Адреналин для Рины бесплатное чтение

Глава 1. Поезд

Рина возвращалась домой с рождественских каникул. Впрочем, это сильно сказано – «рождественские каникулы». Просто пять дней у брата во время «фэрий»[1]. И мигом от отпуска осталась неделя. Всего лишь неделя. Целая неделя. В которой тысячи предстоящих возможностей, что толпятся в очереди, протягивают руки навстречу в нетерпении, одна вперед другой – только взять все сразу невозможно. Выбери фаворитку, да хватай в охапку, не сомневаясь более ни мгновения, и лети вперед. Роковой выбор откроет или пещеру с сокровищами, или темный тупиковый тоннель. Никогда не знаешь заранее. Taking chances, одним словом[2].

Плюс десять и солнечная погода совершенно не согласовывались с тем фактом, что вокруг декабрь, и что вот-вот двенадцать ударов часов на ратуше откроют путь в энный год. Сегодня в распоряжении Рины билет выходного дня и расцветающее утро с кнопками неиспользованных шансов. Волшебной дыре во времени это только способствует.

Встать на поезд в полпятого утра – все же не самая веселая вещь, и Рина содрогнулась: совсем скоро, через эту безжалостно точно отмеренную неделю подобное время подъема ждет ее каждый рабочий день. Но лучше эту мысль закинуть за конец фэрий, когда будильник призовет к ответу. Когда будет тошнить от недосыпа. Как и сейчас, впрочем. И на что каникулы сдались тогда?.. Надо было отсыпаться, а не в горы лезть, в карты с братом и его друзьями резаться, а по ночам обжираться его, брата, кулинарией с ним на пару, запивая коньяком, вином, ликером и водкой. Рину передернуло; лица родителей многозначительно бы перекосились, узнай они о таком «отдыхе». И теперь угроза ярче: перебрались неожиданно жить по соседству.

И где было ее благоразумие? Эмоции – ненасытные монстры, топчущие разум.

Спать сидя – не вариант, иначе потом привет, позвоночник. В темноте перед рассветом Рина закинула дорожную сумку на полку для багажа, выбрала уютное местечко у аварийного огромного окна, уткнулась коленями в спинку переднего сиденья, подключила айпад к зарядке и отыскала на ютубе ни разу не смотренную «Книгу мастеров». На чужбине начала просыпаться непонятная любовь к родному кинематографу. Или умиление родным фольклором и говором. Пес его поймет.

Настроение фильма попало в точку. Режиссура, конечно, оставляла желать лучшего, как и сценарий, и все же настрой на «иные миры» пришел. Ведь в поезде время будто застывает: прижавшись носом к стеклу, пассажир пялится на такую кучу миров, что проносятся за окном, и они не имеют над ним власти. Никакой, ни один из них. Пока он пассажир у стекла поезда, он свободен и невесом вне места и времени, в странно детском ожидании чудес. Пусть это лишь призрачная надежда. Надежда воодушевляет, и надежды для счастья уже достаточно. Надеяться надо. В нашем мире это все, что остается: надеяться на волшебное «не-знаю-что». Хотя бы для видимости.

Фильм закончился после Познани. Иванушка и Катя, разумеется, победили вселенское зло силой с потолка упавшей любви, голливудский хэппи-энд с неожиданным раскаянием злодейки и… новые предложения на ютубе, угрожающие запуститься в ближайшие тридцать секунд. Рине пришла шальная мысль посмотреть что-нибудь совершенно незнакомое. Без трейлера и аннотации. Ткнула пальцем в «Последнего тамплиера», не представляя, чем же он похож на наивную сказку про камни-самоцветы, но вскоре рассвет отвлек внимание на себя.

В чем волшебство восхода солнца, Рина не смогла бы объяснить. Просто… вот так проноситься мимо соснового леса с зовущими тропками, мимо полей, ласково подернутых ночным инеем, озера, вокруг которого несколько домов пыхтят трубами, моста через реку, несущую свет будущего дня в своих прозрачных пригоршнях, и это все, озаренное золотыми бесхитростными лучами… захватывало куда сильнее ютуба. Видать, за время Рининых каникул в городе гномов[3] на Западном Поморье[4] успело похолодать: болотца в поле с шевелюрами седой травы, что блестит морозом, идеально прикрылись прекрасным льдом. День обещает красоту. Можно прильнуть к стеклу щекой и впитывать великолепие утра до боли в сердце.

Время в поезде – счастливое, как и переменки в школе. Мир отобрать поездное время не в силах.

Мир за стеклом выглядит и знакомым, и сказочным одновременно. Ты не сойдешь там, где нет остановки, и можешь только воображать, что за мир там, на расстоянии протянутой руки, где никогда не окажешься. И если вдруг по полю понесется ковбой в клетчатом шейном платке, сопровождаемый Чингачгуком или Виннету верхом на мустангах, или у реки будет полоскать белье красными от мороза руками сама Либуше Шафранкова из «Трех орешков для Золушки», что ты им сделаешь? Это как тот шанс, который ты не успел ухватить. Который проплыл мимо окна. Вопросом «а если бы?»

Хощно. Старый вокзал с выбитыми, позеленевшими плитками. Пиканье входной двери. Рина вскочила. У нее каникулы, фэрии, в конце концов! И она может позволить себе еще пару часов вне реальности. До следующего поезда. Выходной билет действует до шести утра завтрашнего дня. Волшебная дыра во времени да продолжится!

Запах чуда и потенциальных шансов защекотал ноздри, а все еще золотистое солнце кольнуло девушку в глаз. Она выдохнула белое облачко пара, крепко сжимая коричневые ручки сумки из старинного гобелена, посмотрела вслед спешащему по делам насущным поезду и весело зашагала по шпалам в противоположном направлении.

Думать – одно из самых неблагодарных занятий. Вечно находится бессчетное количество вещей, которые пошли не так. А, может, и так, но все равно щемят душу по известным и неизвестным причинам. Но чем еще заняться, когда остаешься с собой один на один? Именно потому люди не любят пустой эфир вокруг. Его заполняют чем угодно: телевизором, радио, толпой… Или практичной банальностью вроде пробежки трусцой или мытья посуды. С музыкой в ушах.

Рине делалось страшно, когда она подсознательно начинала подражать им. Делать все, что угодно, дабы не думать. Но разве человек может оставаться человеком, не думая…? Думая же, он медленно, но верно сходит с ума.

Однако, думы почти всегда несут печаль. Рина не могла понять, почему, и металась от толпы к одиночеству, от личных просторов к общественным, от разума к эмоциям и обратно.

Что делать, становилось понятно только в одном конкретном случае. Когда начинало пахнуть адреналином. В детстве, когда мама предупреждала, что злые собаки чуют адреналин, Рина изо всех сил старалась не бояться, думая, что адреналин – это запах страха, что он «вытекает» через ноздри наружу. И шла мимо дворовых церберов как можно увереннее, уговаривая себя не бояться и зажимая нос для верности. Так до сих пор. Привычка скрывать свои страхи под маской крутости осталась. Запах адреналина никто учуять не должен. Он делает эмоции чистыми и искренними. А показать миру чистые эмоции – все равно что прыгнуть с балкона. Все равно, что забыть разум. Мир этого не прощает.

Когда пахнет адреналином, точно случится что-нибудь. И тогда можно забыть про вечные проблемы бытия и просто разматывать клубок событий.

Рина поправила шапку над передней прядью волос, бывшей челкой в прежние учительские времена, и остановилась на развилке. Старая ветка терялась в голых кустарниках и сворачивала в сосновый лес; новая обходила лес стороной и возвращалась к Познани. Рельсы блестели солнцем, вдалеке выводил трель невидимый лесной певун.

Разумеется, старая ветка. Рина на всякий случай отметила геопозицию в карте Гугл и смело свернула. Связь пропадать и не думает, а коль бы и удумала, – Рина гордилась тем, что принимает вызовы, брошенные судьбой. Погрязнуть в рутине быта и впасть в апатию (или, о ужас, такую хорошо знакомую депрессию) куда хуже, чем заблудиться в незнакомом лесу после Рождества.

Сосновый лес пропитался румянящим щеки морозом и теплым солнечным светом. Новые впечатления – вот что лечило беспричинную грусть. А грустить по причинам Рина разучилась: проблемам стоит улыбаться в лицо, как нашкодившим детям. Так гласил еще этикет английских леди XIX века. Конечно, иногда эти «нашкодившие дети», как настоящие, ударяют сзади под коленки и вышибают дыхание, но в таком случае довольно взять таймаут.

До эмиграции «нашкодившие дети» были неотъемлемой частью ее жизни. Но жизнь требовала идти вперед, добывать экономическую стабильность и «вставать на ноги». Рина подалась на «блаженный» Запад.

Тропка бежала по золотистым мягким иглам, лес будто дышал легкой стужей и утром. Рина потеряла нить реальности, пока холод ловко не забрался за шиворот, а желудок не начал выводить некрасивые рулады. Некстати, но тропа разветвилась и предлагала выбор: темная чаща, устрашающе-волшебно шумящая ветром в качающихся верхушках, или домики, сгрудившиеся в долине в поселок. Сжалившись над желудком, Рина решительно свернула в долину, довольно покачивая сумкой. Вызов стоил того. Хорошо иногда идти туда, куда несут ноги. Но лишь иногда. Иначе рассудок таки сбежит через пятки к ядру Земли, позабыв дать обещание вернуться.

Рина ожидала заказ, лениво порхая пальцем по экрану айпада. Запостить фотки на Фейсбук или нет? Но Рина старалась. Старалась не поддаваться искушению уйти в виртуальную жизнь. Тогда с депрессией вовсе не распрощаться. Девушка решительно отложила айпад и еще раз огляделась по сторонам.

В закусочной, видимо, на электричестве экономили. И на уборщицах тоже. Темные стены тускло освещались великолепным утром сквозь пыльные окна, кое-где на стеклах и паутина ютилась. Столы времен Коммуны хаотично разбросаны по залу, хостесса одна-единственная, и ни вежливостью, ни аккуратностью не отличается. От предыдущих посетителей на сомнительной скатерти так и остались крошки. И жирное пятно от бигоса[5] или чего-то в этом роде. В Рине все выворачивалось от отвращения, но зов предков, – если так можно обозвать безусловный рефлекс (или условный? учительские познания Рины заканчивались программой начальной школы) чувства голода – оказался сильнее эстетических предпочтений. И, все же, где-то внутри зашевелились рвотные позывы. Еще и пахнýло мусорным смрадом. Стоит съесть свой заказ на свежем возду…

Рина встала решительно, но тут же опустилась обратно на скрипучий стул. Такое начало плохо пахнет. Очень плохо. Хуже этого захолустного кафе. Ее вечно ожидает лужа, а она все пытается верить в океаны. Но оторвать глаза от (неизвестно чем) зацепившей фигуры незнакомца в зеленоватом свитере оказалось нелегко.

– Вареники с творогом! – объявила хостесса, тяжело бухнув тарелку на стойку.

Рина опомнилась и встала забрать свои вареники, стараясь даже не глядеть в сторону неизвестного. Ведь она совершенно не падка на мужчин, внезапные симпатии можно одной рукой сосчитать и еще останутся пальцы. В чем же дело?

Тщательно вытирая вилку салфеткой, Рина украдкой стрельнула глазами на зеленый свитер в углу. Выправка, да. Держится с достоинством, так же уместно смотрелся бы на международной конференции какой-нибудь. Сам по себе совершенно заурядный. Ничего, за что бы уцепилась память. Волосы кажутся рыжими, жесткие и непослушно пытаются торчать в стороны, вот и все. Что же тогда удержало ее на стуле, что?.. Его глаза. Вот оно что. Они темные, с кучей тайн, смешинок и серьезности, живые, подвижные и умные. Неужели столько можно сказать о человеке по одним только глазам? Бред. На вид он вряд ли старше ее самой. Откуда такая многогранность характера?

Она – исключение. Мужчины на начале второй четверти века еще мальчишки.

Рина тряхнула головой, и ее золотистые локоны волной с готовностью прыгнули в тарелку с варениками. Девушка пробубнила недовольное «Приехали!» и поспешила новой салфеткой стереть сметану со злосчастной пряди. Ничего лучше случиться не могло. Она подавила тихий смешок над самой собой.

Зыркнув в угол сквозь ширму волос, Рина заметила, как незнакомец в зеленом свитере с темным взглядом аристократично отрезает ножом кусок омлета. Джентльмен какой! Про нож не забыл в такой-то дыре, аж на сердце тепло становится. Против воли присмотрелась к пальцам и отметила с удовольствием, что кольца нет.

И такое шоу со сметаной в волосах. Ну, верно: начнешь мнить о себе невероятно что – верный сигнал, что вот-вот сядешь в лужу. Все эмоции. Монстры. Прочь, адреналин. Довольно глупостей.

К счастью, творог был приличный, если не считать пастообразности, но для польской продукции это нормально.

Рина заправила прядь за ухо и обтерла салфеткой губы и зубы по старой привычке. Глупо, но так можно почти незаметно избавиться от остатков пищи. Сейчас они ей ни к чему. Что делать дальше, представляла она смутно, но отказываться от шанса узнать, почему глаза у незнакомца такие необычные, Рине не хотелось. Она человек «нью экспириенс»[6], как смеялись подруги. Гм. Подруги из далекого прошлого, которое, кажется теперь, случилось совершенно не с ней.

Рина проверила планшет: ночью еще куча поездов. Спешить некуда. Заветный билет дает время.

Знакомиться самой?.. Никогда! Не в ее это принципах! Только еще более немыслимо встретить ни с того ни с сего воплощение всех своих чаяний в одном флаконе и прочесть это по глазам. Ну, не всех, конечно; пока надо понаблюдать. Только это становится интересно и многообещающе. Это не любовь, не влюбленность и даже не симпатия. А просто интригующее совпадение.

У незнакомца зазвонил телефон. Банальным трезвоном. Рина поморщилась. Это не самое ужасное, конечно… Но мог бы быть пооригинальнее. Девушка увлеченно опустила глаза в айпад, а сама машинально превратилась в слух. На кухне, безусловно, тут же начали подготовку к концу света, взбивая бисквит или отбивая мясо, или все сразу. В шуме удалось разобрать только весомый обрывок: «Обсудим с женой». Смех у парня был задорный и заразительный, голос глубокий и проникающий в самое сердце, но… он женат, женат, а она и уши развесила.

Девушка нервно захлопнула чехол айпада, сунула оный в сумку и поспешила убраться из закусочной восвояси.

Деревушка мелкая, но, судя по Гугл карте, железнодорожная ветка имеется прямо за углом. Рина поплелась на станцию не солоно хлебавши.

Нет, на деле, конечно, это даже хорошо, что он женат. А то начались бы амурные мучения – взаимна ли симпатия, точно ли это тот самый, как познакомиться… А так – женат, и тема закрыта. Рина досадливо обернулась вокруг собственной оси и поддала ногой камешек. Он оказался комком грязи и расползся пятном по носку светло-желтого ботинка.

Все. Чудес и других миров искать расхотелось окончательно. Верить в них стоит для себя, просто чтоб хоть иногда побыть счастливой. А, по сути, жизнь – сплошная суета и бессмыслица. Конечно, улыбаться ей лучше, чем лить слезы и тыкать пальцем недовольно, но сути подход не меняет.

Мелкий грязный вокзалишка, еще более убогий, чем в Хощно. Рина брезгливо дотронулась ладонью до скамьи, убедилась, что не запачкается, и уселась, поставив гобеленовый саквояж рядом. Старая привычка. Один человек сказал, что так всегда делает. Там, в прошлом, он был важным. Больше не важен, и никто не знает, был ли он на самом деле, а привычка осталась. Как с адреналином. Мы все состоим из мелких привычек – отголосков дней минувших. Это все, зачем нужно прошлое. Оно ткет нас, и больше ничего не делает. Но… не будем о грустном.

Рина считала себя сильной и никому в плечо не тыкалась. Хотя иногда хотелось. Очень. Ну и что, что она в этом мире одна. Это не она в мире одна, а мир вокруг нее одной. Пусть иногда сюрпризы случаются не самые приятные, как сегодня, но бывают же и хорошие.

– А чего Пани здесь ждет? – появилась некто вроде уборщицы. Рина поморщилась: чувство, что она перенеслась в СНГ 90-х.

– Поезд, – кратко улыбнулась она.

– Так… раз в неделю только и бывает, – развела уборщица руками.

Рина воззрилась на нее скептически, но почувствовала нервный тик в уголке правого глаза.

– И то товарный, – добавила коварная тетка.

Рина засмеялась, пытаясь не обращать внимания на глаз.

– Это ведь шутка?

– Нет, – возразила уборщица и удалилась, тяжело переваливаясь с боку на бок.

Девушка занервничала, придержала глаз рукой, другой судорожно выдернула планшет из сумки. Чуть не упал на грязные плитки. Да нет, вот же расписание, пять минут до поезда…

На пустой вокзал вышел еще один пассажир. Рина ободрилась – наглядное доказательство, что с ума сошла не она, а тетка-уборщица. Нет, она старается быть милой со всеми, но иногда люди так нервируют… причем все, без исключения. Что дар речи приходится включать насильно. И то, по крайней надобности.

Пассажир не уселся на скамейки, а смотрел на пути нетерпеливо, поглядывая на часы. Волосы у него рыжие, на свету переливаются. Рина вздрогнула – знакомо торчат; узнала зеленый свитер под курткой, когда он обернулся вполоборота. И темные живые глаза. Это же тот зеленый женатый незнакомец. Зеленый и рыжий. Красивенный контраст. Знает толк в стиле. Рина почувствовала, как загорелись кончики ушей. Да при чем тут контраст. Товарищ занят. Занят и имеет наглость не носить кольца. А выглядит еще моложе, чем казался там, в полумраке кафе. Никуда не годится. Вот.

Он бросил взгляд в ее сторону, и девушка, мгновенно спрятав глаза, натянула шапку пониже, уронила айпад, тут же подняла его суматошно и откинулась на спинку сиденья, пытаясь принять вид туземного бездельника. Спинка угрожающе затрещала и отвалилась. Рина вскрикнула и, нелепо взмахнув руками, кувыркнулась на спину. Благо, скамейка оказалась низкая. Но какой позор. Раздался свист и стук колес. Поезд!

Рина вернула шапку с глаз на лоб. Зеленый нажал кнопку на двери и влез в вагон, даже не оглянувшись. Кроме того, что женатый, еще и невежа невоспитанный. Видел же, как спинка отвалилась. Нормальные люди бы попытались помочь.

Девушка, кряхтя, поднялась и поспешила к первому попавшемуся вагону.

Вновь закинула сумку на полку, скомкала шапку и отправила следом, стянула ботинки и уперлась коленками в сиденье спереди. Крестец немного заныл. Как и настроение.

Старый вокзальчик отполз назад вместе с теткой-уборщицей и смрадной закусочной. Вагон странно пустой, а где-то по соседству едет женатый зеленый незнакомец с живым взглядом. Рина поежилась.

– Проверка билета.

Девушка показала QR-код и паспорт. Нет, ну досадно, как ни крути… Она побарабанила пальцем по колену.

– Простите, документ недействителен, – заявил кондуктор.

Рина подскочила, как ужаленная.

– Недействителен? Это еще как?..

– Мы будем вынуждены вас оштрафовать, – невозмутимым оставался дядька с усами в форме кондуктора.

– Да вы о чем… – судорожно Рина раскрыла паспорт. Пот прошиб по всему телу. Вот оно – гадкое фото времен некрасивой юности, номер, который она помнит на память… Что за день такой. – Разыгрываете меня? Паспорт настоящий, и, честно, я не в настроении шутить, так что, давайте на этом закончим?

– Путешествовать могут только господа с подлинными документами, – продолжил кондуктор гнуть свою линию. – А ваш – поддельный. Пройдемте со мной.

– И пройду! – вскинула Рина голову, подхватывая с полки свою гобеленовую сумку. Господ ему подавай!

Глава 2. Заклятье

Приходит момент, когда начинаешь задумываться, точно ли изменения и нестандартные ситуации – это то, для чего ты рожден. Или рутина не такое уж и зло? Так думала Рина, пробираясь через вагоны за неумолимым дяденькой-проводником к кондукторскому купе. Вероятно. Ибо Рина никогда не попадалась на таких странных вещах, как поддельный паспорт. Конечно, встреча с властями – тоже выброс адреналина, но такой запах приключений отдает гнильем. И шутки с законом плохи, тем более в чужой стране. Только ведь она не шутила. И бояться нечего. Просто у этого товарища прибор неисправен, наверное. Сейчас все прояснится. В конце концов, именно ведь на этот паспорт она делала визу. Он прошел через такое количество серьезных людей, что верить столь сумасбродному заявлению просто глупо. Зря она поддалась панике минуту назад.

А она почти поверила, что ее прошлое ей приснилось, и дядька прав, и она свалилась в Польшу с Луны, совершенно случайно забыв отметиться на границе. Воображение еще и не такие шутки играет. Бессовестное.

– Сюда, прошу вас, – дядька хотя бы был услужлив, пропуская ее в раздвинувшиеся сами по себе двери. Рина оглянулась на него, шагая вперед. Дядька замешкался, что-то отмечая в своем приборе. Девушка посмотрела перед собой и зажмурилась несколько раз. Это на купе никак не похоже. Раздвижная дверь привела к ступенькам, те, в свою очередь, к еще одним дверям, которые пришлось открыть лично, а далее – большой холл с высоким потолком, стульями, кассами или чем-то подобным, кабинетами, коридорами… Рина остановилась в изумлении и тряхнула головой. Она точно не упала с Луны? Может, это признаки маленького сумасшествия? Или ее подводит память, и она только что не ехала в поезде на полной скорости к Балтийскому морю? Девушка остановилась, готовая поверить во что угодно во имя своей растерянности. Адреналин зашумел в ушах. Побитые стрессом люди стояли в очередях, держали кипы документов, дамы-чиновники в строгих нарядах пробегали, как недовольные феи, из которых чуда не вытянешь, но совершить его могут только они, а потому приходится умолять, требовать и пускать в ход все свое обаяние и упрямство.

«Это похоже на наш местный ужонд[7], голову на отсечение даю, – сказала Рина себе. – Даже та самая лепнина на потолке… Только как…»

– Сюда, – взял кондуктор ее под локоть, не давая времени даже прийти в себя.

«Думает, я сбегу, – пришла Рине мысль в голову. – Ну, уж нет, по крайней мере, не сейчас. Пока не выясню вопрос…» – под ложечкой неприятно заёкало.

Кондуктор ввел ее в один из ближайших кабинетов и втолкнул внутрь. Рина оказалась в голубоватом, освещенном лампами холодного свечения помещении с двумя столами и каким-то оборудованием. За столами сидели мужчина и женщина, оба – типичные чиновники, давно отвергнувшие такую добродетель, как сочувствие. Всем не насочувствуешься. Есть такое понятие, как буква закона. Вот и весь сказ.

– Добрый день, – сказала Рина, одновременно кивая головой, безуспешно осматриваясь в поисках стула и досадуя на холодный свет ламп. И так ситуация некомфортная, плюс документальные вопросы, в которых она как рыба на дереве, необъяснимо недружелюбные взгляды власть имущих, от которых она зависит, необходимость отстаивать свои позиции и, в дополнение ко всему, холодный свет, от которого внутри мурашки и дыхание сбивается. Попробуй тут адреналин удержать в пределах допустимого уровня.

– Добрый день, – сказала женщина.

Плохо. Если бы мужчина был тут главный, еще бы теплилась надежда, какая-никакая, рассчитывать на человечность… Женщины же враждуют интуитивно.

– Ваши документы, пожалуйста.

– Это… – Рина взялась вытаскивать его из сумки, отмечая, как не к месту дрожат руки. Смешно! Она ведь права в этой ситуации! Печати в паспорте ей не приснились, даже если это часть прошлого, да. Это очень странно, потому что всегда пользовалась этим паспортом, проблем не было, я ведь его все-таки купила. Наконец, знакомый коричневый корешок. – Вот.

Женщина покрутила паспорт в руках, показала мужчине, и они засмеялись.

– Вы правда хотите нас уверить, что это настоящий документ? – насмешливо поднял бровь мужчина. Лицо у него отличалось резкими чертами, будто его вылепило выветривание в высокогорных районах; волосы чуть тронула седина.

– Ну, я так всегда думала, – с натянутой улыбкой махнула рукой Рина, перехватывая сумку из гобелена. Могли бы стул предложить, что ли. А то стоишь, как на дознании перед тюремным заключением. Рина надеялась, что не узнает, как точно выглядит эта процедура. Ага, надежда умирает последней. Еще и в пуховике жарко. – Вы посмотрите, я же и визу по этому паспорту делала, и штампы на границах, и… на фото я, еще с челкой, правда, но…

– Довольно, – стукнула женщина по столу кулаком. – Это так по-детски. Вам ведь известно, что проезд без удостоверения личности запрещен, уважаемая?

– Ну… – Рина почувствовала вполне ощутимый невидимый удар под дых и тут же слабость в коленках. – Конечно, но этот паспорт… мне выдал достойный доверия орган, вы проверьте. Почему по-детски? Я не понимаю, в чем проблема, честное слово. Я сейчас ожидаю получения вида на жительство, там даже печать есть, посмотрите. Так что… не могли ведь все административные лица ранее ошибаться, не так ли?

Женщина глянула на нее так, что у Рины язык сложился в трубочку. Мужчина что-то писал, вовсе не обращая внимания на нарушителя. Последняя надежда на силу женской улыбки медленно и верно гасла. Глупость… она склонна поверить всякой глупости. Быть такого не может, где тут скрытая камера?..

– Путешествие возможно только при наличии документа, – сказала женщина, небрежно отбрасывая паспорт в… урну! У Рины глаза на лоб полезли, но сказать она так ничего и не смогла, только простерла руку с вытянутым указательным пальцем и мекнула нечто маловразумительное. – Иначе, сидите в своей квадре и не высовывайтесь! Вы к какой принадлежите? – встала женщина и подошла к Рине. К той наконец вернулся дар речи.

– В… в смысле?..

– Деревенщина, да и только, – вздохнула женщина, взяла Рину за плечо и откинула ее волосы в сторону, отгибая воротник. Рина дернулась от неожиданности, но женщина держала крепко.

– В чем дело?! – воскликнула девушка, сжимая кулаки гневно. Сдержишь тут адреналин!

– У нее нет метки, – бросила женщина мужчине таким тоном, словно увидела зебру без полосок.

– Быть не может! – встал и он из-за стола.

К таким унижениям… Рина готова не была. Ее обсуждают, как животное, кому такое понравится. Он что, тоже за воротник полезет?..

– Я иностранная гражданка! – воскликнула она, отпрыгивая в сторону и вжимая пальцы в ручку гобеленовой сумки. – Что бы там ни было, не убивать же меня за то, что много лет назад мне подсунули ненастоящий паспорт. Существует международный кодекс и так далее, вы государственные чиновники, и должны знать. Лучше поясните, о какой метке речь?

Ее же никто не слушал. У девушки внутри рос ураган страха и возмущения. Вот так нашла чудо! День замечательно начинался, но его продолжение… оставляет желать лучшего.

– Депортируем? – спросила женщина мужчину все тем же ровным тоном. Тот кивнул.

Депортируем. Вот так финт. Впрочем, это не самое дурное. Учитывая, что жизнь – движение вперед… Пора воображать себе совместную жизнь с миссис Блюэтт, вот и все, как сказала Марилла Ане[8]. Воображать Рина мастер. Осталось выбрать город в родных краях.

– А… когда? – осмелилась Рина спросить. – Вы бы мне паспорт мой вернули, и вообще…

Дверь сзади открылась, впуская нового посетителя.

– Еще один «заяц», – услышала Рина за спиной. Обернулась – знакомый незнакомец в зеленом свитере. В голове немного закружилось. Хоть какая-то ниточка к прошлому. Чиновники обменялись быстрыми взглядами, а незнакомец им как-то странно ехидно улыбнулся, словно старым недобрым знакомым.

