Инстинкт свободы бесплатное чтение

Глава 1. Начало

Февраль, 1529 г.

Странно, но я немногое помню из детства: руки матери, бережно прижимающие меня к себе, и сосредоточенное лицо отца. Мы часто переезжали, словно бежали от кого-то. Места слились в огромный калейдоскоп, вращающийся вокруг: Тибет, Тартария, Бирма…

Неизменным оставалось одно: мы всегда возвращались в Шотландию. Кажется, там был наш дом. Однако мне не удалось его вспомнить. Я снова и снова закрывал глаза, пытаясь выловить смутные образы, плавающие внутри, но они ускользали, стоило приблизиться к ним хоть на шаг.

Величественное и прекрасное, светлое, но в то же время, пугающее мраком, хрупкое и удивительно сильное – это все, что получалось нарисовать. Ни отчетливых картин, ни красочных сцен – одни ощущения и эмоции.

Тем не менее, я хотел бы вернуться обратно, ведь только там царил покой, только там родители улыбались мне, только там мы были по-настоящему счастливы…

– Скажи, а ты бы хотел подняться на поверхность?

Неожиданный вопрос застал Хьюго врасплох. Его рука сорвалась, и он промахнулся, наверное, первый раз в жизни. Стрела, описав дугу, натолкнулась на невидимую преграду и упала в траву.

– Отличный выстрел, – с сарказмом констатировала я.

– Мэл, прекрати, – парень недовольно поморщился. Не знаю, что его расстроило больше: своя ошибка или упоминание запретной темы.

– А все-таки? – сегодня я хотела добиться ответа.

Порой эта склонность молчать и нагнетать обстановку действовала раздражающе. Я не заставляла откровенничать со всеми а́струмами, но почему нельзя поделиться мыслями с единственным напарником?

Не в моих привычках догадываться, что происходит в его блондинистой голове, так как обычно предположения оказывались неверны. Проще подождать двести-триста лет, когда мы начнем понимать друг друга с полуслова и обмениваться необходимой информацией, не произнося ни звука.

– Нам не положено об этом думать, а о разговорах и речи быть не может, – Хьюго вновь прицелился, и наконечник стрелы впился точно между глаз деревянной фигуры.

Какая длинная фраза. Обычно он не столь разговорчив. Неужели я смогла задеть его за живое? Хотя по нему не скажешь: отточенные выстрелы, посланные рукой профессионала, с легкостью поражали предполагаемых противников. Наставник остался бы доволен – минимум эмоций, максимум сосредоточенности – вот чего мне порой не хватает.

– Расслабься, никого рядом нет. Скит сразу бы заметил.

Словно в подтверждении моих слов хорек приоткрыл черные глазки-бусинки и посмотрел на меня.

– Молодец, Скит, – я погладила питомца по голове. – Ты все понимаешь.

Он благодарно заурчал, принимая ласку. Его угольная шерстка приятно ласкала пальцы.

– Твой фи́до такой же, как ты: ни грамма благоразумия, – юноша повернулся и одарил нас со зверьком пристальным взглядом.

В эту минуту стало жутковато: в Хьюго было столько величия и чувства собственного достоинства, что любой, даже самый опытный и проверенный воин, казался на его фоне крохотным мышонком. Напарник внушал невероятное уважение, которое хотелось немедленно пошатнуть.

– Неправда, есть а́струм хуже меня, – уверенно заявила я. – Неро так и не подчинил себе ни одно оружие. А что ты скажешь на это?

Я довольно хлопнула себя по поясу, куда была пристегнута «моя гордость» – шенбяо1 – блестящий наконечник на длинной тонкой леске. По-моему, оно лучше банального лука: при близком расстоянии напарник ничего не сможет сделать, несмотря на свою меткость.

– Вот и тренируйся. Хватит говорить глупости, – Хьюго вернулся к прерванному занятию.

Хочешь тренироваться? Отлично, мы это устроим. Кто-то всегда жаловался, что занятия со статичными предметами неинтересны. Сейчас почувствуется разнообразие.

Выхватить шенбяо – дело пары секунд. Легкий замах – и пронзительный свист. Хьюго не успел отреагировать. Леска опутала его с головы до ног, крепко прижав руки к телу.

Он, словно подкошенный, упал на траву, а я с торжествующим воплем прыгнула сверху:

– Получил?! Ты все еще считаешь, что мне нужно больше заниматься?

Откуда-то сбоку донеслось негромкое рычание.

– Альва, не волнуйся, ничего с ним не случится. Пусть признает мой талант и будет свободен, – я беззаботно отмахнулась от предупреждающих звоночков в голове, и напрасно.

Рычание повторилось, только на этот раз громче. Чутье подсказывало, что не стоило забывать об одном верном стороже весом порядка девяносто футов. Наверное, надо было дождаться, когда она уснет или отлучится.

– Угомони своего песика, – неосторожно брошенная фраза решила мою участь.

Белая волчица набросилась на меня, и мы кубарем покатились по траве. Камни больно оцарапали спину, крепкий запах животного «ударил» в нос. До ушей донесся визг Скита. Питомец поспешил на помощь, забыв про разницу в размерах и силе.

Вскоре перед глазами перестало мельтешить, и я оказалась прижатой к земле. Альва с победным видом поглядывала на поверженную жертву, а хорек истошно верещал где-то позади. Волчица прикрыла молочного цвета глаза и раздраженно замахала хвостом, пытаясь сбросить маленького вредителя. Хорек лишь сильнее вцепился в густую шерсть.

– Все в порядке, Альва, – в поле зрения показался Хьюго, не скрывающий довольной улыбки.

– Ну, ты и гад! – возмущенно выпалила я. – Нечестно приплетать сюда фи́до!

Животные не должны вмешиваться в разборки между напарниками. Это наши взаимоотношения, и питомцы здесь лишние. Их дело – защищать хозяев от врагов. А какую опасность может представлять тот, с кем неразрывно связан с рождения?

– Слышала? – я попыталась столкнуть с себя огромную мохнатую тушу. – Сказали же, что все в порядке. Немедленно слезай.

Волчица растерянно посмотрела на Хьюго, требуя подтвердить приказ. Сдержанный кивок – и вот она долгожданная свобода. Скит с радостным гуканьем прыгнул мне на грудь. Из его пасти торчало несколько белых жестких волос.

– Ты мой герой, – я почесала хорьку за ушком.

Вот кто никогда не бросит и пойдет за мной до самого конца. Кровь фи́до просто не позволит ему сбежать.

Хьюго подошел ближе и протянул руку, предлагая подняться. Я не могла игнорировать этот жест доброй воли и, схватив протянутую ладонь, резко дернула на себя. Юноша снова повалился на траву.

Он нахмурился:

– Мэл, прекрати вести себя как новорожденная.

Моему возмущению не было предела:

– Мне уже сто сорок лет!

– А ума не прибавилось, – парень усмехнулся и неожиданно дернул меня за волосы.

– Эй, что ты делаешь?! – негодующе воскликнула я.

– Проверяю, настоящие или нет, – в голосе Хьюго сквозила неприкрытая усмешка. – Вдруг ты до сих пор лысая.

Не верилось, что он посмел сказать такое.

– Если ты не помнишь, у меня волосы начали расти раньше, – парировала я. – Ты, очевидно, слишком долго думал, нужны они тебе или нет.

Волчица уже не обращала никакого внимания на наши детские игры. Она легла неподалеку, положив голову на передние лапы. Ее глаза смотрели куда-то вдаль, в густые заросли. Верный сторож ни на секунду не позволял себе ослабить бдительность.

Хорек вдруг настороженно застриг ушами и приподнял голову. Высокая трава скрывала происходящее, поэтому было неясно, что могло заинтересовать питомца. Однако его чутье никогда не вызывало сомнений.

– Ха! – торжествовала я. – Скит раньше Альвы заметил чужого.

– Не говори ерунды, – отмахнулся Хьюго. – Неро и Олкион не чужие.

– А откуда ты знаешь, что это они? – я перевернулась на живот и пристально посмотрела на юношу, пытаясь увидеть ответ на его лице.

Неужели он научился читать мысли фидо? Этого никто не умеет, даже Аврора с Като, а ведь они самые старшие из всех. Поговаривают: много веков назад мы понимали мохнатых питомцев без слов, дрались с ними плечом к плечу, они предупреждали нас о врагах и ловушках, а теперь мы прозябаем в унылой дыре, растеряв большинство навыков. Хорошо, что оружие нас еще слушается, а звери не дают заскучать. Без них было бы нечем заняться, и оставалось бы только умереть от безделья.

– Сегодня наша очередь кормить животных, – лаконично пояснил Хьюго.

А я думала, он научился чему-то раньше. Нет, этому никогда не бывать. Либо вместе, либо никак. Неожиданно смысл его слов дошел до меня.

– Скажи, что ты шутишь, – я мысленно перечислила в уме всех известных Богов из различных религий: вдруг они смилостивятся и захотят помочь.

Жаль, это не шутка и не ошибка. Сегодняшний день обведен в календаре жирным черным кругом и дополнен пояснениями: «прячься в саду и молись, чтобы тебя не нашли». Как можно о таком забыть?

В поле зрения появились два стража: крепкий мускулистый парень Неро с тусклым черным ежиком волос и хрупкая девушка Олкион с тонкой пшеничной косой. Вот кто полностью соответствует определению «противоположные»: эти двое будто вышли из разных миров и по нелепой случайности стали напарниками.

Неро приветливо махнул рукой:

– Мы вас давно ищем. Если бы не помощь Таситы, нам бы пришлось начать одним.

Белая маленькая птица опустилась на плечо юноши и довольно чирикнула.

«Чтоб тебя Скит съел», – мой мстительный взгляд обещал страшную кару.

Я бы даже попыталась натравить на нее своего зверя, но Хьюго оказался быстрее:

– В свободное время мы всегда здесь тренируемся.

– Будем знать, – заговорщически подмигнул Неро.

Издевается! Знает же, как я не люблю ухаживать за животными. Мне вполне хватает Скита с его неуемным аппетитом и постоянно растущими потребностями.

– Идем? – Олкион робко поглядела на своего партнера.

– Конечно, – съехидничал Неро, – как только Мэл справится со своим отвращением к рыбе.

– Спасибо, что напомнил, а то мы стали забывать, – я вымученно улыбнулась в ответ.

Перед мысленным взором тут же предстали склизкие вытянутые тельца, извивающиеся в руках. Они исступленно били хвостами, тараща пустые глаза. Отвратительное зрелище.

– Все в порядке? – Хьюго с обеспокоенным видом поднялся с земли.

Опять он отлавливал мои чувства и пытался пробраться в голову. Неужели непонятно, что еще слишком рано: каждое незаконное проникновение переворачивает внутренности. Пусть умерит любопытство. Настанет время, когда мы будем наслаждаться переполняющими ощущениями друг друга, а пока придется терпеть и довольствоваться малыми проявлениями.

– Справлюсь, – проворчала я под нос, пытаясь не думать о том, что меня ожидает.

Отсчитывая секунды до экзекуции, я обреченно брела самой последней. Знаю, увильнуть не удастся. Все кормят зверей. Сегодня мы, завтра – кто-то другой. Таков порядок: надо подготовить будущих фидо, ведь кто-то когда-то подготовил их для нас.

Закончилось тренировочное поле, и перед нами показались загоны. Завидев чужаков, животные встрепенулись. Волки и хорьки приветливо замахали хвостами, пуночки2 принялись нетерпеливо перепархивать с ветки на ветку. Они понимали: появление а́струмов символизирует обед, а значит, и встретить их надо как можно радостнее.

Бурое разноцветье ослепляло, особенно после привычных белых и темных шкур питомцев в замке. Оно казалось странным, в какой-то степени нелогичным, хоть и настоящим. Лично мне больше нравился сдержанный черный окрас Скита: никаких пятен и намеков на светлые тона.

Если память не изменяет, раньше хорек был коричневый с белыми лапками и мордочкой, но, став питомцем ночного стража, ему пришлось избавиться от всего лишнего. Надеюсь, он не жалеет, что я выбрала именно его и своим решением привязала к себе?

– Смотрите, три маленьких волчонка, – голос Олкион практически не отличался от писка ее птицы, такой же тихий, едва различимый.

Видимо Неро окончательно запугал напарницу своим басом. Удивляюсь, что она не шарахается каждый раз, как слышит этот «гром».

– Может, новые аструмы выберут кого-то из них? – Хьюго подошел ближе к деревянной ограде и встал рядом с Олкион.

Они были так похожи, словно брат и сестра: оба светловолосые, загорелые, с желто-янтарными глазами. Наверное, и у меня с Неро есть что-то общее, но глядя на пышущего силой увальня, не хочется в это верить.

Олкион отбросила косу за спину и показала на маленькие бурые комочки, жмущиеся к боку волчицы:

– Они нас боятся. Неро, отойди в сторону. Ты их пугаешь.

Мне не послышалось, тихое создание смеет приказывать? Я думала, она может только щебетать со своей птицей. Однако больше всего поразила покорность, с которой юноша отошел от загона и встал в тени деревьев. Эта парочка приятно удивляла. Старшие собратья поговаривают, что молодые аструмы совсем потеряли связь. Возможно, еще не все потеряно.

Конечно, до нас с напарником им далеко – возраст не тот. Лет сто назад мы были чем-то на них похожи: такие же зеленые, неопытные, «бесчувственные». Сейчас же чужая тревога переполняла меня до краев, я ощущала ее так сильно, будто она моя. Хьюго беспокоился, и напрасно: страхи прошлого не должны помешать.

– Пошли, проверим сети, – Неро кивнул другу, и юноши скрылись за деревьями.

Вместе с ними испарилось и гнетущее чувство. Думаю, стоит попросить напарника не волноваться так сильно и не пугать своими эмоциями.

Удивительно, но я все еще не могла привыкнуть к чужим отголоскам в голове, они подкрадывались незаметно, оттесняя собственные переживания на второй план, и переносили в мир другого себя, с которым вы отличались так же, как разнятся луна и солнце.

– Ты с ним очень связана, – прервала мои размышления Олкион.

Она говорила слегка отстраненным тоном, не отрывая взгляда от волчат в загоне.

– Что? – я до сих пор не была уверена, кому адресовалась эта фраза.

– Хьюго, – пояснила девушка, – ваши отношения очень крепкие. В нашей паре все не так.

– Нам сто сорок лет, – в моей усмешке промелькнула тень превосходства. – А вы сколько вместе? Десять? Должно пройти много лун, прежде чем ваша связь станет прочнее.

– Солнц, – машинально поправила Олкион и быстро спохватилась. – Ой, прости, привычка.

Я отмахнулась от замечания:

– Ничего страшного.

Один наглый волчонок подбежал к ограде и положил маленькие лапки на деревянную перекладину. Его мать с беспокойством подняла голову, переживая, как бы мы не забрали драгоценное чадо.

– Иногда я виню себя в том, что у Неро нет фидо, – тихо произнесла Олкион.

Она сделала шаг, подходя практически вплотную к загону. Волчица напряглась, нервно дернув ухом.

– Если бы я была более внимательной, он бы не раздавил свою птицу, – девушка опустилась на колени и потянула ладонь к детенышу. – Почему он не выбрал волка?

– Может, ему нравятся пуночки? – выдвинула я нелепое предположение. Действительно, здоровый сильный парень предпочел бы кого-то крупнее и зубастее.

– Нет, он сделал это из-за меня, – почти прошептала Олкион. – Хотел усилить нашу связь.

– Вот видишь, радуйся, он о тебе заботится, – девчушка забавляла: нашла из-за чего переживать.

Олкион отрицательно качнула головой и выдала последний аргумент, который был в запасе:

– Не могу себя простить, ведь у меня есть Тасита, а у него – никого.

– Глупая, – рассмеялась я, – ему вполне хватает и тебя.

Из-за деревьев показался Неро, он бодро шел с огромной корзиной рыбы и не производил впечатления расстроенного человека. Его неуемной энергии хватит на них обоих, и даже нам с Хьюго немного останется. Нет, я ошибалась, эта пара представляет идеальный союз.

– Приступим! – зычно проревел Неро.

От громкого звука волчонок подскочил и убежал обратно к матери.

– Что ты делаешь? – Олкион чуть не разревелась. – Он же собирался лизнуть мою ладонь.

– Прости, не заметил, – парень виновато пожал плечами. – В следующий раз.

Они еще нелепей, чем я думала, но так лучше. Их нить лишь начала появляться. Будет интересно наблюдать за ними.

– Мэл, ты можешь не помогать, – Хьюго вырос словно из ниоткуда. За наблюдениями я совершенно о нем забыла.

– Все в порядке, – приходилось храбриться, чтобы не быть уличенной в слабости. – Не в первый раз.

– Как знаешь, – он отошел к бочке и вынул оттуда трепещущее в агонии тело.

К горлу подступила тошнота. Сразу вспомнились рыбьи морды со «стеклянными» глазами. Они испуганно бились, пытаясь выплыть из сетей. Тогда от ужаса я и слова не могла сказать: все боялась, что чей-нибудь хвост залезет мне в рот. Их запах до сих пор преследовал в кошмарных снах.

Хорошо, что Хьюго услышал мой немой крик и прибежал на помощь. Он не упрекнул в неуклюжести, не посмеялся, а молча вытащил из ловушки и повел отмываться. До сих пор не понимаю, как он почувствовал чужой страх, ведь нам было несколько лет и нас ничего не держало. Скорее всего, всплеск адреналина в крови позволил на доли секунд стать ближе.

– Дай сюда, – я с трудом справилась с нахлынувшим отвращением и выхватила рыбу из рук напарника.

Кто там у нас? Линь. Превосходно.

Большая бурая волчица в предвкушении облизнулась, и я бросила ей обед прямо в раскрытую пасть.

– Неплохо, – Неро похлопал меня по плечу и протянул пескаря рослому переярку3.

Это будет намного проще, чем казалось на первый взгляд. Молчаливое одобрение Хьюго согревало, и я чувствовала себя всемогущей, будто страхи принадлежали не мне, а кому-то другому.

Волки терпеливо ждали у ограды своей очереди, а юркие хорьки забирались к ним на головы, пытаясь ухватить кусок пожирнее. Один хитрец вытащил из моих рук огромного карпа и унесся с ним в нору. Сородичи повизгивали, одобряя поступок, а Скит восторженно гукнул. Видимо, наглость у хорьков в почете.

– Я бы хотел очутиться на поверхности, – Хьюго незаметно встал рядом. – Ты так рвешься туда, что нельзя игнорировать это желание, да и Альва должна увидеть солнце.

– Луну, – машинально поправила я.

Все-таки мне повезло с напарником. Пусть он редкостный зануда, но ему без зазрения совести можно доверить свою жизнь.

Глава 2. Тайны

Май, 1529 г.

Мы внезапно уехали, а точнее сбежали. Это стало понятно в ту самую секунду, когда мне сказали собирать вещи. Никто больше не шутил и не улыбался – неясная тревога витала в воздухе. Помню напряженные лица родителей, то как они вглядывались в горизонт, опасаясь погони. Происходящее пугало, заставляя сильнее хвататься за гриву лошади.

С тех пор как мы покинули дом, прошло уже несколько дней. Я так и не узнал о конечной цели нашего путешествия и беспрекословно выполнял все, о чем просили. Говорить было страшно, казалось, неосторожно брошенное слово могут услышать и немедленно передать преследователям.

Любой, кто встречался на дороге, вызывал подозрения. Завидев путников, отец сильнее сжимал рукоять топора, а мать, словно случайно, направляла своего коня ближе к моему. Они защищали меня, и пусть я пока не понимал от кого именно, но в будущем собирался непременно узнать.

Звуки в замке стихли. Аструмы разошлись, и на первом этаже никого не было. Осторожно, стараясь не шуметь, я поднялась с кровати: не хотелось привлекать к себе лишнего внимания. Шенбяо терпеливо ждало на невысоком столике у входа. Я быстро прикрепила его к поясу и вышла из комнаты. Внезапно бурая тень скользнула по полу и замерла у ног.

– Скит, ты меня напугал, – мой громкий шепот нарушил воцарившуюся тишину. – Что ты тут делаешь?

Хорек виновато опустил мордочку. Даже сейчас в полумраке в глаза бросалась его резко потемневшая шерстка. Совсем скоро он станет настоящим фидо ночного стража и окончательно привяжется ко мне. Аструмов не интересовало, хочет ли этого сам зверек – таков порядок – у каждого из нас должен быть свой защитник.

– Пойдем со мной, – предложила я питомцу.

Он довольно гукнул и принялся карабкаться по одежде мне на плечо. Острые коготки больно впивались в кожу, заставляя морщиться. Скит не замечал ничего: ни испорченных царапинами новых штанов, ни недовольного выражения моего лица. Маленький бандит самозабвенно лез выше и выше и не успокоился, пока не достиг своего привычного места. Рядом с ухом раздалось радостное воркование.

– Тише, иначе далеко мы не уйдем, – я попыталась его успокоить.

Хорек расстроено потерся о мою щеку. Никогда не понимала, как ему удается так тонко чувствовать то, что даже мне не под силу. Наверное, причина в крепкой связи фидо с хозяином. Не должно существовать никаких разногласий, одна бесконечная преданность – лишь в этом случае союз аструма и животного будет невероятно прочным, и лишь в этом случае последний отдаст жизнь, если того потребуют обстоятельства. Печальная картина для Скита, ведь он не виноват в моем решении.

– И куда ты собралась? – голос Хьюго громовым раскатом раздался в пустом коридоре.

От неожиданности я подскочила – когти хорька больно впились в плечо.

– Дьявол! – выругалась я, отдирая питомца от куртки.

Казалось, пора бы уже привыкнуть к подобным фееричным появлениям, после которых на одежде остаются следы от когтей, но нет, всякий раз как первый, а желание придушить напарника становится сильнее.

– Хочешь выбраться наружу? – юноша стоял, прислонившись к стене, и даже не глядел в мою сторону.

Его серебристые волосы, собранные в высокий хвост, мягко мерцали в свете кристалла на стене. Конечно, наш солнечный мальчик знает ответы на любые вопросы и раздувается точно шар от собственной значимости. Давно пора поставить его на место.

Возле ног хозяина сидела Альва, она не сводила с меня пристального взгляда. Я ей определенно не нравилась, и могу сказать: наши чувства взаимны. Это была «любовь» с первого взгляда.

– Не твое дело, – хорошее настроение моментально улетучилось.

Хьюго походил на занозу в известном месте: если уж пристанет, не отвяжется, пока не доведет до белого каления. И за что мне такой напарник? Его случайно не подменили при рождении?

– Ты прекрасно знаешь, что мое, – спокойно произнес блондин, видимо нарываясь на ссору.

Он провоцировал всем своим видом, отлично понимая: еще немного, и я наброшусь на него с кулаками. Ненавижу, когда со мной разговаривают как с маленькой. Мы одного возраста, и то, что он выше на целую голову, не повод так снисходительно общаться.

– Отстань, – прорычала я. – Если не хочешь неприятностей, иди куда шел.

Стоило больших трудов перевести дыхание и не бросить в него чем-нибудь. На тренировках это получалось лучше, ведь там он не находился так близко и не был так беззащитен, как сейчас: оружия не захватил, фидо еще не успел привязать к себе. Да и Альва не защитит его, несмотря на наши с ней взаимоотношения. Чаши Весов склонялись в мою сторону.

Однако нельзя отвлекаться, или вся затея с треском провалится.

Какие советы давали наставники? Расслабиться и представить, что ты огромная скала, которую ничто не сдвинет с места… А можно этой скалой запустить в Хьюго? Думаю, его внутреннее я не обидится, а мое будет отомщено.

– Ударь меня, – все так же, не меняясь в лице, попросил юноша.

Я не ослышалась? Откуда приступ благородства? Он совсем из ума выжил или решил последовать советам наставников и старается превратить нас в настоящих алте́рнов? Глупо, одна фраза ничего не изменит: мы никогда не станем алте́рнами – идеальными партнерами и половинками одного целого. Мне противно от одной мысли, что кто-то чужой будет чувствовать все мои эмоции, любой перепад настроения не пройдет для него незамеченным. Это как открыть голову и дать заглянуть в нее первому встречному – становится мерзко и холодно в груди.

Возможно, если бы на его месте находился другой аструм, связь с легкостью бы установилась, и мы бы начали понимать друг друга с полуслова, но неприязнь к полной противоположности сильнее любых правил.

– Ты злишься, – продолжал Хьюго, заметив мою растерянность, – вымести недовольство на мне, но останься.

И тут я почувствовала его страх, еле заметный, почти нечитаемый, он тихим шелестом звучал в голове. Это первый раз, когда чужие мысли открылись с такой легкостью. Странное ощущение пугало и заставляло усомниться в собственных доводах. Неужели вопреки очевидным фактам между нами что-то есть?

– Посмотри на них, – парень не дождался реакции и указал на небольшую группу людей за стенами купола, – они уже несколько дней копают возле города.

– Ты считаешь, нас смогли отыскать? – я решила на время отложить проблему подслушанных эмоций, ведь сейчас есть более важные вещи.

Раньше меня не пугал человек: он слеп и проходит мимо Хэ́деса, иногда даже сквозь него и не замечает ничего. Невидимая завеса надежно скрывает огромный замок от чужих глаз, а теперь люди подобрались слишком близко. Думаю, следует забыть о террах и обратить внимание на тех, кто представляет бо́льшую опасность.

– Они что-то строят, – проговорил Хьюго со знанием дела и добавил со странной мольбой в голосе, – Мэл, не ходи никуда, прошу.

Раздражение на алте́рна начало постепенно пропадать. Он беспокоился, не сказал ни одного нравоучения, а получил в ответ лишь грубость. Мне вдруг стало очень стыдно. Я не справлялась с ролью стража: не могла контролировать эмоции, плохо работала с оружием, не находила с напарником общий язык.

Если бы у аструмов существовало клеймо «неудачник», никто бы не задумался, кого первого стоит им отметить. Хьюго – другое дело: сдержанный, рассудительный и, самое главное, спокойный. Разверзнись земля под его ногами, он и тогда глазом не поведет.

– Что это? – я случайно заметила голубоватую полоску, ползущую по ту сторону купола.

– Вода, – бесхитростно ответил юноша.

– Нас решили затопить?! – меня переполнила растущая паника.

Почему мы медлим? Надо срочно бежать к старейшим и рассказать обо всем. Стражи должны покинуть Хэ́дес, найти другое место для укрытия. Неважно, каким оно будет: на вершине дерева или в жерле потухшего вулкана, но не под водой.

– Скорее всего, хотят сделать озеро, – Хьюго с каким-то непонятным безразличием наблюдал за происходящим.

– А мы? Кто-то подумал о нас? – мой голос дрожал.

Я боялась того, что нас ожидало, а в частности этой неизвестности. Она страшила больше остального. Почему водоем должен находиться именно над нашим замком? Немного левее, и сейчас было бы все равно, но нет, судьба решила распорядиться по-своему.

– Во-первых, люди не знают, что мы здесь, – сказал алте́рн после небольшого раздумья, – а во-вторых, купол выдержит. Считай это дополнительной защитой: Аврелиус никогда не найдет нас здесь.

Меня не волновал Аврелиус, я не уверена, что тот, кто чуть не истребил нас, до сих пор жив. Возможно, это очередной способ запугать молодых аструмов и держать их в повиновении. По рассказам старшего поколения, Аврелиусу на данный момент должно быть около пятисот лет. Довольно много для того, кто не является ни аструмом, ни человеком, ни даже терром.

Вода прибывала и прибывала, она медленно скрывала знакомые окрестности. Я мысленно попрощалась с ними. Когда удастся их еще раз увидеть? Все исчезало за голубоватой дымкой, превращаясь в одно большое размытое пятно.

В последний раз мне приходилось смотреть на серебряный полумесяц, вглядываться в его знакомые очертания. Ладони потянулись, в попытке поймать хоть одну крупицу лунного света, почувствовать его мягкий вкус. Бесполезно, купол надежно охранял нас от любых посягательств извне…

Я открыла глаза, бешеный стук сердца выдавал мое волнение. Это был всего лишь сон – дурное воспоминание из прошлого. Надо успокоиться. Глубокий вдох и медленный выдох, очистить мысли и расслабиться…

Нет, не могу! Я вновь и вновь переживала неприятные минуты, когда сияние луны исчезло для меня навсегда. Как же хотелось снова его увидеть, а лучше почувствовать на себе прохладное прикосновение. Раньше мы жили благодаря этому бледному печальному свету. А сейчас? Сейчас кристаллы еле-еле позволяют нам напитываться энергией.

Тусклый фиолетовый шарик над головой несколько раз мигнул, соглашаясь с моими предположениями. Я протянула руку, пытаясь ощутить хоть что-то, но пустое мерцание не грело и не давало никакой надежды на возможность выбраться из этого водяного мешка. Аструмы приспособились ко всему, даже к отсутствию жизненно необходимого света, и нет ничего, что заставило бы нас подняться на поверхность.

Иногда кажется, если бы Хьюго не помешал, я бы уже жила среди людей, гуляла бы только по ночам, но была бы свободна и не влачила бы жалкое существование в крысиной норе, именуемой гордым именем Хэ́дес.

Стук в дверь заставил отвлечься. Судя по усилившемуся восприятию – это алтерн – только с ним все чувствуется острее и ярче. Что ему понадобилось? Разве он не готовится к караулу?

Встав с кровати, я подошла к двери. Даже отсюда ощущалось чужое нетерпение, пронизывающее воздух. Оно взмывало к потолку и резко опускалось вниз, закладывая уши. Эмоции просачивались сквозь доски и падали на пол разноцветными каплями.

Я открыла дверь:

– Что случилось?

– Ты одна? – лицо Хьюго оставалось непроницаемым, несмотря на чувства, которые он испытывал.

Его таинственность заинтересовала и меня: напарник редко испытывает столько волнения сразу. Помню, в последний раз это случилось на церемонии посвящения в стражи.

– Да, – кивнула я, – тебе повезло.

– Нас вызывают, – отрывисто бросил юноша и для чего-то добавил, – прямо сейчас.

Как будто в его пояснении был смысл. Он бы еще сообщил место, где необходимо появиться: второй этаж, дверь без опознавательных знаков, вход для приглашенных без стука.

Теперь стали понятны и причины неожиданного визита, и повышенная эмоциональность Хьюго. Неясно одно: что от нас хотят?

– Поспешим, – алтерн повернулся и уверенным шагом пошел к лестнице.

Я быстро схватила со столика шенбяо, позволила Скиту вскарабкаться на плечо и направилась за напарником. В голове кружило множество вопросов, которые так и норовили вырваться на свободу, но на них никто бы не дал верного ответа кроме тех, кто нас вызвал.

Хьюго позволил догнать себя у лестницы, и мы молча поднялись вверх, пугаясь шума собственных шагов. Никто не догадывался, чего ждать от надвигающейся встречи и боялся предположить худшее.

– Мэл, позволь узнать, – начал алтерн.

– Да.

Мы свернули в длинный коридор. Пара мгновений – и назад пути не будет.

– Не обижайся, – блондин в нерешительности остановился перед массивной дверью. – Ты ничего не натворила за последние несколько дней?

– Нет, ты все время был рядом! – возмущенно воскликнула я.

– Надо было убедиться, – парень пожал плечами и потянулся к ручке. – Ты готова?

Я сдержанно кивнула, сгорая изнутри от любопытства. Хьюго источал похожие чувства.

Дверь распахнулась, и мы осторожно заглянули внутрь. Помещение встретило нас прохладой, непривычной для комнат аструмов. Здесь время словно застыло тягучей массой, засасывающей в себя любого, кто осмелится зайти.

– Входите, – раздалось откуда-то из глубины.

– Дамы вперед, – пошутил юноша, галантно пропуская меня.

Вот наглец! Я боюсь не меньше. Или он таким образом хочет закрыть путь к отступлению?

Робкий шаг, казалось, разорвет холл своим шумом, но ничего не произошло: звук поглотился густым ворсистым ковром. Еще движение – и снова тишина. Я уже начала привыкать к этому звенящему безмолвию.

На стенах помещения висели изумительной красоты гобелены. Картины дышали собственной жизнью, герои в рамах будто норовили вырваться и продолжить свою смертельную битву прямо здесь, перед нами. Это был цикл историй, связанный с аструмами: все основные сражения с террами. Не забыли и наше поражение, обернувшееся отступлением в Озерный край. Ему посвятили целых четыре полотна, на одном из которых на фоне горящего Радужного Замка отчетливо выделялась черная фигура Аврелиуса.

Я хотела остановиться и рассмотреть внимательнее, но Хьюго легко коснулся моей руки, приводя в чувство. Да, он прав: мы не можем заставлять себя ждать.

В самом конце огромного зала находилась конечная цель нашего пути – совет старейших аструмов – инканы – мудрые и опытные стражи, те, кто должны принимать все важные решения и направлять. Именно они вывели уцелевших хранителей Равновесия из Радужного Замка и спасли наш народ от гибели. Мы им обязаны жизнью – и инканы никогда не забывают об этом. И никому не дают забыть.

Высокие стулья с резными спинками, торжественные «маски» на лицах и величие, сквозящее в каждом вздохе. Они выглядели как короли, хотя у нас нет и не должно быть сословных различий.

Глаза старейших пугали своей пустотой. На нас смотрели глаза мертвого зверя без единой искорки и намека на жизнь. По спине пробежал холодок. Напрасно алтерн мысленно внушал мне уверенность – отвращение к древним стражам побеждало, оно утягивало в трясину, заставляя бежать без оглядки. Однако я не двигалась с места и терпеливо ждала, когда с нами заговорят.

– Мэлания, Хьюго, рады вас видеть, – низким голосом объявила дама с копной блестящих черных волос. – Наставники хорошо о вас отзывались.

Не знаю, следует ли нам ответить или надо просто стоять и слушать? Я переводила взгляд с одного инка́на на другого, пытаясь узнать, как себя вести, но их лица не выражали эмоций.

В поле зрения бросился невысокий старик, его дымчатые пряди торчали во все стороны, недвусмысленно намекая на отсутствие у их обладателя расчески. Он едва заметно покачал головой и подмигнул.

От неожиданности я чуть не ойкнула. Не думала, что встречу здесь хоть одно «живое» существо.

– Вы знаете о непростых временах, наставших для Хэдеса, – вещала дама, – люди подбираются ближе, Аврелиус ждет момента для нового нападения, а молодые аструмы никак не могут наладить связь.

Для чего она это рассказывала? Нам посочувствовать или оценить трагичность момента и расплакаться? Кому нужно длинное вступление, в котором нет смысла?

– Селена, время уплывает, – «мой» старичок нарочито беззаботно погладил белого ворона, сидящего у него на плече. – Передай им наше решение.

– Рэм, не перебивай, – недовольно нахмурилась женщина. Безжизненное лицо тут же покрылось тонкой сеточкой морщин, заставляя ее выглядеть еще старше.

Нет, мне она не нравилась: слишком строгая и надменная. Узнай она, что я хотела когда-то сбежать из Хэдеса, убила бы на месте. Интересно, а тот старик ее алтерн или просто храбрец? Разум склонялся к первому варианту, ведь даже у такой особы должна быть пара, мы не можем существовать отдельно.

– У Хьюго начинается караул. Ты допустишь, чтобы он опоздал? – ехидно поинтересовался Рэм.

Обожаю его. Решено, отныне он мой кумир.

Губы Селены сжались, однако женщина не выдала себя и продолжила:

– Мы считаем, вы готовы стать ви́рами.

Я не ослышалась? Ви́рами? Нас перевели на ранг выше? Потрясающе! Это самая лучшая новость, которую они могли сообщить. Больше никаких насмешек от старших, теперь мы сами вправе подшучивать над «маленькими несмышлеными то́ро». И пусть сейчас в связи с вынужденной изоляцией мы будем выполнять не все обязанности, от этого звание старшего стража не становится менее почетным.

– Идите, – инкан дала понять, что аудиенция окончена. – Аргус сообщит вам все необходимое.

Встреча окончилась слишком быстро. Нам ничего не объяснили – поставили перед фактом и отпустили. Для чего было это представление? Неужели наставник сам не мог рассказать о назначении или на него нельзя возлагать столь ответственную миссию?

– Я провожу, – Рэм поднялся со стула и с улыбкой спустился вниз.

Старик летящей походкой пересек холл. Мы с Хьюго старались от него не отставать. Селена не возражала. Похоже, она не имела никакой управы на алтерна.

Последние пара шагов – и вот он, упоительный воздух свободы.

– Прощай, мертвое царство, – Рэм прикрыл за нами дверь.

Он выглядел немного усталым: стычки со своей половиной требовали слишком много сил. Мое восхищение им было неподдельным. Надо обладать недюжинной волей для противостояния такой женщине, как Селена. Не каждый осмелится.

– Хорошая выдержка, – старик поднял на меня свои матово-белые глаза. – О чем ты думала, когда стояла перед Советом?

– Они похожи на покойников, которые встали из могил, – пробормотала я под нос, удивляясь собственной храбрости.

– Точно подмечено, – Рэм разразился смехом. – Давно им об этом говорю, но разве меня слушают? Ничего, скоро грядут перемены, привычный уклад жизни будет нарушен, и аструмам придется выйти из нор.

Его слова эхом отдавались в голове, заставляя сердце стучать сильнее. Нарисованная картина манила в свои объятия, не давая думать ни о чем другом, кроме как о возможных изменениях.

– Ты имеешь ввиду завтрашнее затмение? – Хьюго заинтересовался сделанным предсказанием.

– О-о, тоже его чувствуешь? Ты далеко пойдешь, я вижу, – старик довольно потер ладони. – Затмение – обман, учитесь слушать тишину, и вы найдете выход.

Слушать тишину? Да, он издевался над нами! Как инкан себе это представляет?

Нет, мне определенно не везет: выводы, основанные на первом впечатлении, чаще всего оказывались ошибочны. Неужели я настолько поверхностна, что не умею разбираться в других или просто личности, которые встречались на пути, хорошо маскировались?

Мы с Хьюго недоумевающе переглянулись и поспешили покинуть этаж. Вдогонку донесся безумный смех Рэма.

Глава 3. Чувства

Июнь, 1529г.

Я окрестил наш новый дом: «Корабль смерти». Тут постоянно кто-то умирает, в основном рабы, но пару дней назад не стало помощника капитана. Куда он пропал, никто не знает, а я не интересуюсь: не хочу привлекать к нам внимание лишними вопросами.

Здесь надо вести себя очень осторожно, иначе запросто вылетишь за борт. С капитаном шутки плохи. Мужчина бьет рабов при любом удобном случае. Мне неприятно это видеть, но беглец на чужом судне не имеет права приказывать, он должен вечно благодарить за оказанный приют.

Мысль быть обязанным такому человеку, как он, заставляет испытывать ненависть к самому себе.

– Ты что-то понял? – я осторожно дернула Хьюго за рукав.

– Завтра затмение, – торжественно объявил юноша. – Предчувствия не обманули.

Надо же, поговорили с Рэмом пару минут, а его влияние успело сказаться на напарнике. Мудрость – хорошее качество, но временами всезнание утомляет. В следующий раз не помешает держаться от инкана подальше. Неизвестно, чему еще он может научить моего алтерна.

– Надеюсь, ты не будешь пугать очередной страшной сказкой? – ехидно проговорила я.

– Ни одной не знаю, – Хьюго совершенно не понимал шуток, – обратись к Джану.

– Забудь.

Только Джана с его замогильным юмором не хватало. В последнюю нашу встречу пришлось спасаться бегством от этого сумасшедшего. Еще бы, он пытался проверить, как обстоят дела с регенерацией у аструмов, а я умудрилась попасться ему на глаза.

Напарник не обратил внимания на мои слова. Он с головой погрузился в раздумья, видимо Рэм произвел на него неизгладимое впечатление.

– Эй, Хьюго, – я помахала у него ладонью перед лицом, – понимаю, ты возомнил себя спасителем стражей, тем, кто научит нас слушать тишину, видеть незримое и прочей ерунде, но позволь тебя отвлечь. Что будем делать?

– Найдем Аргуса, – последовал лаконичный ответ.

– И ты поведаешь ему о предсказании? Нет уж, – в голове возникла ужасающая картина: я и двое умников, предающихся рассуждениям о сохранении баланса, уменьшении популяции волков, разрозненности между алтернами. Вроде все слова знакомы, но они отказывались сложиться в четкую картинку.

– Ты не хочешь узнать о наших будущих обязанностях? – Хьюго прямо светился превосходством. Не люблю, когда так делают, а он будто знает и специально испытывает мое терпение.

– Поищем в столовой? – озарила меня неожиданная идея. Почему нельзя совместить приятное с полезным?

– Мэл, не думай желудком, – алтерн обреченно выдохнул. – Аргус редко появляется в столовой. Надо искать на тренировочной площадке.

– Не вижу логики, он мог проголодаться, – я терпеливо гнула свою линию и не собиралась легко сдаваться.

Хьюго наградил меня пристальным взглядом, стараясь воззвать к разуму, но подобные выпады стали привычным делом и совершенно не смущали.

– Зайдем туда на минуту, тем более мы еще не ушли со второго этажа, – я схватила юношу за руку и потащила за собой, проклиная тех, кто придумал такую неудобную планировку? Да, красиво, когда коридоры лучами разбегаются из центра в круговую галерею, но зачем делать все двери открывающимися в срединный холл? Абсолютно неудобное и неэффективное использование пространства. Вот и сейчас приходилось возвращаться, иначе в столовую не попадешь.

– Убедимся, что его нет, и пойдем на тренировочную площадку, – монотонно бубнил напарник, следуя за мной.

Он невыносимый зануда. Почему я так долго его терплю? Мне должны памятник поставить за смирение и бесконечную покорность судьбе. Увы, Хьюго никогда не согласится на подобное.

Рэма нигде не было видно. Возможно, он ушел промывать мозги кому-то другому, и я тешила себя мыслью, что новая жертва – Селена. Она буквально молила наставить ее на путь истинный.

Мы заглянули в столовую. Там как всегда ни одного свободного столика. Еще бы! Самое популярное место в Хэдесе. То́ро и ви́ры часто любят проводить здесь время, а их фидо обычно вертятся под ногами, выпрашивая различные лакомства. Несколько раз здесь даже видели хо́ртусов, правда, никто не осмелился сесть с ними рядом.

– Мэл, Хьюго, где вы ходите? – к нам «подлетела» высокая девушка с короткими кремовыми волосами.

– О, Кирс! Я недавно проснулась, а ты же знаешь, Хьюго без меня сюда не придет, – мои слова походили на оправдание.

Зачем я это делала? Наверное, ради напарника. Его отношение к Кирс было выше моего понимания. Он выделял девушку из других аструмов, старался показаться перед ней в лучшем свете и в то же время тщательно избегал встреч. Одно ее присутствие заставляло алтерна нервничать и сильнее замыкаться в себе.

Вот и теперь тело Хьюго охватила странная легкость, от которой хотелось глупо улыбаться и прыгать по комнате. Пришлось приложить максимум усилий, чтобы не поддаться необъяснимому чувству. Не представляю, как он справляется с таким наплывом эмоций?

– Присоединитесь? – позвала нас за столик Кирс.

– Почему бы и нет? – я пожала плечами: никогда не отказываюсь поесть, особенно в хорошей компании.

Однако алтерн намеревался оставить меня голодной. Он сузил глаза и жестко произнес:

– Аргуса здесь нет. Уходим.

Хьюго – Хьюго, ведешь себя как новорожденный. Думаешь, ты в состоянии скрыть столь сильные переживания? Ничего подобного.

– Да, ладно тебе, – хитро улыбнулась я, – раз зашли, можно поесть.

Блондин молчал и продолжал буравить взглядом дверь, словно ожидал, что она сама подбежит и выведет его отсюда.

Я театрально закатила глаза:

– Тебя совсем не волнует моя жизнь? Вот умру от истощения, тогда поймешь, какую ошибку совершил.

– Мэл, не смеши, – фыркнул юноша. – Мы питаемся светом кристаллов. Зачем ты цепляешься за бесполезную человеческую привычку?

– А мне нравится их еда, – Кирс решила принять мою сторону в этой словесной перепалке. – Все равно нечем заняться.

Стремительный поток нежности обрушился на голову. Мягкий, пушистый, он тяжелым мешком ударил по затылку, и Хьюго подозрительно затих, больше не пытаясь спорить.

В какой-то степени его жаль: тому, кто привык прятать эмоции, тяжело с ними справляться. С другой стороны, я безумно завидовала. Почему мои чувства не могут быть такими же яркими и красочными, так же внезапно наплывать и оставлять ошеломленной их неповторимым вкусом.

– Тебе что-то взять?

– Нет, – напарник сел на стул, всем своим видом демонстрируя отношение к подобному проявлению слабости.

– Как знаешь, – я пожала плечами и обратилась к девушке, – ты со мной?

– Естественно, – Кирс устремилась к столикам с едой.

До сих пор не могу разгадать, каким образом она воздействует на алтерна. Вроде ничего особенного, обычный страж, каких в замке полно. Однако есть в ней что-то такое, отчего он сразу становится другим. Я внимательней присмотрелась к собрату по оружию – нет, на меня ее штучки не действовали. Очевидно, эта болезнь досталась только Хьюго.

Тонкий, едва различимый запах еды коснулся носа, заставляя желудок сжиматься от предвкушения. Потрясающее чувство! Знаю, аструмы могут обходиться без пищи, но у нас так мало радостей в жизни. Зачем отнимать и эту?

Глаза разбегались – я не знала что выбрать. Каши и похлебки отсеялись сразу: меня не будут ждать вечно. Придется питаться по-старинке: несколько ячменных лепешек и компот из яблок. Должно хватить. А пока напарник будет в карауле, наведаюсь сюда еще раз. Главное, чтобы он не узнал о моих внеплановых визитах столовой.

От вида тарелки Кирс голова пошла кругом. Маленькая посудина с трудом вмещала в себя содержимое, норовя в любую секунду треснуть под натиском овощей. Неужели девушка способна все это съесть?

– Ты не лопнешь? – я с сомнением посмотрела на подругу.

– Нет, – она схватила со стола яблоко и водрузила его на вершину «пирамиды», – ты не первая, кто спрашивает. Это легкая закуска.

Ничего себе закуска! Даже не хочу знать, как выглядит ее тарелка в обед. Мне и увиденного вполне хватило.

– Хьюго сойдет с ума, – я мысленно представила его вытянутое лицо, подрагивающие уголки губ и нестерпимое желание съязвить.

– Зато тебя не будет доставать, – Кирс без труда прокладывала дорогу среди столиков. Ловкими движениями она подбиралась ближе и ближе к нашим местам и одному очень «довольному» аструму.

– Вы долго ходите, – сварливо заметил алтерн.

– Ладно тебе, – беззаботно отозвалась девушка, сгружая на стол переполненную тарелку. – Мы же не можем все время тренироваться и кормить животных.

– Ты забыла про караул, – мрачно сказал Хьюго, дав понять, что разговор окончен.

Он бросил на меня осуждающий взгляд, в котором читалось его отношение к затее остаться в столовой.

Я решила проявить благородство и протянула напарнику лепешку:

– Попробуй, это вкусно.

Юноша качнул головой и вновь уставился на дверь.

– Откусил бы ради приличия, – сообщила ему Кирс, даже не подумав прожевать кусок яблока, который она только что положила себе в рот.

Хьюго обреченно вздохнул и, осторожно отломив кусок лепешки, поднес к губам. Весь его вид выражал полнейшее отвращение.

– Не тяни, – посоветовала я.

Кирс не сдержалась и оглушительно расхохоталась:

– Успокойся, мы не собираемся тебя травить.

– Не уверен, – царственно возразил напарник и аккуратным движением положил лепешку в рот.

Мы, не отрываясь, смотрели, как он пережевывал маленький кусочек пищи и с неким оттенком обреченности на лице проглотил его.

– Ну, как? – я беспокоилась за алтерна. – Надеюсь, содержимое твоего желудка не попросится обратно на тарелку.

– Ничего особенного, – успокоил юноша, – обычный ячменный хлеб.

– Он у тебя всегда такой зануда? – громкий шепот девушки разнесся над столом и долетел даже до наших соседей.

Вряд ли она намеревалась сообщить эту новость всем, кто находился поблизости, но видимо иначе не вышло.

– Только когда хочет казаться умнее, – я заговорщически подмигнула, и мы громко засмеялись.

Хьюго выглядел раздосадованным:

– Не стоило вас знакомить.

Как я его сейчас понимала. Эмоции захлестывали парня с головой, мешая логически рассуждать, он не мог унять их, а тут еще неожиданное внимание, от которого в голове царил разлад. Все это чувствовалось и у меня внутри, правда не так сильно и совершенно не раздражающе.

– Если ты не заметил, в Хэдесе немного аструмов. Рано или поздно мы бы встретились, – усмехнулась Кирс, не забывая поглощать овощное рагу.

Ее непосредственность поражала. Наверное, именно это и привлекло напарника. Сам он не позволял себе подобного поведения, считая его недостойным.

Скит внезапно дернулся и с громким шипением спрыгнул на стол возле моей тарелки, шерсть на загривке зверька вздыбилась, а хвост нервно подергивался из стороны в сторону. Прямо перед ним, испугавшись разоблачения, замер небольшой белый хорек.

Кирс тут же схватила его за шкирку и погрозила своему питомцу пальцем:

– Сколько раз я тебе говорила не таскать чужую еду? Сложно у меня попросить?

Воришка виновато посмотрел на хозяйку и жалобно поджал ушки. Скит неодобрительно зарычал, ни на секунду не поверив собрату.

Однако у блондинки было другое мнение. Она прижала фидо к груди:

– Ты мое чудо. Обещай, больше так не делать.

Тот довольно заурчал и, забравшись к девушке на плечо, почувствовал себя в полной безопасности. Скит разозлился и прижался к столу, готовясь к прыжку.

Я дала подопечному подзатыльник. Не хватало нам устроить драку в столовой.

Стул возле меня неожиданно отодвинулся, и на него сел высокий мужчина с короткими жемчужными волосами:

– Вот вы где, а я вас везде ищу. Надо было сразу догадаться, что желудок Мэл приведет именно сюда.

Началось, эти двое никогда не упустят шанса посмеяться над моей маленькой слабостью.

– Я говорил, не стоило сюда приходить, – Хьюго, не колеблясь, примкнул к наставнику.

Он радовался обретенной поддержке. Теперь, когда у него появился сообщник, мне придется несладко. Хорошо, хоть я не единственный любитель человеческой пищи в нашем дружном коллективе.

– А ты почему одна? – мужчина обратился к Кирс – моей единственной надежде на спасение.

– Напарник наверху, – беззаботно откликнулась девушка. – Позвать его?

– Нет, мы уже уходим, – Аргус жестом показал следовать за ним. – Наш разговор не для ушей торо.

Я схватила с тарелки недоеденную лепешку. Почему мне не дают поесть? Организм требует пищи, не надо препятствовать естественным физиологическим потребностям.

– Эй, я не маленькая, – обиженно прокричала Кирс. – И, между прочим, они тоже торо.

– Больше нет, – мужчина не обернулся и вышел из столовой.

Я почувствовала растерянность Хьюго. Он не хотел, чтобы его подружка узнала о новом назначении таким образом, но уже поздно. Аргус «тактично» приоткрыл завесу тайны. А Кирс? Стражница, кажется, ошеломлена и не могла ничего сказать.

Помню, как мы раньше подсмеивались над вирами, тем, как они восторженно отзывались об инканах и прививали нам это уважение. Нынче мы сами вступили в клуб и стали преданными песиками. Надеюсь, с нами не престанут общаться? Мы ведь ни в чем не виноваты.

Алтерн в нерешительности стоял у двери и не знал, что ему делать. Следовать за наставником или объясниться с девушкой?

– Идем, – я потянула его за рукав.

Не знаю, что происходит между этими двумя, но мне не хочется получать от Аргуса выговор за медлительность.

Хьюго сдержанно кивнул и направился к выходу. Он вновь закрылся, не позволяя читать его эмоции. Ужасная привычка, особенно сейчас, когда я только-только ухватилась за слабые переживания.

Мы вышли в коридор – Аргус уже подходил к лестнице. Он явно торопился.

– Как думаешь, куда мы идем? – спросила я украдкой.

– В лес. Предстоит серьезный разговор, – Хьюго нацепил «непроницаемую маску», и лишь мне было известно, насколько у него внутри неспокойно. Самые разнообразные чувства виднелись сквозь маленькую щель в обороне.

– Откуда такая уверенность? – я старательно пережевывала ячменную лепешку, стараясь при этом не полететь кубарем с лестницы.

– Посмотри на колчан за его спиной. Он так спешил, что положил стрелу оперением вниз. Аргус себе никогда такого не позволяет.

Действительно, из длинного кожаного мешка торчал блестящий металлический наконечник. Без Хьюго мне бы не удалось заметить подобной мелочи. Как ему удается? Если я помню, он был занят собой и бушующими эмоциями.

– Когда ты успел увидеть? – восхищению не было предела. Напарник представлялся фокусником, ловко вынимающим из шляпы белых кроликов.

– Мэл, ты опять разговариваешь с набитым ртом, – очарование момента испортили мои чудовищные манеры.

– Прости, – прошепелявила я, прикрываясь ладонью.

Алтерн вздохнул, не в силах ничего вымолвить. Меня всегда радовала его реакция на подобные глупости. Иногда, кажется, что я живу только ради этих моментов, когда в глазах Хьюго пробегает тень растерянности, и привычное уверенное выражение лица на доли секунды скрывается. Тогда я понимаю, что в нем еще есть жизнь, и у меня не получится уйти. По крайней мере, не сегодня.

Глава 4. Изоляция

Июль, 1529г.

С тех пор как мы покинули Шотландию, прошло около двух месяцев. Я привык к постоянной качке и, когда схожу на берег, чувствую себя не так уверенно, как на корабле.

Обстановка на судне поражает спокойствием: никто не шумит, не пытается разбить кому-нибудь лицо, все подчиняются капитану. Жизнь течет размеренным темпом, и ничто не может изменить ее. На суше все иначе: она оглушает пронзительными голосами пьяных матросов, которые напиваются до потери сознания. Их красные рожи вызывают у меня отвращение, и я стараюсь держаться дальше от кабаков.

Родители недовольны моими вылазками на берег, они убеждены, что за нами охотятся. Лично мне не нравится быть беглецом, вздрагивать от каждого шороха и подозрительного незнакомца, разглядывающего суда в порту. Если ты ничего не совершал, почему должен скрываться?

Я всегда считала, что замок и его окружение – два совершенно разных мира. Дело не во внешних отличиях. Замок огромный, величественный и пустой. Он замшелым валуном возвышается посреди зеленой равнины. В нем легко спрятаться, но невозможно убежать. Стоит только зайти внутрь, как чувствуешь на себе холодное дуновение древности, в коридорах висит оглушительная тишина, и самые отъявленные смельчаки стараются ее не нарушать.

Снаружи воздух чище и проще дышать, не надо думать о правилах и традициях, по крайней мере, пока не придется возвращаться в замок. Вот и сейчас, переступив порог, я ощутила странную легкость, будто больше ничего не давит на плечи неподъемным грузом.

Аргус ждал нас в тени деревьев. Даже отсюда можно было заметить его напряжение. А вдруг Рэм прав, и в Хэдесе что-то произошло?

Белая сова с жемчужными крыльями, сидевшая на плече мужчины, приоткрыв один глаз, укоризненно посмотрела на нас. Стало немного неловко, и я ускорила шаг. Птица чувствовала настроение хозяина и хотела, чтобы мы поторопились. Однако не в привычках аструмов носиться сломя голову. Стражи должны быть преисполнены достоинства, чтобы грамотно взвесить свой следующий ход.

Мы подошли к наставнику. Надеюсь, он прояснит обстановку? Недомолвки меня угнетали, за сегодняшнее утро их было так много – впору чувствовать себя героиней глупого романа.

Аргус присел на колени перед волчицей:

– Альва, никто не должен нам помешать.

Животное медленно перевело взгляд с мужчины на Хьюго, не понимая, как кто-то кроме хозяина осмелился ей приказывать. Алтерн одобряюще кивнул – и фидо белой стрелой исчезло в кустах.

– Скит, смотри в оба, – предупредила я питомца.

Хотя это излишне: преданный песик Хьюго сомкнет зубы на шее любого, кто посмеет приблизиться. Хорек восторженно ухнул и занял боевую стойку, навострив уши.

– Инканы уже сообщили о вашем повышении, – Аргус не спрашивал, он скорее утверждал. Вот вездесущий аструм, все-то ему известно.

– Нам следовало отказаться? – язвительно заметила я.

Не надо быть гением, чтобы понять, откуда у Хьюго столько важности: он истинный ученик своего учителя. Удивляюсь, как эта парочка до сих пор не захватила Хэдес? С таким самомнением они могли провозгласить себя королями и править скромным маленьким мирком.

– Мэл, прекрати, – мужчина недовольно нахмурился. – Вы еще не понимаете, во что ввязались.

Ввязались?! Мы ничего не делали – они сами нас позвали. Я собиралась сообщить об этом, но алтерн предостерегающе коснулся моего плеча. Вечно не дают и рта раскрыть.

– Что еще они говорили? – сказал Аргус.

Возможно, сейчас он обращался к Хьюго, однако их двусторонние беседы надоели. Забыли обо мне? Ничего, напомним:

– Селена плакалась, что аструмам плохо живется.

Я прекрасно знала, какую реакцию вызовет эта фраза у наставника, и специально провоцировала хотя бы на незначительное проявление эмоций, которое смогло бы все объяснить.

Правда замечаний не последовало:

– Продолжай.

Я еще раз вспомнила те пять минут, проведенные в зале и поняла, что добавить нечего:

– Ты сам должен рассказать о наших обязанностях. Они были немногословны.

По лицу мужчины «пробежала» недовольная тень:

– Решили не пачкаться.

Первый раз мы видели его таким раздраженным. Обычно, он не позволял себе подобных дерзостей в отношении инканов. Происходящее постепенно переставало нравиться, пока фраза Аргуса окончательно не разрушила иллюзии, вызванные новым назначением:

– Вы должны шпионить за торо.

– Ты шутишь?! – выкрикнула я в лицо наставнику, не веря ни единому слову.

Это какая-то ошибка или неудачный розыгрыш. Пусть старейшие полностью лишены чувства юмора, они не могли так поступить с нами.

– К сожалению, нет, – развеял надежды вир.

– Почему нас не попросили лично? – поинтересовался Хьюго.

– Чтобы не возникло лишних вопросов, – наставник усмехнулся и едко добавил, – они также считают, что я повлияю на вас.

– Ты этого не сделаешь! – мое возмущение грозило перерасти в настоящую бурю.

За кого нас принимают? Мы не станем предавать друзей. Дело не в честности и благородстве – подобные поступки противоречат сущности стражей. Всю жизнь нас учили: аструмы держатся на крепком союзе двух противоположностей, мы одна большая семья. Получается, красивые слова были ложью? На деле мы разрозненные пары, волей судьбы загнанные под купол.

– Я не могу вас заставлять и не хочу, – мужчина потер виски.

Он выглядел очень усталым, и я только сейчас поняла, как тяжело ему приходится. С одной стороны, мы – его лучшие ученики, с другой – приказ инканов, которого нельзя ослушаться. Первых предать не позволяет совесть, вторых – чувство долга.

– Что думает Кэссия? – алтерн рассеянно смотрел на верхушки деревьев.

Он целиком погрузился в мысли, ломая голову, как выпутаться из сложившейся ситуации.

– Моя напарница в бешенстве, – Аргус потер скулу, на которой проглядывало небольшое темное пятнышко, – и еще пообщается с вами двумя. Сразу предупреждаю, наши с ней мнения различны.

– Почему именно мы? – я пересилила себя и сказала хоть что-то.

Мне, конечно, не хотелось идти против воли старейших – тех, кто спас наш род. Мы должны быть бесконечно благодарны им: они следят за Хэдесом, и только из-за их стараний аструмы еще живы. Но откуда такая необходимость в шпионаже?

– Интересный вопрос, – задумчиво проговорил наставник. – По правилам, вы должны стать вирами через шестьдесят лет.

