Пятиэтажка. Волшебному народу предоставляется общежитие бесплатное чтение

Ольга Гуцева
ПЯТИЭТАЖКА
ВОЛШЕБНОМУ НАРОДУ ПРЕДОСТАВЛЯЕТСЯ ОБЩЕЖИТИЕ

Часть 1

1

Я — берегиня. В миру, Марина. Работаю инспектором по делам волшебного народа. Сегодня я отправилась к первому московскому общежитию волшебного народа, но не на праздную экскурсию, а по весьма печальному поводу. Два дня назад в общежитии произошло убийство.

И вот, я стою на перроне с чемоданом, набитым вещами, и недоуменно оглядываюсь по сторонам. Железнодорожная станция на выселках, в принципе, не самое приятное место, к тому же за ней располагается какая-то промзона. Что тоже не внушает радостных мыслей.

Вообще-то, я ждала, что меня встретит местный представитель правопорядка. Из наших, конечно. Как следовало из отчета, прямо в общежитии проживал полицейский, отвечающий за этот участок. Из витязей, в миру — Яромир. Ну и где же он?

Я с тоской оглядела пустое шоссе, покрытый трещинами пыльный асфальт, глубокие канавы по бокам, поросшие пожухлой травой…

Ну что, вперед к приключениям! Интересно, тут хоть GPS ловит?

К счастью, в этот момент на пустынной дороге заклубилась пыль. Нет, меня, конечно, не сама пыль обрадовала, а то, что заставило ее подняться вверх. Машина!

Красная мазда. Хмм. Сомнительно, что она принадлежит витязю. Они, как-никак, довольно крупного телосложения и предпочитают транспортные средства посолиднее.

Машина, тем временем, лихо затормозила, развернувшись на девяносто градусов, дверца со стороны водителя распахнулась, и из мазды показалась худенькая девушка. Она посмотрела на меня и радостно замахала рукой:

— Привет! Спустишься вниз?

— Сейчас! — крикнула я и покатила свой чемодан к лестнице.

Сомнений о принадлежности девушки к волшебному народу не возникало. Высокая, тоненькая, с потрясающими золотистыми волосами и большими черными глазами. Змеевка. Одна из дочерей Великого Полоза. Интересно, почему именно она за мной приехала? Может, пока я в электричке тряслась, участкового уже, того, устранили?

— Привет! — повторила змеевка, когда я приблизилась. — Извини, что заставила ждать.

— Ничего.

— Я — Злата.

— Очень приятно. Марина.

— Запрыгивайте. — девушка гостеприимно распахнула багажник.

Мы уселись в машину, Злата развернулась в обратную сторону (что было не сложно, так как она успела развернуть машину, пока тормозила) и погнала мазду по пустынному шоссе.

Я сразу задала интересующий меня вопрос:

— А где Яромир?

У змеевки на лице возникло странное выражение:

— Не знаю… Ходит где-то.

— Эээ… А он, вообще, знает, что я сегодня приезжаю?

Судя по тому, как звонко фыркнула Злата — знает.

— Он что — недоволен? — догадалась я.

— Недоволен, это мягко сказано. Но, не обращай внимания, витязь строго следует всем предписаниям и инструкциям. Требуй с него все положенное по уставу: информацию, содействие… Он не посмеет отказать. Но сам инициативу проявлять не будет.

— А встреча меня на вокзале была бы инициативой. — вздохнула я. — Спасибо, что приехала за мной.

— Да не за что. Терпеть не могу, когда так с людьми поступают. Свинство.

Реакция Златы была предсказуемой: как и их Великий отец, все змеевки обладали сильно развитым чувством справедливости. Хотя, их основной вид деятельности был связан совсем с другим. С золотыми монетами.

— Ты, наверное, бизнесом занимаешься? — предположила я.

Девушка кивнула, не отводя глаз от дороги:

— Да, у меня кафе. Прямо в общежитие. Весьма популярное среди местных и гостей.

Я посмотрела в окно:

— Странное тут место для общежития.

— Ну, почему же? — не согласилась со мной змеевка. — Тут просто еще не развита инфраструктура. Но мы работаем над этим. Главное, от людей подальше.

— К сожалению, это не всегда помогает. — заметила я, намекая на причину своего приезда. — Расскажи мне об убийстве. Ты знала пострадавшего?

— Ну да, мы все знали. Общежитие небольшое, незнакомцев среди нас нет. Он был колдун, пожилой, говорят, недюжей силы. Поэтому, у нас был настоящий шок, когда его нашли мертвым. Если уж он не смог противостоять… — она умолкла.

— Кому?

— Да это местные сплетни. — нехотя пояснила Злата. — У нас тут поговаривают о темных силах… Упоминают какого-то Хозяина. Но это просто разговоры.

— В отчете было сказано, что тело колдуна нашли на рассвете во дворе общежития. Причина смерти — многочисленные телесные повреждения.

Змеевка пожала плечами:

— Это тебе лучше у витязя спросить. Он этим занимался.

— Хорошо. Скажи, а, кто-нибудь общался с ним близко? Или, наоборот, сильно не ладил?

Девушка покачала головой:

— Не знаю, никогда не видела. Он был статный, солидный, вежливый. В моем кафе всегда сидел один, никогда ни с кем тесно не общался… Ах да. Возможно, он имел какие-то дела с кикиморами.

— Из общежития? — уточнила я.

— Да, они у нас весь третий этаж занимают.

— Шишиморы? Или болотные?

— Шишиморы. У них производство: прядут, шьют…

— Да, кикиморы это любят. Особенно хозяевам пряжу путать. — вспомнился мне один случай из практики.

— У наших хозяев нет, они там одни живут. Так вот, наш председатель настоял, что бы их производство было оформлено, как полагается. ЗАО. А всем жильцам предложил приобрести акции. Так вот, кто-то купил одну штуку.

— Это был колдун?

— Не знаю. Известно только, что никто другой из прописанных в общежитии их акций не покупал. А у колдуна уже не спросишь…

— А сделать это мог только жилец с пропиской? — уточнила я.

— Да, так председатель решил.

— Кто это — председатель? Один из жильцов?

— Нет, извини, это я тебя ввела в заблуждение. Это человек. Представитель по связям с общественностью. Человеческой. Просто мы его называем председатель ЖКХ.

— А, тогда ясно. Злата, расскажи мне о ваших жильцах, кто среди них числится?

Змеевка обстоятельно начала перечислять:

— Общежитие — это пятиэтажный дом. На первом этаже одна квартира, на остальных по две. Снизу живут полевые, на втором этаже я и Луговичок. Весь третий этаж занимают кикиморы. На четвертом витязь, а рядом бывшая квартира колдуна. Тебя решено поселить туда… Просто больше некуда.

— А на пятом?

— Ведунья и змей. Ах да, у нас еще есть водяной! Но он не в общежитии живет, а на территории.

— У вас там есть водоем? — удивилась я.

— Не совсем… Сейчас покажу.

Мы уже подъезжали к территории общежития, и Злата лихо зарулила во двор.

* * *

Прилегающая к общежитию территория вполне могла бы претендовать на декорации к фильму ужасов. Представьте себе: пустырь, лишь одинокое пятиэтажное здание вдалеке. Здание, вроде бы, новое, но по старому образцу. Площадка перед ним состоит из мокрого песка и глины, изрытого ямами и бороздами. Кроме пятиэтажки на пустыре лишь одно здание — маленький одноэтажный домик, стоящий в стороне. Весь исписанный граффити, с побитыми стеками (не помогли даже решетки на окнах). Спасал местный пейзаж только задний план: там начиналось обширное поле. Сейчас, в начале лета, оно было покрыто зеленой травой и разноцветными пятнами первых полевых цветов.

Злата указала куда-то влево:

— Вон там водяной живет.

Из-за огромной кучи глины, наваленной на краю площадки, я не сразу заметила, что прямо за ней располагается не то огромная канава, не то маленький пруд. С мутной водой, пластиковыми бутылками (стеклянные, видимо, уже утонули) и автомобильными покрышками.

— Он живет в этой луже? — еще раз уточнила я, словно здесь был какой-то другой водоем, невидимый.

— Ага. — кивнула змеевка. — Наш председатель все пытается его выселить, а пруд закопать, но тут есть некоторые трудности… Ну, пошли к дому.

Мы отправились к общежитию, ступая по протоптанной другими обитателями дома дорожке. Вскоре, некоторые из этих обитателей предстали передо мной. За одной из глиняных куч стояла группа невысоких бородатых мужичков весьма хмурого вида. В руках они держали лопаты, а неподалеку стояла тачка с песком.

— Полевые. — прокомментировала Злата. — Территорию благоустраивают.

— Они тут работают? — спросила я.

Вопрос был связан с тем, что полевые в жизни бы не стали заниматься общественно полезным трудом. Основным делом жизни этих товарищей был поиск легких денег. Желательно в виде ничейных сокровищ. Обычно, полевые день и ночь занимались поисками кладов, чаще всего под видом найденных сокровищ скрывалось чужое имущество, оставшееся без присмотра и счастливо найденное удачливым кладоискателем.

— Да. — кивнула девушка, отвечая на мой вопрос. — Председатель их как-то приспособил. А что, им привычно в земле рыться. У них даже лопаты свои.

Это заявление соответствовало истине (про привычку, а не про лопаты). Но вид у полевых был не слишком довольный, они хмуро забрасывали лопатами песок в тачку.

Змеевка открыла дверь подъезда и первая шагнула вовнутрь. Почти тут же послышался ее извиняющийся голос:

— О, прошу прощения…

Я зашла следом и увидела немолодую женщину, в синим халате поверх одежды. Ее седые волосы, завязанные в узел, были скрыты серой косынкой. Женщина склонилась над ведром, неподалеку стояла прислоненная к стене швабра.

— Извините. — повторила Злата, аккуратно обходя кусок свежевымытого пола.

— Извините. — повторила я следом, ну и пошла следом.

Женщина хмуро кивнула и вновь принялась отжимать тряпку.

Мы стали подниматься по лестнице, я спросила шепотом:

— Это ведь человек?

— Да, ее председатель нашел. Она тут в округе уборщицей подрабатывает пару часов в день.

— А почему у вас отдельная уборщица? Я думала, раз полевые — дворники, то они и подъезд убирают.

Девушка засмеялась:

— Да ты что! Они ж тащат все, что не прибито! Полевым строго запрещается подниматься выше первого этажа. И то, они и здесь пытались лампочки выкручивать. Видишь?

Она кивнула на потолок, лампочка в нем горела, но сам потолок был несколько… закопченным?

— Это змей. — пояснила змеевка. — Застукал полевого за попыткой кражи, ну и дыхнул. Он вообще их не любит. Зато отучил лампочки выкручивать…

Тут до меня медленно дошло. Дело в том, что когда я услышала, что на пятом этаже проживает змей, то, почему-то, решила, что речь идет о змее, вроде отца Златы, Великого Полоза. А этот змей, значит…

— Так он — дракон?

— Ну да, крылатый. И огнедышащий.

— Ничего себе соседство… — протянула я.

— Да он мирный! Ну, точнее, ему просто на всех наплевать. Он на нас не обращает внимания.

— Ясно. — я окинула взглядом лестницу, а потом посмотрела по сторонам. — А, что, лифта нет?

— Нет. — развела руками девушка.

— И мусоропровода? — заметила я еще недостающие детали.

— Нет, мусоропровод как раз есть, только он прямо в квартирах.

— О! Удобно.

Злата как-то неопределенно хмыкнула. Мы продолжили подъем. На третьем этаже из-за закрытых дверей доносился какой-то шум.

— Тут кикиморы живут. Но, не волнуйся, у нас хорошая звукоизоляция… Я прямо под ними живу и ничего, никаких беспокойств.

Однако мое внимание было привлечено другими странностями. Например, почтовые ящики, вывешенные на площадке, были заколочены досками. Правда, весьма неумело, в огромные щели между ними все равно можно было просунуть корреспонденцию. Двери обеих квартир были залеплены синей изолентой, прозрачным скотчем и красно-белой оградительной лентой.

Я вопросительно посмотрела на спутницу.

— Не любят посетителей. — пожала плечами девушка.

«Что ж, значит сегодня им предстоит событие не из приятных». — подумала я.

Благодаря информации полученной от змеевки, мне определенно требовалось навестить кикимор.

— Ну, вот и твое жилище. — проговорила Злата, останавливаясь возле квартиры под номером семь. — Яромир сказал, что оставит ключ под ковриком…

Судя по виду коврика, перед тем, как оставить ключ, витязь как минимум по нему потоптался. А как максимум станцевал «казачка». Черная половая тряпка, служившая ковриком, была вся засыпана песком и украшена следами подошв.

Моя провожатая поджала губы и ногой отодвинула полотно. Оказалось, витязь проявлял чудеса гостеприимства и профессионального содействия: кроме ключа под грязной тряпкой лежала еще и синяя папка с копиями материалов дела.

Бедная Злата сжала кулаки, бросила негодующий взгляд на соседнюю квартиру и сдавленно проговорила:

— Извини…

— Да ладно, что ты так переживаешь? — попыталась я ее успокоить. — Это все на совести Яромира, он пусть и мучается…

Лицо девушки исказила гримаса боли.

— Ну, я пойду. — проговорила она. — Я там оставила кафе на Степу… Ты заходи, оно прямо на первом этаже, вход с торца. О! А можно твой номер? Я на доске повешу, вдруг кто захочет с тобой чем-то поделиться?

— Конечно. — кивнула я. — Отличная мысль.

* * *

Квартирка колдуна была небольшая, но уютная. Две комнаты. В маленькой, видимо, располагалась спальня: кровать, платяной шкаф со встроенным зеркалом, тумбочка. В большой: библиотека. Вокруг трех стен стояли длинные шкафы. Правда, это была совсем не дьявольская библиотека, а собрание сочинений отечественных классиков. Очень распространенные издания, часто встречающиеся. Даже в моей семье было несколько таких томиков. Возле третьей стены стоял удобный диванчик, а рядом торшер. Просто рай книголюба. За окном, наверное, располагалась лоджия, но сейчас вид закрывали шторы. Так как я собиралась заняться чтением, то решила впустить в комнату немного света. Но не успела шагнуть к балкону, как на занавешивающей его ткани появился страшный темный силуэт, быстро размахивающий крыльями.

Я в испуге застыла, а тень, тем временем, приземлилась на парапет и начала важно прогуливаться по нему, характерно закидывая вперед голову.

Голубь. Обычный голубь. Просто его силуэт, видимый сквозь подсвеченные шторы, благодаря оптической иллюзии показался больше, чем сама птица.

Я отдернула ткань. Бело-коричневый голубь преспокойно бродил по лоджии, негромко воркуя.

— Тьфу ты.

Я опустилась на диван и раскрыла папку, любезно оставленную под ковриком. Собственно, эти материалы ничем не отличались от предоставленных по факсу.

Жертва — колдун, возраст- восемьдесят два года. Ранее не привлекался. Неконфликтный. Соблюдал дистанцию в отношении других жильцов. Любил ночные прогулки. Его тело было обнаружено ранним утром Луговичком (в миру Степан). Ранения: колотая рана на виске с повреждением черепа (послужила причиной смерти), также множественные гематомы на теле, нанесенные какими-то тупыми предметами. Непохоже, чтобы колдун защищался (хотя, как тут проверишь?). Судя по всему, его застали врасплох. Что само по себе удивительно, ведь, судя по показаниям жильцов, он обладал большой силой. Но, возможно, колдун просто знал преступника? И не ожидал от него нападения… Конечно, расположение места преступления играет не такую уж и большую роль (если нужно, убийца и на край света приедет), но, все-таки, здесь пустырь и посторонние не так уж и часто ходят. Значит, случайный злоумышленник исключается.

Также, в деле была крохотная заметка о допросе свидетелей: «Никто ничего не видел и не слышал».

Да. Оптимистично.

Ладно, пора браться за дело. Пожалуй, начну с кикимор.

* * *

Я громко постучала в заклеенную всевозможными лентами дверь (звонок отсутствовал). Шум внутри квартиры усилился. Через пару мгновений дверь отворилась. На пороге стояла кикимора — маленькая женщина (в половину человеческого роста) в длинной, до пят, рубахе, с платком на серых с прозеленью волосах.

— Здравствуйте! Я… — на этом месте моего приветствия кикимора развернулась и отправилась вглубь квартиры. — …инспектор по делам волшебного народа.

Закончив фразу в спину представительнице волшебного народа, я помялась на пороге. На меня никто не обращал внимания. Да, собственно, некому было. Кикимора ушла в комнаты, в темной прихожей больше никого не было. Мне оставалось только пожать плечами и двинуться следом.

Первое, что я заметила в полутемной квартире: кикиморы произвели перепланировку (надеюсь, законную). Две большие комнаты соседних квартир они превратили в один зал, сломав перегородку. А в зале вовсю шел процесс шитья и ткачества. Десятка два кикимор расположилось на скамьях, а так же просто на полу. Кто-то ткал на станке, кто-то вязал спицами, пара женщин перекидывала коклюшки. Честно говоря, разглядеть все убранство мастерской было трудно, в комнатах были занавешены все окна(кикиморы по своей натуре привыкли прясть по ночам).

Что происходило в двух маленьких комнатах, я не знала, но оттуда постоянно доносился шум: скрип, звон посуды, оханье и протяжный плач, время от времени.

— Здравствуйте. — снова сказала я.

Ноль реакции. Хотя нет, из одной из комнаток вышла большая серая кошка и уставилась на меня.

— Я — инспектор по делам волшебного народа. Я прибыла сюда в связи с печальным происшествием. Вы ведь слышали, что произошло два дня назад?

Реакция кикимор не изменилась.

— Был убит колдун. — пришлось мне самой отвечать на свой вопрос. — Я пришла задать вам несколько вопросов. Говорят, у него была акция вашего ЗАО?

— Закрытый реестр.

Я аж подскочила не месте. Оказалось, пока я задавала вопрос, кошка успела сменить облик на более человечный и теперь отвечала мне:

— Закрытый реестр.

— В смысле, список акционеров не поддается огласке? — уточнила я.

Кикимора кивнула.

— Но вы можете сказать, был он вашим акционерам или нет?

Кикимора покачала головой. Я решила слегка поднажать:

— Убийца неизвестен нам, но, скорее всего, сам колдун хорошо его знал. Мы ищем его знакомых, недругов или…партнеров. Вот если бы точно узнать, что он с вами не связан, мы бы вас исключили из списка подозреваемых…

Женщина лишь печально помотала головой:

— Закрытый реестр. Один из жильцов.

Это мне уже было известно.

— Ну хорошо. А сами вы общались с колдуном?

— Нет. Не выходим. Прядем.

— А почему у вас лента на дверь налеплена?

— Не входить. Не писать. Не звонить.

— Прячетесь? — как бы невзначай уточнила я.

— Прячемся. — бесхитростно ответила кикимора.

— От кого?

— Хозяин… — едва слышно прошептала пряха.

— Что? — оживилась я. — Хозяин? Тот самый, про которого говорят?

Кикимора лишь неопределенно мотнула головой:

— Плохой. Темный.

— А поподобнее? Если он вас обижает, то мы поможем!

— Закрытый реестр. — обреченно ответила женщина.

— Он ваш акционер, что ли?

— Нет. Он — хозяин… — кикимора всхлипнула и вытерла нос подолом рубахи.

И тут у меня зазвонил мобильник.

Случилось невероятное — в квартире воцарилась абсолютная тишина. Все кикиморы, как по команде, уставились на меня широко открытыми глазами.

— Извините. — смутилась я и отошла чуть в сторонку. — Да?

— Привет, это Злата. Марин, тебя хочет видеть наш председатель. У него уже претензия.

— Что ж, неплохо. У меня к нему тоже пара вопросов. Где мне его найти?

— Помнишь домик одноэтажный?

— Да, граффити изрисованный.

— Ага, вот там его и найдешь. Не волнуйся, не ошибешься, он там один человек.

— Окей, иду. Спасибо.

— Давай.

Я отсоединилась, потом повернулась к застывшим кикиморам и виновато развела руками:

— Извините, это по работе.

Те реакцией не радовали, по-прежнему пребывая в трансе.

— Ну ладно, мне нужно идти. Я к вам еще зайду, и мы обязательно разберемся с вашим хозяином. Если что вспомните, звоните, вот вам моя визитка.

— У нас нет. — ответила кикимора, ранее пребывавшая в облике кошки.

— Аппарата нет? — уточнила я.

Женщина отступила куда-то к стене и достала из тени старый раритетный телефонный аппарат. Повернувшись ко мне, она помахала в воздухе кабелем — он был перекушен:

— Провод кончился. Не звонить.

— Ясно. Ну, я тут, над вами. Квартира семь…

* * *

Я успела спуститься только на один пролет, как шум в квартирах кикимор достиг апогея. Такое ощущение, что там началась потасовка: звон посуды, крики, громкие кошачьи вопли. По здравому размышлению, я решила не вмешиваться. При случае, расскажу об этом участковому. Он витязь, вот пусть и разбирается.

Спустившись во двор, я узрела следующую картину: перед домом ходил полевой, волоча на веревке большие санки. К счастью, земля была усыпана мокрым песком, поэтому шума было не так много. Другое дело, если бы он волок их прямо по асфальту. В санках лежало что-то, напоминающее изъеденный молью полушубок. Полевой был крайне сосредоточен, он что-то бормотал себе под нос с таким видом, словно повторял заранее заученное стихотворение. До меня донеслось: «Дом… углы…».

— Дурдом. — оценила я обстановку.

Может, я несправедлива к витязю?

* * *

На маленьком домике с побитыми стеклами висела гордая табличка «ЖЭК». Однако внутренности здания были куда более разнообразны. Тут находились и паспортный стол, и пост полиции, и фельдшерский пункт, и архив…

Найти председателя ЖКХ оказалось нетрудно, он поджидал меня в коридоре. Низкорослый мужчина, лет за сорок, с лысиной и солидным брюшком. Но больше внимания привлекала его одежда, явно не по сезону: он был в плаще, шея обернута вязаным шарфом из разноцветных прядей, а на голове берет с помпоном.

— Хороший шарфик. — похвалила я.

Такое ощущение, что автор сего произведения утилизировал остатки пряжи, вот и сплел из всего, что было, шарфик.

— Жена подарила. — ответил мужчина.

— Не жарко?

— Я простужен. — буркнул председатель.

— Перегрев ведет к…

— Меня зовут Петр Валерьянович, и я возмущен вашим произволом!

— Да ладно, я же просто…

— Ваш, так называемый, народец совсем распоясался! Вы нападаете на людей посреди бела дня! И ночи!

— Есть еще пострадавшие? — уточнила я.

— Да! — мужчина кивнул в сторону фельдшерского пункта.

— Живой? Какие повреждения?

— А вы сами спросите! — воинственно проговорил председатель.

Я послушно направилась в кабинет. Там находилась задумчивая Яга в белом халате, меланхолично расталкивающая что-то в ступке. И, видимо, пострадавший. Здоровенный бритоголовый мужик, с наколками, в черной кожаной куртке. Впрочем, выглядел он совсем не агрессивно. Напротив, лицо жертвы было мечтательно-романтичным.

— Здравствуйте, — поздоровалась я.

Пострадавший скользнул по мне рассеянным взглядом.

— Расскажите, что с вами случилось? — участливо спросила я.

— Я эта… упал. — рассеяно ответил парень.

— Где упали?

— Там. — он кивнул в сторону двора.

— И?

— И… все. — бритоголовый мечтательно уставился на потолок.

Я перевела взгляд на Ягу:

— Какие у него повреждения?

— А никаких. — отмахнулась та. — Просто дурак.

Я обернулась к Петру Валерьяновичу:

— Простите, но какие ко мне претензии?

— Вы видите, что с ним?!

Пострадавший, тем временем, задумчиво грыз ноготь на большом пальце.

— Чего же вы от меня хотите? — развела я руками. — Я же не Гудвин, мозги не раздаю.

— Но его нашли во дворе! На рассвете! Он лежал на земле. Холодный. Мокрый. Сознание спутанное.

— А есть ли оно? — усомнилась я.

— Это водяной! — не дождавшись от меня логического умозаключения выдал преступника председатель.

Я снова повернулась к бритоголовому:

— На вас кто-то напал?

Тот расцвел счастливейшей из улыбок и с блаженным видом протянул:

— Нееет…

Я снова развела руками:

— Извините, но не вижу состава преступления. Повреждений нет, жалоб нет, потерпевший все отрицает.

— Но он был мокрый! По-вашему, это нормально?

— У вас во дворе полевые санки катают по песку. — напомнила я.

Мужчина надулся, я сочла нужным уточнить:

— Скажите, а колдун тоже был мокрым?

— Нет. — буркнул Петр Валерьянович. — Не был. А то бы я этого водяного…

Тут председатель резко посветлел лицом:

— Яромир!

Я быстро обернулась, наконец-то, у меня появился шанс познакомиться с местным представителем органов правопорядка. Зрелище впечатляющее. Под два метра. Под кожей играют мускулы. С аккуратной бородкой. Ну как есть какой-нибудь Добрыня или Никита.

— О, вот и вы. — обратилась я к витязю. — А я чуть было не решила, что вы от меня прячетесь.

Яромир обратил на меня столько же внимания, сколько слон в свое время обращал на Моську. Он повернулся к пострадавшему:

— Заявление писать будем?

Парень вынырнул из своих мечтаний и испуганно просил:

— На кого?

— На нападавшего.

— Я ни на кого не нападал!

— На вас напали. — терпеливо объяснил председатель.

— На меня? — тут бритоголовый снова расплылся в блаженной улыбке. — Нееет…

Вмешалась Яга:

— Ну и че тогда расселся? А ну брысь отседова!

Для достоверности она взяла в руки большую метлу.

Парень встрепенулся и бочком-бочком покинул помещение.

— Я недоволен вашей компетентностью. — тут же выговорил мне Петр Валерьянович.

Я не обратила на его слова внимания:

— Господа, я очень рада, что мы с вами собрались вместе. Нам как раз нужно обсудить детали дела…

— Я оставил вам отчет. — процедил сквозь зубы Яромир.

— Я его нашла, спасибо. — вежливо ответила я. — Но исходных данных мало. Нужно отследить контакты колдуна.

— Не было у него никаких контактов. — все также угрюмо ответил витязь.

Председатель только руками развел.

