Путь к выжженной земле бесплатное чтение

Марина Рублевская
Путь к выжженной земле

Пролог

В землянке пахло прелой соломой. Руки на много часов связанные за спиной, уже онемели, а одежда окончательно отсырела. Безумно хотелось пить.

Соседи и недавние "приятели" — тощий рыжий паренёк и заросший угрюмец, устроили возню в углу. Нашли гвоздь и пилили им путы. Смех да и только, драпать собрались никак. А бежать некуда.

— Чего пыришься, чернявый? — парень словил его взгляд.

— Ничего, — он попытался пожать плечами, но они отдались болью. — Ничего не выйдет.

Двое возмущенно зашипели и усерднее принялись рвать веревки, сидя к друг другу спиной.

— А ну тихо, твари! — странные звуки привлекли внимание охранника снаружи. Тот вдарил прикладом по двери. Благо, что не открыл.

Мужчина замолчал. Перед глазами стояло лицо дочери. Она хмурила свои белесые брови и поджимала губы.

"Нюрочка, прости, не спасли тебя грешные деньги". — он устало покачал головой. Душа его умерла месяц назад и похоронена на Карасевском кладбище. С тех пор он жил без чувств, но сейчас им овладела невыносимая тоска.

“Ты бы не хотела этого”, — скупая слеза прокатилась по заросшей щеке.

Когда соленая капля достигла подбородка, он поднял голову и посмотрел вверх в клубящуюся тьму. Прислушался к тишине: тут не слыхать, но он мог поклясться — за полем злорадно шумит черный лес. И вдруг понял, что нужно делать.

— Эй! — громким шепотом окликнул он пыхтящих “товарищей” и головой указал подползти к нему. — Тут в стене крюк вбит. Он всяко прочнее вашего гвоздя.

Рыжий прытко вскочил и принялся подскакивать, пытаясь уцепиться веревкой за железяку. Ничего не выходило. Бородатый не выдержав тоже подорвался, оттолкнул парня и стал выплясывать тот же безуспешный танец. Злобно пнул солому и зашипел:

— Высоко, тут только такая детина как ты допрыгнет.

— Подсобите встать, ноги онемели, — разномастная парочка ему помогла. Он до хруста выкрутил руки вверх и с третьей попытки уцепился узлом за крюк. Начал тянуть в разные стороны. Грубый, не полированный металл на сгибе стал рвать плохонькую конопляную веревку.

— Эй вы, крысы, заткнитесь там! А не то… — вновь закричал их страж.

— Боится, — недобро осклабился заросший. — Один.

Спустя пару мгновений путы упали к ногам. Он размял онемевшие кисти и непослушными пальцами принялся освобождать рыжего.

Вскоре руки узников были свободны.

— Ну? Что дальше? — нетерпеливо спросил паренек.

Чернявый отошел к двери и стал около стены:

— Эй, тут побег! — что есть мочи заорал он.

Его товарищи не успели опомниться, как прозвучал свисток, дверь отворилась и в сарай влетел парень, едва ли старше рыжего, в форменной шинели с винтовкой наперевес.

— Стой! Стрелять буду!

Верзила обрушился на него сзади и выкрутил винтовку из рук. Он взвел курок, направил оружие на охранника и попятился к стене.

— Это ты ловко придумал! — обрадованно потер ладони угрюмец.

— Брось, сейчас же!

— Я виновен, но не вам меня карать, — он перевернул винтовку прикладом вниз, прижал дуло к подбородку и спустил курок.

Глава 1

Долгожданные каникулы обязаны быть незабываемыми. Подруги, раздобыли по знакомству путевку в Грецию с большой скидкой и настойчиво звали с собой. Целый месяц лежать на песке у тёплого моря, нежиться в лучах южного солнца, потягивая коктейли из потеющих стаканов. Насыщаться античной культурой. А вечерами танцевать в лучших клубах Кавоса. Лето могло стать превосходным, но не вышло.

Вместо этого Аня Николаева вот уже полчаса тряслась в душном вагоне электрички, набитом дачникам престарелого возраста, и грустно листала страницы подруг в Инстаграм.

Когда тетя Люба, сестра покойного папы, которая жила в Выселке, легла в больницу на срочную операцию, а мама согласилась на сверхурочную работу до конца сезона, надежды на долгожданную поездку рухнули в пропасть. Теперь она обязана провести все лето в деревне, помогая и присматривая за бабушкой.

Аня полгода разрывалась между учебой на архитектурном факультете и работой курьером. С занятий сразу же бежала по поручениям из офиса в офис, а едва приполз домой, не чувствуя себя от усталости, до глубокой ночи чертила, рисовала и готовилась к завтрашним занятиям. К ее гордости, все старания увенчались успехом: она окончила второй курс на отлично, наконец-то выбив повышенную стипендию, что давало ей возможность не работать вечерами последующие полгода. Благодаря такому бешеному ритму жизни сумела накопить на эту поездку, каждый день мечтая о ней перед сном. Даже визу оформила неделю назад.

А теперь, вместе с красивой страницей в паспорте, Аня проведет все свои долгожданные каникулы в деревне Выселок, проплывая луковые грядки, если повезет, пару раз искупавшись в мутном озере, а вечерами остается смотреть сериал по одному из центральных каналов. Совершенно не предел мечтаний для девятнадцатилетней девушки. Сказать, что она расстроилась — значит промолчать. Она была бесконечно раздосадована всеми этими обстоятельствами. Но одновременно сердилась и на себя: как можно злиться на тетю, которой нужно лечение, и на маму, которая хочет подзаработать. А самое главное, как можно оставить свою бабушку Марию одну, ведь у нее уже совершенно не то здоровье, но все еще тот характер, который не позволяет ей насладиться заслуженным отдыхом, а лишь вновь толкает на трудовые подвиги. Да и волнение за дочь не добавит здоровья. Греция стояла тысячи лет и простоит еще, а бабуля одна и ее нужно поберечь.

Потому, хоть и чувствуя обиду на эту вселенскую несправедливость, Аня собрала вещи и отправилась на утренний поезд. Деревня, гордо именуемая Выселок, находилась хоть и не в самой глубинке, но и цивилизацией ее назвать было сложно. Километров семьдесят от города по хорошему скоростному шоссе. На машине проедешь за час. На электричке чуть дольше. Трасса проходила рядом с Карасёвкой, где и обрывалась связь с цивилизованным миром в виде станции, магазина, почты и школы. Попасть же в Выселок можно по трехкилометровой ухабистой дороге, которая когда-то даже была покрыта асфальтом, но теперь полотно состояло из выбоин.

Аня вывалилась из вагона последней, одной рукой прижимая папку с бумагой и карандашами, а другой вытаскивая абсолютно неподъемную сумку с вещами и кое-какими продуктами. Старушки-дачницы, входя в вагон кряхтели, сопели и всем своим видом показывали, что вот-вот рассыплются, если вдруг не будет свободного места, теперь ловко подхватив тележки и сумки, бодро семенили в сторону Карасёвки.

Оставшись одна на платформе, связала волосы в высокий пучок, надела солнцезащитные очки и включила любимую музыку. Теперь она была готова к не очень длительной, но отягощенной прогулке. Было только около восьми утра, но солнце уже ощутимо припекало. Папка с чистой бумагой, то и дело норовила соскочить с плеча и приходилось ее постоянно поправлять, но чтобы сделать это, нужно было поставить и снова поднять увесистую сумку.

Аня немного вымоталась возле озера, пройдя только треть пути. Остановившись утерла пот со лба, сдула пепельную прядь, постоянно попадающей в глаза модной длинной челки, поставила сумку и села сверху. Вид водной ряби, с играющими на поверхности искорками, зачаровывал. Она подперев голову руками залюбовалась пейзажем, и не сразу обратила внимание на гул заведенного мотора за спиной. Спохватившись, обернулась, но в ту же секунду машина сдернула с места в сторону Выселка, сверкнув на прощание полированным крылом. Аня лишь пожала плечами, заключив что, ее просто не узнали. Ведь в деревню вела одна дорога и случайно люди туда не забредали. Хотя было бы неплохо, если бы подвезли — мысль об оставшемся пути вызывала у нее уныние.

Аня вздохнула и принялась собираться. Едва она подняла сумку и вышла на середину дороги, как сзади нее громко раздался звонок.

— Никола, ты что ли? — велосипедист, требовавший места, теперь заехал наперед и остановился. Он бывало называл ее глупой детской кличкой.

— О, привет Вадик! Не ожидала! — Аня снова бросила сумку и ринулась обнять старого приятеля.

С Вадиком, чья бабушка являлась соседкой Аниной, они дружили с самого детства. Ещё в одной песочнице вместе куличи лепили. Только Вадик на два года младше.

В свои семнадцать лет, парень был все еще угловат, высокого роста, но худощавого телосложения. Каштановые волосы топорщились вихрями во все стороны, а над верхней губой на свету отливал юношеский пушок.

— Да что же это я, давай помогу! — освободившись от объятий, Вадик, придерживая велосипед, ринулся к Аниной поклаже и кряхтя, взгромоздил ее на багажник. — Ты там кирпичи носишь? Позвонила бы, я бы на отцовской машине забрал тебя.

— Спасибо за помощь. Честно, я даже не догадывалась, что ты здесь, — Аня пожала плечами и перевесила папку на другое плечо. — Как дела? Как школа?

— Да чтоб она сгорела! Закончилась наконец-то. Теперь свобода впереди, никаких домашек и контрольных.

— Как бы не так, — Аня ухмыльнулась. — Ты уже выбрал куда будешь поступать?

— Ага, да. В программисты я пойду, пусть меня научат. Я же с компьютером на ты, куда же мне ещё идти? Ну и в ИИ, институте информатики то есть, военная кафедра имеется, так что и вопрос с армией решится. Во, смотри что отец подарил в честь окончания школы. Умные часы последней модели! — Парень сунул Ане под нос руку на которой красовался модный, но жутко дорогой гаджет.

— Здорово, — Никола вынужденно согласилась, но только лишь набрала в грудь воздуха, чтобы продолжить, как Вадик ее перебил.

— А пока вступительная кампания не началась, мы с отцом баню строим. Хорошую, русскую. Что бы до градусов семидесяти нагревалась…

— Ой, слишком жарко, — Ане удалось вставить свои пять копеек для придания монологу хоть одной черты диалога.

— Да ты ничего не понимаешь! — Вадик искренне возмутился. — Вот представь лежишь ты в парилке, а на тебя берёзовым веничком раскаленного парку нагоняют, а потом выходишь, да в купель ледяную, а сверху пивка холодненького пол-литра и так хорошо на душе! — парень зажмурился и потер от удовлетворения грудь ладонью.

— Да кто же тебе в семнадцать пиво даст? — Аня засмеялась.

— Так это я на будущее, — Вадик отмахнулся. — А по утрам и вечерам я на велосипеде по округе катаюсь. Музыку в уши и вперёд. Хорошо тут у нас, красиво.

Они как раз минули вторую треть пути и подошли к старой ферме. Перед ней, на зелёной лужайке живописно расположилось несколько коров с телятами. Будь на заднем фоне не равнина пшеничного поля с виднеющимся вдали лесом, а острые пики гор, то данный пейзаж можно было лепить на обертку с "настоящим" швейцарским шоколадом. Хотя, пахло там совсем не живописно, потому ребята поспешили пройти этот участок дороги сильно ускорив шаг.

— А помнишь как в детстве я, ты и Кристина и ее брат на ферме зависали? Кстати, Кристина тоже здесь, — не останавливаясь ни на мгновение, заливался соловьём Вадик.

— Ого! Как у тебя с ней? — Аня подняла брови от удивление. Уж кого, а Кристину она здесь встретить совершенно не ожидала.

С Кристиной они были заклятыми подругами по даче. Вроде и общались и играли вместе, но между ними всегда сквозила некая принужденность, обусловленная тем, что других девочек этого возраста в деревне просто не было. И кажись, будь у них выбор, они бы предпочли и вовсе не сходится — уж больно они разные. Кристина всегда была ветреной и капризной как принцесса. Принцесса она и есть. Дочь состоятельных родителей, в которой души не чаяли, награжденная жаркой, притягательной красотой, которая начала проявляться ещё в детстве. Судя по фотографиям из социальных сетей так и произошло, Кристина выросла в прекрасную девушку, и скорее походила на знойную итальянку: смуглая кожа, черные гладкие волосы и страстные грубы. Последние, к слову, все же были заслугой косметологов и инъекций ботулотоксина, но это не нисколько не портило. Едва вступив в пубертат, Кристина забыла дорогу в дом бабушки и дедушки в провинции, посчитав, что трата ценного летнего времени на деревенскую глушь не достойно ее. Аня нисколько не опечалилась, лишившись компании. Ей, серьезной отличнице, было скучно каждый день обсуждать парней, одежду и поп-музыку. А вот Вадик расстроился: он изо всех сил скрывал, что безответно влюблен в хорошенькую девочку, но та держит его на коротком поводке дружбы и ловко этим пользуется.