Он внезапно замолчал, мысленно взвешивая, стоит ли нам рассказывать, но, заметив мой умоляющий взгляд, сдался и продолжил:

– Посмотрите вокруг. Численность торо растет, мы не успеваем их обучить. Вы первые из аструмов, родившихся под куполом, до вас так никто и не открыл глаза. Поэтому инканы обратили взор на вашу пару. Торо молоды и неконтролируемы, они не выдержат заточения и захотят выйти наружу. Виры будут не в состоянии их остановить: нас слишком мало, а старейшим необходима полная уверенность в подчинении молодого поколения. Им нужны те, кто связан с обеими сторонами, и они их нашли.

Я чуть не рассмеялась. Как мы раньше не замечали? Отношение виров всегда было особенным: они подолгу общались с нами, рассказывая о своей молодости в Радужном Замке, обучали хитростям обращения с оружием и никогда не ругали за провинности. Мне известны имена каждого старшего аструма, а вот Кирс и половины не видела.

Помню, когда я выпустила зверей из загона, никто не бросил и слова в мой адрес. Несмотря на то, что большую часть питомцев не вернули, нас даже не наказали. Кэссия тогда успокоила меня, сказав, что зверей слишком много – всех бы не прокормили, и рано или поздно кого-то пришлось бы отпустить. Выходит, на нашу пару уже в то время возлагали большие надежды.

– Что ты решил? – Аргус обратился к своему любимцу – нашему солнечному мальчику.

Хьюго не спешил с ответом. Нет, он не подбирал слова, он был ошарашен так же, как и все. Я чувствовала его смятение. Напарник понимал: от нас не отстанут. Придется сделать выбор. Вот только чью сторону он примет?

– Ничего, – алтерн справился с нахлынувшими эмоциями и озвучил неожиданный вердикт.

– Почему?! – я не заметила, как закричала. – Ты все оставишь как есть?! С ума сошел!

– Мы ничего не будем делать, Мэл, – от юноши повеяло силой.

Я невольно попятилась назад. Впервые в жизни он приказал мне, не попросил, а именно приказал, используя силу связи между нами и прекрасно понимая, что его не ослушаются.

– Пусть инканы сами скажут, – блондин продолжал, как ни в чем не бывало, – посмотрим, какую причину они озвучат.

Идея напарника великолепна, мне бы в голову не пришла подобная мысль. Правда это не объясняет насильного вторжения в мое сознание. Когда-то давно мы пообещали прибегать к внушениям в крайних случаях. Неужели теперь именно такой момент?

– Мудрое решение, – впервые за весь разговор я увидела, как лицо Аргуса прояснилось. – Ожидание – лучший советчик. Они могут совершить ошибку.

Думаю, наставник не заметил ментального столкновения между мной и Хьюго. Он бы не обрадовался, узнав, что его лучшие ученики ведут себя столь безответственно. Вир частенько говорил: «Словами можно решить все, а диктатура порождает ответную агрессию. Аструмы являются хранителями Равновесия и не должны использовать грубые методы, больше подходящие террам».

Меня пронзила предательская мысль: если это ловушка? Кто сказал, что стоит доверять Аргусу? Вдруг он с ними заодно? Тяжелое дыхание страха набросилось со спины, опутывая с ног до головы. Я старалась с ним справиться, но не выходило. Подозрения засасывали глубже, они превращали знакомые очертания стражей в оскалы чудовищных монстров, надвигающихся с разных сторон.

– Почему ты нам помогаешь? – Хьюго прочитал мой испуг и задал именно тот вопрос, который вертелся на языке.

– Вас еще не было, когда нам пришлось покинуть Радужный Замок, – в голосе наставника зазвенела сталь, а глаза стали совсем прозрачными. – Вы не видели ужаса, творившегося тогда.

По коже пробежал холодок, и стало жутко. Никто не рассказывал нам о событиях пятисотлетней давности, но я понимала: есть вещи, которые лучше не знать. Аргус итак открыл слишком много тайн, он не осмелится поделиться большим. Может, Кэссия окажется сговорчивее?

– Рэм вывел нас из зала, – Хьюго зачем-то вспомнил про того странного старика.

– Он что-то говорил? – Аргус заметно оживился. Неужели его обрадовало известие об инкане?

– Да, – фыркнула я. – Какую-то чушь про судьбоносное событие в жизни аструмов, и советовал слушать тишину.

Эта информация не поможет. Зря мы вообще вспомнили про него. Нам следует думать о предложении старейших, а не о туманных предсказаниях.

– Слушать тишину? – наставник задумчиво почесал в затылке. – Очень интересно.

– Учитесь слушать тишину, и вы найдете выход, – поправил меня Хьюго.

И он туда же. Кажется, я здесь одна здравомыслящая, или надо мной просто смеются. Не удивлюсь, если из-за деревьев выйдет Рэм, и троица примется щебетать на своем непонятном языке.

– Все сходится, – Аргус неожиданно звонко хлопнул себя ладонью по лбу. – Нам тоже советуют подождать.

Алтерн в ответ сдержанно кивнул. Что касается меня, то я не видела в словах инкана скрытого послания, но переубедить двух упрямцев никто не в силах. Вот если бы Кэссия была рядом, женщина приняла бы мою сторону.

– Пора, – напарник поднял голову и посмотрел на «небо».

Никогда не понимала этого действия, ведь единственное, что мы видим – голубоватый слой воды, через который не проникает ни один лучик света. Мы лишь чувствуем предстоящее появление солнца над горизонтом. Пусть озеро вот уже много лет скрывает нас от верхнего мира, кровь аструмов не дает ошибиться.

– Я тоже пойду, – Аргус взглянул наверх, в точности копируя движение Хьюго.

Они походили на двух волков, воющих на луну, только луны нет и неба тоже. Раньше это было оправданно: мы могли читать грядущие события по звездам, а сейчас до них не дотянуться.

– Кэссия скоро вернется, я должен поговорить с ней до того, как что-нибудь сломается, или кто-нибудь покалечится, – мужчина махнул рукой и поспешил к замку.

Я еле сдержала улыбку. Все знали непростой нрав Кэссии, ее стоило сделать мужчиной, дабы оправдать отнюдь не женский характер. Как Аргус выдерживает? Видимо, шестьсот лет, проведенные вместе, помогли ему найти управу на своего алтерна.

– Не жди меня, – окликнул наставника Хьюго.

Что-то в его интонации заставило напрячься. Неужели страж собирался прочитать лекцию о неуважительном отношении к старшим? Я не согласна с выбором темы и не стану менять мнение об инканах. Нами правят тираны, диктующие, как нужно жить. Если бы не они, мы бы давно переселились на землю. Аструмы себя замуровали, а теперь гниют в собственноручно вырытой яме.

– Успокойся, – я решила начать первой и избежать нотаций, в ходе которых напарник опять выставит меня неправой, – никому не расскажу ни о беседе с Аргусом, ни о моем отношении ко всей ситуации, но это не значит, что мы станем шпионами старейших. Ты не успеешь им и слова сказать, как…

Не терпелось продолжить гневную тираду, однако Хьюго остановил меня одной единственной фразой:

– Я не об этом.

Как не об этом?! О чем еще он мог говорить, как не о задании, которое хотят на нас повесить.

– Я должен попросить прощение за то, что приказал тебе, – промолвил юноша.

Не верю. Он извинился? Такие моменты можно по пальцам пересчитать.

Пусть не надеется – произошедшее не сойдет ему с рук. До сих пор помню отвратительное чувство, поглотившее с головой: ледяной холод, резко сменяющийся ослепительным жаром. Ничего ужаснее в жизни не приходилось ощущать. Теперь становится понятно, почему алтернам советуют как можно реже пользоваться приказами.

– Мне показалось, ты собираешься вернуться в замок и сообщить инканам о нашем решении. Я не прав? – Хьюго терпеливо ждал ответа.

Вечно он переворачивает все с ног на голову. Еще пару минут назад я находилась в беспроигрышной позиции, но напарник легким движением руки лишил меня аргументов. Как ему удается выходить чистым из любой ситуации? Хьюго не прав и раскаивается, только делает так снисходительно, будто ему приставили нож к горлу.

– Ты хоть знаешь, как было мерзко? – я почему-то не могла долго злиться, тем не менее, последнее слово не должно оставаться за ним.

– Знаю, твои эмоции были хорошо видны, – хладнокровно произнес парень. – Поэтому можешь приказать все, что захочешь.

Ничего себе подарок. Он не шутит? Сколько раз я представляла, как алтерн будет безоговорочно выполнять любую мою просьбу. В мыслях возникали новые и новые задания: вот Хьюго лихо отплясывает в верхнем зале или в костюме петуха карабкается на крышу замка. Венцом фантазии стал полноценный обед, который следовало съесть, не оставив ни единой крошки. Жаль, совесть никогда не позволит озвучить подобные желания.

– Воспользуюсь твоим предложением позже.

В голове было множество идей, и ни одной из них нельзя давать волю. Слишком велико преимущество, оказавшееся в моих руках, таким не разбрасываются. Когда-нибудь приказ пригодится, и, учитывая наши различия во взглядах, глупо использовать его впустую.

– На твоем месте я бы сделал так же, – из уст Хьюго это прозвучало как похвала.

Меня охватила гордость за собственную рассудительность, а ведь отличный шанс мог быть потрачен на очередную ерунду. Как приятно осознавать свою гениальность!

– Увидимся вечером, – проговорил на прощание алтерн, – и, Мэл, не наделай глупостей.

– Иди, – я легонько подтолкнула его в сторону замка, – опоздаешь.

Напутствие Хьюго давно стало своеобразным ритуалом вместо обычной фразы «до встречи». Я привыкла и не обижаюсь: понимаю, он таким образом оберегает меня. Странная опека, но от напарника другого не дождешься.

Юноша свистнул Альве – и парочка скрылась за деревьями.

– Вот мы и остались одни, Скит, – обратилась я к питомцу. – Что будем делать?

Возле уха раздался приглушенный звук, похожий на скрип, маленькие лапки нетерпеливо затопали по плечу. Как всегда, фидо не думал ни о чем другом, кроме еды.

– Хорошо-хорошо, идем завтракать.

Зверек довольно гукнул и удобнее устроился на мне.

Глава 5. Затмение

Сентябрь, 1529г.

Я занял пустующий пост помощника капитана. Никто не хотел брать эту должность, поговаривая, что та проклята: на ней не задерживались больше месяца. У капитана была тяжелая рука и непростой характер, он, не колеблясь, расправлялся с очередным помощником и принимался искать нового. Желающих попытать счастье становилось все меньше.

Стоило услышать неожиданное предложение, как я без раздумий согласился. Неизвестно, когда мы покинем корабль и покинем ли его вообще. А кто мешает с пользой провести вынужденное заточение?

Отец не обрадовался моему назначению. Он не возражал, но я понял это по выражению его лица. Неблагодарный! Не понимает, что работа позволит решить наши финансовые проблемы, и больше не придется унижаться перед капитаном.

– Долго будешь сидеть? – за мой столик подсел Джан.

До чего не люблю этого аструма: он слишком угрюмый и с чувством юмора проблемы. В его обществе ощущаешь себя неуютно, словно наизнанку вывернули.

– Если мешаю, так и скажи, – пробурчала я, ковыряясь ложкой в тарелке.

Эх, начинается еще один бессмысленный диалог. Пожалуйста, оставьте меня в покое, дайте позавтракать по-человечески.

– Через десять минут мы должны быть в верхнем зале, – подозрительно радостным тоном сообщил Джан.

– Днем там делать нечего.

Надежды на приятное времяпровождение с горячей овощной похлебкой таяли с каждой секундой. В прошлый раз Аргус помешал насладиться пищей, теперь это вознамерился сделать наш мрачный шутник. Они сговорились?

– Я думал, в твоей маленькой симпатичной головке что-то есть, – мужчина постучал пальцем мне по лбу. – Я ошибался, там одни семена.

Скит раздраженно зашипел на обидчика. Его черные глаза, не отрываясь, следили за виром.

– Мэл, если «шкурка» не замолчит, ей придется поближе познакомиться с моим питомцем, – угрожающе произнес Джан, отводя руку.

Большой черный волк при этих словах плотоядно облизнулся, не сводя со Скита пристального взгляда. Хорек моментально поджал хвост и юркнул мне на колени. Ему не хотелось закончить жизнь в желудке огромного четвероногого зверя.

– Что тебе надо? – я с вызовом посмотрела на мужчину.

Он был доволен ответной дерзостью:

– Ты ведь чувствуешь приближение луны?

Кажется, я начинала понимать, к чему движется беседа:

– Днем де́скуры охраняют Весы. Нам придется дождаться заката.

– Никто не знает, чья очередь в затмение, в этом-то и прелесть, – хрипло засмеялся Джан. – На небе два светила, мы можем беспрепятственно подняться наверх.

Мой обреченный вздох, наверное, слышали все стражи в столовой:

– Неужели за тысячи лет мы не договорились?

– Никто не хочет уступать свое время, – развел руками мужчина.

Он явно забавлялся тем, что скоро произойдет. Не вижу ничего веселого. Я бы с радостью отдала эти двадцать минут караула дневным стражам.

– Скит, стереги еду.

Питомца пришлось оставить возле тарелок: мало ли кому взбредет в голову покуситься на мой завтрак. Надеюсь, когда я вернусь, удастся его доесть?

До ушей донеслось жалобное поскуливание.

– Не переживай, – я провела рукой по блестящей шкурке зверька, – скоро вернусь.

– Идем, – Джан предвкушал назревающую ссору.

Пусть делает что хочет. Не собираюсь ввязываться в бессмысленные прения между ночными и дневными стражами. Я поднимусь наверх, постою в стороне с Хьюго и спущусь обратно в столовую. Ничто меня не задержит.

В коридоре нас уже ждали Фил и Уран. По недовольным лицам я поняла: их оторвали от важных дел. Жаль, что споры со старшим в нашей группе в основном заканчивались оплеухами или тесным общением с Овидом – ручной собачонкой Джана.

Быстрей бы нам с алтерном дали собственный отряд. Не хочу больше быть ни под чьим началом. Я теперь вир, и мне положено командовать парочкой торо. Думаю, это будет не единственный плюс в моем повышении.

Мы быстро поднялись на третий этаж. Все боялись попасть под тяжелую руку Джана и не проронили ни звука, следуя за командиром.

Огромный зал встретил нас величественным молчанием. Здесь не разрешалось громко смеяться, шутить и уж тем более бегать – это священное место, которое нельзя осквернять недостойным поведением. Однако молодое поколение не спешило соблюдать древние заветы: они непоседливы, суетливы и не понимали возложенных на них обязанностей.

Порой с ними нельзя не согласиться. Я живу в Хэдесе больше ста лет, и за это время никто не осмелился напасть на город. Про наше существование забыли, но мы упорно продолжаем охранять артефакт, полученный много тысячелетий назад.

Хрустальные Весы стояли в центре зала, так же как вчера и позавчера. Они будут находиться здесь вечность, а мы не прекратим нескончаемую вахту. И пусть ритуал смены стражей больше не проводится – требуется слишком большого количества аструмов – никто не менял нашего предназначения.

Говорят, раньше, когда отряд заступал на дежурство, со стороны это выглядело, как танец: при свете набирающих силу лучей двенадцать желтых и фиолетовых фигур, переплетаясь в причудливом узоре, сменяли друг друга. Сейчас же мы чаще всего сидим за столом и играем в шашки, сеги4, чатуранга5 – ни о каком танце и речи быть не может.

Осталось лишь напоминание – двенадцать входов в зал, возле которых расположились массивные доспехи. По легенде, латы принадлежали величайшим аструмам – тем, кто пожертвовал жизнями ради спасения нашего племени. Они стали живым куполом, оберегающим нас от захватчиков, а их образы у дверей должны напоминать о цене безопасности.

Неподалеку от Весов стоял небольшой столик, за ним находилось четверо воинов. От группы отделилась белая тень и направилась к нам. Женщина со светлыми короткими волосами явно была недовольна нашим появлением.

– Но́кскурам здесь не место, – рассерженно произнесла она. – Приходите на закате.

– Чушь! – оборвал ее Джан. – Через несколько минут солнце потеряет свою силу, и наше светило воцарится на небе. Ты знаешь правила: де́скуры не могут находиться под луной.

– Это ненадолго, – женщина не собиралась уступать, она преградила путь, закрыв доступ к центру зала.

– Роксана, признай, сейчас время ночных стражей, – мужчина медленно оттеснял соперницу в сторону.

Черный волк сделал шаг вперед и поддержал хозяина низким рыком – серая рысь ответила резким шипением. Два зверя внимательно наблюдали друг за другом, готовые в любую минуту сцепиться в схватке.

– Отойди, – Уран осторожно потянул меня за руку. – Ты же не хочешь, стать мишенью? Роксана того и гляди пустит оружие в ход.

Мы незаметно отошли к стене и принялись наблюдать за противостоянием виров со стороны. Правильно, целее будем.

– Они всегда такие дружные? – Фил с трудом сдерживал смех.

Я пожала плечами:

– Они не алтерны, значит, им никто и слова не скажет, даже если они покалечат друг друга.

Помню, лет тридцать назад, напарник Кирс подрался с Хьюго. По каким причинам? Никто не знает, а сами участники молчат. Теперь оба общаются, как ни в чем не бывало, и для меня остается загадкой, зачем требовалось показательное проявление силы?

– Ругаемся? – алтерн появился весьма вовремя. Где он пропадал? Обыгрывал младших аструмов в го6?

– Это предложение? – я хитро посмотрела в ответ.

Хьюго усмехнулся, но ничего не сказал. За его спиной Олкион и Тит – одни из самых младших торо – скромно переминались с ноги на ногу, не решаясь подойти. Все это смутно напомнило прогулку наследного принца по городу: господин вышагивает чуть впереди, а свита держится в стороне и смотрит с немым обожанием. Для них мой напарник был словно бог, спустившийся с небес на землю. Знали бы они, что их бог – ужасный зануда, не вели бы себя так глупо.

– Посмотрите на Овида, – расхохотался Фил, указывая пальцем на волка, – он сейчас загрызет Вулпио.

– Не думаю, – робко подал голос Тит, – волк больше по габаритам, но рысь проворнее и должна выйти победителем из схватки.

– Идет, – Фил принял ставку, – проигравший неделю не будет появляться в столовой.

– И не станет просить алтерна кормить его, – заметно осмелел Тит.

– Я с вами, – поддержал собратьев Уран. – Они не подерутся.

– Не может быть, – Фил с трудом верил в сказанное. – Погляди на них. Осталось только крикнуть «фас», и все будет решено.

– Сейчас и узнаем, – улыбнулся Уран. – Ты ведь уверен в победе? Почему меня отговариваешь?

Аструм кивнул, и все уставились в противоположный конец зала, внимательно наблюдая за разворачивающимися действиями. Каждый втайне надеялся на благополучный для себя исход: никто не хотел неделю ходить голодным.

– Ой, кто это? – слова Олкион эхом прокатились по залу.

Мы повернулись и замерли от неожиданности – возле Весов стоял мужчина. Сомнений не было – это терр. Только им под силу обмануть купол и пробраться в город. Я прежде не видела врага так близко, лишь на картинках. Казалось бы, вот он, стоит на расстоянии выстрела. Забросишь шенбяо – не промахнешься, но нельзя, слишком близко к Весам. Одно неосторожное движение, и священная реликвия будет уничтожена.

Незнакомец прекрасно понимал прелесть своего положения. Он криво усмехнулся, изогнув тонкие губы, и отвесил шутливый поклон. Кончики его волос скользнули в опасной близости от хрустальной чаши. Мы затаили дыхание, стараясь не шевелиться. Было мучительно находиться в чужой власти и не иметь возможности что-либо сделать.

Терр медленно с наслаждением переводил взгляд с одного стража на другого, даже фидо не оставил без внимания. Враг «держал» всех за ниточки и остро чувствовал каждый наш вдох.

Нетерпение Хьюго повисло в воздухе, он был точно натянутая струна, способная тут же сорваться. Его мысли кружились в голове, собираясь в тугую спираль и вновь рассыпаясь на мелкие частицы. Я могла выловить любую из общего водоворота и прочесть ее так, словно она моя.

– Ты меня слышишь? – раздался откуда-то тихий уверенный голос напарника.

– Да, – мне показалось, что я сказала вслух, но ни единого звука не вылетело изо рта. Талант, который есть только у старших алтернов, открылся нам слишком рано. Боюсь, как бы не пришлось поплатиться за это.

– Где Скит?

– Внизу.

– Позвать сможешь?

– Нет, я отдала приказ.

И тут я поняла, какую глупость наделала: что бы со мной ни случилось, хорек будет сидеть и ждать возле тарелок с едой. Если выберусь, надо перестать давать необдуманные приказы фидо.

– Держись, – прозвучало предостережение.

Зал неожиданно «поплыл» перед глазами, уши заложило, и меня понесло куда-то вдаль. Отчаянно цепляясь ногами за твердую поверхность, я старалась выплыть из этого мутного облака.

Внезапно все прекратилось так же, как и началось. На первый взгляд ничего не изменилось, однако что-то неуловимое витало в воздухе. Обстановка казалась нереальной, не такой, к какой мы привыкли: мир, расколовшийся для алтернов надвое, вновь слился в единое целое, пульсируя яркими красками, затягивая в пестрый хоровод.

Я была в двух местах одновременно, видела глазами двух абсолютно противоположных существ. Это пугало, но почему-то хотелось кричать от восторга. Мощный поток силы, моей и Хьюго, струился по венам, переполняя тело. Отголоском сознания я понимала: напарник переживает то же самое.

Все произошло слишком быстро, никто из нас двоих не успел ничего понять, как оказался крепко повязан со своим алтерном.

Терр не заметил нашего молчаливого сговора, он до сих пор предполагал, что владеет ситуацией, надеялся застать врасплох и сбежать. Не выйдет. Никто не позволит ему уйти. Мы были готовы ринуться в бой и повести за собой молодых аструмов. Роксана и Джан находились слишком далеко. На помощь прийти – не успеют, поэтому приходилось рассчитывать только на себя.

Мужчина достал из-за пояса небольшой кинжал и провел острием по ладони – светлую кожу моментально рассекла красная полоса.

Рука Хьюго дернулась по направлению к луку, мои пальцы лежали на шенбяо. Мгновение отделяло нас от решающего выстрела, мы не могли позволить ему прикоснуться к Весам.

Однако терр резко сел. Сквозь прозрачный постамент я видела, как он положил окровавленную ладонь на каменный пол и принялся творить заклинания.

Раздался слабый толчок – земля под нами дрогнула и вспенилась неровными буграми. Прямо на глазах из перекрытия вырастали каменные воины, ровно по одному на каждого стража в зале. Солдаты выпутались из оков и твердым шагом направились к нам.

Мужчина с трудом приподнялся, его пошатывало, видимо создание големов отняло у него много сил. Он прижал к груди окровавленную руку и, спотыкаясь, побрел к выходу.

– Давненько я не развлекался, – Фил поднял свой огромный топор и с улыбкой поглядывал на новых врагов, совершенно забыв об ушедшем незнакомце.

– Догони терра, – прозвучал в голове голос напарника.

– А ты?

– Альва прикроет меня.

Я не стала возражать и ринулась со всех ног за ушедшим терром. Хьюго не будет просить без причины. Он уверен в своей безопасности: Фил считается одним из сильнейших торо, его сокрушительной силе завидуют многие, Уран слишком изобретательный и не допустит проигрыша. Есть еще Альва, которая не позволит упасть ни одному волосу с головы хозяина.

Моя цель – в противоположном конце этажа, я видела проход посреди стены, доспехи, ревностно стерегущие выход, но зал вдруг показался бескрайним полем, а дверь уменьшалась по мере приближения к ней. Ноги запутались в глубокой трясине, не позволяя продвинуться ближе.

– Иллюзия, – подсказал алтерн.

Ну конечно, иллюзия! Я закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться. Расположение помещений мне знакомо, нет никакого труда выйти в коридор. Я знаю, как это сделать. В голове медленно стал прорисовываться план выхода – Хьюго мысленно помогал его составить. Шаг, затем другой, идти становилось легче, ничего не спутывало движения. Можно ускориться и догнать мужчину.

Внезапно каменная рука схватила меня, крепко сдавив запястье. На оружие нет времени: я и так потеряла его на борьбу с иллюзией. Резкий свист оттолкнул нападавшего, обдав струей ветра. Напарник и здесь прикрыл мою спину. Только бы с ним ничего не случилось.

Хьюго отбивал атаки двух каменных солдат. Я видела его глазами, как Фил, расправившись со своим врагом, поспешил ему на помощь. Альва кружила рядом, выжидая удобный момент для атаки.

А где-то там, на первом этаже, спускаясь по лестнице, тяжело дышал терр. Красноватый след на перилах выдавал его местонахождение. Сил у него не осталось, он будет легкой добычей.

Я перепрыгивала сразу через несколько ступеней, спускаясь ниже и ниже. Азарт захватил меня с головой. Впервые в жизни в Хэдесе произошло что-то значительное, сдвинувшее с мертвой точки нашу обыденную жизнь. Не об этом ли говорил Рэм?

Свежий воздух ударил в лицо, и я оказалась во дворе. Мужчина бежал, спеша укрыться в тени деревьев. Его одинокую фигуру не заметил бы только слепой: он был целиком облачен в черное, даже горло закрывала плотная полоса ткани, а волосы «пылали» в свете кристаллов, напоминая всплески огня, безудержным танцем озаряющим все вокруг. Таких волос не было ни у кого из аструмов.

Терр добежал до стены купола и вновь вынул кинжал. Сверкающая молния прорезала голубой слой, выпуская незваного гостя. Я со всех ног неслась следом. Нельзя дать ему уйти, Хьюго надеется на меня.

Когда удалось добраться до купола, рана на нем почти затянулась. Ладонь скользнула по шероховатой поверхности. Как отсюда выйти? Я не могу совершить акт вандализма и напасть на сородичей.

Пальцы прошлись по прохладной толще завесы в поисках малейшей зацепки, за которую можно было бы потянуть и открыть дверь. Я молила пропустить меня, и купол услышал – что-то вязкое схватило за руку и втянуло в общую массу. Она облепила со всех сторон, не позволяя сдвинуться с места.

– Ты кто?

– Что тебе нужно?

– Мы не можем тебя пропустить.

Тихие голоса звенели со всех сторон, они уводили за собой. Казалось, отсюда невозможно выбраться.

– Да как вы не понимаете?! – кричала я на невидимые путы, сковавшие тело. – Его необходимо поймать!

– Его?

– Поймать?

Голоса продолжали перешептываться. Я словно перестала для них существовать. Они решали мою судьбу, не волнуясь, что их могут услышать.

Мне вспомнились слова Рэма: «Учитесь слушать тишину, и вы найдете выход». А если он прав, и выход близко. Нужно только его увидеть?

Я глубоко вздохнула и перестала вырываться, принимая купол таким, какой он был, с его жизнью, тянущейся множество столетий, и устоявшимися порядками. Он представлял собой маленький мир, который имел право на существование, а значит, в него можно войти и выйти, также как в любую комнату в замке.

Маленькая дверь сверкнула перед глазами, и я нетерпеливо потянулась к ручке. Стражи не могли помешать: их правила приняты. Меня им не остановить.

Глава 6. Цель

Сентябрь, 1529г.

Прошла неделя – и я освоился с должностью. Это было проще, чем ожидалось. С дисциплиной проблем не возникло – команда попалась на удивление послушная: сказывалось влияние капитана, каравшего и миловавшего по усмотрению.

Последние дни я невольно наблюдал за начальником, тем как тот вел себя рядом с другими и заметил: он ничего не боится, а если боится, то умело скрывает. Новый факт заставил пересмотреть свое мнение – даже у такого дрянного человека есть полезные навыки. Как бы мне хотелось производить подобное впечатление и не играть роль жалкого труса.

Помню, однажды отец сказал: «Бесстрашие – показатель глупости, а не храбрости. Лучше затаиться, чем броситься в самое пекло и понять, что путей к отступлению нет». Он отчасти прав, но не в нашей ситуации: мы спрятались от всего мира и сами захлопнули ловушку. Нам больше некуда отступать, ведь мы посреди бескрайнего океана.

Невидимые руки вытолкнули меня, заставив затеряться среди миллиона маленьких капель. Вода тут же завертелась вокруг в обжигающем вихре. Мутная пелена скрыла замок, лишив последних ориентиров, и только пузырьки воздуха, поднимавшиеся со дна, подсказали куда следует двигаться. Я поспешила за ними, направляя поток в нужную сторону.

Течение стало быстрее, оно тащило за собой, унося все выше и выше.

Выход на поверхность стал неожиданным – голубые тона сменились светлыми красками и стремительно приближающейся темной полосой.

Столкновение с землей вышло слишком жестким. От удара перед глазами заплясали черные пятна. Подбородок саднило, а ладони неприятно щипало. Колени отозвались болью – наверное, не стоило использовать их в качестве тормоза.

– Эй, ты в порядке?

Я почувствовала легкое прикосновение. Отвечать не было сил, получилось лишь промычать что-то невнятное.

– С тобой же разговариваю, – в этот раз касание ощущалось отчетливее.

Издевательство! Не надо меня трогать! Попробовали бы сами вылететь из озера на полной скорости, пробороздить лицом землю, а потом вскочить на ноги и радоваться жизни. Вряд ли найдутся желающие.

– Вроде дышит, – продолжал рассуждать голос, – но не уверен, что после такого падения она в сознании.

Обещаю, если он не замолчит, я кину в него камень, который лежит под рукой и буквально просит, чтобы им в кого-нибудь бросили. Почему не воспользоваться столь удачным предложением?

Мне с трудом удалось перевернуться на спину и посмотреть на неугомонного обладателя голоса: молодой парень, ничего особенного. И он определенно человек: у терров слишком пронзительный взгляд, к тому же терр не стал бы со мной любезничать, а сразу уничтожил бы на месте.

Я внимательно оглядела незнакомца. Пока рано делать выводы, но одно известно точно – это не иллюзия. Она контролирует лишь визуальное восприятие, тактильные ощущения невозможно подделать, а недавние прикосновения доказали, что юноша отнюдь не бесплотен.

– Эй, Брайан, разве ты не видишь: она пьяна, – раздалось откуда-то издали. Видимо, парень не один.

– Сам ты пьян, – огрызнулась я на невидимого собеседника. – Я ударилась.

– Давай помогу, – новый знакомый протянул руку.

Обычный жест помощи, но мне тяжело его принять. Не уверена, что могу доверять кому-либо на поверхности. Здесь на земле надеяться не на кого: Хьюго остался в Хэдесе, Скит ждет в столовой. Права на ошибку нет и не будет.

– Успокойся, убивать не собираюсь, – пошутил парень, вот только я не оценила юмора.

Его слова зародили искру сомнения в душе. Что если за напускной бравадой скрывается нежелание сказать правду?

Я осторожно подала руку. Пусть это ловушка, у меня нет другого выхода. Можно было бы самостоятельно подняться, но мой «спаситель» должен убедиться в полном контроле ситуации, иначе он никогда не ослабит бдительность.

Идти по земле оказалось не сложнее чем под куполом. Голова еще кружилась, в теле присутствовала легкая ломота, ладони покалывало – обычные последствия удара. Скоро они станут привычными и не будут беспокоить.

Силы постепенно возвращались, теплыми каплями пропитывая все внутри. Боль дрогнула и нехотя потеснилась, уступив место легкой слабости в мышцах.

Организм требовал энергии для восстановления повреждений. Мне нечем ему помочь: кристалл в карманах не завалялся, а до захода дневного светила еще долго. Придется использовать внутренние резервы для поддержания силы.

По коже пробежал холодок, капельки влаги медленно начали впитываться, вызывая неприятные ощущения. Брр, вот поэтому аструмы не любят плавать. Кому понравится после каждого погружения в воду ощущать ее неприятный привкус в крови?

– Для пьяной ты довольно уверенно стоишь на ногах, – лениво произнес второй парень.

Он сидел на скамейке почти у самого берега и с какой-то скукой рассматривал меня, приподняв большие очки в пол-лица. Зачем ему очки, да еще и такого цвета? Он закрывает глаза от солнца?

Солнце! Я вздрогнула и посмотрела наверх. Черный круг висел на небе, окруженный слабым ореолом. Луна закрывала светило, не давая его лучам дотронуться до своего чада, но это ненадолго. Чувствую, у меня осталось не больше минуты. Что делать? Повернуть обратно? Или постараться найти терра? И как отыскать его в огромном городе?

Яркое пятно привлекло внимание – вдалеке, среди деревьев внезапно сверкнуло «алое пламя» и погасло. Такой цвет я ни с чем не спутаю: огненный, манящий, увидев один раз, не забудешь.

Недолго думая, я подскочила к блондину и сорвала с него очки:

– Я одолжу!

Он, кажется, разозлился и что-то прокричал вслед. Пусть шумит – уже не до него. Впереди бежал терр – враг, которого ни в коем случае нельзя упустить.

Интересно, что предпринял бы Хьюго на моем месте? С его рассудительностью и вниманием к мелочам, он бы не стал испытывать судьбу и вернулся. Увы, я не такая: мне свойственны необдуманные поступки. Поэтому берегись, терр, погоня начинается.

Стоило надеть очки, как мир скрылся за сумеречной пеленой, цвета потемнели, усиливая контраст между предметами. Произошедшее казалось невозможным. Инстинкты подсказывали одно, а глаза видели совершенно другое: для меня будто наступил вечер. Впервые ночной страж смог «убить» день, позволив тьме воцариться на пьедестале.

Когда-то давно я читала в летописях о пластинах из мориона7, которые использовали, чтобы не дать лучам светила коснуться век. Нам это не сильно помогало, но позволяло выстоять до прибытия помощи. А сколько выдержит темное стекло? Даю ему минут десять.

Бежать в очках было неудобно, они прыгали на носу, норовя в любое мгновенье сорваться и упасть на землю. У того парня большая голова – жаль ничем не наполнена. Пара фраз, которые он успел подарить, давали повод усомниться в его интеллекте.

Я нырнула в тень деревьев и огляделась. Терр нигде не наблюдался. Значит, он успел уйти. Вот только куда?

– Он направился в ту сторону, – окликнул меня кто-то.

– Что? – я обернулась.

Рядом со мной стояла высокая светловолосая девушка. Она казалась ненастоящей, слишком правильной что ли: сверкающая улыбка, идеально ровная кожа, длинные ноги. Рядом с ней я почувствовала себя карликом. Неужели здесь все люди такие? Тогда будет непросто затеряться в толпе.

– Ты ведь ищешь мужчину в темной одежде с рыжими волосами?

– С чего ты взяла? – я удивленно уставилась на собеседницу.

Девушка нахмурилась и стала похожа на огромную куклу. Превосходство разливалось в каждом ее жесте. Нечестно! Почему одним достается все, а другие вынуждены прожить жизнь серой мышью? Я, конечно, не считаю, что меня чем-то обделили, однако рядом с подобной «картинкой» невозможно не сделать соответствующих выводов.

– Я помочь хотела, – девушка пожала плечом и пошла прочь, всем своим видом выражая полнейшее безразличие.

Проклятье, у нее даже походка неземная: она плыла, едва касаясь земли.

Как поступить? Послушаться совета? Или пойти в другую сторону? Но в какую именно? Здесь столько дорожек – выбирай любую. И словно специально вокруг не было никого, кто бы подтвердил чужие слова.

Девушка указала идти на юго-запад. Там находилась довольно открытая местность с малым количеством людей. Два человека перебрасывали друг другу какой-то небольшой шарик, а третий выполнял в стороне гимнастические упражнения.

Не думаю, что стоит выходить туда: в тени деревьев проще спрятаться. Решено: обойду, затрачу больше времени, но не стану подвергать себя опасности.

В этот момент внутри все перевернулось – довольно странное чувство. Меня охватило необъяснимое ожидание чего-то значительного, и в то же время опасного. Я подняла голову – сквозь ветви было сложно увидеть солнце, но маленький кусочек удалось разглядеть. Луна чуть сдвинулась, открывая сияющий край, и первые лучи упали на землю. Они еще не могли дотянуться до меня, но в воздухе остро читалось их неумолимое приближение.

Я пошла вдоль деревьев, изредка поглядывая на пустынное место, к которому меня отправили. Пока ничего подозрительного не бросалось в глаза. Два человека на площадке все так же играли в игру, названия которой было неизвестно, мячик продолжал летать из стороны в сторону, ударяясь о землю с глухим стуком.

Наверное, я слишком мнительная, раз вижу заговоры на каждом углу.

Впереди показался просвет, и мне открылось удивительное здание. Со стороны оно походило на несколько узких домов, слепленных вместе. Обилие печных труб и различное положение окон подсказывало, что я права. Рядом стояло похожее сооружение, только другого цвета. Думаю, их создавал один автор.

Между домами находился небольшой проход. Это мой шанс. Другого выхода не наблюдалось. Можно, конечно, попробовать побродить среди деревьев и поискать еще одну дорогу, но зачем? Терр потерял много сил и не в состоянии быстро передвигаться. Если он пошел этим путем, то должен быть поблизости.

Я перебежала к стене дома и заглянула за угол – вновь практически ни одного человека. Куда все делись? Напавшего на Хэдес тоже нигде не видно. Он либо здесь не проходил, либо уже успел скрыться. Я сделала несколько шагов вперед, все еще не приняв решение.

Хьюго, почему ты меня не слышишь? Подари хотя бы одну подсказку.

Стоило выйти из тени, как яркий луч скользнул по щеке. Я поморщилась. Ничего противного, просто непривычно: мне никогда не приходилось пробовать солнечный свет на вкус, он слишком тяжелый. Кожа принялась жадно впитывать чужую энергию, по частицам смешивая с кровью. М-да, не самое приятное сочетание, завтра непременно заболит голова. Может, у алтерна получится выкачать эту гадость из меня?

Луч поднялся выше и «ударил» в глаза. Стекла выдержали, но почувствовалось жжение. Дьявол! Люди совершенно не умеют прятаться от солнца. Какой прок от очков, если они даже не защищают? Я была не права, у меня от силы минут пять.

Впереди сверкнуло рыжее пятно, и я, не раздумывая, ринулась туда со всех ног. Узкая улочка, окруженная невысокими домами, вела, не позволяя терять «огненный маячок» из виду. Только вперед, не оглядываясь. Цель совсем рядом, нужен лишь последний рывок.

Я старательно запоминала дорогу, дабы вернуться. Глупо будет потом расспрашивать о ней у местных жителей. Слева трехэтажные слившиеся вместе здания, ровные, как братья-близнецы, со слегка отличной раскраской. Справа все иначе: дома переменных высот и цветов, с плоской крышей и резким скатом. Они мелькали вокруг, тараща пустые стеклянные глаза.

Лучи солнца еще не дотягивались сюда, жжение прекратилось, позволяя векам отдохнуть. Я могла полностью сосредоточиться на погоне.

Изредка на моем пути встречались люди. Они поразили беззаботностью, некой непринужденностью, а самое главное – разнообразностью: никакой скромности, одно небывалое буйство оттенков, которое аструмы себе никогда не позволяли.

Больше всего удивила девушка с розовыми прядями. Она напомнила цветок: яркий, необычный, привлекающий внимание, но такой ненастоящий. Обычно резкие тона не встретишь в природе, если это не предупреждающая окраска.

Дорога вильнула и влилась в большую улицу. Куда теперь? Вперед нельзя: огромное сооружение мешало пройти. Направо или налево? Я посмотрела по сторонам, мужчины в черном и след простыл.

Внезапно на глаза попалась высокая картина, стоящая неподалеку. Я подошла ближе – из рамы смотрела моя недавняя собеседница – та, что посоветовала пойти именно сюда. Сомнений не было. Другого такого идеального человека не найдешь.

– Простите, – я обратилась к пожилой даме, проходившей мимо, – кто это?

– Реклама, – проворчала старушка, даже не взглянув на меня. – Наставят по городу, а ты ходи, любуйся.

Реклама? Необычное имя. В любом случае она была обманкой: терр создал иллюзию из первого попавшегося образа, всплывшего в голове. Теперь понятно, почему она рвалась помочь.

Луч солнца осветил сияющую улыбку девушки, делая ее еще более ослепительной. Казалось, она смеялась, и правильно: обвела вокруг пальца, как младенца. Паршиво! Придется возвращаться в Хэдес с пустыми руками.

Я подошла обратно к развилке. Тенистая улочка вела к парку, где находилось озеро и тайное убежище аструмов. Нужно ли мне это, когда давняя мечта очутиться на поверхности сбылась? Не думаю.

Желанный мир, за которым я всегда следила, наконец, предстал во всем великолепии. Тут столько нового, неизведанного – голова кружилась от одуряющего многообразия. Вокруг чувствовалась жизнь, она опутывала каждого жителя крепкой нитью, навечно привязывая к себе. Свежий аромат свободы витал в воздухе. Хотелось наслаждаться им вечно.

Я увлеченно разглядывала окрестности, позабыв обо всем на свете, и не заметила, как вышла из тени. Солнце тут же обожгло кожу горьковатым прикосновением. Очки уже не спасали – веки разрывались в огне. Пришлось спешно шагнуть назад, прячась под крышами домов. Глаза слезились. Здесь больше нельзя находиться.

И вдруг я увидела его. Он неспешно шел по улице, а волосы золотились в лучах света. Сквозь мутную пелену удалось разглядеть, как терр неторопливо перешел через дорогу. Правильно, бежать-то некуда – преследователь отстал.

Его бодрая походка разозлила меня. Каким образом он так быстро восстановил силы? Я недооценила противника. Правда, и у меня есть незначительное преимущество: нападение выйдет неожиданным.

Между нами не больше пятидесяти ярдов – понадобится несколько секунд, чтобы догнать врага. Довольно много, учитывая мое состояние: глаза раздирало от невыносимого сияния, даже через очки я чувствовала жар.

Рука потянулась к шенбяо и замерла в воздухе. Нет, вокруг люди, они могут пострадать. Остается последнее средство. Не люблю им пользоваться: всякий раз, как оно оказывается в руках, я кого-нибудь травмирую. Однако Кэссия заставляет носить опасную игрушку с собой, объясняя это слабостью моего обычного оружия. Что ж, не зря заставляла.

Я запустила пальцы в сумку, висевшую за поясом, и аккуратно отцепила острый клинок от лески. Жаль, нет рукоятки: держать было бы удобнее. Металл приятно холодил кожу, возвращая утерянную бодрость.

– Вперед, – мысленно приказала я себе и бросилась к рыжему пятну.

Теперь только оно и находилось в поле зрения – все остальное расползалось в тумане. Люди, дома, огромные махины на дорогах, странные картины на обочинах сливались в пестрые размытые полосы, не представляющие уже никакой ценности.

Образ терра не выходил из головы, каждая черточка его ненавистного лица буквально впечаталась в память. Одна мысль, что противник находится так близко, позволяла оставаться на ногах. Какая-то пара футов отделяла нас друг от друга. Я преодолела их в два прыжка и остановила чужака, схватив его за плечо.

– Дернешься, убью, – прохрипела я ему на ухо, приставив лезвие к боку.

Голос отказывал, контроль над телом терялся от боли. Стекла очков не спасали, а глаза словно горели в огне.

– Нет, не сейчас, – мне было сложно сохранять равновесие, и лишь опора в лице терра спасала от позорного падения.

Пальцы с силой сжали его плечо. Я не могла проиграть сейчас, когда задание почти выполнено. Вот же цель рядом, полностью в моей власти, не сопротивляется. Дайте несколько минут завершить начатое.

Клинок дрогнул. Пришлось перехватить его крепче, чтобы не уронить на землю. Бесполезная попытка. Он уплывал, оставляя невесомый след прохлады на пальцах.

Я уткнулась лбом в спину терра. От него исходил приятный запах, напомнивший имбирный чай, который часто готовили в замке. Я отчаянно цеплялась за слабый аромат – ведь это единственное, что пока меня держало. Все остальные чувства постепенно отключались.

Тело не слушалось, а мысли превратились в бесформенный комок. Я проклинала себя за слабость. Солнце победило, сыграв на единственном уязвимом месте. Ошибка будет стоить двух жизней: моей и Хьюго. Ему придется расплачиваться за мой промах.

Сознание стекало вязкими каплями в огромную липкую массу. Перед глазами замельтешили яркие всполохи, они разрастались во вспышку света, которая полностью меня поглотила.

Глава 7. Пламя

Ноябрь, 1529г.

Сегодня я наткнулся на следы тех, от кого мы бежали из Шотландии. Матросы рассказали о странной парочке, которая интересовалась родителями. Я давно их ждал, ведь по словам отца было ясно – преследователи не оставят нас в покое.

Отыскать их в порту не представляло никакого труда: наемники разительно отличались от местных жителей. Точеная, будто вырезанная из камня внешность, необычное оружие, странные животные – одним словом – чужаки.

Когда они решили разделиться, я понял: это мой шанс. Против двух натренированных воинов мне не выдержать и минуты, поединок с одним соперником давал надежду на победу. Однако женщина, несмотря на кажущуюся хрупкость, оказалась сильным противником. Она выбила оружие из моих рук и приставила меч мне к горлу.

Испытал ли я в тот момент страх? Еще какой! Сильнее его ощущалось лишь беспокойство за родителей. Наемница так же хладнокровно убьет их, а потом и не вспомнит. Это стало последней каплей. Страх сменился жгучей ненавистью: я проклинал врага за безразличие, за собственную слабость… И вдруг женщина загорелась вместе со своим животным синеватым огнем.

Пламя охватило тела, пожирая их дюйм за дюймом, и не погасло, пока на земле не остались лежать обожженные фигуры и оплавленные куски металла. На запястье наемницы с трудом проглядывал незнакомый рисунок: солнце и луна, переплетенные вместе. Что, черт побери, сейчас произошло?

Я медленно приходила в себя. В голове еще шумело, мысли путались. Что случилось? Ничего не помню. Кажется, Джан повел нас на верхний этаж. Но зачем? Ах, да, затмение.

Виски пронзила резкая боль, любая попытка пошевелиться отдавалась эхом в троекратном размере. Спокойно, это лишь последствия солнечного ожога. Скоро я привыкну. Все здесь, в голове, нужно просто заставить себя не думать.

Тело окутало ватное дыхание тишины. Оно густым туманом заползало в уши, заставляя верить, что я здесь одна. Легкое состояние дремы, охватившее меня, несло куда-то вдаль. Только мысль о Хьюго не позволяла поддаться необъяснимому чувству. Почему я не слышала присутствия алтерна?

Яркая вспышка захватила сознание: напарник борется с каменным исполином, ловко уклоняется от огромной палицы и осыпает противника дождем из стрел. Выходит, Хьюго в Хэдесе. А я? Я погналась за терром и потеряла сознание. По какой-то причине он не убил меня. Видимо решил выпытать необходимую информацию или хочет с моей помощью проникнуть в замок. Пусть не надеется, у меня нет желания помогать врагам, особенно тем, кто посягнул на самое святое в жизни аструмов.

Я прислушалась к ощущениям. Подо мной было что-то мягкое, слишком удобное и непохожее на привычную плотность соломенного матраса. Глаза накрывала легкая ткань, от нее приятно покалывало веки. В воздухе витал знакомый аромат мази.

Чем-то похожим обрабатывали мою голову, когда я решила изучить действие солнечных кристаллов на цвет волос. Результаты эксперимента превзошли все ожидания: влияние не просто присутствовало, оно лишило меня небольшой черной пряди. Пришлось поменять пробор и скрыть ожог. Сколько лет понадобится, чтобы шрам окончательно затянулся? Сто? Двести? Может пятьсот? Одно радовало: безумная идея прикладывать кристалл к глазам в тот день прошла стороной.

Я осторожно приподняла руку и стянула повязку с лица. На меня «смотрел» белый потолок, абсолютно гладкий, с каким-то стеклянным цветком посередине. Источников света не наблюдалось. Слабый полумрак, царивший повсюду, успокаивал раздраженные глаза, не позволяя им перенапрягаться. Я повернула голову вправо, пытаясь определить свое местонахождение, – в висках застучало с новой силой.

– Тебе стоит воздержаться от резких движений, – донеслось откуда-то сбоку.

Инстинкты разом обострились. Я соскочила с кровати, готовая отразить любое нападение.

В углу на кресле сидела фигура, полностью скрытая тенью. Лицо было невозможно разглядеть – это пугало еще сильнее. Вдруг он встанет, и передо мной окажется терр, который напал на Хэдес.

Никакой реакции не последовало, незнакомец продолжал бездействовать – даже не шелохнулся. Довольно подозрительное поведение. Наверное, следует заговорить с ним, заодно и узнаю, как отсюда выбраться, если, конечно, меня собираются отпускать.

– Так ты слуга Гиппократа? – я неумело пошутила, желая прощупать обстановку и понять отношение собеседника.

– В моем роду нет лакеев, – тут же откликнулся он, – и никогда не было.

Хм, приятный голос, если не обращать внимания на «колючие» нотки. Хотелось бы посмотреть на своего спасителя. Жаль, глаза еще находятся под воздействием солнца и видят не лучше, чем у дескура. Хотя сейчас даже Хьюго смог разглядеть бы больше.

Я подошла ближе – что-то начало проясняться. Нет, так дело не пойдет. Необходимо заставить моего таинственного друга выйти на свет. В голову пришла интересная идея:

– Тот кому нечего скрывать, не станет прятаться в углу.

Незнакомец вздохнул:

– Нам всем есть что скрывать, – он поднялся с кресла, выходя из тени. – Я же просто наблюдал за тобой.

Мне повезло, это был парень, совсем непохожий на того терра: младше, выше ростом и с более тонкими чертами лица. Одна вещь не давала покоя. Я сделала шаг вперед, не веря своим глазам, но мираж не развеялся, а притягивал к себе, заставляя забыть обо всем.

– Твои волосы как солнце, – моя рука коснулась золотистых прядей.

Невероятное ощущение. Со стороны казалось, что по ладоням струится солнечный свет, он мягко утекал сквозь пальцы, рассыпаясь миллионами искр. Я была заворожена этим зрелищем и никак не могла оторваться.

– Ты не думаешь, что вторгаешься в мое личное пространство? – ни один мускул не дрогнул на лице юноши.

– Что? – я пересилила себя и отвела руку.

– Расстояние между нами – его практически нет, – собеседник как-то странно усмехнулся, но не отошел.

Не вижу ничего плохого в том, что захотелось дотронуться до его волос? Это запрещено?

– Как сказал бы Барт, – продолжал парень, – сейчас по закону жанра мы должны поцеловаться.

Я отшатнулась, проклиная себя за столь предосудительный поступок. Мне и в голову не приходило, что у людей есть свои законы о нормах приличия, отличные от наших.

– Успокойся, это шутка, – от нового знакомого не укрылось мое смущение.

Отлично, репутация не пострадала. Не представляю, как бы я смогла объяснить, что аструмам запрещено заводить интимные отношения с первым встречным, и не смутиться от собственных слов.

В воздухе повисла неловкая пауза, неудачный разговор не желал продолжаться. Было стыдно начинать первой: вдруг скажу очередную глупость. Парень молчал. Очевидно, он всегда такой «общительный».

– Почему ты меня спас? – я все-таки решилась задать вопрос.

Этот человек мне нравился, он чем-то напоминал Хьюго в начале нашего общения: нарочитая грубость, за которой отчаянно скрывался интерес. Правда алтерн и сейчас не против подделать эмоции. За сто сорок лет я так и не отучила его от вредной привычки.

– Не знаю, – юноша пожал плечами, – не каждый день тебе угрожают ножом на улице. Скажи, а ты специально пыхтела мне в ухо? Если хотела привлечь внимание, следовало выбрать менее эксцентричный способ.

– Ничего подобного! – я моментально «вскипела». – Я долго бежала.

Да, надо мной издеваются! Неслыханная наглость!

– Мм, ясно, – парень выдал это с таким видом, будто не поверил ни единому слову.

Не знаю, что он возомнил, но, если продолжит говорить в таком тоне, я его ударю. И пусть меня накажут за причинение вреда человеку, он это заслужил.

– А ведь ты до сих пор не извинилась, – собеседник осуждающе покачал головой. – Не хорошо.

Этот тип выводил из себя, я не могла ощутить его мысли, и раздражалась еще сильнее. Ну, почему из всех людей на земле повезло встретиться с самым несносным и отвратительным?

– Ты напала на меня, угрожая вспороть живот, – юноша вынул из кармана мой клинок и принялся задумчиво вертеть его в руках. – Не стоит носить такую опасную вещь в сумочке. Откуда это у тебя?

– Не твое дело, отдай, – я попыталась выхватить оружие, но парень оказался проворнее и поднял руку. Проклятье, он дюймов на восемь выше. Моего роста не хватит, чтобы дотянуться.

– Сначала ответь на вопрос, – наглец еще ставил условия.

Погоди, ты не знаешь, с кем связался. Я положила руку на пояс, но вместо шенбяо нашла пустое крепление. Мерзкий червяк! Воспользовался моим положением и обчистил.

– Хорошо, что я предусмотрительно отобрал у тебя все колющие и режущие предметы, – в голосе юноши мелькнуло ехидство. – Весьма удачное решение, учитывая твой буйный нрав.

Сейчас покажу тебе буйный нрав. Думаешь, не справлюсь без оружия? Не надейся. Знаешь, какая участь ждет вора? Презрение, которое будет выказывать каждый, кто увидит его отрубленную правую руку. А чтобы в мыслях не возникло повторного желания, придется кого-то лишить еще и левой.

Я бросилась на обидчика, сжимая кулак. Солнечное сплетение было абсолютно незащищенным. Один удар – и противник упадет на пол, жадно хватая губами воздух. Туда-то и надо бить. Резко, не сдерживая сил, иначе вся атака будет бесполезной. Меня неожиданно опередили, перехватив выпад.

– Да, успокойся ты! – соперник поморщился от боли.

Однако я не сдавалась и ударила его в бок. Юноша отскочил назад – клинок со звоном прокатился по полу.

– Прекрати, нам незачем драться, – парень схватил меня за запястье, блокируя новую попытку нападения.

Стальной захват не давал ни малейшей надежды на освобождение. Откуда у человека столько силы? На первый взгляд не скажешь, что он способен дать отпор.

– Отпусти!

Я переоценила себя, наивно полагаясь на оружие, без него все навыки стража стремились к нулю. Надо было больше тренироваться. Жаль, эта истина не посетила раньше.

– Отпущу, если перестанешь нападать, – противник держался так спокойно, словно каждый день занимался усмирением разъяренных особ.

Я с шумом выдохнула воздух, стараясь прийти в себя. Новый знакомый – сильный воин. Придется действовать иным путем.

– Обещай, вернуть все, что взял, – стоило больших усилий примиряюще улыбнуться и не предпринять очередную бессмысленную атаку.

– В твоем положении не указывают, – юноша ослабил хватку, но не потерял бдительности. Его глаза внимательно наблюдали за каждым движением.

– Все-все, сдаюсь, – я шутливо подняла руки, капитулируя окончательно, – ты победил, только отдай мои вещи.

– Что это у тебя? – голос собеседника дрогнул, он уже не выглядел так уверенно, как секунду назад.

Проклятье! Прослеживать за его взглядом не было необходимости – он заметил символ аструмов. Теперь начнутся лишние расспросы, и мой секрет с легкостью раскроют.

– Ничего особенного, – я попыталась опустить рукав ниже и спрятать знак.

– Не ври, – парень поймал меня за руку и, сдвинув край куртки, оголил запястье.

Он осторожно провел большим пальцем по коже, проверяя, не обман ли это. От чужого прикосновения сразу стало неуютно.

– Идиот! Как я сразу не догадался? – юноша брезгливо выпустил мою ладонь, будто боялся испачкаться. – Конечно, каждая девчонка в городе таскает с собой необычное оружие и получает ожог роговицы от солнечных лучей. А внешние признаки? Повышенная концентрация меланина в радужной оболочке глаза и клетках волос, его полное отсутствие в кожных покровах…

Ничего не понимаю. Он все знает? Откуда? Для людей наше существование всегда было тайной, лишь терры могли им рассказать, но даже это не объясняло обилие непонятных слов, посыпавшихся из его рта. Он, определенно, хотел свести меня с ума.

– Ты должна уйти, – резко выпалил парень.

– Что? – я не успевала за сменами чужого настроения: то «поливают» потоками презрения, то обвиняют во всех смертных грехах и собираются выгнать.

Странный человек, очень странный. Удивительно, как маленький рисунок на запястье так повлиял на него.

– Дважды повторять не стану, – новый знакомый был неумолим.

– Ты не можешь бросить меня одну в незнакомом городе, – неуверенно произнесла я, однако попытка воззвать к его совести не возымела должного эффекта.

– Из дома я тебя выведу, дальше справляйся сама, – меня грубо схватили за локоть и потащили к двери.

– Постой, – происходящее не укладывалось в голове, всего пару минут назад мы неплохо разговаривали, нет, он вел себя как напыщенный индюк, но, по крайней мере, не выгонял на улицу. – Предлагаю обсудить сложившуюся ситуацию.

– Пикнешь, убью, – прошипел юноша сквозь зубы.

Было сложно не поверить такой угрозе. Собеседник выглядел весьма убедительно. На секунду стало страшно. Ему ничего не стоит лишить меня жизни: оружия нет, напарник далеко, Скит тоже не придет на помощь.

И все же, что-то здесь не так: он не спешил нападать и пропустил несколько удачных моментов. Значит, неприятно лишь мое присутствие в этом доме. Хотелось бы узнать причины подобного отношения.

Меня буквально выволокли наружу, позволив пару раз приложиться плечом к стене. Я не успела ничего разглядеть кроме коридора и нескольких комнат, мимо которых лежал наш путь. Послышался стук захлопнувшейся двери, и все стихло. Видимо вещи возвращать никто не намеревался.

Одно радовало: на улице была уже ночь, второй встречи с солнцем организм бы не выдержал. Я подняла голову, и не увидела на небе луны. Однако ее присутствие явственно ощущалось в воздухе. Она незримо охраняла, напитывая тело своей энергией. По венам заструилось нечто мягкое, невесомое, восстановившее силы и залечившее мелкие раны.

Первый раз в жизни мое светило находилось так близко и в то же время скрывалось. Мучительная близость, до которой не дотянуться. Нечестно, что затмение и новолуние всегда идут рука об руку.

Я могла бы стоять так очень долго, но время близилось к рассвету. Пройдет несколько часов, и губительные солнечные лучи вновь попытаются уничтожить чужого стража. Извечный конфликт, по иронии судьбы, поглотивший всех аструмов.

А что делать с человеком, который спас меня, и с его маленьким секретом? Я посмотрела на запястье: луна и солнце, образующие единое целое, испускали двенадцать лучей – цикл аструмов, знакомый, видимо, не нам одним.

Надо бы поговорить с этим парнем, правда сегодня он не станет слушать. Придется попробовать завтра. Думаю, оставленное оружие будет неплохим предлогом для новой встречи, и ему не отвертеться от разговора.

На втором этаже дома колыхнулась занавеска, и показалось знакомое лицо. Юноша проверял, не ушла ли я. Могу обрадовать, я никуда не делась и до сих пор протираю порог его жилища. Как он себя назвал? Ах, да.

– И-ди-от, – произнесла я по слогам.

Надеюсь, он умеет читать по губам? Пусть знает: это далеко не конец, я верну все, что у меня забрали, и заодно выясню информацию об аструмах. А пока придется искать путь домой в одиночку.

Через дорогу на двухэтажном здании виднелась надпись – New Bridge Street – очевидно название улицы. Итак, первый ориентир найден. Я обернулась, прямо передо мной над дверью висела табличка с числом 123. Номер дома? Теперь найти это место не составит особого труда, и можно со спокойной душой возвращаться в Хэдес.

Яркие огни по краям дороги освещали окрестности. Удобно? Для человека. Нокскуру подобные условия хуже смерти: звезд практически не было видно. Небо казалось пустым и безликим, оно отказывалось «говорить» со мной. Приходилось старательно вглядываться в черную мглу, чтобы увидеть хоть что-нибудь.

