Беседы с волками, медведями и скворцами о свободе, коррупции и диктатуре бесплатное чтение

Часть 1. В которой схватка двух котов приводит к неожиданным последствиям

Снег шел, не переставая, уже второй день, и пейзаж за окном квартиры, и припаркованные машины – все было в снежном плену. Даже на дорогах снег, щедро посыпаемый реагентами, не успевал превращаться в бурую жижу, а практически моментально скрывался под новым белым слоем.

В комнате было тихо. Игорь лежал на диване и лениво смотрел на крупные белые хлопья, которые, словно сказочный десант, бесшумно завоевывали город. Это было тихое вторжение, и казалось, что где-то там, в небе, какой-то невидимый диктатор, снежный Наполеон, пытался полностью поработить мир, лежащий внизу, и превратить его в белую пустыню, скрыв все следы пребывания человека на Земле.

Игорь не любил зиму, и снегопад за окном нагонял на него тоску и апатию. Делать что-то было исключительно лень, и он чувствовал, что, вероятнее всего, так и пролежит на диване до вечера, пока темнота не скроет весь этот унылый пейзаж.

Внезапно откуда-то с пола мелькнула тень, и идеально ровная геометрия молочно-серого прямоугольника окна оказалась нарушена темным пятном, появившимся в нижнем правом углу. Пятно было овальным, с двумя маленькими треугольниками наверху, один из которых был словно надрезан ножницами, и длинным свисающим с подоконника и загибающимся отростком внизу, что делало весь силуэт похожим на большую вытянутую запятую.

Этот нежданный и явно лишний штрих к картине, наблюдаемой Игорем, нарушил его покой и вывел из полудремы.

– Татааариин, – с досадой протянул он, – слезь с подоконника, не мешай.

Сначала ничего не происходило, но спустя пару секунд в верхней части пятна, аккурат под двумя черными треугольниками произошло какое-то неуловимое движение, и оказалось, что у овала есть два желтых глаза. Эти глаза смерили Игоря пренебрежительным взглядом, а хвост нервно дернулся. Затем кот, а это был именно кот, отвернулся обратно к окну и снова превратился в черную вытянутую запятую на светлом экране окна.

– Татарин, – еще раз повторил Игорь, стараясь придать своему голосу чуть больше настойчивости.

Но на этот раз не произошло ровным счетом ничего. Пятно даже не шелохнулось, продолжая мозолить глаза Игорю, словно надоедливая муха на экране телевизора во время просмотра интересного фильма.

Поняв, что кот обосновался на подоконнике всерьез и надолго, и плевать он хотел на недовольного зрителя во втором ряду, Игорь вздохнул и попытался смириться с изменившейся ситуацией.

Оторвавшись от созерцания снегопада за окном, Игорь перевел взгляд на кота. Свет с улицы превращал его в безликое черное пятно, но эти двое уже несколько лет жили вместе и прекрасно знали, как каждый из них выглядит.

Татарин был огромным черным боевым котом пяти лет от роду. Он родился и первые несколько месяцев боролся за свою шкуру на улице, что оставило на нем отпечаток на всю жизнь. Даже, несмотря на то, что уже много лет он жил в квартире с Игорем, ленивым и изнеженным животным Татарин так и не стал. Одно ухо у него было надорвано в давней драке с более мощным соперником, который, тем не менее, после нескольких лет войны был вынужден признать превосходство своего врага и уйти жить в старый и тесный подвал соседней пятиэтажки. Еще одним свидетельством буйной молодости Татарина был шрам от левого глаза до верхней губы, в результате чего с левой стороны морды усов у него было заметно меньше, чем с правой, а взгляд навсегда приобрел выражение презрения ко всем окружающим. Хотя тут нужно отметить, что и без шрама презрение было основной эмоцией, которую кот испытывал к окружающим, разве что кроме Игоря.

Оригинальная кличка у Татарина тоже взялась неспроста, хотя сам кот об этом, конечно же, не знал, да и вообще, ему было на это наплевать, так как откликался на нее он только тогда, когда сам этого хотел.

Дело в том, что в отличие от подавляющего большинства обычных людей, которые решают завести кота и потом сами долго и упорно выбирают себе питомца, в данном случае не Игорь выбрал Татарина, а ровным счетом наоборот.

Игоря и его однокомнатную квартиру на первом этаже обычной панельной девятиэтажки Татарин заприметил еще полугодовалым подростком. Черная железная дверь с глазком, обитым желтым металлом по кругу, уж очень напоминала коту его самого, ну разве только у него было два желтых глаза. Каждый раз, когда Игорь приходил или уходил из дома, и дверь открывалась, до картонной коробки под почтовыми ящиками, набитой старыми газетами, в которой жил кот, доносились запахи тепла и еды.

Так шли недели, на протяжении которых дверь открывалась и закрывалась по два раза на дню – утром и вечером, – а иногда и чаще. Бездомный котенок ощущал запахи намного более приятные и аппетитные, чем те, которыми был полон подъезд.

И в один день он решился. Однажды утром, когда из-за заветной двери раздался скрежет металла о металл, который всегда предшествовал ее открытию, кот, не отдавая себе полностью отчета в своих действиях, а, скорее, позволив своим лапам самим бежать, куда они хотят, стремглав бросился к двери. Пушистый смельчак в три прыжка преодолел несколько ступеней лестницы, и, когда дверь открылась, он был уже возле нее. По-прежнему повинуясь какому-то наитию, забыв об осторожности, и не задумываясь об опасности, которая могла подстерегать на новой, неизведанной территории по ту сторону двери, зверь юркнул между ног человека, выходящего из квартиры, и оказался внутри. В другом мире. В мире, где под лапами вместо холодного камня был теплый ковер, со всех сторон веяло уютом, а из кухни пахло едой.

От обилия новых запахов и ощущений кот ненадолго остановился. Только в этот момент он задумался о том, что только что сделал, и о том, что его безрассудное решение могло повлечь за собой опасность.

В этот день Игорь, как обычно, немного опаздывая, собирался в институт. Позавтракав на скорую руку, он быстро оделся и уже открыл входную дверь, когда краем глаза увидел небольшую черную тень, проскочившую между его ног в квартиру. В недоумении Игорь оглянулся. В коридоре, настороженно озираясь и подняв переднюю лапу вверх, стоял черный котенок. Его широко распахнутые желтые глаза ошалело изучали пространство вокруг себя.

Сперва Игорь даже опешил от такой наглости. Но он уже рисковал опоздать на пару, поэтому решительно развернулся и в один момент пресек неожиданное вторжение, крепко схватив замешкавшегося интервента за шкирку.

Кот осознал свою ошибку, как только почувствовал, что чьи-то пальцы сомкнулись на его загривке. Он понял, что не стоило останавливаться на полпути, или же не надо было начинать эту авантюру вовсе. Но теперь было поздно. Кот почувствовал, как невидимая рука куда-то его поднимает, и в следующую секунду он увидел перед собой серые человеческие глаза с удивлением рассматривавшие его.

Игорь поднял котенка на уровень своих глаз и начал его изучать. На фоне худой морды с помятыми усами выделялись большие желтые глаза с вертикальными зрачками. Кот не пытался вырваться или убежать. Казалось, он был готов к боли и унижениям за свою дерзость и взирал на противника с вызовом и презрением.

– Да ты, дружище, совсем обнаглел с голодухи, – в голосе Игоря сквозили нотки уважения к дерзкому зверю.

Он вышел из квартиры, закрыл за собой дверь и отнес котенка обратно к его коробке.

– Ладно, иди, гуляй пока, а вечером я тебе за твою смелость вытащу что-нибудь пожрать, – добавил человек и аккуратно посадил кота в картонное жилище. Тот в ответ смерил уходящего триумфатора этой схватки еще одним презрительным взглядом и принялся намывать помятую шерсть.

Котенок был не только дерзким, но и упорным.

С утра все повторилось. Опаздывающий Игорь, входная дверь, черная тень, стремглав бросившаяся в проем. Но на этот раз кот усвоил полученный накануне урок. Он не стал останавливаться в коридоре, а сразу бросился на кухню, откуда запах еды доносился явственней всего, в попытке урвать хоть кусок чего-то съестного. Там наглеца Игорь и поймал в очередной раз.

