Няня в помощь, или Как спасти волчонка? бесплатное чтение

Глава 1.1 Дом нянечек

И зачем я согласилась? Знала ведь, что для Элис это всего лишь временная блажь, и сейчас у нее начался период "Не хочу, не буду". Ненавижу подобные её заскоки. Сначала она агитирует меня чем-то заняться, а потом сваливает, даже не начав. В итоге занимаюсь подобными вещами я одна. Я-то не против. Ведь не соглашаюсь на то, что мне не интересно, но ходить одной не так весело, точнее немного неуютно. Изредка я отказываюсь от некоторых авантюр, но тут не откажешься. Ведь волонтёрство – вещь серьезная. Записалась в волонтёры и добро пожаловать в мир помощи маленьким детям, а отказаться мне не позволит совесть, да и интерес. Если я пока не могу помочь деньгами, то точно могу принести физическую или моральную помощь. Элис же пусть катится "лесом", но как же неуютно одной идти. Я не слишком контактный человек. Пообщаться-то я всегда готова, но просто подойти, познакомиться, завести беседу – тяжеловато.

Итак, решено. Я, Варвара Лютовская, с этого дня волонтёр для детей. И буду помогать, чем смогу. Сейчас я смотрю на ворота "Дома нянечек". Дом, в котором нянечки сидят с сиротами и детьми с отклонениями. Дом, где всегда примут заблудшего ребёнка. Это не просто приют, не просто здание, а добровольная помощь людей любым детям, в какой бы ситуации они не находились.

Подбородок подняла, плечи распрямила и вперёд – покорять детские сердца!

***

– Здравствуйте, Варвара. Меня зовут Алиса Эдуардовна, зам. директор "Дома нянечек". Пойдемте. Покажу вам наш Дом и расскажу, чем сегодня займётесь.

– Утро доброе. Да, конечно, – ох уж, моя стеснительность. При знакомстве я часто немногословна. Борюсь с этим, но с трудом. Многие считают это наивностью, а я просто приглядываюсь к человеку, чтобы понять как себя с ним вести. Во мне погибает великая актриса.

– При проверке вашей личности было выявлено: вы сильно боитесь собак, так что к слепым детишкам мы вас не пустим. Там собаки-поводыри, с ними тоже надо работать. Из-за неопытности с ребенком, у которого отклонения, вы тоже работать не будете. Ваша задача сегодня наблюдать по максимуму за процессом, как девочки общаются с детьми, что делают. Сегодня ваша подопечная Светочка, очень любопытная девочка, ей три года, сирота. С ней надо позаниматься, не только играть. Следите за ней, любит убегать, играя в прятки.

– А к ребенку каждый день новая нянечка приходит?

– Нет, что вы. Мы смотрим на ребёнка, из-за каких условий он к нам попал, как себя ведёт. Пристраиваем ему одну постоянную няню или несколько нянечек, которые работают каждая в своё время. Всё зависит также от количества волонтёров и нянечек. Их у нас много, но бывает и детей перевес. Те, кто у нас часто и на постоянной основе уже имеют своих нянечек.

– А каких детей больше?

– Сирот. Сироты живут в соседнем доме в приюте. Дети с отклонениями на верхних этажах, но есть такие, которых родителям не с кем оставить пока работают или по иной причине, тогда их привозят к нам на целый день, а вечером забирают.

– А какое-то досье на Светочку мне дадут? Надо ознакомиться с её характеристикой.

– Да, конечно, Варвара. Сегодня вы работаете вместе с Анной. Её подопечный восьмимесячный малыш Кирилл. Можете задавать ей вопросы, она не волонтёр, а штатная нянечка. А сейчас "Дом нянечек" – мы в общем холле, здесь осуществляется приём посетителей, их регистрация.

Стоит заметить, что сам "Дом нянечек" находится в старинном красивом особняке за городом. Ночью в окнах отражается манящий свет, днем строение особняка утопает в яркой зелени. От огромных каменных стен веет теплотой. Дом кажется большим, загадочным, но в тоже время уютным. Окружают его беседки и большой парк с аллеями для прогулок детей.

В особняке каждое утро открываются широкие двери с бронзовыми ручками. Отделка стен обоями в холле радует глаза тёмно-коричневым цветом с золотыми узорами, белый электрический камин, создающий имитацию настоящего жарко-пылающего камина, как в старинных каменных замках, низкие старинные люстры с электрическими свечками, массивная деревянная мебель и кресла с бордовой обивкой.

– Приёмная у нас в стиле ампир, – с улыбкой подметила Алиса Эдуардовна. – А остальные комнаты более современные.

И верно, выйдя из главного холла, нас встретили обширные современные коридоры, множество нянечек в форме и гомон самых разных голосов.

Не успев толком оглядеться, заметила маленькую девочку в чёрном длинном плаще с расставленными в стороны руками. Она стояла на перилах витой лестницы на второй этаж, на высоте пяти метров, с мечтательным выражением лица. Плащ придерживала ручками по обе стороны, создавая ощущение крыльев. А в следующий миг моё сердце едва не остановилось от ужаса, потому что девочка прыгнула. И поймать ее никто не успевает…

Глава 2.1 Великий Орел

Что произошло дальше, я так и не поняла.

Девочка падала, а у меня сердце кровью обливалось от понимания, что через долю секунды она переломает себе все косточки. Я не слышала испуганных криков, не видела мельтешащих передо мною людей. Закрыв глаза от испуга, я услышала четкий громкий удар о пол и полный боли крик Алисы Эдуардовны. От ужаса у меня часто забилось сердце, настолько часто, что мне стало трудно дышать. Виски заломило дикой болью. Одной рукой я схватилась за голову, второй за шею. Я не могла вздохнуть. Резко открыв глаза, меня тряхануло так сильно, что я еле удержалась на ногах.

И вдруг всё прекратилось. Я снова могла дышать и сразу поняла: что-то не так. Нет испуганных лиц, криков, витой лестницы, девочки. И я с Алисой Эдуардовной подхожу к двери выхода из главного холла. Задуматься о происходящем я себе не дала. Резко подбежала к двери, открыла, увидела девочку, которая забиралась на перила и быстро побежала к ней с мыслью: "Только бы успеть, только бы не спугнуть!".

Она уже стояла на перилах, и еще бы пару секунд и смертельного прыжка не избежать. Но…

Я схватила её за талию и прокрутила вокруг оси.

– Попалась! – громко сказала я со смехом и счастливой улыбкой на устах.

– Да-а-а, – рассмеялась девочка. – А мы будем игать в ойлов? Давай игать в ойлов.

– Ойлов? – не поняла я.

– Да. Я – великий Ойёл с большими клыльями. У меня за гоями своё цалство. Там сучилась беда, нуно помощ моим дузьям.

– Мы поможем твоим друзьям вместе, хорошо? И посмотрим, какое царство у тебя за горами.

– Хоёшо, – со счастливой улыбкой сказала девочка. А я поняла, что она хотела полетать как великий Орел, играя в игру, которая чуть не оказалась для неё летальным исходом.

– Варвара, боже, спасибо вам, – запыхавшись, подбежала испуганная зам.директор. – Как вы так быстро очутились около нее? Я даже сначала не поняла, что происходит. Светочка, как ты? Нельзя прыгать с перил, это опасно. И почему ты здесь? Ты должна быть в игровой комнате с Анной.

Алиса Эдуардовна от волнения не могла остановить свой поток речи и вертела девочку из стороны в сторону, чтобы убедиться, что с ней всё в порядке.

Я же поняла, как попала. Если эта Светочка – моя подопечная, то нянечкой мне будет очень тяжело, но в следующую секунду задумалась о том, что же произошло. Время повернулось вспять? Кто это сделал? Я? Каким образом? Столько мыслей в голове появилось и начало сеять панику, что я решила сконцентрироваться на малышке.

– Ана с Килилом игает, а со мной нет. Я игала в ойлов и я летаю, – и Светочка взмахнув руками как крыльями побежала по коридору рядом с лестницей. Бегала вокруг нас без остановки.

– Варвара, Светочка является вашей подопечной, – с вымученной улыбкой сказала Алиса Эдуардовна. – Она – фантазерка, очень активная девочка. За ней надо постоянно присматривать и Анна проследила. Видимо, Кирилл заплакал и отвлек её.

А я поняла, что Анна мне уже не нравится.

Глава 2.2 Знакомство с Кириллом

– Света, бельчонок, отведи нас к Анне с Кириллом, – попросила Алиса Эдуардовна. – Покажи, где они играют.

– Побезали, показу! – с радостью крикнула малышка и, припрыгивая, пошла дальше по второму этажу.

Я же смотрела ей вслед и думала, как эту активную крошку могли оставить? Какая причина заставила поступить так? А ведь она не выглядит несчастной или расстроенной. Энергия вместе с детской непосредственностью переплетается в ней настолько сильно, что улыбка возникает помимо воли.

"Дом нянечки" хоть и не уследил пару минут назад за Светой, но определенно делает её счастливой, не знающей забот.

Маленькая малышка со светло-золотым хвостиком в зеленом платьице и черным плащом. Открытые яркие голубые глаза, небольшой аккуратный носик и пухленькие губки. Ох, и сведёт она с ума в юном возрасте многих парней. Если сейчас Света собой представляет милое ангельское создание, что же ожидает её в будущем?!

Вскоре мы подошли к игровым комнатам. Их достаточно много, разного размера. Везде слышится смех, разговоры нянечек и игры детей. Игровые представляют собой большое помещение, разделенное на зоны: для новорожденных, для более старших детей, художественная зона, зона активных игр, зона игрушек, спортивная зона. Я поняла, что унывать со скуки я точно не буду.

Игровая комната Светочки и Кирилла была соединена. Когда мы зашли внутрь, маленький мальчик, прикрытый одеялом, лежал в люльке и лепетал на своём "младенческом". Девушка, лет тридцати, сидела на кресле у окна и читала роман, не обращая внимания на ребенка. Но, только мельком взглянув на нас, она сразу подскочила и бросилась к зам. директору с наигранным испуганным выражением. Как можно не увидеть эту наигранность или может она делает вид, что не замечает?!

– Алиса Эдуардовна, Света сбежала от меня. Я её искала везде и не нашла.

– Не стоит, Анна. Она с нами, но в следующий раз смотрите за ней более внимательно. Хотя обсудим с вами этот случай отдельно, завтра в моем кабинете, – строго, без тени улыбки, сказала Алиса Эдуардовна.

– Хорошо.

– Знакомьтесь. Анна – няня Кирилла, Варвара – наш новый волонтёр, который будет присматривать за Светой. Вечером за ней зайду вместе с воспитателем из приюта. Познакомлю вас.

Зам. директор дала мне последние инструкции и ушла. Я подошла к Свете, которая уже вытаскивала карандаши для рисования, оборудовала ей место, и мы начали рисовать. Минут пятнадцать в комнате была тишина, затем Анна не выдержала:

– Ну что ж, будем знакомы. Можно просто Аня. Как тебе у нас тут?

– Хорошо, – Не говорить же что в первый день чуть не умерла моя подопечная, время каким-то образом вернулось назад, да и сама Аня мне не нравится. У меня у самой "каша в голове", так зачем об этом кому-то знать.

– Слушай, мне нужно будет выйти вечером на пять минут, присмотришь за Кириллом? Свету у тебя к этому времени заберут.

– Эммм, пригляжу.

Мы еще немного пообщались, и каждый занялся своим делом. Света оказалась настолько общительная и активная, что на другие разговоры времени не оставалось. Исподтишка я наблюдала за нашими соседями: по большей части он у неё лежал, спал, с ним она не играла, как будто бы сторонилась его, хорошо хоть кормила. Они куда-то периодически выходили, видимо переодеть подгузник, и достаточно быстро возвращались. Он постоянно был укрыт одеялом и только ручками махал в порыве эмоций. Частенько улыбался, наблюдая за моими играми со Светой. А мы не стеснялись, отдавались играм по полной.

У меня сложилось впечатление, что Анне глубоко наплевать на ребёнка, а ведь он такой маленький смышлёный малыш. Как можно относиться так?! Не понимаю. Если бы не моя подопечная, то я уже бы давно забрала Кирилла у неё.

Быстро сгустились сумерки, и за Светой явилась воспитатель с зам. директором. На прощание она меня крепко обняла и я пообещала, что завтра приду снова.

Мне кажется, к этой принцессе я привяжусь. Ох, главное не создать себе потом проблем, а то разойтись будет очень сложно.

Как только за ними закрылась дверь, Аня поднялась с насиженного кресла и стартанула из игровой со словами: "Не теряй и не теряйся".

Я подошла к Кириллу и улыбнулась. Мальчик с тёмно-карими глазами, которые порой кажутся чёрными, с длинными ресницами. Большие губы, нижняя губка немного пухлее верхней, но это ему очень идёт. Брюнет с красивой улыбкой и милыми ямочками.

Он агукал, рассказывая мне свою историю. Через некоторое время уже вовсю смеялся, так заливисто, что нас слышали, наверное, в соседнем холле. Минуло уже двадцать минут, а Ани всё не было. С Кириллом мы разыгрались, ему стало жарко. Лобик покрылся испариной. Я решила, можно снять одеяло, ведь в помещении достаточно тепло. Сняла, аккуратно сложила позади меня на стул, а когда повернулась, то второй раз за день меня чуть не хватил удар. Я не могла оторвать глаз от него. Теперь я поняла Анины слова на счёт "не теряйся" и почему у неё такое к нему отношение. Но это её не оправдывает, а наоборот мне хотелось её прибить. Я смотрела, смотрела, смотрела и заплакала. Это мой самый страшный день.

Глава 2.3 Деловой мужчина

Слёзы лились из моих глаз. Мне было жалко этого малыша, и в то же время я им восхитилась. За целый день я ни разу не подумала, что у него могут быть проблемы со здоровьем. Позитивный улыбчивый кроха.

