Она дракон! бесплатное чтение

Глава 1

Дело было так: перед самым своим первым баллом, я радостно вертелась перед зеркалом в новом платье, подаренном мне мамой. Красные складки дорогой ткани мягко обнимали тело, а глубокий вырез оттенял белизну кожи и красиво подчеркивал грудь.

Я взрослая.

Я почти женщина!

Шутка ли? Восемнадцать лет бывает только раз в жизни!

Самодовольная улыбка отражалась в зеркале, а глаза буквально искрили. Ну держитесь архимаги! Ради права первой ночи с Марикой Дюрейн, вы будете бежать, расталкивая друг друга локтями!

Поговаривали, что стихийники – самые страстные любовники, а после ночи с любым из них, в женщине рождается какой-то новый особый дар. Во мне-то дар уже сидел, вот только я еще тогда не знала об этом.

Так вот, стихийники. О них мечтала каждая девушка: Симаргл, Геб, Стрий и Агидель. Четыре архимага, отвечавшие каждый за свою стихию: воздух, огонь, воду и землю. Иногда они вступали в связь с простыми девушками, но только если она была невинна. И это считалось величайшей честью для семьи. Стихийники не могли вступать в брак, но даже делить с ними ложе считалось величайшей из почестей. Семья такой девушки возвышалась и становилась «приближенной к богам».

Я не сильно разбиралась в том, что значит «делить с ними ложе», но вызвать их восхищенные взгляды восемнадцатилетней мне ох как хотелось.

В воображении я рисовала как войду в зал, и все они четверо, красавцы, шагнут мне навстречу, протягивая руку.

Я аж зарделась от такого удовольствия.

Так все это мне рисовалось.

Более того, в своем восемнадцатилетнем максимализме и самоуверенности, я совершенно не рассчитывала, что что-то может пойти не так. Не по плану.

– Марика, спустись вниз, дочка! – это голос отца, доносящийся снизу.

Среагировала тут же, бросаясь к нему вниз прямо босиком.

А там передо мной раскинулась уже привычная картинка: моя братец, Антуан, валялся без чувств на диване в позе звезды, а возле него причитала матушка.

– Фарид, мальчику плохо! – она махала возле него шелковым платочком.

– Мальчик опять в дрова, Коста, – хмуро отзывается отец.

– Ну что ты такое говоришь, – охает мать, – у него просто стресс! Ты хоть представляешь как ему непросто жить!

– Да неужели? – отец складывает руки на груди, и недовольно шевелит усами.

Я прыскаю, потому что это всегда ужасно меня смешит.

Фарид Дюрейн поворачивается на звук, и его лицо тут же светлеет:

– Вот ты где, маленький бесенок! Иди-ка сюда и продемонстрируй матери свой прием по приведению брата в чувства.

– Легко, – со смешком отзываюсь я.

Задрав юбку, чтобы не запачкать, я с достоинством леди прохожу в каминный зал, где все украшено в цветах нашего дома: красном и черном.

– Будь с ним поласковее, – шепчет мать, сводя брови.

Поласковее с ним будет охотник, когда в брате проявится дар.

Но эту шутейку я конечно не озвучиваю, у мамы вообще с чувством юмора туговато.

Предчувствуя, что мой прием ей не понравится, я делаю все максимально быстро: хватаю кувшин с водой и опорожняю его резким движением на Антуана.

С ором, достойным реального дракона, он вскакивает на ноги, в сердцах выхватывая кортик из-за пазухи:

– Убью!

Уже наученная его реакцией, я отскакиваю в сторону, весело смеясь.

Мать причитает вокруг него, приглаживая волосы, и бросает на меня недовольные взгляды. Она явно не в восторге от моих манер.

А вот отец напротив, прячет улыбку в усах, но ему это удается достаточно плохо.

– Маленькая негодяйка! – вопит брат. – Ну погоду у меня, дождешься ты, когда пройдет моя инициация, вот тогда получишь отборную порцию огненного заряда!

– Вообще-то, младший у нас ты, – дразню я, показывая ему язык, – а с такими успехами, покарать ты меня сможешь разве что ароматом перегара!

Брат с ревом бросается на смеющуюся меня, и мы носимся вокруг стола: я от него, а он, явно проигрывая с текущей координацией, следом.

– Дети! – отец призывает к порядку. – Хватит дурачится, нам уже давно пора выходить! Антуан, отстань от сестры, испортишь платье, а портниха потом оттаскает тебя за ухо.

Недовольный поражением брат бросает на меня последний взгляд, преисполненный праведного гнева, прежде чем уйти переодеваться в свою комнату.

– Марика, детка, дыши ровнее, – призывает отец, – негоже леди устраивать такие игры в твоем возрасте.

И правда.

Я только сейчас понимаю, что дыхание никак не желает восстанавливаться после этой сумасшедшей гонки. Хотя, если подумать, не такая уж и сумасшедшая она была. Мы с Антуаном устраивали забеги и покруче.

– Марика, – обеспокоенно произносит мать, – ты себя точно хорошо чувствуешь? – Она подходит вплотную, прикладывая мне ладонь ко лбу. – Да ты вся горишь!

– Жар? – обеспокоенно спрашивает отец, тоже подходя ближе.

– Очень на то похоже, – хмурится мама.

– Мы поедем на бал! – восклицаю я, отпрыгивая от них. – Сейчас все пройдет, это просто из-за бега, я сейчас отдышусь и все будет отлично!

Папа с сомнением смотрит на меня, и я пытаюсь что-то еще ему сказать, но язык не слушается.

Перед глазами появляется красная пелена, застилающая все вокруг, и комната начинает ходить ходуном.

– Марика!

Последнее, что я слышу, это голоса родителей, хором кричащие мое имя.

А потом начинается торнадо, рвущее мое тело на части. Я даже не могу закричать от боли, потому что воздух не попадает в легкие. Я задыхаюсь. Каждая кость в моем теле ломается.

Треск платья, падающего к ногам. Треск потолка и бетонная крошка из-за того, что моя спина врезается в него.

– Папа! – хочу закричать я, но вместо этого получается какой-то рев.

Ах, да, еще и хвост, сносящий всю мебель в любимой гостиной мамы. Она точно убьет меня.

На родителей я теперь смотрю сверху вниз. Их потрясенные лица говорят красноречивее всего. Даже лучше объясняя мне происходящее, чем чешуя и когти на том месте, где еще минуту назад были мои руки.

Похоже, на бал я сегодня не попаду.

Глава 2

Спустя 5 лет

– Души его, Марика, души!

– Ты свихнулся, дурак? – остервенело шепчу я.

– А что еще делать, он забрался к нам в сад!

– Это не повод для удушения!

– А что тогда повод? – недовольно бурчит брат, садясь прямо на землю и утирая пот со лба. – Вот в былые времена господин мог с легкостью застрелить любого плебея на своей территории.

– Это не плебей, – рычу я и тяну на себя бездыханное тело, – это гость к твоему дружку, которого ты только что чуть не забил из своего самодельного арбалета.

– Этот прием называется «бутылкой в голову», – самодовольно улыбается Антуан.

– Хотела бы я знать, почему бутылка у тебя всегда под рукой, – бурчу я. – Да поднимайся ты на ноги и помоги мне дотащить его до сарая!

– А Валлис не может сам забрать его, если это к нему гость? – недовольно произносит брат.

– Если ты не заметил, то этот «гость», твоей милостью, едва коньки не отбросил, а я вообще помогаю тебе по доброте душевной. Давай, Антуан! Ноги в руки и вперед!

– А это мысль!

Мой приказ братец выполняет, не чувствуя подвоха. Он хватает за ноги оглушенного вампира и тянет его в темноте ночи по траве, оставляя за собой мятый след.

Прикрываю глаза и сжимаю зубы.

Ну за что мне все это вообще.

Хорошо еще хоть, что садовник у нас преданный и неразговорчивый.

Точнее, раньше он любит потрепаться в таверне, вот только после встречи с Валлисом, что-то в нем надломилось. Ну точнее, по версии вампира.

Смотря на меня грустными темными глазами, Валлис рассказывал печальную историю о том, как бедный Тогос, увидев его за обедом, навеки потерял дар речи. Что именно Валлис откушивал, он не уточнял, да и знать-то я об этом не шибко хочу.

О делах вампира, которого я случайно спасла во время одного из своих «паломничеств», вообще лучше ничего не уточнять. Вампиры существа такие: болтают много, а потом подумают-подумают, да и решают тебя обратить. Так, от греха подальше, чтоб секреты не растрепала. В подарок по акции ты получаешь бессмертие, неутомимую жажду крови и вечную привязку к создателю. Не жизнь, а праздник, по их словам. Вот только, пробовать все это на вкус мне не сильно хотелось.

– Марика, чего ты там застыла? Ждешь, когда тебя принц спасет от дракона? – Антуан ржет своей высокоинтеллектуальной шутке, а я только качаю головой.

Ну за что мне это всё, а? Брат-алкоголик, Вампир, живущий в сарае, и вечное проклятие обращения в дракона?

Какой уж тут принц… Тут ни единого шанса найти хоть сколько-нибудь приличного мужика.

Сгореть от любви. Рядом со мной эта фраза перестает быть метафорой. Страх быть спаленным заживо возрастает раз, эдак, в полтора миллиона.

Незваного гостя, кряхтя, мы затаскиваем на прием к обитателю сарая.

Валлис даже не удивляется, перекладывая одну худощавую ногу на другую.

Вампир у нас вообще флегматичный. Избалованный бренностью своей вечной жизни.

– Это что? – вежливо интересуется он, глядя на бездыханное тело. При этом его иссиня-черные волосы чуть ниже плеч, изящно переливаются при свете свечи. Да уж, его шевелюре любая девица позавидует. А я уж точно. Со своей непослушной вьющейся гривой волос.

– Приятель твой по ходу, – кряхтит брат, кидая ноги гостя на пол. – Пытался к нам в сад пробраться через забор. Мы его прибить хотели, да вовремя спохватились, что он и так не дышит.

