Хроники Древних Малефистериум. Том II. Самайнские игры бесплатное чтение

Исключительные права на публикацию книги на русском языке принадлежат Эндрю Огнёву. Любое использование материала данной книги, полностью или частично, без разрешения правообладателя запрещается.

Автор А. В. Казикин

Иллюстратор Ксенон

© Эндрю Огнёфф, 2021

© Ксенон, иллюстрации, 2021

ISBN 978-5-4493-4563-9 (т. 2)

ISBN 978-5-4493-4564-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Эту книгу мы посвящаем светлой памяти нашего художника, Родиона Борисовича Танаева. Он всего несколько дней не дожил до выхода второго тома «Малефистериума», чудом успев завершить последний рисунок для этой книги.

Спасибо за все.

Нам будет не хватать тебя, Родион…

Глава первая. Искусственный Интеллект

На следующий день после праздника посвящения в честь зачисления в Академию Магических Искусств «Малефистериум» Влада разбудил отнюдь не будильник. Новый браслет завибрировал так противно, что даже подушка, под которую он сунул руку, не спасала от зудящего сигнала – впору о топоре подумать да отмахнуть руку по локоть, только бы дали еще немного поспать.

Еще не до конца проснувшись, Влад коснулся кристалла: из браслета вынырнуло голографическое изображение улыбающегося до ушей Стэфана.

– Привет, сосед! – радостно поприветствовал его друг. – Извини, если разбудил.

– Да ладно, не извиняйся, – с трудом раздирая глаза, приходил в себя Влад. – Сколько времени – день, вечер вообще?

– Уже почти семь утра, – бодро поведал Стэф. – Давно пора вставать!

«Ага, давно. Особенно когда спать лег часа в четыре, – ворчал про себя Влад. – Хорошо тебе, ты под арестом, и у тебя все по расписанию – дрыхнуть можешь сутки напролет».

Этого Влад вслух не сказал, а спросил совсем другое:

– У тебя что-то стряслось?

– Нет! – опешил от вопроса Стэф. – С чего ты взял?

– Ну… звонить в такую рань…

– Ничего себе рань! – возмутился юноша. – Стандартное время подъема. Расписание, пункт три.

– А в этом твоем расписании…

– Нашем, – поправил Стэф.

– Ну, нашем, – нехотя согласился Влад, – там не учитывается, что вчера вообще-то праздник был? И закончился он только под утро?

Возникла пауза, во время которой Влад заставил себя сесть на кровати.

– Просто я не мог дождаться утра, чтобы проверить браслет, – раскололся друг.

Влад перевел взгляд на часы. Будильнику оставалось всего ничего до звонка.

«Да уж, Стэф и вправду терпел до последнего, – вынужденно признал мальчик. – Да и не браслет он проверяет! Ему не терпится услышать мой рассказ о вечеринке, он же не виноват, что его лишили этой части праздника».

– А этот браслет – классная вещь! – чтобы сгладить свое ворчание, сказал он первое, что пришло на ум.

– Можно общаться, даже если мы далеко! – тут же подхватил Стэф. – Ты только встал? – взгляд друга был красноречив.

Влад опустил глаза. На нем была ночная пижама с эмблемой Малефистериума. Он нашел ее вечером в шкафу, и она пришлась ему впору.

– Ты меня видишь? – смутился мальчик.

– Так же, как и ты меня, – кивнул Стэф. Влад потянул одеяло на себя.

– Не бойся, – успокоил его друг, – больше, чем нужно, я не увижу, пока ты сам мне не покажешь.

– Не понял…

– У браслета несколько режимов трансляции, – пустился Стэф в пространные объяснения. – Я могу видеть только твое лицо, как сейчас, или всего тебя полностью. А еще есть режим панорамного изображения.

– И что видно тогда?

– Тебя и место, где ты находишься, как будто я рядом с тобой стою.

– А я рядом с тобой?

– Да.

– И как эти режимы переключать? – Влад стал изучать изображение.

Голограмма Стэфа прикрыла глаза.

– Только не делай этого сейчас! – крикнул он.

– Почему?

– Вдруг ты голый.

– Я в пижаме, – успокоил его Влад.

– Я рад, а то вот моя сестра любит по утрам щеголять…

– Голой?

– Не совсем, – рассмеялся Стэф. – В одних тапочках!

Успокоенный объяснением, Влад встал с кровати и прошел в ванную комнату. Стэфан демонстративно отвернулся и принялся насвистывать какую-то мелодию. После холодного душа сон как рукой сняло.

– Вот теперь утро доброе, – весело сказал Влад и улыбнулся соседу.

– Нам, кстати, расписание занятий пришло, – обрадовал его тот.

– Как его увидеть? – Влад опять уткнулся в голограмму, выискивая кнопки или обозначения.

– Куда ты спешишь? – весело спросил Стэф.

– А ты?

– Что я? – не понял тот.

– Ты куда спешишь?

– Никуда, – растерялся мальчик. – С чего ты взял?

– Ты же первый меня вызвал, – напомнил Влад, – и сказал, что не утерпел.

– Ну да… – смутился Стэф.

Влад за время разговора успел переодеться.

– А как ты вышел на связь со мной? – поинтересовался он.

– Проще простого! – улыбнулся Стэфан. – По имени.

– И всего-то?

– Техника на грани фантастики! – поднял он вверх большой палец. – Просто и легко. Говоришь имя, и браслет вызывает этого человека.

– Хоть кого? Хоть магистра Фрэйю?

– Можешь и ее попробовать вызвать, – засмеялся Стэф, – если ты в ее браслете не заблокирован или он вообще не отключен.

– Его можно отключать? – Влад готов был поколотить любого, кто под руку подвернется. Почему вчера ему об этом не сказали?

– Нет, сам браслет всегда включен, – огорчил Стэфан друга, но ненадолго. – А вот некоторые функции, например, ранние звонки… Вдруг какому-нибудь чудаку вздумается вас среди ночи поднять.

– Классно! – обрадовался Влад. – Ты покажешь мне эту функцию?

– Покажу, – голос соседа потускнел. Он понял, в чей огород полетел этот камушек.

– Ты уже… позавтракал? – перевел разговор на другую тему Влад.

– Уже да!

– А я только иду на кухню.

– Вижу!

– Встретимся через полчаса на поляне у твоего дома, идет?

– Успеешь собраться?

Голограмма Стэфана растворилась в воздухе. Кристалл на руке погас.

И тут заверещал будильник. Влад от неожиданности подпрыгнул:

– Чтоб тебя!

Находясь уже возле двери, мальчик направил на часы указательный палец, из которого вырвался небольшой светящийся пучок тумо и ударил по кнопке будильника. Тот с обиженным звоном опрокинулся на тумбочке, хрюкнул, захлебываясь звонком, и затих. Влад подул на свой палец, как на дуло пистолета, словно довольный удачным выстрелом ковбой, и пошел завтракать.

После церемонии Хиротонии на празднике Коллам подошел к Владу и, поздравив, посоветовал:

– Ты достиг неплохих успехов на тренировках. Я остаюсь твоим телохранителем, но времени, чтобы тренироваться, у нас теперь почти не будет. Занимайся сам каждый день, в любой мелочи, при любом случае старайся использовать свою силу.

– Как?

– Как угодно, – ответил Коллам. – Открывай двери, готовь еду, лови птиц, дергай девчонок за косички. Главное – совершенствуй точность и учись соизмерять силу поставленной задаче.

– Например?

– Открыть дверь, а не выбить ее. Поймать птицу, а не поджарить. Дернуть за косичку, а не оторвать вместе с головой, – перечислял некромант.

– Понял-понял!

– Научись управлять своей силой. Без тренировок она атрофируется. Но не переусердствуй, не растрачивай тумо бездумно. Всегда оставляй запас.

– Для чего?

– Если энергия кончится или ослабнет, в момент опасности – ты покойник.

– А как узнать момент опасности?

– Никак! – развел руки Коллам. – В нашей жизни надо всегда быть готовым.

– Спасибо, утешил, – пробормотал Влад.

– Не бойся, – потрепал его по плечу телохранитель, – дядя Коля всегда придет на помощь… чтобы забрать твой труп. Ха-ха!

Влад не планировал начинать практику с «убивания» будильника выстрелом тумо. Но… так уж вышло.

Он спустился на кухню, открыл холодильник, осмотрел содержимое. Так, молоко есть. Мальчик достал из буфета коробку с крупой, соль и сахар. На праздничном ужине в честь Хиротонии он попробовал множество экзотических блюд. Но сейчас ему хотелось чего-то родного, домашнего. И Влад решил сварить себе простую пшенную кашу.

Обычно еду в деревне готовила добрая кухарка Анна, но мальчик не раз помогал ей и кое-чему научился. Он мог накормить себя простым, но сытным завтраком. Тем более продуктов у него было достаточно.

По совету Коллама Влад попытался ускорить приготовление каши с помощью энергии тумо, но кастрюле вмешательство в ее дела не понравилось, и она недовольно плюнула в него недоваренной крупой.

– Тюфяк! – ругнулся он. – Всего-то и надо было только воду вскипятить!

Пришлось доваривать без хитростей.

Во время завтрака Влад взялся изучать браслет. Он коснулся кристалла. Из камня, как из маленького проектора, полились лучи и сформировались над рукой Влада в небольшую голографическую панель. На ней было множество различных знаков и символов. С первого взгляда они показались Владу непонятными, но спустя секунду смысл каждого сам всплывал в голове. Вот значок «Рукописи Великого Архива», этот – «Подробная поэтажная карта Академии», а этот «Голосовая связь». Влад коснулся значка с надписью «Помощь».

– Приветствую тебя, новичок! – раздался вкрадчивый голос.

Влад от неожиданности чуть не подавился. Голос явно исходил из браслета, но никакого изображения не было, лишь кристалл мягко пульсировал.

– Кто ты? – спросил мальчик. – Покажись.

– Я тот, кто знает все обо всём и обо всех, – прошептал голос. – ИИ – искусственный интеллект «Локи». Прошу любить и жаловать.

– Погоди, так ты… так вы… только у меня в браслете или… у всех?

– В редкие наносекунды покоя я иногда думаю – почему теперь в Академию приглашают кого попало? Раньше ученики были элитой! – посетовал Локи.

– Я не «кто попало»! – возмутился Влад. – Я выдержал все испытания, тренировался и прошел церемонию Хиротонии. Я получил свой браслет заслуженно!

– А до этого сбежал из дома, чуть не убил своего будущего куратора, а еще, помнится, не уберег друга детства, – ровным голосом перечислялись вехи его биографии из браслета. – Воистину впечатляющий послужной список, мистер Виггин.

Поджав губы, Влад постучал по браслету:

– Как тебя выключить, чертова бормоталка?

– Не утруждайся, юноша! – голос потускнел. – Всегда так – сначала зовут на помощь, потом рот заткнуть пытаются. Правду никто не любит! Вот и ты, совсем еще зеленый, а туда же!

– Заткнись! – прикрикнул Влад. Он судорожно нажимал на разные иконки. – Как же тебя отключить?

– Если у тебя нет вопросов – я отключусь сам, – признался ИИ. – Напоследок напомню, юноша, что до начала занятий осталось… десять… девять… восемь…

Влад вскочил с места как ошпаренный.

– Занятия!

Он так увлекся изучением браслета, что забыл обо всем на свете.

– Шучу! – раздался ехидный смешок из браслета. – То-то же! Не смей на меня больше кричать! До начала занятий осталось двадцать семь минут. Желаю остаться в живых после первого дня.

Влад хотел в очередной раз возмутиться, но кристалл погас. Мальчик с благодарностью поднял глаза вверх и зарекся в следующий раз не вызывать без надобности эту хамоватую «Помощь».

Он накинул поверх рубашки пиджак и вышел из дома. Стэфан уже ждал его, сидя на газоне. Он бережно придерживал правую ладонь.

– Привет! – Влад протянул руку, но друг с виноватым выражением на лице показал ему на бинт.

– Попытался посмотреть, что у браслета внутри, – признался мальчик, – а этот ИИ…

– Искусственный Интеллект?

– Искусственный идиот… – хмыкнул Стэфан, – это его ласковое прозвище среди учеников.

– А… Понятно.