– Вот и встретились, – сказал мужчина незнакомцу.

– Идем, – взяла женщина Рину внезапно за локоть, толкая ко второй двери.

– Стойте, – воспротивилась Рина. – Я все понимаю, но вы паспорт мне не хотите вернуть? Как бы там ни было, но…

– Поменьше разговоров, – шикнула женщина.

– Но я же не преступник, что вы так себя ведете, – заартачилась Рина. – Тут не гестапо! У него, – кивнула она на Зеленого, – что, тоже паспорт поддельный?

– Это вас не касается, – резко ответствовала женщина, хотя Рине думалось, что даже очень.

Женщина впихнула ее в дверь. Рина зацепилась пальцами за косяк.

– Отдайте паспорт! Я собираюсь выяснить это дело при случае!

Женщина довольно легко с ней справилась и захлопнула дверь. Маленькая комната с синим кругом в центре.

– За сопротивление властям накладываю на тебя заклятие, – сказала она ровным, а от того страшным голосом.

– Что? – Рина нервно рассмеялась. – У вас тут же ужонд, а не бюро сглаза какое-нибудь. Вы уж совсем перегнули, честное слово! Ну, проблемный паспорт, хотя мне и слабо верится, но неужели нельзя разобраться, что вина не моя? И вернуть мне, кстати! – девушка протянула руку в пустоту. Добавила: – О вежливости промолчу, ладно. Но метки и заклятия – это…

– Ты будешь бояться людей и никогда не сможешь им доверять, – сказала женщина так, словно слова должны был приклеиться ко лбу Рины.

– Напугали, – теперь и вовсе захохотала Рина. Ей показалось, что она сошла с ума, а хохотать – это самое безобидное, что могут выкинуть люди в таком состоянии. – Я и так людям не доверяю, это мой роковой порок, если угодно, так что проклинать вы опоздали…

– Избавиться ты от него уже не сможешь, – прервала ее чиновница, толкая в спину в направлении круга.

– А это не касается вас! – воскликнула Рина, пытаясь сохранить равновесие, только не получилось, она полетела прямо в круг, и вокруг вдруг засвистел ветер, словно снизу. Волосы взметнулись вверх, прилипая к лицу, Рина замотала головой, вокруг какой-то свет, тоже с холодными лампами…

«Так точно не депортируют, – подумалось ей на мгновение. Дышать от ветра не получилось, Рина судорожно глотнула воздух ртом. – И убить недолго. Я что, в заброшенном концлагере?» – ничего чуднее не придумывалось.

Она снова встряхнулась, и вдруг ветер стих, только легким порывом опустив волосы ей на плечи. Рина осмотрелась вокруг. Что за…

Она стояла на мощеной древним донельзя камнем дороге, в каком-то полузаброшенном районе с давно неремонтированными двухэтажками времен царской России. Или кто тут в то время был.

– Не поняла… – пробормотала Рина, шлепая себя по щекам. – Это депортация или телепортация?.. Что происходит, вообще?.. Эй! – крикнула она погромче. – Не слишком ли это?

Где-то хлопнуло створкой окно. Девушка вздрогнула и поискала источник звука. Над ней вверху показалось заспанное небритое лицо.

– Чего надо? – пьяный голос, казалось, выругался, а потом собрался сплюнуть.

– Я… – Рине вдруг сделалось страшно. – Ничего… не надо…

И она поспешила сбежать хоть куда-нибудь, сворачивая в первую подворотню. Нет, чтобы спросить, что происходит, где она… Девушке хотелось бежать от людей как можно дальше. Такое бывало: иногда социофобия ее уже преследовала, но настолько… Чтобы сердце билось в горле, а сердце стучало с перебоями, когда уже кажется, что оно остановилось и больше не забьется. А ты бежишь дальше и все не умираешь.

Рина неслась по переулкам, между грязных домов, прижатых друг к другу, и ей казалось, что она бежит от несуществующей тени. Такого не бывает. Но случилось. Что же это?..

«Стоп! – крикнула она самой себе, заставляя себя остановиться. Вокруг высились серые стены, свет дня остался где-то вверху. Недосягаемый для Рины. Словно ее вдруг сбросили с неба на землю. – Бежать нет смысла. Я не понимаю ничего, это верно… Не стоило желать чудес… Впрочем, мы это уже проходили, не все чудеса бывают приятные… Пожелали – получили. Теперь надо разбираться, что получили. В любом случае, сейчас… я слишком взволнована, чтобы разгребать все, что свалилось… Слишком устала…»

Она оперлась о стену плечом. «Это слишком немыслимо, но случаются ведь и немыслимые вещи… На сегодня потрясений довольно, надо вернуться домой и лечь спать. А завтра с депортациями и телепортациями разберусь… Хотя какой дом… Я теперь в непонятном времени и пространстве. Но спать можно и здесь, не так ли… Так что сейчас я думать не собираюсь ни о чем. Иначе не доживу до утра».

Дыша с переменным успехом, Рина поплелась вперед из переулка. Ей показалось, или где-то кричат чайки? Девушка улыбнулась. Словно шлют привет. Неужели здесь где-то есть море? Она ускорила шаг. Гобеленовая сумка все так же в кулаке. Надо же. Старая наплечная красная итальянского происхождения – тоже не потерялась. За углом между домами появился просвет к теплому небу. Рина побежала, наполняясь вдруг светом. Небо несет свет, и пусть мир вокруг взорвется, – пока есть небо, мы живем.

Проулок вывел на улицу, озаренную закатными лучами из пушистых облаков у горизонта. Широкая улочка прижалась к берегу широкой реки, спокойно несшей свои волны между берегов. Рина перебежала дорогу, не обращая внимания на гудки автомобилей. Ну, почти не обращая. Хотя, если ее остановит полиция за нарушение правил дорожного движения, у нее даже паспорта нет. Рина хихикнула, понимая, что сейчас она выглядит не лучше, чем после бутылочки Соплицы[9]. Она застыла над рекой.

Лучи лились сбоку. По горизонту, скрытому за очередными старыми каменными домами, разбросаны те самые закатные облака, которые почти что тучи, только со светлой сущностью; которые похожи на горы из ваты. В которых как будто своя жизнь. И река, уносящая этот свет в долгое путешествие… Имя ей да будет Уносящая Закат.

Рина проводила закат, не думая о потере паспорта и странном перемещении. Закаты и рассветы, вот что имеет смысл. А переживать о том, что ты не можешь изменить – зачем? Лить слезы она не будет, салфеток не так много в сумке, а когда она сможет приобрести новые, теперь неизвестно. Да и слезы давно отказываются литься, даже в самых подходящих случаях.

Горожане, как и подобает, шли мимо, не обращая внимания на чудачку, застывшую у перил над рекой, не обращающую внимания на холод, который приходил вместе с приближающейся ночью. Она что-то бубнила себе под нос, но разве сумасшедших в мире недостаточно? Пусть живут, лишь бы не трогали.

Первая звезда появилась на темнеющем небе вместе с первой ленивой снежинкой. Города всегда надеются на снег, но слишком робко, чтобы надежды оправдывались в полной мере. Может, сегодня…

Рина вздрогнула. Снег? Вот это уже серьезно. Она пошевелила плечами и обнаружила, что явно похолодало. Даже Уносящая Закат подернулась льдом у берегов, и теперь угасала, превращаясь в загадочную леди в темном плаще. Что делать, куда податься? Ночевать на улице – слишком для настоящей ситуации.

«Я, конечно, не из тех, кто теряет мужество от пустяков, но, любопытно, это пустяк или нет? – спросила Рина сама себя. – Наверное, нет. Ночевать в незнакомом городе без документов».

Она словно попробовала звучание ситуации на вкус. «И даже самой не знать, что за город. Да-а. Ха. Что бы сказали родители? Что их дочь совсем сошла с ума, и пора взяться за голову. Она, вроде, и не против, только вот в каком месте?»

Показалась парочка, прогуливающаяся по набережной под руку, Рина поспешно достала планшет и разблокировала его, лишь бы избежать встречи взглядами. И тут одернула себя. Что она делает? Боится людей? Серьезно? Та тетка с проклятиями-заклятиями… работает?.. Девушку пробрало морозом.

– Держишь? – раздались детские крики из переулка. – Давай! А теперь бей!

Рина, продолжая держать планшет в руках и гадать, настоящее проклятие или нет, посмотрела по сторонам и вновь перебежала улицу. Странные эти крики. Хулиганов она терпеть не могла. Хотя сама от них недалеко ушла. Говорят, в окружающих нас нервирует то, что отражает нашу сущность.

– Да не вырывайся! Эй, мазила!

Ватага ребятишек над чем-то склонилась в углу. Послышалось мяуканье.

– А! Он меня укусил! – взвизгнул мальчишка лет девяти.

Рина подобралась поближе и заметила черного худого кошака, подвергшегося нападению. Кот ощетинился, загнанный в угол, а ребята примерялись в бросании камней.

– Теперь кто подойдет поближе? – спросил мальчик постарше, лет двенадцати.

Рина хотела привычно пристыдить малолетних мучителей, но язык не слушался. Сердце шептало пройти мимо и не вмешиваться. Но этот кот… казался точной копией ее самой. Вот так мир нападает, а он защищается из всех сил, зная, что невозможно избежать проблем, а надо стоять, сколько сможешь, сопротивляться и не давать себя сломить. И на помощь звать нет смысла. Потому что миру на тебя наплевать. Это в дни худшего восприятия мира, конечно.

Мы борцы. И, вообще, разве школьное хулиганьё страшнее? Втянула побольше воздуха…

– Эй, а такой кучей на одного – разве честно? – воскликнула Рина на одном дыхании, свирепо взмахнув гобеленовой сумкой.

Ребята повернули головы в ее сторону, кошак воспользовался моментом и дал деру. Только тот старший мальчишка ловко схватил его за шкирку и поднял.

– Попался! – воскликнул он торжествующе, пока кот болтался в воздухе, шипя и извиваясь. – Чего вмешиваетесь? Черные коты прокляты, не знаете разве?

– Вы такие суеверные? Стыдно за вас, – рассердилась Рина.

Сейчас она не общалась, а оборонялась. Раскаяния ноль? Тогда включить страшилку. Продолжая размахивать сумкой, она подошла к детям.

– Кстати, я тоже проклята. И настроение у меня скверное. Так что, – она старательно копировала всех известных бандитов, – отпусти-ка котика, малыш, пока не поздно, – и сделала вид, что перекинула жвачку от щеки к щеке.

Мальчишки, наверняка, и подрались бы еще, но кот тут изловчился и сильно царапнул мучителя по щеке. Тот завопил, уронил добычу, началась суматоха, и пару детишек Рина случайно сбила с ног сумкой.

– Помогите! – захныкал один мальчик.

– Умные детки, – поняла Рина, заметив, как распахиваются окна и двери в переулке.

– Бежим, – услышала она писк прокуренного голоска. Кто бы это ей помогал? Бросив взгляд по сторонам для оценки ситуации, девушка заметила кота, улепетывающего в щель между домов. Неплохой ход. Рина юркнула за ним, ход разветвился, кот свернул направо, Рина следом, они выбежали в новый двор, затем кот нырнул в щель под дверью в какой-то сарай, Рина толкнула дверь – закрыто… Доска в стене шевельнулась, открывая лаз. Девушка, недолго думая, пихнула сумку в подворотню следом за котом, а сама протиснулась в открывшуюся дыру. Задвинула доску, напряженно прислушиваясь. Топот ног и крики постепенно растворились в тишине. Вроде оторвалась…

Кругом темно, пахнет травами, мягко и спокойно. Даже почти тепло. Вслепую Рина определила – сено. Вот повезло! В сене обычно в кино и книгах спят, там тепло и мягко…

– Вот так приключения, – засмеялась Рина тихонько. – Зато есть место для сна. Может, проснусь, и все окажется сном. Бывает же, правда?..

– Ух, чуть не зашибла, – недовольно прохрипел рядом недовольный тонкий голосок, в сене что-то зашелестело.

Рина вздрогнула.

– В… в смысле?

– Ну, сумкой. О! Ты понимаешь меня?

– Понимаю… странно говорить с голосом из ночи. Почему бы и не понять. Только насчет зашибла… я не в курсе.

– Да ладно, забудь. Понимает, надо же! Тебе ведь некуда идти? Можешь спать здесь, сколько влезет, разрешаю. Хозяева уехали, тут безопасно. А мороз будет сильный. И снегопад.

Рине только того и надо было. Смысл допытываться, что за голос говорит, когда она только что подверглась телепортации вместо депо-, почти побила детей, прочувствовала силу проклятия, лишилась паспорта и вообще… Он замолк, и ладно.

Глава 3. Бродяга

Рина потянулась сладко. Ей снился всю ночь позитивный триллер. Она в образе великолепной дамы в шелках оказалась в заснеженных горах, чтобы забрать какую-то жизненно важную бутылку из охотничьего домика, охотники об этом узнали и преследовали ее вплоть до деревушки с розовыми кустами, где она не удержалась и понюхала розу. Один из охотников, статный усач в белой рубахе пиратской наружности, что-то среднее между Зорро и Бандерасом (хотя, разве Бандерас и не сыграл Зорро?), заметил ее и залюбовался; и сон вроде бы она начала смотреть со стороны… Неожиданно на ничего не подозревающую девушку в накидке из голубого шелка попытался напасть какой-то бледный тип в черной одежде и с длинными волосами, ну точно злодей из аниме, и охотник бросился на выручку, но сам получил нож в спину от бледного типа… И на таком месте сон решил уходить!.. Рина перевернулась на бок, надеясь увидеть продолжение. Но образ благородного пирата-усача испарялся все дальше, она, теперь снова она, стояла над ним, распростертым, и ничего не могла сделать… Почему нам нравятся типы со злодейскими наклонностями и внешностью? И зачем, кстати, она бутылку украла?

Щеку что-то закололо. Рина открыла глаза. Сено. Хлопнула ресницами. Непонятно. Сено? Ну, конечно, сено! История с паспортом не приснилась. Рина застонала и ударила ладонью по мягкому сену.

– Еще не встала, а настроение уже ни в какие ворота? – услышала сзади голос.

– Ага…

Голос чуть хриплый, тоненький. Тот самый. Рина обернулась. Но никого не увидела. После телепортации и в невидимок поверить можно… Впрочем, в галлюцинации – скорее.

Рина села, пролохматила волосы, убеждаясь, что в них осталось куча сена, отыскала заплечную сумку, а в ней – айпад.

– Хоть бы связь была… – пробормотала. – Для начала надо узнать, где я. Давай, сэр Айва…

Так она в шутку называла айпад, когда ей хотелось его оживить.

Кружочек местоположения старательно крутился, мигая точкой. Рина барабанила пальцами по подбородку, не сводя с него прищуренного взгляда. День, похоже, снова солнечный: в щели сарая льются лучи. В городе – сеновал, это же надо такое.

Кружок остановился. Синяя точка замигала на экране.

– Ура, сигнал, – сказала Рина, уменьшая масштаб. И уронила планшет в сено. Быть не может. Недалеко Байкал?.. Рина захихикала, снова чувствуя себя сумасшедшей. Не хило. – Да нет, просто, сэр Айва, локализация у тебя глючит. Иначе быть не может.

Шорох в стене заставил Рину насторожиться. На расстоянии вытянутой руки нежился вчерашний черный кот, смешно откинув лапки.

– О, кошак! – обрадовалась Рина, сгребая его за худое тело в охапку.

– Но-но! – кошак выгнулся и выскользнул из ее объятий. – Только без рук!

Рина онемела. Это хриплый тонкий голос, словно прокуренный. Который вчера кричал «Бежим!», вечером рассказывал про уехавших хозяев, утром прокомментировал настроение…

– Это невозможно, – выдохнула она с усилием.

– Я тоже так думал, – невозмутимо отвечал кошак, брезгливо вылизывая лапу. – Но ты вчера сказала, что понимаешь меня. И это здорово.

– Еще бы… – сглотнула Рина. В горле пересохло. – Но… почему это? Ты… принц какой-нибудь заколдованный, что ли? – нервы сорвались с привязи, она затряслась от подобострастного смеха, прикрывая рот ладонью.

– Какой еще принц! Я нормальный уроженец городских трущоб! – приосанился кот. – Зовут по-разному, но лично я величаю себя Бродяга, и этого довольно. Так ко мне и обращайся.

– Разница невелика, – усмехнулась Рина. – Ваше величество Бродяга.

– Какие величества! – выгнул кот спину и шевельнул хвостом. – Просто Бродяга, и все!

– И почему я тебя понимаю, просто Бродяга?

– Не знаю, – уставился кот в никуда. – Наверное, у тебя чистое сердце, и ты спасла меня.

– То есть, спаси я какую-нибудь дворняжку, тоже бы с ним разговаривала?

– Ты что! У меня же чистое сердце и аналитический склад ума. У какой дворняги это найдешь? – обиделся Бродяга.

– Ну, мало ли, разве не бывает таких. С чистым сердцем.

– Сомневаюсь. Вот же гадство. Я думал, наконец, заведу интеллектуальную беседу, а ты…

Рина машинально поискала рукой свой сэра Айву в сене. Вот и он. Бродяга скептически следил за ее действиями краем глаза.

– Хотя, – сказала Рина, улыбаясь ему примирительно, – знаешь, я давно мечтала завести черного кота с глазищами, как у тебя.

– Фи, – фыркнул Бродяга, – завести? Глупые вы, люди, думаете, вы котов заводите? Это мы решаем, на самом деле. Какого человека себе завести. И завести ли вообще.

– Я заметила, – прыснула Рина. – То, что вы считаете себя властелинами мира, у вас на усах написано.

– То-то, – удовлетворился кошак такими словами. – Ладно, ты вчера мою шкуру спасла, так что теперь говори, что я могу для тебя сделать?

– Для меня сделать? – Рина чуть не подавилась. Бродячий кот предлагает ей помощь! – Да ты за собой смотри… Отчего дал себя в угол загнать? Не мог прыгнуть куда?

– Ты видела, какая у них реакция? Эти детишки, кажется, целью жизни ставят извести хоть одного черного кота… Мир спасают так от бед, которые посыпятся, едва я перейду кому дорогу, – грустно констатировал факт Бродяга.

– Суеверные какие, – согласилась Рина.

– Мир такой, – сказал кот. – Котам не везет родиться черными, людям – рыжими…

– А рыжих за что?

– ПОЭ – потенциально опасные элементы, – пояснил кот. – А потому и проклятые, и неудачники. Их не метят, а потому ни льгот, ни документов.

– Метят?.. Да ну, ты преувеличиваешь!

– А вот и нет!.. Ты с Луны свалилась, что ль? Кем надо быть, чтобы про ПОЭ не знать… Ладно, чем тебе помочь?

– Есть такие подозрения… – протянула девушка. – Да как ты мне поможешь? Впрочем… Я паспорт потеряла…

– У, нехорошо, – шевельнул кот усами, и Рина могла поклясться, что он нахмурил брови. – Очень нехорошо. В людском мире без документов никуда. Как ты могла потерять, это же такое растяпство…

– Они заявили, что он поддельный! – возмутилась Рина. – И отобрали!

– Так вот оно что, – сощурился в жутковатой усмешке кошак. – Ты человек Шредингера?

– Какой человек?..

– Который ходит между пространствами, – небрежно пояснил Бродяга. – Так, дикое кошачье поверье… Ты к какой квадре[10] принадлежишь?

– По… соционике?

– Ну.

– Альфа, если тест был точен… Но я не спец. Только при чем тут это?

– Метку покажи.

Рина схватилась за шею.

– И не вздумай проверять!

– Нету?! – вытаращил глаза Бродяга. – Так, правда, человек Шредингера! Вот так встречка! А я и не верил в дедушкину легенду… Тогда ты попала, подруга, да, – поводил он лапой по сену. – Без метки ты – ноль. Без нее не выучиться и не получить паспорт.

– Что еще за метка? Можешь объяснить толком?

– А ты мне свою историю рассказать сначала не хочешь? И представиться, так, между делом? – безаппеляционно заявил кот.

Так тот зеленый незнакомец попал в переделку из-за своих рыжих волос! Не повезло бедняге – ПОЭ он. Интересно, в каком мире его жена? Видать, это таки два мира? Эврика. Проводник в поезде, наверное, не просто так зовется проводником. Смешно. Только почему навигация работает, даже Бродяга объяснить не мог. Что ж, радоваться есть чему: этот мир хотя бы на Земле.

Удивляться? Все нормальные люди должны приходить в ужас, наверное. Но Рине почему-то было все равно. Ну, другой мир, что такого. У нее всегда жизнь была как у паучка – то в лачуге, то в чертогах. Где приткнется, там и вьется. Смело веником? Айда на новое место, и все заново. Эмоции – за борт, как лишний балласт. Она и так – вечная попаданка, чего уж там.

Рина разложила вещи из сумки, придумывая, как бы их применить на благо миссии. Впрочем, шампунь пригодится, а вот Саботажник[11], подаренный братом, это вряд ли. Хотя… Места он занимает мало. Кто знает, куда судьба забросит. Судя по всему, ей предстоит путешествие. Не сидеть ведь всю жизнь на сеновале, хозяева которого только на несколько дней уехали. По-хорошему, надо вернуть паспорт и вернуться в «милую» Речь Посполиту. Только без паспорта там делать нечего, а тут – без этой дьявольской метки. Ха. Без нее и слушать не станут. Выкрасть? Но Рина даже не знает, куда идти, где тот ужонд был. Единственное, что осталось – это одинокий маячок на Гугл картах возле Хощно. Ну, и бедняга женатый незнакомец с живыми глазами теоретически мог бы что-то подсказать, будь он здесь. Но его тут нет, и оно, пожалуй, к лучшему.

Действовать наобум – не пойдет. С местными телепортами и рвением чиновников заметут в два счета. И кто знает, что сделают, если поймают во второй раз. Жизней у нее мало: повезет, если просто «гейм овер» и откат к началу. Чтобы весь клубок распутать с наименьшим сопротивлением, ей позарез нужны местные документы. Подумать только, документы и в сказочных мирах правят балом. С ума сойти. Цель – их получить, иначе… иначе хныкать и профукать всю жизнь, а это не по Рине.

Бродяга отправился добывать еду и упорядочивать информацию, как он объяснил. Сейчас самое время стащить еду. Вот так котяра. Вчера чуть не убили за цвет, а сегодня разгуливает при свете белого дня, не опасаясь за шкуру. Может, опасаясь, конечно, но не настолько, чтоб отказаться от завтрака.

По сути, ее в этом мире ждет такая же участь. Опасаться за шкуру, но жить. Или вовсе не жить, если страх окажется сильнее.

– Итак, скажу я тебе, Рина, что ничего хорошего тебе не светит. Погуглил я, – прошамкал Бродяга, жуя сосиску. Рине досталась отдельная порция. Кошак проявил чувство такта, стащив ее прямо в пакете. В сказочных странах не должно быть пакетов, а тут не только полиэтилен, а даже Интернет процветает.

– Погуглил? – Рина оживилась. – Давай-ка пароль от вайфая, я так просто сдаваться не собираюсь.

– Вайфай тут везде, но подключиться можно только по номеру паспорта и отпечатку пальца, понимаешь.

– Что за дискриминация? – взвилась Рина. – Это не слишком ли?

– Я нахожу это логичным, – возразил Бродяга веско. – Сама посуди, информация – опасное оружие в руках непросвещенных.

– Выражаешься, как столетний профессор, – хмыкнула Рина.

– А откуда тебе знать, сколько мне лет-то? – фыркнул кошак. – Не слыхала, что у котов девять жизней?

– Ну, давай, давай, нагоняй мистики. Итак, подключиться к Интернету я не могу, поехать куда-нибудь – тоже. Ну, а чисто теоретически, есть ведь люди, которые живут без документов? Рыжие те же, раз они безметочные? ПОЭ?

– Есть, – признал Бродяга. – Кто не вытянул учебу, не получает паспорта.

– И живут же! – порадовалась Рина.

– Конечно. Но, сама посуди, что это за жизнь. Ни поехать никуда, ни узнать новости, ни кино посмотреть, ни книжку почитать, ни знакомых новых встретить, даже продукты не всякие купишь. Повезет, если муж или жена с документами. А все равно бесправие. Овощевая жизнь.

Такие и в мире Рины есть. У нее на них рвотный рефлекс. Это те, кто не захотел постараться.

– Можно подумать, ты кино смотришь и книжки читаешь.

– А как же! Для кота есть десять тысяч способов сделать это незаметно. Людям же в форточку не пролезть, и за дверь незаметно не проскользнуть. У системы на все есть законы. Нужен паспорт. Нужно образование. Нужна метка.

– Значит, у нас еще с ролью образования не так плохо, – вздохнула Рина. – Хотя бы у всех шанс есть… Но, говоришь, без этой дурацкой метки его получить никак нельзя?

– По ней определяют склонности, врожденные и приобретенные. Например, Есениных[12] в химики не возьмут. Очень удобно. А как можно перемещаться между квадрами, ничего в них не смысля?

– А что тут смыслить?

– Не знаю, – улыбнулся Бродяга смущенно. – Так говорят. Но, Рина, порадуйся. Я нарыл для тебя: существует бурса, где принимают без метки.

Рина ахнула и хлопнула в ладоши. Просвет в деле не мог не порадовать. Бурса означает паспорт. А паспорт – относительную свободу и, возможно, возвращение в свою привычную европейскую жизнь.

– Академия Рыжих Красавиц. Там смотрят только на внешность, – сказал Бродяга и принялся за вторую сосиску.

Рина замерла.

– Ты… в смысле? Я же не рыжая.

– А в чем проблема? В мире красят все, можно и волосы… Достать проблематично, конечно, но что-то придумать можно. У меня есть один программист, у которого вечно окошко приоткрыто, и комп он не вырубает… Я погуглю для тебя.

– За-ме-ча-тель-но, – выдала Рина по слогам. – А ничего, что рыжие – изгои? К тому же, я вроде красотой не блещу. Тоналки у меня маловато для чудес.

– Тоналки? Это что?

– Тональный крем, выравнивает цвет лица. Думала, ты слышал, – саркастически заметила Рина.

– Найдем, где приобрести, – уверенно кивнул головой кот. – А насчет изгоев: я ж живой. И ты будешь. Покрасишься перед самой Академией. Какой-то сумасшедший ее построил много лет назад, который не верил, что рыжие – неудачники. И туда все рыжие тянутся, потому как это единственное место, где им можно документы получить.

– Все?.. Им что, в другом месте нельзя учиться? И разве все они красавицы? Мужчин нет? Уродов?

– Ну, Рина, я не Интернет и все такое! Им нельзя учиться, потому что они ПОЭ! – возмутился Бродяга. – Суть в том, что это наш шанс, понятно?

– Ты представляешь, какой там конкурс?

– У тебя есть идеи получше? – прищурился кошак и принялся вылизывать лапу.

– Нет, – пришлось признать. – Но я, это… еще забыла…

– Что еще?

– У меня социофобии бывают. А со вчера все стало хуже… Та тетка сказала, что проклинает, и мне не справиться…

– Ох, – почесал Бродяга ухо задней лапой. – Заклятье, к тому же.

– Ты в это веришь?

– Ну, психологи они еще те, эти чиновники… Психологическое давление это или магия, кто его знает.

– Даже если конкурс пройду… Я умру там… – задрожала Рина. – Никто этого не знает, конечно, но быть проклятым – ужасно. Я такая все время, я… Я… боюсь, что этот адреналин не смогу сдержать, понимаешь?.. Его слишком много! Я…

– Рина, – муркнул кошак и потерся о ее колено. – Давай решать проблемы по мере их поступления, а? Ну, успокойся… Про меня тоже говорят, что я проклят, но я живу и радуюсь. Ладно, я для тебя десять минут помурчу. Ученые говорят, это мощное лечебное средство.