Кирилл видимо почувствовал мою истерику и  начал плакать. Я собралась, вытерла слезы и улыбнулась этому крепышу. Не стоит ему плакать, только не из-за моих слёз. Когда к нему снова вернулось настроение, я приступила к осмотру.

У него была только одна правая здоровая ножка, левая представляла собой обтянутые кожей кости. Верх бедра был более здоровый, мягко переходя посередине в тонкую, очень худую ножку.  Полноценных мышц не было. Как будто из этой ножки выпили всю жизнь.

Выглядит это страшно, но когда подняла на его личико взгляд и увидела эту улыбку с ямочками, горящие позитивом глазки – я поняла, что совершенно не важны его особенности, главное как он себя чувствует, какие эмоции испытывает. Ведь в таком возрасте можно уже помочь ему сформировать правильные мысли.

Почему Аня не сказала о его ножке? Её уже больше получаса нет, а что с Кириллом делать, я так и не знаю. Уже почти восемь вечера, скоро "Дом нянечки" закроется.

Эта дурочка толком вообще ничего не сказала: что, как, куда. Она хоть оставила для него бутылочку для кормления, а то Кирилла покормить было бы затруднительно. Где её носит?

Чувствую, что начинаю злиться, а когда я злая, то от меня лучше держаться подальше. Даже на работе меня стараются не злить. Я себя  в таком состоянии не сдерживаю. На меня кричат – так я тоже умею кричать, при том давлю не криком, а доводами. Наезжают спокойно – стану танком. Моих обижают – одену бронежилет и на передовую. А если драка, то в злом состоянии связываться со мной не советую. О методах в таком случае я не думаю, могу и нос сломать, и другую часть тела.

Не повезло Шурику со двора, не знал он, что меня злить нельзя, а близких, вообще, трогать запрещается. Правда подруга сама нарывалась на него, обильно его матеря. Но с кулаками бежать на девушку – нонсенс. Вот и получил кирпичом по голове, не на ту напал.

И в таком взвинченном состоянии я встретила, вошедшего в дверь мужчину. Высокий брюнет с широкими плечами и в деловом костюме. Мощное телосложение, сразу видно, что занимается спортом. Тёмно-карие глаза и серьёзный взгляд.

Взгляд, который пронизывал меня насквозь. Но я на взводе и поэтому глаз от него не отводила.

Он осмотрел меня с ног до головы, увидел ребёнка рядом и двинулся к нам. Заметив рядом одеяльце, его взгляд стал ещё строже.

– Почему Кирилл не укрыт? – А голос то у него хорош: чёткий, властный, немного грубый.

– Ему стало жарко, – спокойно ответила я.

– Кто вы такая и с какой стати с ним водитесь?

– Кто вы такой и с какой стати задаёте все эти вопросы? – грубо спросила. Ненавижу несправедливость. Почему нельзя было представиться и сказать что от нас нужно, прежде чем хамить?! Зашёл весь при параде и думает, что вокруг него должны плясать?! Не дождётся.

– Пришёл за ребёнком. Я его забираю.

– С чего это? Кирилла не отдам.

– Не понял. Почему? – с каким-то подозрением он прищурил глаза. От этого выражение лица его стало ещё более колючим.

– Вы вообще кто? С чего я должна отдавать вам малыша? Никаких распоряжений не поступало.

– Я. Его. Отец, – с медленной расстановкой, холодно сказал он.

– А Я. Его. Мать, – дублируя его голос, с сарказмом твёрдо сказала я. Почему я так сказала? Просто взбесил своей холодностью, и эту фразу проговорила, не успев даже обдумать.

Вместо злости и вспышек гнева, его лицо приняло растерянное выражение, а брови поползли вверх.

– Вы уверены? – тихо спросил мужчина.

– Что? В чём? – растерялась я.

– Что вы его мать.

Злость испарилась, будто её и не было. Я глупо уставилась на него, не найдя слов для ответа. А ответить так и не успела. Кирилл заплакал.

И тут у меня произошёл разрыв шаблона: мужчина мягко меня отодвинул, взял малыша на руки и запел колыбельную, слегка покачивая. Взгляд стал мягким и нежным, а голос тихим и убаюкивающим.

Я залюбовалась этой картиной. А потом сообразила какая некрасивая ситуация вышла. Ведь он, возможно, реально его отец. Так успокаивать чужих детей не будут. Но просто отдать в руки Кирилла не могу. Я не знаю, как происходит отдача детей родственникам, да и вообще в первый раз здесь. Сомневаюсь, что мне потом скажут "спасибо".

– Так что делать будем? – спокойно спросил он.

– Искать начальство.

– Хорошо, согласен. Только давайте ускоримся, уже поздно.

Глава 3.1 Начальство под прицелом

Мы кружили по лабиринту коридоров, и это уже начинало надоедать. Как найти руководство я не имела понятия, а по пути никто не попадался. Возможно, все ушли домой, где же пропадает Аня неизвестно. Оставила ребёнка на незнакомую девушку, хорошо хоть этой девушкой оказалась я, а не какая-нибудь дурочка.

Мужчина стойко держался, качая на руках Кирилла. Не проронил ни слова, хотя я ожидала всплеска раздражения.

Наконец, добрались до правого крыла особняка и огромной двери с надписью «Апартаменты нянечек». Большинство комнат были открыты, и я поразилась тому, с каким комфортом они живут. У каждой няни оказалась своя большая комната с добротно-обставленной мебелью. В моей съёмной квартире такого нет.

– Вы работаете здесь? – подал голос мужчина.

– Нет, я всего лишь волонтёр, – беззаботно ответила я, хотя уже задумалась, податься ли в штат. – Что вас рассмешило?

Мужчина мягко улыбался, и от этого мне стало не уютно.

– Всего лишь волонтёр? Не так много людей готовы помогать детям, не требуя ничего взамен. Так что вы Волонтёр с большой буквы.

Не зная, что ответить на такую похвалу, я просто посмотрела ему в глаза. Мне казалось, его радужная оболочка глаза становится чёрной и в глубине проскальзывают золотые отблески. Я настолько засмотрелась, что врезалась в кого-то маленького. Посмотрев вниз, удивленно воскликнула:

– Света? Ты что здесь делаешь?

– Гуляю, – беззаботно ответила она, обнимая меня за ноги. В это время из-за поворота вышла зам. директор, которую мы искали.

– Эта маленькая авантюристка сбежала из приюта к нам, – сказала Алиса Эдуардовна. – Так что сегодня поселим её у нас. Варвара, а почему вы до сих пор тут? Вы же давно закончили.

– Анна попросила присмотреть за Кириллом пять минут, в итоге её до сих пор нет. Распоряжений никаких не давала, а этот мужчина утверждает, что он его отец и хочет забрать.

Зам. директор посмотрела на мужчину и расплылась в обаятельной улыбке.

– Джонас, здравствуйте. Рада вас снова видеть.

– Вечер добрый. Не скажу, что тоже рад. Объясните, почему Кирилла оставили на другого человека? – Холодно спросил он. Теплота из глаз исчезла, в голосе сквозил металл.

Улыбка Алисы Эдуардовны растаяла. Поняла видимо, что произошла отвратительная ситуация. Сомневаюсь, что он имеет что-то лично против меня, но я была бы в бешенстве от такого происшествия.

– Я позвоню Анне и решу этот вопрос. Такого больше не повторится.

– Не повторится. Потому что она к моему ребёнку и на шаг больше не подойдёт. Завтра найдите замену, прежде чем приступить я с ней познакомлюсь.

– Да, хорошо.

– До свидания.

– До завтра.

Развернулся и ушёл с Кириллом на руках. Мы обе смотрели ему в спину, пока он не скрылся за поворотом.

– Он вносит внушительные суммы на благотворительность, – мягко ответила зам на мой вопросительный взгляд. – Варвара, вы молодцы, что не отдали ребёнка первому встречному. На будущее: Джонас его отец. Очень требовательный, к тому же. Пойду Светочку устраивать, до завтра Варвара.

– До завтра.

Глава 3.2 Путь в неизвестность

Из «Дома нянечек» вышла я в сметённом состоянии. День принёс мне головную боль и невероятную усталость. Захотелось принять ванну с ароматическими маслами, выпить цитрамон и лечь в постель, ни о чём не думая.

А поразмышлять было над чем. Что со мной произошло? Почему Света прыгает с лестницы и разбивается, а через пару минут я её спасаю и она здоровая и невредимая? Похоже, у меня воображение сильно развито. Я же не могла переместиться во времени назад. Это происходит только в книгах и фильмах. В реальной жизни такого не существует. Подобные временные прыжки за собой не замечала.

Может, не выспалась, и разум сыграл со мной злую шутку? Наверное, перенапряглась на занятиях по самообороне. Другого объяснения у меня нет. А ведь через пару дней снова туда. Надо позвонить Элис и предупредить, что неделю будет ходить без меня. Тем более, на работе отпуск. Вот и посвящу себя детям и отдыху.

Дети. Как много заложено в одном единственном слове. А ведь они наше настоящее и будущее. Они делают нашу жизнь еще ярче и эмоциональнее. Только не все дети живут счастливо.

Мама часто говорила: «дети – это маленькие беззащитные люди, и если ты можешь помочь – не проходи мимо». Она работала воспитателем в детском доме. Искренне любила свою работу. Когда возвращалась домой, счастливая улыбка не сходила с её лица. Она дарила детям любовь и веселье, никогда не забывая обо мне. И очень горевала, когда не смогла приходить в детский дом. Год назад её жизнь разрушил рак.

После её смерти я осталась одна. Отца не знаю, да и знать не желаю.

Мировоззрения мамы я разделяла, но воспитателем на постоянной основе работать не хотела. Решила стать волонтером. К тому же, работая с детьми, мне кажется, её дух присутствует рядом. От этого становится теплее на душе.

Я настолько ушла в себя, что снова в кого-то врезалась. Да что же за день такой! Кто-то оказался Джонасом. Чтобы посмотреть ему в глаза, мне пришлось поднять голову. Мой взгляд сразу нашёл его губы. Стало интересно, какие эмоции дарят его поцелуи. А ведь, чтобы его поцеловать, мне придётся встать на носочки.

Ох, и о чём я думаю?! О поцелуях с незнакомым мужчиной? Увольте!

Сделав шаг назад, я смело посмотрела ему в глаза.

– О чём задумались?

– О погоде, – не растерялась я.

– Да, погода сегодня прекрасная, – сказал Джонас, при этом счастливая улыбка расплылась на его губах.

Я засмотрелась. Его глаза в этот миг приобрели юношеский задорный блеск и возникли ямочки на щеках. Теперь даже сомнений не возникло, чей Кирилл сын. Он очень похож на своего отца.

– Давайте, вас подвезу? Вечер поздний.

– Я хотела свежим воздухом подышать.

– Открою окно, подышите.

– Я хотела косточки размять, пройтись.

– А вы вместо лифта по ступенькам поднимайтесь, – улыбаясь краем губ, нашелся с ответом Джонас.

– Я живу на втором, – сарказм так и рвался наружу.

– Так поднимитесь в квартиру, захватите водички для меня, спуститесь, напоите вашего красивого водителя и снова поднимитесь. – А глаза так и смеются у него.

– Красивого? – от улыбки уже удержаться не смогла. Со мной флиртуют или мне кажется? И кто? Мужчина, перед которым возможно девочки штабелями ложатся? И предприняла последнюю попытку отказаться. – А может не надо?

– Варвара, мы находимся за городом. Разве вы не хотите поскорей очутиться в уютной постели и уплыть в царство Морфея? Да и Кириллу будет веселее. И вам безопасней, – серьезно сказал Джонас.

Я посмотрела на мальчика. Он лежал в автокресле и посапывал. Тронемся в путь, заснёт моментально. В душе я уже согласилась на красивого водителя. Меня останавливало только то, что не привыкла садиться к малознакомым людям. И сейчас я размышляла, грозит ли что-то мне на его территории. Тут моя больная голова напомнила о себе и я не выдержала:

– А у вас есть цитрамон?

– Есть аспирин. Подойдёт?

– Да, – с улыбкой прошептала я.

Он открыл переднюю дверцу, приглашая, и помог мне сесть. Но пошёл не за водительское сидение, а закрывать багажник. Оказывается, пока мы разговаривали, он был открыт.

Через пару минут мы тронулись в путь. Джонас не забыл про таблетку, и я надеялась, головные боли вскоре пройдут.

Я откинулась на сиденье и наслаждалась видом из окна. Мы молчали, но молчание было умиротворенное, не тягостное. Как будто мы старые приятели. Странное ощущение, но я чувствовала себя расслаблено, уютно и в полной безопасности.

Через полчаса пути я поняла, что-то не так. Джонас нервничал, смотрел в навигатор и снижал скорость.

– Что случилось?

– Мы только что проехали какую-то древнюю статую, – сдвинув брови к переносице, сказал он.

– И что? – не поняла я.

– Никакой статуи по пути не должно быть. И мне это не нравится.

– Так может её недавно поставили?

– Возможно, – но выражение лица его было настолько серьёзным, что я начала нервничать.

– А может, мы не туда свернули? – спросила я, хотя знала – дорога до города была одна, без единого поворота.

– Мы ехали верно, я наизусть эту дорогу уже знаю.

Внезапно, воздух впереди подёрнулся. Это произошло так неожиданно, что Джонас не успел нажать на тормоз. В ту же секунду мы во что-то врезались, машину тряхануло и мы остановились.

– Что это было? – с испугом спросила я. Обернулась на заднее сиденье, Кирилл крепко спал. Его ничего не разбудило.

– Не знаю. Ты тоже видела рябь перед машиной? – спросил он серьезно.

– Да, – прошептала я, мимоходом отметив, что мы перешли на «ты».

