Бастион. Хрустальный Плен бесплатное чтение

Глава 1

Вещи вновь компактно улеглись на крыше варговского вездехода, а сверху ребята натянули тент, оранжевый и весёлый, словно половинка апельсина. Мы на стоянке, близ комплекса горячих источников “Ключи в Холмах”. Как и обещал Варг, внедорожный микроавтобус перегнали сюда и нужды возвращаться в Верхнюю Каменку нет. Прощаясь взглядом с комплексом, ощущаю переворот в миропонимании после разговора с Вероникой.

Позади нас, предгорья вырастают в невысокие скалы, освобождённые от зелёных накидок кустарников и травы, впереди же ландшафт понижается, выравнивается и пропадает в синей дымке. Туда уходит серая лента дороги, словно во избежание скуки, нарисованная детской рукой без прямых участков, сплошь в изгибах, а где и чуть ли не петлях. С возвышенностей стремятся резвые ручьи, соединяющиеся в реки и значительно плавнее несущие воды к вытянутым овалам озёр. Царственно и торжественно парят над безбрежным краем облака, совсем редкие, сонные, в их мыслях только полёт и никакого дождя. Справа и слева, обзор ограничивают крутые бока холмов, полностью заросшие деревьями и кустарниками, они щедро позволили человеку построить лечебный санаторий между собой, и даже сам император Сизлань Великий бывал тут частым гостем.

– Матус, поехали уже! – вырвал из мыслей басистый голос Варга. – Если так понравилось – ещё вернёмся.

Я отшутился, принимая отозвавшееся теплом в душе предложение, а взгляд зацепился за бороду инструктора. Да, за время похода все парни порядком покрылись щетиной, только Журавль, наш интеллигентный бывший зам магистра, побрился, пока были в “Ключах”. Зато остальные буйствуют в той палитре, что наградили родители: братья-близнецы в светло-русой, я – рыжей, а Варг – тёмной, почти чёрной. Он выделяется особенно, ведь и телосложением на медведя похож и зарос почти до глаз. Изотопы – три брата близнеца, тоже вымахали под потолок, только у них сила дурная, с небесами в глазах, а Варг, при всей добродушности, владеет силой в холодном спектре. Он волк и медведь в одной личине.

Я двинулся вслед за Варгом к машине, под ногами приятно хрустит гравий, как последний аккорд водно-банно-оздоровительного действа. Внедорожник похож на спящего льва, стоит хозяину разбудить мотор, как хищник бросит массивное тело вперёд, загребая асфальт когтистой резиной. Присаживаясь рядом с Вероникой на переднее сиденье, интересуюсь:

– Ребят! Как насчёт побывать здесь ещё?

Хор и гул одобрения в ответ. Я уже к прекрасному магистру:

– Если многоуважаемая Вероника не против, конечно.

– От поведения заместителя зависит, – с озорством отозвалась она.

Все дружно взялись смеяться, а мне достался полный фиалкового огня взгляд, легко попавший в душу и коснувшийся пары тонких струн.

Стоило всем занять места, как Варг с воодушевлением взялся за руль, благодарно отметив, что залит полный бак. Я перевёл взгляд на Веронику, председателя в старшей школе Бастион, моего председателя… Слова уже хотели выпорхнуть, да словно споткнулись о зубы – всё из-за её принадлежности к древнему роду Ониксовых магов. Пусть мы и открылись друг другу, вплоть до ощущения родства, и я обещал не чураться, да только рубленные формы слов не идут. Что значит быть магом из древнего рода Ониксовых? Мы, обычные люди, день начинаем с пробуждения, делаем утренний туалет, завтракаем с родными, планируем день… а у магов как?

Я смотрю на Веронику и не вижу никаких отличий от той, что была ещё вчера. Но вчерашний образ был понятным, таил в себе предвкушение тайн, снабжал такой приятной и тварной уверенностью, а сейчас я оглядываюсь в прошлое с чувством пассажира на палубе, смотрящего на удаляющийся берег, коего впереди может ждать всё, что угодно.

– Матус, – неожиданно обратилась девушка, тихим тоном. – Что в твоём взгляде?

Понял, что не следует отвечать глупыми вопросами и уточнениями. Ещё раз впитал темноволосый образ наследницы рода Исинн, а потом собрал мысли в кучу и начал:

– Всё хорошо. Как и обещал – убегать не буду, – с чуть нервным смешком, закончил я.

– Значит всё же рассматривал такой вариант,– констатировала она, с оформившейся тенью на лице.

Я хотел было списать это на вечер, что неспешно расстилается за окнами с шумом мчащегося автомобиля, но прекрасно помню недавний разговор.

– Нет, именно таких мыслей не было, – отвечаю я, пропитав слова чувством вины. – Расскажи мне, пожалуйста, как это – быть магом? Просто, пока дело касалось чтения и просмотра комиксов или фильмов – всё нормально, а в реале совсем иначе.

Вероника глянула с изменившимся лицом и, вдруг, прыснула смехом. Я, словно поминая забытое, залюбовался этим великолепием оттенков эмоций.

– Рассмешил даже, – сказала она. – Прости, наверное это действительно важно – не каждый день встречаешь страшно-ужасного мага, да?

– Ага! Только не “страшно-ужасного”, а великолепного и прекрасного…– выпалил я, чуть не закрыв рот руками от смущения.

– Даже так?

Вероника сыграла изящными бровями и я ощутил жар.

– Э-э… да.

Взгляд девушки ворвался фиалком и смяв хилую оборону рассудка, взволновал нутро, пустив по венам пламя. Пока я прихожу в себя, Вероника продолжает рассказ и это хорошо, ибо мыслям удаётся отыскать привычное русло.

Оказалось, что ничего особенного маги не делают, во всяком случае сейчас. Более того, оперирование волновыми структурами, называемыми ещё тонкой материей, даётся тяжело и не каждому. На главных ролях тут дисциплина и воля, а раз трудно и не обязательно, часты случаи отказа потенциальных магов от искусства. Империя ведь открывает множество путей для самореализации и если помножить это на отказ Совета Магов от дальнейшего использования магических способностей, можно получить нынешний итог.

– Фактически, – рассказывает тихим голосом Вероника, под романтический шум езды, – из пяти сильнейших, признанных родов, действуют два: наш и Обсидиановый, к которому принадлежит Император. Остальные либо сгинули, либо имеют слабо выраженные проявления Силы. Это можно списать на естественный ход событий. Совет так и считает, между прочим, но я давно исследую вопрос и готова утверждать – есть силы заинтересованные в деградации основных родов магов. Просто люди в Совете выдают желаемое, за действительное.

Такое утверждение вызвало бурю удивления. Я, конечно, поспешил его выразить, ведь, во-первых, в голове не умещается, что есть кто-то ведущий организованную деструктивную деятельность, а во-вторых, что Совет этого не замечает.

– Может, ты хочешь приехать в гости, Матус? – в ответ спрашивает Вероника.

– Конечно! – тут же согласился я. – Там всё и расскажешь?

– Именно. Все наработки храню в голове и в особой комнате дома. Хочу тебе её показать.

Я поблагодарил и мы, наконец, сменили тему. Общее для нас умиротворение обосновалось в душе, можно сказать, что теперь “берег”, на который я “смотрел” и тяготился страхом неизвестности в контрасте с уютной обыденностью, скрылся окончательно. Пути назад нет, а впереди только череда открытий и приключений.

Глава 2

Утреннее возвращение в космогоничный Ружияр, вид милой сердцу улицы и родные стены дома – вот каков приезд спустя несколько дней. Варг решил всех развести, так что я высадился почти у дверей. Прощание с ребятами прошло быстро, тогда как с Вероникой полнилось долгими взглядами, полными чувств – у нас так всегда: что возле сапфирового совершенства лимузина, что возле варговского монстра, бросившегося после прощания охотиться по улицам города.

Выпав за время экспедиции из городской реальности, воспринял оказавшихся дома родителей, как ещё не ушедших на работу. Приехали-то мы рано – всё хорошо укладывается в канву ещё недавно казавшейся нерушимой реальности, где папа и мама трудились в социальной службе. Родители никуда не собираются и мы радостно обнимаемся, утоляя жажду заскучавших сердец, но потом я вспоминил об их новом месте работы. Стало даже теплее, что сегодня мы будем вместе.

Божественным провидением случилась встреча между Георгом, отцом Вероники, и моими родичами. После продуктивного общения, папа решил сменить род деятельности с соцработника на руководителя крупнейшего в истории Империи проекта. Маме же, в виду беременности, доступна только должность помощника. Пришло осознание, как сильно волнуют моё простоватое существо перемены после переезда, словно шторм закрутил и унёс: это и сам переезд в столицу, и поступление в Бастион, и дальнейшая колода свалившихся ответственностей с обязанностями. Вот уже в тихой семейной гавани грядёт перестройка! Помимо старосты и заммагистра, я стану братом – всё это навалилось практически само собой. Есть чувство, что всей меры ответственности я ещё не испытал, ведь некто Добрый и Великий оберегает деревенского дурака от трагических ошибок. Оглядываю себя, примеряю чины старосты, заммагистра, брата в конце концов, и чуточку боюсь, но и не могу уже отказаться – увлекло. Теперь это мой путь!

Очередной день каникул, сделав галантное па, медленно уступил место августовскому вечеру, одетому в тона спелой зелени и украшенному загорающимися огоньками городского освещения. Из парфюма – пахучий ветерок, прогревшийся за день и насобиравший тонких ниточек ароматов со всех трав и цветов.

После всех утренних тёплостей общения с родителями, я пал в объятия Сети и только сейчас вынырнул. Конечно, главным предметом интереса был возможный выход комикса Сабрины Григ. К сожалению, пока тишина. Тем временем, сознание возвращаетсяк основной проблематике нынешнего бытия. Помощь Вероники я представляю, как мановение палочкой – раз, и готово! Мучения Агнии и Сапы сменятся обычной школьной жизнью, наступят времена счастья.

Только подсознание подсказывает, что будет иначе. Что мы имеем дело с большим айсбергом и, что самое важное – большой кажется верхняя часть…

“Добрый вечер! Как добралась?” – пишу Веронике.

Ответ примчался быстро, а дурная голова опять примешала сюда магию.

“Привет, Матус! Всё хорошо, как у тебя день прошёл?”

“Хех) Мимо прошел, а я за ноутбуком в это время сидел))

Слушай, вот подумал – когда нам лучше организовать встречу?” – натыкал я сообщение.

“И что надумал?)” – коротенько возник ответ председателя.

“Может завтра?”

Окошко на смартфоне показывает, что Вероника пишет. Потом пауза и опять пишет.

“Хорошо, во сколько тебя ждать?” – пришло в итоге небольшое сообщение.

“К часам десяти буду – это нормально?” – написал я, почему-то засмущавшись.

“Тогда готовься к девяти из дома выходить – Вадо уже будет ждать.” – прислала она, украсив смайликом показывающим язык.

Мы продолжаем общение, полное интереса и радости. Комната совсем погрузилась во мрак, стоило ноуту погасить экран. Только светоды горят и шумит охлаждением подставка. В итоге, когда попрощались, было далеко заполночь, усталость просто вдавливает в кровать, пришлось приложить все силы, дабы почистить зубы.

Прошла ночь и новый формат утра радует всё больше – папа в гостиной и работает за ноутбуком, рядом, на удалении руки, – кофе и сладости, как он их называет – вкусняхи, а мама хлопочет на кухне, откуда ароматы таки прорываются в дом, избегая шумной вытяжки. Я сглотнул вмиг скопившуюся слюну.

Время не успело подойти даже к восьми – лениво меняет цифры в районе первой четверти и я спокойно окунаюсь в утреннее общение, походу рассказав о предстоящей поездке к Веронике. Новость мама восприняла спокойней, не как в прошлые разы, и мы лишь обсудили внешний вид. Я отстоял право выбора и побежал одеваться, прыгая через ступени.

Зеркало явило весьма приличный образ: кислотно-жёлтый верх и коричневый низ. Шорты я выбрал из крепкой ткани, с множеством карманов, а майка нравится и яркостью, и рунами, что эффектно напечатаны на спине и груди, в виде орнамента. Чуть смущает отросшая рыжесть волос, а вот щетину я сбрил начисто. Пригляделся к глазам – не опухшие ли, нет ли мешков? Вроде всё хорошо, кожа нормальная, можно и на выход. Дядь Вадо скоро подъедет.

Слегка озябший ночной мир, набирает тепла от вовсю сияющего солнца. Его яркий лик второй половины августа, конечно, уже не столь пекущий и ярящийся, как в июле. Зрелый взгляд светила ещё может накалить мир до жары, растекаясь в полыхающих закатах, а потом приходит ночь и приводит ясноокую свежесть и сестру прохладу.

Лимузин уверенно рассекает графитовое полотно, тут же смыкающееся сзади. Мимо мелькают дома и участки, словно острова. В приоткрытое окно врывается ветер, я с удовольствием и откровением вдыхаю необычайную свежесть воздуха, полного буйных и волнующих ноток, немного пьянящих бестолковую голову.

Мне всё больше нравится водитель Вероники. Сразу вспоминается дедушка оставшийся в Тохе – есть схожие черты и своеобразная аура. Как и с дедом, в последние разы мне всё интереснее слушать дядю Вадо. Сегодня чуть было не попросился на переднее сиденье. Пока мы едем к имению, мысли вернулись в самое глубокое и важное русло последних дней. Скоро увижу небывалое – комнату магии, в голове уже возникают готовые картинки, взятые из бесчисленных комиксов, мультиков и фильмов. В носу словно защипало от какого-то зелья и вездесущей пыли. Это, конечно, фантазия, сомневаюсь, что истинная комната такова.

Ещё, нам предстоит более предметный разговор на тему проклятия семьи Волох. Я взволнован и даже обескуражен. По сути, это будет решением важной проблемы. Если всё получится, я наконец смогу спокойно взглянуть на друзей. Вижу образы будущего и воплощённых надежд, представленных в свете искусства магического оперирования, так и не принятого рассудком. Не то, что бы я не мечтал стать волшебником – было, да ещё как! Просто здесь, как с любой иной мечтой – романтически-приключенческий ореол занимает сто процентов, а практика – ноль. Кто задумывается о каждодневном труде, поисках, частых провалах, неудачных экспериментах и прочем, и прочем, что есть составляющие любого дела? Это и отпугивает романтиков от свершений, как табличка “Чудовища” перед диким краем. И вот, я еду в место, где увижу реальный, самый что ни на есть настоящий, кабинет магии!

Вскоре мы въехали на территорию, а сзади шумно сомкнулись створки автоматических ворот. Выхожу. Весь яркий, как пятно на белой стене, только в моём случае – ядовито-желтый, на фоне серого двора и темно-зелёного сада. Таким и увидела меня Вероника.

– Привет, Матус! Добро пожаловать.

Пока мозг запрягает рот и язык выговаривать привычные фразы, глаза очарованно оглядывают облик девушки. На массивном крыльце, она стоит легко и непринуждённо. В простом платье до пят, но оно возвышает и без того аристократический облик председателя до императорского величия. Вырез декольте и тонкая кость ключиц, широкие изящные плечи и хрупкая длинная шея, тем сильнее западающая в душу, что богатство волос убрано под сеточку. Платье выполнено в белых тонах, со вставками небесно-голубого. Признаться, стало слегка стыдно за себя.

– В свете твоего потрясающего вида мне неловко, – признался я, поднимаясь по лестнице.

– Спасибо, – ответила девушка и грациозно посторонилась. – А ты эффектно выглядишь.

– Кхех, – поперхнулся я, – ну-у… Ты так думаешь?

– Неужели мои слова для тебя не важны? – сбила с ног вопросом она.

– Нет, что ты?!. – поспешил я развеять сомнения. – Спасибо.

Мы уже пересекаем величественный холл, где роскошь гармонирует с выдержанным столетиями стилем. Он и в массивности мебели, и в тёмных тонах дерева, и в проблесках золота.

– Матус, предпочитаешь сразу перейти к делам или позавтракаем? – приостановилась Вероника на выходе из холла.

– Думаю, лучше сразу к делам, – серьёзно заявил я. – Порешаем вопросы, а потом можно остальное.

Девушка ослепительно улыбнулась и говорит, с маленькой искрой озорства:

– Настрой, вижу, у тебя суровый.

– А то, дело важное и…– замялся я, подыскивая слово.

– Странное, или может, пугающее? – пришла на помощь председатель Бастиона.

– И то, и другое…– признался я.

Девушка повела к лестнице на второй этаж и комментирует:

– Всё хорошо, Матус! Ни ритуалов, ни демонов, ни пентаграмм на полу – ничего из этого не будет.

Её взгляд ободряюще нашел мой и стало стыдно за опасения. Вероника вдруг расхохоталась и вновь заговорила:

– Мне эта тема с детства знакома, потому и не учитываю, что человеку со стороны, тем более начитанному, – подняла палец она и я понял, что речь о комиксах, – тяжело освоиться даже после нескольких разговоров. Прости, Матус.

Как можно исторгнуть всю бурю эмоций, что взорвалась во мне после её слов?! Такое понимание и забота вызывают просто цунами благодарностей. Вероника прекрасна во всём.

– Не за что прощать! Наоборот, стыдно за такие тормоза…– я даже кулаки сжал.

– Главное, что теперь можно не скрывать моей причастности к магам, – сыграла Вероника глазами, показывая насколько это важно.

Заняться делом сразу не удалось – приехал Георг и мы спустились встретить. Он точно хотел поговорить с дочерью, но воздержался и лишь по лицу я догадаться об этом. Что-то случилось, иначе для чего ему приезжать, когда лишь недавно уехал на работу? Мы обменялись дежурными фразами и Георг унёсся к себе, а спустя минут десять вновь отбыл. На мой вопрошающий взгляд, Вероника ничего не ответила, а допытываться я посчитал неправильным.

Мы поднялись. Оказалось, что попасть в комнату магии, можно только из вероникиной. Я благоговел, затаив дыхание и робко переступая порог в святая святых – комнату прекрасной Вероники.

Это просторная, немного тёмная комната, в силу палитры предметов и отделки. Напротив два высоких стрельчатых окна, свет из коих приглушён тюлем и портьерами. Царицей предстала кровать с балдахином, сопровождаемая тумбочками с боков и охраной массивного шкафа напротив. Из комнаты ведёт ещё пара дверей, в одну из которых мы и направились. Я лишь потрясённо успел впитать величественный образ интерьера, воплощенного в королевской роскоши и стиле.

Хозяйка взялась за ручку двери и выдержала паузу. Не успел я озадачится, как Вероника нажала и мы вошли. Лаборатория настоящего мага оказалась небольшой и компактной. Потолок высокий, сводчатый, окна идут по левой стене и напротив. Я обстоятельно огляделся, высматривая ожидаемые алхимические приспособления, колбы, реторты, свитки, но ничего подобного не видно. Зато имеются стол, кресло и стул при нём, несколько шкафчиков и стеклянные витрины. Я успел подметить меч в ножнах и цепь, удивительно мягкого серебристого цвета.

– Как тебе моя секретная комната? – спрашивает хозяйка, довольная произведённым эффектом.

Я с трудом оторвался от разглядывания предметов под стеклом витрин:

– Удивительное место!.. Ожидал я всякого, но тут довольно… м-м…

– Скучно? – улыбнулась она.

– Нет, что ты?! Просто, не так, как представлял, но вот эти штуки, – я кивнул в сторону витрин, – завораживают. Расскажи о них, пожалуйста.

– Предлагаю присесть для начала к столу, – обратилась она и проследовала первой.

Я любезно отказался занять кресло и довольно наблюдал, как в него садиться Вероника – картина комнаты дополнилась хозяйкой.

– Может, – предложил я, заглянув в фиалк глаз собеседницы, – мне начать наш непростой разговор?

– Хорошо, Матус, но всё же надеюсь, что он будет простым, – подкрепила слова улыбкой, Вероника.

– О, тогда буду стараться…

Пришлось перевести дух и напрячь голову.

– Итак, мы имеем общую трагедию семьи Волох – наших друзей Агнии и Сапы, в частности. Это проклятие и, как я понял, весьма сильное.

– Грандиозной силы, скорее, – уточнила девушка, слегка кивнув.

– Тем более. И раз всё так, – продолжаю я, – то остаётся только просить тебя о помощи. Признаться, других путей просто не вижу.

– Ну, раз ты решил признаться, я тоже это сделаю – нет ни одной причины, и даже возможности, чтобы отказаться, – произнесла девушка торжественно.

Волна радости родилась в моей груди и заполнила всё – чуть обниматься не кинулся.

Испустив весь пар благодарностей, продолжаю по теме:

– Проклятие начало действовать при касании к посылке. Причём моментально! Сапа пропал, а родителям как память отшибло. И знаешь, всё бы ничего, только с недавнего времени разрушительная суть начала себя показывать.

Умолкнув, я погрузился в раздумья над озвученным, кусая губы. Само-собой встретил фиалковый взор Вероники, полный сочувствия и понимания.

Продолжаю рассказ:

– Агния вспомнила, что перед появлением... то есть заселением, – поправился я, – возникает особое чувство возможности оттянуть пересменку… можно, как бы задержаться. Она не воспользовалась этим, а вот Сапа слегка поддался и появился на день позже.

Вероника выслушала с интересом, вижу, как лучатся глаза.

– Важное уточнение, Матус. И я уже сложила кое-какое мнение, давай поделюсь?

– Конечно!

– Это проклятие, – взялась говорить девушка, вставая, – несколько обескуражило меня. Удивительно, что в наше время, пропитанное техникой, словно ремонтный цех мазутом, можно такое вообще встретить, – прошлась она от стены до стены. – Я склоняюсь к мысли, что это месть. Причём, не отдельному человеку, а целому роду. Догадываешься, о чём я?

Вероника приподняла бровку и остановившись.

– Что Волох – маги? – высказал я смутную догадку.

– Именно. Только вернее – наследники. Я бы почувствовала, если бы они осознанно использовали Силу. На территории дома всё так буйно растёт скорее стихийно, можно сказать инстинктивно. И, кажется, даже догадываюсь из какого рода.

– О, расскажи! – воскликнул я.

– Агатовый, скорее всего,– произнесла Вероника в глубокой задумчивости и снова начала прохаживаться по комнате.

– Основатель рода – Агат Зигрийский, прозванный Туманным. Довольно интересный человек был, если судить по летописям. Конечно, многое могли приписать, но способности у него были незаурядные. Его род просуществовал около двух столетий и угасал ещё около пятидесяти лет. Считается исчезнувшим, но, судя по эффектам с растениями…

Я с ожиданием заглянул в затуманившиеся глаза девушки. Вероника быстро пришла в себя и улыбка расцвела во всей красе.

– Вот такие соображения, Матус. Что думаешь?

– Уверен, что ты права! – охотно ответил я.

– А вот я пока нет, – отозвалась она, вновь присаживаясь. Мы напротив друг друга и это напомнило о прошлом, где кабинет, кофе и Председательница. – Прости, я никогда этого не делала, но сейчас прочла твои мысли – давай сделаю кофе?

– Что?! – удивление во мне плеснуло волной. – Ты и такое умеешь?!

Девушка скромно отвела взор и отвечает:

– Умею, но это первый раз и то случайно, обычно я таким не пользуюсь, – поведала дочь рода магов. – Так, как насчёт кофе?

– Да ладно – такой разговор важный, а я с хотелками… Потом лучше! – подкрепив кивком, ответил я.

– В качестве исключения, просто ради показательной части – смотри! – сказала Вероника и, в конце, повела кистью. С лёгким шипением-хлопком и запахом жвачки, на столе появилась парящая чашечка. Спустя секунды ноздрей коснулся кофейный букет.

– Офигеть! – прошептал я, не в силах даже шевельнуться. Губы двигаются сказать ещё что-нибудь, да только горло подвело.

– Прошу, Матус, угощайся, – услышал я звук божественного голоса и тут же ощутил свой.

– Ух! Это просто нечто, Вероника! Как такое возможно, ведь физика и всё остальное?!

– Ну, раз ты спрашиваешь, то слушай – однажды я задалась целью освоить материализацию. Нам это намного легче делать, чем, например, тебе. Имею ввиду детям магов, – пояснила девушка. – В потенциале могут все, но осваивают единицы и чаще всего – это маги.

Я кивнул, хорошо понимая сказанное.

– Исходя из этого, к чашечке кофе я пришла быстро – рисинка, кусочек бумаги, потом лист и сразу чашка. Объясняется выбор просто – идти готовить далеко, а тут раз и готово. С того времени я больше не тренировала материализацию на других предметах, поэтому умения скромные, в общем-то.

– Да всё равно круто! Я вот совсем простой уродился – без особых предрасположенностей, – откровенно сообщил я.

– Матус, все мы разные, но по сути равны. Просто уникальны каждый в своём, – произнесла Вероника мягким и приятным голосом.

– Спасибо! – радостно откликнулся я. – Ты во всём отличница! Что ни возьми, даже магия у тебя хорошо получается.

Вероника в смущении потупила взор и чуть помолчав отвечает:

– Я благодарна за такую оценку, Матус. Не в качестве противоречия, а для прояснения, нужно всё же сказать, что если ты посмотришь на предшествовавшие действия, по каждому пункту, где считаешь меня лучшей, то найдёшь там восемьдесят процентов труда и лишь двадцать – задатков, – с некой грустью поведала девушка. – Конечно, нельзя не отметить, что природа и родители наделили меня прекрасными талантами. На примере отца я научилась оберегать здоровье, понимать принципы работы человеческого организма в целом и систем органов в частности. Это, в свою очередь, добавило немного потенциала в развитии.

Я слушаю во все уши и смотрю так, как даже дозорный не всматривается в ночь. Кофе пока забыт, а Вероника продолжает:

– Важно понимать, что если паразитировать на организме, травить его или изнемождать, как говорит папа, то это в любом случае приведёт к страданиям. Природа не терпит одностороннего контакта. Всегда симбиоз, всегда взаимодействие. Может показаться, что маг способен периодически подлечивать себя, продлевать жизнь и если его на химический завод, в самую ядовитую атмосферу поместить – выживет без последствий. Но, нет, такого не бывает. Всё справедливо.

Тишина возникла звенящая, да такая, что мысли мигом сбежали из головы. Сейчас всё будет лишним, ибо Вероника сказала сильно и ёмко. Сижу в восхищении и даже оцепенении.

Только спустя время, наконец, исторгаю:

– Очень впечатляюще, Вероника, я словно у мудреца на уроке.

– Это не моё – папа объяснил, – рассмеялась она и последнее напряжение схлынуло.

Я подхватил и мы вместе взялись хохотать. Тут уж и кофе пришёлся к месту. Делая глоток, с радостью отметил новое в образе Вероники. Я не веду дневника, куда бы вносил новые штрихи о личностипредседателя. Не как археологу или кладоискателю, что радуются находке после тяжёлых поисков, а подобно служителю культа, мне открываются новые грани веры и мира. Я просто фанатично увлечён и лишь наблюдаю, а Вероника, в торжестве щедрости, одаривает новыми ракурсами на себя.

Тем временем разговор продолжается и я выступаю:

– Значит месть?

– Как вариант, – отметила Вероника. – Просто, даже если рассуждать в этом ключе, то за что? Туманный был хоть и нелюдимым, а это одно из частых наших качеств, – посмеялась девушка, – но людского не чурался. Много участвовал в общественно важных делах. Это из летописей видно, причём, источники разные. Да и отецрассказывал кое-что. Думаю, речь идёт о мести магам, а точнее Императорской Ложе.

Я с округлившимся глазами спрашиваю:

– Типа есть и другие ложи?

Вероника заливисто рассмеялась, прикрывшись рукой.

– Были, Матус, в далёком прошлом, и не одна, – рассказала она. – Ещё существовали анклавы, гильдии, группы и много одиночек, по большей части самоучек. Этих до сих пор можно часто встретить в обществе – один лечит, другой судьбу предсказывает. Но, конечно, такое проклятие мог наложить либо гений, либо группа.

– Существующие сейчас? – осторожно уточнил я.

– Не знаю, Матус. Есть вариант хроно-отложенного искусства, но это просто дико сложно. Сбрасывать со счетов не будем, но рассматривать следует более вероятные. И вообще – не будем гадать.

Я с удивлением воззрился на магистра:

– Это почему?

– По ряду причин, – спокойно отвечает Вероника. – Во-первых, сейчас важно снять проклятие, во-вторых, это не наша задача. Вопросами наличия лиц или групп, занимающихся оперированием, так называемыми, потоками магии, что причинят или причинили ущерб Империи, занимаются другие люди, а нам нельзя. Это может быть очень опасно.

– Фух! – издал я натужно. – Мир так быстро расширяется, что уже неуютно как-то. Выходит, Симфония эти процессы держит под контролем, но не афиширует?

Вероника посмотрела с теплом и пониманием.

– Прости, Матус. Мне очень скорбно, что ты оказался втянут во всё это. Но даже я не смогла бы заметить эффект от этого проклятия, а ты смог. Это очень важно, в том числе для Симфонии.

– Спасибо, Вероника! – с чувством произнёс я, ощущая пробуждающуюся волну уверенности и суровой силы внутри. – Я готов служить Империи до последнего вздоха.

– Очень надеюсь, что большего, чем сейчас, не потребуется, – тихо проговорила девушка.

Глава 3

Мы наметили план действий, где, понятное дело, Вероника заняла главную роль. Мне же нужно будет организовать наше первое совещание втроем. Причём, лучше всего здесь, дома у Вероники. На своей территории маг может значительно больше и лишь высшая школа этого искусства позволяет ощущать себя “дома” везде, как сообщила мой клубный и настоящий магистр. Иссин Георг, например, почти достиг этого уровня, а Вероника пока ученица.

Мы спустились вниз, в зал приёмов, потому что после таких головокружительных открытий голод взбунтовался и взялся урчать в желудке. Вокруг царит торжественная атмосфера, умело украшенная тысячами лучиков солнца, дающих на стенах разномастную палитру. Это витражные окна чудят над игривым светом светила. Лишь боковые нефы сохраняют мягкий полумрак. От разговоров разбегается эхо, теряющееся среди многих панно, картин, гобеленов и ниш. Сначала ароматами, а позже и вкусами, нам посчастливилось дополнить изыск помещения.

Как и рассказывала Вероника – кухня у них первоклассная, радующая разнообразием блюд. Оголодав, словно волк в лютую зиму, я смаковал каждую ложку и кусочек, доносимые ко рту чуть ли не дрожащей рукой. А после того, как сытый организм позволил эстетическому началу, на время оттеснённому из мысленного пространства, выбраться наружу, мы вкусили прекрасный кофе, строго председательский.

По ходу приятной беседы, скользящей вдоль простых тем, мысли возвращаются к моей роли и я думаю, что Агнии будет очень интересно в имении семьи Иссин. Здесь всё производит самое, что ни есть, сильное впечатление. Конечно, хотелось бы рассказать девушке всё – про Веронику и прочее, но нужно быть осторожным. Только после магического сканирования проклятья станет понятно с чем конкретно мы столкнулись. Ради безопасности брата и сестры Волох, будем соблюдать секретность.

Наговорившись, особенно в преддверии возвращения в школу, мы попрощались. Счастливый и с благодарностью в сердце я отправился домой, перебирая, словно ребёнок игрушки, самые прекрасные моменты последнего времени. Душа растворилась в благодати.

Спустя положенное время на игры и комиксы, я решил начать продвижение по намеченному плану. Просто позвонить и пригласить Агнию на анализ проклятия как-то не решаюсь, поэтому поступлю иначе – напрошусь к Светлане, когда они будут вместе рисовать. Сестра Сапы очень обрадовалась звонку, да и у меня потеплело в груди. Её голосок всё такой же звонкий и мелодичный, с моментами перехода на волнующий бархат. Мы взялись болтать, тем паче рассказать было чего, а я сам не заметил, как пригласил таки Агнию к Веронике. Девушка легко согласилась. В довесок ещё и к Светлане напросился.

К огорчению – скоро будет замена Агнии на Сапу, поэтому если не прямо сегодня или завтра ехать к Веронике, то встреча перенесётся на пару недель.

Весёлый разговор вскоре кончился. За окнами комнаты угасает день, почти осеннее солнце устало клонится к горизонту и раскрашивает мир в жёлтый. Ружияр, как ещё полный сил бегун, выхватил эстафету и зажигает свои огни, готовый смело разгонять грядущий мрак. Впервые подумалось об остальном мире, что существует за пределами Симфонии. Империя занимает позицию невмешательства в дела других стран, полностью ориентируясь на себя. Книги по истории и географии уделяют довольно мало внимания иным народам, вскользь касаясь их существования. Мы легко обеспечиваем собственный суверенитет, а моё общее впечатление от другого мира – чуждый. Надо будет Веронику расспросить об этом.

Следом за Ружияром и я включил свет, выхватывая укрывшиеся темнотой предметы обстановки: кровать, рабоче-игровой стол с открытым ноутбуком, полки с редкими книгами и многочисленными томами комиксов. Зеркальный шкаф, хранит мой не особо обширный гардероб, что вырос до нынешних размеров лишь благодаря маме.

Хорошо, что родители теперь дома, всё же семья это надёжный тыл, без которого любые затеи на фронте намного тяжелее выполнить.

Спустился вниз и мы взялись кофейничать в уже родной гостиной. Мама, правда, воздержалась, предпочитая свежий сок. Всё же кофе не совсем полезный отвар, для матери в положении.

Остаются считанные дни до учёбы и лишь пара перед появлением Сапы. Конечно, вчерашний разговор остался тёплым воспоминанием оживлённый щебетаниями его сестры, только я действительно хочу повидать ещё и Агнию. Мы договорились о встрече у Светланы, как бы подразумевая, что я позвоню и сообщу ей об этом. В личных сообщениях удалось получить только короткое “Ладно!”. Я натянул любимые карго-штаны, надел майку с медведем и рванул в гости, оседлав своего “мускульного” двухподвесного красавца.

Кристальный воздух оказался чуть ли не холодным, на удивление сильно остыв за ночь, я даже пожалел, что не надел балахон. Организм отозвался зарождающимся огнём, когда я взялся вминать педали, стараясь выжать из ног всю прыть. Она неизбывно пробуждается, стоит сесть на велосипед, только хватает ненадолго. Спустя минут пять стало жарко и теперь прохлада даже желанна.

Трудно передать, насколько приятно видеть милый образ Агнии, ибо, как известно, слова –лишь отзвуки мечты, а ожидающая меня девушка есть прообраз любых мечтаний.

Сегодня она в желтом сарафане чуть ниже колен, что украшен рисунками осенних кленовых листьев. Сверху вязаный жилетик приятного коричневого цвета, с большими пуговицами. Кисти покрывают тонкие бархатные перчатки, тоже в осенней гамме и мне по душе сей выбор, ведь эти руки – инструмент Бога! На ногах плотные белые колготки, прячущиеся в бежевых кедах. Завершают прекрасный и чарующий облик волосы в косе.

– Привет! – звонко воскликнула она, пока я подбираю эпитеты, чтобы выразить чувства.

– Д-доброе утро, Агния! Очень рад вновь увидеться и восхищён нарядом, – признался в я итоге.

– Правда?! – проговорила она, зардевшись.

– Знаешь, если бы в Симфонии справляли праздник осени, ты безусловно бы стала его Принцессой.

– Хи-хи, Матус, спасибо! – прыснула смехом она. – Тогда я буду стараться не подводить Императора.

Лицо Агнии приняло умилительно-серьезный вид и я, не выдержав, расхохотался. Она забеспокоилась уж не усомнился ли в честности намерений, но я только похвалил и успокоил.

Вскоре мы прибыли под взыскательный взор серых глаз Светланы, что тоже изменилась, только не могу сказать в чём точно. Возможно это моё отношение к ней преобразилось – ещё бы, ведь она сама Сабрина Григ! Всё такая же худенькая и высокая. Нахожу сходство с распространённым типажом в комиксах, только волосы пепельные.

– Мы ничего плохого не делали, Света! – скорее сообщил я, пытаясь смягчить остроту её взгляда.

– Хм-м, – протянула девушка. –Не знаю, не знаю… Чего вот только ты припёрся, Матус?

Вопрос риторический и я смиренно жду смены гнева на милость.

– Заходите! – отступила Светлана, не глядя на совсем смутившуюся Агнию, что бывает здесь почти каждый день. – Вот ты дурень, Матус, не понимаешь простого – это, – показывает в сторону двери в комнату, – моя берлога и чтобы туда могла ступить нога мальчишки, нужно приводить её до состояния комнаты. А это трудно, понимаешь?!

Я с трудом сдерживая смех, отвечаю:

– Ну, Света, я же твой хомячина! Сабрина Григ – непогрешимый Создатель. Какое положение вещей имеется в твоей комнате – это эталон, а у других плохо.

Светлана вперила такой суровый взгляд, что ощутил себя на льдистой вершине, а кругом бушует буря и рвутся небеса.

– Вот гад! – раздался стрекочущий молниями голос. –Блин, ты что же думаешь, что я своих фанатов за людей не считаю?! Что могу сидеть тут, рисовать, поплёвывая вам на головы, и в уме не держать ничего иного? Хр-р-р! Матус, дам щас как! – уже в шутку замахнулась она и, довольная произведённым эффектом, продолжила. – Что-нибудь хотите? Воду, чай, сок, кофе?

– Я бы поел, а то дома забыл. Спешил увидеть твой обожаемый лик, Света! – выдал я.

Агния прыснула смехом, а побелевшие было глаза Светланы сузились.

– Ладно, хомячина, погоди немного – я приготовлю.

– Эх, – выдохнул я, – только прошу Вас, о создания Бога, в моменты его творческой истомы, никому о том не рассказывайте. Узнают фанаты о подобном и я мертвец! – еле договорил я и мы впали в хохот.

Вскоре поздний завтрак от мастера комиксов был готов: обжаренные в кляре кусочки козьего сыра и лёгкий овощной салат. Но заставил желудок прильнуть к рёбрам иной аромат – хлеба в мультиварке! Всё это дало такое сочетание вкусов, что я вознёсся на седьмые небеса и уже оттуда, оглядев жизненный путь, поблагодарил мир за подарок.

На этом моменте жизнь не думала останавливаться и мы пошли к в комнату Светланы. Конечно, после эпической встречи и слов, я невольно впился в обстановку, словно бы доказывая себе, что хозяйка всё же – эталон. С последнего посещения ничего не изменилось, все те же постеры, фигурки героев, полумрак и мебель. Правда, вернулись на место грамоты в рамки – это редакция вручала за выдающийся вклад. По мне, так всё в комнате служит творческому труду за широким компьютерным столом. Здесь уже явственно образовалось и рабочее место Агнии – для этого надо было лишь переместить кучу фанатского хлама.

Новый комикс уже отправился в редакцию и скоро многие фанаты, в том числе я, смогут исполнить жгучую мечту последних месяцев. Посмотреть заранее отказался.

– Но почему, Матус? – спросила Света. В глазах я увидел сильные чувства и сразу же встрепенулся.

– Прошу, – спешу с ответом я, – пойми меня правильно – этот шедевр, – показываю на превьюшки в папке, – ожидаем мной больше, чем кем бы то ни было. Уверяю!

– Так в чём же дело тогда?! – воскликнула комикс-мастер. Тут даже Агния с интересом перевела на меня взгляд.

– Не могу, совесть не даёт, – признался я. – Надо со всеми, хотя бы первую главу…

– Ладно, как хочешь, – уступила хозяйка комнаты.

Неожиданно заговорила Агния:

– Он хорошо сказал, Свет. Это вроде фанатской солидарности, хотя, знали бы они, что Матус тут вытворяет…– возвела очи к небу девушка-ангел.

Светлана замахала руками и воскликнула:

– От твоего “вытворяет” мне жарко становится!

Агния пожала плечами, пока я усиленно запылал щеками.

– Может просто душно тут? Надо окно открыть, – буднично заключила девушка-ангел.

– Точно говоришь, – поспешила распахнуть створки Светлана.

Помимо комикса есть ещё на что посмотреть, причём когда Агния скромно перешла в другую папку и открыла одиноко покоящийся там арт, я чуть не потерял дар речи. Восторг и восхищение наполнили грудь, перехватили горло, а глаза подвели, заблестев от чувств. Всеми миллионами пикселей, мне светит великолепнейший рисунок, тот самый, что в конце “Рассвета”: утёс, дощатая хижина и фигурка мальчика на фоне грандиознейшего действа. Тысячи граней палитры разлились по небу перед самым восходом светила. Небо исто полыхает задевая уходящий фронт ночного шторма, а успокоившееся море отражает это великолепие, разбавляя лёгкой волной.

Я пью глазами этот лукум, нежусь в неге дикого количества красок, робею от воистину потрясающей масштабности картины и, в конце-концов, теряюсь в догадках, как это можно было нарисовать?..

– Сапа, мой восторг невозможно передать, я умер и возродился… –закончил я, обратив весь поток чувств на создателя арта.

Света, шмыгнув носом отвернулась, буркнув что-то насчёт меня, а вот Агния растерянно пытается ответить. Я с трудом собрал свою душу, что разлетелась, словно после взрыва Вселенной и устыдившись неумеренной эмоциональности, заговорил:

– Ух, ну меня что-то занесло! Извиняюсь, всё эта впечатлительность.

– Матус, я не обижаюсь, – наконец заговорила Агния, – просто так старалась оправдать твои надежды, даже вот, – показала она болячечку на боку указательного пальца, – натёрла об перо. Но после такой реакции, мне даже стыдно – достойна ли я такого? Достаточно ли старалась?

Мы с Агнией сидим рядом и Света, разрыдавшись в голос, сгребла нас голова к голове и давай реветь. Я ощутил такое глубокое родство, что готов клясться в верности навечно. Конечно, вскоре мы уже смеялись сквозь слёзы, а в душе цвела благоуханная весна.

После столь насыщенных событий, мы предпочли отвлечься на отстранённые, но важные темы. Светлана и Агния обсудили план работы над следующей главой, учитывая то, что сестра Сапы не сможет помогать в течении двух недель. Отдельно девушки отметили, как редактор охарактеризовал рисовку – лучшая! Мы не без гордости посмотрели на Агнию, что раз от раза радует мастерством. Ко всему прочему, издательство уже перечислило аванс за будущую серию и Светлана со смехом пересказала, как Сапа, то есть Агния на самом деле, испугалась такой суммы, хоть и поделенной надвое.

Вскоре попрощались. Света стала Сабриной и принялась за раскадровку следующей главы, а мы с Агнией решили прогуляться. Велосипед взял за “рог” руля и покатил рядом. Привел к набережной, где часто катаюсь – здесь и скамейки и виды. Большая парковая зона прилегает к берегу реки Ружияр, что раскинулась гладью воды на ширину среднего квартала, а за ней высится громада космического линкора империи Симфония. И вот, под сенью деревьев, мы приятно расположились на скамье.

– Хорошо, что ты согласилась поехать к Веронике.

– Ты сказал будет интересно, – прощебетала она.

– А то – очень! – заверил я, показав для верности большой палец вверх.

– Это как-то связано и с проклятием, да? – с милыми нотками вдруг спросила Агния.

– А-э… Нет, с чего ты взяла? – соврал я.

– Можешь не говорить ничего, просто мне приятно, что ты занимаешься этой ужасной проблемой. Спасибо! – трогательно заключила девушка.

– Да не за что пока. Хочу скорей освободить вас с Сапой, – с ощущением грусти ответил я.

Мы единодушно посмотрели на высящиеся вдали дома, на фигурки людей на том берегу и белый катер мчащийся влево. Волны от него скоро дойдут до ближайшего к нам берега.

– Ты наш спаситель, Матус. Я верю, что у тебя получится, – и не давая мне опомниться, продолжает, – Сапа будет завтра, так что в школу вместе пойдёте. В каком он клубе?

Я хоть и тугодум, но намёк понял и взялся рассказывать про “Рыцарей Сети” всё, что знал. Внешне старался сохранять спокойствие и обыкновенный вид, но после таких слов всё перевернулось – готов горы свернуть, но проклятие снять.

Глава 4

Основные дела до выхода на второй триместр сделаны, впереди ещё два дня и я решил посвятить их любимым занятиям. Тем паче, что новая история Сабрины Григ “Монолит Судеб” выходит как раз перед первым учебным днём, а Светлана написала, что попросила издательство отправить мне экземпляр журнала курьером. Прям эксклюзив и я засыпал её восхищёнными благодарностями.

Вновь вечер и уже стемнело. За окном осенний природно-городской оркестр, более спокойный и сдержанный. Вдруг звонок. Регина –старкоординатор:

– Матус, добрый вечер.

– Привет! – откликнулся я. – Так неожиданно…

– Скоро начало учёбы и тебе, как старосте, нужно подготовиться.

Я чуть ладонью по лбу не хлопнул и тут же отвечаю:

– Да, конечно. Слушаю…

Регина перечислила всё, что нужно сделать, рассылки расписания уроков и прочее, и попрощалась. Я быстро подсчитал время и понял, что на завтра планы на первую половину дня меняются – буду выполнять поручение, потом на веле покатаю, а уж после игры и комиксы.

Возникла идея и понесся вниз. С порога в гостиную,обращаюсь громким голосом:

– Па-а-ап, ты не занят?

Родители сидя на диване смотрят какой-то фильм с ноутбука. Папа, вдобавок, маме живот поглаживает.

– Хах, работа мне нравится, конечно, но не настолько, – рассмеялся он. – Что-то хотел?

– Да, – отвечаю я, подходя. – У нас есть возможность купить мне акустическую систему и лучше со звуковым модулем?

Родители переглянулись, улыбнувшись шире. Папа продолжает гладить кругленький живот мамы.

– Очень даже есть – Георг начислил нам авансом годовую зарплату, помимо ежемесячной! – поделился отец радостной новостью. – А что за модуль?

Я взялся расписывать преимущества музыкальных плееров, могущих служить также и внешней звуковой картой. Тут уж папа сам понял, что и наушники бы, потому к себе я пошёл с улыбкой до ушей и отцовской банковской картой – оплатить онлайн покупку. Стоит всё это добро очень весомо, но и звучание соответствует.

На радостях прыгнул в кресло, быстро на нужный сайт через закладку и скорей оформлять заказ. Трёхмерные модели ласкают глаза и я с нетерпением предвкушаю, когда они окажутся в комнате.

Голод ожидания удалось унять только отвлекшись мульт-адаптацией свежего комикса, что сокрушила мою осознанность. Даже с экрана ноутбука и старыми колонками, но с просто дико динамичным сюжетом, удивительно прекрасной рисовкой и талантливейшей работой режиссёра – я не мог оторваться, переключаясь от серии к серии. Жаль, что их пока пять вышло. На одном моменте едва не вскочил с аплодисментами.

Потом в дело вмешался организм и скорым маршем отправил спать, с поправкой на гигиену.

Кручу педали, ощущая, как отлично работают механизмы велосипеда. Из простых мониторных наушников звучит ритмичная музыка. В такт усилиям ног переключаю передачи, набирая скорость и подлетаю на бугорке тропы в парковой зоне. Снова на пониженную передачу и новый разгон.

Встретил знакомых велосипедистов, что тоже гоняют на двухподвесах. Как и в прошлые разы, мы часа два изводили ноги, куролеся по обширной территории парка. После посидели на скамейках. Попив я ринулся домой, ощущая, как сила опять рванула по жилам. Вдруг привезли акустику?!

Взгляду первому удалось впитать совершенство покупки, где лакированные части из дерева переходят в пластик и ткань. Потом уж пришёл острый запах техники, пока наслаждался от прикасаний к качественно упакованным вещам. И лишь слуху только предстоит окунуться в удовольствие звука.

На первое время, я просто расставил колонки по периметру комнаты. Они до серьезности велики и престижно хвастают наличием динамиков высокого и средних диапазонов. Монстра, что способен заставить трепетать каждый атом в комнате – сабвуфер, я поместил под стол. Конечно, можно будет потом и колонки на стены к потолку, и кабеля эстетично в кабель-канал, но пока и так сойдёт. Я уже спешу подсоединить плеер к ноутбуку и установить драйвера.

Всё установилось быстро и первая для меня, в таком качестве, мелодия заструилась из колонок. Я увеличивал громкость, настраивал эквалайзер, а уши с наслаждением ловили каждый децибел, с великой осторожностью донося величественную симфонию до сознания.

Что и говорить – последний день каникул ознаменован комиксом “Монолит Судеб” от Сабрины Григ. Всё остальное имеет пока второстепенную важность. Сижу в комнате и жду приезда курьера, как посланника Богов.

Звонит Светлана:

– Здорова! – говорю я.

– И тебе. Ну, прочёл?! – с явным нетерпением спрашивает она.

– Нет, блин! – досадую я. – Не привезли ещё.

– Вот ведь бездари! – вознегодовала Света. – Обещали к одиннадцати.

Я глянул на часы – уже пять минут как. Тут звонок в дверь дома.

– О! Свет, приехал кто-то, я побегу!

– Ага, потом звони сразу, как прочтёшь! – наказала она.

Бегу вниз, а там уже мама приняла драгоценный груз. Путь назад мелькнул незаметно, бухаюсь на кровать и, наконец, разворачиваю посылку. Новый сериал Сабрины на обложке еженедельника! Красивые средневековые герои с выраженной мужественностью и женственностью, на фоне поля битвы и некого каменного сооружения, уходящего ввысь. Наверняка это и есть Монолит Судеб.

“Уже давно в Земноморье поселились смерть, страдание и ужас. Люди и природа стонут под гнётом, что по слухам вызваны каменной стелой, прозванной Монолитом Судеб. Стоит он окружённый полчищами чудовищ, с самыми страшными – потерявшими душу людьми. И тёмные реки, и дремучие леса, и туманы с болотами – это ждёт героя, что отважился бы разгадать трагическую загадку…”

Описание сопровождается пейзажами Земноморья, пропитанными страданием насквозь. Всматриваюсь в каждый штрих, словно ювелир в уникальный камень. Нутро трепещет от великого мастерства художника – Агнии. Сколь ясно видна скорбь на лицах, в тоже время виден огонь несломленной воли в глазах, и как чутко природа реагирует на ползущий по сёлам мрак. И главный герой – Ингварь, что пестовал воинское умение с детства, впитав дух и последние силы народа. Он – воплощение надежд и веры, он смотрит из-под суровых надбровных дуг так, что руки селян тянутся к припрятанному оружию, а враги прячутся в логова.

Набрать Светлану получается лишь со второго раза. Выдыхаю в микрофон:

– Потрясающе!.. Свет, ты взяла меня за сердце, ум и душу! Жду продолжения всем естеством! А рисовка – вне категорий, недосягаемый уровень.

– Уф-ф, спасибо, успокоил! – отвечает она. – Я уже так запарилась пересматривать и перечитывать, что была ни в чём не уверена. И ты прав – Сапа меня спасла, даже не знаю что бы делала без неё. Молодец, что организовал всё. Считай, твой вклад тоже есть, и большой.

Конечно, мы ещё всё обсудили и я с разных сторон рассказал, каков “Монолит Судеб” на вкус, но слова Светланы легли на плодородную почву – мысли ведь были, а не зря ли вмешался? И без того нагруженную Агнию привлёк… И вот, “твой вклад тоже есть” – чувствую радость сделанной работы. Надо ещё раз перечитать.

Глава 5

Новый триместр это новый виток учёбы и связанных с ней событий. И экспедиция, и новое качество Вероники, и проклятие – очень важны, но в учебе тоже нужно очень постараться. Старшая школа, а особенно Бастион – это предел педагогического мастерства страны, важнейший инструмент воспитания молодого человека, помимо семейного. Всё это вписано в общую концепцию развития империи и неделимо. Поэтому я решил преуспеть везде.

Первый учебный день полон уроками сверх обычного, сохраняя при этом лёгкость в плане учёбы. Мы получаем расписание, встречаемся в клубах и повторяем основные моменты изученного в прошлом триместре. Ну и, конечно, нас полнит радость встречи, ведь долго не виделись. На переменах метаюсь по делам старосты, да так, что Сапа едва сумел перехватить:

– Здорова, ещё раз! Есть минутка?

Я как раз думал к Веронике зайти, но раз такое дело, отвечаю:

– Привет! До следующего урока свободен.

– Чот даже не пообщались толком, да? – сказал Сапа.

– И то верно, – ответил было я, но заметил некую грусть у друга, – давай куда-нибудь пойдём после уроков? Мне Бризмарт, конечно, ближе, но и Тоннель подойдёт.

Одноклассник заметно повеселел и подкрепляя кивками, говорит:

– Это было бы наикрутей... то есть круто! – неожиданно поправился он. – Пошли в Бриз, там и поболтаем обо всём.

– Ага, договорились. Только ещё в клубы зайдём,– ответил я и мы пожали руки.

Уроки быстро кончились. К Веронике я так и не попал, только сообщение написал с приветствиями и новостями об Агнии. Получил ответ, причём с маленьким смайликом. Вероника их обычно не использует.

Теперь надо в Трисмегист. В силу того, что у нас всех есть ключ от комнаты, я стал оставлять велосипед там. До парковки идти далеко. Привычный путь к отстоящему от Бастиона зданию старой библиотеки, я преодолел в мыслях о том, что наша комната самая большая, в сравнении с другими клубами, гнездящимися там же. Центральное помещение, понятное дело, никто не отдаст, а вот остальные подсобки уступают нам почти вдвое. Помню, как первый раз искал вход, что по сути является чёрным для библиотеки и потому сзади. И этот коридорчик между забором и библиотекой, утонувший в тени высоченных дубов, создаёт вид входа в логово контрабандистов. Вдобавок, с двух сторон кусты-охранники неприхотливого растения.

Погрузиться в воспоминания о ставшем милом месте, мне не дал какой-то парень – бастионовец, кажется, что встречались раньше.

– Привет! – первым вступил я, хотя тот и не порывался. – Ждёшь кого?

Светловолосый незнакомец уже полностью развернулся. Высокий, немного худоват, во всяком случае так показалось, судя по тому, как лежит форма. Да и выглядит угловато, даже лицом, губы хоть и мясистые, но бледные, нос чуть вздёрнут. Я заглянул в водянисто-голубые глаза, ожидая ответа.

– Нет, я в клуб хочу вступить, Трисмегист, – ответил он со срывающимися нотками.

Я решил не обращать внимания на бестактность и, улыбнувшись, говорю:

– Меня зовут Матус, я заммагистра в Трисмегисте, – договорил я и протянул ему руку.

– Стриж! А разве не Журавль зам? – вновь добавил он дёгтя, но рукопожатие принял.

– Уже нет, – удивительно для себя, сказал я с металлом в голосе.

Захотелось смягчить ситуацию:

– Передал чин мне, а сам уже мой заместитель. Незаменимый, стоит отметить.

Лицо Стрижа дернулось молниеносно, а после он вдруг улыбнулся и заговорил:

– Очень приятно, Матус. Извиняюсь, что грублю – нашло прям нечто на меня. Разреши вступить в клуб, а?

Пришлось гордыню усмирить – чего это она, даже не знаю… Вновь улыбнулся и постарался стереть неприятный осадок.

– Ладно, забудем. Что касается вступления, то хоть и нет набора, нам надо всем собраться и подумать. Вон, кстати, изотопы идут..

Я помахал рукой надвигающимся братьям, настолько великим, что перекрыли весь проход, выстроившись в ряд. Соломенные шапки волос всё так же желты, носы – картошками, а глаза обжигают ультрамарином. Моя улыбка обрела уверенность и мы радостно обнялись с каждым из братьев. Представил им Стрижа, пояснив ситуацию. Ребята тут же заявили, что не против и чуть не пришибли парня, похлопываниями по спине.

Первый сбор Трисмегиста, конечно, лишен такой важности, как первый учебный день, но в свете претендента на вступление мы оставили дурачество и даже частично шутки. Расселись. Нос радуют знакомые запахи книг, деревянных шкафов и старины.

– Матус? – обратился Журавль, согласуя начало обсуждения. Я кивнул. – Нам важно понять, чем мы сможем занять Стрижа? Фронтовиков у нас хватает, штабист тоже есть, снабженец и человек-всёводном – уже в клубе.

На самом деле Варг сейчас вновь отсутствовал – загрузили учёбой, может вырвется, но позже. Журавль продолжает:

– И целых три руководителя – меня вообще можно было бы сократить, в рамках оптимизации, – заявил мой зам серьёзно. Я шутливо погрозил пальцем.

– Пошутил Журавль, но все поняли, что лишнее звено – Матус.

Ребята, хоть и посмеялись, но глянули так, что на душе потеплело.

– Так что, – итожит Журавль, – я не вижу возможности принять тебя, Стриж.

Лучше бы я не смотрел на парня в этот момент – лицо обрело свою жизнь и показало несколько неприятных чувств и эмоций подряд. Но если представить себя на месте Стрижа, то можно понять.

– Да ладно, Журавль, – решил я вмешаться, – давай на испытательный возьмём, глядишь и занятие сыщется.

Наши взгляды с Журавлём пересеклись – вижу, не хотел принимать новенького, впрочем, он тут же смягчился и кивнул, а Стриж уж вторит:

– Да-да, примите меня, хоть ненадолго, вдруг пригожусь.

Изотопы хохотнули, Гаврила совсем сжалилась и Журавль оставил сопротвиление. Решили принять. Я произнёс приветственную речь и отпросился – Сапа уже написал, что ждёт у ворот. Мысли о какой-то неясности в ситуации быстро выветрились из головы, и к моменту подъезда на велосипеде к месту ожидания, перестали тревожить.

В дневное время, Бризмарт выглядит ещё более технологично –тёмно-графитовые стекла, за которыми снуют кабинки лифтов, а геометрически точная архитектура высотки и прилегающего участка, порадовала бы перфекциониста. Первые четыре этажа занимают досуг и развлечения, остальные – жилые. Нам нужна кофейня, либо закусочная. Пока отгоняли велосипед на парковку, предоставил выбор более осведомлённому Сапе:

– Самое крутое здесь, – подхватил он тут же, – “Лепестки Сливы”. Там выбор блюд из морепродуктов самый широкий в Ружияре.

– А если попроще что-нибудь? – поинтересовался я.

– Ну-у, ты прав – счёт у них от двух тыщ, – скорчил он недовольную рожу. – Хотя я бы мог оплатить – Агния оставила карточку, говорит пользуйся, если что.

Я глянул на моего простого друга, хоть и без году неделя, но верю ему, как себе. Сейчас хочет угостить меня за деньги, что сестра-художница вдруг заработала на комиксе и не знает куда девать. Сердце трепещет от осознания её заботы о брате, но и потратить их я не могу.

Улыбнувшись, вру:

– Прости Сапа, живот что-то на рыбу и прочее пока не очень реагирует. Может, кофе и сладостей?

Тот сразу нашёлся:

– Всё-всё, тогда нам нужно в “Аромат” – лучше в Бризе нет! Чек минимальный, кофе хороший, а сладкое в пример многим!

Я с готовностью пошёл, успокаивая совесть насчёт вранья. Надеюсь, результат оправдает небольшой порок.

“Аромат” порадовал уютом и оправдал название. Это маленькая, стилизованная под домашний интерьер кофейня. Мы сели за барную стойку, бариста быстро приготовил напиток, выслушав пожелания, а крохотная девушка вынесла пирожные.

– Ну, я вообще-то просто хотел пообщаться. Мы ведь планировали, что покажу тебе Ружияр, всё самое наикрутейшее,– прервался он на кусочек вкусного пирожного. – Так что даже хорошо, что сегодня решили пойти.

– Ага, точно говоришь, – пробурчал я с набитым ртом. Проглотил. – Только некоторое время я не смогу исследовать город – родителям надо будет помогать, – вновь соврал я, чтобы пока не тревожить друга подробностями, – а потом давай!

Мы сделали по глотку и я решил уточнить:

– Но неделька ещё есть.

– Всё, как скажешь! – ответил друг, поправляя окрашенные в чёрный волосы. – А что там с проклятием, чем могу помочь?

Я было хотел в привычной манере успокоить друга, но пришла другая мысль.

– Вообще-то да! Помнишь, ты писал в дневнике о неком таком чувстве, будто выплываешь? Ну когда замена ещё…

– А-а, – почти сразу вспомнил Сапа, – конечно, было такое.

– Постарайся не экспериментировать, а сразу рвись выплыть. Прям резко! – добавил я.

– Ладно, сделаю, – участливо отозвался друг. – А что это вообще?

– Мы пока точно не знаем, но есть подозрения, что Агнии может быть плохо из-за этого, – дорисовал я словами задумку.

– Всё-всё! Тогда буду мгновенно просыпаться! – пообещал Сапа. – Знаешь – это так наикру… круто, короче, – вновь поправился он, – что ты нам помогаешь. Спасибо!

– Пожалуйста! Я надеюсь на самые лучшие результаты.

Чувство душевной близости возникло в груди. Сапа – мой друг и я имею причину в квадрате, чтобы снять проклятие.

Дальше разговор, понятное дело, перешёл на “Монолит Судеб”. Мне стоило больших усилий не рассказать о знакомстве с автором. Мы поделились переживаниями и перешли на обсуждение других ништяков и “наикрутейших штук”. Домой я вернулся, когда уже смеркалось.

Глава 6

Началась учёба, удивительно быстро войдя в обиход и не вызывая особых затруднений. Больше меня заботит Трисмегист и формат существования клуба, в рамках изменившейся меры понимания его задач. Я ведь рассматривал их, как увлечение и любопытство, а на деле оказалось, что мы и вправду оккультный клуб с действующим оккультистом во главе. В этом свете иначе воспринимается поиск древностей, где моё отношение совсем не соответствовало требуемому, в отличии от ребят. Нужно с Вероникой это обсудить.

Долго вопрос в режиме ожидания не лежал – председатель сама звонит:

– Сверхзанятой староста Матус, здравствуйте!

Её голос, хоть и с подколом, – играет тонкими струнами души.

– Я Вас приветствую, многоуважаемый председатель, – подхватил я тон. – Трудно передать всю глубину раскаяния, что терзает меня. Если бы Вы сейчас не осчастливили меня переливами своего голоса, то через секунду бы я сам звонил и внимал Вам.

– Ма-а-атус! – воскликнула Вероника. – Ты своим красноречием, когда-нибудь… Так! – обрёл её голос крепость и командные нотки. – Зайдите ко мне, староста.

Я воспылал и с лёгким хрипом:

– Минутку!

То, что от длинной перемены осталась половина уже не волнует, а волнующим стал путь по коридору до знакомой резной двери. Фантазия уже нарисовала Веронику за рабочим столом с грозным взглядом фиалковых глаз. Такой образ рисуется быстрее других, ведь взрослея жесткой среде, какая царит в несущей титаническую ответственность семье Исинн, легче простого стать кремнем в женском обличии.

Вероника, в прекрасной форме Бастиона, изящно склонилась расставить приборы на столике. Ароматы её духов, кабинета и кофе, тут же вскружили голову. В обращённом на меня взгляде лёгкий испуг – вошёл без стука, а значит хозяйка кабинета сильно увлечена действием, хотя с её способностями, меня можно было почувствовать ещё на половине пути. Фиалковый огонь мерцает, добавляя колдовства моменту. Время мерно продолжило путь и Вероника с улыбкой произносит:

– Вновь ты на входе застыл, хотя и вошёл смелее обычного.

– Если честно, то дабы объяснить это, вновь потребуется красноречие, – признался я, только сейчас находя силы сойти с места. И всё же, спустя пару шагов, остановился в нерешительности.

– Нельзя сказать, что я против, – рассмеялась Вероника и вдруг взяв за руку, потянула за столик. – Садись.

– Вот, что бывает, когда давно к тебе не заходишь – уже и шевельнуться без приглашения трудно, – мято оправдался я.

– Вот и заходи чаще! – хихикнула она. – Угощайся, Матус.

Последние скобы стеснения спали и я принялся за вкусности, попутно нахваливая и прославляя Веронику. Когда она протягивала угощение, я залюбовался кольцами, которых ранее не видел. Первое – изящное, из белого золота с загадочным камнем фиолетового цвета. Это на указательном, а следом – деревянное с рунами. К нему я испытал трепет.

На мой вопрос, магистр отвечает:

– Странно, что вообще заметил, но это и показательно – аномалию с Волох ведь тоже ты обнаружил. Сапфир больше украшает, но надет для маскировки деревянного. В рамках нашего замысла, я предприняла меры подготовки. Папе этого знать не следует, поэтому и маскирую с помощью него, – покрутила Вероника колечко большим пальцем.

Я с удивлением спрашиваю:

– Вообще-то да – почему мы не попросим помощи у твоего отца?

– Много нежелательных последствий будет, – пояснила девушка, помрачнев. – Давай расскажу сначала в чём разница между нашими с папой воззрениями на магию. Он считает, что всё связанное с магией нужно корчевать или подвергнуть забвению. Это даже не сколько его, как мнение Совета. А я считаю правильной позицию предков – медленно выводить магическое оперирование из обихода, сохраняя знания и умение среди хранителей. Раньше так и было, пока в Совете было большинство представителей из кланов или орденов.

Вероника сделала паузу на глоток, я же застыл, как книжный шкаф – слушаю.