– Я давно хотел получить браслет. Это действительно классная вещь! С ней жизнь и учеба становятся намного легче, но… этот Локи! Джен меня предупреждала, но я не думал, что он такой… такой… – мальчик пытался подобрать нужное слово.

– Гад? – подсказал Влад.

– Именно!

– Что у тебя с рукой?

– Я не сдержался и хотел врезать Локи. Только забыл, что кристалл реагирует на любые попытки причинить ему вред выбросами энергии. Обошлось малой кровью, всего лишь легкий поучительный ожог.

– Я тоже ему чуть не врезал, – сознался Влад. – Он вовремя смылся!

Мальчики рассмеялись.

Они шли знакомой дорогой в главную башню. Первый день занятий – это так здорово! Им казалось, что с этой минуты они враз стали на несколько лет старше, и теперь никто не посмеет обозвать их неучами, малолетками или еще какими-то обидными словами. И разговоры, которые они вели, были, естественно, связаны с их новым статусом.

– Даже с этим «бонусом» – ИИ – браслет незаменим, – нахваливал изобретение Стэф. – Он и помощник, и защитник от многих бед.

– И от некромантов защитит? – поддел Влад.

– Кроме шуток, да, – серьезно ответил друг. – В случае опасности можно подать сигнал тревоги, вызвать куратора или прикрепленного магистра Академии. А если Совет даст добро, то и Серых Стражей.

– Кто это?

– Одни из самых крутых стражников Малефистериума. Их тут все побаиваются, даже Лаэритар!

– Расскажи!

– Вообще-то у тебя тоже есть браслет. Можешь сам узнать, – подсказал Стэф.

– Только не у Локи! – запротестовал Влад.

– Он и не нужен, – мальчик взял друга за руку. – Коснись кристалла.

От прикосновения Влада над камнем зажглась голографическая надпись.

– Видишь значок вопроса?

– Вижу.

– Коснись его и шепотом или мысленно произнеси то, о чем хочешь узнать.

Влад сделал, как велел Стэфан, и произнес:

– Серые Стражи.

Над браслетом вспыхнул текст.

Серые Стражи, наряду с Ночными Охотниками, Гвардейцами, Привратниками и Хранителями, являются блюстителями порядка Малефистериума.

Основные прерогативы: наблюдение за порядком в дневное время, оказание помощи в случае опасности вне Академии.

Необязательные функции: сопровождение, взятие под стражу.

Капитан Серых Стражей: Леор Эндфар.

– Круто! – только и сказал Влад.

– А то, – Стэф даже нос немного задрал от осознания, что удивил друга, – погоди, скоро еще не так заговоришь. Вот разберешься с браслетом, подружишься с ним, сразу почувствуешь себя чуть ли не магистром.

Влад недоверчиво фыркнул.

– Хочешь сказать – из браслета можно любую информацию узнать?

– Если бы, – вздохнул Стэфан. – Браслет передает тебе сгусток ознакомительной информации из открытой части Великого Архива. Как энциклопедический словарь. А если нужны подробности – придется топать в Архив и самостоятельно штудировать книги или рукописи.

– Логично, – кивнул Влад, – иначе никакой учебы не надо – сиди дома и тыкай в браслетик.

– Ладно, с этим разобрались. Жаль, я пока не умею перемещаться с помощью браслета, – грустно сказал мальчик.

– Перемещаться?

– Ну да. Ты же не думаешь, что мы будем бегать через всю Академию, когда у нас занятия в разных секторах на противоположных концах города?

Влад пожал плечами. Он вообще об этом пока не задумывался: его принцип – решать проблемы по мере их поступления.

– До главной башни совсем недалеко, – заметил он. – Мне не в тягость утром прогуляться.

– Это нам с тобой недалеко. А тем, кто живет за первым кольцом или вовсе у Крайнего?

– Раньше вставать будут.

Они уже вышли на площадь, и хоть и давно было то памятное нападение некромантов, все равно и тот и другой ощутили легкий толчок сердца.

С каждого переулка, с каждой улицы шли к башне ученики. Их было так много, что у входа пришлось становиться в очередь.

– Привет! Здравствуй! – слышалось со всех сторон.

Стэф продолжил вводить Влада в курс дела.

– Сейчас мы можем свободно пользоваться порталами главной башни, на ближайших уроках нас должны научить телепортироваться в пределах Академии. Но только в рамках учебной программы.

– Кто у нас ведет первое занятие? – спросил Влад.

– Это легко узнать, – Стэф обратился к браслету. – Коснемся кристалла, значок «Расписание», название предмета…. У нас сейчас… «Общая теория заклинаний».

Стоило ему коснуться названия дисциплины, высветились следующие данные:

Название курса: «Общая теория заклинаний»

Магистр-преподаватель: Фрэйя Альтос

Время одного занятия: 45 минут

Расположение аудитории: северный сектор, зал 124

Заданий: 0

Задолженностей: 0

– Вот, пожалуйста! Первое занятие у нас ведет магистр Фрэйя! Будет интересно! – обрадовался Стэфан.

Ребята вошли в главную башню.

Когда их вели на Суд, Влад не смог как следует разглядеть величественный зал – его в тот день волновало совсем другое. Теперь же никто не мешал ему заняться этим. Мальчик сразу обратил внимание на несоразмерность помещения. Снаружи башня, выстроенная из неотесанного серого камня, была от силы двенадцать—пятнадцать шагов в диаметре, а ее островерхая крыша и шпиль на ней вряд ли были выше трех-, четырехэтажного дома. Внутри же все было по-иному. Потолок терялся в вышине и скорее напоминал небо, украшенное летящими облаками и панорамными картинами. Высокие стены испещрены бесчисленными дверями, проходами и тоннелями. Сам зал казался бесконечным, сотни учеников, заполнивших его, казались крошечными в этой огромности. Заворачиваясь в квадратную спираль, широкая лестница уходила по стенам вверх, создавая подобие балконов. И все это пространство освещалось искусственным полярным сиянием.

Пол из гладкого темно-зеленого мрамора сверкал, как свежий каток зимой. В центре его была изображена эмблема Академии – черный раскинувший крылья ворон, в груди которого сияло золотое солнце. Внутри солнца мягко светился серебром полумесяц, на темной стороне которого сверкали звезды. Под этим всем располагалась широкая чаша, наполненная огнем.

– Символы Четырех Основателей, – заметив застывшего друга, пояснил Стэфан. – Ворон Тьмы Ровены, Золотое Солнце Азарона, Луна и Звезды Валькеры и Пламенная Чаша Зальферона.

И хотя эмблема была выполнена в камне, ощущение движения мглы на крыльях ворона, колеблющегося света солнца, луны и звезд, игра пламени в чаше были настолько реальными, что от них невозможно было отвести взгляд.

– Хватит любоваться, – дернул друга за рукав Стэф. – Мы опоздаем!

– Но как? – Влад не находил слов выразить свое восхищение.

– Еще сто раз увидишь и, может быть, поймешь. Нам сюда!

С площадок для телепортации, обозначенных вдоль стен кольцами света, одна за другой исчезали группы первокурсников.

Рыжая девочка дождалась, когда периметр площадки загорится зеленым светом, и сделала шаг на платформу.

Влад вспомнил, как ее зовут.

– Эльфрида! – окликнул он. – Подожди нас, пожалуйста!

Девочка обернулась на свое имя. Она тоже узнала Влада и Стэфана и посторонилась, освобождая им место.

– Я думала, что я – самая последняя соня, – улыбнулась она. – Что у тебя с рукой?

Стэф смущенно опустил глаза.

– Подрался с Локи, – ответил за друга Влад.

– Со скандинавским богом?

– Нет. С Искусственным Идиотом, – со смехом ответил Стэфан.

Девочка посмотрела на него исподлобья.

– Чтобы с ним драться, надо самому быть недалекого ума, – хмыкнула она, явно не поверив в такую чепуху. – Я так понимаю, полез браслет разбирать?

Мальчик, насупившись, отвел взгляд.

– Я так и думала, – еще раз хмыкнула она. – А что вы от меня хотели?

– Ну… мы… – замялся Стэф.

– Я не знаю, как пользоваться этим, – пришел на выручку другу Влад, указывая на площадку для телепортации.

– Ты из какой деревни приехал? – теперь недоверчивый взгляд девочки достался и ему.

– Из дальней, – в тон ей ответил он.

– Все с тобой ясно, – лицо новой знакомой стало серьезным. – Делайте как я.

Она немного расставила ноги, занимая устойчивое положение. Мальчики сделали то же самое.

– Коснитесь кристалла, – инструктировала дальше Эльфрида, – откройте раздел «Карта», выберите опцию «Перемещение».

– Куда нажимать? – переспросил Стэф.

– Вот сюда, – подсказал Влад.

– Теперь назовите сектор, куда вы хотите переместиться.

– «Северный сектор, зал 124», – в два голоса сказали Влад и Стэф. – И все? Почему мы не едем?

– Последнее, что нужно сделать, это произнести заклинание.

Пока мальчики получали инструктаж от Эльфриды, еще несколько учеников-первогодок поспешили присоединиться к ним. Периметр поменял цвет на красный.

– Мест больше нет, – прозвучал механический голос, – можно отправляться.

– Мовере!

Глава вторая. Первый урок Влада

Телепортация была для Влада не в новинку. Но все же он предпочитал закрывать глаза во время перемещения.

– Спасибо, что помогла, Эльфрида, – поблагодарил он девочку, вновь ощущая под ногами твердь.

– Можно просто Фрида, – она улыбнулась и махнула рукой. – Поторопитесь, сейчас начнутся занятия.

– Да-да! – закивал Стэф.

Девочка убежала в двери просторного помещения, над которыми сияла цифра «124».

Мальчики оказались в широком коридоре, освещаемом шариками света.

– Это тоже Сумеречные феи? – указал Влад на подвешенные в воздухе светящиеся огоньки.

– Нет, – важно ответил Стэф, – это стационарные шары с запертой внутри энергией света.

– Откуда ты знаешь? – скорчил мину Влад.

– Феи сразу целоваться лезут, – подколол его друг.

Влад при этих словах густо покраснел.

Вдруг позади них раздался грохот: задрожали стены и посыпалась каменная пыль.

– Землетрясение? – ребята подскочили как ошпаренные, выискивая безопасное место на случай обрушения потолка.

Из-за угла, покрытый с ног до головы каким-то блестящим порошком или пылью, вышел мальчик с синими наушниками на голове.

– Лиам! – воскликнул Влад.

– Ты что опять взрываешь? – спросил Стэф. – Случаем, не Академию?

– Подожди, пока мы хотя бы первый курс окончим, – попросил Влад.

– Смешно, – буркнул Лиам.

– Он сквозь потолок пробирался, – хихикнул Стэфан. – Этажи перепутал!

О’Малли поравнялся с ребятами и, когда проходил мимо мальчиков, вдруг споткнулся.

– Под ноги смотри! – с неприкрытой издевкой произнес Стэф. – Неудивительно, что ты пролетел мимо учебного зала.

Лиам на секунду замедлил шаг, словно принимал какое-то решение, но, так ничего и не сказав, вошел внутрь.

Стэфан решительно шагнул следом, но Влад придержал друга за плечо.

– Что это сейчас было? – строго спросил он.

– Что? – глаза мальчика забегали.

– Твоя подножка!

– Что? Где? – строил из себя невинного Стэф.

– Не юли! – дернул его Влад. – Что ты к нему прикапываешься?

– Ничего я не прикапываюсь! – пошел тот на попятную.

– Ведешь себя как… – Влад пытался подобрать наиболее подходящее для данного случая сравнение, – как Вирс, вот! – выпалил он.

Стэфану это сравнение сильно не понравилось.

– Не знаю, в чем тут дело, – он нервно передернул плечами и отвел глаза. – Каждый раз, когда этот странный мальчик появляется рядом с нами, меня словно… выворачивает… я словно… по чьему-то приказу… должен ему напакостить.

– Что ты имеешь в виду?

– Я… не… знаю, – по слогам произнес Стэфан, – я уже не я, меня словно кто-то заставляет это делать или делает это за меня.

Влада озадачили слова друга.

«Неужели это последствия нападения некромантов на нас в тот злополучный вечер?»