Вот Коршун завидел жертву и, сложив крылья, камнем падает вниз. Там его уже поджидает гордый Орел. Одно мгновенье – и противники исчезнут за горизонтом, гонимые ненавистью друг к другу. Чуть правее Владыка стремится занять желанный Трон, а его извечный спутник Змей раскинулся в центре небосвода, даря миру мудрость и силу. Неподалеку Пес-сторож охраняет их покой, своим хвостом указывая на Ось мира.

Уроки ориентирования не прошли даром, мне удалось отыскать Путеводную Звезду – она подскажет верное направление. Я еще раз окинула взглядом созвездия, разбросанные над головой, старательно вспоминая все, что говорила Кэссия. Нет никаких сомнений: следовало двигаться на запад в сторону Белой Звезды и держать Пса по правую руку. Пусть охраняет меня в дороге.

Глава 8. Крен

Декабрь, 1529г.

Поиски символа ни к чему не привели. О нем никто никогда не слышал. Я спрашивал про загадочный знак везде, где появлялся – и безуспешно. Уверен, родители прекрасно осведомлены и о преследователях, и о значении рисунка, но почему-то молчат. Мы одна семья, а они постоянно что-то скрывают.

Стоит завести разговор о нашем прошлом, как их лица моментально меняются, и меня пытаются выпроводить из комнаты под любым удобным предлогом. Странное понятие о доверии. Неужели тайна, которую хранят родители, настолько ужасна, что даже сын не в состоянии ее понять?

Коридоры пустовали, мне не встретился ни один аструм. Удивительно, за последние сто лет наша численность возросла, и теперь в замке не так просто спрятаться. Куда все подевались? Это как-то связано с недавним нападением?

Вряд ли мы проиграли: неуклюжие каменные солдаты не ровня стражам, которые годами оттачивают мастерство боя, позволяя оружию быть продолжением себя. «Выходцам из пола», да еще и в таком малочисленном составе не одолеть умелых воинов.

Однако что-то произошло после моего ухода, оно заставило всех побросать дела и уйти в неизвестном направлении. Я непременно найду их, только сначала закончу одно дело.

Из столовой не доносилось ни единого звука. Я заглянула туда – лишь пустые столы, да бедняга Скит охраняет остывший завтрак. Завидев меня, зверек радостно замахал хвостом, но не покинул пост.

– Иди сюда, – позвала я питомца, освобождая от затянувшейся обязанности.

Хорек с довольным визгом бросился навстречу и с поразительной быстротой вскарабкался на мое плечо. Никогда не видела его таким взволнованным: сказывалось влияние разлуки. Обычно стражи предпочитают надолго не расставаться ни с фидо, ни с алтерном.

Хьюго также был где-то неподалеку. Пришлось закрыть глаза, чтобы сосредоточиться на нем. Слабое дуновение чужих эмоций повеяло с верхнего этажа. Я потянула за нить, пытаясь добраться до источника.

В воздухе явственно читались тревога, замешательство и нечто еще. Пока не получалось определить это чувство. Надо подойти ближе, и оно станет более отчетливым.

Не понимаю, почему напарник еще там? Его смена давно кончилась, а вот моя в самом разгаре. Джан будет в бешенстве, когда меня увидит, а Уран непременно предложит тысячу и одну причину опоздания и не угадает.

Интересно, инканам уже донесли о саботаже караула? Они, наверное, очень обрадовались, когда узнали, что первая вахта новоиспеченного вира имела такой провал.

В любом случае следовало подняться и выяснить, что случилось в мое отсутствие.

– Где все? – спросила я у фидо, выходя из столовой.

Зверек выразительно посмотрел на потолок, его ухо несколько раз дернулось, будто он уловил какой-то шум. Я прислушалась. Сверху доносился неясный гул множества голосов. Слов было не разобрать, но это уже не нужно: потерянные аструмы найдены. Вот почему меня не хватились. У нас общий сбор, а среди огромной толпы вряд ли заметят отсутствие одного стража.

Чем ближе становились заветная цель – тем громче различались звуки. Да, там целая словесная баталия! А где присущая нашему народу выдержка? Не понимаю, как терр за считанные секунды уничтожил то, что прививалось столетиями.

Я осторожно приоткрыла дверь и тенью скользнула внутрь. Меня никто не заметил: всех больше интересовало происходящее в центре зала.

– На поверхности мы будем легкой добычей для врагов! – голос Селены почти срывался.

Кто вывел ее из себя? Рэм? Вполне вероятно: только алтерн способен вызвать столь сильные чувства.

– А здесь мы не легкая добыча?! – прорычали в ответ.

Нет, я ошиблась, это Глосс. Он помогает новорожденным аструмам выбирать оружие. Инкан помешан на битвах. Любимое его развлечение – предаваться воспоминаниям о былых победах и демонстрировать зарубки на рукоятке своей булавы, указывающие число убитых недругов.

– Мы бросили все и бежали сюда из Шотландии! Куда теперь прикажет отступать твоя трусливая душа? Под землю?!

Становилось опасно. Глосс забыл, что они не одни. Если ссора продолжится, откроется слишком много тайн, которые не обязательно знать торо. Кажется, окружающие это тоже понимали: весь зал затаил дыхание, вслушиваясь в чужие слова.

В перепалку вступил другой старейший:

– Остынь.

Внезапно что-то пушистое коснулось руки. Я посмотрела вниз и увидела Альву. Она схватила зубами рукав моей куртки и потащила за собой. Волчица уверенно шла среди аструмов, уводя меня от толпы, туда, где стоял напарник. Узнаю Хьюго, он предпочитал наблюдать за действием со стороны, и давать наиболее объективную оценку происходящему.

С каждым шагом чужие эмоции ощущались сильнее. Синеватый дым клубился вокруг алтерна, ожидая моего появления, и ворвался пьянящим потоком в еще не подготовленное сознание.

– Волновался?

Что за бред я несла? Естественно он переживал: мы не виделись столько времени. Это, пожалуй, лучшее начало диалога, которое могло бы быть.

– Да, – бесхитростно ответил дескур, – правда, я знал, что с тобой все в порядке.

– Каким образом?

В сказанное верилось с трудом. Страж не мог удержать нашу связь на расстоянии. С моей стороны все стихло, стоило вступить на поверхность.

Существовало два варианта объяснения подобной несправедливости: либо он слишком талантливый, либо я снова упустила из вида очевидную деталь.

– Мэл, – улыбнулся Хьюго, – не заставляй сомневаться в твоих умственных способностях. Потеря алтерна – серьезное событие, которое ты почувствуешь, где бы ни находился.

– Не язви.

Как же не люблю признавать его превосходство. В каждой паре есть лидер, и мы не исключение. Вот только в нашей ведущая роль досталась солнечному мальчику. Куда мне тягаться с его собранностью и рациональностью? Я проигрываю по всем параметрам.

– Расскажешь, что произошло? – в глазах Хьюго мелькнула плохо скрытая заинтересованность.

А что его больше волнует? То, как терр сумел скрыться или мое новое знакомство? Ни первое, ни второе напарнику не понравится, да и это не настолько важно и подождет до утра.

– Позднее, как вы тут без меня? – спросила я.

Он кивнул:

– Смотри на Весы.

Я проследила за его взглядом: хрустальная реликвия стояла на массивном постаменте, переливаясь в свете кристаллов. Вроде ничего особенного, все как обычно, но приглядевшись, несложно было заметить: чаши находились на разном уровне. Один пойнт8 в высоту – существенная разница – Равновесие не терпело приближенных значений.

– Это произошло после твоего ухода, – продолжил парень.

– Как? – у меня не укладывалось в голове.

Весы всегда казались незыблемым артефактом, состояние которого не менялось веками. Порой я даже сомневалась в их способности улавливать колебания в мире.

– Дуга покачнулась и сместила чаши. Никто не дотрагивался до них, – Хьюго предугадал мой следующий вопрос.

– Что говорят инканы?

Судя по всему, сейчас лишь они знали, что делать. В их памяти должны были остаться времена, когда мы жили в Радужном Замке и защищали Равновесие.

– Ничего, – пожал плечами алтерн, – с той поры как старейшие здесь, они только ругаются.

Его слова совсем не обрадовали. А если выходом на поверхность я нарушила баланс? Как смотреть в глаза другим стражам после такого преступления?

– Ты слишком высокого мнения о себе, – юноша прочитал мои тревоги и попытался их развеять. – Равновесие не зависит от одного аструма. Причина в терре.

Подобный ответ меня не устраивал: Хьюго, несмотря на свой интеллект, способен ошибаться. Его заинтересованность очевидна. Требовалось найти кого-то более опытного.

Я обвела глазами зал и заметила того, кто мог бы помочь. Он стоял неподалеку от реликвии и с хитрой улыбкой на лице наблюдал за разгорающейся перепалкой.

– Скит, нам надо поговорить с Рэмом, – сообщила я питомцу.

Хорек спрыгнул на пол и побежал выполнять просьбу. Он черной змеей скользнул в толпу, лавируя между ногами аструмов.

Увидев возле себя чужого фидо, старик не удивился и спокойно последовал за зверьком, словно знал, что его позовут. Знал и ждал.

– Мэлания, Хьюго, – инкан сиял подобно Вечерней Звезде на небосклоне, – какая приятная встреча.

– Мэл, – поправила я.

Не люблю свое полное имя: оно кажется слишком вычурным. Услышав его, сразу представляется обворожительная особа, к ногам которой склоняются короли, от одного ее взгляда развязываются войны. Это описание далеко от меня. Я обычный страж, предпочитающий веерам и платьям – шенбяо и кожаную куртку.

– Отказавшись от имени, ты закроешь часть себя, – Рэм решился читать нотации, но его не для этого позвали.

– Хочу поговорить о Весах. Что с ними случилось? – меня не волновали нормы приличия, сейчас был важен только ответ, и как можно скорее. Если во всем виновата я, то никто другой не исправит мою ошибку.

– Прозрение наступает не сразу, нам открыли истину. Теперь мы должны решить, что делать с полученным знанием, – многозначительно вымолвил инкан и перевел взгляд пустых белесых глаз на священную реликвию.

Опять он говорил загадками. Неужели нельзя без этого?

– Поясни, – шепнула я Хьюго.

– Причина не в тебе, – так же тихо проговорил алтерн.

На мгновенье меня охватила радость. Равновесие нарушено без моего участия, значит, не о чем беспокоиться. Или есть о чем? Если баланс пошатнулся, то аструмам надлежит вернуть его, отправив отряд устранять нависшую угрозу. А как мы найдем смещенный центр тяжести? В прежние времена у нас были «глаза» по всему свету, а после того, как Аврелиус уничтожил Радужный Замок, никто не знает, что осталось от нашего народа.

– Как все вернуть на свои места? – обратилась я к Рэму.

– Решение станет верным лишь в том случае, если ты сам согласишься с ним. Отрекись, и ты будешь жалеть всю оставшуюся жизнь, – назидательно сказал старейший.

Замечательно! Иногда складывается впечатление, что он часами придумывает умные изречения и по максимуму нашпиговывает ими речь. Жаль, каждая фраза станет понятной после долгого осмысления, на которое у нас попросту нет времени.

– А если положить на чашу что-нибудь незначительное? – озвучила я неожиданную идею. – Система восстановит первоначальное положение, и все будет в порядке.

– Это категорически запрещено делать, – попытался урезонить алтерн, но куда там: решение практически принято, оставалась пара незначительных нюансов.

– Ты не понимаешь, мы не используем Весы для личной выгоды, а исправляем ситуацию. Посмотри внимательней, разница в высоте незначительная, не толще волоса…

Мысли вращались в голове с невероятной быстротой. Знаю, еще немного, и я докопаюсь до сути. Выход где-то здесь, на поверхности, его надо лишь заметить.

Стоп, какая была последняя фраза? Не толще волоса? Конечно, как мы сразу не догадались? Это же так просто.

– Поделишься? – я не дождалась разрешения и вырвала длинный серебристый волосок из аккуратного хвоста Хьюго.

– Тебе своих не хватает? – по недовольному тону напарника было ясно: обиделся.

Он всегда так делает, когда речь заходит о самом святом – его драгоценных локонах. Не понимаю, что удобного в длинных волосах? С ними одна морока, но не для алтерна: он каждый день с пугающей педантичностью приводит их в порядок.

Я резко выдернула волос из своей головы и совместила его с «подарком» от Хьюго. Вот они – день и ночь в миниатюре. Короткая иссиня-черная нить переплелась с сияющим пучком света – гармоничное сочетание двух абсолютно разных сущностей, смешанное в единый поток. Однако для баланса необходимо полное соответствие.

– Дай нож, – я дернула парня за рукав.

– А где твой? – он окинул меня подозрительным взглядом.

– Не с собой, – прозвучал уклончивый ответ. Нужно как-то выкручиваться, не признаваться же в потере оружия.

– В комнате? – продолжал допытываться алтерн. До чего дотошный!

– Можно сказать и так.

Теоретически, мои слова нельзя считать ложью: шенбяо и клинок остались у того парня, а он вряд ли разгуливает с ними по городу.

От напарника волнами исходило недоверие. Оно окутывало липкой дымкой, заставляя ненавидеть саму себя. Прости, Хьюго, но я не могу рассказать тебе: сейчас есть более важные проблемы.

– Держи, – страж протянул короткий охотничий нож. – Поговорим позже.

Меня захлестнула волна благодарности, и ей было невозможно не поделиться. Я мысленно свила тугие желтовато-оранжевые струны вместе и направила их в алтерна. Яркий всполох пронзил чужое тело, погружаясь до основания. На лице Хьюго не дрогнул ни один мускул, он лишь прикрыл веки, показывая, что «посылка» дошла по назначению.

– Не стоит обмениваться эмоциями в присутствии постороннего, – ехидно заметил Рэм, не отрываясь от спорящих аструмов в центре зала.

Оказывается, хитрый старик ловил каждое брошенное собратьями слово и не забывал следить за нашим разговором.

– Совет на будущее, – инкан наклонился практически вплотную и довольно громко произнес, – следи за выражением лица. Оно тебя выдает.

Проклятье! Рэм старше меня в несколько раз, я не имею понятия и о половине возможностей, которые подвластны ему. Подобное замечание из уст столь опытного стража звучало бестактно и требовало немедленных извинений.

Неприятно, когда тебя считают слабым ребенком. Это не так, я многого добилась. Недаром нас с Хьюго назначили вирами раньше положенного срока. Неважно, что таким образом старейшие хотели получить в свое распоряжение преданных слуг – они бы никогда не возвысили абсолютно бездарных воинов.

– Ты что-то хотела сделать, – напомнил напарник, в очередной раз ограждая от необдуманного поступка.

В сторону Рэма полетел еще один гневный взгляд:

– Да, спасибо.

Я обрезала больше похожий на женский волос алтерна до единой длины с моим и связала их узлом. Теперь можно с уверенностью утверждать: баланс не будет нарушен.

– Мэл, нам не позволят положить это на чашу, – парень прекрасно понял мои намерения и собирался все испортить.

– Нам – нет, а ему не посмеют возразить, – я передала Рэму скрученную конструкцию. – Поможешь?

Старик как-то странно улыбнулся в ответ и направился к Весам. Ни один аструм не заметил его маневра. Еще бы, кого интересует какой-то инкан, когда совсем рядом «ревет» от негодования Глосс.

Селену в данный момент больше занимало удержание собственной власти, чем контроль эмоционального состояния партнера. Так даже лучше: она не помешает ему исполнить задуманное, а у нас появится время все выяснить и исправить ошибки.

– Если этого будет недостаточно? – Хьюго еще колебался.

Я рассмеялась и похлопала его по плечу:

– Тогда готовься к облысению.

Алтерна передернуло: он слишком дорожил своей шевелюрой и был не в состоянии расстаться ни с одним экземпляром из бесценной коллекции.

– Что ты наделал?! – по залу «прокатился» голос Селены.

А вот и заметила. Я посмотрела на Весы: дуга дрогнула и восстановила горизонтальное положение, чаши вновь находились на одном уровне. Неужели сработало? Впервые в жизни я предложила нечто стоящее. Обычно «Светлой головой» работал напарник.

– Когда две стороны не могут прийти к соглашению – вмешательство кого-то третьего откроет им глаза на истину.

Я мысленно поблагодарила старика. Он не только не выдал нас, но и взял ответственность на себя. Беру свои слова обратно: несмотря на странности, этот аструм заслуживает доверия.

Голос Рэма вдруг зазвучал громко и отчетливо. Казалось, его слова были адресованы всем, но относились лишь к Селене:

– Что мы можем требовать от воплощения гармонии, когда сами не в состоянии уравновесить друг друга?

Старейшие стояли словно громом пораженные. Не знаю, что больше ошеломило древних стражей: неподобающее поведение собрата или правда, от которой они пытались сбежать. Слухи о разрозненности между инканами подтвердились. Теперь у Рэма возникнут большие проблемы.

Селена первой пришла в себя и неспешной походкой направилась к двери. По недовольному выражению лица было ясно: происходящее ее не устраивало, и в настоящий момент она ничего не могла с этим сделать. Старейшие вереницей последовали за ней, а Рэм так и остался стоять возле Весов.

Глава 9. Бегство

Декабрь, 1529г.

Родители совсем плохи, они не выходят из каюты, позволяя мне заниматься всем, чем захочу. Отец выглядит как бродяга с лохматой черной бородой, лицо матери покрылось сеточкой морщин, а волосы, в которых раньше играли блики света, потускнели и стали похожи на солому. Теперь родителей не отличишь от стариков, а ведь они молоды. Когда я спросил, сколько им лет, отец устало рассмеялся и ответил: «Лучше тебе не знать».

Мне больно смотреть на них, и я стараюсь как можно больше времени проводить на палубе, выполняя свои обязанности. Обычно к вечеру усталость дает о себе знать, и не хватает сил даже перекинуться с родными парой фраз. Нет прежнего доверия: мы постепенно отдаляемся друг от друга. Проклятый переезд разрушил нашу семью.

От наставлений Хьюго голова шла кругом. О чем он думает? Это невозможно запомнить, а что уж говорить о применении всех советов, которыми забили мой мозг. В нужный момент верное решение попросту затеряется в массе лишнего груза.

Скит тихо заскулил, съежившись под курткой. Его не радовало предстоящее погружение в воду: по каким-то неведомым причинам он не питал к ней светлых чувств.

– Не волнуйся, все будет хорошо, – успокоила я питомца.

Зверек затих, но дрожать не перестал. Вот актер! Готов лоб расшибить, лишь бы сделать по-своему. Потрясающее упрямство. Правда, сегодня это ему не поможет. Мы выйдем на поверхность в любом случае.

Впереди показалась голубоватая стена, мерцающая в свете кристаллов, от нее веяло спокойствием и уверенностью. Больше в обман никто не поверит: если пятьсот лет назад невидимые стены и защищали аструмов от врагов, то недавние события доказали абсолютную бесполезность барьера.

Я положила ладонь на прохладную поверхность и представила, как открываю дверь: берусь за ручку и тяну на себя. Все так просто, знакомо… И невыполнимо.

Время шло – купол не двигался, стражи отказывались пропускать меня. Почему? Виры имеют право покидать территорию замка. Неужели мой план провалится здесь, на границе двух миров?

– Дайте мне уйти! – я не сдержалась и ударила кулаком по преграде.

– А мы думали, ты никогда не догадаешься постучать, – раздался в голове смех стражей.

Тотчас по ровной глади пробежала паутина трещин. Она изгибалась, расползаясь в разные стороны, ширилась, выпуская тонкие отростки, пока не образовала дыру, очертанием напоминавшую дверь. За стеной плескалась вода. Достаточно протянуть руку, и кончики пальцев ощутят ее небрежное касание.

Не мешкая ни секунды, я шагнула в возникший проход. Скит издал жалобный писк, предчувствуя скорую встречу с «любимой» стихией.

Во второй раз путешествие не показалось таким долгим, я уже знала, что нас ожидает стремительный полет сквозь леденящую толщу и грубое приземление. Так и случилось: в ушах яростно засвистело, а щеки закололо от холода – озеро не прощало незваных гостей, играя с ними по своим правилам.

В последнее мгновение с трудом удалось сгруппироваться и выкатиться на поверхность без значительных повреждений. Приземление вышло на удивление мягким, особенно если вспоминать вчерашнее столкновение с камнем.

Я быстро поднялась на ноги и отряхнулась: вряд ли местные жители обрадуются новой пенорожденной Афродите. Однако вокруг никого не было. Парк дремал в вечерних сумерках.

Скит высунул мордочку из-под куртки и принялся с любопытством оглядывать окрестности. Прозвучал победный рык, поясняющий всем остальным, кто стал новым хозяином на данной территории. Теперь фидо чувствовал себя победителем, ведь он смог пережить поистине сложное испытание.

– Сиди тихо и не высовывайся, – предупредила я питомца.

Не зря, герой уже собрался отправиться на прогулку и утолить жажду приключений, попутно убедившись, что нам ничего не угрожает. Слова заставили хорька недовольно заворчать и спрятаться обратно под одежду. Знаю, через пару минут этот хитрец вновь попытается сбежать.

Послышалось громкое фырканье.

– Скит! – прикрикнула я на маленького вредителя.

Ответом послужило приглушенное завывание. Да, Хьюго был прав, утверждая, что мой зверек слишком избалованный, и ему необходима твердая рука.

– Прекрати!

Не люблю кричать на него, но иначе не выходит. Наглый дьяволенок просто вынуждает меня сделать так, как хочет он. Пусть не мечтает. Еще одного лидера над собой я не потерплю.

– Определенно, ты блаженная, – из-за спины неожиданно «вырос» парень, он с восхищением посматривал на меня.

Проклятье! Надо же было так ослабить бдительность и не заметить приближения человека.

– Сам ты блаженный, – я бросила настороженный взгляд на незнакомца.

Он был довольно полноват и обладал непримечательной внешностью. Никто не обращает на подобных личностей внимания, и они мирно существуют, мечтая, как в один прекрасный день в их жизни случится нечто невероятное. Поздравляю, ты встретил аструма. Кто еще из вашего племени может этим похвастаться?

– Тогда почему ты разговариваешь сама с собой? – юноша явно был не против пообщаться.

Он либо страдает от нехватки друзей, либо привык подходить на улице ко всем подряд и забрасывать вопросами. И в том, и в другом случае такой человек пригодится: стражи ничего не знают о новой земле, и нам не помешал бы «болтливый рот».

– Я не разговариваю сама с собой, – неловко признавать, но у меня нет ни малейшего понятия, как перевести тему в нужное русло.

– Ты случайно не попугаем в цирке подрабатываешь? – собеседник рассмеялся собственной шутке, и хоть та прозвучала глупо, я невольно улыбнулась в ответ.

Странно, он первый из людей, который не вызывал дикого желания убежать как можно дальше.

Новый знакомый протянул ладонь:

– Я Барт.

Имя показалось смутно знакомым: парень, отобравший мое оружие, уже упоминал его. Видимо, сейчас Барты так же широко распространены, как в прежние времена Луизы и Генрихи.

– Мэл, – я осторожно прикоснулась к чужой руке и тут же отдернула пальцы.

Движение вышло несколько нервным – это не укрылось от глаз парня:

– Ты точно не блаженная?

– Нет, – я отрицательно покачала головой, не понимая, почему он пристал со своей «блаженной». Разве нет других тем для беседы?

– Жаль, – тяжело вздохнул юноша, – а то ты бы приподняла невидимую завесу и открыла непосвященным совершенно иной мир.

Глаза округлились от ужаса. Я допустила ошибку, он все знает! Что теперь делать? Отшутиться? Или отрицать?

– Аниме, – решил пояснить Барт, увидев мое перепуганное лицо. – Разве ты не смотрела?

Я растерянно развела руками. Какое еще аниме?

– Тебе не понравится, – с видом знатока принялся рассуждать парень. – Слишком много маленьких девочек в коротких платьицах и ни одного стоящего героя, которого они могли бы соблазнить.

– Учту, – пробормотала я под нос, не в силах контролировать происходящее.

Этого человека было слишком много в прямом и переносном смысле, он говорил и говорил, совершенно не заботясь, о чем именно. Складывалось впечатление, что ему не нужен собеседник: он прекрасно устроит диалог с первым встречным или даже с самим собой.

Нескончаемый словесный поток следовало пустить в другом направлении, и я выпалила:

– Помоги мне!

– А? – Барт не сразу понял, что от него требуют.

– Я ищу одного человека.

Замысел удался, юноша несколько секунд удивленно смотрел на меня, но вскоре спохватился и радостно объявил:

– Могу обрадовать, ты обратилась по адресу. Говори, как его зовут?

Он достал из кармана небольшую прямоугольную вещицу и благоговейно уставился на нее.

– Не знаю, – наверное, со стороны я выглядела очень глупо: ищу, сама не представляя кого.

– Ты существенно упрощаешь задачу, – парень озадаченно почесал в затылке.

– Зато мне известно, где он живет.

Не знаю, как эта информация поможет найти хозяина дома, если только новый знакомый не обладает феноменальной памятью и не знает адреса всех людей в этом городе.

– Диктуй, – юноша жестом фокусника ткнул в странный предмет, который откликнулся ярким свечением.

Я хотела поинтересоваться что это, но вовремя сдержалась. Подобные вещи вряд ли являются диковинкой, и они не должны вызывать у других необъяснимый интерес.

– New Bridge Street, 123, – перед глазами всплыли очертания дома, – двухэтажное белое…

– Дальше не говори, – хмуро проворчал Барт. – Эх, жизнь, почему ты так несправедлива?

Пальцы быстро мелькала, пока парень проделывал манипуляции над чудесным предметом, и он наконец не отозвался гудением. Странные трели нарушили тишину и умиротворение спящих деревьев. Звук шел прямо из коробки, порой он прерывался, но всегда начинал играть заново. Что это? Музыкальная шкатулка? Если да, то мелодия в ней не самая лучшая.

Гудение прекратилось, вместо него я услышала мужской голос:

– Да.

– Нэйт, скажи, мы друзья? – Барт разговаривал с коробкой, будто с живым человеком. Может, там кто-то сидит?

– Обычно после таких фраз ты просишь сделать очередную глупость, поэтому мне лучше обдумать свое решение, – прозвучало в ответ.

Я тут же узнала его – это тот самый юноша, выгнавший меня из дома. Лишь у него получается быть одновременно циничным и на удивление завораживающим. Значит, незнакомца зовут Нэйт. Как он поместился в настолько маленький предмет? Неужели способности людей за последние столетия претерпели изменения, и им сейчас подвластны небывалые чудеса?

– Я отвечу: мы друзья, потому что тебе выгодно! – возмущенно прокричал Барт. – Ведь на моем фоне ты выглядишь как один из тех сладеньких мальчиков с глянцевой обложки.

– Постой, ты о чем? – донеслось из коробки.

– Не поверишь, я познакомился с девушкой, но ее интересует только парень, проживающий в твоем доме. И если ты не делишь крышу с кем-то еще, не считая своего нелюдимого брата и отца, которые вряд ли ей приглянулись, то жду объяснений, – юноша так комично злился, что было сложно не рассмеяться.

– Какая девушка? – голос вдалеке заметно нервничал: его обладатель что-то заподозрил.

– Симпатичная, темноволосая, в отпадной кожаной куртке. Продолжать? – ехидно поинтересовался Барт.

– Она меня слышит? – Нэйт смог совладать с собой и вновь «зазвучал» холодно и непринужденно.

– Естественно, ты же знаешь, как я люблю разговаривать по громкой связи. Хочешь узнать больше? Подходи к пристани в парк, – Барт провел рукой по яркому квадратику света на вещице и спрятал ее в карман.

Теперь он не злился, наоборот, его сверкающая физиономия излучала доброжелательность. Интуиция подсказывала, что спектакль предназначался для меня: слишком уж быстро гнев сменился на милость.

– Отлично, у нас есть минут двадцать, пока он не придет, – Барт довольно потер руки в разноцветных вязаных перчатках. – Расскажешь, откуда знаешь моего друга?

– Мы познакомились вчера, – уверенно начала я.

На этом мысли иссякли. Наверное, не стоит говорить о несостоявшемся убийстве и об угрозах в мой адрес, но больше ничего в голову не лезло.

– И, – юноша, видимо, желал услышать нечто другое, а не скомканную фразу из трех слов.

– Мы нечаянно столкнулись на улице неподалеку отсюда, – решение пришло само собой. Лгать не обязательно, достаточно упустить пару ключевых моментов.

– И ты пришла разыскать его? – умилился собеседник. – Нэйт сейчас мчится сюда на крыльях любви, смотри не упусти свой шанс.

Поверь, я не собираюсь этого делать. Он от меня легко не избавится – сначала ответит на пару вопросов и вернет оружие, а потом пусть поступает, как хочет.

– А мы дружим с начальной школы, – на лице Барта появилась довольная улыбка, – с того самого момента, когда я подсел к нему на экскурсии в Часовой домик.

Друзья, значит. Мне невероятно повезло, хотя «повезло» – слабо сказано. Чаша судьбы склонилась в мою сторону, и не удивлюсь, если причина высшей милости заключается в одном-единственном волоске, оставленном на Весах.

Неужели мы с Хьюго приручили удачу? Боюсь, это может плохо кончиться: фортуна не любит, когда ей помыкают, и рано или поздно она покажет свой истинный нрав, раскрасив наши дни в черный цвет. Что ж, придется терпеть ради собратьев, а пока попробуем воспользоваться неожиданно свалившимся счастьем.

– Наверное, ты хорошо знаешь Нэйта, – я невинно улыбнулась. – Мне похвастаться нечем. Мы мало общались.

Парень рассмеялся:

– Интересуешься грязными тайнами? Увы, я тебе не помощник: Нэйт не любит откровенничать. За десять лет общения я собрал мало информации. Его мать умерла при странных обстоятельствах, и поэтому он избегает расспросов о родных.

Вот в чем главное отличие людей от аструмов: семейные привязанности делают их более уязвимыми, они сосредоточены на мелких неурядицах и игнорируют предупреждающие знаки. А когда слепота застилает разум, приходится возлагать груз ответственности за принятие решений сердцу. Жаль, оно не самый лучший советчик.

– Еще у него никогда не было девушки, – продолжал Барт, – ты будешь первой.

Я пропустила колкость мимо ушей. Пусть считает, что у меня симпатия к его другу, так даже лучше: союзник из стана врага никогда не повредит.

– И брат у него не самый приятный человек на свете. Однажды над нами издевались какие-то отморозки, а на следующий день они уже общались с Леонардом. Понятия не имею, о чем шел разговор, но теперь эти парни нас за милю обходят, – Барт поежился. – Не советую тебе с ним связываться.

– С кем? С Нэйтом? – переспросила я, окончательно запутавшись.

– Нет, с Леонардом, – юноша недовольно фыркнул. – Ты меня вообще слушаешь?

Пришлось честно признаться:

– Стараюсь.

Однако Барт попросту отмахнулся и искренне посоветовал:

– Пока Нэйт не пришел, спрашивай все что пожелаешь, постараюсь ответить.

– Скажи, он всегда такой… – я почему-то не могла подобрать нужное определение. В одних словах не хватало точности, а другие совершенно не подходили.

– Резкий, грубый, отталкивает, когда ты мечтаешь побыть с ним наедине? – новый знакомый поймал кураж и принялся интенсивно жестикулировать, описывая своего друга. – Он не понимает твоих чувств, и осознание этого больно ранит сердце…

– Прекрати, я же серьезно, – хохот еле сдерживался и вырывался из груди рваными смешками.

Барт немного замялся, словно прикидывал в уме, стоит ли рассказывать, но, собравшись с мыслями, решился:

– Когда Нэйт был совсем ребенком, отец спас его от смерти. Мне неизвестно, чем он болел, но речь шла о серьезном недуге. Теперь о его здоровье пекутся чуть ли не все врачи города. Малейший чих, и здравствуй больничная палата с белыми стенами и тоннами лекарств. Парню скоро двадцать один год, а с ним обращаются как с младенцем. Тут любой с ума сойдет.

– Как это знакомо, – пробормотала я под нос, жалея, что вообще завела этот разговор.

Оказывается, мы с Нэйтом чем-то похожи. Теперь у меня не получится использовать добытые сведения против него: слишком бесчестный поступок.

– Строгая семья? – решил уточнить собеседник.

Я усмехнулась:

– Можно сказать и так.

Вот только представлю Рэма сошедшим с ума дедом, Селену – престарелой бабулей, хранящей секреты рода, Аргуса – строгим дядюшкой, заставляющим учить, как вести себя в обществе, а Хьюго – братом, о котором я никогда не просила. Милая семейка, ничего не скажешь. Надо прибавить малолетних кузенов и огромный зверинец во дворе, тогда картина станет полной.

– Не хочешь, не говори, – беззаботно пожал плечами Барт, – запомни, не у тебя одной чокнутые родственники, так что мы в одной лодке.

– Решили поплавать? – послышалось за спиной. – Луна сегодня очень красивая, ты ведь давно ее не видела?

По коже пробежал холодок: ему все известно. Иначе, зачем упоминать мое светило? Я с трудом нашла в себе силы повернуться – в глазах старого знакомого читался вызов, а золотистые волосы «пылали» яростным огнем.

– О, привет, Нэйт, – Барт радостно поприветствовал друга.

На него не обратили никакого внимания:

– Что ты здесь делаешь? – эти слова буквально выплюнули мне в лицо.

– Пришла за своими вещами.

О каких родственных душах я рассуждала пару минут назад?

– Ты думала, я возьму их с собой? Мне казалось, ваш народ умнее, – Нэйт криво ухмыльнулся. – Убирайся, тебе здесь не место.

– Прекрати, – попытался урезонить его Барт, – ты не имеешь права так разговаривать с Мэл.

– Ах, с Мэл, – улыбка на лице парня стала еще ужасающей. – Позволь открыть тайну: твоя Мэл хладнокровная и расчетливая убийца. Такие, как она, прикрываясь красивыми словами о вечных ценностях, лишают других жизни. Не веришь? Посмотри на ее запястье. Там изображена звезда с двенадцатью лучами – символ совершенства. А кто наделил вас правом карать и миловать по усмотрению?

Его слова походили на правду, на невероятную и ужасающую правду. Я не могла ничего возразить: он столько знает про аструмов, что вера в нашу невиновность начала угасать. Сразу вспомнился беспощадный Глосс, Авила, которая по слухам задушила не одного врага своей косой. Если мы не палачи, то почему нас с малых лет учат обращаться с оружием?

– Тебе лучше послушаться меня. Уходи прямо сейчас и никогда не возвращайся, – сказал на прощанье Нэйт и увел ничего не понимающего друга подальше от озера и от нас со Скитом.

Глава 10. Метка

Январь, 1530г.

Грубо сколоченная лавка, обшарпанный стол, мутное вино и жесткий цыпленок на тарелке – вот и все, что здесь есть. Причина не в отсутствии средств – это верх роскоши, возможный в подобной глуши.

Заплывший огарок свечи, испуская мерзкий запах, норовит в любую секунду погаснуть и оставить меня одного в кромешной тьме. Я смотрю на свое отражение в зеркале и чувствую отвращение к человеку в грязной одежде, со спутанными волосами и впалыми глазами. Он с мольбой глядит из потрескавшейся рамы. Как я мог столь низко пасть?

Ощущаю себя прокаженным, которого приютили только из милости. Меня тошнит от всего этого: убогой обстановки, участливого обращения хозяев трактира, вопросов о моем состоянии… Разве о такой судьбе я мечтал, когда служил на корабле? Нет, в мыслях рисовались безоблачные дали, собственное судно и живые родители. Что же осталось сейчас? Клеймо сиротки да боль, глухим комком поселившаяся в груди.

– Мэл, постой, – окликнул напарник.

Я благополучно проигнорировала брошенную фразу и не остановилась. Зачем? Прекрасно известно, как пройдет наш диалог. Сначала Хьюго посоветует успокоиться, дабы его не смущало обилие моих эмоций, затем потребует подробный отчет о вылазке на поверхность. Когда все похождения станут явными, он отругает за общение с еще одним человеком и посадит под домашний арест.

Подобный расклад меня не устраивал. Предпочту убежать от проблемы, чем столкнуться с ней лицом к лицу.

– Я к тебе обращаюсь, – алтерн позволил себе повысить голос.

– Поговорим позже, – следовало ускорить шаг, чтобы не быть пойманной.

Может, Хьюго передумает и отстанет? Сейчас только его нравоучений не хватало для полного счастья. Попытаемся избежать их всеми силами.

– Ты ведешь себя как новорожденная! – «прогремел» юноша.

Ну вот, надежды развеялись как дым. Напрасно он взывал к моему благоразумию: оно осталось на земле, в том месте, где Нэйт сообщил, что аструмы представляют угрозу вселенского масштаба.

Я стремительно взбежала по ступеням на второй этаж и быстро свернула в коридор, ведущий в срединный холл. Когда мы придем к месту назначения, напарник уже ничем не помешает.

Однако все шло не так, как хотелось. Он начал терять терпение – это явственно читалось в воздухе. Тело охватил слабый привкус чужого раздражения и приближающейся злости. Кажется, наш разговор закончится далеко не лучшим образом.

– Альва, – раздался негромкий приказ.

Проклятье! Хьюго все же додумался спустить с привязи своего Цербера. Я перешла на бег, но было слишком поздно: огромная волчица бросилась и повалила меня на пол, пригвоздив к холодным камням. Скит постарался отвлечь мохнатого стража на себя. Куда там – эту тушу никто с места не сдвинет.

Хорек сделал еще несколько выпадов – Альва предупреждающе обнажила клыки. Пришлось отозвать питомца.

– Ненавижу тебя, – пробормотала я еле слышно. Не знаю, кому адресовалась эта фраза, «милому» песику или его «добродушному» хозяину?

– Хорошо, а теперь поговорим, – алтерн, как ни в чем не бывало, присел рядом.

Пристальный взгляд янтарных глаз, казалось, пытался выудить все мысли из головы. Нет, подобный фокус не пройдет, его сил недостаточно, чтобы забраться в мой мозг.

– Куда спешишь? – беззаботно поинтересовался парень.

– Уже никуда, – сквозь зубы процедила я.

Подбородок впечатался в твердую поверхность, мешая нормально говорить, руки никак не могли достать до Альвы и откинуть ее в сторону.

– Мэл, – в голосе напарника «прозвенела» сталь. – Куда?

Отлично, он уже перешел к угрозам. Что дальше?

– В библиотеку, – мой гневный взгляд обещал мучителю страшную кару.

Подожди, вот выберусь, и проверим, кто из нас сильнее.

– Что будешь искать? – Хьюго словно не замечал враждебности и продолжал вести допрос.

Почему он так поступал? Привык пользоваться силой и мудростью, которой его наградили при рождении, и не думает о моих чувствах. Может, мне хочется найти свой путь, отличный от остальных аструмов. Вот только никому нет до этого дела.

Я вздохнула и отвернулась: не смогу смотреть в глаза напарнику, когда буду рассказывать о том, что произошло на берегу.

– Парень, который спас меня, назвал стражей убийцами, а символ на запястье – знаком совершенства. Понимаешь? Мы возомнили себя вершителями судеб.

Стало немного легче. Алтерн все знает, и с души точно камень свалился. Действительно, проще говорить правду, чем выстраивать хитроумные башни лжи.

– Поэтому ты идешь в библиотеку? – алтерн неожиданно улыбнулся одними кончиками губ, и волчица ослабила нажим. – Там нет ответа на твой вопрос.

Как ни тяжело признавать, напарник прав: инканы не станут выставлять опасные книги на всеобщее обозрение. Если они существуют, то найти их будет нелегко. Однако нельзя бездействовать. Нужно выяснить истину, какой бы отталкивающей она не оказалась.

– А где же тогда искать? – ехидно фыркнула я.

Что ответит наш солнечный мальчик – великая надежда инканов? Посмотрим, как он выкрутится.

Предложение последовало незамедлительно:

– Почему бы не спросить у тех, кто поставил нам знак?

– Хочешь пойти к хо́ртусам? – одна эта мысль привела в трепет.

Идея напарника мне совершенно не понравилась. Хо́ртусы были темной лошадкой среди аструмов, все рассказы о них являлись не более чем слухами. Каждый торо мечтал побывать в их комнатах, но смельчаков так и не нашлось.

– Есть другие варианты? – осведомился алтерн, прекрасно зная ответ.

– Нет, – недовольно буркнула я под нос.

Хьюго успокоила моя реакция. Он кивнул, и Альва отошла в сторону, дав возможность подняться на ноги. Эх, почему Скит не выглядит как здоровенный кусок мяса, способный задавить противника собственным весом. Если бы я раньше знала, что алтерн будет бессовестно пользоваться преимуществами фидо, то выбрала бы медведя. Представляю, чем бы окончилась драка волчицы с истинным царем зверей.

– Идем, – позвал напарник.

Я обреченно последовала за ним, по пути усаживая хорька на плечо.

Нервозность пронизывала воздух тугой спиралью, она сжималась все плотнее и плотнее, лишая возможности дышать. Подозрения давили на плечи невысказанным грузом. Проклятый Нэйт! Пусть не надеется, что после следующей нашей встречи он останется невредимым. Тому, кто заставил усомниться в моем предназначении, придется заплатить.

Хьюго молчал. Он либо боялся моего гнева, либо что-то задумал. Ни то, ни другое не радовало: мы будто снова перенеслись в прошлое, когда вместо привычной крепкой связи между нами болтались слабые белесые нити.

Неожиданно на меня накатила отрезвляющая волна безразличия, ее холодные брызги рассыпались по лицу колючими иголками.

– Что ты делаешь? – я хотела закричать на алтерна, но изо рта вырвались невнятные звуки без единого проблеска эмоции.

Понятно, почему он был такой тихий: накапливал силы, чтобы ударить исподтишка. Какой благородный поступок.

– Извини, я не мог иначе тебя успокоить, – в голосе напарника послышалось едва уловимое сожаление.

Нет, меня не обманешь фальшивыми признаниями. В воздухе не виднелась ни одна серая капля, испускающая горькие нотки, не чувствовался тонкий привкус гари на языке. Все пропитывала густая пелена обмана, которую алтерн безуспешно пытался замаскировать за раскаяние.

– Ненавижу, когда ты так делаешь, – мое бормотание звучало совсем неубедительно и без малейшей тени угрозы.

– Мэл, не злись, – примиряюще произнес юноша, – или хочешь получить еще один «подарок»?

Я закатила глаза, не в силах ничего вымолвить. Да и что говорить, когда даже собственные эмоции выразить не в состоянии.

– Кто-то должен спускать тебя с небес на землю, – Хьюго выглядел чересчур довольным. – Считай меня своим здравым смыслом.

– Как мило, – в словах послышался слабый оттенок сарказма.

Апатия медленно отступала, позволяя настоящим чувствам вступить в законные права. Вдалеке замаячили злость и обида. Их смутные силуэты темными облачками клубились в голове, становясь более отчетливыми.

Хорошо, что сил алтерна хватает лишь на кратковременное воздействие. Несколько часов подобной пытки не удалось бы выдержать, и пусть он действовал из благих побуждений – это ничего не меняет. Нельзя бесцеремонно вторгаться в сознание и диктовать свои правила.

Однако я не собиралась выяснять отношения. До заката оставалось не так много времени, и незачем тратить его попусту. Напарник хочет задержать меня, вызвав глупую ссору. У него ничего не выйдет: сегодня вечером мы со Скитом поднимемся на берег.

– Тебе повезло, что мы пришли, в следующий раз простым «извини» не отделаешься, – я дружески похлопала Хьюго по плечу, закрывая глаза на его проступок, и мы, затаив дыхание, замерли возле аккуратной деревянной двери.

Она ничем не выделялась среди других дверей, ведущих в жилые помещения аструмов: те же цвета, те же узоры на поверхности, та же бронзовая ручка с изображением солнца и луны. И только незнакомый запах, витающий вокруг, позволил определить, насколько это место отличается от остальных в Хэдесе.

Жгучее любопытство охватило меня, заставляя внутри все скручиваться от нетерпения. От Хьюго повеяло сдержанным интересом, который он тщательно прятал за обеспокоенностью. Алтерн неисправим. Неужели он думает, что годы, проведенные вместе, не научили понимать его.

Тянуть больше не было смысла, и я распахнула дверь.

Комната освещалась одним единственным кристаллом, сияние которого не рассчитывалось на такие большие площади. Везде царила легкая мгла, но хозяев все устраивало.

Глаза быстро привыкли к полумраку. Хьюго пришлось сложнее: дескуры скованы рамками света и с трудом видят дальше пределов солнечного круга. Хоть в чем-то напарник мне проигрывал.

Я с жадностью оглядывалась по сторонам, желая рассмотреть как можно больше. Комната напоминала библиотеку: огромные стеллажи занимали свободное пространство, вместо книг на полках стояли всевозможные колбы, склянки, пузатые бутыли с непонятным содержимым, а под потолком висели связки сухих листьев.

В дальнем углу возле массивного стола копошился хортус. Его нельзя было не узнать: гладкий череп без единого намека на волосы и закрытые глаза, никогда не видевшие окружающего мира.

Внезапно чей-то пристальный взгляд меня отвлек – в трех ярдах от нас сидел енот и следил за каждым шагом незваных гостей, стараясь понять, стоит ли им доверять. Мы не прошли проверку, так как зверек резко свистнул и метнулся к ногам хозяина.

Хортус повернулся к нам и втянул ноздрями воздух. Его лицо озарила жутковатая улыбка.

– Аструмы! – радостно воскликнул он. – Давно вы у нас не появлялись!

К моему ужасу, мужчина быстро направился к нам. От страха я попятилась и наткнулась на Хьюго. Напарник растерянно озирался по сторонам – его зрение еще не успело переключиться на режим ночного видения.

Хортус подскочил ко мне и схватил за запястье:

– Иди сюда.

Он потянул меня к единственному источнику света в комнате – странному желтовато-фиолетовому кристаллу. Скит неуверенно рыкнул.

– Не мешай, – мужчина тут же сбросил его с моего плеча на землю.

Хорек попытался вцепиться в ногу хортуса, но енот в стремительном прыжке преградил ему путь. Раздалось шипение – и два зверя покатились по полу, кусая и царапая друг друга.

Драка не привлекла внимания мужчины. Он придвинулся ближе и принялся простукивать мою грудную клетку.

– Шумов не наблюдается, – бормотал хортус, – хороший признак.

– Признак чего? – переспросила я, в надежде осознать, что происходит.

– Тсс, – меня грубо прервали, – ты мешаешь.

– А разве твой питомец не мешает моему? – наверное, не стоило говорить в таком тоне, но я не могла стоять в стороне и наблюдать, как страдает Скит.

– Вита, оставь его, – не отрываясь, кинул мужчина.

Енот отпрыгнул в сторону и, понурив голову, поплелся к столу. Изредка он издавал странные хныкающие звуки, которые должны были показать его истинное отношение к приказу хозяина.

Скит проводил противника довольным фырканьем и занял оборонительную позицию у моих ног. И хотя шерсть зверька выглядела слегка потрепанной, он храбрился и не переставал бросать победных взглядов в сторону недавнего врага.

Хортус вдруг резко ущипнул меня за руку.

– Что ты делаешь?! – вскрикнула я от неожиданности.

– Отлично, отслоений не выявлено, – отметил он с каким-то явным удовольствием и начал рыться в моих волосах.

– Прекрати! – я резко оттолкнула его от себя. – Ты в своем уме?

– Окрас равномерный, – мерзко улыбаясь, констатировал мужчина. – Мы можем обрадовать: ты совершенно здорова.

– Я была здорова до того, как ты решил поиграть в сумасшедшего доктора. Сейчас уже не уверена.

Не понимаю, почему напарник бездействует? Ему все равно, что алтерна мучают? Или он испугался, быть следующим?

– Прости, нам необходимо лично убедиться в жизнеспособности первого детища, родившегося под куполом, – хортус вынул из большого нагрудного кармана тетрадь в твердом переплете и что-то в нее записал. – А ты, Хьюго, – обратился он к юноше, – не желаешь пройти осмотр?

Осмотр? Так вот как это называлось? Думаю, слова «экзекуция» или «пытка» лучше характеризуют подобное действие.

– Вряд ли мы чем-то отличаемся друг от друга, – дескур как обычно выкрутился. – Мы ведь одно целое.

– Ты прав, – хортус строчил в тетради как заведенный, наверное, записывал результаты обследования.

– Трус, – прошипела я напарнику.

– Никто не смеет дотрагиваться до моих волос, – так же тихо ответил он. – Кроме того я хорошо себя чувствую.

Мне нечего было ответить. И как Хьюго удается в любой ситуации выходить сухим из воды? Надеюсь, найдется аструм, который заставит его «испачкаться»? Я пока с этим не справлялась.

– Постой, – кое-что в поведении хортуса показалось странным, – откуда ты знаешь наши имена?

– Мы всегда различаем свои творения, – мужчина спрятал тетрадь обратно в карман и уставился на нас.

– Но ты же… – у меня не хватило смелости сказать это слово ему в лицо.

– Слепой, – подсказал хортус.

– Да, – смущенно произнесла я.

– Запомни, отсутствие глаз еще не признак незрячести, – мужчина словно зачитывал теорию из книги. – Хортусы не видят, они чувствуют колебания предметов и выстраивают по ним картину происходящего. Предвосхищу следующий вопрос и скажу: поле действия весьма ограничено, поэтому вам удалось застать меня врасплох.

Неожиданно в голову пришла безумная идея, и я не могла ее не озвучить:

– По строению мы схожи. Значит, у нас тоже так получится?

– Маловероятно, – задумался хортус, – но шанс есть, – он вновь достал тетрадь и стал чертить в ней непонятные рисунки.

Я с трудом узнала изображение глаза в разрезе и непонятные линии, идущие от него к громадине, похожей на облако.

– Смотри, световой сигнал передается в мозг по волокнам, – мужчина водил карандашом по листу бумаги. – Если мы отсечем начало пути, телу придется искать другой способ восприятия информации, поступающей из окружающего мира. Это только теория, на практике все может оказаться иначе.

– Нет, – быстро выпалила я, представив себе последствия.

Меня совершенно не радовала перспектива становиться слепой. Да, тут были свои плюсы, например, невосприимчивость к солнечному свету, но даже она не компенсировала десятки других минусов.

– В тебе пропадает исследовательская жилка, – увлеченно заговорил хортус. – Только представь…

Не знаю, что он еще хотел предложить, однако к моей радости его кто-то позвал:

– Сатио, у нас проблемы.

Мужчина отбросил в сторону тетрадь и поспешил к незаметной двери, ведущей в лабораторию. Мы последовали за ним. А что? Никто не запрещал нам этого делать, и мы еще не получили того, за чем пришли.

Глава 11. Гнев

Февраль, 1530г.

Говорят, время лечит. Неправда, я на собственном опыте убедился в лживости этого утверждения. Подобные фразы придумывают мудрецы, далекие от людских проблем, а глупцы разносят их по свету, не думая об истинности передаваемых слов. Сколько раз после возвращения на корабль я услышал жизнеутверждающих изречений? Сколько предстоит услышать?

Клянусь, если еще один умник вздумает поучать меня, я убью его. Хотя нет, слишком просто. Я проткну ему живот мечом, а потом посоветую, чтобы пресловутое время залечило рану. Надеюсь, после такого толпы сочувствующих оставят бедного сиротку в покое.

Яркий свет кристаллов ослепил меня. Он тонким слоем прилип к коже, обволакивая ее со всех сторон. Я уже забыла, как громко и отчетливо это бывает. Обычно аструмы не любят возвращаться в день, когда они впервые открыли глаза. Ведь именно тогда нам задают единственный вопрос: смерть или признание своей противоположности – алтерна. Выбор очевиден: каждый хочет жить. Однако заставлять принимать подобные решения и чувствовать на себе их ответственность, по меньшей мере, нечестно.

Я тоже практически ничего не помнила. Сознание вычеркнуло все ненужное из головы, оставив отдельные фрагменты: лица стражей, разглядывающие нас с Хьюго так, словно мы были величайшим сокровищем в мире, спина напарника, за которой я поспешила укрыться, и его снисходительный взгляд. Никаких слов или жестов – одни размытые картинки.

Столько времени прошло, а лаборатория не изменилась: то же огромное помещение с возвышением в центре, тот же ровный круг кристаллов, упирающийся вершинами в потолок, те же три хортуса, создающие новых воинов.

– Знаменательное место, – превосходство волнами расходилось от напарника. – Здесь ты впервые признала меня и обратилась за помощью.

– Ты стоял ближе других, – недовольно заявила я.

Хьюго следует перестать заблуждаться. Произошедшее не является его личной победой. Уверена, все вышло случайно.

– Тсс-с, – шикнул Сатио, – вы оскверняете чистоту нашего дома разговорами.

Лицо мужчины преисполнилось безграничной одухотворенностью. Добавить сияющий нимб на голову – и его смело можно записывать в ряды святых.

– Не смеши, чистота лаборатории давно под сомнением. За постоянные эксперименты нас давно должны были сжечь на костре, – второй хортус поспешил опровергнуть слова собрата.

Он бросил работу и радостно устремился навстречу неожиданным гостям.

Теперь перед нами стояло два абсолютно идентичных «Сатио» – и лишь резной нож в руках одного позволял различить их.

– Вы, два павиана, не пугайте детей, – из-за высоченного кристалла выглянул новый хортус.

Все трое походили друг на друга как семена одного и того же растения: единый рост, единый вес, единые черты лица, даже одежда не вносила разногласий в дружном коллективе. Они бы для удобства таблички с именами на грудь повесили.

– Поиграем в угадайку, – предложил внезапно второй мужчина. – Посмотрим, различите ли вы нас. Один неправильный ответ – минус один палец.

Он шутит?! Проще сосчитать звезды на небе, чем заметить малейший изъян в обороне этой команды.

– Кави, прекрати, – одернул его третий хортус. Очевидно, он был за старшего, раз позволял себе указывать остальным.

Отлично, нам известно имя второго. Надо держаться от него подальше: судя по всему, он редкостный садист.

Я уже хотела поделиться своим наблюдением с Хьюго, как он опередил меня:

– Можно попробовать.

– Ты с ума сошел! – мой крик, наверное, слышал весь этаж. – Задание невыполнимо!

– Успокойся, – в глазах юноши «сверкнула» сталь, – я знаю, что делаю.

По коже пробежали мурашки. Невероятно, но перед нами стоял не алтерн, его словно подменили: собранность и рассудительность исчезли, уступая разум беспечности.

– Ты восхитителен, – Кави едва не подплясывал на месте, – будешь первым аструмом, который согласился поиграть с нами за прошедшие сто шестьдесят лет.

Понятия не имею, кому последнему крупно «повезло». Сейчас меня больше волновал Хьюго, который вел себя иначе: в его интонациях сквозили жесткость и требовательность, легкий оттенок злости окутывал каждое движение парня. Он будто специально провоцировал окружающих, пытаясь добиться нужной реакции. Вот только какой именно?

– Давайте выберем более безопасный предмет спора, например, волосы, – робко начала я, но предложение потонуло в возмущенном гуле.

– Никогда! – гневно прошипел блондин.

Ему громко вторил Сатио:

– Нам нечего предложить взамен, – он похлопал себя по лысой макушке. – Видишь? Пустота.

Кави ехидно ухмыльнулся:

– Это не помешало тебе срезать космы у Роло.

– Роло – дурак, – безапелляционно заявил в ответ мужчина, – а перед нами стоит весьма смышленый малый.

Хьюго самодовольно улыбнулся. Все, мы его потеряли, он не отступит. Ни о каком «я возьму свои слова обратно» и речи не будет.

Проклятье! Хортусы прекрасно знали, на какие места следует давить, и умело этим пользовались. Лесть сделала нужное дело: алтерн потерял бдительность, а заодно и хладнокровие. В подобном состоянии он легко мог ошибиться, даже если сначала был уверен в выборе.

Меня окружали сумасшедшие. Один – глупец, возомнивший себя великим детективом, другие – маньяки, одержимые коллекционированием частей тела. Все четверо совершенно не замечали моего присутствия и занимались подготовкой к грядущему мероприятию.

– Запоминай, – Кави обратился к Хьюго, – сейчас мы уходим, а когда вернемся, ты примешься угадывать.

Парень сдержанно кивнул, скрывая нарастающий трепет азарта – маленькая искорка забрезжила в его груди. Слабый огонек еле заметно пульсировал. Он с каждым мгновением набирал силу, разрастаясь в настоящий пожар.

– Это неправильно, – растерянно произнесла я, с ужасом наблюдая, как хортусы покидают комнату.

Мужчины были счастливы, ведь новый приятель для игр собственноручно преподносил очередной трофей в их копилку.

– Очнись, Хьюго, ты поступаешь неразумно.

Новая попытка достучаться, и новый провал. Алтерн не просто отгородился от меня толстенной стеной, здесь присутствовало нечто другое: потаенная обида, скрытая горечь. Хьюго требовал внимания и в то же время усиленно его избегал.

– Я знаю, что делаю, – повторил напарник.

Знает он, как же, а у меня скоро коронация. Разве не прекрасно? Он выиграет спор и сохранит все пальцы, я обзаведусь атрибутом власти. Восхитительно!

Из-за двери донеслось:

– Мы входим!

Услышав это, Хьюго напрягся как перед броском. Взгляд его янтарных глаз нетерпеливо бегал по комнате, каждый раз возвращаясь к заветной деревянной поверхности, скрывающей хортусов.

Секунды утекали – появляться никто не собирался. Нас дразнили, вынуждая оступиться и совершить ошибку. Наконец, после мучительного ожидания дверь приоткрылась и впустила трех мужчин. Их лица озаряли довольные улыбки.

Азарт юноши моментально сменился сдержанным спокойствием, прохладным порывом струящимся вокруг. Отчего он так уверен?

Я еще раз окинула взором хортусов, пытаясь подметить малейшие различия между ними и с сожалением констатировала: либо алтерн умело притворяется, либо ему известна недоступная мне информация.

Он сделал шаг вперед и указал на последнего хортуса:

– Кави.

Затем Хьюго без промедления вычислил Сатио, который оказался в центре.

– А твоего имени я не знаю, – обратился напарник к первому мужчине.

– Ало, – ответил он, не меняясь в лице.

Что это значит? Неужели угадали?

– Уверен? – хитро спросил один из хортусов, намереваясь запутать еще больше.

– Абсолютно, – кивнул парень.

Среди чужих эмоций не чувствовалось никаких сомнений. Как ни старалась, я не могла уловить разъедающий шлейф, который накладывал отпечаток на остальные чувства. Полнейшая убежденность в выборе – вот что излучал юноша и ничего больше.

– Ты великолепен! – Кави подскочил к Хьюго и принялся кружить его в странном прыгающем танце. – А сейчас расскажи, как ты это сделал?

Алтерн высвободился из крепких объятий и неуверенно покачал головой.

– Да, ладно тебе, – махнул рукой Сатио. – Никто не станет отбирать твою славу.

И напарник, немного помедлив, пустился в долгие объяснения о стружке, прилипшей к рукаву Кави, отсутствующей тетради в нагрудном кармане Сатио, небольшом пятне на подоле Ало. Он словно ищейка находил новые и новые опознавательные знаки, а хортусы каждый раз радовались, как дети.

Происходящее меня раздражало. Желание Хьюго показать себя чуть не обошлось ему боком, но он вновь каким-то чудом избежал последствий. На языке медленно начал растекаться горьковатый привкус обиды, и я никак не могла разобрать, чья эмоция берет надо мной верх: чужая или же своя собственная.

Громкий стук в дверь прервал увлекательную речь блондина. Какая жалость, нам не успели поведать о самом интересном.

В лабораторию вошла молодая девушка. Она была красива, даже слишком для аструма. Я невольно залюбовалась: нечасто встретишь среди воинов очаровательное создание. Незнакомка обратила взор на нас – с трудом удалось сдержаться и не скривиться от ужаса. Чужое лицо походило на восковую маску, прекрасную и одновременно мертвую, а глаза затягивала белая дымка, указывающая на принадлежность к инканам.

