Пар бесплатное чтение

1

Хутор накрыло густым туманом. Ил лежал под ветвями яблони и рассматривал, как капли росы, увеличиваясь на глазах, отрывались от веток и падали ему на лицо. Незаметно для себя, ему пришла в голову мысль поиграть с каплями в игру. Он пытался предугадать, как можно точнее то место на лице, куда должна будет упасть избранная им капля. Вначале он выбирал капли на нижних ветках и практически безошибочно определял место их падения. Затем он усложнял задачу и выбирал капли с веток повыше. Наконец, он стал видеть капли на тех ветках, которые вначале было невозможно увидеть из-за тумана. Интересно, подумал он, я стал лучше видеть, или туман понемногу рассеивается. Оглядевшись вокруг, Ил убедился, что туман по-прежнему густой, а его приобретенный навык все еще позволял видеть капли на большой высоте и с достаточно высокой точностью предугадывать их падение.

Вода. Летает в воздухе, а затем падает на землю. Много воды. Мое лицо и все тело мокрое, как будто я искупался в реке нашей долины. Отец говорил, что если бы не вода, растения, травы и деревья не смогли бы быть на земле. А если бы не этот густой туман нам бы пришлось носить воду из реки и поливать их. Да, глубоко вздохнув, вслух проговорил Ил. Интересно.

Постепенно, сквозь туман стало проглядываться синее небо. Ил сел под деревом и стал смотреть вокруг. Он очень любил этот момент, когда рассеивающийся туман неторопливо открывал скрытую в нем тайну. Вот, показались очертания их дома на хуторе. Лес, могучей стеной свисал со скалы. Поднялся небольшой ветер и стал разгонять туман по земле. Только река в долине оставалась под толстым слоем белого покрывала. Послышались голоса просыпающихся насекомых и птиц, наперебой возвещающих о начале нового дня.

Ил встал и не торопясь пошел к дому, волоча босыми ногами по мокрой, густой и мягкой траве, оставляя за собой следы сбитой росы.

Подходя к дому, он увидел Отца выходившего из конюшни. В его сильных руках была охапка сена, которую он вынес и бросил в специальное место, предназначенное для сжигания сухой, ненужной растительности. Следом за ним вышел Ал, брат Ила, неся в руках такую же охапку.

Ал всегда был рядом с отцом, что бы тот ни делал. Он добросовестно помогал ему во всем и делал это, как казалось Илу, с большим удовольствием. Когда Отца не было на хуторе, Ал, выполнял различную работу самостоятельно и часто привлекал к этому Ила. Иногда казалось, что он придумывает для себя работу, чтобы постоянно находиться в движении. Даже, когда Отец отдыхал где-нибудь во дворе или доме, Ал, продолжал что-то делать. Отец никогда его не останавливал, не говорил, чтобы тот отдохнул, так же как и он. В свою очередь, Отец никогда не ставил Ала в пример младшему сыну. Хотя Илу иногда казалось, что он не так полезен на хуторе, как Ал.

– Ил, иди, помоги нам, – послышался бодрый голос Отца.

– Пора почистить конюшню и мы решили сделать это сейчас, – подхватил Ал, таким же бодрым голосом.

Ил ускорил шаг, а потом и вовсе побежал, торопясь присоединиться к работающей компании.

– Расскажи, что на этот раз ты увидел в тумане, – спросил, улыбаясь, Отец, выводя вороную лошадь из конюшни. Нам с Алом интересно слушать твои наблюдения. Правда, Ал?

– Да, – подтвердил немногословный Ал, улыбаясь в ответ.

– Не знаю. Я думал о воде. Она везде. В тумане, росе, реке. Все ее пьют: животные, птицы, деревья, растения… Я мало успел подумать, но это очень интересно.

– Да, если бы не вода, то мир, который мы видим вокруг нас не мог бы существовать, – подхватил разговор Отец, – она таит в себе великую тайну.

– И в чем эта тайна? – подключился к разговору Ал.

– Тайну невозможно передать словами, ее может открыть тот, кто ищет ее. Кто верит, что она существует. Кто прилагает усилие, чтобы обладать ею. Но и этого не достаточно. Только тот, кто обладает тайной, кому она принадлежит, может открыть ее ищущему.

– Значит, если хозяин тайны не захочет открыть ее кому-либо, то ничего у ищущего не получится? Кому хочу – открываю, кому не хочу – нет?

– Верно. Но так вопрос не стоит: хочу – не хочу. Скорее: достоин – не достоин, способен или нет. Тайна лежит на поверхности и не убегает от того, кто ее ищет. Наоборот, она готова раскрыться.

– И какими же достоинствами я должен обладать, чтобы вода открыла мне свою тайну, – с ухмылкой продолжал Ал.

– Дело совсем не в воде. Все, что ты видишь или не видишь, обладает своей тайной. И это все откроет ее только тому, с кем у него есть близкие отношения, – отвечал Отец, – А близкие отношения складываются, прежде всего, из взаимного понимания и любви.

Конюшня была почти прибрана, и если можно так сказать блистала.

– Сегодня мы будем обедать у ваших сестер. Они пригласили нас и ждут. Как только закончим- отправимся к ним, – звонко объявил Отец, зная, что эта новость их сильно обрадует. От этой новости настроение у братьев заметно прибавилось и они приложили еще больше усилий, чтобы закончить уборку поскорее.

2

Сестры Лэн, Рума и Мили жили на соседнем хуторе, который располагался за холмом. Братья запрягли повозку и отправились в путь. Они знали, что Отец будет уже там к их приезду. Он рассказывал, что у него много детей и живут они по всей земле. Каким образом он успевал посещать каждого из них, братья не понимали и не задавали ему этого вопроса. Эту его способность они просто принимали как факт. Другие братья и сестры жили совсем далеко, так, что просто зайти на обед можно было только к сёстрам, живущим по-соседству.

Когда повозка приблизилась к дому сестер, первой навстречу братьям выбежала Мили.

– Я так сильно рада видеть вас, – радостным голосом взвизгнула она, и бросилась обнимать их. Отец пошутил, что вы сегодня голоднее, чем в прошлый раз. Но, несмотря на шутку, мы поставили пироги. Возьмете их с собой, когда будете возвращаться домой.

Мили принялась распрягать лошадь, чтобы отвести ее на пастбище, а в это время из дома такими же радостными вышли Рума и Лэн. Все дружно начали обниматься, что-то говорить друг другу, жестикулировать, снова обниматься. Их маленькая компания стала походить на стайку маленьких птичек щебечущих, взлетающих, снова садящихся на землю. Отец стоял на террасе и наблюдал за ними с нескрываемой радостью. Он даже не пытался вникать в их разговор, ему просто нравилась сама картинка происходящего, непосредственность с которой относились друг к другу его дети.

– После такой встречи парни быстро съедят все, что вы приготовили, – шутил Отец, – Пора приглашать их к столу.

Да! – воскликнула Лэн, – пойдемте все за стол, там много вкусненького.

Комната, в которой стоял стол, была большой и просторной. Через восемь больших окон по боковым стенам изливался свет так, что не было видно какой либо тени. Предметов в комнате практически не было. Между окон с одной стороны стоял комод, на котором стоял семисвечник и ваза с цветами. Вдоль стены напротив, располагались два шкафа, между которыми была дверь в коридор, ведущий к комнатам сестер. В центре стоял большой круглый стол, устланный белой скатертью. На середине стола стояла еще одна ваза с цветами, вокруг которой расположились блюда с различными холодными закусками, фруктами и три кувшина с вином. Вдоль края стола была аккуратная сервировка из тарелок, приборов, бокалов и салфеток. Вся посуда играла от света из окон, придавая столу вид магического круга. В ожидании последних приготовлений Ил и Ал кружили вокруг стола, то поглядывая на него, то рассматривая предметы на комоде и картины с изображением цветов и пейзажей висевших на не заставленных участках стен. Мили и Лэн скрылись за дверью, ведущей на кухню, а Рума убрала вазу с цветами со стола и поставила ее на комоде так, что цветы окружили семисвечник с двух сторон. Наконец вынесли горячие блюда, поставили их на место, где стояла ваза с цветами, и пригласили всех за стол.

– Я смотрю, появились новые картины, – начал разговор Ал, – Мили, у тебя очень хорошо получается.

– Спасибо, Ал. Ты хорошо помнишь, какие были в прошлый ваш визит?

– Если честно, не помню, – застенчиво улыбнулся Ал, – Я просто помню, что их было гораздо меньше. Да и как можно запомнить, на них ведь, только цветы и деревья, которые растут повсюду.

– Я смотрю на них не только, как на цветы и деревья. У каждого из них свое лицо, свои манеры, как у нас. А когда их много в одном месте можно увидеть их отношения друг к другу, даже услышать о чем они разговаривают друг с другом, – восторженно отвечала Мили.

– У нас Ил может так. А я смотрю на это совсем по-другому.

– А как ты смотришь? Расскажи.

– Ну, мне нужно понимать, где и какое дерево посадить, чем удобрить, чтобы собрать хороший урожай. Я знаю на каких полянах в лесу растет та или иная ягода. В каком месте двора разбить клумбы с цветами, чтобы было гармонично и красиво.

– Да, Ал, ты любишь порядок во всем. У вас на хуторе очень уютно и красиво, – включилась в разговор Рума. У нас с тобой много общего. Я тоже люблю прибирать в доме, во дворе, мне нравится, чтобы был порядок в нашей конюшне, люблю ухаживать за цветами и деревьями в саду. А самое главное мне нравится, что Лэн и Мили благодарны мне за то, что я делаю. Им тоже нравится уют и порядок. Они не совсем желают что-либо подобное делать, но всегда с удовольствием помогают мне. Правда девочки, – с иронией обратилась она к сестрам и все весело засмеялись.

– Я рад тому, что, то, чем занимается каждый из вас, приносит вам удовольствие и счастье. От того, что вы такие разные – вы нужны друг другу, – заговорил Отец после дружного всплеска общей радости, – Это делает вас одним целым между собой, и мной.

– Неужели бывает как то по-другому, – спросила Отца Лэн, – Ты рассказывал про наших братьев и сестер живущих далеко от нас. Они – другие?

– Нет, они такие же, как и вы: радостные, счастливые, любят то, чем занимаются. У многих из них есть свои дети, и они воспитывают и заботятся о них.

– Как это свои дети? Мы думали, что на земле живут только твои дети.