Но почему только у Стэфана мальчик вызывает такую реакцию? Сам Влад рядом с Лиамом ничего подобного не чувствовал. Ни в себе, ни в своем отношении к нему. Парень как парень. Ни словами, ни действиями не провоцирует, наоборот, у Влада он вызвал жалость вперемешку с неловкостью и неосознанную потребность поддержать, защитить. Было ли это желание связано конкретно с Лиамом? Скорее нет, чем да. Влад всегда старался помогать тем, кто, как ему казалось, в этом нуждался.

Еще Влада поражало хладнокровие О’Малли. Достаточно было вспомнить разлетевшуюся вдребезги арку Завесы в день Хиротонии или излучающую мощь флейту в его руках. По логике вещей, паренек мог легко дать отпор тому же Стэфану, а может, даже и Питеру. Но по каким-то причинам сдерживался, позволяя издеваться над собой.

– Да, я согласен, он… как бы это сказать?.. Несколько странен, необычен. Но задирать его… – покачал головой Влад. – Зачем?

– Не «зачем», а «почему», – поправил Стэф.

– Хорошо, почему?

– Потому что меня выводит из себя его надменный вид!

– Но это же не повод…

– Еще какой повод! – возмутился мальчик. – Вспомни нашу с ним первую встречу. Как он налетел на нас! И даже не извинился!

– Ровно так же можно сказать, что это мы на него налетели, – возразил Влад, – и тоже не извинились.

– Небось, ходит и думает: «Я разнес Завесу на кусочки. Я теперь крутой!» – не слушая доводов друга, продолжал Стэфан.

– Стэф!

– Что?

– Не зарывайся!

– Я же правду…

– Стэфан! – повторно окликнул друга Влад уже полным именем. – Не на людях!

Мальчик и не заметил, как за разговорами они вошли в учебный зал – большое прямоугольное помещение с арочными сводами. Это не было привычным учебным классом. Места для учеников располагались кольцами, словно ряды при цирковой арене: каждый следующий ряд находился выше предыдущего. Место преподавателя располагалось в самом низу, на круглой площадке.

Они сели за одну из парт, представляющих собой обсидиановую плиту с золотым окаймлением по периметру столешницы. Посередине стола пролегала черная линия, разделяющая его на две равных половинки.

Магистр Фрэйя, появившаяся неизвестно откуда (Влад был готов поклясться, что еще пару секунд назад ее не было!), выждала, пока все ученики рассядутся и успокоятся, и начала урок со слов приветствия:

– Рада видеть вас на вашем первом уроке в Академии Малефистериума. Не надо никаких тетрадей и карандашей! – остановила она учеников, раскрывших свои ранцы и копавшихся в них. – Все, что я буду вам говорить, записывается плитой, – успокоила она особо нервных. – После занятия информация перенесется в виде сгустка энергии в ваш браслет, и каждый из вас при первой же необходимости сможет прослушать лекцию частями или полностью.

Вздохи удивления у одних и восхищения у других пронеслись по учебному залу.

– Теперь немного о нашей дисциплине, – продолжила урок Фрэйя. – Как вы уже видели в расписании, предмет называется «Общая теория заклинаний». Здесь вы узнаете о том, что такое заклинания вообще, какой сложности они бывают и как создаются.

– Класс!

– Активируйте половинки ваших рабочих столов прикосновением к ним браслета.

Влад со Стэфаном склонились каждый над своей половиной. Стоило им коснуться плиты, как на ней вспыхнули мельтешащие золотые символы, которые буква за буквой складывались в название предмета и в краткий конспект урока.

– Почему в Академии такая странная система обучения? – шепотом спросил у друга Влад.

– Я думал, ты уже понял.

– Нет! Объясни!

– Что бывает с магами, которые страдают недостатком знаний и навыков?

Влад вмиг вспомнил те шишки, которые он уже успел собрать.

– Система образования такова, что все отдается на откуп ученику и его куратору. Ты сам определяешь ту глубину знаний, которой хотел бы достичь в каждом предмете, – достаточно ли тебе пройтись по верхушкам только в рамках учебной программы и ради зачета или ты хочешь еще выжить в этом мире.

– Жестоко!

– Жестоко? Согласен! Но, заметь, и мудро, – Стэфану нравилось просвещать Влада. Он смаковал, нагоняя ужасы про учебу. – Если ученик проявляет недостаточное старание, винить, когда он столкнется с настоящей опасностью, он сможет только себя.

– А как же контроль?

– Самоконтроль, – поправил Стэф. – В Академии действует принцип самоконтроля. Ты и куратор. Все остальные, даже Магистры и Консул, – сторонние наблюдатели. Выжил, достиг высот в своем искусстве – продолжаешь постигать науки. Скатился до уровня вечного троечника – и не заметил, как оказался за стенами Академии или с некромантами под боком, а им, как ты уже понял, подопытные всегда нужны.

– Это так выгоняют?

– Повезет, если хотя бы порталы чистить дозволят, – Стэф не заметил, что начал говорить словами своей сестры Дженнифер и даже интонацию ее скопировал. – Все какая-никакая работа и оплата. Негусто, но жить можно.

– А дом?

– Что дом?

– Заберут?

– Тот, в котором сейчас живешь?

– А какой еще у меня есть?

– Этот точно заберут.

– А жить где?

– В трущобах, за главной стеной. Там полно хижин, землянок и нор.

В животе у Влада что-то сжалось, его замутило, а перед глазами поползли темные круги.

– Вернуться назад можно? – как за спасительную соломинку, ухватился он за эту мысль.

– Наверное, – пожал плечами Стэф. – но я что-то про таких пока не слышал. Может, у магистра Фрэйи спросить? Или у ИИ?

– Успокоил. – Влад был явно не в своей тарелке – хорошую перспективу нарисовал ему друг. Чтобы утешить расстроенного товарища, Стэф сморозил полную глупость:

– Если что, ты будешь первым, кому удалось вернуться.

– Спасибо, ты настоящий друг.

Тем временем Фрэйя продолжала урок:

– Итак, начнем с определения заклинания. Кто-то может сказать, что это такое?

Ученики переглядывались.

Стэфан поднял руку, и Фрэйя взглядом разрешила ему ответить.

– Заклинание – это особая комбинация слов, которую использует маг для аккумулирования и направления тумо, чтобы добиться поставленной цели, – со знанием дела отчеканил он.

На лицах некоторых было сожаление, что они не смогли или не успели дать столь простой ответ. Фрэйя одобрительно кивнула.

– Очень хорошо, Стэфан. Ты дал своеобразное, но довольно распространенное определение заклинания. – Мальчик тут же задрал нос. – Однако вам всем следует запомнить и следующую трактовку. Она более научна и на сегодняшний день является самой точной.

Фрэйя проходила по рядам и четко проговаривала определение:

– Заклинание – это информационный код, который в зависимости от заложенных в него функций в той или иной степени меняет реальность. – По мере произнесения слова тут же отражались на парте-экране. – Передавать этот код можно устно или мысленно.

Фрэйя обвела класс программирующим взглядом и в десятках восхищенных глаз увидела неподдельный интерес.

– Первые заклинания возникли, когда появилась сама речь. Изначально это были отдельные фразы и слова. Они неосознанно привязывались магами к определенным явлениям нашего мира. Дождь… Гроза… Страх… Используя простейшие заклинания, маг в дальнейшем мог вызывать эти явления по своей воле.

Фрида подняла руку:

– А была ли магия вообще до создания заклинаний?

– Согласно множеству концепций как истории, так и философии, создание всего, что окружает нас, и является первой магией.

– Создать что-то из ничего под силу только магу? – предположила Фрида.

– В упрощенном виде можно сказать и так: из ничего во что-то, – Фрэйя проявила максимум такта и терпения, переводя свои знания на язык, доступный первокурснику. – Но правильнее будет сказать так: из «ничего» – как из одного вида материи – во «что-то» – в другой вид материи.

Фрида раскрыла было рот – переспросить или уточнить, – но Магистр подняла вверх руку, призывая девочку набраться терпения.

– Некоторые летописи в Великом Архиве гласят, что в те времена, которые человечество уже и не помнит, существовали первые маги, которым было под силу создавать все вокруг одним усилием воли. – Фрэйя сделала паузу, давая ползущему шепоту завершить полный оборот. – Мы не можем достоверно знать, как создавалась даже наша планета, – документальных свидетельств этому нет, – вздохнула она.

– Как и контакта с теми, кто причастен к этому великому делу, – заметил Влад.

– К сожалению, многие ценные сведения были утрачены в ходе войн и мировых катастроф, – признала Фрэйя. – Но, возможно, именно вы сможете не только восстановить эти знания, но и расширить их.

Ее взгляд оценивающе пробежал по ученикам и на секунду задержался на Владе и Стэфане, отчего оба мальчика напряглись.

– Она конкретно о нас или вообще? – спросил одними губами Стэф.

– Наверное, вообще, – ответил Влад, хотя ему очень бы хотелось думать иначе.

– Теперь подробнее о правилах создания заклинаний, – продолжила занятие Магистр. – Заклинание как магическое действо трехкомпонентно:

• формула,

• жест,

• магическая сила.

Если магическая сила равна нулю, формула и жест бесполезны. В случаях, когда в заклинаниях жест не предусмотрен, используется воображение. Формула же содержит в себе «команду», описывающую действие заклинания. Хорошо подготовленный маг может сотворить магию без вербальной формулы, но даже ему требуется магический жест для направления потока тумо. И лишь единицы не нуждаются ни в слове, ни в жесте.

– Рариссимы? – не удержался Влад.

Магистр на секунду замялась, сомневаясь, стоит ли отвечать на реплику, но, заметив, что остальные ученики тоже напряглись, начала разговор на интересующую их тему:

– Давайте для начала вспомним, кто такие рариссимы. – Фрэйя остановилась перед своим столом и оглядела учеников. – Кто-то хочет нам рассказать?

– Ну… они необычные маги…

– Странные…

– О них мало что известно.

– Что ж, интересный набор характеристик, – улыбнулась Магистр. – Маги, которых мы называем рариссимами, появились относительно недавно. После Черной Жатвы, когда Основатели отстроили Академию, обучение проводилось лишь по наиболее изученным ими самими видам магического искусства: стихиям и первостихиям. Постепенно прибавлялись те направления магии, которые были открыты и опробованы Основателями лично, нарабатывались методики, пригодные для обучения. И только после этого они вводились в учебный процесс как дисциплины. Так сформировались Ментальная Магия, Целительство, Алхимия, Ритуальная Магия…

– И даже Некромантия, – выкрикнул Стэф.

– Это не совсем так, – поправила Фрэйя. – Некромантия является одним из древнейших магических искусств, которые существовали еще до Академии и даже до Черной Жатвы. Но только после исчезновения Основателей стали появляться маги, чьи способности не вписывались в концепцию Четырех.

– Это были рариссимы, – догадалась Фрида.

– Да, – кивнула Фрэйя, – их стали называть рариссимами. Слово это с латинским корнем, буквально означает «очень редкие». А их силы – необычные ответвления магии. То, что даже самые великие умы Малефистериума не в состоянии объяснить.

– Сколько их сейчас?

– Хм… – Фрэйя на секунду задумалась, – на всю Академию приходится от трех до пяти раррисимов.

– А как у других рас?

– У эльфов, вервольфов, вампиров, гномов, а также у полукровок свои уникальные данные и способности. Но у рариссимов все сложнее. Их силы не являются наследием по крови.

– Почему их так мало?

– Потому что они появляются случайным образом. Даже если и есть какие-то закономерности появления в семье мага-рариссима, нам они неизвестны, – объяснила Фрэйя.

– Магистр, – поднял руку Стэфан, – если, как вы говорите, по наследству это не передается, можно ли считать появление рариссимов мутацией в мире магии? Опасной и непредсказуемой.

Стэф покосился на Лиама.

– Я не тебя имел в виду! – шепнул он в самое ухо Владу, чтобы тому было не обидно. Он помнил, что Коллам однажды назвал мальчика рариссимом.

– Они недостаточно изучены, чтобы делать какие-то преждевременные выводы, – закончила тему Фрэйя. – Продолжим наш урок.

Тут Фрида задала новый вопрос:

– Вы сказали, что Основатели исчезли. Куда?