Стало ясно, кто находится перед нами – холодная принцесса дескуров Фей почтила лабораторию своим присутствием. Поговаривают, несмотря на юный вид, она самая старая в Совете. Никто не знает, как у нее выходит сохранять молодость в столь преклонном возрасте.

– Играете? – гостья улыбнулась, и «фарфоровый» лик исказился в приветливой гримасе.

– Присоединяйся, – добродушно предложил Сатио.

Фей нахмурилась и резко парировала:

– Думаю, расплата Роло послужит хорошим напоминанием.

Я удивилась мгновенно произошедшей в ней перемене. Все случилось слишком быстро, никто ничего не успел заметить, а инкан уже снова «светилась» доброжелательностью.

– Зачем ты пришла? – ехидно поинтересовался Сатио.

– Да, – поддержал его Кави, – зачем ты пришла?

Девушка, как мне показалось, стушевалась. Белка на ее плече громко цокнула, недовольная чужой насмешкой, и распушила пепельно-серый хвост.

– Это не лучшая идея, – поспешил вмешаться Ало, – Фей, усмири своего питомца. Ты же не хочешь с нами ссориться.

Я уловила слабый оттенок угрозы в интонациях мужчины. Не знала, что хортус рискнет указывать инкану.

– Место! – приказ старейшей подействовал на фидо, заставив того опуститься на плечо.

– Давай поговорим, – Сатио довольно жмурился. – Что тебе нужно?

В его голосе промелькнула хитрость, точно он уже знал ответ, но по какой-то причине желал услышать вновь.

– Если ты хочешь взять у нас какую-нибудь вещицу, – Кави откровенно издевался над девушкой, – мы должны тебя огорчить, у нас ничего нет. Да и какой спрос с бедных ваятелей? Все, что мы имеем – это два неоконченных аструма, да обрезки материалов, – он указал рукой на бесформенные фигуры, стоявшие в центре круга из кристаллов.

– Одно твое слово, – подхватил Сатио, – и мы отдадим все. Надо только попросить.

Фей вдруг посмотрела на нас с Хьюго с оттенком отвращения. Мы будто мешали ей своим присутствием.

– Я зайду позже, – процедила она, – а вы играйте, играйте.

С этими словами девушка вышла из комнаты, а белка наградила присутствующих напоследок сдержанным фырканьем.

– Странный инкан, – заметила я, когда закрылась дверь. – У нее случайно не раздвоение личности?

– Либо это нестабильность характера, либо в ней соседствуют несколько аструмов, – задумчиво проговорил Хьюго.

– Ты почти угадал, – Кави несказанно обрадовался. – Подумай еще, и докопаешься до истины.

– А если…

Ало не дал напарнику договорить:

– Оставь. Она ведь не спрашивала, почему Мэл выходила на поверхность, вот и ты не лезь в ее дела.

Внутри все сжалось. Откуда им известно?

– Не бойся, – мужчина вдруг тепло улыбнулся, – мы не разбалтываем чужие секреты.

– А знаешь, как мы поняли? – Сатио неожиданно оказался совсем близко, он отвел прядь моих волос, прикрывающую старый ожог на голове и ткнул пальцем в кожу. – Шрама больше нет. Лишь лунный свет оказывает такое воздействие.

Я дрожащими пальцами поправила прическу. Неизвестно, как хортусы относятся к правилам и нарушителям. Если они на стороне инканов – беды не миновать.

– Так что привело вас к нам? – Сатио наклонился и пристально «посмотрел» на меня.

Кажется, они не злились. Значит, можно смело спрашивать. Я сдвинула край куртки, обнажив отчетливый символ на запястье:

– Вот это.

Кави удивленно всплеснул руками:

– Ты забыла, зачем мы его ставим?

– Хотелось бы уточнить, – было немного не по себе от этих пристальных «взглядов».

– Ты не умеешь врать, Мэл, – хмыкнул Ало, довольный полученной реакцией. – Так и скажи, что наслушалась терров и запуталась.

– Ты общалась с террами? – теперь и алтерн пытался «просверлить» во мне дыру.

Ох, лучше бы я сейчас сидела в библиотеке и глотала тонны пыли со старинных фолиантов, чем терпела бы такое внимание. Больше не буду слушать идеи Хьюго: они не доводят до добра.

– Ответь, – требовательно произнес напарник.

– Так сказал Нэйт, – почти беззвучно шепнула я.

– Ах, Нэйт, – глаза юноши сузились, – теперь ты к нему по имени обращаешься.

– Прекрати, ты говоришь как он, – мне совершенно не хотелось выяснять отношения с Хьюго.

Почему он любит усложнять? Мы пришли сюда узнать правду, а не ругаться из-за пустяков.

Дескур ничего не ответил, однако я ощутила его нарастающую злость. Она бордовым пятном расстилалась вокруг, норовя зацепить лоснящимся краем. В воздухе стало жарко – я попятилась, отходя в безопасное место.

Алтерн заметил мой испуг и постарался вернуться в нормальное состояние. Яркая клякса начала медленно исчезать, заползая обратно в его тело, пока последние темные капли не растворились в нем без остатка.

Кави расстроено вздохнул:

– Ну вот, такая отчетливая эмоция потеряна. Мы могли бы ее исследовать.

Хьюго поджал губы. Он не ожидал, что кто-то чужой не просто увидит его переживания, а еще и прокомментирует их.

– Идем, – резко бросил парень, направляясь к двери.

– Постой, а как же ответ?

Я не собиралась никуда уходить. Пусть поступает как хочет, но он не сдвинет меня с места, пока нам все не расскажут.

– Твой друг прав, – начал Ало, и от его слов похолодело в груди, – это знак совершенства, только совершенства гармонии, а не желания поработить мир.

– Нет, – Кави перебил собрата, – здесь изображена цикличность солнца и луны и их взаимосвязь друг с другом.

– А я думаю, кому-то было лень придумывать что-то сложное, – выдвинул предположение Сатио. – Эллипс удобнее делить на двенадцать частей, чем, например, на семь.

– Бред! – громко рассмеялся Кави. – Считаешь, у наших создателей не хватило мозгов на какой-то знак?

Хортусы оживленно спорили, все дальше уходя от первоначальной темы. Они так и не поведали самого главного – того, ради чего я сюда пришла. Неужели никто не знает?

– Не слушай их, – шепнул Ало на ухо. – Можно родиться с крыльями ангела за спиной и вести себя подобно демону. Все здесь, в голове, – мужчина постучал пальцем по виску.

С моей души точно камень свалился. Надо же, я и представить не могла, что слова Нэйта заденут душу.

Хьюго внезапно схватил меня за руку и потянул к выходу.

– Постойте, а как же выигрыш? – Кави в несколько прыжков преградил нам путь и, растопырив пятерню, спросил. – Какой больше нравится?

Алтерн скривился, представляя трофей на столике возле кровати:

– Обойдусь.

– Уговор есть уговор, – не сдавался хортус. – Большой, указательный? Хотя нет, указательный нужен для работы. Или мизинец? Он всегда был пятым колесом в телеге.

– Считай, что я его тебе подарил, – юноша отодвинул чужую ладонь от лица и потянулся к ручке двери.

– Это лучший подарок в нашей жизни, – Кави схватил блондина за плечи и крепко обнял. – Спасибо.

– Не стоит благодарностей, – напарник мягким движением отстранил мужчину. – Нам пора.

Я последовала за Хьюго, как вдруг до ушей донесся голос Ало:

– Терры не всегда бывают плохими. Некоторым из них мы обязаны жизнью: они предали Аврелиуса и вывели нас из замка.

Губы сами по себе расползлись в улыбке, а в голове вертелась одна мысль: терры не всегда бывают плохими.

Глава 12. Выбор

Февраль, 1530г.

Не вижу смысла в дальнейшем пребывании на корабле. Каждый раз, когда я там появляюсь, все замолкают, и несложно догадаться, о чем шел разговор. Матросы избегают моего взгляда, словно чувствуют свою вину в произошедшем. Я с ними полностью согласен. Если команда не в состоянии обеспечить сохранность пассажиров на борту, то о каком профессионализме идет речь?

Они кучка неудачников, вынужденные цепляться за «юбку» капитана. Мне не место среди них, и лучше уйти сейчас, пока можно сдерживать ненависть к этим людям.

Я выкатилась на берег, оставляя за собой мокрый шлейф из брызг, и ловко встала на ноги. Подъем на поверхность получался уже лучше: руки больше не хватались за все подряд, ноги не цеплялись коленками за камни. Еще пара раз, и выход будет идеальным.

– Ты пришла. Как предсказуемо, – раздался в тишине хорошо знакомый голос.

От неожиданности я едва не кинулась обратно в озеро, однако вовремя спохватилась и попыталась придать лицу непринужденный вид:

– Здравствуй.

На скамейке неподалеку от воды сидел Нэйт. Темный силуэт сливался с контурами дерева за спиной, делая фигуру практически неразличимой для глаз.

– Тебе повезло, я собирался уходить, – юноша поднялся и сделал несколько шагов навстречу.

Он вышел за пределы тени, и свет от искусственного солнца «запутался» в золотистых волосах.

– Что ты здесь делаешь? – осторожно спросила я.

Никак не удавалось собраться с мыслями. Да, нам нужно было увидеться и поговорить, но на моих правилах и на выбранной мной территории. Сейчас в голове не осталось идей – только радость от того, что Нэйт сам искал встречи.

Парень ухмыльнулся:

– Ограждаю свой дом от твоего присутствия.

Я тут же ухватилась за брошенную «ниточку»:

– Мне нельзя там появляться?

– Скажем так, – было видно, как собеседник отчаянно подбирал слова, стараясь не сболтнуть лишнего, – твое появление нежелательно.

Вот мы и нашли первую зацепку. Он не просто не хочет говорить о доме из-за проблем в семье, здесь замешана другая тайна, и я начинаю догадываться какая.

– А поподробнее.

Наши взгляды схлестнулись в яростной схватке – обжигающий лед против непримиримой настойчивости получить ответ, и тонкая корка треснула, поддавшись моему напору.

– Хочешь правду? – едко сказал юноша. – Отец убьет тебя, когда увидит, если Леонард не сделает этого раньше.

Как прямолинейно. По крайней мере, теперь я знала, чего ожидать от его семьи, и возникшие подозрения укрепились.

– За что вы ненавидите нас? – не верилось, что кто-то может испытывать такую злость, если только он не…

– Долгая история, – Нэйт уклонился от ответа.

Я не могла больше ждать и задала самый главный вопрос:

– Ты терр?

– Кто? – в глазах парня промелькнул интерес.

Надо будет записать этот момент как мою маленькую победу. Он впервые открыто выразил свои эмоции, пусть и немедленно скрыл. Любознательность – вот его слабое место.

– Терр, – повторила я и, заметив непонимание, решила пойти другим путем. – Колдун, чернокнижник, ведьмак? Как вы себя называете?

– Кто тебе рассказал? – интонации юноши стали резче, со стороны могло показаться, что он испугался.

Его маска спала, явив истинное лицо, неприкрытое слоем фальшивых чувств. Таким живым он нравился мне больше.

– Аструмы и терры всегда враждовали между собой, и если ты и твоя семья по какой-то причине желаете нам смерти, то несложно сделать соответствующие выводы.

Я была рада: разговор сдвинулся с мертвой точки, опасения подтвердились. Сейчас главное – не испортить контакт, настроенный тяжелым трудом.

– Поэтому ты набросилась на меня при первой встрече? – Нэйт моментально нахмурился, услышав слово «вражда». – Вспомнила старые обиды?

– Ты все не так понял, – я не сдержала улыбки, заметив чересчур серьезный вид своего спутника. – Цвет волос ввел в заблуждение. У терра, напавшего на наш город, похожий оттенок.

– Спешу обрадовать, – Нэйт скривился, – здесь полно рыжих. Будешь к каждому подходить и тыкать ножом в бок?

Нет, с ним невозможно разговаривать: он извратит любое слово, а потом сам на него обидится. По-моему, парень хочет сделать стражей виноватыми и цепляется к каждой мелочи, которая позволит ему и дальше лелеять чувство превосходства над нами.

Пусть знает: именно терры, а не мы развязали бессмысленную войну. Им нужна была могущественная реликвия – Весы, и с ее помощью они собирались склонить чашу судьбы в свою сторону. Мы просто защищали то, что нам вверили, и никогда не спешили убивать врага без веской причины.

В воздухе повисло молчание. Нэйт не хотел ничего говорить, кажется, его посещали далеко не приятные мысли. Зачем он пришел на самом деле? Сказка о доме звучала неполной.

Я понимала, наши бессловесные гляделки ни к чему не приведут. Только вместе мы могли разобраться в древнем конфликте.

– Ты ведь не поэтому здесь? Не из-за отца или брата…

– Меня волнует лишь смерть матери, – глухо прервал юноша, – ваших рук дело?

– Могу с уверенностью сказать, что не моих, – чересчур радостно произнесла я и, спохватившись, сдержанно добавила, – насчет остальных не ручаюсь. Пять столетий прошло, многие погибли в той битве.

Нэйт разозлился:

– Какие пять столетий? Ты за кого меня принимаешь? Ее убили двадцать лет назад.

– Это не мы, – моментально откликнулась я.

Теперь стало ясно, почему собеседник так себя вел. Удивляюсь, как он вообще додумался спросить, а не всадил нож сразу мне в сердце. Месть у терров всегда стояла на первом плане. После Аврелиуса мы хорошо уяснили этот урок.

– Лжешь! – резко бросил парень. – Аструмы постоянно лгут!

– Нет, – хотелось заставить его поверить, но он даже не пытался слушать. – Мы не выходили из-под купола почти пятьсот лет.

– Тогда почему ты здесь? – ехидно осведомился Нэйт. – Только избавь от очередной порции вранья.

– Это не вранье, – я покачала головой. – Терр и его каменные солдаты напали на нас в затмение. Мне поручили догнать врага.

– Говоришь, каменные солдаты… – задумчиво повторили за мной.

Похоже, мне начинали верить. Интересно, что заставило изменить мнение?

– Тот терр высокий, с ярко-рыжими волосами, – я буквально сыпала фактами, так как понимала, лишь они способны открыть глаза на правду, – одет во все черное. И еще у него воротник, практически до самого подбородка.

– Ты снова лжешь! – юноша переменился в лице.

Взгляд карих глаз стал жестоким, Нэйт бросился ко мне и изо всех сил схватил за плечи. Его реакция была слишком быстрой. Я не успела заметить, как оказалась в стальном захвате.

Внезапно «черная лента» выскользнула из-под куртки и обвилась вокруг шеи.

– Скит, назад! – я попыталась остановить фидо, но опоздала: Нэйт отшатнулся, прижимая к груди окровавленные пальцы.

Хорек презрительно фыркнул и с гордостью посмотрел на меня в ожидании похвалы. Однако сейчас не до восторженных излияний: наши отношения с этим терром слишком неустойчивые, вмешательство животных им противопоказано.

– В замке поговорим, – суровый тон напугал питомца, и он жалобно заскулил, прижав уши к голове.

Прости, Скит, не время объяснять.

– Ты в порядке? – я подошла к Нэйту, предусмотрительно оставив небольшое расстояние для бегства.

Он уже оправился от странной вспышки гнева, но после выходки фидо вряд ли воспылал к аструмам большой любовью. Дьявол! Опять придется начинать сначала.

– Если это называется порядком, – саркастически заметил парень, он успел достать платок и теперь крепко прижимал его к ране, останавливая кровотечение.

Не знаю, как терры лечат себя – в наших книгах такой информации не содержалось. Возможно, они используют магические штучки или обращаются к людям. Нэйт же просто стоял и держал набухший от крови платок возле пальцев, не собираясь что-либо предпринимать.

Наступал мой выход. Я либо помогу ему и докажу миролюбивость своих намерений, либо навсегда оттолкну.

– Ты принес оружие? – оставалось лишь рассчитывать на то, что Нэйт взял его с собой. В противном случае придется приказать Скиту укусить себя.

– Да, в кармане, – юноша неуклюже потянулся. – Хочешь добить?

– Идея заманчивая, – съязвила я. – Давай не сегодня, а пока позволь помочь.

Можно, конечно, любоваться тем, как Нэйт пытается подцепить клинок единственным чистым пальцем, но он испачкает одежду, порежется и разозлится от собственного бессилия. Зачем лишние проблемы, когда от существующих голова шла кругом.

Думаю, все терры похожи: желают остро чувствовать независимость, хотя других таких подневольных существ на свете надо поискать. Прочные узы с природой не дают им осознать настоящую свободу.

– Удачи, – хмыкнул парень.

Его гадкая улыбочка раздражала. Ему помогают, а он издевается. В следующий раз ни шагу не сделаю в его сторону. Пусть истекает кровью. Даже если попросит – не сдвинусь с места.

Я просунула руку в карман пальто и нащупала прохладный металл. Оружие нашлось сразу, а вот достать его никак не получалось. Не знаю, какой портной придумал столь узкое вместилище – определенно не самый умный.

С большим трудом мне удалось вытащить клинок из заточения. Перед глазами предстала вопиющая картина: на лезвии красовалась тонкая деревянная пластина.

– Что ты с ним сделал?

– А ты думала, я побегу по улицам, размахивая холодным оружием? – поинтересовался Нэйт. – Надо было как-то спрятать его без особых потерь для одежды и частей тела. Скажи спасибо, что вообще принес.

– Ты забрал у меня шенбяо, мог бы и ножны прихватить, – парировала я.

Собеседник усмехнулся:

– Чужие карманы не мой профиль. А ты, вижу, не против по ним «пробежаться».

Стоило огромных трудов сдержаться и не запустить в него клинком. Скит, в следующий раз откуси его поганый язык, и ты получишь любой подарок, который пожелаешь.

Тем не менее для достижения цели лучше проигнорировать выпад и сосредоточиться на плане.

Острое лезвие без труда рассекло кожу, заставляя «пурпурные бутоны» распуститься у меня на ладони. Я взяла Нэйта за руку и позволила нашей крови смешаться.

– Что ты делаешь?! – он постарался вырваться.

Однако роли поменялись – пришла моя очередь не ослаблять хватку:

– Хочу помочь.

Парень несколько раз дернулся и, осознав тщетность своих намерений, принялся бормотать под нос:

– Переливание крови способно вызвать летальный исход примерно в двадцати трех процентах случаев. Шанс умереть от бешенства, – он посмотрел на хорька, – минимален, не более одного процента. Заражение столбняком – один инцидент из тысячи. Итого, – терр на несколько секунд задумался, – двадцать три целых и шесть десятых. Довольно много, учитывая неблагоприятную экологическую обстановку и мое слабое здоровье.

– Ты редкостный зануда, – непонятные подсчеты насмешили.

Как можно с такой методичностью вычислять собственную смерть?

– Я учусь на медицинском, знаю статистику, – угрюмо буркнул юноша, но в его голосе послышалась нескрываемая гордость.

Забавно, врач он, а лечить приходится мне.

Я прислушалась к ощущениям в ладони: кровь Нэйта имела пряный вкус, она отличалась от всего пробованного ранее. Свежий холод луны и сильная горечь солнца совсем не походили на легкую пикантность со сладковатым послевкусием. Не скажу, что это вызывало отвращение, скорее казалось неправильным: я привыкла к ярко-выраженным противоположностям, а здесь все чувствовалось иначе.

От резкого запаха вдруг закружилась голова, и пришлось отпустить чужую руку.

– Ты в порядке? – парня удивила моя реакция. – Неважно выглядишь.

Я поморщилась, пытаясь отвлечься от неожиданно «вспыхнувшей» кожи:

– У твоей крови странный вкус.

Нэйт брезгливо посмотрел на свои пальцы:

– Занимаешься вампиризмом? Учти, моего согласия не было, ты совершила акт насилия.

– Успокойся, так мы познаем мир.

Внутри жгло словно огнем. Приходилось говорить, превозмогая неприятные позывы в ладони. Воздействие терров на организм оказалось еще губительнее солнца.

Юноша удивился:

– Шестое чувство? Полезный навык, а вот я ничего не ощущаю, – он осмотрел руку. – У меня будто нет пальцев. Надеюсь, они на месте, и ты не всосала их в себя, оставив иллюзию.

– Мы не умеем наводить призрачные картины, – я выглянула из тени дерева и позволила луне заняться раной. – Зато силы моей крови хватит на то, чтобы твои конечности онемели. Если не хочешь «потерять» их на пару часов, советую выйти сюда.

– Она настолько холодная? – парень поднес ладонь к лицу и втянул носом воздух. – Запах не отличается от нашей.

Я пожала плечами:

– Наверное, причина в кристаллах, силой которых напитывают наше тело до рождения.

Нэйт заинтересовался и, подойдя ближе, принялся внимательно меня разглядывать. Похоже, не одни хортусы любят проводить осмотры. Того и гляди, терр начнет проверять аструма на наличие отклонений.

– Это не заразно, я совершенно здорова. А тебе советую подставить укушенное место под лунный свет.

Парень засомневался.

– Ты можешь мне доверять, – я постаралась придать голосу больше спокойствия.

Обычно на Хьюго это имело влияние. Он ощущал мои эмоции даже на расстоянии. С посторонним приходилось действовать вслепую, полагаясь лишь на инстинкты.

– Не знаю, – Нэйт сделал шаг назад. – Твой звереныш пытался меня убить.

При этих словах Скит недовольно прорычал, выражая несогласие.

– Ты перемазала меня кровью, мои пальцы онемели, – продолжал юноша, – а теперь заставляешь заниматься глупостями.

Я схватила его за руку и вытащила на освещенное место:

– Не говори ничего, просто почувствуй.

Знаю, что он сейчас испытает: возрастающее жжение в области раны крепким кольцом стянет кожу по краям. Жар охватит сильнее, заставив поддаться странному зову, влекущему за собой, он достигнет своего пика и стихнет так же резко, как начался, и лишь горячая дымка, струящаяся в воздухе, напомнит об исцелении.

– Что это было? – парень перевел взгляд со своих пальцев на маленькое серое облачко, улетающее вверх. – Не говори, что произошло чудо и рана исчезла.

– Так и есть, – лаконично ответила я.

Нэйт подошел к воде и смыл с руки засохшую кровь. Он медленно стирал с пальцев ржаво-коричневые разводы, вглядываясь в то, что находилось под ними. На его пальцах виднелись небольшие фиолетовые рубцы, напоминающие по форме зубы моего питомца. Никакого повреждения не сохранилось.

– Не верю, – он покачал головой, – ты каким-то образом обманула меня.

– И это говорите вы, терры, мастера иллюзий? – я не удержалась от подколки.

Юноша в очередной раз посмотрел на место укуса:

– Ладно, признаю, было круто.

Мне хотелось плясать на месте. Понятия не имею, что он сказал, но восторг, мелькнувший в чужих глазах, говорил сильнее любых слов. Я расколола лед и теперь надеялась на большее, чем презрительные обвинения в мой адрес.

Мы оба не могли поверить в стремительное преображение недруга. Стереотипы рушились с каждой новой фразой, а недавний враг обретал миролюбивые черты.

– Прости, – еле слышно произнес парень, – я был не прав. Мы наговорили много лишнего. Предлагаю познакомиться заново.

Он сдержанно улыбнулся и протянул мне руку:

– Нэйт, терр.

Я улыбнулась, радуясь одержанной победе, и пожала его ладонь:

– Мэл, нокскур.

Глава 13. Зов

Сентябрь, 1535.

Вот уже несколько лет я странствую по свету в поисках спокойствия, но безрезультатно: ни одно место не дает желаемого. Странное гнетущее чувство поселилось внутри и тянет идти все дальше и дальше. Оно уводит от поселений, заставляя карабкаться в горы и подолгу вглядываться в горизонт. Что я хочу там найти?

Иногда мне снится высокий замок с округлыми стенами, окутанными радужной дымкой. Он зовет к себе тихим, шелестящим шепотом. От звука этого голоса тело охватывает безмятежность, сравнимая только с чувством, которое я ощущал, когда родители были живы.

Впервые за долгие годы впереди появился просвет: необходимо найти таинственный замок, и, может быть, вместе с ним вернется покой…

– Не двигайся, – прошептала я одними губами.

Нэйт проследил за моим взглядом – к его ногам подкрадывался Скит. Хорек пригибался к земле, в надежде слиться с окружающей местностью, и медленно подползал к скамейке. Мордочка зверька вытянулась: он отчаянно хотел унюхать запах незнакомца. Нос фидо жадно втягивал воздух, а усики забавно шевелились, воспринимая малейшие изменения вокруг. Наконец, ему удалось уловить аромат. Он потянулся за ним и подошел совсем близко.

Мы старались не шевелиться, чтобы не спугнуть «разведчика». У Нэйта это получалось мастерски: он, наверное, часами мог сидеть неподвижно. У меня же через пару минут зачесалась ладонь, которая вскоре прошла, однако ее сменило покалывание в шее. Проклятье, Скит, ты не можешь знакомиться быстрее?!

Новый запах оказался для питомца слишком резким: он оглушительно чихнул и, испугавшись того, что его обнаружили, решил искать защиты у хозяйки. Фидо быстро «взлетел» ко мне на колени и застыл там с самым невинным видом. Его удивленный взгляд будто спрашивал: «Что здесь произошло?»

Я чуть не рассмеялась и, вспомнив гнездо зверька возле кровати, посоветовала:

– Сделай ему подарок. Он будет счастлив.

Хотя «счастлив» – слабо сказано. Нэйт мог отдать любой ненужный хлам – Скит примет его как величайшее сокровище мира и унесет в свою нору.

Там на импровизированном ложе соседствовали ремни и браслеты, яркие ленты и пояса – все это хорек выпрашивал у других аструмов, так как я запретила воровать. На какие только уловки он не шел, чтобы получить приглянувшуюся вещь, а однажды страшный грохот возвестил о новой игрушке моего подопечного – металлическом сегменте наплечника. Не представляю, кто додумался отдать часть доспеха.

– Держи, – юноша поднял со скамейки кожаную перчатку и протянул хорьку.

Это шутка? Уверена, он заплатил за нее целое состояние. Даже отсюда можно заметить мягкость кожи, несмотря на ее обманчивую толщину.

Скит недоверчиво посмотрел на предложенную вещь и шагнул вперед. Он не знал, стоит ли верить незнакомцу со странным запахом.

Я подтолкнула зверька ближе, разрешая принять подарок. Ухо питомца несколько раз дернулось – теперь от заветной цели его отделяло всего несколько дюймов. Последний настороженный взгляд на юношу, и вот уже фидо, схватив перчатку в зубы, вскарабкался мне на плечо.

– Не пожалеешь? – спросила я Нэйта, не веря тому, что он добровольно расстался с таким хорошим предметом одежды.

Жизнь в Хэдесе научила бережно относиться к вещам: у нас нет ярмарок и портных, поэтому все приходится делать самим. Увы, аструмам нелегко дается ткацкое искусство: мы воины, а не белошвейки.

– Нет, скоро потеплеет, – философски изрек парень, – они будут не нужны, а осенью я куплю новые.

– Везет, – в голосе послышались легкие нотки зависти. – Мне бы понадобилось несколько месяцев на такие перчатки, и выглядели бы они далеко не лучшим образом.

– Если у тебя есть деньги, ты можешь многое себе позволить, – сообщил собеседник.

Идея выхода на поверхность казалась все менее осуществимой. Во-первых, инканы никогда не согласятся: они крепко привязаны к невидимому городу, несмотря на его неудобства. Во-вторых, нехватка средств не позволит прожить здесь и дня.

Раньше мы не нуждались в деньгах: во время странствий по свету виры умудрялись обходиться без них. Знак аструмов хорошо знали в определенных кругах, и, предъявив его, мы всегда могли надеяться на помощь. Теперь мы потерянное племя, о котором наслышаны лишь наши враги – терры. Вероятно, стоит обратиться за помощью к ним.

Юноша не спешил прерывать мои размышления, он не был общительным, в отличие от его друга Барта. За всю встречу Нэйт не сказал и десяти фраз, причем большая часть из них приходилась на начало разговора, когда он пытался узнать про свою мать. Довольно правильная позиция, учитывая недавние проблемы в наших отношениях.

А вот я изнывала от любопытства. Оно грозило вырваться наружу в любую секунду: столько всего хотелось выяснить. Терры являлись неизведанной территорией для нас. В книгах упоминались их постоянные попытки завладеть Весами, а слово «терр» приравнивалось к врагу.

– Расскажи, какая у тебя сила, – я не вытерпела: очень хотелось увидеть чудо.

– Практически никакой, – бесцветно произнес парень.

Он бросил фразу так небрежно, словно она ничего не значила. Однако мне удалось заметить его побледневшее лицо.

– Не наговаривай на себя, ты слишком требовательный, – я вспомнила молниеносную реакцию, за которой невозможно было уследить, и то, как он с легкостью одолел меня. Тут нет ни малейшего намека на отсутствие способностей.

– Врать глупо, особенно в такой ситуации, – устало проговорил Нэйт. – Если ты не веришь, придется показать. Дай клинок.

Я протянула ему оружие, предвкушая предстоящее зрелище. Он не мог оказаться слабаком – исключено. От него веяло силой за многие мили, потому мне и показалось, что они с тем терром похожи: в нем ощущался достойный противник.

Юноша сделал маленькие надрезы на подушечках пальцев и, отложив клинок в сторону, подошел к озеру.

– Услышу хоть одну насмешку в свой адрес, убью, – с этими словами он опустил руки в воду и закрыл глаза.

Поверхность озера забурлила, заставив зеркальную гладь извиваться в причудливых формах. Терр нахмурился – вода взметнулась острыми иглами к небесам. Тонкие нити переплетались вместе, вгрызаясь шипами друг в друга, они кружились в диком танце, разрывали партнеров в клочья и вновь находили себе пару. Миллионы маленьких брызг осыпали землю густым ковром, искрящимся в свете луны.

– Потрясающе, – смогла лишь выговорить я.

– Ты о чем? – Нэйт приоткрыл глаза.

– Об этом, – мой палец указал на «пляшущие» потоки.

Парень поднял голову и чуть не упал от изумления.

– Я так не умею, – пробормотал он с легким оттенком ужаса.

Складывалось впечатление, что он убеждал в первую очередь себя.

– Ты здесь единственный терр.

Почему он так напуган? Не вижу ничего плохого в умении творить чудеса ценой собственной крови.

Нэйт резко вытащил руки из воды – она обрушилась на землю сверкающим водопадом и мягко стекла обратно в озеро.

– Тебе не понять, – хмуро пробурчал он и вернулся обратно к скамейке.

– Объясни, – попросила я и, заметив колебания собеседника, добавила, – ты же не душу изливать собираешься.

– Это одно и то же, – прозвучало в ответ.

М-да, я не осознавала, насколько трудно придется. Если с его непроницаемого лица еще получалось считывать какие-то эмоции, то сам терр был категорически против сближения. Он провел черту между нами и не собирался ее переступать.

Расстраивало ли это меня? Несомненно. Разве я предложила пойти на мировую? Нет, все случилось с его подачи. Тогда почему он так себя ведет?

Неожиданно откуда-то раздалась музыка. Тихий плач виолы9 встревожил Скита, и он навострил уши, не выпуская перчатку из пасти.

Нэйт достал из кармана устройство, похожее на то, которое было у Барта прошлой ночью, и поднес коробку к уху:

– Слушаю.

Невидимый собеседник что-то произнес – парень еще больше нахмурился.

– Гуляю, скоро буду, – сказал он и убрал необычный предмет обратно в карман.

Я видела чужое недовольство, оно угадывалось в легкой нервозности движений, сжатой линии губ. Не знаю, чем его разозлили, но Нэйт легко вышел из привычного состояния.

Юноша поднялся со скамейки:

– Мне пора.

Я не сдержала расстроенного возгласа: мы не проговорили и нескольких часов, а уже расстаемся.

– Встретимся завтра? – мое предложение буквально пронизывала мольба. Даже Хьюго я так не просила.

– Постараюсь, но ничего не обещаю, – пробормотал Нэйт и, развернувшись, быстро зашагал по дорожке.

Внезапно он остановился, отчего-то не торопясь уходить. До меня донеслось сдавленное проклятье, и парень направился обратно.

Не понимаю: то уходит, то возвращается. Только не говорите, что сейчас у Скита заберут перчатку.

Нэйт подошел почти вплотную и пристально посмотрел в мои глаза. Стало неловко: взгляд будто пронизывал насквозь. Вот она, сила настоящего терра, о которой говорила Кэссия: ты под гипнозом, одурманен и растерян. В таком состоянии мастера иллюзий способны сделать с тобой абсолютно все.

– Можно? – тихо поинтересовались у меня.

Я молча кивнула, не понимая, что ожидать. Уже ничего не интересовало. Сейчас существовал лишь Нэйт и эти манящие глаза.

Юноша приподнял мое лицо, позволяя свету луны дотронуться до него. Бледное сияние скользнуло по зрачку – он отозвался слабым покалыванием. Я тут же зажмурилась, не справившись с большим количеством энергии.

Прохладные пальцы слабо коснулись век. Легкий нажим перерос в более сильный, отчетливый, он заставлял все внутри протестовать. Однако разум молчал. Что это? Магия? Или очередное проявление моей глупости?

– Так я и думал, – проговорил Нэйт.

– А? – я ничего не понимала.

Странные прикосновения лишили последних остатков разума, хотя нет – это случилось несколько раньше, когда колдовской взгляд терра «захлопнул» ловушку.

– Не мешай, – послышалось предупреждение, – отвлекаешь.

Нэйт отнял руки от моего лица, позволяя, наконец, проследить за его действиями. Он расстегнул пальто и вынул из нагрудного кармана очки с черными стеклами:

– Дай ненадолго клинок.

Я словно во сне взяла лезвие и, не задав ни единого вопроса, протянула вперед.

Парень нанес крестообразный порез на мизинец и аккуратно провел на стеклах отчетливые полосы, которые замерцали алыми переливами. Они ширились, становясь все больше и больше, пока не превратили очки в одну сияющую массу. Отсветы играли с волосами Нэйта: то вспыхивая яркими искрами, то озаряя золотистыми бликами. Я не успела толком насладиться завораживающим зрелищем, как сочные тона медленно впитались в темную поверхность, оставив в воздухе терпкий привкус чужой крови.

– Надо же, получилось, – хмыкнул Нэйт. – Держи, – он вернул клинок вместе с очками.

– Зачем? – у меня, конечно, были определенные предположения, но следовало в них убедиться.

– Когда вздумаешь гулять под солнцем, знай, я не всегда окажусь поблизости, – юноша сдержанно кивнул и ушел. На этот раз окончательно.

Невероятно! Терр помог аструму, используя свои способности? Много ли подобных случаев насчитывает история? Думаю, их по пальцам можно пересчитать.

Поступок Нэйта был странным, нелогичным и приятным. Он давал надежду на возможную дружбу – то, чего мне так сильно хотелось.

Я повертела очки – ничем не отличаются от тех, которые пришлось позаимствовать у человека в день затмения. Большие, черные, хрупкие, – и лишь необычный запах, оставшийся после магии терра, выдавал их происхождение.

– Ты что-то понял, Скит? – обратилась я к питомцу.

Тот тихо гукнул. Звук частично поглотился перчаткой, но это не помешало определить одобрение, исходящее от зверька. Новый знакомый ему понравился и не только из-за подарка. Говорят, животные чувствуют, кому стоит доверять, а кого лучше обходить стороной. Хорек признал Нэйта, значит и мне нечего опасаться.

– Возвращаемся домой, – я осторожно положила очки в сумку так, чтобы клинок не повредил их, и тщательно закрыла застежки. Теперь можно с уверенностью сказать: они не потеряются в дороге.

Хорек в предвкушении переступил лапками: ему не терпелось скорее водрузить трофей в гнездо.

– Пойдем, а то Хьюго будет недоволен.

На самом деле, недовольство – не та эмоция, которую испытывал алтерн. При нашем расставании он злился: много, сильно и громко. Пусть страж не произнес ни слова – не составило никакого труда заметить гнев.

Я видела, как Хьюго из последних сил сдерживался, и старалась лишний раз не провоцировать. У меня даже появилась мысль подарить ему умиротворение или безмятежное спокойствие, но это не лучшая идея. Напарник не любит, когда указывают на недостатки. Он всеми силами стремится достигнуть совершенства в одиночку.

Постоянный контроль алтерна в последнее время начал давать сбой. Боюсь, это моя вина. Надо было поговорить с ним, решить сложившиеся проблемы. Однако что-то постоянно мешало: обстановка в замке не давала передохнуть, на доверительные беседы катастрофически не хватало свободных минут. Наши связи рушились одна за другой, а мы ничего не делали.

Вздохнув, я зашла в воду по колено. Как бы ни хотелось, нельзя прятаться на поверхности вечность, рано или поздно нам придется встретиться. Сейчас не надо никуда спешить, до вечера уйма времени, чтобы все обсудить и прийти к определенным выводам.

Вода начала просачиваться в сапоги тонкими ледяными струйками. Кожу закололо иголками. Неприятное ощущение, но иначе в Хэдес не попасть.

– Приготовься, – посоветовала я Скиту и сделала глубокий вдох.

Хорек подобрался в ожидании погружения. Будь его воля, он попросил бы сделать для себя непроницаемый мешок, в котором спокойно бы добирался до нашей комнаты.

Я сняла питомца с плеча и, прижав к груди, нырнула в озеро. Зверек крепко вцепился в куртку, испугавшись, что затеряется в пучине, но перчатку из зубов так и не выпустил. Теперь фидо отвлечет от подарка лишь новая, не менее ценная игрушка.

Вода была холодной, она крючьями впивалась в тело. Одежда вмиг намокла, тяжелым комом унося на дно. Сильное течение возникло словно из ниоткуда. Оно подхватило нас со Скитом и потащило в сторону замка.

Хэдес манил, притягивал к себе точно магнит, а кровь аструма кипела внутри, отвечая на зов. Этому не хочешь, да и не можешь сопротивляться. Весы призывали своих детей, чтобы защитить. Только кто кого собирался охранять?

Невидимый город проглядывал сквозь слабую пелену, переливался желто-фиолетовыми всполохами кристаллов. Я уже видела тренировочные площадки, загоны с животными, зеленоватые пятна садов, а в центре темным пульсирующим пятном выделялся замок. Его тоскливый голос раздавался в голове.

Я потянула за нить, прочно связывающую с напарником – она откликнулась легким дребезжанием. Алтерн переживал, его тревога ощущалась даже на таком большом расстоянии. Напрасно, со мной все хорошо.

Сейчас Хьюго находился на втором этаже и всматривался куда-то за купол, пытаясь увидеть меня в воде. Приятно осознавать, что за тебя кто-то волнуется. Пусть этот кто-то не в состоянии вести себя иначе. Ведь наше с ним существование тесно переплеталось: не станет одного, другой будет вынужден последовать за ним.

Меня всегда интересовал вопрос, правильно ли это? Почему ты должен платить за ошибки своего партнера? Он является частью тебя, вы связаны, но взаимоисключающие начала всегда будут стремиться вас разделить, а постоянная конкуренция и различие во взглядах не способствуют сближению.

Так, может, алтерн – ненужный элемент в смысле бытия аструмов?

Глава 14. Прозрение

Март, 1537г.

Я попросту теряю время, пытаясь найти неизвестно что. На осознание этого факта ушло примерно восемь лет. Если бы не Сагах, наверное, я бы до сих пор бродил по свету, проклиная судьбу. Неужели смерть родителей разучила видеть собственные ошибки?

Теперь все изменилось, нашелся человек, который указал верный путь. Последние годы я ошибался: следовало гоняться не за миражами, а за теми, кто разрушил мою жизнь, кто отнял все, заставив страдать. Имя виновников – аструмы – горстка воинов, приравнявших себя к богам. Они поплатятся за то, что совершили. Я больше не позволю им причинять боль невинным людям.

Хьюго почувствовал мое приближение и покинул замок. С каждым сделанным шагом его эмоции ощущались ярче и отчетливее, пока не ослепили сознание пестрой вспышкой, а сам напарник не вышел навстречу. Альва в отдалении следовала за хозяином, ее пушистый хвост нервно подрагивал. Нехороший знак.

Я привычным движением потянулась к алтерну, стараясь понять, что произошло, и получила отпор. Меня чуть не отбросило в сторону от мощного толчка. В груди противно заныло. Хрупкая ниточка связи вырвалась из общей массы и с легким дребезгом лопнула. Сердце пропустило удар, а юноша ничего не заметил. Его словно не волновали рушащиеся узы.

Серебристые нити, соединявшие тела, становились тоньше, они почти не различались и теряли последние крупицы цвета, превращаясь в белесые волоски, с трудом удерживающие нас. Мы вновь вернулись к тому, с чего начинали.

– Покажи ладонь, – голос Хьюго рассек разделившее нас молчание.

Я вздрогнула и вытянула вперед правую руку. Меня охватила ни с чем несравнимая паника, обилие мыслей разрывало голову на части. Это случайность или ему все известно? Почему он злится?

– Мэл, – глаза дескура сощурились, – не та рука.

Отпираться бессмысленно: он знает. Не понимаю, как ему удалось? Напарник находился в Хэдесе и не имел возможности поддерживать связь, которая и без того слишком ослабла.

Не следовало возвращаться. Зачем? Выслушивать нравоучения? В очередной раз понять, что от меня нет никакого толка? Нет, лучше терпеть презрение Нэйта, тем более он не скрывает причин подобного отношения.

Я протянула левую ладонь и приготовилась к самому худшему.

– Что это? – так же жестко спросил алтерн.

Каждая его фраза, как удар кнутом, била по живому. Хьюго получал истинное наслаждение, наблюдая за терзавшей меня беспомощностью.

– Уже ничего не видно, – честно произнесла я, вглядываясь в едва заметную серебристую полоску.

– Неужели? – с издевкой хмыкнул юноша.

Он не доверял мне – это чувствовалось безо всякой связи. Не знаю, что произошло, но напарник изменился. Все началось с визита к хортусам. Именно там в его эмоциях впервые промелькнула злость, а сейчас он открыто выплескивал негодование.

Хорек на плече негромко рыкнул. Ему не понравился ни враждебный тон, ни то, какими глазами смотрели на хозяйку.

– Объяснись, – сказал алтерн чуть тише, будто предупреждение Скита подействовало.

Я не поверила неожиданной перемене: слишком быстро страж взял себя в руки. Хьюго никогда не отличался импульсивностью: холодный разум просчитывал все до мелочей, и даже вспышка гнева могла оказаться тщательно выстроенной западней.

– Ничего особенного не произошло, – я безуспешно придавала голосу смелости.

Происходящее пугало. Оно неслось неконтролируемым потоком, а мне приходилось бежать за ним, будучи не в силах остановиться.

– Ложь, – покачал головой парень. – Твой страх хорошо читался. Человек напугал тебя? – речь дескура походила на шелест травы. Еле слышный, невесомый, он окутывал сознание холодной пеленой, заставляя внутренности мелко дрожать от нестерпимого ужаса.

– Отвечай, – требовательно произнес страж.

Я отвела взгляд, не в силах смотреть ему в глаза, и тихо прошептала:

– Его надо было вылечить.

– Ты с ума сошла! – Хьюго сорвался и практически прокричал мне в лицо.

Дьявол! Он не только расслышал каждое слово, несмотря на попытки произнести их как можно невнятнее. Хуже того, мой поступок восприняли как личное оскорбление.

– Твое поведение неприемлемо, – чеканил алтерн каждое слово. – Ты бегаешь на поверхность к Нэйту, – лицо скривилось, когда Хьюго произносил ненавистное имя, – используешь свою кровь на лечение, словно низкопробная знахарка. Что еще? Как далеко ты зайдешь в своем стремлении ублажить чужака?

Внутри закипело. Напарник перешел черту, он не имел права так говорить. Грязные намеки оскорбляли, были беспочвенны и лишены всякого смысла. Мне бы в голову никогда не пришло, что Хьюго может стать таким жестоким.

– На себя посмотри! – огрызнулась я, полностью теряя контроль. – Давно от подружки вернулся? – и, заметив ошеломленное лицо юноши, язвительно добавила, – твоя щенячья преданность к Кирс слишком заметна, постарайся ее лучше прятать.

– Замолчи! – «прогремел» он. – Замолчи!

Первый раз Хьюго предстал передо мной таким живым: эмоции хлестали через край неконтролируемыми потоками, рот исказился от гнева. Дескур был ужасающе прекрасен в своем проявлении человечности.

Альва грозно зарычала и сделала шаг вперед. Скит в ответ резко зашипел, выпуская перчатку из зубов. Она упала на землю между нами, окончательно разделив надвое.

– Стоять! – крикнул алтерн волчице. Та тихо заскулила, поджав уши, и отступила.

– А ты, – Хьюго подошел практически вплотную и схватил меня за куртку, – не смей говорить о Кирс в таком тоне.

Невольно вспомнились события у озера, только на месте напарника находился Нэйт. Тогда я не боялась и была уверена: опасности нет. Теперь же не стоило надеяться на снисхождение: чужой взгляд обещал страшные муки, а всему виной та девица.

– О, конечно, – я отцепила его руки от своей одежды. – Она королева, а ты тогда кто? Верный раб?

В голосе слышался вызов. Сейчас необходима хорошая драка – до крови, до саднящих костяшек пальцев, до слабости, пронизывающей каждую клеточку тела. Только так можно избавиться от боли, которую Хьюго причинял всеми фразами и жестами.

– Ты забываешься, – процедил юноша сквозь зубы.

Воздух сгустился. Хватит одной искры, чтобы он вспыхнул, сжигая последние связующие нас нити.

– Нет, это ты забываешь о моих чувствах! – меня уже было не остановить, гнев подстегивал заново резать старые раны. – Ответь, каково понимать, что твоя половина предпочитает другого?!

– Да, каково? – передразнил парень. – Вспомни, когда ты в последний раз проверяла связь? Тебя не интересовало даже мое пари с хортусами, ведь твои мысли заняты лишь тем человеком!

Последнее слово Хьюго буквально выплюнул мне в лицо вместе с едкими брызгами злости, кипящими в его крови.

Хорек моментально подобрался, готовый прыгнуть на обидчика в случае малейшей попытки нападения.

– К твоему сведению, он терр! – распалено бросила я.

В голове осталась одна мысль: ударить как можно сильнее. Не сдерживаться и не щадить. Страж должен почувствовать мою боль, понять, как мне тяжело, и если связи больше нет, то пусть ощутит это на собственной шкуре.

– Мэл, – прошипел Хьюго, – ты пошутила?

Я нагло усмехнулась: он не так храбр, как хочет показаться. Солнечный мальчик, наверное, боится, что мое близкое знакомство с врагом лишит его возможности видеться с ненаглядной подружкой. Посмотрим на его уверенность, когда потребуется выбирать между нами двумя.

– Мне придется сообщить инканам, – холодно произнес он, отводя взгляд.

Выбор сделан. Какие, к черту, сомнения? Все очевидно. На одной чаше Весов незадачливая напарница, не умеющая держать эмоции под контролем, на другой – подающий надежды дескур, обещающий в будущем стать одним из сильнейших стражей.

– Променял алтерна на постороннего аструма? – я теряла последние капли разума, пытаясь совладать с растущей внутри обидой. – Вот и оставайся с ней, делай ее своей половиной! Укрепляй связь!

– Мэл! – предостерегающе крикнул Хьюго.

– Ты больше не нужен! – заорала я и, собрав последние остатки воли, разорвала еле заметные нити между нами.

Юноша пошатнулся, схватившись за грудь.

Перед глазами предстал размытый образ Весов, на чаше которых лежал крепкий узел двух волосков – нерушимый союз дня и ночи – воплощение баланса в мире. Хрустальная реликвия дрогнула, длинные серебристые цепи протяжно звякнули…

– Стой, – шепот Хьюго вспугнул иллюзию, она рассыпалась множеством блестящих осколков.

Алтерн поднял на меня свои опустевшие глаза и упал на землю. Из-под его пальцев сочилась кровь, яркие пятна расцветали на светлой одежде. Альва тут же бросилась к хозяину.

Дыхание перехватило, глухая боль пронзила сердце. Теперь меня здесь ничего не держало. Я развернулась и, пошатываясь, побрела к стенке купола. Теплая струйка крови стекала по животу, капая вниз на зеленую траву.

Хорек завертелся на плече. Он хотел помочь, но не знал как.

– Все в порядке, – прохрипела я пересохшими губами.

Питомец осторожно лизнул мою щеку и прижался к ней мохнатым лбом.

– Глупый Скит, тебя никто не собирается бросать, – слабая улыбка исказила лицо.

Каждый шаг давался с трудом, странная тяжесть тащила вниз, манила спасительным отдыхом. Нет, останавливаться нельзя, промедление равносильно смерти. Правила нарушены, никто не посмеет встать на мою защиту. Инканы без малейших колебаний убьют предателя.

Оставалось лишь бежать без оглядки, не задумываясь и не медля. Вот только бежать получалось неважно, слово «ползти» лучше характеризовало способ моего передвижения.

Сзади раздался тоскливый волчий вой. Он печальной песней пронесся над замком, пугая его обитателей.

Я привалилась плечом к прозрачному своду и положила на него ладонь, оставляя багровые следы на нежно-голубой поверхности:

– Пусти.

Стук услышали. Раздался негромкий щелчок, и меня увлекло в пучины озера. Скит каким-то чудом успел юркнуть под куртку. Теперь он сидел, отчаянно вцепившись острыми коготками в кожу.

Вода швыряла нас из стороны в сторону, не зная куда деть «полученное счастье». Сил не было даже на то, чтобы направить поток в нужном направлении, и я просто покорилась стихии.

Мысли о Хьюго болью отдавались внутри. Все радостные воспоминания, все совместные переживания, все общие проблемы – больше ничего этого не существовало. Баланс нарушен и не подлежит восстановлению.

Столько лет мы ходили на грани, ссорились, терпели недопонимание, избегали друг друга, но никогда не позволяли открыто выразить чувства, накопившиеся в душе. Рубеж пройден, назад пути не будет.

Наконец, вода наигралась и выкинула меня на поверхность. Я несколько раз ударилась о что-то твердое, содрала кожу на щеке и встретилась спиной с деревом. В голове гудело, странная пустота обхватила тело ледяными кольцами. Боль словно стала кусочком сознания. Она растворилась, поглотившись кожей, и понеслась по венам кипящей лавой.

– Скит, ты в порядке? – произнесла я, еле ворочая языком.

Хорек выбрался из-под куртки и сел мне на колени, помахивая длинным хвостом. Если он и поранился, черная шерстка умело это скрывала. Питомец тихо заскулил и потерся мордочкой о мой нос.

– Знаю-знаю. Куда ты денешься?

Зверек нетерпеливо подпрыгнул на месте.

– О нет, никаких игр, – лицо сморщилось от нового приступа боли, скрутившего грудную клетку. – Лучше отойди подальше.

Я ухватилась за ствол дерева и попыталась приподняться – никакой реакции, мозг не слушался, предпочитая корчиться в муках вместо того, чтобы собрать силы и доползти до пятнышка лунного света.

Молодец! Он добился своего! Будем валяться и медленно подыхать.

Фидо осторожно приблизился и коснулся влажным носом моего лба. Прохладное прикосновение успокоило разгоряченные мышцы, по венам заструилась небывалая легкость, вернувшая малую толику утраченных сил.

– Прекрати! – я оттолкнула зверька от себя.

Он отбежал на небольшое расстояние и радостно взвизгнул, заметив неожиданный всплеск активности.

– Ты же знаешь, тебе это запрещено, – вторая попытка подняться на ноги увенчалась успехом, и я побрела к островку света, просачивающемуся на землю сквозь ветки деревьев, – или ты каким-то образом смог нарушить приказ?

Хорек довольно рыкнул: он был чрезвычайно горд своим смелым поступком. До сих пор не понимаю, как ему удалось проигнорировать запрет? Я взглянула на питомца – выглядел он уставшим, но даже это не скрывало победный блеск черных глаз. И за что мне такое чудо?

Лунный луч упал на лицо, скользнул ниже, коснулся ободранных пальцев. То тут, то там на коже появлялось покалывание, подсказывающее, что процесс лечения начался. Тело превратилось в один «пылающий» факел, охваченный бледным сиянием. В груди нестерпимо заболело, будто там начался настоящий пожар.

Резкий кашель полоснул горло. Я прикрыла рот ладонью – на кожу брызнули капли крови – последние остатки нашей с Хьюго связи. Теперь между нами нет ничего общего, мы абсолютно чужие друг другу.

Скит обеспокоенно завертелся возле ног.

– Мне уже лучше, – упавшим голосом заверила его я.

Нет, это была не ложь. Видимые раны залечить удалось, чего не скажешь о внутренних: с ними луна не в силах справиться.

Интересно, Хьюго ощущал такую же нарастающую пустоту или нечто иное? Что бы там ни было, с ним все в порядке. За последние несколько ночей мы отстранились, связь стала тоньше. Для него уход прошел практически безболезненно. Думаю, он рад завершению общения: не надо больше играть роль няньки.

Я подошла к озеру и посмотрела на свое отражение: щеки перемазаны кровью, на куртке темнели засохшие пятна. Потрясающий вид. Понадобится целая бочка воды, чтобы привести себя в порядок. Я опустилась на колени и принялась методично смывать грязные разводы.

Странный приступ рвения охватил меня, заставляя изо всех сил оттирать руки и лицо. Казалось, если они не примут нормальный цвет, жизнь будет кончена: настолько мучительным было осознание собственного несовершенства.

Сняв куртку, я внимательно оглядела ее со всех сторон – на рукаве появилась едва заметная потертость. Больше ничего не удалось увидеть: ни дыр, ни разошедшихся швов. Штаны тоже не сильно пострадали, а вот туника на животе превратилась в одно кровавое пятно. Я стянула ее с себя и опустила в воду. От куска ткани поплыли темноватые разводы. Они извивались причудливыми узорами, расползались в разные стороны. Ледяная вода жадно вбирала в себя мою кровь, смывая ее с одежды.

Тяжелое металлическое дыхание пропитало воздух, оно проникало всюду, щекотало ноздри, распаляло дремлющую нервозность. Скит сморщился и принялся громко фыркать, отгоняя от себя неприятный аромат. Это не помогло, тогда он принялся лапкой чесать нос, в надежде, что запах перестанет его раздражать.

Туника терла кожу, с каждым разом царапая все больше и больше. Костяшки пальцев покраснели, и на них выступили капельки крови. Я не обращала на боль внимания, продолжая размеренно избавляться от пятна.

Скит уткнулся носом мне в руку, приводя в чувство.

Я с ужасом посмотрела на свои пальцы: распухшие, в маленьких красных точках – и чуть не выронила одежду в озеро. Что со мной происходит?

Мокрую, с трудом отстиранную тунику пришлось надеть на себя. Ледяная ткань прилипала к коже, вызывая неприятные ощущения. Краем глаза я заметила серебристое пятно на груди – круглый след от разорванной связи выделялся на фоне бледной кожи. Да, не думала, что Хьюго был мне настолько нужен. Казалось, он клетка, призванная заточить рвущееся наружу сознание, но без этой клетки с каждой минутой становилось хуже.

Хорек осторожно подошел и прижался к моей ноге. Я провела рукой по его черной шерстке – на пальцах появились багряные полосы. Чья это кровь? Моя или его? Сложно понять, да и он никогда не признается. Теперь можно не сомневаться, фидо отдаст за меня жизнь. Он уже продемонстрировал это недавно, передав часть своей силы. Больше питомец не будет таким беспечным: я не смогу пережить вторую потерю, особенно сейчас, когда Хьюго нет рядом.

– Никогда, слышишь, никогда не подвергай себя опасности, спасая меня, – я тщательно сплетала паутину из слов.

Зверек тоскливо завыл, оглядывая опутавшие его запреты.

– Прости. Так будет лучше.

Глава 15. Желания

Март, 1537г.

Сегодня Сагах предложил обучить меня всему, что знает сам. Я не колебался ни секунды, делая выбор. Последняя битва дала четко понять, насколько ничтожны мои силы. Враги быстрее, выносливее, лучше обращаются с оружием, ведь их тренируют искусству убивать с младенчества.

Отец тоже преподал мне пару уроков, только я не умею лишать других жизни. Говорят, к этому нужна особая тяга, ты должен захотеть сомкнуть пальцы на чужом горле и почувствовать агонию умирающего тела.

Хватит ли твердости посмотреть в глаза противнику и увидеть, как они медленно стекленеют, покрываясь мутной пеленой? Нет, всего мужества и желания отомстить недостаточно для совершения убийства.

Сагах был неправ, сказав, что я единственный, кто может одолеть аструмов. Наверное, я буду единственным, кто позволит им сбежать из-за собственной слабости.

Тяжелые свинцовые тучи заполонили небо, они густыми волнами накатывали друг на друга, стремясь поглотить все на своем пути. Их бездонная утроба изнывала от голода, нуждалась в постоянной подпитке. Звезды померкли перед лицом этой пугающей ненасытности, и небо дрогнуло, пряча ослепительную черноту за рваной завесой.

Я в последний раз взглянула на крохотные лучи лунного света, пробивавшиеся сквозь тучи и, попрощавшись с ними, сделала шаг вперед.

Ветер резко ударил в лицо, в ушах засвистело, вечность неслась навстречу россыпью сверкающих звезд, заставляя забыть обо всем. Ни боли, ни страдания, ни сожаления – ничего, что взволновало бы сознание. Лишь бесконечное умиротворение и долгожданный покой…

– Мэл, ты меня слышишь? – донесся откуда-то издали знакомый голос.

Я расправила руки в сторону, пытаясь поймать воздушный поток. Лететь вдаль, словно птица – разве не предел мечтаний? Нет ни забот, ни проблем, есть только ты и безграничная свобода.

– Мэл! – меня грубо схватили за плечи и несколько раз встряхнули.

Реальность распадалась на кусочки. Они осыпались вниз, оголяя совершенно другую картину. Новые образы и новые краски пугали, вынуждая прятаться обратно. Требовательный зов тащил куда-то, не спрашивая, хочу ли я этого.

– Очнись!

Глаза распахнулись. В сознании прочно засел стремительный полет, от которого захватывало дух, а сердце с шумом билось о грудную клетку, требуя продолжения.

– Ты в порядке? – передо мной возникло чье-то лицо.

Оно казалось смутно знакомым: очерченные скулы, тонкий прямой нос и золотистые волосы. Больше всего на свете не хотелось отводить взгляда от сплетения солнечных нитей. Я старательно ловила каждое дуновение ветра, наслаждаясь россыпями теплых искр, игравших среди прядей.

– Кто ты? – выпалила я на одном дыхании.

– У тебя короткая память, – с сожалением проговорил парень.

Он поднялся с колен и нарочито беззаботно отряхнул брюки. Однако меня не обманешь. Расстройство – вот что ощущалось в воздухе, едкая серость пропитывала все. Не знаю, как я это почувствовала?

– Я Нэйт, – собеседник слегка нахмурился и отступил назад.

Конечно, Нэйт. Внутри поднялась волна облегчения: картинки прошлого выступили вперед, выдав новые подсказки.

Мы уже встречались раньше, но я почему-то совсем его не помнила. Странно. Отдельные фрагменты были видны весьма отчетливо, другие скрывались за мутной дымкой. Их всех объединяло нечто важное, какая-то общая связь, образ, соединяющий разрозненные осколки вместе.

– Что ты здесь делаешь? – неуверенно спросила я.

– Живу, – усмехнулся юноша.

Где? На улице? Это лишено логики: у каждого должен быть кров над головой. Люди всегда стремились отгородиться от природы за неприступными стенами. Они выстраивали бастионы, замки, крепостные валы… А почему я говорила о них в третьем лице?

Нэйт, не дождавшись моей реакции, саркастически бросил:

– Если ты сидела на пороге моего дома, ожидая увидеть кого-то другого, спешу огорчить: отец и Леонард вряд ли бросятся к тебе навстречу для приветственных объятий.

Меня совершенно не удивила его манера говорить. Он настолько гармонично смотрелся в своем образе «вечной колючки», что с трудом представлялся душой компании – добродушным весельчаком, который не дает заскучать. Кого-то это смутно напоминало.