– Да, их дети есть и мои дети. А когда у их детей будут свои дети, те тоже будут моими детьми. И так до бесконечности.

– А у нас могут быть свои дети?

– Обязательно, но когда наступит время.

Когда Отец говорил «наступит время», все понимали, что интересоваться дальше не стоит, так как это означало, что им пока рано знать об этом. Ещё потому, что никто не знает, когда наступит это время.

3

Братья вернулись на свой хутор и приступили к своим повседневным делам. Когда Ил вспоминал эту поездку, ему становилось радостно на душе. Тогда Рума пригласила его прогуляться по лесу и показала ему ее новое увлечение. Они взяли с собой по сумке с овощами и отправились. В лесу, когда они вышли на довольно большую поляну, Рума стала издавать странные звуки. В ответ на это, к удивлению Ила, на поляну стали приходить различные животные и звери, а Рума кормила их с рук.

– Давай, ты тоже, – предложила она и протянула Илу морковь. – Все они питаются в лесу травой, листьями и ягодами. Таких овощей у них нет, поэтому они рады, когда я прихожу к ним побаловать такой пищей.

Ил и раньше встречал таких животных, когда ходил в лес возле своего хутора. Но они гуляли сами по себе, не обращая внимания на него. Ему и в голову не приходила мысль, что с ними можно подружиться таким образом.

Да, многого я не знаю, – подумал Он. А тот рассказ Отца про рождение детей. Я видел в лесу животных с их маленькими детёнышами, но никогда не видел детей человека.

Братья готовились к сбору винограда, и Ил плёл новые корзины в мастерской, когда вошел Отец.

– Да, старые. Уже прохудились, – сказал он с юмором, взял одну из них в руки и посмотрел на Ила сквозь дыру на дне корзины. Еще неплохо было бы починить некоторые бочки для вина, а то и вовсе сделать новые.

– Да, я проверю, – согласился Ил, и добавил, – Отец, я хочу поговорить с тобой.

– Конечно, я готов.

– У меня большое желание посмотреть на землю. Я ничего не видел кроме нашего хутора и хутора наших сестер. Я хочу познакомиться с нашими братьями и сестрами, которые живут далеко отсюда, увидеть их детей, про которых ты недавно рассказывал. Ты можешь мне разрешить отправиться в путешествие?

Илу показалось, что лицо отца слегка просияло, и после короткой задумчивости он сказал:

– Это хорошее желание Ил. Я не могу запретить тебе этого.

– Значит, я могу отправиться в это путешествие?

– Когда захочешь.

– А что мне понадобится для него. Ведь я никогда не делал этого.

– Возьми с собой немного еды и воды. Для начала тебе это пригодится. Потом все необходимое ты найдешь по пути. Земля накормит тебя и напоит. Когда будешь входить в дома твоих братьев и сестер, они будут заботиться о тебе. Ну и я буду везде с тобою. Так что не пропадешь, – громко рассмеялся отец и похлопал по плечу сына.

– Да, – согласился и улыбнулся Ил, – я думал, ты опять ответишь «ещё не пришло время».

– То, что в тебе появилось желание узнать больше о мире, в котором живешь – это вполне естественно. Это говорит о том, что ты созрел к этому. Всё, что тебя окружает очень интересно. Мир создан для того, чтобы каждый мог увидеть в нем любовь и единство с нами. Осознать, что все мы – единое целое: Я, твои братья и сестры, земля, деревья, животные, птицы. Все мы – одно. Будь внимателен ко всему. Все, что окружает тебя, имеет в себе такую же жизнь, как и в тебе. Только проявления этой жизни другие. Люди общаются друг с другом посредством слов, а трава или деревья, например – шелестом. Животные – звуками и танцами. Но всех нас объединяет один язык, понимать который тебе предстоит научиться».

– А скажи мне что-нибудь на этом языке.

– Ты все еще наивен – улыбнулся Отец. Когда ты научишься слышать не только ушами, тогда поймешь, что я всегда говорю на этом языке. И не только я, а всё говорит на этом языке, в том числе и ты. Это язык жизни. Вопрос не в том, чтобы научиться говорить на нем, а в том, чтобы слышать и понимать его. Если человек слышит и понимает его – жизнь течет в нём. Жизнь, как вода течёт во всём. Все реки текут в море, но море не переполняется: к тому месту, откуда реки текут, они возвращаются, чтобы опять течь. Точно так же и жизнь. Она бесконечно циркулирует.

– Я помню, Мили говорила что-то похожее про цветы. Что у них свое лицо, и они разговаривают.

– Совершенно верно. Мили уже начала слышать этот язык, и я надеюсь, ей ничто не помешает понимать его.

– Разве что-то может помешать этому?

– Да. Как ни странно этому может помешать каждый сам себе через обычное любопытство, основанное на непослушании. Всё позволительно, но не всё полезно, всё позволительно, но всему своё время.

Ил обратил внимание, что голос Отца стал более громким и басистым. Каждое слово он произносил словно забитый одним ударом гвоздь.

– На твоем пути ты можешь встретить место, где живет Нек. Это небольшая территория, которую нетрудно узнать, так как это место сильно отличается от других на земле. Тебе нельзя заходить туда. Ты можешь путешествовать по всему лицу земли, но туда не заходи не под каким предлогом.

– Хорошо. Но почему?

В воздухе повисла какая-то тяжесть, вызванная длинной паузой.

– Ил, меня настораживает твой вопрос. Ты уже проявляешь любопытство. Еще не время.

Отец встал, подошел к сыну и обнял его за плечи.

– Тебе нужно закончить работу с корзинами и собираться в путь, – нежно улыбаясь, сказал Отец и вышел из мастерской.

4

Виноградник занимал небольшую площадь на хуторе и состоял из кустов нескольких сортов, которые росли ровными рядами, украшая хутор своим пышным видом. С наступлением прохлады, когда листья опадали с кустов, братья занимались обрезкой старых ветвей, которые потом сжигали. На этот раз урожай был особенно удачным. Со шпалер свисали крупные гроздья с налитыми соком ягодами готовые, как казалось, лопнуть от одного прикосновения пальцем. Ил прогуливался между рядами винограда оценивая объем урожая. Ему необходимо было подготовить достаточное количество корзин и бочек, прежде чем отправиться в путь. По его расчету на это должно было уйти три дня, плюс один день на приготовление к путешествию.

– Хороший урожай, – размышлял он, – Ал постарался вывести крупные и сладкие сорта. Получится хорошее вино. Удивительно, что без участия человека виноград вырастает совсем не таким. Кислый и мелкий. А сами кусты разрастаются как лианы. И только обрезая ветви можно получить хорошие плоды. Ведь человеку не нужно что-либо обрезать у себя, чтобы стать лучше. Наверное, это потому, что человек совершенен. У нас не растут лишние ветви. Хотя нет. Волосы и ногти растут, и мы их обрезаем – подумал Ил и рассмеялся. Но это не имеет никакого отношения к плодам. А какие плоды приносим мы – люди? Отец говорил, что наша миссия возделывать землю, плодится и размножаться. Значит, рождение детей и есть наше плодоношение? А что дальше? Дети вырастут, родят своих детей. Те, в свою очередь других. А мы снова будем рожать других детей? Должно быть, что-то еще и Отец знает об этом, а я нет. А этот загадочный Нек? Почему Отец запретил заходить на его территорию. Что там? Неужели я один такой любопытный? Вот – Ал. Он говорит, что на хуторе так прекрасно, что ему совсем не хочется покидать его. Разве что пойти в гости к сестрам на соседний хутор. Но ведь земля большая и там, вдали, живут другие братья и сестры. Почему бы не пойти в гости к ним. Я хочу побывать там, где меня нет, а потом вернуться домой.

– Ил, ты, наверное, решил съесть весь виноград, перед тем как отправишься в дорогу, – послышался шутливый голос Ала, – Ты уже приготовил корзины и бочки?

– Нет, но скоро все будет готово.

Дни прошли быстро. Инвентарь для урожая был готов. Ил навел порядок в мастерской и стал готовиться в дорогу. В сумку, которую можно было перевесить через плечо, уложил сменную одежду и обувь. Ал испек хлеб, приготовил овощи и налил воду в мехи. Братья обнялись, и Ил отправился в путь.

5

От хутора братьев вела только одна дорога, которая пролегала через хутор сестер, поэтому Ил, так или иначе, должен был встретиться с ними, а заодно, подумал он, и пообедать. Сестры, как всегда, были рады такому гостю и накрыли изобильный стол. Там был и Отец, который рассказал им о намерении Ила отправиться в длительное путешествие. Так что сестры все уже знали. За обедом царила дружная и радостная атмосфера. Сестры с восторгом смотрели на брата, который отправился в путешествие по земле, но говорили о повседневных делах, и предстоящем сборе урожая. Когда настало время продолжить путь, все вышли во двор провожать его. Отец решил проводить сына до дороги, которая вела через лес и они с Илом покинули хутор.

– Следующий домашний обед будет не скоро, – начал разговор Отец, – Тебе придется несколько раз ночевать на природе. Дальше дорога будет расходиться, как ветви на дереве и тебе придется делать выбор куда следовать. Какой бы выбор ты не сделал, дорога приведет тебя к родным.

– Я думал о том, как я буду возвращаться обратно. Найду ли я дорогу домой?

– Тебе подскажут братья и звезды.

– А если я попаду на дорогу, которая приведет меня к Неку?

– Как я тебе уже говорил, ты не должен к нему заходить. Обойди его территорию или вернись вовсе, но туда не заходи. Если ты зайдешь на его территорию в тот же день смертью умрёшь.

– А что такое смерть, и как это умрешь?

– Этого невозможно объяснить. Можно только испытать на себе. Можешь ли ты объяснить мне, как пахнут цветы?

– Они пахнут прекрасно.

– Да, они действительно пахнут прекрасно, но каждый цветок пахнет особенно. И только ты сам знаешь, как они пахнут. И другие знают. Но если ты захочешь объяснить человеку, который не встречал какой-то цветок, как он пахнет, – ты не сможешь. Он тебя не поймет, пока сам не насладится его запахом. Это только пример. Смерть не пахнет как цветы. У нее другие свойства. Она является преградой течения жизни. А когда жизнь прекращает течь через человека, он умирает.

– То есть он становится другим?

– Не будем углубляться в это. Просто будь послушен мне и не ходи туда.

Дорога привела их к лесу, и Ил пошел дальше один.