– Это интересно, – Валлис изящно поднимается на ноги, возвышаясь над нами с братом на добрых две головы. За счет своего немалого роста, болезненная худоба его тела бросается в глаза еще сильнее. Но я не позволяю себе обманываться этой визуальной мышечное слабости. Уж я-то своими глазами видела, как вампир срывал шеи у быков одним взмахом своих изящных пальцев пианиста.

Без видимых усилий, Валлис вращает рукой, от чего мужчина, пойманный нами в саду, поднимается на ноги за секунду.

– А неплохой дар, да? – громко шепчет мне брат. – Очень удобно, если, например надо труп скрыть от стражей. Вот бегут они, а ты рядом с телом стоишь, а тут, взмахнул рукой и: а нет, ребята, обознались, это ж мой приятель.

– Ты заткнешься, или нет? – шиплю на него я. – Только чушь из твоего рта льется!

– Кстати про жидкости. Я тут у Валлиса стратегический запас оставлял…

С видом ищейки он начинает бродить по сараю, изредка поднимая сено, или открывая ящики. Я наблюдаю за всем этим с каменным лицом, параллельно следя за тем, что делает вампир.

По лицам кровососов не так уж легко понять о чем они говорят. Мимика их остаётся неподвижной, лишенной эмоций, словно их накачали ядом гидры, который используют женщины от морщин. Побочный эффект от этой косметической процедуры – маска вместо лица.

Вздрагиваю, думая о том, что ж бабы с собой делают, чтобы удержать самца рядом. Нет уж, дудки. Лучше быть одной, чем терпеть такое. Яд гидры-то вообще самое приличное, чем они себе лицо натирают.

– У меня хорошие новости, – произносит Валлис так, словно кто-то умер.

– Ты от нас съезжаешь? – братец рассматривает пыльную бутылку, найденную в каком-то углу. Лицо его при этом светлеет детской радостью.

– Лучше, Антуан. Хотя, твое чувство юмора всегда меня впечатляет. Ха-ха. – Заостренные черты лица, длинный нос и печальные глаза, наполненные всей грустью этого мира. Эдакий, герой-любовник, потерявший смысл существования, и погрязший в меланхолии.

Хочется запустить руки в волосы от диалогов этих двоих.

На самом деле, Валлис и Антуан были очень хорошими друзьями. За те полгода, что вампир жил у нас, они успели сдружиться и проводили едва ли не каждый вечер в компании друг друга.

– Так что там по новостям? – деловито интересуется брат.

– Вам хреново, да?

– Ну предположим, – тянет Антуан. Я буквально вижу, как в его голове происходит сложный мыслительный процесс, во время которого он подсчитывает, на сколько серьезно его сейчас оскорбил вампир.

– Без обид, ребята, – Валлис поднимает руки вверх, – но вам явно нужно что-то посерьезнее, чем анонимные заказы на убийство, чтобы восстановить честь рода.

– Это было всего раз! – возмущается Антуан. – И убийство было непреднамеренным!

– Технически, убийство скота, это не совсем убийство, – добавляю я.

– Он был на столько плох? – вампир поднимает брови вверх. – Ближе к животному, чем к человеку?

– Да нет, же господи, – я потираю рукой затылок, – нас попросили защитить стадо. Ну покараулить его, пока фермер был в отъезде. Но я ведь не всегда могу контролировать свою драконью сущность…

– Ага, вот бычки и пошли на шашлычки, – радостно гогочет Антуан.

– Счастливо оставаться, – выдыхаю я, планируя покинуть этот сарай. Я прекрасно знаю, что им только повод над надо мной поглумиться. Любая история моего превращения вызывает у них просто дикий восторг. Нет, я совсем не обижаюсь. Надо же мальчикам чем-то развлекать себя в нашей глуши.

– Подожди, Марика, – Валлис останавливает меня, когда я уже нахожусь в дверях. Я невольно вздрагиваю, как и всегда от прикосновения его ледяных пальцев. Но больше всего в вампире меня пугает его способность молниеносно перемещаться. Вот он сидит на стуле, мгновение, и он уже вплотную рядом с тобой, наблюдает, как на шее бьется кровеносная жилка.

Хоть я и не показывала этого, но в обществе Валлиса мне было немного не по себе.

– Вам и без меня тут весело, – хмурюсь я, осторожно высвобождая локоть из его цепких пальцев.

– Но ты должна быть одним из главных лиц нашего действия.

– Чего?

– Нужно кое-что приватизировать.

– Прива… что? – не понимает Антуан.

– Украсть, – скалится гость, лицо которого оставалось до этого в тени. Когда второй вампир выходит из тени, я вспоминаю, почему огрела его по голове в первую же секунду.

Он явно из новообращенных, потому что не успел еще до конца обрести человеческие повадки. Спина у него сгорблена, а голова вертится, как у совы, в любом направлении. А еще он, скорее всего бы впился мне в шею, не среагируй я быстрее. Чем моложе вампир, тем хуже он контролирует свою жажду крови.

– Я не воровка, – хмурю брови.

– А я могу, – салютует Антуан, – чего? – возмущается он, когда я шикаю на него.

– Ты хотя бы сделай вид, что еще помнишь, из какого ты рода!

– Прости, сестрица, но должен тебе напомнить, что из славного рода Дюрейн остались только мы с тобой. Так что не надо мне тереть про славных предков и их великие подвиги. Еще немного и мы закиснем. Как Валлис правильно сказал, «нам хреново». И с этим нужно что-то делать. Земли уже давно не приносят нам нужного дохода, – после того, как я спалила их огнем, но этого брат, к моей благодарности, не упоминает, – рассчитывать на богатую жену или тебе на мужа, не приходится. Прости, но вряд ли кто-то захочет связываться со славным, но обедневшим дворянским родом. Так что да, Валлис, мы очень ждем от тебя озвучивания цены.

Антуан на столько шокирует меня своей тирадой, что я замолкаю. Последние пять лет он только и делал, что пил, и в общем-то я ни разу не видела его сетовавшим на свою жизнь. Но как оказалось, для счастья ему был нужен не только алкоголь. Сейчас мне стало даже стыдно от осознания того, что я не одна мучилась все эти годы в опустевшем доме.

– Назови любую сумму, – флегматично произносит вампир, – я готов заплатить любую цену.

– Ты только прости мои сомнения, братан, – Антуан отхлебывает из бутылки, – но так-то ты живешь в нашем сарае.

– И? – вампир изгибает одну бровь, явно не понимая, в чем диссонанс. – Ты не веришь моему слову?

Мы с братом, как по команде, переглядываемся.

– Ладно, – тянет Антуан, – а что украсть-то нужно?

– Безделицу, – скалится ночной гость, – предметы, спрятанные в замке стихийников.

– Вы фетишисты какие-то или в чем дело? – равнодушно интересуется Антуан.

– Да как ты смеешь, ты хоть знаешь, кто перед тобой, мешок с кровью?!

– Рхари! – рявкает Валлис так, что мы все подпрыгиваем на месте. – Не смей так разговаривать с Антуаном и Марикой. Они – моя семья. И ты знаешь, что это означает.

– Неприкосновенные, повелитель, – шепчет Рхари, падая на колени.

Сцена меня, признаться, впечатляет.

Я знала, пожалуй, что Валлис какой-то высший вампир. Его манеры и наличие магии намекало на это. То, что он прятался у нас в доме говорило о том, что у него были определённые проблемы. Какие именно я не спрашивала, со временем он рассказал бы сам, если посчитал бы нужным.

Вообще, когда сам обладаешь секретом, который нельзя поведать широкой публике, становишься намного чувствительнее и к чужим тайнам.

С деньгами у меня тоже не было никаких сомнений. Высшие вампиры не лгут. Скорее всего Валлис действительно располагал суммой, которую мы бы у него попросили.

Что по-настоящему меня удивило, так это то, что Валлис нарек нас своей семьей. Это было впечатляюще даже по моим меркам. Ведь это значило, что ни один обращенный Валлисом не смел нас касаться.

– Давайте успокоимся, – выступаю миротворцем в своем тестостероновом мирке, – Валлис, про какие предметы ты говоришь?

– Я назову их, когда мы подпишем соглашение, – деловито осведомляет меня вампир. – За ними охотятся многие, но Рхари, – он указывает на гостя, – удалось узнать, что именно это за вещи. Поэтому без обид, прекрасная Марика, но о таком не распространяются вслух.

– Что же, справедливо, – соглашаюсь я, – вот только как нам пробраться в замок стихийников, который просто неприступен и напичкан стражей? Я уже молчу о самих них, и их способностях, по слухам, бесконечным?

– За это, моя красавица, – Валлис вновь оказывается вплотную ко мне. Ненавижу этот фокус. – Я и готов заплатить любую цену. Никто и не говорил, что все будет просто.

– Проще простого, – брат откашливается, давясь вином, – мы тебя отправим на прием, Марика. А я поеду туда в роли твоего провожатого. Ты там отвлечёшь стихийников этими… Ну как там… Женскими штучками, а я в это время их ограблю!

Брат спрыгивает со стола с довольным видом и расставляет руки, переводя взгляд с Валлиса на меня, не понимая, почему мы не аплодируем его блестящей идее.

– Нас казнят, – тоном, достойным вампира, заключаю я.

– Марика, ну не все так плохо, – тянет вампир.

– Да, разумеется, не все так плохо! Только вот я не контролирую свои превращения, а у брата координация, достойная тюленя. Из нас так себе секретные агенты. И нам повезет, если я вдруг случайно превращусь в дракона и разрушу их замок, потому что во всех остальных случаях, угадайте, что? Правильно. Нас казнят.

Антуан только закатывает глаза на мою тираду:

– Всю жизнь ты была паникершей.

– Правда? А я вот думала это твоя роль, – я даже высовываю язык. Понимаю, что детский сад, но этот бредовый разговор затянулся. – Можете и дальше тут разрабатывать дурацкие планы по спасению мира, а мне пора спать.

Надевая на себя маску надменности, я выхожу в ночную прохладу летнего сада. Свежий воздух, пропитанный ароматом цветов, немного бодрит меня и приводит в чувство.

Мама очень любила этот сад. Он – то немногое, что мне осталось в память о ней.

– Марика!

Я оборачиваюсь, узнавая голос вампира.