– Расскажи мы ему о проклятии – такое бы началось…– возвела глаза к небу девушка. – Папа бы обязательно доложил Совету. Это не ложки гнуть или будущее предвидеть, это – Высшего порядка заклятье. Что, кстати, подтверждает мою позицию: магия – свойство нашего мира, физический закон. И от того, что мы вычеркнем из летописей период её активного изучения – лучше не станет. Нужен постепенный переход от одного уклада к другому, с вовлечением заинтересованных сторон к диалогу. В общем, я подозреваю некий магический орден в совершении преступления над семьёй Волох.

Я кивнул, переваривая очередной уровень информации. Взгляды наши пересеклись и стала понятней ноша, что лежит на плечах Вероники.

– Почему нам не стоит обращаться к Георгу, я понял, но вот ситуация с советом удручает… Ну и ладно – сами справимся! – уверенно заявил я и заметил, как лицо девушки посветлело. – Знаешь, у меня тут несколько вопросов возникло в тему…

– Охотно отвечу.

– Первого апреля, в мой первый день учёбы, я попал в некую ситуацию. Не могу вспомнить деталей, но после неё, как мне кажется, начали происходить странности. Причём с каждым разом время между событиями увеличивалось и они становились менее хм-м… интенсивными. Виделись какие-то тени, сопровождаемые звуками. Как думаешь, что бы это могло быть?

– А сейчас есть? – спросила Вероника, поменявшись в лице.

– Нет. После Докладной Комиссии прекратилось, – рассказал я, заражаясь волнением.

– Можно я тебя прослушаю в магическом плане?

– Конечно! – откликнулся я, порываясь встать. Вероника остановила и поднялась сама, а моя душа вновь возликовала, созерцая её сосредоточенный лик.

Обойдя стол, председатель остановилась рядом, осторожно приложив по два пальца к моим вискам. Я замер в ожидании. Но секунды проходили одна за другой, а никаких ощущений не возникало. Перед глазами, на расстоянии полуметра, стоит Вероника и от такой близости я боюсь пошевелиться. Пуще того, опасаюсь мыслей, могущих оскорбить своей фривольностью, буде девушка их слышит. Только как удержаться от обдумываний, когда живот божественно привлекательной Вероники совсем рядом, а аромат духов возносит к небесам? Я скорей отвёл взгляд на столик сбоку, ибо ни вверх, ни вниз мне смотреть просто нельзя.

От прохладных пальцев девушки стали исходить какие-то волны и я совсем было хотел попытаться их как-то охарактеризовать, как Вероника убрала руки. Но не отошла. Я поднял взгляд, смотреть ей в глаза с нынешнего положения оказалось очень волнующе, дыхание участилось и почувствовал, как кровь вновь рванулась к голове и забухала в ушах.

– Приятно было очнутся на коленях у девушки, Матус? – вдруг спросила она.

Меня как водой окатило, стало стыдно.

– Я-а-а… э-э… как бы, не знаю. Просто так получилось, – сумел ответить я.

– Не доверяю я всяким случайным девушкам, – мягко произнесла Вероника. Потом склонилась, наши глаза оказались на одном уровне, и начала говорить так, что я чувствую её дыхание:

– Если вдруг захочешь полежать на коленях у девушки, Матус, то попроси меня, хорошо?

Время остановилось, мира больше нет. Существует только колдовской, глубокий и яркий взгляд фиалка. Смысл слов только начал доходить до головы, как я зачем-то скользнул взглядом по губам Вероники, и впитав весь их вишнёвый образ, явственно ощутил аромат ягоды.

Очень захотелось узнать, какие же они на вкус, ощутить их мягкость. Я словно со стороны взглянул на себя и испугался, тело вибрирует от пробудившейся силы. Нужно срочно втолкать в свою голову рассудок и обуздать непотребные желания. Нужно потушить разбушевавшееся пламя страсти, превращающее нутро в полыхающий горн. Время очень медленно начало отсчитывать секунды, а я мысленно тушу, топчу и скрываю опаляющие желания, заслоняя их рассудком. Мы ведь говорили о странностях, произошедших в прошлом триместре.

Хочу ли я положить голову на колени Вероники? Кощунственно, ставить вопрос таким образом, ведь нужно спрашивать – а изволит ли великолепная Вероника предоставить мне такую возможность?

Изволит и поэтому я хрипло отвечаю:

– Хорошо.

Она моргнула раз-другой, фиалковый пожар приугас, замерцал привычным таинственным светом и председатель робко улыбнулась, словно прийдя в себя. Взаимный румянец украсил нас, девушка вернулась к креслу и лишь после глотка кофе, произносит:

– Я увидела очень интересный след. В тебя попала так называемая “Истома” – это спонтанное проявление тонкополярной напряжённости нашей планеты. В городах их никогда не наблюдали, да и описываются они, как большая редкость.

Я почти пришёл в себя и со всем усердием решил вникнуть в суть произнесённого, чтобы только не ступать на недавний тонкий лёд.

– А можно как-то иначе описать? – обратился я. – Плохо пока понимаю, что же это такое?

Вероника призадумалась и почти сразу отвечает:

– “Истому” можно сравнить с протуберанцами Солнца. Это сгусток тонкоматериального поля высокой напряжённости. Если маг вдруг окажется в его центре, то сможет солнце потушить ненадолго! Матус, это просто огромная энергия, сжатая в плотный пучок.

– Ух! Надо же! И такая угодила в меня?! – я весь подобрался.

– Именно! – эмоционально заключила Вероника. – Случай вопиюще низкой вероятности, что я даже подозреваю некую Волю.

Я проникся моментом, ведь если дочь рода Исинн говорит, что теряется в догадках, значит случай воистину уникален.

– А-а… я здоров? Истома кроме этих глюков ничего не сделала?

Девушка заливисто рассмеялась, сменяя и у меня серьёзность на осторожную улыбку.

– То, что ты назвал “глюками”, я вижу постоянно. Это проявления тонкоматериального мира. Мы, маги, можем отсекать спектр усилием воли и жить обычной жизнью, но тот мир всегда был и будет.

Я слушал очень внимательно и внутренне выдохнул.

– Что же касается воздействия, то всё обошлось. Признаюсь, я очень заволновалась. Матус, надо было раньше сообщить! – с чувством закончила она.

– Ну, мы же знаешь, скрывали все эти штуки, – откликнулся я, проникнувшись заботой председателя.

– Да, увы, – кивнула она. –В общем, всё хорошо, последствий нет.

– Спасибо, большое! Я прям успокоился. Правда, есть ещё кое-что…

– Говори скорее! – с нервным смехом отозвалась председатель.

– Я задумался об истинной роли Трисмегиста и хочу спросить. Поиск рукописей, артефактов, всего остального – это же важно для тебя и действительно нужно?

– Да, понимаю истоки вопроса. Всё верно, Трисмегист, помимо всех его преимуществ, ищет для меня артефакты – особо запрограммированные, физически плотные, инструменты магического оперирования. Здесь пересекается много всего: любопытство и жажда коллекционера, стремление обезопасить мир и убрать магические мины, а также один важный пункт – обрести могущество. Не хочу подозревать Империю в беспечности, но я часто слышу отголоски сильных магических действ за пределами Симфонии и даже в ней.

Девушка посмотрела немного извиняющимся взглядом и говорит:

– Я не такая уж сильная, Матус. Любой мастер смог бы одолеть не особо растрачиваясь. Папа – да, очень сильный, только Оргус может с ним тягаться, но как ты уже понял, я и от отцовской поддержки часто отстраняюсь. Иду своим путём, а он может быть опасен. Вот и запасаюсь артефактами.

Моё сердце сжалось, обдав грудь трогательной волной, и вновь забилось с утроенной силой. Я обязан поддержать Веронику, раз даже на Георга нельзя рассчитывать полностью.

– Спасибо! – сказал я твёрдо и с чувством. – Теперь я буду руководитьболее мотивировано и правильно, мы найдём столько артефактов, сколько нужно!

Ресницы девушки затрепетали и она отвернулась.

Спустя немного времени:

– Мне трудно выразить важность, Матус, что ты имеешь в моей жизни, – произнесла она и меня сковало смущение. – Только не загоняй ребят там!

Я нервно рассмеялся.

– Хорошо,буду разумен.

– Кстати, – обратилась Вероника, – хочу тебе кое-чего показать и доверить. Мог бы ты ещё приехать погостить?

Была бы возможность сказать “да” ещё до прозвучавшего вопроса – сказал бы.

– Конечно, с радостью. А что?

– Ключ от магической комнаты, а ещё рассказать о каждом из имеющихся артефактов, – вдруг сообщила Вероника.

– Даже так…– опешил я по началу. – Это честь для меня. Когда будет удобно?

– Матус, Матус… это мне спрашивать надо!– рассмеялась она. – Вообще, лучше всего через дня два – папа будет в командировке у западных границ и можно смело всё совершить.

– Договорились! – весело заявил я, вспоминая об ещё одном вопросе. – Слушай, а как обстоят дела за границей Империи?

Председатель оглядела наши опустевшие чашки.

– Тема ёмкая, Матус, давай обновим содержимое?

Вскоре беседа возобновилась, хотя, это скорее монолог – Вероника умеет делать презентации. Нас окружил приятный, терпкий аромат кофе. Кончается второй десяток минут урока, но разговор важнее.

На планете действительно существуют иные социумы. В прошлом, было много случаев бегства имперских подданных за границу. Причём обладающих магическим мастерством – большинство. Симфония занимает огромную часть суши – процентов семьдесят, остальное океан и небольшие территории. Есть множество островов вулканического происхождения, некоторые из которых действующие. На данный момент, согласно закрытой имперской статистике, образований имеющих государственность за пределами Симфонии нет. Строй многих обществ архаичный, с частым уклоном в совсем не приемлемые формы. Торговли и иных отношений ни с кем не ведётся, изучение заграничных обществ в Империи запрещено, а ведение остальной деятельности, за её пределами, рекомендуется сводить к минимуму и должно сопровождаться охраной.

В целом, в политической повестке Империи нет программ окультуривания, захвата или иных форм контакта. В образовательной системе, Симфония подаётся единственным местом для приложения творческих сил и новаторских потуг. Наша, ещё не публичная, приоритетная задача – освоение орбиты Земли, её спутника – Луны и солнечной системы в перспективе. Империи Симфония предстоит стать межпланетной, поэтому вся ресурсная база переориентируется на это.

Всё это я услышал от Вероники, а она продолжает:

– Я буду содействовать целям Империи, хотя не могу сказать, что всё это техническое оснащение мне по душе, всё же магия – это стихийно-природное явление, – выразила чувства девушка и я вдруг хорошо понял их. – Но и говорить, что Симфонию движет ввысь только ортодоксально-научный фактор, нельзя. Почти всё управление идёт от симбиоза укладов. Но в последнее время, меня тревожит возможная угроза из-за границы, хотя Совет считает её минимальной. К слову, твой отец, Матус, кажется курирует проект создания системы безракетного вывода грузов на орбиту, да?

Я с удивлением взглянул на председателя и отвечаю:

– Вроде того, я сильно не вникал пока.

– Попробуй, как-нибудь, донести до Ивера, – с тревогой взглянула Вероника, – что среди обществ за границей Симфонии могут существовать диверсионные группы серьёзного уровня угрозы.

– Хм-м…– озадачился я. – Понимаю важность, но будет не просто без раскрытия тайны магии. Тем более, что начни он планировать меры упреждения, то опять будет проблема с объяснением причин.

– Ты прав, Матус, – поддержала девушка, – и здесь я расскажу о ещё одной задумке. Нам нужно доказать реальность угрозы и при этом взять исполнение на себя. Через папу, скорее всего получится второе, а вот с доказательствами пока никак. Отголоски слышу только я, в силу высокой чувствительности, а вот случай с Волох может стать ключом. Возможно мы выйдем на исполнителей, потом на ковен и там уже папа распорядиться, что ввиду наличия угроз нужно создать отдел безопасности, где мы и будем участниками.

Я восхищённо смотрю на Веронику, едва представляя величину патриотизма и ответственности, что входят в её добродетели.

Понятно, что готов шагнуть с ней хоть в открытый космос, но всё же уточняю:

– Идеальный план, единственное – мы только вдвоём будем в отделе?

Вероника заливисто рассмеялась, но по доброму.

– Нет, Матус, – отвечает она, – Совет направит туда мастеров магии, скорее всего, под руководством папы. Но я его склоню делегировать все полномочия мне.

– Блеск! Я готов участвовать, Вероника! – торжественно заявил я.

Глава 7

Занятия кончились, я пропустил последнее, после чего Сапа вкратце рассказал основное и предложил рвануть куда-нибудь. Я отказался, даже в Трисмегист не пойду, ибо тот вал ответственной информации, что получил недавно, требует обдумывания. Да и случай с “договором” обращаться за “полежать на коленях” меня до сих пор вгоняет в краску. Сапа же вдруг вспомнил о “Рыцарях Сети”, хлопнул по лбу и убежал, сетуя на глупость по пути. Настроение у меня начинало ухудшаться.

Вскоре я уже катился на велосипеде, вращая педали без особого усердия – домой совсем хотелось. Голова вроде пустая, возникают обрывки соображений, но только начинаю обдумывать, как они тают. Всё смешалось: учёба, председатель, Трисмегист, Имперский Совет, заграничные земли… Мир расширился слишком быстро, а мера моей ответственности – нет, хочу всё бросить и предаться безделью… Да, это мысли слабака, но следует признаться себе в них. Если не перед собой, то перед кем быть честным? Я многое взвалил на себя, а хотел лишь любоваться председателем Бастиона, пообещал спасти, но хотел-то просто видеть Агнию счастливой! Куда я лезу, вообще?! Я деревенский парень из Тохи, что приехал в столицу получить лучшее образование… Потолок – хорошая работа и простое житейское счастье, но сейчас ситуация закрутилась, словно змея перед броском.

Вокруг проплывают знакомые дома, пребывая в раздумьях, не заметил как приехал к дому Агнии. Зелень, с вкраплениями осени, что полнит округу, на территории семьи Волох теснима сочной, крепкой и огромной травой. Вспомнился весельчак Сапа, а следом и Агния – милый ангелок. Привиделись её серые озёрца глаз, что ещё недавно смотрели так доверчиво и проникновенно, а губки сказали важные, нужные и значимые слова для любого мужчины. Сказали с такой кристальной честностью и наивностью, что только ради этого момента стоит жить. Больно рванул душу стыд, опалил лицо и уши. Я вжал тормоза, чуть не перевернувшись. С досады щиплет глаза. Кто, кроме меня спасёт их?! Ответ прост – никто! Поэтому, нужно идти, а вернее делать. И нет разницы, как ты при этом выглядишь, достаточно ли эпичности, веет ли пафосом, стилем. Простое и невзрачное дело, доведённое до конца – лучше любого самого громкого и яркого пустоцвета.

Как облачко тумана, вот ещё недавно плотное и большое, но вдруг растаявшее, так и нашедшая было слабость, а после серьезность, растаяли под лучами приподнявшегося настроения. Я уже с привычного ракурса оглядел ситуацию и даже рассмеялся, обратив внимание пожилой пары, что и так удивились резкой остановке. Скоро мы снимем проклятие и это главное, а всякие там ковены и ордены пока лишь мираж.

Прошло два дня. Пропущенное занятие уже навёрстано, домашнее задание выполнено и я с удовольствием играю в градостроительный симулятор. Его прекрасный саундтрек льётся из новеньких колонок, добавляя плюс сто к привлекательности игры.

Пластина смартфона где-то правее мышки. Экран вспыхнул и беззвучный режим отработал дробью вибрации – сообщение от Вероники:

“Матус, добрый вечер!

Давай я завтра заеду утром, а после занятий мы отправимся ко мне? Это в рамках недавнего обсуждения. Ты не против?”

С трудом справился с пальцами, что бы не написать провокационное сообщение, могущее хоть немного отобразить букет прекрасных эмоций и чувств, что вызывает председатель. Наконец пишу:

“Привет, Вероника)

Очень радостно получить твоё скорое письмо!) Я совсем не против, даже скорее всецело за!”

Тут же ответ:

“Хе-хе! Скорое письмо?”

“Ага) В прошлом же было т.н. “ускорение” для почты)))”

Мы ещё немного попереписывались, а после вновь пошла игра. Только сделал потише – соседские близняшки уже легли спать.

Смешно косолапя из-за живота, мама ходит по кухне, по привычке встав рано – готовит завтрак. Я только спустился. Наблюдаю за ней с благодарностью и умилением. Надо предупредить, что Вероника заедет.

– Что? И ты опять молчал до упора, Рыжик?! – воскликнула она после.

– Ну, мы только вечером договорились, мам, – как казалось, парировал я.

– Опять эти “ну” – всё, будешь помогать теперь! – упёрла она руки в бока, сердясь, конечно, в шутку.

– Это в чём?

– Готовить достойный завтрак! У нас час времени максимум. А ну, просыпайся!

Мама точно умеет колдовать, потому, как эту скорость, дразняящие ароматы и удивительную красоту, с коими появились блюда на столе, объяснить иначе нельзя. Ещё в самом начале мама надела на меня и себя фартуки, поэтому когда раздался звонок в дверь и я вышел в чём было, глаза Вероники распахнулись в большом удивлении.

– Доброе утро, Матус! У вас событие? – спросила гостья.

– Доброе! – рассмеявшись от меткости вопроса, отвечаю я. – Проходи, пожалуйста.

Отступил и отвечаю:

– Можно и так сказать, но ты главный гость.

– Благодарю, – приняла приглашение девушка. – Я подобающе выгляжу для столь радушного приёма?

Глаза возопили от эстетического удовольствия, взглянув на Веронику более обстоятельно. Чёрно-льдистая форма готова хоть на приём к Оргусу – ни складочки, ни пылинки. Льдистые контуры прекрасно подчёркивают весь аристократизм Вероники, в том числе длину и тонкость шеи. Вновь выделяются фиалковые глаза, обрамленные густыми тёмно-русыми ресницами, а такого же цвета волосы, собраны в шишку на затылке и укрыты сеточкой с сапфировой крошкой. Я словно наяву вижу роскошь чуть волнистых, длинных волос Вероники. Статный высокий лоб и ни единой пряди не выбивается из под строгой причёски. Надо заметить, что отсутствие иных украшений никак не сказывается на идеальном облике председателя, ведь она сама украшает любое место, где пребывает.

Я уже почти собрался высказать в краске всё, что увидел и понял, как Вероника прижала палец к губам.

– Матус, мне сейчас с твоей мамой беседовать, – шёпотом заговорила она, – но спасибо за оценку.

– Так! А о чём вы тут… Ой! – вдруг воскликнула мама, вышедшая в коридор узнать, почему мы не идём. – Вероникушка! Боже мой, какая ты красивая! Дай обниму, куколка ты моя!

Эту ауру доброжелательности, нежности и любви, может испускать только моя мама, что на радостях действительно может и родить. Я заметил, что перед тем, как оказаться в волнах маминых объятий, Вероника сложила некую фигуру из пальцев и повела ей. Выпускать “свою куколку” мама не хотела, но на мои увещевания согласилась держать за руку. Так мы пришли на кухню, а сверху уже послышались шаги папы.

Вскоре мы уже расселись за столом, превратившимся в источник пиршества маминой магией, да моей скромной помощью. Я и папа наперебой взялись нахваливать еду, стараясь успеть попробовать всё до прихода сытости. Вероника же ест столь эстетично, что папу и меня можно принять за дикарей на приёме у знати. Мама нас поблагодарила, но я понимаю чего жаждет – мнения от Вероники – мы-то, счастливчики, каждый день вкушаем её изысканные блюда.

Гостья отложила инструменты и легонько коснулась рта салфеткой. Сделала глоток сока. Тохийского, кстати.

– У Вас, Ансельма, можно брать уроки лучшим поварам Симфонии, но, считаю, всё равно будет не так вкусно, – отзвучал официальный отзыв. – Спасибо, очень вкусно.

Последние слова Вероника произнесла с редкой открытостью и чувством. Меня взволновал и тембр, и тёплая вибрация. Мама, понятное дело, всплакнула и сама взялась благодарить и нахваливать гостью. Мы с папой, наблюдая такое, лишь укрепились в чувстве ответственности перед столь нежными существами.

Мы вновь в салоне лимузина, я – слева, Вероника – справа. Лица довольные, а настроение великолепное. Дорога в школу обычно не долгая, но каждый момент особо ценен. Я уже рад, что согласился поехать и ведь впереди ещё комната с артефактами.

Попрощавшись с дядей Вадо, выходим вместе. Часть учеников, что втягивалась в ворота, решили пропустить председателя и я оказался под прицелом множества глаз. Глянул на Веронику. Выражение лица серьёзное, взгляд острый, устремлён вдаль. Я постарался и сам соответствовать.

Вскоре стало не до взглядов – учёба подхватила мощным потоком и выбросила к крыльцу Бастиона только в обед. Вновь жду Веронику. Впереди очень важный момент, поэтому немного волнуюсь, и оглядывая знакомый двор с деревьями, скамейками и флагштоками, дал мыслям убежать подальше в мечты и воображение. На небе ползёт вата облаков, а на земле гуляет ветерок, бросаясь иногда листьями, подхваченными под деревьями. Пахнет, вся эта благодать, прекрасно.

– Бу-у-у! – раздалось сзади, с мягким тычком в рёбра.

– А-а-а! – заорал я, чуть ли не подпрыгнув.

Вероника расхохоталась от удачной проделки, а я поддержал, хоть и нервно ещё. Сверкают глаза, полные озорства.

– Задумался что-то, – решил пояснить я.

Мы начали спускаться, а Вероника произносит:

– Не только.

– В смысле?

– Я воспользовалась магией скрытности. А ещё вспомни, что мы не первый раз приезжаем вместе, а такое активное внимание со стороны учащщихся было только сегодня.

Я удивлённо покосился на председателя, прокручивая в памяти те разы. И в правду, тогда мы словно деталь в хорошо смазанном пазу, проходили обыденно и даже буднично.

– Это удивительно! Ты и такое можешь?! – риторически спросил я.

– Да, Матус, – ответила она. – Просто иногда повышенное внимание отвлекает, да и чтобы тебя не волновали лишними вопросами.

Я благодарно встретил взор фиалка Вероники и больше изумился тонкой заботе, чем акту колдовства и умения. Конечно, приход в мою жизнь знаний о нём внёс масштабные перемены, но к сему моменту я почти свыкся с существованием магии.

Вадо пунктуально и верно ждёт, остановившись около ворот. Садимся, завязалась лёгкая беседа. Скоро мы выехали за город и привычным путём направились к Веронике. Погода всё так же радует осенним теплом.

Служащие дома на внеочередных выходных, как сообщила Вероника – она отпустила. Поэтому весь громадный дом с участком в нашем распоряжении. Я вновь восхищённо оглядываю массивное строение из тёмно-серого камня, со специфическими потемнениями от столетий жизни. Встречает нас величественное крыльцо парадного входа, но всё же всегда, словно уменьшенное вдвое. Замки и дворцы – больше имения Исинн минимум в пару раз, а здесь ближе к особняку. Но стрельчатые окна и контрфорсы добавляют именно замково-дворцовой изюминки. Зал приёмов вообще из прошлой эпохи утончённой роскоши, что проявлена также садом, дорожками для прогулок и статуями разномастных существ. Гаргульи среди них не самые страшные. Мы остановились у старинного фонтана.

– Любуешься, словно в первый раз, – с улыбкой отметила хозяйка.

– Ещё буду, – пообещал я, – всё такое полное истории и смысла.

– Я рада, что дом тебе нравится. Может прогуляемся, а делом потом займёмся?

Вадо с отеческой улыбкой взирает на нас.

– Хочется, но я же всё время буду возвращаться мыслями к нему, – рассмеялся я.

– Тогда – только вперёд! – провозгласила Вероника, делая приглашающий жест.

Поблагодарив дядю Вадо, мы двинулись в дом, а я вспомнил, как девушка утром сделала жест из пальцев. Спросил.

– Знаешь, Матус, – отвечает Вероника, а мимо с торжеством и степенностью плывёт роскошная обстановка имения, – в последнее время что-то много стало колдовства. Почти всю среднюю школу и год в старшей, я не использовала его. Это просто замечание, что с появлением тебя, многое поменялось.

Я с устрашённым видом взглянул на магистра, но в шутку, ведь любому понятно, что никак не влияю на магические токи.

– А сегодня пришлось потому, что твоя мама крайне эмоциональная натура, чуть не спровоцировала схватки.

Я даже рассмеялся от распирающего восторга.

– Спасибо, Вероника! Это она в меня… тьфу, я в неё такой. Ха-хах, – пуще прежнего рассмеялся я.

Спасительница, отсмеявшись со мной, говорит:

– Не за что, Матус. А почему не спросишь – кто будет?

– О! Вот это да! Ты и это знаешь… но стой, пока не говори! Сейчас…

Я решил угадать и зажмурившись, перед мраморной лестницей, взялся представлять маму с животом. Ничего такого не пришло, а вот бегающую по лужайке девчушку увидел. Лужайка похожа на ту, что нарисована над кроватью в императорском номере в Живице.

– Девочка! – озвучил я.

– Правильно, – хихикнула Вероника и мы начали подъём. – Конечно, Ансельме пока не надо рассказывать, но из-за моего вмешательства, её врождённые способности будут проявлены. Она станет магом, Матус. Ты не будешь сердиться за это?

Я растерялся. Всё же магию воспринимаю, как чуждое человеку. Но моё восхищение и доверие, испытываемые к Веронике – безграничны. Поэтому говорю:

– Нет. Может даже это судьба.

Девушка слегка удивлённо посмотрела и произносит:

– Спасибо, а то уже не знала, как сообщить. Просто магия может в начале доставлять некоторые неудобства семье.

Я простодушно рассмеялся, отвечая:

– Да всё хорошо, маминой и нашей с папой любви хватит на это, да и ты, надеюсь, примешь участие.

Девушка вдруг зарделась. Мы уже дошли, поэтому настало время для иных бесед.

Комната Вероники осталась за спиной, а мы вошли в тайную – и операторскую, и надёжное хранилище. Сегодня, девушка-магистр хочет познакомить меня с коллекцией, бережно хранящейся в стеклянных шкафах – каждый артефакт по отдельности. И, как я уже заметил, многие пустуют, а значит Трисмегисту предстоит большая работа.

– Матус, – начала говорить Вероника, вдруг обретя внушительную серьёзность и глубокий тёмный взгляд, – сейчас я хочу продемонстрировать возможности артефактов, их пока пять, включая найденный недавно в храме. Нужно понимать, что это очень опасные вещи. Маги, порой посвящали целую жизнь создавая один единственный и ты можешь представить на что он способен. Итак…

Первым выбрали меч – более понятная мне вещь. Твёрдую форму и образ, ему придают не материалы, а строго воля создателя. Путём наложения колоссального количества заклинаний и свёртывания их в жгуты, удалось получить очень сильный артефакт. Вероника говорит, что атакуя им, не будешь знать преград. Он разрубает любую материю, часто нарушая атомарные связи и предметы просто растворяются, превращаясь в газ и пыль, в последствии. Ввиду столь ужасных возможностей, оружие хранится в специальных ножнах, тоже созданных магией.

Второй и третий артефакт – единая композиция, но хранить следует раздельно. Кольцо с прозрачным камнем и колье. Они нужны для получения грандиозных объёмов энергии, но вытягивают её из окружающего пространства. Может получится, что вокруг использовавшего, останется лунный пейзаж на метры, а то и десятки. Артефакты на самый крайний случай.

Четвёртый – цепь из серебра или белого золота, выполненная из тонкой проволоки. Звено с миндалину. Длиной не более метра. Вероника, показывая её, с печалью усмехнулась:

– В прошлом, цепи против магов пользовались большим спросом. Среднего оператора, практически невозможно держать под стражей, без наблюдения другого оператора. Вопрос всегда стоял в силе. Ежели у преступника больше – рвал. И тогда один великий чародей, служивший императору, создал её – универсальную, правда только одну. Выясняя возможности цепи, я чуть было не лишилась сил. Это мой первый артефакт, найденный в императорском дворце. Отец именно тогда запретил заниматься подобным.

Она рассмеялась случаю, а я следом, хотя и разделяю в чём-то мнение Георга.

– Если сковать мага этой цепью, лучшим решением для него будет – сидеть спокойно. Вырываясь, применяя заклинания, он истратит всю силу, которую цепь преобразует в тепло. Как ты понимаешь, особо ярые ещё и ожоги получат. Её первичная форма, короткая – для удобства, но стоит потянуть, – рассказывает девушка, показывая эффект – цепь вдруг стала удлиняться. Звенья делятся, как клетки в живом организме, – и она примет любую требуемую длину.

Также Вероника рассказала о способах фиксации и снятия – практически любой человек может это сделать, слегка потренировавшись. Я с очередной порцией удивления и впечатлений, проводил артефакт взглядом, пока девушка укладывала на место.

Мы перешли к пятому шкафу. Со слов хозяйки коллекции, здесь лежит самый впечатляющий, в плане возможности применения, артефакт. Внешне – это равносторонняя коробочка из красного дерева, искусно украшенная филигранной резьбой. Внутри встроен хрустальный шар, хранящий светящийся туман, играющий всеми цветами радуги. Меня околдовало это зрелище. Смотреть на мерцающий, живой туман можно до бесконечности.

Вероника дала насладиться зрелищем и перелила его в левую руку. Туман взялся окутывать кисть, а потом впитался. На моих глазах, почти мгновенно, Вероника стала Агнией:

– Ну как, Матус, – раздался голос сестры Сапы, – впечатляет?

Оглушенный невероятным эффектом, я протянул руку пощупать – реальность ли, вдруг иллюзия.

– Только учти, что чувствовать буду я, а не Агния, – в лёгком смущении, сказала девушка.

Это вывело меня из аута, а Вероника вдруг приняла образ Кремнии, потом Сапы, Дмитрия… Я уже весело и живо встречаю новый облик, сильно удивляясь таким метаморфозам.

– Ну вот, – проговорила магистр уже своим голосом и вернувшись в привычный образ, – такова его сила. Правда управлять трудно. Весьма сложное изобретение одной гениальной колдуньи. Часть её души обитает в нём, – поясняет Вероника, переливая туман обратно, – и я слышу её. Любит поболтать.

– Я не смог сразу уловить смысл, когда ты назвала их минами, а теперь понимаю. Воистину, попади нечто подобное в руки детей или обиженному человеку, может произойти трагедия. После снятия проклятия будем искать артефакты!

– Спасибо, Матус, всё как ты сказал, – кивнула девушка и мы прошли к столу, вновь заняв кресло и стул. – Впервую очередь нужно раскрыть истоки проклятия и деактивировать его.

– Узрев всё это, – показал я головой на содержимое шкафов, – нет сомнений, что преуспеем.

– И как же связаны артефакты и разбор всего кода заклинания? – усмехнулась Вероника, не уловив в моём дилетантском утверждении суть.

– Очень просто, – в продолжении простаковатых суждений, отвечаю я, – ты можешь исследовать суть таких сложных предметов, значит и проклятие не устоит.

– Приятно слышать, Матус, постараюсь оправдать твою веру, – произнесла Вероника, сопроводив слова лёгкой улыбкой.

Девушка выдвинула деревянный ящик встроенный в стол и достала деревянное колечко. Похоже на то, что было на Веронике недавно, но гораздо тоньше и темнее.

– Возьми его, лучше даже сразу надень, – протянула изделие Вероника. Я взял, подивившись мягкости рук девушки и ледяному, будто из стали, колечку.

Оно маленькое, потому пробую на мизинец, хотя и хотел на средний.

– Погоди… – остановила девушка и взяв мою правую руку, надела кольцо на средний – подарок вдруг расширился.

– Это ключ от комнаты, – смущенно пояснила она, а я покраснел от сходства процесса с другим. – Правой будешь открывать – ручка поддастся. И ещё, запомни на всякий случай слова: “В раскрытых ладонях – света исток!” Это для дяди Вадо, отправишь либо сообщением, либо позвонишь. Он будет у твоего дома как можно быстрей и отвезёт сюда.

Я ошалело смотрю на девушку, не понимая зачем это всё.

– Понимаешь, ничего нельзя утверждать стопроцентно. Может произойти непредвиденное, и поэтому я прошу тебя носить кольцо и запомнить слова.

– А что за “непредвиденное”? – спросил я, потянувшись за смартфоном, чтобы всё записать.

– Ну-у…– замялась Вероника, –пока лучше и не предполагать, это предосторожность.

– Ладно! – вынырнул я из омута смутных страхов и серьёзности. – Я записал.Если что, примчусь сюда, возьму всё имеющееся, кроме куба преображения, и пойду крушить врагов, хе-хе.

У Вероники, словно тонкая прозрачная стенка лопнула, – глаза приняли привычный живой пламенеющий фиалковый цвет и она рассмеялась. Так и закончилось моё знакомство с суровым, холодным миром магии. Впечатления настолько тревожные, что я готов пожать руку всем тем, кто увёл Империю с этого пути. Моя, ещё не родившаяся, сестра понесёт бремя этой силы, сроднее вероникиному, так что нужно запастись терпением и силой, чтобы оградить её от соблазнов и опасностей. Впрочем, как и Веронику.

За единственным окном медленно истаивает день, а вечный его спутник – вечер, плавно окрашивает мир в жёлтые тона заката. Мы залюбовались величественным действом. Спустя минуты, Вероника произносит:

– Может в “Золото Симфонии” съездим?

– В тот ресторан, где ещё был уединённый балкон? – уточнил я.

– Да, ты кушать хочешь?

– Очень! – охотно признался я, особенно от воспоминаний кухни Золота. – Всё впечатляющее окружение твоей комнаты, так и норовит пробудить голод. Вероника заливисто рассмеялась:

– Да уж, Матус, вяжешь ты причинно-следственные связи особенным образом. Я, кстати, останусь на пару ночей в Золоте Симфонии, пока папа не вернётся.

В голову ворвалась безумная идея и я давай выталкивать её, словно быка. Но где я, а где бык, поэтому:

– Может у нас погостишь? – огласил я, испытывая гамму противоборствующих чувств, что даже лоб вспотел.

Девушка блеснула огоньком в глазах.

– А можно?

– Если бы я отказал и об этом узнала мама, то выгнала бы меня не то что из дома – за пределы Симфонии, – серьёзно заявил я.

Мы давай хохотать и помимо одной радости – младшей, грудь полнит старшая сестра – осознание, что два дня Вероника будет жить у нас дома.

Глава 8

Пока Вадо выгонял машину, мы ожидали на крыльце, любуясь гаснущим небом и серпиком холодного месяца. Выхватив светом фар из сумрака деревья, показался комфортабельный линкор. Когда положили багаж и расселись, дядь Вадо выслушал адрес и пожелал приятной дороги.

Пока дорога несётся под колеса, а едва ощутимое покачивание навевает дрёму, я разгоняю тенета сна мыслями и обдумываю, как сообщить маме о нашем приезде. Сейчас позвонить или уже по приезду? Всё же понял, что лучше сейчас, пока не поздно.

– Мам, привет!

– Добрый вечер, Рыжик. Что звонишь? – спросила она тепло.

– Мам, можно Веронике у нас погостить пару дней?

– Ой, а что она собирается? – заметно взволнованным голосом, спросила мама.

– Ага, есть такая нужда.

– Передай, пожалуйста, что двери нашего дома всегда открыты для неё. Я приготовлю гостевую, сынок.

– Хорошо мам, но ты папу попроси, если что помочь, ага?

– Будто он даст мне одной что-то делать! – рассмеялась она. – Моё время – утро, пока наш папа спит.

– Ха-хах, ладно мам, до вечера. Мы будем позже.

– Целую, Рыжик.

Глянул на Веронику, что ожидающе смотрит. Передал ответ мамы, присовокупив широкой улыбкой. Девушка обрадовалась и мы взялись обсуждать учёбу, предметы и педагогический подход – хорош или нет?

Ружияр встречает теплом. Окраина города больше производственная и потому тёмная – спит, в ожидании нового дня. Зато дальше жизнь начинает звучать громче. В спальных районах видны многолюдные спортивные и детские площадки, в парках гуляют жители: кто парами, кто семьёй, кто в одиночку. Много светящихся точек смартфонов, перебиваемых городским освещением. Встретилась несколько малых концертов местных коллективов.

Ближе к центру, активность бьёт ключом. Стихнет позже всех, уже после полуночи. Здесь сосредоточены офисы, представительства крупных компаний, множество мелких точек оказания услуг, среди коих, большую часть составляет ресторанный бизнес, включающий всё – от уличной закусочной, до мест справления торжеств. “Золото Симфонии” даже тут выделяется, что расположено в старом, спальном районе, где практически нет домов квартирного типа. Мы проехали очередной мост и начался лёгкий подъём. Вновь шум города угас, оставаясь ровным фоном, а устремившиеся природные запахи взволновали сердце. Вскоре мы прибыли.

– Приятного отдыха и аппетита, ребята, – напутствует Вадо, тоже выходя из автомобиля.

Я вдруг подумал, что он тоже может быть голоден. Уточнил.

– Всё хорошо – в Золоте Симфонии есть специальный зал для водителей и прочего персонала. Во-о-он там! – показал дядь Вадо. Я увидел одноэтажное прилегающее помещение, с большими окнами, что дают хороший обзор на двор и парадный вход. Со спокойной душой махнул ему рукой и мы с Вероникой двинулись ко входу.

Потомок По Сигизмунда – Адриан, сегодня оказался на смене и узрев наше прибытие, ожидает у входа. От него исходит такое радушие, что я тут же ощутил ответную радость.

– Доброго вечера, юные господа. Куда изволите пройти?

Мы остановились и тепло поприветствовали. Я взялся отвечать:

– Предпочтительнее было бы вновь на ту уединенную террасу.

– Сообщаю Вам для удобства внутреннее название – второй стол. Секунду, проверю доступность.

Адриан отошел и начал тихо переговариваться через усик связи, что почти не заметен на воротнике темно-зелёного костюма – косоворотки и брюк вольного кроя.

– Молодые господа, будет готово через пять минут. Можно пока занять вас выбором блюд и небольшой экскурсией по нашей знаменитой картинной галереи?

– Можно, ведите, – ответила Вероника.

С прошлого раза я запомнил лишь те блюда, которые ел и пару из списка. Поэтому в этот раз выбирал вновь обстоятельно, и с расчётом попробовать новое. Вероника сразу попросила равняться на предпочтения, а не цены. Я, конечно, предпочтений пока не имею, в рамках столь изысканной и разнообразной кухни, но поставил цель выработать.

Временно мы сели в ближайшей беседке с балдахином из плотной ткани. Под потолок уходят воздушные лоскуты из шифона пастельной палитры. Ненавязчивый свет даёт ровно столько освещения, сколько надо для чтения и просмотра, и его можно потом приглушить – углядел я декоративную лапку из дерева.

Меню с двумя золотыми полосками легло на стол. Вскоре Адриан передал заказ на кухню, а мы пошли любоваться галереей.

Картинная галерея в Золоте Симфонии – это комната, столь обильно насыщенная роскошью, сколько позволяют границы вкуса и стиля. Нам предстали полотна написанные маслом, заключенные в деревянный багет, могучий дарить удовольствие от созерцания и без картин. Так же, в качестве исключительных ценностей, висят на стене два гобелена и один ковёр. Освещение, льющееся с богато украшенного потолка, даёт возможно окунуться как в палитру цветов, так и в совокупный изображенный образ, будь он на картинах или иных основах. Над потолком трудился не просто мастер-скульптор, а Бог, решивший вдруг порадовать смертный род предметом творчества. Здесь есть место солнцу, в центре, его лучам, звёздам и тверди Земли. Мы видим все важные сферы жизни, включая духовную, тесно переплетённые друг с другом. Лица людей и морды животных выполнены столь тщательно, что кажется они вот-вот оживут.

Пол укрыт богатыми орнаментами, напоминающими лабиринт. Паркет из разномастных пород дерева, тянет взгляд от одной вязи к другой, от фигуры к фигуре.

– Вы можете видеть, юные господа, как вся императорская семья собралась длясовместного портрета. Посередине – Георг Хмурый, первый император Симфонии, по правую руку его жена, а ниже дети. Вокруг остальная кровная родня и их супруги. Могут возникать споры, а первый ли он Император, но я ответственно заявляю, что да. Ибо любой из предыдущих претендентов не имел той полноты власти, что впервые было сосредоточена в Ружияре при Георге Хмуром и осталась в последствии.

Мы успели рассмотреть ещё одну картину, выполненную с таким же мастерством, как и остальное, прежде чем Адриану сообщили о завершении приготовлений, и мы проследовали на террасу.

– Предпочтёте самим взять порцию или мне это сделать?

Мы отблагодарили и освободили его, оставшись наедине с прекрасным видом на город и серпиком на небе в окружении звёзд. Зеленые плетуны благоухающие в прошлый раз, уже поддались осени и начали желтеть, но атмосферу это не портит, а лишь добавляет некоего шарма.

Наконец пища попала в желудок и тот возликовал. Обменялись с Вероникой довольными взглядами и вернулись к потреблению еды.

Сегодня совпало, что и голодные, и Вероника планировала пожить в Золоте Симфонии, но по большому счёту я бы и с кружечкой кофе посидел здесь и даже без. Необходимо только общество волшебной Вероники и эта маленькая терраса. Ты вроде бы окидываешь лес высоток Ружияра, скользишь по угадываемому контуру космического корабля, но мысли возвращаются к прошлому. Всего каких-то три с лишним месяца назад я первый раз пришел на занятия, а сейчас смотрю туда и пропасть между. Неужели и впереди так же? Я, окончивший второй триместр, буду ли смотреть на себя сегодняшнего с края обрыва? Или понадобиться больше времени… год или все два…

Мы вновь у перил. Тишина вовсе не давящая, слов из уст не выуживает, а вот мысли голосят вовсю. Я поставил перед собой цель – снять заклятье, хорошо, допустим всё получится, а дальше как? Ведь сейчас я активен, мир широк, а за изгибом жизненного пути ждёт неопределённость. Всматриваешься вдаль, напрягая глаза и голову, а сам на всякий случай готовишься, вдруг прилетит чего. И вот, поворот пройден, а дорога просматривается в светлый день на многие километры. Я буду продолжать учиться, общаясь сразу с двумя детьми семьи Волох, читать комиксы, гонять на веле… Вроде бы ничего плохо нет, а настроение падает и уныние вползает внутрь, как промозглый туман в ущелье.

И тут подсознание или что-то за гранью осознанности напоминает о грядущем прибавление в семье, уже, в общем-то случившемся. О проекте, за который взялся отец, о новых экспедициях Трисмегиста… И следом – недавний разговор об отголосках могучих заклинаний в Симфонии и за.

Замечаю пристальный взгляд Вероники, сейчас тёмный и глубокий.

– Хорошее место – заводит в трясину размышлений, – хохтнул я в конце.

Девушка и сама рассмеялась, спрашивает:

– Почему трясину?

– Нельзя точно сказать – выберешься или затянет на дно депрессии, – пояснил я.

Веоника в удивлении взметнула бровки.

– Интересное наблюдение, – отметила она, – только почему в депрессию? Может в грусть или уныние?

– Да, конечно, но всё это ступени в один конец…– ответил я и смутился от собственной же философской интонации.

– Мне по душе твой слог и всё же я не думаю, что стоит красить в чёрный все эти чувства, – произнесла Вероника тёплым и приятным голосом. – Это как система координат – человек движется по жизни, принимая волевые решения и попадая под ответственность за них. Его положение, в конкретный момент, имеет проекцию на ось либо отвечающую за стадии отрицательного настроения, либо даже осей, каждая из которых соответствует состоянию.

Меня как молнией пронзила эта отзвучавшая модель мира. Даже воздуха по рыбьи схватил, перед вопросом:

– Это как понимание многомерности пространства, в обход тупика материального догматизма?

– Что ты, Матус, я не претендую на такое, – засмеялась она. – Высказался ты, как на конференции, хе-хе.

Я чуть смутился, поняв всю квадратность слов. Решил попытаться изъясниться иначе:

– Просто отделив духовное от материального... даже скорее плотно-материального, – поправился я, – человек попадает в ловушку неполной картины мира и не может принимать верные решения. А ты вносишь такое понимание, как новые мерности, но не в привычном смысле, а в духовном. Соединив в начальной точке координат духовное и материальное, можем видеть зависимости чуть ли не на уровне формул. Это очень интересный подход.

Мой взгляд исторгает глубочайшее восхищение. Девушка вдруг смутилась и, отвернувшись, отвечает:

– Спасибо, но ты перехваливаешь, Матус.

Даже раскаянье овладело, что так яро насел. Решил сгладить момент и рассказать кое-чего из соображений:

– Хех, у меня тоже были размышления на эту тему, не так давно, конечно, только веет от них какой-то детскостью. В общем, если четвёртое измерение это координата, показывающая за бесконечно малую величину времени положение объёмной материи, вроде слайд-шоу, то пятым можно считать ось координат, где отображено всё многообразие параллельных миров, подчиняющихся некой закономерности. Физика пространства у них одна, но вот разновидностей много, включая те самые, что уже во многих комиксах описали. Поступил так или эдак – уже два разных мира, на одной оси координат параллельных пространств.

Вероника кивнула и с сыграв бровями говорит:

– Или в фильме “Семь Возможностей”, да?

– Именно, там как раз…

Вошёл Адриан.

– Изволите ещё что-нибудь?

Я взглянул на спутницу, но председатель только милую и смешную рожицу состроила, мол, не знаю.

– Пару крепких кофе, молоко и сладкого на Ваш выбор, Адриан, – в итоге огласил я.

– Принято. Только выбор предоставлю кондитеру, – открыто и располагающе улыбнулся он и ушёл, забрав всё лишнее.

– Хороший выбор, – похвалила Вероника, – а ты мог бы продолжить?

– Спасибо, – несколько оторопев, ответил я, – неужели интересно?

– Очень! Прошу, Матус. Ты закончил на пятом измерении.

– Э-э… да, точно! – наконец вспомнил я на чём закончил. – В общем пятое как-бы закрывает границы Вселенной в привычном смысле и проводит в иное понимание Мира… Шестое, позволяет взглянуть на пространство с ракурса иных физических законов, то есть принципов организации материи вплоть до атомарной структуры и даже глубже. Я предполагаю, что знакомые нам простейшие геометрические фигуры там отсутствуют, но есть иное. И важно понимать, что шестая координата отнюдь не означает, что варианты реальностей ниже или выше наших, но они не параллельны, а значит имеют лишь единичные случаи пересечений.

Я прочистил горло, заодно поднимая в памяти подзабытый образ, вроде детской мечты о полётах в космосе.

– Седьмая ось координат самая глупая, потому, что трудно объяснить, – рассмеялся я. – Понимаю её так – даже в мире с иной физикой, есть общее, глубинное понимание… хотя нет – чувство, смутное-смутное, что задумка у нас общая. Общий Творец… э-э, Бог! Вот, а седьмая ось – это виды Задумок, виды Творцов, вписанных в некий иной объём – глупое и не подходящее слово, но тень понимания даёт – единицу восьмой оси. Вот такие были мысли…

Вероника чуть приоткрыла чувственный рот, всем видом показывая интерес – это вознесло меня на седьмые небеса счастья, хоть я и отношусь к сказанному, как к глупостям. Но разве можно устоять перед такой реакцией?

– Матус, – обратилась она и нутро сразу обожгло чувственностью момента, – я не плохо успеваю с учёбой, но мир магии более знаком и близок. Поэтому, судить авторитетно не имею права и всё же, как ты сказал, для догматичного научного материализма – эта теория прекрасна. Мне очень нравится.

Я бы точно сейчас упорхнул мотыльком, но не могу оставить спутницу. От столь ёмких и приятных слов, чувство собственной значимости возросло на порядок. Оценка председателя Бастиона может любого вернуть на путь гордости за самого себя, а в такой обстановке и такими словами – обратить в нарцисса.

– Очень приятно…– произнёс я. – Честно признаться, относился к этому как к простой фантазии, что буйствует после очередного комикса или игры.

От новых откровений отвлёк Адриан принесший кофе сладости. Устоять перед таким можно, но точно не в нашей реальности, поэтому беседа отошла на второй план. Имеет место быть обмен мнениями, касаемо восхитительных по вкусу пирожных и печенья. Кондитеру удалось подхватить нас на парусах наслаждения и унести в мир, где перелетаешь от одного островка к другому и вкушаешь на каждом уникальные и бесподобные сладости.

Насыщенный день и удивительный вечер напомнили о сне, начиная морить. Довольные настолько, насколько возможно, мы пошли к выходу, сопровождаемые немного гордым По Адрианом, что считает теперь делом чести устраивать нам истинный рай, пока гостим в Золоте Симфонии. Сегодняшний день похож на сон больше, чем полностью, но всё же осознание реальности происходящего, полнит меня глубоким чувством счастья, сравнимым с углями. Греть будут долго-долго. А впереди отнюдь не конец, ведь едем ко мне и Вероника останется. Автор дня превзошёл себя, насыщая его столь важными событиями, но я всё же задремал по пути.

Дядя Вадо мягко разбудил и достал багаж. На удивление, мама встретила нас ещё на пороге:

– Ну наконец-то! Матус, ты чего не следишь за временем – уже половина двенадцатого! – отчитала она сразу.

– Мам, я каждый день так ложусь, чего ты прям, – напомнил я.

– Ага, вот ведь молодец, а позаботится о Веронике? – опрокинула мама всю аргументацию. – Приличные девушки, как она, ложиться предпочитают пораньше!

– Большое спасибо Вам, Ансельма, – вступила Вероника, тоже отчасти пристыженная, – но здесь и моя вина есть. Можно сказать – мы друг другу подыграли.

Спустился папа и с примиряющей улыбкой говорит:

– Ну, ладно тебе, пусть уже заходят, – даже рассмеялся он. – Здравствуйте, Ивер!

Это он поприветствовал нашего замечательного водителя.

– Доброго вечера! Вадо, очень приятно.

– Может, – проговорил папа, под тихие слова мамы: “Да, что-то я переволновалась за детишек.”, – зайдёте на чай?

Мама подхватила:

– А лучше переночуйте – темно уже!

– Хорошая идея, кстати, – в знакомой мне манере, поддержал папа – они всегда друг-друга поддерживают, –можно в шахматы или шашки сыграть даже. Знакомьтесь –Ансельма. Моя любимая супруга.

Вадо излучает такую светлую улыбку, что его, и так добрый образ, обрёл ореол святости.

– К вящему огорчению не могу принять такое щедрое предложение – работа, – чуть поклонился он.

Вероника тут же откликнулась:

– Вадо, всё в порядке, с домом ничего не случится. Оставайся, я прошу.

Водитель тут же кивнул и говорит:

– Хорошо, секундочку, – достал пульт и сначала закрылся багажник, а позже мигнула сигнализация, – всё, готов быть гостем!

Мы дружно рассмеялись и, наконец, вошли в дом. Папа тут же успокоил маму, что мы тут справимся сами и пошёл провожать её. Мама напоследок поцеловала нас с Вероникой и сообщила о готовности комнаты для гостьи. Вскоре мы оказались в гостинной втроём и я принялся охаживать гостей. Дядя Вадо убедил, что на диванчике, хотя я усиленно сватал своё обиталище. Веронике я налил тохинского сока и ушёл за постельным бельём, а по возвращению папа уже вовсю беседовал с Вадо за столом. Возле каждого стоит по кружке чая.

– Ну, думаю они тут долго будут сидеть, тем более шахматы и всё такое, – сообщил тихо я Веронике, что грациозно сидит в кресле. Тёплый свет и наш, в пастельных тонах, интерьер, прекрасно оттеняют её прекрасные черты.

– Если ты устала, – продолжаю я, – то пойдём провожу.

– А второй вариант? – с намёком улыбнулась девушка.

– Можем ненадолго ко мне подняться – покажу, как живу и вообще, – выговорил я, смутившись от своего же “вообще”.

Председатель стрельнула взглядом и уточняет:

– Ненадолго? И, второй вопрос: как соотносятся “ненадолго” и это интригующее “вообще”?

Хорошо, что взрослые сейчас увлечены беседой потому, что покраснел я на зависть перезревшему помидору. Мысли предательски покинули голову, а тут же вышедшие из под контроля горло и язык решили жить своей жизнью.

– П-просто мама пристыдила… да и вообще… Но, конечно, можно и подольше посидеть…

– Можешь быть спокойным за мой сон, если коротко, то из-за магических способностей, я могу пренебрегать им по надобности, – проговорила девушка и я с большим облегчением воззрился на неё, – но я не могу игнорировать твои потребности организма.

– Ой, что ты! – чуть не взвился я. – Тут никаких проблем, тем более в машине поспал немного. Тогда, пошли?

– Да, только давай занесём мои вещи, – ответила Вероника.

Я быстро отнес нужное в гостевую и, пожелав доброй ночи, мы поднялись.

Никогда бы не предположил, что буду стесняться комнаты – перед друзьями в Тохе такого не было, но оно и понятно.

Вероника осторожно переступила порог. Выключатель щелкнув, пустив поток электронов по кабелю. Председатель с любопытством огляделась, да я и сам вдруг словно заново вижу родные стены.

Окна здесь два: у дальней стены над столом – выходит на улицу, и сразу слева, на соседский дом – отсюда иногда вижу двойняшек. Справа от двери стоит шкаф, в зеркало которого гляжусь перед выходом. Рабочий стол, стены – в светлых тонах, что-то типа бежево-молочного. Кровать стоит вплотную к углу, а над ней полки с книгами, комиксами и играми. В остальных местах, где позволяла площадь, замостил плакатами из игр и комиксов. Пол графитового цвета и синее плотно герба Ружияра, выделяются из общей гаммы комнаты. Ну и, конечно, новая акустика тянется едва прибранными проводами к углам, где темнеют мощные колонки.

Так и осмотрелись вдвоём.

– Уютно и компактно, у меня были схожие ожидания.

– Я рад за такой отзыв, хех, думал будет хуже, – облегчённо ответил я. – Прошу, присаживайся, можно на кровать, можно в кресло.

– Спасибо, – отозвалась Вероника, всё ещё оглядываясь. Вскоре мы расселись. Она выбрала кровать.

– А как ты обычно проводишь вечера или выходные? – поинтересовалась гостья.

Я взялся рассказывать и показывать. Незаметно минул час и спать захотелось уже серьёзно. К удивлению и радости, Веронику тоже клонит ко сну. С лёгкостью я взял её под локоть и проводил в гостевую, где мама постаралась на славу: комната блистает чистотой и порядком, а благоухающий розами воздух просто чудесен. На прикроватном столике стаканчик и графин с водой. На краю кровати, аккуратно свёрнутая пижама.

Мы встретились взглядами на пороге и я с великим удивлением увидел новое выражение на лице Вероники – умиротворённое и спокойное. Трудно сказать, в чём именно выражается, но раньше всегда было видно остроту разума, почти хищную внимательность, а сейчас передо мной именно Исинн Вероника. Не председатель или магистр, а простая девушка. Чувство нежности захлестнуло меня и произношу голосом, удивительно полным тепла и заботы:

– Спокойной ночи, добрых снов.

– И тебе, Матус, – почти шёпотом сказала она и прикрыла дверь.

Меня пробрала дрожь от глубинных ноток в голосе, поэтому сдвинулся с места не сразу. Такой трогательной, бархатной нотки я ещё не слышал.

Глава 9

Проснулся от будильника. Он не простой – состоит из пяти мелодий. Играют по очереди через каждые три минуты. Сначала спокойные, а следующие уже активней. Такой вариант оказался оптимальным.

Что касается первых мыслей, то каким ещё им быть, кроме как о Веронике и новом качестве утра?

Часы показали шесть ноль шесть. Осеннее утро уже брезжит светом, а ведь скоро даже в семь будет ещё темно. Ночная тьма будет овладевать миром всё больше и больше, вплоть до двадцать первого декабря. Три дня продлится борьба, а потом вновь колесо жизни начнёт круговорот. Стало немного грустно.

Как утреннюю прохладу рассеивает восходящее светило, так и грусть развеяна радостью нового дня, осеннёного присутствием Вероники. Спустя двадцать минут иду на первый этаж. Вадо и папа придвинули два лёгких стула-трансформера к окнам и, разложив их наподобие шезлонгов, расположились с чашечками в руках. Лица сонные, но не такие, как у меня. Мы улыбнулись, обменявшись приветствиями и я взялся за собственный перекус. Гостьи пока нет, потому отдался потоку видеохостинга и новостной ленты.

Монолит Судеб – комикс Сабрины Григ ворвался в мир фанатов рисованных историй подобно астероиду или комете. С каждым днём растёт количество отзывов и сообществ. Я прекрасно понимаю ребят, ведь такого уровня исполнения мы давно не видели. Если же говорить более предметно – сама индустрия не видела никогда, а мы следом. Опыта Светланы хватило придумать замечательную историю, что только предстоит узнать читателям. Агния же сумела гениально воплотить её художественно. В Монолите я больше по панорамным вещам уношусь, но и крупный план передаёт всю гамму эмоций момента.

И всё же мои ожидания были смяты, перевёрнуты и отброшены на обочину, будто бронированный состав промчал, подымая пыль и увлекая за собой. Я не мог ожидать столь сильного резонанса в среде любителей комиксов – уже сейчас к истории примеряют регалии лучшей и недостижимой, а другие авторы размышляют в канве попыток взять что-нибудь себе, но без воровства. И всё же следует подождать, пока выйдет хотя бы том.

Взгляд отыскал цифры времени – удивительно, уже почти семь, а Вероники нет. Я оглядел опустевший стакан. Непривычно есть в одиночку. Обычно мы семьёй, осенённые лучами восходящего солнца. Но сейчас папа и дядь Вадо заняты разговором, мама же начала больше спать. Думаю, надо пойти разбудить председателя – может не успеть собраться в школу.

“Тук-тук” издала дверь, а я следом подкрепляю:

– Вероника! – затем ещё пару стуков. – Вероника! Сейчас семь утра, ты успеешь?

Двери у нас добротные, потому можно спокойно беседовать в голос и даже музыку слушать, когда кто-то спит. Вот и сейчас, голос девушки услышал лишь краем.

– Что-что?! – переспросил тут же и погромче.

–…оже… ай…– услышал я, но уже лучше.

Приоткрыл дверь и в щёлочку:

– Прости, не расслышал. Что ты сказала?

– Можешь зайти, Матус! – раздался уже ясно слышимый голос Вероники, щедро сдобренный смехом.

Я смело ввалился, прекрасно понимая, что если бы гостья была не готова к встрече, то не разрешила бы. И обомлел. Вероника ещё в постели, с разметавшимися волосами и лишь чуть приподнялась, подложив подушку между собой и спинкой кровати. Гостевая комната, полная пастельной палитры, хорошо освещена лампами. Здесь даже находиться мягко, словно обёрнут в махровый халат. Девушка открыто и тепло улыбается, сонными чертами и беспокойным океаном волос вписываясь в обстановку. Я окунаюсь в это благолепие образов всем сознанием, подкрепленое ещё и ароматом роз, щедро напитавшим собой всё.

– Прошу прощения… – вымолвил я.

– Всё нормально, Матус, – улыбнулась девушка, но я воспылал благодарностью ибо понимаю, что нормально это для меня. Людей, а уж тем более парней из них, коим бы Вероника разрешила войти – нет. Глаза впитывают восхитительный образ, норовя сорваться в откровенное разглядывание и лишь струна воли всегда на страже морали. Вид таких страстей достоин, ведь под тонким покрывалом виден контур прекрасного тела Вероники, созданного мыслью Творца.

– Как спалось? – нашёлся я.

– Небывало хорошо, даже трудно вспомнить когда столь же прекрасно! – сообщила она, чуть нараспев.

– Надо же! Я рад, но всё же пора вставать, – покаялся я.

– Знаешь, после такого отдыха я неделю могу спать, – призналась гостья, заворочавшись.

Быстро смекнул, что надо выйти и направился к двери. Тут же интересуюсь:

– Тебе из напитков чего налить?

Оборачиваюсь на ответ и мозг вспыхнул от увиденного, а с ним и лицо. Вероника села на краешек кровати и чёрный, с синим отливом пеньюар, опалил великолепием. Уверен, даже сама вещь бы впечатлила, увидь её где-нибудь – гладкая, переливающаяся, она струится словно выполнена из новейшего композитного материала по нано-технологии. Вот только надетая Вероникой – вне критериев совершенства, образ меня словно вытолкнул за дверь, а шорохом листьев послышалось:

– Чай, можно зелёный.

Тяжело взять себя в руки, вернуть мысли, мечущиеся чайками над водой. Папа что-то спросил и вынужден был повторить, я ответил невпопад. Но минуты проходят размеренно, и спокойствие к моменту появления Вероники вернулось. Сверху послышались шаги мамы и вот, в начале восьмого, все собрались в гостиной. Мы с мамой чуть подшустрили и стол украсился угощениями. Когда ставил стакан с чаем для Вероники, она удивлённо подняла бровь.

– Чёрный?

Я слегка подвис, словно перегоняя гигабайты информации и вдруг понял, что вместе зелёного, налил чёрный. Догадка, почему это случилось, видимо пришла в головы одновременно и мы, смутившись, поспешили опустить тему.

Беседа бежит вольно, даже легко, как девичий туесок. Мы с радостью обсуждаем последние новости города и школы, приправляя всё вкусной закуской. Вадо вскоре достал пульт от авто и отправил сигнал на прогрев, я же спохватился надеть форму – Вероника-то уже блистает своей.

Спустя немного времени настала пора прощаться. Родители, к вящей радости узнали, что дочь Георга ещё погостит и просто пожелали успехов на день. Ощущая глубокое тепло, сильное душевное волнение, сажусь в салон. В традиционно открытые окна влетает прохладный, ветер. Его аромат прекрасен и свеж, а голубое, слегка подёрнутое осенней дымкой небо, мелькает меж домов и крон деревьев.

– Может, – мягко вернула сознание, председатель, – сходишь сегодня в Трисмегист?

– Конечно! – охотно согласился я. – Просто всё некогда было.

– Риля пишет, что атмосфера там слегка напряжённая, – сообщила председатель, а я сразу вспомнил новенького. – Дело в Журавле. Он начал совершать ошибки, со слов Гаврилы, из-за конфликтов со Стрижом.

Я удивлённо воззрился на магистра и отвечаю, пока за окном проплывают дома.

– Погоди, они же друзья?!

– Я не знаю всего, Матус, потому прошу взять ситуацию под наблюдение, – мягко сообщила девушка.

– Конечно! Сделаю всё как надо.

Глава 10

Занятия уже начались, а мысли всё возвращаются к ситуации. После слов председателя, я не на шутку взволнован. Причина, скорее всего, в Журавле. Понаблюдаю пока за ребятами сегодня и не буду ничего говорить.

Знания хорошо расположились в голове и добавили новых граней в общее понимание мира и себя. На переменах мы часто обсуждаем изученное, помимо развлекательных вещей. Сапа сидит на уроках с любопытной для меня серьёзностью, а когда сон таки добивается успехов и взгляд друга теряет осмысленность, он встряхивается и вновь вникает в суть занятия. Зато перемена – его отдушина, здесь друг принимается за обсуждение сетевых игр с таких жаром, что у многих глаза загораются с интересом.

После окончания учёбы уточнил у Вероники когда она собирается возвращаться и двинул в клуб. Настроение прекрасное, вокруг желтеет осень, а запах сухих листьев приятно вдыхать.

Вот и наша тяжёлая дверь в окружении кустов. Клубная комната мне стала родной, и дело здесь даже не в частоте посещений – многое берут на себя запахи и обстановка. Сильно пахнет библиотечным духом, где и книги, и мебель до потолка, и необходимая влажность. В этот мир древности мягко вписан шлейф подсобного помещения. Пыли нет, но из-за складируемых в здании вещей присутствует особый оттенок. Ребята вынесли всё ненужное, оставив несколько столов и стульев. Слева остались полки, где мы частично храним отобранные и прочитанные книги, не считая многих стопок, порой затрудняющих проход. Помещение немного занижено и в основной зал библиотеки идёт короткая, но широкая лестница. Каждому здесь хватает место, только братья изотопы ютятся возле двух сдвинутых столов.

Сегодня все в сборе и привычная штудировка книг идёт полным ходом. Только ход у нас медленный, в силу специфики занятия, как бег средней черепахи. И всё же этого достаточно, ведь сейчас на очереди целых четыре места для экспедиции. Вообще, упоминаний о важных нам объектах встречается много, часто они дублируют друг-друга, ещё чаще уже не существуют. Из всего множества отсеяны несколько и я даже не уверен, что удастся побывать везде. Может статься, что придётся отправлять либо Варга отдельно, либо ещё кого-то.

Варга не хочу одного направлять в места возможного наличия артефактов и магического наследия, ведь это опасно и малоэффективно. Поминая прошлый раз, можно понять роль Вероники во всём этом. Но и вдвоём им ехать – не по нутру, хотя дочь рода Ониксовых магов сильна, я волнуюсь и желаю присутствовать в каждой экспедиции.

