Оковы судьбы. Клетка для сердца бесплатное чтение

Пролог

Вокруг стояла темень. Изредка сквозь кроны деревьев пробивался лунный свет, освещая тропы мрачного леса. Громко выл промозглый ветер, выгибая с жутким скрипом стволы могучих деревьев.

Вдох–выдох… Сквозь чащу шустро продиралась беглянка. Она мчалась вперед, петляя зигзагами. Лапы уже давно были сбиты в кровь. Дыхание рваным. В ушах плескался гул. Сердце бешено стучало о ребра, грозясь вырваться наружу. В боку нестерпимо кололо. В голове набатом звенели мысли: бежать, скрыться и выжить.

Острые ветви и коряги беспощадно хлестали тело. Валявшиеся на пути камни и торчащие корни затрудняли движение. Благо природная грация и острое зрение облегчали бег. Она сильно вымоталась, но останавливаться было нельзя – иначе смерть…

Сзади доносился свист, ругань и громкий топот преследователей. Охотники мчались буквально по пятам, и от них никак не удавалось оторваться. Сколько уже длилась эта погоня? Кажется, вечность, но нет – всего несколько дней. Глаза резало от слез, что грозились сорваться в любую секунду, но волчица мотнула мордой, не позволяя им пролиться. Нельзя. Силы стремительно уходили. Но она не сдавалась, держалась лишь на одном упрямстве.

Впереди неожиданно выступила широкая отвесная скала, заросшая мхом. Обогнуть её мешал глубокий ров.

«Неужели тупик?» – промелькнула страшная мысль.

Сзади раздались ликующие крики и лязг обнажившейся стали. Беглянка испуганно обернулась. Несколько воинов в тёмных плащах отрезали путь. Настигли всё–таки. Загнали в угол.

Волчица поджав хвост, попятилась к шершавой холодной поверхности.

Вперед вышел предводитель и мягкой поступью с грацией хищника, стал приближаться. Лицо его скрывалось в тени капюшона, но глаза… его огненно–красные глаза вселяли ужас.

Страх сковал всё естество, не позволяя сдвинуться с места. Сердце бешено заколотилось, громко ухая в груди. Казалось, за плечом охотника стояла сама старуха–смерть. И она призывно раскрыла свои холодные объятья. Мужчина приблизился и склонился к ней.

– Вот ты и попалась, – раздался насмешливый властный голос.

Глава 1

 Мириады ярких звёзд усеяли тёмный небесный бархат. Из–за пышного облака выглядывала багряная полная луна, бросая свой мягкий свет на холмистую долину. По широкой дороге проложенной меж скал, ехала карета, запряженная четвёркой вороных.

Алый восьмиглавый дракон, изогнувший длинные восемь хвостов на гербе, сиял из далека, отражая лунные блики, как и позолоченная крыша. Рядом скакали шесть вооруженных всадников.

– Хе–ей! – прокричал кучер, приструняя кнутом испуганных лошадей. Те пряли ушами и громко ржали, когда из чащи дремавшего леса доносились крики сов и рев дикого зверья.

Внутри кареты на мягком сидении расположился статный мужчина, закинув ногу на ногу. Его чёрные длинные волосы были собраны в высокий хвост, непослушная челка спадала на бледное аристократическое лицо. Темные брови хмурились от усталости. Взгляд синих миндалевидных глаз был обращен в приоткрытое окошко на проносящиеся мимо очертания долины – его владения.

Скоро они наконец–то прибудут во дворец, и он сможет отдохнуть от дел, которые ему поручил отец. Представив предстоящие развлечения, мужчина ухмыльнулся краешком губ. Да, развлекаться он умел. Ямата–но Ороти Канан (именно так звали наследного принца), глубоко вдохнул ночной воздух…

Неожиданно в нос ударил запах свежей крови. Он прикрыл глаза и сосредоточился, изгоняя лишние мысли и звуки.

Тук–тук… Острый слух уловил слабый стук сердца и тихое прерывистое дыхание. Процессия как раз съехала с дороги, проложенной вдоль крутого обрыва, и мужчина подал кучеру сигнал остановиться.

Дверца кареты приоткрылась, и наследник ступил на мягкую, чуть влажную траву, свет луны упал на его высокую фигуру. Промозглый ветер пронёсся вихрем, взвив полы темно–синего кимоно расписанного серебряной нитью. На поясе в ножнах покоилась искусная катана, угрожающе поблескивая в полумраке. Канан ещё раз вдохнул ночной воздух: сладкий запах доносился от подножия обрыва.

– Оставайтесь здесь, – приказал он своим воинам.

Самураи было хотели возразить, но ледяной взгляд синих глаз пригвоздил к месту, и перечить им враз расхотелось. А венценосный господин неспешно направился по следу.

Благодаря острому зрению, которое позволяло отлично видеть даже в темноте, Ороти обнаружил девичью фигурку лежащую среди крупных валунов. Длинные пепельные волосы укрывали хрупкое нагое тело, кое–где они пропитались кровью. Незнакомка была изранена, но находилась в сознании. Её грудь еле заметно поднималась и опускалась, с уст срывалось тихое бормотание. Она дрожала под порывами холодного ветра.

«Красивая. Никогда раньше не встречал особ с такой внешностью. Откуда она здесь? Да ещё и без одежды…»

Принц Крови оценивающе осмотрел высоту обрыва. Должно быть чужачка, решил он, поскольку в его краях светловолосых не встречалось. И явно обладает магическими способностями или ускоренной регенерацией, иначе не выжила бы при падении.

Под ногами с громким треском раскрошился хрупкий камень, прорвав тишину.

– К–кто… здесь? – тихо просипела девушка. Канан витиевато выругался про себя и шагнул по направлению к ней.

– С–стойте! Не п–подходите! – надрывно прохрипела раненая, отползая подальше.

– Успокойся. Я не причиню тебе вред, – раздался ровный стальной голос.

Мужчина поднял руки в успокаивающем жесте и медленно продолжил приближаться. Затем опустившись перед несчастной на корточки, потянул к ней руку.

– Н–не трогайте меня, – вновь послышался шепот. Незнакомка вжалась в землю, в изумрудных глазах застыли страх и боль. А ещё непонимание происходящего.

– Спокойно. Я же сказал: не причиню вреда, – хмуро подметил Канан.

Светловолосая незнакомка замерла от его тона. А наследник меж тем оторвав от своего одеяния несколько полосок ткани, стал перевязывать самые серьёзные раны.

«Такие мог нанести лишь меч охотника, она потеряла много крови. Удивительно, что нет переломов».

Запах её крови сводил с ума, и мужчине пришлось стиснуть зубы. Хороша. Определенно хороша. И теперь он её никуда не отпустит.

Принц коснулся девичьей руки, прикрывающей грудь, и осторожно потянул на себя. Увидев, что несчастная собралась возмутиться, опередил:

– Не стоит. Я просто перевяжу раны, а до твоих прелестей, – он ухмыльнулся, – мне сейчас нет никакого дела. Всё равно из–за твоих волос ничего не видно.

Тут Канан немного приврал, кое–что рассмотреть он всё–таки смог и ему это определенно пришлось по вкусу.

Незнакомка настороженно наблюдала за его действиями, из–за накатившей паники внутри бешено колотилось сердце. Мысли расползались и складываться в логическую цепочку не желали. Лишь один сплошной непроницаемый туман окутывал своими мерзкими щупальцами. И боль, море боли.

Покончив с ранами, Ороти снял верхнее кимоно оставшись в хантэн* и чёрных свободных штанах. Катану вернул на пояс.

– Ч–что вы делаете? – сдавленно спросила раненая. Холодок пробежал по коже, проник внутрь, стремясь добраться до замершего в страхе сердца.

Ухмылка наследного принца стала шире. Наклонившись, он осторожно закутал свою добычу и, подхватив её под спину и колени, стремительно поднял, прижимая к своей груди.

– Н–нет! Пустите! – прохрипела в очередной раз девушка.

Но Канан на вялое сопротивление не обращал ровно никакого внимания, продолжая шагать обратно к своим людям. Лишь на секунду остановившись, заглянул в испуганное лицо своей неожиданной добычи и его синие омуты полыхнули красным. С его губ сорвалось:

– Спи…

И светловолосая покорно закрыла веки, уплывая в сонное, такое сейчас необходимое для измотанного организма царство.

Добравшись до кареты, Канан под всеобщее молчание самураев, осторожно внёс уснувшую находку внутрь и уложил на сиденье, обитое мягким бархатом. А после принялся одевать новое кимоно, тут же немедленно поданное верным воином. И забравшись в карету сам, отдал приказ отправляться. «Фьють!» – пропел кнут, и позолоченная повозка поколесила дальше.

Принц Крови меж тем рассматривал девушку.

Мелкие порезы покрывали бледные нежные черты, пушистые ресницы подрагивали, скрывая раскосые глаза цвета сочной листвы. Светлые аккуратные брови слегка изогнуты дугой, маленький немного курносый носик. Взгляд опустился на пухлые губы, такие манящие. Не удержавшись, Канан провел по ним подушечкой большого пальца. А затем, повинуясь внутреннему чутью, обратил внимание на багряную полную луну в окне. Казалось, от ночного светила исходил пульсирующий свет.

– Интересно…

***

Наследный принц неспешно ступал по темному коридору дворца, пребывая в своих мыслях, а крутились они около одной особы.

Дойдя до нужной комнаты, не постучавшись распахнул створки фусума* с рисунком журавлей и попал в довольно мрачное помещение, освещаемое множеством свечей. В кабинете находилось пару шкафов со встроенными искусно вырезанными ящиками из темного легкого по весу дерева, по углам стояли вазы прошлых династий с бумажными цветами. Герб клана с алым восьмиглавым драконом и со столькими же хвостами свисал с потолка. Стены украшала богатая коллекция оружия.

За низким письменным столом заваленным свитками и стопками книг, на подушке восседал черноволосый мужчина и, хмуря брови, что–то изучал.

– Отец, ты звал меня? – отстранено осведомился Канан. Глава Рода оторвался от чтива и взглянул на сына проницательными тёмными глазами. Уже немолодое лицо покрывала сеть мелких морщинок. Ровный нос, высокие скулы и твёрдый волевой подбородок делали черты Миширо Ороти жесткими и властными. По сути он таким и являлся, а иначе в их мире не выжить. Оставили свой след и многочисленные войны, что пережил за это время клан.

– Да. Проходи, садись, – но наследник остался стоять на месте, смотря сверху вниз на отца. Миширо нахмурился, цыкнув про себя на выросшего упрямца.

– Канан, через месяц состоится прием, – на последней фразе Ороти–старший поджал губы, потому что прекрасно представлял реакцию сына на это заявление.

– Отец, ты…

– Хватит! – оборвал на полуслове. Глава Рода взирал укоризненно со сталью в чёрных глазах. Ох, как он устал от всего этого. – Прошло уже много времени, пора перестать жить прошлым. Сульри хотела бы этого. Мне тоже больно, но жизнь не стоит на месте и продолжается. – Миширо горько вздохнул, от воспоминаний кольнуло сердце. – Да, и на прием прибудет твой брат.

А вот это стало неожиданностью. Нет, не так. Это было, словно гром ударил посреди ясного неба. Глаза наследного принца налились кровью, губы сжались в тонкую полоску, а на скулах заиграли желваки.

– Успокойся! Я знаю, ты этому не рад, но так нужно. На приеме соберутся знатные кланы, и нам нужны новые связи. Ты меня понял, сын? – припечатал Миширо.

– Да, отец, – буркнул тот.

– Вот и хорошо. У меня большие планы на тебя.

– Я могу идти?

– Постой. До меня дошли слухи, что во дворце появилась странная девица. Объясни, – на секунду в синих глазах промелькнул огонёк азарта, даже испорченное настроение начало возвращаться.

– Она не простая девушка, – ответил, усмехнувшись. – У неё необычный аромат крови. Чувствуется примесь сущности, но я не смог распознать какой именно. Пока не смог. На ауре стоит магический блок, и сорвать его будет сложно.

Слова повисли в воздухе. Затем раздался хриплый смех.

– Ты уверен?

– Это не шутка, – проговорил серьёзным тоном Ороти–младший. – Вчера на небо восходила алая луна. Ты знаешь, что это может означать.

Миширо опёрся локтями о стол, сложив руки в замок, брови сошлись на переносице. Весь его вид говорил о глубокой задумчивости.

– Ясно. Узнай кто она и как оказалась в наших землях.

– На теле девушки было множество ран, скорее всего она убегала от охотников.

– Вот как. И что ты намерен с ней делать? – по лицу наследного принца скользнула хищная улыбка.

– «Что делать?» Приручать, – хмыкнул Канан и взглядом спросил разрешения выйти.

– Ну что ж, иди. Только хорошенько подумай нужно ли тебе ввязываться в это.

– Отец, я свое решение не изменю, – твердо произнес принц.

– Я вижу, что ты действительно мой сын, – немного приподнял уголки губ Ороти–старший и вновь сказал:

– Иди, – наследник поспешил удалиться. Однако у двери его нагнали последние слова:

– Вольная птица на свободе будет жить и радовать своим голосом, а посади ты её в клетку – погибнет, – створки с шелестом закрылись: «Но когда ты это поймешь, будет слишком поздно сын».

***

Девушка медленно приоткрыла глаза, голова раскалывалась на части. Вспомнился сон, где она бродила по темному лесу. Какие–то воины и незнакомец с красными глазами.

«Брр–р–р! Приснится же такое…» – потерев глаза, потянулась. Тело сразу же отозвалось острой волной боли. Вскрикнув, рухнула обратно на подушки.

– О–ох, – выдохнула и принялась осматривать помещение.

Находилась она в просторных роскошных покоях в приятной салатовой гамме. Над головой колыхался прозрачный балдахин. Стены украшали гобелены ручной работы, ветви дерева сакуры стояли в высоких вазах. Запах сандала царил в воздухе, создавая атмосферу расслабленности и уюта. Ага, как же.

Полумрак разбавляли горящие ароматические свечи, от терпкого непривычного аромата немного затошнило. На прикроватной тумбе обнаружился поднос с дымящимся зеленым чаем и парочкой сладких рисовых шариков сиротливо лежащих на блюдце.

«Как я здесь оказалась? – перед мысленным взором промелькнули недавние события. – Обрыв и того мужчину помню… А что было перед этим?»

Как не старалась вспомнить – не получалось, даже собственное имя не всплывало в мутном сознании. Окинув взглядом себя, заметила, что одета в легкий халат из синего шёлка. Светлые волосы растрепанные ото сна волнами спадали на грудь и плечи. Все раны обработаны и перевязаны бинтами.

– Это сколько же я была в отключке? – скривившись от тянущей боли, осторожно села, ноги по щиколотку утонули в мягком зеленом ковре.

Желудок напомнил о себе громким урчаньем, и, сглотнув вязкую слюну, она протянулась к подносу за угощением. Ведь не отравят же теперь раз уже сюда притащили. Решила, что для начала необходимо перекусить и набраться сил, а уж потом разбираться: куда, кто и зачем привезли?

Неожиданно по стопе скользнуло что–то холодное. А потом это что–то лизнуло голую лодыжку.

– А–а–а! – заверещала и быстро закинула ноги на постель, отползая к резной грядушке.

– Ш–ш–ш… – раздалось из под кровати.

Затем показался чешуйчатый хвост раздвоенный на кончике, а следом появилась и огромная голова… кого? Девушка решила, что всё же змея. Только вот странного: морда сплошь покрыта серо–зелеными чешуйками и наростами, влажные ноздри существа трепетали, а вот глаза… их не было. Точнее они были, только сокрытые черной плотной повязкой, которая крепилась цепями за выступы на коже. Змей все принюхивался и водил по воздуху алым языком, время от времени прицыкивая и шипя.

«Он же меня не видит!»

Сердце гулко билось о ребра, грозясь вырваться из груди и убежать. Чтобы не вскрикнуть, зажала рот ладонью и пыталась успокоить своё шумное дыхание. Ведь слух у чешуйчатого должен быть просто отменным.

Змей же начал заползать на постель. Его гладкое брюшко скользило по бордовому шелку, кстати, длиной существо достигало порядка четырех метров. И он медленно, но верно приближался к застывшей добыче, играя, словно хищник с жертвой.

Девушка, найдя в себе силы отвести взгляд, быстро осмотрела комнату в поисках спасения. Наткнулась на большое окно с широким подоконником. Не теряя времени и превозмогая страх, стремительно вскочила и кинулась туда. Даже про боль забыла. Жить–то всем хочется.

Забравшись с ногами, взглянула на змея: тот по–прежнему находился на постели, грузное тело утопало в ворохе одеял, но мордочка была направлена в её сторону. Холодная дрожь пробежала по коже, а липкий страх пробрался в самое нутро.

Отвернувшись, уставилась в окно. Вид открывался превосходный: вечер уже вступил в свои законные права, лунный свет перепрыгивал по темным изогнутым крышам огромного дворца, кое–где горели огни. Прямо напротив её комнаты располагался огромный сад, освещаемый причудливыми красными фонариками. В темноте были видны лишь очертания деревьев, что клонились к серебристой глади водоёма, в котором плавали черные лебеди.

– Ш–ш–ш… – послышалось сзади, и она зажмурилась.

«Как будто он меня здесь не достанет!» Как же ей хотелось сжаться в маленький неприметный комочек или и вовсе исчезнуть, просто раствориться в пространстве.

Неожиданно дверные створки с громким шелестом разошлись, заставив испуганно обернуться. В проеме стоял тот самый мужчина, что привез её сюда.

– Вы? – возмущённо прошептала и уже собралась высказать этому нахалу всё, что о нём думает, даже ноги свесила с подоконника, как взгляд наткнулся на змея: чешуйчатый с удобством расположился на постели.

«Вот же!» Девушка с негодованием испепеляла взором этого холоднокровного, который преспокойно свернулся колечком на нагретом ею месте. Оценив всю комичность ситуации, Канан произнес:

– Смотрю, ты уже познакомилась с моим питомцем. Этого маленького василиска зовут Локиар, – и видя, как озадачено вытягивается лицо его «гостьи», добавил: – Он не хотел тебя обидеть, только познакомиться.

«Маленького? Василиск?! Л–локиар?!!»

Ороти пока незнакомка не успела отойти от потрясения, быстро сократил разделяющее их расстояние и заключил её в ловушку из кольца своих рук.

