Единорог и кофе бесплатное чтение

– Это шоу «Воздушный замок», я Стивен Хокинг. Мы вернемся к вам сразу после рекламы. Не переключайтесь.

Телевизор заорал дурным голосом:

– Надоело ходить в парикмахерскую? Неохота слушать болтовню цирюльника? Разумная Ерихонка – ваш личный стилист у вас дома. Новинка от Волжского альтернативного затейливого завода! В этот элегантный шлем встроены сотни ножниц и плоских расчесок. За несколько минут ваша прическа станет безупречной. Где угодно, когда угодно! Интуитивное управление гаджетом с вашего Перстня. ВАЗЗ. Потому что это Российская империя.

Необыкновенно радостные лица пользователей Разумной Ерихонки сменились на экране изображением таинственного космоса.

– Последний шанс! Вы еще можете попасть в число избранных. Марс ждет вас. Осталась неделя до окончания приема заявок на участие в программе колонизации Красной планеты. Станьте основателем новой цивилизации! Или даже… богом? И не беспокойтесь за свою семью на Земле. Родственники колонизаторов переходят на полное гособеспечение второй степени. Под личную гарантию Дома Романовых. Решайтесь.

Далее телевизор показал представительного пожилого мужчину с поистине гусарскими усами.

– Пропала курица? Это к нам. Если только она не резиновая… Седьмое отделение расследует преступления против животных. Мы защитим пернатых и пушистых, ушастых и хвостатых от любых бед. Они веками служили людям, теперь наш черед. Ваш питомец имеет право не только на вкусняшку – но и на уважение к его жизни и здоровью. Нас называют «Ищейками Российской империи». Почему? У нас есть нюх, скорость и безжалостность к преступникам. Но при этом мы любим котиков!

Филипп Петрович поморщился и убавил звук. Не очень-то приятно смотреть на себя со стороны. И морщины в самых неожиданных местах, и глаза какие-то поблекшие… Постарел, батенька, постарел… Усы совсем седые.

Хотя ролик вышел занятным. Для человека с чувством юмора, разумеется. С этой несуразной резиновой курицей он на съемках чуть ли не сроднился.

А ведь сперва отнесся к сценарию Левинсона с сомнением. Ну где это видано: шеф отделения (пусть пока и совсем небольшого), статский советник, консультант Ее Величества по вопросам прав животных – и позорится перед всем честным народом с пищащей игрушкой в руках. Посмешище, да и только.

Но какой эффект, господа! Какой эффект! Телереклама сразу разошлась по Интерсетке, Филиппа Петровича стали узнавать на улице. Обращения в недавно созданное Седьмое отделение посыпались, как… как из ведра с птичьим кормом. Многих, многих питомцев спасли с тех пор. Некоторые преступники сознавались во всех своих грехах, едва завидя шефа на пороге.

Ах да, ну и пройдохе Левинсону ролик принес победу в номинации «За дерзкую социальную рекламу». Очередная статуэтка в его грандиозном стеллаже с телевизионными наградами. Креативный директор «Всемогущего» превосходно разбирался в свое деле – и, что едва ли не важнее, в сортах кофе.

Филипп Петрович взглянул на часы. Половина девятого вечера. Поздновато для бодрящих напитков.

Но, как часто повторял Левинсон, с которым они неплохо поладили на съемках: «Мне плевать, наполовину пуст стакан или наполовину полон. Главное, чтобы в нем был кофе».

Филипп Петрович готов был подписаться под каждым словом. За исключением просторечного «плевать». Он предпочитал более изысканные выражения, хотя и родился в семье простого псковского фермера.

Поглядывая на экран, где рекламировали очень даже симпатичный электромобиль от Русско-Балта («Пневмоподвеска создана по чертежам Его Величества Николая Константиновича»), Филипп Петрович активировал экран управления Скатерти-Самобранки.