— Все прекрасно, мы ведь друзья. Переписываемся… — Вадик покраснел и потупил взгляд.

— Понятно, — Аня прервала его. За годы совсем ничего не изменилось.

— А у тебя-то как личном фронте? — спохватившись, Вадик поспешил сменить тему разговора, точнее перевести стрелки.

— На каком? Не смеши пожалуйста, мне бы пригодился в сутках лишний час.

— Не бережешь ты себя. Отдыхать нужно, — Вадик с видом знатока покачал головой.

— На том свете отдохну, — хмыкнув, ответила Аня.

Так, болтая обо всем и ни о чём, они вошли в деревню.

Выселок действительно когда-то был поселком. Хутор из трех домов, лет сто назад отделившийся от больших поселений и перекочевавший на холм, теперь разросся до деревеньки в тридцать домиков, окруженной многовековым лесом. Рос в свое время хутор равномерно: к первым домам пристраивались новые, образуя стройный ряд, без изгибов и развилок. Пройдя деревню можно было побывать сразу в нескольких эпохах. В самом начале стояли современные коттеджи, окруженные высокими заборами. После все больше преобладали сельские постройки типичные для середины прошлого века. На самом же краю оставались стоять первые дома.

Из общей картины выбивался лишь крайний участок. Так вышло, что исконный его владелец не оставил наследников, и государство продало землю через аукцион. Новым хозяином стал предприниматель, который здорово поднялся в годы кризиса и всеобщей разрухи. Чтобы утвердиться на новом месте он снёс вековой хуторской дом и построил роскошный коттедж в классическом стиле, который запросто мог претендовать на звание родовой усадьбы. Хобби этот нувориш имел необычное — разводил пчёл диковинных пород. За это увлечение прозвали его в народе "пчеловодом". Однако, не прижился он на новом месте. То ли проблемы с бизнесом, то ли со здоровьем, то ли с законом (а может и все сразу), и особняк был заброшен на много лет, а участок стал излюбленным местом игр для детей и подростков.

К десяти утра воздух накалился и стало существенно жарче. Аня слегка обдувалась извлеченным из папки блокнотом, а Вадик пыхтя толкал велосипед с сумкой в горку. Наконец не выдержав, он объявил паузу в тени высокого клёна.

— Все, нужен пит-стоп, — одновременно с этим он вытащил из крепления на раме бутылку с водой. — Будешь?

— Нет спасибо, тут до дома три шага. Потерплю уже.

— Ну как знаешь, — Вадик жадно отхлебнул, утёрся и сунул бутылку на ее законное место. — Хочешь новости последние? Дом пчеловода продали. Новый хозяин уже и ремонт окончил.

— Правда? Жаль конечно, я как раз хотела порисовать там в саду, — неподдельно расстроилась Аня, ведь место было действительно колоритным.

— Можешь попросить новых владельцев, вдруг пустят.

— Ты сам-то в это веришь? Ладно, пойдём уже. Сил нет на жаре стоять.

Вадик снял велосипед с подножки и покатил вперёд, к их домам, которые находились примерно в середине деревни.

Доведя подругу до калитки, Вадим вернул ей багаж, затем сказал:

— Ты это, зови если чо. Вместе тухнуть веселее.

— Обязательно, — ответила Аня.

Распрощавшись с приятелем она подтащила сумку к воротам и заглянула через забор.

Бабушка Маша сидела на лавке в саду спиной к улице. Она перебирала ягоды, брала неочищенные из одного ведра, обрывала им листья и веточки и складывала в кастрюлю сбоку. Дедушка Ани, простой деревенский парень Петя, приметил себе жену, когда служил на Урале, а после перевез молодую к себе домой. Мария Васильевна — молодая учительница из интеллигентной семьи была городской и не быстро привыкала к сельской жизни. Она никогда не унывала по этому поводу, даже сыскав славу непутевой хозяйки. Спустя столько лет бабулю уже нельзя было представить в другом месте, однако и свои корни она не растеряла.

— Привет! — звонко поздоровалась Аня войдя во двор.

— Ой, здравствуй-здравствуй! — бабушка отложила свое занятие, обняла и поцеловала внучку. Затем по-классике стала причитать. — Совсем исхудала! Небось, одними чаями питаешься? От мода нынче пошла бестолковая! Вот что красивого в выпирающих костях? Ай, пойдем я как раз борща наварила, покушаешь хорошенько, от свеклы румянец появится.

Аня не смогла отказаться от столь заманчивого предложения.

Бросив вещи в угол, Аня умылась, переоделась с дороги, и наконец уселась на лавку перед дымящейся миской, которая по объёму походила на небольшую кастрюльку. Бабушка нарезала кирпичик душистого черного хлеба и горкой выложила его на тарелку со стеблями влажного зеленого лука.

Анна подхватила ложку и окунула её в самую середину алой гущи, зачерпнув, отправила её в рот.

— Мм, объедение! Баб Маш, ты снова использовала свой секретный ингредиент? — Аня лукаво прищурилась глядя на бабушку. Та присела напротив внучки, поправила косынку и сложила руки.

— И ничего я не пользовала, обычный борщ. От хватит болтать за едой, лучше кушай пока горячий, — бабушка покачала головой и подвинула тарелку с хлебом поближе, аккурат под нос внучке.

— А я знаю, что ты добавила! Только с любовью получается так вкусно! — широко улыбнувшись, Аня потянулась к хлебу.

— Лучок ещё бери, свежий ведь. Люба вчера звонила, говорит как анализы придут — операцию сделают. Глядишь, через месяц вернется.

Аня только кивнула, и надкусила краюшку.

— Так может ты еще успеешь на курорт?

— Не, не успею.

— Да ведь столько работала и все деньги пропали, — бабушка озабоченно покачала головой и снова поправила платок.

— Почему? Я не успела все заплатить. Зато теперь накопления остались. Что-то полезное можно купить, — этим Аня скорее пыталась утешить себя.

— Посидела бы я одна месяц, сижу же неделю. Справилась бы как-нибудь и сама. В молодости гулять надо, а работа не убежит. Это уж я точно знаю.

— Бабушка, не переживай. Мы с тобой тоже хорошо отдохнем, а Греция тысячи лет стояла и еще постоит. Успею, — потянулась и погладила бабушкины руки.

— Это старикам хорошо с молодыми, глядишь и душа здоровее. А вот юношам все-таки ровесники нужны.

— Вадик здесь, вот и вся компания. Ах да, ещё и Кристина.

— Кристина эта, видела её вчера… И что только у девки в голове? Губы как у жабы сделала, честное слово. Это так модно теперь?

— Типа того. Спасибо, бабуль, очень вкусно, — наконец расправившись с борщом, отодвинула миску в сторону и, тяжело вздохнув попыталась вылезти из-за стола.

— Сиди-сиди, ещё котлетки с картошкой, — бабушка ее опередила, и умчалась на кухню за добавкой. Аня застонала.

С закатом полуденный жар сменился приятным ветерком. Наконец окончив помогать в огороде, Аня поспешила ополоснуться в летнем душе. Чуть прохладная вода будто смыла не только пыль и пот, но и всю тяжесть с души.

“И все же, это лето будет не таким уж плохим,” — решила она перед сном.

Глава 2

Ягода красным глянцевым бочком призывно выглядывала из-под листков. Аня, расставив ноги пошире и упершись в землю кончиками пальцев левой руки, правой таки смогла дотянуться до вожделенной клубнички, которая как назло поспела не у тропинки на краю, а точно посередине грядки. Еще теплая от солнца, ягода источала сладкий аромат. Подув на нее для приличия, Аня надкусила кончик. Пожалуй, ради такой клубники можно было продать душу. Едва разобравшись с первой ягодой, Анна приметила вторую и, не разгибаясь, уже осторожно кралась к ней, аккуратно отодвигая листья, усы и ещё зелёные плоды.

— Боже, какой вид! — знакомый голос сзади, со стороны изгороди от улицы заставил вздрогнуть и оторваться от охоты на ягоды.

— Кристина? — брови сами собой поползли вверх при виде старой подруги.

— А ты кого ждала? Принца на белом мерседесе? — Кристина усмехнулась и отбросила назад прядь распущенных волос.

Даже здесь, в деревенской глуши, девушка старалась выглядеть эффектно: прическа, легкий макияж и стильные вещи. Она каждый день наряжалась, давая тему для кривотолков местных кумушек. Вот и сегодня на ней было летящее красное платье на запах (наверняка шёлковое), босоножки на каблуке, шляпа и плетеная пляжная сумка на плече. Против такого комплекта, Анины джинсовые шорты и потертая футболка с логотипом широко известной в узких кругах рок-группы выглядели не просто блекло, а самым настоящим тряпьем. Бледная, пока еще не загоревшая, кожа не добавляла лоска.

— По правде говоря, я вообще никого не ждала, — Аня вытерла руки о майку и рефлекторно сунула их в карманы шорт.

— Ну вот, а мы пришли. Беги собирайся, пойдем загорать, — Кристина постучала пальцем по запястью словно на нем были часы. — В темпе только, а то лучшее солнце пропустим.

— Ещё четыре часа, закат не скоро. Ладно, пойду узнаю, нет ли срочных дел.

— Давай, я на лавке жду.

Аня лишь пожала плечами, но развернулась и пошла во двор искать бабушку. Не то чтобы она сильно хотела загорать. Ей хватало солнца за день в саду. Скорее она была заинтригована таким внезапным явлением Кристины. И если уж та первой решила ее куда-то позвать, то значит ей что-то было нужно от Ани. Хотя, возможно, она и ошибалась.

Бабушки ни в огороде, ни во дворе не оказалось. Аня нашла её в доме, та решила прилечь, ведь в свои годы имела проблемы со сном. Засыпала с трудом, но если уж уснула, то сон был крепкий, что и не разбудить с первого раза. Аня решила не нарушать покой бабушки со своим не столь веским поводом. Потому она оставила на столе записку: с кем, куда, насколько она ушла и когда примерно будет. Быстро надела купальник под одежду, сунула в сумку полотенце, и выбежала на улицу.

Кристина действительно ждала её на лавке около дома. Закинув ногу на ногу, она с улыбкой на лице была занята перепиской в телефоне. Аня покашляла, чтоб обратить на себя внимание.

— Ну что, идём?

— Да. Секунду, — Кристина отозвалась не глядя, по-прежнему оставаясь в виртуальном общении.

Аня потопталась и достала из сумки свой смартфон.

— Я напишу Вадику, что мы вышли, — она открыла их беседу в социальной сети и начала набирать текст сообщения.

— Вадику? Зачем Вадику? — Кристина оторвалась от занятия, сильно удивившись.

— Неудобно, если мы его с собой не позовём, — ответила Аня.

— Ладно, пиши, пусть будет Вадик. Только если он не станет тормозить, — Кристина махнула рукой и вновь спряталась за экраном дорогого смартфона с плюшевым чехлом.

Аня отправила сообщение Вадику и присела на скамейку рядом. Кристина все также увлеченно тыкала наманикюренным пальчиком в экран, явно не торопясь начинать диалог. Аня опустила глаза на свои коротко подстриженные ногти, немного окрашенные ягодами, и вздохнув открыла свою ленту соцсети.

Вадик, раскрасневшийся и запыхавшийся, появился ровно через 3 минуты. Его Полотенце, закинутое на плечо, развивалось плащом за спиной.

— Дамы, день добрый. Позвольте вас сопровождать, — он нагнулся вперёд и выставил локоть, явно предлагая Кристине за него ухватиться.

Та нехотя оторвалась от экрана, и, поджав губы, с ног до головы осмотрела парня, будто видит впервые в жизни. Затем небрежным жестом закинула телефон в сумку и встала, ухватив протянутую руку, но через мгновение отпустила.

Аня, поднялась с лавки самостоятельно, при этом решив нарушить надвигающееся неловкое молчание.

— Ну что? Куда идём?

— На озеро, я же говорила, — Кристина одарила ее взглядом, в котором явно читалось сомнение в умственных способностях подруги.

— Нет, куда именно на озеро. Со стороны полей, где рыбачат, и просто загорать, или на пляж, там можно ещё и купаться. Первый вариант ближе, второй дальше, — Анна ответила, едва удержав тон голоса в доброжелательных рамках.

