Опасные приключения Фридриха. Книга первая бесплатное чтение

Иллюстратор Елена Радченко

Редактор Наталья Литвинцева

Дизайнер обложки Виталий Цветков

© Алиса Орлова-Вязовская, 2022

© Виталий Цветков, дизайн обложки, 2022

ISBN 978-5-4474-1048-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Эта история случилась так давно, что и сказать

сложно, где в ней правда, а где – вымысел. Должно

быть, ее передавали друг другу и каждый старался

что-то добавить да приукрасить. Сдается мне, что

и страны, где все произошло, уже нет на карте. Но

если тебе доведется путешествовать по Германии,

и проехать «романтической дорогой», то легко

представить сказочное королевство, о котором

пойдет рассказ.

Часть первая Тайна Фридриха

– Найденыш! Найденыш!

– Подкидыш!

– Ха-ха-ха, жалкий никчемный подкидыш!

– Глядите, он похож на обезьянку шарманщика Курта.

– Наверное, Майеры приютили его вместо кошки, которая сдохла от старости.

– А-ха-ха, Йохан! Точно сказал. Для чего же еще брать в дом такого забавного дурачка?

– Верно, его родители, какие-нибудь побирушки с большой дороги, решили избавиться от нахлебника.

– Да, да, ни дать ни взять, оставили милого крошку в лесу.

– Ой, помереть мне со смеху! Старик Майер малость подслеповат, принял сопливого мальчишку за кролика или хорька.

– Не смей подходить к нам, глупый лесной кролик, и не вздумай соваться в наши игры. Не то мы живо надаем тебе тумаков.

Деревенские мальчишки дразнили маленького Фридриха. Экий наглец, решился подойти да играть с ними словно равный! Что и говорить, мальчик и впрямь был смешон. Глумиться над ним, право слово, одно удовольствие! Светлые волосы торчат вихрами, лицо сплошь усыпано веснушками. К тому же худой, словно щепка.

Румяные рослые мальчишки наряжены по случаю праздника. Ах, какие блестящие пуговицы украшают жилеты, медные пряжки на крепких башмаках, да в придачу кожаные кошельки на поясе позвякивают монетками. Они чувствовали себя настоящими принцами рядом с бедно одетым заморышем.

Ох, как обидно было слушать несправедливые злые насмешки. Фридрих сжал кулаки и решительно двинулся в бой.

Куда там? Противников было больше, да и силы совсем не равны. Хотя отваге малыша мог позавидовать взрослый, не сладко пришлось бы маленькому смельчаку. На счастье, у дороги появился старый Майер.

– А ну пошли прочь, злые бездельники! – закричал он. – Бессердечные глупцы, вам лишь бы смеяться над тем, кто слабее. Идите прочь подобру-поздорову, иначе отведаете моей крепкой дубовой трости.

Мальчишки со смехом разбежались, кривляясь и строя рожицы.

– Надеюсь, сынок, тебе не очень досталось? – ласково спросил Майер.

– Зачем вы помешали, отец? Я могу постоять за себя сам!

– Да ведь ты был один, а их много.

– Пусть! Я чувствую, что не могу отступить перед опасностью. Словно кто-то подталкивает меня вперед и говорит: «Если ты не победишь свой страх, страх победит тебя».

– Ох, сынок, уж очень ты строптив и безрассуден. Оттого мы с матерью и боимся за тебя. Ведь мы строго-настрого наказали тебе не ходить дальше осиновой рощи за нашим домом.

– Но ведь так я останусь совсем один! Никогда не найду себе товарищей, и жизнь моя пройдет меж рощей, полем и домом.

– Послушай, мальчик мой, Фридрих, еще не пришло время рассказать тебе правду. Но поверь, когда ты все узнаешь, то приключений хватит с избытком. Может, ты даже пожалеешь, что не удалось прожить тихо и размеренно. А пока послушай моего доброго совета, не ходи далеко от дома. Мы с матерью должны заботиться о тебе и охранять.

– Отец! И долго же вы собираетесь водить меня за руку?

– Пока тебе не исполнится двенадцати лет.

– А что же потом?

– Потом ты узнаешь правду. Но больше я не могу тебе сказать. Даже не пытайся расспрашивать. Мы поклялись хранить тайну и не отступим от своей клятвы.

Как Фридрих ни пытался расспросить отца, ничего не вышло. И мать тоже не поддавалась на уговоры и хранила данное когда-то обещание. Неужто мальчику придется сидеть возле добрых стариков и ждать, когда они заступятся за него в случае опасности? Да разве дело искать защиты у пожилых людей? И что же грозит Фридриху? Вряд ли злобные мальчишки из деревни.

Но однажды, холодной дождливой осенью, когда лучше всего сидеть возле не остывшей плиты да слушать рассказы матери о давних временах, вернулся домой чем-то встревоженный старик Майер. Он скинул на лавку промокший тяжелый плащ и зашептался с матерью.

– Ох, – воскликнула она. – Неужто правда? Ты точно уверен, что видел ее?

– Тише, Урсула. Как бы мальчик не услышал. Давай-ка спрячем его в погребе, да запри хорошенько все двери и окна.

– Да, да, я накрепко закрою ставни. Но как же она узнала, что мальчик у нас?

– Это очень плохо, Урсула, ведь надо выждать еще три года! А она уже появилась. Значит, нас кто-то выследил. Подай-ка мой посох, боюсь, деревянная дверь не помеха для нее.

Слушая эти разговоры, Фридрих вовсе не испугался. Не станет он прятаться в погреб, словно трусливый мышонок.

Но мать, со слезами на глазах, начала его упрашивать.

Если бы она силой тащила мальчика вниз по крутой темной лестнице, он сумел бы вырваться и сбежать. Но против умоляющего взгляда и слез доброй женщины Фридрих устоять не мог.

Урсула накрепко заперла крышку погреба, прикрыла сверху тканым половиком и придвинула тяжелый дубовый стол.

Фридрих прислушался, взял огарок свечки, забытой матерью в погребе, и, поднявшись на ступеньку под самым потолком, отыскал маленькую щель в подгнившей доске пола. Хотя ему пришлось согнуться в три погибели и буквально вывернуть шею, он смог увидеть часть комнаты и слышать, что происходит.

Урсула закрыла ставни на окнах, но было слышно, как монотонный дождь сменился завыванием надвигающейся бури.

Да, видно непогода разыгралась не на шутку. Громкий треск ломающихся веток ворвался в комнату. Ветер проникал во все щели и заставлял пламя свечи выплясывать дикий танец, отбрасывая на стены зловещие тени.

Вдруг Фридриху показалось, что одна тень словно ожила и отделилась от стены. Да это и впрямь какая-то фигура, укутанная с ног до головы в темную накидку. Господь милостивый, это женщина! Как же она вошла сквозь запертую дверь?

Незнакомка откинула капюшон и рассмеялась жутким смехом, словно ржавое железо рассыпалось. От такого смеха мурашки побежали по телу. Лицо женщины было бледным словно лунный свет. Лишь глаза горели, будто угли в камине. В комнате потянуло запахом сырости и болотной тины.

– Вы, верно, заждались меня, или думали, что я не разыщу ваше славное укрытие? Глупые старикашки, пожалуй, понадеялись спрятаться за трухлявой дверью да старыми ставнями?

– Что тебе надо, Ингрид? Ты, видно, ошиблась, придя к нам, – сердито спросила Урсула.

– Это вы, жалкие людишки, ошиблись, надеясь спрятать у себя мальчика. Не будем терять времени. Отдайте его мне и останетесь мирно доживать свой век.

– У нас его нет, Ингрид, мы давно отдали малыша в бездетную семью. Крестьяне, что его забрали, живут на другой стороне реки. Хочешь увидеть парнишку, отправляйся туда. Может, Господь смилуется, и волны опрокинут твою лодку, проклятая ведьма!

– Забыл, с кем говоришь, мерзкий старикашка?! Я чувствую, что мальчишка где-то здесь. Не хочешь отдать его по-хорошему, ну так придется расправиться с тобой, да и с каждым, кто мне помешает.

С этими словами ведьма вскочила и, оскалив зубы, бросилась на старого Майера. Накидка ее развивалась, словно крылья черной птицы, сверкали мрачным пламенем злые глаза. Страшно было смотреть на неравную битву. Ведь Ингрид обладала недюжинной силой. Неужто старик надеялся одержать победу? Хитрая ведьма ловко ускользала от него, исчезала и появлялась в самом неожиданном месте. Пот и кровь стекали по лицу Майера, ведьмины когти оставляли глубокие порезы. Да и ветер, воющий за окном, как голодный волк, словно был на стороне темных сил.

Ингрид с силой швырнула старика в дальний угол комнаты. Бедняга так ударился о стену, что с полок посыпалась кухонная утварь. Фридрих замер от ужаса, бедный отец, должно быть, скончался от удара. Плачущая Урсула громко молилась, призывая на помощь всех святых.

И когда злобная ведьма уже готова была броситься на старика и загрызть его своими острыми зубами, он из последних сил поднял откатившуюся трость.

Но что это? Трость вдруг засветилась ярким багровым светом, превратившись в острый длинный меч. Ингрид страшно завыла, метнувшись прочь. Но старик оказался проворней, обхватив меч двумя руками, он с силой вонзил его ведьме прямо в сердце. Она злобно зашипела, скорчилась и рухнула бесформенной грудой черных потухающих углей. Секунду по углям пробегали красные отблески пламени, но вскоре они погасли, покрываясь серой золой.

