Единственное желание. Книга пятая бесплатное чтение

– Неужели совсем не жалеешь?

Орлех прищурился лукаво и сверкнул белозубой улыбкой.

– Вот, в самом деле? Скажи честно! – торговец проводил долгим взглядом двух симпатичных девиц, только что покинувших лавку Эливерта. – Никогда таких мыслей не бывает, а, Ворон? Эх, сейчас бы!..

– Нет, не бывает, – отрезал вифриец, продолжая невозмутимо перекладывать рулоны ткани в обозе. – Ты что алый корркор всего один привёз? Я же три просил.

– Ну, сколько было… – вернулся к делам Орлех. – В следующий раз довезу. Может, ещё какой цвет приволочь?

– Зелёный, пожалуй… – Эл вытащил свёрток материи. – И золотой, если будет. Митувинский корркор хорошо берут. Вот это тоже всё возьму! Давай неси, не стой!

Эливерт забрал часть покупок, вышел снова на крыльцо лавки, остановился, глядя пристально вдаль, на берег Киримы.

Там, по деревянному помосту пирса, носилась местная детвора. Играли в догонялки. Их радостные визгливые крики долетали даже сюда, на рынок. Среди светлых, выгоревших на солнце макушек сразу выделялась тёмная головка Граю. Девочка выскользнула из шумной ватаги приятелей, словно почувствовав на расстоянии взгляд вифрийца, и вприпрыжку побежала к лавке.

– Орлех! – с радостным криком девчушка запрыгнула на руки смуглого торговца.

– Здравствуй, Воробышек! – мило улыбнулся тот. – Соскучилась по мне? Я тебе тут гостинец привёз!

Из недр обоза тотчас были извлечены дешёвые бусы, похожие на низку сочных красных ягод.

– Ой, спасибо! – Граю сцапала подарок и ещё раз обняла благодарно Орлеха.

– Вот-вот, так ты мою дочь и подкупаешь! – хмыкнул Ворон. – А потом говоришь, что она в тебе души не чает…

– Неправда, я Орлеха люблю не за подарки, – возразила Граю и добавила рассудительно, по-взрослому: – Он просто добрый и красивый. Я его за это люблю.

– Слыхал? – засмеялся герсвальдец. – Бескорыстно у нас всё, и взаимно! Скажи ему, Граю! Скажи, что я лучше всех на свете! Самый добрый и красивый, так?

– Да, ты хороший, – Граю улыбнулась застенчиво, шагнула к Эливерту и добавила, прижавшись к его руке: – Почти как мой папка!

Ворон захохотал довольно – дескать, съел!

– Коне-е-е-чно! Куда мне за папкой твоим угнаться! – поддержал его смех Орлех.

– Я пойду, покажу Юрану! – Граю накинула бусы на шею, и теперь пыталась разглядеть, как они на ней смотрятся.

– Иди, красавица моя! Я тебя позову, как домой соберусь, – кивнул Эл.

Малышка стремительно умчалась обратно на пирс, только тёмные косички приплясывали в такт её прыжкам.

– Н-д-а-а-а, – Орлех покачал головой. – Посмотришь на вас, и вправду поверишь, что ты своё счастье нашёл.

– А я тебе что говорю!

Они присели на край повозки, рассеянно оглядывая снующий по рынку пёстрый сальварский люд.

– Да как-то иначе я себе счастье представлял, брат… – торговец покосился на бывшего атамана. – Живёшь с одной, спишь с другой, любишь третью. Сердце-то натрое не рвётся?

– Кто бы говорил! – скривился Эливерт. – Друг, у тебя ведь в каждом городе по бабе, а то и по несколько… А дети бесхозные растут, что сироты! И ты меня поучать вздумал?

– Почему это бесхозные? – оскорбился его приятель из Ялиола. – Мои пацаны накормлены, обуты, одеты. Ланта в близнецах души не чает, пылинки с них сдувает. И сама живёт не хуже какой-нибудь владетельной госпожи. Мне на неё золотишка не жалко. Мать сыновей моих – заслужила! Я её деньгами не обижаю, а больше ей от меня ничего и не надо.

– А ты её про то спрашивал? – хмыкнул Ворон. – Может, она ещё любви хочет?

– Ну, я же её и отлюбить не забываю… время от времени, – Орлех усмехнулся глумливо. – Красивая девка, что и говорить! Бешеная, но красивая. А ты думаешь, коли я женюсь на ней, так она меня дома запрёт? Нет, я подле юбки сидеть не стану. Всё равно колесить буду по всему свету. Для меня Митувин слишком тесен.

Орлех потянулся, словно крылья расправляя, и добавил уже серьёзно:

– Эл, она это сразу знала. Я ей сказок не рассказывал. Не врал. Родила незамужняя, молвы не побоялась, теперь растит… Я её содержу и на куски порву любого, кто их тронет. А за любовью великой, это не ко мне! Ланта знала, что выбирает…

– Вот и я тоже, – кивнул Ворон. – Знал. И выбрал. Хватит уже об этом!

– Да, ты не обижайся, брат! – Орлех хлопнул его по плечу. – Я ж не осуждаю. А что в душу лезу, так я просто понять хочу. Зачем оно тебе надо? Граю – лучший ребёнок из всех, что я видел. Я даже своих балбесов так не люблю. Но ведь не твоя она… Зачем тебе чужой ребёнок?

– Она – моя дочь! – глаза Эливерта сверкнули ледяной сталью. – Орлех, последний раз говорю – хватит об этом! Иначе я тебе сейчас в зубы дам, друг мой!

– Ладно, отстал, – Орлех спрыгнул и принялся поправлять товары в повозке. – И всё-таки не пойму я ваших странных отношений.

– Что в них странного? – пожал плечами Ворон, взялся помогать приятелю.

– Так ведь ты жену не любишь!

– Люблю.

– И поэтому в Берфель к Риланн таскаешься? – состроил гримасу темноволосый торговец.

– Ой, не учи меня морали! – Эливерт в сердцах бросил какой-то мешок и отошёл в сторону, усевшись на ступеньках крыльца. – Сам-то хоть одну юбку пропускаешь?

– Так я ведь не женат, – парировал тот.

– А я женат, – упрямо произнёс Ворон, – и люблю Вириян.

– Ага, я Фамиру тоже люблю, – издевательски хмыкнул Орлех.

– Фамира тут при чём? – Эливерт уставился в недоумении на приятеля. – Это совсем другое. Она – сестра тебе.

– Вот, то-то и оно! – разгорячённо добавил Орлех. – Разницы я не вижу. Ты на свою Вириян смотришь, как я на Фамиру. Будто вы – брат с сестрой, или старики столетние, которым уже не до утех любовных.

– Тебе кажется… – угрюмо оспорил Эл, глядя на берег, где играла с ребятнёй Граю.

– Уж мне, брат, можешь не рассказывать эти байки! – не принял возражений Орлех. – Я видел, как у тебя зенки горели, когда ты втрескался по-настоящему. Ты на ту красотку рыжую так смотрел, что можно было костёр разжечь огнём этим в глазах твоих. Да ты меня придушить готов был за одно только слово, за взгляд в её сторону, за мыслишку похотливую!

– Да уж, Орлех, – Эл покачал головой, – дурак ты, дурак! Это ведь игра всё была… Притворство. Я же тебе уже рассказывал, что мы за нос всех водили. Между нами тогда ещё даже не было ничего…

– «Тогда ещё»? – зелёные глаза торговца плутовски засверкали. – Так значит, потом всё-таки было?

– Орлех, отвяжись по-хорошему!

Эливерт поднялся, твёрдо намереваясь прекратить этот нелепый разговор.

– Эх, брат, брат! Как тебя угораздило? – тяжко вздохнул его приятель. – Такой цветочек огненный просрал! Сам не ам, и другому не дам, так? Хоть бы мне тогда не мешал! Да, вокруг пальца вы нас, конечно, всех обвели. Моя Фамира до сих пор этого обмана простить не может… Больно ты ей в душу запал, Ворон! Она ведь думала – серьёзно у вас с Дэини! Никто в этом тогда не усомнился…

Орлех ждал, что Ворон ответит хоть что-нибудь, но тот упрямо молчал.

– Ты её хоть видел потом? Как она поживает, не знаешь?

– Хорошо поживает, – грустно улыбнулся Эливерт. – Замуж вышла. За милорда одного. Любовь у них…

– А… – глубокомысленно изрёк Орлех. – Ну, тогда ясно всё!

– Что тебе ясно? – Эливерт рассвирепел неожиданно. – Ты сегодня точно схлопочешь по морде… Давай о делах уже! Ты помнишь, что я жокрет светло-зелёный просил? Обязательно привези – это у Вириян одна купчиха платье заказала, надо к концу месяца уже готовое отдать!

– Да привезу, не извольте беспокоиться! Эл, слушай, тут у меня штука одна есть… Глянь, а! Вроде ценная. Мне один барыга в Ялиоле сосватал…

Эливерт уставился на приятеля исподлобья, и тот умолк на полуслове под этим взглядом.

– Орлех, ты же знаешь, я больше не в деле! Краденные свои цацки загоняй кому хочешь! А при мне даже не говори про эти твои промыслы, иначе у нас с тобой вся торговля враз закончится.

– Да, ты что! Я ж так… Ну, зацени просто! Своим глазом намётанным глянь! – Орлех вытянул из кошеля красивое серебряное ожерелье с блестящими каменьями. – Я двадцать фларенов отдал. А он мне сказал, можно и за сотню сбыть. Вроде чистые рубины из Арсима.

– Ну, если только слепому… – насмешливо бросил Ворон. – Брат, тебе лет сколько? Ты что из себя мальчика делать позволяешь? Это же пустышка!

– Да брось! – Орлех растерянно смотрел на своё «сокровище».

– Да брось! – передразнил его Эливерт. – Даже не плохие камни, а вообще – туфта.

– Вот гад! – Орлех даже покраснел от злости. – Вернусь – башку оторву!

Незадачливый торговец протянул ожерелье бывшему атаману Лэрианора.

– На! Граю подаришь…

– Ага, придумал тоже! – Эл камушки брать не спешил, посмотрел на девочку, что по-прежнему бегала по пирсу. – Чтобы кто-нибудь ей голову снял вместе с этой безделицей. Не каждый сразу поймёт, что ей цена – ломаный фларен.

– Тогда Вириян подари!

– Слушай, я могу себе позволить жене купить настоящие драгоценности, а не такое… – покривился Эливерт. – Продай какому-нибудь олуху! Первый раз, что ли?

– И то верно, – взбодрился приунывший северянин. – Или задарю своей новой подружке. Я тут нынче в трактире за углом такую деваху приметил…

– Хорошая мысль!

Эливерт поднял с крыльца несколько небольших рулонов ткани, которые он ещё не успел унести в лавку, прихватил и широкий острый нож – этим жутким орудием было удобно отрезать нужную длину материи. Уже на пороге он вдруг резко обернулся, зацепив краем глаза что-то…

Пугающее, странное, незнакомое! Там у самого берега, у кромки воды… Он ещё не успел понять, что это – но на сердце уже похолодело от страшного предчувствия беды и опасности.

В солнечных лучах взвился к небу высокий фонтан серебристых брызг. И в этой водяной струе взметнулось из тёмных вод Киримы жуткое нечто. Эливерту показалось, что тварь походила на огромного рака. Панцирное длинное тело, множество шевелящихся лапок и клешней, и выпученные глазищи, болтавшиеся на длинных тонких отростках. Мерзость раззявила громадную пасть с грозным рыком. Детвора, замершая на бревенчатом помосте от ужаса, очнулась и с дикими криками бросилась врассыпную.

Эл отшвырнул прочь свою ношу, лишь нож остался в руке. Ворон стиснул его рукоять и кинулся к берегу быстрее ветра. Неприлично выругавшись, следом за ним ринулся Орлех.

Тёмные воды озера лениво плескались у края помоста. Из глубины на поверхность игриво выскакивали пузырьки, сверкающие, как драгоценные жемчужины. Белобрысый пухлый мальчишка с любопытством вглядывался в эту замысловатую пляску.

– Юран, ты чего там? – Граю встала рядом, тоже посмотрела на закипавшую всё сильнее поверхность воды.

Девочка вдруг попятилась, потянув его за рукав.

– Пойдём лучше отсюда…

Но уйти они не успели.

Столб воды взметнулся вверх, окатив их с головы до ног. И вместе с прохладными брызгами над тёмной поверхностью выросло исполинское чудовище – мерзкое, полупрозрачное, бледно-серое. Оно опёрлось о край брёвен закованным в костяные латы брюшком, зашевелило множеством тонких крючковатых лапок. Щелкающие клешни потянулись к замершей от испуга мелкоте. Тварь распахнула пасть, приоткрыв иглистые тонкие зубы, заурчала утробно. Пронзительный визг раскатился по берегу, и детишек с пирса словно сдуло порывом ветра.

Граю всегда отличалась проворством и резвостью. Она летела впереди всей ватаги. Уже соскочив с бревенчатого настила на песок, девочка оглянулась, стремясь отыскать взглядом среди разбегавшейся детворы своего лучшего друга. Девчушка глазам не поверила – увалень Юран умудрился растянуться на мокром пирсе и теперь поднимался неуклюже. Похоже, он ушиб ногу.

Не раздумывая, Граю вытащила острый маленький нож из-за голенища своих высоких башмачков и побежала обратно на пирс. Кинжал в её ручке был совсем крошечным, детским. Ведь его надо было припрятать незаметно, и так, чтобы не мешал, когда она бегает.

Кто-то мог удивиться и спросить, если бы заметил – зачем маленькой девочке таскать с собой нож? Такой вопрос мог задать любой, кто не знал, что ещё пару лет назад её отец был атаманом лэрианорской вольницы. У Эливерта были свои представления о том, что должна знать и уметь его девочка.

Юран, увидав, что Граю вернулась за ним, отчаянно поскакал к ней навстречу на одной ноге. По бледному веснушчатому лицу мальчишки градом катились слёзы. А за спиной его поднималось, как казалось, до самых небес, жуткое ненасытное чудовище.

Девочка подлетела к своему дружку, подхватила под руку, стремясь оттащить подальше, сама испуганно оглядываясь через плечо. Они сделали лишь несколько шагов, когда Юран закричал истошно. И неведомая сила вырвала его из рук Воробышка.

Девчушка в ужасе увидела, что одна из хватких конечностей нечисти вцепилась в ногу мальчика и поволокла его обратно к воде. Граю бросилась туда же. Ей было так страшно, что она до крови закусила губу. Но мысль о том, чтобы сбежать даже не пришла ей в голову.

Она с размаха воткнула своё крохотное оружие в жадную лапу чудовища. Выдернула с трудом, полоснула ещё, и ещё. Озлобленный рёв снова огласил ближайшие кварталы Сальвара. Тварь разжала свои крючья. Отдёрнула раненую клешню. Граю подхватила Юрана, у которого от ужаса ноги подкашивались и не шли.

Тёмная тень накрыла их обоих. Граю подняла глаза. Гигантская тварюга, целиком выбравшись на бревна пирса, вскинула все свои хваталы и клешни разом, готовая нанести смертельный удар.