На следующий день была суббота. Кот прождал все утро, но заветная дверь так и не открылась. Уже потеряв всякую надежду прорваться в квартиру в этот день, но, не отказавшись от этой идеи совсем, (о нет, он был не из слабаков) зверь дремал в своей коробке, пытаясь во сне найти спасение от голода, как вдруг уже ближе к обеду он услышал знакомый звук открывающегося замка.

Игорь еще никогда не сталкивался с такой наглостью. Были, конечно, старухи, хамившие ему в общественном транспорте, бараны за рулем, скрывавшиеся за личиной человека, особо одаренные личности, стремившиеся где-то проскочить без очереди. Но с подъездным котом, который третий день подряд пытался прорваться в его квартиру, не мог сравниться никто.

Полученный днем ранее еще один урок также не прошел для кота даром. Теперь он рвался в квартиру с четким планом – найти укрытие (ему даже запомнилась пара удачных мест во время рейда накануне) и спрятаться там до тех пор, пока человек не смирится с неизбежным, а именно – тем, что теперь в этой квартире будут жить двое.

План был выполнен превосходно. Прорвавшись за дверь, кот не стал отвлекаться на поиски еды, а сразу рванул в сторону мойки, где еще накануне он заприметил узкую щель между стеной и кухонным гарнитуром, откуда человек вряд ли бы смог его достать. Через несколько секунд после проникновения в квартиру, он был уже там.

Игорю это стало немного надоедать. Он не успел поймать наглеца в коридоре и теперь был вынужден искать его на кухне. С первого взгляда животное найти не удалось, и Игорь начал осматривать все места, где мог бы спрятаться кот, предусмотрительно закрыв дверь на кухню, чтобы хитрая бестия не попыталась убежать в комнату.

Спустя некоторое время Игорь заглянул в узкую щель между стеной и тумбой для мойки, где из темноты на него, не мигая, смотрели два желтых глаза. Не рискнув пытаться достать их хозяина голыми руками, человек призвал себе на помощь древнейшее оружие, позволившее в свое время эволюционировать обезьяне, – палку. А точнее швабру. Однако это привело лишь к тому, что кот забился еще глубже и вскоре скрылся где-то за мойкой, откуда достать его не было никакой возможности.

Через несколько минут Игорь признал свое поражение. Он отложил швабру в сторону и, вздохнув, поднялся с колен.

– Ладно, сиди там, – милостиво сказал человек, тем самым сделав попытку выйти из схватки, сохранив лицо.

– За твою смелость я, так и быть, оставлю тебя, – попытался он еще раз убедить себя, что разрешил коту остаться не потому, что был бессилен депортировать его из квартиры, а потому что был добрым по своей натуре.

Игорь открыл кухонный шкаф и нашел там пластиковую миску, в которую нарезал немного колбасы из холодильника.

– Надо тебе хоть имя придумать что ли, раз ты теперь тут живешь, – пробормотал он себе под нос.

На ум сразу пришла поговорка про незваного гостя. Игорь даже улыбнулся своей находчивости.

– Отныне нарекаю тебя Татарином! – торжественно произнес он и поставил миску перед входом в убежище своего нового соседа, после чего тактично вышел из кухни, чтобы не смущать новосела.

Через какое-то время голод взял верх над осторожностью, и пушистый интервент вышел из своего укрытия. В кухне было пусто, а миска с колбасой манила пьянящими ароматами. Кот на полусогнутых лапах подошел к ней и начал жадно есть. Теперь у него был новый дом и новое имя. Татарин добился своего. Он победил.

Но полностью домашним котом Татарин так и не стал. Он пользовался тем, что его новый дом находился на первом этаже, и регулярно уходил через форточку, а затем по стальным решеткам окна вниз, на улицу, чтобы местные коты не забывали, кто в округе главный. Татарину было все равно, какое время года и какая погода была на улице. Со временем его авторитет в кошачьей диаспоре стал непререкаем. Увидев его, другие коты в спешке разбегались, а у кошек по всему району регулярно появлялось потомство черного цвета.

Тем не менее, Татарин всегда возвращался ночевать домой, устраивая на сон свои пять-шесть килограммов в ногах у Игоря к неудовольствию последнего. Но коту было на это плевать. Он считал себя хозяином не только в районе, но и в квартире.

Сидевший на подоконнике кот почувствовал на себе пристальный взгляд Игоря, вспоминавшего историю их знакомства, и нехотя обернулся на лежавшего на потрепанном диване молодого двадцатипятилетнего худощавого парня со светлыми волосами, резкими чертами и достаточно большим носом с горбинкой, выделявшимся на лице. Есть мнение, что питомцы похожи на своих хозяев, но этого никак нельзя было сказать об Игоре и Татарине. Более того, крупный и округлый Татарин с мощными лапами и шрамами по всему телу, которого в человеческом мире можно было бы сравнить с Федором Емельяненко, являл собой полную противоположность стройному и не отличавшемуся физической силой и мускулатурой Игорю.

С минуту эти двое разглядывали друг друга, пока турнир по игре в гляделки, в котором Игорь всегда проигрывал, не был прерван заунывным мартовским мяуканьем за окном.

Татарин молниеносно отвернулся обратно к окну и увидел серого кота, который медленно брел по двору вдоль соседнего дома, недовольно отряхиваясь от падавшего с неба снега. Заунывными подвываниями, в которых людям обычно слышится приближение весны, хотя стоял всего лишь февраль, он искал свою единственную и неповторимую любовь на ближайшие несколько часов.

Наглец, судя по дерзости, был явно не местным, так как окрестные коты давно не позволяли себе так вызывающе ходить мимо дома Татарина. Этот же, мало того, что, нисколько не скрываясь, брел по татаринскому двору в поисках второй половинки, тоже, между прочим, татаринской (других в этом квартале и не было), так еще и вовсю надрывал глотку, словно стараясь, чтобы его заметили.

Это была дерзость, с которой повелитель двора не смог бы смириться при всем своем желании, тем более что и желания этого у него не было. Поэтому он взлетел с подоконника на форточку, которая по его настоянию всегда была открыта. В былые времена Игорь всегда плотно закрывал окно, но потом он осознал, что такая политика была чревата драными шторами и разъяренными воплями на всю квартиру. Черный кот бросился в погоню. Татарин даже не стал тратить время на то, чтобы, как обычно, спуститься вниз по решеткам. Вместо этого он выпрыгнул из форточки и, пролетев два с половиной метра вниз, плюхнулся в сугроб под окном. Еще секунда ему понадобилась, чтобы выскочить из сугроба. Не утруждая себя отряхиванием от снега, подгоняемый жаждой как можно скорее наказать залетного наглеца, хозяин всей кошачьей округи черной молнией рванул через весь двор к своей пока еще ничего не подозревавшей жертве.

Игорь вскочил с дивана и бросился к окну. Он видел, как чужак, услышав боевой вопль внезапно нажитого себе врага, резко оборвал свою серенаду, присел и обернулся в направлении угрозы. Еще через пару секунд серый кот ощутил на своей спине мощную лапу Татарина с острыми, как бритва когтями, которые тот никогда не давал Игорю стричь.

Быстро оценив ситуацию и габариты противника, а также свои очевидно незавидные шансы в этой схватке, новоявленный Ромео не стал дожидаться второго удара, а со всех сил рванул подальше от опасности. Татарин же не собирался его так просто отпускать и бросился вдогонку. Через непродолжительное время оба кота скрылись из виду за углом соседнего дома.

Игорь еще немного постоял у окна, но из-за угла так никто и не вернулся.

– Балбес шерстяной, – вздохнул он и отправился на кухню ставить чайник.

Пока вода закипала, Игорь открыл стоявший на столе ноутбук и стал читать топ новостей на странице популярного поисковика: «Дебаты в нижней палате разгорелись вокруг вопроса о парламентском контроле над деятельностью правительства», «Оппозиция угрожает импичментом президенту, если он не примет во внимание ее возражения по новому закону о контроле над интернетом», «Президент вынужден давать пояснения о своей заграничной собственности, обнаруженной общественными активистами», «Бывший однокурсник президента арестован по делу о коррупции, инициированному лично главой государства», «Конституционный суд признал не соответствующим основному закону законопроект об ограничении критики властей в интернете и СМИ». Затем Игорь заварил себе пакетик чая и включил кино на ноутбуке.