Старый Майер тяжело дышал, утирая кровь, сочившуюся из ран. Светящийся меч стал гаснуть и вот вновь превратился в треснувшую старую трость. Когда старик попытался её поднять, она рассыпалась в труху, словно источенное жуком дерево.

Непогода за окном стихла, только монотонный дождь стучал по черепичной крыше. Маленький огарок свечи давно истаял, закапав горячим воском руку мальчика. Фридрих только сейчас почувствовал, как горит место ожога. В комнате тоже погасли оплывшие свечи, даже свет луны не пробивался сквозь ставни. Как Фридрих ни пытался, не смог разглядеть больше ничего. Слышал только, как всхлипывала Урсула да шелестели прутья метлы по деревянному полу.

Кто же эта страшная ведьма, и зачем ей понадобился он, Фридрих? Может, об этой опасности говорил отец? Видно, и впрямь Майеры так любят своего приемного сына, что готовы отдать за него жизнь. Когда в ночной тишине послышался стон раненного, измученного битвой старика, сердце мальчика сжалось от сострадания, и на щеку скатилась горькая слезинка. Он так и уснул в погребе, свернувшись калачиком и тихо плача от жалости к отцу.

Как ни хотели бы Майеры сохранить тайну, доверенную им, да появление проклятой ведьмы вынудило все рассказать. Старик совсем ослабел после сражения и чувствовал, что силы его на исходе и дни его сочтены. Урсула вновь накрепко заперла двери и окна, поставила свечу на пол, чтобы свет не проник сквозь щели, и вместе с мальчиком села у постели умирающего мужа.

– Мальчик мой, Фридрих, – слабым голосом произнес старик. – Мы с матерью поклялись растить и оберегать тебя, пока ты не окрепнешь. Но твои враги выследили нас. У меня был волшебный меч, но воспользоваться им можно только раз. Теперь мы не сможем тебя защитить. Придется тебе самому встать на путь, полный опасностей и страшных приключений. Жаль, что слишком рано, ведь ты еще слаб, а враги хитры, жестоки и коварны. Но я верю предсказаниям Королевы эльфов. И надеюсь, что добрые силы не оставят тебя. Слушай и запоминай все, что я расскажу. И не задавай вопросов, ведь сил у меня немного, а рассказ мой длинен и тяжел.

Фридрих взял старика за руку и приготовился слушать, затаив дыхание.

– Когда-то давно мы с Урсулой служили в замке нашего доброго короля Хельмута и королевы Ангелики. Все любили и уважали славного и храброго короля. Страна процветала, и жители были счастливы и довольны. Но у короля был двоюродный брат Клаус. Он с детства завидовал Хельмуту, ведь он сам мечтал править богатой страной. Клаус зол, жаден и жесток, и зависть его разъедает душу, словно ржавчина. Больше всего на свете он любит власть и богатство. Он совсем разорил свои поместья, деревни и города. Бедные крестьяне и ремесленники еле таскали ноги от голода и нищеты. Ради своего удовольствия он заставлял молодых парней сражаться друг с другом или натравливал на них диких волков и медведей, только ради забавы. Ему нравилось смотреть, как люди в ужасе разбегаются от голодного зверя или погибают от его когтей и зубов.

Узнав об этом, Хельмут страшно разозлился на своего брата и приказал посадить его в башню Фергельтунг, а все его награбленные богатства раздать бедным людям. Но король совсем позабыл, что в башне были заперты темные силы. Когда-то еще отец Хельмута с помощью Королевы эльфов загнал всю нечисть в башню, скрепив замки и цепи волшебными заговорами. Потому-то наша страна и жила счастливо, ведь люди не боялись ни ведьм, ни колдунов, ни троллей. Но видно, злая душа Клауса и капелька его черной крови выпустили злые силы на волю. С их помощью жестокий Клаус оказался на свободе. Хитростью ведьмы опоили короля отравленным вином. Так умер честный и справедливый Хельмут. Злобный Клаус объявил, что королева Ангелика, не выдержав разлуки с мужем, бросилась с высокого утеса в реку и утонула. Но люди шептались, что она жива и томится в подземелье горы Айнзам. Клаус уже совсем было собрался занять королевский трон, но у Хельмута был сын. Конечно, жестокий убийца в два счета расправился бы с ребенком, но крестной матерью малыша была сама Королева эльфов.

Все знали, что победить темные силы и покарать коварного самозванца сможет только сын короля. Но пока он так мал, что сам нуждается в защите. Крестная велела нам прятать ребенка, пока ему не исполнится двенадцати лет.

Да, мой дорогой мальчик, ты и есть сын короля Хельмута, принц Фридрих. Тайком мы забрали тебя из королевского замка и постарались укрыться как можно дальше. Королева эльфов даже изменила твое лицо: ты был слишком похож на своего отца, славного Хельмута. Но, видно, проклятые ведьмы прознали о нас. Теперь, когда я не могу быть надежной защитой, тебе пришло время начать свой горький путь. Ты должен отомстить за отца и мать и вернуть себе корону. Но помни, сражаться придется не только с проклятым самозванцем, а и с силами зла. А ты еще мал, слаб и неопытен. Королева эльфов не может тебе помочь. Барон Блутзаугер, повелитель оборотней и вампиров, превратил несчастную в каменное изваяние. Но, я слышал, что она хранила волшебную книгу предсказаний. Да где же ее отыскать?

Когда-то, сынок, ты говорил, что словно слышишь слова «Если не победишь свой страх, страх победит тебя»… Это девиз твоего отца, славного короля Хельмута.

Горько сознавать, что мы не исполнили до конца поручение и не смогли как следует уберечь сына нашего короля! – при этих словах слезы покатились из глаз доброго старика Майера.

После рассказа он совсем ослабел, и дыхание старика стало тихим и прерывистым.

Потрясенный услышанным, маленький Фридрих сидел не шевелясь. Сердце его разрывалось от жалости к родителям и добрым старикам Майерам, решившимся прятать ребенка. Но жалость теснил гнев на жестокость и подлость жадного Клауса.

Пусть Фридрих еще мал, он сумеет отомстить за родителей и заточить силы зла в башню Фергельтунг на веки вечные.

Мальчик очнулся от своих мыслей, когда услыхал тихий плач Урсулы. Только тогда Фридрих понял, что рука приемного отца холодна, и глаза его закрыты.

Так умер добрый и смелый старик Майер.

Часть вторая В путь

После похорон Урсула начала собирать приемного сына в дорогу.

– Теперь, сынок, тебе опасно здесь оставаться. Твои враги нашли наше убежище. Не сегодня-завтра явится королевская стража или какая-нибудь нечисть. Ну да делать нечего, может, тебе удастся избежать опасностей и вернуть королевство. Сидеть сложа руки и ждать погибели – последнее дело. Вряд ли король Хельмут вырастил бы трусливого сына.

– Я не боюсь! – воскликнул Фридрих.

– Да, сынок, тебе досталось в наследство храброе и справедливое сердечко. Но помни, глупая удаль и бравада до добра не доводят. Подчас лучше избежать открытого боя, коли ты заведомо слабее противника. Безмозглый забияка не сыщет славы героя. Ну, надеюсь, ты пошел умом в своего благородного отца. Теперь, не теряя времени, слушай и постарайся запомнить. Перед рассветом, когда людской сон особенно крепок, выходи через задний двор к ручью. И не мешкая, отправляйся к лесу, со стороны заброшенного пастбища. Постарайся не заходить в самую чащу, а то, того гляди, угодишь в волчью яму или в медвежью берлогу. Да смотри не попадайся на глаза злобным троллям: они прислуживают злым силам и добра от них ждать не приходится. Ах, если бы удалось тебе найти Озерную фею! Ведь она знает о книге предсказаний. Да вот беда, к ней тебя должен был проводить приемный отец, а проклятая ведьма погубила его! – воскликнула старая Урсула, смахивая слезинку.

– Не плачьте, матушка, за доброго и смелого Майера я отомщу так же, как за родного отца.

– Эх, сынок, сначала постарайся выжить да вернуть себе корону. Негоже сейчас думать о мести. Ну, хватит разговоров, скоро рассветет. Оденься-ка потеплее и хорошенько укутайся в плащ. Не слишком приятная осенняя погода для дальних прогулок. Я завернула тебе немного хлеба, кусок сала и луковицу. Если не будешь ротозейничать по сторонам и пойдешь быстрым шагом, пожалуй, успеешь к вечеру добраться до соседней деревни и заночевать у добрых людей. Ну, Фридрих, дай-ка обниму тебя покрепче да простимся хорошенько. Кто знает, смогу ли я еще раз тебя повидать. Помни, я люблю тебя всем сердцем, словно родного сына.

С этими словами добрая Урсула обняла мальчика и заплакала. Хорошо бы остаться в теплом, уютном, чистеньком домике. С обвитой плющом оградой, под заботливой опекой приемной матери. Но для Фридриха уготованы тяжелые испытания и страшные приключения. Все, скоро начнет светать, пора в путь.

Мальчик тихонько вышел через задний двор, поежился от утреннего холода и быстро зашагал прочь. Только миновав узкий, весело журчащий ручеек и поднявшись на холм, Фридрих обернулся, чтобы в последний раз взглянуть на родной дом.

