Смертельный защитник бесплатное чтение

Не с начала

Боль – это единственное что я почувствовал, когда очнулся. Всепоглощающая и необъятная боль рвала на части мою грудь. Крик мучений застрял в моём горле, но лишь хриплый стон срывается с моих уст. Как же тяжело дышать! Что-то мешает, я начинаю безудержно кашлять, и вместе с тем из моих лёгких вырывается вода и сгустки крови. Боль не покидает, она отнимает силы и делает меня беспомощным, причиной моей агонии был меч, пронзивший почти до самой рукоятки мою грудную клетку. Куртка на мне почти вся стала багровой, и тут я замечаю, что лежу посреди огромной лужи крови. Вязкая, застывшая и холодная уже впиталась в землю. Сосредоточившись, я начинаю ощущать что-то помимо боли. Щекой я чувствую ледяное дуновение ветра, волны воды со всплеском вновь и вновь омывают мои озябшие ноги, и ростки травы щекочут мою дрожащую руку. Густые чёрные тучи заслонили собой всё небо и словно поглотили солнце. Где же это я? Я пытаюсь приподнять голову, но оглушительная боль вновь парализует всего меня. Скрипя зубами, я рычу точно раненый зверь, злость к самому себя за слабость, за неспособность подняться, пусть хоть на грани смерти, но дух воина всегда должен преобладать над телом. Злость подпитывает меня, сейчас это единственное что придает мне сил. Делая вторую попытку, я прилагаю титанические усилия, но всё же отрываю спину от земли.

Моим глазам открывается река, широкая и полноводная. Бурлящая и пенистая, она неспокойно неслась посреди огромных утёсов и скал, а чуть дальше русло реки резко обрывалось, и начинался огромный водопад. И тут я начинаю что-то припоминать. В полубессознательном состоянии я тонул в ней и захлёбывался, но каким-то чудом течение выбило меня сюда, на берег.

Я снова смотрю на меч в моей груди и вместе с тем, моё лицо расплывается в мучительной улыбке, ведь я знаю это оружие, знаю эту длинную двуручную рукоятку, знаю это изогнутое односторонние лезвие, острее бритвы. Да, я знаю эту самурайскую катану, ибо она принадлежит мне. С помощью этого меча я отнял неисчислимое количество жизней, и вот, последней его жертвой стал собственный хозяин. Какая прелестная ирония. Я бы даже посмеялся, не будь мне так больно.

Солнце наконец-то вышло из облаков. И тут что-то яркое и блестящие начало резать глаза, я поморщился и увидел, как рядом со мной из мокрого песка торчит какой-то маленький, размером с орешек, металлический предмет, он отражал солнечные лучи в мою сторону. Я поднял его и отряхнул от песка, оказалось, это был кулон с какой-то странной формой, кажется это… полумесяц!

И тут я всё вспомнил. Вспомнил что произошло… вспомнил как я оказался здесь… вспомнил кто воткнул в меня меч… вспомнил её…

Меня окончательно покидают силы, и я падаю обратно на землю. Я не справился, снова. Моё тело больше не болит… и я перестаю его чувствовать. Боже прости меня, я снова оплошал, снова всех подвёл. Холодная и жуткая темнота застилает мне глаза, и веки, словно налитые свинцом смыкаются. Ужасней всего даже не смерть, а то, что я не смог спасти её, не сберёг единственное, ради чего стоило жить.

– Луна – произнеся её имя, сердце чёрного ронина перестало биться.

Глава 1

Повесть об изгое и пленнице

«Величайшая история любви, всегда начинается с убийства»

– Дедпул.      

Шёл сильный ливень, холодный и подгоняемый порывистым ветром. Он делал эту непроглядную ночь ещё мрачнее, чёрное небо разразилось раскатами молний, последовал гром. Дождь только усиливался. Тёбэй наблюдал за бушующей природой через окно и размышлял о её великой силе и беспомощности человека перед ней.

– Неподходящая ночь для инициации. – Изрёк он и повернулся к своему собеседнику.

– Только не говорите, что вы испугались грозы – с улыбкой ответил Ёсио.

– Нет, дело не в погоде. Просто не так давно я разорвал все дружественные отношения с Лордом Анджеем Асана. Чувствую, этот напыщенный индюк захочет сделать ко мне визит. Скажем, с несколькими сотнями солдат.

– Господин Бандзуйин Тёбэй, вы всё сделали правильно, перестав сотрудничать с этим лживым сукиным сыном. Этот лорд дважды вас подставлял, а сколько раз он прикарманивал себе деньги, предназначенные для наших парней? Не счесть! Вы ещё по-хорошему к нему отнеслись просто, отказавшись с ним сотрудничать, обычно за такое полагается пальцы отрубать.

– Это так, но Анджей не так давно смог приумножить своё могущество, завоевав соседние земли Инагава-кай, теперь под его подчинением ходит больше тысяче самураев.

– Да хоть даже сотня тысяч, не забывайте, что мы находимся в поместье, построенном на вершине холма. Чтобы взять это место штурмом, уйдёт не один месяц!

– Верно, мой друг. Я тебя не зря назначил старшим советником.

– Мы немного отвлеклись господин, как на счёт продолжить игру?

В руках у каждого было по четыре разноцветных игральных карт. Тёбэй сделал ход, и их игра продолжилась. Как Ёсио и сказал, они находились в поместье на вершине холма Сокубо. Вот только по своим размерам и укреплению он больше напоминал небольшую крепость. Хоть они и находились в сотне километров от ближайшего города, а вокруг здания росли лишь бамбуковые рощи, снаружи по его периметру патрулировала охрана из шести человек. На крыше ещё четверо лучников. Такие меры предосторожности были свойственны клану якудзе Бандзуйина Тёбэя, да и мероприятие сегодняшнее было более чем серьёзное. Посвящение в ряды преступной семьи нового человека – сына одного из так называемых лейтенантов данной организации.

Восемь всадников взбирались по крутым склонам этого холма, в их числе был, и тот самый юноша, которому сегодня суждено было стать мужчиной в рядах матёрых преступников. Парень ехал не с пустыми руками. Для всеми уважаемого главы клана он припас особой подарок в виде второго человека на его коне – что только делало этот путь и без того трудней. Дождь бил им в лицо, ветер вгонял каждого в дрожь, а темнота ночи не давала им сориентироваться. Пробираясь через густо растущие тростники бамбука, всадники искали в потёмках то самое поместье.

– Чёрт! – вырвалось у главного советника. У него остались лишь три самые никчёмные карты из всей колоды. Он проиграл. Бросив их на стол, его господин посмотрел на них и засмеялся.

– Иронично – изрёк Тёбэй.

– О чём вы?

– Якудза – слово обозначающие всю нашу деятельность произошло от этой комбинации карт. Три бесполезные карты, несущие проигрыш любому своему хозяина – он по очереди начал тыкать пальцем на каждую из карт и произносить. – Я-ку-дза.

– Забавный факт – с лукавой улыбкой на лице Ёсио собрал все карты со стола и принялся их тасовать – как на счёт реванша?

В этот момент входная дверь распахнулась и в зал по очереди стали входить девять человек. Они все были промокшие до нитки, уставшие и замёрзшие.

– Видно не судьба, как-нибудь в следующий раз отыграешься, Ёсио. – Глава якудза встал из-за стола и принялся спускаться по лестнице со второго этажа. Он лично решил поприветствовать всех гостей как того требовали обычаи. Увидев главу клана все, якудза тут же низко поклонились ему. Тёбэй подошёл к самому молодому из присутствующих и сказал:

– Я так понимаю ты Хиро?

– Да мой господин.

– Хватит кланяться, я хочу посмотреть на тебя.

Он выпрямился, но по большей части это Хиро, пугливо, но с любопытством, рассматривал своего будущего босса. Перед юношей стоял и сурово на него взирал высокий и статный мужчина средних лет. Он был одет в кимоно из чистого шёлка, длинные волосы аккуратно собраны в хвостик на макушке. Грубые черты лица и сильная челюсть давали этому человеку необходимую суровую внешность для управления организованным синдикатом преступного мира.

– Я знал твоего отца, – начал Тёбэй – он был человеком чести. Надеюсь, ты будешь служить ничуть не хуже, чем он. Ладно я вижу дождь вас не пощадил, в комнате отдыха для каждого уже готова новая сухая одежда. Переодевайтесь и выходите в зал, всё необходимое для обряда уже готово.

Тёбэй развернулся и уже собрался покинуть их.

– Господин Тёбэй Бандзуйин, я очень благодарен вам за столь великодушный приём и для вас я приготовил особый подарок, позвольте вручить его вам.

– Любопытно. И что же это может быть, драгоценности, реликвии или древние свитки?

– На мой взгляд, нечто лучше – юноша дал знак своим людям и несколько мужчин вывели вперёд пленную девушку. Молодая барышня была чумазая, потрёпанная, уставшая с грустно опущенной головой. Она предстала перед главой клана в разодранных обносках крестьянки, но при этом опытным взглядом Тёбэй смог разглядеть за этими лохмотьями привлекательную фигуру. А за грязными скрывающими лицо волосами симпатичное и милое личико.

– Бриллиант в грязи – ели слышно сказал Тёбэй после долгого раздумья – что ж, необычный подарок Хиро, я тронут. Но одними подарками моё уважение не заработать юноша, позже мы ещё поговорим об этом. А пока не тратьте время и приведите себя в порядок.

Через четверть часа все якудза уже собрались в большом зале, каждый был одет в церемониальное кимоно, рядом со всеми стояла пленница, она была отмыта и опрятно одета, но её руки всё также сковывали цепи. Всю процессию освещали масленые лампы, что висели на стенах зала через каждые два метра. Якудза сидели на коленях в позе сэйдза напротив своего главаря. Хиро сидел в самом центре, перед ним находился маленький столик, на котором лежал нож и миска с раскалёнными углями.

– Этой ночью господа, мы встречаем нового члена нашей семьи, – начал глава клана – отныне Хиро станет вашим братом и моим сыном! Но перед тем как стать настоящим якудза ты должен доказать мне свою верность и преданность клану, оставь позади слабость. Мистер Хиро Хамато, я хочу увидеть. Покажи мне.

Молодой парень положил на стол свою левую руку и согнул все пальцы кроме безымянного. Второй рукой он взял острый как бритва нож, нервно сжимая его рукоятку, он чувствовал, как все смотрят на него. Его сердце стало биться чаще, лоб покрылся испариной, ему было страшно, но взяв себя в руки, он занёс лезвие ножа и одним удара отрубил себе палец. Из его горла чуть не вырвался крик, но стиснув зубы и выдержав боль, он не проронил ни звука. Трясущейся рукой он, низко опустив голову, поднёс свой безымянный палец главе клана и произнёс клятву:

– Я никогда не пойду против тех, кто состоит в моей семье. Не предам, не подвергну риску, не откажу в помощи. Я сделаю всё, чтобы поднять репутацию моей семьи. Я не пойду на убийство ради личной мести или выгоды. Я никогда не пойду против воли моего господина. Я почту за честь отдать свою жизнь, за жизнь моих братьев и сестёр. Я предпочту смерть бесчестью. Я приму со смирением любое наказание, если нарушу данную мной клятву.

– Благодарю, я принимаю твоё подношение и твою преданность. Встань же сын мой, теперь ты один из нас.

В этот момент завершения инициации нового члена якудзе на улице где шёл бешеный ливень, охрана стерегла их покой. Патрулируя вокруг поместья, один из охранников услышал какой-то шорох среди высоких стволов бамбука. Немного отойдя от своей позиции, мужчина приблизился к роще и вытащил из-за пояса меч, ничего не найдя среди кустов и тростника он уже было хотел вернуться обратно. Но тут откуда-то сверху выскочил клинок и пронзил его шею, мужчина почувствовал невероятную боль, но не смог даже вскрикнуть. Задыхаясь, он пытался отбежать в сторону, но не смог. К рукоятке клинка была прикреплена веревка, она стала тянуть свою жертву к вершинам бамбукам. Клинок имел короткие стальные иглы по бокам своего лезвия, при этом он обладал обтекаемой формой и острым концом. Отчего он легко мог вонзаться, и при этом его почти невозможно было вытащить. Эти короткие стальные иглы глубоко впивались в мягкие ткани и ещё сильней души охранника, когда веревка тянула и поднимала клинок вверх.

По этой же веревке с другого конца на землю спустился некий человек. Рядом с ним упал меч, он поднял голову и увидел, что охранник уже мёртв. С последним вздохом тот выпустил оружие из онемевшей руки. Первая кровь пролита, теперь пора действовать быстро и стремительно. Этот человек бежал аккуратно и очень плавно, каждый шаг был мягким и бесшумным. В нём было что-то общее с пантерой, такие же упругие и хищные движения подкрадывающегося зверя. Всякий раз, когда сверкали молнии, он падал на землю, лучники на крышах могли его заметить. Оказавшись достаточно близко у стен поместья, он подождал, пока в небе не раздался гром. И его клинок на верёвке снова пронзил глотку, на этот раз сторожевого на крыше, он со всей силы дёрнул верёвку, и мужчина с луком полетел вниз. Из-за ненастного грома грохот его падения никто не услышал. Неизвестный человек быстро подбежал к раненому лучнику и перерезал его горло, чтобы тот не мучился и не создавал лишний шум. Неизвестный снял со своей спины сумку и вытащил из неё миниатюрный четырёх зубчатый крюк, прикреплённый к длинному тросу. Взяв его в руки, он принялся вращать его словно ковбой лассо, как следует, раскрутив, визитёр забросил этот крюк на крышу, зубцы упёрлись в черепицу. Быстро перехватываясь руками, человек, полез по тросу на крышу. Оказавшись наверху, он встретил ещё троих лучников. В темноте ночи он словно демон тихо подступал к каждому из них и бесшумно перерезал шею. Покончив с охранной, он проник непосредственно в сам коттедж, в поисках своей основной цели.

– …и после этого случая я больше никогда не катаюсь на ослах! – Рассказав эту забавную историю, Хиро рассмешил почти всех членов клана, сидящих за столом. Каждый из якудзы шутил и веселился, попутно распивая тёплое саке. Следуя вековечным традициям, больше всего наливали главе клана, а меньше всего самому молодому из клана. Так и получается, что начинали и заканчивали эту алкогольную процессию Хиро и Тёбэй. Юноша быстро влился в клан, среди новоиспечённых братьев он стал душой кампании и заводилой. Тёбэй сидел у изголовья стола и с лёгкой улыбкой наблюдал за происходящим весельем, он был уверен, что из этого юноши выйдет достойный якудза. Однако когда застолье затянулось, глава клана встал из-за стола, рядом с ним сидела его, по всей видимости, новая наложница. Он потянул её за цепь, и пленная девушка поднялась вслед за ним. Он нежно прикоснулся к её щеке и прошептал:

– Думаю нам пора удалиться мой прекрасный лебедь, тебе пора познать всю прелесть ненасытной мужской натуры.

Страх в её глазах сменился злостью и отвращением. Девушка сбила его руку со своей щеки и показала всем своим видом непокорность. Их гневные взгляды скрестились, тыльной стороной ладони Тёбэй нанёс сокрушительный удар девушке. Она упала на колени, хватаясь за быстро краснеющее лицо.

– Послушай меня внимательно, дважды я повторять не стану – властным голосом обратился, глава клана к несчастной девушке – отныне ты принадлежишь мне и только мне! Следовательно, ты будешь выполнять все, что я говорю. Если я сказал, иди спать – ты спишь. Если я сказал, иди готовить еду – ты готовишь. Если я сказал, займись со мной любовью – ты раздеваешься. – Он снова потянул её за цепь и на сей раз, она встала и была готова беспрекословно выполнять каждое его слово. – И запомни это как следует, ведь так будет всегда, покуда я жив!

Внезапно, откуда-то с потолка вылетел кинжал, прикреплённый к длинной цепи. Он разбил одну из масленых ламп в начале зала, затем цепь кинжала стала крутиться и вращаться, создавая в воздухе бешеные петли попутно, он продолжал разбивать масленые лампы, одну за другой создавая непроглядный мрак в коттедже.

– Какого чёрта?! – Шокированный Тёбэй сначала не понял, что всё это значит, но постепенно к нему пришло осознание происходящего. Он быстрым шагом подошёл к Хиро, который точно также как и все ничего не соображал. Глава клана схватил юношу за ворот кимоно и жёстким движением поднял его, впившись в него злобными глазами, он сказал лишь одно:

– Ты привёл за собой хвост!

– Что?! Этого не может быть, да мы сами ели смогли сюда добраться. Не один человек не смог за нами проследить в такую бурю. Это невозможно.

– Как видишь, это случилось, и в этом только твоя вина! Видно я совершил ошибку, приняв тебя в клан, ты уже подверг нас всех опасности. Всем приготовиться к бою!

Каждый из якудз стал вытаскивать меч. Летающий на цепи кинжал избавился от всех ламп кроме тех, что находились над их столом – тем самым непроглядная темнота накрыла половину зала, к этому моменту весь преступный клан был готов встретиться со своим врагом.

Тёбэй взял со стола несколько ножей, напряжёнными глазами он стал всматриваться в густой мрак, его тонкий слух уловил ели слышный скрип досок на полу – будто кто-то аккуратно сделала шаг, в ту же секунду в сторону этого скрипа, со свистом прорезая воздух, полетел нож. Его лезвие сверкнули в свете оставшихся ламп и тут же утонули в черноте теней той стороны зала. Последовал глухой удар об дерево, и сразу же новые скрипы досок – отчётливо дающие понять, что там кто-то ходит. Тёбэй метнул и второй нож, но тот всё также глухо воткнулся в дерево. Глава клана гневно сжал зубы от досады что его оружие так и не нашло своей жертвы.

Хиро испытывал стыд, юноша осознал, что это он навлёк на свой клан беду, это за ним проследили и по его следу в разгар бури добрались до коттеджа. Это был настоящий позор для него и памяти его отца, вспомнил недавно произнесённую клятву, он выхватил из-за пояса меч и быстрым шагом пошёл на ту сторону. Тёбэй его не остановил. Послышался непродолжительный звон стали – меч бился об меч, затем раздался крик Хиро, почти все якудза тут же бросились к нему на помощь. Десять вооружённых мужчин вошли в темноту, рядом с главой клана осталось лишь два человека. Их битва была не продолжительная, поначалу были слышны звуки борьбы и скрежет металла, но спустя минуту всё стихли, и из темноты покатилась отрубленная голова Хиро, его рот был широко раскрыт, но его крик ужаса уже никто не услышит, судя по всему, остальные тоже были мертвы. Нависла гробовая тишина. Оставшиеся двое якудз почувствовали дикий первобытный страх – подобный страх испытывает антилопа, когда гепард охотиться за ней. Лишь Тёбэй сохранял невозмутимость, его дыхание было ровным и спокойным, а биение сердца умеренным, уверенно сжимая свой меч, он был готов к любому исходу этой битвы. Словно стрела из темноты вылетел кинжал, он проткнул плечо одного из якудз, бедолага закричал, но не успел ничего сделать, цепь на этом кинжале начала резко тянуть его туда, где ничего не видно. Он продолжал кричать и сопротивляться из-за всех сил, но оказавшись на той стороне его голос, быстро смолк, как и всех остальных до этого. Окровавленный кинжал снова вылетел из мрака, быстро разрезая воздух, он пронзил ногу второго якудза – его постигла такая же участь. Тёбэй остался один.

Опытный воин якудза закрыл глаза, понимая, что зрение в данной ситуации мало чем поможет он положился лишь на свои инстинкты. Звон звеньев цепи, свист разрезающего воздуха – кинжал ещё не вылетел на свет, но Тёбэй уже знал, откуда ожидать удар. Последовал звонкий удар, спустя секунду, в пол был воткнут кинжал, а вокруг главы якудз лежала разрубленная цепь. Тёбэй всего одним ловким и быстрым движением лишил своего врага главного оружия, он открыл глаза и произнёс в темноту:

– Только трусы прячутся в тени, если ты мужчина, то выйди на свет и бейся со мной как настоящий воин! Или же у тебя нет чести и ты способен наносить удары только исподтишка? Если ты так сильно жаждешь меня убить, тебе всё равно придётся сразиться со мной!

Последовала минута, которая показалась вечностью, и из темноты вышел он. В блеклом свете масленых ламп Тёбэй увидел война облачённого во всё чёрное, его лицо скрывала плотно натянутая повязка до самых глаз. Их суровые взгляды скрестились. Тёбэй не знал, как он выглядит и не знал его настоящего имени, но этот стиль боя – используя темноту как союзника, это метательное оружие на цепи, эта одежда чёрного цвета, этот молчаливый и суровый взор карих глаз. Словно пазл глава клана складывал все имеющиеся факты про этого воина и наконец, получил ясную картину.

– Я знаю кто ты. Они решили прислать за мной тебя, не целую армию, а лишь тебя одного. До чего расчётливый и элегантный ход, не так ли, чёрный ронин?

Собеседник Тёбэя молчал, медленными, но уверенными шагами он стал обходить его со стороны. Глава клана делал то же самое. Изучая хищным и опытным взглядом, они не сводили друг с друга глаз. Каждый искал слабое место в теле своего врага или же тень страха в сердце. Их движения, их шаги – всё было синхронно, и когда один остановился, другой сделал то же самое. Без сомнения они были равными соперниками.

Осознав сей факт, чёрный ронин совершил две вещи: быстрым движением руки он сорвал чёрную повязку и обнажил своё лицо перед противником; сразу после этого он вытащил из-за спины свою катану.

– Так вот как ты выглядишь на самом деле… – суровое лицо Тайбэя вмиг сменилось искренним удивлением. Непоколебимый глава якудз в данный момент стоял с широко раскрытыми глазами, словно громом поражённый он не мог поверить в то, что видел. Не сразу, но всё же довольно быстро к нему вернулось самообладание.

– Бытует легенда, словно ты убиваешь каждого, кому открываешь, своё лицо… и лишь узрев лично, я понял почему. – Якудза улыбнулся безрадостной и нервной улыбкой, ему до сих пор было не по себе от уведенного, – ты так сжигаешь все мосты, не оставляешь себе пути назад! Тебя ждёт победа – и твоя личность остаётся в тайне, или же смерть.

Ронин всё так же молчал, но мысленно он признал, что Тёбэй правильно обо всём догадался. Встав в боевую позу, он сжал рукоятку своего меча обеими руками.

– А ты не из болтливых. Хорошо, быть может именно я стану тем, кто откроет всем правду о твоей личности.

Воин-якудза отвёл меч назад, вспомнив слова своего мастера: «атаковать всегда легче, чем защищаться» он сделал резкий выпад и нанёс удар по корпусу, ронин быстро отбил атаку и контратаковал в голову, лезвие лишь слегка коснулось щеки Тёбэя – он успел увернуться. Затем их мечи скрестились. Скрежет стали об сталь, прерывистое тяжёлое дыхание и пот, стекающий по вискам. Оба стояли в напряжённых позах, вкладывая все свои силы в оружие. Когда клинки, наконец, разъединились, ронин сразу атаковал. В первую очередь он хотел вывести своего оппонента из равновесия. В низком приседе он совершил всего один взмах катаны и мгновенно ушёл в защиту. Тёбэй хотел снова нанести удар, но сделав шаг, чуть было не упал, он посмотрел на своё правое бедро и увидел, как из него обильно течёт кровь. Ронин ранил его, и эта рана разрывалась болью и не давала сосредоточиться. Мгновение спустя на главу клана обрушилась серия ударов, точно и верно чёрный ронин наносил их в корпус или голову. Тёбэй почти не мог двигаться, он практически стоял на месте и ели поспевал отбивать сверкающие лезвие. Сделав быстрый финт, ронин рассёк плечо своего противника последующий за ним удар смог выбить меч. Якудза не остался совсем безоружным, за его поясом был спрятан кинжал – оружие последнего боя.

– Ну ладно, признаю, ты победил меня, но прежде чем убить, выслушай, а дальше делай что хочешь!

Ронин стоял на месте, молча опустив свою катану, он устремил суровый взор на побеждённого соперника, тот обнажил зубы не то в улыбке, не то в оскале и начал свой последний монолог:

– Я не стану просить пощады, лишь предложу тебе выгодную сделку. – Тёбэй прекрасно знал, что этот разговор бесполезен. Будь ты богачом – тебе его не подкупить, будь ты красивой женщиной – тебе его не соблазнить, будь ты грозным воином – тебе его не запугать, будь ты оратором – тебе с ним не договориться. Чёрный ронин неумолим, словно сама смерть и перед ним точно так же все равны. Вдобавок он снял свою повязку – пути назад нет. Но Тёбэй пытался заговорить его, хотел лишь отвлечь внимание.

– Я ведь когда-то тоже был самураем. Да, у меня был добрый господин, но потом началась война, на которой он погиб, а мне… по счастливой случайности удалось выжить. Однако тогда я лишился своего покровителя и вместе с этим потерял все, что у меня было: деньги, дом, честь и даже семью. Я стал всеми презираемым и никому не нужным воином – ронином. Тебя это удивляет? Что ж, представь себе между нами больше общего, чем кажется, только в отличие от тебя я не стал бесславным наёмником, как ты уже понял, я стал главой преступного синдиката. Я создал себе новую семью и всё когда-то потерянное, мне удалось вернуть и приумножить – он красноречиво развёл руки в стороны и спросил – а чего ты добился, став ронином? Я расставил свои приоритеты правильно и добился всего что хотел, ну а ты с самого начала выбрал не тот путь! Но послушай меня, ещё не поздно всё переиграть, ты, так же как я, и любой другой человек на земле можешь начать жизнь сначала. Подумай, как следует, я – один из власть имущих могу дать тебе такую возможность, у меня для этого есть всё: деньги, земли, слава, власть, люди. Не спиши отказываться, я тебя прошу лишь подумать об этом, чёрный ронин.

В холодных и бесстрастных глазах воина, Тёбэй уловил некие размышления. На доли секунд ронин и вправду задумался над словами якудзы. Именно этого момента и дожидался коварный Тёбэй. Молниеносным движением руки он выхватил из-за пояса кинжал – последовал удар перечеркнувший жизнь. Кинжал выпал из его рук – оружие звонко ударилось об пол, он закашлял – из его рта вылетали кровавые брызги. Якудза даже не успел понять, что произошло. Со скоростью ветре ронин насквозь проткнул его грудь острием своей катаны.

С мучительной болью Тёбэй сделал последний вдох в своей жизни. На его лице появилась странная улыбка, и он сказал ронину:

– Наши судьбы похожи и подобный исход будет ждать тебя… – он с трудом произносил слова, но положив ладонь на плечо своего убийцы, хриплым голосом, он договорил – но ты ещё можешь отпустить своё прошлое… ещё не поздно начать всё с начала.

Брови ронина поплыли вверх от удивления. Тёбэй умирал, но при этом не испытывал гнева, стыда или раскаяния. Он просто дал этому человеку в чёрном совет. Последний и возможно самый важный совет в своей жизни. Ронин не хотел продлевать его агонию, резким и не побоюсь этого слова, плавным движением он вытащил меч из грудной клетки. Фонтан крови забрызгал и испачкал его чёрную одежду, Тёбэй упал уже мёртвым, его бездыханное тело лежало на полу и создавало вокруг себя красную лужу.

Победив очередного достойного соперника ронин вновь, одел на лицо чёрную повязку. Его внешность осталась в тайне, тем самым придав этой победе больше смысла. Он не спешил убрать свой меч в ножны, оставался последний и самый неприятный пункт в его работе. Подойдя к Тёбэю, он опустился к его лицу, немного отдёрнув ворот его шёлкового кимоно он освободил шею и размахнулся катаной. Одним сильным ударом ронин срубил его голову с плеч. Она мгновенно покатилась по полу, схватив её за прядь длинных волос, он поднял голову в воздух на уровень своего лица. В эту секунду он смотрел в безжизненные, но всё также сильные и невозмутимые глаза воина, не знавшего страха до последнего вздоха.

Послышался хруст стекла, ронин резко повернулся в сторону некогда праздничного стола, в процессе вызванного смятения и последующего сражения он оказался перевёрнут. За ним кто-то прятался, последний выживший в этой бойне. Быстрым, почти бесшумным шагом он направился избавиться от этого жалкого труса.

Пленная девушка должна была стать наложницей, но вместо этого стала свидетелем кровавой расправы. Всё это время она пряталась за столом в надежде, что этот человек в чёрном не заметит её. Но, когда она сквозь щель между досок увидела, как он одним ударом обезглавил её будущего мужа, она невольно вздрогнула и задела разбитый хрусталь на полу. Через несколько секунд девушка встретилась с ронином. Ловким движением он перепрыгнул через стол, в левой руке он держал отрубленную голову, а в правой меч. Пленница испытала неподдельный ужас, оказавшись лицом к лицу с этим безжалостным убийцей. Его карие, холодные глаза смотрели на неё впритык и не сулили ничего хорошего. Ей было страшно, все её мысли путались, она не знала, что делать, бежать – уже поздно, защищаться – бессмысленно. Чёрный ронин не дал ей времени на раздумья, он поднял кровавую катану и замахнулся для последнего удара. Бедная девушка закричала от страха, она закрыла глаза и невольно вытянула руки вперёд. Прозвучал звон стали, спустя несколько секунд, которые показали для неё вечностью, она всё же открыла глаза. Ронина уже не было, он бесследно исчез, забрав с собой голову Тёбэя. Затем девушка посмотрела на свои руки и увидела, что её цепи разбиты – она стала свободной.

***

Яркие лучи солнечного утра падали на лицо спящей принцессы. Она ворочалась в кровати, закрывалась одеялом и что-то бормотала себе под нос. Ей не хотелось вставать, но вспомнив о том, что ранее утро – это её единственное свободное время, которым она вольна распоряжаться, как ей захочется. В остальном весь её день распланировать поминутно, причём даже не ей.

Принцесса приложила над собой усилие и поднялась с постели. Её сонные глаза почти не разлипались, широко зевнув, она развела руки в стороны и прогнулась в позвоночнике. Не забывая, что каждая минута на счету, она быстро приступила к разминке. После, она расстелила в центре своей комнаты небольшой мягкий ковёр и занялась гимнастикой.

Её лоб покрылся испариной. Связки и мышцы были натянуты до предела. Несмотря на невыносимо разрывающую боль, принцесса тянулась изо всех сил, пыталась наконец-то сесть на шпагат.

Она любила гимнастику, хоть многие и не понимали ее, говоря, что это ерунда и пустая трата времени. Для принцессы это было чем-то личным, хорошей разгрузкой души и тела. А чувство гибкости в своём теле придавало ей некую уверенность в себе.

Ей так и не удалось сесть на шпагат. Дверь резко распахнулась, и в комнату её величества вошли две служанки. Одна молодая, а другая в более пожилом возрасте – грозно посмотрев на принцессу лежащею на полу в неестественной позе, она сказала:

– Ваше величество, вы опять занимаетесь непотребством.

Принцесса устало закатила глаза и тяжело вздохнув, ответила:

– И вам доброе утро Ханака. Вы сегодня зашли раньше, чем обычно.

– Потому что у вас сегодня очень много дел, госпожа. Вы должны быть полностью готовы к приезду гостей.

Молодая госпожа неуверенно встала на ноги и сразу спросила.

– Каких гостей? И почему меня никто не предупредил о том, что кто-то приедет?

– О-о, ну я думала, вас поставили в известность. Этим вечером во дворец приезжают правители со всех провинций. По этому поводу в большом зале будет организован крупный банкет с танцами и представлениями. Так что вы должны срочно одеваться и идти на занятия по вокалу!

– Зачем?

– Как зачем? Ваш отец хочет, чтобы вы спели для всех гостей.

Принцесса уже хотела что-то возразить, но пожилая служанка хлопнула в ладоши и сзади подошла вторая. Молодая прислужница со смущённым видом держала в руках вечернее платье и туфли.

– Этим вечером на вас должен быть этот наряд. А сейчас, как я и сказала, вас ждёт преподаватель по вокалу. Прошу не тратить не своё и не чужое время и сразу пойти к нему. – Голос у этой барышни всегда был жёстким, надменным, и чтобы она не сказала – это неизменно звучит в приказном тоне.

– Слушай, ты постоянно планируешь мой день по пунктам. Даже не спрашивая хочу ли я того или нет. Нашла бы ты лучше себе мужика, и начала бы настраивать свою личную жизнь, а не мою.

Молодая служанка засмеялась, но взглянув на Фриду быстро осеклась. Жестко посмотрев на принцессу, пожилая служанка сказала:

– Приведите себя в порядок госпожа, а то по утрам вы выглядите как пугало.

– Всяко лучше, чем ты, – буркнула себе под нос принцесса.

Молодая служанка оставила за ширмой платье и туфли, после они удалилась из её комнаты.

Принцесса пошла в туалетную комнату, посмотревшись в зеркало, она искривила губы в недовольной гримасе. Вид действительно был не важный: спутанные космы волос, опухшие и не выспавшиеся глаза.

– Так не пойдёт, давай-ка мы приведём тебя в порядок подруга.

Она намочила свои длинные волосы и принялась медленно их расчёсывать одну прядь за другой. Придав своей прическе более смотрибельный вид, она подошла к своему гардеробу.

Скинув с себя пижаму, она ещё минут семь стояла в нерешительности перед выбором из десятков цветастых платьев. Ей уже давно надоели эти громоздкие наряды, которые стесняют и сковывают каждое твоё движение. Откапав где-то на дальних полках, принцесса одела: зелёного цвета брюки, белую сорочку, и кожаную куртку с тремя ремнями на поясе. Из обуви она предпочла пару высоких, кожаных сапог, на низком каблуке.

В таком виде она пошла на занятия по вокалу, но стоило ей выйти из своей комнаты как практически на пороге, она столкнулась с Каскадом – высоким и широкоплечим самураем. Он всегда служил только во дворце, ибо его первостепенной задачей было защищать жизнь принцессы, ценной собственной.

– Утро доброе, пташка – добродушно поздоровался здоровяк.

– Каскад, – принцесса сердечно улыбнулась ему – вы как всегда галантны и приятно выглядите.

Каскад, единственный кого принцесса любит и уважает. На то были свои причины. Этому самураю было не больше двадцати, когда он поступил служить во дворец. За несколько лет исправной службы он смог доказать императору что является надёжным и преданным воином которому можно доверить жизнь. И в тот день, когда родилась принцесса, именно ему поручили защищать её. Так что он с пеленок оберегал девушку от всяких напастей. Что до самой принцессы, так она всегда испытывала к нему некие отцовские чувства. Да и сам Каскад не скрывал, что любит её как дочь.

– Сегодня у вас очень важный день. – Ответствовал самурай.

– Да знаю уже, – отмахнулась принцесса. – Почему ты раньше не сказал об этом. Ты ведь знаешь, как я не люблю сюрпризы.

– Прошу меня простить, ваше высочество!

Она по-детски ударила ему в грудь. Её лицо было серьёзным, но спустя секунду не выдержала и улыбнулась. Принцессу всегда злило, когда он обращался к ней официально, особенно когда произносил: «ваше высочество».

– Кажется, вы опаздываете к репетитору – напомнил самурай.

– Эх, бравый друг, всё-то ты знаешь обо мне.

– Это входит в мою работу, знать всё о вас – он указал рукой на коридор, и они вместе пошли по нему.

– Каскад старина, объясни мне, пожалуйста, одну вещь. Почему я всегда должна делать то чего вовсе не хочу? Например, сейчас я иду, на эти чёртовы репетиции по вокалу. Затем начнётся обучение танцам, а после эта занудная математика.

Самурай слегка улыбнулся, но при этом со всей серьёзностью сказал:

– Наверное, потому что вы принцесса, а этот статус обязывает быть развитым некоторыми способностями.

– Ага, конечно, во дворце ведь всегда нужна цирковая обезьянка.

Каскад косо посмотрел на неё, но ничего не сказал.

– Просто я этого действительно не понимаю. Почему я не могу заниматься теми вещами, которые мне действительно нравиться? Вот ты – старый самурай, который всю жизнь только и делал, что защищает меня. Чем бы ты на самом деле хотел заниматься? Что тебе нравиться делать?

Этот разговор ввёл в ступор старого самурая. Ещё никто не спрашивал у него, чем бы он хотел заниматься.

– Я… я не знаю – задумчиво произнёс воин, – я и так горд тем, что служу и защищаю вас принцесса. Это же великая честь для любого воина, что может быть лучше этого?

– М-да, я, конечно, знала, что все самураи лишены черт индивидуальности, но то, что это касается лично вас мой дорогой друг – это удручает меня до глубины души. Поймите, неправильно жить одной только службой и кодексом бусидо…

Тут самурай не выдержал и перебил её.

– Принцесса! Я уверен, вы обязательно сможете заниматься чем угодно, как только станете императрицей нашей страны.

Она презрительно фыркнула и сказала:

– Для этого я обязана выйти замуж. Причём за того человека, который скажет мой отец. А я не хочу быть политической фигурой в руках власть имущих, – она с наивной улыбкой сказала – замуж надо выходить только по любви, а не ради денег или положения в обществе…

Самурай снова перебил её, но на этот раз не специально. От-услышанного его резко пробило на смех. Он весь покраснел, а из глаз непроизвольно начали бежать слёзы. Его громогласный хохот разнёсся по всему коридору.

Немного успокоившись, он, слегка смерив, свой смех, но увидев её злую гримасу и недобрый взгляд, он мгновенно стал серьёзным.

– О-о, так вы не шутите… – растерянно произнёс самурай. – Дайте угадаю, вы прочитали это в тех книжках про любовь?

Она не ответила. Обидевшись на своего телохранителя, она перестала с ним разговаривать и остаток пути, они прошли молча.

Все занятия и репетиции принцессы всегда проходили в одной и той же комнате. Открыв её дверь, она увидела сидящего за столом высокого и сухого мужчину.

– Вы опоздали – его лицо не отражало эмоций, но голос звучал грубо, что весьма странно для преподавателя по вокалу.

– Прошу меня простить учитель Мацумото, просто я…

– Неважно, – резко перебил учитель, – давайте не будем тратить наше время на пустые слова. Начнём же наше занятие.

Она слегка застенчиво села напротив него. Его взгляд, устремлённый на принцессу, был тяжёлым и неприятным, эти глаза никогда не внушали доверия. Именно поэтому она всегда сторонилась этого учителя и его занятий.

– На прошлом занятие я дал вам текст одной песни. Вы хорошо её выучили?

– Вполне, – ответствовала принцесса.

– Чудно, всё сегодняшнее занятие я буду учить вас правило исполнять эту песню. Именно её вы будите петь этим вечером. – На короткий миг его взгляд стал мягче, – надеюсь, ты не подведёшь меня, ибо качество твоего исполнения напрямую повлияет на мою карьеру учителя.

Она нервно улыбнулась и серьёзным тоном сказала:

– Давайте не будем тратить время на пустые слова. Начнём занятие.

Следующие два часа девушка почти без остановки пела. Учитель заставлял её делать голос то выше, то ниже, нежнее или грубее. И почти всегда ему невозможно было угодить. Как бы сильно принцесса не старалась, и как бы сладкозвучно не звучал её голос, учитель всё равно оставался недовольным. Он неумолимо заставлял её петь с самого начала одну и ту же песню. В десятый, сотый и даже тысячный раз. Пока наконец-то он не добился от неё той самой подачи и звучания, которого он хотел. Стоит ли говорить, что принцесса в конце занятия чувствовала себя как выжатый лимон.

Лишённая всяких сил она вышла вместе с Каскадом в сад подышать свежим воздухом. В императорском саду на каждом шагу росли и благоухали цветы самых разных сортов и видов. Принцесса села на густую траву возле одного из дубов, что росли здесь, и облокотилась на его могучий ствол. Высокие кроны дерева скрывали её от яркого солнца. Тёплая и солнечная погода, рощи красивых цветов, их приятный и тонкий аромат в воздухе – всё это, создавало великолепный пейзаж и обстановку. Однако принцессе не становилось веселей. Она угрюмо сидела под дубом, прижав колени к груди, её голова была забита мрачными размышлениями о своём статусе.

– От чего же так приуныла наша пташка?

Не оборачиваясь, принцесса ответила Каскаду:

– От того что пташка находиться в клетке. – Её голос был осевшим.

Здоровый воин бесцеремонно сел рядом с её высочеством и при этом слегка сдвинув девушку в сторону.

– Зато клетка золотая – а на такой плен любой обыкновенный крестьянин готов пойти на всё.

– Что ж, я была бы не прочь поменяться с крестьянином местами – она увидела выпученные глаза Каскада и продолжила свой монолог с уже большим энтузиазмом и лёгкой улыбкой на лице. – Да! Я бы лучше пахала землю и выращивала рис, чем вечно драть горло, напевая эти чёртовы песни. И вместо того чтобы плясать на этих уроках по танцам я бы с радостью пошла бы на охоту или рыбалку.

Бравый вояка в голос засмеялся и дружески похлопал её по плечу.

– Принцесса и охота смешно, нечего сказать. Ну а если серьёзно, я уже давно понял, что все эти занятия и уроки ты не любишь, но чем бы ты тогда хотела заниматься вместо…

– Гимнастикой, – резко ответила та, – Географией, Литературой, Астрономией, верховой ездой и… – тут принцесса осеклась. Замолчав на полуслове, она отвела взгляд в сторону и натужно сделала задумчивый вид.

– Эй! В чём дело? – Возмутился самурай. – Ты так бодро начала и резко закончила. Давай же, назови последний предмет, который ты хотела бы освоить.

– Нет. – С каменным лицом сказала дама.

– И почему же нет?

– Ты опять будешь смеяться.

– Что? Да нет же, не буду я смеяться – заверил Каскад.

– Нет будешь. Я тебя, что не знаю, тебе ведь даже повод не нужен, чтобы поржать! – Раздражённо выпалила принцесса.

– Так, хватит. Клянусь, чтобы ты мне там не сказала, я не буду над этим смеяться. Ты поняла? А теперь давай выкладывай. А то ты уже неприлично сильно меня заинтриговала!

Она тяжело вздохнула и сказала:

– Фехтование, ясно? Я хочу научиться владеть мечем.

На её удивление Каскад не стал заливаться диким хохотом, ведь подобное занятие более чем не характерно её статусу. Но у самурая был серьёзный вид. Он проницательно смотрел на эту девушку и о чём-то размышлял. Когда молчание затянулось, он сказал ей всего три слова:

– Я обучу тебя.

– Что?!

– Говорю я стану твоим учителем, что не понятного? Если ты так сильно желаешь овладеть подобным ремеслом, то я помогу тебе в этом. – У неё отвисла челюсть, она не верила тому, что слышит – но учти, мои тренировки будут тяжёлыми и изнурительными, и ты беспрекословно должна будешь слушаться меня во всём.

– О-боже, так ты серьёзно. Каскад! – Она радостно обняла своего телохранителя, а тот от неожиданности охнул, и чуть было не свалился на бок.

– Ты даже не представляешь насколько я этому рада. Раньше я только мечтать могла о подобном, но сейчас… подожди. Ведь мой отец не одобрит подобного. Он это просто не поймёт.

Каскад лукаво улыбнулся и заговорщицки посмотрел на неё.

– Он об этом не узнает, пусть это будет нашим секретом.

– Ваше высочество, император желает видеть вас.

Прямо возле них неизвестно откуда появился доверенный слуга и помощник императора. Принцесса испуганно поднялась с травы и неловко стала отряхиваться от листьев и поправлять всю одежду. Низкий, очень бледный человек, одетый в белое кимоно пошёл в рощу деревьев Сакуры. Принцесса шла следом.

Сакура – дерево с невероятно красивыми бутонами розового цвета. В этой роще, их росло сотни. Ветер слегка колыхал их ветви и тысячи лепестков кружились в воздухе и осыпали землю. Создавая красивый розовый ландшафт.

Император Нахурито находился в беседке окружённой этими деревьями. Он стоял спиной к принцессе и любовался летящими по ветру лепестками Сакуры.

– Время пришло – задумчиво произнёс он.

– Доброе утро мой император. Вы желали видеть меня? – Сказала принцесса своему отцу.

Мужчина преклонного возраста обернулся к ней. Его лицо было испещрено морщинами, а волосы уже тронула седина – следы нелёгкого правления в годы тяжёлой смуты страны. Казалось принцесса стоит перед глубоким старцем, но этот мужественный взгляд и сильный голос говорили об обратном.

– Здравствуй, моя дорогая – улыбчиво сказал отец. С ног до головы он окатил её взглядом благоговейного удовлетворения.

– Какая ты стала большая, да чего же быстро взрослеют мои дети! Кажется, будто ещё вчера я держал тебя в руках новорожденным младенцем. А сейчас уже… – он на несколько секунд замолчал и задумался, – ты ведь уже знаешь, вечером в нашем дворце будет торжественный приём сюзеренов, феодалов и правителей со всей страны.

– Да, мне сказали об этом. И я уже готова исполнить возложенный на меня долг.

– Неужели? – Удивился отец.

– Конечно, я исполню песню для всех этих гостей. Так что можешь не беспокоиться, отец. Все останутся в восторге.

– А-а, так ты об этом, – как не странно эти невольно брошенные слова императора зародили в принцессе некие подозрения, что она опять чего-то не знает о грядущих событиях. Но она и понятия не имеет о той раковой правде, что сулит ей этот разговор.

– Ну а ты знаешь, по какому поводу я решил устроить такой праздник? – Она медленно помотала головой, – на то есть две причины: Первая – я намерен сложить с себя все полномочия императора и передать этот пост твоему брату. Отныне Акира будет полноправным правителем страны.

Принцесса была, мягко говоря, удивлена подобной повестке дня. Она стояла в полном замешательстве, не зная, как реагировать на подобную новость. С одной стороны, она была рада за своего брата, который с самого детства грезил стать настоящим императором. А с другой стороны ей было грустно за отца, ведь время не пощадило его, и он постарел раньше положенного срока.

– Ох, я очень рада за Акиру. Уверенна, он не подведёт тебя и станет достойным приемником своего отца. Ты, кажется, упоминал ещё о какой-то второй причине для праздника. Что это отец?

– Ты выходишь замуж.

***

– Не черта не вижу!

Сумерки и наплывающий туман создавали плохой обзор самураю. Из-за ночного ливня почти вся равнина была затоплена, но этого даже не было видно, поднявшаяся мгла мешала что-либо разглядеть дальше ста метров.

– Как думаешь, долго так будет продолжаться? Мы как будто в молоке находимся, того и гляди на нас кто-нибудь нападёт, а мы даже не заметим. – Ворчал себе под нос один из самураев охраняющий ворота.

– Что ты такое говоришь, кто захочет напасть на это поместье? – Второй самурай сонно зевнул и отрешённо посмотрел на своего неспокойного напарника. – Наш господин Анджей Асана могущественный и влиятельный лорд, все знают, что эта земля, этот дом и даже эти равнины принадлежат только ему. Без разрешения сюда никто не посмеет сунуться. Так что прекращай нервно сжимать рукоятку своего меча и расслабься уже, по факту наши обязанности сейчас очень условны. В такую рань и смутную погоду в это поместье не явиться друг и не будет атаковать враг. Не видно же ни черта.

– Неужели? Стало быть, тот человек вдалеке нам не враг и не друг?

От этих слов второй самурай наконец-то открыл сонные глаза и увидел, как из густого тумана появился всадник. Его старая лошадь передвигался не спеша, постоянно шлёпая копытами по грязным лужам. Одежда этого человека была сплошь чёрного цвета со следами запёкшейся крови. Лица не было видно, повязка и плотно натянутый капюшон делали его почти безликим.

Подъехав к воротам, он спрыгнул с лошади, самураи тут же подбежали к нему, обнажив свои мечи. Человек в чёрном стоял неподвижно и ровно, а эти двое окружили его и агрессивно стали задавать вопросы.

– Ты кто такой?

Сумрачный странник уже хотел ответить, но второй самурай перебил его, резко вспомнив, кто перед ним стоит.

– Это же тот самый ронин, его наш лорд постоянно использует как наёмника. Да-да, это он. – Самураи убрали свои мечи обратно в ножны, но не спешили пропускать этого человека.

– Ронин значит, как же я вас ненавижу! Все вы жалкие псы! Лорды вроде моего кидают вам кость, и вы готовы перегрызть друг другу горла за неё.

Второй самурай глумливо посмеялся от такого высказывания.

– Тонко подмечено брат, мне лично даже не вериться, что, такие как он когда-то были в наших рядах. То, что он был самураем – сама мысль об этом оскорбляет наш славный титул. Но сейчас-то ты на своём месте, пёс!

Самурай подошёл к ронину вплотную и толкнул его в плечо, он не зашатался, а лишь мягко сделал шаг назад.

– В чём дело, не как струхнул? Я только что оскорбил тебя, ну же поведи себя как мужчина и дай мне отпор! Ха-ха, а ещё говорят, что ему убийства разные поручают, такой тюфяк даже овцу не зарежет.

– А вот мне лично всегда было интересно, почему он постоянно ходит с этой дебильной повязкой на лице?

– А действительно почему, давай-ка сдёрнем её, и увидим, что он за ней прячет.

– Что это здесь происходит?!

Самураи обернулись и увидели перед собой своего командира. Ешида старый и опытный самурай сурово посмотрел на каждого, он быстро сообразил, что они глумились над ронином, но не придал этому значению. Ему этот воин тоже не нравился.

– Откройте ворота и не смейте его больше задерживать!

Появление этого командира спасло стражникам жизнь, если бы они всё же попытались сорвать его повязку, ронин перерезал бы им глотки. Возможно, Ешида об этом тоже знал, оказавшись наедине, за столом между ними не сразу завязался диалог.

Старый командир почесал свой седой затылок и после минуты молчания сказал:

– Ну, так как, ты устранил Тёбэя?

Ронин снял со спины мешок и молча бросил его на стол, открыв его, Ешида увидел внутри отрубленную голову предводителя клана якудз.

– Красиво, а что на счёт свидетелей? Насколько я знаю, там было очень много людей, ты всех убил?

Испуганное, но в тоже время красивое лицо пленной девушки всплыло в памяти чёрного ронина.

– Да, я убил всех до единого. – Голос этого человека был хрипловатым, неприятным.

– Точно? Ты ведь знаешь, нам не нужны лишние свидетели.

– У тебя что, есть какие-то подозрения? Неужели ты думаешь, что я могу кого-то упустить или не добить из жалости? Поговорим откровенно, я до этого подводил тебя или твоего лорда? Насколько я помню, такого не было, так что я скажу ещё раз: я убил всех, кто находился в том поместье. Тема закрыта. А теперь, где мои сто тысяч йен?

Нехотя, но всё же Ешида бросил на стол мешочек с деньгами, монеты в нём звонко ударились об дерево. Ронин взял его и убрал за пояс, поднявшись со стула, он уже направился к выходу.

– Сядь! – Приказал старший самурай. – У меня есть для тебя ещё одна работа.

Прежде чем приступить к разговору, Ешида поставил на стол глиняный чайник и налил в две чашки горячего и ароматного чая. Одну он предложил ронину, тот вежливо отказался и сказал:

– Что за работа?

– Одна из самых лёгких и в тоже время прибыльных в твоей жизни. – Интригующе начал Ешида, немного отпив из чашки, он продолжил – что ты знаешь про Хатори Сано?

– Это один из феодалов нашего императора, имеет деньги, власть и земли. В общем-то, как и многие другие феодалы, но с существенным отличием – ему не плевать. Он чуть ли не единственный кто стремиться хоть как-то помочь бедным крестьянам и ремесленникам.

– Подожди, мне кажется или я слышу в твоём голосе уважение к этому человеку? – Командир лукаво улыбнулся, но так и не дождался ответа – Меня это забавляет, ибо твоей работой будет его убийство. На этот раз всё будет гораздо проще, чем с Тёбэем, тебе не придаться его выслеживать мы уже знаем, где он будет завтра вечером – маленький уютный домик в лесу. Оказывается, раз в месяц он любит бывать на природе и медитировать в окружение сотен вековечных деревьев. Всего один день, никакой охраны и никаких друзей, только он и дремучий лес, до чего же он старый дурак! Если сделаешь всё чисто, то по окончанию работы получишь пятьсот тысяч йен.

– Нет.

На несколько секунд Ешида потерял дар речи, удивительно как всего одно слово способно ввести в ступор человека.

– Что ты сказал?

– Я не стану его убивать.

– Стоп, позволь я тебе напомню, пятьсот тысяч йен – полмиллиона, ронин! Ты на эти деньги сможешь купить себе собственное поместье, и на сей раз тебе не придётся в шторм выслеживать одного человека в надежде, что он сможет тебя привести к месту, где будет находиться основная цель. Всё гораздо проще, чем с якудзами, он там будет совершенно один, это же легче лёгкого, неужели ты не понимаешь?

– Не в этом дело. Если ты не замечал, то я всегда соглашался только на особенные заказы, там, где люди действительно заслуживали смерти. Тот же самый Бандзуйин Тёбэй – он был якудза, вся его деятельность состояла из грабежа, подпольной проституции и массовых убийств неугодных и порой невинных людей. Я убиваю за деньги, но только чудовищ, таких как Тёбэй. А ты предлагаешь мне убить невинного человека.

– Полмиллиона!

– Да хоть пять миллионов. Пойми, есть некоторые вещи, которые не продаются. Например, совесть и честь.

– Совесть и честь? – С этих слов старый самурай стал ехидно смеяться – как же это лицемерно слушать от тебя ронин. Ты убиваешь и эти твои моральные суждения, что тот человек был хорошим, а ты зарезал плохого, ничего не меняют. Убийство – есть убийство. И этой тонкой грани, которая якобы отделяет тебя от них, не существует! Ты уже давно уподобился всем этим маньякам, которых так яро истреблял. Понимаешь? Ты точно такое же чудовище что и они! Сама смерть ходит по твоим пятам, и куда бы ты ни пошёл, где бы ты не оказался, всех кто будет находиться, рядом с тобой будет настигать смерть.

– Я не отрицаю этого и прекрасно понимаю, что, когда я погибну, то обязательно окажусь в одном адском котле со всеми, кого я когда-либо лишил жизни.

– Хорошо идейный ты наш, если деньги на тебя не производят впечатления, то я сделаю тебе не менее весомое предложения, но немного другого рода. Ты достаточно долго выполнял задания моего господина, и теперь он готов вернуть тебе статус самурая! К тебе вернётся былая честь, и твоя репутация будет восстановлена. Тебя наконец-то перестанут называть вшивым ронином. Все, и я в том числе, при виде тебя будут гордо произносить «Самурай!» Дело за малым приятель, выполни последнее задание.

Ронин покачал головой и с неподдельным отвращением посмотрел на Ешиду.

– Ты не черта обо не знаешь, чтобы утверждать такие вещи. Позволь я тебе кое-что объясню. Господин у настоящего самурая – это как отец, он может быть только один и преданным ему ты должен быть до самой смерти и особенно после! Мой давно погиб, и, если бы я хотел снова стать самураем, я бы им стал в любой момент. Но я предпочитаю оставаться бесславным ронином и чтить его память, чем быть продажной подстилкой и искать себе нового покровителя.

Чёрный ронин встал из-за стола.

– Разговор окончен, как и моё сотрудничество с твоим лордом.

– Как хочешь, но ты его этим очень сильно разозлишь.

Ешида зря распылялся, не успел он закончить это предложение, как ронин уже оказался на улице. Вот настолько ему было плевать на этого лорда Анджея Асана.

***

Под толщей тёплой воды и пышной пеной на поверхности, её тело расслаблялось. Но сердце и разум всё так же терзали неприятные и страшные мысли.

Последние несколько учебных предметов прошли для принцессы как в тумане. За обедом она даже не притронулась к еде. Каскад заметил, что она была не в себе, и пытался рассмешить ее, рассказывая смешные истории из своего детства, но она даже не смотрела в сторону самурая. Вернувшись в свою комнату, принцесса первым делом наполнила ванную. Добавила в воду соли, благовония и пенистые растворы. Сняв себя всю одежду, она с головой погрузилась в тёплую воду. Пена слегка щипала глаза, и аромат тропических цветов наполнил собой всю ванную комнату.

Принцесса прибегла к этой водной процедуре в надежде привести в порядок своё душевное состояние. Но мысль о свадьбе была столь ужасающей, что никакая ванная не могла её успокоить. Вспоминая слова отца, её сердце начинало биться как сумасшедшее. «Ты выходишь замуж» – эти три слова прозвучали в её голове как раскат грома в ненастный день.

– Что же мне теперь делать? Я не хочу выходить замуж! А что, если этот… этот человек окажется ужасным. Господи, да я даже не знаю его имени. А какой свадьбе может идти речь! И что от этого мой отец собирается выиграть? Расширение границ страны, поддержку народа или одобрение сюзеренов? Неважно, я в западне и выхода из этого положения нет.

Юная девушка поступила так же, как и сотни других принцесс до неё. Она смирилась с волей своего отца.

После ванны она обтёрлась полотенцем и подошла к ширме. В одном её отец всё-таки не подвёл. Вечернее платье оказалось очень красивым. Сшитое из чистого шёлка фиолетового цвета, на ней оно сидело более чем привлекательно. Время уже позднее, пора собираться на торжественный приём.

***

Открыв глаза, ронин резко вскочил с постели, из его груди вырвался крик ужаса. Тяжело дыша, он выхватил из-под подушки спрятанный нож. Судорожно сжимая рукоятку, он держал оружие прямо перед собой, готовый напасть и растерзать своих врагов.

Ронин напряжённо рыскал глазами по пустой и сумрачной поляне. Никого не было, посреди кустарников и малочисленных деревьев он находился совершенно один.

– Кошмар… – устало сказал бессонный человек – это был всего лишь кошмар. – Он откинул нож в сторону и грузно сел на скомканное одеяло, – очередной плохой сон и ничего более.

Но это был не просто кошмар. Он вскочил с постели и жаждал сражаться с фантомными врагами, ибо ему приснились ужасы давно прошедшей, но так и не забытой войны: несколько сотен солдат сражались против нескольких тысяч – это была бесславная битва, бойня на которой воины сражались и умирали на поле брани. Они гибли в крови и грязи, а их раненные братья продолжали сражаться под аккомпанемент истошных криков боли падших. В ту ночь темное небо запылало ярче солнца – шквал из огненных стрел накрыл тех немногих, кто пытался выжить…

Этот тёмный воин сражался за проигравшую сторону и роковое напоминание об этом он обречен всегда, нести на своём лице.

Весь день ронин проспал здесь – на вершине открытого холма, отсюда хорошо был виден город Саян-рок. Его простые дома, нескладные улицы, рынки и конюшни. Когда-то он там жил, когда-то это был его дом, ну а теперь… теперь начинает смеркаться. Ронин осмотрел свой лагерь, от костра остались одни угли, в чугунном котелке не осталось еды, фляжка с водой была пуста, а ночь обещала быть очень холодной. Недолго думая он взял с собой лук и стрелы, но этот вечер не благоволил ему. Он провёл в лесу больше трёх часов, но не встретил ни одного зверя. Набрав дров и воды, он вернулся к лагерю.

Чёрный ронин сидел напротив костра, не моргая, он смотрел на полыхающее пламя. К этому моменту уже стемнело, густой сумрак окружил его. Огонь почти не согревал, холодный ветер постоянно вгонял его в дрожь, вместе с этим пропало и сон. Ронин никогда не любил спать, одни и те же кошмары постоянно мучили его сознание. Он подкинул ещё несколько поленьев в костёр.

И в этот момент мрачного одиночества ронин увидел, как из темноты на него смотрят чьи-то яркие глаза. Из ночного сумрака выполз дикий койот, его рыжая шкура блестяще переливалась в свете костра. Он без тени страха смотрел на чёрного ронина, воин также заметил, что у этого зверя имелась странная аномалия – один его глаз был тёмно-зелёного цвета, а второй блестяще-золотистым.

– Ну и зачем ты пришёл, а? Смотришь ещё на меня так, будто я тебе еды могу дать. Максимум я могу угостить тебя стрелой в лоб, да вот только мясо у вас горькое, да и эти глаза как у мутанта не внушают мне доверие. Грейся если хочешь, но не пялься на меня так.

Чёрный ронин закрыл глаза, и устало вздохнул.

– Дожили, сижу и разговариваю с какой-то лисой. Похоже, я схожу с ума.

– Да, ты однозначно псих раз путаешь лису с койотом! – Послышался чей-то звонкий голос.

Воин резко вскочил и вытащил свою катану из ножен, он быстро рыскал глазами и всматривался в темноту.

– Кто это сказал? Где ты?

– Успокойся крепыш, я ведь прямо перед тобой стою.

Ронин медленно опустил глаза и увидел, как этот рыжий койот широко улыбнулся, обнажив ряд острых, как бритва зубов. Затем он подмигнул Каю своим золотистым глазом.

– Какого чёрта… – только и смог из себя выдавить ронин.

– Понимаю, для тебя это выглядит дико, но пожалуйста, постарайся успокоиться. Неужели ты никогда о говорящих животных не слышал? Тебе что мама ни разу не читала сказки на ночь? Да там каждый второсортный хорёк вставляет свои комментарии, но почему-то главный герой не сходит с ума, как это делаешь ты сейчас.

Он выпученными глазами уставился на говорящего койота и отшатнулся назад. На такую реакцию зверь истерически засмеялся.