– Слушай, Валлис, я правда не могу. Я бы и хотела помочь тебе, но не получится. Нам нужны деньги, спору нет, но эта идея не выгорит. Слишком опасно. Это все обернется большой бедой.

– Я так и думал, – задумчиво тянет вампир, – что деньги не соблазнят тебя. Ты не похожа на ту, что охотится за украшениями и красивыми нарядами. Но что если… – он делает такую театральную паузу, что я едва ли не закатываю глаза. – Что если я могу предложить тебе что-то большее?

– Например? – я саркастически изгибаю бровь.

– Избавление от твоего проклятия.

На мгновение становится так тихо, что я даже не слышу своего дыхания.

Призрачная надежда, которая давно угасла во мне, вновь разгорается маленьким огоньком.

– Не играй со мной, Валлис.

– Я и не думал, – он серьезно качает головой.

– От этого невозможно избавиться. Это ведь вторая ипостась. Часть меня.

– Я не могу ее выжечь, если ты об этом. Но я могу сделать так, чтобы дракон в тебе уснул навеки. Каждый раз в те дни, когда должно будет происходить перевоплощение, ты будешь испытывать гнев, возможно плеваться огнем, но перевоплощения не последует.

Плеваться огнем. Звучит обнадеживающе. Уже представляю себе эту картину:

«– Дорогая, огонь в камине потух!

– Не беда, отойди подальше, сейчас я поправлю ситуацию.»

– Ну так что? – голос Валлиса вырывает меня из нездоровых фантазий о семейной жизни.

– Это правда возможно?

– Да, Марика, ты ведь знаешь, что я не умею лгать.

А вот теперь вампиру уже удалось заинтересовать меня, признаем честно.

Но это не то решение, которое можно принимать по щелчку пальцев.

– Мне надо подумать, Валлис, – тихо произношу я.

– Я понимаю, – слегка улыбается он. – Я подожду сколько нужно.

Ну еще бы. Ему-то торопиться некуда. Бессмертие имеет определённые преимущества.

Глава 3

– Даже если мы согласимся, нет никаких гарантий, что у нас это выйдет!

– Я – твоя гарантия!

– Ты – моя заноза в зад…

– Марика!

– Ты сам меня доводишь!

Уже три дня мы с братом находились в состоянии войны.

Его так захватила идея того, что мы поправим свое положение, что он готов был отправиться к стихийникам хоть прямо сейчас.

– Нам нужен план! – настаиваю я.

– Будем действовать по обстоятельствам!

Мне хочется зарычать от безысходности, потому что для Антуана это все шуточки. Когда я пытаюсь поговорить с ним как со взрослым, это всегда заканчивается фиаско.

– Так ладно, я понял. Здесь нужна другая тактика. – Антуан набрасывает на себя маску серьезности, и поправляет волосы совсем так, как это делал наш отец, когда бывал в гневе. Он очень старается, но от этого мне хочется рассмеяться еще больше. – Слушай, мы не можем существовать так всю жизнь, Марика. Мы не можем принимать заказы от неизвестных людей и использовать твою вторую ипостась как способ заработка.

– Но мы делаем хорошие вещи! – обиженно восклицаю я.

– Ага, точно. Спасаем фермерский скот и разгоняем диких животных. Парочку раз отвадили негодяев от чужих домов. Эти бедняги наверняка подумали, что у них белая горячка началась, когда тебя увидели. Но смысл не в этом, Марика! Наши родители в гробу бы перевернулись, узнай они, чем мы с тобой занимаемся!

Ладно, здесь и правда возразить мне нечего. Мама и при жизни-то считала меня дикаркой, а после ее смерти я и вовсе превратилась в сорняк на клумбе благопристойных леди.

Даже моя горничная, Рамиля, которой надлежало делать мне прически и сплетничать про благопристойных господ, сейчас являлась нашим связующим подельником. Именно она искала заказы и подслушивала у кого какие проблемы, чтобы сговориться на счет помощи.

– Скажи это, – брат подходит ко мне ближе, беря руки в свои.

– Что? – хмурюсь я, испытывая неприятное желание сбежать.

– Что нам просто весело так жить, и мы цепляемся за то, что у нас есть. Но это неправильно, Марика. Мы – Дюрейн. Мы должны занять место, полагающееся нам по праву.

Я пытаюсь выдернуть руки, но он не дает мне этого сделать.

Рывок.

Еще один.

Ничего.

– Все изменится, Антуан, – произношу я, подозрительно срывающимся голосом. В глазах щиплет и я стараюсь не разрыдаться. Мы поддерживали друг друга, когда родители умерли. Мы все превратили в игру и жили так пять лет. Это позволило нам не свихнуться, когда дом опустел, и даже мебель ушла с молотка на аукционе. – Все изменится, понимаешь? Ты женишься на какой-нибудь знатной девице, и она запретит тебе общаться со мной, потому вечно ты не сможешь хранить от нее в тайне то, кем я являюсь. Меня же попытаются выдать замуж за какого-нибудь богатого сноба, и он запрет меня в клетке, как животное!

– Я. Никогда. И никому. Не позволю запереть тебя в клетке, Марика. – чеканит он, приближаясь ближе к моему к моему лицу. – Ты моя сестра, и я никогда не откажусь от тебя, слышишь? Ты – всё, что у меня есть.

И предательские слезы все-таки начинают капать из моих глаз. Да еще как! Это целый водопад. Я заливаю соленой водой потрёпанный камзол Антуана, который пахнет табаком и родным теплом.

– Валлис сказал, что он может помочь мне избавиться от проклятия, – шепчу я совсем тихо, пока брат гладит меня по волосам.

– Мы рискнем, Марика, – произносит он, целуя меня в голову. – Я сделаю все, чтобы ты была счастлива, запомни это.

Одна из редчайших сцен родственной близости нарушается появлением Рамили. Очень ловкой девушки, чем-то напоминающей мне хорька. У нее такие же хитрые глазки, а движения, резковатые, но очень ловкие. Рамиля оказалась самым преданным человеком в нашем доме, отказавшимся покидать особняк Дюрейн, даже когда мы полностью обанкротились. Был еще садовник, конечно, но его заколдовал вампир, так что это не совсем можно назвать преданностью.

У Рамили не осталось родственников в нашей стране, все сгинули во время междоусобных войн. Она была чуть старше меня, но в жизни разбиралась куда лучше.

Рамилю нельзя было назвать красавицей в классическом смысле: мелкие черты лица, светло-русые жидкие волосы, слишком худощавое телосложение. Но при всем при этом, она привлекала мужчин своей живостью, находчивостью и жаждой жизни.

Узнав о моем секрете, она издала громкое «пффф» и сказала, что «видала болезни и похуже». В тот момент я поняла, что мы однозначно подружимся.

– Есть новый заказ, товарищи, – улыбается девушка, просовывая голову в дверной проём. – Надо ухажера отвадить от одного благопристойного семейства. Пытается женить ее насильно, давя на то, что богаче. Девушка в панике, платит золотом, – подмигивает Рамиля.

Мы с братом, не выпуская друг друга из объятий, переглядываемся, улыбаясь.

– Рами, скажи, что мы принимаем, но больше заказов не бери.

– Чего это? – усмехается подельница. – Господа как-никак разбогатели?

– Господа отправляются в Градшток, – улыбается он, все так же, глядя мне в глаза.

– А я тут что делать буду? Упыря охранять? Нет уж, дудки. Не желаю быть осушенной.

– Ты поедешь с нами, – заявляет брат, выпуская меня из объятий. – Собирайся, Рами, намечается серьезное дело.

Глава 4

Мозгов у меня, спасибо господи, с восемнадцати лет немного прибавилось, и теперь уже, лететь в постель к одному из стихийников я не собираюсь.

Именно поэтому, сидя в видавшей виды карете, я немного нервничаю.

Нет, я уже не рассчитываю, что один из архимагов вдруг воспылает ко мне чувствами. Скорее наоборот, немного этого опасаюсь.

Правда, Антуан подбодрил меня, услышав эти опасения:

– Да перестань ты, Марика! Вокруг них столько красоток виться будет, что никто и не заметит твоего присутствия.

Как бы и спасибо, но и пошел ты к черту.

Плюсом было мое спокойствие, минусом – растоптанная самооценка.

– Обращайся, – с милой улыбкой сообщил мне брат, когда я язвительно его поблагодарила.

Замок Градшток находился в двух днях пути от Семильи, территории, принадлежащей нашему роду. Останавливались мы в тавернах, вместе с самыми простыми людьми.

Деньги нужно было экономить на обратный путь.

Из прекрасных платьев у меня было только одно – красное, которое подарили мне родители на восемнадцатилетие. Мне удалось сберечь его и кое-что из незатейливых маминых украшение. Пыльное платье неплохо сохранилось, а стараниями Рамили вообще заиграло былыми красками.

– Ты просто волшебница! – воскликнула я, когда она принесла его после чистки.

– Ну так я ведь на горничную училась, поди, – усмехнулась девушка, – не на воровку уж точно.

После того, как мы с Антуаном подписали договор кровью, Валлис сообщил нам, что представляют из себя предметы силы архимагов:

– Браслет с голубыми камнями у Агидели, архимага воды, желтый бриллиант у Геба, архимага земли, зеркало у Стрия, архимага ветра.

– И я типа должен проверить каждое зеркало в Градштоке?

– Нет, мой дорогой друг, ты сразу поймешь, когда увидишь, то, что нужно.

– Как-то это все больно туманно, – Антуан почесал голову. – Ладно, что там по Симу? Архимагу огня?

– Увы, – развел руками Валлис, – о четвертом предмете мне пока не известно.

– Ты издеваешься, да?

– Ничуть.

– То есть я сейчас замарал бумагу кровью, с твоими обещаниями о несметных богатствах, а в итоге иду за черт знает чем?

– Не кипятись, мой друг, – все с таким же мертвецким спокойствием произнес вампир. – К тому моменту, как ты найдешь три предмета, я предоставлю тебе информацию о четвертом.

– Хорошо бы, – проворчал брат.

На том и говорились.