Ах, как чудесна была деревня в предрассветной дымке! Нарядные дома, словно игрушечные, такие мирные, утопающие в осенних красках. Поблескивала под первыми лучами солнца река. Холмы словно зеленым бархатом покрыты сочной травой. И совсем вдалеке, еле различимый, белеет домик Майеров.

Фридрих почувствовал себя таким одиноким и несчастным, что из глаз его сами собой закапали горькие слезы. Ведь он был всего лишь ребенком, впервые покинувшим заботливых добрых людей, ставших ему по-настоящему родными. Но вскоре мальчик выпрямился, сердито вытер слезы и прошептал: «Если ты не победишь свой страх, страх победит тебя!» Эти слова словно подбодрили его, и Фридрих направился прямиком к лесу.

Когда мальчик уже скрылся в лесу, в дом к Урсуле нагрянула королевская стража. Они так барабанили в дверь, что сбежались соседи.

– Эй, старуха, говорят, у тебя живет мальчик-сирота. Давай-ка его сюда! Великий и добрый король Клаус хочет сам позаботиться о нем. Он приказал доставить мальчишку в замок.

– Что это наш король выбрал для своей заботы приблудного сиротку?

– Не твое дело, старуха. Все знают о доброте короля. И не заговаривай нам зубы, веди мальчишку и дело с концом.

– Да я и рада бы услужить великому королю. Хотя мне, старой женщине, право невдомек, что из всех милых сироток добрый король выбрал самого дрянного и никчемного. Мальчишка ленив, дерзок и не послушен. Своим поведением маленький наглец довел приемного отца до болезни. По его милости я осталась горькой вдовой.

– Вот надоедливая старуха! Что ты морочишь нам головы своими россказнями. Король сам разберётся, что делать с мальчишкой. Веди его сюда живо! Путь наш не близкий, и мы не хотим, чтобы ночь застала нас на большой дороге.

– Зря вы не слушаете моего рассказа, говорю же, что мальчик дрянной и никудышный. Как мы схоронили отца, так он совсем от рук отбился. Некому держать его в ежовых рукавицах. Меня он и в грош не ставил. Пропадает целыми днями неизвестно где да строит каверзы. А дня два назад совсем сбежал из дому. Видно, подался к разбойникам, если не сгинул по дороге.

– Так что же ты, глупая карга, сразу не сказала нам, что его нет?

– А что вы хотите от старой женщины, бедной вдовы? Кому же мне пожаловаться как ни королевской страже?

– А не водит ли хитрая старуха нас за нос? – произнес один из стражников. – Не лучше ли обыскать дом?

– Ищите, ищите, храбрые господа, – сказала Урсула, усевшись за прялку. – Если найдете поганого мальчишку в сундуке или в мешке с мукой, сделайте одолжение, заберите его себе.

Стражники перерыли весь дом, и погреб, и чердак, заглянули в курятник и в сундук, переворошили перины и даже разгребли угли в печи. Никого не найдя, злые и уставшие, испачканные золой и налипшими куриными перьями, стражники покинули дом.

– Вот проклятый мальчишка! Верно, за два дня он успел далеко уйти. Не отправиться ли нам в трактир и выпить по доброй кружке имбирного пива?

– Это дело! Пока глупый щенок перебирает своими маленькими ногами, мы успеем и подкрепиться, и отдохнуть. Еще сумеем догнать его на своих резвых лошадях.

И довольные стражники оправились в трактир.

А Фридрих тем временем уходил дальше и дальше. Идти вдоль кромки леса стало опасно, то и дело попадались крестьяне, возчики на телегах, подмастерья и продавцы-лоточники.

Мальчик совсем потерял из виду дорогу и перестал слышать голоса и скрип проезжающих телег. «Пойду-ка я прямо, авось и выйду к какой-нибудь деревне», – решил он. Конечно, даже взрослый не всегда найдет дорогу в лесу, а ребенку и вовсе не следует совать нос в дремучие чащи. Но Фридрих продолжал забредать вглубь леса, пока окончательно не заблудился.

Мальчик и сам не заметил, как съел все припасы, остались только половинка луковицы да маленькая корка хлеба. Фридрих огляделся, нигде не видать ничего похожего на тропинку или дорогу. Не ровен час, придется заночевать в лесу под открытым небом. Однако вдалеке послышался какой-то шум. Так и есть, уже можно различить топот лошадиных копыт и звук охотничьего рога. «Уж не погоня ли это?» – подумал мальчик. Вон и лай собак уже слышен все громче, куда бежать, где прятаться?

Вдруг прямо под ноги Фридриха метнулся серый пушистый клубок. Кролик! Маленький лесной кролик! Верно, это он удирал от собак и охотников. Мальчик быстро поднял беглеца и сунул себе за пазуху. Не прошло и минуты, как на опушке показались охотники и стая собак. Уж верно злые псы растерзали бы ребенка, но Фридрих предусмотрительно забрался на дерево.

– Эй, оборванец, не видал ли ты серого кролика? Такой славный и толстый, словно нарочно для вкусного обеда.

– Ох, добрые господа, где уж мне было смотреть за кроликами, когда я со страху чуть не лишился жизни, – ответил Фридрих. – Бедняга кролик, верно, дал деру в другую сторону.

– А не врешь ли ты, парень? Что ты там прячешь под своей жалкой курткой?

– Это всего лишь обед бедняка, господин. Корка хлеба да половинка луковицы. Вот, поглядите сами, – и Фридрих достал свои скромные припасы.

– Фу-у-у! Убери прочь, негодник. И как это бедняки могут есть эдакую дрянь? – скривился один из охотников.

– А что ты делаешь в лесу, оборванец?

– Отец велел мне собирать хворост, да я задремал на солнышке и не собрал ни одной вязанки.

– Ха-ха-ха, вот потеха! Наверняка тебя ждет хорошая трепка за твою лень, разиня.

– Может, мальчишка нас дурачит? Псы так и кидаются на дерево, словно чуют добычу.

– Брось, Виллим, собаки, видно, приняли жалкого оборванца за лесную зверюшку.

– И то верно, негоже терять время на глупого щенка. А ну, вперед, славные охотники, не то вернемся домой без добычи.

Дождавшись, когда топот коней и голоса всадников стихнут, Фридрих спустился с дерева. У мальчика сильно затекли ноги, а из ладошек сочилась кровь.

– Эй, принц Фридрих, ты, верно, спас меня, чтобы я погиб от удушья? Немало времени ты так жмешь локтем, что недолго и с жизнью расстаться, – пропищал чей-то голосок.

От неожиданности мальчик разжал руки, и кролик кубарем скатился на землю.

– Ну, вот еще дело! – сердито пискнул он. – Теперь ты решил убить меня об землю? Хорош, нечего сказать. Что хлопаешь глазами? Разве кролик Юрген сказал неправду?

– Прости, но я никогда не слыхивал, чтобы кролики говорили как люди!

– Можно подумать, ты древний старик, который пожил достаточно, чтобы все слышать. Видно ума у тебя, Фридрих, не больше чем у новорожденного крольчонка. Счастье, что тебе попался такой мудрый и всезнающий зверь.

Мальчик был настолько удивлен, что даже не обиделся на эти слова. А кролик, стоя на задних лапках и придав серьезное выражение своей хитрой мордочке, продолжал поучать:

– Слушай внимательно, бестолковый человечек. К великой радости, тебе посчастливилось спасти любимого сына Тетушки-крольчихи. Так и быть, ради моей скромной признательности и огромной доброты я не брошу тебя в лесу. Идем, Тетушка-крольчиха может дать тебе хороший совет.

– Благодарю тебя, добрейший из добрейших кроликов, – со смехом произнес Фридрих. – Но я как-нибудь обойдусь без ваших советов. Вы отправитесь своей дорогой, а я своей.

– Ну-ну, удачного пути, глупый принц Фридрих. Скоро стемнеет, и болотная ведьма будет очень рада твоему появлению. Бедняжка принц так и не добудет короны и не накажет врагов своего отца.

Фридрих остановился.

– Послушай, если Тетушка-крольчиха и впрямь может дать мне дельный совет, я готов идти с тобой куда угодно. И слушать твою заносчивую болтовню.

– Ха, вот так-то лучше. Вечно люди ставят себя выше всех, когда давно известно, что кролики намного умнее.

С этими словами кролик Юрген пушистым шариком метнулся в чащу, да так быстро, что Фридрих еле поспевал за ним.

Прилично ободрав руки и ноги о колючие кусты, мальчик оказался на маленькой полянке у кроличьей норы. У входа восседала большая, толстая крольчиха.

– Что так долго сынок? – спросила крольчиха Юргена. – Я уж думала, вы решили сами идти в руки к болотной ведьме.

– Ах, пришлось уговаривать этого упрямца, да еще пробираясь за ним по лесу, я чуть было не стал обедом для охотников.

– Сядь, принц Фридрих, – ласково сказала крольчиха. – Мы ждали тебя, но ты пришел слишком рано.

– Не по своей воле, Тетушка-крольчиха, я покинул добрых людей.

– Ну, раз так случилось, делать нечего. Придется тебе перезимовать с нами.

– Как! Думаете, я проживу целую зиму в кроличьей норе?