6

Настроение у Ила было приподнятое. Вначале лес был не густой и хорошо освещался солнцем. Под ногами пролегала хорошо утоптанная широкая тропинка, которая привела его на поляну, где они с Мили кормили животных. Ил вспомнил об этом, но не стал задерживаться на поляне и зашагал дальше. Лес постепенно сгущался, а тропинка стала значительно уже. Воздух стал немного сырее и был пропитан грибным запахом. Со всех сторон доносились голоса различных жителей леса. Птицы порхали с одного дерева на другое, насекомые бесцеремонно пролетали мимо, едва не сталкиваясь с его лицом. У Ила возникла радостное чувство, что он здесь совсем не один. За ним все время кто-то смотрит, сопровождает, пытается заговорить. Вначале он относился к этому, как к игре, как к собственной выдумке. Но вдруг, в какое-то мгновение он ощутил, что все вокруг знают его и понимают о чем он думает. Это ощущение излилось в него своим теплом, и он остановился от этого, прислушиваясь к голосам. Ему показалось, что он тоже должен понимать язык, на котором говорят вокруг него. Но, к его сожалению, он ничего не понимал. Он постоял так некоторое время, а новое чувство постепенно, словно вылилось через его ноги в землю и окончательно покинуло его, когда он почувствовал, как что-то сыпется на его голову с дерева. Это оказалась шелуха от шишек и желудей, которую выбрасывала белка, убирая свое дупло. Ил улыбнулся и сказал ей: «Эй, по – осторожнее. Разве ты не видишь – я здесь стою». Белка впрыгнула в свой домик и стала с интересом смотреть из него на Ила. Все это развеселило его, и он продолжил свой путь.

Уже начало смеркаться и Ил начал присматривать место для своего ночлега. Для этого он выбрал место на небольшой возвышенности, где росли сосновые деревья, положил туда свою ношу, расчистил место для костра и принялся собирать сухие ветки. Когда костер заполыхал, Ил соорудил из опавшей хвои лежанку и застелил ее подстилкой из джута, которую ему дала Рума. Подкрепившись из своих запасов, Ил положил под голову сумку и лег.

Спать совсем не хотелось. Вечер был теплый и безветренный. Сквозь ветви деревьев хорошо просматривались звезды, которые Ил рассматривал. У себя на хуторе он часто наблюдал за ночным небом. Только делал он это в местах, где не было деревьев, чтобы объять взглядом большую его часть. Когда смотришь на небо днем, создается впечатление, что кроме земли ничего нет вокруг, только солнце и луна разгуливают по соседству. А вот ночью видишь, что кроме них есть еще много солнц, которые светят другим планетам, которых мы не видим. Интересно, а будет ли у меня такая возможность побывать на тех планетах? И как это возможно? Наверное, как то возможно. Просто, как говорит Отец, не пришло время. Размышляя, Ил незаметно уснул.

7

Утром, сквозь сон, Ил услышал какую-то возню, перемешанную с рыканием, и почувствовал, как что-то мягкое периодически билось о его бок. Приоткрыв глаза, он увидел двух тигрят, играющих друг с другом. Не подавая вида, что проснулся, Ил стал наблюдать за их игрой. Тигрята прыгали друг на друга и кубарем катались по земле. Когда их объятия рассыпались, они снова прыгали друг на друга, и все продолжалось заново. Вскоре их игра закончилась, они подошли к Илу, с интересом обнюхивая его. Особенно их заинтересовала сумка, которая лежала у него под головой. Они обнюхали ее и облизнулись. Когда один из них начал лизать нос Ила он, не в силах сдерживать щекотание сел.

– Спасибо, не надо. Я умоюсь сам, – обратился к ним с шуткой.

Тигрята с детской доверчивостью смотрели на него. Затем один из них рявкнул, и сделал жест, приглашающий, как подумал Ил, поиграть.

– Ну, давай поиграем. Ил встал на четвереньки и бросился на зачинщика. Тот от неожиданности отпрыгнул в сторону и, сообразив, что незнакомец принял его приглашение, кинулся на него. Ил подхватил его в свои объятия и стал трепать. Второй собрат включился в игру, и они втроем стали кувыркаться.

– Ну, все. Хватит. Вы меня изрядно поцарапали своими когтями, – выпалил запыхавшийся Ил, потирая руки в местах царапин. – Вы, наверное, где-то поблизости живете, а ваши родители ушли искать вам завтрак?

Тигрята рявкнули, а затем стали тереться об него своими головами и боками, а тот, в свою очередь, поглаживал и чесал их.

Послышалось, уже не детское рычание, и Ил увидел внизу холма пару взрослых тигров, которые смотрели в их сторону. Тигрята радостно бросились к своим родителям, которые извлекли на траву какую-то массу из своих пастей. Проголодавшиеся собратья принялись поедать эту массу, а пара заботливо их облизывала. Когда завтрак закончился, тигрята снова подбежали к Илу, приглашая снова поиграть.

– Нет-нет. Я тоже хочу позавтракать. Ил достал из сумки воду, ополоснул лицо и руки. Достал пироги, приготовленные сестрами, и стал кушать, запивая водой. Тигрята с интересом наблюдали за ним, принюхиваясь к пирогам.

– Что, вкусно пахнет? Вы такое никогда не пробовали.

Ил отломил два куска от пирога, дал каждому из тигрят, те принялись, поглощать угощение. Взрослые тигры издалека наблюдали за происходящим, но подойти не решались.

Закончив с завтраком, Ил собрал вещи, проверил, нет ли горящих углей в угасшем костре и спустился с холма.

– Рад знакомству с вами. Всего доброго.

Тигры расступились перед ним, уступая дорогу, а тигрята, провожая, еще бежали рядом с ним некоторое время.

8

По мере углубления в лес, дорога, по которой шел Ил, стала больше напоминать широкую тропу. Было очевидно, что ее мало кто использовал из людей, а возможно и никто. Тропа проходила через многочисленные ручьи и озера, у которых Ил встречал различных животных пришедших на водопой. Они же и протоптали её, подумал он. Увидев незнакомца, животные проявляли интерес: подходили к нему, обнюхивали, а он, отвечая взаимностью, с осторожностью поглаживал их. Многих животных он хорошо знал, а некоторых видел в первый раз.

Дорога через лес была длинной, поэтому Илу пришлось снова провести ночь в лесу. На этот раз он решил не дожидаться глубоких сумерек, и решил обустроить свой ночлег более тщательно. Как и в прошлый раз, он выбрал место на возвышенности возле упавшего дерева. Обломав с него часть веток, соорудил из них подобие шалаша.

Утром путь продолжился. Когда солнце стояло уже высоко над землей, Ил заметил, что лес стал редеть, а тропа стала снова превращаться в широкую дорогу. Стало понятно, что уже недалеко до какого-нибудь хутора, где живут люди.

Выйдя из леса, он увидел восхитительную картину. Перед ним открылось огромное поле, усеянное желтыми цветами, которые волновались под натиском небольшого ветра, а над ним свисало глубокое синее небо. Дорога, по которой он шёл, стелилась, словно лента посреди цветов и, круто изгибаясь, поднималась на высокий зеленый холм, расположенный по левую сторону и там терялась в пышных деревьях. Дойдя до поворота, Ил увидел на холме, среди деревьев несколько домов, расположенных вдоль дороги.

Поднимаясь по холму, послышались людские голоса, доносившиеся со стороны поселения, а по дороге, навстречу, шел какой-то человек. Приближаясь друг к другу, Ил узнал в нем Отца.

– Добро пожаловать в «Цветочную долину», – радостно приветствовал Отец, находясь еще в нескольких шагах.

Они подошли друг к другу и обнялись, словно давно не виделись.

– Как прошел путь?

– Замечательно! Мне очень понравилось, – ответил Ил и начал рассказывать подробности своего первого путешествия.

– Здесь так много домов, совсем не так как у нас на хуторе.

– Да, здесь гораздо больше людей. Свою деревню они назвали «Цветочная долина» из-за поля, по которому ты шел из леса.

– Очень красивое место.

– Когда отцветают желтые цветы, на их месте вырастают другие. Так долина непрерывно меняет свой облик.

– Представляю, как это красиво. Наша долина всегда зеленая и тоже очень красивая.

– Жители деревни знают, что ты идешь к ним в гости. Я им сказал. Так что они тебя уже ждут.

Они шли по широкой дороге, вдоль которой, по обеим сторонам простирались два сквера с редко растущими большими и малыми деревьями и кустарниками. Глубина скверов была довольно большой и ограничивалась густой стеной из деревьев. Там стояли лавочки, беседки, какие-то фигуры, вырезанные из дерева. Большое количество цветочных клумб различной формы были разбиты по всей площади и ярко выделялись на фоне зеленого ковра низкорослой травы. К дороге, с обеих сторон, примыкали более узкие дороги, которые делили скверы на большие прямоугольники и терялись за стеной деревьев.

– Добро пожаловать, брат, – приветствовал гостя мужчина, выходящий на центральную дорогу. – Никто не знал когда ты придешь, но все очень ждали.

Помимо обычной одежды на нём был надет длинный опоясывающий фартук из плотной и грубой ткани. На фартуке были грязные пятна, – следы какой-то деятельности этого человека. Его голубые глаза источали радушие, а сквозь бороду виднелся приветственный оскал белых зубов. Подойдя, он так крепко обнял Ила, что часть пятен отпечатались на его одежде.

– Ничего, – сказал он, – твою одежду все равно пора стирать после такого перехода через лес. Как твое имя?

– Меня зовут Ил.

– А мое имя Рик.

– Я подумал, что Отец все обо мне рассказал, и здесь уже знают мое имя, – Ил обернулся, чтобы посмотреть на Отца, но не увидел его.

– Он только сказал, что у нас будет гость, который впервые покинул место, где родился. Отец предпочитает, чтобы мы сами узнавали друг о друге подробности своей жизни. Но это позже. Надеюсь, ты проведешь некоторое время в нашей деревне, познакомишься со всеми и, конечно, узнаешь много интересного и полезного для себя. Я приглашаю тебя в свой дом. Будешь жить с нами. Путники не часто бывают у нас, поэтому каждый почитает за награду принимать их в своем доме. А я первый, кто увидел эту награду. Так что ты – мой, – с улыбкой Рик взял у Ила сумку и, обняв за плечи, повел к своему дому.

Двухэтажный дом был окружен большим зеленым газоном, который украшали клумбы с различными цветами и деревьями. Террасу дома увивал плющ, сформированный большими арками с полукруглыми сводами. В стороне от дома стояли другие постройки, к которым был отдельный подъезд. Они вошли во двор по вымощенной камнем дорожке и Рик громко объявил:

– У нас гость!