– Можешь принести вчерашнюю стопку книг? – просит Гаврила Журавля, пока я во второй уже раз читаю одну и ту же страницу.

– Минутку, – отозвался тот и двинулся к стопкам. – Хм-м, где же я её вчера оставил?

Журавль долго искал и в итоге удивлённо начал озираться. У Рили к этому моменту на лице восторжествовало недовольство с нетерпением. Мой заместитель взялся искать быстрее, опасаясь гнева и даже воскликнул, всё же отыскав:

– Вот же блин! Как они тут оказались?!

Журавль поднял стопку и понёс к столу. Она лежала в месте, которое мы используем для складирования бесполезных книг. Я с удивлением продолжаю наблюдать.

– Погоди, ты что, вчера положил их в отход, Журавль?! – гневно воскликнула девушка.

– Ну-у, вроде бы нет…– отозвался в смятении тот. – Помню, что рядом со столом где-то.

– Хорошо, хоть изотопы их не убрали, – пошла на мировую девушка и даже улыбнулась.

– Это точно! – согласился парень и наклонил голову, когда девушка потянулась его потрепать. Всё же они пара и ссоры тут ни к чему.

Глянул в сторону Стрижа – трудится, весь увлечён чтением. Странное ощущение: вроде бы всё хорошо, но кажется, что нет. Размышляя над увиденным стараюсь читать дальше. Сейчас это получается даже хуже, чем было – лишь на третий раз прочтения выходит ухватить смысл.

Вскоре мы начали прощаться и по одному-два ребята стали уходить. Я дождался оговоренного времени, взял парочку книг с собой, а потом вместе с Журавлём и Рилей вышел. Мой путь лежит к воротам, ребятам же через боковой вход, потому тут же и расстались.

Веронику ждать не пришлось. Один её образ развеял все сомнения, приободрил и настроил на победный лад. Вижу, что девушка устала, поэтому разговоров на серьёзные темы не будет, но прочих у меня хватает. Пока Вадо с комфортом и осторожностью везёт нас домой, я рассказываю весёлые истории.

Вчера Вероника спросила меня о привычных занятиях, как ни странно – сегодня этот вопрос играет важную роль. Второй день девушка-председатель гостит у нас и мне важно окружить гостью заботой и вниманием. Только вот чего-то дельного, вроде разговоров папы с Вадо или тех же шахмат, в голову не идёт, и пока мама хлопотала вокруг и мы ужинали непривычно большой компанией, я смог придумать только одно – познакомлю девушку с миром игр.

Это, конечно, допущение так сказать – в целом-то она знает что к чему, но вот тонкости и отдельные проекты – нет. Одной из легенд Сети стала игра “Поля”, очаровавшая ярким миром и простым геймплеем. Меня она зацепила в силу моего провинциального происхождения. В “Полях” нужно вскапывать, удобрять, сеять и жать урожай. Это игра про огород, вплоть до его гигантского размера – поля. Было и есть много подобных проектов, но столь ёмко и славно раскрыть тему возделывания земли, ещё никому не удавалось, а в силу частых обновлений – не удастся и впредь.

Мир “Полей” самодостаточный и настолько оживлён силами и мыслью разработчиков, что можно просто путешествовать и наблюдать. К этому прибавляется ещё огромное количество игроков, с удовольствием окунувшихся в процесс. Мир очень яркий, сочный и гармоничный. Начало фермерской жизни игрок встречает в климатической зоне, где зим не бывает. Если сравнивать с засушливыми южными районами и холодными на севере, то в начале ты словно в песочнице – играй в удовольствие, изучай процесс. Можно идти разными путями и если не рвач и не хапуга, вскоре крепко встанешь на ноги. Стоит признать, что разнообразие растений и возможностей для их получения, сильно удивляет. А когда хочется трудностей – мир расширяет границы и можно попробовать выжить в суровом климате.

Самое крутое, что около года назад, на волне популярности космической темы, разработчики взялись за создание дополнения, открывающего возможно заниматься огородом на орбите и Луне, со всей сопутствующей спецификой и крайне сложными условиями.

Демонстрация “Полей” Веронике понравилась. Я периодически передаю управление, дабы ей шире ощутить возможности. Звук, прошедший качественную обработку через блок усилителя, льётся из новых колонок, ласкает и радует слух эффектом окружения. Стоит признать, что с ним играть намного интересней.

Пока мы радостно вкушали игровой процесс, день за окнами угас. Вечер быстро теряет очертания, соседние дома озарились внутренним светом и, пока не зажглось уличное освещение, они служат верным пристанищем надежды. Донеслись радостные крики и смех близняшек. Их каждодневный режим веселья привлёк внимание Вероники. Я смеясь рассказал ей о них и мы принялись наблюдать, как девочки чудят в комнате.

Второй совместный вечер подходит к концу. За эти два дня случилось много приятного и полезного, наметились контуры будущего, а что-то обрело большую прорисовку. Я с готовностью заглядываю за поворот завтрашнего дня, высматривая там приключения и улавливая дух путешествий. Ещё весной этого года, я бы ни за что не подумал, что встречу столь удивительного человека, как председателя ученического совета – Исинн Веронику. Совсем уж фантастикой было бы представить совместные вечера. И поэтому в груди бьётся счастье, растекается по венам, наполняет всего меня светом. Сейчас, спустя время, великой ценностью стало доверие Вероники, даже описать невозможно, что оно значит.

Глава 11

Дни идут чередом, полные в основном учёбой и занятостью в клубе, обязанности старосты пока не сильно себя показывают. Как и обещал, взял вектор на повышение функциональности деятельности клуба, что тяжело, ведь пришлось планировать чуть дальше момента истины – ритуала снятия проклятья. Просто кажется, что после него времени не существует, столь оказался важен и значим. Сейчас мы ждём появления Агнии, а вот Сапе я пока ничего не говорил. Вообще-то надо бы, но не знаю с чего начать. И всё же это может быть последний раз, когда они раздельно живут. В итоге отложил решение вопроса на крайние дни перед появлением девушки-ангела.

Как ни странно, но это действительно удивляет и даже вызывает оторопь – Журавль начал часто допускать ошибки и даже срываться. В частности на Стриже. И это тот человек, что всегда невозмутим и спокоен. Помимо того случая с книгами, произошли ещё несколько: потерял ключи от клубной комнаты и почём зря нагрубил новенькому, а что хуже всего – поссорился с Гаврилой и даже через Веронику не удалось узнать причину.

Всё это случилось в пятницу и под гнётом того, что я запланировал экспедицию на конец следующей недели, причем в начале будет ещё и ритуал, ситуация сбила с ног. Пока я разрывался от мыслей, как её решить, подошёл Журавль, приглашая на разговор. Мы вышли, сопровождаемые пристальным взглядом Стрижа и я ощутил, что к новенькому ощущаю большую симпатию, чем к Журавлю. Он, как бы не вовремя всё это начал и не даёт сосредоточится на главном. Хотя, спроси Журавль когда будет “вовремя”, я бы не нашёл ответа.

Немного отошли от двери, поближе к школьному забору из рваного кирпича.

– Матус, – начал он, слегка дернув глазом, – я хочу уйти из клуба… то есть, уйти надо мне! – выделил Журавль последнее слово, намекая на выбор.

В груди вдруг опустело – всё же такого поворота не ожидал. Я поймал взгляд карих глаз Журавля и поразился переменам в нём – парень явно близко переживает всё происходящее. А ведь он мне очень дорог. Помимо хороших качеств организации, Журавль хороший человек и за короткий промежуток нашего общения, обрёл для меня важность.

Я с возрастающим возмущением и протестом воскликаю:

– Ты чего?! Почему?

– Сам видишь, как всё повернулось…– сыграл он желваками и откинул чёлку. – Косяк на косяке… Стриж раздражает и я больше думаю, как не сказать ему лишнего, чем о клубной деятельности. Совсем запарился, с Рилей ещё…

Он затравленно взглянул и я начал догадываться об истоках ситуации.

– Что у вас с ним за дела были? – спросил я.

– Да просто общались раньше, по-дружески. Ну, а потом подготовка, поступление, клубная жизнь и времени стало мало… Он позже тоже поступил в Бастион, и хотел продолжить общаться, как прежде. Мы пока в средней учились, то чем только не занимались. Весело было, но поступив в старшую школу, я уже не мог развлекаться. Сам знаешь – учёба здесь трудная.

– И тебя раздражает его навязчивость? – уточняю я.

– Блин!– выдохнул друг. – Я не знаю. Видишь, как бы от того, что Стриж в клубе, мне ни холодно, ни жарко. Как участник – неплох, с заданиями справляется нормально. И всё же я словно чую за ним что-то.

Я тоже набрал побольше воздуха и уперев в бока руки, выдохнул. Ситуацию надо решать, но для начала разобраться. Только внутри такое нежелание вникать во всё, устраивать разборки, что я будто в тупике. Возникла мысль перенести решение на “после ритуала”.

– Журавль, ты погоди с выходом, ладно, – начал я. – Расскажи, что у вас Гаврилой приключилось?

Парень смутился и отвечает:

– Да ладно, решим как-нибудь.

Я почти перебивая и с долей скепсиса:

– Ну конечно, решат они! Прости, конечно, я уважаю личное пространство, но ты пойми и наше волнение, наше с Вероникой! – отметил в конце я.

На Журавля имя магистра повлияло, что тот нехотя начал говорить:

– Просто из-за моего напряжения и ошибок, начали спорить и рассорились. Так особо нет причин, кроме эмоций.

– Ясно, – облегчённо заключил я, хоть друг явно облегчения не разделяет. – Тогда помирим вас, другого выхода нет. Пошли, сделаю объявление.

Я потянул за плечо.

– Какое?! – всполошился тот, сопротивляясь.

– Да не бойся, не насчёт вас, – рассмеялся я, и Журавль уступил. – Просто на сегодня и время выходных деятельность клуба прекратим. Может ещё и понедельник со вторником захватим, а потом я всё обдумаю и решим, что делать дальше.

– Может не надо, Матус, ребята ещё подумают…– засомневался мой зам.

– Наши-то?– удивлённо вскинул я бровь. – Брось, более порядочных ребят ты не найдёшь. Все же видят, что так работать нельзя дальше. Просто у меня важное дело с магистром и после него мы наладим процесс.

Мы уже перед дверью и Журавль напутствует:

– Хоть про магистра скажи, а то мне стыдно.

– Хорошо.

Оказывается трудно вот так выйти и сказать ребятам своё “командирское” решение. Надеюсь, больше не придётся.

Особо никто не спорил, тем паче аргумент в виде общего дела с Вероникой имеет вес. Чуть поворчала Риля, Стриж имел огорчённый вид – наверняка втянулся в процесс – по себе помню. Изотопы, так вообще обрадовались, ибо давно собирались с Варгом пойти на скалодром и вволю полазить. В целом, я посчитал своё решение правильным и предался, наконец, переживаниям, что толпились за порогом насущного.

Как же будет всё происходить с ритуалом снятия проклятья? А запланированная поездка с Агнией в имение Исинн? Вероника уже второй день занята подготовкой и даже на встречу времени нет. Тяжело ей, ведь ещё председательские обязанности нужно выполнять. Хоть насчёт клуба успокоил, что всё решу сам.

Суббота, разменяв половину времени на учёбу, минула быстро, а следом уж воскресенье. Сапа сказал, что завтра будет сестра. Не знаю почему, но я не стал ему всего рассказывать, просто сначала переговорил с Вероникой и следом попросил друга сделать в дневнике запись, чтобы Агния осталась дома. Насчёт учёбы пусть не переживает, проведать ученицу заедет староста класса – хорошая легенда для родителей и очень удобно нам. Далее мы направимся к Веронике, что будет готова к глубокому анализу заклятья.

От меня больше ничего не требовалось, кроме одной специфической детали – ввести на некоторое время Агнию в заблуждение. Да, мы поедем к дому Вероники и будем там исследовать всю суть негативного воздействия, но мне важно убедить сестру Сапы в том, что Вероника на момент нашего приезда в доме будет отсутствовать. Мол, отлучилась по делам – какую-нибудь недостающую деталь привезти или ещё чего. Это важно для избавления Агнии от волнения и мыслей связанных с проклятием, что в свою очередь даст чистоту результатов.

Мысли ползают в голове, как тюлени, потому решил отбиться от волнений суетой: зарядил смарфон, приготовил свободную одежду на завтра и лёг спать. Пришлось поворочаться, глаза пялятся в полутьму комнаты, словно решили высохнуть. Желтым и зелёным горят светодиоды на акустической системе и ноутбуке, вот смартфон замигал синим – это я забыл убрать мобильные данные, вайфай то вырубил, но ладно – привычка такая, ещё со средней школы. Просто бывает очень важно не пропустить ответы на комментарии, ляжешь уже, а телефон раз и оповестил. Без намёка на лень отвечаешь… ещё бы! Это же важно! В Тохе до сих пор интернет только от мобильного оператора. Вспомнилось детство, а с ним и сон пришёл.

Глава 12

Утро, будильник, скорый подъём и завтрак. Я серьёзен и даже родители поинтересовались – всё ли нормально? Хорошие они у меня, что и говорить. Так, как форма в школе, переживать насчёт расспросов не пришлось. В футболке и шортах я рванул к дому семьи Волох, решительностью накручивая педали. Погода сегодня тёплая, сентябрьская, хоть гоню быстро – не холодно, а через минут десять ещё и кровь в жилах понеслась бурным потоком.

Вот и знакомый район, улица с частными домами по одну сторону и на четыре семьи по другую. Издалека видно дом Сапы, ведь везде растительность понемногу увядает, а у них вся в соку. Настроение приподнялось и разбавило серьёзность улыбкой.

Линкор Вероники уже приехал. Дядя Вадо стоит с пассажирской стороны, прислонившись к борту. В руках маленькая книжка, кою узнал приблизившись – это сборник рассказов – помню, как с упоением читал года три назад. Наверняка отец поделился.

Агния встречает у порога – в кремовом сарафане, верхняя часть коего украшена цветочками из более тёмной ткани. Лицо умилительно тревожное и вместе с тем на нём тёплая и прекрасная улыбка маленького рта.

Двинулся к девушке. Приходится уклоняться от нависающих растений – где стволов, а где только листьев. Сдерживающая их буйность ограда из квадратной сетки, уже прогнулась, словно бы оглядываясь и с выпученными глазами говоря: “Я скоро не выдержу!”

Поздоровались и я собрался переговорить с родителями Агнии, но сероокий ангел замотала головкой, произнося:

– Я уже всё уладила, давай поедем!

– Умничка! – облегчённо похвалил я, чуть было не погладив. – Велик куда можно поставить?

– Хм-м, – призадумалась девушка, озираясь, – между домом, вон там, под листьями!

Быстро, почти спрятав транспорт, ведь эти лопухи всё под собой скрывают. По пути назад ловлю взгляд девушки – всё ещё тревожный и даже немного загнанный. Расчувствовавшись, выпустил на лицо самую тёплую улыбку.

Начинаю говорить ещё до посадки в авто:

– Боишься немного?

– Да, но не знаю почему, – мягким, похожим на шёпот голосом ответила Агния.

Пока открываю дверь и девушка садится, продолжаю разговор:

– Знаешь, на самом деле всё будет хорошо. Вот смотри, – начал я исполнять свою роль в планах и, заодно, поддерживать Агнию, – сейчас нам предстоит долгий путь к Веронике и мы сможем увидеть много интересного по дороге. Потом сам дом – большой, красивый, как и сад – тебе точно понравится! Мы всё обойдём и рассмотрим, вволю нагуляемся, а следом, конечно, обед. Знаешь какие вкусные блюда готовят вероникины повара? М-м-м, объедение! Будь уверена!

– Подожди, – распахнула глазки девушка, – мы же на какой-то анализ едем, вроде, как в больнице кровь берут.

Я искренне рассмеялся примеру, но волнения разделил.

Заявляю:

– Ещё не известно, может и не получится сегодня. Какое-то время Вероники не будет – может час, может больше. Дядя Вадо – водитель, сразу же поедет за председателем, как доставит нас, так что можешь даже не переживать.

Ангелок затрепетала опахалами почти прозрачных и густых ресниц, имея идеально милый вид, так хорошо гармонирующий с кремовым сарафаном и цветочками цвета какао на нём. Я ещё шире улыбнулся, обретая очередной уровень счастья.

– Ну-у, – протянула она, – получается, мы как бы в гости едем?

– Ага, вроде того, – кивнул я. – Уже не так страшно?

– Да-да, – пуще моего закивала Агния, – совсем не боюсь!

– Вот и хорошо, – откинулся я на спинку сиденья, стараясь не замечать рябь угрызений совести.

Виды из окон, действительно увлекательны. Пусть для меня уже знакомы, но с Агнией всё обретает новый интерес.

Сначала – это Ружияр, с проездом по эстакаде и видами на громады зданий из стекла и лёгких сплавов. Лимузин идёт уверенно и мощно –король дороги, без спешки и не медля, он рассекает пространство с достоинством. Мы спускаемся то к подножиям зданий, словно к стопам застывших великанов, а потом взмываем ввысь по эстакадам скоростных шоссе и знакомимся уже с утончённой частью архитектуры города. Здесь, на высоте, хорошо ощущается суть устремлений Симфонии – это космос, высокие технологии и прогресс в целом. Под голубым с дымкой куполом неба, в лучах пожилого осеннего солнца, на всё ложиться ретушь обыденности и пыли, но это просто сезон года навевает хандру.

Дорога берёт к земле и стелется по прямой, оставляя громаду столицы за спиной. Здесь зелень ещё может скрасить меланхолию, тем паче яркие краски осени. Только под моросящим дождём и размывающим их броскость туманом, потворствуют её влиянию, а сейчас даже очень веселят. Мы с восторгом подмечаем особые моменты – скопление оттенков одного цвета, либо многоцветие от растущих рядом разных деревьев и кустов.

Понятно, что Агнии, как художнику, приятно разглядывать проплывающие мимо дома, где можно видеть, как серийную застройку, – и здесь нутро ликует от идеально ровных, выверенных линий, так и великое разнообразие личных вкусов хозяев. Я больше ищу удачные технические решения и дивлюсь материалам, в том числе качеством их монтажа. Но, конечно, ничто эстетическое мне не чуждо.

Внутри наросло радостное ожидание. Предвкушаю удивление Агнии от имения Исинн, ведь и меня оно привело в восторг, навсегда оставив впечатление. Мы медленно и торжественно едем по узким улицам, которые разделяют большие в этих местах, участки. Делаем последний поворот. С моей стороны видна высокая живая изгородь, что до сих пор спелого, тёмного зелёного цвета. Перед ней аккуратный тротуар и невысокая ограда между ним и проезжей частью, из кованого железного прута с декоративными листьями и плодами винограда. А вот столбики, крепко держащие ограду с двух сторон, смотрят мордами волков разинувших пасти. Это вроде привратников, эдакого предвещения о наличествующем монструарии на территории имения.

– За этим забором дом нашего председателя, – сообщил я.

Агния полыхнула интересом вглазах и с ещё большим благоговением принялась разглядывать открывающийся вид. Я и сам смотрю в сторону особняка, что за оскудевшими листьями ветками стал хорошо виден.

Ворота приглашающе распахнулись, линкор торжественно сделал поворот и колёса покатились по мощённой булыжником дорожке. В отличии от моего первого посещения, у Агнии оно начнётся с парадной части дома.

Следуя договору, Вадо сразу же уехал. Я оглядел уже знакомые двор, фонтан и деревья, высящиеся за каменной площадью перед главным входом. Оглядел немного робея, ибо сейчас моя роль похожа в некотором роде на хозяйскую – роль знатока и гида. Девушка же обратилась в созерцание, её привлекает старинный дом, хоть и без вычурности, но вековая монументальность ощущается.

Мы прошлись по площади, разглядывая деревья с яркой увядающей листвой; мимо сумрака хвойных великанов. Ещё за время езды небо затянули облака и поэтому лесной участок имения выглядит не столь приветливо, нежели летом в ясный день.

Далее я повёл справа от особняка, по имеющейся дорожке, чутко и решительно охраняемой фигурами животных и монстров. Сейчас, когда магия вдруг перешла со страниц комиксов в реальность, эти статуи выглядят более устрашающе. Агния даже за руку взяла, ибо общая атмосфера сильно впечатляет. Я же выпятил грудь и сыграл ноздрями, ощущая прилив решимости и сил в присутствии столь нежного существа.

От внешнего вида зала торжеств и ухоженного сада перед ним, девушка расчувствовалась, пребывая в наивысшем восхищении. Взгляд серых лучащихся глаз скользит и перескакивает с одного элемента на другой, останавливается на чём-нибудь подольше, но не в силах сдержать жажду созерцания, бежит дальше. Я хорошо её понимаю, ведь ещё свежи воспоминания от своего первого знакомства.

Если вспоминать часы проведённые в имении Исинн, то будет верно заметить ни единожды откладываемую прогулку по саду переходящему в лес. Поэтому, смело и решительно веду кроткую гостью дальше, спускаясь по каменной лесенке в три широких ступени, увенчанной арками из дикой розы. Несмотря на подготовку к зиме, выраженную в срезанных стеблях у многолетних растений и убранных с корнем собратьев, здесь есть на чём остановить взгляд – часть растений ещё в цвету, а созданный умелыми руками диковатый сад, полон глубокой гармонии.

Агния подняла стальные озёрца глаз и поймав взгляд произносит:

– Знаешь, мне захотелось нарисовать момент, когда только увидела этот готический зал… И сад рядом. С виду простой, но с глубоким содержанием.

Идея распалила и вдохновила. Я, как первый фанат творчества Агнии, готов поддерживать любую её инициативу, но сейчас задумка мало того, что хорошая, так ещё и неожиданная, возбуждающая. Тут же поспешил заверить в необходимости воплотить и, что жду и надеюсь.

Переспросил только:

– А что значит "готический"?

– Так это же стиль в котором выполнены и зал, и частично дом. Ты разве не знал? – мило удивилась художница.

– Нет, вот впервые услышал, – признался я, запоминая название.

Времени прошло около часа, когда телефон в кармане завибрировал. Быстро глянул – сообщение от Вероники, чтобы мы направлялись в зал торжеств. Я несколько волнительно воспринял новость и обратился к Агнии, фотографирующей куст разросшейся хризантемы, с мелкими нежно-розовыми цветочками:

– Может, пойдём покушаем?

– А Вероника же ещё не приехала.

– Уже рядом, так что как раз встретимся, – уклончиво пояснил я.

– Хорошо.

Агния подарила светлый лучик улыбки и я повёл к высоким, двустворчатым дверям в готический зал. Приглушённое освещение дополняет неуверенный свет с улицы, растворяющийся в витражах. Длинный стол почти пуст и лишь к правому концу обретает прекрасное наполнение в яствах. Но взгляд приник не к еде, не в красоте блюд нашёл упоение и даже не в разнообразии – он ищет ответа на вопрос: “Получилось?”

Вероника встречает стоя. Одета в свободные брюки темно-коричневого цвета и шерстяную кофту мелкой ажурной вязки, деревянные пуговицы которой украшены искусной резьбой. Волосы Вероника собрала в хвост и выглядит потрясающе. Сколько не искал ответа, но лицо пока непроницаемо, лишь теплота лёгкой улыбки на нём.

– Приветствую вас у себя, располагайтесь свободно, – произнесла Вероника. – Особенно тебя, Агния, ты здесь впервые – всё ли понравилось?

Сестра Сапы взялась описывать впечатления, и под разговоры, мы сели к столу.

С интересом выслушав, а местами прокомментировав, Вероника взяла слово и по изменившейся тональности, я понял о чём будет речь:

– Друзья, прошу у вас прощения, ведь вы в равной степени пострадали от вынужденной лжи. Мелкой, незначительной и даже необходимой, но всё же, – взяла паузу председатель и заглянула каждому в глаза. – Речь идёт о том, Агния, что я попросила Матуса ввести тебя в заблуждение, дабы процесс исследования прошёл менее волнительно применимо к тебе и более результативно в общем. Всё время, пока вы гуляли, я находилась здесь и к этому моменту владею достаточной полнотой сведений о проклятии. Многое нужно ещё обдумать и взвесить, но главное – можно приступать к ритуалу. Всё готово.

Агния почти сразу начала хлопать ресничками и удивление росло с каждым словом Вероники. Я же испытал глубокое чувство благодарности и, понятно дело, не виню хозяйку дома ни в чём.

– Получается у вас план такой был? – переспросила сестра Сапы.

– Именно, – кивнула Вероника.

– Ну-у, я конечно удивлена, даже очень! – сложила девушка-ангел губки трубочкой. – Даже не знаю зачем бы мне обижаться – вы же самые близкие люди!

Я с влажными глазами и комом в горле, поймал схожий взгляд Вероники. Агнию хочется обнять и никогда не выпускать.

– Спасибо Сапа… ой! то есть Агния! – произнесла с чувством дочь рода Исинн. – Предлагаю больше не кощунствовать и скорее приняться за еду, а разговоры перенести на послеобеденное время.

Мы в безусловном порядке поддержали, а заждавшиеся блюда наконец попали на тарелки, а следом и в рот. Я с радостью окунулся в этот поток блаженства – такой многогранный и видом, и вкусом, и запахом. Некоторое время за столом царила тишина, нарушаемая лишь стуком предметов сервировки о посуду. Острые звуки носятся по залу быстро, вызывая эхо и возвращаясь почти сразу. Служащие помогают вовремя избавляться от мешающей посуды, открывая дорогу десерту. Следуя воле вкуса, пробую каждую сладость, хотя и ощущаю давление сытости.

Вероника аккуратно промокнула платочком рот, добавляя новый оттенок в ауру очарования. Настала пора продолжить разговор.

– Ребята, – взяла ноту магистр, – во-первых, предлагаю сегодня же провести ритуал снятия проклятия. Сейчас только полдень, откладывать на потом причин не вижу, да и инструментарий собран. Час на дорогу и час на работу.

Меня вдруг взяла робость, но я поскорей содрал её, как одежду облитую кислотой. Сейчас нужно твёрдо идти вперёд, тем паче, одного моего участия мало. Коротко кивнул и обернулся к Агнии.

– Ты готова? – спросил я. Девушка словно почувствовала волну ободрения и тоже кивнула. Перевёл внимание обратно на магистра. – А “во-вторых” что?

Вероника чуть улыбнулась и отвечает:

– Довольно любопытные вещи удалось узнать в результате анализа проклятия. Видите ли, это если два станка с одинаковой задачей изготовят по изделию, то никогда точно не скажешь – какой какую, там погрешности в микроны, а с колдовством всё иначе. Любой маг делает по своему, оставляя слепок, вроде отпечатка пальца, на… хм-м, как бы объяснить?.. – девушка на миг призадумалась. – Если пространство представить в виде некой твёрдой и упругой материи, то там остаётся след от существенных воздействий. Со временем он рассеивается, но в частных случаях, вроде проклятий, такой след остаётся надолго. По нему-то и считывают “отпечатки” создателя.

Рассказ девушки отвлёк от мыслей о грядущем, и с удивлением говорю:

– Круто, блин! Значит мы легко выйдем на этого козла, что проклял Агнию?

– Увы, Матус, но в те времена, когда магия была в ходу и активно изучалась, для целей сокрытия были придуманы ухищрения, – с легкой тенью сожаления рассказала председатель-магистр. – И всё же, преимущество на нашей стороне – позже я размотаю этот клубок и найду лицедеев.

– Ты умничка! – заявила Агния, показав большой палец вверх. – Я вот не просто не умею такого, но даже боюсь.

– Спасибо, – тепло ответила ей Вероника. – Ладно, остальные подробности расскажу у тебя дома. Давайте поедем, поможешь с вещами Матус?

Пребывая под впечатлением я не уточнил, почему именно в доме семьи Волох. Пока Агния дожидалась нас на крыльце, поднялись в комнату к Веронике чтобы забрать пару тёмных сумок, наподобие спортивных, с такими ручками, что можно хоть в руке, хоть на плечо закинуть. Когда осторожно поднимал, внутри звякнуло, поэтому проявил ещё большую аккуратность.

На крыльце Вадо перехватил ношу, убрав в багажник. Небо всё также хмурится, только в серый подмешали ещё и белого. Я с прищуром оглядел хмарь, солнца нет, а глазам всё равно больно.

Интересный момент возник с рассадкой – обычных мест два, и пара напротив – это удобно для переговоров. Я немного замялся, но Агния быстро решила ситуацию сев напротив и мы с Вероникой заняли привычное положение.

Я собирался задать возникшие вопросы о выборе места проведения ритуала, но Вероника попросила не беспокоить, ибо всю дорогу будет медитировать и настраиваться. Важность момента обязывает, я только кивнул с готовностью и дабы не отвлекать громкими разговорами, пересел к Агнии. Мы легко нашли тему и полушёпотом взялись обсуждать.

Глава 13

Время подошло к трём, когда под хмурым осенним небом мы подъехали к дому Агнии. Для взрослых я успел немного перебрать оправданий и причин, в свете столь неожиданного появления, хотя проще всего сослаться на рядовой приезд в гости.

Автомобиль остановился и Вероника открыла глаза, а под нашими пристальными взглядами губы почти сразу тронула улыбка.

Я спрашиваю:

– Получилось настроиться?

Девушка улыбнулась ещё шире и отвечает:

– Да, Матус, хотя это довольно общее определение, – договорила она и выдержала паузу. – Агния, для упрощения, я бы хотела отправить твоих родителей спать. Это не опасно, простой дневной сон.

– Хорошо! – звонко отозвалась девушка. – Но зачем?

Я невольно улыбнулся, домысливая ситуацию. Наш магистр и оператор просто упредила возможные вопросы и ненужные разговоры безвредным путём. Всё же Вероника удивительная, наблюдая за ней сейчас, вижу сосредоточенность и мрачную решительность, скрытые за стильной, но простой одеждой. Агнии ответил на вопрос сам.

Вскоре оказались в комнате Сапы и Агнии, где и будет вершиться ритуал. Я постарался отогнать образы пентаграмм и свеч на полу, всё же к действительности это имеет самое общее отношение. Хотя места тут, конечно, было бы только на очень маленькую звезду. Комната подростков наполнена обычно самыми разнообразными предметами, а в нашем случае ещё и разнополых подростков. Я мельком оглядел уже знакомые постеры, полки с фигурками героев, множество коробок от компьютерных игр, комиксов и прочего важного добра. Особое место, как и прежде, занимает рабочий стол и графический планшет на нём.

Председатель оглядела нас, заглянув в глаза.

Произносит:

– Хочу подчеркнуть исключительную важность и серьёзность происходящего! А также, потенциальную опасность! – холодным и строгим голосом пояснила Вероника. – Мы будем работать с силами такого высокого порядка, что всю величину я смогу увидеть лишь вскрыв внешний контур проклятия. Хочу напоследок спросить тебя, Агния и тебя, Матус, – готовы ли к трагическому результату?

Слова скомкали всё тепло в комнате и выбросили словно лист бумаги. Я передёрнул плечами от мороза по коже, а враз побледневшая Агния, дрожащими губами попробовала выговорить:

– М-мы… умрём?

Вопрос, как снежок врезался в монолит обострившихся чёрт Вероники, рассыпаясь на искрящиеся частицы. Воля и присутствие духа дали слабину и я чуть не осел на ослабевших ногах. Неприятное чувство пустоты вызвало судорогу на лице.

С большим трудом вернул стойкость, хотя бы в голос:

– Нам нужно попробовать, – вымолвил я. Про себя же добавил, что не уверен теперь ни в чём. Нужно поддержать Агнию, да и идущей на такой риск Веронике не помешало бы плечо, но принимать решение я не имею права, ибо сейчас ситуация, где любой вариант не может быть полностью правильным. Вот только сомнения следует оставить внутри. –У нас хорошие шансы всё исправить. Агния, надо верить в лучшее, ведь Вероника лучший мастер в Империи, кто вообще согласился и смог бы это сделать. Я готов на риск.

Про своих родителей и мнение их на этот счёт, я, конечно, не подумал, но девушки приободрились, Агния даже кивнула, явив огонёк в глазах.

Произносит:

– Правильно Матус сказал – только вперёд! Вручаю наши с Сапой жизни в твои руки, сестрёнка!

Большего желать я не смел, сердце от умиления плачет, а по венам рванулась горячая кровь. Теперь я точно готов.

У Вероники тоже глаза увлажнились, но она скрыла это в суете подготовки. Первое, что вручила, стал прозрачный кристалл в виде усечённого карандашика, на крепкой цепочке из сплава,– велела надеть на шею. Далее попросила Агнию прилечь. Из сумки был изъят кинжал с алым камнем в рукояти, его я вонзил за дверью, в начинающую обрастать грибами область на стене.

– Дом выбран не случайно – здесь приличный запас энергии, за счёт родовой ауры, влияющей на растения, – коротко пояснила Вероника.

– А кинжал поможет её изъять? – решил уточнить я.

– Да, но можно и без него. Просто, чем больше удастся уделить внимания основному делу, тем лучше, а мелкие задачи проще на запрограммированные предметы... Та-а-ак, – протянула девушка, – этот куб в тот угол… Этот в другой поставь, пожалуйста…

Довольно быстро предметы оказались на местах, расставленные с особой геометрией. Я встал рядом с кроватью Агнии, а наш магистр оглядывает обстановку.

– Итак, – произнесла Вероника, – вот и всё! Процесс будет быстрым, но может что-нибудь привидеться и послышаться. Не пугайтесь, это сопутствующие эффекты и к реальности прямого отношения иметь не будут. Начнём…

Я даже не успел подготовится или воздуха в грудь набрать, как тело Вероники засветилось синим пламенем, волосы взметнулись и остались висеть в пространстве чуть выше горизонтали. По телу прошла волна холода, потом жара, следом всё закололо, а изображение поплыло, наполняясь смутными тенями и обликами. Затем что-то щёлкнуло сзади и послышался шум, переходящий в гул, а дальше в некий гиперголосый хор, тянущий одну высокую ноту. Предметы взмыли в воздух и разбрелись по комнате. В животе потянуло от пропавшей гравитации. С прекрасным телом Агнии начали происходить какие-то мутации – оно статично, но одна за другой вылетают мрачные тени, сменяющие друг друга с огромной скоростью. Кубы разложенные по углам мерцают багровым, а кинжал за стеной светится настолько сильно, что виден контур двери и пространство наполнено синевой.

На кровати появился Сапа. Он, как и сестра – без сознания. Не успел я обрадоваться, как Вероника, стоявшая только что рядом с разведёнными руками, вдруг померкла, обрела прозрачность и исчезла, скользнув белой струйкой в кристалл на моей шее. Лишь одежда на полу напоминает о девушке. Тут же пиликнул смартфон, приняв сообщение.

Глава 14

Игнорируя понизившуюся температуру тела, вернувшееся притяжение и звон в ушах, я стою окаменевший. Где Вероника? Куда она пропала и что произошло?!

Эти три вопроса помогли оживиться и я достал смартфон. Вероника прислала видео сообщение .

– Привет, Матус, – первые слова председателя, сидящей у себя в комнате, сзади кровать с балдахином. В кадр смотрит украдкой, а в голосе неуверенность. – Наверняка сейчас ты немного растерян и хотел бы понять, что же произошло. Хочу сразу успокоить – пока ничего ужасного, просто мне катастрофически не хватало энергии. Если бы провели обряд тут, в имении, то может и не потребовалось того, что всё же придётся сделать. Я намереваюсь вложить в рассеивание и окончательный анализ чуть больше сил, чем у нас есть. Если укоротить описание, то от меня останется только часть и, прошу, не суди, что маленькая – это лишь внешне. Но вернуться смогу только после достаточного набора энергии для материализации.

Я сглотнул. Весь мир сжался сейчас до яркого экрана телефона и теплеющего карандашика кристалла на шее.

– Очень надеюсь, – продолжает рассказывать необходимая мне девушка, – что нам удастся снять проклятие до конца. Всё же, – криво улыбнулась она, – вкладываем в это очень многое. Матус, у меня будет несколько просьб к тебе, прошу прощения, но их придётся выполнить без обсуждения.

Вероника смотрит в кадр с очень расстроенным видом, что хочется обнять и успокоить этот виртуальный образ. Нутро сходит с ума от всего происходящего

– Первое – собери весь инвентарь в сумки, обязательно застегни их – это специальные хранилища, не выпускающие следов в пространство. Как только закончится видеозапись – приступай. Если Сапа и Агния проснутся к тому времени, скажи чтобы делали вид, что ничего не знают – скоро к ним в дом приедет спецкомиссия, скорее всего с моим папой во главе. Тебя там быть не должно. Оставшиеся просьбы изложу в личном сообщении у тебя на страничке в Сети. Матус, прости меня, пожалуйста, и держись. Всё, времени мало, начинай сборы.

Внутри пропасть, и шириной и глубиной в километры. Голова звенит, а мысли, как птицы в вышине – далеки и незначительны. Я начал собирать всё, что мы недавно раскладывали: кубы, кинжал и прочее, включая всю имеющуюся на момент ритуала у Вероники одежду. Мне даже не пришлось отводить взгляда от белья, ибо душа шокирована и ей не до смущения. Прошло чуть больше минуты и вдруг подскочил Сапа и этим разбудил Агнию.

Я, не давая им рта раскрыть, говорю:

– Скоро здесь будет комиссия. Вы ничего не знаете и не понимаете в чём вообще дело. О проклятие ни слова, прикидывайтесь дурачками. Мне пора, свяжемся позже.

Голос я не контролировал, поэтому вышло по-вороньему сухо и резко. Девушка в спину тихо проговорила моё имя, но я не стал оборачиваться. Бегом спустился, уже слышны голоса проснувшихся родителей.

Ветер поднялся пока я ещё был в доме, сейчас же небо затягивают жутчаешего вида облака, причём летят неестественно быстро. Наверняка это из-за нашего действа.

Вадо встречает серьёзный, без слов подхватил сумки, а в багажнике уже лежат два колеса от велика. Раму засунул в салон. Удивляться и сетовать не могу – всего сковало.

Вскоре показались родные фасады, только мыслей, что делать дальше – нет. Дядя Вадо, словно всё понимая, вышел и достал багаж, пока я коряво пытаюсь справиться с рамой. Помог. Мы перенесли всё к дому. Велосипед уберу в уличную кладовку, а сумки наверх. С почерневшего, рыхлого неба донёсся басовитый рокот грома и упали первые крупные капли.

– Матус, – взял за плечо Вадо, –быстро закинь сумки и спускайся. Отвезу кое-куда, домой тебе сейчас нельзя. С отцом я сам поговорю, так что давай, бегом.

В груди шевельнулась благодарность и я взялся выполнять порученное. Мама вышла встретить на обратном пути и лицо тут же приняло крайне встревоженное выражение. Позвала папу.

Вадо действительно всё уладил, но перед этим довёл меня до машины, ибо я вообще потерял почву под ногами – хотелось бросится к родителям и всё рассказать, попросить помощи.

Мы сидим на передних сиденьях. Стало темно, ветер порывами, взялся метаться пониже, и осенние кроны теряют разноцветные листья под могучим давлением. Разогнанные капли врезаются и крепко стучат по автомобилю, пока ещё редкие.

– В общем так, сынок, – я не в курсе того, что у вас случилось, – взялся говорить дядя Вадо. – Ника дала несколько указаний и в общих чертах пояснила что к чему. Ты держись, она уверяла, что пропала ненадолго, что всё будет хорошо. Представляешь, какая проказница, меня во всё это вмешала. Узнай о том Георг…– Вадо помотал головой и с озорством улыбнулся. – Ты уже представляешь что будет, да?! Во-о-от, ну а как откажешь – вы мне как дети.

Стало лучше. Вадо мчит быстрее обычного. Я чуть приоткрыл окно, вдыхая мятежный, дрожащий от бури воздух, а слова водителя находят отклик в сердце.

– Спасибо Вам, – сумел вымолвить я.

– Да ерунда, чем могу, тем помогу. Ты не вини себя. Конечно, может казаться, что знаешь Нику, но я её знаю лучше – если пошла на такое, значит не было других вариантов. В этой красивой головушке целый вычислительный центр, сынок, так что даже не думай себя винить. И вообще – что толку ломать голову, мучится и болеть? Уже всё сделано, назад пути нет. Зато, – он подмигнул, – если будешь в хорошем расположении духа, то уверен, и Ника скорей вернётся. Понял меня? Давай, по-мужски смотри на жизнь, с прищуром! – расхохотался Вадо и хлопнул по плечу.

Это уже окончательно вернуло меня в реальность.

– Она испарилась, просто исчезла и… я даже не знаю… Вся эта магия свалилась ко мне в жизнь и как теперь быть?! Дядь Вадо, а вдруг Вероника никогда не вернётся, вдруг потеряю кристалл?

– А что за кристалл? – уточнил он, поворачивая руль на перекрёстке.

– Там теперь душа Вероники.

– А ты потеряешь? – вскинул бровь дядь Вадо.

– Нет, конечно!!! – аж вскрикнул я. – Буду беречь и хранить!

– Вот и ответ. Матус, крепись. Быть в дружбе с представителем рода Исинн – та ещё благодать, я бы даже сказал сомнительная. Тут нужны высокие моральные качества и, уверен, ты ими обладаешь. Даже не представляешь, – Вадо глянул, сделав большие глаза, – на что пошла Вероника ради тебя и сегодняшнего дела, ты даже не представляешь…

– На многое, я знаю, – решил всё же уточнить я.

– Эх… Георг если узнает, то прогремит такой скандал, что даже грому небесному станет страшно. Матус, Ника поставила всё, всю себя положила на алтарь, понимаешь? Всё, что имела теперь на кону.

Нутро защемило от разномастных чувств, они стиснули сердце и вцепились за горло.

Немного справившись, отвечаю:

– Теперь понимаю. Это действительно… хм-м, – умолк я, подбирая слова, – больше того, чего я достоин.

– Главное, что понял, а о достоинстве позволь судить дающему, – ответил Вадо. – Ладно, давай-ка поговорим о другом. Знаешь куда мы едем?

– Нет.

– Это один весьма хороший клуб с условно мужскими развлечениями. Конечно, сейчас там частенько и дамы бывают, но всё же большинство посетителей по-прежнему нашего пола, – сказал водитель, сделав суровую гримасу. – К распоряжению бильярд, боулинг, столы с разнообразными карточными играми, где, по желанию, и в шахматы можно сыграть. Это большой центр, вот смотри!

Я проследовал взглядом по указанию и вижу, как мы подъезжаем к высокому, в четыре этажа, квадратному зданию с некоторым количеством примыкающих строений. Вывеска гласит, что называется клуб “Поршень”. Сейчас, когда ливень взялся полоскать город, а небеса рвутся от молний, всё становится расплывчатым. Здание с отделкой из декоративной штукатурки серого цвета, расположено близко к берегу Ружияра, а к воде идёт деревянная лестница с небольшим причалом. На прилегающей асфальтной парковке несколько автомобилей разного класса – тут мы и остановились.

– Причал в основном для бани нужен – распарился и в воду, – продолжает рассказывать Вадо. – Из постоянных клиентов многие готовят, поэтому “Поршень” предоставляет услуги кухни и первоклассных продуктов к ней. Если захочешь побоксовать – мы частенько устраиваем бои, конечно, любительские и дружественного характера. Ну, что ещё добавить? В конечном счёте, если устал или притомился – есть комнаты отдыха и библиотека для приятного завершения вечера.

Перечисленное уже впечатляет.Воистину, это как парк развлечений, только узкой специализации. Мы бегомнаправились ко входу. Я ещё раз окинул взглядом строение и на завершении заметил два бокса, примыкающих сбоку.

– Там мастерская что ли?

– Угадал! – хохотнул Вадо, протирая лицо от струй дождя. – Знаешь, иногда хочется поковыряться в машине, а дома сейчас редко у кого есть инструмент и специальное оборудование. Здесь всё для души, Матус.

Я в полноте осознал смысл этих слов, охотно признавая справедливость. В нормальном состоянии, не подвергаясь гнёту стресса, я наверняка бы сейчас воспарил, предвкушая грядущие веселье и отдых, раздумывал бы с чего начать первым, только вот недавнее происшествие вытянуло все эмоции и чувства. Благодаря Вадо, уже нет ощущения ирреальности происходящего, теперь я скорее погружаюсь в состояние равнодушия к происходящему, поэтому, позволил Вадо выбирать программу посещения.

“Поршень” уже вобрал в себя некоторое число посетителей и мы в каждом помещении встречаем знакомых водителя Вероники. Они не навязчивы и поэтому достаточно просто пожать руку, что для меня лучше всего. Помещения хорошо оформлены, выдержан тёмный, лаконичный стиль с нотками пряной роскоши. Потолок со встроенными светильниками теплого света. Стены до половины бархатисто-зелёные, а ниже идёт лакированная доска черного цвета с переходом в такой же пол. Сверху он накрыт тёмно-серым ковроланом. В коридорах довольно глухо и тихо, хотя посетители не сдерживаясь выражают эмоции.

Вадо решил отправить меня сначала на массаж, совмещёный с ароматерапией, сам же обещал присоединиться позже, как процедуры закончатся, и мы пойдём париться

– Слегка, чтобы кровь погонять, – добавил он уходя.

Мастер по массажу оказался высоким и суховатым дядькой с длинными и сильными пальцами. Вдыхая терпкий воздух, благоухающий смесью трав и масел, я распростёрся спиной вверх и массажист начал творить своё удивительное дело, словно я был пластилиновым и кости неожиданно пропали. Массаж удивительно расслабляет и в тоже время тонус начал разливаться по жилам. Насколько стало понятно –расслаблял он там, где были зажимы. Тело приходит в норму, в своё естественное положение и качество. Вскоре я остался один в обитой деревянной рейкой комнате, укрытый лёгким пледом и окутанный волнующими ароматами. Мысли обходят голову стороной, едва касаясь, словно юные, ещё не отличимые от тумана облака скользят над горами, а их пушистые бока цепляются за каменные зубья. Время потеряло счёт и когда пришёл Вадо, я не смог точно сказать сколько пролежал.

Потом была серия из трёх заходов в парилку, следом душ и я, на тяжеленных ногах, едва находя силы держать глаза открытыми, поплёлся в приготовленную комнату спать. Карандашик кристалла, не снимая с шеи, для надёжности сжал в кулаке. Смутно понимая происходящее, поддался порыву и поцеловал его.

Глава 15

Может быть, убери я заранее будильник, день сложился иначе, новерный страж – смартфон, выполнил функцию чётко. Секунда, другая и образы вчерашнего дня ворвались в голову. Сажусь, сон как-то подозрительно быстро исчез, только лицо ощущается пухлым, словно дрожжевое тесто поднялось. Буйствовавшая всю ночь стихия, темными и мясистыми спинами облаков сейчас уходит на восток.

Подавленность и растерянность отступили, я больше не чувствую их. Всё же дядь Вадо правильно поступил, что отвлек и привёз сюда, надо будет найти подходящие слова, чтобы выразить благодарность.

Поиск уборной столкнул нас с Вадо. Выглядит бодрее меня, словно проснулся намного раньше, а в глазах ярится жизненный огонь.

– Вижу, – начал он и голос звонко заметался по уборной отделанной белым кафелем, – тебе лучше!

– Э-э, намного, дядь Вадо, всё благодаря Вам. Выражаю глубокую признательность за неоценимую поддержку, – постарался высказать я.

Мужчина привычно хохотнул и увесисто хлопнул по спине.

– Почти не за что, Матус, почти не за что. Единственное, – нагнал Вадо серьёзности на лицо, хотя улыбка всё равно сквозит, – ты мне кое-чего пообещай!

– Конечно! Что именно?

– Не обижать Нику – она мне очень дорога, – произнёс он с великим теплом в голосе.

– Обещаю! – ответил я с какой-то даже для себя странной торжественностью.

Дядь Вадо добавил ещё смеха и мы разошлись. Вскоре уже “Поршень” был покинут, оставаясь добрым воспоминанием и трепещущим желанием вернутся вновь, а роскошный транспорт Вероники вёз нас троих… всё же троих! к моему дому.

Нужно собрать вещи, переодеться, да и родителям что-нибудь сказать. Прям пропасть внутри, надо иметь чудесные мозги, чтобы подобрать верные слова и при этом не рассказать ничего.

Невольно глянул на Вадо, тот же, словно ждал:

– Хм! – торжествуя выдал мужчина. – Думаешь чего бы такого сказать?

Я кивнул, озаряемый надеждой.

– Скажи, что это связано с Вероникой и что с ней всё в порядке. Она пока отсутствует в городе. И, что, как только вернётся – вы всё расскажете. М-м?! – дернул он головой, спрашивая понравилось ли.

– И мы всё им выложим? – немного ужаснулся я.

– Сами потом решите. Главное время выиграешь и вопросы уйдут, а там может и не надо будет ничего рассказывать, – подмигнул Вадо. – Всяко бывает…

Примерно это я и выдал родителям. Пока Вадо вкушал ароматный тёмный напиток на кухне, я поднялся с ними к себе и попытался успокоить, что, к счастью, получилось. Конечно, тревога не покинула маму, волнующуюся больше папиного, и я прекрасно понимаю почему – им хочется помочь, а конкретных вещей не прозвучало. Да и чего скрывать, меня до сих пор подмывает рассказать всё в деталях. Только правильно будет дождаться, пока Вероника вернётся.

Времени до начала учебного дня всё меньше, так что я быстро переоделся, проверил спрятанные под кровать сумки с элементами ритуала и вышел. Вадо сказал, что если надо, он будет возить меня в школу. Я пока не решил, стоит ли пользоваться предложением вообще, но сегодня поеду. Только сейчас ощутил, как похолодало, вчерашняя гроза точно была аномальной. Сев на переднее сиденье, в голове вспыхнула мысль о проверке сообщений в социальной сети, ведь вчера магистр говорила о некоем списке просьб.

Вероника попросила прощения за неожиданность и столь кардинальное решение. Дальше следовало упоминание о недопустимости попаданий каких-либо сведений о случившемся Георгу. Следует постараться уследить, чтобы сумки с магическим инвентарем не открывались, и тем более ничего не извлекалось оттуда. Было бы лучше всего перевезти их в лабораторию Вероники, воспользовавшись подаренным кольцом-ключом.

Дальше Вероника просит принять участие в ученическом совете, если того потребуют обстоятельства. У меня уже волосы начали шевелиться от такой перспективы, но прочитал дальше, что она предупредила членов об отбытии в экспедицию. Если вдруг потребуется решение именно главы –я заменю. Не успел протереть выступивший пот, как читаю о возможных вопросах со стороны Георга. Это ещё больше привело в ужас. Хорошо, что Вероника уточняет о маловероятности такого, но всё же следует знать легенду о неожиданной поездки по линии клуба.

Довольно неясным стала просьба поддержать Агнию и Сапу во вхождении в коллектив класса, но я в любом случае готов всячески им помогать, так что не стал особо задумываться над этим пунктом.Вероника так же пишет, что в крайнем случае, если будет нужно принять некое решение, можно призвать её, надев на шею Агнии кулон с карандашиком кристалла. Это истратит некоторое количество накопленной силы для воплощения, поэтому лучше избегать вызовов. Этот пункт обрадовал. Далее просьба со смущающимся смайликом, где девушка говорит о своеобразной подготовке к окончательному появлению. Дело в том, что материализовавшись, она будет обнажена и желательно к этому моменту быть не в общественном месте и, по возможности, с неким количеством одежды. Лицо у меня стало пунцовым от робкой попытки представить сей образ и я поскорей взялся читать, как узнать о приближении этого момента. Оказывается, уровень накопленной энергии будет виден в виде голубоватого оттенка в прозрачном кристалле. Словно бы там плещется туманная жидкость и я, конечно, тут же достал кулон и вгляделся – кончик действительно окрасился голубым. Перед самим воплощением он замерцает, но не сильно ярко, так что надо быть внимательным.

Я поблагодарил Вадо за доставку и тот с доброй улыбкой откозырял. Вот и родной Бастион. Гордо возносит черный монолит в небо, а снизу величественность подчёркивают площадь перед главным входом, массивная парадная лестница и флагштоки с реющими флагами Империи. Двор полон учеников, как и я стремящихся начать учебный день. Взгляды ловлю самые красноречивые, ещё бы, ведь вышел из вероникиного авто, а где сама девушка – ребятам невдомёк.

Сейчас я – заммагистра, староста и даже председателя школы отчасти подменяю. Появилось чувство значимости и ответственности, хотя, конечно, ничем физически я не выделяюсь, вкусы и предпочтения самые обычные. Не хочется быть ветроголовым Сапой, когда ты –лицо столь выдающегося заведения. Пока на мне взгляды учеников, пока своими действиями я могу подпортить репутацию школы, буду свою пустоголовость держать под гнётом, а вот вырвавшись – выпущу на всю катушку.

Сонм этих мыслей пронесся, пока шел к створкам входа. Стоило утвердиться в понимании обдуманного, как ученики словно почувствовали. В едва заметных движениях, уступая дорогу, начали проявлять почёт. Это приятное чувство, слегка смущающее и, всё же, обязывающее. В моём случае только так.

Бывает ждёшь момента, стараешься приблизить и точно уверен, что когда долгожданное произойдёт, то будешь счастлив. Но вложив в итог всего себя, скорее просто почувствуешь облегчение. Такое, какое бывает когда нужно идти дальше выполнять дела, и нынешний положительный результат отпускает тебя. Наверное, я просто дорисовываю что-то в воображении эдакого, а надо проще воспринимать происходящее. Оглянувшись в сторону аудитории увидел Сапу и Агнию.

Не обращая ни на что внимания, поспешил навстречу друзьям, лица которых лучатся счастьем. Захваченные могучими чувствами мы крепко обнялись, а глаза заблестели. Немного отстранившись, я с жадностью вглядываюсь сначала в Агнию – моего ангелочка, сероглазую посланницу небес, с такой приятной белой кожей милого лица,восхитительными светло-русыми волосами и чудесной фигурой. Даже длинные и пушистые реснички у неё светленкие, почти белые.

Затем оглядываю друга и губы тянет в улыбке. Сапа всё такой же, каким его запомнил на церемонии поступления: светлая шевелюра окрашена в чёрный, простоватое лицо, вздёрнутый нос и малахитовые глаза. Но взгляд всё же изменился. Точно скажу, не было и этих желваков. Мимика Сапы не намекала на трагизм никогда, а сейчас присутствует его оттенок.

– Здорова, Матус! – выпустил друг слова. – Как хорошо, что пришёл, мы ждали!

– Да-да, я надеялась, что придёшь, – кивнула головкой Агния.

– Спасибо, очень рад вас видеть… вместе.

– Тебе спасибо! – вскричали брат с сестрой.

Мы расселись за парты, всё норовя пересечься взглядами и улыбаясь. Признаться, не могу на них наглядеться.

– Это крутотень, Матус, просто вообще! Как вам удалось и как Вероника там? – посыпались вопросы от Сапы. Агния слегка помрачнела лицом и почему-то посмотрела на место, где под рубашкой висит кулон.

От них скрывать ничего не нужно, поэтому вкратце пересказал часть случившегося. Нас прервал начавшийся урок и было договорено продолжить на большой перемене. В лучших традициях Вероники, я решил пригласить их в кабинет председателя.

Идём навеселе, поглядывая на агниевскую экспозицию и в окна, на двор школы. Знакомый и родной коридор привёл к резной двери в председательскую, я только сейчас подумал, что она может быть заперта. Но это не беда, можно и в столовой посидеть или даже на крыше, пусть там и холодно. К счастью, в кабинете оказались Светлана и Регина.Старкоординатор – моя глава, но в исключительном случае, если понадобиться моё решение, то наоборот.

Поздоровались. Брат и сестра Волох немного засмущались, я же решил объясниться:

– Вот, зашли на перемене поболтать о разном, но не будем мешать – в столовую пойдём, – улыбнулся широко я.

– Мы за бумагами только, так что оставайся, – произнесла Регина, своим характерным чуть срывающимся голосом. – Кстати, Свет, надо Матусу ключ тоже дать.

– Уверены? – всё же уточнил я, продолжая стоять впереди Агнии и Сапы. – Нам не трудно.

– Без сомнений, – подтвердила Светлана с улыбкой. – Я бы сама почирикала с вами, но Вероника перепоручила нам работу с документами. Это полнейший ад! И как только ей удаётся всё самой делать?..

Я получил ключ и мы тепло попрощались. Тут же начал хлопотать над друзьями, усадив в низкие кресла перед столиком. Мне уже знакома эта тёмно-коричневая классика кабинета, но ребята с удовольствием разглядывают детали. Нужно побольше дать времени, поэтому взялся за приготовление кофе, в надежде, что многие разы наблюдений за истинной хозяйкой кабинета, помогут сделать всё верно. Воодушевляет ещё и волнующий аромат её парфюма, витающий здесь.

Сам рассказ много времени не занял, учитывая, что контур уже был намечен в классе, больше мы обсуждали трагизм случившегося и выражали сожаления. Под пряныйаромат кофе, в окружении терпкой атмосферы классического кабинета, я впервые нахожусь в обществе Агнии и Сапы одновременно. Такое странное чувство, ведь раньше мы только индивидуально виделись и даже возникают комичные паузы, когда брат с сестрой переглядываются друг с другом вырабатывая манеру разговора – кому говорить, а кому слушать.

Мы пришли к выводу, что одноклассники, которые попеременно общались то с одним, то с другим учеником под фамилией Волох, теперь словно бы забыли их. Не до конца, но воспоминания в тумане, при этом каких-либо неудобств от присутствия брата с сестрой нет. Зато имевшие только индивидуальный контакт, как например Светлана или участники клуба “Рыцари Сети”, помнят всё отлично.

Сапа оживился, стоило помянуть клуб, и попросился сходить к ним, за одно и перепроверить наше предположение. Я кивнул, провожая друга улыбкой и взглядом. Всё же ему нравится штурмовать киберпьедестал.

– Матус, – пролепетала Агния, – как же так получилось?..

Я накрыл её кисть своей, чуть сжав.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, всё это проклятие, наших родителей, одноклассников? Неужели есть люди, – дрожащим голоском сообщает она, – способные на такие массовые злодейства?

– Мы разберёмся, – пообещал я, ощутив вдруг, что вхожу в мир, откуда уже не вернуться, – скоро Вероника воплотится и мы будем исследовать этот вопрос.

Агния подняла серые озёрца глаз с узкой тёмной каёмочкой и перехватила мой взгляд.

– Это же опасно, Матус! – воскликнула она, больше опаляя эмоциями, чем тоном голоса.

– Всё будет хорошо, мы будем осторожны, – мягко заверил я.

– Знаешь, тебе надо приглядывать за Вероникой, похоже она совсем не бережёт себя, – добавила Агния, вдруг погрузившись в мысли и отпив кофе. – Я обещала кое-что…

Не успел я прокомментировать её просьбу, как девушка встала и с румянцем на щеках, протянула руку к моей голове. Я замер от неожиданности, а маленькая и красивая ладонь начала гладить меня по голове. Это вызвало приятные волны по телу. Я смутился.

– Помнишь, на крыше?– напомнила девушка-ангел. – Матус, спасибо за спасение.

Мир словно замер, а потом крутнулся вокруг меня, принимая привычную форму. Конечно лучше, когда гладит Агния, чем бы я сам себя похвалил и, стоит признать, что награда радует.

– Да… Очень приятно.

– Хи-хи, это хорошо! – ответила Агния, садясь обратно.

Я вгляделся в милые и желанные черты лица, впитал образ с чудесным румянцем и поблёскивающими озорством глазами. В миниатюрном и прекрасном теле Агнии живёт довольно бесноватый дух, творческих сил у коего немеряно. Сейчас, когда жить можно на всю катушку, мне кажется, что девушка начнёт проявлять ещё больше талантов. Хорошо, что могу быть рядом и если что оградить, ведь на лицо неуёмная жажда жизни, помноженая на беспечность, так легко читаемую в её воздушном образе, волшебных формах тела, волнительных чертах лица.

Уже давно, с момента прочтения комикса, хочу высказать Агнии впечатление от их совместной работы со Светланой. Сейчас самое подходящая время.

– Знаешь, я ведь прочёл Монолит Судеб, – с улыбкой произнёс я, ожидая реакции. Агния не подвела – лицо озарилось и глаза расширились в ожидании.

– И как тебе?

– Честно сказать или чуть приукрасить? – пошутил я, наслаждаясь красками эмоций на лице девушки. – Шучу! Конечно, сама история очень увлекательная! Не терпится узнать, что же там дальше. Герои харизматичные и сразу полюбились, особенно Ингварь. Остро ощущается нужда и горе. Всё выражено в красочной картине, в превосходных ракурсах. Просто дух захватывает! Ты удивительный художник, я наслаждаюсь твоими работами и чувством момента. Ведь в комиксах так важно уместить в кадр достаточно смысла. И ты это делаешь. Где надо – филигранная прорисовка, в иных местах, где важна больше сцена, атмосфера, масштабность и многоплановость – ты словно небрежно отмахиваешься от деталей, наделяя образы могучим излучением жизни и самобытности. Я восхищён!

Пока говорил, личико художницы набиралось краски, сейчас же смущение совсем смутило Агнию и она опустила светловолосую головку.

– С-спасибо, Матус, – прошептала она.

– Практически не за что, моя роль отразить, словно зеркало, – патетически закончил я.

– Я… в общем, я буду ещё стараться…– отвечает Агния.

У меня, как обычно, нутро взыграло от чувств.

– Только не считай это долгом или обязанностью, понимаешь…

– Погоди! Это не так, – уже спокойней пояснила она, – ты наоборот вдохновляешь меня, это очень важно – иметь вдохновение. Так что я буду рисовать ради тебя!

Агния теперь уже подняла голову и устремила на меня полный огня взгляд в своей манере сжав кулачки. Я растаял от умиления и счастья. Это несомненная щедрость мира! Через нашу Империю, через Ружияр и Бастион, через родителей Агнии и Вероники, она возносит меня раз за разом на вершину эстетического удовольствия. Блаженство и нега, нега и блаженство.

Глава 16

Время потекло быстрее. Если раньше я как-то разбивал его на куски, где ключевыми точками были встречи с Вероникой, то ввиду нового положения дел, учёба заняла преимущественное место и жизнь стала насыщеннее. Сообщения от Вероники я перечитывал много раз. Указания помню хорошо, и если с Агнией и Сапой всё вышло вполне сносно – завязались отношения с одноклассниками, друг увлекался клубом, а девушка работой над комиксом, то в плане Георга и магического инвентаря – чуточку переживаю.

Брат и сестра Волох рассказали о том, как буквально спустя минуты после моего ухода, к дому примчалась кавалькада автомобилей. Георг вошёл в дом первым, сопровождаемый группой из десяти персон. Там были пожилые и зрелые люди. Наверняка, все имеют высокие чины в Империи. Вопросы, впрочем, особой дотошностью не отличались. Пришедшие довольно корректно и вежливо расспросили о наблюдениях, чувствах и тому подобном, но ребята рассказали практически правду, что только проснулись и ничего не понимают. Вскоре комиссия ушла.

Мне это не совсем понравилось и дело не во вторжении. С ним всё ясно – магические происшествия требуют экстренных мер, но возможность выхода специалистов на дом, меня и Веронику – грозит большими неприятностями. Пока все во всём разберутся всякое может случится.

Везти сумки в имение совсем не хочется, хотя Вадо сказал, что в принципе это возможно и напомнил о секретном словосочетании, указывающем на исключительные обстоятельства требующие экстренных мер. Но я думаю, что Вероника знала о чём говорила, наставляя не открывать их – это будет гарантией, вот и буду следовать.

Ещё одним наблюдением стал случай с полупрозрачной тенью носившейся над городом. Это напомнило прошлые случаи, прекратившиеся со временем. В голову мгновенно набежали мысли. Я даже порывался воспользоваться вариантом вызова Вероники, но сдержался.

Тем паче, голубой субстанции в кулоне всё прибавляется – уже больше половины и так, как я часто наблюдаю, любуюсь и разговариваю с кулоном, удалось сделать некоторые выводы. Во-первых, сила накапливается не одинаково, поэтому я тут же принялся искать зависимости. Во-вторых, можно сказать, что моё влияние в этом участвует точно, и в результате нескольких опытов, получил вывод о важности сильных эмоциональных переживаний.

К счастью, для меня это норма и чуть-чуть раскачать не составило труда. Я миловался с мамой, наполняясь глубокой радостью от её беременности, боролся с папой, а потом мы гоняли на байке. В школе стремился быть рядом с Агнией, а её влияние будоражит с не меньшей силой – мощь восхищения просто дурманит. Скоро ещё и выход второй главы Монолита Судеб, ожидание которой, несомненно вызывает волнение.

А ещё приключился весьма неприятный, но тоже полный, даже бьющий фонтаном эмоций, инцидент. Как нормальный заммагистра, я при первой возможности направился в Трисмегист. Настроение было приподнятое, боевое. Вылетевший из двери Журавль вызвал сначала оторопь, а вскоре и тяжелое, плохое чувство внутри. Захожу. В комнате все, кроме моего зама. Риля в левом дальнем углу, вроде смотрит в монитор, но я то вижу – готова расплакаться. Варг за моим столом, смотрит на меня, выражение слегка растерянное. Стриж что-то перебирает у себя на рабочем месте. Изотопов слышно из библиотечного зала. Я понимаю, что вновь произошла какая-то ссора.

