Чернолунье бесплатное чтение

Материк Алькор, королевство Алнаир, г. Гиансар

Даймонд любил чёрный цвет. На все случаи жизни чёрная одежда была его вечным спутником. Ему казалось, что, укрывшись за черной накидкой, он легко мог смешаться с толпой.

Вот и сейчас, накинув капюшон, он шел по мрачным улицам, лавируя между людьми, и чувствовал себя невидимкой. Призраком. Тенью.

Неузнанный, обычный, как все. И никому дела нет до его персоны. И именно в такие моменты он чувствовал себя свободным.

Пусть это и не более чем иллюзия, созданная воображением. Мимолётные мгновения «невидимости» поддерживали в нём надежду, лелеяли давнюю мечту.

Для друзей любовь Дая к чёрному объяснялась профессией – официальная одежда Ордена Теней чёрная с золотым окаймлением и пуговицами. Благодаря этому весь арсенал его составляли черно-белые наряды. Из белого – только рубашки.

Посторонние люди считали, что юноша так привлекает внимание – ведь у него серые волосы и серо-голубые глаза! – но Дай никогда не любил выделятся. Это обременительно. И разве он виноват, что уродился таким «серым»?!

Конечно, внимание дам ему льстило, пока не перерастало в крайнюю степень одержимости и навязчивости.

В тайне Даймонд посмеивался над леди, которое считали, что цвет одежды придает ему холодной таинственности и загадочности. Они считали, что он похож на героя романтических романов. А однажды Дай услышал как девчонки на улице шёпотом называли его «Чёрным Рыцарем». Ну и прозвище! Полнейшая безвкусица в духе банальных любовных книжёнок. Тьфу!

И всё бы хорошо, если б из-за этой истории не страдал его авторитет в обществе. История имела какие-то привкусы мистики, ужасов и проклятий, плюс к ним примешивалась необычная для Алнаира внешность Дая и сплетни, давно гулявшие о нём и превратившиеся чуть ли не в городские легенды.

В столице он – местная знаменитость, известнее разве только принц Лиам. Ещё бы! Официально Дай числился послом, имел звание маркиза, а на деле занимался всем подряд. От охраны королевской семьи до помощи полиции в расследованиях.

В первом повинен был чёртов принц, ибо на все светские (и не очень) мероприятия просил в сопровождение Дая, а не рыцарей. А как он смеет отказать будущему королю? чтоб его!

Удавалось «соскочить» только, если Совет давал Даю особые поручения. Их приказам даже будущий король не мог перечить.

Всегда, когда появлялось задание, юноша с деланым рвением покидал дворец, что не могло не бесить принца. Даю, в общем-то, нравилось его бесить: напыщенный блондин в такие моменты становился капризным ребёнком.

Дай сделал шаг, и что-то хрустнуло под подошвой сапога. Приподняв ногу, парень увидел свое удивлённое лицо в осколках разбитого зеркала.

Впервые за долгое время путешествий Дай заметил, как устал. Большие, вечно грустные глаза казались более серыми, чем обычно. Густые брови нахмурены, тонкие губы сжаты в одну напряжённую линию. И что женщинам может в этом нравится?

Темно-серая челка полезла в глаза, и Дай откинул её привычным жестом.

Увидеть себя в разбитом зеркале – плохая примета.

Юноша ещё больше помрачнел и, перешагнув через осколки, продолжил путь к замку.

Снаружи замок напоминал огромный белый коралл, выросший посреди мрачного пыльного города с однообразными серо-кирпичными зданиями. Остроносые башни величественного строения переливались на солнце от кроваво-красных до молочно-рыжих оттенков. А высокие шпили можно было заметить уже на въезде в столицу.

Замок (обустроенный внутри как дворец) был одной из главных достопримечательностей Гиансара. В нем, за высокими крепостными стенами, прячется королевская семья. Именно прячется, потому что нынче народ неспокоен, много преступности развелось, и революционеры не дремлют.

По этой же причине все из Ордена теней живут в замке, дабы в случае непредвиденности обеспечить королевскую семью надежной защитой. Потому кто-то из ордена всегда должен присутствовать по близости с будущим королем и его семьёй.

Когда Дай прошёл за ворота, один из стражников сообщил ему страшное известие. Несколько минут Даймонд пытался прийти в себя.

Быстрым шагом он направился в сад.

Ⅱ

Торопливый цокот каблуков эхом отдавался от каменных стен. Высокая мощная фигура вихрем пронеслась по наружному коридору замка, ведущему в сад. Тёмные тучи сгустились над ночным небом, казалось, вот-вот прольётся на землю крупный холодный дождь.

На пути женщины возник стражник:

– Где Дай?! – громыхнула она хрипловатым голосом.

– В-в саду, госпожа, – заикнулся дрожащий как лист, худощавый парень в тонкой темно-серой шинели. Алебарда, в длину выше него самого, дрогнула в его руках.

Дама в ответ кивнула и с грозным ликом направилась вперед. Она с такой силой стучала каблуками по плитке, что, казалось, та сейчас расколется под её туфлей.

Карие глаза метали молнии. Сжав подол платья в руках, чтобы не споткнуться, она спрыгнула с бортика анфилады и через пару шагов оказалась прямо напротив высокого дерева.

Тусклый жёлтый свет факелов едва долетал до огромного раскидистого дуба.

Над могильной плитой, расположившейся среди мощных сухих корней, склонился высокий, стройный человек в чёрной мантии поверх такого же непроглядно-чёрного сюртука.

Длинный капюшон скрывал выделяющуюся серую макушку и благородное лицо с тонкими чертами. Спина напряжена, взгляд пасмурных глаз – острый и жгучий.

Его гнев не бурлил, а горел в венах ледяным пламенем.

– Не люблю я этот убийственный взгляд, – спокойно сказала женщина. – Даже у меня от него мурашки по коже. Видели бы твои «прилипалы», всех бы распугал.

«Прилипалами» она называла девчонок-аристократок, фанаток «чёрного рыцаря» – Дая. Эти барышни видели в нем только таинственного героя из сказки, объект красоты без души. Какой он внутри – плевать. Они сами сочинят ему образ.

Дая терпеть не мог этих пустых разряженных девиц, какими полнился Двор.

– Рэйка… – выдохнул он, повернувшись к собеседнице.

Плечи опустились, и взгляд растерял всю серьезность. Рэйка всегда действовала на него успокаивающе. Быть может, потому что имела довольно скверный и упертый характер, нетипичный для притворных леди, и действовала как глоток свежего воздуха в душной комнате.

С ней Даю не приходилось корчить из себя кого-то вроде принца Лиама: приторно сладкого, дружелюбного и учтивого. Он не такой и не умел притворяться. Мир аристократов ему чужд и вероятно никогда «своим» не станет.

Дай попал в замок не по собственной воле. Вернее, сначала, конечно же, по своей – мальчик хотел лучшей жизни – но теперь едва ли мог сказать, что имел выбор.

– Я…

– Ты замыслил что-то сомнительное, так? – перебила Рэйка с усмешкой на лице.

– Они убили его, – зло процедил Даймонд. – Обезглавили как какого-то…

– Дай, я понимаю твои чувства, – вклинилась она, наградив юношу сочувственным взглядом. – Нелл был другом всем нам. Но никто не застрахован от смерти. Сегодня он, завтра – кто-то другой. Он выполнял приказ до самого конца, и это достойно уважения.

Она подошла ближе и протянула ему руку, грубую, покрытую шрамами и старыми мозолями. Совсем не руку аристократки, никогда не видевшей ни меча, ни сражений. Рэйка Урвия была воительницей, главой Ордена рыцарей.

Немыслимое сливовое платье в белых рюшах и оборках смотрелось на её внушительной фигуре как насмешка. И грозный взгляд, острые скулы да упрямые губы не сгладят ни волнистые локоны, водопадом спадающие по крепким обнажённым плечам, ни самые роскошные платья с дамскими туфлями и бриллиантами.

Ничто не придаст ей больше женственности, чем военный мундир да шпага на поясе, как бы парадоксально это не звучало.

И какой слепец придумал наряжать её как даму в свободное от работы время?

Рэйка выше Дая, а на каблуках и вовсе великанша. Ему всегда становилось не по себе, когда она взирала на него сверху вниз. Дай чувствовал себя маленьким нашкодившим щенком, за которым пришла подчищать мама.

Даймонд взялся за её теплую ладонь и уже почти поднялся, когда она со всей дури зарядила ему кулаком в живот. Воздух выбило из легких, Дай согнулся пополам.

В глазах на миг потемнело, и лишь крепкая хватка Рэйки не давала ему упасть. Рыцарша резким движением поставила его на ноги и зашептала в самое ухо:

– Мы опаздываем Даймонд Леруш. «Совет» созывает срочное собрание, я думаю, ты уже знаешь, что произошло. Мне не нужны проблемы из-за тебя. Сейчас не время раскисать, – она ласково потрепала его по серой макушке. – И что бы я больше не видела этого взгляда, понял? Эмоции запрещены.

Последняя фраза ножом резанула по сердцу. Это было одно из правил жителей замка, которое он особо не любил.

Все, кто служат короне, должны придерживаться правил во всем, а особенно в своем поведении. Не дай бог, кто-то оплошает и опозорит свою благородную фамилию или, ещё хуже, страну!

В небе громыхнуло, и пошел мелкий дождь. Первые капли коснулись головы, когда Даймонд перелезал бортик анфилады. В душе поселилась тоска.

Сегодня ночью он потерял друга и ему даже не дают нормально попрощаться.

Но Дай решил: так просто это дело не оставит. Всё узнает об убийцах Нелла и обязательно отомстит. Не так важны прощания как чёткое убеждение, что враг поплатится. А враг для Дая – всякий, кто вредит его семье, его друзьям.

Внутри дворца всегда светло и неуютно. Для Дая это сверкающее место ассоциировалось с большой золотой клеткой. Однако для какого-нибудь обывателя эти холодные плиточные полы, покрытые бархатными красными коврами; эти белые мраморные стены, украшенные орнаментами королевской семьи; эти громоздкие люстры с хрустальными висюльками и золотые карнизы на позолоченных окнах казались эталоном богатства и роскоши, пределом мечтаний.

Наверное, кому-то взгляды Дая покажутся странными, но дворец никогда не воспринимался им как дом. Конечно, он там жил. И всегда чувствовал себя не в своей тарелке. Чувствовал одиночество.

И был один человек, разделявший его взгляды.

Глаза Дая наткнулись на портрет королевской семьи, висевший прямо над центральной лестницей в холле. И там отсутствовала только одна персона.

Теперь уж её нет нигде на этом свете.

Воспоминание иглой укололо в сердце.

Проскочив пару лестничных пролетов и с десяток комнат, они, наконец, подошли к большим кованым дверям, ведущим в Зал Заседаний Совета.

Стража в серых мундирах и с каменными лицами толкнула тяжелые двери. Они дрогнули и с грохотом распахнулись. Лязг петель прервал словесную перепалку, происходившую внутри.

Перед Даем предстало огромное помещение с высоченными потолками и богатым убранством, как в каком-нибудь театре. Впрочем, внутри всегда царил полумрак, и лишь настенные подсвечники позволяли различать силуэты присутствующих. За полукруглой центральной ложей в больших роскошных креслах расположился Совет. Семь человек в масках.

Чуть ниже них, в других ложах – попроще, но не менее солидных – по правую и левую сторону зала сидели двенадцать человек из Верховных дворянских семей. Лица у большинства недовольные и заспанные. Похоже, их подняли прямо с постели, вырвав из сладких объятий сна.

Непонятно откуда исходил терпкий запах благовоний.

У Дая он ассоциировался с тайной. Ведь в Замке полно разных тайн! И самая сокровенная – кто скрывается по масками «Советов». Никто не знал ни их имён, ни личностей, ни возрастов, только клички: Демон, Железная Дева, Кошка, Лев, Обезьяна и так далее, зависит от маски.

Раньше Дай не раз пытался разузнать про них, проследить, заплатить кому надо, и всё в пустую. У Совета везде имелись глаза и уши. Как ни кстати в самый неподходящий момент всегда объявлялась Рэйка и била его по башке читала нотации за дурные помыслы.

– Не наше это дело, – твердила она с серьёзным видом.

– Но неужели тебе не интересно?! – беленился мелкий Дай, болтая в воздухе ногами, пока рыцарша держала его за шкирку, как щенка. – Совсем? Ни капельки?

Рэйка закусила губу и задумчиво покачала головой.

– Меньше знаешь – живее будешь.

Полезный совет, но Дай не прислушался: загадки всегда манили его, и побороть эту тягу он не мог. Просто стал осторожнее.

Рейка прошла вперёд и поклонилась, прижав правую руку к сердцу, а левую заведя за спину.

Это и приветствие, и выказывание почтения вышестоящим лицам. Обычно действовало на людей магически: смущало, давало почувствовать себя благодушным покровителем и вершителем судеб.

Но Совет встретил её равнодушно, в дворянской ложе кто-то скучающе зевнул, а кто-то гневно сверкнул на новоприбывших глазами. Такая же реакция встретила и Дая, изобразившего тот же поклон.

– Ты задержалась, Рэйка Урвия, – эхом прокатился по залу немолодой басовитый голос. Лица говорившего не разглядеть – маска обезьяны.

– Прошу простить меня Глава, – пролепетала рыцарша, не поднимая склоненной головы. – Это моя вина. Я не следила за временем.

Дай тихо возмутился. Он ненавидел, когда Рэйка выгораживала его перед Советом. Она считала, что прошлый глава Ордена теней хотел сделать Дая своим приемником. Но «проблемного мальчишку» не допустят главенствовать: хороший глава – всегда пример для подчинённых.

А если он не обладает элементарной пунктуальностью и этикетом об этом можно забыть.

Дай не раз говорил, что не хочет быть главой Ордена, но упертая женщина и слушать не хотела.

«Потом сам спасибо скажешь», – её извечный ответ.

Но она не понимает, что Орден для него – страшное бремя.

– Это уже не первый раз леди Урвия, – пробасил мужчина. – Только благодаря успехам ты ещё остаешься главой Ордена рыцарей. Ты же понимаешь, что незаменимых – нет, – он сделал акцент на последнем слове. – В следующий раз я не буду так благосклонен, даже если ты опять начнешь защищать мальчишку.

– Этого больше не повториться. – Рэйка низко поклонилась и отошла к стене, где стояли остальные из Ордена рыцарей.

Даймонд только сейчас заметил их. Десять человек в полном составе.

Каждый, гордо выпятив грудь, сверкал начищенным синим мундиром, обшитым на груди серебряными верёвками. Ну точно павлины на параде.

В хорошем смысле выделялась только Рэйка: она в платье и женщина. Если бы все рыцари надели на собрание платья, тоскливый вечер заиграл бы новыми красками. Хоть веселее б стало. Освежающе.

Дай понимал, как тяжело Рэйке удерживать позицию главы Ордена рыцарей будучи женщиной. Понимал, что больше она не станет из-за него подставляться.

– Займи своё место, Ищейка, – коротко приказал Глава, и Дая передернуло. Он ненавидел это прозвище. Оно уподобляло его животному, собаке. Словно пыталось напомнить, где находиться положенное ему место.

Ищейкой его прозвали в Ордене теней. Там был особый «ритуал» давать каждому новому члену новое имя – как гордо прозвали это унижение в Совете. На самом же деле просто придумывали им клички как каким-то зверям. Кодовые имена!

Впрочем, так конкретно не повезло с «именем» только Даю.

По этой и ещё многим причинам, большая часть рыцарей свысока смотрела на «теней». Некоторые побаивались, остальные – в открытую насмехались. Будучи выходцами из дворянских семей им негоже якшаться со всяким сбродом.

И соорденцы упрекали Рэйку за близкое общение с Даем, за заботу о нём, за попытки защитить его перед Советом. Их дружба – едкая соринка в глазу рыцарского Ордена.

Раз разбить её нельзя – нужно избавиться от одного из субъектов. В последнее время ходит слух, что половина Ордена желает отставки Рэйки.

Дай отошел к стене противоположной рыцарям и встал возле невысокого человека в черном плаще, как у Дая. Это был тайный член Ордена теней по кличке Банши.

Про него почти никто из пяти «теней» (уже четырех, без погибшего Хранителя) ничего не знал: ни какие функции он выполнял, ни какие задания, ни как выглядел.

Все знали только, что он регулярно появлялся на собраниях. В свободное время его не встречали. Летала сплетня, что он всегда в разъездах по сверх тайным миссиям, но почему-то Дай в этом сильно сомневался.

Когда он приблизился, «Банши» ссутулилась и ещё ниже склонила голову, чтобы Даймонд ни за что не разглядел за капюшоном её лица.

– Как я сказал ранее, – прочистил горло один из дворян, сидевших в ложе, – равновесие в нашей стране не устойчиво из-за участившихся восстаний, роста недовольства граждан и распространяющихся как холера революционных движений. А теперь ещё, как вы сказали, – он обратился к Главе Совета, – неизвестные пробрались в замок и похитили опасный артефакт! – его второй подбородок невольно брякнул от возмущения.

– И такая «хорошая» защита у нас в замке…– проворчал старик из самого темного угла ложи. – Кто же отвечает за охрану? Не ваш ли сын? – мужчина сощурился всем своим морщинистым лицом и выразительно уставился на гордо восседавшего во главе дворянских семей мужчину средних лет. Его расшитый золотом темно-зелёный мундир величаво поблескивал в рыжеватых огнях канделябров.

Зачёсанные назад темные с проседью волосы, гордая осанка и взгляд, полный превосходства – всё кричало о том, что он не последняя фигура в Алнаире. Даже Совет часто прислушивался к его мнению. Это был граф Валентайн.

– Мой сын обеспечивает безопасность всем нам. Он распоряжается охраной замка, – размерено, отчетливо проговаривая каждое слово, чтобы все в зале услышали, отвечал он. – Но ни один человек, даже такой талантливый и ответственный, не способен уследить за всеми своими подчиненными. Тем более «тени» не под его ответственностью. А, если вы не забыли, именно «тень» – Хранитель – должен был защищать артефакт.

– И где же он теперь? – прокаркал старик.

– Мёртв, – безразлично ответила женщина из Совета и голос, как раскат грома зловеще пробежал по залу. Эта леди восседала поодаль от главы и носила железную маску девы без эмоций.

Тихий ропот пронесся по ложам:

«Как он мог помереть?!»

«Бесполезный человечишка».

«Простолюдин!»

«Этим теням нельзя доверять…»

Доносились до Дая обрывки возмущенных шепотков. Он до боли в костяшках стиснул кулаки.

– Вы же знаете, что сулит потеря артефакта?! – воскликнул кто-то из противоположной ложи, находившейся над рыцарями.

– Совету не нужно напоминать значение артефактов, – ответил мужчина в медной маске демона, изображавшей искаженную в гневе гримасу с огромными клыками. Все снова затихли. От этой маски у Дая мурашки по коже бежали и не только у него. – Да, владение ими даёт Алнаиру преимущества, с их помощью мы обеспечиваем себе прочную позицию на политической арене. Мелкие, слабые королевства боятся на нас нападать, боятся, что мы сотрем их с помощью наших артефактов…

– И вот один из них украден! – на разные голоса заверещали с лож дворяне. – Его нужно вернуть!

Горделивые, самовлюблённые аристократы начали переругиваться между собой как базарные бабки:

«Заткнись!»

«Не лезь!»

«Надо вернуть!..»

«Нельзя высовываться…»

Перебранивались они на разные голоса.

– Артефакт похищен, – настойчиво повторил Глава Совета в золотой маске обезьяны. Его внушительный голос заставил разбушевавшихся членов Собрания смолкнуть. – Но если мы бросим все силы на его поиски и информация, оглашенная в этом зале просочится за стены замка, шпионы других королевств незамедлительно доложат о нашем ослаблении. Вы же понимаете, что в таком случае нам может грозить новая война!

– А мы только недавно оправились от прошлой! – прокаркала женщина в фарфоровой маске кошки. Она вцепилась ногтями в подлокотники своего кресла. – Вы уже забыли, сколько убытков это принесло?! Вы будете первыми, из чих карманов начнут оплачивать вооружение!

Дворяне возмущенно загалдели, пыл возвращать артефакт у них поубавился.

– Устроим голосование, – объявил Глава. – Кто считает что, вопреки всем рискам, нужно вернуть артефакт, поднимите руку.

Из присутствующих тридцати одного человека руку подняли одиннадцать. Численный перевес был на стороне «против». И Дай находился среди них.

Человечек рядом с ним нервно подергивал край плаща. Было заметно, что Банши хотела поднять руку, но не делала этого по какой-то своей причине. Дай списал это на смущение, хотя и странно, что Банши боится высказаться только из-за «приниженного» статуса «теней». Их голос так же важен, как голос любого члена Собрания.

– Тогда решено! – уверенно огласил Глава. – Не будем зацикливаться на артефакте. И даже если вражеские страны узнают, мы не должны подавать вид и давать повод подкреплять «слухи», – как он уже окрестил похищение артефакта для всех и для себя, – правдой. Всё оговорённое здесь – строжайшая тайна. Страна надеется на вас! – гордо заявил он, встав на ноги, и приложил ладонь к сердцу. Все присутствующие в зале повторили жест. – Совещание окончено! Желаю всем доброй ночи!

Ⅲ

В отличие от Совета, исчезнувшего сразу после завершения вече, дворяне не торопились расходиться.

Они неспешно покидали свои удобные кресла, о чем-то тихо беседовали, смеялись, точно побывали на ночном театральном представлении. Те, кто не успел, как следует привести себя в порядок, спеша по первому зову Совета, составили основную массу покидающих ложи людей. Не дожидаясь, пока откроют все двери и зажгут ярче свет, они, коротко попрощавшись со всеми своими знакомыми, отправились к выходу.

Дай состоял в их числе и смысла задерживаться, ещё хоть на минуту, не видел.

Рейка хотела пойти вместе с ним, но её отвлекли подчинённые из Ордена рыцарей. Кто-то из них отвесил комплимент её женственному аляповатому наряду, но что Дай лишь скривился, а вот Рэйка вся расцвела как майская роза.

Разговоры продолжились, Дай решил не ждать её.

Его соорденец, Банши, точно в воздухе растворился. Неожиданно и бесследно, как всегда.

Жаль.

Даймонд ужасно хотел узнать, что же за человек прячется под капюшоном.

В потоке выходящих из распахнутых настежь тяжёлых дверей Дай вышел в ярко освещённый сверкающий золотом коридор. За большими окнами второго этажа он видел как бесчисленные кареты аристократов подъезжают к входу замка, как зевают сонные лакеи в ожидании господ.

Дай шёл прямо по коридору в отдалении от основной массы людей и радовался, что хоть в чем-то ему повезло: не нужно ехать ни в какую загородную резиденцию или особняк, чтобы лечь на мягкую кровать с балдахином и, наконец, уснуть; ведь он живет в этом самом замке.