И кот пристроился теплым комком под боком у перепуганной несбывшимися пока страхами девушки и исправно замурчал.

Глава 4. Сказание

– Сомневаюсь, что это такая уж проблема – пройтись по городу, – возразила Рина. – Спасибо за сосиски, конечно, но я бы и от кофе не отказалась. К тому же, я пока еще не рыжая, а, если верить тебе, необразованных людей без документов хватает.

– Но не без меток же! – вытаращил Бродяга свои зеленые глаза, поблескивающие в темноте.

– То есть, бывают такие, что получают метку, а образование – нет?

– Все по способностям. Учиться может каждый. Если дурак, то и с меткой – дурак… Но метки – это обязательное гособследование для всех. Ну, рыжих игнорируют, да. А у тебя ее нет!

– Перестань, не будет же меня каждый встречный проверять. И я водолазку надела. А еще на мне пуховик и широченный шарф.

– Ну да… – Бродяга тоскливо смотрел, как Рина пролезает в дыру между досками. – Только смотри, внимания к себе не привлекай! Черных котов не спасай, например!

– Боишься конкуренции? – лукаво заглянула Рина в лаз. – Ладно, не буду, обещаю, – подмигнула девушка кошаку. – Увидимся вечером. Пункты плана помнишь?

– Ну да… – протянул Бродяга уныло. – Найти адрес Академии и эту, как ее… хну.

Если не обращать внимания на такие невидимые кастовые различия, как метки (Рина содрогнулась: это что ж, скажем, при регистрации брака тоже нужны метки и соединяют священными узами только дуалов?[13] Или дружить можно только в своей квадре или как там? Ну и мир, крыше поехать – нечего делать.), мир выглядел вполне знакомо и узнаваемо. Те же дебри вдалеке от центра, те же вывески с неоном и без, автомобили, разве что чуть иной формы, люди как люди. Небо то же, земля та же. Рина приободрилась. Не все потеряно, в конце концов. С проклятием или без, она работала учительницей, и при всех социофобиях базовый навык общения держала на высоте. Справится и здесь. Выбора, к тому же нет.

Только учеба… И подделка на звание рыжей красавицы… маячили впереди неприятным пятном. Что же, чтобы достигать целей не всегда приходится заниматься только тем, что нравится. Не сахарная она, справится. С хулиганом Гурамом справилась в свое время? Там, где родители спасовали? Значит, и в Академию Рыжих Красавиц пробьется. Название глупое донельзя.

Автомобиль резко заревел гудком, Рина подскочила на месте и сказала свое привычное в таких ситуациях «Ой!» Сейчас только в аварию попасть. Как много для человека значит обычный паспорт, а!

– Простите, – быстро поклонилась она размахивающему руками шоферу. Даже желания нет в его тирады вслушиваться.

Аптека. Пора приступать к выполнению плана. Рина толкнула дверь, и зазвенел колокольчик. Небольшая очередь среди стеклянных стеллажей, уставленных баночками, пробирками и коробочками. Рина почувствовала страшное волнение. Она в закрытом помещении с людьми! Одна! Сердце неистово забилось, дыхание участилось, в ушах зазвенело. Знакомое чувство, но, ей казалось, она уже справилась. Так нет, тетка все вернула на круги своя.

«Возьми себя в руки, – сказала Рина сама себе. – Ты скоро будешь сидеть студентом в аудиториях, изображать из себя непонятно кого и учиться непонятно чему. Вот это будет ого-го, а сейчас делов-то: спросить у аптекаря хну, отстояв очередь. Хну… и хоть бы хны».

– Кто последний? – спросил старушечий голос после краткого звонка колокольчика.

Рина подняла руку и вякнула: «Я».

Какое счастье. Больше говорить с очередью не придется. Движение замерло. Бабулька у окна выясняла, почему валерьянка так подорожала и какое средство от запора эффективнее.

– Ужас один, – оглянулась на Рину женщина лет сорока. – Это у нее развлечение такое?

Рина смущенно улыбнулась. Еще и в разговор ее втягивают. Этого не хватало.

– Девушка, пропустите меня? – вдруг активизировалась старушка из последних. – У меня удостоверение.

– Знаете, женщина, – включилась сорокалетняя, – мы тут люди занятые, вас пропускать, а потом по полчаса ждать, как вы хобби наслаждаетесь.

– Так я не вас прошу, а девушку, – обиделась старушенция.

Рина кивнула, с ужасом обнаруживая, что язык прилипает к небу. Хоть роль глухонемой играй. Но в Академии с таким конкурсом вряд ли милостивы к глухонемым. Быть красавицей и так нелегко, а уж у глухонемой шансов вообще не будет… Надо тренироваться. Старушка уже впереди, но Рина так просто отсюда не уйдет.

Звякнул снова колокольчик. Посетителей в аптеке куча, все в этой дыре больные, что ль? Почему вошедший ничего не спрашивает?.. Сейчас тоже пролезет вперед, и она будет торчать в аптеке до вечера…

Первая бабулька наконец закончила покупки и медленно отсчитывала мелочь. Очередь грозила взорваться от напряжения. Вошедший топтался сзади.

– Я последняя! – выпалила Рина, поднимая руку. Все повернули головы и воззрились на нее с упреком и удивлением. Она оглянулась на мужчину, что скромно стоял за ней.

– Да как бы я последний, – сказал мужчина.

– Ну… я просто… – замялась Рина. Мука.

– А я первая, – подмигнула бабулька от кассы.

– Да затаритесь вы или нет?! – воскликнула сорокалетняя. – Мы состариться успеем, пока вы валерьянку купите!

– Просто девушке подыгрываю, чего ты, дочка, – обиделась бабулька.

Очередь снова подарила Рине неприязненный взгляд. Девушка была готова провалиться под землю. Ну, тетка ужондная! Удружила. Проклятие хоть куда.

Бабулька проходила мимо, припадая на одну ногу, и глянула на Рину.

– Ох, деточка, нелегко-то тебе как… – покачала головой и вышла, динькнув колокольчиком. Рина вздохнула. На нее снова посмотрели, явно подозревая в мировом заговоре с бабкой.

Увы, накарябанное спешно и предъявленное на обратной стороне чека слово «хна» ничего не дало. Аптекарша глянула и покачала головой:

– Нету таких таблеток.

В этом мире, дискриминирующем рыжих, нет смысла знать, что такое хна. Но растение существовать-то должно! Может, просто, она тут считается вредной редкостью вроде марихуаны. Но в том же Амстердаме ее курят без проблем.

Рина вышла на улицу, с досадой засовывая бумажку в карман. И как теперь стать рыжей красавицей? Уносящая Закат искрилась легкими волнами под ясным небом, в полуденный час улица замерла в блаженном ничегонеделании и тишине. Снега не наблюдалось и в помине.

– Эй, деточка, не хочешь голубей покормить? – окликнула ее бабулька с валерьянкой. Она сидела на лавочке, не доставая ногами до земли, и плевала семечки.

Рина снова почувствовала противный комок во рту вместо языка. Оно ей надо – голубей кормить? Но вот так просто неметь при виде бабушки… Почему она вчера с детьми не онемела? Потому что защищала Бродягу? А с Бродягой почему болтает без проблем? Ну, он кот, а не человек. В общем… с этим заклятием намучаешься.

– Да ты присядь, – кивнула бабулька на место рядом с собой. – Заклятие на тебе тяжелое, ох и жаль мне тебя…

– Как… вы… узнали? – выдавила Рина, заставляя себя подойти и сесть.

– Держи, – сунула бабка ей радостно кусок хлеба. – Покроши голубушкам-то.

Что ж, надо навести мосты сначала, информацию нужно заработать, все по логике вещей. Рина отщипнула пару крошек, и вот сизокрылый выполз из-под лавки, где до сих пор укрывался, затем подлетел второй, и уже, толкаясь животами, толпа голубей семенила за подачками, и головы их смешно подергивались вперед-назад. Рина испытала странное спокойствие и почувствовала, что затрудняющая дыхание тахикардия пропадает.

– Они похожи на толстых богатых леди, которые воображают себя красавицами и важно толкутся на торжественном приеме, – сказала девушка вслух со смехом.

Бабуля посмотрела на нее одобрительно, продолжая щелкать семечки и болтать ногами. Рина удивилась: как ей удалось снять с нее это заикание, которое еще пять минут назад не давало ей вздохнуть спокойно?

– Вы волшебница, что ли? – спросила она бабульку, затаив дыхание.

– Кто знает, кто знает, – хитро подмигнула та.

– Что вы… про заклятие говорили?

– Есть такое сказание, – мастерски состроила бабулька таинственную мину, – что Закатные Облака снимают любое заклятие.

– Закатные Облака?..

– Закатные огромные пушистые облака на полнеба похожи на сказочные розовые горы, покрытые ватным снегом, – мечтательно посмотрела на Уносящую Закат бабулька. – Если успеть в краткие полчаса захода солнца в них прыгнуть, попадешь в мир с замками из пломбира, говорящими пегасами и добрыми драконами… – Бабулька причмокнула губами. – Прекрасные принцы отправляются туда, чтобы помочь прекрасным принцессам, – она посмотрела критически на Рину. – Но тебе, пожалуй, лучше не ждать, пока кто-то сделает, а заняться этим самой.

Обидно. Обидно слышать такие нелестные речи от дряхлой бабульки, выбирающей валерьянку по полчаса.

– Конечно, я ведь не принцесса, – сказала девушка, не осмеливаясь сделать это ядовито.

Ничего, видела бы бабушка ее в под слоем тоналки и в правильно подобранном платье, тогда бы не заикалась.

– И это смешно (если вернуться к сути и забыть о личном): тут же цивилизованный мир, как можно верить в такие вещи. Облака – это скопления водяных паров, а не сказочные миры. Я знаю, что говорю, водила детей в горы. Там мокро и противно.

– У тебя что ж, дети есть? – удивилась бабулька.

– Целых двадцать семь, – улыбнулась Рина по-голливудски, в душе издеваясь. – Были, во всяком случае. Но ваши Закатные Облака звучат малоубедительно, бабушка, особенно для такой опытной матери, как я.

– Это просто сказание, – отряхнула бабулька черные очистки с коленок. – И просто заклятие.

Она сползла с лавки осторожно и, все так же припадая на одну ногу, отправилась восвояси.

Рина почесала затылок. Да уж, если верить в заклятие, то и в противозаклятие надо поверить. А та чиновница наплела, что от него не избавиться… Все это странно, странно и…

Воинственный крик чаек напугал голубей, и они суетливой стайкой отбежали от ног Рины, освобождая дорогу сильным собратьям. Две чайки слетели к ее ногам, отчаянно ссорясь за кусок мякиша, хлопая крыльями и бегая друг за другом. Рина снова засмеялась. Так выглядят люди, сражающиеся между собой за что угодно – будь то деньги, внимание, власть или место под солнцем.

«Хорошая гитара, – подумала Рина, проходя мимо свалки. – И всего одной басовой струны не хватает».

Девушка оглянулась по сторонам – никого ли нет? – и подняла музыкальный инструмент на колено. Попробовала струны – они отозвались болью отвергнутой вещи. Гриф чуть расшатан. Но всего чуть.

«Ничего, дорогая, – растрогалась Рина созвучием этого стона своим чувствам. – Сегодня нас отвергли, а завтра мы снова на коне. Не мы такие, жизнь такая. А какие мы, такая и наша жизнь, так что все взаимообращаемо».

Девушка присела на бордюр и подтянула колки по очереди. От камня и асфальта несло холодом, но плюсовая температура сохранялась, и вчерашние надежды города на снег толком не сбылись. Как и Бродягины предсказания. Первая, вторая и третья струны, четвертой нет, пятая и шестая… Рина взяла стандартный набор аккордов: ля минор – ми диез – ре минор – ля минор.

– Жизнь не так уж и плоха, – подмигнула она потрескавшейся краске на грифе, бережно откладывая гитару на холодные старые плиты. – А музыка всегда пригодится. Только с места я все еще не сдвинулась: ни хны, ни адреса Академии не добыла; правда, есть бредовое сказание про Закатные Облака, которое я пока не знаю, куда приложить.

– Закатные Облака – это из оперы историй про Звездных Капитанов, – мурлыкнул тоненьким хрипом голос за мусорным баком, и пред глаза Рины показался серый котяра.

– Ты… ты тоже с чистой душой? – поразилась Рина.

– Конечно, с чистой, только не «тоже», а в муке, – отряхнулся кошак, немного потемнев.

– Бродяга?! – воскликнула Рина.

– Он самый, – довольно расплылся кот улыбкой от уса до уса, запрыгивая к Рине на колени. Девушка почесала ему за ухом невольно, кошак не воспротивился, как утром, а замурчал несколько раз.

– Неплохо, что я тебя завел, – подвел он итог.

Рина хмыкнула, но не стала перечить. Бродяга был забавный, когда строил из себя особу голубых кровей.

– А кто такие Звездные Капитаны?

– Сказка такая. Будто они перевозят и дарят мечты. Ерунда на постном масле. Не унывай, что ты так бесполезна. Зато я нашел, где находится Академия, – похвастался Бродяга, сворачиваясь калачиком на коленях Рины. – И прослышал, у кого можно достать несанкционированные товары, к которым, пожалуй, относится и хна. С тебя сливки.

Рина только настроилась на приятные новости, как тут же шантаж!

– Вот ты наглая морда, – посетовала она.

– От тебя утренним кофем тоже не пахнет, – возразил кошак. – Так что пожелания у нас схожие. Тебе кофе, мне – сливки.

– Я думала, ты помогаешь бескорыстно, – насупилась Рина, складывая руки на груди и отворачиваясь.

– Ну, Рина, – потерся Бродяга головой о ее колено, – я ведь и сам могу достать, но это такое удовольствие – получить вожделенное законно!..

– Подлиза, – снова почесала коту ухо Рина. – Вот скажи, отчего вы так обожаете сливки?

– Есть вещи, с которыми ничего нельзя поделать, – вздохнул Бродяга, соскакивая с колен девушки, – даже если очень хочется… Знаешь, как неудобно быть влюбленным в то, что недоступно?

– Уж еще как, – согласилась Рина и вместо сливок увидела разгромленный личный фронт. – Если наши деньги тут в ходу…

– Банковские карточки универсальны во всем мире, – с готовностью дал справку Бродяга, довольно дергая ушами.

Так это один мир или нет? Неразбериха какая-то получается.

– А кофе, кстати, не склоняется.

Глава 5. Зеленый

– Ты издеваешься? – воскликнула Рина. Необъяснимое потепление кончилось, и теперь ударил такой мороз, что доска в лазе заледенела. Из сена торчали только руки с планшетом и айпад, в котором Бродяга водил подушечкой среднего пальца. Коготь был тщательно втянут. – Сицилия?! Ты хоть знаешь, как это далеко?!

– Знать не знаю, но именно так я и запомнил у того географа – в носу сапога, – оправдывался нахохлившийся Бродяга. – Тридцать семь на четырнадцать. Числа для верности. Вот, видишь, тут и сходятся.

– Тридцать седьмая параллель, прямо «Дети капитана Гранта»! – продолжала Рина вещать из сена недовольным голосом. – И как мне туда добираться, а? Если, судя по геопозиции, мы в Забайкальском крае? Сколько на улице? Минус десять?..

– Минус тринадцать, – виновато сказал кошак, будто он в этом был виноват. – И снег собирается.

– Кошмар, – щелкнула зубами Рина. – Я скорее превращусь в Снегурочку, чем в Рыжую Красавицу… Без документов мне же до Сицилии не добраться!

– Зато и Академия где-то там, отличное совпадение! Ну, если бы я открывал бюро эксклюзивной справки, сделал бы это прямо тут, – замурлыкал Бродяга, зарываясь в сено, в свою очередь. – Но это же не я. Прости уж, Рина.

– Весело тебе рассуждать, – буркнула девушка. – И так заметут, и так… Зачем мне лезть на другую точку земного шара и рисковать своей шкурой, если без путешествия я рискую точно так же?

– Рина, ты что! – подскочил Бродяга, взметая сухие травинки. – Так ведь в случае первого риска ты получаешь надежду! На свободную жизнь! Разве пытаться не стоит?

– Они и так мой паспорт, наверное, уже пропустили через бумагорезку… – шмыгнула носом Рина, чувствуя, как у нее отмерзают пальцы. – А без него – что мне делать в своем мире? Даже если вернуться удастся?.. Мы так зависим от документо-ов! – воскликнула она и почувствовала, как слеза стекает по щеке и горячо обжигает лицо. Рина закопошилась, вылезая из сена. – У меня в сумке где-то крем был… – снова потянула носом горестно. – А то кожу сожжет мороз, какая тогда из меня красавица…

– Ну вот и ладушки, – успокоился Бродяга, было наморщивший шерсть на спине. – Значит, все же отправляемся на Сицилию?

– Или прятаться одно путешествие, или всю жизнь… – высморкалась Рина в салфетку и открыла крем. – Конечно, ты прав, Бродяга. Прав. Но у меня нет, нет сил, чтобы все это сделать. Я точно не дойду!.. Это всю жизнь топать! А еще мое заклятье. Я сегодня и двух слов связать не могла!

– Денег много осталось? – осведомился Бродяга деловито, явно что-то обмозговывая.

– Не очень…

– Ты экономь, больше кофе со сливками не пьем… – поскреб кот когтями по деревянной стене. Рина засмеялась. Каков тактик: чужими средствами распоряжаться горазд. – И зарабатывать надо.

– А как? Без документов на работу возьмут? Разве что полы мыть, но там не заработаешь… Или на полы тоже паспорт нужен?

– На любую официальную работу. И не думай, уборка тоже университета требует!

– Уборка?!.

– А как же! Надо знать, что и как устроено, чтоб заботиться об имуществе грамотно!

– Мир безжалостной логики… – покачала Рина головой. – И что же тогда?

– Никто в здравом уме тебя не наймет. А вот подачки… могут пройти, если не попадешься. Ты на гитаре, значит, играешь? – кивнул Бродяга на найденный Риной инструмент.

– Ну, играю…

– Тогда начнем с уличных представлений, – постановил кошак.

– Ты… ты издеваешься, что ли?! – вытаращила Рина глаза. – Это же… я даже сказать ничего не могу, а петь – хрипнуть буду!

– Будешь причитать, выгоню на мороз, – потянулся Бродяга. – Тут я строю планы, а ты просто гость моего мира, понятно? Я тебе помогаю найти паспорт, а ты меня слушаешься.

За окном завыл ветер, пробираясь в щели. Бродяга скользнул в сено под бок Рины, показывая всем своим видом, что разговор окончен.

Рина долго не могла уснуть. Ноги, казалось, окончательно отмерзают, а руки не спасали даже карманы. С такими темпами она не сможет на гитаре играть. Неужели уличные выступления – единственное спасение?

Рина стояла у вокзала, сжимая гриф гитары с порванной струной. Нет, она не может. Ну, никак. Бродяга отправил ее на заработки, а сам выяснил логин и пароль от Фейсбука, неизвестно зачем. И вот… таксисты наперебой зазывают прибывших пассажиров, за зданием вокзала гудят поезда, диктор объявляет направления неразборчивым голосом… Что-то про квадры. И она стоит, трубадур несчастный, в тонком пуховике, а вокруг снег сугробами лежит, и мороз аж в ушах трещит. Забайкальский край. Прелестное место для депортации из Европы. Пальцы покраснели и уже и не чувствуют, держат что-то или нет.

Попрошайки там, попрошайки тут. ПОЭ. Смотрят на нее недобрыми взглядами. Еще побьют, если заработок им перебьет…

Петь – дело такое любимое, но когда доходит до публичных мест… А еще это проклятье. Бояться людей и не верить им. Что может быть хуже? Рина почувствовала, как снова становится трудно дышать и, сдерживая слезы, поспешила вниз по ступенькам, прочь от вокзала. Побрела по улицам, ища Уносящую Закат, ставшую ей другом по неизвестной причине.

– Петь для людей – очень сложно… – пробормотала Рина, наконец увидев скованное узорным льдом полотно реки. – А вот если я буду петь для себя… Может, получится. Так и начнем.

Она разметала снятой перчаткой снег с холодного парапета и присела на него робко. Видно кусочек набережной, лед реки и небо в чудесно-перистых облаках. Рина согрела пальцы дыханием и тронула струны. Ужасный звук! Мороз. Испортил всю настройку. Девушка снова попыталась согреть пальцы и начала крутить колки.

Может, попытать счастья в репетиторстве?.. Ах нет, никто ПОЭ не наймет. Всем метка нужна. Глупость.

– Мир непрост, совсем непрост… – начала она тихонько напевать себе под нос. Как верно подмечено! Краем глаза следила за улицей, и натыкалась только на недоуменные взгляды редких прохожих, спешивших в тепло своих домов. – Есть ты у меня…

Песня закончилась, Рина робко начала следующую, но сбилась – пальцы перестали слушаться. Девушка вскочила и запрыгала, растирая руки. Улица сделалась совсем пустынной. К горлу Рины подступил комок. Так некстати! Одиночество. Тоска. Паника.

– Почему? – прошептала она Уносящей Закат, продолжая прыгать и греть ладони. – Почему такое случается со мной? Что ни месяц, то потрясение? Это… несправедли-иво! Хочешь знать, Уносящая Закат, что со мной приключилось? Ну, так я тебе расскажу! – Рина заходила вдоль перил над рекой и начала перечислять, глядя в небо и загибая пальцы:

Первое, я сама начала искать «место, у которого особая магия»[14], а теперь, как больной Паркинсона, не могу остановиться. Сейчас меня зашвырнули вообще не пойми куда, по ходу, в Забайкальский край, и тут холо-одно! Знаешь, как ужасно быть человеком без дома?..

Второе, у меня отняли паспорт, объявили его поддельным, это ни в какие ворота! То, что было незыблемо, – сброшено в пропасть, и я не представляю, как мне добраться до Сицилии. И, кажется, я вне закона. Объявлена ПОЭ – потенциально опасным элементом.

Только это еще не самое худшее!

Меня прокляли. Чиновница, та, от кого и не ждешь такой подлости! И теперь я точно никогда не найду родственную душу и боюсь общества до потери сознания. Это заклятие меня накрывало всегда, признаться, может, я просто о нем не знала…

Да, жаловаться не на что, не так уж и много изменилось… Но, Уносящая Закат, что мне делать? Что?!

Рина ударила кулаком по перилам со всех сил, а затем забралась на нижнюю подпорку ногами и перегнулась вниз.

– А бабулька меня отправляет в Закатные Облака, можешь себе представить?.. Ох, это что, седой волос у меня? – заметила она в свесившейся пряди что-то светлее основного золотистого блонда. – Седой волос! – схватила Рина его обеими руками. – Подтверждение моим печалям! – она хотела запрыгать на месте, но от этого потеряла равновесие и едва не полетела в реку.

– Оу, оу! – раздалось внезапно сзади и сильные руки вцепились в ее плечи и втащили обратно на тротуар.

Столь невероятное перемещение в пространстве привело Рину в мертвую петлю мысли.

– В-вы кто? – обратилась она в некотором смущении к мужчине в темной куртке. Шею его охватывал шарф, скрывавший щетину, на брови надвинута черная шапка. Вражеский ПОЭ?.. – У… у меня нету денег… я… ни…че…го… – она хотела сказать «не заработала», но язык совсем отказался слушаться, и Рина замолкла. Глаза у него какие-то гипнотизирующие.

– Кажется, ты перемерзла и немного того, – невозмутимо отозвался тип в черной шапке, покрутив пальцем у виска. Глаза у него смеялись. Он приподнял подол куртки, отстегнул от пояса узких заправленных в коричневые берцы брюк флягу и всунул ей в ладонь. – Бывает. Но зрелище забавное.

Рина замерла на месте с флягой. Эти глаза… она их точно видела. Это тот зеленый с рыжей шевелюрой?

– Вы… рыжий?.. – с трудом вымолвила она, уставясь в многочисленные пятна и царапины на его сапогах.

– Ну, точно того! – расхохотался Зеленый, сомнений не оставалось. Это его голос! Проникающий в душу голос того женатого, который… Рину обуял стыд и гнев. Он еще и издеваться изволит?

– Я… нормальная! Ну, болтала с рекой, с кем не бывает?.. Бывает бред похуже…

Вежливая улыбка незнакомца в зеленом грозила прорваться смехом. От того странным голосом он проговорил:

– Поверь, мне приходилось видеть слабоумных. Тебе не хватает… – он критически осмотрел краснеющего неудачливого менестреля, – всего пары вещей, впрочем: пены у рта и глаз навыкате.

Тут уже Рина почувствовала, что не может больше контролировать свой гнев. Он, по сути, виноват во всем случившемся! Все пошло кувырком именно после его появления! А теперь он еще насмехается?!

– Вы что, смеетесь?! – повысила она голос, бросая флягу в снег и несколько угрожающе подхватывая гитару за гриф.

– Ну-ну, – с хохотом отступил Зеленый. – А то я поверю, что тебе… гм, место не на городской набережной. Пощади, – шутливо защитился он выставленными вперед ладонями.

Рина, тем не менее, взмахнула своим инструментом.

– Вам хватило наглости подслушать мои сокровенные мысли и глумиться над ними! – воскликнула она, наступая в справедливом гневе.

– Тебе не следовало так громко о них кричать, – пожал плечами рыжеволосый нахал, сверкнув искорками темных глаз, – да и разве смеяться – не единственная радость в жизни?..

– Не единственная, – мотнула головой Рина, опуская гитару на плечо. – Пусть и много печалей, но и радости можно найти другие!

– Как и тебе – печали, – подмигнул развеселый незнакомец. – Ну, Паркинсон, так Паркинсон… Возрастом не дотягиваешь, конечно…

– Да, если хотите знать, – снова взмахнула Рина гитарой, – это все из-за вас!

– Из-за меня?..

– И Паркинсон, и Байкал!.. – она поскользнулась и полетела вперед на незнакомца. Тот поймал девушку левой рукой, но гитара продолжила путь и с грохотом упала на мостовую. Теперь ее жизнь точно была кончена.

– О, нет! – простерла девушка руку за ней в отчаянии.

Незнакомец безразлично посмотрел на жалобно стонущую деревянную грушу.

– Смотри на это с положительной точки зрения: меньше имущества – больше времени.

– Вы… просто бездушный камень! – опьянение яростью прошло, захотелось плакать, и проклятие снова вступило в силу. Рина подняла глаза на рыжеволосого, отлично замаскировавшегося шапкой, и, хотя поняла, что самое время расспросить об ужонде, не смогла произнести ни слова. Только оттолкнула кулаками в плечо. Держит он ее за талию, еще чего.

Раздался свисток и топот ног. К парапету над рекой спешили двое мужчин, одетых в форму с погонами. Один кричал в рацию:

– Пьяная ссора с рукоприкладством и хулиганством на Третьей набережной!

Рина вздрогнула, а Зеленый тут же сорвался с места.

– Бежим! – воскликнул он, но девушка застыла, как статуя, пораженная непонятным страхом. – Ну? – он вдруг оказался рядом и дернул ее за руку.

Чудесно. Учительница начальной школы улепетывает от полиции за руку с женатым мужчиной неопределенного рода занятий.

Зеленый и Рина притаились за мусорными баками, не дыша. Отчасти из-за запаха, отчасти ради дополнительной тишины. Зеленый уже давно отпустил ее руку, но Рина продолжала сердиться. Пробежка согрела и сбила сердце с толку относительно положенного ритма биения.

– Рина, что ты тут делаешь? – вдруг услышала она голос Бродяги, и из бака выпрыгнул ее кошак.

– А ты? – изумилась Рина. – Разве ты не в Фейсбуке копаться должен?

– Дело уже сделано!

Если б мог, Бродяга бы показал большой палец, такой был довольный.

– Я зарезервировал Блаблакар[15] до Крыма. Народу как раз одного попутчика для комплекта не хватало. А это кто?

