Чудьмирье. Наследие ведьмы бесплатное чтение

В оформлении обложки использовано изображение с https://pixabay.com/ по лицензии CC0

Пролог

Все началось с двух сестер, двух великих духов равновесия. Из цельного и неразделимого бытия они слепили Светломир: придали ему форму, отделили твердь от морей, соткали полотно лесов. Старшая сестра Агарти обогрела его сиянием солнца, а младшая Нея дала покой ночи. Осталось лишь населить Светломир разумными существами.

Для этого духи решили пожертвовать самой важной частицей себя. Первой выбор сделала Агарти. Из ее сердца, большого и жаркого, родились люди. Быстро распространились они по земле, строя города и возводя храмы в ее честь.

Увидев их, Нея позавидовала сестре. Она испугалась, что не сможет сравниться с Агарти в созидании, и потому отдала не сердце, а свои глаза, острые когти и даже роскошные черные крылья. Все для того, чтобы ее дети превзошли людей. Так на свет появились упыри, агиски, русалки и множество других чудны́х созданий. Вот только ужиться вместе у них не получилось, словно зависть Матери-создательницы передалась им по наследству.

Предвидев череду войн, Агарти взмолилась: «Забери своих детей! Ты же видишь, как они жестоки!»

Но воспротивилась Нея:

«Почему должны уходить мы? Из-за того, что ты создала своих зверюшек чуть раньше? Нечестно, сестрица, совсем нечестно! Мир был создан с помощью нас двух!»

И решили они, что из всех живых существ Светломира останутся те, чей лучший воин сумеет найти хрустальное яблоко, растущее в самом центре великого Леса Жизни. Из двадцати девяти воинов двадцати девяти рас, ушедших на поиски, спустя годы вернулся лишь человек. В руках он гордо нес сверкающий плод.

Поняв, что проиграла, Нея в гневе ударила мир, который сама же любовно создавала. Во все стороны полетели крошечные осколки. Вытащив тот, что застрял у нее в ладони, младшая сестра крепко его сжала.

«Видишь, что ты наделала? Моим бесчисленным детям придется жить на этом жалком клочке материи, тогда как твои будут довольствоваться целым красочным миром!»

Сжалилась над ней Агарти. Достала свое зеркало, показывающее истинную суть вещей, поставила перед осколком, − и превратился осколок в точную копию Светломира. Только во всем ему противоположную.

«Я отдаю свое зеркало, − молвила она, − чтобы ты и твои дети могли жить, не зная бед. Но не смейте больше переступать его границу. Живите у себя на обратной стороне. И тебя, сестра, я не желаю больше видеть»

Впервые Агарти говорила с Неей так жестко. Поняла младшая, что выбора нет, разгневалась. Схватила обратный мир и уволокла в самую черноту, поклявшись, что однажды найдет способ отомстить за нанесенные ей обиды.

Наступила эпоха покоя. Лишь детские сказки напоминают нам о временах, когда люди жили бок о бок с чудными созданиями. Но не стоит относиться к ним легкомысленно, ведь некоторые сказки не лгут. Когда-нибудь Нея найдет способ обойти защиту сестры и вернется, чтобы захватить наш прекрасный солнечный мир…

Глава 1. Нежданная гостья и ожидаемый бардак

Этим утром на улице Академика Петровского ничто не предвещало беды. Весеннее солнце начинало свой путь по крышам старинных домов, глянцевым фасадам магазинов и редким зеленеющим деревьям. Все вокруг пребывало в состоянии сладкой дремоты. Но затем что-то пошло не так.

Прохожий, оказавшийся сейчас напротив дома с мистическим номером «13», будь он повнимательней, мог лицезреть удивительную картину, − руку, высунувшуюся из лужи у фонарного столба. Правда, вышедший в такую рань человек скорее решил бы, что ему мерещится. И ускорил шаг.

Однако рука там все же была.

Она упала на мокрый асфальт, царапаясь неаккуратными ногтями. Затем, как по волшебству, возникла вторая. Из лужи с трудом вылез человек, одетый в старинный фрак и красную маску в виде птичьего клюва. Несмотря на диковинный способ появления, сам он при этом оставался совершенно сухим. Отряхнув с рукавов незримые глазу пылинки, человек огляделся по сторонам и направился в сторону подъезда. Он спешил: дело не требовало отлагательств.

На этом странности не заканчивались. Появление таинственного незнакомца не осталось совсем уж незамеченным, как ему того хотелось. В ветвях соседнего дерева сидела крохотная старушка, разглядывая его через пенсне с непроницаемыми стеклами. Она сидела там уже несколько часов и, видимо, совсем утомилась ждать. И вот ее глаза радостно блеснули.

− Вот ты и здесь, голубчик. Далеко же ты забрался, − прошамкала она, выуживая откуда-то из складок платья черную трость, украшенную мелкими, тисненными золотом буквами. Удивительным образом в руках старушки эта простая вещица приобретала весьма угрожающий вид.

С невиданной для пожилой особы ловкостью она спрыгнула на землю и устремилась туда же, куда свернула ее цель. Спустя несколько секунд из-за угла раздались шорохи, сдавленный писк, звук удара и последовавший затем оглушительный хлопок. Стекла в ближайших окнах мелодично задрожали. У нескольких автомобилей сработала сигнализация.

Никто точно не видел, что же там такое приключилось. Некоторым жильцам показалось, что рядом лопнула труба канализации, другие настаивали на детской шалости, но ни один из них не вспомнил про пожилую женщину с изящной тростью, которая спокойно заскочила в подъезд тринадцатого дома сразу после происшествия.

***

Алексей проснулся, но не стал открывать глаза. Он и без часов знал, что до уроков еще несколько часов. Это был один из его «легендарных» талантов, как поговаривала Танька. Значит, можно было не вставать.

В их новой крохотной квартире всегда так. Из-за тонких стен и общей ветхости постоянно казалось, что дом то ли ворчит, то ли что-то шепчет, − хотя Алексею это даже нравилось. Он уже хотел перевернуться на другой бок и попытаться доспать − в школе предстоял серьезный тест по биологии, − когда беспокойство болезненно куснуло его за пятку.

Мама разговаривала с кем-то на кухне. Сначала мальчик не придал этому значения, пока не осознал, что именно его разбудило. В ее голосе, в голосе той самой Юлии Васильевны Чердак, автора трудов «Оккультные жертвоприношения» и «Демоны и бесы в жизни славян» звучала паника. Это было совершенно немыслимо!

Алексей обеспокоенно сполз с кровати и прижался ухом к щели в двери. До него доносились обрывки разговора. Незнакомка, похоже, солидного возраста, возмущалась, и ее было хорошо слышно. Юлия же наоборот почти шептала:

− В такую рань… я думала мы поняли друг друга… опасно… зачем приходить?

− Это вынужденная мера, − сердито отвечала незнакомка. − И не делай, пожалуйста, вид, что я тебе враг. Если подумать, это мне положено на тебя сердиться, nachkomme.

− Не называй меня так.

− В любом случае, я пришла не зря. Можешь представить их наглость? Вломились в мой дом, копались в письмах, видели то фото… Даже затеяли драку с моими милыми детками!

− Ну а я, я-то чем могу тебе помочь?

В кухне что-то громко клацнуло.

− О, небо, будь же ты тише! У меня ребенок в соседней комнате спит, − рассержено прошипела мама.

− Разве что он научился спать стоя на корточках. Может ему следует выйти и поздороваться?

− Что? − не на шутку удивилась Юлия.

Алексей вздрогнул. Как незнакомка узнала? Неужели услышала скрип пружин в матрасе или треск старых половиц?

Что ж, делать было нечего, и он вынужденно покинул свое убежище за дверью. Зашел в кухню. Мама стояла у газовой плиты, скрестив руки на груди. Одета она была по-домашнему, в футболку с названием рок-группы и рваные джинсовые шорты. Непослушные русые волосы были заплетены в косу.

Некоторые сплетники любили повторять, что внешне Юлия Чердак напоминала скорее бунтующего подростка, чем успешную ученую-фольклористку тридцати семи лет отроду. Правда, делали они это преимущественно шепотом и только за спиной.

За столом напротив, развалившись на единственном колченогом табурете, сидела морщинистая старушка. Она была в темно-зеленом кружевном платье, тяжелых сапогах и с тростью из лакированного дерева, на набалдашнике которой был символ в виде отзеркаленной буквы «А». Увидев мальчика, старушка хитро сощурилась:

− Так вот ты какой, юный Алексей. Я надеялась, что будешь повыше.

− Здравствуйте, − сказал он, пожимая протянутую ладонь.

До чего странная особа. Пальцы у нее оказались сильные и почти до костяшек в какой-то черной краске, въевшейся в кожу. А когда она сдвинула на кончик носа пенсне, Алексей увидел, что глаза незнакомки совершенно невообразимого малинового цвета. Такие разве бывают? Да и выглядели они совсем молодыми, точно принадлежали другому человеку.

− Мы тебя разбудили, милый? − спросила мама, колко глядя на свою собеседницу. − Извини. Это… моя коллега по работе. Старой работе. Ее ограбили.

− В опасное время живем. Но где же мои манеры? Меня зовут Агата Арманова, я специалист по созданию и устранению неприятностей, − старушка фыркнула, словно сказала очень смешную шутку.

− А это как? − сразу заинтересовался Алексей.

− Ну, все зависит от клиента, обстоятельств и…

− Довольно, − вмешалась мама. − Даже не начинай свои глупые сказки. Не в моем доме!

Юлии Чердак категорически не нравилось начало их разговора. Алексей знал это выражение ее лица: «Или вы начинаете меня слушаться, или пеняйте на себя» На Агату, правда, оно не произвело должного впечатления. Старушка сложила черные пальцы козой и направила их в ее сторону, шутливо морщась:

− Бу-у!

− А что это вы без чая сидите? Давайте я заварю, − Алексей подскочил к чайнику, надеясь сгладить грубость матери.

− С удовольствием. Какой воспитанный ребенок, − он точно твой?

− Конечно, − буркнула Юлия. − Не думаешь же ты, что я силой удерживаю в доме чужого?

Обстановка продолжала накаляться. Надо было срочно что-то сказать.

− Я еще и готовить умею. Мама боится конфорок, − Алексей машинально увернулся от щипка. − Но ведь это же правда, на последний новый год мы заказывали пиццу!

− У-у, неблагодарный. Как ты посмотришь в глаза потомкам, если из-за каких-то там салатов я не допишу новую книгу, а? Мир не простит этого твоей ненасытной утробе.

Ее смешливый тон почти успокоил Алексея. Возможно, ему спросонок просто почудилось, что в голосе неустрашимой Юлии Чердак звучал страх. Страх перед незваной гостьей.

− Тебе примерно одиннадцать лет, так ведь, Леша? − спросила Агата хитро.

− Почти тринадцать. Через месяц будет ровно, − поправил Алексей, заливая заварку кипятком.

− Совсем взрослый. Как быстро бежит время, только успевай его нагонять. Хм, мне кажется или что-то упало?

И действительно за стенкой в ванной внезапно обрушилась полка с шампунями. Юлия гневно посмотрела на гостью, будто она была виновницей внезапного обрушения.

− Тебе не надо проверить? − невинно спросила старушка.

− Сейчас вернусь.

Пробурчав под нос неприличное слово, мама поспешила оценить ущерб. Они остались наедине. Чтобы скрыть неловкость, Алексей достал крендельки и насыпал на единственную чистую тарелку. Надо будет после школы помыть посуду, мельком подумал он.

− У вас тут довольно тесно. И телевизора не видно, − заметила Агата, подковыривая черным ногтем крендель с корицей.

− Еще не успели купить, − легче было соврать, чем объяснять, почему в их доме почти нет работающей техники. − Это новая квартира. Мы часто переезжаем из-за маминой работы.

− И чем она сейчас занимается?

− Изучает всяких чудовищ.

− Вот как! Должно быть, твоя мама из тех людей, кто верит в мистику?

Странный вопрос для того, кто, как утверждала Агата, был с Юлией знаком. Алексей почувствовал себя некомфортно. И почему старушка так пристально его разглядывает? Малиновый взгляд проникал аж до самых костей.

− Нет, нет, совсем наоборот. Мама пытается развенчивать мифы, докапываясь до истоков их возникновения. Экстрасенсы и целители ее только раздражают, она вечно говорит, что этим колдунишкам нельзя верить. А как вы с ней познакомились?

− О, это было чистой случайностью. Она громко плакала, и я не смогла ее игнорировать…

Клац!

Агата вновь стукнула по полу тростью, и мама, возившаяся с полкой, начала ругаться. Судя по шуму, у крана в ванной комнате внезапно сорвало резьбу.

− Тебе помочь? − крикнул Алексей, высунувшись в коридор.

− Не вздумай… промокнешь… а у тебя контрольная на носу… Ай, гром и молнии!

− Не мешай ей, она этого не любит. Никогда не любила, − Старушка отхлебнула чаю, чопорно оттопырив узловатый мизинец. Под табуретом у ее ног лежала шелковая сумка с завязками-змейками. В какой-то момент она отчетливо дернулась.

− Ой!

− Не обращай внимания, там у меня сидят бумажные гномы. Ох, и надоедливые же черти! Никак от них не избавлюсь. А сбежит хоть один, − пиши пропало, в доме целой книги будет не найти. Все в труху перемелют.

− Настоящие гномы?

Алексей не мог понять, говорила ли она о неких волшебных существах в своей сумке серьезно или шутила. Видя его сомнения, Агата наклонилась к завязкам.

− Никогда о них не слышал? Ничего удивительного, у вас они не водятся. Хочешь, покажу одного?

− Это уже слишком! − прервала ее Юлия, ворвавшись в кухню с гаечным ключом в руках. Вид у нее был довольно воинственный, с волос и майки струйками стекала вода. − Ты пришла сюда, чтобы морочить голову моему сыну или чтобы я вернула твою вещь?

− Третьего варианта нет? Ну-ну, не делай такое злое лицо, я пугаюсь. Лучше принеси брошь, что носила на том памятном фото, посланном мне тринадцать лет назад.

− Отлично, ты ее получишь, когда я переберу коробки со старьем. Но затем ты должна уйти.

− Коробки? − старушка засомневалась. − Вот что… Не хочу я ждать. Пусть твой замечательный сын занесет ее мне после школы. Я буду в парке, это недалеко.

− Не втягивай его в это.

− И долг будет забыт, − быстро добавила Агата, щелкнув пальцами. − Больше ты меня не увидишь.

Муки сомнения отразились на лице Юлии Чердак. С минуту она решалась, прежде чем кивнуть. Старушка посветлела лицом и бодро вскочила на ноги. Одной рукой она оперлась на трость, второй прижала сумку к животу.

− И не забудь, что я тебе рассказала. Я не шучу, моя дорогая. В этот раз они подступили слишком близко. Я не хочу повторения…

− У-хо-ди, − четко произнесла Юлия, указывая на выход.

Старушка вздохнула, будто утомленная ее упрямством, подмигнула над пенсне Алексею, и, ковыляя, прошла мимо. Юлия захлопнула за ней дверь и нервно потерла виски.

− Призраки прошлого, беспощадные призраки, − пробормотала она себе под нос.

− Я должен начинать беспокоиться? − осторожно спросил Алексей, убирая чашку с недопитым чаем в раковину. − Что-то случилось?

− Ох, солнышко, не обращай внимания. Агата стала совсем сумасбродной, все ей какие-то интриги видятся. Думает, что некто пытался ее ограбить, а теперь захочет то же самое сделать с нами. Легче отдать ей злополучную брошь и забыть об этой встрече. И не говори ничего папе, не хочу его расстраивать.

− Договорились. Цену молчания ты знаешь, − он подмигнул маме, чтобы она подхватила их семейную шутку.

− Что на этот раз: ламборджини или феррари?

− Подумываю о личном самолете.

− Заказ принят! Кстати, ты уже придумал, кого будешь приглашать на день рождения?

***

Они быстро позавтракали, потом Юлия ушла в спальню, где зарылась в коробки с вещами. Она хотела найти брошь как можно скорее. Алексей слышал, как она шуршит в шкафу, переворачивая все вверх дном, и думал, что убирать эти вещи, скорее всего, придется ему.

Алексей хорошо изучил характеры своих родителей. После случившегося мама запрется в импровизированном кабинете на балконе и будет работать до глубокой ночи. Без перерывов на сон и еду. И только отец сможет ее оттуда выманить. Он придет с очередной смены в пожарной части, принесет ее любимые пирожки с повидлом, а потом они вместе засядут читать одну книгу на двоих. Так было и в деревне под Смоленском, куда они переехали в погоне за интересными историями, и в…

− Нашла!

Юлия издала радостный вопль и пустилась в пляс, высоко поднимая стройные ноги. Подбежав к Алексею, схватила его за запястья. Теперь они кружились по комнате, громко смеясь.

− А я знала, я верила в силу системы! Они говорили, что я не умею складывать вещи, − ха, они ошибались! Как я и предполагала, брошь лежала в носке, где я храню свои рецепты!

Под рецептами имелись в виду характеристики людей, с которыми Юлия Чердак могла столкнуться вновь. Там были описаны всевозможные способы избежать конфликта, подходящие темы для разговоров и просто шутки, которые могли прийтись им по вкусу. Эту идею ей подал Алексей, заметивший некоторые трудности в общении матери с посторонними.

− Покажешь мне ее или это секрет? − спросил он, чувствуя облегчение.

− Да ты ее уже видел. Обычная серебряная безделушка, хотя где-то тут вроде был механизм, отворяющий потайное дно.

Она вложила украшение ему в руку. Брошь напоминала многоугольную шкатулку около шести сантиметров диаметром с потемневшими краями, украшенными крохотными багровыми гранатами, и выпуклой серединой, на которой красовался красный полумесяц и несколько звезд. Тугая застежка не работала из-за погнувшейся иголки. А погнулась она от того, что Алексей в детстве пытался сковырнуть ею кусок застывшей смолы с коры дерева. Воспоминание было таким внезапным и четким, что у мальчика закололо в носу. Он невольно шмыгнул носом.

− Что-то припоминаю. И зачем Агата отдала ее тебе?

− Наверно, как прощальный подарок. Я переезжала в другой город и начинала новую жизнь. Она, Агата, сказала, что это будет моим защитным амулетом. У нее в доме полно таких редкостей, ну, я и не смогла отвертеться. Думаю, это к лучшему. Надо вернуть брошь истинной владелице.

− Тогда давай я кину ее в рюкзак. Как раз будет повод прогуляться по парку.

Юлия нахмурила брови, серьезно разглядывая его своими невероятно зелеными глазами − иногда Алексей немного жалел, что не унаследовал их цвет. Сильные пальцы матери, еще пахнущие разлившимся шампунем, крепко сжали его плечи.

− Знаешь, милый, − забудь. Я сама ее отнесу. Или даже давай сделаем так: ты спустишься вниз и положишь брошь в горшок с цветами тети Лиды. Прямо в крайний слева фикус во втором ряду. Думаю, она не обидится.

− Не уверен, − сомневаясь, заметил Алексей. − Мы ведь договорились о встрече. К тому же, как Агата поймет, что надо искать именно там?

− Поймет. Эта женщина всегда знает, где находятся ее вещи, − Юлия помрачнела, но тут же отмахнулась неприятных мыслей. − Смотрю на тебя и в очередной раз убеждаюсь, что ты точно такой же, как твой отец.

− Занудный? Вечно пахнущий гарью?

− Правильный и честный. Мне с вами, мальчиками, очень повезло.

Алексей снова шмыгнул носом, на этот раз смущенно. Мама редко позволяла себе такие высказывания, предпочитая выражать чувства через шутки и тычки. Сегодняшний день действительно начинался необычно.

− Но пожалуйста, Леш, послушайся меня на этот раз. Так правда будет лучше, − Она чмокнула его в лоб, взъерошила колючие каштановые волосы. Затем взглянула на настенные часы. Скелет, любовно обнимавший сундук с золотыми монетами, тянулся костлявой рукой к цифре «8». − Кажется, тебе следует поторопиться, если не хочешь опоздать. Удачи с тестом.

Глава 2. Дети Красного Болота

Выскочив на улицу, Алексей направился к газону, где стояли шкафчики с цветами их соседки тети Лиды. Это была пожилая, но весьма энергичная дама в неизменном цветастом балахоне и с тонким голосом, который никак не сочетался с ее величественными габаритами. Особым удовольствием для тети Лиды была возможность поймать какого-нибудь подростка, мусорящего в подъезде, и заставить его ухаживать за драгоценными фикусами.

Подойдя ближе, Алексей оглянулся в сторону ее окна, не желая становиться следующей жертвой правосудия. Вытащил из кармана брошь. Дорогая штучка. Удивительно, что ему вообще разрешали с ней играться.

Он застыл в раздумьях. Все же будет неправильно бросить серебряное украшение прямо на улице. А если его заберет кто-то другой?

− Может она не узнает? − прошептал Алексей, пряча украшение обратно. Нет уж, пусть лучше он тайком выполнит просьбу старушки, и все останутся при своем.

Поправив на плече тяжелый рюкзак, Алексей направился за угол дома, где с удивлением обнаружил столпившихся соседей, шумно обсуждавших некое явление. Здесь был и Роман Павлович из 15 квартиры, репетитор мертвых языков, мучивший ими еще живых учеников; и вредная Акулина, студентка художественного вуза с зелеными волосами; даже подслеповатый инженер Болоткин вышел из своего подвала, где он непрерывно мастерил диковинные штуки.

− Говорю вам, это новомодные штучки из интернета. Сначала они волосы красят, а потом за асфальт принимаются, − возмущался Роман Павлович.

− Не смешно, товарищ некромант, − парировала Акулина, фотографируя на телефон что-то у себя под ногами. − Похоже на след от взрывчатки. А такими штучками обычно занимается самый приличный с виду человек в округе.

− На что вы намекаете? − испугался репетитор, забыв даже обидеться на некроманта.

Алексей протиснулся сквозь толпу и увидел, что же так взволновало окружающих. На асфальте от бордюра и до стены было выжжено отчетливое пятно в форме ромба. В воздухе над ним витал запах земляники и костра.

− Видал когда-нибудь такое? − спросила Акулина, опираясь локтем на его макушку. Алексей раздраженно отмахнулся.

− Нет, отстань.

− Я думаю это следы кровавого ритуала. На рассвете что-то громко взорвалось, и я не думаю, что это была труба.

− Какие глупости! − возмутился дворник Федор. − У нас безопасный район, что вы, барышня, выдумываете!

− Да-да, это были трубы, − подхватила часть соседей.

− Корочь, спроси теть Юлю, что она думает по этому поводу, − Акулина глянула на ромб и поморщилась. − Прямо пахнет чем-то злым.

Алексей поспешно вырвался из хватки эксцентричной студентки, вспомнив, что опаздывает в школу. Он даже не обернулся, когда та снова его весело окрикнула.

− Эй, а что там у тебя в рюкзаке? Чердачелло, колись!

***

− Ну, ты и горазд опаздывать, − возмутилась Танька, подпрыгивая на одной ноге. Они стояли у ворот школьной территории. Мимо проходили старшеклассники, толкая друг друга сумками с персонажами аниме, пока лучшая подруга Алексея пыталась вытряхнуть из туфли закатившийся туда камушек.

− Я думала, что ты опять застрял в лифте.

− С этим покончено. Теперь пользуюсь только лестницами.

− То есть девятнадцати раз тебе хватило, чтобы понять, что лифты − не твое?

− Исходя из прошлого опыта, не моим можно назвать абсолютно все: от мобильных телефонов и до вашего метро. Я в первый же день в Москве застрял в подземке с кучей перепуганных незнакомцев, − Алексей поежился от неприятных воспоминаний. − Хорошо хоть до школы можно дойти пешком.

− Восхищаюсь твоей стойкостью. Надеюсь, контрольную ты встретишь с тем же неугасаемым оптимизмом.

Танька ловко защелкнула застежку на лодыжке и улыбнулась. Внешность у нее была просто ангельская, чего не скажешь про характер. Вместе с голубыми глазами, золотистыми кудряшками и ямочками на щеках в комплекте шел еще и самый острый язык во всей школе. Достаточно вспомнить недавний инцидент на физкультуре, когда урок перешел в лекцию о неэтичности эксплуатации стереотипов физического превосходства над умственным в храме наук именуемом школой. Заставить Таньку Светлову лезть по канату ни учителю, ни даже завучу в тот день так и не удалось.

Прозвучал звонок. Они поспешили внутрь. Первым уроком шла алгебра, нелюбимый Алексеем, но обожаемый Танькой предмет. Заскочив в класс прямо перед учителем, они заняли свои места. Не успел Алексей достать учебник, как что-то склизкое мазнуло о щеку. Местный задира Макс Кортнев, сидевший через парту, гадко хихикнул, засовывая в корпус ручки новый клочок жеваной бумаги.

− Детский сад, − буркнул Алексей, ногтем спихнув липкий шарик с парты, и привычно закрылся тетрадью.

«Кого ты позовешь на день рождения?»

Он так и не смог ответить маме на этот вопрос. Тяжело объяснить родителям, почему ты не нашел друзей на новом месте, и не вызвать у них при этом чувство вины. Не то чтобы в его классе учились плохие ребята, нет, − просто они имели свои увлечения. Смотрели популярные сериалы и передачи, играли в компьютерные игры, где надо убивать монстров, и постоянно сидели в смартфонах. Мало кто из них заинтересовался бы познаниями Алексея о ритуалах якутских шаманов или чтением английской классики.

Даже с Танькой они сошлись случайно, на почве любви к старым детективам. Как-то она пришла в школу с томиком Конан Дойля, и Алексей нашел повод завязать разговор. Возможно, это сказывался кочевой образ жизни, но он так и не научился находить общий язык со сверстниками.

В невеселых раздумьях Алексей просидел до самой перемены, не замечая, что его рюкзак, висевший на крючке, начал раскачиваться в разные стороны, как заговоренный маятник.

− Эй, Чердачелло, что ты в школу притащил? − осведомился Колька Баранович, сидящий позади. − Оно брыкается.

− А?

Алексей глянул вниз и застыл. Внутри что-то ерзало. Вспомнив о тетрадках с домашним заданием, он торопливо потянул на себя молнию. Из приоткрывшейся щели посыпалась бумажная труха, донеслось чавканье и костяной скрежет.

− Это кто у тебя там? Щенок? − спросил кто-то.

− Ого, народ, Чердак щенка в школу принес!

− Покажи-покажи!

Неловко отнекиваясь, Алексей попятился к выходу, прижимая к груди дергающийся рюкзак. В дверях он столкнулся с учительницей географии, которой весьма неудачно наступил на ногу. Та ойкнула и строго поинтересовалась, в чем его проблема.

− Живот очень болит. Я выйду? − и, не дождавшись разрешения, выбежал из класса.

Этого просто не могло быть. Сейчас он зайдет в пустое помещение, откроет отделение с учебниками и поймет, что ему показалось. Это все нервы. Перед тестами так бывает.

Библиотека была единственным помещением в школе, где почти всегда было безлюдно. Даже следящая за порядком библиотекарша Антонина Петровна предпочитала проводить время в учительской, а не дышать книжной пылью. Большую часть помещения занимали шкафы до самого потолка. В первый учебный день Алексей застрял здесь на целый час: изучал атласы, гулял вдоль стеллажей и просто наслаждался атмосферой уединения. Теперь же это место должно было спасти его от безумной ситуации.

Проскользнув внутрь, мальчик отодвинул локтем светильник на ближайшем столе и перевернул над ним расстегнутый рюкзак. Вместе с большим количеством бумажной трухи, в которую превратилось все его содержимое, наружу вывалилось живое нечто.

Это было серое существо размером не больше котенка, с тонкими ручками и ножками. Оно недовольно хрюкнуло, оказавшись на свету. Голова существа была в форме шероховатого конуса, под которым располагался рот, полный острейших зубов. Сейчас бумажный гном дожевывал обложку физики. Когда Алексей попытался ее отнять, − челюсти молниеносно клацнули.

− Настоящий. В самом деле, настоящий, − ошарашено произнес мальчик, потирая укушенный палец. − Но вас же не бывает, никого из вас!

Надо было срочно что-то делать. Звонить на телевидение или биологам, позвать учителей, в общем, как-то зафиксировать появление в России нового неизученного вида (сбежавшего из сумки полубезумной старушки). Потрясенный своим − или скорее чужим − открытием, он не сразу услышал голос Таньки, выкрикивающей его имя. Девочка ушла с урока, чтобы отыскать его.

Стараясь не упускать из виду бумажного гнома, перебирающего в ручках конфетный фантик, Алексей толкнул дверь и призывно помахал рукой.

− Иди сюда. Быстрее!

− Чердак, я тебя не понимаю. Ты о чем думае-е… − Танька, наверно, хотела сказать еще много чего важного, но слова застряли в горле, как только она увидела серое существо, восседающее на горе мусора. Гном сыто пискнул, салютуя ей фантиком.

Алексей умоляюще поднял руки:

− Только не кричи, ладно?

− Леш, а, Леш, у меня галлюцинации. Мне сейчас какая-то неведомая зверюшка фантиком машет.

− Хорошо. Значит, ты тоже его видишь. Значит, я не сошел с ума, что, если честно, не может не радовать.

Она вся сжалась в тугой комок, вскрикнула:

− Конечно, я его вижу, я же не слепая, Леш! Ты где его взял? Оно… оно гуманоидное!

Закрыв за собой дверь, Танька медленно сползла по ней вниз. Выглядела она потрясенной и напуганной. Гном продолжал вертеть перед собой цветную фольгу, комкая свободной рукой угол обложки − все, что осталось от довольно толстого учебника по истории.

− В свою защиту скажу, что я не знаю, кто это, − торопливо произнес Алексей. − Точнее знаю, но только название.

− Ты издеваешься?!

− Их называют бумажными гномами. И принести его в библиотеку было крайне неудачной идеей, сейчас я это понимаю. Но зато можно попросить кого-нибудь из учителей классифицировать видовую принадлежность этой штуки!

Гном внимательно его выслушал, потом издал скрежещущий звук, привлекая к себе внимание. Когда друзья обернулись, он ткнул цепким пальцем себе в рот.

− Кажется, он не наелся, − догадался Алексей.

− Надеюсь, мы не входим в список его пищевых интересов? − нервно спросила Танька. Ей гном совсем не понравился.

Алексей достал из кармана рюкзака чудом уцелевший блокнот и положил на стол. Существо радостно накинулось на «лакомство», жмуря глаза, расположенные, как у рыбы, по бокам головы. Сейчас он выглядел даже мило. Если, конечно, не придираться к мелочам.

− Похоже, что он сбежал, пока я разговаривал с маминой гостьей, − Алексей хлопнул себя по лбу. − И как я не заметил, что в рюкзаке кто-то есть?

− Что еще за гостья?

− К маме сегодня пришла такая чудачка, − с розовыми глазами, представляешь? И зачем-то рассказала мне про этих самых гномов.

− Н-да уж. Чего она от тебя хотела-то?

− Да, пустяк, найти одну вещь, подаренную когда-то маме. Но не думаю, что эти события связаны.

− Хорошо, и как ты собираешься поступить с гномом? − Танька обошла стол, сохраняя разумную дистанцию. − Он может быть опасен.

− Наверно отдам взрослым. Один я его точно не прокормлю, пусть это будет проблемой зоологов.

− Нельзя этого делать! − Она дернулась, как под током. − То есть… Сам подумай: они не станут кормить и выгуливать эту штуку. Ты ведь знаешь, как поступают с неизвестными науке существами? На них ставят опыты и всячески исследуют.

От серьезности ее тона внутри все похолодело.

− Нет, такой вариант не подходит. Значит, нужно выпустить его на свободу, − Алексей умоляюще посмотрел на Таньку.

Она неохотно кивнула:

− Иди в Нескучный сад, − я как-нибудь прикрою перед учителями. Только до теста не забудь вернуться. Ну, а мне пора бежать, я и так в «туалете» задержалась. Поспеши.

***

Не веря, что прогуливает школу, да еще и по такой дикой причине, Алексей проскочил мимо спящего охранника, вышел наружу и быстрым шагом направился в сторону парка. Он частенько гулял по нему летом, когда они только переехали в Москву. Маму нервировал здешний стремительный темп жизни, и только в Нескучном саду она немного успокаивалась.

Зато отца, казалось, невозможно было выбить из колеи оптимизма. Он бегал вдоль аккуратных дорожек, скандировал стихи и рассказывал им историю этого места. Алексей запомнил немногое. Только то, что сад был создан неким князем Трубецким и еще, что его название возникло из-за стражей сада, загримированных под скульптуры, чтобы пугать гостей.

Бумажный гном вертелся внутри рюкзака волчком. Ему явно не нравилось, что его снова заперли, оставив без еды. Алексей был уверен: парковая зона не самое подходящее для волшебного существа место, но больше в голову ничего не приходило. Он уже вытряхивал пищащее создание на траву, когда раздался звонок. Алексей неохотно полез в карман.

Его допотопный телефон больше напоминал монолитный кирпич, зато хотя бы держался куда дольше предыдущих мобильных. Незнакомый номер высветился на экране, по которому то и дело шла рябь.

− Алло? − Алексей положил трубку на плечо, прижав ее ухом. Гном верещал и цеплялся коготками за подкладку. − Вот упрямый чудик, отпусти… Алло, я слушаю?

− Сынок?

Голос Юлии был искажен помехами, но оставался вполне узнаваем. Обычно она не звонила посреди уроков. Алексей слегка заволновался.

− Что-то случилось, мам? С отцом все в порядке?

− Где… где ты?..

− Слушай, извини. Я сейчас в Нескучном саду, тут такое произошло…

− … а моя брошь…

− Я решил вернуть ее Агате. Не злись, пожалуйста, но у меня тут такое приключилось… − не успел он договорить, как звонок оборвался. Несколько ошарашенный поведением матери, Алексей решил, что следует как можно скорее вернуться домой. Не зря он почувствовал тревогу, проснувшись сегодня утром, совсем не зря.

Бумажный гном был силой выдворен под куст, где он, как щенок, принялся терзать кусок синтетической ткани, оставшийся в зубах. Алексей наклонился и погладил странную конусообразную голову. На ощупь пожиратель книг напоминал обивку дивана.

− Извини, дружок. Сегодня все идет наперекосяк.

Затем Алексей направился к центральному входу, намереваясь выяснить, что же случилось дома. Прошел совсем немного, дошел до пустующей беседки, и тут некое эфемерное ощущение накрыло его с головой. Это было похоже на погружение с головой в ледяной пар.

Навстречу шли люди. Целая толпа. Их старинные костюмы неуловимо сочетались с красными масками в виде птичьих клювов. В Москве такое встречалось довольно часто, но именно их Алексей почему-то не мог назвать артистами театра или представителями новой субкультуры. В руках одного из ряженых он увидел серебристый жезл с навершием в виде вороньей головы. Когда незнакомцы приблизились, ворон ожил и начал каркать.

Алексей машинально сжал лежащую в кармане брошь. Лидер масок указал пальцем на него и что-то прокричал остальным. Это было жутко. Не пытаясь понять причину возникнувшего страха, мальчик побежал прочь.

Сад пустовал, точно вымер. Алексей заметил это еще раньше, но не придал особого значения. Теперь он сожалел о своей невнимательности.

Над головой просвистело темное пятно. Оно взорвалось с тихим свистом, затем еще раз и еще. Странные светящиеся пятна летели в него со всех сторон, врезались в деревья и землю, оставляя дымящиеся следы гари.

− Перестаньте! Чего вам от меня надо? − крикнул мальчик, не оборачиваясь и не сбавляя темп бега. Куда же все делись? Ну, хоть кто-нибудь!

На пути возник массивный силуэт. Алексей не успел затормозить, только выставил руки и зажмурился. Он приготовился к боли, но ее не последовало. Вместо этого враг встряхнул его за плечи и произнес голосом Агаты:

− Ты цел? Брошь у тебя?

− Это вы… Что здесь происходит, кто все эти люди?!

Но она не стала выслушивать его возмущения, просто схватила поперек живота и сбежала с дорожки. Алексей даже не успел удивиться крепкой хватке старушки.

− Хочешь знать кто они? Дети Красного Болота, проклятые революционеры, − прорычала Агата, перепрыгивая через кусты. − Еще успеешь с ними познакомиться, а пока молчи. Мы должны найти трещину.

Преследователи в масках продолжали за ними бежать, крича непонятные слова. Треск и хлопки вытеснили остальные звуки, мир скакал перед глазами, как мячик. Это магия? Иначе почему тогда никто еще не вызвал полицию?

С трудом они добежали до ветхого каменного мостика, названного в честь графа Орлова. Агата бросила свою «ношу» в листья и сняла с петли трость.

− Слушай меня внимательно и не перебивай, − сказала она, оглядываясь через плечо. Сейчас Агата казалась выше и стройнее, чем утром, пробежка словно омолодила ее. − Эти масочники хотят заполучить керос времени. Твоя роль − защитить его до моего возвращения. Я хотела избежать этого, честное слово, но они как-то прознали, что он хранился у твоей матери. Теперь он твой.

− Ничего не понимаю. Послушайте, разве мы не должны куда-нибудь позвонить? Здесь же преступники, и они владеют магией!

− Пфф! Магия? Да квадра их темняка просто ничтожна, вот они и берут числом.

Революционеры приближались. Алексей мог разглядеть узоры на их масках и блеск полусотни глаз. Услышал шепот.

«Это она, точно она… ненавистная… предательница… почему она здесь… опасно… нет, надо, надо схватить мальчишку»

«КЕРОС У НЕГО»

Агата со свистом разрезала воздух тростью. Вихревые потоки подхватили опавшие листья, отделяя мостик от остальной части парка радужной чертой.

− Нам нечего с тобой делить, служанка ракшасов. Мы все желаем одного и того же. Отступи! − крикнул главный среди масок, подавая знак остальным.

Агата сухо улыбнулась.

− Чуешь, мальчик? Это запах страха. В былые времена от них не осталось бы и горстки пепла. Жаль, те времена прошли.

− Тогда что вы собираетесь сделать? Их же почти полсотни! − запаниковал Алексей.

− О-о, ничего такого, что оправдывало бы мою репутацию.

Клац!

Острие трости врезалось в землю, и от него во все стороны разошлись трещины. Нескучный сад тряхнуло волной вибрации. Они были такой чудовищной силы, что половина масочников потеряли равновесие, а Алексея отбросило в туннель под мостом. Приподнявшись, он увидел, как вокруг старушки формируются карточные символы: пики, крести, трефы. Наполняясь темным сиянием, они устремлялись к врагам.

Закончив, Агата подскочила к нему, подняла на ноги и посмотрела в глаза. Одно из стекол в ее пенсне треснуло и осыпалось.

− Ничего не бойся, ты все поймешь. Чудьмирье давно тебя ждало. Главное не потеряй мою брошь и вот это, − она сунула ему за пазуху мешочек с благоухающими травами. − Понял? Можешь потерять голову, руку или глаз, но не их.

Алексей хотел спросить, что за Чудьмирье такое и как оно связано с его семьей, − но не успел. Агата ударила по врагам новой порцией магии, после чего взмахнула тростью крест-накрест перед собой. Пространство разошлось с тихим свистом утекающего воздуха.

− Мне жаль, что все происходит именно так, − крикнула старуха, толкая его в образовавшийся провал.

Падая, Алексей видел, как радужный барьер треснул, точно под ударами пудового молота. Стремительный росчерк заклинания проник через трещину внутрь и с силой врезался ему в грудь. Резкая боль охватила голосовые связки. Масочники уже окружали Агату. Ее смех отразился от каменных сводов грота.

Затем наступила спасительная тьма.

Глава 3. Такой новый старый город

Небо было непривычно глубоким и подвижным. Расколотая на части луна висела прямо перед Алексеем, − только протяни руку, и она рассыплется. Затем ее свет закрыла чья-то тень. Это была прекрасная всадница верхом на мертвом коне. Ее зовут Синицарь, царевна Синицарь, подумал Алексей, но вслух смог лишь тихо просипеть.

Избранное дитя, добро пожаловать на обратную сторону. Я − Хранительница этих[ земель. Знай, что Чудьмирье принимает тебя и твою будущую жертву. Мы будем наблюдать. Прошу, не медли со своим решением.

Ее гордый голос звучал прямо в голове, отражался от луны и уходил куда-то в глубину самого его существа. Алексей чихнул. Образ царевны растворился в молочном тумане, после чего он вновь потерял сознание.

Очнулся спустя время ровно на том же самом месте, возле каменного моста. Вокруг ни души. Даже следов грандиозной битвы не осталось. Это выглядело почти оскорбительно: как если бы о нем все позабыли, посчитав недостаточно важным разбудить или хотя бы взять его в плен. Но глупая обида тут же уступила место тревоге. Алексей вспомнил о своей семье.

Вскочив на ноги, он полез за пазуху и нашел там дерюжный мешок с тесемками. Он пах шаманским костром, пах детством, проведенном в одном закрытом якутском поселении. Вернув его на место, Алексей проверил на месте ли брошь и понял, что хочет как можно скорее покинуть парк.

Местность вокруг неуловимо изменилась. Парк казался запустелым и разросшимся, а сам Алексей никак не мог выйти на привычную дорожку.

«Не мог же я переместиться куда-то еще?» − Образ Синицарь почти стерся из его памяти, как и последние слова Агаты. Голова звенела от удара об землю, вдобавок сильно першило в горле. Алексей попытался прокашляться. Изо рта вылетел противный свист и больше ничего.

«Охрип? Этого еще не хватало. Я не переживу очередное полоскание горла керосином»

В голове Юлии Чердак, заботливой матери и гениальной ученой, неприязнь к псевдонаукам прекрасным образом уживалась с любовью к народной медицине. И чем древнее был рецепт, тем лучше.

Последнее воспоминание у Алексея было связано с насморком, который перешел в ожог слизистой носа, после того, как туда закапали смесь из неразбавленного свекольного сока, порошка чистотела и меда. Материнского рвения этот инцидент, правда, ничуть не убавил.

И все же сколько времени он провел без сознания? Интуиция ничего Алексею не подсказывала, что само по себе было странновато. А деревья вокруг теснились все сильнее. Задрав голову, мальчик всмотрелся в бесцветное сумеречное небо.

Солнце скрывалось за плотным слоем облаков, − как вдруг их целостность пронзил стремительно падающий предмет. Он приближался к земле с огромной скоростью. Алексею хотелось отбежать и пригнуться, но вместо этого он продолжал смотреть. В последнюю секунду широкая металлическая коробка, напоминавшая вещевой шкафчик, вошла в мертвую петлю и пронеслась над верхушками дубов, сорвав с них охапку листьев. Самым же удивительным было то, что верхом на той коробке сидел пожилой мужчина.

− Ква-а-а?! − охнул Алексей. И побледнел, услышав свой голос. − Ква? Ква! Ква-ква!

«Что тут вообще происходит?!»

Кажется, сегодня он слишком часто задавал этот вопрос.

***

Прокричаться не помогло. Горло предательски выдавало вместо слов одно лягушачье кваканье. Вымотавшись и потеряв надежду вернуть человеческую речь, Алексей решил последовать за дымовым следом, оставленным неизвестным летательным аппаратом. Спустя десять минут парк кончился. За спиной прозвучало ехидное хихиканье. Невидимые существа, скрывавшиеся в траве, были довольны тем, как долго им удалось водить Алексея кругами.

Пытаясь сориентироваться, мальчик огляделся по сторонам. И сразу понял, что находится не у Ленинского проспекта. Мимо по мощеной мостовой пронеслась повозка, которой управляла пара перчаток и цилиндр, зависшие в воздухе. За ней − старинный трамвай красно-золотого цвета и двое всадников в черных плащах верхом на оленях. Здания через дорогу были украшены деревянными вывесками на старославянском языке. Воздух гудел от летающих аппаратов всех форм и размеров. Некоторые из них высаживались на крыше торговой лавки: на ее витрине лежали гигантские глаза, рога неведомых существ и охапки синих трав.

Это вроде бы была Москва, но совсем другая. Словно сошедшая с открыток позапрошлого века, полная противоречий и волшебства. Темная Москва.

Алексей заворожено разглядывал прохожих. Вот идет мужчина в деловом костюме, а навстречу громыхает нечто в кирасе и с ржавой рапирой в руках. Несколько женщин в мехах восседают на дыме из своих курительных трубок. Чудеса!

Местная архитектура также не отставала в пестроте. Смешение всевозможных стилей, переплетение загадочных труб и неизвестных механизмов с сотнями шестеренок. А надо всем этим возвышалась величественная башня-гигант с маяком на последнем этаже.

Однако восторг быстро поутих. Алексей вспомнил, что он оказался в чужом городе, в чужом мире, да еще и совсем один. Не зная местных правил и без денег. А в спину дышали враги − пугающие Дети Красного Болота.

Он достал телефон. Попытался позвонить отцу, впрочем, ни на что особо не надеясь. Раздались тягучие гудки, щелчок − и тишина. Алексей вздохнул и побрел, куда глаза глядят. Когда проходил мимо роскошного здания типографии с вертикальными витражами и горгульями на крыше, наткнулся взглядом на плакат, наспех приклеенный к стене. Что-то вроде агитации, призывавшей всех благоразумных граждан Империи воспротивиться гнету магического сообщества.

«ВЫ НЕ МОЖЕТЕ ЭТО ИГНОРИРОВАТЬ!» − кричали изумрудные буквы. В центре располагался рисунок-карикатура, изображавший человечка в остроконечной шляпе и плаще со звездами. Расплывчатый силуэт у него за спиной отвешивал магу пинка.

Алексею тут же вспомнились слова матери: никогда не доверяй колдунишкам. Особенно часто они звучали, когда она видела рекламу услуг экстрасенсов или читала журнал с гороскопом. Теперь эта фраза приобретала куда более пугающее значение. Возможно ли, что его семья всю жизнь скрывала от него (да и остальных) целый параллельный мир?

− Ква-ква-ква-ква * мама могла найти проход сюда во время одного из своих путешествий*, − подумал он вслух. Стремление Юлии Чердак убедить всех в смехотворности мистических явлений порой действительно напоминало одержимость. Словно она хотела скрыть правду.

От подобных мыслей разболелась голова. Все же неправильно подозревать своих близких, особенно, когда их нет рядом, чтобы оправдаться.

Агата не сказала, куда Алексей должен был придти или с кем встретиться в Темной Москве, поэтому он долго бродил вдоль набережной. В непрозрачной воде мелькали плавники гигантских рыб, порой даже казалось, что со дна на него смотрят голодные светящиеся глаза. От этого взгляда мальчику хотелось бросить все и прыгнуть в реку. Желание, правда, быстро улетучилось, как только подводное нечто щупальцем стянуло с парапета заснувшего голубя.

В целом же город выглядел безопасно. Единственный раз, когда Алексей действительно испугался, произошел около памятника некоему Эдуарду Злому. Он разглядывал благодушное лицо изваяния, строя догадки о причине возникновения подобного прозвища, когда над ухом раздался металлический лязг.

Рядом стояло существо, облаченное в смесь рыцарских доспехов и водолазного скафандра. Стеклянный шар на месте лица, заполненный зеленоватой водой, грозно булькнул. Из динамика на груди раздался скрежещущий голос:

− Гражданин… вы не потерялись? Скоро наступит вечер. Вы помните про… комендантский час?

− К-к-ква?

− Иностранец? − удивился великан. Алексей качнул головой, судорожно ища возможность отступления. Но тот, похоже, воспринял его молчание по-своему. − Тогда поторопитесь… домой. Помните, сейчас на улицах буянит банда злыдней. Пока их… всех не поймали… здесь может быть опасно.

Алексей выдавил из себя самую благодарную улыбку, какую мог изобразить, и когда механический человек ушел, ошарашено прислонился к постаменту. Как же непредсказуем облик местных жителей…

Ноги сделались ватными, и мальчик решил присесть на ближайшую от набережной скамейку. Рядом лежала смятая листовка, приглашавшая всех желающих посетить модное игорное заведение «Пиковая Дама». В углу была приписка от руки:

«Я не позволю, не позволю ей меня забрать»

Неровные буквы, написанные, будто в спешке. Человек, оставивший эту надпись, явно был в панике. Бедолага.

Алексей решительно скомкал листовку и опустил в урну. Пожилые особы, стоявшие поблизости, одобрительно похлопали ему руками в кружевных перчатках.

− Правильно, юноша, правильно. Все беды от азартных игр. Скольких честных господ Дама разорила. И не сосчитать, − вздохнула тетушка с фиолетовой прической.

− Вот раньше молодежь предпочитала куда более благородные развлечения. Помню первый Полуночный бал у баронессы Злоглазовой, − там я танцевала с самим магистром Теофрастом. Ах, как он вальсировал! − добавила тетушка с зеленой прической.

− А? − вмешалась тетушка с оранжевой прической и слуховым аппаратом на палочке.

− И не напоминайте. Бедняжка баронесса, − фиолетовая тетушка достала платок и промокнула уголки глаз. − До сих пор помню ее чудесное пение на разные голоса.

− Их семейный талант, − заметила зеленая тетушка.

Оранжевая сморщила лицо и воскликнула:

− Что? Говорите громче, милочки!

− Я говорю: жаль, сын покойницы сплошное разочарование. Ни характера, ни ума. Слышали, − еще тело не остыло, а он уж весь проигрался!

− Какой позор! То ли дело дочка Беллы Дамуриной. Она недавно стала птенцом под опекой самой госпожи Варвары…

Отдохнув, Алексей поспешил покинуть троицу, чувствуя, что не готов услышать сплетни всего Чудьмирья. До заката оставалось не так много времени, и он пошел по единственному адресу, который знал наизусть. Возможно, Агата ждала его там.

***

Часть домов Ленинского проспекта смутно узнавалась, как на плохо перерисованной картинке. Волей невнимательного художника туда были вписаны лишние детали: загадочные лавки, статуи горгулий и многое другое. А вот дальше мальчика ждал неприятный сюрприз.

На месте родного тринадцатого дома находился огороженный сеткой пустырь. В углу пустыря стояла покосившаяся хижина, из окон которой бил свет. Не придумав ничего лучше, Алексей пролез через проделанную кем-то дыру и направился туда.

Около крепкой дубовой двери лежала грифельная доска. Надпись мелом гласила:

«Добро пожаловать в клуб человековедов»

(стучите на свой страх и риск)

Написанное не внушало оптимизма, но Алексей все же постучался. Внутри моментально притихли. Лязгнул засов, дверь отворилась. В проеме стояла растрепанная девчонка лет двенадцати в самом боевом настроении. Волосы у нее были короткие и напоминали серебро, а вздернутый нос покрывали шоколадные веснушки.

− Ты пришел по объявлению? − строго спросила она, буравя Алексея взглядом.

− Ква? − устало ответил он.

Ну как тут объяснишь, чего ему надо?

− Иностранец? − насторожилась незнакомка, но внутри ее быстро одернули:

− Ради крыльев Неи, впускай уже. Это первый гость за время существования клуба.

− Сама знаю, Шан, − огрызнулась девочка, кивком приглашая Алексея зайти.

В хижине оказалось довольно уютно, несмотря на обшарпанные стены. Вокруг лежали мешки с зерном и другие съестные припасы, на полках теснились банки с вареньем, а в центре свободного пятачка сидел худой паренек с очень бледной кожей и узкими черными глазами. Его-то, по всей видимости, и звали Шан.

Оба члена клуба выглядели совершенно нормально, даже их одежда не особо отличалась от того, что Алексей мог увидеть в своем мире. Потертый, но опрятный комбинезон у девчонки и черный костюм из дорогой ткани у паренька.

− Добро пожаловать. Мое имя ты слышал, ворчунью зовут Нина, а там ты можешь увидеть наш талисман − Пипирина. Он ведогони, − Шан поднял палец, указывая на потолок. Задрав голову, Алексей разглядел некое крупное насекомое, раскачивавшееся на масляной лампе. − Не пугайся, если он полезет в твои мысли. Мы пытаемся его отучить, но ты же знаешь этих ведогони.

− Судя по одежде, он издалека приехал, − встряла Нина, хватая Алексея за полу запыленного пиджака. − Школьная форма не нашенская.

− Хм, ты лучше на это посмотри, − Теперь они вместе его разглядывали, вгоняя в краску. Предметом их восторгов стал истерзанный рюкзак Алексея. − Я ведь не ошибаюсь, в такой штуке люди носят добытую на охоте еду?

− Похоже на то. Так значит ты действительно из наших? Тоже интересуешься миром людей?

Оба подростка выглядели такими счастливыми, что Алексею не захотелось их переубеждать. Тем более это не было ложью: сейчас он миром людей очень даже интересовался и хотел туда поскорее вернуться.

Он снова кивнул.

− А я уж думал, что на объявление никто не отзовется, − с облегчением заметил Шан.

− Ты пришел по адресу, − Нина хлопнула его по плечу с исключительной для хрупкой девчонки силой. − Здесь у нас все, что только можно достать у перекупщиков. Очень раритетные штуки!

Теперь Алексей заметил, что кроме товаров на полу лежали разные артефакты человеческого мира: настенные календари, истлевшие журналы прошлых десятилетий, кошелек Хэлло Китти и многое другое. Эти ребята собирали то, что обычные люди посчитали бы хламом.

− Нравится? Приходится хранить их вдали от родителей, иначе могут быть проблемы. Сам знаешь, как старики к людям относятся.

− Ква? − насторожился Алексей.

− Чего он все время квакает-то? − поинтерсовалась Нина у Шана.

Тот пожал плечами:

− Я бы спросил, но, боюсь, общение у нас не заладится.

Девчонка деловито прикусила нижнюю губу.

− Дай угадаю: тебя кто-то из птенцов проклял? Типа наступил ему на ногу или посмел дышать рядом с его персоной? − и не дождавшись ответа, громко возмутилась: − Ар-р, терпеть не могу этих высокомерных выскочек!

− Сейчас что-нибудь придумаем.

Шан полез за мешки и выудил оттуда свиток бумаги с гелиевой ручкой. После чего с гордостью презентовал Алексею:

− Так ты хоть отвечать нам сможешь.

Алексей благодарно кивнул. Наконец-то! Сейчас за возможность говорить он готов был отдать все свои вещи, включая керос времени. Поскольку последние часы его желудок предательски прилипал к хребту, он написал свое имя, а потом осмелился попросить еды, что лежала вокруг: в банках, на веревках и в мешках.

Шан и Нина переглянулись.

− Вообще-то, мы тут тоже гости. Дядюшка Зиновий позволил нам устраивать здесь свои встречи, если мы ничего не испортим, − пояснила Нина. − Но думаю можно взять что-нибудь недорогое. У тебя есть деньги?

Алексей расстроено помотал головой.

− Ну да ладно, я за тебя заплачу. Ты выглядишь совсем оголодавшим, − Шан снял с веревки связку сочных сосисок в оболочке и протянул ее Алексею, ободрительно улыбаясь.

− Бери-бери, − поддержала Нина. − Он у нас богатый тип. Вампиры все богатые.

Алексей поперхнулся едва надкусанным презентом. Шан удивленно поднял тонкие брови, не понимая причины столь бурной реакции.

− Это в Экскалибрии вампиры, Нина. А я упырь, упырь − не вампир. Есть разница, − сухо поправил он посмеивающуюся девчонку. − И не преувеличивай, не все из нас обладают богатством и титулами.

− Как странно, я вот ни разу не встречала кровососа в наших трущобах!

− Это логично, там же везде… − Шан запнулся. − Там ведь живут другие существа.

− Что-что, прости?

− Ну, просто есть определенные территориальные границы…

− Ты не это хотел сказать, − пропела Нина, нависая над ним. Выглядела она, как хищник, наконец, поймавший свою добычу за хвост. − Ты хотел сказать: это потому что там везде грязь, верно? Там пыль, сонмы блох и кучи мусора, в которых мы, безродные, обожаем барахтаться вечерами!

Затем она резко наклонилась и смачно провела языком по щеке Шана. Бледного паренька аж передернуло.

− Фу, ну что за гадость! − завопил он, бросившись вытираться. − Ты просто воплощение дурных стереотипов об оборотнях!

− А ты микробофоб!

− Не хотеть подцепить дизентерию − абсолютно нормально!

Вампир и оборотень.

Алексей сидел и заворожено наблюдал за дружеской перепалкой двух самых жутких чудовищ мирового фольклора − вампира и оборотня. Что ж, в фильмах ужасов их показывали немного иначе.

Зато стали очевидными те мелочи, которые он не заметил сразу. Например, клыки Шана, то и дело мелькавшие между бесцветных губ. Или заостренные ушки Нины и ее лодыжки, покрытые серебристым пушком.

Так и есть, они принадлежат к древнейшим народам Чудьмирья. А к которому принадлежишь ты? прошелестел равнодушный голос у Алексея в голове. Не успел мальчик испугаться, как прямо перед ним завис третий член клуба человековедов, о котором все позабыли.

Ведогони походил на огромного жука с человеческим тельцем. Ростом он был примерно с ладонь. Над хитрым личиком бронзового цвета торчали длинные густые усики; десяток рваных фиолетово-зеленых крыльев плавно двигались, обдавая Алексея приятным ветерком.

− Угадываем расу новенького? Дайте мне, у меня хорошо выходит, − Нина отвлеклась от Шана и старательно принюхалась, почти уткнувшись носом Алексею в ухо. − На алконоста не похож. И не один из наших… Может грызень?

− Еще ракшасом его назови, − рассмеялся Шан. − Пусть сам скажет.

− Нет-нет, последняя попытка! Ты − маг? Ученик мага? Точняк, от тебя же их травами пахнет!

− Хм, а ведь верно. Еще и заколдован: значит, водишься с колдунами. Ты на что ставишь, Пи?

Ведогони завис в воздухе, размышляя. А ведь паренек-вампир сказал, что он умеет читать мысли. «Только не выдавай, только не выдавай!», − мысленно взмолился Алексей, надеясь, что волшебное создание послушает его.

− Пипирин тоже за мага, − объявил Шан после секундного молчания. − Мы угадали? Не стесняйся, если угадали. Мы тут все немного странные. Я, например, могу пить только искусственную кровь, а от настоящей меня тошнит.

− Не говоря уже о нашем общем увлечении, − Нина обвела руками их тайное логово. − Если бы дома узнали, чем я занимаюсь и в какой компании… Ух! Прямо чувствую боль в одном конкретном месте, − она многозначительно потерла бедро.

− Короче говоря, в кругу чудиков твоя раса не имеет никакого значения.

Алексею не хотелось лгать им, но особого выбора у него не было. Он кивнул и выдавил из себя слабую улыбку. Его новые знакомые повеселели. Нина даже стиснула его в объятиях, изрядно помяв ребра.

− Знакомого мага у меня еще не было. Покажешь пару трюков? Не сейчас? Ну ладно, но ты обещал, − а у оборотней хорошая память, уж поверь.

− Согласен, здорово увидеть мага, которому интересен Светломир, − медленно произнес Шан. Затем умолк, о чем-то задумавшись. − У меня остался последний вопрос, только ты не обижайся, ладно? Ты ведь не сбегал из дома?

− Ква?

− Просто ты выглядишь, словно ночевал на улице. У тебя нет денег, и ты умял целую связку сосисок за одну минуту. У тебя точно все в порядке?

А ведь хороший вопрос. Алексей вспомнил свое утро: загадочная гостья, странные существа, погоня и, наконец, миссия, без спроса возложенная на его плечи. Можно ли это назвать порядком? Вряд ли.

Новые знакомые смотрели на него с любопытством. Что ж, если он хочет выжить в Чудьмирье и вернуться назад, надо довериться хоть кому-нибудь. Алексей взял бумагу и принялся торопливо строчить. Потом развернул свиток так, чтобы они могли прочитать:

«Нет, я не сбегал из дома. Но со мной случилось кое-что похуже. Вы можете мне помочь?»

Троица встревожено переглянулась. Их ответ прозвучал почти синхронно:

− Да.

Глава 4. Большая тайна, маленькая загадка

Алексей написал практически обо всем, что случилось с ним за день, упустив лишь деталь о своей человеческой сущности и мире, из которого пришел. Выходило так, словно некая пожилая колдунья явилась к ним в деревушку и приказала защитить брошь от злодеев-революционеров, переместив его в незнакомый город.

− Давай разберемся. Ты сказал, ее звали Агата Арманова? Как ту самую Немку?

Шан выглядел ошарашено и даже напугано. Алексею стало неловко. Он нарисовал знак вопроса в углу страницы.

− Клыки и когти Неи, ты не знаешь кто такая Немка?!

Похоже, лучше бы и не знал.

− Она что-то вроде легенды. Могущественная злобная ведьма, которую за последние сто лет никто так и не смог одолеть, − выпалила Нина со странной смесью трепета и восхищения в голосе. − Ей даже подчиняются жуткие существа, живущие за квадра-барьером!

− Это все сказки. Но отец говорил, что именно она уничтожила мавок, − тихо сказал Шан. − Целый народ, из-за какой-то мелочи… Говоришь, она знала твою мать лично?

Алексей горько вздохнул.

− И ты не знаешь, что делает эта брошь?

«Нет, но Агата называла ее керосом времени»

− Хм, знакомое название. Он не может быть одним из артефактов, о которых рассказывают в школе? − спросила Нина, почесывая себя за ухом.

− В любом случае, Алексей в опасности. Раз артефакт ищут, значит Агата украла его у кого-то могущественного. Не лучше ли будет отдать керос тем существам?

Алексей вспомнил, как люди в птичьих масках бежали за ним, а земля вокруг растекалась раскаленными лужами грязи. И покачал головой. Если у него в руках опасное оружие, то эти типы точно его не заслужили. И он поспешно написал об этом своим новым знакомым.

− Дети красного болота, дети красного болота… Блин, я ведь читала о них в газете…

Это группа преступников, мечтающих свергнуть нынешнюю власть. Они недавно пытались поджечь башню Совета 27-и.

Алексей все никак не мог привыкнуть к этой особенности Пипирина. Жутковатое ощущение, когда с тобой общаются телепатически. Словно пером по вискам водят. Однако остальных оно, похоже, не смущало.

Нина щелкнула пальцами.

− Ну конечно! Те «как бы» революционеры, призывающие уничтожать магов. Тогда понятно, почему они нацелились на ваш артефакт − он поможет им в борьбе с… − Она ойкнула и виновато покосилась на Алексея. − Извини. Мы этого не допустим.

− Надо понять, что мы имеем и как следует этим распорядиться, − сказал Шан. − Я покопаюсь в записях отца, − все равно он в отъезде, − и завтра мы окончательно продумаем план действий.

Алексей почувствовал жгучую благодарность. Эти ребята его едва знали, но с легкостью решились помочь, даже поняв, что это может быть опасно. Как жаль, что они встретились при таких дурацких обстоятельствах. И жаль, что он не может раскрыть всю правду.

− Опять водяные с их комендантским часом. Эх, надо возвращаться домой. Если не помою посуду к маминому возвращению, она засунет домкрат мне… Ну, ты понял, − затем Нина опомнилась и быстро спросила: − Тебе же есть, где переночевать?

Алексей покачал головой.

− Я могу попробовать спрятать тебя дома. Инна, скорее всего, упахается в метломастерской так, что даже собственный хвост не учует.

− Нет, − вмешался Шан. − Если твоя мать узнает, с чем мы имеем дело, то просто выгонит его на улицу. А тебя на год запрет в комнате.

− Тогда что?

− И ко мне нельзя, слуги донесут мачехе… Очень смешно, Пи, в ваше гнездо у него разве что нога влезет!

Ведогони развел лапки в стороны. Похоже, он хотел взять Алексея в свой крохотный домик.

Перед глазами вдруг возник образ громадной пирамиды из веток, глины и слюны, висящей на обратной стороне какого-то моста. Рядом ютились похожие сооружения. Крохотный? неслышимый голос Пипирина звучал весьма ехидно.

− Оставайся здесь, − посоветовал Шан, убирая человеческие «сокровища» в деревянную коробку под дверью. − Думаю, Зиновий ничего не заметит. А заметит, − не прогонит. Он очень добрый.

− Да, мировой мужик. Не смеялся над нашим увлечением, − вспомнила Нина. − Правда ворчал, что от людей одни беды, и хорошо, что мы теперь живем раздельно. Он же из тех, кто застал те времена. Ну, сам знаешь: времена людского гнета.

Алексей почувствовал, что снова натянуто улыбается. Хорошо, что его новые знакомые не обратили на это внимания, решив, наверно, что у него полно поводов для нервных ухмылок.

Нина специально стащила с верхней полки мешок с чаем, посоветовав использовать его вместо подушки. А Шан предупредил об опасности сна на полу − оказывается, ночью в нос могут заползти самые разнообразные существа. Расчистив ему место для ночлега и сунув в руки потертый журнал про автомобили 20-го века, они ушли.

Алексей остался наедине со своими мыслями. Побродил немного вдоль стен, разглядывая надписи на банках, полистал затертый до дыр журнал.

Если раньше Алексея тревожили типы в красных масках, то познакомившись с Шаном, Ниной и Пипирином он узнал куда более пугающие вещи. Например, что вампиры и прочие мифические существа живут не только в сказках, − для них есть целый отдельный мир. И некоторые из этих существ знакомы с людьми и до сих пор точат на них зуб.

«Вот зачем ты дала мне мешок с травами, Агата. Хотела перебить человечий запах»

А что было бы, не окажись у него этого мешка? Ребята из клуба… Нет, они бы точно не стали на него нападать. А вот другие…

Алексей теснее прижал подарок ведьмы к своему телу. Он не может этого допустить. Где-то далеко его семья обзванивает всех знакомых, надеясь отыскать пропавшего сына. Он должен к ним вернуться.

Керос, оставленный лежать на рюкзаке, зловеще блестел в свете масляной лампы. Он воплощал все плохое, что могло случиться с простым человеком за двадцать четыре часа. Символ роковой ошибки.

− Ква-ква (стоило бросить тебя у подъезда)!

И стоило послушать маму.

***

Сон не шел, как бы Алексей не старался. Ему то мерещились жуткие фигуры людей в алых масках за окном, то будил многоголосый печальный вой. Это оборотни тоскуют о луне, что не взошла сегодня на небосвод? От их пения стекла в единственном окне хижины мелко вибрировали.

Лампа погасла вскоре после ухода троицы, от чего вокруг стало еще неуютнее. Алексей мерз и не мог придумать, как ему согреться. С горя он съел целую банку ежевичного варенья, стоявшую на полке прямо над его импровизированным лежбищем. Но и это не помогло.

В тот момент, когда его почти сморило, на улице раздался рев. Алексею показалось, что снаружи пробудился какой-то жуткий монстр. Выглянув за дверь, он увидел десяток мотоциклов, управляемых косматыми людьми в байкерских куртках. Промчавшись мимо с ужасной скоростью, они остановились у перекрестка и принялись швыряться бутылками в уличные фонари.

Когда злыдням надоело (не трудно догадаться, что это были именно они), бутылки полетели в окна ближайших домов. Вожак банды, толстый, как бочка, с железными зубами, завопил во всю мощь легких:

− Разве вы, сонные мыши, знаете про дорогу истины?! Нет, ничего вы не знаете!

− Да-а-а!!! − взревели остальные в унисон.

− Мы откроем слепцам глаза, мы дадим железо безногим! Просыпайся Темная Москва! Как ты можешь спать, когда твои дети потеряны?! Вставай же! Мы хотим познать все, мы будем разрушать и угнетать!

− Во имя повелительницы! Во имя повелительницы!

Они принялись разбивать оставшиеся бутылки об свои головы и мутузить друг дружку. Звон, гогот, улюлюканье разносились на сотни метров вокруг. От злыдней исходила какая-то безумная энергетика, заставившая Алексея позабыть о тревоге. Сам того не ведая, он повторил слова вожака одними губами. Но хаос не мог длиться вечно − к месту увеселения злыдней приближался патруль водяных.

Злыдни выглядели внушительно, и их было много. Но даже они не захотели связываться с почти трехметровыми железными махинами, в руках которых синими искрами потрескивали двухсторонние посохи-шокеры.

− Юху-у-у! Всадников разрушения никогда не остановить таким консервным банкам! Вы − цепные псы на привязи у страха, − проорал через плечо вожак злыдней, давая по газам.

Они сделали несколько широких кругов, дразня водяных и показывая им языки. Самого нерасторопного стражи порядка сумели сбить с мотоцикла и аккуратно сковать.

− Я видел свет, братья! − вопил плененный злыдень, тряся лохматой головой. − Свет и дрязг!

− Свет и дрязг! Свет и дрязг!− подхватило злыдневское эхо.

Они промчались по тротуару и скрылись за углом, оставив неудачливого товарища в руках правосудия. Лозунги утихали по мере удаления хулиганов с места разгрома. Брошенный злыдень не унывал и продолжал нести чушь про истинную дорогу и долг перед повелительницей. Водяные его не слушали, спокойно совещаясь меж собой. Кажется, бедолагу ожидала ночь в заточении.

Интересно, как в подобном мире судят провинившихся? И за какие проступки? Неужели приходят домой с повесткой, где аккуратно написано что-то вроде: «Уважаемый г-н, Вы превысили лимит растерзанных крестьян. Ждем Вас по адресу N. для рассмотрения меры наказания» или «Вы подозреваетесь в превращении вашего соседа в столовый гарнитур. Советуем явиться на слушание или мы будем вынуждены отнять Вашу магическую лицензию»?

Уличное происшествие, как ни странно, успокоило Алексея. Раз водяные патрулируют весь район, то Дети Красного Болота не смогут на него напасть. Вернувшись в хижину, мальчику удалось ненадолго забыться коротким чутким сном.

Ненадолго − потому что на рассвете его разбудили тяжелые шаги и скрип несмазанных дверных петель. В проеме стояла широкая фигура, покрытая жесткой бурой шерстью. Алексей не разобрал спросонья, что происходит, и попытался вскочить. На пути макушки вполне ожидаемо встретилась полка с вареньем.

Удар, искры из глаз и попытки тихо выругаться на лягушином.

− Журган, чего застрял? Проходи давай!

В щель между дверью и существом протиснулся седой человечек с лощеным лицом и широким туловищем, плотно упакованным в сюртук изумрудного цвета. Увидев Алексея, он нахмурил брови.

− Ничего не понимаю. Вроде я не покупал мальчика. Ты же его тоже видишь, Журган?

− Да, хозя~яин, − голос существа прозвучал так, словно дунули в горн. Сквозь искры и боль мальчик видел, что в лапах он аккуратно держит коробки с товаром.

− Ты кто такой, чьих будешь?

− Ква! Ква-ква, − попытался ответить Алексей, забыв про наложенное на него заклинание.

− Ясно. Если понял меня − кивай. Ты друг упыренка? Такого вежливого, немного узкоглазого, да?

Алексей привычно кивнул и потянулся за ручкой. Наспех нацарапав объяснение, он протянул обрывок бумаги Зиновию. Владелец хижины пробежал глазами по записке, потом посмотрел на мальчика. Зрачки у него были спиралеобразные и немного гипнотизировали.

− Значит, тебя зовут Леша, и ты спал здесь всю ночь? Ну, это просто возмутительно!

Алексей зажмурился, готовясь выслушивать упреки. Похоже, Шан переоценил границы дозволенного.

− Воз-му-ти-тель-но! Ребенок спал на полу склада, а ночью у нас так холодно. Чтобы сказала моя бедная матушка, узнай она, что я допустил подобное? − всплеснул руками Зиновий, вопросительно глядя на Алексея. И сам же ответил на свой вопрос: − Она сказала: «Видит небо, я воспитала ужасного сына». И плюнула бы в меня ядом! Все матери так умеют, уж поверь… Ну, а ты чего стоишь столбом? Неси консервированных аспидов туда, неси-неси, − Он ворчливо подпихнул своего помощника в дальний угол. Пока Журган боролся с коробками, Зиновий исследовал свои запасы на предмет убытков. В глазах у него щелкали суммы, точно костяшки на деревянных счетах.

− Тот хороший бледный мальчик сказал, что все оплатит? − деловито спросил он у Алексея.

− Квак!

Это уже начинало раздражать.

− Слышишь, Журган? Бедный ребенок начал квакать от холода! Разгружайся быстрее, и идем домой, пока он совсем не стал лягушкой, как мой двоюродный дедушка.

***

Когда они закончили с делами, дядюшка Зиновий пригласил Алексея к себе в квартиру на первом этаже старинного дома с карминовым фасадом. Примечательно то, что часть квартиры была отведена под продуктовую лавку и имела отдельный вход с широкой витриной, заставленной всякими вкусностями.

Помощник, принадлежащий к расе симарглов, остался подметать листья возле входа. Разглядывая его, Алексей подумал, что Журган, напоминавший одновременно широкоплечего человека и породистого волкодава, не выглядит опасным. С какой нежностью он смотрел на пролетающих мимо птиц, как осторожно переступал босыми лапами, боясь отдавить кому-нибудь ногу. Мальчик дал себе зарок не судить жителей Чудьмирья по внешнему виду.

В квартире Зиновия пахло разнообразием. Абсолютно все запахи нашли здесь себе пристанище, дразня ноздри и желудки случайных прохожих. Алексея тут же протолкнули в кухню, где усадили за стол.

− Надо сделать яичницу. Или омлет из двух… Нет! Трех яиц! Но сначала сделаем что-нибудь с твоим голосом, − Зиновий залез по выдвинутым ящикам к буфету и зарылся там, грохоча склянками. При этом он бормотал: − Холодная слизь? Не то… Может глаз горгоны на четверть литра морского огня? Конечно, нет! Надо что-то попроще и изящней, − Он начал улыбаться. − Да, изящней. Как я сразу об этом не подумал!

Спрыгнув вниз, он убежал в свой кабинет, вернулся оттуда с запиской в бутыльке и поспешно сунул ее в отверстие одной из пяти бронзовых труб, спускавшихся с потолка. Подобные трубы Алексей мог наблюдать вчера по всему городу.

Бутылка со свистом унеслась наверх.

− У меня к компании И.М.П противоречивое отношение, но когда дело касается скорости − им нет равных. Да и ассортимент весьма неплох, − Зиновий зажмурился. − Как там говорится? У нас есть абсолютно все, на что у вас хватит денег. Хо-хо, такой подход мне по нраву!

Спустя минуту крайняя труба выплюнула аккуратно перевязанную коробочку чуть больше спичечного коробка. Зиновий вытащил ее из полости и внимательно оглядел.

− Так-с… Соты из улья королевы ведогони. Все верно, − разорвав упаковку, он вытащил желтый, сладко пахнущий кусочек и положил перед Алексеем. − Идеальное средство, чтобы избавиться от слабого проклятия. Только жуй осторожно, края могут быть немного острыми.

Алексей послушно откусил кусочек сот, попутно думая, почему Пипирин не додумался проинформировать его о чудесных свойствах сородичей. Или он просто не сделал этого из вредности?

Рот тем временем наполнялся ужасающей сладостью. Она нарастала с каждой секундой, кажется, намереваясь свести его вкусовые рецепторы с ума. Горло свело судорогой. Алексей закашлялся, судорожно пытаясь вздохнуть… и почувствовал, что может говорить. Мерзкое колдовство, захватившее власть над его голосом, растворилось без следа.

− С-спа-сибо, − выдохнул Алексей, держась за край стола.

− Вовсе не за что. Ты очень смелый человеческий мальчик, раз сумел дойти сюда с подобным проклятием, − ответил Зиновий, колдуя у широкой закопченной плиты. На сковороде аппетитно шипела яичница с грибами, из-за которой Алексей не сразу уловил смысл его слов. А когда понял, застыл на месте.

− И не надо делать вид, словно ты недооценивал старика Зиновия. В последний раз меня удалось провести еще в яслях, когда я повелся на обещания нянюшки научить меня левитировать взамен пары часов спокойного сна. Обмана я ей, к слову, так и не простил.

Он накрыл на стол, разложил столовые приборы, налил в чашку мандариновый компот из запотевшего графина, − и все это пока Алексей пытался сообразить, как ему быть.

− Ой, да не надо ничего говорить, − прочел его мысли хозяин. − Я достаточно повидал на своем веку людей, никакая трава бегирозы не может меня одурачить. Хотя задумка хорошая. Чудьмирье, увы, не так безопасно, как кажется на первый взгляд. Многие личности до сих пор точат остатки зубов на твой народ.

− Но почему? − воскликнул Алексей. − Я ничего не понимаю, ведь в сказках…

− А-а, земные сказки. Здесь о них лучше не упоминать. Не стану скрывать, они имеют зерно истины, но зерно то гречишное.

Зиновий сложил большой и указательный палец вместе, оставив совсем немного свободного места между ними. Толщиной с волосок. Вот сколько было в сказках правды.

− Мы привыкли к новой жизни, подстроились друг под дружку. Абсолютное большинство даже бросили дурные привычки вроде охоты на разумных существ. Но натуру не истребить. Упыри пьют кровь, волоты едят мясо, кмары − здоровье и сны.

− Вы ведь не расскажете остальным, кто я?

− Прошли те времена, когда я вредил людям. Теперь мне приятнее звон монет, а не плач и стоны, − Зиновий улыбнулся одними губами. Алексей вдруг вспомнил, что его собеседник не только радушный хозяин, но еще и древнее потустороннее существо.

− Я р-рад.

− Ешь, не то остынет. Я говорю тебе все эти неприятные слова не затем, чтобы напугать. Я хочу верить, что связи с прошлым навсегда разорваны. Два мира никогда не соединятся вновь. Вы забудете нас, а мы − о вас. Нынешняя реальность чудных созданий куда приятнее.

− Простите, я не совсем понимаю смысл ваших слов. Какие связи, о чем вы?

− Именно люди, а точнее один конкретный человек, − Нея знает, как ему удалось, − изгнал нас из своего мира к ракшасам. И, несмотря на то, что эти хитрые твари вечно пытаются сломать защитный барьер, здесь все равно лучше. Никакой инквизиции, преследований, надоедливых просьб показать золотой клад. Пей свой компот.

Алексей отодвинул в сторону тарелку и посмотрел на Зиновия, записывающего что-то в настенный календарь.

− Этого я не знал. Поверьте, я здесь не по своей воле. Мне необходимо найти информацию об очень важной вещи…

Торговец подскочил на месте и взмахнул пухленькими руками, издав губами звук мультяшной пчелы:

− Бзз-бзз! Я не спрашивал, и ты не отвечай! Чужие тайны до добра не доведут. Вот мой кузен случайно подслушал русалочьи сплетни, с тех пор ходит зеленый в белую полоску, как герб уважаемых Загмировых.

− Но я…

− Ты сыт и в тепле. Этого достаточно. Я даже позволю тебе спать у себя в каморке, если ты забудешь о своем желании рассказывать всем правду, − и быстро добавил, − Надеюсь, ты у нас ненадолго?

Алексей благодарно кивнул. Условия сделки его полностью устраивали. Оставалось только дождаться Шана и Нину.

Глава 5. Бесконечная библиотека

В Чудьмирье было несколько основных государств: Империя, Тиан-Го, Экскалибрия, Тысячиозерная держава и Белый материк. Каждая из них по-своему отличалась, но и общие черты у них имелись. Например, везде фигурировали деньги банков «Strix». От золотых жнецов, самой крупной и дорогой монеты, до серебряных знахарей, бронзовых ткачей и, наконец, − дешевого деревянного кудесника.

Зиновий неохотно делился информацией о родном мире, даже когда Алексей нашел на стене карту и стал задавать вопросы. Но разговор о деньгах был ему приятен.

− Раньше их делали их настоящих драгоценных металлов, но теперь это просто напыление поверх железного дерева, − рассказывал Зиновий, осторожно доставая монеты из кассы. − Еще в нашем мире ты можешь расплатиться своей анимой, правда это опасно и можно серьезно заболеть. Если есть возможность отказаться, так и делай.

− Что такое анима? − Алексей с любопытством вертел между пальцев блестящие кругляшки. Тяжелые.

− Энергия, жизненная сила. Ее потом выкупают маги для своих нужд.

− Каких нужд?

− Вроде усиления способностей, но больше для поддержания барьера от ракшасов. И не спрашивай, что за ракшасы такие. Никто не знает!

− А в остальных странах живут какие-то другие чудные создания? Не оборотни с водяными?

− Ну как другие… Скорее они хотят так думать, называют себя иначе. А на самом деле обычные чудные создания, разве что балаболят на иных языках. И больше меня ни о чем не спрашивай, − опомнившись, он отобрал монетки и сердито поджал губы. − Меньше знаешь, быстрее покинешь наш мир.

Зиновий сбежал, как только из части квартиры, отведенной под лавку, донесся звон колокольчика. Пришел первый покупатель.

Алексей остался бродить по узким коридорам старинного дома в одиночестве. На шее у него болтался кисет, весь расшитый восточными узорами и ящерицами с высунутыми языками. Щедрость Зиновия объяснялась просто: скорее всего, Шану выставят счет на круглую сумму, возможно, завышенную в несколько раз.

Сначала Алексей от подарка отнекивался. Но его старый рюкзак окончательно порвался и для дел не подходил. Пришлось взять. Керос времени перекочевал в кисет, туда же был закинут неработающий телефон, ключи от квартиры и тридцать рублей мелочью, которые Алексею было жалко выкидывать.

Он искренне надеялся обнаружить в доме Зиновия какие-нибудь волшебные штуковины, но нашел лишь потрепанный парогенератор в дальней комнате второго этажа. Массивный котел стоял на змеиных головах, во все стороны шли провода и трубки, а внизу на дровах весело прыгали огненные червячки.

Саламандры, если быть точнее.

Пипирин мягко приземлился ему на голову, ухватившись лапками за торчащие вихры.

− Шан и Нина тут? − обрадовался Алексей.

Только я. Ведогони не нужно ничему обучать, мы и так знаем все, что нам нужно.

− Значит, остальные учатся? Хотел бы я увидеть, как выглядят школы для чудных созданий. И, кстати, почему вы себя так называете?

А как еще нам себя звать? Монстры? ехидно кольнуло в мозгу.

− Нет, конечно. Никто не заслужил так называться без весомой причины, − сказал Алексей, глядя на резвящихся саламандр. − Это правда, что люди прогнали вас из Светломира?

Не знаю, я родился спустя несколько столетий после этого события.

− Мне жаль.

Не стоит. Будь иначе − твой вид был бы уже съеден.

− Ты по этой причине меня не раскрыл? Если да, то спасибо тебе большое.

Они сами все узнают. Нет нужды говорить.

Объяснять свои слова Пипирин не собирался. Вместо этого он улегся на макушке мальчика и принялся выдергивать волоски по одному. Алексей ойкнул, отмахнулся от странного ведогони, полностью переключившись на генератор пара. Понаблюдав за его работой какое-то время, он спустился на первый этаж.

В зале на столе, свесив голову вниз, лежала Нина. Заметив Алексея, она громко гикнула, напугав вытиравшего пыль Жургана. Могучие лапы симаргла дрогнули и с камина градом посыпались вещи. Девчонка среагировала молниеносно, перехватив падающую на пол вазу и поставив ее рядом с собой.

− Какая же ты громкая! − Алексей с улыбкой потер уши.

− О, так тебя, наконец, расколдовали? Приветствую тебя, мой больше не квакающий друг.

Нина хлопнула по столу, предлагая ему улечься рядом для задушевного разговора.

− Я пришла с хорошими новостями. Матушка моя будет до глубокой ночи чинить технометлы у себя в мастерской, так что сегодня я совершенно свободна.

Опять школу прогуляла, балда, прошелестел Пипирин у Алексея в мыслях. Мальчик нахмурился:

− Ты прогуливаешь уроки?

− Это меня Пи сдал? Не верь ему, у него память три секунды и голова к шее плохо крепится!

Я ей что, игрушечный болванчик? возмутился ведогони, вскакивая с макушки Алексея и подлетая к оборотнице. Теперь его голос звучал только у нее в голове. Девчонка хмурилась и показывала язык, а он в ответ пытался пнуть ее по носу.

− До~овольно.

Симаргл растерянно смотрел на них, сжимая в когтях огромную метелку. Ссора встревожила его не на шутку. Нина перестала кривляться и, соскочив со стола, поспешила к человекопсу.

− Мы же просто шутим, Журган. И совсем не ссоримся, правда, ребята? − обернувшись, она вытаращила на них глаза, призывая ее поддержать.

−Точно! Мы дурачимся, так что не расстраивайся, − подключился Алексей.

Кроме меня. Я был серьезен.

Но слов ведогони симаргл не услышал и потому широко улыбнулся:

− Поня~ятно. Не понял… сразу… извините.

− Ерунда пустяцкая, даже в голову не бери. Мы пошли гулять. Не перетрудись тут, хорошо? − лучась оптимизмом, Нина потащила друзей на улицу. Оказавшись там, она разжала руки, чтобы они смогли вздохнуть − ведогони был зажат в кулаке, а Алексею перекрыли кислород сгибом локтя.

− Ох уж эти симарглы, какие они все таки нежные! − воскликнула оборотница, заскакивая на перила у подъезда. − Хвост дам на отсечение, дядюшка Зиновий этим пользуется. Подсовывает Жургана недовольным покупателям вместо себя. Вот кто сможет орать на такого милаху?

− Наверно… Нина, помнишь наш разговор? Как думаешь, мы сможем найти информацию о той вещи и еще некоторых других в местной библиотеке? − Алексей полностью отдышался и хотел знать, что ему делать дальше.

Оборотница сощурила нежно-фиалковые глаза.

− Готова поспорить, в библиотеке имени Калиостро есть все, что тебе нужно. Мы с классом как-то бывали там на экскурсии. Правда, перед ее посещением надо запастись парой чистых штанов.

***

В центр они поехали на ветхом трамвайчике с табличкой «Туда» на лобовом стекле. Забравшись внутрь, Алексею показалось, что он перепутал общественный транспорт с цветником какой-нибудь старушки. Вдоль окон и по потолку шли ряды живых растений с крохотными белыми цветочками, а деревянные поручни были украшены лианами.

− Садись, − толкнула его в спину Нина.

Он плюхнулся рядом с молодым мужчиной, усы которого шевелились, точно щупальца кракена. На коленях он держал клетку, внутри которой закручивались в спираль комок багровых нитей.

− Сегодня прекрасный день для загломирования флукшев, не так ли? − спросил незнакомец дружелюбно.

− Однозначно… Ай! − Алексей тут же почувствовал сильный тычок в бок. Нина сделала страшные глаза и скрестила руки:

− Ты чего? Не разговаривай с подворотником.

«С кем?», хотел было он спросить, но тут увидел изменения в своем собеседнике. Волосы потемнели и укоротились, лицо помолодело и… стало смутно знакомым? Точно Алексей смотрел на искаженное зеркальное отражение.

− На какой остановке мутируете? Вам нравится ощущать зеленый цвет? − Подворотник поставил клетку на пол, зажав ее между ног, и полностью переключил свое внимание на Алексея. Мальчик почувствовал себя неуютно. Взгляд из под очков, казалось, непрерывно сканировал его.

− Не уверен точно…

Нина снова его тыкнула, куда сильнее прежнего. Подворотник продолжал молодеть. Теперь Алексей смотрел на свою незавершенную копию − такую же худощавую, темноволосую, с серыми глазами и небольшой родинкой под глазом.

− Совсем спятил? Да если ему позволить, он прилипнет к тебе, как клещ, а потом может и вовсе полностью заменит. Давай-ка местами меняться! − Нина по-хозяйски плюхнулась рядом с клоном Алексея.

Когда тот открыл рот, собираясь начать новую беседу, Нина молча показала ему кулак. Подворотник сразу скис и обиженно пробормотал себе под нос что-то вроде «Не больно-то и хотелось, лохматая». Внешность его стала возвращаться в норму.

Ведогони тем временем лазил по потолку, пока не столкнулся нос к носу со своим сородичем. Они сразу же затеяли драку с визгами и неудачными падениями на головы незнакомцев, чем изрядно подпортили последним настроение. Алексею пришлось их разнимать. Когда это, наконец, удалось, пассажиры горячо ему аплодировали.

Пришло время выходить. Нина дала знак, они спрыгнули со ступенек трамвайчика и оказались рядом с указателем.

− Улица Туда-Обратно, − прочел Алексей на бронзовой табличке. Кроме русского языка на ней были приписки на английском, латыни и какие-то совсем уж диковинные символы.

− Здесь можно найти все, что душа пожелает, − сказала Нина, обводя улицу рукой.

Большую часть улицы занимала площадь с красивейшим из всех виденных Алексеем фонтаном. В центре мраморного сооружения, в окружении радужных искр и струй воды стоял памятник из темного стекла − две девушки в сарафанах стояли спина к спине. В руках у каждой горело зеленое пламя. На дне фонтана угадывались очертания бесчисленных гребней и расчесок.

− Считается, если бросить в фонтан основательниц Москвы гребешок для волос, можно обрести истинную любовь. Мы с девчонками бросали. Не особо помогло, − заметила Нина. − Я так только Шана встретила.

Ведогони, восседавший ее на плече, обиженно отвернулся.

− Ну и тебя, конечно, Пи. Вас обоих.

− И как вы подружились? − заинтересовался Алексей. Дружба настолько разных созданий не могла не удивлять.

Нина задумчиво потерла нос, вспоминая, как было дело:

− Шан тогда в первый раз от отца смылся, ну и заплутал в нашем районе. На него обратили внимание грызени. Пришлось отбивать бедолагу. А Пипирин уже нас обоих спас, когда какие-то недоумки полезли выяснять, что может быть общего у оборотницы и упыря.

− А он-то что мог сделать?

− Ну, например, уронить плохо закрепленную на крыше антенну им на головы.

Они переглянулись и дружно прыснули. Отсмеявшись, Алексей присел на бортик фонтана и сказал:

− Прямо судьбоносная встреча.

− Ну, как и нас с тобой. Я в судьбу, конечно, не особо верю, но согласись, если в твоих силах помочь нуждающемуся, − надо действовать.

− Спасибо.

Алексей не знал, что еще ему сказать, поэтому просто благодарно посмотрел ей в глаза. Девчонка вдруг смутилась и начала торопливо шарить по карманам выцветших шорт. Наконец, она вытащила на свет раскладное зеркало.

− Сейчас мы Шана отзеркалим, а то он задерживается, − сказала Нина, сосредоточенно водя пальцем по своему отражению. Алексей чуть не выдал себя желанием узнать, что же она задумала.

− Разве Шан не должен сейчас быть в школе?

− Нет, если его отец способен оплатить домашнее обучение и полсотни репетиторов. Эх, совсем мое связеркало ослабло, пора новое покупать…

Но вот зеркальная гладь потемнела. Потом стали проявляться очертания чужого лица. Шан сидел в полумраке на мягком диване, листая местную газету. Можно было даже прочесть ее название: «Бескровный вестник». За спиной упыря виднелась обивка из красного бархата.

− Ты где? − удивилась Нина.

− В карете. Тут на Тролльной такие пробки. Похоже, перевернулся экипаж, перевозивший партию метаморфозных зелий. Повсюду бегают волосатые камни, лошади с плавниками и неестественно красивые кучера, − Шан закатил глаза и раздраженно встряхнул газетой. − Вижу, вы уже у фонтана Феодоры и Дорофеи? Молодцы. Кстати, передай привет Алексею.

− Сам можешь, − Нина развернула связеркало. − Он у нас теперь говорящий.

− Рад слышать. Зиновий помог? − Шан улыбнулся. Алексей невольно уставился на его глазные зубы, выбивающиеся из ряда остальных.

− Да. Но, похоже, он планирует выслать тебе длиннющий счет за свою доброту.

− Ничего страшного, моя мачеха на свои маски больше тратит… О, водяным удалось вызвать чар-контроль, чтобы те исправили этот бардак. Скоро буду, − Картинку тряхнуло, пошла рябь, и связь с Шаном оборвалась. Нина как ни в чем не бывало защелкнула артефакт.

− Может, подождем его внутри? А то скоро дождь пойдет, − Она внимательно принюхалась к свежему ветерку. Ведогони быстро закивал. Промокать ему совсем не хотелось.

***

Центральной библиотекой имени непревзойденного Калиостро II оказалось здание, по виду напоминавшее древний языческий храм. Никаких украшений, никаких окон, только массив цельного серого камня, вырастающего из земли. Поднявшись по высоким ступенькам, троица оказалась у широких врат. Над ними была вырезанная в камне надпись:

«Здесь живут корабли мысли, странствующие по волнам времени»

Они прошли внутрь, миновав таблички, запрещающие громко говорить, проносить еду и даже близко подпускать к книгам бумажных гномов. Последняя встречалась в разных вариациях на каждом шагу.

Внутри было прохладно, царил приятный полумрак. Электрическое освещение здесь замещали склянки со светящимися жуками, развешанные вдоль стен и у столов. А попав в первый читальный зал, у мальчика и вовсе перехватило дыхание.

Это был лабиринт минотавра, − только сложенный из книг. Книжные шкафы причудливо изгибались, принимая самые разные формы, заворачиваясь в спираль и нарастая на потолок. Среди этих конструкций, явно нечеловеческого происхождения, бродили читатели, освещая себе путь с помощью склянок поменьше.

Засмотревшись по сторонам, Алексей врезался в кривоногого человечка, нервозно читавшего у стены толстый том «Радикальной защиты против нематериальных преследователей». От неожиданности человечек взвизгнул и грохнулся в обморок.

− Ох, простите, − растерялся Алексей.

− Не трогай, местные работники им займутся. Нам надо найти секции под буквами «А» и «К», − Нина взяла у стойки необычный фонарь. Встряхнула жуков, чтобы горели ярче. − Главное не отставай, а то в прошлый раз одного любопытного дрекаваца искали здесь целую неделю и нашли абсолютно седым.

Алексей этому даже не удивился.

Они сверились по карте у входа и направились на поиски нужной книги. Болотные огоньки − так оборотница назвала существ в склянке − создавали вокруг них яркое световое пятно.

− Тут жутковато, − заметил Алексей, проходя мимо отдела с воющими книгами.

− И классно.

Глаза Нины сверкали, как у кошки.

− И жутковато. Как мы здесь найдем то, что нужно?

− Если не справимся сами, всегда можно попросить помощи у подземных библиотекарей. Вооон они где!

Она указала на пустое пространство впереди: что-то вроде перекрестка, где шкафы сливались воедино и принимали форму колодца, уходящего вниз как бы немного под углом. Рядом стоял стол с граммофоном или устройством, похожим на него. Позеленевший от времени рупор был направлен в мрачную глубину провала.

− Надо покрутить ручку сбоку и сказать вот сюда, − оборотница постучала по мундштуку, явно выбивавшемуся из общей конструкции, − Про кого или что ты хочешь книгу. Все просто.

Внезапно раздался звук разбиваемого хрусталя. Нина вытащила связеркало и отбежала в сторону. Ей зеркалил Шан. Оставшись наедине с пугающим колодцем, Алексей нерешительно тронул ручку граммофона. Та тихо скрипнула.

− Ладно, ты сможешь, − подбодрил себя он и наклонился к мундштуку: − Мне бы что-то про Чудьмирье. И, если можно, книгу о том, как вернуться в мир людей.

С минуту ничего не происходило, только Нина бегала кругами, пытаясь поймать связь. Затем в глубине колодца пошло движение. С едва слышимым шорохом страниц из темноты потянулись руки; пять черных, как копоть, длиннющих рук без ногтей, протянувших Алексею тонкую книгу в истертом переплете.

Алексей взял ее дрожащими руками и осмотрел. Автор некий Ф. Фаустос «Истина, сокрытая огнем». И этого достаточно, чтобы ответить на все его вопросы?

Он открыл первую страницу.

… В 1504 году по григорианскому календарю Светломир настигло разделение. Никто точно не помнит трагический день изгнания нашей цивилизации, однако в памяти предков накрепко засел вид воронки, настигающей и засасывающей в себя каждое живое существо, не принадлежащее к виду людей. Перенесенные на обратную сторону реальности, напуганные, осиротевшие чудные создания были вынуждены искать прибежище в оковах квадры. Но до этого момента, до поры, когда все 28 королей согласились пойти на уступки, было пролито немало благородной крови.

Хуже всего действовали злобные тени, приходившие из тьмы. Ракшасы сводили с ума, лишали разума, воровали тела. Силой ковена Чистой земли между материальным и призрачным был воздвигнут хрупкий барьер, отогнавший напасть. Но зависимость Чудьмирья от ковена пагубно сказалось на последнем. Гордыня и неприятие дали свои ростки на благодатной почве…

Алексей стал листать размышления автора.

Это казалось странной шуткой. Плод из переливающегося всеми цветами хрусталя, что чище бриллианта и краше его стократно. Почему именно яблоко, затасканный символ искушения? И как оно могло быть связано с нами, а мы с ним? То, что изгнание было делом рук человеческой расы − бесспорный факт, и все же я начинаю сомневаться. Обрести небывалую мощь и просить о столь малом? Загадка для пытливого ума.

Нет, не то. Еще пара страниц и вот, что он смог найти:

… Рождение носителей особого чутья, позволяющего находить пространственные изломы, здорово повлияло на отношения между расами. И опять преимущество оказалось в руках магов! Каждый третий пилигрим рождался у них, открывая небывалые возможности для манипуляций и торговли. Свобода перемещений породило целое движение за возвращение в Светломир. А появление Утренних звезд, чудных созданий обманом вернувшихся назад, поставило под угрозу само существование нашего мира.

Совет 28 решил этот вопрос кардинально: запрет на любую пилигримскую деятельность вне сферы интересов государства. Незаконные перемещения стали отслеживать и карать с 1783 года, сразу после изобретения Иоганном Хлыстом, лидером движения за права мавок, истинокля. Аппарат позволял увидеть следы проникновения и иномирные частицы вокруг пилигрима или тех, кого он проводил через трещины…

Многое начало проясняться. Агата была одной из нелегальных пилигримов, что позволило ей вышвырнуть Алексея из родного мира в этот. Теперь он хотя бы знал, что застрял в Темной Москве не навечно.

− Нина, что там Шан сказал?

Алексей положил книгу на стол, повернулся и едва сдержал крик. Навстречу ему из темноты плыла окровавленная голова. Черные волосы развевались от невидимого ветра, с длинных клыков падали на пол багровые капли.

В этот миг в легких словно лопнул воздушный шарик. Алексей попытался дать деру, но с грохотом упал, споткнувшись о собственную ногу. Подбежавшая к нему Нина не сразу поняла, что произошло. Она огляделась по сторонам, сжимая связеркало, как кастет:

− Ты что-то увидел, Ал? Детей Красного Болота? Да что случилось-то?!

− Я-я… никогда т-таких не ви-видел…

Голова проплыла мимо, презрительно плюнув рваными губами что-то на древне-японском.

− Кого? − не сразу поняла оборотница. − Ты про гоблинов нукекубе? Они, конечно, необычные и не могут принять антропоморфную форму, но это не повод над ними издеваться. Странный ты.

Она подозрительно на него покосилась, но все же помогла встать и даже отряхнула.

− Шан в соседнем зале. У него для нас плохие новости. Идем.

К плохим новостям идти не хотелось, но разве с такой силачкой поспоришь? Пока они искали проход, ведогони ухохатывался в мыслях Алексея. Его знатно повеселила реакция мальчика на чего-то-там-в-кубе гоблина.

Шан ждал их возле информационной стойки, попутно споря с полноватым сотрудником библиотеки. Подходя ближе, они расслышали, как Шан хрипло, из последних сил повторяет:

− Вы не слушаете. Я наследник рода Червонских, вот кольцо, видите? Это фамильный герб. Вы не имеете права игнорировать мой запрос.

− Уважаемый господин, мне жаль повторять это уже в сотый раз, − но у вас нет прав доступа в закрытую часть библиотеки. А нужные вам книги находятся именно там!

− Вы знаете, кто мой отец? Он постоянно делает пожертвования на ваш счет. Моя семья числится в списках дарителей самых редких рукописей!

− И все же я вынужден отказать, − крайне раздраженно перебил толстячок, косясь на подходящих друзей. − Можете попробовать прийти в следующий раз с кем-нибудь из Совета 27 или их помощников. Прошу меня простить.

Шан отошел, обескураженный отказом.

− Что, не прокатила фишка с богатым папулей? − кольнула Нина, пытаясь растрепать его тщательно прилизанные волосы. В ответ упырь хмуро на нее посмотрел.

− Нет, ну каковы наглецы. Я точно знаю, сколько золотых жнецов мой отец вливает в это место. А они даже не хотят открыть мне списки алмазных артефактов, утерянных за последние сто лет. Никакой лояльности! Я сумел вырвать у них лишь биографию Немки, и та − сомнительной подлинности!

Он помахал романом в глянцевой обложке. На ней были изображены малиновые глаза со злым прищуром, и все это на черно-белом психоделичном фоне. Алексей пожал руку Шана в тканевой перчатке и взял у него книгу.

− У отца ничего не нашел, так еще и мачеха вдруг решила проявить ко мне интерес. Стала расспрашивать, чего это я вокруг чужих комнат брожу, и куда пропадаю по вечерам, − продолжал ворчать упырь, пока они цепочкой шли на выход. − Давайте, уйдем отсюда, я уже весь чешусь от треклятой пыли.

На взгляд Алексея в библиотеке было даже очень чисто, но он промолчал, не желая обижать нового друга.

Биография Агаты в его руках казалась совершенно новой, словно никто ее раньше не открывал. На первой странице значился список личностей, помогавших автору со сбором информации: Казимир и Мальвина Фицжеловы, Лесандр Сутин, Фхао Гнргн, Валерия Ло, Тонк Влажный, Матильда Гавринская…

Пролистав до середины, Алексей осознал, что большая часть содержания отведена под перечень преступлений ведьмы и ругательств в ее сторону. Тут же попадались многочисленные теории заговоров, связывающие ее действия с правительством Белого материка, и нелепейшие слухи вроде утверждения, что на затылке Агаты скрыт зубастый рот, помогающий ей поглощать чужую аниму.

Зачитавшись интервью некоего Ксенофонта Ксенофонта, утверждавшего, что однажды он застал ведьму в своей квартире, когда она воровала его правые носки, Алексей не заметил, как отстал. Машинально шагая вперед, он не видел на своем пути подростков, облаченных в белые одежды, и случайно врезался в одного.

− Смотри куда прешь, нетак кривоногий! − вспылил коренастый паренек с красным лицом. Остальные глумливо рассмеялись.

− Прошу прощения, − кисло ответил Алексей, пытаясь понять, что же так взбесило краснолицего. Уж не узкий ли воротник, перекрывший ему доступ к кислороду?

Одеты эти подростки были весьма необычно. Белые рубашки, такие же брюки и обувь, белые закрытые платья у девчонок, и на каждом из них красовалась одинаковая волнистая накидка, прикрывавшая плечи и спину. Сзади золотая вышивка в виде силуэта рогатого зайца.

− Кто вообще этот сброд в приличные места пускает? − буркнул краснолицый, поворачиваясь к друзьям. − Мне иногда кажется, что ковен перегнул палку с равноправием. Я прав?

Подростки в белом посмеивались и тихо перешептывались, разглядывая невзрачный − после всех злоключений − наряд Алексея. Он не сразу понял, что наткнулся на птенцов, будущих профессиональных волшебников. Странное слово, которым краснолицый его наградил, противно резануло по ушам. Нетак? Что это значит?

Ответ пришел сам собой: неправильный, корявый. Не маг.

− Ал, вот ты где! Ты мне как раз нужен, − перед ним возникла Нина, на лице ее застыло напряжение. − Идем скорее.

Птенец тотчас переключился на новую жертву. Он подошел к ним и демонстративно принюхался, втягивая воздух широкими ноздрями:

− А я-то гадаю, чего это мокрой псиной запахло? А тут оборотень из конуры выполз. Решила в кои-то веки научиться читать? − Он навис над окаменевшей девчонкой. − Ну, так для начала тебе нужно смыть дорожную пыль, в которой ты валялась утром!

Алексей мог стерпеть любые оскорбления касавшиеся его самого − такое частенько случалось в прежних школах. Но сейчас перед глазами резко потемнело. Он почти на ощупь нашел чернильницу, которую кто-то оставил на читальном столе. Оттеснил подругу, − и рука сама перевернула стеклянный флакон над головой злорадствующего птенца.

Чернила струйками потекли по пунцовому лицу, затекли за воротник, оставляя сизые следы на белоснежной накидке. На широком носу повисла одинокая капля. Птенец судорожно задышал, пытаясь осмыслить произошедшее. Его помутневший взгляд уперся в Алексея.

− Единственный, кому следовало бы принять охлаждающий душ − это ты, − мягко сказал Алексей.

Нина громко охнула за его спиной.

Глава 6. Обещание, голос из камня и всемирный заговор

− Ты… ты… ты − разлепил дрожащие губы ученик мага.

− Тебя заело? − спросил Алексей, дивясь своему спокойствию. − Но как тогда ты извинишься за свою грубость?

− Ал, прошу, не надо, − взмолилась Нина.

− Ты!!

Товарищи попытались остановить краснолицего, но он оттолкнул их руки и полез в поясной мешок. Оттуда была выужена пирамидка из синего материала с символами, смутно знакомыми Алексею. Должно быть, он видел их в материалах матери.

Вокруг пирамидки возникло блеклое пятнистое свечение.

− Платон, может не стоит здесь… − начала ученица с копной рыжих волос, но Платон ее не слушал. С кривой улыбочкой он сжал пирамиду в ладони. На миг Алексею показалось, что свечение целиком охватило фигуру птенца. Из ниоткуда возник водяной столб. Он рухнул им с Ниной на головы, чуть не сбив при этом с ног. Посетители библиотеки, не участвовавшие в соре, закричали, когда до них долетели брызги.

− Нетаки паршивые, это только начало, − прошипел Платон, собираясь колдовать еще. И тут ему на голову плавно опустилась чья-то рука.

Позади стояли двое. Сотрудница библиотеки, разглядывавшая устроенный им бардак тремя прищуренными глазами, и мужчина, чье присутствие заставило всех птенцов испуганно притихнуть.

− Начало чего, мой дорогой подмастерье?

− Наставник Теофраст, − прошептал Платон, глядя на мужчину, чья рука продолжала лежать на его мокрых волосах. − Поймите, все не так, как кажется! Это они начали, они первыми стали!..

− Первыми стали использовать элементаль воды в закрытом помещении? − подсказал он запинающемуся ученику. − Давай-ка его сюда.

Птенец поник и покорно опустил пирамидку в сухопарую ладонь своего наставника. Тот, в свою очередь, моментально очистил его голову от подтеков чернил щелчком пальцев.

Их с Ниной спаситель был высок, крепок, из под ярко-синего кепи выбивались кудри цвета потемневшей меди. Такими же были и задорные напомаженные усы. Одежда отличалась стильной небрежностью, как у европейского денди.

− Ауреол Теофраст, − прошептала Нина. Алексей уже слышал это имя. Магистр, любящий бальные танцы и судачливых тетушек.

− Мне очень жаль, Навия, − сказал магистр трехглазой библиотекарше. − Он останется и все здесь уберет. И будет возвращаться сюда, и делать уборку каждый день вплоть до нашего отъезда в Тайнбург.

− Погодите-ка! − вновь завелся Платон, но его остановили жестом.

− Ну, уж нет. Немедленно извинись перед этим мальчиком и этой девочкой, которых ты сначала оскорбил, а потом попытался обдать кипятком, − затем Теофраст не без иронии добавил: − Даже не знаю, хорошо ли то, что ты не научился этому за два года обучения в Камнеграде. Ну, чего утих?

Платон уставился в лужу на полу:

− Я… я вроде как сожалею.

− Громче и искреннее, подмастерье Сухимов.

− Мне жаль, ясно? Извините!

− Ты ведь понимаешь, как низко опустился, используя квадру на существах, ею не владеющих? − продолжал магистр. − Какой имидж ты создаешь всем нам?

Кто-то из птенцов осуждающе цокнул языком.

− Да, − пробормотал Платон. − И мне, правда, очень жаль.

Нина и Алексей холодно кивнули, выжимая края одежды. Ауреол Теофраст повернулся к ним. Как бы Алексей не старался, он так и не смог определить возраст стоящего перед ними мага. Что-то между сорока и семидесяти пятью.

− Какая интересная радужка, − сказал магистр, внезапно наклонившись. − Цвета бороды Абдель-Керима, если не ошибаюсь. Где-то я уже видел подобные глаза, − обращался при этом он не к Алексею, а как бы в пустоту.

− Простите?

− Ничего-ничего. Пустая блажь ветхого разума. Я, видите ли, разбираю мельчайшие оттенки цветов, невидимые для остальных. Впрочем, сейчас это совсем не важно, − он миролюбиво улыбнулся и повернулся к своим ученикам. − Птенцы, кроме уважаемого Сухимова, следуйте за мной. Мы должны успеть закончить экскурсию до двух часов.

И Теофраст постучал по кожаному ремешку на запястье, на котором держались крохотные песочные часы. Только вместо песка в них была изумрудно-синяя змейка, свернувшаяся восьмеркой и пребывавшая в постоянном, гипнотическом движении.

Его ученики оживились, поняв, что больше наказывать никого не будут. Упирающегося Платона утащила за собой работница библиотеки. Нина с облегчением побежала к выходу, подальше от магов и их странностей. Алексей проследил за вереницей белых одеяний, исчезающей в темноте извилистого коридора, прежде чем последовать за ней.

Вот они какие, настоящие волшебники.

− Сам Ауреол Теофраст, первый мужчина, добившийся звания квадра-магистра и получивший место в ковене? Ты уверена? − прозвучал с улицы голос Шана.

− Этот твой магистр запросто мог и нас с Алом высушить, если б хотел, − ворчала оборотница, отряхиваясь на ступеньках библиотеки. − Но нет, мы же недостойны таких усилий!

Шан и Пипирин сочувствующе переглянулись.

− Маги − странный народ. Он мог попросту забыть, − предположил Шан. − Хорошо хоть, что пришел и заступился за вас.

− Это Ал за нас заступился, а старикан хотел конфликт загладить, чтобы в газете не появиться под очередным позорным заголовком. Рррр, как же я не люблю всю их квадрическую братию. Аж шерсть дыбом!

Она потерла озябшие плечи и посмотрела на Алексея:

− А вот ты был очень крут.

Оборотница потянулась к нему, чтобы обнять, но остановилась на расстоянии вытянутой руки. Начала принюхиваться. Вид у нее был ошарашенный и непонимающий.

− Я, похоже, перенервничала. Мне почему-то кажется, что ты стал пахнуть совсем по-другому. Такой вкусный запах… Ал? − Нина осеклась.

Алексей побледнел. Как он мог забыть? Мешочек с травами, подаренный Агатой, промок и больше не действовал.

Я же тебе говорил.

***

Возле фонтана, нежась в лужах от прошедшего дождя, прыгали странные существа. Если весь прошлый день Алексей принимал их за голубей, то сейчас, присмотревшись, понял, что это все же летучие ящерки. Вроде драконов, только с клювом и очень маленькие, не больше курицы. Из перепончатых крыльев торчали редкие перья грязно-серого, сизого, а иногда и черно-фиолетового цвета.

Существа стайками бродили по мокрой дорожке и восторженно кудахтали. Изредка из маленьких пастей вырывались синие искры.

− Это настоящие драконы? − осторожно спросил Алексей. Ответом ему были два тяжелых взгляда.

− Никогда их не видел цмоков обыкновенных? Ах да, ты же не местный, − огрызнулась Нина, меряя шагами расстояние от одного края фонтана до другого.

− Очень красивые.

И сразу почувствовал, что зря он это сказал.

− Да как ты мог! − взорвалась оборотница. − Лгать нам прямо в лицо, скрывать такое, такое!.. Словно мы чудовища какие-то… Думаешь, раз нелюди, так и контролировать себя не можем? Рррр, отвечай!

− Тише, нас могут услышать, − спохватился Шан.

Он попытался вмешаться, встав между ними, но его подняли и отставили в сторону. Нина выглядела униженной, оскорбленной, ее всю трясло. Чувствуя свою вину, Алексей осторожно приблизился к ней.

− Я сожалею, что сразу не сказал, кем являюсь. Правда. Но и ты пойми, − я оказался в чужом мире, где есть такие штуки, как магия и… я просто запаниковал. Я не знал, кому можно доверять.

− Думаешь, это хорошее оправдание?

− Нет, но я ведь умолчал лишь о такой малости. Все остальное − чистая правда!

− Он в чем-то прав. Мы же не знаем, какого быть на месте человека, попавшего в столь опасное место, − Шан жестом показал, чтобы Алексей продолжил говорить. − Это, наверно, было очень страшно?

− Я остался совсем один и не знал, как мне попасть домой, − подхватил Алексей. − Если бы не вы и ваша помощь, я бы совсем пропал.

− Ну ладно сразу не сказал, но потом-то что помешало? − уже с меньшей обидой воскликнула Нина. Пипирин, сидевший на плече Алексея, тихо хмыкнул.

− Все никак не представлялся удобный случай, − быстро ответил Алексей.

− А, ну как же!

Шан снова встал между ними:

− Я уверен, что теперь, когда правда открылась, он больше не станет нас обманывать…

− Клянусь!

− … а мы не будем больше заострять на этом внимание. У нас тут опасный артефакт на руках и неизвестно для чего он нужен Немке с революционерами. Мы должны это выяснить, согласны?

− Да, − неохотно сказала Нина.

− Тогда пожмите друг другу руки и помиритесь. Давайте!

Алексей протянул свою ладонь, и оборотница пожала ее, внимательно разглядывая скульптуру основательниц в десятке метров от них. Освободив пальцы, мальчик подумал, что похожие ощущения будут, если сунуть их под пресс.

− Думаю, теперь нам о многом стоит поговорить, − решила Нина, продолжая избегать его взгляда.

− Нет, сначала он должен высушить свою маскировочную траву. Иначе его унюхает кто-нибудь с более острым, чем у волшебников, нюхом. Повезло, что на выходе вам встретились только они, − попытался приободрить всех Шан.

− Ага, всего-то получили на наши головы по ведру воды. Настоящие везунчики, − скривился Алексей. В этот момент он почти понимал создателей обидных уличных плакатов. Нина, стоявшая к нему спиной, неожиданно прыснула. И гнетущая атмосфера, затянувшаяся почти на полчаса, наконец, была развеяна.

Они дождались, пока бегироза снова начала пахнуть, и пошли вдоль улицы Туда-Обратно. Вокруг все заволокло паром, утекающим из окон дома, подключенного к загадочной машине. Мимо сновали разные существа, совершая в местных лавках покупки. Можно было увидеть пятиметрового великана, тащившего на спине чей-то синеватый бивень; или компанию низкорослых существ в красных капюшончиках, которые делили на троих разноцветные глаза из банки.

Друзья принялись задавать Алексею бесчисленные вопросы про Светломир. Оказалось, в местных школах почти не уделяли время истории параллельного мира и его обитателей, поэтому им приходилось тратить много времени, денег и сил, чтобы раздобыть крупицы информации.

Слушая их умозаключения, Алексей временами чуть не падал со смеху. Например, они считали, что люди молятся огромным голубым монолитам (телевизоры, компьютеры?), зимой впадают в спячку, а едят только то, что вырастили в коробках-мировалновках.

− Правильно будет говорить «микроволновка». И в ней ничего не выращивают, − поведал он недоверчивым товарищам.

− Тогда почему в вашем журнале из нее доставали куриные яйца, а?

Нина так радовалась, словно смогла поймать его на логической ошибке.

− Потому что их туда положили, чтобы сварить.

− Зачем? У вас что, печь до сих пор не изобрели?.. Пф, а еще утверждал, что люди на небо летали!

− Не на небо, а в космос. Мы спутники запускаем, за кометами следим, недавно вот на Марс решили полететь.

Шан нахмурил брови, уверенно шагая чуть впереди них:

− Да зачем вам этот пустынный осмос, если рядом есть наш мир? Только трещину найдите − и вот они мы.

− До вчерашнего дня я и не подозревал о вашем существовании. Ну, то есть знал, но думал, что это выдумка. Ведьмы, кикиморы, водяные, − так странно понимать, что все это реально.

Теперь уже они принялись объяснять ему некоторые странности. Оказалось, в Чудьмирье особые солнце и луна. Они безопасны и не вызывают нежелательных изменений у местных жителей. Нина даже продемонстрировала, как по малейшему желанию у нее отрастают длинные острые когти.

Продолжая болтать, они остановились в конце улицы у огромного кристалла, вокруг которого собралось немало народу. Внутри проецировалась картинка, как в телевизоре: показывали какое-то важное собрание. Алексей хотел продолжить разговор, ведь тема была очень интересной, − но услышав человека, отразившегося внутри, и замер.

Он уже слышал этот голос раньше. В Нескучном саду он призывал Агату сдаться и отдать керос.

− Кто это? − непослушными губами спросил Алексей.

Кристалл показывал молодого мужчину с длинными темными волосами и острым лицом. Он стоял в окружении людей в цветных плащах.

− Тот, что сейчас речь толкает? − Нина пригляделась. − Вроде маг какой-то.

− Помощник советника по вопросам межвидовой этики Милован Ферзь, − выдал Шан, поняв, что что-то не так. − Я читал об этом в сегодняшней газете. Он выступает с речью против отделения территории коневрусей на ежегодном собрании фракций.

− Это он. Он возглавлял революционеров во время облавы.

Шан поднял руку, словно хотел задать вопрос учителю, но затем опустил и покачал головой:

− Невозможно. Милован сам маг. Как он может желать уничтожения собратьев?

− И что, что маг?

− Ты просто не понимаешь. У нас так не бывает.

− А вот и бывает, − Нина вдруг помрачнела. − Иногда свои перестают быть своими, и тогда их стремятся стереть, как грязный развод. Например, когда сородичи портят твой авторитет.

Говорила она так, словно это было глубоко личным. Пипирин перелетел на ее плечо и осторожно погладил по щеке. Оборотница выдохнула и продолжила:

− Возможно, революционеры пообещали ему награду: более высокий пост или много денег. На алчных существ это действует.

− А где сейчас проходит его выступление? − спросил Алексей нетерпеливо. Внезапно перед глазами возник отчетливый план действий.

− Зачем тебе?

− У лидера революционеров была такая штука: жезл с головой вороны, который чувствовал присутствие кероса. Если найти, где он его хранит, возможно, я смогу испортить их планы.

***

До башни Совета 27 решили добираться по воздуху. Алексей впервые видел вблизи эти чудовищные летучие машины и не мог на них наглядеться. Технометла выглядела так, будто бы сквозь монолитный холодильник из блестящего железа протянули древко метлы, добавили руль от мотоцикла, а по бокам приделали сопла.

Водитель в кожаном жилете чесал лохматый живот, пока Шан придирчиво выбирал модель поновее и почище. Нина же спорила с прокатчиком из-за высокой стоимости за аренду.

− А как они работают? − Алексей шепотом обратился к упырю. Тот пожал плечами.

− Злой порошок. На нем все работает: метлы, поезда, лавкравтоны − те кристаллы, которые ты видел на улицах, и большинство машин мавок. Его делают из толченого алатыря, шерсти унорогов плюс чего-то там еще.

− Значит без электричества?

− Эле-что? Да-да, насколько помню из лекций мастера Циня, ваши человеческие изобретения у нас не работают. Это как-то связано с квадрой магов. Из-за нее ничего не работает.

Алексей насторожился.

− Они ломаются из-за магии? В смысле, электрические приборы?

− Лет сорок назад глава округа пытался внедрить в Темной Москве ваши двигатели. Ничего хорошего, как понимаешь, не вышло. Давайте вот на ней, − оглянулся Шан, указывая на самую миниатюрную технометлу в прокате. Водитель выплюнул изо рта травинку и пошел за ключами.

− Хочешь сказать, что маги влияют на электромагнитные поля приборов? − продолжал настаивать на ответе Алексей.

− Я не знаю, Ал. Это и не важно.

Настроение у Шана здорово испортилось после того, как Алексей озвучил свой план. В отличие от Нины он не мог воспринимать происходящее, словно веселое приключение. Ведь если их поймают на воровстве, это скажется на репутации семьи Шана, а доказательств против помощника советника у них нет. Пока нет.

− Ты ведь можешь отказаться в любую минуту. Поверь, никто тебя не осудит, я сам заварил эту кашу, мне ее и расхлебывать. Верно? − Алексей пытался выглядеть беззаботным, но от мысли, что он останется наедине с врагом, на душе моментально заскребли не кошки − голодные тигры.

− Неверно, − отрезал Шан. − И больше об этом не говорим. Везде есть уши.

Пока Алексей гадал, как они вчетвером с ведогони за пазухой уместятся на одной метле, к ней подвезли коляску. Нина села за водителем, не оставив им выбора. Когда из сопел выстрелил сизый дым, Алексей почувствовал, как кожа покрывается мурашками.

Они взмыли в пасмурное небо через проем в крыше. Все быстрее и быстрее проносились под ними дома, украшенные черепицей, каменные и стеклянные строения непонятного предназначения, магазины и фабрики. Алексей ерзал в коляске, завороженный полетом.

Становилось холоднее. Они достигли границы облаков, и среди их пушистых владений мелькнули очертания диковинного дворца из розового камня. Но когда Алексей высунулся, чтобы рассмотреть лучше, технометла сделала резкий разворот, − и он исчез из поля зрения.

Мимо них несколько раз проносились другие летательные аппараты. Многорукий человек, лежащий внутри деревянного орнитоптера, оторвался от кручения ручек и педалей, чтобы приветливо им помахать.

− Хорошо, что Нина нас на такую штуку не раскрутила, − заметил Шан и почти сразу же проглотил какую-то букашку. После чего оставшуюся поездку сидел зеленый, пытаясь откашляться.

Они поняли, что прибыли на место, когда навстречу технометле вынырнул экскалибрийский пассажирский дирижабль. Алексей узнал на борту их символ: корона и янтарная оса. Внутри гондолы горел свет, звучала музыка.

− Это должно быть представители Летнего двора приехали на переговоры с членами Совета, − сквозь вой ветра прокричала Нина, указывая на цветные витражи вдоль корпуса гондолы.

− Идем на снижение, держитесь! − оповестил их водитель.

Технометла ухнула вниз, только за ремень держись. Пронеслась под дирижаблем, − Алексей расслышал звуки волынки, − и закружилась над высотками из темного камня. Самой внушительной из них оказалась башня с маяком, собравшая в себя всевозможные архитектурные стили и задумки. Здесь, по словам его новых друзей, работали лидеры главенствующих рас Империи.

Пока водитель искал свободную посадочную площадку, их аппарат столкнулся со стайкой бешеных цмоков, попытавшихся отгрызть важные детали с двигателя. Но Нина рыкнула на них так громко и зло, что те моментально отстали.

Внизу было не протолкнуться. Все стоянки оказались заставлены каретами, старинными автомобилями и всякими невиданными средствами передвижения. Водитель высадил ребят на крыше узкой башни, от которой во все стороны отходили мостки к другим постройкам.

Алексей перегнулся вниз, оценивая обстановку.

− Ферзь должен сейчас быть в крипте Луны и Солнца, − сказала Нина, спрыгивая на мокрые ступеньки, ведущие вниз. − Поймаем его после банкета в честь заморских гостей и вытрясем правду.

− Нет! − почти хором воскликнули Шан с Алексеем. Пипирин, сидевший за пазухой Шана, был так измотан полетом, что лишь слабо пискнул в их поддержку.

− Надо проследить за тем, с кем он будет говорить. Возможно, услышим что-то важное, − Алексей насупился, укусил ноготь на большом пальце. − И мне нужно спрятать лицо, так как Дети Красного Болота легко меня опознают.

− Что-нибудь придумаем. Внизу должна быть сувенирная лавка: матрешки, скатерти-самобранки, открытки с видами Темной Москвы и всякое такое.

− Тогда пойдем.

− Безумие, − пробормотал Шан, придерживая ладонью икающего ведогони. − Может все-таки стоит рассказать о случившемся представителям власти?

− А как проверить, что они сами не состоят в рядах революционеров? − с жаром спросил Алексей. Полет вытравил из него страх, позволив мыслить более ясно. Шану нечем было ему возразить.

Пройдя пять лестничных пролетов по крутым ступеням, они оказались на смотровой площадке. Подходящего прикрытия в сувенирной лавке не оказалось, − путешественники из Тиан-Го скупили почти все, что было не прибито к полу. Решив зря не рисковать, Алексей примерил одинокий плащ из темно-зеленого атласа, который хоть как-то мог скрыть его личность. Натянув капюшон до самого носа, он вопросительно посмотрел на друзей:

− Ну как?

− Сойдешь за иноземного мага, если лицо будет поспесивей, − Нина критично склонила голову набок, осматривая его со всех сторон.

− И говори с жутким акцентом, − добавил Шан.

− А еще лучше делай вид, что дал клятву молчания!

− И плюйся, если спросят − все ли с тобой хорошо?

Алексей насупился, игнорируя их насмешки. Ничего они не понимают. В таком виде, пожалуй, никто его не заподозрит. Оставалось главное…

− Хорошо, но нужно сделать так, чтобы они не нашли керос. Ты возьмешь его на время? − Он посмотрел на ведогони, безжизненно висящего на воротнике накрахмаленной рубашки Шана.

Только если обратно мы пойдем пешком, человек.

− Договорились.

Он вытащил из сумки серебряную брошь с полумесяцем из кровавых гранатов и передал в лапки Пипирина. Чудное создание трепетно обхватило ее по краям и взлетело к потолку.

Лучше мне не идти с вами. Увидимся, когда вы закончите начатое.

− Если не вернемся…

Не вернетесь, − я найду Немку и приведу ее сюда.

− Я твой должник.

Алексей глубоко вздохнул, успокаивая сердечный ритм, и обернулся к друзьям. Упырь и оборотница выглядели так, точно были готовы совершить невозможное. Значит дело в шляпе. Они ограбят лидера революции.

Глава 7. Не говорите с фейри о своих безумных планах, господа!

Найти нужную крипту оказалось несложно: желающие посетить собрание 27 заполонили все нижние этажи, гомоня, толкаясь и пытаясь попасть в кадр темномосковским репортерам. Последние катали перед собой подобие старинных камер с трубками и синеватыми камнями вместо линз.

Их пропустили внутрь, как только Шан показал кольцо с семейным гербом. Заметив его горделивый вид, Нина тут же напомнила упырю, что тот носит украшение, снятое с его мертвого прадеда.

− Семейные узы − это чудесно. Даже если они отдают трупным душком, − невинно взмахнула она белыми ресницами.

− Перестаньте, − одернул друзей Алексей. − Вы видите Ферзя?

− Я тут хотела уточнить: а что мы будем делать, если артефакт не при нем? Может попробуем выпытать информацию силой?

− Не-ет, − простонал Шан. Видимо представил, что скажут в новостях, если оборотнице удастся воплотить свои фантазии в жизнь.

− Не привлекайте к себе внимания и не пытайтесь геройствовать, − сказал Алексей. − Кто найдет Ферзя первым, − дает знак остальным. Затем мы проследим за его передвижениями.

− Можно и так. Ах да, Ал, делай, что угодно, только не разговаривай с фейри. Я серьезно, − Нина пригладила волосы облизанной ладонью, стремясь хоть немного соответствовать окружающим ее дамам. Спросить, почему этого нельзя делать, Алексей не успел, − друзья разошлись в разные стороны. Шан при этом нервно тер свое кольцо взятой из кармана салфеткой.

Внутри было шумно. Между витиеватыми колоннами бродили активисты разных движений и многочисленные журналисты. Кто-то участвовал в дискуссиях, некоторые пытались завести полезные связи, а толпа зеленокожих низкорослых страшил с грохотом и лязгом атаковали столы с закусками.

Возле трибуны Алексей увидел несколько магов, разговаривающих с самыми удивительными существами из всех ранее им виденных. Под три метра высотой, с лошадиными телами и гривами, но человеческими руками, свиными рылами и острым рогом, растущим у существ в центре лба. Из их разговора стало ясно, что это те самые коневруси, на чью территорию претендовала диаспора леших.

Маги пытались их успокоить, но коневруси не могли смириться с решением совета. Один из трех гигантов в гневе лягнул проходящего мимо журналиста. Да так сильно, что паренек пролетел через толпу гостей и угодил прямо к ногам Алексея.

− Вы в порядке? − испугался Алексей.

Но тот, похоже, больше переживал за целостность камеры, чем за свою собственную.

− Нефаторий не треснул? Слава Нее!

Журналист бойко вскочил, ощупал живот и посмотрел по сторонам.

− Я не был бы Германом Подслушко, если бы не получил на этой встрече несколько синяков, − объяснил он Алексею. − Вы читали мою последнюю статью? Я там сравнивал лечебные свойства огнерысей и пурпурных слизнеядов, − вот где была кровь и драма. А это так, пустяки! Уважаемый Прхх, так что вы можете сказать про решение главы Морвина лишить ваш народ автономии?

Последнее Герман Подслушко возгласил на весь зал, решительно направляясь к пнувшему его коневрусю за новыми увечьями. Алексей мог лишь позавидовать профессионализму или же отчаянной глупости молодого журналиста.

− А вы не видели, куда делся помощник секретаря Ферзь? − спросил он быстро.

− Он был у стола с десертами, мой друг, − ответил Подслушко и на ходу сделал снимок своего живота с четким следом от подковы.

Оставив его добывать материал для новой статьи, Алексей пошел к указанному месту. Но увидев стоящие на золотых подносах пирожные, он вдруг потерял мысль. Рот наполнился слюной. Еще чуть-чуть, и закапает на маскировочный плащ.

Тут было все: заварные пирожные, с кремом, безе, трюфели всех размеров, медовые, полупрозрачные, сверкающие позолотой и бриллиантовой крошкой. В форме лебедей, роз и старинных замков. Они пахли самыми вкусными на свете ягодами и были выполнены с величайшей кропотливостью.

Словно под гипнозом, Алексей взял с кружевной салфетки шоколадную корону. Вместо рубинов у нее была клубника, а по бокам шла оторочка из взбитых сливок и сахарных блесток. Один укус и…

И снова сладость. Да такая невыносимая, что даже соты королевы ведогони показались уличной грязью. Алексею стало дурно. Сладость заполняла каждую клеточку его тела. Он упал на колени, пирожное выпало из рук и куда-то укатилось. Воздуха не хватало, он попытался выплюнуть едва пережеванный кусок, когда в губы ему ткнулось горлышко фляги.

− Выпейте. Выпейте, и вам станет легче.

Алексей послушался.

С первым глотком исчезла судорога. Со вторым он смог дышать, и поднял глаза на своего спасителя. Он напоминал серебряное лезвие, лишь по ошибке обращенное в человеческую плоть. Был очень худ, скуласт и отличался сияющей кожей. Смотреть в синие без зрачков глаза было почти осязаемо больно.

− Вы меня просто спасли, − прокашлялся Алексей, пытаясь встать на ноги. Вода из фляги нейтрализовала действие зачарованной еды, и мальчик начал вспоминать о своих целях.

− Не стоит, сударь. Впервые вижу мага, не знающего о свойствах еды фейри. Вы в своем уме? − Незнакомец спрашивал без любопытства или попытки уязвить, − такие изъяны явно были ему несвойственны.

На секунду Алексею показалось, что он все еще в беде.

− Позвольте откланяться, кхм, сударь, − сделал он попытку улизнуть. В последний момент человек-лезвие схватил его за рукав и развернул к себе.

− Не позволяю. Как вы попали сюда в столь юном возрасте?

Алексей почувствовал, как его язык, еще ноющий из-за действия пирожного, пришел в движение сам собой. Точно внутри поселился маленький кукловод, дергающий за нужные ниточки.

− Меня провел друг, его зовут Шан Червонский.

− И зачем вы сюда пришли, позвольте узнать?

Хватка стала крепче.

− Чтобы помешать Миловану Ферзю похитить керос времени. Он вступил в ряды Детей Красного Болота, цели его нам пока неизвестны…

− Вы − это кто? Тайная канцелярия? Они стали набирать в свои ряды детей? − перебил незнакомец. Затем негромко произнес себе под нос: − Хотя с нынешним положением Империи, не удивлюсь. Отвечайте же, сударь мой хороший, − вкрадчиво попросил он.

Мысли судорожно метались у Алексея в голове. Как он мог так опростоволоситься? Ведь неоднократно же читал в энциклопедии кельтской мифологии про хитрых и прекрасных фей, умевших затуманить разум, украсть молодость и обмануть любого смертного, от крестьянина и до короля.

− Нас четверо: я школьник из Светломира, моя подруга-оборотень, наследник знатного упыриного рода и… − он сконцентрировал все силы и захлопнул рот, прежде чем выболтал главную тайну.

− Житель Светломира? Здесь? Вы, должно быть, шутите, − Фейри больше не интересовали их цели. Он, казалось, предвкушал большой скандал. − Как чудесно! Хищник, спрятавшийся в рядах овечьего стада, пропавший пятьдесят лет назад артефакт и даже человеческий ребенок. И все это во время пиршества угасающего государства. Так вам нужен Ферзь?

− Угу.

− Я видел, как он уходил со своим начальником. Проверьте второй этаж башни, за шкафом там есть такое помещение − для прислуги − из него отлично слышно, что происходит в комнате для переговоров. Но если вас поймают, − Он хищно улыбнулся, продемонстрировав тонкие иглы зубов, − не говорите, что вам немного помогли. Тонуть надо с достоинством, не утягивая за собой остальных.

− Яс-сно, − прошептал Алексей сквозь зубы, мечтая, чтобы холодные пальцы, наконец, разжались.

Фейри кивнул, как бы соглашаясь с тем, что тот все понял.

− Последнее столетие было ужасно скучным. Ничего не происходило. Надеюсь, что хоть вы повеселите оба наших двора, − сказал он, беря и откусывая голову пряничному человечку. На тонких губах осталась декоративная позолота. − Поспешите же.

***

Не найдя друзей, Алексей решил пойти один. Он сбежал из крипты, осторожно спустился на второй этаж по винтовой лестнице и забрался в шкаф в самом конце коридора. Сначала ничего не произошло. Затем вспыхнул ослепительный свет, и он оказался внутри круглой комнаты, заставленной по всему периметру изнанками идентичных шкафов. Под каждой лежал ворох старых тряпок.

Должно быть, так уборщицы могли попадать в комнаты, не бегая с ведром по разным этажам, понял он.

Алексей прошелся вдоль стены, прислушиваясь к звукам снаружи. Тихо, тихо, кто-то храпит, тихо, некие существа горланят песню на потустороннем языке… а вот и он! Хищный голос лидера масок Алексей бы не перепутал ни с чем другим.

Он отодвинул спинку шкафа, как штору и пролез внутрь. Проход за спиной бесшумно захлопнулся. Мальчик оказался в комнате для переговоров, спрятанный от заговорщиков за ненадежными деревянными дверцами.

Ферзь был не один. Над ним кружил злой костистый маг в деловом костюме и остроконечной шляпе, почему-то украшенной рыбными головами.

− Вы говорили, что все проверили, − злился он, потрясая кулаками. − Обещали, клялись, божились именем Неи, зарекались и обнадеживали!

− А так же давал зарок и просто уверял. Ваш богатый словарный запас меня всегда восхищал, господин Порох, − отвечал революционер, сохраняя подобострастный тон. Но Алексей видел через щелку, что он с трудом сдерживает зевоту.

− Именно! Что? Нет! Не смейте мне льстить, когда я так зол! − Секретарь по вопросам межвидовой этики шумно сел в дорогое кресло. Кожа под ним неблагозвучно скрипнула. − Вы слышали, что говорили м’ганы белого континента? Они глумились надо мной!

− Они бы не посмели, − неправдоподобно ужаснулся Ферзь.

− Вы утверждали, что я одет созвучно с их национальным нарядом, но посол Гоблинберг пытался занюхать моей шляпой свое вонючее снадобье!

− Сельдь является их священным животным. Уверен, он делал это в знак глубочайшего уважения.

− А почему же тогда экскалибрийцы чуть не попадали на пол со смеху, завидев это? − закричал советник, срывая с головы злополучную шляпу. Рыбьи головы посыпались на дорогой ковер.

− Разве фейри способны проявлять эмоции? − удивился Ферзь. − По мне, так они бесчувственней деревьев, которым поклоняются.

− Уж поверьте, в своих мыслях они были весьма эмоциональны!

− Мне очень жаль, господин. Я обязательно перепроверю свои записи.

То, что ему совсем не жаль, заметил бы любой, кроме самого секретаря по вопросам межвидовой этики. Тот фыркнул себе в усы, постепенно успокаиваясь.

− Уж будьте любезны. Так же я хочу видеть отчет по сегодняшним наработкам. Не тяните с этим, Ферзь. От вашей расторопности зависит ваша будущая карьера.

Алексей разочарованно нахмурился, когда секретарь вышел, оставив своего помощника одного. И все? Никаких тайн, никаких заговоров с целью уничтожить нынешних правителей? Выходит, он зря рисковал своей жизнью, чтобы попасть сюда?

Милован тем временем закинул ноги на стол из красного дерева и громко обратился к шкафу:

− Ну и болван, не правда ли? Кто его только на работу взял.

Как?! Алексей замер, зажав рот руками. Но вместо того чтобы призвать его выйти, лидер революционеров достал из кармана трубку в форме цмока и лениво закурил, пуская в потолок кольца вонючего зеленоватого дыма.

Раздался звон бьющегося стекла. Милован вытащил на свет связеркало, почти как у Нины, но на длинной ручке, и нахмурился. На остром лице проступило недовольство.

− Какого черта, Чудак? Я же просил не звонить мне, когда я на работе, − Он презрительно скривил губы. Звонивший пискнул что-то в ответ. Алексей никак не мог разглядеть через щелку, как он выглядел. Единственное, что было понятно, − по ту сторону стекла находился немолодой мужчина.

− Да-да, я знаю, что нужную вещь трудно достать. Терпи. Все для нашей великой цели. Как мы извлечем керос, если ты не достанешь нам его?

Его? Что там за вещь такая-то?

− Вороний скипетр его не заменит. Он только чует источник силы, − и скажи спасибо Немке, совсем не так хорошо, как раньше.

Алексей жадно приник к щелке. Как же плохо слышно, что тот человек отвечает Ферзю!

− Мне плевать, что Виталий тебе обещал! − рявкнул вдруг Милован. − Это гораздо важнее твоих желаний! Знаешь, что они сделают с тобой ради кероса, жалкий сребролюбец? Им важна Кровь Неи! Кровь Неи и ничто более, − с трудом погасив гневный порыв, он заговорил тише: − Ты утомляешь меня, Чудак. Если тебе больше нечего сказать, отправляйся на поиски… Что? Где ты его видел?

Что-то в голосе Ферзя заставило Алексея напрячься и вжаться в стенку. Тихий шепоток Чудака позволил расслышать лишь короткое: «шел по… Туда-Обратно…». И сердце пропустило удар.

− Вот как? И ты говоришь мне об этом только сейчас?.. Ах, был занят! Тогда проваливай с канала связи!

Ферзь отбросил связеркало прочь и откинулся в кресле. Алексей краем глаза видел, как он нервно отбивал пальцами дробь на резном подлокотнике. Потом вскочил на ноги и, пробормотав: «Я должен найти его первым», выскочил за дверь.

«Меня выследили», догадался Алексей. Стоило как можно быстрее найти своих товарищей и увести их подальше от этого места. Их задумка становилась слишком опасной. Особенно теперь, когда в ней замешана не только его семья.

Мальчик попытался вернуться в комнату прислуги, но задняя стенка шкафа не поддалась, сколько бы он ее не толкал. Пришлось вылезти наружу, на свой страх и риск. Сверху, над его укрытием стоял белоснежный череп. Видимо, именно к нему обращался Ферзь, когда ушел его начальник. Алексей ненадолго испытал облегчение. Но медлить не стоило.

Он прокрался к балкону за плотными шторами. Тот оказался заперт. Оставался единственный выход, − пройти через дверь, через которую ушел революционер. Алексей рывком подбежал, прислушался к тому, что происходило снаружи, затем схватился за бронзовую ручку. Она раскалилась добела, обжигая ладонь. С криком мальчик отдернул покрасневшие пальцы.

− Ах ты ж… − сдержал ругательство Алексей. Комната для переговоров категорически не хотела отпускать незваного гостя.

Требовалось что-то, чем можно было бы обмотать злополучную ручку. Алексей вспомнил, что протащил ногой из прохода какое-то тряпье, валявшееся с другой стороны. Вернувшись к шкафу, он вытащил из угла клубок грязных вещиц.

То ли местные работники приворовывали по мелочи, то ли оставляли забытые гостями предметы гардероба на память, − в любом случае мальчик быстро нашел, что нужно. Он торопливо натянул на обожженную руку кожаную перчатку без пальцев. На тыльной стороне ладони было отпечатано солнце с хитрым улыбающимся лицом.

Перчатка села, как влитая. На ощупь находка оказалась очень теплой и приятной, хотя и была порядком изношена. Взяв для верности еще и парочку дырявых носков, Алексей вернулся к двери.

− Не подведи, − сказал он скорее себе.

Сквозь несколько слоев ткани и перчатку Алексей ощутил лишь легкое покалывание. Дверь поддалась, и он оказался в незнакомом коридоре. За спиной бесшумно скользнула на место картина со скучным пейзажем, скрывая тайную комнату.

***

Алексей огляделся, пытаясь сориентироваться. Вокруг ни души, только внизу звучала приглушенная музыка. Значит, его перенесло близко к крипте. Прекрасно!

Он пошел прямо на звук, завернул за угол и столкнулся нос к носу с Милованом Ферзем. Рассерженный маг торопливо возвращался обратно, вспомнив про забытое на столе связеркало. Алексей чуть не застонал из-за собственной оплошности. Он с такой силой натянул на лицо капюшон, что невольно оцарапал себе нос ногтями.

− Пропустите! Не видите, − я тороплюсь, − гаркнул Милован, но сразу осекся. С секунду они тупо смотрели друг на друга, затем Алексей поднырнул под его рукой и попытался добежать до лестницы.

− А ну стой! − крикнул лидер революционеров. − Во имя Неи, как ты здесь очутился?

Он успел ухватиться за край его плаща и резко дернуть на себя. Алексей упал на пол, больно стукнувшись об него копчиком. Затем его рывком подняли на ноги и вжали в стену.

− Послушай, ты явно не понимаешь, во что ввязался, − Милован был белее снега. − Плохие люди хотят тебя использовать. Я же могу помочь. Мне нужен керос, только он. Пойдешь со мной, − и все закончится хорошо, обещаю.

− У меня его нет, − взбрыкнул Алексей, пытаясь ударить врага по голени.

− Что за глупости! Конечно он с тобой!

− Ничего вы не получите… вы… вы преступники!

Устав терпеть его сопротивление, Милован решил поступить иначе. Он сжал кулак у его лица, наморщился, точно от боли. В этот момент между ними возникло серебристое облако, медленно поплывшее к Алексею. Мальчик резко отвернулся и выбросил вперед руки, пытаясь оттолкнуть Ферзя прочь. Его страстное желание освободиться неожиданно сбылось.

Резкий порыв ветра − и хватка исчезла. Когда Алексей открыл глаза, то никого перед собой не увидел. Даже облако развеялось, так и не воплотившись до конца. Алексей не понял, куда пропал революционер, но решил не упускать этот шанс.

Торопливо сбежав вниз, он обнаружил, что банкет не закончился. Стало даже веселее. Мимо пронесся Герман Подслушко с огромным фингалом под глазом. Журналист был явно не в себе и восторженно повторял: «Ну надо же, а молот настоящий!». Под лестницей, ведущей на балкон, сгрудились фейри, все до одного скуластые и принаряженные, брезгливо попивая странные дымящиеся коктейли. С ними безуспешно пытались флиртовать прекрасные девы с лебедиными крыльями.

Алексей попробовал отыскать Шана с Ниной, пока большинство гостей были заняты удивительным зрелищем: несколько чернокожих магов-вудуистов заставили плясать не пойми откуда взявшееся соломенное пугало. Оно размахивало ржавым серпом и лихо приседало, пытаясь исполнить гопак.

Нина нашлась снаружи. Она опиралась на невозмутимого водяного-стража, тщетно пытаясь прийти в себя. Оказалось, гремлины с малых островов Дальней руки взяли ее на слабо, заставив выпить около литра своего пойла. Теперь у оборотницы неслабо крутило желудок.

− Чтоб я еще раз в жизни (ик!) участвовала в споре… Ой, мамочки! − Она подняла к нему позеленевшее лицо и глубокомысленно выдала: − Оно того не стоило.

− Надо уходить. Ты видела Шана? − Алексей вытер ей лоб, лихорадочно оглядываясь.

− Его в-в-(ик!)-вроде знакомый отца отловил и заставил… ох, мамочки… заставил рассказывать, как дела у них дома.

− Стой здесь. Я принесу тебе чистой воды и быстренько заберу Шана.

На обратном пути он столкнулся с новым знакомым. Беловолосый фейри ничего не сказал, лишь загадочно усмехнулся и поднял бокал в его честь, словно почувствовал, что Алексей выполнил свою задачу.

Компания упырей стояла у настенного фонтана, − вода падала из пасти мантикоры прямо в каменную чашу. Упыри смеялись, потягивали из хрустальных кубков густую жидкость бордового цвета. Не сложно догадаться какую именно.

Сам Шан был зажат между высоким мужчиной в дырявом восточном кафтане и красноокой леди, цветом наряда подобной лесному пожару. Такие же бледные и ухоженные, как и Шан, упыри мало соответствовали своему названию. Скорее уж они напоминали воскрешенных темной магией аристократов.

Опасаясь подходить слишком близко, Алексей попытался привлечь внимание друга, бросаясь в него оливками. Одна из них угодила упырю прямо в ухо. Шан дернулся, завертел головой. На лице его проступило облегчение, когда он увидел машущего ему Алексея.

− Прошу меня простить. Мое почтение, герцогиня, − он поклонился пожилой упырше в тяжелом парике, покрытом паутиной. Аристократы явно не хотели его отпускать, но Шан уже бежал к другу.

− Ох, я тебя подвел. Никак не мог избавиться от знакомых отца по загородному клубу. Они все пытались вызнать, по каким таким делам он уехал, − узкие черные глаза демонстративно закатились. − Ну что, нашел Ферзя?

− Все сделано, нужно уходить. И как можно скорее, − Алексей опасливо оглядывался по сторонам. Неизвестно, когда вновь объявится враг.

− Как сделано? − воскликнул Шан. − Когда?

− Говори тише, мало ли кто может подслушивать. И воду захвати.

Они направились к выходу, где подобрали задремавшую на ступенях Нину. Оборотница сонно моргала и едва переступала ногами, следуя за ними, пока друзья искали способ, как быстрее вернуться на Ленинский проспект. Технометлу ждать − долго. В трамваях не протолкнуться из-за вечерних пробок, многие центральные улицы перекрыты. А повозки абраксасов с невидимым возницей, скорее всего, все были заняты важными гостями.

− Давайте подвесным… моно-о-орельсом, − Нина подавила сладкий зевок. − Он там, за площадью Неи.

− Точно! И там очередей никогда не бывает. Нина, я редко это говорю, но ты гений, − Шан от облегчения даже рассмеялся. Похоже, ситуация, в которую он был втянут Алексеем, здорово его нервировала. Особенно когда об этом могли донести знакомые отца.

− Тогда пошли туда и я вам все расскажу. Знали бы вы, что я услышал, − сказал Алексей торопливо. Властная фигура Ферзя все еще маячила у него за спиной, не собираясь исчезать.

Глава 8. Нарастающая тревога

Они подобрали ведогони на площади. Он сидел на ветке в компании своих сородичей и что-то вещал, размахивая брошью, как щитом. Увидев их, Пипирин с облегчением уронил артефакт в ладони Алексею и лег спать во взъерошенных волосах Нины. Вместе они поднялись по ступеням другой башенки аж на десятый этаж, где располагалась станция необычного монорельса. А необычным он был, потому что его кабины находились под рельсами, а не на них.

В очереди на это увлекательное приключение стояло несколько колдуний из Альнитака − одного из трех городов магов, а так же странное существо в равном балахоне, который непрерывно шептал слова на жутковатом мертвом наречии.

Заплатив кондукторше три серебряных знахаря, − она требовала оплатить билет и для ведогони, но Шан был непреклонен, − друзья вошли в кабину номер «1». Вместе с ними туда затек и чудак в балахоне. Внутри стояли простые деревянные скамьи в два ряда. Единственное, что выбивалось из общего вида, это прозрачные вставки в полу, позволявшие видеть, что находится внизу. Друзья расселись по местам, постаравшись не привлекать внимания иностранца в балахоне.

Монорельс тронулся. Выехав наружу, резко ухнул вниз, стремительно набирая скорость. За окнами мелькало раскаленное пятно чудьмирского солнца, появляющегося и исчезающего за силуэтами диковинных зданий. От открывшегося вида захватывало дух.

Немного понаблюдав в окошко под ногами, Алексей скинул плащ и начал свой рассказ. Друзья слушали его, открыв рот. Узнав, что он попробовал еду фейри, Нина ахнула и стукнула себя ладонью по лбу, а Шан зажмурился. Когда же он подошел к моменту, где его схватил Ферзь, оба чудных создания выглядели потрясенными.

− Ну ты… ну вообще… Ух! − только и смогла сказать Нина.

− Согласен с ней. Ты сумасшедший, − с восторгом и ужасом подтвердил Шан. − Полезть в тайную комнату магов, подслушивать, сидя в волшебном шкафу, общаться с послом фейри… И все это во второй день своего пребывания в Чудьмирье!

− Повезло мне, − кисло подтвердил Алексей. На запястье до сих пор болели синяки от пальцев Милована. − Но я не понял, о чем они говорили: что такое кровь неи, Шан? Что такое эта нея? И причем тут я?

− Тут все просто. Нея − мать всех чудных созданий, прародительница всех видов и рас, защитница униженных и слабых. Она наша…

− Наша богиня, − выпалила Нина.

− А ее кровь − это мы. Все живущие в Чудьмирье, и Светломире, и между ними. Так что, мне кажется, высказывания Милована Ферзя не имеет особого смысла.

− Похоже на то. Но еще они ищут что-то, что может извлечь керос из броши. Разве возможно это сделать? − Алексей украдкой оглядел артефакт. Он был слегка запачкан пыльцой и пах росой. Похоже, ведогони умудрился несколько раз уронить его в клумбу.

Оборотница и упырь переглянулись, думая о чем-то своем.

− Знаешь, иногда энергию, что мастера квадры, закладывают в свои творения, можно перенести в другой объект, − сказала Нина. − Или поглотить.

− Для чего?

− Для разных дел. В основном опасных.

− Это как-то связано с нами всеми, − рассудил Шан, косясь на жуткого типа, продолжавшего раскачиваться на месте и шептать себе под нос. − Возможно, Дети Красного Болота планируют использовать силу алмазного артефакта для уничтожения чего-то важного магическому сообществу. Что-то, что могло бы подорвать их моральный дух.

− Например, Камнеград? − предположила Нина в тихом ужасе.

− Вы про школу магов? − переспросил Алексей.

− Это было бы логично. Дети многих влиятельных семей Империи учатся там.

− А еще талантливейшие из безродных, − добавил Шан, беспомощно сжимая кулаки. − Но это же слишком? Я в том смысле, что они же не маньяки. Их листовки и плакаты призывают изгнать магов из Совета 27. Там и слова нет про массовые убийства!

− Все меняется. Они могут действовать втайне от своих руководителей, − Алексей вспомнил про некоего Виталия, который явно был не в курсе планов Ферзя.

− Мы… мы… должны что-то сделать, − судорожно зашептала Нина. − Пойти к твоей семье, Шан или в штаб водяных. Это же преступление века! Пока не стало слишком поздно его надо остановить!

Они разом замолчали и задумались.

− Верно, − медленно сказал Алексей. За окном теперь проносились здания промышленной фабрики. − Но если мы пойдем к представителям власти, разве они нам поверят? У нас нет доказательств причастности Ферзя. Керос времени, скорее всего, будет изъят, − и я не знаю, что тогда Агата сделает с моей семьей. Возможно, мне все же следует дождаться ее и отдать артефакт. Тогда Агата вернет меня домой.

− Немка похуже революционеров будет, − Шан, похоже, понимал его чувства, но все равно решил достучаться. − Она лет сто наводит ужас на Империю, и никто не может ничего ей сделать. Кто знает, какие лично у нее планы на керос.

− Слышал, не дурак, − огрызнулся Алексей. − Но моя мать ее должница. Мы, наверно, всю жизнь переезжали, только чтобы от нее скрыться. И все без толку, − она просто пришла в наш дом, и мама ничего не могла поделать.

Алексей упал лицом в ладони и крепко сжал виски. Голова вновь разболелась. Тянущее угнетающее чувство разлилось под кожей. Он захотел домой. Еще сильнее. Это чувство подкармливала мысль о том, что он вынужден будет вернуться в квартиру к Зиновию и сам разбираться со всеми загадками.

− И так нельзя, и эдак нельзя, − спустя время заговорил Шан, пытаясь вывести его из уныния. − Значит, продолжим наше расследование.

− Оставаясь со мной, вы будете в опасности, − пробурчал Алексей, не поднимая лица.

− Мы же в Темной Москве. Здесь всегда есть место для опасных авантюр, − хмыкнула Нина.

− Но ваши семьи…

− Наши семьи вполне способны за себя постоять. Ты бы видел мою матушку, она способна железные гайки пальцами вкручивать! А родители Шана, вообще, отдельная песня. Два древнейших рода из Империи и Тиан-Го как-никак.

− Золото − щит надежнее любого иного, − подтвердил Шан без улыбки. − Мы не пропадем, и тебе не дадим.

Алексей на миг забыл о тоске по дому:

− Даже если из-за меня у вас будут неприятности?

− Конечно. Мы к тебе уже привязались, − ответили они.

Если и происходило с Алексеем что-то хорошее в этом городе, так это точно знакомство с ними: с Шаном, Ниной и Пипирином. Таких друзей у него никогда не было.

***

К дому дядюшки Зиновия они добрались, когда уже стемнело. Друзья уходили от Алексея в демонстративно приподнятом духе, но он чувствовал их тревогу. И понимал, что повинен в ее причине. Если бы можно было выкинуть этот проклятый артефакт и забыть обо всем. Мечты-мечты.

Зиновий не стал спрашивать, где он гулял. Зато сунул в руки веник и приказал убрать лавку, когда уйдет последний посетитель. Алексей остался наедине с симарглом, читавшем при свете фитильной лампы.

− Интересная? − спросил его мальчик. Журган не сразу его услышал, а когда понял, что обращаются к нему, расплылся в весьма зубастой улыбке.

− Дыа~а. Я учусь… читать по… слогам, − с трудом ответил он. Книга оказалась иллюстрированной азбукой. − Хо-зя-ин раз… решил.

− Хозяин? − переспросил Алексей, не сразу догадавшись, что тот говорит о Зиновии. − Разве ты не работаешь на него?

− Рабо-таю.

− Тогда почему он решает: учиться тебе или нет?

− Хозя-ин хороший. Он… выкупил меня у… них, − Симаргл кивнул в сторону череды настенных труб. − Та~ам было плохо. Много били, не давали еду.

Выслушав его, Алексей сосредоточился на уборке. Новость о том, что Зиновий являлся владельцем разумного существа, неприятно его покоробила. Это же получалось самое настоящее рабство!

Пока он над этим размышлял, из дальних комнат раздались голоса:

− Нет и еще раз нет! Тебе нельзя тут шастать. Пока еще здесь главный я, а не ты, Наум Злоглазов, − грубо отчитывал кого-то Зиновий, − так ей и передай!

− Я просто зашел в гости, − пролепетал другой.

− Именно поэтому сразу пошел рыскать по шкафчикам? Что же ты там искал, скажи на милость?

− Обещанную вами микстуру. Вы ведь сами говорили…

− Я помню, что говорил, − Зиновий громыхнул какими-то банками. − У меня идеальная память на обещания, которую я, кстати, унаследовал от бабушки по материнской линии. Ей как-то лет в семь сделали предложение руки и сердца, − так можете поверить, беднягу потом нашли, зафиксировали, и отвертеться он не смог… Вот, нашел. Поможет спать, как младенец. А теперь уходи.

− Благодарствую! − на Алексея налетел низкорослый человечек, закутанный в плащ. Он так спешил покинуть кабинет Зиновия, что не смотрел по сторонам. − О, богиня Нея!!

− Извините, не хотел пугать, − быстро произнес Алексей, опасаясь, что того хватит удар.

− Уф… я просто не ожидал… что тут еще кто-то работает, уф…

Лицо посетителя казалось смутно знакомым. Ну конечно! Это же тот бедолага из библиотеки, рухнувший в обморок. Алексей решил поделиться своим воспоминанием с гостем.

Злоглазов сконфузился.

− Я искал, ну кое-что для себя, и немного перенервничал утром, так что… от неожиданности… эм-м, да.

− В любом случае, мне жаль, что я вас напугал.

− Ничего-ничего, а я не хотел вас отвлекать, − Он просочился мимо, настороженно оглядываясь по сторонам. Хлопнула входная дверь. Наступила тишина.

Алексей быстро забыл о новом знакомом, переключившись на уборку. Подмел под прилавком, протер пыль с банок молодильно-яблочного варенья и с чистой совестью отправился в свою каморку.

Маленькая комнатка выглядела полупустой, с отстающими от стен обоями в цветочек и грубой, но необъяснимо уютной софой, застланной бабушкиным пледом. Окно в комнате было только одно, очень грязное. Оно выходило в тупик между соседними домами.

Алексей с размаху прыгнул на софу. Старенькие пружины жалобно заскрипели, в воздух поднялось облачко пыли. Он закашлялся, размахивая перед лицом ладонью. Забавно, − он так и не снял найденную в мусоре перчатку, а ведь под ней свежий ожог, о котором Алексей успел позабыть.

Решив не просить помощи у Зиновия, дабы не напрягать кошелек Шана еще больше, мальчик промыл покрасневшую руку в ближайшем умывальнике. Потом почистил зубы специальным порошком из баночки.

Вернувшись в постель, он разделся, достал из кисета биографию Агаты Армановой и приступил к чтению. Весьма увлекательному, надо сказать. Очевидные домыслы так умело чередовались со здравыми предположениями, что он просидел под светом свечи до глубокой ночи.

Заснул Алексей прямо во время главы про воровство сирот, с целью использовать их воображение для открытия портала в Навь, мир смерти. Ему снились вспышки заклинаний, разгневанный Милован Ферзь в ростовой кукле мага, полет на цмоках, зачем-то привязанных к ногам, и многое другое…

***

Он проснулся от осознания, что судорожно дергает лямку кисета, пытаясь ее оторвать. За окном было темно. Алексей встал, покачиваясь от головной боли, натянул опостылевшую школьную форму − стандартные черные штаны и светлую рубашку, − завершив образ зеленым плащом. Придирчиво оглядел себя в осколке стекла. Нелепо, но сойдет. В столице Империи встречались личности, куда страннее его.

Зиновий уже вовсю порхал за прилавком, готовясь к первым покупателям, а Журган топал своими широкими лапами где-то наверху. Пожелав им доброго утра, Алексей вышел на порог. Он не знал, что сейчас стоит делать. Он до сих пор не умел связываться с Ниной и Шаном. Ну, зато, хотя бы узнал, что здесь есть предметы, позволяющие это сделать. И они не должны ломаться, как мобильные телефоны его мира.

Воспоминание о доме сразу стерло все веселье. Алексей вспомнил о родителях, и виски сдавило железным обручем. Они ведь не в курсе, что с ним приключилось. Для Юлии и отца он просто сбежал с уроков и не вернулся.

Опять грустишь. Зачем?

− Пипирин? − спросил Алексей, оглядываясь. Похоже, он начал привыкать к мысленному общению.

А кому ты еще нужен? с иронией ответил он. И ты не ответил на мой вопрос.

− Что тут ответишь? Я в чужом мире и меня хотят поймать плохие парни. Прямо завязка для фильма, а не жизнь.

Мимо проходили разные существа, ничуть не удивляясь тому, что рядом кто-то разговаривает с воздухом.

Ведогони спустился с крыши, догрызая остаток бублика. Поскольку Алексей сомневался, что у Пипирина в принципе есть деньги, бублик, вероятнее всего, был стянут с кухни Зиновия.

Я и тебе могу принести, только не занудствуй. Лучше попробуй посмотреть на свою жизнь иначе. Редкий человек может увидеть красоты Темной Москвы, а уж тем более осмотреть ее в компании упырей и оборотней.

− Да, но…

Ты все еще жив и можешь увидеть семью. Думай о том, что тебе подвластно, а что неумолимо − отринь и улети.

− Поговорка твоего народа?

Можно и так сказать. Ведогони не признают проблем. Мы предпочитаем их игнорировать.

Алексей подавил смешок.

− Боюсь, я так не умею. Хотя всегда можно попробовать, терять мне нечего, − Он проследил, как Пипирин исчезает в форточке и возвращается с новым бубликом для него. Усевшись на ступенях, Алексей приступил к завтраку, слушая неспешные рассуждения чудного создания.

Я спрашивал собратьев о твоей беде.

− И хах? − прочавкал Алексей.

Они упоминали разбитые фрески в заброшенной части города. Но там опасно, и я не стал лететь один. Десницы, наши наблюдатели, говорят, название «керос» всплывало еще во времена первой всеобщей войны.

− Это когда вас только перенесло в это измерение? − вспомнил Алексей. Он был доволен своей памятью и тем, что его познания о Чудьмирье постепенно расширялись.

Да. Вот только мало кто об этом помнит. Множество знаний с веками было утеряно, и такие, как Немка, рыщут по обоим мирам в поисках наследия предков…

− Погоди, ты сказал − обоим? Значит, что-то осталось и у нас? Магические книги, артефакты, прочие опасные штуки?

Не бойся, пытаясь перехватить последний кусок лакомства, Пипирин чуть ли не полез к Алексею в рот, Они бесполезны в руках смертных. Самое страшное, что может случиться, это если какой-то богач спрячет какую-нибудь Длань Неумолимого Подчинения в сейф у себя в особняке. Не более.

− Не уверен, − сказал Алексей уворачиваясь. − У нас есть ученые, наука, и кто-то наверняка мог бы раскрыть секрет вашей магии. Представляю, что военные сотворили бы с такими знаниями.

Вот поэтому ведогони ничему не учатся… И иногда мне кажется, что Нина тоже представитель моего народа.

Алексей не сразу понял его последнюю фразу. Худенькая фигурка оборотницы в потертом комбинезоне маячила на другой стороне дороги. Она опять прогуливала школу. Алексей уже готовился ее пристыдить, когда вспомнил, что сам повинен в ее энтузиазме.

Нина тоже их увидела. Она подбежала и с разбега напрыгнула на Алексея, сбив при этом с ног. Они кубарем повалились на газон, громко хохоча.

− Ни слова больше, мой квакающий друг. У меня весомая причина быть здесь, − сказала оборотница, нависая над ним. Ее лицо было так близко, что он мог бы пересчитать все веснушки на вздернутом носу.

− И какая же?

− Всего одного слово: культурный досуг, − Она шутливо округлила глаза и плюхнулась рядом.

− Это как минимум два слова, − весело заметил Алексей.

− Ой, да кому это важно! Главное, что я решила, а Шан согласился со мной, что тебе нужно немного узнать о нашем мире. Как тебе идея?

− Прекрасно. Но ты не забыла, что по улицам рыскают шпионы Детей Красного Болота, желающие спустить с меня шкуру?

− Тоже верно. И безопаснее всего тебе будет в самых людных местах, какие только можно найти. У меня столько задумок!

Алексей понял: она слишком увлеклась своими идеями, чтобы обращать внимание на всякие мелочи.

− Кстати, Шан скоро подъедет. У него дома очередная головомойка началась.

− Из-за чего? − удивился Алексей. Упырь казался ему самым воспитанным пареньком на свете.

− Его наставник написал отцу письмо, где выражал обеспокоенность нездоровыми увлечениями молодого мастера, мешающими ему учиться, − говоря, Нина кривлялась и оттопыривала мизинец на руке. − Вот же ябеда замшелая.

Алексей удивленно поднял брови. Она отмахнулась:

− Ну, он же древний и плохо пахнет. Ой, да ладно, Шан сам так говорит!

***

Они немного понаблюдали, как Пипирин гонял хворостиной лениво кудахчущих цмоков, слетевшихся на утреннюю кормежку. Нина рассказала, что Журган каждый день выставлял им кормушку с мясными обрезками, рыбьими головами и требухой. Запах на улице становился такой, словно на солнце подогревалась сразу сотня пар несвежих носков.

Зиновий, конечно, пытался бороться с излишней добротой своего «подчиненного». Но соглашавшийся с ним симаргл, забывал свои слова уже буквально на следующий день. Пришлось смириться: и владельцу лавки, и другим жильцам.

− Я вот хотела уточнить: люди ведь умеют летать по небу? − вдруг заговорила Нина, разглядывая серые облака над шпилями домов.

− С помощью самолетов и других штук, ага.

− Я про технометлы.

− Нет, но я как-то видел наброски некоего левитирующего аппарата. Он тоже круто смотрелся. Думаю, у нас просто нет злого порошка, чтобы оживлять механизмы, как у вас.

− Я тут представила, как было бы здорово полетать в Светломире на технометле. Мама обещала подарить мне одну на выпускной.

− Здорово, − только и сказал Алексей, не понимая, куда она клонит.

− Может есть хоть малюсенький шанс, что мы с Шаном и Пипирином сможем побывать у тебя дома? Как думаешь?

− Надеюсь, что есть. Я бы показал тебе настоящую микроволновку, в которой никто никого не выращивает.

Она улыбнулась и пихнула его в бок кулаком. Они еще долго болтали про сходства и различия двух миров, обсуждали превосходство технометел над остальным транспортом и спорили о происхождении слова «холодильник». Последнее проходило так жарко, что их услышал и пришел на шум сам владелец лавки.

Зиновий критично осмотрел их. Сказал:

− Выглядите голодными. Идите, возьмите что-нибудь поесть.

− Не-не, − встрепенулась Нина. − У меня на вашу щедрость никаких денег не хватит.

Алексей не сдержал невежливый смешок. Зиновий скривился, но все равно продолжил настаивать:

− Что за хозяином я буду, если шумные детишки, чьи рты не заняты едой, продолжат распугивать мне покупателей? В дом живо! Это за мой счет, − Он передернулся, словно во рту у него оказалось что-то мерзкое. Переглянувшись, Алексей с Ниной охотно согласились.

Зиновий отвел их в кладовую, чтобы выбрать продукты для завтрака. Пока они глазели на цветные банки, в которых попадались самые диковинные штуки вроде зубастых овощей и радужных плавников, хозяин продолжал украдкой разглядывать их.

− Я вижу, что вы открыли милой девочке тайну своего происхождения, Алексей, − бросил он вскользь.

− Это случайно получилось, − быстро сказал Алексей, гадая слышал ли Зиновий их разговор или просто догадался.

− Разумеется. Иначе и не бывает. Но не советую продолжать так делать, если, конечно, не хотите, чтобы вас и ваших друзей настигла цепкая хватка закона.

− Вы говорите?..

− Именно, − вкрадчиво подтвердил Зиновий. − Не стоит слишком высовываться, не то вас поймает водяная стража, и тогда всем нам будет не до смеха. За укрывательство человеческого существа грозит серьезное наказание. Вы ведь это понимаете, милая? − Он повернулся к Нине, набивавшей рот лакричными палочками. Девчонка с трудом сделала глоток и смущенно кивнула.

− Мы − молчок!

− Надеюсь. Повторять судьбу своего семиюродного брата Валентия Скованного я не намерен. В Безнадеге, знаете ли, нет того уровня комфорта, к которому я привык. Подумайте еще и вот о чем − что станет с вашей бедной матушкой, работающей днем и ночью, если вас поймают в Темной Москве с человеком под ручку? Потерять единственного ребенка большое испытание. Тем более для матери-одиночки.

Зиновий забрал банку с шевелящимися леденцами из напряженных рук оборотницы и мягко поставил на место. Нина уткнулась взглядом в пол. Похоже, Зиновий надавил на больную точку. Поняв, что надо что-то сказать, Алексей громко кашлянул, привлекая к себе внимание.

− Мы все поняли, будем тише подпольных мышей. Ух, а разговоры о наказаниях бодрят! Я даже проголодался! − Он указал оборотнице на кухню, оставляя своего домохозяина наедине с банками.

− Он прав, − сказав это, Нина задумчиво шмыгнула носом. Алексей попытался ее подбодрить:

− Никто не сможет обвинить тебя в укрывательстве. Я же использую бегирозу, перебивающую запах.

− Но есть и другие способы проверить.

− Да кто будет это делать? Ну, правда, сама подумай! Ты вот в каждом своем знакомом пытаешься человека заподозрить?

− Ну да, − Нина рассмеялась. − Мы с Шаном целые теории выстраивали на этот счет, − она приблизилась и торопливо зашептала: − Я вот думаю, что мой сосед по парте − из ваших. Он даже кремом для чешуи пользуется.

− Всегда на этом палюсь, − подтвердил Алексей, радуясь, что она перестала тревожиться. − И послушай… я не допущу, чтобы меня раскрыли. Будем в тысячу раз осторожнее.

Они доедали выставленные Зиновием кулебяки, пирог с раками, куриный пирог, расстегай с осетром и зеленью, запивая все это богатство яблочным чаем из огромного самовара и холодным киселем со сливками, когда в кухню ворвался раскрасневшийся Шан. На меловых щеках упыря горели пятна румянца, черные глаза метали молнии. Он с раздражением стянул с шеи шарф и шумно выдохнул:

− Это уже слишком!

− Снова ворчат? − лениво спросила Нина, поглаживая живот.

− Представь себе! Они даже вызвали домой отца. Видите ли, в последнее время я стал какой-то слишком возбужденный. Возбужденный! Не слыхано!

− Они что, хотят, чтобы ты постоянно ходил по особняку с пресной миной?

− Вампирам, видите ли, так положено, − фыркнул Шан и тут же поправился, − то есть упырям, упырям положено. Ну, так мы идем?

− Куда? − икнул Алексей, перестав пытаться впихнуть в себе очередную ложку киселя.

− Увидишь, − ответили друзья. Их многообещающие перемигивания не сулили ничего безопасного.

Глава 9. Заррхэд

Четверка друзей уверенно шла к тому месту, где в другой Москве находился Третьяковский музей и парк искусств. Мимо проносились паровые машины и уже знакомые кареты с невидимыми кучерами в цилиндрах. Один раз − Алексей готов был поклясться, − невидимка на ходу уплетал куриную ножку, которая кусками исчезала в пустоте.

Спустились вниз вдоль той самой рощи, где Алексей очнулся после переноса. Когда он остановился и прислушался, в ближайших кустах послышался злобный смешок. Или ему просто показалось?

− Не знаю, что вы задумали, но Зиновий в чем-то прав. Мы слишком выделяемся. Может стоит взять перерыв? − спросил Алексей осторожно. Конечно, Ферзь говорил, что их штуковина для поиска кероса почти сломалась после встречи с Агатой. Но стоило ли испытывать судьбу?

− Не волнуйся. Мы просто решили отблагодарить тебя за рассказы о Светломире, − пояснила Нина.

− И так будет куда безопаснее, чем сидеть на одном месте. В толпе на тебя никто не рискнет нападать, − уверил его Шан.

− Звучит здорово, но вы уверены…

− Пришли! − завопила Нина, хватая Алексея за плечи.

Они оказались на площади, в центре которой стояло изысканное трехэтажное здание, украшенное фигурами нимф и разнообразных морских тварей. Некоторые скульптуры внушали не иллюзорное чувство дискомфорта. К входу тянулась длинная очередь.

− Музей Ракушечников, одно из красивейших мест Темной Москвы, − объявила оборотница, театрально взмахнув рукой. − Здесь собраны самые ценные, самые выдающиеся объекты искусства и истории чудных созданий.

− А если нас увидят? − начал Алексей.

− Подумают, что мы − обычные школьники, пришедшие на экскурсию, − поспешил успокоить Шан. − Тут полно подростков всех рас и цветов. Никто не заподозрит дурного.

− А потом у нас будет такое! − воскликнула Нина. − Такое!

− Не говори. Еще рано, − упырь предупреждающе дернул ее за ухо.

Они отстояли в очереди под сильным ветром почти час, когда, наконец, их пропустили внутрь.

Холл был выложен черным мрамором, на стенах лепнина с позолотой. Пока Алексей гадал над названием музея, объяснение пришло само. Точнее приползло: по стене катились зеленые пушистые шарики, прикрытые с одной стороны ракушками.

Они перебирали маленькими тонкими лапками, убирая пятна и разводы с зеркал, пока другие зачищали следы от обуви посетителей. Местные уборщики не могли не вызвать улыбку, − такие они были умильные.

Купив билеты на главную экспозицию, Алексей с друзьями прошел через спиралеобразную арку. Пипирин, прятавшийся от любопытных глаз, вылез на свет из кармана Шана. Он тоже был восхищен.

Посетителей встречал ослепительный свет. Когда глаза привыкали, они видели перед собой сотни хрустальных колпаков, в которых хранились экспонаты, древние реликвии, зачарованные предметы быта величайших магов, проклятые сокровища, и просто море картин на различные темы, покрывавшие стены и потолок.

− Здесь вы можете видеть образчик идеальной рукотворной магии − танцующие кости Гингароса, − рассказывал хорошо поставленным голосом молодой экскурсовод неподалеку. − Историки предполагают, что они помогали Болотрусу Навину предсказывать землетрясения, но как именно − доселе неизвестно. Кости в наш музей привез известный филантроп и пилигрим Константин Филиппофф. Пройдемте дальше. Этот экспонат может показаться скучным, но…

− Ну как, − прошептала Нина, хватая их с Шаном за локти и оттаскивая в тень гигантского чароитового куба. − В первый раз я здесь просто офигела. Столько крутых вещиц!

− Это поразительно, − только и смог сказать Алексей. На соседней витрине от него лежал прекрасный меч из желтого золота, у которого вдоль клинка тянулась щель, наполненная острейшими зубами. Щель расширялась и сужалась, точно оружие требовало его покормить. Зубы алчно щелкали.

− А там что?

Они пошли следом за экскурсоводом по имени Эраст. Тот рассказывал кучке пожилых туристов про сокровища Аркаима, которые несколько лет переносились из мира людей в Темную Москву целым отрядом пилигримов. Затем наступила очередь картины, изображавшей первый состав ковена Чистой земли. Того самого, о котором Алексей читал в книге.

К его удивлению на картине были изображены только женщины. Пятнадцать немолодых особ в закрытых строгих платьях и без обуви. На посетителей они смотрели властно, даже с неприязнью.

− Как известно, во времена единства миров сохранялся некий стереотип о мужской квадре. Многие наставницы отказывались брать в ученики мальчиков, считая их не такими способными, как девочки. Эта прискорбная несправедливость была исправлена лишь спустя сорок лет после первой всеобщей войны. Главой ковена на тот являлась Вероника Гавринская, третья справа в первом ряду. Затем ее принудительно сместила Александра Лиоре, наследница знатного рода Лиоре. История примечательна еще и тем, что именно из-за разлада в сестринстве ковена пошли первые разветвления магического учения.

− Мне о них рассказывали, − вспомнил Шан. − Упыри, вообще, любят истории про неудачи колдунов. Вероника была предана своим окружением, так как не желала допускать до тайных знаний чужаков. Остальные надеялись основать школу, где могли бы набирать себе учеников, но она издала закон, запрещающий это делать. И поэтому Веронику объявили безумной и свергли.

− Ску-у-ука, − пропела Нина. − Пошли лучше на скелет левиафана в соседнем зале посмотрим. Его по утрам оживляют.

Алексей промолчал. Бывшая глава ковена напомнила ему больную птицу, худую и полинявшую. На картине она единственная казалась напуганной. Словно уже тогда Вероника догадывалась о том, что собираются сделать ее соратницы.

Они перешли к следующему экспонату, которым оказалась… картина Малевича «Черный квадрат».

− Послушайте, − тихо возмутился Алексей, − этого просто не может быть. Она уже есть в моем мире.

− У вас копия, а это оригинал, − так же тихо ответил Шан.

− Шедевр примитивного людского искусства. Есть легенда, по которой Казимиру Малевичу во сне явилась сама Нея, и, проснувшись, он целый месяц смешивал краски, пытаясь передать на холсте цвет ее прекрасных глаз, − экскурсовод сделал эффектную паузу. − Хватило ли для этого его умения и палитры, судить вам.

Алексей слышал совершенно иную историю, но спорить не стал. Тем более, что они уже шли к механическим птицам, сидящим под ту сторону огромного купола. Павлин распускал хвост, совы и колибри летали вверх-вниз, красуясь перед посетителями. Нина застряла перед ними минут на десять и все никак не хотела уходить.

***

За время, проведенное в музее Ракушечников, они успели посмотреть лишь сотую часть всех экспонатов, но и этого Алексею хватило, чтобы восполнить многие пробелы и как следует насладиться культурой Чудьмирья.

Разнообразные зачарованные предметы и прекрасные произведения искусства хоть и ненадолго, но прогнали мрачные мысли. Алексей старался не думать о своей судьбе. Так же как и о странных совпадениях, вроде исчезновения Милована Ферзя, когда он этого страстно захотел.

Пока он заворожено любовался шкатулкой 16-го века, на крышке которой танцевали гоблин и фейри, его друзья куда-то пропали. Должно быть, просто ушли вперед, но и эта разминка здорово встревожила Алексея. Он встал на цыпочки, выискивая в толпе блестящий затылок Шана.

Однако в зале народного рукоделия их не было.

Он заволновался чуть сильнее. В голову сразу же полезли неприятные сцены погони и похищения революционерами. Алексей усилием воли подавил надвигающуюся панику. Такое бывает, друзья иногда теряются в давке.

Протиснувшись между двумя дородными господами в подобиях ночных рубашек, он пересек картинную галерею и направился к скелету подводного чудовища, трагично взмахивавшего на постаменте сотней своих плавников. Именно его хотела увидеть Нина.

Краем глаза он вроде бы увидел оборотницу, проходящую через полуоткрытую дверь в конце коридора. Не мешкая, Алексей направился туда.

− Нина, стой, − крикнул он, надеясь, что его услышат.

Добравшись до нужной двери, Алексей остановился. Перед ним возвышались настоящие резные ворота, украшенные ликами кричащих существ. Пребывая в нерешительности, Алексей немного потоптался на месте, прежде чем повернуть бронзовую ручку в виде когтистой лапы.

Внутри царил непривычный для музея полумрак и пустота. Окон не было, свет дарили крохотные пульсары на потолке. На возвышении огороженные толстым канатом стояли друг напротив друга два массивных черных зеркала в потемневших рамах. Скромная табличка возле них гласила: «Зеркала Мистерия ван Винкля или же зеркала еще не упущенных возможностей. Дот. ап 1588 общ.э.»

Нины здесь не было, как, впрочем, и других живых существ. Алексей хотел вернуться назад, но дверь оказалась заперта. Он толкнул ее плечом, − безуспешно. Все равно, что пытаться сдвинуть скалу.

− Эй, выпустите, − крикнул он в замочную скважину. Ответом ему было шипение, раздавшееся за спиной. Алексей обернулся.

Никого.

Он снова попробовал открыть дверь, и от сильного толчка правую часть туловища свело болью.

− Да что же это? − Алексей начинал злиться. Отступив вглубь зала, он быстро прошелся вдоль бархатного ограждения.

С какой бы стороны он не подходил, рассмотреть, что отражали загадочные зеркала, не получалось. Алексей видел лишь глянцевую тьму и рябь зеркальной глади. И чем больше он присматривался к артефакту, тем сильнее в голове звучало приятное мелодичное шипение, точно рядом шумел океан.

Алексею страстно захотелось посмотреться в зеркала. Отразиться на их поверхности. Это желание было внезапным, но вместе с тем очень понятным и естественным. Верно, это могло бы многое поменять. Он должен… точно должен…

Внутри все ликовало, когда он лез через канат.

− Сударь многоуважаемый, эй! − возмущенный окрик пробился к нему, словно сквозь толстый слой ваты.

Дверь была отворена. Работница музея, крепкая дама с резиновой дубинкой в руках нехорошо смотрела на него, уже перекинувшего ногу на ту сторону, да так и застывшего в нелепой позе, балансируя на одном носке.

− Что вы здесь делаете?

− Я… это… ну это… − выдавил Алексей, сам пытаясь это понять.

− Вы не видели предупредительную записку? Ну замечательно, она куда-то пропала!.. Сюда нельзя заходить, юноша, здесь идет реставрация. Не говорю уже о крайней степени опасности. Вы знаете, что это за зеркала?

− Эм-мнм.

− Они показывают нелицеприятную правду будущего, могут даже свести с ума, − что и случалось не раз. Слезайте! Мы сейчас же идем искать вашу группу, − проворчала она, неодобрительно поглядывая на умолкнувший артефакт. Молчание его казалось еще более зловещим. Как у паука, упустившего жирную муху. −Сколько раз говорила начальству, нельзя эту гадость рядом с детками хранить. Так нет же! Мировая ценность, гордость Империи!

Возмущенно бормоча себе под нос, смотрительница схватила Алексея за локоть, стаскивая его с ограждения. Потащила через зал на выход. Он не сопротивлялся. Лишь почувствовал, как невидимая нить зова рвется в глубинах его рассудка.

А затем увидел деревянный молоток, стучащий по столу, услышал плачь. Образ был стремительным, ярким, точно вспышка молнии. Запоздало к Алексею пришло понимание. Зеркала хотели ему что-то показать, что-то очень опасное. То, отчего он мог даже умереть, не в силах принять это знание.

Выйдя наружу, смотрительница огляделась:

− Видите кого-нибудь знакомого?

− Вот ты где! − Нина налетела на них, как маленькое торнадо. − Симеон, я тебя везде обыскалась. Идем скорее, наши уже уходят.

− Нина, я… − начал Алексей, до сих пор туго соображая. Оборотница лучезарно улыбнулась смотрительнице и наступила ему на ногу.

− Извините, он такой рассеянный в последнее время. Дома проблемы, сами знаете. Не знаете? Вот вам повезло! Ну, а мы пойдем! − тараторя, она толкала Алексея в направлении забитого посетителями холла. Когда они отошли на безопасное расстояние, Нина набросилась на него:

− Ты о чем, вообще, думал, сбегая от нас? Да я чуть не померла! А если бы революционеры тебя схватили? Без нас больше ни шагу не ступишь.

− Понял-понял, − Алексей поднял руки, сдаваясь ей на милость. Впечатление от видения угасало в его сознании. − Но, честное слово, я думал, что вы прошли через эту дверь с лицами.

− Что мы там забыли? И вообще, это запечатанная комната.

Она нахмурилась, но тут же вновь расцвела.

− А ведь мы тут изрядно задержались. Надо идти к остановке, нас ждет заррхэд.

− Кто?

− Заррхэд.

− Звучит жутковато, если честно.

− А как выглядит! − Нина была в полном восторге.

***

На трамвае, в котором Шан все время кого-то просвещал по поводу потных рук и личного пространства, они приехали к исполинскому крытому стадиону. Здесь, как и у музея, толпилась целая уйма народу. Уж действительно, на виду так на виду.

Чудные создания, преимущественно мужчины, пребывали в каком-то нездоровом возбуждении. Они толкались, спорили и горланили кричалки непонятного содержания. У части болельщиков были серо-красные шарфы, у других − зеленые перчатки. На входе продавцы сувениров призывали не проходить мимо и купить символику игровых клубов и фирменные футболки.

Алексей с трудом представлял, что за вид спорта мог быть популярен у жителей Чудьмирья. Какой-нибудь магический футбол или борьба без правил?

Ответ он получил внутри. Нина, явно уговорившая Шана прийти на матч, пребывала в эйфории. Когда они заняли места на трибуне одной из двух совмещенных арен, она начала судорожно пересказывать последние сплетни про игроков.

− Это, конечно, даже не полуфинал сезона, но команды хорошие: «Тайнбургские грызени» против «Болотной ветоши». У первых есть все шансы победить. Они недавно заменили своего главного егеря на абнауаю Гудиса Хаджарата. Многие ставят на то, что он вырубит большинство трапперов ветоши без помощи инвентаря!

− Кто сделает что без помощи чего? − переспросил Алексей, никогда не бывший фанатом спорта.

Нина рассмеялась:

− Ну конечно, ты не знаешь. Видишь что внизу? − Она указала на запутанный лабиринт из полуразвалившихся построек и пустых площадок. − Две команды по двенадцать игроков будут сражаться здесь, пытаясь заработать как можно больше очков за ограниченное количество времени. Главная цель: флаг противника, схватив который ты завершаешь игру. Так же можно набрать очки, срывая эмблемы с плеч соперников − пять баллов за одну эмблему. Правил почти нет. Для удобства или дестабилизации противника можно использовать грубую силу плюс ограниченное количество инвентаря: типа зелья заморозки, маскировки, тумана, липучие шарики. Много чего!

− Постой-постой, − Алексей прервал ее поток восторгов. − Ты хочешь сказать, что в заррхэде участвуют маги?

− Только они и не участвуют, − хмыкнул Шан. − Это же вульгарная игра с применением физической силы. Тем более на арене не действует закон о сохранении формы, что очень нравиться фанатам насилия. Каждый игрок здесь может перевоплотиться в свою дикую ипостась.

− Превратиться в зверя, выпустить крылья или типа того? − Алексей представлял это с легким содроганием. Зрелище и впрямь захватывающее, особенно для тех, кто не может себе этого позволить в силу общественных правил.

− Правильно. Редкая отдушина для многих хищников, − подтвердил его мысли Шан.

Свет начал гаснуть. Начинался матч.

Сначала на арену по очереди вышли команды. Друзья сидели на трибуне болельщиков «Тайнбургских грызеней» с двуцветными шарфами и ненадолго мир вокруг раскрасился серо-красным цветом. Пока комментатор объявлял игроков, Нина с восторгом указала на рыжую красавицу, отразившуюся внутри подвесного гиганта-лавкрафтона.

− Это Радмила Мрачноус, лучшая егерь-кошколачка Империи. Я ее обожаю! − Гибкая девушка в форме грызеней как раз послала фанатам воздушный поцелуй. − А ведь многие предсказывали, что она не вернется в игру после серьезной травмы позвоночника.

− Кошколачка? − повторил Алексей зацепившее его слово. Прозвучало знакомо.

− Ну, она превращается в огромную рысь.

Алексей задумался, уместно ли спрашивать о столь личных вещах, и все же поинтересовался у Нины:

− А ты кто − волк, рысь, медведица?

− Медведица она только в душе, − ответил за нее Шан, и сразу же получил болезненный щипок. Нина взъерошила свои волосы. Чуть смущенно ответила:

− Я − волчица. Ничего особенного, правда.

− Нет, что ты, это здорово! А что нужно, чтобы обернуться зверем? Заговоры там, или медный нож в пенек воткнуть?

− Пф, это людские предрассудки. Нам для полного превращения нужны лишь навыки и концентрация… Но смотри! Они вывели своего новичка! А-а-а!!!

Ее восторги оказались вполне оправданы. Абнауаю был выше всех игроков на арене на три головы. Широкий, как валун, с дубленой кожей и лохматыми плечами, да еще и облаченный в какую-то дерюжку не по размеру, − он действительно наводил ужас. На своих соперников новый егерь смотрел с плотоядным интересом.

Команда «Болотная ветошь» состояла в основном из кикимор, тонкого, как игла, жузженя, оборотня-берулака и нескольких студенистых существ, названия которых Алексей вспомнить не смог. Еще ему показалось, что сражаться против абнауаю им всем крайне не хотелось.

Но вот прозвучал раскатистый удар гонга, и игра началась.

Игроки разделились по двум аренам, выбирая место для своего флага и его обороны. Грызени расположились в разваленной башне, оставив там всего двух защитников, а вот ветошь постарались на славу; у них явно была стратегия и они давно готовились к этому сражению.

Все, что не получалось рассмотреть с трибун, находящихся на некотором возвышении, транслировали прямо внутри кристалла.

− Это же игра с немалой долей стратегии, − вслух подумал Алексей, разглядывая, как трапперы ветоши разворачивают ловушку в амбаре без крыши. − Не будут ли слова комментаторов подсказкой?

− Они ничего не слышат и не видят. Все дело в квадра-куполе над ареной. Он создан еще и для того, чтобы отделенные части игроков не долетали до зрителей, − пояснил Шан, наблюдая скорее за Ниной, в упоении свесившейся через перила. − О, гляди, кого-то уже заморозили.

В лавкравтоне отразился правый угол арены грызеней. Один из кикимор по имени Лек Покляч, шустрый паренек с зеленой кожей попытался прорваться через их оборону и получил шариком с зельем в грудь. Теперь его покрывал сплошной ледяной панцирь, и только глаза поблескивали облегчением. Он был рад, что не нарвался на Гудиса Хаджарата и отделался так легко.

− Хмм, что же пытаются сделать со своим флагом защитники Болотной ветоши − Скользкий Сквызл и Мокрый Ор? − вопрошал комментатор из ложи над аренами. − Похоже, они хотят завести егерей противника на их территорию. Только посмотрите, что они сделали с северным сектором! Это же настоящее болото! Кто бы мог подумать, что они попытаются использовать инвентарь так нестандартно. А еще говорят, что у слизничей нет мозгов!

И правда, − внизу расползалось зловонное водянистое пятно. Игроки ветоши не торопились атаковать. Они планировали заманить всех егерей противника во власть своей стихии, пока остальные будут прощупывать тактику грызеней.

Для Алексея зрелище становилось все более увлекательным. Превращение слабого с виду берулака в существо с медвежьей головой и массивным, заросшим бурым мехом телом его потрясло. Страшно представить, что такое же могла повторить его собственная подруга.

Счет на табло был 15:0, когда раздался гул гонга, означавший перерыв между таймами. В это время с поля увозили пострадавших от зелий и лап егерей. Пока Нина и Шан страстно спорили о сомнительном поступке абнауаи Хаджарата, который силой пытался выведать расположение флага у соперника, Алексей решил сходить в туалет.

На обратном пути он увидел ларек с сувенирами и закусками. На прилавке лежали странные дымящиеся конфеты, сушеные языки непонятного (или понятного, но мерзкого) происхождения, фигурки знаменитых игроков, плакаты с их изображением и многое другое.

− Желаете что-то приобрести? − нетерпеливо спросил чешуйчатый продавец. Алексей пожал плечами, денег у него не было. Но тут он вспомнил рассказы Зиновия. Можно ведь расплатиться другим способом.

− А анимой можно?

− Разумеется, − оскалился тот. Полез под прилавок и выудил устрашающую на вид, подкопченную машину с отпечатком человеческой руки. − Выбери, что хочешь, и положи ладонь сюда. Старушка Белладонна сама решит, сколько с тебя взять.

На мгновение это решение показалось Алексею слишком опрометчивым. Но вспомнив сколько денег и сил друзья потратили на него за жалкие два дня, он медленно кивнул. Указав на несколько цветных пакетиков, фигурку Мрачноус и бутыль воды, с плавающими в ней снежинками, он, глубоко выдохнув, прикоснулся к машине для выкачивания энергии.

Сначала перед глазами потемнело. Мир размылся до качества детского рисунка, а в ушах завыл ветер. Алексей почувствовал, что умирает, на самом деле умирает, но это ощущение прошло так же резко, как и началось. Он понял, что сидит на полу в проходе, и его колотит крупной дрожью. По лицу стекали капли холодного пота.

Продавец равнодушно усмехался, указывая на пакет с покупками.

− Не забудь забрать. И помни, что своим выбором ты помогаешь поддерживать барьер от ракшасов, − повторил он заученную фразу.

На слабых ногах мальчик вернулся на свое место. Друзья ахнули, увидев его состояние.

− Ты сейчас, как предрассветная тень! Что с тобой стряслось? − Нина была готова отражать атаку революционеров прямо здесь и сейчас. Шан повел себя более сдержанно, решив дождаться ответа.

− Поп-пробовал местную к-кухню, − пошутил Алексей, падая на скамью рядом с ними.

До начала второго тайма оставалось не больше минуты.

Глава 10. Керос и другие ваши штуки…

Оставшуюся часть игры они вдвоем шепотом ругали Алексея, пока разбуженный тряской Пипирин летал над зрителями и развлекал себя тем, что незаметно менял местами их головные уборы. Оборотница и упырь были поражены, с какой легкостью он расстался с долей своей энергии. Больше всего Шан был потрясен мыслью, что ему стыдно быть у него в долгу.

− Пойми, я делал это осознанно, никто не заставлял меня платить за вас. Почему тебя вообще волнуют деньги? Это же такая малость!

− Тш-ш-ш, − Один из болельщиков «Тайнбургских грызеней» зло на него посмотрел.

− Вот-вот, − шутливо согласилась Нина, вертя в руках подаренную фигурку. − Я постоянно так делаю. Сначала стыдно, потом привыкаешь и начинаешь получать удовольствие.

− Просто… я ведь и так вам задолжал, причем всего. Времени, усилий, нервов. Это самое малое, чем я мог отплатить за вашу доброту, − с трудом ответил Алексей. В висках словно застряли ржавые гвозди, медленно уходящие все глубже и глубже. На арене сражались за флаг ветоши, спрятанный у самой границы в неприметном закутке, но ему было плевать. Из его тела высосали все соки, не осталось сил даже на эмоции.

− И себя чуть не угробил. Молодец, − одобрила его Нина, отвлекаясь на сражение Гудиса Хаджарата и трапперов-кикимор. Последним как-то удалось отправить людоеда в полет, и его тело с треском врезалось в невидимую преграду. − Ауч, это точно будет болеть.

Вдруг с соседних трибун раздались громкие вопли. Комментатор задохнулся восторгами и принялся описывать, как третий защитник «Болотной ветоши» покинул свой пост и в обход взбирается на гору соперников, оставив игроков бродить в созданном им красном тумане. Еще чуть-чуть, − и вражеский флаг был у него в руках.

− Пока остальные сосредоточились на сдерживание натиска егерей, Снулый Глом воспользовался суматохой. Ценой ослабления собственной команды, он пошел за флагом. Как жаль, что даже эти 40 очков не спасают «Болотную ветошь» от поражения. Грызеням надо гордиться талантами Мрачноус, которая сорвала для своей команды еще семь повязок, тем самым добившись счета 55:50. Это была чудесная игра, дамы и господа! Так давайте же поздравим победителей и дадим им слово!

Часть фанатов с соседней трибуны освистали Хаджарата, со всех ног бросившегося к микрофону спустившегося на поле комментатора. Нина же была полностью довольна игрой и любимыми игроками. Она еще долго обсуждала технику своей любимицы-кошколака, собравшей почти все вражеские повязки и вернувшую часть украденных у собственной команды.

− Это был не совсем честный бой. Ну где «грызени» и где «ветошь»? И все же эти ребята сумели нас удивить. Только вдумайтесь: послать за флагом защитника! Не егеря, не траппера, − защитника!

− По мне, так через чур кроваво и грязно, − пожал плечами Шан, пока они спускались к выходу. − Ты видела, во что превратилась арена? А ведь игрокам пришлось в этой жиже целый час ползать.

− Мы Пипирина не забыли? − спросил Алексей. − Где он?

Довольный ведогони летел за ними, из последних сил таща в лапках порванный флаг с эмблемой «Тайнбургских грызеней». Кто бы мог подумать, что в нем проснется любовь к спортивным трофеям.

Оборотница чуть не завизжала от счастья, а потом от досады, когда Пипирин отказался делиться с ней добычей.

− Зачем он тебе? У тебя даже комнаты нет, куда его можно поставить, − возмущалась она, раздувая тонкие ноздри. − Это нелогично! Что? Нет, я не обнаглела, просто искренне не понимаю причин… Ах, так? Да? Ну, тогда и я не буду!

Она демонстративно отвернулась от ведогони и зашагала прочь. Остальным пришлось приложить усилие, чтобы ее нагнать. Оборотница шустро сбежала по лестнице, преодолела пролет, но потом остановилась и стала внимательно разглядывать что-то на стенде с объявлениями в вестибюле стадиона. Друзья нерешительно приблизились к ней.

− Вы знаете, − сказала Нина, не оборачиваясь, − я не переставала думать, где еще можно раздобыть информацию про нашу непростую «штучку». И как мы сразу не подумали о самом простом.

Она указала на рекламу починки артефактов. «От 2 до 5 категории» гласила надпись. Шан звонко щелкнул пальцами.

− А ведь ты права! Кто еще так хорошо разбирается в магических прибамбасах, как не обученные специалисты? Только надо идти не к артефактовщикам, нет. Нам нужен более деликатный мастер, − скупщик антиквариата. Я даже знаю, где находится лавка лучшего из них. Моя мачеха постоянно делает там покупки, − он рассмеялся, коря себя за недогадливость.

− Ты его продать хочешь? − поморщилась еще злая Нина. − Иначе не пойму, зачем нам ходить к какому-то старьевщику.

− Он не старьевщик, есть разница. Те, кто работает с антиквариатом, хорошо разбираются в истории и с легкостью могут определить происхождение предмета.

− Предлагаешь рискнуть? − спросил Алексей, все еще борясь с головной болью. Тянущее чувство усиливалось при мыслях о завершении их приключения. Вот-вот и они узнают, зачем керос так нужен всем подряд. Тогда-то все и решится.

− Думаю, оно того стоит. И не бойся, профессионалы обязаны хранить тайны своих клиентов, − заверил его Шан.

***

Добраться до лавки «Братьев Скрабофф» оказалось заданием не из простых. Пипирин отказывался выбросить свой трофей, так же как и отдать нести его кому-нибудь другому. Алексея до сих пор потряхивало, его ноги противились желанию ступать по прямой линии. Да еще и Шан пытался вспомнить дорогу по рассказам, которые он слышал давным-давно и краем уха.

− Когда мы уже придем? − в пятый раз вопрошала Нина, разглядывая тесные каменные улочки квартала мастеров.

Солнце шло на убыль, и вокруг становилось до ужаса мрачно. Гаргульи на покосившихся домах встречались все чаще, а фонарные столбы реже. Встречные прохожие отчего-то прятали лица, дома зловеще скрипели, шумела вода. Друзья плутали здесь уже целый час и никак не могли отыскать нужную вывеску.

− Погонишься за скоростью − ничего не достигнешь, − ответил поговоркой Шан. Он зажмурился, потер виски, надеясь, что это расшевелит его память. − К тому же, Ал не может идти быстрее.

− Так давай я его понесу.

Оборотница повернулась к Алексею с вопросом в глазах. Ей явно хотелось побыстрее закончить с их новой задумкой.

− Нет, спасибо, − ответил ей Алексей, представляя, что сказал бы отец, если бы он позволил себя нести хрупкой девушке (хоть и с железными кулачищами). Совсем рядом кто-то громко закашлялся. Троица разом вздрогнула.

− Ну как хочешь. Шан, ты уверен, что мы идем в верном направлении?

− Да, просто не тормоши меня. Мачеха рассказывала, что заблудившись, она пошла на свет маяка башни Совета, потом остановилась у фонтана с безголовым всадником, − он указал на зловещую фигуру, восседавшую на бронзовом коне. − Затем спустилась к реке, повернула направо и… увидела витрину с проклятыми украшениями хобгоблинов!

Они прислушались к плеску волн, направились в сторону звука и спустя несколько минут вышли к антикварной лавке. Из окон лился золотистый свет. Внутри было на удивление красочно: под потолком летали бумажные самолетики с заказами, на стенах были развешаны старинные марионетки в бархатных костюмах и масках зверей, а у самого входа стоял набор бряцающих и крутящихся музыкальных инструментов.

Им пришлось протискиваться к прилавку через выставленные на продажу товары. За столом, в очках с десятком разноцветных линз сидел угрюмый старик. Он походил на вылинявшую крысу: длинные, некогда рыжие волосы ниспадали на спину, острый нос с волосатой родинкой почти касался корпуса часов, лежащих перед ним на столе. Ноздри антикварщика едва заметно дрожали от волнения.

Заметив новых посетителей, он вдруг пронзительно закричал:

− Никаких ведогони! Я не потерплю под своей крышей этих бестий с вороватыми лапами! Кыш-кыш!

Пипирин возмущенно замер. Подобного приема он не ожидал.

− Будь другом, вылети на секундочку. Мы потом тебе все перескажем, − смущенно попросил его Шан. Ведогони что-то ответил, отчего на щеках упыря вспыхнули два алых пятна, и вылетел на улицу, потрясая крошечными кулачками.

− То-то же, − облизнул сухие губы старик. − Нечего тут высматривать, что можно у меня украсть.

− Добрый вечер. Так понимаю, вы один из братьев Скрабофф? − Шан приосанился, пытаясь добавить своему голосу уверенности.

− Если быть точнее − единственный. Матвей уж давно почил. А меня зовут Захар, но обращаться ко мне следует «Господин» или «Господин Скрабофф». Это ясно, мелочь?

Старик хищно осклабился, разглядывая троицу через стекла очков. Весь его вид говорил: «Только дайте мне повод, и я вас выгоню взашей». Но выбирать не приходилось. Алексей полез в сумку, чтобы достать керос времени, пока упырь с оборотницей пытались объяснить, что им нужно от владельца лавки.

− Дело в том, что наш друг стал хозяином крайне редкой вещицы и подозреваем, что она может много стоить. Вы можете оценить, так ли это? Еще нам интересна история его вещицы, − излагал свою версию событий Шан.

Алексей подумал, что тот правильно умолчал о многих деталях и не сказал название артефакта. Пусть этот Скрабофф покажет, что умеет.

Антикварщик сощурился. Увидав брошь, он грубо выхватил ее из рук Алексея. Развернул под светом лампы, принялся крутить и быстро сумел найти потайное отделение. Центральный сегмент с тихим щелчком разошелся лепестками в стороны. Внутри ничего не было. Разве что цифра «3», искусно вырезанная на дне.

Брови старика пошли вверх.

− Как интересно, − пробормотал он. − Давно, говорите, у вас эта вещица?

− Давно. Ее подарили моей матери много лет назад, − ответил Алексей.

− Что ж, сама по себе брошка не особо ценна. Ценность ей скорее придает тот, кто ею владел до вас. Интересная была женщина, мастерица своего дела… Хотите продать брошь или обменять на что-то?

− Нет.

− Пока нет, − перебил Алексея Шан. − Можете сказать о свойствах этого предмета, господин Скрабофф? Нас убеждали, что это весьма ценный артефакт.

− Хм. Посмотрим, − он снова склонился над брошью, подкручивая окуляры чудо-очков. − Я вижу отпечаток некой силы на вашей брошке. Но для глубокого исследования надо использовать мои инструменты, возможно даже делать вскрытие. Вы же этого не захотите, верно?

− А если без вскрытия?

− Кроме характерного клейма и старых именных чар ничего не вижу.

Друзья поникли, разочарованные услышанным. Алексей понял, что надо рискнуть.

− Возможно, вы что-нибудь слышали о керосе времени? − спросил он в лоб.

Старик склонил голову вбок, еще больше напоминая любопытную больную крысу.

− Странные вы детишки. Упырь, оборотниха, маг и мерзкая букашка в одной компании. Зачем вы пришли в мою лавку?

− Нам… нам просто стало интересно, ну, недавно слышали о нем, − подала голос Нина. − Так вы знаете что-нибудь об этом артефакте?

− Хех, давненько это название не всплывало. Считается, что полвека назад ведьма по имени Агата выкрала керос времени из тайного хранилища магов. Никто не знает, зачем он был ей нужен, но, скорее всего, для каких-нибудь темных делишек с ракшасами. В любом случае, о керосе больше никто ничего не слышал.

Старик Скрабофф внезапно вышел из-за прилавка и исчез за занавеской из деревянной бахромы. Друзьям, чтобы расслышать его рассказ, пришлось следовать за ним; тем более что он не жаждал возвращать владельцу брошь.

Они оказались в бытовой комнатке с потертым диваном и журнальным столиком, где лежали слабо дымящиеся леденцы в коричневой обертке.

− Этот артефакт обладал весьма интересными свойствами, − Антикварщик закопался в своих вещах, не обращая на клиентов внимания. − Мог переносить предметы во времени и показывать будущее, мог манипулировать с пространством. Много чего умел. Опасная была вещица, да. Его даже упоминали в послевоенном пророчестве. Утрата кероса сильно ослабило магическое сообщество.

Он пошел в кладовку и продолжил бубнить оттуда. Алексей почувствовал беспокойство, а по лицам Нины и Шана понял, что не он один напряжен.

− Господин Скрабофф, вы хотите сказать, что кто-то предсказывал некую роль кероса в будущих событиях? − решил спросить он, заходя в приоткрытую дверь. Старик рылся в старых газетных вырезках.

− Ну да. Вот, можете прочесть.

Господин Скрабофф дождался, пока все не зайдут в кладовую и бросил Алексею тетрадь с записями.

Они склонились над ней втроем. Алексей пролистал несколько страниц. На всех были вклеены статьи о глобальных распродажах старья, некрологи, отрывки биографий. Ничего не понимая, они оторвались от чтения. Перед троицей резко захлопнулась дверь. Прозвучал скрежет проворачиваемого ключа. Их обманули и заперли!

− Эй, вы чего? Господин Скрабофф, это не смешно! − воскликнул Шан, бросаясь к двери. Снаружи раздалось гадкое хихиканье.

− Подлые воришки! Думали, я не замечу? Эта брошь принадлежит не вам! Уверен, владелец будет счастлив вернуть пропажу за небольшое вознаграждение. Он же и решит, что с вами делать. А пока посидите здесь, − и чтоб тихо было! Я не хочу распугать настоящих покупателей.

− Стойте, вы все неправильно поняли!

− Молчать! Сами виноваты. Ненавижу ворье…

Послышались удаляющиеся шаги. Безумный антикварщик ушел.

***

− Кого он может сюда вызвать? − с ужасом спросила Нина, оглядываясь на товарищей.

− Ты же слышала, как он заговаривал нам зубы? Скорее всего, он лично знает, у кого Немка украла керос, − Шан вступил в подозрительное маслянистое пятно на полу и изо всех сил пытался сохранять самообладание.

− А что если ты неправ? − хотя ни с какими волшебниками Алексею не хотелось встречаться вновь, был вариант и похуже. − Он мог узнать, что брошь нужна Детям Красного Болота, и что они предложат ему кругленькую сумму.

− Но тогда мы окажемся в их лапах!

− Что нам делать?!

Алексей не знал. Пока Нина пыталась выбить дверь, они с Шаном искали подручные предметы, чтобы снять петли. Но кроме швабры, кучи химикатов, тетрадей и громоздкого оборудования для подтверждения достоверности антиквариата в кладовке ничего не было.

− Не выходит, − пропыхтела Нина спустя время. − Здесь какая-то хитрость, иначе бы я давно ее сломала.

− Пипирин должен что-то сделать. Он нас точно не бросит, − сказал Шан.

− Надеюсь, он позовет на помощь или выкрадет ключ.

− Нельзя полагаться только на него. Неизвестно сколько времени понадобиться, чтобы сделать хотя бы что-то из перечисленного, − Алексей продолжал искать варианты.

Мысли туго ворочались, как несмазанные тяжелые шестеренки. Они не могут попасться революционерам: получив желаемое, те сразу же уничтожат их. Не только его одного, − Нину с Шаном тоже. Он должен что-то сделать.

Руку в перчатке болезненно кольнуло.

А что если и в этот раз выйдет?..

Он хлопнул ладонями, чтобы привлечь внимание друзей. Потом еще раз, так как оба были поглощены горячим спором о возможности подкопа. Оборотница и упырь недоуменно на него посмотрели.

− Кхм, − смущенно кашлянул Алексей. − Я вам так и не объяснил, как выпутался из лап Ферзя. На то были причины. Смотрите.

Он подошел к двери и возложил на нее ладони. Сосредоточился. Стояла абсолютная тишина, так что можно было расслышать, как приглушенно ругается с кем-то господин Скрабофф.

Алексей подумал о том, как ему необходимо открыть эту дверь. Просто кровь из носу. Крайне важно!

Ничего не произошло.

Он тряхнул головой, попытался представить, что будет, если она не откроется. Какая опасность им грозит: встреча с революционерами и так далее… И снова ничего. Да что ты будешь делать?!

Алексей нахмурился, уперся лбом в деревянную доску, сдавил ее пальцами, так что ногти заныли.

− Ал, тебе нехорошо? Прекращай, нашел время с дверью бодаться, − воскликнула Нина, будучи наименее деликатной из присутствующих.

− Ведь раньше же получалось, − он расстроено сжал кулаки. − Когда в прошлый раз мне угрожала опасность, я каким-то образом заставил Милована Ферзя исчезнуть.

− Может совпадение?

− Нет. Я точно тогда что-то почувствовал.

Они не могут здесь застрять. Только не из-за его ошибки! Алексей, почувствовав закипающую внутри ярость, с силой ударил руками дверь. В этот миг пальцы обожгло невидимым огнем, и она просто провалилась наружу с глухим стуком.

− Охо-хо, − пораженно выдохнула Нина.

− Стой-ка, так ты вправду маг? − воскликнул Шан.

− Не сейчас! Бежим наружу, пока старик не опомнился!

− А как же керос? − упырь был потрясен не меньше подруги.

− Вы мне куда важнее! Бежим!

Оказавшись в лавке, они увидели такую картину − Пипирин в ярости нападал на антикварщика, с явным намерением выцарапать ему глаза. Господин Скрабофф рычал, отмахиваясь свежей газетой.

− Как так?.. Стойте, поганые лжецы! Воришки! − проревел он им вслед, пытаясь перелезть через прилавок. Ведогони тут же предпринял меры и вцепился острыми зубами ему в нос. Во все стороны брызнула кровь.

Торопясь покинуть лавку, Нина случайно сбила с ног входящего внутрь посетителя. Из-за удара бедолага откатился в сторону, запутавшись с головой в своем бесформенном плаще. Крикнув «Извините», друзья гурьбой выбежали на плохо освещенную улочку.

В городе наступила пронизывающая глубокая ночь.

− Сюда, − Нина потянула их в подворотню, учуяв что-то своим звериным нюхом. Вскоре они оказались в тупике, где стояли мусорные бачки. Оборотница принялась быстро чертить что-то пальцем на стене (Алексей разглядел треугольник в треугольнике), затем под ее рукой кирпичи внезапно растаяли, образуя глубокий лаз. − Отлично. Чего ждете? Прыгайте.

Шан замер. В его узких черных глазах читалось смешанное чувство.

− Инфекция не так страшна, как смерть. Ну же, Шан, прыгай! − взмолилась оборотница, оглядываясь. Похоже, она начинала связывать сбитого ею человека с революционерами и не хотела, чтобы он с антикварщиком их догнал.

− А как же Пипирин?

− Вон он, − с облегчением Алексей увидел приближающегося ведогони и помахал рукой. Тот летел с явным трудом, и только при приближении стало ясно почему. Он нес в лапках керос времени. В след ведогони неслись гневные вопли.

Дождавшись его, друзья по очереди прыгнули в лаз.

Глава 11. Наши страхи оправдались

Пришлось выбирать: или флаг, или это.

Ведогони устало уронил брошь в подставленную ладонь, а сам залез к Алексею на сумку. Они двинулись по узкому земляному туннелю, освещенному подозрительными фосфорицирующими наростами. Нина то и дело принюхивалась, пытаясь определить верный путь.

− Эти отверстия называются Норы, ими испещрена вся Темная Москва. Мало кто рискует сюда лезть, сами понимаете, можно насмерть заплутать. Но я хорошо ориентируюсь благодаря нюху, − с гордой улыбкой она обернулась к ним. Алексей попытался ответить тем же, но сил осталось только на жалкую гримасу. − Оу! Не делай так больше. Жуть.

− А мы точно в безопасности? − спросил Шан, морщась при очередном чвакающем звуке у себя под ботинками.

− Не дрейфь. Сюда она не полезут. Говорю же: это лабиринт из туннелей, в нем легко заблудиться.

− А кто их прорыл? − Алексей коснулся кончиками пальцев холодной гладкой стены. Нина пожала плечами и жестом приказала свернуть влево.

− Без понятия, Ал. Я их уже такими нашла, в смысле заброшенными. Сюда лишь искатели приключений заходят, ну и я, потому что можно здорово время сэкономить. Пять минут ходьбы, и ты на месте. Расстояние в Норе словно сжимается. Слышала, некоторые из лазцов даже до Тайнбурга пешком доходят.

Алексей попытался представить себе эту картину. Сеть тайных путей, опутавших целиком всю страну, по которым бродят храбрые исследователи. Весьма впечатляюще.

− Так вот как ты везде оказывалась быстрее меня. И почему раньше о них не рассказывала? − задал логичный вопрос Шан, вспомнив, сколько раз они могли так срезать путь.

− Потому что знаю я вас, мальчишек. Хоть разок, но полезли бы сюда самостоятельно. Я вообще никому не хотела про Норы рассказывать. В них опасно, просто запомните это. И больше не слова.

Как и предсказывала оборотница, спустя несколько минут они почувствовали дуновения свежего воздуха и вышли на крышу невысокого кирпичного здания. В небе танцевали лучи прожектора вечернего театра, а внизу угадывались очертания лавки дядюшки Зиновия. Они вернулись к Ленинскому проспекту.

Шан подошел к кирпичному ограждению, вытащил из кармана белоснежный носовой платок, расстелил и устало на него опустился. К нему присоединилась Нина и Алексей с Пипирином, чья голова высунулась из кисета. Показался краешек блеклой луны, окруженной бахромой багряных облаков. Все четверо друзей задумались о своем.

− Мне не стоило брать вас с собой. Нас чуть не поймали, − сказал, наконец, Алексей.

− Ты опять? Это вообще-то я предложил пойти к тому полоумному старику за советом. Если кого и винить, то только меня, − раздосадовано ответил Шан.

− Но он заподозрил нас только после моих вопросов о керосе.

− И что? Я должен был сразу показать свой фамильный герб, тогда бы он нас не тронул.

− Да не поверил бы он тебе! Слышал же: мы для него лишь поганые воришки, желающие продать украденную вещь. Он бы про твой перстень сказал тоже самое!

− И все равно, если бы не моя оплошность, мы бы…

Нина резко встала с места и втиснулась между ними:

− Мальчики-мальчики, сойдемся на том, что вы оба болваны, хорошо? Всем полегчало? Груз вины лежит равномерно? Ах да, если бы я не упомянула про ремонт артефактов, мы бы вообще никуда не пошли.

И троица дружно вздохнула.

− Так что произошло в кладовке? Как ты выбил дверь? − наконец, спросил Шан у Алексея.

− Я и сам без понятия. Думаю, это стало происходить, когда я оказался в вашем мире. Наверно, стоит начать беспокоиться?

− А оно тебе мешает?

− Скорее наоборот.

− Вот видишь, − Шан развел руками. − В любом случае, хорошо, что ты научился проворачивать такие трюки. Они нам еще могут пригодиться.

− О, а вон идет водяной патруль, − Нина свесилась вниз. − Кажется, мы нарушаем комендантский час.

− Так ведь большую часть банды злыдней не поймали. Вот их и караулят, − Шан поежился от холода. Оборотница обеспокоенно на него посмотрела.

− Хочешь, проведу тебя до твоего особняка?

− Увольте. Домой совершенно не хочется.

Точно услышав его последние слова, с неба спикировала летучая мышь. С громким писком она стала летать вокруг Шана, а тот брезгливо от нее отмахивался.

Нина хищно прищурилась. Рывок! И вот маленькое коричневое создание уже бьется у нее в руках.

− Тебя ищут, − заметила Нина, разглядывая добычу с удовольствием сытого зверя.

− И сам вижу… Убирайся, переносчик бешенства! Мне дома делать нечего, − так ей и передай!

Мышь вырвалась и обиженно растворилась в ночи.

− Вам все же лучше уйти, − медленно произнес Алексей. Картинка в его голове внезапно прояснилась. − Теперь я могу за себя постоять. От Пипирина я слышал, что в заброшенной части города есть фрески с изображением кероса. Я схожу туда утром. Поищу запись предсказания, чтобы окончательно утвердиться в своем решении. Скорее всего, я сдамся водяным и верну керос в хранилище Совета.

− А как же твоя мама? − взволнованно воскликнула Нина.

− Она хотела бы, чтобы я поступил правильно. Нельзя, чтобы такая опасная вещь попала не в те руки. А если Агата решит отомстить, − надеюсь, она отыграется только на мне.

Пипирин тихонько ущипнул его за палец.

Ты не должен бороться один.

− Должен Пи, должен, − срывающимся голосом ответил Алексей. − Я был так напуган революционерами, что решил впутать в эту передрягу вас троих. Все, лишь бы не оставаться одному. Но теперь они знают, кто мне помогает, и вы можете пострадать! Даже умереть из-за меня!

Его речь произвела совсем не тот эффект, какой ожидался.

− Мне кажется, или у нас в компании завелся король драмы? − спросила Нина у своих заострившихся желтоватых когтей. − Ты забыл? Мы в Чудьмирье, здесь всегда немножко опасно.

Или даже множко.

− Вы не слышите меня? Теперь они знают, как вы выглядите!

− Тогда нам надо скорее со всем разобраться, − подвел логический итог Шан. Затем сладко потянулся. − Кто-нибудь хочет картофельных драников? Я их запах за километр слышу.

− Ммм, дядюшка Зиновий ужинает? − облизнулась Нина. − Надо сходить в гости.

Встав, они уверенно направились к ржавой лестнице, спускающейся на улицу. Шан обернулся, помахал рукой, призывая его не тормозить. Алексей моргнул. Он не знал, что ему сейчас делать − хвататься за голову или благодарить судьбу за таких друзей.

Можешь и то, и другое, прошелестел слышимый ему одному голос.

***

Друзья остались у Зиновия на ночлег. Нина отзеркалила матери, сообщив, что решила переночевать у подруги в честь наступивших выходных. Они не спали до самого рассвета, собираясь и разрабатывая план отступления, если их поймают. Пипирин предлагал взять с собой какое-нибудь оружие для самообороны. Но Зиновий мог одолжить разве что кастрюлю или веник.

− Ничего острого не держим, − заявил он. − Можно ведь и глаза лишиться, прямо как в случае с моей кузиной Марис Одноглазой. Не стоило ей жонглировать кинжалами, сразу после мытья полов, ой, не стоило…

Как только встало солнце, они сбежали через черный вход. Хотя Зиновий убеждал Алексея, что не намерен ни во что вмешиваться, но от этой задумки, скорее всего, попытался бы их отговорить.

Упомянутое ведогони место с оптимистичным названием «Мертвое кольцо» находилось на окраине города и было размером с целый квартал. Внутри периметра царила тишина. Не звучали гудки красно-золотых трамваев, не пыхтели паровые машины. Над кольцом даже не летали технометлы. Окна опустевших домов зияли пустотой, точно оскаленные клыки в них сверкали осколки стекла. Все поросло мхом и сорняками.

Когда друзья перелезли через ограду, Алексей позволил себе восхищенный вздох. Прямо, как в постапокалиптических книжках! Вокруг на километры ни души. В листве разросшихся деревьев и на пустующих улочках даже цмоков не видать.

− Эмм, а зомби у вас в мире есть? − спросил он, тут же вспомнив, что обычно следовало после таких картин.

− Кто? − поинтересовался Шан, растерянно оглядываясь.

− Ожившие мертвецы.

− Типа умертвий? Нет, они только на проклятых кладбищах обитают, да и убежать от них легче легкого.

− Тогда кто здесь может обитать? Мне просто любопытно…

− Боишься? − Нина с ловкостью обезьянки вскарабкалась на обвалившуюся кирпичную стену. − Ну да, ты среди нас самый вкусный. Пойдешь в центре цепочки.

− Как так получилось, что эти дома забросили? − Алексей полез вслед за ней, пока Шан внизу собирался с силами.

− Вроде какой-то псих варил зелья у себя в подвале, ну и доварился. Сварганил такую штуку, что ни одна команда чар-контроля потом развеять не смогла. Решили: проще жителей перевезти ближе к центру, а место распространения опечатать.

− Звучит довольно опасно, − заметил Шан.

− Ага. Постарайтесь тут не раниться и особо не дышать.

− Смешно, − выдавил Алексей.

Пипирин рассказал, где по версии его сородичей можно было найти фрески. Им пришлось лезть через заброшенный книжный магазин на крышу соседнего здания и по нему спускаться на другую сторону улицы. Пройдя немного вдоль железнодорожных путей, они свернули к разломленному надвое мосту.

− Слышите? − спросил вдруг Шан. − Кажется, кто-то плачет.

− Ничего не слышу, − нахмурилась Нина. − Ты точно уверен? Может это эхо?

− Да точно, точно!

Упырь побежал в сторону мрачной грузовой станции, часть которой со временем развалилась. Остальные неохотно последовали за ним. Внутри станции было сыро. На стенах тут и там попадались янтарные буквы «И.М.П.». Похоже, эта корпорация раньше хранила здесь свои товары перед транспортировкой.

− Ну и где твоя рёва? − спросила Нина, напряженно прислушиваясь.

− Ничего не понимаю. Я же точно слышал плачь!

Шан толкнул покосившуюся дверь, ведущую на склад.

Может, пойдем отсюда? Здесь жутковато.

− Пипирин хочет уйти, − сказал Алексей и мысленно с ним согласился.

− Давайте я схожу туда, проверю и вернусь, − предложил Шан, после чего начал спускаться вниз. Ступеньки мерзко скрипели у него под ногами.

Нина тряхнула головой:

− Иди-ка ты с ним. А я тут осмотрюсь.

Ничего не поделаешь. Разделившись поровну − Пипирин благоразумно перелетел к оборотнице на плечо, − они стали обыскивать станцию. Спустя минуту Алексею тоже начало казаться, что он слышит тихое поскуливание. Но в отличие от Шана, он читал много ужастиков и знал, чем обычно кончаются такие ситуации.

Они разошлись, когда осматривали погрузочную технику, − эдакие массивные механизмы с десятком клешней. Алексей зашел в полупустую пыльную комнату. Из широкого разлома в потолке брезжил свет. С секунду ничего не происходило, затем…

Затем он услышал их.

Шипение. Шелест тысяч извивающихся тел.

Он увидел змей, выползающих изо всех щелей. Целое зеленое море, тысячи голов с немигающим взглядом. Они стремительно заполняли комнату, пол и стены превратились в единый подвижный ковер.

Алексей подавил крик. Надо было бежать, но куда? Везде, абсолютно везде были эти проклятые существа. Он не мог пошевелиться, чтобы не наступить на них; оставалось лишь плотно закрыть глаза и надеяться на легкую смерть.

Вместо зрительной картинки пришли ощущения. Он почувствовал, как вокруг его колен оборачивается мускулистая плоть. Змея, толщиной равной стволу молодого дерева, ползла вверх. Стягивала кольца все сильнее, едва слышно сотрясала воздух раздвоенным языком.

Где-то вдалеке истошно закричал Шан. Алексей вздрогнул и чуть не упал. Змеиный король, самый большой из присутствующих гадов, обвивал его туловище, пристально вглядываясь в лицо.

− П-прочь! От-це-пись! − прохрипел Алексей, пытаясь освободить руки.

Внезапно ему это удалось. Страх за жизнь друзей прогнал наваждение. Змеи таяли, словно их и не было, лишь громадный змей, сжимавший его тело, исчез не сразу. Сначала выгнулся и попытался укусить, но зубы его так и не достигли цели. Алексей упал, на карачках подполз к двери и вывалился наружу.

Он сразу увидел упыря. Шан раскачивался из стороны в сторону, сильно сжимая голову руками. Обострившиеся клыки почти проткнули его нижнюю губу.

− Шан, очнись, это все иллюзия! Тут ничего нет! − Алексей приблизился и как следует встряхнул друга. − Совсем ничего, видишь?

− А?.. Как? Где мы?

− Мы чем-то надышались. Надо уходить, − Он помог Шану дойти до лестницы. Вместе они поднялись наверх. Следовало как можно скорее найти Нину и убраться прочь.

− Что тебе привиделось? − спросил Алексей, потирая спину. − Я видел змей… много змей. Кажется это все последствия той катастрофы.

− Неважно, − Шан содрогнулся. − Это было омерзительно, просто омерзительно.

Обортница сидела снаружи на покореженных от времени ступеньках и мелко дрожала. Она не услышала их шаги, продолжая в трансе сжимать ведогони на манер резиновой игрушки.

− Вода… повсюду была вода… Откуда в помещении столько воды? Я чуть не захлебнулась, − Пипирин в ее руках слегка хрустнул. Алексею пришлось силой разжимать ей пальцы, чтобы бедняга мог немного подышать.

− Все еще хотите продолжить идти за мной? − спросил он невесело. − Уже была погоня и галлюцинации. А что будет в следующий раз? Я точно не знаю, но уверен, станет лишь опаснее.

− Это место словно залезло к нам в душу, − бормотала Нина, не слушая его. − Залезло и вытащило на свет главные страхи.

− Эй, слышите? Керос − моя ответственность и только моя!

− Это невозможно.

− Нина, очнись, − Алексей помахал ладонью перед лицом девочки, и та неожиданно разъярилась:

− Да поняли мы, поняли! Думаешь, тебе одному страшно? Одному все это не нравится? Мы тоже можем не вернуться домой. Но я точно знаю, что кроме собственной жизни есть еще и другие, такие же ценные, как и моя!

− Погоди, я не про то…

Но оборотница уже утратила над собой контроль. Она вскочила, яростно пнула железный прут, торчащий из бетона. От удара тот заметно погнулся.

− Нельзя просто взять и все забыть! Нельзя допускать взрыв, когда в твоих руках находится детонатор! Так что мы дойдем до конца, поймем, что делает керос, и вернемся к своим семьям − живыми и невредимыми! Тебе все ясно?!

Алексей, которому это высказали прямо в лицо, испуганно кивнул.

− Кхм, − подал голос Шан, − собственно, я с ней согласен. Пошли, отыщем уже эти дурацкие фрески.

И только Пипирин ничего не сказал, продолжая дышать полной грудью.

***

Пока они шли к цели, на пути то и дело попадались загадочные зеленые дверцы. Они возникали в совершенно фантастических местах, вроде водонапорной башни или ржавого грузовика, поваленного на бок. Со стороны выглядело, словно некий грибок разрастался и захватывал новые территории.

− Не смотри на них. Посмотришь, − захочешь туда зайти. А войдешь, − вернешься совсем иным, − посоветовал Шан, старательно отворачиваясь от очередного зеленого пятна.

Наконец, они вышли к разрушенному храму. Уцелевшая половинка купола уходила под землю. В нем почти не осталось целых деталей: известку по всему периметру покрывали трещины и сколы. Они зашли в пролом у основания купола и начали поиски. Фрески этого храма рассказывали историю прошлых столетий. Кровавые сражения за территории, создание ныне существующих стран и, наконец, примирение всех чудных созданий. Много-много фигурок, нарисованных, как будто, не самой умелой рукой, стояли в кругу, взявшись за руки. Над ними горело зеленое пламя.

− После огромных потерь на войне, короли всех рас объединили усилия, чтобы создать защиту от ракшасов, − Шан указал на дымчатые фигуры у самого верха. Они смотрели на напуганных жителей Чудьмирья с голодной алчностью. − Говорят, с тех пор только единожды этим тварям удавалось проникнуть внутрь. Когда их призвала на помощь Агата.

− Зачем? − спросил Алексей.

− Никто точно не знает. Она ведь безумна.

− А кто это?

У глубокой трещины угадывались очертания страшных безликих существ. Они были нарисованы чем-то густым и черным, как сажа.

− Чернейшие, − прошептала Нина, заворожено глядя на рисунок. − Нам их никогда не показывали, даже в учебниках нет их изображения. Якобы один их внешний вид мог здорово пошатнуть рассудок.

− Но что они делают? − На фреске было изображено двадцать восемь клякс, по одной на каждого правителя. Алексей приблизился: − Они словно советуются? Говорят с ними.

− Не говорят. Искушают. Чернейшие − это отвергнутые дети Неи, самые нелюбимые, самые уродливые. Они хотели утопить Чудьмирье в крови и хаосе, но почти все погибли на войне, − Шан осекся. − Да вот же, я что-то вижу!

Он склонился ниже, указывая на то, что с первого взгляда показалось Алексею рисунком ленты. По ее поверхности шли символы на неизвестном языке. Неизвестном для людей. А вот Шан, кажется, прекрасно понимал, что там написано.

− Это «яруги», язык чудных королей, на котором общались первые владыки Темных земель. Тут есть упоминание некоего сосуда, вместившего в себя силу времени и пространства. Ключ от оков многовекового проклятия. Создав его, короли испугались, − сила ключа была слишком велика. Они боялись, что он попадет в дурные руки.

− Ключ от оков? Каких еще оков? − спросила Нина недовольно. − Вот что этим предсказателям мешало изъясняться точнее!

− Да погоди ты. Тут еще сказано, что владелец этой силы изменит направление потока судьбы. Он встанет на распутье, и от его выбора будет зависеть оба отражения. Отражения чего?..

Шан замолчал, сильно хмурясь. Алексей его понимал. В их руках оказалось что-то настолько могущественное, что отдай они керос не тому существу, и конец придет обоим мирам.

Вдруг позади раздался негромкий хруст. С потолка посыпалась известка.

Они продолжили смотреть на фрески, потрясенные открывшимся знанием. Вот зачем Детям Красного Болота нужен керос времени. Затем же, зачем Агате Армановой, − править и разрушать, изменять все по одному лишь щелчку.

− Почему, − спросил Алексей надломленным голосом, − почему же тогда Немка отдала такую опасную штуку моей матери?

− Мы и сами хотим это узнать, человеческое дитя.

В разломе стояли фигуры в красных птичьих масках. Они быстро заполнили пространство купола, отрезая друзьям пути к отступлению. В руках некоторых революционеров трещали посохи, как у водяной стражи.

Вперед вышел мужчина, которого Алексей хорошо знал. Даже маска не могла изменить этот равнодушный взгляд.

− Ребят, у меня опять галлюцинации. Я вижу Милована Ферзя, − зажмурился Алексей. Когда уже это прекратится?

− Ал, тут такое дело… я его тоже вижу, − насторожилась Нина.

− И я, − сказал Шан слабым голосом.

− Бывают в жизни огорчения, детишки. Я вот тоже не очень-то хотел вас видеть, особенно после прошлой встречи, − Ферзь зачем-то потер шею. − Хватайте их, братья.

Только тут до друзей дошло, что появившиеся перед ними революционеры вполне реальны. Их выследили. Нашли удачное время, когда рядом никого не было.

− Пипирин, брошь! − заорал Алексей, хватаясь за кисет с вещами. Но ледяная стена отрезала его от друзей, не позволив ведогони приблизиться. В следующую секунду мальчика сильно ударили по затылку.

Глава 12. Истинные мотивы

Их тащили, и тащили, и тащили. На голову был натянут вонючий мешок, поэтому Алексей не мог сказать, как долго это продолжалось. Наконец, похитители остановились и сбросили свою ношу на землю.

− А Чудак снова оказался прав. Они действительно полезли в эту дыру. Не, все ж надо будет отплатить ему, как положено, − гаркнул неприятный голос.

− Лучше подумай, что нам с остальными делать? Несчастные, они так юны, так… чисты, − ответил ему другой, вкрадчивый.

− Да что тут думать. Бошки свернуть, − делов-то!

Они хотят причинить вред Шану с Ниной? Алексей с силой дернулся, пытаясь пнуть одного из болтающих революционеров. Видимо попал, раз кто-то истошно завопил.

− Ах ты, подхвостовая сыпь! Пусти, я укушу его!

− Нельзя, Якоб, − ответил все тот же меланхоличный голос. − Для нашего ритуала он нужен целым и здоровым.

− Тогда этих двух. Например, волчонку.

Алексей услышал неподалеку тихое рычание Нины. Яков довольно рассмеялся.

− А если она из помета Хромого? − вновь заметил второй, более разумный революционер. − Что будешь делать, когда за тобой вся левобережная стая придет? Уж они-то долгих разговоров не любят, сразу порвут.

− Думаешь, эта девчонка из щенков Лучара? Смешно, Лис, очень смешно. Ну-ка, давай узнаем у нее самой.

− Не вытаскивай кляп, я тебя прошу…

Поздно. Клацнули зубы, затем последовал глухой звук удара. Нина взвизгнула. Алексей почувствовал, что наполняется раскаленным, точно лава, гневом.

− Уроды, не смейте! − невнятно заорал он из мешка. После чего пнули уже его самого.

− Ну-ну, тише, сопляки. Так вот, о чем я?.. Ах, да! Как твоя фамилия, серая? Мне просто любопытно, что за волчья семья отпускает свою дочь гулять по гиблым местам, − издевательски прохрипел тот, кого назвали Якобом. − Им должно быть та-а-ак стыдно.

− Меня зовут Нина Смирнова, и вы очень пожалеете, если нас не отпустите. Нас уже ищут, мы сказали взрослым куда уходим, − говоря это, оборотница чеканила каждое слово.

Несмотря на боль, Алексей восхитился ей. Вот это самообладание!

− А я вот так не думаю, юная леди, − вмешался второй революционер. − Кажется, вы нам лжете. А это большой грех.

− Смирновы, Смирновы… Не вашу ли семейку с позором изгнали из стаи?− Якоб вдруг хрипло хохотнул. − Ну, точно! Это ведь твой папашка предал своих товарищей и сбежал из города! Отвечай, крыса кусачая! Твой?

Воцарилась тишина. Затем Алексей услышал донельзя странный звук. Как будто кто-то горько всхлипнул.

− Нина? Нина, не плачь, − крикнул он. − Все будет хорошо. У меня нет кероса, они ничего не получат и отвяжутся.

− Хороший настрой, вот только неверный, − заметил Лис. − Керос у тебя, и мы это точно знаем.

С Алексея стянули мешок, и он увидел полупустой темный зал. Милован Ферзь стоял в окружении революционеров. По правую руку от него был крупный мужчина без маски, внимательно наблюдавший за пленниками. У него был болезненный нервный вид, как у человека, долго отказывавшего себе во сне.

− Нам больше не нужен вороний скипетр. Ты ведь уже знаешь, что Немка его сломала? Надеялась, что так мы тебя не выследим. А ты молодец, − сам к нам пришел, − продолжал злорадствовать Ферзь.

− Твои эмоции излишни, Милован, − вмешался мужчина без маски. − Мы здесь с иной целью. Мальчик не виноват, что оказался пешкой в коварной игре.

− Но, Виталий, − Маг хотел возразить, но его перебил кто-то из толпы:

− Да он просто не может простить мальчишке полет из окна!

Остальные революционеры рассмеялись. Ферзя среди них не жаловали, с удовольствием отметил Алексей.

− Хватит. Нас собрала здесь великая цель, не стоит тратить время на пустословие.

Виталий подошел к Алексею. В сравнении с друзьями мальчик выглядел и чувствовал себя неплохо. Его эти уроды поберегли, не то что Нину с Шаном − те лежали вповалку, накрепко связанные.

− Я тебе не враг, − тихо сказал настоящий лидер революционеров. − Мне жаль, что тебе придется это испытать. Мы надеялись получить керос от Немки или хотя бы кого-то из ее доверенных лиц. Но так повелела судьба, и ключ к миру оказался в руках ребенка. Аппарат готов?

Толпа слегка расступилась, пропуская человека в резиновых перчатках и вроде как маске сварщика.

− «Выжиматель» подключен к источнику энергии, а див голоден и ждет не дождется первого клиента за сотню лет. Налетайте, босс!

− Отлично, − Виталий отвернулся от Алексея и дал знак своим людям. − Сторожите входы и выходы. Никто не должен нам помешать!

− Стойте! Вы что хотите со мной сделать? − завопил мальчик, когда несколько революционеров подхватили его под руки и потащили к дальней стене, где стояла чудовищная машина. Подобие кресла с кучей проводков, наручниками и стальным обручем для лба, к которому присоединялась колба с красноватым вихрем внутри. Если приглядеться, внутри можно было увидеть несколько сотен маленьких пастей, пребывавших в бесконечном движении.

− Остановитесь, − приказал лидер. − Он прав. Он должен знать, зачем мы зашли так далеко.

− Да это я и так знаю: вы хотите получить власть над Чудьмирьем и истребить всех магов! Психи ненормальные! − взвыл Алексей, неистово лягаясь.

Глаза Виталия потемнели.

− Неправда. Мы хотим мира, − но он невозможен, пока у трона фальшивки. Все эти чистокровные владыки, кичащиеся своим происхождением. Они слепы, разрозненны; для них, каждый, кто иного вида, − враг. Маги продолжают захватывать власть, пока остальные дети Неи дерутся за кости, − главный революционер словно вгонял себя в транс, пока остальные заворожено его слушали. − Но все изменится, когда придет Он. Кровь Неи, великий полукровка, все исправит! Новый повелитель для всех и для каждого!

− Слава революции! − проревели в упоении Дети Красного Болота.

− Слава Правителю!

− Слава!

Шан и Нина выглядели так, будто их сейчас стошнит. По всем признакам, они попали в лапы настоящих сектантов.

− Как керос поможет вам создать Кровь Неи? − спросил Алексей, глядя на Виталия с вызовом.

− Не создать, дитя. Пригласить. Кровь Неи приходит извне, из Светломира. Она зарождается среди смертных и просыпается в нужный для своих сородичей час. А раз ты теперь все знаешь, то прими свою судьбу с честью.

Алексей ничего не понял, но диалог между ними, очевидно, был завершен. Его бросили на стул и сомкнули наручники. На лоб лег мигающий обруч.

− Давай же, используй ее! Используй свою силу! − закричала Нина, пытаясь трансформироваться в волчицу.

Но Алексей уже ее не слышал. В глазах помутнело, и он начал куда-то падать. Мимо проносились обрывки воспоминаний, точно развернутая кинопленка. А внизу ждал распахнутый голодный алый зев.

***

Красный вихрь окутывал Алексея изнутри.

Что я вижу! Не успеешь соскучиться, как вот он: новый гость, топчущий порог моей прекрасной обители боли.

− Кто ты?

Материальные сущности называют меня дивом. Собачья кличка, но смысл жаловаться? Ты бы слышал, как они называют своих детей!

Див пошел рябью, что можно было при желании истолковать, как смех.

Ха-а, что это тут у нас?

Алексей почувствовал сильный укол в висок. В него точно воткнули несколько вязальных спиц одновременно. Боль нарастала, − и причиной ее было мерзкое существо, поселившееся у него в голове. Див проникал глубже в подкорку мозга, алчно шарил там невесомыми щупами.

Им нужен результат. Ты ведь понимаешь?

− Чего? Чего они хотят? − простонал Алексей, пытаясь справиться с этим вторжением.

Не знаешь? Им нужен, керос, глупый. Дай им керос, и они отстанут. Так всегда говорила мне моя мама: дай им все, что захотят, дивушка, дай все.

− У меня ничего нет!

Боль становилась невыносимой. Каждый миллиметр кожи покрывали маленькие кусачие иглы, прогрызающие себе путь к сахарно-белым костям. И Алексей не хотел знать, что случится, когда они все же до них достанут.

Но эти парни так не думают, Леша-Ал-Алексей. Им нужен керос. Отдай его!

Див атаковал его беззащитное сознание. Боль. Боль. Слишком много боли для одного. Алексея словно подключили к розетке и медленно поджаривали до хрустящей корочки. Хоть это происходило внутри его головы, но ощущалось вполне реальным. Когда боль стала превышать разумные пределы, Алексей отключился.

Дальше все происходило, как в абсурдном сне.

Он сидел в пустом кинозале, а на экране показывали худого подростка, прикованного к странному креслу. Обруч на вспотевшем лбу слабо мигал. Мимо ходили взад-вперед люди в птичьих масках. Они нервничали.

− Почему так долго? − спросил один.

− Ты хоть раз видел сам процесс? Никто не знает, как долго это продлится, − ответил другой.

Но что-то пошло не так. Раздался шум, звуки борьбы. Революционеры забеспокоились и сбились в кучу вокруг мальчика. Над потолком разверзлись черные пустоты, из которых с тихим «Взззуум» выскользнули бледные существа с клыками. Они схлестнулись с людьми в масках. Свет экрана начал меркнуть.

Алексей очнулся. Наручники разомкнулись, и он с трудом снял с себя раскалившийся обруч. Где-то в глубинах колбы бессильно кричал див.

Пришедшие на помощь упыри умело разбирались с революционерами. Милован Ферзь сбежал, как только представился случай. Хотя и его можно было понять. Кто в здравом уме рискнет использовать магию рядом с хрупким прибором, хранящим древний дух?

Алексей бочком, вдоль стены проскочил к своим друзьям и развязал их. У Шана под носом запеклась кровь, а на щеке Нины красовался фиолетовый синяк. Вот же!..

− Это слуги отца. Но как… Пипирин! − догадался Шан. Алексей кивнул. Только ведогони мог проследить за тем, куда их потащили, чтобы потом пойти искать помощи. Как хорошо, что Дети Красного Болота не сумели его поймать.

Освободившись, Нина внезапно, не обращая на раны внимания, рыбкой нырнула в самую гущу сражения. Алексей с Шаном не успели толком удивиться, как она вернулась. В зубах она несла кисет.

− Нифехо не фофефял? − невнятно спросила Нина. Она кинула находку Алексею. Он полез в тайное отделение и вздохнул с облегчением. Троица поняла, что можно уходить, и рысью направилась к выходу.

Заметив, что пленники освободились, несколько революционеров попытались их перехватить, но рухнули навзничь, не успев толком ничего сделать.

К друзьям подошел низкорослый скрюченный упырь во фраке и протянул Шану когтистую руку. На своего подопечного он смотрел без эмоций, и только поняв, что ему придется перенести еще и оборотницу с магом, позволил себе брезгливо поджать губу. Все они покинули место сражения до того, как стало ясно, кто же победил.

***

Каким должно быть имение титулованного кровопийцы? Создатели особняка Червонских явно задавались этим вопросом, пока возводили стены и выбирали интерьер. Портал выкинул их троих на каменные ступени подземного грота, в глубинах которого шумела вода. За жутковатыми статуями с высунутыми языками маячил слуга-упырь.

− Они здесь, мой князь, − прошипел он, почтительно утыкаясь подбородком в грудь.

Наверху, в овале света стояла мрачная черная фигура и, молча, взирала на них. Шан вскочил на ноги, бросился к ней.

− Отец, что ты делаешь дома? Я думал, ты…

Звонкая пощечина обрубила его слова. Шан оцепенел.

− Сейчас право задавать вопросы есть только у меня. Начнем по порядку. Где я совершил ошибку, сын? − тихо спросил князь.

Он был невероятно высок, изящен, с чуть вьющимися волосами, обрамлявшими бледное восковое лицо. Остротой черт он напоминал своего сына. Вот только в отличие от Шана у главы рода Червонских глаза и губы были алыми, как артериальная кровь.

− Отец, послушай, мы только хотели помочь другу!

− Вижу я твоих друзей. Один из них, мелкая букашка, залетел ко мне в карету с криками. Мол, моего сына схватили какие-то мерзавцы в заброшенной части города. Сначала мы с твоей матерью не поверили, а потом я вспомнил, что речь ведь идет о тебе, − князь Червонский презрительно посмотрел на Шана, потом на Нину и Алексея, остававшихся внизу. − Ты так и якшаешься со всяким сбродом?

− Они не сброд.

− Но и не упыри. Твоя мать…

− А она мне не мать! − закричал Шан.

Новая пощечина не заставила долго ждать.

− Молчи. Ведешь себя, как простолюдин. Пропадаешь, не сказав никому ни слова, бродишь по злачным местам, дерзишь приемной матери и брату. Думаешь, ты все еще ребенок? Что тебе простят любую оплошность?

− Нет, отец, я так не думаю, − деревянным голосом ответил Шан.

− Тогда тебе следует извиниться перед лордом Ликорисом, которого я был вынужден проигнорировать из-за твоих выходок.

− Извините, князь, − дрожа, вмешалась Нина. − Это мы его втянули, он отговаривал нас от затеи посмотреть на древние фрески, а мы настояли. Шан не виноват. Это мы − дураки.

Она старалась казаться как можно более учтивой. Кровавый взор князя остановился на ней лишь на секунду и снова сместился на Шана.

− Неважно. Вы могли умереть, и виноват был бы самый старший из вас − мой глупый сын. Следуйте за мной.

Они поднялись из грота в богато украшенную комнату без окон. Со стен на незваных гостей смотрели мрачные лики предков Шана. Повсюду горели черные и красные свечи. Жуткая скульптура искаженного женского тела стояла на зачехленном рояле.

− Игор, проводи наших «дорогих» гостей до остановки. Они и так заставили свои семьи поволноваться, − князь Червонский сел в кресло с летучими мышами на спинке и ослабил шейный платок. − А с тобой, сын, мы продолжим разговор после трапезы.

Сутулый слуга вцепился Нине с Алексеем в шеи холодными лапами и попытался отволочь их на выход. В последний момент дверь перед ними распахнулась. В комнату на всех парах влетела белоснежная дама.

Мачеха Шана выглядела необычно. Лицо закрывала роскошная маска, усыпанная каменьями, пышное платье с кружевным воротником украшали рисунки змей, а белые волосы с алыми прядками были убраны в сложную прическу, которая, впрочем, сейчас немного растрепалась.

− Где мальчик? Он жив? У слуг получилось?! − вопила княгиня. Шан поморщился.

− Все закончилось, дорогая. Можешь понизить тон, − ответил князь.

− Это все они, верно? − Зеленые глаза за инкрустированной маской недобро вспыхнули. − О, Нея! Ты так спокоен, а ведь твой сын даже дома не ночевал! И взгляни, с кем он проводил время!

Острый ноготь с алым лаком указал на Нину. Оборотница сглотнула. Загадочная женщина пугала ее намного больше, чем все революционеры вместе взятые.

− Достаточно, Сяо. Эти детишки виноваты не больше, чем мой наследник. У него должна быть своя голова на плечах.

− Ну уж нет! Они должны быть наказаны!

Слуга-упырь обрадовано облизнулся. Князь лениво посмотрел на него:

− Кровь оборотней жуткая гадость. Лорд Эмиш рассказывал мне, как на охоте однажды укусил такого, − потом долго мучился с желудком. Уверяю, оно того не стоит.

− Да-да, мы дико невкусные! Я вообще ем всякую гадость, из-за меня у вас будет запор, − быстро сказала Нина.

Шан, стоявший около кресла отца, не сдержался и фыркнул в кулак. Однако его веселья никто не поддержал. Княгиня пришла в ярость. Она резко обернулась к мужу, но тот пожал плечами:

− Боюсь, щенок права. Игор, вы исполните мой приказ или мне стоит подождать еще? А ты, дорогая жена, скажи поварам нести вторую отрицательную, я только что с дирижабля и очень голоден.

Княгиня ушла, громко хлопнув дверью. Игор поклонился, и хотел было завершить начатое, но что-то привлекло его внимание. Он схватил Алексея за ухо, принюхался. Обмакнул палец в ссадину на том месте, где был обруч.

Нина в ужасе дернулась, понимая, что будет дальше.

− Мой князь, вы должны это попробовать! Он на вкус, совсем, как человек!

Багровые огоньки зрачков зажглись в кресле на другом конце комнаты.

***

− Человек, здесь, в нашем мире! В моем доме! Человек! − кричал князь Червонский. − А если об этом узнают власти?!

Все слуги были выдворены из этой части особняка, а Нину вышвырнули на улицу. Оборотница так сопротивлялась, рычала и кусалась, что упырям пришлось вчетвером выкидывать ее через черный портал.

Алексея и Шана отвели в дальнюю комнату. Кроме большого, в полстены портрета в ней ничего не было. Они остались наедине с разгневанным князем. Тот ходил из угла в угол, как загнанный зверь:

− Я почти смирился с оборотнем, но это… О чем ты думал, когда заводил дружбу с человеком?!

− Что в людях плохого?

− Абсолютно ничего, кроме того, что они наша добыча!

− Не все воспринимают окружающих, как потенциальную еду, − сказал Шан. Скулы его пылали.

− Ах, да! Эта твоя нездоровая фиксация на чистоте! Думаешь, можешь прожить без еды? Как какой-нибудь водяной?

− Нет, но очень бы хотел. Это лучше, чем каждый год собираться толпой и клянчить у Совета разрешение на постройку кровособирательных ферм!

Они оба застыли, два белесых изваяния в полумраке комнаты. Князь Червонский вытер ладонью рот, убрал с лица волосы. Выглядел он, как человек, решившийся на крайние меры. В следующую секунду он стоял рядом с Алексеем.

Взмах острого ногтя. Из глубокого пореза на шее мальчика хлынула кровь.

− Посмотрим, умеешь ли ты отвечать за свои слова, сын. Ты ведь ничего не пил со вчерашнего дня?

Затем князь покинул комнату и запер их внутри.

Алексей упал на восточный ковер, пытаясь зажать рану. Шан было бросился к нему, но остановился в полуметре, часто и хрипло дыша. В груди его рокотало страшное нечто. Слезящимися глазами Алексей увидел выдвигающиеся белые клыки. Упырь потянулся к нему, белые пальцы дрожали…

− Не… не надо, − прошептал Алексей.

Звучание его голоса не сразу, но отрезвило друга. Шан в ужасе закрыл рот обеими ладонями. Сделал шаг назад.

− Нет, − пробормотал он, тряся головой. − Нет-нет-нет… Я не стану!

Он отполз в дальний угол, откуда испуганно смотря за попытками Алексея порвать плащ на бинты.

− Прости, прости меня, − всхлипывал он, кусая ладони.

− Ничего. Горло и связки целы, а кр-кровь остановиться. Я… я справлюсь.

Это было неправдой. В глазах у Алексея стремительно темнело, предметы начинали двоиться и танцевать. Наконец, он рухнул на пол и тут же потерял сознание. Очнулся, когда что-то раскаленное коснулось его кожи. Шан прижигал рану свечой, хотя руки его тряслись, как у пьяницы, а пальцы были заляпаны кровью. Он шептал себе под нос, как мантру:

− Я − не животное… Я − не животное… Инстинктов не существует… только воля. Я могу себя контролировать…

− Шан?

− Да? − дрожащим голосом спросил упырь.

− Меня сейчас стошнит. Отодвинься немного.

Алексей развернулся и сделал так, что дорогущий ковер из шелка пришел в негодность. Шан не мигая смотрел на него из своего угла.

− Я думал, ты умрешь.

− Если бы не ты, наверно так бы и было.

− Это все мой отец. Он хочет вырастить из меня настоящего кровопийцу, а я, а я не могу так, понимаешь? − в глазах Шана стояли слезы. − Не хочу никого ранить, кусать, выпивать − это мерзко!

− Ты и не будешь. Теперь я точно знаю.

− Сначала я пытался использовать керос из твоей сумки, но он не сработал. Наверно, нужно быть магом. Поэтому решил прижечь рану, чтобы остановить кровь. Ох, это было ужасно. Я чувствовал себя совсем другим существом − таким голодным и тупым. Но я не мог, просто мог, − Шан схватился за голову.

− Знаешь, по-моему, керос находится не в броши, − сказал Алексей, пытаясь отвлечь его. − Помнишь, революционеры совсем ей не заинтересовались? Они пытались выпытать у меня его местонахождение. Думают, я знаю правду.

− Уверен?

− Да. Ну, мы ведь спрашивали того антикварщика, − Шан снова застонал, − он ничего не увидел. Значит, брошь была обманкой от Агаты.

Они замолчали, думая каждый о своем. Алексей пытался плотнее забинтовать раненую шею, Шан − унять дрожь и очистить руки от крови.

− Ал.

− Что, дружище?

− Они ведь нас не выпустят, пока я тебя не съем.

Глава 13. Ее звали Агата

Они по-прежнему сидели на приличном расстоянии друг от друга, но спустя несколько часов Шан, похоже, смог заглушить голод.

− Это моя мать − Бай Шэ. Она умерла, когда я был совсем маленький, − Шан указал на портрет. С него на двух измученных мальчишек смотрела беловолосая девушка с нежным округлым лицом. Тонкие губы хранили след вечной улыбки. В руках она сжимала веер, расписанный змеями. − Она была старшей из двух сестер клана киан-ши. Младшую ты видел, − это Сяоцин. Отец взял ее в жены спустя год после похорон.

− Разве он не мог найти себе кого-нибудь другого или остаться вдовцом? − удивился Алексей. Когда он говорил, туман перед глазами немного рассеивался.

− Нет, таков был договор между двумя семьями. Нельзя разрывать связь между кланами.

− Хм, то есть, если твоя мачеха бросит твоего отца, они приведут ему еще кого-нибудь? Бабушку, потом прабабушку, и так пока женщины в семье не закончатся?

− Все, чтобы сохранить союз, − с горькой иронией ответил Шан.

− Она красивая, твоя мама.

− Спасибо, − Он посмотрел на портрет и вздохнул. − Отец редко о ней говорит. Должно быть, он не особо ее любил, раз из всех вещей оставил лишь эту картину. И Сяоцин это чувствует. Так старается ему угодить, что брату дала имперское имя.

− Знаешь, − вспомнил Алексей, − а ведь в человеческих книгах и фильмах вы размножаетесь через укус. Получается, все не так?

− Конечно. Чем мы хуже остальных?

− Выходит, мне не стать упырем?

− Да тебя даже не укусили!

− Погоди-погоди, и жуткий особняк покупать не надо? А то ведь моих карманных денег хватит только на стильный плащ.

− Если бы мой отец тебя укусил и выпил большую часть крови, ты бы, наверно, мог стать безмозглым гулем, − слишком серьезно отнесся к вопросу Шан. − Но это неточно.

Внезапно отворилась дверь. Они обернулись и увидели князя, застывшего на пороге.

− Что-то забыли, отец? − спросил Шан. Несмотря на изнуренность, он сумел сохранить учтивый вид.

− Вот как, − князь быстро взял себя в руки. − Похвально. Весьма недурственное владение собой. Может быть, мне стоит порезать этого несчастного мальчика сильнее? Интересно узнать, как далеко ты можешь зайти.

− Будешь пытать невиновного, лишь бы доказать свою правоту?

− Всего лишь хочу раскрыть тебе глаза.

− Как бы сильно ветер ни дул, гора не склонится перед ним.

− Я помню, кто так говорил, − князь бросил мимолетный взгляд на портрет. − Но здесь иная ситуация.

− Мама никогда не одобряла жестокость. Мы давно перестали быть чудовищами, одержимыми кровью и собственным превосходством. И она бы точно не хотела видеть…

− Она бы точно не хотела видеть своего сына изгоем общества! − кажется, отец Шана начинал жалеть, что затеял все это. Но и найти верный выход из ситуации пока не мог. Внезапно по особняку разнесся глухой вибрирующий звук. Затем еще. К ним в комнату забежал всклокоченный слуга. На лбу у него краснела свежая вмятина: отзеркаленная буква «А».

− Хозяин, вы должны выйти, − пролепетал упырь, преданно пуча глаза.

− О чем ты? − нахмурился князь. − Что происходит снаружи?

− Там она! Она пришла и хочет видеть вас!

− Кто, Нея ее задери?

Алексей уже знал ответ. Сердце радостно забилось.

− Немка, мой князь! Снаружи Немка!

«Бздыыыннь!»

− Она ломает нашу защиту, хочет попасть внутрь… Она…

Треск, затем оглушающий хлопок.

− Внутри, − закончил за слугой князь. − Но что этой безумной старухе надо?

Внизу уже звучал цокот каблуков. Она приближалась. Упырь со следом от трости на лбу заскулил. По приказу князя комнату наполнили вооруженные слуги. Они расположились вдоль стен, прикрыв собой Шана. В центре образовавшейся пустоты остались лишь Алексей и сосредоточенный глава упыриного рода.

− Выведи Сяоцин с Вячеславом через портал и не отходи от них ни на шаг! − приказал он слуге с отметиной. Тот поклонился и пулей вылетел наружу. Встречаться с Немкой вновь он явно не хотел. Затем наступила тревожная тишина, прерываемая лишь отрывистым дыханием Алексея.

− Guten Tag, guten tag! − прозвучало из коридора приветствие на немецком. Стук каблуков слышался теперь, как удары молотка по крышке гроба. Упыри замерли, готовые отражать атаку. И вот Агата переступила через порог.

Первая мысль, что возникла у Алексея при виде нее, − злая королева из сказки. Злая королева, вернувшая свое истинное обличие.

От прежней Агаты остались лишь малиновые глаза, да пальцы, испачканные черной пылью. Она была молода, не больше двадцати. Стройная, белокожая, в вишневом брючном костюме с вырезом и длиннополой шляпе. Шелковистые черные локоны волнами обрамляли точеное лицо. Коса, перекинутая через плечо, спускалась аж до самой поясницы.

− Как же у вас темно, − заметила Агата, щелкнув пальцами. Упыри напрасно схватились за оружие, − к потолку устремился световой шар. − Так ведь лучше, не правда ли, Виктор?

− Что тебе надо, падшая? Что ты забыла в доме моих отцов? − глухо спросил князь.

− Думаю, ты знаешь. У тебя есть кое-что мое.

Она обвела присутствующих надменным взглядом и увидела Алексея, сидящего под портретом. Яркие глаза остановились на пропитанной кровью повязке.

− И что же тут такое? − Она сделала шаг. Упыри снова потянулись к ружьям и алебардам. − Твой наследник сидит с окровавленными руками, а мой гость ранен. Некрасивая ситуация.

Агата почти мурлыкала, тогда как князь Червонский напоминал до боли натянутую струну.

− Я не знал, что он твой. Можешь забрать его хоть сейчас.

− Могу, − мягко подтвердила Агата. − И заберу.

− Скажи, как я мог понять? Он ничего не сказал… Зачем ты вообще привела человека в наш мир? − отрывисто спросил князь.

Ведьма опустилась на одно колено, зажав под мышкой трость, и принялась ощупывать рану на шее Алексея. Мальчик не противился.

− Уж явно не затем, чтобы упертый аристократ пытался скормить его своему отпрыску. Виктор, ты не знал? Бесконечно давя на ребенка, ты лишь добьешься обратной реакции, − Агата подмигнула Шану, и тот смутился. − Ничего не хочу сказать, но надеюсь, твой гроб закрывается изнутри.

− Упыри не спят в гробах, − процедил князь, пребывая в странном состоянии между ненавистью и оцепенением. − Просто забирай человека и уходи.

− Выход можете не показывать.

Она поднялась с колена, полезла в карман жакета и вытащила мешочек с монетами. Он упал к ногам Виктора Червонского с глухим стуком. Жилка на виске главы семейства надулась и запульсировала, но он снова сдержался.

− За все, что твой сын потратил на моего маленького друга. Auf Wiedersehen и спасибо за гостеприимство, − поклонилась ведьма, приобнимая Алексея за плечи.

− Шан, − крикнул он, понимая, что они могут больше не увидится. − Несмотря на случившееся, мы ведь еще друзья?

− Да… Да, конечно!

Худшего удара для репутации Червонских было сложно придумать. Князь закатил глаза и больше не смотрел на сына.

Сжав ладонь Алексея своей, Агата вывела его на улицу. В ночи упыриный особняк напоминал мрачный монолитный склеп без окон. Его облик полностью отражал то, что происходило внутри. Пройдя через светящиеся мертвым светом ворота, искореженные таинственной силой, они увидели снаружи маленького человечка.

− Как все прошло? − взволнованно спросил человечек, сжимая под мышкой зонт. Алексей с удивлением узнал в нем Наума Злоглазова, настырного клиента Зиновия.

− Эта пиявка была весьма дружелюбна. Даже не пыталась меня загрызть, чего не скажешь про нашего героя. Как ты? − обратилась она к мальчику.

− Нормально, − утомленно выдавил Алексей.

Агату его ответ полностью удовлетворил. Она дернула плечом и, повесив трость в петлю на брюках, взяла в руки зонт.

− Номер 103, если не ошибаюсь?

− Верно, − подтвердил Злоглазов.

− Тогда, как и договаривались. Жду тебя завтра утром.

Не слушая лепет помощника о том, что они вообще-то остановились в одном отеле и могли бы отправиться туда вместе, Агата раскрыла зонтик и покрутила на перламутровой ручке кольцо с рисунками. После чего поманила Алексея к себе.

Не понимая, на что она рассчитывает, − дождя вроде не предвиделось, − он послушно встал рядом. Ведьма обняла Алексея за плечи, другой рукой потянула бегунок зонта вниз. Каркас закрылся с громким хлопком.

***

Приключившееся далее можно было описать, как стремительное прокручивание в мясорубке. Алексея разделили на несколько частей, и потянули все части в одном направлении. Спустя мучительные секунды они с ведьмой приземлились на паркет в каком-то светлом помещении. Алексей упал прямо на колени, чуть не поцеловав при этом лакированные дубовые доски.

Агата рассмеялась.

− Первый раз всегда так. Идти сможешь? − и, не дожидаясь ответа, рывком подняла его за шиворот, относя к ближайшей тахте.

Они переместились в квартиру с роскошными люстрами и позолоченными обоями. Вокруг стояли бесчисленные кресла, столики, вазы с цветами. Здесь даже были рыцарские доспехи с алым плюмажем. Под мраморной полкой с аквариумом, заполненным карманными часами, синим пламенем горел камин.

Оставшись на тахте, Алексей наблюдал, как ведьма бросила на пол свою красивую шляпу, положила в кресло трость, и принялась недовольно вертеть в руках зонт.

− Он нас телепортировал? − спросил мальчик. − Но как?

− Очень просто. Это артефакт серебряного ранга, очень редкая и ценная вещь.

Сказав это, Агата небрежно кинула зонт через плечо. Он отлетел к вешалкам в проходе и упал в положенную для него корзину. Ведьму он больше не волновал. Она с недовольством огляделась по сторонам.

− И где моя сумка? Она должна быть тут!

− Я ничего не вижу.

− Ну вот, опять потеряла.

Агата пересекла комнату, раскрыла ставни и оглушительно свистнула, сунув в рот два пальца. Ответом ей был вой озадаченных оборотней. Видимо закончив с поисками, она полезла в карман, достала пакетик со знакомыми конфетами в коричневой обертке и закинула одну из них в рот. С удовольствием раскусила. Из четко очерченного рта вытекла струйка золотистого дыма.

− Дымчатая карамель, − пояснила Агата. − Вкусная штука, но вредная, − портит зубы. Тебе не предлагаю.

Как странно. Легендарная ведьма казалась такой нормальной, такой человечной. Грызла леденцы, пуская губами дымные кольца. Нет, нельзя позволить ее внешности себя обмануть. Алексей нашел силы выпрямиться и посмотреть ей прямо в глаза.

− Знайте: вы не получите керос, пока не расскажете, где мы, зачем он вам и почему он хранился у моей матери. Вас с ней что-то связывает?

Агата открыла рот, чтобы ответить, но ее перебил звонок в дверь. Под потолком словно защебетала райская птица.

Она ушла в коридор.

− Так это вы, госпожа Арманова. Наши рамки зафиксировали неподтвержденное перемещение, − произнес рокочущий бас. − Чего-нибудь изволите? Чаю, закусок?

− Ваш повар может приготовить ужин на двоих волшебников? Принесите в номер.

− Будет сделано.

Агата захлопнула дверь. Снаружи послышались удаляющиеся тяжелые шаги. Ведьма развернулась на каблуках, и будто бы что-то вспомнив, подошла к радиоприемнику, стоящему на камине. Принялась крутить колесико.

− Я имею право знать правду, − вновь подал голос Алексей. − В конце концов, это ведь вы меня втянули во все это!

− И как? Тебе понравилось в Чудьмирье?

Она, казалось, совсем его не слушала. Все ее внимание занимал поиск нужной радиостанции. Щелк − чье-то рычание. Щелк − заунывные оккультные напевы. Щелк − новости Темной Москвы от ведущего. Щелк, щелк, щелк!

− Извините, может вы и могущественная ведьма…

Тут из динамика полилось столь сладкое пение, что у Алексея перехватило дух. Он забыл, что хотел сказать Агате, забыл о голоде и боли в шее. Обо всем забыл. Семья, Нина, Шан, керос, − все это стало вдруг смехотворным и пустым. Пение неизвестной девушки наполняло его всепоглощающей любовью. Ему захотелось плакать от счастья, но Агата зачем-то вновь сменила станцию.

− Кто только додумался позвать в студию вилл? Совсем не следят за безопасностью граждан, − возмутилась она, останавливая выбор на более безопасной музыке. В комнате зазвучал мелодичный джаз. Прищелкивая пальцами, Агата повернулась к Алексею:

− Так ты хотел знать, с чего все началось и чем все закончится?

Он с трудом кивнул. Пусть начнет хотя бы с этого.

− Обо мне ты, видимо, уже наслышан. Я великая падшая ведьма, гроза Совета 27, враг каждого уважающего себя чародея. Из всего перечисленного следует вывод, − со мной лучше не спорить.

Агата села напротив, убрав трость на пол. Мальчик успел разглядеть, что от набалдашника вниз шла вереница золотых букв: «Не он ко мне, а я к нему − во тьму, во тьму, во тьму…» Что бы это могло значить?

Но гадать времени не было, так как ведьма продолжала рассказ:

− Итак, однажды у меня в руках оказался керос времени. Его нужно было спрятать, и я решила сделать это в Светломире. Как видишь, не зря. Революционеры с его помощью мечтают разрушить барьер между нашими мирами и впустить сюда древнюю разрушительную силу.

− Мне сказали, что керос был украден, − с вызовом заметил Алексей.

− Это было давно. Никто уже не помнит правды, и я говорю про истинную правду, если ты понимаешь, о чем я, − прозвучал загадочный ответ.

− Нет, не понимаю! Почему именно мы? Моя семья, я?

− Случайность. Мой выбор пал на твою мать, когда она была еще совсем малюткой… В любом случае, самой мне керос был без надобности. Я не вспоминала о нем, пока его не стали активно искать враги. Кто-то даже проник в мой дом, с целью найти бесценный артефакт, − она увидела выражение его лица и качнула пальцем. − Нет, нет, не сюда. Сейчас мы в гостинице «Красный Цмокъ». Мой дом находится далеко за пределами города.

− Получается, вы явились к нам, чтобы защитить? − медленно произнес Алексей. Пока он ей не особо верил.

− Отчасти. А еще, чтобы не дать революционерам заполучить желаемое.

− Почему тогда сразу не сказали, какая это важная вещь? Мама хранила его в носке! − Он вытащил из кисета брошь и положил между ними на стол. − Это ведь керос, правда?

Агата вздохнула.

− Прости, милый, но перед тобой обычный колдовской маячок. Маленькая уловка, чтобы всегда знать о вашем местонахождении.

Алексей вспомнил слова Юлии: «Эта женщина всегда знает, где лежат ее вещи». Она догадывалась. Точно не знала, но догадывалась.

− Тогда где керос?

− Ты еще не догадался? − Ведьма изогнула бровь, пристально вглядываясь его грудную клетку. − Раньше он был в теле твоей матери. Теперь, так уж вышло, − в тебе.

***

Пока Алексей сидел, как громом пораженный, в распахнутое окно влетела черная комета. Это была уже знакомая ему сумка Агаты, − когда-то в ней прятался бумажный гном. Ведьма тут же в нее зарылась, забыв обо всем на свете. Наружу посыпались перья, книги, скомканная бумага. Оттуда же выпрыгнул крохотный лысый кот. Забравшись на стол, он грациозно потянулся.

− Генрих! А я и забыла, что ты там прятался. Хорошо выспался в полете, зайка? − Ведьма ласково почесала морщинистого зверя за ухом. Тот хрипло мурлыкнул.

− Я, я не понимаю таких шуток, − произнес Алексей лихорадочно. − Скажите, наконец, правду!

− Это правда. Сила кероса внутри тебя. Думаю, революционеры обо всем догадались, увидев ваше семейное фото у меня в бумагах. Поэтому я попросила принести мне брошь, чтобы выманить тебя из дома. И, надо сказать, маячок в ней оказался очень к месту.

− Да вы издеваете…

− А вот и ужин!

Она побежала к двери раньше, чем прозвучал звонок. Чопорная служанка в белоснежном переднике закатила внутрь тележку и разложила на большом столе тарелки с едой.

− Откуда у вас наше фото? И что за долг у моей матери был перед вами? − спросил Алексей, все еще потрясенный.

− Не могу сказать, это секрет. Я поклялась ей, что буду молчать.

Когда служанка ушла, Агата вновь зарылась в сумке и достала оттуда баночку с биркой, исписанной от руки. Почерпнув из нее горсть вонючей мази, приказала Алексею обнажить шею. Тот противился идее лечить его чем-либо неизвестного происхождения, но ведьма клацнула зубами, − и его будто пригвоздило к креслу. Агата осторожно замазала рану едко пахнущей мазью и заново перебинтовала.

− Завтра затянется, как будто ничего и не было. А пока восполни утраченное сытной трапезой. Ты, наверно, весь день не ел, − сказала Агата, пододвигая к нему блюдо под серебряным колпаком.

Однако есть Алексею совершенно расхотелось. Он облизал пересохшие губы и спросил:

− В парке вы сказали, что найдете меня.

− И нашла, разве не так?

− Но почему так долго?

Агата села напротив него и расстелила на коленях салфетку. Генрих терся о ее ноги, выпрашивая лакомство.

− Были дела. Ты все равно не поймешь, − рассеянно сказала она.

− Так объясните!

− Не кричите, юноша. Или родители не научили тебя учтивому общению со взрослыми? Хоть по виду и не скажешь, но мне почти сто двадцать лет.

Алексей насупился и замолчал.

− То-то же. Сперва я планировала найти пилигрима революционеров и вывести его из игры. Чтобы он не смог больше переносить своих дружков из мира в мир. Но они где-то нашли зелье наследования и разделили эту силу. А убийство полусотни фанатиков, к сожалению, считается в наше время неэтичным. Пришлось импровизировать, − едко произнесла ведьма и наколола на вилку маринованный грибок. − К тому же я просила Зиновия приглядеть за тобой. Он не сказал?

− Нет.

− Странно. За десять золотых жнецов мог бы расстараться, как следует.

Алексей сдержал негодование, так и рвавшееся наружу. Вот же хитрый жук, − промолчал, чтобы содрать денег еще и с Шана!

Ужинали они в тишине. Алексей не знал и половины названий предложенных ему блюд: какие-то рольмопсы, вальдшнепы, яхны − поэтому ел осторожно. Запивать это все предлагалось мандариновым компотом и красным вином.

− Вокруг меня всю жизнь ломалась электронная техника, − буркнул, наконец, Алексей, ковыряясь вилкой в своей тарелке.

− Бывает.

− А еще я телепортировал помощника секретаря в окно и открыл неоткрываемую дверь. Это все влияние кероса?

− Скорее той перчатки, что ты носишь на руке.

− Этой? Так она магическая? − Алексей присмотрелся к ней с удивлением. Агата кинула коту небольшой рольмопс, и тот поймал его в прыжке:

− На беглый взгляд − да. Усилитель импульса или типа того. Как сапоги-скороходы.

− Выходит, я не волшебник, − Алексей вздохнул. Он не знал, радоваться ему или грустить об утраченной силе.

− Ну, задатки в тебе есть. Редкий человек способен манипулировать энергией артефакта, обычно это происходит при некоторой синхронизации с анимой носителя.

Алексей кивнул, решив подумать об этом позже, и перевел тему:

− Вы сказали, что просто хотите изъять керос… И все?

− И вернуть тебя семье. Правда не уверена, что после такого приключения твоя мать когда-нибудь согласится выпустить тебя из дома. Так что готовься, − Ведьма снова улыбнулась и стала вдруг очень похожа на его маму. Такой жизнерадостной и открытой была эта улыбка.

Сытый и усталый, Алексей разлегся на тахте. Лысый Генрих тут же заскочил к нему на живот и свернулся клубком. Он оказался очень теплым, похожим на кожаную урчащую грелку. Алексея начало клонить в сон.

Из радио тем временем лился сочный женский голос:

Когда гляжу в глаза твои

Глазами узкими змеи

И руку жму, любя,

Эй, берегись! Я вся – змея!

Смотри: я миг была твоя,

И бросила тебя!

Ты мне постыл! Иди же прочь!

С другим я буду эту ночь!

Ищи свою жену!

Ступай, она разгонит грусть,

Ласкает пусть, целует пусть,

Ступай − бичом хлестну!

С удивлением он узнал в песне стихотворение Блока. Уловив его мысли, Агата сделала звук чуть тише и пояснила:

− Чудные народы вечно спорят, чье искусство лучше и важнее. Так перессорились, что многие предпочли ставить во главу произведения Светломира. Они многим знакомы, и вроде не так обидно.

Затем она отвела Алексея в соседнюю комнату с расстеленной кроватью, а сама ушла разбирать вещи. Он еще долго слышал за стеной ее бархатное контральто, звучащее в унисон с певицей:

− Я вся − весна! Я вся − в огне! Не подходи и ты ко мне!

Глава 14. Никому нельзя верить

Сон вышел беспокойный. Алексей то и дело вздрагивал, стонал. К шее приближалась клыкастая пасть, превращавшаяся на ходу в красный вихрь, шепчущий: «Грядет опасность, беги, беги, беги». Слова дива ввинчивались в его черепную коробку, как шурупы. Потом были руки. Белые, как мел, руки с когтями царапали его грудь. Они хотели отнять у него нечто важное, драгоценное…

Вспышка света. Вдали раздался драконий рев. Алексей не сразу понял, что он звучит наяву. Было глубоко за полночь. За зашторенным широким окном рычали двигатели мотоциклов, − это с точностью до сотой процента указывало на приближение банды злыдней.

Алексей повернулся на другой бок и нащупал рукой кота. Генрих тихо свистел носом. Такой смешной. У злых ведьм вроде бы должны быть черные коты, но никак не лысые. Опять в сказках все перепутали.

Постепенно его мысли вернулись к керосу. Затем к судьбе Шана. Затем к революционерам и снова к керосу. Как Агата его вытащит? Можно ли ей доверять, учитывая, сколько она умалчивает? Он унаследовал силу артефакта от матери, − но как именно? И можно ли ею воспользоваться для своих нужд? Алексей был не против исправить пару моментов своей жизни.

Вскоре его повторно сморило, и он проспал до самого рассвета. Проснулся из-за Агаты, вошедшей и распахнувшей шторы спальни. Она была полностью собрана. На ведьме красовалось знакомое зеленое платье, уменьшившееся точно по фигуре.

− Какие планы, герой? Я лично хочу поскорее прекратить нарушать закон о пребывании человеческого существа в моей стране. Ты − за?

− Что? − переспросил Алексей, протирая глаза.

− Ты хочешь домой или нет? А то я могу оставить тебя расплачиваться за этот номер.

− Уже одеваюсь!

Он вскочил, подбежал к настенному умывальнику и, приведя себя в порядок, стал быстро одеваться. Шея уже не болела, поэтому он стянул повязку и обнаружил, что порез почти затянулся. От него остался лишь тонкий, словно нить, шрам.

Все это время Агата придирчиво за ним следила. Потом покачала чернокудрой головой.

− Так не пойдет. Ты привлекаешь к себе внимание. Никаких плащей, − ты не маг и не должен с ними ассоциироваться. Подойди сюда.

Она возложила черные пальцы на его макушку и принялась что-то напевать. Свободная рука ее двигалась, точно в экзотическом танце, глаза немного закатились. Закончив заклинание, Агата подтолкнула его к зеркалу.

− Простая иллюзия, но она поможет избежать лишнего внимания.

Алексей не поверил своим глазам. Он смотрел на человека, отдаленно на него похожего, но старше лет эдак на пятнадцать, с брутальной щетиной и широкими плечами. Этот человек носил потертую кожаную куртку с меховым воротником и перчатки без пальцев.

− Это я?

− В глазах большинства. Вряд ли шпионы революции смогут разглядеть твою истинную личину под этой маской.

Закинув кота на плечо, Агата покинула комнату. Вместе они неторопливо вышли из номера и подошли к лифту. Кованая ограда, защищающая от падения в шахту, была украшена завитушками и смеющимися лицами шутов. Кабина подъехала, как только Агата нажала на кнопку. Внутри стоял лифтер с тремя голубыми невыспавшимися глазами.

− К ресторану, пожалуйста, − чопорно попросила ведьма, заходя внутрь. Алексей протиснулся следом и почувствовал, как границы его невидимых взрослых плеч теснят остальных. Это вызывало в нем смущение и чувство тайной гордости.

Лифтер дернул одну из многочисленных ручек на панели управления. Кабина рухнула вниз, набирая скорость с каждой секундой. Алексей ощутил, как его внутренности начинают парить в невесомости.

Это пугало, − правда, пугало только его. Агата разглядывала ногти. Генрих лениво вылизывал лапу, свесившись с ее шеи, как морщинистый шарф. Даже лифтер пребывал в каком-то дремотном состоянии. Затем кабина резко свернула направо. Между решетками мелькали дверные проемы и странные помещения. Алексей готов был поклясться, что один раз снаружи даже мелькнул силуэт гигантского скорпиона.

− Ваша остановка, сударыня, сударь и кот, − гнусаво сказал лифтер.

Агата отодвинула решетку в сторону. Они вышли в просторный холл. Вокруг стояли кадки с экзотическими растениями, некоторые из которых были увенчаны огромными зубастыми пастями, пытавшимися зацепить проходящих мимо посетителей.

Агата направилась к стеклянным дверям. За ними виднелись столики с белыми скатертями. Рядом стояла грифельная доска-раскладушка. Алексей прочел, что там написано:

1) Не смотрите нашим официантам в глаза.

2) Ничего у них не заказывайте.

3) Улыбайтесь, видя цифру 8.

4) Дышите глубоко и с уважением.

5) Не пытайтесь шутить, даже если очень хотите быть съеденными.

6) Получайте удовольствие. Или убирайтесь.

Очень странно. Половина их требований не имела смысла. Хотя о чем он, это же Темная Москва!

Здесь лучше следовать всем указаниям, написанным мелом.

***

Сев за угловой столик у окна, Агата бросила на сиденье сумку и опустила на нее кота. Генрих настороженно огляделся, тоскливо косясь на Алексея. Ему, очевидно, тут тоже не нравилось.

− Я не особо голоден, − заметил Алексей.

− Мы сюда не завтракать пришли. У меня здесь назначена встреча с Наумом, моим помощником, − ответила Агата. − Кстати, ты ведь прочитал правила?

− Да, а что?

− Не пугайся, но у тебя за спиной официант.

Алексей обернулся и увидел стоящее над ним существо с длинными спутанными волосами и выпученными глазами, под которыми залегли темные мешки. Официант выглядел так, словно минуту назад сбежал из психушки, предварительно подравшись с каждым встречным санитаром.

− Отвернись, − приказала Агата, отгораживаясь ладонью, − или хочешь его разозлить?

За ней также появилось несколько. Эти были ниже и похожи друг на друга, как братья.

− Что думаешь? − со свистом произнес левый официант.

− Идеально симметричный череп… Может салат? − ответил правый.

− Но пахнет земляникой. Значит белый соус?

− Выглядит счастливой и выспавшейся. Точно белый соус.

− Хотя марс в созвездии девы, а утром кухарка разбила чашку.

− Чашка была из керамики местного производства. Ее суть не важна, − прошептал тот, что стоял за Алексеем.

− Возможно ли, что омлет?

− Ты хорошо спал? А то эти одичалые байкеры… − спросила Агата, чуть повышая голос. Официанты за их спинами продолжали спорить жуткими свистящими голосами.

− Что? Да, почти.

Алексей почувствовал себя неуютно. Официант начал нюхать его волосы. Попросить его перестать или не стоит?

− Сегодня все закончится. Потерпи, − Агата одобрительно подмигнула Алексею, тиская кота. Официанты уставились на Генриха с плотоядным интересом. Тот зашипел на них, и чудаковатая троица на карачках поползла к следующему столику, куда только что село семейство чернокожих магов.

− А вот и Наум Злоглазов. Как всегда опаздывает!

К ним, спотыкаясь, бежал прислужник Агаты. Он все так же был невысок ростом, с водянистыми плаксивыми глазками и крупной проплешиной в некогда красивых золотых волосах.

− Знаки, моя госпожа, это все они. Я чувствовал взгляды врагов из сливного отверстия в ванной, − жалобно произнес Злоглазов, опускаясь на место рядом с Алексеем. Мальчик отодвинулся, позволяя ему вытянуть ноги.

− Знакомься, Леша, перед тобой наследник баронского титула и самый большой параноик всех известных миров, − нехорошо сощурилась ведьма. Уже знакомы, хотел ответить Алексей, − но Злоглазов судорожно затараторил:

− Это не выдумки! Я ведь говорил: меня прокляли, прокляли гадкие завистники! Они не могут пережить величие нашей семьи!

− Говорил. А я обещала помочь. Но сначала вы должны выполнить мою просьбу.

− Это сложно и очень, очень опасно − всхлипнул человечек. − Ключ от склада конфиската недавно был украден. Они усилили защиту. Я не знаю, как мы попадем внутрь.

− Так придумайте, − с нажимом сказала ведьма. − Вы нам поможете или мне найти кого-нибудь другого?

− Я помогу, − обреченно ответил Злоглазов, потирая веснушчатым пальцем кончик своего длинного носа.

Им принесли завтрак, и барон стал нервничать куда сильнее. С него градом тек пот, он то и дело озирался по сторонам и тихо икал. Когда официант уронил вилку, и она со звоном закатилась под стул, бедолага чуть не выпрыгнул из штанов.

− И-извините, не могу… мне надо выйти. Д-дела, − пролепетал он, пялясь в одну точку над собой.

− Идите, Наум, идите, − милостиво разрешила Агата. − Я пока вам чаю налью.

− Такой замученный, − заметил Алексей, когда он их покинул, попутно шарахаясь от всевозможных теней и звуков.

− Скорее мнительный. Что неудивительно при его финансовой ситуации. Настолько плохо играть в карты надо запретить законом. Бедолага даже мне успел задолжать.

− Чего же вы от него хотите?

− Наум может тебе помочь. Он работает в чар-контроле и сможет провести нас через пункт охраны к камере с конфискованными артефактами. Там мы найдем то, что вытащит из тебя керос в мгновение ока. Будешь дома уже к полудню.

Алексей радостно выдохнул. Домой, к родителям? Это же чудесно! Единственное, что омрачало его мечты, это возможная разлука с друзьями. Он ведь даже не успел с ними попрощаться, как следует.

Вскоре Наум вернулся. Агата собралась обсудить с ним детали, когда в ее сумке раздался звук разбиваемого стекла. Она вытащила связеркало и отошла. Вернулась мрачная.

− Злоглазов, присмотри за мальчиком. Мне надо ненадолго отлучиться.

− Как это? − хором переспросили Алексей с Наумом.

− Я не стану повторять, − произнесла ведьма тоном, не терпящим пререканий. Схватила сумку, кота и ушла, постукивая каблуками.

− Про какого мальчика шла речь? − спросил вдруг Злоглазов растерянно. Оказывается, он так и не понял, рядом с кем сидел все это время. Алексей смущенно поднял руку.

− Скорее всего, про меня.

***

Когда казалось, что более неловко уже не может быть, в чай Алексею с разбегу нырнуло крылатое существо. Это был ведогони, преследуемый запыхавшимся швейцаром. Алексей закрыл кружку руками, про себя радуясь, что напиток успел остыть, − иначе насекомыш имел все шансы свариться вкрутую. Швейцар прошел мимо, подозрительно рыская взглядом по сторонам.

− Пипирин? − воскликнул Алексей, когда угроза миновала.

Конечно я. Других таких дурных ведогони просто нет на свете, устало ответили из кружки.

− Но как? Откуда? Да и как ты меня узнал?

Нина осталась снаружи, ее не пустили. Она вынюхала тебя, когда поняла, что ты покинул особняк Червонских, по очереди начал терпеливо отвечать ведогони, закинув ручки по краям своей «ванны». И ведогони не запоминают лица. Мы чувствуем след мысли.

− Ясно. Я так рад, что вы целы. После случившегося… мне так жаль, если бы ты не позвал на подмогу…

Его позвал не я.

− А кто тогда?

Я бы не успел. Пришлось бросить кличь десницам. Они нашли князя и передали мое послание. Это было опасно. А сейчас ты в опасности?

− Скорее − нет, чем да. Не знаю, − замялся Алексей. − Говоришь, Нина снаружи? Я хочу ее видеть.

− Стойте, − всполошился Злоглазов, когда он встал из-за стола с мокрым ведогони в кармане. − Не-нельзя! Я с вами, мне приказали!

Нина стояла напротив стойки ресепшена, а два громилы в униформе гостиницы пытались ее вежливо выпроводить. Алексей подошел к ним, негромко кашлянул.

− Она со мной. Отпустите.

Его грозный вид подействовал. Нину оставили в покое, и она сразу принялась отряхиваться и поправлять одежду.

− У-у, медные лбы. Я им и так, и эдак… А они, как будто без извилин: «Оплатите номер или уходите». Тьфу!

− Не пугайся, это я, Алексей. Просто сейчас немного заколдован, − подсказал он шепотом.

− Конечно, я тебя узнала, Ал. Ты один тут пахнешь бегирозой, да и глаза выдают. Что произошло вчера? До Шана я не смогла дозвониться, ты к Зиновию не вернулся, − оборотница явно перенервничала. − Ой, а это кто?

За спиной Алексея маячил барон Злоглазов, преданно исполнявший указания ведьмы.

− Долго рассказывать.

− А я никуда не тороплюсь, выкладывай.

Они вышли наружу, стараясь идти медленно, чтобы немолодому спутнику было легче за ними поспевать. Но барон все равно периодически хватался за Алексея: за плечи, сумку, даже за карманы, пытаясь заставить снизить темп.

Нина рассказала, что караулила возле особняка Червонских до самого вечера, утром вернулась с Пипирином, − и сразу почуяла, что его там больше нет. От волнения частично трансформировалась, и в этой форме унюхала слабый след. Он-то и привел ее сюда.

Алексей почувствовал вину. Он ведь мог попросить Агату одолжить ему связеркало и дать друзьям знать, что с ним все хорошо. Но даже не подумал об этом, − так был вымотан.

Он спешно пересказал все случившееся с ними в ее отсутствие. Умолчал лишь про испытание, взваленное на Шана его отцом; это был один из тех моментов, которыми не делятся ни с кем. Он был уверен, − Шан тоже будет молчать.

Услышав про Агату, Нина громко ахнула. Она поразилась смелостью ведьмы и тем, как ловко та поставила князя на место. Ее восторги чуть стихли, когда Алексей дошел до их беседы о керосе. Внимательно выслушав все от начала и до конца, она спросила:

− Ты ей веришь?

− Не знаю, − тихо ответил Алексей. Он не хотел, чтобы Злоглазов его слышал. − Думаю, у меня нет выбора. Она четко показала, что намерена забрать керос.

− И не сказала, зачем он ей? Подозрительно как-то.

− Да. Но она ведь правда не появлялась, пока за ним не пришли революционеры. Может керос ей и не нужен вовсе, и все это делается для нашей безопасности? Она ведь даже опекала мою мать в детстве.

− Агата − преступный гений. С ней не угадаешь, − подметила Нина.

− В любом случае, это мой шанс вернуться домой. Я снова увижу свою семью.

− Ах да, здорово − вяло откликнулась оборотница. Алексей догадывался, что его уход их огорчит, но не знал, что сказать, чтобы это хоть немного исправить.

− Не грустите, юная леди, − подал голос запыхавшийся Злоглазов. − Если он вскоре не вернется в Светломир, его поймают с помощью истинокля. И мы все окажемся в большой беде. Это благоразумная необходимость.

Конечно, стало только хуже. Нина с мрачным лицом уткнулась взглядом себе под ноги и ушла вперед. Алексей хотел приобнять подругу, но решил, что в облике тридцатилетнего мужчины этого лучше не делать. Поэтому лишь потрепал серебристые торчащие волосы.

− Меня вчера мать дома чуть за шкирку не подвесила, − вспомнила Нина, когда они в пятый раз обходили по кругу парк рядом с гостиницей. − Узнала про прогулы и раскричалась. Мол, стану, как мой отец, такой же бесполезной неудачницей. Сказала, что я должна взяться за ум, пока не поздно.

− Уверен, она не хотела тебя обидеть. Просто испугалась. Родители все такие.

− Сама знаю.

Оборотница с силой пнула попавший под башмак камешек, распугав стайку откормленных цмоков.

− Она не понимает. Ну, не получается у меня с учебой, хоть убей. И когда появилась возможность проявить себя, помочь кому-то… Это же было так здорово! У нас с тобой вышло настоящее приключение, − и мне плохо оттого, что оно вот так кончится.

− Не говори так. Из-за меня вам столько раз угрожала опасность.

− Да брось, я никогда в жизни не чувствовала себя лучше. Мы были настоящей командой борцов со злом, − лицо Нины потускнело, − А теперь вы с Шаном отдалитесь. Не хочу, чтобы ты уходил. Знаю, что надо, − но не хочу.

Она уткнулась ему в грудь лбом и горько вздохнула.

***

Агата вернулась к отелю, когда часы над центральным входом показали полтретьего. Рядом топтался неряшливый мужчина с сальными волосами и дерганными повадками. Пахло от него ужасно.

Злоглазов с облегчением побежал к ним, а Нина с Алексеем остановились неподалеку. Оборотница внимательно рассматривала легендарную ведьму. Как показалось Алексею, она была немного разочарована. Наверно, ожидала от Агаты более внушительного облика, кого-нибудь с рогами и в черном шипастом доспехе.

− Я должен идти, − сказал Алексей.

Ведогони издал тонкий дребезжащий звук и повернулся к нему спиной. Нина выражала эмоции более скупо. Стукнула Алексея кулаком в грудь и сказала:

− Не забывай, − клуб человековедов всегда с тобой.

− Я вас не забуду. Дозеркалься до Шана и передай ему… ну…

− Знаю, − слабо улыбнулась она. − Все объясню, клянусь.

Агата не вмешивалась в их прощание, проявляя удивительную деликатность. А когда Алексей подошел, даже отвернулась, чтобы не видеть его покрасневших глаз.

− Чо? − удивился вонючий незнакомец. − Агатка, я думал, тут будет сопливый пацан, а ты приводишь мне сопливого взрослого.

− Умолкни, Пан. Ты сегодня уже достаточно сказал, − Ведьма прожгла его взглядом полным ледяного презрения. Барон, стоявший рядом, нервно отпрянул, словно боясь, что его может чем-то задеть.

− А чо они ко мне цепляться стали? − возмутился бродяга. − Я им сказал, кто я. Они не поверили.

− Да никто в здравом уме не поверил бы, что ты мастер высшей квадры!

− Теперь понимаешь? Я просто доказал: хлоп-топ, и вот они летают по небу в виде веников. Кто ж знал, что меня за это водяные задержат?

− Довольно, − ведьма подняла напряженную ладонь, точно желая возвести между ними барьер. − Наум, вы готовы?

Злоглазов кивнул. Хотя даже Алексей понимал, что он абсолютно не готов.

Агата и Пантелеймон Вязин, как представился знакомый ведьмы, ловко сменили обличья знакомым способом. Теперь они напоминали офисных клерков с эмблемой перечеркнутой перьевой ручки на карманах пиджаков.

Агата использовала зонт, и они вчетвером телепортировались на улицу, смутно напоминавшую Старый Арбат. Только кроме старинных домов, объектов искусства и рисующих художников здесь располагалось кубическое здание из черного мрамора. Оно так сильно выбивалось из общей композиции, что невольно притягивало к себе все взгляды.

Проникнув внутрь (Агата предостерегающе сдавила Алексею запястье), маги в четыре руки зачаровали толстенького охранника в будке и прошли сквозь бронзовую рамку. Наум Злоглазов нервничал. С его носа то и дело падали на пол крупные капли пота.

− Держитесь прямо, чертов олух, − прошипела Агата. Пан глухо ухнул, явно получая удовольствие от гнева, направленного не на него.

Спустившись в стеклянном лифте на десяток этажей вниз, они проскочили мимо работников чар-контроля. Но Злоглазов и тут умудрился напортачить. Случайно порвал Алексею кисет, и вещи чуть не рассыпались по широкому белому коридору.

Внизу находились бесчисленные помещения с прозрачными стенами. За некоторыми бесновались ожившие предметы: шкаф из красного дерева пытался гарцевать, как породистый жеребец, шторы летали под потолком. Другие сдерживали заколдованных существ, пока местные умельцы искали способ, как их расколдовать. В третьих были рабочие кабинеты со столами, заваленными документацией.

Нужная Агате дверь отыскалась в самом конце коридора. Круглая, точно у банковского сейфа, из толстого куска стали, она возвышалась над ними, как монета, выпавшая из кошелька великана.

− Действуйте, − сказала ведьма.

Злоглазов нажал на кнопку на боковой панели и обратился в динамик с просьбой подправить списки зелий, конфискованных за последний месяц. Спустя несколько минут уговоров, диспетчер дала разрешение. Барон всунул палец в возникнувшее на двери отверстие и провернул его, как ключ. Щелкнули многочисленные заклинания. Они зашли внутрь.

За дверью находился склад опасных магических принадлежностей, пребывавший сейчас в полнейшем беспорядке. Агата с Паном сразу поднялись по винтовой лестнице на второй уровень. Остальных же оставили стоять на стреме.

− Видит моя матушка, я этого не хотел, − прошептал Злоглазов, сморкаясь в надушенный платок. − Если нас поймают, я погиб.

− Не поймают, − попытался подбодрить его Алексей. Но сам в этом сомневался. Встреченные по пути служащие провожали их пристальными взглядами, хоть ничего и не сказали.

− Слишком долго. Когда они уже закончат подготовку?

− Подготовку?

− Ну да. Аппарат для изъятия кероса нужно настроить. Но почему так долго? Проверите, что там у них?

Маневрируя между опечатанными вазами, занавешенными картинами и стеллажами, в которых стояли ряды светящихся колб, Алексей послушно поднялся наверх. Агата с помощником громыхали в дальней комнате. Подходя, он услышал:

− Подумать только, керос!

− Не отвлекайся, Пан… Эту штуку словно недавно роняли. Так и должно гореть?

− Да. И все же, как ты уговорила пацана отдать его тебе?

− Он ему не нужен, − сердито ответила Агата. − Нажми тут.

− Ага, а тебе значит нужен. Решилась-таки бухнуть квадра-барьер? Вот ракшасы будут рады!

Алексей замер. Ракшасы? Он не ослышался?

Агата ничего не ответила, и мальчик решил заглянуть к ним. В висках гулко застучала кровь. Заговорщики склонились над копией машины с дивом, какую использовали революционеры.

− Ты хоть сказала ему, что процесс извлечения может убить простого человека? − поинтересовался Пан, ковыряясь в зубах.

Ведьма отмахнулась:

− Об этом можешь не беспокоиться.

Не веря своим ушам, Алексей попятился назад. Как можно тише сбежал по лестнице, бросился к выходу.

− Все готово, Леш… Леша?!

Игнорируя изумленный вскрик Агаты, он выставил ладонь в перчатке и обрушил за собой несколько рядов артефактов.

Высвободились какие-то летающие плети, от разбившихся зелий в воздух поднялись клубы ядовитого пара и грозовые тучи. А одна из картин, освобожденная от ткани, завопила тысячами несчастных голосов. В удавшемся погроме никто не смог остановить Алексея.

Глава 15. Орден Александра

Алексей бежал, так что ступни горели. По коридору, мимо кабинетов, затем в лифт. Ткнул пальцем в единицу и сжал кулаки у висков. Ему по-прежнему казалось, что Агата и Наум Злоглазов кричат вслед, приказывая вернуться.

Как он был глуп! Настоящий дурак! Поверил ведьме, хотя все говорило против нее… И опять эта тянущая головная боль!

Доехав наверх, он спокойно, насколько мог, прошел мимо охранников, возбужденно переговаривающихся по рации, и выскочил на улицу. Ветер остудил раскаленную кожу. Стало немного легче.

Куда ему пойти? К Зиновию больше нельзя, раз он работает на Агату; к друзьям тоже, иначе Нина и Шан попадут под прицел. Он снова остался, с чем был в первый день. Один на один с Темной Москвой, − красивым, но беспощадным городом.

Головная боль продолжала усиливаться. Алексей бежал почти вслепую, натыкаясь на прохожих и отмахиваясь от их обеспокоенных вопросов. Надо было спрятаться, убежать как можно дальше…

Хочу домой, − осознал он. Только туда, в родную комнатку рядом с кухней, к людям, к безопасности, где тебя не захотят съесть из странных убеждений или мести. Хочу домой, повторил Алексей упрямо.

Затем споткнулся о бордюр и падал гораздо дольше обычного. Головная боль резко прекратилась. Он с трудом встал, отряхнулся и понял, что стоит напротив дороги, по которой проносятся современные автомобили. Пришлось выстоять несколько минут, прежде чем Алексей убедился, что карет среди них нет и не будет.

Он перенесся в Светломир. К своей семье.

Эта мысль так его шокировала, что Алексей издал губами тонкий свистящий звук. Ощупав себя, понял, что стал прежним, − с переходом заклятие Агаты рассеялось. Первым желанием, конечно, было скорее бежать домой. Сколько он отсутствовал? Пять дней, шесть? По ощущениям так целый месяц.

Но сначала надо было сделать что-то с брошью. Алексей толком не помнил, зачем он сунул ее к неработающему мобильнику и серебряному знахарю, которого дал ему на память Шан. По привычке, не иначе.

Оказавшись на Кремлевской набережной, он вытащил заколдованную вещицу. В солнечном свете брошь переливалась кровавыми искрами. Она так нравилась Алексею в детстве, − будучи маленьким мальчиком, он даже умудрился ее как-то открыть.

Алексей размахнулся. Прощай, источник бед.

Мелодичный «бульк» подсказал, что брошь стремительно пошла на дно Москвы-реки. Там ей самое место.

Алексей забежал в сувенирный магазин и попросил у продавца телефон, чтобы позвонить домой. Но набрав знакомый номер, сразу нажал на сброс. Агата и революционеры знают, где его искать. Он может подвергнуть родителей большой опасности, если вернется сейчас. Как тогда быть?

Керос времени оставался внутри его тела, точно взрывоопасный груз, подвешенный на тонкой ниточке. Тогда Алексей решил позвонить единственному человеку, которому мог сейчас доверять. Танька ответила сразу.

Он не стал выкладывать все по телефону, опасаясь, что тот может в любой момент сломаться. Просто сказал, что ему нужно срочно поговорить. Танька, радуясь его возвращению, не задавала лишних вопросов. Она предложила встретиться в их тайном месте.

У каждого нормального человека должно быть такое место. Место, где можно спрятаться от наскучившей реальности. Их тайным местом стал закуток во дворах, огороженный с трех сторон забором. Туда можно было попасть, только если рискнешь пролезть через лаз в густорастущих колючих кустах.

Алексей на автобусе добрался в Танькин район и сразу пошел к заброшенному палисаднику. Они наткнулись на него случайно, во время очередной прогулки. Привычная обстановка заставила его расслабиться. А зря.

Когда Алексей позвал подругу, кто-то подкрался сзади и быстро закрыл рот. Недолго думая, мальчик укусил схватившую его ладонь и с силой лягнулся затылком. Невидимый враг тихо чертыхнулся, но не отпустил.

Затем появился еще один. Мрачный мужчина с продольными рубцами на щеках. Он вытащил горсть какого-то порошка и дунул в лицо Алексею. Его сразу стало клонить ко сну. Последнее, о чем он подумал, прежде чем провалиться в мир сновидений, как ни странно было: «Это не Дети Красного Болото, и то хорошо»

***

− Ты перестарался, Зураб, он больше часа не приходит в себя. А если это серьезно?

− Думаешь, я зря все заранее отмерял? Конечно, очнется. Мои смеси абсолютно безопасны, мамой клянусь.

− Лучше именем Агарти поклянись.

Алексей медленно приходил в себя, и голоса становились громче. Не сразу дошло, что говорят о нем. Да и где он вообще?

С трудом разлепив отекшие веки, Алексей увидел группу людей, наблюдавших за ним в свете раскачивающейся лампы. Напротив стоял грязный стол. Сбоку висела карта города с воткнутыми флажками и следами черного маркера. Сам Алексей был аккуратно усажен в потрепанное, но крепкое кресло.

− Он очнулся. Пелагея, Игорь, мальчишка очнулся! − воскликнул хилый паренек, одетый в гимнастерку не по размеру. Правая часть лица у него была забинтована.

Присмотревшись, Алексей заметил, что у его похитителей не самый здоровый вид. Застарелые шрамы, синяки, порезы. У некоторых даже не хватало конечностей. Но главное, − все они были людьми.

Это, несмотря на абсурдность ситуации, его ужасно обрадовало. Да что там, Алексей чуть не рассмеялся, так ему полегчало.

− Ты не выглядишь напуганным, − заметил человек, которого назвали Игорем, садясь за стол.

− А стоит? − спросил Алексей. Они не служат Агате. Они не члены Детей Красного Болота. Чего ему бояться, в самом деле?

Улыбка Алексея слегка встревожила похитителей. Седая женщина поставила перед ним кружку с водой:

− Пей. После сонного порошка всегда горло пересыхает.

− Стоит, Алексей Чердак, проживающий на улице Академика Петровского 13. Стоит, − ответил похититель, хмурясь. − Мы давно следим за твоей семьей. И нам не нравится, что происходит в вашем районе в последнее время.

− Вы − это кто? И шпионить за людьми незаконно, между прочим.

− К сожалению, законы не распространяются на существ, за которыми мы охотимся. Ты ведь знаешь о чем я. Чудовища, приходящие с обратной стороны.

− Сначала назовитесь, − повторил Алексей, чувствуя холодок вдоль позвоночника.

После некоторых раздумий, прозвучал ответ:

− Мы − орден Александра, созданный для борьбы со злом. А твоя семья стала краеугольным камнем в нашей битве. Скажи, чего твари хотели от тебя, почему похитили?

− Постойте-ка, с каким это злом? Вы про чудных созданий что ли?..

− Верно. Ты ведь был в их мире? − Игорь подался вперед. − То место, куда наш пророк отправил всех хищных тварей, веками угнетавших людей!

Алексей сместил взгляд с его лица на руки. Правое запястье украшала татуировка: расколотое на части яблоко из стекла. Или хрусталя?

− Значит, вы охотники. Типа Ван Хельсинга, убиваете плохих монстров? − Одноглазый паренек хихикнул, услышав это сравнение.

− А иных и не бывает, сынок, − хрипло ответила седовласая женщина и поджала губы.

Ясно. Они похоже мало чем отличаются от революционеров. Алексей начал издалека, пытаясь вытянуть из них побольше информации:

− Ваш пророк… это он создал Чудьмирье? То есть он был тем, кто использовал хрустальное яблоко, чтобы изгнать остальные расы с Земли? Зачем?

− Смотрю, ты многое успел узнать, − задумчиво произнес Игорь. − Но они солгали тебе, они всегда лгут. Вот что было на самом деле.

Алексею протянули страницу, вырванную из древней книги. Он пробежал глазами по строчкам, написанным красивым извилистым почерком: «Все началось с двух сестер, двух великих духов равновесия…» Прочитав до конца, он рассеянно моргнул.

− Что это?

− Часть нашей летописи, написанной отцом-основателем.

− Даже если то, что написано, − правда, почему вы продолжаете охотиться на них? Чудные создания давно научились обходиться без людей. Они мирно существуют в своей реальности.

− Да что ты с ним нянчишься, Игорь? − вмешался коренастый здоровяк с медной бородой. − Мальцу мозги промыли, не видишь что ли? К делу переходи!

− Успокойся, Рубанок. Мы ему не враги, − напомнил Игорь. − Даже если люди не сразу нас понимают, − надо говорить. Объяснять. Показывать. Алексей, ты очень смышленый мальчик, но кое-чего ты не знаешь. Например, что некоторые существа возвращаются в наш мир. Они живут среди нас, охотятся, похищают людей. И мы пытаемся им помешать.

− Да, но…

− Свидетели видели, как на тебя напала целая толпа, как ты их называешь, «чудных созданий». Так ведь?

− Да, но эти были сумасшедшими. Революционеры хотели разру… − Алексей вовремя прикусил язык.

− Разрушить что? Здание, место? Они ведь как-то связаны с появлением падшей ведьмы, − ее еще называют Немкой! − усталое лицо охотника загорелось надеждой. А еще Алексей разглядел в нем болезненный азарт. − Мы давно на нее охотимся. Древнее существо, древнее и опасное. Пока не поймем, с какой целью она и ей подобные перемещаются между мирами, люди будут оставаться в опасности.

− Почему вы следили за моей семьей? − лучшим вариантом было сменить тему.

− Ты не ответил.

− Вы сказали, что давно следите за моей семьей. В чем причина? Мы чем-то отличаемся от тысяч других приезжих, у нас что-то на лбу написано?

− У нас свои методы расследования.

Игорю не понравился его напор. В глазах охотника человек, не желающий помогать в борьбе с чудовищами, становился с ними заодно.

− Тогда вы и сами должны все знать, − сказал Алексей упрямо. − Меня похитили, затем я сбежал. Больше ничего не знаю.

− Как именно сбежал?

− Не знаю, просто споткнулся о бордюр и сразу оказался дома. Я для вас бесполезен, понимаете? Мне никто ничего не рассказывал.

− Хотелось бы тебе поверить, но ты слишком долго находился в их лапах, − Игорь встал и дал знак остальным. Они стали выходить через единственную узкую дверь. − Я собирался вернуть тебя родителям, но пока с этим придется повременить. Ты должен подумать, на чьей ты стороне и кого защищаешь. Уверен, ты придешь к верному решению.

Алексея подняли и отвели в крохотную комнатенку без окон, где сиротливо стояла покосившаяся кровать.

− Постойте, − воскликнул он, когда Игорь попытался закрыть дверь. − Что с Танькой? В том месте, откуда вы меня забрали, должна была быть девочка. Вы ее не тронули?

Охотник на секунду остановился.

− Не беспокойся. Члены ордена никогда не причинят вред человеку.

***

Алексей лежал на кровати, закинув ноги на металлическую спинку. Вот он снова в плену. Скоро начнет вырабатываться привыкание.

После разговора с главой ордена прошел день или около того. К нему заходили пару раз: оставляли поднос с едой, потом забирали его. Никто больше не пытался разговорить Алексея. О нем словно все позабыли.

Пожалуй, из этого похищения можно было выделить только один жирный плюс − в тишине он мог как следует подумать. Здесь должно быть безопасно. Это хорошо. Орден не знал о керосе. Просто замечательно. Он не мог подать знак своей семье… Плохо. Очень плохо.

Охотники вычислили его семью задолго до атаки революционеров. Как? После случая в метро? Или когда он в двадцатый раз сломал лифт в своем доме? Все может быть.

Зато они допустили ошибку, − забрав его вещи, забыли про магическую перчатку, которую Алексей старался больше не снимать. В любой момент он мог снести удерживающую его дверь. А пока стоило задуматься о керосе.

Алексей вытянул перед собой руку. Сжал кулак. Пальцы побелели, костяшки раздвинули мышцы и туго натянули кожу. Он попытался найти эту неведомую силу внутри себя. Еще бы знать, что именно, − искать было бы куда проще.

Время шло, секунды сменяли друг друга, как капли из плохо работающего водопроводного крана. Ничего не происходило. Алексей начал уставать.

Керос, если и был в нем, то оставался совершенно независимым элементом внутренней энергии. Замучившись ждать чего-либо, Алексей подошел к двери. Заняло это действие всего два шага, − такой маленькой была его личная темница. Он постучал, привлекая к себе внимание.

Звук подхватило эхо с обратной стороны.

− Эй, − крикнул Алексей. − Выпустите!

Тишина.

− Не игнорируйте меня. Может мне сейчас плохо, и я умираю?

Никто не среагировал на его слова. Отлично. Алексей прижал ладонь в перчатке к замку и сосредоточился. Надо сконцентрировать силу в кончиках пальцев. Если артефакт работает, как накопитель, это должно было сработать.

− Ну же, давай, − простонал он.

А потом заметил узоры вокруг ручки и на полу. Некоторые он видел в материнских книгах, некоторыми Юлия сама, якобы в шутку, украшала каждое новое жилье. Значит, здесь есть защитный барьер.

Алексей плюхнулся обратно на кровать. Что за жульничество? Он ведь не какой-нибудь преступник (хоть и проникал тайком в хранилище артефактов). Нельзя держать людей под замком без весомой причины.

Но они обычно не людей здесь держат, подсказало ехидное сознание.

Орден охотился на чудных созданий, которые с какой-либо целью пробирались в Светломир. Алексею вспомнился отец Шана, смотрящий на него, как на ходячую закуску. Упыри хотели построить фермы. С кем − догадайся с первого раза.

Алексей вдруг понял, что не знает, кому верить: своим глазам, которыми он наблюдал за чудесным, хоть и противоречивым миром, или тому, что этот мир ему подкинул. Его пытались съесть, его спасали, предавали и пытались защитить.

Он закрыл глаза.

Жуткие явления, революционеры, машины для пыток, маги, презирающие всех остальных, Агата…

Улыбка Нины, Шан, поборовший хищный инстинкт, полет на технометле, выходки Пипирина, смех и слова: «Мы друзья»…

Трудно осуждать охотников за крайности. Они сражаются в совершенном одиночестве, сталкиваясь с непониманием и насмешками. Но орден считает, что все чудные создания опасны. А Алексей знал, что это не так.

Когда спустя несколько часов после короткого сна к нему зашел одноглазый паренек, Алексей был готов к диалогу.

− Вы должны меня выслушать. Я понимаю, почему вы боитесь, но послушайте…

Молодой охотник прижал палец к губам, приказывая ему замолчать.

− Вы должны пойти со мной, юный господин.

− Госпо… Так, кто вы такой?

Это точно был не член ордена.

− Должно быть, вы меня не вспомните, − выглядел я тогда иначе. Меня, только не пугайтесь, прислала госпожа Арманова. Вы в большой опасности.

− Я закричу, − произнес Алексей медленно. − Захотите забрать меня силой, и я сделаю это.

− Не надо! − испугался «охотник». − Клянусь Неей, я пришел спасти вас. Мы ведь когда-то были такими хорошими друзьями. Вы даже называли меня пластилиновым человечком. Помните? В лесу, когда вас укусила змея.

Его слова всколыхнули целую череду воспоминаний.

Да, это было в лесу. Семейство Чердаков снова переехало, и поселились они рядом с каким-то заповедником. Алексею было пять лет. Он увидел лису у калитки дома и побежал за ней. Лису не догнал, зато заблудился. Усталый, грязный и голодный он бродил среди вековых деревьев, когда ощутил жгучую боль в лодыжке. Крохотная змея, мерзко шипя, извивалась рядом с сандаликом. Алексей заорал и бросился бежать. Укус горел и чесался; мальчику казалось − он умирает.

Тогда-то он и столкнулся с пластилиновым человечком. Его лицо менялось почти ежесекундно, но на тот момент у мальчика не осталось сил бояться.

− Вы подошли, осмотрели мою ногу и успокоили, сказав, что ядовитые змеи в этом лесу не водятся, − вспоминал Алексей. − Потом мы болтали, пока я не нашел дорогу домой.

− Да-да! − обрадовался старый знакомый. − Я частенько приглядывал за вами по поручению госпожи. Меня зовут Каррот.

Вот только Алексей не разделял его веселья. Он нахмурился, продолжая держать между ними артефакт.

− Значит, Агата давно шпионила за моей семьей. А вы ей помогали.

− Но это был не шпионаж. Я должен был вас оберегать!

− Она просто следила за сохранностью кероса. Выжидала, когда у нее на руках будут все карты.

− Это не так!

Каррот бледнел и мялся, опасливо поглядывая за дверь. Боялся возвращения охотников. Это распаляло Алексея еще больше.

− Вы сами сказали, что Агата приказала вам следить за мной. Стерегла свою полезную овечку, прежде чем отвести ее на убой… Что же это, как не уловка старой лгуньи?!

− Не говорите так о госпоже, − дрожащим голосом потребовал Каррот.

− Почему? Она хотела меня убить! Сама так сказала!

− Вы все не так поняли. Госпожа Арманова догадалась, что вы подслушали разговор и сделали неверные выводы. Она бы никогда не подвергла вашу жизнь опасности.

− Неужели? То есть изъятие кероса не убило бы простого человека?

Фальшивый охотник осекся и прошептал:

− Могло. Но вы ведь не простой человек.

− Что это значит?

− Не могу, это запретная тема. Меня накажут.

− А я никуда с вами не пойду, пока не узнаю, чего Агата добивается, − злость клокотала в груди Алексее, подобно маленькому вулкану. − Она использовала мою мать, потом меня − так хоть скажите для чего? Хочет получить власть над обоими мирами, как сказано в пророчестве?

− Нет, все не так.

− Или помочь этим своим ракшасам?

− Я не должен говорить…

− Тогда зачем было прятать керос в теле другого человека?!

− Потому что ваша мать − дочь Агаты, − выпалил Каррот и спрятал лицо в ладонях.

Алексей осекся. Наступила неловкая тишина.

− Да ну. Нет. Нет, нет, неправда… Зачем? − Алексей сам не понял, к чему задает последний вопрос. Он уставился перед собой, пытаясь собрать все части услышанного в единое целое. Слуга Агаты виновато глядел на него сквозь пальцы. Внешность его плыла, как акварельный рисунок, залитый водой.

− Ваша мать хотела навсегда забыть о Чудьмирье. А госпожа − защитить своего единственного кровного ребенка. Я просто помогал ей в этом желании, поймите.

− Не верю. Мама рассказывала нам про свое детство в приюте, она круглая сирота!

− Тише. Охотники могут прийти в любую минуту, − прошептал Каррот. − Я с таким трудом сюда пробирался.

− Зачем маме лгать? Почему они все скрывали?..

Алексей не хотел его слушать. Как можно требовать послушания, после того как на вывалили столько информации? Это было несправедливо! Его мир разваливался на куски!

− Прошу вас. У меня нет всех ответов, я всего лишь скромный гонец. Но вы сможете спросить у госпожи, если позволите вас вызволить.

Каррот полез за пазуху и вытащил колбу с извивавшейся в ней черной молнией. Алексей как-то сразу догадался, что внутри заклинание.

− Я могу вернуть вас в Чудьмирье. Барон ждет нас на обратной стороне, чтобы отвести к ней. Клянусь жизнью, вас больше и пальцем не тронут.

Алексей медленно сжал кулаки. Прямо сейчас он чувствовал, что часть таинственной завесы рассеялась. Каррот говорил правду. Почти всю правду. Стоило ли рискнуть?

Он определился с решением практически сразу. Из темницы для чудных созданий Алексей вышел первым.

Глава 16. Дорога истины

− Вы подворотник?

− Думаю, да, − ответил Каррот, когда они осторожно крались по коридорам темницы.

− Думаете? То есть, вы не уверены?

− Когда-то давно я совершил непростительную глупость и потерял большую часть личности. Госпожа помогает мне вспоминать. Поэтому выполнение каждого ее задания для меня − дело жизни.

− Тогда понятно. Любит Агата окружать себя должниками, − заметил Алексей и увидел, как подворотник недовольно морщится.

− Держать этот облик становится все труднее. А я ведь даже съел его волос, − это помогает лучше скопировать цель плюс получить некоторые воспоминания. Но охотники совсем неправильные, их сложно впитывать. Мальчишку даже пришлось усыпить, чтобы получить все необходимое.

− И где он сейчас? − обеспокоился Алексей.

Каррот прислушался к шуму наверху и пожал плечами:

− Я оставил его снаружи, в теньке под деревом. Пришлось, правда, оттащить его подальше от входа.

− Убежище ордена, наверное, строго засекречено. Как вы умудрились меня найти?

Подворотник смутился.

− Госпожа наложила на вас отслеживающее заклинание вместе с маскировочным, − признался он неохотно.

Мог бы и сам догадаться, мрачно подумал Алексей.

Они прошли мимо железных дверей, за которыми кто-то глухо хрипел и фыркал, поднялись по стесанным ступенькам и попали в помещение, которое можно было назвать складом поломанного оружия.

Здесь валялись погнутые ружья, обломки кинжалов и ножей с костяными ручками, обрывки бумажных алхимических кругов, разные виды сетей. У выхода возвышалось устрашающее чучело медведя с пустыми глазницами, в которые зачем-то вставили крупную, исписанную символами гальку.

− Может здесь сработает? Вроде защиты поменьше, − робко предположил Каррот, кладя колбу на пол и наступая на нее башмаком. Стекло тихо хрустнуло.

Заклинание, получив свободу, дернулось, как рассерженная гадюка. Да так реалистично, что Алексею захотелось отойти. Черная молния вытянулась на хвосте, стала увеличиваться в размерах, а затем устремилась к чучелу и выскочила через проход, который оно охраняло.

− Бежим за ним? − спросил мальчик.

− Д-да, конечно.

Они бросились следом, надеясь, что орден не сразу заметит побег. Медведь пришел в движение, чудом не схватив Каррота когтистыми лапами. Между тем заклинание вело их к единственному источнику шума в этом подземном бункере. Проскользнув в щель у пола, оно проникло в комнату допросов, − так ее про себя назвал Алексей.

Все резко стихло. Охотники заметили молнию и напряглись. Одними губами Каррот сказал: «Трещина там. Беги и прыгай», затем они ворвались внутрь. Игорь и остальные успели похватать оружие, но, увидев Алексея, замешкались. Всего один миг, но этого оказалось достаточно, чтобы в два прыжка преодолеть расстояние до разлома в пространстве и нырнуть внутрь.

Алексея будто затянуло в трубу водяной горки, а через секунду выплюнуло на неухоженную лужайку. Над головой снова висело немного мрачное серебристое небо, а вокруг стояли готические особняки, обвитые шлейфом медных труб. Чудьмирье во всей красе.

Оглядевшись, Алексей обнаружил Каррота, зажимавшего неглубокую царапину на плече.

− Все в порядке. Один из охотников успел метнуть нож, но я гибкий, успел увернуться, − сказал он, слабо улыбаясь.

− Это очень плохо. Они видели, как мы переместились. Орден Александра теперь знает, как чудные создания проходят границу между мирами, − воскликнул Алексей.

− У нас и выбора-то не было, иначе бы мы застряли в ловушке. Заклинание нашло ближайшую трещину.

− А Агата не могла сама нас вытащить? − Он помог подворотнику встать.

− Вы оставили ее в весьма непростой ситуации, которую пришлось улаживать − так что нет. Но не беспокойтесь об ордене. Учитывая, сколько в Светломире живет перебежчиков из нашего мира…

− Утренних звезд?

− Их самых. Безумцы и гордецы, стремящиеся вернуть земли своих народов. Они-то и попадают в лапы охотников самыми первыми; а те, уж поверьте, умеют развязать язык. Думаю, они давно знают про трещины и пилигримов. Просто не понимают, как воспользоваться этим знанием, − Каррот, хромая, обошел кусты возле заброшенного дома, Алексей следовал за ним.

− День, когда среди охотников родится пилигрим, будет страшнейшим днем в истории Чудьмирья, − добавил подворотник.

***

Подворотник быстро нашел, что искал. Это была ветхая, но все еще рабочая технометла. Сидение у нее было обито истертой кожей, а помело сильно поредело. Каррот откинул крышку топливного бака, пачкаясь в злом порошке. Пальцы у него моментально стали, как у Агаты. Он проверил уровень содержимого. Удовлетворенно захлопнул и кивком предложил Алексею залезать сверху.

− К барону придется добираться по воздуху. Вы готовы?

− Конечно, − обрадовался Алексей. Летать над городом ему понравилось.

Правда, оказалось, что подворотник управляет технометлой, точно полуслепая старушка: не поднимаясь над землей выше пары метров, то и дело опускаясь на дорогу и пытаясь ориентироваться по бумажной карте, выуженной из рукава.

− Дайте сюда, − приказал Алексей, дивясь своему суровому тону. Отобрав карту, он спросил: − Где они нас ждут?

− Не могу сказать. Это засекреченная информация.

− Что за глупости! Это ведь меня вам нужно привести к Агате!

− И все равно, я должен молчать. Госпожа будет в ярости. Я и так слишком многое сказал.

И опять Алексей почувствовал, что тот говорит правду. Каррот боялся гнева ведьмы и верил в то, что рассказал ему. Голова закружилась от открывшихся возможностей. Он, Алексей, связан родством с древней ведьмой. Он хранитель могущественного артефакта и от его выбора зависит судьба Чудьмирья.

− Каррот! − сказал он громко, когда они все-таки набрали высоту. − Каррот, вы должны знать − если Агата заманивает меня в ловушку, я прыгну вниз. Сразу же! Слышите?

− Не надо! − воскликнул подворотник, в ужасе оборачиваясь к нему, видимо, чтобы разглядеть суицидальные намерения в его глазах. Технометла опасно накренилась. Алексей стиснул зубы и развернул слугу ведьмы обратно к дороге. Они как раз пролетали над березовой рощей и могли разбиться о землю.

− Я сделаю это, если она хочет впустить ракшасов или уничтожить какую-то расу. Я не могу позволить подобному случиться!

− Клянусь, молодой господин, она бы никогда… раньше возможно, но не теперь, когда у нее есть семья… Ох!

Прямо перед ними вспыхнуло голубое пламя. Технометла вильнула в сторону, пытаясь обойти препятствие. Их обоих неслабо тряхнуло, древко зацепилось за толстую ветку, и Каррот не справился с управлением. Они полетели вниз, сбивая все на своем пути и вертясь, как неистовый металлический волчок. Столкновение с твердой поверхностью чуть не выбило из Алексея дух.

Расфокусированным взглядом он видел, как к ним подходят люди в масках. Застонал и попытался перевернуться со спины на живот. Только не опять! Он не даст себя в обиду. И не забудет, что они сделали с его друзьями.

Алексей привстал, вытянул руку вперед и сконцентрировал последние силы. От перчатки к кончикам пальцев пошел жар. Он почти чувствовал прикосновение огня к коже. Революционеры окружили его.

− Вот так везение! Рад видеть тебя, дружо…

Договорить незнакомец не успел. Мощнейшая волна энергии выстрелила из перчатки и раскидала большую часть Детей Красного Болота по кустам. Алексей с трудом встал на ноги. Где делся Каррот?

Подворотник стоял около загоревшейся технометлы, трясясь от страха. Его пластилиновое лицо пыталось вытянуться в форме птичьего клюва, потом обрастало жуткими шрамами, мелькал даже смутный образ черноволосой ведьмы. Каррот паниковал и не мог обуздать свою способность.

Алексей закричал ему:

− Уходим, скорее!

И бросился бежать, спотыкаясь о корни деревьев. Каррот и революционеры последовали за ним.

− Не стреляйте по мальчишке, у него керос! Мы не можем рисковать! − приказал знакомый голос. Милован Ферзь пережил нападение упырей и продолжал творить бесчинства. На Алексея вдруг накатила злорадная радость. Вот как? Они не могут ему вредить, но не наоборот!

Следующий поток воздуха вышел куда слабее прошлого. Он сумел сбить Ферзя с ног, но на его место тут же встал другой революционер. А затем над рощицей раздался лютый вой.

Один из преследователей трансформировался в гигантского человекоподобного волка. Каррот убежавший немного вперед, завопил. Два крика − ужаса и голодного торжества − слились воедино. От этой какофонии у Алексея заложило уши.

− Якоб, дурень, не смей! − орал оборотню кто-то из своих.

− Он задерет сосуд кероса!

− Не дайте ему!..

Революционеры бросились останавливать слетевшего с катушек товарища. Эта проволочка дала Алексею с Карротом небольшую фору, и они смогли оторваться. Впереди мелькнул просвет между деревьями. На свободном пространстве они хотя бы смогут дать отпор или позвать на помощь.

− Скорее, молодой господин! Барон должен быть где-то здесь, − воскликнул подворотник, оглядываясь по сторонам.

− Где − здесь?

− Мы почти долетели до указанного места. Он обещал быть… − Каррот выбежал к дороге и замер. Они оказались около безлюдной свалки летательных аппаратов и прочей техники. − Здесь, − тупо произнес подворотник. − Он должен был ждать нас здесь. Где Наум?

− Уже неважно. Надо оторваться от преследователей, за мной! − скомандовал Алексей, цепляясь пальцами за скользкую сетку ограждения.

***

Беглецы уже стояли на другой стороне, когда из рощи выбежал оборотень. Он передвигался на четырех конечностях. Тусклая серая шерсть покрывала крепкое человеческое тело, из вытянувшейся пасти непрерывно текла слюна, похожая на белую бахрому. Оборотень издал ликующий вопль, одним махом сшиб преграду, расчистив путь для остальных революционеров.

Алексей с Карротом оказались в ловушке. Вокруг ни души, Наум Злоглазов скорее всего пойман, а сил для квадрического залпа у мальчика становилось все меньше. Из перчатки вырвался слабый выхлоп, и подоспевшие революционеры рассмеялись. Оборотень Якоб ходил кругами, тесня «добычу» к завалу механических запчастей. Из недр алой глотки вырывался кошмарный хохот, от которого леденела кровь.

− Не подходи, − предупредил его Алексей. − Я, конечно, люблю оборотней, но только тех, кто блюдет мое личное пространство.

− Что вы делаете? − сказал Каррот очень тонким голосом. − Не злите их!

Ну, уж нет. Он устал прятаться, устал бояться всех и каждого. Пока ему не откусят обе руки, Алексей не сдастся.

− Дер-р-р-рзкий мальчиш-шка, − глухо проворчал оборотень, пожирая их голодным взглядом. Если бы не присутствие других революционеров, он бы наверняка бросился в атаку. В этой форме осознанность и логика ушли далеко на задний план. На свободу вырвался хищник.

− Не трогай, Якоб, − приказал Ферзь, снимая с лица маску. − Он нужен нам для ритуала.

Выйдя вперед, маг поднял перед собой руки, как бы в миролюбивом жесте.

− Алексей, послушай, мы никому не хотели зла. Ты знаешь, что нам нужно от тебя. Отдай керос, − и мы выполним любое твое желание. Хочешь домой? Сделано. Хочешь велосипед или другую игрушку? Легко! Просто не оказывай сопротивления.

Ну, здорово, − с ним говорят, как с несмышленым ребенком! Надеются обмануть теоретической конфеткой?

И все же почему революционеры медлят? Чего боятся?

Алексей понимал, что они с подворотником не самые хорошие бойцы. Значит врагов пугала сила артефакта. Они не знали, научился ли он им пользоваться после встречи с Агатой или еще нет. На этом можно попробовать сыграть.

− Зачем мне все перечисленное, если у меня есть сила времени? − громко спросил он.

Каррот издал нервный высокий звук. Выглядел он так, словно сейчас упадет в обморок.

− Так чего ты хочешь? Денег, развлечений, власти? − спросил чуть побледневший Ферзь. Революционеры за ним стояли неподвижно, дожидаясь новой команды.

− Я хочу, чтобы вы оставили меня в покое. Хотите керос, − дайте время на раздумья. Ну, или катитесь колбаской, кому как угодно!

− Он нужен нам сейчас. Близится время переворота. Кровь Неи должна вернуться к своему народу.

− Кровь Неи − то, Кровь Неи − это… Вы не думали, что это просто красивая легенда? − Алексей изо всех сил тянул время. − А если и есть существо, которое может решить все ваши проблемы, то с чего ему вставать на вашу сторону? Вы преступники!

− Ну, нет, − разозлился кто-то позади. − Кровь Неи примет нас в услужение, ведь мы были ему верны. Сын нескольких народов будет благосклонен к своим детям! Мы обязаны его призвать, обязаны открыть проход из Светломира!

Почти в ту же секунду у Алексея внутри что-то щелкнуло. Это была лишь теория, но как хорошо она вписывалась во всю эту ситуацию. Главное, чтобы звучало правдоподобно.

− Может быть Кровь Неи уже среди вас. Не думали об этом? − спросил он с насмешкой. Только бы голос случайно не дрогнул!

− Дур-р-рной мальчишка, − проворчал оборотень, подходя ближе. − Что он говор-рит?

− Я просто задаю наводящие вопросы, волк.

Алексей выдержал взгляд его безумных глаз, горящих янтарем. Обратившийся революционер неожиданно отступил.

− Вы были ослеплены своей гордыней и не видите дальше носа. Кровь Неи здесь, в Чудьмирье. И он не доволен вами.

− Это какая-то нелепица, − воскликнул Милован Ферзь. − Время еще не пришло. Да и откуда тебе… Ну уж нет!

По рядам Детей Красного Болота пошел взволнованный шепоток. Они сконцентрировали все свое внимание на худощавой фигуре Алексея, зажатого между ними и холмом из поломанной техники. Где-то позади, совсем в другой реальности стонал раненный Каррот.

− Это не можешь быть ты, − сказал Ферзь спокойнее.

− Могу. Я родился в Светломире и я внук падшей ведьмы, потомок нескольких рас. Внутри меня набирает силу керос. Не слишком ли много совпадений для одного смертного мальчишки? − никогда в жизни Алексей так не блефовал. Нервы натянулись до предела, он почти получал удовольствие от их потрясения и испуга.

− Но ведь еще не время! − воскликнул кто-то.

− А вам ли его выбирать?

− Я не верю тебе. Ты пытаешься нас обдурить, скверный нетак, − процедил сквозь зубы Ферзь.

− Так проверь, маг. Один раз ты уже вылетел в окно.

Сказав это, Алексей вздрогнул. Холодные пальцы подворотника коснулись его шеи.

− Молодой господин, я слышу рев моторов.

− Не сейчас, Каррот, − Он неотрывно следил за Ферзем. Тот, нехорошо улыбаясь, доставал из кармана предмет, похожий на перьевую ручку. Революционеры подались врассыпную, видимо, догадываясь, что это за штука.

− С величайшим удовольствием! Попробуй-ка остановить мою волшебную палочку, самозванец!

Ферзь взмахнул ручкой-палочкой. В воздухе, обрастая деталями, зависла прямоугольная магическая печать. Понимая, что этот удар ему не отразить, Алексей толкнул Каррота в плечо. Они побежали в туда, откуда доносился шум и пьяный смех.

− Сто-о-ой! − заорал маг, взмахом направляя светящийся голубым рисунок им в спины.

Грянул взрыв.

***

Кристаллы льда диковинным цветком выросли посреди заброшенной свалки, сделав землю скользкой и гладкой, как стекло. С неба начали падать снежинки. Алексея с Карротом вышвырнуло прямо на расчищенную площадку, где злыдни устроили свою стоянку.

В воздухе стоял запах шашлыка и драконьего спирта. Те из злыдней, что нарезали круги на мотоциклах, заскользили по внезапно возникшему льду и влетели в гору поломанных паровых котлов, сопровождаемые одобрительными воплями собратьев.

− Помогите! − пролепетал Каррот.

Но банду злыдней больше интересовали растрепанные заледеневшие революционеры, вбежавшие за ними следом. Чихающий Ферзь с покрасневшим носом не производил должного впечатления. Но он все равно рискнул обратиться к ним.

− Мы пришли за мальчишкой. Не вмешивайтесь в наши дела, и мы уйдем! − сказал он жестко.

Злыдни молчали.

− Обещаю, мы вас не тронем.

Злыдни продолжали рассматривать их в абсолютной тишине, − только заведенные мотоциклы рычали где-то в кучах мусора.

Якоб счел их молчание за согласие и поскакал к Алексею. Лапы оборотня немного разъезжались. Понимая, что это может быть его последний шанс, Алексей отпихнул клыкастую морду ногой и заорал:

− Я видел дорогу истины, братья! Я ВИДЕЛ ЕЕ!

Злыдни оживились. Их вожак вскочил на капот помятого кабриолета, нажав ногой на клаксон. Мерзкий гнусавый звук разнесся по поляне.

− Слышали ли вы то, что слышал я?! Дорога истины ждет нас! − проревел бочкообразный злыдень, воздевая руки над головой. − Так чего же мы ждем?! Во имя повелительницы, братья!

− Круши!

− Ломай!

− Кусай и рви!

Клацая железными зубами, злыдни бросились мутузить революционеров. Те не ожидали столь яростного отпора и немного затормозили. А когда Милован Ферзь попробовал создать новое заклинание, выяснился любопытный факт − на злыдней совершенно не действовала магия. Все попытки их заморозить, подбросить в воздух, усыпить или зачаровать оканчивались провалом. Выходило так, что Дети Красного Болота проигрывали случайным союзникам Алексея уже второй раз за неделю!

Сам Алексей, подхватив Каррота, отполз подальше и спрятался за импровизированным троном вожака. На их глазах разворачивалось грандиозное, но совершенно нечестное сражение. Злыдни размахивали битами, дубасили всякого, кто попадется на пути, и орали несвязанный бред, − пока революционеры пытались отбиться и при этом не потерять лицо.

Ферзю не посчастливилось стоять в первых рядах. Лысый мужик в дырявой жилетке сбил его с ног и как следует извалял в грязи. Оборотня Якоба оседлали верхом. Злыдень, сделавший это, размахивал над головой горящим шампуром и горланил песни. Несколько существ у забора сцепились в огромный дерущийся клубок. Все, − кроме, наверно, самих революционеров, − наслаждались происходящим.

Закончилась потасовка неожиданным образом. С неба спикировало существо, покрытое черными перьями и с мужским лицом, приняв у земли человеческую форму. Таких, в сказках называли алконостами. По его свистку на свалку вбежал целый отряд водяных.

Завидев знакомые доспехи, злыдни утратили к драке всякий интерес. Они попытались скрыться, но большинство не успело даже добежать до мотоциклов. Водяные использовали некий газ: он вытек из отверстий на их бронированных рукавицах и распространился по поляне за долю секунды. В нос Алексею ударил аромат полевых цветов. Он сразу почувствовал себя сонным и невероятно счастливым.

К потрепанной кучке революционеров, загнанных в угол, подошел алконост. Он был облачен в строгую иссиня-черную форму схожую чем-то с его опереньем.

− Дети Красного Болота, не так ли? Меня зовут Иннокентий Выстропер, я инспектор имперской гвардии. В связи с нарушением более полусотни законов Империи, грабежом, подрывной деятельностью и призывам к нетерпимости к определенным классам населения, вы арестованы. Ваши права будут зачитаны позже.

Вяло сопротивляющихся и выкрикивающих антимагические лозунги преступников заковали в потрескивающие искрами наручники. Оборотня ловили по всей поляне. Удирал тот, на удивление, резво, несмотря на то, что в драке ему подпалили хвост. Видя это, Алексей возликовал. Все закончилось, они спасены!

Но Каррот вдруг начал тормошить его, привлекая внимание.

− Ну что еще?

− Надо уходить, и как можно скорее.

Несколько водяных, громыхая причудливыми доспехами, приближались к ним.

− Алексей Чердак, уроженец Светломира? − прозвучали одинаковые голоса из динамиков.

− Вы обознались. Он туда побежал, − ляпнул Алексей.

Сквозь пелену газового дурмана прорывалось осознание.

− Вы подозреваетесь в совершении ряда преступлений на территории Империи. Не оказывайте сопротивления. Вы арес-арес-тованы.

Глава 17. Суд

Арестованных отвели на стоянку за свалкой и рассадили по бронированным контейнерам для скорейшей транспортировки к башне Совета. Алексей оказался в грузовике со злыднями, а вот Карроту повезло меньше. Внутри контейнеров витал все тот же цветочный запах. Злыдни, прикованные к скамьям, затянули вдруг торжественную песню похожую на гимн собственного сочинения. За свою судьбу эти ребята предпочитали не волноваться. Вот и Алексей не стал. Глаза у него слипались, а мысли в голове возникали исключительно хорошие:

«Как же здесь уютно. И компания хорошая. Голоса, конечно, не очень, зато поют с душой. Интересно куда нас везут? Наверно награждать за поимку революционеров. Папа точно будет гордиться…»

Прошло много часов, а может пара минут, когда его вытащили из грузовика и под конвоем повели куда-то внутрь грозной башни Совета. Всю дорогу алконост хранил суровое молчание, хотя Алексей неоднократно предпринимал попытки выяснить у него, куда делись перья, и если они сейчас внутри тела, то не щекотно ли ему ходить?

Они прошли по длинному извилистому коридору. Зашли в лифт, − Алексей хихикнул, предвкушая, как все удивятся, когда кабина поедет боком, − но к его разочарованию вместо этого они просто поднялись на 74-ый этаж.

Там его оставили под надзором водяного, а инспектор Выстропер ушел куда-то через массивную дубовую дверь.

− А у меня есть право хранить молчание? Просто мне кажется, что его мне так и не выдали, − пожаловался Алексей своему конвоиру. − Только тс-с-с. Я не хочу неприятностей.

Водяной в свою очередь переминался с ноги на ногу, явно смущенный происходящим. Газ, разработанный для удержания особо опасных преступников, все еще крепко держал пленника. Дозировка предназначалась для злыдней, никак не для тощего мальчишки.

Алексею вдруг тоже захотелось спеть. Он бы исполнил задуманное, если бы не появление на горизонте знакомого лица. Наум Злогзлазов так спешил, что его коротенькие ноги не успевали за телом. Увидев Алексея, он вздохнул с облегчением:

− Вот вы где! Заседание суда еще не началось?

Водяной многозначительно промолчал. Только по боевому жезлу пробежала синяя искра.

− Ясно. Алексей, понимаю, вы напуганы, но поверьте, − скоро все закончится. Для всех нас, − заверил барон, опасливо поглядывая на конвоира. Алексей подумал, что у него слишком честное лицо. И легонько нажал пальцем ему на нос.

− Бип!

И затем рассмеялся.

− Что с ним? Вы не знаете, что человеческих субъектов запрещено травить газом для чудных созданий? Он же может таким на всю жизнь остаться!

− Это случайность, − проскрежетал динамик водяного. − Он оказался в радиусе распыления.

Злогзлазов вздрогнул, словно его пощекотал кто-то невидимый, и быстро добавил:

− Лучше бы вам привести сюда врача, и как можно скорее. Чего ждете, ну!

Водяной неохотно послушался, и они остались наедине. Барон потер мокрые от пота ладони, огляделся по сторонам.

− Алексей, ты меня понимаешь? Посмотри на меня.

Алексей посмотрел. Ему разве сложно?

− Ты помнишь, как оказался здесь? Кивни, если помнишь.

Алексей кивнул.

− Те отвратительные преступники что-нибудь тебе рассказали? Говорили о своих планах, о тех, кто им помогал? − торопливо выспрашивал Злоглазов, прислушиваясь к звукам из-за двери.

− Нет, но я точно помню, что из меня пытались сделать мороженое, − задумчиво ответил Алексей. − Эх, сейчас бы мороженого!

− Хорошо, хорошо… Никто ничего у тебя не забирал? Я не вижу твою сумку. Ты ведь оставил ее в каком-то тайнике?.. Верно?

Он пытливо уставился на Алексея, став вдруг похожим на голодную собаку, − разве что не облизывался и на месте не подскакивал. Даже сквозь веселящий дурман это показалось мальчику странным. Почему его постоянно заваливают вопросами все подряд?

− Сумку я потерял, а брошь оправилась в речку, где ей самое место. Она мне всю жизнь испортила, − Алексей даже рассердился из-за того, что ему о ней напомнили. − Она и Агата… Я в школу неделю не ходил, а ведь летом будут сложные экзамены! − пожаловался он посеревшему собеседнику.

Злоглазов вдруг пошатнулся, вскрикнул и рухнул в обморок. Подоспевшие водяные едва успели его подхватить. Старушка с веником трав на шее по очереди осмотрела барона, затем виновника его срыва. Алексей почувствовал себя неуютно. Ему залезли в рот, оттянули язык, заставили вслух произнести начало алфавита и только после этого оставили в покое.

− Жить будет, − сказала старушка. − И радоваться этой жизни будет долго. На показания никак не повлияет.

***

Вскоре Алексея провели через дверь, за которой исчез алконост. Это был огромный круглый зал без окон и с высоким потолком. В центре стояли полузаполненные скамьи. Он узнал в левом ряду семью Червонских, пребывавших в мрачном молчании; несколько напуганных сотрудников библиотеки Калиостро; а чуть дальше от них сидел антикварщик Скрабофф, довольно осклабившийся при его появлении.

Справа в полном одиночестве серебрился знакомый затылок, − Нину тоже сюда привели. Алексей неуклюже подбежал к ней. С шумом плюхнулся рядом. Оборотница, вцепившаяся в коленки побелевшими пальцами, ойкнула и вышла из оцепенения.

− Ал, ты здесь! О, Нея, я так испугалась, меня ведь прямо из школы забрали! Ты не знаешь, что происходит? Я пыталась спросить у Шана, но его родня на меня шипит.

− Похоже, меня будут судить. Уверен, все пройдет просто замечательно, − сказал Алексей, лучезарно улыбаясь.

− Че это с тобой?

Нина принюхалась и немного осоловела.

− Какой ядреный запах… Что значит газ? Ему же нельзя, он человек, − рассержено прошептала она в карман своей выцветшей куртки. Алексей догадался, что там сидит Пипирин.

Пока эти двое спорили, он продолжил изучать место заседания. Вход стерегли ряды недвижимых золотых фигур, чем-то напоминавших манекенов без лица. Перед скамьями расходилась полукругом деревянная трибуна. В самом ее центре располагалась скульптура женщины. Точнее некоего существа, похожего на женщину.

У нее были завязаны глаза, полные губы капризно изгибались, а за спиной торчали остатки крыльев. Статуя держала руки перед грудью в смиренном жесте, почти соприкасаясь ладонями. По бокам от нее сидели уже живые судьи.

Среди них Алексей различил упыря с длинными желтыми волосами и алой усмешкой, несколько богато одетых магов, чьи имена были написаны на табличках: «Лесандр Сутин», «Матильда Гавринская», «Джаиза Шалимова», странного человечка с невыразительным лицом, сидящего за печатной машинкой, алконоста и с десяток персон, скрывавших свою личность в неправдоподобно плотной тени.

Увидев, что Алексей смотрит на него, Лесандр Сутин, − крепкий мужчина с забавной двухцветной щетиной − одобряюще ему подмигнул. Затем поднялась с места статная немолодая колдунья под фамилией Гавринская. Было в ней что-то хищное, усталое. От взгляда серебристых глубоко расположенных глаз становилось не по себе. Алексей вспомнил, что ее и Сутина упоминали в биографии Агаты. К тому же она, видимо, была дальней родственницей той женщины с музейной картины, которая возглавляла первый ковен.

− Что ж, поскольку виновник торжества на месте, думаю, мы можем начинать. Открываю судебное разбирательство по делу: «Алексей Чердак против Империи»!

− Я не против, а очень даже за! − возмутился Алексей. Нина тут же наступила ему на ногу. − Ай!

− Отчитайтесь по явке, пожалуйста.

Секретарь раскатал свиток и начал зачитывать имена присутствующих. Кого там только не было.

Потом перешли к судебному составу.

− От фракции багрянорожденных выступает лорд Ликорис, − упырь кивнул Червонским. − Глава фракции зверолюдов Лучар Иванко не смог присутствовать на заседании. Вместо него суд предоставит Нине Смирновой нейтрального представителя.

Нина покраснела и отвернулась. Отсутствие покровителя сильно ее уязвило. Алексей подумал, что это было как-то связано с изгнанием ее семьи из стаи.

− Интересы человеческого субъекта Алексея Чердака будут представлять члены ковена Дальнего Порога…

Двери с грохотом распахнулись. В зал зашла Агата. Алексей чуть не расхохотался, заметив, как переменились лица присутствующих. Каждый стук изящной черной трости о зеркальный пол заставлял судей вздрагивать.

− Ад опустел и дьяволы все тут, − произнесла ведьма, оценивая ситуацию. Она направилась к скамьям. Шаль из черного кружева, украшавшая ее плечи, напоминала трепещущие крылья вороны. Грива роскошных волос свободно рассыпалась по спине.

− Вы не имеете права врываться на заседание, − потрясенно сказала Гавринская. − Это священное место! Такой, как вы…

− Здесь самое место, − закончила за нее Агата. − Здравствуй, Тильда, рада тебя видеть. За что же на этот раз вы решились судить члена моей семьи?

Нина ахнула и посмотрела на Алексея. Все начали шептаться.

− Это возмутительно, − вмешался кто-то из тени. − Вы должны обращаться к нам: «Уважаемый суд». И у нас нет никаких доказательств вашего родства.

− Они-то как раз есть.

Ведьма с некоторым раздражением на лице выхватила из воздуха распечатанный конверт и черно-белую фотографию.

− Если бы не эти бумаги, кучка революционеров не догадалась бы о судьбе кероса и не втянула моего внука в неприятности, − сказала она, передавая их суду. − Кстати, задержалась я как раз из-за них. В коридоре лежит лидер движения, в миру известный, как Виталий Клык-Аблонский, наследник Рода. И ему необходимо оказать медицинскую помощь.

Несколько золотых манекенов ожили и пошли проверять ее слова. Матильда Гавринская тем временем пробежала глазами по тексту письма, потом взглянула на фото.

− Это ничего не доказывает. Вы дали нам подтверждение того, что Джелия Арманова приходится вам дочерью. Но мы судим вашего якобы внука.

Сердце Алексея гулко забилось. Они говорят про его мать? Имя не похоже, но они точно говорят о ней.

− На фото Алексей. Его анима вполне узнаваема. Или вы думаете, что моя дочь сразу после родов будет держать на руках чужого младенца?

Фото пошло по трибуне, его вертели, читали надпись в углу и, наконец, вернули Агате. Она неискренне улыбнулась:

− Теперь можете начинать свой балаган.

Судьи проглотили ее колкость. Гавринская принялась зачитывать обвинение.

− Алексей Михайлович Чердак, гражданин Светломира, нарушил неприкосновенность границ Чудьмирья, незаконно оставался на территории Темной Москвы продолжительное время, неоднократно вступал в контакт с местными жителями, подвергая себя и окружающих опасности, а так же учинял беспорядки и подвергал наш мир риску быть обнаруженным.

От перечисленного у Алексея закружилась голова. Не будь в нем столько счастливого газа, он бы ни на шутку встревожился.

− Вместе с вышеупомянутым человеком были также замечены несколько граждан Империи. Шан Червонский и Нина Смирнова обвиняются в покрывательстве, умышленном разглашении важной информации и всяческом содействии преступнику, − Гавринская строго посмотрела на них, поджимая губы. − По рассказам свидетелей с ними также был представитель расы ведогони, но, кхм… нам не удалось наладить контакт с верховным ульем.

− Родня Пипирина их какашками закидала, − нервно хихикнула Нина. В кармане ее куртки довольно присвистнули.

− Ох, милая, где же твои родители?

Агата, наконец, ее заметила и рассеянно погладила оборотницу по голове. Похоже, мысленно она прикидывала варианты побега, если вдруг все пойдет наперекосяк.

− Ну, мама наверно на работе. Она скоро будет.

Алексей взял фотографию из рук Агаты. На ней была запечатлена супружеская пара на фоне какого-то чума с оленьими шкурами. Они светились счастьем, держа в руках сверток с темноволосым маленьким мальчиком.

«Мама, хоть мы и разделены пространством, я все же хочу поделиться с тобой своим счастьем»

Он узнал своих родителей и почерк Юлии.

***

Что-то здесь было неправильно, что-то выбивалось из общей истории. Алексей всмотрелся в фотографию. На пончо Юлии (Джелии) Чердак была злополучная брошь. С чего бы Детям Красного Болота думать, что керос именно у этой семьи? Разве что им кто-то подсказал…

Тем временем шел опрос свидетелей. Особенно долго нудил владелец антикварной лавки. Скрабофф жаловался на покупателей, власть, стражей закона, налоги и в последнюю очередь на самого Алексея, сломавшего его невзламываемую дверь.

Когда его сумели отослать назад, на трибуну поднялся белый, как мел, Наум Злоглазов. Агата хищно сощурилась, а Алексей снова посмотрел на фото. Сквозь веселый туман к нему пробивалась догадка.

− З-здесь точно не действует магия? − тонким голосом спросил барон. Смотреть в сторону ведьмы он не мог просто физически.

− В Доме Правды не действуют все виды чар, невозможна трансформация и пространственные перемещения.

− Очень хорошо… Я ведь толком ничего не знаю, да… я простой служащий, меня… эм… вынудили. Разве я мог отказать кому-то столь могущественному, как она? Да… Что? − Он чуть не обрушил трибуну, дернувшись всем телом. Злоглазова лихорадило, он то и дело вытирал с лица пот грязным платком. В его углу Алексей разглядел монограмму. Буква «З».

Буква так похожая на тройку.

− Это были вы! − воскликнул Алексей, вскакивая с места. Барон замер, как встревоженная шагами мышь. − Вы пришли к Агате месяц назад с просьбой о помощи …

− Пару месяцев назад, − уточнила ведьма.

− … но вы не хотели избавиться от проклятия, вы хотели вернуть свою фамильную брошь!

Маги недовольно заворчали. Лорд Ликорис иронично поднял бровь:

− Не уверен, но думаю, что скажу за всех − суд не место для ваших личных разборок, юноша. Может быть, продолжим заседание? Я хотел бы успеть к чаю с одной милой персоной.

И только Наум Злоглазов, казалось, лишился речи и лишь мелко подрагивал. Алексей продолжал напирать:

− Это ведь вы звонили мне на телефон? Подражали маминому голосу, как умели члены вашей семьи, спросили про брошь. А ведь революционерам она была даже не нужна, − я просто забыл об этом моменте. Вы шпионили за мной с самого начала. В библиотеке, у Зиновия и в лавке господина Скрабоффа, наверно, тоже были вы. Он ведь опознал владельца по монограмме! Непонятно, правда, как вы перемещались без дара… если только вы не тот самый Чудак, − Алексей вдруг понял абсолютно все. − Вам нужно было выкрасть брошь, и вы пришли к Агате с выдуманной историей о проклятии. Но в одиночку брошь было сложно достать. Поэтому вы прибегли к помощи революционеров, провели их в дом, нашли это фото. Наверно, вы и убедили всех в том, что керос был у моей семьи!

Теперь уже весь зал был заинтересован.

− Это правда, свидетель Злоглазов? − спросил Сутин. − Вы помогали преступной группировке заполучить невероятно опасный артефакт алмазного уровня?

− Я н-не понимаю, о чем он, − простонал тот. Барона знобило, он клацал зубами, как на сильном морозе.

− Не врите! − закричал Алексей. В голове у него окончательно прояснилось. − Они называли вас Чудаком, потому что вы постоянно дергаетесь и боитесь преследования. Уверен, Милован Ферзь охотно подтвердит вашу личность. Я слышал, как вы с ним разговаривали по связеркалу!

Матильда Гавринская удивленно поправила очки:

− Вы сказали − Милован Ферзь? Этот доблестный маг способствовал поимке Детей Красного Болота, вызвавшись проникнуть в их ряды. Возьму на себя смелость утверждать, что он не стал бы помогать мелкому жулику.

Тут вмешалась Агата.

− Разве что Ферзь сам планировал заполучить керос времени, − промурлыкала она со своего места. − Кто-то ведь убедил революционеров поверить словам Злоглазова, достал для них редчайшее зелье наследования, вороний скипетр и еще некоторые другие вещи. Эти двое могли быть друг другу полезны. Но, разумеется, я исключаю вмешательство ковена в расследование. Этого попросту не может быть!

− Мы выясним правду, − в отличие от ведьмы и большинства присутствующих, колдунья ковена Дальнего порога умела держать себя в руках. Зато упыриное сообщество веселилось вовсю.

− Какие пикантные подробности, − причмокнул губами лорд Ликорис.

− Арестуйте барона и отведите в изолятор для дальнейшего расследования, − приказала Гавринская.

Злоглазов громко взвыл и бросился к Алексею. Агата мгновенно встала между ними, выставив вперед трость.

− Не стоит, мой двуличный друг.

− Она нужна мне, прошу! Если я не принесу ее, не отдам долг… они убьют меня! Умоляю, скажите, где брошь моей матери?!

− Да что такого в безделушке, которую я когда-то выиграла у баронессы в карты? − Алексей почувствовал, как воздух вокруг ведьмы стремительно нагревается. − Наверно нечто грандиозное, раз вы решили рискнуть жизнями моих детей и внука.

− Пепел, − проскулил Наум. К нему подошли водяные и взяли под руки.

− Что − пепел? − переспросила Агата мягко.

− Пепел жар-птицы, там внутри, в тайном отделении… мама говорила, что он бесценен!

− Я выкинул брошь в Москву-реку, − произнес Алексей, выходя из-за спины ведьмы. − Но, поверьте, в ней давно ничего не было. Я знаю…

… потому что он уже открывал ее раньше. Как-то игрался в саду, споткнулся, ну и выронил. От удара тайное отделение раскрылось. Из броши вырвался поток искристых частиц, такой прекрасный и чистый, что мальчик вмиг забыл об ушибе. Ссадина на коленке заросла, а вокруг внезапно расцвела засохшая цветочная клумба.

− Как ничего? − тупо повторил Злоглазов. − Пепел всегда был там, внутри… Он не мог исчезнуть!

− Господин Скрабофф открывал тайник при нас, − подтвердила Нина, опасливо косясь на барона.

− Я… я… нет, не может быть… Я пытался, слышишь? Разве я виноват? Разве виноват?! Нет! Не трогай… Не надо, прошу! − У барона пошла пена изо рта. Он дернулся, вырвался их рук водяных, и рухнул на колени, умоляя кого-то невидимого его пощадить.

− С кем он говорит? − встревожилась Гавринская. − Валентину сюда, быстро!

− Ты же слышала? Я сделал все, что мог! Нет! Не… не смейся… не прикасайся ко мне, тварь! Пошла прочь! − Зрачки его закатились. Из горла раздался трескающийся хрип, затем Агата закрыла Алексею и Нине глаза и прижала к себе.

Барон умер на месте. Застыл, как восковая статуя, с безвольными руками, раскинутыми вдоль тела, и широко распахнутыми стеклянными глазами. Все были глубоко ошарашены случившимся, даже запыхавшаяся старая лекарка, прибежавшая по зову водяных. Никто не знал, что сказать.

− Его убила Пиковая дама, − нарушил тишину Алексей.

Глава 18. Выбор неизбежен, и вам он не понравится

− Вот значит, какие средства используют игорные заведения для выбивания долгов? − мрачно сказал Сутин, провожая взглядом каталку с телом. − Теневые фамилиары, Нея, это же просто аморально!

Агата реагировала на удивление спокойно.

− И как я сразу не поняла? К нему, как к крупному должнику, подсадили невидимую сущность, чтобы она медленно изводила его. Не удивительно, что он пошел на такой риск и связался с революционерами.

− Все Злоглазовы были отчаянными игроками, это у них семейное. Но его мать, Персефона всегда знала, когда нужно остановиться.

− Я слышал, что он увяз в долгах, − вмешался Алексей. − Об этом сплетничали на улице. Вот я и догадался в чем дело.

− Смышленый мальчик, − похвалила его ведьма.

Судебный процесс прервали на полчаса, чтобы позволить всем отдохнуть и прийти в себя. Червонские сгрудились в углу и о чем-то страстно спорили. Шан бросал на Алексея с Ниной полные сострадания взгляды. Рядом стоял его младший брат − пухленький упыренок с брезгливым выражением на лице и треугольными передними зубами. Он крепко обнимал свою мать, скрывшую лицо под золотой маской рогатого чудовища.

− Ты, правда, думаешь, что он всего лишь хотел расплатиться с долгами? − спросила у Алексея Нина. Ее сильно шокировало увиденное. − Из-за них зашел так далеко?

− Не знаю. Я даже не был уверен, что угадал правильно. Это походило на игру в морской бой: вслепую прощупываешь варианты и бьешь.

− Что теперь будет?

Алексей понял, что она говорит о вынесении вердикта. И не знал, что тут можно сказать.

− Я… − начал он.

− Ты не виноват. Еще раз это скажешь, я тебе в нос дам, − обрубила Нина очередную покаянную речь. − Серьезно, Ал, с таким подходом тебя никогда не оправдают!

Когда все расселись по местам, а судьи приступили к обсуждению дела, дверь снова хлопнула. На этот раз это была моложавая шустрая женщина, отмахивавшаяся от преследующих ее водяных. У нее были острые скулы и волосы цвета выцветшей соломы. Рабочий комбинезон покрывали черные разводы, несколько пятен украшали смутно знакомое лицо.

− Мамочка, − прошептала Нина, втягивая голову в плечи.

Женщина ударила водяного по руке разводным ключом, снятым с пояса, и рявкнула:

− А ну, пусти, душегуб! Я должна видеть свою дочь!

Несложно угадать, в кого оборотница пошла буйным нравом. Растолкав стражей, Инна Смирнова добралась до нужной скамьи, протиснулась мимо Немки, которую явно не узнала, и потянулась к Нине. Раздался звонкий шлепок. Вместо объятий разгневанная мать одарила свою дочь смачным подзатыльником.

− Что ты на этот раз натворила, беспутная?

− Мам, больно, − возмутилась Нина. − Да ничего я не делала!

− Ты меня в гроб вгонишь! Сколько можно? Я бы поседела окончательно, если бы твой отец не довел меня до этого раньше!

− Можно мне продолжить? − вежливо спросила Матильда Гавринская, привставая с места. Она напоминала человека, только что смирившегося с жизнью в психушке. − Прошу обвиняемых встать.

Алексей, Шан и Нина поспешно поднялись на ноги.

− Учитывая степень прегрешений, возраст и силу раскаяния подсудимых, Совет вынес свой вердикт.

− А как же наша версия событий? − тихо удивилась оборотница. Алексей пожал плечами. И куда только торопятся?

− Шан Червонский из рода Червонских обязан выплатить штраф в размере пятидесяти золотых жнецов, принести извинения пострадавшим и пройти обследование в центре исцеления, чтобы его семья могла получить заключение о его физическом и психологическом здоровье после длительного контакта с человеческим субъектом.

Семья Червонских облегченно вздохнула. Сяоцин потрепала пасынка по голове и сказала что-то ободряющее, на что сам Шан оскорблено дернул подбородком.

− Далее, − Гавринская встряхнула листок с решением судей. − Алексея Михайловича Чердака, в силу невозможности судить его законами чужого государства, решено переправить домой. Перед этим его направят в центр исцеления, где изымут все воспоминания, связанные с Чудьмирьем. Также в деле фигурировал некий артефакт алмазного ранга, который, разумеется, будет изъят и перенесен в хранилище Совета 27.

Алексей не поверил своим ушам. Они хотят стереть ему память? С одной стороны, это не так уж плохо, ведь все закончится, и он снова будет дома. С другой − потеряет то, что связывало его с друзьями и Агатой.

Он посмотрел на удивительно расслабленную ведьму и подумал, что так и не успел узнать ее, как следует. Откуда взялось прозвище Немка и почему все так ее боятся? Как выглядят остальные члены их семьи? Они такие же эксцентричные?

− Нина Родионовна Смирнова, − Гавринская получила последний листок с дальней трибуны. Оборотница шумно сглотнула.

− Из-за серьезности проступка, а именно подстрекательства и преступной халатности по отношению к безопасности страны, суд приговаривает вас к году работ в пункте перевоспитания опасных существ «Безнадега». Объявляю заседание закрытым! − Колдунья стукнула по подставке молоточком.

***

Инна Смирнова бросилась к трибуне. Нина судорожно глотала воздух, беспомощно глядя то на Алексея, то на Агату. Где-то позади, на расстоянии тысяч километров от них кричал Шан: − Вы не имеете права, это незаконно! − но его никто не слушал.

К оборотнице подошли водяные, просительно протянули наручники:

− Нам бы не хотелось… применять силу. Просим пройти с нами… добровольно.

− Не смейте! Она ребенок, просто ребенок! − срывающимся голосом закричала Инна Смирнова. Тело ее напряглось, так что не будь в этом месте магического запрета, она вполне могла бы трансформироваться.

Пипирин стремительно вылетел из укрытия и попытался закрыть собой оборотницу, раскинув в стороны лапки. Зеркала, смутно вспомнил Алексей. Они предупреждали. Но суд не посмеет свалить всю вину на нее одну! Это несправедливо! Нет, только не ее!

Сквозь пелену отчаяния он вновь слышал тот самый женский голос, что звучал в день его перемещения. Голос этот переполняла необъяснимая сила.

Ты определился с решением, чудное дитя? Оно изменит все. Свой или чужой? Дай мне ответ! − потребовала Синицарь, царевна и хранительница Темной Москвы.

Ответ? Какой еще ответ? И вдруг Алексей понял, почувствовал, что именно ему нужно сделать.

Что ж, мама, папа, простите…

Он встал перед водяными, заслоняя Нину спиной:

− Вы заберете ее только через мой труп.

В тот же миг статуя Неи ожила. Каменные ладони взметнулись вверх, зачерпнули что-то из воздуха и замерли перед лицом. Богиня легонько на них дунула. Из ничего возник символ: несимметричная восьмерка, пылающая золотым светом, проплыла мимо завороженных судей и водяной стражи прямо к Алексею.

− Что происходит? Почему вмешалась Нея? − воскликнули с трибуны.

Вряд ли кто-то, не слышавший голос загадочного духа, мог бы ответить на этот вопрос. Только Алексей, и может еще ведьма догадывались, почему заседание было приостановлено. Смертный добровольно отказывался от нормальной жизни ради чудного создания. Это определило все.

Агата наклонилась к Алексею. Тихо сказала:

− Не бойся. Тебе предлагают стать гражданином Чудьмирья. Это знак покровительства. Если ты согласишься, Светломир больше не будет притягивать тебя обратно, как было вчера. И никто под обеими лунами больше не увидит в тебе обычного человека.

− Я должен его принять?

− Это решать тебе и только тебе, nachkomme, мой дорогой потомок.

Алексей посмотрел на Нину, потом на ничего непонимающих сказочных существ. Самые разные чувства бились в его груди испуганными птицами.

− Хорошо, пусть будет так. Я… Я принимаю гражданство! − Он инстинктивно подставил оголенное предплечье руки, позволяя символу коснуться кожи. Легкое покалывание, − и тот бесследно исчез.

В зале наступила хрупкая тишина.

− Это значит, что мою девочку не в чем обвинить, верно? − дрожащими губами спросила мать Нины. − Она просто помогала еще одному гражданину нашего мира. Закон не был нарушен!

Судьи зашептались. После долгих споров Лесандр Сутин взял слово и, откашлявшись, сказал:

− Совету не к чему придраться. Нина Смирнова может быть свободна, после того как выплатит штраф.

− Я заплачу, − сказала Агата, доставая кошелек и кидая монеты на поднос, поставленный золотыми манекенами. Те легонько поклонились и ушли.

− Слава Нее, − прошептала мать Нины. Оборотницы крепко обнялись.

− Простите, что так вышло, − неловко сказал Алексей, глядя на Смирнову-старшую. Та оторвалась от расцеловывания дочери и посмотрела на него долгим серьезным взглядом.

− Не стоит. Я в курсе какая у меня дочь.

Затем его легонько тронула Агата:

− Леша, нам надо уходить. Скорее.

Алексей попрощался с Ниной, они как-то спешно направились к выходу, когда их внезапно окликнули с трибун. Из тени вышел магистр Теофраст, лучась радостной улыбкой. На нем по-прежнему был тот довольно нелепый кепи.

− Постойте, давайте поговорим!

− То-то я чуяла неподалеку запах лицемера, − процедила ведьма, моментально сменив настроение. − Здравствуйте, учитель. Жаль видеть вас живым и невредимым!

− Полно дуться, Агата! Прошло больше века, пора бы уже забыть прежние обиды, − магистр отмахнулся от нее, как от мухи, и наклонился к Алексею. − Я лишь хотел сказать, что впечатлен твоими способностями. Ты весьма смышленый мальчик…

− Я так ему и сказала.

− … и думаю, ты бы отлично подошел нашей школе.

− Правда? − вырвалось у Алексея. − Камнеграду?

− Правда. Подумай на досуге, есть все шансы, что в тебе дремлет квадра твоей великой бабушки.

− Да, подумай, − спаясничала Агата. − Твоя бабушка там отучилась и стала отличной преступницей!

Магистр ничуть не обиделся, лишь зажмурил веки.

− Наша школа может многое тебе дать: умение повелевать стихиями, власть над жизнью и смертью, секреты эфемерных материй и тайных чисел. Я не настаиваю, − просто представь, сколько всего ты сможешь сделать, обладая такими знаниями.

− Я подумаю, − сказал Алексей ошарашено.

− Вот и замечательно! Не смею больше задерживать!

Улыбаясь, он отступил с их пути. Ведьма коротко поклонилась бывшему учителю и подтолкнула Алексея вперед. Они покидали зал одними из последних. В коридоре их поджидала целая армия водяных. Сзади незаметно подошли члены ковена, алконост Выстропер и десяток золотых манекенов.

− Неужели вы думали, что мы позволим вам уйти? − Матильда Гавринская позволила себе победоносно улыбнуться. − За все те преступления, оглашение которых займет у суда не один день, вас, госпожа Арманова, арестуют прямо здесь и сейчас. Сдавайтесь. В башне Совета ваша грязная квадра бессильна.

− Не хочу, − просто сказала Агата.

− Не хотите?..

− Именно так, Тильда. Твои органы слуха тебя не подвели: я не хочу сдаваться.

Ведьма развела руками в жесте «ну вот так бывает». На мгновение Алексею показалось, что этих двоих что-то связывало, несмотря на разницу в положении и возраст.

− Перестаньте паясничать! Здесь ваши желания не учитываются! Вы отдадите керос времени и пойдете под стражу добровольно, или мы будем вынуждены применить силу!

Водяные замкнули круг. Агата позволила Гавринской договорить, кивнула, соглашаясь с ее словами. Затем негромко произнесла:

− Энкаймон.

И стукнула тростью о пол.

В этот раз ничего не взорвалось и не сломалось. Но на этаже стало очень холодно. По коже Алексея побежали тысячи мурашек, а настенные лампы замигали в неком дурном предзнаменовании.

Спустя секунду вокруг Агаты возникли клубы плотного пурпурно-обсидианового дыма. Они любовно опоясывали ее фигуру, скользили, касаясь оголенных плеч и волос. Ведьма посмотрела в два пылающих уголька, являвшимися глазами этого жуткого призрака.

− Вы, правда, думали, что он оставляет меня надолго? − нежно спросила она.

− Кощунство, − пролепетала Гавринская в образовавшейся тишине. − Призвать ракшаса в священное место? Какая мерзость!

Они были напуганы. Нет, не так − все без исключения в коридоре были охвачены животным, неконтролируемым и не поддающимся объяснению ужасом. Появление ракшаса просто парализовало чудных созданий.

− Пропустите, если не хотите стать проклятыми, как я, − приказала Агата, наверчивая дым на палец, точно локон. Ракшас расползался по коридору, отталкивая прочь напуганных существ. − Идем, Алексей, schnell, − поторопила она его.

− А нас не станут преследовать? − спросил он, когда они проскочили в лифт мимо жавшихся к стенам водяных. Внутри дым развеялся, и Алексей снова мог дышать полной грудью.

Кабина стремительно полетела вниз.

− После того, что увидели? Конечно, нет! Ракшасы − естественные враги всего живого, воплощение злых фантазий и мрачных чувств. Их не зря все боятся.

− Почему же тогда один из них вам подчиняется?

− Было бы странным не слушаться законную жену, − заметила Агата и выскочила из лифта быстрее, чем Алексей успел осмыслить услышанное.

Глава 19. Конец всегда приводит к началу

Они беспрепятственно покинули башню Совета 27. Агата отошла подальше и использовала свой зонтик, чтобы перенестись к дому Зиновия.

− Осталось завершить начатое, − сказала она. − Мы должны навестить твоих родителей.

Алексей не поверил своим ушам:

− Я смогу их увидеть? Правда?

− Да. Но нам предстоит нелегкий разговор, так что готовься. Орать моя девочка умеет на максимальных для восприятия частотах.

После этого жизнерадостного утверждения ведьма достала трость и пошла на поиски нужной пространственной трещины. Алексей подумал, что позже следует спросить ее про эту загадочную преграду. В легенде охотников утверждалось о существовании другой богини. Богине людей, которая создала Чудьмирье и запретила чудным созданиям его покидать.

− Стойте! Мы же Каррота в башне оставили, − вспомнил он внезапно. Столько всего навалилось, − не удивительно, что о бедолаге совсем позабыли!

− Думаешь, я зря на него полагаюсь? Он необычный подворотник, такого никакие оковы не удержат, − Агата привлекла Алексея к себе, и они переместились в мир людей.

На улице Академика Петровского все оставалось без изменений. Весеннее солнце старалось проникнуть в каждый дом, на деревьях радостно пели птицы, а московские прохожие как обычно ничего из этого не замечали. Не заметили они и двух людей выпавших из пустоты прямо в лужу.

Агата отряхнула ноги в зеленых башмаках с сильно загнутыми носами. Заметив их, Алексей едва удержался от шутки. Все же газ водяных плохо на него влиял.

Они пошли к подъезду дома с мистическим номером «13». Ведьма мрачнела с каждым шагом, а потом и вовсе его предупредила:

− Нас ждали. Охотники не так глупы, как я думала. Придется договариваться быстро.

− Почему они здесь? − спросил Алексей, забегая за ней в дом. − И о чем договариваться?

− Охотники − люди непростые. Им позволено видеть многое из того, что не видят остальные. Орден давно следил за твоей семьей, − только причин вмешаться не находил. А теперь они у него есть. Вот и думай сам.

− Значит, моя семья в опасности? Тогда мы должны что-то сделать!

− Нет. Ты уже показал ордену, кто на самом деле им нужен.

Агата остановилась у заветной двери. Собралась с духом, мягко постучала. В квартире раздался топот босых ног, какой-то грохот. Дверь стремительно распахнулась, и Алексея заключили в объятия.

− Я знала, я верила, что ты вернешься!

Юлия Чердак похудела и осунулась, под глазами залегла синева. Она сильно сдавила плечи сына и, чуть не плача, затащила внутрь. За ее спиной возник могучий силуэт отца. Михаил Чердак, почти двухметровый мужчина с острым взглядом и низким голосом приблизился, и вот они уже вдвоем обнимали сына.

− Ну и заставил же ты нас поволноваться, герой, − сказал отец, взъерошивая ему волосы.

− Прости, − прошептал Алексей.

Наконец, родители его отпустили и переключились на ведьму, скромно стоявшую в стороне.

− Это все ты, всегда ты, − простонала мама, хватаясь за голову. − Забрала Лешу, а вместо него что? Сунула письмо с извинениями под дверь? Да я чуть рассудка не лишилась, когда его прочла!

− Не так громко, дорогая. Пусть у наших соседей останется пространство для фантазии. А я пока познакомлюсь с моей дорогой тещей, − слабо улыбнулся отец, приглашая Агату зайти. Все вместе они прошли в гостиную, причем Юлия ни на миг не выпускала Алексея из цепкой хватки.

− У нас мало времени, Джел, − сказала Агата, отодвигая занавеску и вглядываясь в пустую улицу. − Я пришла объяснить, почему твой сын не может пока к вам вернуться.

И она вкратце пересказала все, что произошло с ними в Чудьмирье, позволяя Алексею дополнять ее рассказ некоторыми деталями. Что удивительно − отец не выглядел таким уж удивленным. Видимо, в отсутствие сына Юлия многое ему про себя рассказала.

− Пока в нем артефакт, за мальчиком будет вестись охота. Я не уверена, что смогу быстро разобраться с проблемой. «Выжиматель» был крайней мерой, к тому же сам процесс довольно болезненный… Но если дашь мне время, обещаю, я что-нибудь придумаю, − сказала ведьма и выжидающе замолчала.

Алексей посмотрел на мать. Она жевала губы и что-то лихорадочно просчитывала.

− А если мы его спрячем? − спросила она почти умоляющим тоном. − Уедем на Украину, там у Миши родственники!

− Мы найдем способ исчезнуть, − добавил отец серьезно. − Нам не впервой.

Агата с сожалением посмотрела на дочь:

− Джел, ты ведь жила в Чудьмирье. Забыла, как легко найти что-то, когда у тебя есть квадра? Он не будет рядом с вами в безопасности, а вы не будете в безопасности рядом с ним.

− Мам, пап, она права, − подал голос Алексей. Юлия Чердак вздрогнула, словно забыла, что он сидит рядом.

− А как же твоя школа? − воскликнула она. − И день рождения? О небо, твой день рождения ведь совсем скоро!

− Мам…

− Это все ты виновата, Агата, − Юлия снова схватилась за голову, и отец бросился ее утешать. − Так было всегда. Вы с Энкаймоном творили, что хотели, не думая о том, как это скажется на остальных. И после всего, что я пережила в детстве, после тех мучений ты хочешь, чтобы я вручила тебе родного сына, как какой-то боевой трофей? Может хотя бы объяснишь, как этот твой керос во мне оказался?

Агата опасно сощурилась:

− Тише, девочка. Не забывай, кто отпустил тебя в мир людей.

− Нет, вы это слышите? Да, она просто издевается!

− Я делала то, что должна: керос обязан был хранить тебя, Джелия.

− Меня зовут не так, я не одна из вас! − вскричала мама, прижимая Алексея к себе. − Леша никуда с тобой не пойдет. Я не позволю ставить на нем эксперименты.

Тут вмешался отец. Он осторожно разжал ее руки, позволяя сыну отодвинуться. Терпеливо напомнил:

− Давай не будем горячиться, хорошо? То, что сказала эта юная особа, назвавшаяся твоей матерью, имеет некоторый смысл. Мы бессильны избавить нашего мальчика от опасной магической силы. И если Агата настолько ужасна, как ты мне описывала, − возможно, с ней Леше действительно будет безопаснее?

− Нет, нет, это неправильно. Я должна быть рядом.

− Я могу забрать тебя с собой, − устало сказала ведьма. − Так же, как и твоего мужа. Но захочет ли Алексей после этого возвращаться в Светломир, если тут его больше ничего не будет удерживать? В моем мире его ждет судьба великого мага. В вашем − должны ждать вы, его семья.

− Почему это он не захочет? Очень даже захочет, − возмутилась мама.

− Чтобы так и было, ты должна сохранить для него место, которое он назовет своим домом, Джел. Здесь, в мире людей.

Агата снова прислушалась к улице. Сказала Алексею:

− Пора. Прощайся с семьей.

− Не уходи, − попросила Юлия, опускаясь перед ним на колени. У Алексея предательски защипало в носу, и он зажмурился.

− Я должен. Обещаю, что скоро вернусь, только избавлю нас всех от опасности.

− Мы знаем, сынок. Мы очень тебя любим, помни об этом, − ответил за нее отец, пытаясь бодриться. Впервые Алексею приходилось видеть своих родителей в столь подавленном состоянии.

− Я всегда знала, что этот день настанет. От призраков прошлого не сбежать, − вдруг сказала Юлия. Рука ее скользнула к лицу и точно сняла с него что-то невесомое. Прозрачное, точно паутинка. Прежде русые волосы вдруг стали зеленее изумрудов, зеленее волос их соседки, сровнявшись с цветом глаз. А вот кожа наоборот побелела и начала матово блестеть, как оболочка жемчуга.

− С такой матерью разве могла тебя ожидать обычная скучная жизнь? − через силу улыбнулась Юлия. − Иди, пока я не передумала, − и возвращайся как можно скорей.

***

В полном смятении Алексей спускался следом за Агатой по давно изученным ступенькам. Вот на седьмом этаже есть крупный скол, а на четвертом выцарапано имя «Толик». Расставание выбило его из колеи. Если раньше он сохранял иллюзорную веру в хороший конец, то теперь убедился, что злоключения продолжаются.

− Почему вы рассорились? − наконец, нашел в себе силы спросить он. − Почему мама захотела жить здесь, а не в Темной Москве?

− Не сейчас. Я колдую.

Ведьма быстро чертила пальцами в воздухе руны, и они загорались, как от волшебной палочки Милована Ферзя.

− Зачем?

− Не забыл, что внизу нас вообще-то ждет половина ордена Александра? Им очень интересно узнать, как ты связан с моим миром и всей этой кутерьмой.

Закончив рисовать, Агата щелкнула пальцами, и вокруг них появился плотный мыльный пузырь, по поверхности которого плавали бесцветные пики и трефы. В таком виде они вышли на улицу. Как и предсказала ведьма, здесь их поджидала целая толпа людей. Охотники стояли в разброс и на расстоянии, как будто не интересуясь ими, но Алексей все равно чувствовал на себе их тяжелые взгляды.

Больше ты не один из тех, кого они защищают, − шепнуло подсознание.

А затем он увидел знакомые косички. Танька Светлова смотрела на него взглядом провинившегося ребенка. Что она здесь забыла? Разум отказывался принимать очевидное. Его школьная подруга осторожно приблизилась, так чтобы ее было слышно.

− Леша, если ты сейчас сдашься, они тебя не тронут.

− Таня, − сказал он убито. − Что происходит? Почему ты с ними?

− Меня зовут не Таня. Пожалуйста, послушай моего совета: отойди от ведьмы. Мы должны ее задержать.

Алексей несколько раз моргнул, прежде чем спросить:

− Получается, когда я позвонил тебе, ты выдала меня ордену? Все это время ты просто шпионила за мной? Вот к чему были эти постоянные расспросы про мою семью и наши путешествия?

− Это мой долг. Ты не представляешь, что чудовища творят в нашем мире, − Танька сжала кулаки. − Они… они растерзали мою семью. У половины ордена пострадали близкие… Ты не должен их защищать!

− Мне жаль твою семью. И других людей тоже жаль, правда, − в груди вдруг стало тихо и пусто. − Но ты зря пришла. Я один из тех чудовищ, которых вы должны ловить.

− Нет, нет, ты другой, ты хороший! Я поручусь за тебя! Просто выйди ко мне…

Ей не дали договорить.

Под ноги ведьме кинули исчерканный листок. Тот вспыхнул, сильно повредив оболочку пузыря. Охотники начали петь нечто похожее на древнюю мантру. Не дожидаясь ее окончания, Агата обвила шею Алексея руками, частично скрыв его под шалью. Переход сквозь трещину был стремителен.

− Это было обязательно? − тихо спросил он, когда все закончилось. Ведьма посмотрела на тусклое солнце Чудьмирья.

− В каждой войне мы вынуждены выбирать свою сторону. Сегодня настал твой черед.

− А мои родители? Они ведь остались там, с охотниками.

− Их не тронут. Теперь орден уверен, что центром противостояния являешься ты.

Алексей был так подавлен, что не стал спорить.

− Добираться домой будем без зонта. Не стоит привлекать внимание к тому месту лишними перемещениями, − добавила Агата, поглядывая на часы, украшавшие здание букинистического магазина. Затем выудила из сумки дымчатую карамель и с удовольствием захрустела.

***

Они зашли в лавку травника, так как Агате требовалось обновить несколько ингредиентов для своей аптечки, после чего вызвали повозку абраксаса. Неведимка-кучер пообещал подкинуть их до станции с оптимистичным названием: «Конец света».

Алексея мало волновали сменяющиеся за окном виды и, даже когда карета проехала прямо сквозь жилой двухэтажный дом, срезая угол, он не пошевелился. Просто прижался лбом к стеклу и стал считать фонарные столбы вдоль дороги. Единственное, чего ему сейчас хотелось, это упасть носом в подушку.

Они успели проехать с десяток различных зон: от квартала болотных тварей и до зеленых трущоб оборотней. Наконец, вымощенная мостовая резко оборвалась на границе с исполинским мрачным лесом. Агата сказала, что они приехали. Алексей вышел следом за ней, не понимая, куда идти дальше. Ну не в ту же жуткую чащу, подписанную как: «Территория неотвратимой погибели − здесь цивилизация заканчивается». И, конечно, ведьма направилась прямо туда.

Они ступали по малозаметной тропинке, а вокруг раздавались разные звуки. Кто-то вдалеке валил деревья с жутким треском, тут и там доносились звонкие смешки, детское пение, вспыхивали и потухали зеленые огоньки. Агата, как будто не замечая творящихся странностей, равнодушно следовала по одному ей ведомому пути.

Вскоре впереди забрезжил свет. Они вышли на поляну, которую пересекала живая изгородь. Через бронзовые ворота в центре можно было разглядеть покосившийся старый домик. Позади него возвышались густые заросли крапивы. Воздух гудел от стай разноцветных цмоков.

Слева от ворот стоял одинокий почтовый ящик синего цвета. Под ним дощечка, прибитая толстым гвоздем: «Осторожно, злая ведьма!!!»

− Забавно, − оценил Алексей, проходя мимо.

Возле неухоженной грядки стояла стальная клетка, где ворочались бумажные гномы. Целых шесть штук. Агата вытащила из сумки книжку, которую заранее купила в Светломире, и кинула им. Те с азартом на нее набросились.

− Слава Нее, они не успели добраться до моих тайников, − сказала она. − Иначе облопались бы заклинаниями и устроили такой переполох, что злыдням и не снился.

Пока Алексей размышлял, почему дом самой разыскиваемой преступницы слишком уж невзрачен и открыт для посторонних, его чуть не сбил многотонный кабан, появившийся из воздуха.

− Не тронь! − рявкнула Агата. − Плохой хранитель! Нельзя, он пришел со мной!

Кабан остановился. Бока, заросшие серо-бурой шерстью, вздымались от зловонного дыхания. Затем он медленно пошел задом, пока не уперся в стенку дома и не начал медленно в ней растворяться. Когда исчез полностью, ведьма пояснила осипшим голосом:

− Зверь-хранитель должен атаковать каждого чужака, вступившего на его территорию. Он пока не привык к тебе, но потом станет узнавать, не беспокойся.

Она поднялась на крыльцо, открыла дверь. Алексей зашел следом, и дыхание у него перехватило. Под личиной ветхой хижины с дырявой крышей скрывался целый дворец. Просторный холл, выложенный цветной мозаикой, украшала раздваивающаяся деревянная лестница. Сквозь вертикальные витражи на пол падали солнечные зайчики.

На звук щелкнувшего замка сбежалась толпа котов, среди которых особенно выделялся лысый Генрих. Истошно мяукая, они стали наворачивать круги вокруг Агаты и Алексея.

− Так, знакомиться с обитателями дома будем позже. А пока идем, я покажу тебе твою комнату, − деловито решила ведьма.

Они поднялись по широкой лестнице к огромному семейному портрету. На нем была изображена Агата в окружении разномастных существ, некоторые походили на обычных людей, другие − не совсем. Алексей остановился. Его смутило, что на холсте было два размытых силуэта. Один − тот, кто держал ведьму за руку; второй стоял чуть отстраненно и, очевидно, принадлежал девушке.

− Это зачарованная картина. Она показывает тех, кто есть и кого нет рядом, − сказала Агата, возвращаясь назад. Ее малиновый взгляд задержался там же, где и у мальчика.

− Дедушка и мама? − угадал Алексей. К его удивлению силуэт Энкаймона был человеческим и вполне материальным.

− Да. Следуй за мной.

Агата поднялась на мансардный этаж огромного роскошного дома и отворила бронзовым ключом дальнюю комнату:

− Думаю, будет правильным поселить тебя именно здесь. Раньше это была комната Джелии.

Внутри оказалось светло и очень уютно. Он переступил порог и первым делом увидел книжную полку с образом матери, когда та была подростком. Она сидела на технометле, махала им рукой и беззвучно смеялась внутри массивного прозрачного кристалла. Образ был подвижен, зеленые волосы трепал сильный ветер.

Агата прошла следом за внуком:

− Давно я сюда не заходила. С тех пор, как твоя мать ушла из дома. Нравится?

− Да.

Комната хоть и была небольшой, но в сравнении с его прежней могла показаться царскими покоями. Куча приборов неизвестного предназначения крутились и сверкали на столе. На стене висела карта Чудьмирья, чьи-то искусные рисунки.

Алексей сел на кровать, расположившуюся под деревянным сводом, огляделся. Внезапно он почувствовал незримую связь с родным домом. Здесь провела детство его мать, стены дышали ее незримым присутствием. И пустота в груди немного сузилась.

− Была одна история, которую я очень не хотела рассказывать перед Джелией, − негромко сказала Агата, глядя на кристалл. − Готов услышать?

− О том, почему мама сбежала в Светломир?

− Скорее о том, почему тебе пришлось преодолеть столько трудностей.

Она присела на край стола и посмотрела на сводчатый потолок, расписанный от руки звездами и загадочными птицами:

− Все началось более ста лет назад, когда одна талантливая юная волшебница сумела призвать в Чудьмирье ракшаса. Он стал ее первым другом и главным помощником. Вместе они совершили много ошибок, нажили врагов, а добавок к тому умудрились влюбиться друг в друга. Правда, у столь разных существ не могло быть своих детей. И волшебница смирилась, взяв под опеку несколько талантливых сирот.

Шли годы, образ жизни тех двоих менялся. Семья их росла и крепла. И совершенно неожиданно колдунья поняла, что носит под сердцем ребенка. Это был нонсенс, чудо природы! Супруги обратились к запретным знаниям и узнали, что их дитя сможет прожить долгую жизнь, только если ее будет питать совершенно особенный источник силы.

− Керос, − прошептал Алексей.

Агата кивнула:

− Да. Требовался артефакт, который дал бы их дочери столько времени, сколько нужно. Тогда колдунья, точнее уже ведьма выкрала подходящий из тайника бывшего наставника и поместила силу артефакта в еще нерожденного младенца. Волосы, глаза и анима девочки окрасились в ядовито-зеленый цвет, цвет самой жизни. Никто не догадывался о ее секрете: даже приемные братья и сестры, даже она сама. Только маги ковена, − но и те предпочитали хранить молчание.

− Значит теперь, когда керос перешел ко мне, мама умрет?! − воскликнул Алексей, вскакивая.

Ведьма пожала плечами.

− Как и все, от старости. И хотя часть кероса навсегда останется в ней, но общая сила ушла дальше. В тебя, мой мальчик. Я просто не хотела, чтобы Джелия знала о том, насколько противоречивым было ее рождение. Ей хватило презрения окружающих из-за того, что ее отец ракшас. Понимаешь, куда клоню?

− Я буду молчать, но… Получается, что и во мне течет кровь ракшасов?

− Боишься стать абсолютным злом? − спросила Агата, наклоняя голову в окружении черных кудрей в бок. Алексей хотел было кивнуть, но потом одумался.

Ему стало стыдно.

− Глупый вопрос. Мама не стала.

− Ты должен понять, что столкнешься с тем же, с чем и она в свое время. Здесь тебя будут воспринимать не по словам и поступкам, а по происхождению. Ты должен быть сильным.

− Мне не привыкать.

− Знаю, − ведьма вдруг улыбнулась и полезла в сумку. − Но даже самому храброму бойцу нужны верные товарищи. Я немного порылась в своих вещах и нашла вот это.

Она протянула ему круглое зеркало. По бокам располагалась пара металлических крылышек, тесно прижимавшихся к ободку. В руках Алексея они расправились, и магическая вещица взлетела, зависнув прямо перед его лицом.

− Теперь ты сможешь говорить с друзьями, когда захочешь. А если станет тоскливо, подумай о родителях, проведи пальцем против часовой стрелки и сможешь увидеть их через ближайшие к ним отражения. Звука не будет, но это хоть что-то, − осторожно добавила Агата.

− Спасибо… бабушка, − сказал Алексей с восторгом.

− Можешь отзеркалить своих друзей прямо сейчас. Уверена, они будут рады узнать, что ты остаешься.

Алексей поспешил выполнить указания. Сосредоточился на Нине, поймал волшебное зеркало и провел пальцем по своему отражению. Спустя несколько мгновений поверхность потемнела. Появились встревоженные лица Нины, Пипирина и Шана. Они сидели на диване в каком-то шумном месте, где играла музыка, а стены закрывали спортивные плакаты.

− Ал! − заорала Нина, оглушая ближайшую округу. − Покусай меня блохи, это правда ты?

− Я звоню вам из дома Агаты. Похоже, я задержусь здесь еще ненадолго.

Теперь вопили уже все трое. Отдышавшись, Шан воскликнул:

− Это же чудесные новости! А знаешь еще что? Я сбежал из под домашнего ареста. Не поверишь, где мы сейчас. Подсказка: здесь бардак и повсюду серебристая шерсть.

− У Нины?

− У кого же еще!

− Но как это вам разрешили? − удивился Алексея, искоса поглядывая на ведьму.

− Лично моя семья, кажется, начала прозревать, что я для них потерян, − Шан отмахнулся. − Все в порядке, у них ведь еще остается мой младший брат.

− А Инна так расчувствовалась после суда, что ушла в бар с коллегами по работе. Она и представить не могла, что у меня в знакомых будет внук самой Немки, − Нина беззаботно расхохоталась, стирая последние его опасения. − Ну, и какого оно: быть членом самой жуткой семьи Чудьмирья?

− Думаю, я как-нибудь привыкну. Хотя при следующей встрече можете падать ниц.

− Размечтался!

− Послушай, я ведь должен извиниться, − вдруг вспомнил Шан. − Не стоило так говорить об Агате. Просто я не думал, что она такая… ну благородная и смелая…

− Смотри, не влюбись, − фыркнула Нина, пихая его плечом. Затем их обоих заслонила огромная мордочка Пипирина, прижавшаяся к связеркалу. Ведогони постучал по стеклу, с интересом лизнул его. Алексей не смог сдержать улыбку.

Воспользовавшись моментом, Агата выскользнула за дверь, напоследок напомнив Алексею:

− Не забудь вечером спуститься вниз, я тебя всем представлю. А пока отдыхай.

Он кивнул и снова повернулся к зеркалу, на котором шутливо боролись упырь и оборотница. Настроение неизбежно поднималось. Он переживет все, что подкинет ему этот мир.

Пока рядом друзья, все будет хорошо.

***

Агата прошла через тайный проход и стала спускаться по винтовой лестнице в свою мастерскую, расположенную глубоко под домом. Дети обещали вернуться лишь с закатом, поэтому у нее оставалось немного времени для себя. Столько всего требовалось записать в дневники. Дорогу ведьме внезапно преградил взявшийся из ниоткуда дым:

− Когда ты меня позвала, я по наивности своей решил, что ты соскучилась.

− Одно другому не мешает, любовь моя.

− Все сложилось весьма удачно, − насмешливый ракшас тенью последовал за ней. − Партия сыграна, злодеи наказаны, а мальчишка целиком в твоем распоряжении. Должен признать, я даже разочарован: всего-то стоило оставить фотографию на видном месте и немного подождать.

− Это была вынужденная мера. Алексей может быть опасен. Плюс все эти знаки: слухи о возвращении наследника Неи, активность революционеров, керос, о котором никто не вспоминал сотни лет, и тут решили отыскать… Слишком много совпадений, Кай.

− Что конкретно тебя тревожит?

− Наум. Я догадывалась, что он ищет утраченную семейную реликвию, у него вечно было долгов, как грязи. Но почему требовался именно пепел жар-птицы? Не деньги, не сокровища из моих тайников, − он.

− Лекарство на основе пепла способно излечивать любые физические и магические раны, и, − ракшас пошел рябью. − Крайне редкая штука.

− Редкая, но не незаменимая. Возможно ли, что тут замешан некто, стоящий за личностью барона?

− О-о, я люблю слушать твои параноидальные теории. Продолжай!

− Послушай, ведь Пиковая дама убила его только после того, как узнала про пепел. Ставкой был именно он. Тот, кто обязал Наума ввязаться в эту авантюру, знал секрет броши и хотел заполучить украшение любой ценой. Для чего? Исцелить жуткий недуг, отогнать смерть?

− Или удачливый игрок просто хотел насолить тебе, моя мерзкая женушка. Такой вот шуткой.

− Что ж, а я хочу знать его имя. И я узнаю, − ласково сказала Агата, проходя в широкую освещенную комнату мимо множества золотых пластин в скучных рамах. Внутри выли и бились в судорогах жуткие твари.