– Что вы… – не дав договорить, мужчина впился жадным поцелуем в её губы. Протестующе замычав, девушка уперлась ладонями в широкую грудь, пытаясь отпихнуть наглеца. Но оттолкнуть его было все равно, что сдвинуть скалу. Тогда она укусила его, но это опять не возымело эффекта, лишь привкус железа разлился во рту. Насытившись, Принц Крови сам отпустил уста из плена и поведал, ошарашив её окончательно:

– Отныне ты – моя пленница.

Раздался хлесткий звук пощёчины. Канан отшатнулся, накрыв рукой горящую щёку. «Пленница» соскочила на пол, с силой сжимая кулаки. Его заявление ей явно не понравилось…

– Да как ты смеешь! – синие глаза стали чернее самой ночи, и девушке показалось, что в их глубинах сверкнул красный огонёк. Невольно пронзил ужас. Теперь василиск представлялся не таким уж и страшным по сравнению с озверевшим мужчиной.

Но встряхнув головой, она гордо вздернула подбородок.

– С какой это радости?!

«Дерзкая… Хм, ладно, ей и так досталось, – Ороти посмотрел на бинты прикрывающие раны, кстати (судя по отсутствии запаха крови), уже почти зажившие. – Какая быстрая регенерация, а ведь прошли только сутки».

Но злость за её проступок не утихла, и наследник стал стремительно наступать на девушку, та же попятилась назад, пока не уперлась спиной в стену.

– Никогда. Не смей. Так. Больше. Делать, – чеканя слова, прошипел мужчина. – За это мне придётся наказать тебя.

Он остановился напротив, почти соприкасаясь с ней. Обжигающий взгляд блуждал по желанному телу и остановился на лице. Глаза цвета сочной листвы смотрели со злостью, но Ороти чувствовал страх, который она пыталась скрыть. Сопротивление заводило.

Принц медленно поднял руку, коснулся волос, накручивая прядь на палец, поднес к носу и вдохнул приятный аромат. Пленница попыталась улизнуть в сторону, но горячие ладони легли на талию, удерживая на месте.

– Пусти! Сволочь! – воскликнула она, лупя кулаками по его спине и плечам. Улучив момент, замахнулась коленом, чтобы ударить мерзавца между ног, но тот вовремя увернулся и, поймав тонкие кисти, вдавил девушку в деревянную поверхность стены, полностью обездвиживая. Склонившись к маленькому ушку, прошептал:

– Я же сказал, что ты – моя! Не стоит оскорблять того, кто стоит выше тебя. Поверь, это плохо может кончится, – мужчина прикусил мочку, и пленница в его объятьях вздрогнула. Она надсадно задышала, грудь часто вздымалась, привлекая к себе взгляд. От отчаяния слёзы подступили к глазам, но зажмурившись, прогнала их прочь. Такого удовольствия она своему мучителю не доставит.

– Как тебя зовут? – спросил наследник с придыханием, осыпая шею жгучими поцелуями.

– Не помню, – хрипло прошипела сквозь стиснутые зубы. Щеки пылали от злости и смущения. Ощущения казались противными и мерзкими.

– Не помнишь? – удивился принц, грубые пальцы обхватили девичий подбородок, заставляя смотреть прямо в глаза. – Ты можешь обращаться ко мне Канан–сама. Откуда ты в наших землях?

Он провел большим пальцем по щеке, задевая уголок губ. Пленница в его объятьях судорожно вздохнула.

– Я не знаю, ничего не помню… – повисла тишина. Девушка пыталась успокоить бешено колотящееся сердце, этот мужчина пугал до дрожи. До чертиков в конце концов!

– Вот как. Тогда нужно тебе придумать имя. Как насчет… – Принц Крови задумался. – Например, Нарина? Как весенний цветок. Да, отныне тебя будут звать именно так. До тех пор пока не вспомнишь свое настоящее. Что ты за птица я обязательно узнаю, а теперь отдыхай.

И он отпустил её. Девушка немедля отскочила в сторону, вызвав у мужчины смешок. Затравленный взгляд скользнул по кровати, на которой дремал всё это время василиск.

«Вместе с ним?!» Она в ужасе смотрела на змея. Заметив это, Канан разразился громким смехом.

– Локиар, ко мне! – и это чешуйчатое… существо проворно поползло к хозяину. Взвизгнув, нареченная Нарина вновь забралась на злосчастный подоконник. А змей меж тем обвил ноги Ороти своим мощным хвостом, морду же подставил под хозяйскую ладонь, мол, гладь давай. И тот погладил, приговаривая:

– Ах ты бесстыдник! Зачем пугаешь нашу пленницу? – жуткий питомец что–то довольно прошипел, наслаждаясь лаской.

Нарина ошарашено наблюдала за этой картиной, переводя взгляд с одного на другого.

– Ладно, Локиар. Придется тебе сегодня почивать в моих покоях, – и насмешливо посмотрел на притихшую девушку. – А то, боюсь, наша добыча так и уснет у окна. Идём.

И действительно направился к выходу. Раскрыв створки, выпустил василиска вперед и, обернувшись через плечо, бросил:

– Я пришлю служанку, – и закрыл за собой дверь.

Спустя несколько минут пришла женщина в простом однотонном то ли кимоно, то ли халате и предложила сделать массаж стоп. Нарина отказываться не стала и, присев на постель, позволила ей делать свою работу.

Мягкие ванночки и масла благоухали свежестью, прикосновения служанки были нежными и успокаивающими. И вскоре девушка расслабилась, плывя на волнах блаженства. Страхи и тревоги на время отступили, навалилась дремота.

Закончив, прислуга помогла лечь в постель и ушла. За створками раздалась возня, и следом через рисовую бумагу с изображенным на ней бамбуком, проявились силуэты двух самураев.

«Охранники…» – последнее, что подумала Нарина, прежде чем сон окончательно сморил её.

___________________

Хантэн* – своеобразная куртка–рубашка без рукавов, подвязывается поясом.

Фусума* – внутренние раздвижные стены (двери).

Глава 2

Проснулась невольница ещё задолго до восхода солнца. Ей опять снились эти жуткие красные глаза. Вздохнув, Нарина поднялась с кровати, сладко зевнула и накинула халат, который оставила служанка. Небо за окном только начинало светлеть, медленно одна за другой гасли звезды.

– Кто я? Откуда эти раны? – прошептала в тишину. Одни вопросы и никаких ответов.

Утро потихоньку брало вверх над ночью, постепенно прогоняя тяжелые сумерки. С первыми лучами солнца, в помещение вошла девочка зим двенадцати. Длинные каштановые волосы были собранные в строгий пучок, а карие, немного раскосые глаза светились озорством. Руки с широкими рукавами, подобно крыльям птицы, взметнулись вверх и сложились лодочкой, голова склонилась в низком поклоне.

– Доброе утро Нарина–сама, вы давно встали? – улыбаясь, поприветствовала девчушка.

– Доброе, недавно. Кто ты? И почему так меня назвала? – поинтересовалась обескураженная пленница.

– Моё имя Сайя, я ваша личная служанка. Приставка «сама» означает «госпожа» или «господин», – пояснила. – Так распорядился Канан–сама. А сейчас позвольте мне подготовить вас к завтраку.

С этими словами девчушка прошествовала к тумбе. Там оказались различные приспособления, видимо с помощью которых и будет подготавливать.

Неожиданно в приоткрытые створки своеобразной двери просунулась морда василиска. Втянув ноздрями воздух, тот фыркнул и заполз в комнату целиком, причем целенаправленно направляясь в сторону Нарины.

– А–а–а! Опять ты! Стой! – пропищала невольница. Но характером змей, похоже, был весь в своего хозяина и, стремительно приблизившись, улегся в клубок вокруг ног девушки. Морду же – положил на хвост.

– А вы ему понравились, госпожа! – заметила служанка. «Госпожа» умоляюще на нее взглянула, дрожа как лист на ветру.

– Прошу–у! Убери его!

– Не могу, Нарина–сама. Локиар слушается только хозяина, – сочувственно ответила кареглазая. Потом её головку посетила какая–то мысль, и она поспешила поделится: – Знаете, а вы попробуйте ему приказать.

Пленница обратила взгляд на довольного василиска, тот раздвоенном языком ловил пылинки, ноздри его причудливо подрагивали. Собравшись с духом, проговорила:

– Эй, Л–локиар! А ну, ползи к своему х–хозяину! – на последнем слове голос предательски дрогнул, но она надеялась, что чешуйчатый всё–таки послушается.

Ага, как же. Змей так и кинулся. Нарину охватило жгучее раздражение и, уперев руки в боки, уверенно крикнула: – Ну, давай, чешуйчатый, ползи уже!

Василиск поднял мордочку и, обиженно засопев, всё же пополз. Вот только не к выходу. Питомец медленно дополз до кровати и устроился рядом на мягком ковре, тяжело вздохнул. Похоже, действительно обиделся, даже мордочку отвернул.

– Вот видите! Он вас послушался – значит признал своей хозяйкой, – обрадовала служанка. Нарина скептически на неё посмотрела. – Что? Он хороший. Никого не обижает. Ну, если только за дело.

Невольница же вновь обратила свое внимание на василиска. Тот так и лежал и, казалось, спал. Послушался он, видите ли!

– Скажи–ка, а почему змей приполз именно сюда? Уже во второй раз.

– Все просто, – ответила девчушка, раскладывая на тумбе гребни и заколки. – Это покои матушки господина, жены нынешнего главы клана. Локиар был её любимцем. Когда та умерла – сильно тосковал, болел, но Канан–сама выходил его. Вот с тех пор василиск и обитает в этой комнате. Ой! Только я вам ничего не говорила!

Сайя сделала страшные глаза, и Нарина улыбнулась.

– Не говорила о чем? Что–то я не расслышала… – они засмеялись.

– Нарина–сама, садитесь сюда, пожалуйста. Я приведу вас в порядок, – прислужница указывала на мягкую подушку около большого зеркала в резной оправе, и девушка послушно опустилась на предложенное место. Да, выглядела она не очень: бледная кожа, но уже без ссадин и порезов, мешки под глазами и спутанные локоны. Краше только погребают. Пока служанка расчесывала волосы, невольница решила подробней расспросить про это место.

– Сайя, а где я?

– Вы находитесь во дворце рода Ямата–но Ороти главенствующего среди других кланов. Кстати, Канан–сама является наследным Принцем Крови, – охотно поведала девочка, однако, после замолчала, но потом, видно обдумав свои слова, всё же добавила: – Это самый холоднокровный и жестокий клан из всех. Но есть здесь и милосердие и справедливость. Так что, вы не пугайтесь.

«Ага, не пугайтесь… – теперь идея с побегом виделась Нарине не такой уж реальной, и она приуныла. – Ну ничего, все равно сбегу, надо лишь дождаться подходящего момента!» Быть игрушкой венценосной семьи не прельщало. А память… та вернется, рано или поздно.

– Что означает «Принц Крови»? – переспросила.

Плечи прислужницы дрогнули и она замерла на мгновение, но, взяв себя в руки, припечатала:

– Это вам объяснит господин, – воцарилось молчание.

Нарина перебирала в голове полученную информацию, внимательно следя за своей прислужницей. Та спокойно, как будто ничего и не произошло, водила щеткой по волосам. Но что–то в её словах не давало покоя… какой–то скрытый смысл.

– Сайя, ты родилась здесь? – спросила, продолжая разговор.

– Нет, госпожа. Глава клана, Миширо–сама, нашёл меня, когда варвары убили моих родителей три года назад. Он дал мне кров и хлеб, и с тех пор я служу ему верой и правдой, – поделилась девочка. – А вы откуда?

Нарина скосила глаза в её сторону. Уж ли не шпионить служанку подослали, думая, что пленница изольет с горя душу. Но девчушка интересовалась вроде из искреннего любопытства. И ничего тёмного в карих глазах не таилось, но всё равно быть осторожней не помешает, расслабляться не стоило.

– Я лишь помню, что очнулась у подножия обрыва, а потом меня схватил ваш наследный принц, – при последних словах скривилась.

– Ясно. Значит, вы ничего не помните. И кстати, умоляю вас не противьтесь господину! Канан–сама очень самовлюблённый и жестокий, всегда получает то чего хочет. Любой ценой. Так что будьте покладистой, пожалуйста, – обеспокоенно проговорила служанка. И вправду переживает, отметила невольница.

– Хорошо, я учту, – а про себя подумала: «Куда я, чёрт возьми, попала?»

– Вот и хорошо. А сейчас позвольте мне заняться делом. Вы будете завтракать с Кананом–сама одни.

«Час от часу не легче!»

Служанка помогла Нарине умыться и снять бинты. Что удивительно – от ран не осталось даже белесых шрамов. Всего за каких–то двое суток они исчезли без следа. Девочка охала от удивления и взмахивала руками, когда омывала кожу. В ответ пленница лишь пожимала плечами. Ну, а что она могла сказать? Сама ведь ничего не понимала.

Уже стоя перед зеркалом, Нарина осматривала себя. На ней была надета юката (как назвала это кимоно прислужница) небесного–голубого цвета с легкой вязью ветвей деревьев по всей ткани. Белый оби* с розовой полоской прекрасно гармонировал с одеждой. Длинные волосы Сайя заколола звенящими при каждом шаге палочками, и лишь передние пряди спадали на лицо. На ноги обула таби*, такие своеобразные белые носочки. Обуви пока не прилагалось, поскольку по территории, выстланной татами* положено было ступать босыми. Только по веранде и коридорам разрешалось ходить в мягких шлепанцах. На улицу же обували гета* или дзори*. Всё это и многое другое ей объяснила девочка. Голова у Нарины шла кругом, слишком много познаний за один день.

Сайя стояла, держа в руках баночку с пудрой и кисточку. Увидев это безобразие, пленница протестующе замотала головой.

– Но Канан–сама рассердится! – воскликнула служанка.

– Пусть гневается на меня, я не из этого клана и перенимать ваши традиции не стану! Достаточно того, во что меня нарядили! Как вы вообще передвигаетесь в этом? – возмущалась невольница. Девчушка в ответ лишь покачала головой.

– Ну хорошо, госпожа, пойдемте. Пора, – согласилась Сайя, взглянув на часы, поскольку время поджимало.

Она распахнула перед Нариной створки и тут предложила обуть те самые мягкие тапочки. И они вместе спустились в общую комнату, где обычно трапезничала венценосная семья. Два воина неизменно следовали за ними. Перед входом снова пришлось разуться.

– Господина пока ещё нет, подождите не много, – служанка удалилась, тихо прикрыв сёдзи*, а пленница решила осмотреться.

Посреди столовой находился низкий немного вытянутый в длину столик светло–бежевого цвета. На нем стояли различные яства и чайный сервиз. По обе стороны от него на татами лежали две подушки. Стены украшали гобелены, художник настолько качественно отразил все сцены битв, что события былых войн представали перед глазами. Один из них привлек внимание девушки: на холсте была изображена сцена охоты, где всадник пронзил мечом тело свирепого черного волка. Чем дольше всматривалась, тем сильнее голову сдавливала острая боль. Даже почудилось, что на секунду перестало биться сердце. Нарина покачнулась, но сильные руки подхватили прежде, чем она упала бы на мягкий пол.

– Что–то ты часто теряешь сознание при моём присутствии. Неужели я так хорош? – раздался язвительный голос Принца Крови над ухом.

– Не дождетесь. Вы просто слишком страшный! – съязвила в ответ, высвобождаясь из кольца его рук и невольно окидывая его взглядом.

Сегодня мужчина выглядел по другому: на нем была надета своеобразная рубашка без рукавов с рисунком в виде дракона, летящего в облаках над бушующем морем. Вокруг талии, держа темно–сиреневые штаны, подвязан традиционный пояс из двусторонней парчи с золотой нитью. Голени покрывали бордовые поножи, на ступнях таби. На открытых руках бугрились мышцы. Он снисходительно взирал на невольницу сверху вниз, словно та насекомое какое–то.

– Мило выглядишь, юката тебе к лицу, – сделал неожиданный комплимент. – Но поаккуратнее с язычком, милая. Где же вежливое «Канан–сама»?

Пленница фыркнула, в душе вновь закипала буря, порываясь вырваться наружу и снести в щепки вместе с чертовым принцем и весь дворец.

– А то что? Накажите? – мятежно скрестила руки на груди. Лучшая защита – это нападение.

– Да… а наказание, я смотрю, тебе по нраву!

Нарина вспыхнула, припомнив это «наказание», и недовольно пожала губы. Её горящие гневом глаза, испепеляли наглеца, желая сделать из него большую горстку пепла. Хотя бы в мечтах.

Канан отвечал усмешкой: «Дерзкая птичка, видно за пару дней отдыха поднабралась сил».

– Ты наверное голодна, ну что ж, прошу, – Принц Крови указал рукой на накрытый стол. Девушка молча прошествовала мимо мужчины и опустилась на мягкую подушку. Сзади раздался едкий смешок, что разозлило ещё пуще. Невольница с силой стиснула пальцами края подушки, внутренне приказывая себе успокоиться.

Завтракали молча. Нарина ковыряла палочками аппетитно пахнущего моллюска, Ороти же преспокойно поедал суши, запивая теплым ароматным чаем. Иногда его взгляд обращался к пленнице. Та сидела, как на иголках, но спину старалась держать ровно, как велела служанка. Вскоре кое–как, но всё же научилась пользоваться непривычными приборами и смогла съесть пару кусочков этого злосчастного морского обитателя.

«Рр–р! Дурацкие обычаи!!» На пиалу с рисом даже не заглядывалась. Довольствовалась морепродуктами и овощами. Но когда постигала очередная неудача, со стороны мужчины доносились приглушенные смешки. Того явно забавляли её мучения, и было обидно до слёз.

– Может хватит так на меня смотреть? – всё–таки не выдержала, когда чаша терпения переполнилась.

– Ты мне нравишься, хочу и смотрю, – выдал наследный принц, ухмыльнувшись краем губ.

Нарина вспыхнула, словно свечка. Аппетит пропал окончательно. И, отпив из чаши вкусный чай, скрипя сердце, спросила:

– Мне хоть дозволено передвигаться по поместью? Или я здесь, как в тюрьме? – опять опустив это «Канан–сама». Уважение надо заслужить.