– Блаблакар до Крыма? – поразилась Рина. – Это же ехать сколько?! С людьми! У меня ведь проклятие, ты забыл?.. И денег нету… – и тут плечо Зеленого напомнило о вопросе кота. – Это… ээ… – и снова дар речи пропал.

– Ты что, с котом разговариваешь? – захохотал Зеленый. – А ты не прост, котяра, – хотел погладить Бродягу Зеленый по голове, но тот отскочил и зашипел, выгибая спину. – Блаблакар?..

Незнакомец с точно рыжими волосами под шапкой рассмеялся.

– Я… э… чистое сердце… у него… и меня… вот… – это все, что могла Рина из себя выдавить.

– Про Блаблакар пусть забудет! Это секрет! – крикнул Бродяга.

– Чистое сердце?.. Нет, ну в самом деле!..

– К… леди… надо относиться… с… уважением…

– Леди, ты сказала?

Рина, проглотив комок, воинственно кивнула. А что ей оставалось?

– Насколько я помню давние строки этикета, леди не разговаривают с котами, не отправляют их копаться в Фейсбуке и искать Блаблакар, не разбивают гитары о мостовые и не доверяют рекам секреты, – подмигнул. – Ну, мне пора, – Зеленый встал с грязного снега, отряхиваясь.

– Ты разбила гитару? – воскликнул Бродяга, шевеля усами.

– Так вышло… Он вел себя недостойно джентльмена, – всплеснула руками Рина, вспоминая, как этот Зеленый резал омлет недалеко от Хощно и казался ей таким невероятным.

– А я и не джентльмен, к счастью! – помахал тот на ходу, не оборачиваясь.

– Разбойник беспринципный!

– Нечто среднее, – донеслось, и зеленый негодяй скрылся за поворотом.

Бродяга зашипел ему вслед.

– Бывают же…

– Если бы ты не говорил со мной, он бы не решил, что я сумасшедшая, – пробубнила Рина.

– А это так важно – что он подумает? – возразил Бродяга.

– Эй, сумасшедшая! – появилась из-за угла ухмыляющаяся физиономия Зеленого. Рина с упреком посмотрела на кота. Тот сделал вид, что поглощен мытьем уха. – Фляжка моя у тебя?

– Надо посмотреть на гитару, – мяукнул Бродяга. – Вдруг починить можно.

Рина все буравила котяру взглядом.

– Итак? – подошел Зеленый ближе. – Ты еще и глухая?

Рине, по-хорошему, надо было с ним поговорить про ужонд, про перемещение узнать, но… ни за что она не будет унижаться с просьбами перед таким негодяем. Разбойником беспринципным. ПОЭ несчастным.

– Ничего про вашу фляжку не знаю, – задрала она нос, изучая взглядом кривой угол старого дома. – Господин ПОЭ, – добавила мстительно.

– Значит, на месте, – кивнул Зеленый и повернулся на каблуках. – Я пошел. Хорошего дня, – он хохотнул в кулак, не оборачиваясь, и снова скрылся за углом.

– Вам того же, – стиснув зубы, проговорила Рина, поправляя сумку на плече. Огляделась вокруг – снова напал холод, и пальцев она не чуяла.

– Блаблакар – неофициальная штука, реально проскочить без паспорта, – весело подал голос Бродяга, умывая мордочку лапой. – Гитару, идем, посмотрим?.. Может, она еще ничего? Зарабатывать-то надо. Крым – это середина пути! Приободрись же, Рина!

– Денег у меня не хватит, точняк, – употребила Рина сленговое слово с досады.

– Выкрутимся, – уверил Бродяга и запрыгнул на сумку Рины. Удобно оказалось на ней ехать, вонзив коготки.

– Эй, это же итальянская кожа! – возмутилась Рина.

– Я осторожно, – оправдался Бродяга. – Зато никому дорогу не перейду.

Они вырулили на главную улицу. Фигура Зеленого маячила впереди на бульваре: он возвращался на место побоища за фляжкой, Рина – за гитарой.

Девушка бросила на Бродягу уставший взгляд.

– Ни обогнать, ни отстать. Видишь, первый же человек меня высмеял. Что будет, когда поедем Блаблакаром?.. Это проклятие мне жить не даст! Еще и без паспорта… – Рина была готова разрыдаться. – Я вместо людей с речками и котами разговариваю. Какой Крым, Бродяга?.. Мне и до самого Байкала не добраться!..

– Рина, перестань! – дернул Бродяга за ручку сумки. – Один негодяй – и ты руки опустила?.. Где боевой дух?! А ну, соберись! Беспринципный разбойник?..

– Он сказал – «нечто среднее», – шмыгнула девушка носом.

– Вообще… – задумался кошак на минуту. – И то, и то плохо. Тут никаких средних. И с таким мнением считаться?.. В мире полно нормальных людей! Давай-таки покажем ему!

Рина сжала губы и кивнула, сдвигая брови. На старт, внимание, марш!.. Тандем Рины и кота помчится прямо к Сицилии и даже в Закатные Облака, не боясь ни беспринципных, ни разбойников.

Зеленый лишь расхохотался пролетевшей мимо торпеде в пуховике.

– Видать, Паркинсон обострился! – весело прокричал он вслед.

– Договоримся, больше в мои разговоры не влезай, – мрачно маршируя к набережной и обливаясь потом под курткой, вполголоса сказала Рина. – Я и так странная, а еще с котами разговариваю. Тогда мне жизни не будет. Он меня высмеял, понимаешь?!

– Ну, решили же плюнуть на разбойника…

– Беспринципного, – согласилась она, добавляя ходу. – Что, еще идет?

Кот осторожно обернулся, вцепившись в сумку уже не так осторожно, как обещал.

– Идет, – вздохнул он. – И рожи корчит.

– Рожи корчит! – повела Рина бровями и остановилась, намеренная высказать Зеленому, что думает по этому поводу.

– Рина, идем, идем! Решили же! – отчаянно задергал Бродяга вновь ручку итальянской сумки.

– Ты прав, – кивнула девушка. – Тем более, что вот уже и гитара. Только, прошу, не разговаривай со мной больше при людях.

– Смотри-ка, можно починить, – соскочил кот на асфальт. – Только маленькая трещина одна, и все. Ладно, постараюсь.

Глава 6. Блаблакар

– Ну, привет, – протянул ручищу высокий парень с жесткими русыми волосами, метлой торчащими в стороны, и весь состоящий из бицепсов. – Я Влад, а это Стас и Антон. Будем ехать вместе!

– Ри-на, – выдавила из себя девушка, пожимая ручищу Влада. Ребята, как на подбор, из дружины дядьки Черномора… С такими ехать тысячи километров один на один? Рина поежилась в душе. Только когда это мы показывали свой испуг? Для всех она бесстрашна, и такой будет наперекор проклятию, вот. – Очень приятно, – пропало ее заикание, когда она покривила душой. В сущности, даже от самой себя Рина засунула страх подальше. Надо принимать реальность такой, какая она есть. Только обидно, что в притворстве порой ключ к победе. Она ненавидит притворяться.

– Круто, – сказал Стас – лохматый и в веснушках, от чего он казался скорее забавным, чем потенциально опасным. – Тащусь от поездок с девчонками.

Рина подумала, что лучше не задаваться вопросом, что он имеет в виду.

– Остынь, братан, – похлопал по большому плечу приятеля Влад, – а то напугаешь нашу спутницу и будет не к кому клеиться, – и он захохотал, в восторге от своей шутки.

Антон не говорил ничего, и не было по его лицу понятно, какого он мнения о трепе своих «корешей».

Рина знала, что Блаблакар – это всегда рискованная затея, и сейчас почти жалела, что согласилась на предложение Бродяги, только выбора у нее не было. Или Блаблакар, или прозябание в сарае, и то, до возвращения хозяев. Жизнь – это просто дуэль со смертью, как пел д’Артаньян в старых добрых «Трех мушкетерах». Перед схваткой отступать бойцам не пристало. Рина перехватила свою гобеленовую сумку поудобнее.

– Гитару в багажник, а сумку я возьму в салон, коль вы не против, – сказала она неожиданно уверенным тоном. И услышала, как в этом самом саквояже Бродяга торжествующе мурлыкнул. Всю ночь обсуждали, как проклятие обойти. Пришли к выводу, что проклятие отступало в двух случаях: в периоды гнева, как с Зеленым и детьми, и расслабления, как с голубями.

А кошак, несмотря на несчастную жизнь, увесистый. И пусть не уверяет, что это шампунь и Саботажник руку отрывают – остальные вещи пришлось оставить в сарае под сеном, чтоб освободить черношкурому место.

– А тебе будет удобно? – удивился Влад, переходя на серьезную волну.

– Да, я… там нужные мне вещи, – Рина порадовалась, что заикнулась только слегка. Значит, можно это проклятие победить-таки. Или гневаться, или расслабляться.

– Не доверяет нам, – хохотнул Стас. – Правильно, Рина, правильно! Влад – чувак ненадежный, ты не смотри на его кубики.

– Я и не смотрю, – отрезала Рина. – С какой стороны мне садиться? – втайне она надеялась, что на заднее сиденье попадет Антон. Из-за своей молчаливости он казался самым безопасным.

– Дам просим вперед, – поклонился Стас шутовски, открывая переднюю дверь.

– Спасибо, что не на место водителя, а то у меня нет прав, – насмешливо улыбнулась ему Рина, решив, что надо держать нос по ветру и в меру высоко. Расслабляться с этим контингентом не придется, значит, надо гневаться.

– О, Стас, тебе нашелся достойный противник, – подал голос Антон неожиданно и занял место водителя. Рина миг назад порадовалась бы, а сейчас не знала, что делать. Она бессознательно прижала к себе сумку и почувствовала коготь Бродяги – перестаралась.

– Прости, – прошептала.

– Что? – вежливо переспросил Антон, пристегиваясь.

– Ни…чего, – воскликнула пойманная на горячем Рина. – Вы… откуда едете?

– Из Азии, – расплывчато отвечал парень. Он был сложен изящно по сравнению с приятелями, носил очки с черной оправой и шевелюра у него богатая, шелковисто-черная. Производил впечатление книжного червя с задатками благородства. Рина решила рискнуть и держаться Антона.

– Э, Тоник, ты уверен, что отдохнул? Может, я поведу? – перегнулся вперед Стас, и с его стороны пахнуло легким перегаром. Рина скривилась. Еще не поздно отказаться от поездки в такой сомнительной компании. Отказаться? От такой возможности? Да ни за что!

– Смотри, Тоша, ты уже встал поперек дороги Казанове, – похлопал по плечу книжного червя Влад.

– Уверен, уверен, – усмехнулся Антон, поворачивая ключ и ожидая, пока мотор прогреется. – Не холодно вам, Рина?

– Есть немного, – кивнула девушка, рисуя отрешенно пальцем на запотевшем окне и жуя кончик языка, чтобы придать себе смелости. – Но это пройдет.

– Согреть? – оживился Стас. – Если поменяешься местами с Владом…

– Благодарю, – улыбнулась Рина, красноречиво обернувшись. Отлично. Вид ее должен был дать понять, что она раскусила персону веснушчатого и не боится. – Что уступили мне переднее сиденье, – добавила она слегка лукаво.

Парни рассмеялись, и девушка, сохраняя снаружи безмятежный вид, внутри застенала. Интересно, выдержит ли она четверо-пятеро суток в такой компании? Выдержит, куда денется. Только что от нее останется – вопрос.

Во внедорожнике сделалось комфортно тепло, и по обе стороны автобана двадцать пятым кадром мелькала панорама равнин, белых до самых скалистых гор на горизонте, в лобовое стекло сыпались редкие снежинки, и Антон включал мощные дворники. Рина отогрелась, и воинственность ее растаяла облаком. Страх пропал, мир вокруг сделался нереально розовым и пушистым до омерзения. Что портило отдых – парни слушали клубняк, громко и невпопад подпевая с заднего сиденья. Антон уделял все внимание дороге, впрочем, тоже в легком релаксе откинувшись на спинку сиденья и ослабив правую руку на баранке. Время от времени он усмехался каким-то фразам из песен типа «трех полосок». Рина никогда не понимала такого «искусства» и почему современная молодежь в диком восторге от него. Словом, ее не трогали, и влачить существование было возможно.

– Рина, че молчишь? – ткнул сзади ее в плечо Стас. Начинается.

– Я интроверт, – ляпнула Рина необдуманно.

– О, кстати, ребят, – подобрался Влад, скручивая громкость на более или менее мелодичной песне «Для тебя». – Мы ведь ничего еще не знаем про нашу спутницу. Рина, давай, рассказывай!

– Ч…что? – вот такие вопросики ужас как напрягают. Рина затылком почувствовала, как растет сила проклятья.

– Да все! – воскликнул Стас. – Кем работаешь, к какой квадре принадлежишь, куда едешь?

– Мы со школьной скамьи дружим и знаем друг о друге все, – вмешался Антон, отрывая взгляд от бетонки и поглядывая на девушку, – а вы…

– Да че ты выкаешь, – влез Влад. – Рина свой человек, верно? – ткнул он девушку панибратски в плечо.

Ей еще с ними ехать четверо суток. Это только начало пути. Врать не стоит. Надо искусно составить микс из правды и выдумки. Самая гремучая смесь.

– С…свой, – все же заикой быть горько.

– Ты че, – заметил Стас первый ее состояние, – заикаешься?

– И… иногда, – убито кивнула Рина и уставилась в окно справа побыстрее. Снегопад усиливался. Антон сбавил скорость. О небо, хоть бы они отцепились.

– Ну, тогда тебе надо расслабиться, – заявил Влад, копаясь в сумке. – На, – наконец снова ткнул ее в плечо. Рина обернулась. Бутылка? У нее глаза на лоб полезли.

– Это наливка, домашняя, мой дед делал, – пояснил Антон, смеясь. – Чего ты боишься?

– Ну… ребят… – Рина переводила затравленный взгляд с бутылки на парней. – Я… не… – с ума сойти, как контролировать проклятие этой тетки? Оно то появляется, то исчезает!

– Да отвянь от нее, Влад, – спас положение Стас. – Не порть девочку, – и он захохотал над собственной шуткой.

Рине сделалось дурно. Бродяга в сумке зашевелился и незаметно выставил хвост наружу, ударяя ее по ноге.

– Отвянь, – зашипела Рина на него, повторяя слова Стаса.

– Да ладно, не переживай, – засмеялся снова Антон. И объявил: – Заправка через два километра. Кому надо в туалет?

– Мне! – подняла Рина руку поспешно. Не просто так туалет по-английски зовут реструм[16]. Единственное место, где от людей отдохнуть можно.

Антон кивнул, показывая большой палец с каким-то лицом двойного значения. Нет, не стоит его держаться. Он только выглядит интеллигентно.

– Голосую, она из Альфы[17], – спрятал Влад бутылку.

– Потому что инфантил? – побарабанил Стас пальцами по спинке Рининого сиденья. Надо же, какие слова знает.

– Но, если интроверт, то ни Дюма, ни Робеспьер[18] не подходят, – встрял Антон в обсуждение персоны Рины.

Замечательные темы обсуждает звездная молодежь этого запсихологизированного мира! Типичный пример моббинга[19]! Рине хотелось испариться с сиденья, пусть и на вон то поле со снежным покровом в метр высотой.

– Для Робеспьера недостаточно эрудированная, – согласился Влад. Покушение на интеллект Рину добило.

– Это у вас такое развлечение – людей обсуждать?! – вспыхнула Рина. – Дон Кихот[20] вас приветствует, земляне! Учитель начальной школы и гроза хулиганов! И, если не ошибаюсь, вон поворот на заправку, Антон?

– Во даёт, – хлопнул несколько раз в ладоши Антон, отрываясь от баранки. – Только, – обронил парень, сворачивая с автострады на съезд, – мы едем через территорию Беты на Дельту, у тебя с документами порядок?

Рина проглотила комок в горле и откровенно соврала:

– Да.

Бродяга лакал чуть ржавую воду из крана, грациозно изогнувшись над металлической раковиной. Рина изучала устало в мутном осколке зеркала собственные глаза. Ну, да, все те же серо-буро-малиновые, то бишь – зелено-серо-голубые с карими «солнышками» вокруг зрачков. Милое сочетание всех цветов сразу. Только бесстыжие. До ужаса.

– И что ты скажешь? Документы, – не выдержала она и излила кошаку волнения. Бродяга потянул момент, потом отстранил голову от струйки воды и уселся на краю раковины, смахивая лапкой капли с усов. – Говорил «Блаблакар – милое дело, документы не нужны!» – укорила Рина кота, понимая, что упреки бродячему коту звучат совершенно необоснованно. Гомо сапиенс тут – она, и мозги ей проклятием не вышибло. Сама решила. Сама и расхлебывать должна. Но так удобно, когда есть кому поплакаться. У нее такого человека не было сто лет. Сейчас, конечно, кот, но…

– Успокойся, Рина, – принял Бродяга вид худого тибетского мудреца. – Могут и не проверять. А проверят… – он задумался.

– А проверят?… – побелела Рина. – Мы этого не можем допустить, Бро!

– Какой еще Бро? – возмутился кошак.

– Сокращаю твое имя, – отмахнулась Рина, копаясь в сумочке в поиске блеска для губ.

– Попрошу! – выровнял хвост трубой кот. – Я четко сказал – мое имя Бро-дя-га, и ничего не убавлять и не прибавлять!

– Да на здоровье, – извлекла Рина комок старых чеков из кармана. – Вот не зря мой брат говорит, что дамская сумка – черная дыра…

– Твой брат мудр, – вильнул хвостом Бродяга и уложил его вокруг лапок. В туалете мигнул свет. Рина подняла глаза к потолку.

– Только не это, – шепнула она.

– Успокойся, у меня никталопия[21], в любом случае, – мурлыкнул Бродяга.

– А у меня нет, – цыкнула Рина. Свет нормализовался. Девушка застегнула сумочку и последний раз посмотрела на себя в зеркало. – Мне страшно, – сказала она своим глазам. – Но смелые тоже боятся, верно? – показала себе два больших пальца и старательно улыбнулась. – Прорвемся! – и один кулак взметнулся к потолку.

Бродяга запрыгнул в сумку, одобрительно мурлыча.

– В таком настроении ты сгноишь проклятье.

– И сама сгнию.

Рина вышла на ветер белого поля вокруг маленькой заправки, заслоняясь локтем от пурги, и наугад дошла до внедорожника уже совершенно белая. Антон распахнул дверь:

– Залезай, я тебя жду, чтоб не мерзла, – пояснил книжный червь. Антон повернул ключ зажигания, и подул горячий воздух из обогревателя. – Мы с парнями покурим в туалете и будем.

– Ага, – кивнула Рина, в душе снова проклиная Блаблакар и мужское население. Еще несколько минут передохнуть, и снова яростная борьба с заиканием и враки, а в придачу три здоровых лба, у которых не поймешь что на уме…

Надо счистить снег с плеч, иначе сейчас будешь мокрая насквозь, а это не лучший вариант в местном обществе. Рина открыла дверь, и тут же ветер с воем влетел внутрь.

– Ты там это, аккуратнее, – высунул Бродяга мордочку из сумки.

– Ноги отряхну и свитер, – пояснила Рина, высовывая ботинки наружу. Еще недавно они шли по сосновому лесу, а тут в вечную зиму попали.

Со стороны водителя отворилась дверь. Быстро они. Жалко.

– А Стас с Владом? – спросила Рина, втягивая ноги обратно и захлопывая дверь. И вжалась в сиденье. На место водителя втиснулся не Антон, не Влад и не Стас.

Внедорожник забуксовал на месте, а затем резко рванул вперед.

Глава 7. Угонщик

Рина вцепилась пальцами в сиденье.

– Советую пристегнуться, – сказал похититель.

– Зе… зеленый?! – Рина видела, что это тот самый рыжий незнакомец, но… признать таковое возможным не могла.

Тот на момент оторвался от руля, к которому пригнулся всем корпусом, и посмотрел на Рину с легким удивлением.

– Зеленый? – и расхохотался. – Что ж, по крайней мере, я избавлен от неприятной процедуры представления.

И продолжил пялиться в дорогу. Бродяга вылез из сумки всей передней частью корпуса, изучая обстановку.

– Вы… угнали… ма… машину! – заикаясь, произнесла Рина, все еще не в силах оторвать пальцы от сиденья и взяться за ремень безопасности.

Зеленый через секунду ответил:

– Да.

Он говорит с таким спокойствием о…

– Но… как… вы…

– Сел и поехал, – сказал Зеленый, ускоряясь. – Ты решила плюнуть на безопасность? – показал пальцем в сторону ремня, не отводя взгляда от лобового стекла, в которое неистово летел снег; дворники не справлялись, но угонщика это особо не смущало.

– Да какая безопасность! – воскликнула Рина, переходя от первичного испуга к панике. Но пристегнулась, когда на повороте ее повело в сторону. Бродяга нырнул обратно в сумку от греха подальше – его шею больно дернуло. – Вы… вы хоть отдаете себе отчет? Вы! Угнали! Машину!

– Тебе так сложно в это поверить? Угонщиков никогда не видела?

– Никогда… – пришлось признать девушке. Она вжалась в сиденье. Зеленый продолжал гнать внедорожник как сумасшедший, совершенно не интересуясь ее присутствием.

Рина пыталась заставить себя соображать. В скверной ситуации она оказалась. Теперь не только без документов и почти без денег. Теперь еще и соучастница преступления. А три богатыря остались на паркинге посреди пурги. В неизвестной геоточке. Как бы там ни было, она никогда не…

– Остановите, – решительно сказала девушка, хватая ручки сумки с Бродягой.

Зеленый не отреагировал.

– Вы меня слышите? – повысила Рина голос, наклоняясь в сторону водителя и крича ему почти в ухо свое требование.

Зеленый повернул голову, и она встретилась с его темными живыми глазами на излишне близком расстоянии. Ни один мускул на его лице не дрогнул, когда он ответил, не думая отшатнуться (но это сделала Рина):

– Я думал, ты не серьезно.

– Очень даже серьезно, – сдвинула брови девушка, отстегивая ремень. – Никогда не была серьезнее.

– Не могу, в таком случае.

– Не можешь?! – вскричала девушка, понимая, что надо сохранять спокойствие и перейти к переговорам, только никак не могла урезонить себя. Наверное, это тоже как-то связано с проклятием. – Надо просто нажать педаль тормоза или что там, ты лучше знаешь, и…

– На автобане нельзя останавливаться.

– Тебя это смущает? Кто-то только что угнал машину, а пэдэдэ[22] его пугают!

Зеленый посмотрел в зеркала.

– Я спешу. Могу остановить, конечно, но ты уверена, что оно тебе надо? Там минус двадцать, снегопад и бескрайние просторы. Точно хочешь?

Рина остыла. Такой остановит и не заплачет над останками.

– Я не хочу ехать с тобой, – отвернулась она в позе Наполеона. И тут же воинственно обернулась. – Ты только что украл автомобиль, понимаешь? Это грубое нарушение закона!

Бродяга высунул нос и прокомментировал:

– Еще какое.

– А как ты собиралась ехать без документа? – поинтересовался невинно Зеленый.

– Ну… – Рина смешалась. Зачем менять тему? Только проклятие дальше гнуло свою линию, заставляя отвечать: – Как… Просто…

– Это не нарушение закона? – спросил «беспринципный разбойник».

– Ну… ты не сравнивай масштабы! – оправдывалась Рина, а Бродяга кивал усиленно. – Мне просто очень надо было…

– Мне тоже, – бросил кратко Зеленый.

Рина умолкла. Нет, понятно, разумеется, что маленькое и большое – оба преступления, но такая ломка представлений о мире… это слишком.

– Я, конечно, не очень умная… – робко начала она, – но одно знаю… Что из-за моих документов никто не пострадает, а вот ребята там на паркинге остались без ничего…

– Кажется, они тебе не нравились.

Рина покраснела. Она бормотала что-то такое, но…

– Я просто по-человечески. Не нравятся – это же не значит, что надо убивать.

– Ну, я тебя и не просил их убивать, знаешь ли, хотя дело хозяйское.

– Если, – вдруг прыгнул Бродяга Рине на колени, – если я вопьюсь ему в лицо, ты справишься с управлением?

Рина вздрогнула от такого хладнокровного плана.

– Твой кот-террорист предлагает радикальные способы решения проблемы? – уточнил Зеленый, бросив взгляд на спидометр. Отметка колебалась между ста восемьюдесятью и ста девяноста километрами в час. Рину бросило в пот.

– Ну… – снова теряет дар речи. Уже надоело! Шевели языком, Рина!..

– Да! – в итоге выпалила она ему в лицо.

Зеленый закатил глаза, а затем протянул ладонь:

– Дай мне свой айпад.

Рина вытаращила глаза. Вот так просто?.. Хотя… с другой стороны, с грабителями лучше не спорить…

– Хочешь, чтобы я тебе к виску приставил пистолет, детка? – холодно спросил Зеленый. Рина поспешно задергала мокрыми пальцами собачку молнии на сумке, только та не поддавалась никак, Бродяга хмуро посматривал на водителя, явно примеряясь к прыжку.

– Бро…дяга, – дрожащим голосом прошептала Рина, – нет, я не справлюсь с управлением, даже не думай!

– Тебе терять нечего, – возразил с шипением кошак.

Рина вложила айпад в ладонь Зеленого, отдергивая руки. Тот внезапно засмеялся.

– Неплохо у меня выходят пародии, да? – с лукавым блеском глаз он бросил взгляд на Рину. – Открой Гугл карты, – ткнул в нее обратно айпад.

– Ты…. ты…. – Рина еле могла пошевелить языком. Адреналин, больше она никогда не будет мечтать о нем. Хорошо, что у него нет запаха. Иначе бы уже кислорода не осталось.

– Открой карту, – повторил Зеленый. – Мой айпад забрали в управлении, иначе бы не просил.

Забрали в управлении?.. Рина сощурилась.

– Да, и не думай, что, если бы тебя еще раз поймали без документов, снова просто бы телепортировали. В тот раз тебе банально свезло – появился я, а у них на меня свой зуб. Времени разбираться не было, потому просто толкнули в портал. Хотя, подозреваю, Камила тебя прокляла или что-то в таком духе. Это она любит.

У Рины отвисла челюсть.

– Я жду свои карты, – снова протянул Зеленый ладонь. Девушка машинально выполнила его просьбу. Разбойник, одной рукой придерживая руль, взглянул на экран. – Сделай мельче, – приказал спокойно. Рина повиновалась. – А теперь придвинься поближе, придержи баранку, – велел Зеленый.

Рина вышла из оцепенения.

– Какого ты думаешь, что я буду исполнять твои приказы?! – воскликнула она, складывая руки на груди. Он упомянул управление! – Впрочем, может, в чем и помогу, – сделала она безразличный вид, уставившись в окно и отмечая, что снегопад не ослабевает. – Если вернешь мне паспорт, который я по твоей милости потеряла.

– Паспорт? – захохотал Зеленый. – Ты серьезно? Дала им паспорт?

– А что? – подняла нос Рина, взглянув в его сторону мельком. – Я гражданка законопослушная.

– Ты попала в другой мир, детка, пойми, и тот паспорт здесь ничего не стоит. Надо было его беречь, тогда бы Камила не отобрала его и не уничтожила. Теперь тебе вернуться домой действительно будет проблематично.

Рина всхлипнула. Она догадывалась, но… Надежда все же нас держит на плаву. Стоп.

– А откуда ты знаешь, что я из другого мира?

– Я много чего знаю, – сказал Зеленый, скручивая руль вправо. Рину занесло и бухнуло вперед. Зеленый успел протянуть руку, чтоб она врезалась в нее шеей, а не лбом в стекло. – Лобовое стекло не потому, что его надо разбивать лбом, детка, – прокомментировал он. – Пристегнись. Понимаю, ты предпочитаешь, чтоб это сделал я, но я немного занят.

Рина покраснела и поспешила защелкнуть ремень. Бродяга забился в сумку, тихо причитая о том, что коты сходят с ума изящнее людей.