– Это не входит в тему нашего занятия, – сделала попытку уйти от ответа Фрэйя. – У вас в ближайшие дни обязательно будут уроки Истории, там и спросите, а у меня, извините, свой урок и своя тема, и, как мне кажется, не менее увлекательная!

– Но нам интересно! – раздались возгласы.

– Да! Это же Герои!

Магистр обвела их строгим взглядом, но… У детей это не просто первый урок учебного года, это вообще первый урок в самой Академии. Как тут проявлять строгость и принципиальность?

– Хорошо, я отвечу. Но после этого мы сразу вернемся к занятию. – Радость на лицах учеников послужила согласием. – Через двести пятьдесят лет после Черной Жатвы Основатели назначили своего наместника, Консула, и передали ему те знания о Малефистериуме и мироустройстве, которые сочли необходимыми передать. А затем один за другим покинули Академию.

– Их не пытались найти?

– Пытались, – печально кивнула Фрэйя, – но, учитывая мастерство Основателей, магов всей Академии всех времен не хватит, чтобы найти их, если они сами этого не захотят.

– Что заставило их уйти? – спросил Влад.

Фрэйя возвела глаза к небу и вскинула руки:

– Причина, по которой они покинули нас, – главный вопрос в умах летописцев. Все, что мы можем, – это строить догадки, – лицо Фрэйи Альтос стало грустным. – Возможно, они просто устали и решили отдохнуть. Возможно, освободили дорогу молодым. Или отправились выполнять другую, более важную миссию.

На минуту в учебной зале воцарилась тишина, пока Магистр не вернулась мыслями в класс.

– Что ж… я, кажется, удовлетворила ваше любопытство. Теперь вы удовлетворите мое. Проверим, насколько хорошо вы усвоили то, о чем я говорила.

Класс медленно возвращался из мира грез в реальный мир.

– Разберем простое заклинание «Шар света», – Фрэйя потирала руки.

На экранах парт появилась инструкция. Магистр закатала широкие рукава, чтобы ученикам лучше были видны ее манипуляции, и начала объяснять алгоритм работы:

– Итак…

Стэф легонько ткнул Влада локтем. Тот вопросительно глянул на друга.

– Посмотри на этого! – громким шепотом сказал Стэф и кивнул в сторону Лиама. – Сидит с заткнутыми ушами, ноль внимания на Магистра.

Влад проследил за взглядом друга. Услышав шепот, еще с десяток голов, в том числе и Фрэйя, повернулись в сторону Лиама.

Мальчик и вправду сидел, словно находясь в отключке: полуприкрытые веки, покачивающаяся голова. Создавалось впечатление, что он слушал музыку, а не урок.

– Лиам. Лиам! – дважды позвала Фрэйя.

Мальчик вздрогнул, открыл глаза (как мы помним, на самом деле он не был слеп) и снял наушники.

– Простите, Магистр? – почтительно спросил он.

– Не расскажешь нам, как создается заклинание «Шар света»? – вежливо попросила она.

Лиам опустил голову, опять нацепил наушники и что-то пробормотал себе под нос.

– Будь добр, говори громче, – чуть холоднее приказала Фрэйя.

Странный мальчик поднял голову и, четко выговаривая слова, без малейших заминок ответил:

– Маг концентрирует тумо и создает небольшой сгусток чистого света около пяти—десяти сантиметров в диаметре, затем сжимает его. Концентрация не меньше двух секунд в точке создания. Словесная формула «Солас»! – уже громче проговорил он.

У Стэфана на лице было такое выражение, словно он жевал недозрелый лимон.

– Значит, все-таки ты слышишь, что я говорю, – одобрительно кивнула Фрэйя. – Это вселяет надежду.

Она перевела взгляд с Лиама на класс и отдала команду:

– Начинаем! Солас!

Над ее ладонью возник светящийся шарик сизого цвета размером с теннисный мяч.

– Все смотрим на меня! Концентрация!.. Управление!.. Вращение!.. Сжатие!..

По мере произнесения команд шар на руке Фрейи из сизого становился прозрачно-голубым, уменьшался в размерах, но увеличивал яркость. Когда он стал размером с перепелиное яйцо, на него уже невозможно было смотреть не щурясь.

Фрэйя резко сжала ладонь, словно ловила случайно присевшую на ее руку бабочку, и развернула кулак пальцами к земле.

Яркий свет исчез.

– Предлагаю всем попробовать, – Магистр была весела. – Три элемента: энергия, концентрация, формула. Каждый из вас по моему примеру должен создать маленький шарик света и постараться удержать его не менее пяти секунд. Начали!

Влад сконцентрировался на ладони и произнес: «Солас». Над его рукой появилась энергия тумо и сжалась в серебристую яркую точку. Над ладонью Стэфана также красовался маленький золотистый шарик, побольше, чем у Влада, но не такой яркий. Они покачали ладонями, словно взвешивая созданные ими шары света, и одобрительно кивнули друг другу.

Влад огляделся. У многих из класса получилось. Шарики были разноцветные и разномастные. Красные, зеленые, синие, фиолетовые… от крохотной сверкающей песчинки до светящегося мяча.

Были и такие ученики, у кого над ладонью так ничего и не появилось. Девочка слева от Стэфана, чуть не плача, сидела и шептала заклинание. Мальчик справа от Влада тряс ладонью, сквозь зубы повторяя неработающее заклинание.

Лиам опять ушел в себя. Он сидел и неслышно шевелил губами.

Неожиданно Стэфан, подло усмехнувшись, раскрутил свой шар света и бросил его в Лиама. Огненная комета вспыхнула от соприкосновения с кожей и разлетелась на тысячи искр.

Мальчик дернул головой.

Весь класс, увидев выходку Стэфа, захохотал.

На щеке Лиама наливался краснотой большой ожог.

– Стэфан! – сделала ему замечание Фрэйя. – Я просила создать шарик света, а не кидаться им. Сейчас же…

В пальцах Лиама блеснула полоска металла.

У Влада внутри все сжалось. Он не услышал четкого звука флейты, лишь его веки налились тяжестью, в глазах помутнело, а голова стала клониться к парте. Сознание Влада медленно ускользало. Мальчик помотал головой и силой воли заставил себя открыть глаза.

То, что он увидел, вогнало его в ступор.

Все в учебном зале, включая магистра Фрэйю, мирно спали. Ученики – кто опустив голову на грудь, кто запрокинувшись назад. Фрэйя же вовсе стояла как вкопанная с раскрытым ртом, так и не успев договорить свою фразу.

На преподавательском столе, играя на флейте, сидел Лиам.

– Что ты наделал?! – с трудом ворочая языком, спросил Влад. – Зачем?

– Чтобы меня оставили в покое! – зло ответил тот. – В частности твой друг!

Губы Лиама сжались в полоску.

– Ты их усыпил?

Мальчик лишь промолчал.

– А если сюда кто-то войдет? Как ты объяснишь это? – повел Влад глазами по залу.

– Тебе-то что?

– Нельзя же так!

– Не рассказывай мне, что можно, а что нельзя, – тихо, но грозно сказал Лиам.

Где-то вдали раздался глухой раскат грома.

– Твой сосед только что оставил мне ожог на лице, – О’Малли показал покрасневшую щеку, – и не похоже, чтобы он собирался останавливаться на этом.

– А остальные чем провинились?

– Нашли это забавным!

– Я не знаю, что на него нашло, – вступился за Стэфа Влад. – Он…

– Он такой же, как и остальные! – Лиам слез со стола и остановился перед Владом, с любопытством разглядывая его. – Но ты…

– Что я?

– Ты – другой.

– О чем ты?

– Почему ты не уснул? – словно у самого себя, спросил О’Малли. – Что ты чувствуешь?

Влад попытался пошевелиться. Руки и ноги были ватными, мысли вялыми.

– Я чувствую вялость во всем теле и непреодолимую сонливость, – признался Влад.

– Значит, все-таки преодолимую, раз ты не спишь, – сказал сам себе Лиам, подошел к своему месту и сел. Он, казалось, уже забыл и о Владе, и о том, что все вокруг него неподвижны.

Владу стало неприятно. Не от своей неподвижности и беспомощности, а от поведения О’Малли. Что еще от него можно ожидать? Вчера – взорвал, сегодня – усыпил, а завтра что выкинет?

– Порой тишина звучит как лучшая в мире музыка, – внезапно сказал О’Малли.

– Странный ты, – нахмурился Влад.

– Хм… – только и раздалось в ответ.

– Ты не приведешь их в чувство? – уточнил мальчик, чувствуя себя неуютно в мире, где жизнь словно остановилась.

– Они сами очнутся.

Действительно, как только флейта перестала звучать, оцепенение потихоньку спадало. К Владу возвращалась подвижность.

– И как ты объяснишь свой поступок?

Лиам потянулся к наушникам.

– Никто ничего не вспомнит о произошедшем, – предупредил он и с легкой усмешкой вперил взгляд во Влада. – Кроме тебя.

– Ты вмешиваешься в их память?

Лиам снова нацепил свои наушники.

– Я задал вопрос! – почти крикнул Влад. – Отвечай!

– Кто знает, – сказал О’Малли, не оборачиваясь, – может, когда-нибудь я отвечу тебе.

Глава третья. Волшебник-недоучка

Следующие два учебных дня прошли без особых происшествий – обычная учебная рутина: новые предметы, новые магистры, новые впечатления. Как и обещал Владу Лиам, никто из одноклассников не вспоминал о волшебном сне посреди лекции. Рассказывать об этом ни Стэфану, ни Питеру Влад не стал, он понимал щекотливость ситуации – его самого начнут в чем-то подозревать и закидают вопросами типа: А почему ты не уснул? Он тебя пощадил? Интересно, почему?

Что он может им сказать? Только то, что сам пока еще ничего не понял? Да и Лиаму не хотелось доставлять лишних неприятностей. С другой стороны, Влад увидел еще один случай применения О’Малли своей магической силы, и его, естественно, волновало, что еще может выкинуть этот флегматичный паренек в наушниках, если его спровоцировать? И что это за магия такая, перед которой даже магистр Фрэйя не устояла?

Эти вопросы крутились в голове Влада уже два дня, постоянно возвращая мыслями к Лиаму; он забывал про урок и начинал разглядывать мальчика в наушниках, а тот, хоть и сидел с закрытыми глазами, чувствовал этот внимательный и изучающий взгляд и становился еще более закрытым – лицо сковывала маска неподвижности. Влад ощущал холод, идущий от юноши, считывал его недовольство и отворачивался.

«Ну не хочет человек идти на контакт. Что, бить его теперь за это?»

Сегодняшние уроки закончились. Ученики возвращались с инструктажа по практическому использованию браслетов и активно обсуждали доступные им теперь возможности. Их только что научили, как пользоваться данными Великого Архива, не сходя с места, и перемещаться по Малефистериуму в пределах городской черты.

Радости ребят не было предела.

– Теперь хоть не нужно будет вставать ни свет ни заря, – говорил довольный Стэф.

– Будто для тебя это проблема, – не сдержала колкости Фрида.

– Вставать-то не проблема, – посмеивался мальчик. – А вот тащиться через всю Академию пешком…

– Мы, кстати, живем ближе всех к башне, – напомнил ему Влад. Он не разделял восторга друга по той простой причине, что как раз эта функция – перемещение по утрам на занятия – ему казалась лишней, тут идти-то десять минут. Лишний повод прогуляться, разогнать сон, поговорить спокойно, пока не началась учебная суета.

– Да я не про удобство, – сдался Стэф, – скорее, про открывшуюся возможность! Как вы не можете этого понять? Вчера еще мы ничего подобного не могли, а сегодня уже можем! Чуешь разницу?

– Ну это другое дело, – смирился с таким доводом Влад.

– У нас на сегодня все? – задал друзьям вопрос Стэфан.

– Инструктаж был последним уроком, и по расписанию на сегодня занятий больше нет, – подсказала всезнающая Фрида.

– Если честно, жалко, что урок так быстро закончился, – немного взгрустнул тот, – я думал, нам побольше расскажут о возможностях браслета.

– Нам рассказали лишь то, что нужно знать на сегодняшний день, – опять встряла в разговор девочка, – когда придет время, мы узнаем больше.

– А когда придет это время?