Джонас вышел из машины. Обошёл её по кругу. Убедившись, что всё в порядке, сел в машину и завёл. Мы снова поехали вперёд на небольшой скорости.

Через минут пятнадцать на пути возникла еще одна древняя статуя. Она представляла собой деревянный столб с головой волка. Оскаленная устрашающая пасть и две верхние лапы, сложенные друг на друга.

Через метров двадцать высокие деревья расступились. И нам предстала невероятная картина.

Открыв рот от изумления, я не понимала, где мы находимся.

Глава 4.1 Иной переход

Следуя этой дорогой, мы должны были проехать мимо колбасного завода, одного селения, моста и попали бы в городскую суету.

Нам же открылся совершенно иной вид. Такого в нашем городе точно нет, о таком районе судачили бы все СМИ.

Везде стоят здания разного строения и дизайна. Нет никакой системы расположения. Они стоят на разных расстояниях, а некоторые из них вызывают искреннее недоумение о способе их строительства.

Ближайший домик представлял собой двухэтажный охотничий особняк. В десяти метрах от него советская пятиэтажка. Буквально в метре от нее – стильная высотка в тридцать этажей, вся покрытая зеркальным стеклом. Чуть дальше маленький одноэтажный деревянный домик.

Вдалеке даже виднелся огромный замок из сказаний о Дракуле.

Удивление вызвали здания, у которых были пристройки в совершенно неожиданных местах. Так, современная высотка стояла с маленькой одноэтажной пристройкой на пятом этаже.

Пристройки были разных размеров и стилей. Их дизайн разнился с самим зданием.

Наш автомобиль стоял на холме и всю прелесть строений мы смогли оценить. Где же заканчивается этот необычный город, видно не было.

– Где мы? – внимательно рассматривая дома, спросила я.

– Не имею понятия. Я ни разу здесь не проезжал, да и не помню по близости ничего подобного, – серьёзно ответил Джонас. Руки его крепко держали руль, настолько, что побелели костяшки пальцев.

– Но мы же ехали, никуда не сворачивая. Поворотов не было. Я хоть и в первый раз сюда приехала, но за дорогой к «Дому нянечек» я следила. И подобного! Не было! – дико нервничая, воскликнула я.

У меня не было особых страхов, кроме дикой боязни собак, но я очень ненавижу моменты, когда не контролируешь ситуацию. Однажды, мы поехали с друзьями в загородный дом в поселке на сутки. Подходило время сдачи дома хозяину, уехать оттуда ребята не знали как, кроме вызова такси. Такси, в свою очередь, к нам не приезжало. Дом сдали, нас выпроводили, указав на остановку в трёх километрах от дома. Ребята не трезвые, никто не знает, где находимся. Вспоминались все ужастики, которые я часто смотрю по вечерам. И меня, в тот момент, накрыла паника. Голова плохо соображала, на всех раздражалась и злилась. Успокоиться более-менее я смогла только, когда в автобусе мы подъезжали к знакомым местам. Всю дорогу до остановки и до города, я была на нервах. После этого случая, перед поездкой куда-нибудь всегда заранее изучала ближайшую местность, и пути возврата домой.

И меня снова начала накрывать паника. Успокоиться меня заставил Кирилл. Он заплакал. Я не имею права сейчас паниковать.

– Подождите, я пересяду и покормлю его. Он, наверное, голодный.

Сев на заднее сиденье, кинула свой взор на переднее зеркало. И получила благодарный и изучающий взгляд Джонаса.

– А удобно ездить с няней в дороге, – с усмешкой сказал он. – Может, поработаете автоняней для нас?

– Пока мы с вами в одной «лодке» – поработаю. Но оплата высока, – не смогла не поддержать его я. Маленькая пикировка помогала мне успокоиться.

– Натурой примете? – спросил он слегка насмешливым голосом, улыбаясь уголками губ, а взгляд так и следил за моей реакцией. Хищник вышел на охоту?

– Я подумаю! – с трудом удержав серьезное лицо, твёрдо сказала я. Каких же сил мне это стоило. Я не сильна во флирте, а сексуальные отношения у меня были с одним партнёром и то всего пару раз. Как-то не складывалось у меня с парнями. Поэтому, в душе считала себя еще девственницей.

– Буду ждать вашего ответа, – сказал он, не отрывая взгляда от моих глаз. И резко отвернувшись, серьезно продолжил, – Ладно, возвращаемся. Уже темнеет. И лучше провести время на знакомой территории, чем неизвестно где.

И машина, плавно повернув назад, поехала в обратную сторону.

Я кормила из бутылочки Кирилла. Наблюдала, как он причмокивает с закрытыми глазками, снова засыпая, а сама думала о его отце. Что он за человек? За короткий промежуток времени, он показал себя с разной стороны. Раздражение, злость, мягкость, защита, соблазнение. Особенно соблазнение. Или он просто посмеялся надо мной, и это была попытка обычного, ничего не значащего, флирта?

А хочу ли я быть соблазнённой?! Кинула взгляд на Джона и поняла, что в такого мужчину могу влюбиться, но будут ли чувства ответными под вопросом. Поэтому надо забыть о таких мыслях. Можно, конечно, помечтать, но потом будет больнее.

Тем временем, в окнах машины снова мелькают высокие деревья. Подъезжая к статуе волка, я планировала её более внимательно рассмотреть, но она нас удивила. Статуи волка не было, на ее месте стояла статуя тигра, точно такая же, кроме головы.

Мы ни слова не сказали друг другу, просто оба напряглись и внимательно следили за дорогой.

Буквально через километр лес закончился, хотя должен был идти вплоть до особняка. И получилось так, что мы снова оказались на холме.

– Какого хр… енота? – быстро сообразив, что с нами ребенок, не стала ругаться я.

– Я бы похлеще выразился! – без тени улыбки, прищурив глаза, промолвил Джонас. – Куда мы попали? Здесь должен быть лес. Надо осмотреться. Посидите с сыном в машине, а я на верхушку поднимусь.

– Не не не! Я здесь не останусь без вас, Джонас.

– Тогда идём вдвоём, точнее втроём. И давай уже на «ты», а то скачем от одного к другому. И можно просто Джон.

– Да без вопросов!

Джон взял Кирилла на руки, и мы пошли к ближайшей высотке. На улице было пусто, спросить не у кого. Дверь подъезда оказалась открыта. Лифт работал, а поднимаясь на десятый этаж, мы не встретили ни души.

А стоя на балконе, я поняла, что мы попали. Притом, в какую енотовскую задницу надо ещё выяснить. Хорошо только то, что я оказалась не одна. В компании веселее, да и безопаснее. Может это эгоистично, но так спокойнее.

Вокруг простирался тот же самый необычный город. Нестандартные дома разных эпох, где-то строения, которые в жизни ни разу не видела. Они стояли также в самых неожиданных местах.

Но самое удивительное – это здания, которые находились вдалеке. Их всего два, но они поражали своей странностью.

Каменная гора, которая висела над землёй на уровне приблизительно двух тысяч метров. Она была в ширину и длину не большая, а вот высоту предсказать нереально, потому что крыша этой горы-здания уходила глубоко в небо в тёмный туман. За туманом невозможно было что-то разглядеть. И смотрелся он очень жутко.

Само строение было из необработанного камня, как будто топором от скалы отрубили большой высокий кусок и повесили на небо как люстру. Правда, света там не видно, хотя маленькие узкие оконца присутствовали.

Идеальный замок для заточения принцессы. Что же это такое? У нас здания не парят, максимум их могли заставить с помощью техники летать, но вот так стоять без единого движения…

Больше страху навевал поднебесный туман. Вокруг этой неприступной крепости поблизости не было ни одного здания. Они начинались только там, где кончался туман. Как будто, он защищал эту крепость. Были ли у неё двери, не знаю, но как-то же люди туда заходят. Или залетают. А может кто-то спускает лесенку?

Какие глупые вопросы лезут в голову, а ведь, где именно мы находимся так и не понятно. Посмотрев на Джона, поняла, что он тоже в недоумении.

– Джон, скажи честно, что за таблетку ты мне дал? – шёпотом спросила я, понимая, что меня накрывает паника.

Как хорошо, что ребёнок не у меня на руках. Руки я сложила друг на друга, а ногтями пальцев впилась в кожу, надеясь, что так мне станет легче.

– Таблетку? – удивлённо переспросил Джон.

– Ну, ту, которая аспирин.

– Эмм, аспирин, – утвердительно качнул головой он.

– Сомневаюсь, – с нервной улыбкой подметила я. – Ты не переживай, я никому тебя не сдам. Просто скажи правду. Это галлюциноген какой-то? У меня глюки и мне всё это мерещится? Сейчас выбегут какие-то зелёные чудики, захватят нас в плен и будут препарировать нас на органы? Наши мозги съедят, а сердца положат в контейнер с жидкостью?

– Что за больная фантазия? – с изумлением спросил Джон.

– Вот-вот! Мне тоже не нравится то, что я вижу! Так что за таблетка? – грозно наехала на него я.

– Да аспирин это! – злостно рявкнул на меня он. – Я что похож на маньяка, который пичкает наркотиками девушек, да ещё и с ребёнком на руках?

– Ааааа… Ну да, если бы без ребёнка, то такой вариант возможен, – не задумываясь, промолвила я.

– Что?! – возмущённо воскликнул он.

– Да ладно, успокойся. Я просто ужастики часто смотрю. Паникую, паникую я! Где мы? Откуда это тут? Что за здания? Что за страшный туман? – в порыве эмоций начала ходить из стороны в сторону по балкону, размахивая руками.

– Ни малейшего понятия, – нахмурив брови, раздражённо сказал Джонас. И начал дальше осматривать территорию.

Его взгляд метался по этому странному городу. Что творилось в его голове, я не знала. В моей же паника начала набирать обороты. Закрыла глаза, чтобы на миг представить маму, её мягкую улыбку, добрые светлые глаза и её крепкие объятия. Приятные воспоминания помогли успокоить моё сердце, и, открыв глаза, я смогла адекватно рассуждать.

– Смотри, на дороге мы столкнулись с чем-то. В воздухе была рябь и машину тряхануло. Машина не повредилась?

– Она цела. Во что мы врезались так и не понял. Там ничего не было. Пустота.

– А может мы попали в какой-то излом? И нас забросило куда-то…

– Это же глупость, – с улыбкой подметил Джон.

– А это не глупость? – со злостью воскликнула я, показывая обеими руками в сторону города, тумана и висящего здания. – Такого не бывает.

– Да, такого не бывает, – тихо сказал Джон.

И тут он резко отпустил голову вниз со словами:

– А это, наверное, твои зелёные чудики, – с усмешкой на губах, указал он во двор.

– Где? – ошарашено спросила я. Быстро подошла к перилам и увидела обычных людей, но в странной одежде. Кожаные сапоги до колен, широкие чёрные штаны-шаровары, тёмно-коричневая туника, удлинённая по бокам. На шее разноцветные ожерелья, а на руках ярко-красные браслеты.

Десять мужчин шли к нашей высотке. Один из них держал что-то, похожее на книгу. Бормотал что-то себе под нос, не открывая взора от неё. А через секунду резко поднял голову и посмотрел прямо мне в глаза.

Тяжёлый взгляд изучал нас буквально минуту, а потом раздался его холодный зычный голос:

– Поймать. Ребёнка привести живым, остальных убить.

Если изначально был интерес к этим персонам, то сейчас остался только ужас, леденящий кровь. И первая мысль, которая меня посетила – ребёнка не отдам. Маленький кроха спит, надув губки, не ведая в какую историю попали его папа и няня.

Я в ужасе посмотрела на Джона. Былой расслабленности, как и не бывало. Передо мной стоял собранный мужчина с горящим яростным взглядом.

– Варвара, быстро в машину, – жёстко сказал Джон, аккуратно передавая мне малыша. – Держите Кирилла и от меня ни на шаг.

Он быстро снял пиджак, выкинул его и начал закатывать рукава у рубашки. От напряжения рельефные мышцы на руках казались втрое больше чем ранее или от страха у меня в глазах всё увеличивалось.

Зрачки его стали абсолютно чёрными, аура вокруг него как-то изменилась, выдавая жёсткую решимость защищать до победного.

Я бросила последний взгляд на людей, прежде чем бежать в подъезд, и увидела, что у каждого появились по два клинка в руках.

Это нас сейчас на харакири порежут? И ведь даже защищаться нечем. У них оружие, а у нас наманикюренные пальчики, которыми даже выцарапать глаза не успеешь, и кулаки Джона. Но кулаки большие, может и спасут. Мои занятия по единоборствам не особые помощники с подобным оружием.

А дальше думать не получалось. Я в панике бежала к лифту, понимая, что они нас встретят на первом этаже. Джон, видимо, думал также, от того и нажал на кнопку второго этажа.

Из лифта мы вышли быстро, повернули к квартирам, но не успели убежать далеко. Открылась дверь рядом с лестницей, и вошли двое мужчин с мерзкими ухмылками на губах.

Возможно, они думали, безоружные беспомощны, но Джон резко подался навстречу первому, со всей силы врезав кулаком в лицо. Схватил левой за плечо, потянул вниз и ударил ногой в живот. И снова кулаком в лицо. Первому этого хватило, чтобы упасть без сознания.

Второй же был умнее. В ход пошли клинки. Удар правой – плавный отход Джона в сторону. Удар левой – такой же плавный отход.

А потом мужчина разозлился и начал быстро рассекать пространство, профессионально орудуя клинками. Настолько быстро, что я не успевала следить за боем, а только глупо хлопала в страхе глазами. Моему опыту в единоборствах здесь точно ничего не светит, никакой победы, моментальный крах, моментальная смерть.