— А, на пляж конечно, — Кристина нацепила на нос солнечные очки и двинулась вперёд по улице, уверенно переставляя ноги по одной невидимой линии и плавно покачивая бёдрами.

Аня и Вадик застыли на месте, глядя ей в след. Первой очнулась Аня, стукнула парня по плечу, выводя из оцепенения, и кивнула вслед удаляющейся девушки. Чтоб нагнать Кристину ей пришлось быстрее перебирать ногами, из-за чего сланцы стали звучно хлопать по пяткам.

— Эм, как дела? — нарушил тишину Вадик.

— Как дела? Да просто восхитительно! Вместо нормального отдыха сижу здесь среди комаров и огурцов. Санек обещал мне Таиланд между прочим! — Кристина явно ждала именно этого, самого банального вопроса. Слова прорвались из неё бурной рекой.

— В этом ты не одинока… — Аня лишь успела негромко пробубнить в сторону.

— А что делать вечерами? Здесь же совершенно некуда сходить. Ни клуба, ни бара. Ничего! Я буквально чувствую, как моя молодость проходит зря, — девушка картинно вскинула руку и прижала её ко лбу. Экспрессивный жест, столь любимый эмоциональными героинями латиноамериканских сериалов.

— В Карасевке есть клуб, — начал Вадик, но был прерван громким "ХА!"

— Клуб? Ты в своём уме нам такое предлагать? Идти туда не местным просто опасно жизни и здоровья. — выражение лица Кристины было столь красноречиво, что просматривалось сквозь огромные темные очки.

Впрочем, с последним тезисом Аня согласилась. Не местным не стоило ходить туда.

— Просто сказал… — Вадик явно пытался реабилитироваться.

— Думай хоть немного! — Кристина приблизилась к нему и постучала пальцем по его голове.

Решив спасать парня, Аня продолжила разговор.

— Хм. И как ты, докатилась до жизни такой? — зашла она с новой темой, постаравшись придать голосу максимально участливый оттенок.

— О, это было легендарно! — от нетерпения девушка даже потерла руки. — Празднование моего дня рождения немного затянулось, под утро я вспомнила, что у меня вроде бы сессия и последний экзамен. Пришла я туда, а его как назло декан решил посетить. Ноги ватные голова гудит А этот старый пень начинает возникать, что и прикид у меня не тот, и выгляжу плохо, и вообще он меня не помнит. И так своим зудением достал… Короче, я взяла и высказала все, что думаю о нем, его предмете и этом проклятом универе. Тот аж покраснел, вскочил и заорал, что я отчислена…

— И что тут легендарного? — во время рассказа Кристины брови Ани стремительно ползли вверх и она наконец не выдержала и перебила.

— А дальше я решила, что терять нечего: собрала приятелей и вечеринка продолжалась еще три дня. Вот именно это и было легендарно. Но потом вернулись родители, им позвонили из деканата с чудесной новостью. И обломали весь кайф, вызвали полицию. В общем, навели шухеру… А сейчас забрали ключи от машины и дома, все карты и сослали сюда. Благо я хоть догадалась спрятать телефон. А не то бы совсем тоска. Кошмар, правда?

Кристина замолчала, повернулась и выжидающе уставилась на ребят. Первым отозвался Вадик.

— Не то слово! Зачем они так? — не слишком рьяно высказывался тот.

— Повезло, что не в Сибирь… — в сторону пробормотала Аня.

— Но зачем родителям телефон у тебя забирать? — вновь вклинился Вадим.

— Ай, они решили, что на меня извне плохо влияют. Они терпеть не могут Сашку.

— Сашка — это твой парень? — голос Вадима дрогнул, когда тот пытался придать ему совершенно незаинтересованный тон.

— Да, мы уже год встречаемся. Ему двадцать три, и у него БМВ ай восемь. Его в каждом клубе как випа знают. Прикиньте? — Кристина не то хвасталась, не то действительно искренне гордилась своим кавалеров.

— Ого, ай восемь. Он же стоит как отдельная квартира! — присвистнул Вадик.

Аня лишь хмыкнула.

— А как он заработал на такую машину? — невзначай поинтересовалась она.

— Родители подарили. Они у него какие-то банковские шишки… — Кристина находила сей факт незначительным и лишь отмахнулась от этого вопроса. Но Аня и Вадик со значением переглянулись. — В общем, вот как-то так. А вы чего здесь забыли?

— Я скоро документы на поступление подавать поеду, никуда особо и не уедешь, — Вадик простодушно почесал затылок и перевёл взгляд на притихшую и смотрящую куда-то вдаль Аню. — А она вот, бабушке помогать приехала.

— Все с вами понятно, труженики села, — Кристина хихикнула и ткнула Аню в плечо.

Аня повернулась и недоуменно подняла бровь, вопрошая не то за болезненный тычок, не то за такое не остроумное обращение. Но едва она нашлась, чем же ей ответить, ее отвлек звук приближающегося сзади автомобиля.

— Осторожно, машина! — она ухватила Кристину под руку и потащила к обочине, Вадик отскочил к противоположной стороне.

Черная отполированная иномарка, обогнала их прилично сбавив скорость. Проехав ещё около десятка метров, и вовсе остановилась. Кристина замерла и еле слышно прошептала:

— Это же Бентли…

— Что? Похоже, он ждет нас, может нужно что, — едва Аня сделала попытку двинуться в сторону ожидающей машины, как была ловко перехвачена и остановлена Кристиной.

— Да-да, я сейчас узнаю, — девушка приосанилась, откинула волосы за спину и поплыла вперед.

Аня закатила глаза, кивнула растерянному Вадику, и пошла следом, карикатурно пародируя походку от бедра.

Кристина же, подойдя к машине, нагнулась, натянула самую соблазнительную улыбку из своего арсенала, и мило ворковала с водителем.

— Ребята, познакомьтесь с нашим новым соседом… — девушка обратилась к подошедшим, даже не обернувшись к ним.

— Вы же к озеру идёте? Запрыгивайте, нам по пути, — велел приятный голос из машины.

Кристина же резво обогнула авто и вскочила на пассажирское кресло спереди. Аня неторопливо села позади нее, а Вадик влез на оставшееся свободное место.

Как только все уселись, мотор загудел, отзываясь легкой вибрацией. Водитель обернулся, широко улыбнулся Ане и протянул руку.

— Святослав, — представился тот.

Ане он показался знакомым. Ему можно было дать лет тридцать на вид. Светло-русые волосы с модной стрижкой, небрежная щетина. Широкая белозубая улыбка. И какие-то бездонные зелёные глаза. Где-то она уже это видела.

— Анна, очень приятно, — она ответила на протянутую руку, которая оказалась сухой и тёплой. По-мужски крепкой, с отчетливо проступающим рисунком вен на тыльной стороне.

— Как? — немного беспардонно вклинился Вадик, но Святослава нисколько это не задело.

— Святослав Вишневский, — улыбнувшись ещё шире, он намного вывернулся и протянул ладонь.

— Вадик. Вадим то есть. Очень приятно! — парень с чувством пожал руку. — О, а у меня такие же часы. Вот!

Парень подался вперёд и продемонстрировал смарт-часы, точь-в-точь как у нового знакомого.

Кристина презрительно сморщила нос и поспешила грациозно протянуть свою изящную ладонь с наманикюренными пальчиками как раз Святославу под нос.

— Вадик, твоим часам уже полгода. Думаю, что у Свята модель поновее и получше. Меня зовут Кристина, кстати.

Святослав аккуратно убрал руку девушки от своего лица и пожал её в той же манере, в какой делал это ребятам. Аня приметила тень досады на мгновение скользнувшую по лицу Кристины, соблазнительная улыбка вновь поспешила занять свое законное место. Видимо, она рассчитывала, на особое обращение, наверное даже на поцелуй.

— Ну что, поехали? — мужчина надавить на педаль и машина наконец тронулась с места.

Аня в это время пыталась вспомнить, где же она могла видеть Святослава ранее. Прокручивала все мыслимые и немыслимые варианты, ведь очевидно, что они люди разных социальных кругов, и совершенно не могут иметь общих точек соприкосновения. И тут её пронзила догадка.

— Алексеевич? — неожиданно для себя самой Аня сказала вслух, хотя только что собиралась вежливо и непринужденно задать этот вопрос в череде многих, дабы он не выглядел столь небрежно.

— Что? — удивившись, Свят обернулся и посмотрел на девушку.

— Вишневский Святослав Алексеевич? Верно? — раз уж начала так вольно, то придётся идти до конца. Аня преодолевая желание опустить глаза, выдержала его взгляд.

Мужчина подмигнул ей.

— Верно, — он вновь обернулся на дорогу.

Кристина крутанулась и уставилась на нее.

— Откуда знаешь? — она подозрительно сузила глаза.

— Я у мамы экстрасенс, — Аня прищурилась в ответ.

Святослав при этом громко рассмеялся.

— Тут как раз все просто. Анна, видимо, читает газеты.

— Ох, помилуйте, я и вовсе никаких газет не читаю. Они, знаете ли портят аппетит, снижают коленные рефлексы и вызывают угнетенное состояние духа, — Аню немного понесло и она уже сама не могла понять, почему этот со всех сторон невероятно крутой тип, вызывает у нее чувство какого-то безусловного доверия, раз она начала вести себя с ним так запросто. Как правило, с едва знакомыми людьми она была крайне застенчива, а особенно с симпатичными мужчинами.

— Уважаешь Булгакова? — обернувшись он снова подмигнул. На сей раз этот невинный жест, вызвал прохладную волну по коже. Девушка не выдержала и отвернулась к окну.

Едва возникшее молчание тот час же поспешила заполнить собой Кристина.

— А может и стоило бы аппетит умерить кому-то, — она засмеялась. — Так о тебе пишут в журналах? В Форбс?

— Да, там тоже было, — как раз сворачивая на пляж, мужчина ответил без особого энтузиазма. — Приехали.

— Не хочешь немного отдохнуть с нами? Пожалуйста-пожалуйста! — Кристина сложила руки в умоляющем жесте.

— Вообще у меня дела кое-какие в городе, но полчаса посидеть смогу, — Свят заглушил мотор и отстегнул свой ремень безопасности.

— Ты супер! — Кристина взвизгнув бросилась к нему с распростертыми объятиями.

Когда вся компания выгрузилась из машины, Девушки постелили на пляжному песке принесенные из дома покрывала. Вадик хотел было приземлиться на Кристинино, но та лишь зашипела на него. Парню ничего не оставалось как переползти на свое.

Святослав присел на край Аниного пледа и начал задумчиво пересыпать песок в ладонях. Аня покрутилась, раздумывая, стоит ли раздеваться сейчас. Решила хотя бы снять майку, она все таки загорать сюда пришла. Тем более, ее полуслитный купальник не должен напоминать нижнее бельё. Едва она ухватилась за края майки, как встретилась глазами со Святом, который оставил свое занятие и теперь изучал девушку.

– “Полис-паст”? — медленно он прочел название группы написанной причудливым шрифтом на футболке.

— Слышал их? — Аня отпустила руки и наоборот, потянула края вниз, дабы надпись стала четче.

— Нет, я все больше классику предпочитаю Квин, например.

— Да, теперь они могут сойти за классику, — Аня усмехнулась.

Сбоку раздалось настойчивое покашливание.

— Свят, помоги мне пожалуйста развязать платье, никак не получается самой, — Кристина стояла чуть поодаль, притворно дергая во все стороны узел.

— Эм, конечно? — ответил тот недоуменно.

Девушка подошла и грациозно приземлились в позу русалки, вплотную прислонившись к его бедру. Святослав осторожно потянул и узел с лёгкостью распался у него в руках. О чем тот поспешил сообщить.

— Готово.

— Ох, спасибо, ты меня так выручил. Что бы я без тебя делала? — Кристина невинно похлопала глазами, якобы не замечая медленно сползающего с плеча рукава.

— Купалась бы в платье, — хохотнул наблюдающий со стороны Вадик, на что получил уничижительный взгляд.

Понаблюдав за разыгравшейся сценой, Аня все же сбросила футболку, вытянулась на животе, подставляя спину солнечному теплу.

Кристина же наконец стянула платье, оставшись в ярко-красном бикини, и выудила из сумки баночку с каким-то маслом.

— Может быть ты снова мне поможешь? — она обратилась к Святославу, потрясая флакончиком в воздухе.