На задворках памяти замаячила фигура, ее лицо скрывала свирепая маска волка. Длинные серебристые волосы, забранные в хвост, светлая одежда мужского покроя, напоминавшая форму лучника, – вот и все, что удалось рассмотреть. Кто эта девушка, и почему она так странно одета?

– Да, знаю, – не задумываясь, проговорила я. – Твои родственники не из тех, кто привечает врагов.

– То есть их ты помнишь, а меня нет, – ядовито заметил парень.

В воздухе почувствовалась обида, она разливалась вокруг прохладными струями. Пришлось даже оторваться от странного силуэта в голове и обратить внимание на происходящее поблизости.

На мгновение я растерялась: было так непривычно видеть чужие переживания, держать их на ладони. Невозможно, человек не способен на подобное.

– А ты уверена в своей человечности? – раздался в мыслях тихий шепот.

Человечности? Разве существует иная раса, кроме людей?

– Проклятье! Ничего не помню!

Кажется, последнюю фразу не следовало произносить вслух. В глазах Нэйта появилась заинтересованность:

– Ты ударилась головой?

Я закрыла глаза, концентрируясь на недавних событиях и намереваясь узнать ответ. Багровые брызги на траве, рваная боль в груди и отчаянные попытки подняться на ноги…

– Кровь? – голос дрогнул: воспоминания отдавались громкими криками, принося страдания.

Нет! Пусть лучше уйдут. Такая расплата за правду мне не нужна.

– Твоя кровь? – переспросил собеседник.

– Какая теперь разница, – я пересилила себя и пожала плечами.

Не хотелось заново переживать прошлое, тревожить забытое. Думаю, это знак: не стоит оглядываться. Страшные картины должны остаться позади – к ним нет возврата. Однако та девушка, ее образ неотступно стоял перед глазами. Она желала о чем-то поговорить, но ветер уносил слова, заставляя догадываться о сказанном.

– Да, что с тобой?! – вокруг юноши плескалось раздражение, едкие капли попадали на землю, разъедая ее. – Ты знаешь, который час? – он взял себя в руки и сделал еще один шаг подальше от меня.

Ему неприятно находиться рядом?

– Аструмы не прибор для измерения времени, мы ориентируемся по заходам и восходам светил, – фраза сама появилась в голове, и я невольно ее озвучила.

Аструм? Я же аструм! Как можно забыть? Разве сущность стража не намекала на огромное различие между нами и людьми? Все разрывалось от подсказок: упоминание о них в третьем лице, вопросы о человечности – а никто не обратил внимания.

Странно, почему информация о происхождении стерлась? Ведь второе правило нашего народа: никогда не предавать себя и не отказываться от своего предназначения. Есть еще первое – самое главное. О чем в нем говорится?

– Тогда ответь, сколько осталось до рассвета? – меня наградили пристальным взглядом.

Я посмотрела на затянутое облаками небо и замялась. Пожалуй, впервые в жизни мой счетчик сбился и не давал ответа на вопрос. Солнце казалось загадкой: о нем было известно многое, но в то же время никакой конкретной информации – одни абстрактные понятия.

– Позволь, помогу, – парень недовольно качнул головой, – у тебя не больше часа.

Его неуловимое движение навеяло нечто важное. Никак не удавалось понять что именно. Я всматривалась в лицо собеседника, пытаясь найти там знакомые очертания – они с легкостью скользили, завлекая глубже в дебри разума.

– Стой, – меня вдруг осенило, – есть способ находиться на солнце.

– Слушаю, – Нэйт многозначительно замолчал.

– Я его не помню, – радость померкла так же быстро, как и появилась.

Лучше бы я забыла свое имя, оно все равно не имеет никакого смысла.

Юноша тяжело вздохнул:

– Ты издеваешься? Сначала твой зверь будит меня и заставляет полураздетым выскакивать на улицу, потом ты строишь из себя «блондинку», так как не в состоянии ответить на элементарные вопросы. Скажи, что пошутила, я посмеюсь и пойду дальше спать.

Нэйт не верил и злился. Его эмоции витали в воздухе. Они были не слишком яркими, но хорошо читались. Это как открыть книгу и, перелистывая страницу за страницей, понимать чувства персонажей.

– Я не вру, – хотелось вложить в слова все отчаяние, царившее внутри, дабы Нэйт перестал сомневаться.

Не знаю, помогло ли мое внушение, но на меня как-то странно посмотрели и, пробормотав:

– Жди здесь, – ушли.

Странная реакция. Я заметила: он пытается находиться как можно дальше. Почему? Связано ли это с потерянными воспоминаниями? Или с чем-то другим?

Я закрыла глаза, желая воспроизвести прошлое. Его силуэты замаячили вдалеке, не позволяя приблизиться хоть на шаг. На передний план выплыла фигура со светлыми волосами – в груди появилась глухая боль.

Та девушка много значит для меня? Кто она? Сестра? Нет, аструмы не обременяют себя родственными связями. Подруга? Вряд ли. Это нечто большее, не поддающееся описанию, ты можешь лишь почувствовать эйфорию, наполняющую тело, когда она рядом, ощутить небывалую силу от одного ее присутствия…

Раздался громкий писк, и колени были атакованы чем-то пушистым. Маленькие лапки коснулись век, заставляя скорее их распахнуть.

– Скит, прекрати, – рассмеялась я.

Какая трогательная забота: он испугался, что хозяйка вновь потеряет сознание. Вообще-то, в мои обязанности входит опекать его, а не наоборот.

– Ты позвал Нэйта?

Зверек довольно помахал хвостиком. Сразу видно, он очень гордится своим поступком. Надо отдать ему должное. Только благодаря питомцу, меня вытащили из «бездны» и спасли от… Самой себя?

И тут я поняла: когда мы с Нэйтом разговаривали, фидо пропал. Почему это раньше не бросилось в глаза? Он же самое близкое существо на свете? Или есть кто-то ближе?

– Где ты был?

Хорек обнажил маленькие острые зубки и посмотрел мне за спину. Я оглянулась – сзади возвышался дом терров. С виду совершенно обычное здание, но оно излучало опасность, даже занавески на окнах «советовали» спасаться бегством.

Все ясно, Скит охранял нас от врагов.

Неожиданный прилив нежности захлестнул тело. Хотелось немедленно поделиться им, однако рядом никого кроме мохнатого друга не наблюдалось. Я рассеянно почесала ему за ухом, стараясь понять, почему так тянет рассказать о том, что происходит в душе?

Дверь дома отворилась, Нэйт вышел наружу. Он не стал дожидаться и зашагал по дороге.

– Постой, – я спрятала Скита под куртку, оставив торчащим наружу лишь маленький черный носик, и попыталась догнать парня.

Это оказалось не простым занятием. Он определенно знал секрет быстрого передвижения, которым не собирался делиться.

– Можешь идти помедленнее?

Я почти бежала за ним и не успевала. Отвратительное ощущение: ты наслаждаешься видом чужой спины и не способен поравняться с ее обладателем.

Всегда на шаг позади, всегда чуть хуже, всегда тянуться и не достигать. Почему это так знакомо?

Юноша остановился и подождал меня:

– Скоро рассветет, а ты ползешь не быстрее улитки.

– Тогда чего мы медлим? – я схватила его за руку и потащила за собой. – Показывай дорогу.

– Позволишь? – Нэйт тактично высвободил свою ладонь. – Не думаю, что прогуливаться по городу, пусть даже ранним утром, держась за руки, будет удачной идеей. Мы можем встретить моих знакомых, и они сделают неправильные выводы.

– Ты…

– Отвратителен? – меня резко перебили. – Вероятно, но я твоя единственная надежда. Поэтому помолчи хотя бы пятнадцать минут и дай собраться с мыслями.

Что он о себе возомнил?! Думает, я без него не справлюсь? Дьявол! Он ведь абсолютно прав. Мы со Скитом застряли здесь, не имея ни малейшего понятия, как вернуться домой. Даже если хорек найдет дорогу обратно, не знаю, стоит ли там появляться. Вдруг мы сами ушли оттуда или нас выгнали. Вариантов масса, а моя амнезия не собиралась исчезать. Наоборот, она становилась крепче. Если все продолжится подобными темпами, прошлое никогда не вернется.

Как ни прискорбно признавать, сейчас только Нэйт в состоянии мне помочь. От его действий зависела наша со Скитом жизнь, и мы трое прекрасно это понимали.

Я хотела сообщить терру, что принимаю его предложение, но вспомнила: он попросил воздержаться от комментариев. Неужели ему нравится идти в тишине? На меня подобная атмосфера действовала угнетающе. В голову сразу начинали лезть глупости, от которых хотелось выть.

Скучно, и по сторонам смотреть неинтересно. Людей на улице практически не наблюдалось – видимо они не встают рано. В этом отношении аструмам проще. Нам не нужен сон, чтобы восстановить силы: мы черпаем ее из кристаллов и энергии светил. Правда, я позволяла себе поспать, когда не знала, чем заняться.

Окружавшие нас дома не цепляли взгляд. Нет, они по-своему красивы и оригинальны. Однако что-то в них мне не нравилось: им не хватало некой величественности, а непривычные прямоугольные формы в плане казались дикими и громоздкими.

Я перевела взор на Нэйта. Он шел на расстоянии вытянутой руки от меня и отчаянно делал вид, что мы не знакомы. Как это по-взрослому. Что же происходит внутри терра на самом деле?

Страшно хотелось понять его мотивы, и я потянулась вперед, пробуя на вкус чужие эмоции. Первым делом в глаза бросилось нарастающее недовольство, оно неслышно кипело внутри юноши. Шаг дальше, и передо мной возникла скрученная дуга беспокойства, ее яркие кричащие тона мельтешили, заставляя недовольно жмуриться.

– Может, прекратишь? – в голосе парня сквозила досада.

– Прекращу что? – я с сожалением оторвалась от созерцания столь сильных ощущений.

– Как бы это не банально звучало: лезть ко мне в душу, – еле слышно пробормотал Нэйт, будто он сам не верил, как произнес подобное.

– Я ничего не делаю.

– Мэл, – укоризненно сказал собеседник, – ты считаешь, я не замечу, как какая-то холодная невидимая дрянь проходит сквозь грудь? Поверь, не самое приятное чувство.

– Прости, – жгучий стыд охватил все тело.

У меня и в мыслях не было, что проникновение вызовет дискомфорт. Казалось, оно легкое, изящное, и не причиняет неудобств. Как же я ошибалась. Кто вообще позволил забираться в чужие переживания и хозяйничать там, как в своих собственных? Такое поведение считается у аструмов нормальным или это моя ужасная привычка?

Взгляд Нэйта смягчился:

– Знаешь, я понятия не имею ни о том, как ты потеряла память и нашла меня, ни о причинах твоего странного желания читать мысли, – он нерешительно вздохнул, – пообещай больше так не делать, и я расскажу все сам. Тебе достаточно спросить.

Не может быть! Это великолепно! Зачем мучить кого-то и выпытывать его эмоции, когда можно узнать о них, задав один-единственный вопрос?

– Нэйт… – с довольной улыбкой начала я.

– Нет, – он усмехнулся, – сейчас не тот случай.

Юноша вновь отвернулся и сосредоточился на дороге. Он странный. Зачем обнадеживать, если не собираешься выполнять обещания? Лучше вообще ничего не говорить.

И все-таки он ответит, что чувствует на самом деле. Я непременно заставлю его сознаться.

Глава 16. Затишье

Март, 1537г.

Первая же тренировка с Сагахом обернулась полным крахом: он выбросил все наше оружие в пропасть, оставив только маленький кинжал. Разве им можно защититься? Не уверен. В узком переулке у клинка есть неплохие шансы, однако он абсолютно бессилен против целой армии. Меня засмеют, если я пойду против аструмов с этой игрушкой.

По-моему, идея – победить – с каждым днем становится безрассуднее.

Вот уже пять минут мы с Нэйтом стояли перед совершенно обычной белой дверью с длинной вертикальной ручкой и не двигались с места. Не знаю почему, но терр не собирался стучаться. Он будто ждал условного сигнала к началу действия.

– Помнишь Барта? – неожиданный вопрос застал меня врасплох.

В мыслях тут же возник образ забавного парня в пестрой шапке, который размахивал руками, пытаясь донести очередную понятную лишь ему шутку.

– Да, мы познакомились возле озера. Твой друг рассказывал странные истории про слово на букву «а», – я нахмурилась. – Как он говорил? Амено? Аноми?

– Аниме, – недовольно произнес Нэйт. – Самая большая глупость, придуманная людьми. Лучше бы он продолжал считать себя сосредоточением Силы и единственной надеждой Галактики, чем тратил время на просмотр сомнительного японского продукта.

– А-ни-ме, – повторила я, – неплохо.

Мне нравилось, как звучало: коротко, приятно, с неким налетом мягкости на языке. Такое слово не могло означать что-то ужасное.

Юноша фыркнул:

– Да, ты бы осталась в восторге.

– Почему?

Он с такой легкостью рассуждал о чужих предпочтениях, что становилось страшно: либо мой выбор слишком предсказуем, либо Нэйт попросту смеется. В любом случае пресловутое аниме хотелось увидеть хотя бы одним глазком: очень уж оно заинтересовало.

На лице собеседника промелькнула странная усмешка:

– Твой уровень.

Я с подозрением уставилась на него:

– Надеюсь, ты похвалил вкус Барта, а не намекнул на мою ограниченность?

– Заметь, – парень развел руками, – ты сама это сказала.

Жутко захотелось его ударить. Кажется, никто и никогда не доводил меня до такого состояния. Нет, был кто-то еще. Противный, невыносимый, раздражающий до мозга костей, и, самое странное, в голове о нем не содержалось ни единой капли информации.

Проклятье! Необходимо немедленно избавиться от амнезии: надоело наталкиваться на очередные белые пятна в воспоминаниях. Жаль, неясно, что конкретно заставит их проснуться.

Внезапно дверь распахнулась, и перед нами появилось пестрое создание, источающее сильный аромат сливы.

– Что же вы на пороге стоите?! – возопило разноцветное нечто, всплеснув широкими рукавами-крыльями. – Разве Грэг вам не открыл? Он хотел всю ночь готовиться к зачету. Уснул что ли? Ну, сейчас он получит!

Нас протащили по коридору и втолкнули в комнату, а через несколько секунд до ушей донеслись громкие крики:

– Грэг, опоссум ты этакий, живо вставай! Я не собираюсь снова исправлять результаты в сетке, лишь бы твоя задница не вылетела из колледжа!

Раздался резкий шум. Мои глаза расширились от ужаса. Совсем рядом убивали человека, причем делали это с явным наслаждением. К звукам добавились жалобные оправдания – я прислонилась ухом к стене и внимательно прислушалась.

– Ты обещал! – не унимался грозный голос.

Ему вторили тихие завывания, из которых удалось разобрать, что Грэгу очень больно падать с кровати на твердый пол. Прогремело несколько весьма резких словечек, и вскоре к дружному хору присоединились недовольные выкрики соседей и пожелания «приятного» утра тому же Грэгу.

Бедняга.

– Не обращай внимания, – посоветовал Нэйт. – Пусть Барт возится со своими первокурсниками. Что еще остается делать, если студенты постарше выживают его из общаги.

– Как выживают? – удивилась я. – Почему?

Здесь была какая-то ошибка: такой веселый, общительный человек не мог вызывать агрессию у окружающих. Да, не спорю, временами он давил как в прямом, так и в переносном смысле. Но разве это повод выгонять на улицу?

– Люди бывают чересчур жестоки, – философски изрек юноша, – не та одежда, не те предпочтения, не та комплекция… Список бесконечен, ведь порой его сознательно не хотят прекращать.

– А терры? – я обернулась и взглянула на собеседника, пытаясь прочесть ответ на чужом лице.

Однако он не смотрел на меня и задергивал шторы, стараясь не оставлять ни единой щели между непрозрачными слоями ткани. Карие глаза сосредоточенно «ощупывали» стены, выискивая возможные просветы и тщательно их уничтожая.

Складывалось впечатление, что Нэйт специально тянул время и не собирался говорить. Снова запретная тема, и снова игры в молчанку. Ему не надоело?

– Мы те же люди, – голос парня разорвал сгустившуюся тишину, – только обладаем большей силой, значит, и жестокость наша может иметь катастрофические масштабы.

Я вдруг вспомнила, как он испугался тогда у озера, и все поняла:

– Ты потому отказываешься быть терром? Боишься навредить другим?

– Не твое дело, – огрызнулся Нэйт, отходя от окна.

Сейчас необходимо помолчать – это подсказывала зловещая аура, витающая возле нас. Любая моя фраза могла вызвать новую вспышку гнева и повлечь за собой неприятные последствия. Откуда я знала? Пока неясно, но сдержанность еще никому не мешала.

Чтобы как-то себя занять, я встала возле кровати и принялась рассматривать шапки, висящие на противоположной стене. Салатовые и ярко-красные, нежно-голубые и канареечные, насыщенные фиолетовые и бирюзовые. Здесь были головные уборы на любой вкус и цвет. Даже самая привередливая натура не ушла бы отсюда с пустыми руками.

Все помещение казалось олицетворением своего хозяина: тесное, заполненное всевозможным хламом, пестревшее от обилия красок и непонятных вещей, невероятно живое и, на удивление, притягивающее.

– А вот и я, – Барт вернулся в комнату, за ним тянулся хорошо различимый шлейф сливового запаха. – Мм, все-таки природа одержала верх, и мой друг, забыв прежние разногласия, помирился со своей девушкой. Рад тебя видеть, Мэл.

Я махнула рукой в приветственном жесте: было приятно вновь повстречать этого неугомонного человека.

Нэйт недовольно нахмурился:

– Она мне не…

– Ничего не говори, – жалкие попытки оправдаться с легкостью разбились о понимающую улыбку юноши. – Неважно, как вы называете себя наедине. Хочу сразу прояснить ситуацию: комнату оставить не могу, так как через полчаса у меня баттл с russian_spy778. В любое другое время с радостью пойду на поводу твоих физиологических потребностей, а сейчас прости – дело чести.

– Ты собираешься сражаться?! – восхищенно воскликнула я.

Невозможно поверить, что передо мной стоял настоящий боец. С его комплекцией никто бы не сунулся в драку, ведь исход битвы заведомо известен. Наверное, у него какой-то особый стиль, позволяющий одерживать верх, играя на слабых сторонах противника.

– Конечно, собираюсь, – уверенно проговорил Барт. – Это одноклеточное постоянно воровало мои килы. В следующий раз оно будет думать головой, а не той ночной вазой, которая находится у него на плечах.

Кошмар, я все сильнее убеждалась, что мы не просто говорим на разных языках – мы живем на разных планетах. Людей, видимо, не устраивает их и без того быстрая речь, раз они пытаются втолкнуть в нее как можно больше новых слов и окончательно запутать собеседника.

– Не слушай его, – Нэйт поспешил прояснить ситуацию, – он имеет ввиду игру.

Игру? Хорошее занятие, ничего не скажешь. Мы свободное время тратим на шахматы, сянци10, го, а люди развлекают себя драками. Они совсем не изменились за последние пятьсот лет. Все пытаются что-то доказать. Неужели до сих пор не уяснили правило: тот, кто сильнее, не значит лучше.

– А ты решила, я всерьез собрался воевать? – расхохотался Барт. – Разуй глаза. Единственное место, где могут отличиться такие, как я – местная забегаловка, – парень неожиданно изменился в лице. – Потрясная идея! Я могу участвовать в конкурсах на скоростное поедание пищи и выиграть кучу денег, – он необычайно резво бросился к стулу и, плюхнувшись на него, развернулся к столу, на котором стояла прямоугольная картина в дешевой раме.

Увиденное повергло меня в шок. У Барта полностью отсутствовало чувство вкуса. Мало того, что оправа не привлекала взгляд, еще и изображение вызывало смешанные эмоции. Не спорю, обнаженные формы всегда привлекали мужскую часть населения, но у девушки совершенно не соблюдались пропорции: при такой тонкой талии любое неосторожное движение повлечет за собой перелом позвоночника.

– Что у нас тут? – юноша положил ладонь на небольшой предмет, похожий на округлый камень, и пошевелил пальцами.

Безвкусное изображение уступило место белому экрану, полностью исписанному мелким текстом. Я ошиблась. Это не картина, а очередное изобретение человека. Для чего оно нужно? Менять внешний вид по желанию владельца?

Барт положил вторую руку на прямоугольную пластину, напоминавшую странные клавикорды11: все клавиши были уменьшены до размеров маленьких квадратиков и посажены с небольшим зазором.

Вопреки ожиданиям, музыки не последовало – изменилось содержимое рамы. Буквы вытеснялись портретами толстых людей. Они давились от еды, но продолжали пихать ее в рот. Отвратительное зрелище, даже предыдущая дива с осиной талией выглядела лучше.

– Фу, мерзость, – Барт спрятал ужасные картинки, вернув на место уже знакомую блондинку, – такие соревнования не по мне.

– Другая весовая категория, – с видом знатока заметил Нэйт. – Это как Джабба Хатт против того толстяка, который каждый день сидит в «КФС» и давится крылышками.

Его друг расхохотался:

– Хотел бы я посмотреть на их соревнование. Ставлю двадцатку, что Джабба проглотит тарелку хот-догов за секунду. Ответишь?

Терр покачал головой:

– Нет, во-первых, не в моих привычках спорить на деньги, во-вторых, раса хаттов – вымышленная, и, в-третьих, мы по делу.

– Повторяю: я не позволю осквернить свою комнату, – Барт с пафосом воздел руки к небу. – По крайней мере, не сегодня, – добавил он, подмигнув.

Намек мне не понравился. Не знаю, какой смысл вложили в выражение «осквернить комнату» – определенно, мало приятный.

– Мы хотели попросить не об этом, – Нэйт устало прикрыл глаза, кажется, чья-то гиперактивность начала его утомлять. – Если ты закончил, позволь продолжить.

Барт хотел было возразить, но, заметив красноречивый взгляд друга, замер на полуслове и прикрыл рот ладонью. Весь его вид говорил о небывалых муках, которые он испытывал от вынужденного молчания.

Забавная парочка: они такие разные, как небо и земля. Один излучает непроницаемое спокойствие, второй, напротив, с трудом способен усидеть на месте. Глядя на них, хотелось улыбнуться, но у меня не вышло: в груди тоскливо заныло, напомнив о чем-то важном. Никак не получалось уцепиться: мысль ускользала в закоулки сознания.

– Можешь присмотреть за Мэл?

Я опомнилась. Присмотреть? Он решил уйти? А как быть мне? Прятаться в крохотной комнатушке всю жизнь? Нечестно! Я доверилась ему – ему, а не постороннему человеку – и получила нож в спину.

– Стоп, не все сразу, – Нэйт шагнул назад, испугавшись, что мы на него набросимся. – Буду отвечать по очереди. Нет, Мэл, я не могу остаться, учебу никто не отменял, но обещаю быстро вернуться. Да, Барт, ей некуда идти, и нет, дом не подходит: там отец и любимый братец.

Последние два слова прозвучали с особым цинизмом. Интересно, почему Леонард, кажется, так его зовут, заслужил подобное обращение? Заботливый старший брат – разве не предел мечтаний любого ребенка?

– Откуда…

Однако парень не дал другу договорить:

– Откуда я знаю, что вы скажете? У вас на лице написано. Ты, – он посмотрел в мою сторону, – считаешь меня предателем, а ты, – его взгляд остановился на Барте, – хочешь задать множество вопросов, но еще не определился, с какого начать.

– Ты умеешь читать мысли? – благоговейно завопил юноша и с немым обожанием уставился на терра.

Думаю, если бы кто-то сейчас сказал, что перед нами стоит новый мессия, Барт, не раздумывая, принял бы его веру.

– Нет, просто я слишком хорошо тебя знаю, – пояснил Нэйт.

Он снисходительно улыбнулся и, решив окончательно убедиться, спросил:

– Ты согласен?

– Мы же друзья, это было бы неразумно, – лицо Барта тут же стало серьезным. – Тем более, когда мне еще удастся заманить девушку в комнату. Соседи слюной изойдут.

– Если они хоть немного похожи на тебя, то я понимаю, почему им не везет с противоположным полом.

Милый диалог. Интересно, они помнят о моем существовании? Кажется, нет. Им и так неплохо.

С одной стороны, было довольно скучно слушать чужую болтовню: половина сказанного превращалась в символы, которые нападали со всех сторон, пытаясь заставить мозг сойти с ума. С другой – не приходилось соображать, какой реакции ждут после очередного непонятного словца.

Барт громко возмутился:

– Намекаешь на мои габариты?

– Нет, говорю о твоем антисоциальном поведении, – усмехнулся Нэйт. – Когда ты уже оставишь в покое компьютер и вернешься в ряды нормальных людей?

– Хэй-хэй-хэй, не трогать моего железного друга, – грозная фигура Барта «заколыхалась» над столом.

Он быстро отвернулся и нажал несколько клавиш на длинной пластине перед собой. На картине тут же вспыхнуло число 861, обрамленное сверкающим огненным кольцом. Пылающие языки пламени норовили в любую секунду выскочить наружу и сжечь дом дотла.

Все выглядело так натурально, что захотелось немедленно броситься из комнаты в поисках воды. Однако Нэйт не двигался с места, да и предыдущие образы наталкивали на мысль, что передо мной очередная иллюзия. Неужели теперь каждый человек может использовать магию терров. Или этот смешной толстячок один из них? Я уже ничему не удивлюсь.

– Видишь! Видишь! – кричал Барт, показывая пальцем на цифры. – Это горит наша дружба! Ты в восемьсот шестьдесят первый раз хочешь испортить ее глупыми рассуждениями о вреде прогресса. Запомни, компьютер мне как брат. Я никогда с ним не расстанусь и завещаю похоронить нас вместе.

– Только не говори, что ты создал очередную программу, которая не несет никакой практической ценности, – уголки губ Нэйта подрагивали.

Он скоро засмеется! Не верю своим глазам! Думала, такие как он могут выдавить лишь жалкое подобие улыбки.

– Неправда, – Барт ткнул в угол картины на плачущую рожицу и небольшую полоску рядом с ней. – Смотри – уровень моего терпения. Его практически нет. А это ты, – в противоположном углу оказалось еще одно лицо, оно ехидно ухмылялось, поглядывая на длинную «ленту» возле себя. – Заметил разницу?

Нэйт наклонился к изображению:

– Да, я получился намного лучше.

– Мистер Кэллум! – возопил Барт. – Вон отсюда! С настоящего момента Вам запрещено здесь находиться!

С этими словами он подбежал к другу и попытался вытолкать его за дверь.

– Погоди, – Нэйт сделал обманное движение и скользнул мне за спину.

Каким образом ему удалось так быстро переместиться? В который раз я не успевала уследить за ним. Он пользовался магией терров безо всякого призыва. Как такое возможно?

– Не хочу ничего слушать! – Барт ринулся к нам, желая выпроводить нежелательное лицо из своей спальни.

Размеры комнаты не позволили нам разойтись. В итоге, я оказалась зажатой между двух огней: сзади лучился хладнокровием Нэйт, спереди изрыгал проклятия его озлобленный друг.

Сейчас они походили на торо: никакой логики в действиях. Сколько им лет? Десять? Пятнадцать? Наверное, больше. Я забыла, что люди развиваются иначе. Это аструмы сразу рождаются взрослыми воинами, дабы в случае опасности, помочь отразить нападение врагов. И некому у нас возиться с детьми. Разве только…

– Тебе придется, – раздался сзади спокойный голос, – оставляю деньги на тумбочке, закажите что-нибудь.

Лицо Барта просияло, похоже, он готов простить все прошлые обиды:

– И даже пиццу?

Нэйт тяжело вздохнул:

– И даже пиццу, – он дотронулся до моего плеча, пытаясь вытащить из раздумий, – ты ведь питаешься?

Я бессознательно кивнула:

– Всем, кроме рыбы.

Какое-то воспоминание не покидало голову. Оно вертелось, как назойливая мелодия на языке. Еще немного, и удастся его поймать.

– Мне пора, – чужие пальцы сжали плечо. – Мэл, прошу, не делай глупостей.

Я обернулась:

– Что ты сказал?

Передо мной вновь всплыла женская фигура в светлом мужском наряде, ее длинные серебристые волосы, собранные в хвост, переливались в свете солнца.

– Не делай глупостей, – уже медленней повторил Нэйт.

Маска волка упала вниз, обнажая знакомое лицо. Грудь сдавило тугим узлом. Это он!

Очертания комнаты поплыли, в глазах потемнело от боли. Я схватилась за чью-то руку в поисках опоры. Ноги уже не держали, а в голове было лишь одно имя.

– Хьюго…

Глава 17. Проводник

Апрель, 1537г.

Сагах раздражает меня. Он грубое неотесанное животное, которое совершенно не следит за языком. Я снисходительно смотрел на все его выходки, простил даже выброшенное оружие, но оскорблять родителей не позволю.

Кто дал ему право вести себя подобным образом? Или он считает, я буду благодарен до конца своих дней? Пусть не надеется. Мне ничего не стоит уйти прямо сейчас и бросить его одного в горах. Лишь возможность стать сильнее удерживает от необдуманного поступка.

Хэдес встретил тревожным молчанием: не было слышно ни щебета птиц, ни привычного звона оружия, доносившегося с тренировочных площадок. В прошлый раз подобное затишье вызвало собрание, устроенное инканами из-за нарушенного Равновесия. Видимо и сегодня случилось нечто серьезное. Иначе, я непременно бы наткнулась на какого-нибудь аструма, блуждающего среди деревьев в поисках отлетевшего оружия.

Хотя, откуда удивление? Хьюго прав: длительное пребывание на земле пагубно сказывается на моих умственных способностях. Что еще обсуждают стражи в такой час? Только предательство одного из них.

Интересно, охота уже началась? Последние аструмы, пожелавшие жить как люди, продержались чуть больше полугода. Никто до сих пор не знает, отчего та пара алтернов умерла. Их могли убить виры, посланные отыскать беглецов, или они сами зачахли, не выдержав разлуки с Радужным Замком. В любом случае прошло слишком много времени. Очевидцы событий либо скрываются, либо последовали за нарушителями.

Меня спасет лишь запрет покидать селение. Не думаю, что его отменят ради беглого нокскура. Земля – единственное место, где я буду в безопасности, но перед тем, как окончательно уйти, необходимо поговорить с бывшим напарником. Он не должен винить себя в случившемся. Это был мой выбор, и расплачиваться за него придется тоже в одиночку.

Скит обеспокоенно зашевелил ушками. Дьявол! Посланники инканов пришли раньше, чем ожидалось. Я замерла, пытаясь издавать как можно меньше звуков. Довольно бесполезное занятие, учитывая, что у всех нас есть фидо, и если мой питомец учуял незваных гостей, то почему другие животные окажутся хуже?

– Мэл, выходи, от нас не скроешься, – донесся из-за деревьев зычный голос Неро.

Я подняла голову и увидела кружащую в небе белую птицу. Тасита доигралась! В один прекрасный день Скиту достанется мерзкий комок перьев, который постоянно меня выслеживает.

Мысли лихорадочно кружились в голове. Что делать? Убежать или выйти и попытаться узнать, куда все подевались? Разум склонялся ко второму варианту: Неро и Олкион – самые молодые и, соответственно, слабые аструмы. Ничего не стоило победить их, если бы у меня было шенбяо. Однако Нэйт еще не вернул его, а я не спешила просить оружие назад. В глубине души всегда жило опасение, что терр не захочет вновь увидеться. Поэтому лучше оставить у него шенбяо, как залог следующей встречи.

Раздался треск ломающихся кустов – я невольно попятилась и наткнулась спиной на дерево. Проклятье!

Ноги вдруг оторвались от земли и беспомощно заболтались. Меня подняли в воздух точно котенка и несколько раз встряхнули.

– Отпусти! – моя пятка пролетела буквально в дюйме от лодыжки здоровяка.

Новый удар, и опять мимо. Неро при всей своей кажущейся неуклюжести двигался проворно и ловко уклонялся от выпадов. Ему бы в танцы податься, а не воина из себя строить.

– Мэл, успокойся, – парень не собирался меня отпускать. – Я не причиню тебе вреда. Ты ведь помнишь мое имя?

Происходящее начинало нравиться меньше. Почему нокскур так странно разговаривает? Будто со слабоумной или новорожденной.

– Забудешь его, как же, – сдержаться не удалось, и очередная язвительная фраза вырвалась изо рта.

– Хорошо, – улыбнулся Неро и поставил меня на землю. – Идем.

– Куда? – я тут же отпрыгнула в сторону.

Фальшь чувствовалась на расстоянии: этот торо никогда не умел лгать. Вот и сейчас он вел себя неестественно: странное выражение лица, глупая улыбка, даже голос слишком мягкий с противными сладкими нотками. Лицемерие совсем его не красило, делая похожим на большую лягушку.

– Олкион хотела тебя видеть, – юноша чересчур добродушно протянул руку, – не бойся.

– Не хочу, – небольшой шаг назад. Главное, чтобы на пути снова не попалось дерево.

– Не вынуждай применять силу, – в ясных фиолетовых глазах Неро зажглись недобрые огоньки.

Я была права – это ловушка, а рассказы о желании алтерна – банальное прикрытие. Хотелось бы посмотреть на автора гениальной идеи. Он с таким же успехом мог повесить над головой крепыша сигнальный флаг и трубить в охотничий рожок.

– Ты не станешь со мной драться, – уверенно произнесла я, убеждая больше себя, чем собеседника. – Мы – одна семья.

– Не ожидал услышать от тебя подобных слов, – мышцы Неро напряглись: он готовился к броску.

Нет, так просто им меня не поймать. Не хочу быть очередным доказательством святости инканов. Не осталось ни малейших сомнений, кого принесут в жертву ради сохранения баланса и кого обвинят в смещении Равновесия. Все до безумия просто, старейшим даже не придется прикладывать усилий.

Едва заметное движение, и я чуть дальше от бывшего товарища по оружию. Небольшой промежуток, но он не помешает.

Скит на плече тревожно гукнул. До этого момента он не воспринимал стража всерьез, но теперь зверек уловил мое состояние и приготовился выполнить любой приказ.

– Последний раз предлагаю, – Неро угрожающе наступал, а я отходила назад, стараясь делать шаги больше, чем у него.

Несмотря на огромную разницу в размерах, у меня получалось – расстояние между нами увеличивалось, хотя его всегда можно преодолеть одним огромным прыжком.

Хорек нетерпеливо переступил лапками, ожидая момент, когда придет время уносить ноги. Он понимал: силы неравны. В схватке с верзилой проще надеяться на ловкость, чем на кулаки.

Неожиданно пальцы прошлись по прохладной кожице листьев – рядом со мной находился какой-то куст. Неплохо. Он поможет скрыться. Я осторожно сорвала несколько зеленых побегов и смяла их в кулак.

– Идем, – жестко повторил парень.

– Нет! – прокричала я, бросая горсть листьев ему в лицо.

Скит тут же нырнул под воротник куртки, и мы побежали так быстро, как никогда в жизни. Сзади доносились громкие ругательства, однако до них не было никакого дела. Воздух свистел в ушах, по лицу хлестали ветки, кровь бурлила в венах от всплеска адреналина.

Деревья оставались за спиной, недовольно качая кронами. Их узловатые корни торчали из-под земли, норовили поставить подножку и прервать мой путь.

Зелень вскоре расступилась, и я выскочила на небольшую поляну, где под обсыпанной ягодами облепихой сидел Хьюго.

Невероятно! Мне все-таки удалось его найти. Это он прислонился спиной к тонкому стволу дерева, это он бесцельно машет стрелой перед лицом, это он откинул назад свои длинные серебристые волосы.

Хотелось закричать: «Вот же она я, стою напротив и жду, что ты вспомнишь!» Увы, слова скапливались на языке, не желая вырываться наружу. Так много нужно сказать и в то же время не хватает сил сделать первый шаг.

Из-за деревьев показалась Кирс. Девушка подошла к Хьюго и села рядом, а он улыбнулся в ответ. Не проворчал, не нахмурился как обычно, нет, он просто улыбнулся. Неужели напарник и вправду забыл меня, наслаждаясь жизнью в одиночестве? Хотя, какое одиночество? У него есть новая подружка.

Я попятилась, прячась в густых зарослях травы. Неправильно, все неправильно: Кирс здесь не должно быть. Она разрушила нашу пару, забрала алтерна, дом, а в скором времени и мою жизнь.

– Надо было пойти со мной по-хорошему, – прорычали сзади.

Я обернулась, на меня летел огромный кулак Неро…

Холодный воздух резанул легкие – я распахнула глаза и рывком поднялась с кровати.

– Хьюго, – мой голос зазвенел в глухой тиши.

Хотелось верить, что произошедшее было сном, что алтерн откликнется на зов, пропустив по связи очередную скупую эмоцию, которая подскажет его местонахождение.

Пустота в груди вернула в реальность: напарника нет поблизости. Он в Хэдесе, и мы никогда не сможем почувствовать друг друга. Разум решил поиграть, нарисовав «чудесную» картину возвращения блудной дочери. Как мило напоминать о совершенных ошибках.

– Его здесь нет, – сдержанно сообщил Нэйт.

Он сидел на единственном в комнате стуле и, не отрываясь, смотрел в пол. Голова терра была опущена вниз, и весь вид говорил о какой-то обреченности.

– Ты о ком? – переспросила я, пытаясь привести в порядок разбушевавшиеся эмоции.

– О Хьюго. Так ведь его зовут? Это имя ты произносила довольно часто, пока была без сознания, – парень по-прежнему отказывался смотреть в глаза. – Знаешь, твои отключки становятся традицией, – он криво усмехнулся.

Понятия не имею, что я успела наговорить, но уже стало стыдно. В последнее время в мыслях не хватало прежнего порядка. Зачем выставлять на всеобщее обозрение то, в чем сам не в состоянии разобраться?

Меня вдруг поразила странная тишина и отсутствие одной очень важной детали. Внутри похолодело.

– Где твой друг?

Я, конечно, доверяла Барту, но неизвестно, какую реакцию вызвали мои неконтролируемые признания?

– Он со Скитом. Покупает корм для хорьков, – успокоил Нэйт.

Великолепно! Питомец неизвестно где, неизвестно с кем, а хозяйка даже не заметила его отсутствия. Видимо одной потери недостаточно. Надо еще фидо забыть для полного счастья, и тогда титул самого неудачного стража точно будет моим.

– Барт ничего не знает, – юноша отчего-то поморщился и прижал руку к груди, – он решил, что ты переутомилась ночью, и ушел в магазин до того, как ты начала делиться подробностями.

– Спасибо, – рассеянно проговорила я.

В голове царила полная сумятица. Казалось, чувства перепутались, и их уже не отделишь друг от друга. Они напирали, изо всех сил крича о важности, заставляя смотреть только в свою сторону, но они лгали. Все лгали. Ощущения не давали прежней стабильности. Каждое пыталось обмануть и одержать верх.

Почему раньше не возникало таких трудностей? Очевидно, связь с Хьюго помогала восстановить эмоциональный баланс, забрав часть груза себе. Что ж, теперь придется справляться без него.

– Мне пора, – Нэйт поднялся со стула. – Барт скоро вернется, подожди здесь. И не стоит волноваться насчет того разговора у озера: он не станет расспрашивать.

Нэйт направился к выходу, все еще избегая встречаться со мной взглядом. Этот терр – полнейшая загадка: то помогает, то отталкивает. Неужели он до сих пор не смирился с нашей дружбой?

Внезапно внимание привлекла белая ткань, которой была замотана ладонь парня. На шероховатой поверхности повязки проступило несколько красных пятен, слишком заметных на бледном фоне.

– Что ты сделал? – я схватила Нэйта за рукав.

Он остановился, ни звука не слетело с чужих губ.

– Ты пытался лечить меня? – голос дрожал.

Теперь я поняла, почему больше не чувствовала боли: ее забрали и переместили в другое существо, даже известно в какое.

– Как видишь, успешно, – кончики губ предательски дернулись вверх.

Проклятье! Он радовался своей победе, хотя мог умереть в любой момент от нахлынувшей пустоты и обреченности.

– Тебе не стоит расплачиваться за мои ошибки! – я сорвалась на крик, понимая, что не в силах ничего изменить.

Терр – упрямец, а его напускная бравада – неслыханное легкомыслие. Он совершенно не думает о последствиях.

– Зря переживаешь, – юноша покачал головой. – Если для тебя это смертельно, то для меня потеря какого-то Хьюго ничего не значит.

– Тогда почему ты отказываешься смотреть мне в глаза? – я не верила ни единому слову и правильно делала.

Он испытывал боль, пусть несильную, но боль, вина от которой лежала на моих плечах.

– По личным побуждениям, – парень вновь уклонился от ответа.

– Пожалуйста.

Нэйт со вздохом обернулся:

– Вот почему.

Я отшатнулась: его глаза, бывшие раньше коричневыми с золотистыми бликами, сейчас заволокло черной пеленой. Ужасное зрелище: пустой взгляд, не выражающий абсолютно ничего.

– Что произошло? – мне удалось пересилить себя и не отвернуться.

Он очень походил на старейшего нокскура. Становилось страшно. Разве такое возможно? Это аструмы имеют способность менять цвет глаз к старости, за террами ничего подобного не наблюдалось.

– Я увлекся и забрал у тебя лишнее. Хорошо хоть пол не сменил, – хмыкнул Нэйт. – Естественный оттенок скоро восстановится.

Не понимаю, как он мог так легко говорить о собственной безрассудности? Ему еще повезло, что воздействие оказалось незначительным, и он не умер от моей боли.

– Ты не должен поступать опрометчиво, – я надеялась на небольшой проблеск разума и ошиблась.

Терр был настроен категорично:

– Лучше будь осторожна в следующий раз, и тогда проблема отпадет сама собой.

Что с ним не так? Он не испытывал ко мне сильной привязанности. Я читала его эмоции, там нет ничего похожего. Нас и друзьями можно назвать с большой натяжкой: за короткий срок крепкие отношения не выстроишь.

И тут я поняла:

– Это из-за твоей семьи?

Юноша едва уловимо качнул головой и отвернулся:

– Мне надо идти.

Теперь все встало на места. Своим поведением он пытался искупить ошибки предков. Видимо, в прошлом они серьезно нам навредили. Что же они сделали, раз сын врага предложил не только белый флаг, но и руку помощи? И почему моя вера в него не гаснет, несмотря на открывшиеся факты?

– Нэйт, – окликнула я его.

Он замер, держась за ручку двери:

– Да.

Решительный вдох, и слова сами сорвались с губ:

– Скажи так еще раз.

– Уверена? – его пальцы сжались на серебристом металле.

– Абсолютно, – легкий кивок.

Все, назад пути нет. Наверное, надо быть истинным садистом, чтобы мучить себя подобным образом.

Юноша подошел совсем близко, вглядываясь потемневшими глазами в мои. Пусть он пугал своим видом, я, не отрываясь, смотрела на него: это был все тот же Нэйт, в зрачках которого плясали золотистые искорки.

Он медлил, опасаясь, что напоминание вызовет новый приступ боли, а мне оставалось терпеливо ждать его слов.

Наконец, он вздохнул и тихо произнес:

– Мэл, обещай не делать глупостей.

Я улыбнулась, сдержав нахлынувшие слезы:

– Обещаю.

Глава 18. Порыв

Май, 1537г.

Ненавижу! Он чудовище, которое надо непременно уничтожить. Одно присутствие поблизости этого мерзкого человека заставляет испытывать небывалое отвращение. С какой радостью я вырвал бы его сердце, запустил бы пальцы в зияющую рану и ощутил бы на руках последний трепет чужого дыхания.

Несложно представить, как красноватые струйки крови окрасят пыльные одежды, напитав их тяжестью смерти, яркие полосы расчертят землю, превратив ее в холст художника… Чудесная картина, создатель которой ты сам.

Разве не прекрасно? Незаметное движение – и тонкая ниточка жизни разрывается, корчась от постороннего вмешательства. Она извивается подобно червяку, вытащенному на поверхность: слабая, бесполезная, неспособная сопротивляться.

Легкий жест – и ты уже держишь в руках чью-то судьбу, решая ее дальнейшую участь…

Раздался звук захлопнувшейся двери, и я осталась одна. Что теперь делать? Как люди развлекают себя, когда им скучно? Может, читают? Обилие книг в комнате подсказывало, что догадки недалеки от истины: в углу стояли стопки потрепанных томиков. Они угрожающе возвышались, рискуя в любое мгновение упасть.

Знакомство с современной литературой быстро закончилось. Стоило перевернуть страницу, и первые две строчки дали понять, насколько я далека от искусства, или что Барт предпочитает неординарное чтиво.

Идею посмотреть в окно на город и его жителей пришлось отмести как абсурдную: солнце давно встало. Ему ничего не стоило ослепить меня через стекло.

Оставалось последнее занятие. Оно привлекало и в то же время пугало. Я до последнего момента сомневалась: все-таки чужая вещь, наверное, дорогая и хрупкая, но любопытство одержало верх. Нэйт не оставил никаких указаний, касавшихся правил пребывания в доме, а значит, и претензий не должно возникнуть.

Я медленно подошла к столу, словно боялась спугнуть сказку. Волшебная картина приковывала взгляд, она тихо дремала, окутанная некой загадкой. Мне показалось, что в тишине слышно ее мерное дыхание, похожее на легкий шепот ветра.

Внутри рамы плавали маленькие разноцветные рыбки. Крохотные создания наталкивались на стены, отскакивали и снова продолжали путь. Изредка некоторые из них пытались выпрыгнуть наружу, но каждый раз встречали препятствие в виде тонкой серебристой полоски над головой. Забавные, а главное, совершенно безобидные.

Я щелкнула оранжевую рыбешку по хвосту. Она даже не заметила. Какая-то неправильная иллюзия. Для чего ее создали? Радовать глаз?

Мое внимание переключилось на клавикорды, лежащие перед картиной. Каждый маленький квадратик содержал по букве или цифре, местами встречались символы. Это смутно напомнило наборный шрифт для книгопечатания, только здесь кто-то додумался объединить литеры12 в одну пластину.

Признаю, очень удобный способ передачи текста. Барт – владелец типографии? Потрясающе! Правда если все книги, похожи на ту, в которую я заглянула, его заведение терпит большие убытки.

Клавиши нажимались мягко, без усилий, достаточно легкого прикосновения. На них можно было играть, как на музыкальном инструменте: пальцы сами ложились туда, куда нужно – в голове начала сплетаться плавная мелодия. Она рисовала изумительные пейзажи, наполняя их яркими красками, уводя за собой в безоблачный мир грез.

Внезапно откуда-то действительно полилась музыка, хотя музыкой это называлось с натяжкой. Звуки больше походили на раскаты грома, чем на причудливую песню. Чудовищная какофония оглушала, заставив закрыть уши руками.

Прямо передо мной на картине появился седой старик с длинными, спутанными прядями в остроконечной шапке, его зычный голос потряс своды подземелья. В ответ раздался низкий рык – огромное чудище с рогами, напоминавшее демона из человеческих книг, не хотело уступать дорогу. Земля под их ногами раскололась, и монстр, взмахнув огненным хлыстом, провалился в пропасть.

Стены комнаты содрогались от нестерпимых трелей. Еще немного – и сюда сбежится весь дом. Надо убедить картину замолчать.

Я принялась лихорадочно нажимать на клавиши, вспоминая какие оживили спящего зверя.

Действие совершенно вышло из-под контроля: старик соскользнул с края, увлеченный в пучину бездны, музыка «ударила» громче. Маленький мальчик с надрывным криком бросился к пропасти…

Вдруг все стихло, свет в раме погас, а изображения пропали: ни обнаженной девицы, ни резвящихся рыбок, ни рогатого создания. В комнате повисла гнетущая тишина. Я убила волшебство. Барт никогда этого не простит.

В коридоре послышались громкие шаги. Дьявол! Не надо быть гением, чтобы предположить, кто сейчас войдет и застанет меня на месте преступления.

Я в два прыжка переместилась на кровать, пытаясь оказаться дальше от злополучного стола. Можно свалить вину на Нэйта, но в эту историю вряд ли поверят. Думаю, существует негласное правило, запрещающее нажимать на все клавиши сразу, и современные люди его прекрасно знают. Почему никто из них не додумался написать указания для неосведомленных?

– А вот и я, – Барт «впорхнул» в комнату с кучей бумажных пакетов в руках, загораживающих ему обзор. – Ты уже проснулась? Как отдохнула?

Из самого объемного мешка рыбкой выскользнул Скит и тут же бросился ко мне. Он приподнялся, и его глаза оказались на одном уровне с моими. Зверек обеспокоенно гукнул, интересуясь моим состоянием.

– Спасибо. Все в порядке, – улыбнулась я.

От встречи с питомцем на душе потеплело. Приятно, когда рядом есть близкое существо, пусть маленькое и мохнатое, но такое родное.

Хорек дотронулся лапкой до моих глаз.

– Успокойся, – пришлось усадить «заботливого папочку» на колени, пока он не заставил выпить горячее молоко и лечь в кровать, – я не собираюсь плакать.

– Он милашка, – юноша справился с обилием клади в руках и не сводил с нас растроганного взгляда. – Ты должна выложить его на ютьюбе. Лайки вам обеспечены.

– Не думаю, что это хорошая идея, – неопределенно произнесла я.

На самом деле, не было ни малейшего представления, о чем шла речь, но не стоило показывать свое незнание. Барт считает меня обычной девушкой, которой не чужды современные словечки. Нет необходимости его разубеждать.

– Догадываюсь, кто научил тебя так говорить, – парень уселся на стул, держа в руках пеструю упаковку.

Он с треском разорвал ее и запустил руку внутрь:

– Будешь?

Я незаметно принюхалась. Пахло довольно странно: резко, но приятно.

– Немного.

– Фигуру, что ли, бережешь? – хохотнул собеседник.

Оставалось лишь уклончиво пожать плечами, не говорить же ему, что пробовать незнакомые продукты следует очень аккуратно. Кто знает, как организм на них отреагирует.

– А ты разговорчивая, – Барт достал из пакета горсть желтых кругляшей, обсыпанных слоем разноцветной муки, и засунул их в рот, – мы поладим.

Он вынул еще несколько тонких ломтиков. Новая порция последовала за предыдущей.

– Я же о тебе забыл!

Из недр стола была торжественно извлечена глубокая тарелка – на ее стенках виднелись налипшие мелкие крошки. Боюсь спрашивать, когда эта тара мылась в последний раз.

– Прости, – юноша пожал плечами. – Общага: чистая посуда исключительно по праздникам и в день приезда бабули, но клянусь, священного сосуда для чипсов не касалась никакая другая еда.

Мне уже расхотелось пробовать человеческую пищу.

Я проследила за тем, как Барт бережно, стараясь не просыпать на пол, выгружает незнакомое кушанье. Никогда бы не подумала, что он может быть столь аккуратен.

Овальные кусочки золотились в свете лампы, в запахе заметно прослеживались яркие нотки. Скит подцепил небольшой кусочек и потянул на себя. Когда незнакомые ароматы достигли носа зверька, он громко фыркнул, роняя на пол тонкий ломтик.

– Как ты мог?! – возмущенно вскричал Барт. – Какое неуважение!

– Он хорек, и странно, если бы ваши предпочтения сходились, – довольно резко ответила я.

Фидо был ни в чем не виноват: животное и человек не обязаны питаться одним и тем же. Первый предпочитает рыбу, второй – мясо, кто-то вообще не ест ни то, ни другое. Пусть только попробует еще раз повысить голос на питомца.

– Ты права! – парень бросился к бумажным пакетам, сваленным на полу, и принялся в них рыться. – Я же купил ему корм.

Нет, Барт неисправим. Не понимаю, он случайно обходит все острые углы или делает вид, что их не замечает? Удобное решение конфликтных ситуаций.

Скит шевельнул ухом: маленький хитрец догадался, что сейчас произойдет. Он услышал заветное слово «корм», и теперь его не оттащишь от миски. Удивляюсь, как до сих пор вместо поджарого питомца у меня на плече не лежит булочка на тоненьких лапках? При таком обилии пищи, которое он поглощает, это неминуемо.

– Ждите, – юноша быстро выскочил из комнаты.

Со стороны казалось, будто за ним гонится стадо бизонов, ну или его преследует Джан, уговаривая выслушать очередную шутку. Например, что в случае затопления Хэдеса, нам нечего бояться: мы с легкостью окажемся на поверхности, ведь мертвые растения всегда всплывают со дна. Помню, когда я впервые это услышала, волосы на голове зашевелились от ужаса. Со временем нестандартный юмор приелся, и с каждым разом все проще и проще улыбаться подобным подколкам.

– Барабанная дробь, – Барт торжественно открыл дверь, в его руках была тарелка, наполненная мелкой коричневой крупой. – Великолепный завтрак для хорьков подан.

Он поставил блюдо на кровать – Скит принюхался. Запах ему понравился, так как зверек облизнулся и вопрошающе посмотрел на меня.

– Иди, – я подтолкнула его к миске, – а то сейчас язык от голода проглотишь.

Фидо с довольным видом бросился к угощению. Он так жадно хрустел, что стало страшно.

– Это точно нормальная еда?

– Обижаешь, – парень поднял вверх указательный палец. – Сбалансированный корм, разработанный специально для хорьков, содержит мясо индейки, злаки, растительные и животные жиры, а также минералы и витамины С и Е, которые делают шерстку вашего питомца гладкой и шелковистой.

– Э-э, – только и смогла выдать я. Слишком уж все было театрализовано, словно передо мной проговаривали хорошо заученную речь.

– Продавщица в магазине сказала, – подмигнул Барт. – Спасибо технологическому прогрессу: теперь ее слова всегда со мной.

Он опустил руку в карман, вынул черную коробку, и приветливый женский голос произнес уже знакомую фразу.

Чудесная вещица, надо будет попросить Нэйта добыть мне такую же и научить ей пользоваться. Признаюсь, пока это лучшее изобретение из тех, что я видела у людей. За последние пятьсот лет они не стояли на месте, а вот мы со своими доисторическими приспособлениями безнадежно отстали.

– Почему не ешь? – юноша жадно сверлил глазами содержимое моей тарелки.

Я быстро взяла желтый кругляш и положила его на язык. Тонкая пластина с приятным треском раскололась. Мм, очень вкусно, чувствуется много пряностей. Не сравнится с едой в замке. Обычно мы едим пресную пищу. На дне озера кулинарные изыски – непозволительная роскошь.

– Ничего подобного в жизни не пробовала, – с восхищением проговорила я.

– Да, ладно? – Барт уставился на меня, как на величайшее чудо в мире. – Ты с луны, что ли, свалилась?

– Почти, – губы расплылись в улыбке, – я из Шотландии.

Не знаю, есть ли сходство между мной и женщиной из тех мест, но там наша родина. Все аструмы часто с тоской вспоминают покинутые земли. Мне тоже порой во снах видится Радужный Замок, хоть я его никогда не видела. Он тихой печальной песней оплакивает судьбу и своих брошенных детей.

– У тебя совсем не чувствуется акцента, – парень изловчился и утащил горсть желтых кругляшей из тарелки. – Ты, наверное, училась в школе для богатеньких?

Я развела руками: пусть думает так, как сочтет нужным. Вдруг мой ответ вызовет у него подозрения. Не хотелось бы выдать себя на банальном вопросе.

Барт заметил, что я ем без энтузиазма и забрал у меня блюдо с необычной пищей:

– Ты странная, но клевая. Теперь понятно, почему Нэйт так с тобой возится. Боится упустить.

– У него мои вещи – наша встреча неизбежна.

Хотелось, чтобы голос звучал как можно беззаботнее, но не выходило. Я снова и снова задумывалась над нашими отношениями с терром. Нэйт до сих пор не дал понять, нужны они ему или нет. А если все встречи для него не более чем очередная неприятная обязанность?

– Если ты еще добавишь, что она предопределена Силой, я тебя расцелую, – на лице собеседника было написано безграничное восхищение.

Мне стало не по себе.

– Успокойся, – рассмеялся он, – оставим поцелуи нашему Ромео.

Нужно поддержать диалог? Или это было риторическое высказывание? Ох, жизнь, почему ты несправедлива и не сделала Барта немым? Если так дальше пойдет, он заметит мое невежество.

– Чем займемся? – юноша опустошил тарелку и теперь косился на бумажные пакеты в углу.

Интересно, сейчас тоже можно промолчать или отвертеться не получится?

Я пожала плечами:

– Как хочешь.

– Отлично, – кажется, он только этого и ждал, – есть грандиозная идея!

Барт бросился к столу, но его остановила громкая мелодия, донесшаяся из черной коробки.

– Нет, – простонал он и, взяв вещицу в руки, добавил бодрым голосом. – Нэйт, мы все во внимании.

– Никаких игр, – громко разнеслось по комнате.

– Нечестно, – на лице парня отразились вселенские муки, которые быстро сменились коварной улыбкой. – А если…

– Аниме тоже под запретом, – раздалось в ответ.

– Ты прямо без ножа режешь, – захныкал Барт. – Что нам тогда делать?

– Тебе не знаю, а ей дай прочесть историю нового времени, включая последние события, – приказным тоном произнес Нэйт.

Меня заинтересовала предложенная идея: в нашем вынужденном изгнании было много минусов, один из которых – невозможность общения с внешним миром. Летописи, всегда славящиеся подробными описаниями, пришлось прекратить. Теперь они пылятся в библиотеке, и редкий аструм захочет дотронуться до их ветхих страниц.

– Историю?! – воскликнул Барт. – Ты шутишь?! Это же скука смертная. Давай хотя бы мангу или комиксы.

– Я все сказал, – «отрезал» Нэйт. И из коробки послышались короткие гудящие звуки.

– Отключился! Ты представляешь?! – юноша возмущенно потрясал руками в воздухе. – Он просто отключился!

– Бывает, – я пожала плечами, – не надо драматизировать.

На меня посмотрели, как на сумасшедшую:

– И ты туда же? Надеюсь, ваше безумие не заразно?

– Не безумие, а вполне логичный интерес.

Не понимаю, почему он столь категоричен? Разве изучение деятельности человека не требует внимания? Как иначе люди устанавливают причинно-следственные связи и избегают ошибок в будущем?

Взгляд Барта моментально изменился:

– Это-то меня и пугает.

Парень тяжело вздохнул и, подойдя к кипе книг в углу, принялся в ней рыться. Я все ждала, когда хлипкая конструкция пошатнется и развалится на составляющие, но ничего не произошло, и из низа стопки был извлечен толстый томик в серой обложке.

– Держи.

Выражение чужого лица подсказывало, что во мне окончательно разочаровались. Видимо, Барт представлял более занятное времяпровождение. Жаль обманывать его надежды: от служителя культа Равновесия, пусть даже бывшего, сложно ожидать лихой пляски или жонглирования предметами. Аструм и в изгнании остается верен себе.

– А я тогда вернусь к своему несостоявшемуся бою, – юноша сел на стул и обратился к чудесной картине.

У меня все внутри перевернулось: в рамке вновь плавали рыбки. Они ударялись о серебристые границы иллюзии, недовольно трясли головой и устремлялись куда-то вдаль. Как же приятно осознавать, что ничего не сломано и сказка по-прежнему живет в этой комнате…

– Мэл, зачем ты перезагрузила комп?! – гневный крик разрушил радужные мысли.

– Прости, – пролепетала я, прячась за книгу.

Не знаю, как ему удалось раскрыть преступление? Это практически невозможно, если только рыбки ему не нажаловались. И что значит «перезагрузить комп»? Подобная ошибка поправима? Хотя, отсутствие ножей и прочих режущих предметов в моем теле подсказывало: все не так страшно, как кажется. Барт любит преувеличивать.

– Женщины, вам только пасьянсы раскладывать. Никакого уважения к технике, – он ворчал скорее для проформы: на картине уже появилась знакомая блондинка с пышным бюстом. Значит, игры на клавикордах не принесли особого разрушения.