– А как по-другому мы можем тебя спрятать? По дорогам рыщет королевская стража, в лесу тролли, ведьмы и другая нечисть так и ждут твоего появления. Значит, выбирать не приходится.

– Да я же не пролезу в ваши узкие норы!

– Конечно, ведь человеку это не под силу, зато сгодится для маленького крольчонка. Возьми этот каштан, съешь половину и обернешься славным пушистым зверьком.

– Нет, нет, я не хочу! Сын храброго короля не может

стать трусливым кроликом!

– Ты сейчас очень обидел нас, Фридрих! Мой сын рисковал жизнью, пробираясь к тебе на встречу. И мог погибнуть от рук охотников или собачьих зубов. А ты считаешь нас трусливыми!

– Простите меня, Тетушка-крольчиха! Простите от всего сердца! – воскликнул мальчик.

– Прощаю, принц, и запомни: впредь не торопись обвинять кого-то. Уже почти стемнело, надо торопиться.

Фридрих только поднес каштан к губам, как по лесу прокатился глухой рокот, кромешная тьма накрыла поляну. Тут и там вспыхивали огни болотных гнилушек. Поднявшийся ветер швырнул мальчика на землю и едва не вырвал каштан из его руки. Запах сырости и гнилой воды окутал лес. Казалось, все волки разом огласили своим тоскливым воем окрестности.

Фридрих словно ослеп в густой и вязкой темноте. Вдруг прямо перед ним возникли сверкающие злобой глаза. Они приближались все ближе и ближе. Мальчик уже чувствовал, как чьи-то ледяные руки коснулись его. Скорей, скорей, спасительная половинка каштана. Во рту страшная горечь, руки и ноги его онемели. «Сейчас болотная ведьма расправится со мной», – успел подумать Фридрих, проваливаясь в шершавую земляную норку.

Часть третья Новая семья

Фридрих открыл глаза: темно, тихо, едва слышно чье-то дыхание. К боку прижалось что-то теплое и мягкое. Во рту горько от наспех проглоченной половинки каштана. Мальчик вспомнил, что куда-то упал и больно стукнулся головой. Должно быть, на затылке вскочила знатная шишка!

Фридрих попробовал провести по голове рукой. Господь милосердный! Что стало с его ушами? Они длинные и пушистые! А руки? Ведь это же настоящие кроличьи лапки!

– Помогите! Я-кро-о-о-лик! – закричал Фридрих.

– Ох, принц! Если у тебя бессонница, это не повод мешать спать остальным, – сердито проворчал кролик Юрген. – Ты наверняка разбудил всех и главное малыша Ганси, который будет хныкать до утра!

– Да пойми же, каково очнуться кроликом!

– Да что особенного? Можно быть кроликом и замечательно себя чувствовать. Лично я рад, что не родился, например, бобром или змеей.

– Но я-то родился человеком!

– Мало ли, кто кем родился. Останься ты в своем обличье, болотная ведьма расправилась бы с тобой в два счета. А ведь главное выжить, не так ли, принц?

Фридриху стало совестно: будь он мальчиком, непременно покраснел бы со стыда. Превращение было единственным способом избежать напрасной гибели.

– Прости, Юрген, ты прав, раз не было другого выхода, то и за этот надо благодарить.

– То-то же, – хмыкнул кролик. – А теперь постараемся уснуть, если плакса Ганси угомонится.

В тишине слышалась колыбельная Тетушки-крольчихи, укачивающей маленького крольчонка:

Утром крольчиха вывела свое семейство на поляну, согретую осенним солнышком.

– Ну, дети, надо готовиться к зиме. Пора научиться рыть глубокие, удобные норки. Заодно немного увеличим наше жилище да сделаем ход к опушке леса.

– Наверняка принц откажется копать землю, – пробурчал Юрген.

– Ошибаешься, братец, – весело ответил Фридрих, – приемный отец всегда говорил, что стыдиться надо не работы, а лени.

Тетушка крольчиха одобрительно кивнула:

– Точно, сынок, всякий труд может пригодиться в жизни.

До обеда кроличья семейка старательно рыла норки, только комья земли летели в стороны. Зато жилище стало просторнее, и появился тайный подземный ход к самой опушке леса.

Фридрих никак не мог привыкнуть бегать на четырех лапах. Когда он пытался бежать, словно человек на двух ногах, тотчас падал, утыкаясь носом в усыпанную осенней листвой землю. Крольчата со смеху валились навзничь.

Маленький Ганси даже катался по земле, держась лапками за живот. Но Фридрих не обижался и хохотал вместе со всеми. Кролики учили мальчика находить съедобную траву. Петлять, чтобы сбить со следа охотников. Ловко прятаться в кустарник и моментально исчезать в норке при всякой опасности.

Больше всех Фридрих подружился с Юргеном, они стали неразлучны, словно родные братья. А маленькому Ганси так хотелось быть с ними. Но малыша вечно оставляли возле норы, чтобы он ненароком не попал в беду.

Дни становились все холоднее и короче, и вскоре, выйдя утром из норы, кролики увидели, что лес за одну ночь покрылся чистым серебристым покрывалом. Пушистый снег укутал землю, деревья, пни и коряги, нарядил бахромой иголки раскидистых елей. Мрачное болото стянуло ледяной коркой и припорошило снежинками. Теперь до весны болотной ведьме не выбраться из своего заточения.

Юрген и Фридрих ушли на большую поляну. Вот где отличное место сразиться в ловкости. Пробежать, не свалившись, по блестевшему льдом бревну. Да прыгнуть как можно выше, не задев еловой ветки. Ошибешься, и коварная ветвь мигом осыплет тебя колючим снегом. Да мало ли игр можно придумать в зимнем лесу.

Крольчонку Ганси тоже хотелось идти со старшими. Улучив минутку, когда Тетушка-крольчиха скрылась в норе, он вприпрыжку побежал на поляну за братьями. Глупый малыш даже не заметил, как голодная лиса следит за ним из-за деревьев.

Ну и удивятся же Юрген и Фридрих, когда он тоже начнет ловко прыгать и кувыркаться. Вот и поляна. Ганси остановился перевести дух, но услыхав чье-то дыхание, он оглянулся и замер от ужаса. Прямо над ним стояла лиса! Открытая пасть с острыми зубами, и слюнки капают с кончика языка в предвкушении вкусного обеда. Крольчонок заверещал на весь лес и замер, как вкопанный. Со страху бедняга не мог пошевелиться.

Юрген и Фридрих встрепенулись, навострив уши.

– Сдается мне, братец Фридрих, что это пищит Ганси.

– И я, братец Юрген, ясно слышал его голос, верно с ним беда приключилась.

Кролики в несколько прыжков пересекли поляну. Так и есть, малыш Ганси стоит ни жив ни мертв со страху. А лисица, облизнувшись, широко открыла пасть, словно хочет проглотить несчастного целиком.

Юрген отчаянно колотил задними лапками, подняв настоящую снежную бурю. Лиса встряхивала головой, пытаясь смахнуть снег, залепивший глаза. Фридрих, недолго думая, вскочил плутовке на спину и принялся тузить ее лапами, словно мальчишка забияка в потасовке с обидчиками. От неожиданности лиса подпрыгнула на месте. Вот тебе раз, разве можно было ждать, что кролик нападет на нее? Рыжая разбойница закружилась на месте, пытаясь сбросить наглеца. Но Фридрих не отступал. Вцепившись передними лапами в лисий загривок, задними лапами он колотил лису по спине.

В то же время Юрген схватил братишку за уши и спрятал за собой. Лиса не на шутку испугалась. Такой кролик попался на ее веку впервые. Вместо того чтобы пуститься наутек, словно сам хочет превратить ее в добычу.

Лиса пыталась кататься по земле в надежде сбить наглеца, но кролик оказывался проворней. Какой там обед! Лиса уже не чаяла как лапы унести. Отчаянно выгнув спину и наконец-то освободившись, она пустилась бежать, не разбирая дороги. Снег на мордочке мешал смотреть, ужас подгонял беднягу, и лисица то и дело натыкалась на деревья, больно ударяясь носом.

Уф, спасены! Теперь плутовке надолго отбили охоту лакомиться крольчатиной. Хорошо бы вздуть негодного крольчонка за непослушание. Но малыш и так натерпелся страху и трясется, как осиновый лист.

– Славный бой, братец Юрген.

– Да уж, схватка, что надо, братец Фридрих! Ловко ты колотил лапами, словно танцевал на деревенской свадьбе! Забавно, принц, ты спас чужую жизнь в кроличьем обличье. Верно, храбрость зависит не от огромных острых клыков.

– Да, пожалуй, ты прав, – смущенно пробормотал мальчик.

Глядя на братьев, малыш Ганси перестал трястись и важно засеменил за ними.

Как-то под вечер Юрген шепотом сказал:

– Эй, братец Фридрих, когда все улягутся спать, выберемся тихонько из норы, отведу тебя в одно местечко. Сдается мне, услышишь что-то важное.

Кролики дождались наступления ночи и, петляя по снегу, добрались до болота.

– Сюда, – шепотом сказал Юрген, – здесь есть небольшой ход, старая кроличья нора. Если ее совсем не завалило снегом, попадем в подземелье.

Фридрих помог немного сбить налипший снег и осторожно протиснулся вслед за Юргеном в узкую тесную нору. Хотя ход был длинный, в конце брезжил еле различимый желтоватый свет. Кое-как, выгибаясь, словно змейки, и втянув животы, кролики оказались над земляной пещерой.