– Ты расписание смотрел?

– Только на завтра, – признался Стэф.

– Инструктаж по использованию браслетов раз в месяц! – фыркнула Фрида.

– Я смотрю, все такие умные, один я – дурак. Буду я ждать следующего инструктажа целый месяц! Ладно, сам разберусь! – Стэф потянулся к браслету.

– Давно от Локи не получал? – удержал его Влад.

– Все равно проверю, – заупрямился мальчик. – Приду домой и залезу в эту…

– Чтобы потом нам тебя к целителю вести?

– Зачем?

– Руку пришить еще можно, а вот голову… – с издевкой сказала Фрида.

Браслет Влада подал сигнал. Голограммой высветилось хмурое лицо его куратора.

– Питер! – Влад был удивлен и немного раздосадован. Вряд ли Питер вызвал его просто так, например, спросить о настроении. – Что-то случилось?

– Ну, во-первых, я твой куратор и имею право вызывать тебя в любое время.

– А во-вторых?

– Есть важная информация, – уже деловым тоном сообщил куратор. – Ты сейчас где?

– Идем с инструктажа по браслету, – ответил Влад. – Что за информация?

– Важная! – повторил Питер. – Стэфан с тобой?

Влад на всякий случай посмотрел на друга: во-первых, удостовериться, что тот никуда не улетел, во-вторых, убедиться, что он не ковыряется в браслете.

– Да, он со мной.

– Тогда жду вас обоих у себя дома.

– Через сколько?

– Сейчас! – коротко сказал Питер и отключился.

Ребята замедлили шаг.

– Прогулка отменяется, – извинился Влад, – начальство зовет! Ты с нами?

Фрида, не сбавляя скорости, помахала им рукой.

– С удовольствием бы с вами прогулялась, – сказала она, – но меня тоже вызывает куратор. Адью!

– Сама иди туда же, – буркнул ей вслед Стэфан.

– Счастливо, – помахал на прощание Влад и обратился к другу: – Как думаешь, чему Коллам ее учит?

– Честно?

– Ну да!

– Мне не очень-то хочется знать, – пожал Стэф плечами. – Колл, конечно, хороший боец, но… я бы не стал завидовать подопечному некроманта.

– А что в нем не так?

– Ты же знаешь, какая у них репутация.

– Но Колл на нашей стороне!

– Что? Колл на нашей стороне? Опомнись, парень! Колл на своей стороне. А охраняет нас только потому, что таков приказ Совета. Завтра прикажут ему убить нас, и он, поверь мне, секунды не будет раздумывать.

– Кому надо убивать нас? – возмутился Влад, но непроизвольно оглянулся. – И за что?

Стэф на полном серьезе проскрипел зубами:

– Мне уже где-то говорили: видишь рядом некроманта-врага – берегись! А если увидишь некроманта, прикидывающегося твоим другом, – беги со всех ног!

– А если Коллам все-таки другой, не такой, как все остальные некроманты?

– Ну да, прямо вот совершенно другой! Угрюмый, с косой, призывает мертвых, – перечислял Стэф, загибая пальцы. – По мне, так классика.

Влад усмехнулся шутке друга.

– Ну что? Опробуем новые возможности браслета? – глаза Стэфана горели нетерпением.

Из браслета донесся голос ИИ:

– Доступ открыт. Вы можете воспользоваться перемещающей системой, если она хорошо настроена и у вас есть навыки пользователя.

– А если навыков нет? – спросил Влад.

– Вас разложит на атомы, – начал издевательски перечислять Локи. – Или занесет не туда. А бывает – затормозить не успеют и прямо мор… то есть лицом по месту прибытия. Так что заранее простите, если доставим вам небольшие неудобства.

– Тебя никто не звал и советов твоих не спрашивал! – прикрикнул на браслет Стэфан. – Можешь с чистой совестью заткнуться, искусственный идиот!

– Стэфан! – Владу стало неудобно за друга.

– Он все удовольствие портит!

– С каких пор телепортацию называют удовольствием, юноша? – роботизированный голос Локи плевал иронией. – Хотя, будь у меня эмоции, я бы вдоволь посмеялся над тем, как вы вмуруете себя в каменную стену дома или, хуже того, окажетесь, например, за городской стеной. И это, поверьте мне, в лучшем случае.

– Мне неприятно это признавать, – шепнул Влад, – но Локи может быть прав.

Безобидный совет друга раздраженный Стэф воспринял как предательство.

– Двое на одного?

– Давай в первый день не будем рисковать, – примиряюще попросил Влад.

– С каких пор ты слушаешь этого идиота? – обиженно посмотрел на него Стэфан. – Подумай сам, если бы нам не доверяли сами магистры, зачем было делать инструктаж и учить нас правилам телепортации?

– Дело не в том, что нам не доверяют, – гнул свою линию Влад, – а в том, что мы можем ошибиться.

– Без практики ничему не научишься! – не сдавался упрямый юноша. – Давай попробуем! Наши дома всего за два сектора отсюда! Чего тут лететь-то? Р-раз – и на месте!

– Хорошо, Стэф, – сдался Влад, – но если что-то пойдет не так…

– Все будет в порядке! – сразу повеселел мальчик. – Телепортируюсь на счет «три»! Раз… два…

– Стэф!..

– Три!

Вспышка голубого света на миг ослепила Влада, и Стэфан пропал.

Теперь уже из браслета Влада раздался насмешливый голос Локи:

– Ну вот, я же говорил! Ха-ха!

– Что случилось?

– Да так, маленький пустяк, – продолжал похихикивать ИИ. – Будешь с месяц собирать своего друга.

– Из чего?

– Из пыли, крови, ошметков мяса – из всего того, во что он превратился!

– О нет! – Влад был в ужасе.

– Пошутил, пошутил, – пропел ИИ, но напоследок добавил: – И все же мало ему не покажется.

– Он жив?

– Я бы не был так в этом уверен, – ехидно ответил Локи и, подначивая Влада, спросил с ехидцей: – Ну что? Стартуешь? Давай на раз-два-три!

– Я лучше пешком.

Мальчик со всех ног мчался к дому Питера. Долгие тренировки с Колламом дали Владу выносливость, лишь чуть-чуть сбилось дыхание. Вот он, дом его куратора! Да только вот дом есть, а Стэфана рядом с ним нет.

Чуя недоброе, мальчик бросился к двери.

– Нехорошо! – шептал про себя он. – Ох как нехорошо!

Он подбежал и хотел было постучать, но дверь сама отворилась, и Влад чуть не врезал кулаком по лицу Питера.

– Вы использовали телепортацию? – строго спросил Рэйвенвуд, перехватывая руку мальчика.

– Да! – от волнения Влад даже не поинтересовался, откуда тот знает. – То есть Стэф использовал. А я – нет, я – пешком.

– Тогда понятно, почему ноги нашего соседа одиноко торчат из потолка моей комнаты, – со скучающим видом сказал Питер. – Я, честно говоря, вышел посмотреть, куда врезался ты. Но, к моей радости, у тебя хватило ума не рисковать.

– Погоди… Что ты сказал?! – ужаснулся мальчик.

– Иди спасай друга, – пригласил Питер, отступая от двери и давая ему проход.

Влад представлял себе, как бедный Стэфан, закованный в тисках потолка, не в силах что-то сказать или даже вдохнуть, безнадежно болтает ногами. Он быстрее Питера взлетел по лестнице в его комнату.

Если бы это был не Стэфан, зрелище можно было бы считать даже комичным. Влад попытался вытянуть друга за ноги, но это привело лишь к тому, что с пострадавшего едва не сползли брюки.

– Эй! Вы что задумали? – голос Стэфа был гулким.

– Вытащить тебя! – крикнул Влад.

– Так вытаскивайте! А брюки зачем снимать? Что там увидеть хотите?

– Тихо! – зло шикнул на него Питер. – Мама отдыхает! Я не хочу, чтобы она увидела это безобразие!

– Может, она нам поможет? – попытался упросить Влад.

– Не командуй в моем доме! – сдвинул брови куратор. – Невелика проблема, сами разберемся.

Рэйвенвуд задрал голову и обошел вокруг ног, осматривая потолок.

– Что-нибудь придумал? – Влад следовал за ним по пятам.

– Как я придумаю, если ты постоянно дергаешь меня? – огрызнулся Питер.

– Хорошо, – примирительно сказал мальчик. – Я помолчу. Только и ты, будь добр, думай быстрее, а когда придумаешь, как его вытащить, не забудь сказать мне.

Питер под напористым взглядом Влада не знал, что ему делать. Смотрит и смотрит, с мыслей сбивает. Хоть бы отвернулся или дело какое нашел.

– Он же задохнется там! – не удержался Влад.

– Не задохнется! Там чердак!

Питер сделал еще несколько нервных шагов по комнате.

– Подергай ногой, – приказал он.

Стэф выполнил команду.

– Попробуй упереться руками и вытащить себя наверх. Ну? Что?

– Не получается! – прогнусил Стэфан.

Питер был явно озабочен. Что бы еще попробовать? Ага!

– Постучи себя по голове! – приказал он. – Ну как? Постучал?

– Постучал.

– И какой звук? Пробка или дуб?

– Иди ты!

На лице Питера отразилось озарение.

– Придумал! Вот что нам поможет!

Он открыл один из ящиков шкафа и, порывшись, выудил оттуда…

– Мел?! – опешил Влад. – Как мел может нам помочь?

Питер деловито оттолкнул мальчика и встал на колени прямо под ногами Стэфана. Он провел проекцию на пол и обозначил точку, от которой стал рисовать причудливые круги и линии.

Не прошло и двух минут, как на полу уже красовалась магическая печать, украшенная разными символами и буквами.

– Ух ты! – не удержался Влад от возгласа. – Где учат такому?

– Бонусы от знакомства с Дженнифер, – ответил Питер, вставая. – Это только часть работы, – теперь он ходил вокруг печати и придирчиво осматривал ее. Наклонился, поправил один из символов, опять присмотрелся и, удовлетворенно хмыкнув, сказал: – Печать еще нужно активировать.

– Как?

– Магическим заклинанием… Кровью девственницы, – куратор выразительно взглянул на Влада. – Или девственника? Что-то я подзабыл…

Тот с минуту колебался, ища в словах наставника издевку. Но Питер был совершенно серьезен. Влад решительно закатал рукав.

– Бери, – разрешил он, – сколько нужно бери.

Питер посмотрел на него с интересом.

– Молодец! Хвалю! – но тут не выдержал и засмеялся: – Расслабься. Не нужна мне твоя кровь.

– А… чья нужна? – опешил Влад.

– Да ничья! Нужны лишь магические слова.

– Погоди… а что делает эта печать?

– Увидишь, – хмыкнул Питер. – Сейчас закрой рот на замок и просто наблюдай.

Он направил ладони на печать и произнес заклинание:

– Nomen tenebris, implere fata!

Линии на полу полыхнули тьмой, которая затем превратилась в серебристую энергию. Печать дымилась еще несколько секунд, линии гудели и пульсировали мягким светом. Питер поднял глаза. Влад тоже задрал голову и, к его радости, заметил – Стэф начал проскальзывать из потолка в комнату. Но уже мгновение спустя оба поняли, что что-то идет не так.

Стэф не просто выскальзывал из потолка – он удлинялся, словно та часть его, которая была еще недавно зажата потолочным перекрытием, стала пластилиновой и теперь под тяжестью ног тянулась и тянулась, как жвачка.

Ноги уже лежали на полу, а туловище все текло: показалась грудная клетка, ключицы, тонкая шея, плечи с руками и, наконец, голова. И тут это длинное, как кишка, тело со звучным шлепком приземлилось на печать. Образовалась солидная лужа киселя или желе, украшала которую сплющенная голова с моргающими глазами.

– Питер! – Влад с ужасом посмотрел на куратора. – Что ты наделал?!

Но Рэйвенвуд уже сам понял, что где-то ошибся. Он стоял и скреб свой затылок.

– Букву Z наоборот нарисовал? – гадал он. – Или J кривой вышел?

– Верни его в нормальный вид!

Влад с ужасом смотрел на друга, а Стэф, похоже, не особо страдал от своего аморфного состояния. Глаза вращаются – значит, жив. Форму немного потерял? Так на то она и форма, чтобы можно было ее где-то потерять, а где-то найти.