Из-за куста сирени выскочили два маленьких человечка удерживающие между ног палки, а через мгновение выглянула женщина с охапкой свежесрезанных веток, аккуратно положила их на землю и с улыбкой направилась к ним. С возгласом «вперед», малыши, удерживая свои палки между ногами, вприпрыжку побежали за ней, обогнули ее с двух сторон и подбежали к гостю. «Тпру-у-у», – выпалили дружно они и слезли с палок.

– Знакомьтесь. Наши дети: Сил и Нада. Моя жена, Руса. А это тот самый путник, которого ждут в деревне, Ил.

– Рады видеть тебя в нашем доме. Добро пожаловать, – Руса и Ил обнялись.

Ил опустился на корточки и обнял детей. Новые, до сих пор незнакомые чувства наполнили его. Он уткнулся лицом в их головы и стал вдыхать, словно аромат цветов исходил от них и наполнял его сердце нежностью и заботой. Он впервые видел детей человека, до этого проявляя лишь любознательный холодный интерес к ним.

– А у нас еще есть братик, – тоненьким голосом проговорила Нада.

– Его зовут Руд. Только он еще маленький. Все время спит, – вторил ей Сил, – Пойдем мы покажем его тебе.

Дети взяли Ила за руки, и повели в дом. Они поднялись по ступеням через зеленую арку террасы, дети омыли босые ноги в стоящем там тазу, Ил снял обувь, и все вошли в дом. По широкому коридору они прошли мимо лестницы справа, ведущей на второй этаж и открытого входа в гостиную, расположенную с противоположной стороны. Дальше были три двери, в одну из которой вбежали малыши и позвали за собой Ила. Ил вошел в просторную светлую комнату, посреди которой стояла небольшая кроватка, напоминающая прямоугольную плетеную корзину с высокими полупрозрачными стенками. Над кроватью, с потолка свисал шелковый балдахин, окутывающий ее со всех сторон.

– Смотри, – шепотом пригласила его Нада, – Он еще спит.

Сквозь вуаль балдахина, Ил увидел маленький сверток ткани, из маленького окошечка которого просматривались очертания человеческого лица. Маленький носик издавал еле уловимый звук вдыхаемого и выдыхаемого воздуха. Ил ощутил, как от кроватки исходили какие-то волны таинственности и величия.

– Он родился три дня назад, – еле слышно сказала Руса, стоявшая вместе с мужем в дверном проеме комнаты.

– Как раз в тот день я отправился в свое путешествие, – подумал про себя Ил, продолжая с трепетом рассматривать младенца.

– Мама говорит, что мы с Силом были такими же, – засмеялась Нада.

Гостеприимные хозяева показали Илу его комнату на втором этаже, затопили баню для гостя, вместе поужинали. После бани пришла пора, и все разошлись на ночной отдых. Ил вошел в свою комнату разделся и лег в постель. Несмотря на утомленность от путешествия спать не хотелось. Напротив, впечатления, которые он получил сегодня, не давали ему погрузиться в сон.

– Я никогда не был ребенком. Помню, когда первый раз открыл свои глаза. Я стоял на большом круглом диске. Передо мной стоял Отец, пристально всматривавшийся в мои глаза. Он был одет в белую, испачканную одежду. Я ощутил, как он будто вошел в меня через этот взгляд, и я стал как он. Я стал им. Он подошел ко мне, а я ничем не мог шевелить, даже глазами. Только смотреть. Он сказал: «Смотри – это твой дом!», нагнулся и медленно покрутил диск. Я начал вращаться. Я увидел вокруг горы, море, поле, лес, солнце, луну, звёзды… С каждым поворотом картины менялись. Диск остановился, и я снова смотрел в его глаза. Он улыбнулся и сказал: «В тебе моя жизнь. Подойди ко мне». Я сошел с диска и подошел. Он обнял меня и отвел на хутор. Там я познакомился с Алом, где мы живем до сих пор. Но я никогда не был ребёнком…

9

Сквозь сон Ил услышал за дверью какую-то возню и детские голоса. Он осознал, что уже наступило утро, но вставать совсем не хотелось. Хозяева, вероятно, уже давно были на ногах, а дети любопытно ждали, когда, наконец, их гость проснется. Немного понежившись в постели, он встал, оделся и вышел за дверь.

– Доброе утро, – просигналил детский хор так, что это было слышно во всем доме и, наверное, за открытыми окнами во дворе.

– Доброе утро, – ответил Ил. – Я, наверное, долго спал сегодня?

– А мы ждали, когда ты проснешься. Ты поиграешь с нами?

– Наверное. Я постараюсь.

– Мама сказала, что попросит тебя поиграть с нами.

– Ил, спускайся вниз, – послышался голос хозяина дома.

После утреннего приветствия, Руса дала Илу свежее полотенце, и он отправился во двор умываться. Со всех сторон лилось птичье пение, а воздух был наполнен запахами цветов. Ил сделал несколько глубоких вдохов и почувствовал себя как дома. Завтрак был давно готов, и все ждали пробуждения своего гостя, чтобы покушать всем вместе. Дети сидели рядом на специально сделанных для них стульях с высокими ножками, а родители по обе стороны от них, то и дело, помогая им справляться с процессом. Гостя усадили напротив, откуда он с интересом и улыбкой наблюдал за семьёй.

– Сегодня мы с тобой прогуляемся по деревне, – сказал Рик, – Я тебя познакомлю с местными жителями. Посмотришь кто и каким ремеслом у нас занимается.

– А сколько людей живет в деревне?

– Наша деревня небольшая: семь дворов. В двух живут не женатые братья.

– Один из них скоро обзаведется семьей, – с улыбкой добавила Руса.

– В двух семьях по два ребенка, у одной – один, четвертая – ждут пополнения, а пятая – это мы», – с улыбкой ответил Рик.

– Глядя на скверы, и количество скамеек в них я думал, что все скамейки заняты, когда деревня отдыхает.

– Дети растут быстро. Так что мы заранее готовим места, – с шуткой ответила Руса.

– А в дни покоя часто приезжают гости из других деревень.

После завтрака, пока Рик и Руса занимались домашним хозяйством, Ил с детьми вышел во двор.

– Давай поиграем в лошадей, – сказал Сил и подбежал к дереву, возле которого стояли три палки. – Мы нашли еще одну лошадь для тебя, пока ты спал, – протягивая Илу палку сказал он.

– А зачем нам палки?

– Это не палки. Это лошади. Смотри, – Нада, держа палку руками, взмахнула ногой и оседлала ее. Сил сделал то же самое.

– Ты тоже садись на свою лошадь.

Ил повторил этот жест, и палка оказалась у него между ног.

– Теперь, давай кататься, – сказали дети и, смеясь, начали вприпрыжку скакать по газону. Ил недоуменно смотрел на них и не понимал, что ему при этом делать.

– Скачи, как мы, – взвизгивала от радости ребятня. Видя всплеск радости, который они при этом испытывали, Ил, сначала неловко, а затем, постепенно войдя в раж, стал скакать. Они, то догоняли друг друга, то разбегались, снова догоняли, взвизгивали, издавали звуки похожие на лошадиные, пока во двор не вышли родители и Рик скомандовал: «Тпру-у-у».

– Одну лошадь я у вас забираю. Мы с Илом пойдем деревню, а вы поможете маме. Ребята выслушали отца и поскакали к маме.

– Вначале я тебе покажу, чем занимаюсь я, – сказал Рик, и они направились к хозяйственным постройкам дома. – На самом деле это не единственное мое занятие. В деревне каждый трудится в полях, садах и винограднике. Это мы делаем сообща, а урожай разделяем между всеми. Но у каждого есть свое особое занятие. Я, например, люблю изготавливать поделки из металла.

Он открыл дверь, и они вошли в кузницу. Это было большое, просторное и достаточно светлое помещение. Напротив входа, у стены стоял горн, выложенный из камня. Справа от него, на глиняном полу, лежали меха, а перед ним, чуть левее, стояла большая наковальня. Все стены были заставлены стеллажами или увешаны какими-то металлическими предметами и инструментами. Воздух был пропитан сладким запахом железа.

– Вот мое хозяйство, – сказал с удовлетворением Рик, – Я люблю здесь трудиться. Если захочешь, я научу тебя этому ремеслу. Думаю, тебе понравится.

– Да, меня впечатляет. Столько всего интересного здесь у тебя. Я бы хотел что-нибудь сделать из металла своими руками. Дома я в основном делаю поделки из дерева: вырезаю, плету. У меня есть кое-какой металлический инструмент, но даже не представляю, как его изготовили. А где ты берешь металл и где его можно найти?

– Здесь в округе его нет. Я привожу его издалека. В трех днях пути есть деревня, называется «Сияние». Она намного больше нашей. Там есть три кузницы, в которых трудятся семеро братьев. Я привожу металл оттуда. Но они, в свою очередь привозят его из другого места, называется оно «Яркое». Я был там один раз. Это красивая горная местность с озерами и бурлящими реками. Вершины некоторых гор источают белый дым. Они собирают металл у подножья гор. Вот, посмотри.

Рик подвел Ила к огромному коробу, в котором лежали различного цвета, размеров и форм куски металла, похожие на камни.

– Вот такую смесь привозят из «Яркого». Здесь железо, золото, свинец, медь и так далее. Все это нужно рассортировать, а затем переплавить. Этот процесс лучше увидеть, чтобы было понятно. Мы с тобой займемся этим в другой раз.

Они вышли из кузницы и направились к большой дороге, по которой Ил пришел в эту деревню и поднялись по ней на вершину холма. Отсюда открывался вид стройно посаженных деревьев, кустов и чем-то засеянных небольших полей на которых трудились люди.

– Это наше хозяйство. Здесь трудятся все жители деревни. Когда приходит время, мы собираем урожай и отвозим его в хранилища. А уже оттуда каждый берет себе необходимое количество в любое удобное время.

Рик показал и рассказал гостю о стиле жизни в деревне, познакомил его со всеми жителями. В течение немногих дней, которые провел Ил в деревне, он побывал в каждом доме, где его радушно встречали. В буднее время он трудился вместе со всеми, выполняя различные работы, много узнал нового и полезного для себя. Больше всего ему нравилось работать в кузнице. Рик, как и обещал, научил его всему процессу этого мастерства: от сортировки металла до изготовления предметов.