Когда фильм закончился, за окном уже стемнело. Татарин, похоже, и не думал возвращаться.

Игорь, побродив немного по квартире, включил еще одну новинку киноиндустрии, чтобы отвлечься от неприятных мыслей.

Когда и эта лента завершилась, часы на рабочем столе компьютера показывали 21:03. Татарина до сих пор дома не было.

Игорь начал немного переживать. Несмотря на то, что кот обладал боевым и самостоятельным характером, он волновался за Татарина, хотя и пытался всегда себя успокаивать, что этот зверь найдет выход из любой ситуации.

Игорь подошел к окну и выглянул на улицу. Во дворе не было ни души. Лишь превратившиеся в сугробы припаркованные автомобили ждали, когда их поутру откопают из-под снега хозяева, прятавшиеся от зимы за зашторенными окнами квартир.

Игорь отошел от окна и бессмысленно сделал пару кругов по центру комнаты. Чувство необъяснимого беспокойства за кота одолевало его. В конце концов, он принял решение и начал быстро одеваться. Игорь гнал глупые мысли о том, что идет искать Татарина, убеждая себя, что в любом случае надо сходить выкинуть мусор в баки у соседней пятиэтажки, так как мусоропровод в его доме давно был намертво заварен.

Взяв пакет с мусором, он вышел из подъезда. Морозный воздух ударил в лицо, а затылок заныл от холода, напомнив о том, что шапка осталась дома.

– Ладно, я все равно быстро, – подумал Игорь и, скрипя подошвами ботинок по свежему снегу, зашагал к мусорным бакам. Избавившись от пакета, он вернулся к окнам своей квартиры.

Свет из кухни, который он не стал выключать, ложился на снег ровным желтым прямоугольником, разделенным рамой и стальными решетками на более мелкие составляющие. В этом свете были видны слегка припорошенные снегом следы от лап Татарина, начинавшиеся в сугробе под окном.

– Ну куда ты сейчас пойдешь в такую темень? Где ты будешь искать этого кота? Возвращайся домой, он сам вернется сегодня-завтра, ничего с ним не случится, – взывал к Игорю голос разума. Но он, не обращая на него внимания, пошел вглубь двора, вглядываясь в следы Татарина, хорошо заметные в свете фонарей.

Так Игорь дошел до соседнего дома, где следы его питомца, смешавшись со следами чужака, вели вдоль здания и за угол. Он чувствовал себя индейцем-следопытом, который по отпечаткам на снегу наблюдал за разворачивавшейся тут недавно ожесточенной схваткой.

Вот здесь Татарин, похоже, догнал своего врага и ударил его еще раз лапой по спине, в результате чего серый кот потерял равновесие и отлетел в сторону, но затем продолжил свой побег. А тут, судя по всему, оба противника встретились с каким-то препятствием вроде человека или проезжавшей машины, потому как следы резко поменяли свое направление и повели к гаражам.

Миновав гаражи, Игорь прошел в соседний двор, но и там следы не кончались. Через детскую площадку, кусты, мимо припаркованных машин, они вели все дальше и дальше от дома. Идя вслед за своим котом, Игорь пересек проезжую часть и вышел на небольшой участок открытой местности. Летом здесь провалился грунт, и обнажились какие-то подземные коммуникации, скрытые в короб из бетонных плит. Приезжали коммунальщики, раскопали все еще больше, но так ничего и не сделали. Теперь же это место было похоже на кратер уснувшего вулкана, покрытый слоем снега, с гребнем из песка и грунта вокруг него. Кошачьи следы вели прямо внутрь. Игорь подошел к яме, и тут голос разума вновь напомнил о себе.

– Ты серьезно собрался туда лезть? И что ты там хочешь увидеть? Ты скорее поскользнешься тут и свернешь себе шею в темноте. Возвращайся домой, утром кот вернется, никуда не денется, – настойчиво твердил он.

Но Игорь упрямо шагнул вперед. Пару раз его нога, действительно, соскальзывала вниз, и он опускался на четвереньки, чувствуя, как снег огнем обжигает голые кисти рук и забивается в манжеты пуховика. Наконец, он добрался до дна, ни на минуту не упуская из виду кошачьи следы, которые его сюда привели.

Но и там они не заканчивались, как на это втайне надеялся Игорь, а шли в направлении бетонного короба, находившегося на дне ямы. Раньше короб был полностью закрыт, но нерадивые ремонтники сняли одну из плит, чтобы добраться до спрятанных под ней труб, да так и не вернули назад.

– Ну уж нет, хрен тебе. Я туда не полезу, – мысленно пообещал Татарину Игорь. Но тревога о судьбе кота снова взяла верх, и, еще не закончив фразы, он присел на корточки, а затем спрыгнул в неглубокую дыру.

К своему удивлению, Игорь обнаружил, что никаких труб и кабелей внутри короба не было. Он был пуст.

– Понастроят черт-те знает что, – бросил он в пустоту. Не то что бы Игорь любил разговаривать сам с собой, но в данный момент это придавало ему решимости и заглушало голос разума, требовавший все бросить и вернуться домой, где, кстати, не выключен свет в кухне и туалете, а также осталась шапка, без которой в эту стужу уши уже горели огнем и потихоньку немели.

Оказавшись внутри, Игорь присел на колени и посветил фонариком от телефона вглубь короба. Белый луч выхватил из темноты несколько метров шершавого серого бетона стен и пола тоннеля, но мощности фонарика было недостаточно, чтобы увидеть, где этот тоннель кончается.

– И света в конце тоннеля что-то тоже не видать, – Игорь попытался шуткой снять напряжение.

В самом коробе снега не было, и поэтому следы обрывались прямо у ног Игоря. Он на минуту прислушался в надежде услышать из темноты голос своего кота или какие-то другие звуки, которые могли бы свидетельствовать о том, что Татарин был там. Но вокруг была тишина, нарушаемая лишь шумом проезжающих машин где-то там, с той стороны ямы.

Некоторое время Игорь просидел в таком положении, но затем ноги стали затекать, к тому же стал давать знать о себе холод. Уже не только уши горели огнем, но и мокрые от снега ладони, да и пальцы в демисезонных ботинках на «рыбьем меху», как говорила мама Игоря, начинали испытывать дискомфорт. Пора было принимать какое-то решение.

Подумав еще немного, он пришел к выводу, что уже достаточно далеко зашел, чтобы поворачивать назад. К тому же, чем больше он вглядывался в темноту тоннеля, тем больше переживал за Татарина. Тяжело вздохнув и еще раз помянув обоих котов нехорошими словами, Игорь, держа телефон перед собой, гусиным шагом двинулся в темноту.

Первые несколько десятков метров он прополз легко, лишь иногда оглядываясь назад, чтобы убедиться, что вход в тоннель еще виден. Однако затем ноги начали напоминать о неудобном положении, в котором им приходилось передвигаться, и Игорь начал испытывать нарастающее желание разогнуться в полный рост. Однако в тесном пространстве тоннеля это было невозможно. Тем временем луч фонарика выхватывал все новые метры серого ноздреватого бетона, который никак не хотел заканчиваться.

Через какое-то время икроножные мышцы начало покалывать и сводить, и Игорю ничего не оставалось, как кое-как пристроить телефон в нагрудный карман пуховика и продолжить путь на четвереньках. Теперь фонарик освещал только пол тоннеля и пространство около метра впереди перед ладонями Игоря. Это и стало причиной того, что еще через несколько десятков метров он внезапно со всего размаху ударился головой о какое-то препятствие на потолке, который был теперь полностью в темноте. От боли у Игоря вспыхнуло в глазах, и он едва не прикусил себе язык. Остановившись, молодой человек прислонился к стене и начал тереть лоб, где уже начала набухать огромная шишка. Он опустил руку в луч фонаря и убедился, что, к счастью, крови на ладони не было. Затем Игорь достал телефон из кармана и посветил наверх. Луч света выхватил бетонную плиту, которая, почему-то была ниже остальных, а на ее обнажившемся торце черной краской размашисто было намалеваны цифры «01».

Несколько секунд Игорь пытался понять, что же эта надпись означала. Никаких умных мыслей на этот счет в его раскалывавшейся от удара голове не возникло, и поэтому он решил посветить немного вперед. В этот момент все встало на свои места. Это была первая плита в коробе. За ней бетон кончался, а тоннель превращался в широкую нору, прорытую неизвестно кем в бурой земле. Игорь замер в нерешительности, обернулся, направил луч фонаря назад и увидел позади себя лишь кромешную темноту. Шишка на лбу ныла и мешала сосредоточиться.