Признаться честно, я вообще не верила в то, что эта затея увенчается успехом. Я поехала просто потому, что Антуан об этом просил.

Я представляла себе это примерно так: мы посетим замок, поймем, что он неприступен, испытаем несколько казусных моментов и отправимся домой. При хорошем раскладе, нас не убьют и не посадят.

Просто брат был на столько очарован идеей возврата семейной чести, что я просто не могла ему отказать в этой малости.

Пусть здравый смысл отдохнет, а Антуан почувствует, что его судьба в его руках.

**

Замок оказывается много больше, чем я себе представляла. Готическая громадина с сотней шпилей, разрезающих облака.

– Ничего себе, – присвистывает Антуан, – было бы неплохо поселиться здесь, да?

– Было неплохо не поселиться в подвалах этого замка, – бурчу я.

– Кончай, сестрица, у тебя совсем нет воображения. Не забывай, что это наши предки владели всем этим. А уж потом пришли архимаги и все оттяпали.

– Это было сотни лет назад, – ворчу я, улыбаясь местному лакею, помогающему мне выбраться из кареты. К моему удивлению, у подъезда в замок оказывается немало карет с фамильными гербами. – Кстати, как ты получил приглашение в замок?

– Все совпало, – сияет брат, – у них тут как раз проходят очередные смотрины девственниц.

– Чего? – едва ли не падаю я, спотыкаясь о подол красного платья. Теперь скопление народа становится мне понятным.

– Осторожнее, Марика, будь грациознее. Ну смотрины. Помнишь? Те, на которые ты мечтала попасть пять назад? Бал дебютанток по ихнему.

Как же такое забыть.

– Слушай, не паникуй, ладно? – он останавливается на входе в замок, перед огромными резными дверьми. Невольно представлю, как тяжело будет прорваться сквозь них. Даже в обличии дракона. Не меньше сотни метров в высоту. – Ты просто стой в сторонке и прикрывай меня.

Договорись.

Мне бы бар найти.

Сейчас как раз то самое настроение.

Но вместо этого, меня, вместе с другими девушками, и даже парой юношей, что меня немного шокирует, отгоняют в сторону от брата. Я смотрю на него обреченным взглядом, но он только поднимает два больших пальца вверх, мол, не психуй, все хорошо будет.

– Меня зовут Гвидо, – представляется высокий худощавый мужчина средних лет. – Раз вы здесь, значит, получили приглашение на бал дебютанток. – Осматривая нас, он оставляет свой взгляд на мне и немного хмурится. – Все каждого из вас – это первый бал. Но не последний для тех из вас, кто получит особое расположение архимага. Хотя бы одного из них.

Оглядывая своих «соперниц», я понимаю, что старше каждой.

Проклятие. Любой из них не более восемнадцати лет. Позор начинается раньше, чем я думала.

– Разве остаться могут не только любовницы? – тоненьким голосом спрашивает белокурая красавица рядом со мной, и я ужасаюсь, узнавая в ней себя. Ту себя, которая была много младше, неопытнее, и мечтала лишь о том, чтобы попасть «на ложе» к архимагу.

– Наш двор велик, – гордо произносит Гвидо, – в замке живут иногда целые семьи, удостоенные великой честью.

Меня разбирает смех от его высокомерного вида, и я пытаюсь маскировать его кашлям. Но видимо, выходит не очень, потому что Гвидо бросает на меня презрительный взгляд:

– Участь некоторых же будет безрадостна. Они отправятся обратно к себе домой, не получив никаких почестей от великих.

Да пожалуйста. Больно нужны мне их подарки.

– Вас что-то забавляет, госпожа Дюрейн?

Вздрагиваю, не понимая, как он узнал мою фамилию, но похоже на то, что работа этого пронырливого персонажа – всё знать.

Я слышала о таких, как он – люди, попавшие во власть архимагов. Их на самом деле целые толпы. Они не способны противостоять той магии, что выделяют нынешние правители. Иногда эти чары действуют даже губительно, вызывая нездоровое влечение и одержимость.

Звучит жутковато. Оставалось веровать только на то, что у меня есть иммунитет, или что-то типа того. Хотя, надежнее веры будет просто держаться от этих архимагов подальше.

– Прошу, вас, дамы, – грандиозным тоном произносит Гвидо, когда стража распахивает перед нами очередные громоздкие двери, – и помните, шанса произвести первое впечатление у вас уже не будет.

Вот честное слово, хочется залепить ему рот грязной тряпкой. Слишком уж много пафоса во всем этом.

Но похоже, моих мыслей больше не разделяет никто из присутствующих. Добрая дюжина девушек превращается в восторженных дурочек, когда мы попадаем в огромную залу.

Ладно, я тоже все-таки немного впечатлена. Похоже, что этот зал – одно из самых грандиозных помещений в замке. Потолок находится так высоко, что я даже не могу разглядеть художественную роспись на нем.

Помещение просто чудовищно огромно. Здесь мог бы поместиться небольшой городок. Резные величественные колонны тянутся по всему периметру, а освещает зал бесчисленное количество свечей, как мне кажется на первые взгляд. Присмотревшись же, я понимаю, что это магические сгустки огня, подвешенные прямо так, в воздухе.

Хочется даже присвистнуть от восторга, потому что, кто бы это не контролировал, резерв сил у него просто чудовищно масштабный.

– Ты встанешь уже на место, или нет?

Недовольное шипение моей соседки справа выносит меня из внутреннего потока мыслей. Я понимаю, что как будничная зевака, стою посредине зала, разглядывая все с открытым ртом, в то время как остальные девушки уже давно выстроились рядами друг напротив друга, чтобы исполнить «танец вечности».

О, Боги!

Я разучивала его пять лет назад, к балу дебютанток, и жизнь однозначно не готовила меня к тому, чтобы повторить это.

И все-таки я занимаю свое место под смешки публики вокруг.

О, да, нас окружает весь бомонд Вагендорга, и любой мой неверный шаг будет замечен и осмеян ими.

И плевать. Я здесь ради другого.

Музыка раздается откуда-то сверху, и каждая девушка начинает свой танец с плавных движений рук. Я даже удивляюсь памяти своего тела, которое вспоминает все это на ходу. Ну и плюс, белокурая девушка сбоку подсказывает мне, что делать в моменты, когда на меня нападает ступор.

Параллельно я разглядываю гостей, окружающих нас со всех сторон.

Они потягивают шампанское из бокалов, наверняка делая ставки, кто же из нас станет следующей избранницей архимага.

Их самих я замечаю не сразу.

Восседая на четырех резных тронах, словно каменные изваяния, они наблюдают за тем, что творится на середине зала. То есть подыскивают себе очередную жертву среди нас.

Надо признать, видок у них эффектный. Каждый архимаг сияет магией определенного цвета, отражающей его сущность. И один из них горит огнем. И это не метафора.

Агидель, являющаяся архимагом воды, светится голубым светом. Одежда неестественно струится на ней, переливаясь, словно волны на глади океана. Голубые волосы и белая, как мел кожа, делают ее похожей на лесную нимфу, являющуюся путникам под покровом ночи.

Усмехаюсь, вспоминая, как в свои восемнадцать мечтала, чтобы «все четверо из них» влюбились в меня. Сюрприз ждал меня чуть позже, когда я узнала, что одна из верховных – женщина. С другой стороны, теперь понятно, для кого приготовлены юноши.

Стрий, архимаг воздуха – счастливый обладатель идеально белых, коротко стриженных волос. Очень красивый юноша, одетый в кипенно-белый камзол с серебряными пуговицами. Они с Агидель могли бы с легкостью сойти за брата и сестру, на столько у них похожие плавные движения и мягкие черты лица.

В темнокожем невысоком мужчине, одетым в песочного цвета брюки и жилет, оголяющий невероятно крепкие мышцы на руках, я сразу угадываю Геба, архимага земли. Широкий кожаный пояс, повязанный вокруг его талии, украшен медными шипами. Он словно источает силу, присущую его стихии.

Четвертый архимаг выглядит самым зловещим. Одетый в черный камзол, без каких либо украшений, он уже не вписывается в эту компанию. Добавляем взгляд, горящий огнем, смуглую кожу и хмуро сдвинутые черные брови. От Симаргла пламя взмывает в воздух на добрый метр. Я даже удивляюсь, как рядом висящие гардины не воспламеняются. Вот был бы конфуз.

– Не отвлекайся, – шепчет мне блондинка справа. – Не хочу, чтобы из-за тебя мои движения выглядели не такими грациозными.

– Прости, – вполне искренне шепчу я, снова следя за движениями соседки. – Меня зовут Марика Дюрейн.

– Алина Рохман. Будь внимательнее, они ведь наблюдают за нами, хоть и выглядят каменными изваяниями.

– Это уж точно. Ты уверена, что они вообще сходят со своих пьедесталов?

Алина прячет улыбку, и тут же вновь приобретает серьезный вид:

– Не шути с ними. Они ведь боги.

– Так говорят люди.

– Ага, а ты видела, чтобы кто-нибудь из смертных так сиял магией? – Нет, признаться по совести, не видела. – То-то же, – удовлетворенно заявляет девушка. – Будь немного более почтительна.

Видела бы ты, как я в дракона превращаюсь, это бы тебя впечатлило больше.

Но сказать я такого не могу, разумеется. В лучшем случае, меня забьют камнями. Драконы уже давно вне закона в нашей стране. Существует много преданий на этот счет, но одно известно точно – драконы правили, пока не пришли архимаги. Потом же, побежденную сторону притесняли до тех пор, пока они вовсе не вымерли.

Драконий ген передавался всего в нескольких семьях, в том числе и в нашей, только по мужской линии. Проявлялся он крайне редко, и ребенка, обладающего им, приносили в жертву богам. В принципе, это знание дает некоторое понимание о том, почему мог брат ненавидел архимагов на столько, что ввязался в эту авантюру.

Завершая свой танец последними грациозными прыжками, я склоняю голову перед властителями страны, как и все остальные девушки.

– Браво нашим дебютанткам, – Гвидо выходит за нами, начиная аплодисменты, которые поддерживают все вокруг. Грохот от тысячи ладоней эхом разлетается по замку. Аплодируют даже архимаги, не считая того, что горел огнем.