– Ты… слишком высокого мнения о себе, вот! – крикнула она, потирая шею. Едва дух не вышибло.

– Разве я тебе не нравлюсь?

– Нравишься? – поперхнулась Рина и спросила презрительно. – Ты серьезно?..

Зеленый пожал плечами.

– Обычно это единственная причина пялиться на людей в общественном месте.

– Когда это я… – возразила Рина, и вдруг ужаснулась, тыкая пальцем: – Так ты меня видел?.. В кафе?.. Или на вокзале?..

– Вокзал? Я бы ту дыру так громко не назвал, – покачал Зеленый головой весело. – Ты придержишь руль или нет?

– Да как… – думала Рина теперь совсем о другом, и краска заливала ее лицо все сильнее, к ее досаде, – как ты мог делать вид, что мы незнакомы? Подлец! Негодяй!

– Так, – не вытерпел Зеленый, оторвал правую руку от руля, взял мертвой хваткой Ринину ладонь и положил на баранку. – Держи, – а сам нагнулся и поднял упавший на пол планшет. – Держи крепко, а то разобьемся, – он наклонился в сторону Рины и отцепил ее ремень, который мешал девушке. – Наклоняйся ближе.

Затем Зеленый откинулся на спинку, включая экран одной рукой, а второй роясь в собственном кармане.

Чувствуя, что руль держать, оказывается, не так уж и просто, Рина была вынуждена наклониться ближе и помочь себе второй рукой.

– Он скручивается! – воскликнула она, в страхе обнаруживая, что внедорожник пошел криво.

– Держи по-человечески, – выровнял Зеленый автомобиль, положив свои ладони на ее. Рину прошибло током против воли. Кстати, он еще и женат, кроме прочих грехов. – Вот так, – ее руки дрожали так близко от корпуса угонщика, еще и женатого, что вообще… Неудобно… Как она оказалась в таком положении? Голова ему чуть ли на плечо не ложится… Шея затекла удерживать ее в гордом положении!

Зеленый колдовал над экраном айпада. Из кармана он достал какую-то маленькую блестящую штучку и аккуратно разместил ее на поверхности защитного стекла. Рина не могла не заметить, что это странно, только… ядовито спросила:

– Не стыдно вам ездить в такие дальние поездки без жены?

Зеленый поднял на мгновение на нее открытый и дерзкий взгляд. Снова слишком близко. Наказание.

– Нет.

Краткость – сестра его таланта.

– И я занят, если ты не заметила.

Металлическая штучка в его руках была похожа на школьный циркуль с вмонтированным для непонятной цели полукругом с делениями, к тому же мелкая и гораздо более роскошная. Внедорожник снова резко дернуло.

– Да держи же руль! – чуть повысил голос Зеленый.

Рина испугалась и перестала смотреть на его манипуляции. Почему она попадает в такие непонятные ситуации?..

Бродяга высунул голову из сумки и спросил:

– Порядок?

– Я бы тебе сказала, что все под контролем, – отозвалась негромко Рина, желая вытереть пот со лба, но понимая, что ни за что не отцепится от баранки, – но это будет ложь…

Наконец Зеленый сложил свой циркуль в карман и отложил айпад на панель.

– Спасибо, – и взялся за баранку снова. Рина сглотнула, медленно возвращаясь в свое положение.

Зеленый пошарил рукой слева в бардачке на двери и подал Рине упаковку бумажных салфеток:

– Вытри лоб. Струсила ты, детка.

– Я не детка! – буркнула Рина, принимая салфетки. – Я… я учительница.

– Пристегнись поскорее, – бросил Зеленый, сливаясь с рулем в единое целое. Рина, не понимая его более ни на йоту, достала салфетку и медленно вытирала лоб. Должно быть, выглядит она сейчас ужаснейше. – Да блин, пристегивайся! – прикрикнул Зеленый на нее. Вот так… лексикон…

– Пристегивайся, слышишь? – из своей сумки крикнул Бродяга. Рина поспешила послушаться, отказываясь понимать происходящее. Почему ею помыкают все, кому не лень, и, главное, она готова слушаться?

– Надеюсь, ты не слишком расстроишься, если мы проскочим Крым мимо, – сказал Зеленый, вглядываясь вперед сквозь непрерывно работающие дворники. Снаружи сделалось темнее, хоть, по расчетам Рины, до захода солнца еще несколько часов.

– Ну, это была цель поездки, – попыталась Рина сказать как можно спокойнее. – Но мы остановимся раньше, и я сразу сообщу о тебе, куда надо. Говоришь, у них на тебя зуб?

– Любопытно, – засмеялся Зеленый, – а когда они спросят твои данные, что ты им скажешь?

Рина насупилась и ничего не ответила.

– Мне надо на Сицилию, – сообщил Зеленый. – Так что, сообщаю тебе сразу, чтобы ты потом не ломала голову, куда попала.

– Сицилия?! – возрадовался Бродяга. – Это же то, что надо!

– Мы как раз туда и… – было заразилась восторгом кошака Рина, но потом одернула себя. – Да, мне туда и надо, но благодарю покорно. Я не собираюсь ехать с преступником так далеко. Может, я и не подам на вас, но точно от вас сбегу, – и она отвернулась к окну. Там… светлело, как перед рассветом. И ничего белого, как снег, не видать…

– Надеюсь, у тебя под свитером есть майка, – бросил Зеленый, и Рина, даже не успев возмутиться наглости, прилипнув к стеклу носом, поняла, что… Внедорожник летит в воздухе!

– Как! Мы… – автомобиль тряхнуло. Вокруг вспыхнул свет… Ярко-голубое небо… Асфальт и ядовито-зеленые деревца на склоне каменистого холма, почему-то кажущиеся оливковыми… Рина рывком обернулась в сторону Зеленого. За его плечом резало глаз синевой море с барашками. Они ехали над морем и вокруг… лето! – Как… ты… это сделал? – выдохнула девушка.

– Сел и поехал, – пожал плечами Зеленый, сворачивая с автострады. – Вот же блин, ошибся малость, – глянул он за стекло.

– Не говори «блин», некрасиво, – автоматически повторила Рина то, что когда-то говорила ученикам.

Зеленый покосился на нее со странным лицом и сказал:

– Ладно.

Автомобиль прокатился по пыльной почве и остановился.

– Ну, мне пора, – открыл дверцу Зеленый. – Успехов.

Рина открыла рот, даже не зная, что хочет спросить или сказать, как его и след простыл. В открытую дверь влетал теплый ветерок, настойчиво пытавшийся расшевелить упругие пряди ее волос. Ветерок пах морем. И еще свежими помидорами. Рина зачарованно отстегнула ремень и открыла дверь со своей стороны, с недоверием опуская ногу в желтом грязном ботинке на каменистую землю. Образовавшийся сквозняк принес крики чаек и наконец взметнул ее золотистый блонд кверху.

– Рина! – выскочил Бродяга из сумки и прыгнул на гравиеподобную поверхность, с наслаждением потягиваясь и кувыркаясь. – Проверь! Мы что же, правда в Сицилии?!..

Рина наклонила голову вперед, собирая волосы в пучок. Под ее ботинками дышала теплом незнакомая земля цвета каменистой пустыни… Рина выпрямилась и осмотрелась по сторонам, все еще не в силах верить глазам. И не надо – солнце грело спину, заставляя задуматься об избавлении от свитера. Девушка обернулась навстречу ветру, заслоняя глаза от ярких лучей с идеально чистого неба. Море. Зеленое от лазури. Море плещется прямо под ней, у подножия обрыва!

– Бродяга! – закричала Рина в восторге и подпрыгнула на месте, прижав руки к груди. – Мы правда в Италии!

– Ага, а ты только поняла? – спросил кошак, опасливо подходя к обрыву.

– Ущипни… поцарапай меня! – присела Рина на одно колено и засучила рукав. – Ну, давай! Я должна понять, что это реально!

Бродяга смерил Рину взглядом, который явно не говорил о восхищении ее умственными способностями и дернул ухом. Девушка не обратила внимания. Она оставила в покое рукав и впилась глазами в море.

– Италия, Бродяга, Италия! Я ведь всю жизнь мечтала о Франции, Италия меня ничуть не занимала… Но вот сейчас… волшебное чувство, словно я – маленький пазл, наконец попавший на свое место в мозаике. Знаю, смешно приходить в восторг с первой эмоции, но даже на миг испытать такое – прекрасно, верно? – Рина машинально положила ладонь Бродяге на голову. Кот повел глазами и снова задергал нервно ушами. – Будто я тут должна была родиться… Это знак! – Рина вскочила, и вниз посыпались несколько мелких камушков.

– Давай… отойдем, – толкнул Бродяга головой свою заблудившуюся в облаках подопечную в сторону внедорожника. – Ты не хочешь проверить наше местоположение? Этот угонщик сказал, что ошибся?

– Бродяга, не строй из себя брюзгу, – лукаво подмигнула девушка. – Только что сам катался по земле, – она присела и положила ладонь на песчаник. – Теплая… Рина зажмурилась, наслаждаясь итальянским солнцем. Из-за него здесь люди веселые. По легендам. Не надо забывать, конечно, что легенды часто с правдой не много общего имеют. Как же здесь много тепла! Правда, Рина всегда считала мороз своим другом, но после Забайкалья дружба немного охладела. – Только… – открыла глаза Рина и воскликнула: – Я же в итальянском ни в зуб ногой!

– Уже давно на всей земле ввели один язык, – со вздохом Бродяга уселся, положив хвост вокруг лап.

– Откуда ты знаешь?

– Чайки говорят… – отвернулся кошак смущенно.

– Чайки ему говорят, – проворчала Рина с нотками веселья и поднялась на ноги. – Ладно. Проверить геопозицию, говоришь? Хорошая мысль. Все же полностью сходить с ума никогда не стоит.

Девушка подбежала к автомобилю Влада и достала планшет с приборной доски. Нажала кнопку включения, экран остался темным. Еще раз… в чем дело? Рина потрясла планшетом, хмурясь.

– Да в чем дело?.. – подняла она бровь, снова безуспешно пытаясь воззвать к совести айпада.

– Зеленый что-то накрутил, точно, – запрыгнул Бродяга на крышу внедорожника и заглянул сверху. Рина подняла голову и встретилась глазами со взглядом кошака. А ведь он прав, Зеленый – личность, наводящая ужас. И можно поверить в любую страшилку, связанную с ним… Но тут Рина рассмеялась Бродяге прямо в белые усы.

– Да он просто разрядился! Немудрено… Здесь электричеством пользоваться тоже только по документам можно или как?

– Не знаю, – буркнул кошак. – Надо пойти вперед и проверять.

– Только сначала я хочу найти какие-нибудь данные Влада или кого-то из ребят и связаться с ними. Как бы там ни было, машину вернуть надо. Или хотя бы деньги.

– Я бы на твоем месте продал его на черный рынок, раз водить не умеешь, – спрыгнул Бродяга. – Деньги не помешают.

– А потом ты обвиняешь Зеленого в грехах, – поморщилась Рина. – Вы два сапога пара, только размерами отличаетесь.

Бродяга фыркнул и вразвалочку направился вдоль холма. Рина упрямо начала осмотр автомобиля.

Глава 8. «Офлайн»

– Ты в своем уме, Бродяга? – с содроганием посмотрела Рина на обшарпанную дверь в паутине. – Здесь?

Да и сам закоулок глаз радовать даже не пытался.

– Бюро эксклюзивной справки «Офлайн», – кошак, казалось, полностью увлекся наблюдением за ворковавшими на карнизе белыми голубями и цитировал отрешенно.

Да, что-то в таком духе и виднелось на покосившейся вывеске, заклеенной объявлениями и газетами. А еще эта паутина, на которой сидели два паука с длинными согнутыми кверху тонкими коленцами. Рину пробрала дрожь в который раз. В такие притоны ломиться только ради самоубийства. Даже богатые на солнечное тепло итальянские лучи не проникали в этот мрачный затхлый дворик.

– Прости, – мяукнул Бродяга, – я только на минутку… – Глаза его завороженно проводили вспорхнувших в далекое голубое небо голубков. – Встретимся на базе, ты ведь сама справишься, о’кей?

Рина и рта раскрыть не успела, как кот растворился в толкотне и свете соседней улицы, заканчивавшейся пьяццей. Да, неизвестно, что за город это, но в его «итальянистости» сомневаться не приходится. Хотя бы потому, что площади именуют «пьяццами», и на них фонтаны и кафешки с плетеными креслами, и посетители умудряются поглощать спагетти (от запаха которого текут слюнки, да все мимо рта) и обсуждать бытовщину так, будто ничего важнее нет на свете. А может, так и надо в жизни – влюбиться в каждый момент обыденности, и он сам взмахнет синим крылом и станет ежедневной феличитой[23]?.. Гомон такой, будто революция вершится или решается судьба кубка мира. А всего-то обсуждается традиционный рецепт пасты или истинный секрет женской привлекательности. Рине показалось, что солнечная суматоха захватила и ее, сменившую жаркий свитер на одну из футболок хозяев внедорожника. Хотелось улыбаться каждому встречному, и смеяться, и щуриться и подмигивать солнцу, и летать, и петь, и вертеться на одной ножке, и прыгать с пьяццы на пьяццу…

И тут – такое ржавое бюро сомнительного содержания. Рина нерешительно подергала добытую желтую футболку с эмэндэмсом на животе: самое приличное из гардероба несчастной троицы, оставшейся где-то в пурге Забайкалья. ПОЭ – да какой там «потенциально», настоящий ОЭ! Зеленый ошибся: майки она не любила поддевать, и сейчас привычка жутко подвела, заставив открыть чужой чемодан. Терзайся, не терзайся, а сейчас она при всем желании не может вернуть собственность владельцам – им на «добраться» нужно несколько дней. Она попользуется, постирает и вернет на место.

Рина попереминалась с ноги на ногу еще с полминуты и дернула скрипучую ручку вниз, старательно избегая пауков. Только они тут же суетливо забегали, как истые итальянцы, и девушка, взвизгнув, поспешила распахнуть дверь на себя и едва удержать равновесие на ступеньках, ведущих вниз.

Колокольчик звенькал вдалеке, а глаза Рины отчаянно пытались привыкнуть к полумраку полуподвальной комнатки. Где-то на спуске она четко проехалась боком по заплесневелой стене, и футболка ребят абсолютно точно потеряла в своем блеске.

Сквозь решетчатые окошки льется слабый свет, и видно, как в нем клубится пыль. Вековая. Тут не пахнет ни офлайном, ни онлайном… Вообще никаким лайном! Рина повела плечами. Зябко. Сыро. Вот теперь бы свитер пришелся кстати. Италия – теплый край, как же.

Паутина, пыль, ступени, тайные ходы, из которых тянет сквозняком и тьмой, полки со склянками и книгами… Все это пахнет такой сказочной избушкой Бабы Яги или сказаниями об алхимиках, что…

– Этот мир не перестает меня поражать, – сказала Рина стенам, все еще держась за собственные плечи. – Он кажется местами таким реальным, но будто каждый раз, когда я в это верю, он пытается меня убедить в обратном… Будто я сплю и просыпаюсь, и потом снова сплю, и снова просыпаюсь… Бродяга… где же ты?.. Что за бюро такое?..

Из одного из ходов раздались неровные шаги. Рина напряглась, не замечая, как расставила ноги пошире, слегка согнула их в коленях, а кулаки сжала.

– Иду, иду, – голос женский и хриплый. Как раз для Бабы Яги сойдет. И здесь здравый смысл не проканает. Этот мир не реальный. Не сказочный. Непонятный. Совсем другой.

Потирая шею устало, на свет явилась молодая женщина вряд ли старше Рины, одетая вполне по-современному: в джинсы, цветастую бохо-футболку и джинсовую жилетку. Русые волосы свободно схвачены в длинный хвост, переброшенный через плечо. Подведенные веки и наверняка нарощенные ресницы. Волосы, может быть, тоже. Рина расслабилась слегка и опустила кулак. Нервам только волю дай. Уже подмывает на нервный смех.

– Чем могу служить? – зевая, спросила хозяйка подвальчика. Рина почувствовала знакомые цепи проклятия вокруг грудной клетки и потому, не церемонясь, выпалила, пока они не взяли свое:

– Я хочу приобрести хну, – и глупо заулыбалась, пытаясь скрыть волнение.

Девица рассмеялась.

– Хну? А манну небесную тоже подать? Или, может, горсть волшебной пыльцы?

Рина стушевалась и промычала что-то невыразительное, в душе переживая шторм противоречий. Из мира волшебного – в мир реальный, а из реальности в какую-то фантасмагорию… Тут и волшебную пыльцу на каждом углу продают?.. А, плевать! Нужна-то хна. Вперед! Она собрала себя в кулак, заставила себя взглянуть в глаза девицы – синие и большие – опустила взгляд… Вперед, Рин! И наконец выдавила::

– Хну. Только.

Девица подняла брови, продолжая давиться смехом.

Такое веселье итальянское не радует. Еще немного, и земля разверзнется под ногами и поглотит Рину. Пусть хна сейчас – ключик к жизни, но смысл? К хлипкому мостику никому ненужного будущего?

– Я здесь, не переживай, – услышала вдруг Рина привычный голос Бродяги, и в ту же секунду кошак грациозным прыжком преодолел последние три ступеньки и потерся о ноги Рины с громким мурлыканьем. Интересно, он съел голубей? Чего такой довольный-то? – Давай, Рина, выбивай хну. Эта тетка точно что-то знает.

– Она не тетка, – прошептала Рина коту. – Ты что…

– Черный кот, – заметила хозяйка каморки заинтересованно, – и хна… Ты правда рыжей сделаться хочешь?

– А… почему нет, – стараниями кошака Рина почувствовала чуточку увереннее и расслабленнее. – Сколько… с меня? – расстегнула она кармашек сумки, стараясь показать, что от покупки не откажется ни за что.

– Молодец, – мурлыкнул похвально Бродяга.

– Я тебе не торговая лавка, – возмутилась девица, подбоченясь.

– Но справочное бюро, – недобро глянул на нее кошак.

– Но справочное бюро, – повторила за ним Рина и бросила на хозяйку твердокаменный взгляд.

Девица вздохнула так, словно ее рассекретили.

– Это значит, что я могу дать справку по нужному товару. Но что ты мне предложишь взамен?

– Э… деньги? – предположила Рина, лелея надежду, что цена не будет слишком высокой.

– Глупая, я же не могу сливать секретную инфу просто за деньги. Так она быстро закончится, сечешь? – девица доверительно подалась вперед и понизила голос.

– Будто хна – секрет, – фыркнул кошак.

– А хна – это секрет? – решительно отправилась Рина в наступление, пытаясь наступить проклятью на горло.

– Любая вещь, которую онлайн не найти, стоит дорого, – парировала удар девица.

Сложно не согласиться. Снова мир реальный. Впрочем…

– А… про Закатные Облака вы тоже что-нибудь знаете? – как бы невзначай спросила Рина, проводя пальцем по пыльному столу.

– Не исключено, – повела девица бровью. Она стояла и ждала, как прожженный мошенник, знающий цену людским желаниям. За их исполнение люди готовы платить.

Где-то наверху по ступеням в переулке шелестел ветер скомканными бумажками. Внутри у Рины тоже шелестело. Скомканными мыслями.

Рина не выдержала паузы и кашлянула.

– И?.. – голос у нее охрип и сорвался.

– Подумай, что ты можешь дать мне взамен? Секрет, который я могу продать, – «тетка» на смущение клиентки внимания не обратила.

– Ты… как тот китаец в «Сердцах трех»[24], – натянуто улыбнулась Рина. Когда совсем туго, надо включать юмор. – «Продаю секрета, покупаю секрета».

– Может быть, – девица оказалась мастером уходить от ответов. – Ты же понимаешь, кто владеет информацией, тот владеет миром.

– Владелица мира нашлась, – прокомментировал Бродяга.

– Ты… хочешь сказать, что владеешь миром? – выплюнула протест Рина. Усилиями мурлыкающего кошака.

– Зависит от твоего секрета, – лукаво улыбнулась хозяйка – Итак, какой секрет ты можешь продать?

Рина начала думать, теребя футболку с эмэндэмсом.

– Не тяни кота за хвост, – подсказал Бродяга.

Кота.

– Э… а секрет, как научиться говорить с котом? Подойдет?

– Ну, да, – расхохоталась девица. – Все с котами разговаривают. Не смеши меня!

– Еще скажи «не смеши мои копыта»[25], и я поверю, что порталы существуют, – пробормотала Рина себе под нос. А вслух слабо возразила: – Но… я понимаю его ответы. Это… можно проверить.

– В любом случае, это слишком дешевый секрет. Вряд ли кто его будет искать.

– М-м… А лекарство от заклятия?

– Ты опять про эти мифические Закатные Облака?

– Нет, реально действующее… Проверенное на мне… – она вспомнила о гневе, голубях и котовом мурчании. Вот именно, действующее. И чего ей бояться-то?!

– Хна тоже вряд ли популярная, – подсказал Бродяга.

– Вот, хна тоже не популярная… – потупилась Рина.

– И на кой тебе сдалась эта хна? Хочешь стать отбросом общества, ПОЭ?

– А это… мое дело.

– Это же… это же уму непостижимо! – вдруг всплеснула руками девица. – Академия Рыжих Красавиц? Неужто ты скатилась так низко, что единственное, что тебе осталось – покрасить волосы? Ведь… ведь достаточно метки, чтобы поступить в университет. Или… – девица закрыла рот ладонью несколько наигранно. – У тебя нет метки?!

Женщины умеют строить логические цепочки. Рина сочла за лучшее промолчать с как можно более непроницаемым лицом. Только пожалела, что свитер воротником не защищает шею. Если девица возьмется проверять, как все чокнутые жители этого мира…

– Скажу тебе, в Академию берут только настоящих рыжих, – вернулась девица к легкомысленному тону. – Кстати, ты же не думаешь, что она на нашем острове?

– Ты не только… продаешь информацию, – постаралась Рина сказать как можно беззаботнее, хотя все внутри у нее упало, – но еще и… вводишь в заблуждение?

– Я не ввожу в заблуждение. Это же можно погуглить! – рассмеялась девица. – Они переехали. Идем, я тебе покажу. Бедная… – обвела она свою гостью жалостливым взглядом. – Без метки жить, что бараном быть.

Бродяга выгнул спину и зашипел. Рина побледнела, но не смогла ничего сказать в свою защиту. И послушно последовала за девицей в один из порталов. Все переживания в порядке очереди. Сейчас найти поставщика хны – первостепенная задача. Да. А потом можно и с баранами разбираться. Девушка сжала кулак, пытаясь приободриться и не выглядеть тем самым бараном. Хорошо, хоть не козлом. Быть бараном лучше, чем козлом, пожалуй.

Новая комната была… нормальным кабинетом какого-нибудь программиста. Тесное прямоугольное помещение только и вмещало, что рабочий стол, заваленный разбросанными стопками бумаг, записками и стикерами; посередине его высился плоский монитор, как бы не эппловский… И две этажерки с папками.

– Ладно, принимается, – протянула девица ладонь. – Секрет о коте и социофобии. Не густо, но как безметочную, пожалею. И откуда ты взялась такая. Выкладывай.

Она протиснулась к экрану и повела мышкой. Нажала пару кнопок. Рина мялась. Бродяга подал голос:

– Такая штучка и надуть может. Проси гарантии.

– А… какие гарантии? – взглянула Рина на бойкую девицу исподлобья, кляня свою несчастную судьбу.

– Гарантии… – приложила девушка палец к угловатому подбородку. Интересно, а у нее самой что за метка? Для Гюго слишком серьезная и деловая… Может, Джек?..[26] – Ты права, – воскликнула она. – Давай один секрет на стол, потом мой ответ, потом – твой второй секрет. Ну, и сдельная оплата труда. Какая у тебя там валюта?

– Вот нахалка, – прокомментировал Бродяга, почесывая ухо лениво и не сводя глаз с девицы.

– Злотые… подойдут?

– Не давай ей денег! – фыркнул Бродяга, запрыгивая на стол. – Скажи, что еще за хну платить придется, слышишь? – он старательно стал выказывать свое раздражение, махая хвостом.

– Чего это он? – кивнула хозяйка бюро.

– Сердится…

– Это я понимаю. А почему, заклинательница котов?

– Дорого…

Девица захохотала. Так, что Рине захотелось закрыть лицо руками и бежать.

– Ладно. Идет. Два секрета против одного. Скидку говорящему коту, – продекламировала девица, подмигивая Бродяге. Тот фыркнул и отвернулся. – А твоя Академия – вот тут, – и она ткнула на карту, подтащив Рину к экрану. Да. Они на Сицилии, о чем говорила точка геопозиции. А Академия… там, где сапожок соединяется с Европой. Если сердце столько раз будет падать, то жизнь можно закончить здесь и сейчас.

– Кто тебе хну достать может, я знаю. Он хоть звезду с небес снимет, если захочет. Проблема в том, чтоб его заинтересовать. Но это уже не моя проблема, верно? – и торговка секретами снова расхохоталась, то ли от души, то ли для театра. Может, она Гамлет?[27]

В конце тоннеля дважды звякнул колокольчик.

Глава 9. Пьяцца

– Джина, могла бы дать знать, что под Этной ничего не осталось, – раздался бодрый мужской голос из тоннеля.

– Но ты и не спрашивал, Пьерито, – заулыбалась девица, мгновенно отлипая от монитора и устремляясь в тоннель.

– Опять за свое, – недовольно ответили из тоннеля.

Бродяга втянул носом воздух и сообщил:

– У меня нехорошее предчувствие, Рина.

– Это я по любви, по любви, Пьерито, – хихикнула Джина лукаво, распуская хвост и разметывая волосы по плечам. И подмигнула Рине. – Выходи же, у меня для тебя как раз клиентка. Вот так свезло вам обоим.

– Джина, тебе точно свезло больше всех, ты своего не… – из тоннеля вышагал угонщик внедорожников, женатый прохиндей и уверенный в обаятельности нахал Зеленый. Он осекся на полуслове, увидев Рину. И рассмеялся. – Только не говори, что клиентка – вот эта заика!

– Да ладно тебе, Пьерито, она не так уж и часто заикается, еще, бедняга, и ПОЭ, – отмахнулась Джина, и Рина почувствовала себе сквернее некуда. Но рот раскрыть боялась: если она заикнется еще хоть раз, точно сгорит на месте. – Зато мне теперь ей не объяснять, как тебя найти, задача упрощена донельзя.

– И что же, она ищет меня? – осмотрел Зеленый Рину со всех сторон, от чего по спине у той пробежался холодок. Свитер она явно сняла зря. Угонщик уже тоже успел переодеться в полотняные штаны, все так же зеленую рубашку и волосы спрятал под красного цвета банданой. Где он вещи взять успел?

– Нет, она ищет высушенные листья лавсонии неколючей, – уселась Джина в кресло на колесиках и закинула ногу на ногу, взирая на посетителей с любопытством. – Также известные как хна.

Зеленый присвистнул.

– Ты и раньше умом не блистала, детка, но настолько…

Бродяга выгнул спину и приготовился к прыжку.

– Бродяга, успокойся, – вытянула руку предупреждающе Рина. Так вот он, поставщик хны? Весело судьба распорядилась. А Зеленому сказала: – Ты сам рыжий. Тогда, на перро… – в этот момент Зеленый на миг переменился в лице подпрыгнул к ней и… крепко схватил своими лапищами ее за щеки.

– Больше не могу, милая! Так вижу, ты крепко вжилась в роль! – он на миг отвлекся на Джину, раскрывшую рот от неожиданного поворота. – Спасибо, Джина, что не переехала из Ачиреале, я надеялся на это. Дорогая, – снова посмотрел он в стиснутое в ладонях лицо Рины, которая чувствовала себя невероятно глупо, снова попав в его игру, и подумывала, как лучше ответить – отдавить ему ногу или боднуть в нос, – теперь все кончено.