— Я помогу! — едва Свят открыл рот, как его опередил Вадик, который быстро смекнул, что к чему, и потому резво подорвался и выхватил бутылек у нее из рук. Святослав усмехнулся.

— Вадик, у меня к тебе другое поручение, — проворковала девушка, вытаскивая масло из его рук. — Будь другом, сходи за мороженым.

Парень погрустнел.

— Но туда минут десять идти…

— Ну пожалуйста-пожалуйста! — Кристина умоляюще сложила руки.

— Да я и деньги не брал… — вновь попытался оправдаться Вадик.

— Часами оплатишь, теперь везде можно. — Кристина скрестила руки на груди. — И вообще, если не сходишь мне за мороженым, то можешь больше никогда не подходить.

Аня, слушая все это, только раздражалась. Такая манипуляция — "ты мне больше не дружок " была слишком детской, чтоб относиться к ней серьёзно, но бедный Вадик всегда охотно на нее велся. Вот и теперь он встал, отряхнулся и побрел в сторону магазина в Карасевку.

— И колу не забудь! Без сахара! — крикнула ему вслед Кристина.

Аня вздохнула, закрыла глаза и уткнулась лбом в покрывало.

— Свят, намажь меня пожалуйста. — вновь заговорила Кристина.

— Ну ладно, давай, — ответил мужчина.

— Эм, Аня, ты не хочешь пойти искупаться? — подруга обратилась уже к ней.

— Нет желания, — она даже не подняла головы.

Послышался звук выдавливаемого на ладонь средства.

— Как приятно, у тебя такие нежные руки. — Кристина довольно громко и наиграно тихо застонала. — И одновременно сильные…

— О, Господи! — Аня резко вскочила на ноги. Парочка оторвалась от своего занятия, они удивлённо посмотрели на неё. — Я…Я вспомнила, что не взяла воду, жутко хочется пить.

— У меня в машине есть. Давай принесу? — ответил ей Свят и уже собрался вставать.

— Нет-нет, не стоит беспокоиться, я сейчас догоню Вадика и схожу с ним, — Аня натянула майку и сунула в карман телефон.

— Мне не сложно, — вслед удаляющейся девушке произнёс Святослав. Но та, не оборачиваясь, помахала ему рукой.

Аня догнала Вадика, который своим широким шагом смог пройти уже изрядное расстояние.

— А тебя за что сослали? — спросил.

— Я сама ушла, — Аня гордо вздернула нос.

— Ну да, ну да, — хмыкнул тот. — Как тебе этот Святослав?

— Не знаю, — Аня действительно пока не могла собрать воедино все свои впечатления о нем, потому лишь пожала плечами. — А тебе как?

— Индюк надутый. Это он дом пчеловода купил. Подумаешь Бентли…Все он врёт про Форбс! Если он такой миллионер, то зачем селиться в деревне? Ехал бы в свой мажорский посёлок, — Вадик насупился.

— Не врёт. Ты несправедлив, мне кажется. Проблема все же …не в нем, — Аня многозначительно выдержала паузу, но Вадик промолчал.

Тогда Аня снова начала изображать карикатуру на походку от бедра, при этом вслух пародируя манеры их подруги. Вадик не выдержал и засмеялся. За таким занятием они добрались до магазина, где от души закупились всяческими вкусностями, прихватив мороженое и колу по спецзаказу.

На обратном пути они играли с шоколадным драже, выдумывая нелепые задания, если кто-то из них вытащит конфету определённого цвета. Сочиняли колкости по поводу новообразовавшейся парочки.

Подойдя к озеру, они обнаружили, что Святослав уехал, а Кристина в гордом одиночестве возлежала на песке. К слову, вид у той был как у кота, объевшегося сметаны.

— А где же наш миллионер, плейбой и филантроп? — едко спросил Вадик?

— Да вас разве дождёшься? — Кристина поднялась на локтях и приспустив очки, глянула на ребят. — Только за смертью посылать. Уехал он, говорил же, что дела у него. Все принёс?

Вадик протянул ей пакет. Та сунула нос, но тут же скривилась.

— По-твоему я ем жирный и сладкий пломбир?

— Ты не уточнила какое именно… — пролепетал парень.

— Обезжиренный замороженный йогурт и только его! Неужели так тяжело было догадаться? — она смотрела на него сердито сдвинув брови.

— Откуда ему взяться в сельском магазине? — не выдержав, влезла в разговор Аня. — Не будешь? Давай его мне.

Кристина небрежно бросила ей рожок. Аня, открыла его и демонстративно жадно откусила.

— Очень вкусное мороженое, спасибо Вадюш, — сказала девушка.

Заметно расстроенный парень лишь кивнул в ответ.

— Кола холодная. Хоть на что-то ещё годишься, — Кристина извлекла бутылку и отшвырнула пакет в сторону. Затем открыла её и четверть вылила в песок.

Ребята недоуменно переглянулись, глядя на такие действия. Девушка же не переставала их удивлять. Она пошарила в своей пляжной сумке и вытащила бутылку рома, которым заполнила доверху колу.

— Свободу Кубе! — провозгласила она, вытаскивая заодно и бумажные стаканчики.

Аня и Вадик только рты раскрыли.

— Ну чего встали, разбираем! — она разлила коктейли и протянула ребятам.

— А какой повод? — спросила Аня.

— День взятия Бастилии, блин! — ответила Кристина

— Так он только недели через две, — парировала Анна.

— Вот зачем искать какие-то предлоги? — та подняла голову и посмотрела Ане в глаза. — Я здесь от скуки дохну. Вы моя единственная компания. Дайте хоть на минуту человеком себя почувствовать.

Аня промедлила, но взглянула в глаза подруги и махнула на все рукой. Она уселась на свое покрывало, скрестив ноги по турецки, и подтянула один стакан к себе.

— Только закусывай давай, — она подвинула к Кристине пачку чипсов и шоколадные драже.

— Я не ем такое.

— Ну что же, значит теперь придется. У меня нет никакого желания тащить твоё бездыханное тело до дома, — Аня настойчиво вернула закуску на место.

— Эх, ну вот умеешь ты уговаривать! — девушка открыла пачку и захрустела снеками.

Вадик, потоптавшись в стороне, все же нерешительно присел рядом с Аней и уже хотел было взять стакан, как та шлепнула его по протянутой руке.

— Думаю, тебе пока рано, — она погрозила ему пальцем.

— Да ладно, Анька, не будь моралистом. Возраст — лишь цифра.

— А уголовный кодекс — просто книга, — пробурчала себе под нос та.

— И эти полгода ничего не решают, — ответила Кристина и протянула Вадику стаканчик. Тот принял его и просиял. — Выпьем же за то, чтоб это лето не прошло зря!

Глава 3

— Пойдем купаться! — Кристина взмахнула рукой в сторону и пустая бутылка покатилась по песку.

Вадик подскочил и на всякий случай сел между девушками и озером.

— Только давайте без воды, — сказал он.

— Фу, скучный ты! — Кристина сморщила нос и плюхнулась обратно на свое место. — Все, мне надоело, хочу домой и на ручки. Вадик, понеси меня.

— Действительно, пора идти, — Аня рывком поднялась и начала быстро закидывать вещи в сумку. Алкогольный дурман не спешил исчезать. — Солнце садиться. Я не думала, что мы задержимся. Бабушка волнуется, наверное.

— Вадик, ну понеси меня! — продолжала канючить Крис.

— Эм? — Вадим все же потянул ее за руки и поднял на ноги.

— У меня так устали ножки, что я просто не дойду… — девушка начала висеть у парня на шее, но все еще не получив желаемого, решила пойти ва-банк. — Если донесешь меня до дому, я тебя поцелую.

Это был бросок в самое яблочко. Парень тут же ловко поднял ее на руки. Кристина цепко ухватилась за его шею и начала болтать ногами. Аня поспешила сгрести вещи подруги и теперь стояла с двумя сумками.

— Кристиночка, очень попрошу не нарушать моего равновесия, иначе так мы далеко не уйдём, — отдуваясь сказал Вадик.

— Я верю в тебя! — подбадривала та, но ногами двигать перестала. — Вперёд!

Аня лишь молча посочувствовала парню, и решила хоть немного облегчить его незавидное положение личного ездового коня.

— Пойдем короткой дорогой, — объявила та.

— Это как? — отозвался парень.

— Пройдем через Карасёвку, выйдем с другой стороны к лесу. Я дорогу знаю, мы с дедушкой так ходили. Минут пятнадцать и мы в дома, не придется делать круг через озеро и поле, — Аня поудобнее закинула сумки на плечи и двинулась в сторону деревни. Она действительно слишком задержалась. Хотя выпила за компанию всего ничего, но и этого делать не следовало. Теперь ее накрыло липкое чувство: вроде бы и не весть какой грех, но и умницей не назовёшь. — Давайте, идём!

Вадик, несмотря на все выпитое и свою кажущуюся субтильность, крепко держал на руках активно размахивающую конечностями смертельно уставшую девушку. Он уверенно зашагал и нагнал отошедшую Аню.

Менее чем через десять минут троица стояла на опушке. Солнце касалось горизонта, лучами напоследок озаряя округу. Но в лесу уже царили густые сумерки.

— Никола? Я что-то сомневаюсь, — Вадик обернулся к подруге. — Вон темень какая.

— А как ты хотел? В лесу всегда темнее, — Аня уже сама не была уверена в своём решении, но не отступила. — Зато так реально быстрее…

— А нас медведи не сожрут? — спросила Кристина.

— Какие медведи? Тут даже зайцы не водятся, — Аня махнула рукой и зашагала вдоль кромки, выискивая лишь ей известные приметы.

Она прошла уже добрых два десятка шагов, пристально приглядываясь к каждому дереву. В последний раз бывала здесь ещё будучи маленькой девочкой. Дед Петя часто брал её с собой то за грибами-ягодами, то на рыбалку. Он вырос в этих местах, и потому знал каждую лесную тропу, даже самую неприметную. Дедушка всегда поучал внучку: как найти путь в лесу, как отличать тропы, как запоминать особые приметы. Спустя столько лет наука подзабылась, но кое-что Аня же с трудом, но вспомнила. Она пристально рассматривала ряды деревьев, выискивая ель с изогнутым стволом, а под ней черный камень. За много лет, молодняк порос высокой стеной и теперь загораживал первый ряд. Не без труда, Аня наконец углядела ориентир и начала кричать, размахивать руками, подзывая ребят к себе. Вадик пыхтел, но сцепив зубы последовал за ней.

Отогнув несколько веток, Аня обошла кривую ёлку и вышла на нужную дорогу, когда-то до того заезженную, что и спустя много лет отчетливо виделись колеи, не прикрытые травой. По обе стороны высокой стеной окружили плотные заросли кустарников. Здесь малина своими колючими ветвями крепко сплелась с волчьей ягодой.

Вадику пришлось спустить Кристину на землю, чтоб пройти вслед за Аней, и та надула губы.

— Ну? Пойдём пока совсем не стемнело, — Аня с нетерпением глядела на пару товарищей. Ей хотелось поскорее пройти этот небольшой лесной перешеек, пока сумерки не сгустились до непроглядной черноты. И пока из болота на запах свежей крови не налетели особо злые комариные орды.

Ребята еще немного потоптались. Кристина, сложа руки на груди, выжидающе смотрела на Вадика. Тот разминал изрядно затекшие плечи, массировал поясницу и косился в другую сторону.

— Дорога довольно узкая, лучше, Кристина, пойти ножками, если не хочешь волосами всех клещей с веток собрать, — посоветовала Аня. Она спешила домой, а игры этой парочки сильно тормозили.

Кристина в ужасе округлила глаза, отскочила от кустов на середину дороги, и начала слишком интенсивно отряхивать одежду.

— Все, пойдем уже скорее. Вадя, ты чего копаешься?

Парень как можно незаметнее выдохнул с облегчением и поспешил нагнать девушек. Они наконец двинулись вперед, в самую чащу.

— Вообще-то я очень лёгкая, всего сорок пять килограмм, — Кристина прокомментировала не слишком расстроенный вид парня.

— Ага, как два ящика бананов, — буркнул тот в сторону. Аня интенсивно выдохнула.

Лесные сумерки окружили их серостью и нагнали беспокойства. Вокруг тревожно звенели комары. Где-то что-то хрустнуло, в другой стороне зашуршало. Аня вздрогнула, но не подала вида. Кристина поежилась и обняла себя за плечи. Настороженно притихшие, они прошли уже около половины пути, когда девушка вдруг резко остановилась.

— Все! Больше не могу! — Крис начала резво крутиться по сторонам. — Мне нужно в кустики.