– Всем привет, – произнёс я, пройдясь по комнате и подсаживаясь к Варгу. Мы пожали руки. – Что случилось?

Я понизил голос, чтобы другие могли чувствовать себя спокойней и не участвовать в разговоре.

– Да хз вообще, – дернул щекой Варг. – Какая-то ерунда получается. Мы все знали Журавля, как спокойного, исполнительного и очень ответственного. И вот ситуация: Риля сидит, общается со Стрижом, пришёл Журавль и как бы становится свидетелем сего милого разговора, который не прерывается. Журавль походил, походил и дал какое-то задание Стрижу, тот подтвердил, что услышал, но беседу продолжил. Я так понимаю у Журавля накипело и… он сорвался, а Риля ещё и заступилась за Стрижа. Наш зам-зама решил уйти, как раз перед тобой.

У меня в горле уже клокочет злость, слова Варга только укладываются в голове, но сердце начало гнать кровь с удвоенной силой. Вдохнул и выдохнул, потом ещё. Признаться, если бы не вся эта нервотрёпка с проклятием и ритуалом, я бы наверное лучше владел собой. Варг заметив моё выражение лица только губы поджал.

Достаю смартфон, быстро нахожу номер Журавля. Набор.

– Ты где сейчас?

– В столовой сижу, – отвечает он.

– Возвращайся, будем беседовать, – постарался не лязгать голосом я.

– Матус, это…

– Блин! Ты можешь прийти, а?! – не выдержал я и повысил голос, ребята уже не смогли такое игнорировать и дружно посмотрели на меня.

В иное время я бы огорчился, но сейчас в груди тесно от ярости, по коже бегает электричество поднимая волоски. Стало вдруг понятно, кто взабаламутил нашу тихую заводь и теперь это понимание ищет выхода и решения Надо только собрать всю команду.

Журавль без особых стеснений вошёл в комнату. Я тоже не хочу тянуть, только предложил ему сесть.

– Так, ребята, у нас проблема, – начал я, поднимая взгляд от пола, – вот ты, Стриж, что скажешь о ваших взаимоотношения с Журавлём в прошлом?

Новенький дёрнулся, лицо исказилось от недовольства.

– Ничего.

– Хм! – издал я, распаляясь. – Хорошо. Тогда я расскажу, а ты, Журавль поправь, если вдруг чего упущу.

Встаю, ибо напряжение не даёт сидеть. От волнения по телу прошла дрожь.

– Вы раньше дружили, в средней школе ещё. А потом, – с некой язвой говорю я, – Журавль тебя обидел – прекратил общаться! Вот ведь негодяй, ему, видите ли поступление в Бастион важнее! Так было, Стриж?!

– Матус! – возмутился Журавль.

Я не стал останавливаться, но Стриж вдруг дёрнулся и я бросил взгляд на присевшего рядом близнеца. Тот придержал ретивого новичка, положив палицу руки на плечи.

– Это так, – ответил я на свой же вопрос. – Ты обиделся, но тоже решил поступить в Бастион и возможно, восстановить общение. Поступить вышло лишь на следующий год, а у Журавля вновь не нашлось времени на дружбу. Клуб, учёба, любовь – точно не оставляли шанса.

Заметил, как покраснела Гаврила, при упоминании их отношений с Журавлём.

– И потом ты решил лишить его клубной и личной жизни, совершив ряд подлостей, – с горечью заключил я, ощущая уже не ярость, а ширящуюся пустоту внутри. – Это очень некрасиво.

Стриж ещё раз попытался встать, но Протий чуть напрягся и парня вжало в стул. Я поглядел на Журавля, сидящего слева.

– Как думаешь, правильно я предположил? – обратился я к заместителю.

– Уф-ф…– выдохнул он. – Скорее всего так и есть.

– А ты чего скажешь, Стриж? – перевёл я взгляд на виновника.

Тот смотрит в пол, лицо красное, но продолжает молчать.

– Блин! Ты что, не понимаешь? Мы исключим тебя и никто из клуба не будет с тобой общаться больше. Скажи уже хоть что-нибудь!

Я был согласен на такой исход, даже скорее хотел его, но вдруг заговорил Журавль:

– Стриж, чего теперь молчать? Скажи как есть.

– Расскажи нам, Стриж, – поддержала Риля, тихим голосом с нотками слёз.

Взгляды на виновнике скрестились самые разные. Стриж сжался под их напором, но что-то светлое решило не упускать шанса и губы всё же разжались:

– Простите...– выдохнул он. – Это… всё так и есть, но я не специально так поступал.

Внутри совсем опустело. Так бывает, когда знаешь, даже уверен в том, что человек сотворил нечто постыдное, и вот, слышишь напрямую из уст слова раскаяния и сдуваешься. Нет уже ни злости, ни раздражения, только чувство сродни боли.

Решать судьбу Стрижа придётся мне. Не знаю, какие могут быть приятные стороны в управлении, если ты не гад. Вот и сейчас нужно взять слово и облечь звуки в форму, отвечающую довольно жёстким требованиям.

– Не каждый может забыть то, что ты наделал, – вымолвил я, тяжело усаживаясь обратно. – Я не хочу исключать тебя из клуба, ибо помимо прошлых лишений, ты обретёшь новое. Получается, больному я сделаю хуже. Думаю, ребята поддержат, что лучше тебе продолжать посещать клуб. Только будет тяжело вернуть доверие.

– А если сам уйду? – спросил Стриж глухо.

– Не отпущу, – возвысил я голос. – Удобно, ничего не скажешь, скрыться в мирок, где ты всеми брошен и обижен, только я призываю решать проблему, а не бегать. Откройся наконец правде – Журавль тебя не бросал! Средняя школа, если обобщать, скорее дарит много свободного времени на новые, только открываемые забавы, чем нагружает учёбой. Чего не скажешь о старшей.

Ребята поддержали, кто кивком, кто словом. Гаврила сочувственно смотрит на Стрижа, пока единственная из всех, кто, наверное, почти не держит обиды.

– Хорошо, – выдавил парень. – Я постараюсь.

– Ну и отлично! – с большим облегчением заключил я. – Что, друзья, прощаем Стрижа на первый раз?

Дружба победила, бывший друг Журавля остаётся в Трисмегисте. Мы ещё немного посидели, заодно решив отложить экспедицию в связи с “отъездом” Магистра.

Глава 17

Уставший вернулся в Бастион и неспешно двинулся к кабинету председателя. Неприятность в жизни не первая, но совсем свежая, а во-вторых, довольно серьёзная. Сейчас меня гложет не поступок Стрижа, в конце концов всё уже разобрано и решено, а волнения касаемо личной несостоятельности, как руководителя. Это же надо было так запустить ситуацию, что из клуба чуть не ушёл Журавль, едва не распалась их пара с Рилей, а червь обиды в Стриже бы только рос, ибо любые негативные эмоции и чувства будут лишь отравлять человека, пока не устранишь их. Мне горько, и в то же время, совесть стегает внимательней относится к доверившимся людям.

Жаль, что нельзя обсудить случившееся с Вероникой. Я на автомате пришёл в кабинет, только сейчас осознав зачем – обычно мы всё обсуждаем и принимаем решения вместе.

Сажусь в её кресло и начинаю покачиваться. Приятная и родная атмосфера, тут же начала успокаивать, а заваливающееся за горизонт солнце бросает прощальные лучи в окна. Ещё только октябрь, но после ритуала воздух охладел и совсем не прогревается днём. Это либо совпадение, либо наше действо было необычайно масштабным. Опять же, спросить бы о том Веронику…

Спустя пару дней, за которые голубой субстанции в кристалле заметноприбавилось, я с радостью отправился к Светлане, в рабочую студию знаменитой Сабрины Григ. Эх, как же приятно ощущать себя приближенным в храме святого действа, когда остальные могут лишь восхищаться вершиной творческого айсберга.

Доехали вместе с Агнией. Лифт вознёс нас на высоту светланиной квартиры, раскрывая удивительный обзор на Ружияр. Сейчас, немного освоившись, уже могу угадывать районы и высматривать знакомые места.

Родители Светы опять заняты работой и до нас дела нет, тем более, Агния тут вообще частый гость. Взяв по кружке чая, пошли к месту творческого действа.

Моя сегодняшняя задача проста – наблюдать за процессом. Это может показаться скучным, если не осознавать истинной ценности, выражаемой во внимательном созерцании именно подготовки, оттачиванию граней материала и периодических советов друг с другом.

Комната у Светы довольно тёмная, со множеством вещей и пожизненно выключенным освещением, кроме настольного. Я, конечно, тут редко бываю, но вижу это из раза в раз. Есть два окна, но одно перекрыто шкафом, а второе служит вполсилы – закрыто плотной тканью. Я её постоянно сдвигаю, но ещё одной преградой на пути света оказывается тюль, выполненный почему-то тоже из весьма плотной ткани и с минимальным рисунком. Света объяснила, что для высотных зданий это обоснованно летним солнцем, яро светящим с раннего утра и до позднего вечера. Логично, только не думаю, что причина лишь в этом.

Я сел в кресло слева от входа. Отсюда хороший обзор на рабочий стол художниц.

– Я перешла на постоянный режим, – рассказывает Агния, мило улыбаясь, – теперь не будет двухнедельных перерывов и можно быстрее рисовать главы.

– Классно! – обрадовался я.

– Так, как издательство пока планирует выпускать с прежним периодом, мы решили больше уделить внимания расположению кадров. Я пытаюсь делать панорамные, со множеством персонажей, положение коих можно легко различить в общей композиции, – с энтузиазмом продолжает рассказ Агния, располагая планшет на столе и подготавливая рабочее место. – Во второй главе мы поэкспериментировали ещё и с формой кадров – они теперь ассиметричные.

– Ну, сейчас выложишь все сюрпризы! – пробурчала Светлана, что уже занята фоном страницы, шустро манипулируя инструментарием программы.

– Ой! – смешно приложила белокурая девушка ладонь ко рту.

– Сюрпризы это хорошо, – отвечаю я, – но всё же ваша история сильна сюжетом и харизмой, выраженной и в рисовке, и в характерах героев. Мне очень интересно узнать, что вы там такое новенькое ввели, причём от того, что раньше узнаю, даже лучше.

Света повернулась, изобразив такое лицо, словно говоря: “Ну да, ну да, рассказывай мне…” Я же подмигнул Агнии, а той только это и надо было:

– Это так всё необычно, – закатила она глазки. – Было довольно трудно столько работать, но я научилась видеть массовые сцены в режиме наброска. Понимаешь, – Агния открыла одну превьюшку и на экране планшета развернулся лист с контурами фигур, – во-первых, нужно разбить по планам, во-вторых, хорошо бы понять источники воздействия и возможные эффекты на персонажей…

Наблюдаю, как девушка увеличивает и крутит едва прорисованную сцену, демонстрируяэлементы. Я покинул кресло и приблизился. Затем она показала ошибки и трудности – это одна из первых тренировочных работ, а следом самый сок и вдохновение – открывает новый лист и начинает делать набросок. Это удивительно, как от нанесённых линий постепенно проступает объём, в виде фона, трёх планов и зачатка освещения.

– Это будет в комиксе! – сообщила Агния, распахнув глаза и торжествующе улыбнувшись. – Я сейчас буду прорисовывать и эта сцена попадёт в третью главу.

Я с удивлением переспрашиваю:

– В третью уже?!

– Ну, да! – закивала девушка. – Вторая почти готова – Света немного доработает и отправим в издательство.

– Класс! – выдал я и показал палец вверх.

Светлана что-то недовольное пробурчала под нос и приложилась к чашке чая. Я же вернулся к новообретённому дозорному посту и тоже вкусил ароматного, горячего напитка. Если сосредоточиться на звуках, то они весьма технологические, беря за основу некий образ художественной мастерской, только вместо скрипа и шершавого скольжения карандаша – тихий тикающий звук от соприкосновений пера и экрана. Светлана чаще работает с клавиатурой, периодически разбавляя щелчками мыши. К ней я начал прислушиваться больше, потому, как и те самые щелчки и выделившийся шум от системного блока, начали вдруг смущать. Первые – слишком громкие и рубленные, а жёсткий диск из блока выдаёт подозрительные скрипы и тарахтение. Я по своему бывшему помню, что харды всегда чего-то там поскрипывают, словно мини-гномики перетаскивают свои сказочные штуки туда-сюда, но когда гномики стареют, то эти перетаскивания превращаются в весьма своеобразные шумы.

Решил уточнить:

– Свет, а ты давно компьютер обновляла?

Художница приподняла голову и мазнула мутным взглядом.

– В смысле? – в итоге спросила она.

– Ну, комплектующие как давно меняла на новые? Да и мышка у тебя так щёлкает и елозит, словно под ней что-то есть, – хохотнул я.

– Там же шарик есть, вот и елозит, – приподняла она устройство, демонстрируя упрятанный в корпус шар.

Я обомлел, ибо только слышал о таких мышках, но вижу впервые. Спешно встал и под недовольным и подозрительным взглядом Светы и любопытным Агнии, начал осмотр компьютера. Удивление с каждым открытием пробивает небо, демонстрируя небывалый уровень, ведь техника у Светланы воистину старая. Боюсь представить количество пыли в системном блоке, раз девушка ни сном, ни духом о надлежащей заботе о нём и периодической замене хотя бы жёсткого диска.

– Афигеть! – причитаю я. – Просто аф-ф-фигеть! Света, это же древний монстр, а не компьютер. Как ты только ещё работаешь за ним?

Агния прыснула смехом, а хозяйка раритета оскорблённо фыркнула.

– Работает же! Чего ты придрался? – взгляд требовательно упёрся в меня, вылезающего из-под стола.

– Нужно менять, вот что! – уверенно заявил я. – У тебя жёсткий диск работает на последнем издыхании, крякнется и всё, информации конец. Ну, можно восстановить, но трудно – проще сейчас произвести замену и сразу перекинуть на новый.

Глаза у создательницы комиксов начали наполняться страхом и пока ещё сомнением:

– Правда, что ли? Точно может сломаться?

– Гарантирую и очень рекомендую срочно заменить! – рубанул я.

– И что, нужно куда-то ехать и везти его?

Голос у Светланы потерял в цвете, стоило ей представить озвученное.

– Зачем?! Погоди-ка…– я достал смартфон и начал поиск знакомого велосипедиста.

Пётр рассказывал, что увлекается историей создания компьютеров, всегда в теме новинок и вообще – его следует звать всегда, когда речь идёт о замене, разгоне, покупке. В двух словах передал, но больше бы не успел, ибо он прервал и потребовал адрес. Я сообщил, пояснив, что нам нужна новая система и периферия. Друг быстро задал несколько уточняющих вопросов и обещал быть в кратчайшие сроки.

Отняв мобильный от уха, ловлю взгляд Светланы, где явно читается растерянность.

– Не бойся, это профессионал, – заверил я. – Пока он работает, ты можешь попить чая и вернуться к рисованию. Остальное произойдёт без твоего участия, а в итоге получишь все свои документы и файлы в готовом и доступном виде. Нужно только пояснить, какие программы понадобятся, плюс он может и порекомендовать аналогичные.

– И всё? – не поверила Света.

– Конечно!

– Ну, если так, то спасибо, – сказала она, подкрепив улыбкой. – Я так далека от этих всех штук, что постоянно откладывала покупку на потом. Хорошо, что ты заметил.

– Матус такой, – своим нежным голоском сказала Агния, – мне тоже помог с техникой. Думаю, всё будет даже лучше, чем ты думаешь.

Я скромно удалился на кресло, а девушки вернулись к делу. Признаться, замена оборудования – моя страсть. К технике всегда тянет, и от вида новинок, и от их ощущения в руках становится приятно. Время потянулось в ожидании. Постепенно, вниманием завладела Агния, подпитывающая процесс творчества эмоциональной картиной на лице – то губу закусит, то язычок высунет.

Вдруг мозг вздрогнул от догадки – Пётр ведь тоже может быть фанатом Сабрины! Мы о комиксах не разговаривали, но мало ли.

Подкрепляя волнение, зазвонил смартфон.

– Блин, Пётр звонит!

– Уже приехал? – обернулась Светлана.

– Сейчас узнаем… да! – принял я вызов. – Ага, он самый. Теперь на тридцатый, квартира двести семьдесят два.

Едва тыкнул на отбой, как сразу к девчатам:

– Нужно убрать все улики, что ты Сабрина Григ!

– Он что, мой фанат? – взволновалась Света.

– Точно не знаю, но вдруг. Так! Минутку…

Я оглядел комнату и сам начал снимать всё могущее указать на причастность. Плакат, награды, наброски… Уже перед звонком в дверь, пересадил Агнию на своё кресло и вместе с хозяйкой комнаты пошёл встречать.

– Привет! – выглянул из-за коробок компьютерщик и дернул головой, убирая упавшую чёлку.

– Знакомьтесь: Пётр, Светлана.

– Проходи, пожалуйста, – сказала девушка, посторонившись, и я даже покосился с намёком обиды. Со мной-то всегда взвинченная какая-то.

Ещё заметил заинтересованный взгляд, которым художница оценила спортивную фигуру гостя, который несмотря на прохладу, одет в любимые шорты и безрукавку. Пётр, помимо велов, увлекается занятиями на турниках. Взгляд Светы весьма обоснован.

– Уф-ф! – сгрузил парень ношу на пол. – Здрасти!

Я было хотел сразу пояснить о родителях Светланы, но они к счастью оказались “здесь” и отозвались.

– Ну, показывайте экспонат, – улыбнулся Пётр.

– Что-нибудь будешь? – спросила Света. – Чай, кофе, сладости?

– Спасибо, воды, если можно. Я на раздельном питании.

– Расскажешь потом, что это, – отозвалась Светлана, уходя влево, на кухню. – Матус, покажешь где моя комната?

– Ага, – дождался я разрешения и уже Петру, – давай помогу. Всё взял?

– Конечно! Рискнул даже купить гибридную “мамку”. Хоть и пишут, что не за ними будущее, но у меня иные соображения. Система же для графики нужна была да?

– Именно. А монитор?

– О! Точно! Дай адрес, я сейчас им скину и привезут. Звиняй, больше коробок я бы не упёр.

– Да я понимаю, – рассмеялся я и продиктовал.

Пётр успел включить голосовой набор на своём топовом смартфоне и корректируя, сетует:

– Блин, когда уже доделают ИИ? Приходится диктовать, типа ты на литературном вечере. А я хочу, чтобы он понимал нормальную речь.

– А доделают? – усомнился я.

– Конечно, уже сейчас идёт масштабная подготовка базы. Комп никогда нам не будет ровней, но если девяносто процентов моей речи и мыслей научится понимать – уже хорошо.

В комнату вошли вместе со Светланой. Кресло сразу справа, поэтому Агния едва успела погасить экран планшета, но Пётр метнул взгляд карих глаз и впился в сам аппарат.

– Хороший выбор. Приветствую, – чуть склонил голову он и проследовал дальше.

– Добрый вечер! – отозвалась девушка-ангел, смутившись. – Спасибо.

– Пётр, – предупредил он мои слова, – но лучше звать Арнольдом или Арни. Это мой ник в Сети.

– Хорошо, – тихо отозвалась Агния, ещё больше смущаясь.

Мы положили коробки на стол, и парень принял бокал, тут же его выхлестав.

– Прости, можно ещё? – обратился он к Светлане, созерцавшей процесс и сейчас слегка покрасневшей.Ей пришлось немного приподнять голову – Пётр выдаётся ещё и ростом.

– Да, конечно, – к моему вящему удивлению отозвалась хозяйка и вышла.

– Много рисуешь, да? – обратился Пётр к Агнии и не дожидаясь ответа говорит: – Просто я видел любительскую сборку операционки на него. Там всё адаптировано под художника, можно сказать в помощь. Если захочешь, могу сегодня установить, а при запуске сможешь выбирать в какой ОС рисовать. Как раз с собой хард есть.

– Круто было бы, – вступил я.

– А там ничего не удалится? – поинтересовалась Агния, с мелькнувшим огоньком интереса в глазах.

– Нет, оставлю как есть, – отозвался компьютерщик и, переключаясь на другой аппарат, продолжает, – ну и где у нас старый трудяга… о-о-о! Вот это экземпляр! Свет, я заберу себе, можно?

Как раз вернувшаяся девушка дала согласие. Пока друг закачивал в себя очередной бокал воды, Агния включила планшет и стала быстро зарисовывать. Я заглянул и улыбнулся – делает портрет Петра.

– Пс-с! – поманила она меня и божественным шёпотом сообщила: – У нас скоро новый участник в команде Ингваря появиться, срисую его с Арнольда.

Я показал палец вверх и глянул в сторону удивлённых возгласов. Пётр не перестаёт дивиться ударному труду пожилого компьютера, доходчиво поясняя хозяйке, почему и что нужно обновлять. Девушка слушает внимательно, отдавшись лёгкому румянцу и периодически кивает.

Отставив в сторонку все старое, Пётр взялся за распаковку и соединение.

– Вот, как чувствовал, что нужен будет еще и фильтр…– комментирует он замену. – Ты музыку слушаешь?

– Иногда, – робко отозвалась Светлана и я чуть пол челюстью не пробил.

– Матус сказал, что нужна вся периферия, ну я и захватил наушники. Хороший вариант для любителя.

– Да, спасибо.

Я оставил их вершить акт первого общения и обратил внимание на Агнию – верх творческой истомы Творца. Она уже закончила с наброском портрета. На экране вновь панорама сражения. Пришёл черёд накладывать тона. Я смотрю попеременно то на рисунок, то на художницу, уделяя равное внимание.

Раздался звонок в дверь – Пётр уверил, что это доставка техники. Светлана попросила открыть, и я дивясь переменам в ней, пошёл.

Расписавшись в накладной, получил здоровенную коробку с ультра-новым монитором, отвечающим самым взыскательным требованиям дизайнеров, художников и геймеров.

Вернувшись, замечаю бледность на лице Агнии. И пока в ширящихся от удивления глазах Светланы отображается процесс распаковки её нового наносветодиодного друга, обращаюсь:

– Ты как себя чувствуешь?

– Нормально, только…– засмущалась девушка.

– Кушать хочешь? – догадался я.

– Да, просто мы со Светой обычно в это время едим, – пояснила обрадовано она.

– Тогда оставляй планшет и пошли. Я тоже хочу, – улыбнулся я.

Мы оповестили ребят, куда идём. Света было дернулась предложить еду, но вспомнила, что холодильник пуст и даже хлеба нет. Под общий смех мы вышли.

Традиционный набор услуг для жилых высоток включает и пару-тройку общепитов. Я было хотел зайти в кофейню, но там ассортимент “серьёзных” блюд не велик, и мы прошли дальше, к ресторанчику “Императорская Кухня”.

Зал на столиков десять, выполненный в классике напомнил о Веронике, тёплым кристалликом отозвавшейся на шее.

– Вечер добрый, господа, – поприветствовала нас администратор – зрелая женщина приятной наружности. Я, конечно, понимаю, что это ролевой момент, соответствующий названию, но от дамы возраста моей мамы такое стыдно слышать.

Поклонившись, отвечаю:

– И Вам. Прошу, не величайте нас так, мы лишь путники из дальних земель и хотели бы отужинать инкогнито.

Агния прыснула смехом, а работница озарилась лицом и отвечает:

– Как будет угодно, уважаемые путники. Располагайтесь, где пожелаете.

Из всех мест, только одно заняла пара томно беседующих взрослых. Накал чувств столь велик, что трудноскрываем. Я лишь порадовался такой пылкости, ибо мужчина явно ровесник папы.

Меню пусть и не соперничает с Золотом Симфонии, но весьма удивило. Я ухватился за “Овощи по Тохийски” и с большим любопытством заказал, помимо салатов, хлеба и кофе. Наш край действительно славен блюдами из овощей, но, чтобы в центре столицы подавали такое – удивительно!

Помог Агнии выбрать десерты, ибо от их обилия она растерялась. Потребовалось пообещать, что траты меня нисколько не затруднят и только после этого она смело выбрала три самых понравившихся.

– Матус, а вот ваша поездка в Живицу… как она прошла? – поинтересовалась девушка, отпив ягодного морса.

– Имеешь в виду результат? – отозвался я, удивлённый её осведомлённости.

– Ну-у, наверное. Просто я не совсем поняла, зачем вы туда ездили. Светлана говорила, что для некой отчётности по делам школы.

– Так и есть, если вкратце, а вообще, там очень ёмкое мероприятие было. И будет еще, кстати. Дело в том, что часть управленческих обязанностей поручена ученикам, а значит нужно сдавать отчёт Империи об этом. Собирается комиссия, и мы –представители старших школ, читаем ей доклады.

– Много было представителей других школ? – живо поинтересовалась Агния.

– Ой, довольно много, – со смехом отозвался я. Неожиданновспомнил Карла с Лидией и захотел по лбу себе дать – матч по волейболу-то мы не организовали.

– Что такое? – заметила перемены в лице девушка.

Я пересказал все, включая момент знакомства. Агнии очень понравилась идея товарищеского матча. Недолго думая, достал смартфон и нашёл номер Карла.

– Приветствую, Матус! – радостно заявил председатель Ростка. – Удивлён!

– Привет! – рассмеялся я. – Да, что-то вылетело из головы наше намерение насчёт матча.

– Ладно волейбол, я думал ты просто будешь звонить. Налаживать, так сказать, взаимодействия между школами.

– Блин, извини.

– Да шучу я, – рассмеялся он, – наверняка был занят, как и я.

– Ты угадал, – облегчённо выдал я. – Так, как насчет матча?

– Мы готовы. И женская и мужские команды. Хочешь, приезжайте к нам. Вероника что согласна?

– Её пока нет, в отъезде. Мне поручила часть председательских прав, – нервно рассмеялся я.

– А кабинет? – хитро спросил Карл.

– Временно мой.

– Уже неплохо. Тогда подумай где будем, но насколько знаю, наши залы лучше – уклон-то спортивный.

– Хорошо, – отозвался я, почти выбрав. – Завтра ещё созвонимся и решим окончательно.

– Договорились! – воодушевлённо заявил он. – До связи.

– До связи.

Стоило мне закончить вызов, а официанту принести заказ, Агния тут же с вопросом:

– Получилось?

– Да. Матчу быть.

– А можно мне зрителем поехать? – сложила она ладони перед грудью и умилив меня до предела.

– Конечно! Будешь светить нашим игрокам маленьким солнышком, – с нежностью проговорил я.

– Спасибо большое! – обжигая румянцем, произнесла она и приступила к пище.

Я последовал примеру, оценив главное блюдо. Вкус прекрасен. Отломил ещё и свежего белого хлеба, чтобы ощутить себя в Тохе, на кухне, с дедушкой и бабушкой. Нельзя назвать рецепт “Императорской Кухни” универсальным для Тохийской области, но сходство очевидно. Словно повар из наших краёв.

Закончив с едой и посвятив полчаса беседе, мы собрались уходить. До этого я просил официанта передать мою похвалу и наилучшие пожелания повару, как бывшего жителя Тохи.

Белый колпак и фартук я заметил сразу, а вот узнал дядю Самуила только, когда тот подошёл. Всё же он давно уехал из деревни.

– Ма-а-атус! Какая встреча! – прогромыхал он знакомым голосом. Я встал и оказался в медвежьих объятьях бывшего усатого соседа. На голову выше меня, прибавив в весе, он смотрится просто гигантом.

– Как родители? Как сам?! Эх, Бог мой, как же ты обрадовал старика.

– Какой же Вы старик, дядь Самуил? – возразил я. –Вон какой здоровый и молодой.

– А вот тут ты ошибся, ибо я уже трижды дед и один внучок ну совсем как ты, рыженький. Ты так вырос, так вырос! Дай погляжу… Я же тебя во-о-от таким помню, а тут настоящий мужчина! Давай сядем.

В это время он заметил смотрящую во все глаза Агнию.

– Бог мой! – прогрохотал он, опять привлекая внимание пары взрослых и так уже улыбающихся. – Кто сей ангелок, Матус? Неужто ты самому Богу сослужил, и он наградил тебя обществом столь прекрасной девочки?

– Знакомьтесь, дядя Самуил, это Агния, моя одноклассница, – смутившись на пару с ней, проговорил я.

– Ах, прости меня, деточка, кричу тут, – сбавил он тон и склонил голову. – Чудесная моя, ты уже покушала?

– Да, – отозвалась Агния смелея.

– Тогда отныне и покуда я – хозяин сего ресторана, все меню для тебя бесплатно. Ты просто озарила мою душу, деточка. Словно мои дочки и внучки! Они совсем забыли старика и редко навещают, – смахнул он слезу. – Ну ладно, а теперь рассказывай, как там у вас дела, Матус?

Ещё с полчаса ушло на подробнейший рассказ. Дядя Самуил слушал благодарно, поцокивал и качал головой. Истосковавшемуся по друзьям и близким, ему хотелось знать все подробности. Правда, зная его нрав, я не удивлюсь, что дети навещают его не так редко, но такой уж он человек – сильно нуждающийся в общении с родными.

Я почти сразу пригласил в гости, чему он очень обрадовался и обещал навестить поскорее. Получив от дядьки порцию напутствий и одобрения я проспорил пару минут касаемо счёта. Самуил хотел угостить нас, но я настоял хотя бы на том, чтобы оплатить продукты и обслуживание. Сошлись на половине. На прощанье, дядя Самуил спросил разрешения и поцеловал Агнию в лоб, ещё раз отметив её чудесность.

Перед входом стоит старый компьютер со всем сопутствующим добром, а сами ребята, вместе с родителями Светланы, сидят на кухне и ведут беседу. Для нас тоже нашлись стулья. Как я и отмечал раньше, родичи у Светы весьма приветливые люди, когда не заняты работой.

Завершая вечер мы собрались в комнате Светланы. Озаряя помещение ярким экраном, на нас воззрился новый рабочий красавец. Я залюбовался этой системой, ещё и идущей в авангарде по возможностям. Установить бы туда игру помощнее и протестировать на всех деталях…

– Вижу понравился, – подытожил Пётр.

– Ага, очень, – кивнул я.

– Свой, когда менять думаешь? – приподнял он бровь.

– Не знаю пока. Ещё же решить надо – ноут или блок.

– Зависит от работы. Для графики и игр нет лучше добротного системного блока, да чтоб на жидкостном охлаждении, с крутецкой подсветкой и зверем в корпусе. Решишься – звони! – договорил Пётр, а для меня каждое слово, как любимая музыка из новых колонок.

Я кивнул, и мы пожали руки.

– А деньги? – напомнила Светлана.

– Ох, чёрт! Забыл совсем, – стукнул себя в лоб он. – Наличными или цифрой?

– Если можно, то картой, – ответила Света, продемонстрировав пластиковый прямоугольник с рисунком из её же комикса. Смотрится очень круто.

– Ты сама платишь? – уточнил Пётр.

– Да.

– Там много выйдет, если что, – озадачился друг. Я его понимаю, ведь столь грандиозную покупку, подросток может позволить лишь за счёт родителей, но Светлана другой случай.

– Тогда мне надо проверить…– пробормотала она, доставая смартфон бюджетной серии. Мы дождались, пока справится с авторизацией мобильного приложения банка.

– Пятьсот шестьдесят тысяч хватит? Если что, на днях обещали перечислить ещё двести аванса, – озабочено спросила девушка, заглянув Петру в лицо.

Компьютерщик аж присвистнул.

– Конечно хватит, ты что?! От силы на шестьдесят вытянет, – и с удивлённым видом достал свой аппарат. – Звонок Хвосту.

Послышались гудки. Когда экран окрасился зелёным, Пётр поднёс к уху:

– Вышли на меня счёт, – проговорил он и выслушал ответ. – Конечно… да… ты ещё скажи, что я тебя обмануть хочу… засранец, блин! Всё, пока, хорош мне страхи свои рассказывать. Будет тебе оплата.

С улыбкой Пётр закончил разговор. Тут же зашёл в приложение сетевого кошелька и всмотрелся в экран. Пиликнуло извещение.

– Можно карту? – попросил он. – Вот смотри, это сумма счёта, как и говорил – около шестидесяти. Выбираю функцию разовой оплаты чужой картой. Это значит, что никакой информации о карте в базе не останется, кроме номера.

Светлана внимательно смотрит в экран и слушает. Потом Пётр поднёс карту поближе, смартфон снова отсигнализировал.

– Теперь введи пин, а я отвернусь.

– Да ладно, я тебе верю, – смутилась Света и набрала.

– А я хочу, чтобы ни в чьи головы плохих мыслей не приходило. Пусть только хорошие будут, – сказал он и мы рассмеялись. – Теперь тебе на мобильный должно сообщение с кодом прийти. Набери его в этом окошке.

Пётр снова отвернулся, а Света переписала число со своего аппарата.

– Вот и всё! Спасибо, – улыбнулся парень.

– Тебе спасибо! – в один голос ответили мы со Светой.

– Для меня собирать такие системы в радость, – поклонился он.

– В счёте, что я оплатилаучтенатвоя работа? – забеспокоилась Светлана.

– Э-э, – прикусил губу компьютерный гений, – вообще-то нет, но она не нужна. Как уже говорил…

– Как это не нужна?! – прервала его возмущённая Светлана и я, наконец, узнал в ней её.

– Ну, Матус – мой друг и старый комп я забрал, – словно оправдываясь проговорил парень.

– Нет, нет и ещё раз нет! – заупрямилась художница. – Матус, сколько Арни берёт обычно за такую работу?

Я глянул на друга, как бы говоря: “ Прости!” Тут пришла идея, что по прошествии всех событий, перестала быть пугающей.

– А ты комиксы читаешь?

– Бывает, но очень выборочно. Редко что нравится, – ответил он с ноткой удивления.

– Монолит Судеб как? – сделал ход я.

– Офигенская вещь! Жду с нетерпением продолжения, – озарился он.

– Хочешь номер журнала с ним, да ещё и с подписью Сабрины Григ?! – лукаво и все же торжественно спросил я, беря высокую театральную ноту в своей же постановке. На лице Светы уже улыбка, а Агния прикрыла рот ладошкой.

– Такое вообще бывает? – с надеждой спросил Пётр.

– Свет…– перешёл к заключительному акту я.

– Ну ты и жучара, Матус! – с большим восхищением проговорила она и, открыв полку, достала глянцевый шедевр типографии, где на главной – головокружительный арт первой главы Монолита.

Нашёлся и маркер. Выбрав страницу без глянца, Света что-то написала и добавила роспись.

– Ты тоже, Агния, – протянула она маркер.

– Может не надо? – попятилась девушка и спряталась за меня.

– Надо, Агния, надо. Монолит обязан успехом тебе не в меньшей степени.

– Да ну нафиг!– протянул Пётр, имея ошарашенный вид и наблюдая, как смущающаяся Агния, расписалась на том же листе.

– И ты Матус! – скомандовала Света. – Давай, давай! Чего головой вертишь? Без тебя бы не было комикса.

Пришлось тоже расписаться. Переполнившегося эмоциями парня прорвало и настало время рассказать всё. Так, на одного посвящённого стало больше. И ни о какой оплате больше речи не шло.

Глава 18

В школу педалил так, словно кто-то гнался следом и норовил цапнуть. Времени в запасе было предостаточно, просто внутри ярилась энергия. Всю, освещённую лишь фонарями, дорогу, кожу грыз ледяной ветер – так похолодало с поры нашего ритуала. Солнце к девяти часам только соизволило показаться, сонно щурясь и более чем лениво продираясь сквозь дымчатые облака.

Мысли о вчерашнем вечере сменились матчем. Идея идеей, а с организаторской стороны много работы. И так, как я почти не знаком с трудностями председательского быта, благодаря заботам Вероники, нужно созвать учсовет.

Остановился перед дверью в класс и достал смартфон.

– Да, староста, – приняла вызов Регина, мой старкоординатор.

– Привет. У меня вопросы касаемо работы Совета.

– Даже так, а я думала ты хочешь поговорить о своей работе старостой, – с издёвкой протянула она.

Я сразу понял о чём она. Александр взял все обязанности на себя и в последнее время я практически ничего не делаю.

– Прости, виноват.

– Это ты скажи Литяну. И вообще, может тогда передашь уже ему чин? – резонно заметила она, словно выхватив мысли из моей головы.

– Похоже придётся.

– Не говори так, словно теряешь что-то приятное и важное, – вновь урезонила она, знакомым чуть срывающимся голосом.

– А как я теперь буду к Веронике заходить? – отпарировал я.

– А раньше как? Ещё скажи, что строго по делам старосты заходил, робко стучась, и скорей спешил покинуть председательскую, как только вопросы были решены.

Я рассмеялся, и Регина подхватила.

– Ладно, что там за дело?

– Мы с Вероникой запланировали матч по волейболу со школой Росток. Я плохо понимаю процесс организации и хочу с вами посоветоваться.

Девушка в смартфоне издала смешок.

– А наши команды об этом знают?

Я чуть на пол не сел. Вот же дурень!

Регина, словно всё понимая, продолжает:

– Решили они… Сиг всё объяснит. Вероника ещё после приезда с комиссии поделилась с ним планами, – сообщила Регина. – Смотри, мы обычно собираемся на длинном перерыве между занятиями. Ты не занят?

– Нет, – поспешил сообщить я, мысленно утерев испарину от едва не случившегося провала. – Тогда будь добра сообщить остальным.

– Так у нас же чат есть, погоди, добавлю тебя.

– Круто! Спасибо.

– Обращайся, – тепло закончила она.

Почти сразу пришло уведомления о добавлении. Я написал приглашение на сбор и отправился на урок.

На меня накатило волнение, ведь иду на встречу со всеми членами совета! После нагоняя от Регины хочется показать себя несколько потвёрже. Пусть, я и “недопредседатель”, а всё же лицо школы. Если буду слабовольным, то мы потеряем уважение не просто, как учсовет, а как школа.

Не прошло и двух минут, как я расставил кресла и стулья, а ребята всей группой оказались перед дверью, сопроводив приход стуком. Открыл и вместе со всеми проследовал к столу.

Нутро трепещет. Так и вспоминается первая встреча. Сиг почти не изменился с тех пор, разве только короче остриг жидкие желтоватые волосы, что на его здоровенной голове почти не заметны. Суровый и спокойный взгляд.

Роберт, отчего-то выглядит типичным учёным. Присутствует неопрятность, словно спал в школьной лаборатории, на манжете легкое кофейное пятно, а эти наметившиеся темные пятна под глазами, списаны с фильма или комикса. Из всех присутствующих, только он, кажется, находится здесь лишь наполовину. И мне хочется додумать, что интеллект Роберта сейчас ломает в песок каменные глыбы научных задач. Однако, скорее всего у него просто дикое недосыпание.

Про Светлану и говорить после вчерашнего нечего. Глаза-то свои серые отводит, но я уверен, стоит пошутить насчёт удивительного преображения перед Петром, как обожжет каким-нибудь словом. Но я всё равно не утерплю и при личной встрече подколю.

Регина, как прежде строга и темноволоса. Вот и настал тот момент, когда она – мой руководитель, временно перешла в чин подчинённого.

– Ребят, нам нужно устроить матч по волейболу с Ростком. Помогите понять, что для этого нужно.

– А где будем?У нас или у них? – тут же спросил Сиг.

Роберта в это время чуть не вырубило, и я встал налить ему кофе.

– Карл говорит, что у них зал лучше. – отозвался я, орудуя перед кофемашиной.

– Это да, лучше, только играть на чужом поле – плохая примета, – проговорил Сиг.

Я обернулся.

– А если у команд спросить? Как их настрой на победу?

– Да брось, Сиг, – заговорила Регина, – это предубеждения всё.

– Дома и стены греют, – процитировал здоровяк. – Настрой хороший, но был лучше. Мы давно были готовы к матчу, но ребята стали снижать нагрузки, думая, что игра не состоится.

Вот и яма, которую сам выкопал. Но не следует сейчас сетовать.

– Да, не было возможности раньше организовать, – сказал я, как вдруг совесть очистилась, ведь Карл упомянул о большой занятости.

Я поставил чашку перед Робертом.

– О, спасибо, – от одного запаха приободрился он и припал к чёрному оазису. – Можно ещё сахару?

Мы со смехом наблюдали, как накидал кубиков восемь и уже потом опустошил чашку.

– Теперь можно работать, – подытожил он.

Отсмеявшись, я продолжаю:

– Выбор места оставлен за нами. Но если говорить о пользе выезда, то команда обретёт навык игры на чужих полях. Тоже ведь дело?

Сиг кивнул. Остальные поддержали.

– Лично за себя скажу, что хочется погостить в Ростке. Давайте поедем?

Решение приняли единогласно.

– Что касается согласования, – заговорила Регина, – то здесь нужны заявления от тебя и Сига, запрос на выделение средств, заявление о снятии с уроков игроков и группы поддержки. Нужно заказать транспорт и питание. Потом Администрация свяжется с Ростком и согласует мероприятие. И если всё пройдёт хорошо, мы получим разрешение и дату.

Впечатлённый, я покачал головой. Но обязанности, есть обязанности. И мы взялись за заполнение необходимого, хорошо ещё, что в электронном виде.

Перед уходом, я отозвал Роберта и предложил поспать в кабинете, если будет совсем тяжко. Он благодарно согласился.

Александр был весь в заботах о классе, когда я его отыскал. Мысль зрела давно, а после разговора с Региной мне не хочется больше откладывать решение.

– Есть минутка?

Литян отвлёкся от сортировки и проверки документов. Погасил экран планшета.

– Конечно! Что-то надо сделать?

Я ещё раз понял, что чин старосты ему по плечу.

– Давай ты станешь старостой, а не я?

– Ты чего? Всё же нормально, – удивился он.

– Я практически ничего не делаю, а в столовой ем старостовский обед, и расположением ребят в классе пользуюсь, да и другие привилегии мне достаются. Нужно восстановить справедливость, – договорил я и положил ему на плечо руку.

– Неожиданно…– повёл он головой. – Ты хорошо подумал?

– Да. Ты этого достоин.

– Ладно. Нужно только у ребят спросить, – неуверенно согласился он.

– А ты сам не против?

– Нет, конечно, мне нравятся все эти дела. Просто важно, чтобы это не выглядело, словно я тебя подсидел, – с чувством произнёс Литян.

– Вот и хорошо, – обрадовался я. – Да всем ясно, что ты лучше подходишь. Давай на уроке тогда сделаем объявление?

– Хорошо.

Довольный, я пошёл обратно. С высоты третьего этажа хорошо видно участок школы. Я мельком оглядел прибранные по-осеннему спортплощадки. Вгляделся в деревья, как вдруг из-за ствола появилась фигура в плаще. Меня прошиб мороз. Тут же прильнул к окну, стараясь разглядеть, но силуэт начал таять, растворяясь тёмным туманом. В душе буря страхов и переживаний, а голова отбивается от тяжелой бомбардировки вопросами. Может всё-таки призвать Веронику?

В растрёпанных чувствах, вернулся в аудиторию. Сапа чутко заметил настрой и подсел ближе:

– Что случилось? По Веронике скучаешь? – ухмыльнулся он.

Я натянуто ответил. Вздохнул, чтобы подробно описать проблему, а друг продолжает:

– У меня есть средство от печали. В конце-то концов, обещал я тебе город показать или нет?! Вот и пошли сходим кое-куда.

Я улыбнулся. Хороший всё-таки Сапа, в меру понимания старается, помогает.

– А клуб? – вспомнил я его страсть.

– За один день уровень не апнешь, – поднял он палец вверх. – Ну, договорились?

– Договорились, – пожал я протянутую руку.

Раздался сигнал начала урока и пришла пора сделать объявление по поводу нового старосты. Кремния одобряюще кивнула и класс услышал новость. Проголосовали. Чин перешёл к Александру. Признаться, я ощутил большое облегчение. Со всеми этими призраками не до старостовских дел.

Смотрю на картинку контакта “Агния” и вспоминаю сколько трудов мне стоило подобрать её. Это из артов художницы, “Девушка и цветок” называется. Очень похожа на Агнию и выполнена в пастельной палитре.

– Привет! – прозвучал звонкий голосок. – Забыл что-то?

Мы ещё недавно были в школе. Света и Агния поехали рисовать комикс, а я, наконец, решился:

– У тебя будет время вечером? Около двух часов.

– Сейчас, погоди, я у Сати спрошу…– прощебетал ангелок.

“У кого?!” захотелось сказать, но девушка уже отстранилась от моноблока.

– Да, будет, Матус. А что ты хотел?

– Нужно заехать ко мне для важного дела. Это связано с Вероникой, – закончил я, всё ещё терзаясь в догадках.

– Хорошо. Ты позвонишь?! – всполошилась сестра Сапы, весело выскочившего из дверей школы и сейчас мчащего по лестнице. Лишь бы не хряпнулся.

– Конечно, заранее, – с нотками нежности сказал я.

Окончил разговор к моменту, как подскочил её брат. Глаза блестят, рожа красная от бега. Ноздри, как два реактивных двигателя с чёрными провалами. Не хватает только лопастей и свиста.

– С кем теренькал? – выдохнул он.

– С сестрой твоей.

– Ты не исправим. Стоит Веронике уехать, охмуряешь Агнию, – расхохотался друг.

– Ну ты осёл! – возмутился я, скрывая смущение. – Я, между прочим, с ними двоими два раза был наедине и ничего.

– Что только подтверждает истину реальности комиксных историй, – отметил напарник по их чтению.

– В смысле?

– Ты как типичный герой гаремника, – пуще прежнего расхохотался Сапа.

– А вот и нет!

– Ой, да кому ты рассказываешь? – состроил он лицо. – Вот посмотришь, будет ещё прибавление.

– Спорим нет? – сагрился я.

– А давай, – зажёгся он. – На что?

Я начал перебирать в уме варианты, а он тут же заявил:

– Возьмёшь меня с собой, когда поедете на источники.

У меня дыхание перехватило – не просто записал меня в тупого героя, а ещё и будущее рисует в комиксном стиле.

– Гад ты. Ладно, блин! А если проиграешь ты? – хищно оскалился я.

– Сам гад, – пихнул он меня. – А что хочешь? Я не боюсь, ибо уверен в своём пророчестве.

Мне аж побороть его захотелось. Наглец такой.

Ладно, раз так, то:

– Сматфон с тебя топовый!

– А не лопнешь? – всё же одумался он.

– Сам же сказал “что хочешь”. Всё, поздно заднюю включать. По рукам?

– А давай! – ухмыльнулся он.

Глава 19

Сапа молчал до последнего. Поэтому, когда мы подошли к комикс-кафе с двумя милыми девушками возле входа, я несколько оробел. Одетые в стилизованную униформу горничных, они взмахнули ручками и синхронно произнесли:

– Добро пожаловать, Хозяин!

Я едва ноги передвигаю после такого.

Внутреннее убранство походит на домашнее, мы даже обувь сняли. Среди служащих, помимо горничных,вижу и девушек волшебниц, и популярных героинь. Чуть отпугнуло, что среди тематических уголков большой залы кафе, находится много ребят нашего и постарше возраста. Наряды, поведение, тематика, всё это обращает нас к фанатским предпочтениям, а они часто близки к интимным.

Заведение обладает внушительным объёмом комиксов, возле шкафов с которыми, полно сидячих и лежачих мест. Имеется игровая часть, где посетители играют в любимые игры компанией.

Есть и отдельный зал, где девушки поют, косплеят героинь и проводят прочие действия по запросу посетителей, например, можно поболтать или сфотографироваться вместе. В целом, работницы очень артистичны и способны, кажется, увлечь любого парня.

Шумно только со стороны геймеров, карточные же игроки выражают эмоции спокойней.

Я с большим удивлением осматриваю бесконечные ряды тематической продукции, выпускаемой к играм, фильмам и комиксам. Это и фигурки, и конструкторы, и разные предметы с нанесённым рисунком. Много жезлов, мечей, щитов и даже пара стоек с полным латным доспехом.

– Добрый день! Что угодно молодым господам? – пропела девочка-волшебница, состроив милую рожицу и сделав колдовское па. – Может споём вместе?

– Привет! – широко улыбнулся Сапа и обернулся ко мне: – Хочешь?

– Я бы кофе попил, – отозвался я, чувствуя себя неуверенно.

– Будет исполнено! Господин, – обратилась девушка ко мне, поражая цветом красных линз, – будьте здесь. К Вам сейчас подойдут. А Вы, Хозяин, пройдёмте со мной.

Появилось постыдное желание сказать Сапе не уходить, но я сдержался. Не прошло и половины минуты, как ко мне подбежала совсем юная девушка в наряде горничной и хрустальным голоском запела:

– Здравствуйте, господин! Прошу за мной, господин! Позвольте я покажу Вам выбор мест, где можно с удовольствием попить кофе.

– Хорошо, – улыбнулся я её стараниям.

– Сейчас начнётся показ второго сезона мультипликационной адаптации комикса Владимира Шмитта “Дальний берег, близкий берег”. Хотите присоединиться к просмотру, господин?

– Хочу, – обрадовался я неожиданному предложению, ведь это один из любимых сериалов.

– Вам нравится эта история, господин? – пропищала горничная.

– Да, очень, – ответил я и едва не потянулся погладить невысокую темноволосую девочку по голове, словно младшую сестру.

Она словно почувствовала и подалась вперёд, но момент, увы, ушёл.

– Мне тоже! – пропела она. – Первый сезон закончился слишком неожиданно. Я так ждала продолжения, но всё никак не посмотрю, а хочется, господин.

Её печальное личико вызвало во мне бурю.

– Тогда показывай где комната просмотра, беги за кофе, сладостями и бутербродами, а потом вместе посмотрим, – подкрепил кивком слова я.

– Ой, спасибо, господин! – запищала она. – Я мигом, только выберите из меню вид кофе и остальное. Вот, господин, пожалуйста.

На экране планшета я поставил галочки и оформил заказ. Девочка быстро провела до комнаты и, поклонившись, умчала на кухню.

В комнате имеются диваны со стоящими рядом столиками, несколько кресел и стена экрана для проектора. Стоило мне зайти, как свет приглушили и начался показ. Свободны только кресла, и я выбрал стоящие рядом.

Горничная Сабина успела к концу вступительной музыкальной части. Я поблагодарил и сделал глоток горячего напитка, сразу отметив, что хорош, но у Вероники лучше. А потом пошли бутерброды под сериал. Сабина ещё пару раз сбегала за кофе и бутербродами. Я вспомнил о планах на вечер и кинул Сапе сообщение. Рассчитался за обслуживание, с удовольствием выслушав, как с “господином” хорошо проводить время, а потом выбрался из этих безмятежно-приятных тенет комикс-кафе.

– Дядя Вадо, прошу прощения, что тревожу, – проговорил я в смартфон. – Просто на всякий случай хотел узнать, может Вы рядом где находитесь и была бы возможность подбросить меня?

Вадо только расхохотался и попросил больше так не вилять и говорить прямо. А меня-то стыд терзает – разбаловался доступностью транспорта, звоню, словно сын Георга.

Через десять минут лимузин причалил к обочине. Я скорей сел на переднее, заметив расширившиеся глазки у девушек на входе.

– Привет! – протянул дядька мне руку. – Куда едем, шеф?

– Здравствуйте, дядь Вадо. Бросьте Вы, а то мне и так стыдно, – отозвался я реально краснея.

– А вот и зря! Знаешь, как хочется работать! Напарник-то мой, Михаил, Георга возит, трудится, а я без дела. Ни в отпуск, ни поработать, – сообщил он, сделав смешное лицо.

– Об этом я не подумал.

– Вот-вот! Ну, так что, куда мчим? – полным веселья голосом обратился Вадо.

Я назвал адрес Светланы и полез предупредить Агнию. Лайнер с ускорением тронулся и помчал сквозь только-только зажигающий огни Ружияр.

Девушка-ангел попросила не торопиться – дорисовывает страницу, и у нас образовался запас в тридцать минут. Я не долго думал, как быть. Вчерашний вечер подсказал, что девушка будет голодной, а значит можно заехать в отдел быстрого питания и взять еды с собой.

Словно тычком, подсознание напомнило, куда мы едем. Значит нужно позвонить маме.

Вот уж кто всему рад и готов накормить полмира. Тепло пообщавшись, я узнал, что к нам нагрянул дядя Самуил и, что дома ждёт настоящий пир. Мама, как раз думала, как всё это съесть, пока не испортилось.

Мы доехали до череды тридцатиэтажек и дядь Вадо собрался на выход.

– А вы куда? – остановил я.

– Перехватить что-нибудь надо, сынок. Желудок урчит, – пояснил он выходя.

– Ой! Дядь Вадо, погодите! – повысил голос я и он наклонился посмотреть.

Узнав какая проблема возникла дома, водитель Вероники сел обратно и напился воды, чтобы на время притушить пожар голода.

Агния вынырнула нарядная. В кремовом платье из плотной ткани, теплом шерстяном жилете поверх и в толстых колготках. Простучав ботинками по тротуару, села в открытую мной дверь.

– Здравствуйте! – обратилась она к Вадо.

– Привет, красавица, – пришёл ответ с переднего места, а потом окошко поднялось, и мы остались вдвоём, уносимые роскошным транспортом в стремительно темнеющий вечер.

– Матус, а куда мы едем? – отзвучал с милых уст вопрос, способный выбить почву из-под ног.

Я пригласил девушку на встречу, ничего особо не пояснив. Везу в неизвестном направлении, не спеша что-либо рассказывать. Вадо ещё дал уединиться, словно намекая.

– Прости, – с нотами раскаянья, произнёс я. – Направляемся ко мне домой. Там тебя ждёт вкусный ужин и что-то похожее на сеанс спиритизма. Не пугайся только. Нам нужно вызвать ненадолго Веронику, а сделать это можно только с твоей помощью.

Испугавшись было, Агния посветлела взором и говорит:

– А как? Я вообще готова потерпеть, только если не сильно больно.

– Что ты, какая боль?! – вырвались эмоции из меня. – Я просто повешу кристаллик на твою шею, потом тебе будет нужно сосредоточится на нём и позвать мысленно Веронику. Не страшно же? – улыбнулся я.

– Кажется нет, – уже с озорством отозвалась она. – Получается, что мы будем колдовать?

– Можно сказать, – оценил я ракурс. – Немножко поиграем в магов. А?

– Да-да! Уже скорей хочу, – заискрила она глазами. – Только сначала поем.

Животик ангелочка отозвался на идею урчанием.

– Ой! – смутилась она.

Я едва остановился, околдованный умилением, и не погладил его. Потряс головой, вышвыривая порочные образы.

– Тебе плохо? – встрепенулась она, вновь обдав дурманом небесной красоты и умиления.

– Нет-нет! Всё прекрасно. А вот дома нас ждёт целый пир, и мама сказала есть от пуза, – показал я руками широту пира. – Полумеры не приемлемы. Эх, а я поел недавно.

– Скорей бы уже…– сморщила личико девушка. – А что ты ел?

Я пару раз моргнул, потеряв логику слов. Не скажешь же в чьём обществе объелся бутербродами.

– Бутерброды, – вымолвил я, взмолившись обойтись без уточнений.

– Эх, мне бы сейчас парочку…– отозвалась она и мне стало очень стыдно.

Пусть есть некоторое оправдание, что пригласил в комикс-кафе Сапа и до последнего молчал о сюрпризе. Друг тоже не виноват, хотел поддержать и сделал это, но дальше я поддался соблазну и плену концентрата всей той милоты. Ладно бы незнаком был с прекрасным обществом, так ведь, можно сказать, живу возле оазиса, а пью откуда придётся. Стыд мне и позор!

– Приехали, ребята, – отвлёк Вадо.

– Позволь я открою тебе, – предупредил я руку Агнии, потянувшейся к двери, и метнулся к другой.

Выполнив джентльменский долг, дождался пока Вадо закроет машину, и мы двинулись к дому. Из окон уже доносятся раскаты голоса дяди Самуила, а стоило открыть дверь, как мы окунулись в царство радости и веселья. Хохот от очередной шутки чуть не вытолкал нас обратно.

После всех охов и ахов, сконцентрированных на бедной Агнии, во время коих я искренне молился Веронике, чтобы оградила маму от бед, мы сели за ломящийся от еды стол. Поистине, тут нужна подмога, ибо дядя Самуил не мог прийти с пустыми руками, и принёс уйму блюд от шеф-повара. Я с удивлением ощутил, как желудок с тоски завыл, словно не проглотил недавно несколько бутеров.

Взрослые опять вмиг поймали волну и череда взрывов хохота продолжилась. Мы же, буквально отвалившись от стола, побрели наверх, ощущая ступеньку за десять.

Даже волнению места осталось едва-едва, хотя Агния впервые у меня. Бухнувшись в итоге на кровать, я оставил места и ей, но любопытство взяло своё. Девушка с интересом начала разглядывать комнату, споткнувшись о провод от колонок. И я в очередной раз пообещал упрятать всё в кабелегон.

– Хорошо тут, – проговорила она. – Ты серьезный человек, видно.

– Я серьёзный?! – приподнялся я на кровати.

– Конечно! – кивнула она. – Я и раньше это замечала. Вот Сапа старается, но в целом такой дурачок. Сейчас, когда стали жить вместе, это ещё сильнее заметно.

– Спасибо, – оценил я неожиданную похвалу. – Надеюсь не зря хвалишь, а то я тот ещё фанат игр, комиксов и прочего.

– Я точно знаю! – премило заявила она.

– Хорошо, дабы мне поддержать образ, давай начнём.

Я закрыл дверь. Агния в это время села на кровать. Присоединяюсь. Бережно беру цепочку, привычно глянув на уровень – уже почти полный. Жаль тратить силу, но ситуация важная, а посоветоваться не с кем. Не к Георгу же обращаться.

Агния вдела голову и выправила волосы из-под цепочки. Скосила глаза на кристалл и чуть встрепенувшись опустила веки. Я приготовился ждать, вглядываясь в мерцающее светом лицо.

Плечи Агнии расправились, голова поднялась. Когда глаза вновь распахнулись, я ждал что они будут фиалковыми, но этого не произошло.

– Привет, Матус, – произнесла Агния своим голосом.

– Вероника, это ты?

– Могу вспомнить что-нибудь пикантное из нашего общения, – улыбнулась дочь Исинн чужими губами.

– Я так рад слышать тебя! Добрый вечер. Как ты там?

– Спасибо, Матус, я тоже рада. Со мной всё хорошо, отдыхаю. Но времени на беседу у нас мало. Что случилось? – посерьёзнело лицо девушки.

– Я опять стал замечать какие-то тени над городом, а сегодня и в школе. Фигура в плаще вышла из-за дерева. Стоило мне вглядеться – растаяла. Что это могло быть?

– Матус, раз Агния у тебя, то приехали вы сюда наверняка с Вадо? – совершенно не свойственным тоном для Агнии, произнесла Вероника. Напряжённым, сосредоточенным, трескучим.

– Да, – поразился я её догадливости.

– Пожалуйста, завтра поезжайте ко мне. Сумки захвати и кольцо не забудь, смотрю носишь его, – позволила лёгкую улыбку девушка. – Забери из операторской меч и постарайся держать при себе. Если что-то окажется в его досягаемости – выхватывай и бей. Хорошо?

Я встревоженно взглянул ей в глаза.

– Всё так плохо, да?

– Не могу точно сказать, но и рисковать тобой не могу. Так мы договорились? – настояла она.

– Да, конечно, – подхватился я.

– Вот и замечательно. А мне пора, Матус, а то всю энергию потратим, – улыбнулась она. – До встречи.

– До встречи, – проговорил я, тут же посетовав на свою болтливость. – Прости.

– Кого? Ой, вот я и вернулась!

Агния стала озираться. Ничего плохого с ней не случилось. По щекам разошёлся крепкий румянец.

– Как самочувствие? – обратился я.

– Всё хорошо, – улыбнулась она. – Я плавала в розово-белом тумане. Как в карамельном облаке купалась. А у вас получилось поговорить?

– Да. Большое тебе спасибо, – ответил я, пребывая под впечатлением от сеанса.

Девушка стянула с шеи амулет, и я с болью увидел, что осталось чуть больше половины. По душе поползли горечь и уныние под гнётом возможной опасности.

– Матус? – взволновалась Агния. – Что-то плохое случилось? Это связано с Вероникой?

– Не бери в голову, – постарался взять себя в руки я и улыбнулся. – Лучше давай решим, чем займёмся. Тебе, когда домой нужно?

Мы вместе посмотрели на время и рассмеялись. Агния наморщила лобик и поводила глазами.

– Можно к одиннадцати, – сказала она, что даёт нам побыть около трёх часов.

– Отлично. Хочешь покажу кое-что? – оживился я, вспомнив о папке с артами Агнии и Светы.

– Хочу, только если можно, я душ приму. От этого сеанса так жарко стало, – смущённо произнесла девушка.

– Конечно можно, – встал я с кровати, – пойдём всё покажу.

Дядь Вадо промчал нас среди огней ночного города. Среди зрелой, только начавшей поддаваться осени зелени дома Волох, мы укутаны мраком от её листвы.

– Знаешь, я теперь чувствую Веронику, – вдруг тихо сообщила Агния. – Вечером и по дороге прислушивалась к себе, а теперь уверена. Точно знаю, что кристалл у тебя на шее.

– Ух! – издал я, не найдя подходящих слов. – Это после сегодняшнего сеанса?

– Не только, – раздался полушёпот, – ещё с момента ритуала началось, но сейчас прям явственно, словно Вероника и я – это часть целого.

Меня пронзило сочувствие. Ничего не проходит бесследно и мы не можем знать, последнее ли это побочное явление.

Я сделал шаг и прижал ангелочка к себе. Давнее чувство прикоснуться, обнять и прижать, нашло выход. Тёплая и мягкая, как лучи юного солнца весной, она уткнулась лицом в шерстяной свитер на груди. Ручками взялась с боков, и я ощутил первое вздрагивание плача.

Пусть, я ничего не сказал о содержании разговора, но связанная отныне душой с Вероникой и мной Агния, всё хорошо чувствует. И боится. Ей безошибочно передалась тревога, нашедшая брешь в веселье нашей жизни.

Через удушье чувств, я произношу:

– Всё будет хорошо. Тебе не о чём переживать. Я справлюсь со всеми проблемами, и мы снова начнём обычную школьную жизнь.

– А Вероника вернётся? – раздался приглушённый свитером голос.

– Конечно. Обязательно и скоро! – с чувством сказал я и покрепче прижал.

Агния постояла, потом заворочалась и отстранилась. В едва попадающем свете, блеснула влага на лице.

– Я очень жду. И сильно скучаю. Ты постарайся, пожалуйста, и верни её, ладно? – милым в своей серьёзности голосом, произнесла она.

– Обещаю! Верну.

– Спасибо, Матус. Я верю в тебя.

Глава 20

Я вновь на переднем сиденье. Открыв окно окунаюсь в холодный напор встречного ветра. Путь назад проходит в молчании, и я могу только поклониться чуткости Вадо. Поистине, в нём кладезь способностей.

В голове ясность, и покой на сердце. Смута улеглась благодаря Агнии, теперь меня не пугает неизвестность и возможная угроза. Кто если не я защитит два самых ярких цветка в моей жизни? Завтра же, как и советовала Вероника, поеду за мечом.

Сейчас я чувствую только усталость от длинного дня. Вот уже и наш район начался. Пора таки разорвать молчание.

– Дядь Вадо, а получится завтра с утра съездить в имение?

– Пожелания какие будут? – с хитрыми нотками спросил он.

– Нам нужно избежать встречи с отцом Вероники, – выложил я, улыбнувшись.

– Сделаем.

– Класс! – обрадовался я. – Спасибо. Может тогда останетесь у нас?

– Не стесню?

– Нет, конечно! – мотнул я головой. – Вы в нашем доме всегда желанный гость.

– Тогда остаюсь, – рассмеялся он.

– Папа будет рад. Да и с дядей Самуилом Вы вроде поладили.

– Удивительный он человек. Такая жизненная энергия, а старше меня на десять лет.

– Хех, это точно, – хохотнул я. – Казалось, что придёт в гости позже, – мы же только вчера с ним встретились, случайно, а он сегодня нагрянул. У меня ностальгия по жизни в Тохе. Деревня потеряла сердце с его отъездом.

– Да, Самуил везде задаст ритм, – с уважением отозвался Вадо. – Таких людей мало.

– Ага, – кивнул я.

Приборная доска расцвечена множеством огоньков, стрелочек и цифр. Вадо гонит авто по-мужски, хотя я свидетель его умению трогать и вести в самом, что ни есть, мягком ритме. Благо и урчащий зверь мотора, и остальные агрегаты лучшей марки Империи, позволяют управлять транспортом в любом режиме.

Очередная порция удивления соседям обеспечена, ведь роскошный лимузин Вадо припарковал возле дома. Может они привыкли уже, но мне всё равно весело и задорно.