И тогда он сделал нечто еще более возмутительное – наклонился и чмокнул ее прямо в губы, зловеще шепнув: – Не вздумай брыкаться, детка, – а затем крепко обнял за плечо и кивнул Джине: – И я тебя уже не отпущу одну. Мы выйдем через Лиссабон, ты не против?

– И долго ты собирался скрывать, что у тебя есть девушка? – насупилась Джина. – Пьерито? – добавила она колко.

– О, Джинни, брось, ты ведь даже монеты на меня не ставила, – беззаботно улыбнулся Зеленый, однозначно державший Рину слишком близко.

Бродяга, казалось, думал, что предпринять, но угрюмо молчал. Рина тоже молчала. Раз Зеленый обманывает, значит, они с Джиной по разные стороны баррикады. Из этих двух мошенников она Зеленого знает немного лучше, и на ее будущее он влияет больше, значит, в данной ситуации, глупо будет кричать про его преступления и личность. Кажется, иногда в жизни нет смысла действовать активно: просто нужно ждать своего звездного часа. Гм. Возможно, до глубоких седин или еще дольше…

– Прости, Пьерито, – оборвала Джина бандита, направившегося в другой двери, – но, коли ты засветился в управлении, лучше вернуться тем путем, что пришел. В больших городах уже везде посты, – и девица толкнула гостей обратно в знакомый тоннель. Рине он не нравился. Слишком темно для такой компании. Но выбора не было.

– Рада, что вы нашли друг друга, – добавила девица сухо.

– Кондуктор заложил? – спросил Пьерито. Смешное балетное имя для бандита. Рина хмыкнула. Его пальцы больно сжали плечо, как бы предупреждая. Очередная пародия, подумалось Рине. И все же… он явно не хотел, чтобы она упоминала об их столкновениях. Про рыжесть Джина знала, так как не удивилась, но чего он тогда испугался? Рина сосредоточенно нахмурила лоб.

– Скудное упоминание в новостях, – согласилась Джина. – И на этом все. Знаешь же, им невыгодно афишировать. Как выбрался-то?

Про управление сам сказал. Про арест. Разбитая гитара в русской глубинке и угон тоже ничего не значат. Выйти он хотел через Лиссабон. Если память ее не подводит, это Португалия. То бишь, Джина тоже перемещается вольно по миру. Вот это дают. Значит, поездка из Забайкалья для Джины тоже не стала бы сенсацией. Чего же он испугался?..

– Рядом спешно проводили депортацию, ну а ты меня знаешь, – пошевелил плечом Зеленый.

Наконец нервирующе темный тоннель кончился. Они вернулись в знакомую комнату с пылью. Никталоп Бродяга трусил следом, смолкнув окончательно.

– Так поэтому… – начала Рина понимать, почему он все время оказывался там, где она. Впрыгнул за ней в телепортное кольцо?

– Милая, – заулыбался Зеленый под хитрым взглядом Джины. – Конечно, поэтому.

Ловкач. Таки вывернулся.

Интересно, подумалось Рине, а что бы сказала жена его на такие дела. Да и она ему даст пощечину. Хоть раз в жизни надо попробовать такое сделать. А то слишком сдержанной ее родители воспитали. Она, как та Милли в «Любовь приходит тихо», берегла первый поцелуй для будущего мужа, может быть… Хотя, может, это за поцелуй не считается?.. Нагло, конечно, но ничего такого не чувствуется особенного: точно так же брат или родители чмокают. Хотя в губы Рина не любит. А тут – ничего.

– Нравится, что ли? – буркнул Бродяга, поднимая голову на подругу на мгновение, и прыжком махнул на ступеньки. Ничего он не понимает! У Рины зачесались уши.

– Ну, чао! – махнула Джина рукой, оставаясь внизу лестницы. – Ты не забывай, Пьерито.

– Как можно, – кивнул Зеленый с достоинством и толкнул Рину вперед. Лестничный пролет и вот он, мрачный дворик. Рина резко развернулась.

Зеленый закрыл дверь и стоял перед ней без всякой улыбки. У девушки поджилки затряслись. И вот это от него зависит ее будущее?.. Может… отказаться от хны?

– Решила отказаться? – угадал Бродяга и сверкнул глазами. – Стоит негодяю поцеловать, и размякла? Эх, ты! Ну вы, человеческие женщины, и дурные!

– Как ты… – не могла не отреагировать Рина. – Во-первых, это не поцелуй, во-вторых, я не размякла! Я… я… – она уже снова посмотрела на Зеленого, а его рот разъехался в издевательской ухмылке. Рина сжала губы. За честь надо уметь постоять. Она размахнулась хорошенько, надеясь не промазать, и… он поймал ее ладонь прежде, чем та взлетела.

– Идем, – только и бросил коротко, став серьезным. – Не хотелось, но придется нам поговорить.

Он шел такими крупными шагами, что Рине пришлось бежать трусцой. Поговорить?.. Он теперь снова нагоняет ужас. Как у нее рука поднялась… Да и не поднялась, по сути… Мысли отказывались вертеться. Но и каякинг по течению она бы себе не простила. Вот правда, выглядит как глупейшая из глупейших женщин.

– О, женщин знаю я, они ужасно любят спасать от гибели того, кто их погубит, – процитировал Бродяга, деловито выбиваясь вперед и надменно виляя хвостом.

– Виктор Гюго, – дала справку Рина.

– Снова говоришь с котом? – спросил Зеленый, не оборачиваясь.

– Между прочим, он Гюго цитировал, – важно отвечала Рина на всякий случай. – Послушайте… – они уже вышли на пьяццу, где так пьяняще пахло едой и грело солнцем. Наверное, от этого на душе сделалось солнечно и ужас пропал. То ли от цитат классика, то ли Италия так действует… – Я покорно сыграла роль, которую вы мне навязали, вы заплатить по счетам не собираетесь, да?

Зеленый остановился и обернулся, все еще держа ее руку крепко.

– Я еще у Джины сказал, что думаю по поводу хны, – сказал он без тени улыбки.

– Хна мне все равно нужна… – заартачилась Рина. – Вы лучше моего должны знать, что это единственный шанс избавиться от ярлыка ПОЭ. И что вы думаете, тут совсем ни при чем. Но поторгуемся позже. За сыгранную роль я удовлетворюсь хорошим завтраком.

Бродяга фыркнул.

– Легко же тебя купить! – и потрусил дальше по пьяцце.

Зеленый сдержал улыбку, а в его глазах запрыгали огоньки.

– И что он сказал? Снова Гюго? Или Шекспир?

– Для Италии подошел бы больше Джанни Родари, – с ходу другого писателя или поэта Рина не вспомнила.

– Пообещай, что… – начал Зеленый.

– Черный кот! – раздался панический крик, и среди плетеных столов у фонтана началась паника. – Держите!

Рина, вмиг забыв о возмущении в ответ на требование «пообещать», цокнула языком. Ну, кто просил Бродягу вперед бежать? Держался близко к ее ногам или сидел на сумке – проблем бы не было.

– Это к неудаче! – схватилась за голову дама поблизости и, подхватив своего ребенка на руки, пустилась наутек.

– Да послу… – хотела крикнуть Рина в защиту, но Зеленый схватил ее в охапку, зажимая рот и оттащил к переулку. Девушка вырывалась, но пальцы у него были цепкие, а ноги сильные. Как! Как она может бросить Бродягу там, а? Отвоеванного в свое время с таким остервенением? Своего собственного говорящего кота! Который, может, единственный в мире, ее понимает?! Рина укусила ладонь Зеленого в отчаянии. От неожиданности тот ослабил хватку на миг, и девушка, вырвав голову из его рук, прошипела: – Пусти! Пьерито!

– Хочешь к толпе на растерзание? – откликнулся Зеленый; он выглядел жутко злым и раздосадованным.

– А что тебе мешает меня пустить?

– То, что ты называешь меня Пьерито, и я это еще не исправил, – бросил Зеленый и силой усадил девушку на бочку в углу пьяццы. – Сиди здесь смирно и сторожи мой скарб, сейчас Бродяга сам к тебе прибежит.

Он быстро сбросил рубашку, под которой, к облегчению Рины, была еще белая футболка, и развязал бандану, бросая на землю. Сверкнул огонь волос. И затем в два сальто оказался в центре пьяццы.

– Эй, честной народ! – запрыгнул он на столик. – На кота горазды, а человека поймаете?

– Смотрите! – крикнули в толпе. – Рыжий на пьяцце!

– Сегодня точно день несчастий! – всхлипнул женский голос.

– Что сделаешь, пятница, – шутливо отозвался Зеленый. – Роковой день.

– Так ловите его! Полицию вызовите!

Зеленый ловко сделал еще одно сальто и оказался возле белокаменной стены оплетенного плющом домика.

– Ну же, господа, думал, вы проворнее!

Рина смотрела за его пируэтами с замиранием сердца, позабыв даже о коте. Это же кем надо быть, чтобы верить, что черные коты и рыжие волосы приносят несчастье? Она схватилась за свои растрепанные локоны. Ее убьют, как только покрасится. Даже до Академии дойти не успеет… Рыжим людям надо целый курс выживания пройти! И черным котам… И Бродяга, и Зеленый, похоже, с этим справились на высший балл, но она…

– Пс-с, – раздалось с крыши напротив.

– Бродяга! – обрадовалась Рина, спрыгивая с бочки. Кошак выглядел чуть помятым и поджимал переднюю лапу, но в общем остался цел. – Тебе надо спрятаться!

– А он и не думает, – кивнул Бродяга в сторону пьяццы. Зеленый балансировал на коньке крыши и что-то весело кричал толпе внизу, где уже подтягивали лестницу и пиликала полицейская сирена.

– Как мы ему поможем? – спросила Рина, сжимая в руках зеленую рубашку.

– А ты такая сердобольная, всем помогать должна? – сострил кошак. – Вот, говорил я, все женщины одинаковые…

– Мне же нужна хна, – возразила Рина и умолкла. Точно нужна?.. – Ну, и он тоже тебя спас.

– Или перед тобой выпендривается, – возразил Бродяга, сливаясь с карнизом.

– Зачем бы это ему, – недоверчиво протянула Рина; Зеленый уже исчез с крыши, и толпа поредела, переместившись куда-то по улицам.

– Ой, мужчины тоже все одинаковые, – муркнул кошак. – Ты меня спрячешь или как? Давай, надевай рубашку и я поеду за пазухой, – скомандовал он находчиво. – Зеленый умный, поймет, что мы у внедорожника.

Рине хотелось возразить, как-то помочь рыжему герою, но… кот был прав. Спасать грозного Пьерито – дело сомнительное и опасное, а надежнее всего двинуть к временной базе.

Эврика! Рина остановилась возле машины, утомительно долго пытаясь нащупать ключи в бездонном кармане сумки. Итальянской. Секондхендный трофей случайно вернулся на родину.

– Бродяга, вот в чем дело! – окликнула она кота, свернувшегося калачиком под рубашкой. – Тогда, на перроне он был рыжим. Он боялся, что я скажу об этом! Что он ехал в поезде! Что он был в моем мире!

Догадка отрезвила. Теперь глупую сентиментальность наконец развеяло. Простой расчет. Он решил произвести впечатление, чтобы манипулировать ею.

Ну, конечно. Сначала он ее бросил, ибо она не знала, кто он. А Джина назвала его имя, раскрыла его личность, пусть и всего чуть-чуть, и теперь Рина предоставляет для него опасность…

Девушка схватилась за горло.

– Бежать от него надо, – резюмировал Бродяга, спрыгивая на землю.

Рина подставила лицо морскому бризу.

– Или использовать, – неожиданно для самой себя заключила она.

– В смысле? – даже умный кошак не понял. Значит, есть надежда.

– У меня есть против него туз в рукаве. Если притворюсь, что ничего не понимаю и влюбляюсь по-дурацки, могу попробовать выторговать у него хну и доставку до Академии. А дальше…

– А дальше – безопаснее будет его заложить, – безжалостно сказал Бродяга.

– Как ты можешь, – с укором отвечала Рина. – Он тебе сегодня жизнь спас.

– Ты первая это сделала, и завел я тебя, – возразил кот, выгибая спину и зевая. – Значит, и защищать буду своего питомца в случае конфликта интересов, понятно?

Девушка открыла дверь внедорожника. На заднем сиденье она оставила полнейший беспорядок. Кошак милый, но бестактный донельзя.

– А дальше – напишу Владу и все ему расскажу. Так будет, по крайней мере, честно. Советую тебе ездить в сумке, – помахала Рина коту гобеленовым саквояжем.

– Да уж, наверное, так лучше. Ты уверена, что сыграешь роль?

– А ты уверен, что он сюда придет? – ответила Рина вопросом на вопрос. Она подошла к обрыву и села, свесив ноги вниз. Чудно мотаются в воздухе.

– Все равно у нас нет другого выхода, кроме как его ждать, – сообщил кошак, подлезая под бок «питомицы».

– Погоди, – вдруг забралась Рина обратно и подбежала к багажнику. – Хоть попоем давай, время надо ведь коротать.

Петь на дивном итальянском зимнем солнце, над приморским обрывом, в компании родственной кошачьей души и неродственных шныряющих чаек, делающих вид, что слетелись на «ангельский» голосок певуньи – невероятное занятие. Рине показалось, что она взмыла высоко в небо, все по-прежнему не имеет смысла вокруг, но уже как-то и значение свое потеряло. Трещина, расшатанный гриф, и порванная струна – мелочи. Так же как и мелочи – сомнительное знакомство с сеньором Пьерито, травля рыжеволосых и поступление в Академию.

– Бродяга, как думаешь, чему в этой дивной Академии учат? – спросила наконец Рина, заканчивая ор старой доброй «Однажды мир прогнется под нас». – Можно ее экстерном как-нибудь закончить?

– Уму-разуму учат, – откликнулся Бродяга с капота внедорожника. Оказывается, этот хитрец давно ретировался подальше от лишних децибел. Рина нахмурилась. Рядом с ним вальяжно облокачивался о багажник Зеленый. В рубашке, но без банданы. Снова притягучий контраст.

Кошак. Мог бы и предупредить.

– Присоединишься, рок-звезда? – спросил Зеленый издевательски, кивая на капот. Там были разложены и хлеб, и помидоры, и даже паста в мисочке… Где он взял все это, еще и удирая от сумасшедшей толпы? У Рины слюнки потекли. Она отложила гитару на грунт и подтянулась с обрыва.

– Могли сразу сказать, – пожурила она обоих.

– Ну, прерывать… – замялся Бродяга.

– …было как – то неловко, – закончил Зеленый.

– Стоп! – вскинулась Рина, тыкая в обоих пальцами. – Вы сейчас… это… что…

– Похоже, дело не в чистом сердце, – горестно вздохнул Бродяга. – Он меня понимает.

– Миленько, – отвернулась Рина к горизонту, складывая руки на груди. Нет, конечно, собственничать она не собиралась, но почему именно Зеленый?… Пьерито-балерито, чтоб его…

– Почему вы оба решили, что у меня сердца чистого быть не может? – со спины ей на ладони протянули аккуратный бутербродик. С сыром, салатом, кружочками помидора и еще кто знает с чем… Рина сглотнула. Она решила сыграть роль. Но не слишком круто и не слишком сразу.

– Вы все же угнали машину, – приняла она бутерброд и не соизволила обернуться. Зря она не читала женских журналов. Хотя в пару статей типа «против чего не устоит мужчина» из любопытства заглядывала. Против взгляда вполоборота. Обернулась на мгновение, чтобы столкнуться с его темными живыми глазами. М-да. Еще кто кого. Отвернулась побыстрее. Миссия рисковая. Невероятно. А если Бродяга проболтался?.. Он, конечно, говорит про питомицу и всякое, но вдруг Зеленый ему бóльшим интеллектуалом покажется. Этот Пьерито умнее, конкурировать бесполезно. – Пьерито, – сказала она вслух мстительно и откусила от бутерброда. Поток счастья покатился волной в желудок.

– Нет, ну, вы только посмотрите, – даже со спины ей показалось, что она видит, как Зеленый болезненно поморщился.

– Пьерито-балерито, – решила Рина его еще подразнить. В конце концов, замыслу даже на руку сыграет, а ей эмоциональное возмещение. Прыгнула в сторону обрыва и обернулась, наклоняясь вперед и продолжая, откусывая вновь: – Пьерито-балерито!

– Достали вы меня со своим Пьерито, – Зеленый досадливо морщился.

– Это уменьшительное от «Пьеро»? – облокотилась Рина о капот со стороны Бродяги, который все молчал. Впрочем, он лопал моцареллу за обе щеки, ему не до того было. – Того несчастного Пьеро? – хмыкнула она снова. А смеяться над ним – веселая стратегия.

– Тут всем добавляют это «-ито» или «-уччо».

– Пьеруччо, – с готовностью проэкспериментировала Рина.

– Вообще-то, Перри, – не выдержал Зеленый. – Ринуччо, – добавил он лукаво.

Рина перестала улыбаться, взвешивая, обидно звучит интерпретация имени или нет. Проанализировала и поняла, что вполне нейтрально. Бутерброд был съеден. Кстати, проклятие почему-то пропало. Вот ненавистное. Появляется, когда ему заблагорассудится.

– Ты мне достанешь хну? – решила девушка спросить без обиняков.

– Того, что видела, недостаточно? – несколько удивился Зеленый.

– Я же тебе сказала, у меня нет выбора.

– Тебе так важно все сделать по закону?

Рина об этом не думала. Понимала, что так надо, но почему так надо… Хотя внутри нее всегда билось сердце пирата. Немного пирата.

– Просто бегать от закона мне не нравится, – решила она ответить.

– Смело.

То ли комплимент это, то ли издевка. Зеленый взял в руки плетеную бутылку.

Любопытно, ворованная эта вся еда или нет. Лучше не спрашивать. Меньше знаешь, крепче спишь. Или аппетитнее ешь.

– Разве мы не едем куда-нибудь? – спросила Рина, кивая на вино, которое он уже разливал в деревянные стаканы.

– Итальянцы пьют красное вино круглые сутки, – с улыбкой протянул ей стакан Зеленый.

Прекрасно. Пить с братом – одно. С разбойником – совсем другое. Или не совсем?

Рина пригубила. Вкус солнечного винограда. Чуть терпкий, чуть сладкий. Замечателен.

– Почему ты не покрасишь волосы? – внезапно спросила она, глядя, как солнечный свет огнем полыхает на его шевелюре. Перри пожал плечами. – И делов-то.

– Мне нравится их цвет. Почему я должен что-то менять в угоду другим? – и выпил остатки из стакана залпом. – Собери все это, поедем через полчаса, – и пошел к обрыву.

Чудесное окончание разговора. А ей казалось, он немного размяк. Надо было все же космполитаны читать.

Рина вздохнула и покосилась на кошака. Тот сладко дрых возле пустой упаковки от моцареллы. Мужчины.

Глава 10. Сделка

Зеленый снова повернул ключ зажигания. Внедорожник Влада вздрогнул и запыхтел. На сей раз Рину не похищали, но хотелось бы знать больше, чем только этот факт.

– А куда мы едем? – спросила Рина вкрадчиво, пристегивая ремень безопасности. И закусила губу, демонстрируя заинтересованность. На баннерах с рекламами попадалась информация, что это умиляет сильный пол.

– Тебе обязательно надо знать? – На губу Зеленый никак не отреагировал, к досаде Рины.

– Ну, хотелось бы… В Индию, наверное?

Зеленый поперхнулся.

– С какого перепуга?

– Там ведь делают хну, мне кажется.

– Ты упертая, как осел. – То осел, то козел, то баран. С кем-нибудь женского пола сравнили бы, что ли. – И что я получу взамен?

– А… – Теперь настал черед Рины поперхнуться. Вот тебе и женское очарование. – Тебе так нужно что-то взамен?

– Сделка есть сделка, – спокойно отреагировал Зеленый. – С чего бы мне трудиться безвозмездно? Тебе же нечего предложить. Или есть? – он посмотрел на Рину так, что ей захотелось отстегнуть ремень и выпасть из машины. А что, в самом деле, предлагать? Шампунь с лавандой и розовый гель для душа?

– Как… насчет Саботера? Ну, Сабожника?

– Саботаж? Это угроза, Ринуччо, или что?

– Это… карточная игра, – выдавила Рина. Все же, Ринуччо звучит слишком лично. Потому она поспешно назвала и его: – Пьерито, – и взмахнула на всякий случай ресницами. Так и проклятие пережить легче, и успех дела выше.

– Карточная игра? Нетушки. Но за айпад соглашусь, пожалуй. Вещь нужная.

– За… за айпад? Это шутка?.. – Рине казалось, сейчас у нее отпадет челюсть. Сразу все уловки из головы вылетели вместе с заклятием.

– Никак нет. Он мне необходим в любом случае. Не придется бегать и искать, сэкономленное время как раз потрачу на тебя. Верно, отличная идея! Цени, мог бы просто забрать. А предлагаю честную сделку.

– Честную?!. Хна стоит несколько десятков злотых от силы, а айпад!.. Да знаешь ты, что я несколько месяцев вкалывала, чтоб его купить? Он мне не упал с неба, как некоторым.

– Не хочешь, как хочешь, – Зеленый нажал кнопку, ремень Рины ослаб, и, бесстыдно перегнувшись перед ее лицом, Перри открыл дверь.

Дон Жуан несчастный и мошенник поганый. Рина смотрела на него во все пораженные глаза, даже не в силах метнуть яростную молнию.

– Рина, соглашайся, а, – муркнул Бродяга с заднего сиденья.

– Что ты понимаешь! Это не равноценные вещи! Где хна, а где айпад!

– Спрос рождает цену, – заметил Перри. – Ты приняла решение или нет? Я спешу.

– Я не согласна! – демонстративно Рина вышла. Зеленый нажал на педаль, и заведенный внедорожник с готовностью начал сдавать назад. Еще более растерянная Рина поспешила прыгнуть в салон.

– То есть, внедорожник ты считаешь и так своим?!

– А в чем проблема?

– Он не твой!

– Может, я у тебя разрешения спрашивать должен?

– Значит, если я соглашусь на твое грабительское предложение, ты заберешь айпад, и мы вместе поедем за хной на внедорожнике. А если я откажусь, ты все равно уедешь на внедорожнике.

– Но без айпада.

– Ладно. Но сделка такова: я отдаю айпад, за что получаю хну и доставку до дверей Академии.

– По рукам. На внедорожник не покушаешься? Я удивлен.

Рина захлопнула дверь, ибо этот бандит не собирался останавливаться. Он, упираясь рукой в подголовник ее сиденья, спокойно и медленно сдавал назад, к дороге, по которой они приехали с Забайкальского края всего еще в полдень.

– Голыми руками мне у тебя его не отбить, – зло сказала девушка, защелкивая ремень и пробуя его натяжение. – Но я буду действовать в рамках закона при первой возможности, учти.

– Неплохой вариант, – принял Зеленый.

– Гад. Я так долго мечтала его купить, столько сил положила, а ты все получаешь на тарелочке с голубой каемочкой. За просто так.

– А разве не ты об этом мечтала? Получить хну за просто так? За зеленые… голубые… серые… какие там у тебя глаза? – Перри отвлекся от управления и попытался вычислить их цвет, пристально вглядываясь в лицо Рины.

Рина вспыхнула. Именно об этом она и думала, но после его приемчиков в этом не видела ничего дурного.

– С чего бы вдруг? Просто мне показалось, что…

– Что получится охмурить меня? Провал, госпожа куртизанка.

– Это я – куртизанка?! После всего?

– Рина, – подал голос Бродяга сзади, – очевидно, тебя раскрыли!

– Ты… и ты туда же? – Рина с обидой глянула на Бродягу.

– Сделка выгодная, остальное не важно, – подтвердил кошак и перепрыгнул на сторону Зеленого.

– Ты… вы… что, заодно?

– Мы теперь все понимаем друг друга.

– Ты… ты… – у Рины задрожали губы. Почему она чувствует себя преданной? – Да вы оба были одинаковы с самого начала! Только смогли говорить, и сразу спелись! Видеть тебя больше не хочу! – сложила она руки на груди и уставилась в окно. Внутри все внутренности кипели. Чувство, будто ее оставили одну в целом свете. – Ну, и хорошо! – не сдаваться ведь и плакать, в самом деле. – В Академию этих красавиц наверняка котов брать нельзя. Вот и до свидания.

– Нет, завел-то тебя я, – вдруг заявил кошак, все так же нависая над плечом Зеленого, который даже не пытался вмешиваться. – Значит, и мне решать, когда нам расставаться.

– Значит, будешь приходить ко мне, даже если буду прогонять?

– Я буду делать все, что захочу.

Рина почувствовала себя несчастнее всех на свете. Внедорожник вырулил на асфальтовую дорогу. Теперь море оставалось по ее стороне, а со стороны Зеленого карабкался к небу поросший деревцами склон. Солнце собиралось сесть и бросало на волны красноватые лучи. В приоткрытое окно упрямо влезал тонкий теплый ветерок, полоскавший огненные волосы Зеленого и усы жмурящегося Бродяги. Все бы ничего, но этим двоим наплевать, что они только что наплевали ей в душу. Тьфу. Тавтология.

– Айпад, – протянул ладонь Зеленый требовательно.

– Сначала дай хну, тогда и получишь айпад, – буркнула Рина.

– Глупая, – констатировал факт Бродяга. – Нам ведь переместиться нужно.

Конечно. Глупая женщина. Поверила двум пройдохам и вверила свою судьбу в их руки.

Рина вздохнула и расстегнула карман сумки, доставая девайс. Посмотрела на черный неприглядный, но столь милый сердцу чехольчик… Приблизила к себе и поцеловала украдкой.

– Ну, вот и прощаемся, сэр Айва… – погладила траншейку чехла.

– Ты сейчас с железкой разговариваешь? – хмыкнул Бродяга.

– Смейся, предатель, смейся, – сделала вид Рина, что ей совсем не больно. – Не только с котами. И чистым сердцем больше не хвастайся.

– Может, хватит трепаться? – осведомился Зеленый. – Теряем время.

– Потом мне отдашь, я его почищу. – Рина ткнула в него айпад и отвернулась. – В личные файлы смотреть не смей.

Зеленый посмотрел на нее, как на сумасшедшую.

– Ты карты открыть не хочешь, Ринуччо?

– Ох, простите, Пьерито, – спохватилась со злостью Рина. – Забыла, что все за вас делать-то надо.

Она открыла айпад и сказала: «Ой!» Это крах.

– В чем дело? – нетерпеливо спросил бандит. В его глазах блеснуло конкретное недовольство.

– Я… забыла, – сразу начала заикаться Рина. – Он же…

– Сел! – вспомнил Бродяга и закрыл глаза лапой расстроенно.

Зеленый резко затормозил и посмотрел на Рину, как на воплощение тупости.

– Знаю, – кивнула она. – Осел, козел и баран. Можно не озвучивать.

И тогда Перри расхохотался. Рина надула губы и почувствовала, что сейчас разрыдается. Потому она спешно сунула ему своего сэра Айву, отстегнулась и выпрыгнула из машины.

Закат все так же красил небо волшебствами приближающегося вечера, и Рина просто перебежала дорогу, прыгнула неудачно в кювет, вместо того чтобы грациозно перемахнуть через него. Глубокий. Пусть она потеряется и ее съедят волки. Или поймают без документов. Или зарежут бандиты. Все это в будущем, и в будущем можно справиться со всем, а в настоящем – нет.

Сухая трава и песок в зимние ботинки не забивались, а вот колючки, неизвестно откуда взявшиеся, даже сквозь джинсы начали царапаться. Рина попыталась выкарабкаться на склон.

– Кстати, – она засмеялась сквозь зубы, – я пойду к Джине и все ей расскажу про другой мир. Этого тоже нет в Интернете. Пусть пляшет Пьерито со своим айпадом и катается с Бро во внедорожнике. Фу. Нашла из-за кого расстраиваться.

– Вот именно, – сверху все тот же знакомый голос бандита. Рина закатила глаза, не оборачиваясь.