– Такой матёрый убийца, а боится маленького койота. Спокойно mon ami, спокойно! Расслабь хватку, твой меч не причинит мне вреда, я соткан из другой ткани. Я живу во всех временах и во всех пространствах, и могу вернуться в любое из них. Я уже видел, как сгниют твои кости после смерти, и ещё увижу, как ты сделаешь первый вдох. Но сейчас, ронин, я выбираю быть здесь и сейчас, потому что этот момент может изменить многое. Ладно, видно в таком состояние мне не удастся с тобой вести диалог. Придётся сменить ипостасью.

И тут, откуда не возьмись начал клубиться и сгущаться ядовито-зелёный дым – он словно живое облако поглотил рыжего зверя. Ронин не знал, что за этим последует, вытянув меч вперёд, он приготовился к схватке. Зелёный дым увеличивался в размерах и расширялся, за считанные секунды он стал приобретать очертания человека, ронин оглянуться не успел, как вместо дыма перед ним материализовался живой человек. Это был мужчина высокого роста с мертвенно-бледной кожей и длинными до плеч волосами рыжего цвета. Сначала ронин не понял, что произошло, но увидев глаза этого человека, правый был тёмно-зелёного, а левый ярко-золотистый…

– Кто ты такой или же, что ты такое?

– О-о, сразу на «ты», лихое начало. Что ж думаю, ты можешь называть меня, трикстер.

– Трикстер? Но ведь это не имя, это…

– Да, это не имя и не фамилия, но это слово даёт тебе представление кто перед тобой стоит. Моё настоящие имя, как и твоё – не имеют абсолютно никакого значения, а слова, обозначающие наш род деятельности, куда красноречивей говорят о нас. Так что зови меня трикстер, ронин.

– Что тебе от меня нужно демон?

Его тонкие и сухие губы изогнулись в улыбке, а эти разноцветные глаза как-то пугающе заблестели в бликах костра.

– Обычно мне не нравятся, когда смертные ведут себя прямолинейно, но меня почему-то подкупает то, как ты не церемонишься с вопросами. Скажи мне, если бы у тебя появился шанс исполнить любое своё желание, что бы ты загадал ронин?

Собеседник трикстера молчал, ронин никогда не отличался красноречивостью, особенно когда сталкивался со своими врагами или жертвами, однако сейчас он просто на просто не знал, что ответить. Странно, но этот не замысловатый вопрос обескуражил сурового воина. Настолько, что он начал терять бдительность – его меч медленно склонялся и стал опускаться острием к земле.

– Ну же ронин, вопрос до безобразия прост! Подумай, как следует какое твоё заветное желание, у тебя ведь должна быть какая-нибудь мечта!? – Трикстер проницательно уставился на ронина, но тот продолжал молчать, его лицо всё также скрывала чёрная повязка, но эти открытые и растерянные глаза ясно давали понять трикстеру, что чёткого ответа он не получит.

– Забавно, – с насмешкой изрёк трикстер – всегда, когда я сталкиваюсь со смертными, я задаю им этот вопрос. И вот так сюрприз все хотят одного и того же. Понимаешь, их интересы до ужаса ограниченны! А интересуют их только деньги, власть, секс и слава. Но ты – он направил на ронина указательный палец, словно пригрозив ему чем-то – ты со всем другой случай мой друг! Да, в отличие от всех остальных тебе плевать на деньги и престиж. Да, ты презираешь всю эту мирскую наготу! Конечно, за такие умозаключения меня впору назвать «капитаном очевидностью», но чёрт меня дери! С человеком, у которого нет цены – история обещает стать более интересной и непредсказуемой! И всё же у тебя есть заветное желание, но боже, до чего же ты не хочешь, а может, и боишься в нём, признаться. И не то чтобы мне или кому-то ещё, а даже самому себе, ронин. Скажи честно, тебе часто говорят, что ты одинокий психопат?

– А тебе?

– Ха-ха, оставаться одному – это самый разумный выход в этом безумном мире, не так ли? Ого, какой ты зажатый, думаю, тебе не помешал бы психотерапевт.

Ронин не понимал и половины его речи, медленными шагами он стал обходить этого типа.

– Как много слов, кажется, будто ты вообще не со мной разговариваешь. Рыжий демон явился ко мне посреди ночи из-ниоткуда и просит назвать моё желание. Это сон или я сошёл с ума?

Бледный человек широко улыбнулся от уха до уха и обнажил два ряда жёлтых, крошечных зубов. Улыбка получилась неприятной и до ужаса натужной, на неё просто-напросто было страшно смотреть. Всё потому что человек не смог бы настолько сильно улыбаться – это было бы чисто физически больно, но трикстер, судя по всему, получал удовольствие.

– Это только начало мой друг, всё основное безумие ждёт нас впереди. Вот здесь… – он приставил указательный палец к виску и по-детски скосил глаза. Трикстер внимательно рассмотрел лагерь ронина, затем он устремил свой взор на него и произнёс:

– Кем ты стал, – это прозвучало неоднозначно, толи как вопрос, толи как упрёк – ты живёшь здесь на отшибе всего мира, вдалеке от людей, которые тебя презирают. Тебя ненавидят самураи и те, кому они служат, также ты противен и обычным людям. Крестьяне и ремесленники всегда смотрят на тебя как на шакала, и относиться к тебе соответствующе. Да, для всех ты всего лишь грязный пёс и изгой – Ронин.

Сквозь полыхающие пламя трикстер смотрел на тёмного воина, тот его слушал, но при этом устремил свой взор куда-то в ночную даль, видно было, как печальные раздумья зарылись в его голову. Трикстер был удовлетворён полученным результатом и продолжил с тем же темпом.

– Но ведь так было не всегда. Да, когда-то у тебя было всё…

– Зачем? – Резко перебил ронин – зачем ты вскрываешь мои старые раны? Для чего это всё, чего ты пытаешься добиться этим?

– Когда-то у тебя был дом, – невозмутимо продолжал трикстер – была семья, деньги, слава и почёт. Ты был самураем! У тебя была жизнь достойного воина, о твоих подвигах и сражениях знал любой мальчишка. Мужчины уважали тебя за твоё бесстрашье и отчаянные битвы, а женщины восхищались тобой. Твоё имя гремело, словно боевой клич для союзников и внушало страх в сердца врагов!

– Хватит, – сдержанно произнёс ронин, его карие глаза налились кровью, голос был негромким, но жёстким и неприятным, руки непроизвольно сжались в кулаки. На мертвенно-бледном лице трикстера всё также была эта жуткая улыбка, казалось, у него свело мышцы, и он теперь навсегда обречён, так улыбаться.

– И в один прекрасный день ты лишился всего и стал никем. А теперь вопрос на миллион долларов мой милый друг, как это произошло? Слухов и рассказов об этом уйма, тут как говориться, сколько людей столько и правды, но мне очень важно услышать это лично от тебя, ронин.

Он молчал, долго молчал. Нарастающий гнев, который он подавлял в себе, никуда не делся, ронин всё также зловеще смотрел на трикстера, костер, отделяющий их друг от друга медленно, но верно становился, слабел и начинал тлеть.

– Если я тебе скажу, ты уйдёшь?

– Непременно, my friend!

Ронин тяжело вздохнул, и устало посмотрел на небо. Казалась, время давно остановилась, и эта ночь должна была смениться на день ещё много часов назад. Луны, как и звезд, было не видно на небе, костёр продолжал тлеть, и темнота ночи с каждой секундой сгущалась вокруг воина. Ощущения были не самые приятные, ему чудилось, будто он оказался в одной клетке с этим… трикстером. Мысль об этом вгоняла его в дрожь сильней, чем холодный ветер.

– Это случилось больше десяти лет назад, как ты и сказал, я тогда был самураем и служил своему господину, Ханзо. В то время всё было по-другому, это сейчас в этой стране мир и порядок, а тогда Япония была разрозненной и поделенной на тысячи территории, за каждый кусочек которых ожесточённо воевали жадные феодалы.

Трикстер усмехнулся и саркастически сказал:

– Можно подумать твой господин Ханзо был святошей и не участвовал в той кровавой вакханалии.

– Да он тоже участвовал в этих разрозненных войнах, но не ради денег, территории и контроля. Он был дальновидней многих и понимал, что страна, в которой нет единства, суждена пасть, в небытие, утонув в хаосе и безумие. И больше всего в этих войнах страдали те, кто не был в них виноват – простой народ: целые семьи мирных фермеров, выращивающие рис на полях, гибли из-за прихоти военачальников тех или иных сюзеренов. Они сжигали целые деревни крестьян, чтобы запугать и показать свой авторитет всем остальным, убивали и грабили простых ремесленников, дабы было, на что кормить солдат. Ханзо не мог на это смотреть спокойно, он желал лишь единства своей стране, чтобы прекратить этот ужас, но понимал, что путь к этому будет вымощен кровью и людскими смертями. Я возглавлял его войско и был его правой рукой, тогда-то я и заработал свою доблестную репутацию. Наш легион был малочисленным и почти наполовину состоящий из добровольцев, жаждущих справедливости. Несмотря на это наши ряды были сплочённые и сражались мы верой и правдой, одну за другой мы отвоёвывали деревню за деревней, беря каждую под свою защиту. Бывало, мы могли посягнуть и на целые города, но даже тогда мы одерживали победу, шло время и наши силы росли, тогда-то Ханзо и решил объединиться с другими кланами, чтобы вместе навести порядок в стране и положить конец всем войнам, но…

Трикстер нахмурил брови и недовольно посмотрел на мрачного воина.

– Договаривай, мне плевать на то, как тебе тяжело об этом говорить, я хочу услышать, что произошло дальше! – Звонкий голос трикстера прозвучал эхом в кромешной темноте ночи. Костёр почти потух.

– Это случилось накануне решающей битвы, – тяжёлым голосом продолжал ронин – битва – которая должна была пожить всему конец. Тогда мы решили назначить встречу со своими союзниками, на перевале Секиро… это была ловушка. Тысячное войско настигло нас врасплох и атаковало со всех сторон, у них была конница, копья, луки и стрелы, нас было лишь несколько сотен. А из оружия только мечи… когда нас почти всех перебили, мы всё же увидели своих союзников. Они спрятались за утёсами горы, и вылезли для того чтобы добить нас. Они синхронно натянули тетивы своих луков и спустя несколько роковых секунд, нас волной накрало тысячи огненных стрел… мой господин и те остатки войска, что я возглавлял, погибли почти сразу, выжил только я.

– Потрясающи! – Выкрикнул трикстер, он начал хлопать в ладоши и восхищаться рассказом ронина. От костра остались одни угли.

– Вне всяких сомнений тот день был венцом твоего падения ронин! Ты был на вершине, оседлал саму удачу и был на расстоянии вытянутой руки от величайшей победы в своей жизни, но одно маленькое «но» испортило всё твоё существование, за что ты был, низвергнут из рая и отправлен в тартарары!

– Закрой свой рот! – Трикстер впервые услышал, как орёт ронин, он наконец-то довёл его до ручки, ронин больше не хотел себя контролировать, те старые душевные раны, что потревожил трикстер, воспалились. Он с нескрываемой яростью схватил рыжеволосого за ворот его старой жилетки и прижал к стволу дерева.

– Я рассказал тебе то, что ты хотел услышать, а теперь возвращайся обратно в ту преисподнюю, из которой ты выполз демон, иначе я срежу это грёбанную улыбку с твоего лица!

Но в разноцветных глазах трикстера не было и тени страха, казалось он только этого, и добивался.

– Нет, сначала я должен донести до тебя одну важную мысль, мой милый друг.

Ронин сжал правый кулак до белых костяшек и нанёс сокрушительный удар… в ствол дерева. В одну секунду трикстер исчез, оставив после себя лишь лёгкий зелёный дымок.

– Прекращай, тебе всё равно меня не заткнуть, за тысячу лет ещё никому не удалось!

Развернувшись ронин увидел трикстера материализовавшегося на несколько метров подальше от него, рядом с ним витал точно такой же зелёный дымок, костёр от которого остались одни лишь угли снова отделял их. Опьяняющая ярость была сильней трезвого рассудка, ронин выхватил свой меч и быстрым шагом пошёл на бледного человека. Не успел он к нему приблизиться, как костёр резко запылал огнём ядовито-зелёного цвета, демоническое пламя превосходило человеческий рост, оно было ослепительно ярким и смертельно обжигающим. Ронин закрыл глаза рукой, боясь лишиться зрения от этого слепящего огня, он резко попятился назад и упал на землю. И тогда снова раздался этот звонкий и смеющийся голос.

– Человек что предал и убил твоего господина, всё ещё жив. Человек, который повинен в том, что ты сейчас здесь – на дне жизни, сейчас живёт припеваючи и беззаботно в своём прекрасном дворце. Человек, из-за которого ты обречён, всегда носить эту повязку на лице, сейчас улыбается, красив и любим всеми.

Костёр перестал гореть зелёным и ослепительным светом, ронин перестал жмуриться и, убрав руку с лица, увидел стоящего над собой трикстера, он не спешил на него нападать, ибо понимал, что за этим последует очередной «фокус».

– Все мои слова вызывают в твоей душе шторм, гнев, ярость и жажда крови сейчас клокочут в твоих жилах, но разве я твоя цель? Давай-ка ещё раз повторю. Если у тебя появился бы шанс исполнить любое своё желание, что бы ты загадал?

Трикстер нагнулся к ронину и по-дружески протянул ему руку, чтобы помочь подняться. Чёрный ронин принял помощь трикстера, он, взял его руку и зловеще произнёс:

– Я бы хотел… я хочу убить того человека, за то, что он убил моего господина и за то, что он сделал со мной. – Трикстер поднял его, ронин в упор посмотрел на эти странные разноцветные глаза и добавил – Я хочу мести.

– Да, это то, что я и хотел услышать! Ты всегда хотел лишь только мести, но до него невозможно добраться, ещё бы! Сейчас он самый защищаемый человек в стране, к нему невозможно подобраться, будь ты хоть самим чёрным ронином. Однако я способен дать тебе такую возможность, только я один на всём белом свете могу подарить тебе шанс свершить свою месть. Но для этого мне нужно чтобы ты исполнил три моих поручения, скажем так, три желания.

Ронин окатил трикстера презрительным взглядом.

– Стоило догадаться. Знаешь, ты уже третий кто сегодня пытается меня подкупить.

– Ты согласишься на эту сделку, ибо как я и сказал, я единственный кто может исполнить твоё заветное желание и да, для этого сначала придётся немного попотеть.

– А где гарантии?

– Их нет, но даже так ты сделаешь все, что я скажу.

– Ты мне надоел, если ты сейчас же не исчезнешь, я отрублю твою рыжею голову и мне плевать на, то, что ты владеешь магией.

– Слушай моё первое желание, чёрный ронин: отправляйся на юг к городу Сан-венганзе и убей чудовище, что обитает в их лесах.

– Я же сказал, что не стану выполнять твои желания!

Он снова атаковал трикстера, но как бы быстро он не двигался, трикстер успевал исчезнуть за секунду до удара. Меч воина со свистом срезал лишь верхушку зелёного дыма. На этот раз он однозначно исчез и ронин остался один посреди темноты ночи.

Воин тяжело рухнул на колени, в правой руке он сжимал прямую и длинную рукоятку изогнутого меча с односторонним клинком, он держал самурайскую катану – единственное, что сохранилось от его прошлой жизни. Быстрым движением он сорвал со своего лица чёрную повязку и посмотрелся в отражение своего меча. После нескольких секунд созерцания из его груди вырвался оглушительный крик, казалась, так ревел раненный зверь. Он с размаху отбросил свой меч и тот наполовину воткнулся в ствол дерева.

– Хорошо, трикстер. Я исполню твои желания.

***

– А эта принцесса… простите, забыл, как её зовут. Ваша сестра, она красивая? – спросил лорд Анджей Есинака.

– У вас есть в этом какие-то сомнения, мой друг? Будьте спокойны, она красавица, каких поискать – Акира внимательно оглядел своего собеседника: высокий, статный, крепкого телосложения. Отличался красивым – слишком уж красивым – лицом. Ему не стукнуло сорока, как решил Акира.

– Из вас выйдет прекрасная пара. К тому же моя сестра понравиться вам не только за хорошенькую внешность. Она отлично образована, общительна и весела. А также любит книги и гимнастику.

Лорда Анджея это мало интересовало, он пытливо смотрел на людей вокруг. Они находились в огромном зале полном знати, господ, купцов, феодов и слуг, что раздавали всем остальным напитки и закуски.

– Должен признать вы меня изрядно удивили своим предложением, мистер Акира. Прежде всего, хотелось бы знать, почему вы решили выдать её замуж именно за меня? И что куда более, интересней, как вам удалось на это уговорить императора?

В правой руке юноша держал бокал с красным вином. Он сделал несколько глотков. Мрачно улыбнувшись его глаза как-то странно блеснули.

– Всё очень просто приятель. Мой папочка этим вечером передаст в мои руки власть над целым государством. А для надёжного управления народом, нужны надёжные союзники. Не слишком слабые и не через-чур сильные. Потому я и выбрал вас. Мы с вами намазаны как масло между тонким слоем икры и заплесневелым куском хлеба. Как только вы женитесь на моей сестре, мы с вами станем не просто союзниками. Мы будем родственниками. Одной семьёй. Вот и получается, что в должном образе истолковав всё своему отцу, он дал согласие на такого потенциального зятя, лорд Анджей.

Закончив свой монолог, он отвёл взгляд в сторону. Осушил содержимое своего бокала и коротко произнёс:

– Это деловой подход.

Лорд Анджей снова что-то хотел спросить про принцессу, но в центр зала вышел сам император. Ещё секунду назад все люди оживлённо о чём-то общались между собой. Теперь же беспорядочный хор голосов смолк. В воздухе повисла гробовая тишина. Если бы мимо пролетала муха, то каждый из присутствующих услышал бы жужжание её крыльев.

– Уважаемые гости, дамы и господа – обратился император Нахурито Тагави – я устроил этот торжественный приём и собрал всех вас здесь. Чтобы вы стали свидетелями, того как отец передаст власть над народом своему сыну. Этим вечером Акира станет полно-правым императором. Хорошим или же плохим, покажет лишь время. Но это ещё не всё. – Он оглядел публику из сотен людей разных сословий и классов, его взгляд пытался найти кого-то конкретного. – Лорд Анджей Асана, выйдите ко мне!

Зрелый и красивый мужчина без тени сомнения и страха предстал перед императором.

– Хочу, чтобы все знали об этом. Этот гордый лорд станет моим зятем! Чему я чрезвычайно рад, мой милый друг. Но куда больше этому рада моя дочь. Да она была безумно счастлива, впервые узнав об этом. Настолько, что она сама написала и выучила для вас песню, лорд Анджей.

В зал вошла принцесса. Лорд Анджей ожидал встретить, толстую, прыщавую, женщину с жёлтыми зубами и глупым высокомерным лицом. Но все эти опасения рассыпались в прах, когда он впервые увидел её. Юная и невероятно красивая девушка идёт уверенной походкой к своему отцу. На ней фиолетовое шелковое платье. Распущенные русые волосы имеют длинную и волнистую форму. Белоснежно-нежная кожа и глаза нежно голубого цвета.

Где-то в дальнем углу заиграла арфа и послышалась тихая мелодия флейты. На принцессу были устремлены сотни пар глаз. Она собралась духом и как ей сказали, направив свой взор исключительно на лорда начала петь. Её мелодичный и сладкозвучный голос звучал на весь необъятный зал. Каждый с замиранием в сердце слушал её гипнотически приятную песню.

Расскажу я листьям, расскажу земле,

Как ночами снишься ты мне.

Прошепчи на ушко лёгким ветерком,

Что теперь мы будем вдвоем.

И укрой меня, небо, под своим крылом;

Защити меня небо проливным дождём.

Ты небо моё над головой;

Свет в сердце моём, душу открой –

И звёзды падают с неба!

Ты небо моё над головой;

Свет сердце моём, душу открой –

А я, навсегда с тобой!

Вдруг наступит буря, если грянет гром –

Знаю, мы с тобой все переживём.

Разойдутся тучи, и я тебе спою,

Как увидишь вновь ты свою Луну.

И укрой меня, небо, под своим крылом;

Защити меня, небо, проливным дождём.

Ты небо моё над головой;

Свет в сердце моём, душу открой –

И звёзды падают с неба!

Ты небо моё над головой;

Свет в сердце моём, душу открой –

А я, навсегда с тобой!

Сказать, что публика была в восторге, ничего не сказать. Все в едином порыве аплодировали юной певице. Она в свою очередь застенчиво улыбнулась и, исполнив свой долг, захотела удалиться. Но потрясённая толпа стала фанатично окружать со всех сторон. Каждый желал пожать руку её величеству и лично пообщаться с этой перспективной красоткой. Все улыбались и без особого повода смеялись, то и дело, представляясь и называя места, из которых прибыли. От такого обильного внимания принцессе стало дурно.

Трудно дышать. Нет личного пространства. Сердце колотиться как отбойный молоток. Всё кружиться перед глазами.

Казалось ещё чуть-чуть, и она упадёт в обморок. Но тут кто-то взял её за руку и начал уводить прочь от этой толпы. В полубессознательном состоянии она шла следом за этим высоким и крепким человеком. Принцесса и не заметила, как покинула дворец и оказалась в саду. Здесь на свежем воздухе, в окружение спящих цветов и дремучих деревьев она понемногу пришла в себя.

– Держи, выпей это.

Человеком что вывел её из этого столпотворения, оказался лорд Анджей. Он протянул ей бокал с неизвестным напитком. Принцесса недоверчиво смотрела на него и на содержимое бокала.

– Да не бойся ты. Это просто белое вино, поможет прийти в чувство.

Она взяла его и выпила досуха. Действительно, ей стало немного легче.

– Спасибо что вывел меня оттуда – просто поблагодарила принцесса.

– Ну да, знаменитостью быть нелегко, но ты обращайся. Да и потом я должен был как-то тебя поблагодарить за столь чудесную песню.

– Да, знаешь, на счёт этой песни. – Девушка замялась, ей не хотелось расстраивать лорда.

– Нет, честное слово, за всю свою жизнь я ещё ничего более милого не получал в свой адрес. Обычно на подобных мероприятиях мне прилетают колкости и грязные шуточки, а тут, на тебе, целое выступление…

– Это не моя песня! – выпалила принцесса – это мой учитель написал её, заставил выучить и отрепетировал её со мной. Такая вот была идея у моего отца, думал, что в глазах остальных людей это покажется, искренне и поможет нам сблизиться. Ясно? Я вообще ненавижу петь! Уж извини за резкость, но лицемерие это не для меня.

– Ого! Что уж тут сказать. Не плохое начало семейной жизни.

От этих слов девушка нервно усмехнулась и как-то стыдливо отвела взгляд в сторону.

– Эй, с тобой всё в порядке? А-а, кажется, я понял, в чём дело. Знаешь, если тебя это как-то утешит, то я также был не в восторге, когда узнал, что должен жениться. Тебя это удивляет? Да представьте себе, у меня были другие планы на счёт супружества, но эта чёртова политика диктует свои условия. Так что, как говориться, ничего личного.

Он улыбнулся ей. Она улыбнулась в ответ. Именно сейчас он показался ей привлекательным и интересным мужчиной. А тот факт, что он такой же заложник обстоятельств, каким-то странным образом сблизил её с ним.

– Ух ты, до чего же тут красиво. Ты только оглянись. Этот сад и его цветы, это небо и её звёзды! Мы словно оказались в сумеречном раю. Не хотела бы ты прогуляться со мной? Мне кажется это прекрасная возможность узнать друг друга чуточку лучше. – Он протянул ей руку.

– Почему бы и нет. – Она взяла его за руку.

В ночном небе стояла неестественно большая и полная луна. Миллионы звёзд сверкали, словно алмазы из глубин тёмной пещеры. Под призрачным лунным светом, рука об руку шли будущее муж и жена. Они прогуливались мимо тысяч красивых, хоть уже и свернувшихся, цветов.

Он пытался ей понравиться и пускал вход самые лучшие и смешные шутки, что были у него в арсенале. Она в свою очередь смеялась и рассказывала тому о своих увлечениях и стремлениях. Так они шли на протяжении часа, совершенно не заметив того как сильно отдалились от дворца.

Внезапно лорд остановил её под ясеневым деревом. Держа её за руки, он с неким огнём в глазах смотрел на эту прекрасную принцессу. Её милое личико и это шёлковое платье, так плотно облегающее её выпуклые части тела. В лорде Анджее загорелось желание – похожее на дикий голод. Он мог бы сдержать свой пыл, по крайней мере, подождать до свадьбы, но не стал. Он хотел и жаждал.

Лорд поцеловал её в губы. Она удивилась такому и попыталась отпрянуть. Но он крепко обхватил её талию и, прижимая к себе, продолжал дальше жадно поглощать её губы. Принцесса сопротивлялась. Отводя свою голову в сторону, она говорила:

– Нет, лорд Анджей. Прошу не надо… умоляю вас, остановитесь!

Он её не слышал. Страсть и вожделение вскружило ему голову. И вот его левая рука забралась в декольте и сжала её грудь, правой он начал расстёгивать платье на её спине.

Принцесса кричала и изо всех сил вырывалась из его хватки. Бессмысленно. Лорд был сильнее. В отчаяние она нанесла ему мощный удар коленом прямо в пах. Анджей Асана отпустил её и со стоном упал на землю. Шипя от злобы, он смотрел на неё полными гнева и ненавистью глазами. Принцесса больше не собиралась оставаться наедине с этим человеком. В страхе она побежала обратно к дворцу, но к её горю, лорд слишком быстро пришёл в себя. Резко подорвавшись с места, он практически моментально настиг её и словно хищник вцепился и повалил свою жертву на землю.

– Нет! Как ты смеешь!? Отпусти меня немедленно, не то я всё расскажу отцу и брату!

– Закрой рот! – Крик лорда звучал куда громче принцессы. – А теперь слушай меня внимательно сука! Я не для того пол вечера строил из себя пай-мальчика, чтобы под конец ты заистерила и испортила мне весь кайф. Ты серьёзно считала меня таким убогим романтиком? Да мне плевать на этот сад, луну и звёзды. Просто здесь нам никто не помешает. Да и к слову, даже если ты и расскажешь об этом своему брату или императору, они ничего не сделают. Знаешь почему? Да потому что им плевать на тебя. Думаешь, они видели во мне хорошего мужа для тебя? Как смешно, они видели во мне лишь хорошего союзника, а хорошо ли тебе будет со мной или нет их, мягко говоря, не беспокоило.

– Ты лжёшь! – Как ни странно, но эти слова разозлили, и оскорбили её куда сильнее, чем попытка изнасилования.

Лорд Анджей засмеялся, глядя на её ненавидящие и не во что не верящие глаза.

– Боже, какая же ты наивная. Мне прям жалко тебя. Ты благодарить меня должна, я тебе глаза открываю на истину, но если до тебя до сих пор не дошло, то я повторю. Тебя продали тупая ты сука, как раба! Уж извини за резкость, но лицемерие – это тоже не для меня.

После этих слов он начал рвать на ней платье. Мягкий шёлк легко разошёлся по швам и оголил её грудь. Принцесса в ужасе пыталась прикрыться руками, но лорд этого не позволял. Его руки, словно тески, держали её, не давая ни малейшего шанса на освобождение. В тоже время неумолимо продолжал дальше стягивать с неё одежду, пока принцесса не предстала перед ним совершенно голая.

Лорд был прав. Им здесь действительно никто не мог помешать. Как бы сильно она не кричала, это было бесполезно. И даже когда казалось, что её вопль и стоны содрогали небосвод. Никто не пришёл на помощь девушке.

Лорд Анджей Асана овладел принцессой под ясеневым деревом.

***

С первыми лучами рассвета в город заехал чёрный ронин, верхом на старой гнедой лошади он одиноко передвигался по безлюдным улицам. Утро выдалось прохладным. Дул порывистый ветер и капал мелкий дождь. Несмотря на неприятную сырость, в кузнечной мастерской, той, что на окраине города, всё также кипела жизнь. В такую рань лишь только здесь для ронина была открыта дверь. Его старая кляча остановилась напротив этой мастерской. Когда ронин спрыгнул с седла, бедная лошадь затряслась всем своим худым телом. Воин поспешно погладил её бок и выпирающие рёбра.

Подойдя к входной двери, он в нерешительности замер перед ней, ему хотелось повернуть ручку и открыть её, но бесконечные сомнения не давали ему это сделать. Он недовольно проворчал:

– Что я делаю? Зачем всё это? Эх, уже поздно. Пути назад нет.

В это же время внутри этой мастерской кипела жизнь. Здесь плавился металл, звенели удары по наковальне, и постоянно пахло серой. Кузнец работал днём и ночью, порой, не бывая дома неделями. Делая для самураев и их сюзеренов мечи и кольчуги. Этот искусный ремесленник придавал металлу любую форму и структуру. Казалось он, словно скульптор создавал в своей кузнице шедевры войны.

Невысокая и стройная девушка надела толстые рукавицы и достала из печи раскалённый продолговатый кусок стали. Положив его на наковальню, мастер взял в руки молот и принялся придавать будущему мечу плоскую форму.

Далеко не каждый день увидишь девушку кузнеца, однако она была куда талантливей и ловчей многих мужчин в этом ремесле. Несмотря на свою худобу, она могла поднимать огромные куски стали и таскать с реки галлоны воды. Её руки всегда были грубы и лишены той нежности, что свойственны дамам её юного возраста. Но даже так, тяжёлая и трудная работа не лишала её природной красоты, её вечно чумазое личико врезалась в память каждому всаднику, что заезжал сюда подковать лошадь. Её однозначно можно было назвать милой и привлекательной с этими веснушками на румяных щёчках, слегка-пухлыми алого цвета губами и тонкими изящными чертами лица. Часто усталые, но не лишённые блеска изумрудные глаза отражали её добрую и наивную сущность. Её огненно-рыжие ниспадающие до плеч волосы из-за пара и сажи почти всегда были сальными и жёсткими, но зато всё время пахли соломой и свежескошенной травой.

Девушка перестала колотить раскалённую сталь на наковальне. Огромными щипцами она взяла красный и плоский кусок. Опустив его в бочонок с ледяной водой, кузница быстро наполнилась привычным, ей паром. В этот момент усердной работы дверь мастерской открылась, и на пороге появился человек в чёрном. На его лице всё также была повязка, но, несмотря на это, сквозь марево густого почти как туман пара, девушка сразу узнала этого человека. Щипцы вместе с огромным куском стали выпали из её рук, послышался звонкий удар об пол. На её чумазом и раскрасневшемся лице появилась улыбка и ямочки на щёчках, та самая улыбка и те самые ямочки, что когда-то согревали сердце ронина. Глядя на него её глаза стали мокрыми. Сначала чистые и прозрачные, словно горный хрусталь слёзы стекали по её щекам, но доходя до подбородка, они становились сплошь чёрными от осевшей сажи на её лице.

– Привет Мира. – Его голос обрёл не свойственную ему мягкость.

Она отрицательно помотал головой, и ели слышно сказала:

– Где же ты пропадал все эти годы?

– Там же где и всегда. Сражался с чудовищами.

– Ну и как, всех убил?

– Всех.

Мира подбежала к чёрному ронину и крепко обняла его обеими руками, прижимаясь лицом к его груди, она шёпотом произнесла:

– Я так рада тебя снова видеть. Я знаю, что это опять ненадолго, но даже так это лучше, чем ничего.

Он ничего не ответил, а лишь ласково, погладил её рыжие волосы.

Спустя некоторое время они сидели на крыльце и очень долго общались, больше всего болтала Мира, она глядела на него своими наивными изумрудного цвета глазами и задавала тысячи вопросов. Ронин неохотно на них отвечал, сдержанно и скромно рассказывая о тех приключениях, и сражениях что ему довелось испытать в его многолетних странствиях. Ронин никогда не хвастался о своих битвах, считал, что убийствами и причиняемым насилиям нельзя гордиться, он частенько произносил фразу «хороший воин победит в битве, но великий воин не допустил бы её» – однако попробуй это объяснить молодой и импульсивной девчонке охотной до рассказов, про безумные приключения и кровавых сражениях с бандитами.

– Я, в общем-то, заехал к тебе по делу. – Резко вставил ронин.

– А то раньше было по-другому! – Усмехнулась девушка.

– Ну да, точно – иронично признал он.

Она встала прямо перед чёрным ронином и низко поклонилась ему до самого пола, это было сделано вразвалочку с откровенной издёвкой и детским озорством на веснушчатом лице.

– Мира Миядзаки к вашим услугам, чем могу быть полезной для вас господин? – Она произнесла это с наигранной покорностью и пыталась сдержаться, чтобы не засмеяться.

И тогда он прямолинейно сказал ей:

– Я хочу забрать свои доспехи, Мира.

После этих слов она тут же стала серьёзной и с недоумением посмотрела на своего старого друга.

– Ты оставил у меня их на хранения семь лет назад, после того как… столько времени прошло. Для чего они тебе сейчас?

– Если я тебе скажу, то ты мне их не отдашь – сухо произнёс ронин.

Мира улыбнулась безрадостной улыбкой и как-то печально на него посмотрела, казалась она только что поняла, что затеял ронин.

– Да уж, загадочен, как всегда. Ладно, пошли, отдам твоё барахло. Ей богу лучше бы ты себе девушку нашёл приятель.

Следующие полчаса кузнец потратил на то чтобы надеть на ронина все доспехи. Она кропотливо завязывала и затягивала каждую шнуровку, заклёпку и стяжку.

Покончив с этим, кузнец отошёл на пару метров, чтобы лицезреть своё творение во всей красе. Завороженная с трепетом в глазах она смотрел на ронина в чёрных доспехах. В целях большей подвижности они покрывали не всё тело воина. Пластины из лёгкой и тонкой стали покрытые кожей защищали лишь самые атакуемые места: плечи, руки, грудь, пах, бёдра и голень.

Ронин подвигался и попрыгал в доспехах. Он совсем отвык от них, тяжесть, конечно, была, но незначительная. Пару дней тренировок и он быстро привыкнет к ним снова.

– Помню, как я ковала их здесь, как же давно это было. Я тогда ещё решила сделать эту броню чёрной, похоже, это твой цвет по жизни. Доспехи сделаны из прочных стальных пластин, покрытые сверху толстым слоем кожи. В отличие от самураев, чья броня весит гораздо больше, ты будешь легче, быстрее, проворнее. Но есть и минусы. Расстояние между пластинами слишком большое – это делает тебя уязвимым для стрел и ножей.

– Я никогда не искал лёгких путей.

Он направился к выходу, и тогда девушка сказала ему:

– Подожди, не спеши, мы ведь с тобой так давно не виделись. Я хотела тебе столько всего рассказать, да и ты был со мной не до конца откровенен, так и не сказал, куда снова собираешься держать путь, я же…

– Мира! – Чёрный ронин остановился у самого порога, повернув голову, он посмотрел на девушку через плечо и сказал:

– Я благодарен тебе за все те годы дружбы, что ты подарила мне, но теперь я больше не вернусь. Я отправляюсь в своё последнее путешествие. Чувствую, оно будет самым тяжёлым и трудным в моей жизни, ибо на сей раз, я делаю это ради чести – уверен, прольётся немало крови, будет много смертей и кто знает, быть может, и меня, наконец, настигнет рок. Но именно таков путь воина и ничего большего я не жду.

Он отвернулся от неё. Закрыл глаза. Тяжело вздохнул. И напоследок произнёс:

– Мне было очень важно увидеть тебя, в последний раз… береги себя.

Ронин исчез.

***

Она была сломлена. Казалось, весь мир перестал для неё существовать. Принцесса закрылась в своей комнате. Свернувшись калачиком она бессмысленно пялилась в голую стену. Она перестала что-либо чувствовать кроме боли. Ненависть, отвращение и стыд тоже были, но боль перекрывала их с лихвой. Ей не хотелось жить, на данный момент все её мысли вертелись вокруг суицида.

Финальным аккордом послужила погода. Темные тучи сгустились в небе, заслонив собой луну и звёзды. Засверкали молнии, и послышался гром. Всего минуту назад ночь была тёплой и приятной, а сейчас яростный ливень обрушился на стены дворца и поднялся сильный ненастный ветер.

Удивительно как мир способен измениться в мгновение ока.

Щёки принцессы были мокрыми, а глаза жгуче красными. Не в силах больше терпеть эту боль, она взяла веревку от своего халата. Встав на табуретку, она привязала один её конец к потолочной балке. Другой конец она обвязала вокруг шеи. Через постоянные всхлипывания из её горла вырывался жалобный стон. Принцесса решила в последний раз посмотреть хотя бы в окно и потом шагнуть с табуретки.

На улице природа сходила с ума. Молнии без остановки били по линии горизонта. Вдалеке, почти за пределами сада принцесса увидела то самое ясеневое дерево. Под сильным ветром оно прогибалась. Шквальный поток дождя ломал все её сучья и ветви.

Принцесса решилась прыгнуть с табуретки… Дерево очень сильно прогнулось от ненастной погоды, ещё чуть-чуть и ствол переломиться пополам… Я это сделаю, всего лишь один шаг – внушала себе несчастная девушка… Её ствол трещал. Кора лопалась и рассыпалась как труха. Дерево должно было сломаться… Она дышала тяжело и прерывисто, кровь прильнула к её мокрым от слёз щекам. Чтобы не оставить себе пути назад, принцесса в упор смотрела на ясеневое дерево и в деталях вспоминала как лорд Анджей изнасиловал её… Звучит раскат грома, и молния бьёт совсем рядом с деревом. Внезапно ненастье прекратилось, ветер и дождь стихли. Почти все деревья в долине были свалены, кроме ясеня. В отличие от своих соседей он был более тонок и не таким крепким, но зато гибким. Все его сучья были оторваны и разбросаны во все стороны. Дерево стояло голым, но не сломленным… Принцесса упала на колени посреди комнаты, верёвка валялась рядом. В этот момент боль отступила и на её место пришла злость. Злость на всех, на всё и на себя в том числе. Если быть принцессой означает представлять собой слабую и беззащитную даму, то я не хочу быть принцессой. Я не собираюсь выходить замуж за этого поганого ублюдка Анджея. Я не намеренна, быть проданной ему своей семьёй в качестве политического подспорья.

– Я… отказываюсь быть принцессой. Я отрекаюсь от своей императорской семьи, и всем что меня с ними связывает!

Под покровом ночи, сразу после бури она незаметно для всех покинула дворец и безвозвратно исчезла. Потом ходили слухи, что её видели на юге. Там, где сплошные пески и жгучее солнце.

Глава 2

Перепутье судьбы

Древняя японская пословица гласит: «Невидимой красной нитью соединены те, кому суждено встретиться, не смотря на время, место и обстоятельства. Нить может растянуться или спутаться, но никогда не порвётся»

Стоял безумно жаркий полдень. Небо было ясное и солнечные лучи раскололи дневной воздух, да так, что он словно пар, обжигал гортань и лёгкие при каждом вздохе. Подобная аномальная жара убивала всё живое, что и так с трудом существовало в этой местности.

Здесь, в окружение сотен километров находилась всего одна дорого. Чёрная, грунтовая, монолитная линия тянулась от горизонта до горизонта. С её правой стороны располагалось бескрайнее море жёлтого песка. Он лежал то совершенно ровно и гладко, то переливался в извилистую и вечно-волнующиеся форму с бесконечными ухабами и резкими углублениями.

А если посмотреть в левую сторону этой дороги, то можно лицезреть… о чудо! Точно такой же унылый пейзаж…

И через эту пустыню, тянувшеюся на множество километров, ступая по чёрной, словно сажа, дороге, шёл человек, на нём был надет плотный чёрный балахон с капюшоном, полностью скрывающий его лицо. Со стороны этот человек был похож на священника, но это лишь с виду.

Каблуки на его сапогах уже почти стерлись от этой тёмной грунтовки, по которой он вновь и вновь ступал, не смотря на безумную усталость и боль в ногах. Странник не рассчитывал преодолевать остаток своего пути пешком, но выбирать не приходилось. Его лошадь сдохла ещё три дня тому назад.

Да, подобная жара способна убить любого. Странник чувствовал, что ещё вот-вот и настанет его черёд. Как назло, за последние сутки, на его пути не попадалось не одного зверька, птицы или даже змеи. В общем, ничего из того, что можно было убить, зажарить и съесть. Ибо голод и жажда ослабили странника и начали сводить его с ума. Даже чёртовы кактусы, куда-то подевались. Человек в чёрном сейчас бы не побрезгал выпить их до нельзя горького сока, лишь бы это хоть как-то придало ему сил идти дальше.

– Сокол не клюёт брошенного зерна, даже если ничего не ел. Подобно ему и воин обязан показывать, что сыт… даже если умирает от голода.

Произнося это вслух, странник смог найти в себе силы подавить усталость, голод, боль в ногах и даже мигрень – вызванная неумолимо палящим солнцем.

Ведь произнесённое, были не просто слова – это был один из постулатов великого «кодекса бусидо» – являющимся мантрой и молитвой для каждого уважающего себя самурая. Коим когда-то был и этот странник.

Человек в чёрном внезапно остановился. Он резко повернулся назад и стал напряжённо вглядываться вдаль, но ничего кроме следов от своих собственных сапог он не увидел.

– Нет, там что-то есть. – Сказал сам себе странник, – что-то большое… и оно очень быстро приближается сюда.

Чутьё и тонкий слух его не подвели. На горизонте появилось карета – запряжённая шестью лошадями она мчалась во весь опор и развивала сумасшедшею скорость.

Странник по привычке достал из кармана чёрный платок и плотно натянул его на лицо до самых глаз. Только после этого он вытянул правую руку в сторону и начал бешено махать приближающемуся транспорту.

Карета проехала мимо, обдув странника потоком жгучего воздуха и песка. Кучер словно и не заметил маячащего перед ним священника.

С каждой секундой она неумолимо отдалялась от него на десятки метров, оставляя за собой шлейф из поднятой пыли. Понимая, что эта карета, возможно, его последний шанс на выживание, странник предпринял следующее, из-под чёрного балахона он достал небольшой метательный нож. Его лезвие сверкнуло на солнце, словно удар хлыста – странник совершил одно резкое и быстрое движение руки, нож воткнулся прямо в задние колесо кареты. А когда колесо совершило полный оборот, нож по самую рукоятку, будто заноза, проник в дубовое дерево. В последствие, создавая в нём множество трещин.

Из-за платка и капюшона было не видно, как улыбка расплылась по лицу странника. Болезненная, вымученная и некрасивая, но всё же улыбка.

В карете ехало всего два человека, и каждый из них по-разному отреагировал на оставленного позади путника.

Первый – кучер, сидящий за упряжью. Он решил не тормозить лошадей, а только ещё сильней их разгонял. Ибо считал неразумным останавливаться и подвозить незнакомого человека. Да и потом, было что-то подозрительное в том, что священнослужитель оказался здесь, посреди пустынной глуши. Нет, у кучера есть чёткая и важное задание: довести пассажира до города Сан-венганзе.

Второй – непосредственно сам пассажир. Эта была миловидная девушка и лишь увидев через окно того человека в чёрном, ее сердце, пылающее добродетелью, пожелало остановить транспорт и принять несчастного путника, оказав ему любую помощь.

К несчастью, в скором времени, помощь потребуется ей самой.

Они ехали ещё четверть часа после того как встретили человека на дороге. Это произошло внезапно. Раздался звучный треск дерева, после чего задний левый угол кареты с грохотом повалился вниз. Послышался шаркающийся звук и транспорт начало вилять из стороны в сторону. Кучер что было сил, натянул поводья, чтобы остановить бешено мчащихся лошадей.

Когда карета остановилась, первое что услышал кучер – это приглушённый женский стон. Подорвавшись с места, он немедленно распахнул дверцу.

– Вы в порядке принцесса? – С жаром спросил кучер.

Тяжело дыша, девушка ответила:

– Да, всё хорошо, просто… укачало. Что произошло, Сан-зе?

– Кажется, колесо сломалось, я пока схожу и посмотрю, что можно с этим сделать. А вы сидите здесь и не вылезайте, вам следует отдохнуть после такого потрясения.

Кучер, он же Сан-зе, был немало удивлён, увидев, что от колеса решительно ничего не осталось, кроме щепок. Вытащив из багажного сундука запасное пятое колесо, Сан-зе оказался в затруднительном положении. Требовалось поднять с земли левую опущенную сторону кареты и установить новое колесо. Но сделать это одновременно бедный кучер не мог, требовалась лишняя пара рук. Прибегнуть к помощи милой девушки он тоже не мог. Что же делать?

– Похоже вам нужна помощь.

Сан-зе всего передёрнуло от этого голоса. Он прозвучал со спины и притом настолько внезапно, что кучер чуть не свалился с ног. Развернувшись он увидел перед собой того самого человека в чёрном балахоне. Лицо его было не разглядеть, но зато ясно были видны его глаза: холодные, карего цвета, излучающие силу и несущие в себе скрытую злость.

– Как ты… оказался здесь? – Рассеяно произнёс Сан-зе.

Странник не ответил, с головы до ног он оценивающе смотрел на Сан-зе: староватый мужчина с брюшком, выпирающим из-под рубашки, сединой на висках и морщинами под глазами.

– Что ж, спасибо что остановились и не бросили бедного путника на произвол судьбы – заговорил странник хрипловатым и грубым голосом. – Правда, вы перед этим проехали добрых полтора километра… ну да ладно. Вижу, у вас тут колесо сломалось. Ох, какое несчастье! Позвольте помочь, вам явно одному не справиться.

Тут Сан-зе смекнул, к чему клонит этот незнакомец и резко ответил:

– Ты что самый умный? Думаешь, поможешь мне поменять, это чёртово колесо и тем самым сможешь заработать себе бесплатную поездку в моей карете? Чёрта лысого тебе, а не бесплатная поездка! Проваливай отсюда, мне не нужна твоя помощь!

Он стоял и смотрел на странника злобным и испепеляющим взглядом, затем продолжил.

– Я и в первый раз, когда увидел тебя, не хотел брать в попутчики, а сейчас и подавно…

– Хватит Сан-зе! – Прозвучал женский голос.

Человек в чёрном обернулся и увидел, как распахнулась дверца. Словно канарейка, вылетающая из клетки, из кареты вышла она – молодая и невероятно красивая девушка. Аккуратно спускаясь по ступенькам, она ступила на чёрную дорогу и смело подошла к незнакомцу. Тот в свою очередь отшатнулся и, не моргая смотрел на неё. Но на этот раз не сухим оценивающим взглядом как это было с Сан-зе, а с неким трепетом в глазах.

На ней было лёгкое белое платье с кружевами на рукавах. Её светло-русые волосы были перевязаны красной ленточкой. Загорелая кожа цвета какао, стройная и изящная фигура. И эти глаза, которые произвели на странника самое большое впечатление, нежно голубые напоминающие ему цвет ясного неба.

– Как ваше имя? – Спросила девушка.

– Моё имя?.. – глупо переспросил странник.

– Да, ваше имя.

– Моё имя, Кай.

Она протянула ему руку и улыбнулась открытой и доброй улыбкой.

– А меня зовут Луна. Приятно познакомиться Кай.

Он как-то неуверенно пожал её руку и сказал:

– Взаимно Луна.

После этого девушка стала уговаривать и чуть ли не умолять Сан-зе взять этого человека с собой. Тот с горем пополам, но всё же согласился на эту авантюру. И теперь, Кай стоял и держал карету, в то время как Сан-зе закручивал новое колесо. Шипя от злости, он что-то бурчал себе под нос. Он был, мягко говоря, недоволен, что пришлось взять этого проходимца с собой. Потому-то Сан-зе намеренно делал свою работу медленно и не спеша, чтобы Кай как можно дольше стоял и держал тяжеленую карету. Для Кая это было более чем очевидно. Тяжело вздохнув в свой платок, он повернул голову в сторону.

И тут он случайно увидел чуть вдалеке зверя. Это был рыжий койот. Он бегал и прыгал посреди земляных ухабов и рытвин голого поля. Его уши были торчком, а хвост вилял из стороны в сторону.

«Жалко я сейчас не могу его подстрелить, славный вышел бы ужин» – подумал Кай.

Койот резко остановился. Перестав резвиться, он медленно развернулся на своих лапах и начал в упор смотреть на человека в чёрном.

Странник слегка смутился этим, но глаза этого зверя его просто ввели в ступор. Правый был тёмно-зелёного, а левый ярко-золотистого.

– Трикстер! – прошипел человек в чёрном.

– Я слежу за тобой mon ami! Запомни лишь одно, всё не то чем, кажется на первый взгляд…

Тёмно-карие глаза злобно смотрели на рыжего зверя, Кай терпеть не мог этого демона и уже во второй раз испытывал тягу убить его. Койот на такую реакцию от собеседника широко улыбнулся, обнажив ряд острых, как бритва зубов. Затем он подмигнул Каю своим золотистым глазом. И тут, откуда не возьмись начал клубиться и сгущаться ядовито-зелёный дым – он словно живое облако поглотил рыжего зверя…

– Эй! Я ещё пять минут назад всё закончил, можешь отпустить, наконец, карету.

Кай обернулся, это был ухмыляющийся Сан-зе. Опустив карету, он снова посмотрел в сторону ухабов, но говорящий койот исчез, не оставив после себя и следов на песке. Исчез и зелёный дым.

– Померещилось, – растерянно пробормотал Кай. – Да! Сколько дней я уже шастаю по этой гиблой земле? Чёрт его знает. Похоже, меня знатно припекло вот, и мерещатся всякие галлюцинации.

Понемногу успокоив себя Кай сел в карету, а Сан-зе сидящий всё так же на месте кучера дёрнул поводья и лошади резко помчались по уже привычной для них дороге.

Но этот зверь не был галлюцинацией. Койот всё так же сидел посреди песчаных ухабов и молча наблюдал за удаляющимися героями. Он снова улыбнулся, но его коварная улыбка и глаза, излучающие безумие, не сулили ничего хорошего. Они предвещали лишь новую и весьма недобрую встречу с Каем.

***

– Что с вами? У вас такой вид, будто вы призрака увидели.

– Всё в порядке, просто я слегка измождён от долгого пути. Я премного благодарен вам, за то, что вы не оставили меня и решили подбросить до ближайшего города – по-простому поблагодарил Кай Луну.

– О чём вообще речь. Каждый раз, когда ты можешь помочь кому-то, просто сделай это и радуйся тому, что Бог отвечает на чьи-то молитвы через тебя. Вы же всегда так говорите, не правда ли?

– Я? – Удивился Кай.

– Ну, на вас ведь чёрный балахон, стало быть, вы священник или я что-то неправильно поняла?

– Нет, вы всё правильно поняли – спохватился странник – просто от усталости я хуже понимаю людей. Гм… вы, в общем-то, всё верно сказали, помогай ближнему своему и освободи душу от корысти.

Карета ехала в умеренном темпе, её не особо трясло, так как дороги были вполне себе ровные и без всяких ям. Девушка в белом сидела напротив человека в чёрном. Её взгляд был сочувственным. Она боялась себе представить, как долго тот мог в одиночку странствовать по этим пустошам.

– Вас, наверное, очень мучает жажда и голод? Позвольте мне накормить вас.

– Вы очень добры ко мне Луна, но я, пожалуй, воздержусь.

– Прошу вас, не надо стесняться. Я ведь вижу, как вы истощены. Кай, вам необходимо подкрепиться и набраться сил. Не то боюсь, вы можете не дотянуть до города.

– Поверьте, вам не стоит так беспокоиться о моём состоянии. Я чувствую себя вполне нормально, и я пока не хочу, есть и пить. Мне нужно лишь немного поспать.

– Что ж, тогда я больше не буду настаивать на своём. Отдыхайте Кай.

Он закрыл глаза и пытался отдаться сладким объятиям сна. Но голод и жажда не давали ему уснуть. Да Луна была права, он был истощён, и ему необходимо было пропитание. Однако он не мог воспользоваться предложением этой дамы. Поесть и попить означало снять чёрную повязку и обнажить своё лицо, а этого он не мог допустить, даже перед страхом смерти.

Он посмотрел на задумчивую девушку смотрящею в окно и увидел в чертах её лица что-то до боли знакомое. Поняв, что уснуть ему пока что не удастся, он решил попробовать завязать разговор с этой барышней.

– Откуда вы?

Простой вопрос выбил её из колеи. Все её мысли до этого были о будущем. О том, что ей предстоит делать, когда она доберётся до города и куда двигаться дальше.

– Я из Санте-Лу. – Её выражение лица не изменилось, но странник заметил в этих голубых глазах проблеск опасения.

– Почему-то у меня такое чувство, будто я уже где-то вас видел.

– Навряд-ли, скорее всего вы меня просто с кем-то путаете, со мной такое часто бывает. Видно у меня очень заурядная внешность.

– Я бы так не сказал.

– Ну, я росла в обычной крестьянской семье. Мой отец, знаете, он довольно властный мужчина, всю мою жизнь он только и делал, что запрещал мне контактировать с обществом. Так что кроме своего двор… – она чуть было не сказала дворца. – Кроме своей фермы я ничего не видела. И где бы мы могли с вами увидеться, я даже не представляю, разве что в другой жизни. – Последнею фразу она произнесла с лёгкой усмешкой, будто это могло быть правдой.

Кай сделал вид, будто ответ его удовлетворил, но в одном он сделал точный вывод. Она бежит, бежит от прошлой жизни, а может и от конкретного человека. Юная девушка тоже с любопытством поглядела на своего попутчика. Он казался ей необычным и несомненно загадочным, но его глаза. Они оставили странное впечатление в девушке. Такие карие, и в тоже время холодные словно лёд, несущие в себе мужество, силу и… было в них что-то ещё, чего Луна не могла понять.

«Смерть! – подумал Кай – я не могу с ней долго оставаться, всё всегда заканчивается одинаково. Ешида прав, сама смерть ходит за мной попятам. Эта девушка слишком добра и наивна, в скором времени я должен буду покинуть её и продолжить свой путь один. Так будет правильней».

– Интересно откуда вы, в смысле, где у такого человека как вы может находиться дом?

– Я живу там, где я есть.

– Другими словами нигде?

– И везде. Да когда-то у меня был большой дом, камин и тёплое кресло напротив него. Но это было так давно что уже трудно вспомнить. Где-то в закоулках моей прошлой жизни, до того, как я стал… священником. Теперь же я всегда в странствиях, далёкий путь – вот моя родная обитель.

– Думаю это всё равно интересней моей до боли нудной жизни в четырёх стенах. – С лёгкой улыбкой заключила девушка.

– Всё относительно Луна. Порой у меня возникает желание начать спокойную и размеренную жизнь, но вот только это не для меня. Не таков мой путь. Да знаю, звучит как-то глупо, просто я это к тому, что мы не всегда способны выбирать, кем нам быть, чаще всего наши жизни уже предопределены судьбой и противиться ей бессмысленно.

Девушка терпеливо слушала, но последнее предложение из уст человека в чёрном прозвучало на её взгляд как-то цинично, что заставило Луну вступить в конфронтацию с Каем.

– Вы правы, это действительно звучит глупо. – Мягко начала дама – нам порой действительно навязывают быть «такими» или «другими», всякий раз принуждая нас совершать то, что мы вовсе не обязаны делать, но суть в том, что как бы сильно на нас не давили, у каждого из нас есть свой выбор. Этот самый выбор и определяет, что ты за человек. И если как вы говорите, наша судьба уже предопределена, то жить нужно исключительно наперекор этой судьбе!

– Что же, вопреки всему и несмотря ни на что?

– Да! Только так и не иначе.

В её глазах горел огонь. Она была абсолютно убеждена и наивно верила в каждое свое слово. Не один человек не смог бы заставить её сомневаться в своём мировоззрении. В этом она была по-своему мила страннику, он уловил в ней то что сам когда-то потерял. Тот самый свет души что в темнейшие ночи способен гореть ярче звёзд.

– Почему вы так на меня смотрите, что-то не так?

– Всё так, – опомнился Кай – просто вопрос в голове вертелся… куда же вы сейчас держите путь?

– Самый ближайший город отсюда это Сан-венганзе.

– Нет, я имею виду, после. Как я понял, этот город послужит вам лишь перевалочным пунктом, после которого вы отправитесь?..

На её лице появилась неестественная и немного печальная улыбка.

– Если честно я и сама не до конца понимаю, куда мне ехать. Эх, сложно объяснить в последнее время чувствую себя заблудшей девчонкой. Пока что я в поисках одного человека, скажем так – старого родственника. Но где он сейчас находиться один лишь бог знает.

«В этом и есть всё бегство от судьбы. Потерявшаяся девчонка, не знает, куда и зачем ей идти. Хотя может она в чём-то и права. Может чувство потерянности лучше, чем ощущения кукловода за спиной. Да, пожалуй, быть неприкаянной душой чуть лучше, чем марионеткой в руках бога». – Подумал священник.

Бессонные и изнурительные ночи не прошли бесследно. Ровный и спокойный ритм кареты действовал как снотворное. Кай начал клевать носом, веки становились тяжелыми, неспособными разлипаться. Он наконец-то погрузился в глубокий сон без сновидений.

Они продолжали ехать ещё много часов, солнце уже шло к закату. Вдоль дороги начали появляться хвойные деревья и различная растительность, бесплодные земли остались далеко позади. Карета быстро приближалась к городу, его очертания уже вырисовывались на горизонте. Кучер раньше времени начал предвкушать долгожданный сон в мягкой кровати и горячею чашку чая. Его грёзам не суждено было сбыться – из густорастущих деревьев и кустов один за другим на дорогу стали выскакивать всадники. Их было семеро, быстро сгруппировавшись между собой, они начали тормозить и мешать ехать нашему кучеру. Упряжь из шести лошадей сталкивалась с всадниками, сбивалась с общего такта и не могла слушаться Сан-зе. Пришлось остановиться. Всадники сделали то же самое.

Вызванная суета не на шутку беспокоило молодую Луну. Она сидела в карете и с тревогой на сердце стала смотреть в окно на происходящее. Кай же в свою очередь не вздрогнул и не шелохнулся. Свернувшись в своём балахоне и укромно прижавшись в углу, он безмятежно спал.

Всадники спрыгнули со своих лошадей. Медленной и уверенной походкой один из них направился к кучеру. Сан-зе внимательно рассмотрел его и был малость недоволен увиденным. Мужчина, одетый в старую, грязную и дурно-пахнущую одежду, небритый с мутными глазами. На его поясе висел меч и не только у него. Все семь всадников выглядели как грязные крестьяне, но почему-то у каждого при себе было оружие. Кучер лишь мельком бросил на них взгляд и успел заметить у кого-то арбалет, секиру или меч.

– Ну что куда едим приятель? – спросил подошедший мечник.

– В единственный город, который здесь находиться на много миль. В Сан-венганзе, думаю было глупо подобное спрашивать, приятель.

– Глупо? Ха-ха, я скажу, что глупо. Глупо – было ехать сюда! Готов поспорить ты понятия не имеешь, что этот город из себя представляет. Он это ад и рай одновременно, всё лишь зависит от того сколько у тебя денег в кармане?

Повисло молчание, неприятный мужчина смотрел на кучера жадным и злобным взглядом.

– Не любишь отвечать на вопросы, хорошо. Если ты ещё не понял, то мы стражи этого города. Не буду ходить вокруг да около и скажу прямо. Тебе придётся заплатить, чтобы попасть Сан-венганзе, живым! И на этот раз советую не тянуть с ответом.

Акира прекрасно осознавал, что он не боец, а здесь их было семеро вдобавок все вооружённые. Он с горечью на сердце вытащил из кармана свой кошелёк и отдал его бандиту.

– Вот и славно! Не так уж это и болезненно, как многие считают. Вот была у меня одна уморительная история про перегонщика, который… – никто так и не узнает этой уморительной истории, ибо в этот момент главарь так называемой стражи увидел через окно сидящею в карете девушку. Её блаженный лик очаровал немытого разбойника.

– Господи парни, я думаю, нам сегодня крупно повезло! Иоши, Акайо, приведите для меня этого ангелочка.

Два самых крепких разбойника вероломно ворвались в карету и выломили дверь. Луна защищалась, брыкалась, била и кричала. Всё четно. Они выволокли ее, держа за подмышки, и поставили на колени перед, своим главарём. Лицо девушки исказила гримаса страха, он смотрел на неё жадными похотливым глазами как голодный волк на овечку.

– Здравствуй красавица, ты что, спустилась к нам с небес? Чёрт, да я в жизни не видел девушке красивей!

– Не смейте трогать её! – Вскричал Сан-зе и спрыгнул с кареты. Он хотел оттолкнуть всех разбойников, которые окружали Луну и дать ей возможность бежать, пока он самоотверженно будет отвлекать их на себя. Но его планам опять не суждено было сбыться, одним ударом главарь сбил его с ног. Упав на землю, несколько разбойников принялись пинать и избивать его.

– Не смей открывать рот, когда я к тебе не обращаюсь! – яростно кричал главарь – ты потерял всякое право голоса, когда отдал мне свои деньги, так что не рыпайся и веди себя, так как тебе положено слизняк!

– Хватить, не бейте его! – взмолилась девушка, увидев, как разбойники не щадят Сан-зе.

Главарь подошёл к ней вплотную и ударил по её лицу тыльной стороной ладони. Девушка всхлипнула и схватилась за покрасневшую щёку.

– Тебя это тоже касается красотка!

– Что вам от нас нужно? – тихо спросила испуганная девушка.