Эливерту казалось, что он не бежит, а летит, не касаясь земли. И всё равно слишком медленно, слишком медленно! Проклятые старые раны! Проклятое колено! Не успеть! Не успеть! Мать Мира, не допусти! Не позволь!

Орлех обогнул его уже на пирсе. Бревна закачались, когда тварь выбралась из воды. И Ворон пошатнулся, чуть сбился с безумного темпа. Темноволосый ялиолец выскочил вперёд Эливерта, за одну секунду оказавшись под самым носом чудища. Он закрыл собой детишек, выхватил клинок, отважно бросаясь на неведомую тварь.

Эливерт подскочил следом, не церемонясь, схватил за шиворот и Юрана, и дочку, и потащил обоих к берегу. Позади грозно взрыкнула водяная нечисть, но оглядываться на поединок Орлеха и твари сейчас не было времени. У самого края помоста Эл разжал пальцы, отпуская детей, рявкнул грозно:

– На берег! Живо!

Сам кинулся на выручку другу.

– Папка!

Эл обернулся на долетевший в спину отчаянный крик Граю.

– Уводи пацана! – велел он.

Она послушалась. Нельзя же, в самом деле, бросить Юрана! Отец у неё – герой, а вот про закадычного приятеля так не скажешь. Граю подхватила белобрысого толстячка под руку, и они спешно поковыляли к берегу.

Эливерт подоспел как нельзя кстати. Орлех отбивался довольно успешно, но у проклятой твари оказалось слишком много лап и… И чего-то там ещё. Одной из своих конечностей она подсекла торговца, тот упал на спину. И сверху на его голову тотчас устремилась тяжёлая увесистая клешня. Ворон рубанул наотмашь, отсекая с одного удара хитиновую «дубину».

Гадина попыталась атаковать зубастыми челюстями и снова получила жёсткий удар. Эл, изловчившись, отхватил раскачивающийся на тонком жгуте глаз твари. Монстр взвыл протяжно, махнул уцелевшей клешней, сметая разом в сторону и Эливерта, и его друга-торговца.

А потом, прежде чем они успели вскочить на ноги, жуткая тварь нырнула обратно в глубину Киримы. Лишь круги разошлись по встревоженной серебряной глади озера.

Эливерт и Орлех переглянулись – не верилось, что они так легко отделались.

– Ни хрена себе! Это и есть твоя тихая семейная жизнь? – Орлех стёр пот со лба и сунул клинок в ножны. – Не-е-е, брат, тогда я лучше буду смертельно рисковать, промышляя воровством и торгуя краденным!

Дай мне проститься с тем,

Что не вернёшь,

С тем, что нельзя себе оставить.

Воткнув в тускнеющую память,

Последнего мгновенья нож.

Дельфин (Андрей Лысиков)

– Это ж только гляньте, кого принесло! Блудный Ворон собственной персоной в гнёздышко родное вертался!

Фрейя стояла на тропе, подбоченившись, так что объехать её не представлялось возможным, хоть она и была на редкость худосочной. Она дождалась, пока Эливерт неторопливо спрыгнул с лошади, с интересом разглядывая оставшуюся в седле девочку.

– Да ещё и не один, а с птенцом! – хмыкнула предводительница лэрианорской вольницы. – Здорово, красотка! Хоть погляжу, наконец, кто у меня атамана увёл…

– Здравствуй, Фрейя! Храни тебя Мать Мира!

Разбойница обняла вифрийца за плечи, похлопала по спине так по-приятельски, небрежно и совершенно по-мужски. Женственность и нежность явно были не самыми сильными её чертами. В росте она не уступала Ворону, а прямой, угловатой, плоской фигурой походила скорее на юношу. Жидкие русые волосы местами тронула седина. Тёмные глаза и смуглое узкое лицо безошибочно указывали на примесь северной крови. Длинный прямой нос женщину тоже не красил. Как и сильно запущенные зубы. Далеко не красавица, но всё-таки в ней было что-то неизменно располагающее к себе людей. Какая-то удивительная внутренняя сила и простота…

– Добро пожаловать домой, брат! – сказала она, и снова бросила взгляд на девочку: – И тебе, птенец! Тебя как звать?

– Граю, – ответила малышка. – Удачи Вашему дому, эрра Фрейя!

– Ишь ты, уже научил! – захохотала женщина. – Хорошо, что ты приехала к нам, Граю! Надеюсь, задержишься в Вольном лесу? Будет с кем моей Бретте играть… А то детишек у нас тут негусто. Она хоть и постарше тебя, но, чай, поладите! Дочь атамана и дочь атаманши.

Они неспешно шли рядом по лесной тропе. Эл вёл лошадь в поводу. Граю с высоты седла с любопытством оглядывала окрестности.

– Про беду твою мне уже доложили, брат, – не глядя на него, негромко заговорила Фрейя. – Печальные вести завсегда живо долетают. Держись, атаман! Жалеть не стану. В жопу все эти соболезнования! Знаешь, девять лет уже прошло, как Янса моего нет… А по сей день перед глазами та проклятая виселица стоит, на которой его вздёрнули. Ни хрена время не лечит… И не верь тем, кто так скажет! Кто это мелет, тот сам никого не хоронил. Коли я б тогда Бретту под сердцем не носила, руки бы наложила на себя!

Она обернулась на маленькую наездницу.

– А так вот видишь – живу… И ты жить будешь. Ради них всё! Хоть волком вой, а живи! Кроме нас-то, кому они нужны, горемычные…

Эл ничего не ответил, только кивнул согласно.

– Красивая у тебя дочка, ладная! Вырастет – отбоя от женихов не будет, – улыбнулась щербатым ртом Фрейя.

– Да уже хватает, хоть мала ещё, – усмехнулся Эливерт, и впервые в лице его промелькнуло что-то живое, привычное. – Вернее, так было…

– Ничего, тут ей тоже хорошо будет, привольно. Ты насовсем в Лэрианор али как? А то, может, обратно вернёшься? – осклабилась Фрейя. – Я даже подвинусь ради такого дела. Тебе, атаман, место уступить не западло…

– Нет, дорогая, благодарствую! Давай уж как-нибудь сама, – хмыкнул Эливерт. – Я своё отверховодил.

– Зря, брат! Ребятки тебя всегда только добрым словом поминают…

– Ну, повидать всех я тоже рад буду, а обратно в вольницу – нет. Уж не серчай!

– Как знаешь, Ворон! – пожала плечами атаманша Лэрианора. – Одно скажу – верно ты сделал, что сюда приехал. Родная земля она завсегда сердце лечит.

– Родная земля? – невесело ухмыльнулся Эливерт. – Фрейя – мы же с тобой из Вифрии…

– Ну, так-то да… – разбойница снова улыбнулась широко, не смущаясь, что зубов у неё осталась ровно половина. – Но ведь прикипели уже к Лэрианору, али не так? Ну, скажи, разве ты Вольный лес за дом не считаешь?

– Лэрианор я люблю, – кивнул Ворон. – Этот лес мне всегда другом был. Вот, дочь всё хотел сюда привезти. А вышло только теперь…

– Атаман, а может тебе в Вифрию податься? – неожиданно выдала Фрейя.

– Зачем это? – нахмурился Эл.

– Да затем! Говорю же, родная земля… Отдашь ей горе своё, жить легче будет. Неужто на родину вернуться никогда не тянет?

Эливерт плечами пожал.

– Да раньше опасно было… Вздёрнули бы враз. Теперь, вроде, и можно – я же нынче честный эрр Элиол, и бумаги нужные имею. Да и связи у меня там есть… С самим королём Кристайлом лично знаком, сечёшь? Мне просто это даже в голову не приходило, пока в Сальваре жил, пока…

– Сколько ты уже на родине не был, Ворон? Лет десять?

Эл поднял глаза к небу, подсчитывая.

– Куда там! За дюжину перевалило…

– Вот, самое время! – хмыкнула Фрейя. – Слушай мудрую тётку – ехай домой, тем и сердце своё успокоишь! Но сперва тут погости, конечно…

– Не могу я в Вифрию ехать, – вздохнул Ворон. – Дела у меня есть неотложные.

Фрейя обернулась на Граю и заговорила чуть тише:

– Дела твои мы и без тебя уладим. Ты не думай, такое им с рук не спустят! Я своим ребяткам уже наставления раздала. Ялиол нынче весь на ушах стоит. Ферлаад велел этих выродков хоть из-под земли достать! Ты не боись, никуда они не денутся – сыщем!

– Сам найду, – холодно откликнулся вифриец. – Это касается только меня.

– Нет, Ворон, не только! – покачала головой Фрейя. – Тут всю вольницу зацепили. Есть законы, которые никто нарушать не смеет. А эти гниды против них пошли. Оттого, что нынче ты не при делах, ты братом нам быть не перестал. И если какая-то падла думает, что может на брата моего руку поднять, и ей это сойдёт, то эта падла скоро сильно о том пожалеет! А тут ведь даже не на тебя… На бабу беспомощную, на ребятёнка малолетнего! Как этих сволочей проклятых земля носит? Нет, брат Ворон, эдакие гниды честь вольницы пятнают. Не хрен таким поганцам небо коптить! Им одно теперь светит – смерть позорная…

– Фрейя, это моё дело, – снова повторил Эливерт бесцветным голосом.

– А ты не выпендривайся, не отказывайся от помощи-то! – скривилась атаманша. – Не думай – тебя в долги загнать никто не хочет! Просто нельзя это так оставить… Ты их найдёшь, не сомневаюсь даже! Да сколько времени у тебя уйдёт на поиски? В одного выискивать тяжко. Да и разумеешь ведь сам – эти изверги к тебе неслучайно пришли. Они знали, куда и зачем идут. И то, что ты их искать будешь, понимали наверняка. Они не станут сидеть и дожидаться, когда ты придёшь за ними. Они ныне уже далече, и следы заметать станут умело. Потому не обойтись без старых-то приятелей. Так что – не артачься! Тебе что надобно – порисоваться или этим ублюдкам отомстить?

– Мне нужен тот, кто их нанял, – хладнокровно пояснил Эливерт. – А вольница их порешит, как только найдёт.

– А ты думаешь – если сам их изловишь, они тебе всё расскажут? – недоверчиво усмехнулась Фрейя.

– Расскажут, – кивнул Ворон и посмотрел на разбойницу так, что та поперхнулась.

– Ну, может ты и прав, брат! – кивнула атаманша. – А у тебя мыслишки-то есть? Кто это мог сделать?

– Если бы я знал, я бы уже там был, а не в Лэрианоре, – ответил Эливерт и добавил, помолчав: – Гости-то здесь ещё? Из Кирлиэса…

– Рыжая с Северянином? – Фрейя оживилась сразу. – А где же им быть? У Наира обретаются. Проводить тебя до них?

– Фрейя, я ещё не забыл, где мой лучший друг поживает, – усмехнулся Эл.

– Верно, – кивнула разбойница с виноватой улыбкой. – Ну, тогда я так ещё с вами малость пройдусь, если не мешаю… Мне с тобой поговорить отрадно! Давай хоть молодость весёлую вспомним, что ли! Хватит о печалях!

– Дэини, куда ты? – удивился Кайл.

– Я сейчас, – откликнулась она уже на пороге.

Настя вышла на крыльцо, сама не понимая зачем. Как-то вдруг потянуло на улицу. Остановилась, по сторонам глянула. Странное ощущение всё не проходило, и она села на верхнюю ступеньку. Рыжая в душе над собой посмеивалась, но всё-таки стоило разобраться с этой странной тревогой в сердце.

На тропинке неподалёку всхрапнула лошадь, послышались чьи-то взволнованные голоса. И из-за кустов орешника показался всадник, в окружении нескольких местных. Маленький такой всадник.

Настя поднялась удивлённо, перевела взгляд на того, кто вёл коня под уздцы… И сердце чуть из груди не выпрыгнуло.

Первый порыв был кинуться вперёд. Но она на расстоянии уловила нечто такое, отчего ноги налились чугуном, и даже голова поплыла. Рыжая сумела сделать лишь несколько шагов, спустившись с крыльца на тропинку, устланную мхом и хвоей.

В это время Ворон уже подошёл к дому Наира. И не он один… Кажется, бывшего атамана сопровождала целая толпа старых приятелей. Да только сейчас Настя никого из них не замечала.

Она заглянула в серые прозрачные глаза, качнулась ему навстречу, обхватывая так крепко, как только сил хватило. Шепнула чуть слышно:

– Я уже знаю…

В ответ из груди его вырвался судорожный вздох, и на пару мгновений, долгих как жизнь, они застыли вот так, безмолвно обнимая друг друга.

И Эл подумал в этот миг, как хорошо, что говорить ничего не надо. Каждый раз ему приходилось заставлять себя произнести эти два коротких слова: «Вириян мертва» или «Вириян убили». Ему казалось, что каждый раз, когда он говорит это вслух, она как будто заново умирает.

И когда кто-то, желая утешить его по доброте душевной, начинал бормотать о том, что горе надо пережить, что время пройдёт, что станет легче, что всё проходит, что надо быть сильным, он с трудом сдерживал себя от неблагодарного порыва – врезать утешителю по лицу. Светлые Небеса, как же здорово, что есть те, с кем и говорить не надо, кто поймёт без слов, кто поймёт без объяснений, и сам не станет говорить всю эту чушь! Как славно, что они есть… ОНА! Что она есть…

– Пойдём в дом! – Настя, наконец, отстранилась, улыбнулась сквозь искрящиеся в глазах слёзы.

Эливерт стащил с седла Граю. Настя тотчас подхватила малышку на руки, и та прижалась к её плечу.

– Здравствуй, моя славная! Ты, кажется, ещё подросла?

– Нет, неправда, – девочка покачала головой. – Дэини, а у нас теперь дома нет! Сгорел. И мама…

– Знаю, моя славная, знаю! – Настя поцеловала её в лоб. – Бедный мой Воробышек!

На пороге появился Кайл.

– Ого! Эливерт… Здравствуй! Граю, привет!

Граю тотчас перекочевала с одних рук на другие. И они, наконец, вошли в дом.

– Воробышек, ты кушать хочешь? – Настя улыбнулась ласково.

Она старалась вести себя непринуждённо, но это с трудом получалось. Руки дрожали от волнения. И тишина в доме, стоило Рыжей умолкнуть, становилась такой невыносимо тяжёлой, что могла раздавить, как гранитная глыба.

– Не, я не хочу…

– Ну, от пирожка с земляникой ведь не откажешься?

Девочка хитро улыбнулась.

– Пирожок буду.

Она подсела ближе к Эливерту, усиленно жуя ароматную выпечку. Покосившись на отца, протянула ему надкушенную сдобу. Ворон подмигнул малышке и сделал вид, что собирается заглотить весь пирог целиком, причём вместе с рукой дочери. Та хихикнула, принимая игру, отдёрнула ручку, потом снова протянула.

– Ешь сама давай!

Ворон погладил её по волосам, и дочка, припав к нему, продолжила деловито поедать стряпню, пачкая ручки в ягодном соке.

Настя сидела напротив, смотрела на это и думала, что может быть всё ещё поправимо.

Нет, Вириян не вернёшь, разумеется. Один пепел от сальварской швеи остался… Маги нынче далеко, да и игры с воскрешением – это забава опасная. То, что один раз удалось, вряд ли повторить возможно. Иначе люди без конца бы стремились вернуть тех, кого увела Вечная Дева.