Юноша уже представлял, как лежит на кровати и высыпается за все эти бессонные ночи, которые провел на заданиях. Но его мечтам не суждено было сбыться.

Проходя мимо одного из коридоров, Дая схватили под локоть и утянули в сторону.

– Тише, – шикнула дама, но голос прозвучал глухо, как из-за заслонки. – Не паникуй. Нужно поговорить.

Даймонд растеряно повернулся к собеседнице и отпрянул. Перед ним стояла женщина из Совета. Та самая Железная Дева во всей красе. Вблизи маска оказалась ещё более неприглядной, точно смотришь на безглазый череп страшной металлической куклы. Только благодаря бегающим в узких прорезях глазам, можно было догадаться, что за маской скрывается живой человек.

Женщина, как и другие члены Совета, носила белую многослойную рясу с красными вставками, по краю обшитыми золотыми нитями. Голову её покрывал длинный и плотный белый платок, тщательно скрывавший любые половые признаки, которые могла пропустить и не скрыть ряса.

Открытыми оставались только тонкие кисти рук. На узловатых пальцах сверкали большие перстни из чистого золота, с крупными камнями: рубинами, сапфирами, алмазами. Дай на своем локте чувствовал их тяжесть.

Эта пугающая, мрачная маска совсем не вязалась со светлым сверкающим одеянием.

– Что вам от меня нужно? – поторопился спросить Даймонд, пытаясь отстраниться. Он понимал, что не должен видеться с этой женщиной и если вдруг их кто-то застукает…

– Я рискую не меньше тебя, – прошептала она, угадав ход его мыслей, но всё так же крепко удерживала за рукав. – Я здесь чтобы просить…

– Просить что? – нахмурился Дай, ничего не понимая и не желая понимать, и снова попытался вырваться. Он чувствовал, к чему клонится разговор, и это ему не нравилось.

– С этим справишься только ты, Ищейка, – упрямо удерживая его, шептала женщина. Судя по голосу, ещё молодая. – Я прошу тебя вернуть камень.

– Камень? – недоуменно, с подступающем раздражением переспросил он. – Это артефакт? Тот, что украли?

Женщина активно закивала и, казалось, платок, закрывавший её голову, вот-вот слетит. Дая охватил мандраж.

Он знал, если случайно раскроется её личность – он нежилец. Раньше ему всегда хотел узнать личности людей из Совета, но теперь, когда возможность представилась, он испугался и испугался не на шутку!

– Камень очень опасен… – нехотя выдавила леди. – Он в шкатулке. Его нельзя доставать оттуда. Того кто увидит его… – она напряженно смолкла. Дай догадывался, что скрывалось за этим молчанием: того, кто увидит камень, придется убить.

– Почему не дали официальный приказ, там в зале?! – тихо возмутился он, мельком оглядываясь по сторонам. – Всё уже решено! Меня это теперь не касается! – отрезал он, вырывая у неё свою руку. – А сейчас позвольте откланяться, я устал после миссии и заслужил отдых.

Он уже повернулся к ней спиной и сделал шаг, намереваясь уйти, как женщина схватила его за локоть обеими руками.

– Даймонд! – приглушенно вскричала она. – Постой!

Она притянула его ухо к своим металлическим губам, так, что он ощутил их обжигающий холод, и быстро зашептала:

– Совет не останется в долгу и щедро наградит тебя, – глаза в узких щёлочках забегали по сторонам, боясь, что их могут подслушивать. – Если вернёшь камень, Совет исполнит любое твоё желание: будь то титулы, деньги или свобода.

«Свобода» – эхом пронеслось в голове Дая. Это то, о чем он так долго грезил, о чём боялся говорить вслух. Он мечтал освободиться от Ордена теней, хотел перестать быть «Ищейкой», хотел нормальной жизни без…

– В Кразе, в местном трактире тебя будет ждать наш информатор, – торопливо произнесла она в полголоса. – Ты ведь понимаешь что вся миссия – строжайший секрет? Никто не должен знать. Ни глава рыцарей, ни принц…

– Я понял, – Дай раздраженно перебил её. Теперь ему не терпелось отправиться в путь, но оставался один вопрос. – Есть ли гарантии… по поводу желания?

– Я – твоя гарантия, – в голосе женщины послышалась усмешка. Дай не знал, насколько может ей доверять, но ему хотелось верить её словам.

Ⅳ

Даймонд не пошел в свою комнату собирать вещи. Вместо этого он направился наверх к комнатам одной из ветвей королевской семьи. Сейчас они пустовали, потому что ни одного члена семьи не осталось после «трагедии».

Шаги эхом отдавались от голых каменных стен. Узкую лестницу уже давно не подметали, оставив раздолье паукам для обустраивания жилища. В воздухе летала пыль, и пахло плесенью. Даже слуги не ходят сюда.

Только Дая.

Он часто навещает этот этаж перед заданиями, словно боится надолго разлучаться с ним. Это место будто отдельный мир в целом Замке. Мрачное, тихое и сонливое. Нетронутое временем.

Дай подошёл к окну, рядом с которым стоял небольшой круглый столик, а на нем – ваза с завядшей розой. Лепестки засохли и местами отвалились. Дай поднял один и тот рассыпался в труху.

– У меня нет для тебя новой розы, – тихо прошептал Даймонд с грустной улыбкой и, услышав смешок позади, застыл. Резко обернулся.

Принц собственной персоной привалился спиной к одной из дверей и насмешливо взирал на удивлённого Дая. Тонкие губы тронула усмешка.

– Ты задержался, я уже начал переживать.

Лиам осуждающе покачал головой.

– Поджидал меня, значит, – скривился Дай, в душе молясь, что принц не застал его с Железной девой из Совета и не пришел учинять допрос по этому поводу.

– Как услышал последние новости, я сразу двинулся к твоей комнате. Но ты всё не являлся. Я занервничал и проверил тут. Как знал! Ты всегда сюда приходишь…

Принца не допускали не приглашали на собрания Совета, и Дай понимал, что тот сейчас хотел у него выяснить. Но решил притвориться:

– Что тебе нужно? – скучающе протянул.

– Не строй из себя дурака, Дай. Я знаю, что ты не бросил свою затею. Ты же продолжал копать под то дело?

Разговор свернул в неожиданное русло. Принц не подробности собрания пришёл выпытывать. Он пришёл узнать, чем ещё, помимо задания, занимался Дай в своё отсутствие.

– Не понимаю о чем ты, – нахмурился Ищейка.

– Все думают что ты, наконец, смирился, но я-то знаю – это не так. Ты слишком долго был под её влиянием, что бы так просто отпустить! Что ты задумал?! – принц ударил кулаком по двери. – Ответь!

Дай поморщился от громкого голоса. Он понимал, что чувствует Лиам, понимал его волнения за жизнь друга. Но Дай не желал, чтоб о нём заботились. Это только его дело. Его и…

– Что ты хочешь от меня услышать?

– Правду.

Даймонд вздохнул и посмотрел в окно. Погода в целом стояла пасмурная, но тёмное небо немного прояснилось. Сквозь тучи пробились редкие, но яркие лучи солнца и выхватывали на деревьях листву подёрнувшуюся рыжиной. Близилась осень.

Юноша нервно закусил губу. Ему тошно признавать правоту принца. Столько воды утекло с того страшного дня, пять лет прошло. Дай и сам уж начал привыкать к обыденной жизни, начал думать, что жизнь налаживается и идёт вперед, когда призрак прошлого внезапно вновь настиг его. Вернулись удушливые кошмары, вернулись ведения и головные боли.

Она не позволила себя забыть.

Дай может притвориться, что её нет, отвернуться, но она всегда рядом, пусть и невидимая для других – он чувствует её. Она притаилась в тени, выжидает. Но он уверен, это лишь затишье перед бурей.

После «Трагедии пятилетней давности» Дай ещё долго не мог оправиться. Каждую ночь его мучали кошмары. Мальчик не высыпался, падала усидчивость, здоровье ухудшалось. Тогда прошлый глава Ордена теней (он же опекун Дая) придумал, как спасти увядающего на глазах ребёнка.

С помощью чародея-целителя Бертам Леруш запечатал его память.

Какое-то время всё шло хорошо. Но стоило приёмному отцу пропасть, воспоминания начали возвращаться.

Они являлись во снах, светлых и страшных, таинственных и ужасных. Сначала это пугало, чуть позже Даймонд понял, что без этого болезненного прошлого он никто – разбитая мозаика. И, как собака, бегущая за хвостом, Дай стал гоняться за воспоминаниями.

Единственным, недостающим и самым важным кусочком памяти стало лицо человека, который когда-то был ему дороже всего на свете. Лицо возлюбленной.

Тогда Дай решил сам во всем разобраться. Выяснить правду о «трагедии», её причины, её зачинщиков. Через несколько лет «успех» в расследовании привел его в Орден теней. Сам того не желая, Дай прошел обряд посвящения и получил новое «имя».

Многие члены Ордена пришли после трагедии и знали о прошлом Дая только из обрывков слухов. А кто действительно знал правду во всех подробностях (принц Лиам и принцесса Шелла) – молчали. За что Дай им очень благодарен.

Расследование того дня официально завершилось. Но только не для Дая. Он чувствовал, что за случившимся стоит нечто большее, чем кучка революционеров, и попытки выяснить истину и отомстить не оставил.

Для всех – Дай смирился. Для себя решил продолжать расследование любой ценой. Тихо. Не привлекая внимания. Лиам версию «для всех» не принял, Шелла, вероятно, тоже. Но влюбленная принцесса рада обмануться.

– У меня нет никаких планов, – ответил Даймонд, облокотив голову на стену.

Частично это правда. Планов действий нет: последняя ниточка привела в никуда. Но принцу знать обо всём этом не желательно.

– Не ври мне! – процедил он. – Я знаю, что ты что-то задумал! И это «что-то» добром не кончится.

Даймонд обречённо вздохнул.

– Ваше высочество, вам бы сказки сочинять. Неужели, больше заняться нечем? Столько сплетен гуляет вокруг, столько костей ещё не перемыто, а вам понадобились мои. Простите, сегодня я слишком устал для этого и хочу уже лечь спать, – он наиграно широко зевнул. – Вам бы не мешало сделать то же. А то кожа лица испортиться. – Дай скривил губы в подобие улыбки, и Лиам затрясся от возмущения.

– Ты мне ещё поуказывай! – вспыхнул он.

– Может, тогда разжалуете меня в звании? – усмехнулся Даймонд.

Принц заскрипел зубами.

– Вот стану королем, вмиг в прислугах окажешься! Ночные горшки будешь чистить!

Дай тихо рассмеялся.

– Спасибо, Ли, – устало улыбнулся он и шагнул в сторону. Принц вдруг больно вцепился ему в плечо и придержал на месте.

– Я серьезно, Дай. Не делай глупостей, – он нервно окинул взглядом коридор, будто кто-то мог послушать их. Понизил голос и чётко произнес: – Они следят за тобой, сам знаешь. И… что-то назревает, я чувствую, – пальцы его дрогнули. – Пусть никто ни во что меня не ставит, пусть никто не верит мне, но я знаю – что-то грядет. Просто… – Лиам тяжело вздохнул и запустил пятерню в волосы. – Просто возьми себе на заметку.

Принц выпустил его и тихо-тихо прошептал в сторону:

– Прошу, будь осторожен.

Дай сглотнул подступивший ком, нахмурился и кивнул. В последнее время в замке действительно стало не спокойно. Странное предчувствие надвигающейся беды охватило его. А теперь, когда принц озвучил это, Даю стало совсем не по себе.

– Ах да! Я знаю о чем ты мечтаешь! – крикнул принц, когда Дай уже ступил на лестницу. – И будь уверен, они тоже знают.

Дай застыл на секунду. Та женщина из Совета не зря упомянула свободу, она знает… А если знает она, то и Совет тоже.

«Чёрт!»

Дай раздраженно взъерошил волосы.

В этот раз придется действовать очень осторожно, ему нельзя оплошать. Вернуть камень и попутно, втайне от шпионов Совета, разобраться с секретами секты и тем, как они связаны с трагедией. Осталось немного…

После ухода Дая Лиам ещё какое-то время стоял в раздумьях. Без него он чувствовал себя незащищенным. Он вообще не любил, когда Дай подолгу отправлялся на задания, а потом ещё и не хотел разговаривать. Ходит весь такой задумчивый и отстранённый. Фи!

А ведь Лиаму одиноко.

В замке все относились к нему без должного почтения – хотя он будущий король! Рыцари Ордена кидали презрительные взгляды, слуги и стража посмеивались. Никто не видел в Лиаме короля. Лишь слабого, спесивого мальчишку.

Он как наяву увидел те надменные глаза и насмешливую улыбку, которую так ненавидел в детстве. Он ненавидел этот этаж: здесь все напоминало о ней, даже сейчас, спустя пять лет.

Лиам распорядился что бы слуги сюда не заходили, не убирались, но Дай все продолжает приходить.

– Почему ты никак не можешь её забыть? – прошипел принц и сжал стебель красной розы, которую все это время держал в руке за спиной. Она больно уколола пальцы.

– Проклятая девчонка! – выплюнул он и зло бросил цветок в вазу. Та жалобно закачалась, но не упала. Принц недовольно цыкнул и пошел прочь.

Ⅴ

У ворот замка Дая поджидала Рейка. Она улыбнулась, завидев его.

Нелепое платье уже исчезло; его сменил синий мундир с удлинёнными фалдами и серебряными эполетами на плечах. На груди его расшивали всё те же серебряные верёвки, на рукавах – вышивка. Вместо брюк Рэйка носила белую юбку до щиколоток и сапоги.

Ветер играл убранными в конский хвост кудрявыми волосами.

– Долго ты, – бодро начала Рэйка, натягивая на руки белые перчатки. – Решил всё же сбежать?

Дай скривился, точно съел лимон.

– Знаешь же, что нет.

Глаза его блуждали где угодно только не на лице Рэйки. Он не мог рассказать о секретной миссии, а врать не умел.

– Я понятия не имею, куда и зачем ты собрался, – возразила она и взяла его под руку. Они продолжили идти. – Но я очень надеюсь, ты не наделаешь глупостей.

Её бледное лицо выдавало тревогу, как и напряжённые скулы, и нахмуренные брови. Словно, Рэйка всё пронимала без слов. Или, по крайней мере, догадывалась.

– Ты отпускаешь меня? – он насмешливо приподнял бровь. – А если я сбегаю прямо сейчас?

– Ты не такой, – её лицо озарила благосклонная улыбка. – Ты не бросишь нас. Своих дорогих друзей.

Дай ничего не ответил, и она продолжила:

– Чем раньше ты вернешься, тем лучше.

Они подошли к воротам, и стража в серых шинелях, завидев главу Ордена рыцарей, поспешила их отворить.

– А если я не справлюсь? – сорвался с губ невольный вопрос. – Что если опять облажаюсь?

– Я не знаю, Дай, – сипло выдавила Рэйка.

Всё она знала. Каждый человек понимает, что плохого работника увольняют. Вот только увольнение из Ордена теней означает смертный приговор.

– Ты справишься, – подбадривающе улыбнулась она.

Даймонд криво усмехнулся. У него нет выбора. Пан или пропал.

– Кстати, Дай! – воскликнула рыцарша и хитро ухмыльнулась. – Ты же наверняка в глубинку едешь? Вот и поищи себе невесту! Тебе уже восемнадцать, пора задуматься о будущем. Говорят, провинциальные девушки милы и покладисты. Не упусти свой шанс!

Дай поморщился, будто учуял нечто очень дурно пахнущее.

– Да-да, – он закатил глаза и сделал шаг за ворота. – Обязательно.

– И ещё…– тихо добавила Рэйка, – …

Последующие слова заглушил ветер и шум листвы, но Дай прочитал по губам.

Ворота со скрежетом затворились, но юноша всё ещё стоял на месте в оцепенении и пытался переварить смысл сказанного.

«Не смей предать нас», – вот что заявила Рэйка.

Значит, она тоже не доверяет ему, значит, тоже считает, что тогда он был в сговоре с…

Дай до боли сжал кулаки.

Вдруг до его ушей донеслись шепотки. Стражники на посту в полголоса переговаривались между собой. По-видимому, они обсуждали «что-то интересное», ибо украдкой косились на него.

Ярость вспыхнула в Дае, как искра. Ему не показалось, он явственно услышал…

«Шрам» и «Хранитель».

– Что вам известно о смерти Хранителя? – без предисловий накинулся Ищейка на стражу.

Мужчины вздрогнули и недоверчиво переглянулись. У Дая неприятно защемило сердце.

Их взгляды так и твердили: вот он, предатель!

Дай подавил отчаянное желание закричать: «Я ни в чем не виноват!».

Отношение в замке к нему кардинально изменилось после недавнего задания.

Он с группой полицейских ловил опасного преступника – Гиансарского Потрошителя, наделавшего шуму в последние годы. Во время облавы убийца перерезал всех штурмовиков, оставив в живых только Дая. Это подорвало его репутацию в глазах людей, властей и высшего света.

Добивался ли этого злодей? – неизвестно. Зато теперь на все действия Даймонда смотрят с подозрением.

Стражник осмотрелся по сторонам и нехотя рассказал:

– Ходит слух, якобы среди вчерашних воров была убийца Шрам, – он с опаской глянул на Дая и сглотнул. – А еще, говорят, именно она убила Хранителя.

Дай стиснул зубы. Теперь к поводам прикончить Шрам добавился ещё один. В этот раз он точно не упустит шанс. Больше никто из его друзей не умрет по вине «Гиансарского Потрошителя»!

Дай убьёт её!

Стражники испуганно уставились на него, как кролики на голодного волка. Похоже, на лице отразились его мысли.

– Спасибо за информацию, – проворковал юноша и, запахнув черный сюртук, направился к станции.

Ⅵ

В своем купе Дай сидел один. Паровоз давно отбыл из депо, но соседа по вагону у Дая не появилось. Это радовало, можно спокойно побыть наедине с собой и всё обдумать.

Ему предстояло отправиться в Краз, встретиться там с информатором и вернуть камень. План максимально прост. Ничто не может помешать выполнить задание.

Только дурное предчувствие занозой засело в сердце Дая.

Слишком много вопросов возникало:

Кто украл камень? Шрам? Но зачем? Она же убийца, а не воровка.

Тогда кто за всем этим стоит?

Неизвестно…

Все очень запутанно.

Его просили только вернуть камень, а не копаться в «грязном белье». Но даже так – загадки нужны, чтобы их разгадывать.

Дай выглянул в окно, за ним мерцали городские пейзажи с вонючими заводами, выбрасывающими чёрный пар из труб, и мрачными домами с пыльными улицами.

В отражении позади себя Дай заметил хрупкую фигуру. Девочка-подросток в белом сарафане.

Кожа бесцветная, мертвенно-серая и просвечивает. Темные волосы плывут по воздуху, как под водой, змеясь и колыхаясь, словно водоросли. Подол платья колышет неведомое течение.

Она совсем не изменилась с того дня.

И почему Дай представляет её призрак так? Будто она утопленница. А может… все призраки такие.

– Зачем явилась? – неприветливо бросил он, сверля взглядом отражение девочки. На пустом лице – без глаз, рта или носа – не отразилось ничего. Ответа также не прозвучало.

В этом образе девочка никогда не говорила с ним. Просто стояла позади и таращилась своим размытым лицом. Но в этом молчании Дай всегда улавливал немой укор, и сердце его ныло.

– Исчезни! – рыкнул он. – Ты всего лишь галлюцинация. Фальшивка. Тебя здесь нет!

Он резко повернулся. Но девочка исчезла.

Как всегда.

На всякий случай Дай снова проверил отражение в окне. Пусто. Только он с распахнутыми, как у психа, глазами.

Даймонд откинулся на спинку дивана, глубоко вздохнул и прикрыл веки. Наконец-то мог поспать.

Материк Алькор, королевство Алнаир, г. Краз

Даже в мире, где существует магия, находились скептики. Однако соседство с небезызвестным, смертельно опасным Лесом Чудовищ выдворяло из души всякое неверие и критику. Когда в твой город почти каждый день выползают неведомые хищные твари, поверишь и в сказки, и в легенды, и в сплетни старых маразматиков о конце света.

Ли́лит не относила себя к скептикам. Наоборот она верила даже в то, что толком доказано не было. И всё же к обычаям относилась несерьёзно.

Так что спокойно сменила свои потрёпанные сапоги на новенькие, которые сняла с найденного близ леса трупа молодой женщины.

Другие наемники, как она, свято чтили свои обычаи да суеверия и не рисковали забирать одежду у покойников. Считалось, что неуспокоенный дух придёт за своим барахлишком и унесёт воришку с собой в могилу.

Потому Лилит побаивались.

«Она уже накликала на себя беду» – бормотали они за её спиной, ибо в лицо сказать боялись. Дураки и лицемеры!

Они даже прозвали её Суртом и не поняли, как точно попали в цель.

Никто из них никогда не видел Суртов, просто по королевству ходила древняя как мир байка о проклятых детях. По этой причине, чтоб не навлечь на себя беду, наёмники объявили Лилит негласный бойкот. Близко не подходили, лишний раз не говорили, игнорировали вопиющее нарушение обрядов и даже одним воздухом старались не дышать.

Хотелось крикнуть: Идиоты! Проклятья не передаются воздушно-капельным путём!

Но один старый прохиндей Байард однажды сказал ей:

– Наёмники – народ простой и продажный, но каждый сначала подумает о своей выгоде, а потом о чужой.

Вот они и не рисковали от греха подальше.

– Трусы! – зло выплюнула тогда Лилит, хотя прекрасно их понимала.

У наёмников существовал ещё один обычай.

Дабы души умерших упокоились, им на могилу кидали монетку со словами: «Вот твой откуп мертвец. В мире живых не место мёртвым. Иди своей дорогой, а у нас, живых, свой путь».

Сказав уже привычные для уха слова, они подожгли тела, или то, что осталось от тел, растерзанных чудовищем.

Кто-то сплюнул, и косо глянул на Лилит, она сделала вид, что ничего не заметила, тупо таращилась на огонь. Он приятно согревал озябшее тело; рыжие отблески плясали на лице и одежде.

Лилит пугал и в то же время завораживал огонь. Он грел, дарил жизнь и тепло и в то же время пожирал всё, чего касался.

Совсем как она.

Зарево костра в ночи напомнило ей о чём-то смутно знакомом, только она никак не могла вспомнить чём.

Ⅱ

Идя по мрачным, слабо освещённым улицам, Лилит часто проходила мимо магазинов и засматривалась на яркие витрины, особенно на выпечку. Ей нравилось представлять, что однажды она получит всё, что захочет. Разбогатеет и уберётся из этой глуши в столицу, где правят бал роскошные наряды, где пируют на ассамблеях аристократы и играет самая лучшая музыка. Где прохожие носят в карманах монеты и золотые часы, а не ножи да пушки.