— Может потерпишь? Не самая лучшая идея делать это в лесу, — проговорила Аня.

— Именно. Да и видно плохо, вдруг змея ухватит за что-нибудь, — поддакнул Вадик.

— Да хоть бы и крокодил, но я больше не могу, — Кристина уже начала плясать на месте. — О, вон там можно пролезть. Я сейчас, я быстро.

Она обернулась и подпрыгивая двинулась к чуть заметному просвету среди стены малиновых кустов.

Аня и Вадик остались вдвоем в тишине, нарушаемой треском и шуршанием со стороны леса, где скрылась Кристина.

— Жвачку будешь? — он пошарил в кармане и вытащил упаковку мятной жевательной резинки. — Надо бы закусить, а то отец не поймет.

— Спасибо, не откажусь. — ответила Аня

Девушка протянула руку к угощению, но едва подушечка коснулась ладони, она тут же ее выронила, подскочив от резкого громкого крика.

— Сюда! Быстрее! — верещала Кристина где-то в глубине леса.

Вадик развернулся и опрометью двинулся к зазору между кустарников, на ходу ломая ветки. Аня не раздумывая бросилась вслед за ним.

— Крис, ты где? — заорал парень во все горло. — Стой на месте, не двигайся!

Аня практически бежала за его темным силуэтом. Ветки нещадно хлестали по лицу, ноги подворачивались на кочках и утопали во мху. Тонкие липкие нити паутины облепили тело. Девушку передернуло.

Вадик резко остановился и Аня, судорожно трущая лицо в попытках избавиться от паутины, налетела на него.

— Ну?! — Кристина стояла разведя руки в стороны. — Смотрите.

— Что случилось? — в один голос спросили Аня и Вадик.

Кристина обернулась и прошла вперед, освободив проход между елками. Ребятам открылся вид, который заставил подавиться воздухом.

За скрещенными лапами невысоких елей просматривалось широкое пустое пространство, ярко освещенное точно падающими последними оранжево-розовыми лучами.

Аня и Вадим пошли за Кристиной. Втроём они оказались на краю обширной лесной поляны, которая ровным кругом легла среди тёмной чащи. Вместо ковра из мха, или наконец зарослей разнотравья, низ покрывала черная матовая земля. В центре были прикопаны три круглых белых камня.

— Что это такое? — прервала тягостное молчание Анна.

— Тебя надо спросить, — Кристина выжидающе посмотрела на нее. — Ты же тут ходила с дедушкой.

— Я ничего подобного не видела, — Аня пожала плечами и начала осторожно, прощупывая землю под ногами, делать шаг за шагом в центр круга. — Мы никогда не сходили с этой дороги.

Вадик прошелся по окружности сосредоточено разглядывая странное место. Затем присел на корточки и потрогал почву под ногами.

— Девушки, это не земля… — начал он вставая и вытирая руки об одежду. — Это уголь, или сажа…

— Уголь? — Аня, не поверив в полной мере, также наклонилась и схватила щепоть, растерла между пальцами, и они покрылись жирной чернотой. — Как это?

— Не знаю, — Вадик встал и недоуменно развел руками. — Пожар случился?

— Разве пожарище может выглядеть так? — Аня все больше понимала, что хочет поскорее покинуть этот лес, а не гадать, что тут произошло. Тревога холодной змеей обвила и сжала грудь. Гнетущее чувство опасности, здесь было разлито в воздухе.

— Без понятия, — повторился парень. — Идем отсюда, темнеет.

Кристина активно исследовала необычное пространство, и в изучении своем отошла на противоположный от ребят край. Она достала телефон и сделала несколько кадров.

— С ума сойти! Такое место атмосферное для фотосета. — девушка вернулась в центр и вытянула руку вверх. — Надо придумать образ и пофоткаться здесь.

Крис сунула телефон в сумочку и уже хотела было вернуться к Вадиму и Анне, как зацепилась ногой об один из разбросанных камней и неловко завалилась на четвереньки. Друзья поспешили к ней, Вадик помог ей подняться на ноги, Аня же принялась отряхивать низ платья, пока уголь не въелся и не испортил ткань окончательно, как вдруг ее внимание привлекла пустая лунка, рядом с которой белел вылетевший булыжник. Взглянув второй раз она остолбенела: провалами глазниц на нее смотрел щербатый череп, принятый ими за самый обычный камень.

Аня шумно выдохнула и смогла лишь указать пальцем на жуткую находку, позвав ребят еле слышно. Реакция последовала бурная. Кристина оглушительно завизжала и в пару прыжков оказалась возле выхода из таинственного круга. Вадик отшатнулся, побелел как бумажный лист и ошалело хлопая ресницами, глядел то на девушек, то на череп.

— Ну все, валим отсюда! — безапелляционным тоном заявил парень, придя в себя. Впрочем, спорить никто и не собирался.

Компания практически бегом покидала поляну. Не без труда отыскав в сумеречных тенях путь на лесную дорогу, они предельно быстрым шагом спешили обратно в деревню. Повисло тревожное молчание: никто не нарушал тишины, будто опасаясь, что нечто неведомое, погубившее человека, а может и нескольких разом (ведь они не проверяли все камни), нагонит их.

Вершины деревьев темным куполом сомкнулись над троицей, сгустившаяся тьма давила со всех сторон, гнала незваных гостей восвояси. Дорога стала растворяться во мгле и против нее выступили диодные огоньки фонариков телефонов. Наконец впереди показался просвет. Путь снова уперся в ряды молодняка, сквозь которые пробивались самые последние лучи солнца.

Выйдя из лесу, они наконец-то выдохнули с облегчением.

— Черт возьми, что это было? — Кристина нарушила безмолвие.

— Да пес его знает, — ответил Вадик. — Жуть какая-то, бррр. Ань, ты чего молчишь?

Девушка обнимала себя за плечи, с силой прижимая холщовую сумку к боку. Вид у нее был лихорадочно-возбужденный, что не скрылось от приятелей. Ее обуревали сомнения: ведь не мог же любимый дедушка намерено выгуливать ребенка рядом с местом, где однозначно произошла трагедия? Или он не знал? Но как он мог не знать?

— А что тут скажешь? — отрывисто ответила она.

— Ты на самом деле не знала об этой жуткой полянке? Или прикалываешься и специально нас туда повела? — Кристина сложила руки на груди и скептически изогнув бровь смотрела на подругу.

— Ты нормальная вообще? — огрызнулась та. — Делать мне больше нечего!

— Но ведь это была твоя идея пойти лесом, — наступала Крис.

— Но не я полезла в самую чащу. Если помнишь, я настоятельно не рекомендовала тебе делать этого! — отражала нападки Аня, зеркально сложив руки на груди. — Прекрати лить свой негатив на окружающих. Мы все это видели, и нам всем не по себе.

— Дамы не ссорьтесь! — вмешался в спор Вадик. — Тут вообще никто не виноват, это всего лишь череда неудачных совпадений. Лучше и вовсе не вспоминать лишнее на ночь глядя. Не знаю как вы, но я сегодня точно спать не смогу.

Девушки молчали, но все также бросали друг на друга недобрые взгляды. Вновь погрузившись в тишину, компания вошла в деревню со старого конца. Окна шикарного коттеджа Свята чернели, говоря о том, что хозяина дома не было.

— Нужно вызвать полицию, — Аня решительно достала телефон.

— Подожди, — остановил ее Вадик. — Давайте рассуждать логически: чужаков здесь не бывает, а значит это сделал кто-то из местных. Если мы сейчас вызовем полицию, то вся деревня будет знать, что именно мы обнаружили поляну. И в конечном итоге психопат, или группа захочет нам отомстить, ибо это какое-то логово маньяка-сатаниста.

— Или наоборот, в полиции поднимут нас на смех, решив, что это мы привлекаем в себе внимание, и сами создали такую инсталляцию. Еще и дело заведут за разорение могил. — вступила в рассуждение Кристина.

— И в любом случае тот, кто это сделал, узнает о нас, — закончила ее мысль Анна, возвращая телефон в сумку. По всему выходило, что в полицию пока звонить не стоило.

— И, если честно, совсем не хочется ввязываться во все это на ночь глядя, — заметила Крис.

— Надо порасспрашивать: не было ли пожара сильного недавно, не пропадали ли люди. Поискать в инете информацию. Может случалось что-то подобное. Сообщить куда следует мы всегда успеем, до утра оно никуда не денется. — Вадик тоже был против ночной канители с полицией. Ане пришлось со всеми согласиться.

Холодно распрощавшись ребята разбрелись по своим дворам.

Окна бабушкиного дома горели желтым светом. Внутри, было тепло и пахло свежесваренным компотом. На газовой плите шумел закипающий чайник, а диктор центрального телевидения монотонно зачитывал мировые новости. Аня осторожно приоткрыла дверь и проскользнула в сени. Сбросила шлепанцы в угол, отметив про себя, что завтра нужно будет хорошенько оттереть с них черноту. На цыпочках вошла в комнату и виновато потупила взгляд.

— Бабушка, прости пожалуйста, что я так поздно. Ты наверное волновалась?

— Будет тебе, дело молодое! — ласково улыбнулась та.

— Я сама не думала, что задержусь надолго, — начала оправдываться Аня и вдруг встрепенулась. — Помощь нужна? Давай я быстро сделаю.

— Ночью? Ничего, работа не волк. Мой руки и садись ужинать.

Аня бросила сумку в угол, быстро сбегала к умывальнику, налив себе и бабушке по полной кружке черного чая, села за стол. Как раз начавшийся сериал притянул внимание. И вот уже она намазывала варенье на третий кусочек батона, неотрывно наблюдая за отношениями девушки-простушки из деревни и сына миллионера, который был не такой как они все, а честный и благородный, словно рыцарь Айвенго во плоти. Мелодрама притупила острые воспоминания о произошедшем, но за мытьем посуды картинка черной просеки вновь невольно всплыла в голове.

— Ба, а был тут недавно пожар лесной? — решила немного прояснить ситуацию. — Со стороны Карасевки.

— Да поди лет двадцать, а то и тридцать никаких пожаров не было. Бог нас милует, в округе уж более полувека все спокойно, — бабушка ответила практически не отрываясь от экрана. — А зачем ты спросила?

— Пожарище видели в лесу. По дороге от Карасевки до Выселка, — Анна решила утаить часть, дабы не пугать бабушку, — Когда мы с дедушкой там ходили, я ничего подобного не припомню. Вот и подумала, что, видимо, пожар недавно случился.

— Дед твой, только и рад был в лесу сутками бродить и тебя за собой тянул! — бабушка отвернулась от экрана и строго глянула на внучку. — Небось просто другой дорогой водил. Там не счесть путей, и все спутаны-перепутаны, место проходное было лет семьдесят назад. Не нужно там слоняться. Свернете не туда и заплутаете. И кто вас искать станет?

— Ты права, больше не пойдем, — Аня согласилась и вернулась к варенью и сериалу. — Но все же, откуда взялось пожарище?

— Да кто знает? Может тому пожару лет сто уже, — баб Маша встала и принялась убирать со стола. — Ты помочь хотела? Мой посуду и не разговаривай.

Данное натянутое объяснение немного успокоило Аню. Она отвлеклась от полоскания тарелок, вытерла руки, вытащила из неразобранной пляжной сумки телефон и открыла мессенджер. Еще минуту потыкав в экран, создала групповой чат с Кристиной и Вадиком, в котором поспешила поделиться полученной от бабушки информацией. Ребята отписались примерно в том же ключе: никто ничего не видел, никто ничего не знает. Пришлось отложить гаджет и приступить к данному поручению, попутно размышляя на каких порталах можно найти архивную информацию о происшествиях в Выселке за прошедшие годы. И есть ли она вообще в открытом доступе. Жизнь все же не американский сериал на пятнадцать сезонов.

Закончив с посудой, Аня наскоро умылась и поспешила в постель. Слишком много произошло за день, перед глазами мелькали яркие картинки, на которых черная машина шипованными колесами взбивала антрацитовую землю и дробила камни. А белые осколки кружась складывались в белоснежную голливудскую улыбку, которая затягивала в изумрудный омут леса.

Глава 4

Аня открыла глаза. Она несколько раз быстро моргнула, пытаясь избавиться от последствий стремительного пробуждения. Наконец длинные тени от уличного фонаря на белом дощатом потолке встали на свое место. За стеной раздавался приглушенное сопение бабушки. Ужасно захотелось пить.

“Надеюсь я не храплю”, — подумала девушка, полусонно ерзая на кровати.