Пожелав взрослым доброй ночи, я поднялся к себе. Комнату можно уже переводить на баланс Симфонии и оберегать, ведь тут побывала и Вероника, и Агния. Мне же, как порядочному фанату рисованных историй, такого достаточно, чтобы просто вдыхать их аромат и быть счастливым, пусть даже это просто фантазия, а воздух несколько раз обновился через открытое окно. Пришлось побороться с вольнодумными грёзами, чтобы они не продолжили рисовать ту же картину о душевой.

Вечером, когда показывал богатства картинок Агнии, пришла мысль посмотреть новые. Давно я не заходил на любимые ресурсы, где со многими знаком и многими уважаем. Это и сетевое издательство любительских комиксов, где порой такие вещи встречаются, что будь я редактором традиционного издательства, забрал бы на публикацию.

Всё же мало только одного Монолита Судеб. У меня в любимых авторах ещё около десятка имён. Пусть, на мой взгляд, их уровень пониже Сабрины Григ, но они в любом случае профи. Да и нельзя, чтобы отличного, чего бы не касалась сия характеристика, было много. Отличное на то и отличное, что редкое. Его и ценишь, и бережёшь, и насытиться не можешь. Побольше должно быть хорошего, доброго. Читаю я часто и помногу, ищу искру, силу и вдохновение, потому хочется окунаться в мир комиксов снова и снова.

Уже перед сном смартфон щелкнул сообщением. Пишет Карл. Я назвал себя всякими недобрыми прозвищами и ответил, что мы выбрали играть в Ростке. На том и попрощались.

Утро встретило холодным моросящим дождём и серой пеленой на небе, едва-едва поддавшейся свету. Александру отписал, что пропущу половину занятий по причине председательских дел. Это даже не ложь во спасение, а необходимое прикрытие. Совесть осталась спокойной.

Вадо умело настроил обогрев, чтобы комфорт был наиболее ощутим. Ехать в тёплом и сухом салоне, когда за окном мокнет мир – прекрасно. Я даже задремал. Сказываются ночные бдения в Сети.

– Всё, молодой человек, доехали, – разбудил меня дядя Вадо.

– Спасибо, – несколько сонно отозвался я.

– Сумки помочь донести?

Я вспомнил, что можно что-нибудь разбить по неосторожности .

– Да, помогите пожалуйста.

Мы вышли из автомобиля и глазам вновь предстал древний особняк. Любоваться некогда, да и не хочется без Вероники. Достали ценный груз и спешно под крышу крыльца.

Оставив за стенами непогоду, двинулись в сторону комнаты Вероники. Вадо остался за дверью, а я занёс сумки и приблизился к входу в операторскую. Лишь бы кольцо сработало, взмолился я.

Ручка посопротивлялась немного, но всё же поддалась. Я обрадованно выдохнул и внёс опасный и ценныйгруз туда, где ему место. Оглядел памятную комнату и сразу же нашёл витрину с мечом. Нутром завладел страх – отрублю себе чего-нибудь ненароком, но других вариантов нет.

Открыл стекло, ноздрей коснулся запах озона. Ручка меча выполнена из кости, со сложным руническим узором. Противовес величиной с крупное яйцо, сделан из прозрачного камня. Гарда из стали. Вероника говорила, что это всё иллюзия и на самом деле меч состоит из чудовищно сжатых полей. Ножны из тёмно-коричневой блестящей кожи, окантованной серебристым металлом, завораживают своим видом.

Задержав дыхание, беру артефакт в руки. Ничего не произошло. По весу он словно деревянный.

Примостил на поясе, это удобно. Походил по комнате, стараясь не задеть ни мебели, ни предметов.

Только как с ним быть в школе? Сослаться, что это по клубной линии инвентарь и уже потом придумать какой-нибудь чехол? Так ребята же попросят посмотреть, а такую опасную штуку показывать не стоит.

– Была бы Вероника, то придумала что-нибудь, – себе под нос сказал я.

Выглянув в комнату и крикнул:

– Дядь Вадо, ещё пять минут задержусь!

– Не спеши! – отозвался он.

– Блин! – выговорил я, притворяя дверь. – Тут хоть спеши, хоть не спеши, а придётся где-то его оставлять и бежать если что. Был бы меч невидимым, как кольцо…– посетовал я и уселся в кресло.

Если сегодня оставлю в шкафчике, то завтра или в другой день, мне что делать? Меч может и Бастион уничтожить. Я же не могу на уроках сидеть с клинком. О магии вообще заикаться нельзя.

Я положил руку на камень противовеса и вдруг не обнаружил его. Глянул на пояс, оглядел пол – ничего. Подскочил с кресла и с бешенными глазами стал искать. Только вот на поясе он ощущается как прежде. Словно стал прозрачным. Тут меня осенила догадка.

– Меч, появись! – скомандовал я и едва отзвучала команда, клинок снова возник.

Я чуть не зарыдал от радости. Испуг, волнение, удивление – всё смешалось в душе. А ведь логично, если он, фактически, не материален, то исчезнуть может в два счёта. Маг, что сотворил артефакт, добавил и растягивающуюся перевязь, и вес подобрал такой, чтобы махать сколь угодно можно было, но и ощущение в руках осталось. Даже управление голосовое есть. Я с лиха подумал, что может ещё какие функции обнаружатся. Дома потренируюсь.

– Меч, исчезни, – скомандовал я и направился к выходу.

В школе оказался к середине большого перерыва, и даже на покушать время остаётся. Сердечно поблагодарил Вадо за помощь. Эмоции расшалились и я наговорил сверху, какой он хороший человек и, как нам с ним повезло. Он в шутку вытолкал меня из машины, заявив, что если не перестану, то ему придётся промокнуть глаза.

В столовой сразу заметил Сапу – ест с ребятами из кибер-комманды. Он тоже обратил внимание и поспешил пересесть ко мне.

– Здорова! Ну как тебе? – с горящими глазами спросил он.

– Кхм! – издал я, прожёвывая кусок хлеба. – Понравилось.

Вчерашний стыд ещё жжёт, но не врать же другу.

– Понравилось! – спародировал Сапа. – Да там просто божественно! Хотя, – прищурился он, – я понимаю, чего ты так скромничаешь…

Я предположил, что брат Агнии мог связать мой ранний уход и позднее возвращение сестры.

– Что там понял, колись? – рассмеялся я.

– Да ладно, – махнул он рукой и сунул в рот ложку с супом. – Главное тебе понравилось.

Он прав, нет-нет, а мысли возвращаются к комикс-кафе и специфическому обслуживанию. Я их, конечно, гоню, но глупо отрицать магнетизм места, его милоту и яркость.

– Спасибо, Сапа, – подытожил я. – Место очень хорошее.

– Пожалста! – бодро отозвался он. – Обращайся.

Я рассмеялся и пообещал, что буду звонить ему в первую очередь. С Сапой разговор ни подгонять, ни вымучивать не нужно. Мы быстро взялись за обсуждение комиксов. Вчера я порядочно почерпнул материала, а вот друг просиживает время в играх. Пересказал новости, понравившиеся моменты и анонсы новых историй. Он с тоской отметил, что времени на всё не хватает.

Перед началом занятий я успел взять на дом задание по пропущенному материалу. Затем началась учёба, и только чат учсовета отвлекал – ребята обсуждают дела, немного шутят и скидывают новости. Ну и меч, конечно, отвлекает – так и хочется проявить. В туалете я таки вызвал его, а вот вторую команду услышали ребята из старшей параллели и пришлось дожидаться, пока не уйдут.

Уже собираясь в Трисмегист, получил известие, что матч одобрили. Назначен на понедельник следующей недели. Я тут же спросил, как составить список группы поддержки, организовать транспорт и прочее. К вящему облегчению, члены учсовета взяли всё на себя, и я только попросил включить в поддержку Волох Агнию.

После недавних разборок, атмосфера в клубе начала налаживаться. Пусть не сразу, но мосты стали крепнуть. Теперь, помимо результатов исследований, планирования экспедиций и небольшой руководящей деятельности, я уделяю внимание и атмосфере.

Деятельность вошла в размеренное русло. Пока Вероники нет, не будет и экспедиций, а значит можно штудировать библиотеку, сортировать информацию и пить ароматные чаи. Я больше кофе люблю, но от чая не отказываюсь. Дабы рутина не надоедала ребятам, решил больше уделять времени перерывам и разговорам. Даже играм. Это, к тому же, сблизит коллектив после недавнего.

Вечером долго любовался на кристалл Вероники. Голубая жидкость, похожая на туман, мерно плескается в объёме, а фантазия рисует море и замок на мысе, в котором заточена девушка. И это море бъётся о его скальное основание.

Глава 21

Матч по волейболу между Бастионом и Ростком – это большое событие для нас и рядовое для города. Ружияр, как и Империя в целом, регулярно проводит спортивные мероприятия, всецело ратуя за активный образ жизни каждого жителя. Благодаря этому, если есть желание заниматься какой-либо дисциплиной, то всегда будет возможность поступить в секцию на бесплатной основе, либо с существенной скидкой. В купе с развивающейся медициной и правильной информационной политикой, подобный подход привел к снижению заболеваний и повышению средней продолжительности жизни.

Для активного проведения уроков физкультуры, в Бастионе есть всё необходимое. Но мы больше научная школа, чем спортивная, поэтому, в грядущем матче нашим ребятам будет непросто.

Играем мужской и женскими командами, в которые попали наиболее высокие ученики Бастиона, насколько мне ведомо.

В школу примчал рано. Из учсовета один Сиг пришёл раньше, да и то по традиции выполняя утренние упражнения и разминку на улице, где много снарядов и тренажёров. Поздоровались. С ощущением приятного присутствие оружия на поясе, я двинулся ко входу в школу.

Зайдя в кабинет проверил пару бумажных итоговых документов и окунулся в электронные. Меня вновь поглотило напряжение организатора, как тогда, во время Дня Основания.

Вскоре собрался весь совет. Я продолжил терзать каждого на предмет их работы, и спустя полчаса немного успокоился, заливая в себя чашку за чашкой кофе.

Автобусы прибыли ровно в восемь. В сумраке утра, математическое скопление их габаритных огней и ближнего света, производит внушительное впечатление. Три поместились на парадной площади, еще три остались припаркованными перед школой.

Вокруг озябшей группы учсовета, понемногу стали скапливаться старосты, отвечающие за группы поддержки. Подошёл Василий – тренер и пока единственный взрослый в нашей компании. А потом начался напряжённый момент посадки. Ребят много, но благодаря старостам и самим ученикам сильно не бедокурили. В этот момент, считая и провожая группы, одетые уже частично в зимнюю форму, я с тоской осознал, как родителям иногда с нами трудно.

Подобно ветру разгоняющему туман, так и образ Агнии смёл тоску и напряжение. По спискам, её место в пятом автобусе, но мне хочется быть рядом. Вспомнил, что в головном транспорте, с забронированными для Администрации, учсовета и старост местами, есть одно свободное. Как раз для Агнии.

– Привет! Не холодно? – спросил я подошедшую девушку, так щедро дарящую тепло своей улыбкой.

– Бр-р-р! Пр-р-ривет. Вр-р-роде нет, – отозвалась она и я даже рассмеялся. Выдалась минутка на разговор.

– Заметно, – ответил я снимая пиджак и накинув ей на плечи. Форма блеснула холодным блеском в слабом утреннем свете.

– Спасибо! Надо было зимнюю надеть.

– Вот-вот, – проговорил я и указал на сумку в руке, – что собралась рисовать?

– Ну, – смутилась девушка-ангел, – вдруг моменты будут особые.

– Молодец! Ладненько, мне пора. Садись в первый автобус, – я поднял руку, показывая, где тот припаркован, – на седьмое место.

– Погоди, у меня же пятый? – растерялась она.

– Уже нет, – я широко улыбнулся. – Александра я поставлю в известность.

– Хорошо, – мило кивнула она, дернув двумя косичками и пошла к первому.

Вскоре удалось всех рассадить. Двоих нет по уважительным причинам, третий проспал. Сверив последнюю группу со списком, я побежал к голове вереницы автобусов и поднялся в тёплый салон комфортного пассажировоза. Не новый, но в очень хорошем состоянии, он напомнил мне Живицу и то отношение Империи к заведениям и их ученикам, выражающееся в большой щедрости. Автобусы предоставил муниципалитет города.

Агния, сбросив ботинки, забралась с ногами в кресло и дремлет, завернувшись в пиджак. Меня даже попросили подвинуться – так залюбовался видом. Осторожно сел на своё место, но её лёгкий сон был уже потревожен, как утренняя гладь озера от всплеска рыбки.

– Закончил? – спросила она.

Автобус тронулся.

– Ага, первый акт закончен. Теперь будет рассадка по местам в зале, потом встреча родителей, пожелавших приехать и, наконец, игра.

Агния покачала головой.

– Тяжело тебе.

– И да, и нет, – проговорил, задумавшись я.

– Почему нет? – удивилась она, взмахнув пару раз пушистыми ресницами.

– Это примерно тоже самое, что твой художественный труд. Несомненно, требующий больших усилий, но ведь нельзя выразить твоё отношение к нему, как “тяжёлый и не желанный”?

– Нет, наверное, – призадумалась Агния. – Просто между желанием нарисовать, примерным образом в голове и конечным рисунком, лежит он – труд.

– Можно сказать, что он вписан в общую картину жизни и без него она и не жизнь, – подхватил я.

– Ах, Матус, ты красиво всё описал, – смущённо похвалила девушка.

– Как и ты, небесных чертогов юный хранитель, – выпалил я и чуть язык не прикусил, спохватившись.

Агния захлопала ресничками, одаряя меня взглядом серых жемчужин.

– Ой, а это как? – смутившись, но и озадачившись, спросила она.

Я облегчённо рассмеялся и, не удержавшись, потрепал её по голове.

– Это хорошо, Агния, не бери в голову.

Старшая школа Росток находится в старинном районе городе, восточнее Золота Симфонии. Традиционно, все императоры Империи учились в Ростке, как и члены их семей. Территория огромна, а зданияне превышают трёх этажей, не считая недавно отстроенного восьмиэтажного корпуса. Если сравнивать правила поведения, то в Ростке они строже. Сказывается спортивный, а раньше боевой уклон. Со слов Карла и Лидии, встречающих нас возле ворот, в прошлом выпускники отсюда попадали на службу в армию Императора. Что отразилось и на форме – темно-серая и больше похожа на полевую военную.

На территории всё носит декоративный и культурный характер. Деревья, из тех что есть, карликовые и вписаны в общую композицию из дорожек, беседок, прудов и мостиков. Основные цвета зданий – голубой и серый. Стоило въехать на территорию, как возникает стойкое ощущение старины. Время здесь замедляет ход.

Возле главного дома, где расположены помещения Администрации, учсовета и зал для совещаний, мы остановились. На небольшой площадке проходит встреча управляющих органов двух старших школ. Я оробел и остро ощутил нехватку Вероники.

Впрочем, официальная часть кончилась быстро. Мы проехали дальше, к комплексу “ШБМ”, как его назвал Карл, тут же пояснив, что это устаревшее, но прижившееся название. Тут много зданий старой постройки с огороженной территорией и надстройками, увеличивающими высоту. Как я догадался, это и есть спортивные залы. К самому крупному, с практически не оставшимся следами старины, мы и подъехали.

Началась активная часть моей деятельности, хорошо еще, что встречу взрослых зрителей, взяли на себя ростковцы. Мои родичи тоже приехали, и мы даже обмолвились парой слов.

Изнутри зал оказался прямо противоречащим внешнему, пусть и остаточному, виду. Это сверхсовременный комплекс для проведения спортивных тренировок и мероприятий. Кругом экраны и указатели, отличный свет и совершенная акустика. Я несколько недоумевая спросил Карла об этом.

– Многие из Совета, Администрации и даже муниципалитета – выходцы из Ростка, – отвечает он, поглядывая на процесс заполнения трибун. – Им тяжело расстаться с внешним обликом полюбившейся школы. Тем более, мы учимся на год больше вашего. Вот и стараются исполнять указы о переоснащении, максимально сохраняя внешнюю часть. Восьмиэтажка стала неким символом, не вписываясь в дизайн настолько, что обнуляет все последующие попытки перестроить старое. Но у нас проблемы с площадями, если прямо сказать. По численности учеников, мы превышаем Бастион в три с лишним раза. Заметь, сюда даже ведут ветку новейшего транспорта – струнного пути. Это значительно снизит транспортную нагрузку на район.

Я внимательно и удивлённо выслушал его. Теперь-то понятны такие метаморфозы.

– Кажется, у наших ребят нет шансов на победу…– констатировал я.

– С чего бы? – улыбнулся он.

– У вас не только уклон спортивный, но и количество играющих выше. А значит и шанс на привлечение в команду гениев.

– Разумно, – покивал он. – Только в Бастион отбор строже. То есть у вас по умолчанию попадают выдающиеся ученики. Их спортивная форма является залогом хорошей деятельности мозга, а значит отвечает требованиям научного уклона.

Я с удивлением поглядел на временного коллегу по председательству.

– Согласен. Это аргумент в нашу пользу. Но ваши бывшие Школы Боевого Мастерства – это отличный генератор товарищеской конкуренции, а значит и роста.

– Отличный вывод, только вот секция волейбола у нас одна, а как ты изволил напомнить ШБМ-ов много. Те самые гении не обязательно попадут в волейболисты, а, например, станут фехтовальщиками.

Я улыбнулся. Как-то странно получается, что дискуссия ориентирована в сторону защиты моих, со стороны спортивных конкурентов.

– Спасибо, Карл. И за возможность сыграть, и за уважение, и за гостеприимство. Мне очень нравится у вас.

– Взаимно, Матус. Жаль, что Вероника в отъезде и не увидит игры, – сказал он, тоже повернувшись к площадке, куда уже выходят мужские команды.

– Это да. Жаль, – отозвался я и сжал в ладони кристалл.

Игра началась очень энергично. Хлопки по мечу звучат, как выстрелы, нерастраченная сила так и плещет из ребят, достающих мяч из невообразимого положения. Я только рот раскрыл, с какой скоростью летает снаряд, пытаясь пробить брешь в обороне. Счёт пошёл ноздря в ноздрю, но вскоре ростковцы вырвались вперёд, и первая часть игры завершилась в их пользу: двадцать пять-семнадцать.

Тренер Василий и Сиг, взялись что-то втолковывать обливающимся потом ребятам. Провели замену.

Вторая и третьи партии игры пошли уверенней для нас. Заменённые игроки не просто свежее, а лучше подходят по тактике, и мы стали вести счёт. Всё шло к тому, чтобы или сровнять или выиграть в итоге, как наш ключевой игрок, либеро – светловолосый старшеклассник, неудачно поставил ногу и с криком упал. Его забрали в медблок, а остаток игры мы уже не смогли сдерживать мерный и могучий напор команды Ростка. Как итог – мужская сборная соперника выиграла.

– Жаль, – произнёс Карл.

Я чуть не подавился соком.

– Кхе… как так?

– Я рассчитывал на ничью в целом по матчу. В мужской категории ваше первенство, а в женской наше.

Я решил потом уточнить, почему ему хотелось ничьи, а пока более важное:

– Ты уверен в победе девчат?

– Да, Матус, и скоро ты поймёшь почему…

В это время женские команды стали выходить на поле. Взгляду, конечно, хотелось наших рассматривать. Зачем мне далёкие ростковские девушки, когда свои рядом и такие же красавицы-спортсменки? Но я усиленно вглядываюсь в команду соперника, почти не замечая выдающихся форм у некоторых.

Кроме одной. Это не девушка – это пламень во плоти. Её богатейшие рыжие волосы крепко собраны на голове в шишку, больше напоминающую копну. От лица катит звон надменной аристократии, контрастирующий при таком цвете волос. С её тела можно писать картины, как в атлетическом плане, так и женственном. Это не девушка – это феномен.

– Валентина Стрём. Либеро и связующий команды, – подсказал Карл.

– Стрём? – удивился я, с трудом оторвав взор от рыжеволосой дивы.

– Да, дочь Императора.

Мы сидим, но у меня ощущение, что я просел до самого бетонного основания здания. Как такое может быть?

– Хочешь узнать, почему дочь Оргуса Второго играет в волейбол? И почему она вообще такая, какая есть? – усмехнулся председатель Ростка, читая меня, как переписку в Сети. – Не знаю, но нрав у неё своевольный, как бензин, или даже взрывчатка.

– Лучше не подходить? – догадался я.

– Ну-у, почти так. Лучше не провоцировать. В общении она открыта и весела, только немного отстранённая что ли. Но если задеть эмоционально, то лучший вариант бежать не оглядываясь. Сколько раз пытался её хотя бы в Совет затащить – ни в какую, – с нотами огорчения, закончил Карл.

– Понял, – протянул я. – Это ты её имел в виду, когда говорил о победе?

– Да, – улыбнулся я. – Наша гордость. Сама играет вихрем и команде спуска не даёт.

И мы начали смотреть на буйство Валентины и команды. Поистине, впечатляет и порой пугает напор, с каким они обстреливают наших девчат. Я с большой гордостью вижу, каким трудом бастионовцам даётся держать лицо. Пусть проигрывать, но не быть лёгкой добычей.

К концу второй части наши девушки едва не падают с ног, но и команда Валентины оказалась в поту. С их лиц ушло спокойствие и всё чаще сквозит боевая ярость, как последний штырь держащий человека от падения в бессилие.

Наконец бой завершился и цветастый экран показал победу ростковцев. Я пожал руку Карлу, нисколько не сожалея о проигрыше. Отдать победу такому сопернику и так, как сделали наши, вовсе не позорно.

– Запоминающийся матч. Спасибо Матус. Пойдём награждать наших ребят.

По традиции, в награждении участвует учсовет школ в лице председателя. Причём мне нужно поздравлять ростковцев, а Карлу – бастионовцев. Постаравшись запихать подальше робость с трусостью, я двинулся воздать должное командам соперников.

С парнями проще. Пожал каждому руку, вручил кубок и грамоту. А вот с девушками предстоит экзамен. Каждая хороша, раскрасневшаяся и с открытой душой. Словно по нотам, я иду к крайней – Валентине, манящей меня словно мотылька, и отпугивающей подобно лесному пожару.

Взгляд её зелёных магических глаз, сопровождал весь путь. То, что она маг – несомненно. Это понятно и по принадлежности рода Стрём к пяти древним кланам, и по ореолу, что виден мне, как дураку попавшему в Истому в первый день учёбы.

Из-за этого взгляда я потерял боковой обзор и зрение сузилось до тоннеля, в центре которого Она. Потом и со слухом случилась аномалия. Мы будто наедине остались.

Наконец, дойдя до неё, я остановился с какими-то предметами в руках, потерявшими всякий смысл. Она словно кобылица после скачки – солоновата и горяча. Наяву ощущаю жар, вытряхивающий из меня рассудок и разум. Превращающий в подобного ей скакуна. В глубинах её малахитовых глаз спит настолько дремучая сила, что окружающий мир в сравнении с ней, просто юнец. Какие там правила и приличия? Что стоят мораль и достоинство, когда перед тобой раскрывается бездна космоса с бесконечной мощью, потому ещё не сметшей смертную песчинку, что отчего-то заинтересовалась ей.

Я перевёл взгляд на алые полные губы, разомкнувшиеся для слов:

– Как всё интересно получилось… или скорее, как всё так получилось?!

– Что происходит? – сумел вымолвить я.

Она осмотрелась, словно пытаясь заметить что-то необычное в сгустившемся вокруг нас куполе.

– Банальная пауза во времени. Не стоит переживать. Может всё-таки объяснишь?

– Я?! – борясь с собой, чтобы не пялиться на неё, как голодный пёс на еду, уточнил я.

– Конечно! Как Вероника могла так истратить силу, что висит на твоей шее, подобно банальному украшению? Как ты получил этот меч, опять же, висящий на твоём поясе без внимания, словно у бывалого воина?

– Ты видишь его? – вырвалось из меня удивление.

– Конечно, как и то кольцо-ключ на правой руке. А не должна? – вскинула бровь она, опалив бунтующее нутро огнём.

– Меч, появись! – скомандовал я, чтобы иметь равные возможности.

– Ничего же не произошло, – усмехнулась она.

– Ты маг, а меч исчезает с глаз обычных людей. Например, моих, – пояснил я, немного разозлившись из-за её пренебрежительности и напитавшей всё существо надменности. – Но может и с твоих!

Чего-то меня понесло. Последнее явно лишнее.

– Ой, ли? – красивое, роковое лицо некрасиво сморщилось.

– Смотри! Меч, скройся с глаз простых людей и магов! – выпалил я, будто гарцуя перед ней.

Меч пропал. И по изменившемуся лицу Валентины, я понял, что команда выполнена правильно.

– Любопытно, и всё-таки, как всё так получилось, парень? – быстро вернулась она к вопросам.

– Меня зовут Матус! С чего мне отвечать тебе? – вконец разъярился я.

– Хм-м…– сузила она глаза. – Я ведь могу и вытянуть это другим способом.

Напор первобытной силы резко возрос. Я с досадой понял, что сдаюсь ей на потеху, что готов молить о снисхождении, как вдруг позади девушки появилась блистающая всеми оттенками синего трещина. Раздвинулась, и две когтистые лапищи сграбастали Валентину, как куклу. Секунда и девушка с криком скрылась в бездне. Сзади начал проявляться мир со школой, а трещина стала сужаться.

Отбросив кубок и грамоту, я бросился следом. Разве можно было поступить иначе?

С хлопком позади, я оказался в странном месте. Тот же спортивный зал, только разрушенный и простоявший с десяток лет. Вместо потолка – небо, что кипит и клокочет бурой субстанцией, похожей на грозовые тучи. За сохранившейся стенкой я услышал треск и шум шагов.

– Валентина! – закричал я, бросаясь в погоню.

От зала уходит дорога, вся покрытая трещинами и ямами. По ней удаляется гигантский демон, чьи лапы и выкрали девушку из нашего мира.

Я бегу следом, что-то крича и грозя твари. Уже на подходе, демон обернулся и сделал мах рукой. Я едва успел зажать кристалл в руках и сжаться, как получил страшной силы удар. Подлетел и рухнул наземь, едва не скатившись в трещину. Тело свело от боли и сквозь сжатые зубы рвётся стон. Затем боль локализовалась и я ощутил тёплую жидкость под формой. Стоило коснуться там рукой, как мозг пронзила слепящая боль.

Я снова услышал крики Валентины. Шатнулась земля. Кусок поднявшегося вверх асфальта с полуметровым слоем грунта, оторвался, резко полетев в сторону демона и ударил в спину, рассыпавшись в мелкую крошку.

Тварь пошатнулась от врезавшихся с разных сторон кусков. В лапе, что держит девушку,разорвался сноп молний. Они выметнулись, частью стеганув по монстру.

Из разжавшейся руки выпала Валентина, умудрившаяся приземлиться на ноги. Тут же вздела руки и выпустила светящиеся, ледяные струи. Демон оправился от предыдущей атаки и с ужасающим криком занёс лапу для удара. Она покраснела, словно раскалённая сталь.

– Осторожно! – крикнул я, закашлявшись кровью и обжигаемый болью от каждого вдоха.

Валентина выставила замерцавший щит, но лапища пробила его и добралась до магушки. Я отчаянно простонал. С жутко исказившимся лицом, девушка исторгла струю силы, остановив угрозу, закачалась и упала. Я подбежал и едва успел её подхватить.

Демон недовольно зарычал и снова махнул бревноподобной конечностью. Надрываясь, мне удалось оттащить лишившуюся чувств девушку. Она начала возвращаться, затрепетали глаза, но и враг никуда не делся. Я скорей продел руки подмышками и попытался скрестить их у неё на груди. Сжать кисти в замок. Только бюст Валентины столь велик, что невольно я взялся за него. Малахит сверкнул из-под распахнувшихся век. Затрепетало тело, и она заговорила с лёгким возмущение:

– Каков нахал! Посмел коснуться моей груди, – и тут она взмыла вверх, сверкая. Вокруг возмутилось всё, что осталось от природы: покрытые пеплом камень и земля, засвистел воздух, столь же мёртвый, как остальной мир. Мутная жидкость засочилась из всех трещин, а с рук Валентины сошёл огонь. Всё это ударило, вгрызлось в демона и стало разрывать его тело под вопль бессильной злобы.

Вокруг меня всё это время был защитный купол. Стоило демону развоплотиться, а стихиям опасть, как купол исчез. Валентина опустилась и как-то неуверенно посмотрела в мою сторону.

– Спасибо! – выдал я, полный радости победы и счастья, что, жив. – Ты молодец!

– Тебе спасибо, пар… Матус, – пробурчала она. – Почему ты не воспользовался мечом?

– Каким меч… ах, блин! Точно ведь! – вдруг вспомнилось мне оружие. Подвёл Веронику и едва не погубил нас всех.

– Дурачок, – вдруг оказалась она рядом. – Больше так не делай.

Её руки объяли лицо, а затем опустились на грудь. Голос нежный и мягкий. Никакой давящей первобытной мощи.

Засветившись зелёным, кисти Валентины нашли каждый раненый участок тела. Я с удивлением и лёгким шоком от всего произошедшего, ощутил, как зашевелились сломанные рёбра. Без боли встали на место и наверняка срослись.

Поднял взор и залюбовался красивым, полным глубинной страсти, лицом. Валентина скорее ведьма, нежели маг.

– Так лучше, – открыла она глаза и отняла руки.

Я пошевелился. Боли нет. Встал и оглядел любимую форму, враз превратившуюся в тряпьё. Жаль, конечно, но если рассматривать, как плату за спасение, то нормально.

Перевёл взгляд на притихшую представительницу Обсидианового Рода Магов.

– Благодарю за исцеление. Итак, Валентина, где мы находимся?

– Это Изнанка, так мы её зовём. Нечто вроде астральной тени нашего мира, – пояснила она, всем видом показывая, что в Изнанке нет ничего странного.

Я же со всех сил сдерживаюсь, чтобы не паниковать.

– Почему мы здесь оказались и можем ли выбраться?

– Ну-у…– отвела она взор. – Сюда нас затащил демон, а выбраться можно, но сначала нужно подумать, что делать с формой.

– То есть проблема только в этом? – не поверил я ушам.

– Ну-у…– вновь протянула она. – Я плохо училась магии и могу только иллюзию наложить. Всем будет казаться, что форма целая.

Она немного поковыряла носком землю, как провинившаяся девочка, что при её совершенном и развитом теле смотрится комично. Тут я обратил внимание, как у неё порвана форма – в просвет видно бюстгальтер и часть груди.

В голове зашумело. Убедившись, что опасность больше не угрожает, мозг вывел на передний план воспоминание о моём, так сказать, пробуждении стихийной силы в Валентине. К щекам рванулась кровь, и я поспешил отвести взор.

– Ты первый, – тихо проговорила она.

– Что первый? – затупил я.

– Ну, коснулся меня здесь, – показала Валентина на грудь.

Язык споткнулся о зубы, не зная, что ответить. С одной стороны, есть некое такое грубое и плотское – довольство фактом первенства, с другой – я ведь не специально. Даже отчёта себе не отдавал, ибо надо было спасать ей жизнь.

В любом случае нужен ответ, и я выдаю:

– Прости пожалуйста, так получилось. Мне очень жаль.

– Хочешь сказать, что тебе не понравилось? – распахнула она свои малахиты.

– Ну о чём ты вообще говоришь?! – возмутился я. – Конечно понрав… тьфу, блин! я тогда думал о спасении жизни.

– Тогда ладно. Я рада, что понравилось. Дай руку, я вытащу нас, – протянула она свою.

Махнув в сердцах на странную дочь рода Стрём рукой, я взял её кисть и едва не вскрикнул. Та самая, первобытная сила впилась в меня, ломая всякую волю сохранить лицо и не превратиться в жеребца рядом с кобылицей. Я уже сделал шаг, остро разглядев желанное сквозь просвет в форме, но поднёс в последнем усилии руку ко рту и вцепился зубами. Боль помогла.

– Прости, Матус, – запричитала она и давление спало.

– Ты давай полегче, – хрипло произнёс я. – Жуткая сила.

– Да-да, прости, – приблизилась она и вылечила рану от укуса. И вдруг поцеловала это место, бросив меня в омут смущения. Душа и тело сегодня просто истерзаны событиями.

– Это в качестве извинений, – пояснила прекрасная Валентина и взмахнула рукой. Изнанка померкла, за спинами вновь раздался хлопок. Мы вернулись в спортивный зал.

Временной пузырь начинает исчезать, и я подхватываю зависшие в его стенках кубок с грамотой. Надеюсь, импульсивная девушка не забудет поставить иллюзию.

Глава 22

Каких трудов мне стоило продержаться до отъезда – не знает никто. Вымотанный случившимся организм, свесил ножки на плечах воли и долга. И члены учсовета, и родители заметили, как резко я изменился. Но тут было без вариантов.

Родичи подошли выразить неожиданную радость от увиденного. Я ведь не говорил, что буду на первых ролях. Такая любимая и всегда желанная похвала, сейчас оказалась блеклой. Я лишь постарался отыграть обычного себя, дабы не обидеть родителей и не вызвать лишних вопросов.

Когда я блаженно тащился к автобусу, кто-то вдруг окликнул. Голос незнакомый, поэтому даже оборачиваться не стал, однако на плечо упала рука и меня грубо развернули. Это оказался рослый темноволосый парень. Может даже покрепче меня.

– Чего ты хотел? – как-то равнодушно спросил я. Ни одной эмоции даже не шелохнулось.

– Ты Матус?! – довольно грубо спросил парень.

Лицо у него мужественное, такое называют красивым.

– Я.

– Что значит, что ты её парень?!

Я столь же равнодушен и выжат.

– Кого?

– Валентины!

– Кто такое сказал?

– Она, конечно! – вскричал он.

Я заставил мысли чуть-чуть подвигаться.

– Ты её парень?

– Бывший, – бросил он, как плюнул.

– А чего ж тогда кричишь?

– Так потому, что им стал! Ты не понимаешь почему я тут?!

– Нет, если честно. Тебя бросила девушка, но я-то тут причём? – осилил я большую фразу.

– Да из-за тебя же! – снова он перешёл на крик.

– Меня?

– Да!

– Не, ты ошибся.

– Да чёрт подери, она же сказала, что ты теперь её парень! – потряс он меня.

Я поглядел на его руки. Вернул взгляд обратно.

– Я?

– Да!

– Это ошибка. Прости, мне надо идти, – проговорил я и отвернулся.

– А ну постой!

– Христов! – услышал я голос Валентины. – Я же тебе сказала без скандалов!

– Я должен выяснить с ним отношения! – заявил Христов.

– Нечего выяснять. Между нами не было ничего, – хлестнула словами девушка.

– Но как же обед в столовой?

– Тогда мест не было, а я хотела кушать.

– Но ты же улыбнулась мне, – дрогнул он голосом.

– Это банальный этикет, – отмахнулась дочь Императора.

– А как же наши разговоры? – чуть ли не взмолился Христов.

– Ну-у…– знакомо протянула она. – Ты был интересный, но теперь всё. Матус – мой единственный мужчина.

Услышь я такое в обычное время и от такой девушки – свихнулся бы от эмоций и чувств. Сейчас же обернулся и спрашиваю:

– Почему я узнал об этом только сейчас?

– Ну-у… я не сразу поняла, что влюбилась, – поковыряла она землю носочком ботинка. Я обратил внимание, что волосы распущены. Рыжие вьющиеся локоны до колен.

– Влюбилась? – одновременно спросили мы с Христовом, только он чуть не взвизгнул.

– Да, – отзвучал её ответ.

Я подумал, что эту ситуацию всё равно придётся решать, но не сейчас.

Произношу:

– Давай хоть номерами обменяемся и в Сети добавь в друзья.

– Давай! – охотно отозвалась девушка, доставая роскошную модель флагмана в керамическом корпусе. – И это, Христов, мог бы оставить нас? Мне нужно поговорить с Матусом о личном.

– Хорошо! – бросил тот. Круто развернулся и быстрым шагом двинулся обратно.

После того, как я добавил Валентину в контакты, она произносит:

– Матус, а ты не мог бы… ну-у, не рассказывать о случившимся особо?

– Друзьям и знакомым, близким и родным? Я и не собираюсь посвящать простых людей в реальность существования магии.

– Речь о не совсем простых, – замялась она, бросая на меня осторожные взгляды красивых и ярких глаз, стоит отметить. – Таким, через коих об этом мог бы узнать мой отец.

Я хотел скорей пообещать и ползти к автобусу дальше, но внутри возникло предчувствие.

– Посмотрим на твоё поведение, Валентина.

– Поведение? – изумилась ведьма.

– Именно. Если будешь достойно себя вести, то я не попрошу у отца номер Исинн Георга и не передам через него весточку твоему отцу.

Не без тени удовольствия, я смотрю на изменившееся лицо Валентины. Нигде и никогда бы не стал шантажировать девушку, тем более столь яркую и необыкновенную, но плечи уже ощущают тяжесть ответственности за неё. Совершенно стихийная сила, выбравшая отчего-то тело юной наследницы Императорского рода, представляет непосредственную опасность для уютного и лампового мира моего города и моей Империи. Простые люди не должны знать и догадываться, что ждёт их за порогом реальности. Уж если я остолоп угодил в Истому, то буду на передовой оберегать покой любимых мной жителей Симфонии.

– А что ты имеешь в виду, под поведением? – осторожно спросила она, отчего-то зарумянившись. – Я вообще девушка приличная и если ты попросишь…

– Валентина! – осёк её я. – Во-первых, веди себя, как приличная девушка и не заводи разговоров на неприличные темы, – отчеканил я. – Во-вторых, силу свою держи в узде. Наверняка куче парней уже мозги свинтила.

– Так они же сами…– начала она, искренне оскорбившись.

– Валентина, я чуть в озабоченное животное не превратился благодаря тебе. Имей совесть, это же стыд и позор для парня, потерять человечность, забыть о чести и достоинстве. Пожалуйста!

– Ладно, – буркнула она. – Примешь меня в Бастион?

“Что?!” хотелось крикнуть мне, но вновь осёкся. После всего увиденного, мне будет проще наблюдать за ней в Бастионе. Пока не вернётся Вероника и не поможет решить эту Проблему с именем Валентина Стрём.

– Хорошо, но ты должна обещать мне, что кроме своих впечатляющих внешних данных, ты больше ничем моих ребят охмурять не будешь. Договорились?

– М-м, прозвучало как комплимент, – улыбнулась она, став краше прежнего.

– Договорились или нет? – нахмурился я, скрывая под грозным видом восхищение. Всё же Валентина – пламя во плоти, страсть заточённая в прекрасный сосуд Мастера.

– Договорились, – опустила она глаза.

– Вот и хорошо. Ладно, Валентина, я пойду. Вон уже фарят, увидимся ещё, – слабым голосом сказал я.

– А обняться на прощание?

– Обняться? – бросило меня в смущение.

– Да, а что тут такого? – приблизилась она. – Это же не как там, в Изнанке.

С пылающим лицом, я прижал девушку к себе. Каждый орган чувств постарался донести мне оду этой близости, но я героически отбивался и не поддался соблазну развивать мысли.

– Спасибо, – прошептала она на ухо и отстранилась, вернув на лицо и в походку императорскую надменность. Вьющийся поток послушных и идеально расчёсанных волос стал мне обещанием, как полыхающий закат – жаркого дня.

В кресло я не сел, и даже не упал, а ввалился на последнем издыхании, едва в сознании.

– Ой! – вскрикнула Агния, со страхом воззрившись на остатки формы на мне. – Что случилось, Матус?

– Тс-с! – зашипел я и заговорщицки подмигнул. – Нам нельзя привлекать внимания.

Молча вскипел от досады. Почему Валентина сняла иллюзию?!

Агния немного успокоилась и села. Я ободряюще улыбнулся.

– Не бойся, всё уже хорошо, – взял я её руку в свою. – Кое-что случилось, но уже позади.

– Точно-точно? Матус, у меня сердце разболелось. С тобой всё хорошо? – зашептала ангелок.

– Точно-точно. Обещаю. И будет тоже всё хорошо.

Взгляд девушки прояснился.

– Хорошо. Я верю.

Вот, что меня вдохновляет и заряжает, так это её ангельский голос, интонации в нём и слова.

– Сейчас решим проблему…– проговорил я и достал смартфон. – Валентина, ты зачем сняла иллюзию?

– Ой! Ну-у…– тут я словно наяву увидел, как она крутит носочком обуви. – Я просто уже домой еду и решила убрать. Погоди, сейчас верну для тебя.

– Спасибо, – отозвался я, наблюдая, как мгновенно изменился облик.

– Не за что. Прости.

– Забыли, – издал я вымученный смешок.

Закончил вызов и перевёл взгляд на Агнию. В её глазах восхищение и почёт.

– Чего? – рассмеялся я.

– Это было очень впечатляюще, – проговорила она.

– Спасибо.

– А кто такая Валентина? – не меняя выражения, спросила девушка.

– В женской команде помнишь рыжеволосую участницу? – навёл я, уже видя, что помнит.

– Матус, вы знакомы? – премило заглянула она мне в лицо.

– Сегодня познакомились, – уточнил я и продолжаю, – а что такое?

– Можешь достать хотя бы фотографию? – взмолилась она.

– Могу и легко, – рассмеялся я. – Но зачем?

– Она идеально впишется в Монолит Судеб, – горячо проговорила художница.

– О! Хорошо, минутку…– отозвался я и полез в Сеть.

Профиль Валентины полон фотографий. Я начал показывать их Агнии, и она отобрала с десяток. Выслал в личные сообщения.

Осчастливленная Агния откинулась на кресло, а я последовал примеру и наконец-то отдался отдыху.

Будильник. Утро вторника. И первый раз, когда мне захотелось забраться в подушку и спать дальше не потому, что половину ночи посвятил комиксам и прочим фанатским штукам, а из-за всего случившегося.

Спать лёг вчера сразу после душа. Расстроенный, потому, что утром придётся объясняться с родителями. Спустился на кухню и ожидаемо слышу:

– Рыжик! Что случилось?! – мама бросила готовку и подбежала. Мягкие и любящие руки стали ощупывать каждую ссадину на лице и шее. Хорошо, не видит во что превратился торс, сейчас покрытый синими шрамами от прорвавших кожу рёбер. Ничего особо не болит, благодаря Валентине.

– Упал вчера в душе, мам, – соврал я.

– Как же так можно упасть?! И сколько раз? – возмутилась она, заглядывая в мои врущие глаза.

Спас папа.

– Ладно тебе, Анс, что мужчину не убивает, то делает его краше. Подумаешь, пяток шрамов будет на лице.

– Ивер, но ведь это не от падения в ванной! – оспорила мама и моё сердце сжалось. Чертова магия! Приходится врать из-за неё.

Папа подошёл ближе, что-то шепнул возмущённой маме на ухо, подмигнул мне и увлёк её на разговор. У меня не родители, а гордость Империи. Проморгавшись от благодарной влаги на глазах, сел за стол. Вскоре они вернулись, и мама бросилась ухаживать за моим лицом с величайшей нежностью и любовью. Я отдался этому потоку заботы и к концу завтрака был с пластырями на особо больших ранах.

– Мам, ты пожалуйста не волнуйся, – проговорил я, посмотрев на восьмимесячный живот. – Тебе нельзя! Всё со мной хорошо и будет тоже.

– Ах, сыночек, – брызнули у неё слёзы из глаз. Скорей обняла, окружив нежнейшим теплом. – Такой взрослый стал. Ладно, я попробую не волноваться этот месяц.

Мы рассмеялись, но раздался звонок в дверь, и первая мысль пришла о Веронике. Я опомнился и пошёл открыть.

– Доброе утро! – сказал улыбчивый курьер в утеплённой коричневой спецодежде с эмблемой. Сзади, в полумраке утра, припаркован автомобиль компании. – Вы Драй Матус?

– Здрасте! Я.

– Вам срочная посылка. Всё уже оплачено, только распишитесь в получении.

– Хорошо, – поёжившись на холоде, взял ручку я. Чиркнул где надо и забрал коробку со свёртком.

Нутро подсказало не открывать в присутствии родителей.

– Это от Вероники, мам! – отозвался я, поднимаясь к себе.

Внутри оказалась новая зимняя форма Бастиона. Ароматная, красивая. В свёртке зонт, выполненный в тон форме, с эффектным прозрачным концом сапфирового цвета и металлическим наконечником. На лакированной под антрацит ручке виднеются выжженные буквы Д. М. Ещё в коробке оказались ботинки. Кажется, я видел рекламу их бренда.

В самом низу записка от Валентины:

“Доброе утро, мой единственный мужчина Матус!

Я подумала, что будет лучше купить новую форму, чем ставить иллюзию. Тем более, мне тоже нужно было заказывать пошив. Скоро мы будем учиться вместе: я, ты и Вероника. Это очень радует и вдохновляет.

Хорошего тебе дня и учёбы. Твоя Валентина Стрём, наследница рода Обсидиановых Магов.

ПС: прилагаю пару подарков к комплекту”.

От первых слов бросило в жар. Сегодня я уже могу нормально реагировать на столь откровенные признания. Захотелось даже перечитать.

Увы, но в отношении Валентины всё не так романтично. Особенно я напрягся при упоминании Вероники. Это не случайно. Ещё в приснопамятном временном пузыре ведьму интересовала ситуация с кристаллом и прочим. Вот и сейчас Валентина выдала свой странный интерес.

Впрочем, всё это легко разъяснится, стоит вернуться самой Веронике. Я с теплом достал драгоценность и оценил прибавку в силе. Хоть и хочется описать события как-нибудь едко, но эмоций я выдал по максимуму.

Глянул в окно – опять заморосил дождь. Решил позвонить Вадо. Он звонку обрадовался, заявив, что как раз выезжает с Поршня, и я с удовольствием вспомнил время, проведённое там.

Мама вышла проводить и ахнула, увидев ботинки и зонт. Мне и самому в пору разинуть рот, ведь со слов разбирающейся в том мамы, такой зонт вообще не купить, не имея связей и влияния в высшем эшелоне власти. А ботинки – их же уровня обувь, носящая в некотором смысле церемониальный характер и стоящая баснословных денег.

– Сейчас тебе хоть на приём к Императору можно, – восхищённо оглядела она меня.

Немного стесняясь такой показной роскоши, я вышел наружу. Вадо уже подогнал отливающий жемчужным блеском чёрный слиток совершенства. Развернув зонт, я быстро дошёл до передней двери.

– Привет! – радостно встретил дядька. И присвистнул, заметив ссадины.

– Доброго Вам утра, – не меньше него обрадовался я.

– В таком наряде обычно садятся сзади, сынок. Давай уберу, – он взял чуть намокший зонт и положил за сиденья.

Я улыбнулся.

– Неуютно даже от таких подарков.

– Понимаю, – хохотнул он. – Но попробуй привыкнуть, вдруг это только начало.

– Хорошо, постараюсь. Как в Поршне?

Путь мы провели за обсуждением прелестей заведения и шуток насчёт ссадин. Поблагодарив Вадо, я двинулся навстречу хмурому Бастиону, лишившегося скрашивающих его нрав зелёных крон на участке. Как же мы породнились…

После заслуженного внимания к лицу, я, к вящему успокоению, услышал мысли учащихся о прошедшем матче. Пересказываются моменты, девчонки сбившись в стаи о чём-то шепчутся, наверняка о представителях мужской команды, ну а парни, ессно, голосят о Валентине и её взводе. Я слушаю и подбрасываю темы с умиротворением. Ни демонов тебе, ни магии. Благодать!

Ведьмы не дремлют! Тут же пришло уведомление о сообщении:

“Размеры подошли, мой спаситель? Что-то не дождалась ответа от тебя…”

Совесть взыграла и я начал натыкивать ответ,а взглянув на время, и вовсе, решил позвонить.

– Доброе утро, Валентина, – вышел я в коридор.

– Тебе тоже, – раздался из динамика знакомый голос.

– Благодарю за столь роскошные подарки. Очень неожиданно было обнаружить подобное. Надеюсь, они не затруднят твоё финансовое положение, дочь Рода Обсидиановых Магов, – с долей официоза, проговорил я.

– Ах! – натурально простонала она. – Упоминание моего рода просто божественно… Что значат деньги, когда можно слышать такое. Можешь повторить?

Я натужно вздохнул, чувствуя возвращения вчерашнего дня.

– Дочь древнего Рода Обсидиановых Магов.

– Да-а…– опалила стоном она. – Ещё!

– Дочь Императора, наследница могучего магического рода Обсидиановых чародеев.

– Боже!.. Это прекрасно! Матус, я хочу большего! – произнесла она это таким образом, что у меня испарина выступила.

– Валентина, ты обещала вести себя прилично, – напомнил я, стыдливо оглядываясь, словно была включена громкая связь.

– Да-да, хорошо. Я помню, просто не удержалась. Матус, хочу быстрей в Бастион. Ты же ждёшь меня? – расставила она ловушку.

– Поведение и ещё раз поведение! Всё, уважаемая Валентина, мне на урок пора. До связи! – увильнул я.

Уроки пошли, чеканя шаг знаний и оттеняя беспечный тон утреннего разговора. Стихийная, порывистая и горячая Валентина впечатала-таки свой образ в мою жизнь. Лишь в науке и умственном труде нахожу успокоение.

Постукивает уведомлениями председательский чат. Не шибко раздумывая, я создал и для Трисмегиста. Теперь и оттуда сыплются сообщения. Отвлекает, но если отключить звуковое сопровождение, нормально. Жизнь вошла в спокойное русло, будто замерев.

В класс влетела Светлана. Взгляд серых глаз отыскал меня. Одноклассники притихли в присутствии ответственной за успеваемость.

Света проследовала к парте и положила на стол книгу, обернутую бумагой.

– Особо не показывай никому. Это только отпечатанный номер журнала со второй главой, – тихо сказала она. – На два дня раньше всех, для самого преданного хомячины.

От радости я чуть было не полез обниматься, но по выражению лица она всё поняла. Улыбнувшись и чуть зардевшись, покинула аудиторию.

Руки крепко вцепились в журнал. Я подошёл к Александру:

– Прости, у меня не получается помочь с отчётом. Давай после уроков?

– Ладно, как скажешь, – улыбнулся он.

Сдерживая радость я помчал на крышу, накинув пиджак и прихватив зонт. Некоторые ребята провожают удивлёнными взглядами, отмечая сверх дорогую вещь, но меня заботит лишь комикс.

Вода моросить прекратила, хотя небо, как было запечатанным в серую пелену, так и осталось. Я прислонился к стене, поставил зонт и распечатал, наконец, подарок.

Обложка в этот раз отдана дебютировавшей романтике от опытного автора-женщины. Но есть миниатюра обложки Светланы, с указанием страницы. Я скорей нашёл нужную и окунулся в продолжение.

Сюжетрезко закручивается. Освободившись от оков рисовки, Светлана дала волю мастерству сюжетника. Агния без страха берёт сложные ракурсы. Местами вижу недочёты, но когда на тебя смотрит панорама сражения в развороте, да еще и в цвете – это ничтожная ерунда.

Кончилась история, как всегда быстро и на очень интересном моменте. Только я собирался вернуться к рисункам, как услышал голос Агнии:

– Понравилось?

Девушка-ангелок настолько прекрасна и свята, что даже сказанные столь неожиданно слова не испугали меня.

– Очень! Как раз хотел ещё раз твои рисунки посмотреть, – обернулся я и поднял зонт. Небо снова начало сыпать холодными каплями.

– Я рада, – с заметным облегчением сказала она.

– Агния, не вздумай жертвовать собой ради меня, – всполошился я. – Ты и так очень круто рисуешь. Не надо стараться выжимать из себя соки.

– Но…– тихо выговорила она.

– Никаких “но”!

– Матус, ты и Вероника, спасли нам жизнь! Вернули к нормальному школьному быту. Сапа хоть и занимается всякими неважностями сверх меры, но я же вижу, как счастлив. Он мне больше чем брат. И разве теперь я не должна стараться радовать тебя?

Яркие серые глазки воззрились на меня требовательно, с умилительной серьёзностью. Я сдался этому очарованию. Невозможно жить, не рассказать этой малышке, сколько всего она мне уже дала.

Я свернул зонт и аккуратно прислонил, затем подхватил Агнию на руки, такую лёгкую и мягкую. Пахнущую лугом и летним зноем. Она только вскрикнула от удивления.

– Агния! Свет ты моей жизни! – возопил я, начав кружится. – Мне ничего-ничего, ничегошеньки не надо от тебя. Своим бытием, простым своим существованием, ты одаряешь меня больше, чем можешь представить. Просто будь! Будь собой! Этого достаточно, я клянусь!

В её глазах раскрылось небо. Под ледяным, но вдруг переставшим чувствоваться дождём, мы кружимся на крыше Бастиона. Я не жду слов. Я просто смотрю в её глаза и парю. Кажется, прыгни, шагни я с крыши, то не вниз, а вверх устремлюсь. Мы пролетим сквозь холодные тела облаков и вырвемся под лучи ласкового солнца.

Я поставил её на ноги, когда голова закружилась. Агния, как смотрела во все глаза, так и смотрит.

– Обещаешь беречь себя, светлячок? – спросил я.

– Да, – быстро-быстро закивала она. – Клянусь. Как ты!

– Вот и хорошо, – улыбнулся я. – Пойдём, а то промокнешь.

– Ты тоже, – отозвалась Агния.

– Именно, сначала промокну я, до конца защищая тебя от дождя, а потом только ты.

– Матус, – обратилась она, когда мы зашли, – прости меня. Хотелось порадовать, а доставила только очередных переживаний.

– Я не в обиде. И никогда не буду.

– А мне всё равно радостно, что трудилась не зря, – бодро сообщила она. – Как обещала, больше не буду перетруждаться. Этот раз был последним.

– Вот и умничка, – растаял я.

Неожиданно для себя начал готовиться к переводу Валентины. Рыжеволосую диву могут и по упрощённой программе перекинуть из школы в школу. Я специально отыскал нормативы и узнал, что время перевода занимает от двух недель до месяца, вместе со сдачей необходимых дисциплин, результаты по которым или не отвечают минимальному уровню учреждения, куда переводится ученик, либо просто отсутствовали в программе до перевода. Зная, чьих она кровей и каков нрав, я допускал, что попробует продавить, но в свой Бастион я не пущу халявщиков.

Разузнал у Карла об оценках Валентины. Оказалось, что учится она удовлетворительно, и если по здоровью и спортивным показателям возьмёт сотню баллов, то знания закрывают наглухо вход в Бастион.

Казалось бы, пусть остаётся в Ростке, но, увы, с недавних пор я приглядываю за едва ли не террористкой в прекрасном обличии.

Смирив желание плюнуть на всё, навестил Светлану в неформальной обстановке, а именно дома. Девчата заканчивали третью главу, параллельно работая над четвёртой.

Когда в чашках, мерно испуская парок, оказался нужный каждому напиток, я завёл разговор:

– Свет, у меня тут просьба есть большая.

Удивлённо приподняв бровь, девушка отвечает:

– Говори.

– К нам переводится одна специфическая особа…

– Ты про Валентину? – догадалась она. – Вот уж точно специфическая. И эксцентричная, и наглая, и глупая.

Я издал нервный смешок. Эпитеты точные, даже в чём-то мягкие. Только настрой Светланы меня настораживает.

– И чего надо?

– Она не проходит по шкале успеваемости. Причём там не пара-тройка предметов, а большинство.

– И ты хочешь попросить спасти школу от её общества? – довольно спросила ответственная за успеваемость. – Легко! Она у меня и с одной заваленной позицией не пройдёт, пусть хоть сам Император будет просить.

У меня перекосило лицо. Попал, так попал! Что говорить Свете? Что Валентина хорошая? Да моя бы воля…

– Погоди, Матус, а чего ты сморщился, как гриб? – насторожилась художница. Агния попивает чаёк и слушает.

– Понимаешь, так сложилась ситуация, что я вынужден просить тебя об отсрочке для неё, – проговорил я, словно пережёвывал стекло.

– Ну, ни фига ж себе поворотец-то, грёбаный Бог перипетий и брешей! – едва не вскрикнула Светлана. – Она тебя чего, своими этими всеми очаровала?!

Агния издала какой-то звук и постаралась спрятаться за стакан. Мне прятаться нельзя, поэтому иду на “ты”:

– Нет, Света, не этими.

– Ага-ага, так я и поверила. Вокруг неё парней вьётся, как мотылей, а ты будешь ещё одним. Может чуточку пожирней, хотя ещё посмотреть надо.

Мне, как назло, вспомнился момент, когда я действительно сжал её “эти”. И конечно Света заметила мои мотылёвские заалевшие щёки.

– Ну! Говорю же охомутала.

– Да нет же! – отчаялся я. – Дело в другом. Можешь ты мне поверить или нет?! Мне надо, чтобы она поступила в Бастион. Я не прошу отменить правила, дай месяц, и она сдаст всё. Не меньше девяносто пяти наберёт.

Девушка удивлённо посмотрела, сделала глоток, потом ещё.

– Я верю тебе, конечно. Просто всё это странно.

– Да это более чем странно, – с горечью подхватил я. – Страннее странного. Будь я на твоём месте, не знаю, что подумал бы.

Закончил уже с отчаяньем. Опустил голову на руки, обхватив. И пялюсь в пол.

– Эй, эй! Ладно тебе, Матус, – переполошилась Светлана. – Сделаю я всё. Подумаешь одной переведёнке дать отсрочку. Вообще ерунда. Не переживай ты так.

– Спасибо, – глухо вымолвил я, борясь с собой.

– Бли-и-ин! Ну чего ты? – подошла она и обняла. – Хомячинка мой, чего там случилось-то?

Удивительно, но смешное название помогло справится с вдруг нахлынувшим отчаяньем.

– Спасибо, Свет, уже лучше, – поднялся я, и она взяла моё лицо в ладони. – Просто, что-то прижало вдруг…

– Вот и хорошо, – заглянула девушка мне в глаза. Я улыбнулся. – Так ещё лучше. Смотри мне, не чуди так больше! Я ж тоже не железная.

– Простите меня, пожалуйста, – склонился я, терзаемый стыдом. – Устроил тут.

– Да забыли уже, – быстро отозвалась Светлана. – Правда же Агния?

– Мгм, – выглянула та из-за чашки.

– Свет, я за Валентину ручаюсь, через месяц всё сдаст. Пусть только попробует не сдать! – ощутил я сильный гнев.

– Ну, коль уж ты так заботишься, то завтра подпишу запрос. Всё, расслабься уже. Нагнал тут напряжения, я теперь как рисовать буду? И Агния тоже.

– Мгм, – снова раздалось из-за стакана.

– Весели нас давай теперь, – скомандовала хмурая Света.

– Щекотки подойдут? – усмехнулся я.

– Не-е, это уже слишком, что-нибудь полегче давай.

– А если только одним пальчиком, – направил я в сторону неё указательный и пошевелил.

– Ой! Чур меня, похабник, – замахала она руками, покраснев до корней волос.

– Я похабник?! Ты о чём там подумала? – возопил, защищаясь я.

– Ни о чём, негодяй ты этакий. Давай по-другому весели!

– Ладно! – рассмеялся я. – Есть копия последнего журнала?

– Конечно, – откликнулась Света и достала из полки.

– Дай-ка! Смотри, это что вообще такое? – я ткнул пальцем в лукошко второстепенной героини Монолита, где вместо ягод или грибов, нарисованы какие-то закорючки. – Она чего там насобирала?

– Ну, заметил! – отозвалась художница, сдерживая смех.

– Я заметил? Да в сети уже мемов наклепали.

– Что правда? – подхохатывая, спросила она. Агния тоже уже смеётся.

– Конечно!

Дальше мы укатывались с картинок, которых всё больше с каждым днём.

Глава 23

Когда пришло время Валентине писать заявление на поступление, я решил показать и рассказать ей, как надо будет учиться в Бастионе.

– Доброе утро, – спокойно проговорил я в торец смартфона, где расположен микрофон, вальяжно покачиваясь на кресле в председательской.

– Ой, привет, Матус! Чего звонишь? – раздалось из динамика громкой связи.

– Тебе нужно написать заявление на поступление.

– Как надоела вся эта бюрокра-а-атия…– протянула она, но я молчу. – Хорошо, сейчас напишу и сдам в Администрацию.

– Нет. Ты приедешь в Бастион и напишешь здесь, за моим столом в председательской! – постарался мягче произнести это я.

– Матус! Это же далеко и у меня уроки.

– Валентина! Я же сказал, что нужно сделать?! – отчеканил каждое слово я.

– Ты сейчас, как папа говоришь, – пожаловалась она.

– Чтобы через пол часа тут была.

– Ладно-ладно.

Я нервно чиркнул по экрану и откинулся на спинку. Какая же большая разница между ней и Вероникой. С хозяйкой кабинета мне не приходилось становиться строгим папочкой. Я купался в эликсире жизни, как плескаются дельфины в море. Не то, что с этой рыжей ведьмой.

Незаметно выпив пару чашек кофе и отметив, что любимый сорт кончается, я отправился встречать гостью.

Конечно, она не могла не опоздать. Представительский седан из Императорского гаража подъехал к воротам на пять минут позже. Водитель вышел, встал справа от двери и, склонившись открыл.

Показалась ножка в сером высоком сапоге на среднем каблуке. Потом еще одна. Наконец, Валентина встала, облачённая в серое облегающее платье до колена. Сверху пальто, тоном темнее, а вершит элегантный образ широкополая шляпа.

– Я похожа на ведьму, Матус? – спросила она, приняв позу.

– Ты и есть ведьма, – отозвался я, заметив, как дернулся уголок рта у водителя. – На пять минут опоздала.

– Но мне нужна была шляпа, – возмутилась девушка.

– Валентина, – произнёс я тоном, как теперь знаю, её отца, – здесь тебе не светский раут, а старшая школа, в которой каждый обязать носить форму. Если мы будем стараться перещеголять друг друга в одежде, то станем павлинами, а не опорой и надеждой Империи. И хватит уже стоять, пошли! – позвал её я, ибо водитель до сих пор склонён и не может закрыть дверь.

Валентина сдвинулась. Мужчина благодарно кивнул и прикрыл дверь.

– Хорошо, хорошо, только не становись моим папой, – смирилась она.

– Но я не могу не отметить, что выглядишь ты восхитительно.

– Хм, приятно-то как, – промурлыкала она. – Можно я возьму тебя под ручку, Матус?

– Конечно нет, – отступил я. – Уважаемый! Госпожа пробудет в школе около получаса.

Водитель кивнул и пошёл садиться в машину – наверняка отгонит временно на стоянку.

– Боже мой! – склонилась к моему уху ведьма. – Если ты обратишься ко мне “госпожа”, то я паду в твои жаркие объятья.

Меня накрыло волной страсти, а следом злобы на собственное тело. Хотя, винить не за что, когда идеальная девушка шепчет такие слова на ухо.

– Валентина! Я скоро с плёткой начну ходить. Императорская ты особа или кто?!

– Я – это я, – вздернула она нос и тут же добавляет, – но прости, конечно, прости. Пойми меня правильно, ты –мой первый парень и я совершенно не знаю, как себя вести. Не целованная, не… хм-м, хотя мою грудь ты…

– Валентина!!! – топнул ногой я, в новых ботинках, к слову.

– Ой, тебе очень идут! – отвлеклась она на них. – Матус, долго ты собрался держать меня на холоде? Я уже вся продрогла. Прошу, – подала она руку.

Я с удовольствием рассмотрел ухоженные кисти и красивый маникюр в сером цвете.

– Для твоих прекрасных рук, Валентина Стрём, у меня есть другое занятие, – произнёс я, глянув на распущенные волосы.

– Ах! Я боюсь даже представить, какое! – прикрыла она рот недавно протянутой рукой. – Но любопытство… ты меня заинтриговал. Скажи же, что, каким бы непотребным не оказался твой замысел.

Захотелось её придушить. С полыхающими щеками, я почти закричал:

– Волосы собери, бесстыдница! Нельзя в школе ходить с распущенными.

– А-а-а, это…– разочаровано протянула она. – Будь добр, подержи шляпу.

Кипя, как заправский чайник, я дождался, когда она сплетёт из своего богатства косу. Поиздевался же Бог, одарив такую красоту, таким характером.

– Пошли, – сказал я, передавая головной убор.

– Да, Председатель.

– И постарайся запомнить сразу, что в Бастионе действуют правила насчёт внешнего вида и поведения, – говорю я, пока мы идём к зданию.

– Да, Председатель, – вновь ответила она, добавив в голос томности.

– Как уже говорил, твоя сила не должна коснуться ни одного парня. Они и так будут виться вокруг, но пусть всё будет по-честному.

– Да, мой Председатель, – ещё более страстно отозвалась она.

– Мы это ещё обсудим, но тебе нужно знать, что я поручился за тебя перед учсоветом. Как понимаешь, ответственность за своё поведение от этого только повышается, – говорю я, открыв перед ней дверь. – Постарайся всегда думать, прежде чем что-то сделать.

– Да, господин Председатель, – сказала она так, что у меня нутро свело.

– Какой ещё господин? – прошипел я, оглядываясь. Как назло, начался перерыв.