Я нехотя проговорила:

— Ну хорошо. Потом еще раз опрошу жильцов… Ну, а что насчет родственников?

— Незнамо.

— У него завещание есть! — вдруг провозгласил Петр Валерьянович.

— Правда? — обрадовалась я.

— Не разглашаемо. — тут же ответил витязь.

— Но родственникам вы же должны его огласить? — удивилась я.

— Через полгода. — сухо ответил Яромир.

— Стоп. На волшебный народ такое правило не действует!

Витязь недовольно скривился, похоже, надеялся, что я этого не знаю.

— Так вы известили родственников?

— Сами набегут. — буркнул мой коллега.

— Слушайте, что-то вы несерьезно относитесь…

— Ехала бы ты домой, девушка… — вздохнул Яромир. — Нечего тебе тут делать…

— А кому есть? — полюбопытствовала я.

— Колдун был самый сильный из нас, и даже он не смог противостоять. Ты-то куда лезешь?

— Противостоять кому? Хозяину?

— Уже знаешь? Вот и делай выводы.

— В том то и дело, что я ничего про этого таинственного хозяина не знаю. Просветите, будьте добры.

Петр Валерьянович презрительно фыркнул:

— Я в ваши дела не лезу! Сами разбирайтесь.

Витязь печально ответил:

— Хозяин — это зло. Зло, которое подгребает под себя все, что может. Тебя прислали расследовать гибель последнего, кто решил противостоять ему. Достаточно?

— Мне бы паспортные данные. — застенчиво попросила я.

Яромир лишь отмахнулся и собрался уходить. Я торопливо добавила:

— Да в глаза его хоть кто-нибудь видел?

— Нет. Я видел только остывшие тела.

— Как банально. — вздохнула я. — Ну хоть бы раз преступник выложил где-нибудь свое селфи с трупом.

* * *

После отбытия витязя я повернулась к Яге:

— Бабусь.

Та любовно протирала черепа, выстроенные на подоконнике:

— Чего тебе, девонька?

— Это ведь вы производили осмотр трупа?

Бабушка недоуменно посмотрела на свои черепушки:

— Которого?

— Колдуна.

— А! Да-да. Помер он, сердешный.

— Ну да. А от чего?

— Дак по кумполу тюкнули и вся недолга.

— А чем, известно?

— Да хто-ж его знает, не то киркой, не то крючком, не то зверь какой подобрался…

Я с тоской вспомнила сериал «Кости»:

— А как вы думаете, его можно эксгумировать и на экспертизу отправить? Человеческую.

— Да ты шо! — испугалась Яга. — Знамо ли это дело, колдуна выкапывать?! Его ж потом обратно не уложишь! Будет мертвяк колобродить да на людей кидаться…

— М-да. — вынуждена была согласится я. — Только неупокоенного колдуна нам и не хватает. А вы на теле ничего странного не заметили?

— Ммм… — бабушка задумчиво поковыряла в единственном зубе какой-то мелкой косточкой. — Застывший он был.

— В смысле, окоченел?

— Не, колдуны, они потом три дня еще как живые выглядят. Потому и хоронить быстрее надобно. Я о другом. Тело его было как застывшее. Сам помер, а синяки потом полдня проступали.

— Ничего себе! А это связано с эээ… физиологией колдунов?

— Да хто-ж его знает…

— Или это было какое-то заклинание?

Яга цыкнула зубом:

— Не буди лихо. Если заклинание, что самого колдуна заколдовало…

Она замолчала, но смысл был и так ясен.

— И вы этого хозяина боитесь?

— Управдома, что ль? — фыркнула бабушка. — Нашелся хозяин! А вот мать его мне не нравится, ушлая баба!

— Так он тут со всей семьей живет?

— Да куда уж ему без семьи, подкаблучнику?

Снаружи послышались возмущенные крики. Мы дружно подошли к окну: полевой кричал на большого черного кота, который забрался в санки и не желал вылезать.

Яга строго крикнула:

— Васька, а ну назад! Это не Хрюша!

Я решила, что пора отчаливать:

— Спасибо, я пойду…

— Ступай, ступай…

* * *

Подходя к общежитию, я быстренько суммировала данные: колдуна убил неизвестный, возможно, сильнейший маг. Этого неизвестного опасаются в округе, повсюду ползут слухи, но никто не уточняет о ком речь. А, может, сами не знают. Кикиморы кого-то боятся. Наверное. Или они всегда такие? А, может, у колдуна действительно была акция, на предприятие кикимор кто-то напал, он, как акционер, попытался вступить в противостояние… Ну, финал нам известен. Не понятна ситуация с родственниками, хорошо бы опросить их. Возможно, преступление связано с прошлым жертвы. Вот только странно, с чего бы этому прошлому возникнуть именно после того, как колдун переехал в новое общежитие? Больше похоже, что его настигло настоящее.

Я начала подниматься по лестнице. Что ж, продолжим опрос свидетелей.

Итак, все полевые были в поле, кажется, погнались за котом. Злата тоже отсутствовала, видимо, все еще находилась в своем кафе. Я позвонила в дверь Луговичку. Его показания были особенно важны, так как именно он нашел тело.

Увы, и тут никого. Что ж, займемся последним этажом.

Первое, что я увидела: доска для объявлений. Обугленная. На ней еще оставались клочки бумаги, прикрепленные оплавившимися кнопками. Кажется, это были вырезки из газет. Я смогла прочесть кусок заголовка:

— Ограбление…ого магазина…

Тут на стене передо мной возникла тень человека. По бокам у которого были крылья!

Я резко обернулась. Прямо за моей спиной стоял мужчина. Без крыльев. Просто. Высокий брюнет с непроницаемым выражением лица. Он молча смотрел на меня. А я увидела, что у него глаза красные. В смысле, не белки, а именно радужки. Алые.

«Дракон». — мелькнуло у меня в голове.

Дальнейшее происходило как в тумане.

Я протянула руку и коснулась его лица:

— А ты совсем негорячий…

* * *

Неподалеку раздалось вежливое покашливание.

Мы с драконом нехотя отлипли друг от друга и повернулись на звук. На площадке стояла невысокая рыжеволосая девушка, одетая в брючный костюм, с аккуратным пучком на голове. Она обратилась к моему… эээ, новому знакомому:

— Он просил передать, что хочет встречи.

Дракон усмехнулся уголком рта:

— Передай ему, чтобы был поаккуратнее с желаниями. Они могут сбыться.

Девушка опустила глаза.

Мужчина, тем временем, развернулся к лестнице и быстро стал спускаться вниз.

Повисла пауза. Я похлопала ресницами: «Это что щас было?».

Потом как бы невзначай отправила блузку. А затем с вежливой улыбкой обратилась к девушке:

— Здравствуйте! Я ваша новая соседка. И, по совместительству, инспектор по делам волшебного народа. Вот, знакомлюсь с жильцами… А как его, кстати, зовут?

Девушка улыбнулась:

— Юра.

— А… Это от какого имени?

— Георгий. Как победоносец.

— Который змея убивает?

— На гербе он удерживает его копьем. Все драконы, живущие в миру, должны удерживать в себе змея.

— Ясно. Ну а вы? Вы ведь ведунья, так?

— Да. Светлана. Как у Жуковского.

— Ах да, та, что гадает. А вы, значит, ясновидящая?

Девушка помрачнела:

— Похоже, он вас уже обработал.

— Кто? — переспросила я, покосившись на лестницу (интересно, как много она успела увидеть?).

— Ваш коллега.

— Витязь? А он-то чего…

— Разве он не рассказывал вам о моей порочной натуре? — сухо спросил Светлана.

— Порочной? — переспросила я.

«Ох, чувствую, мы с витязем точно не поладим».

Вслух я произнесла:

— Нет. Я ему не нравлюсь. Причем, заочно, еще до нашей встречи. Так что он мне ничего толкового не сказал. Да и бестолкового тоже.

Ведунья смягчилась:

— Ясно. Извини.

— Ты располагаешь временем? — спросила я. — Я как раз хотела опросить жильцов…

Я быстро пригладила слегка растрепавшиеся волосы.

— Да, у меня есть полчаса. Зайдем ко мне. — предложила девушка. — Прости, я забыла, как тебя зовут в миру?

— Это я забыла сказать! — засмеялась я (а этот гад летучий даже не спросил!). — Я — берегиня, в миру — Марина.

* * *

Квартира Светланы вовсе не наводила на мысль о гадании. Здесь не было ни свеч, ни зеркал, ни карт таро, ни изображений небесных светил…

— Я смотрю, ты не берешь работу на дом. — заметила я.

Девушка усмехнулась:

— Сюда запрещено приводить людей… клиентов. Я принимаю в другой месте.

— И как бизнес?

Светлана неопределенно дернула плечом. Честно говоря, по ее виду и интерьеру нельзя было сказать, что девушка загребает миллионы. Чистенько, уютно. Одета ведунья в простые строгие костюмы, добротные, но не от Кутюрье.

— Садись, пожалуйста.

— Спасибо.

— Будешь чай?

— Гадаем по чаинкам?

Света улыбнулась и стала возиться с чайником.

Я задала вопрос:

— Скажи, а почему ты решила, что я непременно поверю витязю? У меня доверчивый вид?

— Нет, что ты! Прости, если обидела тебя. Просто… Есть такой термин «Эффект Розенталя». Или «эффект Пигмалиона». Это, когда человек, заранее получил информацию о своей собеседнике и начинает относиться к нему предвзято. Из-за тех сведений, которые ему сообщили. Он как бы ищет подтверждения…

— А, понимаю. Ну, что ж, у тебя есть уникальный шанс побыть Пигмалионом и наябедничать мне на всех.

Девушка снова улыбнулась, но ничего не сказала. Она начала разливать чай по чашкам.

Пришлось снова спрашивать самой:

— Я расследую дело об убийстве колдуна. Ты его, конечно, знала?

Ведунья кивнула:

— Да, конечно… Но мы не были знакомы близко. Я, вообще-то, ни с кем близко не общаюсь…

— А расскажи мне о колдуне. Какое у тебя сложилось впечатление о нем?

— Хорошее. Он был добродушным. Мог по доброму подшучивать над молодежью. Когда в округе стали происходить преступления, он сказал, чтобы мы не волновались, и мы поверили ему… Он внушал доверие.

— А что за преступления?

— Ограбления. Тут у нас часто бывают в последнее время… На соседних станциях.

Я вспомнила обугленные газетные объявления.

— А о его привычках можешь что-нибудь сказать?

— Ты знаешь, я сама не часто здесь бываю, так как работаю в городе…Он, кажется, любил гулять по ночам, то ли травы собирал, то ли лунный свет… Я возвращаюсь поздно, мы несколько раз встречались на дороге. Он провожал меня.

— А в день нападения вы встречались?

Света покачала головой:

— Нет.

— Можешь вспомнить, что особенного было в тот день?

— Да ничего… Утром обсуждали очередное ограбление. Колдун нас успокаивал. А потом, я уехала на работу. Вернулась засветло и не выходила из квартиры.

— Клиентов мало? — спросила я.

— Что?

— Ты говоришь, что обычно возвращаешься поздно, а в тот раз…

— А, ну да…

— Ты не помнишь, в тот день, когда случилось несчастье, колдун не выглядел подавленным или напуганным? Он не ждал нападения?

Она покачала головой:

— Это мы были напуганы, а он нас успокаивал… И мы поверили. А на следующее утро ужаснулись…

— А про других жильцов можешь что-нибудь сказать?

Девушка пожала плечами. Я задала наводящий вопрос:

— О витязе, например. Он всегда такой недружелюбный?

— Он правдолюб. Вот, только, правда, она у каждого своя. А он верит только в белое и черное.

— Мне показалось, что только в черное. — заметила я.

Ведунья склонила голову набок:

— Возможно, его сильно потрясло убийство… колдуна. Он перестал верить в торжество правды.

— А про кикимор ты что можешь сказать?

— Ни разу их не видела. — развела руками Света.

— А ты что-нибудь слышала о Хозяине?

Девушка помедлила, потом осторожно ответила:

— Говорят, это местный преступный авторитет…

— А о его принадлежности что-то известно?

— О чем? — удивилась ведунья.

— Ну, он маг? Или еще какая нечисть? Темный, это понятно…

— А… Нет, не знаю.

— Что ж, спасибо за чай.

— Пожалуйста. Мне тоже уже пора…

* * *

Время близилось к вечеру, я начала чувствовать усталость. Было принято решение вернуться в выделенную мне жилплощадь и отдохнуть. Ну, сначала вещи разобрать. И прибраться. И поесть приготовить. А там и спать пора…

Когда я зашла в квартиру под номером семь, то мне в ноздри сразу ударил неприятный сладковатый запах. Словно от конкретно так перезревших фруктов. Я сразу направилась на кухню. Ничего. В большую комнату — запах усилился. Если бы я играла в холодно/горячо, то источник запаха определенно был бы «горячо». Так как он располагался прямо за батареей. Огрызки яблок, апельсиновые корки, почерневший банан… Все эти замечательные плоды, а точнее, то, что от них осталось, было засунуто прямо за батарею.

— Это что еще такое?! Очень надеюсь, что это не проделки витязя. ОЧЕНЬ надеюсь!

Я вытащила пакет, сгребла туда весь мусор и отправилась… А где тут мусоропровод, кстати? Злата сказала, что прямо в квартире… Ой, она ведь не кучу за батареей имела ввиду?!

Поразмыслив, я отправилась на кухню. К счастью, чутье меня не обмануло, металлическая дверца располагалась именно там, вмонтированная в стену. Я распахнула ее и высыпала вовнутрь все огрызки. Потом закрыла дверцу.

Изнутри кто-то поскреб по металлу.

Я застыла, потом медленно повернулась к мусоропроводу и осторожно заглянула туда.

Я посмотрела на крысу, крыса посмотрела на меня.

— АААААА!

Дверца захлопнулась, возможно, стукнув животное по носу. Или прищемив хвост.

Помедлив пару мгновений, я решила посмотреть, чем дело кончилось. Осторожно сделала щелочку…

Судя по свету, отразившемуся в глазах-бусинках, у крысы возникло точно такое же желание — посмотреть, чего будет дальше.

Я вновь захлопнула мусоропровод и в отчаянии огляделась по сторонам. У меня возникло желание сделать с дверцей что-то наподобие двери в квартиру кикимор. Залепить ее скотчем и изолентой…

В дверь позвонили.

* * *

На пороге стояло трое посетителей: солидная дама лет сорока, мужчина лет под пятьдесят и подросток лет пятнадцати неопределенного пола. В руках у женщины были объемные сумки, ее спутник нес какую-то плоскую пластмассовую конструкцию, ребенок же стоял, уткнувшись в телефон.

— Здравствуйте! — радостно воскликнула посетительница. — А мы к Аристарху!

— К кому? — удивилась я.

— Ну, к колдуну.

Ой.

— А вы… по какому вопросу? — осторожно спросила я.

— Мы его родственники. — поспешил объявить мужчина.

Ой-ой.

— Э… в гости? — произнесла я, нервно оглядывая их багаж.

Мой вопрос поверг посетителей в шок. Они ошарашено переглянулись, потом дама чуть наклонилась вперед и испуганным голосом спросила:

— А он, что, не умер?!

Фуф…

— Да, нет, умер.

— Ну и хорошо! — обрадовалась женщина. — Будем знакомы! Я Лидия. Это- Павел Иваныч и Фефочка.

— Очень приятно. — ответила я, по-прежнему перегораживая проход.

— Мы вот попросить хотели, нельзя ли заглянуть в его квартиру? Помянуть родственника в его последнем пристанище, так сказать? — заискивающе спросила Лидия.

— Мы еду принесли! — поспешно добавил Павел Иванович.

Не то чтобы мне очень хотелось впускать посторонних, но внезапно объявившиеся родственники колдуна были очень кстати. Они-то должны знать о нем хоть что-нибудь.

— Проходите.

Семейство немедленно воспользовалось приглашением. Первым делом они начали разуваться, я попыталась их остановить:

— Да не стоит! Я полов еще не мыла…

— Что вы, что вы! — замахала руками Лидия. — У нас сменка!

Тут я обратила внимание, что обуты гости весьма оригинально. На отце семейства — высокие сапоги — бахилы (не путать с полиэтиленовыми), на матери изящные белые босоножки, на подростке фирменные кроссовки. Переобулись же они в лапти, туфли на шпильке и пушистые тапочки с помпоном.

— Ммм… проходите в комнату.

Гости немедленно начали суетится по хозяйству. Пластмассовая конструкция, которую принес Павел Иванович, оказалась раскладным столиком. Лидия немедленно начала выкладывать на него различные закуски. Фефочка же сел/ла(?) на диван, не отрываясь от телефона.

— Вот, приготовили мы угощение! Хоть помянем по-человечески! — причитала женщина.

Хмм, выбор блюд, видимо, был обусловлен тем, что на поминки делают кутью — то есть, кашу. Вот хозяйка и наготовила каш. Разных.

На столике появились: кутья, собственно; блины, фаршированные гречневой кашей; тыква, начиненная пшенной кашей; и геркулес в банке.

Павел Иванович, тем временем, вытащил из-за пазухи фотографию в рамке:

— А вот и сам Аристарх!

На черно-белой фотографии был запечатлен строгий господин лет шестидесяти, с длинной бородой и кустистыми бровями.

— Помянем по-человечески… — повторил глава семейства.

С этими словами он поставил фотографию на тумбочку. А рядом положил блок сигарет. Затем демонстративно повернулся к жене:

— Ну, чем помочь, Лидочка?

— Открой вино.

Пока взрослые гости суетились, я разглядывала Фефочку, силясь определить его/ее пол.

Одет подросток был в спортивный костюм. Волосы длинные, собраны в конский хвост. В одном ухе серьга, но не на мочке, а на краешке ушной раковины. Лицо разглядеть трудно, так как он сутулился + склонился над телефоном.

— Ну вот. — объявила Лидия. — Помянем родственника.

Я жестом отказалась от напитков, посетители настаивать не стали. Молча выпили.

— Так, значит, вы его родня. — начала я выяснение необходимой информации.

— Да-да! — подтвердила женщина. — Вот, в Фефочке Аристарх просто души не чаял.

— Значит, вы часто встречались? — предположила я.

Супруги переглянулись, потом Павел Иванович промолвил:

— Нет. Он жил далеко. Где-то в Сибири, последние двадцать лет. Вот, только месяц назад сюда переехал.

— Да. — закивала Лидия. — Аристарх сначала удалился на покой, жил в тайге в какой-то землянке, а потом вдруг решил в люди выйти.

— Но когда он переехал, вы стали часто встречаться? — уточнила я.

Снова пауза.

— Нет. — ответила гостья. — Не успели. Мы ж не думали, что он так быстро…

Супруг перебил ее:

— Но мы созванивались!

— По крупным праздникам. — фыркнул/ла Фефочка, впервые подав голос.

Оба родителя ткнули чадо локтями, с правом и левой стороны, соответственно.

Павел Иванович, видимо, занервничал. С трудом высвободив пятку из своего лаптя, он начал болтать им на ступне.

— Аристарх был чудесным человеком! — заговорила Лидия. — Добрым, неконфликтным…

— А вы в каком родстве состояли? — спросила я.

— Ну… — протянул гость. — Где-то… по отцовской линии.

— А другие родственники есть? — уточнила я.

— Нет! — хором ответили супруги.

— А вы знаете про завещание? — задала я новый вопрос.

Посетители занервничали:

— Какое еще завещание?

— Мой коллега, местный участковый, говорит, что ваш родственник оставил завещание.

Тут супруги дружно рассмеялись, потом Павел Иванович добродушно произнес:

— Ну, нам то завещание не нужно! Что он там мог завещать? Зачем нам вещи? Материальное, это все пыль и тлен! Нам дорога память…

Фефочка снова громко фыркнул/ла.

Оба родителя вновь пихнули ребенка локтями. Затем Лидия выразительно посмотрела на супруга. Тот, похоже, занервничал еще больше, снова начал раскачивать свой лапоть. В итоге, тот улетел на другой конец комнаты.

Я, было, начала подниматься со своего места, но владелец лаптя меня остановил:

— Сидите, сидите, я сам!

И остался сидеть на месте.

Ко мне немедленно обратилась его жена:

— Милочка, а давно вы тут живете?

— Я тут временно, сегодня только въехала.

— А! Понятно… Не боитесь?

— Кого?

— Да так, незнакомое место…

— Нет. — я быстро перевела разговор в нужное мне русло. — Можно задать пару вопросов о вашем покойном родственнике? Скажите, он в последнее время не жаловался вам на что-нибудь? Не казался подавленным? Боялся чего-то?

Супруги переглянулись и растерянно друг на друга посмотрели. Подал голос плод их любви:

— Так в этом месяце крупных праздников не было.

— Фефа! — одернула чадо мать. — Смотри! Обидишь деда и…

Она запнулась.

— Так вы с ним не общались, после переезда? — на всякий случай уточнила я, хотя и так было ясно.

— Нет… Понимаете, ребенок девятый класс заканчивает, ГИА…

— А вы не знаете, другие знакомые у него были? Старые приятели?

— Нет. — уверенно ответил Павел Иванович. — Все поумирали. Он тогда и удалился в свою землянку, потому что никого из близких не осталось. В смысле, кроме нас.

— Он сказал, что ушел умирать. А через двадцать лет передумал. — торопливо добавила гостья. — Он, вообще-то, крепкий был. Особенно, когда двадцать лет в лесу просидел.

— А как вы узнали, что он переехал?

— Он нам открытку прислал, на Фефин день рождения. Очень он любил Фефу! А в открытке и сообщалось…

— А вы примерный текст помните?

— Ну… — протянула Лидия. — Он там, в основном, просто поздравлял. Про переезд пару слов, что соседи хорошие…

— А почему он вдруг передумал и решил переехать? Про это писал?

Вмешался супруг Лидии:

— Так из-за вашего общежития! Он нам буклет прислал, вместе с открыткой. Вот, пишет, наконец, цивилизованное место для таких как он… Для волшебного народа, то есть. Писал, что перемены, наконец. — он нахмурился и забормотал. — Социализм… Перестройка… Демократия… Свобода узникам… Ну, или что-то в этом роде. Радовался, короче.

— Понятно. — задумчиво проговорила я.

— Ну, нам пора! — жизнерадостно произнесла Лидия. — Угощение мы вам оставим!

Мне, конечно, все это угощение даром не нужно, но не заставлять же их тащить все обратно.

— Спасибо.

Мы с гостьей перетаскали снедь на кухню, чтобы посетители смогли забрать свой столик. Вернувшись в комнату, я застала главу семьи за странным занятием: он медленно брел по помещению, согнувшись в три погибели, и волочил за собой свой лапоть.

Заметив меня, мужчина смутился и произнес:

— Тапок забыл забрать.

— Угу. А сигареты? — я кивнула на тумбочку.

— Оставьте для Аристарха! В смысле, он любил. Очень.

Я представила, как живя в экологически-чистой тайге, дед смолит сигареты.

Гости тем временем быстро собирались (переобуваться обратно не стали, просто сложили свои сапоги, кроссовки и босоножки в пакет) и откланялись, чуть ли не отбивая земные поклоны.

— Ну, будьте здоровы!

— До свидания. — попрощалась я.

Что ж. Весьма полезное времяпрепровождение. Теперь я на девяносто девять процентов уверена, что преступление никак не связано с прошлым колдуна Аристарха. А врага он себе нажил именно тут.

А еду полевым отдам.

* * *

Убрав еду в холодильник, я помыла посуду. Проходя мимо мусоропровода, осторожно приоткрыла дверцу. Вроде, никого…

В глубине ящика промелькнул розовый лысый хвост.

Ай!

Ладно, пора спать. Я решила, что лягу в гостиной, на диване. Покушаться на кровать колдуна не хотелось.

Однако не успела я улечься, как из кухни послышался какой-то приглушенный шум. Вроде, посуда гремит?

Проверять желания не возникло, а вот тумбочку к двери я передвинула. Надеюсь, крыса не сможет прогрызть дверь…

Спокойной ночи.

2

К утру я узнала, что голуби могут: ворковать, ворчать, рычать (!), громко хлопать крыльями несколько минут подряд (зарядку делал?), а главное ходить туда-сюда по какой-то неровно лежащей доске, которая каждый раз подскакивала с громким деревянным стуком!!!

Короче, надоел мне этот птичник под окнами. А, точнее, на лоджии.

Я встала и поплелась размуровывать дверь. Тут же на кухне раздался какой-то топот. Крыса, что, возомнила себя Фредом Астером?!

Я отодвинула тумбочку и решительно бросилась устраивать разборки. И тут же споткнулась о какой-то пакет. К счастью, он был забит чем-то мягким и был всего лишь отфутболен на другой конец коридора. А могла ведь и ногу сломать! Или ноготь.

— Это еще что?

Я подошла к пакету и заглянула вовнутрь.

Хлеб. Пакет был набит пятью батонами хлеба в полиэтиленовых пакетах.

Я похлопала ресницами:

— Гости, что ли, оставили?

Похоже на то. Я отодвинула пакет в сторону и все-таки дошла до кухни. Никого. Мусоропровод закрыт.

Вот, я вроде на кухне, а делать ничего не хочется… А не спуститься ли мне в кафе? Интересно, оно уже открыто?

* * *

Кафе змеевки я нашла сразу, как и говорили, оно находилось в торце здания. Витрина очень милая, увитая хмелем. Внутри оказалось еще симпатичнее: солнечная сторона, все помещение украшали полевые цветы. Пахло свежестью, травой, росой…

— Привет! — поздоровалась Злата. — Как спалось?

— Как будто я заночевала на площади святого Марка.

— А! — оценила мою шутку девушка. — Это у нас голубятня прямо на крыше.

— Голубятня? — удивилась я. — С чего это вдруг на крыше общежития решили устроить голубятню?

— Да никто и не решал. Это один из жильцов арендовал крышу с целью устроить там голубятню. Председатель не против, деньги на благоустройство территории идут, на зарплату уборщице…

— А кто это арендатор? Если не секрет.

— Не секрет, конечно. — улыбнулась змеевка. — Ведунья. Голубятня прямо над ней.

— Интересно… — протянула я.

— Ну, что будешь есть? Сегодня мы подаем: омлет, оладьи с шоколадом, геркулес и домашние творожные сырки.

— Оладьи.

— Сейчас принесу.