Громадный стол, накрытый хрустящим белоснежным полотнищем до самого пола, сильно выделялся на фоне неяркой холостяцкой обстановки. Этой новинкой от ВАЗЗа шеф обзавелся совсем недавно, купил ее едва ли не первым в стране – всё потому, что инженеры обещали научить Скатерть готовить кофе. В стране, где все пили чай, морс, березовый сок, сбитень и медовуху, найти приличный капучино было настоящей проблемой.

К тому же Филипп Петрович очень любил всевозможные разумные гаджеты. Они делали жизнь вдовца гораздо проще.

На кухне запахло Италией. Самобранка пискнула и выдала чашку с ароматной белой горкой, присыпанной корицей.

– «Воздушный замок» снова в эфире. Обычно в таких случаях говорят: «Спасибо, что вы с нами». Но я, Стивен Хокинг, гарантирую: это вы, уважаемые зрители, скажете нам спасибо за это шоу. Телеконкурс на лучшую реализацию мифа близок к финалу. Совсем скоро вы станете свидетелями рождения научного чуда.

Капучино во всем мире считается девчачьим напитком. Но одно из немногих преимуществ возраста за шестьдесят – то, что ты можешь не обращать внимания на мнение окружающих. И пить что тебе вздумается. Хоть капучино, хоть розовые коктейльчики с разноцветными зонтиками, к которым шеф Седьмого отделения питал необъяснимую страсть.

– А кофе-то так себе, – недовольно пробормотал Филипп Петрович, вытирая с усов молочную пенку и с тоской вспоминая напиток богов, который он пробовал в кабинете у Левинсона. – Не ожидал от ВАЗЗа, не ожидал. Расслабились господа инженеры. Придется написать им отзыв на троечку. Пусть затейники корректируют рецепт.

Тем временем на экране сэр Хокинг представлял участников, сумевших пережить последний жесткий отбор.

– В следующий этап проходят: команда «Алхимики», разгадывающая секрет философского камня при помощи современных достижений компьютерной мысли… Команда «Генетики», ожидающая со дня на день рождения единорога, выведенного в пробирке… Команда «Артуровичи», разрабатывающая систему мгновенной телепортации… Команда «Усачи», создающая Шапку-Невидимку для российской армии… Команда «Вещуны», дрессирующая змею для высадки в лошадиный череп… Команда «Асы», проектирующая уникальный складной корабль, способный помещаться в наплечную сумку… И, наконец, команда «Вознесенцы», строящая безопасную огненную колесницу.

Перстень-Разумник замигал пронзительным зеленым светом, и Филипп Петрович услышал в наушнике знакомый баритон:

– Привет самой усатой Ищейке всех времен и народов! Ну что, все резиновые курицы спят спокойно?

– Гавриил! – искренне обрадовался шеф. – Легок на помине. Только что тебя вспоминал. Смотрю твой «Воздушный замок», пью капучино от ВАЗЗа. Кстати, весьма посредственный. А вот шоу у тебя славное.

Кроме Левинсона, Филипп Петрович обращался на «ты» к трем людям: младшему брату Виктору, однокурснику по Томскому госуниверситету Ричарду и своему портному, который когда-то был всего лишь Петькой, скромным подмастерьем, а потом унаследовал дело отца и стал известен всему миру как Пётр Лидваль, прогрессивный кутюрье с тонким вкусом.

– Славное? – расхохотался Левинсон. – Да оно крышесносное, приятель! Цифры зашкаливают! Еще чуть-чуть, буквально воробьиный шажок, и мы возьмем награду за максимальный рейтинг в истории телевидения. Ты не поверишь, зрителей даже больше, чем у исторического проекта «Великая княжна. Live». Да-да, даже наша порфироносная девочка Екатерина, выбиравшая жениха в прямом эфире, теперь на втором месте… А если бы ты, Филипп, не был таким упрямцем и согласился на то шоу, которое я тебе предлагал, аудитория и у тебя была бы очень даже приличной.