Где раздолье для вора.

Лилит притормозила у кондитерской и уставилась на ароматные булочки. Даже из-за стекла она могла учуять их дивный аромат, представить нежнейшей вкус сливочного крема или яблочного повидла или горячей сосиски.

В животе предательски заурчало, но денег у Лилит на такую роскошь не водилось. Пришлось давиться слюной и утешаться мыслью, что вот-вот она придет к старикашке Байарду, получит сегодняшнюю выручку и наконец поест за эти два дня.

Взгляд девушки упал на собственное отражение. Худое, сутуловатое существо неопределённого пола – так она себя видела. Мешковатая одежда скрывала любые проявления её женственности.

Длинные сальные волосы цвета тёмных каштанов собраны на затылке в хвост, глаза беспросветно чёрные, как безлунная ночь, взгляд затравленный и злой как у недоверчивого волчонка. Лилит потрогала себя по впалым щекам и скользнула пальцами к губам – единственному яркому пятну на белёсом лице.

– Алые, – выдохнула она. Возможно, потому что Лилит их вечно кусает с голодухи.

Уже очень давно никто не называл её красивой. Само понятие людской красоты было ей не понятно. Она не могла, взглянув на лицо человека, сказать красивый он или же наоборот уродливый.

Лилит вообще старалась не смотреть людям в лица, а особенно в глаза, ибо те выдавали демонов своих хозяев. А уж если не повезло столкнутся с кем-то взглядом, у-ух!.. Приходилось хватать ноги в руки и бежать наутёк.

Красота в её случае штука губительна – лишнее внимание. А ей оно ни к чему. Лилит – теневой игрок и выходит из дома только ночью.

Но все же, иногда ей приходилось бывать на улице и днем. Тогда она замечала дам, разряженных в пышные неудобные платья с узкими корсетами и их джентльменов. Женщины вещались на своих незадачливых кавалеров, что-то сладко щебетали им на ушко, аккуратно брали под руку и, натянув лживые улыбки, разводили на бабки.

А мужчины велись как простофили.

Лилит раздражало это женское лицемерие. Уж лучше она в открытую обчистит чьи-нибудь карманы, чем будет действовать так подло и скрытно, строить кисейную барышню, хотя сама в состоянии завалить буйвола голыми руками.

Она недоумевала, зачем женщины делают всё это? Зачем смеются, когда не смешно? Зачем притворяются слабыми, да ещё и выпячивают эту слабость всему миру напоказ?

Лилит наоборот всегда стремилась стать сильной. Её первостепенная задача – избавление от человеческих чувств – самой большой слабости после привязанностей. Она считала, что вся эта «шелуха» ей ни к чему, и себя не жалела: жизнь никого не жалеет, и, чем раньше это поймешь, тем легче будет потом.

«Я не человек, – повторяла про себя Лилит, глядя на прогуливающуюся мимо парочку. – Не человек».

Собственное отражение испортило ей настроение. Девчонка натянула шляпу-цилиндр почти по самые глаза, стараясь чуть ли не полностью скрыть за ним и свисавшей до переносицы косой челкой своё лицо. И побрела дальше.

Когда она открыла дверь в ломбард, звякнул колокольчик-оповеститель.

Байард встретил её хмурым взглядом.

– Что ты на этот раз стащила у мертвецов? – без лишних предисловий накинулся он.

В ломбарде было светло и сухо. Даже не смотря на то, что он находился на первом этаже. Керосиновые лампы, висевшие на стенах, излучали мягкий желтоватый свет. Это успокаивало и придавало уюта.

– И тебе доброй ночи, старик! – криво усмехнулась Лилит. – Да так, ничего особого. Деньги брать не стала, – заверила она, вывернув пустые карманы выцветшего, когда-то коричневого, мешковатого сюртука. – А что, на меня уже настучали?

Байард не стал ей отвечать, лишь окинул подозрительным взглядом. Лучики морщин прорезались в уголках его карих прищуренных глаз. В рыжей бороде уже проскакивали седые волоски. На затылке красовалась залысина, которую он озадачено почесал.

– Сапоги значит…– заключил он и устало вздохнул. – Ты себя когда-нибудь погубишь, Лилит.

– Только после тебя, – она показала ему язык. Байард хмыкнул в бороду и нагнулся, чтобы достать из-за прилавка сундучок. Он с выразительным щелком упал на прилавок.

На первый взгляд может показаться, что сундук старый, ветхий и не представляет никакой ценности для вора, однако там храниться получка многих наёмников, а это большие деньги.

Лилит уже давно планировала втихомолку умыкнуть этот «клад» и свалить из города. И Байард это знал. Только его это не заботило. Чтобы вскрыть сундук надо решить хитроумную головоломку-замок, прохождение которой знает только он. А у остальных из памяти отгадка будто стирается магией. Лилит не раз проверила это на себе.

Байард вынул из сундука небольшой мешочек и протянул Лилит. Девчонка быстро схватила кошель и заглянула внутрь. Десять медяков и один серебрянник.

Лилит обреченно застонала.

– Издеваешься что ли! Почему так мало?!

– Ты мне за аренду комнаты давно уж не платишь, а ещё жалуешься на зарплату.

– Так ты с меня проценты снимаешь?! – разозлилась она и грохнула кулаком по прилавку. – Я же сказала, потом все отдам!

– Когда это «потом» будет, а? – Спросил он, отодвигая от неё сундук в сторону. – Может уже завтра со своей любовью к «приключениям» ты откинешься. А уж хладный твой труп мне деньги не вернет.

Он поставил тяжелую жилистую руку на прилавок. Лилит сглотнула, ей в силе со «стариком» не тягаться. Одна его рука была в ширину с её две вместе сложенные.

– Если не нравиться эта работа, может найдешь другую? В борделе симпатичным мордашкам всегда рады. Даже кормить бесплатно будут, и за жилье платить не придётся. Хотя с твоим характером…

– Старик, – прошипела она, – ты же знаешь единственное, что я никогда не продам… – Лилит до боли сжала кулаки.

– Знаю-знаю, – отмахнулся он. – Злая малявка вроде тебя, просто ещё не знает худшей жизни.

Девчонка надменно хмыкнула, вздёрнув нос, и, скрестив руки на груди, смерила мужчину уничижительным взглядом.

– Ладно… есть для тебя ещё одна работёнка.

Лилит навострила уши, но заинтересованного вида не подала.

– Работа не пыльная, в известном кабаке…

– Опять на деньги надуришь? – она искоса глянула на Байарда.

– Упаси Боже, разве я когда-нибудь тебя обманывал?

– Постоянно! – отрезала девушка. – И ты не веришь в высшие силы, ничего святого нет!

– Ты это сейчас про себя что ли? – притворно дружелюбно улыбнулся он и окинул прищуренным взглядом весь ломбард, словно кто-то мог подслушать его наглую ложь. Но её слышала только Лилит.

– Так что за работа?

– Да так, ничего особенного, – его взгляд снова вернулся к девушке. – Одна знакомая попросила прислать ей на помощь мальчика поприличнее и посимпатичнее. И чем её обычные наемники не устроили, этих женщин не поймешь… – устало вздохнул он. – Смотри не стань такой же, как все эти бабы, их вечно интересует только внешний вид, а как же великая и прекрасная душа? Уже никому не важно, что на сердце холостяка-наемника?! А я может, любви хочу! – продолжил он жаловаться. – Нынче женщины стали совсем избалованными, всех волнует лишь лицо…

Лилит закатила глаза, монологи старика в которых он часто жаловался на жизнь, её раздражали и утомляли.

– А ты, Лилит, вечно ходишь как крючок, – упрекнул её Байард. – Распрями уже плечи! Прибавь немного росту. В темноте, может, за паренька сойдешь, – ухмыльнулся он в бороду, глядя на то, как Лилит ещё больше скукожилась и чуть ли не проклятия бормотала себе под нос. – А ещё лучше волосы отрежь, тогда за мальчишку беспризорника даже днём сойдешь.

– И не мечтай, волосы больше не продам! – гаркнула она, невольно схватившись за неровно стриженые передние пряди, спадавшие почти до плеч.

Однажды весной работа не подворачивалась, а голод не тетка, хочешь-не хочешь…. Ну старик и предложил ей обрезать волосы и продать. Делать было нечего, срезать все волосы она не решилась бы и под пытками, поэтому ограничилась лишь передней частью. И срезала те, что свисали над ушами.

Сейчас они отрасли и почти касались плеч, раньше – едва уши закрывали. А вот короткую косую челку она носила уже давно, та удобно скрывала глаза. Покупатель на волосы нашелся быстро, и небольшая выручка помогла ей прожить до следующего задания.

– Хватит насмехаться, – Лилит подтянула ленточку, перевязывавшую длинные волосы на затылке, доходившие до талии. – Мне твои советы задаром не нужны!

– Зря ты. Я ведь дело говорю. Вечно ты не слушаешь, что старшие говорят…

– Не слушала и слушать не буду!

– Ну да, о чём это я, ты же всё больше всех знаешь, – он развел руками.

– И как видишь – все ещё жива, – заключила она. На этом порешили. Не мог старик с ней спорить – бесполезно, Лилит никогда никого не слушала.

«От тебя одна головная боль», – пробормотал он, когда она уже сделала шаг за порог.

Ⅲ

Ей предстояло идти прямиком в самый популярный в Кразе паб.

Основную массу населения Краза составляли немолодые наемники, разбойники, бывшие воры, и все те, кому хорошо сидеть в своем болоте и о жизни в столице не помышлять.

Лилит оказалась здесь не по своей воле: так сложились обстоятельства. И теперь она каждый день думает, как бы заработать побольше; старается откладывать с получки, а иногда даже и недоедает, только чтоб скопить денег и свалить подальше отсюда, в направлении Гиансара. Там уж молодые люди нужнее, чем здесь. Там она найдет работенку поинтереснее, поопаснее и, конечно же, предел её мечтаний – таинственный «Орден теней».

Она, как и многие, знает о нем лишь из слухов и мрачных легенд, рассказанных пьяными старожилами в трактирах.

Эти сказки всегда будоражили её воображение.

Члены Ордена – шпионы, сыщики и судьи. Будто призраки вершат дела под покровом ночи; как настоящие тени преследуют неугодных и вершат правосудие Совета. Все их действия – строжайшая тайна покрытая мраком.

Но для её желания попасть в орден есть и другие причины.

На подходе к пабу в Лилит чуть не врезался мужик, которого пинком вышибли из питейного заведения.

Она отскочила в сторону, когда пьяница приземлился на карачки в полшага от неё. Пока вставал, он выкрикивал проклятья и крыл последними словами грузную женщину, стоявшую в дверях.

– Что б я тебя здесь больше не видела, пьянь подзаборная! – прокаркала женщина, погрозив ему в след кулаком.

Из открытой двери паба лился рыжеватый свет, раздавался неприличный хохот, громкие голоса мужчин, идиотские шутки.

Лилит ненавидела такие места. Там всегда воняло выпивкой, сальными телесами беззубыми мужланами, которые лет сто с себя грязь не скоблили и уже забыли, что такое гигиена (если конечно помнили).

Об отношении к женщине таких индивидов и говорить нечего – они считают себя просто приделом мечтаний любой дамы. Но один их видок (не то, что запашок) вызывает лишь отвращение и рвотные позывы.

Живо помня всё это, Лилит невольно преисполнилась симпатиями к этой незнакомке в непонятной лиловой шляпке на рыжих кудрях, собранных в пучок.

– А ты чего столбом встал, малец? – наконец заметила она Лилит. – Или заходи, или иди отсюда.

– Я ищу госпожу Грэйс, – отчеканила Лилит, делая голос ниже и грубее. – Байард сказал, для меня есть работа…

– О! – воскликнула дама, делая шаг к ней, – так это тебя прислал ко мне старый пройдоха! Не слишком ли ты мал для работы наёмником, а, парнишка? – Грэйс окинула её скептическим взглядом.

Лилит стало не по себе. Она наклонила голову ниже, чтобы скрыть лицо. Не хватало еще, чтоб эта женщина признала в ней девчонку.

– И больно ты худощав, – она досадно поцокала языком. – Ну, ты подойдешь лучше, чем все эти уголовные рожи. – Грэйс похлопала девушку по спине, подталкивая к входу. – Не стесняйся, входи-входи.

Лилит подавилась воздухом. Так «щедро» по спине её давно не дубасили. Хоть бы синяков не осталось…

Морщась от яркого света, Лилит вошла в паб. В нос ударил запах еды и выпивки.

Грэйс продолжала подталкивать девушку. Её накрашенные красные губы растянулись в добродушной улыбке, но взгляд все равно оставался серьёзным. Морщины на лбу выдавали немолодой возраст, походка уверенная и властная, голова гордо вскинута. Всё кричало, что хозяйка самого знаменитого паба и труппы танцовщиц, выступающих тут по пятничным вечерам, – она.

– Как тебя звать мальчик? – Грэйс едва скосила глаза на семенящую рядом Лилит.

– Лит, – глухо отозвалась девушка, не глядя на собеседницу.

Для Лилит удобно притворятся мужчиной, ибо как женщина она бы не выжила в одиночку, или выжила бы, затоптав гордость в борделе. Потому что если ты девушка, тебе ничего не добиться в этом мире.

Единственное, на что ты можешь рассчитывать, это удачно выскочить замуж. Но в захолустье вроде этого, где отживают свои последние годы старики-разбойники, элементарное счастье не возможно.

И можно ли вообще назвать такую жизнь счастьем?

Лилит бы не смогла всю жизнь пресмыкаться перед мужчинами, этими самодовольными нахалами, которые думают, что все в этом мире существует только для них. Женщины в их представлении только вещь, предмет роскоши, бесплатная прислуга.

Потому Лилит носила мужскую одежду и всячески меняла свой голос. Потому скрывала девчачье лицо за шляпой.

И как-то всё проходило, её принимали за мальчишку. Но проблемы начались позднее, когда её фигура начала принимать женственные очертания. Теперь при хорошем освещении уже любой слепой мог распознать в ней переодетую девку. По этой причине Лилит стала редко выходить из комнаты днем и перешла на ночной образ жизни.

Единственное спасение для неё теперь – бесформенный потрёпанный сюртук, скрывающий туловище и бедра да ночь.

Госпожа Грэйс оставила Лилит около тёмной бархатной шторки, скрывавшей проход к неизвестным комнатам паба, скорее всего, хозяйским. Через пару минут оттуда выглянули разрисованные косметикой лица молодых девушек.

Они кидали на Лилит многозначительные взгляды, о чем-то перешептывались между собой, хихикали. Лилит делала вид, что ничего не замечает, «с интересом» разглядывает кружку на столе какого-то мужчины. Он заметил её взгляд и злобно зыркнул в ответ. Она поспешила отвести глаза в сторону, лишних проблем только не хватало с этим верзилой и его такими же пьяными дружками.

Из-за шторы появилась Грэйс и уверенным шагом направилась к старым музыкантам, сидевшим на небольшом деревянном помосте. Казалось, они спали до того, как пришла и накричала хозяйка. Заросший седой старикашка, сидевший за баяном, чуть со стула не упал, от такого внезапного пробуждения.

Помещение паба оказалось довольно большим и просторным. Повсюду стояли столы и табуретки из дерева; с потолка свисали лампы, но свет они испускали тусклый, и в внутри обитал вечный полумрак, что было для Лилит так кстати.

Рядом с ней расположилась большая барная стойка, за которой в просторном стеклянном шкафу стояли разнообразные бутылки с алкогольными напитками. Большинство названий Лилит незнакомы.

Наконец, госпожа-хозяйка подошла к ней и, в двух словах объяснив, что ей нужно делать, снова скрылась за шторкой. А задача девушке попалась не простая. Предстояло танцевать вместе с другими девчонками из труппы Грэйс и смотреть, чтоб никто с пьяни на них не напал.

«С танцем проблем быть не должно!» – уверила её Грэйс, подбадривающе похлопав по плечу.

В тот момент Лилит думала лишь, как не сломать ключицу и вообще остаться целой после этой «легкой» работы. Если какая-нибудь пьянь накинется, себя-то Лилит защитить сможет, а вот бесполезных размалёванных девок – вряд ли.

Грэйс встала подле музыкантов и хлопнула в ладоши. Заиграла музыка, и девчонки начали выбегать из-за ширмы, увлекая за собой Лилит. Каждую стискивал тугой корсет красного или синего цветов, пышные черно-красные юбки, чулки на подвязках и сапожки на высоком каблуке. Из собранных в пучок волос торчали цветные перья.

Когда девушки легко и непринужденно взмахивали ногами, на разукрашенные лица падали тонкие закрученные пряди волос. Танцовщицы то скакали в хороводе, то выстраивались в линию, неприлично задирая юбки и маша ногами. Лилит была несказанно счастлива, что носила штаны и не ловила мерзкие похотливые взгляды. В её честь прилетали только завистливые.

А музыка все играла и Лилит плясала вместе с танцовщицами, стараясь попадать в ритм и смотреть по сторонам. Один раз она чуть не споткнулась, но девушка в длинных черных перчатках не дала ей упасть, вовремя поддержав за локоть. Со стороны никто не заметил чуть не случившегося конфуза, чему Лилит обрадовалась. Не хотелось подводить хозяйку паба.

Светловолосая девушка мило улыбнулась ей, Лилит виновато поморщилась.

Во время танца она не раз поражалась, какой хорошей растяжкой обладали танцовщицы. Так высоко подбрасывали ноги, и ни одна ещё не сбила дыхания, хотя Лилит уже порядком запыхалась.

Музыка ускорялась, танец наращивал темп. Мужчины подбадривающе стучали в такт руками и ногами, иногда громко и пронзительно свистели, что аж уши закладывало.

Лилит совсем вымоталась, раскраснелась, но как будто заразилась всеобщей энергией и весельем. Заулыбалась чудесно, совершенно искренне.

К сожалению, случилось то, чего больше всего опасались. Одну из девушек схватил за руку ели стоявший на ногах мужик. Он шатался и всем своим видом показывал, что уже не в своем уме от выпивки. Что-то невнятно пробасил и грубо дернул девушку к себе.

Музыканты продолжали играть, а Грэйс сорвалась с места и будто свирепый буйвол двинулась на мужчину. Вскрикнула ещё девчонка, и остальные начали разбегаться кто куда. Какой-то мужик вступился за вторую жертву, и ему прилетел в нос удар кулаком. В падении он задел чей-то столик и понеслась….

Начался мордобой.

Во все стороны летели выбитые зубы, кровь, щепки. Звенели разбитые бутылки и посуда. Грэйс насмерть стояла за воспитанниц. А светловолосую девушку все тянул в сторону выхода пьяный в стельку, но сильный мужик. Он мертвой хваткой вцепился в её худое запястье. Девчонка вырывалась и кричала. Надо было срочно что-то делать, и Лилит кинулась ей на помощь.

Схватив пустую бутылку со стола, она со всей дури зарядила мужику по башке. Но тому хоть бы хны. Он пошатнулся и устоял, зато теперь рассвирепел как бык. Танцовщицу выпустил и та, визжа, побежала прочь, а внимание устремил на Лилит. Выкинул руку вперёд – хотел схватить – но Лилит ловко увернулась.

Мужик взбеленился. Схватил табурет и с воплем бросил в неё. Лилит пригнулась, стул влетел в спину лысому бугаю. Тот медленно поднялся с места, свирепо зыркнул назад и прописал пьянчуге знатный удар в ухо.

Вокруг творилась полнейшая неразбериха. Лилит два раза избежала летящей в спину бутылки, тарелки и пинка. Шум и гам заполонил всё. Бились кружки, столы и табуретки.

Грэйс позвала охрану. Лилит поняла это по прибавившемуся количеству грузных мужиков. Незнамо как она спряталась под стол, на который то и дело падали нокаутированные тела.

Бойня продолжалась ещё какое-то время, а потом резко стихла. Выждав для верности минуту, Лилит покинула своё ненадежное укрытие.

Многие столы опрокинуты, почти все стулья сломаны, местами на полу лежали побитые, потерявшие сознание мужики. Лилит аккуратно обогнула их и прошла к стойке, за которой стояла Грэйс и протирала уцелевшие стеклянные кружки. На лице женщины как фонарь горел фингал. Значит, и её зацепило во время драки.

– О! Парнишка! – воскликнула Грэйс, – Ты ещё цел! Поди, сюда.

Лилит криво усмехнулась, подходя ближе.

– Присядь, – женщина махнула рукой на чудом уцелевший стул. – Принесу тебе поесть.

Лицо воровки вытянулось: с чего бы этой женщине ещё и кормить её?

– Все нормально, – с улыбкой заверила хозяйка. – Ты помог одной из моих девочек. Я уж не поскуплюсь, накормлю тебя. Жди, – сказала она и вошла в соседнюю дверь, где, видимо, находилась кухня.

Лилит стала ждать. Есть хотелось безумно! Только сейчас, после всех событий, она почувствовала жуткую слабость в теле. Не есть уже два дня перебор для её растущего организма.

За спиной раздались чьи-то шаги, и Лилит на автомате обернулась, невольно схватившись за пояс брюк – там, в ножнах прятался кинжал. Светловолосая девушка вздрогнула, и Лилит, наконец, её узнала. Это та самая девчонка, что помогла ей не упасть, и которую впоследствии она отбивала у пьяного.

Сейчас яркий макияж на лице танцовщицы отсутствовал, что делало её моложе и мягче. Ещё бы не это вульгарное платье, потрёпанное в потасовке – цены бы ей не было.

Девушка заправила за ухо светлую кудряшку, выбившуюся из высокой прически и потупив взор, сделала к Лилит шажок. Щёки заливал стыдливый румянец.

– Спасибо что спас, – робко начала она, переминаясь с ноги на ногу. – Ты не пострадал?

– Нет, я в порядке, – заверила Лилит, пытаясь выдавить дружелюбную улыбку. – Спасибо за беспокойство. Что-то ещё случилось?

– Нет-нет, – запротестовала танцовщица, густо покраснев. – Просто… я не знаю, как выразить свою признательность. Не знаю, что бы случилось, если бы не ты! Я так испугалась, что не смогла сделать.

– Все нормалью. Любой бы запаниковал в такой ситуации. – Непонятно почему, но Лилит не могла говорить в своей обычной манере с девчонками.

– Могу я узнать твоё имя? – немного погодя спросила она, видимо, скоро уходить не собиралась.

– …Лит, – замявшись, ответила Лилит. – А ты?..

Со стороны кухни загремели тарелки. Блондинка воровато оглянулась и так быстро подскочила к Лилит, что та даже опомниться не успела. Танцовщица, схватив её за ворот рубашки, притянула к себе и поцеловала. Сказать, что Лилит обомлела – ничего не сказать. У неё глаза на лоб полезли. Теплые губы впились в её щёку. В нос ударил горьковатый запах фиалковых духов, от которого закружилась голова. Хотя голова у Лилит закружилась не столько от этого, сколько от осознания, что её поцеловали. В щёку! Девчонка!