Вот же высокомерная сволочь.

– Сим никогда не выбирает себе спутницу, – шепчет мне Алина, словно угадывая ход моих мыслей.

– Это еще почему? – удивляюсь я. Вроде бы никогда из архимагов не обделен распутством, по рассказам и сплетням.

– Да господь его знает, – девушка пожимает плечами, – возможно, он считает себя выше всего этого. Именно поэтому Араксия Водевиль мечтает получить его в свою коллекцию.

– Это еще кто? – хмурюсь я.

– Ну ты совсем что ли? – Алина распахивает свои прекрасные голубые глаза так, что они буквально заполоняют все лицо. – Они же главная фаворитка Градштока! Без нее, по слухам, не решается ни один вопрос. Слышала, что она была вхожа в спальню каждого стихийника, и только Симаргл до сих пор держит оборону.

– А разве так можно? – удивляюсь я. – Я думала они только с избранными делят ложе…

– Похоже, она избрана во всех смыслах, – усмехается Алина.

Я тоже начинаю улыбаться, и тут же ловлю на себе недобрый взгляд невероятно красивой женщины. Всего мгновение, но мне хватает и этого, чтобы навеки запомнить ее. Голову тут же пронзает такая боль, что я едва ли не валюсь на пол.

Но черноволосая красавица тут же «отпускает» меня, смотря на следующую претендентку.

Она словно изучает своих соперниц, грациозно проходясь по кромке зала, набитого людьми. У нее невероятно красивое лицо, словно выточенное из камня. Я не могу понять сколько ей лет, словно время не властно над ней. Черные, как смоль волосы, изящный стан, затянутый в шелк ярко-розового цвета и оливковая кожа.

– Она и есть, – Алина поджимает губы, – не думаю, что в ближайшую сотню лет ей найдется достойная соперница.

Сотню… А может и тысячу. По слухам, привязанность одного их архимагов наделяет тебя вечной жизнью. Ну как вечной… Пока не наскучишь, тут уже все зависит от умений.

– Не знаю как ты, – выдыхаю я, – а я с ней тягаться не намерена. Не по калибру соперник.

– Это уж точно, – усмехается Алина.

Глава 5

Антуана нигде не видно. Оно и не удивительно, похоже, что он пытается забраться в одну из усыпальниц архимагов. Что ж, удачи ему. То, что я успела тут увидеть, на представлении, а точнее демонстрации силы, говорило о том, что так просто наша миссия не удастся.

Каждый полубог владел своей стихией просто первоклассно.

Сначала Геб устроил землетрясение, под визги женщин, но тут же, с довольной улыбкой, заделал метровую трещину в полу, словно это было обычной бытовой проблемой. Потом Агидель устроила ливень, грозившийся перейти в потоп. А дальше Стрий затушил ураганным ветром все огни Симаргла. Вот только последний очень ловко вернул их одним движением на место. На том демонстрация силы и закончилась.

Что же, мне этого было более чем достаточно, чтобы понять, что нам с ними не справиться. Команда из дракона-недоучки, ловеласа-алкоголика и кукловода-вампира не сработает против архимагов, владеющими стихиями. И дело здесь не в численном превосходстве, к сожалению.

И пока Антуан бродил по своим делам, я старалась слиться со стенами, что в принципе, удавалось мне с блеском. Наследницу обедневшего рода никто особо не жаловал.

Из своих книг я знала, что драконы так же принадлежат к одной из четырех стихий. Моя была огнем. А потому именно шары, произведённые Симом, интересовали меня больше всего.

Кто знает, возможно, в один день я тоже смогу усмирить магию в себе, и мои превращения уже не будут подвержены лунным циклам.

Как и любой оборотень, я становилась драконом в определённую фазу луны. Желала я того или нет. Если вначале я особо ничего не соображала в своей второй ипостаси, то с течением времени, ситуация немного улучшалась. Теперь я хотя бы могла более-менее трезво мыслить. И плюс Рамиля нашла в ближайшей деревне звездочета, который влюбился в нее и создавал для нас календари с точнейшими изменениями лунных движений. То есть теперь, мы могли рассчитать опасность «Марика два» вплоть до минуты. Обычно, в «эти дни» я уходила в пещеры, чтобы никого не покалечить.

Первые два дня всегда были самыми тяжелыми. Мне было очень сложно разделить свое сознание от драконьего и взять над ним верх. Когда мне это удавалось, я могла пару раз облететь горы под покровом ночи, чтобы дать своему внутреннему зверю свободу. Наученная горьким опытом, я знала, что если такого не сделать, следующее превращение будет еще более мучительным. Огненный дракон будет негодовать и пытаться взять верх над моим сознанием с утроенной силой.

С течением времени появлялись бонусы – я могла превращаться по собственному желанию, когда захочу, независимо от луны тоже, вот только, это не всегда подавалось контролю.

В идеале, высшие драконы полностью подчиняли свою вторую ипостась и могли управляться со стихией, к которой они были привязаны.

Воровато оглядывая присутствующих, и убеждаясь, что на меня никто не смотрит, я полностью концентрируюсь на огненном шаре, и делаю вращательные движения рукой.

Ну как-то же Сим творит их, правда?

Значит, и я могу.

Я уже даже начинаю чувствовать обжигающее тепло в ладони, испытывая бешеный прилив радости. Вот только столько шампанского мне пить, похоже, не стоило.

Теряя концентрацию, вместо того, чтобы сотворить огонь, я его к себе притягиваю.

С ужасом, я наблюдаю за тем, как один из шаров летит прямо в меня.

– Она горит! – восклицает более проворная женщина, стоящая за моей спиной.

К сожалению, ее заключение правдиво.

Ударяясь о мое платье, огонь начинает распространяться молниеносно, пожирая красную ткань.

Я отбиваюсь от него как могу, вот только толку от этого никакого.

Подол платья уже практически полностью оголяет мои ноги, когда пламя вдруг затухает.

– Спасибо, господи! – восклицаю я.

– Можно просто Сим, – произносит глубокий голос слева от меня.

Резко поворачиваясь, я понимаю, что рядом со мной стоит архимаг огня, а так же Геб, архимаг земли.

Сим тут же хватает меня за запястья, осматривая на предмет ожогов:

– Чудом осталась невредима, – заключает он.

– Да уж, свезло, – усмехается темнокожий Геб, – одна из дебютанток, если не ошибаюсь?

– Старовата, однако, – усмехается подошедший Стрий, архимаг ветра.

Просто блеск.

Мало того, что мой план оставаться невидимкой провален, я еще и должна терпеть оскорбления от этих хамов.

– Не старее вас, – озвучиваю я, прежде, чем успеваю подумать.

Лицо Стрия тут же вытягивается, а окружающие гости, склонившиеся в поклоне, застывают в гробовом молчании.

Спустя несколько секунд, по залу грохотом расходится смех Геба:

– А это интересно. Как там тебя?

– Марика, – бурчу я, стараясь поправить подгоревшее платье, – Марика Дюрейн.

– Ножки у тебя ничего, – усмехается Стрий.

– Не могу сказать о вас того же, – парирую я, оглядывая его обтягивающий белый наряд.

Теперь уже смеются Стрий и Геб.

– Ладно, Марика, мы поняли, что шуток ты не понимаешь. Мы не хотели тебя обидеть на самом деле. Но это ведь твой первый бал?

– Угу.

– Так почему ты не порадовала нас своих присутствием раньше?

– Дела поважнее были, – хмурюсь я.

– Дела поважнее, чем приказ твоих правителей? – грохочет Сим, хранивший молчание все это время.

Я вздрагиваю от его жутковатого баса и воровато оглядываюсь. Очень хочется вжать шею в плечи, но я сдерживаюсь.

Архимаг огня выглядит так, что: «мама, спасай меня, я бегу, задрав юбки».

Симаргл, щуря карие глаза, изучает меня, словно видя насквозь. Он одет в черный костюм, облегающий каждую его впечатляющую мышцу. Становится дурновато от мысли о том, что он может просто переломить меня пополам, даже не применяя магию. Он выше меня как минимум на две головы. А руки, сжатые в кулаки, в принципе, могут вбить меня в землю, как гвоздь, без особых усилий.

Сейчас Сим не горит огнем, как в первый раз, когда я его видела. Лишь редкие языки пламени лижут его стан, появляясь с разных сторон.

Строгий взгляд, ровный, чуть длинноватый нос, пухлые губы, сейчас сжатые в тонкую нить. Я могла бы признать, что он красивый мужчина, если бы не эта маска жесткого равнодушия, не сползающая с его лица.

– Да ладно, брат, – Стрий пресекает эту затянувшуюся сцену моего непокаяния. – Может у девочки действительно были особые обстоятельства. Сейчас-то она тут. И это самое важное.

Сим еще несколько секунд пристально изучает мое лицо, и я не дышу, ожидая его приговора.

– Почему твои родители не привезли тебя после совершеннолетия?

– У них была нежданная встреча со смертью, – ядовито выплевываю я.

Вот сейчас он скажет, что это не оправдание.

Прям чувствую это по это выражению лица.

Ни тени сочувствия в нем нет. Только жестокость и любовь подчинять себе любого, встающего у него на пути.

Мне не надо быть экстрасенсом, чтобы понимать, что этот мужчина не умеет улыбаться.

– Брат, перестань, – это уже Геб пытается усмирить Сима. – Девушка ведь была в трауре. Мы можем простить ей неповиновение.

– Так это и начинается, – продолжает огромный параноик, – ты делаешь одну поблажку, за ней следует другая, а потом начинается бунт.

– Что же нам делать, – притворно задумывается Стрий, оглядывая меня своим мальчишеским взглядом. – Марика, когда у тебя должно было быть посвящение?

– Пять лет назад, – пищу я, удивляясь тому, как высоко звучит мой голос.

– Что же, решено. Марика Дюрейн, ты останешься в Градштоке сроком на пять лет. Это усмирит твой гнев, братец?

Сим лишь кривит губы, продолжая пилить своими карими глазами моё лицо. Еще немного и у меня останется ожог.