Просто Рыжая боялась, что бедная девочка после пережитого замкнётся в себе. Травмы души в таком возрасте… Как знать, чем оно аукнется потом. Иногда дети даже разговаривать перестают.

Сейчас Настя видела и понимала одну крайне важную вещь, и от этого на сердце становилось легче и спокойнее. Да, наверное, маленькая Граю никогда не сможет позабыть тот страшный день… Но до тех пор, пока рядом с ней будет вот этот мужчина с ледяным взглядом и лицом, изрезанным шрамами, за эту девочку переживать не стоит. Пока они вот так будут дурачиться, отбирая друг у друга пирожок, пока он будет целовать её в тёмную макушку, гладить по разлохмаченным косичкам, которые сам кое-как заплетал поутру, всё зло этого мира будет бессильно перед этой парочкой.

И сейчас, глядя на них, Насте вдруг нестерпимо, до слёз, захотелось, чтобы у них с Кайлом тоже был ребёнок.

– А Наир где? – отвлёк Рыжую от размышлений вифриец.

– С Атареем куда-то пошёл, – вместо неё ответил Кайл. – Теперь ему уже про тебя сказали, скоро примчится.

В доме снова стало тихо на какое-то время.

– Граю, а может, мы Наира поищем с тобой? – неожиданно предложил Северянин. – Пойдём, погуляем? Я тут тебе всё покажу. Наира найдём, он нас в одно местечко сводит, там его подружка живёт – ланка…

– Ланка это кто? – подозрительно покосилась на отца Граю.

– Это такая маленькая девочка. Только не человечек, а олень, – ухмыльнулся Эл. – Хочешь оленёнка поглядеть?

Граю поспешно закивала, и даже потухшие глазки загорелись радостно.

– Ну, иди тогда! А мы тут поговорим немного. Граю, только от милорда Кайла ни шагу!

Она согласно закивала, спрыгнула с лавки, но прежде чем взять Северянина за протянутую руку, ещё раз обняла Эливерта.

Настя поставила на широкий пень, исполнявший в этом доме роль стола, два кубка и бутыль вина.

– Нет, не надо, – Эливерт отодвинул посуду в сторону.

Настя вопросительно приподняла бровь.

– Уверен?

– Граю не любит, когда я пью. Я тогда её непутёвого папашу Сильтина напоминаю…

– Я думала, она про него и не вспоминает… – Настя убрала вино и снова присела рядом с вифрийцем.

– Она и не вспоминает, – кивнул Эл. – Потому что я не пью.

Настя облокотилась на спинку скамьи, смотрела на него долго, пристально. А Эл так же долго смотрел на неё. Потом спрятал лицо в ладони, потёр глаза устало, взъерошил волосы. И, снова посмотрев ей в лицо, сказал с глубоким вздохом:

– Легче бы второй раз в Лидонское ущелье сигануть…

Настя протянула руку и сжала его ладонь.

– Фрейя только вчера узнала и нам сразу рассказала. Я хотела ехать в Сальвар, а Кайл и Наир решили, что ты теперь всё равно уже не там. Я надеялась, что ты приедешь сюда…

– Я тебя искал. В Кирлиэсе. Эрра Гасул сказала, что вы в Лэрианор уехали. Дэини, ты мне поможешь?

Зелёные глаза Рыжей распахнулись широко.

– Конечно! Что за вопрос?

– Граю… Мне надо её на время где-то укрыть. На вас с Кайлом я могу положиться. Заберёте её пока?

– Ой, да это мне только в радость! – поспешно кивнула Настя. – Она же просто чудо чудесное.

– Она теперь по ночам спит плохо… – нехотя пояснил Ворон. – На рассвете вскакивает, с криками, её успокаивать надо. Потом снова засыпает. Она всё видела. И теперь это ей снится каждую ночь… Я бы её сейчас ни за что не бросил, по правде сказать, но выбора нет!

– Я справлюсь, – кивнула Настя серьёзно. – А ты? Что ты станешь делать?

– А ты бы что делала? – спросил он хрипло.

Настя помолчала и ответила, не отводя взгляд:

– Разыскала бы этих выродков и головы оторвала!

Эл только ухмыльнулся в ответ.

– Ты догадываешься, кто и зачем это сделал?

– Зачем понятно – поквитаться со мной хотели! Кто и за что – даже предположить не могу…

– Почему с тобой именно? – возразила Романова. – Если убили её, может, это враги Вириян?

– Дэини, самой-то не смешно? Враги у Вириян? Она в жизни даже мухи не обидела. Что, платье кому-то сшила не так, и её за это со света сжить велели?

– А ты тоже два года уже ничего никому не делал, да и до этого… Пока мы на Север ходили. Эл, за что с тобой так счёты сводить?

– Месть – она с годами не портится… Иногда даже наоборот, силу набирает, – покачал головой Эливерт. – Но я не знаю, Дэини. Я, правда, не знаю. Не сказать, что у меня недругов не было, но настолько ненавидеть… Единственная тварь, на такое способная, давно покоится в Топлюхином пруду.

Настю от воспоминаний о Лахти невольно передёрнуло.

– Эл, а если у Секача остался тогда кто-то? Кто-то, решивший за него с тобой посчитаться?

– Я перебил всю его кодлу, – напомнил Ворон. – Кому мстить?

– Тогда кто?

– Не знаю, Дэини, – Эливерт вздохнул тяжело, сцепил руки в замок, невидящим взгляд уставился в окно. – Я за эти дни перебрал всю свою жизнь: по годам, по дням, по часам. Я каждую морду вспомнил, которую когда-либо обчистил или обжулил. Не знаю. Орлех обещал Ферлааду всё выложить – дескать, тот поможет. Фрейя сказала, вольница уже взялась за поиски… Мне бы только след нащупать, а дальше я сам…

Глаза у Эла блестели лихорадочно, а лицо застыло будто каменное.

– Я всё равно их найду. Землю перерою, в Бездну снова спущусь, но найду! И этих сукиных сынов найду, и того, кто их отправил. Клянусь памятью Вириян! Дэини, я их вот этими руками порву, голыми руками! Они за каждую слезу моей дочери заплатят! Собственные потроха жрать будут!

Эливерта затрясло так, что сквозь его яростную речь, Настя отчётливо слышала, как у него зубы стучат.

– Они убили мою жену, они спалили мой дом, они хотели мою девочку заживо сжечь! Из-за этих тварей она теперь каждую ночь кричит так, что у меня душа разрывается! Они даже собаку мою убили! Проклятье! Я обещал быть рядом, беречь их, защищать! И не уберёг… Я ничего не смог! Ничего!

Он посмотрел на неё в упор, и из серых прозрачных глаз, наконец, хлынули слёзы.

– Дэини, что я мог сделать такого? Что и кому? Если всё в этой жизни не просто так… То за что это?

Настя никогда не видела Эливерта плачущим. Гордый, язвительный, сильный. Сложно было представить, что он способен слезу пустить. А вот так! Надрывно, горько, мучительно, скрючившись, сжимая голову руками, будто раздавить её пытался. Настя от жалости и ужаса сама заревела тотчас.

– Иди сюда! – судорожно всхлипнула Дэини.

Обняла, словно малое дитя, и он покорно уткнулся ей в плечо, захлёбываясь в этом безграничном горе.

– Дэини, я не могу больше! Просто больше не могу! – горько шептал он сквозь слёзы. – Сдохнуть хочу, сдохнуть! Ты бы слышала, как она кричит по ночам! Я с ума сойду! Не могу больше! Не могу…

– Тише, тише!

Настя гладила его по спине, по голове, баюкая в своих объятиях. Первый раз утешала его она, а не наоборот, первый раз видела таким. Она сама заливалась слезами, но чувствовала, как вместе с этими бессильными злыми выкриками из него выходит губительный яд скорби и отчаяния.

– Поплачь, родной! Я с тобой! Слышишь? – приговаривала Настя шёпотом, сквозь судорожные всхлипы. – Я с тобой, родной мой! Плачь! А умирать тебе нельзя! Нельзя! Как же мы без тебя? Граю, как? Тише! Я с тобой! Слышишь? Ну, тише, тише…

Кайл, Наир и Граю подошли к дому, обсуждая что-то громко и возбуждённо. Должно быть, встреча с оленёнком всё-таки состоялась. Настя скользнула им навстречу с крыльца и предостерегающе приложила палец к губам. Троица сразу затихла.

– Уснул папка твой, – шёпотом пояснила она малышке. – Давайте ещё погуляем! Пусть отдохнёт…

– Пусть! – отозвалась Воробышек столь же тихо.

И они на цыпочках отошли подальше.

– Эливерт теперь почти не спит, – вздохнула Граю совсем по-взрослому. – Из-за меня. Я ночью просыпаюсь. Мне снится, что маму опять убивают. А он всегда рядом сидит. Ну, чтобы я не боялась… Потом бывает чуточку подремлет. Совсем со мной измучился!

– То-то я смотрю, от него одна тень осталась! – Настя поймала вопросительный взгляд Кайла, состроила гримасу – дескать, потом, всё потом. И снова обратилась к девочке: – Граю, Эл сказал, что ты пока с нами поживёшь… Я очень этому рада! И Кайл тоже. Правда, милый?

– Да, папка меня не хочет с собой брать злых дядек искать! – сердито поджала губы девочка.

– И меня тоже! Придётся тут нам его дожидаться, – усмехнулась Дэини, хоть в горле до сих пор комом стояли слёзы. – А ты уже познакомилась с дочкой Фрейи? Нет? Мальчики, как так? А ну-ка идём все к ним в гости! У Бретты, знаешь, кто есть? Настоящая ручная белочка!

– Ого! – просияла Граю. – Здорово!

– А Наир пока к сестрице своей сходит. И попросит её какое-нибудь зелье сварить от ночных кошмаров, да? Чтобы Воробышек наш крепко спал по ночам… – Настя улыбнулась лэгиарну и добавила уже совсем тихо: – Прямо сейчас пойдёт и попросит, пока его друг Ворон ноги не протянул от этих бессонных бдений!

Эливерт выполз на крыльцо, присел рядом с Дэини. Вид у него был сонный и помятый, но уже куда более живой. Вифриец покосился на Рыжую, боднул её плечом слегка.

– Спасибо! Полегчало…

Он посмотрел по сторонам.

– А доча где? И все остальные? Как-то я вас так нагло из дома выселил на полдня… Совестно даже.

– Выспался хоть?

– На неделю вперёд.

– Они пошли опять оленёнка кормить, – ответила Настя. – А мы сейчас к Миланейе сходим.

– Зачем это? – хмыкнул вифриец.

– Затем, – сердито бросила Рыжая. – По ночам спать надо. Ты себя этак загонишь. Пополам скоро сломает. Тебе ещё силы понадобятся – неизвестно, куда путь заведёт.

– Да я ожил уже. Всё. Честно! – Эл снова покосился на Настю. – Я больше не буду так тебя пугать!

– Ты меня не пугаешь, – вздохнула она. – Мне просто очень больно, потому что я вижу, как тебе больно. Всё равно пойдём – она для Граю какую-то штуку сделала, чтобы ей кошмары не снились.

У Эливерта сразу изменилось выражение лица.

– Ладно, пойдём!

Но вопреки сказанному он остался на месте, не сводя глаз с её лица.

– Что? – смутилась Дэини.

– Я, оказывается, соскучился до безумия! Мне вас всех не хватало просто ужасно, даже твоего рыцаря… А уж тебя особенно! Как славно, что я сюда вернулся…

Она вместо ответа только провела по его щеке тыльной стороной ладони, пробежалась осторожно по линии шрама, потом сжала его руку, поднимаясь стремительно.

– Пойдём!

– Не томи уже, Дэини! – не выдержал Кайл. – Выкладывай, что разведала…

– Ничего нового, – Настя невозмутимо разливала по кружкам чай. – Кроме того, что мы и так уже знали, Элу ничего неизвестно. Он собирается искать убийц. Вот и всё, что он мне сказал. Ну, и за Граю попросил приглядеть.

– Как так? – удивился полукровка. – Есть же у него предположения какие-то, план…

– Милый мой, какой план? Ты что, сам его не видел? Я вообще не понимаю, как он до Лэрианора добрался…

– Точно, смотреть страшно! – вздохнул Наир.

– Ну, вы же говорили о чём-то столько времени… – пожал плечами Северянин. – Возможно, ты этому просто не придала значение… Что он ещё рассказывал?

– Ничего важного, что могло бы дать нам зацепку, – заверила Рыжая, слегка нахмурившись – отчего-то настойчивость мужа её вывела из себя. – Он просто выговорился, а я просто выслушала. Разве не для этого нужны друзья?

Кайл опустил глаза.

– Извини…

Настя молча отпила глоток травяного чая, глядя на дрожащие огоньки свечей. Сердце до сих пор мучительно саднило. А из памяти не шло, как совсем недавно она сидела здесь с Эливертом, гладила его по голове, что покоилась на её коленях. Баюкала его, словно он был маленьким напуганным ребёнком, пока не смолкли его горькие отчаянные всхлипы, пока он не затих и не уснул. Тогда она осторожно выбралась из дома на крыльцо и охраняла его покой, словно верный пёс.

Она понимала, что Кайл хочет помочь. Так, как принято помогать у мужчин: делами или ценными советами. Только вот Ворону сейчас нужно было другое… С делами своими он всегда умел разбираться без посторонней помощи.

– Вы к Миланейе сходили? – перевёл тему Наир.

– Да, конечно, – кивнула Рыжая. – Спасибо, что попросил её! Надеюсь, теперь Граю будет полегче.

– Здравствуй, моя миледи!

– Здравствуй, Эливерт! – златовласая красавица поднялась навстречу, отставив в сторону какую-то плошку.

Настя неловко застыла у входа. Она бы его одного отправила к целительнице. Но у самого дома вифриец вдруг попросил с мучительной гримасой: «Только не оставляй нас наедине, пожалуйста! Не хочу вот этого всего…».

– Прими мои соболезнования! – со вздохом добавила Миланейя. – Мне жаль, что твоя жена погибла. Надеюсь, Небеса покарают тех, кто это сделал!

– Небеса я ждать не буду, – холодно отозвался Эливерт. – Дэини сказала, ты можешь моей дочери помочь…

– Да, я сделала оберег для… девочки…

Миланейя протянула маленькую фигурку птички на тёмном шнурке.

– Глянь-ка, почти как мой! – удивлённо улыбнулся Ворон. – Спасибо, моя миледи!

– Это не случайность, – кивнула целительница. – Амулеты вас свяжут. Ты как будто её оберегать будешь, даже когда тебя рядом нет. Вот ещё настойку возьми! Давать перед сном по пять капель, не больше! В воду или молоко.

– Благодарю тебя, Миланейя! От всей души тебе поклон! Рад был увидеть…

Настя уже вышла на крыльцо, поскольку Ворон задерживаться явно не собирался. Но голос лэгиарни всё равно расслышала без труда.