Креативный директор «Всемогущего», едва познакомившись с Филиппом Петровичем, принялся навязывать ему идею реалити-сериала о буднях Седьмого отделения. Шеф, несмотря на всю свою симпатию к талантливому Левинсону, отказался: нахальные телевизионщики с их жужжащими камерами-квадрокоптерами здорово помешали бы следственным процедурам.

– Гавриил, мы же уже не раз обсуждали неуместность…

– Ладно, ладно, я не поэтому звоню. Есть дело. У нас тут полный рагнарёк. Из лаборатории «Генетиков» пропал новорожденный единорог.

Филипп Петрович вскочил со стула так резко, словно пару дней назад ему стукнуло двадцать, а не шестьдесят три.

– Что? Он уже родился?

– Родился и сразу же исчез.

– Но в шоу об этом не было ни слова!

– Шоу идет в записи, наивный ты человек, – снисходительно хмыкнул Левинсон. – А вот следующая серия «Воздушного замка» под угрозой. Пока что о ЧП знаем только я и Хокинг. Ну и «Генетики», конечно. Короче, хватай чемодан, прыгай в вакуумку и дуй в замок. Считай это официальным вызовом.

– Благодарю за доверие, Гавриил, – церемонно отозвался шеф, – но вообще-то, по правилам, тебе следует позвонить по горячей линии и зарегистрировать заявку, Гавриил.

– Мне утечки ни к чему, – отрезал Левинсон. – Тут требуется ювелирная сыскная работа. Нужны проницательные Ищейки, а не грубые работяги-городовые, понимаешь?

– Ох, ну хорошо, хорошо, сударь, другому бы отказал, но тебе не могу. Оставим формальности. Мы с Карлом выезжаем прямо сейчас. Будь любезен, не говори пока участникам о случившемся.

– Команды продолжат борьбу за небывалый в истории телевидения приз – миллион рублей, – услышал он уже в дверях. – Ставки очень высоки. Но в миллион раз ценнее – грандиозный вклад в науку, который принесет каждый участник нашего шоу.

Филипп Петрович хлопнул себя по лбу, отругав за забывчивость (старость не радость), и трижды постучал по Перстню.

Весь свет в доме погас, телевизор на кухне замолк. Начинались настоящие приключения.

***

– Это же все-таки единорог, волшебное животное… Может, его какие-нибудь гномы похитили?

– Ох, Карл… – вздохнул Филипп Петрович, выходя из вакуумного трамвая на остановке «Зеленогорск» – самой северной точке магнитно-левитационной сети столицы. От Царского села, расположенного в диаметрально противоположном конце города, долетели за несколько минут. Скорость вакуумки была сравнима с самолетной. – Какой же вы, сударь, фантазер. Удивительное качество для врача.

Штатный ветеринар Седьмого отделения, худощавый мальчишка лет двадцати пяти, едва поспевал за энергичным, несмотря на возраст, шефом, рассуждая на ходу:

– Нет, Филипп Петрович, ну в самом деле. Это же первый в мировой истории случай рождения мифического зверя! Кто знает, какие магические порталы открылись в нашем мире с его появлением. Какие чародейные силы проснулись! Я вот лично не удивлюсь, если единорожка ускакал в другое измерение, скажем, по радуге. В одной старинной энциклопедии пишут, что удержать его можно только золотой уздечкой, причем определенной конструкции. Нужно узнать, была ли на нашем единороге золотая уздечка. Ой, сомневаюсь, сильно сомневаюсь!

Покойная супруга шефа до конца жизни оставалась мечтательницей, любила стихи символистов и ходила к гадалкам, поэтому Филипп Петрович снисходительно относился к чудачествам Карла. Но все же не терял надежды его перевоспитать.

– Карл, молния мне в усы! – Шеф снова вздохнул. – Во-первых, читайте виртуальные справочники, они гораздо актуальнее архаичных бумажных. На дворе двадцать первый век, а не пятнадцатый. Во-вторых, поймите, Карл, смысл шоу – именно в том, чтобы доказать, что необъяснимых явлений не существует. Что под каждую легенду можно подвести доказательную базу. Поэтому сэр Хокинг и согласился его вести. Думаете, он бросил бы свои лекции в Кембридже ради доморощенных колдунов?