От звуков металла Кирилл проснулся и заплакал. В этот момент я бы и сама заплакала, да время не подходящее. Стоя в углу с ребенком на руках, я не придумала ничего лучше для успокоения, кроме колыбельной. И запела, тихо и грустно:

– Мне бы крылья, чтобы укрыть тебя.

Мне бы вьюгу, чтоб убаюкала.

Мне бы звёзды, чтоб осветить твой путь.

Мне бы видеть сон твой когда-нибудь… (P.S.: текст колыбельной Жени Любич)

Кирилл успокаивался, а бой продолжался под мою мелодию. На удивление Джон держался хорошо, быстро уворачиваясь от острия металла. В какой-то момент он резко разбежался, подпрыгнул и одной ногой оттолкнулся от стены, чтобы сделать сальто и ударом ноги вышибить один из клинков. Подобрал его и бой начался на равных.

Не знаю, что послужило сигналом для Джона. Возможно, плач сына или моя колыбельная, но бой продолжался недолго.

Джон, оказывается, умел обращаться с подобным оружием. И намного лучше, чем партнёр. Ловко выбив клинок, он с разворота нанёс сокрушительный удар в голову, и мужчина упал без сознания.

– Быстро заходим в квартиру, – забирая второе оружие, сказал Джон.

Мы забежали в дальнюю квартиру и плотно закрыли дверь. Сначала я не понимала, что мы забыли в ней и как это поможет нам от головорезов, а потом увидела в окно нашу машину. Ведь машина стояла не во дворе рядом с подъездом, а за домом. Совсем рядом с окном.

Ощущение счастья в душе было безгранично. Но вспомнив, что мы на втором этаже, счастье помахало мне ручкой на прощание.

Открыв окно, он забрал сына и ловко спрыгнул вниз, а у меня страх затмил разум. Даже с высоты второго этажа, прыгать было страшно. Сердце колотилось так, что готово было выскочить из груди и плясать на моей могиле. А за дверью уже раздавались голоса.

– Вара, давай. Я тебя поймаю.

Пока я в страхе смотрела вниз, он успел положить Кирилла в автокресло и вернуться. А я думала, что пришла моя смерть. Вот сейчас спущу ноги вниз, немного повишу на руках, отпущу их с диким визгом и попаду прямо в объятия… Не Смерти! Джона.

Держа меня на руках, он быстро донёс до машины и посадил на переднее сидение. И сам сел за руль.

Машина резко стартанула вперёд, набирая скорость. Я надеялась, что мы отбились от этих парней, но из-за угла следующего дома наперерез двинулись лошади. Если бы не ситуация, я бы восхитилась их красотой, но об этом думала в последнюю очередь.

Джон резко развернул машину в другую сторону и поехал в сторону тумана. А четыре всадника нас нагоняли. Но разве по скорости лошади сравняться с автомобилем? Хотя, чтобы оторваться от великолепных скакунов, машине пришлось выложиться. Что за силы были у коняшек, можно было только гадать.

Оторваться нам удалось, но мы всё ближе подъезжали к парящим в тумане строениям.

Достаточно быстро мы добрались до небесного тумана. Машина двигалась вперед, но наш взгляд был направлен на зеркала заднего вида.

Всадники, заметив, куда мы направляемся, остановились и со злостью на нас смотрели. Даже страшно было подумать о причинах, по которым они перестали преследовать.

Как только мы проехали между двух парящих зданий, перед нами опять зарябило и машину тряхануло сильнее, чем в предыдущий раз. А потом резкий свет со всех сторон ударил в глаза, отчего пришлось зажмуриться.

Открыла глаза от резкого удара по рулю и возгласа Джона: «Да чтоб их всех!»

И верно! Чтоб их все их черти пожрали! Кого? Тех, кто нас переносит неведомо куда.

Глава 5.1 Новый мир

На этот раз мы оказались на обычной земляной дороге в лесу. Никаких зданий поблизости, кроме двух парящих крепостей не было. Позади нас также. Всадники тоже пропали.

Это и послужило остановке машины. Джон заглушил мотор.

Нас окружила благодатная тишина, прерываемая только лесными звуками. Песнопения птиц. Лёгкий ветерок. Чирикание кузнечиков.

Вокруг простирался лес, но не наш родной. Новый, пугающий. После резкого света, он казался еще темнее в вечерних сумерках. Цвета деревьев в темноте было не видно, но то, что освещалось с помощью фар, вызывало крайнее недоумение.

– Красные деревья? – удивлённо воскликнула. – Я в шоке.

– Не ты одна. Я уж думал, мне мерещится. – и недовольно добавил, – Вот только, где мы снова оказались не понятно. Хорошо хоть этих с браслетами нет.

– Браслетами?

– Да, у нападавших браслеты красные были. Запомнились. Варвара, сейчас проедем дальше по дороге, если не найдём города или посёлка, то будем ночевать в лесу. Здесь оставаться не безопасно, вдруг эти Браслеты снова вернутся. Но выспаться необходимо.

– Думаешь, они вернутся? – с испугом уточнила.

– Не знаю, но убраться подальше отсюда надо, – серьёзным голосом сказал Джон, нажав на педаль газа.

– Это конечно странно и страшно, но я рада, что мы снова оказались в другом месте. Хорошо бы было, окажись мы дома. Но главное: рядом нет этих парней.

Получив от Джона странный оценивающий взгляд, продолжила:

– Присмотрись кстати, деревья не красные. Ствол обычный, из дерева, а листва тёмно-оранжевая. Как осенью. Только листьев, опавших, не вижу.

– Да, ты права, – и снова, посмотрев на меня, спросил – Ты как себя чувствуешь? Не испугалась в тот раз?

– Да ты что? Я в ужасе была! – широко открыв глаза, ответила и сразу восхищённая улыбка озарила моё лицо, – Только оказалось мне не их бояться надо, а тебя. Ты ж их почти без оружия сделал!

– Меня не надо бояться, – с улыбкой тихо сказал Джон. – Я хороший.

– Хороший?! – и каких же трудов мне стоило удержаться от подкола. – А хороший, где научился так драться?

– А это – тайна, покрытая мраком, – наклонившись ближе ко мне, и продолжая улыбаться, сказал он. А я не смогла оторвать взгляда от его глаз, завораживающих и игривых, от моего следующего вопроса:

– А что будет с тем, кто эту тайну узнает?

– Страстная ночь в моих объятиях, – и взгляд такой жаркий на меня, что мне впору засмущаться, но во мне еще буйствовал адреналин, поэтому следующий вопрос уже задала со смехом:

– А если мужчина узнает?

Машину сотряс громкий заливистый смех Джона.

– Подловила, но тайну эту узнает только женщина, – продолжая смеяться, сказал он.

Продолжая тихо смеяться, он управлял машиной, и мы ехали дальше через лес. Листва на деревьях уже была жёлтого оттенка, с проблесками зеленого. В тишине мы были не долго. Мысли в голове так и кружились, а один вопрос прочно засел в голове. И я начала с него:

– Зачем им Кирилл? Он же не успел ещё перейти им дорогу, – с нервным смешком сказала.

– Не успел, – улыбнувшись краешком губ, заметил он. Затем лицо его стало грустным, – да и перебежать дорогу навряд ли сможет, по крайней мере, пока не вырастит.

– Почему?

После своего вопроса удостоилась такого взгляда, что захотелось провалиться сквозь землю. Я вспомнила о его больной ножке. И нет бы помолчать, скорбно повздыхать и закрыть тему, но у меня столько вопросов накопилось. О стеснении я давно забыла. Мы в такую передрягу попали, тут надо голову включать, а не тихо плакать в тряпочку и заламывать руки.

– Как это произошло? – пристально глядя на водителя, спросила.

– Родился таким, – тяжело вздохнув, ответил. И замолчал, будто погрузился в воспоминания. Я не стала его отвлекать, надеясь на продолжение. Оно не заставило себя долго ждать.

– Мы давно хотели ребёнка, – с грустью продолжил он, – Но Лили не могла забеременеть. Она раздражалась, злилась, отдалялась от меня. И тогда, когда у нас с трудом получилось, мы за долгое время снова стали одним целым, семьёй. Да вот только УЗИ показало проблемы на ноге, которые исправить врачи оказались бессильны. Даже после родов помочь с ногой не смогли.

Он вздохнул, вспоминая прошлое, которое причиняло боль до сих пор. Глаза потеряли живой блеск, брови насупились, а губы сложились в прямую тонкую линию. Он не только был огорчён, но и зол. А лучшее лекарство от ненужной злости и боли – выговориться, поэтому я уточнила:

– А Лили?

– Хмм, – хмыкнул он, а в глазах зажглась ярость. – А Лили сбежала.

– В смысле? – в шоке спросила я. Такого поворота я не ожидала. Думала, что жена умерла, но точно не сбежала.

– А ей, оказывается, ребёнок-инвалид не нужен, – скрипя зубами, проговорил Джон. – За три дня в роддоме, она даже его не поднимала. Ни разу! Представляешь!? Ей давали Кирилла, но она к нему даже не подходила. В итоге за ним ухаживала медсестра, нанятая мною. А в день выписки она сбежала. Оставила письмо на тумбе и всё. Письмо вместе с сыном мне и передали. Вот скажи, как можно бросить собственного сына?!

– Ты спрашиваешь волонтёра, который помогает детям? – с ухмылкой уточнила у него.

– Ну да, нашёл, у кого спросить, – немного успокоившись, улыбнулся он. Видимо понял, что бросать детей не в моём характере. И я перевела тему с прошлого на настоящее.

– И ты думаешь, они бы реально нас убили? – этот вопрос заставил меня содрогнуться, вспомнив клинки парней.

– Убили бы. Он дрался в реальную силу, нисколько не смягчая удары, – я поняла, что говорит он про второго парня с клинками, а потом услышала жёсткий с долей злости голос. – И если бы хоть один прошёл мимо, тебе бы пришлось спасаться без меня.

Я не удержалась от взгляда на него. Задавая вопросы, часто смотрела на дорогу, пытаясь рассмотреть хоть что-то похожее на поселение. Взглянув же на него, получила ответный твёрдый и серьёзный взгляд.

– Я не шучу.

– В смысле? Я бы тебя не бросила!

– А Кирилла? – вопрос, обращённый ко мне с надеждой. Или мне показалось?! Но я, не задумываясь, ответила:

– И его бы не бросила! – и получила полный благодарности взгляд с тёплой улыбкой.

– Так теперь представь, если они нас догонят и, в следующий раз, я не буду столь удачен, то… – продолжать смысла не было. Я и так понимала, что с таким количеством мужчин одному не справится. – Поэтому, если вдруг такое случится, не задумываясь – держи Кирилла крепче и беги.

– А если ты просто ранен?

– Это надо смотреть по обстоятельствам. Но лучше – беги и прячься. А я тебя и Кирилла найду везде.

– Как это? – не поняла я, и не удержалась от смешка. – Ты что, как собака нас выследишь?

– Нет, – улыбнулся Джон. – Просто меня интуиция никогда не подводит. Я всегда чувствую нутром, где находиться мой сын. Никогда не ошибался. И тут найду.

– Даже не зная местности?

– Найду.

– А если опять в другое место попадём?

– Найду, – еще твёрже сказал он.

И это его тройное «найду», подарило мне столько тепла в сердце. Понимала, что слова больше относятся к сыну, но так приятно осознавать, что есть человек рядом, за которым можно чувствовать себя в безопасности. Не удержавшись от избытка чувств, накрыла его руку своей.

– Спасибо, – сказала с искренней благодарностью.

Больше мы не проронили ни слова, каждый думая о своём. У меня же в мыслях была неразбериха. Я не могла остановиться на определённой. Видимо сказывалась усталость. Поэтому позволила им просто плыть в голове, пытаясь успокоить их бурный поток.

Через некоторое время на горизонте показались очертания домов. Старых, древесных, с деревянными калитками.

Вывески с названием села никакой не было, но поселение было достаточно большим. Дома следовали друг за другом. Их последовательность была странная. Мы ехали, будто, по спирали, постоянно поворачивая к центру. И не останавливались, пока не добрались до середины.

В центре находился дом старейшины, а сообщила нам об этом вывеска рядом с воротами. Так как из всех домов, только там были люди во дворе, мы решили спросить об остановке на ночлег у них.

Они услышали звук мотора издалека, поэтому стояли около двери дома, напряжённо всматриваясь в машину. Их было трое.

Пухлая женщина в сарафане с шалью и длинной косой до бедра. Седой бородатый старик в длинном халате до пола, выполняющем толи роль плаща, толи кофты. Молодой мужчина в шароварах, сапогах до колена и белой рубахе.

Никто не улыбался, не встречал нас с распростёртыми объятиями. Они, молча, стояли и разглядывали машину.

– Сиди здесь, я с ними поговорю, – остановив машину у ворот, сказал Джон. Как только он вышел из машины, ему навстречу пошёл седой старик.

– Пусть солнце освещает вам путь дорогу, – сказал он, прикладывая кулак правой руки к сердцу.

Джон, недолго думая, повторил действие и сказал:

– И вам быть в добром здравии.

Но видимо он ответил не так, как полагалось, потому что бровь старика изогнулась в удивлении.

– Вы не местные, – не спрашивая, подметил старик.

– Нет, – ответил Джон, напряжённо ожидая дальнейших действий.

– И не гончие.

– Нет, – не подавая виду, что слышит в первый раз о гончих, вновь подтвердил он. – А это может быть проблемой?

Старик осмотрел его с ног до головы, перевёл взгляд на меня и машину. И приняв какое-то решение, скрестил руки на груди.

– Смотря откуда вы.

– Издалека.

– Откуда?

– Мы с семьёй заблудились, повернули не туда. Нам нужен ночлег, в машине спать не очень уютно.

– Жена? – показывая головой на меня, спросил старик.

– Да, – и продолжил, внимательно наблюдая за реакцией людей, – с маленьким сыном.