Пока Злата отсутствовала, я заметила, что на краю стойки лежал свежие газеты. И взяла одну почитать.

«Очередное ограбление ювелирного салона…».

Вернулась хозяйка с подносом:

— Прошу. О, не читай советских газет перед завтраком.

— А, что, часто тут эти ограбления? Я уже видела такие сообщения…

— Увы. — вздохнула змеевка. — У нас ужасная криминогенная обстановка. По всей округе происходят ограбления. В основном ювелирных магазинов, один раз отделение банка и почту… Да, еще пункт обмена валюты.

— И давно это началось?

Злата поморщилась и вполголоса произнесла:

— Около месяца назад…

— То есть, с момента заселения общежития? — уточнила я.

— Об этом тебе лучше с председателем поговорить. Ох, он тебе расскажет про все наши грехи…

— А мне-то чего? Я одна из вас.

— Ты представитель власти, а, значит, не одна… Он хорошо относится к Яромиру.

«А Яромир плохо относится ко мне».

Вслух я спросила:

— Злата, мне очень нужно узнать у тебя одну вещь: что происходило в тот день, когда убили колдуна? Говорят, утром вы все виделись в твоем кафе?

— Да. — кивнула девушка. — Тут часто с утра все собираются. Тогда произошло очередное ограбление, да еще и разбойное (на отделение банка), совсем близко от нас. Мы перепугались, казалось, что грабители сужают кольцо вокруг нашего общежития. А колдун нас успокоил, сказал, что примет меры…

— А какие не сказал?

— Нет. Вообще-то, он сказал, чуть по-другому… Что-то вроде, я занимаюсь этим… Как-то так.

— Понятно.

Я замолчала, ковыряя вилкой оладьи. Змеевка принялась протирать стаканы, выстроенные на стойке.

«Скорее всего, колдун сказал что-то лишнее или просто переполнил чашу терпения злоумышленника (возможно, Хозяина), и тот решил поскорее его убрать! Но это значит… Что сам злоумышленник либо кто-то напрямую с ним связанный находился в кафе в то утро!».

— Злата, ты не помнишь, кто тогда был здесь? В то утро.

— Да все… Тебе кофе налить?

— Да, спасибо. Значит, и полевые, и кикиморы…

— Нет, кикимор не было, они не выходят. Я им остатки приношу потом. А так: полевые, Луговичок, Яромир, сам колдун конечно… — она бросила рассеянный взгляд на окно. — Ведунья, ну и змей… Ой!

Я повернулась к окну: какой-то паренек шел по двору, широко разведя руки и запрокинув голову, солнечный свет озарял его лицо.

— Постучи по стеклу! — закричала Злата, хватая швабру. — Ну, скорее!

Я бросилась к окну и громко постучала. Паренек, который, наверное, вот-вот бы врезался в стекло, замер.

Не зная, что делать дальше, я так и застыла с поднятой рукой, сжатой в кулак.

Незнакомец оглядел меня удивленным взглядом, потом, видимо принял мой жест за приветствие и радостно замахал в ответ рукой. Я растерянно улыбнулась. Злата тем временем стала знаками показывать:

— Обойди! В дверь, в дверь! Марин, открой ему, пожалуйста!

Я послушно распахнула дверь, приведя паренька в радостное замешательство, как будто ему только что показали фокус. Он зашел внутрь.

— Степа! Ну ты опять чуть в стекло не врезался!

— А ты сказала, что оно больше не разобьется…

— Стекло-то небьющееся, а вот твоя голова нет!

— Аааа… — протянул парень, растерянно улыбаясь. — А я цветочки принес…

— Молодец. — вздохнула Злата. — Сейчас воду принесу.

— Привет. — поздоровалась я. — Ты, наверное, Луговичок.

— Ага… А как вы догадались?

— Интуиция. Меня зовут Марина, я инспектор по делам волшебного народа.

— А?

— Помогаю.

— А!

— Скажи, а ты был знаком с колдуном?

— С Аристархом. Ага, был. Мы с ним цветочки собирали, только он ночью, а я на рассвете.

— А вы с ним пересекались?

— А?

— Ну, в смысле, встречались, там, на улице?

— Да! Я в поле, а он домой.

— И что за цветочки он собирал?

— Разные. Красивые.

— Степа, а ты в поле после колдуна ничего странного не замечал?

— А?

Мне надоело ходить вокруг да около:

— Он там, случайно, не кругами ходил? Как бы по периметру… кругами, короче.

Вообще-то, это было прямое подталкивание свидетеля к определенным выводам, но у меня были серьезные сомнения: а способен ли Луговичок в принципе делать хоть какие-то выводы?

— Да! Прямо кругами! — закивал парень. — Там даже следы оставались, как трава примятая! А потом разглаживалась, как солнце встанет…

— Спасибо, Степа.

Все именно так, как я и предполагала. Колдун не просто так бродил по ночам, он пытался заговорить здание. Но кто-то ему помешал…

* * *

Следующим пунктом был допрос полевых. Для этого задания я сходила в свое временное пристанище за едой. Возвращаясь, я чуть не налетела на ведро с грязной водой:

— Ой, извините! Поднос обзору мешает! — извинилась я.

Уборщица хмуро кивнула.

Полевые оказались на своем привычном месте, за одной из куч глины.

— Здорово. Есть будете?

Мужики тут же побросали свои лопаты и ломанулись к угощению.

— Эээ… я вот, что спросить хотела: как вам здесь?

Полевые молча пожали плечами, не переставая жевать.

— Работа нравится?

Дружное фырканье.

— А клады больше не ищете?

Работяги одновременно сплюнули на землю. Я чуть было не подумала, что с едой что-то не то, но нет, полевые тут же стали жевать снова.

Я перешла к делу:

— Я расследую убийство колдуна. Где вы были на момент его смерти?

— Дома. — ответил один из мужиков.

— А ты точно знаешь, когда он умер? — прищурилась я.

— Ночью.

— А в какой час?

— А мы всю ночь дома и никуда не выходим. Такой указ.

— А… — разочарованно протянула я и брякнула. — А кто выходит?

— Все дома были. Кроме колдуна.

— А откуда вы знаете?

— Слышно.

— В смысле?

— Под дверью слышно. Как в подъезд входят.

— Интересно! — оживилась я. — Ну-ка, расскажи, кто заходил!

— Первый — дурачок со второго. Он в наши ящики почтовые врезался, как всегда. Потом девка с последнего рано пришла…

— А обычно она поздно возвращается? — уточнила я.

Полевой кивнул:

— Затемно. А тут, чуть ли не первая. Последним витязь протопал, как слон. А после захода солнца колдун вышел, он с палкой ходил, стучал.

— А Злата? И дракон? Змей.

— Змеевка неслышно ходит, даж былинки не колышутся. — покачал головой мужик. — А змей, он не всегда через дверь ходит.

— А как еще? — удивилась я.

Вместо ответа полевой поднял голову вверх, на окна пятого этажа.

— А! — догадалась я. — Через окно вылетает… А чего ж ты говоришь, что все дома были?

— Так никто ж окромя колдуна не выходил! — невозмутимо ответил рабочий.

— Ясно…

Да уж, информация к размышлению… Значит, в ночь гибели колдуна у всех было алиби, кроме Златы и змея.

— Мяу.

Черный кот неслышно подобрался к нам и умильно смотрел на мужиков. Полевой попытался шугануть его:

— Васька, а ну брысь! Не буду я тебя катать!

— Мя!

— А, кстати, чего это вы санки по песку катаете?

Рабочие разом помрачнели, один из них тихо произнес:

— Приказ. Нанимателя.

— Председателя, что ли?

Полевые разом сплюнули:

— Тьфу!

— А вы уверены, что он это говорил? Может, он сказал: «У вас зимой снега не допросишься» или «Любишь кататься, люби и саночки возить»?.

— Ты, девка, не путай. — строго сказал полевой. — Наш хозяин — он все четко говорит. Поди подкопайся…

Он взялся за тачку и…:

— Васька! А ну вылазь!

* * *

Не успела я зайти в квартиру, как в дверь позвонили.

На пороге стоял один из полевых. Воровато косясь по сторонам, он прошептал:

— Камни интересуют?

— Чего?

— Тише! Я говорю, тебе камень нужен? Волшебный!

— Таких не бывает.

— А это, по-твоему, что? — он жестом фокусника попытался вытащить из-под полы рубахи какой-то предмет, но запутался.

Немного повозившись и, кажется, разодрав шов, мужик все-таки извлек на свет драгоценный камень зеленого цвета.

— Изумруд? — спросила я. — Где взял?

— Клад! — многозначительно произнес полевой.

— А кому раньше этот клад принадлежал? — спросила я скептически.

— Ничё не знаю! А он магический! Помогает от змей! От их магии. Пять штук. Берешь?

— Я краденое не скупаю.

Сверху раздались шаги, продавец кладов занервничал:

— Три!

— Я же сказа…

Тут полевой пихнул мне изумруд и быстро скатился вниз по лестнице.

— Эй, ты куда?

Однако свято место пусто не бывает, через мгновение сверху спустился змей. Он замер на лестничном пролете и повел головой из стороны в сторону:

— Полевые?

— Убежал уже.

— Я запретил подниматься выше первого этажа.

— А, то-то он так ломанулся… Хмм. — у меня появилась идея. — Видишь этот камешек?

— Изумруд. Двадцать один карат. Но с изъяном…

— А, правда, он помогает против магии змей?

Змей поднял на меня свои алые глаза:

— Не знаю. Я ведь не змея…

* * *

Я тщательно застегнула блузку на все пуговицы, одернула ее, потом пригладила волосы. И строго проговорила:

— Итак. Приступим к даче показаний.

Дракон, бессовестно развалившись на диване, спросил:

— Есть сигареты?

— Здесь не курят!

— Дымом пахнет.

— У тебя галлюцинации.

— Оттуда. — он кивнул в сторону батареи.

Я с недовольным видом приблизилась к батарее и ошарашено воскликнула:

— Да елки-палки!

За батареей был целый склад бычков!

— Что тут твориться?! — я топнула ногой.

— А целой нет?

— Так, ну-ка встал и оделся!

Дракон лениво начал выполнять приказание.

— Это же… Ну, конечно, это Павел как-его-там вчера оставил сигареты! Только кто же их? Опять витязь, что ли?

Змей фыркнул.

— А ты не смейся! Между прочим, ты единственный, у кого нет алиби! Ну, почти единственный…

Дракон не стал заморачиваться, застегивая пуговицы на рубашке, и снова опустился на диван.

— Где ты был в ночь, когда убили колдуна? — спросила я, выгребая окурки.

— Дома… А целой точно нет?

— Кто может это подтвердить?

— Никто. — он потянулся и ловко выудил из кучи бычков одну непочатую сигарету.

— Что ты знаешь о Хозяине?

Дракон осторожно подул на край сигареты, и тот начал тлеть по краям:

— У меня нет хозяев.

— Дай сюда!!! Сказала же, здесь не курят! — я затушила сигарету и бросила ее в общую кучу.

— Кофе? — предположил змей.

Я хотела ответить что-то резкое, но только рукой махнула. И пошла выбрасывать бычки. Ну, и конечно, стоило мне только открыть дверцу…

— А ну, пошла вон! Что этой крысе тут надо?! — жалобно спросила я.

Подозреваемый, тем временем, деловито перебирал бутылки.

— Эй, хватит лазить по чужим вещам!

— Он же умер.

— А с чего ты взял, что это колдуна?!

— Ты пьешь живую воду? Или мертвую? — хмыкнул змей.

— Там такое есть?! Покажи.

Тот поставил передо мной две бутылочки без этикеток.

— А с чего ты взял, что это они?

— По запаху.

— Я ничего не чувствую.

Он только плечами пожал.

— Что-то странное тут творится… — протянула я.

— Переезжай ко мне. — любезно предложил змей.

— Ага, непременно. Ну-ка, как меня зовут?

Он задумался, потом предположил:

— Марина?

— В угадайку играешь?

— Ты ведь берегиня, а вас у всех имена с водой связаны. — спокойно ответил дракон.

— А спросить? При знакомстве?

— Зачем?

— Пошел вон!!!

* * *

Я распахнула дверь:

— И запомни, ты — первый подозреваемый!

— Если понадобятся показания, зови.

— Вон!!! Ой…

Только тут я заметила, что за дверью стоит председатель.

— Здрасьте. А я тут… допрос.

Мужчина посмотрел на змея, который так и не удосужился застегнуть рубашку.

— Хмм. А мы с супругой через месяц после знакомства поженились. Чтобы никаких там всяких гражданских браков. А вы… Тьфу. Свободные отношения…

— Нет у нас никаких отношений. — ответила, пихая дракона в спину. — Всего хорошего! И помни, я за тобой слежу!

— У меня в квартире следить будет удобнее.

— Вон!!!

Наконец, змей изволил удалиться.

— Так что вы хотели? — вежливо спросила я.

— У меня жалоба на одного из ваших сектантов!

— Мы не сектанты, а малая народность!

Председатель не обратил внимания на мою реплику, он заглянул в бумаги, которые держал в руках и объявил:

— Подопытный номер 17…

— Если вы думаете, что мне это о чем-то говорит…

— Водяной.

— А.

— Мы провели сделку по купле/продаже его жилища.

— Пруда.

— Да. И этот мерзавец вдруг объявил, что передумал!

Я пожала плечами:

— По закону любая сделка имеет обратный ход…

— Он вернул мне деньги! По договору!

— И чем вы недовольны?

— Он должен мне деньги!

— Так он же вам их вернул? — не поняла я.

— По договору!!!

— А! Дошло. — хмыкнула я. — Вы в договоре купли-продажи указали одну сумму, а на деле заплатили другую. Чтобы налог меньше платить…

Председатель слегка покраснел и буркнул:

— Все по совести, покупатель не в накладе…

— А теперь вы в накладе.

— Я требую, чтобы он вернул деньги!

Я развела руками:

— По закону сделать ничего нельзя. Как вы докажете, что платили больше?

— Это грабеж!

— Мошенничество. Но недоказуемое.

— Вы все заодно! — объявил мужчина.

Тут на лестничной клетке появился бравый участковый. А за шиворот он держал полевого. Того самого, что отдал мне изумруд. Представитель органов правопорядка хмуро спросил, обращаясь к полевому:

— Эта гражданка?

— Да! — захныкал мужичок. — Она отобрала мой изумруд!

* * *

Не успела я возмутится, как Яромир тряхнул полевого:

— Этот изумруд — краденый. И тебе еще предстоит объяснить, как он к тебе попал.

— Да нашел я его! На земле валялся!

— Сейчас принесу. — я обернулась, взяла камень с журнального столика и вернулась к порогу. — Держите.

— Этот? — строго спросил витязь.

— Наверное…

— Так. А вы, берегиня, можете объяснить, как он к вам попал?

— Полевой хотел мне его сбыть за пять тысяч, не знаю чего…

— Евро!

— …а когда услышал на лестнице шаги змея, то избавился от камня и сбежал.

— Кто-нибудь может это подтвердить?

— Кто ж его знает? — честно ответила я.

Председатель громко хмыкнул и пробормотал что-то о разборчивости в связях.

— Этот камень украли из ювелирного салона этой ночью. — объявил Яромир.

— Да с чего ты взял, что этот?! — возмутился полевой.

— Думаешь много в округе изумрудов такого размера?

— Не знаю… — протянул задержанный. — Но я его нашел! Это клад!

— Это ворованное. Пошли снимать показания. — он потащил мужичка за собой вниз, на полпути обернулся ко мне. — Вам отчет под дверь положу, если угодно.

— Спасибо. — рассеянно проговорила я.

Они ушли.

Председатель взмахнул пухлыми руками:

— Да то же это творится! Воры! Грабители в нашем общежитии!

— Вряд ли. — опровергла я эту версию. — Скорее всего, он его и вправду нашел. Полевые грабить магазины не будут…

— Сбытчики краденого в нашем общежитии! — сменил версию причитаний мужчина.

— И это сомнительно. Кто ж такому доверит драгоценность? Сомневаюсь, что камень стоит пять тысяч евро.

— А вы у своего… подозреваемого спросите. — вдруг хмыкнул председатель.

— У змея? Почему у него?

— О времена, о нравы! Вы даже не знаете, чем ваш… подозреваемый занимается?

— И чем же? — сдержано спросила я.

— Он оценщик! Антиквариата, драгоценностей…

Я вспомнила, как дракон начал рассуждать, глядя на камень: «Двадцать один карат, но с изъяном…». Значит, он его сразу оценил, прямо на глаз. Ну да, у них ведь целые сокровищницы…

Мой морализатор — собеседник продолжал вздыхать:

— Я знал, что от этих полевых одни проблемы будут! Бегали тут с лопатами, всю землю перерыли… Клады они, видите ли, ищут.

— А чего вы их сюда позвали, таких нехороших? В свое общежитие.

— Да кто их звал! — фыркнул председатель. — Сами прибежали. Да еще с картами.

— Игральными?

— Этого еще не хватало! Сокровищ. Клад искать собирались.

— Ну и как?

— Единственное, что они нашли — краденый камень! Надеюсь, Яромир разберется. Он, знаете ли, неплохо поддерживает здесь порядок.

Больше председатель ничего не сказал, но фраза «в отличие от вас» просто витала в воздухе…

* * *

Минут через сорок я благонравно постучала в дверь отделения полиции.

— Войдите. — однако, увидев меня, Яромир сразу же помрачнел. — Отчет занесу позже, как и сказал…

— Я помню. Просто хотела спросить: что удалось выяснить про камень?

— Отчет…

— Скажите своими словами.

— Говорит, что нашел его в траве возле дома.

— Странно…

Тут Витязь произнес странную вещь:

— Возможно, его выронил грабитель.

— Выронил камень в двадцать один карат? Вы, все-таки, подозреваете полевых? Или Луговичка?

Радомир усмехнулся:

— Странно, что вы начали называть наиболее безобидных обитателей общежития.

— Самые безобидные часто оказываются преступниками. — пожала плечами я. — Но в данном случае, я имею ввиду, что вор, совершив такую кражу, просто потерял драгоценный камень… Бестолковый какой-то вор. И что изумруд делал в траве?

Коллега молча склонился над бумагами.

— Ладно, я хотела поговорить вот о чем: что за завещание, которое ты вчера упоминал?

— Я не упоминал.

— Да. — вспомнила я. — Это председатель проговорился. Так в чем дело?

Молчание было мне ответом. Я продолжала наседать:

— Ко мне вчера приходили его родственники…

— Быстро они спохватились. — усмехнулся витязь.

— Могу тебя обрадовать, завещание их не заинтересовало.

Яромир лишь презрительно фыркнул. Я не выдержала:

— Слушай, хорош сидеть с многозначительным видом! Хочешь ты или нет, но по закону обязан огласить завещание перед наследниками!

— Его нет. Завещания.

Я почувствовала, что у меня голова пухнет:

— Так. Я начинаю терять…

— Оно устное. Мне колдун сказал…

— Устное — не считается.

Витязь вздохнул:

— Это колдун не считается. С человеческими законами… А если родственники к тебе снова придут, скажи им, что он уже все решил и не в их пользу.

— О чем хоть речь?

Коллега задумался, потом выдавил:

— Антиквариат. Древний…

— И где он?

Тут отчего-то вспылил сам Яромир:

— Довольно! У меня твои вопросы уже поперек горла стоят! — он картинно провел ребром ладони вдоль горла.

У меня челюсть отвисла.

Потому что на шее витязи был огроменный багровый шрам, пересекающий ее поперек:

— Кто тебя так?

Тот сообразил, что я увидела его ранение, и быстро подтянул воротник.

— «Меня уже один раз убивали»? — предположила я.

— Что?! — побелел витязь.

— Цитата. Из «Золотого теленка».

— Отчет. Я. Занесу. Вам. Позже. — отчеканил Яромир, всем своим видом показывая, что желает побыть в одиночестве.

* * *

Остаток дня я провела в бесплодных поисках, а точнее, обыске своего временного пристанища. Я искала хоть что-нибудь, напоминающее антиквариат. Ну, если не считать одежды колдуна, висящей в платяном шкафу, которую он привез еще из Чехословакии, других древностей тут не было.

Вдоволь надышавшись пыли, я решила, что на сегодня хватит. И отправилась в кафе Златы. Время близилось к ужину, а я с утра ничего не ела.

Хорошенько заправившись, я вышла из помещения общепита на свежий ночной воздух. В принципе, тут не так уж и плохо. Лес, поле… Воздух другой.

На площадке перед домом показалась тоненькая фигурка. Я узнала Светлану. Девушка брела, устало опустив плечи. В руках она держала потрепанный кожаный портфель. Одета ведунья в своем обычном стиле: строгий брючный костюм.

«Интересно, она с работы? Разве ясновидящая не должна выглядеть более… экзотически?».

Тут Света заметила меня, но, видимо, не узнала. Она испуганно попятилась:

— Кто тут?

— Это я, Марина. Не бойся.

— Ох! Прости. Я такая трусиха, ужасно боюсь возвращаться домой в потемках…

— Что ж ты так поздно возвращаешься?

— Да я с работы… — устало протянула девушка.

— А тебе удобно здесь жить? Если до работы так долго добираться?

— Ну, это ведь специальное общежитие… — вздохнула ведунья и вдруг вздрогнула. — Кто это там?!

Я проследила за ее взглядом и увидела темную фигуру, блуждающую между горок песка и глины.

— Сейчас узнаю.

— Осторожно!

Я решительно направилась к незнакомцу. И, действительно, узнала его. Это был вчерашний бритоголовый парень. Только сегодня он слегка преобразился: черный фрак, белая манишка, галстук-бабочка. В руках изящный букетик цветов.

Услышав мои шаги, он обернулся на звук и, вглядываясь в темноту, с надеждой спросил:

— Русалка?

— Нет. Берегиня.

— А… Это мы с вами вчера встречались?

— В пункте оказания первой помощи. — кивнула я.

Парень аж попятился:

— Фельдшерица?!

Так как я, мягко говоря, на Ягу похожа не была, то вежливо посоветовала:

— Очки купи, раз ни фига не видишь. Чего шляешься по ночам?

— Я… гуляю. — он любовно разгладил обертку своего букетика.

— Угу, гуляют такие, а потом в пунктах первой помощи оказываются.

— Это ничего… — рассеянно проговорил парень, оглядываясь по сторонам.

— Шел бы ты домой, мальчик. Пока чего плохого не случилось.

— А вы не подскажите, где конкретно оно может случиться? — застенчиво спросил незнакомец.

— Ну, иди в омут с головой окунись! — не выдержала я. — Раз уж приключений захотелось на свою…

Парень громко хлопнул себя по лбу и с воплем «Точняк!» ломанулся к пруду.

— Идиот… Я тебя спасать не буду!

— Да он не утонет.

Я вздрогнула от неожиданности, так тихо ко мне подобралась Света.

— Думаешь?

— Такие как он не тонут.

— Вспоминаю известную поговорку. — хмыкнула я.

Моя собеседница не улыбнулась.

— Все в порядке?

— Пойдем в дом, здесь небезопасно.

— Пошли… Свет, а ты его раньше здесь не видела?

— Его — нет.

— А других?

Девушка неопределенно мотнула головой:

— Здесь обстановка… плохая. Лес, поле. Разные люди ходят.

— Ну да. Кстати. — вдруг вспомнила я. — А зачем тебе голубятня?

Ведунья замялась:

— Я… Люблю голубей. У меня у дедушки была такая. Решила тоже разводить.

— Трудно, наверное, за ними ухаживать?

— Нет, совсем нет. — она быстро переменила тему. — А как твое расследование?

— Да так, ни шатко, ни валко. Все упирается в некого Хозяина. Ну, ты сама мне про него говорила. Вроде бы, все о нем слышали, все его боятся, но никто не знает, кто это вообще такой.

— Знаешь, был такой опыт — эксперимент Эша. Группа людей, из них один испытуемый, а остальные нанятые. Им показывают рисунок, на котором изображены два отрезка, разной длины. И попросили сравнить отрезки. Нанятые люди, с которыми договорились заранее, сказали, что отрезки одинаковые. А испытуемый…

— Повторил. — догадалась я.

— Да. Мнение большинства влияет, подавляет…

— Ты думаешь, это относится к моему расследованию?

Света улыбнулась:

— Я думаю, хорошо, что дело поручили тебе. Ты не из этих мест, а значит, пока, смотришь на вещи по-другому. Но торопись. У тебя осталось мало времени. Это место затягивает…

3

Утром, подавляя в себе желание увлечься французской кухней (они голубей готовят), я поплелась на кухню. Где меня и ждал неприятный сюрприз: по полу были рассыпаны крупы. И, хотя их владелицей была не я (запасы колдуна), настроения это событие мне не прибавило. Я внимательно осмотрела крышку мусоропровода. Целая. Как же эта тварь умудряется выбираться наружу?!

Кое-как прибравшись, я, хмурая и недовольная, отправилась завтракать в кафе.

Первом делом чуть не перевернула ведро уборщицы (оно какое-то заколдованное! Вечно возникает у меня под ногами!). Извинившись, вышла на улицу.

У подъезда стоял жизнерадостный председатель. Одет он был в штаны с подтяжками, отчего сильно напоминал Карлсона. В руках мужчина держал большое блюдо с пирожками:

— Жена испекла. — пояснил он. — Вот, пришел угостить работников.

— Полевых? — хмуро уточнила я.

— Конечно. А, что, тут еще кто-то работает? — многозначительно спросил он, сделав акцент на последнем слове.

— А вчера их ворами называли. — напомнила я. — А сегодня пирожками кормите.

— Я только про одного говорил! — обиделся председатель. — Честные труженики у нас всегда в почете!

— Премию им выпишите. — предложила я.

Мужчина обиделся еще больше:

— У нас нет денежных поощрений! Все работают на энтузиазме! Для блага общества!

— А зарплата?

Мой собеседник, кажется, начал злиться:

— Вам, видимо, не понять, что такое бескорыстие и…

— Так, стоп. Ответьте нормально: вы им зарплату платите?

— Я же сказал! Только добровольное участие!

— То есть, трудового договора нет?

— Ох уж эти современные нравы! — аж притопнул ногой председатель. — Вы хоть слышали про такое понятие — общественно полезные работы? Целина? Трудовой энтузиазм?

— А вы слышали такое понятие, как «статья»? Гастарбайтеры? Трудовой кодек? Рабство? Уклонение от уплаты налогов?