Он посветил еще раз вперед и внимательно осмотрел земляные своды норы. С виду они выглядели достаточно крепко, но Игорь все равно колебался. Он представил, как внезапно земля осыпается на его голову, и в лучшем случае он скончается сразу, а в худшем – окажется заперт в ловушке и будет вынужден умирать мучительной смертью от удушья.

Воображение Игоря сразу же живо нарисовало, как он лежит в кромешной темноте, не в силах пошевелиться, в нос и глаза набиваются комья земли, сердце бешено колотится, легкие в панике пытаются сделать вдох, но вместо живительного воздуха в них попадает только запах гнили и сырости, исходящий от земли.

Игорь почувствовал, как липкий холодный страх начал распространяться от сердца по кровеносным сосудам во всем теле. Его начала охватывать паника, с которой он безуспешно пытался справиться. Но затем молодой человек вспомнил о своем коте, о том, что он может быть где-то в этой же темной норе, в опасности, раненым. Он подумал о том, как он вернется в пустую квартиру без Татарина, и снова будет жить в ней один, и никто ночью не уляжется в ногах, от чего не станет невыносимо жарко, и невозможно перевернуться на другой бок.

Он еще раз посветил в темноту и осторожно, полушепотом позвал кота. Ответом ему была гнетущая тишина. Больше не было слышно уличного шума. Игорь был совершенно один в этом подземном мире.

Все же он собрал волю в кулак и переставил сперва левую, а затем и правую руку с холодного твердого бетона на такую же холодную и твердую, как бетон, землю и продолжил движение.

Постепенно ему стало казаться, что земля под руками стала более мягкой и сырой, а воздух вокруг теплее. Поначалу он решил, что это организм согрелся за счет активного движения, но, спустя еще пару десятков метров, Игорь был вынужден остановиться, чтобы расстегнуть пуховик, так как в нем уже было невыносимо жарко. Замерзшие уши также перестали ныть, а ладони уже не ломило от холода от соприкосновения с холодной землей.

Вместе с тем, он заметил, что и нора становилась все уже. Вот ему пришлось лечь на живот и, словно кроту ползти вперед, упираясь руками в стены норы и проталкивая свое тело, словно поршень. Телефон вместе с фонариком полностью провалился в нагрудный карман, и Игорь оказался в полной темноте. Паника вновь дала о себе знать, и на этот раз ее приступ был намного сильнее. Проклятое воображение разыгралось не на шутку. Теперь Игорь представлял себя застрявшим в этой норе, не в силах ни продвинуться вперед, ни вернуться назад. Кричать бесполезно, остается только умирать еще более мучительной смертью, чем в первый раз, от истощения или надеяться, что нора сама обрушится и приблизит трагический финал. Но он гнал от себя эти мысли и упрямо полз вперед, сосредоточившись на движении своих рук и стараясь дышать глубоко в ритм с этим движением.

Через какое-то время ему показалось, что впереди мелькнул луч света. Сердце забилось еще быстрее, словно хотело вырваться из груди, и каждый его удар гулко отражался в ушах. Игорь остановился и присмотрелся. Впереди действительно было светло. Игорь насколько мог быстро в своем положении пополз вперед, и с каждым метром пятно света увеличивалось, пока не стало совсем очевидно, что он дополз до выхода из этой норы.

Еще минута, и вот уже его голова оказалась на свободе.

Игорь в недоумении замер. Его глазам предстала картина, которую он совершенно не ожидал увидеть. Выход из норы располагался на поросшем травой пологом склоне на опушке леса. С одного из стеблей, потревоженная появлением человека, вспорхнула маленькая белая бабочка и, торопливо взмахивая крыльями, поспешила найти себе новое убежище. Сразу за деревьями начинался луг, на котором паслась одинокая бурая с белыми пятнами корова, меланхолично перебиравшая челюстями. Из глубины леса доносилось пение птиц, а в небе ярко светило солнце, изредка закрываемое маленькими белоснежными облаками.

Часть 2. В которой появляются травоядные волки и кровожадные свиньи

Несколько минут он в удивлении рассматривал раскинувшийся перед ним пейзаж, почему-то боясь повернуть голову, и лишь ошалело вращая глазами. Затем жар по всему телу от одежды, которая совсем не соответствовала времени года в этом удивительном месте, напомнил о себе, и Игорь вышел из оцепенения.

Он вытащил руки из-под земли, оперся о край норы и одним махом выскочил наружу, после чего встал и огляделся. Вокруг на легком ветерке шумели изумрудной листвой деревья, и свежий воздух сладко пах травой, что было особенно приятно после спертой, пропахшей сыростью и гнилью атмосферы под землей.

Первым делом Игорь снял пуховик, который за время его подземного путешествия превратился из черного в серо-бурый, и огляделся в поисках укрытия, где его можно было оставить. Не придумав ничего лучшего, он свернул его и засунул обратно в нору, из которой только что вылез. Поразмыслив еще, Игорь снял с себя свитер и отправил его вслед за пуховиком. Джинсы и ботинки, которые, к сожалению, пришлось оставить на себе, так как переобуться было не во что, были в не лучшем состоянии, и поэтому Игорь потратил достаточно много времени, чтобы вернуть им более или менее приличный вид. Закончив приводить себя в порядок, он поднял голову и увидел, что корова, видимо, услышав издаваемый им шум, оторвалась от своего занятия и теперь с любопытством разглядывала неведомого гостя.

«Если здесь есть корова, значит, где-то неподалеку будут и люди», – сказал себе Игорь и направился в сторону животного. Корова спокойно ждала его приближения, хотя ее челюсти замерли, а изо рта смешно торчал пучок травы. Выйдя из-за деревьев на открытую местность, он остановился в нескольких метрах от буренки и начал оглядываться в поисках других людей или хотя бы следов их пребывания.

– Ты вылез из норы барсука? – внезапно раздался в тишине протяжный низкий голос. От неожиданности Игорь вздрогнул и осмотрелся. Вокруг не было ни души, не считая коровы, которой эти слова определенно принадлежать не могли. Убедившись в отсутствии других людей, которые бы могли это сказать, Игорь вновь уставился на скотину. Та, в свою очередь, внимательно смотрела на него, не моргая и лишь изредка потряхивая ушами.

Решив, что услышанное было лишь слуховой галлюцинацией, вызванной стрессом и бессонной ночью (хотя Игорю и казалось странным, что он провел под землей целую ночь, так как по его ощущениям он пробыл там не более часа), он отвернулся от коровы и снова начал осматривать окружавший его пейзаж. Сзади был лес, из которого он вышел, впереди виднелся пологий склон холма, разрезанный поросшим кустарником оврагом, слева вдали искрилась на солнце гладь какого-то водоема, а справа – просторный луг, разноцветный от обилия растущих на нем цветов, за которым снова виднелись деревья.

– Так ты вылез из норы барсука? – снова прозвучал тот же самый безэмоциональный голос.

Человек опять вздрогнул и вновь посмотрел на корову. Та, похоже, все это время не отводила от него взгляда.

– Хм, я сейчас спрошу глупую вещь, но это ты сейчас сказала? – обратился Игорь к корове, чувствуя себя полным идиотом.

– Ну, а кто? – донеслось из приоткрытого рта. В этот момент Игорь понял, что страшное все же произошло, и его рассудок помутился. Видимо, удар о бетонную плиту не прошел даром. Он неосознанно потер шишку на лбу и резко отнял руку, когда голова откликнулась резкой болью в этом месте.

– Как ты это делаешь? – человек понял, что хуже уже не будет, и завел разговор с животным.

– Делаю что? – в голосе коровы сквозило недоумение.

– Говоришь, со мной, – Игорь убедился, что скотина была действительно недалекой.

Во взгляде коровы явственно читалось аналогичное мнение об умственных способностях ее собеседника.

– Точно так же, как и все остальные, – терпеливо объяснила она.

– Кто остальные? – Игорь начал терять терпение.

Он понимал, что со стороны человек, обменивающийся репликами с коровой, выглядит, по меньшей мере, нелепо.