– Сын – это хорошо, продолжит ваш род в дальнейшем, – с доброжелательной улыбкой сказал старик. – А жена молодая, красивая. Держи рядом, за такую в наших степях с руками и ногами оторвут.

Сказано это было с тихим смешком, намекая, что это была шутка. Но после Браслетов, в моей голове сложилась картинка, как эти ноги и руки отрывают, поэтому с трудом сдержалась от скорчившейся мины. Скромно улыбнулась, показывая смущение.

– Мне и самому она нужна, так что придётся вашим ребятам постоять в сторонке, – улыбаясь, сказал Джон, а потом повернулся ко мне лицом и весело подмигнул.

И тут меня накрыло настоящее смущение. Покраснела, потупила глазки, как самая настоящая скромница. А старику, видимо, понравилась моя реакция.

– Да будет так. Идёмте в дом. Накормим, напоим, уложим, а завтра уже решим, как вам помочь, – с этими словами он развернулся и пошёл в дом. – Меня зовут Федот, жену мою Мариса. Мой племянник – Иврид. Мариса приготовь им гостевую комнату.

Мариса кивнула своему мужу и ушла исполнять просьбу. Джон же вернулся за мной и Кириллом. Взял сына на руки с большой сумкой и закрыл машину.

Я, молча, шла за ним в дом. В душе пружина нервозности меня не отпускала. Я внутренне ожидала подвоха.

Когда мы подошли на крыльцо, к ожидавшим нас Ивриду и Федоту, мне дико хотелось повернуть назад к машине. В ней я чувствовала себя в безопасности. Но надо было заходить в дом, поэтому взяв себя в руки, шагнула за дверь.

Убранство дома ничем особым не отличалось от наших русских домов. Поэтому я даже как-то разочаровалась. Думала, увижу что-нибудь новое и необычное.

Нам показали гостевую комнату и сказали, что ждут к столу. Безумно хотелось пить и есть, но я, молча, ждала пока Джон аккуратно, с нежностью, положит сына на большую кровать, напевая тихую мелодию. Разденет его, укроет одеялом и поцелует в лобик. Красивая и милая картина, которую хотелось запечатлеть не только в памяти, но и на бумаге.

Потом Джон посмотрел мне в глаза и, не отрывая взгляда, с лукавой улыбкой подошёл почти вплотную. Сердце забилось быстро-быстро. Готово было выскочить из груди, но, видимо, свою обитель покидать всё же не собиралось.

– Ну что ж, жена моя, вы спите сегодня со мной. Как вам такая мысль?

– Ммм… Предвкушаю… бурную… ночь… – с придыханием сказала я, в конце томно вздохнув. Отчего грудь моя приподнялась еще выше и привлекла взгляд Джона. Неосознанно я прикусила нижнюю губу. Выглядело, наверное, эротично, потому что он сделал ещё шаг ко мне и приподнял мой подбородок. Его губы были настолько близко, что я ощущала его дыхание. Поэтому, когда он шепнул мне свои слова, у меня слегка закружилась голова от переизбытка эмоций.

– Бурную? – томно, тихим голосом уточнил Джон.

– Да, – шепнула ему в губы я, закрывая глаза.

– И насколько бурную?

– Настолько, что спать мы будем мало этой ночью.

– Я согласен вообще не спать этой ночью, – поглаживая мою щёчку, продолжил он. – Что думаешь?

– Согласна, – с шальной улыбкой, сказала. И когда по моим ощущениям должен был быть поцелуй, продолжила, – Тогда я посплю.

– В смысле? – и столько удивления в его голосе, что я тихо засмеялась.

– Ну, пока вам, муж мой, Кирилл будет устраивать бурную ночь с ночными вставаниями и прикормом, я тихонечко посплю. Хотя не-е-ет. Мне совесть не позволит, оставить вас одного, поэтому бурная ночь, всё-таки, будет у двоих.

И в ответ получила искренний весёлый смех этого замечательного мужчины. Его глаза блестели, улыбка не сходила с лица. Когда он отодвинулся от меня, я испытала маленький приступ разочарования от несостоявшегося поцелуя. Но весёлая пикировка не оставила меня равнодушной.

– Пошли, маленькая соблазнительница, – продолжая улыбаться, сказал Джон.

– Я? – возмутилась я. Какая из меня соблазнительница?! Я этого даже не умею.

– Ты. Не надо было такие красивые вещи говорить про бурную ночь. А то у вас муж нетерпеливый.

И тут уже засмеялась я, поворачиваясь в сторону кухни.

Так, улыбаясь, мы и зашли в комнату, где нас уже ждали люди и аппетитно пахнущая еда. Мариса внимательно наблюдала за нами. Федот добродушно улыбался, а Иврид не выдавал никаких эмоций.

– Вижу, вы – счастливая пара – заметил Федот. – Присаживайтесь. Отведайте наши традиционные блюда.

Мы сели за стол и первое время в комнате царила тишина, прерываемая постукиванием ложек и вилок. Я настолько была голодна, что даже не заметила, как съела всё и попросила добавки. Традиционными блюдами оказался мясной гуляш с лапшой, лепешка и компот из ягод. Не густо, но вкусно.

– Очень вкусно, благодарим, – сказал Джон, медленно попивая компот. – А с каким мясом гуляш?

– Гыгырское мясо – ответил Иврид, пристально смотря на меня.

– Какое? – не успела прикусить язык, прежде чем вопрос слетел с моих губ.

Иврид улыбнулся, как будто разгадал тайну. Может, понял, что мы не из этого мира.

– Гыгыры, – ответил он. – А родился у вас кто?

– Мальчик, – ответила я с улыбкой, так как вопрос явно адресовался мне. Да и поняла, что надо сменить тему. Кто такие гыгыры, я понятия не имела.

– Он маленький ещё. Как он в пути себя ведёт? Не капризничает?

– Нет. Он у нас игривый, но спокойный.

– А сколько ему?

– Года еще нет, малыш совсем, – с нежностью в голосе сказала я, посмотрев на Джона. Но он не отпускал напряжённого взгляда с Иврида. А тот, будто почувствовав или же спрашивая реально из интереса, повернул тему в другую сторону.

– У нас тут природа хорошая. Ребёнок свежим воздухом подышит. Здоровее будет. Да и цвета радуют глаз, не то, что на севере. Видели наш Красный лес?

– Нет. Мы в такие степи не заезжали. А где это? – легко, словно так оно и есть, соврал Джон. Меня начал напрягать разговор. Наверное, лучше бы мы пошли спать, избежав вопросов.

– Дальше, на севере, – указал рукой в сторону, откуда мы приехали.

– Возможно, надумаем заехать в этот лес. А что в нём особенного?

– Да так, деревца с красными и оранжевыми листочками, – медленно растягивая слова, ответил Иврид, и резко закончил разговор. – Хорошо, ночь на дворе. Пора спать. Нам завтра с утра на пастбище. Ложитесь, отдыхайте. Отложим все разговоры на завтра.

– Отлично. Добрых вам снов, – пожелал Джон.

Я тоже пожелала приятных сновидений. Мы пошли в комнату, где сладко на середине кровати спал Кирилл. Дверь Джон подпёр стулом, окно проверил. Убедившись, что мы в относительной безопасности, он достал из сумки две футболки. Одну дал мне, вторую оставил себе.

– Смотреть могу? – с хулиганской улыбкой спросил.

– Нет.

– Разрешено только мужу?

– Да, – вспомнив, что временно он мой гипотетический муж, сразу исправилась – Нет.

– Ну, хорошо. Отвернусь, – продолжая улыбаться, отвернулся Джон. И начал снимать рубашку, не торопясь.

А вот я отвернуться была не в силах и жадно смотрела на его движения. Бог мой, вот это тело! Рельефные мышцы медленно перекатываются при движении. Широкие плечи. Ни складочек, ни жирочка, идеально. Кажется, у меня сейчас слюнки потекут.

Я, конечно, сразу поняла, что под рубашкой не хлюпик скрыт, но не ожидала, что это мне настолько понравиться. Я даже дышать забыла как, просто жадно разглядывая его.

Он не качок, хотя я, к сожалению, не могла увидеть общую картину целиком. То, что открылось моему взгляду, будоражило воображение. Дико хотелось подойти к нему и резко повернуть лицом ко мне, но на такое мне моральных сил не хватит, да возможно и физических.

Да уж, мне, не особо опытной в сексуальных отношениях, такой экземпляр даже не снился. И вот вопрос: мне повезло или я дико попала?! Надо срочно найти в нем изъян, или пропаду на веки вечные. Я однолюб, влюблюсь, и потом буду горевать, если он окажется сердцеедом. Какой же он типаж пока могу только гадать.

Я резко отвернулась. Быстро вместо платья нарядилась в будущую ночнушку, и залезла аккуратно на край кровати под тёплое одеяло.

Джон же, вспомнив о том, что сына надо будет ночью покормить, взял из сумки молочную смесь с бутылочкой и пошёл обратно к хозяевам.

– Он скоро проснётся и кушать захочет, – с этими словами он убрал баррикаду и вышел из комнаты.

Кирилл повертелся немного, устраиваясь удобнее, и дальше спать. Хороша из меня няня: забыла про голодного ребёнка. Хотя, если посудить, что няней являюсь всего-то один день, то думаю можно себе это простить.

Аккуратно улеглась рядом и со словами "Хороший у тебя папа, Кирилл. Заботливый" – уснула. Сон сморил меня моментально. Столько событий за день, я никогда ещё не переживала.

Проснулась я от резкого громкого стука. Стучались в дверь, притом явно очень торопились. А время, по моим предположениям, пять-шесть утра. Неужели нас решили позвать с собой на пастбище отрабатывать ночлег? Как же хочется спать.

Кирилл заворочался, просыпаясь, и я осторожно начала похлопывать по его спинке. Под тихую песенку, он снова уплывал в царство Морфея. Кстати, а он вообще просыпался или я настолько устала, что не слышала его плача? Бурная ночь была только у Джона?

Пока я пыталась проснуться, Джон быстро добрался до двери и открыл ее. В коридоре стояла Мариса, крайне бледная и встревоженная.

– Собирайтесь! Быстрее! Пока они не вернулись, – быстро проговорила она.

– Кто? – переспросил Джон.

– Муж и Иврид. Они поехали за Гончими, а не на пастбище. Вам надо уехать, срочно! Только прошу: обо мне ни слова никому, иначе смерть.. Смерть.. О боже, что ж я делаю?! Скорее!

– Вы можете толком объяснить, что случилось? И зачем они поехали за Гончими?

Мариса перестала мять руками свое платье, пристально посмотрела на Джона и сказала то, что нас заставило двигаться в ускоренном темпе:

– Вы не из этого мира, верно же? Это сразу заметно. И у вас колымага странная. Всё, что странное может быть только у Гончих. А вы не они. Вы прошли через воронку в Красном лесу. Не врите! Только оттуда с такими вещами могли вернуться. Мужики поехали за Гончими. У вас есть то, что им нужно. И если мы не сдадим, то пострадаем. Но.. Я не могу.. Это же ребёнок.

От последних слов у меня всё в душе перевернулось. Джон начал быстро собирать вещи и переодеваться, да и я не отставала.

Мариса громко всплакнула, и подала большой холщовый мешок:

– Бегите! Они скоро будут тут. Сюда положила вам вещи. Понадобятся. Умоляю: не говорите про меня. Ежели что, ушли сами утром. Я пришла – вас уже не было.

Прежде, чем подхватить сына на руки Джон спросил:

– Зачем им Кирилл?

– Приказ короля. Деток до двух лет забирают и не всех возвращают обратно. Не спрашивайте: зачем – не знаю. Нас пронесло, детей нет. Но многим детей не вернули.

– А что такого в тех детях, которых вернули?

– Бог их знает. Поторопитесь! Иначе всё напрасно. Прячьте дитя, ему здесь опасно. И вам надо успеть переодеться.

– Спасибо, Мариса, за помощь, – мягко поблагодарил Джон. – Переоденемся позже.

– Но… – начала Мариса, но он её перебил.

– Последний вопрос. Кто такие Гончие?

– Верховные веды короля.

И тут резко запела какая-то птица, да так противно и визгливо. От этого крика я подпрыгнула с испуга и зажала уши руками. Кирилл испугался сильнее: проснулся и громко заплакал. Джон прижал его головку к себе, шепча разные нежности.

Мариса испуганно прижала руки к груди. Глаза расширены от ужаса. А Джон сделал то, что посчитал правильным. Отдал плачущего сына мне, быстро подошёл к Марисе, и сказал:

– Извините, но так лучше. Будут спрашивать – вы нас удерживали, мы были не согласны.

И быстро нажал куда-то на плечо, ближе к шее. Я даже понять ничего не успела, а он подхватил падающее тело и положил на кресло рядом.

Он подтолкнул меня к выходу, вынуждая выбираться из дома в скоростном режиме. Сев в машину на заднее сиденье, я старалась успокоить малыша. Кирилл всё плакал, а мы двинулись в путь.

– Сумка. Правый карман. Возьми соску и погремушку, – быстро сказал он, не отрывая взгляда от дороги.

Я в панике пыталась открыть этот чёртов карман. Бог мой, это начался второй день или жуткое продолжение первого?! Карман не поддавался. Тогда положила кроху в автокресло и помогла второй рукой. Наконец-то!

Дала ему соску и плач прекратился. Только тихонечко продолжал всхлипывать. Глазки уже активно наблюдали за погремушкой. Пока он рассматривал в своих ручках игрушку, пристегнула его.

– Пристегнула? – спросил Джон.

– Да.

– Сама тоже пристегнись, – а я в это время обратила внимание на небо впереди. Что за чёрт? Глаза теперь у меня были не хуже, чем у Марисы.

– Вара, быстро! – прикрикнул на меня, Джон.