– Много чего, сначала я хотел забрать все деньги и быть может вашу карету, но теперь мне прельстило взять кое-что ещё – с этими словами его грубая рука прикоснулась к её талии и не спеша опустилась чуть ниже пояса. Его безумный взгляд не сулил ничего хорошего, а губы изогнулись в зловещей улыбке, обнажив ряд жёлтых, местами гниющих, зубов. Его шестеро приспешников не спеша стали окружать их со всех сторон.

В этот момент ей стало по-настоящему страшно, но вместе с тем в ней проснулись воспоминания, те отвратительные причины, по которым ей пришлось покинуть дворец. Это чувство дежавю вызвало в ней ряд других эмоций, и в одну секунду страх смешался с яростью, гнев и обида взяли над ней вверх. Испуганные глаза сменились бешеным взглядом. Она развернулась на месте и со всей силы ударила этого похотливого разбойника.

Главарь зашатался и чуть не свалился, он сплюнул на землю сгусток крови и негодующи, уставился на эту ярусную барышню.

– Притронешься ко мне ещё хоть раз урод, и я тебе челюсть сломаю!

– Ха-ха, а ты не такая уж и добренькая, сучка. Ну, ничего, так даже веселей будет. Парни!

Бандиты схватили девушку, она изо-всех сил брыкалась и сопротивлялась, пыталась снова кого-нибудь ударить, но все усилия были приложены напрасна. Четыре здоровых мужчин, держали её за руки и ноги.

– Отпустите меня грязные ублюдки! – визжала несчастная Луна.

– Отпустить? Конечно, мы тебя отпустим, но только сначала тебе придётся ублажить меня и всех моих друзей. – Сказал главарь.

В эту секунду девушка увидела на его лице не то улыбка, не то оскал. Подобное пугающие выражение лица было и у всех остальных. Главарь принялся рвать и стягивать с неё платье.

– Чувствую это джек-пот парни, наверняка она ещё девственница, не страшно красавица, сейчас я покажу тебе настоящего мужика!

– Отпустите её.

Все разбойники замерли и одновременно обернулись в сторону этого хриплого и неприятного голоса. Посреди дороги стоял человек в чёрном. Из-за плотного балахона и капюшона разбойники приняли его за священника.

– Какого хрена? Откуда он взялся? – Возмутился главарь.

– Наверное, он был в карете, но мы его не заметили, когда вытаскивали девку – сказал один из разбойников.

– Повторяю ещё раз, отпустите девушку не то я…

– Не то что? Зачитаешь нам проповедь святоша? – Усмехнулся главарь.

– Да. – Невозмутимо сказал человек в чёрном.

– Ха-ха, неужели ты думаешь, что нас это остановит? Хотя ладно давай, смеха ради, мне будет интересно это послушать.

И человек в чёрном начал читать им проповедь, но это была не совсем та проповедь, которую они ожидали услышать:

– Вы сами выбрали этот путь. Жизнь течёт странным образом, сделанный вами выбор привёл вас сюда, как и мой. Я предоставлю вам новый выбор: уйдёте – будите жить, останетесь – примите свою судьбу.

Сначала среди разбойников прошёлся лёгкий смешок, затем каждый из них стал заливаться диким хохотом, после чего они превратились в толпу гогочущих гиен.

– Думаю, все согласятся, если я скажу, что мы выбираем второй вариант и ещё кое-что, – смеющимся голосом сказал главарь. – Приятель, для священника у тебя очень хреновая проповедь.

– А кто сказал, что я священник? – Человек в чёрном скинул с себя балахон.

Смех бандитов прекратился в секунду. В лучах багряного заката пред всеми, в том числе и Лунной, предстал воин. Облачённый в чёрные доспехи он стоял ровно, неподвижно и излучал хладнокровное спокойствие. Его лицо всё также скрывала повязка, но глаза отчётливо выражали суровость этого человека. Бандиты смотрели на него с неподдельным удивлением, в мгновение ока священник перевоплотился в пугающего воина. Ловким движением он вытащил из-за спины меч, лезвие блеснуло в красных лучах заходящего солнца. Воин направил остриё катаны в сторону разбойников и произнёс:

– Сделанное вами решение и последующие за ними действия – является отражением вас самих.

Всеобщее удивление сменилось злостью, каждый по очереди вытаскивал своё оружие. Вся семёрка нервно сжимала рукоятки мечей в ожидании боя. Главарь чувствовал себя обманутым, его глаза загорелись, а лицо исказила гримаса злобы.

– Принесите мне голову этого наглеца!

Первым атаковал арбалетчик, его тетива соскочила и стрела полета со скоростью света. Прозвучал звон стали – воин отбил стрелу. Сжимая свою катану обеими руками, он широким шагом пошёл прямо на них. Разбойники не заставили себя долго ждать, они скопом ринулись ему навстречу. Последовал вихрь ударов, их мечи со свистом резали воздух и звонко ударились об вражескую сталь. Человек в чёрном ловко, словно пантера уворачивался от летящих в него лезвий и быстро отбивал удары. Он не давал себя окружать, парируя удары, воин не забывал отступать или делать уход в сторону. Так продолжалось ещё несколько минут пока их организованные атаки не пошли на спад. И вот, самый молодой и тоже время глупый из разбойников отчаянно полагаясь на силу, нежели на скорость, атаковал лже-священника. Воин в чёрном нанёс резкий встречный удар и отрубил его руку – она упал на землю, всё так же крепко сжимая меч. Последовал визг, и фонтан крови хлынул из обрубка юноши. Одним быстрым ели заметным движением воин перерезал его шею и визг превратился в жалобный булькающий хрип. Пока этот парень падал на землю, воин молниеносно успел атаковать ещё двоих ближе стоящих разбойников – два удара и два трупа со вспоротыми животами, они даже не успели защититься. Его движения были отточены и грациозны, каждый удар и взмах сверкающего меча нёс за собой смерть, это был кровавый кордебалет с оркестром из истошных криков. Разбойники бились против него яростно и неистово, он же убивал их, не вкладывая не одной эмоции, его разум был чист и холоден, а в глазах не было и тени страха.

Бой был окончен, когда земля пропиталась кровью. Шесть бездыханных тел валялись посреди темной дороги, их части тела были разбросаны на каждом шагу. Воин стоял посреди этого кровавого безумия, тяжело дыша, он, смотрел на последнего и самого главного инициатора этих событий. Главарь приставил нож к горлу девушки, ему было страшно, впервые в жизни он ощутил тот ужас, который испытывали его жертвы. Однако на данный момент он успокаивал себя, ведь в его руках ещё оставался последний козырь.

– Ни шагу больше приятель или я перережу девчонке глотку, также как это сделал ты с моими парнями. Делай то, что я скажу, и никто не пострадает. Первое – избавься от своего меча.

Воин посмотрел на свою сплошь залитую кровью катану, сегодня она хорошо ему послужила, но похоже на этом всё. Он отбросил её в сторону.

– Чудно! – Разбойник испытал резкое расслабление, его нож уже не так плотно прилегал к горлу девушки – А теперь сядь на колени и убери руки за голову.

Воин не спеша сел на колени, его глаза напряжённо всматривался в главаря, разбойник стоял сзади девушки, но всякий раз, когда тот отдавал приказ, его голова вылезала из её плеча. «Нас отделяет пятнадцать метров – подумал воин – расстояние не большое, и всё же я могу промахнуться. Придётся рискнуть!».

– А теперь руки за голову… я сказал за голову! – В этот момент воин молниеносным движением руки выхватил из-за пояса нож и метнул его в бандита. Он всё же промахнулся. Целился в лоб, а попал в шею. На девушку забрызгала тёплая струя красного цвета, как только жёсткая хватка разбойника ослабла, она отскочила в сторону и упала на землю. Главарь смог устоять на ногах, шатаясь из стороны в сторону, словно пьяный он растеряно глядел по сторонам и жадно пытался вдыхать воздух.

Воин подобрал свой меч и подошёл к уже умирающему человеку. Надо признать разбойник держался достойно, конечно ему было страшно, но он хотя бы не плакал и не просил пощады. Он мужественно смотрел на человека в чёрном, который занёс свою катану для последнего удара.

– Что ты… что ты за демон такой? – Захлёбываясь кровью, произнёс бывший главарь разбойников.

– Я – ронин.

Последовал удар. Его тело рухнуло на колени перед воином, а голова покатилась в сторону, оставляя на пыльной земле шлейф из струящейся крови. Голова остановилась у колен девушки, лицо разбойника, как и её собственное выражало ужас в чистом виде. Она оторвала свой взгляд от отрубленной головы и посмотрела на ронина. Тёмная, безликая фигура стояла, сжимая в опущенной руке кроваво-красное оружие. С ног до головы его чёрные доспехи были залиты густой кровью. Окровавленный ронин тяжело вздохнул, повернул голову и взглянул на неё. Эти карие безжалостные глаза напугали её больше смерти. В этот момент она видела перед собой не человека – это было безумное чудовище ненасытно и отвратительно убивающие всё на своём пути. Кровавый монстр сделал к ней один шаг, и она почувствовала, как крик ужаса сейчас вырвется из её груди.

Ронин устало вздохнул, этот бой дался ему тяжко. Он был истощён, как физически, так и морально, перед глазами всё плыло, ноги ели держали его, в любой момент он мог потерять сознание и свалиться в беспамятство. Но повернув голову, он посмотрел на Луну – она была цела и невредима, до смерти напуганная, но живая. Это дало ему понять, что он сражался не зря и все усилия стоили того. Ронин сделал к ней шаг, хотел подойти успокоить её и помочь подняться с земли, но стоило ему сделать второй шаг, и раздался неистовый ор.

Девушка в ужасе закричала что есть мочи, ронин резко обернулся, крепко сжимая меч обеими руками, он искал надвигающегося врага, но кроме горы трупов здесь никого не было, и тогда воин осознал, что девушка кричит, глядя только на него. Убрав меч в ножны, что висели у него на спине, ронин развёл пустые руки, в стороны показывая, что он безоружен.

– Успокойся, я тебя не обижу. – Мягко сказал он и протянул ей руку, чтобы помочь встать. – Ничего, всё кончилось.

– Оставь меня, не подходи! – Она ползком попятилась от него. Ронин видел в её глазах страх и отвращение, он видел в её глазах своё отражение – уходи и не возвращайся!

Он послушно отошёл от неё. Девушка тут же вскочила и побежала к карете. Кучер в этот момент блевал от омерзения и страха. Даже Сан-зе принял ронина и его деяния чудовищными. Через несколько минут карета умчалась, стремительно развивая скорость.

Солнце зашло за горизонт, и наступила непроглядная ночь. Чёрный ронин по имени Кай остался совершенно один посреди густого мрака. Обычно он всегда хладнокровен и без-эмоционален. И именно состояние бесчувственной машины – всегда упрощало ему жизнь. Но сейчас, спустя много лет он почувствовал… почувствовал горькое разочарование, и то, как острая боль тронула его сердце.

– А чего ты ещё ожидал, а? Думал, что она броситься к тебе в объятия и станет в благодарность осыпать тебя поцелуями? – Говорил сам с собой ронин. – Очнись идиот, ты всего лишь бывший самурай и безумный убийца! Давно уже пора понять, что нельзя кому-либо помогать. Это не твой удел, ронин. Ты не герой и никогда им не был.

Произнеся этот угрюмый монолог в ночную пустоту, одинокий воин снова двинулся в путь.

***

Их карета ехала быстро, но подъезжая к воротам города, Сан-зе резко натянул поводья и остановил лошадей. К нему подошли двое стражников, один староватый, другой моложе.

– С вами всё в порядке? – Спросили они, увидев перепуганное и измождённое лицо кучера.

– Он убил их всех… – отрешённо пробормотал Сан-зе.

– Что простите? На вас кто-то напал? Скажите же, что с вами произошло?

Стражники не получили от этого мужчины внятного ответа, тогда они заглянули внутрь кареты и увидели там молодую девушку. Луна сидела неподвижно, и устало смотрела в окно, её милое личико, как и некогда белое платье были залиты густой кровью. Измученной девушка рассказала стражникам, что на них напали разбойники, которые пытались ограбить, украсть кареты и в конце убить их.

– Да это ужасно госпожа, мне очень жаль, что вам пришлось испытать весь этот кошмар. Но вы так и не сказали, как вам удалось от них сбежать.

В этот момент она поняла, что если расскажет про ронина и все те убийства что он совершил, то у него могут возникнуть большие проблемы при попадании в город.

– Скажем так, мне удалось сильно ранить одного из этих бандитов, и я с кучером успела быстро, умчалась оттуда. – Зачем она соврала? Почему Луна так забеспокоилась о том, что может случиться с Каем. Вероятно, она и сама этого не знала и просто почувствовала, что не может поступить иначе.

– Вот что, отправляйтесь-ка в трактир «У доброй Химы». Там, даже посреди ночи могут принять новых гостей. Вас как следует, накормят, отогреют и предоставят тёплую постель. Эй, новичок! Чего ты встал как вкопанный, живо открывай ворота! Не беспокойтесь так госпожа, теперь всё позади, всего вам доброго!

Карета не спеша заехала в город.

Все последующие происходило для девушки как в тумане, находясь в этом уставшем-полусонным состояние, время как-то быстро летело для неё. И вот, её транспорт снова остановился. Сан-зе открыл дверцу и помог ей выйти из кареты, ночь была холодной, дул морозный ветер, Луна прижала руки к груди и задрожала всем своим худеньким телом. Заметив это, Сан-зе снял свою старую кожаную куртку и аккуратно накинул на её плечи. Они подошли к входной двери трактира, на вывески которого было написано «У доброй Химы».

После не продолжительного стука, в окнах загорелся свет, затем открылась дверь. На пороге их встретила невысокая и пожилая женщина она удивлённо поглядела на нежданных гостей и сразу спросила:

– Кто такие и откуда будите?

– Из Санте-Лу, я Сан-зе – кучер, а это госпожа Луна.

– Госпожа… – пробормотала старушка – Чего же вы стоите? В такую холодную ночь, даже собаку не выгонишь на улицу. Проходите, гости дорогие, меня зовут Хима и это мой трактир, чувствуйте себя как дома.

Она с добродушной улыбкой на лице впустила их. Хима разожгла в камине огонь, дала гостям по тёплому пледу и наложила им еды. Это было рагу, оставшееся с сегодняшнего обеда, Сан-зе закутавшись в свой плед, стал уплетать это кушанье за обе щёки. Луна же не притронулась к своей тарелке, она поблагодарила старушку за такой добрый приём и спросила, куда можно лечь спать? Хима проводила девушку на второй этаж и предоставила ей отдельную и просторную комнату. Девушка оплатила проживание на несколько дней вперёд. Когда старушка закрыла за собой дверь, Луна тут же рухнула в постель. Не удосужившись даже снять с себя грязную одежду, она погрузилась в глубокий сон без сновидений. Но принцесса резко вскочила с кровати, услышав как посреди ночи, раздался душераздирающий вопль.

***

Тишину ночи и до этого момента блаженного спокойствия пронзил оглушительный вопль. Из глуши лесов что сразу росли за границей городка Сан-венганзе доносился душераздирающий рёв, он внушал страх, смятение и вгонял в дрожь даже самого мужественного воина. Никакой человек или хищник не был способен издавать подобный ужасный и отвратительный звук. В нём было что-то потусторонние, демоническое. Даже породистые охотничьи псы стали жалобно скулить от этого вопля. Стражник погладил и успокоил собак, через некоторое время вопль стих. Лес, как и вся долина наконец-то погрузились в привычный ей покой.

– На этот раз оно выло куда дольше, чем обычно. Не хорошо это. Но-но ребята, успокойтесь, всё уже кончилось – стражник снова наклонился к двум псам, они скулили и жалобно прижимались к его ноге, он ласково погладил их морды и почесал за ушком. Стражник повернул голову и как-то мрачно посмотрел на своего молодого напарника.

– Эй малыш! Ну как тебе первый день на посту?

Лицо этого юноши исказила тревога, он нервно расхаживал из стороны в сторону и всякий раз всматривался в тёмный лес. Не считая собак этих стражников было всего двое, их обязанностью было охранять главные ворота в город, от кого? Хороший вопрос.

– Я надеюсь ты не забыл покрыть свой меч серебром.

Парень кивнул, и негромко спросил у своего седовласого напарника:

– А вы давно здесь служите?

Старик усмехнулся.

– Твоим родители ещё под стол ходили, когда я впервые заступил на караул. И да, эта тварь обитала здесь ещё тогда, и задолго до меня.

После этого юноша снова аккуратно спросил:

– А это чудище, оно и в правду такое опасное как говорят?

– Сегодня полнолуние – обычно оно в это время выходит на охоту, так что сам увидишь.

– Что!? Оно может напасть сюда? И вы так спокойно об этом говорите!?

– А мне-то чего терять, я уже своё пожил, сегодня чтоб ты понимал мой последний день службы. Ну ты не переживай, если оно окажется совсем близко собаки это почуют и сразу начнут…

Два охотничьих пса резко стали лаять. Их морды были устремлены на главную дорогу, ощетинившись, они без передыха, злобно лаяли и всякий раз пытались сорваться с поводка, чтобы напасть на нежданного гостя. Молодой стражник тут же схватил лук и вытащил из колчана на спине стрелу с красным оперением. Трясущимися от страха руками он натянул тетиву и приготовился стрелять наугад куда-то в темноту. Грубая рука престарелого стражника упала на тетиву, не дав малодушному напарнику выстрелить, одним только своим суровым взглядом он усмирил юного стражника, в его левой руке был ночной фонарь, подняв его он направил свет в сторону дороги. Спустя несколько секунд показавшимися для них вечностью, стражники увидели очертания человека. Он шёл медленно, не спеша, в каждом его движение чувствовалась тяжёлая усталость. Оказавшись достаточно близко, стражники смогли его разглядеть. Это был мужчина, одетый в плотный чёрный балахон, лицо его было скрыто капюшоном и повязкой такого же цвета.

– Не шагу дальше! – Крикнул седовласый стражник.

Человек в чёрном послушно остановился.

– Если дёрнется, стреляй – с этими словами старик убрал руку с лука своего напарника. – Кто такой? Откуда будешь?

– Я всего лишь уставший путник, прошу вас добрые воины пропустить меня в город, дабы отдохнуть и согреться в эту холодную ночь.

– Складно говоришь приятель, да вот только мне кажется, что ты не тот, за кого себя выдаёшь. Уверен ты один из тех разбойников, что постоянно грабят кареты на пути сюда. К нам только что заехала одна барышня, пострадавшая от этих подонков.

– Уверяю вас, я сам и пострадал от этих людей, пока добирался сюда – закатав рукав на левой руке, он отвёл её в сторону, она вся была покрыта запёкшийся крови, а по запястью стекали ещё свежие струйки красного цвета.

– Ладно, верю, но это ещё не значит, что мы тебя пропустим. Скажи мне, у тебя есть деньги?

– Забавно, те разбойники задавали тот же вопрос.

– Ты не понял, в этом городе живут лишь те, у кого есть деньги, бедняки вроде тебя здесь могут лишь выживать. Понимаешь о чём я?

– Я всегда только и делаю что выживаю, изо дня в день, из года в год. Всю жизнь.

Посмотрев в его карие глаза, стражник поверил человеку в чёрном.

– Ладно проходи и вот тебе мой совет, не смей задерживаться Сан-венганзе, не стоит поверь!

– Как скажешь.

Стражники открыли ворота и дали ему пройти, но, когда он проходил мимо молодого стражника тот остановил странника.

– А что это у тебя в сумке на спине?

– Мой ужин. По пути сюда мне посчастливилось подстрелить пару кроликов в вашем лесу.

– А ну покажи!

Он снял сумку и открыл её, молодой и наглый стражник засунул в неё свою лапу и забрал одного из кроликов себе.

– Свободен! – Крикнул он на странника что негодующи на него смотрел.

Человек в чёрном никак не отреагировал на такое откровенное воровство, он обратно закинул на спину сумку и зашагал в город, как вдруг. Раздался бешенный рёв. Из этого проклятого леса снова донёсся безумный вопль, на этот раз он был неистовей, более громкий и более мерзкий. Охотничьи псы словно крысы забились в будку. Все птицы сорвались с веток деревьев и закружив огромной стаей в небе стали улетать прочь от ночного леса.

– Господи, что это было?

Стражники не ответили страннику, засуетившись, они быстро приступили выполнять свой долг. А именно закрыли ворота и остались с той стороны.

Отправляйся на юг к городу сан-венганзе и убей чудовище, что мешает жить местным жителям. – Словно удар молнии эти слова неожиданно прозвучали в голове ронина. Он развернулся на месте и посмотрел на мрачный пейзаж ночного Сан-венганзе и его огни от фонарей.

– Что ж, теперь я на один шаг ближе к своей цели, трикстер

Его кулак без остановки стучал в дверь, но никто так и не открыл. Ронин долгое время бродил по тёмным улицам города пока его глаза не встретили вывеску «У доброй Химы». Свет в окнах этого трактира ещё горел, стало быть, он ещё может попроситься на ночлег. Кай стучался в дверь четверть часа, прежде чем ему открыли. На пороге появилась старая и внешне неприятная женщина, она окатила ронина оценивающим взглядом.

– Здравствуйте, я так понимаю, вы и есть Хима, я бы хотел…

– Рот закрой! – Резко перебила старуха – Ты время видел? Долбишься ко мне в дверь как дятел. Чего припёрся сюда?

– …Я бы хотел остановиться в вашем трактире на пару дней.

– Бродяга, у тебя хоть бы деньги-то есть?

– Пока нет, но завтра я… – Кай недоговорил, ибо старуха захлопнула дверь перед его носом.

Тяжело вздохнув, Кай проговорил про себя:

– Ладно, не привыкать.

Он развернулся и ушёл. Удача полностью не покинула одинокого ронина, уйдя на окраину города, он наткнулся на старый заброшенный амбар. Он вошёл в него через огромную дыру в бревенчатой стене, ветхая крыша уже наполовину обвалилась. Здесь было сыро, пахло плесенью и бегали крысы по углам, однако даже это лучше, чем ничего. Ронин развёл костёр и принялся обустраиваться. Как всегда, он не спешил погружаться в сон, боясь снова увидеть в нём призраков своего прошлого. Вместо этого он вытащил из сумки подстреленного кролика и приготовил себе ужин. Спустя очень долгое время ему наконец-то удалось нормально поесть и отдохнуть, пусть хоть и в не самых приятных условиях. Надолго ли это? Кто знает, что для него припас завтрашний день, быть может, это вообще его последний ужин.

***

Луна проснулась очень поздно, луч света из окна не спеша пробежался по её комнате. Взглянув сонными глазами на положения солнца, она поняла, что уже полдень, однако не спешила вставать с кровати. Вчерашний вечер её прилично измотал, посмотрев в зеркало, Луна ужаснулась от своего отражения: одежда и лицо были перепачканы землёй и засохшей кровью. В памяти сразу всплыли те зверские убийства и тёмно-карие глаза… глаза – хладнокровного и жестокого монстра.

Нервная дрожь пробежала по её телу. Ей захотела, как можно быстрей смыть с себя всю эту грязь. Тут она невольно бросила взгляд на тумбочку, на ней лежала новая и чистая одежда. Это были сельские штаны изо льна и серая хлопковая рубашка.

– Что ж, это конечно не одежда императоров, однако и такое сойдёт.

Через полчаса она спустилась на первый этаж таверны, Сан-зе в это время сидел на кухне и с аппетитом уплетал уже вторую порцию завтрака, однако, когда он оторвал взгляд от своей тарелки и взглянул на Луну, из его рта чуть было не вывались комки не прожёванной яичницы. Он опешил, увидев насколько сильно, преобразилась принцесса: на её лице полностью отсутствовал макияж, волосы больше не были распущены в пышной причёске, а аккуратно были убраны в хвостик, но что самое главное так это одежда, настолько простая насколько это возможно. Нет, она всё так же была красивой и могла с лёгкостью влюблять в себя любого мужчину, но отныне она была лишена былого лоска, и того величественного превосходства над обычными людьми что свойственно членам императорской семьи. По правде сказать, Луне это даже нравилось, и её весёлая улыбка в ответ на недоумение кучера хорошо это доказывало.

– С добрым утром Сан-зе.

– Добрым… – медленно ответил он. – Вы как-то сильно изменились сегодня, вас прям-таки не узнать.

– Да я знаю, вот только для завершения моего образа чего-то не хватает, какого-то штриха или же детали, – она прижала руку к подбородку и глубоко задумалась – вот только всё не могу понять какой именно?

И тут мимо неё прошёл усталый крестьянин в грязных обносках и широкополой соломенной шляпой на голове. Он сел за соседний от них стол и заказал у старушки Химы единственную еду, которую мог себе позволить, а именно кусок хлеба и стакан воды.

– Ну, точно, вот же чего мне не хватает!

Сан-зе даже не успел заметить, как девушка подбежала к этому бедолаге. Переговорив с ним о чём-то, она заказала ему огромную тарелку риса и запечённую утку, на что тот пал перед ней на колени и грязными руками протянул ей свою соломенную шляпу.

К Сан-зе за стол она уже села в этой самой шляпе и со-всё той же радостной улыбкой на лице.

– Как мило. Только перед тем как одеть, её надо было как следует помыть, – кучер косо посмотрел на того немытого крестьянина, который уже во всю обгладывал утку и цинично договорил – а то рискуешь подхватить блох.

– Мог бы просто сказать, что она мне идёт.

Когда эти двое плотно позавтракали, Сан-зе вмиг стал серьезным, словно вспомнив о чём-то неприятном для него. Он долго подбирал слова и постоянно отводил взгляд в сторону, точно не решаясь посмотреть на сидящую напротив девушку.

– Луна, ты ведь помнишь, о чём мы договаривались, когда доберёмся до Сан-венгадзе? – Мягко начал кучер, однако он всё равно уловил в её взгляде некое смятение – как бы это, не было печально, но боюсь, что на этом наши с тобой пути расходиться, милая. Я уже давно не в том возрасте чтобы колесить по всей стране и ввязываться в приключения. В этом деле из меня помощник никакой, да ты и сама это прекрасно понимаешь. Дальше тебе придётся быть самой по себе.

Принцесса коротко кивнула и как-то грустно улыбнулась ему.

– Конечно Сан-зе, я всё понимаю, ты и так сделал для меня многое. Спасибо что помог хоть сюда добраться.

– Да, э-э-э… неудобно конечно настаивать, но ты кое-что забыла. – Он потёр пальцы и многозначительно посмотрел на неё.

– О! Да, разумеется – она заспешила вытащить кошелёк, отсчитав несколько золотых монет, она заплатила кучеру больше нужного.

– Правда, я очень благодарна тебе, надеюсь, мы ещё… – она даже не успела договорить, как Сан-зе исчез в дверях таверны. Получив свои деньги, его уже ни что не держало здесь. – Даже не попрощался – тихо промолвила принцесса.

Луна осталась сидеть за столом одна. Сейчас она как никогда в жизни почувствовала себя беспомощной. Мрачные мысли охватили её разум, и гложет её сердце страх перед неизвестным. «Что же мне теперь делать? – Подумала принцесса – Этот мир так велик, но почему-то для меня в нём никого нет и ни на кого нельзя положиться. Я знаю, чего хочу, чётко знаю, куда мне нужно добраться. Но этот путь, что мне предстоит такой длинный, неизведанный и скорее всего опасный. Почему у меня всё так сжалось в животе, и колотиться сердце? Это страх? Пожалуй. Да, я боюсь не справиться. Что если у меня ничего не выйдет и всё что я сделала до этого, было напрасным?»

Её голубые глаза резко загорелись. Луна словно опомнилась и сбросила с себя ярмо депрессивных размышлений. Почувствовав некий импульс изнутри, она вскочила из-за стола, перевернула всю таверну, но таки и отыскала необходимые ей карты. Принцесса быстро расстелила несколько штук на огромном столе, каждая из карт показывала ей земли различных провинций, деревень и городов. Она лихорадочно принялась чертить свой маршрут, то и дело, что-то приговаривая:

– Я сбежала из дома не просто так, да и был ли он моим домом? Другого такого шанса у меня уже никогда не будет. – Карандаш без остановки ездил по пергаменту, оставляя за собой пунктирные линии. – У меня всё получиться, я справлюсь! А если и нет, то я лучше сгину на бесплодных землях, чем вернусь обратно.

Уроки географии явно не прошли для неё даром. Долгое время она всецело была поглощена изучением этих карт, рассчитывала свой путь в деталях и, пытаясь определить, сколько дней ей потребуется на переправу из одних городов в другие. Девушка достала все свои деньги и принялась считать каждую монету. Триста пятьдесят семь золотых, солидная сумма – она прихватила эти деньги, когда покидала дворец «думаю отец не сильно от этого расстроиться». Она убрала кошелёк обратно в карман, его тяжёлый вес внушал уверенность, в безбедное путешествие. Закончив составлять свой маршрут по пунктам, принцесса оглядела карты, ей предстояло пересечь всю страну и исколесить не одну сотню миль. Путешествие… не поездка, не странствие и не круиз, а именно что путешествие, иначе это и нельзя было назвать!

Она с трепетом в глазах смотрела на то, что ей сейчас предстояло, ком неприятно встал в горле. «Всё в порядке – она успокаивающе улыбнулась – самое трудное это начало, а ты его положила еще, когда сбежала из дворца». Луна свернула все свои карты и убрала их в кожаный и весьма потрёпанный тубус. Перекинув его через плечо, она странным образом почувствовала прилив сил. Что ж, сейчас Луна должна была отправиться в Дайго – именно эта провинция являлась первым пунктом в её путешествии, но если следовать тому маршруту что она составила, то это означало пересечь земли, что лежали на западе. На карте эта территория называлась…

– Долина теней! – Старуха Хима охнула от неожиданности, и чуть было не уронила поднос с посудой. Настолько внезапно выпрыгнула перед ней Луна – Хима, пожалуйста, скажи мне как лучше всего пересечь долину теней, ты же местная, прожила здесь много лет, ты должна знать. А ещё было бы неплохо, если ты мне посоветуешь хорошего проводника.

– Значит так дорогуша, тебя интересует, как лучше всего пересечь эту долину?

– Да!

– Тогда слушай внимательно, лучше всего… её вообще не пересекать!

– Что? Но как же, мне надо…

– Неважно, что тебе надо, те земли не просто так назвали долиной теней. Всякий кто туда отправлялся, исчезал раз и навсегда. Поговаривают, что там обитают существа, порождённые самой тьмой. Монстры что убивают и съедают всех, кто рискнёт к ним сунуться.

– Ага, монстры значит. – Она закатила глаза и устало вздохнула – слушай Хима мне сейчас не до твоих баек про чудищ из-под кровати.

– Ты мне не веришь? Луна это правда, монстры там существуют и только самоубийца отправиться в ту долину прямиком в их лапы или что у них там…

– Короче Хима! Я, конечно, понимаю, что ты суеверный человек, но мне действительно нужно туда отправиться. Я была бы тебе очень признательна, если бы ты посоветовала мне проводника, ведь наверняка есть тот, кто знает туда дорогу. Хима?

– Ох, ну что-за несносная девчонка! Ладно, слушай сюда, есть только один человек во всём городе, что сможет тебе помочь. Его зовут Шиноби и он капитан пограничной стражи.

– Хорошо, и где же мне искать этого Шиноби?

***

У капитана Шиноби с самого утра жутко болела голова, виной тому была разгульная ночка со своими военными товарищами, и уж точно одной бутылкой вина он вчера не ограничился. Капитан, и по совместительству высшее должностное лицо городка Сан-венгадзе Нарэк Шиноби, пытался привести себя в порядок, стоя напротив зеркала, он смотрел на отражение своего опухшего, и мягко говоря, не приятного лица. В жгучих, кроваво-красных глазах капитана читалось отвращение, направленное к собственному отражению. Он не брился уже несколько недель, намочив лицо, он обмазал свою щетину пеной и, взяв скребок трясущейся от похмелья рукой, он принялся аккуратно бриться. Как вдруг, стук в дверь… рука дёрнулась и оставила глубокий порез возле шеи. Шипя от злости, капитан схватил полотенце и прижал к ране. Стук не прекращался, он раздражал и вызывал ещё большую мигрень.

Резко распахнув дверь, он тут же оттолкнул бедного стражника, молодой парень не успел и слова сказать, как капитан тут же начал на него орать:

– Ну и какого чёрта всякие выродки вроде тебя долбятся в дверь моего дома? Ты время видел, ещё петухи не запели, а ты уже смеешь меня будить. Назови своё имя, и звание солдат я тебя сегодня же разжалоблю!

– Не стоит так кидаться на стражника капитан Шиноби. Это я захотел личной встречи с вами.

Стоит сказать, что бурная реакция на стражника немного измотала и без того болезненного Нарэка и потом сразу наброситься на неизвестного уже не было возможным и потому его воспалённый разум слегка прояснился. Протерев сонные глаза, Нарэк заметил на крыльце своего дома некого незнакомца, этот человек был одет во всё чёрное и первое что спросил капитан, было:

– Я не доверяю незнакомцам и уж тем более, которым скрывают своё лицо, если хочешь со мной говорить, сними повязку. Сейчас же!

Ронин сделал в его сторону несколько медленных шагов и ответил:

– Я этого не сделаю, ибо не хочу вашей смерти. Но вам придётся вести со мной диалог, если хотите, что бы монстр перестал терроризировать ваш город.

Нелицеприятный капитан оттолкнул молодого стражника, что стоял между ним и незнакомцем. Подойдя к ронину чуть ли не вплотную, он словно впился в него своими кроваво-жгучими глазами, после минутного изучения собеседника Нарэк усмехнулся и произнёс:

– Кажется, я понял, с кем имею дело. Вот что, ты не первый и не последний кто мнит из себя великого и доблестного героя, пытаешься проявить себя, но на самом деле ты всего лишь очередной хлыщ, хотящий славы. Что, думаешь, сможешь спасти людей в этом городишке от жуткого чудовища, герой?

– Я не герой. Мне плевать на местных людей и славу. Я – убийца, и я пришёл сюда с одной единственной целью! – С этими словами суровые глаза ронина как-то пугающе блеснули.

Широкая и неприятная улыбка обнажила два ряда жёлтых зубов капитана Шиноби.

– Так с этого и надо бы начинать – он захохотал и, хлопнув ронина по плечу добавил – ты мне уже понравился приятель. Пойдём, я тебе всё расскажу.

Капитан привёл его к старому военному складу, сняв с пояса связку ключей, Шиноби открыл ржавый замок. Внутри было сыро, а в воздухе витал какой-то смердящий зловонный запах. По периметру помещения было расставлено разнообразное оружие: десятки копей, мечей, луков, стрел, а также амуниций различной самурайской брони.

– Вот уже десять лет эта тварь не даёт нам покоя! Оно уничтожало целые поля с нашими посевами, истребляла всю дичь и рыбу в местных лесах и реках, но с куда большей жестокостью оно нападала на людей, убивала их и… поедало. В Сан-венгадзе каждый горожанин боится выходить из дома после полуночи. Да и стражники тоже.

Капитан стал нервно расхаживать взад и вперёд, его руки то и дело сжимались в кулаки. Дрожащим от злости голосом он продолжал:

– Мы пробовали убить его абсолютно всем оружием, что пылиться здесь. Пытались сжечь его, ставили силки, капканы, рыли ров, и всё без толку. Живучая мразь!

Капитан внезапно успокоился, ровными и увесистыми шагами он подошёл к пьедесталу, на котором лежали самые разные доспехи воинов, они все были разорваны на лоскуты, единственным мало-мальски целом в этой, казалось бы, куче мусора, являлся шлем. Красный, наполовину изодранный шлем, с треснувшей маской защищающие лицо в виде духа кабуки, лежал посередине пьедестала. Впервые за долгое время лицо Нарэка стало безмятежным и даже печальным, его рука осторожно прикоснулась к этому шлему и не спеша погладила другие изуродованные доспехи. После чего он мрачно произнёс:

– Если бы ты только знал, сколько хороших парней я потерял, пытаясь убить этого монстра.

После этого капитан отошёл в самый дальний угол склада, в этом месте зловонный запах усиливался стократно, и причиной тому было нечто лежащее под брезентом. Над огромным кульком серого полотна летал рой мух, и даже Шиноби испытал дикое отвращение, оказавшись рядом с этим.

– Местные прозвали чудище – Кицуне. Думаю, если ты и в правду собираешься охотиться на него, то тебе следует знать, что с тобой может случиться.

С этими словами капитан сдёрнул брезент.

На холодном каменном полу, лежал изуродованный труп человека. Ронин, который всё это время сохранял отстранённый вид и никак не реагировал на реплики капитана, наконец-то проявил активность. Он без всякого стеснения подошёл к мертвецу, его плоть уже начала гнить и тысячи личинок и трупных паразитов копошились в нём. Однако это нисколько не смутило ронина, он снял перчатку с правой руки и с невозмутимым видом принялся осматривать и ощупывать покойника. У него был вспорот живот, разодраны до костей конечности, съедены глаза, вырвано сердце, переломаны почти все рёбра и свёрнута шея. Закончив изучать раны, ронин пришёл к выводу что: у чудовища были внушающие уважение челюсти и действительно очень острые зубы, в том числе непомерно длинные верхние клыки – четыре по два с каждой стороны. Когти, пожалуй, острее рысиных, хоть и не такие крючковатые. Впрочем, даже это не помогло бедолаге вырваться из её тисков.

Капитан снял с полки один из мечей и протянул его ронину, тот посмотрел на это оружие и заметил, что его лезвие было перековано и облито каким-то другим металлом.

– Серебро?

– Бытует легенда, что только оно способно убить монстра – капитан пожал плечами и добавил – этого ещё не кому не удавалось проверить, но кто знает, вдруг сработает.

– Спасибо, но у меня есть свой. – Отложив серебряный меч в сторону, ронин задал самый главный вопрос:

– Где мне искать Кицуне?

Прежде чем ответить, глядя на хладнокровного и решительного ронина, капитан задумался на пару секунд и сказал:

– А ты уверен, что сможешь убить его? – Он мотнул головой в сторону искалеченного трупа – этот человек был странствующим самураем, героем народных легенд и сказок. Он много раз спасал жизни невинных и сражался с разбойниками. Но столкнувшись с этой тварью, его не спасли латы, оружие оказалось бесполезным, а ведь казалось, он был опытным и сильным воином, а что в итоге. Так чем же ты лучше него, а? Лучше подумай, как следует, стоит ли тебе ввязываться в такое гиблое дело.

Ронин задумался. Это чудище бес сомнения превосходила силы и скорость всякого человека, он ещё никогда не сталкивался с такой невероятной жестокостью, с такой звериной мощью. В этот момент Кай осознал, что такой противник ему был не по зубам, но, несмотря на это, он с хладнокровным взглядом и твёрдым голосом повторил свой вопрос:

– Где мне искать Кицуне?

***

Лес что рос сразу за границами Сан-венгадзе, был огромный, густорастущий елями, соснами и дубом. У него была, какая-та своя, особая аура, в самом его воздухе витала некая опасность. Он словно хранил в себе тысячи секретов и жутких тайн. Отчасти так оно и было, ведь горожане даже не представляли, что в глубинах этого леса протекала река. Тоненькая, небольшая речка с чистой питьевой водой, она, струясь, проносилась меж остроконечных каменных выступов, обволакивая их и стачивая все острые края.

На одном из берегов этой реки расположился человек в чёрном. Рядом с ним валялся небольшой походный мешок, внутри лежало дополнительное оружие и кое-какие приспособления для охоты на чудовища. Пока что неизвестно что именно Кай “позаимствовал” покидая военный склад капитана Шиноби, но внимательный человек заметил бы, как из приоткрытого мешка выпирал край лука и колчан со стрелами. Сам же ронин уже несколько часов сидел, скрестив под собой ноги в позе лотоса, с закрытыми глазами он находился в глубокой медитации или даже скорее трансе.

С раннего утра и до полудня он без устали рыскал в этом лесу. Обследую каждый его уголок, он словно настоящий хищник пытался выследить свою жертву максимально задействуя все свои органы чувств. Бегая меж высоких стволов деревьев, Кай принюхивался, пытался уловить в воздухе хотя бы намёки на чужеродный запах. Залезая на старые и могучие кроны вековечных дубов, он точно ястреб высматривался вдаль на десятки километров вперёд. Выйдя на открытою местность, его тонкий слух тут же начинал улавливать каждый шелест листвы, каждый отдалённый свист ветра и треск коры. Но сколько бы усилий он не прилагал, всё было тщетно. Долгие и напряжённые поиски ни к чему не привели, а лишь порядочно измотали нашего воина.

Оказавшись в глубине леса, в самой его дремучей части, он случайно наткнулся на небольшую речку. Устало присев на её берегу Ронин придался медитации, если это можно было так назвать.

Закрыв глаза, он пытался отчистить своё сознание от различных мыслей и волнений, глубокое и ровное дыхание помогали ему в этом. Медленно, но верно ему удалось достичь сосредоточения, погрузившись в себя, ронин продолжал слышать посторонние звуки, журчание воды, пение птиц и шелест листвы, но это всё стало чем-то далёким и эфемерным, словно тихое эхо доносящиеся из глубин пещеры. На краткий миг, он стал един с природой. Тело воина начал пронизывать поток энергии и вместе с тем он начал ощущать прилив сил. Его сердце билось медленно, очень медленно, совершая всего двадцать ударов в минуту… как вдруг оно участилось. В медитативном сознании ронина всплыло воспоминание из далёкого прошлого. Он снова оказался в том роковом ущелье, его братья по оружию снова погибали перед ним. Он снова сражался и проигрывал тот бой. И словно снежный ком, вспоминая одно, ронин вспоминал и всё остальное. Там кровь за кровь лилась, и, причём галлонами, воздух сотрясал крик людей в предсмертных муках. Финальным аккордом в той бойне послужили стрелы, раскалённые и горящие точно неистовый лесной пожар, град стрел заслонил собой всё небо и обрушился волной-цунами на недобитых воинов.

Ронин вскочил точно ошпаренный, дикий неистовый крик вырывался из его груди, в приступе безумия он выхватил из голенища кинжал. Прерывисто дыша, Кай стоял в боевой готовности и бешеными глазами озирался из стороны в сторону. Ещё пару секунд назад его сердце билось ели слышно, сейчас же оно готово было выпрыгнуть из груди.

Он тяжело вздохнул, паника понемногу отпустила его, и на её место пришло другое чувство. Его глаза как-то резко потускнели, грустно опустив голову, он рухнул на колени, сейчас, он как никогда ощутил скорбь по прошлому. В минуту мрачного одиночества Кай вспомнил об одной древней легенде, что он слушал ещё ребенком:

«Говорят, тихие волны реки способны передать твои слова тем, кого уже не вернуть, а беспечный ветер донесёт до тебя их ответ»

Тяжело вздохнув, волнующимся голосом он произнёс:

– Я утратил душевный покой и мне больше не вернуть той силы, что была со мной прежде. Я молю у вас прощения господин Ханзо, ибо я подвёл вас, снова. Надеюсь, ваш дух услышит мои слова.

Кай снял с лица чёрную повязку и заглянул в отражение реки, но увидел он там, уже не своё лицо. Зачерпывая воду руками, он хотел утолить жажду. На несколько секунд ронин замер. Позади него послышалось рычание. Злое, сначала тихое затем громкое, рычание зверя заставило насторожиться ронина. Его рука медленно потянулась к рукоятке меча. Однако лезвие так и не вышло из ножен, он быстро смог распознать это рычание, и оно принадлежало не чудовищу, на которое он охотиться. Ронин, как ни в чём не бывало, продолжил пить воду. Как ни странно, но рычание стихло, и послышался тихий подступ лап. Сбоку от Кая к реке подошёл взрослый волк серого цвета. Зверь непроизвольно зевнул, показав во всей красе свои острые как бритва клыки, затем он нагнул морду и без всякой опаски принялся лакать воду рядом с чёрным ронином.

Напившись, хищник и воин взглянули друг на друга. Ярко-жёлтые глаза волка были сдержаны, и на редкость хладнокровны, и в тоже время они в секунду могли стать лютыми, налиться кровью и излучать первобытную ярость. То же самое волк видел и в глазах Кая, и лишь такая существенная вещь как цвет зрачка отличал их взгляды. Зверь вернулся обратно в лесную чащу. Кай же молча посмотрел в след уходящему волку и подумал о чём-то своём.

Умиротворённое спокойствие леса нарушил вопль. Он был точно такой же, как и в ту ночь, когда ронин прибыл в город. Неистовый, отвратительный, рёв безумной твари раздался эхом по всему лесу.

Привычным движением рук, Кай одел повязку обратно на лицо и быстро схватил походный мешок. Перекинув его кожаную лямку через плечо, охотник двинулся в путь. Полный решимости, смелости и готовый к любому исходу он отправился на роковую встречу с Кицуне.

Он всё время шёл вдоль реки против её течения. По мере передвижения это же самая река, что была тоненьким ручейком по началу, становилась всё больше и расширялась с каждым пройденным километром. Звучный хруст веток и шелест опавшей листвы сопровождал шаги человека в чёрном, он всё чаще обращал внимание на то, как поток реки становился сильней и напористей, видно где-то поблизости должно было быть устье. Но он ошибался, выйдя, наконец, из сплошного леса он оказался на открытой опушке. Отсюда он увидел вдалеке гигантский водопад, там, на огромной высоте, река мчалась как сумасшедшая и резко обрываясь, летела вниз в свободном падении. Ронин отчетливо, слышал, как вопль доносился оттуда, с тех неказистых холмов и даже дальше. И ему пришлось сделать крутой крюк, чтобы взобраться на них, начиная свой путь с подножья, он постепенно, но верно поднимался верх по крутым склонам. Покоряя одну высоту за другой, он наконец-то наткнулся на первый след. В одной из грязных луж зоркий глаз ронина заметил отпечаток гигантской лапы. Он нагнулся чтобы приглядеться «ещё свежий – подумал Кай – далеко уйти оно не могло, должно быть где-то здесь у чудовища логово.

Продолжая свой путь, он всё чаще и чаще натыкался на признаки этого чудовища. В воздухе витал запах, не зверя и не человека. Он был инородным, чуждым этому лесу. Минуя гигантский водопад, человек в чёрном шёл дальше ориентируясь уже на свой нюх. Казалось, этот склон был бесконечным, но ноги сами вели его к вершине, ведь он был близок, он ощущал это всеми фибрами души. В скором времени воин всё же взобрался и, не отдыхая не секунды, он пошёл дальше, заметно ускоряя свои шаги. Лес был тихим, слишком тихим. Ронин наткнулся на переломанные ветки деревьев, на одной из них висел клочок тёмно-рыжей шерсти, от неё исходил сильный запах, на который и шёл ронин. По всей видимости, оно промчалась здесь, возвращаясь в своё логово после охоты. Кай продолжил идти, деревья постепенно редели на его пути – лес заканчивался, как и поиски охотника. Подходя к окраине леса, он заметил последний указатель монстра. На стволе огромного столетнего дуба чудовище оставило след своих когтей, пять глубоких пореза содрали толстую кору, и чуть ли не до середины пронзили крепкое древо. Ронин поднял свой взгляд и увидел каменную пещеру, тёмная, глубокая и дышащая холодом. Вход её был небольшим, окутанный мраком он внушал тревогу, от одного только вида, той бездонной черноты, что таилась в ней, бегала дрожь по коже.

Кай смотрел на нее, не моргая, напряжённо со свойственной ему суровостью. Не было не каких сомнений, что тварь обитала именно там. Но перед тем как пойти в открытую схватку с неравным врагом, воину нужно было подготовиться и оценить положение вещей. И так, ронина и эту пещеру отделяла просторная поляна, она начиналась сразу после леса. Чистая, без деревьев, скал, и больших камней поляна не имела абсолютно никаких препятствий. Что не сильно радовало ронина. Его глаза стали… задумчивыми, обычно такие глаза бывают лишь у человека, который советуется сам с собой. Спустя несколько минут глубокого размышления он, очевидно, пришёл к каким-то умозаключениям и принялся за работу.

Сбросив со своего плеча походный мешок, он первым делом достал из него топор и несколько верёвок. Кай как всегда действовал быстро. Ему потребовалось полчаса на то чтобы найти ствол самого могучего дерева, срубить его, срезать все кроны и заострить один из его концов. Получился гигантских размеров таран со смертельно-колющим наконечником. Используя тросы и веревки, ронин подцепил этот ствол и поднял его в воздух к верхушкам других деревьев, он обвязал все их концы вокруг огромного дуба и принялся сооружать следующие ловушки. Охотник повсюду устанавливал силки, сети и даже капканы. Стальные, уже покрывшиеся от старости ржавчиной эти капканы были огромных размеров, и их острые как бритва зубцы могли моментально переломать кости взрослому медведю и глубоко впиться в мясо.

Заминировав почти каждый шаг в этом лесу, воин взялся за свою экипировку. Он обвязал вокруг талии пояс с метательными ножами, на правое бедро он прицепил кобуру с коротким кинжалом, через плечо всю его грудь пересекала цепь, на конце которой был остроконечный кунай. Последним что ронин достал из сумки был лук и стрелы, колчан с которыми он закинул на спину, поверх ножен с его мечом – он никогда с ним не расставался. И потому прикрепил этот футляр для стрел всего на одну заклёпку из пяти, дыбы в нужный момент легко сбросить его и воспользоваться своим основным оружием.

Его лук был длинным, неудобным, с таким особо не побегаешь то и дело за что-нибудь зацепиться, и нужна была недюжинная сила, чтобы суметь натянуть его тетиву. Однако правильно выстрелившая стрела из такого оружия могла насквозь проткнуть самурая в доспехах и по инерции протащить его тело ещё пару метров. Лишь опытный и сильный мастер мог совладать с этим оружием, коим когда-то и был ронин.

Его рука нервно сжимала кожаную рукоятку, лук ели заметно дрожал. Хищным взглядом он смотрел в чёрную пустоту пещеры и думал о том, что его ждёт там. Лес стал тихим, слишком тихим. Не было слышно стрекотни сверчков, птицы больше не пели, совы не ухали, и все звери куда-то исчезли. Вся округа погрузилась в мёртвую… пугающую тишину. Затишье перед бурей. – Подумав об этом, ронин направился к сводам этой пещеры.

Поляна была обширной с густорастущей травой и цветами, он бежал по ней тихо и бесшумно, каждое его движение было настолько-же плавным насколько и быстрым. Добравшись до сводов пещеры, он произнёс про себя: четыреста тридцать шагов – именно такое расстояние было от пещеры и до леса. Оказавшись у входа в пещеру, воин замер. Из густой темноты на него взирали чьи-то глаза. Большие, с вертикальным зрачком как у кошки они светились в темноте ярко-жёлтым цветом. Молниеносным движением рук ронин вытащил из-за спины стрелу и, натянув тетиву лука, направил её прямо в эту цель… но он так и не выстрелил. Оно, не моргая смотрело на человека в чёрном, он всем телом чувствовал в этом потустороннем взгляде угрозу. Кай держал его на мушке, но не стрелял, почему? Все его инстинкты кричали убить монстра, но тетива так и не соскочила, почему же? Потому что оно тоже не атакует – подумал Кай.

Напряжение в воздухе стояло такое, что его хоть ножом можно было резать, но внезапно сводящую с ума тишину нарушил нечеловеческий, рычащий голос. Он донёсся из глубин пещеры:

– Кто ты такой?

– Что… ты умеешь говорить?.. – от данного факта ронин был немало удивлён, но даже при таком повороте он не терял бдительности. Наконечник стрелы всё также был направлен на жёлтые глаза.

– Кто ты такой? – Повторило свой вопрос чудовище.

– Я твой палач, монстр.

Чудовище засмеялось громким демоническим смехом, сотрясая весь воздух вокруг.

– Нет, ты – ронин на перепутье и твоё имя – Кай. Мне сказали о том, что ты придёшь.

И снова ронин был поражён:

– Кто… кто тебе сказал об этом?

– Тот, кто и направил тебя ко мне. Воин, тобой манипулируют и ты этого даже не способен осознать, нашу с тобой встречу предопределили много лет назад, но мы ещё можем избежать кровавой битвы и рокового исхода в ней. Просто уходи, и никто не пострадает.

– Нет, я пришёл сюда с единственной целью и я её осуществлю.

– Кай, то, что начнётся дальше, будет уже не остановить! Подумай, как следует, перед тем как принять окончательное решение.

– Я его уже принял. – Бесстрашно ответил воин.

Голосом постепенно переходящим во враждебное рычание, обитатель пещеры произнёс:

– Хор-р-рошо!

Каменные стены пещеры задрожали, послышались тяжёлые шаги. Первым из темноты вылезла его лапа, огромная и мохнатая конечность схватилась за край выхода, толстые и короткие рудиментарные пальцы впивались и ломали каменную глыбу. Затем чудовище вылезло полностью. Перед ронином оказалось косматое существо исполинских размеров. Напоминающее нечто среднее между человеком и зверем, оно опиралось на задние конечности с выгнутыми в обратную сторону коленями. Ростом оно было выше ронина на две головы, его шкура была сплошь тёмно-оранжевого цвета с чёрными полосами по всему телу, из-под неё отчётливо выпирали мускулы невиданных размеров, и мышцы что были крепче стали. Сплюснутый нос с широкими ноздрями дышал учащённо, оно разинуло пасть и показала два ряда огромных, словно пики клыков. С могучей нижней челюсти у него побежала слюна, вертикальные зрачки сузились, превратившись в две чёрные иглы. Обнажив, длинные и острые как бритва когти, чудовище издало оглушительный и протяжный рёв.

Ронин спустил тетиву и, не останавливаясь, сделал ещё три выстрела подряд. Всё тщетно, стрелы лишь глухо воткнулись в его шкуру, но так и не пробили её. Одним массивным движением, чудовище смело эти стрелы со своей груди словно зубочистки. Широким шагами оно пошло прямо на ронина. Воин отбросил в сторону лук и отстегнул колчан со стрелами, настало время меча и крови. Чудовище пригнуло на него, но ронин успел увернуться. Его меч свистнул в ножнах и коротко блеснул в тусклых лучах солнца. Кай атаковал быстро, скорость это единственное на что он мог полагаться в этой неравной битве. Чудовище размахнулось гигантской лапой, своими когтями оно могло содрать его лица с черепа, но эти пять крючков лишь со свистом порезали воздух. Из-за своих непомерных размеров чудовище оказалось неповоротливым и неуклюжим словно медведь, чем ронин и пользовался. Ловко уворачиваясь от его смертельных когтей, он всякий раз контратаковал. Пытаясь прощупать такого врага, он нанёс три удара в разные места, но как бы он сильно не бил, меч оставлял лишь небольшие порезы на толстой шкуре монстра. Ошеломлённым сей фактом, воин на несколько секунд потерял бдительность, этого хватило, чтобы чудовище успело схватить его руку держащую меч. Если бы не стальные наручи, эти когти проткнули бы предплечье ронина до костей. Монстр оскалился, теперь человек был в его власти и никуда не мог деться, он занёс свою вторую лапу для сокрушительного удара. За доли секунд Кай успел вытащить из кармана дымовую шашку и бросить её прямо под ноги чудовища, в тот же миг монстра оглушил громкий хлопок. Едкое, слезоточивое облако чёрного дыма окутало полосатого, он согнулся пополам и закашлял точно демон. Монстр был полностью дезориентирован, махая своими лапищами из стороны в стороны, он пытался найти в этом чёрном тумане сбежавшего человека. В редких просветах он всё же замечал его. Ронин из ниоткуда выскакивал прямо перед чудовищем, бросал ещё одну шашку и тут же исчезал, прежде чем оно успевало опомниться. Так продолжалось три раза, в конечном итоге монстр утонул в бесконечно-плотном дыму. Ему потребовалось несколько минут, чтобы выбраться из этого газового ада.

Кай воспользовался этим временем, чтобы успеть убежать в лес, но увидев вдалеке этого человека бегущего по чистому полю, зверь рассвирепел. Его раскалённо-красные глаза загорелись первобытной яростью, встав на все четыре конечности, оно помчалось прямо за ронином. Расстояние от хищника и до воина было огромным, но набирая скорость с каждой секундой, монстр его быстро сокращал. Кай бежал не чувствуя земли под ногами, бежал так как никогда в жизни и до леса ему оставалось всего двести метров, но полосатый настигал его. На открытой местности чудовищу не было равных в скорости, резво перебирая мощными конечностями оно словно бешеный бык выпускало из пасти густые клубы пара.

Забежав в лес, ронин не оглядывался назад, хриплое дыхание вперемешку с диким рычанием доносилось всего в паре метров от него. Он глядел лишь по сторонам, пытаясь приметить местность и не угодить в одну из своих же ловушек. Во время, заметив верёвку под листьями, он сделал кувырок вперёд и приземлился на мокрую траву, сзади тут же послышался звучный треск и короткий лязг натягиваемой лески. Ронин посмотрел через плечо и увидел монстра, висевшего в воздухе вверх ногами. К несчастью в таком положение оно долго не находилось, одним ударом когтей чудовище срубило со своей лапы удавку. Не успев отдышаться, Кай снова побежал, монстр не отставал. Через пару метров он вновь заманил его в ловушку. Ржавый капкан намертво захлопнулся, по щиколотку впившись острыми зубцами в заднюю лапу монстра. Оно взвыло с диким рёвом, сотрясая воздух во всём лесе, монстр бесновался и метался из стороны в сторону, в безумном гневе оно разломало эти стальные тиски на части.

Когда монстр снова освободился, ронин не побежал он вновь вытащил из-за спины меч и лишь медленно попятился назад, к огромному дубу. Воин, пристально не сводя взгляда, смотрел хищнику в его демонические глаза, оно шло на него медленно, не спеша, скаля зубами его когти угрожающе заблестели на солнце. Продолжая не спеша делать шаги назад, ронин оказался под дубом. На несколько секунд он всё же перевёл взгляд и увидел, как по задней лапе монстра стекала тонкая струйка красного цвета – капкан всё же смог прокусить его шкуру. И тогда чёрный ронин изрёк:

– В твоих жилах течёт кровь. Она прольётся!

Разведя огромные лапы в разные стороны, монстр с оглушительным рёвом побежал на человека, тот развернулся на месте и ударил мечом по стволу дерева, канат на нём разрезался и механизм пришёл в действие. Чудовище уже было в метре от ронина, как вдруг, ствол, заточенного словно пика, дерева вылетел из верхушек листвы и на полном ходу снёс монстра. Последняя ловушка Кая наконец-то сработала, косматая тварь валялась на земле, не шевелилось и не дышало. Воин устало прислонился спиной к дубу и медленно сполз на землю, он сидел с полузакрытыми глазами и тяжело дышал, наконец-то всё кончено – так он думал, но внезапно ствол упавшего дерева зашевелился. Ронин с широко-раскрытыми глазами уставился на то, как чудовище медленно выползало из-под древа. Косматая тварь не уверенно встало на задние лапы, затем оно словно гепард совершило один большой прыжок, и оказалась прямо у ног ронина. Кай замедлил, не успел среагировать и ужасное чудовище, разинув свою гигантскую пасть, прокусило его правое бедро. Броня не спасла, его клыки проткнули ее, как фольгу и пронзили мясо и мышцы воина, он закричал во всё горло от немыслимой боли, кровь захлестала фонтаном. Монстр смотрел на него своими кровожадными глазами и упивался его агонией. Продолжая вгрызаться в плоть, оно могло с лёгкостью оторвать его ногу, но, несмотря на оглушительную боль ронин не растерялся. Ловким движением руки он вытащил из-за голенища кинжал и с яростной силой воткнул лезвие прямо в глаз чудовища, оно тут же разжало свои челюсти и, попятившись назад, взвыло в небо от ужасной боли.

Какое-то время ронин беспомощно валялся на земле, безумная боль парализовала и сводила с ума. Стон мучений вырывался из его груди. Скрипя зубами, воин пытался подняться, падал и снова пытался. С силой воткнув меч в землю, он уперся на его рукоятку и судорожно встал. На гране восприятия ронин всего на секунду закрыл свои уставшие глаза и сделал глубокий вдох. В этот момент он усилием воли подавлял все свои чувства. Когда же он отрыл глаза, его взор стал холодным и расчётливым. Боль, страх и гнев уже не жгли его воспалённое сознание. Переведя вес на левую ногу, он резким движением руки вытащил лезвие меча из земли и направил острие на чудовище. Оно бушевало и не находило себе место, метаясь из стороны в сторону ему вскоре удалось вытащить из своей глазницы кинжал, глаз вытек и почти вся его морда была залита густой кровью. Наполовину ослепленное оно не сразу нашло ронина, но когда их взгляды встретились, Кай ощутил на себе всю мощь его испепеляющего взора.

– Ну, давай циклоп, устроим второй раунд!

Монстра распирало от адской ярости, оно с оглушительным рёвом побежала на человека. Чёрный ронин сжал рукоятку своего меча обеими руками и быстрым шагом пошёл навстречу. В зените солнца воин и хищник схлестнулись в битве не на жизнь, а на смерть.