— Вы про что? — обалдело спросил мужчина.

— Про то, что группа представителей малой народности батрачит на вас целый день и не получает зарплаты.

— Да они сами! Добровольно!

— Они мне сами сказали, что выполняют указы нанимателя. Кстати, что бред с санками?

— Не знаю никаких санок! И вообще! Они сами ко мне пришли! Сказали, что хотят помочь! Бесплатно! Что вы теперь мне говорите, по налоги?! — начал нервничать мужчина. — Это, что, была провокация?! На пушку меня берете?!

— Понимаете, у волшебного народа есть одна неприятная особенность, которая отличает нас от людей — мы заложники указанных норм, установок и обязательств. Если в договоре указано, что работать надо двадцать часов, то полевой будет работать двадцать часов, он просто физически не сможет уклониться от прописанного в договоре условия. Никаких там «недоперепил». Такая у нас физиология. Кто по умнее, догадался, как обходить законы, находить в них лазейки, но полевые к этой группе не относятся.

— Да клянусь вам! — председатель от полноты чувств тряхнул своих блюдом, пирожки подскочили в воздух. — Я их не нанимал! Они сами пришли! Каждый день приходят за инструкциями! Каждое утро…

Я уперла руки в бока:

— Он мне сам четко сказал: «Приказ. Нанимателя. Наш хозяин — он все четко говорит. Поди подкопайся…».

И тут до меня дошло. А ведь нанимателем действительно мог быть кто-то другой. И хозяином… Хозяином?!

— Ладно… Разберемся. — милостиво сказала я собеседнику.

Тот, похоже, уже не единожды пожалел, что решил именно сегодня вынести пирожки и так неудачно наткнулся на меня.

* * *

В кафе царило мрачное уныние. Посетители склонились над очередным выпуском газеты.

— Что, опять ограбление? — спросила я.

— Да. — кивнула Злата. — Напали на инкассаторов. Прямо на шоссе, недалеко от станции.

— Да, кто-то времени даром не теряет…

— А как твое расследование?

— О, узнаю массу интересных сведений. Скажите, ребята, полевые, как только появились здесь, жаждали благоустроить территорию?

Злата фыркнула, а Луговичок возмутился:

— Они перерыли все вокруг! Все цветы повыдергивали! Потоптали траву!

— Они клад искали. — сказала змеевка. — Причем, очень настойчиво.

— А потом вдруг изменились?

— Ну, может, решили, что оклад надежнее, чем клад. — улыбнулась девушка.

«Оно, конечно, так, но, как показала практика, никакого оклада не существует…».

Тут меня окликнула Света. Она тихонько сидела в углу и пила кофе. Девушка уже была одета к выходу, рядом на стуле лежал ее портфель. Видимо, прямо из кафе ведунья собиралась отправиться на работу:

— Марина. Можно тебя на пару слов?

— Конечно. — я присела за столик.

Может, она хочет поделиться какой-то информацией?

Девушка смущенно проговорила:

— Извини, я, конечно, лезу не в свое дело. Но я должна тебя предупредить. Насчет дракона.

Я нахмурилась: «Интересно, кто растрепал? Сам змей? Или председатель?».

Ведунья продолжила:

— У драконов очень развито чувство собственности. Ну, ты, наверное, слышала. Как они сидят в своей сокровищнице, где знают каждую монетку…

— У меня драгоценностей нет. А на краденый изумруд дракон не позарился. — ответила я.

— Понимаешь, собственность — это не только драгоценности.

— А что? Недвижимость? Думаешь, он брачный аферист?

Света улыбнулась:

— Нет… Ты. Если он решит, что ты принадлежишь ему, то уже не отпустит. И никакими нормами законодательства ты его не переубедишь. Так что… Не давай ему повода так думать.

— Не волнуйся. Этот даже именем моим не поинтересовался.

— А зачем? — спросила девушка.

— Ну вы с ним прямо синхронно…

— Марина, ему не нужно убеждать тебя, что ты ему нужна. Это ТЫ сама должна дать повод так думать.

— И поэтому надо вести себя, как…Так.

— Чем меньше женщину мы любим.

— Хмм…

* * *

Я вернулась в квартиру колдуна и постаралась выбросить из головы мысли о всяких чешуйчатых. Нужно найти антиквариат! Ведь это еще один мотив. Правда, я, все-таки, склоняюсь к мысли, что колдун просто перешел дорожку Хозяину. Но исключать убийство с целью получения выгоды тоже нельзя.

Я решила, как следует просмотреть книги. Может, древний фолиант книги заклинаний?

Книг было много. Но, как я уже отмечала ранее, большая часть была собранием сочинений отечественной классики. Однако книги, относящиеся к профессиональной деятельности колдуна, тоже находились. Правда, их едва ли можно было назвать раритетами. Их и книгами-то назвать можно было с натяжкой. Ручной переплет, страницы из тонкой желтой бумаги, а текс набран чуть ли ни на печатной машинке «Эрика». Похоже, кустарное издание. Но, кто знает, возможно, такие ценятся на рынке у колдунов и иже с ними? В некоторых «книгах» были заложены закладки. Я не преминула полюбопытствовать. Ого! А колдун собирал информацию о других жильцах! Или просто о волшебных существах? На заложенных страницах значились, как обитатели общежития: полевые, змеевка, луговики… Так и другие существа: птица сирин, гамаюн, грифон, симуран…

Интересно. Я присела на диван и полистала заметки:

«Птица Сирин. Посланница загробного мира. Кто услышит ее голос, забывает обо всем на свете».

Интернет?! Это ты?!

«Птица-гамаюн способна предсказывать будущее, а так же раскрывать ложь, она знает все на свете: что было, что есть и что будет».

О, Галадриэль.

«Грифон. Грифоны — крылатые чудовища с львиным туловищем и головой орла, стражи золота. От крика Грифона вянут цветы, и жухнет трава, а если есть кто живой, то все замертво падают».

У нас на некоторых инспекторов дорожных служб похожая реакция бывает.

«Симуран. Хранитель леса, посевов, корней деревьев. Он возносит к небесам людские молитвы. Он переправляет через Звездный Мост души простых людей. Ночью он стоит на страже с огненным мечом».

Хочу себе такую собачку!!!

Интересно, к чему эти заметки? Колдун, что, домашнего питомца себе выбирал? Зачем, вон у него целый балкон голубей.

Я закрыла тетрадь и перешла к последней книге. О, наконец, и до кикимор добрались. Похоже, Аристарха находящееся этажом ниже ЗАО больше всего интересовало (может, поэтому он приобрел их акцию?), потому что колдун собрал на соседей целое досье. В том числе, способ, как от них избавиться!

«Запрячь дровни, не смотря лето или зима, уложить туда шубу. И везти, приговаривая: «Честен дом, святые углы! Увезу я летающего, плавающего, ходящего, ползущего, всякого врага, во дни и в ночи, во всякий час, во всякое время, на бесконечные лета, от ныне и до века. Вон, окаянный!».

Я нахмурилась. Что-то знакомое… «Дом…углы…»

Ах, вы, паршивцы!!!

* * *

Полевые столпились в своем излюбленном месте и что-то жевали, опершись на лопаты.

Я как ястреб налетела на «работяг»:

— Вы арестованы! За преступление против волшебного народа!

Преступники покосились на меня с недоумением:

— Сказилась?

— Закрыли рты! — рявкнула я. — Думали, можно прямо у меня под носом устраивать травлю, а потом жрать пирожки, как ни в чем не бывало?!

— Голову напекло. — определил один из полевых.

— Может, дракона позвать? — хихикнул второй. — Змеи холодные…

— Вы катали санки прямо перед домом и проговаривали заговор! И не надо делать вид, что все это для того, чтобы Ваську покатать!

Тут, преступники, наконец, засуетились:

— Мы приказ выполняли…

— А мне плевать. — ласково проговорила я. — И уголовному кодексу тоже. Сами вы это придумали, или вам с неба ангел явился и приказал. ВЫ это сделали и вы за это ответите.

— Да мы чо! Мы ни чо… Мы ж не знали! Слышим, шишиморы эти зашуршали, дак кто ж знал…

— Незнание не освобождает от ответственности!

— Нам Хозяин приказал…

— Кто он?!

— Не знаем…

— Блин, это уже не смешно!!!

— Честно!

— А с какой стати этот неизвестный господин стал вашим хозяином?

— Мы ему должны…

— Даже не знаете, но уже должны?!

— Да. — полевые дружно опустили головы.

— Объясняйте. — потребовала я.

* * *

Мы переместились в квартиру на первом этаже. Она была забита различными приспособлениями кладоискателей: металлоискатель, лопаты… шашки динамита!

— Надеюсь, на это есть разрешение? — строго спросила я.

Полевой сделал вид, что не расслышал. Он протянул мне какой-то буклет:

— Мы все получили такое письмо…

«Письмо» повествовало о том, что господин (здесь вставить имя) получил в наследство от какого-то дальнего родственника карту, где зарыты фамильные сокровища. Карта, естественно, была здешних мест.

— Получили, приехали. — кивнула я. — Дальше что? Как вы вышли на Хозяина?

— Мы нашли клад… — чуть не плакал полевой.

— Нашли?!

— Да. Тут правила какие: клад строго охраняется. Мертвяками. Те требуют от кладоискателя выполнять несложные поручения, но, главное, ни слова не проронить! Если продержишься до рассвета, то клад твой.

— Продержались? — полюбопытствовала я.

Мужичок молча ткнул рукой в мешок с какими-то стекляшками, изображающими стразы, но не слишком умело.

— Сомнительный приз, чтобы всю ночь выполнять поручения мертвяка. — заметила я.

— Там темно было! А они блестели, если посветить. — обиженно ответил незадачливый кладоискатель.

— Ну, ладно, откопали вы свои стекляшки, дальше что?

Полевой всхлипнул и протянул мне какие-то бумаги. Я стала листать их:

— Кредитный договор… На сумму…Ого! Ничего себе. Сколько процентов?! Это кого ж так… Вас?! Это ваш кредит?! Но на что?!

Потерпевший, сдавливая рыдания, ткнул пальцем в мешок со стекляшками.

Я медленно переваривала информацию:

— Вы не нашли клад. Вы его купили. За огромную сумму. Да еще и в кредит. С грабительскими процентами. Но как вы умудрились?!

Тут уж полевые просто зарыдали в голос.

Я и сама догадалась:

— Значит, выполнять поручения мертвяка. Он вам кредит оформлял, а вы молча прошли через это испытание, чтобы получить свой клад из стекляшек. Честно продержались до утра, везде, где надо подписав.

— Да…

— И что дальше?

— Нам угрожали… А денег нет…

— Откуда взялся Хозяин?

— Он нам написал. Сказал, что мы ему должны. Но можно отработать.

— Куда написал? Письмо сохранилось?

— Нет. — покачал головой полевой. — Он велел его съесть.

— Ох! Там адрес был?

— Нет. Просто листок, на компьютере набран, без конверта.

— Вы его в ящике нашли? — уточнила я.

— Ну да, в почтовом…

«А бросил-то кто-то из своих». — отметила я.

— И что он вам велел делать? Санки гонять?

— Да… Ну, сначала, пойти к председателю и наняться в рабочие. Добровольные. — полевого аж передернуло от этой фразы. — А дальнейшие инструкции он нам будет высылать…

— Что еще требовалось?

Полевые опасливо переглянулись.

— А ну, говорите!

— Мы эта… пруд закапываем.

— Что?! Тот, где водяной живет?!

— Да… Но вы не думайте! Он обратно откапывает.

— М-да, развлечение у вас… Ладно. Давайте сюда ваши договора.

Должники Хозяина задрожали:

— Вы хотите отнести их… к коллекторам?!

— Нет. Я собираюсь вам помочь. Во-первых, по закону, любой товар можно вернуть. Так что мы вернем ваши стекляшки владельцу. Во-вторых, кредит оформлен незаконно, если вы не понимали, что делаете. Тут на лицо мошенничество. Вас же специально заманили. — я кивнула на буклеты.

— То есть, мы больше не должны выполнять его поручения? — осторожно спросил полевой.

— Да. Тем более, они противозаконны.

— Ура! — закричали бывшие узники кредитного соглашения. — Завтра снова пойдем клад искать!

«Это не лечится».

* * *

— Не может быть…

Яромир раз за разом пересматривал бумаги, которые я принесла от полевых.

— Невероятно, но факт.

— Но… как же это? Почему они молчали?

— Да кто ж в таком признается? И потом, у нас общественное мнение — «самдурак», не жалуйся.

— Что же теперь? Будем подавать в суд?

— С этим разберемся. Я пришла поговорить о другом. Кикиморы. Они ведь тоже сильно напуганы. И тоже Хозяином. Что-то мне подсказывает, что он и их не обошел.

— Не уверен, что они что-то скажут. — покачал головой витязь. — Я пытался их допросить — без толку.

— Предлагаю, для начала, спросить у другого «свидетеля».

— Какого?

— Почтового ящика.

* * *

Мы переместились к почтовому ящику, предназначенному кикиморам из обеих квартир. Он, как и прежде, был забит досками.

— И что ты собираешься делать? — осторожно спросил Яромир.

Я молча потянула за доску, пытаясь ее отломать.

— Это незаконно!

— Конечно! — согласилась я. — Незаконно забивать ящик досками! Без согласования.

Витязь хмыкнул, но согласился с моими доводами. А именно, отстранил меня в сторону и с легкостью освободил ящик.

— А теперь что?

— Потяни вот за эту дверцу. — попросила я.

— Ты мне предлагаешь взламывать ящик?!

— Нет. Потянуть за дверцу. С силой. Кто ж знал, что замок такой хлипкий?

— Это преступление!

— Ты хочешь помочь кикиморам или нет?

Яромир в досаде топнул, но поделать ничего не мог:

— Поверить не могу, что я это делаю!

Я быстро вытащила из ящика обширную корреспонденцию. Опустившись на пол, начала ее просматривать:

— Так. Кредит.

— И у них тоже?! Да как?! Они, что, все поголовно клады искали?!

Я разложила послания в хронологическом порядке:

— Нет. Тут все сложнее. Кто-то из ЗАО взял кредит. Под обе квартиры.

— Что?!

— Да. Естественно, с грабительскими процентами. Но самое интересное в том, что долг у банка почти тут же выкупили. Какое-то неизвестное лицо. И теперь кикиморы должны ему.

— Хозяин… Как он это провернул?

— О, ну это просто. Рейдерский захват. Схема известная. Один из акционеров берет кредит якобы для нужд предприятия, а долг выкупает будущих владелец этого самого предприятия.

— То есть, с ним в сговоре одна из кикимор? — поразился витязь.

— Нет, я почти стопроцентно уверена, что нет.

— Да кто же тогда?!

— Ты забыл? Ведь кикиморам принадлежат не все акции. Одну купили.

— Разве владелец всего одной акции может… — начал Яромир.

— Почитай что-нибудь про рейдеров! Они именно так и действуют, вот один в один!

— Надо же… Но, это, значит, что… это колдун!

— С чего ты взял?

— Да кто ж еще!

— Действительно. — усмехнулась я. — Легче всего спихнуть все на того, кто уже мертв.

— Да ты не понимаешь! Ее мог купить, только один из жильцов. Никто эту акцию не покупал!

— Нет. Все сказали, что никто ее не покупал. И вы сделали вывод, что это колдун.

— Ну да…

— А ты не допускаешь, что кто-то просто врет? Особенно, если учесть тот факт, что распечатки с инструкциями полевым подсовывали в почтовый ящик. То есть, у этого существа должен быть постоянный доступ в подъезд. Так, чтобы не вызывать подозрений. Один из жильцов — идеальное прикрытие.

— Это все домыслы. — угрюмо ответил витязь. — Нужны доказательства.

— Согласна. — кивнула я.

«И я знаю, где их добыть».

Вслух я заговорила о другом:

— Раз уж мы с тобой так мило общаемся, может, расскажешь о завещании колдуна? Все-таки, это один из мотивов.

Радомир устало вздохнул:

— Оно не разглашаемое, понимаешь?

— А! Он тебе запретил распространяться. Ну, значит, если я сама догадаюсь, тебе ничего не будет.

— Ох, до чего ж ты настырная!

— Говорю же, это мотив.

— Проклятье это, а не мотив! — вспылил витязь и стал решительно подниматься наверх.

Мне оставалось лишь пожать плечами. Собрав документы, я быстро направилась к лестнице ведущей вниз.

И чуть не налетела на Злату:

— Ох! Не слышала, как ты подошла…

Она улыбнулась:

— Да, все жалуются, что я неслышно хожу. Но это наша отличительная особенность, ничего не поделаешь.

Я криво улыбнулась.

Потому что змеевка не была похожа на человека, который куда-то шел. Похоже, она все это время стояла на месте. Вопрос только в том: как давно она тут стоит?

* * *

На улице на меня буквально налетел председатель:

— Это беспредел! Грабеж! Разбой!

— Сомневаюсь, что вы сейчас говорите о кикиморах.

— Какие еще кикиморы?! Это все водяной!!!

— Теперь-то что случилось?

— Он опять мухлюет с квартирой! Тьфу, то есть, со своим болотом! Прудом! Канавой!!!

— Каким образом? — уточнила я.

— Мы совершили сделку!

— Что, опять передумал?

— Нет! Он сказал… что ему жить негде! Понимаете, квартиру… болото продал, а теперь говорит, что ему жить негде! И никуда не уезжает.

— Так расторгните сделку. — пожала плечами я.

— Он говорит, что потерял деньги!

— Оооо…

— А судья сразу сказал, что в таком случае он будет выплачивать всю сумму из своего пособия!

— Лет сорок. — прикинула я.

— Но дело не в этом!

— А в чем?

— Я ему еще не давал никаких денег!

— А! — усмехнулась я. — Ясно. Не советую продолжать настаивать на сделке. Он же вам уже намекнул на дальнейшее развитие событий.

— Да что же это такое! Совсем на него управы нет!

— Да далось вам это болото, оставьте вы водяного в покое. Он же ясно дает понять, что никуда не уедет.

— Везде должен быть порядок! — строго проговорил председатель. — Что это такое — на территории общежития — болото?! У нас благоустроенная территория!

Я огляделась по сторонам: горы глины, песка…

— На самом деле, болото не так уж и заметно.

— Это временно! — обиделся мужчина. — Мы еще не закончили!

«Ой, а что будет, когда он узнает, что «добровольные» помощники получили свободу?».

Тут я увидела дракона, неспешно приближающегося к нам.

— О, извините. — воспользовалась я случаем, чтобы свинтить. — Эй ты! Подойди.

Змей бросил на меня удивленный взгляд и продолжил идти в ту же сторону, что и шел. То есть, ко мне.

Я холодно к нему обратилось:

— Нужна твоя помощь. Минут на пять.

Он окинул меня взглядом и тут же начал торговаться:

— Пятнадцать. И кофе.

— Антиквариат оценить, умник!

— У тебя есть антиквариат? — удивился он.

— Вот ты мне об этом и расскажешь!

* * *

Дракон мельком оглядел комнату и повернулся ко мне:

— Милый предлог, чтобы заманить меня к себе. Но к чему такие сложности? Я…

— Ищи антиквариат!

— Его здесь нет.

— Он должен здесь быть! И, вообще, ты даже как следует не приглядывался!

— Мне не требуется перебирать весь этот хлам, чтобы определить, что это хлам. — усмехнулся змей, подходя ко мне. — А, может, мы…

— Пока я не найду то, что завещал колдун… — упрямо начала я.

— Завещал?

— Колдун завещал какой-то древний антиквариат. И это может быть мотивом к преступлению!

— Не может.

— Это еще почему? Или ты знаешь, кто его убил и почему?

Дракон пропустил мимо ушей вторую часть фразы:

— Этот… «антиквариат» может получить только преемник колдуна.

— Да о чем речь?!

Вместо ответа змей высвободил ногу из ботинка и аккуратно откинул предмет обуви к батарее.

— Это, что, заразно? Предыдущий посетитель тоже ботинками кидался…

Дракон молча кивнул в ту сторону, куда был совершен бросок. Я повернула голову.

Ботинок медленно полз по полу.

У меня отвисла челюсть:

— Это еще…

— Вели ему показаться. — посоветовал дракон.

Я помедлила от неожиданности, потом рявкнула:

— А ну на пол! Выходить с поднятыми руками! Руки за голову! Оружие, валюта, наркотики?!

Из-за батареи буквально вывалился маленький седовласый человечек и уткнулся носом в пол. Одну руку он держал за головой, а вторую, на всякий случай, поднял вверх.

— Домовой?! — поразилась я. — Ах, так вот кто…

Тут до меня дошло, кто топал на кухне (прости, крыса!), рассыпал крупы, кто скурил сигареты, о какой мешок с хлебом я споткнулась в то утро. А, главное, вот почему родственники колдуна так странно себя вели! Разные каши, потом лапоть… Они хотели увезти с собой домового.

— Так, это, конечно, многое объясняет, но разве домовой — это такой уж ценный трофей? Эй, да встань уже с пола!

Человечек послушно поднялся, не опуская руки. Я взглянула на его лицо и быстро повернулась к тумбочке. Там родственник колдуна оставил фотографию покойного…

— Щур! — воскликнула я. — Да это же щур! Дух покойного.

— Угу. — согласился дракон, вытаскивая сигарету.

Домовой с надеждой на него посмотрел, змей вытащил вторую.

— Но, опять-таки, непонятно, зачем разводить такие сложности даже из-за щура?

Дракон прикурил обе сигареты, и они с домовым дружно задымили.

— Помощник им так был нужен? Чтоб посуду мыл? Или они так уж любили покойного родственника?

Дракон и домовой дружно усмехнулись и заговорщицки переглянулись.

— Эй, вы! Хорош в гляделки играть! Если знаете, то говорите!

Заговорил змей:

— Может им нужно самое ценное, что было у могущественного колдуна?

— Квартира? Так она ж муниципальная…

Домовой засмеялся, поперхнулся дымом и закашлялся.

— Что-нибудь еще? Относящееся к более раннему периоду? — туманно намекнул дракон.

— Да откуда мне знать! Про него же никто ничего не знает! Даже родственники.

— Только то, что он был могущественным колдуном. И умер.

Я открыла было рот, чтобы потребовать от дракона перестать изображать сфинкса и сказал по-человечески, но тут и до меня дошло:

— Колдовская сила! Ну, конечно! Когда колдун умирает, он должен передать свою силу наследнику! Вот чего родственники приехали, да со своим… своей… с подростком, короче. Тьфу, вот ненормальные, кто же пожелает своему ребенку такой участи?

Тут я вспомнила кое-что еще. Фразу витязя: «Проклятье это, а не мотив!».

— Ой, кажется, я знаю, кто настоящий наследник… А ну хватит дымить в квартире!!!

* * *

— Значит, ты и есть наследник колдуна. — без обиняков объявила я.

Витязь, сидящий за своим рабочим столом, устало поднял голову:

— Нет.

— Не верю. Колдун огласил свое решение по наследству только тебе, да еще запретил о нем болтать. Зачем, если наследник не ты?

Яромир лишь глухо сказал:

— Я только храню его последнюю волю.

— Зачем тебе это нужно?

— Да кто сказал, что мне это нужно!!! — не выдержал витязь.

— Если б не было нужно, ты бы отказался. — пожала плечами я.

Мой коллега резко помрачнел.

— Он что, заставил тебя? — предположила я.

Яромир горько усмехнулся.

— Ну да, любое принуждение мгновенно развязывает тебе руки по нашим законам. — опровергла я свое предположение. — Но что тогда?

— Иди домой, женщина. — устало проговорил витязь. — Что тебе еще нужно?

— Меня, вообще-то, прислали расследовать убийство! Я выяснила, что завещание колдуна, вовсе не мотив! И, кстати, раз уж огласил свою последнюю волю, значит, ждал смерти! Ну, то есть, чего-то опасался.

— Он был немолод. — сухо заметил Яромир.

— А по данным его родственников, вполне себя бодро чувствовал. Собирался участвовать в жизни общежития… А тут вдруг назначил себе наследника…

— Если не хочешь закончить так же, как он, то езжай домой. — вымученно проговорил мужчина.

— Да чего ты заладил?

— Неужели ты не понимаешь?! Колдун был самый сильный из нас! Самый! И где он сейчас?! Если он не смог противостоять…

— А почему самый? — перебила его я. — А дракон? То есть, змей? Он разве слабее колдуна?

— Я сказал, самый сильный из нас. — угрюмо напомнил коллега.

— А он, значит, не из ваших? В смысле, с противоположной линии фронта?

Яромир промолчал.

— А кто еще? — полюбопытствовала я. — Ну, чтобы я знала, кого опасаться.

— Та, с кем он водит дружбу. — процедил сквозь зубы витязь.

«Я, что ль?».

— Эээ… Светлана? Ведунья?

— Ведьма она! Людей обманывает! Деньги с них берет, за колдовство, а не колдует!

— Конечно, если деньги за колдовство брать, то без здоровья останешься.

— Она их обманывает!

— А ты знаешь, где она принимает? Проверку проводил?

— С документами все чисто. — нехотя ответил коллега. — В договоре про колдовство ничего не сказано…

— Ну, тогда не подкопаешься.

— Она людей обманывает! Они-то в магию верят!

— Люди верят в то, что хотят. — рассеянно заметила я, поглядывая на часы. — Ладно, не буду тебе мешать.

У меня еще было одно дело. И к нему надо было подготовиться.

Не каждый день я совершаю кражу со взломом под покровом темноты…

* * *

Как только на город опустилась ночь, я отправилась на дело. На цыпочках спустилась на третий этаж и постучала в дверь. К счастью, мне немедленно открыли.

Что ж, кража будет без взлома.

Я ткнула кикиморе в нос бумажку с текстом, набранным на компьютере:

— Судебное постановление! Обыск! Всем отойти от компьютеров!

Кикимора уставилась на меня, затем молча отступила вглубь квартиры. Я нагло вломилась вслед за ней, прикрыв за собой дверь.

Так как сейчас была ночь, то шторы оказались одернутыми, в комнату проникал лунный свет.

Кикиморы сидели на свих скамьях, за столами и швейными машинками. Все как одна, они смотрели на меня, выпуклые глаза отсвечивали в темноте.

Я вытащила мобильник, грозно продемонстрировала его сидящим и угрожающе проговорила:

— Коллекторы не дремлют!