– Я не знаю, как снять заклинание с живого объекта, – признался Питер, – печать должна была размягчить потолок вокруг него, чтобы он проскользнул вниз. А размягчился сам Стэф.

Влад сидел на корточках и двумя руками собирал в кучку то желеобразное, что было его другом.

– А если его в холодильник убрать? – предложил он.

– И что?

– Замерзнет, мы его опять правильным слепим.

– Не слепите, не слепите! Он от тепла опять плыть начнет!

– Локи! Не до тебя сейчас! – прикрикнул было Влад, но Питер остановил его.

– Локи! – скомандовал он. – Проведи анализ печати и выяви неточности!

– Что мне за это будет? – начал торг ИИ.

– Я не напишу на тебя жалобу за вымогательство! – пообещал Питер. – Хорошая цена?

– Чего сразу жалоба! Нормально нельзя поговорить?

Луч из браслета, подобно сканеру, прошелся вверх и вниз по печати на полу прямо сквозь Стэфана.

– Боюсь показаться неоригинальным, но вы, недомагистр Питер, маленько тут напортачили! – отрапортовал Локи.

– Это я и без тебя знаю! В чем?

– Один из фокусировочных символов начертан неверно.

– Z или J?

– Горячо, – издевался Локи.

– Ε?

– Хи-хи! Именно!

– Не может быть! – не поверил Питер. – Печать была сделана идеально!

В этом Влад готов был с ним согласиться.

– Исходя из вашего досье и, в частности, ваших баллов за Ритуалистику, я бы не был так в этом уверен, – спокойным тоном сказал Локи.

– Чертова виртуалка! – сквозь зубы проговорил Питер и спросил: – Как это исправить?

– Вашу некомпетентность? Никак. Уроки учить надо.

Влад понял: еще немного – и Питер взорвется.

– Как нам вернуть Стэфа в прежний вид? – взял на себя инициативу мальчик.

– Конкретно в вашем случае настоятельно рекомендую консультацию специалиста, – ответил Локи, – в противном случае мистер МакДугалл может остаться в жидком состоянии надолго. – Браслет Питера погас.

– Иногда я думаю, что этого «Локи» придумал кто-то из некромантов, чтобы сделать нашу жизнь… – куратор не смог подобрать слова и махнул рукой.

– Что будем делать?

– К сожалению, искусственный идиот прав. Нам потребуется помощь.

– И кого ты позовешь?

– Невелик выбор, – хмуро сказал Питер, – придется связаться с Джен.

Рэйвенвуд вновь активировал свой браслет и вызвал сестру Стэфана.

– Питер? – Дженнифер была явно удивлена. – Что-то стряслось?

– Привет, Джен! – с наигранной улыбкой поздоровался Питер. – Ничего серьезного. Мне просто нужна твоя помощь, вернее, твой совет.

– Помогу, чем смогу, – с готовностью кивнула она.

– Понимаешь, я тут попробовал применить «Печать искажения», и… вышло не совсем удачно.

– Можно чуть-чуть поконкретнее? – попросила Дженнифер.

– У меня в потолке застрял… – Питер поднял глаза к потолку, делая маленькую паузу, – застряла кошка! Да, кошка. Я попытался вытащить ее с помощью печати, но что-то пошло не так.

– Что? – в голосе Джен появились нотки тревоги.

– Вместо потолка размягчилась сама… кошка.

– Дай я догадаюсь… ты напортачил с фокусировочным символом? – улыбнулась Джен и тут только задалась главным вопросом: – Погоди! Как кошка оказалась в потолке? Вы чем там занимаетесь?

– Ну… тут такое… – мямлил Питер, – кто-то такой же троечник в телепортации, как и я – в печатях.

– Бедное животное, – покачала головой девушка, – ты знаешь, что делать?

– Как раз за этим и звоню.

– Да, точно! – с досадой на себя сказала Джен. – Печать еще на месте?

– Да.

– Тогда сейчас положи… кошку… на середину печати, – велела Джен.

– Она там и лежит.

– Хорошо бы, конечно, мне самой…

– Нет! – в два голоса закричали Влад и Питер.

– Ну… или бы ты мне показал…

– Нет-нет! Тут ничего сложного. Ты расскажи, а я сам исправлю. Мне же надо учиться!

– Раз ничего сложного, зачем тебе я? – хитро спросила сестра Стэфана.

– Джен!

– Хорошо, хорошо! – засмеялась та. – Просто… я скучаю по тебе. Мы давно не виделись.

– Кх-м… – закашлялся Питер. – Да… я тоже, – он покраснел и перешел на шепот.

– Ты… не один? – догадалась Джен.

Питер кивнул.

– Говорящая кошка! Я так и думала!

– Извини.

Влад трясся от немого смеха:

– Кошка, Джен!

– Слушай! – она кашлянула, скрывая неловкость, и заговорила деловым тоном: – Тебе нужно обратить эффект заклятия вспять.

– Я так и думал.

– Для этого придется заменить несколько символов…

– Ой, подожди, я тут немного порядок наведу… печать от всякой… от всякой гадости освобожу, – и он отключился. – Быстро! – крикнул куратор Владу. – Убирай этого к стенке!

Вдвоем они оттолкнули нормальные ноги Стэфа и его кисельное тело в сторону. Печать открылась полностью.

– Прикрой его чем-нибудь.

– Чем?

– Да вон хоть скатертью со стола! – шикнул Питер и опять вызвал Дженнифер.

– Куда ты пропал? – спросила она.

– Случайно браслет отключился, – соврал юноша. – Ну, что тут менять?

Он показал печать девушке и, следуя ее указаниям, внес изменения в картину печати.

– Так?

– Так, – похвалила Джен. – Теперь повтори активацию печати. Только следи, чтобы кошка оставалась внутри, иначе выстрелит вхолостую, – предупредила она.

– Спасибо большое за помощь, Джен, – Питер улыбнулся такой улыбкой, какую Влад еще никогда не видел.

– Ты делай, а я посмотрю, чтобы все было по правилам.

– Нет, Джен, мы теперь сами справимся.

– Уверен?

– Уверен.

– Ну что ж, передавай привет кошке!

Глава четвертая. Самайнские игры

На этот раз все прошло удачно. Вспышка голубого света – и Стэф в своем привычном виде стоит на полу комнаты и отряхивается.

– Искусственный идиот был прав, – вынужденно признал он. – Не стоило спешить с телепортацией.

– Первая и единственная разумная мысль, случайно залетевшая в твою шальную голову, – подколол его Питер.

– Ну да, – легко согласился Стэф. – Я лежал и думал своей шальной головой, долго мне таким вот киселем быть? Когда разные там волшебники-недоучки правильно рисовать научатся? – в свою очередь отомстил мальчик.

Он добился главного – разозлил своего спасителя.

– Обещаю, – пригрозил Питер, – в следующий раз я палец о палец не ударю, чтобы выручать тебя. Болтайся хоть до лунного затмения! Запомни! Даже ради твоей сестры!

– Во-во! Сестра! Если бы не она… – завел привычную песню Стэф.

– Ах да! – словно только сейчас вспомнил Питер и потянулся к браслету. – Ее же от любопытства распирает. Надо ей рассказать, какую кошку мы тут спасали. Глядишь, на благодарность нарвемся, правда, Влад?

– Все-все! – примирительно поднял руки Стэф. – Сдаюсь. Я сам во всем виноват. Вам, – он церемонно поклонился своим спасителям, – спасибо, только Дженнифер ничего не говорите.

– Ты как, нормально? – с беспокойством спросил Влад, ощупывая друга.

– Могло быть и лучше.

– А ощущения? Что ты чувствовал? Ну… когда был таким… жидким. Это больно?

– Противно себя чувствовал, – признался Стэф. – Будто я растекаюсь и уже никогда больше не буду прежним. Так и представил, как мои ноги идут и тащат в ведре все остальное с глазами, плавающими на поверхности.

– Бр-р.

– И я про то же.

Питер смотрел на дыру в потолке и, прикидывая ущерб, качал головой.

– А что, – признал Влад, – красивая дырка. Видно чердак и кусок крыши.

– Ага, – поддержал шутку Питер, – если еще и крышу расковырять – можно по ночам звездным небом любоваться?

– Очень даже оригинально иметь в своем потолке такое, – не удержался и Стэф. – Вечное напоминание о добром поступке.

– Я думаю, – намеренно тянул время Питер, давая молодым высказаться, – сколько же сил и вложений потребуется вашей семье для восстановления моего потолка в первоначальный вид? Да так, чтобы ничто мне не напоминало о тебе?

Слова Питера достигли цели. Если и оставались на чьих-то языках нерастраченные остроты, они были срочно проглочены.

– Не надо ввязывать в это мою семью, – попросил Стэф.

– У тебя есть другие варианты?

– У меня есть кое-какие сбережения.

– Думаешь, их хватит?

– Я могу артефактами добить.

– Даже Слезы Отрицания не пожалеешь? – загорелся Питер.

Лицо Стэфана вмиг погрустнело, на нем отразилась глубокая борьба разума и алчности.

– Ну… – Цена была действительно высока. – Если ты пообещаешь забыть…

– Я – могила!

– Тогда по рукам!

Стэф убежал домой, а Питер занялся странными приготовлениями. Он достал устройство, напоминающее воронку, в которую вмонтированы часы с цепочкой и прозрачным циферблатом.

– Что это такое? – спросил Влад.

– Малая призматическая подвеска Хроноса, – ответил куратор, настраивая устройство. – Позволяет в локальной области менять ход времени.

– Откуда она у тебя?

Питер промолчал.

– Может, не стоит тратить ее силу на такой пустяк? – осторожно спросил Влад. Он понимал, что хотел сделать Питер: отмотать время назад, до того момента, когда потолок был еще целым. Ему казалось, что ценность потолка и ценность силы установки – вещи несовместимые. Простое материальное – дырка в потолке и великое волшебное – возвращенное время.

– Малая подвеска именно для таких «пустяков» и предназначена, – успокоил его Питер, – большего объема она не выдержит, – он закончил приготовления, критически осмотрел проделанную работу и попросил: – Теперь отойди и не шуми.

Вся последующая работа проходила в полной тишине. Рэйвенвуд настроил подвеску, посмотрел сквозь узкую воронку на отверстие в потолке и скомандовал:

– Поехали!

От устройства в направлении потолка пошло странное прозрачное излучение. Там, где эти лучи касались дыры, она затягивалась, словно полынья в лютый мороз.

– А что за подвеска такая? – чтобы не отвлекать Питера, вполголоса спросил Влад.

– Ты знаешь о Титанах?

– Нет.

– Согласно Летописям, еще до Эры Глубокого Моря на Земле жили Титаны, Исполины. Иногда их зовут Нефилимами.

– О Нефилимах я знаю, – кивнул Влад, – они все погибли во время Всемирного Потопа.

– Верно. Среди них был один – его звали Хронос. По легендам, он мог управлять самим временем. Когда его оскопили, как и он до этого оскопил своего отца, капли семенной жидкости были собраны в такие подвески, – рассказал Питер.

– Так там… это?.. – поморщился Влад. – Какая гадость!

– Там не «это»… – передразнил Питер, – а сила времени! В Великом Архиве есть более глубокие и красочные описания этих событий.

– Это будет последнее, что я посмотрю в Архиве, – пообещал мальчик.

– Не зарекайся.

Установка тем временем круг за кругом закончила заделывать дыру в потолке и с видимым сожалением отключилась. Часы перестали отсчитывать секунды, а прозрачный экран помутнел.

– Чем она недовольна? – спросил Влад.

– Только тем, что ее редко используют. Скучно жить без работы, – Питер проверил циферблат. – Почти полный расход энергии, – заключил он и убрал разряженную подвеску обратно в ящик. Но не закрыл его, а проделал еще некоторые манипуляции – откуда-то появились провода, щелкнули контакты. – Дело сделано, – увидев немой вопрос в глазах Влада, пояснил: – Сутки… через сутки установка зарядится и будет снова готова к работе.

В этот момент прибежал Стэф с двумя с двумя коробками разного размера.

– Уже исправили? – во все глаза смотрел он на первозданный потолок, невольно убирая за спину то, что он с собой принес.