– Все остальные: собаки, свиньи, овцы, гуси, – корова начала догадываться, что незнакомец был не умнее, чем трава, которую она все это время продолжала жевать.

Игорь понял, что пора завершать этот диалог, пока он окончательно не выжил из ума, и развернулся, чтобы уйти.

– Так ты вылез из норы барсука? – корова явно не собиралась так просто сдаваться.

Человек остановился, но оборачиваться не спешил. Внезапно Игорь вспомнил, что попал сюда в поисках Татарина, и подумал, что корова могла бы ему в этом помочь.

– Еще одна идиотская идея. Что-то слишком много их за такой короткий промежуток времени, – заметил он про себя, но, обращаясь к корове, раздраженно произнес, – Да-да, я вылез из норы, вон той норы, не знаю, барсучья она или чья.

– Да, – протянула в ответ корова, – это нора барсука. Но что ты там делал? Там уже давно никто не живет, с тех пор, как барсука забрали свиньи.

– Забрали кто? – поперхнулся Игорь.

Ему хотелось поскорее уйти из этого странного места и от этого не менее странного животного, но надо было выяснить, что случилось с Татарином.

– Свиньи из СВИНа.

– Свиньи откуда?! – полувзвыл, полувсхлипнул совсем переставший понимать что-то Игорь.

– Муууу, – корова произнесла это вслух, явно от негодования, что приходится иметь дело с таким глупым собеседником, а затем добавила, – из Службы Всеобщей Инспекции и Надзора, ты что, не местный?

Каждый раз, когда Игорь думал, что более безумным диалог стать уже не может, он им становился. В конце концов, он решил, что надо поскорее выяснить, что странная корова могла знать о Татарине и уходить отсюда.

– Послушай, эмм, корова…

– Виолетта, – скотина явно собиралась его добить.

– Послушай, гм-гм, Виолетта… Ты, гм, не видела тут кота? Такого, черного, эмм, крупного, с хвостом, ну, кота, в общем.

– Кота, – протянула задумчиво корова и сделала еще пару движений челюстями, – кота не видела. Но я сюда пришла недавно.

Несмотря на то, что судьба Татарина не прояснилась, Игорь испытал некоторое облегчение, что теперь этот сюрреалистичный разговор можно закончить и пойти искать своего питомца в другом месте. Он уже собрался уходить, как корова, немного подумав, добавила.

– Но пока я сюда шла, я видела полицейский патруль. Может быть, они забрали кота?

Игорь понял, что хочется ему, или нет, но ему придется иметь дело с Виолеттой, и от этого никуда не уйти. Поэтому он приложил максимум усилий, чтобы воспринять эту ситуацию как нормальную, и продолжил разговор с животным.

– Послушай, ээээ, Виолетта. А ты не могла бы мне поподробней рассказать, где я нахожусь, куда забрали моего кота, и что это вообще такое за служба ээээ…

– Всеобщей инспекции и надзора, – услужливо подсказала корова.

– Да-да, так что это за служба? Но сначала расскажи, пожалуйста, – Игорь на всякий случай решил быть повежливей, – где это я, и как ты разговариваешь со мной?

Виолетта, изредка прерываясь на то, чтобы ущипнуть еще пучок травы, начала рассказывать ему, что живет неподалеку с остальными коровами из стада. Что за холмом находится крупный, тут корова замялась, забыв, по ее собственному признанию, как называется то место, где все животные живут в многочисленных деревянных постройках. Игорь понял, что она говорила о некоем подобии города для зверей, и подсказал ей нужное слово. Скотина поведала, что все местные обитатели общаются между собой и прекрасно друг друга понимают. Что и хищники, и травоядные живут здесь в мире и согласии, благодаря тому, что первые убедились, что вкус у травы ничуть не хуже, чем у свежего мяса, а ее питательность даже выше. Что существует специальная служба – Комитет по Обеспечению Растительной Монодиеты (КОРМ), которая пресекает возникающие порой у отдельных неуравновешенных особей попытки вернуться в нецивилизованное состояние и полакомиться своими собратьями. Если же такие вопиющие случаи происходят, то КОРМовцы отлавливают преступников и навсегда изолируют в специальных резервациях. Кроме того, продолжила корова, существует СВИН – служба, защищающая общество от экстремистов и не допускающая разжигания вражды по различным поводам.

Внезапно Виолетта прервала свой рассказ, подняла голову от травы под копытами и прислушалась.

– Ну все, мне пора, – пояснила она Игорю, – мой бык зовет.

Игорь тоже прислушался Действительно, где-то в стороне можно было услышать отдаленное мычание.

– Удачи, – попрощалась корова и направилась прочь от Игоря.

Внезапно его осенило, что он не выяснил у Виолетты самого главного – как найти патруль, который забрал Татарина.

– Постой! – окликнул он корову. Животное остановилось и повернулось к нему вполоборота.

– Послушай, а как мне найти этих полицейских, которых ты видела здесь?

– В городе, – махнула Виолетта хвостом в сторону холма и, видимо, решив, что этого объяснения достаточно, двинулась дальше.

Игорь постоял еще некоторое время, провожая свою новую знакомую взглядом, после чего развернулся и пошел в указанном направлении.

Поднявшись на вершину холма, он увидел еще один луг, простиравшийся под его ногами во все стороны, но не заметил никакого намека на то, в каком направлении мог находиться город. Игорь постоял немного в задумчивости, вслушиваясь в пение птиц и шелест ветра в траве, пытаясь на слух определить местоположение города, но ему это не удалось, и он начал спускаться вниз.

Пройдя несколько метров, Игорь краем глаза заметил какое-то шевеление слева от себя. Приглядевшись, он увидел крупного зайца, что-то искавшего в траве. Услышав шаги, косой поднял голову и настороженно навострил уши.

– Привет, – как можно дружелюбнее обратился к нему Игорь.

– Привет, а ты кто? – раздался из травы встревоженный тонкий голосок.

– Я – человек.

– Человек? – в голосе зайца прибавилось тревоги, и он на всякий случай немного отпрыгнул от незнакомца.

– Ну, да. Человек. Я вылез из норы барсука тут неподалеку и ищу своего кота, ты не видел его? – Игорь решил не терять время и сразу перешел к делу.

– Человек вылез из норы барсука? – заяц на всякий случай постарался как можно более незаметно увеличить дистанцию, вероятно, догадавшись, что его собеседник немного не в себе.

– Ну, да, да, – Игорь начал терять терпение, ему не улыбалось заново рассказывать, как он сюда попал, – Так что с котом? Ты видел его?

– Человеек, – задумчиво протянул ушастый, внимательно осматривая незнакомца снизу вверх и, словно не слыша обращенных к нему вопросов, – так вот как вы выглядите…

– Ты никогда прежде не видел людей? – спросил Игорь, вспомнив, что Виолетта не выказывала удивления при встрече с ним, что навело его на мысль, что люди в этом мире – совершенно обычное явление.

– Нет, – растерянно протянул зверек, – у нас нет людей. Ну, кроме вождя. Говорят, он человек, хотя я его ни разу не видел. Он живет в городе в большом тереме за деревянным забором.

– Вождь?! – Игорь не удержался и произнес это слово громче, чем стоило.

Заяц от неожиданности сделал еще один прыжок в сторону и присел, готовый в любой момент стремглав рвануть от этого странного персонажа.

– Вождь у вас? – Игорь постарался совладать с удивлением и повторил свой вопрос чуть тише.

– Н-ну, да, – от растерянности и испуга заяц начал немного заикаться, – а т-ты что, не знаешь про н-него?

– Откуда мне знать? Я ж тебе объяснил, что я не местный, я из норы вылез недавно.

– И от-тметки К-КОРМ у тебя нет? – с каждым словом заяц все больше вжимался в землю.

– Какой отметки? – не понял Игорь.

Это стало последней каплей для ушастого. Оттолкнувшись мощными лапами от земли, прижав уши, он со всех сил рванул вниз по склону холма, и буквально через несколько секунд Игорь в последний раз увидел его бурую спину, после чего заяц пропал из виду.

Он снова остался один, так и не узнав, в какую сторону ему нужно идти. В то же время, новость о том, что где-то здесь есть еще люди, ободрила Игоря, так как они могли внятно рассказать ему об этом странном месте.

Еще раз оглядевшись по сторонам, он продолжил спуск с холма.