– Ну-у… понимаешь, – протянула она, принимая гостевую пару сменной обуви, – вот если немного окунуться в прошлое, то по тем порядкам председатель для ученицы был наставником, считай господином. Мог наказать за провинность.

Я протянул ей карту от ящика с обувью и едва удержался, чтобы не пристукнуть.

– Вот и слушайся меня, – пробурчал в итоге.

– Конечно-конечно, господин Председатель. Скажите, а если я вдруг совершу проступок, то как Вы поступите? – тихо проговорила она.

Мы идём по коридору и кругом стали появляться ученики. Что и говорить о взглядах – скрестились на нас. Валентина просто магнит в этом плане.

– Ну, так, как? – напомнила она, когда я уже обрадовался, что получится промолчать.

– В председательской скажу, – прошипел я.

– Хорошо, буду ждать, – проворковала она. – А можно пока пофантазировать?

– Можно, – оскалился я, вспоминая, как поступали с ведьмами в некоторых историях. Уж не знаю, что перед её глазами, перед моими – костры.

Наконец дошли до второго этажа и двинулись в кабинет. Я хотел было сказать ей уважать учеников и уступать дорогу, но они сами больше по стеночке. Чувство такое, что ещё не раз пожалею о решении принять её в Бастион.

Повернул ключ и вошёл первым – пусть сразу настраивается слушать и выполнять. Девушка вошла, огляделась и сделала глубокий вдох, вся затрепетав. Списав на очередную дурость, я указал на стул, специально поставленный напротив кресла через стол.

– Ты обещал рассказать, что будет за проступок! – выговорила она, картинно потупившись.

– Валентина! – наконец выдохнул я накопишееся. – Я тебя, что просил не делать?! Что ты тут устраиваешь? Вогнала меня в краску! Ты хоть понимаешь, какие слухи пойдут, услышь твои охи-вздохи кто-нибудь?! Я же лицо школы!

Мои громыхания разносятся по кабинету и на каждом громком слове девушка вздрагивает.

– Я столько сил вложил, чтобы тебе разрешили сдать экзамены с отсрочкой! И ты их сдашь! Попробуй только…

Вдруг в кабинет вошли Света и Регина, конечно ухватившие пару последних слов.

У меня опустилось нутро. Как объяснить то, что я ору на переведёнку, даже если забыть кто она?!

– Ой! – синхронно выдали они и поспешили закрыть дверь.

Но я успел крикнуть в догонку:

– Стучаться надо!

Разъярённый промаршировал к двери и закрыл на ключ. Валентина провожает своими большими малахитовыми глазами. Молча.

Бухнулся в кресло и откинулся. Чуть ли не впервые в жизни заболела голова и я прикрыл глаза.

– Мату-у-ус, – осторожно позвала она.

– Говори.

– Ну не злись ты так. Я всё поняла. Могу что-то сделать для тебя?

– Если кофе нальёшь, буду благодарен, – как-то на автомате отозвался я.

Как же было хорошо с Вероникой. Боже, за что мне это наказание?! Я, как диполь молекулы воды – одна часть тянется к Валентине, а другая бежит без оглядки.

Носа коснулся знакомый аромат. Как и многие разы ранее, Вероника варит мне свой великолепный напиток. Я сразу расслабился и даже улыбнулся.

– Спасибо, – произнёс я, услышав стух чашки о стол.

– Пожалуйста, – отозвалась Вероника голосом Валентины.

Что?!!

– Погоди, – протёр я глаза, – ты мне что, кофе сделала?

– Да, – растерялась девушка от моей реакции.

– И ты умеешь?! – вылупился я.

– Матус, за кого ты меня держишь, – чуть обижено ответила Валентина, изящно сев на краешек стула.

– С этим миром точно что-то не то, – пробормотал я и сделал обжигающий глоток. – Вкусный, спасибо.

– Я рада, что удался, – улыбнулась она. – Но ты правда думаешь, что я такая неумёха?

– Нет, прости, дело не в этом. Просто, когда ехал из Тохи в столицу, не думал о том, что кофе будет делать дочь Императора. Это неправильно как-то. Скорее уж я, допустил за счастье налить его ей.

– Я не люблю кофе. Горький и голова после него болит, – как ни в чём не бывало ответила она, поморщившись. – А вот горячий шоколад люблю. И какао тоже, но только со сгущенным молоком. Ещё у меня чаи хорошо выходят травяные. Их тоже пью. Так, что если хочешь чем-нибудь угостить, то из этого списка, пожалуйста.

Я посмотрел в её глаза с открытой душой. Увы мне и ах, но похоже она стала важной для меня. Закрытая и надменная тогда, во временном пузыре и такая открытая сейчас. Каким-то жребием мне выпала доля иметь общение с выдающимися людьми. Тяжёлая, как я понял, доля. Но есть в ней особые моменты, перекрывающие всё. Как например сейчас, когда купаюсь в ярко-зелёном море её ведьминских глаз.

– Я запомню.

– От твоего взгляда меня ноги не удержат, если встану, – призналась Валентина, отведя взгляд.

– Не нужно тебе вставать, я подойду, – рассмеялся я, вытягивая форму заявления из стойки.

– Только не слишком близко, – предупредила она, – а то съем. Слышал, ведьмы едят людей?

Я положил перед ней листок и ручку. Выпрямился и глянул с улыбкой.

– Детей, точнее.

– Когда очень хочется, – подняла девушка пылающие зелёным огнём глаза, – то можно и кого постарее.

Её знобило, и от пылкого взгляда, меня стала одолевать дремучая сила природы. Теперь понятно, что насчёт “близко” – это была не шутка. Вытянув волю струной, я оторвался от гипнотизирующего взгляда Валентины и на деревянных ногах отошёл к окну. Холодный воздух притушил разгорающийся пожар внутри.

Да, Валентина не просто стихия – она стихия в квадрате. Боюсь представить, что будет с этим миром, если он её смертельно обидит. Моя внутренняя суть трепещет, как тот последний лист на ветке, заглядывая за границу человечного в Валентине. Что же выпустили супруги Стрём в этот мир? Откуда у одарённой магушки, такая сминающая все сила?

И я встал на защиту любимого мной мира от отошедшего в тень мира магии. Звучит немного пафосно, но ведь так оно и получается. Выбери Валентина себе в парни кого иного, скажем менее сдержанного, что из этого получилось бы – неведомо.Я вот пока держусь. Да и не в похоти одной дело.

Суть её влияния на нас, мужчин, носит лишь побочный эффект. Я же видел, что порой девушка просто забывает об этом своём свойстве. Но при её характере нужно очень зорко следить, чтобы внутренняя мощь вдруг не захватила власть.

– Матус, я всё! – вывел из раздумий её голос.

– Молодец, Валентина. Дай проверю.

– Ты, как наставник, – двусмысленно улыбнулась она, спелыми алыми губами.

– Так и есть, – отозвался я, бегая взглядом по строчкам. – Отлично, заявление принимаю.

Положил бумагу на стол и говорю:

– Слушай…

– Да, Наставник, – отозвалась та вытянувшись, и я со стыдом признался себе, что подобное начинает нравится.

– Нам нужно кое-что обсудить за чашечкой чая и кофе. Первое тебе.

– С радостью, господин Председатель.

– Расгосподинилась тут…– проворчал я, направляясь к шкафчику.

Вскоре напитки уже выбрасывали свои разные, но одинаково яркие ароматы. Я сел в кресло у столика и положил чашки на него.

– Долго ещё будешь там сидеть? Садись рядом, – воззрился я на неё.

– А можно на колени? – лукаво спросила она, поднимаясь. В облегающем платье, каждый изгиб юного тела, полного энергии, как молодая березка соком по весне, выглядит очень привлекательно. Я представил, как она сядет мне на колени и шумно сглотнул.

– Нет, рядом на кресло, – раздался мой хриплый голос.

– Хорошо, – потупилась Валентина.

– В общем так, у тебя есть месяц на подготовку к сдаче экзаменов. Поблажек не будет.

– Месяц?! Но как можно подготовится за столь малый срок? – изумилась она. – Может есть другой способ, как бы я могла уговорить Вас, господин Председатель? – промурлыкала ведьма.

– Ар-р, – прорычал я, опаляя её гневом. – А учсовет с Администрацией, как уговоришь?!

– Для них есть средства попроще, а вот специально для Вас…

– Валентина! – остерёг я её, зачем-то потянувшей вырез платья. – Чай давай пей.

– Хорошо-хорошо, – надула она губки. – Я так стараюсь Вам понравиться, но ничего не выходит.

– Ты и так мне нравишься, поэтому отставить непотребство и слушать сюда!

– Есть, господин Командующий. Я вся Ваша… ой, то есть я вся во внимании! – протараторила она последнее, заметив моё багровеющее лицо.

– Есть послабление – я перевожу тебя с потерей одного года в свой класс.

Её лицо претерпело смену нескольких эмоций разом.

– Что такое? – настроился на очередную дурь я.

– Терять целый год не хочется, но попасть в Бастион, ещё и с Вами в один класс – горю желанием. Я на распутье.

– Начнём с того, что я не спрашиваю, а довожу до сведенья. Да и толку от этого второго года всё равно нет, – махнул я рукой и отпил кофе.

– Зачем же Вы так, господин Председатель, я же старалась, – сделала страдальческое лицо она.

– Если бы старалась так же, как строишь мне глазки, – то без экзаменов бы поступила. В общем, думал я, думал, как тебе помочь и придумал, – ободряюще сообщил я.

– Ах, и как же?! – подалась она вперёд, затмив обзор бюстом.

– Кхе-кхе, – прочистил горло я и промочил его глотком из чашки. – Ты будешь создавать временные пузыри и учиться в них. Таким образом, если вычесть обучение здесь, сможешь удлинить доступный срок вдвое, а в реальное время отсыпаться.

– Это каким же образом? – не поняла она и я стал объяснять на пальцах.

Добавил только:

– А если научишься поддерживать временной пузырь и во сне, то вообще хорошо. Будет у тебя сколько угодно времени на подготовку.

Идея блистает в голове, как дома Высокой части Ружияра на солнце. Я придумал просто отличное решение проблемы.

– Есть одна проблема с этим, – закусила Валентина губу.

– Чего? – усмехнулся я, ожидая очередной отмазки.

– Понимаешь, когда я создаю пузырь, то свечусь для Изнанки и оттуда может кто-нибудь прийти. Как в прошлый раз. Я ведь поэтому просила оставить случившееся в секрете, – совсем виноватым тоном закончила она.

– Погоди, – опешил я, – то есть та тварь бы и не похитила тебя, если бы не пузырь?

– Да, – сказала она в пол.

– И ты знала, что такое может быть и всё равно его создала?! – всё больше изумлялся я.

Девушка только кивнула.

– Обалдеть просто! – откинулся я на спинку. – Ты ещё более беспечна, чем я думал.

– Но… понимаешь, Изнанка ведь не Ружияр по населённости, – робко заговорила Валентина и подняла глаза. Как я догадывался, стыда там нет. – Я создавала пузыри и раньше, а вылез оттуда монстр лишь раз – его папа тогда укокошил.

– И что сказал?

– Сильно ругался, очень сильно. И попа моя пострадала. И ещё ограничил во всяком, – жаловливо поведала девушка.

– И правильно сделал. Может всё-таки рассказать ему про этот раз? – сказал я, как бы рассуждая сам с собой.

– Эй! – взметнулась она с кресла, забыв в этот раз выделить прелести тела. – Ты же обещал!

– И ты тоже, – парировал я. Но это всё так, ради испуга. Не пойду же я к магу с Вероникой на шее. – Ладно, не переживай. Император не узнает о случившемся. И всё же нам надо решить вопрос со временем. Знал бы я про эту проблему с Изнанкой, то больше бы попросил времени у Светы…

Я погрузился в раздумья. Можно, конечно, нависнуть над Валентиной изаставлять учить программу для поступления на второй триместр, но поминая её характер и отсутствие желания успевать в учёбе, можно сразу отмахнуться от этого плана – не успеем.

А ведь план был хороший. Использовать способности Валентины ей же во благо. Не хочется отказываться от него так сразу, но стоит вспомнить демона, сразу начинают ныть раны на рёбрах.

– В Изнанке все монстры такие сильные или тот демон слабый ещё? – спросил я Валентину, во все глаза глядящую на меня.

– Ой, не-е-ет! Обычно мелочь всякая. Этот даже не демоном был, а архидемоном. Если бы в детстве я спровоцировала такого, папа бы ещё долго не смог шевелиться. И попа бы не пострадала, – весело заявила она.

– Валентина, у тебя не голова, а вместилище глупостей, – с нотами отчаяния произнёс я.

– Обижусь сейчас, – надулась она.

– Если это помогло бы исправить твою бедовость, то я бы и пообидней слов нашёл.

– Злюка ты.

– Я злюка?! Ты знаешь каким я хорошим был человеком до тебя? – у меня сорвался голос. Дернулся запить, но кофе кончился.

Пытаясь прочистить сведённое горло, отошёл налить ещё. Внутри клокочет. Вот уж может вывести из себя, химера.

Её руки прошлись по торсу и обняли. Всем тёплым и прекрасным телом, она прижалась сзади.

– Прости, Матус, – прошептала ароматным дыханием, с нотами яблока и ванили.

– Так не извиняются, – буркнул я и спохватился – её руки уже пришли в движение, – имею в виду, что важно твоё понимание проблемы.

– Ты хороший учитель, – пропела она.

– Валентина!

– Чего?

– Отпусти меня, – хрипло отозвался я.

– А если нет?

– У меня руки дрожат, кофе разолью.

– Ну и что.

У меня остался шанс. Воля всё ещё на плаву, и я просто стал её щекотать. Руки девушки разомкнулись, она отошла, хохоча и светясь золотистым. Чем больше мои пальцы бегают по её рёбрам, тем сильнее светится. Как лампочка в тысячи люмен.

Вдруг пол качнулся и из глубин земли пошёл гул.

– Ой!.. Хва… хва… хватит, М-матус, а то… а то мы город разрушим, – утирая слёзы, сообщила она.

– Из-за тебя что ли тряхнуло? – ошарашено спросил я.

– Мгм, – счастливыми глазами смотрит она, – я, знаешь ли, чувственная натура.

– Заметно, – рассмеялся я, уже устав воспринимать всё серьёзно. Потом напрягся: – А Комиссия не нагрянет?

– Какая?

– Ну по магическим делам.

– А-а, не-е-ет, – отмахнулась она. – Уже знают, что это я. Папа только позвонит. О! Вот и он… Ало! Привет папуль… мне уже посмеяться… но… ладно. Хорошо. Да поняла я! Всё пока.

Я вдруг проникся таким сочувствие к Императору, словно это мой брат. Мы с Валентиной знакомы без году неделя, а он то с детства этот набор сюрпризов воспитывает.

Ароматный напиток потёк в желудок. Я всё-таки вернулся к вопросу о жителях Изнанки.

– И как часто встречаются архидемоны? – спросил я сверкающую малахитом Валентину.

– Ну-у, очень редко. Просто маги обычно не выживают от встречи с ними. Поэтому может и почаще, чем принято считать.

– Ты так о всём этом легко говоришь, – криво посмотрел я.

– Ну, а чего тут расстраиваться? Мы же его замочили… хрясь и отправили в Хаос! – рукой она при этом сделала жест, словно прихлопнула кого-то.

– Тебя чуть не убили, дурёха! – не выдержал я.

– Но ты же спас меня. И ещё спасёшь, я уверена, – очаровательно улыбнулась она.

Мне, конечно, слышать такие слова более чем приятно.

– Ага, случайно коснувшись тебя в области груди, – заалел я лицом.

– Это ты называешь “случайно”, “коснулся” и в “области”? Нет, господин Председатель, ты всеми своими широкими ладонями постарался объять её и сжал. Боюсь подумать, что бы ты позволил себе ещё, не приди я в сознание.

У меня от стыда свело нутро.

– Прости.

– Я не сильно-то и обижаюсь. Это ведь не больно, а совсем даже наоборот. Да и архидемона удалось укокошить благодаря такому способу.

– Хорош способ, – отозвался я с осуждением.

– А чем нет? – лукаво спросила она.

– Всем.

– Не хотел бы повторить? – вскинула она бровь.

– Валентина! Опять ты уводишь разговор непонятно куда. Что ты сказала про Хаос?

– Ну, там демонические духи и обитают. Между нашим миром и Хаосом нет связи. Только через Изнанку, но туда они тоже просто так не могут попасть. Нужен маг, который вызовет и воплотит демона. Такой маг получает себе слугу. Всё бы хорошо, только совсем не хорошо. Нельзя человеку уходить сознанием в Хаос. Сразу потеряет душу, а вместо этого обретёт злое, мерзкое, безжалостное её подобие. Падшие Маги – так мы их называем.

Смотрю я на Валентину и дивлюсь. Столько оказывается знает, а связать одно с другим не может.

– Выходит какой-то Падший Маг, вызвал архидемона…

– Не какой-то, – оборвала она, – а очень могущественный. Тут видишь, как с перетягиванием каната – кто кого утянет. Если слабый, то сам в Хаос попадёт и станет одним из мириадов демонов.

– Там есть мощнее, чем архидемоны? – похолодел я.

– Наверняка, но магов такого уровня нет. Мы просто назвали их Эпическими. Но ни разу не случалось такого, чтобы кому-то удавалось их вытянуть. Попытки были, но увы – кишка тонка! –- рассмеялась она.

Тут меня осенило, да так, что стало плохо.

– А ты бы смогла?

– Фу-у… я же не дура в Хаос лезть! Да и сила у меня стихийная, а не практическая. Вот если бы мы с тобой чем посерьёзней занялись, я бы пол Хаоса могла перебросить, – расхохоталась Валентина.

– Сядь рядом, – попросил я сдвинувшись.

– Зачем? – прикрыла она ротик, но в глазах заполыхало.

– Сейчас покажу, сядь, – повторил я.

Покраснев, она аккуратно встала и столь же грациозно села. Спина, шея, профиль – всё великолепно. Тяжело отрываться от созерцания, но надо.

Я собрал пальцы для щелбана и хорошенько саданул ей по лбу.

– Ай! – распахнула она глаза. – Ты чего?!

– Валентина, – взял я её руки, аккуратненько сложенные на коленке, в свои, – на тебя идёт охота. Этот архидемон пришёл не на создание пузыря, а за тобой. Похитил и что-то сделал для потери сознания. Да, действительно, если бы не я, то сейчас, возможно, не было бы нашего мира. Или вторая Изнанка была в руинах и с миллионами погибших. Этот Падший Маг бы использовал тебя, каким-нибудь способом вызвал твою стихию и вызвал Эпического демона. И всё, всему бы настал конец. Просто они не предусмотрели, что букашка вроде меня может помешать.

В глаза Валентины поселился страх, выпустив слёзы, она кинулась мне на грудь.

– Ма-а-атус! Что… что нам теперь дела-а-ать?! – разревелась она.

– В стратегическом плане всё понятно – уничтожить Павшего. А вот насчёт тактики решим, когда вернётся Вероника. Пока же затаимся и будем начеку. Не бойся, Валентина, я тебя защищу.

– Правда? – подняла она зарёванное лицо.

– Обещаю, между тобой и им теперь стою я.

– Спасибо! Ты такой чудесный, – улыбнулась девушка.

– Придётся только пожить вместе, – дошла до меня следующая мысль-проблема. – И, похоже, у меня дома.

Я и так заставил родителей, а особенно маму, переживать, а съехав куда-нибудь, вообще дам почву для всяких мыслей. Осталось придумать предлог, и для родичей девушки.

– Вместе? – заморгала она. – Как супруги?

– Вместе, но не, как супруги, –нервно отозвался я, смущенный ещё от того, что она до сих пор прижимается.

– Я согласна! Вези меня в свой дворец, рыцарь, – театрально произнесла она.

– Ну, не дворец, конечно, – рассмеялся я.

– С тобой, хоть в соцжилье.

Меня разобрал хохот.

– Сама сказала. Будь по-твоему, – глянул я в её непонимающие глаза. – Ладно, ты отсядь, пожалуйста и мы подумаем, что сказать.

– А вдруг меня украдут, когда я отсяду? – прижалась она сильнее, ещё и ногу закинув на мою. Мне в глаза смотрит не только её лицо, но и часть бюста теряющегося в темноте углубления декольте.

– Валентина, созерцая твои прелести, я не могу думать о серьёзном, – попробовал отодвинуть я, но куда там – держится крепко.

– Это тоже серьёзно, Матус! Да и не видно же ничего, погоди, я исправлю это недоразумение, – она потянулась к молнии.

Я честно признался себе, что уже не смогу остановить Валентину. Не смогу, потому, что не хочу.

Всякое могло случиться, но в дверь постучали. Бог есть, и он спас меня.

Отстранился от всё ещё сопротивляющейся Валентины и поднялся. Огляделся, поправил форму, глянул на принявшую нормальное положение и потупившуюся Валентину. Затем открыл.

– Матус, можно? – спросила Светлана, с очень обеспокоенным видом. – Ты уже не кричишь на переведёнку?

– Заходи, нет. Чай пьём, – смутился я.

– Ой, – посмотрела она на Валентину, у которой глаза ещё не отошли после слёз. – Довёл до слёз? Как же ты так? Ладно, я же не мегера какая, пусть сдаст в течении полугода. За месяц трудно будет.

Я сморщился, словно съел вместо карамельки, жука. Хочется объяснить Свете, что я не плохой, что не доводил, что Валентина человек-проблема, но полгода вместо месяца – это решение важной проблемы. Чёрт бы всё это побрал и засунул в самое тёмное место Хаоса!

– Спасибо, – промолвил я. – Это упрощает дело.

– Ой! – обрадовано вскрикнула Валентина. – Спасибо Вам большое.

– Да не за что, – отозвалась заведующая успеваемостью, светлея лицом. – И мы тут все на “ты”. Меня Светлана зовут, можешь Светой звать, если хочешь.

– А я Валентина, очень приятно. Сокращённо меня никто не звал, так что не знаю, как.

– И мне приятно, – улыбнулась Света. – Ладно, я только за этим приходила. Матус, не кричи больше, пожалуйста!

– Постараюсь, – отозвался я в спину уходящей.

– Ура! – взвизгнула Валентина и оказалась у меня шее. – Матус, как всё хорошо получилось!

– Согласен. И знаешь, я придумал, что сказать нашим родителям, – проговорил я, смотря глаза в глаза.

– И что?

– У тебя подготовка к экзаменам, а я буду твоим куратором и попечителем перед школой. По этой легенде, мы будем проводить вместе с той целью, чтобы не могла отлынивать и точно сдала экзамены. Зная тебя, Император точно одобрит.

– Ох, какая классная идея, господин Попечитель. Вы такой умный. А чем же мы на самом деле будем заниматься? – промурлыкала ведьма.

– Учёбой!

Глава 24

От уроков остался хвостик, идти на который нет смысла. Взяв с собой Валентину, я направился в Администрацию. Переговорили с секретарём, зашли к директору и тут же составили документ овеществляющий намерение моего наставничества и попечительства над переведённой ученицей.

Валентина присмирела. Можно гордиться собой, но не могу освободиться от одного глубинного чувства. Сейчас Симфония – это современная страна. Номинально, мы живём согласно букве Закона, по факту же каждый понимает – общество стоит на честности, совести и готовности отдавать. Не будь этого, и закон не сдержит натиск порочного. И всё же, есть Император и его Империя, а рядом со мной его дочь –девушка, наделённая властью без какой-либо меры. Что стоит между волей Императора и волей Совета? Я думаю,что совесть Оргуса Второго.

Выборные люди и сам институт голосования – это иждивенческие структуры на теле имперского волеизъявления. У меня, на фоне влияния Валентины, мысли порой заскакивают в плоскость половой темы, так вот, если уж упрощать для понимания роль Императора, то реши он ввести правило первой брачной ночи – мы подчинимся. Таков психотип нашего общества, его ментальный образ. И сейчас, я хожу петухом по курятнику, распушив перья, но Валентина – это птица не моего полёта. Совсем не моего. Если отбросить всё поверхностное, то лишь чувство долга перед Бастионом, Империей и Вероникой вытащили меня из уровня подобострастия перед императорской особой, на равный ей.

– Такой задумчивый, – подметила Валентина, кончиком пальца тронув мой нос.

– Возможности на мягкие решения у нас нет, поэтому давай сразу ко мне? – выбрался я из пучины мыслей.

Сложив губы трубочкой, она подула, помахав ручкой наподобие веера.

– Фантазия рисует мне самые жёсткие решения. У тебя дома… в твоей комнате, – приблизила она сеющие пылкий шёпот губы.

– Валентина! Я имею в виду, что мы не може два-три дня готовится к переезду, перевозить вещи и искать удобного случая, чтобы сообщить Императору о событии.

Мой хмурый взгляд встретил её, полный дремлющего огня. Будто камень и потрясающей мощи стихия ядра Земли.

– А твои родители? Они не против? – неожиданно спросила она, а мне осталось только Бога поблагодарить, что имперский род такой достойный.

– Ну, для нас честь принимать госпожу Валентину, наследницу Обсидианового Рода магов, – решил и порадовать, и подметить я.

– Мур-мур, мой Председатель, – сделала она пару шажочков ко мне, с грацией большой непредсказуемой кошки. – Тогда поехали, раз всё решено.

– Не против, если на твоём транспорте? – заглянул я в мерцающий малахит. Нутро, конечно, сводит от её близости. Доносящийся аромат вообще дурманит.

– Совершенно, мой Председатель, – отозвалась ведьма, подавая руку.

Так мы покинули Бастион, сопровождаемый пусть и редким во время занятий вниманием, но всё же имеющимся.

– Мам, у нас будут гости, – решил я хотя бы немного подготовить впечатлительную особу к встрече.

– Хорошо, Рыжик, – отозвалась она. – А кто?

– Это довольно значимый в Симфонии человек, поэтому ты пожалуйста не волнуйся, – рассмеялся я. – Очень тебя прошу.

– Ой! Матус, я уже начинаю, – услышал я взволнованный голос из динамика.

– Мам! Всё хорошо, от тебя ничего не требуется, главное не падай в обморок, когда увидишь, – бросил я взгляд, на сидящую справа Валентину, прыснувшую смехом. – Лучше заранее присядь.

– Ладно, сынок, – попробовала она рассмеяться. – А на стол накрыть?

– Нет, сами справимся.

Закончил звонок и поймал взгляд Валентины. Ей явно весело.

– Ну что? – отозвалась она. –Давно я не бывала в подобной ситуации.

Я поудобней откинулся в комфортном кресле наироскошнейшего салона. Вот уж, где отделка не даст забыть в чьей компании тебе выпала честь ехать.

– А поподробнее?

– Интересной, увлекательной, с долей риска и неизвестности, – пропела девушка тряхнув головой. Освободившиеся от оков волосы потекли пламенем вниз, словно живые. Они явно носят магическую суть. Ведьминскую.

– А битва с демоном была давно, по твоему? – удивился я.

– Так я же с того дня и считаю.

– Ну, тогда да. Я, наверное, поседею теперь, – устало вспомнил я случившееся.

– А ведь у нас цвет волос похож, – лукавым голоском подметила она, придвинувшись.

– И что с того? – насторожился я.

– А вот, как думаешь, ну-у… если бы мы решили…– она страстно пошевелила пару раз алым соком губ, вызвав во мне отклик. – Знаешь же, как бывает…

– Валентина, я ещё не понял о чём ты, но предчувствия скверные, – отсел я подальше.

– Ах, как ты можешь, Матус?! – картинно возмутилась она. – Называть детей скверными.

– Я не называл детей скверными! – возмутился я почти крича. – Дети – это одно из прекрасных проявлений жизни. Только ты со своими намёками, вызываешь нехорошую реакцию.

– Я всего лишь хотела порассуждать, будут ли наши дети рыженькими! Мы ведь с тобой да, – сыграла в скромницу Валентина. И надо сказать, что грация, чувственность и эмоции ей даются легко. Ко всему прочему, она просто само вдохновение.

– Какие ещё наши дети?! У нас нет детей! От того, что я коснулся твоей груди они не появляются. Тем паче через одежду.

Зачем я уточнил про одежду? Кровь рванулась к лицу. Полыхая ушами и лицом, наблюдаю, как собеседница тоже пала в краску.

– Вот опять ты про “коснулся”. Ой, я поняла! – вдруг озарилась Валентина. – Ты считаешь, что даже если самым беспардонным образом облапал грудь девушке, но через одежду, то это называется коснуться. Хорошо, Матус, хорошо! – не дала она вырваться моему возмущению. – Хорошо. Пусть будет коснулся. Я ведь не парень и не совсем понимаю ваши критерии, но чтобы мы могли говорить на одной волне… так сказать для выравнивания степени оценки, э-э… в общем, раз я девушка и мне положено уступать могучему мужскому напору, то может выровняем меру понимания случившегося?

Я заглянул в её внешне ангельские и невинные глазки, но глубокие и азартные в глубине. Настоящей охотницы.

– Как? – подозрительно спросил я.

– Потрогай без одежды, – быстро проговорила она, полыхнув щеками и скорей отвернулась. Ладонь задрожала перед губами. – Ах, ах, ах! Как же я смущена!

– Здесь что ли?! – выпалил я, едва не вцепившись себе в язык. Вырвать этого дурня! Откусить! Заставить молчать!

– Фу-у-ух! – замахала Валенитина ручкой и приоткрыла окно. – В какой жар ты меня вогнал, охальник.

– Это я охальник! – рассвирепел я. – Ты вообще… бесстыдница, а не порядочная девушка! Ведьма-соблазнительница! Русалка!

Она стрельнула взглядом и улыбнулась.

– Порочишь моё честное имя. Вот возьму и умру теперь. Обесчестил сначала, а теперь всю вину на меня повесил. Я же наследница рода.

У меня от возмущения горло сдавило. Захотелось задушить эту рыжую лису!

Вдруг она оказалась рядом. Прильнула, заняла весь мир. Колдовской огонь пляшет в глазах.

– Шучу. Прости, господин Мораль, – прошептала она, обдав хвойным дыханием. – Ты не такой, я знаю.

– Боже, Валентина, ты меня с ума когда-нибудь сведёшь, – выдыхая, произнёс я, купаясь в изумрудных морях её глаз.

– Меня ты уже свёл, – неожиданно призналась она. – Я, как кошка хочу начать на спинке кататься и привлекать внимание моего рыжего кота. И пусть, что буду вся в пыли. Не хочешь укусить меня за холку, котик?

Сказано таким голосом, что в голову ударил дурман. Валентина представляет из себя бездонное озеро страсти с робким островком контроля посередине. В шторм, островок исчезает под пеной волн и лишь мятежный дух ведьмы властвует в теле.

– Хочу, – едва вымолвив, сознался я. – Хочу, но мы уже почти приехали и это по прежнему…– я обрёл первую почву под ногами, выпрямился, почти коснувшись кончика её носа своим, – и это по прежнему бесстыдство. Ты что мне обещала, ведьма?

– Что не буду пользоваться силой, – захлопала она глазками.

– Вот и придерживайся данного слова, – отвёл я взгляд от полыхающей зелёным бездны.

– С тех пор ни разу же, господин Председатель, – со шлейфом обиды отозвалась она, – только честные приёмы. Всё, как ты понимаешь, своё и никакого обмана.

Я криво покосился за очередной намёк.

– Но, – продолжает она, – конечно, я понимаю, что на слово верить порой совершенно не предусмотрительно. Поэтому готова предоставить доказательства…

Спасительным ликом заглядывает в окна родной район. В жарком, роскошном салоне я истомился, как пирог и скорей хочу выпрыгнуть наружу.

– Всё, Валентина, про доказательства поговорим позже. Наша остановка, выходим, – выставил я руку.

– Как скажешь, – отсела девушка и продолжает, – можно надеяться на то,что ты подашь мне руку?

– Без поцелуя, – проворчал я.

– В руку? – хитро посмотрела она.

– В руку! – едва ли не рявкнул я, открывая свою дверь.

Водитель тоже собрался на выход. Я остановил и говорю:

– Я открою.

– Да мне всё равно инструкции надо получить, – ответил молодой мужчина, таки покидая салон, но уже медленнее.

Я протянул руку.

– Матус.

– Серёга, – отозвался он, улыбнувшись.

– Сергей полное? – удивился я такому варианту.

– Серёгой все зовут, так, что и ты давай.

– Договорились, – улыбнулся я, проникнувшись к нему симпатией. Наших забав в салоне он не видел – перегородка, но в целом суть улавливает. Мне было бы лучше иметь в нём сочувствующую сторону, нежели иную.

Обошёл авто сзади. С удовольствием открыл дверь, но не только потому, что за ней томится ожиданием девушка, а ещё и по причине отличной работы механизма открывания. На таких машинах он просто прекрасен, ощущать толчки и вибрацию внутренних процессов приносит эстетическое наслаждение.

– Матус, так ты не шутил про соцжильё что-ли? – вскинула Валентина брови.

– Как видишь, – довольный эффектом, отозвался я. – Тут мы скромно обитаем, и временно предстоит жить тебе.

Конечно, двухэтажный дом городского типа нельзя назвать чем-то скромным. Это комфортное и красивое жильё, по площади идеально подходящее для нашей семьи, разве что с появлением сестры может встать вопрос о переменах. Но ведь есть гостевая комната и её легко можно переоборудовать в детскую.

И всё же, если сравнивать с пиковой роскошью доступной императорской семье, то да, нашего рядового представителя социального жилья можно считать скромным.

– Как уже говорила – готова на всё, лишь бы вместе, – повернулась она ко мне, перестав разглядывать фасад дома.

– Вот и хорошо, – спокойно отреагировал я, предпочитая не вдумываться в подтекст. – Я могу пригласить тебя в гости, уважаемая Валентина Стрём?

– Да, господин Председатель, я в вашем распоряжении, – томно отозвалась она, так, чтобы Сергей не слышал.

Он получил все необходимые указания: привезти гардероб и прочие необходимые вещи, вернулся за руль, и представительский седан отчалил от самой обыкновенной обочины, что устала удивляться гостям. Как и соседи, любопытными лицами наполнившие окна.

Мы быстро дошли до дверей, разулись и вот, наконец, настал ключевой момент – мама вышла встретить. Узнает ли она дочь Императора? Может газеты и журналы не так часто показывают лица управляющего рода?

– Здравствуйте! – шикарно улыбнулась спутница. – Меня зовут Валентина и я будущая одноклассница Матуса.

– Это моя мама – Ансельма, – представил я, поглядывая на лицо. Конечно, она удивлена и даже немного шокирована, ибо рыжеволосая дива просто неотразима и поразительна. Но, кажется, мама пока не поняла кто это.

– Очень приятно, – отозвались они почти одновременно.

– Ой! – глаза Валентины наполнились неподдельной радости. – У вас такой живот милый. Какой месяц?

– Спасибо, – зарделась мама и заметно расслабилась. – Восьмой. Это девочка.

– Ух ты! Матус, у тебя будет младшая сестра?

Я с улыбкой встретил её взгляд.

– Да. Вот вместе ждём появления на свет.

– Поздравляю Вас, – с теплом проговорила Валентина.

– Большое спасибо, но чего мы тут стоим?! – всплеснула мама руками. – Пошлите я вас накормлю, да и с Ивером познакомитесь.

– Папа работает?

– Да, как раз начался сложный момент, – пояснила мама и мы вошли в гостиную.

– Пап, привет! – вступил я, затем представив гостью.

– Ансельма, – откликнулся с улыбкой отец, неожиданно встав и склонившись дабы поцеловать руку Валентине.

– Ау? – она обернулась, но вот особого отношения не увидела.

– Ты присядь, пожалуйста, сокровище моё, – позаботился он о супруге.

– Заладили вдвоём, – проворчала она и заняла стул.

– Госпожа Валентина, прошу считать этот дом своим, – склонился отец. – Мы к вашим услугам. Благодарю за то, что сочли нужным посетить.

– Ив? – насторожилась мама.

– Благодарю Вас, – склонила голову Валентина и повернулась в сторону ещё не понимающей ничего мамы. – Я – наследница Императорского рода Стрём, дочь Оргуса Второго.

У мамы округлились глаза и выпала ложка из рук. Смотрит на прекрасную девушку с благоговейным трепетом, сменяющимся волнением.

– Рыжик! Чего же ты не сказал сразу-то! – запричитала она.

Ощутил себя в тупике. Когда я в кабинете председателя отчитывал Валентину, то она была условно моей ученицей, но сейчас я в совершенно ином положении. И ведь пригласил девушку, как самого обычного жителя. Если сейчас Валентина сочтёт нужным потребовать некого поведения, то мы выполним это. Так положено. Я испытываю неудобство от одной лишь мысли, но думать нужно было раньше, сейчас лишь терпеливо принимать всё, как данность.

– Уважаемые родители Матуса, – заговорила Валентина ровным голосом, – прошу вас не стоит суеты и волнений. Относитесь ко мне, как к обычному гостю. Я не люблю все эти церемониальные сложности и потому отец часто отчитывает за неподобающее поведение. Это значит, у вас есть все основания вести себя обычным образом.

Я благодарно посмотрел на неё. Так всем будет значительно легче. Тут же совесть стала стегать меня за то, что подверг родителей такому испытанию.

Повисла тишина и нерешительность.

– Раз мы познакомились и поняли друг друга, то стоит сразу же перейти к следующему этапу. Пап, мам? Вы наверняка хотите узнать, как же так получилось. Дело в том, что Валентина хочет учиться у нас в Бастионе и уже подала документы. Есть незначительные проблемы со сдачей экзаменов и так, как я временно замещаю Веронику, то взял на себя попечительство в этом вопросе. Коротко говоря, пока мы не подготовимся к экзаменам, Валентина будет жить у нас.

У меня пылает лицо, ибо всё это выглядит, как неумелая аппликация ребёнка.

– А Император в курсе? – спросил папа.

– Да, я уже написала отцу, но он почему-то не понял всего и обещал…– проговорила Валентина, но я резко её оборвал.

Потянув за руку, извинился и мы отошли в сторонку.

– Он приедет?!! – едва удерживая глаза в глазницах, спросил я.

– Мгм, – спокойно отозвалась она, весёлая от происходящего.

– Ар-р-р, – глухо издал я. – Пап, Можно тебя?

– Оргус навестит нас? – спросил он, подойдя.

Я кивнул. Папа заметно прибавил в серьёзности.

– А когда?

– Ну, – отвечает Валентина, – сказал, как получится. Может в любое время приехать, если честно.

– Маму нужно отправить отдыхать на это время, – проговорил я.

Папа одобрил. Мы посмотрели на гостью.

– А можно ли как-то сориентироваться? – обратился я.

– Уточнить, когда приедет? – спросила Валентина и, получив кивок, достала смартфон.

У нас оказалось около двух часов времени. С мамой проблем не возникло – сама сослалась на усталость и ушла на отдых. Пусть визит Императора носит самый поверхностный характер, но нам нужно подготовится. Хотя бы перебрать в уме всё то, что может бросить на нас тень.

– Я думаю, вам не стоит переживать, – прокомментировала виновница. Я сделал ей чай и сейчас каждый с чашкой, только мы с папой предпочитаем кофе.

– Иначе не можем, – отозвался единственный взрослый.

– Как Вы познакомились с Георгом? – спросила девушка и я припомнил свою угрозу.

– Случайность. Встретились на празднике Дня Основания в Бастионе и как-то само собой наладилось общение. Плюс, Георг предложил участие в очень интересном проекте, а мы с Ансельмой не отказались.

– Надо же! – удивилась Валентина.

– А вы с Матусом как? – задал папа очень закономерный вопрос.

– На матче по волейболу, во время вручения наград.

– И ты сразу захотела перевестись в Бастион?

– Ну-у…– знакомо протянула девушка, – нет. У меня и раньше были такие мысли.

– Хочешь лучше подготовится к наследию трона? – поинтересовался отец.

– Ой, не-е-ет! Я так далека от управления, – сообщила Валентина, картинно закатив глаза.

– Но у тебя, насколько известно, нет братьев или сестёр? – озадачился папа.

– Да, я единственный ребёнок. Если же Вас интересует, кто будет править Симфонией, то, скорей всего, род Исинн.

Мы с папой обомлели. Такие вещи кому попало не говорят. Это не просто важная информация – секретная. Это во-первых, а во-вторых, учитывая наши тесные отношения с Вероникой, то новость обретает ещё большую значимость.

– Ой! – с огоньком в глазах, произнесла Валентина. – Случайно выдала секрет.

Могу утверждать, ориентируясь пусть и на короткий, но богатый при этом опыт – она действительно случайно.

– Ясно, – отозвался папа, с удивлением на лице.

– Для многих это может быть странным, – проговорил я, как более свободный в выражении мнения.

– Разве? – удивилась Валентина. – Исинн не менее древний и уважаемый род.

– Я про другое. При действующем наследнике, странно передавать управление, – пояснил я и похолодел. А вдруг она сейчас очередную глупость скажет?

– Просто мне это не нужно, только если выйду замуж и уже супруг…– она глянула на меня и я с напряжением отметил пляшущих бесят. Постарался мимикой показать молчать.

– Да, это и будет основным вопросом, – поддержал папа. – Или сам супруг или уже детям перейдёт управление.

– Ой! – подвела она руку ко рту. – Смущаете меня.

– Прошу простить, – тут же отозвался папа.

– Не могу говорить за будущее, но пока такие планы.

– Ладно, ребята, мне нужно работать. Как гости приедут – зовите, – поднялся отец.

– Пойдём я покажу тебе комнату? – подумалось мне.

Мы вышли в коридор и проследовали к двери гостевой. Благодаря маме она всегда готова принять кого-нибудь. Надеюсь, Валентину устроит отделка и меблировка.

– Миленько, – огляделась она. – И пахнет приятно.

– Только, прошу учесть, большую часть времени нам придётся проводить у меня. Уж извини.

– А здесь? – состроила она плаксивую рожицу.

– Или здесь, – тут же поправился я, понимая меру ответственности. Вначале подумалось, что мне комфортней у себя. Там и ноут, и стены, и акустика. Но временно на мне обязанности оберегать Валентину от мира и мир от Валентины. Так, что потерпеть неудобства можно. – По большому счёту, нет разницы, где будем заниматься учёбой.

– Учёбой? – скисла она. – Может, ну её? Есть же такой хороший вариант.

– Какой ещё вариант? – наклонил я голову, скептически вскинув брови.

– Мы с тобой поженимся, – бодро заявила она. – Ты станешь наследником трона и абсолютной власти в Империи. Можно забыть об учёбе.

Меня, как по голове треснуло –кто в здравом уме такое говорит?! Как рыба пару раз открыл и закрыл рот.

– Валентина, вот уже чего-чего, а насчёт власти ты хорошо решила, что не хочешь брать управление, – проговорил я.

– Конечно! Я знаю… стой! – нахмурилась она. – Хочешь сказать, что я глупая?

– Не глупая, но Империей тебе нельзя править. Знаешь, бывает, что не твоё. Вот это тот самый случай.

– Так я о том же. Но ты не ответил, – склонила она голову.

– Получишь у меня сейчас, – погрозил я пальцем. – Обещала вести себя хорошо, веди! Я, как временно замещающий председателя, обязан ратовать за соблюдение правил. Более того, искренне люблю учёбу и приложу все усилия, чтобы ты поступила сама.

– Ах! – картинно схватилась она за сердце. – У меня кончились козыри. Даже взяткой на место Императора тебя не пронять.

Я начал нервничать. Не из-за её нескончаемого флирта и шуток, но по причине странных желаний. Никогда раньше подобного не испытывал. Перед глазами и в ушах её слова про кошку. Приходится прикладывать заметные усилия, чтобы не совершить какую-нибудь непристойность.

– Бессовестная, – отозвался я и присел на стул. Валентина тут же заняла соседний, изящно положив одну ногу на другую. Взгляд с удовольствием пробежал по соблазнительно обтянутым колготками ногам.

– Требую объяснений, – постучала она ручкой по коленке.

– Даже в своём требовании ты совершенно бессовестная ведьма, – грустно улыбнулся я. Покивал сам себе и подняв взор, продолжаю: – Ещё и безжалостная. У меня ведь никаких шансов нет. Даже если постараться, то более слабого кандидата в соперники твоему очарованию не найти.

– Моему очарованию? – вскинула брови Валентина, чуть обескураженная словами.

– Конечно. В тебе сочетается всё, что только можно. Роковая красота, могучий шарм, высокое положение в обществе. Ты говоришь мне сумасводящие слова. Совершаешь не менее сильные поступки. И ведь ещё нужно остановиться на мне и приглядеться. Я же типичный житель фанатских форумов. Главный потребитель комиксов и тематической продукции. Появление тебя в моём окружении подразумевает симпатию по умолчанию.

Девушка потупила взор. Потом посмотрела по сторонам, явно смущённая. Говорит следом:

– Можно я восприму твои слова просто, как комплимент?

Меня охватил стыд. Не за сами слова, хотя произносить их было очень трудно, но устыдился я мотивом. Словно бы в вину ставлю перечисленное. Будто жалуюсь.

– Это было бы лучше всего. Прости.

– М-м! – оживилась Валентина. – Я слышу просьбу о прощении.

– Да, – отозвался я с ожиданием.

– Можно мне использовать положение оскорблённой дамы и потребовать с тебя поступок?

Я усмехнулся и качнул головой.

– Можно.

– Хочу ещё послушать, как ты упоминаешь моё имя и принадлежность к роду, – ввергла она меня в смущение. – Это так волнующе.

Ну, коль уж провинился, то исполню пожелание:

– Хорошо, Валентина Стрём, наследница Императорского трона.

– Приятно. Ещё! – с озорством заявила она.

– Прошу Вас, госпожа Валентина, наследная волшебница великого рода Обсидиановых магов, помочь мне в Вашем обучении. Я хочу приложить все усилия, дабы нормативы нашей школы были сданы Вами в полном объёме. Не сомневаюсь, что с Вашей красотой и величием, это не будет большой трудностью.

Она залилась смехом.

– Вот хитрец. Спасибо за столь приятные титулы. Я постараюсь не сильно сопротивляться твоему напору, – озвучила она очередную двусмысленность, двигая губами соблазнительным образом.

– Отлично, – отозвался я, стараясь найти что-нибудь отвлекающее. – Может пошли посмотрим мою комнату?

– Кажется не успеем до приезда, – посмотрела Валентина на время. – Лучше уже идти встречать.

– Думаешь, на подъезде?

– Чувствую, я же ведьма.

Мы покинули комнату. Густеет вечер, а позднеосенний холод, тут же принялся вытягивать тепло. Валентина вышла без пальто. Я накинул на неё свой балахон.

– Спасибо, – мягко отозвалась она.

– Мгм.

– Приятно пахнет, – подвела она ворот к носу.

Я тут же в краску.

– Извращенка!

– Ах, какой титул знатный! – радостно отозвалась она и ещё глубже вдохнула запах от одежды.

– Заберу сейчас, – хмуро посмотрел я.

– Не отдам, моё, – зашипела кошкой она. Получается слишком натурально.

– Уже страшно наедине с тобой оставаться, – проворчал я. Вдруг мозг осенила мысл, скорее даже поразив. – Я счас!

Крикнул и припустил к себе – нужно срочно спрятать кулон с Вероникой, снять кольцо и меч. Вот ведь дурень! Привык жить с ними. Весь наш план бы пошёл ко дну.

Изрядно вспотевший, вернулся обратно. Валентина встречает удивлённым взглядом.

– О! – заметила перемены она. – А ведь точно! Давай я ещё немного возмущений вызову на тонком уровне. Это хорошо скрывает артефакты. Знаешь, папа может и за десятки метров почувствовать.

– Спасибо! – с чувством отозвался я.

Она прикрыла глаза, нахмурила бровки. Постояла чуть. Я с удивлением ощутил какую-то волну.

– Мало, мне не хватает силы, – открыла она глаза. – Нужно что-нибудь волнительное.

Я стал напряжённо думать, как быть. Волнительное, волнительное… может напугать Валентину? Крикнуть неожиданно? Или похвалить, назвать по титулу?

– Матус! Они уже совсем рядом! – предупредила девушка.

– Они?!

– Да, Георг тоже едет.

– Чёрт! – я едва за волосы не схватился.

Всё может вот-вот провалиться в пропасть, глубины у которой нет. И всё из-за моей дурости.

Пришла мысль и пока совесть или стыд не успели накинуть аркан, я привлёк Валентину, прижавшись всем телом и коснулся губами её губ. Едва-едва. Но ведьма распахнула глаза, натурально засветившимися зелёным. Из разомкнувшихся губ вырвался лёгкий стон. Я ощутил бурю. По воздуху пошёл гул, земля слегка качнулась, словно от землетрясения.

Скорей отстранился, полыхая лицом.

– Прошу простить. Это было необходимо!

– Ах! – закрыла она глаза. – Не стоит извиняться. Это было чудесно.

– Теперь артефактов не видно? – продолжая гореть в смущении, спросил я.

– Я устроила тут настоящую катавасию, – рассмеялась Валентина. – Папа поспешит закрыть все потоки, уподобившись ощущениям простого человека.

– Отлично. Всё не зря.

– Считаешь, могло быть зря? – поддела она.

Я безошибочно подметил целый кортеж, приближающийся к нам и слепящий фарами.

– Не зря я попрал свои принципы, имею в виду, – хмуро отозвался я. – А не само… это.

– Понятно, – с озорством протянула она. – Но если говорить об “этом”, то оно не зря?

– Валентина! – раздосадовался я.

– Ну скажи, ну скажи, ну скажи! – повисла она на руке.

– Нет, конечно. Было приятно.

Её глаза сверкнули сытым огнём.

– Мур-мур, мой рыжий котик, – шепнула на ухо она. Хорошо хоть во тьме не будет видно, насколько покраснел. Стыдно перед Императором и Георгом.

Первой едет полицейская машина,сразу за ней грозный броневик, а уже следом длинный седан из гаража Императора и автомобиль отца Вероники. Кортеж занял многострадальную обочину. Хорошо бы соседи сейчас оказались подальше от окон.

Из броневика выпрыгнуло пять здоровенных бойцов в полной экипировке. Валентина помахала им рукой, а охрана скорей заняла периметр. Двери обоих лимузинов открылись и я впервые узрел Императора воочию. Тут же склонился.

– Валентина, представь нас, – скомандовал мужчина раскатистым голосом.

– Мой отец, Император Симфонии, глава рода Стрём – Оргус Второй, – отозвалась девушка, уже знакомым мне нашкодившим голосом. Я распрямился, вглядевшись в волевое лицо правителя, от того ещё грозное, что сумерки бросают тень. – Драй Матус, председатель старшей школы Бастион. Мой близкий друг.

– К вашим услугам, – поклонился я.

– Сын Драй Ивера? – повернулся Император к Георгу. – Который отвечает за Звёздный Путь?

– Да, – кивнул отец Вероники, довольно улыбаясь.

Оргус перевёл взгляд на меня. Повисла тишина. Нутро намертво скрутило от опасений. Встретив этого человека, я тут же потерял всякую уверенность в планах. Его воля превосходит волю Георга. Спохватился и опустил глаза вниз.

– Ну привет, Матус! – протянул руку Император. Я неверяще пожал, заметив что меня бьёт мелкая дрожь.

– Здравствуйте! – с трудом вымолвил я.

Мы поздоровались и с Георгом. Император по хозяйски пошёл к дому.

– Интересно, интересно…– оглядывает он строение. – Это какая была очередь?

– Пятая, – отозвался Георг. – С улучшенной планировкой.

– Неплохо выглядят дома. Как в них живётся, Матус?

– Прекрасно! – выпалил я. – Нам очень нравится, спасибо большое.

– Правда?

– Самая настоящая, – приложил руку я к сердцу. – Папа говорил, что ввиду перехода на другую работу,предлагали новое жильё, но мы обсудили в семейном кругу и отказались. Так сильно привязались к этому дому.

– Это радует. Не зря, значит, вкладываем в соцжильё средства. Валентина, тоже потом поделись впечатлениями.

– Хорошо, пап, – робко отозвалась она.

Я спохватился и поспешил открыть дверь. На пороге уже оказался папа. Спустя всю церемонию приветствия, Император приказал охране остаться снаружи и мы вошли.

– Матус, – обратился Георг, поманив в сторону. – Мы планировали на минутку заехать, но планы поменялись. Оргус может остаться на весь вечер. Организуешь ужин?

– Конечно, – отчеканил я. – Чай, кофе и закуски на первое время?

– Будет хорошо, – улыбнулся он и проследовал в гостиную.

Мне стало не по себе от меры ответственности. Даже некая паника началась, но вдруг возникшая Валентина провела по лицу ладонью и мне полегчало.

– Всё хорошо. Отчего ты так испереживался? – тихо, почти шёпотом, спрашивает она. – Со мной ты намного смелее.

Ответа не нашлось. Только молчаливо хлопаю глазами.

– Но это, впрочем, хорошо, – сыграла она бровями.

Благодаря её магии, мозг начал хорошо работать и я вспомнил о Самуиле. Может ему позвонить и попросить приготовить ужин?

Дядюшка перешёл на крик и ругательства, не в силах сдержать впечатлений, но быстро стих и попросил час на всё. Не успел я оборвать вызов, как из динамика понеслись его приказы поварам и помощникам.

Ну, а я с Валенитной занялись приготовлением чая и кофе. Я попробовал отбиться от помощи – ещё чего подумают, но она настояла. Взрослые расселись в кресла вокруг чайного столика. На него мы и поставили всё необходимое. Тут уже инициативу перехватил папа.

Я украдкой наблюдаю за Императором и вскоре понял, что ему проще самому за собой ухаживать, но статус требует соблюдения правил. Переспросил у Валентины, но она не успела ответить.

– Матус! Валентина! – позвал нас он. – Давайте сразу и быстро разберём, что вы удумали?

– Господин Император, я имею честь обучать Вашу дочь и попечительствовать за неё перед Администрацией Бастиона. После обсуждения нюансов, мы пришли к решению, что на время подготовки и сдачи экзаменов будем проживать совместно, дабы не терять времени. Мне стоило больших усилий добиться послабления в плане сроков, но даже такой объём знаний для повторения и изучения очень велик. Прошу вашего разрешения на это.

Оргус удивлённо вскинул брови.

– Валентина, ты что правда возьмёшься за учёбу?

– Па-а-ап! – возмутилась она.

Император перевёл взгляд на меня.

– Что ж, это меня сильно удивило и порадовало. Если благодаря тебе мою дочь заинтересовало улучшение оценок, то благодарен. Неужели Администрация Бастиона не хотела идти на уступки?

Я понял вопрос, но ответить на него считаю правильным честно:

– Прошу нас простить, господин Император. Учсовет Бастиона, в купе с Администрацией, считаем своим долгом перед Империей, следить за равными требованиями для всех. Чтобы уровень выпускников был по прежнему высоким и какие-либо послабления не отразились на репутации школы. При всей нашей любви и уважении к Вам.

– Видал?! – повернулся Оргус к Георгу. – Молодец! Что тут сказать. Ивер, дай пожму руку за такого сына. И ты иди сюда. Молодец! Так держать.

Я счастливый донельзя пожал Императору руку. Признаться, с трудом сдержался, чтобы не пустить слёз. Сердце разбухалось, как никогда прежде.

Глава 25

Взрослые остались обсуждать свои вопросы, как я догадываюсь, первые результаты в проекте Звёздного Пути. Мы же пошли наверх. Возможно, мою голову посетили бы иные мысли, кроме яркой и грохочущей на все лады “Император у нас дома, пожал руку, похвалил!”, но пока я не могу до конца даже поверить в случившееся.

– Это всё так… необычно! – огляделась Валентина в комнате.

– В смысле?

– Я же никогда не была в таких домах и не жила в комнатах значительно меньше моей, – нашлась девушка и я оценил её попытки не обидеть.

– Понимаю, – издал я смешок. – Зато у меня были совсем другие чувства, когда только переехал. Ещё прикольней будет показать наш дом в Тохе – это деревенька на востоке. Вот уж, где квадратные метры минимальны, но зато в него приходишь только поспать, а километры в квадрате открыты для игр и жизни. Сущий простор.

– Ты умеешь рассказывать, – хихикнула она. – Вокруг нашего имения, вплотную прилегающего к северным лесам, тоже много безлюдных земель. Я столько раз сбегала в самую глушь, что папа, в конце концов, перестал ругаться. Бывало возвращалась через неделю.

– Ты жила в диком лесу одна?! – опешил я.

– Да, – с озорством отозвалась она. – Это странно?

– Не для тебя, – махнул я рукой.

– Эй!

– Ладно, ладно…– рассмеялся я, довольный реакцией. – Для людей это не нормально. Приемлемо, когда взрослый егерь живёт в глуши, но не ребёнок.

– Мне в дикой природе очень хорошо, – мечтательно рассказала она. – Это мой дом. Часто я даже без одежды там гуляла. Птицы, звери, деревья, трава и множество ручьёв. Купалась в озёрах, слушала всю эту музыку и подолгу лежала на лугах.

Валентина присела на кровать, а я заворожённо занял место напротив, в компьютерном кресле. Моя душа прильнула к стеклу, отделяющему мир плотной материи от тонкой, вся трепещет и ждёт продолжения рассказа.

Девушка мечтательно улыбнулась и говорит:

– Мир природы очень велик. Это большой-большой организм. Состоящий из мириад существ. Всё это течёт, светится и пульсирует. Однажды я настолько погрузилась в него, что смогла увидеть дальше нашей планеты. Чтобы ты знал – мне космос совсем не нравится. Боюсь этих фотографий планет, астероидов и всякого такого. Но в тот раз он выглядел совсем иначе. Уже не бездна… не бездонная чёрная яма с вызывающими озноб огоньками звёзд… это был океан. И я, невидимой рыбкой, плавала по нему. Было чудесно.

Очень воодушевлённый, я заглянул ей в глаза. Почему она рядом со мной? Что делает это истинное дитя природы тут? Валентина значительно меньше человек, чем мы все. Она из тех глубин, куда мягкотелому горожанину и даже чуть более крепкому селянину лучше не соваться. Хтоническая сила, прожившая уже миллиарды лет и считающая нашу большую, но микроскопическую по её меркам, планету лишь одной из многих триллионов клеточек. И клеточкой ли вообще? Может атомом? А возможновообще электроном.

Так почему же именно я? Может, это всего лишь целесообразность, отвечающая запросам мгновения? Может быть, я всего лишь муравей в муравейнике, делающий своё маленькое дело, и ничего не случится, если меня не станет? На освободившееся место, тут же встанет другой, отличающийся едва-едва, может долей тона в цвете хитина.

А плохо ли быть муравьём? Нам свойственно возвеличивать собственное существование. Доходит до того, что значение малого, искусственно раздувается до размеров превышающих важность целого. Может быть, просто стоит стараться быть достойным муравьём?

– Я думала, что ты спросишь, как же я возвращалась домой голой, – вернула рыжая ведьма меня в реальность.

– Это не тактично, – отмахнулся я.

– Значит всё таки интересно? – ухмыльнулась она.

– Скорее, как ты в таком виде ходила по лесу. Выживала в нём. Ведь там столько веток, камней и прочего. Наверняка царапалась?

– Да, было такое, – вспыхнул огонёк озарения в её малахитах. – Пересядь сюда.

– Зачем? – насторожился я.

– Пересядь, пожалуйста, – с долей каприза просит девушка.

Я занял место с краю так, чтобы между нами было расстояние. Валентина тут же придвинулась и мы коснулись друг друга.

– Эй!

– Иначе не видно будет, – пояснила она. – На спине, в верхней части платья есть молния. Расстегни её немного.

– Зачем? – насупился я.

– Показать хочу кое-что, – с нетерпением отозвалась Валентина.

– Что?

– Увидишь! Расстёгивай давай, – топнула она ножкой.

Передо мной поток её медного богатства. Как всегда гладкие и совершенно не спутанные.

– А убрать волосы? – всё ещё держа руки при себе, обратился я.

– Доверяю это тебе, Матус. Только будь со мной нежен, – дрогнул её голос. Вот уж по кому плачут роли в кино.

Махнув в сердцах рукой, я приспустил поводок над желаниями, и руки пришли в движение. Сначала легко прикоснулся, чтобы понять какие они. Пахнут очень приятно и необычно. Напоминает лесной аромат смешанный с мёдом. Дикий мёд. Я думал, что они будут несколько жёсткие, тем более цвет напоминает медную проволоку, но ошибся. Я коснулся ярчайших, тонких и мягких волос, так и рассыпающихся в руках. Провёл сверху вниз, от плеч до пояса.

Валентина спокойно ждёт, только лёгкая дрожь прошла по телу. Признаться, меня несколько гипнотизирует перелив света на волосах. Провел ещё несколько раз по доступной длине. Наконец запустил пальцы внутрь и постарался раздвинуть. Несколько прядей оказались придавленными и девушка привстала, позволяя мне высвободить их. Уже смелее, я разделил волосы на два потока, перекинув один через плечо.

Взору открылся вид на шею и спину в сером платье. Тут же оказалась и молния-невидимка. Я расстегнул её немного.

– Ещё, – прокомментировала девушка.

– Не хватит? – всё же уточнил я.

– Нет.

Я потянул и дал ткани разойтись ещё на несколько сантиметров.

– Мало.

Расстегнул ещё.

– Заела? – попробовала угадать причину остановки Валентина.

– Может хватит? – в свою очередь предпринял я попытку остановить это действо. В разрез вижу замочек бюстгальтера.

Она подвигала плечами проверяя.

– Ещё немного, – спокойно зачитала приговор ведьма.

Я от эмоций сдернул бегунок до конца, почти до поясницы.

– Вот теперь хватит, – проворковала Валентина. – Сейчас я тебе покажу следы моих лесных приключений.

Руки девушки взялись за платье на плечах и стянули до локтей. Я онемел. Глаза с готовностью начали пить лакомый образ. Обнажённые плечи, спина до середины и пастельно-голубого цвета ремешок белья. Надёжные бретельки из ажурной ткани уходят вперёд, к объёмным чашкам бюстгалтера.

– Видишь там шрамик? – пошевелила спиной девушка.

Я напряжённо сглотнул, пытаясь остудить пересохшее горло.

– Где? – словно со стороны раздался мой хриплый голос.

– Ближе к левой стороне, ниже плеча.

Глаза нашли тонюсенькую ниточку шрама длинной в три сантиметра. Мне даже смешно стало. Такое испытание воли. На волнорез моральных качеств накатывают самые настоящие обвалы, испытывающие мою стойкость и всё ради едва заметного шрамика.

– Вижу. Миленький, – в итоге отозвался я.

– Хи-хи! Спасибо. Конечно, у меня ещё есть, но не совсем в приличном месте и…

– Верю на слово! – скорей выпалил я.

– Может всё-таки посмотришь? – обернулась Валентина, приняв самое невинное лицо.

– Лучше подышу свежим столичным, – отозвался я и пошёл к окну.

Створка с приятными звуками работы сочленений открылась. Предноябрьский холодок поплыл по полу. Я поспешил высунуться, благо сетку уже снял.

Отличное средство, чтобы прочистить мозги. Свежий, холодный воздух, быстро вымел сгутстки охмуряющего тумана из головы. Я тут же принялся за обдумывание сложившегося положения. Под постоянным давлением чувств и эмоций, у меня даже времени порадоваться результатам нет.

– А ведь у нас многое получилось, Валентина.

Обернулся и поймал её взгляд. Платье уже надето и я подошёл вернуть бегунок в верхнее положение.

– Благодарю. Что именно получилось?

– Выяснили и поняли, откуда действует враг и кто он такой. Нужно ещё прорисовать личность, понять возможности и мотивы, но первый набросок есть. Это позволило определиться с начальными шагами, предпринять меры. В итоге, мы здесь, в моей комнате. Наши родители дали добро. Не смотря на все твои старания разбавить мои благородные мотивы порочными красками, удалось под достойным предлогом получить их разрешение. Перевести тебя в Бастион и быть рядом друг с другом максимум времени. Считаю результат хорошим.

Грудь распирает от радости, а на лице гуляет улыбка.

– В благодарность за твою заботу, я даже не буду винить за совершенно необоснованную критику. Согласна с перечисленным, Матус, – улыбнулась девушка.

– А раз так, то давай сегодня же наметим планы учёбы, – бодро предложил я.

– Что-о?! – вскинула она брови.

– Не хочешь?

– Может хотя бы сегодня отдохнём? – взмолилась она.

Меня пробрал смех.

– Хорошо! Тогда я за стулом. Будем вместе бороздить просторы Сети.

Её лицо опять скуксилось.

– И никаких двусмысленных намёков и действий – только ноутбук, только серфинг! – провозгласил я выходя.

Вскоре примчался Самуил. Мы отвлеклись на сервировку. Потом был божественный ужин, а следом обещанное просиживание времени в Сети. Впрочем, Валентина быстро увлеклась.

Глава 26

Вознеся безопасность мира и дочери Императора во главу угла, мы ночевали не только в одном доме, но и комнате. Под предлогом, что активно и усердно учимся.