– Уже, – сказал Питер и протянул руки за платой.

Стэф несколько раз стрельнул глазами: на заделанный потолок, руку Питера и свои коробки, соизмеряя и взвешивая затраты на работу и плату за нее. Так как он не видел самого процесса ремонта потолка, то оперировал только временной составляющей – по этому показателю выходило: сделано быстро, а, следовательно, просто и недорого. У Питера было свое понятие о цене работы и плате за нее.

– Давай, давай, – подтолкнул он Стэфана, – не жмись!

– Я и не жмусь, – просипел Стэф, хотя каждая нотка его голоса говорила об обратном, – вот, это тебе… тут мои сбережения, – подал он сначала коробку поменьше, – а тут… Слеза Отрицания… только ты не растрачивай ее понапрасну.

Питер принял одну за другой обе коробки, взвесил их и смерил соседа хмурым взглядом.

– Ты что, глупый, думаешь, я и вправду с тебя что-то возьму? – он вернул Стэфану обе коробки.

– Но ты же просил…

– Я ничего не просил! – напомнил Питер. – Ты сам предложил, а я не стал возражать. В воспитательных целях, парень, исключительно в воспитательных! – он постучал пальцем по лбу Стэфана. – Чтобы хоть иногда твои мозги бежали чуть впереди твоих дел!

– И что мне с этим делать? – растерянно вертел в руках коробки мальчик.

– Так и быть, бутылек со Слезой я у тебя возьму, – расщедрился Питер, – все-таки какая-то плата за уйму потраченного на тебя времени нужна. Да и твою совесть очистить надо, ведь так? – спросил он.

– Надо, – растерянно ответил Стэф. – А мои накопления?

– А свои накопления… – Питер на секунду задумался, – пусти на благие дела.

– Какие?

– Ну… скажем… – бесята игрались в глазах Питера, – по случаю твоего счастливого вызволения можешь угостить нас хорошим ужином!

– Хоть сейчас!

Все трое спустились на первый этаж.

– Что за информация, ради которой ты нас вызвал? – напомнил Влад о первоначальной цели их нахождения там.

– Ах да! – кивнул Питер. – Информация! Раз уж вы вдвоем, так и быть, расскажу и за себя, и за Джен. Вы должны быть в курсе событий, которые происходят в Академии. Близится Самайн.

Влад и Стэф переглянулись.

– Я ничего не знаю о Самайне, – пожал плечами Влад. – Это ураган? Или падение Луны на город?

– Я знаю, что такое Самайн, – совсем не обрадовался Стэфан, – но какое к нам это имеет отношение?

Наверху раздался глухой кашель.

– Идем на улицу, – сказал Питер.

Ребята замешкались. Возникла пауза.

– Я серьезно, выходите из дому. У нас много дел! – повторил Рэйвенвуд и подтолкнул их к двери.

– Нет у нас никаких дел!

– Значит, будут!

Трое ребят вышли на крыльцо. Питер осторожно прикрыл за собой дверь.

– С твоей мамой все в порядке? – запоздало спросил Влад.

Питер напрягся, плотно сжал губы, но ответил:

– Все хорошо. Просто она устала.

Вопрос о маме расслабил Питера. Он враз превратился в обычного мальчика, незаносчивого, незадиристого.

– Как ваши уроки? – впервые поинтересовался он.

– Многообещающе, – ответил Влад. – Если бы не наши тренировки, меня отчислили бы в первый же день. А так я всего лишь не смог сказать, что лысый волк с крысиным хвостом – это минор, а огромная улитка, стреляющая шипами, – это каапа.

– А практика?

– С заклинанием «Шар света» и с заданием «ощутить тумо вокруг» я справился.

– Сколь бы ты ни был хорош в теории, лишь практика покажет, чего ты стоишь. И произойдет это довольно скоро, – пообещал куратор.

– О чем ты? – подозрительно спросил Влад.

Раньше бы от такого заявления его бросило в дрожь. Но сейчас им двигало чистое любопытство. Какие еще сюрпризы может преподнести Академия?

– Это он про Самайн, – ответил за Питера Стэф.

Питер кивнул и стал объяснять:

– Самайнские игры – ежегодные соревнования, которые проводятся в честь праздника Самайна1. В этих играх могут принять участие все желающие, но ученики Академии, то есть я, а теперь и вы, должны участвовать обязательно.

– Ты уже участвовал?

– Дважды, – кивнул Питер, – на первом и втором курсах. И на третьем буду участвовать, и, если выживу, на четвертом, и на пятом.

Влад на минуту опешил, соображая, что же он сейчас услышал.

– Я чувствую, что пожалею, но все равно спрошу, что значит твое «если выживу»?

– Хм… с чего бы начать… – Рэйвенвуд пощелкал пальцами. Сделал несколько шагов взад-вперед.

Мальчики смотрели на него и крутили головами туда-сюда. Стэф наконец не выдержал:

– Хватит! Голова уже начинает кружиться!

– С твоим терпением ты недолго продержишься даже на первом этапе, – хмыкнул Питер.

Стэф скорчил рожу. Влада же неприятно удивило другое.

– Сколько же всего этапов в этих Самайнских играх?

– Как правило, три.

– Как правило?

Из браслета Питера раздался уже знакомый механический голос:

– Регламент игр на каждый год и для каждого курса определяет Совет. Только ему решать, сколько проводить этапов, какие испытания включать, как начислять баллы и определять победителей, а также ценность призов и награды за победу.

– Можно по порядку, – попросил Влад, – какие там могут быть испытания?

– Самые разные, – сухо сказал Локи.

– И все же что-нибудь поконкретней, – вопрос адресовался Питеру. – Ты уже два раза участвовал, расскажи хоть что-нибудь.

– Что толку от его рассказа? Задания никогда не повторяются, – влез в разговор Локи.

– Первым заданием было поймать виверну, – сказал Питер.

Стэфан усмехнулся. Влад посмотрел на куратора с недоверием.

– И как ты справился?

– Лучше спроси, справился ли он вообще, – продолжал злорадствовать МакДугалл.

– Справился! – с нажимом сказал Питер и посмотрел исподлобья на мальчика. – Дел-то было – заманить зверюгу в ловушку.

– Мне напомнить, с чьей помощью ты это сделал? – ехидно спросил Стэф.

– Какая разница? Я не нарушил никаких правил! – куратор отвел взгляд.

Влад вопросительно развел руками.

– У него до сих пор одно место болит, – кивнул Стэфан на Питера.

– Не болит!

– Ага! Как же! Мне Джен рассказывала.

– Прикуси язык! – сквозь зубы попросил юноша.

– Да ладно, что ты краснеешь? Здесь все свои! Все обошлось же! – Стэф отступал перед надвигающимся на него со сжатыми кулаками Питером. – И Джен вовремя рядом оказалась. И мама твоя – первоклассный целитель, – сдавал куратора с потрохами он. – Да и пламя у виверны не такое горячее.

– Я тебе покажу – горячее! – ладонь Питера вспыхнула огнем.

Влад встал между ними.

– Так-так-так! Ребята! – уперся он рукой в грудь Питера. – Спокойно!

– Я спокоен! – ответил куратор.

– Оно и видно! Прямо лучишься спокойствием! – хихикнул Стэф.

– Мне кажется, я зря кого-то сегодня из потолка вытаскивал.

Это был удар ниже пояса, и он попал точно в цель.

– Мир! – запросил пощады Стэфан, но Питер не любил оставлять за спиной недобитого противника.

– Еще не поздно назвать имя застрявшей в потолке «кошки» чьей-то сестре, а? Не поздно?

– Ну я же сказал – мир!

Влад строго посмотрел на друга.

– Мне кажется, – помог мальчик усмирить Стэфана, – он злится на тебя не за то, что ты спас его, а за то, что пришлось отдать тебе Слезу Отрицания.

– Нет, вовсе не поэтому! – слишком быстро вскрикнул Стэф, чем подтвердил правоту Влада, сам же понял это и прикусил язык.

Дождавшись, когда Питер погасит огонь в руке, Влад спросил:

– Какие еще могут быть испытания?

– Самые разные! – опять влез в разговор Искусственный Интеллект. – Участникам игр ставится цель, для достижения которой им надо что-то найти, с кем-то сразиться, кого-то поймать и уничтожить, если он враг, или защитить, если он друг. У каждого ученика свое индивидуальное задание. Оно рассылается по браслетам в начале испытания или непосредственно перед стартом.

– А что у тебя было на втором, третьем этапе? На втором курсе? – сыпал вопросами Влад.

– Вторым этапом на первом курсе был лабиринт иллюзий, – поведал Питер, – одна ошибка, один поворот не туда… и приходится начинать с самого начала.

– У Дженни задание покруче было, – подхватил Стэф. Несмотря на то что мир вроде как был заключен, он старался занимать позицию, при которой между ним и Питером всегда был Влад. – Ей нужно было найти на полигоне все действующие порталы и закрыть их, пока оттуда не появились враги.

– Какие враги? – от обилия информации у Влада начинала кружиться голова.

– Другие ученики!

– Так мы еще и друг с другом сражаться будем?!

– Это же соревнование! – подтвердил догадку друга Стэфан. – Не выиграешь ты, выиграют другие!

– Я с тобой буду сражаться? И с Эльфридой? И с Лиамом?

– Все на усмотрение Совета, – попробовал умерить его пыл куратор. – Это они решают, какие задания включать в программу игр.

– Но ведь учебный год только начался! – удивился Влад. – Мы же толком научиться ничему еще не успели!

– Ты разве не понял? Вся жизнь в Академии – это непрерывная учеба и постоянное оттачивание своих способностей, – еще раз напомнил Стэф.

– Не волнуйся напрасно, – теперь уже откровенно успокаивал мальчика Питер. – Больше того, что тебе расскажут на занятиях, с тебя не спросят.

– Спасибо, утешил.

Увидев выражение лица Влада, куратор сказал:

– Не паникуй, – попросил он. – Во-первых, до Самайна еще почти два месяца. Не отстань в учебе, а натаскать тебя в практике я успею. Во-вторых, я уверен, что такой способный ученик, как ты, не только успешно пройдет все этапы, но и урвет какой-нибудь приз.

– Ты правда так думаешь? – благодарно спросил Влад.

– Вообще-то, нет, – признался Питер. – Но выбора у меня нет. Как и у тебя, и у твоего друга.

Браслет Влада мигнул.

– Для участия в Самайнских играх, – информировал Локи, – ученикам необходимо закупить специальное снаряжение.

– Какое?

– Специальное! Согласно утвержденного списка, – твердил Локи.

– Этапов еще нет, задания не определены, а список уже есть?

– Умные ученики по прилагаемому списку могут предугадать те или иные задания, – дарил подсказку ИИ. – Глупому ничего не поможет.

– Список где, бормоталка?

– Повежливее, пожалуйста! Я на службе Академии и при исполнении!

– Список! – рыкнул Питер.

Над браслетами Влада и Стэфана появился экран с перечнем необходимого. Влад пробежал глазами свой, посмотрел в список Стэфана.

– А почему у нас списки разные? Мы же на одном курсе учимся! – возмутился он.

– Глупый, глупый! – обрадовался Локи. – Задания-то у всех разные! И списки разные! Включай мозги!

Это были его последние слова.

Влад перечислял снаряжение из своего списка.

– Магическая броня для соревнований… Походный пояс… Набор алхимика… И где все это брать?

– В лавках на главной площади.

– На какие шиши?

– На собственные.

– А если в кармане мышь на аркане?

– Я могу тебе занять, – Стэф потряс свою коробочку, раздался мелодичный звон монет.

– Сейчас займет, а отдавать чем будет? – предостерег Питер своего подопечного. – И потом, Стэфан тебе не сказал главного: взял взаймы один аргентум, отдать полагается полтора!

– Это грабеж!

– Это наши правила! – развел руками Питер. – Они развивают в учениках трудолюбие.

– И где выход?

– В Академии много тех, кто не имеет больших средств или богатеньких родителей, – успокоил мальчика наставник. – Это не является позором или ущербностью. Нужны деньги? Можно заработать.

– Как?

– О, Влад! Работы в Академии много!

– Просветите глупенького, – попросил Влад.

– Думаю, тебе лучше обратиться к более опытному в этом деле, – посоветовал Питер.