В конце концов, если бы он хотел убить или наказать за непозволительную дерзость, сделал бы это ещё вчера. А посему выходило, что она Ороти зачем–то нужна, причем целой и невредимой. Однако невольница продолжала надеяться, что не в качестве постельной игрушки. Как Нарина и ожидала, мужчина лишь недовольно резанул взглядом.

– Ну, почему же, позволено. Только с сопровождением, – Принц Крови грациозно поднялся из–за стола и мягкой поступью приблизился к ней. – И раз ты уже поела, то пойдем, проведу тебе экскурсию.

Канан приглашающе протянул руку, и девушка неохотно подала свою. Несильно сжав кисть, наследник потянул пленницу к выходу.

Они долго бродили по дворцу, самураи и слуги с интересом на них поглядывали, смущая Нарину ещё больше. Ороти показывал ей дворец, рассказывая о том, как в военное время клан оборонялся от восстаний, как пришёл лютый голод и унес множество жизней. Девушка прониклась историей, а от некоторых жестоких подробностей аж мурашки бегали по коже.

– … Но тем не менее, клан выжил. С летами окреп и разросся, – они остановились у раздвижных створок веранды.

Принц Крови неожиданно обхватил тонкое запястье и поцеловал пальчики, заглядывая в глаза. У Нарины перехватило дыхание. Он так смотрел… по другому, тепло что ли, проникновенно. И вся его спесь слетела.

– Хочешь я покажу тебе сад, – проговорил хрипло мужчина. Невольница мотнула головой, стряхивая наваждение, и согласно кивнула, отнимая свою руку.

Перед тем как выйти на улицу, её неизменная служанка принесла дзори и помогла обуть их. Да… пройдя пару метров, девушка почувствовала себя гусеницей. Из–за узких полов кимоно получалось лишь семенить малыми шажками. Зато походка выходила очень женственной и даже соблазнительной, так плавно и грациозно виляли девичья бедра. Щёки зарумянились, когда наткнулась на взгляд наследного принца, а тело бросило в жар. В глазах мужчины полыхало пламя желания, и он даже не пытался скрыть его.

«Да, что за чёрт?!»

Нарина быстро перевела взор на прекрасный сад, и ей показалось, что она попала в сказку. От души улыбнулась, стоило тёплым лучам солнца коснуться кожи, и медленно побрела вперед по мощенной гравием дорожке, оставляя венценосного нахала позади.

– Как здесь красиво… – прошептала, рассматривая разнообразные цветы и декоративные кустарники, подстриженные в виде фигурок животных и птиц. Работа садовника была настолько хороша, что казалось, ещё мгновение – и они оживут. Стряхнут зеленую листву и скинут оковы вечного сна.

В центре сада находилось огромное дерево, которое клонило свои ветви, изгибая мощный ствол к искусственно созданному водоему. Через него тянулся деревянный мост с резными ограждениями. В пруде плавали чёрные лебеди, скользя по водной глади между лотосами и ряской.

Нарина направилась к высокой, сквозной бордовой беседке. Ее выгнутые к небу купола украшала искусная резьба, окрашенная в алые и песочно–желтые тона. Внутри на лавке лежал какой–то необычный музыкальный инструмент. Она с трепетом коснулась его, и девичья душа дрогнула, словно струна, отзываясь музыкой. Невольница взглянула на свои ладони, пальчики приятно покалывало. Похоже, раньше она любила играть.

Внезапно на талию легли руки, а к спине прижалось поджарое, напряженное тело, заставив испуганно вскрикнуть.

А Нарина уже и забыла о своём пленителе. Дернулась в попытке освободиться, но объятья сразу стали жёстче. Мужской подбородок опустился на хрупкое плечо.

– Тише, давай так постоим, – прошептал наследный принц и прикоснулся губами к тонкой шее, затем лизнул кожу языком, будто пробуя на вкус.

Протестующе засопела, этот венценосный наглец напугал до чертиков. Она ему не ручная зверушка или подданная, которой он мог приказывать и распоряжаться, как ему вздумается. Пленница уже хотела выказать всё своё накопленное возмущение, однако его последующие слова заставили передумать.

– Моя мать любила бывать здесь. Сульри приходила сюда после сор с отцом и брала в руки сямисэн*, ища в музыке внутренний покой. А потом её не стало…

Руки мужчины крепче стиснули девичью талию, но невольница подавила крик, не позволив тому сорваться с уст. Её собственное сердце больно кольнуло при упоминании о матери, словно… мысль опять ускользнула.

Сколько боли и горечи прозвучало в словах Ороти. Сейчас он открылся ей с новой, другой стороны. Теперь она знала, что за высокой гранитной стеной, где–то глубоко в душе, прятался маленький мальчик, лишенный материнской любви. И что–то подсказывало: таких моментов его слабости она больше не увидит.

– Хочешь, я велю чтобы тебя обучили игре на нем? – спустя несколько минут проговорил уже привычным тембром Канан. Нарина лишь кивнула.

Вдруг от центральных ворот дворца послышались нарастающие шум и крики. Чуть ли не выворачивая шею, пленница всё же умудрилась взглянуть туда: большой конный и пешие отряды самураев, простых солдат входили на центральную площадь, к ним навстречу спешили оруженосцы и лекари, поскольку с ними прибыло много раненых, а то и убитых. Повысыпали из домов и клановцы, сразу послышались мольбы и отчаянные вопли жителей по погибшим.

– Идем, – хмуро сказал наследник и, схватив пленницу за локоть, поволок обратно в поместье.

***

– Чик–чирик, – заливалась птаха, сидящая на ветке. – Чирик… чик–чирик, – её пение проникало в покои сквозь приоткрытое окошко.

– О–о–о… – простонала Нарина и накрылась одеялом с головой.

– Чик–чирик, – раздалось опять.

«Вот же!»

– Чирик. Чик–чи… – «Хлоп!» Треск. «Бум!»

– Ш–ш–ш, – послышалось от окна. «Хрясь!» – это не выдержал низкий шкаф. – Ув–в.

Светлая макушка показалась из вороха одеял. Взгляд девушки наткнулся на василиска лежащего в груде обломков дерева. Вокруг чешуйчатого кружились красно–оранжевые перья, парочка застряла в зубах. Нарина скептически смотрела на это безобразие.

– Локиар–р! – с укором протянула.

Змей фыркнул и вздернул мордочку, мол, чего тебе? Хотелось тишины – получите, распишитесь. И с шипением пополз на свое любимое место у кровати. Невольница проводила его задумчивым взглядом.

«А птичку жалко, хоть эта зараза и спать не давала», – но против воли на лице расцвела улыбка. Каким бы вредным не был василиск за эти прожитые дни он стал хорошим другом.

Сначала это наглое холоднокровное пугало до дрожи в коленях, делало различные пакости, не слушалось и наотрез отказывалось ночевать в другом месте. Но всё меняется.

Два дня назад василиск, пытаясь стащить её ужин, поранил хвост: случайно зацепил тяжелую вазу, когда улепётывал с трофеем в зубах. Та не только придавила чувствительный кончик хвоста, но еще и поранила вдобавок. Шуму было. А девушке стало жалко беднягу и она, преодолев страх, самолично перевязывала «боевое ранние». Вот с тех пор они и дружат.

«Это он так тебя на прочность проверял», – вспомнились слова наглого наследника.

Ну вот, вспомнила и помрачнела. С Кананом они виделись редко, Глава Рода отправлял его по разным поручениям в другие кланы. За время проведенное во дворце, она так и не решилась спросить, почему его Высочество называли «Принцем Крови». Видимо за этим крылась какая–то мрачная тайна… и чем больше проходило дней, тем меньше ей хотелось это знать. Слишком много загадок и интриг витало вокруг. Да и незачем, ведь как только попадется подходящий момент, она собиралась покинуть это место. И уж возвращаться сюда явно не будет.

Чтобы пленнице не было скучно к ней приставили двух «шкафов». Эти воины ходили за ней буквально по пятам, приговаривая: туда нельзя, сюда не положено. Когда Нарина спросила: куда же можно? Ей доходчиво объяснили и даже показали. Выходило, что в сад, в библиотеку (и то всего в несколько отделов), ну и по нескольким комнатам дворца. Не густо.

О! А ещё ни в коем случае, нельзя было заходить в крыло наложниц. На вопрос: а я тогда кто? «Шкафы» лишь пожали плечами, служанка отнекивалась. А больше и спросить не у кого, другие жители дворца с ней не разговаривали.

Так вот, вернёмся к наглому Принцу Крови. После того памятного завтрака, они виделись лишь пару раз, но и этих малых встреч девушке хватило сполна.

В первый, мужчина решил устроить пикник в саду. Они покушали, затем он попросил что–нибудь сыграть на сямисэне. Да, как Канан и обещал, её действительно обучили этому искусству. Это оказалось довольно просто и увлекательно.

И даже руки не распускал. Принц лениво наблюдал за движениями её пальцев по струнам, пребывая в своих мыслях. Иногда невольница ловила на себе его задумчивые взгляды. А к вечеру мужчина покинул дворец с очередным поручением. Не было его пару дней. Но вот вчера он вернулся.

Перед мысленным взором вновь предстали воспоминания.

Канан заявился в её покои на ночь глядя. В стельку пьяный. Нарина как раз готовилась ко сну, когда неожиданно разошлись створки и Ороти ввалился в комнату. Сразу с порога кинулся целоваться. Алкоголем от него несло за версту, а ещё пряными духами. Даже василиск уполз прочь, пофыркивая. Предатель.

Ноги мужчины заплетались, как и язык. Он нёс какую–то ахинею про запретный плод и что–то еще в этом роде. Пришлось немного ему подыграть. Она только доволокла его до постели, как наследник клана завалился на неё, и они упали на простыни. Канан мгновенно отключился. Пыхтя и кряхтя, Нарине все же удалось выползти из под тяжёлого тела. С большими усилиями она уложила наглое Высочество на край постели, укрыла пледом и направилась к двери. Надо было сказать самураям, чтобы забрали тело… в смысле принца.

«Не велено!» – был ответ, и створки закрылись перед её носом. С громким стуком. Пленница тяжело вздохнула, пришлось мириться со смущением и идти устраиваться на другой свободной половине кровати. Утром мужчина поспешно ушёл, держась за голову, и даже прощенье не попросил. Ну да, кто он и кто она.

Нарина зевнула. Всю ночь вконец обнаглевший Принц Крови не давал нормально поспать, гад. Лез обниматься. Пришлось подарить ему пару оплеух. Сделала это с превеликим удовольствием, мстя за прошлые обиды.

«Ну, хоть не храпел», – мысленно прыснула.

От воспоминаний щеки лизнул стыд. С каждым прожитым днем в душе к Канану просыпались какие–то невообразимые странные чувства… И ей это совсем не нравилось. Не могли они возникнуть на пустом месте! Но стоило мужчине коснуться её, как сердце начинало стучать словно умалишенное, тело осыпало жаром, а внизу живота скручивалась тугая спираль желания. Логического объяснения этому явлению не находила.

– Так хватит! – крикнула со злостью и даже стукнула ладошкой по одеялу.

– Ш–ш–ш… – раздалось с пола, и морда василиска появилась на постели. Змей лизнул своим раздвоенным языком ту самую ладошку.

– Фу! Л–Локиар! Это я не тебе, – рассмеялась Нарина и погладила чешуйчатую голову, не касаясь повязки. Поскольку, она никогда до этого не встречала василисков и даже не знала о их существовании, Ороти объяснил её значение. Эти змеи убивали взглядом, буквально. Стоит живым существам взглянуть им в глаза и они тут же обращались в камень, навсегда.

– Брр–р! – внутренне передёрнулась и посмотрела на довольного чешуйчатого питомца.

– Ты же меня не обидишь? Да?

– Увв–в… – издал тот и ещё раз лизнул ладошку. Зашелестели створки фусума, и в комнату вошла Сайя с подносом.

– О! Вы уже проснулись госпожа! А я вам завтрак принесла, – улыбнулась девочка. – Доброе утро.

– Доброе, – ну как было не улыбнуться в ответ. Сегодня день обещал быть хорошим и солнечным.

– Давай его сюда.

_______________________________

Оби* – пояс, которым стягивают кимоно.

Таби* – традиционные носки, в которых большой палец отделен от остальных и просунут в специальное отделение.

Татами* – (мягкий пол), представляют собой маты из прессованной рисовой соломы, обшитые травяными циновками и скреплённые по краям специальной плотной тканью (чаще всего чёрной). Татами всегда делаются прямоугольной формы, что делает их удобной единицей для измерения площади помещения.

Гета и дзори* – сандалии с высокой деревянной подошвой, закрепляются с помощью шнурков или ремешков, которые идут от пятки к носку и проходят в щель между большим и средним пальцами.

Сёдзи* – перегородки, отделяющие жилые помещения от веранды.

Глава 3

– Ты уверен, что она ничего не помнит?

– Да, отец, – ответил Принц Крови. Двое мужчин стояли на балконе главного поместья, наблюдая за пленницей. Та сидела в беседке и перебирала струны сямисэна. Глава клана заметил слабую полуулыбку на лице своего сына.

«Интересно… Последний раз он так улыбался только своей матери, – Ороти–старший перевёл взгляд на девушку. – А ведь она похожа на нее, нисколько внешностью, а сколько характером. Посмотрим, что из этого выйдет».

– Присматривай за ней, – сказал и удалился.

Нарина стояла на мосту, опираясь о резное ограждение, и наблюдала за течением воды. Волны бежали по неровным порогам искусственного водоема и разбивались о крупные острые камни, принося с собой душевное равновесие.

В голове подобно облаку пчел роились мысли. Пролетело две седмицы, как она попала в это место. И ей так и не удалось ни сбежать, ни вспомнить чего–нибудь. Словно глухая стена отделяла её от прошлого…

Невольница перевела взгляд на площадь за садом, где обычно тренировались солдаты. Сейчас та пустовала, однако, каждым ранним утром оттуда раздавались воинственные крики самураев и лязг скрестившихся мечей. Иногда Нарина любила наблюдать за ними. Это помогало внутренне не расслабляться и не забывать, где она находиться.

Особенно ей нравилось следить за тренировкой наследного принца. Канан всегда упражнялся на рассвете в саду. Его движения были плавными и резкими одновременно. Он ориентировался на острый слух, глаза всегда прикрывала непроницаемая повязка. Пот градом стекал по обнажённому торсу. Босые ступни скользили по влажной от росы траве. Выглядывая из–за тюли, пленница с придыханием наблюдала за стремительными выпадами мужчины разящего невидимого оппонента.

Когда принц поворачивался к ней спиной, взору представали жуткие старые шрамы от палок. И девичье сердечко ёкало от жалости. Обычаи этого народа были ей чужды, но… вызывали трепет.

В клане жестоко каралось предательство: сначала пытки, а потом прилюдная смертная казнь. За ложь полагалось по пятнадцать ударов палок женщинам и по двадцать мужчинам. И не важно, какого происхождения и сословия те были. Да, однажды невольница стала свидетельницей наказания слуги. Беднягу, находившегося без сознания, просто оттащили с площади и бросили посреди улицы. Оттуда провинившегося забирали члены его семьи.

Нарина поежилась, выныривая из воспоминаний. Да, жёстко, но благодаря таким методам преступления сводились почти на нет. И мало кто решался идти против клана. Еще её мучил вопрос о том, почему на улицах бегало ничтожное количество детей. Но спрашивать не решалась.

– Как ты смотришь на то, чтобы покататься на лошадях за пределами дворца? – раздался со стороны голос наследного принца.

Девушка вздрогнула от неожиданности, мужчина всегда подкрадывался тихо, как хищник. Но расслышав вопрос, недоверчиво обернулась, ведь давно хотела выбраться из мрачных стен. Она просто чахла здесь день ото дня.

– Да, я очень хочу… Канан–сама, – выдавила из себя с надеждой, впервые обращаясь так, лишь бы не передумал. – Только я не умею кататься, – голос погрустнел.

– Ничего. Я научу, это не сложно. Иди, собирайся, тебе поможет Сайя. Позже встретимся у южных ворот, – с этими словами Принц Крови удалился. А Нарина, не веря своему счастью, смотрела ему вслед.

Спустя некоторое время она уже спешила к воротам. На этот раз одежда не стесняла движений. На ней было тёплое зеленое кимоно с разрезами по бокам и свободные из мягкой ткани коричневые штаны. На ногах кожаные сапожки. Волосы заплетены в косу, которую перекинула через плечо.

Ороти уже ждал с двумя лошадями: чёрным мустангом и белой, как снег, кобылицей.

– Её зовут Рейха, это мой подарок тебе, – проговорил мужчина, наблюдая за восторженным выражением на лице своей пленницы. Нарина подошла к кобыле и коснулась ладонью влажного носа, та потёрлась в ответ и издала радостное ржание, тряхнув роскошной гривой.

– Спасибо, – на лице засияла улыбка. Она хотела, было, подойти и к жеребцу, но принц преградил ей путь.

– Не стоит. Он не подпускает к себе никого кроме меня, – но, видя, как погрустнели изумрудные глаза, в душе что–то шевельнулось, и он сдался. Хоть и не нравилось ему, как невольница на него влияла.

– Ну, хорошо. Только будь осторожна, – Канан отошел в сторону.

Нарина медленно стала протягивать руку к морде вороного, тот прижал уши и зафыркал, но это не остановило её. Она медленно коснулась влажного носа, погладила скулу, и мустанг неожиданно расслабился, а затем и вовсе уткнулся мордой в девичье плечо. Ороти в удивлении поднял правую бровь.

– Как его зовут? – спросила Нарина, улыбаясь.

– Чёрный гром, – пораженно ответил мужчина, наблюдая, как его верный друг принимает ласки, и невольно позавидовал.

– Кхм… Как сможешь самостоятельно держаться в седле – будешь ездить на Рейхе, а пока прошу, – и приглашающе похлопал по тёмному боку жеребца.

Нарина затравлено смотрела на скакуна и, что–то пробурчав, наследник стремительно, пока она не опомнилась, посадил её в седло, сам запрыгнул сзади, обвивая руками тонкую талию.

– Сама, ты не сможешь справиться с ним. У Чёрного грома слишком много норова для новичка, как ты, – пояснил принц.

Щеки Нарины тут же покрылись румянцем, наследник крепко прижимал её к своей груди. И ещё припомнилась та злополучная ночь. Умом–то понимала, что Ороти прав, но… он был слишком близко, и хотелось просто трусливо сбежать.