Не слыхано.

До этого никто не решался даже в полушаге рядом с ней стоять.

Ошарашенная Лилит даже не заметила, как девушка, хихикая, убежала прочь.

«Спасибо что не в губы», – успокаивалась она, оттирая помаду с щеки.

– Ты чего такой удручённый? – спросила Грэйс, зайдя за стойку и поставив перед Лилит тарелку, полную мясного рагу с крупно нарезанной, ароматной картошкой.

Ноздри девушки затрепетали, и она, забыв обо всем, живо накинулась на пищу. Грэйс смотрела на неё, умиляясь, но Лилит было не до этого.

– И что такой молодой парень забыл среди этих старых прожжённых наёмников? – поинтересовалась хозяйка паба, подперев голову рукой. – Неужели не было другого способа зарабатывать?

– Для меня был только один способ, – угрюмо ответила Лилит, кладя в рот вилку с мясом.

– Как жаль, – Грэйс с досадой поцокала языком. – Молодёжь не должна губить себя на такой опасной работе.

– Эта работа помогает мне жить.

«И не только в материальном плане», – хотела добавить Лилит, но не стала. Ни к чему кому-то знать подробности её жизни.

– Бросай ты это дело! – воскликнула женщина, топнув ногой. – Я бы с радостью взяла тебя в мою труппу. У меня и девчонки какие красивые, покладистые! Невесту мигом тебе подберём! Ты знай, я своих девчонок кому попало не предлагаю! Они мне как дочери…

Лилит ничего на это не ответила, лишь задумалась. Что бы случилось, если бы сейчас она согласилась остаться? В силу её настоящего пола, возможно, её бы взяли одной из танцовщиц, а дальше? Всю жизнь протанцевала бы в этом кабаке, потом вышла замуж за какого-нибудь обдрюзглого рабочего и оставшуюся жизнь горбатилась бы по дому и воспитывала детей. Они бы выросли, устроили свою жизнь, и ей бы оставалось тихо и мирно доживать свой век среди внуков.

Никаких опасностей и приключений.

Нет уж. Так бы жить она не смогла. Это не её судьба. Её судьба забрасывает её и в огонь, и в воду. Она должна чувствовать, как закипает кровь, как растягиваются губы в безумной улыбке, как бешено стучит сердце в предвкушении опасности.

– Вижу, тебя не переубедить, – Грэйс тихо вздохнула. – Если передумаешь, дай знать. Для тебя здесь всегда найдется место.

На том и попрощались. Лилит сытно поела, встала с места и отправилась к выходу. Она благодарила хозяйку за доброту и тёплый приём, но прекрасно понимала – сюда она больше никогда не вернется.

Так будет лучше для всех.

В дверях она столкнулась с человеком в чёрном плаще с капюшоном поверх сюртука. Лилит коротко скользнула взглядом по его лицу.

Юноша старше её максимум на три года. Сразу видно, не местный – лицо серьёзное, чистенькое и белое, какое присуще обычно знати. В толи серых, толи голубых глазах поселилась вечная печать или даже скорбь.

«Может быть, дворянин какой, – подумалось Лилит, – и что только забыл в этой глуши?»

– Простите, – пробормотала она, надвинув шляпу в попытке спрятать лицо. Оставалось надеется, что жест вышел естественно и непринужденно, а незнакомец ничего не заметил.

Не заметил, что его карманы обчистили.

Ⅳ

Улов вышел мелким: пара медных монет и какая-то картонка. В темноте не разобрать, что там написано, и Лилит решила отложить это до дома.

У самого ломбарда, она застала Байарда, с каким-то мужчиной в чёрном дорожном плаще.

Лилит сощурилась: лицо его скрывал большой капюшон, одна рука болталась как плеть (что сильно бросалось в глаза), а второй рукой он передал что-то старику. Тот нахмурился, неразборчиво ответил, и они распрощались.

Девчонка сделала вперёд пару осторожных шагов. Байард ещё какое-то время смотрел в след мужчине, а потом повернулся и заметил её.

– Поступило задание, Лилит, – напряженно сказал он, покусывая губы. – Но ты никуда не пойдешь.

Она удивленно уставилась на него.

– С чего это? Волнуешься за меня? – Лилит расплылась в ехидной ухмылке.

– Вот ещё. Просто боюсь, какой-нибудь хрыч спустит с тебя шкуру, и никто не выплатит твои долги, – он усмехнулся. – Тогда у меня будут большие убытки.

– Уж я могу за себя постоять, – она иронично выгнула бровь. – А самый опасный хрыч здесь только ты!

– Этот самый хрыч вечно спасает твою шкуру от других наемников.

– Это было всего пару раз! Кто ж знал, что эти наемники так чтут свои дурацкие обычаи…– Лилит отвела глаза в сторону.

– Мне постоянно приходиться выгораживать тебя! Они только и ждут, когда я окочурюсь, чтобы пустить тебя на корм рыбам. Когда ты уже прекратишь искать проблемы на свою задницу?

– Если я приношу так много проблем, так зачем меня жалеть! – взбешённо прорычала она. – Отправляй в самое пекло!

Байард покачал головой, приложив пальцы к виску.

– Хватает же в тебе упёртости со старшими спорить.

– А у тебя хватает упёртости кряхтеть, как бревно.

Старик отмахнулся от неё, как от назойливой мухи.

– В очередной раз убеждаюсь – бесполезно с тобой спорить.

Тяжело вздохнув, он продолжил:

– Нужно будет доставить один груз. В группе, – Байард многозначительно посмотрел на неё. – Остальные наемники из команды встретят тебя в заброшенной церкви.

– Думаю, спрашивать, что за груз, лишнее?

Он кивнул.

– Остальное тебе расскажут на месте, – старик ещё раз вздохнул и добавил: – Знаю, что опасность тебя только подзадорит, и всё же…

«Береги себя», – хотел сказать, но вместо этого спросил:

– У тебя инстинкт самосохранения вообще есть?

– Он всегда со мной! – заявила Лилит, ударив кулаком в грудь.

Снова прозвучал тяжелый вздох.

– Иди уже.

Ⅴ

О заброшенной церкви ходило много слухов. Считалось, там водятся призраки, в последнее время рассказывали о неведомом звере, что воет как волк, только более надрывно и пугающе.

Возможно, там поселился один из монстров, коих в последнее время развелось вблизи Леса как блох. Возможно, это у нищего обитателя церкви так живот урчит. Возможно – и вероятнее всего – это просто байки взрослых для непослушных детишек, чтоб те по заброшкам не бродили.

Так что Лилит совсем не боялась натолкнуться на чудовище или призрака или кого-то из местных. Здесь она самый опасный монстр.

Лилит уже подходила к вратам церкви, как вдруг почувствовала неладное. За дверьми стояла неестественная тишина. Под ложечкой засосало.

Где остальные наёмники из группы? Решили поиграть в молчанку?

Невозможно.

Лилит тяжело сглотнула.

В голове так и запульсировало: «Опасность!».

Но вопреки здравому смыслу, она бесстрашно толкнула двери. Протяжный скрип разорвал безмолвие. В нос ударил кислый запах крови и затхлости. Лилит заткнула рот рукой, подавляя рвотный позыв.

Голубоватый лунный свет проникал через разбитые окна и дыры в крыше, серебрился как вода, в сколах витражей.

Лилит схватилась за рукоятку кинжала на поясе и осторожно двинулась вперёд, оглядываясь по сторонам. Шаги едва слышно раздавались в комнате. Если бы не стекла да хлюпающие лужи, понятного содержания, лёгкую поступь Лилит нельзя было бы отличить от призрачной.

Мысок сапога уткнулся во что-то холодцово-упругое, и Лилит лизнула пересохшие губы, не желая опускать взгляд под ноги, и продолжила двигаться к постаменту.

Ещё издалека она разглядела там коробочку, а подойдя ближе поняла: это шкатулка. Железная, старинная, с необычной резьбой в виде витиеватых символов.

Лилит потянулась пальцами к крышке, и вдруг!.. дверь с грохотом захлопнулась.

Девушка подскочила на месте.

– Кто здесь?! – крикнула она в темноту, как истеричка. От испуга голосовые связки пережало. Лилит перевела дыхание и приняла боевую стойку с кинжалом перед грудью наготове. – Покажись!

Враг подчинился приказу. Нечто прошмыгнуло за её спиной, Лилит обернулась, но увидела только длинные тени от стен и разбитой мебели. Уловила движение справа – и опять пусто.

Что-то сверкнуло во тьме. Не успела Лилит вдохнуть – над её ухом просвистел кинжал.

– Кажется, я промазал, – по церкви прокатился густой, бархатистый голос, от которого все глубины тела будоражились.

Лилит напряжённо уставилась на противника.

Он шагнул из тени в круг лунного света, и его долговязую чёрную фигуру озарило со спины. Пальто, шляпа с перьями, руки небрежно сунуты в карманы. Мужчина вскинул голову, но лицо и глаза его будто заполнили тени. И они перетекали друг друга, как капли воды в масле.

«Маг» – сразу догадалась Лилит, и спина похолодела. Самые мерзкие, самые опасные и худшие противники, которых только можно представить – маги. Они не предсказуемы, они сильны и невероятно редки.

И какого чёрта ей надо было натолкнутся именно на мага!

Ох уж это её везенье!

Руки заходили ходуном, кровь стучала в ушах слишком громко. Лилит стиснула рукоятку кинжала, собралась с мыслями. Она готова задействовать все свои силы и трюки, если это поможет ей выжить.

– Отойди от шкатулки, девочка. И быть может, я сохраню тебе жизнь, – он дружелюбно улыбнулся, горящими во тьме белыми зубами, и у Лилит мороз по коже пробежал.

Инстинкты вопили: «Беги!». Но бежать некуда: дверь закрыта, а стоит приблизится к ней – со спины нападет убийца. А в том, что он убийца – сомнений нет. Трупы мужчин-наёмников, усеивающие пол, как цветы поляну, – прямое доказательство.

Он в одиночку всех порубил. Он, несомненно, искусен и невероятно опасен.

И живой её не отпустит.

– О чем это вы? – проворковала девчонка. – Я не вижу никакой шкатулки.

Мужчина метнул взгляд в постамент, тот действительно оказался пустым. Лилит стащила шкатулку и сунула в карман сюртука, когда дверь только захлопнулась. Ловкости её пальцев позавидуют любые музыканты и воришки.

Она отскочила подальше, расценив, что с этим типом лучше держать дистанцию.

– Хитрая воровка, – рассмеялся незнакомец. – Отдай шкатулку.

Он требовательно выставил руку.

– Попробуй, отними! – бросила Лилит, наставив остриё кинжала на мужчину.

– Ты не знаешь, что стащила, девчонка, – прошипел он, начав приближаться. Его силуэт мерцал, а под ногами клубились тени. – Я тебе не по зубам. Последний раз предлагаю решить все мирно.

Раскрытая ладонь маячила как спасательный круг в штормовом океане. Лилит отчаянно желала согласиться и сделать, что просят – своя жизнь дороже какой-то антикварной коробки – но понимала, что убийца врёт.

Он прикончит её.

С «коробкой» или без.

Лилит колотило от страха, но она до треска костей стиснула в руке кинжал. С болью страх отступил.

«Чего расклеилась, тварь дрожащая!» – попрекнула она себя и дерзко вскинула подбородок.

– Нет! – бойко заявила.

«Я отказываюсь умирать!»

Улыбка на лице мужчины погасла, рука упала.

– Ты сама сделала выбор. Я не хотел калечить Сурта – нынче это спросовый товар – но видимо выхода нет.

Он досадливо улыбнулся и одним рывком настиг её. Лилит оступилась. Убийца полоснул кинжалом наотмашь, девушка звонко отбила удар в сторону. Атаки посыпались непрерывным потоком. В темноте засверкали металлические молнии, заскрежетали лезвия.

Дыхания – обрывки. Кровь – раскалённая магма.

Они разошлись как танцоры на сцене и слетелись как коршуны в каскаде быстрых выпадов.

Лилит словно змея ударила ножом снизу вверх, противник прочитал её стиль: ускользнул влево и перехватил руки. Колено утонуло в её животе. Лилит задохнулась и сложилась пополам, держась за рану.

Мужчина провернулся на месте и пинком отправил девчонку в полет. Её впечатало в стену.

Воздух выбило из лёгких, щепки фонтаном брызнули в разные стороны. Лилит съехала на пол и зашлась в судорожном, надсадном кашле. Перед глазами плыли чёрные и белые пятна, спина и живот горели огнём.

Больно. Так больно, что крик разрывает изнутри! Даже на беспощадных тренировках с Байардом ей так не доставалось, даже в мелких стычках с наёмниками.

Кто же этот мужик? Почему так силен?

Мужчина схватил её за волосы и приподнял с пола. Лилит зашипела. Её лицо всё измазанное в крови и грязи развеселило его – убийца улыбнулся, ненормальной, нежно-одержимой улыбкой.

– И это хвалёная сила Сурта? – спросил он и досадливо покачал головой. Жёлтые глаза его изучающе мерцали в тенях как у кошки. – Больше похоже на избиение младенца.

Лилит харкнула ему в лицо кровавой слюной и криво, презрительно оскалилась.

– Да пошел ты!..

Незнакомец отшвырнул её как надоевшую шавку и утёр плевок перчаткой. Лилит проехалась по чужой крови, окончательно изгадив линялый сюртук и штаны.

Тупая боль преследовала её, куда ни тки. Но уже начала постепенно утихать. Прохлаждаться некогда!

Лилит упрямо поднялась на локтях, выискивая взглядом обронённый кинжал. Он блеснул недалеко от перевёрнутой скамейки и лежащего под ней трупа наёмника. Через боль, на четвереньках девчонка поползла к оружию.

Убийца уже шёл к ней.

«Нужно тянуть время!» – родилась лихорадочная мысль.

– Что ты вообще можешь знать о Суртах?! – выплюнула Лилит, передвигая коленками.

– О Суртах? – озадачено переспросил мужчина. – Увы, немногое… в прочем, как и все. Зато я знаю о тебе.

– Ты ничего обо мне не знаешь! – рявкнула она, ища в осклизлой луже крови свой кинжал. Благодаря перчаткам ей не пришлось цеплять занозы о щепки на полу.

– О-о-оо, девочка, – сладко протянул убийца, возвысившись над ней. Его тень накрыла её как затмение. – Я знаю о тебе больше, чем ты сама можешь себе представить.

«Ура!», – промелькнуло в голове, когда Лилит нащупала рукоятку кинжала.

– Удивительно, – замышлял он вслух, – даже у Сурта бывают раны, которые оставляют шрамы..

Глаза Лилит широко распахнулись. Откуда этому типу известно о её секрете? Даже старик Байард не знал. Никто не мог знать! Только если…

«Он правда что-то знает о моем прошлом!»

– Мне бы не хотелось добавлять тебе шрамов, – сказал убийца и наступил сапогом на её руку, сжимавшую клинок. – Увы, девушек они не украшают.

– Что ты знаешь о моем прошлом?! – выкрикнула Лилит и с силой рванула вперед, пытаясь сбить его с ног. Мужчина отскочил.

Лилит перехватила кинжал в обратном хвате и резанула. Лезвие прошло в сантиметре от его горла.

– Ха-ха, – рассмеялся мужчина, и они закружились в танце ударов и отражений. – Ты дерешься несерьезно! Я не чувствую в тебе желания убить.

– Зубы мне не заговаривай! – прорычала Лилит, нанося удары один за другим, один за другим… – Рассказывай, что знаешь!

– Нет уж… – лениво протянул он и растворился во тьме.

Лилит обомлела, потеряв его из виду.

Что это за фокус? Или это магия такая? Да ка ей скажите на милость сражаться с!.. пустой. Ничем. Тенью.

Озираясь по сторонам и вглядываясь в темноту, Лилит пыталась понять, где он затаился. А мужчина смеялся, и смех этот бесящим эхом отдавался отовсюду. Будто был везде и негде.

– Неужели ты и правда всё забыла? – раздался шёпот у самого уха.

Лилит резко повернулась, но клинок разрезал лишь воздух.

– Где ты, трус?! – выкрикнула она. – Выходи!

Лоб покрылся холодной испариной. Лилит нервно облизнула губы.

– Ночью детки должны спать, – с ласковой улыбкой сказал он.

Подобрался со спины, и Лилит даже не заметила в какой момент начала падать.

В глазах потемнело. Последний кадр – летящая в лицо бурая лужа.

Ⅵ

Днем ранее

Материк Алькор, королевство Алнаир, г. Гиансар,

Трущобы квартала С***

Шрам шла по малолюдным улицам трущоб. Кое-где, привалившись к забору, сидели нищие, старые, иссохшие, поджидающие кончину. От них разило гнилью и фекалиями. Будто тела начали сгнивать изнутри.

И это привычный запах трущоб.

Смрад смерти.

Прямо на дороги выливали помои. Никакой гигиены. Люди годами жили и не знали что такое элементарная ванна. Не говоря уже о том, что одежда здесь считалась роскошью. Поэтому, сняв её со случайного прохожего, можно было выручить хорошие деньги или передавать через поколения (если, конечно, сможешь выжить и оставить потомство).

Ночка у Шрам выдалась длинная. Она шла, гневно пыхтя под нос, ведь так бездарно упустила свою добычу! А ведь могла разжиться не плохой наградой. Впрочем, с последним можно смириться.

Главное, Шрам всё ещё жива. Плевать на секту. Убийца ввязалась в это дело только из-за их ампул. В последнее время она страшно подсела на них.

Не так давно по трущобам прошёл слушок о средстве якобы дающем простым смертным сверхсилы. «Бывальцы» во всех красках (какие позволял их мизерный словарный запас) описывали свой восторг, ощущение легкости и могущества после принятия ампул.

Шрам заинтересовалась и решила проверить.

Допросив пару «болтунов» (и перерезав пару глоток), она вышла на поставщика. Некую организацию под названием «Регул».

Самая известная из их ампул именовалась «жидкое золото». Вероятнее всего, своим успехом она обязана внешнему виду, ибо действительно выглядела как перламутрово-золотая жидкость в стеклянном флакончике.

А алчных бандитов так легко обмануть…

Только большие цены на эти чудесные «продукты алхимии» бесили огорчали Шрам. Однажды попробовав, она возжелала больше. Больше, больше и больше! Ей стало мало одной ампулы в месяц, в неделю, в три дня.

Шрам даже подалась в наёмные убийцы, грабила магазины и прохожих лишь бы разжиться наличными, а на них уже позволить себе ампулы.

Неужели они взаправду так хороши?

Ну-с, «Жидкое золото», например, даровала человеку без магических способностей магию. Как же так? Шрам не шибко сведает в биологии или химии или в прочих науках, затрагивающих интеллектуальную деятельность, зато как редкий представить магов знает, что «магия» – магические частицы – есть в крови каждого человека. Просто у кого-то имеется излишек, как раз таки позволяющий «колдовать».

От количества магических частиц в крови зависит и продолжительность жизни человека. Тогда можно утверждать, что «жидкое золото» продлевает жизнь, в какой-то мере.

А чувства все виды ампул дарили почти одни и те же: прилив сил, восторг и лёгкость и, разумеется, пьянящее могущество. Кому-то казалось, что он молодел, не только духовно, но и физически.

Шрам же из всего этого перечня интересовала только сила. Упоительное ощущение власти над чужими жизнями.

И когда цены на ампулы взлетели, её обуяли гнев и жажда.

Она выяснила у подпольного торговца, кто производитель, и направилась прямиком в главное здание. В Регул. В секту чокнутых фанатиков. На их секретную базу.

Там ей и предложили быстрый способ заработать много ампул, ОЧЕНЬ МНОГО ампул. Да ещё и самых разных. Всего производилось четыре вида.

Такое предложение ей понравилось. Тем более – дело плёвое! Всего-то выкрасть шкатулку с камнем из башни.

Шрам с ненавистью сплюнула под ноги. Чтоб она ещё хоть раз повелась на такие уловки! То-то ей показалось, что награда не соразмерна задаче. Слишком много рисков для жизни оказалось на «такой простой» миссии, да ещё и ушла ни с чем.

– Плевать! – рявкнула она и перепугала драных котов в переулке. Стиснула зубы и обогнула несколько полуразбитых домов, глядящих на неё своими пустыми глазницами-окнами.

Шрам хотела поскорее попасть домой. Ночь – не лучшее время для прогулок по трущобам. Даже для вооружённой до зубов убийцы.

Каблуки сапог мирно стучали по пыльной брусчатке. Где-то в переулке послышался вскрик женщины и хохот мужчин.

Шрам хмыкнула и остановилась. Ей показалось – кто-то следил за ней.

Она резко повернулась, но на пустой улице, конечно же, никого не увидела.

Шрам списала разыгравшуюся мнительность на усталость и сделала шаг вперёд, но на неё пути возник человек. Низкий мальчишка в черной мантии.

«Из Регула», – сразу догадалась она.

– Ты ещё кто? – бросила убийца и положила руку на рукоятку «когтя».

– Я пришел за долгом, – сухо отозвался он.

– Каким ещё долгом? – прошипела Шрам. Опасение стиснуло горло.

– Камень, – холодно отозвался мальчишка. – Отдай, что украла.

– Нет у меня ничего! – зло рявкнула она. – Предатель затесался в ваши ряды и увел камень!

– Вот как, – безразлично заключил он.

И вдруг!..

Резкая боль пронзила бок Шрам. Она оцепенела от ужаса, и язык отнялся.

Провернув в теле, мальчишка вытащил кинжал. Хлынула кровь.

Шрам схватилась за рану. Кровавое пятно быстро поползло по корсету, как капля чернил по бумаге, вымарывая всё. Она боялась дышать. Как рыба, попавшая на сушу, она хрипло хватала воздух ртом.

– Это послание от Регула.

Сжав рану пальцами, Шрам ринулась на мальчишку. Но ни один из её отчаянных взмахов не достиг его. Он уклонялся быстро и легко, словно порхал, и был спокоен. А вот Шрам кипела от ярости. Движения её стали беспорядочными, точно она металась в агонии.

Вдруг Шрам рухнула на колени. Внезапной волной накатила слабость. Одной рукой она упёрлась в холодную мостовую, второй держалась за рану. С той происходило что-то странное. Она моментально вздулась, пошла волдырями дальше, захватывая весь живот. Гнойники лопнули – брызнула лимфа. Шрам закричала. Глаза застилала красная пелена. Изо рта вытекали слюни.

«Неужели меня отравили, – лихорадочно крутилось в голове. – Меня? убийцу-отравителя?!»