– Через неделю девочка будет спать и без зелья, – добавила напоследок сестра Наира. – А оберег пусть носит всегда! Не помешает…

– Если это поможет, я пред тобой в неоплатном долгу буду, – поклонился бывший атаман. – Хотя я и так…

– Ты мне не должен ничего… – тихо сказала Миланейя. – Подожди, Эливерт! Ты прости меня! О большем и не мечтаю…

– За что? – вздохнул он, уже понимая – ускользнуть всё-таки не выйдет.

– Я… очень виновата перед тобой, – она подняла на него полные слёз зелёные глаза. – Мне теперь всё время кажется, что это я виновата в том, что случилось! Я ведь ей завидовала, Эливерт! Я ей завидовала…

Знаю, недостойное это чувство. Разве можно мне, целительнице из Свободного Народа, какой-то смертной женщине завидовать? Но я ничего с собой не могла поделать! Я думала, как вы там живете – семья у вас, девочка эта, как целуешь её, как она тебе улыбается… И такая меня злость брала! Ведь у меня так не будет никогда! Эливерт, прости ты меня, умоляю! Неужели это я невольно зла пожелала? Неужели я её погубила?

– Её нож в сердце погубил. Никакого волшебства, Миланейя, или там проклятий… – тихо обронил Эливерт. – Пришли две сволочи в мой дом – и нет больше ни дома, ни жены у меня. Не надо казниться! Не виновата ты ни в чём. За помощь – благодарю! Живи теперь спокойно! Завидовать больше нечему и некому… Светлой ночи, моя миледи!

Эливерт спешно вышел и молча пошёл мимо Насти. Рыжая нагнала его. И лишь отойдя шагов десять, Ворон бросил с лёгким укором:

– Я же просил меня с ней с глазу на глаз не оставлять…

Эливерт вернулся в гостиную, где восседала за круглым столом их троица.

– Уснула, – доложил он. – Надеюсь, помогут капельки целебные! Может, хоть ночку поспит спокойно… Но я всё равно там, с ней, лягу. Мало ли…

– Да, вы там спите, а я здесь в гостиной пока, на топчане, – кивнул добродушно Наир.

– Вот так скоро и выгоним тебя из собственного дома, – хмыкнул смущённо вифриец.

– Да пустяки! Всем места хватит. Если захочу к отцу пойду или к сестре. Или можно в кладовой, наконец, прибрать… Целая комната пустует из-за всякого хлама.

– Да я ведь надолго не задержусь, – напомнил Эливерт.

– Ну, хоть сегодня ты с нами, – радушно добавил Северянин.

– Эл, тебя чаем напоить? – осведомилась Настя.

С тех пор, как они сошлись с Кайлом, она стала настоящей хозяюшкой – обожала готовить и всех кормить-поить. А ведь даже во время совместного похода она старательно избегала «дежурства по кухне», обычно перекладывая на Наира эту почётную обязанность. Впрочем, лэгиарн сам виноват – нечего готовить так изумительно!

– Не откажусь… – кивнул благодарно Ворон.

На крыльце послышались едва различимые шаги, и в приоткрывшуюся дверь нерешительно сунулась любопытная физиономия Атарея.

– Не дрыхните ещё?

– Заходи! – приветливо махнул хозяин дома. – Чаем угостим… Только тише, ребёнок спит уже…

– Да нет, спасибо! – покачал головой гость. – Я так… Письмо принёс. Кайл, тебе послание!

– Мне? – изумлённо переспросил полукровка, поднимаясь навстречу.

– Ага, дозор гонца встретил на опушке леса. Он тебя искал. Вот! Меня передать попросили…

– Благодарю! – кивнул Северянин, забирая свёрнутый плотный листок.

– Ладно, светлой ночи!

Пока Атарей прощался, Рыжая, недовольно поджав губы, смотрела на мужа. Наверняка вызывает король Кенвил! И тут бедняге покоя не дают. Как будто он единственный, кто служит при дворе в Кирлиэсе!

Эх, почему в Кирлии по закону рыцарям не полагается ежегодный оплачиваемый отпуск? На целый месяц!

Хотя… Месяц маловато… От столицы до Лэрианора только ехать будешь две недели, и обратно столько. Вот весь отпуск и пролетит в дороге. А если захочешь к Крису и Эриледе в Герсвальд махнуть?

Настя подумала, что они и так уже почти месяц путешествуют, без всякого там отпуска. Так что жаловаться, наверное, стыдно… Если король прислал за Кайлом, значит, он действительно ему нужен. Ох, тяжело быть женой военного!

Дэини оборвала свои мысленные сетования… У Кайла такое лицо стало, что Рыжей очень захотелось налить в кружку что-нибудь покрепче чая.

– Что там, рыцарь? – первым среагировал Эливерт.

– Из Орсевилона… – растерянно откликнулся полукровка, усаживаясь обратно и не спеша вскрыть послание.

– От… Даларда? – недоверчиво переспросила Настя.

Поверить в это было сложно, ведь с тех пор, как умерла красавица Лиэлид, Первый рыцарь ни разу не приехал к своему бывшему закадычному другу и даже словечка не прислал. И вдруг – письмо…

Кайл, наконец, пробежал глазами послание, и озадаченность на его лице проступила ещё очевиднее.

– От миледи Вилирэн, – всё ещё недоумевая, добавил полукровка.

– Что-то с Далардом? – испуганно поинтересовался Наир.

– Нет… – рассеянно покачал головой Северянин. – Подожди… Сейчас…

Друзья переглянулись растерянно и настороженно.

– Кайл, читай вслух! – попросила Настя. – Или там большой секрет?

– Да… – рыцарь всё ещё выглядел потрясённым. – Простите! Я просто…  удивлён…

Он отпил глоток остывшего чая и зачитал высокопарное послание, что держал в руках. И за каждым словом Настя видела ту самую аристократичную, властную, благовоспитанную даму, с которой ей некогда довелось познакомиться.

– «Милорду Кайлу Северянину от миледи Вилирэн ан Тануил с выражением искреннего почтения и пожеланиями здравия и благоденствия!

Кайл, мой милый мальчик, я посмела обратиться к тебе в минуту горестного отчаяния, ибо рассчитывать на иную помощь мне неоткуда!

Мой бедный сын не счёл нужным объяснить, что за ужасные обстоятельства стали причиной краха вашей преданной дружбы. Как ты, наверное, и сам понимаешь, я не смею допытывать его о тех вещах, что связаны с трагической гибелью миледи Лиэлид, ведь он и по сей день не оправился от этой страшной раны! Я не стану спрашивать, в чём мой сын винит тебя.

Но я смею тешить себя надеждой, что наши добрые, почти родственные отношения ещё не забыты тобой. Посему, я смиренно взываю к тебе – к единственному, кто может помочь мне в моём страшном горе!

Пропала моя Эрид. Это случилось в начале месяца. Поначалу я надеялась, что смогу найти её собственными силами. Но тщетно!

Все подданные моей земли помогали мне в розыске моей девочки, но найти её так и не удалось. Я подозреваю самое худшее, ибо в её комнате я обнаружила некоторые вещи, которые ясно указали мне на то, что мою девочку похитили.

Я абсолютно уверена, что она не могла покинуть меня добровольно. И никакие причины не заставили бы её так поступить со своей бедной матерью, особенно теперь, когда мне и так очень тяжело от разлуки с Далардом.

Кайл, я забыла упомянуть сразу. Далард так и не нашёл покоя в родной земле и три месяца назад уехал в неизвестном направлении.

Я умоляла его объяснить, что он задумал и куда направляется! Но сын лишь сказал мне, что едет куда глаза глядят, что надеется так забыться и излечить свою душу от поразившего его страшного горя.

Посему я даже не могу отправить ему послание и призвать обратно. Он и не ведает о том, какое бедствие постигло его дом и его бедную сестрицу. Я же смею надеяться, что моя Эрид ещё жива. И молю Великую Мать вернуть мне моих детей!

Кайл, если ты в силах помочь мне хоть чем-то, умоляю, приезжай в Орсевилон! Я верю в то, что твоё доброе сердце не сможет остаться безучастным к моей беде! Искренне любящая тебя миледи Вилирэн ан Тануил из Орсевилона».

Полукровка закончил читать и поднял синие глаза от письма.

– Час от часу не легче! – покачал головой Наир.

– Да, беда не приходит одна, – задумчиво промолвил Эливерт. – Как говорят на Севере: птицы ненастья по трое летают! Стало быть, надо ещё какую-то гадость поджидать…

– Слушайте, может быть, она всё-таки сама? – неуверенно предположила Рыжая.

– Что, думаешь – любовь голову вскружила? – хмыкнул Эливерт.

– Да какая любовь? Ей лет сколько? – горячо возразил Северянин. – Дитя ещё!

– Ой, не скажи! – покачала головой Рыжая. – Она даже тогда Эливерта сожрать была готова взглядом! А прошло уже два года. Самое время влюбиться и устроить романтичный побег из дома.

– Это будет лучший исход, пожалуй, – вздохнул Эливерт. – Даже если избранник окажется подлецом или каким-нибудь нищим. А вот если миледи Вилирэн права, и девушку украли…

– В любом случае, я должен туда поехать и выяснить, что произошло, – твёрдо заявил полукровка. – Узнать на месте, что там за следы указывают на её похищение…

– Да и я, пожалуй, с тобой, – поддержал его Эливерт.

– А как же твои поиски? – удивился Наир.

– Одно другому не мешает, – пожал плечами Ворон. – Я же не знаю, откуда начинать – начну с Орсевилона. Ялиол всё равно по дороге… Заскочим туда, я спрошу. Может, уже разведали чего…

– Я с вами, – Настя подобралась так, словно ехать нужно было прямо сейчас.

– Разумеется, – кивнул Кайл.

– Тогда и я поеду! – не остался в стороне Наир.

– Подождите, – покачала головой Рыжая. – А Граю? Если мы с Кайлом уедем в Орсевилон, куда же…

В доме воцарилась на время задумчивая тишина…

– Ну, тогда я остаюсь, – пожал плечами лэгиарн. – Эл, не переживай! Я её пуще собственного сердца беречь стану! Разве можно придумать место безопаснее Лэрианора? Сюда, в самую глушь, никакой недруг не проберётся! Поживёт у меня пока. Миланейя мне поможет, если что… Фрейя опять же! Станут с дочкой её играть… Ты не бойся, всё хорошо будет! Клянусь!

– Ладно, – вздохнул Ворон, – завтра у неё самой спрошу! Я и так еле уговорил её с Дэини пожить, а тут опять всё меняется…

– Эл, ну, а как иначе? – Насте стало ужасно неловко. – Миледи Вилирэн тоже помочь надо… На кого ей ещё надеяться?

– Надо, надо, – кивнул бывший атаман. – Это даже не обсуждается.

– Кайл, а что она имела в виду про вашу дружбу? – вдруг поинтересовался Наир.

– Мы с Далардом… больше не общаемся, – с запинкой ответил полукровка.

– Да это я понял, – кивнул лэгиарн. – Я не могу понять – почему. Ты-то к смерти Лиэлид какое отношение имеешь?

– Я должен был её защищать… – опустив голову, отозвался Северянин.

– Глупость какая! Ты же не всемогущий! – покачал головой Наир. – Ну, откуда ты мог знать, что её кто-то убить захочет? Так можно сказать, что и Далард виноват. Он тоже её не спас!

Настя видела, как у Эливерта глаза округлились от изумления, он даже сказать что-то хотел, но так и не решился, только смотрел на них растерянно.

– Наир, когда такое случается, всегда проще кого-то винить, чем себя, – поспешно вмешалась Романова.

– Дэини, но ведь это глупо! – не унимался лэгиарн. – Я уж не говорю о том, что Лиэлид оказалась лэдрау… Но просто винить своего друга за преступление, которое совершили какие-то неизвестные злодеи, это так странно. Это всё равно как вот сказать, что в её гибели вообще Эливерт виноват…

Настя поперхнулась чаем и закашлялась до слёз. На пару мгновений это отвлекло лэгиарна от назойливых вопросов, и Рыжая очень надеялась, приходя в себя, что он уже позабыл, о чём шла речь.

– Где же нам Эрид искать? Кто бы подсказал… – задумчиво обронил Эливерт, когда Настя прокашлялась. – Эх, Дэини, жаль, до нашего друга Кристайла нынче путь далёк. Может, маг знает какой-нибудь волшебный способ отыскать пропажу? Да и мне помог бы ниточку нащупать…

– Придётся своими силами справляться, – развёл руками Кайл.

– Да, а чтобы силы были, пора спать расходиться, – строго сказала Настя, опасаясь, что разговор снова свернёт в какое-нибудь неправильное русло.

– Ага, давайте! – Эливерт поднялся было, но пожелать светлой ночи не успел.

Пространство в центре гостиной засияло так, что всем зажмуриться пришлось. В ослепительном сиянии проступило блеклое зеркало портала. А в нём, словно в рамочке для фото, обозначился невысокий хрупкий силуэт. Белокурая куколка огляделась настороженно. Светлые глаза изумлённо распахнулись.

– Ой, вы тут все! Вот повезло!

– Тайлли? – изумилась Настя. – Ты здесь откуда?

– Я не здесь, – непонятно пояснила красавица из Кристалливора. – Это мои новые таланты проявляются… Потом объясню. Некогда! Считайте, я вам приснилась!

Лицо её исказилось, и глаза заблестели.

– Мне просто нужен был срочно кто-то из вас. Я решила найти тебя, Дэини. У нас беда случилась!

– Вот и третья птичка-буревестник! – вздохнул Эл.

– Что такое? – подскочила Настя.

– Кристайл… Он… – девчонка от волнения и слёз не могла говорить. – На него напали…

– И? – не поняла Настя. Ей было сложно представить, что кто-то мог напасть на мага и уцелеть.

– Это было не простое покушение, Дэини! Я не знаю, что произошло. И Эриледа не знает. Его ударили магией. Очень сильной! Какие-то чары. Я ничего не могу сделать. Он лежит ни жив ни мёртв. И я никак его не могу расколдовать. Эриледа совсем голову потеряла. Ей теперь всюду заговоры лэдрау мерещатся. А я и успокоить её не могу, мне тоже за Криса страшно!

Там какие-то мятежи на Побережье начались, как назло. Она думает, это всё кто-то один затеял: и на брата напал, и бунты эти раззадоривает. Пожалуйста, возвращайтесь в Герсвальд! Нам очень нужна помощь! Я встречу вас у гор Карсил, на границе с Кирлией, – Тайлли посмотрела в глаза Эливерту. – У того моста через Лидону. Дальше пойдём Дорогой Девяти. Я буду очень ждать! Торопитесь!

– Постой, постой, Тайлли! – удержала Настя уже начавшую таять призрачную деву. – Мы не можем, у нас тут…

– Мы придём! – перебил её Эливерт. – Как ты узнаешь, когда нас встречать?

– Это несложно, – качнула головой дивная блондинка. – Я буду там, когда настанет время. Главное, чтобы вы пришли…

Свет погас. И уютный сумрачный полумрак снова заполнил гостиную.

– Зачем ты ей пообещал? – расстроенно спросила Настя. – Я очень хочу помочь Крису! Но, Эл… А ты, а миледи Вилирэн? Ведь…

– Разве Кристайл нам больше не друг? – пожал плечами Ворон. – Разве можно бросить друга в беде?