– Мне нравится работать с металлом, – говорил Рик. – В отличие от камня и дерева, ему можно придать любую форму. Если вдруг что-то пойдет не так, металл можно снова переплавить и залить в другую форму. Стоит его нагреть докрасна, он становится податливым, как глина размягченная водой. Тогда, с помощью молота, из него можно «лепить», что угодно.

Рик, держа щипцами толстый металлический стержень, разогрел его в пылающем горне до ярко-пламенного цвета и, орудуя молотом на наковальне, превратил его в закрученную спираль, остудил в бочке с водой и протянул Илу.

– Держи!

– Что это? – спросил Ил.

– Не знаю. Мне это напоминает вращение, движение. Я часто видел, как Отец рисовал такие круги палкой на земле, когда был задумчив.

– Да, я тоже видел это много раз, но не задавался вопросом что это? И сейчас, когда ты сказал, что тебе это напоминает движение, я, вдруг, увидел в этом символе рост и развитие. Смотри, с каждым витком круг становится больше предыдущего. Это похоже на то, как я, начав «движение», как ты сказал, пришел в вашу деревню и, узнав много нового, тем самым, оказался на новом «круге», – рассмеялся Ил над ходом своих рассуждений.

– Ил ты очень наблюдательный и интересный, – подхватил Рик. Думаю, когда ты вернешься домой из путешествия, то будешь уже на этом круге, – указал он на следующий круг спирали. Тебя ждет много нового и интересного.

– Рик, ты знаешь кто такой Нек? Отец запретил мне заходить на его территорию, если я вдруг окажусь рядом, – неожиданно и серьезно спросил Ил.

– Да, Отец всем запретил знакомство с ним. Но не все оказались послушны.

– Ты знаешь кого-то, кто был там?

– Да, знаю одного брата.

– Он что-нибудь рассказывал тебе про это?

– Только то, что лучше этого не делать. Когда я попытался расспросить его подробнее, он просил меня не спрашивать об этом. Сказал только, что это похоже на расплавленный металл. Где металлом был он сам.

– Интересно, много людей там побывало?

– Говорят много. И не все вернулись.

Они оба глубоко задумались и молчали. Хотя это и нельзя назвать задумчивостью, потому что мыслей никаких не было. Было только одно неприятное ощущение чего-то неведомого, запретного, темного. Вокруг был свет, а там была тьма.

– Извини, Рик, что заставил тебя говорить об этом, – прервал молчание Ил. – Давай закончим работу и пойдем, прогуляемся. Рик согласился, и они вышли из кузницы.

10

За время, проведенное в «Цветочной долине», Ил сроднился со всеми ее жителями. Пришло время, когда он решил, что пора продолжить свой путь, и в назначенный день, все собрались в сквере, чтобы проводить его. Приятной неожиданностью для него было то, что жители приготовили для него лошадиную повозку, снаряженную всем необходимым для длительного путешествия.

– Теперь тебе не нужно будет пробираться по лесным тропам, где ходят только животные, – говорили они. – Дальше путь будет пролегать по хорошим дорогам, которые связывают различные деревни.

Рик достал из кармана сверток и протянул Илу: – Это тебе для твоих размышлений. Ил развернул сверток и достал из него закрученную спираль, которая уместилась в его ладони. Она была подобна той, которую Рик сделал, когда учил Ила кузнечному мастерству, только гораздо меньше и была тщательно обработана так, что сияла как звезда. Поблагодарив и обняв всех, Ил сел в повозку и отправился в дорогу.

Его путь пролегал через деревни, которые окружали различные природные ландшафты, что находило отражение в названиях этих поселений. Везде, где бы он ни находился, ему оказывали радушное внимание и гостеприимство и он ощущал, что вся земля является его одним большим домом, а люди, которых встречал – одна большая семья. В каждом месте люди жили примерно одинаково: занимались сельским хозяйством и различными ремеслами, устраивали праздники, ходили, друг к другу в гости, растили своих детей. Дети интересовали Ила. Ему нравилось наблюдать за их взаимоотношениями с родителями. Он видел, что между ними была какая-то невидимая связь, которая их объединяла и делала одним целым. Дети всячески пытались подражать своим родителям, придумывали игры, которые повторяли то, чем взрослые занимались в быту. Особенно захватывало его дух, когда он наблюдал как родители и дети нежатся друг с другом, сливаясь воедино. Если так приятно наблюдать за этим, думал он, насколько тогда приятнее испытывать эти чувства. Но у него, пока, не было своих детей, и он сам никогда не был ребенком. У некоторых родителей Ил интересовался, были ли они когда-то детьми и что происходит, когда рождаются свои дети. Оказалось, что кто-то помнит свое детство, а другие, как Ил не знали его. Выяснилось, что между ними была большая разница. Те, которые были рождены родителями, хорошо понимали, что такое любовь и, повзрослев, довольно быстро создавали свои семьи. Такие, как Ил не могли этого сделать продолжительное время по причине отсутствия чувства любви, которое, все-таки, однажды наполняло их. Это совсем не означает то, что в нем совсем не было любви, но она была в нем в малом, зачаточном состоянии. Подобно семени, ей должно вырасти в большое ветвистое дерево, обильно приносящее плоды. Он осознавал, что подобно тому, как младенцы вырастают и становятся зрелыми людьми, любовь развивается в нем и, наконец, станет зрелой, когда наступит время.

Время от времени, Ил сходил с повозки и шел пешком, держа лошадь за узду. Дорога пролегала через лес, в котором росли высокие сосны, устремившие свои макушки в небо. Деревья росли довольно редко, словно уступая друг другу территорию для принятия солнечных ванн. От этого лес выглядел чистым и прозрачным. В пути Ил никогда не раздумывал в какую сторону свернуть, когда дорога раздваивалась. Так случилось и в этот раз. Дорога, по которой он шел, закончилась растущими по обеим сторонам двумя дубами и уперлась в другую дорогу, проходящую перпендикулярно, за которой был овраг и густой лес. Остановившись у дубов, Ил сел в повозку и направил пофыркивающую лошадь направо. Спустя некоторое время, справа от дороги, лес расступился вокруг небольшого озера, которое окружала сочная трава, и Ил решил остаться здесь на ночлег.

Утром путь продолжился. Ил ехал в повозке по дороге, которая разделяла совершенно непохожие друг на друга места. Вначале Ил не обращал на это внимание, но вскоре заметил, что справа был прозрачный лес, который временами уходил в сторону от дороги, образуя разнообразный ландшафт, а слева были однообразные густые заросли, растущие глухой и ровной стеной, вдоль которой тянулся овраг, отделяющий от дороги. Временами с правой стороны примыкали дороги, но слева не было ни одной. Ил подумал о Неке, на территорию которого Отец запретил ему заходить, но уверенности, что это то-самое место у него не было. Однако, когда он подъехал к очередной дороге уходящей вправо и увидел два дуба, которые образовывали уже знакомые ему ворота, эта мысль показалась ему реальной.

– Все это время я ехал по кругу, – думал он. – Этот лес взят дорогой в кольцо, и нет ни одного въезда в него. Отец говорил, что я узнаю это место, если оно мне повстречается. Да, это и есть та самая территория. Может быть, есть какой-нибудь вход? Но мне зачем? Я не собираюсь туда идти.

– С этими мыслями он снова подъехал к тому месту, где останавливался на предыдущий ночлег и, так как уже смеркалось, эту ночь решено было провести здесь.

11

Ил распряг и отпустил пастись лошадь, а сам решил искупаться в озере, пока солнце полностью не спряталось. После бодрящего купания он натянул тент над повозкой и принялся ужинать. На небе стали появляться звезды. Пока окончательно не стемнело, Ил привязал лошадь к боковой стороне повозки, а сам улегся в постель. В своем воображении он представил этот загадочный лес, окруженный дорогой, как бы глядя на него с высоты птичьего полета. Вокруг был светлый лес, посреди которого лежала темная окружность дремучего леса. Эта картина не выходила у него из головы не давая уснуть. Он сознавал, что туда ему нельзя идти, но это «нельзя» пробуждало в нем еще больший интерес и желание получить ответы на бесконечно возникающие вопросы. Кроме рассказа Рика, который знал одного человека побывавшего в этом лесу, Ил встретился еще с одним во время своего путешествия. Тот так же не хотел говорить об этом, только вскользь упомянул, что там все по-другому и поэтому невозможно объяснить. При этом выражение лица его сильно изменилось, чего он никогда не видел на лицах других людей.

Так и не сумев долго уснуть, Ил вылез из повозки прогуляться. Небо было наполнено звездами и ярко светила полная луна. Все вокруг очень хорошо просматривалось и Ил, постояв у гладкого как зеркало озера, направился к дороге. Из загадочного леса временами доносились какие-то рыкающие и кричащие звуки, сопровождавшиеся непонятной возней, будто там происходили какие-то события. Но что это было, Ил не мог себе представить. Немного пройдясь по дороге, Ил вернулся к ночлегу, забрался в постель и уснул.

Когда Ил проснулся, он уже решил по какой дороге продолжит свой путь, чтобы поскорее покинуть это место. Несмотря на принятое решение, он, не сознавая, всматривался в лесную стену, чтобы обнаружить хоть какой-то просвет в ней. И такой просвет он увидел. Сойдя с повозки, он подошел к тому месту и с дороги пытался что-нибудь разглядеть в глубине. Ему показалось, что там, вдали была какая-то каменная стена. «Я дойду только до этой стены», – подумал он и спустился в овраг. Ему пришлось с трудом пробираться сквозь какие то кустарники усеянные острыми как иглы шипами. Иглы рвали на нем одежду и больно вонзались в тело. Спустившись в небольшое углубление на пути, где росла только трава, он присел на землю и стал осматривать свою одежду, потирая зудящие царапины. Вдруг, послышался хруст веток, и Ил увидел стоящего на возвышении рычащего тигра. Он и раньше много раз встречал этих животных, и всякий раз обменивался с ними любезностями, но на этот раз было все по-другому. Тигр прыгнул и Ил увидел, что этот прыжок расчетливо нацелен на него, и если бы он не отпрыгнул в сторону, тот придавил бы его своими лапами. Ил стоял на ногах и в недоумении смотрел на животное, а тот, в свою очередь готовился к новому прыжку. Тигр снова прыгнул на него, но Ил отскочил в сторону. Однако когти впились в его одежду, и он услышал треск разрывающейся ткани. Зверь начал ходить полукругом вокруг своей жертвы нервно рыкая и явно намереваясь утомить ее и снова напасть. Так продолжалось некоторое время. Все это время Ил не прекращал наблюдать за соперником, готовясь к новой схватке. Неожиданно тигр бросился на возвышенность, а затем снова, разгоняясь, бросился на Ила. Этот маневр принес ему успех, и Ил был повален на спину. Что есть мочи он отбивался от охотника ногами и руками, который норовил ухватить его за горло своей пастью. Силы оставляли жертву, уже изрядно истекающую кровью. Вдруг, Ил услышал глухой звук, после которого зверь заревел, судорожно отполз в сторону и бездыханно завалился. Ил лежал с закрытыми глазами и часто дышал, не понимая, что произошло. Через некоторое время он услышал голос: – Ты в порядке? Он открыл глаза и увидел человека, склонившегося над ним.