Еще несколько раз перевернувшись и не найдя удобного положения, она вздохнула и решила посмотреть время. Рука отправилась исследовать свободное пространство рядом с подушкой, но так ничего и не обнаружила. Анна фыркнула запоздало осознав, что не взяла телефон с собой в постель, а оставила его на обеденном столе. Полежав еще пару минут, прислушиваясь к размерному тиканью механических ходиков в противоположном конце комнаты, и пытаясь угадать какой все-таки час, она поняла, что сон окончательно ушел, и придется встать за смартфоном, дабы занять бессонные часы хотя бы книгой. Заодно и напиться воды (жаль не догадалась на ночь поставить графин в холодильник).

Аня повернулась на спину и, поднявшись на локтях, села в постели. В комнате было не слишком темно, косые лучи от уличного фонаря пробивались через шторы и серебряными лентами стелились по полу и потолку. Свет в доме можно было не включать. Откинув одеяло спустила ноги на пол и нащупала тапочки. Она поднялась и побрела в сторону кухни. Как и предполагалось, телефон сиротливо лежал посередине стола, настойчиво моргал маленьким диодом в углу экрана, сигнализируя о новом сообщении в социальной сети. С уведомлениями можно было разобраться лежа, потому она не глядя сунула устройство в карман пижамных шорт, и потянулась к стоящему на столе графину с водой. Ни стакана, ни чашки рядом не было. Пришлось напиться прямо из горла. Если бы это увидела бабушка, то отругала бы, но пойти за посудой значило — открыть жутко скрипучие створки шкафчика, которые непременно разбудили бы половину деревни. Аня решила, что раз никто не видел, то ничего и не было. Осторожно, стараясь не звякнуть, она поставила графин на его прежнее место и вернулась в кровать.

Подтолкнув подушку под спину, чтоб металлическая решетка кровати не врезалась в лопатки, девушка уселась по-турецки. Все новые сообщения были от подруг из Греции: несколько фотографий из какого-то клуба, где в разгаре проходила пенная вечеринка, а остальные, признания в любви и заверения в том, что, дескать, без нее отдых — не отдых, написанные с чудовищными ошибками, которые даже встроенный корректор орфографии не смог исправить. Как Аня себя ни утешала, но сейчас безумно завидовала девчонкам. Она ведь никогда не была на такой вечеринке. Не то чтобы она любила клубы и дискотеки, скорее совсем наоборот. Но вот именно на ТАКОЙ тусовке не была, а теперь уже никогда не будет.

Еще немного поскроллив ленту новостей, девушка почувствовала, что сон возвращается и глаза начинают слипаться. Она удобно улеглась, перевернув подушку холодной стороной. Боковой кнопкой погасила экран и погрузилась в ночь. Как только глаза привыкли к темноте Аня осмотрела комнату и чертыхнулась: она не закрыла дверь в спальню.

Она вновь поднялась и наткнулась взглядом на темный силуэт стоящий в проеме, он двинулся вперед. Аня испуганно вздрогнула, вжалась в спинку кровати. Фигура приближалась, теперь в ней нетрудно было угадать мужчину: высокого, плечистого. Он шел тяжелыми шагами, громко стуча каблуками по деревянному полу. В руках нес что-то длинное. Аня не могла сдвинуться с места: конечности перестали слушаться. Попыталась было закричать, но получился какой-то сип. Оцепенение страха накрыло ее. Мужчина, между тем, подошел вплотную к кровати. Лицо его скрывала тень. Анну накрыло волной запахов: сыростью, серой и еще пряным табачным духом. Ночной гость помедлил, будто разглядывая ее, после присел на край кровати.

— На Нюрку мою похожа, — хриплым, прокуренным голосом пробормотал тот.

Затем протянул руку и погладил Аню по левой щеке. Ладонь у визитера оказалась ледяной, и жесткой, словно наждачная бумага. Нежная девичья кожа заныла от такой ласки. Боль вывела из онемения. Тишину разорвал громкий крик, и в глаза ударил яркий солнечный цвет.

“Боже!” — Аня выпуталась из одеяла и села. — “Ну и сон. Почему я не закрыла шторы?”

Бабушка приоткрыла дверь и заглянула в комнату.

— Ты чего кричишь с утра пораньше? — участливо поинтересовалась та.

— Кошмар приснился, — проворчала Аня, сползая с кровати.

— Вставать собираешься? Рано еще, седьмой час только. — бабушка с недоверием посмотрела на внучку.

— Ничего, належалась уже, — она начала заправлять постель, как было принято в этом доме: поднимаешься — прибираешь за собой спальное место. Эту привычку привили и внучке, потому просить дважды не приходилось.

— Хорошо, тогда умывайся и садись завтракать. Как раз тесто подошло, сейчас оладушки пожарю.

Бабушка Маша скрылась за дверью, и Аня, покончив с выравниванием покрывала, сбросила пижаму и переоделась в самую не мятую одежду, которую нашла в шкафу. Перекинув полотенце через плечо, побрела на улицу к приводить себя в порядок.

День обещал быть жарким. С самого утра солнце ощутимо припекало. Вода в умывальнике остыла за ночь и до сих пор не успела нагреться, но Аня с большим удовольствием плескалась прохладной водой. Потянувшись за полотенцем, что висело за умывальником, она зацепилась за своё отражение в маленьком зеркале. На левой щеке у нее красовалась ярко-красная ссадина. Не веря своим глазам, девушка потерла место повреждения, и то отдалось легким жжением.

Она еще несколько минут непонимающе косилась на себя в зеркало, пытаясь понять откуда царапина. Вроде ложилась спать целой и невредимой, а проснулась раненой. Перебрав уйму вариантов: начиная от аллергии в такой странной форме, заканчивая приступом сомнамбулизма, чем никогда ранее не страдала, Аня невольно возвращалась к своему кошмару, в котором ночной гость потрепал ее именно по левой щеке. И вот пожалуйста, на лицо последствия. Вернее на лице. Но это не могло быть взаправду, ушибы во сне еще никогда не приводили к синякам на яву. Пришлось признать, что она поцарапалась сама. А значит это точно лунатизм.

Аня враз сникла: уж сколько книг она читала, сериалов и фильмов смотрела, везде подобный диагноз не свидетельствовал ни о чем хорошем. И здоровенная же ссадина вышла, так просто и не замажешь, и от вопросов не отвертишься. А что на них отвечать, она пока не придумала. Потому, вернувшись в дом, старалась не поворачиваться к бабушке левой стороной, а когда села завтракать, подперла лицо ладонью.

— А что это ты за щеку держишься? — Анины маневры не скрылись от пристального взора. — Зуб болит?

— Нет, — в нерешительности Аня убрала руку от лица. Бабушка охнула. — Тут вот какое дело.

— Как же ты так умудрилась?

— Не знаю, не помню, — девушка пожала плечами.

— Тебя точно ничего не беспокоит? — Баб Маша озабочено глянула на внучку.

— Да, — кивнула та. — Какие планы на сегодня?

Бабушка смотрела с большим подозрением, но лишь вздохнула.

— Никаких, воскресенье. Так что гуляй с чистой совестью.

Аня молча согласилась, но про себя обрадовалась нежданному выходному, потому что ей в голову пришла абсолютно сумасшедшая мысль: нужно посетить эту поляну снова при свете дня и разобраться кого вызывать: полицию или археологов. Схватив телефон со стола, быстро настрочила сообщение в чате, но лишь потом сообразила, что только семь утра, и каждый уважающий себя молодой человек в это время еще спит безмятежным сном. На удивление, ее сообщение мгновенно оказалось прочитано. И Кристина, и Вадик были онлайн, но немедленно ответил только парень и согласился на эту авантюру. Крис проигнорировала.

Они договорились встретиться за деревней через десять минут. Аня подошла к зеркалу и повязала на голову платок, на манер пин-ап. Выпрямила челку и старательно пригладила ее к щекам. Но подлая царапина не желала быть спрятанной от чужих глаз и отчетливо просматривалась сквозь светлую прядь. Вчера они заявились в лес в шлепках и с голыми ногами, сегодня же надетые резиновые сапоги добавляли предусмотрительности.

Аня первая подошла на условленное место, Вадик задерживался, о чем, как воспитанный человек предупредил. Делать было нечего и она принялась разглядывать округу, хоть и видела ее в тысяча первый раз. Со стороны поля, что отделяло деревню от леса, открывался живописный вид на “дом пчеловода”, теперь уже Святослава. Хороший пейзаж мог бы получиться, жаль что Аня имела натянутые отношения с маслом

Внезапно между лопаток у нее засвербило, словно чей-то ненавидящий взгляд буравил спину. Острое чувство опасности льдинкой заскользило по коже. Она резко обернулась, но сзади никого не оказалось, лишь все тот же цветущий луг и шелестящий лес вдали. Стало совсем не по себе, щека зачесалась, и в голове тотчас же всплыла вчерашняя поляна и сегодняшний кошмар. Она развернулась в сторону леса. Солнечным утром, совсем рядом с домом, ничего не случиться, стоит взять себя в руки.

Болючий тычок в бок подействовал как ведро холодной воды. Она шуганой кошкой подпрыгнула на месте и развернулась. Вадик улыбался во весь рот. Аня выругалась.

— Да ладно тебе! — парень по-простецки развел руками.

— Нельзя так пугать! — сердце колотилось в бешеном ритме.

— А что у тебя с лицом?

— Лучше не спрашивай. Пить меньше надо. — она небрежно махнула рукой. — Ну что, идем? Я так понимаю, Кристина не придет.

— Нет, она еще спит скорее всего, — ответил парень. — Тебе не страшно снова туда идти?

— Немного. Но бояться нужно живых, — решительно парировала Аня.

— И верно, — согласился Вадим. — Что-то ты грустная. Конфету будешь?

Он протянул ей карамельку. Забрав угощение, Аня заметила у него на ладони красное пятно, размером с копейку.

— Спасибо, — она кивнула и продолжила — А что с твоей рукой?

— А? — Вадик обернулся. — Да так, обжег, когда свечи с отцом на нашей ласточке меняли.

— Понятно, — протянула Аня, хотя ей было совсем не понятно. Она не разбиралась в устройстве автомобилей, и тем более не понимала, почему мужчины могут называть бездушную машину “ласточкой”, когда жену зовут просто “моя”. Папа так не делал.

Разговор не клеился, каждый напряженно размышлял о чем-то своем. В молчании они добрались до леса. На сей раз Аня быстро нашла ориентир — спиленную березу и не медля ребята вышли на нужную дорогу. Солнечным утром все было не так, тоннель из кустарников теперь смотрелся даже приветливо: вдоль него цепочкой тянулись рядочки мелких лесных цветов.

Анна и Вадим внимательно вглядывались в стену из растительности, пытаясь углядеть проем, через который они протиснулись вчера. Но когда уперлись в кривую ель, поняли что прошли дорогу до конца.

— Ничего не понимаю. — констатировал Вадик. — Вот мы шли в сторону деревни. Остановились и Кристина пошла налево. Значит мы, идя обратно, должны смотреть направо. Верно?

— Верно.

— Мы прошли через прореху два раза по три человека. То есть, если она была когда-то узкой и еле приметной, то теперь должна стать как врата в Вавилон. Логично я говорю?

— Да.

— Так почему эти проклятые кусты на протяжении всей дороги выглядят девственно целыми?

— Только если вчера Крис пошла не налево, а направо. — предложила единственный очевидный вариант Аня.

— Хорошо, идем обратно. Внимательно смотрим направо. — Вадик резко развернулся и снова зашагал в глубь леса.

Они прошли из одного конца в другой еще два раза, пристально глядя по сторонам. Но так ничего и не обнаружили. Кусты будто выросли заново более плотной стеной.

— Не понимаю! — Вадик уже битый час повторял одно и то же, рассеянно вращая головой.

— Я тоже, — поддержала Аня, когда они наконец вернулись к спиленной березе. — Как мы теперь докажем, что видели черепа в лесу?

— Постой у Кристины есть фото. Она делала селфи. — парень выхватил из кармана телефон и принялся строчить сообщение. — Попросил скинуть для исследования.

Ответ пришел на удивление практически мгновенно: девушка удалила всё, потому что: “фу, ну и жуть”.

— Гадство! Нужно найти поляну. Мы не имеем никакого морального права оставлять их там.

— Но наугад бродить по лесу тоже нельзя: заблудимся сами. И толку с того? — Вадим задумчиво почесал подбородок.

— Точно. — Аня потерла глаза и глянула ввысь. Сквозь редкие ветви березы, синело небо, на котором двумя белыми полосами кружили аисты. — Вот бы посмотреть на все глазами птиц.