– К кому?

– К твоему другу.

Влад посмотрел на Стэфа. Тот недоуменно пожал плечами.

– Это он не про меня!

– К другому другу, – сказал Питер, – Лиаму О’Малли.

– А при чем тут он? – сразу нахмурился Стэфан.

– Насколько мне известно, Лиам – сирота, живет один. Конечно, он получает пособие от Академии и обеспечен всем необходимым от попечительского Совета, но иногда хочется чего-нибудь вкусненького для желудка или красивого для души.

– Он работает?

– Постоянно, с девяти лет.

– Я и не знал, – растерялся Стэф.

– Ну куда тебе опускаться до такого, – подколол его Питер. – Ты же из богатеньких!

– Это грех? – обиженно спросил мальчик.

– Не грех, но…

– Что «но»? Ну? Говори?

– Образ мышления! Вот что! Про это еще так говорят: «Сытый голодного не разумеет».

Стэф не нашел слов возразить и выглядел очень растерянным.

Питер, казалось, потерял к нему всякий интерес, повернулся к своему подопечному и посоветовал:

– Лучший способ узнать о работе не понаслышке, а из первых уст – спросить у него самого.

– Понял.

– Оставляю вас наедине. Как во всем разберетесь, вызовешь меня через браслет. Надеюсь, уже знаешь, как это делать?

– Угу, – мальчик кивнул.

Когда Питер ушел, Влад подошел к Стэфу и положил руку на его плечо.

– Я знаю, что ты не любишь Лиама. Но теперь, хотим мы этого или нет, он – наш однокашник. Нам придется привыкать к нему.

– Лиам, Лиам… Слышать это имя больше не хочу! – неожиданно рассердился юноша.

– Ты что? – опешил Влад. Он еще не видел друга таким взвинченным.

– Я?! Я-то ничего! – сбросил с плеча руку Стэф. – А вот тебе лучше определиться, с кем ты – с нами всеми или с этим О’Малли!

Глава пятая. История мальчика

Это был кошмар.

Один и тот же сон преследовал Лиама уже давно. Во сне он сидел, прислонившись к стволу, на толстой ветке дерева и играл на флейте. Каждый звук, вырывающийся из инструмента, приобретал форму, какую желал сам Лиам: порхающая птица, говорок ручья, игра ветра в кронах деревьев, вскрик пойманной мыши. Но в конце мелодии перед ним неизменно появлялась она, принцесса. Прекрасная эльфийка, имя которой было Иллюмиэль, вела его мелодию, его флейту и его самого через леса, поля, по извилистой тропе к берегу зеркального пруда. Чудесное пение птиц касалось ушей, прохладный ветерок ласково трепал волосы Лиама и прекрасной эльфийки. Казалось, сама природа радуется, что они вместе.

Двенадцатилетний мальчик и юная девушка с веселым смехом бежали по изумрудной траве, брызгались водой из ручья или шутливо кидались друг в друга прошлогодними сосновыми шишками. Они были преисполнены счастья.

А затем небо чернело. Низкие тучи затягивали небосвод от края до края. Ветер из ласкового бриза превращался в бурю. Земля покрывалась глубокими трещинами. Рокот под ногами нарастал. И, наконец, разверзлась черная бездна.

Жуткий ветер валил с ног и подталкивал к бездонному провалу. Как бы мальчик и принцесса ни старались противиться, обоих сталкивало за край. Лиаму удавалось зацепиться за корень дерева и остаться на твердой земле. В последний момент он ловил руку принцессы, но что может сделать мальчик против бури?

Раскачиваемая жутким ветром, она болталась, словно осенний листок на ветке уставшего дерева. А он держал ее из последних сил и понимал – финал неизбежен.

Ее рука выскальзывала…

Выскальзывала всегда. Лиам не знал, что происходит после ее падения: спасается ли он или его ждет та же участь. Потому что в этот момент он всегда просыпался от нечеловеческого крика.

Его?

Или ее?

После сна он долго стоял у окна. Этот сон… он видел его уже много-много раз. Казалось, пора бы привыкнуть, но раз за разом он переживал неизменный ужас, от которого сердце бешено колотилось в груди, а на глаза наворачивались слезы.

Придя в себя после очередного кошмара, Лиам надел на голову наушники и погрузился в воспоминания.

Он хорошо помнил, как в возрасте примерно шести лет ему явилась старая женщина. Она ввела его в свой дом, рассказала историю об эльфийской принцессе и передала ему флейту.

Мальчик прилег на кровать и прикрыл глаза.

Перед его взором, как в фильме, понеслись сцены прошлого. И голос женщины, надтреснутый и печальный, начал свой рассказ.

Когда-то давно в кольце высоких гор раскинулось и процветало эльфийское королевство, называемое в те времена Ландер. Цветущая земля, заселенная дивными животным и растительным миром, была надежно защищена от врагов гребнями скал. А само королевство было сердцем и воплощением красоты и гармонии природы. Эльфийский народ процветал, черпая мудрость и знания из огромной библиотеки, расположенной под корнями гигантского дерева.

Правила этими богатыми землями и прекрасным народом королевская семья.

Король и королева Ландера были одинаково любимы и почитаемы как своими детьми, так и своими подданными. Принц Иелас был искусным охотником, великим воином и командиром. Принцесса Иллюмиель любила путешествия и музыку. Ее дивному голосу и чудному пению подчинялись животные и птицы, деревья и камни.

И был у принцессы возлюбленный – забредший в их земли путник, красавец без роду и племени. Такими были здешние законы: королевская семья оказывала помощь всем, кто в ней нуждался.

Но пришел день, когда помощь понадобилась им самим.

Однажды свет этих земель померк. Удушающий смрад смерти распространился по благоухающим полям и лесам Ландера. Черные крылья Ангела Смерти с каждым своим взмахом забирали чью-то жизнь. Чудовищная армия Танатоса грозила стереть с лица земли эльфийский народ. Но никто не решался помочь лесным жителям в сражении с армией некромантов.

И хотя множество храбрых воинов пало в битве за Ландер, решимость эльфов заставила дрогнуть немеркнущее зло. Некроманты уже были готовы отступить, но… кто-то протянул им руку помощи. Кто-то из самого сердца королевства ослабил защитную магию и открыл проход внутрь.

Смерть ворвалась в прекрасное царство, и тем, кого она забрала, не было числа. Лишь самопожертвование королевы Ландера уберегло эльфов от полного истребления. Она не могла поступить иначе. Ведь каждый житель Ландера был для нее как собственный ребенок. Призвав на помощь всю свою магию, она взмолилась Наакану, создателю природы. Став воплощением первозданной силы, она спасла свой народ, но навеки застыла неподвижным изваянием.

Битва была выиграна чудовищной ценой. Убитые горем, король и эльфийский народ, залечив раны телесные и духовные, стали искать повинного в предательстве. Они готовы были наказать любого, кем бы он ни оказался.

Правда оглушила страшнее, чем смерть самой королевы. Виновной в предательстве оказалась любимая дочь короля. Это она, плененная чарами любви, открыла своему возлюбленному портал, через который ворвались враги. И теперь, как бы принцесса ни оправдывалась, как бы ни защищал ее брат, все видели в ней виновницу страшной жатвы. Это из-за нее погибло множество храбрых воинов и, главное, всеми любимая королева, ее мать.

По всем королевским законам юную эльфийку должны были казнить – народ Ландера больше не хотел видеть ее, совершившую такое зло, своей принцессой. Но король, потеряв жену, не мог лишиться еще и дочери.

Он взял душу принцессы и заточил ее в волшебную флейту, ту самую, которая должна была послужить ей свадебным подарком. А своим подданным предъявил бездушное тело.

– Смотрите и думайте! – сказал он. – Есть ли более страшное наказание для всего живого и сущего, чем то, на которое я обрек ее, свою дочь?

Народ принял жертву короля: смерть – слишком легкое наказание за такой проступок. Пусть живет без души, пусть испытывает вечные муки никчемности своего существования и потоки презрения.

Король был слишком мудр, а принцесса слишком дорога безутешному родителю, чтобы навсегда лишиться ее вслед за горячо любимой супругой. Он придумал план, как спасти принцессу и дать ей шанс на возвращение.

«Время – лучший лекарь даже в вечной молодости эльфа, – просчитал он. – Когда-нибудь эльфийский народ смягчится, раны сердца затянутся, и можно будет подумать о ее возвращении».

Флейта, ставшая сосудом для души несчастной, была сделана из ветки Иггдрасиля. Король знал, что лишь оно, Великое Древо, сможет очистить душу дочери. Но не все было так просто.

Флейта не могла очистить зло сама по себе. Ей нужен был носитель – тот, кто послужит магнитом, притягивающим к себе все возможные и невозможные беды. Он пропустит их через себя и через свои страдания вытянет мало-помалу проклятие из флейты. Король знал, что принявший ее будет обречен на одиночество, и не просто на одиночество – ему уготована роль вечного изгоя, которого отторгает любое общество, ибо он несет беду не только себе, но и всем, кто станет близок и дорог ему.

Сердце благородного короля разрывалось на части. Как может он собственной рукой обречь живое существо на такие страдания? Но другого способа спасти свою дочь у него нет.

И отправился он к лесной ведьме-отшельнице, с которой был знаком с незапамятных времен, и спросил у нее совета: кого назначить на эту роль?

– Только не взрослого, – сказала ведьма.

– Почему?

– Взрослый быстро поймет, откуда идут его беды, и захочет освободиться от флейты.

– Купить его!

– Как найти сопоставимую цену?

– Уговорить!

– Не раскрывая своей цели?

Сдался король, принял доводы ведьмы.

– Но кого тогда? Юного? Где найти достойную кандидатуру, которой по силам это испытание?

– Мир велик! Нужно выбрать такого, кто случайно или с умыслом не раскроет чужим королевского замысла.

– Не хочешь ли ты сказать, что план мой обречен?

– Нет! – успокоила его ведьма. – Здесь нужен совершенно другой подход.

– Говори, что знаешь!

– Нам нужен… совсем юный!

– Что?

– Использовать его мы будем вслепую! Он так юн, что ему не с чем будет сравнить его сегодняшнюю, лишенную многих радостей детства жизнь. А следовательно, и мысли не возникнет, что все его беды идут от этой вот флейты.

– Великолепно!

– Надо дать ему с этой флейтой и через нее особые силы, которые – на его детский ум – перевесят все невзгоды и минусы обладания ею.

– У тебя есть кандидат?

– Есть, – призналась ведьма.

– Кто он? Я его знаю?

– Знаешь, – просто сказала ведьма, и от этих ее слов король почувствовал, как холод наполняет его душу.

– Ну?

– Сын Медузы и… – ведьма сделала паузу.

– Нет! Ни слова больше!

– Это единственный шанс для принцессы вернуться в наш мир.

– Я не могу, – рвал на себе волосы король, – мне надо подумать!

– Думай, – разрешила ведьма.

В борьбе королевского благородства и родительской любви победила любовь. И пришел час, когда король передал флейту колдунье-отшельнице со словами:

– Ты знаешь, что нужно делать.

Главный вопрос, который задал бы Лиаму любой, кто услышал эту историю: зачем брать флейту, зная, сколько бед она принесет обладателю?

За это трехлетнего мальчика трудно было винить. Как и любой ребенок без роду и племени, он хотел иметь собственную семью.

– Флейта – единственная ниточка, которая связывает тебя со своей семьей. Дает шанс найти родных, – внушала старая колдунья, воспитывавшая его. – Через эту флейту, через музыку однажды ты найдешь дорогу в свой дом, или тебя найдут по ней.

Другой причиной была сила и могущество носителя этого волшебного инструмента. Обладающий ею мог усмирять огонь и ветер, разрушать стены и подчинять все живое. И это только малая часть того, что было в его власти.

И, наконец, третье.

Только Лиам коснулся инструмента первый раз, невидимая молния пробежала внутри него. Он видел, слышал и ощущал терзания заточенной внутри флейты души. Его самого ломало и корежило, его душу сжимало в тисках и выворачивало наизнанку. Это он был виновен в страшном грехе предательства и теперь платил дань искупления. Но через короткое мгновение буря в нем улеглась и зазвучала дивная мелодия.