Затем включила фонарик и тут же приступила к обыску. Где же они прячут свой закрытый реестр?

Стук.

Я подскочила на месте. Оказалось, это кикиморы одновременно стукнули, кто чем. Коклюшками, швейной машинкой, просто ладонями об стол…

Стук. Стук.

Видимо, намек, что непрошенная гостья им не очень нравится.

Так, кажется, я знаю, где искать. Хозяйкам квартиры не слишком нравится сложившаяся ситуация, они стараются отстраниться от нее: забить ящик, залепить дверь в квартиру, перерезать телефонный шнур… Наверняка, реестр они тоже куда-то запихнули. И вряд ли в их мастерской так много мест, куда никто не заглядывает. Думаю, документ там же, где телефонный аппарат! А последний кикимора при мне вытаскивала из темного угла…

Тут на мгновение в комнате стало темно. Словно кто-то закрыл свет луны. Я быстро обернулась к окну, но это наваждение уже прошло.

Кикиморы застучали быстрее, увеличивая темп ритмичного стука.

Стук. Стук. Стук.

Я быстро кинулась к тому самому углу. Оказалось, там стоял темный сундук. Откинув крышку, я сразу увидела старомодный телефон, а под ним… все документы!

Отлично! Я…

Снова стало темно.

Да что там…

Обернуться я не успела. Я только разогнулась, крепко сжав заветные улики, обернулась вполоборота… и последнее, что я почувствовала, это то, что по полу пробежала какая-то вибрация.

Я скорчилась на полу, схватившись за голову. Вокруг меня образовался вакуум, не пропускающий звуков. Бумаги, которые я выпустила из рук, взметнулись в воздух, а теперь опускались прямо на мое распростертое на полу тело.

И тут сквозь сковавшую меня пелену безмолвия донеслось:

Стук! Стук! Стук! Стук!

Я осторожно пошевелилась и тряхнула головой.

Кикиморы пришли просто в неистовство, они одновременно колотили по всем поверхностям, создаваемый ими шум просто заполнил все пространство вокруг.

И меня неожиданно отпустило.

Я осторожно села и посмотрела на окно.

И увидела, что весь проем занимает какая-то темная фигура. В темноте, в свете лишь моего фонарика, оказавшегося на полу, я увидела огромный желтый глаз, глядящий на меня с ненавистью…

Мгновение, и фигура исчезла. В окно снова стал пробиваться свет луны.

Кикиморы единовременно замерли, перестав стучать и, вообще, издавать какие-либо звуки.

Я осторожно стала собирать документы с пола, руки дрожали. Потом я постаралась подняться с как можно более уверенным видом. Вряд ли мне это удалось. Так обычно встают пьяницы после принятия хорошей дозы. Нетвердым голосом я обратилась к обитателям квартиры:

— Я… вам помогу. Вы… — я сделала несколько шагов в сторону. — …не смотрите, что я так выгляжу. Я… всех спасу. Я… берегиня.

И в завершении своей пламенной речи, я врезалась в косяк двери.

* * *

Кое-как поднявшись на четвертый этаж, я еще и замок открыла. Правда, с четвертой попытки.

В коридоре меня встретил домовой. В руках он держал пачку гречки и направлялся с ней на кухню.

— Дед, не балуй. — заплетающимся языком проговорила я. — И без тебя плохо…

Добравшись до дивана, я рухнула на него.

Документы. Все дело в документах. Из-за них на меня покушались…

Домовой принес мне чай.

— Спасибо…

Я сделала несколько глотков. Потом тряхнула головой. Убедилась, что адекватно воспринимаю реальность (хотя, как тут проверишь?). И приступила к изучению улик.

Владельца одной акции я нашла быстро. Единственное человеческое имя в длинном перечне набора шипящих, обозначающих имена кикимор.

Удальцова Е.А.

— Это еще кто? — недоуменно протянула я.

Ниже приводились некоторые данные о владелице. Стала таковой она лишь шестнадцать дней назад.

— Ого, а уже успела втянуть производство в долги!

Далее приводилась регистрация госпожи Удальцовой. А зарегистрирована она была совсем в другом месте!

— И что это значит? А как же — акционерами могут стать только жильцы?

Я начала доскональную проверку реестра и увидела, что это обновленная версия. А госпожа Удальцова свою акцию не приобретала, а… получила в наследство!

— Неужели! Так вот, кто наследник колдуна! — обрадовалась я.

Домовой скептически хмыкнул. И тут я поняла его правоту.

Колдун умер всего пять дней назад. А некая Е.А. получила наследство шестнадцать дней назад. И кто ж у нас тогда помер?

Я начала быстро перебирать документы. Если есть обновленный реестр, то должна быть и прежняя версия. Да!

Так, кто же у нас был прежним владельцем акции, до своей скоропостижной кончины?

Я в ужасе смотрела на бумагу.

Блин. Я попала.

— Дед. — жалобно спросила я. — А ты своей могучий силой пользоваться можешь?

Домовой с удивлением помотал головой.

— Тогда прячься за печку… за батарею. Потому что, пока это. — я помахала доками в воздухе. — … находится у меня, нам всем хана. Тут ТАКОЕ написано!

* * *

Я бежала быстрее лани, быстрей, чем заяц от орла… На пятый этаж. И заколотила в дверь.

Та немедленно распахнулась.

Дракон с удивлением оглядел меня, а потом сказал:

— У меня звонок есть, кстати.

— Дай пройти! — отпихнула его я.

Заветные документы я прижимала к груди. Огляделась. Дракон жил весьма аскетически.

— Могу я тешить себя надеждой… — начал змей.

— Скажи, ты джентльмен? — спросила я.

— А что, похож? — усмехнулся он.

Я пояснила:

— Если сюда ворвется неведомый враг с чудовищной силой, ты будешь защищать меня ценой собственной жизни?

— А что мне за это будет?

— Похороны с оркестром. — ласково ответила я и тут же рявкнула. — Да какая тебе разница, что будет после твоей смерти?!

— Вина? Коньяку?

— Я спать буду. — направилась я к кровати.

— Ладно, можно сразу перейти к…

— Спать буду я, а ты охраняй меня!

— Да кто ж на тебя охотится?

— Не знаю… — ответила я, ложась на бок.

Документы я по-прежнему прижимала к груди.

— Но он хочет меня убить. Да, если я не доживу до утра, обнародуй эти документы, понял?

Он лишь усмехнулся:

— Доживешь. У меня еще никто не умирал…

* * *

Я проснулась посреди ночи от какого-то шума. Шум доносился с улицы, через открытое окно. Какие-то визги и плеск воды.

— Что там? — хриплым ото сна голосом спросила я.

— Да ничего. — ответил из темноты змей (он курил в форточку). — Народ развлекается.

Я пошевелилась и почувствовала какие-то неприятные ощущения в области левого плеча.

— Где тут свет включается?

Дракон выбросил сигарету и подошел. Щелкнул выключатель у настольной лампы.

Я села на постели и попыталась посмотреть через плечо:

— Что у меня там?

Змей оттянул край одежды:

— Кажется, синяк проступает… Хмм.

— Что такое? Он в форме сердечка? Или черепа с костями? Черная метка?

— Нет. Обычный синяк.

— Ну да, я же в косяк врезалась. — вспомнила я.

— Он проступает как-то странно. Как… фотография. Раньше такие были, которые нужно проявлять.

Тут я кое-что вспомнила: «Тело его было как застывшее. Сам помер, а синяки потом полдня проступали…»

— Ох… Отлично. Я знаю, кто на меня покушался…

— Он мне конкурент? — полюбопытствовал дракон.

— Он убил колдуна.

— А что между вами было? — настаивал на своем змей.

— А правда, что драконы думаю спинным мозгом? — вместо ответа осведомилась я.

— Нет. Это динозавры.

— Кажется, ты недалеко от них ушел.

4

Поутру дракона в квартире не обнаружилось. Мои бумаги были на месте. На столе еще теплый кофе.

Ну и ладно.

Я достала мобильник (после вчерашнего падения выглядел он неважно) и набрала Злату.

— Алло.

— Это Марина. Злата, мне нужно срочно собрать всех жильцов у тебя в кафе. Можешь обзвонить? Дело чрезвычайной важности.

— Хорошо… Только Степа уже ушел. И змей тоже…

— Позвони им. Я сейчас спущусь.

— Ладно. До встречи.

Я быстро привела себя в порядок и направилась к выходу. В этот же момент за дверью послышался шорох, словно кто-то рвал бумагу.

«Дракон?».

Я быстро вышла на лестничную клетку.

Нет, это была Света. Она стояла возле доски для объявлений и с пыхтением пыталась отодрать бумагу от доски.

— О, привет… Намертво приклеили! — пожаловалась она и тут же пояснили. — Нужно отодрать, пока Юра не увидел.

— Он уже ушел.

— Но он же вернется. — ответила ведунья, отрывая объявление по кусочкам.

— Что там?

— Опять ограбление.

Оказалось, на доску были наклеены вырезки из газет. На этот раз обокрали продуктовый магазин.

— А дракон не любит читать газеты? — спросила я.

— Не знаю. — пожала плечами девушка. — Но он их подпаливает, когда видит, а запах гари потом целый день не выветривается… Ну, кажется, все.

— А кто их клеит?

— Расклейщик, наверное… Не знаю.

«И как расклейщик попал в подъезд?».

— Света, у меня есть объявление для всех, прямо сейчас, в кафе.

— Надеюсь, хорошее. — с тоской проговорила ведунья.

— Ну, с какой стороны посмотреть. Хотя нет. С какой ни посмотри…

* * *

В кафе нас набилось много. Находящаяся там же уборщица с тоской оглядела толпу волшебного народа и принялась отжимать тряпку.

Но прибыли не все. Я не увидела Луговичка и дракона.

— Не берут трубку. — развела руками Злата и радостно обратилась к собравшимся. — Пончики, господа?

Полевые обрадовались и ломанулись к стойке.

— Стоп! — остановила я веселье. — Сначала объявление.

Те недовольно заворчали.

— Побыстрее. — хмуро попросил Яромир. — На работу пора…

— Да. — грустно согласилась с ним Света.

Витязь покосился на нее с неприязнью.

— Итак. Я вынуждена сообщить вам пренеприятнейшее известие. Один из нас — предатель! Он совершил преступление против волшебного народа!

Я внимательно оглядела собравшихся: полевые нетерпеливо переминались с ноги на ногу, поглядывая на пончики; Злата смотрела на меня с удивлением; Яромир недоуменно хмурился, а Света испуганно распахнула глаза.

— Один из жильцов дома приобрел акцию предприятия кикимор. А потом начал производить махинации, которые привели к банкротству!

— Колдун? — с удивлением проговорила Злата, — Не может быть!

— О, нет! Это был вовсе не он. Просто очень удобно спихнуть все на мертвеца. Владелец акции совсем другой человек! Вот.

Я вытащила из папки реестр.

— Откуда это у тебя? — нахмурился витязь.

— Я думаю, ты догадываешься. — усмехнулась я.

— Ты знаешь, что это незаконно!

— Да, покушение на убийство — это незаконно. Я думаю, всем это известно.

— Что? — удивился Яромир.

— Ну так кто там, в итоге? — поторопил меня полевой.

Я молча показала всем документ, специально ткнув на нужную строчку.

— Удальцова Е.А. — прочитала Злата. — Это кто?

Я пристально посмотрела на витязя. Его лицо ничего, кроме хмурости не выражало.

— А вот мы нашего бравого стража правопорядка спросим!

— Меня? — поднял брови Яромир. — Мне-то откуда знать? Она у нас на участке не числится.

— Вот именно! Поэтому, она не могла приобрести акцию. Для нее ее приобрел другой человек.

Я жестом фокусника достала старый реестр. А там значилось…

— Яромир?!

У витязя вытянулось лицо. Злата, кажется, потеряла дар речи, только переводила взгляд с листка на мужчину и обратно.

— Ну. Мы слушаем твои объяснения. — вежливо сказала я.

— Это… фальсификация. — тихо пробурчал Яромир.

— Хочется услышать подробности. Или мы должны верить на слово?

— Я… я находился в… неадекватном состоянии, когда подписывал бумагу.

— И что привело тебя в такое состояние? Колдовство? — осведомилась я.

Витязь сквозь сцепленные зубы кое-как промычал:

— Алкоголь…

— То есть, ты напился, а потом спонтанно купил у кикимор акцию?

— Да… Но я этого не понимал…

— Они тоже не поняли и дверь изолентой замотали.

Внезапно вмешалась Злата:

— Это не помешало тебе туда залезть!

Я с удивлением перевела на не взгляд, но тут вмешалась уже Света:

— Так как же документы оказались у этой Удальцовой?

Подозреваемый вспылил:

— Я не обязан отчитываться перед тобой, ведьма!

— Эй, а ну, повежливей! Преступник тут ты! — рассердилась я.

— Я не преступник! А… жертва.

— Алкогольного опьянения? — хмыкнула я. — Ну, что было дальше?

— Я уже сказал. Я подписал бумаги.

— Какие бумаги-то?

— Завещание.

Пауза.

— Чо? — спросил полевой, выразив общую мысль.

— Завещание. И завещал ей… акцию.

Я похлопала ресницами. Потом вспомнила. Госпожа Удальцова действительно получила акцию в наследство.

— Так ты мертвяк, что ль? — снова поразил нас дедукцией незадачливый кладоискатель.

— Нет! Это не так! — закричал витязь. — Я был, но… ожил.

Полевой ткнул в него пальцем и провозгласил:

— Господа, это сатана!

Подала голос Света:

— Воскресал как раз не он, а наоборот…

Тут у меня, наконец, сложился пазл:

— А. Я все поняла.

Все обернулись ко мне:

— Тебе, пьяному, перерезали горло. Оттуда и шрам. Смерть констатировали, госпожа Удальцова получила наследство. Но тут вмешался колдун.

— Он мертвяков воскрешает? — поразился полевой.

— Ну, в принципе, да. Только не сам. Способ стар, как наш мир: мертвая вода и живая вода. У колдуна она есть, я сама на нее наткнулась. — сказала я, умолчав о том, что если бы не дракон, то я приняла бы «живую воду» за водку.

— Я знала, что он был хороший человек. — вздохнула Злата.

— Может и хороший, но не бескорыстный. — хмыкнула я и повернулась к витязю. — Он же с тебя потребовал стать наследником для его колдовской силы?

— Нет. — хмуро буркнул Яромир. — Не для меня… Для первенца.

Змеевка испуганно прижала ладони ко рту.

— А если детей не будет? — полюбопытствовала я.

— Их и не будет. — сурово проговорил витязь.

— Эээ… ну ладно. Так, к чему мы пришли? Ну вот. Опять мы остались без злодея. Одни жертвы. Ну ты хоть этих людей помнишь?

Потерпевший покачал головой:

— Они что-то намешали… Все как в тумане.

— Где это случилось?

— На дороге.

— Чего? — удивилась я.

Я-то решила, что витязь перебрал в каком-то баре.

— Они на дороге заглохли, недалеко отсюда. Я помогать стал. Ночь была холодная. Они мне предложили глотнуть что-то согревающее. Все.

Я вздохнула:

— Витязь, ну ты даешь! Ты сразу сказать не мог? Мы ж вообще другое подумали! Что ты где-то зажигал…

— Какая разница. — хмуро проговорил Яромир. — Все уже сделано. Обратно не воротишь.

— Ты о них совсем ничего не помнишь? — тихо спросила Злата.

— Мужчина, лет за тридцать. А женщина в машине сидела, в плащ закутанная, я ее и не разглядел.

— Ну хоть точно знаем, что это не один из жильцов. — только и оставалось констатировать мне.

* * *

Наконец, все разошлись. Злата взялась за тряпку и начала вытирать грязные следы, которые остались на свежевымытом полу.

— Можно задать вопрос?

Змеевка подняла голову, ожидая вопроса.

— Что означала эта фраза про то, что изолента не помешала мне залезть в квартиру кикимор?

— Ты ведь документы там взяла. — спокойно ответила девушка.

— Ты все слышала. Наш разговор с Яромиром.

Злата промолчала.

— Интересно… А я как раз вспоминаю, кому было известно о моем намерении заглянуть в квартиру кикимор?

— Меня действительно интересовали твои намерения. — спокойно ответила змеевка. — Но относительно другого… Когда будешь выходить, дверь сильно не открывай, перья залетают.

— Перья? — удивилась я.

— Голубиные.

Я подошла к двери и посмотрела сквозь стекло: возле порога действительно лежал ворох голубиных перьев.

— Летняя линька? — полюбопытствовала я.

— Змей.

— Что — змей?

— Он тут стоял с каким-то приятелем, вот после них этот ворох и возник. Наверное, к обуви пристало.

— А они сильно обувью трясли? Или топали?

— Разговор был весьма эмоциональный. По-крайней мере со стороны приятеля змея.

— А он сам? — спросила я.

— А по нему разве разберешь?

— А как этот приятель выглядел?

— Не разглядела. Мужчина, примерно одних со змеем лет. Раньше его тут не видела.

— Давно это было?

— Да на рассвете еще. Я только тесто поставила… Луговичок как раз ушел.

— Ясно…

* * *

Выйдя на улицу, я сразу услышала какой-то шум. А если быть точной, то громкое пение пьяным голосом:

— А-а-о-отпустите меня в Гималаи… А-а-а-о-отпустите меня насовсе-е-е-ем…

Я двинулась в сторону, откуда доносилось пение. Это было за очередными кучами глины и песка.

Картина оказалась впечатляющей: утреннее солнце отражалось в многочисленных лужах. Посреди этого великолепия абсолютно синий усатый мужик с зелеными прядями водорослей в волосах, распевающий песни. По бокам от него два санитара, удерживающие его за локти. Неподалеку скорая помощь. Рядом сияющий председатель.

Увидев меня, он обрадовался еще больше и кинулся мне навстречу, потрясая какой-то бумагой:

— Попался, голубчик! Я знал, что все это неспроста!

— Это водяной? — догадалась я.

— Да! Ха-ха! Допрыгался!

— Чего с ним? Выпил лишнего?

— Е-е-есть только миг, между прошлым и бу-у-удущим… — заливал тем временем упирающийся водяной. — Да ну его в болото!

— С катушек слетел! — радостно объявил председатель.

— Белая горячка?

— Нет! Просто псих! — захлопал в ладоши мужчина. — А договор-то подписан!

Он снова помахал в воздухе бумагой:

— Завтра начнем закапывать это болото! А где полевые, кстати?

— Не знаю. — быстро ответила я.

«Надеюсь, он не узнает, что я причастна к отмене «благотворительной» деятельности со стороны полевых».

Председатель недоуменно огляделся по сторонам:

— Что-то луж столько вокруг!

— Да. — заметила и я. — Может, это водяной натоптал? Дождя-то не было…

— Нет, он только сейчас из болота вылез. — отверг мою версию собеседник. — Ну ладно! Вот закопаем эту канаву, и все безобразия прекратятся! Где же полевые?

— Ну, мне пора… — я быстренько откланялась и устремилась к дому.

По дороге, я попыталась суммировать данные: «Итак. Колдуна убили за то, что он перешел дорожку Хозяину. Аристарх пытался заговорить общежитие, а на него уже давно положил глаз этот злодей. К тому моменту, он уже провел две аферы: закабалил полевых и внедрился к кикиморам, с целью прибрать к рукам предприятие. Колдун чувствовал, что ему угрожает опасность и даже экстренно назначил себе наследника. И умер, собственно. Его убийцу я видела, у него большой желтый глаз. Да, это очень поможет в поисках. Интересно, а сам колдун догадывался, кто за всем этим стоит? Может, его потому и убрали, что он слишком много знал? Ведь между воскрешением витязя и смертью колдуна прошло больше двух недель! Злоумышленники не могли не заметить, что кто-то вмешался в их планы, и жертва разгуливает живая. Но тогда они ему ничего не сделали. А, может, они боялись себя выдать? Ведь все эти преступления объединяет одно — кто-то очень хорошо осведомлен обо всем, что тут происходит… Что ж, для начала, я восстановлю события последнего дня Аристарха…».

Мои размышления прервал пронзительный вопль.

Кричала змеевка:

— Скорее! На помощь! Случилось несчастье!!!

* * *

— В чем дело?! — я запыхавшись, подбежала к кафе.

Там уже столпились полевые, Яромир и Злата.

Девушка сжимала в руках мобильник:

— Мне звонили! Степа! С ним случилась беда! Там, на поле! Земля обвалилась, и он провалился! Нужны люди! Лопаты!

— Людей нет, но лопаты щас принесем. — тут же мобилизовались полевые.

— Не волнуйся, мы его вытащим. — попытался успокоить змеевку витязь.

— Ты поняла, где именно он находится? — уточнила я.

— Она сказала, что там. — Злата махнула рукой за дом. — Пройти, а там сами увидим…

— Ладно, увидим, так увидим…

Прибежали полевые с лопатами, и мы дружно двинулись «в поле». Идти пришлось недолго. Очень скоро мы натолкнулись на странное лежбище: в поле развалилось штук пять молодых мужиков. Они лежали широко раскинув руки и блаженно улыбаясь. На наш приход не отреагировали.

— Что это с ними? — испугалась Злата.

— Может, отравились? — предположил Яромир. — Вдруг тут какой-то газ?

— Тут я с тобой согласна. — хмыкнула я. — Парни явно «под газом».

Я приблизилась к одному из них, а именно, моему старому знакомому с бритой головой. На правах приятельницы я пнула его ногой с криком:

— А ну, подъем!!!

Тот мгновенно сел, ошарашено крутя глазами:

— Я не! Это не! Не имеете права.

— Здорово. — обратилась я к парню. — Чего вы тут развалились?

— Мы? — парень огляделся на своих товарищей и удивился еще больше. — Мы гуляем.

— Видимо, в иной реальности. — оценила я неподвижность его спутников.

— Где Степа?! — выкрикнула змеевка.

— Эээ… Не знаю. — ответил парень. — А как он выглядит? А то я по именам не знаю…

— Не знаешь по именам своих собутыльников? — хмыкнула я. — Низко ты пал.

— Никуда я не падал! И мы не пили.

— А что делали?

Парень не ответил, но от приятного воспоминания расплылся в улыбке.

— Эй!

— Мы… бегали.

— Зарядку делали и притомились?

— Типа… да.

— Так, может, перейдем к делу? — прервал нас Яромир. — Где Луговичок?!

— Кто? — обалдело спросил парень. — Мужик, ты что? Какой еще лесовичок? Березового сока обпился, что ли?

— Где здесь земля обвалилась? — вступили в разговор полевые, нетерпеливо потряхивая лопатами.

Бритоголовый испуганно покосился на них и торопливо ответил:

— Ничего не обваливалось! Мы тут всю ночь гоняли! Все стоит! У нас все четко…

— Нам звонили! — в слезах воскликнула Злата. — Наш друг попал в беду!

— Стоп. — перебила ее я. — Злата, а ты ему звонила?

— Как?! Он же под землю провалился!

— По телефону. — спокойно ответила я.

— Давайте не будем терять времени на пустые разговоры. — вмешался витязь.

— Злата, я тебя очень прошу — набери его. Сейчас. — повторила я.

Змеевка просто отдала мне свой телефон:

— Номер в телефонной книге. Идемте!

Они двинулись дальше.

Я открыла книгу и выбрала «Степа», нажала на вызов. Гудки.

А затем…

— Алло! — раздался радостный голос луговичка.

— Привет, Степа. — громко сказала я, так, чтобы ушедшим вперед было слышно.

— Злата! Как здорово…

— Это Марина.

Пауза.

— Злата, а почему ты Марина? — удивился Степа.

— Это не Злата, а берегиня. Я у Златы телефон взяла на время. — пояснила я.

Мои спутники, тем временем, быстро вернулись. Змеевка выхватила у меня телефон:

— Степа! Как ты?!

— Ой, Марина, а ты опять в Злату превратилась! — обрадовался Луговичок.

— Кажется, он в порядке. — отметила я. — Мозг не пострадал.

— Чему там страдать-то? — хмыкнул полевой и обернулся к товарищам. — Может, клад пока поищем?

— Я вам поищу! — упер руки в бока витязь.

Тем временем, девушка продолжала допрашивать Степана:

— Степа, что с тобой случилось?

— У меня ничего не случилось! — радостно ответил паренек. — А у тебя?

— Ты никуда не провалился?

— Я все время проваливаюсь! — жизнерадостно сказал луговичок. — Тут вдоль дороги канава, а я шагаю и…

Я вмешалась:

— Спроси, когда он вернется.

— Степа, когда ты вернешься?

— А я дома!

Пауза.

— Что?!

— Ну, в квартире. На втором этаже…

— Степа, а почему ты не брал трубку? Я звонила, утром…

— Так меня дома не было! Я ушел, а сейчас только пришел.

— Степа, это же сотовый… — простонала змеевка.

— А я на подзарядку поставил! — с явной гордостью отозвался луговичок. — Как ты меня учила! А шнур короткий, пришлось дома оставить…

— Ох… Ладно, увидимся позже.

— Пока, Злата! И Марина, тоже!

— Пока… — Злата отсоединилась и виновато посмотрела на нас, — .Извините…

— Ладно, пошли клад искать. — бодренько провозгласил полевой.

— А ну, стоять! Чтоб никаких кладов!

— Но эти ведь тут всю ночь скакали. — жалобно протянул кладоискатель. — Наверняка, что-то из карманов выпало… А у нас металлоискатель.

— Зачем вы взяли с собой металлоискатель? Мы же шли луговика искать! — возмутился Яромир.

— Так там же земля обвалилась! А вдруг, там клад?

— Ох, товарищи, мало вам одного кредита было. — вздохнула я.

— Мне очень жаль. — повторила Злата. — Что я развела такую панику…

— Это не ты. — заметила я.

— Как это — не я? — удивилась змеевка.

— Забыла? Ведь тебе звонили…

* * *

Мы медленно брели к дому. Витязь конвоировал полевых, которые, ворча, косились на него сужеными от злости глазами (он заставил их вернуть одному из «тюленей» найденный в канаве бумажник). Злата, понурившись, шла рядом со мной, а я, ругаясь сквозь зубы на тормознутый интернет, пыталась определить, откуда был произведен звонок.

— Так. Есть две новости: хорошая и плохая.

— Кто-то еще провалился? — с надеждой спросил полевой.