– У тебя есть все – айпад, машина, кот! – рассмеялась она, упорно глядя на склон. – Живи и радуйся и отвянь от меня, – и она побрела дальше по кювету, надеясь, что Зеленый отстанет.

Тот смеялся и, судя по всему, кошак тоже был с ним, ибо в мурчании Рина услышала что-то вроде «остынет со временем».

– Остынет со временем? – обернулась она разъяренно из своего окопа. Бандит и кот заинтересованно взирали на девушку сверху. Пусть смеются. Она найдет подходящее место и даже, может быть, поплачет. Хотя она не из трогательных субтильных личностей. – Наверное, – пришлось признать. – Куда денусь, остыну. Но не прощу, – и Рина снова отвернулась и упорно полезла вперед, цепляясь майкой Эмэндэмса, как она ее окрестила для удобства, за все ветки и колючки. Солнце больше не припекает, и воздух стал казаться холоднее. Адреналин вот-вот подскочит кверху и прорвет плотину.

– Так мы и не прощения просим, – крикнул Бродяга. – А помочь хотим. Ты будешь весь остров обходить вокруг по траншее?

– Лучше так, – упрямо кивнула Рина. И снова он. Страх. И… она больше не удержит лицо на уровне. Проклятие! Заклятие наползает. – Оставьте меня! – закричала Рина, закрываясь руками и мотая головой со всей силы.

Сверху ее накрыла тень. Рина глянула одним глазом – Зеленый Перри перемахнул одной ногой на другую сторону, посыпались камешки и песок. Он нагнулся, собираясь вытащить ее. Насильно! Не имея сил больше возражать, Рина присела и по-пингвиньи двинулась вперед мелкими шажками. Камешки и песок посыпались сильнее, и ноги Зеленого съехали вниз. В итоге он плюхнулся прямо на нее, окончательно засыпая пылью и вминая в траншею.

Рина хотела сделать вид, что потеряла сознание. Говорить с этими мужчинами не хочет. Они ее переубедят добровольно подчиниться их плану. И айпад отдать, и внедорожник, и закон нарушить, и еще и мило им улыбаться, будто так и надо. И переживать за них. За бандитов! Те же блаблакарщики лучше. Хоть не криминал. Хотя… от чего это она так уверена? Верить никому нельзя, давно доказано…

– Ринуччо, эй! – Зеленый мало того, что перевернул, всю искупав в пыли, еще и так по щекам лупил, что мертвого бы воскресил. – Ринуччо!

Он сидел на ней, ибо в узком кювете больше места не было. И мешал дышать. Ну, почему все так складывается! Ни минуты покоя!

«Ни минуты покоя, может, это любовь, может это любовь, вот что это такое!..» – услужливо откликнулся разум.

Куда там. Рина вздохнула, не открывая глаз. На всякий случай.

– Вы мне дышать не даете, – заявила она.

– Живая, – порадовался Бродяга сверху.

– Конечно, живая, – Зеленый, пыхтя, попятился к ее ногам, и наконец стало легко.

– Ты меня не пришиб потому, что я сильная, а не потому, что ты легкий, – отшила Рина любые пререкания и попыталась подняться, держась о пыльные стенки кювета. Зеленый протянул руку. Прекрасный принц. Фи. Ничего не прекрасный. Вон, брови неровные, между прочим. Зато и она не принцесса, как однозначно заявила бабуля на набережной. – Неужели так сложно меня оставить в покое? – встать с первого раза не получилось.

– Мы ведь заключили сделку, – теперь Зеленый просто взял ее за руку сам и рывком поднял. Рина на миг ткнулась в его плечо носом, но тут же отпрыгнула. Вспомнилась сцена у Джины. Теперь бы она ему не только не простила, но и…

Пощечина! Рука даже не взлетала. Просто Рина выдернула ее из ладони Перри и ткнула вперед и вверх, как придется. Пришлось в ухо, и он свалился головой на край траншеи от неожиданности. Рина зловеще захохотала, оперлась о него и выскочила на дорогу. Обернулась на бандита, взирающего на нее снизу с непонятным выражением физиономии, и пнула камешки с пылью носком ботинка.

– А вы так честны, что ее соблюдаете? – в голове мутилось, как и в желудке. Но Рина сильная. Никто об этом не узнает. Она снова захохотала и рванула к машине.

– Бродяга, – за спиной услышала она голос Зеленого, – ты проследи…

План созрел неожиданно. Рина выдернула ключ зажигания из-под руля и сунула в карман. Вырвала уже поставленный на зарядку айпад и побежала назад по дороге. Сокрушаясь, что гитара и сумка из гобелена останутся в багажнике навеки.

– Ринуччо, стой! – Бродяга догнал в два счета, путаясь между ног.

– Отстань, черношкурый, – разозлилась Рина. – Ты завел себе нового человека.

– К чему ревность? – упорно продолжал Бродяга перебегать между ее ступнями, заставляя чуть ли не прыгать на месте.

– Истерика это, вот и все.

Зеленый под боком – куда опаснее кошака. Рина дернулась. Справа – бескрайнее море под обрывом, слева – склон, от которого отделяет несчастливый кювет. Если…

Но она не успела придумать «если», хотя бросить ключ в море… Потому что сзади ее обхватили крепко и заставили остановиться. Рина смотрела на его руки, сомкнувшиеся захватом под ее подбородком, чувствовала, как уперлась в него спиной. Это объятия или боевой прием?.. Кроме космополитана в ее образовании не хватает курсов самозащиты. Сейчас бы как дала локтем… Хотя хук удался неплохо, браво.

– Радуйтесь, что не уложила на месте, – попыталась она прорычать и вырваться из захвата.

– Тебе надо еще выпить, – сказал Зеленый чуть ли не в ухо. Хорошо хоть, что не громко.

– Не буду я пить с вами, – задрала Рина нос кверху. И, кажется, положила затылок ему на плечо. Левое или правое?.. Вроде бы, правое. Если сейчас дернуть головой влево, то можно снова обезвредить противника на мгновение. Где фонарик, который когда-то брат советовал носить для самозащиты? А самый важный человек уверял, что, если резко посветить в глаза, то можно парализовать врага и смыться?.. Рина шмыгнула носом. Она абсолютно беззащитна. Правильно говорила мама – «благоразумие прежде всего».

– Я хочу к морю, пустите меня, – затихнув, она дернула плечом.

– Давай поставим айпад на зарядку, и пойдем, – негромко и вкрадчиво предложил Зеленый, ослабляя захват, но не лишая контроля.

– Не отдам, – прижала Рина к себе сэра Айву.

– Зачем ты дала ему имя? – продолжал Зеленый чуть ли не шептать ей в ухо. Захотелось рассказать, что легче себя окружить антропоморфными предметами, чем живыми друзьями… Ну, уж нет, не поддастся она на такие дешевые приемчики.

– Да не плюйте мне в ухо, – мотнула Рина головой и, правда, засветила Зеленому по подбородку так, что он дернулся. Момента было достаточно, чтобы вырваться и прыгнуть к обрыву. Рина выхватила ключ от машины и простерла руку над обрывом. – Не подходите даже, а то выкину в море!

Зеленый сложил руки на груди. Бродяга сел у его ног, озабоченно поглядывая на нового друга, но выказывая полное доверие.

Рина хмыкнула. Спелись, негодяи.

– И что ты хочешь? – спросил Перри безмятежно. Он стоял, опираясь на правую ногу, левую отставил в сторону, руки сложены, легкая улыбка, закат горит в волосах… Само спокойствие и уверенность. – Айпад? Или, может, внедорожник? Краску? Зачисление в Академию? Паспорт?

Рина растерялась. Звучало так глупо. Ничто из перечисленного ей сейчас и даром не нужно. Губы девушки дрогнули.

– Я… я… – рука с ключом опустилась. Ее пошатнуло.

– Заклятие снова, – негромко сказал Бродяга, но Зеленый зачем-то цыкнул на него и сделал осторожный шаг в направлении Рины.

Она не знала, чего хочет. Чтобы все это было сном. Чтобы вся жизнь была сном. А не…

Зеленый поддержал ее за локоть почти нежно. Она подняла на него глаза. У него – все те же, черные, живые, умные, лукавые…

– Я хочу к морю, – снова пробормотала девушка, и показалось, что все. Ее силы улетучились.

– Хорошо, – сказал он и забрал ключ из ее ладони и айпад из-под подмышки.

– Пьерито, тоже мне, – прошипела Рина, однако, облокачиваясь о его руку.

– Я же тебя держу под локоть, – поднял он брови как бы с удивлением.

– Просто потому, что у меня на тебя компромат. Можешь и убить. Я не против.

Зеленый снова цыкнул языком. С не больно довольной миной.

– Бро, – позвал он кошака.

– Я Бродяга, – вскинул тот голову гордо.

– Знаю, но не пререкайся, – сказал Зеленый, не отпуская Рину. И, глупо признать, это было приятно. – Мне надо о нашей беде позаботиться, отнеси-ка в машину, – он нагнулся, чтобы отдать ключи и айпад коту. Рину тоже нагнуло.

Нет. Не станет она. Он вор. И чей-то муж к тому же.

– Хватит надо мной трястись, – заявила она, выдергивая локоть. – Несите сами. Бродяга надорвется. Не убегу я.

И отвернулась к морю. Оно начинало темнеть по-вечернему. Эти плачи по жизни – самое худшее, что может случиться. Прохладный ветер раздул ее волосы назад, заставляя поежиться и обнять себя за плечи. Рина почувствовала: остыла. Какое облегчение. Снова думать головой.

Бродяга неслышно появился рядом и потерся о ногу, мурлыча:

– Лучше?

– А тебе что, – сказала Рина, вглядываясь в горизонт.

– Потому что ты мой человек.

– Потому что я не называю тебя Бро? – усмехнулась Рина.

– Называешь, – возразил Бродяга. – Просто я завел тебя. Вот и все. Ты же не выбросила бы пса на улицу за то, что он погрыз твой кактус?

– Ну и сравнение, – усмехнулась Рина снова. И ощутила на плечах легкое тепло – Зеленый Перри подошел и накинул свитер на плечи.

– Идем, – взял он ее за руку. – Покажу тебе спуск на пляж.

– А… а внедорожник? – в спокойствии заклятие вернулось.

– Движению не мешает. Ну же, – Зеленый потянул в сторону.

Они сидели на каменистом пляже и смотрели кто куда. Черный кот тихо мурлыкал, поджав поврежденную толпой лапу, загадочно щуря свои зеленые глаза, и наблюдал за искорками костра, взлетающими в звездное небо. Рыжеволосый Перри, отплясавший по крышам на пьяцце, – на колки многострадальной гитары, струны которой он подтягивал, насвистывая что-то вроде корриды. Рина, натянувшая свитер, подложив ладони под колени, покачивалась в такт мелодий и вглядывалась в горизонт, потерянный между морем и небом.

Волны Средиземья плескались о берег, как тихая колыбельная. Треск огня. Гитара. Кот, который мурлычет. Легкий ветерок… Словно реальности никогда и не было.

Глава 11. Пляж

– А теперь самое время поделиться откровенностями, – зевнул Бродяга вдруг, лукаво посматривая на Перри и Рину. В ночи он выглядел, и вправду, каким-то сверхъестественным существом, знающим больше, чем кажется.

– Откровенностями? – охнула Рина. – Еще чего! – и, обхватив колени руками, уставилась в волны так, словно видела их впервые.

Перри ничего не сказал, но загадочно улыбнулся и продолжил перебирать пять струн гитары некой романтичной мелодией.

– А тебе разве не хочется узнать о Зеленом побольше? – настойчиво вытянул шею кошак, чтобы заглянуть Рине в глаза.

– С чего бы, – передернула плечами Рина, понимая, что жутко лукавит. Ну не к месту, совсем не к месту установилась такая дружественная атмосфера с товарищем вне закона. Она, конечно, теперь тоже вне закона, но…

– И почему это только обо мне? – Перри отложил гитару и развернулся к затухающему костру всем корпусом. В глазах его заиграли огоньки азарта. Рина чуть не фыркнула от преображения – ну, прям мальчишка, а не злостный женатый угонщик внедорожников. – Коль уж откровенность, то по секрету с каждого!

– Отлично, – обрадовался Бродяга. – Я начну. Первый вопрос.

– Постой, еще и вопросы? – загорелась их энтузиазмом и Рина, подвигаясь поближе и простирая ладони к огню, чтобы чем-нибудь занять задрожавшие в возбуждении нервы.

– Да, каждый задаст один вопрос, – отвечал Перри, похлопывая себя по коленям в детском нетерпении. – Чур, кто тянет с ответом, выполняет фант.

– Принято. – Бродяга заметно воодушевился и аж раздулся от удовольствия. – Начнем, – важно возвестил он, снова уставившись в образующиеся искорки, от чего его глаза казались двумя неизведанными зелеными мирами. – Лучшее место на земле?

– Море, – без раздумий ответил Зеленый.

– Лес, – поторопилась Рина, чтоб не схлопотать фант.

– Альбион, – поднял лапку кот.

– А почему Альбион? – поинтересовалась Рина. Кошак выдумал оригинальнее всех.

– Вопрос засчитан, – констатировал факт Бродяга, дернув пострадавшим в дневной битве ухом. – Потому что это единственное место, где верят, что черные коты приносят счастье.

На лице Рины отразилось удивление.

– Серьезно? Я не знала.

– Чистая правда, – кивнул Перри, подбрасывая в огонь собранный на берегу плáвник. Костер пожрал дерево, радостно выстрелив пламенем в звездное небо.

– Теперь ваша очередь отвечать, – сказал кошак. – Рина спросила – «Почему?»

– Я… просто так спросила, – возразила девушка.

– Сегодня никаких просто так, – заявил кот бескомпромиссно. – Почему лес? Почему море? Давайте, молодежь, время тикает. Кто-то получит фант…

– Молодежь, – усмехнулся Перри, задумчиво подергав гитарные струны пальцем. – Море – потому что я моряк.

– Зачет, – кивнул кот. И посмотрел на Рину. – Видишь? Теперь знаем его профессию.

– Набросились, как на допросе, – притворно посетовал Зеленый. Взгляды сомкнулись на Рине.

– Я… не знаю, – смешалась девушка, краснея то ли от костра, то ли еще от чего. – Просто люблю лес и все… И у меня не было время подумать про место. Просто сказала, что первое в голову пришло.

– А-а, – протянул торжествующе кошак. – Фант!

– Почему?! – испугалась Рина.

– Ты соврала, – Перри залучился весельем, и запахло неприятностями.

– Я… не врала! Правда люблю лес!

– Условия игры – полная откровенность! – пояснил Бродяга. – Ну что, Перри, какой фант?

Костер трещал, волны наползали на берег. Рина вскочила.

– Но так нечестно! Вы оба игру знаете, а я не в курсе!

– Все честно, все честно, – уперся Зеленый, сверкая глазами и азартно потирая ладони. – Какие идеи, Бро?

– Искупаться в море? – предположил кот, уже не обижаясь на прозвище. – Прокричать петухом?

У Рины по спине заползали мурашки. Играть с этими типами было плохим решением…

Но Перри мотнул головой, отметая котовские варианты. Он критически посмотрел на топорщающуся из-под свитера футболку Рины.

– Пусть споет мне, – сказал твердо.

Рина взвилась. Спеть, может, и спела бы, но формулировочка «споет мне» – это еще что такое?

– Что?! Я не… не смогу! – она почувствовала, как горло сковывает снова заклятием и страхом. И адреналин снова ползет. Она знала. Знала, что не сможет. Это слишком… – Просто… не смогу… – и девушка огляделась по сторонам, прикидывая, куда скрыться. Но пляж был малюсенький, со всех сторон скалы, а единственный путь наверх – за спиной Зеленого, которые сверлил ее глазами, словно приказывая сделать все, что скажет. – Я не… могу, – выдавила Рина, и не нашла ничего лучше, как усесться на камень обратно и натянуть свитер на колени.

– Ладно, – смилостивился Бродяга, видимо, вспомнив о ее заклятии. – Она правда не сможет.

– Пела морю – и мне сможет, – упрямо твердил Перри.

– Не сможет! – повторил Бродяга, протыкая Зеленого взглядом. – Играем дальше. Твой вопрос, моряк.

Перри ситуация не понравилась, и он отпустил Рине недовольный взгляд. Она задрала нос. Пусть знает. Не певичка она ему – тут серенады петь. Пусть свою жену просит. Жаль, что с вопросом так глупо вышло. Спросила бы про жену.

– Заветная мечта? – совершенно неожиданно спросил Зеленый.

– Поехать в Альбион, – быстро ответил кошак. Предсказуемо.

– Жить свободно, – поспешно сказал Перри. Как-то заученно. И посмотрел на Рину с любопытством. И чем это она так ему вдруг интересна стала? Рина заерзала. – Ринуччо? – спросил бандит.

А правда? Она вечно мечтала, а вот о чем – так сходу и не скажешь. О пирожках с вишней, о шоколадках, о платьях, но все это не то, совсем…

– Тик-тик, – напомнил Бродяга. Сейчас она проиграет во всем. И точно придется сделать что-нибудь.

– Давайте я просто прокричу петухом, – предложила Рина.

– Не-ет, – обиженно протянул Зеленый. – Не пойдет. Мы тут души выворачиваем, а ты всех надурила? Самая порядочная из нас, так нельзя! Тогда пой. Романтичную, шуточную и грустную песни, за каждый тур!

– Хочу найти Закатные Облака! – выпалила в его сторону гневно Рина.

Зеленый озадачился, и пыл его угас.

– И это все? – спросил он так, словно это было самое неинтересное в жизни дело.

– А чем не нравится? – парировала Рина.

– Да так, – пожал Перри плечами. – Какая-то прозаичная у тебя мечта.

– Очень, – насупилась Рина и отвернулась. – Ты спросил, я ответила.

– Думаю, нас опять пытались надуть, Бро, – зашептал коту Зеленый. – Это на мечту даже не похоже, скорее, цель.

– Рина, это сказки, – не обратил внимания на Перри кошак. И подсел к девушке ближе. – Не отчаивайся! У тебя неплохо получается… – он потерся головой о ее коленку.

Какое сочувствие, а! Рина хмыкнула и не ответила, ковыряясь пальцем в мелких камушках.

– Это не сказки, – вдруг сказал Перри.

– Не сказки?! – обернулась Рина живо. – И что это за место?

– Скажу, если споешь мне серенаду, – охотно ответил Перри, разваливаясь на камнях с комфортом. – Возможно.

– Только после твоей, – ехидно парировала девушка. – Возможно.

– Идет, – с готовностью взялся Зеленый за гитару. Инструмент отозвался скрипом. Рина заерзала на своем камне. Она не думала, что он согласится.

– Что ж, веселитесь, – потянулся Бродяга томно. – А я посплю. Котам знаете, сколько надо спать в день? А я с вами мотаюсь без отдыха… – и он уютно свернулся клубочком.

Перри посмотрел на Рину. А Рина на Перри. Возможно? Стоит ли оно того? Если он споет ей серенаду, ее неустойчивая психика совершит финт ушами, и он станет новым человеком, что был важен в прошлом.

– Это очень мудрое решение, – ухватилась Рина за мысль, опасаясь оставаться с рыжим наедине. Она готова была себя побить, но спасовала. – Я тоже лягу спать, пожалуй. И… вовсе я не жульничала. Лес я люблю потому, что он сказочный, вот, – и девушка начала вертеться на гальке, прикидывая, как бы устроиться, чтобы заснуть. Закатные Облака, чтоб их. Но не такими унижениями. Уж лучше снова пойти к Джине в «Офлайн».

– А песня? – Рина могла поклясться: голос Перри звучал почти капризно. Чего он так пристал к ней, а? Неужели все потому, что она знает про его путешествие в ее мир? Рина вздохнула. Как это низко – пытаться манипулировать чувствами.

– Послушайте, – она развернулась обратно к огню, снова переходя на официальное «вы», – не трудитесь, пожалуйста.

Брови Перри поднялись в немом вопросе.

– Меня охмурять, – повторила Рина его обличение. – Может, вам и все равно, но это больно и неприятно, – и девушка отвернулась к морю.

Да уж. Закрытый пляж, скалы, звездное небо и ночное море, костер и гитара – именно так она представляла себе идеальный вечер для свадьбы. Нет, он вовсе не мечтала выходить замуж, но это так, вдруг. Для мечты. И надо было, чтобы такую красивую мечту испортил вот этот Пьерито. Почему так всегда с мечтами бывает?.. Чтоб она в этом призналась в ответ на его вопрос? Щас!

Рина вздохнула еще раз. Теперь… не время предаваться печалям. Никогда не время.

Перри опять наигрывал на гитаре мелодию и что-то мурлыкал себе под нос. Любопытно, что творится в голове у такого, как он?.. И почему он мечтает быть свободным? От чего, интересно? И зачем стал бороться с ее истерикой (при том, успешно), когда мог бросить ее на дороге и катить по своим делам? В конце концов, неужто она может ему навредить? Хотя, рыжеволосых Пьерито, которые умеют телепортироваться с помощью айпада, может, и не так много.

– Почему ваша поездка – это секрет? – не удержалась Рина от вопроса вместо того, чтобы лечь спать. Женское любопытство, чтоб оно заржавело.

– Почему ты перешла на «вы»? – ответил Перри вопросом на вопрос.

– Вы же боитесь, что я вас выдам.

– Боюсь?!

– Для чего еще мной интересоваться? – пожала Рина плечами.

Перри отложил гитару в сторону и подвинулся ближе к костру.

– А ты думаешь, люди интересуются друг другом только с корыстной целью? – спросил Зеленый в любопытством, и рыжая прядь упала ему в глаза.

– Недоверие – мой роковой порок, если угодно, – усмехнулась Рина. – Будете уверять, что в вашем случае я ошиблась?

– Сыграем в карты? – вдруг предложил Зеленый.

– С чего бы это? – удивилась Рина перемене темы. – Я спать собираюсь.

– Ты говорила, у тебя есть. А спать на сырой гальке не советую, когда вверху есть машина.

– Ну, тогда я туда и пойду, – встала Рина решительно. Зеленый вдруг поймал ее за руку, и от этого девушке сделалось очень неловко. Она вырвала ладонь, но остановилась.

– Обыграешь меня – отвечу на любой твой вопрос. Хоть про Закатные Облака, хоть про что угодно.

Рина задумалась. Предложение… полезное. В конце концов, это он ее почти умоляет, а не она. Спать, на деле, не хотелось. Этот вечер все-таки какой-то необычный. Море и костер. Рина обнаружила, что склонна согласиться.

– Только в Саботажника вдвоем не получится… – протянула она.

– Камень-ножницы-бумага?.. – предложил Перри.

– Можно в камень-ножницы-бумага на тайны сыграть, – возразила Рина, разминая кулачки на счастье.

– Игра слишком короткая, – мотнул головой Перри. – Давай так: каждый выигрыш – ступенька наверх. Кто первый дойдет до дороги, тот и выиграл. Тот и заказывает исполнение желания.

Рина задрала голову вверх. Лесенка, выбитая в скале. Длинная. Шансы малы. Но и награда велика. Призрачная надежда избавиться от заклятия…

– Хорошо, – неожиданно для себя согласилась девушка.

Перри надел гитару через плечо и, схватив девушку за руку, с неким детским озорством потянул к лестнице.

– А если я выиграю… – начал он.

– Сначала выиграй, – возразила Рина, начиная трясти кулак. – Камень-ножницы-бумага… – ей даже думать о его выигрыше не хотелось.

Нет, нет и нет. Так и должно было случиться. Что она проиграет. Она отстает на бесконечные восемь ступенек. Зеленый и так, кажется, поддается, чтоб расстояние между ними не увеличивалось. Рина посмотрела вниз, выкидывая кулачок, и в голове зашумело: там внизу пятно костра и свернувшийся в клубок Бродяга, и шелест прибоя… Вот они пошатнулись…

– У тебя хобби такое?! – вскричал Зеленый, хватая ее за руку и притягивая к стене напротив обрыва.

– Какое? – разлепила Рина с трудом губы, уже парализованные страхом. Впрочем, она и сама понимала. Падать. И чтобы он ее спасал. Принц. Который не принц. И не ее принц, уж точно.

– Идем, – потянул ее наверх Зеленый. – Мы и так уже почти наверху.

Рина молча дала Перри себя повести наверх. Камень-ножницы-бумага сразу были проигрышной идеей. Что же он пожелает… Снова серенада?.. Струны гитары нервно позвенькивали, но, в сочетании с вечером, костром и морем внизу, скорее, расслабляли.

– Итак, – встал Зеленый над обрывом, и на фоне звездного неба его профиль вырисовался таинственно и четко. – Хочешь знать про Облака?

Он говорил серьезно, и все еще держал Рину за руку, и она не могла понять, почему ее сердце странно трепещет.

– Э-э… – от того проклятие вступило в силу. – Но ведь ты выиграл?

– Ты все равно мне не споешь, – засмеялся Перри коротко. – Почему бы и не рассказать. Людям иногда хочется поговорить, не так ли?

Рина кивнула, боясь пошевелиться.

– Конечно, это легенда, – начал Перри, глядя вдаль, – как и… Звездные Капитаны.

– Легенда! – воскликнула Рина разочарованно.

– Легенды – на то и легенды. Кто-то верит, кто-то нет. Я верю.

Рина засопела, не зная, что сказать. Все в этом мире странное. То легенды, то заклятия, то телепорты, то… странно добрые бандиты.

– Если войти в Закатные Облака в момент, когда солнце в них вдувает волшебный свет, говорят, можно мечтать по-новому и изменить всю жизнь, – проговорил Зеленый задумчиво.

Рина была склонна рассматривать эту информацию скептически.

– А Звездные Капитаны? Кто такие? – спросила она тоном циника.

– Это уже другая легенда, – ответил Зеленый уклончиво.

– Это все звучит… очень странно, – попыталась незаметно забрать ладонь Рина. Она думала, что Зеленый – адекватно мыслящий человек. – Хотя весь мир тут странный, – нельзя было не признать.

Зеленый сделал вид, что не заметил, как она вытягивает руку, и сжал ее пальцы крепче. А потом, поднимая ее ладонь, накрыл второй своей и повернулся к девушке. Темно, но, казалось, звезды в его взгляде так и отражаются.

– Этот мир может казаться тебе странным, но в нем гораздо больше равноправия, о чем ваш мир только мечтал.

– Равноправия?! – воскликнула Рина, отшатываясь. – Травля рыжих – тоже равноправие?

– Ну, маленькие погрешности позволь ему иметь. В конце концов, рыжих на Земле только 1–2 процента. Девушки могут найти приют в Академии, построенной неким чудаком.

– А мужчины?

– А мужчины должны идти против системы… – сжал ее ладонь Зеленый сильнее, тоже глядя в горизонт. – Если они мужчины. Подумай сама. У всех одинаковые шансы. От самого рождения за каждым человеком наблюдают специалисты, – скучным голосом пояснил Перри. – В конце концов его характер типируется, он получает метку, по метке – подходящее образование, где также учится, как жить в мире с другими типами, затем, согласно своему паспорту и наклонностям – работу. Жизнь течет спокойно и укладывается в систему.

– Никогда бы не захотела вписываться в систему, – поежилась Рина, перестав думать про руки и устремляя взгляд с темное море. – Это скучно. Как касты в Индии.

– Но надежно и перспективно. В конце концов, люди в правлении абсолютно успешны не были и быть не могут.

– Перспективно?

– Ты будешь заниматься гарантированно тем, что можешь делать лучше всего. Каждый может получить работу. Каждый знает, как вести себя с другими. Это снижает уровень преступности и конфликтов.

– И так машины угоняют… – пробормотала Рина.

– Так я ПОЭ. Я в систему не вписываюсь. Как и ты.

– Это глупо, – покачала Рина головой.

– А что еще остается тому, кто за бортом? – спросил Зеленый. – Но ты еще можешь. Впрочем, ты так бездарно потеряла паспорт, что я не уверен.