Через дыру пещеры и пробивался желтоватый тоскливый свет. Вот тебе раз, да это же жилище болотной ведьмы! Когда Фридрих спасался от нее в лесу, то и не разглядел толком. Все знают, что ведьмы могут принимать разные обличья, а в этот раз болотная ведьма Гертруда прикинулась молодой красавицей. Но как бы ни было прекрасно ее лицо, злые холодные глаза и узкие поджатые губы портили его. Ведьма стояла у очага и размешивала что-то в огромном чане. Над варевом поднимался зелено-серый туман и пахло тиной.

За столом на лавке сидел какой-то господин в черном плаще и надвинутой по самые брови шляпой. Хотя одежда его была мрачной, видно, что он богат. Пряжки его башмаков сверкали серебром, на шляпе переливалась огнями прекрасная брошь, усыпанная драгоценными камнями. На пальце красовался огромный перстень с изумрудом.

– Как же так, Гертруда? – глухим голосом спросил незнакомец. – Ты упустила мальчишку, когда он сам словно шел к тебе в руки?

– Ишь, какой быстрый! Ты ведь тоже разослал стражу по всем городам и дорогам, однако твои вояки вернулись ни с чем. Да, я уже почти было схватила дрянного мальчишку, но он будто провалился сквозь землю! А теперь придется ждать весны: пока мое болото замёрзло, я не могу выбраться наружу.

– Эх, как бы знать, что проклятый парень погиб в лесу от голода и холода, мне спалось бы намного спокойней. Кто же мог подумать, что старикашка Майер спрячет мальчишку! Уж вроде так славно я все продумал!

– Не печалься, – усмехнулась ведьма, – верно, жалкий оборвыш, если не погиб, рано или поздно появится. И негоже тебе опасаться ребенка, раз ты смог расправиться с самим королем Хельмутом.

– Ха-ха-ха, ты права, Гертруда, это было посложнее погони за маленьким мальчиком. Хельмут получил по заслугам. Слишком хорошо ему жилось. И люди вечно прославляли его и любили, а ведь королем должен был стать я. Даже прекрасная принцесса Ангелика не захотела выйти за меня замуж и предпочла ненавистного Хельмута. Ну, ничего, посидит в пещере горы Айнзам, закованная цепями, и одумается.

– Да разве она не утонула, бросившись в реку?

– Нет, в день смерти короля мои люди тайно увезли ее из замка. Но она и тогда не согласилась стать моей женой. Ну, вот пусть помирает долго и мучительно в тоске по мужу и ребенку. Ах, только бы расправиться поскорее с проклятым щенком, пока он не добрался до книги предсказаний.

– Да ты, верно, думаешь, что маленький мальчик, преследуемый всеми, сможет выжить и добраться до книги? Да он, должно быть, не доживет и до двенадцати лет, когда справиться с ним будет сложнее.

– А ты забыла, что его крестная сама Королева эльфов?

– Это ты, простофиля, забыл, что она давно стала каменным изваянием, барон Блутзаугер позаботился об этом. Если мальчишке в этот раз удалось выжить, то он все равно не сможет отыскать Озерную фею. Да и хоть бы отыскал, без заклинания она не покажется на глаза. И где же по-твоему он все это узнает? Забудь о нем. С тех пор как ты стал королем, нам, злым силам, зажилось привольно. Уж мы постараемся, чтобы твое царствование длилось как можно дольше.

– Хорошо если так, Гертруда, но помни, если мальчишка появится, ты должна погубить его. Превращай его хоть в жабу, хоть в паука, топи в болоте или скорми волкам, мне все равно. Лишь бы знать, что проклятый щенок никогда не сможет отомстить за родителей и вернуть себе корону.

– Не сомневайся, ни вампирам, ни оборотням, ни ведьмам, ни колдунам не хочется снова попасть в башню Фергельтунг на веки вечные.

– Ну что ж, Гертруда, прощай, скоро рассветет, мне пора в свой замок.

– Прощай, славный, могущественный король Клаус, – сказала ведьма и снова стала помешивать мерзкое варево.

Сердце Фридриха колотилось так сильно, что чудо, если его не услышала ведьма. Так вот он, проклятый Клаус! Подлый убийца, жадный и жестокий, освободитель злых сил! Не будь Фридрих кроликом, верно, кинулся бы сейчас на самозванца. Юргену еле удалось оттащить принца подальше, да еще пришлось закрыть ему лапками рот. Фридрих порывался выкрикивать проклятья и угрозы.

В эту ночь мальчику так и не удалось сомкнуть глаз. Несчастный отец, король Хельмут, бедная матушка, запертая в подземелье и прикованная цепями! Столько несчастий и все по вине завистливого Клауса. Ну, погоди же, подлый убийца, настанет срок расплаты! Эх, отыскать бы Озерную фею да волшебную книгу предсказаний!

Когда настал последний зимний месяц, Тетушка-крольчиха сказала Фридриху:

– Пора тебе, сынок, отправляться в путь: скоро снег растает, и болотная ведьма выберется наружу. Ты должен идти своим путем, хотя он опасен и труден, но ты смелый мальчик, надеюсь, силы добра тебя сберегут.

И вот, в солнечный предвесенний день, пройдя узким, ведущим на самую опушку ходом, Фридрих и вся кроличья семья собрались на опушке леса.

– Прощай, принц, – грустно произнес Юрген. – Прощай, мой славный братец.

– Прощай, братец, не забывай нас, – пропищал Ганси.

– Дай я обниму тебя на прощание, сынок. – Тетушка крольчиха крепко обняла Фридриха.

– Прощайте, я буду скучать и не забуду вас никогда. Спасибо за все, – грустно сказал мальчик.

Крольчиха протянула Фридриху вторую половинку каштана. Ух, ну и горек же дикий каштан! И голова кружится все сильней, и тело налилось свинцовой тяжестью. Меркнет в глазах, вокруг только разноцветные искры! От чего так холодно? И словно колючки впиваются в кожу? Вот тебе раз! Фридрих лежит на сером просевшем снегу. Ни пушистой шерстки, ни длинных забавных кроличьих ушей. Да уж, не жарко в тонкой одежде развалиться в зимнем лесу. Мальчик поднялся и, отряхнув налипший на одежду снег, поежился.

На поляне сидела кроличья семья.

– Торопись, Фридрих, скоро стемнеет.

– Иди по тропинке, она приведет тебя в город.

– Береги себя, принц!

Но вскоре мальчик перестал понимать, что говорят зверюшки, теперь слышалось просто лопотание. Фридрих поклонился добрым кроликам. В ответ пушистые комочки кивали, проводили лапками по мордочкам, словно утирали слезы. Мальчик тоже вытер непрошеную слезинку и, больше не оборачиваясь, торопливо зашагал прочь.

Часть четвертая В плену

Почти весеннее солнышко весело освещало дорогу, но зима еще была полновластной хозяйкой. День быстро угасал, на снег падали сиреневатые тени. Фридрих старался идти быстрым шагом, но холод одолевал его. Видно, пока он жил в кроличьей норе, успел изрядно подрасти. Рукава его куртки стали коротки, башмаки малы. Фридрих дышал на замерзшие пальцы, притоптывал ногами, но теплее не становилось.

Да к тому же живот давно подвело от голода. Ведь кроме сморщенной увядшей моркови и небольшого кусочка древесной коры во рту не было ни крошки съестного. Конечно, деревьев кругом сколько угодно, но Фридрих больше не кролик, теперь такая еда вряд ли подойдет. Тени на снегу становились все гуще, вот и первая одинокая звездочка вспыхнула на небе. Ох, как бы не пришлось заночевать в лесу в эдакое время.

А, вон вдалеке виднеется большая постройка, словно великан раскинул в стороны руки. Да это же мельница! Фридрих прибавил шагу и вскоре оказался прямо перед крепкой деревянной дверью уютного чистого дома.

– Ах, отец! – воскликнула открывшая дверь девушка. – Идите скорее сюда да принесите шерстяной плед и мою вязаную накидку. Бедный ребенок, верно, замерз до костей.

Фридрих и вымолвить ничего не успел, как ловкие руки Мартины укутали его в плед, усадили в деревянное кресло возле камина и накрыли озябшие ноги вязаной накидкой.

Мальчик так и не сумел толком объяснить, почему оказался на улице в такое время. Как только он пытался что-то сказать, Мартина прикладывала палец к губам:

– Потом все расскажешь, сперва согрейся и поешь. Не то свалишься с ног от простуды, а лекарь наш стар и неповоротлив. Эдак и не дождешься, пока он доберется к нам.

Молчаливый седой мельник только кивал, соглашаясь с дочкой, да ворошил угли в камине, чтобы жарче горели. При виде стола, который накрывала Мартина, у Фридриха буквально слюнки потекли. Вот это пир горой! Ароматные жареные колбаски, блестящие от растопленного сала, чудесный золотистый картофель с румяной корочкой и тающей во рту мякотью. Нежно-розовый окорок с белоснежными прослойками жира, пухлые булочки, словно припыленные мукой. Ежевичное варенье, сливки и крепкий, с густым ароматом, кофе.