Однако упрямому юнцу все было нипочем. Он всё твердил про золотую уздечку, полнолуние и прочий бред, пока они искали встречавшую их машину на стоянке возле трамвайной остановки.

Левинсон прислал за Ищейками один из милых беспилотных автомобильчиков «Всемогущего», с логотипом телеканала на борту: пухлое белое облачко, пронзенное золотой молнией. Руля и прочих привычных атрибутов вождения внутри не было. По сути, салон выглядел как пара мягких скамеек под крышей. Для развлечения пассажиров к потолку был приделан экран, нон-стоп показывающий популярный сериал «Пляжные амазонки». Изредка в углу возникала картинка с маршрутом к точке назначения.

Агенты Седьмого отделения закинули в багажник сумки со сменной одеждой и зубными щетками (расследование могло затянуться), а сами с комфортом расположились в салоне: Филипп Петрович на переднем сиденье, Карл со своим докторским чемоданчиком на заднем. Дорога предстояла долгая. До Выборгской крепости, в которой снималось шоу, было не меньше часа.

– Никак не могу привыкнуть к этим беспилотникам, – подал голос Карл с заднего сиденья. – Словно Летучий Голландец на колесах. Даже мотора не слышно.

– Карл, ну что вы такое выдумываете. – Филипп Петрович закатил глаза. – Как будто не знаете о существовании электродвигателей. А машины с самоуправлением, сударь вы мой, – это не то что не новинка, а уже чуть ли не антиквариат.

В отличие от центра Петербурга с его подогреваемыми мостовыми, где уже вовсю бушевала весна, здесь, на севере губернии, апрель еще не вступил в свои права. Лес по краям ярко освещенной дороги казался безнадежно черным, как экран сломанного гаджета. Снег лежал в глубине чащи серыми заплатами. Филипп Петрович ни с того ни с сего вспомнил, что его любимый сюртук протерся на локтях и надо бы заглянуть к Лидвалю за новым.

– Смотрите, а там как будто глаза жутких драконов, – прошептал сзади Карл, указывая на красные огоньки в ночном небе.

– Никакие это не драконы, а обыкновенные почтовые дроны, и вам это прекрасно известно, мой милый, – покачал головой Филипп Петрович. – Доставляют людям посылки с самыми банальными и вовсе не жуткими вещами – скажем, носки, или брюкву, а может, игрушку для собаки…

– Ага, резиновую курицу, – фыркнул Карл. – Ну неужели в вас нет ни грамма романтики, Филипп Петрович? Вы гляньте, гляньте! – Они подъезжали к каменной громадине, заслонившей собой горизонт. – Именно в таком замке и должны обитать драконы. Мистика, мрачное средневековье…

– Ну почему же мрачное? – рассудительно сказал Филипп Петрович. – В каждом окошке горит лампа, замок сияет, и я уже не говорю про разноцветную подсветку рва…

Как и любая уважающая себя крепость, Выборгский замок со всех сторон был окружен водой. Сотни огней отражались между осколками льдин, курсирующих по неспокойному апрельскому заливу. Электричество здесь явно не экономили. Впрочем, «Всемогущий» мог это себе позволить. Во-первых, потому, что бюджет телеканала был сопоставим с государственным; а во-вторых, потому, что толстые стены крепости по всему периметру венчались современными солнечными батареями. Да, много воды утекло с тринадцатого века, когда шведы построили тут этот форт.

Колеса зашуршали по древним булыжникам Замкового моста. Машинка подъехала к тяжелым дубовым воротам, украшенным всё теми же облачками «Всемогущего». Створки мягко щелкнули и автоматически распахнулись.

– Призрачные стражники пустили нас в самое сердце крепости! – с пафосом провозгласил Карл, радуясь происходящему как ребенок.

– Не призрачные стражники, а простейшие датчики, – утомленно поправил Филипп Петрович.