Следующим, кто повстречался ему на пути, был волк. Игорь увидел его в высокой траве не сразу, а только тогда, когда над ней внезапно появилась серая голова. Увидев незнакомца, волк остановился и стал внимательно его рассматривать, а затем медленно направился к нему.

Игорь запаниковал. Он был совершенно один в чистом поле, и укрыться было негде. Между тем, волк приближался. Игорь осмотрелся в поисках какого-нибудь камня или палки, которые можно было бы попытаться использовать как оружие, хотя шансы отбиться ими от хищника стремились к нулю, но вокруг была только земля и трава.

– А не человек ли ты, часом? – раздался хриплый голос.

– Ч-человек, – Игорь громко сглотнул и начал заикаться, как давешний заяц.

– Хм, так близко я таких, как ты, еще не видел, – волк подошел уже вплотную и теперь внимательно разглядывал странника.

Затем он обошел незнакомца вокруг и начал обнюхивать его ногу. Игорь нервно одернул ее подальше от зубастой пасти.

– Не боись, я не из этих плотоядных отморозков, – волк словно почувствовал его страх, – смотри, у меня и отметка КОРМа есть.

Волк повернулся к Игорю правым боком, и продемонстрировал небольшой круглый деревянный жетон, висевший у него в ухе на потрепанной от времени веревочке.

Игорь наклонился поближе. На жетоне кривыми буквами разного размера было нацарапано «волк Женя».

– Женя?

– Ну Женя, и что такого? – как-то обиженно пробурчал волк в ответ.

– Да нет, ничего, – замялся Игорь, – слушай, а ты, правда, только траву ешь?

– Угу, – снова буркнул волк, в доказательство наклонился к земле и ущипнул пучок травы, который сразу же начал усердно жевать.

Было видно, что острым клыкам, которые природа создала, чтобы разрывать плоть, было сложно управиться с растительностью. Волк усиленно двигал нижней челюстью влево и вправо, чтобы трава попадала на зубы, и со стороны это выглядело очень комично. Но Женя не сдавался, словно действительно хотел убедить Игоря в том, что он травоядный. В конце концов, он проглотил траву, несмотря на то, что половина ее выпала из пасти в процессе жевания.

– И что, тебе это вкусно? – Игорь никак не мог поверить в увиденное.

– Угу, – Женя с опаской смотрел на собеседника, подозревая его в какой-то провокации.

– И совсем не хочется мяса? – продолжал допытываться человек.

– Вообще не хочется, – усердно мотнул головой волк, хотя на секунду Игорю показалось, что в глазах хищника мелькнула тоска.

– Ну, а ты, человек, говоришь, – волк резко сменил неприятную для него тему разговора, – ты-то как тут оказался? У нас здесь люди не водятся.

– А ваш вождь? – парировал Игорь.

– Вождь, – Женя секунду помолчал, – ну, да, вождь – человек. Я его видал разок. Издалека, правда. Но на тебя похож. Ходит на двух ногах, шерсти нет, да и в тряпках каких-то, ну прям как ты.

– А откуда он взялся, раз у вас тут людей нет? – продолжал допытываться Игорь.

– Откуда? – волк вновь задумался, – да и не знаю даже. Появился и все. Сразу порядок стал наводить. У нас же как раньше было. Порядка никакого. Каждый сам за себя был. Хищники ели травоядных, сильный бил слабого, все выживали, как могли. А потом он появился. Сначала запретил одним есть других, создал КОРМ, приказал всем хищникам носить метки на ухе, а тех, кто срывался, стал отсылать в резервации. Потом запретил оскорблять и обзывать друг друга, постановил наказывать за этот… сейчас… как его… а, экстремизм, вот. Потом появился СВИН, теперь всех неблагонадежных ловят и прорабатывают. Суды опять же. Вот ты с зайцем не поделил чего. Раньше как было – съел его, и дело с концом. А теперь в суд идешь, и там решают, кто из вас прав. В общем, вражду прекратил, порядок навел. Стабильность…

– Ну, и что, все довольны? – Игорь не на шутку заинтересовался местным раскладом сил.

– Конечно, довольны! – с каким-то излишним воодушевлением заверил волк.

– Ведь раньше как. Увидел я зайца или овцу и съел. А у них ведь семья. Зайчатки опять же. Плачут. А теперь? Травы наелся до отвала, и все, и волки целы, и овцы сыты.

– Может, наоборот? И овцы целы, и волки сыты? – осторожно поправил Игорь.

– Ну, или так, да, – волк поник, – хотя, по-разному бывает.

– Так, ты откуда тут появился? – снова вернулся к другой теме Женя.

Игорь, не вдаваясь в подробности о жизни в своем мире (чтобы волк не усомнился в его рассудке, хотя, казалось, что может быть невероятнее беседы с лесным зверем в неведомой стране, где в феврале стоит майская погода) рассказал, откуда он, как здесь оказался и зачем. Когда человек закончил свой рассказ, волк еще какое-то время, молча, смотрел на него. Затем он шумно почесал задней лапой за ухом и уточнил:

– То есть ты планируешь пойти в полицию и попытаться найти там своего кота?

Игорь кивнул.

– Как мне попасть туда? – спросил он.

– Нет ничего проще. Спроси любого в городе и тебе покажут. Но не думаю, что тебя там ждет теплый прием.

– Почему? – удивился Игорь.

– Полиция не любит чужаков. Могут и задержать до выяснения.

– Выяснения чего?

– А чего-нибудь. Причину для задержания они всегда придумают. У нас тут с ними предпочитают не связываться. Никогда не знаешь, чего от них ждать. А только попробуй начать качать права, уточнять, за что задержан и на каком основании, сразу обвинят в невыполнении законных требований полиции и в отделение упекут. А там уже и нераскрытое преступление на тебя могут повесить какое-нибудь. Статистику же надо улучшать.

– Прям не полиция, а бандиты какие-то, – вставил реплику Игорь.

– Хуже, – моментально отреагировал Женя и тут же осекся.

– Вообще, я с тобой на экстремизм себе уже наговорил, – пробормотал волк, – проблемы со свиньями из СВИНа никому не нужны.

– Волк боится свиней?! – не смог сдержать удивление Игорь.

– Попадешь к ним в копыта и все поймешь, – насупился Женя.

– А почему именно свиньи?

– А какие нормальные животные еще пойдут в СВИН? – ответил вопросом на вопрос Женя.

За время их беседы солнце поднялось уже довольно высоко и стало припекать затылок и спину. Игорь решил, что и так уже потерял много времени, и надо двигаться дальше, выручать кота. Уточнив у волка, в каком направлении находится город, он отправился в путь. Спустя некоторое время Игорь обернулся. Женя сидел на том же месте, хватая пастью траву вокруг себя. Пытаясь прожевать застревающие между зубов стебли, серый хищник-вегетарианец смешно дергал головой и периодически помогал себе лапой, запихивая обратно норовившую вывалиться обратно на землю зеленую массу вперемежку с цветами.

Примерно через полчаса после беседы с Женей Игорь поднялся на вершину еще одного небольшого холма, с которого, наконец, увидел город. Он состоял из множества одноэтажных прямоугольных построек из посеревшего на солнце необработанного кругляка под треугольными крышами из соломы. Строения походили на хлева и птичники, и были в хаотичном порядке разбросаны по городу. Между ними виднелись улицы, стремившиеся к центру города. Там за высоким частоколом возвышался сложенный из светлых обработанных бревен трехэтажный терем с высокой крышей, двумя небольшими башенками по бокам, широким крыльцом и просторным балконом с резным парапетом над ним. Кровлю из плотно подогнанных друг к другу досок венчал конек с резными лошадиными головами по краям. Ближайшие к частоколу постройки также были обнесены заборами. Каждое из этих строений выгодно отличалось от основной массы хлевов размерами и аккуратностью исполнения. Бревна в них были одного размера с большими оконными и дверными проемами.

Со стороны города легкий ветерок доносил до Игоря разноголосое блеяние, мычание, кряканье и кудахтанье, а также не самые приятные ароматы, присущие любому фермерскому хозяйству.

Левее города широкой серой лентой изгибалась река, на другом берегу которой подпирал серо-рыжими стволами небо сосновый лес. На поверхности воды небольшими стайками плавали утки, а у берега плескались несколько гусей.