– Конечно друг! И ему, безусловно, надо помочь! – воскликнула Романова. – Только как? Что мы можем сделать, если даже Тайлли бессильна? Мы ведь не волшебники… А тут явно нужен магический дар. Дар, которого у нас с вами нет.

– Да уж! – хмыкнул Ворон. – Дэини, ты только мне это не говори! Надеюсь, у тебя больше никогда в жизни не будет повода продемонстрировать, что никакого магического дара у тебя НЕТ! Мне одного раза хватило! Второй можно и не пережить.

– Верно говоришь, – поддержал его Северянин. – Я, правда, всё пропустил… Да и к лучшему, пожалуй! Но, судя по вашим рассказам, одно я уяснил сразу  – мою жену лучше не злить!

– Ох, при чём тут способности и дар! – насупилась Рыжая. – Просто у меня Чаша эта проклятая была. И вообще, все твари злобные – духи там, и прочие – только и ждут, чтобы прийти в этот мир и людям нагадить! Их и упрашивать не надо. Дай только чуть слабину, и они уже тут как тут! А чужое горе и отчаяние – для них лучшая лазейка…

Вифриец поглядел на невесёлые лица собравшихся.

– Есть ещё одна причина… почему я пообещал явиться туда, – начал Эливерт, словно размышляя над чем-то. – Может, это и есть путь верный? Вам не кажется, друзья мои, что всё это довольно странно? Всё, что происходит. Мне на ум сейчас пришла одна мыслишка, которая никак не желает меня покидать… Сдаётся мне, что те, кто пришёл в мой дом, туда явились не потому, что я бывший атаман Лэрианора. Они не разбойнику Эливерту мстили… Они мстили вашему другу!

Ну, что вы так смотрите? Неужели никто очевидного не понимает и не видит? Кому-то чрезвычайно не по душе наша славная компания! Всё это связано в один узел! Вириян, Эрид, Кристайл… Я думаю это не последний удар… Стоит ждать ещё! Кто-то объявил на нас охоту.

– На нас? – недоверчиво уточнил Кайл.

– Да, – кивнул вифриец. – Только я пока не понял, кто эти «мы»… Те, кто принимал участие в походе за Чашей? Или те, кто помог заключить мир с Севером? Убил Моруварка? Нет, тут я не в счёт… Значит, есть что-то ещё… Надо подумать, что нас такое объединяет?

– Мы просто друзья, – нахмурилась Настя.

– За это не убивают, солнце моё, – хмыкнул Эл. – Надо понять, что нас такое связывает, за что с нами всеми поквитаться решили… И пока мы над этим будем размышлять, будьте в тысячу раз осторожнее, чем обычно! Дэини, тебя это в первую очередь касается! Кайл, ты тоже чутье своё слушай! Наир, не исключено, что ты тоже к нашей несчастливой братии принадлежишь. Ты ведь с нами на Север ходил… Будь начеку!

– Да уж, – нахмурился Кайл. – Голова кругом! Надеялись на помощь магов, а им самим помощь нужна. Не могу даже предположить пока, где это болото начинается… Но возразить нечего – похоже ты прав, Эл! Всё это слишком подозрительно, чтобы быть случайным совпадением.

– Знаете, утро вечера мудренее… Давайте до завтра эти разговоры отложим! – предложил Эливерт.

– Давайте! – кивнула Настя, хоть сон и прошёл от всего услышанного.

– Светлой ночи всем! – поднялся Кайл.

– Доброе утро, радость моя! Что за дивный аромат? Тебе помочь?

Эливерт из всех мужчин проснулся первым. А Настя уже колдовала над завтраком.

– Доброе! – улыбнулась Дэини. – Эй, эй, руки! Не трогай! Всех жди! Как Граю?

– Ты представляешь – спала, – Эливерт просиял так, что Рыжей захотелось плакать от радости. – Утром проснулась – на горшок захотела, и опять спать. Никаких кошмаров, Дэини! Миланейя – просто волшебница!

– Ну и, слава Великой Матери! Значит, теперь всё будет хорошо…

Ворон ухмыльнулся.

– После вчерашнего эти слова звучат как издёвка!

– Слушай, Эл… – Настя придвинулась ближе с видом заговорщицы, оглянулась на спящего в гостиной Наира и зашептала: – Мне тут пришло в голову… Есть ведь, кроме Севера, ещё кое-что общее у нас. Лиэлид… Мы все с ней были связаны.

– С её смертью были связаны… Ты это хотела сказать? – цинично уточнил Ворон. – Я про это ещё вчера хотел поговорить, но при Ушастике промолчал. Дэини, что вы ему наплели? Почему правду не сказали?

– Да… Сначала язык не повернулся, а потом уже поздно было как-то, – неопределённо пожала плечами Рыжая. – Эл, ну, ты же сам говорил – Наир от интриг и покушений далёк. Зачем ему знать, что это ты Лиэлид убил?

Вифриец усмехнулся зло.

– А с чего ты взяла, что это я?

Настя от удивления выронила ложку, которой мешала кашу.

– В смысле? А кто?

– Рыжая, – вздохнул Эливерт, – мы все её убили. Все. И ты в том числе… Ведь знала, но промолчала, не предупредила. Значит, и у тебя руки в крови. Уж прости за прямоту!

– Ты прав, – Настя помешала в котелке и добавила: – Я с себя не снимаю вину. Я просто имела в виду, что ты это осуществил… Что, если кто-то решил с тобой поквитаться именно за ту стрелу?

– За стрелу, которая мимо прошла? – хмыкнул Эл, выдержал её потрясённый взгляд и пояснил с неохотой: – Я промазал, Рыжая! Стыдно признаться, но промазал! Я стрелял из арбалета первым, а она в этот миг в сторону шагнула. Мой болт угодил в эйлве. Следом выстрелил Крис. И вот ему удача улыбнулась. Так что Вальмару на тот свет наш маг отправил. А я промахнулся. Не надо мне чужих трофеев приписывать! Лиэлид я не убивал…

– А почему ты об этом умолчал? – Настя с трудом пришла в себя от услышанного.

– А ты меня спрашивала? Да и какая разница! Я тебе уже сказал, в этой истории мы все в равной мере замешаны. Кроме Ушастика. И оттого, что мой болт мимо проскочил, я не перестал быть заговорщиком… Да и ведь об этом вряд ли знает тот, кто на нас охотится. Видишь, даже ты думала, что смерть Лиэлид – это моих рук дело. Если кому-то стало известно про наши планы её уничтожить, этот кто-то попробует дотянуться до всех нас, не выясняя, кто убийца, а кто лишь его покрывал…

– Хорошо, но тогда как быть с Далардом, с Эрид? – продолжала размышлять вслух Настя. – Уж он точно не желал зла Лиэлид! Ему мстить за что? Нет, видимо, мы ошибаемся… Какую-то другую причину надо искать! А если… В тот день столько народа пострадало… Может быть, это месть не за лэдрау, а за ту бойню, что мы устроили в столице…

Эливерт пристально посмотрел в глаза Романовой.

– Да, одни вопросы! И ни одного ответа… Словом, Настия, если на нас взъелись из-за убийства Лиэлид, Наиру ничего не грозит. Если же причина в нашем героическом походе на Север, то, боюсь, они и до Лэрианора доберутся со временем. А чтобы этого не случилось… Мы просто их опередим! Поедем, отыщем и убьём раньше, чем они успеют ещё кому-нибудь навредить!

Ясным коротким летом,

Да первым снегом —

Слышишь, моя родная —

Из-под земли достану,

Семь пар сапог сношу я,

Да семь скую колечек,

Непростых, оловянных…

Наталья О'Шей

Девочки стояли по обе стороны от Фрейи, и та прижимала их к себе – отчего они напоминали сейчас цыплят, что прячутся под крыло наседки. Только вот высокая крепкая атаманша мало походила на курицу, скорее уж на какую-то хищную птицу или волчицу. Эливерту нравилось и это сравнение, и эта женщина, и то, что она обнимала Граю точно так же, как свою Бретту.

Он запрягал лошадь, проверял сбрую, а сам всё поглядывал на них. Вроде уже решил, но душа всё равно болит. И страх стискивает сердце когтистой ледяной лапой. А вдруг…

Да, Наир будет рядом, и Фрейя, и все остальные. Братья, на которых всегда полагался, как на себя. Но всё равно страшно! Если уж сам не смог уберечь своих родных от беды, как же можно верить, что кто-то другой сможет? Ведь никто не знает, кто их враг, насколько он хитёр и коварен, где он прячется…

«Вот поэтому и надо теперь уехать! Чтобы не пришлось всю жизнь бояться и ждать, когда ударят в спину. Чтобы не нужно было впредь прятать свою пичугу от всего мира в лесной глуши», – напомнил себе вифриец.

– Я думал, ты себе опять вороного купишь, – Кайл потрепал по холке его гнедую кобылу.

– Зачем? – удивился Эливерт.

– В память о прежнем…

– Память… она всегда при мне, – откликнулся Ворон, затягивая подпругу. – А мёртвого друга за деньги обратно не купишь!

– Я другое имел в виду…

– А я – то, что сказал! – Эливерт поглядел в синие глаза, но полукровка больше ничего не добавил.

Резко вышло, зло… Кайл такого не заслуживал, разумеется. И Эл хамить не хотел. Но сдерживать себя пока было невыносимо сложно – тлевшая в сердце ярость переполняла, выплёскивалась через край, а доставалось тем, кто был рядом.

Вот и сборы закончились, пора снова в путь. Ворон направился к дочери, надо что-то сказать ей на прощание, а язык как будто отсох. Светлые Небеса, дайте сил!

Может, забрать её с собой? Конечно, это всё усложнит, и ехать будешь тогда со скоростью улитки, но зато не придётся её оставлять, не придётся ничего говорить, не придётся расставаться…

Ворон опустился перед девочкой на колени.

– Эливерт, ты же вернёшься? – шепнула она в ухо, обнимая крепко за шею.

– Вернусь, моя маленькая! Я ведь всегда возвращаюсь. Возвращаюсь к тебе.

– Поклянись! – серьёзно велела она, заглянув ему в глаза.

– Обещаю! – улыбнулся Эл. – Ты только свечу на окне для меня зажигай…

Девочка изумлённо распахнула глаза.

– А откуда ты знаешь?

– Я про тебя всё знаю, – хитро подмигнул вифриец. – Воробышек, не забудь, что я просил! Слышишь? Не ходи никуда одна без Наира! Если вдруг увидишь что, сразу беги и кричи на весь лес! Нож…

– Всегда в башмаке, – послушно кивнула Граю. – Папка, я всё помню! Ты не бойся – я уже большая!

Эливерт молча прижал её к себе и всё никак отпустить не мог. Поднялся, в конце концов, напоследок поцеловал в макушку.

– Я постараюсь вернуться к осени… – добавил он. – А если Мать Мира поможет, глядишь, и раньше! Мне без тебя жизни нет, цыплёнок мой!

– Папка! – всхлипнула малышка, снова бросаясь к нему на шею.

И ещё какое-то время Эливерт обнимал свою девочку и шептал ей что-то милое, и улыбался сквозь слёзы, и она улыбалась, шмыгая носом, и доверительно бормотала что-то ему на ухо.

Настя смотрела на них и тоже улыбалась, а в глазах всё расплывалось от слёз.

– Кайл… – тихо окликнула она мужа. – А ты хочешь сына или дочь?

Северянин поглядел удивлённо и смущённо заметил:

– Дэини, разве теперь время? Давай об этом подумаем, когда вернёмся!

– Да понятно, что не сейчас! – вздохнула Анастасия. – Просто, так странно – всегда находится что-то важнее… А разве может быть что-то важнее?

– Вот так встреча! – ахнул красивый зеленоглазый брюнет, остановившись возле их стола. – Искал бродягу Ворона, а нашёл истинное сокровище! Здравствуй, роза моя золотая!

– Орлех, как я рада видеть тебя! – воскликнула Настя, вскакивая с места.

– Дай я обниму тебя поскорее, мой прекрасный огненный цветок! Дай поцелую твою нежную ручку!

Обаятельный «пират» не изменился нисколько.

– Сперва давай я тебя с мужем познакомлю! – улыбнулась Рыжая, ловко ускользая от его рук.

– Ну вот! Вечно так… – расстроено хмыкнул брюнет. – Кто-нибудь да обойдёт!

– Знакомься – это милорд Кайл Северянин, – Настя не обращала внимания на его красноречивые сетования, зная, что это просто игра.

– Ого! Тот самый, что ли?

– Тот, – усмехнулась Рыжая. – А это эрр Орлех, наш старый добрый друг из Ялиола.

– Рад знакомству! – кивнул полукровка.

– Ну, не такой уж и старый… – ослепительно улыбнулся торговец. – Дэини, а где Ворон?

– Сейчас подойти должен. Присаживайся к нам за стол! – пригласила Настя. – Ты как нас отыскал здесь? Мы буквально пару часов как в Хиклан приехали. Эл, вообще, говорил, что ты в Ялиоле… Собирался туда заскочить, на поклон к эрру Ферлааду.

– Кто ищет – тот находит, – таинственно ухмыльнулся смуглый красавец. – Думаю, теперь вам нет нужды туда ехать…

– Новости есть? – оживилась Настя. – Вам удалось что-то разузнать про этих…

– Не совсем, – загадочно мурлыкнул Орлех. – Но один хороший подарочек для Эла у меня найдётся. Я думаю, моя златая, он будет мне очень благодарен…

– Орлех! Ты откуда взялся? – Эливерт изумился не меньше Насти.

Трактир, где они остановились, сейчас, в летнюю пору, выставлял столы прямо на улицу, дабы посетители могли наслаждаться свежим воздухом и глазеть на торговцев, заполнявших рыночную площадь. Пожалуй, трапеза нередко заканчивалась тем, что гости трактира отправлялись отсюда прямиком за покупками, и купцы наверняка местному хозяину за это приплачивали. Ворон как раз вернулся с хикланского рынка к друзьям за стол и с удивлением обнаружил там нежданного гостя.

– Приветствую, брат! Ты как? Очухался малость?

Орлех и вифриец обнялись, как принято было в вольнице.

– Очухался. Рано мне подыхать, я ещё долги не раздал, – усмехнулся угрюмо Эливерт. – Ты разузнал что-нибудь?

– Лучше, друг мой! – гордо доложил Орлех. – Клянусь, у меня для тебя такие вести – закачаешься!

– Неужто Ферлаад уже их нашёл? – не поверил вифриец.

– Да не сбивай меня! Сейчас всё выложу…

Настя деликатно кашлянула.

– Кайл, а не пройтись ли нам теперь по рынку?

– Действительно… – сразу понял полукровка. – А мне ещё надо в Крепость Стражей наведаться – пусть письмо королю с гонцом отправят. Я Его Величеству последние новости расписал. А то потеряет меня ненароком… Да и про Север ему знать положено.

– Друзья, это лишнее! Мы тут шептаться особо не собираемся… – заверил их Ворон. – Всё равно я от вас скрывать ничего не буду.

– Давай, ты сам потом решишь, что нам знать надо, а что – нет! – улыбнулась Рыжая. – Я тут недалеко буду… Орешки грызть.