Для меня это испытание. Под гнётом страстной натуры Валентины, даже немного страшно было оставаться наедине. Я уступил ей кровать, хорошо устроившись на полу. Но, слава силам Природы, ночь прошла спокойно. Ведьма тоже предалась сну.

Утро теперь начинается с проверки на месте ли меч, – отдаю приказ появится, – и смотрю на уровень энергии в кристалле. Её всё больше – скоро Вероника сможет вернуться.

Окно ещё не осветилось рассветом. На часах около семи. Я прикинул время на сборы в школу и завтрак – пора будить гостью.

Отвернулся к двери и в голос произношу:

– Валентина! Пора вставать!

Даже не заворочалась. Я ещё раз попробовал, но сон оказался крепким. Пришлось подойти, а ведь хотелось тактично дать возможность обойтись без моего внимания.

– Валентина! – слегка потряс за плечо.

Послышалось бормотание. Потряс ещё и оно повторилось. Наклонился чтобы расслышать, и тут она резко развернулась отбрасывая покрывало, на миг являя вид себя в ночной рубашке. Её руки схватили за плечи и я оказался брошенным на кровать.

– Доброе утро, господин Председатель, – уставились её мерцающие изумрудным огнём глаза. Прекрасное богатство волос растеклось по постели и плечам. Они натурально сверкают от пробегающих мелких искорок. А дыхание удивительно пахнет прелой почвой под елями. Я отвлёкся на миг, с удовольствием вдыхая его.

– Ты чего творишь? – настало время включить капитана Мораль.

– Хочу поприветствовать, – промурлыкала рысью она и лизнула мне нос.

– Эй! А ну прекратить непотребство в моей обители и, тем более, постели! – попытался грозно отсечь я.

– Ах! – картинно, но талантливо простонала она, закатив глаза. – Твои правила обрезают крылья моему парящему существу. Может быть, есть хоть одна, – в этот момент Валентина придвинулась и закинула ногу, – возможность дать мне парить вволю.

Это истинный полигон для её артиллерии, а я – движущаяся мишень, и всё моё спасение заключено в этом движении, в способности избегать снарядов не выходя за рамки полигона и, собственно, радиуса действия этого ведьминского Бога войны.

Я словно кофе с мороженым. И горячая часть – это счастье от осознания величия Творца. Поистине, Его воля велика, а творческий умысел великолепен. Какой бы длинной не оказалась цепочка событий и действий от образа в Его сознании, до воплощения Валентины в нашем мире – это истинная дочь Универсума. В своей щедрости, он даровал мне возможность полюбоваться вместилищем мятежного духа девушки, ощутить опаляющий жар страсти идущий от неё, вдохнуть ноты удивительных ароматов и побороться с истинным соблазном. Я обязать ценить это и бороться за победу не путём уничтожения, а методом симбиоза тварного с духовным, под мягким диктатом последнего.

– Тебе, Валентина, можно всё, кроме того, что я запрещаю, – голос непроизвольно стал ниже, а интонации обрели совершенно необычную злодейскую тональность.

– А можно, хотя бы иногда, брать в осаду Вашу твердыню нравственности, господин Председатель? – голосом юной девочки поинтересовалась она.

– Пробовать на зубок? – вспомнил я расхожее в комиксах выражение.

– Лучше на язычок, – проворковала она.

– В общем, – с трудом справился с накатывающей волной жара, – штурмовать мои стены разрешаю. Ибо, как же иначе тебе проявлять свою воинственность по отношению к нормам, традициям и устоям.

– Как хорошо, когда тебя понимают, – ещё плотнее прижалась она, немного повозившись и устраиваясь поудобней. Глаза девушки оказались на уровне мерцающего кристалла. Зрелище завораживающее. Но меня вдруг пронзил стыд за происходящее, ведь Вероника по сути между нами, а происходит тут такое, о чём лучше не думать.

Я не успел выскочить из объятий. Валентина поднесла руку к кристаллу, взяла в ладонь и с невообразимой глубины чувством произнесла:

– Вероника… Я по тебе скучаю.

У меня стремительно стал повышаться градус удивления. Девушка нежно поднесла хранилище души к лицу и легонько потёрлась. Всё с безграничной чувственностью. Очень трогательно. Вижу, как выкатилась слезинка, а за ней другая. Валентина прикрыла глаза.

Лёжа в родной кровати, я осознал небывалое. Скорее даже ощутил. Сейчас, слились в единую сложную композицию даже противоположные явления, не говоря уже о родственных. Творится небывалое, но гармоничное. Душа ликует, а сердце с готовностью гонит по артериям живительный поток, полный радостных пузырьков кислорода. Я понял великую важность момента. Плотское, эмоционально-чувственное и глубоко духовное нашли возможность соединиться. Важность каждого мига и ничтожность самого времени. Красота и её неважность в сравнении с мерным звоном вечного. Песчинка моего сознания вновь оказалась на перепутье вселенского торжества.

– Валентина, – осторожно позвал я.

Дочь Императора подняла веки и на меня лёг взгляд, цвета молодой травы.

– Что связывает тебя и Веронику?

– Я не могу сказать.

– Почему?

– Пока не могу. Давай дождёмся её появления и тогда раскроем карты, – непривычно нежно попросила она.

– Конечно! – тут же отозвался я. Для меня просьба от девушки, с такой подоплёкой – приказ к действию от Императора. Не обсуждается.

– Испытываю большую благодарность к тебе, но не могу её выразить, – страдальчески посмотрела Валентина.

– А слов не достаточно? – улыбнулся я.

– Это прелюдия.

– Опасаюсь узнать к чему? – уже более нервно рассмеялся я.

– Можно я, буквально на чуть-чуть, приоткрою тебе творящееся во мне? – заглянула с надеждой она.

– Как именно?

– Ну, ты просто ощутишь малую часть всей бури.

Возникло предчувствие, отговаривающее от согласия, но моё мужское эго уже встрепенулось – Валентина страдает и мне важно понять от чего.

– Можно.

В этот миг я забыл всё, что испытывал ранее. Вернее эти мытарства просто потеряли в цвете, силе и значимости. С твёрдого берега, меня зашвырнуло в беснующийся океан сумасшедших чувств. Тело задрожало, мгновенно покрывшись испариной. Напряглось и заполыхало в пожаре страсти. Источником воды, способным задушить это пламя, стала Валенитина и ничего более. На ней сошлось всё вожделение. Она точка сборки. Она всё.

Ещё миг и сознание утонуло бы в этом океане. Шансы на борьбу были не просто малы, их не было совсем. Такие порывы невозможно обуздать. Но Валентина закрыла дверку в себя и я остался оглохшим, слепым и обессиленным. За какие-то секунды мир поделился на до и после. Очень медленно я начал что-то чувствовать и различать.

– Прости, – прошептали её губы.

Просто прижал девушку к себе и поцеловал в голову. Жить с таким внутри – это неописуемая задача. Сразу вспомнились все неловкие моменты и я обрушился в очищающие волны прощения. Валентина несёт очень трудную ношу. Отныне буду иначе воспринимать протуберанцы её термоядерного существа.

– Нам пора собираться, – с некой грустью произнёс я. – Пошли завтракать.

Глава 27

Стоило закрыться двери в комнату, где девушка осталась переодеваться, как раздался её вскрик. Я рванул ручку и ввалился обратно. Глаза резанул свет от портала, разорвавшего пространство по центру. Из него торчит здоровенная лапища и шарит по комнате. Валентина успела отбежать и жмётся в угол.

Грудь опалил гнев. Я даже испугаться не успел, как переполнился им.

– Меч, появись!

Тут же дёрнул оружие и занёс для удара. Тварь за границей портала словно почуяла опасность и поспешила втянуть конечность обратно, но я успел рассечь кисть. Под вопли и брызги, рука скрылась в бездне.

– Всё хорошо?

Валентина кивнула.

– Сделай пузырь и пошли добьём гада!

– Зачем?!

– Чтобы жить спокойно! – отозвался я, хватая воздух ртом, словно бежал. – Думаешь, его отпугнёт рана? Скорее разозлит.

– Ты уверен? – неожиданно переспросила Валентина, с испугом в глазах.

– Удивляешь меня! Ты же недавно одолела великого демона и совершенно не перживала о том! – приспустил я меч.

– Ну, так я же не знала, что меня хотят похитить! – пожаловалась она. – Как представлю этого похотливого Падшего, так дрожь пробирает!

– Во-первых, я тебя защищу. Во-вторых, чего это он похотливый? – усмехнулся я. – Негодяй – да, но не обязательно же похотливый.

– Но ведь ты…

– Так! – мягко прервал я. – Пошли надаём монстру положенного урона и поговорим уже в Изнанке – портал сейчас схлопнется.

– Хорошо, – ободрилась Валентина.

Пространство издало глубокий звон и вокруг сформировался кокон. Я взял ведьму под руку, позволяя порталу выплюнуть нас в постапокалиптический мир Изнанки. Хлопок ознаменовал полную материализацию.

Крыша на доме отсутствует, как и стены. Сейчас это руины с торчащими костьми металлического профиля и обломанными зубьями гипсовых плит. Кровавое море буйствует на небесах. Где-то воет ветер, подобно одинокому шакалу, но до нас порывов не доносится. Мы словно в вакууме. В гнетущей тишине, когда сверху нависает багровый кошмар, по природе обязанный издавать хоть какие-то звуки, мне стало совсем не по себе.

Ситуацию изменил демон –Гигантский, страшный и злой, нечленораздельно заревевший и прыгнувший к нам. Я хватаю Валентину за пояс и вниз.

– Смягчи удар! – успеваю крикнуть.

Нас встречает воздушная подушка. Демон, разворотивший второй этаж дома, крутанул рогатой башкой. Я судорожно огляделся. Соседские дома примерно в том же состоянии. Бой лучше принять на середине потрескавшейся улицы с выцветшим асфальтом.

– Бежим! – потянул я спутницу.

Мы быстро удалились от врага. Демон опять зарычал и прыгнул, но перекрытие под ним провалилось. Тварь начала с трудом выкарабкиваться из-под обломков,цепляясь о штыри арматуры.

– Может я его пока обстреляю чем-нибудь? – уже веселея, предложила Валентина.

– Погоди! А сил хватит, чтобы потом обездвижить? Хочу попробовать мечом достать.

– Хватит! – беззаботно махнула ведьма рукой и приготовила обе для атаки.

Во врага, со всех сторон, полетели крупные куски почвы, включая обломки перекрытий. Потом, с десяток молний обрушились на хитин чудища. Следом затрещал растекающийся огонь.

Мысль ухватилась за образ, я крутанул в голове череду логических звеньев и говорю:

– Валентина! Ты можешь создать вокруг него облако горючего газа, прям очень горючего и взрывоопасного?

– Не знаю, – отозвалась она, выпустив по демону ещё шаров. – Что ты задумал?

– Вспомнил кое-что из нашего мира. Нужно распылить взрывную смесь и мгновенно воспламенить по всем объёму.

Тем временем, архидемон справился с задачей и переваливается через стену. Валентина нахмурила брови.

– Давай, я просто создам вокруг него много-много огненных шариков и взорву их?

Я опасливо глянул на вот-вот одолеющего преграды врага.

– Хорошо, только быстрей!

Воздух вокруг демона спешно наполнился мелкими, как пластиковые пульки, жёлтыми шариками. Они липнут на него, словно пчёлы. Архидемон отмахивается, но шарики истинно уподобились насекомым.

– Зажми уши, Матус, – посоветовала девушка.

Я едва выполнил просьбу, как всё множество огоньков взорвалось. Басовито, мощно, как в фильмах или роликах боевых учений.

От звука-то уши уберегли, а вот взрывная волна и пламя за ней, бросили нас, как футбольные мячи, на зубья стен соседних домов. Валентина успела укрыть слоем воды и самортизировать удар. Оглушённый, покачиваясь, я смотрю на место, где недавно был демон, а сейчас лютует огненный торнадо, жгутом рвущийся ввысь и перевитый жирными клубами чёрного дыма.

– Уф! – утёр я мокрое лицо с нагаром от взрыва и поморщился – воняет копчёной резиной.

– Мы его уделали? – с озорством спросила девушка, перебравшись через остатки стены и поправляя одежду.

Я с заметным интересом разглядел её ночную рубашку –местами прогорела, местами порвалась. Валентина настолько прекрасна, что даже сейчас приковывает взгляд.

– Конечно, – отозвался я, но тут из черных клубов дыма раздался рёв. – Ах ты ж гад! Слушай, Валентина, можешь сжать струю огня так, чтобы получилась тонкая струйка с очень высоким давлением?

– Много-много огня в узком потоке? – переспросила она.

– Вроде магмы, только сильно нагретой. Как расплавленный металл.Заключи его в некую капсулу своей магии и с огромной скоростью выпусти в демона. Как из шприца!

Озадачил я ведьму. Но что поделать, если нет кумулятивного снаряда и комплекса для его запуска.

– Это что-то из нашего оружия, да?

– Именно, – обрадовался я. – Попробуешь?

– Да! Я могу и металл создать. Смотри!..

Перед нами возник здоровенный блестящий куб.

– Расплавь его! – скомандовал я. – Эй, только щит поставь сначала!

У меня волосы едва не трещат от резко побелевшего куба. Валентина ойкнула и жар тут же спал. Прошло пару секунд. В квадратном объёме воздуха, раскалившийся добела объект вскипел.

– Теперь представь соответствующий шприц, но его кончик пусть будет длиннее обычного.

С детским восторгом вижу, как лучащаяся субстанция приняла форму цилиндра.

– Пока не выпускай! Представь, что там заслонка… Теперь подноси к демону.

– А он там? – вгляделась Валентина в клубы. Архидемон словно услышав, вывалился из места взрыва – потрёпанный, чернее былого, но живой.

– Теперь нагоняй давление и выпускай сквозь кончик, – проговорил я, с нарастающим напряжением внутри. Получится ли?

Валентина хорошо сдавила объём с металлом и его перегретая струя мгновенно вырвалась из невидимого шприца! Демона пробило навылет, а с ним и дом. Хотел было крикнуть, чтобы она плевалась в разные места, но девушка и сама уловила тему – стала водить туда сюда, как резаком.

Устоять перед непрекращающейся кумулятивной струёй архидемону не удалось. Я недооценил врага, полагая, что сейчас быстро завалим, но может чудом, а может сообразительностью, нашёл способ нанести непоправимый ущерб. Тварь, даже исполосованная огненной струёй пыталась шевелиться, а на месте зияющих дыр стремительно появлялась плоть. Валентина оборвала эти попытки.

Мир магии ещё только открывает для меня первые страницы. Говоря по сути, пока не вижу разницы между архидемоном и собратом попроще. Наверняка, нормальный и серьёзный оператор тонкоматериальных полей сейчас бы сильно обрадовался. Впечатлился бы столь скорым боем и вообще смелостью сразиться с архидемоном.

Но Валентина лишь расхохоталась и, вскинув бровь, заявляет:

– Закономерный итог!

– Разбалуешь такими заявлениями, а потом какой-нибудь недодемон легко прибьёт меня.

– Ворчун! – отозвалась Валентина и огляделась. – Больше нет врагов?

Я же озадачился другой мыслью.

– А есть возможность захвата демона с целью допроса?

– Это зачем?!

– Чем больше мы узнаем о Падшем, тем значительней увеличим шансы на победу, – отозвался я, подходя.

– Ты хочешь сражаться с ним? – сильно удивилась Валентина.

– Я хочу защитить Империю и тебя от опасности. Если придётся с ним сражаться и у меня будут шансы, то готов вступить в бой, – с горечью произнёс я.

– Шансы-то есть, но ты меня удивляешь, – улыбнулась она.

– И почему же? – приготовился я услышать какую-нибудь дурь. – Разве странно стремиться защищать жителей своей страны и девушку?

– Я думала, что достала тебя нестерпимо.

Ответ несколько обескуражил. Девушка несносна, это да, но избегать ответственности за её жизнь из-за такого – позорно.

– Даже мысли не было оставить тебя наедине с опасностью, – хмуро проговорил я.

Глаза ведьмы зажглись, а лицо обрело томный вид.

– Покорил меня одной фразой, господин Председатель. Когда ты серьёзен и с испачканным в пылу схватки лицом – выглядишь дико мужественно. Мой рыжий герой! Огненный защитник!

Какие-то слова, что хотели сорваться с моих губ, смыло волной смущения и радости от признания. Боюсь смотреть в её пышущие нерастраченной страстью малахиты. Но и ответить надо.

– Спасибо.

– Ещё и скромный! – пропищала она, хватаясь за лицо. – Всё! Бери и неси меня на ложе. Я согласна!

Единственным приёмом против такого, что у меня есть, является маска умудрённого и серьёзного человека.

– Нам нужно поймать языка. Поможешь?

– А потом на ложе? – мечтательно спросила она.

– Потом завтракать и в школу, – погрозил я ей пальцем и огляделся.

Высокая часть города выглядит очень впечатляюще, с уклоном в гнетущее воздействие. Множество высотных домов разрушено и лежит в руинах. Те же, что уцелели, уходят в кровавое буйство облаков. Я не маг, поэтому понимая, что через завалы нам так просто не пройти, думаю о каком нибудь танке или БМП. А лучше всего вертолёт.

Уделив несколько секунд грёзам, вынырнул в реальность. Искать демонов или иных тварей Падшего методом тыка – бесперспективно. Все надежды на Валентину.

– Может, у тебя есть какая-нибудь метла?

Ресницы изумрудных глаза захлопали в удивлении.

– Не поняла…

– Ну, ты же ведьма, а значит на чём-то должна летать, – растерянно выговорил я.

Девушка от души расхохоталась, немного заразив меня.

– Ой, Матус! Сказал, так сказал, – она попробовала отдышаться. – Уж не знаю чья фантазия это породила, но высшие маги пользуются порталами. Ещё можно заставить себя левитировать, но оба способа затратны.

– А если кратковременно?

– Это можно, – кивнула она.

– Давай, на ту высотку. Получится? – я показал на удивительно ровно отломанное здание, с сохранившимся перекрытием.

– Ну-у… надо попробовать, – озадаченно отозвалась Валентина, как вдруг лицо озарилось. – Только нужно покрепче обхватить друг друга.

Я живо это представил и с надеждой говорю:

– По другому никак?

– Нет! – возмутилась девушка. – Так сказал, словно что-то плохое предстоит.

– Я такого не говорил.

– А что же тогда имел в виду? – требовательно обратилась она.

– Прижиматься к тебе – очень волнительно, и может вызвать неудобства, – попробовал пояснить я, оглядывая её и свою одежду. Точно не для полётов и сражений в Изнанке.

– Не переживай, – подошла она, – прижимайся смело. Я же сама предложила, тебе не о чём волноваться. Правда же?

– Эх…– оглядел её прожённую ночную рубашку я, цепляясь взглядом за особо впечатляющие места. – Потом не жалуйся.

Уже без опаляющего стыда, признался себе, что рад такой ситуации. Совесть и мораль по прежнему на страже порядка, но не каждый же день оказываешься в параллельном мире, в домашних тонких штанах, да старой майке и сражаешься с архидемоном. И вообще, “не каждый день” – это очень общее определение, никому в Империи такое не выпадало и не выпадет, наверное. Разве правильно, распространять общие правила на полностью выбивающуюся из понятий общего, ситуацию? Нет, а раз так, я шагнул навстречу Валентине, заключил в объятья и прижался, как можно плотнее.

– Как ты… крепко обнял, – с трудом проговорила девушка.

– Ой! Так полегче? – сбавил усилие я.

– Да. Я вовсе не против таких объятий, но трудно дышать, – смущённо отозвалась ведьма.

Её рыжие волосы прекрасны. Я постарался не зажать ни одного. Пахнут диким мёдом и свежестью.

– Летим? – спросила она.

– Ага.

Живот остался спокоен. Ускорения не ощущаю совсем, но земля стала удаляться. И панорама постапокалиптического города и высота, позволили отвлечься от тёплого ощущения девушки. В восхищении я завертел головой. Судя по открывшимся видам завалов, трещин и рвов, пешком мы бы точно не прошли. Высотка стремительно приближается.

– Кажется, я могу дольше лететь, чем думала, – жарко проговорила Валентина.

– Почему?

– Твоим страстным объятьям благодаря, господин Председатель.

Тут уж меня отвлекло от видов города и приковало к ощущениям тела. Откинув голову, повёл взглядом по лицу и окунулся в горящие глаза. Всё оживает навстречу Валентине. Я чувствую её отзывчивость, а она мою.

– Знаешь, – уже хрипло отозвался я, – давай лучше, как наметили.

– На высотку? – промурлыкала она.

– Да. Нужно проветрится.

Валентина всё поняла, ибо скрыть пылкость я не могу.

– Может сначала закрепим наше э-э… своего рода соитие… погоди, погоди! – оборвала она всплеск моего возмущения. – Имею в виду столь близкое нахождение друг к другу. А если тебе почему-то не нравится закреплять на твёрдом основании, могу удерживать нас в воздухе.

Почти без сопротивлений, фантазия тут же нарисовала это. Воспылав лицом от смущения, я спешу с ответом:

– Нет! Донеси до высотки и осмотримся. Меня от твоих предложений стыд душит. Развратная ты ведьма!

– Всегда думала, что это оскорбление, но из твоего рта звучит, как комплимент, – рассмеялась Валентина. – Почему?

– Не знаю, – буркнул я.

– Может, потому, что губы у тебя соблазнительные? – опасно близко к ним произнесла она. Взгляд впился в клубничные уста девушки, а неким чудом я уловил ещё и аромат ягоды. Природа верно служит Валентине.

– Самые обычные, нет в них ничего.

– Ну, так! Было бы странно, если бы ты сам любовался ими, а мне можно, – последние слова прозвучали особенно томно, сводя с ума. Но я тут же вспомнил бездну страсти, что живёт красивом вместилище её хтонического духа и понял – это лишь толика! Я обязан крепить плотину самообладания Валентины.

– Я не против. Только старайся преобразовывать это в платоническую сферу.

– Что ты со мной делаешь, Матус? – вдруг рассмеялась она. – Всегда думала, что от наставнического тона папы будут уныло ныть скулы, но вот слышу его от тебя и нравится. Прям школьница перед учителем.

Я выдохнул от внезапно накатившей волны жара. Обкатанный множеством комиксов образ послушной ученицы и строгого наставника, слишком живо вспыхивает в голове. Кто больше, кто почти без, но добавляют в него тона подспудного влечения и это дурманит.

– Это моя магия, – с нервным смешком проговорил я. Мы уже опускаемся на перекрытие, а давящее и гипнотизирующее небо, устрашающе близко – стоит лишь вытянуть руку.

– А говоришь напрочь лишён сил, – ответила девушка и выпустила из объятий.

– Благодаря тебе открыл этот дар.

– Мне стоит чаще откровенничать?

– Так ты ещё и сдерживаешься?!

– Ну-у… могу больше. Всё же ради раскрытия твоих способностей, господин Председатель.

Я с кривой улыбкой встретил её взгляд.

– Вынужден перевести и расширить точку концентрации твоего внимания на город. Найдём какого-нибудь демона и захватим в плен.

– Мне так нравится твоё “какого-нибудь”! – восторженно заявила Валентина. – Всю жизнь слушала увещевания папы, что демоны это опасно, в Изнанку ни ногой. Ня-ня-ня, но-но-но… а ты смело предлагаешь схватить одного из них. Ни капли не боишься, да ещё и в Изнанку в одной ночнушке меня затащил! Настоящий герой!

Полный восторга крик дочери Императора, конечно, приятен, но к действительности всё это имеет отдалённое отношение.

– Валентина! Я деревенский простофиля угодивший сдуру в Истому и потому находящийся тут, – нудно прочитал я. – Не стоит героить и преувеличивать мою персону. Слова приятны, внимание от сверхпрекрасной девушки льстит и греет, но я не могу врать ни себе, ни тебе. Вот ты говоришь “демоны”, а что это? Я просто испугаться не успел толком. Упало сверху, словно мешок с неприятностями и всё, получите-распишитесь. Наверняка если бы я имел оккультное образование, то сбрендил бы со страху. Пришлось бы тебе потом слюнявого идиота обратно в Империю тащить.

Повисла тишина. Высказавшись, я жду разочарования и осуждения, лицо же спутницы непроницаемо. Так прошло с десяток секунд.

Наконец губы Валентины разомкнулись:

– Высказался?

– Да, – хмуро кивнул я.

– Вот и хорошо. Я тоже всегда выплёскиваю накопившееся, чего в себе держать. Пошли на охоту? – азартно облизнула она губы. – Уже чувствую одну тварюшку.

Обескураженно проморгавшись, медленно проследовал за девушкой. Внезапно, под хруст обвалившегося края и собственный крик сорвался вниз. Тело сковало и бросило в дрожь, а перед глазами мелькают размытые стены высоток, с небывалой скоростью проносящиеся мимо. Неужели это всё? Я погибну здесь, нелепо свалившись с крыши?!

Кратковременные размышления прервала магия Валентины, остановившая падение. Силой она вновь подняла меня на перекрытие. От пережитого, не успев прийти в себя, рухнул на колени.

– Уф-ф! – удалось выдавить мне. – Спасибо.

– Аха-хах! – закатилась она. – Прикольно получилось. Прости, что смеюсь, но правда весело. Такое лицо у тебя было.

Я нервно поддержал. Отдышавшись, уже осторожней подошёл к краю. Вероника нахмурила личико и вгляделась в развалины города.

– Бегал где-то там… мелкий такой, – выговорила она.

От вновь раздавшегося хруста, я отшатнулся и присел . Но звук идёт по нарастанию, словно кто-то скребёт по стене здания. Только я собрался подняться, как из-за края выметнулась тёмная тень и взмыла над головами.

– Вот он! – плотоядно возопила Валентина.

С поднявшихся рук слетели мерцающие молнии и впились в демона. В полёте они разветвились, приобретя форму сети. Опутанный колдовскими нитями, монстр упал рядом. Огромная башка оказалась рядом со мной и в нос въелась серная вонь дыхания. Светящиеся красным глаза впились уничтожающе. Нутро свело от страха. Едва-едва удалось сохранить самообладание.

– Не бойся, я его надёжно держу, – попыталась успокоить ведьма.

Непроизвольно я начал отползать, всё ещё глядя на ужасающего “мелкого”. Понемногу вернулась речь:

– А это… как нам его допрашивать? Они говорить умеют?

– Хм-м, тут есть свои сложности, – несколько угасла девушка. – Понимаешь, его сложно убедить говорить. Боли такие твари не боятся, появлением здесь – обязаны вызвавшему магу, и скованы узами службы.

– Досадно! – отозвался я, находя в себе силы подняться. Отряхнулся и взглянул на пышущего ненавистью пленника без страха. – Как же нам тогда быть?

– Ну-у…– развела руками Валентина. – Моё дело – выловить гадюку, а что дальше – решай сам.

– А чего демоны боятся? Изгнания в Хаос?

– Не-е-ет! Это же их дом.

– Боли тоже нет…– озадаченно проговорил я. – Может, есть сила-антагонист? Кто у нас против Хаоса?

– Есть. Названий много, но мы называем этот мир Вышним. Верхний, тот, что над нашим миром.

Чувствуя находку, я зацепился за новость.

– А поподробнее? В чём его роль? Кто там живёт, ангелы что-ли?

– Угадал! – воскликнула девушка. – Собственно, они уравновешивают Хаос и являются прямыми антагонистами, ну или наоборот.

– Погоди, – несколько оторопел я. – Выходит, эти ангелы тоже могут спускаться в Изнанку?

– Только по вызову, не сами, – сообщила ведьма, словно это банальность. – Ангелы – это сильные духи, сродни стихийным. Тут, в Изнанке, им можно хоть сколько пребывать – мир-то разрушен. По сути – поле для битв. А в нашем нельзя долго. Эта не подходит… как же отец говорил? А, полярность! Она не подходит, но маги иногда прибегают к вызову.

–Одуреть можно! – не сдержался я от таких открытий. – А вот Вышний, он типа Рая, да?

– Если ты говоришь о легендах, о комиксных историях там, то нет. Вышень – это океан, где плавают киты, – чуть мечтательно проговорила девушка. – Кроме океана им больше нигде поплавать. Поэтому, хоть наши реальности и связаны, но не зависят друг от друга.

– Киты, потому, что большие? То есть очень сильные?

– Да.

– И ты можешь вызвать ангела? – с надеждой спросил я.

– Естественно, Матус! Я же крутая ведьма. Могу призвать и эпического уровня.

Смотрю на бесноватую деву и млею от её беспечности. Почему бы просто не вызвать архи-ангела и пусть бы он демонов рубил?

– Ладно, эпический нам не нужен, – в итоге выговорил я. – Давай, уровня этого демона. Попроси, пусть окажет воздействие на страшилу и разговорит.

– Хи-хи! Страшилу! – предалась она смеху. – И, кстати, верно подметил, что ангелам не приказывают. Их просят. Даже вызвав, маг может не получить помощи, если его помыслы плохие. Ангел просто уйдёт обратно.

– Круто! Это мне нравится, – восхитился я.

– Хи-хи, мне тоже. Кстати, – вдруг озадачилась девушка, – есть проблема с вызовом ангела…

– М-м?

– Я могу не удержать сразу два заклинания и у демона появится шанс вырваться. Ты же сумеешь ненадолго его сдержать, если что?

Я подумал, что это шутка, но нет – глаза чистые, как кристалл.

– Если демон освободится, то я тут же умру.

– Со страху что ли? – рассмеялась она.

– В том числе, – нервно поддержал я.

– Ты не такой, я знаю, – махнула Валентина ручкой. – Всё, я начинаю…

– Стой! – крикнул я, но она закатила глаза, а позади демона стал расширяться портал. Мир загудел. Мой стон утонул в гуле неуслышанным.

Путы на демоне есть, но тварь чутко ловит эмоции. Знает что боюсь, а тут же вспотевшая спина, только подписалась под этим. Я судорожно вынул меч и произношу:

– Только сунься гад! Я тебя на ремни порежу!

Буркалы воззрились на клинок. Пусть, я не большой знаток демонской мимики, тем более этот – вылитый кабан, только в разы больше и свирепей, но показалось, что сморщился. Оружие вызвало нужный эффект. Хочется, чтобы страха, но кто их, детей Хаоса, знает.

Как и предполагалось, Валентина не удержала путы и те с хлопком исчезли. Глаза твари полыхнули красным и в следующую секунду демон оказался рядом. Меч хорош,может быть, даже прекрасен, но я не боец, а выходец из Хаоса –прирождённый хищник. Пасть твари разинулась и нос обожгло серой. Я закашлялся, а демон рванулся вперёд. Перехватил пастью туловище, боднул руку с мечом и поднял меня. От страха я издал хриплый вопль. Попробовал подёргаться, но монстр сжал крепче челюсти. Пришло время взвыть от боли. Меч выпал из руки.

Демон тут же прыгнул. Когтистые лапищи отломили кусок стены и нас бросило к ней с внешней стороны. Ужасающе легко когти вгрызлись в твёрдое основание, по которому мы устремились вниз. Пуще прежнегоиспугался, когда увидел, как они продирают стекло и металлический профиль. Снова истошно крикнул, срывая голос.

Гигантский кабан, прыжками понёсся прочь. Я понял, что жив по какой-то странной причине, иначе, давно оказался бы перемолотым мощными челюстями. Обрывистые от тряски крики постоянно рвутся из глотки. Призываю и Валентину, и Бога, и Веронику. Вспомнив о дочери Исинн, зажал в кулаке кристалл. А вдруг охота ведётся ещё и за ней?

Сзади что-то вспыхнуло. Уже привычный красный отсвет, на доступном мне обзоре, сменился белым, словно от молнии. Сквозь шум бега монстра, я уловил вскрик Валентины. И тут всё остановилось. Вместе с поражённым демоном я упал наземь, стараясь что-нибудь разглядеть. Свистящее, воняющее серой дыхание оборвалось.

Хрустя мелкими камушками и прочим мусором, ко мне подошёл какой-то мужчина в латах, похожий на эталонного эльфа. Светлый, с мужественным лицом, тенью на которое ложится великая забота о мире. Я даже забыл о бедственном положении и наблюдаю, как он приблизился. Руки взялись за пасть и раздвинули челюсти. Медленно, едва в сознании, выползаю.

– Ма-а-атус! – раздался крик издалека. – Мату-у-ус! Как ты?! Живой?

Эльф стоит молча и смотрит. По отечески, с теплом.

– Ещё не знаю! – крикнул я подбежавшей девушке. – Местами больно и… кровь.

Взгляд нашёл пятна на майке. Стоило вниманию вернуться к действительности, как боль усилилась и саднящее горло издало стон.

– Прости меня, – выдохнула запыхавшаяся ведьма. – Прости! Из-за меня он вырвался. Ангела пришлось долго уговаривать.

С её рук потёк изумрудный туман и боль стала отступать. Удалось разогнуться. Ошарашенно оглядел отделённое от головы туловище демона. Некий секущий удар отсёк её вместе со мной, но я ни свиста, ни другого звука не слышал. Этот эльф и есть ангел?

– Главное, живой и ты меня лечишь, – отозвался я, тут же сморщившись от боли в горле. – Т-тут полечи ещё.

Валентина, с неподдельным страданием на лице, устремила живительный потом к горлу. Счастливо ощутил мгновенный эффект.

– Спасибо. Выходит, это и есть ангел? – кивнул я на спасителя.

– Мгм, – утерев заплаканные глаза, кивнула девушка.

– Какого уровня?

– Ну-у… среднего, наверное.

– Мощно он порубил кабанчика, – покачал я головой. – Только допросить не удалось.

– Ой! – прижала ладони ко рту Валентина.

Издав смешок, я повернулся к духу.

– Спасибо тебе. Можешь уходить, если хочешь. Мы сейчас обратно, нужно в школу собираться.

Уж не знаю, было ли ему интересно знать про школу, но ангел вытащил из ножен меч и передал мне. Это оказался утерянный артефакт.

– Спасибо! – живо сказал я.

– Всего хорошего, юные воины! – прозвучало в ответ, а затем дух сделал шаг назад, в открывшийся радужный портал.

Пребывая в обоюдном удивлении, мы остались наедине.

– Круто! – подытожил я.

– Согласна. Но и ты очень крутой. Весь такой мужественный, рыжий и раненый.

Я боязливо рассмеялся, но не почувствовав боли, дал волю хохоту.

– Сочетание качеств уникальное.

– Ну чего ты?! – обиделась Валентина.

– Спасибо! Приятно получать такую похвалу. Просто смешное сочетание, – подошёл я ближе и приобнял. После случившегося, очень хотелось это сделать.

Глава 28

Такого утра у меня ещё не было. Пусть и отходил в школу триместр, просыпаясь, бывало с ожиданием приезда Вероники или с ней же в доме, или когда с трудом сдёргивал себя с кровати после бессонной ночи. Но вот чтобы устать, едва проснувшись – не было.

Мы покинули Изнанку и временной пузырь исчез. Номинально, с момента пробуждения прошли минуты, а на деле больше часа экстремальной борьбы за жизнь. В столовую я обычно спускаюсь с радостью в груди и ожиданием в глазах – что же интересного сегодня случится? Только в этот раз всё уже случилось и это даже родители отметили, но списали на долгое занятие учёбой. Невольно, я создал нам надёжное алиби. Только стыдно видеть в глазах родных гордость и уважение. Они ведь думают, что я действительно учу рыжеволосую диву наукам.

Мы позавтракали и спешно отчалили в школу. Сегодня транспорт Валентины оказался в сопровождении двух патрульных и мчали мы так быстро, словно на Совет Империи опаздывали.

А жизнь не собирается делать поблажки. Это благодаря Веронике, мой уютный быт в Бастионе не знал штормов, хотя и не бывал всегда безмятежным. Сейчас же, словно вся школа скрестила на нас взгляды. Мне стыдно перед ребятами, что сподвигаю их на зависть и раздражение. И ведь можно понять – сначала мне досталось внимание совершенства во плоти – Вероники, затем – чудная красавица Агния. А теперь я иду впритирочку с дочерью Императора, наследницей рода и просто пламенно-великолепной Валентиной. Это слишком даже для моих добродушных соучеников. И ничего поделать не могу. Придётся терпеть внешнее давление и внутреннюю грызню с совестью. Пути назад уже нет.

Успели к сигналу начала занятий. Нацепив мину серьёзного человека, я проследовал к центру учительского подиума. Кремния смотрит с едва сдерживаемой улыбкой.

– Приветствую, – это я ей, а потом классу: – Здравствуйте! Сегодня у нас отнюдь не рядовая новость. Прошу позаботиться и принять в коллектив новую ученицу Бастиона, перешедшую к нам из Ростка. Представься, пожалуйста.

– Всем привет! – уверенно произнесла девушка. – Я Валентина Стрём.

По рядам ожидаемо пошёл шум. “Не рядовая” – это слабо сказано. Одноклассники просто ошеломлены явлением императорской особы.

– Свободные места у нас только сзади. Выбирай любое, – тем временем продолжаю я.

– А где сидишь ты? – вдруг спросила Валентина и подо мной чуть пол не просел от удивления и неожиданности.

Словно во сне указал пальцем.

– Может, есть возможность нам сидеть рядом? – в прежней манере продолжает девушка. Я начинаю лучше понимать, какой дар преподносит она, когда общается наедине. Сейчас же, гонор и нрав начинают показывать себя.

– Как бы нет, – оторопело произнёс я. – Везде же ребята сидят…

– Я могу пересесть! – поднял руку Алексей, знакомо улыбаясь – робко и светло.

– Спасибо! – опередила меня Валентина, одаривая парня вниманием.

– Да не за что…– было залепетал он.

– С меня совместное фото, – заявила Валентина и проследовала на освободившееся место. Теперь я с двух сторон буду в окружении прекрасного.

Алексей пару раз споткнулся на радостях, но никто не посмел рассмеяться. К большому удивлению я понял – награда, кою пообещала новая одноклассница – это общая мечта. То, что Алексей немного поплыл – ожидаемо и нормально.

Но всё это не отменяет факта, что Валентина поставила меня в очень неудобное положение. Как должен понимать рядовой ученик её заявления? Что между нами происходит? Какие отношения? Эти вопросы заслуженно будут всплывать в умах ребят. И это очередная плата за… что? Рыжеволосая ведьма, вне сомнений, великолепна и я даже скажу – крута, но если попробовать понять за что конкретно, я отдал размеренность своей жизни, то ответа сразу не найдётся. Точно не ради зависти и какого-то петушиного самоутверждения в глазах одноклассников и соучеников по Бастиону. О таком мне противно даже думать.

Память начала с готовностью сопоставлять сцены и реплики из недавнего прошлого. Есть там многое, но одной из ярчайших сцен, можно назвать ту, где Валентина предлагает женитьбу и трон. Неужели за это? Что-то от таких мыслей начинает воротить ещё сильней.

Но нет. Память не для этого подняла из архива сцену – её красота и значимость в другом. Причиной же, почему я бросил на алтарь всего себя – стала моя суть. Ни с Агнией, ни с Валентиной, просто не могу оставаться в стороне от проблем. От бед их постигших и, как оказалось, связанных между собой. Это ещё предстоит выяснить, может не только Падший вредит Империи, но я чувствую связь.

Поэтому всё поворачивается диаметральным образом. На защите покоя жителей Симфонии, в старании сохранить и облегчить жизнь девушкам, я взялся за невыполнимое. Не моими заслугами решаются вопросы, но при моём участии. И в награду, неожиданно, без просьб и надежд, получил прекрасное общество из великолепных девушек. Наверное, так и должно быть.

– Матус?! – повысила голос Кремния, окликая. Класс издал дружный смешок.

– Ой, – смутился я и проследовал на место. Взгляд пересёкся с изумрудным ведьмы. Получил роскошную улыбку в дар.

Первому уроку всё-таки удалось начаться. Учёба быстро захватила сознание, чему я охотно поддался. Ближе к концу заметил, что Валентина витает в облаках. Подумалось, что наверняка уже знает изучаемый материал. Однако, это неправильно, поэтому на грядущую перемену наметился разговор.

Мы отошли в коридор, ближе к председательской. Валентина бегло прошлась взором по картинам от Агнии и сосредоточила внимание на мне. Оглядевшись, чтобы не собирать взгляды взволнованных учеников, я принялся говорить:

– Заметил, ты скучала на уроке.

– Что, так сильно заметно? – изобразила она вид попавшейся с поличным.

– Конечно, – подкрепил кивком ответ я. – Понимаю, что уже знаешь и проходили, но не стоит так делать. Очень может быть, что удастся услышать нечто новое.

Валентина отвела взгляд.

– Ну-у… не сказала бы, что помню. Просто, всегда так на уроках сижу.

Я изумлённо посмотрел в её нисколько не сожалеющее лицо. Забылись даже одноклассники, любопытно посматривающие в нашу сторону.

– Хочешь сказать, что тема урока была тебе не знакома?

– В паре мест казалось, что слышала где-то, но, в основном, да, – радостно кивнула подопечная.

Я начал свирепеть. Ещё едва-едва и взорвался бы. Чтобы не дать гневу дороги, посмотрел во двор, где по-ноябрьски тепло одетые ученики, бродят по территории.

– Слушай, так не пойдёт, – отзвучали в итоге первые слова. – В Бастионе следует проявлять большое усердие в учёбе. Иначе говоря, тут не посидишь в смартфоне на уроках, разменивая золото знаний на пустышку развлечений. Неужели ты этого не понимаешь?

– Понимаю, – охотно кивнула Валентина.

– Так чего же тогда?

– Вот ты, когда слушаешь учителя,как себя ощущаешь?

Неожиданный вопрос застал врасплох.

– Не совсем понимаю о чём ты. Ничего не обычного не происходит, чувствую себя привычно.

Блеснув огоньком в глазах, она подпустила жара и в речь:

– Я не о том, Матус! Вот у доски Кремния, рассказывает тему урока. Ты слушаешь и при этом какие ощущения в теле? Какие мысли в голове? Твой ответ, что обычные, наверное, правильный, но не в моём случае. Понимаешь, для меня мир начинает скакать и гнуться. Словно через линзу. Меняются звуки, плывёт изображение. Чувствую себя очень маленькой, как рисинка на полу аудитории, либо же нескончаемо большой. Мне чуточку труднее учиться, чем остальным, понимаешь?

Манера Валентины беззаботно улыбаться, произнося вещи, от которых у меня сердце сжимается до размера сливы, – это нечто. Почему она не огорчается?

– Понимаю, – хмуро отозвался я.

– Не расстраивайся, даю слово, что сдам через полгода экзамены, – вдруг произнесла она.

– Но как? – сочувственно отозвался я, пытаясь решить головоломку. – Попытаешься учиться?

– У меня есть альтернативные способы, – торжествующе хмыкнула она.

– Надавишь на Администрацию? – всё же озвучил я, хотя что-то мешало.

– Матус, Матус…– покачала она головой, улыбнувшись, но я вижу, что всё-таки обидел. – Мне отец звонил. Говорит – проверь-ка ещё раз председателя. Придумай ситуацию, чтобы он пришёл к выводу о нашей недобросовестности. Создай вид, что заставишь всех в Бастионе делать то, что захочешь, пользуясь положением. Говорит, интересно узнать, будет ли Матус стоять за честность до конца?

У меня начали гореть уши. От стыда.

– Я ему ответила, – с прорвавшейся обидой сообщает девушка, – что делать такого не буду. И что ты веришь в достоинство нашей семьи. Не хотелось бы разочаровывать.

– Постой, – разомкнул я губы и поднял руку. – Погоди, Валентина! Прошу меня простить. Это была шальная мысль. Я её скомкал и выбросил. Всё.

– Извинения приняты, – наклонилась она, сопроводив слова чувственным дыханием.

– И всё же, как?

– Секрет, – подмигнула девушка. – Но я точно сдам и не подведу тебя.

Я повёл головой, перебарывая упрямое противоречие, рвущееся сказать нечто веское и увещевающее. Наваливая себе на плечи ответственность, бывает трудно довериться ближнему. Сейчас – как раз такой случай. Валентина предлагает оставить волнения и просто верить в неё.

– А почему бы и нет…– себе под нос пробормотал я.

– Что-что ты сказал? – вновь чарующе приблизилась она.

– Хорошо, говорю! – твёрдо и ясно отозвался я. – Сделай это. Буду крайне признателен.

– Ах, – потрясающе картинно сыграла она, приложив ручку ко рту, – стыдно сказать, но могу ли я как-то материализовать Вашу признательность, господин Председатель?

– Да.

– Прям всё-всё? – опалила Валентина подтекстом.

– Знаешь же, какие есть ограничения, – усмехнувшись, отозвался я.

– Кто придумал все эти сложности? – опять отыграла девушка. – Как всё просто в природе и сложно у людей…

– Если я тебе по попе дам, это не опозорит чести императорской семьи в глазах народа? – склонив голову набок, спросил я.

– Ну, если ты настолько смел, то давай на ухо шепну ответ…– наклонилась достойная представительница рода. – Наедине можно, господин Блюститель Порядочности. И не только это…

У меня лицо покраснело до ушей. Бросило в жар, а сердце разбухалось, словно хочет заставить рёбра раздвинуться и дать ему вырваться. Валентина, довольная эффектом отстранилась и от дальнейших бесстыдств нас спас сигнал начала урока.

В аудиторию я вошёл смотря в пол, и не поднимая глаз, занял парту. Не знаю почему, но встречаться взглядами с ребятами стыдно. Самое досадное, что ничего не могу поделать с творящимся. Магия Валентины может за сотую долю секунды свести с ума любого, но даже без неё она слишком совершенна. С каждым днём и даже часом моя защита худеет, а желание открыть ворота страсти только усиливается. Дотяну ли до появления Вероники? Глянул на кристаллик – почти полон. Есть надежда.

А ведь я тогда верно сказал, в доме ещё, в гостевой комнате. Между мной и Валентиной – вся иерархическая лестница. Она блистает северной звездой в вышине, а я там, в самом конце, не видать в пыли. Не то чтобы считаю себя не достойным дочери Императора. Некоторая-то часть меня свято уверена, что происходящее очень закономерно и это совершенно правильно, когда сначала наследница одного великого рода одаряет вниманием, а потом и другая. Параллельно досада грызёт, что Сапа оказался прав – я повторяю одну из распространённых историй в комиксах. Но ведь другая часть меня, анализирует ситуацию с крепким таким скепсисом.

Как бы то ни было, а выбор рыжеволосой ведьмы пал на меня. Это факт. И нужно постараться пройти очень узкой дорожкой. С каждой стороны тянут равные силы, но тянут меня, а не друг друга. И потому, риск упасть очень велик. Простого жизненного быта я лишился попав в Истому. После этого, шансы вернуться в уютный мирок ещё оставались, но, во-первых, на некоторое время из памяти тот случай пропал, а во-вторых, посоветоваться было не с кем. Чьей-то могучей волей меня вовлекло в поток событий, подтолкнуло к выводам и решениям, а затем я оказался в ситуации, в какой пребываю сейчас. Исходя из таких выводов, остаётся только сосредоточится на уроке и прекратить переживания.

Следующий перерыв постарался перехватить Сапа, но Агния отвоевала, и мы убежали на крышу.

– Матус! Вы общаетесь?! – жарко зашептала она. Вокруг никого – холод и тучи, но тема обязывает вести себя заговорщицки.

– С Валентиной? – улыбнулся я.

– Да-да, с ней, – быстро закивала Агния.

– Общаемся. Ты что-то хочешь передать?

– Можно её написать с натуры? – мило и умоляюще свела девушка бровки. – Ты же можешь уговорить?

– Попробую, – рассмеялся я. Просьба неожиданная, хотя нечто подобное она уже говорила в автобусе. – Думаю, что она согласится. Но, где лучше всего?

– Это потребует времени, – задумался ангелок. – Так-так… либо на большой перемене, либо после уроков.

Зная характер и манеры Валентины, я подумал, что проблем с осуществлением не будет никаких. Ведьма совершенно не обременена и располагает любыми объёмами времени.

– Сделаем, – подкрепил кивком ответ я. – Спрошу, когда ей удобно.

– Ура! – серые глаза заискрились. – Спасибо большое, Матус!

– Не за что.

– Это тебе кажется, что не за что, – увещевающе отозвалась девушка. – А вот для меня и комикса – это имеет самое высокое значение.

– Ну, раз такое дело, то беру слова назад. “Монолит” требует самого ответственного отношения.

Мой картинно-серьёзный вид отразился на её лице. Мы постарались ещё сгустить красок, но улыбки таки прорвались, а следом и смех.

– Мату-у-ус, – протянула девушка-ангел, – ребята в классе говорят всякое про тебя и Валентину.

Я тут же напрягся, как комплекс РЭБ развернув радары.

– И что говорят?

– Ну, что у вас отношения, – заглянула она ко мне в глаза.

– Да, так может показаться со стороны, – сокрушённо произнёс я.

– Ты расстроен? – участливо спросила Агния. – Разве быть в близких отношения так плохо?

– Ты не так поняла, – поспешил с ответом я.

– Дело в Валентине? – проникновенно встретила девушка мой взгляд.

Боже, какое чудесное создание…

– Просто я стесняюсь той видимой близости, что меж нами есть. То есть она и не видимая, но не хотелось бы, чтобы вообще была видимой. И… и…– осёкся я, понимая, что несу какую-то несуразицу. – Прости, Агния. Это трудно объяснить.

– Нет-нет! – мило замахала та ручками. – Это мне нужно извиняться, лезу куда не следует.

– Скажешь тоже. А кому, как не тебе о таком спрашивать? – отпарировал я. – Нас теперь такое связывает, что вообще…

– Я запуталась, – пролепетала девушка. – Ребята обсуждают, словно в том, что двое людей близко общаются, есть что-то необычное. Я вот радуюсь. Мне трудно начать с кем-то общаться. Только благодаря тебе у меня есть Света, Вероника и пара одноклассников в друзьях. Поэтому, когда кто-то может перешагнуть барьер и начать тесное общение – он счастливчик. Ты такой.

– Светлячок ты мой, – не сдержался я и чтобы она не видела слёз, вдруг подобравшихся к глазам, прижал девушку к себе.

Смахнув влагу, отстранился. В серых, с прожилками, как у шарика мороженного, глазах, я нашел истому сердца.

– Не переживай по этому поводу. Всё будет хорошо. Просто, Валентина нуждается в моей помощи, в чём-то похожей на ту, в которой ещё недавно нуждались вы с Сапой. Получается, что в этом плане вы сёстры.

Мне важно как-то обобщить великолепное девичье окружение. И вот мозг нашёл ниточку связи.

– Ой! – схватилась она за лицо. – Матус! Мне так жаль. Неужели ещё кто-то пострадал от проклятия?

– Ну, не совсем так. Но это связано с магией.

– Если будет нужна моя поддержка, ты скажи. Я могу поделиться опытом, утешить, если будет плохо. Хорошо? – с милой озабоченностью на лице, произнесла Агния.

– Хорошо, Светлячок, – совсем умилился я.

– Такое прозвище…– смешно озадачилась девушка. – Почему ты меня так называешь?

От смущения и неловкости я рассмеялся. Агния настолько непосредственная, что ещё больше очаровывает.

– Потому, что ты светлая, как ангел.

Её реснички несколько раз моргнули.

– Понятно. Но ты же понимаешь, что я не специально?

С трудом погасил смех.

– Конечно. Это твоя суть.

– Наверное, точно не могу сказать. Тебе виднее. В общем – можешь звать меня так.

Умилительная серьёзность Агнии вознесла меня на пик радости. Естество любителя рисованных историй, большого фаната артов и прочих крутых штук, возликовало в исступлении. Мир одарил и одаряет именно тем, что я больше всего люблю. И это смывает хмурое настроение от прошедших дней, снова возносит к перисто-облачному состоянию, в котором я прожил прошлый семестр.

– Спасибо большое, – мягко произнёс я.

– За что? – удивилась девушка.

– А просто так. Чтобы было.

– Тогда и тебе спасибо, – важно сказала она, приподняв указательный пальчик. – Теперь у нас поровну.

Со светом в душе и лучащимся им глазам, вернулся в аудиторию. Агния убежала туда, куда “не положено говорить мальчикам”. Улыбка растягивает губы так, что болят мышцы, но я просто не могу прекратить радоваться.

Валентина заметила и комментирует:

– Ты, как рыжий кот, которому пообещали банку сметаны.

– Тогда уж, который её уже съел.

– Даже так! – стрельнула она взглядом. – И кто ж это такой щедрый?

– Да никто мне сметаны не давал, – вильнул я.

– Рассказывай давай, а то на нюх определю, – сощурилась ведьма.

В дверях показалась Агния – её место по правую сторону от меня.

– Ага! Всё ясно, – тут же перехватила колебания в настроении Валентина.

Только я собрался начать оправдываться, как сестра Сапы сменила маршрут. Смущаясь и теребя край юбки, она приблизилась к нам.

– Принцесса… я… меня зовут Агния! – выпалила в итоге девушка, склонившись и протянув ручку. – Давай дружить.

– Ой! – порозовела лицом ведьма. – Как давно меня так не называли. Хорошо, давай.

Одноклассницы пожали руки.

– Агния, а у вас с Матусом какие отношения? – вдруг спросила императорская дочь.

Меня тут же обуяло смущение, как и Агнию.

Отвлёк сигнал начала урока, раздавшийся сразу за входящей Кремнией. И тут, знакомо, звуки исказились, пространство поплыло, а вокруг возник временной пузырь.

– Валентина! – не выдержал я.

– А что? – театрально повернула она голову. – У нас важный разговор. подумаешь время приостановила.

– Ты неисправима, – покачал я головой.

У Агнии глаза на лбу от удивления.

– Ух ты! А что произошло?

Я пояснил, и она отзывается:

– Валентина, ты такая могущественная волшебница! Я сильно удивлена.

– Спасибо, – очередной раз порозовела ведьма.

– Ну, раз ты совершила такое серьёзное колдовство ради разговора, то я постараюсь ответить тоже серьёзно, – умилительно сдвинула белёсые бровки Агния. Я метнул взгляд на Валентину – внешне спокойна. – До того, как поступить сюда, мы не были знакомы. Потом вместе выполняли задание для старосты и Матус узнал о моём большом секрете. И пообещал спасти, ибо секрет связан с моей безопасностью. К счастью, это ему удалось. Я обязана Матусу всем. Он очень добрый и щедрый. Не раз помогал и по другим вопросам. Заботится постоянно. Для меня, жизнь, Бастион и Матус – это одно целое, неделимое.

Хочется под парту забраться от смущения. С другой же стороны, слова открыли шлюзы для потоков радости.

– Как любопытно, – отозвалась Валентина. – Меня распирает, так хочу ваши тайны раскрыть. Но дождёмся Вероники, да, Матус?

– Ага.

– А у вас какие отношения? – неожиданно спросила Агния.

– Ну-у…–подняла зелёные очи вверх Валентина. – Матус – мой мужчина.

– Ой… правда?! – распахнула свои Агния.

– Валентина! Мы не в таких отношениях! – сурово отчеканил я и повернулся к ангелу. Попробую ещё раз описать неописуемое: – Всё сложно. Увы мне и моей чести, но госпожа принцесса отчасти права. По ряду причин, если я не буду претендовать на место подле Валентины, то опорочу её честь. Ряд событий сблизил нас так быстро, что, несмотря на всё, говорить о… о таком роде отношений, как изволила выразиться госпожа Стрём, нельзя.

Агния, кажется, не поняла сути, но тут же кивнула.

– Эх, – картинно и сокрушённо, произнесла Валентина, – ты разбиваешь мне сердце.

Я поймал взгляд озорных глаз. Сейчас, когда рядом Агния, пропускать такие фразы мимо ушей не желательно – девушка-ангел не поймёт наигранного смысла.

– Это не может случится по одной простой причине, госпожа принцесса.

– Да вы что, господин Председатель! И какой же? – вскинула она брови.

– Позвольте скажу это Вам на ухо…– спохватился я, осознав, что и мой ответ слышать сестре Сапы не желательно. Валентина с удивлением на лице склонилась. – Ваше ранимое и чувственное сердце, скрыто за великолепным бюстом, причинить вред, которому я бы не смог. Иных же путей, чтобы добраться до трепетного органа, нет.

Наша льдисто-чёрная форма смотрится на Валентине истинно круто. Все формы мгновенно воспаляют мозг, а офицерская подоплёка только плавит его дальше. Тому же, кто заглянет в прозрачную глубину изумрудных глаз, на веки предстоит быть покорённым ведьмой. Если здраво посмотреть, то намёки на близкие отношения между мной и Валентиной, спасают многих парней от беды безответных чувств. Во всяком случае, такие мысли меня успокаивают.

– Даже так, – обдав взметнувшимся огнём страсти, отозвалась девушка. – Что ж, ты прав. Значит можно не беспокоиться за целостность сердца.

– Да-да, – осторожно бросил я взгляд на Агнию. Девушка с лёгкой улыбкой переводит взгляд с меня на ведьму, сильно не вникая в суть слов. Я расслабился и говорю: – Валентина, хоть я больше и не староста, но пора бы уже начать урок. А то твои хитрые способы продлевать перемену беспокоят совесть.

Агния прыснула смехом. Я следом, а Валентина сыграла бровями, выпустив улыбку.

– Даже мне нельзя перечить твоей совести.

Мы успели договориться о портрете, а потом пузырь схлопнулся, позволяя времени возобновить бег. Окончательно рассевшись, позволили уроку начаться.

Вернувшись домой, я прилёг отдохнуть. Всё же, субъективно, времени прошло больше обычного, да и сил вбухал в утренний бой не мало.

Валентине настрого запретил покидать комнату и дал в помощь ноутбук – чтобы не скучала. Через минут десять, она забралась ко мне, а выгонять или самому перебираться на пол уже нисколько не хотелось – такой одолел сон. Что с того? Да сплю рядом с дочерью Императора, а что в этом такого?

Её крик вырвал из сна столь резко, что ни единой мысли в голову попасть не успело. Сознанием я пребывал в мире грёз, а вот инстинкты и рефлексы взяли управления на себя. Рука рванулась к поясу, где меч появился даже без голосовой команды. Я лишь ярко и сильно пожелал этого.

Комнату снова разорвал портал. Блистает и полыхает холодным огнём. Но вот из глубин высунулась лапища – больше и страшнее утренней. Тут же рванула к нам. Я лишь успел наотмашь ударить, глубоко вонзив меч меж багрово-чёрных когтей. Демон дёрнул назад и резко ударил. Я закрыл Валентину собой. Когти вцепились в тело и тут же взорвался фонтан боли, меня ослепило от неё, а потом сознание померкло.

Очнулся от знакомой вибрации и тепла. Валентина, вся перепуганная, в крови, держит надо мной руки и оттуда льётся зеленоватый поток энергии. В голове звон, а общее состояние затуманенное, словно я плаваю в тёплой приятной воде, под нежным розовым солнцем.

– Наконец-то ты пришёл в себя, – прошептала девушка и по щекам полились слёзы. – Чуть не умер!

Она всхлипнула, но постаралась успокоиться и продолжила лечение. Отстранённо чувствую, как в груди что-то шевелиться, но абсолютно не больно.

– Ещё бы чуть-чуть и демон сердце достал, – продолжает говорить Валентина. – Ужас! Всю грудь тебе разворотил… но я почти всё поправила. Сейчас ещё немного и закончу. Только шрамы останутся.

Шрамы? Шрамы – это ерунда. Подумаешь вместо привычной картины торса, будет исполосованное нечто. Главное – мы живы, и я смог защитить девушку.

– Можешь говорить? – сдвинув брови вместе, спросила она. Я же любуюсь волосами, что, искря золотым и красным, вьются в воздухе. Кажется, Валентина сейчас качает силу просто океаническими масштабами.

Сделал первый вдох. Лёгкие привычно заработали, даже лучше прежнего.

– Могу, – прохрипел я. – Спасибо. Ты цела?

Она несколько раз кивнула и потоки слёз возобновились.

– Не плачь, всё хорошо. Я же не умер.

– Мне так страшно, Матус, – дрожа губами, проговорила Валентина. – Чего они лезут к нам? Что я им сделала?! Мы же только сегодня разобрались с одним… неужели у Падшего столько сил, что вызывает одного за другим?.. Скорей бы всё кончилось.

Сжал и разжал пальцы. Подвигал плечами. Вдруг вспыхнула мысль.

– Погоди! А родители?!

– Они спят, – показала в сторону двери головой девушка. – Там, в коридоре. Сам понимаешь, что…

– Конечно. Спасибо большое и не бойся. Скоро мы разберёмся с этим гадом. Я тебе обещаю. Вот вернётся Вероника…

У меня всё опустилось и замерло сердце.

– А где кулон?

– Кулон? – не поняла Валентина.

– Кристалл с Вероникой! – дернулся я.

– Эй, лежи спокойно! – остановила она. – Сейчас посмотрим. Наверняка на полу где-то.

Я бухнулся обратно. Предчувствия самые скверные. Валентине тоже передались, но ей нельзя отвлекаться, подумалось вдруг, что те силы, коими она так легко управляет, легко разорвут меня, если дать им волю. Пространство гудит от напряжения – я уже чувствую сильную магию. Вот ещё смартфон зазвонил.

– Чёрт! Это папа. Уже второй раз звонит…– прошипела ведьма. – Надо принять.

Метнула взгляд. Мобильный взвизгнул, но голос Оргуса Второго всё же вырвался:

– Валентина! Что ты там творишь?! Меня из совета уже достали с жалобами! – ярость даже через электромагнитный сигнал передалась.

– Ничего особенного, – отозвалась дочь.

– Напасть ты, на мою голову! Как это понимать?! В Астрале буря, город гудит, я уже всю сенсорику заглушил и то голова разболелась. Ты чего творишь?!

Я вдруг успокоился и с неким облегчением осознал, что всё – пора раскрывать карты. Вероники в комнате нет. Если с девушкой что-то случится, то этого я себе не прощу, а значит нужно идти в Изнанку и отбивать кристалл. Осознанно или нет, но Веронику взяли в заложники. Справимся ли мы с Валентиной против жестокого врага – совершенно не ясно. Да, у дочери Императора полно сил, но на практике прошлых боёв я понял, что она не воин. К удивлению, тысячи прочитанных историй о подобных сражения, дали мне возможность как-то влиять на исход. Может быть, мы сможем и в этот раз, но я не могу подвергать исход такому риску. Нужно задействовать как можно больше магов для спасения.

– Император! – произнёс я. – Это Волох Матус. Случилась беда.

– Говори! – этому голосу трудно не подчиниться.

– Всё полностью мы расскажем позже, потому что нужно спасать дочь Исинн Георга. Она в Изнанке, у могучего падшего мага. Может быть, пока ещё в лапах его слуги – демона. Дело в том, что сейчас она не материализована и её душа заключена в кристалл. Его вырвал с моей шеи демон, напавший на нас с Валентиной. Ваша дочь взбаламутила мир из-за лечения моих ран. Как только закончит, мы отправимся за Вероникой.

– Запрещаю! – прокричал Император. – Не смейте! Вы ничего там не сделаете и погибните.

– Прошу прощения, – с болью в голосе, отозвался я. – По возвращении готов понести наказание.

– Да я…– было послышалось со стола, но Валентина махнула рукой и смартфон вспыхнул и тут же осыпался пеплом.

– Всё! – нервно отозвалась девушка. – Предупредили и хватит. Тоже мне, заботливый. Сам будто сможет с Падшим тягаться. Если…– голос девушки дрогнул, – если Вероники не станет, то ничего не будет иметь смысла. Я… я весь этот мир… к чертям собачьим!

У меня получилось сесть. Скорей прижал рыжеволосую диву и принял влагу на синюю от шрамов грудь. Девушка поддалась, и сама обняла, сотрясаясь от рыданий. Нужно дать им выйти.

– Так…– чуть позже, сама отстранилась она. – Всё, хватить ныть. Пошли спасать Веронику. Эти, из магического совета, сами нас найдут в Изнанке.

Я подвигал руками, плечами, сделал скрут в поясе. Никакой боли, тело стремительно обретает ловкость и удивительную силу. Не то чтобы раны получил, а словно долгое время проходил укрепляющие процедуры и спецподготовку.

– Я готов, идём. Мне понадобится вся твоя сила. Слушай, что говорю и делай. Хорошо? – зубы так и тянутся друг к другу, так, что желваки болят. Валентина, поймав взгляд, порозовела и кивнула.

– Открывай портал.

Меч занял положенное место в руке, а я же мысленно воззвал к нему, словно он разумный. И тут же зазвучал в голове безжизненный голос:

“Приказывай, хозяин. Я многое могу”.

Глава 29

Хлопок портала ознаменовал наше появление. Дом также разрушен, небеса кипят багровым, а издалека доносятся страшные крики, стоны и мольбы. Меня продрал мороз, но струна решительности смела изморозь страха.

– Ты чувствуешь демона? – повернул я голову в сторону Валентины. Лицо измазано в моей крови. Признаться, рыжеволосой ведьме идёт. Напоминает боевую раскраску.

– Чую, что был здесь, – натурально принюхалась она. – Но вот найти… понимаешь, чего-то тут много всяких тварей. Необычайно много.