С души словно камень свалился, не хотелось доставлять неудобства этому забавному человеку. Он столько сделал для нас: позволил остаться на некоторое время, предпринял попытки попотчевать странной пищей, накормил Скита и не пытался прогнать фидо с подушки, на которой тот весьма удобно расположился.

Я непременно должна отблагодарить Барта. Жаль, не знаю как. Может, связать ему шапку? Судя по их обилию на стене, он бы не отказался от очередного экземпляра. Или прибраться в его комнате, а заодно перемыть всю посуду? Вариантов масса. Надеюсь, Нэйт поможет в этом вопросе? Не хочу показаться бездушной куклой, принимающей чужую помощь как должное.

Глава 19. Благодарность

Май, 1537г.

Я убил его, убил и с наслаждением смотрел, как голубоватый огонь пожирает корчащееся в муках тело. Ничего прекраснее не приходилось видеть: пламя соскользнуло с кончиков пальцев и перекинулось на Сагаха. Глупец даже защититься не успел. Хотя, что он может, когда все тело горит, а глаза застилает едкий дым.

Смешной старик! Сам не раз говорил о моей небывалой силе. Так зачем провоцировать? Неразумно. Однако благодаря ему, я постиг тайну огня. Больше никакой крови и унижения от собственной зависимости – лишь безграничное могущество, струящееся по телу.

Наверное, стоило сказать ему спасибо за самопожертвование. Поздно. Моя месть – еще ближе, и никто не помешает ее исполнить.

Надо узнать, как люди зарабатывают деньги: я намереваюсь купить волшебную картину. Еще не до конца ясны ее функции, но одно понятно точно – это удивительная вещь. Тот, кто ее придумал – гений. Он умудрился уместить в тонкой рамке целый театр с актерами, реквизитом и музыкальными инструментами. Воистину, так реализовать свою идею, дано не каждому.

Я восторженно вглядывалась в развернувшееся передо мной представление. Все поражало масштабами: обилие людей, фантастические декорации, сложнейшие костюмы и грим. Другой мир приоткрыл двери, позволяя окунуться в него с головой. Эмоции захлестнули меня. Хотелось смотреть и смотреть, не отрываясь от удивительных образов.

В какой-то момент происходящее настолько сильно овладело сознанием, что я не сразу заметила, как Нэйт вошел в комнату и сел рядом.

– Ты долго отсутствовал, – прошептала я, стараясь не упустить ни единой реплики героев.

– Пришлось зайти домой, – также тихо ответил он. – Отец интересовался моим ранним уходом.

– Он знает про меня?

На самом деле, этот вопрос не был столь важен. Родственники-терры вызывали меньше всего опасений, ведь армия злобных монстров практически подобралась к городу и собиралась его атаковать.

– Нет, – фыркнул Нэйт, – я же не идиот. Сказал, что Барту срочно понадобилась помощь. У него иногда происходят экстренные ситуации в самое неподходящее время. Отец привык.

Я многозначительно промычала. В картине завязалась нешуточная борьба. Люди, монстры – все смешалось в огромный комок из сплетенных тел. Звон металла шумел в ушах, а крики умирающих отдавались в груди. Чудовищная жестокость ради господства единственного владыки – осознание этого повергало в трепет. Если человек придумал нечто подобное, значит, ему не чужда безжалостность к другим. Может, в современном мире быть таким – норма?

– Пойдем, прогуляемся, – парень тронул меня за руку, пытаясь отвлечь от повергающего в ужас действия.

С одной стороны, очень хотелось уйти и не видеть крови, струящейся из павших тел, не слышать душераздирающих стонов. С другой – была в истории и светлая грань, заставляющая переживать вместе с героями.

– Не могу. Надо узнать, доберутся ли они до горы.

– Да, – Нэйт встал с кровати и направился к двери.

– Постой, – я не двигалась с места. – Нельзя ли поподробнее?

Терр вздохнул:

– Они будут долго идти, чудом вырвутся из лап врагов и доберутся до заветной цели. Все живы, счастливы и празднуют победу.

– В твоем изложении сюжет не выглядит привлекательным.

Желание смотреть дальше пропало. Из него отвратительный рассказчик. В подобном умении с ним сравнится лишь Хьюго, обычно его описание книги помещается в одну фразу, состоящую максимум из десяти слов. Он говорит: нет смысла пускаться в долгие рассуждения. Нужно передать суть.

– Барт, – Нэйт постарался перекричать гремящую музыку, – я забираю Мэл!

– Вы еще вернетесь? – в нашу сторону не повернулись.

– Вряд ли.

– Тогда созвонимся, – Барт махнул рукой и вновь погрузился в волшебный мир, совершенно позабыв о нас.

– Прошу, – Нэйт открыл дверь, пропуская меня вперед.

Я позвала питомца. Хорек, словно ожидая сигнала, резво соскочил с подушки и запрыгнул мне на плечо.

– Тебе лучше спрятаться.

Совет прозвучал для фидо как гром среди ясного неба. Он недовольно фыркнул и с самым несчастным видом нырнул под куртку. Его тихое ворчание можно было услышать даже сквозь густой меховой воротник.

– Он всегда такой послушный? – ехидно осведомился юноша.

– Только когда играет на публику, – заметила я.

К сожалению, подопечный слишком самостоятельный и, не стесняясь, высказывает свое мнение. Возможно, это ошибка в воспитании, или он и раньше был таким бунтарем. Кто знает? Сейчас уже сложно судить и поздно что-либо менять.

Хьюго часто говорил о моей некомпетентности, как хозяйки. Я до сих пор помню его знаменитую фразу: «Процесс воспитания невозможен без организованности, а организованность ты должна проявлять в первую очередь к себе». Ничего более скучного не приходилось слышать. Порой складывалось впечатление, что бывший алтерн состоит из одного тотального самоконтроля и ужасающего педантства. Тем не менее, я скучала по его холодной рассудительности.

Когда мы вышли на улицу, солнце уже скрылось за горизонтом, раскрасив небосвод багровыми полосами. Буйство оттенков на западе контрастировало с холодной темнотой на востоке. Огромное чернильное пятно расползалось над головой. Оно становилось больше, стремясь уничтожить последний островок света. Редкие розоватые облачка таяли под напором тьмы, подчинившись темно-синей гамме.

– Я соврал, – Нэйт помешал насладиться победой сумрака над днем, – я не смотрел этот фильм.

– Ты о чем?

Слова звучали словно издалека. Не думала, что меня увлекут красоты неба. Еще бы, мой последний закат случился почти сто лет назад.

– Думаю, ты назвала их движущимися картинками, – пояснил юноша.

– Не совсем, – я поняла, о чем идет речь, – больше походило на театрализованное представление. Как вы загнали актеров в маленькую рамку?

– Сейчас расскажу, – Нэйт достал из кармана плоскую черную коробочку. – Это телефон.

Вот, значит, как называется великолепная штука, позволяющая разговаривать на расстоянии. Интересно, какой у нее радиус действия? И получится ли пообщаться в воде?

Тем временем Нэйт заставил незнакомое устройство работать. Вспыхнуло яркое окошко – в нем возникли маленькие картинки, которые исчезали, уступив место другим. Мне не удавалось прочесть надписи, настолько быстро все мелькало перед глазами.

– Скажи что-нибудь, – парень отошел на несколько шагов и выставил телефон перед собой.

– Что сказать? – переспросила я, чувствуя себя очень глупо.

Особенно смущал круглый «глаз» на обратной стороне предмета. Казалось, он следит за каждым моим движением.

– Неважно, – хмыкнул Нэйт, – ты главное не стой столбом. Сделай губы в форме пароходной сирены и будешь похожа на современную среднестатистическую девушку.

– Я воин, а не шут, и не собираюсь перед тобой паясничать.

Не понимаю, как связан мой вопрос с необходимостью выставлять себя на посмешище? Или это очередная банальная прихоть терра?

– А теперь гляди, – юноша протянул мне телефон.

В маленьком квадратике я увидела собственное изображение, уменьшенное в десятки раз. Короткие черные пряди волос, кожаная куртка с меховым воротником, темные бриджи и сапоги на шнуровке – все совпадало до мельчайших деталей. Крохотная копия стояла, чуть наклонив голову к правому плечу, и пристально смотрела на нас. Брр, мурашки по коже: ощущение будто впереди искривляющее зеркало.

Нэйт что-то нажал, и фигура ожила.

– Я воин, а не шут, и не собираюсь перед тобой паясничать, – презрительно выдала она.

Ее речь смутно напомнила мою, только сильно ухудшенную. Неужели окружающие слышат то же самое? Кошмар!

– Ответь честно, у меня и вправду гнусавый голос? – я ткнула пальцем в телефон, желая удостовериться, что это не иллюзия, но нет, карлик не шелохнулся.

– А разве аструмы в первую очередь не воины? – парень еле сдержал улыбку. – Просто ты не привыкла слышать себя со стороны.

Я пропустила подколку мимо ушей. Пусть считает меня жеманной кокеткой, зато можно не волноваться: я говорю нормально. А что такого? Всем хочется производить благоприятное впечатление. Почему наш народ должен стать исключением?

– Расскажи, как это работает? – мне с трудом удалось побороть желание взять телефон в руки.

Не имею ни малейшего представления, сколько он стоит, и не желаю знать. Уверена, от цифры волосы на голове начнут шевелиться. Семья Нэйта настолько богата? Или сейчас подобные вещи широко распространены?

– Я медик, а не технарь. За подробным объяснением иди к Барту. Он тебе и схемы нарисует, и работу механизма в разрезе предоставит, – юноша протянул аппарат. – Если нажмешь на большую квадратную кнопку посередине, запишешь все, что попадет в объектив.

Впервые голос разума заглушил остальные чувства, и я покачала головой:

– Нет, как-нибудь в другой раз. Ты ведь хотел поговорить.

Отлично, теперь он оставит попытки приобщить меня к культуре, а значит, вероятность того, что дорогая игрушка будет испорчена, сведется к минимуму. Жаль, конечно, упускать такую возможность. Когда еще удастся близко столкнуться с прогрессом?

Нэйт вздохнул – его лицо изменилось. Чувствую, он снова закрылся от меня, совсем как в начале знакомства. Морщинка на лбу и сжатые в тонкую полоску губы не предвещали ничего хорошего.

– Зачем ты поднялась на поверхность?

Отвратительное начало диалога, боюсь представить, чем все закончится.

Я начала нервничать:

– Мы уже обсуждали.

М-да. В кои-то веки наши отношения сдвинулись с мертвой точки недоверия, а он взял и вытащил на поверхность старый мусор. Его что-то не устраивает? Или он нашел новые подтверждения теории заговора аструмов против остального мира?

– Ночью, когда мы расстались, ты нырнула в озеро. Не отрицай, я следил за тобой, – эта фраза прозвучала как приговор. – Почему ты вернулась?

– Лучше тебе не знать.

Не хочу вспоминать прошлое, а тем более, обсуждать. Мне нужен лишь покой и возможность оправиться от потери. Неужели я многого прошу?

Нэйт устало потер переносицу:

– Пойми, нельзя скрываться вечно. У тебя нет ни денег, ни документов, ни работы. Мы с Бартом не будем тратить на тебя все время.

– Надо было сразу сказать, – улыбка вышла чересчур счастливой.

Слезы душили, страх сдавил внутренности, и отчаяние забрезжило впереди, готовясь принять очередного странника в свои объятия. Опять убеждаюсь: никому нельзя верить.

Я невольно ускорилась, обгоняя случайных прохожих. В голове осталась одна мысль: пусть он отстанет и не видит моего проявления человечности. Не стоит унижаться еще сильнее.

Холодная четкость Равновесия почти не слышалась в крови. Земля полностью подавила ее, постепенно превращая стража в человека.

– Не устраивай сцен, – Нэйт догнал и схватил за плечо, призывая остановиться, – ты этим ничего не добьешься.

Я с вызовом посмотрела на него:

– Хорошо, тогда ответь, что нужно сделать, чтобы ты снизошел до меня?

В глазах юноши бушевал целый шквал эмоций, наконец-то их можно читать как открытую книгу. Больше никаких догадок, все здесь, прямо передо мной – ныряй в ослепительный океан чужих переживаний.

– Если ты не заметила, я целый день решаю твои проблемы, – холодно прошипел Нэйт.

Раз. Красноватые отблески гнева исказили его лицо, волосы взметнулись подобно языкам пламени от внезапно налетевшего ветра.

– Мешаю проводить время с любимым братиком? Он, наверное, скучает без тебя, – выпалила я на одном дыхании и осеклась.

Два. Презрительно поднятая бровь и едкая ухмылка на губах. Вот она, лучшая награда за отсутствие терпения.

Кто постоянно тянет меня за язык? Разве нельзя быть более сдержанной? Сначала Хьюго, теперь Нэйт, осталось со Скитом поругаться, и норма ссор за сегодня вознесется до небес.

Три. Глаза парня сузились, красные пятна выступили на щеках. Близилась буря, и уцелеть в ней – верх везучести.

Я поняла, что натворила, и опустила голову:

– Прости.

Нэйт единственный, кто протянул руку помощи в трудную минуту, и какова благодарность? Мой нескончаемый эгоизм и нежелание слушать. Ссора с бывшим алтерном не прошла впустую: я нашла свои слабые стороны, жаль, не научилась с ними справляться.

Ожидание затянулось. Нэйт молчал. Он любил поединки без слов. Любой другой на его месте выглядел бы глупо, но нет, у терра получалось держаться достойно.

– Знаешь, – он устало вздохнул, – порой ты ведешь себя как ребенок.

Я кивнула:

– Мне говорили. Раз или два, а может, триста двадцать два.

Напряжение в воздухе спало. Злость постепенно улетучивалась.

– Хьюго? Правильно? – парень не стал дожидаться ответа. – Ты из-за него сбежала из дома? Кто он тебе?

Его интересовала духовная сторона или физическая? Думаю, фраза – «смысл существования» – покажется слишком преувеличенной. Придется объяснить более простым языком.

– Он моя половина, недостающее звено для создания единого целого. И, возможно, лучшая ее часть, – я невольно вспомнила годы, проведенные с напарником.

Беззаботная молодость пронеслась передо мной в один миг. Пришла пора взрослеть. Обычно у аструмов это означает совместный поход в другие страны и возможность стать ближе. У нас с Хьюго все вышло иначе. Правы те, кто говорят: с падением Радужного Замка стражи умерли. Сейчас мы отголоски сильного племени, которое никогда не достигнет былых высот.

– Не понимаю, почему ты еще здесь, – в голосе Нэйта ощущалось сожаление.

– Что ты хочешь сказать? – я не выдержала и взглянула на него.

Он был чем-то расстроен – это сразу видно. Неужели мои слова так подействовали? Я старалась объяснять очень доступно. Нэйт сделал неправильные выводы или ему не понравилось услышанное?

– Поговори с ним, – предложил юноша.

– Ты с ума сошел?! – воскликнула я, совершенно не желая лезть в «улей с пчелами». – Один шаг в Хэдес, и я труп.

– Если вы с Хьюго так близки, как ты рассказывала, он этого не допустит, – Нэйт излучал спокойствие.

И откуда в нем столько уверенности?

– Я ничего тебе не рассказывала!

Наглая ложь, он просто хочет запутать. Да, его идея не лишена логики, но инканы не оценят. Их одержимость властью поглотит меня, несмотря на все способности к выживанию.

– В своем бессознательном бреду ты поведала много интересного, – парень ехидно приподнял левую бровь. – И раз мы с ним похожи, то подскажу, что он точно не стал бы делать: он не останется в стороне, если тебе будет угрожать опасность.

Страшно подумать, какими еще тайнами я успела поделиться. Вот почему Нэйт такой покладистый: ему известны мои мысли, даже те, которые для меня остаются загадкой. Это еще хуже, чем прочитать эмоции другого существа.

– А если я не смогу найти его или найду слишком поздно?

Доводы казались глупыми и слишком слабыми: мечта увидеть бывшего алтерна прочно засела в сознании. Вдруг Нэйт прав, и Хьюго не держит зла? Вдруг мы все начнем заново – так, будто ничего не было?

– Не бойся, – успокоил собеседник, – если завтра после заката ты не придешь в парк, я спущусь и разгоню вашу банду. Так им и передай.

Я рассмеялась:

– Ты же не используешь магию.

– На кучку дряхлых старцев сил хватит, – самодовольно произнес юноша.

Глупости, он не сможет в одиночку победить аструмов, но его поддержка очень много значила. Мы наконец-то преодолели черту под названием «доверие». Теперь мы не просто нокскур и терр, которые по нелепой случайности встретились и не убили друг друга. Это нечто большее.

Нэйт не спустится завтра в Хэдес, я не позволю ему рисковать собой. Неважно, как сложатся обстоятельства, мы встретимся после захода солнца. Клянусь Равновесием, так и будет.

Глава 20. Тень

Июнь, 1537г.

Записные книги Сагаха открыли немало нового. Оказывается, он знал, где находится замок аструмов. Старик вообще многое знал и не считал нужным делиться. Лишенный сил, он долгие годы был вынужден жить за счет других. Своеобразный паразит в человеческом обличье. Интересно, сколько времени он провел в слежке, прежде чем понял, что может забрать мои способности?

Глупец не учел одного: нельзя взять то, чего нет. Представляю его лицо, когда он сделал открытие, но из-за этой ошибки я получил неплохого учителя, которого сам же и наказал за жадность. Хорошая расплата для того, кто посмел посягнуть на мою свободу.

Тишина окутывала замок. Ее хрупкие нити пронизывали воздух, отдаваясь звоном в ушах. Любой шаг напоминал пушечный выстрел, а шорох травы под ногами – грохот кольчуги. Я боялась сделать неосторожное движение и привлечь чужое внимание.

События развивались как в недавнем сне, даже дорога была та же самая. По правую руку среди зеленых кустов виднелась тренировочная площадка для лучников. Сейчас на ней никого не было. Странно, обычно торо любят проводить здесь время: им нравится отдаленность от замка и сравнительно большие размеры поляны.

Неприятное предчувствие кольнуло в груди. Неужели все, что я видела, сбудется?

Скит насторожился, его хвост несколько раз дернулся и замер. Инстинкты не обманывали питомца: поблизости кто-то был. Сердце в груди забилось сильнее, страх охватил тело. Наступал решающий момент, от которого зависела моя жизнь.

– Мэл, выходи, от нас не скроешься, – прокричал из-за деревьев Неро.

Проклятье, меня обнаружили! Я подняла голову – белая пуночка кружила в небе. Тасита нарывалась на неприятности. Не удивлюсь, если Олкион когда-нибудь не найдет свою птицу.

Хорек растерянно взглянул на меня. Он ждал решения, неважно какого: фидо последует за хозяином до конца.

Что я могла ему сказать? Бежать? Сон показал, как будут развиваться события в случае позорного отступления. Остаться и встретиться с преследователями лицом к лицу? Этот вариант пугал больше всего.

Кусты затрещали под тяжестью крепкого тела – Неро приближался. Сквозь ветки проглядывали очертания его фигуры. От неожиданности я подалась назад и ударилась спиной о дерево.

Глупо. Мне было известно, что все случится именно так. Зачем наступать на одни и те же грабли?

Скит обеспокоенно завертелся на плече. Я быстро вынула из сумки клинок. Нет, так просто торо не победить. Пусть на его стороне сила. На моей – ловкость и желание выжить. Это будет нелегкое сражение.

Из-за деревьев появился Неро, он выглядел слегка озадаченным:

– Мэл, что с тобой? Успокойся, я не собираюсь причинять тебе вред.

Ха, какие знакомые слова! После них ты ударил меня.

– Помнишь мое имя? – осторожно спросил парень.

– Естественно, – пальцы сильнее стиснули клинок.

Он пытался отвлечь меня, а сам подбирался ближе. Не на ту напал, умник!

– Хорошо, – губы Неро растянулись в улыбке, – идем.

Хотелось спросить куда, но ответ вспомнился сам собой. Устраивает ли он меня? Возможно. Кто ждал нас в конце пути? Пока было неясно. А вдруг это не ложь, и Олкион желает встретиться?

Я бросила еще один взгляд на младшего собрата, пытаясь понять ход его мыслей. Обычно они все написаны на лице, но сегодня не тот случай. Неро собран, внимателен, следит за малейшим моим движением и не перестает улыбаться, чтобы ничего не заподозрили. Глупый торо. Думает, он замечательный актер?

– Скит, – легкий кивок в сторону питомца, – соскучился по Олкион? Хочешь с ней поиграть?

Фидо довольно взвизгнул – я украдкой посмотрела на Неро. Юноша нетерпеливо переминался с ноги на ногу. Он не был смущен, скорее чрезвычайно рад. Странно, последний раз таким довольным его видели, когда он собственными руками смастерил для напарницы столик для вышивания. Неужели Неро и вправду выполняет поручение своей маленькой подружки?

– Веди, – на всякий случай я не стала убирать клинок далеко: мало ли что могло случиться.

Нокскур нырнул в густые заросли – пришлось последовать за ним. Куда он шел? В той стороне нет ни тренировочных площадок, ни полянок – лишь листья папоротника, редкие кусты да невысокие яблоневые деревья. Мы с Хьюго часто прятались здесь от Аргуса, а если точнее, то я силой притаскивала сюда напарника, чтобы увильнуть от очередной медитации.

Сомнения вновь закрались в голову:

– Мы правильно идем? Замок в другой стороне.

– Знаю, – замялся Неро, – Олкион ждет нас там.

Он махнул рукой, указывая куда-то вглубь заброшенного сада. Я присмотрелась: впереди не виднелось ни одного просвета. Еще десяток-другой ярдов – и мы упремся в стену купола. Зачем бедная девочка забралась в такую даль?

– Где там?

С трудом удалось сдержаться и не добавить: «На дереве?»

Перед глазами предстала картина: хрупкая Олкион сидит на яблоне и роняет печальные слезы, так как не может спуститься на землю. Какое трогательное зрелище, но Неро оно не впечатлит: любую насмешку в адрес своей очаровательной напарницы он воспринимает как личное оскорбление и мстит с несвойственной аструмам жестокостью. Помню, его с трудом оттащили от Джана, когда тот посмел сказать, что Олкион не подходит на роль стража. Урок был весьма поучителен, и не только для обидчика.

– Скоро увидишь, – парень завернул за большой куст боярышника и скрылся из вида.

– Как ско…

Земля внезапно пропала из-под ног, и я рухнула вниз. Сильные руки подхватили меня у самого дна, не позволяя упасть. Конечно, это был Неро, он добродушно улыбался.

Скит выглянул из-под воротника куртки и восторженно взвизгнул. Хитрец умудрился в последний момент спрятаться, а теперь еще и восхищается. Забаву нашел?!

На каменном полу блеснуло острие клинка, он выскользнул из рук во время падения. Надо не забыть подобрать его, когда я буду стоять на ногах. Последним оставшимся оружием так легко не разбрасываются.

Раздражение захватило тело:

– Ты не мог предупредить?!

– Прости, – раздался робкий голос Олкион, – сама знаешь: приказы не обсуждаются.

Приказы, тайны, подземные ходы. Не хватает яда и придворных интриг, чтобы сходство с Французским двором было полным. Я случайно замком не ошиблась?

– Отпусти, – выбраться из цепких лап юноши оказалось непросто. – Если, конечно, ты не мечтал всю жизнь носить меня на руках. В этом случае можешь насладиться моментом близости еще пару минут.

Неро смутился – я вновь ощутила под ногами твердую поверхность. Слава Небесным Светилам, у здоровяка есть слабые места, и не пришлось слишком долго возлежать на его руках. Может, кому-то нравится играть роль куклы, но только не мне. Ненавижу, когда ограничивают личное пространство, не позволяя и пальцем пошевелить.

Фидо выскользнул из-под воротника и с довольным видом взобрался на плечо. Его сияющая мордочка просила повторить стремительный спуск, естественно в роли пассажира.

Я подняла клинок и огляделась, подземные хоромы поразили размерами. Здесь отчетливо чувствовалась рука мастера: громоздкие сооружения всегда привлекали Неро. Однажды он сделал для Олкион стул, который больше подходил великану, чем хрупкой девушке. Сейчас местопребывание бесполезного предмета неизвестно. Наверное, его давно переделали в несколько табуретов или небольшой стол.

Своды галереи были обшиты массивными бревнами, пол вымощен каменной плиткой, щели тщательно замазаны, а в стене виднелось вентиляционное отверстие. Какой кропотливый труд! Нужны годы, чтобы построить подобное укрытие.

– Вы сами создали это? – поразилась я.

– Да, – самодовольно сказал Неро, – мы закончили работу пару месяцев назад. Сложнее всего, оказалось, найти чертежи или хотя бы примерную технологию строительства, но, как видишь, – он развел руками, словно пытался обхватить окружающее его пространство, – нам удалось.

– Пройдемте в комнату, – предложила Олкион. – Нет смысла стоять на пороге.

Комната? Не хочу знать, зачем она им нужна. Уверена, ответ мне не понравится. Торо совсем отбились от рук: роют подземные каналы, обустраивают отдельные помещения. Кто больший преступник: я или они. Если судить по совокупности нарушенных правил, определенно лидирует молодежь, но если принимать во внимание тяжесть проступка, то тут моя очередь получать лавры победителя.

– Идите, я вас догоню, – Неро взял в руки большой деревянный круг, на обратной стороне которого «росла» трава.

Это же крышка от входа. Теперь понятно, почему никто до сих пор не провалился сюда – судьба позволила мне первой испытать прелесть полета в яму.

Раздался щелчок, и вокруг стало темно. Свет исходил лишь от крохотного желтого кристалла в руках девушки. Мы следовали за слабым огоньком в полной тишине.

Скит испуганно прижался к щеке. Он думает, я поверю его приступу паники? Глупости, хорьки прекрасно видят во мраке, особенно питомцы ночных стражей.

В коридоре практически не пахло сыростью, присущей всем подземным сооружениям. Сказывалась новизна канала или же Неро проявил недюжинную смекалку при строительстве. Он мог бы стать неплохим архитектором.

Впереди забрезжило сияние. Мы вошли в небольшую уютную комнату. Здесь чувствовалось безграничное влияние Олкион: два маленьких стула с изящной спинкой, круглый стол, накрытый скатертью с изображениями луны и солнца, одна кровать под стеганым покрывалом. Удобно, а главное, никаких огромных предметов, рядом с которыми чувствуешь себя лилипутом.

Кристалл осветил участок стены, являя взору удивительную картину с изображением двух аструмов, несомненно, алтернов. Высокая красивая женщина с длинными светлыми волосами держала в левой руке глефу13, а правую – положила на плечо спутнику. Мужчина опирался на тяжелый топор. Парочка не могла оторвать взгляд друг от друга. Их чувства пронизывали все вокруг, даря месту еще больше очарования.

– Кто это? – я осторожно провела рукой по белоснежным одеждам дескура, будто стараясь приблизиться к незнакомцам хотя бы на секунду.

– Элина и Мерул, – ответила Олкион.

– Постой, – пальцы точно огнем опалило. – Те самые? Не шутишь?

– Нет, на обороте были написаны их имена, – девушка подошла ближе и встала рядом. – Видимо, художник хорошо их знал.

До сих пор не верилось, что это Элина и Мерул, по вине которых аструмам пришлось покинуть родные места. Я не раз задумывалась, как должна выглядеть женщина, сумевшая пленить сердце алтерна. Легенды не врали: она прекрасна, у нее лицо богини, а не воина. Хортусов посетило вдохновение, когда они ее создавали.

– Я завидую Элине, – тихо проговорила Олкион, – она познала счастье, в то время как мы просто существуем, прячась от всего мира.

Маленький дескур озвучил мои мысли. Раньше я не раз представляла себя на месте Элины. Да, женщина совершила эгоистичный поступок, из-за которого пострадали стражи, но она смогла ощутить жизнь, пусть ненадолго, но смогла.

Вот чего боятся инканы – нашего желания стать похожими на людей, чувствовать эмоции, не присущие аструмам. Они думают, мы станем слабее? Бред! Поступок тех двоих показал, что от союза алтернов рождаются невероятные дети. Их могущество не сравнится со способностями терров, которые были и будут, в первую очередь, людьми. А может старейшие боятся именно этого? Боятся силы, неподвластной им.

– Интересно, они жалели о том, что сделали? – спросила я, пытаясь отвлечься от фантастических картин, возникавших в сознании. Видения были слишком дерзкими, невозможными. Меня четвертуют только за мысль о чем-то подобном.

– Никогда, – в голосе Олкион сквозила грусть, – один раз, почувствовав вкус свободы, ты от нее не откажешься.

Девушка рассуждала как зрелый страж. По внешнему виду не скажешь, что прошло всего десять лет с момента, когда она открыла глаза.

Я еще раз взглянула на картину. Художнику хорошо удалось передать счастье тех двоих: они смотрели друг на друга, и, казалось, ничто в мире их не волновало. Неужели бывают настолько сильные чувства, ради которых ты готов бросить все и идти на край света?

– Вы хотели поговорить, – подсказал Неро, выводя нас из раздумий.

Ему надоело стоять и ждать, пока мы налюбуемся умершими аструмами. Ничего он не понимает. Элина и Мерул, несмотря на безрассудность их поступка, навсегда останутся символом вечной любви, настолько сильной, что «Боги испугались и поспешили стереть с лица земли свои творения».

– Спасибо, – девушка тепло улыбнулась напарнику. – Мэл, мы хотели узнать, что чувствуешь, когда обрывается связь.

Чудесно! Придется давать уроки воспитания младшим. Увы, они не к тому обратились. Следовало выбрать другой объект для подражания. И вообще, откуда им известно про нас с Хьюго?

– Вы ради этого привели меня?

Я с сожалением отвернулась от картины. Лицо Элины вызывало смешанные чувства, будто мы уже встречались раньше. Утонченная, но в то же время сильная, она излучала независимость. Ни у одного аструма не было в глазах такой жажды свободы, как у нее.

– Если ответишь, мы подскажем, как добраться до Хьюго и никого не встретить, – слова Олкион звучали заманчиво, слишком заманчиво, чтобы их обдумывать.

– Что конкретно вас интересует? – я взглянула на неразлучную парочку.

Судя по всему, эти маленькие партизаны протоптали не одну потайную тропку и знают не один секрет. Не удивлюсь, если у них целая сеть подземных ходов, соединяющих разные части Хэдеса. Куда делась их скромность и покорность? Теперь передо мной стояли юные заговорщики, не согласные мириться с устоявшейся системой.

– Все, – честно ответила девушка.

Я усмехнулась:

– Хочешь повторить наш подвиг? Советую хорошенько подумать. Это не просто больно. Нет такого слова, которое могло бы описать весь букет ощущений, начиная с разодранной груди, заканчивая падением в бездну. И если ты выживешь, то забудешь своего алтерна, словно его никогда и не существовало.

– Значит, не получится, – задумчиво прошептала Олкион.

Она отошла к столу и принялась методично расправлять складки на скатерти. Ее пальцы скользили по темно-синей материи, смахивая несуществующие пылинки.

– Мы найдем выход, – Неро взял алтерна за руку и осторожно сжал.

Взгляды, робкие прикосновения, еще и картина на заднем плане. Кто-то из нас троих лишний на этом «празднике жизни».

Я попятилась:

– Мне пора идти.

Было стыдно признаваться в своих подозрениях. Они мои собратья по оружию, нельзя так думать о них. Неправильно и нечестно! Однако что делать, если все сигналы разрывались от предупреждений?

– Тасита проводит тебя.

Белая птица опустилась мне на правое плечо и тихо чирикнула, приветствуя временного хозяина.

Забавно, когда-то я хотела скормить ее Скиту за постоянную слежку, теперь она послужит проводником. Стоит ее пощадить, к тому же, в ней слишком мало мяса: питомцу не хватит и на закуску.

– Спасибо, – я быстро повернулась, стараясь не смотреть на алтернов.

Они всколыхнули в душе целую бурю эмоций, тех, в которых боишься признаться даже самому себе. Несправедливо чувствовать все через другое существо. Разве нельзя хотя бы на минуту пропустить ощущения сквозь тело и понять: здесь только ты, твоя радость, твоя боль, твой гнев. Больше нет того, кто спутает сознание, заставив думать по-другому. Собственная жизнь и собственные переживания – предел мечтаний для аструмов, к которым стремилась Элина. Стремилась и проиграла. Или наоборот?

– Мэл, еще один вопрос, – голос Олкион заставил остановиться.

– Да, – внутри все напряглось, в ожидании самого худшего.

– Он того стоит?

– Не знаю, – пробормотала я и быстро покинула комнату.

Щеки пылали словно в огне, слова девушки звучали в ушах. Не понимаю, почему я покраснела как маленький ребенок? Первый раз кому-то удалось так сильно меня смутить. Главное, чем? Обычным вопросом без подковырок и скрытых смыслов.

«Он того стоит?»

Конечно, стоит. Кто еще постоянно помогает в беде, не считая бывшего напарника? Но ведь дело не в помощи, я уже не могу представить жизнь без Нэйта, без его напускного высокомерия, едких фраз, снисходительного тона и этих золотистых волос, напоминающих солнце.

Наша встреча, пожалуй, лучшее, что случалось со мной. Разве отказаться от него будет правильно? Никогда.

Я следовала за Таситой, пробираясь среди густой травы. Подлая птица летела высоко, ее не волновали препятствия на земле. Все трудности она легко преодолевала по воздуху, в то время как мне приходилось ползти через дебри, цепляясь за колючки.

Почему мы не расчищаем западную часть Хэдеса? Сейчас было бы намного легче. Если с Хьюго все пройдет по плану, торжественно обещаю избавить заброшенный сад от сорняков.

Кусты раздвинулись, открывая выход на небольшую поляну. Там в тени облепихового дерева сидел Хьюго. Он рассеянно гладил Альву по голове, а лук со стрелами лежал неподалеку.

Юноша казался таким уязвимым, что захотелось подойти и защитить его. Неважно от чего, главное – быть рядом и забыть о размолвке.

Я не выдержала и со всех ног бросилась к нему:

– Хьюго!

Волчица дернулась, но была остановлена сильной рукой дескура. Он как-то странно посмотрел на меня и спросил:

– Извини, ты кто?

Глава 21. Шаг

Сентябрь, 1538г.

Больше года я потратил на тренировки. Мое тело оказалось слишком слабым и не выдерживало длительного воздействия огня. Оно быстро выдыхалось, подолгу не желая восстанавливать силы.

Мне же хотелось чего-то большего: небывалой мощи, о которой говорил Сагах. Жалкие десять минут устроят лишь неудачника, я собираюсь увеличить время до нескольких часов – и тогда берегитесь, аструмы.

– Это я, Мэл, – только и получилось вымолвить у меня.

Неужели Хьюго до сих пор не вернул память? Я ведь… Правильно – случайная фраза разбудила мое сознание, а с бывшим алтерном никто не посмел так поступить. Ему, наверное, и не рассказали о существовании второй половинки, словно хотели полностью переписать прошлое.

Однако они не учли того, что вторая половинка в состоянии сама о себе напомнить. Необходимо это сделать как можно скорее, а то вид Хьюго начинал уже пугать: янтарный блеск глаз был скрыт за светлой пеленой. Юноша будто ослеп в одночасье. И виновата в его состоянии одна я.

Альва, в отличие от хозяина, ничего не забыла. Ее не обрадовало предстоящее воссоединение. Волчица обнажила белые зубы и прижала уши к голове. Чудесно! Я надеялась на более радушный прием.

По лбу Хьюго «пробежала» морщинка:

– Среди моих знакомых нет никого с таким именем, – неуверенно проговорил он, – и ты не нравишься Альве.

– Мы с ней никогда не ладили, – фыркнула я. – У твоего песика дурной вкус.

После этих слов мохнатый зверь дернулся, но не смог вырваться из крепкой хватки. Альву выводило из себя подобное обращение. И мне не удалось не испытать судьбу еще раз: вдруг поможет.

– Нет, – Хьюго помотал головой, точно пытался выгнать навязчивый образ из мыслей, – она не терпит лишь одного аструма.

В голосе дескура проскользнуло сомнение. Он перестал верить самому себе. Скоро наступит прозрение и шок от открывшейся истины.

– Правильно, – я шагнула ближе. – Кого?

Напарник заметно разволновался, его глаза нервно «забегали». Он начинал вспоминать.

Альва угрожающе зарычала. Если бы не рука хозяина, лежащая на голове волчицы, мне бы давно перегрызли горло за растревоженный покой.

Хьюго неожиданно улыбнулся:

– Ты не права. Фидо не может относиться к тебе плохо.

– Тогда почему ты ее держишь? – усмехнулась я. – Отпусти и проверь, насколько сильны наши чувства.

Самой не верилось, что говорю это. Стоит ослабить поводок, как от меня мокрого места не останется. Сейчас Альва не просто злилась, она жаждала моей крови за муки, которые перенес Хьюго.

Увы, пока не было идеи, как пробудить память алтерна кроме попытки воздействовать через волчицу: наше с ней противостояние способно возродить забытые моменты. Так почему не подарить песику радость мести, ради пробуждения связи?

Альва дернулась – Хьюго опередил ее, вскочив и схватив за загривок. Он оттеснил питомца за спину, предотвращая дальнейшие попытки нападения, и со спокойным видом произнес:

– Прости, произошло недоразумение: тебя приняли за другого.

Нет, он совершенно не хочет вспоминать. Его защитная реакция намного сильнее, чем мы с Нэйтом предполагали. Вероятно, удар был слишком силен и умудрился накрепко запечатать сознание. Я в таком состоянии искала образ напарника во всем, что попадалось навстречу, ему даже моего вида не хватает.

Терпение начинало понемногу покидать разум. Как можно быть таким поверхностным?

– Ну же, Хьюго, вспоминай, – я подошла практически вплотную и заглянула в его глаза. – Мы алтерны – смысл жизни друг друга. Не будет меня, и твое существование станет бесполезным.

Он в ужасе отшатнулся:

– Так не бывает.

Волчица, почувствовав свободу, бросилась в мою сторону. Скит ловко предотвратил выпад и отвлек внимание на себя. Фидо покатились по земле. Альва беспрестанно щелкала зубами, пытаясь поймать юркого зверька, однако хорек был проворнее и успевал улизнуть от острых клыков старого друга.

Я мысленно поблагодарила питомца. Он прекрасно знал, как бороться с противником, превосходящим его по размерам: в детстве они с волчицей часто играли, правда тогда развлечения не были столь опасными.

Напарник растерялся. Он несмело позвал своего подопечного, не понимая, стоит ли вмешиваться или следует подождать, пока животные не решат конфликт самостоятельно.

Грешно упускать столь удачный момент – и я окликнула Хьюго:

– Помнишь, какой ерундой забивали наши головы? Луна и солнце, черное и белое, чаши Весов, идеальный баланс двух половинок…

Юноша попятился. Он отходил все дальше и дальше, закрывая уши руками. Слова причиняли ему нестерпимые муки – это явственно читалось на исказившемся лице.

Наконец, он справился с собой и выкрикнул безумным голосом:

– Замолчи! Ты никогда не станешь ей!

Нога парня зацепилась за корень, торчащий из земли. От неожиданности Хьюго потерял равновесие и упал на траву.

– Ты не она, не она… – повторял напарник как в бреду, боясь посмотреть на меня.

– Кто? – требовательно спросила я, склонившись над ним.

Янтарные глаза «распахнулись», на секунду показалось, что в них мелькнул мой образ. Пелена рассеялась, не в силах противостоять потоку воспоминаний.

– Мэл… – только и успел прошептать Хьюго, прежде чем потерять сознание.

Отлично! Первый пункт плана выполнен: амнезия повержена. Осталась самая сложная часть.

Я села рядом с дескуром и дотронулась до его запястья. Пульс бился неровной нитью, то зашкаливая до невероятных высот, то еле слышно отдаваясь в пальцах. В точности, как и рассказывал Нэйт, а еще расширенные зрачки, не реагирующие на свет, но это проверять не обязательно: мы с Хьюго созданы из одного тела, значит, и симптомы не будут отличаться.

Теперь надо каким-то образом забрать у него часть боли, пока он не сошел с ума от нахлынувшего озарения. Проще сказать, чем сделать. У меня нет ни террских штучек, ни глубоких медицинских познаний. Вся надежда на разорванную связь. Сможет ли она восстановиться?

Я мысленно потянулась к напарнику, как делала сотни раз, и ощутила пустоту. На другом конце никто не отзывался. Естественно, чего ожидать после всего произошедшего? Приветственных объятий и радостных криков?

– Хьюго, – вторая попытка была более осторожной, – стань моим алтерном.

Пульс в руках начал колотиться с невероятной скоростью. Проклятье! Он умрет быстрее, чем мы вновь отыщем друг друга.

Я испугалась и, схватив юношу за плечи, затрясла изо всех сил:

– Слышишь, ты, бессердечное создание?!

Страх перерос в ярость. Она полыхала в груди, заставляла срываться на крик, перекрывая все вокруг. Все ясно: Хьюго отказался от меня, предпочтя смерть.

– Вернись!

Слабая нить вырвалась из плена и побежала навстречу алтерну. Тонкая черточка робко колыхалась в воздухе, пытаясь отыскать путь. Я замерла – сейчас только не хватало все испортить.

Чужая рука крепко сжала мою. Нет, Хьюго не собирался сдаваться.

Связь становилась прочнее, она крепла с каждым нашим вдохом, и вот уже можно различить ее цвет: насыщенный, ни с чем не сравнимый.

– Дьявол, она золотая! – успела выругаться я, прежде чем на меня обрушился каскад воспоминаний.

Тысячи картинок спутали мысли и заплясали перед глазами. Слишком громкие, слишком яркие… Они оглушали, заставляя смотреть на все глазами кого-то другого. Оказывается, мир Хьюго не лишен жизни, а я начала в этом сомневаться.

Перед взором проплыла наша первая встреча и моя совершенно лысая фигурка в огромном балахоне. Я куталась в складках и испуганно пряталась за алтерном, хватаясь пальцами за его плечо.

– Видите, они поладили, – довольно «пропел» Кави.

– Никто не думал иначе, – царственно отозвалась Селена.

Аструмы обступили нас со всех сторон, каждый пытался что-то сказать, дать совет, но мы с Хьюго видели только друг друга – свою вторую половинку, с которой предстоит провести оставшуюся жизнь…

Образы сменились, теперь я смотрела на саму себя, довольно скачущую по комнате.

– У меня появился волос! Представляешь?! – громко выкрикивало воспоминание. – Первый волос! Больше никаких усмешек в мой адрес! Теперь я настоящий страж и могу выбрать фидо.

– Поздравляю, – произнес голос напарника, – ты молодец.

Он радовался, словно это его личная заслуга. Теперь понятно, почему. Мне специально уступили первый шаг во взрослую жизнь, чтобы я перестала чувствовать себя отстающей…

Картины уплывали, на их место приходили новые, открывая совершенно неизведанные факты. Вся жизнь Хьюго пронеслась перед глазами за считанные секунды. И везде я: первый удачный бросок шенбяо, первое ранение после тренировки с Глоссом, первая вахта у Весов. Алтерн бережно хранил каждое мгновение, проведенное вместе. Он оберегал меня, заботился и не оставлял без присмотра. Вот уж правда, старший брат, которого я никогда не хотела.

Осознание правды заставило разочароваться в себе. Дескур верил и не ожидал предательства от самого близкого существа.

Почему он не говорил мне? Я была уверена в своей никчемности и отсутствии такого же таланта, как у напарника. Казалось, наше вынужденное общение его тяготит. На деле все сложилось иначе: Хьюго гордился моими достижениями и уважал жажду жизни, которой ему не хватало.

Я упала на траву и уставилась невидящим взглядом на купол, стараясь сосредоточиться на происходящем. Собственные мысли переплетались с чужими переживаниями. Они волнами обрушивались, оттесняя боль на задний план. Чувства Хьюго, настоящие чувства, а не те, которые он позволял увидеть, открылись в одночасье, явив взору другую сторону алтерна.

– Ты идиот, – пробормотала я куда-то в пустоту, – смотри, до чего нас довела твоя скрытность.

– А ты так и не научилась признавать свою вину, – назидательно сообщил Хьюго.

От услышанного в груди потеплело: мой занудный, педантичный алтерн вернулся, вновь став частью меня. Он не держит зла и продолжает доставать нравоучениями, по которым я так скучала.

Теперь осталось разнять фидо, и все станет как прежде.

– Скит! – мой крик заставил хорька бросить противника и устремиться к хозяйке.

Питомец выглядел потрепанным, но очень довольным. Еще бы, нечасто ему приходится меня защищать, а сегодня судьба подарила зверьку великолепного партнера для спарринга.

– Спасибо, – я почесала Скиту за ушком.

Он довольно гукнул и настороженно посмотрел куда-то в сторону. Вероятно, волчица не оставила попытки избавиться от давнего врага.

Нет, только не сейчас. Я вымоталась от эмоционального перегруза, в голове еще кипит смесь из общих образов. Нельзя ли повременить с расплатой?

– Альва! – алтерн решил вмешаться и спасти меня от острых зубов верного Цербера, – никогда не нападай на Мэл. Это не просьба, а приказ.

Волчица тихо заскулила, но не осмелилась ослушаться. Странно, обычно Хьюго не приказывает питомцу, говоря, что насилие – начало разногласий в союзе с животным.

– Зачем ты так с ней? – удивилась я.

Не спорю, у нас с Альвой не сложились отношения, тем не менее, мне не сложно понять ее чувства: несколько ночей назад Хьюго уже отдавал приказ.

– Она не простит тебе ухода, – слова парня ударили по живому.

– А ты?

Услышать ответ было страшно, но необходимо. К чему тянуть? Проще сразу осознать на что рассчитывать и не строить иллюзий.

– Я не имею права обижаться, – проговорил Хьюго после небольшой заминки. – Ты права, следовало вести себя иначе.

Он опять взял вину на себя. Как это на него похоже, но решающий шаг принадлежал мне. Тогда почему?

– Послушай…

– Нет, ты послушай, – прервал алтерн. – У нас ничего не вышло не потому, что ты большой ребенок, который совершенно не следит за языком, а из-за моего нежелания найти подход. Я всегда знал о твоем отношении, и не собирался ничего менять. Наша связь казалась незыблемой – это было ошибкой. Так может начнем все заново и попытаемся стать хотя бы друзьями, а после подумаем о партнерстве.

– Ты шутишь?! – я вскочила на ноги и в несколько прыжков «подлетела» к Хьюго. – Скажи, что ты шутишь!

Он покачал головой:

– Юмор не является моей сильной стороной.

Радость взорвалась в мыслях яркими вспышками огней: он вернулся, нет, мы вернулись.

– Просто кто-то боится попробовать и опозориться, – фыркнула я.

Собеседник тут же принял правила игры, парируя:

– А кто-то не следит за языком. Порой лучше промолчать, чем бросаться глупостями направо и налево.

По моим губам пробежала улыбка:

– Зануда.

В глазах дескура заплясали задорные искорки:

– Безголовая.

Меня вдруг охватило необъяснимое тепло. Оно становилось больше, разрастаясь внутри. Я словно сама стала солнцем, дарящим другим свет. Вот оно какое, счастье от принятия своей половинки. Не надо делать поспешных выводов, мы не вернулись – мы стали другими, а вместе с нами изменилась и связь.

Хьюго поднялся и встал рядом:

– Мне тебя не хватало.

Захотелось извиниться и сообщить, что ничего подобного больше не повторится, дать понять, как много значит наше примирение:

– Прости…

– Мэл, – вздохнул юноша, – твои эмоции прекрасно читаются, не следует их озвучивать.

Ох, я совсем забыла о проклятой золотой связи. За какие заслуги она нам досталась? Разве только за прегрешения: больше ответственности, больше требований – одна головная боль, а не награда.

– Серебряная была лучше, – я ворчала лишь для успокоения своей совести. – Когда она успела приобрести цвет?

Дескур задумался:

– Наверное, в момент самостоятельного выбора партнера без чьих-либо указаний и требований. Несложно догадаться, – продолжал он, – если поработать головой. И ответь, чем тебе не нравится золотой? Вроде у Нэйта волосы такого же оттенка.

– То есть на первом месте всегда стоит наше желание? – не могу поверить, что никто не догадался об этом раньше. – Конечно, отталкивая вторую половину, ты вряд ли добьешься успехов во взаимопонимании… – до меня вдруг дошла вторая часть фразы, и щеки неожиданно покраснели. – Как ты узнал?!

– Свои источники, – уклончиво произнес Хьюго, явно не желая отвечать.

– Хорошо, – усмехнулась я, – тогда передай своим источникам, что мы с Нэйтом договорились встретиться сегодня ночью.

– Знаю, – кивнул напарник, – это было ожидаемо.

Стоп, откуда столько спокойствия? Он что-то задумал?

Меня поразила неожиданная догадка:

– Будешь удерживать силой?

– Глупая затея, особенно, когда дело касается тебя, – ни единый проблеск эмоции не выдал Хьюго.

С его стороны не ощущалось ни злости, ни раздражения, наоборот, он был доволен своей непредсказуемостью.

– Ты меня отпускаешь? – я не поверила обрушившемуся счастью.

– Может, тебе еще и благословение дать? – нахмурился юноша.

– Желательно на гербовой бумаге и с печатями.

– А как насчет этого? – алтерн вынул из кармана кожаную перчатку. – Заменит белый флаг?

– Черный, – протянула я. – С сегодняшнего дня он будет считаться цветом примирения.

Скит довольно подпрыгнул, стоило увидеть потерянную игрушку. Маленькие лапки затопали по плечу в предвкушении желанного трофея.

– Знаешь, – Хьюго отдал хорьку долгожданную вещицу, – для всех нас оказалось большой загадкой, каким образом в моем кармане появилась перчатка. Даже хортусы не смогли понять.

А я еще удивлялась, почему на входе меня не встречала приветственная делегация инканов: они просто не в курсе предательства. Естественно, ведь за дело взялись самые древние аструмы – любители водить всех за нос.

Невероятно, Хьюго и после разрыва не захотел подставлять напарника под удар. Он самый лучший алтерн на свете. Пусть наша нить золотая, он все равно останется самым лучшим.

Я вспомнила про младших торо:

– Неро и Олкион тоже знают правду. Откуда?

– Они донесли меня до лаборатории, когда я… – юноша запнулся, подбирая слова, – был не в состоянии самостоятельно передвигаться.

Сразу появилось жгучее желание рассказать про подземное убежище, картину на стене и недвусмысленные взгляды, которые парочка друг на друга бросала:

– Между прочим, они…

– Не надо, – дескур покачал головой, – это их выбор. Мы не имеем права никого осуждать.

Так-так-так, становится все интереснее и интереснее. С каких пор он изменил мнение? Поощряет запретные отношения и к Нэйту отпускает без лишних слов. Уж не хочет ли Хьюго освободить себе часок-другой для милой беседы с одним не менее милым аструмом?

– Пойдем, хортусы хотели поговорить с тобой прежде, чем ты поднимешься на поверхность, – он протянул ладонь, приглашая идти вместе с ним.

– Сначала скажи, кто вытащил тебя из «бездны»?

И хотя ответ очевиден, его надо непременно достать из напарника. Пусть знает, у меня появились рычаги воздействия.

– Кирс, – алтерн отвернулся, не выдержав моего хитрого взгляда.

Я рассмеялась и взяла его за руку:

– Идем, Ромео.

Глава 22. Смятение

Октябрь, 1538г.

Контроль над телом невозможен без контроля над мыслями. В голове не должно остаться ни одной слабости, способной помешать. Тщеславие, физиологические потребности, усталость, сожаление – все это лишнее, и от него стоит безжалостно избавляться. Любое упущение, и мой план полетит к чертям. Нет, подобный исход меня не устраивает.

С настоящего момента эмоции под запретом: они вносят путаницу и не дают сосредоточиться. Сон – не более двух часов, дабы не позволять телу превратиться в изнеженный кусок сала. И нескончаемые тренировки с пятиминутными перерывами на прием пищи. Только тогда я достигну гармонии с самим собой и завершу начатое.

Нэйт сидел на скамейке и читал книгу. В свете фонаря его волосы мягко золотились, распускаясь миллионами маленьких солнц. Он не заметил моего появления, полностью погрузившись в выдуманный мир.

Я решила напугать парня и принялась осторожно красться в вечерней мгле, стараясь не издавать лишних звуков. Навыки стража позволяли с легкостью с этим справиться.

Поза терра, наклон головы, расслабленные кисти рук – все казалось преисполненным умиротворения. Не удивлюсь, если и его лицо «дышит» спокойствием. Он был потрясающе беспечен.

Я подошла ближе, и вот уже с легкостью могла заглянуть Нэйту через плечо и разобрать пару строк.

«Inops potentem dum vult imitari, perit».14

Латынь? Фу, как скучно. Неужели нельзя читать что-нибудь более жизнеутверждающее? Например, «Сказания о короле Артуре» или «Поэму о Беовульфе». Я бегло «пробежала» глазами страницу. Все ясно: басни Эзопа. Видимо, ничего более унылого в библиотеке не нашлось.

Надо познакомить Нэйта с Хьюго: два «старика» без труда найдут общий язык и темы для разговоров, если, конечно, не передерутся за звание самого педантичного.

– Мэл, прекрати стоять за спиной, – юноша даже не повернул голову в мою сторону.

От неожиданности я подпрыгнула:

– Как ты узнал?

Нэйт приподнял книгу – под ней свернулся клубочком Скит. Питомец довольно жмурился, укрыв носик хвостом.

– Предатель, – прошипела я сквозь зубы, ругая себя за невнимательность. Надо быть полным слепцом, чтобы не заметить пропажу фидо с плеча.

Хорек удивленно смотрел, не понимая, чего от него хотят. Он обеспокоенно дернул ухом и вскочил на ноги. Растерянный взгляд блуждал по нашим лицам, спрашивая, каких дальнейших действий мы ждем.

– Сиди, – оставалось лишь махнуть рукой.

Что взять со зверька, если хозяйка сама вместо положенных тренировок спешит на поверхность и ведет далеко не враждебные беседы с терром.

Скит радостно гукнул и вновь улегся на чужих коленях. Надо же, фидо доверяет новому знакомому. Обычно никто не добивается от питомца подобного проявления чувств. Хьюго максимум может погладить вредное животное, остальные довольствуются малой лаской за подаренные игрушки. Чем привлек хорька этот парень?

Я обошла скамейку и внимательно посмотрела на Нэйта. Его лицо казалось таким знакомым, но сейчас открылось в совершенно ином свете, а все из-за картины, увиденной недавно.

Поразительно, Нэйт и Элина так походили друг на друга, словно мать и сын. Лишь волосы, «пылающие» в лучах фонаря, наталкивали на мысль об еще одном возможном родственнике моего скрытного друга.

– Ты сын Аврелиуса? – выпалила я и сама испугалась сказанного.

Терр усмехнулся:

– Мы столько не живем, – и, заметив мое недоумение, пояснил, – он мой прадед в шестом поколении.

Что и следовало доказать. Почему это сразу не пришло в голову? Кто у аструмов враг номер один с «прядями, горящими подобно огню, вырывавшемуся из его пальцев»? Хьюго меня убьет, когда узнает правду.

– Я не разделяю его взглядов, – поспешил успокоить юноша, – вам ничего не угрожает.

– Не уверена, – я покачала головой. – Кто-то из твоих родственников напал на нас. Брат?

– Отец, – поправил собеседник. – Он у нас любитель призывать каменных солдат. У Леонарда иная сила. Кроме того, – продолжил Нэйт, – мне удалось подслушать, как отец рассказывает о вашем замке и столкновении со стражами. Тогда я и решил поговорить с тобой и самостоятельно разобраться в ситуации.

Все неожиданно встало на свои места: Нэйт, который питал неприязнь к аструмам, но по странной причине отказавшийся от нее, его недомолвки, необъяснимое поведение, потемневшие глаза, терр, атаковавший нас… Они частички одной семьи, созданной когда-то Аврелиусом.

– И пришел к озеру? – уточнила я.

– Да, – кивнул парень, – думал, ты не оставишь попытки объясниться со мной, и оказался прав.

Странно, Нэйт не огорчился, когда понял, что мне все известно, скорее наоборот, обрадовался. Он удивительный. Наверное, мне никогда не понять его истинных намерений.

Точно в подтверждение моих догадок, терр убрал книгу в сумку и, взяв Скита на руки, поднялся со скамейки. Он подошел ближе, с самым спокойным видом потянувшись к моей куртке.

Я в ужасе отшатнулась, схватившись дрожащими пальцами за пуговицы:

– Что ты делаешь?!

В голове пронеслись тысячи мыслей. Первой из них было ударить нарушителя, и только вторая благоразумно советовала подождать и выслушать объяснение.

– Собираюсь спрятать Скита, – Нэйт смерил меня удивленным взглядом. – А ты что подумала?

– Ничего, – буркнула я, выхватывая хорька из чужих рук и усаживая под куртку.

Происходящее мне не нравилось: стражи не должны чувствовать никакой неловкости, общаясь с людьми, а тем более с террами. Мы не такие, как они, и нам чужды человеческие слабости. Тогда откуда появилось смущение, заставляющее приливать кровь к щекам?

Вдох и медленный выдох. Равновесие постепенно возвращалось, позволяя осмыслить сложившуюся ситуацию. Выводы были неутешительными: я сорвалась на пустом месте. Вот вам и хваленая выдержка аструма.

– Мы куда-то идем? – голос не подвел и ни одним звуком не выдал бушевавшие внутри эмоции.

– Да, хочу показать тебе мой мир, – Нэйт стянул с шеи черный шарф и сделал несколько шагов навстречу. – Но сначала позволь завязать тебе глаза?

Очень интересно. Каким образом перекликается желание показать мир с необходимостью превращать меня в беспомощного слепца? Существовало два варианта объяснения: либо я упустила из вида очередную деталь, либо Нэйт посредственный юморист. И ни в одном из случаев не говорилось, почему следует соглашаться на столь авантюрное мероприятие.

Юноша заметил мою неуверенность и ухмыльнулся:

– Боишься?

– Не надейся! – я выхватила из чужих рук шарф и завязала себе глаза. Колючая ткань сдавила кожу.

– Не спеши, – Нэйт слегка ослабил узел, – или ты куда-то торопишься? Если да, то мы можем перенести прогулку.

Стоило больших усилий сдержаться и не нагрубить. Тон парня мне совершенно не нравился: столько превосходства – даже инканы бы позавидовали. Хитрый терр все просчитал и заставил попасться в ловушку. Как унизительно!

Может, снять шарф? Вряд ли мир Нэйта не пропустит меня без куска материи на лице. Это же смешно! Хотя еще смешнее будет поменять решение сразу после позорного согласия.

Ох, и почему в день затмения я попыталась убить именно Нэйта? Встретила бы обычного человека, напугала бы его до полусмерти и умерла бы от солнечного ожога. Прекрасная перспектива. А теперь приходилось, затаив дыхание, вслушиваться в доносившиеся отовсюду звуки – последние ниточки, связывающие с окружающим миром.

Пальцы Нэйта крепко обхватили ладонь, вторая рука легла мне на плечо:

– Готова?

– Ты точно сошел с ума, – обреченно вздохнула я.

– Еще как, – раздалось практически у самого уха, – Леонард будет в бешенстве, если нас увидит, а теперь, прошу, – юноша осторожно направился вперед.

Я медленно шла по дорожке, ведомая Нэйтом. Куда мы держали путь? Долго ли предстояло идти? Это была тайна, покрытая мраком. Не меньшей тайной была непонятная покорность, с которой я доверилась постороннему. Откуда она взялась в самый неподходящий момент?

Шарф на лице приятно покалывал нос, позволяя свежему терпкому аромату дурманить сознание. Помню, в нашу первую встречу я сравнила его с имбирным чаем, который пробовала всего пару раз. Мне тогда еще показалось, что на свете нет ничего безупречнее этих пряных ноток, окутывающих лицо. Сейчас же я абсолютно уверена в их совершенстве: так пахнет свобода и прохладный ветер, дующий с гор.