– Если ты не вернёшь камень через десять дней – умрешь, – объявил мальчишка, безразлично взирая на неё своими цветными глазами: одним чёрным, как сама тьма, а вторым льдисто-голубым. На лоб спадали седые пряди волос, хотя лицом он тянул максимум на семнадцать.

Шрам закашлялась, согнувшись пополам, уперлась лбом в булыжники. Она почти захлёбывалась в собственной слюне. Что это за яд такой?!

Мальчишка бросил себе под ноги ампулу и объяснил с каменным лицом:

– Временное противоядие.

Шрам схватила колбу дрожащими пальцами, откупорила пробку и залпом выпила. Это оказалась отвратительно-горькая розоватая жидкость. Но убийца заставила себя проглотить всё до последней капли.

Волдыри на теле моментально перестали ныть. Процесс живого гниения прекратился. На время.

– Десять дней значит, – процедила она.

Но мальчишки рядом уже не было. Исчез, будто призрак.

Шрам трясло от злобы. Она не пописывала с сектой никаких соглашений! Не давала обязательств, не обещала выполнить всё в лучшем виде. Так какого лешего!..

А этот мальчишка?! Урод безучастный! Ампулу не в руки дал, а так, на пол швырнул, как какой-то побитой псине. А если бы она разбилась?

Стиснув зубы, Шрам поднялась на ноги. Они подкашивались, но нужно было как можно скорее добраться домой.

В полуразвалившейся хибаре, где она жила на первом этаже, всегда сыро и пусто. И вещей самый минимум: полка на стене, стол слева, стул и кровать на прогнивших деревянных ножках. Ничего лишнего.

Ввалившись в комнату, Шрам рухнула на стол, приподнялась и зло оттолкнула его в сторону. Он жалобно скрипнул. В ярости она сбросила с него всю посуду и подпорченные продукты.

Ей хотелось крушить и ломать, пусть это и глупо. Рванув дверцу полки, Шрам начала выискивать глазами бинты. Найдя, небрежно скинула с плеч чёрную кожаную куртку и корсет, начала перебинтовывать тело.

Выглядело оно, мягко говоря, ужасно. Кубики пресса – предмет её гордости и обожания – обратились окровавленными шматками кожи. Это лопнули волдыри. И их адски жгло при каждом малейшем прикосновении. Ножевое ранение больше не кровоточило. Видимо, антидот оказался с целительными свойствами.

Не в силах собственноручно сорвать теперь уже мертвые куски кожи, Шрам решила перебинтоваться как есть.

Шипя от боли, она быстро закончила. Бинты лежали небрежно, однако на первое время и этого хватит. А потом она поищет больницу, или ампулу исцеления и подлечится нормально.

А в путь лучше отправляться без промедлений. Только вот куда ей идти? Где искать чёртового предателя и камень из шкатулки? И в Алнаире ли ещё они?

Шрам схватилась за голову. Проблем у неё теперь выше крыши! Она всего лишь хотела добыть ампул, а ввязалась в игру не на жизнь, а на смерть.

Скрипя зубами, она натянула одежду и вышла наружу, вот только там её ожидал сюрприз. Шрам застыла на пороге. Перед её каморкой, облокотившись спиной о каменную стену дома, стоял человек в чёрном пальто и шляпе. Жёлтые глаза загадочно мерцали в темноте, на губах блуждала улыбка, добрая, но от неё в дрожь бросало.

«Неприятный тип», – заключила убийца.

– Позвольте представиться, – проворковал мужчина. Голос мягкий, бархатистый, как у мурчащего кота. – Я Нуар и помогу вам в поисках камня.

Он прижал шляпу к груди – на пальцах блеснули перстни – и поклонился, словно актер на сцене. Красно-каштановые волосы, достигавшие плеч, растрепал ветерок.

Нуар поднял глаза, и Шрам оценила его резкие черты лица, сглаженные приятным выражением. Длинный, тонкий нос, мясистые губы, ямочка на подбородке.

«Смазливый».

Шрам хмыкнула.

– С чего я должна тебе доверять?

– С того, мисс Шрам, что вам больше не на кого положиться.

– Тогда спрошу прямо, – Шрам сощурилась, глядя ему в глаза, – в чем твоя выгода?

Нуар задумчиво причмокнул губами и устроил шляпу на голове так, чтобы тень от козырька идеально скрывала половину лица.

– Скажем так, – произнёс он. – Одна особа будет очень рада, если камень окажется в Регуле при любом раскладе.

При упоминании «особы» губы Шрам неприязненно скривились. Она вспомнила женщину с мягким убаюкивающим голосом, произносящую сладкие речи. Хоть Шрам и не видела её из-за разделяющей их ширмы, но могла точно сказать – эта женщина не остановиться ни перед чем ради достижения своих целей.

Теперь убийца Шрам была на коротком поводке, и это жутко бесило. Когда всё кончится, она обязательно отомстит и этой женщине, и тому садистичному шкету, и всей этой проклятой секте! Она порвет их в клочья!

– И куда мы направимся? – ядовито ухмыльнулась Шрам.

– В Краз.

Материк Алькор, королевство Алнаир, г. Краз

В дверях паба Даймонд столкнулся с человеком. Низеньким, на целую голову ниже Дая, в потрёпанном мешковатом сюртуке с чужого плеча.

Промямлив невнятные извинения, мальчишка надвинул шляпу и поспешил удалиться. Дай заметил, как в тусклом свете фонаря сверкнул золотистый ободок наручных часов.

Он проводил фигуру взглядом.

Что-то в ней казалось странным. Только Дай никак не мог понять, что именно. То, что мальчишка, будучи одет небогато, носил дорогие часы или то, что походка его совсем не мужская?

Впрочем, юноша быстро выкинул встречу из головы. В этом пабе он должен найти информатора и всё разузнать. Вот только загвоздка. Дай понятия не имел, как тот выглядит.

Подкинули ему нелегкую задачку разыскать того, незнамо кого, и узнать то, незнамо что.

Дай обреченно вздохнул. Легкая на первый взгляд миссия осложнялась с каждой минутой и обещала превратиться в хождения по мукам.

Юноша осмотрелся. В кабаке стоял полумрак. Народу мало. Кто-то повалился на стол, кто-то под стол. Отключившихся выводили наружу и уже там пытались привести в чувства самым грубым способом: затрещиной.

Дай вглядывался в лица сидящих за столами, но не замечал ничего особенного. Пытался полагаться на свой опыт.

Люди, связанные с Советом, всегда хранят много секретов, поэтому и выдает их нечто общее. Это «общее» можно назвать невероятным спокойствием в любых ситуациях, даже самых экстремальных.

Дай знал, что шпион Совета наверняка выберет самое удобное для наблюдения место. Место, с которого хорошо будет просматриваться весь паб.

В самом углу барной стойки сидел человек в дорожном плаще. Он потягивал пенный напиток из кружки и спокойно взирал на творящийся кругом бедлам и разруху.

Дай подсел к нему и заказал такой же напиток. Полная женщина за стойкой засуетилась и уже через пару минут поставила перед ним стеклянную кружку, наполненную до краев. Пена аж по стенкам текла.

Как только Дай коснулся кружки, мужчина рядом заговорил:

– Слышал ли ты, дружок, что-нибудь о пропаже людей в этом городе?

Голос глубокий, мягкий, отчасти убаюкивающий.

Дай косо глянул на незнакомца и ответил:

– Люди постоянно пропадают… везде.

Он не понимал, к чему этот разговор и информатор ли этот мужчина или нет. Из всех он самый подходящий, хотя подозрительных типов с отметинами криминального мира здесь хватало.

– Да-а, – протянул мужчина со вздохом. – Но нынче совсем молодые исчезают… без вести. А может они сбегают?

Дай нахмурился. Ему не понравилось, как прозвучал последний вопрос.

– Или их похитили, – холодно добавил он, и незнакомец усмехнулся.

Догадки, что по всей стране происходят похищения, ходили только среди следователей, ибо, чтоб не будоражить публику, всё списывали на побеги. Если этот вопрос – проверка для Дая, то он её прошёл.

Только непонятно зачем такие ухищрения – его личность известна почти всему королевству.

– Может и так, – согласился «информатор» и отхлебнул из кружки. – Но люди здесь верят, что их сожрало местное чудовище, – он мельком взглянул на Дая, видимо, хотел оценить его реакцию. Юноша даже бровью не повёл. Безразлично глотнул из кружки.

Напиток горчил, но приятно согревал озябшее тело.

– Говорят, оно водиться в заброшенной церкви, что близ леса. Местные считают, что всякий, кто увидит его, будет проклят, – он тихо рассмеялся. – Но разве страх быть проклятым не страшнее самого проклятья?

Дай недоуменно приподнял брови. Но мужчина больше ничего не сказал, сделал последний глоток, встал и, махнув рукой на прощание, ушёл, что-то насвистывая.

Внятных ответов, что и где искать, молодой Леруш, конечно же, не получил. Хотел догнать «информатора», но для этого требовалось поторопиться.

Дай пошарил в карманах, ища монеты, чтоб расплатиться и оцепенел. Карманы опустели. Не было даже удостоверения-прикрытия, в котором говорилось, что он из полиции, хотя Дай ясно помнил, как положил его.

Перед глазами всплыл мальчишка; торопливые извинения; хлопки по плечу; рука, надвигающая шляпу и острая, как нож, улыбка.

Это просто не вероятно: его ограбили!

Даймонд стиснул кулаки. Не мог же он выронить удостоверение по дороге.

Из-за стойки на него грозно уставилась рыжая женщина. Она уперла руки в боки и нависла над ним как скала.

– И за дружка своего не забудь заплатить. Он выхлестнул три пинты! Вешал лапшу, что придет его товарищ и за всё заплатит!

Дай заскрипел зубами. Его ограбили уже вдвойне.

Достав серебряную монету из нагрудного кармана, он положил её на стол, поблагодарил за всё и вышел.

Ⅱ

Конечно же, за информатором Дай не поспел, того и след простыл. Прямых ответов он не получил и решил идти к заброшенной церкви. Других зацепок всё равно нет.

Место, где стояла церковь, производило жуткое впечатление. Неудивительно, что люди стали распространять разные слухи о чудовищах, поедающих людей.

Голая, словно выжженная земля, на которой лишь изредка виднелась растущая травинка. Сухие, голые ветки деревьев со скрипом покачивались на ветру. Где-то каркала одинокая ворона. Сама же церковь представляла собой небольшое деревянное здание с дырами в крыше и выбитыми стёклами. Креста на ней давно уж не было. Видимо, украли сразу после того, как церковь забросили. На заднем дворе стояли покосившиеся могилы, за которыми давно уже не ухаживали.

Печальная картина.

Когда-то святое место теперь выглядело удручающе.

Дай толкнул тяжелые двери. Оглушающий лязг петель разорвал гробовую тишину. Резкий запах железа ударил в нос, Дай едва подавил рвотный позыв. Стараясь не дышать, он сделал шаг вперёд, уже зная, что увидит.

В голубоватом свете луны угадывались неясные очертания лежащих на полу тел. Они ютились близко друг к другу, из чего следовал вывод – на них напали сразу по приходу.

Сделав осторожный шаг вперёд, Дай чуть не наступил на руку одного из убитых мужчин. Его пробрала дрожь. Рука валялась отдельно от тела, видимо, мужчина защищался. Бросив взгляд под ноги, Дай обнаружил, татуировку на коже: извивающаяся змея, пронзенная мечом. Метка наёмников.

Осмотревшись, юноша понял, что все они имели такую же татуировку на правой руке и даже похожую одежду.

Покружив ещё немного, он обнаружил другое небольшое тело, лежащее поодаль ото всех. И одежда на нем отличалась: выцветший сюртук, теперь уже заляпанный кровью, узкие штаны и черные перчатки на руках. Рядом валялась шляпа цилиндр и кинжал. Под телом расползалась багровая лужа.

Дай осторожно подцепил оружие носком сапога и откинул в сторону выхода. Решил рассмотреть улику попозже. Присел возле мальчонки, чтобы проверить татуировку на запястье, как вдруг услышал дыхание. Спина человека мирно вздымалась вверх и вниз, словно он сладко спал.

Даймонд облегчённо вздохнул. Если хоть один свидетель жив, значит, сможет рассказать, что случилось и опишет убийцу. Возможно, и исчезнувшая шкатулка как-то с этим связана.

Он коснулся плеча наёмника, собираясь перевернуть того на спину, но парень вдруг зашевелился и открыл веки. Тут же застыл как испуганный кролик перед удавом. Лицо его побелело под слоем грязи и крови, в беспросветно чёрных глазах плескался страх пополам с удивлением. Точёный подбородок и скулы, чуть вздёрнутый носик и длинные ресницы. Алые губы.

– Ты кто? – выдал найдёныш.

Даймонд моргнул.

– Сначала сам представься.

Мальчишка (а мальчишка ли?) замотал головой и тёмные всклоченные волосы, собранные в хвост, окончательно растрепались. Он схватился за затылок и скривил губы. Видимо, знатно его приложили.

И тут узнавание громом поразило Дая.

– Это же ты меня ограбил!

–Что?! – завопил мальчишка и прижал ко лбу слипшуюся от крови чёлку, но это не помогло ему спрятать лицо. Дай уже его рассмотрел и опознал. – Что за предъявы такие?! Где доказательства?! Я честный гражданин, я кровью и потом…

А глазки то бегали в поисках обронённого оружия. Дай холодно хмыкнул, пряча улыбку. Снял с пояса стальные кольца, нагнулся и защелкнул наручники на его руках. Малец потерял дар речи.

Даймонд бесцеремонно влез в его карманы и нашарил знакомый кожаный прямоугольник. Поднял глаза, и они столкнулись взглядами. Один – испуганный, второй – заинтригованный.

Мимоходом Дай отметил родинку на подбородке миловидного мальчишки – под левым углом рта. Был в ней какой-то шарм.

Ищейка выпрямился в полный рост, прокашлялся в кулак и раскрыл удостоверение перед лицом свидетеля.

– Я детектив из полиции. Веду… расследование. А теперь рассказывай, что здесь случилось.

– …детектив… – ни жив ни мёртв вымолвил воришка.

– Да, детектив, – подтвердил Даймонд, раздражаясь. – И если будешь сотрудничать, я закрою глаза на незаконное ношение оружия и мелкую кражу. Думаю, ты понимаешь, что на кону не только твоя свобода, но и проворные ручонки. Кажется, – он задумчиво постучал пальцем по подбородку, – за первое воровство отрубают одну руку. Но я сильно сомневаюсь, что это единичный случай.

– Ладно! Ладно! – запротестовал мальчишка, подняв руки в сдающемся жесте. Выдавил любезную улыбку. – Только сними наручники, детектив. Я всё, что знаю, расскажу, обещаю!

Даймонд смерил его подозрительным взглядом, но в кристально чистых, блестящих от честности глазах не нашлось и тени обмана. Даймонд обречённо вздохнул, похлопал себя по всем карманам – даже во внутренний влез – и застыл.

– Что не так? – напрягся воришка.

Ключа нет. Дай не носил его за ненадобность, ведь ещё ни разу не использовал наручники.

– О, нет, – уронил он.

– О, да-а, – кисло вторил ему свидетель. – Что ж…

Мальчишка поднялся на ноги и отряхнул колени, сюртук, покрытый багровыми пятнами, воротник. Поднял с пола шляпу-цилиндр, придирчиво осмотрел, почистил рукавом и водрузил на голову. Выискал глазами кинжал, валявшийся у двери, и вновь посмотрел на Дая.

– На нет и суда нет! – заявил он и рванул к выходу. Дай схватил его со спины за плечи и жутким взглядом пригвоздил к месту.

– Куда это ты так собрался? Нравится в наручниках разгуливать? Хочешь в участок отправиться, а? Я могу устроить.

Мальчишка тяжело сглотнул.

И Даймонд мысленно похвалил себя за убедительный блеф. Он не умел лгать, но это ведь не совсем враньё! Бросить воришку в участок для Дая плёвое дело. Вот только он не собирался исполнять угрозу. В коне концов Дай в Кразе тайно, на секретной миссии. Привлекать внимание полиции или – упаси боже! – Совета, ему совершенно нежелательно.

– Я всё исправлю, – хмуро заверил Дай. – Так что… – пальцы впились в суставы, – даже не думай слинять. Мне нужна информация о…

Мальчишка резко скинул его руки. Обернулся и презрительно фыркнул.

– Сначала избавься от наручников! А потом поговорим.

Морщинка прорезала лоб Дая.

– Вот как, – холодно заключил он, смерив мальчишку прищуренным взглядом. Контуры изящной фигуры, с резким изгибом талии вырисовывались за распахнутыми полами сюртука. Мальчишка неожиданно запахнул их, что не могло не вызвать подозрения, и вперился в Дая колючим взглядом.

– Вот так.

Дай небрежно сунул руки в карманы брюк.

– Тогда идём в швейную лавку.

Ⅲ

На темное небо наползли тучи. Раскат грома пробежал по округе и обрушился на землю холодным дождём.

Дай поправил капюшон и мельком глянул на своего спутника.

Мальчик снял шляпу и подставил лицо каплям дождя. Запекшаяся кровь стала быстро смываться. Алые капли стекали по подбородку и шее.

Пока они дошли до швейной лавки, мальчишка насквозь промок, одежду хоть выжимай. А вот Даю под непромокаемым плащом было тепло и сухо. Он одарил воришку сочувственным взглядом.

И как его, такого молодого и тщедушного, угораздило стать наёмником и вором? Пережить неведомую резню в церкви? а теперь ещё и попасть под дождь, смывающий всякие улики происшествия?

Даже не знаешь, везение это или полная неудача.

Дай осмотрел четырёхэтажное здание и заметил в окне второго этажа человека. Он внимательно разглядывал их, но, заметив внимание Дая, поспешил скрыться во мраке комнаты.

Даймонд нахмурился и дернул дверь лавки за ручку, сразу звякнул колокольчик, и хозяйка нехотя перевела свой потухший взор с газеты, на прибывших. Она окинула их критическим взглядом, как бывалый оценщик тканей на рынке, и недовольно скривила губы.

– Что вам надо?

– У вас не найдётся булавки? – дружелюбно начал Дай.

Торговка недоуменно поправила пенсне.

– По-вашему, здесь базар? – возмутилась она, безбожно гнусавя. – Это ателье! Здесь продают одежду! Если вы не собираетесь ничего покупать, то проваливайте. Распугиваете клиентов.

Она уронила выразительный взгляд на воришку. На нём, как на вешалке, висел промокший сюртук теперь уже серо-буро-малинового цвета.

– Ладно, мы купим одежду, – отвлек её Дай и подошёл к прилавку ближе.

Ему ни к чему скандалы. Проще выполнить её условия, ежели спорить и ничего не добиться.

Торговка вмиг переменилась, вскочила со стула и пролепетала:

– Присматриваете что-то себе или своей даме?

– Даме? – не понял Дай и обернулся на попутчика. Это была девчонка, самая настоящая. Она разглядывала наряды, висевшие на вешалках и манекенах, но, заметив на себе его взгляд, обернулась и хитро оскалилась.

Конечно, его одолевали сомнения по поводу её пола, но Дай списал всё на игру светотени: не будет же носить девчонка мужскую одежду! Даже Глава рыцарей, Рэйка, всегда носила юбки и платья, пусть и смотрелись они нелепо. Хотя… Дай слышал, что такова была часть условий, при которых бывший глава Ордена теней привел её в замок как рыцаря.

Торговка окинула их прищуренным взглядом и, заметив на девчонке наручники, недобро уставилась на парочку. Она, было, открыла рот, чтобы что-то сказать, но Лилит её опередила:

– А вы не знали? это нынче модно. Называется – «ролевые игры», – она утвердительно закивала, будто всё это чистейшая правда.

Дай мгновенно вспыхнул, насупился. Что несёт эта девчонка? Да кто в здоровом уме поведётся на такую наглую ложь?

– Вот только ключик потерялся, – она наигранно печально вздохнула. – Ты такой растяпа, дорогой! – Лилит с силой саданула ему руками по спине, якобы поддерживающе хлопала. Дай был уверен – мстила.

Он грозно воззрился на неё и процедил:

– Уж прости, милая…

Торговка сделала вид, что поверила в их россказни, и Дай был убеждён, теперь она считает их парочкой извращенцев.

– Ну, тогда выбирайте наряд. Там женские, – она указала направо. – Там мужские, – она указала налево. – Что-то купите – уж поищу для вас булавку.

– Иди, выбери что-нибудь, – небрежно кинул через плечо Дай.

Лилит недоуменно приподняла бровь, но, решив не ждать объяснений, отвернулась к вешалкам с одеждами.

– Знаете, – привлекла внимание Дая торговка, – ваше лицо кажется мне знакомым. Кого-то вы напоминаете… – она сощурилась, вглядываясь в черты его лица.

Дай нервно сглотнул, опасаясь, что торговка вот-вот признает в нем телохранителя принца или пресловутого «Чёрного рыцаря». Тогда прикрытию конец. Операция по спасению шкатулки под угрозой!

– Точно! – воскликнула она. – Вы похожи на моего первого мужа!

Дай облегченно выдохнул и тут же пожалел.

– Редкостный был гад. Он бросил меня с мелким спиногрызом! – Она гневно сверкала глазами на Дая, будто бы он виновник. – Этот оболтус вырос таким же подонком! Вон стоит! – она небрежно мотнула головой в сторону мужчины, которого Дай только сейчас заметил. – Сидит у меня на шее! Шатается по трактирам и пропивает мои деньги! – она в порыве ударила кулаком по прилавку, – не о такой жизни я мечтала!

– Все мужики одинаковые, – подлила масла в огонь Лилит.

– Верно-верно говоришь, деточка. Смотри не попадись на крючок этого красивого мерзавца. Поверь мне, уж я то знаю. Как залетишь – сразу бросит!

Лилит участливо закивала головой.

Дай закатил глаза. Как его только не называли, но мерзавец… это что-то новое. Ситуация начинала раздражать, а ещё больше раздражала девчонка, подбрасывающая спички в разгорающееся кострище. И на этом кострище скоро поджарят именно его. Дай почти физически ощутил, как запахло дымом, испугался, но это торговка закурила трубку.

Он решил осмотреться. Комната, в которой они находились, размерами не блистала и была сильно захламлена.

Типичные зеленоватые стены увешивали с одной стороны женские платья разных цветов и оттенков, шляпки с цветными перьями, перчатки, чулки и прочие бессчётные элементы дамского гардероба. А с другой – мужские костюмы: длинные и короткие, однобортные и двубортные сюртуки и фраки разных темных тонов. Чуть выше с крючков свисали шляпы-котелки, цилиндры и другие.

– Определились с нарядом, мисс? – проворковала торговка, выпуская в лицо Дая струю дыма. Он закашлялся, отмахивая дымок от носа.

Лилит ещё раз критично осмотрела вешалки с одеждой и указала на какой-то мужской костюм.

– Вы уверенны? – взволнованно переспросила торговка, подходя к ней. – Не хотите подобрать женскую одежду?

– Нет, – прозвучал спокойный ответ. – Мне нужно это.

Дай заметил, как внимательно за ними наблюдает сын торговки. Выглядел тот, мягко говоря, отвратно. В какой-то засаленной рабочей куртке, с тряпочной кепкой на лысеющей макушке и фингалом под глазом. Видок, скорее, напоминал бандита или уличного бродягу, ежели сына не бедной, судя по ее не голодающему внешнему виду, торговки.

Мужчина внимательно смотрел на девушку, и этот взгляд Даю не понравился. Мутный, пристальный и колючий. А ещё от него разило алкоголем.

Он облизнул пересохшие губы и враждебно покосился на Дая.

– Ну-с, если вы уже решили, то можем рассчитаться.

– Да, – посмотрел на неё Дай. – И не забудьте про булавку.

– Я помню, конечно, сейчас-с.

Тучная женщина наклонилась и, пошарив в какой-то металлической коробке, вытащила на свет несколько булавок, положила их на прилавок.

Дай без промедлений взял их и подошёл к девчонке. Она протянула ему руки, он чуть наклонился и уже через пару минут послышался щелчок замка. Дай снял наручники, и Лилит с удовольствием размяла кисти.

Её требование исполнено, осталось узнать, видела ли она шкатулку, похитителей, да что угодно.

Даймонд подошел к торговке и достал из внутреннего кармана сюртука зелёный полупрозрачный камешек.

Женщина выпучила глаза, поправила покосившееся пенсне и осторожно взяла пальцами драгоценность.

– Неужели настоящий? – дорожащим голосом спросила она. – Он же стоит целое состояние…

– Да. – кисло выдавил Дай. – Надеюсь, этого хватит.

– Более чем, – взвилась женщина, уже по-другому смотря на него. – Боюсь, у меня не найдется столько сдачи.

– Не нужно. Оставьте себе.

– Ну, как-то это не правильно, – сказала она, прихорошив прическу. – Может вы, желаете ещё что-нибудь? Шляпу, например.

Дай покачал головой.

– Тогда я дам вам весь комплект! – она уверенно закивала. – Да, только его нужно будет подшить. Вас не затруднит немного подождать?

Он взглянул на Лилит. Та пожала плечами мол: «тебе решать».

– Ладно, – выдохнул Дай. – Мы не сильно торопимся.

Он нервно закусил губу, но решил, что лучше уж подождать – так он вызовет меньше подозрений, ежели начнёт вопить, что ему некогда.

– Может тогда дама желает принять ванну? На втором этаже есть общая, но не переживайте, жильцов сейчас не так много…

– На втором этаже жилые комнаты? – переспросил Даймонд.

– Да…– непонимающе отозвалась женщина, – но сдаю их не я. Я просто тут живу и заведую швейной лавкой.

– Хм…– пробормотал он, – надо кое-что проверить.

И уже громче добавил:

– А ничего, что мы не жильцы и воспользуемся ванной?

– Оставьте это на меня, – сказала женщина и прижала руку к груди, чуть наклонив голову.

Дай поёжился, он ненавидел, когда к нему обращались как к знатной особе. И вообще считал все эти «способы высказывания почтения» вычурными и излишними бреднями.

Лилит недоуменно склонила голову на бок. Дай поспешно попросил торговку прекратить. Она ведь всё равно сделала поклон неправильно. Но ей он сказал обратное. Женщина растаяла от очевидной лести и расплылась в довольной улыбке. Игриво проводила к лестнице, ведущей наверх, и нехотя рассталась с ними (точнее с Даем) в дверях своей комнаты, где, по-видимому, шила наряды. Напоследок она объяснила, как дойти до ванной, и, рявкнув на сына, чтоб тот поторопился и нагрел воды для барышни, удалилась.

Когда они поднимались по лестнице, Лилит не выдержала и разразилась смехом.

– Ну, ты даешь! – гоготнула она, держась за живот. – Такой лапши ей на уши навесил: «Вы словно девушка из высшего света», – гнусаво процитировала она захохотала ещё пуще.

– Заткнись, – раздраженно буркнул Дай. – От тебя слишком много шума.

Лилит насмешливо фыркнула.

– Как пожелаете, мой господин. – Она прижала руку груди и закатила глаза.

– Ха. Ха. – безразлично отозвался Дай и открыл дверь ванной комнаты.

Лилит прошла вовнутрь и огляделась. В комнате было светло и тесно. В углу стоял одинокий шкаф с веником, шваброй, тряпкой и совком, на верхней его полочке на полотенце взгромоздилась мыльница, в ней лежало ароматное мыло. В центре комнаты расположилась жестяная сидячая ванна, рядом с ней – небольшая табуретка, на которую можно было поставить мыльные принадлежности. На ней стоял подсвечник, на случай внезапного отключения электричества. У стены пристроился камин.

Лилит присела на корточки возле него, протянула озябшие руки к огню. Дрова приятно потрескивали. Захотелось спать.

– Ладно, я пойду, – прервал тишину Дай, – осмотрюсь.

– Не уходи, – прошептала девчонка и схватилась за подол его сюртука. – Тот мужик должен прийти. Он… странный и его взгляд…

Дай удивленно заморгал.

Так она заметила, как на неё смотрел тот тип? Ему казалось Лилит ни разу не взглянула в его сторону.

– Я ненадолго. Если что, буду по близости, – Дай кинул нервный взгляд на дверь, отрывая от себя пальцы Лилит. – Нужно кое-что проверить.

Девчонка закусила губу и отпустила его.

Ⅳ

Дай вышел из комнаты в растрепанных чувствах и, чем дальше отдалялся от ванны, тем больше чувствовал ответственность за то, что оставил наёмницу с этим злым и явно пьяным мужиком.

Но, успокоив себя, что она, скорее всего, сможет постоять за себя, направился в сторону жилых комнат. Тот силуэт человека в окне не давал ему покоя. Дай знал: тот неспроста так внимательно наблюдал за ним.

Он шагнул в темноту коридора, и под ногой скрипнула половица. Дай тихо чертыхнулся, огляделся по сторонам и продолжил идти, стараясь не шуметь.

Одна из дверей оказалась приоткрыта. Из узкой щелки лился мягкий, рыжеватый свет, как от камина.

Дай сглотнул, прижавшись к стене. В комнате слышался шорох бумаг и торопливые метания. Там кто-то есть. И он заметает следы.

Сердце гулко застучало, ладони взмокли.

«Надо всё выяснить». – Дай положил руку на рукоять трости, свисающей с пояса, притаился возле двери и заглянул в щёлку.

Мужчина в черном дорожном плаще перебирал кипу бумаг на столе. Какие-то он кидал в камин, а некоторые прятал за пазуху. Он работал в спешке и даже не замечал, что некоторые бумажки не долетали до огня.

Дай рывком распахнул дверь. Незнакомец испугано обернулся, попятился к открытому окну.

И Даймонд узнал его. Перед ним предстал тот самый «информатор» из паба. Лицо неприметное, как у мышки, глаза маленькие и следят за ним из-под круглых очков.

Ищейка и не признал его, если бы не одежда.

Именно таких людей старались набирать в шпионы. Непримечательных. На опознании не узнаешь, в толпе потеряешь.

Глаза мужчины судорожно заметались по сторонам. Он схватил со стола какую-то коробочку, и Дай понял, что это.

– Стоять! – выкрикнул он и попытался перехватить вещь.

Но не сумел.

Комнату озарил ослепительный белый свет. Дай едва успел заслонить глаза рукой.

Так действовала световая граната. Её создали для задержания врага или отвлечения внимания. Довольно проста в применении и безвредна, если успеть закрыть глаза. В узком помещении такая вспышка может запросто ослепить на всю жизнь.

Свет пропал, но в глазах Дая ещё плясали солнечные зайчики. Он бросился к окну, но шпион уже исчез.

Сырой ночной воздух проникал в комнату. Ветерок колыхал выцветшие голубые шторы, местами поеденные молью. Дай от досады сжал пальцами оконную раму. Этот человек явно знал больше, чем просто местонахождение шкатулки с камнем. Но зачем так скрытничать?

Это начинало раздражать.

Дай опомнился, скинул с головы капюшон и подскочил к камину. Попытался достать горящие стопки бумаги, но огонь лизнул пальцы. Дай одернул их, подул. Рядом с камином чуть подгорели маленькие бумажки. Юноша вытащил их, шипя от жгучей боли и увидел… фотографии.

Его фотографии.

Краски немного поплыли и размазались, но на многих отчетливо вырисовывалась чёрная одежда Дая, серая челка, торчащая из-под капюшона. А на некоторых заметно и лицо.

Теперь всё стало понятно. Этот человек не был простым «информатором», он шпионил за Даем. А значит, Совет совсем ему не доверяет, хочет держать под контролем, на коротком поводке. Но даже не это напрягало.

Просто… теперь Даю придётся действовать ещё более скрытно и не светиться почём зря, если он на самом деле желает разобраться в происходящем. В причинах похищения камня, в людях стоящих за этим и в… трагедии.

Странное предчувствие, что эти дела связаны, не покидало его и только усиливалось.

Дай огляделся и вдруг услышал сильный грохот. Громыхнуло совсем рядом. Предположительно, из ванной.

Юноша спрятал снимки в карман сюртука и поспешил «на помощь» воришке, рассудительно закрыв за собой дверь в комнату.

Ⅴ

Лилит поднялась с пола и подошла к окну. Ещё несколько секунд она слышала, как шаги Дая отдаляются по коридору.

Она открыла форточку и глянула вниз. Падать далеко, можно разбиться. Даже если повезет, и Лилит не умрёт, ей бы не хотелось сломать руку или ногу. Значит, сбегать через окно не вариант.

Дай казался ей странным. Кто в здравом уме среди ночи попрется в заброшенную церковь, о которой ходят самые жуткие сплетни? Только неместный подозрительный тип. И он явно что-то разнюхивает. Иначе не пытался бы выудить из неё информацию о произошедшем любыми путями, даже одежду купил. Он сказал, что из полиции, но явно темнил. Лилит ему не доверяла.

Всё это как-то странно. Что забыл в этом захолустье полицейский из другого города. Какая-то секретная миссия?

А ещё он очень богатый, раз расплатился с торговкой одним зелёным камешком. Тётка аж глаза вылупила, а потом так переменилась… Ну точно дворянин! Не зря ей так показалось с самого начала. Лилит благоразумно рассудила: пошарить в его карманах ещё раз не будет лишним. Может, там завалялась ещё парочка камней?

Лилит повернулась к ванне.

С минуты на минуту должен прийти с горячей водой тот пьяный мужлан. Если, конечно, возьмёт с собой воду.

Она раздраженно прикусила губу.

И надо было столкнуться с ним взглядом, когда они только вошли. Сын швеи оставшееся время стоял, истекая слюной, и пожирал Лилит глазами.

Всё это, конечно, преувеличения, но Лилит правда почти физически ощущала его сальный взгляд на своих ногах, теле и лице. Ей приходилось свершать неимоверные усилия, чтобы игнорировать его.

Но понятно стало сразу – он уже не отстанет.

– Чертовы глаза, – произнесла Лилит, проведя по ним пальцами.

Она скинула мокрые черные перчатки возле камина. Металлические костяшки с глухим стуком ударились о половицы.

«Пусть подсохнут, пока я здесь» – решила девушка.

Она так же подумала, что лучше снять потяжелевший от дождя сюртук, он будет мешать при движении.

Лилит скинула верхнюю одежду и осталась только в порозовевшей от крови рубашке и узких чёрных штанах.

Жалко богатей забрал у неё нож, отбиваться руками от громадного мужика такое себе удовольствие. Радовало только то, что в голенище сапога ещё остался любимый стилет. На крайний случай сгодится.

Хорошо, что Лилит давно выучила простой урок: не стоит наёмнику носить с собой только одно оружие.

Кто-то нажал на дверную ручку.

В комнату вело две двери. Одна со стороны жилых комнат, через которую вошли Дай и Лилит, а вторая со стороны подсобных помещений, где, по-видимому, подогревали воду и хранили чистое постельное бельё. Туда вела лестница с первого этажа.

Вошёл мужчина, тот самый сын торговки, похожий на бандита. В руках он держал большой чан с водой. Похоже, противник был сильнее, чем показалось на первый взгляд.

«Не зря рожа бандитская» – подумала Лилит и отошла к окну. Пришло время разыграть сцену. Под её пристальным взором мужчина наполнял ванну.

Лилит потянулась к треглавому подсвечнику на табуретке.

Ещё оставался один мизерный шанс, что мужик опомнится и просто уйдет. Ещё оставался шанс… Ещё…

Мужик схватил её за горло и с силой сдавил.

– Молчи девка, – прошипел он. В глазах горел безумный огонь, из пасти разило столетней гнилью.

Сердце Лилит испуганно заколотилось, зрачки расширились. Она не ожидала такой внезапной атаки. Пальцы душили всё сильнее. Лилит захрипела, задёргалась, пытаясь оторвать их от своего горла и почувствовала, как мысочки сапог отрываются от пола.

Мужчина швырнул её на пол. Лилит шмякнулась затылком о доски и зашипела от боли. Он навалился на неё, до синяков сжал запястья и перехватил одной рукой над головой. Нетерпеливо дернул ворот рубашки. Пуговицы брызнули в разные стороны и покатились по полу.

– Что за?.. – выдавил он. Грудь Лилит перетягивал плотный бинт.

Она воспользовалась его заминкой и пнула коленом в живот. Мужик охнул, хватка его ослабла, и девчонка оттолкнула его. Вскочила на ноги, потирая запястья.

Бугай рыкнул мерзкие ругательства в её адрес. Начал вставать на ноги, свирепый как бык.

– Ты доигралась, – недобро ухмыльнулся он желтыми, гнилыми зубами. – Нечего было на меня так глазеть.

Лилит брезгливо поморщилась, полуприсела, готовясь в любой момент уворачиваться. Сын швеи кинулся на неё с вытянутыми вперёд руками. Лилит легко ушла в сторону, схватила с табуретки подсвечник и засадила ему по уху.

Мужик припал к стене, схватившись за лоб – с виска стекала кровь – и ещё больше рассвирепел, хотел снова напасть, но Лилит успела первой.

Она обрушила железный подсвечник на его голову.

Мужик рухнул со страшным грохотом.

Лилит тяжело дышала. У неё тряслись руки, и зубы стучали, точно от холода. Мандраж всё не проходил, и она как есть подбежала проверять его пульс.

Она понимала, что громкий звук, скорее всего, привлечет если не внимание швеи, то внимание «детектива» уж точно.

Лилит облегченно вздохнула, когда почувствовала у мужчины слабый пульс:

«Главное – жив».

Ей нужно было спешить. Парень придет с минуты на минуту. Лилит перехватила мужчину под подмышки, огляделась в поисках места, куда можно спрятать тело. Лучший вариант – выставить его за дверь, через которую он пришел, но мужик вели не слабо – быстро Лилит его не дотащит. Пришлось искать место поближе.

Взгляд уперся в шкаф.

Лилит, мыча от натуги, потащила тело к нему. Рывком раскрыла дверцы, вытащила оттуда швабры и веники и засунула мужчину. Благо места хватило, и отрезать у худо насильника ничего не пришлось.

Голова его навалилась на стенку полки, и старый шкаф чуть накренился в бок. Лилит закрыла дверцы и заложила швабру между ручек, чтоб случайно не открылась.

Оставалось самое меньшее: скинуть одежду и прыгнуть в горячую воду. Хорошо, что она уже поостыла.

Ⅵ

Даймонд почти летел по коридору. Он чуял – в шуме повинная его новая знакомая, и, возможно, сейчас ей требовалась помощь. Сердце пронзила игла вины. Дай оставил девчонку, хотя она просила не уходить, просила остаться. В голове уже крутились мерзкие картины с сыном швеи, напавшем на воровку и теперь совершавшем своё грязное дело.

Дай тихо подошел к самой двери и прислушался.

«Вроде бы тихо, – успокоился он. – Вдруг он её вырубил?!»

Даймонд схватился за холодную ручку и распахнул дверь, ожидая увидеть что угодно: очередной труп в луже крови, изувеченную девчонку или того хуже…

Но девушка спокойно сидела в ванной. Длинные каштановые волосы струились по плечам и спадали вперёд. Белая, точно мраморная, кожа спины сияла чистой – ни единой царапинки или синяка, что уж говорить о шрамах.

Она провела по шее пальцами, и алые струйки потекли вниз. На затылке, похоже, осталась запёкшаяся кровь.

Лилит в пол-оборота повернула голову и произнесла:

– Может, ты отвернёшься уже?

Дай смущено отвел глаза.

– Я слышал грохот, что-то случилось? – спросил он, кинув в её сторону кроткий взгляд.

– Нет, – спокойно ответила она, но Дай заметил как нервно воровка глянула на шкаф. – Я просто упала.

– С таким грохотом? – усмехнулся он.

– Да…

Дай понял: дело не чисто. Поперёк ручек шкафа лежала швабра, но к чему так её выставлять? Разве только девчонка там что-то прячет. Что-то, что может выбраться наружу.

Девушка прижала коленки к груди.

– Дверь закрой, – угрюмо отозвалась она, склонив голову. – Дует. И узнай у той тетки, скоро она там… с одеждой.

«Раскомандовалась», – подумал Дай, но вышел за дверь.

Он спустился вниз, в швейную лавку.

Торговка сидела на деревянной табуретке, облокотившись на прилавок. В одной руке она держала камешек, который ей дал Дай, а в другой лупу. Пенсне чуть съехало с длинного носа и, казалось, вот-вот спадет. Но женщина не обращала внимания на дискомфорт, она с нескрываемым детским восторгом полностью углубилась в изучение драгоценности.

«Типичная женщина», – снисходительно подумал Дай и кашлянул, чтобы привлечь внимание.

Торговка вздрогнула, подскочила на месте. Очки упали с её носа и, стукнувшись о прилавок, разбились.

Она досадливо покачала головой.

– Вы меня напугали.

– Извините не хотел, – дружелюбно соврал Дай, ведь сделал это специально. – Одежда уже готова?

– Да, – ответила торговка, спрятав зелёный камешек в карман платья.

Она взяла с прилавка стопку сложенной одежды, протянула Даю, и их пальцы «невзначай» соприкоснулись. Холодный пот выступил на затылке. Даймонд выдавил благодарную улыбку, больше похожую на гримасу, и потянул вещи на себя, но женщина не намеривалась так просто выпускать его руки.

– Позвольте вопрос, – начала она, невинно хлопая глазами. – Не сочтите за дерзость, простое любопытство…

Дай знал, что после таких слов не следует ничего хорошего, но кивнул. Ему хотелось поскорее отделаться от торговки, а она же погладила тыльные стороны его ладоней и влюблённо заглянула в глаза.

Дая озноб пробрал. Вот так обычно и бывает. Вот этого он постоянно мучается. Природа не обделила его красотой – Дай пользуется успехом у всех полов и возрастов – и интеллект соответствует. Но стоит людям узнать, что он ещё и богат – им совсем срывает крышу. Даже случаи преследования были.

И всё это несмотря на его сомнительную репутацию, подгаженную слухами и окутанную тайнами, сочинёнными на ровном месте.

Он испугано шарахнулся назад, но женщина шагнула к нему, продолжая удерживать.

– Знаете, я многое повидала в своей жизни и встречала всяких клиентов, но таких извра… гхм, – кашлянула она, – таких оригиналов я ещё не встречала. Наверное, это не моё дело, но всё же… – быстро лебезила она. У Дая закружилась голова, разговор клонился в самое поганое русло. – Конечно, я, может, многое не понимаю или мои взгляды уже устарели, но… зачем наряжать девушку в мужскую одежду? Признаюсь на моём веку вы первый такой клиент. Неужели в этом вы видите что-то привлекательное, может, необычное?

Дай шумно вдохнул, не зная, что и сказать. Какое этой женщине вообще дело? Он сам впервые встретил такую девчонку. И уже начинал об этом жалеть.

– Ну…ей так нравиться, – неопределённо пожал плечами он, отступая назад к лестнице.

– Так вы её не заставляете? – искренне удивилась торговка.

Так он должен был её заставлять? Боже, что ещё напридумывала эта женщина…

– Нет! – отрезал Дай и, как назло, уперся в стену. Женщина приблизилась к нему, и до одури сильный запах цветочных духов ударил в нос.

Зачем он только сюда сунулся. Тратит время впустую на глупый трёп. А где-то там сейчас бегает преступник, похитивший шкатулку с камнем!

Бежать. Нужно бежать пока не поздно, ничего не отвечать, воровку хватать в охапку и тащить на допрос. Зачем он вообще пошёл у неё на поводу? Наручники стал снимать, вторые шансы просить? Не в её положении выставлять условия! На кону его желание, свобода, а он…

Он нервно сглотнул и решил схитрить. Настырная женщина всё никак не хотела выпускать его руки, и Дай неожиданно громко крикнул:

– Там мышь!

Торговка взвизгнула и в два счёта запрыгнула табуретку, совсем как молодая девчонка. В руках неизвестно откуда появилась швабра. Женщина прижала её к груди и испуганно заозиралась.

– Где?! Где?

Но ей никто не ответил. Дая как ветром сдуло.

Он подходил к ванной комнате, тяжело дыша и постоянно оглядываясь: вдруг торговка побежит за ним? хотя это уж полнейший маразм. Чего она желала добиться от него этим разговором, Дай боялся даже подумать.

Он громко чихнул. В нос забился острый запах её духов и никак не хотел выветриваться. Не переносил Дай резкие запахи. Ауж как плохо ему становилось на званых вечерах в окружении множества девиц, опрыскавшихся (или искупавшихся) в дорогом парфюме.

Дай постучался в дверь. Ответа нет.

– Я принес одежду! – крикнул он и прислушался.

– Оставь у входа, – глухо отозвался голос из-за двери.

Хлюпнула вода, похоже, девчонка вылезла из ванны. Раздались торопливые шаги, и через пару минут воровка приоткрыла дверь и требовательно выставила руку.

– Одежда, – нетерпеливо сказала она, заметив замешательство Дая.

Он положил вещи ей на руку и дверь в комнату снова захлопнулась.

Даймонд прижался к стене и обессилено осел на пол.

Он допросит девчонку. Обязательно. И церемониться с ней не будет; не зря же потратил столько времени и нервов. Прошло всего ничего, а он выжатый, как лимон. Сказывалось отсутствие отдыха. Но ничего, Дай справится: найдёт камень, пожелает свободы и тогда уже отдохнёт за все бессонные ночи, проведённые на заданиях от Совета.

Да, эта миссия осложнилась, но в этом мире просто так ничего не даётся. Зато в награду за перенесённые страдания Дай получит свободу. Пьянящую, долгожданную. Если все обещания «Железной» не были ложью.

Дай горько улыбнулся и повесил голову на плечи.

Так глупо желать свободы, когда знаешь, что заточён навечно. Но надежда как вода всегда найдёт способ просочиться.

«Ещё не поздно сбежать», – прошелестела далёкая, словно подслушанная мысль и Дай тут же отбросил её.

Он не жилец, если сбежит. Шпионы Совета найдут его везде, даже в другой стране, и убьют, не задумываясь, в этом можно не сомневаться. Да и друзья: Лиам, Шелла, Рэйка, особенно Рэйка, никогда не простят Дая за такой трусливый побег.

«Не смей предать нас», – сказала Рэйка на прощание. Если трактовать это дословно: «Не смей сбегать, а если убежишь, я найду тебя и убью своими руками».

И Рэйка сделает это, без сомнений. Она способна на всё ради мира и процветания своего королевства, а королевство – это, в первую очередь, власть имущие, политики. Если Дай сбежит, то подорвёт систему; он слишком много знает и представляет опасность.

Дверь комнаты резко распахнулась, на пороге появилась девчонка.

Дай едва сдержался, чтобы не присвистнуть.

В своей новой одежде она походила на куклу в карнавальном наряде. Словно сбежала из скандальной постановки, о которой Дай наслышался от принцессы Шеллы.

Она рассказывала, что на сцене мужчины представали в платьях, а женщины – в брюках и фраках. Неудивительно, что вокруг этой пьесы разразился такой скандал. В приличном обществе неслыханно, чтобы дамы выряжались в мужскую одежду, а мужчины в женскую. А вот Шелти эта идея понравилась. Сама она мужскую одежду не надевала, но, поговаривали, заставляла своих служанок выряжаться дворецкими, а может и не только их. В конце концов, рядом с ней всегда ошивается верный «пёс», готовый услужить любой её прихоти.

В руках Лилит держала окровавленную рубашку.

– Идем, – скомандовала она.

– Куда?

– Избавляться от улик.

Она развернулась и опять вошла в комнату. С каменным лицом она кинула рубашку в камин, за ней последовал старый сюртук и даже шляпа.

– Вы же в полиции часто это делаете, – презрительно скривила губы Лилит.

Дай с интересом взглянул на неё. Она бесстрастно взирала на огонь пожиравший одежду. Сухие части быстро вспыхнули, остальные же с шипением и неприятным запахом подгорали. От влажности клубился дым.

Лилит застегнула на шее стоячий воротник приталенного бордового фрака, отдалённо напоминавшего мундир, оправила фалды, натянула чёрные перчатки с металлическими костяшками и покинула комнату.

Ⅶ

– Надень накидку. Фрак привлекает слишком много внимания, – сказал Дай, протягивая ей последний подарок торговки. Она перед уходом всучила им чёрную мантию-накидку, благоразумно расценив, что дорогая одежда может привлечь ненужное внимание в этом бедном городе разбойников.

– Спасибо мамочка, – с издевкой высказалась Лилит, – без тебя бы не догадалась.

Она ловко выхватила из его рук накидку и взгромоздила на плечи.

Дай сжал кулаки, напоминая себе о сдержанности.

Сейчас, в свете фонаря, Лилит запросто могла рассмотреть парня перед собой. Лицо у него приятное, нежное, только угрюмое. Густые брови нахмурены, во лбу прорезалась «морщина философа», нос тонкий, губы поджаты, и сам он весь напряжен, как на иголках.

«Детектив» не накинул капюшон, и Лилит поразилась цвету его волос. Они серые!

«Как пепел, – подумала она и тут же поправила себя, – нет. Скорее… как дым».

Лилит впервые видела такие.

Она слышала об альбиносах – старик рассказывал – но парень перед ней на них не похож. Нет ни белых волос, ни таких же ресниц, ни болезненной тонкости во всём облике.

Юноша был серым. Темно-серым. И напоминал кота, какого однажды видела Лилит на руках дворянки. Даму Лилит, конечно, ограбила, а кот всё видел да сказать ничего не мог и просто таращился на Лилит также, как Дай: насупив брови и сверля глазами.

Из-под его плаща выглядывал чёрный сюртук с отложным воротником и золотым окаймлением. Мимоходом Лилит отметила качество материала и кроя; сидел сюртук точно по фигуре, высокой и стройной. Сразу видно – шит на заказ.

– Долго ещё мной любоваться будешь? – с толикой раздражения произнёс Дай.

Лилит самодовольно хмыкнула.

– Тебе значит можно любоваться моей обнаженной спиной, а мне на тебя, да ещё и одетого, даже чуть-чуть посмотреть нельзя?

Юноша поперхнулся от возмущения. Впервые сталкивался с такой неслыханной наглостью со стороны женщины. Типичный аристократишка, ни во что женщин не ставящий.

Дай схватил край капюшона её накидки и натянул до самого наглого подбородка. Не сдержался – отомстил.

– Эй! – возмутилась девчонка. – Я ничего не вижу! Пусти!

– Тебе и не надо видеть, чтобы говорить. Что случилось в заброшенной церкви? и поподробнее…

Лилит успокоилась, потупила взор и уклончиво ответила:

– Я мало что знаю. Сама ничего не поняла… – она подковырнула засохшую грязь ботинком – Но я знаю кому известно больше.

– И кто это? – Дай нетерпеливо заглянул в её лицо.

– Мой работодатель, – нехотя выдавила она. – Я отведу тебя.

Пока они шли, Лилит надеялась, что старик пошлет этого надоедливого парня куда подальше. Конечно, она совершала глупость, ведя «полицейского» в логово человека, раздающего задания наёмникам по всему городу. Наёмничество – деятельность незаконная.

И хотя правительству известно, что Краз погряз во всём этом, они ничего не предпринимают. Иначе бы всех давно разогнали. А может, расценивают это как выгоду? Наёмники ведь сторожат границы «Леса чудовищ», избавляются от трупов – улик, подтверждающих существование на большей части Алнаира существ, из разных реальностей и параллелей. Монстры эти – создания прошлого и будущего. Они очень опасны и с каждым годом всё меньше боятся людей…

«А что если и я такое же чудовище? – горько усмехнулась про себя Лилит. – Тварь проклятого леса, призванная покарать людей».

– Слушай, – прервал гнетущую тишину Дай. – Я так и не спросил, как тебя зовут?

Лилит всю дорогу смотрела под ноги, ушла в свои мысли, и только сейчас внезапный вопрос вернул её к реальности.

– А если я не хочу говорить? – не повернув головы, спросила она.

– Ну, тогда я сам решу, как тебя звать, – Дай весело глянул на неё. – Думаю, Каштанка тебе отлично подойдет.

– Что?! – моментально взвилась девчонка. – За собаку меня держишь?!

– Я ни слова про собаку не сказал, – сдерживал улыбку он.

– Это собачья кличка! – гневно рыкнула она. – Впрочем, от крашеного индюка это слышу…

– Я не крашеный!

– С индюком значит согласен?

Даймонд заскрипел зубами. Ещё чуть-чуть и они сцепятся не на шутку.

– Я Лилит, – улыбнулась уголками губ девушка.

Дай вновь заметил родинку на подбородке, и её бледное, «кукольное» лицо показалось вполне человеческим, с румянцем на щеках, с живым блеском в глазах.

– А фамилия? – вмиг успокоился он.

– Зачем тебе знать?

– Просто интересно…– пробормотал Дай и сунул руки в карманы.

– Сурт… – тихо, почти одними губами произнесла Лилит, и какая-то выжидающая пауза повисла в воздухе.

Дай нахмурился. Он читал о Суртах в книгах. Про них мало что известно, но считается, что это раса монстров, похожих на людей. Дай увлекался этим вопросом, прочитал много умных книжек и пришёл к выводу, что они – люди, просто больные. И название болезни – «обледенение».

Сердце вместе с кровью вырабатывает магические частицы и так у всех живых существ на планете. От их количества в организме зависит, сколько существо проживет. У каждого свой, индивидуальный запас частиц, и день за днём он понемногу истощается. Однако сердце успешно вырабатывает новые частицы взамен «омертвевших».

Частицы поддерживают в теле жизнь. С возрастом их вырабатывается всё меньше, а когда запас иссякает, наступает смерть. Это касается обычных людей, но существуют и так называемые маги. Это люди, чей запас частиц намного превышает средний.

Обычно маги – выходцы из древних дворянских семей, чьё фамильное древо насчитывает долгожителей веками, но попадаются маги из простого сословия. Просто «колдовство» – дорогое удовольствие.

Маги, в отличие от простых людей, могут использовать свои «частицы» чтобы воздействовать на физический мир – изменять его законы, но для этого требуются катализаторы: драгоценные камни или предметы, хранящие «память прошлого» (воспоминания или сильные эмоции предыдущего ил нынешнего хозяина вещи).

Без катализаторов «колдовать» могут только особо сильные маги, имеющие огромный запас частиц, однако в таком случае их расходуется больше.

Сейчас в мире, магов осталось очень мало, и в основном они только среди знати: драгоценные камни стоят дорого, а найти «вещь с памятью» сложнее, чем попасть в Орден теней.

У обычного человека магических частиц среднее количество, они не могут выйти за условный «предел» и потратить больше, чем нужно организму для поддержания жизни. Организм мага по достижению «предела» выключит его сознание, дабы не навредить себе, ведь, как любое живое существо, организм сделает все, чтобы выжить.

Но в отличие от людей, у Суртов нет пределов: они всегда находятся при смерти. В их крови изначально недостаточно частиц. Каждый день они постепенно умирают, поэтому вынуждены искать источники «пополнения» извне. Конечно же, этим источником является кровь других людей, «живая» кровь, насыщенная частицами. У Суртов же она «мёртвая».

Научно не доказано, но, говорят, достаточно лишь капельки их крови, чтобы убить человека. Восполнять свои запасы магических частиц Сурты должны регулярно. Иначе начнется процесс того самого «обледенения».

Зовётся оно так, потому что с виду кажется, что тело Сурта покрывается льдом, чёрным льдом. Не в прямом смысле. Просто на ощупь тело становиться обжигающе-холодным и твёрдым, как лед, а кожа чернеет. «Обледенение» начинается с кончиков пальцев, затем ползёт выше, стремясь к голове – вместилищу души. И как только оно её достигает – процесс становится необратим.

Вокруг Суртов ходит множество разных мифов и легенд, в основном мрачных. И большинство из них, конечно же, неправда. В некоторых приданиях Суртов называют «несущие беды» или «дети луны», «дети ночи». Но на самом деле «Сурт» переводится как тёмный, чёрный как уголь. Имеется в виду их кожа во время «обледенения».

Однажды Даймонд спросил у своего наставника в приюте, почему Суртов прозвали «несущие беды», если они просто больны? На что тот грустно улыбнулся, погладил длинную седую бороду и ответил:

– Люди считали, что если ты свяжешься с Суртом, попытаешься ему помочь, то непременно поплатишься за это жизнью.

– Но ведь это лишь сказки! – возразил Дай, будучи совсем ещё ребёнком. – Почему они в это верят?

– Люди часто списывают свои проблемы на то, что не могут объяснить. Тебе их жаль, Суртов?

Дай не помнил точно, что ответил, скорее всего: «Да». Ему было их жаль. Сурты гонимы людьми, ненавидимы и редко доживают до взрослого возраста: почти всегда умирают детьми.

С годами Дай оставил свои тщетные попытки разыскать хоть одного Сурта и детально его изучить, вести записи. Он мечтал стать учёным, совершать великие открытия и однажды найти лекарство от «обледенения». Но мечты так и остались мечтами.

Теперь он Леруш – посол, который не посол, и просто «Ищейка». Да и разыскать живого Сурта так и не вышло. Дай скрипя сердце принял факт, что в реальности их не существует.

– Жуткое у тебя прозвище, – хмыкнул он, не приняв её слова всерьёз.

– А ты?.. – подняла на него глаза Лилит.

– Дай, – коротко ответил он и демонстративно отвернулся, показывая, что разговор окончен.

Ⅷ

Уже скоро ломбард показался на горизонте. Через окошко на двери лился мягкий свет настенных ламп.

В отличие от многих городов, Краз по-настоящему просыпался только ночью. Истинное лицо города открывалось, когда все заводы закрывались, а дети ложились спать. Тогда на улицы выползала вся «нечисть»: куртизанки караулили клиентов у публичных домов, мошенники поджидали свою клиентуру в тёмных переулках, наёмники выходили на задания, редкие растленные аристократы искали своих жертв, рабочие после долгого дня отправлялись залить своё горе дешёвым пойлом.

По бесстрастному лицу своего спутника Лилит могла предположить, что процветание борделей и преступности присуще и другим городам.

Сжимая в руке холодную дверную ручку, Лилит была уверена – старик Байард пошлет мальчишку с расспросами куда подальше и её совесть очистится. Неприятно осознавать, что она перед ним в долгу за купленную одежду, но…

«Его никто не просил», – успокоила себя Лилит и дернула дверь на себя. Ручка чуть не отвалилась, и девчонка скривилась, в очередной раз сетуя на скупость старика.

Байард известен своим сварливым характером и падкостью на деньги. А кто на них нынче не падок? На деньги можно жить припеваючи и ни о чём не думать.

Как и все наёмники, старик любил легкие деньги, но вместо того, чтобы их тратить – копил. Никто не знал, на что́, но, за много лет сума должна была набежать крупная.

Лилит не раз пыталась найти «копилку» Байарда, но так и не сумела, а он всё грязно подшучивал над ней, мол: «отдал бы все свои скопления за ночку с тобой».

Вот так и прожили несколько лет. Байард учил её драться, воспитывал, образовывал и не брезговал подобными шуточками.

Лилит неприязненно поморщилась.

Помниться, однажды она вделала в свою дверь замок. На всякий случай. Бережёного бог и бережёт и все дела…

Не удивительно, что любимая поговорка старика: «Время – деньги».

И если хочешь купить у него информацию – будь готов платить по полной. Своё время он бережёт, старый уже, а ещё столько хочет успеть. Тем более, сейчас, когда оружие запрещено и без разрешения его носить нельзя, все перешли на новый вид оружия – информационный. А в умелых руках информация страшнее любой пушки.

Байард завёл старый граммофон с золотистым рельефным раструбом, и комнату залила тихая джазовая мелодия.

– Всё слушаешь старую драндулетину, – едко подметила Лилит, подойдя к прилавку.

– И тебе доброй ночи, Лилит, – сказал он, повернув голову. Лицо его вдруг вытянулось, он выпрямился, окинул Дая цепким оценивающим взглядом. Мальчишка ответил тем же. Между ними словно искра пробежала, но потом Байард согнулся и неожиданно разразился смехом.

– Ты, мальчик, не смотри на меня так грозно, будто наброситься хочешь, – хохотнул он и зашёл за прилавок, как добропорядочный торговец.

Дай растерялся и чуть расслабил руку сжимавшую набалдашник трости. Он был готов к атаке в любой момент. В конце концов, заявился не абы куда, а в логово наёмника, пусть уже и возрастного, от этого сила, ощущавшаяся во всех его движениях, никуда не делась.

– Ну даёшь, малявка, – Байард весело обратился к Лилит и присвистнул, – привела в дом мужика… Так не возвращалась бы!

Лилит самодовольно хмыкнула и уперлась рукой в прилавок.

– Ты за кого меня держишь? Свалить, не попрощавшись, конечно, в моём стиле, но своих мужиков я бы показала тебе в последнюю очередь.

– Ты забирай своего жениха и проваливай, не морочь мне голову. Я пытаюсь отдохнуть.

Лилит кинула небрежный взгляд на пыльные зелёные бутылки, выставленные на полке. Самодельные «настойки» из погреба ломбарда.

– Вижу я, как ты отдыхаешь. Было бы только от чего.

Мужчина стыдливо спрятал бутылки за прилавок. Пьянство не редкость на службе наёмников, и Лилит периодически уличала Байарда за этим делом. Но всякий раз молчала. Молчала, но смотрела на него с таким презрением, что всё внутри переворачивалось, и жгучий стыд обуревал его.

Потому Байард почти не пил. А если пил то крайне редко, когда становилось совсем невмоготу от тяжёлых воспоминаний и ночных кошмаров, и Лилит это знала.

– Так зачем ты пришла? – вмиг посерьёзнел наёмник и недоверчиво покосился на парня за её спиной. – Я, помниться, отправил тебя на миссию.

Лилит зажевала губу.

– Кое-что спросить у тебя надо, по поводу этой самой миссии.

Старик нахмурился, скрестил руки на широкой груди.

– Моя информация стоит дорого, – сообщил он, в упор глядя на Дая. – Хотя, думаю, для приближенного ко двору деньги не проблема.

Лилит округлила глаза.

Дай нервно сглотнул. А наёмник не промах, быстро его раскусил. Но что выдает? одежда? лицо? волосы, скрытые под капюшоном?

– Манера держаться, – ответил Байард.

Даймонд напрягся всем телом. Не телепат ли этот мужчина, явно умудрённый опытом. Всякие способности у людей встречаются…

– Успокойся, мысли твои не читаю.

Юноша сжал рукоять трости. Зря он расслабился. В конце концов, этот человек уже давно раздает задания наёмникам. От него можно ожидать чего угодно. И в бою, определённо, опытен. В случае серьёзной заварушки Даю не поздоровится.

– Тебя интересуют подробности задания малявки?

– Да, – напряженно кивнул Дай, – расскажите мне всё. Плачу любые деньги.

– Я не малявка! – буркнула Лилит и надула губки. Но её восклицания остались без внимания.

– Долговязый мужчина в чёрном плаще и с болезненным лицом попросил меня собрать группу наемников для доставки одного груза, конечно же, за разумную плату. Я сначала не хотел соглашаться, потому что помимо моих людей должны были принять участие люди из ещё одного «пункта выдачи заданий». В этом городе их несколько, – пояснил он, заметив удивление Дая. – Он дал деньги вперед, да ещё и с лихвой. Но это всё казалось подозрительным. Знаете почему? – задал вопрос и сам же ответил: – Чутье мне так подсказало! А за мои пятьдесят с лишним лет оно меня ещё ни разу не подводило, – Байард усмехнулся. – Я уже отказаться хотел, но он настоял, дал ещё мешок монет. Выглядел мужик смертельно бледно и нервно: постоянно озирался, ногой по мостовой постукивал. А левый рукав его болтался как плеть! Я ещё подумал, не безрукий ли он, но потом понял – ошибся. Рука была. Вот только… раненая, то ли сломана, то ли ещё чего. Ну, я сразу понял, дело не чисто…

– А что это был за груз, не знаете?

– Какая-то шкатулка, – небрежно кинул Байард. – Он сказал, что оставит её в старой церкви, даже взял с меня обещание, что я отправлю наемников сегодня же. Так трясся над своей этой шкатулкой…

– Куда должны были доставить груз? – Дай нетерпеливо шагнул к прилавку.

Всё это время Лилит стояла чуть в стороне, внимательно слушая их разговор, и лишь изредка кидала осторожные взгляды на Дая. Вот что разнюхивал здесь дворянин. Шкатулка ему интересна значит. И убийца пришёл за ней же.

– Наемники должны были двинуться в столицу, в Гиансар. Точного адреса заказчик не дал, сказал: сам их разыщет по прибытию.

– Ясно, – нахмурился Дай. Теперь у него появилось на одну ниточку, ведущую к камню, больше. Значит, кому-то понадобилось везти камень в столицу, и навряд ли это союзник. Скорее тот же человек, что увел камень из башни. Но тогда зачем ему снова возвращаться в Гиансар. Путает следы? Кто же он такой?

– Но, похоже, всё пошло не по плану, – повернулся Байард к Лилит.

Она недовольно скрестила руки на груди и отвернулась.

– Шкатулку увели, – нехотя призналась она.

– Ты хотела сказать увели у тебя из-под носа? – усмехнулся наёмник.

Девушка вспыхнула, и старик довольно хмыкнул.

– Ты открывала её? – хмуро спросил Даймонд, крепко стиснув рукоятку трости.

– Не успела.

Он облегчённо вздохнул и убрал руку с оружия.

– Больше вам ничего неизвестно?

Старик покачал головой.

– Тогда… сколько вы хотите за эту информацию?

– Нисколько, – весело ответил мужчина, но вмиг посерьёзнел. – У меня есть просьба.

Дай нахмурился. Он не знал, что может понадобиться старому наёмнику. Но если это будет что-то незаконное…

– Пообещай мне кое-что, – он серьёзно глянул ему в глаза. – Обещай, что заберешь Лилит с собой в столицу, защитишь её в случае чего, не оставишь без присмотра… в общем – позаботишься. Поможешь ей там устроиться.

Лилит поперхнулась воздухом. Что вообще взбрело в голову этому старику?! Она взбешённо посмотрела на него, но он не обратил внимания: серьёзно смотрел на мальчишку. Тогда она перевела взгляд на Дая с очевидным предупреждением: «Не вздумай соглашаться!»

Дай сначала растерялся от такой просьбы, но потом посерьёзнел, кивнул.

– Обещаю.

Байард ещё с минуту хмуро всматривался в его лицо, потом протянул ему свою грубую жилистую руку. Юноша ответил на рукопожатие и чуть поморщился от сильной хватки наёмника.

Он сказал, что подождет на улице, когда Лилит, пыхтя от негодования, накинулась на старика.

– Ты что, избавиться от меня решил?! Неужели так сильно терпеть меня не можешь!

– Не в этом дело. Я хочу помочь тебе. Ты же всегда желала уехать отсюда.

– Я у тебя помощи не просила! – рявкнула Лилит, стукнув кулаком по прилавку.

– Ты ещё не понимаешь, что твои поступки разжигают пламя, которое ранит других и, в конце концов, тебя же сожжёт. Долго ты так не протянешь, не сможешь вечно оставаться одна. Путь, который ты выбрала – ведёт в никуда.

– Не неси чепухи, старик, – прошипела она, – я всегда справлялась одна! Никогда ни на кого не полагалась! Почему же сейчас всё должно измениться?!

– Я не вечен, Лилит… – начал он, но вздохнув, передумал продолжать. – Нет. Я дам тебе совет…

– Мне уже по горло твои советы! – перебила она и заткнула уши, замотала головой. – Заткнись!

– Я даю тебе последний совет! – прикрикнул наёмник и сказал серьёзным тоном: – Я хочу, чтобы ты внимательно слушала.

Лилит перестала мотать головой, опустила руки. Косая чёлка упала на лицо, так что Байард не мог видеть её глаз. Когда он начинал говорить серьёзно, лучше было не перечить.

– Мой тебе совет, уходи с эти мальчиком. Уезжай с ним в столицу, уверен – он тебе поможет, – Байард кивнул в сторону выхода, где приблизительно сейчас за дверью дожидался её Дай. – Никогда сюда не возвращайся и перестань полагаться только на себя.

Лилит хотела возразить, но он прервал её жестом и продолжил:

– Ты не приносишь беды, – хмыкнул старик без тени улыбки. – И я не знаю, с чего ты взяла, что эти суеверия не просто «брехня».

Лилит закусила губу.

– Если тебе сложно доверять людям, то попробуй с этого мальчишки, я чувствую, он неплохой человек. Сделай, как говорят, хотя бы раз в жизни!

Лилит ничего не отвечала, тень падала на лицо, и непонятно было: злится она или пытается усмирить эмоции.

Вдруг она резко развернулась и направилась к выходу. У самой двери остановилась, словно что-то хотела добавить, но крепко сжав ручку, распахнула дверь и вышла в ночь, ни разу не обернувшись.

Улицы заволокла темень и сырой туман. Уже давно наступила полночь. Прохладный воздух освежал разгорячённое лицо Лилит. Щёки ещё горели, но руки оставались холодными. Яркая луна подмигивала с небосвода.

Эта ночь обещает быть долгой.

Дай стоял в шаге от Лилит, прислонившись к стене дома и небрежно скрестив руки на груди. Он точно слышал её скандал с Байардом, а может, специально подслушивал.

Лилит поморщилась и облокотилась на стену рядом с ним.

– Зачем он попросил об этом? – еле слышно прошептала она, говоря не столько с парнем, сколько с собой.

– Разве тебе не лучше знать? – равнодушно ответил Дай, искоса взглянув на неё.

Лилит неприязненно оскалилась, она не хотела об этом говорить. Просто вырвалось вслух. В глубине души она знала ответ на свой вопрос, но старательно отметала прочь.

Они чужие люди.

Старик никогда бы не сделал для неё что-либо без личной выгоды. Лилит специально отталкивала его и жалила словами, чтобы они никогда не сблизились. Её нельзя сближаться с людьми, и всё же…

Дай видел, что воровка задумалась и не хотел её прерывать, однако время играло против них.

– Идем, – спокойно сказал он и пошел вперёд.

В голове крутились разные мысли, но Даймонд определённо понимал о чём думал старик, прося его о помощи.

Материк Алькор, королевство Алнаир, г. Краз

– Так что там случилось? – задал вопрос Дай, когда они вошли на территорию, принадлежащую старой заброшенной церкви.

Лилит вздрогнула, вспомнив обезображенные тела наемников, лежавшие на полу, и зябко повела плечами.

– Все из отряда уже были перебиты, когда я пришла. А потом напали и на меня. Мужчина в черном плаще и шляпе. Он был очень быстр и…словно сливался с темнотой. Я даже поцарапать его не смогла, – Лилит от злости стиснула кулаки, и они затряслись.

– И почему же он не… – замялся Дай, не зная, как лучше говорить с Лилит: прямо или мягко.

– Прикончил меня? – усмехнулась она. – Понятия не имею…

Воровка шла с поникшей головой, чтоб Дай не смог увидеть за волосами её лицо, иначе бы сразу понял – она утаивает часть правды.

Лилит не намеривалась рассказывать, что имеет шрамы и что это странно, ведь она не человек. Не первому встречному подозрительному дворянину. Она и так уже корила себя за то, что поддалась мимолётному порыву разделить тяжёлое бремя тайны и сболтнула, что Сурт. Но Дай похоже ничего не понял. Решил: это прозвище – ну не дурак ли?

И всё же Лилит немного огорчилась. Она ждала, что он хотя бы испугается или начнёт её остерегаться, сторониться. Но юноша остался спокоен и равнодушен.

Впрочем, ему же хуже.

А шрамы… Лилит имеет право хранить свои секреты при себе.

Дай распахнул тяжелые двери, и они прошли в церковь.

Внутри было сыро, а в воздухе стоял тошнотворный запах железа и тухлого мяса. Лилит старалась реже дышать, лишь бы не чувствовать отвратную вонь.

Реакция Даймонда как у камня – безразличная. Он щелкнул пальцами, и Лилит мельком заметила в них небольшой красный камешек на подобии того, каким он расплатился с торговкой в швейной лавке.

«Значит, у него есть ещё», – хитро сощурилась Лилит.

Подсвечники на стенах вспыхнули, разрывая мрак, и Лилит ахнула. Ей редко доводилось поглядеть магическое представление, а особенно со стихиями. Стихийные маги – большая редкость, несмотря на то, что способности каждого человека уникальны и практически неповторимы.

Полуразрушенная церковь будто заполнилась мириадами золотых звёзд, так похожих на монетки. Бери не хочу! Пусть свет добавил чуточку уюта Лилит не могла успокоится (даже в своей комнате она не расслаблялась). Ей предстояло привести в исполнение план, который она продумывала всю дорогу сюда.

Рано отдыхать.

Лилит присела возле одного из мертвецов и бесцеремонно залезла в его карманы. Брезгливо поморщилась, вспомнив, что лежала лицом в крови кого-то из этих наёмников, и тут же вспомнила об убийце в чёрном пальто. Он определённо, что-то знал о ней и потому не убил. Только что? И как это связано с шрамами и тем, что она Сурт? И если о втором люди могли быть наслышаны, про первое – никто точно не знал.

А если этот убийца в курсе, то, может, знает как эти шрамы появились?

Лилит одернула рукава фрака, чтобы случайно не оголить запястья.

Вопрос о происхождении шрамов не раз посещал её голову, вот только, как бы не старалась, Лилит не могла вспомнить, откуда они взялись. Перед глазами всплывали лишь неясные образы, болезненно яркие пятна, выжженные на фотоплёнке её памяти. Потому этот сомнительный мужчина дал ей надежду, протянул ниточку к её потерянному прошлому и убежал.

Лилит решила обязательно разыскать его и вытрясти всю интересующую информацию, если, конечно, он не скажет добровольно. Но и в таком случае, при встрече она обязательно режет ему хорошенько, за то, что так подло поступил с ней в церкви. Затылок до сих пор гудит!

– Что ты делаешь? – Дай выгнул бровь.

– Ищу улики, – нагло ответила девчонка и ловко обшарила очередные карманы. Только ремешки, да пуговицы и звенели. Двинулась к следующему и расправилась с ним также быстро.

– Ты их грабишь, – поморщился Дай, и это необъяснимо уязвило Лилит. Она остановилась и обернулась к нему, сидя на корточках.

– Конечно! – язвительно подтвердила она. – Я же воровка, а не принцесса. Мне пригодятся любые деньги, чтобы выжить. Не все же рождаются с золотой ложкой во рту! – презрительно выплюнула она и вернулась к своему «недостойному аристократа» занятию.

– Я не родился с золотой ложкой, – насупился Дай.

– А с какой тогда? – дерзко усмехнулась Лилит и издевательски выгнула бровь. – С бриллиантовой?

Дай сжал зубы и впился ногтями в ладони. Он приказывал себе сохранять хладнокровие. Эта глупая девчонка ничего о нём не знает, вот и ведёт себя так нагло и вызывающе. Она просто сравнивает его с остальными аристократами, завидует и бесится, ей невдомёк, что он рос в приюте, скромно питался и носил самую простую одежду, пока его не усыновили. И то за последнее он много чем расплатился.

– Тебе не одной знакома бедность, – тихо прошептал Дай, осматриваясь по сторонам. Лилит удивлённо захлопала глазами. Ей не послышалось?

Однако Дай не намеревался продолжать:

– Где ты видела шкатулку?

– Она стояла на постаменте, – Лилит не глядя махнула рукой в сторону деревянного столбика с наклонной столешницей, на какую обычно кладут церковные книги.

Дай подошёл к аналой1 и внимательно осмотрел.

На полусгнивших досках в рамке пыли зиял чистый прямоугольник, подтверждавший недавнее присутствие шкатулки. Неподалёку, прямо из половиц, торчал кинжал. Фиолетовый отблеск стали, рукоятка-гусеница, ромбовидное лезвие. Оружие принадлежало убийце, но прежде Дай его уже видел. Только где?

Даймонд приблизился к кинжалу, чтобы вытащить его, как вдруг услышал громкое:

– Эврика!

Лилит вскочила на ноги и завертела в пальцах сверкающую монетку, сияя от счастья, как начищенный пятак. Трепетно обтёрла её о штаны и попробовала на зуб.

– Золотая, – блаженно выдохнула она и сделала шаг к Даю. Он напрягся.

– Стой, – приказал и положил руку на трость. – Тут могут быть ловушки.

– Не доверяешь мне? – насмешливо скривилась Лилит, скрестив руки на груди. – Думаешь, попадусь?

– Это может быть опасно, лучше отойди подальше, – Дай попятился, пальцы его сомкнулись на набалдашнике.

– Твоя забота ни к чему. – Воровка сделала ещё шаг. – Или, может, ты боишься, что я нападу на тебя?

– Ты единственная выжила после встречи с хозяином этого кинжала, – скептически хмыкнул он. – Я имею право подозревать тебя в сговоре.

«Ну-ну, подозрительный наш», – подумала она и сказала:

– Тогда, может, обыщешь меня? Мало ли, какое ещё оружие у меня спрятано под одеждой, – Лилит нахально ухмыльнулась. – Зайду со спины и… – она провела большим пальцем поперек горла.

Дай нахмурился ещё больше, но ничего не сказал, хотя язык так и чесался вывалить, всё что он думает об этой девчонке с пошлыми шуточками.

– Всё забавляешься… – протянул он, убрав руку с трости на талию, – ещё совсем ребенок.

Лилит вспыхнула, как спичка. Она ненавидела, когда её называли ребёнком. Эти «взрослые» не побывали в её шкуре и дня, не знают, что такое обледенение, а уже возомнили о себе…

Лилит с удовольствием посмотрела бы, как здорово и весело им будет, когда пальцы от «холода» перестанут шевелиться.

Девчонка дернула губой, точно волк, начинающий скалиться.

– Ребёнок говоришь, – процедила она, пригнувшись, как зверь, готовый к броску. – Сам-то не многим старше меня!

– Я хотя бы не веду себя как малявка, – продолжил Дай, не ощущая угрозы. Очевидно, ему просто хотелось отыграться на ней за все издёвки. Он толком и не задумывался, что несёт, – главное эффект есть.

Лилит понимала это. И всё равно бесилась.

– А ты малявка и внешне, и по поведению, – насмешливо хмыкнул он, повернувшись к ней. И тут же пожалел.

Воровка сверлила его таким яростным взглядом…

– Ты слабак! – выкрикнула она.

Пришло время исполнения её плана. Удивительно, Дай так легко раскрыл её умысел. Чутье? Интуиция? Впрочем, уже не важно: план А провалился. Когда он коснулся бы кинжала на полу, Лилит бы напала. Но он и близко её не подпустил. Неужели почувствовал неладное?

«С ним надо быть начеку», – решила она, но стоило взбеситься – вся осторожность улетучилась в миг.

Тогда Лилит планировала ударить его по голове или, в крайнем случае, придушить, несильно, чтобы не умер. Но сейчас она хотела приложить его посильнее, а может, и убить ненароком.

– Я уделаю тебя и без оружия! – заявила она, надменно ухмыльнувшись, и полуприсела, выставив перед собой кулаки. – Нападай!

Юноша на секунду растерялся, но потом расслабился. Поднял руки и сказал:

– Я не буду драться с девчонкой.

Лилит заскрипела зубами.

– Ты, крашеный, видимо с головой не в ладах! Я с тобой церемониться не собираюсь, не будешь нападать ты, нападу я!

Одним рывком Лилит достигла его и ударила. Металлические костяшки впились в руки Дая, едва успевшего поставить блок. Он проехался пятками по сырым половицам, и новый удар с ноги обрушился слева.

Дая швырнуло к стене. Он удивлённо вытаращился на девчонку; не мог понять, откуда в хилом тельце такая силища.

Лилит раздражённо цыкнула. И это всё? Был аристократ, да весь вышел? Их же обучают драться, а его бездействие только ещё больше раздражало. Она заставит Дая воспринимать её всерьёз.

Лилит кинулась вперёд, Дай отскочил. Кулак пробил стену на уровне его головы.

Больно.

Лилит поморщилась, выдернув руку из капкана щепок.

– С ума сошла? – испуганно спросил он, пятясь.

– Ты меня довёл, – равнодушно отозвалась Лилит. – Думал, я шутки шучу? «Взрослый» ты сейчас проиграешь малявке, не стыдно?

Она сжала кулаки, полуприсела.

– Бред, – судорожно заключил Дай. – Я не буду бить девчонку!

– Тогда страдай!

Удар ногой обрушился на юношу сверху вниз, он ушёл в сторону. Следующая атака пришлась по руке и ещё одна, и другая. Дай отбивался, как мог. Лилит зарядила коленом ему под дых, и тут он схватил её за ногу, рванул на себя. Лилит потеряла равновесие, и Дай отбросил её.

Девчонка вставала с колен, насмешливо скалясь. Юноша тяжело дышал и был мрачен, как туча.

– Что, терпение на исходе? – проворковала она.

Дай не ответил, стиснул кулаки. Лилит видела, как желваки заходили у него по скулам.

Она припала на руки, упёрлась ногами в скользкий пол. Пора заканчивать игру. Последний удар, и аристократ отправиться спать. Негоже таким, как он, разгуливать по ночам в городе преступников. Будет знать.

Лилит ринулась на Дая. Короткий замах и увесистый удар кулаком прилетел ему по уху.

Юноша всем корпусом дёрнулся вправо.

Лилит испугалась, что переборщила. Так и замерла с занесённой рукой.

Даймонд медленно выпрямился, схватил опешившую девчонку за запястье, и они встретились глазами.

Лилит мороз продрал до костей. Глаза цвета пасмурного неба обожгли её холодной яростью, а её собственные, чёрные, расширились в животном страхе. Сердечко забилось быстро-быстро, как у испуганного крольчонка, и грозило разорваться в любой момент.

Воровке показалось, что сейчас Даю ничего не стоит вцепиться пальцами в её тонкую шейку и сдавить до кровавых гематом. Она живо представила, как больно становится в легких, и она хрипит в тщетной попытке вдохнуть, а мальчишка всё давит и давит, точно удав, поймавший жертву.

Убийственный взгляд Дая пугал до дрожи в коленках. Лилит боялась шевельнуться.

Ⅱ

Лилит уперлась лбом в трухлявые доски пола. В нос ударил запах сырой древесины, мокрой пыли и крови. Хотелось кашлять.

Дай надавил коленом ей между лопаток.

– Ай! – вскрикнула Лилит. – Мне больно! Я всё поняла! Так что пусти! Пусти садюга…

– Мне, знаешь ли, тоже было больно, – неприязненно поморщился Дай. – Из-за тебя теперь синяки останутся.

Даю и правда знатно досталось. Руки ещё помнили быстрые и сильные удары воровки. Она, в основном, дралась кулаками, хотя её ноги били куда больнее. Лилит вообще была аномально сильна для обычной человеческой девчонки, любой мужчина давно бы проиграл, но не Дай. Он не простой человек…

Даймонд перехватил её руки и резким движением перевернул на спину. Лилит поморщилась, голова безвольным болванчиком стукнулась о доски и снова загудела.

– Да поняла я! – прогундосила она. – Виновата. Не буду я больше сопротивляться.

Она отвела глаза в сторону, закусила губу. Из неё уже кровь шла и стекала по подбородку. В черных глазах сверкали огоньки злобы и ненависти. Однако Лилит не предпринимала попыток вырваться.

Даймонд, удерживая её руки, уселся ей на живот почти всем весом; пытка продолжалась. Лилит зашипела от боли.

– Так зачем ты устроила весь этот цирк?

– Ограбить тебя хотела и свалить, – без обиняков ответила она. – Очень надо мне путешествовать в твоей компании, да ещё и по просьбе старика. Я что багаж, чтоб за меня решали, с кем и куда мне ехать? А ты бы покемарил здесь недолго, а завтра проснулся бы и удрал восвояси.

– Ты за меня, значит, всё уже решила? – усмехнулся Дай и вмиг посерьёзнел. – Больно надо мне с тобой возиться. Но я пообещал твоему наёмнику тебя довезти и, не сомневайся, сделаю это.

– Он не мой, – проворчала Лилит и недовольно поджала губы, зажмурилась.

Дай мог чувствовать, как беспокойно вздымается её грудь и подрагивают полуприкрытые веки. Лилит изредка морщилась, то ли от тяжести юноши, то ли из-за ноющих синяков.

Даю даже стало её немного жаль, пока он не вспомнил, что эта девчонка хотела с ним сделать. Вся жалость мигом улетучилась.

Больно же бьют её костлявые кулаки, а особенно ноги, удивительно, что такие сильные, с виду-то не скажешь…

Он пихнул её коленом в бедро, чтоб не расслаблялась, не хватало ей ещё уснуть. Она замычала, разлепив усталые веки.

– Не спать! – скомандовал Дай. – Я тебя до станции волоком тащить не собираюсь.

– Не сплю я… – хрипло отозвалась она, головокружение только начинало проходить.

Похоже, Даймонд действительно не рассчитал силу и неплохо приложил её. Давно не дрался с быстрым противником. В столице все его последние оппоненты были слабоваты и неповоротливы, а тут такая скорость, такая прыть! Точно она циркачка-акробатка. Только и успевай уворачиваться да отражать непредсказуемые выпады. Разгорячился, разозлился, забыл, что дерется с девчонкой. Даже стыдно стало: такой боец, а… девушка. И если бы он не применил этот коварный захват, на который сам недавно попался в тренировочном бою, возможно и не победил бы.

– Ты хорошо дерёшься, – спокойно сказал Дай и попытался перехватить её блуждающий взгляд, – для девчонки.

Она перевела на него свои чёрные проницательные глаза. Дай подивился, какие же они необычные. Смотришь в них и не можешь оторваться. Они вбирают в себя весь свет, затягивают словно патока, и не замечаешь как проваливаешься куда-то. Теряешь связь с миром, с телом, с душой, с сутью.

«Глаза, в которых можно утонуть», – подумал Дай и тряхнул головой, отгоняя наваждение.

Лилит прищурилась.

– Ты тоже не плох… для мальчишки. – Самодовольный однобокий оскал зажегся на её лице, на левой щеке появилась ямочка. Лилит выглядела как шкодливый волчонок, растрёпанный и ухмыляющийся. Вот только глаза её не смеялись.

Дай сразу это заметил. Его глаза тоже не смеялись и это часто подмечали друзья. Точно грусть оставила свой нестираемый отпечаток в его сердце.

Трагедия…

Она задела многих жителей Замка, отразилась на судьбе каждого. Но больше всех от неё пострадал маленький сероволосый слуга, чья жизнь после того дня перевернулась с ног на голову. Маленький мальчик, не сумевший защитить то, что было ему дороже всего.

Улыбка давалась Лилит с трудом, она поморщилась, но продолжила ухмыляться, хоть уже и менее самодовольно.

Дай вздохнул, и тоже улыбнулся, правда, слабо, снисходительно.

– Надо же! – удивилась Лилит. – Ты умеешь не только ворчать!

Дай насупился и, бесцеремонно схватив её за шкирку, поставил на ноги.

Лилит зашатало, но она быстро вернула равновесие. Скорчив недовольную мину воровка заковыляла к выходу, но вдруг обернулась.

– Мы забыли про кинжал убийцы! – воскликнула Лилит и быстрым шагом направилась к оружию.

Дай оторопел, а когда опомнился – было поздно. Девчонка уже коснулась рукояти.

– Стой! —Дай ринулся к ней.

Раздался щелчок, словно кто-то крутанул заводной ключик музыкальной шкатулки.

Лилит ошалело глядела на кинжал в своей ладони. Гладкое острое лезвие со странным фиолетовым отливом, рукоятка, похожая на большую пупырчатую гусеницу. Обычное оружие уникальной формы. Вот только оно бешено раскалялось в ладони.

А дальше случилось неожиданное.

Где-то глубоко внутри Лилит догадывалась, что в здравом уме убийца не оставит своё оружие – главную улику! – на месте преступления. А тот мужчина не выглядел умалишённым, наоборот, производил впечатление опытного «внезаконника».

Последующие события запечатлелись в её памяти яркими смазанными фотографиями:

Вот Дай подскочил к ней и выбил кинжал из рук. Вот клинок летит, вращаясь волчком и врезается в стену. Дай в охапку хватает Лилит и прыгает к выходу.

Ослепительная вспышка.

Оглушительный хлопок и взрыв. Окна разлетелись на осколки.

Церковь вспыхнула, как спичка. Клубы чёрного дыма повалили наружу, застилая взор. Перед глазами Лилит стояли алые языки пламени. Их откинуло взрывной волной, и она больно приземлилась на спину. В ушах звенело. Сверху её придавила туша Дая.

Он закашлялся. Лилит распахнутыми от ужаса глазами смотрела в его лицо, искаженное болью. Она с силой спихнула его.

Уши заложило, и она сама не слышала что кричала:

– Дураааак! Придурок! Идиот! – сыпала Лилит, стуча кулаками по его груди. – Зачем?! Зачеееем?!

Дай шумно дышал, глаза не видели, в ушах стоял писк.

Девчонка обернулась.

Церковь быстро пожирал огонь. Трещали деревянные стены. Всё охватило обжигающее пламя: тела наемников, своды под потолком, подсвечники. Вот так заметают следы профессионалы.

Лилит схватила Дая за грудки сюртука и на ватных ногах потащила прочь от пожара. В голове ещё бились мысли: неужели это ловушка, оставленная убийцей? Но зачем? Кому в голову взбредет вернуться в церковь? Или он знал, что Дай придет?

Она болезненно прикусила губу и продолжила оттаскивать тело. А ведь мальчишка говорил, что это может оказаться ловушка, но почему она о таком даже не подумала!

Когда они оказались на безопасном расстоянии, Лилит осмотрела Дая. Видимых синяков и ожогов нет, «невидимых» – тоже. Одежда взяла на себя основной урон. Обычная бы давно загорелась, но не эта. На этой даже и следа от взрыва не осталось.

И что за материалы используют эти аристократы для пошива костюмов?!

Дай начал приходить в себя.

– Идиот! – взревела Лилит, приподняв его за ворот. – Зачем влез! Со мной бы ничего не случилось!

– Сама дура! – он отпихнул её руки и рухнул обратно на траву полную холодной росы.

Потирая затылок, Дай приподнялся на локтях. – Тебя бы сразу убило! Сожгло! Осталась бы лишь кучка золы!

– Да что ты знаешь?! – снова накинулась на него Лилит. – Всё случилось из-за того, что ты решил сюда вернуться!

– Теперь я виноват?! Всё из-за твоей глупости! – парировал он. – Я говорил – ловушка!

– Да кто ты чёрт тебя дери такой! Откуда это знал?!

– Я уже сталкивался с такими ловушками. Сначала я сомневался, думал, где же видел такой кинжал раньше, но, когда понял, ты решила подраться…