Он резко нажал на газ. Я же шустро пристегнулась, одной рукой схватилась за автокресло, второй – за ручку у окна. А глаза, не отрываясь, следят за движением впереди.

Движением кого? Или чего? Непонятного нечто. Огромное чёрное пятно, направляющееся прямо на нас. И на фоне чистого голубого неба, эта чернь смотрелась ужасающе. Хотелось, как в детстве, накрыться одеялом, крепко зажмурить глаза и надеяться, что у тебя просто страшный сон. Придёт мама, обнимет, и скажет: "малышка, с мамой бояться нечего". Но мамы рядом уже не будет, и одеяла поблизости нет.

А от пятна отделилась одна большая точка, направляясь высоко вверх. Отлетев на достаточное расстояние, она резко расправила большие крылья, остановилась в полёте и издала тот жуткий противный вой. Это птицы? Если да, то надеюсь, летают они медленно.

Своей многочисленностью они создают большое плотное облако. Такие налетят и не просто заклюют, а задавят толпой.

От созерцания этих созданий, меня отвлек Джон. Дорога в виде спирали очень замедляла машину, и мы ездили по кругу, нисколько не отдаляясь. Возможно, на это и был расчёт при постройке поселения.

– Пока мы будем кружить по дороге, нас уже на выезде встретят, – с нервной злостью, гаркнул Джонас. – Держись крепко! Снесём к чертям все заборы.

И повернув в другую сторону, двинулся прямо на забор какого-то дома. Я успела обхватить Кирилла рукой и дополнительно прижать его головку к подушке.

При соприкосновении с забором был не сильный удар. Нам повезло. Заборы были не лучше домов: старые, где-то с дырками, поломанные в некоторых местах. Не уклоняясь от курса, Джон увозил нас всё дальше. Поломано было много заборов, грядок ещё больше.

Во время каждого потряхивания машины, мне слышался детский не громкий, но испуганный визг. Кирилл же смотрел на меня и реагировал на мою нервную улыбку спокойно, без слез, тем более без визга. Оглянуться и осмотреться я не могла, поэтому не поняла, откуда доносится звук. Как только мы выехали на просёлочную дорогу, он прекратился.

Мимо нас с большой скоростью проносились деревья, нормальные, зелёные, освещённые ярким утренним солнышком. Поля с невероятной красоты фиолетовыми, жёлтыми и красными цветами. Разглядеть их не было возможности. Они пролетали мимо нас одной сплошной пеленой. Это было бы завораживающе, если бы нам было до них дело.

Нас догоняли. Невероятные птицы, которых уже можно было разглядеть во всей красе. И ужаснуться. И я даже начала молиться. Джону явно было не до этого.

Он, как гонщик, гнал машину вперёд, профессионально поворачивая на заносах. Его эмоции были под контролем, а мои готовы были вырваться наружу. Но слышен был только рёв мотора, шум крыльев и звук погремушки. И никакого детского визга. Может, показалось?!

Тот момент, как нас догнал крылатый, я упустила. Но момент его появления, я долго буду помнить.

Он резко спланировал на капот рядом со стеклом, изрядно при этом помяв своим весом и длинными когтями. Из-за тяжелого удара машину повело в сторону, а я от испуга громко заорала, мою эстафету принял Кирилл и преследовавший меня детский голос. Джон быстро среагировал, выравнивая машину. Мне же с моими эмоциями совладать не получилось, особенно после взгляда на чёрное крылатое создание.

Красоту чёрных широких перьевых крыльев перечеркивала страшная оскалившаяся морда, похожая на физиономию летучей мыши. С такими же кожными выростами для эхолокации, глазами-бусинками и острыми длинными ушами, ребристыми на конце. В оскале видно два коротких передних зуба и четверо длинных клыков по бокам. Морду дополняло тело кошки, покрытое черной шерстью, с четырьмя лапами и длинными острыми когтями.

Крылатое чудовище закричало визгливым голосом. Пением это точно не назовёшь. От громкости пришлось зажать уши и самой прекратить орать, а вот Кирилл начал заливаться слезами, мотать ручками в разные стороны в испуге. Я закрыла его ушки своими руками и пыталась его успокоить. На уши давил громкий звук и поэтому моя более-менее спокойная мимика уже не помогала.

Мальчик громко плакал, а из-за того, что на руки никто не брал, начал закатываться. Я нависла над ним, обнимая. Надеялась на выдержку Кирилла, но особой помощи это не принесло. "Масло в огонь подливали" резкие повороты машины из стороны в сторону, чтобы скинуть с капота чёрного монстра. Джон не мог зажать уши, что сильно усложняло управление машиной.

А монстр, впившись крепко когтями в железо, не замолкал. Моим барабанным перепонкам пришёл бы конец, но чёрные собратья нагнали нас и один из них резко приземлился на багажник. При этом он оставил глубокие борозды от своих когтей. Одновременно раздался ужасающий детский крик вперемешку со слезами и громкие удары со стороны багажника по заднему креслу. В этот миг я осознала еще одну вещь и истерично крикнула:

– Джон, в багажнике ребёнок!

– Чёрт! Откуда?! – чертыхнулся он со злостью, и еще больше завилял машиной, касаясь деревьев, веток, любых поверхностей, чтобы скинуть монстра с багажника. Но ни первый, ни второй когтей своих не отпускали.

От крика крылатой «недомыши» у меня пошла кровь из носа, но это меня беспокоило в последнюю очередь.

Машину начала окружать тёмная крылатая пелена и стало плохо видно, куда мы вообще едем. Чудовище на багажнике, почуяв более лёгкую добычу, стало когтями вспарывать металл. Я быстро повернулась назад, пытаясь найти кнопку, чтобы опустить сиденье вперёд и затащить ребёнка в салон. А девичий крик звучал всё громче и отчаяннее.

И тут резко замолчало крылатое создание на капоте. Посмотрев на него, я поняла: он, будто, дезориентировался. Мотал мордой из стороны в сторону, выпучив и без того выпученные глаза.

В этот момент, прозвучал рваный лязг металла. Другим монстром была отброшена в сторону часть багажника. Девочка, видимо, увидела морду крылатого и завизжала в диком ужасе, крича:

– Ва-а-аля-я-я!

Кровь моя застыла. Я узнала Светочку, но что-то предпринять я не успела.

Визгливый «недомышь» быстро взлетел над машиной и откинул второго монстра с багажника с такой силой, что тот захватил с собой в полёт добрую четверть монстров. «Недомышь» опустил взгляд на багажник, на девочку и взмахнул крыльями. Ветер моментально унёс его в сторону. Остальные монстры резко остановили своё преследование, зависнув в одной точке. И направились следом за неожиданным помощником.

Мы не останавливались, стараясь максимально увеличить расстояние. Кнопку я так и не нашла. Со злостью ударила по сиденью рукой.

– Как-то можно вытащить Свету оттуда? – с долей истерики в голосе, спросила у Джона.

– Только открыв багажник.

С этими словами он остановил машину и быстро побежал к нему. Как она оказалась в багажнике? Для чего она вообще туда залезла? Но вопросы потом, а сейчас… Достать Свету, взять плачущего Кирилла с автокресла и максимально постараться успокоить обоих. Успокоиться бы при этом самой.

Я отстегнула Кирилла и начала покачивать его, успокаивая. Открылась моя дверца и в салон посадили плачущую Светочку. Обняла её второй рукой и начала петь песенку, покачивая уже обоих детей.

– Всё хорошо. Не плачьте, успокойтесь.

Мы едем дальше, монстры вдалеке.

Теперь ничто не страшно нам, поверьте.

Ведь мы на очень быстром скакуне.

Нас вдаль везёт черная лошадка,

А у поводьев сильный богатырь.

И встретившись с кем – будет им несладко,

Мы вас никому не отдадим!

Лай-ла-ла-ла, Лай-ла, Лай-ла-ла, Ла-ла,

Лай-ла-ла-ла, Лай-ла, Лай-ла-ла, Ла-ла.

Глава 6.1 Ложное спокойствие

Я напевала, только что выдуманные, слова снова и снова. Тихо. Нежно. Не торопясь. Как колыбельную. Джон включил какую-то классическую мелодию, и песня зазвучала более гармонично. Сколько по времени я пела – не знаю, но под медленную мелодию и мое непрофессиональное, немного кривоватое пение, дети уснули.

Успокоились не только дети, но и мы. Страх прошёл, паника испарилась. Взяла шефство в моей голове умиротворенность. Не от того, что всё позади. Нет. Ещё много неизвестного впереди. Но в данный момент я наслаждалась уютом, который создали для меня эти ребятишки. Их, доверчиво прильнувшие, мордашки вызывали чувство такой щемящей нежности. От этого просто захотелось закрыть глаза и насладиться моментом.

Я не хотела возвращаться к мыслям. Я боялась их. Боялась неизвестных существ, незнакомого места, где мы оказались. А больше всего боялась за детей. Когда несёшь ответственность только за себя – это намного проще. Меньше страхов и опасений. Испугалась летающих монстров? Не беда. Пройдёт время и забудешь. А дети смогут ли забыть? Не будет ли бояться в дальнейшем Света? Будет ли спокойно спать по ночам?! Что может ждать за углом нас? Стоит ли Кириллу вообще закрыть глаза, если наступит снова какое-то безумие?

С момента появления маленьких крох, жизнь перевернулась «с ног на голову». И вместо того, чтобы думать о себе, я думаю лишь о них. Ещё бы понять, хорошо это или плохо?!

Шум мотора и музыка со временем меня убаюкали.

Снилось мне голубое море, чистое безоблачное небо и чайки, летающие над головой. Я сидела в лодке, покачиваясь на небольших волнах, и наслаждалась звуками природы. Отдыхала душой от всех лишних забот. Решив, что надо плыть дальше, взяла весло и начала медленно грести им. Но кто-то в море вцепился в него.

Посмотрела вниз и ужаснулась. Акула, с большими острыми зубами, вцепилась в весло, и будто бы мне улыбалась. С испугу, я отпустила его. Она начала отдаляться от меня, но разве я отдам моё весло? А как я поплыву домой?! С диким визгом «Акула, стой!», я быстро взяла второе весло и начала бить по этой клыкастой морде, в надежде, что она выпустит его из пасти. Пару ударов попали по акуле, от остальных она умело увернулась. Она отдалялась от меня, а мне хотелось плакать. Гадина, забрала моё весло.

Тут справа резко подул ветер. Я поёжилась. Начала искать кофточку, но нашла тёплый плед. Села на сидушку в лодке, плотно укрывшись, и смотрела на море. Если акула снова вернётся за вторым веслом, я её встречу так, что она забудет ко мне дорогу. Так и сидела, любуясь красивым пейзажем.

Акулу я так и не встретила снова, но среди благодатной тишины раздался громкий крик чайки. Я проснулась.

Открыв глаза, первым делом я поняла, что детей и Джона в машине нет. Я лежу на заднем сиденье, заботливо укрытая пледом, под головой маленькая подушечка. Припарковались мы в лесу. Солнышко ярко светит и согревает своим теплом окружающее пространство. Красиво. Спокойно. Но пения птиц и лесных звуков не слышно, потому что все звуки перекрывает детский визг.

Тихо выйти из машины не составило труда. Счастливый смех детей заглушал любые звуки, а уж звук открывшейся двери точно. Мне было любопытно, как именно смешит Джонас детей, и как ведёт себя, пока никто не видит. И это оказалось забавно мило.

Пока я аккуратно выглядывала из-за дерева, он одновременно щекотал двоих. Свету защекочет до громкого заливистого смеха, отпустит и переключиться на Кирилла. А этот крепыш смеялся ещё громче. Оказывается, он сильно боится щекотки.

Когда девочка заканчивала смеяться, то старалась в ответ пощекотать и Джона. Он же искуссно изворачивался от её маленьких пальчиков и сразу переходил в наступление.

Кирилл смотрел на эту картину без ревности, зная, что отец сразу же вернётся к нему. И как только Джон обращал внимания на малыша, тот сразу улыбался ещё шире. Глаза светились радостью в этот момент. Казалось, он сам встанет на ноги и защекочет Джона. Но малыш крутился на пледе и переворачивался в разные стороны, пытаясь спастись от рук папы, громко при этом смеясь.

Я стояла бы ещё долго, прикрытая деревом и листвой, с глупой улыбкой на губах, но ветер подул мне в спину в сторону Джона. А тот резко вздохнул, остановился и сказал с долей иронии:

– А тебя не учили, что подсматривать не хорошо?

– Учили, – продолжая улыбаться, ответила я. И добавила: – Не хорошо подсматривать за влюблённой парочкой, а за брутальными мужчинами только так и надо.

– А как ещё надо с брутальными мужчинами? – спросил с усмешкой он.

– Нежно и ласково… – очень тихим шепотом сказала я, закусив нижнюю губу. Но Джон каким-то образом услышал, его брови подёрнулись вверх, и улыбка стала ещё шире.

– Ну, да, так тоже можно, – добавил тихо он, а глаза заискрились в каком-то предвкушении.

Наш диалог прервали крепкие объятия Светочки. Малышка обхватила меня руками и затихла, будто наслаждаясь самим процессом. Я положила руку ей на голову, поглаживая по волосам. Без слов. Просто обнимая её в ответ. Странно, у меня не было отторжения к этой девочке. Я была безумно рада её видеть, а объятия дарили тепло в душе.

– Ты как? – услышала я серьёзный голос Джона. Посмотрев на него, поймала немного обеспокоенный взгляд, губы сами расплылась в широкой улыбке и ответила:

– Хорошо.

– Отлично. Акула больше не беспокоит? – так же серьёзно спросил он, но глаза смеялись. Что его удерживало от смеха – не знаю, но сразу вспомнила, как я во сне била акулу. И вот мне интересно…

– А я что во сне говорила?