Ноги уже привыкли идти, слепо доверяясь кому-то чужому. Они ловко переступали по брусчатке, перешагивали через невидимые препятствия, обходили случайных прохожих. Как я догадывалась? Сама не понимаю, но когда возникала необходимость поднять стопу чуть выше, чтобы встать на тротуар, или наоборот, сохранить равновесие при спуске на дорогу, я не колебалась ни секунды. Может, о подобном инстинкте говорили хортусы? Ты не видишь, а чувствуешь пространство вокруг.

– У тебя неплохо получается, – подбодрил терр.

Хотелось сказать что-нибудь язвительное в ответ: любую гадость, колкость. Неважно какую именно, лишь бы стереть с его лица снисходительное выражение.

Почему он обращался со мной как с новорожденной? Вел за руку, придерживал, когда мимо нас с фырканьем проезжали машины. Чужая забота пугала. Я же страж, и именно поэтому приходилось молчать. Терпение и сдержанность – вот два качества, которых мне не хватает, и из-за которых пострадал Хьюго. Больше никаких ошибок, по крайней мере, в отношении этих двоих.

Пальцы Нэйта приятно согревали. У алтерна тоже теплые прикосновения, но они никогда не ставили под сомнение мою независимость. Сейчас было иначе: сущность терра, привыкшая все держать под контролем, подавляла и не давала возможности опомниться.

Мысли, заполнявшие голову, кружились в бешеном танце, заставляя смущаться и одновременно злиться на саму себя. Что со мной? Почему я не могла и минуты спокойно провести на улице, не забивая сознание глупыми сомнениями?

– Мы скоро придем, – объявил Нэйт.

В его голосе послышалось скрытое нетерпение. Предвкушение оказалось столь заразительным, что я спросила:

– Надеюсь, после сюрприза все части моего тела останутся на месте?

– Скорее да, чем нет, – усмехнулся парень.

В этом весь Нэйт: никогда не может дать нормального ответа, не наполненного сарказмом. Какие же у него отношения в семье, раз он вырос таким «колючим»?

Еще один шаг вперед – и меня втолкнули в металлическую повозку, которая странным образом покачивалась. Голова чуть не столкнулась с потолком, но я вовремя упала на сиденье, избежав очередной травмы. Нэйт, не говоря ни слова, уселся рядом. Наши плечи соприкасались, а его рука не выпускала мою.

Хлипкая конструкция вокруг нас двинулась и медленно поехала куда-то вперед и вверх. Это невозможно. Мне прекрасно известен рельеф всей местности в округе: поблизости нигде нет гор и возвышенностей. Да и уйти далеко мы не могли.

– Можно снять? – я потянулась к шарфу.

Собственная беспомощность и невозможность грамотно оценивать обстановку злили. Если пару минут назад ноги твердо стояли на земле, то сейчас под ними было нечто тонкое и не внушающее доверие. Ощущение близости стен сводило с ума. Нас будто посадили в крохотную клетку, в которой невозможно встать в полный рост.

Чужая рука перехватила пальцы, готовые уже развязать узел:

– Подожди минуту.

Меня затрясло. Инстинкты подсказывали, что я нахожусь высоко над землей, а разум убеждал в обратном. Хотелось сорвать повязку и убедиться в собственном чутье, но Нэйт не давал и пошевелиться. Паника охватила тело: впервые в жизни происходящее не просто не поддавалось контролю, а полностью подчиняло.

– Я не хотел тебя напугать.

Шарф скользнул по лицу и упал на колени, оставляя после себя мягкое облако пряного аромата – Скит высунул мордочку из-под куртки и принялся с интересом оглядываться. Однако я не обращала внимания.

Ночной город раскинулся под нами, переливаясь мириадами ярких огней. Фонари различных оттенков и форм, окна домов, сверкающие вывески, словно маленькие светлячки, освещали все вокруг, и даже тонкий серп луны казался не таким ярким.

– Потрясающе, – с трудом удалось подобрать слова. – Это ты сделал?

Я прислонилась к стеклу и принялась жадно всматриваться, пытаясь ощутить на себе дыхание той жизни. Люди внизу становились меньше, в то время как мы буквально взмывали к небесам. Здания медленно отдалялись, открывая прячущиеся за ними постройки.

– Если ты о городе, то это многовековой процесс, не требующий моего участия, – Нэйта совершенно не привлекала картина, лежащая у наших ног. – А колесо обозрения придумал Джордж Феррис.

– Колесо обозрения? – переспросила я.

Так вот почему наше передвижение выглядит таким странным: мы очерчиваем полный круг, возвращаясь в ту же точку, из которой начинали путь, а невысокая скорость обеспечивает непрерывность. Гениально.

– Аттракцион для детей, – хмыкнул юноша, – и мои предположения сбылись: тебе понравилось.

– Не видела ничего прекраснее, – с каждым разом было проще закрывать глаза на ехидные выпады. – Правда, сначала я решила, что это твоя магия.

– Терры не Боги, а обычные люди. Мы заключаем договор с силами природы, но она позволяет нам далеко не все, – чужой голос звучал слишком тихо, будто он объяснял сам себе. – Кроме того, силы, которые не в состоянии спасти твоих близких, вызывают отвращение.

Я «прикусила» язык: очередная глупость из моих уст испортила все. Как можно быть такой неуклюжей в словах?

Хотелось настучать себе по голове за невнимательность. Нэйт ведь рассказывал о матери, даже обвинил аструмов в убийстве. Он отрицал свои способности, так как когда-то не помог ей.

Пальцы парня ободряюще сжали мою ладонь:

– Ты не знала.

И в этот момент я заметила: наши руки все еще были сцеплены. Действительно, мы же практически не двигались с тех пор, как сели в шаткий челнок и «поплыли» в небеса.

Нэйт сидел слишком близко и касался меня. Почему-то стало стыдно. Раньше подобные вещи позволялись только Хьюго, но он мой алтерн, не могу же я шарахаться от него словно от прокаженного.

Ночной город за стеклом с каждой секундой приближался: дома постепенно увеличивались, люди вырастали, принимая свои истинные размеры. А я сидела и не могла в полной мере насладиться красотой полночных огней. Мысли вертелись вокруг Нэйта и его пальцев, переплетенных с моими. Так странно, необычно и приятно.

От терра не укрылась моя молчаливость:

– Что-то ты притихла.

– Просто я никогда так хорошо не проводила время.

Это была правда: дни, проведенные в Хэдесе, походили друг на друга, как звезды на небе. Да, разница между ними есть, но она едва заметна: все слишком однообразно и спокойно. Теперь чувства Элины стали более понятны. Ее влекла настоящая свобода, независимая от приказов инканов и древних традиций. Разве можно кого-то осуждать за желание ощутить жизнь хотя бы на мгновенье?

– Тогда в следующий раз я поведу тебя на мультик, – без тени иронии произнес юноша, но его глаза «смеялись», – там ты без труда найдешь единомышленников.

– На что ты намекаешь? – меня распирало ударить его как следует.

Не уверена в правильном понимании слова «мультик», но с таким видом Нэйт не мог говорить о чем-то высокоинтеллектуальном, скорее наоборот.

– Мэл, – парень возмущенно покачал головой, – ты слишком мнительна.

Я попыталась возразить, сказав, что я не такая глупая, как он считает, но никто не стал слушать. Нэйт приподнялся, открыл дверь и вышел наружу, увлекая меня за собой. Скит тут же юркнул под куртку, оставив торчащим наружу маленький черный носик.

Поездка закончилась слишком быстро, мы не успели насладиться ей в полной мере. Меня тянуло еще раз вернуться в утлый челнок и прокатиться до самого верха. Я вовремя вспомнила о необъяснимой слабости, наполнившей тело, и промолчала. Кто знает, что случится, если мы согласимся на вторую поездку.

– Уже поздно, – Нэйт взглянул на большие часы, висящие на башне, – мы больше ничего не успеем посмотреть, и у меня завтра учеба. Пойдем, я провожу тебя до парка.

Да, это было самым лучшим решением. Нынешний выход на поверхность разительно отличался от предыдущих: в нем не было прежней динамики, никаких новых открытий или знакомств, но он дал пищу для размышлений. Необходимо быстрее вернуться в замок и все как следует обдумать.

Я кивнула, и мы направились в сторону Хэдеса, так и не расцепив сомкнутых рук.

Глава 23. Голод

Ноябрь, 1538г.

Сегодня днем я задремал на тренировке и видел во сне мать. Из ее глаз текли кровавые слезы. Красные капли падали на белоснежное платье, расплываясь бесформенными пятнами. Ткань намокла под багряным дождем, превратившись в огромный лоскут грязного цвета.

Руки матери потянулись ко мне, а рот раскрылся в немой просьбе. Я попятился, не в силах коснуться ее даже пальцем, и проснулся. Ужасная картина не хотела выходить из головы, снова и снова побрасывая родной образ с искаженным от боли лицом.

Решимость уничтожить аструмов росла с каждой секундой. Если до этого были сомнения, то теперь они растворились в алых слезах матери. Так пусть Радужный Замок захлебнется от крови своих защитников!

Я медленно приближалась к парку. Торопиться некуда: Хьюго ждал меня ближе к рассвету. Таким образом, в запасе оставалось чуть больше двух часов.

Возвращаться в Хэдес совершенно не хотелось: будет скучно, особенно после города, наполненного жизнью, где, несмотря на глубокую ночь, не пустовала ни одна улочка.

Часть людей куда-то спешила, другая степенно «проплывала» мимо, из домов доносилась музыка и приглушенные голоса – ни о каком спокойствии и речи не было. Не то что у нас в замке: там на любое резкое движение ты получаешь сразу несколько укоризненных взглядов.

Парк, напротив, поражал пустынностью. Пронизывающая тишина диктовала свои законы этому месту. Деревья «перешептывались» с ветром, качая голыми ветвями, иней на отсыревшей коре поблескивал в свете луны, превратив одноногих чудищ в сказочных исполинов.

Скит неожиданно зашипел и повернулся в сторону гигантского падуба15.

Из-за ствола дерева вышел юноша:

– Жаль, сюрприза не вышло.

Огненные волосы сверкнули ярким всполохом, и на секунду показалось, что это Нэйт, но нет, хищный блеск серых глаз развеял последние сомнения.

– Леонард, – прошептала я, делая несколько шагов назад.

Кривая улыбка исказила его лицо:

– Ты слишком много знаешь для того, кто трусливо прячется на дне озера.

Скит на плече напрягся, готовый защищать хозяйку. Зря старается, он никогда не сможет нарушить приказ и пострадать, спасая мою жизнь. Так даже лучше: не надо беспокоиться за сохранность питомца.

Терр направился к нам. В каждом его движении чувствовалась сила, она покрывала тело юноши плотным ореолом. Стало жутко: в прошлый раз способности Нэйта поразили меня. Уверена, я быстро бы ему проиграла. Леонард, в отличие от брата, старше, опытнее, и не собирается отвергать собственную сущность – в бою у него больше шансов.

Хорек предупреждающе обнажил крохотные зубки. Проклятье, Скит, ты-то куда лезешь?

Парень рассмеялся:

– Забавная у тебя зверушка.

– Не трогай его, – с вызовом бросила я.

Рука потянулась к сумке, пальцы стиснули холодный металл, перехватывая клинок для нападения. В голове созрел дерзкий план, единственный возможный в данной ситуации. Другого выхода не будет – надо действовать решительно.

Леонард гипнотизировал меня, подходя ближе, он встал практически вплотную:

– Ты смелая или глупая?

Горячее дыхание опалило кожу. Казалось, еще немного, и она вспыхнет, не выдержав напряжения, возникшего между нами.

Юноша приподнял мое лицо за подбородок. Нет, его волосы совсем не походили на теплое золото прядей Нэйта. Они «обжигали» красноватыми языками огня, напоминавшими марево от пожара. Леонард был слишком красив, идеальные черты не портила даже озлобленная гримаса.

Парень ждал моего ответа и не предполагал подвоха. Сейчас или никогда.

Я быстро выхватила клинок и полоснула острым лезвием по лицу терра. Он зарычал от боли, зажимая рукой порез. Яркие капли крови просачивались сквозь пальцы, стекали вниз и исчезали в рукавах куртки.

Вот он, мой шанс. Ноги сами понесли к озеру. Скит предусмотрительно спрыгнул и теперь бежал рядом огромными прыжками.

До водной глади оставалось всего ничего, буквально шесть-семь ярдов, а значит, через пару секунд мы будем спасены. В Хэдесе на нас не станут нападать: испугаются численного перевеса.

Внезапно ближайшее дерево покачнулось и наклонило ветви, отрезав путь. Тонкие «руки» ощетинились тысячами острых, как бритва, иголок. Я еле успела затормозить, чтобы не врезаться в смертоносную преграду.

Падубы справа и слева зашумели, выпуская длинные шипы. Дьявол! Это ловушка! Озеро плескалось рядом, в двух шагах. Только обойти неожиданно разделившее нас препятствие было непросто.

Я обернулась. Леонард стоял, положив руку на изрезанную морщинами кору старого дерева. Лицо терра рассекал алый след, оставленный моим оружием. Он не потрудился стереть его, и в сочетании с кровавой полосой чужие глаза выглядели более устрашающими.

В темноте пятерня юноши горела красноватым светом, ей вторили яркие отметины на других оживших исполинах. Десятки огненных отпечатков очертили предполагаемое место сражения.

– Как видишь, я подготовился к встрече, – Леонард наклонился к своей «раскалившейся» руке и зашептал.

Тяжелый толстый сук ударил в спину и выбил воздух из легких. Я упала на колени, пытаясь восстановить сбившееся дыхание.

Слева приближались еще две ветки. Их острые кончики угрожающе сверкнули. С трудом удалось откатиться, но там поджидали очередные когти. Они скользнули по руке, раздирая куртку вместе с кожей. Я зашипела от боли и едва успела увернуться от порции игл, нацеленной в мою голову.

Деревья нападали со всех сторон. С каждым пропущенным ударом получалось хуже и хуже отбиваться от них. Сил практически не осталось, а ноги подкашивались, норовя в любое мгновение дрогнуть и отдать меня на растерзание зверю.

Гибкий прут, направленный меткой рукой, вылетел, словно из ниоткуда. В животе тут же вспыхнула резкая боль, а куртка вокруг раны намокла от крови. Дьявол! Оружие выскользнуло из рук и затерялось среди корней.

Где-то у воды заскулил фидо. Он ничем не мог помочь и тихо себя ненавидел. Прости, Скит, так будет лучше. Ты не должен пострадать.

Реакция тела замедлилась, любое движение давалось с трудом, на языке появился тяжелый привкус крови.

Новая ветка быстро набирала скорость. Я не успела – она ударила в плечо, впиваясь мелкими сучьями в кожу. Тело задрожало и, не выдержав, рухнуло на землю.

Сердце в груди гулко стучало, воздуха катастрофически не хватало. Я лежала, смотрела на звездное небо и думала: неужели все закончится именно так? Вот тебе и сражение. К противнику не удалось приблизиться даже на расстояние броска.

Сверху появилась еще одна ветка. Она немедленно устремилась ко мне – из последних сил я перекатилась на другой конец дорожки. От удара на асфальте возникли глубокие трещины, обнажившие крупные белые камни.

– Живучая тварь, – пробормотал издали Леонард.

Сияющие следы на деревьях погасли, и гиганты вновь застыли на постаментах. Раздался шум шагов – звуки приближающейся смерти, отбивающие последние секунды моей жизни. Одно радовало, Скит не смог вмешаться, и теперь он в безопасности.

Поступь терра была слышна совсем рядом, он наслаждался своим триумфом. Сволочь! Сразился бы по-настоящему, а не выпускал вместо себя заклейменных кукол.

Меня грубо схватили за волосы и приподняли над землей. Прямо перед глазами возникло ненавистное лицо, рассеченное надвое багровой полосой.

– Не понимаю, что брат в тебе нашел? – от взгляда Леонарда по коже бежали мурашки. – У него полностью отсутствует вкус.

– Завидуешь? – прохрипела я в ответ. – Бедный маленький мальчик, у которого никогда не было девушки.

– Заткнись! – парень отшвырнул меня в сторону как пушинку.

Очередное дерево, только на этот раз неживое, встретило израненную спину крепким ударом, раздирая свежие раны. Ненавижу растения, все до единого!

Леонард подошел ближе и носком ботинка перевернул меня на спину:

– У тебя острые зубы, аструм. Не хочешь их лишиться?

Я сглотнула накопившуюся во рту кровь и едко улыбнулась:

– Своих не хватает? Ты бы молока попил, кальций в организме восполнил. Глядишь, крепче станут.

Глупо нарываться, но слова сами лились нескончаемым потоком. В голове билась одна мысль: довести его до белого каления, чтобы хоть немного ощутить собственное превосходство.

Юноша замахнулся, намереваясь ударить меня по лицу.

Я не успела зажмуриться, как черная тень мелькнула в воздухе и вцепилась в руку терру. Скит! Как он посмел нарушить приказ?

Хорек набросился на Леонарда, пытаясь оттеснить его дальше от хозяйки. Однако фидо был не по зубам такой соперник. Терр изловчился и, схватив храброго зверька, со злостью откинул в сторону.

Он положил пятерню на ствол дерева – пальцы окрасились красным. Губы парня зашевелились, произнося еле слышные слова. Вдали раздался пронзительный свист веток и сдавленный визг, в котором я узнала своего питомца. Слезы навернулись на глаза. Скит, зачем ты это сделал?

Леонард отнял руку от дерева, и шелест быстро стих. Лишь тихое поскуливание убеждало в том, что фидо еще жив.

Хотелось броситься на противника и убивать его долго и мучительно. Он обязан понести наказание за боль моего подопечного, но сил не было даже на легкое движение пальцем. Оставалось лежать и наблюдать за всем со стороны.

– Мило, не правда ли? – терр злобно ухмыльнулся. – Вы умрете вместе. Трогательная картина – брат непременно оценит.

Он наклонился и, закинув меня на плечо точно куклу, понес. Куда? Уже неважно. Я подвела питомца, и сейчас он погибал из-за моей слабости.

Тонкий пульс зверька пробивался в голове. Прерывистая ниточка становилась слабее, тая с каждой секундой. Нет, он будет жить! Хьюго, прошу, если ты слышишь, спаси Скита и отпусти. Наказание за потерю хозяина не должно его коснуться. Пусть он будет свободен от Хэдеса.

Висеть на плече Леонарда было неудобно: его кость больно упиралась в рану на животе, заставляя при каждом шаге стонать от боли. Я стискивала зубы, стараясь издавать как можно меньше звуков, чтобы не радовать мучителя.

Мысли упорно вертелись вокруг неизбежного. Не так мне представлялась отправная точка дороги в вечный покой. Я-то надеялась еще раз увидеть самые смешные моменты, проведенные в замке. Книги врали: никакая жизнь перед глазами не собиралась проноситься. В поле зрения попадала лишь промерзшая земля, укрытая местами грязной крупой снега, да корни деревьев, торчащие наружу.

В глубине души жила надежда, что сюда примчится спаситель на вороном племенном жеребце, но время шло, а рыцарь, очевидно, задерживался. Хьюго тоже не мог подняться на поверхность. Свет луны спалил бы его глаза, и терр сразу бы стал счастливым обладателем двух обездвиженных тел.

Парень подошел к массивному буку и, скинув меня с плеча, грубо впечатал в ствол дерева. Я сжала зубы. Только бы не закричать. Боль была невыносимой. Множество сучков впились в кожу, плечо обожгло новой порцией огня.

– Чтоб ты сдох, Леонард, кто учил тебя манерам?! – я изо всех сил старалась удержаться в сознании.

– А ты, аструм, знаток этикета? – хмыкнул терр. – Жаль лишать ваше племя такого ценного экземпляра.

Он провел рукой по лицу, смазывая остатки крови на ладонь, и прислонил ее к дереву. Красный след на изрезанной бороздками коре не замедлил себя ждать. Вот еще один слуга, позволивший себя использовать.

Я почувствовала, что тону – старый бук утягивал в трясины. Руки обхватило тисками, ноги глубоко завязли, и даже головой не удавалось пошевелить.

Леонард отошел на пару шагов назад и довольно оглядел свое творение:

– Прекрасно выглядишь. Я начинаю понимать, что брат нашел в тебе: ты совершенно бесполезное и слабое животное. Он с детства любил таскать домой блохастых тварей, – юноша громко рассмеялся и пошел прочь по дорожке, радуясь собственной шутке.

– Эй, постой, а как же я?! – над парком разнесся слабый крик.

Леонард обернулся и указал на горизонт:

– Смотри туда. Обещаю, рассвет будет незабываемым.

Он махнул рукой на прощание и растворился среди деревьев.

Рассвет? Он сказал рассвет? До него оставалось меньше двух часов. Значит, я просижу в капкане, а потом солнце сожжет мои глаза. Потрясающе.

Если бы Леонард знал, как я мечтаю увидеть восход и почувствовать теплые лучи светила на коже. Увы, нокскуры лишены подобных радостей. Мы ночные создания, вынужденные всю жизнь проводить под луной. Однако по милости врага сейчас и она была недоступна. Парень специально выбрал место, неосвещенное бледным светом, с которого, тем не менее, прекрасно проглядывался порозовевший кусочек неба.

Надо выбираться отсюда, но как? Будь у меня сила терра, не пришлось бы ничего придумывать: древесина под спиной пропиталась моей кровью, это мамонта бы подчинило – что уж говорить о дряхлом буке. Жаль аструмам такое не под силу. Аврелиус единственный из нас, кто заключил договор с природой, хотя фактически его нельзя считать стражем. Тот, кто родился из чрева женщины и не имеет пары, никогда не будет одним из нас.

Висеть на дереве становилось неудобно. Мышцы затекли, конечности практически не чувствовались, мы медленно сливались с деревом, превращаясь в единое целое – холодный кусок неживой плоти.

Я облизала пересохшие губы и закричала:

– Скит!

Фидо не отвечал. Ни шороха, ни слабого звука не раздавалось в тишине. Зверек лежал без сознания там, среди деревьев.

Я закрыла глаза, пытаясь связаться с питомцем. Раньше мы не пробовали подобного общения, однако, когда речь идет о его жизни, нельзя ничем пренебрегать.

Хорек находился к северо-западу, ярдов сорок, не дальше – слишком большое расстояние для того, чтобы поднять его на ноги. Это практически невозможно, но надо же куда-то потратить свободное время.

Я вздохнула и, собрав восстановленные силы, запустила их в сторону зверька – все без остатка. Голову пронзила резкая боль, мышцы мгновенно ослабли, и если бы не дерево, крепкими тисками сдавившее тело, меня бы ожидала еще одна встреча с землей.

До ушей донесся негромкий писк. Скит! Из глаз полились слезы. Неужели я не настолько безнадежная хозяйка, и мой питомец спасен?

Ниточка между нами не позволяла оценить повреждения подопечного. Она выскальзывала из рук, дразнила, то появляясь перед лицом, то прячась за спину. В глазах плыло, странное состояние апатии охватило меня, полностью поборов еще сопротивлявшееся сознание.

Тем временем, небо над горизонтом заалело, позволяя робким лучам солнца выползти на поверхность. Звезды медленно гасли, уступая первенство более сильному противнику.

Нет нужды смотреть на это. Зачем? Там происходит: очередной восход, который станет последним в моей жизни.

Я ощутила теплое прикосновение к ногам, которое поползло выше, приближаясь к лицу. Раны на теле зашипели под напором ясного взгляда, они плавились на солнце, заставляя кровь бурлить в венах.

Теперь понятно, почему Леонарду так хотелось нанести мне больше повреждений: сейчас каждая клеточка пылала от нестерпимого жара, каждую маленькую ссадину, казалось, прижигали каленым железом.

Горячее дыхание светила мазнуло по подбородку, скользнуло по губам, поднялось по носу и дотронулось до закрытых век. Глаза вспыхнули от яростного пламени. Жжение было невыносимым, оно не уменьшалось ни на мгновение. Я не могла больше терпеть и, запрокинув голову, закричала, теряя последние капли самоуважения.

Глава 24. Свет

Декабрь, 1538г.

Я неожиданно стал обладателем целой армии. Самые разные люди съезжались со всех уголков мира к моему жилищу в горах, чтобы продемонстрировать свою силу. Они называли себя террами и мечтали о победе над аструмами.

Не было нужды запрещать им следовать за собой. Зачем? Разве сотни отборных воинов, рвущихся в бой, помешают? Наоборот, они отвлекут внимание, пока я буду поджигать Радужный Замок, а с ним и его обитателей.

Я кричала, захлебываясь от вкуса собственной крови во рту, кричала как никогда в жизни. Меня словно прожигали изнутри, запустив огненных змей под кожу. Боль косила без разбора, разрастаясь подобно лесному пожару внутри.

Огонь, охвативший лицо, сводил с ума, и руки давно бы разодрали кожу в клочья, если бы не путы, сковывающие их.

Не замечая ничего вокруг, я срывала связки в натужном крике. Не отвлекали ни громкий звук шагов, ни прерывистое дыхание, раздавшееся совсем рядом. Удалось опомниться, лишь когда нечто прохладное коснулось глаз, принося небывалое облегчение.

Кто-то произнес на ухо:

– Тихо, ты меня оглушить хочешь?

Темная ткань опутала голову, закрывая от вездесущих лучей солнца, и этот запах, витавший повсюду. Я с наслаждением втянула воздух и ощутила крепкий аромат имбиря. Он больше не напоминал о свободе, он дарил жизнь, вторую попытку, которой меня чуть не лишили.

– Нэйт, – голос дрогнул, не веря происходящему.

– Нет, – попытался пошутить он, – Леонард одумался и вернулся за тобой.

При упоминании имени его брата я вздрогнула, настолько сильным был страх увидеть это чудовище. В голове быстро возникла картина человека с лицом, пересеченным багровым рубцом, и глазами, горящими ненавистью.

Юноша словно не заметил мой испуг и добавил:

– Спасибо за звуковую подсказку, она существенно облегчила поиски.

Я с легкостью сдержала первый порыв засмеяться. Нет права веселиться, пока жизнь Скита висит на волоске.

– Освободи меня, – просьба больше походила на приказ, но парень все понял.

Воздух рассек холод металла, явственно почувствовался резкий запах крови. Терр склонился к дереву и зашептал. Из всех слов запомнилась одна фраза, повторявшаяся чаще других:

– Sine impero te16.

Она въелась в мозг и крутилась там, требуя ответа:

– Sine impero te. Sine…17

И дерево подчинилось. Его крепкие путы смягчились, выпуская из стальных объятий. От продолжительного заточения ноги затекли и подкосились, боль отозвалась тысячами иголок. Мне не дали упасть, мягко подхватив на руки и унося дальше от дерева, туда, где можно спрятаться от губительного солнечного света.

Тепло постепенно пропадало, уступая место прохладе, а глаза больше не горели. Спасительная тень приняла очередного беглеца, разрешив ему укрыться под своим плащом. Веки приятно покалывало, жжение отступило на задний план. Теперь осталось найти Скита.

Нэйт посадил меня на землю, прислонив спиной к шершавой коре.

– Только не дерево! – отчаянный вопль, наверное, был слышен во всем парке.

Я подалась вперед и из последних сил вцепилась в чужие плечи. В памяти еще жила картина, как острые ветки проносились повсюду, впиваясь шипами в кожу. Они пролетали перед лицом, хватали за ноги, подбрасывали в воздух, точно игрушку.

– Мэл, успокойся, – терр постарался отстраниться, но мои пальцы не собирались выпускать его пальто.

– Ты не понимаешь, – громко зашептала я, – нас хотят убить.

Деревья в голове не сдавались, они вытащили узловатые корни из земли и надвигались, грозя кривыми сучьями. Тело затряслось мелкой дрожью.

Меня неожиданно обняли, крепко прижав к себе:

– Оно совершенно безвредно. Если попросишь, я подчиню его.

Резкий кивок не скрыл охватившей сознание паники. Близость Нэйта напугала. Растения и в сравнение не шли со страхом зависимости от того, кого следовало считать врагом.

Вновь послышались слова договора. Казалось, они призывали подчиниться не дерево, а мое сознание, и сложно было оставить их без внимания.

– Готово, – Нэйт отстранился и начал стягивать с меня шарф. – Необходимо осмотреть твои раны.

– Нет, – я замотала головой, – Скит, надо найти Скита.

Питомец был рядом. Он хрипло дышал, вздымая маленькую черную грудь.

– Ты никуда не пойдешь, – парень прижал меня к дереву, – твой организм истощен.

Однако его слова уже никого не интересовали. Руки сами поднялись и оттолкнули терра от себя. Я рывком соскочила, царапая пальцами по шершавой коре. Ноги и вправду не слушались, они заплетались, путаясь друг в друге, равновесие находилось с трудом. Приходилось хвататься за все подряд, чтобы остаться в положении, приближенном к вертикальному.

Еще несколько неуверенных шагов, пара случайных выходов на солнце, принесших новую волну боли, множество неудачных падений и неожиданное препятствие на пути. Я попробовала его обойти, но нечто вновь выросло на дороге.

– Нэйт, не мешай, мы должны спасти Скита, – очередной нырок вправо ни к чему не привел. «Стена» не уходила.

– Скит с Альвой, – сказала преграда голосом Хьюго.

Что он здесь делает? Я протянула руку, дотрагиваясь до незнакомца передо мной. Так и есть: длинные волосы, собранные в высокий хвост, нахмуренные брови, тонкая ниточка губ.

Внутри все похолодело. Неужели алтерн, почувствовав опасность, поднялся на поверхность? Это он попросил волчицу позвать Нэйта, так как сам не мог появиться при свете луны? Представляю сейчас его состояние.

– Терр прав, – сухо продолжил Хьюго, – пройдя пару ярдов, ты умудрилась споткнуться семь раз.

Голова закружилась сильнее, колени подогнулись, перед глазами заплясали белые мушки. Проклятье! Я схватилась за напарника, пытаясь устоять на ногах.

Он подхватил меня на руки и недовольно произнес:

– Незачем было так бегать, знала что помогу.

– Ты мне не говорил… – пробормотала я в полусне.

Глаза слипались, страшно хотелось спать. Теперь, когда кошмар закончился, собственная защищенность действовала опьяняюще. Пряный запах шарфа успокаивал, тепло рук поддерживало иллюзию безопасности. Неважно, что будет завтра, главное – сегодня все живы, и Скит тоже.

– Мы уходим, – сообщил напарник тоном, не терпящим возражений.

Удивил. Даже при желании остаться, ничего бы не получилось. Сейчас я не больше чем кукла, которая и рта не раскроет.

Усталость наваливалась со всех сторон, подчиняя себе разум. Откуда раньше брались силы отпускать ехидные замечания, кричать, прыгать между деревьев в поисках фидо? Можно же так беспечно лежать на чужих руках и ни о чем не думать.

– Нэйт, – алтерн точно выплюнул это имя.

– Хьюго, – с вызовом бросил терр.

Вот она, крепкая мужская дружба, уже возненавидели друг друга. Язык во рту не поворачивался попросить их замолчать. Приходилось вслушиваться в напряжение, растущее между ними.

Напарник наконец прекратил прожигать взглядом соперника и направился к озеру, но мы не должны так просто уходить. Я сдавленно замычала, требуя остановиться.

Хьюго бережно склонился:

– Все в порядке?

Нет, не в порядке. Если тебе достаточно небрежного кивка, чтобы сказать «спасибо», то меня это не устраивает.

Пальцы слабо дернулись и потянулись к Нэйту. Куда там – алтерн благоразумно решил обойти недруга стороной.

Терр понял все без слов. Он подошел и осторожно взял мою руку, разозлив Хьюго еще больше.

– Передавай привет Скиту. И… – парень замялся, подбирая слова, – я буду ждать.

Уголки губ дрогнули. Надо же, он переживает. Никогда бы не подумала. Или это попытка вызвать ревность напарника? Если да, то весьма успешная. Внутри Хьюго все кипело, и не будь меня рядом, он давно бы отбросил приличие и полез в банальную человеческую драку.

– Нам пора, – алтерн уверенно зашагал к озеру.

Пальцы Нэйта скользнули по руке, оставляя неприятный осадок на душе. Разве правильно бросать его на берегу? Мы могли бы взять терра с собой, чтобы он осмотрел Скита. Сейчас любая помощь будет нелишней.

Хотя кого я обманывала? Мне просто хочется находиться рядом с ним. Нэйт давно является частью моей жизни. Так почему два мира не отбросят вражду и не станут чуточку ближе?

Хьюго вдруг замер:

– Не буду тебя ругать и никому не расскажу о том, что произошло, только ответь: он того стоит?

Я мысленно усмехнулась. Какой раз мне задают этот вопрос? Второй? Мнение не изменилось. Естественно стоит, тут и думать не о чем.

– Как знаешь, – напарник покачал головой и шагнул в озеро.

Дни летели слишком медленно, один похожий на другой. Никакого разнообразия. Все скучно, серо и лишено жизни, особенно после событий, произошедших на поверхности. Несколько раз я рвалась подняться, но меня всегда останавливали.

Нет, Хьюго не приказывал, не пытался повлиять, не корил ни словом, ни взглядом. Он просто говорил, что еще не время. А когда настанет это время? Завтра? Послезавтра? Через месяц? Ожидание действовало невыносимо.

Вот уже девять ночей я не видела луну, не чувствовала на себе ее мягких прикосновений, не встречалась с Нэйтом. Девять долгих ночей и дней, не отличимых друг от друга.

Каменные стены лаборатории хортусов, стеллажи с выигранными трофеями, сухие травы под потолком и разбросанные корешки женьшеня – вот и все, что приходилось ежесекундно наблюдать.

Тренировки временно прекратились, вахта отошла на второй план. Еду приносили сюда, предварительно оставив ее перед дверью. Я чувствовала себя пленником, запертым в глубокой камере без права на прогулку, но кто знал, что наше заявление вызовет столько проблем.

Нас сторонились, боялись, мы были основной темой всех разговоров в замке. Правильно, надо чем-то развлечь себя. Так почему не обсудить чужую пару, тем более она дала столько пищи для размышлений.

Помню, полмесяца назад мы волновались по поводу назначения. Глупости, старейшие не вспомнили об этом. Столько событий произошло. Сейчас жаждущие свободы торо интересовали инканов меньше всего. Младшие аструмы не выйдут из-под купола, когда в Хэдесе наконец произошло нечто невероятное. Их удержит любопытство, а значит, шпионы пока не понадобятся. Мы сами спасли себя от унизительной обязанности.

Тогда, девять ночей назад, Хьюго принес меня в Хэдес и спрятал у Неро и Олкион в подземном убежище. Я слышала сквозь сон их тихие взволнованные голоса. Троица решила действовать самостоятельно: пошли к хортусам и попросили о помощи, разыграли представление, воспользовавшись моим почти бездыханным телом.

Все теперь уверены в том, что мы с Хьюго серьезно больны. Инканы запретили нам выходить из лаборатории, и лишь Неро и Олкион тайком заглядывают сюда, скрашивая вынужденное одиночество. Пару раз сюда пыталась ворваться Кэссия и проверить, как дела у любимой ученицы. Ее предусмотрительно выпроваживали, правда перед уходом она успевала отвесить алтерну подзатыльник, что не могло меня не радовать.

Одних хортусов устраивала сложившаяся ситуация. У них впервые за долгие годы появились собеседники, на которых удастся испытать запас накопившихся шуток.

Возвращаясь назад, я понимала: все было сделано правильно, акценты расставлены в нужном порядке, и инканы не могли не попасться в нашу ловушку. Слишком уж они боятся потерять контроль над другими аструмами. Мы умело сыграли на их слабостях и получили положенную «награду».

Раздался стук в дверь. Наверное, принесли еду, но я не спешила открывать. Зачем? Чтобы столкнуться в коридоре с перепуганным насмерть торо? Нет, спасибо, двух раз вполне хватило.

Так и есть, на полу лежал поднос с еще дымящимися тарелками: фасолевое рагу и несколько ячменных лепешек. Под чашкой с имбирным чаем белел треугольник бумаги, исписанный мелким почерком.

Завтрак вызвал массу положительных эмоций. Во-первых, о нас не забыли, во-вторых, здесь мои любимые ячменные лепешки, а также это последняя возможность потратить время с умом, не считая бесцельного разглядывания потолка, просиживания штанов в старом кресле и чтения пыльных книг, которые за девять ночей порядком надоели.

– Хьюго, тебе послание! – прокричала я, забирая поднос с пола. – Не могу имя разобрать. Какая-то Кира или Кара.

Дверь во вторую комнату отворилась – и из нее вышел напарник с невозмутимым лицом:

– Это от Кирс.

– Не может быть, – мое удивление получилось чересчур наигранным. – Давай прочтем, что она пишет, – я наклонилась к письму. – Жаль тебя вчера не было на…

Листок бумаги неожиданно исчез из поля зрения – Хьюго быстро вытащил его из-под кружки – несколько капель имбирного чая пролились на поднос.

– Эй, – я гневно взглянула на юношу, – кто пойдет за второй порцией?!

Однако он ничего не желал слушать и целиком погрузился в драгоценное послание, бережно держа его в руках. Какое трогательное зрелище, нужно запечатлеть этот славный миг на холсте и назвать картину «Мы всего лишь друзья». Главное – правильно передать наклон головы, слабую улыбку, озарившую лицо, и блеск в глазах, говоривший больше любых слов.

Я прошла к столу и водрузила на него поднос, пытаясь производить как можно больше шума. Никакой реакции не последовало, Хьюго не отрывался от белого треугольника, испещренного буквами.

Ложка еще горячего рагу проследовала в рот:

– Мм, как вкусно.

Со стороны алтерна повеяло необъяснимым восторгом. Громкий, отчетливый, манящий сладковатым ароматом – к нему примешивались терпкие нотки, от которых щемило сердце и ужасно хотелось выпить имбирного чая.

Парень сложил лист бумаги и убрал его в карман. Не говоря ни слова, он прошел к столу и, взяв с тарелки ячменную лепешку, торжественно удалился в другую комнату.

Хьюго добровольно взял еду? Без уговоров, угроз, просто по собственному желанию? Невероятно, мир сошел с ума. Сейчас с небес спустятся терры и предложат нам свою дружбу.

Я еще раз посмотрела на опустевший поднос, убеждая себя в том, что это просто сон, но лепешка была одна, а вторая нигде не наблюдалась. Так, фасолевое рагу начинало казаться все более и более подозрительным.

– Мэл, – донесся из-за двери голос алтерна.

Он хотел попросить добавки и сказать, что, начиная с сегодняшнего момента, кардинально меняет жизнь? Давно пора. Надо признать, Кирс действует на Хьюго положительно. Я бросила прощальный взгляд на остывающее блюдо и пошла к двери.

Лаборатория хортусов встретила ярким сиянием, исходящим от кристаллов. Глаза с непривычки кольнуло, и я поспешила спрятаться за высокой фиолетовой колонной, мерцающей мягким светом.

Кави, теперь различать их не составляло никакого труда, оторвался от неоконченной фигуры:

– О, Мэл, пришла поиграть?

Нокскур, стоящая перед ним, уже обрела характерные черты. Оставалось пара движений ножом, и работа над ней будет завершена. Хортусы разрешили придумать девочке имя. По-моему, Геспера звучит весьма неплохо, ей должно понравиться.

Позади юного стража возвышался дескур – статный юноша со слегка вытянутым лицом. Перемычка между алтернами еще была на месте и прочно связывала их друг с другом. Когда они полностью будут готовы, нить перережут, позволив паре искать собственный путь для воссоединения.

Думаю, у них все получится. Давно канули в Лету времена, когда молодым аструмам не хватало сил открыть глаза. Мы с Хьюго были первым удачным экспериментом под куполом, и после нас хортусы никогда не ошибались.

– Не сегодня, Кави, – я покачала головой.

Не хочу знать, какую игру они придумали на этот раз. Надеюсь больше никаких глупых подражаний животным или ребусов.

– Жаль, – вздохнул Сатио, шлифуя нос будущему дескуру, – у тебя бы отлично получилось.

– Верю, но не стану испытывать судьбу.

Я приблизилась к подстилке, на которой лежал Скит, и опустилась на колени:

– Как ты себя чувствуешь?

Зверек помахал хвостиком. Он был слишком слаб, чтобы вскакивать при виде меня и радостно прыгать по комнате. Однако фидо совершал успехи и мог уже самостоятельно подниматься на четыре лапы, делая несколько неуверенных шагов. Прогресс налицо. С такими темпами лун через десять мы будем бегать с ним наперегонки вокруг замка.

– Может, ты все-таки подойдешь? – недовольно произнес алтерн.

Тяжело вздохнув, я направилась к окну.

– Что у тебя? – мой рассеянный взгляд скользил по деревьям и спрятанным между ними тренировочным площадкам.

– Скорее у тебя, – хмыкнул парень, указывая рукой вдаль.

Я присмотрелась: за куполом кто-то находился. Он отчаянно пытался попасть внутрь, но прозрачные стены его не пускали. В свете кристаллов мелькнули золотистые волосы. Нэйт! Терр из последних сил боролся с незримыми стражами, закрывшими для него проход.

– Почему ты сразу не сказал?! – набросилась я на Хьюго.

– Сказал, – пожал он плечами. – Ты не слушала.

Меня уже не волновали ни слова алтерна, ни наше заточение, ни косые взгляды аструмов. Я выскочила из комнаты и со всех ног побежала к куполу.

– Поторопись, – крикнул вслед юноша, – у него кончается воздух.

Глава 25. Вызов

Декабрь, 1538г.

Решение принято: я стану терром и поведу за собой армию ведьмаков. Солдаты беспрекословно послушаются, а когда поймут, что я один из них, словно верные псы, последуют за хозяином в самое пекло и подохнут там с улыбкой на устах.

Мои маленькие марионетки слишком слабы и не могут самостоятельно принимать решения. Они пришли ко мне, нуждаясь в лидере, который укажет путь. Что ж, придется им помочь.

Я бежала изо всех сил, пытаясь догнать удаляющуюся спину парня, а у него будто выросли крылья – он «летел» по воздуху, едва касаясь земли. Золотистые волосы мелькали между деревьев. Оставалось лишь следовать за этим маяком.

Нэйта совершенно не волновало ни то, что его, потрепанного и задыхающегося, недавно вытащили из воды, ни промокшая насквозь одежда, ни возможная встреча с аструмами, настроенными более чем недружелюбно. Терр откашливал попавшую в горло воду положенные двадцать-тридцать секунд, а затем рванул к замку, желая встретиться с Хьюго.

Юноша ни словом не обмолвился о долгой разлуке. Он вообще казался чересчур нервным. Неужели Хэдес так подействовал или в мое отсутствие на земле произошло нечто серьезное?

– Постой! – я догнала его и схватила за руку, желая удержать.

Он резко выпалил:

– Что?!

– Не хочешь поздороваться для начала? – в моем голосе проскальзывали гневные нотки.

Разве у меня не было права злиться? Было, да еще какое.

– Здравствуй, Мэл, – взгляд Нэйта на мгновение смягчился и вновь стал серьезным. – Необходимо как можно скорее поговорить с Хьюго.

– Зачем? – подозрительно спросила я.

Терр с шумом выдохнул:

– Бессмысленно рассказывать дважды. Тебе сложно устроить нашу встречу?

– Нет…

– Тогда какие проблемы? – довольно жестко сказал он.

Меня словно по голове ударили. Что происходит? Нэйт и раньше бывал груб, но я надеялась, мы переступили черту враждебности и давно не общаемся в подобном тоне.

– Мэл, пойми, дело очень важное. Не трать время попусту, – собеседник начал терять терпение.

Кошмар! Мир сошел с ума: Хьюго ест ячменные лепешки, терр в Хэдесе и требует аудиенции. Осталось вирам совершить переворот и захватить власть в городе – тогда картина хаоса будет полной.

– Хорошо, – нехотя согласилась я, – только не надо спешить. Твой вид и без этого привлекает внимание.

– Тебя не устраивает мое пальто? – вызывающе поинтересовался Нэйт.

– Оно слишком выделяется, да и волосы необычные для аструма.

Еще один взгляд позволил убедиться: если мы не предпримем меры, нас немедленно обнаружат, особенно после недавнего нападения.

– Может, мне побриться на лысо и облачиться в доисторические одежды? – съехидничал парень. – В таком случае стражи не заметят чужака?

Отлично! Начались очередные словесные перепалки. Ему не надоело? Сам хотел встретиться с Хьюго – зачем лишние разговоры?

Я быстро парировала:

– А может будет проще оглушить тебя и принести старейшим. Посмотрим, понравится ли им твое остроумие.

Нэйт хитро усмехнулся:

– Вряд ли, зато они оценят мою удивительную осведомленность. Думаешь, ваша правящая верхушка сразу догадается, кто сливает информацию, или им подсказать.

– Нет! – рявкнула я, понимая, что окончательно проиграла.

Терр был невыносим: явился в замок по собственной прихоти, а теперь еще и диктует условия. Неужели сложно сказать три обычных слова: «Мэл, пожалуйста, помоги». От такой фразы эго Нэйта не пострадает, а мне не придется сдерживаться от желания придушить его.

– Просто прикрой чем-нибудь волосы, – мне удалось успокоиться и вернуть себе хладнокровие. – Без лишних слов и действий.

– Шапка подойдет? – юноша вынул из сумки сверток, с которого ручьем текла вода.

– Вполне, – мстительно произнесла я, не скрывая торжества.

Однако Нэйта нисколько не смутил сырой убор. Он выжал шапку и с самым невозмутимым видом надел ее.

Я хмыкнула, но не стала комментировать внешний вид своего спутника:

– Иди за мной, и постарайся вести себя незаметно.

– Понял, не дурак, – Нэйт все-таки оставил за собой последнее слово.

Как предсказуемо. Пусть считает, что победил. Главное – он перестанет отпускать едкие замечания и отвлекать от дороги.

Сейчас меня больше занимало наше безопасное продвижение. Здесь всюду находились тренировочные площадки, на которых могли заниматься стражи. Их фидо с легкостью учуют запах чужака и сообщат хозяевам.

Эх, был бы с нами Скит, мы бы с легкостью остались незамеченными, но питомец отдыхал в лаборатории, а я не имела права его тревожить.

– У вас теплее, чем на поверхности, – нарушил тишину голос Нэйта.

От неожиданности я чуть не запнулась о корень дерева, торчащий из земли:

– Дьявол! Зачем так пугать?!

– Нервы, – юноша сочувствующе похлопал меня по плечу, – относись ко всему проще.

Его слова переполнили чашу терпения, и мне не удалось промолчать:

– Хватит! Мы идем в замок или нет?!

Парень пожал плечами:

– Идем, если ты перестанешь кричать.

Я фыркнула и, резко развернувшись, продолжила путь.

Нет, он совершенно невыносим. Если все терры такие, не удивляюсь, почему аструмы с ними не ладят. Невозможно находиться рядом с кем-то настолько самодовольным и ставящим себя выше других, без желания его убить.

Нэйт шел рядом и подозрительно молчал. То ли он понял, что встречаться со стражами будет не самым лучшим решением, то ли придумывал новый способ, как меня разозлить. Последний вариант казался более правдоподобным.

Деревья начали постепенно редеть, и скоро мы должны были выйти к замку. Тогда возникнут трудности. Как завести врага внутрь и не попасться никому на глаза? Задача выглядела невыполнимой.

Последние несколько шагов, полоска редкого кустарника, и мы очутились на поляне, на которой мирно дремал величественный серый замок. Длинные пустые окна грозно глядели на нас, мерцая желтыми и фиолетовыми бликами. Время не пощадило даже светло-голубую прозрачную крышу: она потемнела, окрасившись в грязно-синие тона.

– Не думал, что он такой мрачный, – тихо проговорил юноша, боясь нарушить покой древнего строения. – Как вы в нем живете?

– Приходится, – я пожала плечами.

А что он предлагает? Бросить все и уйти на поверхность? Легче сказать, чем сделать. Мне этого так и не удалось: зов Весов слишком силен, да и от Хьюго сбежать непросто.

Перед замком не было аструмов, вход манил приоткрытой створкой двери, ни один звук не нарушал звенящую тишину – это-то и пугало. Безмолвие всегда казалось подозрительным: никогда не знаешь, что скрывается за его спокойствием.

Делать нечего, пришлось идти вперед. Не ждать же, когда нас обнаружат. Я посмотрела по сторонам и, не увидев опасности, осторожно зашла внутрь. Нэйт последовал за мной, сильнее натягивая на голову шапку.

Коридоры пустовали. Напрашивалась одно предположение: алтерн решил помочь и освободил мне дорогу. Теперь понятно, почему мы никого не встретили: Альва отогнала всех подальше от этого места. Благородный поступок, хотя чего еще ожидать от моей половины?

Мы быстро поднялись на второй этаж и поспешили к лаборатории. Я в очередной раз помянула недобрым словом архитектора Хэдеса, который запроектировал коридоры лучами, сходящимися к центру. Любой, кто выйдет в центральный холл, непременно нас заметит, и тогда все пропало.

Внезапно дверь столовой начала приоткрываться, и в проеме появились очертания женской фигуры, облаченной в светлые одежды. Дескур, не иначе. Всего пара секунд, и мы столкнемся с ней лицом к лицу.

– Постой, – из глубин помещения послышался громкий голос Неро.

Девушка обернулась на зов:

– Да?

– Потренируемся сегодня? – нокскур подошел к двери и резко закрыл ее.

Неужели повезло? Я не стала дожидаться повторения подвига товарища и побежала к убежищу хортусов. В голове крутилась лишь одна мысль: знал ли Неро о том, что я нахожусь рядом? Или он действительно хотел испытать силы в честном поединке?

Мы с Нэйтом влетели в лабораторию и захлопнули за собой дверь. От быстрого бега и пережитого напряжения сердце в груди колотилось как сумасшедшее.

– Вы слишком беспечны, – констатировал Хьюго.

Он стоял напротив нас возле стеллажа с сушеными травами. Спина еще прямее, а взгляд холоднее. От него веяло показным равнодушием, но меня не обманешь: алтерна снедало любопытство. Яркое, насыщенное – оно расползалось, заставляя меня саму дрожать от нетерпения.

– Посторонний запах почуяли два волка и один хорек, – напарник нахмурился, но не взглянул в сторону Нэйта. – Повезло, что их отвлекла Тасита.

Тасита? Теперь все понятно: Неро и Олкион решили нам помочь. Почему? Боятся, что мы расскажем их секрет? Глупо, мы не станем доносить на друзей, тем более они столько раз помогали нам в непростых ситуациях.

– Ты хотел поговорить со мной, – Хьюго по-прежнему отказывался смотреть на чужака. – Я слушаю.

– Может, дашь мне обсохнуть? – с вызовом ответил терр. – Не думал, что аструмы такие нерадивые хозяева.

– Тебе ли говорить о радушии? – алтерн скривился.

В последнее время он всегда так делал, когда речь заходила о Нэйте. Раньше напарник не был столь категоричен. Видимо он изменил мнение из-за того, что мы обязаны жизнью собственному врагу. Как глупо!

Наконец-то мне не придется искать, куда выместить накопившуюся злобу, всю до последней капли. Я бережно, чтобы ничего не потерять, собрала ее и запустила в алтерна. Красноватое облако с мутными разводами поплыло по золотистой ниточке связи. Медленно, словно огромный корабль, оно заползло в грудь Хьюго и осело там бурыми островками. Юноша нервно дернулся, его щеки побледнели.

– Дверь там, – пробормотал он, пытаясь справиться с нахлынувшими эмоциями. – Мэл, на два слова.

Нэйт важно прошествовал по комнате и скрылся за дверью, оставляя нас с напарником наедине. Все, сейчас начнется воспитательный процесс, и от меня мокрого места не останется. Почему Хьюго можно бросать в алтерна всякой гадостью, а я не имею права указывать на ошибки? Вот тебе и «давай попробуем стать друзьями».

– Что ему нужно? – дескур оправился от моего гнева. Его голос звучал уверенно, а лицо снова «укрыто» непроницаемой маской.

Я пожала плечами и, тяжело вздохнув, добавила:

– Он пришел сюда ради тебя.

– Расстроена? – тихо спросил парень.

– Немного.

Нет смысла отрицать очевидное. Обидно, что мне предпочли Хьюго. Он умнее, талантливее – и даже Нэйт спустился в Хэдес для разговора с ним, несмотря на подстерегающие опасности.

– Не переживай, – в интонациях алтерна плескалось сожаление, – он все объяснит.

Я кивнула и направилась в лабораторию. Надо же, меня не отругали, скорее наоборот, поддержали. Хьюго растет, раньше он бы целый день дулся, испуская лучи презрения, а сейчас в воздухе чувствовалось одобрение и легкое понимание. Золотая нить делала положенное: нам проще общаться друг с другом.

В комнате на Нэйта уже «напали» хортусы. Кави и Сатио засыпали терра вопросами, попутно успевая проводить свой, так называемый, осмотр. Юноша и глазом не моргнул, как лишился пряди золотистых волос и нескольких капель крови, предусмотрительно собранных в прозрачный сосуд.

Кави бережно прижал склянку к груди:

– О, моя красавица, я слышу, как ты плачешь внутри стеклянной тюрьмы. Не бойся, тебе никто не причинит вреда.

А Сатио плясал между кристаллов, потрясая «огненным» трофеем. Он радовался как ребенок, получивший новую игрушку. Кошмар, и это самые старые аструмы, от которых зависит продолжение нашего рода.

Я подошла к Нэйту и прошептала:

– Не смей с ними играть, их ставки необычны.

– Он уже отказался, – Ало вырос, словно из ниоткуда. – Жаль, его волосы заняли бы почетное место в нашей коллекции.

– Охотники за головами? – удивился терр.

– Почти, – усмехнулась я, – за частями тела.

– У всех свои слабости, – примиряюще улыбнулся хортус. – Кому-то нравится образ целиком, а кто-то ценит красоту отдельного элемента, и каждый в чем-то прав.

От этих слов меня передернуло. Он обсуждал свои пристрастия таким будничным тоном и ставил себя на одну ступень со всеми, считая, что нормально резать других, дабы умерить неуемную жажду фетишиста.

– Тебе дурно, Мэл? – расстроено произнес Ало. – Оставим разговор, позволим гостю отдохнуть.

Я дождалась, пока хортус присоединится к собратьям, и негромко сказала:

– Они нормальные, просто твой приход выбил их из колеи. Не каждый день приходится сталкиваться с живым терром.

– Меня больше волнует, где высушить вещи, – отозвался Нэйт. – Не хочу заболеть после купания в озере.

Высушить вещи? Обычно мы этим не занимаемся. Наша кожа отлично впитывает влагу, и уже через несколько минут на одежде не остается ни одного мокрого пятнышка.

Я замешкалась с ответом, и Хьюго пришел на помощь:

– Положи на стул возле кристалла. Выбирай желтый, от них больше тепла.

– А чистая одежда, – юноша удивленно развел руками, – я не привык беседовать в нижнем белье. Хьюго, где твое гостеприимство?

– Ты мне не гость, – прищурился алтерн.

Опять они начинали выяснять отношения. Эти двое не в состоянии и минуты продержаться без взаимных оскорблений и препирательств. Разрасталась буря, которую остановил предусмотрительно брошенный в руки Нэйта сверток коричневой ткани.

– Держи, – крикнул Кави с другого конца комнаты, – станешь на время одним из нас.

Нэйт отложил в сторону тяжелый балахон и принялся расстегивать пуговицы на отсыревшем пальто. Все движения были такими спокойными и уверенными, что складывалось впечатление: его абсолютно не волновало присутствие в комнате кого-то постороннего.

Верхняя одежда аккуратно легла на спинку стула, настала очередь рубашки. Ткань глубокого синего цвета скользнула в сторону, оголяя плечо. Я покраснела и отвернулась. Наверное, не стоило так беззастенчиво разглядывать. Что теперь обо мне подумают? Страж засматривается на терра. Позор!

В воздухе появился сладковатый привкус торжества. Хьюго забавлялся моим смущением, он беззвучно смеялся, испуская короткие волны светло-желтого оттенка. Его эмоции витали повсюду, дразнили легким кислым ароматом, заставляя поддаваться чужой радости и улыбаться в ответ.

Какое к черту веселье?!

Я перевела взгляд на окно в надежде отвлечься и увидела отражение Нэйта. Он, не мигая, смотрел на меня, а в его глазах плескались задорные искорки. Щеки запылали еще сильнее, и я опустила голову. Проклятье! Все словно сговорились.

Нет, настоящий позор начался сейчас. Один считает неразумной, второй – жалкой неудачницей, но оба сошлись во мнении, что я в состоянии вызвать только приступ смеха. Потрясающее начало нового дня.

– Можешь поворачиваться, – разрешил Хьюго.

Голос напарника звучал ровно и ничем не выдавал неожиданный приступ оживления, который буквально пронизывал тело алтерна. Мне бы такое самообладание. Пока я способна похвастаться лишь его полным отсутствием, особенно когда Нэйт находится где-то неподалеку.

– Теперь расскажешь, о чем хотел поговорить? – обратился дескур к терру. – Ты сказал – это важно.

– Так и есть, – лицо парня стало серьезным, тонкая складка «пробежала» между его бровей, – отец и Леонард собираются напасть на Хэдес, когда стемнеет.

Глава 26. Буря

Март, 1539г.

Сегодня я впервые увидел Радужный Замок и сразу его узнал. Он приходил ко мне во снах после смерти родителей. Величественный и в то же время хрупкий, невыносимо спокойный и пропитанный мерзким запахом аструмов, от которого выворачивало наизнанку…

Мои спутники затаили дыхание, поддавшись небывалой мощи, исходившей от строения. Слабаки! Если на них так действует кучка камней, то как они отреагируют, встретившись с живым противником?

В любом случае, это не имеет никакого значения. Через пару часов все будет кончено и для стражей, и для их паршивого замка.

Большой просторный зал постепенно наполнялся вирами. Они входили и почтительно склоняли головы, приветствуя инканов, а те будто не замечали обращенных на них взглядов и сидели на стульях, не подавая признаков жизни.

Мы с алтерном спрятались в тени массивной каменной колонны, Ало стоял неподалеку. Хортус не только согласился сопровождать нас к старейшим, но и обещал помочь осуществить дерзкий план.

– Думаешь, у нас получится? – спросила я Хьюго, стараясь не размышлять над тем, что сейчас произойдет.

– Не может не получиться, – ответил юноша, – на кону жизни аструмов.

– Откуда пессимизм, Мэл? – удивился Ало. – У тебя возникли сомнения?

– Нет.

Не хотелось признаваться, что я боюсь гнева инканов, причем боюсь не за себя, а за Хьюго и Нэйта. Это два самых дорогих существа в моей жизни, и с ними не должно случиться ничего плохого.

– Оставь негатив, пора начинать представление, – мужчина вышел из укрытия и направился в центр зала.

Мы последовали за ним. Наше появление не осталось незамеченным: Селена удивленно приподняла брови, Рэм ехидно усмехнулся, виры зашептались, пытаясь понять, что случилось. Даже Фей снизошла и одарила нас презрительным взглядом. Белка на ее плече тихо свистнула, выдав истинные эмоции хозяйки.

– Зачем ты собрал нас, хортус? – громко, перекрикивая нарастающий шум, начала Селена.

Стоило ей сказать первое слово – звуки в зале тут же смолкли: стражи с опаской относились к инканам. Хватит! Пора положить конец подобному отношению.

– Аструмы, которых вы нам поручили, здоровы. Временное недомогание было вызвано сместившимся Равновесием. Сейчас все в порядке, – невозмутимо докладывал Ало, – их связь восстановлена и стала еще крепче, чем раньше.

Удивляюсь, как он мог так самозабвенно врать. Не спорю, часть сказанного – верна, но про временное недомогание – явный перебор. Половина замка видела мое бездыханное тело и бледного, как смерть, алтерна. Никто не поверит.

– Это правда? – взгляд Селены, казалось, просверливал во мне дыру.

Я кивнула, не в состоянии что-либо произнести. Слишком страшно было стоять перед всеми и пытаться выдавить из себя капли лжи.

Воцарилась тишина. Инкан обдумывала, можно ли нам вернуться в семью, а мы не спешили отвлекать ее: от решения многое зависело. Наш план станет бесполезным, если прозвучит отказ.

– Они восстановлены в звании стража, – женщина сухо улыбнулась.