– Да, – прошептал Ил.

Незнакомец достал сосуд с водой и, намочив ею, кусок ткани стал прикладывать к ранам потерпевшего.

– Выпей немного, – сказал незнакомец, приподняв голову Ила и поднеся сосуд к его губам. Вода издавала терпкий запах, но сделав несколько глотков, Ил почувствовал себя гораздо легче. Наконец, придя в себя, он сел и осмотрелся по сторонам. Тигр лежал неподвижно рядом с ним. Сквозь его тело по бокам, в области груди торчал какой-то деревянный стержень, на конце которого виднелся острый металлический наконечник, испачканный кровью животного. Перед ним стоял незнакомец, одетый в кожаные штаны и без покрова прикрывающего торс. Его глаза были холодного голубого цвета, длинные губы были вытянуты почти как струна, что придавало его виду суровость, а волосы свисали до плеч. Телосложение было стройным и сильным. Он подошел к тигру и с легкостью вытащил из его тела окровавленный стержень, и кровь заструилась из раны.

– Кто ты? – слабо произнес Ил, но ответа не последовало, и он задал другой вопрос: – Что здесь произошло?

Незнакомец наклонился и сорвал траву, которой стал вытирать деревянный стержень от крови. Наконец последовал ответ:

– Я убил тигра. Он хотел убить тебя, но не успел.

– Зачем ему было убивать меня?

– Об этом нужно было спросить у него, – незнакомец шутливо улыбнулся, – Может быть, он был голоден и хотел съесть тебя. Возможно, его кто-то обидел, и он решил отомстить тебе. Но скорее всего он хотел поиграть тобой.

– Я такого еще не встречал.

– Да, все верно. Такие звери живут только в этом лесу.

– А что ты здесь делал?

– Охотился.

– Что это значит?

– Это значит, искал то, что мне нужно.

– Меня зовут Ил, а как твое имя?

– Мое имя Нек.

Ил почувствовал, как холод наполнил его внутренность. Это чувство он никогда не испытывал до сих пор. Даже когда он боролся с тигром, внутри было спокойствие и тепло, а сейчас он дышал, но было ощущение, что воздуха не хватает.

– Что тебя так взволновало? – снова с улыбкой спросил Нек.

– Я не понимаю. Это чувство мне не знакомо.

– Ты становишься одним из нас, – расхохотался Нек.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты становишься знающим. Знающим, что такое улыбаться и хмуриться, плакать и смеяться, любить и бояться, верить и сомневаться. Что такое добро и что такое зло.

– Я не понимаю тебя.

– Да, вначале так и бывает. Но потом все будет понятно.

– Отец не хотел, чтобы я встречался с тобой и запретил мне входить на твою территорию.

– Я знаю. Но ты уже вошел. И встретился со мною. Так что все позади. Я приглашаю тебя в свой дом, пойдем, я покажу тебе, как живу.

Эти простые аргументы были убедительными. Ил уже ослушался воли Отца, поэтому к этому нечего было что-либо прибавить или убавить. Нек протянул ему свою руку, чтобы помочь встать, а Ил в ответ протянул свою.

Они прошли оставшуюся часть заросшего леса, и вышли к каменной стене, которую Ил видел с дороги. Стена была огромной и простиралась в обе стороны нескончаемым кругом. Они прошли сквозь большие ворота, и вышли к огромной впадине, окруженной той самой стеной, вниз которой спускалась каменная лестница. На дне впадины располагался большой город со всевозможными постройками, в центре которого возвышалось огромное здание окруженное площадью. Все оно состояло из нагромождения разнообразных башен простирающих в небо свои высокие крыши подобные наконечнику, который Ил видел на копье, поразившем тигра. Один такой наконечник располагался по центру и был намного больше и выше остальных, и придавал зданию угрожающий вид.

С высоты город казался игрушечным, но после того, как они долго спускались по лестнице, а затем ходили среди построек, Ил почувствовал себя маленьким и беспомощным, попавшим в западню. В городе не было ни одной живой души, ни одного растения или дерева, только каменные статуи, стоящие вдоль дорог, и барельефы на зданиях изображали присутствие людей и всевозможных животных. Их было великое множество. Вначале Илу показалось, что весь город выглядит одним большим монолитным камнем, но потом стал выделять отдельные фрагменты, которые изображали различные события. Он видел каких-то уродов, химер, людей с головами животных и животных с головой человека. Все это многообразие находилось в застывшем «движении»: одни убивали других, кто-то склонялся перед другими, кто-то плакал, а кто-то смеялся.

– Почему в этом городе нет людей? – спросил Ил

– Этот город не для людей. Здесь живут мои братья – духи. Ты просто не можешь их видеть. Они повсюду. Там, за дорожным кольцом, откуда ты пришел, тоже живут духи. И там, – он указал рукой в небо, – во всей вселенной тоже живут духи, но они мне не братья. Раньше были братьями. Теперь нет. Теперь, только в этом городе мои братья.

– Если духи являются твоими братьями, значит ты тоже дух. Почему же я тебя вижу, а их нет?

– Я ради тебя принял человеческий образ, чтобы спасти от тигра. И общаться с тобой.

– Отец запретил мне общаться с тобой. Он сказал, что если я познакомлюсь с тобой, то смертью умру.

– Нет. Не умрешь. Но он знает, что когда ты познакомишься со мной, будешь знать то, что знает он. Он тщательно скрывает от людей эти знания.

Ил не решился спросить его, в чем заключаются эти знания. Если бы он спросил, это означало бы, что он готов пойти на контакт с ним, вопреки воле Отца. Но все, же ему очень хотелось услышать, о каких знаниях идёт речь. Наступило длительное молчание, после чего он спросил:

– Кто твои братья?

– Ангелы. Служебные духи. Твой Отец создал нас для того, чтобы создавать и управлять мирами с нашим участием. Он творил и повелевал нами, а мы исполняли. Он повелел сделать вселённую – мы сделали. Он повелел создать землю – мы сделали. Он повелел сделать свет – мы сделали. Он повелел сделать зелень травную, деревья, птиц, рыб, зверей, скотов и гадов – и этих мы сделали. Тогда он сказал, сотворим человека по образу нашему по подобию нашему, и да владычествуют они над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над скотом, и над всею землею, и над всеми гадами, пресмыкающимися по земле. Мы сделали и человека. Все это мы сделали и управляли процессами вселенной так, чтобы солнца светили, планеты двигались по своим путям и не уклонялись, зелень росла, деревья приносили плоды, человек научился быть хозяином земли. Но однажды он посвятил нас в свой дальнейший замысел. Он сказал, что когда люди увеличатся числом и наполнят землю, он собирается вложить в вас свой дух, чтобы вы были подобны ему. А мы, служебные духи, будем служить вам, подобно тому, как служим ему. Какая честь! Не правда ли? Мы должны были служить. Кому? Вам, которых мы же и сделали.

Нек, начавший свой рассказ спокойно, к этому моменту был крайне взволнован и кричал. Придя в себя, он продолжил свой монолог,

– Я и мои братья были возмущены этими планами. Не все разделили наше недовольство, только треть ангелов решили не участвовать в этой затее. После этого нас отлучили от управления вселенной и сослали в это место, запретив выходить за пределы круга. Тогда мы построили этот город, углубили его внутрь земли, и установили свои законы, по которым здесь все существует. В отличие от вас, людей, мы не можем самостоятельно размножаться. Нас ограниченное количество и мы слабы против оставшихся на стороне твоего Отца. Но мы работаем над раскрытием его тайны, каким образом он вкладывает в вас свой дух. Когда научимся делать то же самое, тогда число наших сторонников увеличится за счёт людей, и мы захватим вселенную, чтобы снова управлять ею.

Ил не ожидал такого откровения. Он ничего не знал о существовании ангелов и той интриге, о которой рассказал ему Нек. Более того, он мало что понимал в этом противостоянии. В его сознании был полный хаос. Зачем все это? Почему? Кто прав? Кто виноват? В мире, где он жил не было ничего подобного. Там все гармонично существуют, нет противоречий, все друг другу братья и сестры, никто не доказывает свое преимущество перед другими. Человек доволен, что он человек. Животные довольны тем, что они животные.

Они вошли на площадь, окружавшую то самое огромное здание, которое Ил видел с высоты. Отсюда, снизу, было ощущение, что направленные в небо шпили башен образовывали некое подобие обороны, не позволяя небу вторгнуться на эту территорию. Вокруг него, ровным кругом стояли статуи с изображениями пугающего вида, а само здание было буквально усеяно различными барельефами и статуями, изображающими какой-то конфликт. Подойдя к большим дверям, Нек начал вращать колесо, расположенное слева от них, после чего двери начали медленно открываться внутрь здания. Ил почувствовал, как поток воздуха начал давить в его спину, подталкивая войти. Чем больше открывались двери, тем больше было это давление, при этом, на Нека воздух не оказывал никакого воздействия. Ил буквально был втянут в огромный зал, посреди которого, в полу, была огромная впадина, из глубины которой мерцал бледно-красный свет. Подойдя ближе к краю впадины, Нек сказал,

– Ты очень нужен нам. Вместе с тобой мы восстановим справедливость и будем править вселенной. Расслабься. Не сопротивляться и мы будем вместе.

Вокруг стоял сильный шум от потока ветра, толкавшего Ила в эту впадину, которая подобно воронке пыталась поглотить его. Голос Нека, несмотря на шум, слышался отчетливо, будто звучал изнутри. Ил отчаянно сопротивлялся, но справиться с этим было не под силу. Тогда, чтобы уменьшить давление ветра, он упал лицом вниз и пополз обратно к выходу, перебирая руками и ногами. Оказавшись на площади, обессиленный он, тяжело дышал не в силах подняться.