А потом он просто разворачивается, и шагает прочь. Стрий тут же бросается за ним, кидая мне напоследок веселую гримасу.

– Какого черта это значит? – выдыхаю я, когда они скрываются в толпе.

– То, что ты останешься в замке на ближайшие несколько лет, малышка, – усмехается рядом стоящий Геб. Он сочувственно похлопывает меня по плечу, прежде, чем удалиться. – Добро пожаловать в твой новый лом, Марика. Надеюсь, у тебя не было других планов.

А я так и стою, примерзшая к полу, не понимая, как моя моя жизнь обернулась страшнейшим кошмаром всего за несколько минут.

– Марика! – Антуан наконец-то находит меня в толпе, пробираясь навстречу. Поздновато ты, дорогой. Шоу уже окончено. – У меня плохие новости, – шепчет он, хватая меня за локоть.

– У меня тоже, – бурчу я, – наблюдая за тем, как Сим возвращается к своему трону, грациозно-небрежно на него усаживаюсь.

Глава 6

– Давай, сестрица, пора подниматься, время уже давно перевалило на полдень!

– Господи, когда ты уже наконец съедешь к жене? – бурчу я, недовольно жмуря глаза от того, что брат распахивает толстые гардины.

– Съехала ты, – ржет он, – а я с тобой из солидарности остался. Не надо благодарностей.

– Что ты несешь такое?… – хмуро начинаю я, и тут до меня доходит.

Сознание пронзает острыми иглами воспоминаний.

Это ничерта не сон вчера был, и чужие стены, обтянутые зеленым шелком с золотыми узорами, на это очень явно намекают. Дорогая деревянная мебель с туалетным столиком в углу, заваленным всякими баночками и пузырьками. Огромная кровать с балдахином, застланная дорогим хлопковым бельем, на которой я так сладко спала сегодня.

Подобная роскошь окружала меня несколько лет назад, и я удивляюсь, как быстро успела от этого отвыкнуть, в пользу простой деревенской жизни с полуголыми стенами некогда прекрасного особняка.

И пока я ошалело пыталась припомнить все подробности своего вчерашнего разговора с архимаги и давала себе мысленные пощечины за то, что не слушала родителей, говоривших, что мне бы не мешало научиться вовремя прикусывать язык, довольный братец принял горничную, прикатившую нам еду на подносе, и теперь расставлял тарелки, благоухавшие блинчиками и свежими фруктами, прямо на мое одеяло.

– Все это по сути дела, играет нам на руку, – глубокомысленно заявляет Антуан, облизывая палец, измазанные в варенье.

– Да, ну? – хмыкаю в ответ, отхлебывая большой глоток кофе. Ароматы прекрасной еды, к большому сожалению, вызывают у меня только неприятные позывы в животе.

– Да. Вчера я пытался обнаружить предметы о которых говорит Валлис, но наткнулся на такое количество охранных заклинаний, что живым бы не выбрался, не будь у меня этого, – он вытаскивает из кармана какой-то круг с россыпью разноцветных камней посередине и трясет им у меня перед носом.

– Это что еще такое?

– Вампир амулет мне дал, – самодовольно поясняет брат. – Позволяет преодолевать магические барьеры. Вот только возле самих комнат я не смог пробиться. Глухая стена – и всё тебе.

– А мне почему не дал? – обиженно тяну я.

– Сразу понял, кто из нас всю грязную работу делать будет, а кто – плясать на балах.

– Да как ты!… – я замахиваюсь, и набираю в рот воздуха, чтобы высказать ему всё, что я думаю по поводу этих мужицких сговоров, когда дверь комнаты распахивается, и в нее бесцеремонно влетает Стрий.

– Прекрасно, дама еще в неглиже, – усмехается он, видя мои отчаянные попытки натянуть одной рукой на себя одеяло, чтобы скрыть кружево ночной сорочки, а второй не расплескать на простынь кофе. – Да не боись, не буду я тебя трогать. Сегодня, – кровожадно добавляет он, садясь на кровать рядом с Антуаном.

– Ты не переживай, – деловито сообщает брат, – если тебя захотят видеть в роли любовницы, получаешь приглашение. По чужим комнатам архимаги ходят исключительно в целях визитов.

Я буквально задыхаюсь от возмущения, боясь, что из носа сейчас повалит дым, и я обращусь драконом, пожрав всех присутствующих.

Так, надо успокоиться.

– И когда вы, – начинаю я, делая глубокие вдохи, – и когда вы вообще успели познакомиться?

– Пока ты дрыхла, – безучастно сообщает брат, отправляя в рот пирожное.

Я с раздражением наблюдаю за тем, как он опустошает тарелки, понимая, что такими темпами нам придется вскоре обновлять ему гардероб на несколько размеров больше.

Кстати, об этом:

– Стрий, я не думаю, что мы с братом сможем задержаться здесь надолго, – накинув на себя маску печали, произношу я.

– Это еще почему? – удивляется он.

– Понимаешь, мы взяли лишь некоторые вещи, мы не рассчитывали на столь длительное пребывание…

– Ты можешь отправить своего брата за вещами в Семилью. – от этого ледяного тона я мгновенно вздрагиваю и невольно вжимаю голову в плечи.

Сим появляется на пороге все с тем же недовольным выражением лица.

Вот ей богу, подыскать бы ему подружку повеселее, чтобы он уже отвязался от меня и немного оттаял.

– Исключено, сестру я не оставлю одну в этом рассаднике… Логове… Вашем чудесном замке, – брат в кои-то веки подбирает слова, наблюдая за напряженными лицами архимагов.

Я даже удивляюсь непосредственности Антуана. Он ни одним глазом не ведет, продолжая сидеть вполоборота к Симарглу. Хотя, может дело в том, что обильные возлияния алкоголя притупили в нем чувство самосохранения…

Сим и Стрий переглядываются, и последний расплывается в улыбке:

– Что же, у меня есть одна идея, как мы можем трудоустроить тебя тут, Антуан. Это, пожалуй, решит все финансовые проблемы на время вашего проживания тут.

Брат поднимает брови, довольно хмыкая:

– Идёт!

– А ты не хочешь спросить, чем они тебе вообще хотят предложить тут заниматься? – подаю голос я, вновь ловя на себе огненный взгляд Сима.

Антуан корчит гримасу, словно говоря мне:

«Серьезно? Ты думаешь это может быть хуже того, чем мы до этого с тобой занимались?»

– Чудно. Контракт подпишем сегодня, уже вечером у вас будет задание, господин, Дюрейн. – Сим произносит все это бесцветным тоном, разворачиваясь, и направляясь к двери.

– А я пришлю портниху, – говорит Стрий, тоже поднимаясь на ноги.

– Это еще зачем? – не понимаю я.

– Ну надо же вам в чем-то ходить по замку, Марика, – усмехается он. – Хотя, думаю, никто не будет против, если вы останетесь в том, что на вас сейчас.

– Нет уж, – отвечаю я, натягивая одеяло уже до самых ушей, – портниха, так портниха.

– Распутники, – бесцветно заключает Антуан, запихивая в рот очередное пирожное, когда дверь за архимагами захлопывается.

**

– «Мучительная смерть»? «Добровольные пытки»? «Отказ нести ответственность за возможное самоубийство»? Антуан, ты вообще читал то, что подписывал?!

Я в бессилии запускаю руки в волосы, перебирая копию договора, который принес мне брат.

Антуану вообще не до этого. Он набивает рот королевским кормом.

– Ты слышишь меня, или нет?!

– Слышу, слышу, – произносит он, подливая себе вина в стакан. – А теперь дойди до самого конца и посмотри на сумму.

– Да какая разница… Обалдеть! – Ловя глазами цифру, которая обеспечит нам полное восстановление фамильного особняка, а возможно, еще покупку пары-тройки таких же, я невольно округляю глаза. – Антуан, ты же понимаешь, что простую работу за такие деньги не предлагают?

– Не знаю, Марика, по-моему, у этих архимагов не все дома, вот они и сорят деньгами, – я дарю ему саркастический взгляд, – ну или может этот Стрий так запал на тебя, что решил нам обеспечить безбедное существование до конца дней.

– Что за глупости ты несешь!

– В любом случае, – Антуан садится в кресло, забрасывая ногу на ногу, и делая большой глоток из хрустального бокала, – отказываться от сделки я не намерен.

– Антуан…

– Тебе, что, не понравилась твоя сегодняшняя жизнь? Только честно, Марика, ты же знаешь, я пойму, если ты соврешь.

По правде говоря…

Я провела весь день в хлопотах о своем гардеробе. Мне постоянно приносили новые ткани, разных цветов и текстур, целая орава мастеров советовалась по поводу того, какие оттенки лучше всего подойдут к моим волосам и пигменту кожи. Рамиля беспрестанно восторженно охала, причитая, как всё это поможет мне стать самой элегантной девушкой при дворе.

Ага, держи карман шире. Нас так просто не сломить.

Потом еще пришел ювелир, и я едва ни не прогнала его. Но он с сильным гоблинским акцентом заверил меня, что это особый подарок от архимага воздуха.

И пока я прикидывала, уж не приглашение ли это в спальню, полугоблин ловко накинул мне на шею сразу несколько украшений. В этот момент появился и сам Стрий.

– Надо же, Марика, – восхищенно присвистнул он, проводя рукой по белым волосам, – не могу сказать, что ты не была хороша в подгоревше-красном, но фиолетовый – определённо твой цвет.

– Спасибо, – искренне поблагодарила я, поправляя юбки роскошного платья из тяжелого бархата, – вот только давай обойдемся без украшений, хорошо?

– Не любишь бриллианты? – усмехается он, приваливаясь к стене, продолжая осторожно осматривать меня своими прозрачно-голубыми глазами.

Сегодня Стрий, как обычно, в белом, добавились только небольшие сиреневые вставки на камзоле. Я невольно думаю, а не совпадение ли то, что мой новый гардероб преобладает в этих же цветах, но тут же отбрасываю это мысль. К услугам Стрия тут целый замок. Девушки красивее, знатнее и юнее меня.

И все-таки им не возможно не любоваться. Хоть я и знаю, что архимагу уже далеко не одна сотня лет, выглядит он максимум на двадцать пять, сияя белизной кожи.

– Люблю, конечно, – осторожно отвечаю я, чтобы не обидеть его, – но не хочу быть… Обязанной, понимаешь?

Нет, не понимает. Легко читаю это в его глазах.

– Рубины идеально сочетаются с вашими волосами, – угодливо говорит ювелир, понимая, что теряет покупателя.

– Не сегодня, спасибо, – я медленно снимаю с себя все это великолепие, попутно замечая, что колье с рубинами и правда выглядит невероятно впечатляюще.

– Послушай, Марика, – Стрий делает всего один жест рукой, и все мастера, толпившиеся в моей комнате, тут же с поклоном начинают покидать ее, – тут никто и ни к чему не будет принуждать тебя, – мягко произносит он, кладя мне руки на плечи.

– Ага, разве, что жить в этом замке, – невесело усмеюсь я.

Ладно, дудки. Я сбегу отсюда. Решила это примерно сразу после пробуждения. Буду жить в пещерах, если придется. Их-то я знаю неплохо. Все лучше, чем смерть. Узнай Стрий мой секрет, не успокаивал бы меня сейчас вкрадчивым голосом, сетуя на приказ Сима.

– Мы что-нибудь придумаем, – ободряюще сказал он, подмигивая мне.

Конечно придумаем. Я вообще-то уже.

– Так, что, сестренка? Нравится тебе твоя жизнь здесь? – Брат все еще ожидает моего ответа.

– Я не буду жить в неволе, Антуан, – очень серьезно произношу я, – и не буду женщиной, которая роняет слезу над порванной юбкой. Богатство приятно, кто спорит. Но я не хочу в гонке за деньгами потерять тебя.

– Не потеряешь, – уверенно заявляет он, – я всё продумал. Служба у архимагов обязывает меня исполнить пять их поручений. После этого, я буду свободен. Первое уже сегодня, так что такими темпами, дело пойдет быстро. К этому времени я уже успею разобраться с артефактами, которые Валлису нужны. Короче, мы с тобой покинем Градшток с полными карманами денег.

Я с сомнением смотрю на брата, но он сияет, как новенькая монетка. Не знаю, что там за мультик у него в голове, но вся отвага и безумие в нашей семье, похоже, достались ему.

Глава 7

В комнату Рамили можно было попасть только через мою. Наша милая горничная спала через стенку. Очень продумано, чтобы прислуга всегда слышала, когда проснулась «госпожа». Фактически, мы жили в апартаментах. Еще между нашими с Антуаном спальнями оказалась небольшая уютная гостиная, с камином и окнами в пол, куда и пожаловал Сим. Эдакий элегантно-небрежный герой во всем черном.

– Вы готовы, Антуан? – Официально спросил он, только войдя. Недовольно поморщился, глядя на карты у нас в руках. – Еще и азартные игры любите? Вы просто набор пороков, Марика.

А я-то только собиралась ему напитки предложить. Гостеприимная дуреха. Ходит ко мне в комнату, как к себе домой и еще и оскорбляет! И неважно, что я в его замке живу. Не по своей же воле. Даже пленникам полагается личное пространство.

– До вас мне все равно далеко, – парирую, отводя глаза к картам, и тут же допускаю ошибку из-за того, что раздражаюсь на Сима.

– Победа! – Радостно восклицает брат, кидая последнюю карту на стол.

– И даже в этом без успеха, – задумчиво тянет Сим, видя, как я сокрушенно скидываю карты на стол.

– Это ведь богомерзкие азартные игры, – шиплю я.

– Точно, – усмехается архимаг, – но если уж решаетесь браться за недостойное дело, нужно становится лучшим и в нем.

Перекручиваю его слова в голове, и делаю про себя заключение, что он просто ненормальный перфекционист. Что же, ожидаемо. Пока он там бросает в меня обвинения, я про себя делаю пометочки в его медицинской карте. Плюс минус, уже понимаю, что в заключении получу «псих».

– И что вы сегодня намерены делать с моим братом? – складываю руки на груди.

– Он всего лишь примет участие в бале.

– О, да вы тут не успеваете отдыхать от развлечений, я смотрю!

И вновь его губы подрагивает в усмешке, а в глазах мелькает самый настоящий огонёк:

– Да, леди Дюрейн, есть такая обязанность у правителей – принимать гостей.

– Отлично! – Антуан вскакивает на ноги, поправляя темно-зеленый камзол. – Я готов знакомиться и быть дружелюбным!

– Вам бы еще не мешало держать рот на замке, – спокойным тоном произносит Сим. – Для вашей же безопасности. Сегодня мы принимаем высших демонов, и далеко не каждый подданный готов пойти на такой риск. Что же, благо, у нас есть вы, – он похлопывает Антуана по плечу.

Брат остается невозмутимым, но поднимает палец вверх, начиная искать что-то в комнате взглядом. Наконец он находит то, что нужно, и направляется к недопитой бутылке красного вина.

– Теперь я готов, – кивает он, осушая ее полностью. Даже Сим смотрит на него с удивлением и налетом уважения.

– Стойте! – Восклицаю я, выпадая из ступора, когда мужчины уже покидают комнату. – Сим! – Хватаю его за рукав, прежде, чем успеваю подумать. Он переводит взгляд с моего лица на руку, лихорадочно цепляющуюся за черный камзол, недобро хмурясь, но я не замечаю этого, продолжая остервенело шептать. – Пожалуйста! Я понимаю, что у вас сделка, но… Брат мне очень дорог. Он не понимает всей опасности! Он ведь… Согласился на все это ради меня. Я понимаю, что вам плевать на мои чувства, но прошу вас… Просто сделайте так, чтобы он не пострадал!

Архимаг огня медленно, но настойчиво высвобождает рукав из моих похолодевших пальцев, тем не менее, не разрывая зрительный контакт.

Вот сейчас он прожжет меня дотла своими глазами-пожарами. Я физически чувствую жар, исходящий от его тела. Это как стоять вплотную к полыхающему зданию, надеясь, что тебя не зацепит.

В ушах звенит, а на глаза наворачиваются слезы.

Теперь-то мне понятно, почему сумма в контракте так велика. Такими темпами, Антуан может не дожить даже до второго испытания.

Демоны. Кровожадные твари во всех своих слоях общества. Высший демон – значит просто носящий одежду. Жажда крови не умирает в них от круга эволюции. Особое удовольствие им доставляют пытки. Они буквально питаются человеческими страхами и муками.

Я и понятия не имела, что архимаги имеют с ними дела. Это безумие. И при чем, опасное. Вот так вот. Живешь в деревне и не знаешь, что там происходит на политической арене родной страны. А архимаги-то уже и с демонами успели побрататься.

Тем временем, Сим продолжает буравить мое лицо, видимо, подбирая отказ похлеще.

– Я буду присматривать за вашим братом, – внезапно мягко произносит он.

Я даже не сразу понимаю, что это конец предложения, на столько я не готова к его человечности.

– Правда? – тупо переспрашиваю я.

– Да, – усмехается он, чуть склоняя голову на бок, – а теперь, если вы не против, Марика, мы с Антуаном все-таки пойдем к порталу. Гости вот-вот прибудут.

– Да… Разумеется…

Сим еще раз усмехается напоследок, и хочет что-то сказать, но передумывает.

А я так и остаюсь в коридоре, наблюдая за двумя удаляющимися фигурами.

На фоне моего неатлетичного брата, рост и плечи архимага кажутся просто огромными.

Ну ладно… В теории, наверное, он сможет его защитить.

**

Не будет он никого защищать!

Какая же я дура, что поверила ему на слово!

Часы уже давно перевалили за два ночи, а я так и сижу в кресле, свернувшись калачиком, и не могу сосредоточить свои мысли хоть на чем-нибудь.

Сим точно отдал моего брата на растерзание демонам, а завтра заявится ко мне с независимым видом, мол, извиняй, контракт это учитывает.

Накручивая себя таким образом уже пять часов, я понимаю, что дальше это продолжаться не может. Я либо помру от сердечного приступа, либо нужно срочно самой вызволять Антуана.

От этом мысли мне сразу становится немного легче.

И почему я раньше об этом не подумала? Идея-то рабочая.

Вскакивая на ноги, я бросаюсь к двери, и даже ее не захлопываю. Вспоминаю, куда именно шли Сим с моим братом, но в этом чертовом огромном замке дьявол ногу сломит.

В торжественном зале их не оказывается, тут слишком тихо и жутковато темно. Эхо от каждого моего шага разносится так, словно я где-то глубоко под землей.

Когда холодок проходит по ногам, я начинаю чертыхаться, понимая, что забыла даже обувь надеть.

Тоже мне, балда. Почувствовала себя дома.

Возвращаться в комнату нет ни времени, ни желания. Если опустить подол юбки, вообще никто не заметит моей оплошности.

Несколько раз по пути мне попадаются люди, но они боязливо от меня отскакивают, когда я спрашиваю дорогу на «демонический прием». Кое-кто даже начинает шептать молитвы.

Охрана тоже не может сказать мне ничего внятного. То ли у них приказ, то ли обет молчания.

В полном бессилии я опускаюсь на холодные мраморные ступени, стараясь не разрыдаться.

Ну куда можно спрятать делегацию демонов? Не под землю же?…

Землю…

Едва не выдавая себе премию за гениальность, я бросаюсь в соседний зал, где видела жутковатую лестницу в подвалы.

Чем черт не шутит?

Может они действительно решили запихнуть демонов именно туда?

Красивые мраморные ступени заканчиваются где-то посередине, превращаясь в холодный бетон, царапающий мне ступни.

Я громко ойкаю и зажимаю щиколотку в руке, оценивая нанесенные поражения. Легкая ранка, ничего страшного. Даже настойкой полыни не придется промывать.

– Марика!

Вздрагиваю, когда мое имя эхом расползается по этим катакомбам, сообщая всему подземелью, что я пришла.

И все-таки радость скрыть мне не удается:

– Стрий! – бросаюсь к нему, едва ли не на шею. – Так и знала, что вы здесь! Обошла весь чертов замок, но никто ничего не знает, ведь…

– Марика, что ты тут вообще делаешь? – хмурится архимаг.