– Бездарно?! – ахнула Рина.

– А как еще?.. Без паспорта тебе ведь жить не хочется?

– Нет… просто я там иностранец… без паспорта… меня снова депортируют, наверное, – усмехнулась Рина. – Все это бессмысленно, если бы я не встретила тебя…

Она ждала – а вдруг он предложит вернуть ее обратно? Мало ли?.. Но просить о таком – язык не поворачивался.

– Пожалуйста, забудь, что видела меня там, – попросил Перри.

И отказать оказалось неудобно. Рина сцепила зубы.

– Хорошо, – кивнула девушка и наконец отняла горячую ладонь.

– Рина, – позвал Перри еще раз. Что ему еще надо?.. Она же пообещала. – Все могло бы быть иначе, если бы я не был контрабандистом?

Рина фыркнула. Конечно, это не шик, но… пиратство у нее самой в крови. Борьба против системы, когда она выплюнула тебя вон, – это скорее восхищает, хоть и пахнет адреналином.

– Все могло бы быть иначе, если бы твоя жена была с тобой, – отрезала девушка и потопала к внедорожнику. Эти мужчины – они иногда такие недалекие!

Фары машины Влада моргнули, и Рина открыла дверь.

– Не проси меня спать снаружи, я не джентльмен, – усмехнулся Перри, как ни в чем ни бывало. – И сама этого не планируй.

– Тогда ляжем валетом, – заявила Рина, пытаясь нагнуть сиденье.

– Давай я сделаю, – отстранил ее Зеленый.

– Только без сюрпризов, господин контрабандист, – предупредила девушка. – Ведете вы себя все страннее.

– Кажется, пока сюрпризы устраивала только ты, – вдруг ядом отозвалась речь Перри.

Глава 12. Хна

«И солнце светит ему прямо в глаз, дядя Боря – водолаз»[28] – напел утренний сверчок в голове Рины, когда хитрый луч переместился прямо в глаз со лба. И никуда не спрячешься.

Рина, щурясь, открыла глаза. Она-то спала, как легла: прижавшись к стеночке, на боку. А вот Зеленый, похоже, вообще не переживал по поводу того, что пришлось делить внедорожник на двоих: разметал ноги – руки везде, где можно, лежит на спине и в ус не дует. Хорошо хоть, Рина догадалась лечь головами в разные стороны. А то бы прижал к себе, как игрушечного мишку, проблем бы не обралась. Как он вчера спросил? «Могло ли бы все быть иначе»? Негодяй. На что он, вообще, намекал?

Рина приподнялась на локте и выглянула в окно. Солнце встало невысоко над унылым каменистым склоном. Снаружи донеслось мяуканье, и кошак заскребся в дверь. Рина оглянулась на Зеленого: спит, и замечательно. Осторожно нажала дверь… заблокировано. Кто бы еще чего ждал.

– Эй… – Рина дотронулась его плеча кончиком большого пальца левой ноги. – Пьерито…

Тот промычал что-то недовольное и перевернулся на бок, подкладывая руки под щеку. Не мило ли?

– Пьерито, – уже ощутимее и уже в спину ткнула ногой его Рина.

– М-м, – сонно и обиженно раздалось в ответ.

Контрабандист. Моряк. И такой сон. Богатырский. А если бы враги подкрались? Сел бы за решетку, и не заметил!

– Пираты идут на абордаж! – прокричала Рина, замолотив по спине Зеленого пятками.

– Что?! – мгновенно вскочил тот и по пути ударился головой о рычаг на двери. – Ай!

Рина самозабвенно залилась смехом, обхватив коленки руками и топоча ногами. Пока Перри массировал голову и приходил в себя, она вытерла выступившие слезы и сказала:

– Я пошутила. Открой дверь.

– Пошутила?! – рассердился взъерошенный Перри, и взгляд его говорил о том, что он вот-вот отомстит. Контрабандист надвинулся на жертву грозно.

Рина заслонилась своей знаменитой итальянской сумкой, которую для верности ночью подложила под голову.

– Мне надо умыться! – воскликнула она. – И вам зубы почистить не помешает.

– Неужели воняет изо рта? – отодвинулся Перри с тревогой, прикрывая рот.

Рина снова засмеялась.

– Утренняя чистка зубов – здоровая привычка! – подняла она палец многозначительно. – Разблокируете дверь или нет? – подняла она брови на растерянного до сих пор Зеленого. Как он умудрился заделаться контрабандистом с таким-то утренним пробуждением?..

– Итак, следующая остановка?.. – спросил Бродяга, устраиваясь на подголовнике сиденья Зеленого.

– Ваша последняя перед конечной, – угрюмо ответил Перри, подготавливая карту на айпаде, который успел слегка подзарядиться.

– Наверное, за утро дуется, – наклонилась и прошептала Бродяге на ухо Рина.

– Наверное, – вдруг схватили ее за ухо, как шкодливого ученика, и прошептали в него: – Просто кто-то всю ночь пинался ногами.

– Наверное, – Рина осторожно высвободила ухо левой рукой. – Кто-то мечтал, чтобы все «было иначе»? – и посмотрела ему с упреком в глаза.

Она решила себя держать с ним, как с двоечником. Так легче. Не замечать подколок.

– Кто-то ведет себя, как типичная женщина, – покачал Зеленый головой.

– А кто-то и есть женщина, – отрезала Рина. – Типичнее некуда. И, прав был Виктор Гюго, затяну себе петлю на шее, спасая того, кто меня погубит. Мы едем или нет, товарищ контрабандист?

– Куда твое проклятие делось? – недоумевающе спросил Бродяга.

– Не знаю, – пожала Рина плечами. Оно приходит, когда ему в голову взбредет. Была б она у него…

– Приготовьтесь, пристегнитесь, – объявил Зеленый, доставая снова свою волшебную штуку.

– Это секстант? – спросил Бродяга.

– Октант, – коротко бросил Зеленый, нажимая на газ. Вот и пойми его: то обиженный, то озорной, то резкий, то серьезный, то всезнайка… Какая сумасшедшая за него замуж вышла?..

Тряхнуло на этот раз не так сильно. Но глаза Рина почему-то закрыла. Словно не веря, что чудо произойдет и сейчас она окажется в Индии. А если закрыть глаза, то чуду произойти легче. Так казалось, во всяком случае.

– Открывай глаза, типичная женщина, – услышала она громкий шепот над ухом.

– Не фига себе! – присвистнул Бродяга.

– Бродяга! – воскликнула Рина возмущенно. – Последи за лексиконом, а то… За окном… все было какое-то желтое под голубым небом, еще более ослепительным, чем в Сицилии…

– А где… джунгли? – потеряла Рина всякую уверенность.

– Там, где им и положено, – отвечал Зеленый с явной издевкой, освобождая спутницу от ремня безопасности.

– Но мы…

– Это же пирамиды! – подскочил кошак, всматриваясь в даль. – Серьезно, Перри? – по его тону можно было подумать, что кот сейчас расцелует Зеленого. – Здесь же котов ценят, как богов! Скорей, – он прыгнул контрабандисту на колени и стал царапаться в дверь, – скорей, откройте же мне дверь!

Зеленый усмехнулся и выпустил кота.

– Египет? – прищурилась Рина с недоверием, все еще прилипая к окошку. Желтая пыль желтой пустыни… И вдалеке впереди видны эти самые пирамиды… И верблюды… И… – Египет! – не могла она сдержать радостного восклицания. – Но почему?

– Хна и в Египте производится.

Пьерито повязал бандану, вылез со своего места и обошел внедорожник кругом. Рина все не могла поверить. Кто он, этот контрабандист, что… Впрочем, какая разница – Египет или Индия? Она знала, что он может, и это не делает его особенным и…

– Будешь выходить? – открылась ее дверца, и девушка чуть не вывалилась наружу. Ее ждала ладонь рыжего Перри. – Нам на рынок пора.

– А… да, – кивнула Рина, зарекаясь чему-либо удивляться. Тут телепорты на каждом шагу, в конце концов. – Идем на рынок. Конечно. И купи мне какую-нибудь шаурму, пора позавтракать.

– Шантажист из тебя серьезный, – покачал Пьерито головой. – Свитер не хочешь снять?

– Я же не просто так тебе отдаю сэра Айву, – возразила Рина, избавляясь от лишнего слоя полиэстра. Воздух сухой, ветер дует в глаза пылью, словно пытаясь запугать мумиями, и… так жарко.

– Идем, – потянул Перри ее за руку.

Рина хотела выдернуть ладонь и заявить, что он еще сутки назад считал ее жалкой заикой, так с какой стати теперь… Но не стала. Незачем выяснять отношения с тем, с кем ты скоро попрощаешься навсегда.

– Идем, – согласилась она и пробрюзжала: – А то вместо действий только языкам треплем. Так мне дома не увидать.

– Я не понял, – сердито посмотрел на девушку Зеленый. – Ты что, планируешь вернуться в свой Задрюпинск?

– С чего еще Задрюпинск? – возмутилась Рина. Они вошли в первый ряд маленького рынка на краю пустыни. Запахи специй, дымки восточных кушаний, ароматы благовоний, краски ковров и сувениров, толпа и гомон торговцев, покупателей, туристов и искателей приключений… Окружили со всех сторон сплошным стрессом и сказкой. Рина сжала руку спутника крепче. Потеряться здесь – смерти подобно. Но восторг заставил ее восхищенно раскрыть рот.

– А не Задрюпинск? – лукаво вернул Зеленый к теме. – Да и какая разница – неужели у тебя там такая интересная жизнь? Чем ты там занималась?

– Интересная или нет – неважно, – возразила Рина, сжимая губы плотно. – Зато упорядоченная.

– Не думал, что ты такая скучная, – фыркнул Зеленый, вылавировав на соседнюю улочку с палатками торговцев. Тут кто-то орал про лучшие солнечные очки Polaroid по низкой цене. Все как в привычном мире. – Жизнь должна быть яркой и состоять из безумств.

– Когда-то я тоже так думала, но теперь переросла такие мысли, – ответствовала Рина, оглядываясь по сторонам с интересом. – Еще Черчилль сказал, что кто в юности не был революционером, у того нет сердца, а кто в зрелости не стал консерватором, у того нет мозгов. Безумства всегда должны быть под контролем.

– Ужасная теория. Хотя то, что цитата принадлежит Черчиллю – спорно.

– Только сегодня! Жемчужина Нила! Купите флакончик для своей девушки, молодой человек! – протиснулся к ним пузатый торговец в разноцветном полосатом халате и тюбетейке.

– Никакой он мне не молодой человек, – плечом отпихнула Зеленого Рина подальше, все же не отпуская его ладонь.

– Господин, – обратился к торговцу Зеленый, не смутившись ничуть, – моя девушка не терпит духов, она совсем неправильная. – Торговец закивал, а Рина надулась. – Зато живо интересуется менди. У вас есть этот порошок? Как он называется?.. – Перри досадливо щелкнул пальцами. Рина силилась вспомнить, что такое менди. Но не могла, как ни пыталась.

– О, саиб, – вдруг сделался торговец почтительным. – Менди – это в Индии, вы же понимаете…

Рина фыркнула. Она говорила, что надо ехать в Индию. Чего ему стоило-то, этому контрабандисту, свой октант направить на…

– Не могу поверить, что у такого купца, как вы, нет хны, – протолкнулся Зеленый уже к палатке торговца в полосатом халате.

Рина с любопытством воззрилась на прилавок, оставаясь все еще слишком близко от Перри. Сколько интересных вещей! Мелкие и старинные подвески, тарелки с зеркальным дном, где смешно отражаются разноцветные лица толпы, сосуды из всяких разных металлов, документы вроде папируса, поддельные, конечно, чаи в пакетиках, кальян, целая вешалка с сумками и кошельками из льна, статуэтки. А у соседа все завалено коврами…

Зеленый тем временем торговался с хозяином, не обращая внимания на толпу туристов. Он вел себя так, будто во всем мире остался только он один. Даже пригрозил пойти к другому торговцу. Рина прищурилась. В своей бандане, рубашке и брюках он казался тут настолько же уместным, как и на итальянской пьяцце. Как ему удается быть своим везде?.. А она в Эмэндэмсе точно выглядит как один из туристов, который так и просится, чтоб его надули.

– Мадам, шарф самой Нефертити! – вдруг кто-то стал ей тыкать прямо в лицо легкие ткани.

Рина испугалась и отодвинулась к Перри. Тот усмехнулся и приобнял ее за талию. Замечательно. Но это только для спасения собственной шкуры. На время.

Рине вдруг стало страшно от запахов, шума и карусели жизни вокруг. Слишком много людей! Она почувствовала, как бьется сердце в горле, в ушах шумит, и она словно забывает дышать… Для эмоций она уже явно постарела. Даже седой волос вылез, вон…

Перри платил торговцу, качая головой и жалуясь на уже сниженную цену, когда заметил, что Рина дрожит всем телом, а лицо ее покрывается испариной. Только этого не хватало. Зеленый сунул пакетик в карман, подхватил спутницу под руку и увлек за собой с базара на угловую улочку. Затем на еще одну, и еще, увлекая все дальше от безумной толпы.

– Куда… куда ты меня тащишь? – дернулась Рина, наконец вырывая ладонь.

– Ты хотела поесть шаурмы? – напомнил Зеленый, засовывая ладони в карманы как ни в чем ни бывало.

– Да… почему бы нет, – сделала Рина такой же бесстрастный вид. Она деловито осмотрелась по сторонам. Солнце лило жар на узкие улочки, но не добиралось до самого низа в узкое пространство между светлых домов из песчаника или чего-то вроде.

– Не отставай, – отвернулся Перри и пошел по полутеневой улице быстрым шагом.

– Угу, – буркнула Рина. Вот глупый удел – бегать по пятам за контрабандистом по улицам Египта и Италии, обливаясь потом, и не иметь права и слова ему поперек сказать…

– Хажира! – впереди послышался хриплый мужской окрик.

Перри резко остановился. Рина едва не налетела на него и тут же вытянула шею вперед – что происходит?

– Вот так встреча, Иклиль, – ровным голосом ответствовал контрабандист подозрительному типу в накидке и с бородой. – Прости, я спешу.

– Да что ты, Хажира, – этот Иклиль, который почему-то уперто называл Перри Хажирой (транжирой?..), – так быстро друзей забываешь? Смотрю, у тебя девчонка новая?

Девчонка новая. Бедная жена транжиры! Или просто она раньше ходила с ним?

А «транжира» стоял в переулке, потому что Иклиль в своем халате закрывал весь проход.

– Ринуччо, назад, – бросил Зеленый приказ через плечо.

– А это кто? – спросила Рина, предпочтя послушаться и попятиться медленно.

– Ты даже не рассказывал обо мне? Грустно, Хажира, грустно! А у меня новое дельце наклевывается. Кстати, ты ей тоже не говорил, – продолжал Иклиль, – что ты из Звездны…

Зеленый отреагировал мгновенно. Он подпрыгнул и сделал неожиданный выпад вперед. Так, что Иклиль и слог закончить не успел, как получил в челюсть. Рина вскрикнула. Иклиль поднялся довольно прытко, и вот уже его кулак летел в Зеленого, от чего тот быстро увернулся, отскакивая к стене и пришибая Рину.

– Не мешайся! – взревел Перри, разворачиваясь по стене боком и словно отпружинивая от нее вовремя – кулак Иклиля въехал в стену, и бородач зарычал.

Рина отбежала несколько шагов назад. Преступные разборки! Она знала, что к этому придет… Вот, говорила она, надо ехать в Индию… Впрочем, может, там у него тоже есть неоплаченные счета. Попятилась назад… Но кто ее в Академию доставит?

– Господин Иклиль! – закричала она отчаянно в клубок сцепившихся мужчин. Они уже не прыгали, а колотили друг друга с близкого расстояния. – А нельзя отодвинуть это дело, а?.. Мне ваш друг нужен, у нас с ним сделка!

– Крошка, – прорычал Иклиль, тяжело дыша, – и ты веришь этому парню?

– Молчи! – ткнул куда-то в болючее место его Зеленый. Араб взвыл.

– Советовал бы позвать полицию. Хороший куш отхватишь! – продолжал вещать бородач. Кажется, он побеждал Зеленого? Тот оказался прижат к стене, и сейчас, если этот Иклиль схватит его за волосы и начнет его колотить затылком по стене, как делают в кино… Рина поморщилась.

– Не смей! – тем не менее, отреагировал Перри. – Не смей полицию звать!

Рина зависла в петле мысли. Солнце пекло неприкрытую голову, радовало только то, что волосы светлые и свет не поглощают… А как она в школе драчунов разнимала? Ну, один раз досталось самой, ходила с разноцветным фингалом в солнечных очках…

– Если не прекратите, так и сделаю! – воскликнула Рина как можно более грозно. – Господин Иклиль, раз вы его назвали другом, то вас тоже полиция будет рада видеть. О каком там вы дельце говорили? Сто девять в Египте тоже действует?

Иклиль на мгновение отвлекся на Рину – она сделала вид, что набирает номер. Перри воспользовался моментом и дал своему дружку под дых.

– Беги! – крикнул он Рине и скрылся за поворотом. Она успела заметить, что лицо у него разбомбленное. Кроме всего, он теперь еще и урод.

Иклиль медленно отделялся от стены, хватаясь за живот. Рина потрусила назад, нарезая как можно больше углов.

Наконец она выбежала из старого квартальчика на современную улицу. Где гуляли туристы, словно ничего и не произошло, где загорались и перегорали светофоры, и на каждом углу предлагали экскурсию к пирамидам на верблюдах.

Рина порылась в сумке. Надо купить сувенир на память. На такое не жалко остатка на карточке. Если в Академии дают какую-нибудь стипендию, что вполне вероятно, то переживать ей не о чем. А если и нет, лишний пятак евро, или что тут за валюта, никого еще не спас.

Ей бы переживать, а не…

– Пожалуйста, проверка паспортов, – услышала она вдруг страшное заклинание сбоку.

Полицейский в светлой форме обращался к одному из туристов.

«Только не попасться!» – сразу мысль о сувенирах и флакончиках отмерла. Впрочем… может, она местная без всяких… Ведь есть же люди, которые без документов живут – оказались глуповатыми, экзамены не сдали. Выезжать нельзя, но кто докажет, что она сюда приехала? С контрабандистом. Со Звездны… кем? Моряком. Звездным Капитаном?!

Рина механически перебирала палантины. Наконец выбрала один, быстренько заплатила картой, отмахиваясь от предложений продавца, замотала голову от лишних взглядом и уверенно двинула в переулок.

Очередная легенда. Ну, конечно! Вот потому и верит, что это правда! Почему же побил араба, едва тот хотел сказать?..

– Мадам! – окликнули явно ее – полицейский коснулся руки, теребящей бахрому новенького палантина, на котором все висел ценник и бирка. Рина спрятала их под ткань.

– Я тут живу, – улыбнулась она как можно милее. Не прокатило. Полицейский нахмурился.

– Документ, пожалуйста.

– У меня… нет образования, – пожала Рина плечами. В отчаянии замечая, что палантин не скрывает эмэндэмс на футболке полностью. – У меня… муж. Приличным мусульманкам разве недостаточно…

– Тогда мы должны проверить метку, – уперто заявил полицейский. – В городе орудует музейный вор.

Наверное, Иклиль. Вот же! Метка! А у него метка есть? Вообще, разве меченые не могут быть преступниками?

Рина схватилась за шею, теряя дар речи. Уж лучше бы она дальше оставалась в Задрюпинске, а не спрыгивала с поезда столь неблагоразумно…

За решеткой Рина оказалась в первый раз в жизни. Это было совсем не приятное местечко.

– Я знаю, где этот вор! – крикнула она сквозь решетку в участок, где сонно копошились несколько дежурных. – Это же важнее, чем поймать человека без метки!

На нее посмотрели, как на умалишенную. И ничего не ответили. Солнце нагревало помещение, духота не давала сосредоточиться на плане и заставляла только обиженно орать о своих правах, которых нет. Кто-то куда-то звонил по телефону и докладывал о ней.

– А еще мне надо заявить на угонщика! – воскликнула Рина, перебирая все известные варианты. – У меня даже есть контакты хозяев, и я знаю, где машина! Я хочу вернуть ее владельцу, ну же! – она расстроенно дернула прутья решетки в который раз, и в который раз безрезультатно. Все же, может, Влад, Стас и Антон вытянули бы ее… Хотя, зачем им? Даже если бы они и приехали.

Вот так путешествие за чудом. Девушка хмыкнула и плюхнулась на скамейку. Горячую и липкую от духоты. Палантин валялся тут же.

– И я есть хочу, – пробубнила Рина.

Даже сумку отобрали. Вон она, стоит теперь одиноко на столе начальника, который не вернулся с обхода. Итальянская. Красная. С айпадом. И без хны.

– Ради аллаха, у меня жена и трое детей! – раздались вопли на пороге участка. Рина заинтересованно высунула нос за решетку. Поймали какого-то араба. А, тут все кажутся арабами, кто в халатах… Интересно, почему Иклиль назвал Перри Хажирой? Действительно, это сейчас самый животрепещущий вопрос.

Пойманному на вид лет тридцать с копейкой, на женатого вполне тянет. Хотя от преступных наклонностей семейное положение не избавляет. Интересно, это тот самый музейный вор или очередной несчастный безметочник?..

– Торговать без лицензии запрещено! – араба подвели к Рининым апартаментам, прижимая к стене лицом, пока охранник щелкал ключами.

Любопытно, а если толкнуть его и попытаться вылететь из камеры? Нет, лучше сидеть тихо, не добавлять к своим преступлениям глупостей и ждать того самого звездного часа.

– А я поймал рыжего! – молоденький голос у порога возвестил довольно.

Вот так прелесть. Безметочница, безлицензник и рыжий. Рыжему повезло меньше всех. Даже она хоть как-то там виновна. А рыжий таким уродился.

Пока Рина рассуждала, араба уже впихнули внутрь. Он засунул руки в рукава и, не глядя на девушку, словно это она его замела, спрятался в уголок.

– Снова облава, – пробурчал он только. Уже совсем не отчаявшимся голосом. Что заставляло крупно засомневаться в том, насколько он привязан к заявленным детям и жене.

Не мешало бы Зеленому воспользоваться своими умениями и…

– Как смеешь разгуливать по улицам?! – громыхнул толстый заместитель начальника участка на нового несчастного. Рине сделалось больно в груди. Она вспомнила, как Перри объявил – «а мне нравятся рыжие волосы, почему я должен под кого-то подстраиваться?» Вот такие молодые революционеры и огребают. Как он там? Конечно, как он там. С ее хной. И внедорожником Влада. Зато без айпада. Тоже упущение…

– Господин, – решила отвлечься Рина и подсела к арабу. – А вы знаете легенду о Звездных Капитанах?

Не зря Зеленый сказал, что верит в легенды. Не помешает знать.

– Это так важно? – всплеснул руками сердито араб. Он бормотал себе под нос какие-то забористые фразы.

– Интересно, – пожала плечами Рина нерешительно. В участке явно рыжему пришлось несладко. Шум в участке нерадостный. Но встревать в это дело нет смысла. Только себе хуже. Это не кота от детишек спасать. Мир не спасти легким движением руки.

– Поговаривают, что когда-то Звездные Капитаны привозили из-за моря мечту, – шепотом буркнул араб. – Только теперь они исчезли, и это контрабанда.

– Мечты – контрабанда? – засмеялась Рина.

Араб посмотрел на нее с подозрением и покрутил пальцем у виска. А потом сделал жест в духе «а ну, отодвинься подальше». Рине пришлось сделать вид, что она ничего не понимает, а это просто бзик такой – пересесть на другой край.

Может, вопрос Зеленого о мечтах там, на берегу Сицилии, связан с Звездными Капитанами? В таком мире нужно, чтобы заставляли мечтать. Хотя, в ее мире это тоже было нужно. Это всегда нужно – мечтать. Иначе получаются овощи системные. Только контрабандой привозить?.. Для управления? Почему тогда он с ними не в ладах?.. Не справляется со своей ролью, как следует? Или вместо управления он продал их Иклилю? И какие-нибудь некачественные?

– Посади пока его к остальным, – наконец решил заместитель начальника там, снаружи. – И того женатого подавайте сюда, пусть скажет данные жены. Проверим.

– А с нелегалкой что делать?

Рина всячески старалась не подавать признаков жизни.

– Вернется начальник, оформит бумаги. Депортация и присвоение рабочего номера.

Рабочего номера! Рине показалось, что ее обожгли между лопатками. Это… что-то знакомое. Подчинение системе до конца жизни. Лучше умереть! Только кричать об этом она не станет.

Араб степенно вышел под скрип двери, а рыжего втолкнули внутрь. Рине не хотелось смотреть на него. Судя по звукам, его еще и побили. А она ничего не сделала. Хоть это и было бы глупо – вмешаться, а чувство такое, будто совершила что-то гадкое.

– На, держи, – услышала она рядом голос Зеленого.

– Перри! – встрепенулась Рина. – Вот уж не ожида…

Вид у него был ужасный. Это его побили, добавив к достижениям Иклиля. У Рины комок встал в горле от такого явления.

– Ну, что застыла? – усмехнулся Перри. – Трофей забрать не хочешь?

Рина перевела взгляд на его ладонь. Которая протягивала влажный от пота мешочек хны.

– Это… тебя снова поймали за рыжесть?.. – еле разлепила губы девушка, чтобы спросить. Мешочек спрятала в карман джинсов. Сейчас хна вообще ни к чему.

– Лучший вариант из всех, – пожал Перри плечами, и, видать, от движения ему стало больно. Невольный стон он перевел в непринужденный кашель.

Араб что-то воскликнул вроде «хвала Аллаху!» и захлопал в ладоши. Что-то хорошее случилось.

– Ваша жена может забрать вас на поруки, – изрек там заместитель начальника.

– Какой же лучший! – воскликнула Рина, пытаясь не поднимать глаз на его расквашенную физиономию. – А потом удивляешься, что я довольна Задрюпинском?.. – фыркнула она в сторону.

– Прости, но никакого старого Задрюпинска больше нет, – кашлянул снова Зеленый. – Система изменилась во мгновение ока. Просто изменилась. Прими это, и все.

Рина вздрогнула и развернулась к нему в полном удивлении.

– А чем же я особенная? Почему я одна заметила, что мир сошел с ума?

– Кажется, ты в тот день не контролировала свои безумства, – поморщился Перри, прикладывая одну сторону лица к стене. – Тоже горячая, как и все.

– Будто я одна такая была… Мало ли людей в отпусках были, книги писали, картины? В конце концов, напивались где-нибудь и делали какие-нибудь совсем уже неконтролируемые вещи?

– Но они не садились в мой поезд, – возразил Зеленый.

– В твой поезд?! Так это… ты виноват?

– Прости, – попытался улыбнуться контрабандист. – Но такая система для всего мира лучше.

– Да что ты… знаешь о системах, революционер несчастный! – шлепнула Рина ладонью по скамье. – Страдаешь тут, словно средневековый мученик в своей замечательной системе! Эй! – она подбежала к решетке. – Вы не хотите ему дать воды хотя бы, чтобы умыться? Как можете арестовывать за такое! Вот за угон машины – другое дело! Но за цвет волос! Еще и побить! Вы сошли с…

Зеленый сгреб ее в охапку своими липкими руками и оторвал от решетки.

– Ты что! – воскликнул он громким шепотом в ухо девушки. – Те, кто идет против системы – труп! А ты и так уже…

– А я и так уже, вот именно, – возразила Рина, вырываясь из его слабых объятий. – Не учи бывалого революционера. Я тебе говорила: кто в юности не был революционером, у того нет сердца. У меня сердце в юности было. Эй! – снова застучала она в решетку. – Еще у него жена есть, отдайте ей на поруки, как араба, что ли! Не хочу сидеть с раненым в камере! Я, в конце концов, просто честный нелегал, где ваша толерантность!