Они рвали друг друга на части и сражались, словно два демона сбежавших из преисподней. Меч ронина сверкал, словно молния в быстрых и разящих ударах, он рубил и резал его шкуру изо всех сил. В ответ чудовище кромсала его. Длинные, стальные когти, срывали его латы и оставляя на коже глубокие порезы. Не тот не другой не знали усталости и могли продолжать бой вечно. Кай пользовался частичной слепотой монстра, в сиюминутных нападениях он атаковал с левой стороны и наносил рубящие удары по шеи. Чудовище тоже пользовалось слабостью воина, метая его из стороны в сторону, оно сбивала с ног. С тяжёлой раной в бедре ему было тяжело встать и, подскочив тварь, схватила своей пастью его руку сжимающую меч, эти акулье челюсти откусило бы ее, если бы ронин не успел вытащить из-за пояса нож и воткнуть в его десну. Кай сражался не щадя себя, его покорёженные доспехи обливались кровью, без надежды на успех он был настоящим воином гордо идущим на верную смерть. В определённый момент гигантская лапа чудовища схватила его за шею, и подняло в воздух, когти впивались в горло и душили, брыкаясь, словно рыба на суше он пытался вырваться из мёртвой хватки, но всё было тщетно. Монстр втянул когти на своей второй лапе, и сжал толстые пальцы в кулак колоссальных размеров. Словно куклу оно подбросило над собой человека, и с огромного размаха эта цельнометаллическая кувалда обрушилась на грудь ронина. Кай отправился в открытый полёт и раскалённые искр вихрем посыпались из его глаз, он снова не мог вздохнуть – легкие, словно разлетелись на куски. После жёсткого приземления на землю ронин точно потерял бы сознание, если бы он не покатился прямиком в овраг. Падение продолжилось. В крутых кувырках и кульбитах его тело мчалось со склона прямиком в рощу деревьев. В полубессознательных попытках он пытался ухватиться за ствол одного из дерева, но руки не слушались и пальцы предательски скользи по каре.

В конечном итоге Кай завершил своё маленькое путешествие, оказавшись неподалёку от реки. От нечеловеческого удара его грудной доспех смялся и мучительно давил на рёбра. Он закашлял, и из его полуживых лёгких вырывались сгустки крови. Снова послышался приближающийся рёв – чудовище мчалось к нему, чтобы завершить начатое. Его рука машинально искала меч, воин поднял налитую свинцом голову, в глазах всё плыло, но в лучах солнца он увидел сверкающие лезвие своей катаны. Она лежала на самом берегу. Монстр приближался, его шаги гулкие отзывались вдалеке, воин уже не мог идти, не мог встать. От оружия его отделяла всего пара метров, из последних сил он пополз к нему. Пальцы жадно впивались в землю, и волевыми движениями Кай перебирал одну руку за другой. Он дополз до берега, но когтистая тварь уже добежала до него, широко раскрыв пасть, оно прыгнула на лежащего человека. В туже секунду ронин выхватил меч. Прозвучал звон стали. Чудовище лежало на нём, придавив всем своим весом, людоедская морда монстра остановилась в нескольких сантиметрах от лица Кая. Лишь лезвие катаны, отделяло воина от лютой смерти. Держа меч с обоих концов, он упирался лезвием в пасть чудовищу, что не давало тому раскусить его череп как орех. Огромные клыки грызли, жевали и пытались сломать самурайскую сталь. Чёрная и склизкая слюна закапала на лицо ронина, его грудь начала разрываться от крика и то был крик полный неистовой ярости и бессильной злобы. Он чувствовал, что ещё вот-вот, и тварь разломает меч и тогда ронин совершил последний и самый отчаянный шаг. Из последних сил Кай напрягся всем телом, и резко подняв таз, он прогнулся в позвоночнике, тем самом перекинув через себя монстра. От неожиданности оно полетело вперёд и упало в реку.

Казалось при помощи такого не хитрого приёма, Кай наконец-то победил. При таком сильном течении из реки невозможно было выбраться, и Кай помнил, что чуть дальше река обрывалась, и начинался смертельный водопад. Но не прошло и секунды как длинный хвост монстра, обвился вокруг шеи ронина и потащил его за собой в бурлящий поток. Последовал оглушительный всплеск. Упав в воду, они достигли самого дна. В тёмной, беспросветной глубине было холодно, очень холодно, но ронин этого не чувствовал, он лишь задыхался. Кай пытался всплыть на поверхность, но сильная лапа вцепилась в его ногу и тянула вниз. Даже здесь чудовище пыталось его убить, рука ронина всё также крепко сжимала меч. Под толщей воды их бой продолжился. Когти и меч звонко ударялись друг об друга, течение продолжало их быстро нести по руслу. Кай отбивался от монстра как мог, но тому было всё нипочём, его даже не смущало отсутствие кислорода, в то время как в глазах у ронина уже всё потемнело. Ещё немного и он бы захлебнулся в смертельных объятиях когтистой твари, но его спасла скала, так удачно подвернувшиеся во время их течения. Она выпирала прямо по центру русла, ронин упёрся ногами в грудь монстра и толкнул его к этой скале, сильное течение тут же ударило чудовище об каменную глыбу, после чего оно затерялось на какое-то время.

Кай наконец-то всплыл на поверхность, качаясь на волнах, он жадно глотал воздух, и альвеолам было не надышаться. «Водопад!» – эта мысль словно громом раздалась в его голове, но было уже слишком поздно. Чуть впереди река резко обрывалась, и начинался водопад: меж мраморных утёсов вода бешено мчалась и падала в гигантскую пропасть. Кай изо всех сил пытался отплыть к берегу. Быстрое и сильное течение почти невозможно было побороть, но прилагая нечеловеческие усилия, медленно, но верно, он пробивался к песчаному краю реки, и у него это получилось бы. Но вода возле ронина как-то странно забулькала, и через пару секунд оттуда резко всплыло чудовище, оно снова схватила человека, и сумасшедшие течение унесло обоих прямиком к этому водопаду. В белой пенистой воде на самом краю торчали мраморные выступы, Кай пытался ухватиться за одну из этих глыб, но они все оказались сплошь гладкие и руки лишь беспомощно скользили. В последней отчаянной попытке воин вытащил меч и на пределе человеческих сил он воткнул лезвие в мраморный утёс. Держась за его рукоятку, он повис над пропастью. Ему было невероятно трудно, что-то непомерно-тяжёлое тянуло его вниз. Медленно опустив голову вниз, Кай увидел то чего больше всего и опасался. Чудовище повисло над пропастью вместе с ним, вцепившись когтями в его сапоги. Однако безумный монстр даже на волоске от смерти пытался убить этого человека, оно брыкалось и пыталось подтянуться к ронину, чтобы снова вгрызться клыками в его тело. От всех этих телодвижений меч со скрипом начинал выскальзывать из утёса. Кай же находясь в таком затруднительном положение тяжело вздохнул, вздохнул как человек, уставший от жизни.

– Да пошло оно всё к чёрту!

Его вторая рука уже потянулась к чёрной повязке, ронин хотел сорвать её и, обнажив своё лицо отпустить рукоятку меча. Отправиться в смертельный полёт в обнимку с чудовищем – так он захотел покончить с собой. Однако в последний момент он передумал, и его рука выхватила, на сей раз один из метательных ножей на поясе. Он хотел умереть, но не сейчас, только не так и не в этой битве! Меч продолжал выскальзывать из камня, а монстр уже хотел вцепиться клыками в пах ронина, но воин на пределе всех своих сил подтянул колени к груди. Быстрым и резким движением ножа он разрезал крепкую кожу одного из своих сапог. Обувь тут же слетела с ноги, и чудовище уже повисло, вцепившись лишь за второй сапог.

– Сайонара тварь! – произнеся это, ронин разрезал и второй сапог. Циничными и жестокими глазами Кай лицезрел, как чудовище полетело в пропасть, издавая душераздирающий вопль, и постепенно растворяясь в тумане водопада.

Не стоит рассказывать о том, как ронин выбрался с края пропасти и доплыл до берега, важно знать лишь то, что когда его голые ступни коснулись твёрдой поверхности, он тут же рухнул. Лёжа на мокром песке, Кай болезненно дышал полной грудью. Пытаясь, успокоит бешеный ритм своего сердца, он рассматривал, и не без симпатии, чистое и безмятежное небо, звёзд ещё не было видно, но время шло к этому. Всё его тело было исполосовано тысячами воспалённых ран и порезов, следы жестокой битвы давали о себе знать невыносимой болью. Особенно бедро, укус оказался серьёзным, клыки монстра чудом не задели артерии, тем не менее, они проткнули большую часть связок и мышц. Мокрый до нитки, ронин замерзал от сгущающихся сумерек, он был измотан и его изнеможённые глаза, несмотря на жуткий холод и разрывающую боль, смыкались от груза усталости. Так бы он и уснул, продрогший и истекающий кровью под открытым небом. Если бы не вопль.

Оглушительный вопль безумия снова всколыхнул весь бескрайний лес. Кай резко открыл глаза, приподнявшись, он, оглянулся через плечо в сторону обрыва, в который полетело чудовище. Он в это не верил, ему не хотелось в это верить, но такой нечеловеческий звук могло издать только оно. Ронин несколько минут молчал, находясь в мёртвой тишине, он созерцал ту бездонную пропасть окутанную мглой. Затем он засмеялся, и то был истерический смех человека находящегося на гране безумия.

– Естественно ты не сдохло, кто в такое вообще мог поверить? – Разговаривал сам с собой ронин – нет, это было бы слишком просто. А ты требуешь особого подхода Кицуне и все, что было до этого не более чем детские игры. Преисполненный гневом ты не погибнешь, пока твои клыки не вопьются в мою шею… мне ли не знать какого это, быть выжженным яростью. Пора заканчивать это всё.

Воин оторвал рукав от своей и без того разодранной куртки и использовал его вместо бинта, обвязав и затянув тяжёлую рану на бедре. Он кое-как поднялся, уставший, озябший и полуживой воин медленно побрёл прочь от берега. Босиком, болезненно хромая на одну ногу он шел, мучимый лишь одной только мыслью: «до чего же долго тянется этот день!»

***

В харчевне «красный дракон» как всегда было много народу. Воздух здесь был пропитан дешёвым пойлом и потом, по углам бегали крысы и всегда кто-то орал и смеялся. Приличные люди сюда никогда не заглядывали, в основном тут собирались отбросы общества: ловкие воры, разбойники с больших дорог, наёмники, хвастающиеся своими убийствами. Были здесь и женщины – продажные женщины, чьи лица, ярко раскрашенные дешёвой косметикой, напоминали маски. Все они чувствовали себя как дома. Но была и та кому в данной обстановке было более чем некомфортно.

Девушка в широкополой соломенной шляпе слонялась среди всего этого сброда, в поисках одного конкретного человека. Да, тут явно было не как у Химы. Луна до последнего не могла понять, почему старуха отправила её сюда, в голове юной принцессы не укладывалось мысль. Как человек стоящий на страже закона может не то что отдыхать, а даже просто находиться в столь злачном и полном криминальных элементов месте. Однако вскоре она убедилась в этом лично. Капитан Шиноби сидел за стойкой и уныло хлестал саке, рядом стояли два пустых графина, рюмка за рюмкой и вот уже третий стал полупустым. Луна не спешила подходить к нему, ей сначала хотелось убедиться, вдруг это не тот, кого она ищет. А может девушка на это надеялась? Та и есть, но её можно понять, этот человек представлял жалкое зрелище. Он был уже не тем капитаном что раньше, не осталось в нём былого величия и чести. Что же с ним случилось? Как же он скатился до такого? И ответ был. Война – всегда меняет людей, те, кто не погибает на ней телом, порой умирают душой. Нарек Шиноби, был из вторых, его моральный стержень уже давно был сломлен, и лишь звенящая пустота осталась внутри. Он предавался страстям, не зная меры, изо дня в день он пытался забыться, стереть из памяти те ужасные вещи, что он совершал во имя своей страны. И лекарством от этой боли было в полупустой бутылке отдающие спиртом. Капитан уже хотел выпить очередную рюмку, но тут он услышал голос, приятный и бархатистый голос девушки:

– Капитан Шиноби, да? Это вы?

Она подошла к нему сзади, была неуверенная и застенчивая. Нарек, глянул на девушку через плечо и как-то мерзко улыбнулся, давненько он не видел такой красотки.

– Он самый, а вы я так полагаю…

– Меня зовут Луна.

– Луна… Луна… – он произносил это слово будто пробуя его на вкус – довольно необычное имя, хоть и весьма красивое. Что ж, приятно познакомиться Луна – он протянул ей руку, нехотя она всё же пожала её. Странно, ещё пару секунд назад он сидел здесь совершенно пьяный, но увидев, её он как-то резко протрезвел. – Чем я могу помочь столь очаровательной госпоже?

Она села за стойку рядом с ним, но ничего не заказала. На спине она носила какой-то странный цилиндр, кожаная лямка которого пересекала всё туловище поперёк. Нарек ещё ни разу, не видел подобного приспособления, он явно служил для переноски каких-то вещей, но для походов точно не сгодился бы.

– Мне сказали, что вы можете помочь пересечь долину теней.

Капитан резко изменился в лице и стал серьёзным, он вновь налил себе рюмку саке и выпил её словно воду, даже не поморщившись.

– Вы ошиблись.

– Может быть, в таком случае вы знаете хороших проводников?

– Зачем вы туда собрались? – Резко задал вопрос Нарэк.

– Это уже не ваше дело!

– Ну, раз не моё, так не моё. Сами тогда ищете себе проводников, а у меня есть дела поважней. – С этими словами он опять налил себе саке и демонстративно выпил его.

Девушка не растерялась, вытащив из кармана золотую монету, она положила её перед капитаном. Тот взял иен, покрутил между пальцами и попытался прокусить его. Поняв, что золото настоящее Нарэк ехидно усмехнулся.

– Вы начинаете мне нравиться всё больше и больше Луна.

– Проводник – напомнила Луна, – мне нужен проводник капитан Шиноби.

– Да-да, я это уже понял, но позвольте спросить, почему вам так важно отправиться в эти земли?.. снова молчите, ну хорошо, тогда я смею предположить, что вам необходимо попасть в провинцию Дайго. И если это так, то в таком случае я вас удивлю, есть более безопасный путь туда!

– Вы хотите предложить мне сделать крюк через северные торговые пути?

– Да, у нас туда едут целые караваны, в том числе и кареты со знатными господами. Почему бы вам просто не нанять кучера и не отправиться по этой, безопасной, дороге?

Луна покачала головой и сказала:

– Не пойдёт, это слишком большой крюк. Мне придётся ехать, больше восьми дней и это только в лучшем случае. В худшем двенадцать. Для меня это слишком долго, сейчас время играет против меня, а если я отправлюсь через долину теней, как и хочу, то выйду напрямик к Дайго. Всего два-три дня и я уже буду в этой провинции.

– Ты ничего не понимаешь девочка, те земли таят в себе огромную опасность. Если ты не слышала, то там обитают монстры.

– Да, меня уже пытались напугать этими сказочками, поэтому не трать время и просто дай мне ту информацию, за которую я тебе заплатила.

– Эх, будь, по-твоему. – Он с горечью на сердце достал из кармана листок бумаги и карандаш – я напишу тебе список людей, что знают туда путь. Учти! Если у этих ребят есть мозги, то услышав твою авантюру, они пошлют тебя куда подальше – с этими словами капитан протянул ей свёрнутый листок. Девушка схватилась за него, но цепкие пальцы Шиноби не отпускали клочок бумаги. Он наклонился к ней, в его глазах читался упрек.

– Если ты и вправду отправишься туда, то вот тебе совет: не умри!

Он отдал желанный ей список, но суть этих мрачных слов надолго засела в её голове.

***

Всё его тело изнывало от боли, непреодолимая усталость навалилась на плечи тяжким грузом, и Каю, уже в который раз приходилось прикладывать над собой усилия, чтобы не свалиться с ног в полное беспамятство. Мало того так ещё и сильный ветер дул ему на встречу и всякий раз вгонял в ледяную дрожь. Из импровизированного бинта на правом бедре, у него стекали тонкие струйки красного цвета. Болезненно хромая на эту ногу, Кай босиком ступал по мокрой от вечерней росы траве. Медленно, но верно он поднимался в гору, спотыкался, падал, поднимался и снова падал. Всё это сопровождалось болезненным стоном, вырывающимся сквозь сжатые зубы. Пульсирующая рана на ноге не давала покоя, не позволяла вставать и отнимала оставшиеся силы. И когда Кай в очередной раз упал, казалось, что он уже не сможет подняться. Однако быстрым движением его рука вытащила меч и, вонзив остриё в землю, он упёрся на рукоятку, словно на костыль. Кай вновь превозмогал и, поднявшись, вновь продолжил свой путь.

«Что ты делаешь? Зачем ты продолжаешь это бессмысленное странствие? – мысленно задавал себе вопросы ронин – Ты и так ели живой, на ногах с трудом стоишь и всё равно рвёшься в бой? Неужели ты тешишь себя надеждой одолеть этого монстра? Смешно и глупо отдавать свою жизнь ради короткого и очевидного в своём исходе реванша. Подумай, как следует, ты через столько прошёл и многое пережил, чтобы вот так бесславно закончить свой путь?!»

Ронин остановился, он наконец-то преодолел крутой склон горы, находясь в окружение бесчисленных деревьев, он увидел невдалеке ту самую пещеру, из которой прежде и вылезла косматая тварь. Он вернулся туда, где всё и началось.

«Да, я готов к смерти и, причём уже давно. – Сам себе отвечал Кай – возможно со мной что-то не так если я никогда не боялся её. И более того, кода наступит роковой час, я покорно отдамся в холодные объятия смерти и сгину в той темноте, что она таит в себе… но дело в том что это случиться, не сегодня. Я действительно побывал во множестве сражениях и шансов выжить, всякий раз становилось всё меньше и меньше, но я выживал. И даже когда все кто находился рядом со мной, погибали, моё сердце продолжало биться. Весь этот мир пытается меня уничтожить, но я противостою ему. Изо дня в день я только и делаю, что противостою миру и всему что меня окружает, ибо я живу… нет, я существую – лишь для одной цели. Я не могу умереть, просто не имею на это права, пока не добьюсь её! И убийство этого монстра – это лишь одна из ступенек лестницы, по которой я поднимаюсь к своей цели».

Боясь вновь упасть, ронин упёрся рукой об своды пещеры. Рана опять не давала нормально идти, он решил подождать пока боль, немного не отступит. Все тактики, которых придерживался Кай, во время сражения с монстром не сработали и ловушки которые он использовал, оказались бессмысленными. И потому он решил больше не строить планов и пойти на отчаянный и смелый ход. А именно, принять бой с монстром в его же собственном логове. Исходя из её скромных размеров и неглубокой протяжённостью, чудовищу со своими огромными габаритами и неповоротливостью будет весьма затруднительно здесь сражаться. По крайней мере, на это рассчитывал Кай. Боль немного отступила, он вошёл в тёмную и пугающею пещеру монстра и продолжал идти, стараясь не останавливаться.

Голыми ступнями он с хрустом наступал на чьи-то старые кости, ничего не было видно, густой мрак окутал его со всех сторон, так что оставалось лишь догадываться, кому именно могли принадлежать эти кости… в затхлом воздухе пещеры стоял запах гнили и смрада. Его никогда не пугала темнота, ибо он всегда умел в ней ориентироваться. Медленными и размеренными шагами Кай шел, волоча ладонь по неровным каменным стенам. Внезапно он остановился, пальцами он нащупал некую брешь в этих монолитных стенах. Огромная трещина шла поперёк почти всей пещера, глубоко прорезая её каменные своды. Данное показалось любопытным ронину, но он не успел это как следует исследовать. Раздался оглушительный рев, который отозвался эхом по всей пещере.

Рана продолжала кровоточить и на протяжении всего пути, ронин оставлял за собой след из редких капель крови стекающих по его голени. Именно поэтому чудовище так быстро смогло выследить его. Хотя возможно Кай специально допустил такую оплошность, быть может, он просто хотел быстрей закончить эту схватку. Как бы то ни было, ронин почувствовал дрожь в земле и тяжёлые шаги сопровождающие её. Чуть вдалеке послышалось учащённое дыхание вперемешку с диким рычанием и наконец, в беспросветной темноте Кай увидел ярко-жёлтый глаз монстра. Несколько мимолётных секунд его око рыскало по пещере из стороны в сторону, пока он не нашёл ронина, в тот же момент вертикальный зрачок сузился. Вновь послышалось неистовое рычание зверя, и его клыки блеснули в темноте.

Бой начался быстро. Монстр атаковал первым, ронин чудом успел отбить стремительный удар его когтей. В отличие от чудовища он не умел видеть в темноте, но полагаясь лишь на чёткий слух, он мог создавать картину всего окружающего у себя в голове: тяжеловесные шаги, прерывистое дыхание и лёгкий ели слышный свист прорезаемого воздуха от быстрых ударов когтей. Каждый этот звук, давай понять ронину о расположении монстра. Кай лишь защищался, с трудом отбивая и уворачиваясь от этих нечеловеческих ударов, но постепенно приспособившись к данному окружению, он начал контратаковать. Ронин неистово бил по корпусу, шеи и конечностям, но всякий раз лезвие лишь глухо втыкалось, словно в дерево. Эта шкура – её невозможно было пробить. Кай не мог долго сражаться, его силы были на исходе, вдобавок и раненная нога начала предательски подкашиваться. В конечном счёте, монстр сумел схватить измотанного воина. Словно в тиски он сжал его туловище обеими лапами. Помимо ужасного давления, от которого у него затрещали рёбра, Кай ощутил разрывающую боль от когтей протыкающие его латы и впивающиеся в плоть. Казалось, оно его сейчас разорвёт на части. О да! Чудовище так и хотело поступить, но перед этим тварь жаждала насладиться агонией этого воина. Оно с лёгкостью оторвало его от земли и подняло вровень своей голове. И вот, Кай вновь оказался лицом к лицу с чудовищем. Оно источало из себя дыхание самой смерти. Ронин не видел этого, кромешная темнота не позволяла, но он ощущал это всеми фибрами своей души. То как монстр его ненавидит, то как гримаса ярости и злобы исказила и без того нелицеприятную морду монстра, но даже сейчас… Кай смотрел в его глаз без тени страха и с не меньшей яростью, чем само чудовище.

Оно разинуло акулью пасть и вонзило гигантские зубы в его плечо. Послышался короткий лязг протыкаемых лат и спустя секунду крик безумной боли. Ронин орал во всё горло. То была не человеческая боль. Неописуемая. Кай знал, что ещё пара секунд, и оно прокусит его кости, а затем напрочь оторвёт его руку вместе с плечевым суставом. У него осталось сил всего на один удар. На последнюю попытку и он не мог потратить её впустую. Медленно, трясущейся рукой он поднял меч. Монстр это видел, но нечего не предпринял, не видел смысла и продолжал дальше вгрызаться в плоть и упиваться его кровью. Кай замахнулся, но удар не последовал. Он воткнул меч в расщелину пещеры и, приложив все свои силы, он смог расшатать её своды. Гигантская трещина пошла дальше по всей пещере, создавая множество себе подобных. Каменные стены, что секунду назад были монолитными стали сыпаться и разваливаться на части…

Жуткий звон в ушах мешал собраться Каю, приподнявшись на локти, он пытался оторвать от земли тяжелую, словно налитую свинцом, голову. Сквозь закрытые веки, он почувствовал яркую синеву режущие глаза. Наконец более-менее очнувшись, Кай, огляделся, чтобы понять, куда это он попал. Сразу не получилось. Его глаза, привыкшие к кромешной темноте, резко заболели от слепящего синего света. Казалось, будто он повсюду и заполняет собой всё окружающие пространство, но когда глаза немного привыкли, этот вездесущий свет понемногу рассеялся. Место, в котором оказался ронин представляло из себя очередную пещеру, с той лишь разницей, что она была необъятна в своих размерах просто на проста, не имея конца и края. Каменные своды обрушились на них но вместо того чтобы быть намертво погребёнными они провалились, куда-то ещё. Куда-то глубже. Как оказалось, свет исходил от кристаллов синего цвета, эти причудливые минералы произрастали в самой каменной породе этого места и, по всей видимости, обладали флуоресцентным эффектом. Ронин был весь мокрым, всё это время он лежал в какой-то луже, но как оказалось, вода была всюду. Она затопила почти весь здешний пол и самое ужасное этих пещер прятала в себе именно вода. Кай увидел в мутной луже перед собой череп. Он снова оглядел пещеру и на этот раз увидел то чего сразу не смог заметить.

– Боже мой… – только и смог выдавить из себя ронин.

В затопленной пещере он увидел скелеты. Вода скрывала кости, и черепа что были на каждом шагу этого необъятного места. Сотни, а может и тысячи останков людей были захоронены здесь. Склеп – с ужасом подумал ронин – вот что это такое, вот куда я попал. За долгие годы существования эта тварь убила и затащила сюда столько людей, что хватило бы заселить целую страну. Пора выбираться из этой могилы!

Он попытался встать, но не смог, огромная груда камней завалила его ноги. Пытаясь раскидать эти булыжники, он услышал какой-то шум. Из-под такого же завала камней, что находился неподалёку, послышались какие-то толчки. Камни дрожали и подпрыгивали от этих импульсов изнутри. Как вдруг, словно от сильного взрыва эта груда разлетелась во все стороны, и на её месте появилось чудовище. Оно вновь бесновалось, скалилось и не знало усталости. Монстр рыскал, принюхивался, бегал из стороны, в сторону неуклюже шлёпая по воде. По всей видимости, оно искало ронина, он же продолжал лежать и безотрывно смотрел на монстра. В этот момент в его глазах можно было увидеть истинное удивление. Лишь сейчас ронин заметил тяжёлую рану у монстра. Его живот был слегка багровым от крови, шкура чуть выше талии была пробита и обнажала нежное мясо. Та ловушка в лесу, огромное древо, что сбило монстра на ходу, не смогло его убить, как я на то рассчитывал, однако заострённый таран смог ранить его. Повредило его броню!

Чудовище резко остановилось, оно медленно повернуло голову и устремило своё злобное око прямо на Кая. Ронин резко начал выбираться из-под завала. Но времени уже не было. Монстр побежал на него, в последний раз обнажая свои острые когти. Кай больше не пытался выбраться, он искал меч. Его руки быстро бегали по земле, по камням, но не как не могли отыскать родное оружие. Вода! – резко вспомнил Кай – он должен быть в воде! Его рука тут же полезла в грязную лужу. Монстр издал протяжный рев, и совершил огромный прыжок в сторону ронина. В ту же секунду он нащупал рукоятку своей катаны. Чудовище упала на человека и силой инерции протащила его по земле несколько метров.

Пасть чудовища была широко раскрыта, но не от звериной ярости и не от жажды крови, а от шока. Оно посмотрело вниз на свой живот и увидело пронзивший его на половину меч. Кай с силой надавил на него, и лезвие вошло полностью, до самой рукоятки, так что острие катаны, вышло из его спины. Из клыкастой пасти монстра вырвался короткий стон, и оно глухо завалилось на бок.

Кай тяжело вздохнул. Ему было трудно в это поверить, но всё же, после стольких страданий ему наконец-то удалось одолеть монстра. Он вставал медленно, сначала приподнявшись на локти затем уперевшись на колени и лишь только потом поднявшись во весь рост. Нужно было срочно что-то делать с новой раной на плече, она обливалось кровью, и могла стать смертельной для ронина. Но сил что-либо делать у него уже не осталось. Ему нужно было передохнуть, успокоить в груди, бешено бьющиеся сердце, прояснить ум и… убедиться что оно мертво.

Тварь была неподвижна, вода в которой оно лежала, стала алой от крови. Подойдя к бездыханной туше, ронин уже хотел вытащить свой меч, но стоило ему схватиться за рукоятку как монстр, что был некогда мёртвый, издал протяжный и душераздирающий вопль. В ту же секунду Кай мог бы одним движением вытащить меч и добить эту тварь, но он не стал этого делать. Если чудовище не было ещё мертво, то оно однозначно умирало и, причём не самой приятной смертью. Так или иначе, но оно уже не представляло для него опасности. Однако его остановило вовсе не это, а нечто странное, что чёрный ронин ещё никогда прежде не видел в своей жизни.

Умирающее чудовище начало меняться, словно превращаясь во что-то другое. Его косматый мех выпадал и рассыпался, будто пыль по ветру. Оно уменьшалось, из некогда колоссальных размеров вселяющих страх оно становилось всё меньше и меньше, когти обратились обычными ногтями, а выпирающие клыки втягивались обратно в челюсть, становясь обыкновенными зубами и ужасно-безобразная морда постепенно приобретала черты человеческого лица. Кай с неподдельным любопытством наблюдал за этой удивительной метаморфозой и до последнего не мог понять, что всё это значит? В конечном итоге огромный и ужасный монстр обратился в маленькую и хрупкую девушку. В ярко-синем свете пещерных кристаллов она лежала совершенно-обнажённая, её тело было изящным, тонким и гибким, лицо имело аккуратные и красивые черты, а волосы были длинными, слегка спутанные смоляно-чёрного цвета. Перед Каем лежала самая настоящая красавица, не считая того что её кожа имела тёмно-зелёный цвет. Она открыла глаз и резко застонала, её прекрасное лицо перекосило от боли. Кай осторожно и недоверчиво подошёл ближе к этой изумрудной деве, у него были тысячи вопросов и он не знал, с какого начать.

Увидев чёрного ронина она как-то странно улыбнулась ему, словно они были старыми друзьями. Улыбка обнажила её зубы, из верхней челюсти выпирали несколько острых клыков – конечно же, в разы меньше тех, что у неё были… до этого. Но всё же это было ещё одним признаков, после которого Кай заметил и другие. Её глаз имел всё такой же хищный вертикальный зрачок, изменился лишь цвет с агрессивно желтого на мягкий зелёный в соответствии с кожей. Её уши имели странную остроконечную форму как у кошки, а под ногами он заметил у неё какой-то отросток, приглядевшись, он, понял, что это был хвост.

– Ты не чудовище – медленно начал Кай – но и не человек. Так что же ты такое?

– Моё имя Элиссия и я последний представитель своей расы Кицуне.

– И что же случилось с твоей расой, Элиссия?

– Нас истребили, всех до единого. Выгоняли с наших земель, сжигали дотла наши поселения и резали каждого без разбора. Детей, женщин, стариков – они никого не щадили. Никого! Они захватили все наши поля, леса и реки. Объявили нам войну, лишь увидев на горизонте. А теперь спроси меня, кто именно это сделал. Ну, давай же, спрашивай про кого я говорила сейчас.

– Нет, я и так знаю о ком ты. – Хладнокровно ответил ронин.

Её изумрудный глаз стал мокрым, и по щеке побежали слёзы горькой обиды. Ужасные воспоминания давно минувших дней нахлынули на неё безудержным потоком. Не выдержав, она прокричала:

– Ничего ты не знаешь! Ты не видел, как убивали моих родных и близких. Ты не видел, как… как воины подобные тебе перерезали горла моим детям!

– Ты права я этого не видел – Кай смело сел рядом с ней. Аккуратно взяв её голову, он положил её себе на колени. Она не сопротивлялась. Ей было страшно, а его последний акт милосердия успокаивал её. Элиссия учащённо дышала, а пульс становился медленней с каждой секундой. Ей осталось не долго. Он нежно убрал прядь чёрных волос с её лица и продолжил:

– Но я знаю, каково это. Лишиться всех своих близких и при этом выжить на пепелище воины. Выжить – даже когда ты этого вовсе и не хотел!

С этими словами он снял чёрную повязку и обнажил своё лицо. В ярко-синем свете пещеры теперь и она узрела его истинный облик. После минутного молчания Элиссия глухо засмеялась и прошептала слабеющим голосом:

– Люди, откуда в вас столько жестокости?

– Боюсь я не смогу на это ответить, но возможно ты дашь ответ на мой вопрос. Как ты стала монстром, Элиссия?

– Когда я стала единственной выжившей, я не знала что мне делать. Мне просто не было ради чего жить и всё что у меня осталось это лишь жгучая жажда мести. Думаю, ты знаешь, о чём я говорю: стать выжженным яростью и в тоже время быть невероятно беспомощным. Именно тогда я и встретила его. Он не был человеком, и у него не было имени, он лишь сказал, что его зовут…

– Трикстер – в унисон произнесли они.

– Видно ты уже успел повстречаться с эти койотом. – Несмотря на боль, она лукаво улыбнулась ему.

– Он предложил тебе сделку?

– Да, обещал, что даст мне сил свершить месть, но ценной тому будет потеря собственного обличия, и я буду обязана всегда убивать вас, людей. Истреблять, так же как вы истребляли мой народ. Я охотно на это согласилась. Не думая не секунды, я заключила сделку, и мне было плевать на все возможные последствия. Плевать на то что я больше не буду прежней и на то что моя душа будет навеки принадлежать этому ухмыляющемуся демону – такая ничтожная цена меркла на фоне того, что я могла получить взамен. Возмездие – она произнесла это слово с нескрываемым гневом, но спустя секунду гримаса ярости на её лице сменилось ликом заметной печали. Девушка хотела правило подобрать слова, однако вместо того чтобы продолжить рассказ она грустно произнесла – но…

Ронин приподнял одну бровь.

– Но?

– Я устала от этого. Устала от крови и бесконечных убийств. Как ни странно, но… я начала жалеть вас. Хоть вы этого не заслуживаете, и не какие человеческие страдания не способны искупить тот ужас, что вы сотворили с моей семьёй. Но я устала от этого бесконечного круга смерто-убийств и отказалась вовсе проливать кровь. Тогда он снова явился ко мне и предупредил, что если я не буду выполнять свои обязательства…

– Истреблять людей? – Уточнил ронин.

– Да. Трикстер пообещал, что пошлёт того, кому будет по силу убить меня. Воина, что носит чёрное и имя ему будет, Кай.

Ронин снова посмотрел на необъятную пещеру и на то великое множество костей, что лежали под водой. Он понял, что они принадлежали отнюдь не людям. Да, это были останки её народа. Именно здесь она и похоронила всех, кого когда-то любила. И кто же в этой истории настоящие чудовище?

– Кай, – он увидел на её лице раскаяние, а голос становился всё тише и тише – я должна сказать тебе кое-что напоследок, это важно.

Тяжело вздохнув, она взяла его ладонь и крепко сжала её.

– Я не знаю, кто ты такой на самом деле, но я благодарю тебя и говорю, спасибо

– За что? – Бесстрастно спросил он.

– За то, что избавил меня от страданий.

Он коротко кивнул ей, и в этот момент она уловила в его карих и, казалось бы, холодных глазах некий проблеск печали или даже сожаления. Его рука крепко взялась за рукоятку меча, Элиссия с силой сжала его вторую руку и стиснула зубы. Из её нефритового глаза вновь покатилась слеза. Она даже не успела ничего заметить, движение оказалось настолько быстрым, что она не сразу поняла это, и лишь резкая боль и брызги крови говорили ей о том, что меч уже вытащен. Страдания длились недолго, всего несколько секунд и её тело перестало дёргаться. Крепкая хватка маленькой ручки медленно ослабла, отпустив его ладонь. Чёрный ронин наблюдал за тем, как её взгляд угасал. За короткие доли секунд он увидел в этом взгляде всё. Страх, отчаяние, боль, гнев, обида и наконец, смерть – все эти чувства пронеслись мимолётно и сгинули в темноте её чёрного зрачка. Кай закрыл ей глаз и мирно опустил её голову на землю.

Так и обрела свой покой некогда проклятая и последняя из своей расы, Элиссия.

Ронин стоял на коленях, склонив голову над её телом. До сей поры, он сохранял вид мнимого спокойствия и равнодушия, но сейчас впервые за долгие годы Кай не мог сдержать чувств. Он судорожно согнулся и закрыл лицо руками, погрузившись в глубокую печаль. Ели слышно он прошептал: «что же я наделал?». – И эти слова отзывались эхом в его опустошённом сознании. В груди мучительно защемило, сердце сжалось и словно перестало биться. Он не мог нормально вздохнуть – ком застрял в горле.

– Я не знал… – его хриплый голос, словно прорезал мёртвую тишину пещеры – …если бы я только знал. Если бы я мог что-то изменить… если бы это было в моих силах… что же я наделал!

***

Этот долгий и невероятный день наконец-то близился к завершению.

На своём пути к линии горизонта солнце постепенно становилось алым. Его красные лучи залили улицы Сан-венганзе. Суетливый народ даже не замечал той красоты, что открывалась им. Некоторые звёзды засияли раньше времени, очертание полумесяца вырывалось на розовом небосводе и ели видимый свет, словно от свечи горел где-то там, вдалеке. Среди толпы безликих прохожих, лишь один человек остановился, чтобы лицезреть этот чудесный вид. Белокурая девушка, на мгновение позабыла о своих планах, её ярко-голубые глаза не могли оторваться от этого пейзажа. Розовое небо так и манило девушку, шептало вновь пуститься в путь вместе с её малиновыми облаками. Потоку людей приходилось обходить её со всех сторон и обтекать, словно ручей скалу. Какой-то крестьянин толкнул голубоглазую плечом, и будто очнувшись, она вспомнила о том, что опаздывает и вновь заспешила.

На границах города как обычно стояла тишина. Солдаты должны были патрулировать его северную часть – ту, что была близка с темным лесом, но вместо этого они стояли на посту лениво переминались с ноги на ногу, болтая между собой о житейских вещах. Временами в разговорах между вояками всплывали вопросы про чудовище, что обитало в этом лесу.

– Я стоял в карауле с самого утра – начал один из стражников – и уж поверьте мне друзья, сегодня мне довелось услышать такое, что и в кошмарном сне не присниться.

– Хорош заливать. Небось, опять саке просто перебрал – подколол один из сослуживцев. У остальных заиграла дружная улыбка на лице.

– Если бы! – с серьёзным тоном продолжил тот – Я слышал вопль… безумный, страшный, вопль чудовища! От него дрожал воздух, и осыпалась листва с деревьев. И знаете, я даже не знаю, как вам это объяснить, но было в этом звуке что-то демоническое… потустороннее, то от чего стыла кровь в жилах. Одним словом ужас, который доносился прямиком от туда – солдат указал рукой на тёмный лес – не знаю почему, но монстр сегодня явно в бешенстве. Потому-то нас сегодня так много.

– Может оно просто проголодалось? – Предположил один.

– Или в капкан, какой угодило – Подхватил второй.

– Нет-нет, сейчас же весна, у твари, поди, течка началась. Оно, это самое… спариваться хочет, но не с кем, потому-то и орёт от безнадёги. – Пошутил третий.

Четверо солдат дружно загоготали, но их смех быстро прервал, скрежет метала и дерзко брошенная фраза:

– Брехня всё это!

Они обернулись и будто только сейчас заметили своего пятого напарника. Самый юный стражник стоял в стороне, прислонившись к каменной колоне главных ворот, он точил меч. Лезвие катаны, со скрежетом ездило по ребристому камню, изредка выбивая быстро гаснущие искры.

– Да ну! Можно подумать наш бравый молокосос знает, почему тварь вопить от зари до зари? – Насмешливо произнёс один из них.

– Знаю. – Последовал короткий ответ.

Повисло молчание, прерываемое лишь скрежетом металла. Юноша продолжал невозмутимо точить меч, даже ни разу не взглянув на своих боевых товарищей, в то время как они не отрывали от него глаз.

– Ну, так может, ты нам расскажешь это? – Нетерпеливо надавили они.

Парень наконец-то отложил камень в сторону и не спеша убрал меч обратно в ножны.

– Хорошо, я расскажу вам, но лишь потому-что мне надоело слушать ваш бесконечный трёп. Ей богу, когда вы судачите – это хуже кружка по вязанию.

Опытные вояки уже хотели кинуть ему парочку бранных слов, но этот дерзкий паренёк сразу перешёл к рассказу. В данный момент к солдатам подошёл их капитан, он хотел проверить, как они несут свой пост и убедиться всё ли в порядке. Однако. Нарек замер, его рука уже коснулось массивных ворот города, но так и не отрыла их. Он решил ненадолго остаться по эту сторону границы, ибо ему открылась редкая возможность незаметно подслушать разговор своих подчинённых. Капитан осознавал, что со стороны это похоже на какое-то ребячество, но в то же время он был уверен, что именно в таких незатейливых и простых разговорах кроется истинное понимание солдата.

– Мне не известно его имя, но он всегда носит чёрный балахон – юноша хитро улыбнулся – сдаётся мне, он так пытается всех вокруг провести. Мол, пусть думают, что я безобидный священник, когда на самом деле за этим одеянием он прячет доспехи и самурайскую катану. Хотя, насколько я знаю, он вовсе не самурай, а ронин.

– И какого чёрта ты нам рассказываешь про этого ронина? Мы не это ожидали услышать – возмутился один из нетерпеливых стражников.

– А ты не понял, совсем, что ли глупый? Наш капитан отправил его в темный лес, чтобы монстра уничтожить! – Солдаты вновь умолкли, и парень продолжил – чёрный ронин прибыл в город ещё вчера вечером, говорят он приехал аж с самой столицы. Не знаю, правда, это или нет, но в одном я уверен точно, ронин преодолел множество километров и добрался до сан-венгадзе лишь с одной целью… ещё при первых лучах рассвета он ушёл в лес на поиски логова чудовища. Говорите оно, так неистово ревёт целый день? Что ж, смею предположить, эти двое встретились… и не думаю, что темный воин стал для монстра лёгкой добычей.

Один из стражников рассмеялся и глумливо произнёс:

– Да этот ронин червей уже кормит! Чудовище, наверное, просто подавилось его костями вот и ревело целый день. Да уж мужики, это действительно смешно, о чём только наш капитан думал, десятки прославленных самураев гибли в битве против этой твари! А он отправил каково-та вшивого ронина. И почему ты вообще посчитал, что он равный противник чудовищу?

– Я увидел это в его глазах.

– И что же такого было в них?

Ответ не последовал, ибо ворота с шумом распахнулись, и перед солдатами явился капитан Шиноби. Они замешкали, его визит оказался более чем неожиданным. Солдаты неряшливо выстроились перед своим командиром, он грубо отчитал их за безделье и скомандовал почти всем отправиться патрулировать границу. Четверо стражников быстро схватили свои мечи и уже поделили между собой отдельные участки. Удовлетворившись увиденным, капитан решил покинуть их. Но молодой солдат, которого он решил оставить на посту остановил всех и громко крикнул:

– Смотрите! Это он!

Его появлению предшествовал ветер. Он подул с запада, сильный, холодный и неприятный ветер, от которого бегала дрожь по всему телу. Капитан Шиноби обернулся и увидел на горизонте чёрного ронина. Тяжело хромая на одну ногу он шёл к ним неотвратимой подстепью. Капитан вздрогнул, толи от ледяного ветра то ли от ужасного вида этого человека. Он был искалечен, из-под покорёженных и местами рваных доспехов у него сочилась густая кровь. Плечо, как и бедро, были туго перевязаны какими-то самодельными жгутами из рваного тряпья, казалось этот человек, пережил сотни ужасных битв. Все так были поражены его измученным видом, что никто даже не обратил внимания на его босые ноги. Голые ступни были изрезаны от камней и горных пород, испачканы грязью и болотной тиной. Кай прошагал не одну милю всё время оставляя позади кровавые следы неровной походки.

– С ума сойти, ты действительно убил эту тварь и даже выжил! – Именно таким словами поприветствовал капитан подошедшего ронина.

– А знаешь что, я в тебе даже не сомневался – слукавил капитан. – Расскажи же о своём сражение с монстром, каким образом тебе удалось одолеть его?

Чёрный ронин не ответил, он лишь сурово взирал на капитана. Стражники оглядели его раны вблизи, они были поражены тем, как этот воин до сих пор способен стоять на ногах. Очевидно, он испытывал невероятные муки, но это было сложно понять – почти всё его лицо скрывала повязка и лишь глаза, такие тёмные и глубокие были способны в полной мере отражать его состояние. В них была видна колоссальная боль, нестерпимая для обычного человека. И я имею ввиду далеко не физическое состояние. Но было в этих карих очах что-то ещё, то о чём и говорил своим напарникам юный стражник. Нечто, что внушало трепет на всех окружающих. Злоба… да, они излучали злобу дикого и забитого зверя. Казалось, Кай был готов вгрызться в горло Нарэка, ведь именно таким взглядом он смотрел на него. Капитана быстро смекнул, что тут что-то не так и потому достал из кармана кошелёк и протянул его ронину со словами:

– Возьми, это твои честно заработанные деньги. Здесь всего пятьдесят иен, но это всяко лучше, чем ничего. В конце-концов ты же не просто так отправился на охоту за чудовищем.

Кай выбил деньги из его рук, золотые монеты со звоном рассыпались по земле.

– Ты что творишь? Совсем одурел что ли? – Завопил капитан.

– Чудовище, не всегда было таким. Это вы… – он обвёл всех присутствующих взглядом – вы превратили её в монстра, когда-то она была девушкой. Доброй и простой девушкой, у которой была семья и дом. Ты ведь это знал, не так ли?

– Конечно – капитан широко улыбнулся озлобленному ронину – ведь это я уничтожил её дом и семью.

– Что?

На секунду ярость сменилась удивлением, и он непонимающе посмотрел на капитана. Лицо Шиноби всё так же выражало насмешку, глядя на ронина он в издёвке приподнял брови, мол: «ты действительно не понимаешь о чём я?»

– Так значит, ты был одним из тех, кто уничтожил её народ…

– «Одним из тех»? Приятель, это я руководил истреблением всех Кицуне. Я вижу в твоих глазах шок от услышанного. С чего бы ронин? Во время войны мне частенько приходилось сжигать целые деревни крестьян, а тут мне попались какие-то лесные твари. В те времена я ещё был полководцем, и под моим началом ходила целая армия, так что мне ничего не стоило отправить сюда тысячное войско и выжечь дотла все этих, зелёно-кожих ублюдков.

Кай медленно покачал головой.

– Ты истребил целую расу разумных существ, не щадя женщин и детей. – В голосе ронина слышался ели сдерживаемый гнев – И всё это ради земли, на которой они жили испокон веков. Ты даже не пытался заключить с ними мир, просто напал посреди ночи и начал сжигать их дома, и вырезать каждого у кого ещё билось сердце.

– Ронин, если бы эти твари были ещё живы, я бы снова устроил геноцид! Для меня нет ничего важней моих людей и их процветания, запомни это.

– Мразь! Ты построил этот город на крови и костях ни в чём не повинных существ. Элиссия – последняя выжившая из Кицуне обрушила на тебя и твоих людей самый что ни на есть праведный гнев. Она была права, когда сказала что никакие муки ада, не способны искупить то зверство что ты сотворил!

– И ты собственно-ручно убил её. Молодец ронин, ты умница! Я и все жители Сан-венгадзе говорим тебе спасибо. Возьми деньги, я всё же настаиваю, что ты их заслужил.

Наступила гробовая тишина. В глазах Кая плясали демоны, в жилах кипела кровь, и не сдержать было той ярости, что сжигала его изнутри. Он вытащил меч, но движение оказалось недостаточно быстрым – капитан Шиноби успел отразить его удар. На этом атака ронина и завершилась, ибо на него тут же набросились стражники. Если бы не усталость и тяжёлые раны Кай перебил бы их всех и непременно добрался бы до Нарэка, но стражники сбили его с ног и скопом принялись его мордовать. После пятого или седьмого удара Кай уже не чувствовал боль, в глазах всё потемнело и он практически потерял сознание.

Когда избиение лежачего показалось стражникам утомительным, один из них вытащил меч и уже замахнулся чтобы отсечь голову этому смутьяну.

– Стоп, – вмешался, Нарэк – У меня есть идея поинтересней. Несите-ка его на площадь – он как-то странно усмехнулся и зловеще произнёс – в Сан-венгадзе давно не было публичных казней. Что ж, думаю пора это исправить и повеселить наш честной народ.

***

Стук в дверь, она открывается, и мужчина средних лет встречает на своём пороге девушку с ярко-голубыми глазами. В краткой форме она излагает ему суть своего визита.

«Ты с ума сошла девочка?».

«Ну, прошу вас, помогите мне перебраться через те земли».

«Нет, нет, нет ни за что!».

«Я заплачу большие деньги, назовите любую сумму».

«Ха-ха, думаешь мне деньги дороже жизни. Поищи дурака в другом месте».

Дверь закрылась, точно так же как и все остальные до неё и даже после…

Учти! Если у этих ребят есть мозги, то услышав твою авантюру, они пошлют тебя, куда подальше – слова капитана Шиноби будто оказались пророческими. Луна целый день бегала по городу и лично посетила каждого человека из списка, но, сколько бы она не умоляла и не предлагала денег, никто из этих, казалось бы, суровых мужчин так и не отважился отправиться в путь вместе с ней. Стоило ей произнести «долина теней» и вот их глаза уже готовы были выпрыгнуть из орбит, «неужели все поголовна, верили в эти мифы про чудовищ? – размышляла принцесса. – Боже ну что за суеверный народ!».

Она вновь сидит в харчевне «красный дракон», на стойке рядом с ней стоит большой стакан с какой-то дранью – пришлось заказать, чтобы не выгнали. Не то чтобы ей нравилось это "изысканное" заведение, просто вернуться обратно к старухе Химе, для неё означало признать поражение. Нужно было пораскинуть мозгами, придумать новый план и опять как-то выкрутиться из этой ситуации. Благо ничто не отвлекало, на сей раз тут было не так людно и шумно, всего пара человек на весь зал. Даже капитан Шиноби куда-то подевался. Но всё равно, ничего не шло в голову, не одной дельной мысли. Перед глазами стояли лишь воспоминания об этих трусливых мужчинах, то, как они крутили пальцами у виска, выслушав её или, то, как они смеялись и хлопали дверью перед носом. Луна тяжело вздохнула, на секунду ей и вправду захотелось выпить содержимое своего стакана.

«Неужели это всё? – Подумала принцесса – выхода нет? Я проиграла, даже не начав битву, так что ли? Нет, этого не может быть. Так подруга, а ну ка вспоминай, как там любил поговаривать Каскад… «выхода нет, только из гроба». Значит ничто ещё не потеряно. Нужно лишь… что-нибудь придумать. Чёрт! Да я сейчас бы душу дьяволу продала бы, чтобы пересечь эту долину теней!».

– М-м-м, как интересно.

Луна вздрогнула, звонкий голос раздался резко и неожиданно. Это произнёс худой мужчина с рыжими волосами, он сидел рядом с ней и задумчиво рассматривал стакан с таким же, как и у неё напитком.

«Готово поклясться ещё секунду назад тут никого не было, откуда он взялся?»

– Знаешь мне приходилось бывать в разных… скажем так, местах. И пробовал я соответственно, довольно таки разные напитки. Самыми примечательными для меня были: скандинавский эль, вино Иисуса Христа и виски «Джек Дэниэлс», но это – он поднял стакан вверх – это что-то совсем за гранью добра и зла.

Из всего, что сказал незнакомец, девушка поняла лишь последнее предложение.

– Ха, по мне так бурда какая-та.

Луна оглядела этого странного господина, его верхняя одежда вызывала неподдельный интерес. Он носил что-то похожее на куртку с длинными рукавами и открытым отложным воротником, застёгивающуюся на пуговицы. Принцесса ещё никогда не видела подобного наряда (это был пиджак).

– Да, вы точно не местный! – Усмехнулась девушка. – Как вас зовут?

Он залпом осушил стакан и, перевернув, поставил его вверх дном.

– Трикстер.

– Это у вас такое имя? – Она вновь усмехнулась, верно, думая, что он шутит.

– Нет, это скорее уж призвание.

– Любопытно, и в чём же оно заключается, это ваше призвание?

– В своё время, ты это поймёшь. – Загадочно произнёс незнакомец.

– Думаю, вы сегодня самое странное событие, что произошло со мной. Что ж, мистер трикстер, позвольте поинтересоваться, что привело вас в этот унылый городишко? Только не говорите что вы прибыли ради этого, пойла!

Незнакомец повернулся к ней лицом к лицу, его разноцветные глаза хищно заблестели.

– Ты. Я пришёл сюда ради тебя, принцесса.

– Что?.. как… какая ещё принцесса. Вы меня с кем-то путаете – начала запинаться девушка.

– Ха-ха, девочка, ты сейчас пытаешься обмануть бога обмана!

Кровь прильнула к её лицу, сердце бешено забилось в груди. Она сползла со стула и медленно попятилась назад. Незнакомец никак не реагировал, продолжая спокойно сидеть за стойкой.

– Так ладно, я не понимаю, от кого вы узнали про меня и что вы за человек, но пожалуйста, оставьте меня в покое.

Она развернулась и уже хотела побежать к выходу, но тут же упёрлась в чью-то грудь. Это был он. Трикстер преградил ей путь. Луна ошарашенно оглянулась назад, за стойкой уже никого не было. Как? Как он так быстро оказался за моей спиной? – Не укладывалось в голове у девушки.

– Человек? Как же я ненавижу, когда меня оскорбляют этим словом.

– Кто ты такой? Стой, не подходи ко мне!

На мертвенно-бледном лице трикстера вытянулась улыбка. Принцесса вновь попятилась назад, ей стало страшно. Жуткая, отвратительная улыбка от уха до уха и этот безумный взгляд, смотрящий прямо в душу вызывали в ней ужас в чистом виде.

– Чего же ты так боишься меня принцесса?

– Нет… я сказала не подходи ко мне!

– А иначе что?

Ответ не последовал, и он продолжил совершать длинные и размеренные шаги в её сторону. Чего он хочет? Какого чёрта ему нужно от меня?! Его улыбка… ради бога пусть он перестанет так улыбаться, я не могу больше на это смотреть! Сердце беззащитной девушки готово было выпрыгнуть из груди, лоб покрылся испариной. Трикстер засопел, словно получая какое-то извращённое удовольствие, и тут из его груди вырвался смех. Харчевня быстро наполнилась его леденящим кровь смехом. Луна хотела позвать на помощь, но не смогла, в горле всё пересохло. Растерянно оглядевшись по сторонам, она пыталась найти в зале людей, но не увидела не одного человека. Принцесса осталась здесь один на один с трикстером.

– Я бы и рад продолжать играть с тобой в триллер, но я пришёл сюда совсем с иной целью. Насколько мне известно, тебе нужен тот, кто знает, как пройти через долину теней, так? Ну а что если я скажу что есть такой человек?

Она непонимающе уставилась на трикстера.

– Ты хочешь мне помочь?

Его тонкие иссушённые губы вновь исказились в кривой усмешке.

– Нет. Помощь сейчас нужна ему, а из доступных фигур на доске у меня есть только ты, принцесса.

– Что? Я не понимаю тебя. Ты говоришь, что есть ещё кто-то кто может переправить меня через долину теней.

– Я не говорил, что он может переправить тебя, я лишь сказал, что он знает туда дорогу. Поможет ли он тебе или нет, это уже завит только от тебя.

– Ну да, по-другому видимо здесь не бывает. И где же мне искать этого путеводителя?

– Оглянись! Неужели твою блондинистую головку не посещала мысль, а куда это подевались все люди? Почему в такой разгар дня эта пивнушка пустует? Куда это подевались все шлюхи и бандиты? И даже твой дорогой капитан Шиноби не валяется сейчас в пьяном угаре под этой стойкой. Где он? Где вся эта раковая опухоль общества? Перестань на меня так таращиться и отвечай на вопрос!

– Я не знаю.

– Ну конечно, другого я и не ожидал услышать. Вы смотрите, но не наблюдаете мисс Ватсон, Ай-яй-яй! В городе происходит казнь, и все жители собрались на площади, дабы насладиться этим представлением. Что ж я их понимаю, ни с чем несравнимое зрелище как-никак, я бы и сам не прочь встать в первом ряду с пачкой попкорна но, к сожалению, сейчас это идёт вразрез с моими интересами. Человека что линчуют в данный момент, тебе необходимо спасти. Он и есть тот, кто тебе нужен.

Дверь с шумом распахнулась, с улицы подул холодный ветер и на пороге харчевни появился новый гость. Луна поглядела на старика, который ели стоял на ногах, но всё равно заказал себе ещё выпить, очевидно, завсегдатай.

– А какое имя у этого приговорённого?.. – она задала вопрос в пустоту. Стоило луне отвести взгляд, как трикстер исчез. Исчез так же внезапно, как и появился – подумала принцесса – а может у меня уже крыша поехала и мне это всё померещилось?

***

На площади стоял неистовый ор. Отовсюду раздавались голоса, крик, смех и смятения. Толпа ревела и бесновалась, все были возбуждены до предела, бедная девушка с трудом прорывалась через ряды крестьян. Благо она была худенькой, и местами ей удавалось ловко проскользнуть, но идти дальше и приближаться к источнику этого всеобщего хаоса и ликования становилось всё тяжелей и тяжелей. Пахло потом, от кого-то нестерпимо несло перегаром, гул не стихал, некоторые уже успели подраться между собой и даже помериться. Попадались и те, кто постоянно махал руками, указывая в центр, куда и так были устремлены взгляды всех собравшихся. Казалось, прошла вечность, прежде чем девушка, наконец, пробилась к центру, но оказавшись там, она моментально застыла от ужаса. Девушка увидела человека, к которому так долго стремилась и тут, словно по иронии судьбы желаемое в мгновения ока превратилось в источник страха.

– Нет, только не он! – ели слышно прошептала Луна глядя на Кая.

Деревянные ступени зловеще скрипели, когда он поднимался по лестнице. Ронин угрюмо смотрел вниз и даже на пороге смерти он сохранял невозмутимый вид. Он оказался на помосте эшафота, верёвка уже ждала его, свисая с балки, она была туго затянута в петлю. Через её кольцо виднелся красный круг заходящего солнца. Кай поднял голову и увидел перед собой толпу людей, они заполонили собой почти всю площадь, беглым взглядом он заметил, обычны крестьян, богачей одетых в шелка, различных ремесленников, а также женщин, стариков и детей. Здесь собралось полгорода, чтобы посмотреть, как его будут казнить. Ладони непроизвольно сжались в кулаки, но от этого верёвка лишь больней натирала его запястья – руки были связаны за спиной. На помост поднялся ещё один человек, это был коренастый мужчина с неряшливым брюхом и кожаной маской на всё лицо – палач. Кая подвели к деревянному люку в полу и накинули петлю на шею. И не осталось больше сил сражаться и неистово вырываться из лап смерти. Кай признал над собой победу судьбы-злодейки, его извилистый путь закономерно свёлся к затянутой петле и ревущей толпе.

– Добрые граждане Сан-венгадзе, узрите великого и ужасного предателя. – Капитан Шиноби стоял внизу, шагая по земле из стороны в сторону он распылялся на красочную речь дабы оттянуть казнь и тем самым подогреть и без того возбуждённый интерес публики.

– Этот человек совершил страшное преступление. Он повёлся с чудовищем из тёмного леса и стал его другом, мало того, он ещё и пытался убить меня, вашего покорного слугу. Вы понимаете, о чём идёт речь дорогие горожане? Этот бешеный пёс пошёл на сговор с монстром, чтобы уничтожить наш славный город. Посмотрите на этого ублюдка внимательно. Тёмные силы уже коснулись его и он теперь такое же демоническое отродье, что и чудовище. Взгляните только на эти глаза, я же не один чувствую, как они пропитаны злобой? Так что вы скажете честной народ, стоит ли повесить этого, выродка?

Толпа заревела больше прежнего, они стали кидать в ронина камни. Один из них швырнула маленькая девочка, и булыжник рассёк Каю бровь. Это была тупая людская злоба. Миллионы лет эволюции, но внутри они были всё теми же животными. И их лица искажённые ужасными гримасами наглядно это подтверждали, каждый жаждал его крови. Кто-то даже пытался прорваться через стражников на эшафот и лично ударить ронина.

Каждое слово сказанное Капитан Шиноби было полной чушью, но в одном он был прав: глаза Кая были пропитаны злобой.

– Можете величать меня исчадием ада. – Проревел ронин – Можете линчевать меня – мыча, как стадо! Но на мне нет печати зла, сгущать не надо краски. Я счастлив, что я не раб мещанских взглядов! Но вы же сами не без греха… признайте, что вы возвели свой город на крови и костях невинных!

Его слова утонули в бесчисленном хоре голосов и криков. Мужчина с кожаной маской подошёл к рычагу, пора было вешать приговорённого, но тут капитан вовремя дал знак остановиться палачу. В глазах зрителей, читалось недоумение, в чём же причина такой задержки? И лишь только ронин видел, как к капитану Шиноби подошла белокурая девушка.

– Луна, как я рад вас видеть. Почему у вас такой печальный вид? Вы так и не нашли себе проводника?

– Да нет, дело в том, что я как раз таки и нашла его.

– Неужели и где же он? Ради бога я хочу посмотреть на этого самоубийцу!

– Нуу… он прямо перед вашими глазами – она протянула руку и указала на человека на эшафоте. Луна увидела в глазах капитана немой вопрос и сказала:

– Боюсь, этот человек единственный кто сможет переправить меня через долину теней, прошу вас, не убивайте Кая и отпустите его.

– Кая? – Капитан только сейчас узнал имя ронина – так вы с ним уже знакомы?

– К несчастью да. Я готова заплатить за его жизнь сто золотых монет.

– Ха-ха, Луна да я и сам готов заплатить сто монет, чтобы увидеть, как он умирает.

– Двести!

– Продолжайте.

– Триста золотых иен – моя последняя цена!

– Шестьсот – отчеканил капитан.

– Что?! Вы с ума сошли, он таких денег не стоит. Я ни за что не заплачу столько!