– Жаль, – услышал он голос Нека, подошедшего к нему. Ты всё равно окажешься там, куда я тебя приглашал. Только тогда тебе будет больно. Тех, кто оказываются там без моего приглашения, ждут большие неприятности.

Отдышавшись, Ил встал и направился к воротам, через которые вошел в этот город. Не в силах объяснить себе что произошло он пробирался через колючие кусты, раздиравшие его кожу, с опаской оглядываясь по сторонам, чтобы не повстречать вновь хищного зверя. Как будто задыхаясь от едкого дыма, он стремился вдохнуть свежий воздух там, за дорожным кольцом. Наконец, преодолев придорожный овраг, он вышел на дорогу, где оставил повозку с лошадью, залез в нее, тяжело дыша, и немедленно тронулся в путь, свернув с кольца на первую попавшуюся дорогу.

12

Начало смеркаться. Ил повернул лошадь с дороги в лес, в котором он увидел небольшой ручей и решил остаться здесь на ночь. Думать о том, что он пережил, не хотелось. Напротив, было большое желание забыть про все это навсегда и радоваться жизни. Однако в груди непрерывно чувствовался холодный ком периодически леденящий душу. Это чувство усилилось, когда наступила ночь. Из леса доносились привычные звуки, которые он не раз слышал, но теперь они доставляли ему беспокойство, вызывая чувство опасности. Ему казалось, что то, что он видел и испытал там, в «кольце», преследовало его и здесь. Ночь была бессонной. С наступлением утра, пение птиц и солнце немного успокоили его, и он собрался в путь, решив закончить свое путешествие и вернуться домой. Продукты, которыми снабдили его в последний раз братья и сестры быстро закончились, но заезжать по пути в какую-либо деревню он не хотел, поэтому приходилось часто останавливаться, чтобы найти себе пропитание. Ил заметил, что лесные животные стали сторонится его, держась на расстоянии, чего не было прежде. Когда на стоянках он подходил к какому либо водоему, животные, которые приходили туда на водопой, разбегались. Даже близкий помощник в пути, его лошадь, часто становилась на дыбы, когда он приближался к ней. Все вокруг изменилось с тех пор, когда внутри поселился холодный ком.

Таким образом, Ил добрался до Цветочной долины. Так как дорога домой пролегала через деревню, то он решил проехать через нее поздно ночью, чтобы ни с кем не встретится. При свете луны и звезд он осторожно ехал между скверами, с грустью вспоминая о времени, которое он здесь провел. Когда он добрался до леса, через который вела узкая тропа по которой, он знал, было невозможно двигаться на повозке, Ил взял все необходимое и скрылся в лесу, а лошадь отпустил.

Осталось провести две ночи в лесу, и Ил уже должен был прийти в родные ему места. От этой мысли у него поднялось настроение, и холодный ком исчез из груди, уступая место живому теплу. Но ненадолго. Последняя, как он думал, ночь была бессонной. Вначале он представлял, как увидит сестер, брата и Отца, что снова будет трудиться на хуторе, применяя новые знания, которые приобрел в путешествии. Но мысль о том, что придется рассказать все о своем путешествии, пронзила его грудь уже знакомым ледяным копьем.

– Как я расскажу, что я был у Нека, несмотря на предостережение Отца. Я не смогу. Может быть просто, утаить и не говорить об этом? Нет, рано или поздно они узнают. Они заметят, что со мной что-то произошло. Животные и те чувствовали во мне этот холод и убегали от меня подальше. Что же мне делать? Скрыться? Куда?

Всю ночь Ил не находил себе места возвращаясь к своим вопросам, ответа на которые не было. Наконец, под утро, он твердо решил не возвращаться домой, а обосноваться в этом лесу. Для этого он отправился на поиски подходящего места подальше от проторенной тропы, чтобы случайные путники не могли повстречаться с ним. Он вышел к небольшому лесному озеру, противоположный берег которого высоко возвышался над ним. Обойдя озеро и поднявшись на возвышенность, он решил, что это место хорошо подходит для проживания. Ил соорудил небольшой шалаш из веток и листьев камыша росшего неподалеку, собрал камни, из которых сделал очаг, а ближе к вечеру развел огонь и присел. Костер потрескивал, выбрасывая ввысь яркие искры, а Ил печально смотрел на языки танцующего пламени, и впервые в жизни плакал от безысходности.

13

Прошло немало дней, с тех пор, как Ил начал вести новый образ жизни. Шалаш увеличился в размерах и состоял уже из двух помещений одно для ночлега, другое для хранения различных вещей необходимых для быта, которое одновременно служило сенями. Острыми камнями он научился обрабатывать древесину и изготовил из нее нужное количество посуды. Лес щедро преподносил ему свои дары для пропитания, но ему не хватало той пищи, какую он в достатке имел дома. Здесь не было пшеницы, из которой можно было испечь хлеб, сочных овощей и фруктов. В основном он питался ягодами и корнями растений. В его сознании стали всплывать воспоминания увиденного в городе Нека. Тогда, разглядывая каменные статуи и барельефы, он не осознавал их глубокого значения. Многие действия, которые они отражали, были не понятны ему, но сейчас эти образы стали будоражить его сознание по новому, словно раскрывая свои тайны. В них он видел, как человек использовал животных в качестве пищи. Вначале была охота, где человек протыкал животное копьем, подобно тому, как Нек проткнул тигра. Затем было кровопускание, снятие шкуры и расчленение животного, после чего части погружались в большой котел, стоявший на огне, или запекались на вертеле. Затем были сцены поедания приготовленного мяса с вином. Постепенно Ил стал испытывать в себе страстное желание попробовать осуществить все это. Так он впервые убил живое существо с целью поедания. Запеченное мясо ему понравилось и на вкус и что доставляло приятную сытость, после которой приходила усталость, склоняя голову ко сну.

Однажды, возвращаясь из леса и подходя к своему жилищу, Ил увидел человека, сидящего у очага с опущенной головою, водящего палкой по земле. Прячась за кустами и деревьями, он подошел ближе и узнал в нем Отца. Ил затаился. Холод снова наполнил его внутренности, и появилось только одно желание: куда-нибудь убежать и скрыться.

– Ил, я искал тебя повсюду и ждал. Подойди ко мне, сын. Зачем ты прячешься? – произнес Отец.

Ил нехотя вышел из укрытия, подошел к очагу и сел рядом с Отцом.

– У меня похолодело внутри, и я скрылся, – ответил он.

– Отчего тебе холодно внутри? Не сделал ли ты то, что я запретил тебе делать: ходить к Неку?

– Да, я был там. Он хотел заставить меня там остаться, но я убежал.

– Не все могли убежать оттуда. Но и те, кто убежал не могут теперь, как прежде, жить на земле.

– Но ведь я живу. И не умер, как ты говорил мне, что если я там побываю, то смертью умру.

– Такое существование ты называешь жизнью? Когда ты прячешься от своих братьев, сестер. Прячешься от меня. Животные убегают от тебя, а ты их догоняешь и убиваешь, чтобы поесть. Я не так задумал этот мир. Такие принципы и законы действуют в городе Нека, – спокойно сказал Отец.

– Если ты не так задумал этот мир, то почему в этом мире существует Нек? Зачем ты разрешил ему построить этот город на земле? Если бы не было этого города, тогда никто не смог бы туда попасть и узнать о других принципах и законах, – с укором сказал Ил.

– Нек – один из мною созданных ангелов, которых я люблю так же горячо, как и людей. Он был у меня на особом счету, потому что был любознательным и исполнительным. Он лучше других понимал меня, мои планы, поэтому я поставил его старшим над всеми ангелами, чтобы управлять Вселенной. Я доверил им создание человека на земле. С каким старанием они это делали! У них начали проявляться творческие способности. Они перестали быть просто исполнителями моих идей, и стали предлагать свои. Это радовало меня. Когда я корректировал что-то, они с пониманием это учитывали. Это был незабываемый день гармонии наших отношений. Когда все было готово, я вдохнул в человека дыхание жизни и стал человек душою живою. Он стал прекраснейшим из моих творений на земле! Мы наблюдали за ним, радовались тому, как он учился жить, пользоваться своим телом. Я увидел, что это творение как раз то, что я хотел для достижения моего дальнейшего плана. С благодарностью за великолепную работу, я открыл Неку этот план, как одному из самых моих близких партнеров. Я решил, что человек может носить в себе мой дух и быть единым со мною. Мои мысли, чувства, вся моя сущность должна поселиться в человеке, по моему замыслу, и распространиться по всей земле, а затем и Вселенной, через его размножение. Я надеялся, что Нек, как и раньше, с радостью воспримет мой план. Но все пошло по-другому.

– Он говорил мне, что был возмущен этим планом. Ему не понравилось, что ты собираешься подчинить всех ангелов человеку, после того как сделаешь нас подобными себе, – нарушил молчание Ил.

– Да, он решил, что тогда он будет играть вторую роль и никогда не будет первым. Мои объяснения, что все не так, как он себе представляет, не принесли плоды. Все больше он стал отдаляться от меня, перестал советоваться со мною, перестал управлять вселенной, в результате чего в ней возник хаос. Он настроил против меня третью часть ангелов, и устроил бунт, который привел к войне с теми, которые продолжали быть верными мне. Чтобы не произошло полного развала, я повелел его и его сторонников поместить на земле под надежными печатями, так, чтобы они не имели доступа во Вселенную и к людям, живущим на земле.

– Почему же тогда люди могут проходить через эти печати?

– Эти печати наложены на них, а не на людей. Я создал вас для своего духа, чтобы вы были храмом, в котором я собираюсь обитать. Я не могу ограничивать сам себя, поэтому вы свободны от всех печатей. Вам только нужно быть послушными и верными мне.

– Не лучше ли было поместить их в другом месте, не на земле, чтобы у человека не было даже возможности попасть к ним?

– У человека всегда есть возможность попасть к ним, где бы они не находились, потому что он свободен. Почему на земле? Потому что я надеюсь на то, что они вернутся благодаря тем, кого они помогли мне создать. Хотя бы часть из них.

– Нек сказал, что ты его враг, и будет до конца бороться с тобой.