– Было немного, – уже улыбаясь, ответил он. – Но это было мило.

– Эм-м-м, а что я говорила?

– Я начал Кира у тебя забирать, а ты мне: «Акула, стой!» – мою фразу он громко прокричал.

– А-а-а-а, Кира забирать, – медленно произнесла я, понимая, что акула-то сидит передо мной и так же, как во сне, улыбается. Первое весло – Кирилл – лежит рядом с Джоном, а второе, видимо, обнимает меня.

– Страшная акула-то была?

– Страшно красивая с кривыми зубами и такая наглая, что очень хотелось заехать по мордашке, – прищурив глаза, съязвила я, хоть и понимала, что он не поймёт всей прелести момента. – А скажи, помимо слов, что-то ещё было?

– Мне уже интересно, что же тебе приснилось, – приподняв бровь, сказал он с сарказмом.

– Акула, – рассмеялась я. – Так было?

– Нет. Мы тебя укрыли и оставили один на один с этой клыкастой рыбкой.

Я улыбнулась этому сравнению: Джонас и клыкастая рыбка. Во сне ничего особенного не было, но было бы очень неудобно, если бы я начала избивать его на второй день нашего знакомства. К тому же неосознанно.

Удивительно, что мы достаточно быстро нашли общий язык. Я чувствую рядом с ним себя свободно и без стеснения.

– А мы будем кушать? – раздался нежный девичий голосок.

Вспомнив, что мы не одни, я переключила внимание на детей. Ведь еще необходимо выяснить, как именно оказалась Света в багажнике.

– Так, а что у нас есть-то? – вопросительно посмотрела на Джона. Проверить, что нам положила Мариса, времени не было. Присутствует ли в машине еда, не имела понятия.

– Надо посмотреть мешок от Марисы, – подтвердил мои мысли Джон. – В машине только молочная смесь для сына. Как-то не рассчитывал я на такую долгую прогулку. И то хватит ему еды ненадолго, надо будет что-то придумать.

– Пойдем, малышка, посмотрим какие нам подарки дали, может что-то там найдётся вкусненькое, – поворачивая Свету к машине, проговорила я. Она долго ждать себя не заставила. Услышав слово «подарки», побежала к машине быстрее меня. Счастливая, будто не она недавно встретилась с монстрами. Восхитительная детская выдержка.

В мешке оказались теплое платье с поясом, две пары тоненьких тапочек, похожие на балетки для танцев, две белые мужские рубахи из плотной ткани, синие мужские штаны с поясом, плед, какие-то тонкие тряпочки и долгожданная еда.

Еды, к сожалению, не так много. Хлеб, сало, помидоры, что-то похожее на сыр, но зеленоватого оттенка, железный бутыль с водой, бутыль с молоком, большой тазик с гуляшом, видимо с гыгырским мясом, покрытый плотной тряпицей, пирожки.

Хватит нам на день или полтора дня, в зависимости от того, как мы будем кушать. Надо срочно искать место, где продают продукты, иначе уйдем на тот свет не от монстров и Браслетов, а от голодания.

Одежду отложила на другое сиденье, а плед и еду взяла с собой. Светочка, хвостиком шла следом. Расстелив плед недалеко от Джона, посадила на него малышку, продукты разложила рядом. У нас была только одна ложка – это не беда, а вот чем порезать сало и хлеб?

– Охотничий нож у меня в бардачке лежит. Сейчас принесу, – ответил на мой безмолвный вопрос Джон и пошел с Кириллом на руках к машине.

Через пару минут мы все с наслаждением завтракали, а Кир активно посасывал бутылочку с молочной смесью.

Мысли, то и дело, возвращались к Марисе. Я искренне надеялась, что она не понесёт из-за нас наказания. Тем более Джон её вырубил. Кстати…

– А что ты сделал с Марисой перед уходом? Она же не умерла, а просто отключилась?

– Заснула, – ответил Джон и замолчал. Но увидев мой нетерпеливый вопросительный взгляд, продолжил, – Нажал на сонную артерию и она крепко уснула. Её найдут спящей, и возникнуть проблем не должно. Надеюсь.

– А откуда такие способности?

– Не знаю, – пожал плечами он.

– В смысле? – удивилась я.

– Я просто знаю какую-то информацию и всë. Откуда и сам не могу понять. Она приходит в нужный момент, но, изучал ли я этот вопрос, не могу ответить.

– А разве так бывает?

– Видимо бывает, – усмехнулся Джон.

– Мошет ты Знака? – неожиданно спросила Света.

– Кто? – не понял он.

– Знака – улыбнувшись, ответила она.

– А кто такой Знака?

– Ну-у-у… Ты всë-всë заешь. Незнака ничево не зает, А Знака всë-всë зает.

– Незнайка ничего не знает?

– Ага. А Знака зает, как лечить зайку, и как мафыну чинить. И мно-о-ого зает.

– А я как Знайка мно-о-ого знаю? Ну да. Как машину чинить знаю. Как лечить такую зайку, как Варвара тоже знаю, – усмехаясь, подтвердил Джон. – Наверное, ты права. Я – Знайка.

Я, услышав своё имя, закатила глаза. Представляю, как он лечит девушек. Точно не лекарствами.

– А очки у тебя есть? У Знаки есть, – сложив пальчики рук в кружочки и поднеся их к глазам, спросила малышка.

– У меня очки дома остались, я их надеваю, когда читаю умные книжки. Ты любишь книжки?

– Да, – с улыбкой подтвердила она. – Любью книшки. Где лягушка летала с утками.

– Лягушка путешественница? – уточнила я.

– Да. Она взяла паку в лот. Утки её взяли и полетели высоко-высоко.

– Палку в рот? – переспросила её. К речи Светочки я еще не привыкла, и некоторые слова понимала не сразу.

– Ага, – подтвердила она.

– И ты тоже лягушка путешественница? – спросил Джон. – Ведь ты путешествуешь сейчас с нами.

– Да, я – лягушка. А вы – утки, – и заливисто засмеялась.

Подхватив её смех, я уточнила:

– А как же ты без палки-то с нами полетела?

– А туда села и полетела, – показывая на багажник, ответила Светочка. – Няня Лена пошва к нам домой. А я к тебе хотела.

С этими словами Светочка потянулась ко мне и крепко обняла. Обняв её в ответ, и поглаживая по головке, спросила:

– А дальше что произошло?

– Мафына была открыта. Я спяталась там и укылась педом.

– Пледом?

– Да. А потом стало темо.

– Темно?

– Да.

Я вспомнила, что багажник был открыт, когда разговаривала у машины с Джоном. Видимо, он не обратил внимание, что под пледом кто-то появился и по инерции закрыл багажник. Вот только…

– Света, а разве позвать меня или Джона ты не могла? Или постучать?

– А если бы вы меня отдали няне Лене?! – надув губки, промолвила она.

– Но ведь там было темно. И немного страшно, наверное?

– Номально, – беззаботно ответила она. – Только я гововой удалилась. Вы во што-то везались?

– Нет, не врезались. Просто нечаянно резко нажали на тормоз. Где ударилась? Голова не болит? – обеспокоенно начала осматривать её голову я.

– Не-е-ет, мафына один лаз на тоймоз нажая. И я делала так, – произнесла она, растопырив ноги и руки в разные стороны. – И кода еще лаз на тоймоз назала, я в стоëну полетела и удалилась.

Встревожено посмотрела на Джона. Удар неизвестно насколько был сильный и надо внимательно следить за состоянием малышки.

– Так, а после удара почему не позвала нас? – нахмурив брови, спросил Джон. Кирилл на его руках уже крепко спал после вкусного завтрака.

– Я уснула. Навелное, – задумчиво ответила она.

– Почему наверное?

– Ну-у-у… Я поснулась потом, кода мафына ехала быстло-быстло. И потом чудовище увидела, – с этими словами она еще крепче меня обняла. – А чудовище больше не пидëт?

– Нет, не придёт, малышка. А если придëт, мы его напугаем.

– А как напугаем?

– Да моими кулаками, – улыбаясь, сказал Джон и протянул в её сторону кулак. – Видишь, какие большие?

Света вытянула к его кулаку свою ручку и развернула ладонью вниз, ему пришлось разжать кулак. Её маленькая ладошка легла на его большую ладонь. Поразительный контраст маленького и большого человечка.

– Огомные вуки. Они спавятся, – подбодрила она его и снова улыбнулась.

– В машине есть ксилофон – музыкальная игрушка. Если хочешь, можешь взять и поиграть.

– Хочу-у-у, – от радости она подскочила на месте и побежала в машину. Мы смотрели ей вслед, наблюдая за её искренними эмоциями.

– Получается, она ударилась головой, когда мы проезжали висячие башни, – пытался прояснить Джон непонятные мне моменты. – Видимо потеряла сознание и очнулась только, когда мы удирали от Гончих.

– Умудрилась же она залезть в багажник. Как такое в голову-то пришло?!

– Главное, что всë обошлось. А сейчас надо собираться и выезжать. Добраться до какого-нибудь города и вообще понять, где мы застряли.

– Слушай, со слов Марисы, про машины здесь никто не знает. Как тогда быть?

– Без машины – не вариант. Неизвестно сколько ехать, да и от погони легче скрыться. Но мы в город заезжать не будем на ней. Будем смотреть по обстоятельствам. Собираемся?

– Поехали.

Через двадцать минут мы уже ехали дальше в неизвестное. От мысли, что может существовать здесь что-то хуже, чем прежде – волосы дыбом вставали.

Мы ехали уже достаточно долго, но не то, что города, даже поселения не увидели. Кругом леса, поля, бескрайнее небо и яркое жаркое солнце. Уже сумерки начали сгущаться, а четкого плана действий у нас так и не было. Изрядно уставшие дети спали, а Джон, не отрываясь, следил за дорогой.

– Вара? – неожиданно спросил он.

– Что? – улыбнулась я. К, немного изменённому, имени я привыкла. Необычно и мне очень нравилось. Никто меня так не называл. Улыбка сама собой возникала на губах при произношении имени.

– Моя семья – это я и мой сын. Настолько близких людей, кто бы нас ждал, дома не осталось. У Светы, понятное дело, тоже. Как у тебя с этим дела обстоят?

Я загрустила, вспомнив Элис. Её зелëные глаза и заражающий смех. Её всегда позитивный и бойкий настрой. Её поддержку, какая бы беда не случилась, она всегда рядом. А сейчас мы раскиданы по разным мирам, и очень страшно от мысли, что вернуться не получится.

– Элис, – с теплотой в голосе, ответила я.

– Кто она? Сестра?

– Подруга, у которой будет сердце болеть из-за меня. Как и у меня из-за неё.

– Настолько близкие?

– Да. Не знаю, как так сложилось, но мы настолько сдружились еще в школьные годы, что всегда переживаем все события, связанные с нами, вместе. И я знаю, как ей будет тяжело, не зная, где я и что со мной. Она горы свернет, пытаясь меня найти. Вот только даже предположить не сможет где я, – с горечью сказала я.

– Да уж, найти нас здесь, думаю, будет проблематично. Но ведь мы, возможно, сможем вернуться. Тогда горевать она уже не будет. А у тебя появиться возможность рассказать, в какой заварушке ты оказалась, – с долей сарказма прокомментировал Джон.

От слова заварушка во мне проснулся чертёнок, и захотелось вывести этого мужчину из равновесия.

– Джо-о-он, – резко сменив спокойный голос на томный, тихо позвала его. Машина резко вильнула в сторону. Джон выровнял её, а затем с горящим взглядом посмотрел на меня. А я продолжила тем же голосом, и пальчиком руки дотронулась до его руки на рычаге переключения передач.

– Может, всё-таки, эта таблеточка виновата?

– Какая? – заворожено спросил, не отрывая от меня взгляда.

– Ну… Которая аспирин.

Джон нахмурился, потом видимо вспомнил и словами «Тьфу ты», повернулся снова на дорогу. А я уже нормальным голосом, но с широкой улыбкой продолжила:

– Ну, реально, Джон. Может это какая-то особенная таблетка. И я, например, под кайфом. А может, я вообще в коме и скоро проснусь?!

– Ага. И мы с тобой все вместе. В одной койке лежим. Я, Кир, ты да Света, – без тени улыбки сказал Джон.

– Да ладно, я ж пошутила, – посмеиваясь, отвернулась к окну.

Пару минут в салоне была тишина, а потом Джон спросил:

– А, м-м-м.. Парня у тебя разве там не осталось?

– Нет, парня не осталось, – услышав вздох облегчения, или мне так показалось, решила поиздеваться ещё немного. – Но остался муж.

– Муж? – громче, чем следовало, переспросил он. Потом убавив тон, но с долей злости, добавил: – А муж не будет по тебе горевать?

– Не будет.

– Почему? – удивленно спросил он.

– Потому, что он вымышленный, – с улыбкой ответила на вопрос.

– В смысле?

– А вот так. Мама, когда я была маленькая, подарила мне игрушку – панду. Так как у меня отца не было, я решила самой создать мужчину, который будет обо мне заботиться, – посмеялась над самой собой я. – Панду назвала Димкой и обозвала его своим мужем. Чтобы каждый день выслушивал все мои бредни и нытьë.

– Бедный Димка, – со смехом прокомментировал Джон. – Как он вытерпел только такое?! А как он реагировал на твои свидания в будущем?

– О-о-о, это отдельная тема! Ему приходилось терпеть.

Посмотрев друг на друга, мы тихо засмеялись.

Так и ехали тихо и спокойно, до тех пор, пока Джон не указал на бензин. А заправки в этом мире, видимо, не существует.

Припарковались мы глубже в лесу, чтобы проезжавшие по дороге люди нас не увидели. Разместились на ночь со всевозможным уютом, и каждый заснул, думая о своём. Сон меня сморил моментально.

Проснулась я утром от голодного плача Кира. Чтобы не разбудить Светочку решительно вышла из машины с крохой, не забыв разбудить Джона. Он занялся молочной смесью.

Покачивая Кирилла, я наслаждалась лесной природой и её звуками. Красиво. А если закрыть глаза – волшебно. Будто мы очутились в обычном лесу, выехали на пикничок и просто отдыхаем от городской суеты.

Джон принёс мне бутылочку и малыш, аккуратно обхватив ручками своё сокровище, пил молочко. От милой картины улыбка на губах возникла сама собой. Какой же он ещё крошка и такой симпатяга – вылитый отец. От подобной мысли не удержалась от смешка, за что получила вопросительно-поднятую бровь Джона. Показала язык и отвернулась вместе с ребенком.

Утолив голод, малыш снова уснул. Ещё пару часов у него есть в запасе для крепкого сна.

Джон времени зря не тратил. Пока я кормила Кирилла, он подготовил место для завтрака. Постелил плед, достал мешок Марисы и накрыл на импровизированный стол. Слюнки у меня уже потекли от голода, поэтому, уложив мальчика обратно в автокресло, вернулась к Джону. Он взял кусочек сыра и начал подносить к себе в рот, но я его опередила и откусила этот кусочек первая. Брови Джона моментально поднялись вверх от неожиданности.

– Очень голодная, – ответила я честно, надув губки. В ответ он протянул оставшийся кусочек ближе к моим губам. По инерции они раскрылись, и сыр аккуратно был положен в рот. Правда ротик закрыть я поторопилась, и его пальцы ещё оставались внутри. Медленно он их убрал, а наши взгляды были прикованы друг к другу.

– Приятного аппетита, – уголком губ улыбнулся он.

– Кхм, спасибо, – быстро опустила голову в смущении.

Прядь волос упала на лицо. Джон решительно протянул руку, чтобы завести её за ушко. Но…

– А где твои часы? – спросила я, вспомнив про его дорогущие часы на руке.

– Эм-м-м, не знаю, – посмотрев на руку, он нахмурился. Видимо пытался вспомнить, где последний раз их оставлял. – Я не помню, чтобы их снимал.

Но теперь это занимало меня в последнюю очередь, потому что что-то невероятное происходило с его рубашкой. Она становилась прозрачной. Я отчётливо видела его торс, на который не так давно любовалась.

– Джон, твоя рубашка, – указала я на неё. Он, посмотрев на рубашку, резко поднялся. Но, оказывается, не только она становилась прозрачной, но и брюки и даже трусы.

Поднявшись на ноги, его бедра оказались на уровне моих глаз. И, конечно, взгляд сразу же обратил внимание на то место, где в скором времени от трусов ничего не останется. Сообразив, что это немного неэтично, взгляд перевела… На его торс.

Пока Джон осматривал себя, я наблюдала за его телосложением. Как перекатываются мышцы при движении, как двигается обладатель этого шикарного тела. Как хищник.

Тут я поняла, что Джон уже не осматривает себя. Его взгляд смотрит на меня. И этот взгляд выражает вожделение. Ощущение возникло, что хищник сейчас набросится на свою жертву.

Сообразив, что жертвой-то я готова стать, резко пришла в себя. Посмотрела на свою одежду и глаза мои в ужасе расширились. От неё уже почти ничего не осталось. Вскрикнув, быстро поднялась и, светя своей пятой точкой, спряталась за деревом. Сердце стучит набатом в теле и в голове, руки дрожат. От чего? От испуга? От неожиданности? Я стояла, а сама не верила в происшедшее. Каким образом мы оказались совершенно голые? Куда пропала одежда?

– Вара? – тихо позвал меня Джон.

– Д-да? – дрожащим голосом отозвалась я.

– Ты восхитительна, – с хрипотцой сделал комплимент он.

– Ага. Ты тоже, – фраза вырвалась у меня сама собой. Зачем я это вообще сказала?!

– Спасибо, – и, тихо смеясь, куда-то пошел.

Я же стояла как статуя, думая, чем же прикрыться. Тела своего не стыдилась. Я в хорошей форме. Но оказаться голой с малознакомым человеком в лесу в чужом мире – как-то перебор. Как назло вспомнились летающие твари. Вдруг они сейчас прилетят, а я совсем голая. Паника начала закрадываться в голову. Я зажмурила глаза и начала глубоко дышать, чтобы успокоиться.

И тут меня чем-то укрыли. Плечи явственно ощутили теплые руки Джона. Он оказался позади меня.

– Не дрожи, не трону, – прошептал на ушко. – Хотя очень хочется.

От удивления я, с широко раскрытыми глазами, посмотрела на него, повернув голову. Вот только слов своих он не сдержал. Потому что в следующее мгновение он резко подался вперёд и меня поцеловал. Очень нежно.

Я чувствовала, что мое сердце сейчас выскачет из груди. Так сильно оно билось. В животе возникло резкое ощущение лёгкой тянущейся, но приятной, боли. Это "бабочки в животе летают" или что-то другое? Понять бы. Но размышлять я была не в силах. Поцелуй выбил все мысли из головы. Даже нагой вид меня уже мало смущал.

Когда поцелуй закончился, единственная здравая мысль была: «И это всë? Хочу ещё!» Но резкий ветер привёл меня в чувство и заставил плотнее укрыться в плед, закрывая все стратегические места. Следующей мыслью возникли вопросы об одежде, и я поспешила их задать.

– Но куда делась наша одежда?

– Не знаю, пропала. Надо кстати детей посмотреть, вдруг у них тоже одежда пропала.

– Подожди, – остановила его поток речи я, поднимая руку. – Часы твои пропали, одежда пропала, плед, как понимаю, Марисы на мне. Он не пропал. Может, пропадает то, что не принадлежит этому миру?

У Джона стало испуганным лицо. Первый раз его увидела с таким выражением. Он сказал всего лишь "Дети! Машина!" и оба кинулись вытаскивать их из автомобиля.

Глава 7.1 Проклятье или дар?

Когда мы подбежали к машине, она начала уже просвечивать. Через неё стали видны очертания деревьев и кустов. Одежда на детях ещё оставалась, но вскоре должна скоро тоже пропасть.

Джон подхватил сына с автокресла и, в этот момент, оно рухнуло на землю. Часть машины начала пропадать. Он быстро передал мальчика мне на руки. Поцеловала его в лобик, укутав в свой плед. Кирилл заворочался, но, ощутив тепло, снова провалился в сон.

А вот Светочка проснулась от манипуляций Джона. Она спала на переднем сидении, а времени достать еë аккуратно – не было. Поэтому он открыл дверь водителя и потянул на себя, чтобы взять на руки. Она успела обнять его за шею, но нога Джона опиралась на сиденье, которое резко пропало. Они начали падать. Я вскрикнула от мысли, что малышку раздавит весом взрослого мужчины, да ещё и вдруг наткнётся на какие-то запчасти.

Из-за моего крика проснулся Кирилл. Заворочался и попытался сесть на руках. Обратив на него внимание, посадила его. А когда посмотрела на машину, увидела пустоту. Машина пропала. Полностью. Со всеми вещами из нашего мира. Слава богу, Джон со Светой остались. Он стоял на кулаке одной руки, будто отжимался, второй – поддерживал малышку. Она в испуге крепко обнимала его руками и ногами. Не успела я ничего сообразить, как Света была поднята и укутана в рубаху из мешка Марисы.

– Джон, тебе бы самому что-то одеть, – с улыбкой указала я на его голую задницу.

– Ах, да! Совсем забыл, – хлопнув себя по лбу, сказал он. – Светочка, закрой глазки, дорогая.

– Как это всë… Неожиданно… – промолвила я, отворачиваясь в сторону, но то и дело взгляд возвращался к мужчине.

– Да уж, – не отпуская взгляда от места парковки, сказал Джон. Возможно, мысленно прощался с машиной.

– А мне узе моно откывать газа? – спросила Света.

– Подожди минутку, крошка, – с этими словами начал надевать белую рубаху и штаны из мешка Марисы. На ноги надел мужские тонкие балетки.

Вскоре мы все были одеты по канонам этого мира. Я – в тёплое платье с тонкими балетками. Света – в белую мужскую рубаху из плотной ткани, на которую мы надели пояс от моего платья. Кирилл укутан в пеленку и в тёплый плед.

– Теперь мы, вроде, походим на местных, – нервно сказала я.

– Надеюсь, – ответил Джон.

– А что теперь делать?

– Перекусить и двигаться в путь. Надо найти деревню, а лучше город.

Вскоре мы вышли на лесополосу вдоль дороги. Попадаться людям на глаза было опасно, поэтому из леса мы не выходили. Света сидела на руках у Джона, так как была босая, Кирилл был на моих руках.

Шли мы уже довольно долго. Хоть мы и присаживались на отдых, руки у меня уже «отваливались». Я не привыкла носить долгое время ребёнка. По дороге проехало несколько карет с лошадьми, но останавливать их было страшно. В итоге победили голод, усталость и волнение о лесной ночёвке.

– Вара, пойдём к дороге. Иди немного подальше от дороги, и прикрой Кира мешком, чтобы со стороны извозчик не заметил его. Пусть думает, что это большая сумка, – сказал Джон.

– Страшно, – с волнением в голосе сказала я. – А если он нападёт?

– Вырубим, – спокойно ответил он. Подошёл к нам, поцеловал Кира в лобик и добавил, – Ну что, крепыш, справимся?

– Агу, – ответил ему малыш с широкой улыбкой.

– А я и не сомневался, – улыбнулся в ответ Джон. И повернулся к девочке: – Света, как только рядом с нами кто-то остановится – молчишь и ничего не говоришь. Договорились?

– Хоёсё, – важно согласилась она.

Мы вышли на дорогу, а у меня поджилки тряслись. Хотелось спрятаться обратно – в лес. Но я понимала, что необходимо выбираться в люди. Надо понять, как с ними взаимодействовать.

Вскоре вдалеке показалась старая карета. Извозчиком был сгорбленный старичок с длинной бородой. Джон выставил руку, давая понять, что просит об остановке. Когда карета остановилась, он сказал фразу приветствия, произнесённую ранее Федотом:

– Пусть солнце освещает вам путь дорогу!

– И звёзды показывают направление, – медленно проговорил старичок. Я стала повторять эти фразы в уме, чтобы не забыть их. А старик продолжил: – Что же вы с женой да ребёнком так далеко от поселения? Али городские?

Фух, хоть выяснили, что города в этом мире существуют.

– Мы поехали в город, да на карету напали разбойники. Они нас обокрали, а нам пришлось идти пешком долгое время. Сможете нас подвезти?

– Главное, жизнь оставили. Садитесь. В город поеду завтра, а вы заночуете у меня в доме.

Долго нас просить не пришлось. Джон быстро открыл дверь и, прикрывая меня, пропустил в карету. Посадил рядом Светочку, а сам сел рядом с извозчиком.

Разговора мужчин из-за топота копыт лошадей и шума колёс слышно не было. Это было и нам «на руку». Ведь Кирилла тоже слышно не было. Всю дорогу я рассказывала детям сказки. Они оказались отличными маленькими слушателями, а у меня с фантазией никогда проблем не возникало.

По пути я накормила и напоила детей оставшейся едой, но одно не учла – высадить в туалет малыша было негде. Поэтому Кирилл написал на пелёнку и моё платье. Пелёнку я заменила, аккуратно укутав его ножки. А вот платье заменить возможности не было. Надеюсь, старичок не заметит, иначе придётся перенести вину на Свету.

Ближе к вечеру мы добрались до небольшого поселения. Хотя насколько оно небольшое судить не могла, так как к каждому дому прилагалась территория для огорода и бани. А территория – не маленькая.

Старик жил в стареньком двухэтажном доме. Когда мы заехали во двор, дети уже крепко спали: Кир на руках, а голова Светы лежала на моих коленках. Заглянув в карету, Джон её прикрыл со словами:

– Дядюшка Мавродий, жена моя с дочкой спит. Скажите, куда уложить и я аккуратно их перенесу.

– Ах, умотались бедняжки. За огородом есть летний домик. Пойдём, покажу.

Они ушли, а я надеялась, что сегодня с дядюшкой Мавродием больше не встречусь. Не хотела бы я снова бежать. Тем более машины у нас теперь нет, а на двоих ногах от монстров не убежишь.

Через минут пятнадцать Джон забрал у меня Свету, а потом вернулся за мной. Аккуратно поднял меня на руки. Кирилл также был у меня на руках, а прикрыла я его пледом и мешком Марисы.

Сердце бешено стучало, а успокоилось только тогда, когда мы очутились в летнем домике. Одни.

– Я пойду, попрошу у него еды, а ты пока осмотрись, – сказал Джон. И ушёл.

Света спала безмятежно на кровати. Кирилла уложила рядом. Сама села на пол. Сил встать, и куда-то идти, не было. Я устала больше морально, чем физически. Телом отдохнуть я успела в карете, а мои эмоции расшатаны и хочется выплакать всё накопившееся. Но я сдержалась.

Отвлекла меня открывшаяся дверь. Я резко встала, закрывая собой кровать. Но спокойно выдохнула, когда увидела Джона с большим подносом еды, женское длинное платье и его широкую улыбку. Значит можно немного расслабиться.

– Проголодалась? – спросил Джон.

– Не то слово! – ответила я.

Первым делом я переоделась, так как в мокром платье было не комфортно.

Мы сели за стол и в летнем домике на некоторое время повисла тишина, прерываемая деревянными ложками. Я даже не заметила, что именно съела. Но ни одной крошки не осталось.

Когда с едой было покончено, я смогла спокойно осмотреться. А оказались мы в небольшом домике с двумя комнатами и кухонькой. Обычный старенький домик. Ничего необычного, отличающего от нашего мира, я не заметила. В доме тепло и уютно. Горят свечи.