– Ну как хотите… – Нарек, дал отмашку палачу и тот дёрнул рычаг. Пол в ногах ронина провалился. Луна вскрикнула и закрыла лицо руками, позади, раздались удивительные возгласы людей и короткий смех. Наступила мёртвая тишина, в которой принцесса услышала злое кряхтение. Решившись поднять голову, она увидела, что Кай был ещё жив. Петля туго затянулась вокруг шеи и душила его, он болтался в ней из стороны в сторону. Отвратительный хрип, напоминающий рычание зверя и глаза налитые кровью говорят о том, как чёрный ронин страдает и в тоже время переполнен ненавистью. Всего секунда, одна секунда и Кая ждал бы вечный сон, но как оказалось…

– А шея-то у него крепкая! – Удивился капитан. – Ну, ничего, через пару секунд этот демон задохнётся.

И действительно, его взор и постепенно начал меркнуть, он перестал дёргаться и кряхтеть. Под повязкой, лицо ронина уже давно посинело, жизнь быстро покидала его тело. Луна не могла больше смотреть, как умирает Кай.

– Отпустите его! Я заплачу вам шестьсот монет, только вытащите его оттуда, сейчас же!

– Ты серьёзно? Ты и вправду готова отдать столько денег, чтобы спасти жизнь этого безродного ронина?

Она схватила капитана за ворот, и грубо подтянув его к себе громко сказала:

– Да!

Холодная и жуткая темнота застилает глаза ронина, и веки, словно налитые свинцом смыкаются. Шум и крик людей постепенно стихает, превращаясь в далёкий отголосок из бездны. Вот и всё, выхода нет, нет и надежды. Нет будущего. И в быстро гаснущем сознании, на пороге смерти, проноситься лишь одна мысль: наконец-то.

Затем он почувствовал падение.

Секунда – отделяющая его от жизни и смерти вновь решала всё. Всего секунда и он оказался на земле – кто-то перерубил верёвку. Лёжа лицом в пыли, он жадно глотал воздух. В ушах стучала кровь, и он не в силах был услышать, как взбунтовался народ от такого нежданного помилования. Не слышал он и очередной речи Шиноби, в которой он приводил какие-то надуманные причины, дабы сохранить ронину жизнь. Каю было наплевать на пустые слова лживого оратора, он ещё долго продолжал лежать, пытаясь собраться с силами, но всё было тщетно. Ронин отключился на какое-то время.

***

Импульсом к пробуждению для него послужило чьё-то прикосновение со спины. Каю перерезали веревки, связывающие его руки – это было ошибкой. Стоило ему окончательно освободиться, как воин тут же вскочил, выхватил нож у неизвестного и приставил лезвие к его же горлу. Движения ронина были выверены и отточены, это был прием, отработанный до автоматизма так, что он даже не смотрел на этого человека и лишь сейчас, когда вытянутая рука прижимала нож к его шее, Кай узрел, кто перед ним стоит.

– Луна?!

Из соломенной шляпы показалась улыбка девушки.

– Ну, разве так благодарят за освобождение?

Трясущейся рукой он отвёл нож в сторону и тут же заметил в её левой руке продолговатый предмет, завёрнутый в кулёк ткани.

– Я думал ты Шиноби.

– Ха, какой наивный! Пока ты глотал пыль, капитан уже успел убежать… эй, что это с тобой?

Кай выронил нож и зашатался, принцесса успела его поймать, прежде чем тот упал. От него веяло сильным запахом крови.

– Ты ещё не вполне пришёл в себя, тебе нужно присесть и отдохнуть.

Несмотря на слабость в ногах, он продолжил стоять. Кай огляделся по сторонам, стражников и Шиноби уже не было поблизости, даже людей на площади стало в разы меньше.

– Как долго я тут валялся? – Прохрипел ронин.

– Почти час, пришлось подождать, пока стражники и капитан не разгонят народ. Иначе эти крестьяне сами бы посадили тебя на вилы.

– Какого чёрта происходит Луна? С чего ради этой сволочи сохранять мне жизнь?

– Такое ощущение, что тебя это не слишком-то и радует. – Усмехнулась принцесса.

– Меня бы порадовала его отрубленная голова. Скажи мне, где искать Нарэка?

– Явно очень далеко, тех денег, что я заплатила за тебя, хватило бы купить целое поместье.

– Что?

– Я выкупила тебя. Спасла твою жизнь, Кай!

Ронин нахмурился и как-то недоверчиво поглядел на принцессу.

– Неужели? Помниться в нашу последнею встречу ты убежала в страхе, называя меня монстром…

– Я и сейчас считаю тебя монстром!

Его глаза загорелись, он медленно наклонился к ней, сквозь плотную повязку он почувствовал её сладкий аромат. Она отступила на один шаг, но он сделал к ней два. Голубые глаза были сильно встревожены, и вот она уже отвела руку за спину и сжала рукоятку ножа, что был спрятан за поясом.

– Ты всё также боишься меня – медленно проговорил Кай. Он смотрел как будто сквозь неё, словно пытаясь прочесть мысли – так-так-так, кто-то явно любит играться с огнём. А иначе, зачем тебе нужен такой монстр как я?

– Нужно чтобы ты помог мне пересечь долину теней.

Из-под чёрной повязки послышался короткий смех.

– Да лучше я себя кастрирую, тупыми ножницами. Может Сан-зе составит тебе кампанию, кстати, куда делся твой "бравый защитник"?

– Он больше не сможет меня сопровождать.

– Ах, вот оно что! Наша девочка не способна самостоятельно передвигаться, видно тебе всегда нужен нянька тире защитник.

– Заткнись!

– Что правда глаза режет? – Насмехался Кай.

– Ах, ты хочешь правды? Тогда слушай! Ты отвратительное и бесчувственное чудовище одержимое убийствами и садизмом. Высокомерный и тупоголовый мужлан лишённый всякой морали и чести.

– Вот уж удивила, я слышу подобное каждый день. Ладно, приятно было с тобой поболтать, но мне пора уже идти. Всего плохого! – Он развернулся и быстрым шагом пошёл прочь от неё.

– Что уйдёшь без этого… – она развернула кулёк ткани, что держала всё это время и вытащила из него чёрные ножны, в которые бал спрятан…

– Мой меч!

– При покупке твоей жалкой душонки, он шёл в комплекте. Значит так, слушай меня внимательно. Если хочешь получить своё оружие обратно, то тебе всё же придётся переправить меня через долину теней. А иначе я… – никто так и не узнает, что иначе сделала бы Луна. Ронин не церемонился с девушкой, резко подскочил к ней, он грубо и жёстко выхватил из её рук свой меч. Убедившись, что его лезвие всё такое же острое он повесил ножны обратно на спину и вновь зашагал прочь.

– Эй! – Луна не отставала от Кая и пошла за ним вслед – стой же, ты неблагодарный урод! Я же спасла тебе жизнь, как ты можешь бросить меня, когда я тебя прошу об ответной услуге?!

Ронин остановился и резко развернулся на месте, оказавшись лицом к лицу с ней, он произнёс:

– Во-первых: я тоже спас тебе жизнь, те разбойники на дороге явно не поиграть с тобой хотели. Так что считай, что мы с тобой просто квиты. Во-вторых: я не просил спасать мне жизнь, ясно? Могла бы оставить меня болтаться в той петле! Я не знаю, сколько ты заплатила этому ублюдку Шиноби, но считай, что ты просто выкинула эти деньги на ветер.

– Хорошо, ладно, тогда катись! Проваливай! Ты мне не нужен! Мне никто не нужен, раз вы все такие трусы я в одиночку переберусь через эту долбаную долину! – Это был гнев, граничащий с истерикой.

Принцесса наблюдала, как Ронин отстранённо шёл дальше своим путём, не обращая на неё никакого внимания. Омрачённая тяжёлыми думами, она устало присела возле чьего-то крылечка. В голове роились тысячи мыслей: долбаный город, долбаный его жители, долбаный трикстер! Рыжеволосый псих обманул меня, обещал, что этот тип поможет, а в итоге он ушел, поджав хвост, как и все остальные. Да и почему я только повелась на речи странного незнакомца? Давно уже пора понять, что никому нельзя доверять. Ладно, всё не так страшно. Я справлюсь и одна, те далёкие и темные земли меня вовсе не пугают. У меня есть карты, есть маршрут и есть деньги… – она сокрушительно склонила голову и закрыла лицо руками. – Нет, их теперь стало в разы меньше. Я отдала большую часть, чтобы спасти Кая. Боже, какой же он придурок!

Сквозь пальцы закрытых рук она увидела, как к ней подошли чьи-то босые и грязные ноги.

– Да уж, стоило мне отойти на пару метров, как ты уже нюни распустила. – Послышался хрипловатый и неприятный голос – чувствую это путешествие, будет тем ещё курортом.

Она подняла голову и злобно посмотрела на ронина.

– Ну и чего ты вернулся? Пришёл поглумиться над моей беспомощностью?

– И это тоже, но по большей части я просто вспомнил, что мой кошелёк совершенно пуст. А у тебя вроде как есть лишние деньги, раз ты даже меня смогла выкупить. В общем, я готов провезти тебя через долину теней, но не бесплатно разуметься.

– Сколько?

– Сто золотых, и половину сейчас.

– Зачем тебе нужны такие деньги?

– Не знаю, а тебе, зачем нужно перебраться через долину?

Ответ также не последовал. Она не доверяла ему, а он ей ещё сильней. Слишком уж разные были темпераменты у этих двоих и как бы они не плевались друг от друга, но этот союз был единственным выход для каждого. Скелетов в шкафу хватало у каждого и это ещё обещало аукнуться в будущем, но сейчас это было не так важно.

Он протянул ей руку и спросил:

– Ну что, готова доверится монстру?

Она как-то неуверенно пожала её и ответила:

– Нет, я готова сотрудничать.

***

Кай наклонился и затянул лямки на своих новых сапогах. Они немного давили ему в носке, однако после целого дня рассаживания босиком подобный дискомфорт был для него манной небесной.

– Так ты можешь мне объяснить, почему мы должны уезжать из города именно сегодня? В такой поздний час. – Выпрямившись, он посмотрел на принцессу.

Она сидела на его сумках с вещами и разглядывала свои карты, черте на них новые пути и лазейки.

– Какая тебе разница? Считай это моим обязательным условием, без которого сделка не состоялась бы.

– И ты говоришь мне об этом условии только после самой сделки?

– Ага.

Он подошёл к ней и мягко сказал:

– В таком случае у меня тоже есть обязательное условие.

– Какое? – Озадачено посмотрела на него принцесса.

Ронин знаком заставил её встать и, взяв сумки, он сказал:

– Ты должна во всём меня слушаться, Луна. Никаких «нет», «но», «может быть» и «не знаю». Будет только одно правило: я говорю – а ты делаешь.

Он подошёл к гнедому коню и прикрепил сумки к седлу.

– Позволь спросить, это ты нанял меня или я тебя?

– Пойми, те земли, в которые мы сейчас отправимся, не просто дикие. Они смертельно-опасные, люди оттуда почти никогда не возвращаются, а если и возвращаются то либо инвалидами, либо сумасшедшими. И если ты хочешь пересечь эту долину и остаться такой же, как сейчас, то ты обязана слушаться меня, во всём! В противном случае я не смогу обеспечить тебе безопасное путешествие. Думаю, мы друг друга поняли.

Кай упёрся на коня, на мгновение ему стало плохо. В спешке он успел зашить и перебинтовать свои раны, но боль не отступала, она обжигающе пульсировала по всему телу. Ронин уже привык к боли и относился к ней как к старой подруге, в конце концов, это острое и отрезвляющее чувство говорило о том, что он ещё жив. Его куда больше заботила пролитая кровь – слишком уж много он её потерял. Сильная слабость, немеющие пальцы и скверное зрение были плохими признаками. «Ничего – подумал Кай – тебе бывало и похуже, намного хуже». Он тяжело вздохнул и запрыгнул в седло. За последние только сутки его трижды пытались убить, но даже на грани восприятия он был готов отправиться в путь.

– Чего ты смотришь? Садись.

– А где карета? – Удивилась принцесса.

– Какая ещё карета? – Усмехнулся ронин.

– Ну, карета! Запряженная шестью, или на крайний случай четырьмя лошадями.

– Ха-ха, милая моя крестьянка, ты мне заплатила пятьдесят монет, а не пятьсот. Скажи спасибо, что хотя бы на коня хватила.

– Я на нём не поеду!

– О, серьёзно? Ну, тогда прощай. Славное вышло путешествие.

– Нет стой! Хорошо-хорошо, я поеду на нём, только… помоги мне на него забраться.

Он протянул ей руку, и кое-как не с первого раза ей всё же удалось сесть сзади. Стоило Каю дёрнуть поводья, как Луна тут же крепко вцепилась в его спину. Жеребец резво погнал по улицам города, развивая стремительную скорость через четверть часа, они уже оказались за пределами Сан-венгадзе. Но ещё на границе Кай почувствовал на себе чей-то взгляд. Он резко остановил гнедого и оглянулся назад, напряжённо всматриваясь, ронин искал в сумеречных тенях лик лазутчика.

– Что такое, ты кого-то увидел? – Встревожилась Луна.

– Нет, просто показалось.

Но стоило им поехать дальше как на том же самом месте, куда смотрел Кай, сгустился ядовито-зелёный дым. За доли секунд из него материализовался огненно-рыжий койот. Он наблюдал за тем, как эти двое в лучах красного заката исчезают за линией горизонта. То, что было не зримо человеческому глазу, потусторонний зверь мог видеть своими разноцветными очами. Так и сейчас, его морда ехидно ухмылялась, ибо впервые за долгие столетия он заметил нечто редкое и совершенно уникальное для этого мира.

Трикстер заметил тонкую красную нить, соединяющую судьбы ронина и принцессы.

Глава 3

Не те, кем кажутся

«Люди подобны Луне: у каждого из нас есть своя тёмная сторона, которую мы скрываем от всех»

– Марк Твен

Серые облака сопровождались моросящим дождём, грязь и лужи разлетались в брызги под копытами лошадей. В такой пасмурный день на старом рынке было на редкость много людей, то там, то здесь слонялись мужчины в тяжёлых доспехах и с мечами за поясом.

– С чего ради сегодня так много самураев здесь? – Чавкая, произнёс торгаш Рюго.

– Хм, я слыхал к нам в городишко приезжает сюзерен. – В полголоса произнёс Мико

– Да ну! – От удивления у торгаша выпали изо рта комки не прожёванной лапши и свинины.

– Да-да, говорят это тот самый, что ведёт войну за освобождение провинций и деревень от тирании самодовольных феодал. Как же его там зовут… запамятовал.

– Ханзо Гайд. – Трепетно произнёс Рюго.

– Во-во, он самый!

– Стало быть, самураи тут шастают, чтобы навести порядок к его появлению, но одно мне всё невдомёк. На кой ему посещать наш мелкий городишко? Из-за этих вечных междоусобных войн мы вроде-как никакому клану сейчас и не принадлежим, да и разбойников тут не видать.

Мико пожал плечами.

– Почём мне знать, что у этих воителей на уме? Быть может, решил остановиться передохнуть перед очередной битвой.

Торгаш накрутил на палочки пучок лапши и, засунув его в рот произнёс:

– И то верно. Может и к нам на рынок заглянет и прикупит парочку твоих тухлых куриц.

Они дружно засмеялись, да так что торгаш снова чуть не подавился и выплюнул свою еду. Закончив сплетничать, старый приятель Рюго вернулся обратно за свой прилавок и отогнал стаю мух, ползающих по липкой сероватой коже ощипанных куриц. Толпы людей слонялись здесь ради покупки чего-нибудь дельного, и этот нескладный рынок забурлил жизнью. «Кимоно из чистого шёлка, подходите, примеряйте, размерчик найдётся под каждого». Отовсюду раздавались возгласы продавцов и болтовня покупателей. «Шкуры северных бизонов, шкуры бурых оленей, шкуры лисиц, а для самых искушённых покупателей шкуры тигров из заморского края!». Вечно шли неспокойные торги и споры, после которых звучал скупой звон монет. «Рис! Мясо! Яйца! Молоко яка за полцены!» Группа крестьян пригнали телегу, чтобы купить овса для скота, несколько купцов выбирали самоцветы, и антиквариат, а один из самураев, что должен был патрулировать рынок, остановился, чтобы примереть парочку новых сапог. Одним словом стояла неразбериха.

Для торгаша Рюго это было всего лишь частью пейзажа, привычного для его ритма жизни. Он лениво развалился за своим прилавком с фруктами и поедая уже вторую миску лапши. Как вдруг к нему подошёл нежданный клиент. Он наклонился, через весь навез с продуктами и посмотрел на ребёнка сверху вниз. Это был мальчишка лет десяти, худой одетый в рваные лохмотья, длинные грязные волосами закрывали его лоб и глаза. Босоногий мальчик стоял посреди грязной лужи, с очень уставшим и голодным видом.

Торгаш смачно рыгнул.

– Чего тебе оборванец? Милостыни не дам!

– Да кому нужны твои подачки. Я пришёл купить яблоко.

– Ух ты, какой колючий язык для помойной крысы. А ты в курсе, что яблоко хе-хе, денег стоит?

Мальчишка пошарил по карманам и вытащил единственную дорогую вещь, что у него была. Он подкинул монету, торгаш машинально поймал её, Рюго недоверчиво смотрел на оборванца и медленно переведя свой взгляд, стал рассматривать эту монету. Она была бронзовой, слегка погнутой, затёртой и исцарапанной до неузнаваемости.

– Ты бы ещё деревянную мне принёс! Одно моё яблоко двух бронзовых стоит, а эта твоя железка даже на переплавку не сгодиться. Не трать моё время впустую, проваливай отсюда заморыш!

Живот мальчика болезненно заурчал.

– Продавец, ты когда-нибудь голодал три дня подряд?

– Думаешь из меня жалость выдавить? Зря стараешься. В последний раз говорю, проваливай пока, я не разозлился!

Но мальчик не ушёл, он твёрдо стоял в своей луже даже когда торгаш замахнулся чтобы его ударить. Голодный мальчик даже не смотрел на здоровый кулак, из-под сальных волос его взгляд был устремлён на наливные яблоки сочно-красного цвета.

– А чтоб тебя! До чего же упёртый негодяй.

Вдоволь поворчав, торгаш сжалился над ребёнком и кинул ему желанное яблоко, тот вцепился в него как младенец в руку матери.

– Чтобы я тебя больше здесь не видел, – пригрозив ему кулаком, он добавил – только попробуй кому-нибудь разболтать об этом, я с тебя шкуру сдеру засранец!

Мальчик улыбнулся этому громиле на редкость белыми и здоровыми для данного места зубами, после чего молча ушёл.

Какое-то время он просто слонялся по рынку пока не затесался в укромном месте между старыми домишками. Под выпирающей крышей одного из них он прятался от моросящего дождя, наконец, убедившись, что никто ему не помешает, он вынул яблоко, протёр его единственно чистым лоскутом от своих лохмотьев и уже хотел жадно вгрызться в плод. Однако он даже не подозревал, что за ним кто-то наблюдал сейчас со стороны.

Человек в чёрном не спеша передвигался верхом на замыленной коне, сливаясь с прочим сбродом, он подозрительно рассматривал рынок, все закоулки, товары и в большей степени людей насыщающих его. Странник практически не привлекал к себе внимания, а плотно натянутый капюшон обезличивал его, из-за необычного одеяния кто-то из прохожих даже мог принять этого типа за священника, однако меч, висевший у него на спине поверх чёрного балахона, говорил обратное. Странный незнакомец делал вид, что его заинтересовали какие-то безделушки у одного из прилавков, однако взгляд из-под тени капюшона то и дела был обращён на мальчугана в подворотне. Чудно, но этот незнакомец почувствовал что-то необычное в этом оборванце.

Мальчик так и не успел поесть, с рынка раздался чей-то детский крик и шум взрослых. Отложив трапезу на потом оборванец движимый детским любопытством направился к столпившимся прохожим. Зевак собралось предостаточно, между ними началась давка и толкотня, в поднявшейся суматохе мальчишка ловко проскользнул среди всех и быстро оказался в первых рядах. Его никто не замечал, каждый с интересом смотрел на сцену конфликта. Владелец прилавка с курицей держал за руку вырывающегося ребёнка это был точно такой же оборванец, коротко стриженые волосы рыжего цвета ввели всех в заблуждение, будто это мальчик «Нет, это была девочка» – подумал другой оборванец, ибо он знал её лично. Через толпу пробивался какой-то толстоватый мужчина, из-под пластинчатых доспехов у него выпирало неряшливое брюхо, от чего ему ещё трудней приходилось протискиваться через крестьян. «Самурай!» – подумали собравшиеся и потрудились разойтись перед ним, но нет, это был не просто самурай.

– Капитан! Капитан Ямато! – Затрепетал Мико.

– Какого чёрта здесь происходит?

– Этот мерзавец пытался украсть мой товар, я успел поймать его с поличным.

– Неправда! Я просто смотрел, это разве преступление?

Продавец дал ребёнку крепкую затрещину, от чего у той подкосились ноги.

– Врёшь паршивец!

– Хватит – властно сказал командир самураев. – Сейчас я сам узнаю правду.

Толстяк принялся грубо и без промедлений обыскивать оборванку, спустя пару секунд он нащупал за пазухой у той что-то твёрдое. Его взгляд мгновенно стал жёстким, а зелёные глаза ребёнка испугано забегали. Медленным движением руки он вытащил из-под её кафтана тушку курицы.

– Ага, я так и знал! – провопил Мико

– Да я… да он всё равно выкинул бы её… она всё равно уже воняла тухлятиной. – Начала оправдываться рыжеволосая.

– Не имеет значения. Воровство – есть воровство, ты должен был это знать, как и то, что за это следует наказание.

– Нет… нет, прошу вас, я больше так не буду. Клянусь.

– Хватит хныкать! – Поднял голос самурай – поздно думать о последствиях рвань, сейчас я всем преподам урок, какой конец ждёт каждого вора.

С этими словами он схватил воровку за волосы и потащил её в самый центр рынка. Послышался чавкающий звук грязи, когда он силой поставил ребёнка на колени.

– Какой рукой ты украл курицу?

Плачущая девочка протянула левую.

– Значит правой.

Он вытянул её.

– Прошу вас, нет, не надо. Это было в первый и последний раз!

Но как бы сильно она не старалась вырывать руку, стальная хватка самурая не отпускала её, сжимая до боли запястье, словно тесками.

Прозвучал шорох и скрежет вынимаемого меча. Лезвие катаны, блеснуло в редком проблеске солнца. Люди ужаснулись от того что собирался сделать Ямато. Женщины закрыли глаза, а лица мужчин исказились в гримасах отвращения. Даже Мико продавец, у которого и украли эту курицу, отвёл взгляд в сторону, боясь смотреть и понимая, что это уже слишком, он вовсе не хотел подобного исхода, рассчитывая лишь на крепкую взбучку для воришки, но никак не такое. Однако как бы всем не было жалко девочку, никто так и не решился вступиться за неё, все испугались самурая и его разящего меча. Все, кроме одного храбреца.

– Отпусти её! – выкрикнул мальчишка из толпы.

Его никто не услышал, словно не замечая его у себя под ногами. Особенно Ямато, который оскалился глядя в ярко-зелёные глаза девочки.

– Как ты сказал, это было в первый и последний раз? Что ж, в этом ты абсолютно прав голодранец.

– Я сказал, отпусти её, ты, слышишь!?

Он не слышал. Крик мальца звучал, словно в пустоту и самурая было уже не остановить, он занёс свою катану для резкого и сильного удара. Девочка оцепенела от ужаса. Ещё бы секунда и этот толстяк отрубил бы ей руку, как вдруг ему в рыло прилетело яблоко, оно смачно разбилось, разлетевшись на ошмётки. Самурай зажмурился и, попятившись, неуклюже плюхнулся здоровой задницей прямо в грязь. Мальчик, чей бросок был хорошо поставлен, не колебался и не думал, перед тем как распрощаться со своей единственной едой, и было неважно, сколько он там дней не ел.

Пока противник был ещё дезориентирован, он быстро подскочил к рыжеволосой девочке, нежно взяв её руки, мальчик успокоил свою подругу и с усмешкой произнёс:

– Эх, Мира, я же говорил тебе, что нельзя воровать пока по рынку бродят эти придурки с мечами.

– Знаю, знаю, мы просто уже давно ничего не ели, и я хотела побаловать тебя мясом.

– И ты решила украсть курицу у самого дрянного продавца? Все ведь знают, что Мико торгует лишь тухлятиной.

Мальчик уже хотел поведать девочке о том, что курицу стоит воровать лишь у лавочника за углом, но на подобные разговоры не было времени. Самурай успел опомниться и кое-как пытался подняться, «боже, до чего же этот идиот неповоротливый!» – подумал малец. И сразу, мальчик помог встать Мире.

– Беги и не оборачивайся, пока не окажешься в безопасном месте!

Он уловил в её изумрудных глазах страх, не за себя, за него.

– А как же ты, они ведь тебя поймают и отрубят голову за подобное.

– Обо мне не беспокойся, я знаю что делать. – И вновь эта детская улыбка, она очаровывала и вызывала доверие к мальчику – мол, всё будет в порядке. – Беги, ну же!

На этот раз она послушалась. Оставшись один, малец не спешил убегать. Из толпы вынырнуло ещё четверо самураев они подошли к своему командиру, который уже твёрдо стоял на ногах, он смотрел на мальчика испепеляющим взглядом, а с лица ещё продолжали стекать капли яблочного сока.

– Ты паршивец, хоть понимаешь, на что себя обрёк сейчас. Я же… да я ведь на тебе живого места не оставлю! – Зашипел от злобы капитан.

– Да с тебя сто потов сойдёт, пока ты будешь за мной гнаться жиртрест. Хотя мне кажется, ты с таким брюхом даже ходишь с отдышкой.

Толпа тут же истерически засмеялась, найдя издёвку оборванца очень уморительной. Бросивший вызов мальчик злорадно улыбнулся капитану, который стал для всех посмешищем. Да, малец хорошо отомстил ему за то, что тот обидел его подругу. Но время для шуток кончилось, ибо самурай не в себе от ярости прокричал:

– Схватить его!

«Ой-ё-ё-ёй» – только и успел сказать мальчик, прежде чем началась погоня. Он дал дёру, да так что его голые пятки сверкали, самураи в тяжёлых доспехах ели поспевали за этим хулиганом. Посреди дороги стояла телега, запряжённая несколькими ослами, по бокам с обеих сторон суетились группы крестьян, что усердно загружали её мешками с овсом. Мальчик на полном ходу запрыгнул в эту телегу, резво перепрыгивая с мешка на мешок, а после и вовсе осмелев, сделал пару быстрых шагов по спинам ослов и их головам, в длинном прыжке он совершил грациозный кувырок и мягко приземлился ногами на землю. Мальчик даже не запыхался и продолжил бег.

Не утруждая себя такими акробатическими приёмами, самураи топорно сшибали всех крестьян на своём пути. Порвалось несколько мешков, и на землю высыпался овёс, длинноухий скот тут же завыл, и накинулся на корм. Преодолев это препятствие дуболомные воины продолжили нагонять оборванца.

Мальчику приходилось не только быстро бежать, но ещё и быстро соображать, долго этот марафон не мог продолжаться ещё немного и они его поймают, нужно было срочно, как-то сбить их со своего следа. Чуть вдалеке он заметил прилавок с драгоценностями, и в ту же секунду в безрассудной голове мальца сверкнула дерзкая идея. Возле этого прилавка стояла парочка купцов.

– Десять золотых за одну только брошь, да это грабеж средь бело дня! – возмутился один из купцов.

– Не нравиться мои расценки? Тогда топайте в другое место, я вас не держу! – нахально ответил жадный продавец.

– Ты ещё об этом пожалеешь, спекулянт! – пообещал другой купец.

Долго ждать злого рока не пришлось. Мальчик не мог остановиться, самураи уже дышали ему в спину, вместо этого он лишь ускорился. А когда казалась что рука одного из преследователей, вот-вот схватит его за шиворот, щуплый мальчишка резки приземлился и, скользя по грязи, словно по маслу силой инерции пролетел между широко расставленными ногами одного из рослых купцов и ловко оказался по ту сторону прилавка. Продавец на несколько секунд опешил, увидев этого сорванца.

– Я надеюсь это не весь ваш товар, и вы не разоритесь после этого. – С этими словами мальчишка навалился всем весом на деревянное основание прилавка и приложил недюжинную силу.

Продавец даже не успел опомниться, как этот прилавок перевернулся, и весь его драгоценный товар оказался разбросан по земле. Сапфиры, изумруды, рубины, золотая бижутерия, жемчужное колье, кольца ручной работы с крупными брильянтами, всё это добро лежало в грязи и сверкало на солнце. Купцы быстро переглянулись между собой.

– Спокойно, – вытянув руки вперёд, заговорил взволнованный продавец – вы прекрасно понимаете что это моё имущество и вы не имеете пра… Эй! Эй! А ну руки прочь от колье! Я кому сказал!?

Купцы его не слушали, упав на колени, они стали жадно хватать все, что попадаться под руки. Реакция не заставила себя долго ждать и вскоре все люди, что находились поблизости, начали нападать на землю, копошась на четвереньках в грязи каждый пытался, отхватит свой кусок пирога, кто-то кольцо, а кто-то сапфир одним словом началась кутерьма. Мальчик добился своего, самураи, бежавшие за ним, налетели на эту стаю стервятников копошившихся под ногами и комично посыпались словно кегли.

От сорванца и след простыл, он убегал, смотря назад через плечо ехидно улыбаясь и ели сдерживая смех. Думал ли он, просыпаясь сегодня утром в канаве, что сможет устроить такую потеху? Навряд-ли. Удирая, он предвкушал сладостную победу и радовал себя мыслями, что день прожит не зря. Оставалось лишь скрыться с рынка за этим поворотом направо, а в городе уж его точно никто не найдёт.

За поворотом направо его ждал ещё один самурай. Здоровый мужик, сшиб ребёнка сильным ударом ноги. Мальчик лежал на мокрой земле с разбитым носом, в ушах стоял нестерпимый звон, а во рту он почувствовал металлический привкус крови. Когда тёмная пелена немного рассеялась, он повернул голову и увидел совсем новые сапоги, шлёпающие по грязи. Держа мальчика за воротник, этот самурай волочил его по земле, словно какую-ту тушу или же трупа, что принципе было вопросом времени. «Холера! Откуда он только там взялся, не уж-то сапоги себе покупал?».

– Эй! Дуболом, отпусти меня, пока я не разозлился!

– Закрой рот щенок, я веду тебя к своему командиру, теперь он будет решать твою судьбу, а если быть точнее, то вершить заслуженное наказание.

– А, это тот жирдяй? Да, славная вышла хохма с яблочком. – Не смотря на сильную боль в челюсти, малец засмеялся.

– Я сказал, заткни пасть!

В скором времени его приволочили на место и бросили к ногам капитана.

– Твоя песенка спета засранец. – Злорадствовал Ямато. – Теперь-то все узнают, что справедливость торжествует, когда твою голову натянут на пику!

– Справедливость, – мальчик усмехнулся, с трудом оторвав раскалывающеюся голову от земли, он уселся на колени и исподлобья стал смотреть на командира самураев, если бы не длинные и сальные волосы Ямато смог бы увидеть в глазах ребёнка презрение.

– Да что ты вообще смыслишь в справедливости, а? Для таких зажравшихся уродов как вы это слово перестало иметь значение. Вы меняете его смысл в зависимости от ситуации, и по-всякому выворачивая это слово наизнанку, пороча его без зазрения совести, с целью извлечь из него максимум выгоды, извращая при этом само понятие. Так что не смей зарекаться о справедливости, она тебе не ведома, грязное ты животное!

– Какие сильные слова для заморыша из подворотни, а я-то думал, что ты только с крысами умеешь общаться. Вот только в одном ты ошибаешься. Грязное животное, здесь только ты.

Он ударил его, несколько раз подряд, да так что у мальчика посыпались искры из глаз. После чего Капитан вытащил катану.

– Само твоё существование паскудышь, было, ошибкой. Твоя мать наверняка была какой-нибудь шлюхой, небось, на этом же рынке она и торговала своей задницей. Скорее всего, она залетела от местного пьянчуги. Ей следовало сделать аборт, но, похоже, пузо у неё уже было слишком большим, родив она решил, оставить тебя в одной из этих канав. Ты – всего-навсего дитя порочной любви, что не должно было явиться на свет! Так почему же ты не оказал всем услугу и не сдох ещё в младенчестве? Ну да ладно, не переживай, я мигом исправлю это недоразумение.

– Только на это вы и способно, – сказал мальчик, сплюнув сгусток крови – вот она хвалёная доблесть и честь благородных самураев! Вы только и можете, что детей избивать да резать им глотки. Да в тех же самых крысах, с которыми как ты говоришь, я общаюсь, больше благородства, чем в вас жалкие трусы. Трусы, прячущие гнилое нутро за избиением детей, вот кто вы все такие!

– Ну, хватит, он мне уже надоел. Можно я его убью господин Ямато?

– Нет, – капитан остановил своего подчиненного, который уже успел обнажить клинок – я сделаю это сам.

Толстяк подошёл к ребёнку со стороны, сжав рукоятку меча обеими руками, он сначала аккуратно коснулся острым лезвием шеи мальчика, тем самым наметив себе место, по которому будет наносить удар, после чего он замахнулся. Говорят, что за секунду до смерти перед глазами человека проноситься вся его жить. Но этот мальчик ничего не видел, ибо он и не жил во все, а лишь выживал. Только и делал, что боролся со смертью день ото дня и единственным светлым пятном в его памяти, стало лицо милой и доброй девочки пусть хоть и с короткими волосами, но всё же красивого огненного цвета и ярко-изумрудными глазами, что так были мило его крохотному сердцу.

– Стойте.

Самураи увидели, как к ним подъехал некий странник в чёрном балахоне и верхом на замыленном коне.

– А ты еще, что за клоун? Не мешай нам вершить правосудие, а то и тебя в расход пустим за непроявленное уважение. Проваливай!

Человек в чёрном скинул капюшон и произнёс:

– Ну разве так вершат правосудие?

Все самураи, в том числе и сам капитан Ямато попадали ниц и низко склонили головы.

– Господин Ханзо, я прошу у вас прощение за то, что не смог признать вас. Молю у вас прощения за подобную ужасную ошибку. – Привычный гонор и надменность мигом испарились из голоса капитана, сейчас он походил на покорного раба готового сквозь землю провалиться.

Мало кто знает, но Ханзо Гайд часто разгуливал среди крестьян. Без доспехов и без шелковых нарядов, что присуще сюзеренам. Ему было важно знать, то, как живут обычные люди, он, конечно, мог выслушать отчёт от своих подчиненных, но предпочитал сам увидеть. Ну а для маскировки, чаще всего он использовал балахон священника. Однако это ещё только предстояло узнать бездомному мальчишке и в будущем даже перенять этот хитрый приём на своё вооружение.

– Если ты у кого и должен просить прощение так это у ребенка, над которым ты посмел так жестоко измываться и посягнуть на его жизнь. – Голос Ханзо был жёстким, как метал.

– Мой господин… этот негодяй своей выходкой, посмел опозорить мою честь. За это следует наказывать…

– И переворачивать весь рынок верх ногами? Тревожить непричастных к этому людей и портить всем торговлю из-за того что кто-то кинул в тебя яблоко. Некрасиво, очень некрасиво Ямато. Даже не думал, что ты так низко опустишься из-за такой ерунды.

От этих слов капитан побледнел и стал ещё более жалким на вид.

– Господин, я…

– Не хочу даже слушать твои оправдания. Отправляйся исправлять свои ошибки, наведи порядок на рынке и не смей сегодня мне попадаться на глаза. Свору свою не забудь.

Промямлив какие-то нелепые извинения, толстяк поспешил уйти вместе со своими самураями. Ханзо остался один на один с мальчишкой. Освободившись, первым делом оборванец мог пуститься наутёк тем самым не рискуя лишний раз получить новое "справедливое" наказание. Но он не убежал, на удивление для самого себя этот странный всадник не пугал его, конечно малец отчётливо понял, что эта загадочная личность является главней всех самураев. Что странно ведь вместо доспехов на нём был чёрный балахон, а меч он носил не как все прочие воины за поясом, а на спине. Он не был похож на самурая, и лишь поэтому, мальчик остался.

– Ну и натворил же ты делов, зачем ты вообще решил заступиться за ту девочку? Она что твоя сестра или будущая невестка?

– Нет, просто друг.

– Вот как? И что же, ради какого-то «просто друга» ты был готов обречь себя на верную гибель? Не уж-то ты и впрямь, не боишься смерти?

– Нет, не боюсь. Просыпаясь, каждое утро я никогда не бываю, уверен, что доживу до вечера, а когда тебе нечего терять… ты не боишься рисковать и пытаться спасти чью-то жизнь, особенно когда речь идёт о близком человеке.

– Ну а где же твои родители? Уверен им было бы стыдно за твоё безобразное поведение.

– Нету их – коротко ответил мальчишка.

«Ах, что же мне делать с этим сорванцом?» – Мысленно сам себе задал вопрос Ханзо. Он смотрел на этого оборванца, сверху вниз, так же как все взрослые, но видел он в нём не то же что и все. Прочие воспринимали его как забитого и агрессивного зверёныша, рискнув погладить которого, можно было остаться без руки. Но под этой грязью и рваной одеждой Ханзо заметил нечто большее, он заметил благородство и душу истинного героя.

«Не огранённый алмаз – вновь задумался всадник – нет, о чём ты только думаешь, он ведь не из семьи дворян. Безродный ребёнок не может стать самураем, как бы сильно мне того не хотелось но кровь и родословная имеет значение и идти против вековечных устоев нельзя, оборванца с улицы не станут принимать в клан. Да и спеси в нём многовато. Чего только стоит эта сцена, когда он, попав в руки самураев, говорил, всё что он о них думал, не смотря на тумаки и беспомощность, мальчик продолжал стоять на своём. Почему же он не затыкался? Холера! Зачем, чёрт побери, было продолжать провоцировать их этими речами?.. потому что он был прав. Да, мальчик знал, что был прав и потому-то был готов стерпеть любую боль. Ибо он знал, что сила его в правде».

Все выше изложенные мысли пронеслись в голове Ханзо за доли секунд, и словно приняв для себя какое-то не простое решение, он закрыл глаза, тяжело вздохнул и сокрушительно помотал головой.

– Ладно, подойди ко мне ближе мальчик, надо на тебя поглядеть.

Оборванец послушался, совершенно не понимая к чему это всё.

– Что ж, с виду ты оспой не болен – уже хорошо. Дайка пощупаю твои руки и плечи, ага… видно ты часто голодал, слишком уж ты худ, но это поправимо. Наклони голову, волосы ты давно не мыл, да? Хм, вши чудом обошли тебя стороной, это радует. А теперь открой рот. Шире. Ну, надо же! Все двадцать восемь зубов и не один не гнилой, как тебе удалось сохранить их такими белыми? Ах, да, ты же почти и не ел совсем, наверное, поэтому.

Ханзо хмыкнул, оставшись довольным от осмотра. Он протянул мальчику руку и произнёс:

– Идём со мной, и я подарю тебе то, о чём ты не мог и мечтать.

– Например?

– Да хотя бы цель в жизни.

Ребёнок посмотрел на человека в чёрном с нескрываемым удивлением. Почему-то эти слова вызвали в его душе трепетные чувства, он был готов расплакаться на месте. Что же это с ним? Наверное, потому что впервые за долгие годы ребёнок встретил того, кто готов был о нём позаботиться. Мальчик сжал его руку, и всадник усадил его спереди.

– Малец, прежде чем отправиться в путь ответь мне на последний вопрос. Как твоё имя?

Лицо оборванца резко помрачнело, он стыдливо отвёл взгляд в сторону и в нерешительности, помотав головой ответил:

– Я не помню.

Человек в чёрном задумчиво посмотрел на ребёнка, он аккуратно убрал длинные волосы со лба и оголил его глаза. Ханзо улыбнулся глядя в тёмно-карие глаза безымянного мальчика. Улыбнулся так, словно вспомнил, что-то хорошее, а возможно и кого-то.

– Тогда я дам тебе новое имя.

Мальчик замер, а тёмно-карие глаза загорелись, от некого волнения. И Ханзо произнёс:

– Кай.

***

Кай открыл глаза и вскочил словно ошпаренный, Луна встревоженно наблюдала за ним.

– Всё в порядке? Ты всю ночь бормотал и бредил, это был кошмар? – ласково забеспокоилась принцесса.

– Нет, не совсем… – Немного придя в себя, произнёс ронин, – но лучше бы это был кошмар.

Ронин поднялся и поправил повязку на лице, во время сна она успела немного сползти. Луна проснулась чуть раньше, по хмурому лицу было видно, что принцесса явно не в восторге от ночёвки над открытым небом. Спальный мешок на грубой земле и камень под головой вместо подушки не радовали её сладкими сновидениями, вдобавок всё тело жутко затекало. Их лагерь был скромным, так что собраться и снова двинуться в путь не составило труда. Предварительно закопав угли от костра, Кай вновь запрыгнул в седло гнедого, на этот раз он усадил Луну спереди – вчера она несколько раз выпала из седла, когда Кай ехал галопом. Ему конечно хотелось цинично пошутить о её неуклюжести, но вместо того чтобы обижать девушку он решил ей помочь. Посадив её спереди, он широко обхватил её руками и держал перед ней повод, первое время ей было очень неловко от такого тесного контакта, взор всадника всегда был устремлён вдаль на прокладывающий путь, и потому Кай не мог увидеть, как лицо Луны зарумянилось от стеснения. Он тоже испытывал дискомфорт, но не такой. Ронину было малость трудно управлять конём таким Макаром, благо он был значительно выше принцессы, и она почти не заслоняла ему обзор, однако был другой отвлекающий фактор. Её аромат, да сквозь чёрную повязку он чувствовал это сладостное и опьяняющие благоухание исходящие от её волос цвета спелой пшеницы. Конь шёл рысью.

– Кто такая Мира?

– Что? – удивился ронин.

– Ты всё повторял это имя, снова и снова, во сне.

– Это что, непостижимая женская ревность?

Кай не видел, но её брови поползли вверх от возмущения, однако она решила не подавать значения его опрометчивой шутке.

– Нет, ты бредил ночью. От тебя исходил сильный жар, я даже подумала, что у тебя началась лихорадка. Никогда не видела, чтобы кошмары так сильно кого-то мучили. Что же тебе такого приснилось?

– Повторяю, это был не кошмар.

– А что тогда?

– Неважно. – Процедил он сквозь зубы.

– Мне так не кажется. – Луна нахмурилась и попыталась развернуться в седле к нему лицом.

– Не ёрзай!

– Послушай, иногда бывает полезно выговориться и поделиться своими переживаниями, тем, что тебя волнует и гложет. Это же, как тяжкий груз, нести одному всегда тяжело, но если с кем поделиться, то станет гораздо легче. Ну, разве я не права?

– Нет, не права. – Кай услышал, как она тяжело вздохнула.

– Да-да-да, конечно. Сама виновата, что задала глупый вопрос, ведь что бы я ни сказала, ты очевидно опровергнешь. Сдаётся мне, у тебя совсем нет друзей, интересно почему? Ах, да, наверное, потому что ты чертовски скрытный, замкнутый и неприятный тип со скверным характером. Да, именно поэтому ты всегда и один. Разве ты сам не устал от этого глупого одиночества и недоверия ко всем, разве ты не хочешь… ну скажем, положиться на кого-нибудь. Что тебе приснилось Кай, расскажи, не бойся.

Её голос как всегда был мягким и ласковым, однако ронин резко остановил коня, она вновь обернулась и увидела жесткий взгляд карих глаз. По её спине пробежала нервная дрожь.

– Запомни раз и навсегда, мне не нужна твоя поддержка и мнимая помощь. Я тебе не друг, не брат и не любовник, ясно? Ты сама заявляла, что мы лишь сотрудники, пусть так оно и остаётся. Я не знаю, сколько нам ещё придётся быть в связке, но вот тебе совет на будущее "заботливая мамочка": не смей лезть мне в душу! Тебе всё понятно?

– Понятно. – Проскрежетала она – мне понятно, что ты редкостный урод и бесчувственный козёл – её голос стал выше на несколько тонов – это был первый, и последний раз, когда я пыталась наладить с тобой нормальные человеческие отношения.

– Боже, какая трагедия – тихо произнёс ронин.

Хоть она и пыжилась, но всё же решила не обращать внимания на его сарказм.

Ронин никогда не отличался хорошими манерами, однако сейчас он был грубее, чем обычно. Он понимал, что действительно немного вспылил, но его сложно винить за это, таков был его естественный защитный механизм. Он всегда срабатывал. Каждый раз, когда речь заходила о его прошлом. Луна, конечно же, об этом не догадывалась, но её вопросы касались именно этого. Прошлого, которое он всеми силами пытался похоронить в себе и при этом подавлял каждое малое воспоминание. После, они ехали совершенно молча. Кроме одного случая.

– Мы уже в долине теней? – Озираясь по сторонам, спросила Луна.

Она поняла, что нет, когда ронин громко усмехнулся.

– Мы всего три дня в пути крестьянка, и если посчастливиться, то возможно завтра сможем оказаться лишь на её окраине.

– А что собой представляет… ну, то место?

– Увидишь, – мрачно произнёс ронин – но поверь то, что нас будет ожидать там, не сравниться с землями, по которым мы сейчас едим.

А ехали они по тихой и безмятежной равнине, борозды и ухабы, конечно, встречались, Луна не даст соврать, всякий раз подпрыгивая в седле, когда конь не мягко перепрыгивал их. Однако она быстро расслабилась, когда они начали передвигаться через луга высоких красных цветов. Они имели причудливые формы, их тоненькие пестики росли по краям сердцевины пышущей алыми лепестками. На вопрос Луны, что это за чудные растения Кай ответил, что это Ликарис, но в простонародье он известен как цветок смерти, ибо обычно растёт на могилах. Второе название не сильно омрачило представление девушки об этом растение, особенно когда его бархатные лепестки нежно щекотали ей голень. Вскоре они покинули луга, однако ещё долго оставались, покрыты разноцветной пыльцой, наиболее комично от этого пострадал ронин, его чёрный балахон покрылся сплошь радужными крапинками. Луна не могла сдержать улыбки, говоря серьёзному Каю, что впервые видит его таким пёстрым, а не уныло чёрным.

Всадник направил коня на крутой холм, поднимаясь по которому подул лёгкий ветерок, юная принцесса уловила знакомый, тонкий, с легчайшей горчинкой, вишнёвый запах. Преодолев подъём и оказавшись на верхушке холма, они увидели величественный розовый ландшафт. Счастливчики, иначе и не скажешь. Почему? Что ж, в это время года природа расцветает и одаряет мир своими красками, и ярче всего это было выраженно именно здесь. Место, в котором они оказались, было никому не известной рощей деревьев. Тайной рощей сакуры. Их конь медленно побрёл среди вековечных стволов, Кай его не подгонял, здесь спешить не стоило. Под копытами гнедого звучно хрустели ветки и листья, в воздухи стоял тот самый тонкий аромат вишни, на каждом шагу росла прекрасная молодая сакура. Раскинув свои ветви, они как будто бы тянулась к яркому солнцу. Могучие кроны деревьев успокаивающе покачивались в такт порывам ветра, тишину время от времени нарушало лишь тихое щебетание птиц. Луна не улыбалась и не искрилась от радости, она лишь безмолвно восхищалась, затаив дыхание с жемчужным блеском в глазах. Проходя мимо одного из дерева, Кай решил пошутить, вспомнив зимние забавы в юношестве, он ударил кулаком об ствол дерева, да так что тот пошёл ходуном. С ветвей сорвался миллион бело-розовых лепестков, они закружились в воздухе, словно снег в декабре и осыпались на спутницу всадника. Сплошь розовая Луна обернулась к Каю, она улыбалась, а тот лишь сказал:

– Ну, надо же, впервые вижу тебя такой пёстрой.

Луна звонко засмеялась, а Кай не смог оторвать от неё глаз. Её волосы цвета льна были облеплены этими розовыми лепестками, а нежно-голубые глаза так и сверкали, один из лепестков плавно приземлился на носик девушки. Кай посмотрел ей в глаза и как-то аккуратно, будто ласково, дотронулся до её лица и убрал его – робкий румянец вновь коснулся её щёк.

Странно, но почему-то сейчас она напомнила ему Миру, ту, которая когда-то была мила его сердцу. Луна не знала, просто не могла видеть, то, как это воин печально улыбнулся сейчас под повязкой. Возможно, он и дальше очаровано наблюдал бы за ней, но инстинкты, а в особенности голод нарушили этот странно-романтичный момент. Как до этого ронин и упоминал, они ехали уже третий день подряд и как следствие их запасы еды были на исходе и желудки обоих путников жалобно урчали с самого утра, но сейчас, он уловил некое движение в кустах. Кай наклонился чуть в сторону, Луна заметила, как его взгляд мгновенно стал хищным, напряженным, а брови свелись на переносице. Не оборачиваясь, ронин быстро и бесшумно вытащил из переметной сумки лук и стрелу. Принцесса забеспокоилась и уже хотела что-то спросить, но ронин лишь приставил указательный палец к губам, затем натянул тетиву и долго целился, боясь промахнуться, ведь шанс на выстрел у него был всего один. Стрела соскочила с тетивы и, просвистев, устремилась в кусты, в туже секунду оттуда донёсся короткий и жалобный писк. Луна продолжала в недоумение наблюдать за человеком в чёрном, за тем как он механически спрыгивает с седла и с тем же суровым видом направляется к кустам.

– Что там? Что это? – Не выдержала девушка.

– Ужин! – Ответил Кай, принеся тушку простреленного зайца.

***

Солнце уже село за горизонт. Небо постепенно превращалось из нежно-голубого в тёмно-синее полотно. Кай вернулся к лагерю, на поясе у него висели два бурдюка полных воды, но помимо чистого источника, в лесу он также смог найти кучу сухих поленьев. Принеся целую охапку, он, подкинул парочку в костер и устало присел, облокотившись об здоровый ствол сакуры. Напротив сидела Луна, она до сих пор не спала, ибо заяц только сейчас как следует, запёкся.

– М-м-м, как же это вкусно – только и говорила она, съедая аппетитно-дымящиеся мясо кусочек за кусочком – серьёзно, пальчики оближешь! – что она и делала, съев до конца свою половину зверька.

– Конечно, иначе ты и не могла сказать – тихо отозвался Кай и подкинул ей один из бурдюков. Реакция у девушки была не важная, иными словами она не поймала, расплескав половину воды, на что ронин состроил гримасу и недовольно покачал головой. Но когда та принялась утолять жажду, Кай продолжил свой монолог:

– Ты ничего не ела целый день и лишь, поэтому готова восхвалять это блюдо, но на самом деле в обычный сытый день, для тебя это было бы самым обыкновенным мясом к тому же суховатым и не солёным. Как там говориться у бедных людей, после голодовки и хлеб с водой покажутся пиром. Не так ли крестьяночка?

Она молчала. Юная принцесса почувствовала в его последнем предложение некий укол, словно он о чём-то догадывался, она смотрела исключительно на полыхающее пламя, боясь вновь встретиться с его пронизывающим взглядом.

Передвигаясь через рощу сакуры время для них, как-то быстро пролетело. Они уже оказались на окраине когда наступили сумерки, Луна настояла до конца не покидать рощу и заночевать здесь, а завтра с первыми лучами рассвета сразу двинуться в путь чтобы к полдню, наконец, добраться до долины теней. Ронин не стал возражать. Остановившись под кронами самого могучего дерева в округе, Кай сразу разделил обязанности: на себя он решил взять разведения костра и поиски пресной воды, а ей поручил освежевать и разделать зверя. На что он услышал стыдливое «я не умею». Странно, но ронин не был этим удивлён, в тот-то момент она и увидела впервые этот пронизывающий взгляд. Что ж, Каю пришлось взять всё обустройство лагеря на себя.

Сейчас он сидел напротив костра и точил лезвие своей катаны в такт потрескивающим поленьям. Луна не без любопытства наблюдала за ним, за тем как он всецело был сосредоточен на этом процессе. По спокойному и умиротворённому выражению его карих глаз создавалось впечатление, что для него это было сродни медитации или даже некой идиллии. Однако этот меч напомнил ей нечто другое, совершенно другое по настрою, нечто… ужасное. Вжик – он продолжал точить лезвие, и эти скрежетания словно становились всё громче и громче, вжик, а роковые воспоминания всё ярче и ярче, вжик. Опять те пустынные земли, опять та тёмная дорога, ведущая к Сан-венгадзе и ронин безжалостно режущей разбойников на этой дороге. Вот один из них опрометчиво несётся к нему, вжик, и вот он лежит с разрезанным горлом. Ещё двое обходят его по сторонам, вжик-вжик, и вот они уже падают на колени с вываливающими кишками. Затем наступило последнее убийство, что и по сей день сниться ей в кошмарах. Главарь, из шеи которого струилась алая кровь, смиренно смотрит на ронина, а человек в чёрном лишь безмолвно заносит меч, дабы срубить ему голову с плеч, ВЖИК!

– Так сколько же ты отнял жизней при помощи этого оружия? – Спросила она после долгого молчания.

Мучительный скрежет метала, наконец-то прекратился. Кай вопросительно поднял одну бровь и ответил:

– Ты действительно хочешь это услышать?

Она медленно покачала головой. И как-то неловко озвучила мысль, давно назревшая в её голове:

– Просто мне иногда кажется, что этот меч когда-нибудь станет причиной твоей смерти, Кай.

– Ты не далека от истины, крестьяночка – было не видно, но по одним только глазам она поняла, что ронин улыбается под повязкой.

– Ты так и не поняла специфику моей профессии. Чувствовать жизнь в каждом вздохе, в каждой чашке чая, в каждой жизни которую я отнимаю – это и есть путь воина. И заканчивается он всегда, лишь одним.

Вжик – невольно прозвучало в её голове.

– И меня вовсе не страшит та далёкая и беспросветная темнота, что терпеливо ожидает и является моим исходом, если ты об этом конечно. Ты многого не знаешь обо мне, но я с самого рождения был готов к смерти, ещё задолго до того как стал на эту тропу.

От этих мрачных слов ей стало, мягко говоря, не по себе, надув щёки она тяжело вздохнув и начало бегать глазами по сторонам. Кай со свойственной ему манерой усмехнулся от такой реакции юной принцессы. Но вдруг, она случайно обратила внимание на зайца, ронин к нему даже не притронулся.

– Ты что совсем не ел?

– Я пока не хочу, пожалуйста, не трожь этого зайца. Он сегодня намучился и заслужил немного отдыха. Да и я тоже, – устало произнёс ронин. Откинув голову, он вновь прислонился к дереву, и вяло опустив руки на колени.

Он хотел, есть, ибо зверски изголодался, и никто не мог себе представить насколько сильно. Никто, кроме Луны. В измождённом взгляде скрытым за полуопущенными веками она видела, как ронина мучает голод и жажда. Девушка догадывалась, почему он себя так терзает, но всё равно не понимала этого.

– Что ты прячешь за этой повязкой на лице? Неужто ты и впрямь хочешь казаться человеком иным, безликим и тем самым бесчувственным?

Он проигнорировал её вопросы, не имея никакого желания на них отвечать, и тогда она продолжила, заявив смелое предположение.

– Нет, кажется, я поняла, зачем ты её носишь. Ты боишься! – ехидно произнесла Луна – ты прячешь за повязкой свои настоящие эмоции и боишься показывать их. Боишься, что все перестанут воспринимать тебя как безжалостного и жестоко воина, ведь если ты её снимешь, то люди узнают правду, они увидят личико, скорее всего, миловидного парня, эмоционального и самого обычного! А не ужасного мечника.

Кай искоса глянул на ухмыляющуюся Луну, и не спеша решил развенчать её абсурдные догадки.

– Нет, не поэтому. Просто для меня же лучше, если никто не будет знать, как я выгляжу на самом деле. С моей деятельностью это опасно. Не понимаешь? Ну хорошо, вот тебе простой пример: я получаю заказ на убийство, х-м-м… скажем злодея, и я это успешно выполняю, но вот тебе раз! У этого злодея оказывается есть сын который узнав о смерти своего дорого отца поклялся отомстить и уничтожить того человека что это сделал. Меня! Но как этот обозлённый сын узнает, кто именно это сделал и кому нужно мстить, если никто не знает, как выглядит лицо того самого убийцы? Вижу теперь, ты понимаешь, о чём я. Чёрная повязка на моём лице является подстраховкой, на тот случай если по мою душу наберётся целый легион этих сучих сыновей.

– Ну а при мне-то ты ее, зачем носишь? Моего ведь отца ты не собираешься убивать.

– Откуда ты знаешь?

Луна состроила гримасу не найдя эту шутку смешной, она и в целом осталась неудовлетворённой от такого хоть и правдоподобного, но совершенно лишённого романтики объяснения. В её трактовке ронин с этим его кредо на безликость казался по-своему притягательным.

– А ты веришь в бога, Кай?

– Что? – удивился от нежданного вопроса ронин.

– Просто мне любопытна точка зрения на этот вопрос такого человека как ты. Того кто постоянно убивает злодейских отцов. Если да, то, как же ты оправдываешь свои действия? Все эти бесконечные убийства?

– Кажется, я тебе уже говорил не лесть мне в душу, или ты так пытаешься меня вновь вывести из себя?

Луна замолчала, правда ненадолго.

Она внезапно усмехнулась и сказала:

– А ведь при первой нашей встрече, ты говорил совсем противоположные вещи – резко вспомнила девушка. – Особенно на счёт этой повязки. Как там… таков мой обет – говорил ты, такова ноша, которую я принял во имя бога. Неплохо ты оправдывался религией, браво! Такое нарочно не придумаешь.

– Отчасти я не соврал, ведь по-своему я действительно принял такой обет.

– Да. Вот только ты забываешь упомянуть о том, что притворялся священником, когда на самом деле ты был… – Луна презрительно усмехнулась – далеко не святым.

– Что ж, при нашей первой встрече я обманул тебя, а ты меня. Всё честно… как бы это противоречиво не звучало.

На её высоком и красивом лбе появилась морщинка недоумения.

– О чём это ты?

– Ты знаешь.

Она решительно помотала головой, а морщинка на лбу напряглась ещё сильней.

– Ох, крестьяночка, ну, сколько ещё ты планируешь прикидываться невинной овечкой? Ты – как и я, вовсе не та за кого себе выдаёшь при первых встречах с людьми. Может каких-нибудь тупых кучеров на подобии Сан-зе или таких старушек как Хима тебе и удалось провести, но только не меня.

По мере того как говорил Кай юная принцесса стремительно бледнела, её ладошки становились мокрыми от холодного пота а под конец в горле встал ком.

– Ты вовсе не крестьянка – отчеканил ронин.

Тяжело сглотнув, она с трудом проговорила:

– И кто же я, по-твоему?

– Беглянка, кто же ещё – равнодушно произнёс Кай – судя по твоей ухоженности, ты дочка влиятельного сюзерена, никак не меньше. С самого детства ты жила в окружение одних только благ и забот, богатые хорошо одетые и откормленные господины только и делали, что носились вокруг тебя, лелеяли, любили и следи за каждым твоим движением, чтобы ты не дай бог споткнулась. Ведь ты же важная птица, привилегированная дочь влиятельного человека! Вот только в один прекрасный день тебе это всё наскучило, и ты – не знавшая настоящей жизни, решила сбежать из этого омута счастья и безмятежности. Сбежать, наивно надеясь на то чтобы найти своего прекрасного принца на белом коне.

«Пронесло» – подумала принцесса. Ещё никто и никогда не был так близок к раскрытию её настоящей личности. И всё же ей не понравились его слова, они звучали обидно и цинично, словно тот испытывал некую скрытую злобу. На неё? Нет, на людей подобных ей. Богатых и высокомерных что вечно отдают приказы и бесятся с жиру. Таких людей Кай вдоволь повстречал на своём пути и добром эти встречи никогда не заканчивались…

– Нет – тихо сказала Луна – пожалуй, ты тоже многого не знаешь обо мне.

Он не слышал, ронину было плевать, что там бубнила себе девушка. Всё, так же прислонившись к дереву, его глаза уже были закрыты, казалось, что он заснул, однако.

– Ложись спать, – прозвучал живой и совсем не сонный голос. – Завтра нам рано вставать, а силы тебе ещё пригодятся.

– Подожди, я хочу сказать тебе кое-что важное…

– А я сказал, ложись спать! – крикнул он, даже не открыв глаза – или ты забыла об условии нашего договора?

– Я должна во всём слушаться тебя – пробормотала она, словно вспоминая тот вечер.

Кай приоткрыл один глаз и укоризненно глянул на неё.

– И ты согласилась с этим условием. Так что делай то, что я говорю, и ложись спать.

Она легла, а он подкинул ещё несколько поленьев в костер, чтобы ночью девушка не мёрзла. Однако сам ронин не спешил засыпать, на то было две причины. Как вы уже успели заметить, сны всегда причиняли Каю боль ненавистными ему воспоминаниями – это и была первая причина. Ну а вторая…

***

– Вставай, хватит дрыхнуть! – сквозь сон прозвучал грубый голос ронин.

– Нее, не хочу, дай мне пять минуточек, и я обязательно встану – нехотя отозвалась Луна и покрепче завернулась в плед.