На открытом пространстве перед городом паслось несколько коров и овец. Когда Игорь подходил ближе, животные поднимали головы от травы и настороженно его осматривали, а затем предусмотрительно отходили на безопасное расстояние.

Некоторые из коров тихо мычали, а овцы блеяли, видимо, обсуждая странного незнакомца между собой.

– Ты выглядишь, как наш вождь, – вдруг услышал Игорь блеющий голос.

Он остановился и огляделся. Один из баранов неподалеку пристально смотрел на него, и Игорь решил, что именно ему и принадлежал голос.

– Насколько я слышал, он тоже человек, как и я, – как можно более дружелюбно сказал он.

– Человеек, – недоверчиво протянул баран, – да, он тоже ходит на двух ногах, и у него нет рогов.

– Ты его брат? – проблеял более тонкий голосок, и Игорь увидел, как к его собеседнику подошла молодая белая овца.

– Нет, я вообще-то не местный, – ответил Игорь и тут же пожалел об этом, так как увидел, как глаза животных начали настороженно осматривать его уши в поисках метки КОРМа.

Не найдя ее на нужном месте, их прямоугольные зрачки расширились от испуга, а дистанция между животными и Игорем начала увеличиваться.

– В смысле, я не местный, я вылез из норы барсука тут неподалеку. Но я не хищник, я пришел сюда по делу. Мне надо найти моего кота, – попытался успокоить барана и овцу Игорь, но эти слова лишь заставили их отскочить назад еще на несколько метров.

Краем глаза он заметил, что и другие животные, поначалу с любопытством разглядывавшие его со своих мест или даже понемногу приближавшиеся к нему, после этих слов начали пятиться назад.

Человек обратил внимание, как одна из пасшихся на лугу овец на полном ходу бросилась к городу и уже преодолела больше половины дистанции.

– Послушайте, я не причиню вам вреда, мне только надо найти, где находится полиция. У них может быть мой кот, за которым, собственно, я и пришел сюда, – попытался возобновить диалог Игорь, но животные только молча смотрели на него, готовые в любой момент убежать на безопасное расстояние.

Подождав немного, и поняв, что больше никто с ним здесь говорить не намерен, он повернулся и пошел к городу. Коровы и овцы молча расступались перед чужаком, не сводя с него глаз.

Когда до ближайшего хлева оставалось метров сто, Игорь, который, как ему казалось, начал уже привыкать к странностям этого места, увидел картину, которая заставила его остановиться, как вкопанного.

Из-за серого неаккуратно сложенного и неотесанного бревенчатого угла очередного хлева на тропе появилась та самая сбежавшая овца, за которой спешили четыре крупных козла. Они бежали, наклонив головы и выставив вперед длинные и острые рога, у каждого на шее виднелась синяя лента с белой надписью КОРМ по всей длине. Спустя несколько мгновений, они окружили Игоря. Напротив него остановился самый крупный козел серого цвета с длинной черной бородой. Он поднял глаза и осмотрел человека, особое внимание уделив его ушам.

– У вас отсутствует метка КОРМ, – констатировал он, спустя несколько мгновений.

– Ну, да. Я не местный, и незнаком с вашими порядками, – ответил Игорь.

– Порядок у нас только один. У вас должна быть в ухе метка, что вы не опасны, – сухо ответил рогатый.

– Я и не опасен.

– Пройдемте, – бросил козел, и добавил, разворачиваясь в обратный путь, – в участке разберемся.

Игорь хотел было запротестовать, что ему некогда куда-то идти, и он должен искать своего кота, но в этот момент один из КОРМовцев подтолкнул его в поясницу крепким лбом, увенчанным мощными рогами, и ему пришлось подчиниться.

Так Игорь в кольце из четырех козлов прошествовал в город. Улицы были забиты свиньями и хряками, овцами и баранами, коровами и быками, между ног у которых суетливо сновали куры, утки, гуси и куропатки.

Царивший в городе хаос дополнялся какофонией мычания, блеяния, рычания, визжания, похрюкивания, лая, кудахтанья и кряканья, в которых Игорь мог иногда разобрать отдельные слова. Воздух был наполнен разноцветными перьями вспархивавших в разных местах птиц и сладковатым запахом навоза и прелой травы.

Вместе с тем, несмотря на то, что львиную долю обитателей этого огромного скотного двора составляли домашние животные и птицы, тут и там между ними сновали волки, лисы, зайцы, еноты, бобры, ежи, куницы и прочие лесные обитатели. Игорь даже увидел пару медведей и лосей, которым, очевидно, было тесно на узких улочках. Травоядные без страха ходили рядом с дикими хищниками, у каждого из которых на правом ухе болтался маленький жетон, выданный КОРМом.

Игорю не удалось хорошо рассмотреть город и запомнить дорогу, по которой его вели, так как стоило ему немного замедлить шаг, чтобы осмотреться, он тут же чувствовал крепкий тычок в поясницу от следовавшего позади козла.

Когда рогатый конвой проходил мимо местных жителей, те замолкали и внимательно разглядывали двуногого незнакомца. После того, как процессия удалялась, они начинали, понизив голос обсуждать увиденное, и до Игоря сквозь приглушенное блеяние, мычание и кудахтанье доносилось: «…человек…», «…на двух ногах…», «…вождь…», «…родственник…», «…метка…», «…опасен…», «…бандит из леса…», «…говорят, еще двое пропали…», «…может, он и съел…», «…в резервацию таких надо…», «…нет, лучше сразу на растерзание…».

Спустя некоторое время конвой подошел к одноэтажному строению из посеревшего от времени дерева, с покатой соломенной крышей. Во всем строении, которое было около тридцати метров в длину, не было ни одного окна, однако под крышей по всему периметру тянулся проем в одно бревно, через который внутрь проникал свет.

Игорь в сопровождении КОРМовцев вошел в здание. Внутри оно представляло собой просторный хлев. Он был разделен на дюжину стойл, отделенных друг от друга дощатыми перегородками. Однако четыре левых стойла отделялись от остальных и друг от друга деревянными клетками, каркас которых был собран из крепких бревен соединенных между собой более тонкими жердями. Три из них были пусты, а в самой дальней в углу неподвижно лежала серая шерстяная туша.

Козел с черной бородой, не говоря ни слова, указал копытом на стойло, и Игорь послушно проследовал внутрь. Рогатый вошел за ним, а остальные конвоиры остались снаружи.

Внутри вдоль двух длинных стен тянулись невысокие лавки, разделенные стоящим в центре деревянным столом. На столе лежало несколько обрывков бересты и черный древесный уголек. Козел кивнул Игорю на одну из лавок, а сам уселся на противоположную, свесив задние ноги. Затем он, не без труда, вставил в щель в копыте уголек и подтянул к себе кусочек бересты.

Игорь уже устал удивляться поведению животных в этом мире и принял достаточно комичную сцену за обыденность.

– Имя? – сухо начал допрос козел.

– Игорь, – рогатый медленно, но старательно начал выводить кривые буквы на бересте.

– Вид?

– Человек, – козел поднял глаза от стола и внимательно посмотрел на Игоря. Затем он вновь опустил взгляд вниз и продолжил писать.

– Возраст?

– Двадцать пять лет, – еще один внимательный взгляд.

– Место постоянного проживания есть?

Игорь не знал, как ответить на этот вопрос. Объяснять, что он прибыл из другого мира, где люди живут в больших городах в панельных высотках, и допрашивают их другие люди, а не домашняя скотина, а козлы живут на фермах и не умеют разговаривать, ему не хотелось.

– Нет, – покачал головой он.

– Когда и с какой целью прибыл к нам в город? – казалось, допрашивающего не смутил отрицательный ответ на предыдущий вопрос.

– Сегодня утром, ищу своего кота, который потерялся.

Из-за размашистого почерка и разной высоты и размера букв, первый кусок бересты у козла уже закончился. Он отложил его в сторону и подтянул к себе следующий.

– Откуда прибыл?

– Эм, – он снова замялся, – из леса, который к северу отсюда.

Тут рогатый задумался, словно что-то вспоминая, но затем продолжил допрос.

– Почему не состоите на учете в КОРМ?

– Я не знал.

– Не знали, что любое животное должно встать на учет в КОРМ?

Игорь покачал головой.

– А что за последний месяц в том лесу, откуда вы прибыли, задрали корову и быка, вы тоже не знали? – в сухом тоне козла вдруг послышалась издевка.