— Никола, ты гений! — просиял парень. — Дрон нам поможет!

— А где ты его возьмешь?

— Где взять — не проблема. Проблема — доставить сюда в кратчайшие сроки. — он снова выхватил смартфон и принялся кому-то писать.

Аня, ожидая возвращения друга из виртуального плена, крутилась осматривая берег леса. И как она сразу не заметила, что среди редколесья на тонких кустиках спела черника. Крупная, матовая. Отойдя на пару шагов в сторону, она присела и принялась от души лакомиться иссиня-фиолетовыми ягодами. Через несколько минут Вадик наконец вернулся в реальность и оповестил, что он возьмет аппарат у друга, съездит в город и привезет его через пару дней. Раньше никак. Это уже было что-то. Наклонившись, он присоединился к занятию подруги.

— Слушай, давай сходим к местному участковому? — предложила Анна. — Звонить на горячую линию, когда мы не можем толком найти путь к месту предполагаемого преступления, действительно, довольно бесполезно. Но, вдруг, местный полицейский подскажет, что делать? Он же есть в Карасевке?

— А это мысль. Нужно выяснить где он принимает, — с набитым ртом ответил парень. Он глянул на часы и подскочил. — Ой, мы уже два часа тут гуляем, а у меня дел куча. Ну что, Никола, идем обратно?

— Ага, сейчас, только вот еще пару кустиков. А вообще знаешь, иди один, я тут сама справлюсь. Мне больше достанется. — она ответила и тут же отправила в рот горсть.

— Ты уверена?

— Иди-иди. Тут же вон деревня через несколько шагов.

— Ну хорошо, я напишу тогда, когда узнаю что-нибудь. Пока.

Он помахал ей рукой и начал удаляться в сторону деревни. Аня же вернулась к вожделенным ягодам.

Неожиданно рука легла на плечо, Анна вздрогнула и завалилась на колени, смяв стройные кустики.

— Твою … — она резко вскочила и обернулась, намереваясь задать хорошую трепку тому, кто второй раз за утро шатает ей нервы. Но вместо Вадика на нее ошарашенно смотрел Святослав. — Прости, это предназначалось не тебе.

— Значит мне повезло, — резюмировал тот с легкой улыбкой, какой обладают обаятельные мерзавцы. — Так стало бы ягоды собираешь?

— Ну… — она помедлила, пытаясь выдумать причину своего нахождения в лесу, но особо ничего не приходило в голову. — Типа, того.

— Здорово. Черника полезна для зрения, бери побольше. — Свят ослепительно улыбнулся, а Аня неловко потопталась.

“Подловил. Хорош сборщик: ни ведра, ни стакана, и резиновые сапоги не босу ногу” — подумалось Ане, но вслух она лишь хмыкнула. Но потом решила не быть такой грубой, и все же поддержать разговор.

— А ты…эмм? Гуляешь с утра пораньше? — мысленно она хлопнула себя по лбу. Вот уж крайне интеллектуальное продолжение беседы.

— Бегаю. Решил совместить приятное с полезным: изучить округу и размяться. — он резко замолчал и пристально посмотрел на лицо девушки. — Могу я спросить?

— Нет! — выпалила Аня.

— Надеюсь, в этом никто не замешан? — он все еще слишком внимательно изучал ее щеку.

— Разве только моя неуклюжесть.

Аня, пытаясь придать правдивости своей лжи, хихикнула, но вышло нервно. Повисла неловкая тишина. Девушка посмотрела на свои руки, поковыряла ногти и вдруг ее озарила идея: сейчас или никогда.

— Святослав, у меня есть одна дерзкая просьба. Можно я как-нибудь порисую у тебя в саду?

— Конечно, в любое время. — тот одобрительно закивал, нисколько не задумавшись. — А мне нужно мнение архитектора по кое-какому вопросу.

— Идет! — впервые Аня улыбнулась ему.

Умные часы на руке мужчины замигали, извещая о новом сообщении. Свят кинул взгляд на экран, посерьезнел.

— Прости пожалуйста, но мне пора бежать. Увидимся, — он быстро вернул планшет с рисунком владелице и побежал в сторону дома.

Аня проводила его взглядом.

“Но я ведь не говорила, что учусь на архитектора,” — постояв в задумчивости несколько минут, она потеряла всякий аппетит и решила вернуться домой. Едва подойдя к деревне, черная машина выехала из ворот последнего участка и умчалась прочь.

Бабушки в доме не оказалось. Аня поставила чайник на плиту. Пока тот закипал решила снять платок и пошла к огромному трюмо в прихожей. Подошла и обмерла: мало того, что ссадина алела словно сигнал светофора, так теперь еще и губы имели синюшный оттенок в лучших традициях фильмов об оживших мертвецах. Это черника отомстила за такое невежливое обращение с собой. Держаться не было сил и Анна закричала, отчаянно топая ногами. Затем выхватила из аптечки первую попавшуюся ранозаживляющую мазь и бросилась на улицу к умывальнику. Она долго и упорно оттирала губы мылом, изрядно их высушив, пока вся синева не сошла. А на щеку толстым слоем нанесла крем, который тут же потек от жары. Наконец выдохнув, решила что сегодня на нее впечатлений хватит, и пожалуй, более не стоит выходить из дома от греха подальше.

Она пробовала рисовать, но руки дрожали, линии шли не туда, штрихи ложились криво. И на выходе получилась полная посредственность. Побродив по дому, она нашла чем скрасить досуг. Незамысловатый детектив в мягкой обложке, который увлек девушку на пару часов, а затем был заменен своим собратом, обещающим продолжение. Тетя Люба грешила подобной литературой, потому таких книжонок в доме стоял целый шкаф, который не раз спасал от скуки, когда ни смартфона, ни интернета еще не было. Папа Ани всегда с пренебрежением относился к такой беллетристике, полагая, что чтение должно развивать ум, а не помогать ему опускаться. Потому каждый раз мягкий томик с яркой обложкой в руках дочери он подменял каким-нибудь трудом классиков, которые не могли конкурировать в численности с бульварными романами. Сколь бы не были те плохи в своем исполнении, стоит отдать им должное — помогли забыть о жуткой поляне и ужасном сне, воспоминания о которых черной тучей нависли над головой.

Часов в восемь вечера Аня решила размяться: весь день лежать в кровати несомненно приятно, но вредно для здоровья. Сообщений по существу от Вадика и не было. Она нашла в кладовой свою старую скакалку и решила вспомнить детство. На очередном прыжке в поле зрения попала Кристина, размеренно шагающая по дороге в сторону конца деревни. Вначале Анна хотела скрыться за кустом сирени, дабы избежать разговора и лишних вопросов. но не успела. Крис заметила ее, помахала рукой и подошла.

— Привет. — соседка поздоровалась первой и снисходительно добавила. — Это у тебя за фитнес со скакалкой?

— И вам не хворать. А что такого? Прыжки, между прочим, считаются одним из самых энергозатратных видов спорта. Американские ученые доказали, — Аня вздернула нос, отстояв честь своей давней любимой игрушки.

— Воу, а что это у тебя со щекой? — Кристина не стала миндальничать и прямолинейно задала самый очевидный вопрос.

— Да так, неудачная встреча с веткой яблони, — на сей раз ложь стремительно сплелась на языке.

— А у меня, представляешь, тоже травма, — девушка закатала рукав трикотажного платья и обнажила плечо, на котором иссиня-черным пятном проступал отпечаток ладони. — Это Вадик оставил, тогда на озере… И как я в таком виде пойду к Святу?

— Свят пригласил тебя в гости? — Аня удивленно посмотрела в лицо Кристины.

— Не в первый раз. Я еще вчера у него побывала.

— Понятно, — Анне почему-то стало некомфортно от этих слов, но виду она не подала.

— Дом у него просто сказка — настоящий дворец! У Сашиных родителей скромнее, — Крис мечтательно закатила глаза и продолжила. — У него даже постельное белье шелковое.

— Ясно, — Аня начинала раздражаться. Подробности чужой личной жизни никогда не были ей интересны. — Извини, но мне нужно идти. Я…У меня…Огурцы полить пора, всего доброго.

— Ну и дура, так и будешь всю жизнь пахать! — девушка совершенно неприкрыто надулась.

— Ты пришла оскорблять меня? — Аня тоже явственно злилась.

— Нет, я пришла поделиться хорошей новостью, но ты, видимо, завидуешь, что он позвал меня, а не тебя!

— Это все?

— Да!

— Хорошего вечера! — Анна сложила скакалку, быстрым шагом преодолела двор и хлопнула дверью.

Кристина зло проследила за подругой, показала средний и вернулась к своему маршруту.

Аня несколько минут стояла в прихожей, глубоко дыша и потирая алые щеки.

Через пару часов, когда она уже лежала в постели и смотрела в темный потолок, эмоции поутихли.

“Чего это я? Принц и принцесса — отличная пара и не мое дело. На повестке дня есть другие вопросы. Нужно Написать Ваде, а то он что-то отмалчивается весь день.” — она потянулась и взяла с тумбочки телефон. Быстро настрочив сообщение, погасила экран и вновь уставилась в черноту.

Ходики за стеной ритмично щелкали нагоняя сонливости. Глаза начали слипаться сами собой, вопреки жужжащему в голове рою мыслей. Еще раз проверив, нет ли ответа на ее вопрос, Аня сунула смартфон на подоконник. Затем повернулась на бок и попыталась уснуть.

Глава 5

Литры выпитого за день чая дали о себе знать ближе к часу ночи. Сев и сонно поболтав ногами, Аня спустила их на пол и рывком поднялась. Босиком прошла в прихожую. Половицы приятно холодили стопы. Нащупала выключатель, наугад сунула ноги в шлепанцы, и вышла на улицу.

Путь до места назначения, маленький домик на краю участка, прошёл незамеченным, ускоренный нуждою. Однако на обратном пути, выйдя в черноту ночи, Анна замерла. Где-то стрекотал сверчок. Чуть поскрипывала ветка старой яблони, подпертая длинной рогатиной. А над головой рассыпались мириады звёзд. Как когда-то в детстве, она бросала соль на залитую акварелью бумагу, отчего краски расходились, оставляя светлые пятна и подтеки. Так и теперь, будто кто-то поиграл с техникой, создавая звёздное небо на иссиня-черном холсте.

Небывало холодный для летней ночи порыв ветра прошелся по коже, слабо прикрытой коротким тонким топом. Поежившись, Аня обняла себя за плечи. И едва собралась повернуться к дому, как почувствовала дыхание на шее. Каждым миллиметром тела она ощутила, что за спиной кто-то есть. Близко, практически вплотную.

Сердце бешено подскочило и ухнуло вниз. Не медля ни секунды, она резко развернулась и отпрыгнула в бок. Никого.

— Ха! — зачем-то громко сказала вслух, будто за ней и вправду был тот, кто так неудачно пошутил.

Решив, что пора бы пойти наконец домой и не трепать лишний раз и без того расшатанные нервы, Аня двинулась в сторону дома. Она не боялась темноты, но сейчас, в ночном саду, воображение рисовало угрозу за каждым яблоневым стволом. Черные тени плыли вдоль дорожки, словно вели ее. Сердце зашлось в бешеном ритме. Затылком, по-звериному, она почувствовала за спиной опасность. И это ощущение заставило ноги передвигаться быстрее. Но не бежать, нет. Побежать — значит признать поражение перед страхом. Дать ему овладеть тобою и затопить волною паники.

Аня сжала зубы, влетев во двор, одним прыжком достигла крыльца, зашла в дом и захлопнула за собой дверь. Закрыв все замки, она привалилась спиной и наконец свободно выдохнула: "я в домике".

Она постояла так ещё пару минут, чтоб выровнять дыхание и успокоить скачущий пульс. За дверью по-прежнему было тихо, потому подпирать ее не было смысла. Глотнув воды из графина на кухонном столе, она вернулась в спальню и легла в постель.

Сон пропал. Она ворочалась, путаясь в простыне и одеяле. Стало жарко и пришлось шире открыть окно. Когда не можешь уснуть, в голову просачиваются дурные мысли. Аня подумала о маме. Та работала преподавателем истории в колледже. Этим летом ей предложили стать гидом для группы иностранных туристов, благо английский та знала отлично. И теперь она обеспечивает досуг чужих людей, хотя сама много лет как следует не отдыхала. А ведь все могло быть иначе — они поехали бы на море с папой, сняли бы там домик с небольшим садом и качелями, которые так нравятся малышам. На глазах проступили горячие слезы. Аня снова вспомнила тот вечер.