– Какие ещё пять минуточек? Вставай, быстро! – с этими словами он сорвал с неё плед.

Та сразу вздрогнула от утреннего холода и пропищала:

– Господи! Ну, нельзя же так резко будить людей.

– Мне можно.

Она щурилась от слепящих лучей раннего рассвета и пыталась согреться, обнимая и растирала, озябшие плечи. Кай быстро собирал вещи, аккуратно складывая всё в перемётные сумки на коне. Принцесса приложила над собой усилия, чтобы встать, широко зевнув, она развела руки в стороны и прогнулась в позвоночнике. Вспомнив про путь, который им предстоял к долине, она решила достать свой тубус и свериться с картами.

– Что такое? Почему здесь не отображён ландшафт, развилки и указатели? Здесь вообще ничего нету! – воскликнула она, уставившись на огромное белое пятно – словно кто-то стёр это место с лица земли.

– А чего ты хотела? – усмехнулся ронин – Ещё не одному картографу, не удалось выбраться оттуда живым и правильно описать долину. Утри слёзки своими картами крестьяночка, сейчас они не больше чем бумага. Пересечём долину теней по старинке, полагаясь на мой внутренний компас.

Одним ловким движением он запрыгнул на коня и, засунув сапоги в стремена, притянул девушке руку. Обратно закручивая тубус, она успела подумать: «ну что ж, раз ещё никто не смог подробно нанести долину теней на карты, то я стану первой. Да, берегись мир, я иду просвещать народ!». Луна сжала руку Кая и тот снова, усадил её спереди. Прежде чем окончательно покинуть бывший лагерь, она заметил любопытную вещь. Рядом с потухшим костром, на разлетевшемся по сторонам пепле, валялись обглоданные кости кролика. И это была не её порция.

Луна глянула на Кая через плечо.

– Что?

– Ничего – ответила она улыбаясь.

Ударив пятками коня в бок, ронин пустил его галопом. Вновь длинный путь, вновь долгие странствия, таящие в себе смертельные опасности, нежданные встречи и самое ужасное – истины, что непременно вырвутся из тёмных глубин наших героев.

***

Вокруг ничего не было видно кроме тумана, плотный, давящий и белый словно молоко. Он обволакивал их, закрывал весь обзор и путал мысли. Казалось, они увязли в нём как в болотной тине, но Кай знал, что сейчас они передвигались по лощине, Луна несколько раз встревоженно озиралась, слово «заблудились» постоянно вертелось в её голове но, видя то, как ронин невозмутимо направлял коня, где нужно он его подгонял, а где нет притормаживал. Казалась эти тёмно-карие глаза, видели и пронизывали мглу насквозь, она решила не задавать вопрос, о правильности маршрута положившись на его «внутренний компас».

На этом долгом и непростом пути через незримый туман она не раз поймала себе на мысли о загадочной природе этого человека, о том, что же повлияло на становление его таким, какой он есть. Из ночных разговоров возле костра она получала лишь скупые подробности о прошлом ронина, и по этим крупицам информации Луна могла строить лишь смутные догадки. Этот не здоровое любопытство она ощущала и сейчас, когда Кай мысленно создавал в своей голове маршрут и, не посоветовавшись с ней, уверенно пускал коня галлом в солнце палящую – безысходность. «Где он мог научиться подобному – размышляла принцесса – как он может знать куда идти, не видя дороги дальше ста метров. Ведь это же невозможно! Чёрт, да кто он такой на самом деле? Просто воин с большой дороги? Нет, я уже видела воинов, самураи часто несли службу в моём дворце, я уж молчу о Каскаде, и он точно не такой как они, в смысле не так прост. Назвать его обычным рубакой язык не повернётся, ведь если вспомнить то при нашей первой встрече он давал разбойникам шанс на то чтобы уйти и не проливать кровь, в то время как самурай принялся бы бездумно рубить всех. И он чуть ли неединственный догадался кто я такая, хоть и не до конца. Кем же был этот ронин в прошлом? И почему он так яростно скрывает его?»

Эти размышления могли бы продолжаться ещё долго, но их путь уже близился к завершению. Они хотели оказаться у окраины долины теней к полудню, однако добрались значительно быстрее, непроглядная мгла постепенно рассеивалась и первое что увидела Луна, так это скалы. Чёрные исполинские скалы устремлялись ввысь прямиком к небосводу, эти неровные строения, словно пытались проткнуть голубую оболочку земного шара своими, безумно острыми словно пики, вершинами. Всё, передвигаясь дальше, туман продолжал рассеиваться, открывая чёткий горизонт. На секунду Луне показалась что мгла, которую они преодолели, была как часть некой защиты, что она не просто так окружало плотным кольцом то место, к которому они стремились. Эта, на первый взгляд нелепая мысль после не давала ей покоя, «что если мгла здесь намеренно, чтобы не давать путникам попасть в долину теней, запутать и отправить обратно – откуда они пришли, лишь бы не допустить их появления в тех ужасных землях». Ронин об этом не задумывался, не было нужды, ибо он знал, что так оно и есть.

Высокие скалы начали приобретать свои основания, тяжёлые, незыблемые и пугающе холодные как айсберги сплошного чёрного льда. Множество этих остроконечных скал сливалось в одну каменную массу – горным хребтом, уходящее в бескрайнюю даль по обеим сторонам горизонта. Они имели крутые, невозможные для подъёма склоны и единственным проходом сквозь эти страшные горы являлось широкое, разрывающие ровно на две половины ущелье. Если верить легендам, когда-то это было руслом реки Хару, в доказательство тому местами там встречались источники и ключи, но потом сюда пришли первые люди что по каким-то причинам захотели здесь обосноваться, тогда реку перекрыли, но после о первопоселенцах ничего не слышали.

У юной принцессы бегала дрожь по спине, когда она рассматривала ущелье. Несмотря на её широкий размах, она была темна. Отвесные скалы были настолько высоки, что просто-напросто заслоняли собой солнце, создавая своей тенью непроглядную тьму. И не было в этом мраке даже призрачного лучика света, как и надежды на то чтобы выбраться оттуда.

– Это… это… – она не договорила. Не смогла.

– Да, это и есть долина теней, – бесстрастно ответил ронин.

Луна услышала, как он шебуршил, что-то ища в перемётных сумках. Кай достал продолговатую палку – прихваченную в роще сакуры, обвязав один из её концов просмолённой бечёвкой из овечьей шерсти, несколько раз черканув огнивом, он зажёг дерево. Со словами: «только не урони», ронин сунул в руки девушки самодельный факел.

Оказавшись у тонкой границы света и тьмы – метафорическим входом в ущелье, всадник ненадолго остановил коня. Он смотрел в бездну, и создавалось ощущение, что бездна тоже начинает смотреть в него. Луна обернулась, и тёмно-карие глаза встретились с нежно-голубыми.

– Ты готова к этому?

– Да нет конечно же! А ты?

– Не очень. Скорее всего, мы там сдохнем.

– Боже, умеешь ты воодушевить.

– Я знаю.

С этими словами они вошли в темноту.

Крепкой сжимая факел, она держала его перед собой, освещая ему дорогу. Он вглядывался вперёд дальше падающего света и направлял коня, ловко лавировал жеребцом меж резких выступов и глубоких ям. Под копытами гнедого раздавался чавкающий звук водянистой грязи и слякоти. Луна морщила нос и всё пыталась прикрыть лицо какой-нибудь тканью, но он проникал даже через рукав или ворот, этот тошнотворный запах просачивался и через повязку на лице ронина. Смрад исходил отовсюду, от грязи, по которой они передвигались от далёких скалистых стен, казалось, что и от самой темноты, что была вездесуща. Само ущелье было пропитанно этим гнойным запахом, словно от разлагающегося трупа. Ронин хорошо его знал, ибо не раз хоронил людей.

– Кай, почему здесь так воняет?

– Не знаю крестьяночка, не знаю.

Их голоса отзывались гулким эхом, сотрясая неприятный воздух по всему ущелью.

Кромешная тьма, чёрная и густая, словно смола окутывала их, облепляла со всех сторон, и лишь дрожащие пламя от факела не давало окончательно поглотить. Сколько они уже шли здесь, десять минут? Час? А может целый день? Исчезли все ориентиры, время, как и пространство, стало чем-то эфемерным, не действительным. Словно весь мир перестал для них существовать в этой тьме, оставив ощущение оторванности, словно в космическом вакууме, таком же холодном и пугающим как чернь этого ущелья. Оно не давало сосредоточиться, вселяла скверные чувства, и всякие мысли в этой темноте становились вязкими как каша. Оно туманило рассудок и сводило с ума одновременно. Оно опьянело и пыталось сбить с истинного пути. Оно хотело поглотить их.

«Здравствуй Луна – девушка услышала чей-то тихий шёпот у себя в голове – здравствуй Луна» – повторил он.

«Кто это?»

«Мы – бездна, Луна. Мы – тьма этого ущелья. И мы – твой самый наилучший друг, Луна»

Девушка не испугалась чужого голоса у себя в голове, в ней не было и намёка на насторожённость. Мерно покачивающие передвижение на коне убаюкивал её, мозг девушки уже работал не так как обычно, он стал более мягким, податливым как пластилин, а рациональное мышление исчезло априори. А этот шёпот звучал для неё приятно, ласково, как шелковистое дуновение ветра. Одним словом – она дошла до нужной кондиции…

«Мы хотим помочь тебе милая, ты нам нравишься, ты очень красивая и мы тебя любим, наша девочка».

«Правда?..» – слабо отзывалась своими мыслями девушка.

«Конечно, как можно тебя не любить? Ты ведь такая хорошая, добрая… сладкая. Мы даже можем тебе помочь. Тебе ведь не нравиться это ужасный запах? Мы можем сделать так, чтобы ты его больше не чувствовала…».

В ту же секунду девушка ощутила свежий воздух и тот самый любимый аромат из рощи сакуры тонкий, с легчайшей горчинкой, вишнёвый запах.

«Спасибо бездна… спасибо тебе большое за этот подарок»

«Ерунда, мы ведь тебя любим, ты ведь наша девочка, Луна. Скажи честно, ты не устала? Тебе не наскучила эта бесконечная езда?».

«Я утомилась бездна… и я очень хочу спать»

«Так почему бы тебе не остановиться и не отдохнуть?»

«Я не могу…»

«Почему? Почему не можешь, Луна?»

«Кай не разрешит»

«Кай? Этот глупый ронин?! – тут девушка впервые услышала, как успокаивающий шёпот переходит на злобные выкрики – да кто он вообще такой этот ронин! Что для тебя такого сделал, чтобы ты его слушалась?! Этот напыщенный индюк только и делает, что помыкает тобой, как хочет, – голос в голове на мгновение преобразился, он стал один в один как у Кая и процитировал его некогда сказанные слова: Не смей лезть мне в душу! Разделай зайца! Я сказала, ложись спать, крестьяночка!»

«Но… но он ведь спас мне жизнь» – слабо запротестовала девушка.

«Нет, милая он не хотел тебя спасать, он хотел лишь убивать. И он убил тех людей на дороге, убил, не моргнув и глазом, убил, окропив тебя кровью одного из них!»

«Да… так всё и было».

«Конечно Луна, мы ведь не станем тебе врать, мы ведь тебя любим наша девочка. Ронин – чудовище, ты сама это знаешь, ты видело это в его тёмно-карих глазах. Монстра, что он прячет у себя в душе – поэтому он такой скрытный, поэтому он запрещал тебе задавать вопросы о его прошлом».

«Ронин – чудовище» – мысленно согласилась девушка.

«Д-а-а, д-а-а! – обрадовался шёпот, – наконец-то ты это поняла!»

Кай всё так же упорно вглядывался во тьму и не замечал, как голубые глаза девушки становились мутными, постепенно наливаясь густым туманом. Пока окончательно не превратились в белые ничего не видящие, уже не принадлежащие ей очи.

«Луна, мы тебя любим, и мы боимся за тебя. Тебе не следует дальше находиться рядом с ним, это опасно. Послушай очень внимательно, наша девочка, мы можем тебе помочь, как с тем запахом. У нас есть друзья, такие же хорошие, как и ты, и они тоже тебя любят луна, тоже считают тебя красивой и доброй, тоже считают тебя… сладкой. И они защитят тебя от этого чудовища, вот только тебе следует потушить этот отвратительно-яркий факел».

«Зачем бездна?..»

«Свет причиняет нашим друзьям боль, потуши свой факел, и тогда они сразу придут к тебе на помощь. Они вытащат тебя из лап чудовища, только потуши огонь. Потуши огонь милая. Пожалуйста, потуши огонь наша девочка. ПОТУШИ ОГОНЬ!»

«Хорошо бездна, только скажи мне одну вещь…».

Бездна слушала.

«Как твои друзья защитят меня от ронина?».

Шёпот засмеялся гулким и в тоже время отдалённым смехом напоминающий звук из колодца.

«Скажем так, наши друзья входят во вкус, когда кровь касается их уст».

Луна потушила факел, бросив его в грязную лужу.

Ещё до того как исчез последний проблеск света тьма тут же поглотила их, это было похоже волну, словно цунами из чёрной смолы обрушилось на них. Луна этого не выдержала, она окончательно потеряла сознание и выпала из седла, в ту же секунду раздался крик Кая, который не успел её поймать. Были слышны лишь звуки, чьи-то кроткие подступы лап, доносящиеся со всех сторон. Постепенно они ускорялись, превращаясь в быстрые перебежки, сопровождающиеся чавкающим звуком грязи. Хриплое рычание прозвучало над ухом Луны, и она почувствовало чьё-то слизкое прикосновение к своему лицу, будто кто-то захотел поиграться с локонами её волос. Девушка ощутила дыхание, влажное, гнойное отдающие тем самым зловонным запахом ущелья, она ощутила это дыхание так сильно – будто кто-то открыл гигантскую пасть в сантиметре от её лица.

Прозвучал чиркающий звук, сопровождающий редкими искрами. Пшик-пшик и в ущелье вновь воцарился свет – резкий, яркий, слепящий глаза, но при этом спасающий. Кай осторожно убрал огниво в карман и, размахивая факелом из стороны в сторону, принялся быстро искать девушку. Он увидел её лежащей на одном из булыжников, в паре метров от коня.

– Эй! Что с тобой? А ну ка быстро очнись, крестьяночка, ты меня слышишь?! – говоря это, он бил её по щекам и всеми силами пытался привести её в чувство, дёргая за хрупкие плечи. Ничего не помогало, девушка лежала в крепкой отключке. Тогда, чтобы она пробудилась от обморока, ему пришлось, прибегнуть к радикальной вещи, а возможно он и просто хотел всласть поиздеваться над принцессой. У основания булыжника, на котором она лежала, произрастала чёрный мох склизкий и противный – Кай сжал целую горсть этой субстанции, чуток помял её, увидел, как от неё исходить марево, но что самое главное, почувствовал тот самый гнойный запах, только более концентрированный.

Морщась, он поднёс этот дымящийся шлак к её носу, стоит ли говорить, что буквально через пару секунд девушка открыла глаза и попятилась со словами:

– Убери это! Боже убери это от моего лица!

– Да я это дерьмо тебе на голову надену! Какого чёрта ты бросила факел? И что с тобой твориться вообще?! – заорал ронин.

– Факел… потушила?.. – девушка взялась за голову, почувствовав сильную мигрень – о-х-х Кай, я ничего не помню. Всё было словно в каком-то сне. Я только помню, что слышала чей-то голос.

– Голос говоришь? – ронин посмотрел по сторонам, держа перед собой факел, он пытался вглядеться в стены этого ущелья, но они были слишком далеки и плотно окутаны тьмой. Поразмыслив о чём-то, Кай перевёл взгляд обратно на Луну, она была сильно подавлена, словно кто-то высосал из девушки все соки.

– Ладно, дальше пойдём пешком, коню всё равно уже пора передохнуть. Разомнешь немного ножки, небось, легче станет. Ну, всё прекращай хандрить, наш путь ещё долгий, – мягко сказал он и протянул ей руку.

Она её сжала, и вяло поднялась.

Они шли долго, а может, и нет, время снова как будто остановилось для принцессы. И лишь только ронин продолжал сохранять трезвость рассудка, упорно идя вперёд ведя левой рукой коня под узды, а правой сжимая факел. Луна посмотрела на него, на его сильные, живые глаза и удивилась его крепости духа. Она подумала о том, чтобы было, если бы она отправилась одна в это путешествие, и его не было бы рядом, и сразу отпрянула эту мысль, боясь даже представить это. Луна почувствовало необъяснимое желание обхватить его правую руку, чувствуя, что ей будет гораздо спокойней, если она будет чуть ближе к этому воину.

Но стоила ей это сделать, как ронин нахмурил брови и грубо сказал:

– Ты чего это?

– Ничего, – отпрянула девушка и быстро краснее тихо проговорила – так просто… ничего.

Тут ронин резко остановился, крепче сжал факел и сузил глаза, напряжённо вглядываясь вдаль. Он что-то заметил, вскоре заметила и она. Луна в недоумении перевела взгляд с Кая на тьму, в которой он силился что-то разглядеть, и она заметила несколько пляшущих огоньков. Далёкие словно светлячки они то стояли совершенно ровно, то переходили в неспокойное движение. Это был свет факелов, таких же ярких, как и у них. Ронин вновь вручил девушке светоч, подтянул коня и вытащил из переметных сумок торчащие ножны. Он молчаливо снял с себя балахон – в тусклом свете факела, принцесса вновь увидела его чёрные доспехи, но на этот раз они были покорёженные от огромных царапин и местами жутко изодраны. Воин бросил на луку седла балахон и закинул на спину свой меч, обернувшись к девушке, он вручил в её вторую руку поводья от гнедого.

– Я схожу на разведку, а ты оставайся здесь, жди моего возвращения и никуда не уходи.

– Стой, зачем нужна разведка? И почему ты решил взять этот меч? Боже, остынь Кай это же просто люди! Чего ты так боишься? Да нам радоваться нужно, что мы не одни оказались в этом ужасном месте. Пойдём и поздороваемся с ними.

Кай остановил ее, резко схватив за плечо, он холодно посмотрел на неё и сказал:

– Я пойду туда один, а ты останешься здесь!

– Но…

– Никаких но. Ты сама сказала, что будешь слушаться меня во всём! Так будь добра исполнять обещанное. Не стоит наивно полагать, что они окажутся, к нам радушны, мой опыт подсказывает, что люди порой бывают куда ужасней чудовищ.

Луна больше не протестовала хоть и очень хотелось. Широко шагая, чёрный ронин направился во тьму, без факела, без какого-либо источника света вооружившись одним лишь мечом, но перед тем как окончательно покинуть Луну, он глянул на неё через плечо и бросил:

– Не туши огонь, я скоро вернусь.

Воцарилась мёртвая тишина, изредка нарушаемая фырканьем коня. Девушка переминалась с ноги на ногу, нервно ходила взад и вперёд, сидела в седле коня, сидела на булыжнике поблизости, брала горсть мелких камней и кидала их во тьму. Короче говоря, пыталась хоть как-то скрасить мучительное ожидание. Устав от всей ерунды она угрюма, присела на землю, облокотившись на уродливую скалу, что резко вырывалась из земли поблизости. Она с силой воткнула в вязкую землю факел и подтянула коня поближе к себе. Юная принцесса гладила его голову, замыленную шею и, заглядывая в большие чёрные глаза приговаривала:

– Ты, наверное, боишься дружок, да? Не переживай, сказать по правде мне тоже страшно. Что ты так смотришь? Тебя удивляет, что такая сильная и храбрая девушка может чего-то бояться? Да, представь себе, я боюсь…

В темноте поблизости прозвучал сыпучий шорох камней, словно кто-то споткнулся, перебегая с места на место, но может это всего лишь показалось Луне.

– …боюсь, до чёртиков боюсь – продолжила она прерванный диалог с конём, время от времени озираться по сторонам – эй, дружок, а мы ведь так и не дали тебе имя. Так, посмотрим, ты крепкий поджарый и коричневый х-м-м, как на счёт – Тэо. Нет, не нравиться? Ладно, а как тебе, Плотва? Н-е-е, это уже занято. Я придумала! Рю, как тебе имя Рю?

Конь лизнул ладонь девушки шершавым языком. Она улыбнулась.

– Решено, отныне тебя зовут – Рю! Мой славный, верный и голодный, Рю.

Внезапно она услышала крик, точнее ей так показалась, тонкий, протяжный и резко смолкающий крик. Девушка глянула на, те огоньки, они вновь заплясали после этого крика, двигались во мраке из стороны в сторону, словно не могли найти себе место.

– Кай… – испуганно прошептала принцесса.

Она тут же запрыгнула в седло, на сей раз ловчее, чем обычно. Аккуратно засунув сапоги в стремена, Луна крепко сжала поводья и наклонилась к шее скакуна.

– Говорила я ему, пошли вместе, ну разве он меня послушает. Опять нарвался на какие-то приключения на свою… ай, пропади всё пропадом! Рю, малыш, боюсь только нам с тобой, придётся его спасать. Так, как он там делала?.. а-а, вспомнила. Но!

Она сильно ударила пятками коня в бок и мягко говоря, перестаралась. Гнедой жеребец высоко встал на дыбы, и протяжно взвыв, резко помчался галопом. Ей повезло, что она не вылетела из седла в ту же секунду, но мало того, так она сумела ещё и факел свой удержать. Он нёс её стремительно, потоки воздуха со свистом проносились мимо ушей, пугающе сильно обдувая зажжённое дерево в руке, юная принцесса уже успела пожалеть о своём безрассудном поступке, но было уже поздно. Она случайно выпустила из рук поводья, и неуправляемый конь помчался прямиком к этим огням, за считанные секунды они становились всё больше и больше пока не приобрели очертания факелов и огромного костра – кажется за ним сидели какие-то люди, Луна толком не успела их разглядеть, лишь мимоходом заметила чёрные доспехи ронина. Конь юной принцессы на полном скаку перепрыгнул через костер, словно цирковое животное, попутно сшибая котелок, что висел над ним.

После падения она не помнила, как долго ей удалось в первый раз проехаться на коне. Однако она отчётливо помнила ту злополучную скалу, на которую налетела, а после… несколько кувырков, тяжёлое приземление, изодранные коленки и звон в ушах. Она неподвижно лежала на спине, рядом валялся факел – он каким-то чудом ещё продолжал гореть. Раздался звонкий и озорной смех – кажется, это был ребёнок.

– Боже мой! Она цела там? – послышался чей-то женский голос.

– Навряд-ли, так круто навернулась! Боюсь, все косточки теперь в щебёнку – ответил глубокий и низкий голос мужчины.

И тогда пришёл ронин. Тяжёлые шаги его сапог гулко отзывались эхом – для Луны они звучали как гвозди, вбиваемые в крышку гроба.

– Ой, привет! Да я погляжу ты в порядке. А я уже подумала, что ты в опасности… – она говорила тихо с извиняющимися нотками в голосе.

Кай стоял возле её головы и грозно над ней возвышался. В то время как у принцессы всё кружилось и вертелось перед глазами, от чего ей постоянно казалось, что он шатается словно пьяный. Однако эти комичные иллюзии рассеялись, когда он низко наклонился к её лицу, и эти тёмно-карие глаза буквально впивались в её душу.

– Я же сказал, чтобы ты ждала моего возвращения! Или ты меня не слышала?

– Слышала, но ещё я слышала крик, тонкий такой, неприятный, я почему-то подумала, что это ты вопишь и сразу прибежала, чтобы спасти тебя.

– Спасти? – удивился Кай – Да это тебя нужно всегда спасать, причём от себя же самой. То ты факел выкинешь на ровном месте, то это. Посмотри на коня, он ели живой после твоей поездки, а при таком падение ты могла сломать себе спину! – Его веки ненадолго сомкнулись, и мозолистые пальцы принялись массировать уставшие глаза. – Ох, ладно, чувствую, я ещё не раз пожалею об этом союзе. Вставай, горе-спасительница, познакомлю тебя кое с кем.

Она встала, чуток отряхнулась и увидела их. Молодую семью из троих человек, рослый мужчина с густой бородой, девочка лет одиннадцати сидящая на его коленках и симпатичная мама с очень большим выпирающим животом – видно ожидался и четвёртый член семьи. Поймав на себе их удивлённые взгляды, она широко улыбнулась и робко подбежала к ронину, который уже вёл за собой хромающего коня.

– Ну, вот видишь, говорила же тебе что это обычные люди – тихо прошептала она ронину.

– Я к ним ещё присматриваюсь – также тихо ответил он.

– А что, кстати, это был за тонкий крик? – обратилась она уже ко всем.

– Это был не крик девушка, а свист скипающегося чайника – бородатый крепыш угрюмо опустил голову на разбросанные котелок, домашнюю утварь и в том числе чайник из которого вылился весь кипяток, когда её конь опрокинул здесь всё верх дном. – Но, пожалуй, я поставлю новый.

***

Они кружком сидели напротив костра, через полыхающее пламя за ронином пристально наблюдала девочка. Её зелёные глаза искрились изумрудным блеском, и толи это было из-за бликов огня толи из-за детского любопытства. Сам же ронин рассматривал широкую повозку крытую белым брезентом, она была запряжена двумя лошадьми и напоминала небольшой фургончик бродячего цирка. Повозка стояла позади этого семейства и служила им неплохим транспортом. Беременная женщина не спеша принялась разливать чай и поднесла нашим героям две чашки. Луна, принимая от женщины чай, немного подула на него и отхлебнула. Кай тоже взял чашку, но пить не стал, лишь крутил и перекладывал её из руки в руку, о чём-то думая, даже не поднимая на этих людей глаза.

– Меня зовут Хагай Сато, а эту мартышку, Кира! – мужчина прижал к себе девочку и взъерошил её густые волосы. Она звонко засмеялась и с трудом вырвалась из крепких объятий отца.

– Ну а это, – Хагай забрав у женщины чайник, бережно взял её белоснежную и хрупкую, словно фарфор ручку и поцеловал – это Амайя – моя принцесса, моя любовь и мать моих детей.

С этими словами он ласково пригладил её живот, а она не смогла сдержать улыбку. Луна смотрела на женщину по имени Амайя и думала: «Да, пожалуй, именно такой и должна быть настоящая принцесса – любимая, оберегаемая, дорогой сердцу женой и матерью. И уж точно не как я» – уголки её губ невольно приподнялись от лёгкой и печальной полуулыбки.

– Очень приятно с вами познакомиться семейство Сато – девушка низко поклонилась – ну а меня зовут Луна, а это Кай он мой… э-э-э, мой напарник. Как я поняла вы, решили пересечь долину теней, чтобы побыстрей попасть в провинцию Дайго.

Луна вновь немного отхлебнула из чашки, Хагай нервно почесал густую бороду и ответил:

– Да всё верно, мы решили туда перебраться, потому что в нашей родной деревне недавно слёг единственный нормальный доктор, что смог бы принять роды. Кажется, погиб от холеры, вот теперь приходиться нам мотаться добрых полсотни километров до Дайго.

– Неужели, – Кай резко выплеснул чай и, перевернув, поставил чашку вверх дном – просто хочу уточнить. Ты, Хагай, решил пересечь долину теней – самое опасное и темное место на земле! Да и вдобавок с женщиной, что уже на сносях, и маленьким ребёнком на руках. Ха! Неужели в вашей деревне не нашлось не одной повитухи, что пришлось, как ты говоришь мотаться полсотни километров?

Широкие брови мужчины угрожающе свелись на переносице.

– Ага. Уж извините за встречный вопрос, ну а вы то, на кой чёрт сюда забрели?

– К сожалению, мы просто заплутали и по ошибке попали в эти жуткие земли, благо нам посчастливилось встретить вас. – Луна подсела поближе к ронину, незаметно для всех она больно наступила ему на ногу и тихо прошептала – не провоцируй их, идиот!

Маленькая девочка всё также, не отводя зелёных глаз, наблюдала за чёрным ронином. Она рассматривала его жуткие, повидавшие не один бой доспехи, рассматривала эту загадочную непроницаемую повязку на его лице и меч, длинная рукоять которого выпирала из-за его правого наплечника. Подушечкой большого пальца Кира протёрла кончик своего конопатого носика и безропотно направилась к воину с задумчивым взглядом.

– Дяденька, а можно подержать ваш меч?

– …мой меч? – он заморгал и как будто только сейчас заметил перед собой девочку.

– Нет Кира, нельзя отстань от человека, – вступилась Амайя – Меч это не игрушки Кира!

– Ерунда, – сказал Кай, снимая со спины ножны – меч конечно не игрушка, но думаю, она не порежется, если я покажу его со своих рук.

Он посмотрел на мать, та несколько секунд размышляла, перевела взгляд на Хагая, который неопределённо пожал плечами и после, наконец, кивнула ронину. Прозвучал шорох и скрежет вынимаемого меча. Кай отложил ножны в сторону, и аккуратно держа меч с обоих концов, произнёс:

– Запомни, это называется – катана. – Девочка с неподдельным восхищением смотрела на длинный изогнутый клинок, одностороннее лезвие которого ярко поблёскивало в свете костра.

– Это самое сильное и могучее оружие, когда-либо созданное для ближнего боя. В руках опытного воина оно способно убивать с одного удара и разить тысячи врагов. А если ты изловчишься и рубанёшь по шеи, то кровищи будет…

– Кай!

Он глянул на недовольную принцессу, а потом перевёл взгляд на родителей, чьи лица выражали недоумение от подобных подробностей.

– Э-э, ну в общем смерти не избежать, так вот.

– Ого. А из чего он сделан, из серебра? Меч… то есть катана, так блестит у вас!

– Блестит верно – согласился Кай, увидев в широкой полоске, метала своё отражение – но не, потому что он из серебра. А потому что он сделан из метеорита.

– А что это… метемроит?

– Метеорит? Ну-у, ты же наблюдаешь по ночам за звёздами в небе? Так вот, метеорит это одна из этих звёзд, только в отличие от прочих она упала прямиком на нашу землю, и из сердца этой звезды я и выковал эту катану.

– ОГО! – только и смогла воскликнуть поражённая девочка.

Луна, как и родители, засмеялись от-её по детски-наивной реакции. И только один Кай был серьёзным, со скрежетом засунув меч обратно в ножны, он подумал: «И ведь кроме девочки никто не поверил, что меч и вправду сделан из метеорита».

– Что ж, раз уж выяснилось, что путь у всех нас един, как и его исход… короче, предлагаю дальше держаться вместе! – Заявил Хагай и положил на плечо Киры свою крепкую лапу.

– Да, конечно, вместе веселей, быстрей и не так страшно в этих потёмках – согласилась Луна.

Тут все глянули на ронина, они ожидали от него решающего голоса, а он лишь смотрел в беспросветную темноту и тихо произнёс:

– Разве есть ещё какой-то выбор?

***

Трухлявая повозка, тряслась от непростой езды по рыхлой и гнилой земле, однако двигалась она значительно быстрей, чем до этого. Ронин запряг своего гнедого вместе с другими лошадьми в одну упряжь. Под брезентом внутри этого транспорта, несмотря на свои габариты, было тесновато. Всё было забито всяким хламом и вещами, ближе к краям стояли тяжёлые бочки из дуба, они были доверху чем-то забиты. Луна постеснялась открыть крышку одной из них или просто спросить что там. Посередине были раскиданы ящики, а сверху на своеобразной крыше из полотна свисали концы веревок, что туго связывали брезент с металлическим каркасом повозки. Амайя прижимала к себе Киру и ласково будто гладя, потрепала космы её волос. Они были длинные не аккуратно перевязанные на затылке в хвостик, не аккуратно, потому что одна прядь всё же вырывалась из тонкой резинки и, торча, словно ощетинившийся хвост закрывала её левый уголок лба и нефритовый глазик. Хрупкую талию девочки перевязывал поясная сумка, в скуке она достала из этой сумки деревянную рогатку и несколько камушков, туго натягивая резинку, она выстреливала ими в мягкие стены повозки.

– Так значит вы друзья с этим, человеком в чёрном?

– Нет, мы… – Луна глянула на узкое окошко между кучером и прицепом, ронин сидел именно там, на козлах вместе с Хагаем, что держал вожжи. – Скажем так, мы познакомились, при странных обстоятельствах и по ещё более странным обстоятельствам были вынуждены путешествовать вместе.

– Ха-ха, как же это похоже на меня и Хагая!

– Серьёзно? – удивилась принцесса – может, поведаете мне свою историю.

С этими словами она поудобней уселась на дубовую бочку и обеими руками обхватила поджатые колени.

– О-о, я знаю эту историю и она очень скучная! – Кира вытащила из сумки ещё пару камней, продолжая всё также беспечно стрелять по белому полотну.

– Это произошло давно, лет двенадцать тому назад, – мягко начала Амайя – ночью, когда разразилась гроза, и пошёл сильный ливень мы с матерью разожгли камин и тогда-то в наш дом вломился отец. Всё его лицо было мокрым и не понятно толи от дождя на улице толи, от пота он учащённо дышал, волоча за собой окровавленное тело мужчины. Он устало закинул его на стол и сказал, что кода возвращался домой из трактира, увидел этого человека посреди дороги в луже крови, при нём ничего не было кроме горстки золотых монет и бурдюка с крепким саке. Правда, бурдюк уже был пустым, когда отец принёс его. Шатающейся походкой он подошёл к креслу и, плюхнувшись, сказал мне: спаси этого бедолагу, он определённо купец, ибо хорошо одет и носит с собой большие деньги. – Женщина закатила глаза силясь вспомнить точные слова отца – спаси его, и он щедро вознаградит нас за это.

И мне пришлось спасать этого полумёртвого мужа, что странно ведь я швея, а не лекарь. Однако благодаря умениям владеть иглой я и смогла зашить его раны. А ран у него было ой-как много! Как щас помню, что руку мои были по локоть в крови после всех процедур. Этот мужчина оказался крепче чем, кажется, ибо на следующее утро, когда я меняла ему компресс он схватил меня за руку и открыл глаза.

Амайя улыбнулась счастливой улыбкой, вспоминая то утро и продолжила, дрогнувшим голосом:

– Первое что он мне тогда сказал, было: я умер? Нет – ответила я. А почему тогда я вижу ангела перед собой?

Луна не выдержала и тоже улыбнулась, одна лишь малышка Кира кривя нос, отводила взгляд в сторону и тихо бурчала:

– Ну и скука, лучше бы папа рассказывал эту историю, он хотя бы поведал бы о том, кто именно порезал его тогда.

– В то утро, – продолжила рассказ Амайя – Хагай сказал, что он никакой не купец, а обычный крестьянин, однако так и не объяснил, откуда у него взялся дорогой наряд и большие деньги. Отец был, мягко говоря, был разочарован подобной новостью, но Хагай не остался в долгу и отдал ему все свои деньги. А когда в камине потух огонь, что согревал весь дом в начавшийся сезон дождей, он схватил наш старый топор (Хагай и по сей день носит его с собой) и под сильный ливень отправился в лес и принялся рубить дрова. Несмотря на тяжёлые раны, он промокший до нитки привёз нам целую поклажу дров. В тот день, он стал дровосеком, а я его женой.

– Ух ты – продолжала улыбаться Луна – красивая история, вам сильно повезло с ним Амайя.

– Да, пожалуй…

– Да ерунда всё это! – перебила Кира – лучше расскажи мне о дяде Кае. Часто он сражается с бандитами, а Луна? Или может он сам какой-нибудь крутой бандит с большой дороги?

Повозка резко остановилась. Кай держал перед собой фонарь и освещал всё это время дорогу, а Хагай, натянул вожжи и с трудом остановил бешено мчавшеюся тройку лошадей.

– Это ещё что такое? – произнёс дровосек и в недоумении почесал бороду. В тусклом свете огня они смотрели на сваленное дерево прямиком на их пути. Пока они ехали, ронин замечал пугающие изменение в ущелье, её скалистые стены становились всё ближе и ближе, пока, в конце концов, ущелье не сузилось в этом месте до крохотного прохода, но даже он был преграждён стволом огромного дерева. Кажется, это был дуб.

Хагай грязно выругался и спрыгнул с козлов.

– Так, там у нас небольшая заминка – начал объяснять он девушкам в повозке – даже не знаю, сколько по времени нам придётся возиться этим… – тут он увидел, как широко зевнула его дочка, а после заметил и сонные глаза всех остальных. – Вот что скажу, я на пару с Каем начну рубить то дерево, а вы пока девочки сварганьте нам какой-нибудь ужин, кажется, у нас ещё остались те моллюски. Думаю пора устроить привал, отдохнуть и вздремнуть пару часиков. Вам всё понятно? А тебе мартышка?

– Да папочка, обещаю, что буду помогать тёте Луне.

– И не шалить?

– Эх, ну ты же сам меня всегда говорил не давать обещаний, которых не смогу сдержать.

– Вот же… научил на свою голову! Ладно, держите ухо востро, если что мы будем рядом.

– Стой. Хагай можно тебя на пару слов – ронин увёл дровосека в сторонку.

– В чём дело приятель? Только не говори, что ты не любишь моллюсков, моя жена их отлично готовит ей богу тебе понравиться.

– Не в моллюсках дело! – ронин аккуратно посмотрел на девушек, что уже начали разводить костёр и доставать продукты из повозки. Они их не слышали, и он продолжил – послушай, тебе не кажется странным, что в месте, где совсем не светит солнце, вдруг откуда-то взялось дерево? И не взялось, а оказалось поперёк лежащим на том месте, где почти невозможно проехать, как будто кто-то или что-то приволокло его сюда, чтобы намеренно задержать нас.

– Ха-ха, приятель да у тебя не как крыша поехала! Ты ж сам видел это бревно, оно огромное понадобилась бы недюжинная сила полсотни людей, чтобы его поднять и приволочить, как ты говоришь. Здесь сплошной мрак, да и только, никого нету кроме нас. Кто? Ну, кто мог бы подобное сделать?

– Я не знаю – проскрежетал Кай – но это место, оно… оно не то чем кажется, Хагай.

– Ну-ну – дровосек посмотрел на ронина как на идиота, и сказал – у тебя есть веские причины так думать?

– Можно и так сказать – Кай посмотрел на Луну, она волочила огромную бадью с водой – пока вы ехали, с кем-нибудь из вас не происходило ничего странного, скажем, припадков? Или нетипичное поведение?

Он сжал губы и, нахмурившись, помотал головой.

– Нет, приятель самым странным случаем была встреча с вами. Боже до чего же круто она тогда налетела на наш лагерь – смеясь, произнёс дровосек, тоже смотря на неуклюжую Луну.

– Нам нельзя здесь оставаться – это может плохо закончиться – мрачно произнёс ронин.

– Брось ты, – Хагай хлопнул его по плечу – посмотри на девочек они уже с ног валяться, да и мы тоже. Щас, избавимся от дерева, потом поедим, как следует, ну а на утро, хотя здесь не бывает утра… немного отоспавшись, вновь двинемся в путь и глядишь к вечеру, уже окажемся у выхода из ущелья. Хотя вечера здесь тоже не бывает… короче, ты меня понял!

Хагай поднял сидение козлов и вытащил оттуда здоровый топор – тот самый, впервые взяв который он и стал дровосеком. Начав рубить ствол, он крикнул Каю поискать второй где-то в повозке.

– Будем готовить суп, он делается из моллюсков и овощей с добавлением душистого перца, – объясняла Амайя.

– Ясно, но я не умею готовить суп – замялась Луна.

Кай остановился, перед тем как залезть в повозку и прислушался к их разговору.

– Ничего главное нарежь овощей, остальное я тебе покажу.

– Хорошо, но вы не могли бы показать, как правильно нарезать овощи, а то я и это не умею.

Мать и дочь посмотрели на принцессу в недоумении.

– Ха-ха – послышалось гоготание ронина – не удивляйтесь, прошу вас, просто наша крестьяночка ничего не умеет, заяц которого я готовил, не даст соврать.

Луна закатила глаза, из полуоткрытого рта вырвалось злобное рычание.

– Ой, да катись ты рубить дрова, бездушный воин!

Что он и собирался делать, залезая в повозку и ища там топор, он лежал плотно завёрнутым в рваную ткань на одной из бочек. Ронин взялся за рукоять топора и сдёрнул с него все тряпки. Он уже думал направиться к выходу, но тут случайно обратил внимание, на эту бочку. Недолго думая он сорвал с неё крышку и увидел в ней доверху набитый чёрным песком. Кай взял целую горсть, понюхав, попробовал щепотку и тут же сплюнул, почувствовав металлические нотки и поняв, что это. Надев повязку обратно, ронин поморщился под ней глядя на этот чёрный песок, он покрепче сжал рукоять топора, борясь с внутренним желанием раскурочить этот бочонок на месте. Неприятные мыслишки на счёт Хагая заиграли в его голове новыми красками.

Он подошёл к нему, когда тот в поте лица размахивал топором и рубил дуб, нанося по его стволу сокрушительные удары.

– А, всё таки решил присоединиться – заметил Хагай хмурого ронина и высморкался.

– Ага – ответил тот и замахнулся топором. В тусклом свете фонаря лезвие быстро блеснуло и впилось в дерево. Под натиском его яростных ударов щепки летели в вовсе стороны.

– Неплохо-неплохо – похвалил дровосек – продолжай в том же духе! Представь что это чей-то череп.

Хагай засмеялся, а ронин рубил, рубил и невольно представлял себе его череп и вместо разлетающихся белых щепок он видел серые сгустки мозгов лживого и нечистого на руку дровосека. Чуток отдохнув, он присоединился к нему, парными ударами они быстро дошли мягкой, словно липа сердцевины.

– У тебя неплохая повозка, особенно её груз! – Хагай остановился, тяжело дыша, он посмотрел на ронина, тот лишь вытер пот со лба и продолжал говорить, рубя дерево – порох, горючие масла – любопытные приспособления ты себе выбрал для срубания деревьев. Интересно чем тебе не угодил топор?

Вскоре Ронин тоже остановился, он смотрел на Хагая исподлобья, повязка на его лице двигалась в такт утащенному дыханию.

– Прежде я не видел дровосеков, но ты точно не дровосек.

– Догадался всё ж таки! – произнёс сквозь зубы Хагай. – И что же мне теперь с тобой делать?

Дровосек сплюнул и засучил рукава своей рубахи, обнажая здоровые как у мореплавателя, мохнатые руки. Он крепко сжимал этими лапами рукоять, теперь уже не инструмента для срубки деревьев, а оружия. Ронин заметил, как на его лице заиграли желваки, а глаза сузились, словно у хищника перед атакой. Кай отступил на один шаг, лезвие его топора снова заблестело, он приготовился, если что размахнуться и на сей раз не представить, а именно что врубить это лезвие в его череп.

– Дядя Кай! Дядя Кай!

Они оба обернулись и увидели бегущею Киру. В руках она несла черпак с водой, но спотыкалась всякий раз, девочка донесла лишь половину воды.

– Вот, – протянула она черпак ронину – я принесла вам попить.

– Спасибо – сказал он, принимая питьё.

Но она не уходила, продолжала смотреть на него своими ярко-зелёными глазками. Вероятно, ожидала, что сейчас он наконец-то снимет повязку и, начав пить, покажет ей своё загадочное лицо. Но она это так и не увидела.

– Может, мне дашь попить? Папочку тоже мучает жажда – присев на корточки Хагай взял маленькую ручку девочки и потянул её к себе.

– Неа – ответила Кира.

– Неа? – удивился отец.

– Неа, я принесла воды для дяди Кая. Пусть он попьёт!

– Ну, хорошо, он попьет, но только чуть позже. А сейчас ступай к маме и тёте Луне помоги им с ужином, а то они без тебя не справляются. Мне с дядей Каем ещё нужно поработать и… поговорить. Ну всё, беги мартышка.

Он поцеловал её в щёчку, а девочка лишь болезненно поморщилась от колючей бороды отца. После она наконец-то ушла, вприпрыжку направляясь к костру, на котором уже что-то варилось. Ронин смотрел вслед уходящей девочке и его крепкая хватка, сжимающая топор невольно ослабла.

– Так на чём мы там остановились? – пробудил его низкий голос Хагая.

Убрав в сторону черпак, ронин произнёс:

– Ты хотел рассказать о том кто ты на самом деле.

– Ха! – дровосек размахнулся и вновь рубанул по стволу – ладненько, отдохнули и хватит. Я, конечно, могу с тобой поболтать, но от дерева нам-то надо избавиться.

– Тогда болтай, пока рубишь – с этими словами ронин тоже нанёс мощный удар об ствол.

– А знаешь, я ведь тоже понял кто ты с самого начала, самурай. Неважно, каких человек габаритов, кровь на руках видна!

– И на твоих видна.

– Да. Когда-то я был разбойником, Кай.

– Неплохое начало – съязвил ронин.

– Ага, и знаешь неплохим вообще-то. Я даже смог сколотить свою команду из отпетых головорезов. Вместе мы грабили купцов… – отдышка от тяжёлых ударов вновь вернулась к нему, как и к ронину – битком набитые караваны, сюзеренов и прочих богатых господином и нам всё было мало… понимаешь? Мы входили во вкус, добывая деньги и дорогие товары… мы купались в той роскоши, спускали всё на выпивку и шлюх в ближайших трактирах. Просто тонул в этом, омуте из вседозволенности… случалось проливать кровь, как свою, так и чужую – но это дело привычное для моего образа жизни. Тебе ведь это знакомо… а Кай?

– Да… продолжай, – последовал очередной звучный удар от ронина.

– Я видел много смертей, но меня это не останавливала… видел как жизни мои братьев по дело превращались кроваво-чёрную глину на ступнях солдатов что следовали за нами попятам, и было всё не отоспаться, не напиться впрок и альвеолам нельзя было отдышаться на день вперёд… это было словно наваждение. Там на большой дороге разбоя моя молодость проносилась с ветерком, и я как-то проспал тот момент, когда мы зашли слишком далеко… как-то раз, мы ограбили одного купца и тот погиб в суматохе. Уже и не помню, я его убил тогда или кто из моих дружков… так или иначе деньги вновь были наши, а мне ещё приглянулся и его хорошенький наряд. Но в карете, которой ехал купец, был его жена, она видела наши лица и могла рассказать всё самураем. Мои головорезы сделали то, что сделали, но после этого… – дровосек глянул на ронина тот всё также рубил и не придавал этим словам значения – после этого… я сказал им, что на этом конец, что я ухожу и не намерен впредь заниматься подобным. Что уж и говорить, им мои слова явно не понравились, ибо в тот же момент они решили порешить, и меня тоже… драка была тяжёлой, кровавой. В те времена я орудовал мечом как у тебя на спине и уж поверь, размахивал я им ничуть не хуже чем топором, но даже из той неравной битвы я вышел победителем… не без ран конечно. А после моя жизнь круто изменилась, ибо я столкнулся с единственной силой не подвластной бандиту.

– С самураем?

– Ха! Если бы, приятель, если бы… – Хагай глянул через плечо на Амайю и тихо прошептал: «я столкнулся с любовью». Она заботливо обустраивала лагерь вместе с дочкой и показывала Луне, как правильно резать овощи на суп, – от неё мне не хотелось никуда бежать. Веришь ли ты друг мой во второй шанс? В то, что убийца способен начать новую жизнь, если повстречает на своё пути особого человека?

– Нет – последовал короткий ответ ронина и хруст дерева, он рубил, не останавливаясь, как и Хагай – и сдаётся мне, не я один так считаю.

– Тут ты прав. Пару дней назад, несколько самураев всё же вспомнили о моей былой деятельности. Засаду устроили, гады. Засверкали мечи, и послышался звон стали. Мне ели удалось сбежать из той, заварушки… попутно я угнал их повозку. Да, эту повозку. Как я потом понял, они везли тот груз, на какую-ту войну с соседствующим кланом, но времени разбираться, и думать у меня не было. Эти псы уже дышали мне в спину. Тогда-то я и забрал своих девочек и решил поехать в Дайго прямиком через долину теней.

– Зря ты это сделал, – послышался упрёк ронина.

– Что решил сбежать? Да, пожалуй, мне стоила принять, эту учесть и наконец-то ответить за все свои грехи.

– Нет, зря ты решил пересечь долину теней, взяв с собой семью! – с этими словами раздался смачный треск дерева – последний удар ронина наконец-то располовинил ствол дуба.

Они принялись отталкивать и тащить с дороги обе части дерева.

– Иронично неправда-ли? – ехидно улыбнулся бывший разбойник. – В прошлой жизни мы занимались противоположными друг другу вещами. Ты – стоял на страже закона и порядка, а я – воровал и грабил. В той, былой жизни, при первой же встрече один из нас убил бы другого. Но здесь – он красноречиво развёл руки в стороны и оглядел темноту окружающую их – в этом богом забытом месте, мы стали товарищами по несчастью и напарниками. Иронично, разве нет, а самурай?

– Я не самурай больше и лишь поэтому, я и не убил тебя – холодно произнёс ронин.

– И только лишь поэтому? – Кай невольно вспомнил зелёные глазки Киры, Хагай положил ему на плечо огрубевшую руку и ободряюще сказал – да и к тому же, бывших самураев не бывает, Кай.

– Бывают, – он скинул с плеча его руку – и я не исключение.

– Что ж, как скажешь приятель.

***

В лагере стоял запах душистого перца, девушки разливали по мискам густой суп с обещанными моллюсками и рассаживались вокруг костра вместе с уставшими мужчинами. Хагай жадно пил воду и вытирая мокрую бороду, всё также жадно поедал свой долгожданный ужин, как и все собственно после изнурительного дня. Все, кроме ронина. Он укромно сидел в сторонке, миска с супом лежала рядом с ним нетронутой. Кай вертел в руках гладкий камень похожий на гальку, она шустро перебегал на его пальцах словно монетка циркача. Кай даже не смотрел на эту гальку, он вновь размышлял об ущелье, о её аномальной и опасной сущности, его задумчивый и молчаливый взгляд был обращён в пугающую тьму, но сейчас, костёр разожжённый общим трудом этого семейства странным образом отпугивал её и развевал словно дым. Забота и любовь этой кампании, частью которой теперь и он стал, странным образом обезоруживало мрак, делало его теперь уже не таким пугающим.

– М-м-м – причмокивал довольный Хагай – говорил же, никто не умеет так готовить моллюсков как моя жёнушка!

– Скажешь тоже – засмущалась Амайя – Кай, почему вы не присоединяетесь к трапезе? Ваш суп же остынет.

Луна ехидно засмеялась и, обдувая ложку с горячим моллюском сказала:

– Наш бравый вояка не умеет ужинать совсем.

– А-а это из-за повязки – сказала Кира с набитым ртом – готова поспорить у него там целая кууча прыщей! Из-за этого он теперь и стесняется нам показывать своё лицо, Дядя Кай мы вас не осудим честное слово, прыщи у каждого бывают. У меня недавно целых два соскочило за ухом.

– Да нет же, он наверно просто любить пускать вокруг своей персоны мистику – подхватил дровосек, выплёвывая один из панцирей мидии – мол, поглядите на меня какой я необычный и интересный. Как я выгляжу? А вот никто не знает! Теперь мучайтесь в своих домыслах людишки, ха-ха, ой… – Хагая остановила Амайя больно ударив своего мужа локтём в бок.

– Бесполезно, – Луна макнула в бульон кусок хлеба и откусила – ему ваши издёвки как об стенку горох. Сидит себе в своём пузыре и делает вид, что не слышит нас.

– Ну, вы всё равно, если надумаете, поешьте хоть чуток, а то устали, наверное, сильно, – мягко обратилась Амайя к ронину.

– Спасибо, – Кай отбросил гальку в сторону – но я пока не голоден, поем, конечно, но чуть позже.

Амайя с улыбкой кивнула ему. Как вдруг… она уронила миску и та со звоном разбилась об землю.

– Дорогая всё в порядке? – забеспокоился Хагай.

– Мама? – Кира подбежала к ней – Мама, что с тобой?

– Он толкается. – Тихо проговорила Амайя.

– Кто? – непонимающе глянул на неё муж

– Ребёнок! – радостно воскликнула мать – ребёнок внутри толкается! Потрогай!

Он потрогал, счастливая улыбка коснулась его лица, также как и Киры и Луны что тоже потрогали.

– Ого, как колошматит! – завопила девочка, – ты уж по тиши там братец, пожалей нашу маму.

– Да там настоящий силач сидит никак иначе, – говорил отец возбуждённым голосом – ох, чувствую в меня пойдёт. Вот увидите, прям как ваш папка будет валить деревья одним ударом!

– Ха-ха – умилялась луна – славным будет малыш.

– Кай не хотите тоже потрогать? – спросила Амайя.

Ронин сначала подумал отказаться, но вовремя передумав, решил подойти. Прислонив ладонь на её огромный живот, он почувствовал, как под этой натянутой кожей бьётся крохотная ножка младенца. Однако он не разделял от этого общего восторга и лишь сурово произнёс:

– Этого я и боялся, – он поднял глаза на мать – ваш ребёнок скоро родиться.

– Так это же хорошо – улыбнулась Амайя.

– Вы не поняли. Он родиться СКОРО, со дня на день и вы не успеете к этому моменту доехать до Дайго. Скорее всего, это произойдёт здесь – Кай тяжело вздохнул – в долине теней!

Эти слова прозвучали будто приговор. Веселье как ветром сдуло, женщина стояла и смотрела в тёмные глаза ронина, беззвучно открыв рот. Хагай не мог найти себе место ходил из стороны в сторону и нервно чесал бороду. Мико стояла и озиралась на взрослых, не понимая с чего все так забеспокоились.

– Постой-постой, но ведь… – отец семейства резко обернулся к ронину – но ведь она только на восьмом месяце беременности. Я помню, сентябрь, октябрь…

– На восьмом – быстро согласился Кай – но родит она именно в скором времени!

– Да откуда ты знаешь, чёрт возьми?! – Разозлился дровосек.

– Просто поверь мне, так будет. И чем раньше ты это осознаешь, тем быстрей можно будет придумать, что делать.

Его хрипловатый голос обезоруживали, подавлял, и вынуждал поверить неминуемое.

– Да что тут думать? – спросила Луна – если воды отойдут то значит, мы будем к этому готовы и примем роды в повозке. Вы же умеете их принимать, Хагай?

Муж нервно закусил губу и сокрушительно помотал головой.

– Нет, я не умею принимать роды – сказал он чуть ли не плача.

***

Плотно поев, несмотря на удручающую новость все принялись укладываться спать. Хагай лежал вместе с женой на одном постели, она была встревожена и лёжа на боку, нежно поглаживала свой живот. Муж пытался успокоить её, ласкова целуя в шею и зарываясь в локоны каштановых волос, его рука присоединилась к руке матери и родители вместе стали гладить будущего ребёнка. Рядом с ними была ещё одна постелька, поменьше предназначенная для Киры, но девочка не спала, тихой поступью она подкралась к ронину, что сидел на старом бревне и также не спешил ложиться спать.

– Ты чего? Иди спать – он зевнул так, что хрустнула челюсть. – Спи, Кира.

– Расскажи мне сказку.

– Что-о?

– Сказку мне расскажи, – фыркнула она. – Как же я усну без сказки? Давай, давай!

– Не знаю я, черт побери, никаких сказок. Спи.

– Не лги. Знаешь. Когда был маленьким, то что, тебе никто сказок не рассказывал? Ты чего смеешься?

– Ничего. Так, вспомнил кое-что.

– Ага! Вот видишь! Ну так расскажи.

– Что?

– Сказку.

На секунду взгляд его стал туманным, словно обращён в далёкое прошлое.

– Ладно. Это не совсем сказка, а скорее уж легенда. Давным-давно в одной далёкой-далёкой стране… – тут он остановился, заметив на себе не только взгляд зелёных глазок, но и взоры всех остальных.

– Ну давай рассказывай, нам же интересно! – сказала Луна по-детски обхватывая коленки поджатых ног.

Амайя и Хагай тоже смотрели на него с горящими глазами и полуулыбками на лицах. Чёрный ронин снова засмеялся, подкинул в костёр хвороста, пламя с треском взвилось вверх, и тогда он сказал:

– Ну всё, усаживайтесь по удобней. Готовы слушать? – он тихо покашлял в кулак, как это обычно всегда делают перед началом большого рассказа – я поведаю вам историю о чёрной розе, красной нити и хитром боге раздора.

Давным-давно в одной далёкой-далёкой стране жил воин. Воин, с пустым сердцем. Всю свою жизнь он тренировался ради одной цели, стать лучший фехтовальщиком в истории человечества. Однажды он всё же встретил на своём пути лучшего на тот момент фехтовальщика в истории человечества, бросив ему вызов, он сразил его в бою одним, но очень быстрым ударом.

Воину удалось осуществить свою мечту, но пустоты в сердце лишь прибавилось.

Два клана вели войну вот уже пять сотен лет, они поклялись драться до тех пор, пока жив хоть один представитель той или иной стороны. Один из этих кланов под название чёрные клинки, к которому принадлежал наш герой, объявил битву с другим кланом на Иерихонском холме. Сражением было ожесточённое, безжалостное – гибли тысячи людей крики, которых содрогали всю страну. Одни просили пощаду, другие молили о смерти. Битва длилась пять дней и шесть ночей, пока весь холм не был усеян телами павших, а земля не пропиталась их кровью. На Иерихоне не осталось не одного живого человека, ни одного кроме того самого воина. Он лежал на спине не в силах подняться из-за полученных ран и смотрел на звезды, помигивающие из-за ветвей над его головой думая о скорой смерти.

– Господи, как же он выжил? – взволнованно спросила девочка.

– А ну-ка цыц! Не перебивай рассказчика – упрекнул отец.

И рассказчик продолжил:

Когда его глаза сомкнулись и, казалось бы, темнота поглотила его. Воин всё же очнулся, но лишь спустя пару дней. Все его раны были залечены, а одежда отмыта от запёкшейся крови и первое что он увидел перед собой так это девушку. Он глядел молча, не сводя с неё глаз. Красивая, полная жизни девушка с очаровательным станом смотрела на него нежно-голубыми глазами. Воин подумал, что это мираж от предсмертного состояния и не моргал – боясь, что она тут же исчезнет и улетучиться из памяти как забытый сон. Но она была настоящей, он это понял когда почувствовал на своём лице её мягкую и тёплую руку – она снимала с него бинты. Оказалась, что эта девушка была лекарем из другого клана, против которого и сражался воин. Блуждая по полю битвы, она искала тех, кого ещё можно было спасти, и нашла тогда лишь его.

– Кто ты – спросил воин дрогнувшим голосом.

– Меня зовут – Лау. А твоё имя?

– Моё имя – Куэкуачу, – ответит воин.

– Подожди-ка! – вмешалась Кира – то есть ты хочешь сказать, что у главного героя есть имя? Чего же тогда ты темнил и называл его всё это время, присфл… прислфаль…

– Пресловутым, – помогла Амайя.

– Спасибо мам! Чего ты называл его пре-сло-вутым, воином? – наконец выговорила девочка.

– Это один из приёмов драматургии – не спеша объяснил ронин.

– Чего?

– Сделав в самом начале главного героя безымянным воином, я создал в ваших умах невольную иллюзию что, лишь только сейчас увидев её, он обрёл очертания некой личности и имя. Подчёркивая тем самым значимость их встречи.

Девочка сделала вид, что поняла, хотя это было далеко не так, и рассказчик вновь продолжил:

– Зачем ты спасла меня? – спросил Куэкуачу. – Ты разве не видишь что я из клана чёрных клинков? Я ведь один из тех, кто истреблял твой народ сотнями!

– Мне плевать из какого ты там клана. Я спасаю всех, даже таких как ты.

– Но зачем? Что тобой движет, Лау?

И она ответила:

– Кто спасет одну жизнь, спасет весь мир.

– Да, благая цель, – согласился воин – но ты остановила свой выбор не на том человеке, Лау.

– Почему ты выбрал такую жизнь? – спросила девушка, посмотрев на его меч.

– Я таким родился, это моя суть. И всё чего я желал и заслуживаю так это лишь тьму в конце туннеля.

– Это не так! – девушка наклонилась к нему и поцеловала.

В этот миг жизни Куэкуачу наконец-то почувствовал в своём сердце нечто большее чем, пустоту. Мир что он знал до этого, изменился раз и навсегда. Он полюбил её также сильно, как и она его. Его эмоции хлестали наружу, и он принял, что любовь это сила, сила – делать людей вокруг счастливей. Девушка оживила воина – и я говорю не про залеченные раны. Она предложила ему сбежать, отречься от своих кланов и начать новую жизнь где-нибудь там, вдалеке от всех этих бессмысленных войн. Не задумываясь, он согласился и поклялся, что где бы, они не оказались, он построит там для неё рай.

Долгими были их путешествия к мирному покою. Они преодолевали горы, пустыни, болота и дремучие леса, но как бы не был тернист их путь, он был совместен и тем самым прекрасен. Однажды идя через поля спелого риса, Лау сказала Куэкуачу:

– Отныне мы вольны как ветер в этой степи – и весело засмеялась.

Он улыбался, смотря на то, как она кружилась в этой золотой траве, хохотала словно дитя, и ловила летящие в воздухе пушинки цветов. Однако воин не мог разделить с ней это беспечное веселье. В его голове роились неприятные мысли о том, что его клан может ещё вернуться, отомстит ему и убить её.

Долго ли, коротко ли, но они всё же смогли отыскать для себя тихое место. На побережье одного из южных морей, Куэкуачу построил для Лау уютный дом и сдержал своё обещание данное спасшей его девушке. В одну из первых ночей в этом доме он не мог уснуть. Лёжа в кровати и нежно обнимая Лау, он трогал её локоны жгучей рукой, просто их гладить было лучше всего. Но даже это его не успокаивало, его вновь терзали неприятные мысли «А заслуживаю ли я это? – думал воин – кто я такой, чтобы любить и быть любимым? Имею ли права, я – человек убивший сотни людей и не испытавший за это угрызений совести на счастливую жизнь? Нет, и никакие муки ада не искупят мои грехи!»

Не в силах больше лежать и мучиться этими размышлениями Куэкуачу вылез из постели, аккуратно чтобы не разбудить свою любимую и отправился в долгую ночную прогулку. Неспешно шагая по песчаному берегу, он любовался звёздами и луной – что ярким диском отражалась в тёмной воде моря. Солёный ветер обдувал его лицо – оно было умиротворённым, с закрытыми глазами он наслаждался благоговейной тишиной ночи. Пока её не нарушили всплески воды.

Он открыл глаза и увидел его. Зверя похожего на волка, но чуть меньше в размерах (это был койот). Он шёл по воде. Каким-то чудом его лапы не тонули, всякий раз ступая по поверхности моря со звучным плеском и вместо следов, он оставлял позади лишь тихую рябь. Гордой походкой этот мистический зверь шёл по воде от центра моря прямо к воину. Но воин не убежал, не смог. Оцепенение сковало его, и с заворожёнными глазами он продолжал смотреть. Белая шкура зверя блестяще переливалась в призрачном свете луны, но что по-настоящему удивляло, по мима нарушения законов физики, так это глаза. Когда он наконец-то ступил на песчаный берег Куэкуачу смог ясней разглядеть его аномально разноцветные глаза. Правый был тёмно-зелёным, а левый ярко-золотистым. Отряхнув намокший хвост, белый зверь, улыбнулся, обнажая острые, словно бритва клыки и сказал:

– Привет воин, воин привет!

– Кто ты? – ели смог из себя выдавить воин.

– Можешь называть меня, Баал – ответил зверь.

– Необычное имя.

– Они у меня всегда необычные. Но если тебя удивляет одно только имя, то думаю сейчас, тебя ударит инфаркт, приятель.

С этими словами вокруг зверя сгустился дым ядовито-зелёного цвета. В сумерках Куэкуачу увидел поистине поражающую человеческий ум вещь, он увидел, как за считанные секунды зелёный дым перевоплотил это существо в высокого мужчину. У этого человеческого обличия были длинные и белые, словно молоко волосы. Лицо его было вытянутым с острыми и неприятными чертами. Из-под этого лица, что больше напоминало противную маску, у него выпирали голубые вены, резко контрастирующие с иссушённой и бледной кожей.

– Ух ты! А кто этот, Бол-л? – вновь перебила Кира.

– Баал, – поправил Кай – это бог, но он не такой хороший, как ты можешь подумать. Он сеятель раздора, опасный и коварный, меняющий свои обличия одно за другим и с наслаждением разрушающий людские судьбы. Именно Баал ещё пятьсот лет тому назад развязал войну между кланами Куэкуачу и Лау. И ему не нравилось, что наши герои сбежали и полюбили друг друга. Он ненавидел любовь, не понимал её и хотел разорвать эту связь между ними.

– О-х-х дьявол! А как он это сделает? – говорила девочка возбуждённым голосом.

– А вот слушать надо и не перебивать – ронин щёлкнул пальцем по её конопатому носику и та умолкла.

Рассказчик опять продолжил:

– Что тебе от меня надо, Баал? – настороженно спросил воин.

– Видишь ли, я не могу пройти мимо, когда вижу по уши влюблённых друг в друга людей. Мне всегда охота, скажем так… помочь им – его ярко-красные губы, словно налитые кровью, вытянулись в широкую улыбку обнажающие ряды ровных, но ужасно жёлтых зубов.

– И чем же ты мне поможешь?

– Ну например советом. Потолкуем, так скажем с глазу на глаз.

Он положил руку ему на плечо и невольно заставил идти рядом с собой по песку морского берега. Баал не носил обуви, он всегда ходил босиком и ступни его были испачканы чёрной смолой – будто тот явился из ада. И на следах позади у него оставался тонкий слой пепла – подозрительно похожий на человеческий прах.

– Эх, люблю я таких воинов как ты. Вы парни настоящее солдаты удачи! Смело хватающие в руки судьбу и прорубающие всё живое на своём пути. – Баал поднял вторую руку и красноречиво провёл пальцами вдоль горизонта – за такими ребятами будущие, попомни мои слова воин.

Куэкуачу резко остановился и сбросил с себя его руку.

– Ближе к сути! Я не хочу долго находиться рядом с тобой, ты мне не нравишься, – поморщившись, он добавил – и ты всегда так… улыбаешься?

Аномальные глаза этого человека хищно заблестели под луной.

– Только когда я начинаю испытывать неподдельный интерес, mon ami – Баал был высок, и чуть наклонившись к воину, он прошептал ему: – я знаю о твоей проблеме.

Куэкуачу молчал.

– Послушай меня очень внимательно, воин. Если ты искренне любишь свою девушку, то беги от неё подальше. Потому что, такие как ты – прах, а такие как она – цветы.

– Я бы хотел – он опустил глаза – но нельзя. Могут объявиться те, что желают ей смерти, и только я один сумею её защитить. Спасти её жизнь также как она спасла мою…

– Ладно, хорош уже, – Баал махнул рукой, казалась, слова воина не сильно его порадовали – но тебя ведь всё равно продолжают мучить размышления, о том достоин ли ты её любви или нет?

Он поднял на него глаза и кивнул.

– Вот что Ромео, я знаю, как ты можешь честно заслужить эту любовь. Принеси ей цветок, что растёт на вершине высокой горы. Он называется чёрная роза и является самым прекрасным растением в этом мире. Уже многие положили головы, пытаясь его добыть и пока ещё никому не удалось. И если ты станешь первым, кто это сделает – отыщет тот самый цветок. То я уверяю тебя, когда ты подаришь его своей Джульетте, твои сомнения на счёт счастливой жизни… – его неприятная улыбка что и так казалась до ужаса натужной, стала ещё шире – тут же развеются!

– Хорошо Баал. Где же мне найти гору, на которой растёт цветок, про который ты мне говоришь?

– Она там!

Беловолосый человек указал на горизонт и Куэкуачу увидел вдалеке поистине высокую гору со снежной шапкой на вершине.

– А у этого цветка – чёрная роза, есть шипы?..

Воин задал вопрос в пустоту ибо, обернувшись, он уже не увидел Баала. Сумеречный гость исчез также внезапно, как и появился.

В ту же ночь, наш герой отправился покорять эту гору. Взбираясь по крутым скалам, он всякий раз висел над пропастью, рискуя упасть и разбиться. В какой-то момент он был близок к этому. Один из выступов, за-который он держался, оторвался под его рукой, но в ту же секунду он успел схватиться за другой. И поднимаясь вверх, преодолевая острые утёсы, воин вновь и вновь обманывал смерть и продолжал свой вертикальный путь. Он верил, что все страдания и усилия будут не напрасны, ведь он делает это ради любимой. Даже когда он, наконец, взобрался и снег вершины обморозил его ноги, эта вера не ослабла. После череды опасных странствий ему наконец-таки удалось отыскать тот самый цветок. Чёрная роза росла на самом высоком пике этой горы, взявшись за её стебель, воин тут же порезал ладонь. У неё всё-таки были шипы. Аккуратно срезав их, он сорвал цветок и отправился обратно к Лау вручить долгожданный подарок.

Но Баал сыграл с Куэкуачу злую шутку. Он отправил его в этот долгий поход, чтобы намерено разлучить его от Лау. И этого было достаточно. Когда воин вернулся на рассвете, он увидел, как некогда построенный им дом уже был объят бушующим пламенем, а его любимую держали другие, темные воины. Чёрные клинки всё же нашли их.

– Ну и ну, Кукучу обманули, – съехидничала Кира

– Куэкуачу, – поправил Кай.

– Ага… – она сладко зевнула, глаза девочки уже слипались, – рассказывай дальше…

И уже в который раз, рассказчик вновь продолжил:

– Отпустите её – сказал воин.

– Нет. Мы уже перебили всех остальных, и она теперь последняя из вражеского клана. Мы поклялись ещё пятьсот лет тому назад, что истребим всех представителей их стороны. А ты – предатель! – прокричали полсотни темных воинов.

– Я не стану молить прощения перед смертью – герой, что защищает невинную жизнь, не скорбит о смерти своей.

В лучах багрящего солнца он достал меч.

– Кай.

– Он принялся разить своих бывших братьев по оружию ударами со скоростью ветра…

– Кай, – повторила Луна

Ронин настолько увлёкся своим рассказом, что ненадолго оторвался от реальности.

– А, что такое?

Луну улыбалась глядя на него.

– Она уже спит, – прошептала девушка.

Жёлтое свечение костра падало на блаженное личико ребёнка, что укромно лежала в ногах ронина и тихо сопел, обхватывая его голень, как младенец любимую игрушку. Девочке было хорошо рядом с ним, сквозь крепкий сон она ощущала, как этот человек в черном, словно ангел хранитель, оберегает её грезы. И эту же необъяснимую опеку чувствовал Кай, невольно умиляясь, смотря на невинное дитя.

Отец девочки аккуратно взял её в свои могучие руки и бесшумно отнёс в повозку, мать уже расстелила там кровать из мягких перил и подложила несколько шкур из лисиц вместо подушки. Уложив дочь спать в безопасное место, родители подоткнули ей тёплое одеяло и, вернувшись к костру сами быстро уснули.

Луна подсела к ронин и негромко сказала:

– Расскажи мне эту историю до конца, Кай.

– А ты сама-та, спать не хочешь?

– Шутишь? Как я усну, не узнав, что же случилось дальше с главными героями? – она говорила, а эти нежно-голубые глаза так и блестели, и не понятно, толи от костра толи от неподдельного интереса к рассказу – очень надеюсь, что Куэкуачу и Лау несмотря ни на что всё же проживут долгую и счастливую жизнь.

Ронин печально улыбнулся под повязкой, зная, что этого не случиться. И тогда он дорассказал ей историю:

Углеродная сталь звенела, отбивая их встречные атаки. Летели головы, раздавались крики, и лилась кровь. В одночасье воин убил почти всех чёрных кликов кроме нескольких, что стояли на безопасной дистанции и, натягивая тетивы своих луков, направляли на него стрелы.

– Боитесь меня? – прорычал озлобленный Куэкуачу – нет среди вас храбрецов?

Один из них и впрямь испугался и спустил тетиву. Уставший воин не успел бы увернуться или отбить стрелу, но тут появилась Лау и заслонила его своей спиной. Стрела пронзила её грудь насквозь, и она со стоном упала. Мокрый песок под ней быстро побагровел.

Видя как погибает, его любимая, ярость тут же обуяла воина, придала ему сил и выпустила из клетки ужасное чудовище, что называлось гнев. Лучники не успевали выстреливать – он рассекал луки, попутно срубая их руки по локоть. В страхе кто-то даже пытался бежать от этого монстра, но мучительная и жестокая смерть настигла каждого. Покончив с ними, Куэкуачу вернулся к умирающей Лау. Глаза её были полузакрыты, а из груди вырывались хриплые стоны. Нежно взяв на руки свою любимую, он впервые в своей жизни заплакал и стал молить у неё прощение.

– Ты не виноват Куэкуачу, я сделала это, потому что люблю тебя.

– Ты спасла меня, снова.

– Мы спасали друг друга…

Баал что всё это время наблюдал за ними, смеялся. Смеялся – в обличии белого зверя в недосягаемости для человеческого взора. Он получал удовольствие и гордился своими деяниями. Ведь ему удалось изничтожить клан до последнего его представителя руками другого клана. Но что самое главное ему удалось раз и навсегда разлучить этих влюблённых. Довольным собой он отправился дальше сеять по всему миру хаос. Однако бог раздора даже не подозревал о том, что накануне этих событий Куэкуачу и Лау успели пожениться. У них не было колец, и дабы скрепить брачный союз они обвязали свои мизинцы тонкой красной нитью и поклялись друг другу в верности и вечной любви.

Перед смертью, воин всё же вручил подарок своей любимой. Она крепко сжала стебель чёрной розы, слёзы наворачивались на её щеках, и Лау печально улыбнулась ему. В этой улыбки было всё: благодарность, преданность, сожаление и та самая, искрения любовь.

– Существуют и другие миры помимо этого, – успокаивающе сказал Куэкуачу – другие миры и другие жизни. И в другом времени, в одной из иных жизней, мы ещё встретимся.

– Как же это случиться, если мы уже не будем помнить друг друга, и внешность наша будет иной? – спросила Лау слабеющим голосом.

– Это случиться. Красная нить будет соединять наши души даже после смерти. Она может растянуться или запутаться, но никогда не порвётся, она же нас и сведёт вновь. Даже если пройдёт целое тысячелетие, даже если нам придётся жить и умирать сотни раз, мы всё равно встретим друг друга. И я обещаю тебе, что мы ещё проживём вместе долгую и счастливую жизнь.

Он поцеловал её холодные губы. В эту секунду её рука разжалась, и лепестки чёрной розы упали в кровавую лужу. Нежно-голубые глаза Лау посмотрели на Куэкуачу в последний раз и навсегда погасли.

***

Замолчав впервые за долгое время, Кай уставился на догорающий костёр и прислушивался в редкие потрескивания поленьев. Его язык устал, а голос осел и стал более хриплым, чем обычно. Он не привык так много говорить, за последние годы странствий особо и не с кем было. Ужасно хотелось пить, во рту всё пересохло и горло неприятно слипалось внутри. Бурдюк полной воды лежал рядом, но он не мог вот так просто взять и утолить жажду. Луна ещё не спала.

Тихие всхлипывания прекратились, после чего он наконец-то повернул к ней голову и спросил:

– Полегчало?

– Да, вроде как, – ответила девушка, вытирая мокрые щёки, – теперь ты будешь называть меня слабачкой?

– Нет конечно, соплячка, – с этими словами он протянул ей платок.

Луна слегка улыбнулась и взяла его. Костёр начал затухать, ронин подкинул несколько поленьев, но их кора была влажная из-за слякоти и они разгорались медленно. Освещение стало слабым, так, что были видны лишь их нечёткие силуэты.

– Кай.

– Что?

– Можешь объяснить мне одну вещь?

– Смотря, что ты хочешь спросить.

– Откуда ты знаешь эту легенду?

Тишина в ответ. Он стоял к ней спиной пытаясь разжечь пламя костра хворостом, но выходило слабо.

– Мы не очень-то ладим, и язык не поворачивается назвать нас друзьями. По сути, мы всего лишь… – она тяжело вдохнула – сотрудники. И да, ты ясно дал мне понять, что не любишь говорить о себе. Но честное слово, я ума не приложу, как такой воин как ты способен поведать подобную историю. Просто, – под слоем мрака девушка улыбнулась глядя на этого воина – мне как-то не вериться, что в тебе сидит поэт, который придумал такую легенду.

Силуэт мужчины молчал.

– …ладно, если ты не хочешь говорить и об этом, то я не стану приставать. Пойду, лягу спать, пока ты опять мне это не приказал.

– Я не всегда был воином, – не оборачиваясь, ответил он.

– Что?

– Говорю, я не всегда был воином.

Костёр разгорелся ярким пламенем, и их лагерь вновь осветился жёлтым. Кай не спеша подсел к Луне.

– В детстве, я рос в самой обыкновенной крестьянской семье. Такой же, как эта – он указал на спящих с той стороны костра родителей Киры. Кай смотрел на полыхающий огонь и не видел, как у девушки рядом с ним приоткрылся рот от удивления. Она не лезла к нему в душу, он сам её обнажил…

– Мой отец, был пахарем в поле, а мать работала кухаркой в местном трактире. Она та и рассказывала эту легенду, как и многие другие. Поздними вечерами мы всей семьёй собирались у костра, и моя мама точно также как и я сейчас, рассказывала сказки, про монстров, про прекрасных принцесс и про героев, что сражались с этими монстрами и спасали тех принцесс. Помню как я и мои старшие сёстры, слушали её затаив дыхание, переживая за судьбу каждого из этих героев. А наш отец всегда ставил у костра огромное такое полотно, устраивая нам, театр теней и под голос матери оживал её персонажей.

– Ха-ха, ого! – девушка искренне улыбнулась – а что же было дальше?

– Война.

Одно из поленьев в костре громко треснуло и выпустило в небо ворох искр.

– Наша деревня находилась на границе двух кланов самураев, у них произошёл какой-то конфликт на почве политики, и началась война. Ты юна и ещё не родилась тогда, не видела, как вся наша страна была разрознена. Как сотни сюзеренов не могли поделить между собой территории и отправляли тысячные войска самураев, развязывая войны за каждый клочок земли.

– Да, я не видела тех событий – согласилась принцесса – но мой отец много раз рассказывал о тех времени, так что я знаю, о чём ты.

– Нет, – ронин медленно покачал головой – не знаешь. Те два клана, они сожгли нашу деревню, дабы она не досталась друг другу. Только и всего, лишь ради этого. Из-за тупой жадности. Мой отец погиб первым, его зарубили ещё на подходе к нашему дому, когда он нёс дрова. Мама кричала мне и сёстрам бежать в дом, прятаться, но сама не успела. Стрела проткнула ей шею и та упала навзничь захлёбываясь кровью. А потом, они подпалили и дом. Мне повезло, я спрятаться в погребе, но вот сёстры. Они не успели и загорелись вместе с домом. Их лица пожрало пламя и их крики, их… запах паленой плоти просачивались из-за всех щелей.

Кай повернул голову к Луне, её лицо было бледное, а в глазах застыл ужас.

– Ты говорила, что я не верю в бога?

Она молчала, не в силах была, что-либо произнести.

– Ты думаешь можно выжить, когда люди вокруг тебя гибнуть за считанные секунды, и не поверить в него? Думаешь, пятилетний мальчик, восставший на рассвете из пепла и праха, не поверит в бога? И когда петля на твоей шее уже затянулась, и вновь выжить, хотя казалось, что смерть уже неминуема, и не уверовать?

Луна вспомнила площадь, ревущую толпу и ронина на эшафоте.

– Ты всё не так поняла. Моя вера в бога абсолютна, точно также как и абсолютная ненависть к этому ублюдку.

Луна с силой сдерживала вновь подступающие слёзы. В её голове роилось множество разных мыслей на счёт Кая, неизвестно каких, но в основном грустных. И совершенно точно можно сказать, что она изменило своё мнение об этом воине.

Девушка расстегнула первые две пуговицы на своей рубашке и вытащила из-под неё скрытый кулон. Она сняла его с себя.

– Мне мама его подарила, сказала: прижми его дочка близко к сердцу и печаль отступит. Помогает, иногда – с этими словами она наклонилась к Каю и надела этот кулон ему на шею.

Он был небольшой, сребристый и имел форму полумесяца. Чёрный ронин непонимающе посмотрел на него и сказал:

– Подарок?

– Да, – добрая улыбка коснулась её лица – подарок.

Глава 4

Огнём и мечом

«В темные времена хорошо видно светлых людей»

– Ремарк

В этот момент за Каем и Луной наблюдало нечто из темноты, оно хотело напасть на них, жаждало полакомиться их мясом и испить крови, но не могло. Свет костра отпугивал, не давал подступиться, и тогда оно обошло лагерь со всех сторон и заметило повозку. Свет почти не доходил, до неё. Оно почувствовало запах из этой повозки, сладостный, приятный запах человеческого мяса. Тихо передвигаясь на четвереньках, оно пошло на манящий аромат. Старые доски в полу заскрипели под её лапами, оно аккуратно проползало между бочками и подкралось к маленькой постельки посреди повозки. Тремя толстыми бесформенными пальцами оно оттянул плед с лица ребёнка.

– М-м… мам это ты? – сонно сказала Кира, когда почувствовало холодное прикосновение на своей щеке – дай поспать ещё пару минут, и я встану.

Но в ответ она услышала лишь тихое шипение и гнойный запах из огромной пасти. Девочка окончательно проснулась, когда почувствовала, как на её лицо что-то капает (это были слюни). Открыв глаза, ребёнок тут же закричала, увидев перед собой это.

Когда Луна уснула, Кай уже хотел снять повязку с лица и наконец-то напиться воды, а затем и поесть, но тут на весь лагерь раздался детский крик.

– Кира! – сказал Хагай, резко вставая с постели – Кира! Кира!– повторял он, подбегая к повозке со всеми остальными.

Отец быстро запрыгнул в нее, но маленькая постелька была уже пуста.

– Что случилось? Где она? Где моя дочь? – начал сходить с ума Хагай.

– Перестань метаться, ты можешь затоптать следы.

– Плевал я на твои следы, помоги мне найти дочь! – крикнул дровосек ронину, что низко наклонился к полу.

– Я это и хочу сделать. Стой на месте и не мешай мне, чёрт бы тебя побрал!

Ронин изучающе смотрел на постель. На ней не было никаких следов борьбы, не одной капли крови. Подушка из шкур лежала на месте, а мягкие перила даже не были всклокочены, только лишь плед аккуратно был убран в сторону. Что это – он припал к полу ещё ближе и увидел водянистые следы трёхпалых лап. Он дотронулся до одного из них, и на его пальцах осталась тягучая слизь, от неё пахло гноем. Резко выскочив из повозки, он увидел эти следы и на земле, оно передвигалось на четвереньках и ушло во тьму. Сопоставив все факты ронин понял, что оно каким-то образом усыпило девочку и забрало с собой.

– Она ещё жива, – послышался вздох облегчения от Кая.

– Что ты сказал? – выскочил Хагай.

– Говорю, кто-то или что-то унесло Киру туда – ронин указал на ели заметные следы, уходящие во тьму, откуда они приехали.

– Отлично, они не могло далеко уйти я пойду и верну её…

– Стой! – сказал ронин отцу, который уже схватился за топор – это слишком опасно, ты не умеешь ориентироваться в потёмках, как и в следах, а оно может запутать их и завести тебя в ловушку.

– И что ты мне предлагаешь, а? – прорычал дровосек – ничего не делать и дать умереть моей девочке?

– Нет, оставайся в лагере разожги больше огня, факелы, дрова всё что угодно лишь бы освещало. А я найду и спасу твою дочь.

Хагай посмотрел в глаза чёрного ронина, и не увидел в них страха и сомнений как у себя, а лишь холод от ясности ума и твёрдую решимость.

– Просто доверься мне, Хагай – он хотел, но страх за ребёнка одолевал дровосека – если мы разделимся иначе, то тогда кто-то из нас может погибнуть в особенности твоя дочь.

Хагай коротко кивнул ему.

– Только спаси мою мартышку.

Кай глянул на девушку с нежно-голубыми глазами, что стояла в стороне и успокаивала беременную мать.

– А ты защити мою крестьяночку.

Чёрный ронин взял факел и, идя по следам из слизи, отправился во тьму.

***

Он ушёл далеко, слишком далеко. Свет от лагеря давно померк за его спиной и уже не был виден. Блуждая во мраке, он двигался стремительно, лишь время от времени останавливаясь, чтобы вновь приглядеться к следам. Они редели, слизь от трёхпалых лап быстро впитывалась в грязную землю, словно само ущелье пыталось скрыть направление этого существа от ронина. Пока, наконец, они вовсе не исчезли, резко оборвавшись на ровном месте. Кай метался из стороны в сторону бегал глазами, напряжённо всматриваясь в каждый клочок земли, но всё было тщетно. Возможно, он бы так и не отыскал девочку, если бы не случайная игрушка. Встав на одно колено, Кай низко опустил факел и подобрал с земли маленькую деревянную рогатку. Вероятно, она выпала из сумки Киры, когда оно уносило ребёнка. Бережно убрав игрушку девочки в карман, он поднялся и, поняв, в каком направление ушло существо, ускорился, почти переходя на бег. Он был близко.

Вскоре его поиски окончились. Острые скалы чёрного цвета, сливались в огромную каменную массу, являясь собой отвесными и не преступными стенами ущелья. В этих скалистых стенах Кай увидел брешь, дыру, огромную пещеру. Оттуда веяло тем самым гнойным запахом, подойдя к входу, он дотронулся до её неровных краёв, они были влажные, в слизи…

Куда же вела эта пещера? Известно куда, – подумал Кай и сжал у себя в кармане игрушку – к девочке. А остальное не важно. В левой руке у него был факел, а правой он вытащил из-за спины меч и вошёл в пещеру.

Сапоги прилипали к полу, а зловонный запах усилился в сто крат. Пещера была глубокой, её неровные стены тянулись в длинный и извилистый туннель, вскоре Кай оказался на перепутье, он стоял на развилке между тремя такими же туннеля, он водил факел из стороны, в сторону вглядываясь в каждый из проходов. В их глубине он видел ещё ответвления и ещё… и тогда ронин понял. То куда он попал, оказалось не просто пещерой, это были катакомбы. Они тянулись на множество километров вдоль всей долины теней, разделяясь на каждой сотне метров создавая сразу несколько, а то и более путей, во мраке которых без труда можно было заблудиться. Ронин вновь положился на свой внутренний компас, хотя скорее уж на слепую удачу и двинулся по одному из туннелей пещеры. Уходя в её глубь, ронин натыкался на останки людей. Груды черепов, ребер и берцовых костей, разбросанных меж камней вдоль извилистых стен. Он на них не смотрел, не хотел отвлекаться на чёрные провалы глазниц, выщербленные зубы и потрескавшиеся мослы, нужно быть сосредоточенным. Крепко сжимая рукоять меча, Кай ожидал удар отовсюду, прислушиваться в каждый шорох, вглядывался в каждую тень и искал в них даже слабые намёки на движения, пока наконец не нашёл её.

Девочка была приклеена к стене в полуметре от пола, с головы до ног её покрывала плотная и липкая субстанция серого цвета похожая на кокон. Кира была укутана в нём как мумия, но Кай понял, что это она, такие маленькие и хрупкие очертания могли принадлежать ребёнку. Он тут же бросился к ней, и это стало его главной ошибкой. Кай забыл о том, что надо остерегаться, быть аккуратным и не спешить, особенно в тесном пространстве. Он уже оказался в двух метрах от Киры, как вдруг, что-то сильное и свирепое выпрыгнуло на него из темноты и повалило его с лёгкостью подобно хищнику. Факел выпал из его руки и покатился вглубь пещеры, но не меч. Ронин не знал с кем, имеет дело, не видел во мраке и стал ориентироваться на старые добрые инстинкты.

Услышав в паре сантиметрах от своего лица, злобное шипение – словно кто-то пролил воду на раскалённый металл, он схватил существо за шею, сразу почувствовав под пальцами скользкую как у змеи кожу, сильным толчком Кай ненадолго сбросил с себя это и сразу перекатился в сторону. В этот момент в полуметре, где он лежал секунду назад, раздался грохот ломающегося камня. Резко поднявшись, он снова услышал злобное шипение и ели ощутимы свист от разрезающих воздух когтей – оно прыгнуло в его сторону. Кай сделал полуоборот, уходя влево и одновременно с этим, в непрекращающемся круговом движении он рубанул по чудовищу. Раздался визг похожий на несмазанные петли открывающейся двери и как что-то смачно упало на землю. Он отрубил ей конечность. По всей видимости, переднею лапу, ибо существо продолжало атаковать, но лишь с одной стороны. Кай перехватил меч в правую руку, и, сделав к ней кувырок, нанёс резкий удар по ногам. Снова послышался противный визг, но сразу за этим, что-то оплело его руку, словно тугой канат и круто выкрутило её в другую сторону. В локте больно хрустнуло, и меч выпал из ладони. Хвост существа такой же сильный и гибкий как хобот слона, плотно оплетал руку ронина, мучительно выворачивала её в суставе. Не отпуская, оно схватило его за шею оставшейся передней лапой и прижало к стене, острые когти впились в кожу и начали душить. Оно клацало пастью и уже хотело вгрызться в его лицо, но второй рукой ронин успел вытащить из-за пояса нож. Послышался рассекающий звук перерубаемой кости – он отсёк ей вторую лапу. Оно издало короткий визг, короткий потому что острие всё того же ножа ронин тут же воткнул ей в пасть.

Рыча как зверь, Кай навалился на рукоять всей грудью, и лезвие вошло глубже, разрезая существу гортань и гланды. Последовал булькающий звук характерный для тех, кто захлёбывался собственной кровью, и плашмя оно рухнуло на землю. Кай наконец-то высвободил правую руку из холодного каната, с трудом сгибая её, он вытащил из пасти существа свой нож, подобрал меч и, отыскав факел, вернулся обратно.

Он спешил, торопился, боялся, что уже опоздал, что девочка уже мертва. Быстрыми ударами ножа Кай разрезал её кокон. Плотная субстанция прилипала к рукам, когда он принимался её рвать как полотно. Впиваясь ногтями в тугую плёнку на её лице, он растянул ее, словно резину – показалось личико ребёнка. Бледное, с закрытыми глазами и холодное словно камень. Она не дышит. В ту же секунду Кай вырвал её из оставшихся пут, он положил её на землю и быстро принялся делать массаж сердца. Его руки сплелись и плотно прижались к её груди, ритмичными движениями он давил, используя не только силу, но и тяжесть туловища, в то же время он пытался это делать точно и аккуратно боясь сломать её крошечные рёбра. Повторив это три-четыре раза, он наклонился к её лицу – она всё также не дышала. Недолго думая Кай сорвал со своего лица повязку, и вновь наклонившись к девочке, прильнул к её губам. Зажав ей нос, он глубоко вдохнул в её грудь воздух. Он сделал это несколько раз, затем вновь сделал массаж сердца и повторил искусственное дыхание. Девочка закашляла, выплёвывая чёрную жижу из лёгких похожую на яд, прежде чем она открыла глаза, ронин уже успел натянуть повязку обратно на лицо. Кира увидела, как эта чёрная ткань ненадолго вздулась от вздоха облегчения.

– Как ты?

– Ох… – простонала девочка – кто танцевал чечётку на моей груди? У меня все косточки болят!

– Ничего, болит – значит жива. – Произнёс ронин свою любимую максиму.

– Подождите-ка – её пальцы не спеша пробежались по губам, чувствуя непривычное тепло на них и странный привкус – вы что, целовали меня дядя Кай?

– Ага, – устало ответил он – как в сказке. Поцелуй любви расколдовал спящую принцессу.

Изумрудные глазки заблестели, и девочка кокетливо улыбнулась своему спасителю.

– Что, правда?.. так значит, вы тоже в меня влюбились, а дядя Кай?

Он молча протянул ей руку и помог подняться. На вопросы от человека в чёрном Кира туманно ответила, что ничего не помнила после того как увидела чудовище, словно её усыпил какой-то яд. Ронин глубоко задумался, а после уже хотел направиться вместе с ней к выходу из этой пещеры.

– Стойте, – девочка прижималась к нему всем телом и взволнованно смотрела во тьму, там что-то было. Кай тоже услышал в глубине пещеры некие звуки, словно чьи-то лапы подкрадывались, скребя когтями по камню. Он покрепче сжал факел и, вытянув его вперёд, ели различимые звуки тут же стихли, свет отпугивал темноту. Темноту? А может не только её?

– Мне страшно… что если появиться ещё одно чудовище и тоже попытается нас убить. Дядя Кай, я его видела! Оно ужасное, отвратительное, оно… оно…

– Кира, – чёрный ронин наклонился к девочке, что уже чуть не плакала – послушай меня внимательно. Успокойся и ничего не бойся, я буду рядом с тобой, слышишь? Даю слово, тебя больше никто и никогда не обидит. Я этого не допущу!

Он вытащил из-за пояса нож, и вложил его в её маленькие ручки.

– Это оружие пугает чудовищ – оно их убивает! Я дарю его тебе, и пока ты будешь им владеть, они будут бояться и тебя тоже. Всё поняла?

Кира взглянула на короткое лезвие, перепачканное чёрной кровью, и кивнула, бережно убирая нож себе в сумку. Прежде чем окончательно покинуть пещеру ронин взглянул на её дальний угол, в темноте которого лежало тело чудовища.

«Надо бы взять это с собой, пригодиться».

***

На подходе к лагерю Кай услышал звонкий и радостный голос Луны:

– Смотрите, вот они!

– Кира! – воскликнул отец, обнимая свою дочь – я боялся, что никогда больше не увижу тебя…

– Всё в порядке пап – сказала прижатая девочка ему в плечо – меня спас дядя Кай.

Бережно гладя её волосы, Хагай поднял на ронина глаза и прошептал:

– Спасибо, спасибо большое.

Ронин молча кивнул ему.

– Так ты можешь рассказать, что там случилось? – спросила Луна

Он не рассказал, а показал. Всё это время он волочил за собой что-то и лишь когда Кай резко бросил это в центр лагеря они увидели, что именно он принёс…

В жёлтом свете костра все увидели бездыханное тело чудовища. Первое что бросалось в глаза так это его неестественная бледность. Чудовище, наверное, даже можно было назвать белым, если бы не слизь что придавала серый оттенок. Тягучая и липкая субстанция похожая на клей покрывала всё тело, которое на первый взгляд могло показаться худым, но приглядевшись, можно было увидеть выпирающие из-под тонкой кожи крепкие и жилистые, словно высеченные из дерева, мускулы. Больше всего пугали глаза существа, а точнее их отсутствие. Гладкий продолговатый череп имел вытянутую форму как у мяча для регби, и обтекаемый лоб резко переходил в огромную клыкастую пасть. Задние лапы, возможно, как и передние которые уже отсутствовали, имели три толстых крючковатых пальца с выпирающими костяными когтями.

– Что за… что это такое, чёрт побери?!

– Эта тварь похитила Киру и пыталась убить меня – не спеша ответил ронин Хагаю.

– И она была не одна. Их много, очень много. Там в пещере, откуда я вытащил Киру, из темноты доносились подступы множества лап.

– Если как ты говоришь, их было много… то почему они не напали на тебя? – внезапно спросил Хагай.

– Боже мой, вы это тоже видите – Луна указала на чудовище, от яркого света костра её бледная кожа за-пузырилась, словно вскипая и покрываясь множеством язв и волдырей разлагаясь от этого света за считанные секунды.

Вопрос дровосека отпал сам собой, но назрел ещё один.

– И как ты думаешь, много этих тварей было там?

Кай на него не смотрел, его взгляд был напряжённым обращённым во тьму, окутывающую их дальнейший путь, он ели заметно повернул голову, услышав оттуда шорохи и далёкий, до боли знакомый, визг.

– Позволь мне кое-что показать тебе – наконец-то заговорил человек в чёрном.

Ронин вытащил из перемётных сумок в повозке свой лук, он достал одну стрелу и поджёг её наконечник в пламени костра. Она с лязгом слетела с тетивы его лука и со свистом полетела во тьму. Её крохотный огонёк дрожал от быстрого потока воздуха, но так и не погас. Пролетев несколько сотен метров, стрела воткнулась в бесплодную землю, она продолжала гореть, отбрасывая яркий свет в далёком густом мраке. Все тут же вскочили со своих мест, страх исказил их лица, а в глазах застыл ужас в чистом виде, от увиденного никто не остался равнодушным и одни лишь тёмно-карие глаза оставались, невозмутимо хладнокровны. Ронин сурово смотрел на сотни, а может и тысячи таких же тварей, что копошились там, в темноте как тараканы, они бесновались, бегая из стороны в сторону, орды клыкастых чудовищ завизжали словно сумасшедшие – огненный свет от пущенной стрелы причинял им боль.

– Прелестно – мрачный и хрипловатый голос Кая нарушил могильную тишину в лагере. Сбросив с себя нависшее оцепенение, Хагай резко вскочил и произнёс:

– Как… как такое возможно, просто немыслимо. Сколько же их там? А, чёрт! Это уже не важно, нам пора сваливать, нужно возвращаться обратно туда, откуда мы пришли.

– Слишком поздно.

– Что ты такое говоришь? – встревожено спросил Луна у ронина.

– Говорю нам уже слишком поздно возвращаться обратно. – Он глянул на всех собравшихся через плечо, – слушайте.

– Это какое-то безумие, – прошептала Луна.

– Мы только теряем время здесь – сказала Амайя дрожащим голосом.

– Нет, нужно возвращаться – это единственный выход – настаивал на своём Хагай.

– Слушайте! – прокричал ронин.

И они услышали. Из темноты другой стороны ущелья, откуда они и шли, всё это время до них донёсся визг и хор из множества воплей, ещё большего, чем в том направлении, куда была пущена стрела.

– Оказавшись в той пещере, я понял, что она такая не одна. – Все обернулись к ронину, он уже сидел возле костра и, не моргая смотрел на полыхающие пламя – пещер подобных той разбросанно бесчисленное множество вдоль стен всего ущелья, они передвигаться в них подобно шахтам, и каждая соединена между собой сетью длинных туннелей. Так они и окружили нас, минуя наш свет. Оказались сзади, спереди, со всех сторон. Как теперь не посмотри мы уже в их капкане, – он оторвал взгляд от языков пламени и вновь всмотрелся в темноту и чудовищ что там поджидали – и как только погаснут наши огни, он захлопнется.

– Да кто они такие, чёрт побери?! – взорвался Хагай – откуда они взялись мать вашу?!

«Они входят во вкус, когда кровь касается их уст»

Луна вся побледнела, услышав до боли знакомый шёпот, но заметив тревожные взгляды своих друзей, она поняла, что на этот раз слышит его не одна.

– Кто ты? Появись. – Обратился Кай к бестелесному голосу.

«Оглянись ронин, мы везде. Мы – скалы и горы этого ущелья, мы – тьма, что вас пугает, мы и есть долина теней. ХА-ХА-ХА»

Воздух в ущелье завибрировал, словно сейчас могло начаться землетрясение, но то был всего лишь смех. Смех, доносящийся из-ниоткуда и одновременно отовсюду. Ущелье глумилось над ними, издевалось и сыпало им соль на раны своим гоготом.

– Что тебе от нас нужно? – удивительно спокойно задал вопрос ронин.

«Нам? – удивился шёпот – нам от вас ничего не нужно. А вот нашим детям… они чувствуют, как пахнут ваши души и их манит страх отступников»

Услышав подобное, Хагай со скрипом сжал зубы, словно загнанный зверь. Он крутил голову и переводя свой бешеный взгляд то на темноту, то на скалы прорычал:

– Дети… так это ты породило этих тварей?

«Зачем же так грубо друзья. Разве эти создания не совершенны? Ведь по своему образу и подобию они сравнимы с богом – также слепы и кровожадны к людским судьбам. Не так ли, Кай?»

Ронин молчал. Он понимал, что голос в голове пытался сломить его волю, свести с ума, но Кай всё равно вслушивался в этот сладковатый и проникновенный шёпот. Анализировал каждое произнесённое слово, упорно пытаясь понять, с чем конкретно имеет дело.

«А ведь когда-то наши дети были такими же, как вы: слабыми, беспомощными, несовершенными… они были людьми»

Луна не спеша подошла к костру, тело чудовища уже было полуразложившимся от света огня, из-под жидковатой, словно кисель плоти, выпирал скелет. Её сердце упало в пятки, заметив в этих костях человеческие очертания. Да, конечно же, позвоночник этого существа был скручен как обруч, в черепе отсутствовали глазницы, а ступни задних конечностей имели не пропорционально вытянутую форму, напоминая лапы искалеченного хищника, но тот факт, что раньше оно было таким же человеком, как и она, был неоспорим. Её колени задрожали, и она почувствовала, как рвота подступает к горлу.

«Целое поселение пришло сюда ещё двести лет назад, а ощущение такое, что это было ещё вчера – при этих словах шёпот приобрёл зловещие нотки – они бежали из своей деревни, пытались отыскать себе новый дом подальше от войн и тирании тогдашних сюзеренов. На том месте, где вы сидите, раньше протекала река, и это ущелье было лишь заливом. Тогда чтобы перебраться через скалы и горы первопоселенцы перекрыли реку, и пошли по этому пути также как и вы в надежде срезать, но они даже не могли предположить, что тем самым пробудят наш дух, ха-ха. Отступники пытались уйти от мирских проблем и искали себе новый дом, а нашли нечто намного лучше. Они нашли нас! Двести лет, всего каких-то двести лет и несколько десятков поколений нам хватило, чтобы сделать из них прекрасных созданий, безупречные, словно гений чистой красоты, они наши творения, наши ангелочки.

Из темноты донёсся многотысячный визг, твари жалобно выли, ронин слышал, как они метались там, дрались между собой в бессильной злобе и постепенно шаг за шагом подкрадывались к их лагерю, всё больше и больше преодолевая свой страх перед светом.

«Отступники, – вновь обратился голос ущелья к испуганным людям – вы ведь слышите, как урчат их желудки? Как слюна капает из их пастей? Наши дети проголодались. Ваша свежая, и сочная плоть сойдёт за неплохую закуску. Ха-ха-ха.

– Я так не думаю, – Кай услышал всё необходимое от этого шепота и ответил ему:

– Можешь пугать, сколько захочешь, но все твои слова не более чем пыль глаза. Ты думаешь, твои уродцы страшны? Ошибаешься! Есть чудовище намного опасней и ужасней их, – ронин глянул на Луну, и та вздрогнула от того как запылали его глаза – даю тебе слово ущелье – я уничтожу тебя и всех твоих ублюдочных детей… с наслаждением!

Шепот замолчал. Эти слова нанесли удар потрясения, за последние столетия ещё никто и никогда не говорил ему ничего подобного. Уверенный и металлический голос чёрного ронина шокировал и его спутников, они в ступоре смотрели на то, как он принялся вытаскивать из телеги сучья и палки, предназначенные для костра. Быстрыми и резкими движениями он обвязал конец одного из поленьев просмоленным бинтом.

– Кай… что ты задумал? – растерянно спросила Луна.

– Дать этим мразям бой. – Самодельный факел в его руке вспыхнул ярким пламенем, когда он подвёл его к костру.

– Но один я не справлюсь, – проникновенным взглядом он обвёл всех испуганных людей окружающих его – мне потребуется помощь от каждого из вас. Лишь только объединившись, мы станем чем-то больше. И вместе – плечом к плечу, мы сможем дать отпор этой долине теней.

Он вытянул факел вперёд и произнёс:

– Они бояться света, так устроим же в этом аду пекло! Выберемся из ущелья, да так, чтобы эти твари горько пожалели ещё о том, что встали у нас на пути!

Все нерешительно переглянулись между собой.

– Ты предлагаешь отправиться туда – Хагай указал на мрак, ведущую к выходу из ущелья – прямо в пасти к этим ордам чудовищ?

Ронин кивнул. Дровосек хмуро поморщился и резко схватил его факел.

– Хорошо, давай сделаем это. Как ты и сказал, вместе.

Никто не возражал. Человек в чёрном зажёг не только факел, но и свет надежды в их сердцах.

– Это весьма смелый и отчаянный ход, Кай – не спеша, словно размышляя обо всём, произнесла Луна – а у тебя, есть какой-нибудь, хотя бы план, ну там, как именно мы будем прокладывать такой путь?

Кай медленно перевёл взгляд во тьму, словно видя там полчища голодных чудовищ, и он ответил:

– Огнём и мечом.

***

Из глубин темноты чудовища видели, как в лагере поднялась суета, лакомые людишки бегали там из стороны в сторону, постоянно отбрасывая это отвратительное мерцание огней.

Кай подозвал к себе Киру, он стоял в повозке, с задумчивым видом перебирая в руке горсть пороха.

– Кажется это твоё, – девочка радостно улыбнулась, когда ронин вытащил из кармана рогатку – ответь-ка мне на один вопрос, ты хорошо стреляешь из неё?

– Ты шутишь? В моей деревне не один мальчишка не смог со мной сравняться. Птицы, оставшиеся без крыльев, не дадут соврать!

– Это хорошо Кира, потому что у меня есть для тебя одна работёнка…

Из оставшихся сучьев Луна мастерила последние несколько факелом, Кай показал ей, как правильно просмаливать тряпьё и обвязывать им дерево. В лагере вспыхивали всё новые и новые огни, Амайя ели поспевала за юной принцессой. Молоток в руках матери звонко забивал гвозди в деревянные борта телеги, ронин указал, в каких именно местах необходимо было заколотить факелы, чтобы при этом огонь находился на достаточном расстоянии от полотна, дабы их транспорт не вспыхнул потом как спичка. Из центра лагеря доносился, скрежет метала, Хагай сидел возле костра и ездил по лезвиям своих топоров ребристым камнем, заточив уже оружие, а не инструменты. Он спрятал их в две кобуры, одну дровосек повесил на пояс, ближе к руке, а вторую за спину на ремень, наискось пересекающий его грудь.

– …ты всё поняла?

– Вроде да, но дядя Кай, – брови девочки нахмурились – вы думаете у меня это получиться?

– Я в тебя верю, Кира. Если что, попроси свою маму, она у тебя швея как ни как.

Ронин потуже затянул все упряжи на лошадях и оглядел проделанную работу своей команды. Во тьме ущелья повозка пылала ярче солнца в сто крат, из каждой её стороны торчало по пять вколоченных факелов, эти огни потрескивали, время от времени отбрасывая жгучие искры.

– Думаю, сойдёт, – прежде чем двинуться в путь Кай обратился к своим спутникам в последний раз:

– Будем двигаться быстро, замешкаем там хоть на минуту и мы трупы. Я и Хагай сядем за вожжи, а вы – он указал на девушек – оставайтесь сзади и что бы ни случилось из повозки не выходить. Заклеите все царапины и перебинтуйте порезы, эти твари чуют нашу кровь.

С этими словами Кай посмотрел на Амайю и, в особенности на её живот, он ощутил дурное предчувствие, и скверные мысли вновь забегали в его голове. Нельзя терять время, нужно успеть выбраться из ущелья до того как…

– Вперёд! – Резко скомандовал ронин.

***

Колёса гулко застучали об камни, ветхие доски скрипели при резких поворотах, огненная повозка стремительно мчалась во мрак. Языки пламени её факелов развевалось от стремительного потока воздуха. Лошади бешено гарцевали по неровной земле, их ворсистые ноздри широко раскрывались, выпуская клубы белого пара. Одной рукой Кай держал узловатые вожжи, а во второй он сжимал кнут, с криками «Хи-и-йя!» он хлестал спины трёх скакунов, отправляя их в сумасшедший галоп. Хагай держал факел спереди, освещая прокладываемый путь, внезапно он быстро схватился за вожжи кучера и натянул их в сторону. Счастливчикам удалось избежать столкновения с огромной скалой внезапно выпирающей из земли, но транспорт резко накренилась в права, проехав на двух колесах добрый десяток метров. Чудом, не перевернувшись на бок, повозка с грохотом приземлилась обратно на четыре колеса и, покачиваясь из стороны в сторону, продолжала мчаться дальше.

– Легче Кай! – прокричал дровосек – там сзади моя жена сидит, и она беременна, если ты забыл.

– Потому-то я и еду так быстро, ХИ-И-ЙЯ! – ронин вновь ударил кнутом, и лошади увеличили и без того безумную скорость.

Несмотря на скрип колёс и шум копыт, ронин слышал их. Из темноты доносились визг чудовищ, они не упускали людей из виду и преследовали почти впритык. Сильный голод и запах добычи подавлял в них страх перед огнями и лапы этих тварей порой проскакивали на свету. Повозка вновь подскочила на одной из ям. Раздался звучный треск дерева, задняя часть транспорта припала к земле и глухо зашаркала. Как бы сильно ронин не хлестал, лошади начали сбавлять обороты не в силах тянуть такой непомерный груз. Кай грязно выругался, пришлось затормозить. Ещё не спрыгнув с козлов, он уже понял, что сломалось колесо, как-никак опыт в подобном у него был.

– Неси запаску, – быстро сказал Кай дровосеку – мы должны управиться за минуту.

Забравшись в повозку, Хагая встретили женщины с дурным видом, такая езда укачивала, особенно здесь, где всё тряслось, и дышала на ладан. Найдя пятое колесо где-то в закромах, мужчина вышел оттуда уже вместе с Кирой. Девочка устала от спёртого воздуха, а стоя рядом с ронином не смотря на грозящую опасность, напряжение как-то само собой спадало с хрупких плеч. К несчастью это длилось не долго.

– Луна.

– М-м? – юная принцесса подняла на женщину уставшие, немного опухшие от бессонницы и тревоги, глаза.

– Подай мне, пожалуйста, попить.

Амайя сидела напротив неё, облокотившись спиной об скрипучий борт повозки. Наполнив из бидона стакан воды, Луна вручила его будущей матери, выглядела она тоже неважно.

– Как вы себя чувствуете.

Амайя отпив из стакана, и облизнула мокрые губы.

– Бывало и лучше, – сказала она с хрипотцой в голосе – надеюсь, мы успеем выбраться до того как…

Стакан звонко разбился, выпав из её руки.

– О боже! – с широко раскрытыми глазами она учащённо задышала. Луна сначала подумала, что она задыхается, но опустив взгляд на пол, девушка увидела, как под Амаей образовалась лужа…

Парой минут ранее, когда мужчины быстро поменяли колесо, Кира услышала в темноте звуки дикой борьбы.

– Не смотри туда, – крикнул Кай, но было уже поздно. Девочка всматривалась в эту тьму с застывшим ужасом на лице.

– Не смотри – повторил Кай, закрывая ей глаза ладонью.

Чудовища визжали там уже не просто из-за голода… они, всё не решались наброситься на людей, пламенный света был слишком ярок, слишком болезненный, а голод всё съедал их изнутри, вводил в ещё большее безумие. Девочка увидела, как эти твари нападали друг на друга в немыслимой ярости, как брызги крови летели в разные стороны. Их когти блестели, когда они рвали друг на друге кожу. Клыки одного впивались в исхудавшую плоть другого с громким хрустом переламывая кости соратника, после чего следовали чавкающие звуки съедаемого склизкого мяса.

– Они… они поедают друг друга!

– Сказал ведь, не смотри – проворчал ронин и понёс девочку обратно в повозку.

Он даже не успел коснуться ручки, как дверь сама распахнулась. Из повозки вылетела Луна с криком:

– Воды отошли!

– Что? – не сразу понял Кай.

– Амайя… у неё схватки.

– А-а-а-а! – донеслись крики женщины из повозки. Хагай тут же запаниковал, он хотел помочь своей жене но не знал как именно, Луна тоже не находила себе место, Кай услышал за своей спиной оглушительный визг и вопль орды чудовищ. Драгоценное время уходило из-под ног, нужно было что-то предпринять. Срочно. Человек в чёрном медленно поставил девочку на землю, она заметила, как в этот момент его глаза были омрачены.

– Ладно, – глухо произнёс он – Хагай берись за вожжи, теперь ты поведёшь повозку. Луна, возьми факел и садись на козлы, будешь освещать ему путь.

– А моя жена? У неё ведь схватки начались!

– Я приму роды… – чёрный ронин заметил на себе взгляды удивлённых людей.

– Ну чего уставились?! Я сказал вам что делать, вперёд, быстро!

Его крик вывел всех из-за оцепенения. Кай помог девочке залезть в повозку, спереди послышался удар кнута и колёса двинулись с места, запрыгнув в транспорт в последний момент, ронин обернулся через плечо и увидел позади их. Чудовища держались на приличной дистанции, но уже стояли на окраине света. Над ними витало какое-то марево похожее на мираж в пустыне, Кай не сразу понял, что причиной тому была их бледная кожа, она ели заметно дымилась даже от слабых бликов огня. Они клокотали и их костлявые тела носились вдоль всей полоски света. На сплошь гладких черепах не было глаз, но они видели. Видели, и Кай ощущал на себе их слепые взгляды, и этот отвратительный клокот напоминал ему смех гиен. Они глумились над ним. Над тем, что последует дальше…

Ронин усадил женщину, полулежа, прислонив спину к деревянным бортам и широко раздвинув её ноги.

– Успокойся, дыши ровно, но часто. Главное не паникуй… а, чёрт! – Напуганная Амайя до боли сжала его ладонь с хрустом переменная костяшки.

Кай посмотрел на девочку, она сидела рядом с матерью и пыталась с ней разговаривать, чтобы ей было не так страшно.

– Кира, принеси мне плед, ножницы, воды – очень много воды и… скажи, твой отец пьёт?

– Вы о чём дядя Кай?

– Ты знаешь.

Девочка нерешительно мотнула головой.

– Хорошо, тащи всю выпивку что найдёшь.

Кира немедля принялась искать всё необходимое. Повозку тряхнуло, когда перед колёсами выкачали камни, женщина вытерла с раскрасневшегося лица пот и учащённо задышала.

– Так ты умеешь принимать роды? – Её голос дрожал от тяжёлых потуг.

– Нет, я лишь видел, как это делают – Кай, конечно, мог бы соврать, чтобы успокоить мать, но он всегда предпочитал говорить правду в лицо. От того Амайя и задышала ещё чаще.

– Держите, – Кира принесла всё необходимое кроме… – я не нашло ножницы, не страшно?

Кай взял у неё металлическую фляжку, оторвав колпачок, и понюхал содержимое.

– Сётю, – произнёс он, распознав аромат крепкого напитка – сорокаградусный. У твоего отца неплохой вкус.

Ронин ослабил ремешки на своих наручах и, отстегнув, убрал латы в боковой карман. Он засучил рукава и вылил всё содержимое фляжки себе на руки, от локтя и до кончиков пальцев он принялся растирать их. В этот момент, Кира увидела у него татуировки на предплечьях. В блеклом освещении она с трудом различала на его коже какие-то замысловатые узоры и широкие линии, что переплетались в спирали, уходящие дальше на закрытые плечи. Очевидно, там они представляли из-себя законченный орнамент. «Но какой? – Задумалась девочка – что это за загадочные символы на его теле?».

Высушив проспиртованные руки чистым полотенцем Кай сел напротив Амайи. Он оттянул подол её широкого платья… по внутренней части бёдер уже бежали струйки крови.

– Тужься мамаша, тужься!

И кровь заструилась ещё сильней.

Акулы способны учуять запах крови на расстоянии до девяноста метров, но чудовища во тьме ощутили его за километр. Ущелье взорвалось от оглушительных воплей, воздух завибрировал, дрожал – как перед землетрясением, но то был всего лишь бег многотысячной орды. Была сорвана последняя печать, теперь чудовищ не останавливал свет, у человеческой крови металлический привкус, медный, и этот аромат вывел из спячки их первобытную ярость. Мозги пульсировали изнутри, словно вырывались из черепов – кровь манила их, сжигала изнутри и взывала к животным инстинктам, пробуждая невыносимый голод.

– Давай же, тужься, тужься – вторил ронин Амайе. Из её широко раскрытого рта вырывался душераздирающий крик, в перерывах между потугами она тяжело стонала не в силах больше вынести этой боли.

– Дыши, – приказал ронин, она глубоко втянула воздух через нос – ртом дыши, чаще. Ещё чаще! Вот так, молодец. Не бойся, всё хорошо, пока что роды идут спокойно…

Повозка резко качнулась, будто корабль при сильной волне, её колёса заскрипели под тяжестью чего-то сильного, чего-то свирепого, того что на-прыгнуло и вцепилось в их заднюю часть. Кай поднял взгляд на дверь, за ней что-то скреблось…

Медная ручка не двигалась, но вот сама дверь – она пошла ходуном и затрещала от шквального потока ударов с той стороны. Длинные костяные когти с треском протыкали дерево, не на секунду не прекращая атак. Вскоре дверь слетела с петель, с грохотом упав на пол.

Доски в полу заскрипели, когда на пороге появилось оно. Кира закричала и, спотыкаясь, попятилась назад, вновь увидев перед собой то, что похитило её ранее. Горбясь и вытянув вперёд огромную пасть, чудовище стояло на задних лапах, оно зашипело, и с её клыков обильно закапали слюни.

– Чтобы не случилось… – Кай завёл руку за спину и со скрежетом вынул катану из ножен – продолжай дышать Амайя.

Тварь с рёвом побежала на них, широко раскрывая пасть. В ту же секунду ронин подскочил к ней, когти пролетели в считанных сантиметрах от его лица, хвост чудовища взвился к потолку и уже хотел оплестись вокруг его шеи. Девушки даже не успели заметить, как ронин перерубил этот отросток и всё в том же сверкающем замахе он вонзил меч в склизкое плечо твари, со смачным хрустом перерубая ключицу. Уши людей заложило от истошного визга, вырывающегося из клыкастой пасти. Скрипя зубами, Кай навалился на рукоять всем корпусом, и лезвие вошло глубже, разрезая сухожилия и артерии, оно попятилось назад, не переставая визжать. Кай шагал вместе с ней, наступая на сгустки слизи, стекающей с её лап. Чудовище остановилось возле входа, за-клацало зубами вновь почуяв запах свежей крови, Амайя тужилась и под её платьем образовывалась красная лужа. Резким движением ронин вырвал меч, ещё до того как брызги чёрной крови окропили стены он нанёс новый удар. Беря разгон, тёмное лезвие со свистом сделало полукруг, и рубануло прямо по шеи чудовища. Крутясь в воздухе, голова вылетела из повозки и глухо шмякнулась на землю, оставляемую позади. Тело чудовища рухнуло на колени, из обрубка шеи фонтанировали чёрные струйки, ударом ноги Кай отправил туловище вслед за головой. Тяжело дыша, он стоял у порога и нервно сжимал рукоять меча, его глазам открылась не самая радужная картина.

– Это будет очень долгая ночь – мрачно произнёс он глядя на десятки чудовищ, что мчались за их каретой во весь опор.

Ронин метнулся обратно к Амайе, потуги ненадолго отступили, она вновь часто дышала, складывая губы в трубочку. Повозка задребезжала, и начала вилять из стороны в сторону, когда что-то снаружи опять на-прыгнуло на их транспорт. За белым полотном Кай увидел несколько тёмных силуэтов, что ползали по всему корпусу.

– Кира! – ронин схватил испуганную девочку за руку и подвёл к матери – садись на моё место, будешь ассистентом и говорить мне, всё что происходит.

– Что?! – удивилась девочка – нет, я не смогу…

Одна из теней близко подкралась к Амайе. Злобно шипя, оно передвигалась по полотну, словно паук. Женщина услышала за собой это шипение, но куда больше она испугалась ронин перед собой. Он отвёл меч назад и словно копьё воткнул его в паре сантиметрах от её уха. Остриё прорезало полотно и воткнулось в голову чудовища, в то место где должны были быть глаза, прозвучал короткий хруст черепа, шипение смолкло. Ронин резко вырвал меч, и силуэт слетел с полотна, расплываясь в темноте, из которой он и выполз.

Кай опустил глаза на девочку, всё выше описанное произошло за пару секунд, но эти зелёные и широко раскрытые очи увидели всё в подробностях.

– Делай, что я говорю, если хочешь чтобы твоя мама выжила.

Она сглотнула, и её дрожащие коленки рухнули перед матерью. Сверху донёсся какой-то шум, ронин поднял глаза и увидел, как по потолку за всё тем же полотна ползает очередной силуэт.

– Что ты видишь? – Кай сжал рукоять обеими руками, дожидаясь, когда тварь, наконец, перестанет ползать.

Кира нерешительно заглянула матери между ног и, поморщившись, произнесла:

– Э-э, кровь… тут очень много крови дядя Кай.

– И только?

Полотно разорвалось и сверху спрыгнуло чудовище, оно резко напало на ронина. Он успел выставить перед собой меч и огромные лапы навалились на него всем весом, сжимая его оружие, чудовище даже не почувствовало то как лезвие разрезает её склизкую кожу.

– А-а-х, – руки задрожали, колени подкосились, не в силах вынести такого натиска Кай отступил на один шаг чтобы упереться ногой – Амайя, ради всех богов, в которых ты веришь, тужься! Чёрт бы тебя побрал!

– Я пытаюсь, – в муках прокричала женщина – но ты даже не представляешь, насколько это больно.

Тварь разинула пасть, и огромные клыки вонзились ему в плечо, со скрежетом сминая латы.

– Аргх-х… да что ты говоришь? – прорычал в ответ озлобленный ронин.

Кай ударил коленом чудовищу под дых и рывком вырвал меч из её лап, оно зашипело, продолжая дальше вгрызаться ему в плечо. В быстром ударе лезвие сверкнуло словно молния, и перерубило ей шею. Тело тут же рухнуло, но голова продолжила висеть на его плече. Кай устало опустился на одно коленно и ненадолго отложил меч, он запустил обе руки ей пасть и, приложив недюжинную силу, чтобы разжать челюсти, снимая их с себя словно стальной капкан. Клыки болезненно смяли его наплечник будто фольгу, почти переломив ему кость. Он отстегнул испорченную броню и тут же почувствовал, как разбухает плечо от тяжёлых гематом, но что самое главное оно не успело проткнуть его кожу. Крови не было.

Вновь послышались шаркающие звуки ползающих лап. Поднявшись на ноги, он схватился за меч и хищно стал всматриваться на силуэты за полотном. Когтистые лапы раз за разом протыкали толстый брезент, и из каждого проделанного отверстия доносился отвратительный визг. Они были повсюду, облепляли стены, ползали по потолку, несколько уже подкрадывались к входу, где отсутствовала дверь. Кай зарычал, словно загнанный зверь и под повязкой появилась злобная гримаса. Ронин закрутился, словно волчок по всей повозке, в быстрых наскоках и разящих пируэтах его меч со свистом разрезал плотно, и рубил за ней клокочущих тварей визжа как цапли, они слетали с корпуса. Не на секунду не останавливаясь, Кай то подрыгивал, вонзая остриё в потолок, и из дыры начинала течь чёрная жижа, то метался обратно к стенкам, с рёвом нанося колющие удары.