Канан вручил в маленькие ладошки поводья и крикнул:

– Пошел! – они двинулись медленным шагом. Принц Крови по пути объяснял, как правильно нужно обращаться с лошадью, и вскоре девушка смогла управлять мустангом без его помощи.

– У тебя получается уже вполне неплохо, думаю, завтра можешь прокатиться и самостоятельно.

– Спасибо, – поблагодарила Нарина. Похвала была приятна.

Их путь простирался по скалистой тропе в горы. Окрестности завораживали красотой, и невольница с восторгом осматривалась. Ехали ещё где–то около часа и, наконец, выбрались на обрыв с большим шумящим водопадом.

Принц спешился и, обхватив Нарину за талию, вытащил из седла, но отпускать не спешил. Канан медленно позволил ей соскользнуть по своему телу, томно заглядывая в изумрудные глаза.

Поставив на землю, так и не отпустил, широкие ладони всё также покоились на хрупкой талии. Руки в коричневых перчатках располагались на мужской груди, сминая ткань хантэн. Несмотря на промозглый ветер, принц даже не ежился от холодных порывов, хотя плечи не были скрыты одеждой.

Мужчина медленно наклонился и, не торопясь, коснулся девичьих губ своими. Нарина судорожно выдохнула, прикрыв глаза. Она не понимала, почему до сих пор не оттолкнула наглеца. Что–то внутри не давало, словно призрачная нить вдруг окутала их, связывая вместе…

Принц Крови нагло улыбнулся и поцеловал ещё раз, более требовательно. Затем шагнул вперёд, заставляя девушку отступать назад, пока спиной она не почувствовала холод скалы.

– Что вы… – он вновь приник к манящим устам, руки крепче сжали талию. Языком провёл по нижней губе, слегка прикусил, вызвав невольный стон. От неожиданности Нарина приоткрыла рот, чем и воспользовался Ороти, тут же скользнув внутрь, целуя с пылом и страстью.

Разум девушки затуманился, мысли путались. Мужские ладони опустились ниже на бедра, а затем легли на округлые ягодицы, прижимая к твердому телу. Давая ощутить его желание.

Это и отрезвило. Совладав с собой, Нарина протестующие замычала, пытаясь оттолкнуть венценосного нахала, но тот скрутил ей руки. Тогда ударила коленом, но мужчина увернулся и, зарычав, вдавил её в скалу своим мощным телом, ноги закинул себе на талию. Глаза наследника пылали синим огнём, в них отчётливо читалось неприкрытое желание.

Его возбуждение упиралось ей меж разведённых ног. Стало страшно. Уж слишком в этот момент он был похож на зверя. Когда Канан на секунду выпустил из плена её губы и спустился обжигающими поцелуями–укусами к шее, пленница прокричала:

– Не надо! Пожалуйста! – Принц Крови замер.

Подняв голову, заглянул в глаза цвета листвы, в них читались страх и мольба. Нелестно выругавшись, он оперся лбом о прохладную шершавую поверхность за девичьем плечом, его горячие губы касались нервно бьющейся жилки. Оба прерывисто дышали.

«Ну ничего, я подожду пока ты сама придешь ко мне!»

Успокоив судорожное дыхание, мужчина отстранился и Нарина сползла на траву. Ее била крупная дрожь. Ороти взирал на неё сверху вниз, внутри пылал вулкан неудовлетворённой страсти. Ксо! Он чуть не потерял контроль. Канан смотрел и не понимал, почему же его, словно магнитом тянет к собственной пленнице. И наследнику рода это совершенно не нравилось.

– Пора возвращаться, – процедил сквозь зубы.

Нарина кивнула и встала, опираясь о шершавую поверхность. Щёки горели от стыда и смущения, сердце стучало, словно сумасшедшее, гоняя разгорячённую кровь по венам.

– Ай! – неожиданно оцарапала руку об острый выступ скалы, ссадина набухла кровью. Со стороны мужчины послышался звериный рык, и тот грубо крикнул:

– Живее!

Нарина обиженно прикусила пылающую от поцелуев губу и, сорвав с куста длинный широкий лист, обмотала горящую ладонь. Затем бурча под нос про наглых и самовлюблённых эгоистов, пошла к ожидавшему её чёртовому Высочеству.

Оседлав жеребца, они двинулись обратно в дворец. На этот раз, Канан сам управлял лошадью, а невольница сидела сзади. Мужчина вымученно скосил взгляд на девичьи руки, что обвились вокруг его талии: от раненой кисти исходил манящий сладкий аромат её крови, и даже терпкий сок зелени не перебивал запах. Ороти сжал зубы и с силой дёрнул уздечку, Чёрный Гром стремительней пустился в скачку.

Вернувшись во дворец, Канан помог пленнице спешиться и передал на попечительство управляющего, а сам моментально ушел. Нарина лишь недоуменно смотрела ему в след.

«Чего это с ним?»

От мыслей девушку отвлёк слуга, сказав следовать за ним.

***

На следующий день Нарина ехала на белой кобылице самостоятельно. Рейха покорно выполняла команды наездницы. Принц Крови скакал позади, давая ложную волю. Сегодня рано утром служанка ей поведала, что господин планирует повторить их конную прогулку после полудня. И девушка была ему благодарна. Ведь самой попросить – не позволяла чёртова гордость.

В душе Нарины царила буря, вчерашние воспоминания не давали покоя. Украдкой она касалась своих губ. Как бы не отрицала, но её тянуло к нахальному принцу, а тот, видя смущение своей пленницы, довольно ухмылялся.

На этот раз они углубились в горы подальше, густая чаща леса поражала своей красотой на фоне хмурого неба. Вскоре они решили сделать привал и спешились. Привязав лошадей к дереву, Канан расстелил на поляне покрывало, достал корзину с провизией и стал раскладывать еду.

Нарина наблюдала за ним, сидя на бревне. Затем скосила глаза в сторону лошадей, те преспокойно щипали вкусную травку. Но не они её интересовали, а упряжь, где покоилась в ножнах катана принца. Невольница все утро продумывала детали своего побега. И вот теперь, когда этот час настал, стало страшно. Она сглотнула вставший в горле ком.

«Ну, если не попробую, то откуда узнаю получиться или нет… ведь, не убьет же он меня в конце концов?! – взгляд против воли опять скользнул на грозную катану. – Или все–таки убьет?»

Наконец, собравшись с духом, проговорила:

– Канан–сама, можно я… отойду? Пожалуйста? – добавила в надежде. Мужчина оторвался от своего занятия и окинул её проницательным взглядом, прищурился.

– Зачем? Сбежать надумала?

Сердце испуганно ёкнуло, и пустилось в сумасшедший пляс. Вот так сразу… Казалось, Ороти видел всё насквозь. Но пленница отрицательно замотала головой.

– Н–нет! Просто мне нужно… по нужде, – выкрутилась, и стыдливый румянец, заливший щеки, должен был быть неплохим подтверждением лжи. Хотя он проявился вовсе не от стыда, а от осознания того, насколько глупой была затея с побегом. Нарина приготовилась к самому худшему.

– Ну хорошо. Только далеко не заходи. И смотри не долго, здесь опасно, – неожиданно разрешил мужчина. Пленница мысленно ущипнула себя, чтобы проверить не ослышалась ли. Но, благодарно кивнув, скрылась в чаще леса.

Принц Крови с дьявольской ухмылкой смотрел ей в след, у него были особые планы на сегодня.

«Ну, беги–беги птичка…»

Девушка быстро, но аккуратно ступала по заросшей тропе. Природа завораживала своей красотой, сказочные птицы разных окрасов издавали прекрасные звуки, сливающиеся в красивое пение. Множество видов цветов и деревьев, которые она даже никогда не видела, встречались на пути.

Ей все не верилось, что наследный принц так просто отпустил её.

– И почему, мне кажется, что я не сбегаю, а иду прямиком в расставленную ловушку – зеленоглазая всё дальше углублялась в чащу леса. Время от времени оглядываясь назад, но Канан не преследовал. Вскоре Нарина вышла на небольшую поляну, где две тропы расходились по разные стороны. Остановилась в нерешительности, хоть медлить было и нельзя.

Внезапно над Нариной с громким криком пролетел черный ворон и приземлился на ветку рядом стоящего дерева. Глаза странной птицы горели красным огнем. Они прожигали насквозь, пробирались до самой глубины души, вызывая оцепенение.

В голове раздался голос на древнем наречии:

– Quo vadis? (Куда идёшь?)

– Progredi… qui tu? (Вперед… кто ты?) – ответила, причем, на таком же языке.

– Post tenebras lux… (После мрака свет) – противно каркнув, ворон взлетел с камня и полетел по тропе, от которой веяло смертельным холодом. Помешкав, Нарина все же пошла за ним, ведомая чужой волей.

Мыслей не было, невольница покорно брела за птицей и вскоре вышла на небольшую поляну. Солнечные лучи пробивались сквозь сомкнутые кроны деревьев, падая на необычный цветок, который рос на заросшим мхом валуне. Его красные лепестки покачивались на ветру, издавая тонкий аромат, что дурманил голову.

Шестое чувство подсказывало: нужно убираться отсюда. Но девушка проигнорировала интуицию. Вместо этого вдохнула манящий запах и коснулась лепестков, прошептав:

– Quid locus? (Что за место?)

– Hic est ubi mors gaudet succurrere vitae… (Вот место, где смерть радуется, помогая жизни).

У Нарины перед глазами всё поплыло и она упала на мягкую траву. Ворон с криком взлетел в воздух и стал кружить над ней.

– Memento, Vita sine libertate – nihil…Vale! (Помни, жизнь без свободы – ничто… До встречи!)

Голос набатом отдавался в голове. Чёрная птица, сорвав цветок, улетела. И темнота приняла девушку в свои объятья.

***

– С ней все будет в порядке? – беспокойство всё же проскальзывало в холодном голосе. Уже два часа, как лекари пытались привести в себя пленницу господина, та находилась в бреду. В покоях царил пряный аромат трав и флер целебной магии.

– Vita sine libertate – nihil… (Жизнь без свободы – ничто) – время от времени шепот срывался с покусанных губ. Девичьи ладони комкали одеяло, тело бил холодный пот, голова металась по подушке.

– Нам не удается стабилизировать ее состояние. Госпожа отравилась каким–то ядом, нам не удаётся его распознать. У нас нет всех необходимых трав для составления случайного противоядия Канан–сама, – Принц Крови в ярости схватил за горло бесполезного лекаря, тот понимая, что лгать себе дороже, сдавленно прохрипел:

– Г–господин простите… м–мы бессильны, но есть вероятность, что д–девушка выживет. Ее состоян–ние гха… – видя, что бедняга задыхается, Ороти ослабил хватку. – В–возможно к ней вернётся часть воспоминаний. Как мы говорили ранее, её память запечатана каким–то древним заклятьем… т–теперь есть шанс–с–с, что она к ней вернется.

– И почему же? – прошипел наследный принц, взирая на лекаря полыхающими красными глазами. Гнев, словно вулкан раздирал изнутри, грозясь вырваться на волю в любую секунду.

– Яд–д–д содержит м–мутаген способный разрушить установленный барьер. Это–о чудо своего рода! Н–не знаю, как это возможно.

– Ясно… твоя жалкая жизнь зависит от её, моли бога чтобы она выжила.

Канан отпустил лекаря, тот упал на татами, судорожно глотая воздух. Наследник посмотрел на пленницу. Нарина лежала на постели, укрытая тёплым одеялом. Веки ее были закрыты, дыхание рваным.

«Не понимаю, откуда ты можешь знать латынь? Ведь это мертвый язык, его не используют уже много тысяч лет…»

Размышления Принца Крови прервала служанка.

– Канан–сама, вас зовет глава.

– Хорошо, можешь идти, – та удалилась.

Ороти коснулся губами лба девушки, с её уст сорвался тихий шепот. Чтобы расслышать он наклонился.

– Неиджи…

Мужчину словно окатило ледяной водой, в душе неприятно кольнуло. Он отстранился и, поджав губы, вышел. В кабинет ворвался не постучавшись, злость вскипела до предала.

– Тебя стучаться не учили? – Глава клана, смотрел сердито, оторвавшись от важных бумаг.

– Зачем звал, отец? – принц пропустил замечание мимо ушей. Скрестил руки за спиной и сжал кулаки, пытаясь успокоиться.

Миширо внимательно наблюдал за сыном, задаваясь вопросом, что ж его так разозлило. Но поскольку, время поджимало, перешёл сразу к сути. А со своими проблемами наследник сам разберётся.

– Канан, мне необходимо уехать на некоторое время к Тереку Фудо по делам, и ты остаёшься за главного, пока я не вернусь.

– Фудо? Зачем тебе в этот клан, мы ведь враждуем? Это опасно.

– Рад, что переживаешь, – усмехнулся Ороти–старший. – Терек предложил перемирие, и я еду заключать договор.

Глаза Канана удивленно расширились, даже злость испарилась, словно её и не было вовсе.

– Ты хочешь в объятья смерти раньше положенного срока?! – воскликнул, растеряв всю выдержку к адовым приспешникам.

– Неужели ты считаешь, что я совсем вышел из ума. Меня будут сопровождать лучшие в своем деле воины, да, и я не лыком шит. Ты все понял? – припечатал Миширо.

– Да, отец, – уже обычным тембром ответил наследник.

– Кстати, что с девчонкой? Я слышал, она доставила немало хлопот.

– Есть немного. К ней постепенно возвращается память, но…

– Что «но»?

– Она молчит, не доверяет. И я, так и не смог распознать её скрытую сущность, – он поморщился. Да, не легко признавать свое поражение.

– Ясно, разберись с этим, – мужчина вздохнул. – И Канан, прием уже через седмицу, позаботься о приготовлении, всё должно быть на высшем уровне. Будет много гостей, и ты возможно сможешь пополнить гарем.

– Отец, ты не исправим. Всегда ищешь выгоду.

– Ты прав. Также, возможно, я выберу тебе невесту, – глава хохотнул, это была больная тема. Принц Крови естественно пришел в негодование.

– Не дождешься! Удачи в переговорах, – и стремительно вышел, громко хлопнув створками.

_____________________________

* Ксо – восточное ругательство (чёрт).

Глава 4

Хруст снега разносился по округе, отражаясь эхом от присыпанных бархатными хлопьями деревьев и камней. Быстрый бег, затем прыжок, а позади остаются следы… от волчьих лап. Дыхание учащается, темп ускоряется.

– Ау–у–у–у! – раздался вой впереди. На краю обрыва стоял матерый волк, его черную шерсть трепал ветер, осыпая снежинками. Белая гордая волчица, наконец, настигла его, и ткнула в бок. В ответ тот лизнул светлый мокрый нос.

«Неиджи!» – раздался возмущенный голос в голове. Хищница потерлась о его мордочку, зверь в удовольствии прикрыл сиреневые глаза. Неожиданно она повалила матерого в снег, и они кубарем покатились по склону холма.

– Ар–р–р! – скорее игриво, чем недовольно зарычал самец, когда кувыркаться перестали, и чёрный волк оказался сверху, заглядывая в изумрудные глаза, и ещё раз лизнул белоснежную мордочку: «Пора домой… домой».

Проснулась Нарина от нехватки воздуха, было очень трудно дышать. Тело нестерпимо болело, словно его пронзили тысячи игл. Потянулась было встать, однако не получилось даже шевельнуться. А всё из–за того, что чешуйчатый гад обвил хвостом ноги, морда же – покоилась на животе, и наглый змей бессовестно дрых.

– Л–Локиа–ар! Слезь с м–меня! – вымученно прохрипела.

Василиск вздохнул, но даже и не подумал послушаться. Вдруг с громким стуком разошлись створки, и вошел Принц Крови. Увидев, что пленница проснулась, направился к ней, на ходу приказав:

– Прочь! – и чешуйчатый обиженно прошипев тут же уполз. Нарина смогла свободно вздохнуть полной грудью.

– С пробуждением, – холодно бросил мужчина и уселся на край постели.

Тёмные омуты взирали пристально и недовольно, скользили медленно, словно сканируя на какие–либо огрехи. Тело невольно пронзила дрожь. Что она такого натворила? Чем вызвала такую негативную реакцию? Сейчас наследник её откровенно пугал. Даже в синих глазах сверкнули и погасли красные всполохи… А может со страху привиделось?

– Ч–что произошло? – растерянно поинтересовалась невольница. В голове царил гул из множества голосов, набатом шепчущих бессвязные слова, те доносились до сознания словно сквозь густой туман.

– А ты не помнишь? – парировал принц.

– Не знаю… помню лишь, как мы катались на лошадях, и всё… – Нарина попыталась привести мысли в порядок, но те витали хаотично и никак в логическую цепочку складываться не хотели.

– Я нашел тебя без сознания в лесу. Лекарь сказал, ты отравилась каким–то ядом, а пока он боролся за твою жизнь, в бреду с твоих уст срывались слова на древнем наречии. Ничего не хочешь объяснить? – припечатал.

Внезапно разболелась голова, перед глазами вихрем стали проноситься какие–то непонятные мутные картинки. Боль была на столько адской, что застонав, девушка сжала ладонями виски, по щекам прокатились слёзы. Наследный принц вздохнул, а затем прижал её к своей груди, пленница и не сопротивлялась вовсе. Мужские пальцы коснулись пульсирующих висков, и от них пошло облегчающее тепло, постепенно прогоняя болевые ощущения.

– Тише… расскажи мне, – шепнул на ушко, поглаживая хрупкие плечи.

– Я брела по тропе, затем вышла на развилку, а потом… – Нарина замолчала, не зная стоит ли рассказывать увиденное.

– Не бойся. Ты можешь мне довериться, – Канан успокаивающее массировал ноющие затылок и шею, его голос звучал мягко без привычного высокомерия или холода, он обволакивал будто коконом, обещая защитить от невзгод.

– Потом я встретила странного ворона, он привёл меня на поляну, где рос красный цветок. И я коснулась его лепестков… Дальше пустота. – неожиданно для себя самой продолжила Нарина, и растерянно посмотрела на мрачного Ороти. Тот большим пальцем смахнул слезинку из уголка её глаз.

«Ворон? Цветок? Что же вместо ответов я получил только больше вопросов». Принц Крови аккуратно уложил девушку на подушки и укрыл одеялом.