На мгновенье ее «маска» дрогнула, обнажая изъеденные морщинами щеки. Стало дурно. Эмоции алтерна были идентичными. Он едва не скривился, но вовремя сдержался и мысленно помог мне не выдать чувства.

– Ты не ответил, зачем собрал нас, – Селена вновь обрушилась на хортуса. – Большой совет не нужен для определения дальнейшей судьбы двух аструмов.

Ало потер руки – наступала самая сложная часть:

– Кристалл заговорил.

В зале поднялся гул, виры больше не пытались понизить голоса. Они обеспокоенно переговаривались друг с другом, мы их уже не интересовали. Еще бы, ведь кристалл заговорил.

На самом деле хортусы признались, что глыба желто-фиолетового цвета никогда не подавала признаков жизни. Просто однажды они неудачно пошутили, а кто-то поверил. С тех пор, когда необходимо оказать влияние на инканов, всегда пользуются этим трюком.

– Тишина! – уверенно прикрикнула Селена, однако от меня не укрылась ее внезапная бледность.

Стражи затаили дыхание, внимательно вслушиваясь в диалог, и женщина продолжила:

– Что он сказал?

– Сегодня на закате на Хэдес будет совершено нападение: два терра и армия каменных воинов, – Ало сообщал новости абсолютно спокойным тоном, будто никакой угрозы не существовало, а мы собрались поговорить о погоде.

Услышанное обрадовало главного любителя драк – Глосс ударил кулаком по столу:

– Окажем им теплый прием! Устроим у озера засаду и…

Резкий выкрик из толпы оборвал его:

– Исключено! Аструмы никогда не поднимутся на землю! Там нас ждет смерть!

Глосс нисколько не смутился. Он вынул из-за пояса булаву и угрожающе потряс ей перед лицом:

– Только трусы отсиживаются в яме, дрожа от каждого шороха!

Не всем пришлась по нраву брошенная фраза. Старейшие нахмурились и начали перешептываться. Они ждали ответного хода Селены, но женщина молчала, обдумывая сложившуюся ситуацию.

Я ее понимала: если она открыто выступит против сражения, то поставит под удар всех защитников Хэдеса, если позволит встретиться с врагом, то пойдет в разрез с установленными правилами. И в том, и в другом случае Селена оказывалась в проигрыше.

Наконец из-за стола поднялся старик с длинной черной бородой и повернулся к Глоссу:

– Попрошу заметить: мы не трусы, мы грамотно взвешиваем каждый шаг и оберегаем молодое поколение.

Глосс фыркнул и перехватил удобнее булаву.

– Заткнись, обезьяна, – уверенно проговорил он. – Вы все трясетесь за свою жизнь. Кто хочет поспорить со мной – пусть возьмет оружие в руки и докажет обратное.

Инканы зашумели, не в силах стерпеть оскорбление. В воздухе запахло грозой, которая готовилась перерасти в настоящий безжалостный ураган. Селена была больше не в силах контролировать старейших, теперь каждый из них сам по себе. Отлично, этого мы и добивались.

– Я, пожалуй, пойду, – Ало нахально поклонился. – Свое дело я сделал, остальное – решать вам. Только запомни, – сейчас он обращался именно к Селене, – мы первые покинем замок в случае опасности. Нас осталось трое, и мы ценим жизнь не меньше тебя.

Нокскур сжала кулаки, но ничего не сказала. Очень интересно. Какую тайну она скрывает?

Никто из инканов не заметил ухода хортуса. Лишь Селена и Рэм проводили его внимательными взглядами, и если в глазах мужчины плескалась грусть, то женщина буквально источала ненависть.

– Что дальше? – шепнула я.

– Ждем, – тихо ответил Хьюго. – Рэм обещал помочь.

Я посмотрела на старейшего. Тот не принимал никакого участия в нарастающей перепалке, печально наблюдая за ссорящимися собратьями, а они точно с цепи сорвались.

Собрание переросло в хаос: инканы громко ругались, позабыв обо всем на свете. Кто-то принял сторону Глосса, кто-то, наоборот, намеревался с силой вырвать у обидчика извинения. Они шумели, потрясая в воздухе оружием, сыпали оскорблениями, рвались в бой. В зале царил гул, сквозь который пробивался неестественно звонкий смех Фей. Девушка хохотала над своими товарищами, а белка на ее плече поднялась на задние лапы и беспрестанно издавала странные щелкающие звуки.

Все попытки Селены утихомирить стражей окончились ничем: старейшие продолжали спорить, не обращая внимания на главу Совета. Сейчас каждый из них слышал лишь себя.

Рэм вдруг решил прийти на помощь своему алтерну и наклонился к спящему рядом пожилому стражу, прошептав несколько слов на ухо его питомцу.

Большой черный попугай взмахнул крыльями и, отчетливо выделяя звук «р», произнес:

– Тер-р на пор-роге – уноси ноги!

Я чуть не рассмеялась: настолько комично выглядела эта фраза, брошенная в самое сердце бури.

Хозяин птицы проснулся и непонимающе уставился на виров, стоящих перед ним.

– Тер-р на пор-роге! – повторил фидо и ущипнул старейшего за запястье. – Очнись, стар-рый болван!

До инкана постепенно стал доходить смысл слов. Он вскочил на ноги и заорал дурным голосом:

– Враг близко! Встретим его, как подобает аструмам!

Он вытащил из ножен огромный меч и принялся драться с невидимым противником. Стражи в зале расступались, отходя как можно дальше. Все знали, что старик не в себе, и не хотели попадаться ему под руку, но сегодня он превзошел сам себя: бросился к собратьям и начал призывать их обрушить всю силу на «поганое племя».

– Хватит! – Селена опомнилась и попыталась вернуть смутьяна на место. – Только вир может возглавить отряд торо и вывести его на защиту Хэдеса, но желающих занять ответственный пост не наблюдается.

Защитники притихли. Они хотели подняться на поверхность и сразиться с террами, но никто не осмеливался взять на себя тяжелое бремя.

Отлично, настал наш выход.

– Мы согласны, – Хьюго выступил вперед, опережая меня на доли секунды.

Он и здесь успел. Видимо моя судьба – всегда находиться позади. Пусть будет главным, я больше не стану его этим попрекать.

Внимание присутствующих переключилось на нас. Виры посматривали с уважением и нотками зависти: такое решение им было не под силу, а Селена словно грязь перед собой увидела.

– Вы не имеете права здесь находиться! – гневно проговорила она. – Вы…

– Виры, – подсказал Рэм. – Ах, память-память, как же ты порой нас подводишь.

Глосс перепрыгнул через стол и оказался рядом с нами. Он ударил Хьюго по спине:

– Молодец, такого я от тебя не ожидал.

– Не прошло и месяца с момента их назначения, – Селена не собиралась сдаваться. – Они не готовы.

– А не те ли это дети, о которых ты отзывалась как о сильнейших воинах? – один из инканов вгляделся подслеповатыми глазами в наши лица. – Они, безусловно, талантливы.

– У них нет опыта! – взвизгнула Селена, потеряв терпение. – Мы поставим всех под удар!

Неожиданно от толпы виров отделился Аргус и подошел к нам:

– Если ученик вызывает сомнения, то как насчет моей кандидатуры?

Ему тут же возразили:

– Ты не можешь пойти. Без пары мы ничем не отличаемся от торо, пригодных только к защите замка.

Аргус замялся. Не знаю, куда пропала его половина, но старейший прав: один старший аструм не справится с тяжелой миссией.

Внезапно дверь распахнулась и в зал ворвалась Кэссия:

– Он не будет один.

Женщина присоединилась к нашей скромной группе и сообщила громким шепотом, который, несомненно, услышали все в округе:

– Не могла раньше освободиться: Неро устроил драку в столовой, пришлось показать мелкому паршивцу, кто здесь главный.

Кэссия отцепила от пояса фэйгоу18 и покрутила ей над собой:

– Надеюсь, никто не сомневается в моей силе? Желающим могу продемонстрировать.

Глосс довольно хмыкнул, виры одобряюще закивали. Они прекрасно знали характер Кэссии, а об ее постоянных стычках с другими стражами ходили легенды. Никто не мог совладать с ней на поле боя, особенно когда она выходила из себя.

Теперь инканы не страшны: виры уважают мудрость Аргуса и знают о его дружеских отношениях с Рэмом – единственным, кто открыто выступает против воли Селены. А когда главный сорванец Хэдеса примкнул к группе, никто не бросит нас в беде.

– Мы не станем препятствовать, пусть набирают отряд, – прозвучал уверенный голос из толпы.

– Раздавим терров как мух! – Глосс направил булаву на потолок.

Один из стражей поднял алебарду, она взметнулась вверх, сверкая в свете кристаллов. К ней незамедлительно примкнул тяжелый молот. Скоро воздух пестрил от сарисс19, топоров, мечей… Так виры соглашались с принятым решением. Я заметила: большинство встало на нашу сторону.

Селена побледнела еще сильнее, она сжимала кулаки, понимая, что ничего не может сделать. Сейчас женщина походила на зверя, кусающего собственную плоть в бессильной ярости.

– Выбор сделан, – объявил Рэм, подмигнув мне.

– Все получилось, – улыбнулся алтерн.

С моих плеч точно тяжкий груз свалился. Все получилось, получилось! Стражи поддержали нас и тем самым совершили невозможное: показали инканам их истинное место. Хватит терпеть тиранию, настало время для решительных действий.

– Бунт на кор-рабле, – резко произнес попугай. – Капитан, мне укр-рыться в тр-рюме?

Я усмехнулась: умная птица. Интересно, кто научил ее таким фразам?

– Идем, – позвал Аргус, – надо собрать отряд и расставить бойцов.

Мы поклонились, прощаясь с инканами. В этом действии больше не было ни капли уважения, лишь дань многовековой традиции, которую пока рано нарушать.

Уверена, до выхода из зала нас провожал гневный взгляд Селены. Она злилась, и ее эмоции вызывали у меня безграничную радость. Прощай болото, да здравствует новая жизнь, полная опасностей и приключений.

Едва за нами закрылась дверь, как наставник начал обсуждать предстоящее сражение:

– Подойдет небольшая мобильная группа. Кого предложишь, Хьюго?

– Думаю, Мэл стоит зайти к хортусам, а потом присоединиться к нам, – нехотя сказал алтерн.

– Что?! – практически одновременно воскликнули мы с Кэссией.

– Объяснись, – нахмурился Аргус.

– Она еще слаба после болезни, пусть напитается светом кристаллов, – Хьюго подтолкнул меня к двери в лабораторию. – Придешь позже, когда поймешь, что готова.

– Мудрое решение, – поддержал ученика мужчина. – Ало прав, ваша связь стала сильнее и больше не вызывает сомнений.

Я мысленно поблагодарила напарника. Он отпустил меня не просто так, а разрешил провести время с Нэйтом. Своеобразный подарок перед решающей битвой, и получить его от Хьюго было весьма неожиданно.

– Иди, и не делай глупостей, – юноша не сдержал ехидного смешка.

– Обязательно займусь ими, – хихикнула я, скрываясь за дверью.

Нэйт ждал меня на том же самом месте, где мы оставили его пару часов назад, и ничего не изменилось: ровная осанка, стальной взгляд, тонкая ниточка губ. Заметив меня, терр успокоился, его напряжение спало, оставив место легкой скованности. Неужели он волновался?

– Инканы оказались на удивление покладистыми, – я еще раз вспомнила все произошедшее в зале.

Хотелось рассказать и про гневное лицо Селены, и про забавного попугая, и про Рэма с Аргусом, оказавших нам неоценимую помощь, но тратить на это драгоценные минуты было бы преступлением.

– Значит, ты уходишь, – задумчиво промолвил Нэйт.

– У меня нет другого выбора.

Аструмам его никогда и не давали: мы воины и не боимся идти в бой. Наша натура подсказывает, что иначе нельзя.

Парень быстро пересек разделявшее нас расстояние и взял меня за руку:

– Если попрошу, ты останешься?

Сейчас он стоял так близко, что можно было почувствовать его дыхание – легкое, почти невесомое. Я с наслаждением вдохнула знакомый терпкий аромат и прикрыла глаза:

– Прости, не могу.

Слова причинили ему боль, он крепко сжал мою ладонь:

– Нет ничего, что заставило бы тебя остаться?

Я расстроено покачала головой. Впервые в жизни мне захотелось все бросить, махнуть рукой на обязанности стража и наслаждаться свободой. Разве мы должны продолжать бессмысленные войны? По-моему, обе стороны понимают, что в них нет никакого толка, но уже не в состоянии прекратить.

– Тогда позволь кое-что сделать, – шепотом попросил Нэйт. – Это покажется странным, однако иначе я тебя не отпущу.

Его голос манил за собой, уводя куда-то вдаль. Тихий, пронизывающий – он играл с мыслями, полностью подчинив себе сознание. В голове вертелось одно желание: пусть сегодня никогда не кончается.

Я сама не заметила, как приняла чужие правила:

– Все, что угодно.

Происходящее ускользало в темноту, в висках стучало со страшной силой. Еще немного, и ноги перестали бы меня держать. Необъяснимая слабость охватила тело, и лишь рука Нэйта позволяла сохранить последние капли уверенности. Я боялась открыть глаза и взглянуть на него и в то же время безумно мечтала прочесть там ответы на вопросы.

Пальцы юноши выскользнули из моей ладони, оставляя наедине с собственными страхами. Я потянулась вперед, но замерла, услышав возле уха:

– Не спеши.

Тихий шепот сковал разум, окутав легкой пеленой. Словно во сне я ощутила робкое прикосновение. Рука Нэйта прижалась к коже, выжигая на ней свою метку. Кровь внутри забурлила, схлестнувшись в яростной схватке, но отступила, покорившись чужой силе.

– Прости, – виновато сказал терр и дотронулся прохладными губами до горящего лба.

Новый отпечаток подействовал сильнее первого: жар, исчезнувший на мгновение, вспыхнул с новой силой. Нэйт со вздохом отстранился, в его глазах растекалось сожаление.

– Ты заклеймил меня? – голос отказывался слушаться.

Парень отвернулся:

– Да, теперь никто из моей семьи не посмеет причинить тебе боль, ведь отныне ты несвободна.

Глава 27. Обман

Март, 1539г.

Сбежали! Поверить не могу – мои собственные солдаты помогли им скрыться.

Аструмы – трусы! Побросав раненых и мертвых собратьев, они уползли с места побоища как жалкие шакалы. Горстка стражей испортила идеальную месть. Предполагалось, что я уничтожу каждого любителя равновесия, а не дам им уйти.

Без них замок больше не представлял ценности: пустой, холодный, наполненный мерзким запахом защитников. Я бродил по комнатам и глядел на огонь, бушевавший вокруг. Никак не выходило остановиться: гнетущая мысль поселилась в голове и не давала покоя. Какого черта?! Все сделано правильно, аструмы расплатились за свои преступления. Моя совесть должна быть чиста, но сомнения отчего-то не спешили рассеиваться…

Не знаю, что на меня нашло, но я испугалась и выскочила из лаборатории. Сердце гулко стучало в груди, отдаваясь в каждой клеточке тела. Прикосновение Нэйта вызвало целую бурю эмоций, его близость действовала опьяняюще. Я не могла контролировать себя и попросту струсила. Что он подумает? Мы ведь даже не успели попрощаться.

– Нэйт все-таки сделал это, – от соседней стены «отделился» Хьюго и подошел ко мне. – Как ты позволила?

Появление алтерна сбило с толку. Сейчас он вместе с Аргусом и Кэссией должен отбирать воинов для отряда и не может торчать под дверью, подслушивая чужие разговоры. Если не доверяет, то зачем отпускал?

Рука юноши потянулась, желая смахнуть непослушные прядки с моего лба. Я инстинктивно отступила назад и помотала головой, пытаясь вернуть волосы назад и скрыть следы преступления. Глупо, метка давно исчезла, впитавшись в кожу. Теперь она плещется в крови и проявится лишь когда станет по-настоящему необходима.

– Боишься? – грустно спросил Хьюго, опуская руку.

– Нет.

Стало стыдно: он волновался, а я придумала неизвестно что и шарахаюсь от алтерна, как от прокаженного.

Парень нахмурился и быстро свернул в коридор.

– Постой, – я побежала за ним, – ты не так понял. Нэйт хотел защитить меня.

– Я понял, – не поворачиваясь, произнес Хьюго.

Он собирался пойти дальше, но я резко развернула дескура к себе:

– Ты не договариваешь.

Чужие эмоции легко ощущались. Сочные, яркие, насыщенных зеленых оттенков – они пронизывали все вокруг и не желали распознаваться. В жизни не чувствовала ничего подобного.

– Прости, Мэл, – глухо ответил юноша. – Я эгоист и не желаю расставаться с тем, что по праву считаю своим.

Он не эгоист, а безумец. Полнейшая чушь! О каком расставании идет речь?

– Забудь, – на губах алтерна играла печальная улыбка. – Знаешь, я ждал тебя не просто так. Послушайся Нэйта и оставайся в замке.

– Ты с ума сошел?! – мне все-таки не удалось сдержаться.

Идиот! Хладнокровное полено! Как он смеет предлагать подобные вещи? Я не нуждаюсь в жалости: страж никогда не будет отсиживаться в безопасном месте, пока его собратья сражаются за свободу.

Напарник пожал плечами:

– Не хочу, чтобы ты пострадала как в прошлый раз.

Нет, Хьюго неисправим, его забота порой переходит все границы.

– А теперь слушай меня, – я ткнула пальцем ему в грудь, – будешь обращаться со мной как с новорожденной, расскажу Кирс о том случае, когда Джан принял тебя за девчонку и заставил принести ему обед.

Юноша усмехнулся:

– А Нэйту ты ничего не запрещаешь.

Я не нашла, что возразить, и молча пошла к лестнице. Не хочу и не стану оправдываться.

Послышались быстрые шаги. Парень догнал меня, на его лице застыло торжествующее выражение, словно ему были известны все тайны мира, в том числе и мои собственные.

– Где Альва? – как можно беззаботнее поинтересовалась я, стараясь отвлечь алтерна.

– Оставил с Аргусом, – лаконично сообщил он.

– Понятно.

Разговор не клеился: Хьюго многозначительно молчал и упивался своей проницательностью. Недосказанность, висевшая в воздухе, раздражала, а туманные намеки заставляли снова и снова возвращаться мыслями к Нэйту. Его губы коснулись моего лба и бесцеремонно вторглись в личное пространство. Зачем? Он сам пожелал так сделать или это была часть ритуала? Не понимаю.

Впереди показалась дверь, ведущая наружу. За ней нас ждал отряд отборных воинов, с которыми мы вступим в бой плечом к плечу. До решающей битвы оставалось совсем немного времени, но меня занимал отнюдь не выбор предстоящей тактики.

– Он дорожит тобой, – нарушил вдруг тишину Хьюго. – Постарайся не оттолкнуть его, как ты обычно делаешь.

– Спасибо за совет, – пробурчала я под нос.

А в душе все ликовало. Напарник никогда не ошибался и не разбрасывался словами понапрасну. Раз он говорит, что Нэйту не наплевать на наши отношения, значит, так и есть.

Алтерн лишь снисходительно заметил:

– Глупая ты, Мэл.

– Да, что…

– Тсс, – прервал мой крик дескур, – мы не одни.

Я замолчала: не хватало еще, чтобы наш разговор услышали. До ушей тут же донеслись голоса, идущие снаружи. Кто-то оживленно спорил, совершенно не стесняясь в выражениях.

Хьюго первым вышел из замка – я последовала за ним. Прямо перед дверью стояли десятки торо. Оказывается, в мое отсутствие успели собрать неплохую команду: здесь были солдаты как ближнего, так и дальнего боя. Скорее всего, нас разобьют на две группы. Часть аструмов будет непосредственно сражаться с противником, другая прикроет им спины.

Аргус неплохо поработал. Увы, он не учел взрывной нрав своей напарницы и ее натянутые взаимоотношения с некоторыми личностями.

– Повторяю, я не стану драться с этим любителем мертвечины! – громко выпалила Кэссия, махнув рукой в сторону Джана.

Аргус, напротив, излучал спокойствие, надеясь собственными эмоциями повлиять на алтерна:

– Он отличный боец и будет нам полезен.

Однако мужчина забыл с кем имеет дело. Кэссия распалялась все больше и больше:

– Будь он хоть Бог войны, мы не возьмем его на поверхность!

– Кэссия, – наставник недовольно нахмурился, – не начинай.

– Аргус, – передразнили его, – я и не пыталась.

Торо, затаив дыхание, ждали окончания ссоры. Всем хотелось узнать, кто победит в противостоянии: выдержка или грубая сила. Один Джан не подавал признаков заинтересованности, будто его не волновало происходящее.

– Проблемы? – Хьюго подошел и встал рядом с Аргусом.

Я поспешила к старшей подруге. Знаю, эти двое объединятся и постараются задавить количеством, но сейчас не время для выяснения отношений – нам надо прийти к компромиссу.

– У тебя сейчас будут, – прошипела женщина, бросая гневный взгляд на моего напарника.

– Стой, – я хотела урезонить Кэссию. – Не обязательно находиться рядом, поставим вас на разные фланги. Как тебе идея?

– Отвратительно, – процедила она сквозь зубы и, отойдя подальше, принялась разминаться перед битвой.

Судя по тому, с каким яростным свистом оружие рассекало воздух, невидимым противником Кэссии был Джан. Пласты земли вспенивались, рассыпаясь мелкими комьями, попадали на стоящих поблизости стражей – те морщились и отходили, а Джан не замечал ничего, увлеченно вычищая грязь из-под ногтей коротким кривым ножом.

– Спасибо, Мэл, – Аргус кивнул мне и отправился давать последние указания торо: не каждый день молодое поколение выходит на поверхность.

Им необходимо знать несметное количество правил, начиная от поведения при встрече с человеком, заканчивая мерами предосторожности при возвращении в замок. Все указания были безжалостно нарушены в первый же мой визит на землю. Может, оно и к лучшему? У меня появился Нэйт и новый забавный друг – Барт. Правда, вместе с ними появился и смертельный враг…

– Дай знать, если увидишь Леонарда, – попросила я Хьюго, вспоминая о незавершенном деле.

– Месть не лучшее решение, – отстраненно промолвил он в ответ.

– Это важно.

Хьюго вздохнул, но ничего не сказал. Ему не нравилась моя затея, но он прекрасно понимал: я не отступлю. Причина не в задетой гордости стража или уязвленном самолюбии – следует поквитаться за Скита. Хорек сильно пострадал от рук терра и до сих пор не восстановился после полученных повреждений. Рано или поздно мы вновь встретимся с Леонардом. Так почему не перенести воссоединение на более ранний срок?

Аргус закончил с приготовлениями и громко объявил:

– Выдвигаемся через пять минут. Нокскуры, вы знаете, что от вас требуется.

Послышались одобрительные выкрики со стороны торо. Юные ночные стражи вынули оружие и повернулись к своим алтернам. Бедняги, они засиделись в этой дыре и теперь бегут в бой чуть ли не с улыбкой на губах, а ведь многие могут погибнуть.

Я засунула руку в сумку и нащупала острый клинок. Рядом с ним пальцы ощутили приятную прохладу шенбяо. Наконец-то все оружие вернулось ко мне. Первое с величайшим трудом отыскал среди деревьев Хьюго, второе вручил Нэйт. Без их помощи пришлось бы идти к нашему кузнецу и просить восстановить утерянное.

Тонкий край лезвия очертил красную полосу на ладони, разрезав кожу – кровь хлынула из раны.

– Готов к прозрению? – хмыкнула я, обратившись к напарнику.

– Давай без шуток, – он послушно закрыл глаза.

Мои пальцы коснулись его век, оставив после себя алые пятна. Всего несколько движений, и на чужом лице «расцвели» большие красные очки. Немного помедлив, я добавила к ним причудливые завитки, которые поднимались на лоб и почти касались серебристых волос. Пара завершающих штрихов на щеках – и венецианская маска для карнавала готова.

Она постепенно исчезала, впитываясь в кожу.

– Наигралась? – хмуро спросил алтерн, открывая глаза.

– Зато лунный свет тебе больше не страшен, – я хлопнула Хьюго по плечу. – Наслаждайся им, пока разрешают.

Парень покачал головой и с трудом сдержал усмешку:

– Нет, Мэл, ты никогда не изменишься.

Четыре группы стражей мягко вышли из воды и рассредоточились по берегу. Пятерка Аргуса и Хьюго моментально скрылась среди деревьев, занимая свои позиции. В их задачу входило защищать нас с тыла.

Фидо распределились по периметру. Мы надеялись, что их помощь не пригодится, но никто не мог быть уверен в этом. В любом случае, всегда приятно знать о резерве, свежие силы которого могут внести неоценимый вклад в битву.

Мой отряд уверенно выступил вперед и встал в ряд плечом к плечу. Мы представляли атакующий центр – сердце нападения нашей маленькой армии. Я сама подбирала товарищей. Неро, Уран и Фил со своим оружием будут представлять наибольшую опасность для врага, с меня и Кирс требовалось поставлять им материал для добивания.

За правый фланг отвечала Кэссия, левый подчинялся Джану. Им необходимо поддерживать строй и не позволить противнику окружить нас. На словах звучало просто, но никто не знал, чем обернется битва. Возможно, придется действовать наугад, полагаясь на собственные инстинкты.

Я немного нервничала. Понимаю, весь удар придется на нашу пятерку и будет очень жарко. Не хотелось бы потерять кого-то из друзей. Также у меня была персональная просьба от Хьюго – приглядывать за Кирс во время боя.

Вдалеке послышались тяжелые шаги каменных солдат – стражи еще сильнее сжали оружие. Решающая минута приближалась вместе с мерной поступью врага. Я закрыла глаза и нырнула в омут эмоций алтерна. Стремительный водоворот захватил сознание и, прокрутив в пестром вихре, вышвырнул на поверхность. Мы с напарником слились воедино: одна мысль на двоих, общий разум, от которого ничего не утаишь.

– Приготовься, они совсем близко, – прозвучало в голове предупреждение.

Конец фразы потонул в пронзительном свисте. Над нашими головами пролетел сверкающий шлейф стрел. Из-за деревьев донесся шум падающих тел. Стволы вековых исполинов прогибались под внезапно нахлынувшей тяжестью, натужно трещали, не желая сдаваться без боя, и ломались как прутики, не выдержав отчаянного натиска.

Часть армии противника смогла проскочить смертоносную завесу и вырваться из полосы бурелома. Они вышли к озеру и, подняв огромные палицы, стройным ходом двинулись в атаку.

Справа дернулся Фил, но я удержала его:

– Рано, подпусти ближе ярдов на десять.

Кирс нервно сглотнула, глядя на приближающихся солдат. Девушка боялась. Липкий страх ощущался всюду, не надо быть ее алтерном, чтобы это понять. Она побледнела и стиснула в руках молнию20.

– У нас все получится, – ободряюще шепнула я. – Вместе, на счет три.

Бойцы моего отряда напряглись, ожидая команды. Первый каменный голем был почти на расстоянии выстрела, второй отставал от него шагов на пять, остальные неровной толпой ступали сзади.

– Твой – крайний, – мне самой не терпелось броситься в бой.

Тело дрожало от предвкушения, леска горела под пальцами, вынуждая совершить бросок как можно скорее. Кирс кивнула, ее вид стал более уверенный. Она замахнулась, целясь во второго солдата.

– Раз, – произнесла я еле слышно.

– Два, – одновременно со мной сказала девушка.

– Три! – крикнули мы хором и кинули оружие в неприятеля.

Два воина покачнулись и упали – их тут же добили подбежавшие Фил и Уран. Неро набросился на третьего голема, отсекая щитом его голову. Огромный валун, сраженный чужой рукой, покатился по земле. В рядах врага возник переполох.

Каменный шар попадал под ноги другим солдатам, ронял их и тут же несся дальше, выискивая новые жертвы. Одни противники падали, увлекая за собой собратьев, другие неумело махали в воздухе палицей, пытаясь устранить помеху, попадали по своим товарищам и неуклюже валились на землю, не в состоянии удержаться.

Аструмы ринулись в бой, обрушиваясь на упавших недругов. Замелькали булавы, копья, цепи, всюду слышался хруст ломаемого камня: стражи безжалостно громили неприятельскую армию.

Кирс тоже бросилась вперед, ее молния с низким гудящим звуком срезала кисть у одного из големов, и теперь огромная рука беспомощно трепыхалась на земле. Неро придавил чужую ладонь сапогом, опустив щит на спину оказавшегося рядом врага. От сильного удара тот рассыпался на кусочки.

Мы побеждали – это было очевидно. Каменная армия разваливалась на глазах. Она никем не управлялась и потерялась после первого же выстрела. Солдаты безвольно махали дубинками, не успевали защититься и погибали от очередного оружия. Нэйт обещал бой не на жизнь, а на смерть с террами и их войском, а перед нами безмозглая куча камней.

Я огляделась. Вдалеке стояла высокая фигура, облаченная в черное. Огненные волосы сверкали в свете луны – и дьявольская улыбка, которую невозможно забыть. Леонард наблюдал за падением своей армии и смеялся, наслаждаясь представлением.

– Он здесь, – мысленно передала я напарнику и перекрыла связь.

Хьюго не должен знать о моем местонахождении. Пусть позаботится о других, а я поприветствую старого друга. Тем более что помощи аструмам не требуется: они прекрасно справятся с жалкими остатками големов, безвольно слоняющихся вокруг.

Леонард заметил слежку. Он посмотрел на меня пронизывающим взглядом и, скривив губы, развернулся. Терр неторопливо шел по дорожке – до ушей доносился его хохот.

Я бросилась следом. Наплевать, если там везде ловушки, пусть ставит кровавую метку на каждом дереве. Мне не страшны его уловки.

Юноша медленно двигался по парку, словно не замечал погони. Он перемещался плавно, дразня каждым шагом, пряди его волос переливались под луной, превратив их в адские языки пламени. Леонард вышел на небольшую поляну и замер, подняв голову к небу.

Ветки мелькали перед лицом, сливались в размытое полотно и оставались позади. Цель перед глазами была все отчетливее и ближе. Ничто не мешало нанести решающий удар. Я выскочила на поляну:

– Леонард!

Было сложно держать себя в руках и не броситься на него прямо сейчас, подло воткнув клинок в спину – даже он не заслужил подобного обращения.

– Небо сегодня изумительное, – неожиданно произнес терр. – Ты не находишь, аструм?

– Леонард! – еще громче прорычала я.

Юноша молчал и продолжал глядеть вверх. Что он на этот раз задумал?

Несколько шагов вперед – и мы находились совсем близко.

– Повернись.

Его бездействие злило. Лучше бы ударил – тогда можно не сдерживаться и атаковать в полную силу. А если враг беззащитен и не спешит нападать? Как поступать в таком случае?

Леонард развернулся – снова эта улыбка, которая так и просила, чтобы ее стерли с лица.

– Ненавижу! – я сорвалась и всадила в него клинок по самую рукоятку.

Пальцы потеплели от чужой крови. Терр дернулся и отшатнулся – лезвие с легкостью вышло из мягких тканей. Он судорожно вдохнул ртом холодный воздух и рассмеялся:

– Ты проиграла.

По лицу Леонарда пробежала рябь, которая стерла знакомые черты лица, заменив на новые. Теперь передо мной стоял мужчина, до ужаса похожий на нарушителя, напавшего на Хэдес в затмение.

– Виктор, – прошептала я, не веря тому, что смертельно ранила отца Нэйта.

Глава 28. Прощание

Март, 1539г.

Необходимо догнать оставшихся в живых аструмов и терров, посмевших прийти им на помощь. Никто из них не должен уйти безнаказанно. Одни ответят за убийство родителей, другие – за предательство. Пусть знают: за ошибки надо платить, и платить самым дорогим, что у тебя есть – своей жизнью.

Однако в этот раз я все сделаю сам. Армия, состоящая сплошь из слабаков и дезертиров, не нужна: она будет путаться под ногами. Мне хватит сил пройти путь в одиночку и закрыть последнюю оставшуюся за спиной дверь. Может, тогда сомнения развеются?

Мужчина покачнулся и попятился назад. Прислонившись спиной к дереву, он медленно сполз вниз на землю.

– А я думал, как ты выглядишь, Мэл, – Виктор с трудом проговаривал слова. – Ты намного интереснее, чем рассказывал Леонард.

Терр закрыл глаза и глубоко вдохнул – резкий кашель исказил его лицо.

– Жаль, твое происхождение все портит, – прохрипел мужчина, облизывая пересохшие губы, – очень жаль…

Сил не было подойти к нему. Оставалось стоять и смотреть, как последние крупицы жизни вытекают из раны, нанесенной моей рукой.

Убийца внутри меня радовался. Он рвался на волю, царапая толстые прутья своей клетки. Его цель ослабела и находилась близко – хватит одного движения для окончательной победы.

Нэйт оказался прав: аструмы ничуть не лучше терров. И у тех, и у других нет никаких моральных ценностей – только многовековая вражда, которая рано или поздно всех погубит.

– Зачем ты это сделал? – голос дрожал от осознания непоправимой ошибки.

Повреждение смертельно – тут и думать не надо: ни для кого из стражей не секрет, как правильно используя оружие, заставить врага испытать невыносимую гамму мучений и буквально молить о смерти.

Удар предназначался не Виктору, а Леонарду. Я вложила всю свою злость в решающий рывок, не догадываясь, что натворю. Убийство отца Нэйт не простит. Брата – возможно, но не отца.

Помню его лицо, когда он говорил о Викторе. Уважение и сыновья любовь сквозили в каждой фразе. Тогда я позавидовала, ведь у аструмов не существует семьи. Стражам не к кому проявлять подобные чувства, и никто не подарит нам даже отдаленно похожих эмоций. Нет, такое преступление будет не просто стереть из памяти.

Губы терра изогнулись в усмешке:

– У тебя не было детей, аструм. Ты не поймешь.

Его слова переполняло презрение. Точно тягучий яд оно вливалось в кровь, заставляя ненавидеть саму себя.

Стоп, еще не все потеряно – его можно вылечить. С Нэйтом получилось, почему Виктор должен стать исключением?

В подтверждение моих мыслей луна выглянула из-за деревьев и осветила умирающего терра. Мягкий луч скользнул по обездвиженному телу и остановился на багровом пятне крови внизу живота, подсказывая, что делать дальше.

Я бросилась к Виктору и села рядом:

– Сейчас помогу.

– Нет! – с необычайной резвостью прокричал он. – Мне не нужна твоя помощь.

Мужчина попытался отползти, но со сдавленным стоном повалился на землю. Его лоб покрылся испариной, дыхание, вырывавшееся из груди, пугало тяжелыми хрипами. Осталось недолго.

– Ты же умрешь, – я занесла клинок над рукой.

Пусть говорит, что хочет – он не погибнет. Нэйт не может лишиться отца.

– Вот именно, – терр распахнул глаза и перехватил мое запястье, – смирись, меня не спасти. Ты проиграла.

Он сошел с ума, по крайней мере со стороны выглядел как умалишенный: лихорадочно бегающие зрачки, свистящий шепот, вырывавшийся из горла, и пальцы, вцепившиеся в кожу. Жаль его необъяснимый поступок не удастся списать на временное помешательство. Здесь только моя вина.

Придется действовать очень осторожно. Одно неловкое движение, и он убьет себя, лишь бы доказать другим свою правоту.

– Почему ты решил, что я проиграла?

Виктор раскинул руки и громко расхохотался, перемежая приступы веселья исступленным кашлем:

– Нэйт никогда не вернется к тебе – к убийце, забравшей у него отца.

– Ты бредишь, – я попыталась поднять его и снова прислонить к дереву. – Тебе нужен врач.

– Врач нужен твоим друзьям, – мужчина не переставал хохотать. – Разве ты не чувствуешь? – он резко приподнялся и втянул носом воздух, широко раздувая ноздри. – Кровь множества аструмов витает вокруг.

– Врешь, – с сомнением проговорила я, не веря ни единому слову.

Однако сама уже вскочила на ноги и ринулась к озеру. В голове мелькали лица стражей. Хьюго, Аргус, Кэссия, Неро, Кирс… Неужели Виктор прав, и они мертвы?

Ветер свистел в ушах, ветки деревьев хлестали по лицу, а сзади доносился безумный смех. Он следовал за мной, изводя приступами безудержного гогота.

Я выбежала к воде и посмотрела на тот берег. Аструмы были невредимы, они отдыхали после битвы. Торо носились по парку, с жадностью рассматривая окрестности. Виры не спешили проявлять интерес, но их беглые взгляды выдавали истинные эмоции, бушевавшие внутри. Все наслаждались подаренной свободой.

Неро украдкой вытащил из урны газету и засунул ее в карман штанов. Видимо, хотел показать Олкион, чтобы и она ощутила кусочек жизни на поверхности. Этот поступок тронул меня до глубины души. Неважно, как они относятся друг к другу, я сделаю все возможное и не позволю никому узнать их тайну.

Хьюго стоял в отдалении, устремив взор на звездное небо, Альва застыла возле его ног, превратившись в огромную статую, стерегущую покой хозяина. Волосы юноши казались сотканными из лучей лунного света: серебристые, с мягкими переливами, они струились волнами, стекая по спине.

Напарник почувствовал присутствие алтерна и посмотрел в мою сторону. Он не мог увидеть меня из-за деревьев, но это не мешало ему с точностью определить местонахождение партнера. Тихий голос зазвучал в голове, хотел что-то сказать, но я ничего не понимала. Обрывки фраз кружились, словно падающие листья, не желая складываться во внятный текст.

Удалось различить лишь:

– Обратно… Немедленно…

Я кивнула и поспешила на поляну, где остался умирающий терр. Не знаю, зачем Хьюго это нужно? Он решил проявить милосердие к врагу?

Мне сразу показалась странной неестественная тишина: ни резкого хохота, ни рваного кашля – вообще ничего. Пустота буквально разрывала барабанные перепонки, отдаваясь пронзительным звоном в ушах. Я опоздала.

На поляне царило безмолвие, не нарушаемое ни единым движением или звуком. Возле окровавленного тела стояла высокая фигура в пальто. Золотистые пряди скрывала черная шапка, с которой крупными каплями стекала вода.

– Нэйт, – испуганно прошептала я.

Он не сдвинулся с места и не пошевелился, будто меня для него не существовало. Хотя, вероятно, так теперь и было.

– Нэйт, – позвала я чуть громче.

Парень молчал, упорно не замечая ничего вокруг. Он не поднял головы, продолжая смотреть на своего мертвого отца. Захотелось подойти и обнять его, но стоило сделать первый шаг, как громкий крик остановил меня:

– Не приближайся!

Нога замерла в воздухе, боясь опуститься на твердую поверхность.

– Всего один вопрос, – Нэйт наконец оторвался от неприятного зрелища, но не спешил поворачиваться. – Что он тебе сделал?

– Ничего, – еле слышно произнесла я.

Воцарилась тишина, она плела вокруг нас паутину, навсегда отгораживая терра извилистой завесой. Холодные нити стекали по рукам, делая их похожими на лед, а воздух между нами, казалось, пропитался чужой потерей.

– Уходи, – резко сказал юноша, – или мы будем драться.

– Позволь объяснить, – мне уже не верилось, что существует адекватная причина, почему Виктор лежит, сраженный моим оружием.

– Объяснить? – усмехнулся Нэйт. – Попробуй.

Он повернулся, его взгляд «пылал» от злобы. Парень сделал шаг, другой – он надвигался с каждой секундой, с каждым вдохом становясь все ближе.

– Я предал семью, сообщил о планируемом нападении, дал тебе защиту от своего рода. И для чего? Чтобы ты убила моего отца? – чужие глаза гипнотизировали, заманивая в сети, где уже разливалась боль вперемешку с ненавистью.

– Это вышло случайно.

– Случайно? – переспросил он и грубо схватил меня за плечи, притягивая к себе практически вплотную. – Ты случайно вспорола ему живот, разрывая все внутренние органы?

Я опустила голову: говорить было нечего. Его слова – чистая правда. Я мясник, рожденный убивать.

– Смотри мне в глаза! – прорычал Нэйт, усиливая нажим пальцев.

– Отпусти ее, – на поляну вдруг вышел Хьюго.

Напарник не спешил подходить, опасаясь неправильной реакции терра, но все же приготовил лук для выстрела. Он был настроен весьма серьезно – пронзительный взгляд янтарных глаз делал его похожим на хищника, крадущегося в ночи.

Нэйта нисколько не удивил неожиданный приход алтерна. Терр словно ждал, когда тот появится и тщательно готовился к встрече. Уголки его губ дернулись, а зрачки на мгновение сузились. Дикий зверь вышел на охоту в поисках свежей добычи.

Я сама не заметила, как меня развернули, и спина оказалась прижатой к вздымающейся груди юноши. Биение чужого сердца отдавалось в собственном теле, вынуждая принимать его правила. Нет, это уже не слабость, это настоящая зависимость от сильных рук, терпкого аромата, окутывающего разум, и человека, ставшего за последние дни невыносимо близким.

– Заставь меня, – издевательски протянул Нэйт. – Что же ты не стреляешь? Боишься промахнуться?

Хьюго натянул тетиву лука и прицелился:

– Я не промахиваюсь.

– Нет!

Не верилось, что мой голос умоляет алтерна остановиться. Он звучал жалко, противно и действенно. Напарник нехотя опустил оружие, но стрелу не убрал, опасаясь подвоха со стороны недруга.

– Умница, – шепнул на ухо Нэйт и добавил уже громче, – надеюсь, мы видимся в последний раз? Иначе при следующей встрече я убью вас обоих.

– Самоуверенность подводила многих, – процедил сквозь зубы Хьюго.

– Это не самоуверенность, а предупреждение, – отрезал Нэйт и резким движением толкнул меня к дескуру.

Я «полетела» вперед и была поймана крепкой рукой алтерна.

Не говоря ни слова, терр подошел к Виктору и закинул мертвое тело себе на плечо. Он не обернулся, когда уходил, и ничего не сказал на прощание. Нэйт просто исчез, скрывшись среди деревьев.

Мы с Хьюго остались на поляне. Он не переставал сжимать в руке лук, а я была настолько ошарашена, что не могла пошевелиться. Странная пустота охватила тело, пронизывая его насквозь. Не хотелось ни кричать, ни злиться, ни плакать, а лишь забиться в угол и насладиться переполняющими эмоциями. Такие яркие и в то же время мрачные – они налетели подобно шторму, утягивая за собой вихрь переживаний.

– Идем, – алтерн закинул лук за спину и взял меня за руку.

Я дернулась, пытаясь повернуть назад, однако Хьюго крепче сжал пальцы:

– Не сегодня, Мэл.

Почему он так жесток? Разве напарник не понимает, что необходимо догнать Нэйта и вернуть его любой ценой. Вдруг это наша последняя встреча, и мы больше никогда не увидимся? Зачем играть в ожидание, когда есть шанс все выяснить?

– Пусть остынет, – Хьюго не давал ни малейшего шанса освободиться и продолжал вести дальше, – сейчас он не станет слушать.

Я хотела возразить, но не знала, что именно. Слова алтерна не были лишены логики, напротив, они источали ее в каждом звуке. Мои же желания не поддавались объяснениям. Сказала – значит сделаю, и плевать на разум.

Юноша неожиданно замер и после секундного замешательства притянул меня к себе.

– Прости, – раздался его тихий голос, – я ошибся, когда позволил тебе идти одной.

От напарника приятно пахло чем-то свежим и в то же время сильным, с легкой горчинкой и теплыми нотками. Сдержанный, строгий аромат дарил уверенность и спокойствие. Можно было бы стоять так вечность, но холодный порыв ветра принес с берега звуки битвы.

Пальцы Хьюго напряглись, он сдавленно выругался и выпустил меня из объятий:

– Надо спешить.

Я кивнула. Оказывается, мы еще не победили, нам дали небольшую передышку, чтобы потом вдвойне насладиться падением давнего врага. У терров странное чувство юмора, или своеобразный способ показать превосходство.

– Ты справишься? – алтерна больше волновало мое состояние, чем необходимость идти на помощь.

– Конечно, – я «натянула» на лицо улыбку, – удалось же пережить твою потерю.

Ложь. Хьюго прекрасно чувствовал любые малейшие изменения внутри меня и остро на них реагировал. Проще убедить саму себя в безразличии, чем пытаться провести его фальшивыми переживаниями.

– Да, но тогда у тебя был Нэйт, – резонно заметил парень.

Имя отозвалось внутри глухой болью. Я сдержалась и улыбнулась еще сильнее. Мне не нужна жалость, достаточно чувствовать незримую поддержку, и только Хьюго мог оказать ее в полной мере.

– Зато теперь у меня есть ты, – я решительно выдохнула и быстрым шагом поспешила на звуки побоища, игнорируя едва уловимую фразу, брошенную вслед.

– Это не одно и то же.

Да, он прав, и что делать? Биться в истерике, проклиная судьбу? Поддаться унынию и запереться в четырех стенах? Нет, я страж, нам запрещены подобные вольности: слабость может обернуться поражением. Нужно быть сильной хотя бы ради собратьев.

Напарник поравнялся со мной и молча пошел рядом. Таким Хьюго мне больше нравится: не пытается учить, не донимает опекой – он просто дарит спокойствие, позволяя на время забыть о собственных проблемах.

Звуки с озера становились громче, среди них лучше всего различался пронзительный свист. Его я узнаю из тысячи других – шум деревьев, направляемых уверенной рукой терра. Леонард? Или Нэйт?

Мы с Хьюго, не сговариваясь, ускорились и выскочили на берег. Нет, происходящее даже отдаленно не напоминало сражение – это была настоящая бойня.

Ветви, украшенные острыми шипами, мелькали в воздухе, яростно обрушиваясь на аструмов. Те пытались защищаться, но противников было больше, в их действиях отсутствовала система, и угадать следующий шаг не представлялось возможности.

Конечно! Ведь в центре этой огромной паутины находился Леонард – маньяк, одержимый лишь жаждой крови.

Его метки сверкали всюду: на каждом стволе, на каждом невысоком кусте алел отпечаток власти терра. Я боялась их сосчитать: результат бы напугал.

Леонард не заметил нас с Хьюго. Сейчас все внимание потомка Аврелиуса занимал маленький отряд аструмов, отважно вставший у него на пути. Пока часть стражей отступала к озеру, помогая раненым, смельчаки сдерживали натиск врага и не позволяли причинить вред собратьям.

Меня охватил ужас. Мы отсутствовали несколько минут, а вернувшись, обнаружили разгромленных товарищей.

Терр не пощадил никого. Его удар был стремительный, нацеленный на быструю победу – и весьма успешный. Никто из защитников Равновесия не избежал своей участи. Каждого коснулась жестокая рука Кэллума.

Всех лучников и арбалетчиков он вывел из строя в начале битвы, всех фидо расшвырял в стороны будто котят. Аструмы лишились солдат дальнего боя, а без них успеха в этой схватке не видать.

Внезапно от группы сражающихся отделилась Кэссия. Женщина бросилась к Леонарду – оружие в ее руках превратилось в одно размытое пятно. Фэйгоу с оглушительным треском прокладывала путь хозяйке. Толстые ветки ломались подобно тоненьким прутикам. Деревья «стонали», гнулись, но продолжали вновь и вновь идти в атаку.

Не в силах одержать верх ловкостью и умением, Леонард решил взять количеством. Он направил на Кэссию почти всех бойцов, перекинув малую часть на ее редеющий отряд.

Моя наставница отчаянно дралась, дюйм за дюймом продвигаясь ближе к цели. Фэйгоу с грохотом впечатывала в землю сучья, усыпанные шипами, сносила колючие кусты под основание, с корнем вырывала маленькие деревца.

Однако женщина с каждым мгновением слабела. Неспособная в одиночку справиться со столь сильным противником – она теряла темп, пропускала удары, с трудом стояла на ногах.

Сейчас ей бы не помешала поддержка Аргуса. Увы, мужчина не мог помочь: его окровавленное тело лежало на берегу – и я молила небо, чтобы рана не оказалась смертельной.

Почему же Хьюго бездействовал и позволял продолжать эту жестокую схватку? Он уже давно натянул тетиву, правда не спешил ее отпускать.

– Еще рано, – тихо ответил на мой немой вопрос напарник. – Терр должен открыться.

Проклятье! Медлить нельзя: Кэссия в опасности. Ее со всех сторон теснят, а алтерн ждет, когда Леонард допустит ошибку.

– У меня один выстрел, Мэл, – попытался растолковать юноша. – После того как нас обнаружат, второго шанса не будет.

Я сдержанно кивнула. Объяснение звучало очень убедительно. К сожалению, принять его было непросто.

Хьюго неторопливо прицелился. Он внимательно следил за каждым движением терра, направив на того наконечник стрелы.

– Ну же, – пробормотал дескур, обращаясь к своему врагу, – перекинь пару ветвей на правый фланг.

Его мольбы услышали. Кэссия неожиданно оступилась и потеряла равновесие. Леонард тут же бросил на женщину всех воинов. Хьюго хладнокровно отпустил тетиву.

Все происходило словно в кошмарном сне. Сотни шипастых ветвей устремились вперед. С диким визгом они летели к жертве, сметая все на пути. Кэссия подняла фэйгоу, но было слишком поздно: количество взяло верх над умением и ловкостью.

В последний момент женщину спас щит, отправленный меткой рукой Неро. Огромный тяжелый круг разметал нападавших, защитив ночную стражницу и оставив хозяина безоружным.

Этот поступок разозлил Леонарда еще больше. Взмахом толстой сучковатой ветки он отшвырнул Кэссию к озеру, а в Неро выпустил рой острых игл. Юный аструм не смог увернуться и упал, пронзенный смертоносными жалами.

Я в ужасе отшатнулась, прикрыв рот ладонью и пытаясь заглушить рвущийся наружу крик. Хьюго удержал меня, напомнив, что бой еще не окончился.

Несмотря на все старания, Леонард заметил направленную на него стрелу. Терр отпрыгнул, потеряв связь с деревом – древние исполины замерли, не услышав нового приказа хозяина.

Юноша обернулся и посмотрел на нас глазами полными ненависти.

Наши взгляды пересеклись. Я заметила его легкое недоумение. Не ожидал меня увидеть? Поверь, мое лицо будет последним, что ты вспомнишь. Мы не позволим тебе уйти.

Леонард вновь метнулся к стволу, на котором не успела остыть его метка.

Алтерн не мешкал – раздался стремительный свист, и терра пригвоздило к стоящему за ним дереву. Металлический наконечник стрелы мягко прошел сквозь толстую ткань, не причиняя вреда юноше. Ни крови, ни маленькой царапины. Хьюго действовал аккуратно, не оставляя врагу шанса заклеймить нового союзника.

Аструмы воспользовались подаренным им временем. Они поспешили унести с поля боя бездыханные тела и спасти тех, в ком еще теплилась жизнь. Израненные фидо выстроились вокруг уцелевших плотным барьером и были готовы защищать их до последнего вдоха.

Лишь Альва не помогала собратьям. Волчица отделилась от группы животных и заняла позицию между хозяином и его противником. Она обнажила ряд белых зубов, предупреждая, что не позволит сделать ни шага в сторону Хьюго.

Тетива вновь дрогнула, вторая рука Леонарда оказалась пришпиленной к дереву, так же ловко, как первая. Терр яростно зарычал и попытался освободиться. Послышался легкий треск, но крепкие путы не собирались рваться.

Алтерн вынул еще одну стрелу и, не колеблясь ни секунды, пустил ее в последний полет. В это мгновение мой лоб пронзило нестерпимое жжение, и я сама не поняла, как толкнула Хьюго в плечо. Лук дернулся – острый наконечник вонзился в паре дюймов от головы Леонарда.

– Ты промахнулся, – со злорадством в голосе констатировал Нэйт.

Он стоял неподалеку от нас, на его плече висело мертвое тело Виктора. Ладонь юноши была окрашена красным, видимо, он таким образом заставил меня действовать против воли.

В голове вдруг появился кто-то третий, его вкрадчивый шепот проник в сознание, наговаривая странные вещи. Он просил, требовал, срывался на крик. Мысли путались, не зная на что реагировать и нужно ли реагировать вообще.

– Не трогай ее, – приказал Хьюго, натягивая тетиву.

– Я ее и пальцем не коснулся, – ехидно усмехнулся Нэйт, – но если ты настаиваешь.

Он шагнул вперед, и был остановлен единственной фразой алтерна:

– Я не промахнусь.

Теперь их голоса звучали не только снаружи, но и внутри. Холод слов сводил с ума – каждое пропитанное толстым слоем желчи. Желая ударить друг друга как можно сильнее, они причиняли страшную боль мне.

– Одно движение, и я убью тебя, – предупредил Хьюго.

Нэйт вызывающе ухмыльнулся:

– Не слишком ли много ты на себя берешь? Мэл не допустит моей смерти.

– Мэл будет рада избавиться от тебя, – парировал алтерн. – Такому как ты нет места в ее жизни…

– Прекратите!

Я не могла сдерживаться. Им надо остановиться прямо сейчас!

– Ты права, на сегодня хватит, – Нэйт развернулся и зашагал по дороге, бросая напоследок. – Леонард, мы уходим.

– Нет, они поплатятся за то, что сделали, – терр наконец-то сорвал оковы и намеревался отомстить.

– Леонард, – Нэйт повысил голос, – не забывай слова отца!

Юноша с ненавистью посмотрел на нас и, процедив сквозь зубы:

– Еще увидимся, – поспешил за братом.

Глядя на их удаляющиеся спины, я с ужасом осознала, что это конец всем надеждам. Виктор оказался прав: Нэйт никогда не вернется ко мне – к убийце, забравшей у него отца.

Эпилог

Февраль, 1721г.

С того момента, как я уничтожил Радужный Замок прошло около двухсот лет. Аструмов так и не удалось найти. Никто не знает об их местонахождении, но я чувствую: они рядом.

Стражи не смогут прятаться вечно, рано или поздно истинная сущность возьмет верх над страхом погибнуть. Тогда-то ты, мой наследник, их и настигнешь. Запомни, никогда не испытывай жалости к этим убийцам, они ее не заслужили.

Всему на свете есть предел – также и моя жизнь медленно приближается к концу. Силы уже покидают тело и переходят в твое полное распоряжение. Используй их верно и никогда не пытайся разделить: способности не безграничны. Они должны перейти только к сыну – твоему единственному отпрыску, других детей быть не может. Наследнику нельзя отвлекаться ни на что кроме поисков. Не бойся, я позаботился о том, чтобы нашей мести никто не помешал.

Память, только она не дает сойти с ума,

когда держишь в руках адское пламя.

Аврелиус Кэллум.

Совет аструмов закончился больше часа назад, а я не могла собраться с духом и выйти из замка. Честно говоря, решение относительно оставшихся без пары алтернов меня не удивило. Им подарили шанс на достойное существование. Возможно ли оно после тяжелой потери? Никто не знает, но все почему-то захотели проверить. Особенно Хьюго старался: ведь речь шла о Кирс. Ради нее он забыл о преданности традициям и постарался убедить других стражей в разумности такого отказа.

Раньше не подвергали сомнению прописное правило: Равновесие должно быть полным. Какой от него толк, когда защитники сами не образуют гармоничный союз, балансирующий на грани? Теперь наши принципы разрушены, а новые еще не придуманы.

Никто уже не понимает за что борется, древние идеалы потеряли былую ценность, обычаи перестали соблюдаться…

Пора стражам определиться с целью, не то мы погибнем и присоединимся к павшим. Сегодня их пятеро. Все они были мне хорошо знакомы: с одними встречались в караулах, с другими тренировались. А сколько будет завтра? Десять? Пятнадцать? Сто?

Кусочки привычной жизни рассыпались на глазах. Окружающий мир никогда не станет прежним, и дело не в погибших товарищах. Все изменилось с того самого злополучного затмения.

Порой кажется, что мне больше нет в Хэдесе места. Замок стал подавлять, его громкому зову невозможно сопротивляться. Он отнимает свободу, которая так нужна.

– Мы уходим, Скит, – я подхватила питомца на руки и спрятала под куртку.

Хорек выглянул наружу и радостно гукнул в предвкушении прогулки, его черные усики зашевелились, словно он уже вдыхал ароматы города. Интересно, питомец знает, что мы не скоро собираемся вернуться домой? Видимо нет, иначе фидо заставил бы меня взять с собой все его «сокровища».

Я подошла к окну и взглянула вниз. Напротив моих окон зияла большая черная яма, возле которой с серьезными лицами стояли аструмы. Они не оплакивали смерть погибших собратьев, они прощались с ними, как и подобает стражам: минимум слов, максимум сдержанности. Уважение и покой – вот чего, по их мнению, заслуживают мертвые.

Поэтому я не пошла на похороны. Зачем? Молча глядеть на тех, кто был дорог и ничего не сказать? Неправильно, мы не чужие друг другу и не должны закрываться. Это и есть основная проблема учения аструмов: нам говорят быть холодными и скупыми на эмоции, но так нельзя. Нет никакого развития, мы застываем на месте, медленно превращаясь в холодные глыбы льда.

Однако не все потеряно, торо никак не могут смириться с вынужденным затворничеством, особенно после вылазки на поверхность. Они непременно расшевелят наше болото, и инканы еще пожалеют, что держали нас взаперти.

Взгляд непроизвольно скользнул по телам, лежащим в могиле: пять юных стражей, совсем еще дети. Самым младшим скоро исполнилось бы десять лет, но это неважно: возраст Неро и Олкион никогда не играл роли. Парочка давно стала для меня кем-то большим, чем просто товарищи по оружию, они были такими же бунтарями, как и я.

В последнее время мы с ними много общались, и мне пришлось посмотреть на друзей другими глазами. Никогда не видела такой сильной связи, которая заставляла бы дышать вместе с напарником, и когда с уходом одного воздух закончился – хладнокровно расстаться с жизнью, чтобы воссоединиться вновь.

Я мысленно простилась с Неро и Олкион и пожелала им найти друг друга в новом мире. Не сомневаюсь, они отыщут путь.

Перед глазами вдруг возник образ нокскура, он улыбался и радостно махал мне, рядом с ним стояла хрупкая девушка с волосами пшеничного цвета и робко держала алтерна за руку. Все было так правильно, что я не удержалась и, улыбнувшись в ответ, отпустила. Пусть движутся дальше, мои воспоминания не должны помешать. Их место рядом друг с другом, а мое? Мое определенно не здесь. Предстоит долгая дорога, чтобы обрести себя.

Я взяла со столика очки, рука замерла над оружием. Стоит ли его брать? Если отказываться от жизни стража, то и от старых привычек тоже, но сказать проще, чем сделать.

Оружие перекочевало в сумку на поясе. Пусть лежит там, оно не занимает много места, да и весит всего ничего. Меня не затруднит нести его.

Я в последний раз окинула взглядом комнату и вышла. Прощание не должно быть долгим, это как оторвать повязку от раны: раз, и все. Ни к чему промедления, они лишь вызовут еще больше переживаний.

С Хьюго тоже не хотелось встречаться. Знаю, он поймет и даже пожелает присоединиться, но этого нельзя допускать. Сейчас он нужен Кирс: девушка потеряла напарника, и только мой алтерн вытащит ее из «бездны». Пусть считают, что получили мое благословение.

После замка воздух почудился удивительно свежим, со сладковатым привкусом. Так пахнет свобода, которую я обрела, отказавшись от этого места.

Ноги быстро пересекли лес, приводя меня к куполу. Решительный выдох – и рука уже лежит на прохладной поверхности.

– Выпусти, – приказала я невидимым стражам и удивилась собственной наглости.

Пальцы ощутили ручку, появившуюся после моих слов. Очертания двери медленно проглядывались, становясь все отчетливее, и вот она сама просит, чтобы ее открыли.

Я, не раздумывая, потянула на себя – прозрачное полотнище раскрыло створки.

Всего один шаг отделял меня от вод озера, плещущихся по ту сторону купола, и я уверенно устремилась им навстречу.

Стражи не препятствовали, они дали уйти, сказав одну-единственную фразу на прощание:

– Мы скоро встретимся вновь…