Ох, как тепло под мягким пледом, как славно пылает огонь в камине, как вкусно пахнет угощение. Как Фридрих ни крепился, но еда и тепло совсем разморили его. Мальчик так и заснул в кресле.

Утром, потянувшись на мягкой кровати, Фридрих удивленно открыл глаза. В комнату вошла Мартина.

– Хорошо ли спал, маленький путешественник? – спросила она.

– Благодарю вас, чудесно! Кажется, не открой вы мне двери вчера ночью, я, верно, превратился бы в кусок льда.

Мартина засмеялась и велела мальчику умыться и идти вниз, завтракать.

За столом, снова и снова наполняя тарелку Фридриха, девушка рассказала, что живет на мельнице вместе с отцом. Мать давно умерла, а старшая сестра вышла замуж и живет в городе. Фридриху очень понравились эти добрые и заботливые люди, но он так и не решился рассказать, кто он на самом деле. Пришлось ему назваться именем своего друга-кролика – Юргеном. В лесу он оказался, потому что ушел искать свою матушку, да, видно, потерял дорогу.

Так Фридрих остался у мельника. Как только он начинал собираться в путь, Мартина уговаривала его подождать, пока снег растает, и весна, как следует, вступит в свои права. Что проку брести по размокшей дороге и дрожать от холода?

Фридрих остался ждать теплых дней. Должно быть, и озеро, где живет фея, еще покрыто льдом. Солнце пригревало все сильнее, вскоре стаял последний снежок, и на деревьях набухли почки. Вот, еще пара дней и можно отправляться в путь. Но собраться пришлось быстрее, чем хотелось. В один из дней в дверь грубо постучали.

– Эй, мельник, открывай! Говорят, у тебя живет мальчишка, приблудный сирота, давай нам его, да поскорее!

– Кто там? – не отворяя двери, спросил мельник.

– Кто-кто, королевская стража, глухой тетерев! Открывай, не то от двери только щепки останутся!

– Не сердитесь, добрые господа, я человек старый, когда и слышу неважно и вижу плоховато. Уж обождите немного, найду ключ и мигом открою.

Мартина сразу поняла, что Фридриху грозит опасность, она быстро переглянулась с отцом и помогла мальчику влезть в каминную трубу. Страшновато, но выбирать не приходится. Худенький и ловкий, Фридрих протиснулся по трубе как можно выше, вцепился изо всех силенок в перекладину и замер.

Мельник открыл дверь, и стражники вошли.

– Вот наглый старик, продержал нас на пороге целую вечность! Давай мальчишку и дело с концом.

– Да откуда же мне взять того, кого нет? – удивленно спросил мельник.

– Ты что, насмехаешься над нами, хочешь, чтобы тебя посадили в башню или заковали в цепи? Да все видели, что у тебя живет мальчик. Король приказал доставить его в замок.

– Что это вы раскомандовались в чужом доме? – закричала Мартина. – Ишь, напали на старого человека! Да, был у нас племянник, приехал погостить. Да уж дня два как отправился восвояси. Никакого приблудного сироту мы не видели, у нас не богадельня, чтобы пускать жить незнакомых людей.

Лицо девушки раскраснелось, уперев руки в бока, она наступала на растерянных стражников.

– Эй-эй, потише, хозяюшка, больно ты сердитая. Мы ищем мальчика и должны выполнять приказ.

– Вот и выполняйте свои приказы в другом месте. Нет у нас никого, хотите – так ищите сами. Вряд ли найдете кого-нибудь кроме старой кошки.

Стражники решили осмотреть дом, мельницу и даже старый амбар. Тяжело пришлось бедному мельнику глядеть, как стража протыкает мешки с мукой в поисках мальчика.

– Ах, вредные людишки! Если они и прятали мальчишку, то, видно, давно сплавили его еще кому-то. А мы только зря провозились да перепачкались мукой с головы до ног.

Стражники совсем уж было собрались уходить, но вдруг один из них подозрительно посмотрел на камин и спросил:

– Скажите-ка, хозяйка, на дворе лето еще не настало, а камин ваш не топлен.

– Нам мерзнуть некогда, – сердито ответила Мартина, – мы работаем до позднего вечера. Да и уголь нынче стоит дорого, не по карману нам топить камин весь день.

Стражник лишь поджал губы и ушел вслед за своими товарищами. Бедняга Фридрих еще добрую четверть часа не решался спуститься вниз. Мельник уже испугался, что мальчик застрял в трубе и задохнулся.

Ну и вид был у принца Фридриха! Словно последний трубочист, весь в саже да в приставшей к волосам паутине.

– Не знаю, сынок, зачем стражники тебя ищут, – сказал мельник, – но добрым людям ждать хорошего от короля и его слуг не приходится. Придется спрятать тебя у моей старшей дочери и зятя. Они живут в городе, и в пекарне у них всегда бывают подмастерья, мальчики вроде тебя. Верно, там не станут искать.

– Отец! – воскликнула Мартина. – Да как же наш Юрген пойдет в город? Уж наверняка стража караулит дороги.

– А я повезу на ярмарку мешки с мукой, среди них мы и спрячем мальчика. Что ж, сынок, придется тебе прокатиться в холщовом мешке.

– Спасибо вам от всего сердца! – сказал Фридрих. – Поверьте, я не забуду, что вы для меня сделали.

Он обнял и крепко расцеловал добрую Мартину и старого мельника. Девушка улыбнулась сквозь слезы и прошептала: «Храни тебя Господь, мальчик».

Мельник с дочкой погрузили в телегу мешки с мукой, а в пустой мешок спрятался Фридрих. Авось стража на дороге не заметит беглеца.

Ранним утром старый мельник отправился в путь. На первом же повороте его остановили солдаты короля.

– Чего везешь, старик?

– А то вы не знаете, – сердито ответил мельник. – Вчера перерыли мой дом и мельницу. Да испортили все мешки, так что дочка до утра чинила и ставила заплаты, а теперь еще спрашиваете.

– А, так это твоя дочка так ругалась вчера и чуть не схватилась за кочергу, чтобы нас спровадить! – захохотали стражники. – Ладно уж, проезжай, да смотри не просыпь муку по дороге, ты ведь жаловался, что неважно видишь.

Мельник ничего не ответил, а только стегнул лошадь и вскоре исчез за рощей.

Въехав в городские ворота, мельник поставил телегу возле самой стены и тихонько позвал:

– Юрген, сынок, выбирайся из мешка, да смотри осторожно. Сейчас свернешь на самую узкую улочку и пройдешь до конца – до площади. Там увидишь пекарню. Зайди да скажи моей дочке Анне, что тебя прислал я. Она добрая девушка и сможет позаботиться о тебе.

Фридрих еще раз поблагодарил старого доброго мельника и двинулся прочь. Улица, по которой шел мальчик, оказалась небольшой, и вскоре он уже вышел к площади.

Ох, как нарядна была площадь! Веселая ярмарка закружила Фридриха и потянула в самую гущу. Пекарня совсем близко, вон виднеется вывеска с золотистым бубликом. Конечно, он пойдет туда, но хотя бы чуточку полюбуется на заманчивые ярмарочные палатки. Ух, какие чудесные пирожные! Словно ажурные шары, сплошь посыпанные сахарной пудрой, словно снегом. Игрушки! Вот замечательная деревянная лошадка, нарядные куклы для девочек, ни дать ни взять настоящие принцессы. А вот и кузнецы-оружейники принесли свои товары. Ну-ка, ну-ка, что за славные кинжалы и мечи! Вот бы купить такой острый меч да отправиться прямиком во дворец к злому и жестокому Клаусу.

Фридрих так засмотрелся на товары, что и охнуть не успел, когда чьи-то грубые руки схватили его, сунули в мешок, словно котенка, и кинули в повозку. Он только успел расслышать, как кто-то крикнул хриплым голосом:

– Готово, братец Фриц, гони быстрей, пока нас не заметили.

Повозка заскрипела и, подпрыгивая на брусчатой дороге, выехала из города.

Часть пятая Снова опасности

Как Фридрих ни пытался выбраться из своего плена, ничего не выходило. Мешок оказался на диво крепким. Да к тому же, видно, в нем раньше возили уголь. Черная пыль набивалась в рот и в нос. Вот тебе и путешествие: как приехал в город, сидя в мешке, так из него и выехал. Даже не успел зайти к дочери мельника. Сам виноват, не надо было разевать рот по сторонам, если тебе везде грозит опасность. Но, сдается все же, что это не королевская стража схватила мальчика. Уж больно разбитая повозка. Скрипит и шатается так, словно разваливается на каждом повороте. Остается только ждать, когда наконец похитители остановятся, да попытаться бежать. Видно, далеко от города успели отъехать, брусчатка сменилась проезжей дорогой. А не по лесу ли они едут? Разбитая повозка подпрыгивает все чаще, словно натыкаясь на корни деревьев. Да будет ли конец такому путешествию?

Фридрих порядком замерз и мог только потирать затекшие руки и ноги. Верно, на улице совсем стемнело, наступил вечер, сквозь плотную ткань мешка ничего не видно. Наконец повозка остановилась. Похитители вытащили свою добычу и внесли в старый дом с покосившейся крышей.

– Давай-ка, братец Диц, выкидывай мальчишку к остальным.

– Зажги свечу, братец Фриц, не ровен час, я сам угожу в подпол в эдакой темнотище.