– Поспи немного. Сайя вскоре принесёт ужин. И смотри у меня, чтобы съела все до крошки. Силы тебе сейчас нужны, – наказано проговорил и вышел, тихо прикрыв за собой дверь. Нарина проводила его задумчивым взглядом.

– Могу ли я доверять тебе? Ведь ты пленил меня, – прошептала в пустоту комнаты. Мысли вернулись ко сну: «Волки…»

Поздно вечером невольница сидела в плетеном кресле у распахнутого настежь окна и смотрела на заходящее солнце. Огненный диск уже почти скрылся за громадой окружающих дворец гор, подсвечивая шумевшие струи малых водопадов и изогнутые крыши домов, даря напоследок свои тёплые лучи и обещая завтра вернуться вновь.

В комнате царил полумрак, на тумбе дотлевала пара свечей. Нарина откинула голову на мягкую шелковую подушку, что заботливо подложила служанка, и поморщила нос: запах сандала и ароматических палочек ещё до сих пор витал в воздухе, хотя прошло уже около часа, как принимала ванну. Но свежие ароматы горного ветра и цветущих деревьев постепенно всё же затмевали искусственные.

Прикрыв веки, вернулась мыслями к дню, когда встретила ту странную птицу. Сколько бы не прокручивала события в голове – эту загадку ей разгадать так и не удалось. Ну да, был ворон, был цветок и странные слова на древнем наречии… Вот только откуда она могла знать латынь? Как только пыталась порыться глубже в памяти – виски сдавливала дикая боль, словно предупреждала: не надо, ещё не время…

«Да уж, вот тебе и сбежала!» – пленница горько вздохнула, сжав пальцами подлокотники, тело ещё было слишком слабо.

Неожиданно на плечи легли крепкие руки, а открытой шеи коснулись холодные губы.

– Ах! – воскликнула от испуга, распахивая глаза, и дернулась, чтобы освободиться, только вот не позволили.

Канан (а это был именно он), ловко сцапал её кисти и завел их за узкую спинку плетённого кресла. Руки пронзила боль, и Нарина выгнулась корпусом вперед, пытаясь её облегчить. Мужчина зарылся носом в светлые волосы, вдыхая сладкий аромат камелии. Он любил этот запах, поэтому и распорядился обеспечить свою пленницу нужным мылом и маслами.

– Пустите! – сдавленно просипела, от страха голос сел. Сейчас она была такой слабой и беззащитной, что Ороти мог…

– Не хочу. Зачем? Мне и так хорошо. Ты так вкусно пахнешь, – наследник клана прикусил мочку, и стон протеста сорвался с девичьих уст.

«Нет! Пожалуйста, Боже, нет!» – от одной мысли, что он может сотворить, пронзил ужас. Сердце пустилось вскачь, а разум заметался пойманной птицей в клетке. Невольница принялась остервенело вырываться, даже рискуя вывихнуть себе руки. Страх быть изнасилованной, ослепил.

Принц Крови криво улыбнулся, ему нравилось сопротивление. Нравился стальной стержень внутри его пленницы. С такими всегда интересней играть и постепенно приручать. Затуманенный страстью взгляд опустился на пульсирующую жилку… та так и манила. Синие омуты подёрнулись красной пеленой, обоняние обострилось, ловя чарующий желанный запах. Не удержавшись Канан прикоснулся к жилке губами.

«Кровь… её кровь сводит с ума. Хочу!» – разумом завладела жажда, и мужчина крепче стиснул свою добычу.

– Что вы…?

Вдруг со стуком распахнулись дверцы, и в покои прошла служанка, но увидев в темноте пару, испуганно протараторила извинения и тут же скрылась с господских глаз. Зато за это время наследник смог взять себя в руки и, развернув Нарину к себе, заглянул в глаза, в тех читался ужас смешанный с мольбой, блестели и слёзы, но не одна слезинка не посмела сорваться.

«Хм, чувствуешь от меня опасность? Интересно», – Канан сжал девичьи ладони, ощущая, как быстро бьется ее пульс.

Пленница ощутила, как вверх по рукам пошло приятное тепло, и вместе с ним постепенно уходила и боль. Бледные щеки от чего–то зарумянились, грудь высоко вздымалась и опускалась, привлекая полыхающий взгляд принца.

– Спокойной ночи, Нарина – прошептал тот обманно–бархатным голосом и, развернувшись на пятках, покинул комнату.

Он что, действительно пожелал ей спокойной ночи после всего?!

Чуть позже сидя совершенно одна в темноте, девушка всё размышляла о случившемся недавно. Интуиция навязчиво подсказывала, что с Кананом нужно быть поосторожнее. Было в нём что–то пугающее, даже хищное. Она благодарила всех богов, что те не дали свершиться непоправимому, однако, понимала: время играло против неё. И рано или поздно – это произойдет. Значит нужно бежать.

***

Глубокая ночь. Серебряный полумесяц скрылся в тучных серых облаках, и густая тьма не преминула укрыть холодными объятьями величественный дворец, а заодно и действо в укромном уголке сада. И лишь красные фонарики, подвешенные на кованные узорчатые столбы, слегка освещали две замершие тени под деревом сливы, где мужчина в кимоно сжимал в тисках своих рук хрупкую фигурку девушки. Его глаза светились кроваво–красным огнем, а в тишине раздавались приглушенные из–за ветра жадные глотки. Ноги жертвы подкашивались, но она не падала благодаря сильной хватке. Наконец, хищник оттолкнул добычу и та упала на землю. Принц Крови нервно вытер окровавленные губы широким рукавом и запустил пальцы в распущенные волосы.

«Ксо! Мне кажется противным вкус крови этой наложницы! Не могу насытится. Я хочу её крови… её!!!»

Перед взором всплыл образ светловолосой пленницы, та призывно улыбалась, оголив свою нежную шейку, и при этом ей удавалось ещё мило смущаться. Канан тряхнул головой, прогоняя желанное наваждение.

«Я схожу с ума! Такими темпами мой контроль полетит к ксо!!»

Наследник взглянул на луну, что показалась из–за облака, затем перевел взгляд на пребывающую в оцепенении девушку. Присев перед ней на корточки, заглянул в остекленевшие глаза.

– Забудь этот момент. Мы провели прекрасную ночь вместе, и ты устала от наслаждения. Иди обратно в комнату, – очарованная волей господина, наложница послушно удалилась. А наследник клана отправился в свои покои, хотя тянуло совсем в другие.

***

Приготовления к приёму шли полным ходом. Канан занимался этим лично, стараясь отвлечься от навязчивых мыслей о пленнице. С Нариной они виделись редко. Слишком много дел свалилось после отъезда Главы Рода. Иногда вместе ужинали, но чаще мужчина наблюдал за девушкой из окна отцовского кабинета, когда та уединялась в беседке в тени деревьев сада.

Жажда её крови с каждым днем становилась сильнее, но Ороти терпел. Он и сам до конца не понимал своих поступков, всегда добивался поставленных целей, несмотря на сопротивление, а тут тупик. Однако Нарина отличалась от других тем, что ни в какую не желала признавать его господство и не покорялась. Утешал себя лишь тем, что плод сладок, пока остается запретным. Но когда он совет его…

Принц Крови пересматривал отчёты с границ клана, как в дверь постучались.

– Входи, – прошелестели створки и в проеме показался управляющий.

– Господин, к вам приехал лорд Хуан Лагрес.

– Вот как. Таро, пригласи его ко мне, – слуга, поклонившись, ушел, а губы Канана дрогнули в ухмылке. Да, давно он не видел друга.

Мужчина с красными волосами, заплетенными в толстую косу, ожидал на веранде. Порывы теплого ветра развивали полы его тёмно–зеленой одежды. Подойдя к окну, он хотел, было, рассмотреть сад, как взгляд наткнулся на светловолосую нимфу, стоящую на мосту. Широкие длинные рукава кимоно свисали с деревянных резных перил. Лучи солнца играли золотыми бликами на шелковой ткани, создавая сказочную картину, словно за спиной девушки трепыхались призрачные крылья. Лепестки дерева сакуры кружили вокруг склонившейся фигуры и опадали на гладь водоема.

Отвлек его управляющий, сообщив, что господин готов принять гостя. Войдя в кабинет главы, Хуан слегка удивился, увидев за столом друга.

– Ну здравствуй, Канан. Давненько я тут не был, смотрю, многое изменилось, –улыбка пришлого мужчины походила на лисью.

– Здравствуй. О чём это ты? – они пожали руки.

– Ну как? Вместо господина Миширо за столом я вижу тебя.

– Он в отъезде, но скоро должен вернуться. Ты же знаешь, что мой отец никогда не делает что–то просто так. Это своего рода проверка для меня… – принц недовольно скривил губы, откинув ещё один свиток в сторону.

– О, я вижу ты постигаешь бразды правления. Судя по твоему выражению лица, тебе это дается легко, – сарказм так и лился из лукавых уст, а стальные глаза лучились весельем.

– Ты, как всегда, абсолютно прав, друг мой, – они засмеялись, затем Канан, отбросив весёлость, поинтересовался: – Я так понимаю, ты пожаловал с новостями.

Лорд Лагрес достал из внутреннего кармана камзола пергамент с алой печатью и передал Ороти. Тот, ознакомившись с документом, поднял на гостя тяжёлый взгляд.

– Если это то, о чём я думаю, значит, пришло время задействовать наш план, – наследник щёлкнул пальцами и свиток, лежащий на золотом подносе, поглотило синее пламя, пожирая секретную информацию. – Они начали действовать исподволь, как гнусные гиены. И мы ответим на их вызов большей силой. Пусть горят в аду…

Хуан согласно кивнул.

– До приёма осталось чуть меньше седмицы, я слышал, даже Вириан прибудет, – зря он это сказал. Глаза Принца Крови обожгли ледяным взором, а следом раздался треск ломаемой мебели – это пальцы стиснули поверхность стола. Лорд уже успел пожалеть, что спросил. Уж слишком натянутые отношения были между братьями.

– Да, слухи верны. Он ни за что не пропустит мою коронацию, – процедил сквозь зубы Ороти. Повисло гнетущее молчание. Лагрес не спешил его нарушать, погрузившись в свои мысли.

– Тебе не кажется, что эти события могут быть связаны? – вскоре предположил он.

– Что ты имеешь виду? – подхватил нить разговора наследник.

– Ну, я о том, что Коготь с прихвостнями может воспользоваться такой возможностью и напасть. Учинить диверсию, если хочешь.

– Думаешь? – Канан хмуро взирал на горстку пепла, от некогда бывшего ценного пергамента. Учитывая всё обстоятельства, выходило, что его союзник может быть и прав. – Хорошо, я прикажу усилить охрану дворца, но всё–таки будем надеяться на фортуну. Нам сейчас лишние смерти не нужны.

Постучались в дверь, и прислуга сообщила, что обед готов. Это разрядило напряженную обстановку.

– Кстати, ты ничего не хочешь мне рассказать? – стальные глаза гостя смотрели с прищуром.

– Ну–ка, о чём это? – Канан вопросительно вскинул бровь. Лорд сделал вид, что рассматривает пейзаж за окном и, как бы невзначай, предложил:

– Ну, например, о новой наложнице. Только, я смотрю, ты дал ей немного вольности.

«Значит уже видел, шустрый какой» – губы Ороти тронула ухмылка. А в слух он ответил: – Она вовсе не наложница…

Не дав даже договорить, Хуан оперся руками о стол и, поддавшись вперед, ошалело воскликнул:

– Ты нашел себе жену? Наконец–то, я дожил до этого дня! А то думал, что буду старцем, пока этот момент настанет, – однако его тираду прервал смех принца.

– Смею тебя огорчить, друг мой. Ты сделал неправильные выводы. Не дожил ты ещё до этого дня – девушка не моя жена, и даже совсем не невеста. Она лишь пленница в моём дворце. Я наткнулся на неё случайно, когда возвращался домой, – наследник замолчал, наблюдая за реакцией.

Хуан надулся, как ребенок, пробубнив:

– Ну вот, а я–то понадеялся. А продолжение рассказа? Что она в окрестностях забыла?

– Не знаю, но судя по всему, убегала от охотников. Её тело покрывали многочисленные раны, вплоть до глубоких.

– Вот даже как… Познакомишь? – в стальных омутах мелькнул огонек зарождающегося азарта.

– Тебе мало своего гарема? Она – моя! – беззлобно возразил Принц Крови.

– Посмотрим, – Лагрес вскинул брови, бросая вызов.

– Ну что ж, раз ты не намерен отступать, тогда позволь дать один совет: поаккуратней с ней, она строптива и дерзка, – Канан довольно ухмыльнулся, представляя веселье.

– Приму к сведению, друг.

Нарина сидела в саду на мягком покрывале в тени плакучей ивы, чьи гибкие ветви касались глади водоема. Рядом ворковали чёрные дикие лебеди. Девушка смотрела на них и невольно завидовала.

Ведь они – не одиноки.

Эти птицы ласкались друг к дружке, выражая тем самым свою любовь и преданность. Взмахивали могучими смоляными крыльями, ударяя по воде, вызывая круги и лёгкие волны с прохладными брызгами, ко долетали и до пленницы, что с грустью наблюдала за их чарующим танцем.

А ещё лебеди были свободны…

Нарина представляла себя маленьким орленком, который потерялся и отстал от матери. Девичьи пальцы прошлись по струнам сямисэна, и инструмент отозвался музыкой. Мелодией, исходящей из плачущей души. С уст невольницы полились слова, складываясь в песню:

Где–то там прячась в облаках

Летит птенец гордой птицы,

Не боится находится в небесах

Он не верит в людские небылицы…

Лавируя, мчится на огонек

В теплый край, где родной дом.

Брошен, потерян он и одинок,

Ему видится всё это сном.

Горькие слезы срываются в низ,

Опадая снегом на рассвете.

А сердце трепещет в груди и вмиг,

Кажется, что он один на свете.

И долго он будет ещё так лететь,

Пока есть силы в крохотном тельце.

Утихнет вдруг старушка метель,

Укажет путь до нужного места…

И где–то там на краю света

В гнезде обнимаются две птицы,

Гордый орленок нашел свое место,

Он не сдался, не поверил в небылицы…

Она закончила петь, но тонкие пальцы продолжали изящно перебирать струны, заставляя их отзываться тихими звуками, проникающими в самую душу, предлагая разуму поддаться фантазии.

– Красивая история… – раздался приятный незнакомый голос. Пленница вздрогнула от неожиданности. Музыка оборвалась.

Обернувшись, увидела мужчину, тот стоял со скрещенными на груди руками, опираясь спиной о ствол дерева. Красная копна волос, заплетенная в косу, была перекинута через плечо на темно–зеленый камзол.

– Не бойся, я не враг тебе, – он улыбнулся.

– А кто же?

Нарина нахмурилась и хотела было встать, но незнакомец вдруг стремительно оказался рядом, и уселся на покрывало. Девушка отшатнулась, отчего сямисэн упал в траву и издал звонкое неприятное треньканье. Лорд (а судя по дорогой одежде – именно он), наклонился и потянулся через неё за упавшим инструментом, едва не касаясь своим телом. Затем вернул сямисэн на место, в девичьи ладони. Мужчина оказался непозволительно близко.

– Мое имя Хуан Лагрес. Я являюсь другом твоего господина… – на последнем слове он пристально взглянул в растерянное лицо пленницы, что сразу же исказилось недовольством при упоминании о её мучителе.

– Похоже, вы не ладите. Как твое имя, прекрасная роза? – поинтересовался наглый лорд.

Щёки Нарины от столь пристального внимания лизнул небольшой румянец. Она опустила взгляд на сямисэн в своих руках, и отложила его в сторону от греха подальше, а то мало ли, ей вздумается опробовать тот на прочность. В голове вихрем проносились мысли, о том, как этот мужчина вообще умудрился пройти через её охранников. Догадка поразила.

«А что, если они сами его пропустили? Вдруг он пришёл с разрешения Ороти. Что, если принц решил от меня избавиться? – от представших перед глазами картин одной ужаснее другой, тело прошиб холодный пот, а затем бросило в жар. – Да нет! Не дай Боже!»

Глубоко вздохнув, приказала себе успокоиться и решила быть с лордом настороже.

– Нарина. Такое имя мне дали, своего я не помню.

– Красивое. Наверное, ты родом не из этих краев?

– Не знаю. Разве вам не говорили, что я потеряла память?

– Говорили, – Лагрес немного отстранился, позволяя свободно вздохнуть. – Ничего, придет время, и ты всё вспомнишь.

Нарина растерянно смотрела на загадочного лорда. Тот улыбнулся и вдруг взял её за руку, но девушка тут же вырвала свою ладонь, прижав к груди. Хуан хмыкнул и, неожиданно быстро склонившись к ней, поцеловал. Опомнившись, невольница оттолкнула его.

– Ах вы! – замахнулась, чтобы ударить наглеца, но тот вовремя перехватил ладонь. Тогда завела для удара другую, но мужчина поймал и вторую, и, не сильно сжав обе кисти, притянул Нарину к себе.

– Но–но! – воскликнул, сверкнув стальным взглядом. – Знаешь ли ты, кто мы такие?

– О чём вы? – испуганно пролепетала пленница, внезапная переменчивость лорда пугала. Казалось, вокруг него сгустилась тёмная аура.

– Значит не знаешь. Позволь сказать тебе кое–что, – Хуан отпустил её. – Через пять дней состоится приём по случаю коронации Канана, так вот, будь осторожна и не отходи от него ни на шаг. Я уверен, что он выберет именно тебя своей спутницей. И знаешь… порой неведенье намного лучше правды. Ты хорошая девушка, будет жаль, если такая красота погибнет.

– О чем вы говорите? – но мужчина уже поднялся и со странным сожалением взглянул сверху вниз.

– Ты поймешь потом. И помни мои слова: ни на шаг… До встречи, – и ушел, оставив Нарину с раздумьями на сердце.

В тот вечер, когда они с Кананом виделись в последний раз, прошла седмица. И наследного принца словно подменили, он стал холодным и требовательным… Но грань не переходил, пока. Девушка начала всерьез его опасаться. Порой пристальный взгляд синих глаз прожигал насквозь, вызывая леденящий душу холод. Это был взгляд хищника, играющего со своей добычей.