— Я не вам! Я про номер. Итак, номер принадлежит… телефону-автомату.

— Это хорошая новость? — уточнил витязь. — Какая же тогда плохая?

— Это и есть плохая. Мы не можем определить, кто звонил. Это мог быть кто угодно. Но зато мы знаем, откуда звонили! Территориально…

— И что? — скептически осведомился Яромир.

— Это наш автомат. Тот, что рядом с постом милиции, паспортным и т. д.

— Чего?!

— То есть, кто-то мне буквально из-за угла позвонил и обманул? — поразилась Злата.

— Похоже на развод… — протянула я.

— Похоже на полевых. — не согласился со мной витязь.

— Эй! Мы-то что?

— Ты сказала, что звонила женщина? — уточнила я у змеевки.

— Ну, да, женский голос…

— Странно. — нахмурился Яромир.

— Да нет. — на этот раз не согласилась я, — Женщине скорее поверишь…

— Ведьма! — внезапно воскликнул витязь.

— Это ты про кого из нас сейчас? — с подозрением уточнила я.

Вместо ответа коллега лишь бросил в сторону злобный взгляд. Не в мою сторону. А на дорогу. По ней шла Света, катя за собой чемодан на колесиках.

— Интересно, куда это она? — удивилась Злата. — С вещами…

— Сбегает с места преступления. — зловеще проговорил витязь.

Я хотела ввязаться в спор, но меня опередила змеевка:

— Это была не она. Я знаю Светин голос.

— Она могла изменить!

— Глупости!

— Так, товарищи, извините меня, я пойду, переговорю с ней… — сказала я и направилась к ведунье. — Привет. Уезжаешь?

Похоже, девушка не ожидала меня увидеть, настолько удивленно она меня оглядела. Потом посмотрела в ту сторону, откуда я пришла и удивилась еще больше. Но вслух ответила:

— Я переночую в городе пару дней. Есть дела.

— Ты пешком к станции?

— Через лес, тут идти минут семь.

— Да? Я не знала. Можно мне пройтись с тобой? Заодно узнаю дорогу.

— Ладно…

Мы неспешно пошли рядом. Света тихо спросила:

— У вас что-то случилось? Кажется, витязь опять мною недоволен.

— Нас кто-то разыграл. Позвонил и сказал, что луговичок попал в беду.

— Просили денег?

— Денег? Нет. А за что?

— Нам так звонили в прошлом году. Сказали, что… родственник попал в аварию. Нужны деньги, чтобы разобраться без инспекторов… Ну, ты понимаешь.

— Да. Слышала про такие разводы… Но, это, похоже, что-то другое. Нас просто разыграли.

— Значит, со Степой все в порядке?

— Настолько насколько это возможно с его… особенностями.

— Да, особенности. Если бы он был человеком, я бы подумала, что у него в детстве было сильное отставание в развитии. Но мне сказали, что у луговиков это нормально.

— А ты раньше луговиков не видела? — спросила я.

— Нет, я… Там, где я живу никого из… наших нет. Ты спрашивала про витязя? Он меня не любит, потому что в первую нашу встречу я почувствовала, что в детстве у него был несчастный случай, связанный с водой. Мы тогда стояли возле пруда, председатель жаловался мне на водяного, витязь его поддержал. Я вступилась за водяного, сказали, что все его выходки — противодействие. Витязь разозлился, а я поняла… считала информацию, что у него плохие ассоциации, связанные с водой. С тех пор он думает, что я ведьма.

— Ну, тут он ошибся. Заявляю, как берегиня — почти у каждого человека в детстве был несчастный случай, связанный с водой.

— Это так…

— Яромир говорит, ты помогаешь людям, клиентам?

— Да. Все законно, я плачу налоги.

— Он говорил. А еще, что они ждут от тебя колдовства и не дожидаются.

— Они ждут помощи и получают ее. — спокойно ответила Света. — Совсем не всегда нужно колдовство, чтобы разобраться в себе.

— А клиентам ты об этом говоришь? — уточнила я.

Она вздохнула и вместо ответа спросила:

— Знаешь, про эффект плацебо?

— Да.

— Иногда, клиент должен верить в колдовство. Но, поверь, люди довольны. И у меня все оформлено по закону…

— Да я ни в чем тебя не упрекаю! — заверила я. — Просто уточняю… Кстати, я же вообще не за этим пришла. Мне нужно восстановить последний день жизни колдуна. Можешь помочь?

— Погадать? — чуть ли не с ужасом спросила ведунья.

— Нет. — засмеялась я. — Прости, при всем уважении к тебе, в моей профессии гадания как-то не котируются. Я, в смысле, ты его видела в тот день? Если да, то во сколько?

— Нет. — покачала головой девушка, — В тот день я его не видела… Ну, только утром, в кафе. Но там все были. Потом я ушла, пришла рано, больше не выходила.

— А ночью, за сутки до несчастья? Ты говорила, вы, бывало, сталкивались?

— Да. Как раз на этой тропинке, от станции к дому. В тот вечер тоже…

— Можешь вспомнить, как он себя вел? Ничего не боялся? Ты не заметила ничего подозрительного?

Ведунья помолчала. Потом проговорила:

— Все как всегда. Он проводил меня до дома. Пожурил, что я хожу одна и так поздно. Потом пошел куда-то за дом, в поле…

Тут она снова замолчала. Мы почти дошли до станции. Я помогла Свете затащить чемодан по ступенькам. Вот и электричка.

— Ну, пока! — попрощалась я.

— Пока…

Ведунья с моей помощью забралась в тамбур. Я помахала рукой. Девушка стояла возле дверей и отчего-то медлила. По громкой связи объявили, что поезд отправляется.

Внезапно, Света встрепенулась и шагнула к дверям:

— Марина. Ты сказала, что не веришь в предсказания, но я скажу тебе одну вещь…

Зашумел механизм, двери начали закрываться.

— … опасность приходит сверху!

Двери захлопнулись.

И электричка унесла Свету в сторону города.

* * *

Я вернулась к общежитию. Что ж, допросим других свидетелей. Света видела колдуна ночью, и он вел себя как обычно. Значит, следующим его должен был встретить Степа, уже утром.

Я направилась в кафе.

Злата и Степа сервировали столы к обеду. Похоже, луговичок принес новую порцию полевых цветов. Змеевка обратилась ко мне:

— А Степа пообещал мне, что теперь всегда будет с собой телефон брать. Да, Степа?

Паренек поднял голову, виновато улыбнулся и проговорил:

— А я его в квартире забыл… Сходить за ним?

— Ох…

— Степ, можно тебя спросить, ты, когда возвращался, тебя кто-нибудь видел?

— Кто?

— Я бы хотела узнать это у ТЕБЯ. — я старалась говорить сдержанно, но последняя фраза, кажется, получилась слишком громкой.

В итоге, Луговичок растерялся.

Злата попыталсь помочь:

— Ну, кто-нибудь из наших?

— Или из чужих. — добавила я.

— Нееет. — протянул Степа. — Из наших — никто. Из чужих тоже.

— Ладно. Степ, ты помнишь тот день, когда колдуна убили?

— А его ночью убили…

— Тот день, который был перед ночью, когда его убили.

— Ага.

Странно. Я так завернула, что сама не поняла, что сказала.

— Ты с ним встречался? Когда на поле шел?

— Да! — радостно ответил луговичок и внимательно посмотрел на меня, ожидая новых вопросов.

— И как он выглядел? Ну, он был, скажем, грустный? Напуганный?

— Нет! Он был веселый! Радостный! И все вокруг тоже.

— Это как? — удивилась я.

— Ну… Как бы… Все поле ходуном ходило.

— Земля дрожала? — испугалась Злата.

— Воздух дрожал! А трава прям стояла! А там, где он ходил, лежала…

«Ясно. Колдун делал заговор и вполне успешно».

— А он тебе что-нибудь сказал?

— «Здравствуй, Степан». — с готовностью ответил луговичок.

— Еще что-нибудь?

— «Хорошее утро».

— Степ, давай все сразу. — попросила я.

Паренек кивнул, набрал полную грудь воздуха и выпалил:

«ЗдравствуйСтепанХорошееутроЯужевозвращаюсьУдачитебеЗавтраувидишь».

Пауза.

— Что?

Луговичок снова набрал в легкие воздуха, явно собираясь повторить, но я его опередила:

— Я про последнюю фразу. «Завтра увидишь». Это про что?

— А! Я спросил: «Как ваша прогулка? Удалась?». А он ответил…

— Понятно. — я повернулась к змеевке. — А потом, видимо, колдун направился в кафе. А там вы обсуждали очередное ограбление.

— Да.

— И он стал вас успокаивать.

— Угу.

— Он был по-прежнему бодр и весел?

— Ну, не сказать, что весел, но бодр, да. И уверен в себе.

— Понятно… Ты не помнишь, куда он дальше пошел?

Злата покачала головой:

— Нет. Мы же в торце, отсюда не видно кто куда уходит. Ты у полевых спроси.

— Так и сделаю.

* * *

Полевых в полном комплекте, а с ними еще и Яромира с председателем я нашла возле пруда. Они оживленно спорили. Председатель доказывал:

— Нужно облагородить территорию. Оставим маленький прудик. С золотыми рыбками и черепашками.

— Закопать. — угрюмо проговорил витязь.

— Решайте уж быстрее. — потребовал полевой, нетерпеливо топчась на месте.

— Свой водоем — это не так уж и плохо…

— У нас общежитие семейного типа. — сурово отрезал Яромир. — Дети могут пострадать.

— Да твой-то колдуном будет. — весьма некстати вставила я. — Что ему какой-то пруд?

Все присутствующие дружно уставились на меня. Витязь так, словно мечтал закопать меня вместе с водоемом.

— Я, собственно, спросить хотела — кто-нибудь видел колдуна в день его смерти после планерки в кафе?

— Нет. — пожал плечами председатель.

— Нет. — процедил сквозь зубы витязь.

— В ЖЭК заходил. — равнодушно ответил один из полевых.

Я в недоумении оглядела компанию:

— В ЖЭК заходил, но никто его там не видел?

— Не застал. — развел руками мужчина.

— Я территорию патрулировал. — добавил Яромир.

— А он долго там пробыл? — спросила я у полевого.

— Минут тридцать.

— Хмм.

— Я все двери запер! — на всякий случай заметил председатель.

— Я тоже. — кивнул витязь.

— Ну, значит, он сидел под дверью. Полчаса. — хмыкнул полевой.

— А куда он потом пошел?

— Домой. Больше не видели. Только слышали, как ночью выходил.

— А я видел! — внезапно проговорил Яромир. — Я к себе заходил, а он как раз сверху спускался! Хмурый. Небось, ведьма…

— Света сказала, что не видела его, — перебила я.

— Мало ли, что она сказала!

— Во сколько это было?

— Часа в три…

— Облом, Светы еще не было! — я повернулась к полевым. — Так ведь?

Они закивали:

— Часов в семь пришла.

Яромир поморщился и нехотя признал:

— Ну, значит, к змею…

— К змею… — повторила я.

— А вон он сам! — сказал председатель, кивая в сторону дома.

Там, действительно, к подъезду приближался дракон, держа под мышкой какой-то сверток.

— Небось, награбленное тащит! — фыркнул полевой.

Слишком громко фыркнул.

Змей услышал и резко обернулся. Полевой от неожиданности отпрянул назад.

А сзади был пруд.

Бултых.

— Извините, надо змея допросить. — откланялась я.

Яромир равнодушно отвернулся, председатель же осуждающе покачал головой.

— Я сказала «допросить». — сурово повторила я.

— Да, я помню… ваши методы допроса.

Я переключила его внимание на пруд:

— Что-то полевой долго на поверхности не появляется.

— А мы плавать не умеем. — рассеянно пояснил один из его товарищей. — А как вы думаете, на дне пруда клады бывают?

— Да. — сказала я, снимая ботинки. — Имущество других утопленников…

* * *

Дракона я догнала уже в доме, он как раз открывал дверь ключом.

— Эй, подожди!

Змей обернулся и окинул меня взглядом:

— После душа?

— После пруда!

— Купалась? Жаль, меня там не было…

— По твоей милости! Что-то ты нервный стал, на полевых кидаешься. — заметила я.

— Сигареты дома забыл. — спокойно ответил дракон.

— Мне нужно задать тебе вопрос.

— У тебя? Или ко мне?

Я не сразу поняла смысл встречных вопросов, а когда поняла, то рассердилась и спросила как можно более сурово:

— О чем вы говорили с колдуном в день его смерти?

— Это допрос?

— Да. — нахально заявила я.

Змей облизал губу, язык у него на мгновение стал раздвоенным. А мне почему-то стало неуютно.

— Так, может, зайдем ко мне? — предложил он, шагнув мне навстречу.

Я интуитивно попятилась:

— Нет. Ответить ты мне и здесь можешь. Что он тебе сказал?

Он наклонился к моему уху, по-драконьи вывернув голову (он явно привык, что шея у него гораздо длиннее человеческой):

— Он совал нос не в свое дело. И задавал много вопросов.

— И что ты ему ответил? — спросила я ровным голосом.

— Что если он будет продолжать в том же духе, то плохо закончит.

— На твоем месте я была бы осторожнее с такими признаниями. — сухо заметила я, отстраняясь. — Я, все-таки, представитель власти!

— А наручники у тебя есть?

— Я не в игры с тобой играю!

— Тогда — аккуратнее. Если не хочешь, чтобы тебя нашли на пустыре.

— Это угроза?

— Предупреждение.

— И от кого же мне ждать нападения? — прямо спросила я, вскинув голову.

«Опасность приходит сверху».

Дракон смотрел на меня своими холодными алыми глазами. Потом по губам его пробежала усмешка, он произнес:

— Переезжай ко мне. Тогда тебя никто не тронет.

— Потому что ты меня запрешь и выпускать не будешь. — не питала я иллюзий по поводу сожительства с Змеями Горынычами и иже с ними.

— Да. — не стал лукавить змей.

— На чьей ты стороне?

— На своей.

— Подвинься, там энты. — хмыкнула я и задала новый вопрос. — Ты знаешь, кто такой хозяин?

— У меня нет хозяев.

Я вздохнула:

— С тобой каши не сваришь…

— Может, шампанского?

Я резко развернулась и начала спускаться вниз. Потом холодно бросила через плечо:

— Ты у меня в подозреваемых. У тебя нет алиби.

— Буду ждать вызова на допрос.

— Говорят, драконы живут много столетий. Ждать не устанешь? — фыркнула я, не оборачиваясь.

— Уверен, мы увидимся гораздо раньше. Скорее всего, ночью…

— Загляни на досуге к Свете. — крикнула я уже с четвертого. — Пусть научит тебя предсказывать! У тебя что-то фигово выходит!

* * *

Остаток дня я провела за своим рабочим ноутом, пытаясь раскопать что-нибудь про гражданку Удальцову. Е.А. Самый простой способ, пробить ее по нашей, иннародной, базе, увы, ничего не дал. Такая гражданка в преступлениях против волшебного народа замешана не была. Вздохнув, я преступила к поискам в человеческой базе данных. Вот, где было раздолье! Усугублялось оно тем, что я не знала точных данных госпожи Удальцовой. Ну, хотя бы имя-отчество. А еще лучше, год рождения. В итоге, я отсортировала несколько гражданок, привлекаемых в свое время по разным статьям, в основном, мошенничество. Я внимательно изучила фотографии и досье. М-да. Ничего общего с нашим общежитием вроде нет.

Я устало откинулась на спинку дивана.

Тут обязательно должна быть хоть какая-то связь с волшебным народом! Уж больно хитро она нас облапошила. Хотя, может, это Хозяин хорошо разбирается в наших слабостях, а Удальцова просто одна из его подчиненных? Возможно. Эээх… И чего я у Златы не поела? Там же как раз к обеду накрывали.

А за окном уже почти ночь. Я закрыла крышку ноута и отправилась на кухню, подкрепится. Хоть геркулеса поем…

На кухне, естественно, меня поджидало любимое музыкальное сопровождение — скрежет коготков по металлической поверхности. Я подошла к мусоропроводу и постучала по крышке алюминиевой кастрюлькой:

— А ну, брысь! Хватит там лазить! Иди в свою нору!

В этот момент с улицы послышался знакомый шум. Женские визги и радостный хохот. Потом топот.

Так, пойду-ка я разберусь, что тут происходит.

Ну и витязя с собой захвачу. Мы ж коллеги.

Спрячусь за него, если что.

* * *

Яромир решительно вышагивал по двору:

— Я давно заметил, что ночью что-то происходит. Но все никак не мог выследить, кто тут хулиганит. Только выйду — все стихнет. Пару раз кто-то грязью в меня пальнул… Ай!

Это был третий раз.

Зато я сразу разобралась, в чем дело.

— Это у пруда, идем!

Мы двинулись туда. Внешне все было спокойно, тишь да гладь. Но меня это не обмануло:

— А ну-ка, барышни, выныриваем! Я вас видела!

По воде пошли круги, затем на поверхности появились три озорные мордашки:

— О, берегиня! Мы тебя сегодня видели. Чего не зашла?

Витязь немедленно идентифицировал нарушительниц:

— Русалки! А ну, выходите из воды!

Девчонки переглянулись и послушно начали выходить. И тут же стало заметно, что они не одеты.

— Нет! — мгновенно передумал покрасневший витязь. — Зайдите обратно в воду!

Русалки захихикали:

— Ты уж определись, витязь, нам туда или обратно?

Даже ночное время суток не скрыло, что Яромир стал похожим на буряк. На всякий случай он отвернулся.

— Так, девочки. — взяла на себя инициативу я. — Чего хулиганим? То-то я думаю, что это у нас мужики штабелями валяются? В изначальном смысле слова.

Русалки снова захихикали:

— Они сами приходят…

— Да, видела, ходил тут один с цветами. — вспомнила я.

Вмешался витязь:

— Нападение на людей противозаконно!

— Мы не нападаем! Они сами за нами бегают. Вчера всю ночь гонялись.

— Догнали? — полюбопытствовала я.

— Нет. — перемигнулись девушки, — Мы убежали. А когда они на траву попадали, подкрались и защекотали!

— Я смотрю, вы не скучаете.

Яромир от возмущения даже слегка повернул голову, правда так, чтобы только я попадала в обзор:

— Они нападают на людей!

Вместо меня ему ответили девчонки:

— Так арестуй нас, витязь. Давай, чего медлишь? Мы тебя ждем.

Русалки призывно замутили воду.

Мой коллега как-то странно скрючился, зажал руки под мышками и уставился в небо.

— Мне не очень-то жалко этих парней. — честно ответила я. — Тем более видок у них еще тот. Все амбалы, бритоголовые… Я бы у них документы проверила, а то тут какая-то банда орудует…

— Они больше не работают. — ответила мне одна из русалок.

— На кого не работают?

— На него.

— На Хозяина? — заволновалась я. — Это они вам сказали?

— Ну да. Они раньше приходили, чтобы в наш пруд мусор швырять и нас шпынять. Но мы их перевоспитали. — девчонки перемигнулись и снова захохотали.

— То есть, Хозяин нанял их, чтобы вас выжить отсюда?! — передалось мое волнение витязю.

— Да, они говорили, что ему здорово наш пруд не нравится.

— Яромир, это ты что ль был?

— Очень смешно. — обиделся коллега. — Спроси у них, как те связывались с Хозяином!

— Сам спроси!

— Повернись к нам, витязь, уважь…

Тот немедленно уставился в землю.

— Они вам что-то про Хозяина рассказывали? — спросила я.

— Ну так… — равнодушно повели обнаженными плечами русалки. — Сказали, что он их какой-то сетью отловил… И чего-то им написал на какой-то стене… Мы не поняли.

— А они в глаза-то его видели?

— Нет. — уверенно ответили девочки. — Сказали, что узнают, кто он, сами с ним разберутся!

— Пусть тогда нас позовут заодно… — вздохнула я, тут мне пришла в голову другая идея. — Девочки, а вы тут каждую ночь тусуетесь?

— Ага.

— Колдуна видели?

Русалки надули губы:

— Дед этот? Ага, ходил тут, бурчал. Что мы неприлично одеты…

— Ну, тут он переборщил. — согласилась я, ибо одежды на русалках не было. — А в ночь, когда его убили, вы что-нибудь видели?

— Не-а. — помотали головами девушки. — Мы на поле тусовались. Батя видел.

— Что?! — воскликнули одновременно мы с витязем.

— Батя видел. — повторила одна из русалок.

— Водяной? — уточнила я.

— Ну да.

— Что?!

Девочки посмотрели друг на друга, нахмурившись:

— Ну…

— Чё-то он говорил…

— Мы не слушали особо…

— Ясно, конфликт поколений. — вздохнула я.

Вмешался коллега:

— Так позовите его!

Вместо русалок ответила я:

— Не получится. Его сегодня в психушку отвезли.

— То есть, наш главный свидетель лежит в психушке?!

— Не волнуйтесь. — захихикали русалки. — Он там ненадолго… Ой, кто это там?

— Где? — встрепенулась я.

— А, вон, к дому побежал! Какая-то тень. Сначала за горкой глины пряталась, а потом побежала… Вон, за дом сворачивает!

Витязь, по-моему, попросту обрадовавшийся, что можно покинуть неудобных нарушительниц, бросился в указанном направлении:

— Сейчас узнаем!

— Эй, подожди меня!

Но догнать таинственного незнакомца мы не успели.

Воздух содрогнулся от какого-то звука, похожего на многоголосую какофонию.

— Это еще…

Земля затряслась, как будто ее содрогало множество ног…

— Давай лучше отойдем в сторонку! — быстро предложила я.

Дверь подъезда распахнулась (по-моему, ее выбили) и наружу просто хлынул поток каких-то существ.

Кошки?

— Кикиморы? — догадалась я. — Что это с ними?

Ткачихи, перевоплотившиеся в четырехлапых, с жутким воем покидали общежитие и на всех парах неслись куда-то в ночь.

Мы с коллегой переглянулись:

— Не нравится мне это…

* * *

Обе двери на третьем этаже были раскрыты нараспашку. Одна, так вообще, висела на одной петле.

Мы осторожно вошли внутрь.

Никого. Пустые скамьи. На полу валяются прялки, спицы, коклюшки…

— Бросили все и ушли. — проговорил витязь.

— Не уверена, что хочу знать, что именно заставило их сбежать. — поежилась я. — Ну, ты иди, квартиру осматривай, а я тут постою. Если что, позовешь.

К счастью, витязь за равноправие не выступал и к моему плану претензий не имел. Просто молча пошел осматривать квартиру. Вскоре, он позвал меня:

— Берегиня! Подойди.

Голос доносился из кухни. Я осторожно заглянула туда. Яромир сидел на корточках перед чем-то, лежащим на полу. Я заглянула ему через плечо. Кошка.

— Мертва?

— Кажется…

Я быстро оглядела кухню: следов борьбы нет. Все шкафы закрыты, сковородки, кастрюли… Все довольно аккуратно.

Вспомнив ночное происшествие, я перевела взгляд на окно. Форточка приоткрыта.

— Или нет… — все никак не мог классифицировать преступление витязь, колеблясь между убийством и нанесение тяжкого вреда здоровью.

— Дай посмотреть. — я опустилась рядом.

Кошка была вся застывшая, но как-то странно, как будто у нее просто были напряжены все мышцы. И довольно теплая.

— Сейчас. — я вытащила телефон.

— Кому ты собралась звонить?

— Я зрачки хочу проверить!

Я включила фонарик и…

— Реакция на свет есть! Быстро несем в медпункт! Ой, а там есть кто-нибудь?

* * *

— Васька, а ну не мешайся! — шуганула кота Яга.

Васька, похоже, был потрясен случившимся и не отх�

Часть 1

1

Я – берегиня. В миру, Марина. Работаю инспектором по делам волшебного народа. Сегодня я отправилась к первому московскому общежитию волшебного народа, но не на праздную экскурсию, а по весьма печальному поводу. Два дня назад в общежитии произошло убийство.

И вот, я стою на перроне с чемоданом, набитым вещами, и недоуменно оглядываюсь по сторонам. Железнодорожная станция на выселках, в принципе, не самое приятное место, к тому же за ней располагается какая-то промзона. Что тоже не внушает радостных мыслей.

Вообще-то, я ждала, что меня встретит местный представитель правопорядка. Из наших, конечно. Как следовало из отчета, прямо в общежитии проживал полицейский, отвечающий за этот участок. Из витязей, в миру – Яромир. Ну и где же он?

Я с тоской оглядела пустое шоссе, покрытый трещинами пыльный асфальт, глубокие канавы по бокам, поросшие пожухлой травой…

Ну что, вперед к приключениям! Интересно, тут хоть GPS ловит?

К счастью, в этот момент на пустынной дороге заклубилась пыль. Нет, меня, конечно, не сама пыль обрадовала, а то, что заставило ее подняться вверх. Машина!

Красная мазда. Хмм. Сомнительно, что она принадлежит витязю. Они, как-никак, довольно крупного телосложения и предпочитают транспортные средства посолиднее.

Машина, тем временем, лихо затормозила, развернувшись на девяносто градусов, дверца со стороны водителя распахнулась, и из мазды показалась худенькая девушка. Она посмотрела на меня и радостно замахала рукой:

– Привет! Спустишься вниз?

– Сейчас! – крикнула я и покатила свой чемодан к лестнице.

Сомнений о принадлежности девушки к волшебному народу не возникало. Высокая, тоненькая, с потрясающими золотистыми волосами и большими черными глазами. Змеевка. Одна из дочерей Великого Полоза. Интересно, почему именно она за мной приехала? Может, пока я в электричке тряслась, участкового уже, того, устранили?

– Привет! – повторила змеевка, когда я приблизилась. – Извини, что заставила ждать.

– Ничего.

– Я – Злата.

– Очень приятно. Марина.

– Запрыгивайте. – девушка гостеприимно распахнула багажник.

Мы уселись в машину, Злата развернулась в обратную сторону (что было не сложно, так как она успела развернуть машину, пока тормозила) и погнала мазду по пустынному шоссе.

Я сразу задала интересующий меня вопрос:

– А где Яромир?

У змеевки на лице возникло странное выражение:

– Не знаю… Ходит где-то.

– Эээ… А он, вообще, знает, что я сегодня приезжаю?

Судя по тому, как звонко фыркнула Злата – знает.

– Он что – недоволен? – догадалась я.