– Пришла за Антуаном.

– Исключено, – он качает головой, хватая меня за локоть, и тянет обратно к ступеням. – Как ты вообще смогла найти зал? Сим ведь сказал, что поставил охранные заклинания…

– Я не пойду обратно! – стараюсь разжать его пальцы, но он слишком силен. Этот щуплый вид оказывается, ох, как обманчив. У Стрия железная хватка, покруче, чем любые кандалы. – Послушай меня, я все равно вернусь за Антуаном! Это тебе не поможет!

– Значит, я прикую тебя к ножке кровати, чтобы не рыпалась.

– Стрий! Остановись, прошу тебя!

Еще несколько шагов, и тут спина, обтянутая белой тканью, замирает.

У меня, похоже, несколько секунд.

Время пошло.

И я сразу бросаю на стол главный козырь:

– Я сделаю всё, что угодно, если ты проведешь меня на прием и позволишь забрать Антуана!

Сердце стучит где-то в горле как сумасшедшее, пока тянутся эти мгновения.

– Так уж и все, что угодно? – Его голос звучит с насмешкой, но я едва ли не вздыхаю от облегчения.

– Да, только побыстрее.

– Я не люблю «побыстрее», – продолжает веселиться он.

– Стрий, прошу тебя, мне сейчас не до шуток!

– Ладно, – наконец выдыхает он, – оплату твою оставим на потом. Пошли.

Он больше не держит меня, шагая в обратном направлении, а я едва сдерживаюсь, чтобы не подгонять его. Вдруг еще передумает. Да и вообще с архимагами такие вещи лучше не проворачивать.

Когда мы выходим в пространство, залитое светом свечей, я осознаю, что до этого мы все время шагали по кромешной тьме.

– А ты неплохо в темноте ориентируешься. Даже очень неплохо, для смертной… Марика, – Стрий оборачивается ко мне, с удивлением оглядывая, словно впервые. – Что с твоими волосами?

– Что с ними? – Честно говоря, мне плавать на прическу, но оглядывая себя в ближайшем отражении золотого зеркала, даже мне становится неловко: на голове шухер, стрелка на одном глазу стерта собственными же пальцами, а платье, оказывается, жутко измялось, и я выгляжу, как будто провела ночь в вагоне плацкарте, по ошибке зацепив наряд у кого-то из первого класса.

– Я поправлю магией…

– Нет времени, – отмахиваюсь от него, замечая золоченую дверь, и бросаясь к ней.

– Марика!

Стрий пытается остановить меня, но куда там!

Хватаясь за ручку, я тяну на себя тяжеленую дверь, чтобы впорхнуть в… Какой-то будуар. По-другому не назовешь.

Тут же начинаю кашлять от какого-то розового кумара, клубящегося в воздухе. На вкус и запах он премерзкий: горьковато-сладкий с нотками чего-то потустороннего.

– Антуан!

Кричу, потому что тут как бы совсем не бал. Повсюду раскиданы вышитые золотом подушки, на которых лежат люди и демоны вперемешку. Тусклый свет, ткани, свисающие с потолка, чтобы отделить тех, кто захотел уединиться. Движения у присутствующих замедленные, словно их разморила какая-то магия.

На меня они совсем не обращают внимания, занятые господь знает чем: поцелуи, поглаживание кожи, нездоровый смех, сосание крови… Каждый звук отдается эхом, усиливая сравнение с потусторонней реальностью.

До меня доносится всплеск воды, и я пробираюсь к его источнику, стараясь ни на кого не наступить.

Но дальше реальность начинает меняться кардинально: стены словно расступаются передо мной, впуская меня в прекрасный сад с водопадом. Я осоловело смотрю на это чудо, ступая голой ступней прямо в траву. На ощупь она оказывается словно мягчайшая вата, приносящая такое удовольствие от соприкосновения с ней, что из моего рта вырывается непристойный выдох.

Так, надо собраться!

– Антуан!

Я не представляю, как найти его в этой груде тел.

Слишком много людей, демонов, и все они выглядят такими счастливыми! Значит, мой брат сейчас тоже доволен, и ему ничто не угрожает. А я так устала…

От одной этой мысли ломота во всем теле разбивает меня, вызывая жуткое желание лечь прямо сейчас. На эту божественную траву, поближе вот к тому темненькому демону…

Нет, я должна найти брата! Что за чушь в моей голове?!

Даю себе жесткую пощечину, и начинаю пробираться дальше, вот только розовый туман становится все гуще, а я ничего не могу разглядеть… Глаза смыкаются, и я тру их остервенело, размазывая косметику еще сильнее.

– Марика!

– Я здесь! – резко оборачиваюсь, но ничего не вижу.

– Марика!

– Антуан?

Тут же до меня эхом доносится женский смех.

Нет, конечно, меня звал не брат. Этот голос звучит куда слаще… Я оборачиваюсь, начиная смеяться.

А эти прятки мне нравятся!

– Где ты? – смеюсь я, делая еще несколько шагов вперед.

Что-то хватает меня за ногу, и я сама удивляюсь, сколько времени мне требуется, чтобы опустить взгляд вниз.

Видя, как какой-то мужчина, осторожно взяв меня за щиколотку, слизывает капельки крови с ноги, которую я повредила на ступенях, меня начинает разбирать дикий смех. А еще щекотка.

– Ты чего удумал? – веселюсь я, замечая, что мой голос теперь тоже звучит эхом.

Но мужчина ничего не отвечает мне, продолжая свое действо.

– Антуан?

Наклоняясь к нему поближе, я пытаюсь разглядеть черты, показавшиеся мне вначале мужскими, но вместо этого вижу коричневую чешуйчатую кожу, несоразмерно длинные уши и две дыры на том месте, где должен быть нос.

Низший демон! Лижет мою ногу!

Дурман тут же спадает с меня, я резко дергаюсь, начиная орать так, что собственный крик глушит меня.

– Тихо! Молчи! – отдается эхом в голове женский сладкий голос.

Но я просто не могу остановиться, парализованная ужасом и безысходностью. Я лечу на ангельскую траву, впечатываюсь в нее, чувствуя, как ко мне начинают тянутся десятки чешуйчатых рук.

Я впадаю в настоящую панику, начиная колотить руками и ногами, стараясь отбиться от этого кошмара. Розовый туман, словно понимая, что мне нужно ударная доза, сгущается еще больше, и я задыхаюсь в этом сладко-горьком мареве, начиная всё дальше чувствовать реальность, и все ближе негу и безразличие.

Когда я уже почти сдаюсь, чувствуя у себя на коленях чьи-то прикосновения, что-то резко выдергивает меня из этой вакханалии.

Но, наглотавшись местного воздуха, я могу только обмякнуть в сильных руках, ощущая, что лечу. Я буквально парю, и кажется, даже сообщаю об этом своему спутнику.

Но он молчалив и собран. Или я просто его не слышу?

Не мудрено, потому что в ушах у меня до сих пор стоит ангельский голос, взывающий меня, просящий прийти, чтобы подарить блаженство.

Он выносит меня из зала, но я чувствую физическую боль от этого:

– Нет! – кричу я. – Верни меня! – спутник все так же молча несет меня по темному коридору. – Верни сейчас же! Я не могу! Не могу! Я должна к ней вернуться! Она ждет меня!

Всеми силами брыкаюсь, стараясь вырваться, но это приносит мало успеха, просто хватка становится жестче.

Тогда я перехожу на истошный визг, срывая себе голос до хрипоты. Видимо, это доводит его окончательно, потому что меня, наконец-то освобождают, ставя на ноги.

Делаю отчаянный рывок, но попадаю животом на стальную руку, удерживающую меня.

– Стой смирно. – командует голос, и сквозь дурман до меня доносится некоторое узнавание.

– Сим? – удивленно лепечу я, понимая, что голова кружится так, как будто я осушила, как минимум, бочку рома. – А ты какого дьявола тут делаешь?

Секунда, и повсюду вспыхивают огоньки, являя мне лицо тирана.

Я не ошибаюсь, и прямо надо мной действительно нависает лицо огненного архимага. Даже будучи в невменяемом состоянии, я понимаю, что он просто чертовски зол. Губы сжаты в тонкую линию, а ото всего тела расходятся языки пламени. Он грубо хватает меня на лицо, сжимая губы так, что я не могу вымолвить ни звука.

– Я. Сказал. Стой. Смирно. – рычит он.

Даже если бы я и хотела возразить, то не смогла бы. Зажатая между ним и холодной стеной подвала, я с наслаждением вспоминаю о шелковой траве, такой манящей, такой…

– Не спать! – снова рычит этот зануда, осматривая меня, словно какой-то экспонат. – Все хуже, чем я думал. Будет больно, Марика. Скорее всего очень. Но это единственный способ спасти тебя после ударной дозы дьявольского дурмана.

Хочется послать его к черту, но выходит только что-то типа «бу-бу-бу», потому что мое лицо все его зажато в его пальцах.

Вот только до него не доходит мой протест, потому что:

– Вот и славно.

С этими словами, он наклоняется так резко и низко, что у меня сжимается желудок от мысли, что он сейчас меня поцелует. Я зажмуриваю глаза, вот только прикосновения не следует.

Я ощущаю приятное тепло на губах, и постепенно открываю сначала один глаз, потом другой.

Сим и правда замер в миллиметрах от моего лица. Сделай я любое движение, даже вдох, наши губы соприкоснутся.

Я чувствую его дыхание, приятно-обжигающее, и внутри происходит что-то поистине странное. Если бы он сейчас не сжимал второй рукой мои запястья, я ей богу, провела бы пальцами по его волосам. Интересно, они жёсткие на ощупь, или такие…

– Сосредоточься, Марика, – его голос все такой же недовольный, но на этот раз звучит глуше, с хрипотцой.

Он что-то шепчет на незнакомо языке, а я стараюсь собрать в кучу мысли. Ничего не особо не получается, поэтому я изучаю лицо в сантиметрах от меня, уважительно признавая, что Сим правда хорош. Было бы неплохо погладить его по щеке, перейти на шею, задержаться ладонями на широкой груди…