Позже вечером невольница стояла напротив большого зеркала и расчесывалась, готовясь ко сну, с грустью смотрела на своего двойника. Странные намеки и слова лорда Лагреса не давали покоя.

– Вот что, собственно, он хотел этим сказать? – она даже прикусила губу от негодования и с большей силой принялась терзать волосы.

Внезапно прошелестели створки, и в отражении мелькнула тень. «Бум!» Нарина испуганно обернулась, чтобы увидеть, как… довольный василиск расположился на её же кровати. Своим хвостом он нечаянно сбросил с тумбы книгу, вот и весь шум.

– Локиар–р! Негодник, зачем так пугать–то! – возмущённо прорычала, сердце отбивало чечетку в груди.

– Ш–ш–ш, – было ей ответом на замечание. И чешуйчатый питомец поудобнее устроился на одеяле, затихнув. Нарина улыбнулась, страх постепенно отступал, и она смогла спокойно вздохнуть.

«Надо успокоиться, а то такими темпами я от каждой тени шарахаться начну!»

Повернувшись к зеркалу, принялась до–расчёсывать волосы. К тому же вспомнила, что дверь в покои всегда охраняют пару воинов, и на душе сразу стало спокойнее. Отложив гребень, потянулась за травяной мазью для лица, как вдруг на талию легли горячие ладони, а в следующую секунду её стиснули в стальных объятьях, прижимая к твердой, нагой груди. Домашний халат мужчины был распахнут.

– А–а… м–мм… – грубая рука накрыла губы, не позволяя кричать, а над ухом раздался тихий возбужденный шепот:

– Тише, моя девочка. Не зачем так пугаться – это всего лишь я, – Нарина с ужасом наблюдала, как в отражении Канан почему–то с красными глазами поцеловал её щеку, провел языком по оголенной шее и спустился ниже к плечу. Причём от него пахло терпким вином.

Сердце сделало кульбит. Пленница глубоко и учащенно задышала от накатившей паники. А ведь она была в одном лишь полупрозрачном ночном платье, которое больше показывало, чем скрывало.

Мужчина меж тем плотнее прижался сзади, давая этим ощутить его немаленькое желание. Носом втянул запах своей добычи, и тот нехило ударил в голову. Хватка стала крепче, отчего девушка издала недовольное мычанье. Но Принц не обратил даже внимания, зато широкой ладонью накрыл вздымающуюся грудь и сжал. Пленница всхлипнула. Затем Канан коснулся другой груди, и это отрезвило Нарину. Она укусила его ладонь и вдобавок лягнула ногой. Выругавшись, наследник выпустил её. Немедля, та рванула к двери, но тут же была снова поймана и прижата лицом к стене.

– Что вы делаете? Прекратите! – прокричала, извиваясь словно змея. Но куда там! Мужчина навалился сзади, скрутил руки за спиной и прикусил кожу шеи. Горячая немного шершавая ладонь поползла вверх по бедру, задирая шелковую ткань.

– Нет! Не надо… – молила невольница.

Было жутко страшно, но и касания мужчины неожиданно оказались приятны. Ороти видел это, и ему нравилось эта власть над ней. Нравилось держать пленницу в своих объятьях. Он жаждал разгадать её тайну, жаждал овладеть ей. Хотел, чтобы принадлежала лишь ему, и только ему. Наследник вновь прикусил кожу над пульсирующей жилкой, но на этот раз сильнее, заставив Нарину испуганно замереть. В следующую секунду плоть пронзили острые клыки.

– Аа–а! – застонала то ли от боли, то ли от наслаждения, то ли от новых ощущений, которое дарил её мучитель. С изумрудных глаз брызнули слезы, и полились по пунцовым щекам вниз, капая на грудь.

Канан довольно рыкнул, продолжая ласкать свою пойманную добычу, оглаживал сжатые бёдра, мял упругие ягодицы, поигрывал с набухшими сосками сквозь мягкую ткань ночного платья. В тишине комнаты раздавались громкие жадные глотки. Как же он ждал этого и не пожалел, что решился. Её кровь оказалась прекрасна и сильна.

Нарина горела. И внутри и снаружи, всхлипывала, вздрагивала и снова горела от накатывающих волн наслаждений приправленных ноткой боли. Ласки мужчины творили неистовство с её телом, заставляли трепетать душу, пробуждали в ней что–то сокрытое, тайное, едва зачавшееся. И самое страшное, ей нравилось. Однако, где–то на границе подсознания всё же бились трезвые мысли, что не должно быть так. Но те еле улавливались в этом жгучем водовороте.

Внезапно навалилась огромная усталость и ноги пленницы подкосились. Но Принц Крови не позволил ей упасть. Почти насытившись, он с досадой вытащил клыки и запечатал ранку слюной. Сознание девушки уплыло, и последнее, что она услышала было нежное «прости». Взяв её на руки, наследник направился к постели.

– Локиар, подвинься! – василиск, недовольно шипя на хозяина, освободил место. И Канан уложил разгорячённую Нарину на прохладные простыни, укрыл одеялом и присел рядом, смотря в замученное лицо.

«До чего же твоя кровь оказалась вкусна. Я никогда прежде не пробовал ничего похожего. Еще бы чуть–чуть и окончательно потерял контроль».

Костяшками пальцев провел по влажным от слёз щекам и, наклонившись, коснулся соленых губ своими.

– Спи, моя дорогая пленница… завтра ты всё забудешь, – перевел взгляд на притихшего питомца и приказал. – Локиар, охраняй.

– Ув–в… – было ему ответом.

***

Мрак. Сквозь тишину прорывался перезвон колокольчиков. Еще громче. Еще ближе. Темнота расступилась, являя бегущую по темному лесу светловолосую девушку. Её нарядное кимоно цеплялось за ветви и корни деревьев, испуганное лицо обдувал свирепый ветер, затрудняя движение. Сзади доносились тяжелые шаги. Кто–то преследовал её, скрываясь во тьме.

Картинка сменяется. Чаща закончилась, впереди блеснула серебренная гладь реки. Так близко… Нужно только успеть перебраться и тогда она будет в безопасности. Но неожиданно ноги связывают холодные змеи. Девушка падает, пытается освободиться, но твари лишь сильнее обвивают тело и злостно шипят.

– Помогите! – но голос хриплый, тихий.

Шаги приближались, вторя стуку встревоженного сердца. Из лесной чащи показалась мужская фигура в чёрном плаще. Глубокий капюшон скрывал лицо. Незнакомец приблизился и присел перед дрожащей беглянкой. Рукой коснулся подбородка, заставляя смотреть в свои полыхающие алым пламенем глаза.

– Я нашел тебя… Теперь не убежишь, – и мужчина, вынув из–за пояса серебряный кинжал, резко замахнулся.

– Ааа–а–а! – громкий крик разнесся по комнате, отдаваясь эхом от салатовых стен. Нарина, распахнув глаза, тяжело дышала. С левого боку раздалось недовольное шипение (это василиск проснулся от шума). Обиженно сопя, чешуйчатый сполз с постели и свернулся калачиком внизу, видимо, собрался досыпать.

– Ну, уж извините! – воскликнула невольница.

Затем встала и, кутаясь в одеяло, так как бил ещё озноб от кошмара, подошла к окну. Рассветное солнце озаряло лучами мрачный дворец. Самураи уже были на площади и готовились к утренней тренировке. Слуги тоже спозаранку сновали туда–сюда. Иной раз, ей казалось, что во дворце по ночам вообще никто не спал, а сегодня и подавно, ведь к обеду возвращался Глава клана. Ямата–но Ороти Миширо она видела всего пару раз, и то, тогда он показался ей жестоким и властным мужчиной, каким и должен быть настоящий правитель.

Мысли вернулись ко сну, и Нарина вздохнула, как же она устала от них. Кошмары мучили почти каждую ночь. Давно поняла, что в них кроются её потерянные воспоминания. В дверь постучались.

– Войдите, – в покои пожаловала личная служанка.

– Доброе утро, госпожа, – поприветствовала та. Как не просила Нарина обращаться просто по имени, Сайя же, делала по своему, ссылаясь на то, что накажет хозяин. Поначалу пленница чувствовала себя неудобно, но со временем смирилась.

– Не очень–то оно и доброе, – ответила.

– Опять кошмар? – обеспокоенно спросила прислужница. За это время они стали близкими подругами, и Нарина перестала подозревать её в шпионаже.

– Да… – невольница присела перед резным зеркалом, и девочка преподнесла чашу для умывания. Освежившись, пленница почувствовала себя намного бодрее.

– Я захватила вам жасминовый чай, он успокоит немного.

– Спасибо, Сайя, – с вселенской благодарностью приняла чашечку с теплым дымящимся напитком, и отпив пару глотков, улыбнулась. Служанка в это время причесывала светлые локоны, попутно делясь последними событиями и сплетнями.

– Кстати, завтра на приёме соберется много великих кланов, и даже прибудет родной брат молодого господина.

– У наследного принца есть брат? – с интересом спросила Нарина. Никто во дворце даже и не упоминал о нём. Должно быть, решила она, с этим связана какая–нибудь тёмная история.

– Да, но они не ладят. Я слышала, что конфликт исходит из их далекого прошлого и связан со смертью жены Главы клана. Подробнее можете узнать у господина сами.

Пленница нахмурилась: «Нет уж, увольте! Спрашивать себе дороже выйдет».

После завтрака Нарина направилась в сад – это было её излюбленным местом. Здесь она могла полностью отдаться своим мыслям, подумать о насущном, снах или всплывающих воспоминаниях.

Закончив играть на сямисэне, отложила инструмент в сторону и облокотилась о ствол старого дерева ивы, прикрыла глаза. Подол красной юкаты и светлые локоны незахваченные в высокую сложную прическу трепал проказник–ветерок и вскоре заставил её поджать ноги от холода. Незаметно пленница уснула, и на этот раз, ей не снились кошмары. Она бродила по красивой долине, спрятанной меж раскидистых гор. Ей казались родными эти края, словно там кусочек дома. И чей–то настойчивый знакомый голос призывал вернуться.

Разбудило прикосновение к щеке. Нарина в испуге распахнула глаза (ведь в саду кроме неё и двух воинов–охранников никого не могло быть), и чуть было не закричала от неожиданности: перед ней сидя на корточках, обнаружился Канан. Чёрные распущенные волосы принца, разметались по покатым плечам, обтянутым в синий шелк кимоно. Мужчина, предугадав реакцию, приложил указательный палец к девичьим губам.

– Тише, не пугайся. Я пришел поговорить.

Справившись с нахлынувшей паникой, та кивнула. Наследник клана присел рядом, устремив взгляд, на бегущие по каменным порогам волны пруда.

– Нарина, как ты знаешь, завтра состоится приём по случаю моей коронации. И я выбрал тебя своей спутницей.

Сердечко ёкнуло и пустилось в пляс. Всё как тот лорд и говорил. Как бы не отрицала, но наглый принц вызывал в душе не малую толику симпатии.

– Почему я? Не лучше ли выбрать кого–нибудь из гарема? – прошептала тихо, громче не смогла бы. Да, она сталкивалась с его представительницами, и это были отнюдь не доброжелательные встречи.

– Это не обсуждается, – припечатал мужчина. – Я сказал, что ей будешь именно ты! Завтра я хочу видеть тебя рядом со мной, – синие глаза, в коих играли всполохи огня, взирали непоколебимо, и щёки пленницы зарумянились. Принц Крови наклонился слишком близко.

– А не боитесь, что сбегу? – выдохнула, с вызовом смотря в ответ. Канан ухмыльнулся и притянул Нарину к себе за шею, шепча на ушко:

– Нет… Не посмеешь, – и властно смял губы в поцелуе.

Глава 5

С самого утра по всему дворцу стояли шум и крики. Воины сновали туда–сюда, звенели громкие приказы командиров взвода. Повара готовили яства, танцовщицы с музыкантами репетировали постановки. Слуги убирались буквально вылизывая всю грязь из поместий и домов. Ведь сегодня Великая Ночь. Ночь, когда глава клана перед лицом всего рода и приглашенных союзников передаст власть своему наследнику.

Многие задавались вопросом: почему так скоро? Обычно смена главы династии происходила, если тот становился не дееспособным по болезни или и вовсе – уходил за грань. Но нынешний–то был жив и в полном здравии. Но никто разумеется ничего не спрашивал. Раз так велено – значит пришел предназначенный час.

Нарина стояла посреди своих покоев во мраке, который разбавляли несколько горевших свечей, и смотрела в раскрытое окно. На небесном бархате далекими огнями светили звезды, из–за тучи выплыла круглолицая луна. Ночь почти вступила в зенит своего времени, и скоро должна была начаться коронация.

Девушка вздохнула и, легко ступая босыми ступнями по деревянному полу, подошла к зеркалу в резной оправе размером почти во всю стену.

– Кто же я…? – прошептала в пустоту комнаты, рассматривая незнакомку в отражении. Это просто не могла быть она…

Служанка облачила её в чудесное праздничное фурисоде небесно–голубого цвета. По рукавам и низу наряда вился узор из белоснежных цветов и бутонов камелии, растущих на тонких побегах весеннего дерева. На длинных расходящихся к низу рукавах кимоно с внешней стороны была сделана легкая шнуровка. Нежно–розовый оби подчеркивал хрупкость фигурки, а пышный бант сзади придавал одежде немного шарма. И в дополнение к образу в руках она держала белую кружевную маску, украшенную лазуритом.

Пленница неверующе всматривалась в отражение. Ее светлые волосы были распущены, и лишь несколько прядей заплетены в косички, что переплетаясь между собой, создавали красивую элегантную прическу. Некоторые из них украшали настоящие цветки камелии, которые лично сорвал и передал наследный принц. Туш покрывала только веки и алые губы.

Нарине так не хотелось выходить из комнаты, и ещё больше не хотелось показываться на глаза гостям. Предчувствие беды не отпускало. Тревога затопила девичье сердце. Она бы вообще предпочла распахнуть призрачные крылья и, как ночные мотыльки летавшие за окном, взмыть в небо и исчезнуть. Но этому не суждено было сбыться.

Ее мысли прервал Принц Крови, что вошел в покои. Одет он был в традиционное церемониальное синие одеяние, по которому тянули свои голые ветви деревья, и парили на крыльях журавли. Это означало величие и мудрость носителя. Его черные волосы, собранные в неизменный хвост, развивались по спине и плечам, сбоку у виска свисала косичка, сплетенная из длинной челки. Канан подошел сзади, обвил рукой талию и привлёк к своей груди.

– Ты прекрасна, – тихо произнес, зарываясь носом в волосы и вдыхая дурманящий голову запах.

– Прежде чем выйти к гостям, ты должна кое–что узнать, – мужчина взглянул в их отражение, и Нарина задохнулась от ужаса: его глаза горели алым пламенем. А в следующий мгновение в шею воткнулись острые клыки, крепкие руки перехватили талию, не позволяя улизнуть из объятий.

– Ах–х! – от шока и боли Нарине пришлось стиснуть зубы. Маска выпала из рук, ноги стали ватными, голова закружилась, но Принц Крови держал крепко, не давая упасть. Насытившись, он запечатал ранку и, подхватив девушку на руки, усадил на постель, сам же, опустился перед ней на корточки, заглянул в испуганное лицо. Невольница сжала руки в кулаки и отвела взгляд, тело трясла мелкая дрожь.

– Значит в тот раз… это был не сон? – прошептала сорванным голосом, глаза увлажнились, но она не позволила слезам пролиться, не перед ним.

– Верно. Я заставил тебя забыть об этом. Правда всегда горькая, малышка, – Канан грустно усмехнулся и накрыл её сжатые кулачки ладонью, но девушка отдернула их. Глубоко вздохнув, мужчина продолжил:

– Мы клан виргинов, девочка. Но нам приходиться скрываться, и это позволяет нам спокойно жить… разумеется до поры до времени. Ты попала в могущественный клан Ямата–но Ороти, на нашем языке это означает «клан поразивший восьмиглавого великого змея», – принц поддел пальцем подбородок, заставляя смотреть в глаза. – Чести быть представленной роду, удостаиваются лишь избранные, Нарина. Теперь и ты посвящена в нашу тайну, – сердце сделало кульбит, и пленница задержала от волнения дыхание, но следующие слова резанули, словно кинжалом.

– Я долго был милостив к тебе, но с этого момента, ты будешь выполнять все мои приказы и без пререканий. Запомни – не послушание карается наказанием! А кто ты – я обязательно узнаю… все поняла? – припечатал наследник. И Нарине оставалось лишь смиренно кивнуть, однако, мыслила она совсем по иному.

– Хорошо, а сейчас идем, – Канан поднял упавшую маску и одел, закрывая ошеломленное лицо, затем, взяв её за руку, потянул к выходу из помещения, помог обуть голубые дзори. И, стуча подошвами по деревянному полу, они спустились с лестницы и вышли на улицу, направляясь по мощенной гравием дорожке в малый дворец, где как раз начинался прием.

Четверо самураев следовали позади. На поясе принца, также сверкали в лунном свете ножны. Нарина всматривалась в темноту улиц, что освещало множество красных фонарей, и отметила, что сегодня охраны виднелось намного больше чем обычно. Воины рассредоточились по всему периметру, и их спрятанное оружие готово было ринуться в бой в любую секунду, направляемое твердой рукой.

Чем ближе они подходили к малому дворцу, тем отчётливее и громче из приоткрытых окон доносился шум и гвалт. Очевидно дорогие гости уже прибыли. Всё, назад пути не было. И невольнице ничего не осталось, как шагать навстречу своей судьбе.

***

На окраине долины раздался топот копыт и ржание лошадей, следом из темного леса показалось семь всадников в черных плащах. Один, что скакал впереди, остановился у края обрыва, и окинул взглядом, виднеющийся в дали мрачный дворец, в окружении скалистых гор, из окон которого мигали яркие огни.

«Вот, я и дома…» – губы мужчины растянулись в хищной ухмылке, и, махнув остальным, он продолжил путь.

***

В тронном зале царил гул. Играла лирическая музыка, издаваемая старинными инструментами, что оживали от коронации до коронации. Повсюду сновали виргины клана в праздничных кимоно и гости в одеждах, соответствующих своим маленьким кланам. Они бурно обсуждали между собой последние сплетни, их лица скрывали плотные маски в виде животных. Прислуга, лавируя между ними, разносила напитки и угощения. В главном троне восседал Миширо Ороти и цепко наблюдал за приглашенными.

«Сын, бразды правления не легкий груз, но ты должен справиться, пришло твое время…» – от мыслей его отвлек подошедший мужчина:

– Здравствуй, Миширо–сама, – приторно–сладким голосом произнес он, склонив голову в поклоне. Глава клана взглянул в сторону позвавшего, и его губы сжались в тонкую полоску. Это был низкорослый полненький мужичок с седыми волосами и с проплешиной на макушке. Хитрые карие глаза, выглядывали из–под маски, и он то и дело покручивал ус.

– Терек Фудо, ты приехал, – процедил Ороти–старший, однако протянул руку для пожатия.

– Разве я мог пропустить такое важное событие! Кстати, я не один, со мной моя старшая дочь Илара, – к ним тут же прошествовала черноволосая девушка в пышном коричневом платье, расшитом золотой нитью. Маска в виде лисы закрывала лицо. Поклонившись в пояс, она лукаво сверкнула через прорези голубыми глазами и произнесла:

– Мое почтение, Миширо–сама, – раздался сладкий голосок, под стать папаше. Глава склонил голову в ответ, смотря с высока.

– Что же, рад приветствовать вас в своем дворце, леди Илара.

– Я тоже рада быть здесь, – улыбнулась та. – А сейчас, прошу меня простить, – и еще раз поклонившись, скрылась в толпе гостей.

– Ну, как тебе моя дочь? Хороша, не правда ли? Илара стала бы прекрасной невестой для твоего сына, – на этих словах он прищурил глаза и, вскинув дрожащий подбородок, тихо проговорил:

– Ты же помнишь наш уговор…

– Да, конечно, – сквозь зубы ответил правитель.

Парадные двери зала с громким шумом открылись. Гул стих. По ковру из эльфийского шелка, расстеленного до самих тронов, ступали Принц Крови со спутницей. Эхом разносились их шаги, отражаясь от стен. Клановцы, приглашённые леди и лорды низко склонялись перед ними, признавая власть. Хотя, сквозь тишину проскальзывали недовольные шепотки по поводу избранной девушки, но стоило только наследнику взглянуть на них, как те замолкали и смиренно опускали головы в покорности.

Канан с Нариной прошествовали к двум тронам, поставленным здесь еще со времен строительства дворца. Рука наследника крепко сжимала девичью ладошку, причиняя боль, но пленница терпела. Он потом ей расскажет, как в этом самом зале десять лет назад убили мать, жену и правительницу клана… Сейчас главный трон занимал отец, другой же, предназначенный для супруги – пустовал. Миширо внимательно следил за их приближением, а особенно его заинтересовала спутница сына.

Нарина плыла по залу, словно цветок лотоса по течению. Она не могла позволить всем этим стервятникам насмехаться над собой. Девушка ступала мягко, плавно покачивая бедрами. Спина идеально выпрямлена, плечи – расслаблены, а тело двигалось едино и слитно, поражая грациозностью движений. Носить кимоно – это особое искусство и не каждая представительница клана владела им. Ей же, это умение далось от природы.

Руки с широкими рукавами, подобно крыльям птиц, взметнулись вверх и сложились лодочкой, а следом Нарина склонилась в глубоком поклоне перед Главой Рода, отдавая дань уважения. Ороти–старший одобрительно кивнул. Сейчас, глядя на нее, он даже и не подумал бы, что девушка не из их клана. Буквально за какой–то месяц невольница переняла их традиции и стала вести себя, как коренные жительницы. По виду и не отличишь. Но глубоко в её душе навсегда останется стальной стержень, и она не покорится мужчине до конца.

Не позволит сделать из себя безвольную куклу. А встанет рядом и будет крепкой опорой и поддержкой тому, кто разглядит в ней дух воина. Да, именно воина. Судьба сыграла с ней злую шутку, с такими задатками ей нужно было родиться мужчиной и вершить войны. Но судьбе виднее…

«Да, сын. Теперь я пониманию, почему ты выбрал именно её, – он перевел взгляд в толпу, где стояла леди Илара, которая в данный момент испепеляла злым взором склонившуюся перед ним пленницу. – Хм, а она определенно проигрывает Нарине. Думаю, будет интересно», – Миширо усмехнулся краешком губ.

– Поднимись дитя, – проговорил он, а затем поднялся сам. И взяв её за руку, отвел в сторону, уступая трон своему наследнику.

Канан занял положенное ему место. К нему тут же немедля подошел Жеода: жрец и глава Верховного Совета. Седые волосы старца были собраны на затылке, лицо скрывала синяя маска волка. Принц протянул ему кубок, который пылился от коронации до коронации в подлокотнике трона.

Жеода неспешно пошел кругом по залу. И каждый клановец, приглашенные лорд и леди, их наследники надрезали родовыми кинжалами запястья, позволяя небольшому количеству крови стечь в чашу. Когда та наполнилась до краев, глава Верховного совета вернулся к трону.

Миширо вытащил из своих ножен меч Кусанаги (первый символ власти), и подошел к сыну. Тот, склонив голову, протянул свои ладони, обнажая запястья, и старший Ороти полоснул по ним лезвием. Капли алой крови упали в подставленный жрецом кубок. И раны, и жидкость цвета рубинового вина на пару доли секунды вспыхнули голубым огнём, а затем погасли. Отец лично перевязал бинтами горящие болью запястья своего наследника. Раны, нанесенные «мечом Бога» закроются лишь спустя седмицу.

Жрец, обмакнув перо феникса в собранной крови, принялся рисовать на лице Канана ритуальные руны, означавшие добровольную передачу права на власть. Затем взял с подноса, что держал слуга, яшмовое ожерелье (второй символ), и одел принцу на шею. Следом Жеода передал ему кубок, опустился перед ним на колено, как и все присутствующие, кроме его отца и выбранной спутницы.

Наследник рода встал и повернулся к трону, устремив бесстрашный твердый взгляд в бронзовое зеркало Ята–но кагами (третий символ), что висело над резной позолоченной спинкой в окружении герба клана – восьмиглавого и восьмихвостого алого дракона.

– Пусть кровь подтвердит Право! – громко провозгласил Принц Крови и отпил из кубка. В мгновение он почувствовал всех виргинов, их мысли потекли сквозь него. Немного посмаковав это ощущение, он поднял ментальные щиты. В воздухе витал дурманящий флер древней магии.

– Да правит Канан–сама, Глава Рода Ямата–но Ороти мудро и справедливо! – воскликнул Жеода. Эти слова означали, что церемония закончилась и коронация состоялась. Все поднялись с колен.

– Да начнется празднество… – произнес правитель, убирая меч Кусанаги в ножны, теперь принадлежащий ему по праву.

Заиграла веселая музыка, и в центр зала вышли гейши. Они плавно и грациозно изгибались, а расписные веера и катаны покорно следовали за движениями их рук. Взмывали в воздух широкие рукава кимоно и вихрем кружились цветы сакуры, опадая и рассыпаясь по полу розовыми лепестками.

Многие посрывали маски, открывая лица, чтобы открыто наблюдать за чарующим танцем. Канан подал руку пленнице и они подошли ближе к выступавшим. Ороти властно положил руки на девичью талию, открыто выказывая свои права присутствующим.

Нарина маску снимать не стала. Ей было страшно от осознания того, что вокруг собралось столько хищников, и, казалось, что они только и ждали подходящего момента, чтобы вонзить свои острые клыки. Сердце гулко ухало в груди, порываясь вырваться и убежать в отличии от своей хозяйки. Канан склонился, поцеловал девушку в висок и прошептал:

– Ничего не бойся… я не позволю им обидеть тебя, – синие глаза ласково смотрели в испуганные изумрудные. Горячие ладони осторожно поглаживали спину, даря мнимое успокоение. Щеки невольницы заалели, и теперь она была рада, что кружевная преграда скрывала пылающее лицо от чужих взглядов. А об сложившееся ситуации она подумает завтра…

Внезапно за окнами ударил гром, и следом с жутким скрипом распахнулись парадные двери. Музыка стихла. В проходе появились семь незнакомцев в плащах. Один из них, что был посередине, прошествовал вперед по эльфийскому ковру, виргины расступались перед ним.

– Надеюсь, я не опоздал? – раздался язвительный хриплый голос. Незнакомец снял капюшон, открывая молодое аристократичное лицо. Его черные длинные волосы развивались при ходьбе, словно змеи, а пылающие янтарные глаза смотрели с превосходством.

– Я разочарую тебя, но ты опоздал… Брат, – выплюнул Канан, с ненавистью взирая на гостя. Руки сильней стиснули девичью талию, отчего Нарина рвано вздохнула.

– Вот как… Тогда позволь принести свои извинения, – хищный взгляд оценивающе прошелся снизу вверх по спутнице коронованного наследника, вызвав у той неприятные мурашки.

– Что же, проходи и присоединяйся. Продолжайте празднество! – воскликнул глава клана уже громче, обращаясь к своему народу. И схватив Нарину за руку, повел, нет, буквально потащил её к тронам.

Вновь воцарилась музыка, и гейши продолжили танцевать. Виргины то и дело, бросали заинтересованные взгляды на вновь прибывшего. А достопочтенный гость, меж тем скинул походный плащ, бросил его немедля подбежавшему слуге и, приказав своим воинам заняться делом, направился к правящей чете.

Нарина стояла рядом с молодым Главой, восседающим на троне, тем самым прячась за его спиной. Миширо расположился с другой стороны. Прибывший принц подошёл к ним и опустился на одно колено, склонив голову в почёте:

– Здравствуй, отец. Мои поздравления, Канан, – обжигающий темный янтарь столкнулся со льдом сапфира, в коих полыхали искры гнева, но лицо оставалось бесстрастным: «А ты повзрослел братишка».

Затем его лавовый взор скользнул по девушке. Та невольно стиснула холодный металл золотой спинки трона.

– С возвращением, сын, – ответил Миширо, нахмурив брови: «Ты все–таки явился, спустя десять долгих лет».

– Вириан… – процедил коронованный правитель.

– И я рад видеть тебя, братец. Ах да, прошу прощения, Глава Рода! – голос был пропитан толикой яда, плотоядная ухмылка не спадала с лица.

– Отбрось это! И присоединяйся к празднеству! – прошипел Канан. Плавно поднявшись и сойдя с трона, он взял за руку Нарину и потянул её в сторону балкона. Вириан проследил взглядом за парой, пока та не скрылась за колоннами.

– Отец, кто это с моим братцем? – Миширо обратил внимание на своего вернувшегося отпрыска. Ох, и не понравился ему интерес, вспыхнувший в темно–янтарных глазах.

– Ее зовут Нарина, она гостья нашей семьи, – губы опоздавшего принца растянулись в предвкушающей ухмылке.

– Вот как… Я, пожалуй, пойду. А то ужасно голоден с долгой дороги, – и он скрылся в толпе.

Молодой глава стоял у края парапета, скрестив руки на груди. Пальцы до боли сжимали плечи, глаза, пылающие гневом, всматривались в черноту неба, где над горами мерцала полная луна. Глубоко запрятанные воспоминая, вновь рвались на свободу. А старые, когда–то с трудом зажившие раны, вновь открывались, разрывая душу на части.

Нарина стояла, прижавшись спиной к мраморной колонне, и наблюдала за коронованным наследником. Сейчас, когда она воочию увидела противостояние двух принцев, ей стало действительно страшно… Что же такого могло произойти в их прошлом, если до сих пор между ними лежала пропасть ненависти?

Осмелев она осторожно коснулась его плеч и прижалась к широкой спине, вдыхая запах мяты, исходивший от него. И, как тогда в лесу, их силуэты окутала призрачная нить магии.

«Да что же это?» – встрепенулась невольница. Но стоило прищурить глаза, чтобы рассмотреть ее, как тонкой флер мгновенно растаял.

Ороти вздрогнул, но не оттолкнул. Наоборот, накрыл девичьи ладони своими.

– Канан, ты… ненавидишь брата? – спросила она, опустив титул. Казалось, он и не был против, по крайней мере поправлять не стал.

– Да, люто ненавижу! – процедил сквозь зубы.

– Расскажешь почему? – слова вырвались прежде, чем сумела бы их остановить. Нарина даже зажмурилась в страхе, но ничего не произошло. Правящий принц лишь сжал её ладони.

– Когда–нибудь, – кратко бросил он, не собираясь продолжать. Но девушка и не спрашивала больше ни о чем. Её взор был обращен вдаль на горы, чьи верхушки серебрились в лунном свете. Скосив глаза, Канан проследил за направлением её взгляда.

«Ты чувствуешь себя здесь словно птица в клетке… да, отец был прав».

Злость, что сжигала изнутри, наконец, отпустила, и мужчина улыбнулся. Развернувшись, он привлек невольницу в свои объятья, и прошептал на ушко:

– Знаешь, мне нравятся такие девушки, как ты… Которые не задают лишних вопросов, – Ороти зарылся носом в пепельные волосы и вдохнул их сладкий аромат. Девичье сердце забилось быстрее, а внизу живота вдруг скрутилась какая–то огненная тугая спираль.

– О чем ты думаешь, Нарина?

– Вам это не понравится, – она грустно улыбнулась.

– Нет, скажи мне.

– О свободе, – пленница вновь обратила взгляд к великим горам. Больше они не проронили ни слова, так и стояли, наслаждаясь красотой ночи.

За всей этой сценой наблюдал мужчина, что скрывался в тени колонн: «Хм, как интересно…»

***

– Отец, так как насчёт твоего обещания? – спросила насуплено черноволосая девушка, сверкая голубыми глазами.

– Я уже его выполнил. Потерпи еще не много, Илара, – довольно ухмыльнулся пухленький лорд, мысленно уже потирая руки. Его старшая дочь и наследница радостно поцеловала того в щеку. О, да! Как же она близка к своей цели.

– Спасибо, папенька.

***

Царила глубокая ночь, ветер играл с листвой деревьев, кружа в их замысловатом танце по чайному саду. Нарина стояла на балконе в одиночестве. Коронованный наследник покинул её несколько минут назад. Девушке же, не хотелось идти сейчас в зал, полный гостей–стервятников. Но Ороти не оставил её без присмотра – вход сторожили два воина. Глаза цвета листвы следили за птицами, что плавали парами в пруде у подножия главного поместья. Отсюда оно было видно, как на ладони.

«Лебеди такие свободные и счастливые, любовь да? А смогу ли я когда–нибудь испытать это чувство?»

Мысли вернулись к виргинам, и она поежилась. Подумать только, попала к самым настоящим хищникам. А принц, что ему нужно? Неужели для неё уготована участь постельной игрушки. Но, при всём том, когда Канан сжимал её в объятьях, целовал против воли, глупое сердце начинало биться чаще, и сладкая дрожь охватывала тело. И еще это странное ощущение не давало покоя… словно они встречались раньше. Но такого быть не могло, тогда бы Ороти узнал её.

– Faber est suae quisque fortunae… (Каждый сам кузнец своей судьбы), – неожиданно раздался игривый голос за спиной.

Нарина испуганно шарахнулась в сторону.

«Этот голос…» – медленно обернулась. Сокрытая в тени колонны, судя по голосу, стояла мужская фигура.

– К..кто Вы? – пролепетала еле слышно. Ноги одеревенели и не хотели двигаться, хотя инстинкты просто вопили – нужно немедля бежать!

Мужчина вышел из своего укрытия, и лунный свет упал на его лицо. Сильный порыв ветра пронесся между ними, заставив девушку съежится. Но вовсе не от холода. Это был брат Канана.

– Ты узнаешь меня? – он сделал шаг навстречу, затем ещё и ещё. Даже если бы невольница захотела, то ответить не смогла. Только сейчас она обратила внимание, что одежда опоздавшего принца отличалась от привычного ей одеяния клановцев: он был одет как достопочтенные лорды.

– Мое имя Вириан. Я – брат твоего господина, – он остановился напротив, коснулся светлых волос и пропустил прядь сквозь пальцы. – Что же ты молчишь? Неужели, я напугал тебя, Нари–ина…

Невольница судорожно вдохнула драгоценный воздух, казалось, до этого и не дышала вовсе.

– Откуда вы знаете, как меня зовут? – хрипло прошептала и попыталась отстраниться. Но лишь уперлась спиной в край парапета. И мужчина, воспользовавшись этим, шагнул ещё ближе, практически прижимаясь вплотную. Недопустимо близко.

– О–о–о… я много чего знаю. Позволь спросить, что тебя связывает с моим братом? – принц очертил темно–янтарным взглядом контуры бледного лица. Скользнул по приоткрытым алым губам. И его глаза вмиг налились красным.

Мир вокруг девушки потускнел. В голове раздался громкий нарастающий звон и последнее, что она увидела перед тем как провалиться во тьму – это хищную ухмылку мужчины.

Вокруг стояла темень. Изредка, сквозь кроны деревьев пробивался лунный свет, освещая тропы мрачного леса. Громко выл промозглый ветер, выгибая с жутким скрипом стволы могучих деревьев.

Вдох–выдох… Сквозь чащу шустро продиралась беглянка. Она мчалась вперед, петляя зигзагами. Дыхание было рваным. В ушах плескался гул. Сердце бешено стучало о ребра, грозясь вырваться наружу. В боку нестерпимо кололо. В голове набатом звенели мысли: бежать, скрыться и выжить.

Острые ветви и коряги беспощадно хлестали тело. Валявшиеся на пути камни и торчащие корни, затрудняли движение. Благо природная грация и острое зрение облегчали бег. Она сильно вымоталась, но останавливаться было нельзя – иначе смерть…

Сзади доносился свист, ругань и громкий топот преследователей. Охотники мчались буквально по пятам, и от них никак не удавалось оторваться. Сколько уже длилась эта погоня? Кажется, вечность, но нет. Всего несколько дней. Глаза резало от слез, что грозились сорваться в любую секунду, но беглянка мотнула головой, не давая им пролиться. Нельзя. Силы стремительно уходили. Но она не сдавалась, держалась лишь на одном упрямстве.

Впереди неожиданно выступила широкая отвесная скала, заросшая мхом. Обогнуть её мешал глубокий ров.

«Неужели тупик?» – промелькнула страшная мысль.

Сзади раздались ликующие крики и лязг обнажившейся стали. Беглянка испуганно обернулась. Несколько воинов в тёмных плащах отрезали путь. Настигли все–таки. Загнали в угол.

Белая волчица, поджав хвост, попятилась к шершавой холодной поверхности.

Вперед вышел предводитель и мягкой поступью, с грацией хищника, стал приближаться. Лицо его скрывалось в тени капюшона, но глаза… Его огненно–красные глаза, вселяли ужас.

Страх сковал все естество, не позволяя сдвинуться с места. Сердце бешено заколотилось, громко ухая в груди. Казалось, за плечом охотника, стояла сама старуха–смерть. И она призывно раскрыла свои холодные объятья. Мужчина приблизился и склонился к ней.

– Вот ты и попалась, – раздался властный голос.

Из–за спины блеснуло лезвие меча, а в следующую секунду сталь полоснула тело животного. Брызнула кровь и волчица заскулила от боли. Всадник слизнул с оружия рубиновую жидкость и вожделенно проговорил:

– Божественный вкус… Связать ее! – с изумрудных глаз зверя скатилась слеза.

Нарина распахнула глаза, голова раскалывалась на части. Боль была на столько адской, что она схватилась за виски руками, пытаясь ту облегчить. Когда немного отпустило, принялась осматриваться. Находилась она в каком–то мрачном помещении с голыми каменными стенами. Пару свечей тлели на тумбе, что стояла около кровати, на которой и лежала. Из–под закрытой двери проникал тусклый свет. И всё.

«Что случилось? Я помню, как стояла на балконе… потом увидела опоздавшего принца… красные глаза!» – картинки разрозненной мозаики соединились воедино. Брат Канана и есть тот охотник, от которого она убегала будучи волчицей. Те кошмары, что снились ей – это были действительно утраченные воспоминания.

«Но как же так? Почему кроме снов больше ничего не всплывает в памяти?»

Вдруг в замочной скважине провернулся ключ, и дверь с тихим скрипом отворилась. В помещение пожаловал Вириан. Нарина замерла, всё нутро ледяными щупальцами сковал ужас.

– Очнулась? Что же, теперь мы сможем спокойно поговорить. Здесь нам никто не помешает… – мужчина уселся на край постели.

Невольница, очнувшись от оцепенения, рванулась от него прочь, но охотник немедля скрутил ей руки, подминая под себя и нависая сверху.

– Тише, что же ты все время бежишь от меня? Неужели я такой страшный? – наигранно–обиженным тоном произнес он.

Вириан склонился ещё ниже, и теперь их губы находились в опасной близости. Девушка запаниковала, её глаза забегали по комнате в поисках спасения. Она только сейчас заметила, что маски больше нет.

– Ч..что вы хотите от меня? – произнесла срывающим голосом. Мужчина хищно улыбнулся и, взяв пару прядей пепельных волос, вдохнул их аромат.

– Сладкая камелия… как необычно, – затем неожиданно резво провел лезвием кинжала по тонкому запястью. Пленница вскрикнула от острой боли, а охотник меж тем слизнул выступившую кровь и рана моментально затянулась. Принц блаженно прикрыл глаза, а Нарина со страхом следила за ним. Ведь сейчас он всё поймет.

– У тебя необыкновенный вкус… – темный янтарь сменился алым свечением. – Знаешь, такая кровь может быть только у одних существ. Вот я и нашел тебя, моя белая волчица.

Внезапно подавшись вперед, Ороти впился в девичьи губы, сминая их в жестком поцелуе. Невольница пыталась скинуть его с себя, но мужчина лишь крепче вдавил её в постель. Горячие ладони блуждали по телу, благо на ней было прежнее кимоно. Насытившись, наглец выпустил уста из плена, и она закричала:

– Помогите! Канан, прошу! Помоги… – крик сорвался до шепота, а Вириан лишь разразился громким смехом.

– Хах, твой Канан не придет… Никто не придет. Никто не найдет нас здесь. Мы в подземелье дворца. Так что не трать свои, и без того малые силы, – принц, насмехался над её тщетными попытками вырваться. – Он теперь занятой правитель. И ему нет дела до какой–то игрушки. Но ты не волнуйся, теперь о тебе буду заботится я.

Его жестокие слова больно ударяли по сердцу. Слезы затопили глаза, и девушка отвернулась от своего мучителя.

– Ну–ну, не нужно плакать, – Вириан, повернув её лицо к себе за подбородок, большим пальцем смахнул слезинку, а затем неожиданно сдавил сонною артерию.

– А сейчас спи, моя дикая волчица.

Глава 6

Канан сидел на троне и скучающим взором обводил зал. Изрядно подвыпившие гости, веселились, всецело отдаваясь празднеству. А вот, его настроение – стремительно катилось вниз. И ещё Нарина куда–то запропастилась. Хоть, он и приказал воинам не спускать с неё глаз – на душе всё равно было тревожно. Обычно, рядом с девушкой всегда находился василиск, но сегодня его пришлось запереть (во избежание несчастных смертей, так сказать). Вот, и скребли изнутри сомнения. Мужчина вздохнул. Да, теперь обязанностей поприбавилось. И вместо того, чтобы разыскивать интересующую его невольницу – он должен сидеть здесь и ждать неизвестно чего.

– Канан–сама, позвольте скрасить ваше одиночество, – прервала размышления правителя черноволосая леди, присела перед ним в глубоком реверансе. Глаза цвета ясного неба лукаво поглядывали из–под пушистых ресниц. Лицо девушки было приятным, а вздернутый нос и пухлые алые губы придавали немного дерзкий вид. – Мое имя Илара Фудо. Мы встречались с вами ранее в городе Ирнесс зиму назад. Помните? Тогда вы прибыли с поручением от вашего отца насчет расширения боевой мощи. В то время – там проводилась выставка новейших видов оружия.

Ороти прошелся оценивающим взглядом по фигурке, облаченной в коричневый шелк, и его взор остановился на низком вырезе платья. Да, тогда они прекрасно провели время вместе.

– Я помню вас, леди Илара.

– В таком случае, не откажите ли вы даме в танце? – томно пролепетала гостья.

Коронованный принц поднялся с трона и, подав локоть девушке, повел ту в круг танцующих. Все равно сидеть на месте наскучило, а тут и развлечение само–собой нарисовалось. Виргины расступались перед ними, уступая дорогу. Заинтересованные и завистливые взгляды тут же приковывались к паре, кружащейся в быстром танце. Ведь не каждая леди удостоится чести станцевать с новоиспечённым Главой Рода. Илара знала это, посему высокомерно взирала на остальных, гордо задрав вверх подбородок.

– Вы хорошо двигаетесь, миледи, – Канан властно вел свою партнершу, изучая её плотоядным взглядом: «Определенно красива и грациозна, но Нарина другая… ксо, и снова она в моих мыслях!» Мужчина про себя выругался. Как же он устал от ожидания и неутоленной жажды. Хищник внутри него бунтовался, требуя веселья и игрищ.

– Благодарю, я с самого детства училась танцам. Они – моя страсть. Ведь в танце познаются самые скрытые чувства и желания… Вы так не считаете? – Ороти теснее прижал к себе раскрепощённую наследницу Фудо, склонился к шее и, почти касаясь губами кожи, бархатным голосом прошептал.

– Я вполне согласен с вами, Илара… – щеки брюнетки покрыл лёгкий румянец, тело охватило вожделение.

«Он должен быть моим! Я сделаю все ради этого!» – воскликнула та в мыслях.

Когда музыка закончилась, они остановились. Горячие ладони принца по–прежнему покоились на тонкой талии, и как бы невзначай, медленно спускались всё ниже и ниже. У всех на виду. Взгляд темных сапфиров бросал вызов, словно спрашивая: «Готова ли ты поиграть?»

– Еще увидимся Канан–сама, – пролепетала леди, высвобождаясь из кольца мужских рук. Одно дело открыто флиртовать наедине, другое – на виду у толпы. А принцессе клана Фудо лишние слухи и сплетни были не к чему.

– Непременно, моя дорогая.

Канан поймал девичью ладошку, сокрытую кружевной перчаткой, и поцеловал на прощанье пальчики. Ухмыльнулся, видя, как ярче заалел румянец. Игра должна была стоить свеч. Вернувшись к трону, коронованный наследник обнаружил там своего брата. Тот стоял, опираясь о колонну плечом.

– Что тебе нужно, Вириан? – глухо выплюнул.

– Как грубо! Правителю не следует вести себя так. Кстати, а вы отлично смотритесь вместе. Илара тебе идеально подходит, не находишь? – голос был пропитан ядом. В каждом слове явно чувствовалась насмешка.

– Не твоего ума дело! – прошипел в ответ. – Не отшельнику из клана мне указывать. Спрашиваю еще раз, что тебе нужно?

По лицу Вириана скользнул хищный оскал. Ему нравилось выводить братца из себя. Прям, как в старые времена.

– Хочу попросить об услуге… отдай мне Нарину, – брови Канана удивлённо поползли вверх.

– С какой это стати? И с чего вдруг интерес? – он сел на трон и скрестил руки на груди. Пальцы от напряжения впились в плечи. Происходящее ему нравилось все меньше и меньше, в душе снова закипал гнев. Его ненавистный родственник склонился к нему и проговорил приторно–сладким голосом:

– Знаешь, у нее чудесный вкус крови… Нарина – моя добыча. Однажды я пленил ее, но она оказалась смышленой и сбежала, – охотник блаженно прикрыл глаза. А вот, когда открыл – они пылали лавой. – Поэтому отдай мне мою добычу!

Канан молчал. Мысли хаотично роились в голове, ища выход.

– Нет. С чего это я должен отдать тебе свою игрушку, ммм? – его взгляд заледенел: «Те раны, они от твоего меча, ублюдок!»

– Игрушка… Хм, тогда я скажу тебе вот что: ты – не удержишь её. Она сама уйдет. Нарина свободолюбивая девочка. А я подожду… – Вириан ушел, но его слова ещё долго эхом отдавались в голове правителя.

***

Когда невольница очнулась, в «темнице» охотника не наблюдалось. На тумбе догорали остатки свечей, и комнату постепенно окутывал мрак. Не воспользоваться таким шансом было глупо. Даже если Вириан её потом и поймает, то она погибнет, сопротивляясь ему. Встав, осторожно прокралась к двери, прижалась к косяку, закрыла глаза и прислушалась. По ту сторону было тихо. Вернее, почти тихо. Откуда–то издалека изредка доносились слабые шорохи, словно чем–то чертили или постукивали по каменному полу. Но на воинов, которые сторожили бы вход в апартаменты – это не походило.

Наконец решившись, толкнула потертую дверь, с тихим скрипом та поддалась. Невольница высунула голову в проем. Охранников действительно не наблюдалось, но коридор скрывала тьма, и рассмотреть что–либо было трудно. Даже свет, исходивший от горящих факелов вмонтированных в стены, особо не разбавлял мрак.

Нарина вернулась внутрь. Нашла зеркало и, поднеся к нему всё ещё тлеющий огонёк, ужаснулась от своего вида. Некогда красивая прическа растрепана, лицо заостренное, а кимоно помято. Кое–как привела себя в порядок. Обув сандалии и попросив помощи у Богов, вышла из комнаты во тьму. Медлить не следовало, её мучитель мог вернуться в любую минуту. Когда глаза немного привыкли, невольница обнаружила, что коридор расходился в разные стороны. Она не стала брать с собой свечу, рассудив, что привлечет ненужное внимание.

«И куда же мне идти?» – задалась вопросом.

В тишине опять раздался шорох. Тот самый. Затем с права от неё недалеко послышалось шипение.

«Неужели?» – догадка поразила.

Крадучись по пыльным камням и опираясь руками о шершавые стены, направилась к источнику звуков. С каждым шагом шорохи становились отчетливее. Мелькнула мысль об обитавших здесь грызунах, но Нарина лишь тряхнула головой, прогоняя её прочь. Пройдя ещё немного вперед, наткнулась ладонями на решетку. Пошарив по ней, обнаружила цепи и замок. Тогда прищурилась, стараясь рассмотреть, кто же заточен в камере. Неожиданно её руку обвил влажный язык, а из мрака выплыла морда василиска.

– Аа..! – заверещала было, но вовремя зажала себе рот, внутренне молясь, чтоб её никто не услышал. Сердце галопом скакало в груди, чуть ли не ломая ребра, пульс набатом стучал в ушах. Но стражники не сбежались, значит пронесло.

– Локиар–р! – не хлеще самого змея, осуждающе прошипела, глубоко вдыхая спертый воздух, пытаясь успокоиться. И через минуту ей это удалось.

– Шш–ш… – издал чешуйчатый питомец, дыхнув на неё.

– Фу, Локи! – тихо прошептала, отмахиваясь от зловонного запаха, должно быть крысками полакомился. Но в душе она радовалась, что нашла друга.

– Зачем тебя здесь заперли? – спросила скорее себя, чем его.

– Увв–в… – выдал василиск и прижался мордочкой к прутьям решётки. Девушка просунула сквозь них руку и погладила змея по голове.

– Прости, не в моих силах сломать этот замок, – она грустно улыбнулась. – Но как только разыщу ключи, обязательно выпущу тебя отсюда. Питомец лишь фыркнул в ответ.

Еще раз проведя ладонью по влажному носу, отстранилась и, взглянув на чешуйчатого с жалостью, побрела прочь. Но отойдя на пару шагов, обернулась и прошептала, зная, что тот непременно услышит:

– Я вернусь, Локи. Жди меня…

Нарина всё дальше пробиралась по тёмному коридору. В одной нише стены сняла факел и с осторожностью ступала к предполагаемому выходу. Где–то во мраке пищали и перебирали лапками крысы, отчего её сердечко испуганно ёкало. Тени отбрасываемые огнем скакали по проходу, ещё пуще нагоняя страху. Постепенно тот сузился, превращаясь в извивающийся тоннель. Ненароком посещали мысли, что могла заблудиться, но пленница отгоняла их, стараясь думать о чем–нибудь другом.

Нарина повернула снова и, наконец, вышла к лестнице, ведущей на верх. Сверху из маленького прямоугольного отверстия мерцал тусклый свет, и она с облегченьем шагнула на первую ступеньку. Чем выше поднималась, тем отчетливее до её ушей доносились музыка и голоса. Невольница вымучено улыбнулась. Судя по шуму – она нашла тронный зал, а значит и выход из подземелья. На радостях преодолев последние лестничные выступы, она примкнула к оконцу. И застыла, пораженная увиденным зрелищем.

В зале коронованный принц кружил в танце черноволосую леди, крепко прижимая за талию к себе. Та смущалась и, время от времени заливисто смеялась над тем, что шептал ей на ухо мужчина. Ее руки обнимали правителя за шею, их объятия были непозволительно близкими.

И вот, Ороти склонился к партнерше. Воображение тут же нарисовало, как он касается губами кожи шеи в поцелуе. А потом картинка сменилась. И перед глазами всплыло воспоминание, где Канан страстно целовал её, Нарину, властно придавливая своим телом к обжигающе холодной скале в лесу. Казалось, девичье сердце проткнули раскаленным мечом.

Невольница не выдержав, отвернулась и сползла по стене на холодный каменный пол, не понимая, что чувствует. Эмоции обуревали, но постепенно пустота выжгла все изнутри. Даже слёз не было. Сколько так просидела неизвестно. От самобичевания отвлекли голоса, что послышались совсем рядом за стеной. По ту сторону скрытого прохода находились троны, где как раз коронованный наследник разговаривал со своим братом. О ней. Вот тогда и услышала эти слова, что убили в ней едва зародившейся цветок любви.

«Игрушка… всего лишь игрушка».

А потом неожиданно раздались крики, вопли и визг. Сквозь туман в разум пленницы пробился чей–то возглас: «На дворец напали!»

В тронном зале царила суматоха. Отовсюду раздавались громкие приказы военачальников, выкрики самураев и вопли приглашенных гостей. Непрерывно звенели удары мечей. Закаленная сталь скрещивалась и расходилась вновь, отбрасывая огненные искры. В пространстве разливались стоны поверженных врагов и павших в бою воинов. Воздух сотрясался от всплесков магии. Коронованный наследник не стоял в стороне. Он сражался наравне со своими клановцами. Церемониальную одежду и лицо заливала кровь убитых. Спину Ороти прикрывали верные соратники.

В душе правителя клокотали волны неистового гнева. Недруги всё–таки решились на атаку. Даже наемников с собой привели. А он до последнего надеялся на их благоразумие… Теперь придется вырезать всех предателей. Всех до единого, включая их семьи. И это многим придется не по вкусу, поскольку большинство из изменников занимают не самые низкие посты на политической арене. Но закон есть закон. И не ему его переиначивать.

– Хатамото! – сквозь гвалт битвы прокричал принц, отражая очередной удар.

Раненое плечо горело огнём, но он не обращал на это внимания, всецело отдаваясь схватке. Главе Рода не пристало показывать слабость. Адреналин лавой плескался в венах, разгоняя кровь по телу. Дух захватил азарт битвы. Запястья сводила ноющая боль, однако сильные пальцы крепко сжимали меч Кусанаги, поражая противника меткими выпадами. Оружие Бога не знало пощады. Оно разило без промаха, карая тех, кто посмел бросить вызов вековым заповедям, кто пошел против своего владыки, признанного Древними.

– Хатамото! – воскликнул он снова, и на этот раз был услышан. К нему, протискиваясь сквозь опьяненную боем толпу солдат и врагов, спешил его знаменосец.

– Канан–сама! Вы ранены?! – обеспокоенно произнёс особо доверенный самурай, подчиняющийся лично наследнику крови. Это был рослый темноволосый мужчина в летах. Его лицо и доспехи уже окропила чужая кровь.

Ороти нахмурил брови и строго зыркнул на воина.

– Это царапина! – ледяным тоном отчеканил, давая понять, что не стоит на этом заострять внимание. – Как обстановка снаружи? И где мой отец?

Они встали спина к спине, прикрывая друг друга. Мечи поднимались и опускались, но атакующих не становилось меньше. Казалось, они стекались, как муравьи на мёд.

– Есть потери. Но наши теснят изменников сюда в тронный зал… по приказу Миширо–сама. Как только последний предатель ступит в малый дворец – начнется контратака… Ваш отец невредим. Сейчас… рядом с ним находится отряд красных скорпионов. – тяжело дыша, отрапортовал верноподданный. Он чуть оттолкнул от себя правителя и резко присел, пропуская над головой смертоносное вражеское лезвие. Затем изловчился и с криком снёс обидчику голову с плеч.