Похитители развязали мешок и, подняв тяжёлую крышку в полу, вытряхнули бедного мальчика из мешка, словно картошку. Фридрих полетел в темноту и упал на земляной пол, больно стукнувшись локтями и коленями. Крышка опустилась, и заскрежетал ржавый замок. Все, пленник спрятан надежно.

– Эй, еще один разиня попался? – послышался в углу чей-то голос.

– Кто вы? – шепотом спросил Фридрих.

– Такой же лопоухий дурачок, как ты, – засмеялись в ответ. – Видно, тоже ходил по ярмарке, раскрыв рот, пока не угодил сюда.

– Да кто же вы?

– Меня зовут Тилль Забияка, неужто не слыхал?

– К сожалению, не слыхивал о таком.

– Хм, странно, уж вроде моего отца, Гюнтера Забияку, знают все окрестные деревни. Говорят, я весь в него, – засмеялся Тилль.

– А кто это тихонько плачет?

– Да это нытик Олле, бедняга так мал, что, верно, еще тоскует о колыбельке.

Фридрих ощупью двинулся искать малыша.

– Эй, Олле, ты где? Попробуй протянуть мне руку.

– Нет у меня никакой колыбельки! – воскликнул тонкий голосок. – Просто я очень тоскую по своей старшей сестрице. Она, бедная, ведь знать не знает, куда я подевался. Должно быть, ищет меня по лесу и плачет. Я хочу к сестре, мне страшно! – с этими словами Олле вновь зарыдал.

– Да прекрати ты свое нытье, тут никому не сладко, – сердито сказал Тилль.

– Эй, малыш Олле, если ты не победишь свой страх, страх победит тебя. Так говорил мой отец.

– Видно, не трусливым был твой папаша. Верно, станет тебя искать? – спросил Тилль.

– Мой храбрый отец умер.

– Значит, ты тоже сирота? В прошлом году мой папаша потонул, когда ловил рыбу.

– Что ж, если за нас некому заступиться, не сидеть же сложа руки и ждать, что с нами сделают разбойники. Надо выбираться отсюда самим.

– Больно ты шустрый, парень, да ты ведь еще своего имени не назвал!

– Меня зовут Фридрих.

– Ба, Фридрих! Ну и имечко, словно для принца, – хмыкнул Тилль. – Думаешь, мы не пытались сбежать за те три дня, что сидим в проклятом подполе?

– А кто же эти люди, что привезли нас сюда?

– Да мы сами толком не знаем. Плакса Олле боится сдвинуться с места, а у меня руки и ноги связаны крепкой веревкой.

– Давай помогу тебе освободиться, а уж потом будем думать, как сбежать отсюда.

Фридрих двинулся в темноте на голос Тилля. Да уж, задание не из легких, мальчик натыкался на какие-то коробки и ящики, бочки и старые корзины, набив себе порядочно шишек и синяков. Точно, веревка, которой связали Тилля, была крепкой и толстой, словно корабельный канат. Пришлось Фридриху изрядно повозиться, пустив в ход руки и даже зубы. Пот катился с него градом от усердия, но вскоре был раз-вязан последний узел, и Тилль с наслаждением потянулся.

– Уф, думал, так и помру перевязанный, словно копченый окорок! Спасибо, друг!

– За что же тебя связали?

– Тилль так отчаянно дрался, что разбойники еле справились с ним вдвоем! – уважительно сказал Олле.

– Да уж, – усмехнулся Тилль, – недаром все зовут меня Забиякой. Ну, хватит болтовни. Эй, принц Фридрих, залезай-ка ко мне на плечи да попробуй найти в полу хоть какую-нибудь щелку. Авось удастся что-то услышать.

Фридриха не пришлось уговаривать. Мигом взобрался он на плечи к рослому крепкому Тиллю и принялся ощупывать доски пола над погребом. Вскоре удалось найти щель, из которой пробивался бледный свет от свечи. Если приподняться повыше, можно увидеть угол комнаты и край стола, за которым сидят двое мужчин. Верно, это и есть похитители. На столе валяются остатки еды и две засаленные грязные шляпы.

– Налей-ка еще пива, братец Диц.

– Да ты, верно, собрался лопнуть, братец Фриц?

– Не бойся, не лопну, тебе, видно, жаль кружки пива для родного брата!

– А хоть бы и жаль. Ведь мы еще не получили деньги за проклятых щенков, сидящих в погребе.

– Ну, так и что? Скоро получим и разбогатеем, словно господа.

– А если мальчишки окажутся не теми, кто нужен? Королевская стража ищет одного мальчишку и заплатит только за него. Что мы будем делать с остальными? Я не собираюсь кормить нахлебников. Ты ведь знаешь, братец Фриц, зарабатывать честным трудом я не охотник.

– Ох, да не волнуйся, братец Диц! Мы оба не любим трудиться. Королевская стража сама разберет, какого мальчишку они ищут. А остальных можно будет заставить просить милостыню или таскать монеты у зевак, словом, они и станут нас кормить.

– Вот славно ты придумал, братец Фриц! Эдак мы будем жить припеваючи не ударив пальцем о палец. Надо бы поймать еще пару-тройку мальчишек. Верно, дохода будет больше. Заодно заставим починить наш старый дом. Завтра же опять отправимся в город. Пока ярмарка не закончилась, будет знатный улов из простаков и разинь.

– Но сначала надо бы навестить королевскую стражу. Ведь за мальчишку, которого ищут, обещали награду в тысячу золотых монет!

– Отличная сделка, братец Фриц, давай-ка уляжемся спать и рано утром двинемся в город. Путь не близок, а телега, того гляди, развалится. Да и лошадь, костлявая кляча, тащится еле-еле.

– Верно, братец Диц, давай спать. Когда разбогатеем, непременно купим новую повозку и резвых лошадей.

С этими словами похитители погасили свечку, и вскоре в темноте послышался храп.

Вот это беда. Фридриху надо бежать как можно скорее, ведь королевская стража мигом доставит его прямо в руки к ненавистному королю Клаусу! Да и другим пленникам опасно оставаться. Что же делать? Крышка погреба заперта на огромный железный замок. Ни двери, ни маленького оконца наружу.

Фридрих ощупал стены погреба – как назло, кругом камень!

Олле опять захныкал:

– Никогда нам не выбраться отсюда! Бедная моя сестричка Эрика! Верно, я так ее и не увижу!

– Ну и здоров же ты ныть, плакса! – воскликнул Тилль. – По мне, пусть попробуют сунуться в погреб! Устрою такую взбучку, что небу станет жарко, не будь я Тиллем Забиякой!

– Не трать свой пыл на разговоры, – пробурчал Фридрих. – Пол тут земляной, попробуем вырыть лаз. Авось повезет, и выберемся из заточения.

– Ха, какой ты умный, ваше высочество! – усмехнулся Тилль. – Может, твои подданные принесли тебе острую славную лопату или ты хлопнешь в ладоши и явятся землекопы?

– Думай, как хочешь, я не собираюсь сидеть сложа руки и ждать, когда моей судьбой распорядятся другие.

Фридрих засучил рукава и ощупал земляной пол у стены. Вот где пригодилась наука Тетушки-крольчихи! Надо выбрать, где земля помягче, и осторожно, чтобы она не осыпалась, копать. Вначале Фридрих один старательно рыл землю, но Тиллю, видно, стало совестно.

– Эй, принц, передохни, дай-ка я разомнусь немного.

Так, сменяя друг друга, мальчики все увеличивали лаз. Даже малыш Олле перестал хныкать и усердно отгребал холмики земли. Да, работа была не из легких, руки копателей были в земле, ногти ободраны, плечи и шея нестерпимо ныли от усталости. Губы пересохли от жажды, а в проклятом подполе не было ни капли воды.

Почти перед рассветом мальчики почувствовали, как земля стала мокрой, под руки попадались корешки растений и даже пучок молодой весенней травы. Еще немного усилий и – чудо! В вырытый лаз проник свежий ночной воздух. Спасены! Скорей, скорей, пока не рассвело, и жадные похитители не проснулись.

Сперва вытащили малыша Олле, затем Тилль велел вылезать Фридриху. Так они начали спорить, уступая друг другу дорогу, пока малыш Олле не сказал, что солнце уже освещает верхушки деревьев. Спорщики в два счета покинули свое заточение и припустили к лесу. И вскоре беглецы совсем скрылись из виду.

Часть шестая Озерная фея

Только забравшись далеко от проезжей лесной дороги, мальчики остановились и без сил повалились на редкую весеннюю траву. Когда солнце поднялось высоко и начало пригревать, они смогли наконец оглядеться.

– Да уж, словно лесные чудища! – засмеялся Тилль.

Что и говорить, все в земле, одежда порвана, волосы торчат грязными вихрами. Побродив по лесной поляне, удалось найти маленький ручеек и наконец вволю напиться чистой прохладной воды.

– Есть охота, аж живот подвело, – тоскливо произнес Олле.

– Сейчас графу подадут чудесных перепелок, запеченных с картофелем, и жирный окорок с пряными травами, – язвительно сказал Тилль.

– Ладно, все голодны, не ссорьтесь, могу предложить только сладких корешков, – улыбнувшись, ответил Фридрих.

Он быстро отыскал съедобную траву.

– Спасибо, принц, я чувствую себя кроликом, – пробурчал Тилль.

– Иногда быть кроликом не так уж плохо. Теперь, видно, пора нам расставаться?