– Скажи… когда у неё снова начнутся… потуги – тяжело дыша, произнёс ронин.

Полотно на стене разорвалось и к ним проникло очередное чудовище, щёлкая зубами оно замахнулась на Кая костяными когтями.

– Какие ещё потуги, у неё уже голова торчит! – завопила Кира

Ронин нырнул под её гигантскую лапу и тяжеловесно, рубанул по корпусу, вспарывая твари живот и грудь.

– Насколько показалась головка? – ронин пытался перекричать раздавшийся визг

– По-моему на-сантиметра четыре – неуверенно ответила девочка.

Сильно толкнув плечом, Кай отправил истекающею кровью чудовище к проделанной ей же дыру, и оно рёвом вылетало из повозки. Он развернулся к девочке и произнёс:

– Всё хорошо, пусть продолжает дышать. Когда головка появиться полностью…

Со спины ронина внезапно атаковал склизкий хвост, словно щупальца осьминога он оплелся вокруг шеи и мощным рывком потянул его к дыре. Не в силах сопротивляться Кай попятился, и чуть было не вылетел из повозки, но в последний момент он горизонтально выставил перед собой меч и оба конца оружия упёрлись в драные края брезента. Хвост продолжал тянуть и душить, стоя на самом краю его тело полностью свисало из повозки, вытянутой рукой держась лишь за рукоять катаны как за спасительную соломинку. Второй он пытался высвободиться из удавки на шеи, но пальцы лишь беспомощно скользили по этому щупальцу. Ронин с трудом повернул голову в сторону и увидел периферийным зрением как обладатель этого хвоста, передвигаясь, словно ящерица и впиваясь когтями в дерево, заползал под дно повозки, продолжая тянуть его за собой. Он повис над землёй ещё сильней, держась за меч одними лишь кончиками пальцев. Их транспорт ехал слишком близко к стенам ущелья, так что макушкой Кай почти касался быстро сменяющие друг друга каменные стены, подняв глаза, он увидел впереди острые, словно бритва скалы, резко вырывающиеся из неровных стен и земли. Ронин пытался крикнуть Хагаю, чтобы тот повернул в сторону, но из сдавленной гортани вылетал лишь тихий хрип. Из повозки раздался детский крик, переведя взгляд со скал на Киру, Кай увидел, как та в страхе прижалась к матери пытаясь заслонить её всем своим крошечным тельцем, из выхода на месте проломленной двери появилось ещё два чудовища что, толкаясь и злобно грезясь между собой, заковыляли к девушкам. Хвост продолжал стягиваться в плотные кольца и ронин не в силах сделать даже вдох захрипел ещё сильней. Тварь вновь рывком потянула его к себе и лезвие меч, упирающийся в брезент начал разрезать ткань – ещё вот-вот, и катана, за которую он держался из последних сил, выскочит… он бегло перевёл взгляд в сторону, острые словно стекло скалы неминуемо приближались к нему… из повозки, продолжали раздаваться женские крики и визг подступающих чудовищ… от нехватки кислорода всё быстро начало темнеть перед глазами…

Из груди ронин вырывался распирающий крик безумия и бессилия. В предсмертном мраке на волоске от смерти он почувствовал, как его лица коснулся блик слабого света. Факелы – в ту же секунду вспыхнуло в голове ронина. Его рука начала бегать по деревянному борту, он обжёг ладонь, нащупав пламя под собой, быстро схватившись за основание горящего древка Кай, оторвал факел, со скрипом вырывая заколоченные гвозди. Крепко сжав его, он поднёс факел к своей шеи, края повязки на его лице моментально обуглились и хвост, туго оплетающий шею зашипел от жгучего пламени и моментально ослаб. Ронин почувствовал приток воздуха, и, найдя в себе новые силы, рывком вернулся обратно в повозку, в ту же секунду за ним пронеслись смертоносные скалы. Слегка покачиваясь, доски под его тяжёлыми шагами заскрипели, он жадно глотал воздух но, не успев толком отдышаться, метнулся вперёд – два чудовища уже хотели пригнуть на мать и дочку. Сжимая правой рукой меч, а левой факел, Кай напал на тварей. В неописуемой ярости, хрипя как раненный зверь, он метал, рвал и терзал, уничтожая эту нечисть огнём и мечом. Когда всё кончилось, факел выпал из его руки и глухо шмякнулся на кишки и разодранные куски мяса склизких существ. Спотыкаясь на ровном месте он, с трудом переставляя ноги, направился к девушкам. Его колени устало рухнули перед рожающей матерью, головка младенца уже показалась полностью, он запустил дрожащие руки ей между ног.

– Давай же… ещё немного мамаша… последний рывок. – Тяжело дыша, произносил ронин.

– А-а-а-а! – тужилась из последних сил Амайя.

Спустя пару минут Кай вытащил из-под её платья крохотное тельце, ножниц не было, и он перерубил пуповину ударом меча, после чего ненадолго убрал оружие обратно в ножны на спине. Взяв новорожденного за пятки, ронин перевернул его вниз головой, и легонько шлёпнул по попе. Младенец коротко всхлипнул и закричал.

– Воды, быстро!

Кира подумала, что дядя Кай просто хочет пить но, поднеся ему, бидон с водой он несколько раз окунул туда младенца, промывая его от крови. После, он плотно завернул его в плед. Слыша детский плач в своих руках, параллельно с которым за стенами повозки доносился визг чудовищ, ронин иронично подумал: с одной стороны верная смерть, а с другой новая жизнь. В какой же причудливый переплёт тебя вновь завела судьба, Кай.

– Поздравляю, у вас мальчик… – монотонно произнёс ронин.

Сквозь боль, мокрое от пота лицо Амайи расплылось в улыбке.

– Дай мне его подержать Кай.

Ронин уже протянул крохотный кулёк к её рукам, как вдруг пол под ним резко затрещал. Доски разлетелись в щепки и из-под телеги вырвались две когтистые лапы, они схватили Кая за обе ноги и в ту же секунду потянули его вниз. Всё произошло настолько быстро, что он даже не успел зацепиться, за что либо, и уволакиваемый в дыру на полу упал на землю, выскочив из повозки на полном ходу.

Колёса заскрипели возле его лица чудом, не переехав его, Кай крутился и переворачивался, всё время глухо шмякаясь об землю. Наконец остановившись, он распластался на спине, почти потеряв сознание от удара затылком по булыжнику. Его пробудил детский плач. Всё это время он прижимал к груди младенца, с трудом оторвав свою голову от земли ронин, оглядел младенца, дитя чудом не пострадало и лишь плакало от неприятной встряски. Кай приподнялся на колени уперевшись свободной рукой на землю, перед глазами всё вертелось, кости трещали от тяжёлых ушибов. Его замутило но, сдержав позыв рвоты, он посмотрел вперёд, повозка продолжала уноситься вдаль, неминуемо унося за собой яркий свет. Кай остался один в беспросветной тьме. Один? Послышался звонкий визг, он ощутил подступ множественных лап. Чудовища окружали его со всех сторон, беря в плотное кольцо. Теперь он был на их территории и в этот момент, тьма как никогда стала страшней.

«Им нужен не ты ронин – раздался шепот в голове – младенец – отдай моим детям его и они тебя не тронут!»

– Да неужели? – прохрипел ронин.

«Мы даём тебе слово воин. Мы уже поняли, что с тобой не стоит иметь дело… слишком много, ты убил наших любимых детей. Но мы готовы тебя понять и простить, вот только… оставь младенца, оставь и уходи прочь – это всё что от тебя требуется»

Ронин тяжело вздохнул под повязкой, словно приняв для себя какое-то непростое решение, и опустил на землю сверток. Но в ту же секунду отводя от него руки, он почувствовал, как его палец схватила крошечная ручка, младенец перестал плакать и лишь тихо укая, смотрел на ронин тёмно-карими глазами. Ронин заглянул в них и почувствовал щемящие чувство на сердце. Он стыдливо отвёл взгляд в сторону и резко вырвал палец из крошечной ручки. Младенец вновь заплакал.

Ронин замотал головой и тихо прошептал:

– Нет, – он засунул руку в карманы и вытащил оттуда наручи.

– Если ты помнишь, я тоже дал тебе слово – Кай застегнул ремешки, плотно затягивая старые латы на своих предплечьях – и в отличие от тебя лживое ущелье, я сдержу его.

«Ха-ха, ронин, неужели ты и впрямь хочешь умереть вместе с этой писклёй. Какой в этом смысл? Ответь мне, зачем тебе бессмысленно жертвовать собой, ведь ты сам понимаешь, что смерть неминуема?»

Левой рукой Кай подобрал свёрток и с трудом встал на ноги, крепко сжав правой ладонью длинную рукоять, он вытащил из-за спины меч – с одной стороны верная смерть, а с другой новая жизнь. Хриплым голосом он ответил ущелью:

– Я лучше умру человеком, чем буду жить монстром.

«Люди, какие же вы предсказуемые! – засмеялось ущелье – ладно, ты сделал свой выбор, стань же теперь кормам для наших детей»

Чудовища вокруг ронина завизжали, и помчались на него, обнажая острые, как бритва клыки. Кай прижал к груди младенца, вытянул перед собой меч и приготовился к неравной схватке во тьме.

***

Хагай с трудом останавливал повозку, упряжь в его руках туго натянулась, словно гитарные струны и бешено мчавшиеся кони постепенно начали сбавлять ход.

– Как это он выпал? – крикнул он в окошко за спиной.

– Говорю же, что-то проломило пол и утянуло его за собой, – доносился голос Киры.

Дровосек грязно выругался и стал поворачивать повозку.

– Берегись! – крикнула Луна.

Из темноты выскочила склизкая тварь, оно пригнуло на спину одного из боковых коня, скакун бешено взвыл, когда острые когти впились в его шкуру. Поводья выпали из рук Хагая. Словно лягушка чудовище подобрало под себя задние лапы и сделало ещё один длинный прыжок, в сторону людей. Молниеносным движением руки дровосек вытащил из-за пояса топор, лезвие коротко блеснуло и вонзилось в раскрытую в полёте белёсую грудь. Тварь завизжала, Хагай вытащив из-за спины второе оружие, и с плеча, будто мясник, рубанул по голове, оно сразу же заткнулось, коротко лязгнув зубами. Вытянув ногу, он упёрся сапогом в плечо чудовища и с хрустом вырвал из черепа топор. Склизкое тело обмякло и упало под колёса повозки.

Из темноты продолжали выползать чудовища, Луна с ужасом наблюдала на то, как их бледная кожа дымилась при ярком свете факелом, но это их не останавливало. Низко припадая к земле, они шустро перебирали всеми четырьмя конечностями и с вигом продолжали бежать рядом с горящей повозкой, запрыгивая на неё и цепляясь длинными когтями в полотно или деревянные борта.

– Хватай! Теперь ты поведёшь! – бросил Хагай поводья девушке с факелом.

– Что… да ты шутишь? Я ведь не умею! – вскрикнула она, вспомнив свою первую езду на коне – Ей богу я уведу коней в первый же попавшийся кювет!

– Мы в ущелье, здесь нет кюветов… А-А-Х-Х! – он занёс топор над Луной, и та от страха машинально нагнулась, прикрываясь руками, за её спиной раздалось булькающие кряхтение чудовища, оно подкралось сзади и хотело уже впиться зубами в плечо девушки, но дровосек рубанул твари по шеи и та захлёбываясь кровью, рухнула на землю.

– ХВАТАЙ ПОВОДЬЯ МАТЬ ТВОЮ! – проревел Хагай.

Девушка уже не возникала и послушно взялась за бечёвки сыромятной кожи. Густыми каплями чёрная кровь стекала с кромки обоих топоров. «Пора вспомнить, кем я был!» – Хагай поочерёдно крутанул в руках каждый топор, и крепко сжав рукоятки, принялся размахивать ими, отбиваясь от безумных тварей.

– Отбрось факел, он тебе только мешает! – Приказывал дровосек.

– А как я пойму куда ехать?

– У нас достаточно света, не заплутаешь. Я буду говорить, где сворачивать.

Он встал на козлы, два чудовища уже подкрадывались к ним сзади, глухо шаркая лапами по полотну. В широком и сильном замахе он всадил одному лезвие в брюхо, та завизжало, и вяло схватилась за его длинную рукоятку. Злобно шипя, вторая замахнулась на него когтями. Хагай резко наклонился и наотмашь ударил другим топором ей по ногам, оно тут же рухнуло перед ним, и её визг присоединился к собрату. Мужчина бросил короткий взгляд через плечо и крикнул:

– Здесь налево… я сказал налево, а не направо!

– Да слышала я, не ори!

Она с трудом натянула поводья – упряжь плохо слушалось её, но приложив недюжинную силу для юной принцессы, повозка сделала крутой вираж. Недобитые чудовища покатились в сторону, их когти беспомощно цеплялись за брезент, но они слетели с транспорта, оставив за собой полосы длинных порезов на полотне.

Закончив поворот, повозка выровнялась, и колёса вновь помчались вровень с копытами. Хагай увидел, как очередная тварь залазила сбоку, он прыгнул на потолочный навес повозки, брезент от его тяжёлого веса провис плотно натягиваясь под здоровыми сапогами дровосека. Тварь тоже залезла и, клацая зубами, помчалась на мужчину…

Девушка нерешительно сжимала перед собой факел, боясь распрощаться с тем, что хоть как-то могло отпугивать чудовищ. Внезапно сбоку запрыгнула ещё одна тварь, оно впилось в борт её козлов и разинуло гигантскую пасть, не секунды, не думая Луна кинула светоч ей в морду. Языки пламени лизнули её склизкую кожу, и оно вспыхнуло как спичка. Сначала голова, а затем и всё её тело запылало жгучим пламенем. Раздался пронзительный стон, и запахло паленой плотью, девушку замутило от едкого дыма но, прикрыв лицо рукавом, она быстро взяла себя в руки. Благодаря хорошо поставленной растяжке она вытянула ногу в сторону и принялась отбивать каблуком по лапам этой твари. Пальцы, объятые огнём, звучно хрустели под её ударами и наконец, с треском сломав кости в нескольких из них, когти разжались, и тварь слетела с повозки продолжая орать и одиноко догорать во тьме.

Луна нагнулась и быстро потушила подожжённую штанину. «Что-то давно не слышно Хагая» – спохватилась Луна.

– Эй, ты там ещё живой? – в ответ она услышала тяжёлое кряхтение, и звуки непродолжительной борьбы, после которых что-то с грохотом упало сзади.

Девушка быстро оглянулась и ели слышно прошептала:

– Господи…

Хагай лежал почти на самом краю повозки, его голова висела в воздухе над козлами. Сверху его придавило чудовище, оно вцепилось лапами в его плечи, мучительно сдирая его рубаху вместе с кожей. Гигантская пасть раскрылась, обнажая клыки в считанных сантиметрах от лица человека. Хагай чудом успел выставить перед собой топор, в ту же секунду пасть смолкла, вгрызшись в широкую рукоятку из дерева. Он держал его перед собой, упираясь обоими концами оружия. Безглазая голова почти касалась своей склизкой кожей его лоб, оно злобно шипело, проникая острыми клыками вглубь древесины.

– Луна! Хватай кнут, нужно ускорить эту колымагу!

– Я не умею хлестать…

Тварь злобно зашипело и на лицо Хагая густо закапали слюни.

– Ах ты мразь! Чёрт бы тебя побрал, несчастная ты женщина, хлещи уже как можешь!

Луна взяла кнут, и он чуть было не выпал из её дрожащей руки, крепко сжав толстый конец, она, неуклюже откинула его назад, больно шлёпнув им своё же плечо, но затем. Уверенно замахнувшись, она нанесла сильный удар по спине одного из коня, жеребец взвыл и стремительно потянул свою сбрую.

– Так, как там? Вспомнила… хи-и-йя! – крикнула она, и последовал ещё один удар. Тонкий и острый конец бича со свистом прорезал воздух и хлестанул по другому скакуну, кажется, это был Рю. Быстро учась на ходу, юная принцесса продолжала хлестать коней, Хи-и-йя! Хи-и-йя! Они резко ускорились, да так что девушку потянуло назад и её тело вжалось в спинку козлов.

Силой инерции тварь слетела с Хагая и кубарем покатилась назад. Оно чуть было не свалилось с повозки, но успело впиться когтями в её угол и повиснуть на краю. Дровосек уже встал, полотно под его сапогами пружинилось, и он со скрипом зашагал к этой настырной твари. Он не успел нанести удар, одной лапой чудовище схватилась за его голень, вновь впиваясь когтями в кожу. Хагай не испугался, не засуетился от боли, а лишь злобно прорычал и со всей силы рубанул топором по её худосочным запястьям, оно завизжало и рухнуло на землю, оставляемую позади, перекатываясь и корчась там от боли. Дровосек трухнул ногой и, разжав когти с голени слетела трёхпалая лапа.

Он резко оглянулся назад, по бокам с обеих сторон на повозку залезли ещё два чудовища. Они даже не повернули головы в его сторону и не обратили внимания на Луну спереди, они заковыляли к дыре в центре навеса. Они рвались к Амайе. Шли на сладостный запах крови.

Хагай метнулся к ним. Услышав скрипучие шаги тяжёлых сапог они, наконец-то, заметили его и высоко подняли когтистые лапы, но было уже слишком поздно. Разбежавшись на полпути от них, он резко упал на колени и, скользя по полотну из-за инерции, рубанул одной из них по ногам, чёрная кровь окропила белый брезент, вновь поднялся визг чудовищ и рычание разгневанного мужчины. В момент схватки, отбиваясь от когтей и уворачиваясь от острых клыков, Хагай успел глянуть через плечо. Зрение у дровосека было не важное, однако он заметил там впереди сверкающие лезвие чьего-то меча.

– Луна тормози! Мы нашли Кая.

– А как тормозить?

– Ты должна натянуть…

Одно из чудовищ полоснуло его по груди, одним махом превратив его рубаху в лохмотья. Кровь вновь испачкала полотно, но на этот раз красная.

Кони ревели, бешено мчась вперёд – Луна явно перестаралась с кнутом. От напряжения её лоб покрылся испариной. Нужно было быстро соображать. Что он успел там крикнуть, натянуть? Она посмотрела на сыромятные бечёвки в своих руках. Натянуть… – догадалась девушка. Она с силой дернула на себя вожжи, и тонкие канаты, словно лески, выпрямились в длинные полосы. Старая кожа, из которой они состояли, затрещала по швам. Транспорт начал сбавлять скорость.

В блеклом свете от факелов она увидела впереди чёрного ронина.

Вокруг него нагромоздились целые кучи склизких тел. Воин резво перепрыгивал через них, продолжая дальше зверские убийства. Твари одна за другой набрасывались на него со всех сторон, он яростно отбивался от них, сжимая меч в одной руке, а второй прижимая к груди какой-то свёрток.

Чудовище на повозке рвалось к дыре в потолке. Бездыханное тело её собрата лежал рядом, из её проломленного черепа вытекала серая субстанция, что раньше было мозгом. Чудовище вцепилось в дрянные края дыры, услышав оттуда крики Амайи и Киры, оно уже приготовилось прыгнуть внутрь. Как вдруг…

– Не так быстро ублюдок!

Оно подняло свою голову, и в ту же секунду огромный сапог вломил ей в морду, отшвырнув ее назад на несколько метров. Несмотря на раны Хагай твёрдо встал перед ней, муж и отец был готов защищать свою семью до самой смерти. Тварь встряхнула голову, и выплюнуло несколько передних клыков, крепкий удар от подошвы сломал их как спички, оно разинуло пасть и оттуда потекли слюни вперемешку с чёрной жижей.

Дровосек замахнулся одним из топоров, но транспорт резко остановился, он чуть не упал и зашатался словно пьяный, пытаясь поймать равновесие. Чудовище воспользовалось этим моментов, оно опустилось на все четыре конечности и коротко разбежавшись, прыгнуло на дровосека будто гепард.

Вцепившись друг в друга, они слетели с повозки. Звучно ударившись об землю, он застонал, а оно завизжало. Не отпуская друг друга, они перекатывались, глухо чавкая спинами в грязи. Хагай с силой перебросил её на бок и быстро сев на склизкую грудь рубанул топором ей в голову, потом ещё раз и ещё раз… и ещё. В неистовом гневе он орал и рубил с каждым разом всаживая лезвие всё глубже и глубже. Через какое то время он понял, что просто вбивает ошмётки и кости в сырую землю.

Луна вновь натянула поводья, но уже в сторону, кони застучали копытами, и повозка развернулась к ним задом, на пороге появилась Кира. Кай услышал, как она кричит ему, кажется, она говорила ему бежать к ним. Из-за бездумной мясорубки кровь пульсировала в ушах, и он слабо различал слова. Ронин побежал к спасательному транспорту, но сил уже не осталось, глухо хрипя раскалёнными лёгкими, он с трудом перебирал ноги, а с сзади доносился ор из десятка тварей, что вот-вот нагонят его. Одно из чудовищ уже приготовилось пригнуть на него выпуская когти, чтобы вцепиться в спину и широко раскрывая пасть дыбы всадить клики ему шею. Как вдруг, над его ухом пролетел какой-то яркий шарик. Он приземлился под ноги тому чудовищу, несколько секунд шарик искрился, словно бенгальский огонь. А затем…

Раздался громогласный взрыв. Мощный поток воздуха поднял Кая и отбросил в сторону. Удар об утрамбованную землю едва не вышибает из него дух, благо он приземлился на спину и свёрток в руке не пострадал. Он заслонил его свободной ладонью, пока сверху дождём падали камни и ошмётки склизкого мяса. Воздух наполняется едким дымом.

Кира вытащила из сумки ещё одну бомбочку, рядом стояла мать, устало упираясь на косяк в проходе, она держала перед дочкой факел, девочка подожгла бечёвку в шарике и, натянув резинку на рогатке, словно тетиву запульнула его во тьму. Вновь раздался взрыв и визг умирающих чудовищ. Пока девочка ехала в повозке она брала из бочки порах и горстями всыпала его в лоскуты тканей, мать быстро зашивала их, оставляя небольшое отверстия в которые она просовывала коротко нарезанные трубочки фитиля.

– Вон с той стороны бегут ещё несколько.

– Вижу мам.

Кира подожгла от факела очередной шарик, рогатка снова натянулась в её раках. Искрящийся фитиль мешал целиться, но по-детски высунув кончик языка, она закрыла один глаз и выстрелила. Резкий врыв и чудовищ стало намного меньше. Этот миленьки ангелочек смерти и разрушения раз за разом вытаскивал из сумки на поясе новые бомбочки, с ехидной улыбкой отправляя на тот свет десятки свирепых тварей.

Кай с трудом поднялся на ноги и заковылял к повозке, споткнулся, упал на землю, встал и снова упал, рухнув на полпути. Затем он почувствовал, как кто-то схватил его за предплечье и поднял. Хагай закинул его руку с мечом себе на шею и, придерживая за талию, потащил ронина за собой.

– Давай же сраный ты самурай, идём! Мы уже почти дошли.

– Я не самурай… – слабо отозвался Кай.

– Заткнись и переставляй ноги, чёрт бы тебя побрал!

Они добрались до повозки, и первым делом Кай вручил Амайе крохотный свёрток, из него доносился детский плач. Хагай только сейчас заметил, что у его жены уже был, плоский живёт, но времени удивляться, не было, чудовища вновь подступали из темноты. Кира запульнула последнюю бомбочку и прокричала:

– Быстрей дядя Кай, пора давать дёру!

Хагай помог ему взобраться в повозку и, запрыгнув в нее, чуть не свалился от раздавшегося сзади взрыва. Хи-и-йя! – спереди прозвучал удар хлыста, не смазанные колёса заскрипели, упряжь вновь туго натянулась и кони резво, помчались вперёд.

Кира убрала рогатку обратно в сумку. Чья-то рука внезапно схватила её за щиколотку, дрожь молнией пронеслась по всему её крохотному телу, но опустив глаза, она увидела, что это был Кай. Он лежал на спине, распластавшись по всему полу, из полуопущенных век на неё смотрели тёмно-карие глаза – в них читалась благодарность.

– Ты молодец Кира… ты молодец… – устало произнёс ронин и отпустил её ногу.

Она улыбнулась ему.

– Вы спасли меня, а я вас, так что один-один дядя Кай.

Он кивнул и тоже улыбнулся под повязкой.

Амайя убаюкивала своего младенца, наконец-то оказавшись в руках матери, он быстро перестал пищать. Кира сбросила крышку с бочки и горстями, черпая из неё порох, принялась мастерить новые бомбочки. Хагай стряхнул запёкшуюся кровь с лезвия и засунул каждый топор в кобуру, он уже хотел пролезть вперёд обратно на козлы к Луне.

– Стой, – прозвучал хрипловатый голос.

Дровосек обернулся и увидел, как поднимается Кай, его колени подкашивались, однако на сей раз, он устоял на ногах.

– Подсоби мне, – ронин с трудом вытянул вперёд левую руку, она тряслась словно у того был тремор но опустив ладонь Хагаю на плечо она резко замерла, – схвати её как можно крепче и держи мой локоть прямым. Ясно?

– Зачем?

– Сейчас поймёшь, – мрачно ответил ронин.

Здоровенные ручища как у моряка крепко прижали его ладонь. Кай выставил ногу назад, упёрся на неё, правую руку он завёл себе за вытянутое плечо и железной хваткой сжал ее, болезненно впиваясь ногтями в свою же кожу. На секунду он закрыл глаза, выдохнул и резко дёрнул это плечо. Раздался смачный хруст – Кай вставил себе кость обратно в сустав. Он согнулся в три погибели и застонал, всё так же упираясь на дровосека.

– Бог ты мой… как ты вывихнул себе плечо?

Ронин поднял голову и глянул на своего напарника исподлобья.

– Тебе лучше этого не знать.

Хагай оглядел человека в чёрном. Его одежда была изодрана в лоскуты, нагрудные доспех, что до этого и так был ужасно покорёженным, теперь представлял жалкое зрелище смятого и разрезанного метала. Из наручей торчали сломанные когти и выбитые клыки. Дровосек ужаснулся, представив себе, через какой ад пришлось пройти этому воину, оставшись там один, в темноте.

***

Повозка ехала в быстром темпе уже ставшим для них привычным. Все вместе, как Кай и предрёк, они стали чем-то большем… и им удалось отбиться от множества чудовищ, а те, что остались позади не успевали догнать стремительный транспорт. Хагай уже сидел спереди на козлах, обучая Луну последними трюками для ловкого управления упряжью.

– Мы скоро выберемся, осталось ещё чуть-чуть – ронин сидел на полу, устало прислонившись к борту.

И он был прав. Возможно, интуитивно или быть может скрытыми фибрами души он ощущал, что до выхода из ущелья оставалось меньше десяти километров.

– Дядя Кай, – ронин поднял голову и измождённо глянул на девочку. Её изумрудные глаза блестели и это точно не из-за света от факелов. – Что будет, когда мы выберемся отсюда?

– Ты о чём, Кира?

Она подсела к нему рядом. Между ними повисла немая пауза. Сумка на поясе зашуршала, и Кира вытащила нож. Перекладывая его из руки в руку, она ловка вертела острое лезвие, словно то было игрушкой, а не смертельным оружием. Кай нахмурил брови, заметив как это блаженное личико, коснулась печаль. В её взгляде застыл вопрос, и она хотела его озвучить, но не решалась.

– Ясно, – ронин тяжело вздохнул – ты, вероятно, хочешь узнать, что же будет потом? Буду ли я дальше путешествовать вместе с твоей семьёй и тётей Луной?

Девочка сжала губы и, боясь услышать ответ нерешительно кивнула.

– Ты многого обо мне не знаешь малютка. Как и у многих людей у меня есть прошлое и нерешённый вопрос, связанный с ним… я не останусь с вами Кира. Мне предстоит далёкий путь и поверь, тебе не стоит знать куда именно. Скорее всего, я уйду, когда ты уже будешь спать.

– Тогда я больше никогда не усну! – Заявила Кира.

Ронин слабо засмеялся, но девочка была настроена серьёзно.

– Я не усну! Не сомкну глаз!

– Тише, не так громко.

– Я не усну! – повторяла девочка – я не усну, и тогда вы не уйдёте, не оставите меня!

– Уйду. Как бы ты не старалась, я всё равно уйду.

– Нет, – её глаза стали влажными, а голос надломился – не уходите, дядя Кай, оставайтесь с нами, прошу вас…

– Да что ж такое. Почему ты так не хочешь меня отпускать, Кира? Когда мы выберемся из ущелья, тебя больше не от кого будет защищать. Я стану не нужен.

Ели сдерживая слёзы, она сказала:

– Ну а кто же будет рассказывать мне сказки на ночь?

– У тебя есть для этого отец и мать, вдобавок скоро ты сама будешь рассказывать сказки, своему брату. Прости меня Кира, но как бы я сам этого не хотел я не могу остаться с вами. Есть цель, которой я принадлежу, и я не имею права отступать от неё.

Девочка всхлипнула и вытерла мокрые щёки.

– Вы сказали, что я много о вас не знаю, – она закивала – но я знаю кто вы такой на самом деле…

Он напряжённо посмотрел на неё и нахмурил брови, думая о том, что ей всё же удалось увидеть его лицо в той пещере.

– Вы герой дядя Кай, – оно прижалась к груди этого воина и обняла его широкие плечи – каким бы страшным вы не хотели казаться, каким бы грозным не были, внутри вы являетесь настоящим героем из сказок.

Сложно представить, что в этот момент творилось в душе ронина, но я попытаюсь вам это передать.

В самый важный момент он выбирает быть одним, чтобы только концентрироваться на битвах. Он – меч без ножен. Он испещрён царапинами и запачкан кровью, с огромной трещинной… сломанный меч.

Кай, оставшись один, после всех тех роковых моментов, что пережил, действительно является просто мечом без ножен. Он сражается ради мести и делает всё ради неё. Ему плевать на обстоятельства и даже если он умрёт по пути, он в любом случае движем одной целью, которую он видит перед своими глазами и это просто – просто так жить. Но когда на его мече появляются ножны. Когда он открыл сердце для новых спутников, с которыми разделил тяготы своего пути, именно тогда он уже стал не просто мечом с трещинной глубокой по середине.

На краткий миг он стал чем-то полноценным, тем, кем был ранее. Обретя поддержку и теплоту в объятиях этих крохотных ручек, он почувствовал себя вновь человеком, а не загнанным зверем движимым лишь яростью и желанием отомстить.

«Ха-ха, вы ведь не думали, что всё будет так просто?» – прозвучал шёпот.

Земля задрожала, в воздухе возникли колебания. Повозка закачалась, то поднимаясь, то опускаясь, всё вокруг точно вращалось, ветхие доски тряслись и скрипели – так продолжалось секунд двадцать, затем это всё усилилось в сто крат. Началось землетрясение.

Ущелье разрывалось от оглушительного грохота, её незыблемые стены из камня стали осыпаться, словно труха. Булыжники и огромные камни стали падать прямо на дорогу. Хагай подвинул Луну и, взявшись за вожжи, принялся резко лавировать повозкой.

– Что происходит? – закричала юная принцесса.

– Я не знаю… – дровосек потянул бечевки налево, чудом избежав столкновения с катящимся прямо на них валуном.

Амайя прижимала всё это время к своей груди младенца, но как только началось землетрясение, она резко вскочила и закричала как в припадке, её руки задрожали, и она выронила младенца. Кай в ту же секунду подскочил, чудом успев поймать свёрток в считаных сантиметрах от твёрдого пола.

– А-а-а-а! – продолжала кричать женщина.

– Успокойся, – приказал ей ронин – землетрясение скоро утихнет.

– Не в этом дело… а-а-а-а!

– Мама, мама что с тобой?

Кира встревоженная подбежала к этой женщине, увидела, как та хватается за голову, будто у неё началась страшная мигрень.

– Голос… – сдавленно отзывалась она – кто-нибудь заткните этот голос… он сводит меня с ума!

Амайя застонала и ещё сильней схватилась за голову, до крови впиваясь ногтями в кожу. Она затряслась всем телом, но не из-за грохочущей повозки, это было похоже, скорее, на удар током.

– Да что с тобой такое? Амайя! Амайя ты слышишь меня? Посмотри на меня. Перестань вертеться и посмотри мне в глаза, Амайя.

Он оторвал руки от её головы, и грубо схватив за подбородок, поднял лицо. Он почувствовал, как дрожит её челюсть, за плотно зажатыми губами её зубы стучали, как от сильного холода. Глаза были широко раскрыты, будто вот-вот выпрыгнуть из орбит, зрачки бешено бегали из стороны в стороны, словно она пыталась уследить за молниями.

– Амайя, – Кай нахмурил брови и наклонился к ней – что ты слышишь?

– Голос… – прошептала она – он проникает… всё глубже и глубже. Кай… помоги мне, я чувствую, как он залезает в моё подсознание… я, больше не могу сопротивляться ему. Ещё вот-вот и он…

Она резко замолчала и широко раскрыла рот. Ронина всего передернуло, увидев как она, закатила глаза, а затем они помутнели. В них заклубился туман и вскоре её очи стали сплошь белыми словно молоко.

– Амайя…

– Её больше нет, – она заговорила не своим голосом, каждое слова из широкого рта вырывалось как глухое эхо из колодца. Женщина посмотрела на ронина пустыми глазами и оскалилась.

– Есть только долина теней!

Кай отвлёкся – младенец в его руке завопил. Одержимая Амайя замахнулась рукой и разодрала ногтями его верхнюю часть лица. Кровь залила ему глаз, и он попятился, хватаясь за разрезанную бровь.

– Мама!?

Женщина обернулась к ребёнку.

– Мама что ты делаешь!?

Взглянув в изумрудные глаза своей дочери, Амайя нашла в себе силы и стала сопротивляться голосу в голове. Она вновь схватилась за голову и принялась вертеть ей из стороны в сторону.

– Нет, нет, я не стану этого делать!

– Не станешь, что?.. – девочка медленно зашагала назад.

Её мать замерла на месте, она отвела руки и Кира увидела на её лице демонический оскал.

– Наши дети входят во вкус, когда кровь касается их уст.

Девочка в страхе побежала от неё, но было уже слишком поздно. В одном прыжке одержимая Амайя догнала её и, схватив обеими руками, понесла ребёнка к выходу.

– Нет, нет, дядя Кай!

Ронин почти ничего не видел, но услышав крик девочки, помчался, вперёд сбивая ногами ящики и бочки с порохом. Мать прижала к себе вырывающуюся дочку, на последних парах Кай успел подбежать, но женщина спрыгнула с повозки, потянув за собой девочку. Крохотная ручка выскользнула из его ладони.

– КИРА!

Они сгинули во тьме.

Завёрнутый кулёк пледа в его руке продолжал вопить, Кай стоял возле выхода, он нерешительно посмотрел на младенца, а за тем вновь перевёл взгляд во тьму. Что же делать? Ронин схватил свободной рукой первый попавшийся факел, нервно сжимая его рукоятку, он произнёс:

– Ты уж прости меня малыш, я сам не люблю кульбиты, но видно другого выбора нет. А-а, холера!

Он прыгнул во тьму.

Землетрясение не прекращалось. Каменные небеса ущелья разверзлись раскатами трещин, из них исходили страшные толчки и раздался пронзительный гром. Острые пики скал обрушились и помчались вдоль всего склона, вызывая цепную реакцию как при оползне. Исполинские глыбы катились попутно ломая все выпирающие утёсы тем самым приумножая и без того бесчисленный поток камней.

Луна с ужасом наблюдала на то, как эти глыбы приближались к подножью.

– Берегись! – вскричал Хагай.

Массивный валун размером с бочку полетел прямо на девушку, недолго думая дровосек откинул поводья и, крепко обняв Луну, выпрыгнул вместе с ней из повозки. В ту же секунду огромный камень, словно метеорит, врезался в их транспорт, раскурочив половину козлов. Рухнув на землю, мужчина заслонил своей спиной юную принцессу от разлетающихся во все стороны досок и обивок сиденья.

Кони чудом не пострадали, но оглушённые от сильного грохота животные взвыли и ломанулись вперёд. Огненная повозка сгинула во тьме. Поток камней обрушился на ущелье и зыбкой стенной перегородил проход. Хагай оторвался от Луны, изодранные колени обжигающе заныли, из спины торчало несколько досок, чьи гвозди глубоко впились в кожу, он застонал, и резко смолк, услышав вдалеке ржание. Кони успели проскочить, и их не завалило камнями, они ржали, безостановочно унося за собой огненную повозку к выходу из ущелья.

Землетрясенье, наконец-то прекратилось и в воздухе осел столб душной пыли.

– Что же нам, кхе-кхе, теперь делать? – Луна поднялась, отряхивая изодранную рубашку из хлопка.

– Не беспокойся… – Хагай завёл руку назад, и вновь болезненно застонав, он вырвал торчащую из подлопатки доску – в повозке остался Кай, заметив, что нас нет, он сядет за вожжи и вернётся за нами. Вот увидишь.

– А-а-а-а!

Это был не рёв чудовища, они обернулись, услышав позади крик ронина. Среди оставшихся обломков Хагай отыскал всё ещё горящий факел и вместе с Луной отправился во тьму на крик своего друга.

– Остановись, безумная женщина!

Амайя набросилась на Кая, вновь пытаясь выцарапать ему глаза. Он выронил факел и отбивался от неё одной рукой, но одержимая женщина извивалась и брыкалась, словно дикая кошка. Злобный дух в её разуме дал этому хрупкому телу невиданную для женщины силу.

– Мама, мамочка, остановись, пожалуйста! – молила Кира стоящая за спиной человека в чёрном.

Амайя ударила ногой в пах ронина, резкая боль пронзила весь таз и подкосила колени. Согнувшись, он злобно зашипел, всё это время воин пытался утихомирить её как можно аккуратней боясь причинить ей тяжёлые увечья, но сейчас…

– Ты перешла черту, поганая ведьма. – Проскрежетал Кай – закрой глаза, Кира.

Одержимая Амайя завопила и вновь занесла на него окровавленные ногти. Девочка позади даже не успела заметить, как ронин схватил эту руку и заломил её в локте. Женщина взвыла, он завёл хрупкую кисть ей за спину и прижал к подлопатки. Одержимая пыталась сопротивляться, и тогда последовал размашистый удар по задней стороне ног, её суставы подогнулись, и она рухнула коленями на землю.

Кай повернул голову. Кира не закрыла глаза, она с ужасом смотрела на то, как её герой измывается над матерью.

– Подержи его – он протянул ей младенца, и она бережно взяла на ручки своего братика.

– А теперь давай поговорим с тобой, долина теней – ронин обвёл освободившейся рукой шею одержимой Амайи и чуть придушив, наклонился к её уху. – Помниться мне, ты любишь заключать сделки.

Женщина брыкалась, пытаясь вырваться из его крепкой хватки, но услышав эти слова, она замерла.

– Слушай внимательно: ты сейчас же отпустишь Амайю, а взамен я отрекусь от своего обещания. Сохраню тебе жизнь и всем твоим поганым детям. Как тебе такое предложение, долина теней?

Долина теней демонически засмеялась устами Амайи.

– Ты просто смешон ронин. Как? Ну как ты можешь нас убить? Мы тебе не какой-то человек, мы не так просты.

– Как и я.

Она повернула лицо и пронзительно посмотрела на него белыми глазами.

– Тебе их не спасти. Не спасти тебе и свою грешную душу!

Женщина резко поджала подбородок и вгрызлась зубами в его руку. Кай невольно ослабил хватку и она вырвалась.

– Тебе их не спасти – повторила долина теней. Амайя вскочила на несколько метров вперёд. Сутулясь, она угрожающе, зашагала из стороны в сторону перед ним.

– Вам не выбраться отсюда. Вы все обречены, покуда тащите за собой эту женщину. О да! Мамаша истекает кровью, мы чувствуем, как она течёт у неё между ног, и это чувствуют наши дети. Они уже мчаться сюда со всего ущелья, их легионы. А теперь её разум принадлежит нам, и руками этой несчастной мы вцепимся тебе в горло… что такое? Я вижу в твоих глазах раздумья ронин. Ха-ха, да! Ты знаешь, что нужно сделать, но не можешь решиться на это. Ну, давай же воин, сделай то, что ты умеешь лучше всего на свете. Обнажи свой меч! Нарушь свой кодекс! Убей невинную!

Кай на секунду закрыл глаза и тяжело вздохнул.

– Хагай, надеюсь ты простишь меня за это…

Раздался протяжный крик – женщина помчалась на него, выставляя руки вперед, чтобы вцепиться в горло. Ронин развернулся на месте завёл руку за спину… но меч не вылез из ножен. Его ладонь сжалась в кулак и, взяв большую амплитуду, он нанёс встречный удар женщине по лицу.

Амайя тут же рухнула на землю, потеряв сознание.

– Господи! Дядя Кай, что вы сделали? – испуганная Кира подбежала к матери, у той обильно шла кровь из носа и распухали губы.

– Изгнал злого духа, – коротко ответил ронин.

Новоиспечённый экзорцист подсел к женщине и приложил два пальца к её шеи. Почувствовав пульс, он облегчённо произнёс:

– Она жива. Не переживай, твоя мама просто отключилась не надолго. С ней всё будет в порядке.

– А демон больше не завладеет ей?

– Будем надеться, что нет – Кай бережно обхватил её и поднял с земли. Женщина в его руках застонала, но так и не проснулась. – Идём.

– Куда?

– Вперёд. Повозка не могла уехать слишком далеко, Хагай наверняка уже развернул её и направляется к нам. Идём.

Девочка перехватила младенца в одну руку, а второй подобрала с земли факел. Она пошла за ронином.

***

Как ронин и сказал, Хагай направлялся к ним. Правда, без повозки.

– Смотри, вон они! – Луна указала на людей, идущих из темноты.

– Ага. Постой-ка… – дровосек сощурился, они стояли в ста метрах от них – а кого это несёт Кай, а? Господи, Амайя! – наконец разглядел он.

Хагай грубо всучил девушке факел и помчался к своей семье. Подбежав к ронину, он вырвал из его рук свою жену.

– Что с ней? – ронин молчал – отвечай, что с ней?!

По привычке Кай уже хотел сказать правду, но Кира опередила его:

– Папа всё нормально, мама просто выпала из повозки и ударилась головой об землю. Дядя Кай сказал, что она скоро очнётся.

– Боже мой… – дровосек опустил её на землю, и бережно убрав прядь волос с её лица прошептал:

– Амайя, любовь моя, проснись. Проснись, прошу тебя – он поцеловал её в холодную щёку.

– М-м, Хагай… – женщина поморщилась и договорила слабым голосом – у тебя колючая борода.

Дровосек слабо улыбнулся, увидев, как она открыла глаза. Кай сразу же наклонился к ней, они были обычные, не белые.

– Поверить не могу, что это сработало…

– Что? – посмотрел на ронина Хагай.

– Не важно.

Амайя вытерла красные струйки с верхней губы.

– Откуда у меня кровь?

– Не важно, – повторил ронин – где повозка?

– Она умчалась вперёд – ответила Луна.

– Что-о?

– Нам пришлось с неё спрыгнуть… – начала оправдываться девушка.

– И обречь нас всех на верную гибель? – напирал ронин.

– Тебе там не было! Ты не видел, как из-за землетрясения на нас полетели глыбы.

– Ох, ну прости меня бедненькая крестьяночка. Откуда мне знать, я ведь всего лишь оставался во мраке и бился один с ордами чудовищ. Вот уж действительно, откуда мне знать, как тяжко вам пришлось!

– Прекрати, я не это хотела сказать!

– А что ты хотела сказать? Что вы потеряли единственный транспорт, на котором мы могли выбраться отсюда, что ж поздравляю! Теперь мы в полном дерьме.

– Прекратите вы оба! – встрял Хагай – сейчас не время ругаться, мы должны дальше выбираться из ущелья пока не поздно.

«Поздно, уже слишком поздно – вновь раздался голос ущелья – вы уже соритесь? Отлично, ибо наши дети мчаться к вам. Потерпите ещё немного, и вы с ними встретитесь, ха-ха»

– Что же мы теперь будем делать?

Чёрный ронин опустил взгляд на Киру, она ласково убаюкивала малыша в руках, но изумрудные глаза ели заметно дрожали от страха. Кай зажмурился и попытался смерить гнев. «Откуда взялось это пламенное чувство? – подумал он – я же никогда не позволяет взять эмоциям над собой вверх. Нужно сосредоточиться и понять, что делать дальше»

– Пойдём пешком. У нас ещё есть пара факелом, так что прорвёмся.

Хагай одобрительно кивнул ему, увидев в этих тёмно-карих глазах прежнего хладнокровного самурая. Мужчины взяли Амайю за обе руки и подняли с земли, она устояла на ногах, но спустя пару секунд её колени подкосились, и она чуть не рухнула обратно на землю. Боль между ног была не выносимая, и она не могла идти.

– Ничего, – прошептал Хагай и, взяв её на руки – я понесу тебя.

– Тогда идём – отчеканил ронин и, забрав у Луны факел, пошёл спереди.

***

Они почти добрались до того самого перевала с преграждающими им путь обвалившимися скалами. Стена вала из гигантских глыб казалась непреступной, через неё будет трудно перебраться. Ронин глянул через плечо на Амайю в руках Хагайя, особенно с этой… – вновь почувствовал Кай тёмную мысль в голове. Они так и не дошли до каменной стены. За их спинами раздались вдалеке, оглушительные вопли и визг клокочущей орды. Ущелье не соврало, сюда и впрямь мчались все её дети.

– Бежим! Бежим быстро! – прокричал ронин.

– Куда? – послышался голос Луны за его спиной.

Кай вновь, напряжённо посмотрел вперёд. Нет, мы не сможем взобраться на вал, только не с Амайей…

– Туда, – он указал на крохотное отверстие в стене ущелья, и они побежали к пещере. Кай зашёл первым, вытянув перед собой факел, он озирался по сторонам, в ней никого не было, как и туннелей что могли связывать эту пещеру вместе со всеми остальными катакомбами ущелья. Хагай уложил у стенки Амайю и вытащил из кобуры на поясе топор.

– Нет! – дровосек уже подошёл к выходу, чтобы встать на защиту своей семьи, но его остановил ронин – это верная смерть. Как бы долго мы не будем с ними биться, они всё равно задавят нас числом. А если вновь побежим, то чудовища всё равно догонят нас и разорвут на части.

– И что же ты предлагаешь? Просто сдаться?

– Не совсем, – медленно проговорил Кай. Он посмотрел на всех собравшихся в этой крохотной пещере – нам надо разделиться. Вы останетесь здесь, а я завалю вход камнем, так чтобы они не смогли вас учуять. Будите сидеть тихо, то и не услышат. Потом вместе с Луной я переберусь через вал, найду там повозку и… – тёмно-карие глаза глянули на Амайю лежащую углу, на доли секунд его взгляд стал тяжёлым и каким-то грустным.

– …и я вернусь обратно, чтобы забрать вас.

– Это что, какая-то шутка? – повысил голос Хагай – ты ведь сам говорил, что разделяться нельзя!

– Говорил, – согласился ронин и перевел взгляд обратно на дровосека – но сейчас другие обстоятельства. Ты слышишь это? – за выходом из пещеры вдалеке доносились безумные вопли – это звук смерти Хагай. И единственный способ избежать её, это повозка. Но твоя жена не может идти, и вместе мы не сумеем перебраться через вал. Нам придётся разделиться. Останься с женой и детьми, защищай их, если придётся. Луна пойдёт со мной, поможет вернуть транспорт.

Ронин уже направился к выходу, но Хагай схватил его за руку.

– Пообещай что вернёшься, – он сильно дёрнул его, заставив ронина посмотреть на себя – поклянись мне что вернёшься!

Кай тяжело вздохнул, повернув лицо и встретившись с пронзительным взглядом дровосека произнёс:

– Клянусь.

Он отпустил его руку.

Выбравшись из пещеры, ронин навалился на ближайший валун, Луна стояла рядом и освещала факелом. Его спина вся напряглась, мышцы в руках заныли от боли и валун двинулся с место заслонов узкий проход в пещеру.

– Вперёд, – устало произнёс человек в чёрном.

– Кай, ты точно сможешь идти? Встревожилась Луна – мне кажется…

– Вперёд! – крикнул ронин.

Огромные камни под их ногами, катились и с грохотом падали вниз, а доносящийся рёв чудовищ позади, придавал им ускорения. Он схватилась за выступ, взобравшись ещё на полметра вверх Кай, протянул руку отстающей Луне. Камень, за который она держалась, резко сорвался, и девушка чуть не упала, но вовремя успела схватиться за его руку. Ронин с силой подтянул её к себе, и они вместе залезли на огромный вал.

Тяжело дыша Кай, напряжённо глянул вдаль. Выхода из ущелья всё так же не было видно, но зато он заметил пляшущие огоньки впереди.

– Повозка… осталось ещё немного, не расслабляйся.

Юная принцесса устало наклонилась уперевшись руками в согнутые колени, она дышала ещё тяжелей, чем ронин.

– Вперёд, – услышала она хрипловатый голос.

– Подожди, – Луна вытерла пот со лба – дай передохнуть хотя бы пару минуту!

– Нет у нас этих пары минут, идём – он грубо схватил её за руку и потянул за собой.

Спуск дался им гораздо легче, однако без проблем не обошлось. Кай через-чур сильно торопился, булыжник под его ногой зашатался и резко выпрыгнул, благо склон был плавным и он не отправился в открытый полёт, а лишь кубарем покатился вниз. Луна испугалась, увидев как ронин приземлившись на землю, ударился головой об камень. Ей потребовалось пару минут, чтобы аккуратно спуститься с вала.

– Боже мой, Кай! – она подбежала к нему. Камень оставил глубокий рубец на лбе, кровь тонкой струйкой текла из него и, заливая висок, пачкала края чёрной повязки. Кай лежал не подвижно и, кажется, не дышал. Испугавшись этой мысли, девушка быстро наклонилась к нему, чтобы снять эту тряпку с его лица и сделать искусственное дыхание. Тоненькие пальцы остановились в нескольких сантиметрах от чёрной материи – рука ронина резко схватила её ладонь. Он открыл веки и эти тёмно-карие глаза угрожающи, посмотрели на неё.

– Что ты делаешь?

– Я… я думала, что ты перестал дышать…

– Не дождёшься. – Он оторвал спину от земли и схватился раненную голову.

– Кай, я думаю, у тебя сотрясение… позволь мне снять эту повязку и посмотреть не получил ли ты раны.

– Нет, – отрезал ронин. Он с трудом поднялся на ноги и, шатаясь, сделал несколько неуверенных шагов.

– Идём дальше, – шаги стали более уверенными плавно переходящие в ходьбу – идём!

Дрожащие огни впереди стремительно приближались. Темнота на оставшемся отрезки пути сгущалась сильней, чем когда либо, но куда больше пугала тишина. Здесь было слишком тихо, они уже и забыли когда в последний раз, слышали тот ужасный вой чудовищ. Луна насторожилась от этого необъяснимого штиля, сказать, что ей казалось такое подозрительным ничего не сказать.

– Кай.

– Ещё немного, осталось чуть-чуть – устало бормотал он.

– Кай.

– Что?

– Здесь ужасно тихо. Я отчётливо слышу свой собственный голос. И мы ни разу не наткнулись на чудовищ.

– А ты хочешь, чтобы мы с ними встретились?

– Нет просто, тебе не кажется это странным?

– Их тут нет, – последовал короткий ответ. Затем ронин ненадолго замедлил ход, Луне показалось, что он просто устал, однако она не видела, как его глаза грустно опустились. «Они в другом месте» – неслышно прошептал Кай.

– Что?

– Ничего, идём дальше.

Через четверть часа они наконец-то добрались до огненной повозки, кони в упряжи устало сидели на земле, укромно прижавшись, друг к другу. Луна удивлённо оглядела их, не один жеребец не пострадал, возможно, яркий свет от факелов вновь отпугивал чудовищ, что могли их растерзать, но скорее всего Кай был прав, что этих тварей здесь попросту нет. И подозрения девушки возросли ещё сильней.

– Прыгай в повозку крестьяночка – Ронин сел на козлы и, взявшись за вожжи, хлёстким ударом заставил подняться всем коням. Луна села рядом с ним, сжимая в руках факел. Он грозно посмотрел на неё.

– Я сказал в повозку!

– Что? – удивилась девушка. В свете огня она увидела, как его глаза угрожающе заблестели – Кай ты чего, я просто хочу сидеть рядом с тобой, мне так спокойней. Что такого?

– Ничего, – он угрюмо посмотрел вперёд. Желваки под его повязкой забегали в неприятном предвкушении от того что произойдёт дальше. Кай дёрнул вожжи, и кони помчались рысью.

Наконец-то сев после долгого и утомительного пути Луна резко расслабилась. Откинувшись на спинку, она слегка закрыла глаза.

– Ух-х-х – протяжно выдохнула девушка.

Ноги в сапогах гудели, будто она пробежала целый марафон. Этот ровный и успокаивающий ритм повозки убаюкивал, словно колыбельная, вспомнилось вдруг, как долго она не спала, и уставшие глаза начали слипаться. Кони тихонька, ржали, позвякивала упряжь, слегка покачиваясь, повозка, продолжала её убаюкивать, уносясь вперёд.

Она открыла глаза, резко осознав одну простую и ужасную мысль. Они ехали вперёд уже пару минут и повозка так ни разу и не развернулась.

– Кай? – настороженно спросила девушка.

Он молчал, смотрел строго вперёд, и словно делал вид, что не слышит её.

– Ты не развернулся, – она нахмурилась – Кай?

Он хлестанул поводьями, и повозка ускорились вперёд.

– Кай, какого чёрта?!

Он был неподвижен, и лишь бечёвки сыромятной кожи ели заметно подпрыгивали в руках этой тёмной статуи. Он хлестанул ещё раз, и кони помчались уже галопом.

– Что ты творишь?! КАЙ! – девушка вырвала из его рук вожжи и резко натянула их. Непослушные жеребцы с трудом перешли на шаг.

– Ты совсем, что ли с ума сошёл? Мы ведь должны вернуться за ними…

– Нет, – резко перебил ронин – мы не вернёмся за ними.

– Что ты такое говоришь?.. – ужаснулась Луна.

– Эти люди обречены, – он медленно повернул голову и наконец-то посмотрел на неё – их не спасти… не смотря на меня так, ты сама это знаешь. Ты видела, что Амайя продолжает истекать кровью. Ты видела, сколько там этих тварей, и они все идут на её запах.

– Кай, нет… – в этом бархатном голосе слышались нотки мольбы, но ронин заставлял себя игнорировать их.

– Видит бог, я старался их спасти. Делал всё возможное для этого, но… теперь это просто бессмысленно.

– И что ты хочешь этим сказать? Ты бросишь их там? Оставишь на растерзание чудовищам? Кай, ты поклялся, что мы вернёмся со светом, что вытащим их оттуда!

– Неужели? К чему держать обещание, данное мертвецу? – мрачно произнёс ронин.

Она опешила от этих слов и с трудом произнесла:

– Перестань, не говори так… должно же быть в тебе что-то такое, что хочет оставаться человеком? – он вновь молчал – зачем тогда ты спас меня? Зачем ты вытащил меня оттуда, а не оставил вместе с ними умирать?

– Ну, ты ведь так и не заплатила мне вторую половину денег.

Его голос звучал холодно, бесстрастно… цинично. Её глаза широко раскрылись, а рот беззвучно открылся, она вновь не могла поверить услышанному. Мозг сопротивлялся, отказывался принимать ужасную действительность. Деньги, и только? – заиграли мерзкие мысли в её голове – лишь, поэтому он меня не оставил…

– Ах ты мразь! – она попыталась его ударить, но ронин грубо схватил её тоненькую ручку.

– Твоё место рядом с этими тварями. Ты такой же, как они – бездушное чудовище! – проскрежетала Луна.

– Ага, и это чудовище спасло тебе жизнь… напомни, в который раз?

– Да плевать! Ты просто пытаешься спасти свою шкуру и обрекаешь других на смерть!

– Тебе легко говорить крестьяночка, это не твоя жизнь постоянно на волоске от смерти. Ты никогда и ничем не рискуешь, за тебя это всегда делают другие.

– Вот как? – Луна вытащила из кармана мешочек с обещанными золотыми монетами и бросила их ронину – чтоб ты ими подавился, сволочь!

– Зря ты так, – Кай подобрал эти деньги и не спеша убрал их себе в карман – ты ведь мне ещё спасибо скажешь, когда мы выберемся отсюда.

– Я так не думаю – юная принцесса спрыгнула с повозки и, сжимая в руке факел, отправилась обратно во тьму.

Кай посмотрел ей в спину, затем перевёл взгляд вперёд, вдалеке уже виднелся дневной свет из выхода долины теней. Получив свои деньги, ронин крепко сжал вожжи и, подняв руки уже хотел вновь хлестануть коней… но не смог. В последний момент его что-то остановило, какой-то укол в сердце. На секунду он зажмурился, и, стиснув зубы злобно прорычал.

– Стой, – Луна почувствовала, как её схватили за локоть.

– Отпусти меня! – Он крепче сжал её руку с факелом и грубо развернул девушку лицом к себе – я сказала, отпусти меня!

– Заткнись! – ронин схватил и вторую руку, которой она хотела его ударить – этих тварей там легион, у них когти и клыки, а у тебя что?

– Тебе-то какое дело, что со мной случиться? Ты получил свои деньги, катись к чёрту!

– Да пойми же, наконец, нет никакого смысла умирать вместе с ними! Спасай себя, ты им ничего не должна, – он отпустил её руку – в последний раз предлагаю, идём со мной.

– Нет. «Кто спасёт одну жизнь, тот спасёт весь мир» – процитировал девушка слова из его сказки.

Кай тяжело вздохнул.

– Будь, по-твоему, – он развернулся и зашагал обратно к повозке.

– Да, уходи, тебе всё равно не понять этого. Ты никогда не думал о других, никогда не любил! – силуэт мужчины остановился – я знаю, ты никогда и ничем не жертвовал ради других…

– Знаешь? – он посмотрел на неё через плечо – ничего ты обо мне не знаешь.

– Я и так вижу, что ты всего лишь трус. Бежишь в страхе, всю свою жалкую жизнь. Ты не герой ты только и делаешь что убиваешь, и кроме своей жизни, ты никогда не спасал, чью ту ещё!

– Ты сейчас идёшь по очень тонкому льду, – тихо прорычал чёрный ронин.

– Что, правда, глаза колит, а? Отвечай, чего замолчал так быстро?

Кай резко развернулся, подошёл к ней в плотную, и поднял руку. Она испугалась, подумала, что он хочет ударить её, но эта ладонь лишь сжала повязку на лице.

– Ты говоришь, я никогда не пытался кого-то спасти?.. ну так смотри, – с этими словами он сорвал чёрную ткань и обнажил своё лицо.

В ярком свете от факела она увидела его истинный облик. Её глаза широко раскрылись, дыхание перехватило от страха, она хотела закричать, и безумный вопль рвался из груди, но куда сильней ей хотелось бежать от-увиденного. Нервная дрожь пробежала по всему телу, и сразу за ней пришло холодное оцепенение. Морщась от омерзения, Луна отвернулась и судорожно сглотнула.

– Не-е-е-т, смотри внимательно! – Чёрный ронин схватил девушку за подбородок, болезненно впиваясь пальцами в щеки, он повернул её голову обратно.

Факел в хрупкой ручке дрожал, потрескивал, отбрасывая больше света, чем нужно. Не в силах сопротивляться она безвольно смотрела на это искалеченное лицо, что больше напоминало отвратительную маску. Первое что бросалось в глаза, так это отсутствие носа, на его месте выпирал лишь жалкий обрубок, с багровыми краями и двумя чёрными впадинами. Из правой части подбородка торчала белая кость, полностью не было левой щеки, ровно, как и половины губ. От передних зубов и до самой скулы левая сторона его лица была словно расплавлена раскалённым металлом. Принцесса с ужасом смотрела, на оголённые сухожилия и связки что держали его челюсть, на обнажённые десна и выпирающиеся два ряда зубов.

– Вот она, истинная цена за героизм, – он говорил, а эти розовые связки растягивались и сжимались как резина в такт движениям его челюсти – вот что бывает, когда ты пытаешься кого-то спасти!

Он наконец-то отпустил её подбородок, блики огня плясали как черти в этих тёмно-карих глазах, он пронзительно смотрел на Луну и у той вновь был подступ страха. Как никогда прежде, взгляд ронина излучал опасность.

– Я заплатил за это сполна, – хриплый, сдавленный голос вызывал у девушки мурашки – и ты не смеешь просить меня спасать кого-то вновь. Не-е-е-т, только не меня…

Чёрный ронин развернулся и широким шагом покинул Луну. В нерешительности она осталась на месте и печально наблюдала за тем как в темноте, исчезает его силуэт. Спустя какое-то время послышался удар хлыста и шум повозки удаляющейся вперёд.

Юная принцесса тяжело вздохнула, покрепче сжала факел и поборов в себе нерешительность отправилась спасать семейство Сато. Одна.

Продолжение следует…