– Недоволен, это мягко сказано. Но, не обращай внимания, витязь строго следует всем предписаниям и инструкциям. Требуй с него все положенное по уставу: информацию, содействие… Он не посмеет отказать. Но сам инициативу проявлять не будет.

– А встреча меня на вокзале была бы инициативой. – вздохнула я. – Спасибо, что приехала за мной.

– Да не за что. Терпеть не могу, когда так с людьми поступают. Свинство.

Реакция Златы была предсказуемой: как и их Великий отец, все змеевки обладали сильно развитым чувством справедливости. Хотя, их основной вид деятельности был связан совсем с другим. С золотыми монетами.

– Ты, наверное, бизнесом занимаешься? – предположила я.

Девушка кивнула, не отводя глаз от дороги:

– Да, у меня кафе. Прямо в общежитие. Весьма популярное среди местных и гостей.

Я посмотрела в окно:

– Странное тут место для общежития.

– Ну, почему же? – не согласилась со мной змеевка. – Тут просто еще не развита инфраструктура. Но мы работаем над этим. Главное, от людей подальше.

– К сожалению, это не всегда помогает. – заметила я, намекая на причину своего приезда. – Расскажи мне об убийстве. Ты знала пострадавшего?

– Ну да, мы все знали. Общежитие небольшое, незнакомцев среди нас нет. Он был колдун, пожилой, говорят, недюжей силы. Поэтому, у нас был настоящий шок, когда его нашли мертвым. Если уж он не смог противостоять… – она умолкла.

– Кому?

– Да это местные сплетни. – нехотя пояснила Злата. – У нас тут поговаривают о темных силах… Упоминают какого-то Хозяина. Но это просто разговоры.

– В отчете было сказано, что тело колдуна нашли на рассвете во дворе общежития. Причина смерти – многочисленные телесные повреждения.

Змеевка пожала плечами:

– Это тебе лучше у витязя спросить. Он этим занимался.

– Хорошо. Скажи, а, кто-нибудь общался с ним близко? Или, наоборот, сильно не ладил?

Девушка покачала головой:

– Не знаю, никогда не видела. Он был статный, солидный, вежливый. В моем кафе всегда сидел один, никогда ни с кем тесно не общался… Ах да. Возможно, он имел какие-то дела с кикиморами.

– Из общежития? – уточнила я.

– Да, они у нас весь третий этаж занимают.

– Шишиморы? Или болотные?

– Шишиморы. У них производство: прядут, шьют…

– Да, кикиморы это любят. Особенно хозяевам пряжу путать. – вспомнился мне один случай из практики.

– У наших хозяев нет, они там одни живут. Так вот, наш председатель настоял, что бы их производство было оформлено, как полагается. ЗАО. А всем жильцам предложил приобрести акции. Так вот, кто-то купил одну штуку.

– Это был колдун?

– Не знаю. Известно только, что никто другой из прописанных в общежитии их акций не покупал. А у колдуна уже не спросишь…

– А сделать это мог только жилец с пропиской? – уточнила я.

– Да, так председатель решил.

– Кто это – председатель? Один из жильцов?

– Нет, извини, это я тебя ввела в заблуждение. Это человек. Представитель по связям с общественностью. Человеческой. Просто мы его называем председатель ЖКХ.

– А, тогда ясно. Злата, расскажи мне о ваших жильцах, кто среди них числится?

Змеевка обстоятельно начала перечислять:

– Общежитие – это пятиэтажный дом. На первом этаже одна квартира, на остальных по две. Снизу живут полевые, на втором этаже я и Луговичок. Весь третий этаж занимают кикиморы. На четвертом витязь, а рядом бывшая квартира колдуна. Тебя решено поселить туда… Просто больше некуда.

– А на пятом?

– Ведунья и змей. Ах да, у нас еще есть водяной! Но он не в общежитии живет, а на территории.

– У вас там есть водоем? – удивилась я.

– Не совсем… Сейчас покажу.

Мы уже подъезжали к территории общежития, и Злата лихо зарулила во двор.

* * *

Прилегающая к общежитию территория вполне могла бы претендовать на декорации к фильму ужасов. Представьте себе: пустырь, лишь одинокое пятиэтажное здание вдалеке. Здание, вроде бы, новое, но по старому образцу. Площадка перед ним состоит из мокрого песка и глины, изрытого ямами и бороздами. Кроме пятиэтажки на пустыре лишь одно здание – маленький одноэтажный домик, стоящий в стороне. Весь исписанный граффити, с побитыми стеками (не помогли даже решетки на окнах). Спасал местный пейзаж только задний план: там начиналось обширное поле. Сейчас, в начале лета, оно было покрыто зеленой травой и разноцветными пятнами первых полевых цветов.

Злата указала куда-то влево:

– Вон там водяной живет.

Из-за огромной кучи глины, наваленной на краю площадки, я не сразу заметила, что прямо за ней располагается не то огромная канава, не то маленький пруд. С мутной водой, пластиковыми бутылками (стеклянные, видимо, уже утонули) и автомобильными покрышками.

– Он живет в этой луже? – еще раз уточнила я, словно здесь был какой-то другой водоем, невидимый.

– Ага. – кивнула змеевка. – Наш председатель все пытается его выселить, а пруд закопать, но тут есть некоторые трудности… Ну, пошли к дому.

Мы отправились к общежитию, ступая по протоптанной другими обитателями дома дорожке. Вскоре, некоторые из этих обитателей предстали передо мной. За одной из глиняных куч стояла группа невысоких бородатых мужичков весьма хмурого вида. В руках они держали лопаты, а неподалеку стояла тачка с песком.

– Полевые. – прокомментировала Злата. – Территорию благоустраивают.

– Они тут работают? – спросила я.

Вопрос был связан с тем, что полевые в жизни бы не стали заниматься общественно полезным трудом. Основным делом жизни этих товарищей был поиск легких денег. Желательно в виде ничейных сокровищ. Обычно, полевые день и ночь занимались поисками кладов, чаще всего под видом найденных сокровищ скрывалось чужое имущество, оставшееся без присмотра и счастливо найденное удачливым кладоискателем.

– Да. – кивнула девушка, отвечая на мой вопрос. – Председатель их как-то приспособил. А что, им привычно в земле рыться. У них даже лопаты свои.

Это заявление соответствовало истине (про привычку, а не про лопаты). Но вид у полевых был не слишком довольный, они хмуро забрасывали лопатами песок в тачку.

Змеевка открыла дверь подъезда и первая шагнула вовнутрь. Почти тут же послышался ее извиняющийся голос:

– О, прошу прощения…

Я зашла следом и увидела немолодую женщину, в синим халате поверх одежды. Ее седые волосы, завязанные в узел, были скрыты серой косынкой. Женщина склонилась над ведром, неподалеку стояла прислоненная к стене швабра.

– Извините. – повторила Злата, аккуратно обходя кусок свежевымытого пола.

– Извините. – повторила я следом, ну и пошла следом.

Женщина хмуро кивнула и вновь принялась отжимать тряпку.

Мы стали подниматься по лестнице, я спросила шепотом:

– Это ведь человек?

– Да, ее председатель нашел. Она тут в округе уборщицей подрабатывает пару часов в день.

– А почему у вас отдельная уборщица? Я думала, раз полевые – дворники, то они и подъезд убирают.

Девушка засмеялась:

– Да ты что! Они ж тащат все, что не прибито! Полевым строго запрещается подниматься выше первого этажа. И то, они и здесь пытались лампочки выкручивать. Видишь?

Она кивнула на потолок, лампочка в нем горела, но сам потолок был несколько… закопченным?

– Это змей. – пояснила змеевка. – Застукал полевого за попыткой кражи, ну и дыхнул. Он вообще их не любит. Зато отучил лампочки выкручивать…

Тут до меня медленно дошло. Дело в том, что когда я услышала, что на пятом этаже проживает змей, то, почему-то, решила, что речь идет о змее, вроде отца Златы, Великого Полоза. А этот змей, значит…

– Так он – дракон?

– Ну да, крылатый. И огнедышащий.

– Ничего себе соседство… – протянула я.

– Да он мирный! Ну, точнее, ему просто на всех наплевать. Он на нас не обращает внимания.

– Ясно. – я окинула взглядом лестницу, а потом посмотрела по сторонам. – А, что, лифта нет?

– Нет. – развела руками девушка.

– И мусоропровода? – заметила я еще недостающие детали.

– Нет, мусоропровод как раз есть, только он прямо в квартирах.

– О! Удобно.

Злата как-то неопределенно хмыкнула. Мы продолжили подъем. На третьем этаже из-за закрытых дверей доносился какой-то шум.

– Тут кикиморы живут. Но, не волнуйся, у нас хорошая звукоизоляция… Я прямо под ними живу и ничего, никаких беспокойств.

Однако мое внимание было привлечено другими странностями. Например, почтовые ящики, вывешенные на площадке, были заколочены досками. Правда, весьма неумело, в огромные щели между ними все равно можно было просунуть корреспонденцию. Двери обеих квартир были залеплены синей изолентой, прозрачным скотчем и красно-белой оградительной лентой.

Я вопросительно посмотрела на спутницу.

– Не любят посетителей. – пожала плечами девушка.

«Что ж, значит сегодня им предстоит событие не из приятных». – подумала я.

Благодаря информации полученной от змеевки, мне определенно требовалось навестить кикимор.

– Ну, вот и твое жилище. – проговорила Злата, останавливаясь возле квартиры под номером семь. – Яромир сказал, что оставит ключ под ковриком…

Судя по виду коврика, перед тем, как оставить ключ, витязь как минимум по нему потоптался. А как максимум станцевал «казачка». Черная половая тряпка, служившая ковриком, была вся засыпана песком и украшена следами подошв.

Моя провожатая поджала губы и ногой отодвинула полотно. Оказалось, витязь проявлял чудеса гостеприимства и профессионального содействия: кроме ключа под грязной тряпкой лежала еще и синяя папка с копиями материалов дела.

Бедная Злата сжала кулаки, бросила негодующий взгляд на соседнюю квартиру и сдавленно проговорила:

– Извини…

– Да ладно, что ты так переживаешь? – попыталась я ее успокоить. – Это все на совести Яромира, он пусть и мучается…

Лицо девушки исказила гримаса боли.

– Ну, я пойду. – проговорила она. – Я там оставила кафе на Степу… Ты заходи, оно прямо на первом этаже, вход с торца. О! А можно твой номер? Я на доске повешу, вдруг кто захочет с тобой чем-то поделиться?

– Конечно. – кивнула я. – Отличная мысль.

* * *

Квартирка колдуна была небольшая, но уютная. Две комнаты. В маленькой, видимо, располагалась спальня: кровать, платяной шкаф со встроенным зеркалом, тумбочка. В большой: библиотека. Вокруг трех стен стояли длинные шкафы. Правда, это была совсем не дьявольская библиотека, а собрание сочинений отечественных классиков. Очень распространенные издания, часто встречающиеся. Даже в моей семье было несколько таких томиков. Возле третьей стены стоял удобный диванчик, а рядом торшер. Просто рай книголюба. За окном, наверное, располагалась лоджия, но сейчас вид закрывали шторы. Так как я собиралась заняться чтением, то решила впустить в комнату немного света. Но не успела шагнуть к балкону, как на занавешивающей его ткани появился страшный темный силуэт, быстро размахивающий крыльями.

Я в испуге застыла, а тень, тем временем, приземлилась на парапет и начала важно прогуливаться по нему, характерно закидывая вперед голову.

Голубь. Обычный голубь. Просто его силуэт, видимый сквозь подсвеченные шторы, благодаря оптической иллюзии показался больше, чем сама птица.

Я отдернула ткань. Бело-коричневый голубь преспокойно бродил по лоджии, негромко воркуя.

– Тьфу ты.

Я опустилась на диван и раскрыла папку, любезно оставленную под ковриком. Собственно, эти материалы ничем не отличались от предоставленных по факсу.

Жертва – колдун, возраст- восемьдесят два года. Ранее не привлекался. Неконфликтный. Соблюдал дистанцию в отношении других жильцов. Любил ночные прогулки. Его тело было обнаружено ранним утром Луговичком (в миру Степан). Ранения: колотая рана на виске с повреждением черепа (послужила причиной смерти), также множественные гематомы на теле, нанесенные какими-то тупыми предметами. Непохоже, чтобы колдун защищался (хотя, как тут проверишь?). Судя по всему, его застали врасплох. Что само по себе удивительно, ведь, судя по показаниям жильцов, он обладал большой силой. Но, возможно, колдун просто знал преступника? И не ожидал от него нападения… Конечно, расположение места преступления играет не такую уж и большую роль (если нужно, убийца и на край света приедет), но, все-таки, здесь пустырь и посторонние не так уж и часто ходят. Значит, случайный злоумышленник исключается.

Также, в деле была крохотная заметка о допросе свидетелей: «Никто ничего не видел и не слышал».

Да. Оптимистично.

Ладно, пора браться за дело. Пожалуй, начну с кикимор.

* * *

Я громко постучала в заклеенную всевозможными лентами дверь (звонок отсутствовал). Шум внутри квартиры усилился. Через пару мгновений дверь отворилась. На пороге стояла кикимора – маленькая женщина (в половину человеческого роста) в длинной, до пят, рубахе, с платком на серых с прозеленью волосах.

– Здравствуйте! Я… – на этом месте моего приветствия кикимора развернулась и отправилась вглубь квартиры. – …инспектор по делам волшебного народа.

Закончив фразу в спину представительнице волшебного народа, я помялась на пороге. На меня никто не обращал внимания. Да, собственно, некому было. Кикимора ушла в комнаты, в темной прихожей больше никого не было. Мне оставалось только пожать плечами и двинуться следом.

Первое, что я заметила в полутемной квартире: кикиморы произвели перепланировку (надеюсь, законную). Две большие комнаты соседних квартир они превратили в один зал, сломав перегородку. А в зале вовсю шел процесс шитья и ткачества. Десятка два кикимор расположилось на скамьях, а так же просто на полу. Кто-то ткал на станке, кто-то вязал спицами, пара женщин перекидывала коклюшки. Честно говоря, разглядеть все убранство мастерской было трудно, в комнатах были занавешены все окна(кикиморы по своей натуре привыкли прясть по ночам).

Что происходило в двух маленьких комнатах, я не знала, но оттуда постоянно доносился шум: скрип, звон посуды, оханье и протяжный плач, время от времени.

– Здравствуйте. – снова сказала я.

Ноль реакции. Хотя нет, из одной из комнаток вышла большая серая кошка и уставилась на меня.

– Я – инспектор по делам волшебного народа. Я прибыла сюда в связи с печальным происшествием. Вы ведь слышали, что произошло два дня назад?

Реакция кикимор не изменилась.

– Был убит колдун. – пришлось мне самой отвечать на свой вопрос. – Я пришла задать вам несколько вопросов. Говорят, у него была акция вашего ЗАО?

– Закрытый реестр.

Я аж подскочила не месте. Оказалось, пока я задавала вопрос, кошка успела сменить облик на более человечный и теперь отвечала мне:

– Закрытый реестр.

– В смысле, список акционеров не поддается огласке? – уточнила я.

Кикимора кивнула.

– Но вы можете сказать, был он вашим акционерам или нет?

Кикимора покачала головой. Я решила слегка поднажать:

– Убийца неизвестен нам, но, скорее всего, сам колдун хорошо его знал. Мы ищем его знакомых, недругов или…партнеров. Вот если бы точно узнать, что он с вами не связан, мы бы вас исключили из списка подозреваемых…

Женщина лишь печально помотала головой:

– Закрытый реестр. Один из жильцов.

Это мне уже было известно.

– Ну хорошо. А сами вы общались с колдуном?

– Нет. Не выходим. Прядем.

– А почему у вас лента на дверь налеплена?

– Не входить. Не писать. Не звонить.

– Прячетесь? – как бы невзначай уточнила я.

– Прячемся. – бесхитростно ответила кикимора.

– От кого?

– Хозяин… – едва слышно прошептала пряха.

– Что? – оживилась я. – Хозяин? Тот самый, про которого говорят?

Кикимора лишь неопределенно мотнула головой:

– Плохой. Темный.

– А поподобнее? Если он вас обижает, то мы поможем!

– Закрытый реестр. – обреченно ответила женщина.

– Он ваш акционер, что ли?

– Нет. Он – хозяин… – кикимора всхлипнула и вытерла нос подолом рубахи.

И тут у меня зазвонил мобильник.

Случилось невероятное – в квартире воцарилась абсолютная тишина. Все кикиморы, как по команде, уставились на меня широко открытыми глазами.

– Извините. – смутилась я и отошла чуть в сторонку. – Да?

– Привет, это Злата. Марин, тебя хочет видеть наш председатель. У него уже претензия.

– Что ж, неплохо. У меня к нему тоже пара вопросов. Где мне его найти?

– Помнишь домик одноэтажный?

– Да, граффити изрисованный.

– Ага, вот там его и найдешь. Не волнуйся, не ошибешься, он там один человек.

– Окей, иду. Спасибо.

– Давай.

Я отсоединилась, потом повернулась к застывшим кикиморам и виновато развела руками:

– Извините, это по работе.

Те реакцией не радовали, по-прежнему пребывая в трансе.

– Ну ладно, мне нужно идти. Я к вам еще зайду, и мы обязательно разберемся с вашим хозяином. Если что вспомните, звоните, вот вам моя визитка.

– У нас нет. – ответила кикимора, ранее пребывавшая в облике кошки.

– Аппарата нет? – уточнила я.

Женщина отступила куда-то к стене и достала из тени старый раритетный телефонный аппарат. Повернувшись ко мне, она помахала в воздухе кабелем – он был перекушен:

– Провод кончился. Не звонить.

– Ясно. Ну, я тут, над вами. Квартира семь…

* * *

Я успела спуститься только на один пролет, как шум в квартирах кикимор достиг апогея. Такое ощущение, что там началась потасовка: звон посуды, крики, громкие кошачьи вопли. По здравому размышлению, я решила не вмешиваться. При случае, расскажу об этом участковому. Он витязь, вот пусть и разбирается.

Спустившись во двор, я узрела следующую картину: перед домом ходил полевой, волоча на веревке большие санки. К счастью, земля была усыпана мокрым песком, поэтому шума было не так много. Другое дело, если бы он волок их прямо по асфальту. В санках лежало что-то, напоминающее изъеденный молью полушубок. Полевой был крайне сосредоточен, он что-то бормотал себе под нос с таким видом, словно повторял заранее заученное стихотворение. До меня донеслось: «Дом… углы…».

– Дурдом. – оценила я обстановку.

Может, я несправедлива к витязю?

* * *

На маленьком домике с побитыми стеклами висела гордая табличка «ЖЭК». Однако внутренности здания были куда более разнообразны. Тут находились и паспортный стол, и пост полиции, и фельдшерский пункт, и архив…

Найти председателя ЖКХ оказалось нетрудно, он поджидал меня в коридоре. Низкорослый мужчина, лет за сорок, с лысиной и солидным брюшком. Но больше внимания привлекала его одежда, явно не по сезону: он был в плаще, шея обернута вязаным шарфом из разноцветных прядей, а на голове берет с помпоном.

– Хороший шарфик. – похвалила я.

Такое ощущение, что автор сего произведения утилизировал остатки пряжи, вот и сплел из всего, что было, шарфик.

– Жена подарила. – ответил мужчина.

– Не жарко?

– Я простужен. – буркнул председатель.

– Перегрев ведет к…

– Меня зовут Петр Валерьянович, и я возмущен вашим произволом!

– Да ладно, я же просто…

– Ваш, так называемый, народец совсем распоясался! Вы нападаете на людей посреди бела дня! И ночи!

– Есть еще пострадавшие? – уточнила я.

– Да! – мужчина кивнул в сторону фельдшерского пункта.

– Живой? Какие повреждения?

– А вы сами спросите! – воинственно проговорил председатель.

Я послушно направилась в кабинет. Там находилась задумчивая Яга в белом халате, меланхолично расталкивающая что-то в ступке. И, видимо, пострадавший. Здоровенный бритоголовый мужик, с наколками, в черной кожаной куртке. Впрочем, выглядел он совсем не агрессивно. Напротив, лицо жертвы было мечтательно-романтичным.

– Здравствуйте, – поздоровалась я.

Пострадавший скользнул по мне рассеянным взглядом.

– Расскажите, что с вами случилось? – участливо спросила я.

– Я эта… упал. – рассеяно ответил парень.

– Где упали?

– Там. – он кивнул в сторону двора.

– И?

– И… все. – бритоголовый мечтательно уставился на потолок.

Я перевела взгляд на Ягу:

– Какие у него повреждения?

– А никаких. – отмахнулась та. – Просто дурак.

Я обернулась к Петру Валерьяновичу:

– Простите, но какие ко мне претензии?

– Вы видите, что с ним?!

Пострадавший, тем временем, задумчиво грыз ноготь на большом пальце.

– Чего же вы от меня хотите? – развела я руками. – Я же не Гудвин, мозги не раздаю.

– Но его нашли во дворе! На рассвете! Он лежал на земле. Холодный. Мокрый. Сознание спутанное.

– А есть ли оно? – усомнилась я.

– Это водяной! – не дождавшись от меня логического умозаключения выдал преступника председатель.

Я снова повернулась к бритоголовому:

– На вас кто-то напал?

Тот расцвел счастливейшей из улыбок и с блаженным видом протянул:

– Нееет…

Я снова развела руками:

– Извините, но не вижу состава преступления. Повреждений нет, жалоб нет, потерпевший все отрицает.

– Но он был мокрый! По-вашему, это нормально?

– У вас во дворе полевые санки катают по песку. – напомнила я.

Мужчина надулся, я сочла нужным уточнить:

– Скажите, а колдун тоже был мокрым?

– Нет. – буркнул Петр Валерьянович. – Не был. А то бы я этого водяного…

Тут председатель резко посветлел лицом:

– Яромир!

Я быстро обернулась, наконец-то, у меня появился шанс познакомиться с местным представителем органов правопорядка. Зрелище впечатляющее. Под два метра. Под кожей играют мускулы. С аккуратной бородкой. Ну как есть какой-нибудь Добрыня или Никита.

– О, вот и вы. – обратилась я к витязю. – А я чуть было не решила, что вы от меня прячетесь.

Яромир обратил на меня столько же внимания, сколько слон в свое время обращал на Моську. Он повернулся к пострадавшему:

– Заявление писать будем?

Парень вынырнул из своих мечтаний и испуганно просил:

– На кого?

– На нападавшего.

– Я ни на кого не нападал!

– На вас напали. – терпеливо объяснил председатель.

– На меня? – тут бритоголовый снова расплылся в блаженной улыбке. – Нееет…

Вмешалась Яга:

– Ну и че тогда расселся? А ну брысь отседова!

Для достоверности она взяла в руки большую метлу.

Парень встрепенулся и бочком-бочком покинул помещение.

– Я недоволен вашей компетентностью. – тут же выговорил мне Петр Валерьянович.

Я не обратила на его слова внимания:

– Господа, я очень рада, что мы с вами собрались вместе. Нам как раз нужно обсудить детали дела…

– Я оставил вам отчет. – процедил сквозь зубы Яромир.

– Я его нашла, спасибо. – вежливо ответила я. – Но исходных данных мало. Нужно отследить контакты колдуна.

– Не было у него никаких контактов. – все также угрюмо ответил витязь.

Председатель только руками развел.

Я нехотя проговорила:

– Ну хорошо. Потом еще раз опрошу жильцов… Ну, а что насчет родственников?

– Незнамо.

– У него завещание есть! – вдруг провозгласил Петр Валерьянович.

– Правда? – обрадовалась я.

– Не разглашаемо. – тут же ответил витязь.

– Но родственникам вы же должны его огласить? – удивилась я.

– Через полгода. – сухо ответил Яромир.

– Стоп. На волшебный народ такое правило не действует!

Витязь недовольно скривился, похоже, надеялся, что я этого не знаю.

– Так вы известили родственников?

– Сами набегут. – буркнул мой коллега.

– Слушайте, что-то вы несерьезно относитесь…

– Ехала бы ты домой, девушка… – вздохнул Яромир. – Нечего тебе тут делать…

– А кому есть? – полюбопытствовала я.

– Колдун был самый сильный из нас, и даже он не смог противостоять. Ты-то куда лезешь?

– Противостоять кому? Хозяину?

– Уже знаешь? Вот и делай выводы.

– В том то и дело, что я ничего про этого таинственного хозяина не знаю. Просветите, будьте добры.

Петр Валерьянович презрительно фыркнул:

– Я в ваши дела не лезу! Сами разбирайтесь.

Витязь печально ответил:

– Хозяин – это зло. Зло, которое подгребает под себя все, что может. Тебя прислали расследовать гибель последнего, кто решил противостоять ему. Достаточно?

– Мне бы паспортные данные. – застенчиво попросила я.

Яромир лишь отмахнулся и собрался уходить. Я торопливо добавила:

– Да в глаза его хоть кто-нибудь видел?

– Нет. Я видел только остывшие тела.

– Как банально. – вздохнула я. – Ну хоть бы раз преступник выложил где-нибудь свое селфи с трупом.

* * *

После отбытия витязя я повернулась к Яге:

– Бабусь.

Та любовно протирала черепа, выстроенные на подоконнике:

– Чего тебе, девонька?

– Это ведь вы производили осмотр трупа?

Бабушка недоуменно посмотрела на свои черепушки:

– Которого?

– Колдуна.

– А! Да-да. Помер он, сердешный.

– Ну да. А от чего?

– Дак по кумполу тюкнули и вся недолга.

– А чем, известно?

– Да хто-ж его знает, не то киркой, не то крючком, не то зверь какой подобрался…

Я с тоской вспомнила сериал «Кости»:

– А как вы думаете, его можно эксгумировать и на экспертизу отправить? Человеческую.

– Да ты шо! – испугалась Яга. – Знамо ли это дело, колдуна выкапывать?! Его ж потом обратно не уложишь! Будет мертвяк колобродить да на людей кидаться…

– М-да. – вынуждена была согласится я. – Только неупокоенного колдуна нам и не хватает. А вы на теле ничего странного не заметили?

– Ммм… – бабушка задумчиво поковыряла в единственном зубе какой-то мелкой косточкой. – Застывший он был.

– В смысле, окоченел?