– Я тут ни при чем, – снова мотнул головой Игорь.

– А вот это мы и проверим, – козел отложил второй исписанный кусок бересты и проблеял что-то в открытую дверь.

Тут же в проеме показался его собрат такого же серого цвета.

– В камеру, – допрашивающий мотнул рогами в сторону Игоря, – и сделайте слепок зубов.

Козел проводил человека в пустующую клетку по соседству с той, в которой, как оказалось при ближайшем рассмотрении, спал серый волк. Перед уходом он запер клетку снаружи, ловко задвинув передними копытами толстый деревянный засов. После этого козел ушел, но почти сразу вернулся, неся в пасти небольшой деревянный брусок.

Подойдя к клетке, он бросил брусок на солому, который был устлан пол и приказал: «Кусай!»

Игорь брезгливо покосился на дерево.

– Не буду.

– Кусай! – нетерпеливо проблеял козел.

– Я же сказал, что не буду!

В следующий момент козел ворвался в клетку и сильно боднул Игоря в бедро. Тот вскрикнул от боли и, потеряв равновесие, упал на пол.

– Кусай! – еще раз приказал рогатый.

– Слышь, браток, ты уж лучше сделай, как говорят, пока они с дружками тебя не затоптали, – внезапно раздался хриплый голос из соседней клетки.

Игорь посмотрел в ту сторону и увидел, что волк уже не спит, а наблюдает за разворачивающимся на его глазах действом. Потом он вновь перевел взгляд на своего мучителя. Тот склонил голову вперед, выставив рога, и недвусмысленно намекая о готовности снова пустить их в ход, если его приказ не будет выполнен.

Игорю ничего не оставалось, как подчиниться. Он взял брусок с пола и осторожно прикусил его. Древесина оказалась достаточно мягкой, и на ней тут же остался след его зубов. Козел осторожно, чтобы не оставить своих следов, взял в зубы брусок и вышел, вновь задвинув за собой засов.

В клетке стало тихо. Игорь чувствовал себя униженным, сидя на соломе в железной клетке по воле какой-то домашней скотины, и потирая ноющее бедро.

– С этими козлами шутки плохи, – вновь подал голос волк. – Набросятся толпой и растерзают, даром что травоядные, – добавил он, горько усмехнувшись.

– Приходилось испытывать на себе? – Игорь рассмотрел своего собеседника получше. Это был матерый волк, весом на вид килограммов в пятьдесят, с темно-серой вдоль хребта и более светлой по бокам шерстью. Правое ухо, где по идее должен находиться жетон КОРМа, было разорвано.

– А то, – волк оскалился.

Затем он тяжело поднялся с подстилки и повернулся к человеку другим боком. Серая шерсть там была покрыта бурой коркой спекшейся крови.

– Рогами? – сочувственно спросил Игорь.

– И рогами, и копытами, – прохрипел волк, осторожно принимая прежнюю позу.

– За что?

– Фхр, – зверь издал нечто среднее между смешком и фырканьем, – да за то, что пожрал тут на днях вволю. Оленя задрал. Они ж теперь тут непуганые с этим КОРМом. Даже неинтересно охотиться.

Несмотря на то, что их двоих разделяла деревянная решетка, Игорь на всякий случай отсел от разоткровенничавшегося волка в другой угол своей клетки. Это движение не ускользнуло от внимания его собеседника.

– Да не бойся ты. Не трону тебя, даже если б мог. Не в форме я сейчас. Хотя, – тут зверь оценивающе окинул человека взглядом, – таких, как ты, я еще не пробовал. Не водится у нас таких.

– Ну, спасибо за откровенность, – усмехнулся Игорь, но свое положение в клетке менять не стал.

– Да, не за что. Лучше так, чем лицемерить, как эти, – хищник неопределенно мотнул головой в сторону выхода из участка.

– Как кто? – не понял Игорь.

– Да как эти, хииищники, – презрительно протянул серый, – которые по лесам и полям бродят, да траву жрут, как зайцы. Еще и рассказывают всем, как здорово и как вкусно, а сами спят и видят, как бы задрать какого барана или гуся, да наесться бы мяса от пуза. Аж противно с такими одним словом называться.

Тут волк недовольно рыкнул, а Игорь вспомнил своего недавнего знакомого Женю, который, вероятно, и сейчас пасся где-то, словно тот самый заяц.

– Не осталось нормального зверья почти. Все волки, медведи да лисы в одночасье стали овцами и коровами, – продолжал злобно хрипеть из своего угла лесной пленник домашней скотины.

– Но зато все живут в мире и спокойствии, – попытался привести аргументы Жени Игорь.

– В спокойствии? – пролаял волк, – ты еще скажи стабильность. Сейчас модно. Уж очень наш вождь любит это слово, и все остальные, как безмозглые, повторяют его за ним. Тебе, поди, тоже мозги промыли? О том, какие дикие времена были раньше, когда каждый сам за себя, домашняя скотина лишний раз к лесу и за версту не подходила, а зайцы, да еноты все по норам прятались.

Игорь слушал, не перебивая.

– Зато жили все по природе. Я, думаешь, сам хищником решил стать? Но я хищник, – тут волк оскалил пасть и продемонстрировал острые, как ножи, зубы, – и с этим ничего не поделаешь, и траву эту жрать я не могу и не буду. А теперь что? Все, как один, неважно, в лесу или хлеву, воют: «Трава, трава». А попробуй сказать что-нибудь им поперек, знаешь, что будет?

– Нет.

– Сюда попадешь… В лучшем случае. Даже жрать никого не надо, только выскажи свое мнение – все, привет, КОРМ, и рога этих козлов, – волк злобно зыркнул на бродивших с той стороны решетки по своим делам рогатых. – А коль задрал кого, так это все. В резервацию сразу. Хотя от попадания туда не застрахован никто, даже если всю жизнь по этим травоядным законам живешь.

– В резервацию?

– Да, я смотрю, ты и впрямь неместный, – волк еще раз внимательно осмотрел Игоря, – из-за бугра что ли?

– Ну, почти, – уклончиво ответил тот, а затем быстро сменил неудобную тему, – Так, что это за резервация?

– Да так, – серый поморщился, – место тут одно, не очень далеко, куда таких, как я, отправляют. Типа, убивать нас нельзя – конституция, право на жизнь, а вот изолировать – ради бога. Правда, это тут, у всех на виду тебя не убьют. А вот чтоб выйти живым из резервации, надо постараться.

– Почему? – поинтересовался Игорь.

– Да потому что. Сторожат в этой резервации сплошные отморозки, которых самих надо изолировать. То заставят лис бегать и притворяться сусликами, а будут медленно бежать – изобьют. Могут и просто так избить. Был случай, когда медведю две свиньи в задницу ствол от ольхи засунули. Так и помер, бедолага. А если уж заболел – то кранты тебе. Лечить никто не станет. И на свободу лечиться не отпустят.

– И что, никого не наказывают?

– А как же. Еще как наказывают. Тех, кто пожаловался, тех и наказывают. Поговаривают еще, что недавно три барана разошлись и в угаре зарезали волка, а потом, вроде, даже съели.

Тут Игорь вспомнил слова Жени о сытых овцах и целых волках, и подумал, что, может быть, это была не просто оговорка.

– Съели заключенного?!

– Ну да. И я склонен этому верить. Ведь и сам вождь, и его свита любят полакомиться котлетами из медвежатины или укрываться пледом из рыси.

– В смысле? Ваш вождь насадил культ растительной монодиеты, а сам ест мясо сосланных хищников? – переспросил Игорь.

Волк криво усмехнулся, хотя со стороны это выглядело как злобный оскал.

– И не только сосланных хищников. Говорят, очень уважает молодую баранину.

– И что, про это никто не знает и не возмущается?

– По-разному. Кто-то возмущается. Но с такими быстро разбирается СВИН. Кто-то предпочитает делать вид, что это его не касается. Но большинство считают, что это все ложь и провокации, распространяемые забугорными, чтобы подорвать авторитет вождя. В мире, где даже волки добровольно стали овцами, иначе быть и не может.

– А ты откуда все это знаешь? – с подозрением поинтересовался Игорь. Ему не верилось, что все только что им услышанное было правдой, а не фантазиями разозленного на власть неуравновешенного волка-преступника.