Кайл взял Настю под локоток, направляясь к ближайшей лавке. Они постояли там, разглядывая всякую домашнюю утварь. Потом Кайл приобнял жену, Дэини чмокнула его в щеку. И полукровка пошёл дальше по улице, а Настя неспешно побрела от торговца к торговцу.

Оба приятеля, оставшиеся в трактире, рассеянно провожали её глазами – ведь вся торговая площадь была у них на виду.

– Эл, никак я в толк не возьму, – покачал головой Орлех, проследив за взглядом вифрийца, – ты просто дурак, или ты извращенец? А может, ты хочешь из человека прямо в духи мироздания перевоплотиться? Как так можно – любить и отдать? Какому-то смеску свою женщину уступить, а? Так тебе и этого мало – ещё и дружбу с ними продолжаешь водить, смотришь, как они у тебя на глазах милуются! Неужели тебе его убить не хочется? Да я бы уже кишки ему выпустил, честное слово!

– За что? Она его любит.

– Вот как раз за это! И её заодно порешил бы!

– Орлех, она его выбрала. Он её выбрал. Так бывает. Никто не виноват, что я хуже оказался. У неё теперь – своя жизнь, у меня – своя. И хватит меня уже доставать с этим!

– Ты эти байки мелкой своей рассказывай, – хмыкнул ялиолец, – да и она в них не поверит! Ты – придурок, ясно тебе?

– Ясно, – невозмутимо кивнул Ворон. – Всё сказал? Молодец! Теперь говори, с чем приехал!

Орлех потянул за шнурок, болтавшийся на шее, и вытащил из-под рубахи небольшой талисман.

– Вот! – гордо провозгласил смуглый торговец и, сняв с шеи безделицу, положил её на стол.

Ворон равнодушно оглядел небольшой серебряный клинышек, с виду напоминавший наконечник стрелы, только размером чуть больше.

– И что это за хрень? – уточнил он, посмотрев в искрящиеся восторгом зелёные глаза торговца.

– Это не хрень, – обиделся тот за неоценённый по достоинству дар. – Это ИЩЕЙКА!

Эливерт помолчал, вздохнул многозначительно и спокойно произнёс:

– Орлех, и кто из нас двоих после этого придурок?

– Да настоящая! Настоящая! Зуб даю! – взвинтился ялиолец. – Брат, ты что, мне не веришь? Настоящая ищейка! Фамира достала. Как – даже не спрашивай! Для тебя! Понимаешь? Всё ради тебя! Для другого кого она бы даже пытаться не стала… Это от неё подарок тебе – со всей любовью, как говорится! Ты даже не представляешь, какая это ценная штука! Жуть какая дорогая!

Орлех довольно ухмыльнулся, видя, как недоверие во взгляде вифрийца сменяется интересом.

– Брат, ты теперь просто обязан до конца жизни все ткани только у меня покупать! И потом, когда окочуримся, тоже… Ну, если, конечно, за Гранью торговля не возбраняется. Или ты теперь свою лавку прикроешь?

– Да как прикрыть? – Эливерт перекатывал по столу серебряную подвеску. – Жить-то нам с Граю на что-то надо… Думаю, просто из Сальвара уезжать будем. Значит, подлинная ищейка?

– Не веришь? – усмехнулся Орлех. – Да ведь я вас так и нашёл! Откуда бы я узнал, что вы в Хиклане? Заметь, я даже трактир этот разыскал. Ну, ладно… Гляди!

Ялиолец пристально посмотрел на загадочный талисман и произнёс чуть слышно:

– Эливерт!

Стрелка вздрогнула, будто кто-то её толкнул пальцем, поползла по столу, будто живая, развернулась неспешно и указала острием в сторону Ворона.

– Дэини! – улыбаясь, продолжал свои фокусы красавец из Ялиола.

Волшебный указатель пополз дальше, будто какой-нибудь жук, прокладывая себе дорогу между тарелок и мисок. Орлех придавил шнурок ладонью, чтобы забавная игрушка не сбежала совсем. И стрелка, поколебавшись слегка, замерла, указывая направление.

Эливерт поднял глаза – неподалёку, в теньке невысокого дерева, сидела Рыжая, щурилась на солнце и лузгала любимое своё лакомство.

Эл сглотнул, всё ещё недоверчиво поглядывая на магическую ищейку.

– Хорошо, – произнёс он, – я вижу, что она настоящая. Но толку мне с этого? Орлех, ведь я не знаю, кого искать… Нет у меня имён. Я даже их не видел сам. Всё, что знаю от Граю: один – длинный, и явно северянин, другой – коротышка с красной мордой…

– Уже что-то! – не сдавался ялиолец. – Морда красная – верный признак, что пьёт. По кабакам надо пошукать!

– Друг, в одном только Хиклане полгорода пьёт, и у всех с утра морды красные… – покачал головой Ворон. – Мне что теперь половину Кирлии вырезать?

– Да подожди ты! – махнул рукой торговец. – Эта штука и так искать умеет – как говорится, невесть что.

Орлех глумливо усмехнулся.

– Красотка, которая мне сегодня даст…

Стрелка резво развернулась в другую сторону и указала на аппетитный зад девицы, сгребавшей пустые тарелки со стола рядом.

– Хороший выбор! – похвалил ялиолец, поднял раскачивающуюся на шнурке стрелу и добавил: – Получай свой бесценный дар, Ворон! И не забудь при встрече мою Фамиру расцеловать!

– Орлех, если это сработает… – слов было не нужно, у вифрийца сейчас на лице было всё написано.

– Давай руку! – ухмыльнулся зеленоглазый красавец.

Эливерт протянул ладонь, но вместо того, чтобы вложить в неё магический талисман, Орлех с силой вонзил острие.

– Эй!

Ворон едва не двинул ему по лицу.

– Тихо, тихо, тихо! Не надо! – предостерегающе подскочил ялиолец. – Она просто крови требует… Ну, дабы она тебя слушаться начала, за хозяина считала. Теперь вы кровью повязаны, и эта штука твоя по праву.

– И что дальше? – Эл, наконец, взял в руку загадочную ищейку.

Кулон оказался на удивление тяжёлым.

– Ну, ты мысленно задавай цель… Представь, что надо найти! Я вспоминал твою наглую физиономию, и, как видишь – всё получилось.

– А мне надо незнакомую красную морду представить? – хмыкнул Эливерт, рассматривая своё приобретение.

– Знаешь, может, подробности и не нужны, – пожал плечами Орлех. – Скажи проще…

– Найди убийцу моей жены…

Как только эти тихие слова слетели с губ Эливерта, стрелка рванула так, что он едва не выпустил её из руки. Ищейка замерла, указывая направление, словно охотничья собака, почуявшая дичь.

– На север зовёт тебя, – самодовольно кивнул Орлех. – Видишь, всё верно! Ферлаад сказал перед моим отъездом – среди своих искать бесполезно. Уж мы бы теперь знали. Не кирлийцы эти гниды. Северяне. И по-любому, просто наёмники. Очень может быть, что их друг с другом ничего не связывает, кроме одного этого дельца. Убили и разбежались, чтобы было сложнее поймать. Говорят, твоего долговязого видели в Креоране, неделю спустя после пожара. Только парняши местные тогда ещё не ведали, кто эта мразь. А потом уже сгинул где-то. След простыл. Но, стало быть, где-то тут он, рядом…

Орлех поднял бокал вина, словно уже празднуя победу.

– Ты теперь с этой штукой их в два счёта нагонишь! Нацепи на шею и таскай повсюду с собой! Если рядом окажешься, ищейка даст знак. Ну, и так поглядывай, чтобы с пути не сбиться!

– Орлех… я… – Эливерт пытался что-то сказать, но слова застряли в горле.

– Да брось! Ты что… – смутился ялиолец. – Ворон, я же от души помочь хочу! И Фамира тоже. Про долги я шутил… Эливерт, их надо найти, хоть из-под земли достать! Я… Я бы, наверное, рехнулся на твоём месте!

– Мне нельзя, – усмехнулся грустно вифриец. – Меня дочь ждёт…

– Слушай, брат, а ежели я с вами поеду, – вдруг предложил торговец, – ты как на это посмотришь?

– В Герсвальд? – удивился Эливерт. – У нас в планах на Побережье рвануть.

– Ну… может, и на Север, – неопределённо пожал плечами его приятель. – Хотя бы до границы. А там поглядим…

Магическая ищейка, теперь висевшая на груди Эливерта рядом с его талисманом-вороном, вдруг задрожала и подпрыгнула, потом дёрнулась так, что вифрийца аж рвануло вперёд.

– Ого! – крякнул торговец из Ялиола. – Эл… Это неспроста.

Ворон и сам уже понял. Серебряная стрелка забилась, словно птица в силках, жаждущая вырваться на волю. Пронзительные серые глаза вифрийца пробежались по площади.

Всё те же палатки, торговцы, праздные гуляки. Но ищейка рвалась туда, и он вглядывался в эти чужие лица, стремясь разглядеть их души. Узнать своего врага…

Сердце вдруг сжалось так, что дыхание перехватило.

– Дэини! – судорожно выдавил Эливерт. – Дэини где?

– Прохлопали девку! – взвыл Орлех, вскакивая с места и кидаясь к коновязи за оружием.

Ворон бросился вперёд сразу, не разбирая дороги, расталкивая случайных прохожих. Его вела ищейка.

– Эл! – быстроногий ялиолец нагнал махом, кинул на ходу небольшой арбалет.

Ворон всегда предпочитал ножи и мечи. К лукам и прочим метательным приспособлениям уважения не испытывал. Но, одно дело биться лицом к лицу – а когда тебе нужно кого-то догнать и остановить, арбалет лишним не будет…

Многолюдная площадь осталось позади. Эл влетел в какую-то узкую тупиковую улочку. Замер растерянно. Но ищейка уже рвалась дальше. Едва заметная щель между двумя выбеленными домами – колдовская стрелка указывала туда.

Орлех, решив, что они заплутали, метнулся обратно в поисках иного пути. А Ворон нырнул в этот проулок, местами настолько узкий, что приходилось протискиваться боком.

Внезапно Эл выскользнул из этой расщелины в каменном монолите города, выскочил на соседнюю пустынную улочку. И почти столкнулся со спешащим навстречу незнакомцем. Незнакомцем, которого он тотчас узнал.

Широкий плотный коротышка с лицом, побагровевшем от быстрого бега и жаркого летнего солнца, остановился как вкопанный. Он тоже сразу понял, кто перед ним.

Затравленный взгляд мгновенно оценил вифрийца, и беглец подтянул ближе скорченную в три погибели Настю, прикрылся девушкой как щитом. Одной рукой коротышка цепко держал её за волосы, накрутив длинную косу на ладонь, нож, зажатый в другой, упирался в горло так, что Рыжая почти не дышала от ужаса. На молочной коже ярко алел тонкий порез.

Эливерт без лишних слов поднял уже взведённый арбалет.

– Хоть шаг сделаешь в мою сторону… – коротышка попятился настороженно. – Горло перережу!

– Отпусти её! – холодно приказал Ворон, держа его под прицелом. – Хуже будет…

– Нет, хуже не будет, – оскалился краснолицый. – Пока я за её спину прячусь, ты меня не тронешь! Не посмеешь! Стой на месте, говорю!

Шорох позади заставил коротышку резко отскочить к стене. Кинжал снова кольнул Настю в шею, та испуганно зажмурилась. По лицу Романовой беззвучно катились слёзы. Багровый лоб убийцы от напряжения покрывали капельки пота.

Неспешно, как кот, заметивший крысу, к ним приближался Орлех. Душегуб, зажатый в кольцо, метнул взгляд с одного на другого, привалился спиной к стене дома.

– Чё, думаете, взяли? – хмыкнул краснолицый. – Хрен вам! Мне терять нечего! Если мне подыхать, так я и девку с собой прихвачу!

– Отпусти её! – повторил Эливерт.

– Нашёл дурака! Я так думаю – пропадать мне рано пока. А? Я, пожалуй, ещё выбраться могу… Ты щас в сторону отойдёшь и арбалет опустишь, понял? Дашь нам уйти тихо-мирно и дёргаться не будешь! А иначе я этой шлюхе рыжей глотку вскрою от уха до уха. Ты же понимаешь, я не шутки шучу!

– Да и мне не до смеха! – заверил Эл.

Злая ухмылка расплылась по красной морде.

– Одной своей девки ты уже лишился… Неужто позволишь и другую порешить? Это ведь твой дом был, да? Твой – по роже вижу. Посчитаться хочешь? Да не в этот раз! Не испытывай судьбу, парень! Прочь с дороги!

– Тебе же сказали – отпусти девушку! Отпусти по-хорошему! – угрожающе прошипел Орлех. – А ты ещё нас стращать вздумал… Тебе некуда деться! Всё равно найдём. Лучше брось нож! Не зли нас!

– Я на дурака похож? – оскалился снова коротышка. – Да этот нож – моё единственное спасение…

– Отпустишь её – мы отпустим тебя… – заискивающе улыбнулся Орлех. – Давай миром разойдёмся!

– Чего? – заржал коротышка. – Он? Он меня отпустит? Ага, щас! Ты меня за кого держишь?! Пошли вон с дороги! Арбалет, сволочь, опусти!

У краснолицего запас бравады закончился, нервишки сдали. Он дёрнулся в сторону, едва не проткнув Насте артерию. Рыжая, оцепенев, зажмурилась, чувствуя, что конец её близок.

Орлех сделал в сторону красномордого ложный выпад. Финт удался: коротышка развернулся на мгновение, встречая мнимую опасность и, оторвавшись от стены, открыл спину. Арбалетный болт сверкнул в лучах полуденного солнца и впился чуть ниже плешивого затылка коротышки.

Красномордый рухнул, будто ему ноги подрубили. Рыжая дрожащей рукой схватила себя за горло, чувствуя под пальцами липкое, горячее, обернулась испуганно на мёртвое тело. Багровая жижа растекалась стремительно по камням из раздробленного черепа…

Первым подскочил Орлех (поскольку стоял ближе), подхватил пошатнувшуюся Настю. Рана на её шее была не опасна, Рыжая просто напугалась до смерти. Эл подлетел с другой стороны.

– Цела?

Настя только кивнула, всхлипнула, распрямилась с трудом, опираясь на руку торговца.

Эливерт склонился над покойником, и вдруг вскинулся резко, пнул бездыханное тело, швырнул в стену арбалет.

– Проклятье!

– Вот-вот, – безжалостно ухмыльнулся Орлех. – Оружие не ломай, будь добр! Или чужое не жалко? Эх, Ворон! Не помнишь, кто это недавно умничал, что вольница поторопится, что гадёныша допросить вначале надо, узнать, кто его нанял? Нормально ты с ним побеседовал! Молодец, брат!

– Заткнись! – рявкнул Ворон.

– Прости! – всхлипнула Дэини ещё громче. – Всё я! Всё испортила…

Эливерт глянул волком.

– Чушь не говори – твоя жизнь дороже!

Он протянул руку, осторожно коснувшись кровавой дорожки на шее Рыжей. Настя дёрнулась от боли, и Эливерт тотчас привлёк её к себе, обнял за плечи.

– Пойду-ка я найду милорда Кайла, – Орлех отвернулся, сделав вид, что смущён. – Пусть доложит стражам порядка, что на его жену напали. А вы тут ждите!

И ялиолец спешно исчез за поворотом.

– Дай я всё-таки погляжу! – Эливерт снова потянулся к её ране. – Я осторожно… Неглубоко, вроде…

– Я думала мне конец, – Настя опустила глаза.

Её трясло от пережитого.

– Прости! Прости меня, девочка моя! – Эливерт снова прижал её к себе. – Я даже не заметил, как он тебя увёл… Вот уж действительно придурок! Пока мы там трепались, он тебя чуть не пришил, а я даже не видел этого!

– Сама виновата… Сидела, глазела по сторонам, ворон считала. А он подсаживается, и сразу нож в бок! «Рот откроешь, – говорит, – перо получишь… Вставай, и иди рядом, и ни звука!» Я и пошла. Мне так страшно стало, когда я сообразила, кто это! В голове словно помутилось…

– Мать Мира Всеблагая, спасибо! – вздохнул вифриец. – Спасибо, что уберегла!

– Он сказал: «Тебя велели живой доставить, – угрюмо добавила Настя. – Но мне и за мёртвую заплатят. Подумай, прежде чем на помощь звать или дёргаться…» Эл, понимаешь, меня тоже заказали! Ты прав. Нас всех перебить хотят. А теперь мы даже не узнаем кто…

– Узнаем, у меня теперь вот такая волшебная штука есть, – Ворон показал стрелку на шее. – Это ищейка. Она врагов наших найдёт. Я сейчас вас нагнал с её помощью…

– Ничего себе! Орлех привёз? А где взял?

– Это подарок, – усмехнулся Эл. – От Фамиры, с любовью! Бесценный подарок… Ведь он твою жизнь спас.

– Это ты меня спас, – вздохнула Настя. – Опять. Как и всегда…

Эливерт смотрел ей в глаза, и разделяло их расстояние не больше ладони. Руки вдруг вышли из повиновения, скользнули нежно на её точёные плечи. Он потянулся к ней, едва-едва не коснувшись изумлённо приоткрывшихся губ.

– Эл! – предостерегающе осекла Дэини. – Не надо…

Ворон отступил на шаг, словно от чар пробудившись, покорно отвёл в стороны руки.

– У меня муж есть. И я его люблю, – глухо добавила она.

Из-за угла вывернул Орлех, следом полукровка, затем ещё несколько ратников, и узкая тихая улочка сразу наполнилась шумом, гамом и хаосом.

– Дэини, ты как? – почти бегом подлетел к ней Кайл.

– Всё обошлось, милый, – бесцветным голосом откликнулась Настя. – Всё обошлось…

Добыча волка во власти волка.

Редьярд Киплинг

Эсендар – большой город. Настя об этом знала, хоть сама прежде здесь не бывала. Но, что он настолько большой – Романова даже не предполагала.

Рыжая привыкла к столице – живой, суетной, помпезной, раскинувшейся привольно на многие рильины между Самлийских холмов, и считала, что это самый крупный и самый значительный мегаполис Долины Ветров. А Эсендар вдруг оказался куда величавее и степеннее кичливого Кирлиэса.

– Это ещё что! – хмыкнул Эливерт на её раздумья по этому поводу. – Ты бы видела Эсендар до войны с Герсвальдом.

– Да, после Эсендарской Битвы Великий Город так и не сумел восстановиться полностью, – печально подтвердил Кайл. – На северных окраинах до сих пор целые кварталы руин. Всё, что было сожжено и брошено, пустует по сей день.

– Ну, вольнице и нынче тут есть чем поживиться, – заметил Орлех. – Народ кишит, суета, торговля бойкая, приезжих много…

– Мечта любого карманника, – согласился с приятелем Ворон. – За кошелями приглядывайте! А лучше без меня или Орлеха по городу не бродите! Тем более где-то здесь этот второй, с Севера, ошивается…

– Что наша ищейка говорит? – поинтересовалась Настя.

– Молчит пока, – пожал плечами Эливерт. – Но мнение не меняет. Где-то тут он, в Эсендаре…

– Вот какой крюк пришлось сделать, – покачал головой Северянин. – А нас ведь в Орсевилоне ждут…

– Не серчай на меня, рыцарь! – вздохнул Эливерт. – Глядишь, изловим эту тварь, так он нам и про малютку Эрид что-нибудь выложит…

– Друзья мои, давайте здесь остановимся! – предложил Орлех, меняя тему. – Клянусь, лучший трактир в этом городе!

– О, он ещё существует? – изумился Ворон. – Ну, давайте сюда…

Пока мальчик-служка принимал лошадей у новых постояльцев, Эливерт стоял, привалившись к столбу коновязи, и смотрел на двухэтажный роскошный особняк на углу этой же многолюдной улочки.

– Хороший домик отгрохали, да? – по-своему истолковал его задумчивый интерес ялиолец. – Хотел бы жить в таком? Вроде казначей местный тут обретается…

– Ничего так, – согласился Эливерт. – Новый ещё совсем…

– Ага, год назад всего достроили, – кивнул Орлех. – Такое место славное! А всё пустовало… Тут много лет пепелище какое-то было, бурьяном поросшее… Боялись здесь селиться. Вроде на хозяйке-погорелице проклятие лежало…

– Знаю, – кивнул Эливерт и неспешно отправился внутрь, проигнорировав ошеломлённый взгляд Насти.

Дэини стояла у открытого окна и рассеяно смотрела, как густые летние сумерки расползаются по шумным улочкам Великого Города. Несмотря на вечерние часы, суета в Эсендаре не стихала. Летняя духота отступала вместе с небесным светилом, и уставшие от дневного зноя люди спешили закончить свои дела, пока ночь не накрыла город.

Кайл бесшумно подошёл сзади, обнял, прижавшись к её напрягшейся спине, сильные руки скользнули по животу, и тело тотчас откликнулось трепетными мурашками.

– О чём задумалась? – шепнул полукровка, целуя в плечо.

– Так… обо всём… – нехотя откликнулась Анастасия.

– Не грусти! – утешающе шепнул он ей на ухо. – Всё будет хорошо!

– Как бы мне верить хотелось… – вздохнула Настя. – Но стоит только расслабиться и сказать это, как снова всё рассыпается… Неужели так будет всегда?

– Один мудрый человек сказал мне когда-то давно, что все испытания, что выпадают нам на долю, это всего лишь способ указать нам путь. Беды обрушиваются на людей, когда они уходят со своей дороги. Вот тогда и происходят всякие неприятности – так Небеса призывают нас обратно, призывают вернуться к себе…

– Выходит, мы так часто идём не своим путём? Изменяем себе и даже этого не понимаем? – хмыкнула Настя. – Мысль действительно стоящая. Не поспоришь! Этот мудрый человек… Твой отец? Это он сказал?

– Да, это слова милорда Ратура, – кивнул полукровка, так и не выпуская жену из объятий.

– Разумеется… Я его и имела в виду, – качнула рыжей головой Настя. – Форсальда мудрым назвать язык не повернётся.

Он ничего на это не ответил.

– Кайл… – произнесла Дэини, помолчав немного, – а ты никогда не думал о том, чтобы вернуться на Побережье? Увидеть их всех снова? Увидеть родные края?

– Зачем? – от голоса полукровки в душной комнате в одно мгновение воцарилась зима.

– Потому что всё это тебя грызёт до сих пор, – Настя развернулась, обнимая мужа за шею, заглянула в синие глаза. – Только не говори, что всё давно позабыто! Твоё прошлое… Ты его тащишь за собой столько лет, а ведь оно такое тяжёлое. Сердце моё, неужели ты ещё не устал? Поехать туда, в Солрунг… Увидеть отца…

– Чтобы снова помолчать неловко? – хмыкнул Кайл.

– Чтобы высказать всё! – горячо возразила Рыжая. – Ты имеешь на это право! И пусть он так и не поймёт ничего, это его беда. Но тебе станет легче жить и дышать! Я не прошу тебя простить его. Наверное, это сделать невозможно. Но хотя бы высказать всё, что держал столько лет внутри. Просто взглянуть в лицо всем: Форсальду, сёстрам, мачехе… А потом добраться до Эруарда, навестить замок, в котором вырос. Посидеть на могиле Ратура. Неужели ты не хотел бы увидеть их снова, узнать, как они там – Келэйя, Талвар, Шэрми?

– И снова лицезреть глумливую рожу Шеали? – Кайл покачал головой. – И полный ненависти взгляд Кеи?

– Ты можешь сделать так, что в её взгляде не будет больше ненависти… – не сдалась Настя. – Возможно, пришла пора правду рассказать? Она должна знать, что в смерти её отца ты виноват не был. Уж теперь, спустя столько лет…

– Ещё не лучше! – усмехнулся Кайл зло. – Теперь, когда всё забылось и улеглось, приехать и разворошить всё снова. Сломать их тихое семейное счастье, просто заявившись и провозгласив: «Это не я! Это всё он!». И кому от этого станет легче? Ей или мне? Замечательно, правда? Явиться и разрушить чью-то жизнь, просто чтобы на душе полегчало…

– Знаешь, если бы мне грозило всю жизнь провести во лжи рядом с подлецом, я бы предпочла, чтобы кто-то явился и разрушил её!

– Я дал клятву отцу, а клятвы не стираются от времени, – возразил полукровка.

– Интересно, сколько раз милорд Ратур пожалел там, за Гранью Мира, что он взял с тебя это обещание? – вздохнула Настя. – Кайл, у тебя же сердце будто в латы стальные заковано. Ты только со мной эту броню снимаешь. И если бы ты только знал, как я люблю тебя такого – живого, светлого, без колючек ежовых! Но стоит кому-то рядом появиться, и ты снова себя в эту клетку запираешь, ощетиниваешься. Ну, нельзя же так, милый мой!

– Кто тебе это сказал? – тяжело вздохнул Кайл, глядя в пол. – Дэини, я вполне себе счастлив…

– Мне не нужно это говорить, – Настя щёлкнула его по носу. – Я знаю это. Я тебя люблю. Я чувствую…

Анастасия заглянула в его глаза и добавила нежно:

– И я хочу, чтобы у тебя в душе царили покой и безмятежность, чтобы ты был счастлив по-настоящему, а не «вполне себе»!

– Интересно, может ли ищейка счастье найти? Указать, где он, тот самый путь, именно твой, ведущий к счастью самой короткой дорогой? – усмехнулся Кайл и потянулся к её губам…

Но тут в дверь постучали так резко и требовательно, что Настя вздрогнула, а поцелуи пришлось отложить.

На пороге стоял Эливерт. Напряжённый и взбудораженный, как хищный зверь, почуявший кровь.

– Ищейка проснулась, – без лишних слов объявил он. – Вы со мной?

Кайл и Настя переглянулись и одновременно потянулись за клинками.

Эливерта подгоняло нетерпение, и он почти бежал, ловко огибая праздных гуляк, попадавшихся навстречу. Друзья едва за ним поспевали. Настя порядком запыхалась от этой гонки по вечернему душному городу.

Наконец вифриец застыл на очередном перекрёстке, покрутил головой и, оглянувшись на друзей, мотнул головой на ближайший трактир.

– Здесь!

Орлех присвистнул от удивления.

– А эта сволочь любит красивую жизнь! Я бы в этом кабаке даже кружку рину не потянул…

– Ну, что-нибудь всё-таки заказать придётся… Идём!

– Стой, друг! – Орлех поймал его за плечо. – Там есть ещё один выход на соседнюю улицу, если я не ошибаюсь. А ещё для служек «чёрная лестница» наверняка. Как бы не улизнул шельмец! Надо в кольцо брать!

Кайл кивнул согласно.

– Я со двора зайду. Дэини, с Элом ступай!

– А я тогда за угол! – согласился ялиолец. – Ворон, только не спеши! Помни, этот последний! Замочишь – никто нам больше ничего не расскажет!

– Слушай, иди ты уже! – махнул нетерпеливо вифриец.

Эливерт подхватил Настю под локоть, и они торопливо взошли на высокое каменное крыльцо.

На входе к ним сразу подлетела миловидная девушка, будто в элитном ресторане, проводила за свободный столик. Настя тревожно озиралась по сторонам, пока Эливерт невозмутимо подвинул ей стул и, устроившись рядом, любезно улыбнулся служанке:

– Давайте нам курочку запечённую целиком, зелени к ней, сыра. А в первую очередь, хорошего красного вина!

Девица с поклоном исчезла и вернулась через мгновение с кувшином и двумя кубками.

В трактире было очень людно и шумно. Народ галдел каждый о своём. Рыжая скользила взглядом по этим незнакомым лицам, выискивая среди них того самого.

Пожалуй, на северян тут тянуло сразу с десяток мужчин. Эсендар располагался не так далеко от границы, и приезжие тут редкостью не были, особенно после подписания мира с Герсвальдом.

Тот, кто им нужен, ещё и высокий, но пока все сидят по лавкам, не так просто рост вычислить.

Эливерт плеснул вина в кубок, протянул Рыжей с игривой улыбкой и сказал негромко, так что со стороны, наверное, казалось, будто он какой-то комплимент ей отпустил:

– В углу у окна, слева от тебя. Дэини, только не поворачивай голову!

Настя скосила взгляд, насколько это получилось. И сразу же поняла, что Эливерт прав. Она даже не могла объяснить, почему так решила. Но её просто обдало потоком чего-то тёмного, грязного и мерзкого.

Хотя человек был одет вполне прилично, богато, и даже слегка вычурно, да и не делал ничего такого непотребного. Нет, он, конечно, флиртовал сейчас с одной из служанок, но та явно и сама не прочь была «задружить» с состоятельным посетителем. Не слишком привлекательная внешность красотку не смущала. Узкое лицо заросло чёрной неряшливой бородой, зато на голове – проплешины. Тёмные круги под глазами придавали герсвальдцу какой-то нездоровый умотанный вид.

– Глянь-ка, кажись, тоже спит плохо, тварь! – процедил Эливерт, будто прочитав Настины мысли.

Увивавшаяся у стола северянина девица засмеялась кокетливо, махнула ручкой и убежала в кухню. Герсвальдец проводил её взглядом, откинулся на спинку, почесал пузо.

– Чтоб его! – вдруг прошипел Эл, поглядывая из-за Насти на незнакомца в углу. – Заметил нас. Дэини, когда ты будешь, наконец, носить платок?

– А что такое? – насупилась Настя.

– Ничего, – шумно вздохнул вифриец. – Ты сколько рыжих в Долине Ветров встречала?

– Нисколько, – пожала плечами Романова.

– Вот именно! Да не смотри! Не смотри на него!

Эливерт протянул ей кубок, улыбнулся, чокаясь и любуясь на свою спутницу.

– Что там?

– Девка вернулась… Так…

Эливерт подобрался, и Настя, не утерпев всё-таки, бросила быстрый взгляд в заветный угол. Незнакомец поднялся из-за стола, ухватил за талию служанку и неторопливо побрёл по залу вместе с ней.

Эливерт мгновенно оказался на ногах и спокойно, но достаточно быстро, двинулся за ними…

Но Ворон не успел сделать и несколько шагов, как черноголовый верзила, отшвырнув грубо свою недавнюю подругу, вдруг метнулся, словно взбесившийся жеребец. Здоровенный детина без всякого усилия сгрёб попавшийся на пути стол, разметав сидевших за ним гостей, опрокинул его, преграждая путь, а после ещё и швырнул в Эливерта увесистой лавкой.

Ворон увернулся, перескочил через разгромленную мебель и оравших возмущённо посетителей трактира. Зал загудел взволнованно, тревожно.

Черноголовый рванул по узкой лестнице на второй этаж. Ворон взлетел по ступеням за ним следом. Герсвальдец безжалостно сшиб какого-то почтенного эрра, попавшегося ему на пути. Тот с оханьем покатился по ступеням. Расчёт был на то, что бедняга увлечёт за собой и Эливерта, но вифриец снова уклонился чудом и в два прыжка оказался наверху.

Настя, совершенно потерявшаяся от стремительного разворота событий, бросилась вдогонку за своим приятелем. Рыжая ещё не успела подняться по ступенькам, когда раздался звон битого стекла и громкий треск.

Беглец, высадивший окно, метнулся смело в тёмный проём и растворился в летних сумерках. Эл машинально вскочил на широкий подоконник… И замер.

Нет, остановил его не страх, а скорее здравый смысл. Хотя, с той самой памятной прогулки по мосту через Лидону, Ворон стал ловить себя на отвратительном чувстве – любая маломальская высота теперь вызывала у него паническое оцепенение, душа сжималась в дрожащий комочек, и собственная слабость в такие минуты бесила неимоверно.

Сейчас дело было не в боязни шагнуть в пустоту. Верзила приземлился ловко и бросился наутёк. Значит, и он не разобьётся, разумеется. Подумаешь, второй этаж!

Но шанс, что прыжок получится таким же удачным, был невелик. Перебитое некогда правое колено предостерегающе взвыло. И Ворон решил, что если он сейчас переломает ноги, то настичь врага попросту не сможет. Лучше потерять лишнюю минуту, но догнать убийцу, чем сигануть в окно – и упустить его вовсе.

Эливерт развернулся и мгновенно сбежал вниз по лестнице, попутно увлекая за собой Рыжую. Между делом вифриец успел швырнуть несколько фларенов молодчику, попытавшемуся их задержать на выходе. Несмотря на туповатый вид тот сразу сообразил, что на пути у бывшего атамана сейчас лучше не вставать.

Эл и Рыжая выскочили на заметно опустевшую улицу. Кажется, прошло лишь несколько минут, а небо уже совсем потемнело. Редкие фонари почти не разгоняли мрак в чреве Великого Города.

– Эл? – окликнул глухо откуда-то совершенно невидимый Кайл.

Очевидно, полукровку от них отделяли несуразные постройки с боковой стены трактира.

– Ушёл… – зло откликнулся вифриец. – На север. Догоняйте!

И Ворон снова рванул вперёд, да с такой скоростью, с какой Насте уже давно бегать не приходилось. Она запыхалась моментально, но отстать и оказаться одной на пустынной ночной улице незнакомого города казалось слишком пугающим. Да и не надо забывать, что где-то здесь скрывается убийца…

Последние редкие прохожие исчезли. А Эливерт всё бежал, почти не задумываясь, безошибочно выбирая путь в сумерках.

Настя понимала, что его ведёт ищейка, а ещё она понимала, что у Кайла и Орлеха такой полезной штуки нет. Они наверняка уже заблудились в этом лабиринте, в хитросплетениях переулков Эсендара.

Дорога, на которую выскочили, светилась редкими фонарями. Зато по обе стороны вставали жуткие тёмные развалины – брошенные, мёртвые, одичавшие и злые. Последний свет дня угасал бесследно средь чёрных руин, опалённых огнём и временем.

Эливерт внезапно остановился, вслушиваясь в тишину ночи. Где-то скрипел сверчок, щебетали запоздалые птахи, да звонко отдавались Настины шаги. Вифриец предостерегающе поднял руку, призывая её замереть. Рыжая застыла на месте, тоже прислушиваясь. От волнения и страха у неё начинали стучать зубы.

Эливерт почти неслышно двинулся к ближайшему дому, вернее к тому, что от него осталось – стены без крыши, пустые проёмы без дверей и окон.

– Эл! – взвизгнула Настя, когда за спиной вифрийца вдруг выросла высокая чёрная тень.

Но Ворон уже и так учуял – обернулся, встречая атаку.

Материализовавшийся из горы какого-то хлама верзила ударил сразу, но застать Эливерта врасплох не получилось. Ворон отскочил, отбил удар клинком и тотчас нанёс несколько стремительных ответных ударов.

Герсвальдец попятился под его натиском. Со звериным рыком снова попёр на вифрийца. По сравнению с рослым северянином, Эливерт казался сущим мальчишкой, особенно сейчас в полумраке летней ночи. И оттого верзилу невероятно злило, что преимущество в силе и росте нисколько ему не помогало.

Ворон вился шустрой осой вокруг неповоротливого герсвальдца и жалил беспощадно. Очередной короткий взмах меча, удар…

С протяжным стоном долговязый повалился, как подкошенный. Меч он выронил и теперь с воем зажимал рану на ноге. Эливерт насел сверху, уткнув того мордой в землю, заломив руку. Настя подскочила на помощь.

– Дэини, дай что-нибудь! – прохрипел Ворон, силясь удержать противника. – Пояс, пояс давай! Руки ему вяжи!

Насте связывать никого и никогда не доводилось, и сейчас вышло не очень. Тем более герсвальдец отчаянно сопротивлялся, а не ждал, пока его спеленают. Но, как только удалось немного его усмирить, Эливерт уже сам проверил и затянул потуже все узлы. Поднял того резко и грубо.

Долговязый взвыл снова. Видимо, рана на ноге действительно была очень болезненной. Но Эл на это внимания не обращал, он втолкнул пойманного лиходея в проём того самого дома, на пороге которого и состоялась их драка. И пока тот корчился на полу, высек огонь и запалил какой-то мусор, валявшийся здесь же.

Небольшой костерок тотчас озарил багровыми отсветами тёмные стены и скрюченную фигуру.

– Вставай! – холодно приказал Ворон.

Герсвальдец неуклюже забарахтался, кое-как перевернулся. Ему удалось встать на колени и выпрямиться немного.

– Рассказывай!

По бородатому лицу расплылась злая отчаянная ухмылка.

– Ага, щас, разбежался… – верзила презрительно сплюнул. – С чего ты взял, что я с тобой базарить буду? Много чести…

– Кто тебя нанял? – всё так же спокойно и холодно поинтересовался Ворон, игнорируя наглый тон пленника.

– Хрен я тебе расскажу чего! Понял? – хмыкнул черноголовый. – Ты за баб своих поквитаться хочешь? Так давай, не тяни! Пришей меня, и будет! Я же знаю, хоть молчать буду, хоть выложу всё – конец один. Ты, паскуда, меня уже не отпустишь! Лучше я так подохну, без лишних слов. А ты, гад, дальше мучайся и голову ломай, кто же на тебя так взъелся!

– Зачем твой подельник хотел похитить Дэини?

– Кого? Эту что ли? – ухмыльнулся верзила, скорчив гримасу в сторону Насти. – Знать не знаю, ведать не ведаю. Может, он её поиметь хотел… Твою-то мы как-то не успели… Хотелось мне, ух, как хотелось. Да спешили шибко! До сих пор жалею, веришь? Как она была, женка-то твоя, а? Хорошо давала?

– Мне нужно имя того, кто тебя нанял. Где, когда, и причина?

– Слушай, какой ты, а! – хмыкнул герсвальдец. – Вот прям каменный, да? Не прошибёшь! Убей меня, и дело с концом. Всё равно ничего не скажу. Не хочешь? Так может, про твою меньшую девку поговорим, которую мы как цыплёнка зажарили? Живьём…

– Дэини! – окликнул Эливерт, не глядя на стоявшую у него за спиной Рыжую. – Иди, погуляй пока!

Настя растерянно посмотрела на друга, на пленника и не двинулась с места. Выражение лица северянина изменилось мгновенно. От прежней наглой показной храбрости не осталось следа. Бледное лицо пошло пятнами, и даже борода этого не скрыла.

– Нет, не надо! – вытаращил тёмные глаза пленник. – Миледи, не уходите! Умоляю, Светлыми Небесами заклинаю! Не оставляйте меня с ним!

– Дэини, подожди меня снаружи! – твёрдо повторил Ворон, добавил: – Клинок только держи наготове. Мало ли… Тут всякое бродить может. Увидишь кого-то – бей раньше, чем приблизится. Не подпускай, ясно?

– Ясно, – кивнула Настя.

Обошла осторожно вифрийца, замерла снова, взглянув в его каменное лицо.

– Эл, может, я всё-таки останусь? Я…

– Не бросайте меня, миледи! – взвыл снова чернобородый. – Я всё расскажу, всё расскажу! Клянусь! Только быстро убейте! Просто убейте – я всё скажу! Сам скажу!

– Поздно спохватился, – зло усмехнулся Эливерт.

– Эл…

– Выйди, Дэини! Выйди, я сказал! – процедил Эливерт, уставился в её испуганные зелёные глаза. – Я тебе прошу!

– Миледи, не уходите! Небесами заклинаю! Умоляю…

Настя выскользнула в проём двери, не глядя больше на пойманного ими, стремительно двинулась в сторону ближайшего фонаря.

Она знала, что сейчас будет, но всё равно вздрогнула, когда её догнал душераздирающий крик. Он оборвался. Но через миг новый пронзительный вопль прокатился по эсендарским развалинам. Рыжая зажала уши, чтобы не слышать эти мучительные стоны, но звук просачивался даже сквозь пальцы. Она зажмурилась, сжалась в комочек, будто это её сейчас истязали. Когда третий отчаянный крик прокатился по ночной улочке, Настя пожалела, что она не глухая от рождения.

Дэини сидела на обочине, обхватив себя руками за плечи, оцепенев. В тусклом пятне фонаря метались мотыльки и прочая мошкара. Им не было никакого дела до страшных вещей, что творились в мире людском, их не пугали жуткие вопли.

Шаги стремительно приближались, и Анастасия испуганно подняла голову, всматриваясь во тьму. Рука непроизвольно потянулась к клинку на поясе. Но из темноты выскользнул знакомый силуэт. А следом, из-за плеча Северянина, появился Орлех.

– Фу-у-у, насилу нашли! – воскликнул ялиолец.

Очередной вопль взорвал ночную тишь.

Кайл вздрогнул, обернувшись на светящиеся окна развалин.

– Что там…

Рыжая подскочила, вцепилась в него и отчаянно зашептала:

– Не ходи! Кайл, не ходи туда! Я тебя прошу! Он это заслужил. Я тебя очень прошу!

От нового крика даже Орлех плечами брезгливо передёрнул. Северянин растерянно посмотрел на брошенный дом, на бледное лицо Насти…

– Не ходи! – прошептала она. – Пусть… Это его право…

Кайл сгрёб её в охапку, прижал крепко, чувствуя, как Настю бьёт нервная дрожь.

– Да нельзя же так! – полукровка дёрнулся, разрывая объятия, когда по окрестностям прокатился очередной душераздирающий рёв.

Ночь внезапно стала неестественно тиха. Казалось, смолкли даже сверчки. Отсветы пламени в окнах разрушенного дома угасли как бы нехотя.

И на пороге появился Эливерт. Остановился под мрачными выжидающими взглядами. Покосился на свою грудь, залитую багровыми потёками, на окровавленные ладони. Стянул, недолго думая, перепачканную лёгкую куртку, вытер об неё руки и, скомкав, отшвырнул в сторону небрежно.

– Ничего он не знал, – глухо обронил Эливерт, проходя мимо своих окаменевших приятелей. – Обо всём коротышка договаривался…

Кайл, стремительно обогнув вифрийца, нырнул в тёмный проём заброшенного дома.

Эливерт молчал, глядя себе под ноги. Настя молчала тоже, глядя на него. И Орлех молчал, лишь растерянно хлопал глазами.

У Рыжей от невыносимой тяжести этого молчания подкашивались ноги. И видно, не только у неё. Ворон отошёл к обочине, где давеча сидела Романова, плюхнулся устало на обломки разрушенной стены, рассеянно провёл рукой по голове, взъерошив волосы.

Кайл вынырнул спешно наружу – вид у него был такой, словно он безуспешно пытался побороть тошноту. Подошёл, бросил на Эла взбешённый взгляд.

– И что я теперь должен сказать стражам порядка? – ледяным тоном поинтересовался полукровка. – Что на нас напал грабитель, и ты просто защищался? Что это случайность? Что он сам на нож упал, и так двадцать раз? Кто в это теперь поверит, Эл?

– Говори, что хочешь! Мне плевать… – безразлично хмыкнул Ворон, поглядев на рыцаря исподлобья, поднялся неспешно. – Можешь даже пойти и сдать меня!

Эливерт скользнул взглядом по бледному лицу Дэини, усмехнулся смуглому ялиольцу и добавил:

– Орлех, а давай напьёмся сегодня!

– Давай, брат! – тотчас поддержал зеленоглазый красавец.

– Пошли! – кивнул Ворон. – Покуда я ещё на свободе…

– Ой, только гляньте, кто к нам пожаловал! Присаживайся, моя златая грёза! – блудливо заулыбался Орлех. Похоже, торговец уже был сильно навеселе. – А где твой скучный муж?

– Кайл не скучный! Он серьёзный, – холодно отозвалась Настя, не обращая внимания на смуглого красавчика. Её взгляд был прикован к Ворону.

– Да он такой правильный, что у меня временами аж скулы сводит! – хохотнул коротко торговец. – Ну, ладно, не обижайся, золотце!

– Наверное, пошёл меня стражам сдавать? – язвительно уточнил Ворон.

– Нет, он спать пошёл, – ледяным тоном продолжила Рыжая. – И сдавать он тебя не станет. Мы бросили тело в развалинах. Я думаю, вряд ли его там кто-то найдёт… Да и если найдут, мы здесь причём? Пусть ещё докажут сначала!

– Вот и я про это! – согласно кивнул Орлех. – В этих трущобах каждый день кого-нибудь пришивают, что легавым больше делать нечего, выискивать…

– Так что… зря ты так, Эл! – Настя посмотрела в прозрачные глаза вифрийца. – Он на твоей стороне, не забывай!

– Но пить с нами он не хочет… – продолжал посмеиваться Орлех. – Брезгует?

– Он не хочет, зато я хочу! – заявила Настя с вызовом. – Наливай, а то уйду!

– О, вот это дело! – оживился ялиолец, быстро наполняя кубок ароматным виноградным зельем. – Давайте, друзья мои! Дёрнем!

– Я, собственно, пришла спросить, что ты узнал, – добавила Рыжая, пригубив немного.

– Ничего, – пожал плечами Ворон. – Я же сказал. С коротышкой верзилу почти ничего не связывало. Все разговоры красномордый сам вёл. Деньги платили ему. А этого длинного он случайно нашёл. Ну, и в дело позвал… Оба они из Левента. Выходит и тот, кто смерти нашей хочет, с Севера тоже. А хочет он смерти нашей очень сильно – им за нас по тысяче фларенов обещали заплатить, каждому! Задаток, правда, был всего по пять сотен. Посему неудивительно, что этот чернявый по таким знатным кабакам ошивался. Это всё, что он знал.