– Не, колдуны, они потом три дня еще как живые выглядят. Потому и хоронить быстрее надобно. Я о другом. Тело его было как застывшее. Сам помер, а синяки потом полдня проступали.

– Ничего себе! А это связано с эээ… физиологией колдунов?

– Да хто-ж его знает…

– Или это было какое-то заклинание?

Яга цыкнула зубом:

– Не буди лихо. Если заклинание, что самого колдуна заколдовало…

Она замолчала, но смысл был и так ясен.

– И вы этого хозяина боитесь?

– Управдома, что ль? – фыркнула бабушка. – Нашелся хозяин! А вот мать его мне не нравится, ушлая баба!

– Так он тут со всей семьей живет?

– Да куда уж ему без семьи, подкаблучнику?

Снаружи послышались возмущенные крики. Мы дружно подошли к окну: полевой кричал на большого черного кота, который забрался в санки и не желал вылезать.

Яга строго крикнула:

– Васька, а ну назад! Это не Хрюша!

Я решила, что пора отчаливать:

– Спасибо, я пойду…

– Ступай, ступай…

* * *

Подходя к общежитию, я быстренько суммировала данные: колдуна убил неизвестный, возможно, сильнейший маг. Этого неизвестного опасаются в округе, повсюду ползут слухи, но никто не уточняет о ком речь. А, может, сами не знают. Кикиморы кого-то боятся. Наверное. Или они всегда такие? А, может, у колдуна действительно была акция, на предприятие кикимор кто-то напал, он, как акционер, попытался вступить в противостояние… Ну, финал нам известен. Не понятна ситуация с родственниками, хорошо бы опросить их. Возможно, преступление связано с прошлым жертвы. Вот только странно, с чего бы этому прошлому возникнуть именно после того, как колдун переехал в новое общежитие? Больше похоже, что его настигло настоящее.

Я начала подниматься по лестнице. Что ж, продолжим опрос свидетелей.

Итак, все полевые были в поле, кажется, погнались за котом. Злата тоже отсутствовала, видимо, все еще находилась в своем кафе. Я позвонила в дверь Луговичку. Его показания были особенно важны, так как именно он нашел тело.

Увы, и тут никого. Что ж, займемся последним этажом.

Первое, что я увидела: доска для объявлений. Обугленная. На ней еще оставались клочки бумаги, прикрепленные оплавившимися кнопками. Кажется, это были вырезки из газет. Я смогла прочесть кусок заголовка:

– Ограбление…ого магазина…

Тут на стене передо мной возникла тень человека. По бокам у которого были крылья!

Я резко обернулась. Прямо за моей спиной стоял мужчина. Без крыльев. Просто. Высокий брюнет с непроницаемым выражением лица. Он молча смотрел на меня. А я увидела, что у него глаза красные. В смысле, не белки, а именно радужки. Алые.

«Дракон». – мелькнуло у меня в голове.

Дальнейшее происходило как в тумане.

Я протянула руку и коснулась его лица:

– А ты совсем негорячий…

* * *

Неподалеку раздалось вежливое покашливание.

Мы с драконом нехотя отлипли друг от друга и повернулись на звук. На площадке стояла невысокая рыжеволосая девушка, одетая в брючный костюм, с аккуратным пучком на голове. Она обратилась к моему… эээ, новому знакомому:

– Он просил передать, что хочет встречи.

Дракон усмехнулся уголком рта:

– Передай ему, чтобы был поаккуратнее с желаниями. Они могут сбыться.

Девушка опустила глаза.

Мужчина, тем временем, развернулся к лестнице и быстро стал спускаться вниз.

Повисла пауза. Я похлопала ресницами: «Это что щас было?».

Потом как бы невзначай отправила блузку. А затем с вежливой улыбкой обратилась к девушке:

– Здравствуйте! Я ваша новая соседка. И, по совместительству, инспектор по делам волшебного народа. Вот, знакомлюсь с жильцами… А как его, кстати, зовут?

Девушка улыбнулась:

– Юра.

– А… Это от какого имени?

– Георгий. Как победоносец.

– Который змея убивает?

– На гербе он удерживает его копьем. Все драконы, живущие в миру, должны удерживать в себе змея.

– Ясно. Ну а вы? Вы ведь ведунья, так?

– Да. Светлана. Как у Жуковского.

– Ах да, та, что гадает. А вы, значит, ясновидящая?

Девушка помрачнела:

– Похоже, он вас уже обработал.

– Кто? – переспросила я, покосившись на лестницу (интересно, как много она успела увидеть?).

– Ваш коллега.

– Витязь? А он-то чего…

– Разве он не рассказывал вам о моей порочной натуре? – сухо спросил Светлана.

– Порочной? – переспросила я.

«Ох, чувствую, мы с витязем точно не поладим».

Вслух я произнесла:

– Нет. Я ему не нравлюсь. Причем, заочно, еще до нашей встречи. Так что он мне ничего толкового не сказал. Да и бестолкового тоже.

Ведунья смягчилась:

– Ясно. Извини.

– Ты располагаешь временем? – спросила я. – Я как раз хотела опросить жильцов…

Я быстро пригладила слегка растрепавшиеся волосы.

– Да, у меня есть полчаса. Зайдем ко мне. – предложила девушка. – Прости, я забыла, как тебя зовут в миру?

– Это я забыла сказать! – засмеялась я (а этот гад летучий даже не спросил!). – Я – берегиня, в миру – Марина.

* * *

Квартира Светланы вовсе не наводила на мысль о гадании. Здесь не было ни свеч, ни зеркал, ни карт таро, ни изображений небесных светил…

– Я смотрю, ты не берешь работу на дом. – заметила я.

Девушка усмехнулась:

– Сюда запрещено приводить людей… клиентов. Я принимаю в другой месте.

– И как бизнес?

Светлана неопределенно дернула плечом. Честно говоря, по ее виду и интерьеру нельзя было сказать, что девушка загребает миллионы. Чистенько, уютно. Одета ведунья в простые строгие костюмы, добротные, но не от Кутюрье.

– Садись, пожалуйста.

– Спасибо.

– Будешь чай?

– Гадаем по чаинкам?

Света улыбнулась и стала возиться с чайником.

Я задала вопрос:

– Скажи, а почему ты решила, что я непременно поверю витязю? У меня доверчивый вид?

– Нет, что ты! Прости, если обидела тебя. Просто… Есть такой термин «Эффект Розенталя». Или «эффект Пигмалиона». Это, когда человек, заранее получил информацию о своей собеседнике и начинает относиться к нему предвзято. Из-за тех сведений, которые ему сообщили. Он как бы ищет подтверждения…

– А, понимаю. Ну, что ж, у тебя есть уникальный шанс побыть Пигмалионом и наябедничать мне на всех.

Девушка снова улыбнулась, но ничего не сказала. Она начала разливать чай по чашкам.

Пришлось снова спрашивать самой:

– Я расследую дело об убийстве колдуна. Ты его, конечно, знала?

Ведунья кивнула:

– Да, конечно… Но мы не были знакомы близко. Я, вообще-то, ни с кем близко не общаюсь…

– А расскажи мне о колдуне. Какое у тебя сложилось впечатление о нем?

– Хорошее. Он был добродушным. Мог по доброму подшучивать над молодежью. Когда в округе стали происходить преступления, он сказал, чтобы мы не волновались, и мы поверили ему… Он внушал доверие.

– А что за преступления?

– Ограбления. Тут у нас часто бывают в последнее время… На соседних станциях.

Я вспомнила обугленные газетные объявления.

– А о его привычках можешь что-нибудь сказать?

– Ты знаешь, я сама не часто здесь бываю, так как работаю в городе…Он, кажется, любил гулять по ночам, то ли травы собирал, то ли лунный свет… Я возвращаюсь поздно, мы несколько раз встречались на дороге. Он провожал меня.

– А в день нападения вы встречались?

Света покачала головой:

– Нет.

– Можешь вспомнить, что особенного было в тот день?

– Да ничего… Утром обсуждали очередное ограбление. Колдун нас успокаивал. А потом, я уехала на работу. Вернулась засветло и не выходила из квартиры.

– Клиентов мало? – спросила я.

– Что?

– Ты говоришь, что обычно возвращаешься поздно, а в тот раз…

– А, ну да…

– Ты не помнишь, в тот день, когда случилось несчастье, колдун не выглядел подавленным или напуганным? Он не ждал нападения?

Она покачала головой:

– Это мы были напуганы, а он нас успокаивал… И мы поверили. А на следующее утро ужаснулись…

– А про других жильцов можешь что-нибудь сказать?

Девушка пожала плечами. Я задала наводящий вопрос:

– О витязе, например. Он всегда такой недружелюбный?

– Он правдолюб. Вот, только, правда, она у каждого своя. А он верит только в белое и черное.

– Мне показалось, что только в черное. – заметила я.

Ведунья склонила голову набок:

– Возможно, его сильно потрясло убийство… колдуна. Он перестал верить в торжество правды.

– А про кикимор ты что можешь сказать?

– Ни разу их не видела. – развела руками Света.

– А ты что-нибудь слышала о Хозяине?

Девушка помедлила, потом осторожно ответила:

– Говорят, это местный преступный авторитет…

– А о его принадлежности что-то известно?

– О чем? – удивилась ведунья.

– Ну, он маг? Или еще какая нечисть? Темный, это понятно…

– А… Нет, не знаю.

– Что ж, спасибо за чай.

– Пожалуйста. Мне тоже уже пора…

* * *

Время близилось к вечеру, я начала чувствовать усталость. Было принято решение вернуться в выделенную мне жилплощадь и отдохнуть. Ну, сначала вещи разобрать. И прибраться. И поесть приготовить. А там и спать пора…

Когда я зашла в квартиру под номером семь, то мне в ноздри сразу ударил неприятный сладковатый запах. Словно от конкретно так перезревших фруктов. Я сразу направилась на кухню. Ничего. В большую комнату – запах усилился. Если бы я играла в холодно/горячо, то источник запаха определенно был бы «горячо». Так как он располагался прямо за батареей. Огрызки яблок, апельсиновые корки, почерневший банан… Все эти замечательные плоды, а точнее, то, что от них осталось, было засунуто прямо за батарею.

– Это что еще такое?! Очень надеюсь, что это не проделки витязя. ОЧЕНЬ надеюсь!

Я вытащила пакет, сгребла туда весь мусор и отправилась… А где тут мусоропровод, кстати? Злата сказала, что прямо в квартире… Ой, она ведь не кучу за батареей имела ввиду?!

Поразмыслив, я отправилась на кухню. К счастью, чутье меня не обмануло, металлическая дверца располагалась именно там, вмонтированная в стену. Я распахнула ее и высыпала вовнутрь все огрызки. Потом закрыла дверцу.

Изнутри кто-то поскреб по металлу.

Я застыла, потом медленно повернулась к мусоропроводу и осторожно заглянула туда.

Я посмотрела на крысу, крыса посмотрела на меня.

– АААААА!

Дверца захлопнулась, возможно, стукнув животное по носу. Или прищемив хвост.

Помедлив пару мгновений, я решила посмотреть, чем дело кончилось. Осторожно сделала щелочку…

Судя по свету, отразившемуся в глазах-бусинках, у крысы возникло точно такое же желание – посмотреть, чего будет дальше.

Я вновь захлопнула мусоропровод и в отчаянии огляделась по сторонам. У меня возникло желание сделать с дверцей что-то наподобие двери в квартиру кикимор. Залепить ее скотчем и изолентой…

В дверь позвонили.

* * *

На пороге стояло трое посетителей: солидная дама лет сорока, мужчина лет под пятьдесят и подросток лет пятнадцати неопределенного пола. В руках у женщины были объемные сумки, ее спутник нес какую-то плоскую пластмассовую конструкцию, ребенок же стоял, уткнувшись в телефон.

– Здравствуйте! – радостно воскликнула посетительница. – А мы к Аристарху!

– К кому? – удивилась я.

– Ну, к колдуну.

Ой.

– А вы… по какому вопросу? – осторожно спросила я.

– Мы его родственники. – поспешил объявить мужчина.

Ой-ой.

– Э… в гости? – произнесла я, нервно оглядывая их багаж.

Мой вопрос поверг посетителей в шок. Они ошарашено переглянулись, потом дама чуть наклонилась вперед и испуганным голосом спросила:

– А он, что, не умер?!

Фуф…

– Да, нет, умер.

– Ну и хорошо! – обрадовалась женщина. – Будем знакомы! Я Лидия. Это- Павел Иваныч и Фефочка.

– Очень приятно. – ответила я, по-прежнему перегораживая проход.

– Мы вот попросить хотели, нельзя ли заглянуть в его квартиру? Помянуть родственника в его последнем пристанище, так сказать? – заискивающе спросила Лидия.

– Мы еду принесли! – поспешно добавил Павел Иванович.

Не то чтобы мне очень хотелось впускать посторонних, но внезапно объявившиеся родственники колдуна были очень кстати. Они-то должны знать о нем хоть что-нибудь.

– Проходите.

Семейство немедленно воспользовалось приглашением. Первым делом они начали разуваться, я попыталась их остановить:

– Да не стоит! Я полов еще не мыла…

– Что вы, что вы! – замахала руками Лидия. – У нас сменка!

Тут я обратила внимание, что обуты гости весьма оригинально. На отце семейства – высокие сапоги – бахилы (не путать с полиэтиленовыми), на матери изящные белые босоножки, на подростке фирменные кроссовки. Переобулись же они в лапти, туфли на шпильке и пушистые тапочки с помпоном.

– Ммм… проходите в комнату.

Гости немедленно начали суетится по хозяйству. Пластмассовая конструкция, которую принес Павел Иванович, оказалась раскладным столиком. Лидия немедленно начала выкладывать на него различные закуски. Фефочка же сел/ла(?) на диван, не отрываясь от телефона.

– Вот, приготовили мы угощение! Хоть помянем по-человечески! – причитала женщина.

Хмм, выбор блюд, видимо, был обусловлен тем, что на поминки делают кутью – то есть, кашу. Вот хозяйка и наготовила каш. Разных.

На столике появились: кутья, собственно; блины, фаршированные гречневой кашей; тыква, начиненная пшенной кашей; и геркулес в банке.

Павел Иванович, тем временем, вытащил из-за пазухи фотографию в рамке:

– А вот и сам Аристарх!

На черно-белой фотографии был запечатлен строгий господин лет шестидесяти, с длинной бородой и кустистыми бровями.

– Помянем по-человечески… – повторил глава семейства.

С этими словами он поставил фотографию на тумбочку. А рядом положил блок сигарет. Затем демонстративно повернулся к жене:

– Ну, чем помочь, Лидочка?

– Открой вино.

Пока взрослые гости суетились, я разглядывала Фефочку, силясь определить его/ее пол.

Одет подросток был в спортивный костюм. Волосы длинные, собраны в конский хвост. В одном ухе серьга, но не на мочке, а на краешке ушной раковины. Лицо разглядеть трудно, так как он сутулился + склонился над телефоном.

– Ну вот. – объявила Лидия. – Помянем родственника.

Я жестом отказалась от напитков, посетители настаивать не стали. Молча выпили.

– Так, значит, вы его родня. – начала я выяснение необходимой информации.

– Да-да! – подтвердила женщина. – Вот, в Фефочке Аристарх просто души не чаял.

– Значит, вы часто встречались? – предположила я.

Супруги переглянулись, потом Павел Иванович промолвил:

– Нет. Он жил далеко. Где-то в Сибири, последние двадцать лет. Вот, только месяц назад сюда переехал.

– Да. – закивала Лидия. – Аристарх сначала удалился на покой, жил в тайге в какой-то землянке, а потом вдруг решил в люди выйти.

– Но когда он переехал, вы стали часто встречаться? – уточнила я.

Снова пауза.

– Нет. – ответила гостья. – Не успели. Мы ж не думали, что он так быстро…

Супруг перебил ее:

– Но мы созванивались!

– По крупным праздникам. – фыркнул/ла Фефочка, впервые подав голос.

Оба родителя ткнули чадо локтями, с правом и левой стороны, соответственно.

Павел Иванович, видимо, занервничал. С трудом высвободив пятку из своего лаптя, он начал болтать им на ступне.

– Аристарх был чудесным человеком! – заговорила Лидия. – Добрым, неконфликтным…

– А вы в каком родстве состояли? – спросила я.

– Ну… – протянул гость. – Где-то… по отцовской линии.

– А другие родственники есть? – уточнила я.

– Нет! – хором ответили супруги.

– А вы знаете про завещание? – задала я новый вопрос.

Посетители занервничали:

– Какое еще завещание?

– Мой коллега, местный участковый, говорит, что ваш родственник оставил завещание.

Тут супруги дружно рассмеялись, потом Павел Иванович добродушно произнес:

– Ну, нам то завещание не нужно! Что он там мог завещать? Зачем нам вещи? Материальное, это все пыль и тлен! Нам дорога память…

Фефочка снова громко фыркнул/ла.

Оба родителя вновь пихнули ребенка локтями. Затем Лидия выразительно посмотрела на супруга. Тот, похоже, занервничал еще больше, снова начал раскачивать свой лапоть. В итоге, тот улетел на другой конец комнаты.

Я, было, начала подниматься со своего места, но владелец лаптя меня остановил:

– Сидите, сидите, я сам!

И остался сидеть на месте.

Ко мне немедленно обратилась его жена:

– Милочка, а давно вы тут живете?

– Я тут временно, сегодня только въехала.

– А! Понятно… Не боитесь?

– Кого?

– Да так, незнакомое место…

– Нет. – я быстро перевела разговор в нужное мне русло. – Можно задать пару вопросов о вашем покойном родственнике? Скажите, он в последнее время не жаловался вам на что-нибудь? Не казался подавленным? Боялся чего-то?

Супруги переглянулись и растерянно друг на друга посмотрели. Подал голос плод их любви:

– Так в этом месяце крупных праздников не было.

– Фефа! – одернула чадо мать. – Смотри! Обидишь деда и…

Она запнулась.

– Так вы с ним не общались, после переезда? – на всякий случай уточнила я, хотя и так было ясно.

– Нет… Понимаете, ребенок девятый класс заканчивает, ГИА…

– А вы не знаете, другие знакомые у него были? Старые приятели?

– Нет. – уверенно ответил Павел Иванович. – Все поумирали. Он тогда и удалился в свою землянку, потому что никого из близких не осталось. В смысле, кроме нас.

– Он сказал, что ушел умирать. А через двадцать лет передумал. – торопливо добавила гостья. – Он, вообще-то, крепкий был. Особенно, когда двадцать лет в лесу просидел.

– А как вы узнали, что он переехал?

– Он нам открытку прислал, на Фефин день рождения. Очень он любил Фефу! А в открытке и сообщалось…

– А вы примерный текст помните?

– Ну… – протянула Лидия. – Он там, в основном, просто поздравлял. Про переезд пару слов, что соседи хорошие…

– А почему он вдруг передумал и решил переехать? Про это писал?

Вмешался супруг Лидии:

– Так из-за вашего общежития! Он нам буклет прислал, вместе с открыткой. Вот, пишет, наконец, цивилизованное место для таких как он… Для волшебного народа, то есть. Писал, что перемены, наконец. – он нахмурился и забормотал. – Социализм… Перестройка… Демократия… Свобода узникам… Ну, или что-то в этом роде. Радовался, короче.

– Понятно. – задумчиво проговорила я.

– Ну, нам пора! – жизнерадостно произнесла Лидия. – Угощение мы вам оставим!

Мне, конечно, все это угощение даром не нужно, но не заставлять же их тащить все обратно.

– Спасибо.

Мы с гостьей перетаскали снедь на кухню, чтобы посетители смогли забрать свой столик. Вернувшись в комнату, я застала главу семьи за странным занятием: он медленно брел по помещению, согнувшись в три погибели, и волочил за собой свой лапоть.

Заметив меня, мужчина смутился и произнес:

– Тапок забыл забрать.

– Угу. А сигареты? – я кивнула на тумбочку.

– Оставьте для Аристарха! В смысле, он любил. Очень.

Я представила, как живя в экологически-чистой тайге, дед смолит сигареты.

Гости тем временем быстро собирались (переобуваться обратно не стали, просто сложили свои сапоги, кроссовки и босоножки в пакет) и откланялись, чуть ли не отбивая земные поклоны.

– Ну, будьте здоровы!

– До свидания. – попрощалась я.

Что ж. Весьма полезное времяпрепровождение. Теперь я на девяносто девять процентов уверена, что преступление никак не связано с прошлым колдуна Аристарха. А врага он себе нажил именно тут.

А еду полевым отдам.

* * *

Убрав еду в холодильник, я помыла посуду. Проходя мимо мусоропровода, осторожно приоткрыла дверцу. Вроде, никого…

В глубине ящика промелькнул розовый лысый хвост.

Ай!

Ладно, пора спать. Я решила, что лягу в гостиной, на диване. Покушаться на кровать колдуна не хотелось.

Однако не успела я улечься, как из кухни послышался какой-то приглушенный шум. Вроде, посуда гремит?

Проверять желания не возникло, а вот тумбочку к двери я передвинула. Надеюсь, крыса не сможет прогрызть дверь…

Спокойной ночи.

2

К утру я узнала, что голуби могут: ворковать, ворчать, рычать (!), громко хлопать крыльями несколько минут подряд (зарядку делал?), а главное ходить туда-сюда по какой-то неровно лежащей доске, которая каждый раз подскакивала с громким деревянным стуком!!!

Короче, надоел мне этот птичник под окнами. А, точнее, на лоджии.

Я встала и поплелась размуровывать дверь. Тут же на кухне раздался какой-то топот. Крыса, что, возомнила себя Фредом Астером?!

Я отодвинула тумбочку и решительно бросилась устраивать разборки. И тут же споткнулась о какой-то пакет. К счастью, он был забит чем-то мягким и был всего лишь отфутболен на другой конец коридора. А могла ведь и ногу сломать! Или ноготь.

– Это еще что?

Я подошла к пакету и заглянула вовнутрь.

Хлеб. Пакет был набит пятью батонами хлеба в полиэтиленовых пакетах.

Я похлопала ресницами:

– Гости, что ли, оставили?

Похоже на то. Я отодвинула пакет в сторону и все-таки дошла до кухни. Никого. Мусоропровод закрыт.

Вот, я вроде на кухне, а делать ничего не хочется… А не спуститься ли мне в кафе? Интересно, оно уже открыто?

* * *

Кафе змеевки я нашла сразу, как и говорили, оно находилось в торце здания. Витрина очень милая, увитая хмелем. Внутри оказалось еще симпатичнее: солнечная сторона, все помещение украшали полевые цветы. Пахло свежестью, травой, росой…

– Привет! – поздоровалась Злата. – Как спалось?

– Как будто я заночевала на площади святого Марка.

– А! – оценила мою шутку девушка. – Это у нас голубятня прямо на крыше.

– Голубятня? – удивилась я. – С чего это вдруг на крыше общежития решили устроить голубятню?

– Да никто и не решал. Это один из жильцов арендовал крышу с целью устроить там голубятню. Председатель не против, деньги на благоустройство территории идут, на зарплату уборщице…

– А кто это арендатор? Если не секрет.

– Не секрет, конечно. – улыбнулась змеевка. – Ведунья. Голубятня прямо над ней.

– Интересно… – протянула я.

– Ну, что будешь есть? Сегодня мы подаем: омлет, оладьи с шоколадом, геркулес и домашние творожные сырки.

– Оладьи.

– Сейчас принесу.

Пока Злата отсутствовала, я заметила, что на краю стойки лежал свежие газеты. И взяла одну почитать.

«Очередное ограбление ювелирного салона…».

Вернулась хозяйка с подносом:

– Прошу. О, не читай советских газет перед завтраком.

– А, что, часто тут эти ограбления? Я уже видела такие сообщения…

– Увы. – вздохнула змеевка. – У нас ужасная криминогенная обстановка. По всей округе происходят ограбления. В основном ювелирных магазинов, один раз отделение банка и почту… Да, еще пункт обмена валюты.

– И давно это началось?

Злата поморщилась и вполголоса произнесла:

– Около месяца назад…

– То есть, с момента заселения общежития? – уточнила я.

– Об этом тебе лучше с председателем поговорить. Ох, он тебе расскажет про все наши грехи…

– А мне-то чего? Я одна из вас.

– Ты представитель власти, а, значит, не одна… Он хорошо относится к Яромиру.

«А Яромир плохо относится ко мне».

Вслух я спросила:

– Злата, мне очень нужно узнать у тебя одну вещь: что происходило в тот день, когда убили колдуна? Говорят, утром вы все виделись в твоем кафе?

– Да. – кивнула девушка. – Тут часто с утра все собираются. Тогда произошло очередное ограбление, да еще и разбойное (на отделение банка), совсем близко от нас. Мы перепугались, казалось, что грабители сужают кольцо вокруг нашего общежития. А колдун нас успокоил, сказал, что примет меры…

– А какие не сказал?

– Нет. Вообще-то, он сказал, чуть по-другому… Что-то вроде, я занимаюсь этим… Как-то так.

– Понятно.

Я замолчала, ковыряя вилкой оладьи. Змеевка принялась протирать стаканы, выстроенные на стойке.

«Скорее всего, колдун сказал что-то лишнее или просто переполнил чашу терпения злоумышленника (возможно, Хозяина), и тот решил поскорее его убрать! Но это значит… Что сам злоумышленник либо кто-то напрямую с ним связанный находился в кафе в то утро!».

– Злата, ты не помнишь, кто тогда был здесь? В то утро.

– Да все… Тебе кофе налить?

– Да, спасибо. Значит, и полевые, и кикиморы…

– Нет, кикимор не было, они не выходят. Я им остатки приношу потом. А так: полевые, Луговичок, Яромир, сам колдун конечно… – она бросила рассеянный взгляд на окно. – Ведунья, ну и змей… Ой!

Я повернулась к окну: какой-то паренек шел по двору, широко разведя руки и запрокинув голову, солнечный свет озарял его лицо.

– Постучи по стеклу! – закричала Злата, хватая швабру. – Ну, скорее!

Я бросилась к окну и громко постучала. Паренек, который, наверное, вот-вот бы врезался в стекло, замер.

Не зная, что делать дальше, я так и застыла с поднятой рукой, сжатой в кулак.

Незнакомец оглядел меня удивленным взглядом, потом, видимо принял мой жест за приветствие и радостно замахал в ответ рукой. Я растерянно улыбнулась. Злата тем временем стала знаками показывать: