Заморье бесплатное чтение

Глава 1 – Знакомство

Шэлдия. Заморье. Поздний вечер. По лесной тропе спешно идёт парнишка-шэлдиянин (с жёлтыми щитками и соломенными волосами). Он торопится не из леса, а наоборот.

Эта тропа привела его к каменно-деревянному зданию, похожему на большой амбар, с точки зрения селянина. Однако, это был не амбар, и путник знал об этом. Он слышал, что раньше здесь проводил праздники для селян местный правитель, однако потом бросил это, и теперь здание пустовало. Оно выглядело заброшенным и не охранялось.

На больших двустворчатых дверях не было замка, и путник осторожно приоткрыл их. Внутри стоял полумрак. Лучи почти севшего солнца едва пробивались через помутневшие окна. Зал был длинным, вдоль стен стояли, уходя в темноту, столы со скамьями; у дальней стены темнело что-то вроде трона.

Селянин робко зашёл внутрь и, закрыв дверь, стал тихо продвигаться вглубь зала. Ему пришлось остановиться, когда он споткнулся об очаг, выложенный камнями прямо на полу. В следующий момент внутри у путника всё вздрогнуло, он увидел тёмную неподвижную фигуру на троне – он был здесь не один. Селянин бросился к двери.

– Стой! – твёрдым голосом крикнул ему незнакомец. Путник хотел выскочить на улицу, но услышав слово «Приказываю», замер на месте.

– Подойди, – уже мягче велели ему. Путник со страхом приблизился к тёмной фигуре и теперь мог разглядеть незнакомца. Во внешности того не было ничего пугающего: тёмно-янтарные, переходящие в коричневые, щитки, коричневые волосы, кожаный костюм.

– Ты зачем сюда зашёл? – спокойно спросил незнакомец.

– Переночевать хотел, – робко ответил селянин.

– Почему не дома?

– Выгнали. Сначала выпороть хотели, я побежал, мне вдогонку и пригрозили «Ну, беги-беги! На улице спать будешь!».

– А пороть за что собирались?

– Уж очень есть хотелось, очереди своей не дождался. Что увидел, то схватил и в рот, – объяснил своё появление здесь селянин.

– Меня тоже выгнали, – удивил его незнакомец, – Сначала сплясал на столе, потом заехал во дворец на коне, но да это мелочи… С братцем подрался. Он обиделся, папка рассердился. Я тоже обиделся и рассердился, с папочкой повздорили. И он мне «А ну, прочь с глаз моих долой, несносный!». Ну, вот я и ушёл сюда… Тебя как зовут?

– Герберт.

– Можешь называть меня Андриан… Я здесь не в первый раз… Ты меня испугался?

– Да…

Андриан тихо усмехнулся.

– Можно, я разведу костёр? – Герберт замёрз.

– Нет, а-то ещё заметят и не пустят меня сюда больше, – не разрешил Андриан, – Меня же без охраны из замка стараются не выпускать.

– Но ночью будет холодно.

– А мы не станем сидеть тут всю ночь.

– Мы?

– Да. Я проведу тебя в замок, и мы заберёмся на сеновал конюшни, там тепло, – заявил Андриан.

– Но меня же король накажет.

– Нет. Ему всё равно, где спят слуги.

– Но я – не слуга.

– Теперь слуга.

– Как так? – опешил Герберт.

– Да, ты теперь мой слуга. Ты мне подходишь, ты принят, – радостно объявил Андриан. Едва ли Герберт разделял его радость. Видя его недоумённый взгляд, Андриан пояснил: «Я – орвин… Орвин Андриан. Неужели, никогда не слышал?» Орвинами в Риверсайде называли принцев.

– Простите моё невежество, – Герберт поклонился.

– Ну, полно-полно. Оставим формальности… Ты не знал, как зовут орвинов? – немного удивился Андриан.

– Нет… Простите…

– Обращайся ко мне на «Ты». И про орвинессу ничего не слышал?

Герберт помотал головой.

– Мою сестру зовут Мэгги… Мэг, – улыбнулся Андриан, – А моего братца – Альфред… Тоже не знал? Герби, ты хоть знаешь, как называется наше королевство?.. Риверсайд, что значит «прибрежное». Правит им, ясное дело, мой папаня Алан. Ну, сёла мы называем Западное и Восточное. Ты из которого?

Герберт сориентировался, где запад и восток, и ответил: «Из Восточного».

– Ну, хоть что-то. В замке бывал?

– Нет.

– Скоро будешь.

– А… а когда мне можно будет пойти домой?

– А чего ты туда так торопишься? Получить очередной нагоняй?

Герберт промолчал.

– Пойдём-ка, лучше погреемся на конюшне, – Андриан встал с трона. Он оказался выше Герберта.

– Я боюсь лошадей, – признался Герберт, – Когда сборщики налогов приезжают, прям жутко становится.

– Да, это тебе не одинокая лошадка в поле. Но знаешь, если ты с лошадью по-хорошему, то и она с тобой так же. Идём, – орвин направился к выходу. Герберту пришлось последовать за ним: «А что должен делать слуга?»

– Выполнять мои поручения, ничего особенного, – Андриан не очень-то и нуждался в слуге. Скорее, ему нужен был тот, с кем можно поболтать и что-нибудь затеять. Они подошли к дверям, когда Герберт спросил: «А там опасно… для меня?»

– Опасно – стража может наброситься. Но ты будешь находиться в самом безопасном месте – возле меня, – пошутил орвин, хотя в его словах была доля правды, – Я дам тебе геральдическую накидку слуги, представлю королю, и всё будет нормально.

Герберт замялся.

– Никто не посмеет поднять руку на слугу орвина. Ну, а если я сам и дам тебе тычка, то небольшого. Ты быстро сообразишь, что к чему.

Они вышли на улицу. Уже стемнело. Андриан и Герберт скорым шагом добрались до замка. Стража знала орвина в лицо и пропустила его и слугу. В темноте замок показался Герберту довольно мрачным. Беспорядочно и редко развешанные светильники и факелы лишь слегка освещали путь. Новоявленный слуга ничего не знал ни об устройстве замка, ни о его обитателях.

Андриан провёл его по тёмным улицам на конюшню. Проход идущий вдоль стойл освещали несколько небольших фонарей. Герберта успокаивало то, что лошади не могут подойти к нему.

– Полезли, – орвин поднялся по приставной лестнице на сеновал, а за ним и Герберт, – Устраивайся, – Андриан улёгся поудобней на сено, слуга тоже. Здесь было тихо и тепло, это успокаивало Герберта.

– Ты, наверно, неграмотный? – было несложно догадаться орвину.

– Да, – подтвердил слуга.

– Ну, а деньги-то считать умеешь?

– Нет, я их даже в руках не держал. Их считают только родители и старший брат. Правда, я один раз нашёл на земле монету, но сразу отдал её родителям. А ты, когда домой вернёшься, разнос получишь?

– Нет. Утром все уже забудут из-за чего и ссорились… У нас так… – орвин зевнул, – Спи и, без меня, ни шагу.

– Ладно. А ты не оставишь меня тут одного?

– Нет. Спи… – Андриан замолчал. Слуга тоже замолчал, он так устал, что уснул уже через минуту.

Утром его разбудил орвин. Солнце уже встало. Герберт переполошился: «Я проспал восход! Уже давно пора приступать к работе!»

– Спокойно! Ты теперь работаешь на меня и приступать к делам будешь тогда, когда я скажу. А я говорю, можно ещё немного поваляться, – не спешил вставать Андриан.

– Стало быть, не сон.

– Не сон, – орвин немного полежал и сел, – Пойдём-ка, дам тебе табард. Не отставай, – он провёл Герберта в крыло для прислуги, где того одели, как подобает слуге: выдали чистые рубаху и брюки, невысокие сапоги (чего Герби никогда не носил прежде) и светло-зелёную накидку наподобие безрукавки, с нашивкой в виде листа на груди.

– Вот, то ли дело, – Андриан был доволен внешним видом Герберта, – Если кто спросит, смело отвечай, что ты – мой слуга. Кто не поверит, получит от меня выговор.

– А если король не поверит? – волновался Герберт.

– А я тебя сейчас ему представлю.

– Мы сейчас пойдём к королю?!

– Да.

– Ой.

– Не бойся, ему до слуг дела нет. Идём, – орвин повёл Герберта во дворец. При свете дня замок уже не выглядел столь пугающе, как ночью. Внутри дворца оказалось прохладно и как-то даже уныло, никакого убранства. Андриан со слугой поднялся в небольшой зал. В боковых стенах зала было по две двери, у задней стоял стол, за которым сидел дядька на троне, укутанный в шубу и сонно уткнувшийся в толстую книгу. Рядом с ним сидела, за вышиванием, дама в синем шерстяном платье.

– Здравствуй, папа, – поздоровался орвин, – Мам?

– Здравствуй, сынок, – радушно ответила, по-видимому, королева. А король буркнул: «Ну, и где ты шатался всю ночь?»

– Спал на конюшне.

Ответа не последовало, похоже, Алану было всё равно.

– Я пришёл представить вам своего слугу – это Герберт.

Король приподнял взгляд и снова уткнулся в книгу: «Ясно».

– Я должен представить его и Мэгги с Альфредом, – заметил Андриан.

– Мэг, Альф! – позвала королева. Из боковых дверей в зал вышли светловолосые шэлдиянка (в безрукавной дублёнке) и шэлдиянин в кожанке (с раздражённым видом).

– Что опять натворил Андриан? – нахмурился Альфред.

– Если я зову тебя, то это необязательно из-за того, что он что-то натворил, – ответила королева.

– Я должен представить вам своего слугу, – заговорил с ним Андриан.

– Вот стоило из-за такой ерунды от дел отрывать, – проворчал Альфред.

– Но так принято, – тихо сказала ему орвинесса.

– Так вот, – продолжил Андриан, – Это мой слуга Герберт. Герберт, это моя старшая сестра – орвинесса Мэгги, и… старший брат – орвин Альфред.

– Надеюсь, это всё? – нервничал Альф.

– Пока да.

– Отлично. Скажи своему слуге, чтобы не мешал мне и не путался под ногами. Всё, мне некогда, – Альфред удалился.

– Я думаю, это весьма подходящий слуга для тебя, – доброжелательно сказала орвинесса, – Не смей обижать его.

– Мэгги…

– Андриан.

– Ну, конечно.

– Ну, я пойду, поупражняюсь в стрельбе из лука, – орвинесса вышла из зала.

– Андриан.

– Да, папа.

– Пойди, тоже погуляй, – отправил орвина король.

– Да, я как раз собирался на улицу. Идём, Герби, – Андриан и слуга удалились из зала.

Орвин снова отвёл Герберта в крыло для прислуги: «Столовая для слуг здесь. Поешь сначала, а потом займёмся чем-нибудь». Сам Андриан наскоро перекусил фруктами, разнообразием те не отличались (в Риверсайде, в основном, выращивали овощи).

Потом он отвёл Герберта на крепостную стену. Оттуда было видно всю округу.

– Вон моё село. Аж дух захватывает.

– Видишь большой дом между сёлами? Его построили заморские шэлдияне, чтобы здешний народ мог обращаться к ним за помощью. Ты ведь знаешь это? Почему ты не обратился к ним? Не попросился на ночлег? – орвин говорил о вингэдцах и скалеонцах. Слуга пожал плечами: «Я как-то побоялся… Да и не хотел, чтобы у родителей возникли проблемы».

– А чтобы проблемы возникли у тебя, так можно? Отец считает, что порядок возможно поддерживать только силой. Он и Альфреда этому научил. Я с этим не согласен, – высказал свою точку зрения Андриан, – Что это за порядок такой, когда все друг друга запугивают? А где сознательность, ответственность? Мэгги тоже так считает, а кто ещё – не знаю. У тех, за морем, всё иначе, чем у нас. Слышал о Киме? – орвин вздохнул, – Иногда мне хочется куда-нибудь убежать, но плыть за море я не рискну.

– Я тоже, – поддержал разговор Герберт.

– В лесу есть караванная тропа, по ней уже давно никто не ездил. Как-то раз сюда добрались торговцы из другого королевства, но нам нечего было им предложить. Кажется, оно называется Орен. Я хотел бы поехать туда, – поведал о своём желании Андриан.

– Зачем вообще куда-то ехать? – слуга хотел найти тихое уютное место здесь, в Риверсайде.

– Меня не выпускают за стены замка, ну, разве что со стражей. Иногда мне, конечно, удаётся улизнуть… Альфред занимается какими-то государственными делами, а для меня дела нет. А вот за морем я мог бы стать магистром. Здесь же и понятия такого нет. Мы ничего не развиваем. И у меня нет и не может быть друзей. Мне говорят «Ты – орвин, и остальные тебе неровня». А когда пытаешься найти себе товарища, видишь, что все лишь рассчитывают получить выгоду от знакомства со мной. Хорошо хоть Мэг меня понимает. А у тебя есть друзья? – разговорился Андриан.

– Нет… Давай, мы с тобой будем друзьями.

– Я – орвин, ты – слуга, мы не можем быть друзьями.

– Потому что тебе так сказали?

– Да, и боюсь, что они правы.

– Это что-то вроде правила такого? Но в правилах бывают исключения, – Герберт хотел бы стать другом Андриана, без корысти. Тот слегка улыбнулся: «Даже и не знаю. Во всяком случае, с тобой можно поговорить, а-то ведь и словом перекинуться не с кем». Слуга увидел путников на дороге: «Вон мои идут, овощи продавать. Можно, я спущусь к ним?»

– Конечно. Мне и самому нужно объявить им, что ты теперь работаешь в замке.

Герберт побежал к воротам.

Через несколько минут…

– Герберт?! Цел! Возвращайся домой, тебя уже простили, – заговорила со слугой селянка, – И немедленно верни эту одежду тому, кто тебе её дал. Ты ведь не украл её?

– Нет, не украл. Но я не могу вернуться домой, потому что я теперь слуга орвина.

– Брось выдумывать. Продадим овощи и вместе пойдём в село.

– Это правда, он – мой слуга, – приблизился к ним Андриан. Его появление слегка напугало селян, они сразу же поклонились.

– Вы можете не беспокоиться за него, здесь у него есть всё необходимое, – доброжелательно говорил орвин.

– Но он не научен быть слугой, он может сделать что-нибудь не так, – селянка боялась, что Герберта накажут за малейшую провинность.

– Он скоро научится.

– А кто мне теперь помогать будет? – спросил, по-видимому, брат Герберта, тёмненький парнишка, и тут же получил оплеуху от отца «Молчи, когда не спрашивают. Простите его, он редко бывает в замке». Андриан кивнул: «Раз у вас стало меньше рабочих рук, я готов подарить вам лошадь».

– Вы очень щедры, но мы не сможем содержать её: у нас нет стойла, и достаточно сена нам не насушить, – отказался селянин.

– Что ж, если вдруг передумаете, приходите. Идём, Герберт, – уходя, орвин услышал, как брат его слуги сказал «Надо было брать. Чего отказались?».

– Молчи, дурень. Пришлось бы нам на лошадь работать, а не ей на нас. Сена-то ей на зиму сколько надо.

– Но у соседей лошадь есть, и они не жалуются.

– Они заранее готовились её покупать.

Андриан и Герберт ушли в пустынный внутренний двор замка.

– Ты расстроен? – заметил орвин.

– Да нет, – слуга выглядел понуро, – А если я очень-очень заскучаю, ты отпустишь меня повидаться?

– Конечно.

У дальней стены Мэг тренировалась в стрельбе. К ней и направился Андриан: «Мэгги!»

– Андриан.

– Ты часами можешь стрелять. Тебе не надоедает?

– Можешь предложить развлечение получше?

– Да, конечно! Я могу предложить массу развлечений!

– Тогда чего сам не забавляешься?

– Одному неинтересно.

– Ну, ты теперь не один, и… мне действительно нравится стрелять, – перекинулись парой фраз орвинесса и орвин.

– Герберта уже, наверно, дома потеряли, – после небольшой паузы, сказала Мэг.

– Нет. Мы только что говорили с его родителями.

– Ясно…

– Ну, мы пойдём, – отойдя на несколько метров от стрельбища, Андриан уточнил слуге куда, – Будешь учиться ездить верхом.

– Нет, – тот остановился.

– Герби, нужно.

– Я боюсь.

– Чтобы ты привык к лошадям, сначала будешь учиться засёдлывать их.

– Ну… ладно.

Они пошли дальше.

Рядом с конюшней находилась арена для турниров и тренировок. Орвин велел конюху привести самую спокойную лошадь. Ему вывели невысокого вороного коня: «Засёдлывать?»

– Нет. Со мной ученик, он будет засёдлывать.

Коня привязали к изгороди, на неё же повесили седло и уздечку. Оглянувшись на Герберта, Андриан увидел, что тот стоит мерах в десяти позади: «Иди сюда». Слуга помотал головой.

– Подойди… Подойди ко мне, – орвин подозвал его рукой. Герберт не хотел рассердить его и приблизился.

– Это самый спокойный конь в нашей конюшне. Ему всё равно, сидит кто-нибудь на нём или нет. Не надо так бояться, – попробовал успокоить его Андриан, хотя понимал, что эти слова, скорее всего, не подействуют, – Я мог бы отдать тебя тренеру, но, думаю, будет лучше, если я сам займусь твоим обучением. Так ведь, Герберт?

– А? Да, – слуга, как околдованный, смотрел на коня, – Конечно, так будет лучше. А чёрные лошади норовистей белых? Может, стоит взять белую?

– Характер не зависит от цвета. Хотя мне тоже кажется, что вороные более норовистые. Перейдём от слов к делу, – орвин за руку подвёл Герберта к коню, – Сначала познакомься с ним.

– Как?

– Погладь… Смелее.

Слуга прикоснулся к морде коня пальцами.

– Смелее, – напористей повторил Андриан, – Потрогай его нос, он мягкий и тёплый. Ты, наверное, не знал?

– Нет, – Герберт понемногу успокаивался.

– Ты отражаешься у него в глазах, посмотри внимательно.

Через пару минут орвин предложил надеть на коня уздечку.

– Нет, ему это не понравится, и он укусит или ударит меня, – опасался слуга.

– Ладно, на этот раз заседлаю его я, а ты запоминай, – Андриан показал, как правильно надевать уздечку и седло, – Ну, теперь садись.

– Страшно.

– Я его подержу, – орвин дал несколько советов, Герберт набрался смелости и сел в седло. Андриан вывел коня на арену и объяснил, как нужно правильно держаться в седле и управлять, а потом добавил: «Многие лошади сами понимают, что нужно сделать. Ну, уже не так страшно? Давай-ка, пройдёмся вдоль забора, – орвин пристегнул к уздечке чембур, когда слуга сел в седло, – Пару кругов я пробегусь с вами. Я это зазорным не считаю, люблю побегать, сыграть в догонялки», – он пустил коня лёгкой рысью.

– Не так быстро, – побаивался Герберт.

– Куда уж медленней? Скоро привыкнешь, – бежал рядом Андриан, – У тебя получается, – через несколько кругов он остановил коня и отстегнул чембур, – Теперь, давайте, одни.

– Нет-нет.

– Давай, – орвин хлопнул коня, и тот пошёл, – Подгони его, ну же. Слуга пустил коня рысью. Проходя круг за кругом, он чувствовал себя всё увереннее в седле.

– Наращивай темп! – руководил Андриан. Через несколько кругов, он велел Герберту остановиться: «Поздравляю, ты прошёл круг на лёгком галопе. Ну, не страшно ведь?»

– Нет, даже здорово, – слуга улыбался.

– Проедься-ка ещё, – приказал орвин.

Так прошло около часа.

– Пока достаточно, пусть отдыхает, – завершил занятие Андриан, – Ты быстро учишься, некоторые и в седло сесть не могут. Герберт только улыбнулся в ответ.

– Ну, мы ещё вернёмся к этому, – орвин вернул коня на конюшню и пошёл прогуляться по двору, разумеется, в сопровождении слуги.

– А куда мы идём? – спросил тот.

– Сам не знаю… Посмотри, что делает Мэгги.

Орвинесса оказалась на стене. Андриан и Герберт поднялись к ней: «Скучаем?»

– Нет, стою на ветру, он лучше гребня укладывает волосы, – Мэг пребывала в хорошем настроении, – Что-то ты не весел.

– Ну, не то что бы не весел, просто снова задумался о том, как хоть что-то сдвинуть с места. Альфред такой упёртый. Может, ты попробуешь поговорить с ним? – попросил орвин.

– Альфред слушает только отца и к тому же сам пока не может издавать указы, – отказалась орвинесса, – Тебе нужно идти прямиком к батеньке.

– Я ходил, и ты это знаешь. Если бы вы с Альфредом меня поддержали, думаю, тогда он согласился бы со мной, – попытался уговорить её Андриан.

– Не так давно я уже ходила к Альфу с твоим вопросом и не собираюсь делать этого снова, – не соглашалась она.

– А я считал, ты на моей стороне.

– Я не принимала сторону кого-то одного.

– Мне казалось, что ты меня понимаешь.

– Ты пытаешься давить на меня?

– Нет. Но я не понимаю, почему ты не хочешь мне помочь.

– Я пыталась и не один раз. Ты и сам сказал, что он слишком упёртый, – Мэг не хотела портить себе нестроение бессмысленными спорами с Альфредом, – Он не слушает меня.

– А ты говори убедительней, напористей, загони его в тупик.

– А ты сам почему не загонишь?

– Не выходит… пока что…

– Вот именно, и у меня тоже, – орвинесса вздохнула, – Не оставляй попыток и, возможно, когда ему надоест, он сделает по-твоему.

– Когда ему надоедает, он начинает метить кулаком мне в лоб. И вообще, стоит мне появиться ему на глаза, как он тут же раздражается.

– Да, что-то у вас разлад пошёл, – Мэг и Андриан замолчали, ненадолго. Орвин заговорил первым: «В заморских королевствах есть магистры. Я тоже мог бы быть магистром, а мне говорят, что нашему королевству он не нужен… А у заморской принцессы есть свой отряд, и она станет командиром стражи».

– Свой отряд? – заинтересовалась орвинесса. Андриан помимо переговоров много беседовал с вингэдцами и скалеонцами и здесь, в Риверсайде, знал о них больше, чем кто-либо другой: «Да. Она формирует его по своему усмотрению и патрулирует округу. Она умеет сражаться».

– Точно, мне тоже нужен свой отряд, – Мэгги радостно поспешила во дворец.

– Спорим, через пять минут она вернётся и скажет, что ей разрешили, – повернулся орвин к слуге.

– Если ей всё позволяют, пусть подаст твои идеи, как свои, – предложил тот.

– Во-первых, мои идеи сложнее. Во-вторых, все уже знают, что они мои. Да и… честно говоря, я не хочу отдавать их кому-то. Хотя… на благо королевства, я, конечно, мог бы отдать, но из этого всё равно ничего не выйдет. Мне надо искать подход к Альфреду, найти точки воздействия. Раньше получалось, а теперь он стал какой-то непрошибаемый. Ну, да что-нибудь придумаю. Пойдём, ножи пометаем, – Андриан и Герберт спустились к мишеням.

Как и говорил орвин, вскоре Мэг появилась с хорошими вестями: ей разрешили создать собственный отряд, к чему она незамедлительно и приступила.

– Вот видишь, – сказал Андриан слуге, когда она ушла.

– А у тебя есть отряд? – поинтересовался тот.

– И «Да», и «Нет». Когда надо куда-то ехать, мне дают охрану. В остальное время у меня отряда нет. Впрочем, он мне и не нужен.

– Тогда почему ты погрустнел?

– Альфреду и Мэгги всегда разрешают больше, чем мне, – орвин бросил нож в мишень и побрёл, куда глаза глядят, – Мне даже дел никаких толком не доверяют. То, что я хочу сделать, мне не разрешают, то что не хочу – заставляют.

– И что заставляют?

– Проводить пиры.

– А чего их проводить? Накрыли на стол и ешьте, пейте.

– Ага. Надо следить, чтобы никто не заскучал. К каждому подойти, сказать пару слов. Объявлять танцы, показывать номера, вроде метания ножей в колесо, и следить, чтобы никто не разругался и не разодрался. Хотя я предпочёл бы не мешать им с побоищем, ха! Правда, потом сказали бы, что виноват во всём я… И в отличие от пирующих, я не могу сесть за стол и тоже что-нибудь проглотить, потому что я, как бы это сказать, на работе. Я должен быть на ногах, чтобы, если ко мне обратятся, тут же подойти, а не кричать «Чего?!» через весь стол, – немного рассказал о пирах Андриан, но не остановился на сказанном, – Альфред иногда злоупотребляет этим: то вели подать другое блюдо, то музыка к настроению не подходит, то номер хочет посмотреть, то хохмачку всем расскажи. А бывало скажет «А ведь Андриан у нас так хорошо пляшет». Между танцами и плясками есть разница. Танцуют пирующие, а пляшет до упаду Андриан. То – отдых, а это – работа. Улавливаешь? Я люблю плясать, только когда мне самому этого хочется, а не когда меня заставляют. Я много раз предлагал внести изменения, чтобы веселее было, мне ответили, что тогда пир превратиться в балаган – чушь! Только Мэгги понравилось. Параллельно ещё турнир проводим. Вот там мне можно поучаствовать. Врезал Альфику, и никаких обид. Это турнир, какие могут быть претензии? – так, за рассказом, орвин и Герберт дошли до центрального крыльца.

– А много ли народу на пир пускают?

– Только важных персон. Таких, как ни странно, в нашем небольшом замке достаточно.

– Небольшом? Да он огромный!

– Нет. Ты не видел действительно громадных замков. Впрочем, я тоже, но они есть… за морем. На нашем берегу, даже в Орене они не столь большие, как я понял из рассказов торговцев… Время обедать. Помнишь, как пройти на кухню?

Герберт помотал головой. Андриан остановил первого попавшегося слугу: «Идёшь обедать на кухню? Проводи его, а потом отведи ко мне в комнату». Ему кивнули.

– Увидимся, – орвин направился во дворец.

Глава 2 – Слуга и друг

На кухне…

Герберт и слуга, который его привёл, сели на краю длинного стола.

– Значит, ты – слуга орвина Андриана? – негромко поинтересовался незнакомец.

– Да, – не скрывал этого Герби.

– И как тебе?

– Пока не знаю, я первый день ему служу.

– Держись, приятель… как-нибудь…

– В каком смысле? – не понял Герберт.

– Ты, поговаривают, из села? Значит, ты действительно ничего не знаешь об Андриане?.. Тише, только между нами… Андриану никогда не нужен был слуга, разве что, извини, прихвостень, чтобы было веселее. Вроде бы чего такого? Да только ты сам можешь стать объектом его злой шутки, если он не найдёт себе занятия. Он не занимается серьёзными делами, вообще. Никогда не знаешь, чего от него ожидать. В последнее время он ходил очень мрачный, появился ты, и он повеселел. Не хочу тебя пугать, но боюсь, это не к добру. Но да не переживай, когда ты надоешь ему, он вышвырнет тебя, как ненужную вещь, и ты вернёшься в своё село, – незнакомец замолчал.

– А что, кому-то сильно доставалось от него? – Герберт не ожидал услышать такое.

– Ну, не то, чтобы очень сильно… Всё зависит от его настроения. Иногда от его затей становилось даже веселее. Он умеет разогнать рутину.

– Он и с тобой… шутил?

– Да. Однажды я, как и сегодня, шёл мимо конюшни, а он возьми, да и закинь меня на коня задом-наперёд, и вскачь того пустил. Ему смешно было, а я думал – расшибусь.

– Наверно, если бы тебе угрожала опасность, он остановил бы коня, – был уверен или по крайней мере надеялся Герби.

– Может быть, да только он ещё пару раз подгонял коня, когда тот собирался встать. Он потом извинился за шутку, сказал «Извини. Надеюсь, ты несильно испугался?». Я мог только улыбнуться в ответ. Что скажешь орвину? Со стороны, может и мелочь, а с высоты конской спины взгляд на происходящее совсем другой.

– Он сегодня учил меня ездить на лошади и был весьма внимателен ко мне, – не знал, что возразить Герберт.

– Ты ему пока интересен. У него было хорошее настроение.

– Странно. Мы с ним болтали, и он показался мне весьма доброжелательным.

– Не обижайся, но, возможно, это лишь потому, что ты наивен и плохо знаешь его. Но уж лучше пусть он ходит в хорошем настроении и пошучивает, чем… Ну, у него были тут срывы, но никто не пострадал… Ты ведь не скажешь ему, что я говорил такое?

– Нет. Боишься, что он накажет тебя?

– Да.

– А часто он вообще кого-нибудь наказывает? – Герберту стало тревожно.

– Да нет, как-то не припомню. Может, пару раз, когда кто-то сильно провинился. Да не бойся, его забавы хуже наказаний. Бросят в темницу на пару дней, да и всё. Это лучше, чем быть привязанным к мишени для метания ножей.

– Ой…

– Но он лучше всех метает ножи. Ну, не бери в голову. Пойдём, провожу тебя к нему, – слуги вышли из столовой.

Герберта проводили в комнату Андриана. Тот уже пообедал и сейчас валялся на кровати. Здесь было много сундуков, закрытых на ключ, и даже на шкафу висел замок. Зато на столе свободно лежала масса предметов.

– Тебя что, обидели? – спросил орвин.

– Нет, – слуга выглядел потерянным.

– О чём задумался?

– Это твоя комната? Я должен буду прибираться здесь? – спросил Герберт, хотя думал о недавнем разговоре с другим слугой.

– Ни в коем случае. Не смей рыться в моих вещах, – запретил Андриан.

– Но что я тогда должен делать, раз я – слуга?

– Я ведь говорил тебе. Ты должен сопровождать меня и выполнять мои поручения. Ну, что ты стоишь у дверей? Проходи.

– А я всё-таки друг или слуга? – уточнил Герберт.

– Пока будем считать, что слуга-друг, а там видно будет, получатся ли из нас друзья, – орвин заметил что-то неладное в поведении слуги, ещё когда тот появился на пороге, – Что тебя беспокоит?

– То, что слуга не может быть другом орвину, – Герберт приблизился к кровати.

– Мы уже говорили об этом. Давай, не будем об одном и том же, – Андриан жестом предложил ему присесть на край.

– А «Сопровождающий» и «Прихвостень», в моём случае, это одно и то же? – слуга сел.

– Это тебя на кухне так обозвали?

– Меня никто не обзывал.

– Тогда что за мысли?

– Ну, того, кто постоянно ходит за кем-то называют прихвостнем…

– Обозвать-то недолго. Не удивлюсь, если Альфред тебя так назовёт. Да только ты не обращай внимания.

– Андриан, а друзья ведь не должны ничего друг от друга скрывать? – с волнением спросил Герберт.

– Конечно. Хочешь мне что-то рассказать?

– Вообще-то, хочу спросить.

– Ну, давай.

– А раньше ты был другим или таким же, как сейчас?

Орвин вздохнул и сел: «Вроде «Да», вроде «Нет», но с некоторых пор кое-что изменилось, – он решил рассказать слуге об этом, – Визит вингэдцев и скалеонцев во многом повлиял на меня. Приезжали ещё как-то раз, как же их… роклинцы, но они меня ничем не впечатлили. Если бы я писал о себе, то заглавие книги было бы таким «Андриан до и после приезда вингэдцев». Я не стану вдаваться в подробности, но суть в следующем… До визита вингэдцев, мы с Альфредом и отцом были довольно дружны. Я считал, что поступать, руководить, нужно именно так, как учит папочка. Я даже не задумывался, правильно ли это, главное – меня это устраивало. Мне не доверяли никаких государственных дел, и я занимался тем, что развлекал сам себя. Тогда мне было довольно весело».

– Надеюсь, никто не пострадал от твоего веселья? – перебил Герберт.

– Что ты? Если бы после каждого моего розыгрыша появлялся пострадавший, то вскоре в королевстве не осталось бы уцелевших. Мои шутки – это порой страшно, но не больно. Чаще всего кто-то просто оказывался в дурацком положении. Признаюсь, это было не слишком-то красиво с моей стороны. Но иногда в центре розыгрыша был я сам. Например, я залезал на крышу башни и кричал «Помогите, я не могу спуститься!». Подобное наводило много шума. Альфреду часто доставалось от меня. Мэгги всегда любила мои затеи. Но иногда она всё же одёргивала меня, и я слушал её, потому что знал, что она действительно понимает и ценит меня, – орвин вздохнул и сделал паузу, – Было весело… А когда приехали вингэдцы, я понял, что есть королевства лучше нашего, в разных отношениях. Я подумал, что и Риверсайд может стать таким же. Я изложил свои соображения отцу и Альфреду, и встретил полное непонимание. Я пытался объяснить, уговорить сделать хоть некоторые изменения, но стена оставалась совершенно глухой. Более того, мы начали ссориться. Альф не желал меня слушать, отец его поддерживал, и меня отправляли проветрить голову. Во время одной такой прогулки мы с тобой и встретились… Ну, нам пора продолжить занятия по верховой езде, – завершил свой рассказ Андриан.

– А ты не станешь сажать меня на коня задом-наперёд?

– Так, значит тебе всё же говорили обо мне на кухне. Да? Почему ты спросил об этом? – орвин поймал слугу на слове.

– Ну… – тот растерялся.

– Ты попался. В селе у тебя лошади нет, к соседской не подпустят, а езда задом-наперёд – одно из моих любимых дурачеств до этого времени. Герби, я ведь сразу вижу, когда шэлдияне врут. После обеда ты пришёл встревоженный, начал спрашивать про прихвостня. Я же знаю, что слуги обсуждают меня, как и друг друга. Так что не ври мне и не пытайся что-либо утаить. Я не угрожаю… просто не нужно…

Слуга кивнул.

– Так что ты ещё услышал обо мне?

– Про забаву с мишенью для ножей… – тихо признался Герберт.

– А к мишени кого-нибудь привязывают, да?

– Да.

– Колесо-мишень – традиционное развлечение на пиру. Не мною придумано. Пир – это такая скука… Ну, кто так веселиться? Хотя, похоже, все кроме меня… и Мэгги. Ой, Альфик аж расплывается от них…

– Но раньше тебе ведь тоже нравились пиры, разве нет?

– Нет.

– Почему?

– Потом объясню, – Андриан встал с кровати, – Ещё что-то беспокоит?

– Нет. Хотя, если задуматься…

– Не думай, пошли, – орвин скорым шагом вышел из комнаты. Герберт поспешил за ним. Через минуту орвин, вместе с Гербертом, бесцеремонно вошёл в рабочий кабинет Альфреда и сел за стол.

– Нет, нет и нет, – сердито сказал Альф, он вёл какие-то подсчёты.

– Что «Нет»? – словно не понял Андриан.

– Ты знаешь. Я не собираюсь выслушивать твои бредовые идеи.

– Вообще-то, я зашёл просто поболтать.

– Я занят, мне не до болтовни, – Альфред ясно дал понять, что Андриану со слугой лучше уйти.

– Так сделай перерыв, – тот не спешил удаляться.

– Итак обед недавно был. И вообще, нам с тобой не о чем говорить. У нас не осталось ничего общего, да и раньше мало было, – Альф нервничал. Андриан знал почему: король не доверял счетоводу и заставлял Альфреда всё перепроверять.

– Я собирался покататься на лошади… по арене. Зашёл тебя пригласить.

– Ездить по кругу? Ну, очень интересно.

– Действительно, прокатиться по окрестностям было бы увлекательней, но не с сотней ратников за спиной. Хотя мы могли бы наделать переполоху, прогнав пару раз мимо деревень вооружённый отряд. Но что-то мне сегодня не хочется привлекать к себе столько внимания. Так что, ты придёшь? – всерьёз звал Андриан.

– Неужели, я действительно нужен тебе там? – сильно сомневался Альф.

– Почему нет? Раньше мы часто тренировались вместе. Было весело.

– Тебе есть с кем веселиться, – Альфред взглянул на Герберта.

– Ты что, обиделся, что я завёл себе слугу?

– Да мне дела нет.

– … Я, кстати, как раз обучаю его верховой езде, – после небольшой паузы продолжил Андриан.

– Отлично…

– Альф?..

– Ну, неужели не понятно, что я занят?

– Так ты придёшь?

– Может быть.

– Приходи.

– Ступай уже.

– Ладно, я буду ждать, – Андриан и Герберт отправились на улицу.

Слуге снова пришлось тренироваться в верховой езде, ему даже начало нравиться. Шёл час, другой, но Альфред не появлялся.

– Достаточно, – Андриан велел Герберту остановиться, – Коню надо отдохнуть.

– Возьмём другого? – слуга не устал.

– Вижу, ты вошёл во вкус, – орвин взял коня под уздцы.

– Когда получается, ездить действительно здорово, – Герберт спрыгнул на землю. Андриан огорчился, что Альфред не пришёл: «Давай-ка, отведём лошадей в конюшню».

Через некоторое время, поставив коней в стойла…

Андриан уныло брёл по улице, куда глаза глядят. Герберт не знал, что ему сказать.

– Темнеет, – посмотрел орвин на небо, – Проголодался?

– Ну… вообще-то, да.

– Тогда ступай, поужинай, – отпустил его Андриан.

– Хорошо, спасибо, – слуга повернул в сторону кухни. Дорогу он запомнил.

На этот раз его никто ни о чём не спрашивал. Герберт побоялся взять побольше съестного, но всё равно вышел из-за стола вполне сытым: «Надо идти к Андриану», – подумал он. Слуга полагал, что орвин в своей комнате, однако встретил того на крыльце.

– Я как раз тебя жду, следуй за мной, – велел Андриан.

Герберт не ожидал, что он отведёт его в темницу. Там было пусто.

– Я в чём-то провинился? – слуга не испугался, но встревожился.

– Нет, ты ни в чём не провинился, – ответил Андриан, – Понимаю, это не лучший вариант… – Андриан говорил без улыбки.

– Да нет, совсем неплохо. Как у меня дома, только стены каменные, – устраивало Герберта.

– Твой дом похож на темницу? – похоже, орвина слегка удивило такое сравнение.

– Скамейка, сено, сухо, только немного прохладно. Только решётку не запирай и, пожалуйста, не забудь меня здесь, – попросил Герберт.

– Знаешь, я хотел тебя разыграть. Думал, запру тебя, и ты устроишь истерику. А ты… ты меня поразил. Выходи, – Андриан выпустил его.

– Тогда где мне спать? На конюшне?

– В моей комнате, пошли.

– А разве слуге можно спать в комнате орвина? – на ходу спросил Герберт.

– Можно. Вдруг мне что-нибудь срочно понадобится среди ночи, – Андриан выглядел уже повеселее.

– Но раньше-то ты без слуги справлялся.

– То раньше, а теперь слуга у меня есть.

– И что тебе может понадобиться?

– Не знаю, но, если будешь мешать мне, выставлю за дверь.

– Друзья так не поступают.

– Мы пока не друзья.

– Ладно, я понял, молчу.

Андриан и Герберт прошли в комнату. Светильники не горели.

– Можешь лечь у стола. На вот, держи одну из моих подушек и покрывало, – орвин скинул тех на пол и, завалившись на кровать, укрылся своей кожанкой, – Сними с меня сапоги.

Слуга стащил с Андриана обувь и, поставив её у стены, сделал себе лежанку. Стало тихо. Однако, через некоторое время, Герберт вдруг заговорил: «Андриан… Ты спишь?»

– Уже нет, – отозвался орвин, – Что тебе?

– Мне страшно.

– Здесь некого бояться, спи… И не буди меня спозаранок.

Слуга замолчал, но ненадолго: «Андриан… Андриан».

– Ну, что? – отозвался орвин.

– Мне всё равно страшно.

Андриан понял, что Герберт боится темноты: «А в темнице спать ты не боялся. Так может, тебе пойти туда?»

– Нет. Не выгоняй меня. А в темнице фонарь, в коридоре, горел.

Орвин вздохнул, но ничего не сказал.

– Андриан?

– Замолкни, не-то пойдёшь к фонарю.

– Нет, пожалуйста. Можно, я просто лягу поближе? – попросил разрешения слуга.

– Герберт, – орвин начал сердиться.

– Мне так будет спокойней. Дома я рядом с братом сплю, – поспешил объяснить слуга.

– Я тоже рядом, – сдерживался Андриан.

– Ты далеко. Рядом, значит под боком, – Герберт надеялся, что орвин всё же поймёт его.

– Нет. Я пустил тебя в комнату, но на кровать – нет. Мы с Альфиком-то не спали под боком друг у друга, – наотрез отказался Андриан.

– Я понимаю, что это немного нелепо, чтобы слуга спал на кровати вместе с орвином, но…

– Немного нелепо? Это совершенно нелепо!

– Ну, если ты не хочешь, чтобы я лёг на кровать, может быть, тогда ты ляжешь ко мне на катанку? – предложил другой вариант Герберт.

– Да… а ты находчивый… И в чём разница? – резко спросил Андриан. После затяжной паузы, слуга робко проговорил: «Но что же мне делать?» Орвин молча встал. Герберт подумал, что он его сейчас выгонит. Но Андриан зажёг свечу на столе: «Надеюсь, это поможет тебе заснуть», – и снова лёг.

– Спасибо, – тихо произнёс слуга.

– Спи уже, – смягчённо ответил орвин. Мягкий свет успокаивал Герберта, и он постепенно погрузился в сон.

На утро Герберт проснулся раньше Андриана. Он помнил, что тот просил не будить его спозаранок. Слуга и сам был не прочь вздремнуть подольше. Ему хватило ещё часа, чтобы вполне выспаться. Спать он больше не хотел, а лежать или сидеть в тишине было скучно. Герберт сел и решил разбудить-таки орвина: «Андриан… Андриан. Эй».

– Отстань, – получил он ответ.

– Когда ты собираешься вставать?

Ответа не последовало.

– Андриан, – продолжил будить слуга.

– Ещё рано.

Герберт чувствовал, что может рассердить орвина и понимал, что не стоит портить ему настроение с самого утра, однако, не смог промолчать и спросил: «А когда будет не рано?» Андриан вздохнул и сдержанно сказал: «Когда за дверью начнут ходить и накрывать на стол».

Слуга замолчал на несколько минут, рассматривая комнату. Он не забыл, что орвин не велел ему трогать вещи. Если бы не нагромождение ларцов и кучи барахла на столе, здесь было бы так же уныло, как и во всём замке. Тусклые серый цвет стен вызывал у Герберта чувство неуютства, хотя Андриан, похоже, давно привык к ним и не ощущал подобного.

Слуга не мог долго сидеть без занятия: «Андриан». В Герберта прилетела подушка, но он всё равно робко спросил: «Может, мне пока сделать что-нибудь?»

– Умолкни, – орвин явно рассердился. Теперь слуга действительно боялся сказать хоть что-то. Однако, Андриан понял, что, если не отправить его из комнаты, он-таки опять ляпнет что-нибудь и полностью нарушит сон: «Пойди, погуляй. Сходи на кухню. Я сам тебя найду».

– Хорошо… – обрадовался Герберт, быстро натянул свою обувку и тихо вышел за дверь, – Кажется, не испортил, – подумал он о настроении орвина и поспешил на улицу.

Где-то через час Андриан нашёл своего слугу на трибуне арены. Тот наблюдал за небольшой группой всадников, бравших барьеры. Трибуна представляла собой длинный балкон с навесом, без сидячих мест.

– Так и думал, что ты здесь.

Герберт был очень увлечён и ничего не сказал в ответ.

– Стоило заранее решить вопрос о том, что тебе делать, если встанешь раньше меня, – орвина же не слишком-то интересовало происходящее на арене, – В следующий раз, как встанешь, иди завтракать.

– Ладно. Хорошо, что я не успел испортить тебе настроение… Арена занята, – слуга хотел покататься, – Будем тренироваться вместе с ними или ты прикажешь им уйти? – его устраивали оба варианта.

– Да, а ты подобрел со вчерашнего дня, уже готов прогнать всех.

– Я не прогоняю, я только спрашиваю, как собираешься поступить ты.

– По-твоему, хорошо будет выгнать их? Твои ровесники, – создавалось впечатление, будто Андриану не нравился такой настрой слуги. Возможно, так и было. Орвин не хотел, чтобы у Герберта испортился характер. Тот вздохнул, соглашаясь, что это будет нехорошо с его стороны, но у него были и другие мысли: «А чего они без спроса заняли?»

– Ну, чтобы выехать на арену, у меня разрешения спрашивать и не надо, за этим здесь следит распорядитель турниров, – заметил Андриан. Слуга не знал этого: «Но турниры ведь вроде ты проводишь?»

– Вместе с ним. А пока турниров нет, он присматривает за ареной, – объяснил орвин.

– Значит, будем вместе с ними тренироваться? – уточнил Герберт, не возражая.

– Нет, они вместе с тобой не захотят, они из знати, к тому же, как видно, держатся своей небольшой компанией, – Андриан, разумеется, знал этих всадников.

– Если не захотят, значит сами убегут, когда мы на арену выйдем. Тебя-то им не прогнать, – слуге так даже удобней было. Орвин улыбнулся, ему понравился ход мыслей Герберта: «Да, скорее всего, убегут. Но я, вообще-то, собирался выехать из замка. На арене особо не разгонишься, а тебе надо попробовать двухтактный галоп», – были у него другие планы.

– То есть? Ещё быстрее? – вряд ли слуга хотел.

– Да ты быстро-то ещё и не ездил. Коню тут не разбежаться во весь опор, – не обрадовал его Андриан, – Ну, а потом можно будет и прыжки попробовать. У этих парнишек хорошая техника. Ты следишь за ней или только на лошадей любуешься?

– И то, и другое.

– Раз уж мы здесь и у нас есть наглядный пример, расскажу тебе о прыжках, – орвин обратил внимание Герберта на основные правила и возможные ошибки.

– Сколько премудростей, – сказал слуга, когда Андриан замолчал.

– Это только верхушки. Пойдём, – орвин спустился с трибуны, но не повернул на конюшню, а направился совсем в другую сторону.

– Ты передумал ехать за околицу? – поспешал за ним Герберт.

– Нет, но сначала посмотрим на округу с высоты. Покажу тебе кое-что, – не торопился с поездкой Андриан.

– На башню поднимемся?

– Ага, на самую высокую. Без меня тебя туда не пустят.

Глава 3 – Идея Андриана

Вскоре Андриан остановился перед входом в сторожевую башню. Вход охраняли двое стражников.

– Наверху снова никого нет? – обратился к ним орвин.

– Нет.

– И почему?

– Нет необходимости. Дозорные – на стенах. Оттуда обзор достаточно хороший.

– Да и самих дозорных хорошо видно, – кивнул Андриан, обведя взглядом стены, – Видно, что не спят!.. Ладно. Дай мне щит.

– Опасная затея, господин, – страж подал орвину щит.

– Для кого как. Герберт, идём, – Андриан и слуга зашли внутрь башни. Здесь царил полумрак. Наружный свет слабо освещал винтовую лестницу через небольшие проёмы в стене.

– Ставили как-то несколько раз смотровых на эту башню, да они все засыпали. Не видно их, они расслабятся, солнце разморит. В общем, после очередного случая решили не спешить и подыскать кого-нибудь ответственного… Короче, до сих пор ищут… якобы, – к слову рассказал орвин, – Понесёшь щит.

– Зачем он? – щит оказался тяжелее, чем предполагал Герберт.

– Чтобы быстрее спуститься.

– Как с горки?! – слуга закинул щит на спину.

– Ага. Сколько я их уже переломал… – Андриан устраивал «скоростной спуск» не в первый раз.

– А сам как? Ушибов набил кучу? Стоит ли?.. – Герберт искренне не хотел, чтобы он расшибся.

– Если я ломал щиты, это не значит, что я падал… Я сначала на прямой лестнице тренировался. Хороший навык, если действовать надо быстро. Бежим вверх наперегонки, – предложил орвин.

– Ты точно меня обгонишь… тем более, что я с грузом.

– Не прикидывайся, я знаю, что он лёгкий, – раньше Андриан сам взбегал наверх со щитом.

– Ступенек-то сколько…

– Зато быстрей поднимемся, не отставай, – орвин легко и быстро устремился вверх по лестнице. Слуга тоже пытался подниматься как можно быстрее, но вскоре почувствовал тяжесть в ногах и подотстал.

– Ну, где ты там? – Андриан был уже наверху.

– Здесь я, здесь, – Герберт на четвереньках вполз на смотровую площадку и сбросил щит на пол. Поднявшись на ноги и увидев, насколько здесь высоко, он схватился за колонну держащую крышу: «Высота…» – у слуги дух захватило.

– Отсюда всё выглядит таким красивым и уютным, но стоит спуститься, как вся идиллия рассыпается. Хочу сделать так, чтобы не рассыпалась, – орвин задумчиво рассматривал окрестности.

– Кстати, ты так и не объяснил, как именно ты собираешься достичь этого, – Герберт ждал, когда Андриан ему расскажет.

– Не объяснил? – переспросил тот, оглянувшись на него, словно запамятовал. Слуга помотал головой.

– Я столько раз говорил о своих идеях, что мне начало казаться, будто о них уже все знают. Сейчас расскажу… вкратце, а-то язык не поворачивается одно и то же повторять… – орвин вздохнул и замолчал, собираясь с мыслями, – Идей сначала было несколько, но, когда дело не пошло дальше самой простейшей из них, остальные сами собой начали вылетать из головы… Так вот, простейшая, над которой я и бьюсь. В сёлах выращивают продукты. После сбора урожая, в установленный срок, что делают? Селянин, отвечай.

– Всё забирают сборщики из замка, – нахмурился Герберт.

– Не всё, но неоправданно много, – поправил его Андриан, – Они забирают значительную часть. Мы не считаем то, что оставляют для посева нового урожая, потому что сбор совершается после этого. Того, что остаётся у вас, должно хватать на нормальное пропитание и на продажу, чтобы вы могли выручить деньги на покупку необходимых вещей. Но не хватает, так ведь?

– Так. Ещё как. Тут приходится выбирать одно из двух: или еда, или вещи. Чего-то из этого будет не доставать, – угрюмо подтвердил слуга.

– А должно. Нужно лишь уменьшить долю сбора.

– И почему не уменьшат?

– Батенька считает, что тогда в замке еды не хватать будет. И вовсе нет.

– Андриан, – Герберт не понимал одну вещь, – А что, все обитатели замка получают продукты бесплатно что ли? – спросил он и подумал, – Кто ж тогда на рынок ходит? Кому на пир не хватает?

– Не все. Мастера, слуги и прочие работники получают жалованье, на которое их и покупают, – унял нарастающее возмущение слуги орвин, – Относительно бесплатные продукты получают ратники, ну, и все знатные риверсайдцы.

– Что значит «Относительно бесплатные»?

– Ну, они платят налоги в казну из своих накоплений, кто какие…

– Знаешь, я был на кухне и там достаточно съестного…

– Вот и я говорю, если сбор уменьшить, никто в замке этого и не заметит, а селянам ощутимо будет, – подытожил Андриан, – Но я никак не могу убедить в этом Альфика и папаню. Один другому вторит, а тот твердит «Всё выверено и проверено годами. Нельзя ничего менять». Может, когда-то размер сборов и был рассчитан в самый раз, но его же править надо постоянно. Неурожайные годы, всё такое, а сбор не меняется, баланс средств нарушается.

– И ты им, примерно, так и объяснял?

– И так объяснял, и как только ещё ни объяснял, всё без толку. Не хотят.

– Да уж… – вздохнул Герберт, – Андриан, а ты сказал, что слуги жалованье получают.

Орвин понял намёк: «Ох… об этом со счетоводом говорить надо, а учитывая то, что ему не доверяют, надо идти к Альфреду, чтобы он внёс ещё один пункт расходов».

– Много ли от меня расходов будет? – получение платы звучало заманчиво для Герберта.

– Нет, но внести запись всё равно нужно, – орвин полагал, что Альфред откажется сделать это, – Один рив в неделю всего лишь.

– Э-э, да что я на это куплю? – слуга не ожидал, что настолько мало. Работа в замке стала казаться совсем не радужной.

– Зарекомендовавшие себя слуги получают больше, – попытался ободрить его Андриан.

– Но слуга орвина может быть только лучшим из лучших, так ведь? – надеялся Герберт, но спорить не собирался. Андриан улыбнулся: «Шустрый какой. Ты на испытательном сроке».

– Но раз ты меня принял, значит испытание я уже прошёл, разве нет?.. Чему ты улыбаешься? – слуга испугался, – Не нужно меня испытывать, я готов служить тебе без всякого жалованья.

– Ох, жаль, что ты передумал так быстро, я уже начал придумывать задания для тебя, – не всерьёз огорчился орвин, – Если бы ты прошёл испытаний десять, я назначил бы тебе жалованье, ну, в сто ривов. Впрочем, тогда Альф точно откажется от такого пункта расходов. Но задавать тебе задачи я могу и без выплаты жалованья, не сомневайся.

– Пожалуйста, не надо, пощади, – Герберт упал на колени, – Не надо задач. Я по глупости про жалованье спросил. Прости, пожалуйста!

– Да ты чего? – Андриан слегка опешил, – Шучу я. А разве ты задачки не любишь? А самого себя испытать? Я вот люблю.

– Не готов я себя испытывать, – слуга всё ещё стоял на коленях.

– А на лошади-то ездить смог, хоть и боялся.

Герберт молча поднял на него взгляд.

– Видишь, не так уж страшно.

– Так-то да… – слуга стал задумчив.

– А ты там что себе вообразил? – орвин не получил ответа, – Думал, я тебя пытать буду?

– Нет… но… – Герберт не знал, как выразить свои мысли.

– Но что-то такое несусветное, хоть в лепёшку расшибись, не отвертишься, не выполнишь. Ой, Герберт. Встань уже.

Слуга поднялся, держась за колонну. В разговоре возникла пауза. Почувствовав себя спокойней, Герберт спросил: «Андриан… ты не сердишься?»

– Нет.

– Тогда можно спросить тебя про этот учёт жалований, я просто одну вещь не пойму?

– Спрашивай.

– Если тебе нужно кому-то заплатить, зачем идти к Альфреду, у тебя же есть свои сбережения?

– Вот, не поверишь, у меня денег вообще нет, – охотно продолжал болтать орвин.

– Как так? – удивился слуга. Андриан пожал плечами: «Ну, вот так, нету. Да они мне и не нужны, если честно… Я ведь могу взять бесплатно всё, что захочу… почти что, – он вдруг слегка смутился, видимо считая, что это нагловато с его стороны, – И именно поэтому мне не дают денег. А вот Альфику дают», – тут уже он стал выглядеть обиженным.

– Моему брату тоже иногда дают… А чего ты не можешь взять просто так? Ты сказал «Почти всё», – полюбопытствовал Герберт.

– То, что лежит в сокровищнице. Один раз попробовал. Хотел статуэтку коня в комнате поставить, крику-то подняли.

– Почему?

Андриан пожал плечами и махнул рукой: «Ай, да и ладно… Чуть не забыл со всеми этими разговорами, я же тебе показать кое-что хотел. С земли этого не видно, далеко. Всмотрись в горизонт, – он указал на восток, – Тёмная тонкая полоса сливается с морем – лес и гряда скал. Если приглядеться, заметны зубчики – вершины, но самый высокий – это не скала, а башня. Там королевство Лэнгшор. Слышал о нём?»

– Ну… – слуга не дал ответа, всматриваясь в даль.

– Если уж ты обо мне не слыхал, неудивительно, что и о Лэнгшоре тоже. Впрочем, о нём, наверное, уже многие забыли, – орвин собирался немного рассказать о том королевстве.

– Оно для нас неопасно?

– Нет. Там правит мой дядя Олаф. Лет десять его уже здесь не было, с тех пор как мой с ним рассорился. Королевство-то не больше нашего, но дела там обстоят куда лучше. Бывал там как-то раз. Всех троих нас туда возили. Из замка, само собой, ни на шаг не отпускали, но положения вещей это не скрывало. Товаров на рынке много, селяне – не оборванцы, радушные. Дворец хоть и из тёмного камня, но что внутри, что с наружи, с отделкой. Вовсе и немрачно смотрится. В нашем от тоски хоть вой. Хочется ярких красок среди сплошь серых стен, – Андриан посмотрел на Герберта, – У меня в комнате тоже серо, да? Словно и солнце не заходит.

Тот молча кивнул.

– Надо бы сменить обстановку…

– Андриан, а из-за чего они так повздорили, что больше не знаются? – не побоялся на сей раз полюбопытствовать слуга.

– Если честно, я и сам не знаю. Я не слышал их разговора, до того момента, как они разорались, особенно мой. Видимо, дядя ему замечание сделал, а он же не любит, чтобы его учили, а когда не может свою точку зрения разумными доводами отстоять, потому что их просто нет, начинает глоткой брать. А дядя у меня не позволит никому на себя горланить. Не думаю, что они спорили о чём-то очень важном, – орвину нечего было скрывать, – Может, и жаль, что так вышло… Он всегда хорошо к нам относился, я имею ввиду, в первую очередь, себя и Мэгги с Альфредом. По-моему, ему особенно нравился я… – это обстоятельство радовало его, – Но лично для меня самое обидное то, что с тех пор я больше не видел Рэдфилда – своего двоюродного. Даже не слышал о нём ничего. Раньше гонцы приезжали регулярно, теперь вообще не ездят. Не знаю, запретили ли Рэду писать мне, или он сам не хочет. Впрочем, он и тогда был не любитель писем, но весточки изредка присылал. Хотя уже и не важно: наверно, за десять лет он сильно изменился, – похоже, Андриан иногда всё же скучал по нему.

– А может, и вовсе не изменился. Некоторые, по-моему, вообще не меняются, – Герберт хотел ободрить орвина.

– Да уж, особенно те, кому не помешало бы измениться, – Андриан отвлёкся от воспоминаний и посмотрел вниз, на выход из башни, подумывая скатиться на щите, – Пора нам выехать за стены замка.

– Говоря об этом: я только вчера сел в седло. По-моему, ты хочешь пустить моего коня слишком быстро, – опасался слуга.

– Разумеется, мы не станем сразу пускать его в карьер. Посмотрим сначала насколько быстро ты сможешь ехать, – орвин не собирался заставлять Герберта рисковать.

– Как понимаю, ты не собираешься спрашивать разрешения на выезд.

– Нет.

– Как же мы тогда выйдем из замка с лошадьми?

– Сделаем уверенные невозмутимые лица и вперёд.

– А почему же вы с Альфредом вчера так не сделали? – слуга задавал много вопросов, отчасти потому, что Андриан располагал к беседе, отчасти, потому что пытался понять, как всё устроено в замке.

– Потому что он всегда спрашивает разрешения. Я не считаю, что это дурная черта или привычка, но то, что он и шага без позволения сделать не может – это уже слишком.

– Андриан, – Герберт вспомнил то, чему не придал вчера значения, – Ты сказал Альфреду, что тебе бывало весело промчаться с отрядом вокруг сёл…

– Да, это и вправду весело, – орвин улыбнулся.

– Так это был ты?! – слуга был поражён и возмущён, – Это совсем невесело! Я страху натерпелся, думал, на нас нападают. Андриан…

– На это и рассчитано было, – орвин заулыбался ещё больше, – Я со знаменем ехал, кто не уловил, тот сам виноват.

– Какое знамя? – Герберт не помнил, – Ты про тряпки на копьях? Да мало ли кто таких себе навешать может.

– Ох, а по снаряжению не видно, что едут риверсайдские ратники?

– Для шэлдиян незнакомых с боевым делом, все ратники выглядят одинаково: броня, копья, щиты… – заспорил слуга.

– Щиты, вот именно, – орвин поднял с пола щит, – Зелёный с листом – это наш знак.

– Ага, а если враги специально свои щиты так раскрасят, чтобы за своих приняли?

– И чтобы потом в бою запутаться кого бить.

– Чего путаться? Своих-то в лицо знать должны.

– Особенно когда лицо шлем закрывает. Чего же ты наших в лицо не узнал тогда?

– Откуда мне всех их в лицо-то знать?

– Вот и я о том же. Для того и знаки отличительные.

– Меня знакам не учили. Вот и как я мог понять, что вы – не враги? – Герберт начал не выдерживать натиска Андриана, а тот и не думал отступаться.

– Ну, а сборщики-то к вам с флагами приезжают, как можно было тех не запомнить?

– В такой момент не до того, чтобы стоять и флаги разглядывать, – похоже, слуге стало обидно. Орвин заметил это: «Ладно. Что-то нас далеко понесло».

– Я всего лишь хотел попросить, чтобы ты так больше не делал, – устало вздохнул Герберт.

– Ничего не могу обещать: коннице надо отрабатывать манёвры, – на полном серьёзе сказал Андриан, – Но теперь-то ты уже не испугаешься.

– Но ты всё-таки хоть предупреждай заранее, – попросил слуга. Он думал не только о себе, и орвин это понял.

– Ну, по возможности, может, и предупрежу… Ничего не обещаю, у нас тут порой всё так внезапно происходит.

– Ну, что уж…

– Как ты снисходителен… Спускайся вниз и следи, чтобы двери держали открытыми, – велел Андриан.

– Хочешь скатиться стоя на щите? Уверен? – Герберт выглядел так, словно это ему предстоял скоростной спуск.

– Уверен. Иди уже, – поторопил его орвин. Ни слова больше не говоря, слуга побежал вниз. Андриан ждал, когда он появится внизу: «Ну, и долго же ты! Ворота открыты?!»

– Да! – отозвался Герберт.

– Точно?!

– Точно!

– Отойди-ка в сторонку!

Слуга посторонился. Через несколько секунд, Андриан, стоя на щите, вылетел из ворот и приземлился недалеко от Герберта. Под ногами у него осталось только несколько досок: «Эх, сноровку потерял, жестковато приземлился. Да, щит совсем худой был». Слуга молчал, представляя себя на месте орвина.

– Ну, ладно, ничего. Пошли за лошадьми, – тот не стал здесь задерживаться.

Всадники уже покинули арену, но Андриан всё равно собирался выехать за стены.

– Выводи вороного, – велел он Герберту, а конюху приказал заседлать своего личного коня. Первым из конюшни вышел слуга, ведя чёрного. Уздечку и седло он надел на коня ещё в стойле, и теперь, ожидая, когда будет готов орвин, привязал его к изгороди. Вскоре тому вывели поджарого гнедого жеребца.

– Гагат, – окликнул коня Андриан, тот ответил ржанием, – Черногривый красавец, – принялся теребить его орвин. Конь встряхнул потрёпанную гриву и внимательно посмотрел на Герберта, словно оценивая, насколько можно доверять этому незнакомцу.

– Это свой. Это Герберт, – объяснил Гагату Андриан. Гагат перестал обращать на слугу внимание и принялся ходить на дыбах, выказывая своё желание поскорее пробежаться. Однако, стоило орвину сделать пару шагов коню навстречу, как тот встал смирно, позволяя ему сесть в седло. Поняв, что всадник готов ехать, Гагат, не дожидаясь команды, поспешил к выезду. Андриан остановил его возле Герберта, отодвинувшегося к ограде: «За стенами я не стану его сдерживать, будешь догонять. Давай скорее, в седло, пока снова на дыбах не заходил».

– Да-да, уже, – поторопился слуга, не желая подвергать орвина опасности своим промедлением. Впрочем, опасность тому и не грозила: Гагат был хорошо обучен и предан своему хозяину, он не сбросил бы его, а тот не упал бы по случайности – держаться в седле он умел.

– Следуй за мной, не отставай, – Андриан направил коня к центральным воротам. Невозмутимо проехав мимо стражников, словно у него есть разрешение покинуть замок, он ослабил поводья, и Гагат прибавил шагу. Герберт пока не отставал, но уже чувствовал, что вряд ли сможет ехать быстрее, чем по арене.

Они спустились к морю и, повернув на восток, прошли мимо села Герберта на лёгком галопе. Слуга надеялся, что издалека никто из селян не узнал его. Герберту было неловко от того, что он прохлаждается в то время, как все работают. Может, многие и не обратили внимания на всадников, но его брат Айван прекрасно знал, кто они: «Даже не оглянулся. Всего день провёл в замке, и уже такой надменный».

– Это Герберт? – уточнил шэлдиянин, работавший в поле рядом с ним.

– Да, – недовольным тоном подтвердил Айван.

– Как приоделся, и не узнать. Ещё и на коне, – поразился сосед, – Но это ведь хорошо для тебя. Ты ведь его брат, пусть найдёт и для тебя работу в замке.

– В замке?.. А вдруг мне это боком выйдет?

– Ему же не вышло.

Задумавшись над этой идеей, Айван вернулся к делу.

Миновав село, орвин слегка придержал коня, чтобы слуга мог поравняться с ним: «Я сейчас отпущу его, ты на своём не догонишь, не пытайся. Просто езжай следом так быстро, как сможешь».

– Быстрее, чем сейчас, не смогу, – не хотел прибавлять ходу Герберт.

– Хотя бы попробуй, – Андриан подстегнул Гагата. Гагат оказался куда более быстр, чем представлял слуга. Через несколько секунд он остался один.

– Ну, вот. Умчался. Мне же до него не докричаться отсюда, мало ли чего, – Герберт попытался ехать быстрее, но едва не упал. Он не ощущал никакой опоры: «И как он только так носится?.. Вроде бы остановился… Ждёт, похоже». Орвин встал на небольшом пригорке. Слуга думал, что ему сделают массу замечаний, как только он подъедет, но Андриан остался молчалив.

– Сорваться что ли? – заговорил он с подоспевшим Гербертом, рассматривая горизонт.

– Куда? – тот не хотел никаких дальних поездок.

– В Лэнгшор, само собой, – орвин повернулся к слуге.

– Я не могу так далеко ехать.

– Во-первых, недалеко. Во-вторых, вижу, что ехать не можешь.

– Меня из седла выбивает.

– Оно и понятно, – Андриан знал, в чём причина, – Конь не скаковой, корпус короткий, без навыков тебе долго не приноровиться. А мне надо, чтобы ты уже в скором времени смог поспевать за мной… Придётся дать тебе другую лошадь… и другое седло.

– Смысл? Дело же не в лошади, а во мне. Сколько ни меняй, пока я не научусь…

– Поехали, – не стал дослушивать слугу орвин.

– В замок? – тот снова не получил ответа, Андриан пустил коня галопом, но достаточно лёгким для того, чтобы Герберт мог ехать рядом.

– Ты видел, как я на двухтактном шёл?

– Я вообще ничего не видел, ты так быстро унёсся. Как у тебя только получается? – на этот вопрос слуга не ждал ответа. Орвин только улыбнулся.

– Давай, мимо села побыстрее проедем.

– Чего так? Неловко что ли?

– Да, неловко. Очень даже…

– Это дело привычки. На меня постоянно все смотрят. Будешь сумняшиться, из дома не выйдешь, ничего не сделаешь.

– А мне показалось, что все глаза прячут.

– Разве? – Андриан на секунду задумался, – Ну, неважно. Вон село твоё. Давай, полетел.

– Ты первый, – уже не так спешил Герберт.

– Почему это?

– Потому что я должен за тобой следовать, а не вперёд тебя нестись, – слуге казалось, что так уместней.

– Должен, пока я не прикажу что-либо другое. А я приказываю ехать вперёд. Езжай, – велел орвин. Герберт подогнал коня, молча заметив сам себе: «Превратил мою просьбу в свой приказ». На этот раз он оглянулся на работавших в поле: «Надеюсь, Айван на меня не смотрит… Смотрит! Держись, Герберт, не падай…»

– Катается… И это работа? – возмутился Айван.

– Ему повезло, что орвин оказался благосклонен к нему. Главное, чтобы так и оставалась, – отозвался сосед. Оба опустили взгляд, мимо проехал Андриан.

– И ты ещё предлагаешь мне искать работу в замке. Вдруг я попаду в немилость? – опасался Айван, но в то же время, глядя на Герберта, хотел попытаться.

– Так ты не лезь к самым знатным. Напросись к тем, кто попроще. Герберт там скоро всех знать будет, вот пусть и поможет в этом.

– Ага, а потом что-нибудь пойдёт не так, и всё село будет наблюдать, смогу я выкрутиться или нет.

– Как хочешь. Если уж ты решил и дальше сидеть на поле, то сорняки не пропускай…

Вскоре, на конюшне…

Орвин выбирал лошадь для слуги: «Нет, скаковую тебе точно нельзя… Не эту и… не эту… Вот! Крупнее, быстрее и такая же смирная», – остановился он на ещё одной вороной лошади.

– Она слишком ухоженная и дорогая для меня, – начал отказываться Герберт. Андриан оценивающе посмотрел на него: «Пожалуй, ты прав: этот табард смотрится слишком дёшево. Засёдлывай, я сейчас приду».

– Какое седло брать, это? Но оно, похоже, тоже очень дорогое.

– Зато какое качество… – орвин выбрал уздечку, – Вот эту надень. Позолоченные заклёпки всегда хорошо смотрятся на тёмной шерсти.

– Это золото? – слуга взял узду и внимательно рассмотрел заклёпки, – Андриан?.. Ушёл… – он вздохнул и принялся засёдлывать лошадь.

Орвин вернулся минут через десять с малахитовым свертком ткани в руках: «Всё готово? Переодевайся», – отдал он свёрток Герберту. Это оказалась бархатная геральдическая накидка (табард). Слуга опешил.

– Давай-давай. А эту оставь здесь где-нибудь, – поторопил его Андриан. Герберт переоделся.

– Вот теперь не стыдно и за ворота выехать, – орвин был доволен внешним видом своего слуги, – Золотые нити в отделке отлично смотрятся и к лицу всё так.

– Андриан, я не хочу привыкать к дорогим вещам, мне ведь потом будет недоставать их, – Герберт был уверен, что слугой орвина он будет недолго.

– Относись к ним как к совершенно обычным, как к части своей работы. Ну, пошли, – тот направился к выходу, а Герберт подумал «Он не отрицает, что однажды я останусь без всего этого…» Слуге стало грустно, возможно, потому что он начал привыкать к орвину. Тот заметил это, оглянувшись на него на улице: «Что-то ты помрачнел».

– Да, я… – Герберт решил спросить прямо, – Сколько я буду тебе служить?

Андриан задумался: «Ну… хотя бы год сперва. А что, уже сбежать хочется?»

– Нет, – слуга сел в седло, не дожидаясь, пока орвин начнёт подгонять его, чтобы прекратить этот разговор. Андриан тоже сел верхом: «Едем». Герберт сразу ощутил, что держаться стало проще. Его настроение стало бы совсем отличным, если бы не смущение от езды мимо села: «Андриан, может другой стороной проедем, возле леса?»

– Здесь быстрее всего получится, – спешил на побережье орвин.

– Тогда прибавим?

– Конечно.

Через несколько минут, на поле…

– Не пойму, что там происходит. Почему Герберт сменил прежнюю лошадь и одежду на более дорогую? – не мог не заметить Айван, – Вот как так?! Ну да, учитывая, что Герберт – слуга орвина, он был одет соответственно… двадцать минут назад. А теперь он выглядит, как знатный шэлдиянин, ну, на мой взгляд. Это ведь бархат, да?

– Бархат… наверно, – провожал всадников взглядом сосед, – Может, ему титул дали?

Айван изумлённо посмотрел на него: «Да не могли ему титул дать. За что?» Сосед пожал плечами: «Поймёшь разве этих важных особ?»

– А этот, с ним который, орвин или кто другой?

– Орвин… вроде бы. Что-то мне не нравится, что он мимо села ездит. Надеюсь, он просто катается… Эй, смотри что вырываешь.

Всадники были уже далеко. Вскоре, после хорошей пробежки, они остановились.

– Герби, ты должен ехать быстрее.

– Ты так и хочешь, чтобы я упал и расшибся. Что за спешка?

– Я должен убедиться, что ты сможешь сбежать от врагов.

– Ну, Андриан… От каких врагов?

Орвин посмотрел в сторону села, что-то заметив. Слуга тоже оглянулся. Со стороны села к ним приближался конный отряд.

– Вот не ждал, – Андриан подобрал поводья.

– Ты же не о них говоришь? Это ведь свои, да? – разумеется заволновался Герберт.

– Свои. Встань в сторонку, пока не снесли. Я помчался, – орвин поскакал прочь от всадников. Слуга завёл свою лошадь в воду. Мимо него с шумом промчался вооружённый отряд.

– Кажется, я им не нужен, – у Герберта отлегло от сердца. В селе тем временем случился переполох.

– Герберт навлечёт на нас беду! Меня уже начинает беспокоить наше родство. Надеюсь, они не узнают, что я – его брат, – не на шутку взволновался Айван.

– Эй, спокойно. Раньше такое уже бывало. Помнишь? – его сосед, в первую очередь, пытался успокоить сам себя.

– В тот раз Герберт не разъезжал по округе на коне. Мне надо скрыться, – Айван поспешил убраться с поля, пока все следили за отрядом, преследовавшим Андриана. Тот не собирался долго убегать и остановил коня сразу, как пересёк границу, обозначенную флагами. Всадники окружили орвина.

– Андриан! – из толпы выехал Альфред, – Поворачивай в замок.

– А может ещё прокатимся? – Андриан не ждал положительного ответа. Альфред приблизился к нему: «Накатался уже». Андриан, вздохнув, направился домой: «Как ты меня заметил?»

– Чего уж тут не заметить? Если честно, я хотел промолчать, некогда мне за тобой носиться, но он сам увидел, – Альфред был весьма недоволен тем, что его оторвали от дела.

– Вот чего такого? – возмутился Андриан, – Ну, выехал. Меня же из окна видно.

– Он рассержен и собирается тебя наказать, – сообщил ему Альф.

– Опять в комнате запрёт…

Отряд проехал мимо Герберта.

– Кстати, ты слишком балуешь своего слугу, – сделал замечание Альфред.

– Вот тебе не всё равно? – ответа не последовало, – Скажи ещё, что тебе и прогулка не нравится.

– …Нравится, – помолчав, отозвался Альф. Андриан слегка удивился: «Ну, и… замечательно». Отряд въехал в село, Герберт плёлся в хвосте: «Надеюсь, посевы не помяли, а-то ж все будут думать, что это из-за меня». К радости слуги, поля оказались в порядке. Он постепенно отстал от отряда, так ему было спокойней. Он не ожидал, что Андриан сразу же зайдёт во дворец, и, промешкав, остался на улице один. Даже всадники исчезли, словно их тут и не было.

– Надо скорее вернуть лошадь на конюшню, – Герберт опасался, что его обвинят в краже. Дорогу он запомнил, но чувствовал себя без Андриана совершенно растерянным. Андриан же тем временем спорил с отцом: «Ну, вот чего такого-то? Ну, выехал, прокатился. Что случилось-то?»

– Ну, и хорошо, что ничего не случилось. Ты не должен выезжать за стены без охраны и тем более без моего ведома и разрешения.

– От кого меня вообще охраняют? Я серьёзно. От тех, кто может прийти из Лэнгшора или Орена, прибыть из-за моря? Дозорные дали бы знать о их приближении. Такие меры предосторожности – это слишком.

– Недруги гораздо ближе.

– И где-то за стенами… Селяне что ли? Боишься своего же народа? – орвин усмехнулся, но тут же посерьёзнел.

– Они подобны дикому зверью.

– Диковаты, не отрицаю, но я говорил с ними – они не представляют большой опасности.

– Ты ещё и говоришь с ними?! По одному они трусливы, толпой – нахраписты.

– А мы делаем всё, чтобы их обозлить. Может, снизим уже сборы? – не упустил возможности упомянуть о своих идеях Андриан.

– Мы не должны идти ни на какие уступки, иначе они начнут требовать больше и больше. Никто не должен сомневаться в нашей силе!

– …Действительно, как с врагами… – орвин замолчал.

– Общение с ними туманит тебе голову, поэтому ты будешь находиться под домашним арестом, пока эта муть не рассеется. Работа поможет в этом.

– Какая работа?

– Займёшься организацией пира.

Андриан рассчитывал на что-нибудь другое: «По какому поводу-то?»

– Радостных поводов нет, есть только одна причина – ты отбился от рук, и это пора исправить.

– Такие расходы только ради этого? Что за глупости?

– Глупости здесь творишь ты!.. А пира давно не было, пора взбодрить подданных… Придумай повод.

– Не хочу…

– Мало ли чего ты не хочешь… Ступай в свою комнату, сегодня ты без обеда.

Андриан вздохнул и удалился.

Кругом всё стихло.

Глава 4 – Оруженосец

Прошёл час, а Герберт так и не появился во дворце. Он сидел на трибуне, в затенённом углу, стараясь не привлекать к себе внимания. Слуга боялся зайти во дворец: «Наверно, надо идти… – думал он, но не решался, – Здесь долго сидеть тоже нельзя». Он вспомнил, что во внутреннем дворе вчера было тихо и пустынно и побрёл туда. Там действительно никого не оказалось.

– Не шлёт никого за мной… Или найти не могут? – Герберт посмотрел на верхние этажи дворца, – Которое окно его?.. Оно ведь сюда выходит? – слуга хотел крикнуть, чтобы Андриан его услышал, но передумал, – Вдруг ещё все сбегутся, – он медленно пошёл по двору, – Может, домой пойти? Без разрешения нельзя, наверно… Точно нельзя, – вскоре слуга добрался до огромных ворот в стене. Ему стало любопытно, и он посмотрел в щель между досок. Внутри было слишком темно, чтобы что-то разглядеть.

– Зачем такие высокие ворота? Они куда больше, чем амбарные… В замке всё большое, – Герберт двинулся дальше, – А то строение – это, наверно, оружейный склад… Интересно, что там, за углом? – до слуги донёсся шум мастерских, – любопытство взяло верх, и Герберт повернул за угол. С этой стороны здания располагались склады и цех – так здесь называли всю производственную территорию.

– Лучше не ходить туда, ещё заставят работать. Посадят внутрь, тогда Андриан маня точно не найдёт, – хотел было идти обратно слуга, но тут подумал, – На мне же табард со знаком, никто не станет сомневаться, что служу орвину… Пойду, посмотрю.

Чем дальше шёл Герберт, тем больше народа становилось вокруг, он заметил, что на его табард действительно обращают внимание: шэлдияне начинали сторониться. Но вот слуге встретился один, который, наоборот, принялся пристально смотреть на него, его ровесник или чуть старше. На нём была такая же накидка, как и на Герберте, только голубого цвета. Слуга отвёл взгляд и хотел поскорее проскочить мимо, но незнакомец окликнул его: «Эй! Пойди сюда». Герберт подумал, что ему сейчас прикажут взяться за работу, и поспешил объяснить, кто он: «Я – слуга орвина Андриана».

– Я знаю, – неожиданно для него, ответил на это незнакомец, – А я – кладовщик, хотя мог быть на твоём месте, – это обстоятельство явно не нравилось незнакомцу, – Я учился три года, но Андриан заявил, что слуга ему не нужен, однако, вдруг принял тебя. Почему? Что ты умеешь такого, чего не умею я? Полагаю, ты вообще неграмотный.

Герберт пожал плечами: «…А чему ты учился?»

– Всему, что нужно и даже больше. Ты же, как вижу, даже не представляешь, что надо уметь, чтобы стать слугой орвина, неуч, – тихо вымещал свой гнев кладовщик.

– Я, честно говоря, даже и не планировал в слуги идти, – Герберту стало не по себе.

– Вот и возвращайся в своё село, занимайся земледелием и не мешай другим.

– А чего ты так рвёшься в слуги-то? – поинтересовался селянин, хоть и боялся. Незнакомец усмехнулся: «И ты ещё спрашиваешь? У меня будет возможность стать герольдом и… сколько Андриан тебе платит?»

– Нисколько…

– Ну, тогда понятно, ты здесь ненадолго, – кладовщик повеселел, – Ступай, куда шёл.

Герберт был рад поскорее уйти отсюда. Пройдя ещё пару сотен метров, он оказался на рынке для богатых. Большинство риверсайдцев не могли позволить себе дорогих вещей, поэтому не имело смысла продавать их на общедоступном торге в центральной части замка. К тому же такое деление торговой площади упорядочивало поток покупателей и торговцев.

– Как в сказке, – Герберт сбавил шаг, яркие краски так и притягивали взгляд. Глядя на разнообразие товаров, он счёл, что даже Андриан одет довольно скромно и просто: «Хорошо, что у меня бархатная накидка, хоть не выделяюсь среди остальных», – покупателей сейчас здесь было немного, похоже, они просто гуляли. Герберта радовало, что на него не обращают внимания. Пройдя дальше, он обнаружил, что тут, кроме него, есть и другие слуги. Герберт остановился возле оружейной лавки. Прежде ему и ум бы не пришло, что оружие может быть красивым.

– Уж не Андриан ли тебя прислал? – заговорил с ним торговец.

– Нет, я просто шёл мимо, вот и… – слуга не договорил, его взгляд остановился на мече с богато декорированной рукояткой. Герберт заметил, что чем дольше он стоит на месте, тем сильнее ему хочется что-нибудь купить: «Я чисто из интереса, сколько этот меч стоит?»

– Этот недорогой, сто пятьдесят тысяч ривов.

Слуга опешил: «Столько ведь лошадь стоит».

– Вьючная.

– Неужели кто-то покупает?

– Конечно. Нечасто, но одна покупка покрывает значительную часть расходов… Знаешь что, сделаю тебе подарок, в честь поступления на службу, – торговец хотел выказать своё расположение орвину, – Держи, – он положил на прилавок перед Гербертом зачехлённый кинжал и ремень к нему, – Он твой.

– Даром? – слуга взял кинжал в руки, – То есть совершенно бесплатно?

– Да, совершенно.

Герберт почти обрадовался, но вдруг подумал, что потом его могут обвинить в воровстве: «Нет, я не могу принимать такие дорогие подарки».

– С одного кинжала я не обеднею, бери… и расскажи Андриану, кто тебе его дал.

– Ладно… – слуга повесил кинжал на пояс. Оружием здесь торговал только один шэлдиянин, поэтому орвин сразу должен был понять, кто сделал подарок Герберту.

– Наверно, Андриан уже заждался… – слуга решил, что надо уходить, пока и другие торговцы не начали дарить подарки. Но те уже поняли, что происходит возле оружейной лавки. Теперь, когда оружейник сделал подарок слуге орвина, обойти того вниманием было равносильно, что обойти вниманием орвина.

– Приятель, пойди сюда! – начали звать Герберта другие торговцы, – Может, тебе хауберк или кожанку добротную?

– Да я без денег.

– Для тебя бесплатно, в честь поступления.

– Это лишнее…

– Ничуть.

Тут и обувщик подхватил: «И сапоги вон прохудились». Слуга понял, что без подарков ему теперь отсюда не уйти.

Спустя час… Андриан сидел с книгой на кровати, когда на пороге его комнаты появился Герберт. Орвин молча отложил книгу. Слуга тоже молчал, не зная, куда деть руки и взгляд.

– В тебе что-то изменилось с тех пор, как… Где ты пропадал? – орвин встал с кровати, – Сапоги с накладками, позолоченными, нарукавники тоже… У кольчуги рукава короткие, чтобы рубаху видно было что ли… новую? Пряжка-то какая! Кинжал неплохой… – он выдернул кинжал из ножен и принялся его рассматривать, – Ну, так где был?

– В круговую прошёл, – проговорил слуга.

– Зачем? Ты должен был со мной идти.

– Я вместе с тобой во дворец зайти не успел, а один побоялся, – опустил взгляд Герберт.

– А сейчас как зашёл, расхрабрился?

– Проводили.

– Вещи откуда? – Андриан догадывался.

– Торговцы подарили в честь моего поступления на службу. Это оружейник первым придумал.

– А ювелир что, ничего не дал?

– Кулон, – слуга вытащил украшение из-под кольчуги.

– Ого, с изумрудом. Не прячь, так и носи, – орвин сунул кинжал ему в руки.

– Ты не сердишься?..

– Нет, – Андриан сел за стол и принялся что-то писать, – Угостили хоть чем-нибудь?

– Угу.

– Значит, не голодный? Хорошо, надо готовиться к пиру… Ну, как погулял?

– Нормально… Андриан, а что должен уметь слуга? Я ведь неграмотный, может, мне поучиться? – вспомнил разговор с кладовщиком Герберт.

– Было бы неплохо, но сейчас не до этого, – орвин вздохнул, – Папаня сказал «Придумай повод». Ага. Ни одного праздника и рядом нет. Вы в селе сейчас ничего праздновать не собираетесь?

Слуга помотал головой.

– Жаль… Ладно, назём этот пир просто вечером танцев. Для вечера и повод не нужен.

– А если я не смогу ничему научиться?

Андриан поднял взгляд на Герберта: «Чего это ты такой взволнованный? Прямо как вчера, после обеда на кухне. Опять кто-то что-то сказал?»

– Ничего особенного… спрашивали, чего бы я хотел в подарок, – умалчивал о кладовщике слуга.

– Торговцам нет дела до твоих навыков. Наверно, встретил кого-то у складов? – догадался орвин, – Так ведь?

– Так… – сознался Герберт.

– И кого же? – Андриан вернулся к бумагам. Слуга мялся.

– Чего молчишь? Жаловаться не приучен? Ладно, я сам догадаюсь. Наверно, тёмного паренька в голубой безрукавке, вроде твоей.

– Да, он кладовщиком назвался.

– Велел тебе катиться восвояси?

– Ага…

– Не обращай внимания. Это сын цехового мастера Ронс. Всё рвался ко мне на службу…

– Он не опасен?

– Нет…

– Можно, я кольчугу сниму? Тяжеловата…

– Скоро привыкнешь…

– Андриан, на том рынке, на заднем дворе такие цены! Откуда у шэлдиян столько денег, чтобы всё это покупать?.. Объясни мне, может, и я там же возьму?

– Это вряд ли… – орвин не хотел ничего объяснять, но видя, что слуга очень хочет получить ответ, сказал следующее, – Сформируй свой отряд, поступи на службу к королю, заслужи надел, следи за ним, получай ренту и жалованье, открой мастерскую, торгуй…

– Это не шутка, нет? Ясно, – вздохнул Герберт.

– Пошли к Альфреду, – орвин встал из-за стола, прихватив листок.

– А это чего, указ? – полюбопытствовал слуга.

– Сколько вопросов сегодня. Нет, это расчёт расходов на пир. Альф должен подписать, но если не подпишет, мне даже лучше. Идём, – Андриан вышел за дверь. Герберт поспешил за ним. Они быстро проскочили в кабинет Альфреда.

– Подпиши, – сразу, без разговоров, положил расчёт на стол Андриан. Альф взглянул на лист: «Ты хоть считал?»

– Конечно, как и в прошлый, и в позапрошлый раз. Выверенная схема, – заверил его Андриан.

– Почему фруктов так мало? – внимательно просмотрел всё Альфред.

– Так ведь урожай ещё не снимали. Альф!

– А запасы?

– Осталось только для обедов.

– Мне кажется или тут вообще всего вдвое меньше, чем обычно?

– Да, надо экономить. Но разнообразие блюд от этого не уменьшится.

– Мы не можем экономить на репутации, – не согласился Альфред.

– Репутация не пострадает, – заверил его Андриан, – Это небезосновательно, я основываюсь на прошлых расходах.

– Вот делать тебе нечего, сокращаешь, пересчитываешь, – Альф подписал расчёт.

– А ты разве не тем же занят? Считаешь-считаешь, даже покататься не пришёл, – не упустил возможности повернуть разговор в своё русло Андриан.

– Я по крайней мере ничего от себя не добавляю и не сокращаю, – не заметил, как и вошёл в это русло Альф.

– А стоило бы сократить.

– Ты опять?

– Даже если ты в очередной раз отклонишь моё предложение, твои расчёты всё равно неверны, – похоже, Андриан придумал, как обернуть это препирательство в свою пользу.

– И почему же?

– Ты пересчитываешь только итоговые суммы, которые тебе дают те, кому не доверяет наш батенька, а сколько недоимок может быть на каждом расчётном пункте? Вот, например, у тебя есть суммарный расход по продуктам с Западного села и сумма недоимок, но на каком этапе они такими стали, может быть, они больше? Надо начать с пересчёта урожая, чтобы точно знать, сколько за него можно получить. Когда продукты привезут в город, надо пересчитать сколько их у нас на складе – вдруг не всё привезли. Потом надо проверить, какую сумму получат торговцы, мало ли бесплатно чего уволок, – Андриан старался говорить быстро, чтобы Альфред не успел перебить его, – И так по каждому пункту расходов. Ну, я это обобщённо говорю, всё ведь сложнее на самом деле.

– Цены меняются, суммы не будут оставаться такими, как при первоначальном подсчёте, на первом складе, – заметил ему Альф, едва успев уловить суть.

– Вот поэтому ты должен следить за ценами… на всё.

Альфред отмахнулся.

– Но надо ведь выяснить откуда берутся недоимки.

– Это и так понятно: испорченные продукты, производственный брак – всё не может быть идеально. Плюс какой-нибудь рабочий сунет что-нибудь себе в карман или обронит, но это мелочь. Главное, казнокрадов нет.

– Для тебя да, это пустяки, но не для папки. Тебе придётся следить за всем этим, если я ему вот так же всё объясню, – похоже, Андриан угрожал.

– За этим пусть на местах следят, – не воспринял Альф.

– Поэтому ты и пересчитываешь всё за нашим главным счетоводом, хоть и казнокрадства нет? Я скажу батьке, и ты будешь пересчитывать за всеми, вообще все расчёты один вести станешь, – заговорил напористей Андриан. Альфред задумался: «…Чего ты добиваешься?»

– Уменьши сборы на десятую часть, – потребовал Андриан.

– Вот дались тебе эти сборы, – вздохнул Альф, – Он не согласится.

– А ты не спрашивай, уменьши и всё. Кроме селян, никто не заметит… Давай, внеси поправку.

– Он же меня поймает на этом, – отпирался Альфред.

– Ну, пожурит, да и только…

– Ладно…

– Сегодня к вечеру, чтобы было готово.

– Эй!

– Давай, делай, – прихватив свой лист с расчётами, Андриан, вместе с Гербертом, быстро удалился. Орвин проскочил из пустого общего зала в коридор и скорым шагом ушёл как можно дальше от своей комнаты. Остановившись, он объяснил слуге: «Я так-то наказан и без надобности не могу покидать свою комнату, но я должен вести приготовления к пиру – это пока единственный повод выйти. И я повышаю тебя до оруженосца».

– Значит, теперь у Ронса нет причин на меня сердиться? – всё вспоминал разговор у складов Герберт.

– Забудь ты о нём.

– Но ведь я могу снова с ним встретиться.

– Он ничего тебе не сделает, я же уже говорил.

– Он меня пугает… Почему ты не принял его, он же обучен?

– Потому что мне нужен тот, кто умеет держать язык за зубами, а лучше всего это умеют селяне. Они-то знают, чего стоит взболтнуть лишнее. Правда, Герберт? – дал хоть какое-то объяснение Андриан.

– Ну… Да, конечно. Но ты всё равно лучше не доверяй мне никаких секретов, – Герберт не хотел знать никаких тайн, тем более орвина.

– Про снижение сбора никому ни слова, ясно? – велел тот. Герберт кивнул.

– Ну, надо готовиться к пиру.

– И что мне делать?

– Эх… наверное, ничего, – у орвина не было для новоявленного оруженосца дела.

– Можно, я тогда до дома сбегаю? – попросился тот.

– Сбегай. Возвращайся к ужину, – разрешил Андриан и пошёл по своим делам. Герберт повернул на лестницу. В село он отправился пешком.

В эти часы все работали в поле, поэтому оруженосец не собирался идти до самого дома. Он свернул с главной дороги на тропу, идущую вдоль изгороди окружающей поле. Подойдя поближе к родителям, Герберт остановился у ограды: «Мам! Папка!»

– Что выгнали?!

– Нет!

– Сам сбежал?!

– Нет! Меня до дома сходить отпустили!.. Где Айван?!

– На другом поле был! – за Айваном никто не следил. Герберт перелез через забор и прошёл по меже на соседнее поле: «Где Айван?»

– Сбежал, прячется, – ответил знакомый, – Шёл бы ты отсюда, пока беду на нас не навлёк.

– Какую? И почему вообще?

– Схватят нас ещё за укрывательство.

– Укрывательство меня? Я ничего не натворил, чтобы меня разыскивать. Меня просто отпустили домой на пару часов, своих проведать, – объяснил оруженосец своё появление, – А те всадники вообще не за мной приезжали. В общем-то ничего и не случилось, шума больше.

– Хорошо, если так. Скажи Айвану, когда найдёшь, пусть на поле возвращается, я за двоих работать не собираюсь.

– Ладно, пойду, поищу… – Герберт направился к сараям, проверить то укромное место, где они чаще всего прятались, – Айван, ты где?! Выходи! Тебя никто не ищет!

Беглец вышел из укрытия не сразу: «Точно не ищут? А тебя?»

– Не ищут, точно.

– А ты чего тогда один?

– Гуляю… Тебя на поле ждут.

– Ещё подождут. Гуляешь значит? Нормально, – Айван оценивающе посмотрел на наряд оруженосца.

– Я как будто виноват, что орвин меня на службу взял.

– Это чего, бархат, золото? – Айван принялся за всё хвататься.

– Испачкаешь. Руки убери, – одёрнул его Герберт.

– Эдакий ты недотрога стал.

– Мне нельзя в грязном ходить, я же теперь оруженосец… вроде как, – Герберт понимал, что до настоящего оруженосца ему далеко.

– Ты же просто слугой был.

– Сначала да.

– Слушай, а для меня в замке дела не найдётся? – хотел чего-то подобного Айван. Герберт пожал плечами: «Лучше не ходи туда, там небезопасно».

– Но ты же при орвине служишь, разве он не обеспечит безопасность?

– Мне, наверно. Но мало ли куда ты можешь попасть.

– Ты просто не хочешь мне помочь.

– Я, конечно, могу спросить насчёт тебя, но вряд ли из этого выйдет что-то хорошее, – вздохнул оруженосец.

– А ты всё-таки спроси, – настаивал Айван.

– Ладно, но, если что-то получится не так, как ты хочешь, я не виноват.

– Хорошо. Пойдём вместе.

– Не стоит. Я спрошу и, если что, позову тебя, – хотел уберечь Айвана от неприятностей Герберт. Но тот не верил: «Нет, вместе. А-то ты и спрашивать не станешь, наврёшь мне».

– Послушай, ты же не знаешь, как там всё устроено. Я и сам-то недавно понятия не имел. Всё не так, как мы с тобой представляли, поэтому будет лучше, если я поговорю с Андрианом с глазу на глаз, – пытался убедить Айвана оруженосец.

– С Андрианом? Ты что с орвином по-свойски разговариваешь?

– Ну, не то, что бы…

– Чего тогда и бояться? Спросим его, если «Нет» – уйду домой, да и всё.

– Эх… Ладно.

– Тогда идём? – спешил Айван.

– Я свободен до ужина, куда торопиться? – хотел погулять Герберт.

– Это ты можешь праздно шататься, а мне придётся вернуться на поле. Я не собираюсь.

– Ладно, пошли.

Селяне направились к замку, огибая село – Айван не хотел, чтобы сейчас, совершенно не вовремя, его позвали на поле.

– А все эти вещи потом возвращать надо, если вдруг выгонят? – поинтересовался он.

– Только безрукавку, остальное – подарки, – Герберт поймал на себе изумлённый взгляд Айвана.

– Это за какие такие заслуги?

– Между нами говоря, торговцы таким образом перед орвином заискивают… – тихо проговорил Герберт, – Но… тебе не стоит на это рассчитывать. Как я понимаю, такие подарки часто не делают: нельзя привлекать излишнее внимание орвина, иначе ему и всем вокруг станет совершенно ясно, что ты – просто подхалим. Потеряешь уважение. К тому же всё это дорого стоит.

– Знаешь, если тебя вдруг прогонят, можно будет что-нибудь продать.

– Кто это купит-то? Для богатых за дворцом – отдельный рынок, им не нужны вещи с моего плеча, а у всех остальных денег не хватит.

– Но золото остается золотом. Можно оторвать все набойки и расплатиться ими. Давай, делись, – вдруг потребовал Айван, – Отдай мне кулон.

– Чего это? – возмутился оруженосец.

– Работу на всех делим, доходы тоже, это будет твоим вкладом.

– В таком случае, кулон я должен отдать родителям. Я не жадный, отдам.

– Нет, лучше мне. Батька же его спрячет и воспользоваться не даст, всё хранить будет. А так, когда деньги дома переведутся, я кулоном расплачусь, кладовую заполню… – Айван убедил Герберта, тот передал подвеску ему, сказав «Под рубаху спрячь».

Так, за разговором, они добрались до ворот замка.

– Уверен? – сбавил шаг оруженосец.

– Уверен.

– Если что, я не виноват.

– Договорились.

– Я предупреждал.

Селяне прошли за стены. Герберт остановился на площади: «Тебе нельзя заходить во дворец без разрешения… Пойдём в сторонку»

– Слушай, я не хочу оставаться на улице один, – с тревогой оглядываясь по сторонам, проговорил Айван.

– Раздумал?

– Нет.

Оруженосец вздохнул, опасаясь, что ничего хорошего из этой затеи не выйдет: «Дойдём до конюшни. Может, там подскажут, где Андриан». Айвану показалось, что вокруг всё стало мрачнее, чем обычно. Ему захотелось унести ноги: «А если действительно не стоит?» – подумал он, но бежать было поздно, навстречу им шёл орвин.

– Герберт, ты рано, – остановился тот.

– Да… Дело в том, что… – оруженосец замялся.

– Домой не пустили?

– Да нет… Айван хочет работу в замке.

– Он? Твой брат? – Андриан сурово взглянул на Айвана и тихо сказал Герберту, – Я бы не советовал… Чья это идея?

– Его… – еле слышно произнёс оруженосец, – Андриан… почему ты сердишься?

– Не прошло и дня, как он здесь. Я понимаю твоё стремление помочь ему, но дела так не делаются. Он не только опрометчив, но и нагловат, как я вижу.

– Я отправлю его обратно.

– Нет. Я дам ему то, что он просит, может, хоть поумнеет. Нужна работа в замке, обращаешься к цеховому мастеру – это все знают… За мной, оба! – велел орвин и повернул к складам.

– Айван, ты сам напросился, – прошептал Герберт.

– Уже понял. Ещё можно отказаться? – взволновался селянин.

– Поздно.

Все трое прошли к мастерским.

– Ждите здесь, – Андриан подошёл к состоятельно одетому шэлдиянину. Селяне не слышали, о чём они говорят.

– А если я откажусь? – Айван хотел бы удрать.

– Тогда он рассерчает ещё сильнее. Погоди, может быть, не хуже, чем на поле-то будет.

Орвин кивнул им, чтобы они подошли. Мастер объявил своё решение: «Раз уж ты никаким ремёслам не обучен, отправлю тебя на пекарню. Скоро пир, хлеба вдвое больше напечь надо. Будешь тесто замешивать». Звучало безобидно, но лишь потому, что селяне не знали, что замесы на пекарне делают не так, как у них дома – венцом в посудине. Тесто находилось в чанах, и чтобы вращать венец размером с вилы требовались двое.

Мастер, неожиданно для оруженосца, позвал кладовщика: «Ронс!.. Проводи его на пекарню, займётся замесами». Кладовщик ехидно улыбнулся и, неодобрительно взглянув на новый наряд Герберта, велел Айвану следовать за ним. Ему было совершенно ясно, что те хорошо знакомы.

– Идём, – позвал оруженосца Андриан.

– Я уж думал ты дашь ему тяжёлую работу, – было успокоился тот, но орвин спросил «Ты ведь глину в чане месил?»

– Ну… да.

– Так вот, на пекарне тесто, примерно, так же замешивают, с утра до ночи.

– Я и не думал, – Герберт не стал спорить с орвином, сейчас это было бесполезно. Андриан вернулся в свою комнату и сел на кровать, он пребывал в скверном настроении. Оруженосцу было неловко молчать: «Андриан, у тебя ведь нет другого оружия, кроме кинжалов?» Утвердительный ответ значил бы, что Герберт останется оруженосцем только на словах, а значит и положение вещей не изменится. Но орвин сказал: «Есть, и я доверил бы его тебе на пиру, но ты не справишься». Герберт не стал продолжать эту тему.

– Альфик отыграется на мне, – Андриан не хотел никаких пирушек.

– Я не нужен на пиру, да? – оруженосец понимал, что там ему лучше не появляться, хотя взглянуть хотелось.

– Да, ты ведь даже этикета не знаешь…

– Ты мне немного рассказывал о пирах, но как они выглядят, красочно? – полюбопытствовал Герберт.

– Что для тебя красочно? – орвин полагал, что у них разное представление о красоте.

– Как торговые ряды на заднем дворе, – привёл пример оруженосец.

– Тогда да. Все будут одеты так, словно только что сделали там покупки, – отвечал Андриан, думая о чём-то другом, – Начищенный до блеска кафель, сверкающие люстры – ничего особенного… Музыканты, артисты и… я.

– А зачем нужны музыканты с артистами, если там будешь ты?

– Вот Альф именно так и говорит!

Герберт замолчал.

Орвин вздохну и подошёл к шкафу, ключ оказался в кувшине, стоящем на столе: «Надо и самому приготовиться. Держи накидку». Накидка была выполнена специально к его костюму и шла вкупе с кожаными наплечниками: малахитовая с кожаными чешуйчатыми накладками и золотистой отделкой. Оруженосец издалека заглянул в шкаф, для него это было всё равно, что отыскать клад. Андриан достал прочный кожаный крылатый шлем с маской-забралом и оперением: «Один убор на всё: пир, турнир, бой… Расправь-ка накидку. Не помялась?»

– Нет, – проверил Герберт.

– Что ж ты делаешь? Держи так, чтобы пола не касалась, – орвина раздражало небрежное отношение с его вещами, – Я понимаю, что ты несведущий, но не настолько же. Ладно, – ругать Герберта не имело смысла, – Подай наплечник, – он сам пристегнул всё, как нужно, – Возьми вон щётку на тумбе, почисти ткань.

Оруженосец обрадовался, что может сделать как следует хоть что-то. Андриан покрутил в руках шлем, поправил перья, надел его и погрустнел ещё больше. Герберт, конечно же, заметил это: «Ты из-за пира такой нерадостный? Как же ты всех веселить будешь? Они ведь заметят».

– Притворюсь, как обычно, и не заметят, – с грустью в голосе ответил орвин, – Знать будут только Альфред и Мэгги, но ему всё равно, а ей ничего с этим не сделать.

– Как-то это печально…

– Да нет, ничего… Готово?

– Да.

– Пойду, прогуляюсь, – неожиданно повернул к двери Андриан.

– Вот прямо так? – поспешил за ним Герберт.

– Да все уже видели, – орвин повернул в кабинет к Альфреду.

– Что за манера вламываться? – возмутился тот, вздрогнув от неожиданности.

– Изменения внёс? – с порога спросил Андриан.

– Внёс.

– Покажи.

Альф открыл ему книгу на нужной странице. Андриан всё внимательно прочитал: «Хорошо».

– Зачем ходить по дому в таком виде? – Альфреду стало не по себе. Дурное настроение Андриана придавало костюму мрачности, особенно сейчас, когда солнце начало скрываться: «Но это же парадно-выходной», – он улыбнулся, и Альфреду стало ещё неуютней.

– Шёл бы отсюда.

– Какой радушный. А поболтать?

– Наболтались уже.

– Ладно, – Андриан и сам вообще-то был не настроен на разговор, – Похоже, туман собирается, – взглянул он в окно, – Пойду я, – оказавшись в коридоре, орвин предложил оруженосцу проведать Айвана, желая побыть в одиночестве. Он не гнал его. Герберт же действительно хотел увидеть Айвана и согласился.

Глава 5 – Скандал

Вечером, в комнате Андриана… Орвин сидел на кровати, сняв наряд, и задумчиво вертел в руках кинжал, когда к нему зашёл расстроенный Герберт. Андриан вопросительно посмотрел на него.

– Ты можешь отпустить Айвана?.. Пожалуйста, – попросил оруженосец.

– Нет, – только и ответил орвин.

– Но эта работа чересчур тяжёлая для него.

– Не могу.

– Но у него уже всё болит, а ведь прошло всего полдня, – Герберт думал, что Андриан просто не хочет, но тот пояснил.

– По всем правилам, он должен отработать не меньше недели. Я не могу без веской причины просто прийти и забрать его.

– Но ты же орвин.

– Орвин или самодур? Для тебя это ведь не одно и то же?

– Нет… Андриан, а помочь никак нельзя? Он там уже… слёзы льёт, по-настоящему.

– Уже вечер, скоро отдохнёт, не беспокойся так.

Оруженосец кивнул и замолчал.

– Его там и накормят, и спать в тепле повалят, – попробовал успокоить его орвин.

– А разве ж ночевать домой не отпустят?

– Раз он приступил к делу в середине дня, значит работать будет до середины ночи. Куда потом идти-то в потёмках? Да и на месте проспать не дадут.

– Ой, а мы дома никого не предупредили, куда пошли, – прикусил губу Герберт, – Потеряют.

Андриан всплеснул руками: «Ну, беги домой тогда уж».

– Извини, я сегодня весь день где-то брожу, – стало неловко оруженосцу.

– Да пойди-пойди, – орвину было не до него, – Если поздно явишься, меня не буди.

– Конечно. Спасибо, – Герберт выскочил за дверь, теперь он уже смелее ходил по изученным коридорам, тем более что они опустели. Дома он, разумеется, получил взбучу за то, что втянул Айвана в неприятности, словно искать работу в замке придумал он; и конечно же, как следствие, за то, что у них стало ещё на одного работника меньше, пусть и на неделю. Оруженосец отнёсся ко всему сказанному довольно спокойно. На улице стемнело, и он решил переночевать здесь, раз уж Андриан его всё равно не ждал.

На следующий день Герберт встал как можно раньше и поспешил в замок. Он надеялся, что поспеет, пока Андриан не проснулся, но как оказалось, тот уже проснулся. У входа во дворец, оруженосца остановила стража: «Стой. Андриан – на арене. Он велел отправить тебя к нему, как появишься».

– Ясно, – оруженосец повернул туда, стражников он теперь не пугался, как прежде. Андриан упражнялся с глефой, видимо, чтобы отвлечься от грустных мыслей. На нём был шлем, который Герберт видел вчера. Оруженосец остановился возле ворот. Он не посещал турниров и тренировок, и поэтому смотрел не отрываясь. Выполнив очередной приём, орвин остановился и подозвал его рукой. Герберт подошёл.

– Значит, решил заночевать дома? – заговорил с ним Андриан, осматривая лезвие глефы.

– Ну, да. Я подумал, раз уж я тебе особо не нужен, не пойду в потёмках, – оруженосец боялся выходить из дома в тёмное время суток. Орвин ничего не ответил.

– Тренируешься? – хотел разрядить обстановку Герберт.

– Жду пира. Отнеси к остальному оружию, к забору вон, и возьми два шеста, – подал ему глефу Андриан. Незнакомые вещи казались оруженосцу необычными, поэтому и ощущенья, когда он брал их в руки, были непривычными, словно во всём крылась какая-то загадка: «Сейчас меня заставит, – он поменял глефу на шесты и вернулся к орвину, – Больно будет?»

– Нет, больно не будет, – эта фраза прозвучала устрашающе для Герберта. Он и опомниться не успел, как оказался сбит с ног.

– Вставай, – велел Андриан, – Как упадёшь, не жди команды, поднимайся снова, – оруженосец стал для него просто мишенью. Это обстоятельство сперва огорчало того, а напористость и молчаливость Андриана пугала. Однако, через некоторое время орвин сбавил темп и стал говорить с Гербертом, у того даже начало что-то немного получаться.

Спустя несколько часов, Андриан прекратил тренировку: «Надо привести себя в порядок… и тебя тоже», – он выглядел уставшим, но времени на отдых перед пиром хватало, чтобы взбодриться.

Через некоторое время, в комнате Андриана…

– В зал не заходи, проблем не оберёшься. Понял? – строго настрого запретил орвин оруженосцу.

– Понял. Где мне ждать тебя? – тот не искал неприятностей.

– Домой-то пока больше не собираешься? – это сейчас был бы лучший вариант, но Андриан не настаивал. Герберт молчал, ему хотелось хоть одним глазком взглянуть на зал.

– За дверьми жди. Начнут прогонять, не спорь, уходи. Велят внутрь зайти, скажи, что я не велел – отстанут, – дал указания орвин, – Пора мне, – шэлдияне вышли из комнаты. Герберт не спешил за Андрианом, раз в зал ему нельзя было заходить, однако всё же пришлось: через пару часов посыльный принёс дурную весть. Дурную прежде всего для Герберта и Андриана, хоть прежде всего о ней сообщили Альфреду: Айвана обвинили в воровстве, подаренный ему кулон посчитали краденым. Услышав об этом, оруженосец не устоял за дверью и проскочил к Андриану: «Кулон я ему подарил! Айван его не украл!» – сообщил он всему залу и получил в ответ неодобрительный гул.

– Говоришь без позволенья?! – ополчился на него Альфред.

– Он всего лишь разъяснил ситуацию, – заступился Андриан, – Ничего не случилось, мы можем отпустить Айвана, – селянин находился где-то в арестантской.

– Нет. Во-первых, он всё равно не должен говорить, когда его не спрашивают. А во-вторых, он наверняка просто выгораживает его, – для Альфа это был отличный повод выместить всё своё недовольство, связанное с тем, что Андриан заставил его снизить сбор. О внесённых изменениях он тем ни менее никому не рассказывал.

– Кулон Герберту подарил вчера ювелир на внутреннем дворе, пусть его спросят. Допросите ювелира! – велел Андриан. Альфред полагал, что всё сказанное – правда, но не собирался останавливаться на этом: «Ваша радость, если это так. Однако, твоё своевольное поведение уже выходит за рамки. Подобрал где-то на задворках этого неуча, приодел его – ладно, это ещё можно считать безобидной забавой, но вот ты уже тащишь во дворец второго. Что дальше, приведёшь всё село?»

– Не преувеличивай, – Андриан надеялся, что Альф выговорится и успокоится, но тот не унимался.

– Я не преувеличиваю, мне лучше всех известно о твоей непомерной и неоправданной благосклонности к селянам.

– Небольшая помощь им пойдёт на пользу всему королевству или по крайней мене никому не навредит.

– Какая именно помощь? Ты хочешь снизить всевозможные сборы. Что ещё ты сделаешь, поможешь устроить им бунт, если ничего не выйдет? – разошёлся Альфред.

– Я вижу ты решил выставить меня врагом нашего общества. Хорошо же, – Андриан тоже не стал молчать, – Обвиняешь меня в желании снизить сборы, но сам же вносишь в них изменения, и почему? Потому что не хочешь перепроверять все расчёты по казне. Устал за казначеем пересчитывать? Следить за уважаемым риверсайдцем! Да, пусть все знают! Хотя разве он уважаемый, если Алан приказал тебе следить за его работой?

– А вот отца не трогай!

– А почему он не пришёл сюда? Потому что всех тут уважает так же, как казначея? – разошёлся и Андриан. Герберт стоял недалеко от него и был рад куда-нибудь деться, подальше от прикованных к ним взглядов.

– Он не обязан давать отчёт. Ты недоволен его действиями? Это уже начинает походить на мятеж.

– По-моему, его действиями доволен один ты.

– Да, я доволен, а ты не говори за всех остальных.

Орвины прекратили перепалку на несколько секунд – посыльный сообщил, что ювелир подтвердил слова Герберта. Обвинение с Айвана сняли.

– Что ж, теперь, когда твой селянин свободен, ты, раз так всем тут недоволен, можешь убираться вместе с ним, – сказал Альфред и тут понял, что перегнул палку.

– Чудно, мне больше не нужно прислуживать тебе! Счастливо оставаться! – Андриан резко развернулся и покинул зал. Герберт поспешил выскочить за дверь, пока его не остановили, но идти за Андрианом он побоялся и остановился у окна, в коридоре. Тот только на улице заметил, что кого-то не хватает, и велел позвать оруженосца. Оруженосец спешно спустился на крыльцо.

– Не отставай, – орвин направился к конюшне, – Мы уезжаем.

Герберт боялся спросить куда.

– Седлайте лошадей, – приказал Андриан конюхам и повернул в сторону оружейных складов.

– А как же Айван? – едва поспевал за ним Герберт. Ничего не ответив ему, орвин велел страже привести Айвана к конюшне, а сам зашёл в склад. Оруженосец остановился у порога, полагая, что сейчас ему придётся приступить к своим обязанностям. Здесь было темно и прохладно.

– Пойди сюда! – позвал Андриан. Герберт прошёл между стеллажей.

– Возьми себе щит.

– Себе? – переспросил оруженосец, не понимая, зачем он ему.

– Да. Давай лапу, – орвин взял первый попавшийся щит и повесил его Герберту за плечи.

– А мне зачем? – с тревогой в голосе спросил тот.

– Мало ли… На всякий случай, – Андриан не планировал ничего конкретного, – И меч возьми, – сунул он оружие в руки оруженосцу.

– Тоже для себя? – попытался пристегнуть его тот.

– Тоже, – отойдя на пару шагов, орвин оглянулся, – Ну, что ты капаешься?

– Я уже иду, – от спешки у Герберта не слушались руки. Сдержанно вздохнув, Андриан вернулся к нему и подвесил меч как следует, – Кинжал оставь справа.

– Почему мы снаряжаем меня, а не тебя? – оруженосец хотел бы задать больше вопросов, но не решался. Орвин надел ему на шею кольчужный капор: «Тебе всё это нужнее, а если мне понадобится – я у тебя возьму».

– Почему нужнее? Зачем мне оружие-то? – взволновался Герберт, ему захотелось всё сбросить.

– На случай, если нас плохо встретят в Лэнгшоре, – Андриан решил уехать. Это немного успокоило оруженосца, ведь там правил дядя орвина, о котором тот хорошо отзывался. Он полагал, что если им и окажутся не рады, то просто отправят обратно, а эти сборы – лишь осторожность Андриана.

– Возьми сумку и сбегай за продуктами. Я буду ждать тебя за воротами. Надо ехать, пока их не закрыли, – орвин не мешкал, – И Айвана своего забери.

Герберт выбежал, следом за ним, на улицу. Чтобы не встретиться с Ронсом, он не пошёл к продуктовым складам, а направился на кухню.

Через несколько минут, у конюшни… Оруженосец увидел свою вороную лошадь и рядом с ней растерянного и перепуганного Айвана.

– Герберт? – поразился тот изменениям в облике.

– Пойдём отсюда, – оруженосец подвесил сумку к седлу и повёл лошадь под уздцы. Герберт молчал, опустив взгляд. Он боялся снова привлечь к себе внимание. Селяне беспрепятственно добрались до ворот и вышли за стены; Альфреду сейчас было не до того, чтобы чинить преграды – у него шёл серьёзный разговор с отцом. Андриана нигде не было видно.

– Наверно, к морю спустился, – подумал оруженосец и, сев в седло, подал руку Айвану. Тот не боялся лошадей и сел позади него. Герберт поспешил отъехать от замка. Через несколько минут Айван попросил остановиться на краю поля: «Я домой попозже пойду, не могу я сейчас выслушивать брань». Оруженосец хотел бы с ним поговорить, но нужно было спешить: «Поехал я… в Лэнгшор».

– Где это?

– На востоке, у моря, – Герберт пустил лошадь вдоль поля. Андриан ждал его на берегу, за селом: «Долго ты… Вряд ли ты за мной угонишься, просто езжай вдоль берега. Подожду тебя на привале».

– Ладно, – только и успел сказать оруженосец, Гагат сорвался с места в галоп. Герберт постарался ехать за орвином, как мог быстрее.

Тем временем Альфреду пришлось рассказать о случившемся на пиру отцу.

– Ты, конечно, всё правильно сказал, кроме одного: не надо было гнать Андриана, – выслушав Альфа, подытожил король, – Ступай, верни его.

– Он со мной не пойдёт. Сам вернётся, когда пробегается, – не собирался никуда орвин, – Что ты собираешься делать?

– Разумеется его следует наказать, но я ещё не решил, как. Если он не явится сегодня-завтра, ты тоже будешь наказан.

– За что? За то, что он с дури умчался? – Альфред и сам был готов сбежать куда-нибудь, не желая слушать претензии. Альф считал, что не только он виноват в том, что Андриан ушёл неизвестно куда.

– А выпроводил его ты!

– Он сам напросился! И вообще, почему ты его защищаешь? – орвина охватили противоречивые чувства.

– Я его не защищаю, я хочу, чтобы он был в безопасности.

– Защищаешь! Он испортил тебе репутацию, а ты всё равно беспокоишься за него.

– Моя репутация восстановится, как только всё утихнет. Причин для беспокойства нет.

– Но казначей?..

– Он сам виноват, что не оправдывает моего доверия.

Альфред немного успокоился: «Что делать со сбором? Вернуть, как было?»

– Тебе не следовало вносить изменения, но, вижу, Андриан всё же не успел сильно забить тебе голову своими идеями, раз ты сомневаешься в их правильности… Тем ни менее, придётся оставить, как есть, иначе окружающие могут подумать, что вы действуете без моего ведома… и окажутся правы – вот что действительно подорвёт мою репутацию.

Альф обрадовался, что пересчитывать не придётся, но не подал вида: «Может быть, позволим казначею вести подсчёты самостоятельно?»

– Не сейчас, а-то всё подумают, что я поддался на провокацию. Ступай, разузнай где Андриан.

Орвин кивнул и молча отправился на улицу. Он не стал углубляться в поиски, узнав, что тот уехал один. Про Герберта никто не упоминал, а сам Альфред не спрашивал. Он полагал, что Андриан где-то неподалёку, и не видел необходимости в поисках. Это давало беглецу возможность добраться до Лэнгшора.

Отъехав от села, Андриан быстро исчез из вида оруженосца, и теперь тому казалось, что на побережье он остался один. По одну руку от Герберта простирался лес, по другую – море. Лес его пугал, но шум прибоя помогал успокоиться. Оруженосец хотел бы повернуть назад, но ему приходилось ехать вперёд, с одной лишь мыслью «Ну, где же Андриан?». И только с наступлением сумерек он заметил впереди силуэт коня. Подъехав ближе, Герберт увидел и орвина сидящего на песке, без шлема и накидки. Тот не собирался вставать и идти ему навстречу. Вскоре оруженосец спешился.

– Долго ты, но хорошо хоть до темноты успел, – Андриан не спешил разводить костёр, – Еды привёз?

– Привёз, – Герберт снял с седла сумку и, оставив, лошадь без привязи, отнёс её орвину. Орвина не беспокоило то, что кобыла оруженосца может убежать, а сам оруженосец делал так, как он велит.

– Уже готовая? – заглянул в сумку Андриан.

– На кухню заходил, – Герберт сбросил с плеч щит.

– Мог бы щит на себе не тащить, подвесил бы, – заметил ему орвин, – А флягу ты не взял?

Оруженосец вздохнул: «Я так спешил, что не подумал о ней… а ты не сказал».

– Я тут ручей нашёл, пока тебя ждал, – Андриан и раньше, сбегая из дома, не брал с собой воду.

– Пойдём туда? – Герберт хотел просто сесть, где стоял.

– Ага, – орвин поднялся с земли и, прихватив с собой сумку, повёл своего коня в лес, – Тут недалеко.

– Иду, – оруженосец поднял щит и посмотрел на лошадь, – Правильно подвесить не смогу… – он не хотел случайно навредить и, перекинув лямку через плечо, взял кобылу под уздцы и последовал за Андрианом, – А если звери на водопой придут?!

– Вряд ли, тропы не видно. К тому же мы костёр разведём, – орвин ни раз ночевал в лесу. Герберт полагал, что он сможет защитить их обоих, и поэтому особо не боялся.

Вскоре они расположились на берегу ручья. Андриан был немногословен.

– Почему ты считаешь, что нас могут плохо встретить? – оруженосец хотел знать, к чему готовиться.

– Они же разругались несколько лет назад и больше не знаются, я говорил тебе, – орвин и сам не представлял, что будет, когда они приедут в Лэнгшор.

– Говорил… но ведь они не с тобой ссорились, – Герберт надеялся, что отношение к Андриану не изменилось. Тот же не был так уверен в этом: «Рэдфилд перестал мне писать. Наверное, ему запретили… или его мнение обо мне от чего-то поменялось». После небольшой паузы оруженосец уточнил: «Как я должен себя вести?»

– Как обычно: взгляд – в пол и молчи, пока не спросят, – дал краткий ответ орвин. Герберт вздохнул, словно собираясь, что-то сказать, но промолчал. Он не стал больше ни о чём спрашивать Андриана, видя, что тот не настроен на разговор.

Ночь прошла спокойно. До Лэнгшора был день пути, путники уже не спешили так, как вчера, их никто не преследовал. Поездка проходила в молчании. Когда же, к вечеру, очертания замка стали отчётливо видны, Герберта охватило волнение, и он сказал об этом Андриану.

– Когда нас встретит патруль, не болтай лишнего и не дёргайся, – сказал в ответ тот, тоже волнуясь, – Вон и граница – жёлтые флаги на берегу.

– Что-то мне страшно, – ещё больше встревожился оруженосец.

– Не робей, твоё дело небольшое, – подбодрил его орвин, – Остановимся на границе, подождём несколько минут, если никто не появится, поедем дальше… Должен будет кто-то появиться: они – не мы, наверняка территорию патрулируют.

– А почему этого у нас никто не делает?

– А часто к нам кто-то ездит?.. Вот папаня и экономит на охране, хотя не стоило бы… ну, я так считаю, – Андриан заметил всадников впереди, – Не гони.

– Это ведь патруль Лэнгшора, не кто-то ещё?

– Патруль, судя по всему.

– Ты решил так только потому, что у них накидки с гербами и знамёна? – Герберту этого было недостаточно.

– Лучше не отставай.

Путники подъехали к конному отряду. Им объявили, что здесь начинается территория Лэнгшора и велели представиться.

– Орвин Андриан из Риверсайда, это – мой оруженосец. Мне нужно встретиться со здешним правителем.

У Герберта сложилось впечатление, что им не поверили, возможно, потому что они прибыли без отряда и стягов. Один из всадников отправился с сообщением во дворец, несколько других взялись сопровождать гостей. Видя, что орвин спокоен, оруженосец тоже перестал волноваться. Как обнаружил для себя Герберт, Лэнгшор был вдвое больше Риверсайда и являлся скорее небольшим городом, чем крупным замком. И хотя это место выглядело куда приветливее Риверсайда, оно всё равно оставалось чужим и настораживало.

Как только путники остановились возле парадного входа, им сообщили, что их примут. Однако, чтобы пройти во дворец, обоим пришлось сдать оружие. После этого их проводили в небольшой зал, с длинным столом в центре.

– Андриан? – к ним вышел шэлдиянин в меховом жилете, который по мнению Герберта, относился к своей внешности не столь безразлично, как отец Андриана.

– Здравствуй, дядя, – орвин чувствовал себя скованно, учитывая то, сколько лет они не виделись.

– Ты сильно изменился, – Олаф говорил совершенно безэмоционально, но это ещё не значило, что ему действительно безразличен гость, – С чем прибыл?

– Просто решил наведаться, – похоже, орвин был расстроен тем, что всё уже не так, как прежде, – Я приехал бы раньше, но отец меня и за порог-то из дома не отпускал, – он не собирался ничего скрывать.

– Стало быть, сбежал?

– Не совсем так… – Андриан хотел выразиться помягче, чтобы его не отправили обратно, но не находил слов. Конечно же, его дядя понимал, что дело обстоит именно так: «Что ж, проходи, садись». Орвин прошёл за стол, оставив оруженосца у порога, правитель не обращал на того внимания.

– Я уже отправил гонца к Рэдфилду. Если он поверит, что это действительно ты приехал, то заглянет на ужин. С тех пор, как у него появились свои мастерские в поместье, он нечасто ночует здесь, – Олаф полагал, что орвинам будет интересно встретиться, и не собирался препятствовать им, – Как дела в Риверсайде?

– Разруха полная, – Андриан не поднимал на него взгляд, – Менять ничего не то что не могут, не хотят.

– Это и раньше так было… Ты получил образование?

– Как все, не больше. Да и чему в нашем королевстве могут научить? То ли дело за морем. Я мог бы даже никуда не ездить, их учёные сами к нам часто приезжают. Они были здесь?

– Были, но я не настолько доверяю им, чтобы поддерживать отношения. Больше не ездят… Я хотел, чтобы ты учился вместе с Рэдфилдом, но твой отец сказал, что не позволит превратить тебя в алхимика.

Андриан сдержанно усмехнулся: «Похоже, он всех учёных считает злобными чародеями», – однако, ему стало обидно, что его лишили такой возможности.

– Ну, а Альфред?

– Чему его научили, так это бессмысленно пересчитывать деньги за теми, кому не доверяют, – затихшая обида всколыхнулась при одном лишь упоминании Альфа и заметно прозвучала в голосе, – По крайней мере, Мэг повезло больше нас. Хоть она и не училась чему-то дополнительно, как мы, зато ей позволяют куда больше. Я вовсе не хочу сказать, что это плохо – она ведь не злоупотребляет этим.

– Ах да, твоя сестра, – словно и забыл о ней дядя, – А надел-то свой у тебя есть?

– Нет.

– Я думал, вы с Альфредом получите по селу.

– Нет, всё батькино.

– Похоже, ты его не слишком жалуешь, раз называешь батькой, – точно подметил Олаф.

– За что его жаловать, за то, что сделал меня придворным балагуром? Я не против проводить пиры, но дело в том, что больше он мне ничего не доверяет, – был в обиде за это орвин.

– Мне нужно ещё кое-что сделать перед ужином, я распоряжусь дать тебе комнату, – прервал беседу правитель, – Тебе вернут твоё оружие.

Андриан только кивнул в ответ. Он и Герберт остались одни в зале. Орвин подошёл к окну, с узорчатой решёткой. Оруженосец несмело приблизился к нему: «Ты расстроен?»

– Не больше, чем обычно.

Герберт чувствовал, что это не так. Он не знал, какими словами ободрить Андриана и поэтому замолк. Через минуту за ними пришёл шэлдиянин, чтобы проводить их в комнату и вернуть орвину его кинжалы. Хоть это и была одна из лучших комнат во дворце, Герберт счёл, что дома у Андриана всё же уютней, пусть и менее красочно: «А где ночевать мне?», – спросил он, понимая, что вряд ли ему позволят остаться здесь.

– Наверно, в помещении для прислуги, если не предложат другое, – орвин задумчиво посмотрел на внутренний двор за окном. Оруженосец тоже: «И что мы будем делать… завтра?» – он полагал, что всё вокруг выглядит лучше, чем в Риверсайде лишь потому, что это центральная часть, а в округе – всё так же, как у них.

– Проедемся по окрестностям, вряд ли кто-то запретит, – Андриан отошёл от окна и завалился на кровать.

– А сейчас, что делать?

– Ждать, когда позовут на ужин… Дома распорядок был удобней и проще, правда? – орвина огорчало то, что его встретили не слишком гостеприимно – не предложили перекусить с дороги.

– Ага, – Герберт проголодался, – Андриан, ты, пожалуйста, скажи им, чтобы меня накормить не забыли.

– Угу… Если забудут, где-то ещё сумка с провизией есть, должны вернуть… Мало ли без меня на кухню отправят, много не болтай.

– Конечно, – оруженосец опустился в кресло, видя, что орвин не возражает. Оба стали молча дожидаться ужина.

Глава 6 – Лэнгшор

За ужином в Лэнгшоре… Андриана пригласили к столу, Герберта проводили в столовую. Орвин обнаружил, что половина лэнгшорцев за столом ему едва знакома, половину он вообще не знает. К его радости, дядя сам представил присутствующим своего гостя. Лишь единицы проявили интерес.

Рэдфилд появился, когда все уже собрались за столом: на вид совершенно бесхитростный, светловолосый юноша одетый куда скромнее, чем любой в этом зале – плотные брюки да рубаха с меховой жилеткой поверх, поношенные сапоги. Его можно было принять за простолюдина по незнанию. Андриан с грустью подумал, что Рэд, должно быть, изменился не только внешне и вряд ли теперь будет ему другом, как когда-то.

– Рэд, и правда Андриан приехал, – поспешил сообщить ему правитель. Рэдфилд бросил взгляд на гостя и, кратко поздоровавшись, занял свободное место на краю стола. Присутствие Андриана словно стесняло его.

– Андриан, мы все надеемся, что ты расскажешь нам поподробней о том, как нынче обстоят дела в Риверсайде, – попросил Олаф.

– Что ж, конечно, но не уверен, что это будет особо занятно – мало что изменилось, – начал гость, украдкой взглянув на Рэдфилда. Похоже, тот слушал внимательнее всех.

Вечер прошёл за рассказами Андриана. Из всех присутствующих молчаливее всех оказался Рэд, хотя раньше он болтал с двоюродными без умолку. Когда же гость спросил, не покажет ли он ему завтра окрестности, тот вопросительно посмотрел на своего отца и, лаконично ответив «Покажу», покинул зал. Вскоре разошлись и все остальные. Андриан, стараясь не показывать своего хмурого настроения, направился в свою комнату. Герберт ждал его возле дверей.

– Много чего наболтал? – спросил орвин.

– Нет. Я ни с кем не говорил, здесь все неразговорчивые, – оруженосец заметил, что тот опечален сильнее, чем до ужина.

– Где тебе отвели место? – осведомился Андриан, не собираясь долго с ним разговаривать.

– В общей комнате, в конце коридора. Похоже, я там не один буду, она для слуг, – Герберт полагал, что орвин велит ему помалкивать, но тот сказал «Я за ужином рассказал всё, что мог, так что если захочешь с кем поболтать, болтай. Завтра поедем за город… Я – спать» и зашёл в комнату. Оруженосец остался один. Ему оставалось только удалиться в отведённый ему угол, что он и сделал.

Настроение в этот вечер было скверным не только у Андриана. Андриан часто пропускал ужин, но в этот раз его отсутствие обеспокоило родню. Даже Альфред чувствовал, что всё не так, как прежде, хотя и пытался уверять всех, и себя самого, в том, что к утру тот появится: «Наверняка, околачивается где-нибудь поблизости», – говорил он, но от чего-то сомневался. Вокруг всё непривычно затихло, словно это Андриан придавал оживлённости происходящему в замке, даже если его было не видно.

И хотя он не явился и утром, Альф не спешил с поисками, всё ещё считая, что они не нужны. Взяться за них его заставил Алан. Альфред собрал отряд и велел обыскать округу, сам же остался в замке. Это не дало результата.

– Неужели даже коня нигде не видно? – Альф понял, что придётся взяться за дело самому, – Где его слуга?! – он не получил ответа на этот вопрос, потому что почти никто вообще не знал Герберта, ни в лицо, ни по имени, – Альфред отправился на конюшню. Там он уточнил, был ли с Андрианом Герберт (имя он с трудом вспомнил), когда тот уезжал. Ему ответили, что тот уехал на несколько минут позже вместе с каким-то риверсайдцем, и подробно описали того. Альф не сомневался, что это – брат Герберта, имя которого он вскользь слышал на пиру и уже напрочь забыл. Как только Альфреду заседлали коня, он отправился в селение.

Искать Айвана сам он не собирался. Остановившись у околицы, Альф приказал найти того и привести к нему. Если бы Айван уехал вместе с Гербертом, Альфред допросил бы всех селян, начиная с их родителей, но этого делать не пришлось – у Айвана хватило благоразумия не сбежать и не спрятаться при виде приближающегося отряда. Это уберегло его от лишних проблем, учитывая подозрительность Альфа. Не успел Айван прийти в себя после неприятностей в замке, как его снова схватили. Хоть ему и не грозила опасность, перепугался он не на шутку. Альфреда интересовало только одно: где Андриан.

– Герберт сказал, что едет в Лэнг… или Лэнд… – не мог вспомнить название селянин, – На восток по побережью.

– В Лэнгшор? – разумеется понял орвин и совсем не обрадовался.

– Да, в Лэнгшор.

– Уж не врёшь ли? – не слишком-то верил ему Альфред.

– Не вру. Герберт так и сказал, а он тоже честный, – уверял его Айван.

– Проверим… Возьмём его с собой, чтобы не сбежал, – Альф приказал взять селянина под стражу и поехал во дворец, посоветоваться с отцом насчёт Лэнгшора. Тот, конечно, осерчал и даже сильнее, чем ожидал орвин.

– Чего ты так сердишься? Я съезжу за ним. Ты думаешь, что он мог уехать куда-то ещё, если дядя не принял его? Найдём.

– Меня больше беспокоит то, что Андриана, наоборот, приняли, – Алан не усидел за столом.

– И? – не мог понять причину такого беспокойства Альфред.

– Как бы ему не забили голову чем-нибудь и не настроили против нас.

– С чего бы? По-моему, он совершенно им не нужен, иначе бы хоть как-то знались.

– Рэдфилда отправляли на обучение в Орен и хотели, чтобы Андриан ехал вместе с ним. И чему хорошему их могли бы научить иноземцы? Да-да, всяким наукам, конечно, но… Но можно же использовать их головы в своих интересах, как инструмент достижения целей, – отец Альфа всегда был склонен преувеличивать, но тем ни менее тот прислушивался к нему, – Мой брат не доверил бы Рэда кому попало, поэтому сдаётся мне, он отправил его в Орен не ради одного лишь обучения. Кто знает, что за общие дела у них были и, возможно, есть до сих пор.

– То есть ты думаешь, им нужны наши земли? – с трудом верил орвин, однако считал крайне подозрительным отсылать Рэдфилда и Андриана в Орен. Это враждебное недоверие передалось ему от отца, как и многие взгляды того.

– Оренцам, может, и нет, а вот братец не упустит возможности урвать кусок.

– Но он уже лет десять не появлялся. Не похоже, что ему нужны земли.

– Да, он затих, но теперь, когда Андриан у него, он может снова вернуться к своей идее об объединении королевств… – король не стал рассказывать подробности.

– Вы поэтому с ним повздорили? – Альфред не знал о причинах той давней ссоры, как не знал и о том, что Андриана хотели отправить Орен. Андриан и сам был не в курсе, что говоря об обучении в другом королевстве, речь идёт не о Лэнгшоре.

– Сейчас нет времени говорить об этом. Собери отряд, возьми лучших, и привези Андриана. Не проявляй никакой враждебности, просто забери его оттуда, отряд нужен лишь для охраны. И никого не слушай, никого. Понял? – наказал Альфу отец.

– Да.

– Отправляйся.

Орвин незамедлительно приступил к сборам.

Тем временем в Лэнгшоре… Погода стояла солнечная. Рэдфилд, Андриан и Герберт были уже на подъезде к одному из сёл. Все вещи оруженосцу вернули перед выездом, Андриан научил его правильно крепить их к седлу. Рэд молчал, почти, всю дорогу. Андриан старался относиться к этому спокойно, полагая, что тот не привык болтать в пути. Частично это так и было, чаще всего, Рэдфилд говорил только по работе. Тем ни менее поездка всё равно проходила интересно, особенно для Герберта, открывшего для себя новые места.

– Вот и Алтея, – объявил Рэд. Путники оказались перед высоким и длинным частоколом со сторожевыми башнями. Герберт ожидал увидеть избы и поля, а вовсе не это. Но частокол не отталкивал, а наоборот привлекал его. Оруженосцу поскорее хотелось увидеть, что находится по другую сторону. Проехав через крепкие ворота, всадники оказались на широкой центральной улице.

Герберт вообще не назвал бы это место селом, в своём представлении: высокие светлые дома с резными деталями, никакой дикорастущей зелени – всё рассажено и ухожено, народ одет не хуже, чем в самом Лэнгшоре. Алтейцы спокойно и размеренно занимались своими делами, не обращая внимания на прибывших. С улицы на улицу то и дело пробегали коренастые рабочие лошадки с повозками и без. Оруженосец заметил в стороне от дороги торговые ряды похожие на внутренний рынок Риверсайда.

– Мои мастерские в конце улицы, – Рэдфилд слегка подогнал коня, думая, что его спутники хотят поскорее добраться до места, хотя те не спешили. Пользуясь случаям, Герберт приблизился к Андриану: «А где народ-то простой? Все на полях что ли?»

– Так это и есть народ… твой простой, – Андриан и сам был поражён, – Здесь стало ещё лучше, чем я помню, – он догнал Рэда. Оруженосец снова подъехал к нему и стал бесцеремонно дёргать за руку: «Андриан, смотри-смотри, дом раскрашен!»

– Герберт, ну, что ты?! – шикнул Андриан.

– Дивья!

Рэдфилд взглянул на них, но ничего не сказал.

– Надо твою комнату так разрисовать, ты ведь хотел, – помнил оруженосец.

– Нет! – Андриану было неловко говорить с ним о всякой, как он считал, ерунде при Рэде.

– Надо только поярче сделать, побольше синего и жёлтого, и поменьше сиреневого.

– Уймись!

От множества впечатлений Герберт не мог угомониться, но поймав на себе взгляд Рэдфилда, всё же притих.

– Приехали, – тот остановил коня. Здесь, на краю села, находилось несколько крупных зданий и склады.

– И что производите? – Андриан заметил, что тут есть и кузница, и прядильня с красильней.

– Всё чем можно торговать с Ореном, остальным занимаются в других сёлах, – Рэдфилд спрыгнул на землю. Гости спешились вслед за ним.

– В сёлах, говоришь? Помнится, их было только два… И вы торгуете с Ореном? – изменений произошло куда больше, чем представлял Андриан.

– Лэнгшор расширился. Пришлось создать два поселения: одно для добычи руды и камней в лесу, другое для сельхозработ, площади полей тоже увеличились. И да, мы давно торгуем с Ореном. Почему тебя это удивляет? – наконец-то, к его радости, тоже задал вопрос Рэд.

– У нас про них уже и не помнят, не то, что не торгуют. Чем вы их заинтересовали? Нам нечего было им предложить.

– Стало быть, и не пытались. Вы и для самих себя абы как всё делаете, сам же вчера рассказывал, – Рэдфилд передал поводья подоспевшему лэнгшорцу, – Мне надо поговорить с мастером, подождите здесь.

– Ну, по-моему, он прав, – тихо сказал Герберт, немного погодя.

– Эх, и не говори, – вздохнул Андриан.

– Мы теперь здесь останемся? – едва ли оруженосец огорчился бы, если б орвин ответил «Да».

– Не знаю, – тот ещё не думал о том, насколько задержится в Лэнгшоре, – И не хватай меня за руки.

– Тебе стыдно за меня? – Герберта печалило то, что он не может вести себя с Андрианом, как с другом.

– Рэдфилд этого не поймёт, он как Альфред… Стал как Альфред… похоже что, – того это тоже не радовало.

– Эх, – оруженосец опустил взгляд.

– Герберт, мы не у себя дома, веди себя поскромнее.

– Я и так уже смирно стою…

Орвин улыбнулся: «Совсем я тебя зашугал. Ну, если Рэд не против будет, отпущу погулять». Рэдфилд подошёл через минуту: «Если хочешь, можем пройтись по мастерским».

– Хочу. Почему нет? Отпустим его? – конечно же, согласился Андриан.

– Ладно, – не возражал Рэд, – Пусть лошадей под навес отведёт.

– С Гагатом ему не справиться, – заметил Андриан.

– Ну, пусть ступает, – Рэдфилд махнул рукой конюху. Лошадей увели, орвины ушли, и Герберт остался один: «Ну, я тут один со знаком Риверсайда, быстро найдут, если понадоблюсь… или потеряюсь», – оруженосец побрёл, куда глаза глядят. Никто не обращал на него внимания.

К этому времени, в Риверсайде, Альфред собрал отряд, в него вошло около двухсот всадников. У Альфа не осталось сомнений, что Андриан в Лэнгшоре, и он отпустил Айвана, велев тому больше не путаться под ногами. Альфред, в отличие от Андриана, никогда не объезжал сёла стороной. Появление конницы подняло волнение среди селян, поэтому стоило Айвану появиться, как его обступила толпа, желая знать, что происходит.

– Орвина ищут, – больше тот ничего не знал. Этого селянам было мало: «Того, у которого Герберт служит?»

– Да, того, – пытался пройти к дому Айван.

– Стало быть, и Герберта ищут?

– Герберт им не нужен. Да всё как в прошлый раз, – Айван увидел родителей. Те спросили, зачем его забирали.

– Хотели узнать, где орвин… всего лишь, – Айван и сам был взволнован не меньше других.

– Что ни день, то арест. В следующий раз могут и не отпустить, – сказал сосед.

– Ты же меня надоумил! – Айван чуть не набросился на него с кулаками.

– А дружбу водить со знатными особами твой братец вздумал. И что теперь? Того и гляди, за нами придут, – начал сеять смуту сосед.

– Ой, нужен ты им! – рассердился Айван, видя, что теперь виноватым непонятно в чём сделают его.

– А Герберт с его орвином вот зачем-то нужны так, что аж ратников за ними послали. Зачем? Они, похоже, скрываются. Если этот орвин в чём-то виноват, то Герберта сообщником объявят, да и тебя заодно. Шёл бы ты поскорее из села-то, так оно и тебе, и нам лучше б было.

– Зачем мне скрываться? Если Герберт – нарушитель, то я нет, я ведь его не укрываю. Я же сказал, куда они поехали, – не боялся таких обвинений Айван, но сосед быстро всё перевернул «Значит, выдал? Второй орвин ведь предателем объявить может. Бежать тебе надо!» Айван растерялся, уходить из дома он не хотел. Толпа зашумела. Айван попытался стоять на своём: «Такое впечатление, что ты меня выселить хочешь, словно у меня есть на что претендовать».

– Да что с тебя возьмёшь? Своё бы хоть сохранить при таких делах.

Айван посмотрел на родителей, те призадумались. А сосед продолжал городить: «Один орвин говорит «Выдай», другой «Не выдавай», а ты посередине попал. Да уж, ни одного, так другого прогневаешь». Айван понимал, что он во многом прав, вот только не знал, насколько сильно могут обозлиться орвины. Ни слова больше не говоря, он повернул к полю и пошёл прочь от села.

У Герберта же дела обстояли куда лучше, он свободно прогуливался, где вздумается. Обойдя всё вблизи мастерских, оруженосец прошёл за склады, где под навесом стояли столы со скамьями. Он решил подождать Андриана здесь.

– Угощайся, – алтеец, видимо следящий за этим местом, нежданно-негаданно принёс напитки и пироги и тоже сел за стол. До Герберта дошёл очень аппетитный запах, но он не спешил брать угощение: «Спасибо, не стоит».

– Бери-бери, – настаивал незнакомец. Оруженосец не стал отпираться.

– Ты из Риверсайда? Неужто стоит ещё? – полюбопытствовал алтеец.

– Чего ему не стоять? – Герберт вспомнил, как Андриан сказал, что болтать можно о чём угодно, и расслабился.

– Мой дядя давно оттуда уехал, сказал, что разваливается там всё, во всех смыслах.

– Риверсайд не разваливается, он просто на вид неказистый. Какой был, такой и остался.

– Я сам не видел, но слышал, что раньше он был, как Лэнгшор.

– А я не слышал, зато видел, и насколько помню, он никогда не менялся, – оруженосец счёл, что его собеседник по незнанию говорит о выдумках, однако ему стало интересно, – И когда это Риверсайд был таким же, как Лэнгшор?

– Ну, когда их сделали отдельными королевствами… а потом ветшать начал, хотя, возможно, что и раньше. Будто ты не знаешь? – алтеец не мог понять, почему гость никак не возьмёт этого в толк. Тот помотал головой.

– Не знаешь? Про Эспарцет. Как так?

– Ты вообще о чём?

– Ну, дела. Эспарцет – так наше общее королевство называлось, пока его не разделили на Риверсайд и Лэнгшор. Как ты можешь этого не знать? – поражался алтеец.

– Ты меня разыгрываешь? Не слыхал я ни про какой… Сам это слово выдумал? – Герберт был готов поверить ему, но хотел сперва как-нибудь проверить. Подтвердить или опровергнуть слова алтейца мог только Андриан, а пока того не было рядом, оруженосец мог только болтать и спорить.

– Любого спроси.

– Спрошу… попозже.

Оруженосец подумал, что сейчас алтеец обидится и уйдёт, но тот остался сидеть и продолжил задавать вопросы: «Ты оруженосец что ли?»

– Угу, – Герберт подумал «Хорошо, что он не знает, какой никудышный».

– А твой господин?

– Ну… он орвин, – немного смутился оруженосец.

– Альфред? – алтеец посерьёзнел.

– Андриан.

Собеседника Герберта что-то встревожило, он уточнил: «Андриан? Из Риверсайда? Брат орвина Альфреда?»

– Ну… да, – подтвердил тот, подумав, – Разве тут есть ещё какой-то Андриан?

Алтеец немного помолчал и, затем сказав: «Мне пора возвращаться к работе», – вышел из-за стола и скрылся из вида.

– Все боятся орвинов, – сделал вывод оруженосец, – Хотя Альфреда он, кажется, не испугался, – прихватив оставшийся пирожок, он тоже вышел из-за стола, – Пойду-ка я к лошадям.

Тем временем орвины уже прогулялись по мастерским и можно было отправляться дальше, но Рэдфилд не собирался: «По остальным сёлам – без меня», – он словно спешил по делам, хотя на самом деле, как видел Андриан, вполне мог задержаться. Рэд говорил только о делах и ни о чём больше, и то, скорее всего, лишь потому, что его попросил об этом отец. Андриан хотел понять почему и задал вопрос совершенно на другую тему: «Почему ты перестал писать мне?» Рэдфилд ответил всё так же сухо: «Я уезжал учиться».

– Далеко ли?

– В Орен.

– Всё же не за море.

– Посылать оттуда гонцов было накладно, обучение недёшево, – Рэд явно не желал ничего объяснять.

– Ты просто не хотел, – раздосадовался Андриан.

– Как знаешь, – спокойно воспринял это Рэдфилд.

– Что случилось-то? – Андриан рассчитывал наладить отношения, хотя бы попытаться. Рэд вздохнул и немного грустно ответил: «У нас с тобой не осталось ничего общего».

– Что за ерунда, с каких это пор? – у орвинов всегда было много общих интересов и, как считал Андриан, они не могли исчезнуть все разом в один момент, во всяком случае, без веских причин. Рэдфилд стал задумчив: «С тех пор, как… я уехал в Орен. А ты вскоре, всего за пару лет, так изменился…»

– С чего ты взял? Кто-то наговорил какой-то ерунды? – других причин Андриан не видел.

– Я подумал бы, что слухи сильно преувеличены, если бы не тот факт, что лет семь назад группе риверсайдцев пришлось переехать в Лэнгшор, и ты – одна из причин, по которой им пришлось покинуть дома, – Рэд не хотел говорить о подробностях.

– Ничего себе, – Андриан был обескуражен, – Да, кое-кто, как помниться, уехал, но вовсе не из-за меня. И что они рассказали?

– Не будем об этом, я уже и так наговорил лишнего. Слушай, ты приехал – ладно, будь гостем, катайся где хочешь, мы дадим тебе всё необходимое, отец тебе рад, – попытался прервать этот разговор Рэдфилд.

– Вот именно, рад. Он-то не поверил россказням, – заметил ему Андриан, – А ты что так?

– Поверил, не поверил, по-моему, ему всё равно какой ты. Зачем ему с тобой ссориться?

– А тебе?

– И мне незачем, поэтому давай оставим этот разговор и отправимся каждый по своим делам.

– Рэд, расскажи всё, как есть, – попросил Андриан.

– Ладно, – Рэдфилд понимал, что он не уйдёт без ответа, – Только позже, идёт?

– Когда?

– Приходи к ужину. Мой дом тут любой покажет.

– Хорошо, только не передумай.

– Не передумаю, – Рэду нужно было собраться с мыслями, он не задержался больше ни на полслова. Андриан побрёл к навесу с лошадьми. Герберт, ещё издали заметив, что он понурый, решил не заговаривать первым.

– Съездим до соседнего села, – орвин отвязал Гагата. Он не спешил, и оруженосец смог спокойно собраться. Видя, что тот готов, Андриан направил коня к ближайшему выезду. Спустя минут двадцать, Герберт отважился-таки задать орвину вопрос: «Андриан, можно тебя спросить?»

– Валяй, – тот был не прочь отвлечься на что-нибудь от своих мыслей.

– Это правда, что раньше Риверсайд и Лэнгшор были единым королевством? – полюбопытствовал оруженосец.

– Что за вздор? – впервые слышал об этом орвин.

– Мне тут так сказали. Говорят, любой здесь подтвердит.

– Сейчас наговорят, больше слушай. Про меня вон Рэду тоже чего-то наплели, теперь и знаться не хочет… Чего ещё сказали? – всё же стало интересно Андриану.

– Я особо с тем лэнгшорцем поговорить не успел. Стоило сказать, что я тебе служу, как он поспешил уйти.

– А ты меня по имени назвал? – Андриан подумал, что такое поведение может быть связано с тем, о чём говорил Рэдфилд.

– Да. Не надо было?.. Он и Альфреда знает. Сам спросил, не Альфредом ли тебя звать.

– Похоже, слухи обо мне расползлись по всему Лэнгшору, – орвин вспоминал, кто уехал из его королевства.

– Конечно, ты же орвин – персона известная, – не удивлялся Герберт.

– Настолько, что ты обо мне слыхом не слыхивал.

– Ну, я неграмотный, а вот знать о всех делах и особах в королевстве ведает.

– Наверняка кто-то из них… – думал о своём Андриан, – Этот, этот и этот… – принялся он загибать пальцы, – Ну, и чего я им сделал? Из сёл кто-нибудь убегал за последние несколько лет?

Оруженосец помотал головой: «Нет. Куда бежать-то? Я, например, про Лэнгшор и не знал, пока ты не рассказал».

– Ай, да неважно. Главное, убедить Рэда, что всё сочинили.

– Слышь, чего это за развалины там, впереди?

Орвин посмотрел на горизонт: «Да там не развалины, строят что-то…» – он поехал быстрее. Через некоторое время путники оказались возле места, где вовсю шло строительство чего-то масштабного и каменного.

– Так вон как камни поднимают, – Герберт засмотрелся на огромный подъёмник.

– Крепость? – Андриан вспомнил Риверсайд, – Развалины – это у нас… – он спешно миновал шумное место. Оруженосец догнал его: «Знаешь, с тех пор как мы прибыли в Лэнгшор, ты стал очень грустным. Может, не стоит так?»

– А тебе не печально, что наше так называемое королевство – просто какие-то захудалые задворки? Мне неприятно так называть его, но увы Риверсайд превратился в захолустье. Жаль, я никогда не видел его другим, но ведь когда-то всё было иначе, – орвин хотел бы исправить такое положение вещей, но ему начинало казаться, что он не сможет.

– Печально, конечно, но мы же приведём всё в порядок, правда? Риверсайд небольшой, быстро управимся, – старался не унывать оруженосец.

– Ага… папаня скажет «Нечего дурью маяться».

– А ты ему расскажи, как тут всё, он от зависти разрешит.

Андриан усмехнулся: «Могло бы сработать, если бы он был не столь безразличным».

– А я думал, что король – это самый жадный и завистливый шэлдиянин в королевстве. Ой, извини…

– Да ничего, ты почти угадал, – у орвина были причины сердиться на отца, – Представляешь, мой дядя предлагал ему отправить меня вместе с Рэдфилдом учиться в Орен, но он отказался! А меня вообще не спросили! Я слышал, что Рэда определили куда-то на обучение, но я и не предполагал, что в Орен.

– Зато из дома уезжать не пришлось, – Герберту такой вариант нравился. У Андриана был другой характер: «Да я всегда хотел туда съездить! Рэд вон теперь торгует с ними, всё что-то строит. Один я – неуч!»

– Я тоже неуч, – напомнил ему оруженосец.

– Порадовал. В твоём селе это нормальным считается, а я среди других шэлдиян нахожусь, позорище!

– Ну… теперь ты съездишь в Орен и тоже выучишься, – подал идею Герберт и пожалел, – Ой, ты меня с собой заберёшь?

Орвин задумался: «Может, действительно поехать в Орен, чего дома-то сидеть? Рэд там уже всё знает, объяснит мне».

– Андриан, а я? – ждал ответа на свой вопрос оруженосец.

– Чай, глядишь, и тебя чему-нибудь научат, – повеселел орвин.

– Но мы же ведь не прямо завтра? – Герберту стало не по себе.

– Нет, сначала надо всё разузнать и собраться… и выяснить, что там наплели про меня Рэду, – помнил о предстоящем разговоре Андриан, но это уже не портило ему настроение. Оруженосец постепенно успокоился. Остальная часть для и поездки прошла хорошо.

Глава 7 – Приезд Альфреда

Вечером, как и было условлено, Андриан и Герберт приехали к дому Рэдфилда, бревенчатому и двухэтажному, как и многие в Алтее. Рэд уже распорядился, чтобы их встретили должным образом и проводили в гостиную, если его не окажется на месте. Гости прошли на второй этаж, в доме царила тишина, заходящее солнце заливало светом всю комнату. Оруженосец заметил про себя, что здесь заметно теплее, чем дома у Андриана и у него самого. Обстановка была гостеприимной.

Рэд подоспел довольно скоро: «Надеюсь, ты не слишком долго ждал?» – он расстегнул безрукавку и устало сел в кресло, настроение у него стало лучше, чем днём. Андриан сел за стол, мельком взглянув на Герберта так и оставшегося у дверей. Рэдфилд заметил это: «Ну, не будем мурыжить твоего спутника. Проводите гостя в его комнату да велите ужин подать всем!»

– Он просто оруженосец, – заметил Андриан, чтобы не возникли недоразумения.

– Это не совсем так, верно? – Рэд прекрасно видел, что Андриан относится к Герберту по-дружески.

– Возможно, – не отрицал тот. Рэдфилд не спешил начинать разговор о репутации гостя. Тот же считал, что нет смысла говорить о чём-то другом, пока не выяснится, что так не понравилось Рэду: «Так что там такого занятного говорят обо мне?» Рэд пересел за стол: «Много чего… У меня к тебе большая просьба: не преследуй тех, кто переехал сюда от вас».

– Конечно, сдались они мне, – Андриан понимал, что пока он этого не пообещает, Рэд не расскажет никаких подробностей.

– Даже если тебе не понравятся их слова.

– Даже так. Я уже вроде как безразличен стал.

– Хорошо… – Рэдфилд задумался с чего начать, – Через пару лет, после того, как наши родители разругались, мой отец всё же послал твоему предложение о нашем совместном обучении. Твой отказался, ты знаешь.

– Недавно узнал, – отметил Андриан, – Узнал бы тогда, сбежал бы из дома, чтобы поехать с тобой… Из-за чего они так повздорили? – сделал он отступление.

– Ты не знаешь?.. Из-за Первоцвета – крепости с оборонительной линией в лесу.

– Развалин в паре часов пути от Риверсайда?

– Это теперь она развалинами стала, – Рэд вернулся к прежней теме, – Так вот, я уехал один. Через год вернулся на несколько месяцев в Лэнгшор. В это время к нам и прибыли, все вместе, четыре семейства. Причиной переезда были не только финансовые трудности, у них сложились скверные отношения с твоим отцом, и… твоё поведение, как они говорили, выходило за рамки дозволенного.

Андриан вспомнил, кто покинул Риверсайд: «И что именно им не понравилось?»

– «Не понравилось» – мягко сказано. Они рассказали о нескольких случаях, которые поставили точку в их вопросе «Уезжать или нет?».

– Любопытно.

– Один из них, наиболее возмущённый, говорил, что ты стрелял из арбалета в его сына. Альфред мол тебя остановил, – вспомнил случай Рэдфилд.

– Ничего себе, – Андриан тоже припоминал эту историю, – Надо же так всё перевернуть. И ты поверил?!

– Нет, то есть не сразу, после остальных рассказов, которые звучали очень убедительно.

– И о чём они?

– Другого ты ограбил, сделав сообщником его племянника, приехавшего отсюда погостить. Другие тоже жаловались на то, как ты обошёлся, в первую очередь, с их детьми, а не с ними.

– Ясное дело, у них самих были проблемы покрупнее, с моим папаней. А мелкие – они ж мои приятели, – Андриан помнил и про ограбление. Он догадывался о чём остальные две истории. Рэд продолжил: «Я не помню точно, в чём ты обвинил третьего, но, по уверениям приехавших, ложно и ради забавы: заточить и пытать. Что тебе и удалось… Ну, а ещё одного ты бросил в ночью в чаще, привязанным к дереву. Им пришлось его искать…»

– А чудища там привязанный не видел?

– Вроде как, и видел даже… Ты подверг того риверсайдца опасности, ради дурацкой забавы. Андриан? – Рэдфилд очень надеялся, что теперь его двоюродный всё объяснит.

– Да-да, сейчас расскажу, как всё было на самом деле, – тот собрался с мыслями, – На тот момент в гильдии многие высказывали недовольство, особенно те четверо. Сам понимаешь, расходы, а прибыли никакой, год выдался неурожайным. Тут и я под раздачу попал, как вижу. Прямо же не высказаться, так хоть вам выместить… Ирис, так ведь зовут того, в которого я якобы стрелял?

– Да, так.

– В тот день его отец в очередной раз пошёл поговорить с моим о проблемах цеха. Разговор, как видно, прошёл скверно, раз он решил уехать. Ясное дело, мой же не любит, когда кто-то на чём-то настаивает и возвращается к одному и тому же вопросу по сто раз. Если он сказал «Нет», значит спорить дальше – себе дороже. Мы же с Ирисом в тот момент находились на стрельбище, чего только ни делали: ножи, топоры, дротики метали – все мишени поразбивали. Добрались до луков. Но для меня стрельба, как помнишь, это слишком скучно, поэтому я предложил хоть цель поинтересней выбрать. Не нашли ничего лучше, чем щиты, висящие по периметру смотровой площадки на башне. Ирис засадил несколько стрел во флаг, застряли в полотне. Я ему и сказал, когда настрелялись, «Вынимай свои стрелы, пока мой не увидел». Что еду делать было, полез на крышу, флаг-то не на тросе подвижном закреплен был, на кольцах.

– А что же не сам? – Рэд прекрасно помнил, что ловчее всех по кровлям ходил Андриан.

– Я на днях уже нагулялся: после дождя на стене поскользнулся и упал на навес, а он проломился – из трухлявых досок был. Приземлился не так уж плохо, случались падения, ушибов только наколотил. Но родители, ясное дело, запретили на верхотуру ползать. Ну, я и затих на несколько дней, – объяснил тот, почему не полез на башню вместо приятеля, – Так вот, поднялся Ирис на крышу. Вроде бы ничего сложного, да только на ногах не удержался, когда ветер полотно из рук вырвал. Съехал по скату до поребрика на краю, там и застыл. Я хотел было подняться, помочь ему, да тут Альфред появился, прислали его нас прищучить. Он, как обычно, рьяно за это взялся. Сказал «Хорош прикидываться, знаю я вас», помнит же сколько раз шумиху поднимал вокруг себя на крыше. Только Ирис – не я, и попробуй докажи это Альфу. Он решил Ириса арбалетом припугнуть, мол сразу спустится. А откуда тому знать, что у Альфика на уме? Его многие побаиваются, все вопросы силой решает, то есть пытается, не всегда-то это помогает. Как и в этом случае: Ирис заторопился и опору терять начал. Я Альфику «Прекрати», он нет. Я арбалет отбирать, он не отпускает. В этот момент Ирискин папаня появился, то же ж в окно, вместе с моим, всё это видел. Ириска с башни кричит «Не стреляй!», тот на меня подумал, я же с его сынком на стрельбище пошёл, не Альф. В общем, Альфред меня увёл со стражей, Ириса с башни сняли, – Андриан усмехнулся и подытожил, – Хоть Ириска и рассказал дома правду, оставаться в Риверсайде никто уже не собирался, и даже не из-за меня.

– Весело там у вас. А с остальными как было? – не собирался делать пауз и отступлений Рэд.

– Ну, с ограблением всё просто: очень скучно было, вот и решил проверить, смогу ли пробраться куда-нибудь незамеченным. Сокровищницу, подвалы с чердаки все излазил, нужен был неизученный объект. Деньги мне разумеется и не надобны были. Один-то, конечно, и не сунулся бы, я всё же в чужие дома не вламываюсь. А тут, в эту унылую пору, гости из Лэнгшора прибыли, познакомились, пошалили. Вот только охрана нас всё же заметила. У гостя прыти не хватило убежать. Тут вокруг нашей безобидной забавы столько шума подняли! Не только за деньги беспокоились; испугались, что мальчонка под моё дурное влияние попадёт. Уж очень как-то всё всерьёз восприняли. Наверно, потому что в Лэнгшоре никто так не развлекается. Нам обои крепко влетело.

– В темницу приятеля тоже от скуки бросил? – несложно было догадаться Рэдфилду.

– Да, но только это наша общая идея была. Решили попробовать, сможем ли сбежать, если нас в плен возьмут. Ну, я-то ни раз такое делал, поэтому сначала заточили его, а для натуральности я придумал обвинения. В отведённый срок мой дружок сбежать не смог, и я пришёл его допрашивать. Видно, убедительно я роль сыграл, он начал о пощаде просить. Даже не он один поверил, что это не шутка. Пришлось переубеждать потом всех в этом, чтобы его выпустили…

– Сильно он от твоих допросов пострадал? – недоверчиво уточнил Рэд.

– Что ты? – Андриан не стал заострять на этом внимания, – Страху больше на него нагнал.

– В лесу тоже что-то подобное проверяли?

– Ага.

– Не дело шэлдиянина в лесу бросать, – сурово заметил Рэд.

– Я находился поблизости, хоть и сказал, что ухожу, – ответил на это Андриан.

– А зверь?

– Это был сюрприз. Надел на ищейку-звероящера жилетку, мехом наружу – в темноте не разбери что! – Андриан развеял все сомнения двоюродного и переключился на другой вопрос, – Кстати, так при чём там Первоцвет?

– Он – общие владенья, и раз твой ничего в него не вкладывал, мой хотел забрать его. Не поделили, – дал простое объяснение Рэдфилд, но Андриан счёл, что это не повод для столь крупного раздора. Рэд вздохнул: «Как бы объяснить… Мой отец сделал ещё одно предложение, чуть позже. О Первоцвете они говорили днём раньше…» – он не спешил говорить какое. Андриан ждал ответа.

– Наверно, тебе оно не понравится… Видя, что Лэнгшор развивается, а Риверсайд приходит в упадок, мой предложил снова сделать королевство единым… под его руководством. Замок остался бы вашим, как и прилегающие земли. Получается, зря только Эспарцет разделили. А ведь хотели, чтобы никто из-за владений не спорил. Не вышло, – вкратце поведал Рэдфилд. Андриан не вполне понимал, о чём речь: «Погоди. Что значит объединить снова? И какой Эспарцет?» – он вспомнил, что Герберт спрашивал его о чём-то подобном. Его вопрос поразил Рэда: «Вот только не говори мне, что ты не знаешь, что такое Эспарцет». Андриан смущённо помотал головой.

– Лэнгшор, Первоцвет и Риверсайд некогда являлись единым королевством Эспарцетом. Как можно не знать этого?

– Это шутка такая?..

– Да об этом все знают.

– Только не в Риверсайде…

Рэдфилд замолчал, добавлять что-либо к сказанному не имело смысла.

– Что ж… теперь понятно, – Андриан подумал, – Интересно, только я один этого не знал? – он решил отвлечься на что-нибудь не затрагивающее его и спросил, – Что у вас за стройка идёт?

– Крепость… Кругом соседи. Для того и Первоцвет нужен был, – не отошёл от прежней темы Рэдфилд.

– Ясно… – Андриан не хотел больше об этом говорить, – Ну, что мы всё о своих домах только? Расскажи мне про Орен. Я тут подумал, ни поехать ли мне туда учиться?

– Обязательно съезди, – поддержал эту идею Рэд, – Только имей ввиду, обучение дорогое… Орен, по площади, как Эспарцет. Весь из светлого камня, резного, с узорчатой кладкой. Много зелени, витражей, во дворце – янтарная отделка. Меховой и кожаной одежды там, почти, не увидишь – вся тканая. Тишина и порядок. Небо гораздо выше. Тепло, ветров сильных нет, дожди редко. Оренцы внешне похожи на наших заморских соседей, но если у тех оттенок щитков от синего до зелёного, то у этих до фиолетового… Оренский орвин – мой постоянный покупатель, любит всё лэнгшорское… – так вечер прошёл за более приятной беседой.

Дела налаживались, но не у Айвана: приближалась ночь, и ему нужно было решать, куда податься. Он думал об этом целый день, но не находил решения. Снова идти в замок и искать там работу и ночлег селянин не рискнул бы. В посольство Вингэда – это для него было ещё страшнее. Ночевать в заброшенном амбаре Айван не видел смысла: «Ну, дождусь я в нём утра, а что потом?» Он понимал, что может прийти пару раз за едой домой, но проблему такое шатание не решит.

Селянин всё чаще вспоминал Герберта: «Андриан не захотел помочь мне с работой, он и теперь мне помогать не станет… Но сейчас другая ситуация. Хотя ведь ему всё равно… При чём тут вообще Андриан? Герберт-то всё равно должен мне помочь. Но вдруг он тоже откажется?.. Надолго ли он уехал? Вдруг навсегда?! Даже если нет, возможно, он останется в том королевстве очень надолго. Я мог бы поселиться там вместе с ним… если только он меня не прогонит… Зачем ему меня гнать? Но даже если выгонит, я всё равно смогу остаться там: возьмусь за какую-нибудь работу, и мне дадут кров. И никаких орвинов! Там правят другие – те, кому нет до меня дела… и до Герберта тоже. Надо идти в этот… Лэнгшор! – решил Айван, – Нужно сперва зайти домой, сказаться и собраться в дорогу».

В сумерках никто не видел, как он вернулся домой. Айвану пришлось долго объяснять родителям, почему он хочет отправиться в Лэнгшор. Те совсем не хотели, чтобы он ушёл и не просто из села, из Риверсайда. Но Айван не мог остаться. Ему предложили дождаться рассвета дома, но он отказался, сказав, что лучше отправляться сейчас, пока хватает решимости, иначе она исчезнет, и уходить будет куда сложнее. Взяв сумку с припасами и топорик, селянин вышел за порог.

Его тут же окутали темнота и холод. Айвану захотелось заскочить обратно в дом, но он взял себя в руки: «Ничего, в ту сторону конница пошла, наверно, всё зверьё в округе распугала, а больше-то там никого и нет. Да у меня и кистень в рукаве». Встреча с Альфредом его не пугала, он полагал, что она вообще не состоится: если отряд поедет обратно – скроется в лесу, а в городе сольётся с толпой. Селянин скорым шагом двинулся в сторону Лэнгшора.

На следующий день, пока Альфред был в пути, Андриан и Герберт продолжили осматривать Лэнгшор. Орвин твёрдо решил ехать в Орен, но для этого сперва ему нужно было наведаться домой и получить деньги. Он считал, что раз у Альфа и Мэг есть свои средства, то и ему причитается, и собирался стребовать свою часть. Однако, Андриан не спешил, желая погостить ещё и погулять по городу. Поэтому вечером, он, вместе с Рэдфилдом, вернулся во дворец.

Утром следующего дня дозорный, прибывший с границы, сообщил, что к полудню, к стенам города, подойдёт конный отряд со знамёнами Риверсайда. В зале, помимо прочих, присутствовали Рэдфилд с отцом и Андриан с Гербертом. Андриан не сомневался, что это Альфред, больше в Лэнгшор никто бы не поехал: «Меня ищет».

– Ты всё равно собирался съездить домой, – Рэд не считал появление того проблемой.

– Уж и не знаю стоит ли. Как видно, не жалеют сил и средств, чтобы вернуть меня, – отряд Альфреда никогда прежде не превышал и сотни, включая пеших в лёгком снаряжении.

– Разве это плохо? – Рэдфилд хотел понять, что не так.

– Если я вернусь с ним в Риверсайд, в ближайшем будущим меня могут вообще никуда не отпустить, даже за стены замка. Посадят под домашний арест, а если попытаюсь уйти тайком, то и в темницу, – Андриан не преувеличивал, – Вот вцепились. И чего? Не поеду я с ним.

– Решать тебе. Ты – наш гость, можешь оставаться в Лэнгшоре и дальше.

– А если он потребует передать меня им или выгнать, помочь задержать?

– Передать – ты не пленник; выгнать – нет причин; задержать без всяких оснований – нарушить отношения с тобой, как с представителем Риверсайда, и со всеми, кто не согласен с твоей поимкой, – заверил Андриана отец Рэда. Тот кивнул в ответ и, уходя из зала, попросил, чтобы за ним прислали, когда Альф захочет поговорить.

Андриан вместе с Гербертом удалился в отведённую ему комнату. На обед орвин не пошёл, но оруженосца, разумеется, отпустил в столовую и позволил не спешить обратно, даже если объявится Альфред. Часом позже, к Андриану пришёл посыльный: Альф ждал его в общем зале, один. Андриан крайне нехотя вышел к тому.

– Отец велел вернуть тебя домой, – не здороваясь, сразу заговорил о деле Альфред.

– А тебе что, тоже надо, чтобы я вернулся? – Андриан полагал, что ответ будет отрицательным.

– Я оставил бы тебя здесь, но мне нужно выполнить приказ. Так что собирайся, – Альф не намеревался останавливаться в гостях. Андриан хотел повременить с отъездом: «Ты хоть с дядей виделся? С Рэдом?»

– Виделся, поэтому можем не задерживаться, – Альфред был готов отправиться в любую минуту.

– Чего так спешить?

– Все волнуются…

Андриан хотел было поспорить, но передумал и предложил отправить гонца, а самим погостить: «Тебе стоит посмотреть, как изменился Лэнгшор».

– Я видел достаточно. Отец просил не задерживаться, – не соглашался Альф.

– Нет, не достаточно. Они строят крепость, появилось два села, стало больше мастерских… для торговли с Ореном, – попытался переубедить его Андриан. Альфред задумался: «И они ничего этого не скрывают?»

– Нет… Хочешь посмотреть, пока есть возможность?.. Разведать местность? – последняя фраза подействовала на Альфа.

– Что ж, разведать можно, но без охраны я не поеду.

– Взять всех двести нам не позволят, разумеется. Ну, всадников десять… Такое ограничение останавливало Альфреда.

– Тут безопасно… Считаешь, они нам враги? – Андриан не собирался отступаться.

– Возможно… – Альф вот-вот мог передумать.

– Да мы за день всё объедем, – подстегнул его Андриан, – У Рэда – поместье в Алтее… Поговорим заодно кое о чём…

Альфреду стало интересно узнать, о чём таком лучше говорить вне стен дворца, и он согласился: «Ладно. Проедемся по округе и завтра с утра отправимся домой».

– Посмотрим, – снова заотпирался Андриан, хотя и понимал, что из-за этого Альф может раздумать.

– Не спорь! Лучше поскорее получи разрешение на поездку по округе, иначе мы сегодня же поедем в Риверсайд. Я не собираюсь долго ждать.

– Хорошо. Рэдфилд на улице? Идём, – поспешил Андриан, он даже не стал посылать за Гербертом. Рэд, разумеется, не возражал, чтобы гости прогулялись. Сам он остался в городе. Посылать гонца в Риверсайд не стали, Альфред посчитал, что это может вызвать лишние волнения дома.

Орвины, в сопровождении десяти ратников, направились к Алтею. Андриан молчал довольно долго, Альф тоже не рвался завязать разговор.

– Альф, ты знаешь, что Риверсайд и Лэнгшор – части некогда единого королевства? – заговорил первым Андриан.

– Чушь. Сказки, – буркнул Альфред и, вспомнив слова отца, добавил, – Не верь. Они что угодно скажут, чтобы получить наши земли.

– Кто «Они»? Дядя и Рэдфилд? С чего ты взял, что им нужны наши земли? – ответ для Андриана был очевиден, но он всё же хотел послушать, что скажет Альф.

– Отец предупредил меня перед поездкой, что они попытаются забить нам головы.

– А может, это он нам их забивает?

Альфред крайне неодобрительно взглянул на Андриана, и оба замолчали. После затяжной паузы, второй продолжил эту натянутую беседу: «Ну… и как тебе Лэнгшор?»

– Неплохо, – отрезал Альф.

– Очень даже… Риверсайд может стать таким же.

– Какой есть, такой есть. Мы не станем предпринимать необдуманных шагов ради сомнительных изменений, – Альфред, как обычно, не хотел говорить на эту тему.

– Необдуманных, конечно, не надо, – к его удивлению, согласился с ним Андриан, – Поэтому я поеду учиться в Орен, – а вот это Альфу совсем не понравилось.

– Нет!

– Эй, не командуй! Не тебе решать!

– Этого нельзя делать! – Альфред стал выглядеть обеспокоенно. Андриан только обескураженно посмотрел на него и ничего не ответил.

– Оренцы – чужеземцы и, как теперь видно, союзники Лэнгшора, а значит попытаются воздействовать на тебя для достижения их общих целей, – объяснил Альф своё беспокойство.

– Э-э… это тебя папаня настропалил? – Андриан ожидал недовольства, а не волнения, пусть даже оно было не лично за него.

– Он знает, что говорит, и тебе стоило бы прислушаться.

– И откуда он такое знает? Он в Орене никогда не бывал. Прислушаться, говоришь? А почему он ни к кому не прислушивается? – разошёлся Андриан, – Он даже не сказал мне, что дядя предлагал обучать меня вместе с Рэдом. Вот ты знал?

– Раньше нет, но он рассказал мне перед отъездом, чтобы я представлял, с чем могу столкнуться. Полагаю, здесь все не такие, какими кажутся, и твоё отношение к нам им только на руку. Зачем было рассказывать тебе о предложении дяди, чтобы ты сбежал из дома? Неизвестно, как бы это сказалось на всех нас и на всём Риверсайде, – тоже не стал молчать Альфред.

– Ну, на Рэда обучение в Орене не отразилось плохо, наоборот.

– Конечно, они же союзники.

Андриан вздохнул и замолчал.

– Осмотри местность и к ночи вернёмся в город. На рассвете поедем домой, – категорично заявил Альф. Андриан хотел было возразить, но передумал. Орвины молчали, почти, весь день. Они, конечно, не успели объехать всё королевство за день, но Альфреду было достаточно увиденного.

Поздним вечером орвины вернулись во дворец. Андриан счёл нужным напомнить о своём решении остаться. Альф, разумеется, выразил недовольство, но без споров удалился в отведённую ему комнату, полагая, что тот, сколько бы ни отпирался, всё равно поедет с ним. Андриан прошёл в свою. Герберт уже наматывал круги, ожидая его: «Ну, наконец-то! Я заждался… Ты так внезапно уехал… и даже не сказал, что мне делать. Тут без тебя страшно».

– Некогда было предупреждать, Альф мог в любой момент отказаться от поездки. Я думал, ты найдёшь, чем заняться, – устало ответил Андриан, расстёгивая куртку.

– Отдыхать, конечно, хорошо, но не одному в чужом месте, – теперь уже оруженосец чувствовал себя гораздо спокойней.

– Ты обедать-то ходил? – орвин сел на кровать, ужин они с Альфредом пропустили.

– Ходил… когда он уже закончился.

– Но тебе досталось что-нибудь?

– Досталось.

– Ступай ужинать и принеси мне перекусить, – велел Андриан, – Можешь сильно не спешить.

– Ладно… А почему ты не прикажешь подать ужин для себя сюда? – полюбопытствовал Герберт, задержавшись у дверей.

– Зачем мне дёргать чужих слуг? У меня есть свой – ты, – пояснил орвин.

– Но я ведь оруженосец, – заметил Герберт.

– Не смеши меня, – Андриан усмехнулся и лёг, – Оруженосец… тоже мне. Ступай, давай. Ступай…

– Ладно, – Герберт скрылся за дверью.

Утром Андриана и Герберта разбудил посыльный Альфреда. Солнце ещё только появилось над горизонтом, до завтрака было далеко, а Альф уже собрался в дорогу и ждал на улице. Андриан не спешил вставать. Он появился на улице мало ни через час (в сопровождении оруженосца). Альфред уже негодовал. Все и всё было готово к отправке. Здесь же находился и Рэдфилд. Он дожидался отъезда гостей, и сам собираясь покинуть город.

– Седлай уже быстрее лошадь, – раздражённо и тихо проговорил Альф, когда Андриан подошёл к нему.

– Мне не надо, я остаюсь, я ведь говорил, – не собирался делать этого тот, – Я пришёл просто проводить тебя.

– Прекрати отпираться.

– Я остаюсь, а ты передай, что у меня всё нормально.

– А мне приказано тебя вернуть, поэтому либо ты засёдлываешь своего коня, либо я велю закинуть тебя на первого попавшегося, и мне всё равно, против ты или нет, – Альфред был настроен решительно.

– Попытаешься увезти силой? Прикажешь схватить и связать?

– Именно.

– При Рэдфилде и дворцовой страже? Им это не понравится, – предупредил Андриан.

– Да мне всё равно. Идём, – Альф не понимал, что из-за подобного поведения у него могут появиться неприятности.

– Нет, – Андриан остался стоять на месте, и Альфред безуспешно попытался схватить его за руку.

– Ладно же… Схватить его! – приказал Альф ближайшим ратникам.

– Не подходить! – Андриан приготовился отбиваться.

– Эй! – окликнул их Рэд, – Попрошу без драки!

– Драки не будет, – Альфред полагал, что Андриан не сможет сопротивляться дольше нескольких секунд, – Хватайте уже! – он слишком редко ходил с тем на тренировки. Для Андриана было обычным делом отбиться от нескольких шэлдиян, что он и сделал, отобрав у одного из нападавших алебарду: «Альф! Я не хочу никому навредить, не вынуждай меня!»

– Тогда сдавайся.

– Альфред, отзови! – попросил Рэдфилд, но его двоюродный вместо того, чтобы мирно уйти, вызвал подмогу. Завязалась нешуточная рукопашная. Альфред отошёл в сторону от бьющихся, но Андриан смог пробиться к нему и сбил с ног.

– Стоять! – раздался голос Рэда, – Стоять, говорю! – риверсайдцев окружила лэнгшорская стража. Риверсайдцы остановились. Альф вскочил на ноги.