– Ой, не бросайте меня! – заревел Олле. – Я боюсь идти один через лес.

– Ну, началось! Ты, плакса, решил, что мы нанялись к тебе в няньки! У каждого своих забот хватает!

– Нет, Тилль, так не годится, надо проводить малыша и передать с рук на руки сестре.

– Ага, да еще спеть по дороге колыбельную? Избавьте меня от этих умильных поступков.

– Хорошо, я сам провожу Олле. Прощай, Тилль, спасибо, что помог выбраться.

– Знаешь, принц, я ведь тебя не разглядел толком в проклятом погребе. Думал, ты высок и крепок вроде меня, а теперь вижу, что ты росточком чуть больше плаксы Олле. Но мне кажется, что ты взрослее и сильнее, чем я. Вечно я задираюсь со всеми и уважаю только силу, но мне очень хотелось бы иметь такого друга, как ты.

Фридрих протянул Тиллю руку, и мальчики обнялись, словно верные друзья.

– Куда же направишься, Тилль?

– Еще не решил, верно, захочу бродить по свету. Не люблю сидеть и киснуть на одном месте. А может, встречу лесных разбойников да прибьюсь к ним. Должно быть, это самая подходящая для меня компания. Может статься, когда-то услышишь обо мне, но прозвище мое будет не Тилль Забияка, а Тилль – Атаман разбойников. Прощай, принц, рад был встрече с тобой, спасибо за все. Прощай, малыш Олле, и постарайся не быть таким плаксой.

Мальчики молча постояли с минуту, словно безмолвно прощаясь. Затем Тилль засунул руки поглубже в карманы старой куртки и быстро зашагал прочь.

– Ну, малыш Олле, не будем и мы терять времени, давай руку и пойдем искать твой дом.

Счастье, что деревня, где жил Олле со своей сестрой, оказалась неподалеку. К полудню за деревьями показались аккуратные черепичные крыши домов. Прямо у кромки леса на пеньке сидела девушка и горько плакала, уткнувшись в свой фартук.

– Эрика! – закричал Олле. – Это моя милая Эрика!

Девушка вскочила и бросилась к ним навстречу.

– Ох, милый мой братик, славный мой Оливер! Я уже не чаяла увидеть тебя в живых!

Пришлось Фридриху идти в дом к Олле и Эрике. Брат и сестра нипочем не хотели его отпустить. Пусть вначале поест хорошенько, да умоется, да подождет, пока высохнет одежда, выстиранная заботливой Эрикой.

Под вечер, когда мальчики все рассказали про похищение и побег, малыш Олле так и задремал за столом.

– Зачем тебе идти неизвестно куда, Фридрих? Что хорошего скитаться как неприкаянный по дорогам? – ласково сказала девушка. – Оставайся у нас, будешь нашим братом. Уж как-нибудь сумеем прокормиться.

– Спасибо, вы очень добры, но мне нужно найти кое-кого, да к тому же королевская стража гоняется за мной, словно голодные волки за добычей.

– А кого же ты ищешь, мальчик, может, хоть в этом я могла бы тебе помочь?

– Ах, милая Эрика, уж и не знаю, у кого просить помощи, я ищу Озерную фею.

– Озерную фею?! Неужто? Да тебя сама судьба привела к нам. Моя прабабка еще маленькой девочкой повстречала Озерную фею. Ведь в нашем лесу за холмом она и живет! Да только не каждый может увидеть ее. Многие жители бродят возле озера часами, но фея ни за что не покажется, если сама не захочет. Моя прапрабабка видела ее один только раз. В детстве она заблудилась в лесу, собирая ягоды, и Озерная фея показала ей обратную дорогу.

– Эрика, дорогая, неужто мне наконец повезло! Да я готов хоть сейчас отправиться в путь!

– Не спеши, Фридрих. Я же сказала, что Озерная фея показывается не каждому. Это может быть человек только с добрым сердцем, да еще знающий заклинание. Иначе просиди на озере хоть целый год, а феи не видать, как своих ушей.

– Что же делать? – расстроенно спросил Фридрих.

– Как же тебе помочь? Ведь заклинание я и сама не знаю.

– А какая она из себя, Озерная фея?

– Прабабка говорила, что это молодая и красивая девушка. Кожа у нее нежная, как лепесток кувшинки, волосы шелковистые, цвета осенней листвы, а глаза – словно гладь лесного озера в ясную погоду. Знаешь, мальчик, теперь почти ночь, ложись-ка ты спать. Утро вечера мудренее, авось я вспомню ещё что-нибудь про Озерную фею.

Делать нечего, да Фридрих и впрямь валился с ног от усталости. Свернувшись калачиком под мягким теплым пледом, принц мгновенно уснул.

Утром за завтраком Эрика виновато посмотрела на Фридриха.

– Ничегошеньки-то я больше не вспомнила. Верно, помочь тебе найти Озерную фею так и не смогу.

– Не беда, Эрика, может, фея смилуется да покажется на глаза без заклинания.

Фридрих собрался уже идти на озеро, но ему стало совестно, что он ничем не отблагодарил Эрику за гостеприимство. И принц решил помочь малышу Олле натаскать дров. Олле старался угнаться за Фридрихом да набрать большую охапку. Куда там, дрова так и покатились по полу. Пока мальчики складывали их в аккуратную поленницу, Эрика села за прялку, напевая себе под нос:

– Славная песня, – подумал Фридрих, – должно быть, напевать ее в лесу весело.

Эрика и Олле еще раз от души поблагодарили принца за спасение и, как ни уговаривали его остаться, ничего не вышло. Девушка собрала ему в дорогу еды и, как могла, починила одежду. Долго брат и сестра стояли на пригорке возле своего дома и смотрели вслед уходящему Фридриху.

И вот принц вновь оказался в лесу. Найти бы Озерную фею да волшебную книгу. Будет ли конец его вечным скитаниям?!

Мальчик забирался все дальше и дальше, но никакого озера не видел. Может, прапрабабка Эрики просто рассказывала детям сказку, а те и поверили. Чтобы подбодрить себя, Фридрих начал напевать песенку:

– Пора бы отдохнуть да подкрепиться, – решил Фридрих, – неизвестно, как долго еще плутать по лесу. Он расположился на поваленном дереве и достал из торбы хлеб с салом.

– Ох, бедные мои старые руки! Ох, бедные мои старые ноги! – раздался чей-то скрипучий голос.

Мальчик обернулся и увидел сгорбленную старушку, такую старенькую, словно она могла рассыпаться от ветра.

– Ах, бабушка, верно, вы устали? Садитесь-ка сюда, отдохните да разделите со мной мой скромный ужин.

Фридрих постелил на бревно свою куртку и помог старухе сесть.

– Спасибо, сынок. Вот славно, что я тебя встретила. Уж битый час пытаюсь донести до дому вязанку хворосту да корзину ягод. И проголодалась, мочи нет, а одними ягодами сыт не будешь.

– Не беспокойтесь, бабушка, когда отдохнете, я живо отнесу вашу поклажу до дому.

– Да неужто у тебя нет других дел, сынок, как возиться с немощной старухой?

– Да как не быть, бабушка! Но, думаю, негоже бросить в лесу без помощи старого человека. Так что свои дела оставлю на потом.

– Ну, что ж, если ты так рассудил, мне остается только радоваться. Пойдем же, от того что я буду сидеть да охать, молодость ко мне не вернется, – засмеялась старушка.

Фридрих взвалил на спину вязанку хвороста, взял тяжёлую корзину и двинулся за старухой. Шли они узкими лесными тропками и наконец вышли на поляну, покрытую болотной ряской. Ноги так и чавкали, утопая по щиколотку в темной жиже.

У самого края болота стояла ветхая хижина, крыша ее совсем сползла, прикрывая маленькое оконце. Стены поросли мхом, словно зеленый бархат накинули прикрыть нищее жилище.

– Как же вы живёте зимой в таком домике, бабушка, верно, его засыпает снегом по самую крышу? Да и с болота летит мошкара и тянет сыростью.

– Да, должно быть так же тяжело, как вечно скитаться по дорогам да не иметь семьи.

– Верно вы говорите, бабушка, и то, и другое не сладко. Давайте-ка я разожгу очаг да попробую найти крепкие ветки, чтобы немного подлатать крышу. Сдается мне, что, когда идет дождь, ваш домишко заливает водой.

– А мне сдается, что я и впрямь не ошиблась в тебе, принц Фридрих, – засмеялась старуха. – Ты унаследовал доброе и благородное сердце своего отца.

Фридрих так и замер с открытым ртом.

– Да откуда же вы меня знаете, бабушка?

– Закрой-ка рот, принц, не то туда залетит болотная мошкара. Ты ведь сам искал меня, да еще несколько раз пропел заклинание.

– Озерная фея! Да ведь, да она… да тут и озера-то никакого нет! И потом Озерная фея она, она…

– Она молода и хороша собой, это ты хотел сказать? Ты прав, принц, но ведь и твое лицо изменила Королева эльфов. Приходится и мне менять свое обличье.

С этими словами старуха вынула из-за пазухи кувшинку и бросила ее в середину болота. Кувшинка вспыхнула ярким голубым светом, разноцветные круги начали расходиться от нее все быстрей и быстрей. Свет становился то зеленым, то фиолетовым, то вновь ярко голубым.