– У меня нет врагов. В данном случае он – мой противник. Но не враг. Он стал противиться мне, моей воле, моему замыслу. Решил, что знает больше меня и может устроить Вселенную по-своему. Принцип враждебности стал моделью его мироустройства. Он пытается оправдать своё отношение ко мне и доказать, что две противоположности должны враждовать друг с другом: день с ночью, свет с тьмою, мужчина с женщиной, добро со злом. Я же создал все так для движения, развития и созидания, но не для вражды. Зло ничего из себя не представляет. Оно не может существовать без добра, само по себе. Что такое тьма? Это ничего. Что такое ночь? Это отсутствие дневного света. Женщина становится женщиной только, если есть мужчина. Он встал на сторону зла для того, чтобы объявить добро своим врагом, и сделать зло врагом для добра. Но это смешно! Всё равно, что рубить сук, на котором сидишь. Кто считает, что всё уже знает, тот ничего не знает, как должно знать. Потому что знание не имеет границ. Оно бесконечно.

Ил перестал что-либо понимать. Отец увидел его недоумение и после небольшой паузы продолжил,

– Когда я говорю «не настало время» – это означает, что пока невозможно это постичь по причине незрелости. Поэтому и запретил тебе встречаться с Неком. Когда вы с Алом выращивали виноград, вы не торопились употреблять его в пищу, пока он не созреет, потому что он кислый и терпкий. Так и знания о добре и зле горьки для тебя и непонятны.

– А когда я смогу это понять? – спросил Ил.

– Теперь, только после того, как умрёшь, – с горечью отвечал Отец. – Я очень не хочу, чтобы это случилось, но после всего, что произошло с тобой – так должно быть.

14

Беседа продолжалась долго, пока лес не накрыла ночь. В небе зажглись звезды, а луна начала свой путь, бледно освещая землю. Ил внимательно слушал Отца, а в его душе смешивались противоречивые чувства. С одной стороны ему было тяжело от того, что с ним произошло и того приговора, который озвучил Отец. С другой стороны, уже долгое время, находясь в одиночестве, он не видел выхода из ситуации, в которой оказался, поэтому этот приговор воспринимался им, как избавление от мучительного существования.

– Я стал испытывать холод внутри себя, после того, как познакомился с Неком, – нарушил молчание Ил. – Особенно он усиливается, когда наступает ночь. Знаешь ли ты что-нибудь об этом?

Отец слегка улыбнулся и ответил,

– Я все знаю о тебе, Ил. Все, что происходит в тебе и не видно глазу, я вижу благодаря любви, которую испытываю к тебе. И очень хочу, чтобы ты научился так же видеть и понимать меня. Холод в тебе – это страх. Он заставляет тебя скрываться, убивать и бояться. Его придумал Нек. Очень изобретательно. Он заменил любовь страхом, чтобы подчинить себе человека. У любви нет страха, а у страха нет любви. До того, как ты познакомился с Неком, ты жил в любви, и должен был сам научиться совершенной любви. Тогда страх не смог бы поселиться в тебе. Теперь же, в тебе есть то и другое. И от тебя зависит, чем ты будешь руководствоваться: любовью или страхом. В этом мире нет места для страха, потому что любовь изгоняет его. Ты умрешь и вместе с собою унесешь его. Но это не конец. Туда, куда ты уйдешь, будет страх, но будет и любовь, которая будет сражаться за тебя, чтобы пребывать в тебе. Но кто из них при этом победит, зависит только от тебя.

Слушая Отца, Ил вспоминал, что в семьях, которые он встречал во время своего путешествия, были особенные отношения друг к другу, которые они называли любовью. Он понял, что слово любовь так и осталось для него пустым звуком, не открыв ему свою великую тайну, а вместо этого он приобщился к другой тайне, холодной и чужой, заставившей его прятаться от тепла родных и близких ему братьев и сестер.

– Иди за мной, – произнес Отец, встал и направился к обрыву озера. Ночное небо отражалось на водной глади, как в зеркале, и если бы не берега, могло показаться, что они находятся посреди вселенной.

– Помню, как ты восхищался свойствами воды, когда мы жили на хуторе, – сказал Отец. – На этот раз она перенесет тебя в мир забытья, где ты не сможешь вспомнить что-либо из этой жизни. Подойди к краю и прыгай.

Ил подошел к краю обрыва и снова испытал жуткий страх.

– Помоги мне. Я не могу, – сказал Он.

Отец подошел сзади. Ил почувствовал толчок в спину и упал с обрыва. Едва тело погрузилось в озеро, вода стала властно и бесцеремонно затягивать его все глубже и глубже. Мгновение превратилось в вечность. Вначале он пытался выплыть, делая хаотичные движения руками и ногами, отчего его тело несколько раз перевернулось, и он потерял всякий ориентир, не понимая в какой стороне дно, и где поверхность. Очень хотелось вдохнуть привычный воздух, но это было невозможно. От недостатка кислорода его тело обмякло, а сознание притупилось и ему показалось, что он превратился в рыбу, которую водоворот закрутил так, что конец хвоста касался головы, а рук и ног при этом не чувствовалось. Вдруг, тело начало подвергаться каким-то метаморфозам: на своём животе он ощутил какой-то канат, который рос из него и терялся далеко за пределами видимости. Немного придя в себя, Ил обнаружил, что он совершенно голый, но это совершенно не удивило его, так как желание дышать было превыше такой мелочи. Тогда, он снова предпринял попытку вырваться из водного плена и начал беспорядочно брыкаться руками и ногами, которые уперлись во что-то мягкое, будто он находился в каком-то пузыре. Еще интенсивнее он стал бить по стенкам этого пузыря. Хотелось истерично кричать «выпустите меня отсюда», но среда, в которой он находился, не позволяла ему этого сделать. Неожиданно, вода начала куда-то убывать, а вслед за ней его стала выталкивать какая-то сила сквозь упругие ткани какого-то занавеса. Ил протиснул голову через плотный занавес, затем высвободил, по очереди, свои плечи. Какие-то огромные люди-гиганты помогли ему полностью выбраться из плена и он, наконец, не просто закричал, а заревел, делая долгожданные вдохи своей грудью. Лица гигантов были закрыты какой-то тканью так, что видны были только глаза. На головах были надеты светлые колпаки, а тела покрывала одежда из такой же ткани. Один из них подошел к Илу и обрезал канат, который выходил из его живота, оставшийся конец которого перевязал веревкой. Другой, который держал Ила в руках, подошел к ванне с водой, обмыл его и закутал в мягкую ткань. Все это время Ил непрерывно кричал и дышал, дышал, наслаждаясь свободой не вникая, что происходило вокруг. Гигант поднес его к лежащей на кровати огромной женщине усталого вида и слезами на глазах, и со словами «у вас мальчик» положил его рядом с ней. Гиганты в масках что-то суетливо перекладывали, гремели металлическими предметами и коротко переговаривались между собой. Тем временем женщина мягко обняла Ила своей рукой и прижала к нему свою горячую ладонь. От этого прикосновения он успокоился, перестал кричать и с настороженностью стал наблюдать за происходящим вокруг, связанный по рукам и ногам тканью. С ужасом он обнаружил, что во рту не было зубов, тщетно проводя языком по своему нёбу, а при попытке поинтересоваться у гигантов увиденным понял, что он немой. Кто-то произнес «как назовете?», и женщина ответила «Илюшей». Ил не понимал, что значат все эти разговоры. В его памяти были еще свежи воспоминания недавно пережитого в озере и разговор с Отцом, который говорил о другом мире, куда должен будет отправиться Ил. – Это и есть другой мир. Мир гигантов. Они совсем не такие, как обычные люди. Что меня здесь ждет? – подумал он, водя по сторонам своими глазами полными страха. Кровать, на которой он лежал рядом с женщиной, медленно тронулась с места и поплыла по огромным коридорам в такую же огромную комнату. Женщина перешла на другую кровать, села на нее, бережно взяла Ила в руки и поднесла его ртом к своей груди. Ил, не понимая что она делает, сморщился и попытался отпрянуть, но она дразнила его своим соском, от которого исходил аппетитный запах. В конце концов, ему надоела эта игра, и он решил укусить ее. Впившись несколько раз беззубым ртом в сосок, он надеялся причинить ей боль, но в его рот начала втекать очень вкусная жидкость, от которой он испытал наслаждение. Он стал жадно глотать, и с каждым глотком воспоминания прошлого стирались из его памяти. Напившись вдоволь, на него напал сон, который окончательно омыл его разум от прошлого, который стал, как чистый лист.

1

Ольга проснулась задолго до установленного на будильнике времени, и как не хотела снова провалиться в царство Морфия ей это никак не удавалось. Бессонница была нередкой спутницей в ее ночных путешествиях, рисуя в ее сознании различные сценические образы, сплетенные из реальности и фантазий.

В молодости она рисовала своё счастливое будущее с каждым из своих ухажеров, по отдельности, в которого на тот момент была влюблена. Их было не много, но каждого она одинаково горячо любила и верила, что именно он тот единственный, который является ее второй половиной. Когда половинки, наконец, нашлись и соединились в одно целое, на смену любовным образам пришли менее приятные, заставляющие решать различные житейские задачи и отвечать на неудобные вопросы. Самое интересное, что во время таких размышлений приходят, неожиданно для себя, такие необычные решения, в реальность и успех которых веришь настолько, что не можешь уснуть от этого счастья. Чувство наполненности высшей мудростью буквально кричит в тебе: как все просто!

А в ответ, судорожно подпрыгивая, восторженно поет одну и ту же песню будильник: «Утро вечера мудренее!»

На этот раз ей не давали покоя мысли из прошлого, которое пролетело, как ей казалось одним мгновением. Немногим больше двенадцати лет назад она познакомилась со своим будущим мужем, а спустя почти два года они решили пожениться, так как ждали незапланированного ребенка. Родилась девочка. Чтобы сделать приятное своему мужу и как то сгладить это незапланированное событие, которое, как ей казалось, может вызвать у него отторжение к дочери, Ольга предложила назвать её в честь него. Виктору понравилась эта идея и в Свидетельстве о рождении записали Виктория Викторовна. Поначалу, муж относился к дочери, как к кукле и не проявлял никаких эмоций кроме улыбки. Но по мере её взросления, с того момента, когда младенец начинает улыбаться и «гулить» Виктор стал испытывать в себе нежные чувства к ней, которые кратно усиливались в нем после того, как ребенок произнес свое первое «папа» и сделал первые самостоятельные шаги. К тому времени, когда Вике исполнилось два года, он в полноте осознавал, что это его дочь, а он ее отец. Более того, ему казалось, что когда он смотрит в ее глаза, а она в его, они словно проникают друг в друга и становятся одним целым.