Звуковой фон даже мне кажется изменившимся.

– Что-то специальное нужно для поиска? Может куда-то переместиться? Защищать тебя во время ритуала?

– Слушай, Матус, – с чувством посмотрела Валентина, – а ведь имперские маги не смогут нам помочь. Тут кругом столько демонов, что пока пробьются, мы либо победим, либо погибнем.

– Сама же говорила, что твоему отцу Падший не по зубам, – проворчал я. – Нам бы только найти его логово. Или прихвостня, что утащил Веронику.

– Это да, – сыграла она мимикой, – но вместе было бы, конечно, легче.

– Слушай, а может вместо демона, искать след Вероники? – озвучил я, но вынужденно обернулся – на нас несётся пара клыкастых тварей. – Валентина! Мочи их электричеством! – крикнул я и ринулся наперерез. – Меч, пришло твоё время. Чего ты там можешь – покажи!

В голове зазвучала музыка перемежающаяся голосами, перед глазами всё поплыло. Кто-то накладывал заклинания и вливал силу, капля за каплей. Я отчётливо увидел весь жизненный путь мага, от безусого юнца, до измождённого старца, вложившего душу в артефакт. На какой-то миг, сопровождаемый ужасным чувством раздирания, ощутил себя им, но мир Изнанки вскоре вернулся. Задыхаясь от нехватки воздуха, с горящими от перенапряжения жилами двинулся вперёд. По телу течёт дымящаяся жижа, а вокруг разбросаны куски изрубленных тварей. Оглянулся.

Валентина застыла так и не подняв рук. В глазах восхищение, а рот чуть приоткрыт.

– Я в шоке! – очнулась девушка. – Это было очень круто, Матус! Почему ты раньше так не дрался?

– А я… дрался сейчас? – с трудом выбросил из глотки слова я. Воздух приходится качать с утроенной силой.

– Как бог. Я восхищена! – произнесла Валентина и двинулась ко мне. – Ты в порядке?

– Это их кровь? – поморщился я.

– Да, но не переживай она безвредна.

– Фу! – покачал я головой. – Можешь подлечить мне мышцы и связки? Я если двинусь, то упаду. С ними что-то случилось.

– Да-да, – оживилась ведьма. – Сейчас всё будет в порядке. Но, Матус, как всё же ты это сделал?

Пересказал увиденное. Валентина только диву даётся и поглядывает на меч.

– Вероника нашла потрясающий артефакт, – в итоге заключила девушка. – Хорошо, что ты его взял.

– Это да… и спасибо! – я встряхнулся. – Твоя магия просто прекрасна. Столько раз спасала мне жизнь. Я твой должник по гроб жизни.

– Матус, ты же знаешь, чего мне надо, – прижалась Валентина. Усилием воли я заставил меч исчезнуть.

Хотя девушка сейчас и ведёт себя знакомым образом, но я чувствую дрожь. Поэтому просто прижал покрепче и зарылся носом в волосы.

– Спасём Веронику и требуй, что пожелаешь.

– Я не могу требовать, дурачок, – мягко рассмеялась девушка. – Просто буду верить и надеяться, что хоть немного твоего героического существа будет моим.

– Ты сейчас точно обо мне? – рассмеялся я. – Читать комиксы я – герой, а тут только и гожусь, что мишенью служить, пока ты разминаешь их в пыль.

– Ну, – отстранилась она, с бесятами в глазах, – такое, конечно, тоже есть. Но ты должен прекратить думать о себе плохо. Если принцесса говорит, что ты герой – так и есть.

– Я понял, принцесса Симфонийская, – серьёзно отозвался я.

– Так-то лучше, мой рыцарь. Что же касается учуять Веронику, то прости, я могу только на небольшом расстоянии. И сейчас ничего не получается.

Я посмотрел на её виноватое лицо и вдруг осветился.

– Погоди! У нас же есть Агния, она может учуять. Нам срочно надо обратно.

– Хорошо, но ты уверен? – сдвинула она брови.

– Да, скорей!

Мы вновь оказались в привычном мире, но на улице рядом с домом, и это послужило удачей: возле обочины стоят имперские автомобили, а дверь в дом открыта.

– Бежим! – горячо прошептала Валентина. – А то они нас вычислят!

Мы спешно скрылись между соседскими домами. В голове пылает мысль, что смартфон-то остался в комнате, а Валентина свой уничтожила. Как же нам связаться с Агнией? Я даже номера не помню.

– Придётся ехать на попутке, – обречённо выговорил я, оглядывая улицу на которую мы выбежали.

Каким-то чудом, божественным проведением, по ней двигается Варг на своём внедорожнике. Я побежал, махая руками, но он и так останавливался, смотря куда-то в сторону ног.

– Варг! Нам срочно нужно к Агнии! – крикнул я, оглянувшись проверить, поспевает ли Валентина.

– Прыгай! – парень резок и на взводе. Так и пышет энергией, как капот мощного монстра.

Мы спешно забрались и зверь рванул, плюя на все правила и дорожные знаки. Варг словно всё понимает.

– Как ты там оказался? – выплеснул я безмерное удивление.

– Сам же прислал сообщение! – бросил он взгляд.

– Я не присылал, – оторопело отозвался я, оглядываясь на Валентину.

– Пришло сообщение от тебя. Мол, с Вероникой беда, приезжай на девятую линию напротив дома.

Неверяще, с гейзером счастья, я смотрю на него и хочу обнять, но сантименты после, сейчас бы нам застать Агнию дома.

– Увидел твой вид, – продолжает Варг, – и чуть сердце не разорвалось. Она жива?

Я только сейчас вспомнил, как выгляжу – измазан в чёрной маслянистой жиже, в одних лёгких домашних брюках и с торсом, полностью испещрённым синюшными, вздутыми шрамами.

– Да, но в опасности. Прости, пока не могу сказать всего.

– От меня что требуется?

– Довезти скорей, – честно признался я.

– Сделаю! – омрачился Варг.

Я его понимаю, но никак не могу взять в Изнанку. Он, конечно, могучий человек, но сейчас всего лишь человек. Впрочем, мы промчали расстояние истинно на пределе. Машины и люди шарахались прочь. Сигнал и фары непрестанно сообщали о мчащемся болиде. Когда показался дом Волох, у меня в груди ёкнуло. Агния как раз подходит к нему.

Горячий и несущийся метеорит, остановился перед испуганным и замершим ангелком на расстоянии полутора метров. Вслед за Валентиной, я выпрыгнул наружу и скорей подбежал.

– Агния! Некогда объяснять, но нужна твоя помощь. Вероника в опасности! – выпалил я. Она быстро заморгала.

Послышался вой сирен. Из-за угла перекрёстка выметнулось несколько машин полиции и знакомые имперские чёрные слитки седанов.

– Варг! – обернулся я к другу. – Ничего не бойся! Мы вернёмся и вытащим тебя. Будут спрашивать, скажи, мол, ехал мимо, остановили и попросили довезти. С ними была Валентина, дочь Императора, отказать не посмел.

Варг удивлённо взглянул на девушку, чьи рыжие волосы вновь чисты и нисколько не спутаны.

– Понял, – кивнул он.

– Спасибо тебе гигантское! Жди нас. Валентина, открывай портал!

Мы улизнули у преследователей из-под носа, но если в имперских машинах маги, то задерживаться не стоит.

– Светлячок! – нагнулся я к испуганной Агнии, так, чтобы глаза оказались на одном уровне. – Не бойся и пока ничему не удивляйся. Я с тобой и ты в безопасности! Хорошо?

– Да, – быстро закивала она, розовея лицом. – Я поняла!

– Нам нужно, чтобы ты сосредоточилась и сказала, где сейчас Вероника.

Девушка ещё раз мелко покивала и со второго раза закрыла глаза. Прошло не больше пары секунд, как серые озёрца распахнулись.

– Там! – поднялась рука у северо-востока. – Она в той стороне.

– Валентина?!

– Поняла! – отозвалась девушка, подходя. Мы дружно обнялись и взмыли в воздух.

– Слушай, пока летим, – начал говорить я, старательно игнорируя и виды города, и близость девушек, – можешь что-нибудь сделать с моим телом? Нужно укрепить кости, связки, мышцы и прочие ткани.

– Укрепить говоришь…– задумалась Валентина. – Природа говорит, что это невозможно в рамках того, что ей создано. Но я могу напитать концентрированной магией восстановления так, что процесс регенерации будет очень быстрым и сильным. Подойдёт?

– Да, спасибо! – обрадовался я.

– Матус, но это не гарантирует твоей безопасности!

– Хотелось бы мне быть в безопасности, – печально ответил я. – Но, пока вам что-то угрожает, я не могу заботиться только о себе.

– А вдруг ты погибнешь? – с глазами полными страха, спросила Агния. Ей тяжелее всего, поэтому я должен постараться поддержать.

– Знаешь, я ведь кое-что обещал твоему брату. Поэтому точно не погибну, – со смехом отозвался я.

– Сапе?! А что?

– Вот пока летим, заодно и спрошу – давайте, как всё закончится, съездим в комплекс горячих источников? Мы поспорили с Сапой, что я возьму его с собой, если в ближайшем окружении появится новая девушка.

– Ну, учитывая обстоятельства, – заговорила Валентина, – не могу отказать.

– А ты? – перевёл я взгляд на Агнию.

– Конечно! – кивнул ангелок.

– Вот и хорошо. Значит точно не помру.

Глупости на удивление подействовали, в том числе и на меня.

Тем временем, мы вылетели за пределы города. Слева виднеется нечто похожее на лес, а впереди вырастает огромный замок.

– Ой, – воскликнула Валентина, – это наш дворец! Немного изменённый, но это он.

– Вероника внутри, – тихо произнесла Агния.

– Вот и пришло время встречи, – прокомментировал я.

– Так! Погодите. Вокруг него барьер. Сильный.

Я посмотрел на Валентину.

– Сможешь взломать?

– Будет трудно, – нахмурилась девушка.

– Светлячок, – перевёл я взгляд на Агнию, – будь добра, закрой глазки и не подглядывай.

– Л-ладно, – отозвалась она и сделала, что попросил.

Я собрался сотворить небывалое. Если когда и мечтал о первом поцелуе, то точно не представлял себе Изнанку. Да и дочь Императора тоже. И что произойдёт это в полёте, обнимаясь при этом с ещё одной чудной девушкой. По сути бред, но выбора нет. И я смело прильнул губами к алым и желанным Валентины.

Смело и жадно, выпуская на свободу то, что старательно приучал быть послушным. Задача стоит впечатлить девушку так, чтобы её сил хватило одолеть защиту Падшего, а затаённая страсть, как нельзя лучше подходит для этого.

Мой первый поцелуй вышел прекрасным. Вся полнота чувств взыграла так, что забыл где нахожусь и что вокруг происходит. Легкое первичное сопротивление от Валентины быстро угасло, сменившись вначале податливой терпимостью, а после – пылкой отзывчивостью. Это нельзя описать или повторить. Великолепная девушка приятна глазу, мягка на слух и сладка на вкус. Наш поцелуй остановил, казалось, время и когда, наконец, я отстранился, а девушка чуть подалась вперёд, не отпуская, то тонкость чувств и их обилие на лице, запали глубоко в память.

Затем я заметил распахнутые глаза Агнии, яркий румянец на щеках и поражённое выражение лица. Оказалось, что она наблюдала за нами. Смущение и стыд только начали охватывать меня, когда небеса вдруг потемнели.

Багровые всполохи всё ещё проглядывают сквозь масляно-чёрные клубы, но их всё меньше. Середина стала набухать словно капля и опускаться ниже. Меня охватил страх и трепет. Но не только от грандиозного и подавляющего вида магического действа, но и от ощущения грохочущей мощи, устремившейся по воле Валентины в мир Изнанки. Жуткая сила пришла в движение. Ни одному магу о такой даже мечтать не приходится.

Я обернулся на девушку и вздрогнул – зелёные глаза заволокло тьмой. Она задрожала, и я инстинктивно посильнее прижал. Нас стало бросать вверх-вниз, но пока держимся.

Грянул гром. Без молний или иных причин. И следом зазвучал величественный хор. Громогласный, дружный и ужасающий:

– Шесть Великих пробудятся!..

В нависшей над замком гигантской капле отобразились благородные лики в сияющих шлемах.

– Шесть мечей будет вознесено!

Капля заострилась, бликуя антрацитом.

– Шесть ударов, как один, нанесено!

Мироздание вздрогнуло от пришедшей в движение мощи. Пузырь барьера лопнул, будто мыльный. Множество монстров, демонов и странных существ, что появляются из замка, вдруг устремили глаза, буркала и всё, что их заменяет, вверх. Они смотрят в лицо смерти. Меня сковал ужас. Заворожённо, как и Агния, смотрю на происходящее. И тут, тёмное копьё упало вниз.

Мощь удара такова, что камень стен разметывает словно песчинки. Рушится замок, а в грохоте взрыва, слышны крики умирающих прислужников Падшего. С болью и отчаянием, смотрю на творящееся. А что если и Веронику уничтожит этим копьём?

– Валентина! – взвыл я, пытаясь перекричать грохочущее пространство. – Прикажи им беречь Веронику!

С ужасом в глазах, девушка кивнула. Алые губы зашевелились. В ответ раздался хохот, но тут я снова ощутил взор Вселенской бездны, мельком заглянувшей в Изнанку чрез Валентину. И шесть Владык заголосили:

– Слушаюсь!

Замок уже почти разрушен. Мы успели едва-едва. Тёмное копьё остановило ход и стало рассеиваться. Я с трепетом взглянул на тающие лики Владык. Чувство такое, что их взорам нет преград – видят меня насквозь. И запоминают. Больше я не микрон в бескрайних Вселенских волнах. Они будут наблюдать. К худу ли это?

“Хозяин, – прошелестел бесплотный голос меча, – нам пора вниз”.

– З-зачем? – вслух вымолвил я.

“Тот, кого вы зовёте Падшим – жив. Это мой давний враг и я хочу его убить. Цель ваших поисков в его руках”.

– Мы спускаемся. Валентина?!

Ведьма кивнула. Лицо осунулось, почти белое. Недавно алые губы, сейчас бардово-коричневые, как высохшие лепестки розы.

– Как ты? – заглянул я ей в глаза.

– Чуточку переоценила себя…– выговорила она. – Но стоило представить, что Вероника умрёт – все скрутило внутри.

– Я пойду внутрь и верну кулон, – сдвинув брови, проговорил я. – Вы ждите тут. Падшего тоже беру на себя или, вернее, на него.

В руке возник меч. Лезвие искажается в пространстве, словно изображение сбоит. Чувствую его нетерпение. Что же произошло между создателем оружия и Падшим?

Повернулся в сторону того, что осталось от замка. Ни живой, ни проклятой души. Завалы такие, что тут на месяцы работы экскаваторам.

“Дорогу и бой беру на себя, хозяин. Не сопротивляйся…”

Сознание начало меркнуть, и я вдруг оказался над собой. Словно в играх, когда играешь от третьего лица. На секунды всё замерло, только какие-то вспышки сзади бросили отсвет. А затем я прыгнул, метнулся к ближайшему завалу. Непередаваемое чувство наблюдать за собой со стороны. Вокруг сгустился вихрь и руины стало раскидывать во все стороны. С каждой секундой мы всё ближе к остаткам стен и покосившейся створке главного входа. Взбежал по широкой лестнице, преодолевая разломы, перепрыгивая с обломка на обломок. Вот уже несусь среди порушенной колоннады,проскальзывая в узкие щели.

Следующий зал. Вновь монументальность и величие. Здесь потолок частично цел. А в конце возносится трон и какая-то фигура на нём – Падший. С каждым десятком метров его видно всё лучше. Меня обуял ужас. Здоровенный скелет в плаще, глаза полыхают синим огнём, а в груди сверкают такие же всполохи. К трону прислонён огромнейший же меч. Дьявольская тварь не успевает встать, как я одолеваю последний пролёт ступеней и выпрыгиваю навстречу. Отсюда уже видно, что Падшему не слабо досталось от атаки Владык.

Я, или точнее сущность меча, врезалась ногами в грудную клетку. С пронзительным свистом меч стал кромсать кости. Во все стороны полетели куски, а из бесплотной глотки вырвался стон. Я даже начал слышать слова угроз, но меч разнёс нечто, заменяющее сердце, а следующим ударом развалил череп пополам. С визгом и криком устремился вверх истаивающий дух Падшего, а в следующую секунду всё стихло и меня бросило обратно в тело.

Я упал на колени пытаясь прокачать кислород, и без возможности справиться с кричащими от перенапряжения, мышцами. Стоило толике сил вернуться, как я полез на громоздкий трон – в углу лежит кристалл. Глаза тут же нашли мерцающее вместилище. К робким росткам радости и, в большей степени страху, кулон полон и тревожно мерцает – Вероника скоро появится. Пора бежать отсюда и лучше туда, где нас никто не увидит.

В зал влетело около десятка человек. Я резко обернулся и с опустившимся сердцем узнал среди них Императора и Георга. Рука схватила кристалл.

Спустя несколько секунд мы были нос к носу. В глазах всех взрослых пылает гнев. Женщина справа от Оргуса подняла руку и выкрикнула заклинание. Из ладони вырвались путы, метнувшись ко мне. И тут в дело вступил меч. Дергаясь, магическая ловушка распалась на кусочки и такой осталась лежать на полу.

Пока на лица магов пришла неуверенность и удивление, я крикнул:

– Исинн Георг, прошу выслушать меня! Это касается вашей дочери.

– Что ты…– начал было её отец, но был прерван женщиной.

– Не сметь говорить с преступником! – заверещала она.

– Папа! – вдруг донёсся голос Валентины. – Останови их, прошу тебя!

У меня сжалось сердце – девушка истощена, а тут ещё приходиться меня защищать.

– Император! – вновь заголосила женщина. – Не нужно вмешивать личное в дела государственной важности.

Валентина опустилась на пол, между мной и взрослыми. Жгучий и пылающий едко-зелёным взгляд, упал на женщину.

– Если тронете Матуса, я вас всех уничтожу! – прошипела Валентина. Агния сразу же шмыгнула ко мне, стоило ногам коснуться пола. Я понадёжней спрятал её за спиной.

– Всем успокоиться! – громыхнул Император и сразу стало ясно, кто тут власть. – Елизавета, ничего не предпринимайте пока.

– Слушаюсь, Император. Но прошу заметить…– было начала та самая женщина.

– Я разберусь! – заткнул её Оргус Второй. – Валентина, что тут произошло?

У меня свело нутро – на рассказы времени нет! Поэтому я скорым шагом подошёл и шепнул ведьме о Веронике.

– Хорошо, – громко произнесла она, – я сейчас вам всё расскажу. Но перед этим, господин Георг, отправьте Матуса к вам в имение. Это дело не терпит отлагательств.

Отец Вероники впился взглядом в мой мерцающий голубым кулак. Я завёл руку за спину, но его лицо дрогнуло, и он быстро подошёл.

Склонившись, говорит:

– Куда лучше?

– В её комнату, пожалуйста! – обрадованно прошептал я.

Он кивнул и сдвинул брови. Спустя секунду, позади меня возник портал и я тут же шагнул в него. Тронный зал растаял в свете.

В полумраке комнаты я мгновенно нашёл мерцающие фиалком глаза, а следом и родные черты лица. Истосковавшееся сердце рванулось из груди, как и слёзы, отпихнув путы стыда и предубеждений, брызнули из глаз.

– Вероника, – прошептал я и мы обнялись.

– Привет, Матус, – самой желанной мелодией прозвучал её голос возле уха.

– Как же сильно мне тебя не хватало!

– Я тоже очень скучала.

Я чуть укрепил объятья, вдыхая прекрасный запах девушки. На плечо упали несколько горячих капель. Кажется, и она плачет. Пусть же вся влага выйдет, пока лицо прекрасной Вероники скрыто в моих объятьях.

Девушка обнажена. Я с удивительным чувством ощущаю торсом её нежнейшую кожу. Из-за сильной душевной истомы, меня это даже не смущает, ведь мы наконец-то вместе. Не хочу ни выпускать, ни отпускать Веронику. Хочется слиться воедино.

– Прости за мой вид, – нашёлся я. – Не успел подготовится к появлению. Испачкал тебя.

– Это всё мелочи, Матус, – окрепла голосом девушка. Я расслабил руки, и она поднялась. Моя голова тут же повернулась в бок.

– После того, как я неделями висела на твоей шее, спала с тобой каждую ночь и даже порой мылась, стесняться наготы не буду, – лаская слух голосом, произнесла она.

Я повернулся, впитывая всем естеством неземной образ. Она покраснела и даже сумрак комнаты это не скроет. Но всё же моя затаённая мечта, упрятанная настолько глубоко за мощные стены морали, что я сам только узнал о ней, – сбылась. Бюст обнажённой Вероники, контуры рёбер и ключиц, уходящие к волнительным линиям живота и талии… это чарующее исполнение заветного желания. Стоило мне тогда, ещё в комнате у Агнии, увидеть всю одежду бывшую недавно на девушке, тогда и попало это зёрнышко в меня.

– Это единственный раз, – проговорил я, продолжая созерцать целостный образ красоты, восседающей на мне, – когда я позволяю себе такое в отношении тебя. Прошу простить за откровенный взгляд. Что он жадно ласкает живительную наготу.

– Быть может, мы ещё обсудим это, но сейчас нужно прерваться, – с нежной улыбкой, произнесла Вероника. – Весь Магический Совет уже перед главным входом дома. Во главе с Императором и в сопровождении его дочери. Любопытное у вас знакомство было, кстати…

Я отвернулся, когда понял, что девушка встаёт. От последних же слов вообще уставился в подушку, пылая щеками.

– Это… это как-то само собой произошло, – вымолвил я.

– Да? – с нотками иронии услышал я.

– Я… я просто…

– Прекрати Матус, – рассмеялась Вероника, – неужели ты думаешь, что я буду винить тебя за случившееся? Может быть, возможностью смутить ещё воспользуюсь, но в шутку. К Валентине у меня есть претензии, – изменился вдруг голос и меня пробрал мороз, – но не из-за её темпераментного общения. За каждый шрам на твоём теле, я бы мучила эту ведьму днями напролёт.

Вероника глубоко вдохнула и шумно выпустила воздух.

– Но придётся обойтись только внушением.

Не знаю, как часто Зал Приёмов в имении Исинн принимает столько высоких гостей, но сегодня именно такой день. Кухня встала на уши и со всех столов несутся запахи, звуки и служащие. Овеянных же властью особ разместили возле стола, стремительно наполняющегося яствами. Мы с Вероникой спустились последними. За неимением прочего, девушка нарядила меня в брюки и рубашку с плеча отца, да ещё и с фамильным гербом на груди. Довольно символично получилось.

Впрочем, после всего случившегося, меня трудно чем-то удивить. Психика вымотана, как дырявая тряпка, поэтому внимательные, острые, а когда и гневные взгляды членов Совета я игнорирую. В конце концов, я сыграл во всём этом не последнюю роль. И вроде бы неплохо сыграл.

Постарался поймать взгляд Валентины, но она сосредоточена на Веронике. А вот Агния бросилась навстречу, и я с радостью принял лёгкое тельце в объятья.

– Как я счастлива, что ты жив! – прошептала она с ярким румянцем и светом в глазах.

– Обещал же, – вымолвил в ответ, а у самого горло перехватило от чувств.

– Я испугалась, что когда тот страшный человек открыл тебе портал, то отправил куда-то в тюрьму. И совсем не понимаю, что происходит.

– Всё будет хорошо, Светлячок. На нашей стороне и правда, и сила. Пойдём, сядешь рядом.

Во главе Император. По правую руку Георг, следом Вероника, а потом мы с Агнией. Напротив, же только Валентина из наших.

– Итак! – разнёсся могучий голос Оргуса Второго. – Приступим к обсуждению и расследованию случившегося. Кто из вас, молодые люди, начнёт?

Вероника склонилась ко мне и шепчет:

– Не против, если я всё объясню?

– Конечно нет! – удивлённо отозвался я и благодарно принял её кивок.

– Господин Император, госпожа принцесса, – склонилась мой Председатель, вызывая во мне чувство служить, как рыцарь королеве. – Господа высокие члены Совета Магов. Отец. Хочу всех вас поприветствовать в нашем прекрасном доме. Надеюсь, вас всё устраивает. К сожалению, мы сегодня собрались не по праздному поводу, но, на мой взгляд, ожидаемо. Я давно подозревала, что нашему благополучию угрожает некая магическая сила. Мне удавалось улавливать даже отголоски могучих заклинаний, но увы, ошибочно предполагала, что это из-за границ Симфонии. Оказалось, что отголоски шли из Изнанки. Не будем лукавить, что поднять вопрос в совете о полноценном исследовании, а возможно и экспедиции было бы легко. Поэтому, я ничего не сообщала даже отцу.

Лица представителей Совета дружно поморщились.

– Поистине необыкновенным образом, ученик старшей школы Бастион, Драй Матус, оказался вовлечён в оккультную среду нашей страны. И оказался перед трудным выбором – спасти несчастных брата и сестру семьи Волох от проклятья и лишиться благодатного покоя обычного человека, либо же попрать честь и отказаться от помощи. Став в итоге свидетелем их смерти.

Вероника сделала паузу, но никто не осмелился издать даже звука. Где острые, где холодные взгляды совета скрестились на ней. Георг крутит в руках фарфоровую чашечку с кофе. Валентина полна обожания и всю себя посвящает восприятию. Император же заинтересован и весел. Пугливого ангелочка я прикрываю собой.

– Но разве может достойный житель нашей Империи, а тем более ученик Бастиона, отказать в помощи? Конечно нет. И вот, с тех пор и началась эта ситуация…

Вероника красиво, достойно и с эффектными паузами пересказала всё случившееся. Я бы точно так не смог, ведь она брала такие ракурсы, с каких даже мне ситуацию было не видно. И вот, когда мелодия её голоса утихла, Император, состроив недвусмысленную мину, повернулся к Совету.

– Ну? Всё вам понятно?

– Император! – поднялась та самая женщина. – Прошу Вас, не стоит относиться к ситуации столь легкомысленно. И не выставляйте, пожалуйста, орган имперской власти в плохом свете перед рядовыми жителями.

Оргус вперил взгляд в женщину и пока у той лицо не побелело, в зале царила тишина.

– Начнём с того, что тут нет лишних – все прямые участники, – очень едко начал он и у меня мороз пошёл по коже. – К тому же, юная дева Агния, чей чудный образ уже не раз устыдил меня за весь этот цирк, является потомком угаснувшего, увы, магического рода.

При слове цирк, женщину передёрнуло. Кажется, её зовут Елизавета.

– Эти юнцы наградили меня великой радостью. Горе и счастье моё, Валентина, тоже показала себя с неожиданной, но от того вдвойне приятной стороны, – опустил он взгляд на рыжеволосую дочь и взор тут же потеплел. – Золотце ты моё! Я счастлив, что среди нас есть такие герои. Особенно Матус. Вот уж кому нужно было держаться подальше от всего этого, но ведь влез, да ещё как! Гордись, сынок! Я, Император Оргус Второй, открыто заявляю, что восхищён твоими поступками. Будет нужна награда – скажи.

Я подскочил со стула так, что тот упал. Сгорая со стыда поднял и согнулся в поклоне.

– Служу Империи! – в стол отчеканил я. – Спасибо за столь высокую оценку, господин Император. Я этого не достоин.

– Ах-хах-хох! – расхохотался отец Валентины. – Садись, садись. Я ещё не закончил.

– Прошу простить, – тут же выпалил я и уселся, полыхая лицом до самых ушей.

– Так вот, уважаемые члены Совета, прекращайте играть с огнём, – мгновенно сменил тон Император и меня пробрала дрожь. – Что там они натворили? Ну поколдовали, ну пару правил нарушили в городе… Изнанка вообще не стоит внимания. Благодарю за службу и строгость, но всё, хватит нагнетать.

Скрытая угроза на членов Совета подействовала отрезвляющего. Они тут же начали кланяться и чеканить слова верности. Я облегчённо выдохнул и смог наконец обратить внимание на еду – организму то особо нет дела до господ. Как только Император коснулся пищи, его примеру последовал я, да и остальные предпочли разговорам одуряюще пахнущие яства.

Конец второго тома.

Читайте специальную главу далее или проходите по ссылке на мега-продолжение: https://author.today/reader/46823

Специальная глава(OVA)

– Сапа! Давай уже быстрей! – крикнул я высунувшемуся в окно второго этажа другу. Чёрная краска на коротких волосах почти сошла, так что его природный тёмно-русый возвращается.

– Пять минут ещё! – нервно бросил он с пылающим лицом, окинув нашу знатную компанию и скрылся.

Перед участком-садом семьи Волох истинно собралась знать. Рыжеволосая ведьма Валентина, сапфировая леди Вероника и милейшая Агния. В полном праве и с великой радостью, тут нахожусь и я. Ещё с нами Варг – поедем на его красавце. Сейчас друг отошёл поговорить по телефону.

Я только улыбнулся поведению Сапы. Что тут скажешь – сам такой. Хотя, если уж стараться быть честным – я уже не тот простой юноша из Тохи. Не могу сказать, что привык к высокому обществу, но произошедшее впечаталось в жизнь крепче, чем шрамы на груди и спине. Ну, а если копнуть совсем глубоко, найду то, о чём даже с мамой не готов говорить – хватаюсь за старого себя сильнее, чем дети держащиеся за родителей, когда их отнимают. Уже всё обдумано и оговорено, Вселенная не забудет и не скостит мне обещаний, быть на страже мира и покоя простых граждан Симфонии, но как же иногда больно за потерянный покой.

И, конечно, стоит такой крамоле добраться до мыслей, обрести форму, как следом идёт сила иного понимания – богатства созерцания. Справа стоит Вероника, подарившая прекрасный осенний образ, как бы уточнила Агния – готический. В чёрной и синей гамме, одетая в строгие брюки, атласную рубашку с великолепными оборками и контурной вышивкой, а сверху пальто. Слева – Агния, отдавшая в холодный ноябрьский день, предпочтение тёплым, как внешне, так и по свойствам, предметам гардероба. Прекрасные светлые локоны убраны под вязаную шапку цвета увядающей листвы. Она свободная и спадает назад подобно берету. Кутается ангелок в плотный, явно подбитый утеплителем свитер крупной вязки, доходящий до середины бёдер. Ножки же надёжно защищены тёплыми колготами и скрываются в бежевых ботинках с высоким берцем.

За Вероникой встала Валентина, привычно давшая длинным, медно-огненным кудрям, свободно лежать на плечах и пушиться вдоль спины. Малахит её глаз уже не раз успел опалить меня, как если бы то была нагая дриада в древнем лесу. Я не удержался и на краткий миг остановил взгляд на алых пухлых губах с уже изведанным вкусом. Принцесса одета стильно и богато, деловой стиль с уклоном в женственность. Всё же в случае со страстной красотой Валентины, одежда носит второстепенный характер.

И пусть о прошлом иногда стенает некая маленькая часть меня – это нормально. В настоящем же я стал несказанно богат великолепным обществом девушек и настоящей мужской дружбой.

– Извиняюсь, – подошёл с улыбкой Варг – истинный обитатель лесной глуши и внешне натуральный выживальщик. Только тёмная поросль на суровом лице опрятно острижена, вороные волосы отливают чистотой и здоровьем, доходя до могучих плеч.

Дружно посмеялись. Я чуть нервно, с удивлением обнаружив лёгкое чувство соперничества к другу.

Валентина глянула на Веронику, словно бы вопрошая что-то. С самой встречи, она вообще держит дочь дома Исинн за руку.

– Скажи близким, – произносит в итоге ведьма с долей высокомерия, – что сопровождаешь саму принцессу Симфонийскую.

– Это честь для меня, – тут же склонился Варг. – С Вашего позволения, не буду сообщать, а то родные потом растерзают от зависти.

– Позволяю, – со смехом откликнулась Валентина.

– Благодарю, – сдержанно улыбнулся Варг.

– И на этом отставим церемониальность, – вступила Вероника.

– Бе! – показала ей язык ведьма.

Дверь дома открылась и нам предстал Сапа. Друг постарался выглядеть на все сто, наведя порядок на голове, лице и в одежде. В тёмно-коричневой гамме, он оделся под вольную классику и вместо рюкзака с вещами – небольшой чемодан. Я тайно показал ему палец вверх.

Варговский внедорожный микроавтобус с готовностью вместил нашу компанию. Быстро переговорив одной мимикой, мы с Вероникой опять заняли передние места, а Валентина, немного выйдя из-под диктата ледяного председателя, дала волю характеру. Я только улыбнулся, зная сколь несносной она может быть.

Из горячих источников мы выбрали “Сьёдор Аврео” и немного поспорили, предупреждать ли персонал о приезде. Императорское дитя, понятное дело, ратовало за апломб и бронь, Вероника остужала пафосный пыл, а остальные, включая меня, предложили просто проверить загруженность на сайте. В конце концов так и поступили. Лишь бы у Валентина, – работника, что окружил нас теплом и заботой в прошлый раз, – не поплохело сердце от явления дочери Императора.

– Принцесса, прошу Вас пристегнуться, – вдруг остановил Варг, стоило автомобилю тронуться.

Я обернулся – Валентина со всем удивление вопрошает:

– Это ещё зачем?!

– Разве я могу подвергать Вашу жизнь опасности? Дорога – это как раз такое место.

– Ладно, раз уж просишь…– с улыбкой отозвалась ведьма и затянула на груди ремень.

– Спасибо! – склонил Варг голову. – Вы тоже давайте, чего смотрите?

Брат и сестра Волох обречённо потянулись за своими ремнями и мы дружно рассмеялись.

Наконец рычащий мотором зверь тронулся и быстро набрал положенную скорость.

– Лихо мы в тот раз по городу гоняли, а? – глянул я на друга.

– Согласен, – кивнул он.

– Это была необходимость, Матус, – напомнила Вероника о законе. – От наказания нас спасла только исключительность случившегося.

– Да уж, – поджал я губы и покачал головой, – если бы не Император…

– Он не всегда настолько добр, – отметила дочь рода Исинн.

– Как будто отец бывает добрым, – прокомментировала Валентина сзади.

– Я же тебя просила не обсуждать личность Императора в присутствии подданных, – ответила ей Вероника.

– Я помню!

– Вот и не выноси из дворца то, что должно оставаться в нём. Прошу прощения, друзья, – оглядела нас Вероника. – С трудностями воспитания сталкиваются все родители.

Валентина на пару минут насупилась, но врождённая стихийность и беспечность быстро размыли эти песочные стены. Смущённые таким поворотом, дети дома Волох постарались найти новую тему для разговора, а я улыбнулся себе под нос.

Вероника склонилась и шепчет:

– Не могу не спросить о характере твоей улыбки, Матус.

В том же тоне отвечаю:

– Настрадался общением с Валентиной.

– Считаешь уместным такое определение вашим взаимодействиям? – приподняла она росчерк брови я с замиранием сердца отметил, насколько совершенны черты лица у Вероники.

Впрочем, когда смысл слов полностью дошёл, меня взяло смущение и стыд.

– Только не подумай, что это я так маскируюсь.

– Да, мне пришлось много думать на этот счёт…

Я скорей повернулся, чтобы заглянуть в её фиалковые глубины глаз. На лице лёгкая улыбка.

– Надеюсь, что ты надо мной подшучиваешь.

– Возможно, – прошептали её нежно-розовые губы. – Главное, что у меня теперь есть повод.

– И это меня беспокоит.

– Сильно?

– Сейчас да.

– Я могу помочь? – приблизилась девушка так, что мысли живо повылетали во все стороны.

Сзади повисла тишина.

– Я сейчас со стыда сгорю, – бросил я быстрый взгляд в салон.

– Думаешь им слышно? – одарила Вероника бархатным взором.

– Полагаю, любопытно, о чём мы шепчемся.

– О горячих источниках, понятное дело, – сообщил мой председатель.

– Боюсь, что о слишком горячих.

– Любопытный у Вас ход мыслей, господин Заместитель, – фиалковый огонь полыхнул в прекрасных очах. – Боитесь обжечься?

Я сглотнул, стараясь запереть чувства и не смотреть на образы, что вдруг всплыли в памяти.

– Мытарствую, госпожа Председатель.

– Красноречие добавляет ходы, не правда ли? – улыбнулась она.

– Я бы сказал, что лишь оттягивает неизбежный конец, – потупил я взгляд.

– Прозвучало двусмысленно, – приподнялись её брови.

– Это лишь дань правилам игры, – отодвинул я разговор от края. – Суть же ясна и чиста.

– Ни разу не пожалела, что ты попал ко мне в заместители, – проговорила Вероника, делая акценты в правильных местах.

– Да и я, в общем-то, не жалею, что попросился в старосты. Даже больше, – сыграл мимикой я.

– Кажется, уже обещала как-нибудь разузнать о твоём “больше”, – опустила на меня Вероника свет фиалкового взора. – Имей это в виду, хорошо?

– Язык мой – враг мой. Но твой друг, – со смехом добавил я.

– Хорошо иметь такого союзника, – кивнула девушка.

Разговор вышел из крутого поворота и побежал спокойней, вольней. Пока Варг медитирует, уйдя в управление мчащимся по шоссе зверем, мы можем окунуться в безопасные воды простого общения, включающего представителей салона. Валентина быстро стала центром, задавая тон и темы, а периодами одаривая поводами для искреннего смеха.

До тех пор, пока вдруг обе действующие магушки не вздрогнули. Лица удлинились, сквозят растерянностью, но я чётко уловил перемены в настроении, и кое-что ещё, непередаваемое.

– Ты услышала? – спросила Вероника у Валентины.

– Мне было видение.

– Нужно проверить… Варг, останови машину!

Наш кормчий безмолвно вильнул вправо и предельно быстро выполнил просьбу. Все дружно воззрились на представительниц великих родов.

– Мы ощутили… нечто такое, похожее на возмущение, – попробовала объяснить Вероника. –И был ещё голос. Он звал меня.

Впечатлённые, мы переглянулись. Я для себя отметил, что Варг не удивлён, а значит в курсе принадлежности большинства пассажиров к магам.

– Могу сдать назад, если нужно, – сказал спокойно он.

– Н-нет, – открыла было закрытые глаза Вероника. – Пойдём?

Её взор обратился к рыжеволосой ведьме, но я, понятное дело, тоже собрался на выход.

– Эй-эй! Вы чего это? – обрёл дар речи Сапа. – Если там какая-то крутецкая штука, то я с вами.

Вероника только головой помотала и, развернувшись, открыла дверь.

– Мы не можем подвергать вас опасности.

– Не-не-не! – замахал друг руками и поспешил высвободится из пут ремня. – В прошлый раз и так все приключения вам достались. Сегодня я точно с вами.

На лице председателя возникло такое недоумение, коему имя “Вообще не понимаю”.

– Сапа, мы не знаем, что там такое. Это может быть смертельно опасным, – увещевает Вероника.

К этому моменту я тоже выбрался с передних сидений, а Сапа открыл и сдвинул среднюю большую дверь.

– Матус-то живой! – тут же возразил друг, показывая на меня рукой.

– Он с нами тоже не пойдёт, – легко отозвалась девушка.

Валентина пока что с улыбкой переводит взгляды с лица на лицо. В свою очередь, Агния и ремень отстёгивать не стала.

– Ещё чего! – уже я подключился и сделал волевое усилие вызова меча. – Я не безоружен.

– Да ладно тебе, Вероника – вступила императорская дочь, – пойдём всей компанией. Ничего плохого же не почувствовали.

– Ты всегда отличалась безрассудством, – покачала головой фиалкоокая дива.

– Думаешь? – наморщила лоб Валентина. – Не замечала такого.

– Если решили, то давайте возьмём минимальное снаряжение, воду и еду, – вышел Варг с машины и открыл багажник. – Мало ли чего…

Я огляделся. С запада на восток проходит трасса. С малой периодичностью по ней проносятся автомобили и грузовики. Кто фарами, кто сигналом, призывают ответить, всё ли у нас хорошо – я показываю палец вверх.

По обе стороны трассы – лес. С нашей он пореже. Неподалёку мост и небольшая река под ним. Места довольно дикие, а мне мозг успел нарисовать какое-нибудь поселение, вроде того, для послушников храма было.

– Леди, кто из вас поведёт? – обернулся я на магов.

– Ещё не решили, – отозвалась Вероника, взглянув на подругу.

– Давай ты, – тут же ответила Валентина, – с сенсорикой у меня так себе. Вот если спалить лес надо – зовите!

От её смеха мороз по коже. Варг успел собрать в рюкзак необходимое, приладил его за плечами и ждёт указаний. Вот уж человечище – четверокурсник, щедро одаренный природой как в силе, так и умениях, но при этом без разъедающей общение гордыни. Мне сложно описать в словах величину уважения к нему.

– Варг, я тогда замыкающим пойду? – спросил я. Он кивнул.

Мы вытянулись в змейку. Голова – это магушки и Варг, в середине Агния и Сапа, ну и прикрывать группу мне. Весело и увлекательно фантазировать, что мы отправляемся в опасное приключение. Сам чувствую и по глазам друзей вижу, что прониклись моментом. На всякий случай проявил меч.

Нам нужно вернуться на километра полтора назад и только потом войти в лес. Пока идём, вспомнил, как досталось оружие. После возвращения Вероники, я собирался вернуть артефакт. Пару раз забыл поднять тему, а привык ведь – он невидимый, пояс не тянет. Потом уже решительно позвонил, договорился встретиться, и Вероника огорошила – оставь, мол, себе.

Даже сейчас, осмысливая тот разговор, я понимаю, что пытался всучить артефакт не по совсем благовидному предлогу. В конце концов, кто из мужчин не мечтает об оружии? Просто в голове была связь, что если оставлю себе, то новый пугающий мир уже точно никуда не уйдёт и я окончательно переступлю черту. Понятно ведь, что не для красоты он мне.

Сознанием я уже давно решил защищать Империю от иномировых угроз, но вот глубинные рубежи психики долго перестраиваются, а на поведение влияют именно они. Так что, побрыкавшись, оставил меч себе. Вероника же тогда, словно понимая, рассказала о характере доставшегося артефакта. Он выбрал меня, согласился служить и просто так не откажется от обретённого хозяина. В таких вопросах не место безответственности. Так что, с тех пор я окончательно стал владельцем великого, по всем меркам, оружия, выведшего меня из мира простых смертных, в мир магов.

Небольшой мост к которому мы подошли служит также био-коридором для животных. Струнный путь, что в тестовом режиме начал внедряться в Империи, в этом плане намного гуманнее. Возводимая над землёй, путевая структура позволяет избегать таких бед для животного мира, как разрезающая их ареал обитания дорога. Но пока мы дойдём до массового внедрения такой структуры, нужно на имеющейся устраивать животным такие вот туннели. Либо над, либо под дорогами.

– Здесь налево, – произнесла Вероника. На её величественном лице видна озабоченность происходящим. – Очень странные ощущения – никогда таких не было.

– Согласна, – покивала рыжеволосая краса, – что-то с чем-то.

Агния было заикнулась, но тут же смолкла. Мы остановились и ожидающе смотрим на тут же смутившуюся девушку.

– Даже я улавливаю какие-то отголоски, – решилась она. – Очень лёгкие.

– Удивительно! – подытожил я и Сапа крякнул в поддержку.

– Всё это очень странно…– добавила дочь рода Исинн.

Мы двинулись дальше. Лес, редкий в начале, стал быстро густеть и Варг направил к руслу. Нам удалось пройти минут двадцать, когда я уже во второй раз утопил левый кроссовок в грязи. Местность становится болотистой, появился прелый запах, да и фон сменился – с весёлого лесного, на тревожно-болотный.

– Дальше нам не пройти, – поднял руки Варг и отряд остановился. – Придётся обходить. Я поведу.

Я только благодарный взгляд ему подарил, ибо в кроссовке теперь отборная гадость.

Варг спрашивает:

– Магистр, в каком направлении двигаться?

– Так, – показала Вероника, а Валентина только кивнула.

– Давайте попробуем…

С трудом, цепляясь за ветки и проваливаясь в скрытые травой ямы, начали продвигаться дальше. Приходится преодолевать буреломы, искать по нескольку раз лазы, но Варг, как волк чует, где тропа. Здесь, в диком лесу, он почти свой.

Через минут сорок, когда даже наш чудо-проводник устало вытер пот с лица, а мы готовы были на всё плюнуть, деревья вдруг раздались в стороны и перед изумлёнными глазами стала разворачиваться картина старинного капища. Давно пустившее к себе могучие деревья, оно, полное мохнатых камней, дышит даже мне уловимым духом. Это не те реставрации, на одной из которых приходилось бывать, здесь всё по-взрослому. Мы медленно приближаемся, поглощённые созерцанием, а на камнях, подобных мраморным надгробиям вертикального типа, становятся видны руны и геометрические фигуры. Все в разноцветных лишайниках, во мху, что перекинулся даже на деревья и создаёт в воздухе салатовый фон. Я пригнулся под одной из таких “лиан”.

Камни выстроены в круг, с четырьмя вынесенными лучами. Стоило мне шагнуть за линию, как вдруг мир за чертой поплыл. Раздались вскрики девушек. К прохудившемуся нутру, я увидел, что леса больше нет, а мы оказались на острове, кругом море. Раздаётся в стороны луг с травой по колено, тут же и капище.

Метнул взгляд на Веронику и скорей направился к девушке – вид испуганный и устрашённый.

– Что случилось? Где мы?

– Я не знаю, Матус…– побелевшими губами, прошептала она. – Это совсем не знакомая мне магия. Нечто могучее и очень высокого уровня плетения чар. Я бы назвала их божественными.

Шум волн внизу обрыва и крики чаек. Друзья стоят шокированные, озираются, Варг сильно хмурится. Ему, наверное, тяжелее всего – маленький остров посреди моря – ни деревьев, ни животных, ни укрытий. Он словно создан специально для капища, которое чуть посвежело, избавившись от части мха и выйдя из-под сени оставшихся в другом мире исполинов. Дует пронизывающий ветер, небо затянуто серой пеленой. Как выживальщику, Варгу тут даже зацепится не за что, а он должен, как самый опытный из нас.

– Прошу всех успокоится, – вступила Вероника. – Сейчас мы разберёмся, как работает портал и вернёмся.

– Мне нормально, – действительно бодро отозвалась Валентина. – Подумаешь, кинуло в другой мир. Если ты не сможешь мастерством, я расколю эти небеса, и мы снова будем в Симфонии.

Прозвучало нагло и дико, но ребята заметно успокоились. Как и я. Даже улыбнулся, приобняв Агнию. Ожидаемо, что она больше других подвержена страху.

– Ваще круть! – очнулся Сапа, до этого яростно озирающийся. – Вот это квест! Да я играть брошу ради такого!

– Хе-хе! – подпихнул я его. – Будешь зваться Сапа Безрассудная Голова. Погоди радоваться.

– Ой, я уже не парюсь, – отмахнулся он. – Валентина и Вероника – великие маги, а вот побродить тут, пока они колдуют, хочу. Пошли позырим, что там за скалой.

– Стой!!! – успела крикнуть Вероника, но сапа вышел за круг.

Остров вздрогнул. Море будто ринулось на нас со всех сторон. Волны, пена и брызги взметнулись ввысь. В животе стало тянуть, словно спускаемся в лифте. И вот, к обездвиживающему страху, на нас пошла вода. Море хлынуло гигантским молотом. Я закричал, накрывая собой Агнию.

Удара не произошло. Морщась и вжимая голову в плечи, я посмотрел вверх – вокруг нас купол, а остров всё глубже уходит под воду. Уже где-то совсем высоко осталось размытое пятно света, а сгустившийся мрак глубин стали разгонять дольмены капища. Они светятся кислотно-зелёным, в виде ореола.

– Ника?! – полыхая очами, крикнула Валентина.

– Нет! – был ответ от тоже засветившейся, но синим, Вероники.

– Я могу, ты знаешь!

– Погоди, – помотала головой первая магушка. – Посмотрим, куда нас ведут.

Я только взгляд перевожу, открыв рот. Остальные тоже уже перестали пытаться соображать и просто ждут сидя на земле. От пережитого ни у кого, кроме девушек нет сил стоять.

Движение остановилось. Купол раздался в стороны, обнажилось илистое дно, тут же начавшее твердеть. А потом из стены воды вышло гигантское чудище, едва вмещающееся в купол. Я даже скачок давления ощутил.

– Ургхакх! Ра-агх! – издало оно. – Я вас приветствую!

– Назовись, о бог! – вышла вперёд Вероника. Её волосы вьются и по ним бегают голубоватые искорки. От лица идёт такая властность и надменность, что мне хочется пасть на колени. Такой дивной красоты я ещё не видел.

– О-о! Я знаю тебя! – склонился вдруг монстр. Он походит на пузатого динозавра, вокруг головы которого осьминог, а сама голова от слона. – Ты из рода Исинн. Сивилла!

– Ты прав, я из этого рода, но зовут меня Вероника! – царственно ответила девушка. – Почему ты зовёшь меня Сивиллой?

– Интересно, интересно…– издало чудище и выпрямилось. – Ты – это она. И значит я не зря устроил всё это. Мы быстро решим проблему.

– Хорошо, что ты хочешь от нас?

– Тёмные Владыки передали мне, что в Изнанке видели ту, что способна разбить Оковы Мрака, – прогудел обитатель глубин. – Мой мир гибнет тысячи лет. Я могу только смотреть на это. Сил хватает лишь на малое. Освободи меня, о Сивилла, и я навеки буду твоим слугой! Клянусь Истиной!

Я не знаю о чём говорит владыка моря, но от названий меня натурально трясёт. Уверен, что речь идёт о вещах столь мощных, что нам остаётся только молится за жизни, ибо при таких масштабах, они могут угаснуть по случайности.

Повисла давящая тишина.

– Ника, давай я…

– Нет! – лязгнул северным ветром глас полыхающей синим Вероники. – Ты не назвался, бог.

– Воозава, повелитель Седьмого Мира, – склонил голову монстр.

– Я принимаю твою клятву, Воозава! – торжественно и грозно провозгласила девушка. – Стоит пасть оковам – ты мой слуга!

– Я согласен, о Сивилла, величайшая из рода Исинн! – словно сам воздух пробасил в уши.

–Теперь ты, Валентина, – вдруг поникла Вероника, повернувшись к нам. Я с болью в сердце увидел, как осунулось лицо. Бросился навстречу и успел принять обессилившую девушку на плечи.

Что-то говорю, а в груди всё сковало. Мы положили девушку на траву.

– Мне будет нужен Матус, сестра, – тихо сказала Валентина, с большим чувством взирающая на дочь рода Исинн.

Вероника кивнула и отпустила мою руку. С этой секунды меня стала полнить сила и решительность. Всё –теперь я на передовой. Распрямился, посмотрел сначала Валентине в лицо, удивительно спокойное, а потом и чудовищу заглянул в большие, мерцающие красным, буркала. Человеческое нутро сжалось в комочек, задрожало и постаралось зажаться в самый дальний уголок, подвывая, как трусливая собака. Перед владыкой осталась стоять моя воля и решимость Защитника. Перед такой силой даже Падший бы склонил колени и молил о пощаде, но удивительным, непостижимым образом мне удалось устоять. И лишь потом я услышал едва слышимый шёпот меча, вновь пришедшего на помощь.

– Пошли, Матус, – одарила меня лёгкой улыбкой ведьма. – Ты не забыл, что являешься моим единственным мужчиной на все времена? Кажется, сейчас ты вновь украдёшь у меня поцелуй, и я ничего не могу с этим сделать.

– Я готов, – с каменным лицом отозвался я, но тут же понял – так не пойдёт.

Валентина ждёт иного. Чтобы запустить её ядерный реактор, я должен показать чувства, раскрыть оробевшую под гнётом событий душу. Ирония Вселенной такова, что от меня снова зависит решение больших вопросов.

Улыбнулся. Так тепло и открыто, что глаза защипало от слёз.

– Позволь мне, о принцесса, коснуться губ твоих прекрасных. Вкусить их вкус неповторимый и утолить мучительную жажду. С тех самых пор, как прикоснулся к ним, терзаем ею. И либо утолю бездонное влечение, либо умру, иссохнув без любви.

Знакомым огнём страсти зажглись глаза ведьмы. Рыжие волосы начали виться на неслышимом ветру. Девушка шагнула навстречу, но я опередил и прильнул к алым устам, словно покрытыми кровью Истока, откуда зародился мир. Мы слились в поцелуе, сопровождаемые взглядами друзей и удивительных существа. И сама Вселенная на миг отвлеклась от дел и с умилением глянула на вспыхнувший свет.

Валентина вмиг наполнилась звенящей мощью. Невыразимой, всесильной, непостижимой. Отстранившись и замерев ровно настолько, сколько нужно, чтобы я ощутил её чувства, она пошла к владыке Седьмого Мира. На его лапах, под сиянием исходящим от девушки, я смог увидеть глубоко впившиеся обручи, сотканные из нитей мрака. Валентина коснулась рукой сначала одного, потом другого. Путы истаяли легко. Я во все глаза смотрю и жду, что же будет.

Содрогнулись кости мира. Со всех сторон донёсся хор, тянущий звук “а”. Меня пробрало до глубин души, я затрепетал листом на ветру. Море на доли мгновения вспыхнуло и утихло. Воцарилась тишина.

– Благодарю! – провозгласил владыка.

Зыбким стал мир. Видение моря ещё подержалось, а потом сгинуло. Мы вновь оказались в родном мире. Вокруг всё те же деревья и только капища нет. С удивлением озираемся, встречаясь взглядами и ошалело улыбаясь.

– Афигеть! – выдал Сапа. – Я в шоке просто, ребята!

Атмосфера сразу разрядилась.

– Все целы, здоровы? – спросила Вероника, озабоченно оглядывая нас.

Я спешно приблизился и заглянул в лицо.

– Лучше скажи, как ты? Нигде не болит? –бегло осмотрел тело. – Присядь.

– Одежда и так испачкалась, Матус, – дрогнув уголками губ, отозвалась она. – Я могу стоять. Всё хорошо.

– Точно?! – пуще прежнего заволновался я. Потом нырнул под её правую руку, взяв часть веса на себя.

– Правда, не нужно помогать, – вяло стала выпутываться она, но я не позволил.

– Я помогу дойти. Не спорь, пожалуйста.

Друзья двинулись, Валентина присоединилась помогать с другой стороны, и под водительством хмурого Варга мы направилсь обратно. Я подмигнул Агнии и показал головой, чтобы шла сзади. Она благодарно улыбнулась и юркнула за спину.

Где-то на половине пути Вероника потеряла сознание. Наши тут же взметнувшиеся волнения успокоила Валентина, сказав, что ничего страшного нет. Девушке просто нужен отдых и она скоро будет в порядке.

Я подхватил прекрасную диву на руки. Гордость не позволяла прерываться на отдых, пока не дошли до трассы. В этом помог меч, влив в руки силы и выносливость.

Варг попросил подождать и побежал за автомобилем.

– Ты помнишь день церемонии поступления? – обернулся ко мне Сапа. Рожа довольная, улыбка до ушей.

Я, усевшись на землю, но не дав испачкаться Веронике, ответил другу с улыбкой.

– Что-то уже расплывчато.

– Хах, а представь я бы тебе тогда задвинул тему, что ты будешь Веронику на руках носить?

– Даже не знаю, что подумал бы, – рассмеялся я.

Валентина и Агния тоже хихикнули.

– Каких-то полгода назад, – прищурил я взгляд, – нынешний образ жизни бы никогда в мне голову не пришёл. Хе-хе.

– Ну и, – кивнул друг, – к лучшему или худшему?

Вопрос попал в десятку.

– Ну, предложи мне сейчас вернуться – я бы отказался.

– Почему? – хитро сощурился Сапа.

– Не твоё дело, провокатор, – отозвался я, стараясь говорить тише, чтобы не тревожить Веронику. Девушка дышит ровно и безмятежно, предоставляя взгляду любоваться собой.

– Гы-гы!

Сзади раздался сигнал. Варг остановился и мы радостно поспешили в салон. Изначально собирались Веронику в общий отдел разместить – там больше места и будет удобней, но я заупрямился и попросил помочь усадить на переднем. Ребята не стали спорить.

Вскоре мы вновь оказались в дороге. Казалось бы, двумя часами ранее, двумя позже, но каково различие в обстановке. Совсем захмуревший Варг вновь за рулём, за спиной тихие разговоры, а меня тянет на размышления. Раз от раза всплывают вопросы, которые хочется задать Веронике. Я опустил взгляд и постарался поудобней уложить её на своей груди. Сейчас, когда она столь ранима, борюсь с желанием погладить, приобнять. Последнее себе позволил, а вот с первым не могу.

Минуло часов пять. Ноябрьский день спешно угас, а холодный заоконный воздух нагнетается внутрь уже подогретым печкой. Все спят. Я тоже пару раз проваливался, но сейчас вынырнул, почувствовал шевеление девушки.

– Хорошо так лежать, – раздался голос Вероники.

Я покосился проверить – в наушниках ли Варг? Да, в салоне же нас не услышат.

– Меня полнит радость, что могу это позволить.

– Спасибо.

Бархатистый голос Вероники очень вдохновляет.

– Как самочувствие?

– Хорошее. Я быстро восстанавливаюсь, но знаешь, – приподняла девушка голову и на меня лёг её аметистовый взор, истинно подсвеченный магическим огнём, – провисев столько на твоей шее, я к этому привыкла и восстановление проходит лучше, когда вот так, на груди.

Горло тут же сковало, а в груди стало совсем тесно. Слова не способны выразить всего, поэтому я впервые коснулся волос и головы прекрасной Вероники, привлекая к себе. Она охотно прилегла обратно. Счастье наполнило меня до самых краёв.

– Хочешь, расскажу, что знаю о произошедшем? – спросила она.

– Ага.

– Ты самый доверенный человек во всей Империи, Матус, – тепло сообщила девушка. – Поэтому я действительно могу без утайки рассказать о Воозаве. Это бог одной из параллелей. Мы не связаны между собой. Закрытый ныне портал – это была единственная тропинка, причём ни я, ни кто бы то ни было ещё, создать такую не сможет. Среди людей. Капище возникло по воле Воозавы, потому-то мне и не была знакома магия. Как специалиста, меня крайне бы увлекло её изучение. Когда всё наладится, займусь, пожалуй.

Вероника тихо рассмеялась, и я понял о чём она. Поддержал, покачав головой.

– А клятва будет в силе?

– Что не я, а Валентина сняла оковы? – уточнила девушка.

– Да, вдруг владыка решит, что условия не были соблюдены.

– Трудно облечь в слова, но когда ты бог, то сразу знаешь, как будет. Воозава, скорее всего, видел эти события лет пятьсот назад, но произойти они могли только сегодня, – с грустью произнесла Вероника.

– То есть, – с ужасом догадался я, – если бы вероятность событий сложилась так, что владыке никогда бы не удалось освободится и спасти свой мир, то он был бы вынужден смотреть на его гибель, знать, что ничего не исправить и всё равно жить?

– Такова доля богов, Матус, – разделяя мои чувства, ответила она.

Вероника нашла своей рукой мою и сжала. Душа едва не отбросила бренное тело от избытка чувств. Мы не просто близки, мы единое целое с Вероникой.

– Я так ему сочувствую… может тогда освободить Воозаву от службы?

– Это его огорчит, Матус. Боги полны высоких чувств и благодарность будет требовать выхода.

– Но мы люди, а он – величина. Разве под стать ему служить нам?

– Ты судишь по себе и это нормально, – мягко произнесла девушка. – Существам высшего порядка чужда гордыня. Они в состоянии любви. Любовь – это и есть служба. Искренняя и бескорыстная. Мы, люди, иногда воображаем эти силы равными себе по духу и его качествам. Пропитываем богов страстями. Но истина в другом.

– Даже как-то грустно за нас…– со стыдом вымолвил я.

– Почему? Это нормально и ожидаемо. Мы – люди, они – боги. Каждому своё. Есть и другие силы равные богам, но при этом полные ярости и жажды разрушения. Замечал их в Валентине?

– А ведь точно! – тут же вспомнилось мне.

– Всё хорошо, Матус. Просто иногда, Высшая Справедливость – это не частная, не бытовая. Порой человек идёт на предательство, жертвуя Империей, ради спасения одного близкого ему существа и в том нет вины. Каждый сосуд важен и нужен, сколь бы мал он не был.

– Боюсь, я ещё слишком слаб и юн для таких истин, Вероника. Они сверкают звёздами в вышине.

– Ты меня не слушаешь, дурачок, – ущипнула за живот девушка.

– Эй, почему? – изумился я.

– Будь собой! – подняла она голову. – Ты идёшь, я же вижу. Растёшь и крепнешь. Этого достаточно. Не спеши, иначе не заметишь настоящего.

– У меня слов нет от чувств, о мудрейшая из дев! – дрогнувшим голосом, произнёс я.

– Эх… дева… не целованная. А ведьма рыжая, умудрилась твой первый забрать.

Я захлопал глазами, а лицо тут же вспыхнуло.

– Ну, чего смотришь? – Вероника сверкнула ясными очами.

И тогда я решился. Открылся чувствам и коснулся губами её губ. Таких прекрасных, таких желанных и таких отзывчивых. В моих руках чудесная девушка, такая, что хочется в хрустальный купол заточить и спрятать глубоко и далеко. Но она живая, страстная, настоящая. Хочу сделать её счастливой.

Наш поцелуй всё длится. Волшебный и страстный. Мир укрыт периной мрака, фары машины немного раздвигают её пушистое тело. Мы мчимся сквозь ночь и словно бы ничего больше нет. Только лодочка варговского внедорожника и мы с Вероникой. Я никак не могу насытиться поцелуем и всё крепче прижимаю девушку к себе.

Кто-то осторожно постучал по плечу. Я вздрогнул. Это оказался Варг – одними глазами показал назад и только сейчас я услышал, что друзья завозились просыпаясь. Благодарно и смущённо кивнул Варгу. Как старший брат теперь мне.

А Вероника просто прилегла обратно, как большая кошка. Я словно наяву услышал мурчание, но внимание больше на полыхающих губах. Никогда не забуду этот поцелуй.

К полуночи мы приехали в Сьёдор Аврео, что переводится, как Ключи в Горах. Спокойно выгрузились на стоянке и дружной, уже полной энергии и веселья компанией, двинулись в комплекс. К моему облегчению, Варг уже отошёл, тем паче, что я попросил Веронику поддержать его. На душе кошки скребли от той мрачности, с которой он начинал вести машину после приключений.

У Сапы будто реактор запустился. Весёлый, шутит, глаза горят. Я радостно выдохнул, что смог всё это организовать и друг не чувствует себя преданным. Ведь понятно, что сестра со мной, я тоже отдалился. Тут хочешь не хочешь, а осадок появится. Так что даже долг был какой-то перед ним, но теперь груз с души ушёл.

– Боже! – воскликнул Валентин и присел на удачно оказавшийся рядом табурет. – Я… я…

– Вы только не переживайте, прошу, – со смехом подбежал я, перестав любоваться ночным двором, так прекрасно подсвеченным.

– Да как же не переживать, если императорская особа здесь! Простите меня, простите! Принцесса, я сейчас чуть успокоюсь и вмиг организую всё.

Вероника подпихнула рыжеволосую подругу и та, сменив надменность на простоту, говорит:

– Можно без лишнего шума, Валентин. Считайте, что я инкогнито здесь. Обращайтесь, как к рядовому посетителю.

– Но как я…

– Это приказ!

– Слушаюсь, госпожа! – тут же склонил голову пожилой служащий. – Для меня величайшая честь принимать Вас здесь. И вы, молодые господа, простите старого, я вас всех приветствую! Многоуважаемая Исинн Вероника…

Девушка не стала подавать руку, а шагнула и приобняла Валентина.

– Прекращайте! Я хочу семейных отношений, а не ритуальных, – произнесла она, доставая платок и утирая ему слёзы. – Вам нужно беспокоиться о здоровье и не волноваться так сильно.

Валентин едва не разрыдался, но героически совладал с собой и окружил самой тёплой и искренней заботой. Вскоре мы уже были в номерах и даже еду нам принесли туда же.

– Знаешь, я ведь тебе завидовал, – заявил Сапа немногим позже, позвав на разговор.

– Из-за девушек?

– Конечно.

– Понимаю. А сейчас? – глянул я на него.

– Сейчас нет. Сходить на морское дно весело, спору нет, – улыбнулся он. – Но быть рядом с такими, как Вероника и Валентина – это быть им вровень. Я бы не смог.

– А я бы без Агнии не смог. И без тебя, – обернулся я к нему и схватив за голову, притянул, чтобы стукнуться лбами. – Спасибо, Сапа!

– И тебе, Матус! – сдвинул он брови, и мы поглядели друг на друга. – Только не обижай сестру, ладно?

– Клянусь! – до боли надавил я.

– Верю!

Nota bene

Опубликовано Telegram-каналом «Цокольный этаж», на котором есть книги. Ищущий да обрящет!

Не забудьте наградить автора донатом. Копейка рубль бережет:

Бастион: Хрустальный плен