“ — И где ты была? Время видела? — отец стоял в коридоре, скрестив руки на груди, и строго смотрел на дочь. Мама сидела в комнате прикрыв глаза.

— Гуляла! — фыркнула Аня и принялась раздеваться, нарочито небрежно сбрасывая вещи.

— Во сколько должна была прийти?

— Ну в девять.

— Ты опоздала на два часа, — папа говорил спокойно, он никогда не повышал голос дома.

— И? Пришла ведь!

— О матери подумала? Она только что вернулась с сохранения.

— Ой, все!

— Что за безответственность? Уроки сделала?

Аня промолчала. Домашние задания — это не то, о чем она думала в последнее время.

— Понятно. Успеваемость ниже плинтуса упала. В следующем году в университет идти, а тебе все гулянки на уме. В институт архитектуры не так просто поступить, одного рисования мало, имей ввиду.

— Я может быть не хочу туда, и вообще, высшее образование в нашей стране переоценено!

— И кто же это научил тебя глупостям? Хулиган-три класса ПТУ?

— Пфф, нет конечно!

Папа подошел, поднял брошенную на пол куртку и принюхался.

— Так, еще и куришь?

Аня не курила, вещи пропитались чужим дымом.

— Да! — сказала она ради протеста.

— Мне надоело, — в голосе отца зазвучала сталь. Он подошел к модему и вырвал из него провод. — Вай-фай в квартире отменяется. Давай сюда телефон! Вот так. Идешь в библиотеку, берешь книги, и пока не исправишь все оценки, ты его не увидишь! И телефон, и дружка своего, будь он неладен. Откуда он свалился на наши головы?

— Что? Как ты смеешь? — Аня попыталась выхватить устройство из рук родителя. — Да я! Да как ты не понимаешь, у нас чувства!

— Таких полно. Если взаимно, он дождется.

Она заплакала от жгучей обиды.

— Меня в компанию больше не примут, а там мои друзья!

— Значит приятели и не более. Я все сказал, иди смывай боевой раскрас и ложись спать.

— Это ты мне надоел! Только жизнь портишь, сначала переездом, теперь этим! Лучше бы тебя и вовсе не было! — Аня сорвалась на крик, гадости так и слетали с языка. В комнате заплакала мама.

— Завтра ты будешь жалеть, но сказанного не вернешь, — он покачал головой, и пошел утешать жену.

Аня ворвалась в свою комнату и громко хлопнула дверью. Она уже пожалела о своих словах, но обида ядовитой змеей оплела сердце. А завтра стало слишком поздно.”

Слезы текли на подушку, а нос заложило. Она поняла, что теперь точно не сможет уснуть. И решила отвлечься, залипнуть в интернете, иначе рискует проплакать до утра. Аня потянулась за телефоном. Но тот коварно притаился подальше от края, и высота кровати не позволила взять его. Она подползла к стене, дернула рукой, и тонкий смартфон выпал из приоткрытого окна, глухо приземлившись в лилейник.

— Блин! — буркнула она резко поднимаясь, но сразу опомнилась — главное не разбудить бабушку.

Теперь уже пришлось встать. Высунувшись в окно по пояс Аня изо всех сил высматривала гаджет. Наконец он выдал себя, мигнув белым огоньком. Она перевалилась через подоконник и потянулась вниз, но, едва пальцы коснулись пластиковой поверхности, телефон соскользнул с листьев и упал куда-то к корням.

Анна лишь шумно выдохнула, подумав, что за дурной головой ногам покоя не будет. Но мысль, что вновь придется выйти, обогнуть дом по темному саду, вызывала у нее легкий мандраж.

Поразмыслив долю секунды, она решила, что дверь не единственный путь на улицу и ловко спрыгнула из окна в палисадник. Нащупав злополучное устройство Аня забросила его через проем на кровать, и принялась искать опору дабы самой влезть в дом. Лишь сейчас ей пришла в голову мысль, что входную дверь она заперла, и теперь другого пути у нее нет. Неприятный холодок вновь прошёлся между лопатками. Собрав все силы, что теплились в её тонком теле, она оперлась о выступ каменного фундамента и потянулась на руках. Физкультура никогда не была ее сильной стороной и такой маневр дался с трудом, однако она поднялась на нужную высоту и оставалось лишь перекинуть вторую ногу. Но камень под стопой двинулся, отчего ступня упирающаяся в борт соскользнула и Аня рухнула вниз.

— Твою ж… — она подорвалась и оглядела место своего приземления: весь лилейник был прибит к земле. Возникшая фантазия о том, что устроит бабушка, обнаружившая это форменное безобразие на месте любимых цветов, заглушила боль от падения. Эмоции взяли верх. — Черт, черт, черт!

Сзади раздался тихий смешок.

— Я уже здесь! — то ли прошипел, то ли хрипел незнакомый голос.

Аня резко крутанулась вокруг оси. Напротив открытой калитки, в пяти метрах от нее стоял человек: трудно было понять мужчина или женщина. Всклокоченные волосы ниже плеч закрывали лицо, а драное рубище, могло служить одеждой любому полу. Он издавал звуки, которые одновременно походили на сиплый кашель и злорадные смешки.

— Что за? — Аня отшатнулась растерявшись. Лишь где-то на подкорке сознания зрела надежда, что это глупый розыгрыш. А еще лучше — сон. — Вы кто?

Человек издал громкий каркающий звук. Аня все также непонимающе таращилась на него. Ее взгляд непроизвольно скользнул вниз и она увидела то, что заставило задохнуться от страха: ноги его были выгнуты в другую сторону.

Мысли начали кружиться хороводом: от "как это вообще возможно", до " сон, сон, снова глупый сон". Она обернулась на окно, но створки захлопнулись, с оглушительным стуком.

Медленно Аня вновь повернулась к существу, но то по всей видимости этого и ожидало. Оно припало к земле и словно таракан поползло в её сторону.

Аня окаменела, не веря своим глазам. Тварь приближалась, а она не могла найти в себе даже кроху сил, чтоб сдвинуться с места. Вот ещё пять, теперь уже три метра и оно ее достанет. А что будет потом? Что сделает? Нет, это просто сон! Она проснется ранним утром и всё.

Черная тень, отделившаяся от стены, с огромной силой оттолкнула к забору. Больно ударившись ребрами, Аня наконец пришла в чувства и огляделась. Тварь стояла на измятом лилейнике.

Аня побежала в сторону двора, особо не соображая, что делать. Она было двинулась к крыльцу, но в середине пути остановилась и метнулась к сараю, возле которого стоял неубранный садовый инвентарь. Схватив в руки первое, что попалось — грабли на длинном деревянном черенке, Анна решительно развернулась: ей казалось, что оружие придаст уверенности, но нет. Увидев, как существо приближается, она вновь обмерла и встала как вкопанная. Тварь тем временем подползла близко и прыгнула. Аня, перехватив черенок двумя руками, выставила его перед собой. Ударом её снесло на землю, а существо, вцепилось в грабли нависло сверху. Паника достигла высшей точки. Лицо монстра приближалась. Ряды остро заточенных зубов, белеющих во тьме, язык неимоверно длинный, для человеческого, не держался во рту. Глаза… один циклопий глаз вываливался из орбиты и бешено вращался.

Аня сцепив зубы отталкивала монстра, но сил не хватало. Стремительный стук сердца отдавался в ушах. В голове билась одна мысль — ей конец. Тварь плотоядно улыбнулась и кончиком языка облизала щеку.

Вокруг заскользили три черные тени. Существо подняло голову злорадно ухмыльнулось. Аня поняла, что это единственный шанс, нужно бежать, пока тварь отвлеклась и не ожидает сопротивления. Резко оттолкнувшись она скинула чудовище и, вскочив на ноги, рванула в открытую калитку. Она выбежала на дорогу на встречу слепящему свету и боли.

Глава 6

Мелькающие в темноте деревья навевали дремоту. Можно было остаться в городской квартире и никуда не ехать, но сидеть одному в неспящим мегаполисе, намного тягостнее, чем в одиночестве на краю леса. Конечно он мог бы остаться и у Алины, тогда бы пришлось выслушивать её треп, а это ещё хуже.

Святослав покрутил ручку аудиосистемы, американский рокер восьмидесятых выдал предельную ноту своего диапазона, следом врезались барабаны и гитарный рифф. Взрывной хит прошлых лет отогнал сонливость.

“Хорошо что не остался,” — думал он, — ”И так слишком задержался, а теперь вынужден ехать ночью, засыпая на ходу. Почему нельзя встать и уйти, закончив дело? Статус-кво предельно ясен, зачем играю в джентльмена? Впрочем, Алина начала забываться. Слишком много намеков о нашей связи выдает в публичное пространство. Пускай мало кто может их верно толковать, но это пока. Нет, едва связь с моделью всплывет на поверхность, как в мои дела сунуться чужие носы.”

Его слегка передернуло от этой мысли. В бизнес-кругах, к которым он принадлежал, Свят много раз он наблюдал за подобными ситуациями со стороны. Некоторых знакомых нисколько не заботило муссирование их личной жизни на желтых страницах, иные предпочитали закрыться в своем мире, не впуская любопытную публику. Вишневские даже во второй группе считались аскетами, их скрытность стала притчей во языцех. Отчасти благодаря этому личная, а в последствии и деловая репутация их была безупречна. Годами она строилась так, что комар носа не подточит. И тем приятнее не самым честным людям будет подмочить ее. В последнее время Святослав замечал за собой хвост — человека с камерой. Сегодня он убедился, что ему не показалось. Похоже, это был папарацци, получивший слив информации и желающий поймать горячие кадры, тем легче это сделать, если "жертва" разъезжает по городу без сопровождения. Однако, Святослав не видел смысла в свите из охраны или хотя бы водителя. Откровенных врагов у него не было, времена разборок и крыш прошли. Свят прекрасно водил машину самостоятельно, получая от этого удовольствие, и никто не мог его нагнать, если он сам того не позволял. Это был единственный плюс его положения.

“Алину следует осадить. А может лучше купить ей что-нибудь и распрощаться?” — размышлял он, въезжая в спящую деревню. — “Ладно, в другой раз. Сейчас приеду и упаду спать до обеда. В офис завтра не поеду, ничего критического и важного не намечается, обойдутся без меня. Хотя, пожалуй стоит отпраздновать переезд. Первая ночь как-никак.”

Белая фигура выскочила на дорогу, когда он уже практически подъезжал к новому дому. Он втопил педаль в пол, тормоза оглушительно завизжали, но это не спасло от удара. Не сильного, но ощутимого: тело вначале упало на капот, а после скатилось под колёса. Святослав отстегнул ремень и выпрыгнул из машины. Тоненькая фигурка лежала лицом к земле. На секунду показалось, что она не дышит. Однако та резко развернулась, вскочила на ноги и бросилась прочь. Он конечно узнал её, не мог не узнать, и помчался следом.

— Аня! Аня, стой!

Та не послушала, и еще быстрее припустила по улице в сторону леса. Лишь у собственных ворот он догнал ее, покрепче схватил за локти.

— Аня, ты что творишь? Жить надоело??

Девушка посмотрела на него совершенно безумным взглядом и принялась карабкаться, хватая за руки, словно котенок попавший в воду. Он опешил на секунду, а потом с силой встряхнул её.

— Что с тобой? Что болит?

— Ничего! Быстрее! Бежим, они там! Оно там! — девушка начала вопить в лицо.

— Кто? — снова встряхнул ее.

— Оно там! Нужно спрятаться! — та подпрыгивала на месте.

Святослав понял, что девушка не в себе и толку с нее будет мало, но ее необходимо осмотреть.

— Хорошо, побудешь у меня, — и не дожидаясь ответа, он нащупал в кармане ключи, вскинул руку с пультом и ворота поехали в сторону. — Проходи.

Аня не успела возразить, она пристально выглядывала что-то у него за спиной. Воспользовавшись тем, что девушка перестала прыгать и вырваться, он протащил ее до дверей, и отперев, быстро втолкнул внутрь дома.

— Располагайся, — сказал Святослав, зажигая свет. — А я пока схожу за машиной.

— Нет! — Аня резко вскрикнула и вновь ухватила за руку. — Оно там! Бабушка дома одна. Вдруг оно доберется до нее?!

— Не знаю какие "они" там и что мне сделают, но оставлять посреди дороги заведенную машину с открытой дверью — непростительный идиотизм., — он попытался осторожно разжать ее пальцы. Такие тонкие, но невероятно крепкие. — Я проверю и быстро вернусь.

Стараясь не отпустить, она схватилась второй рукой. Девушка подняла голову и посмотрела в глаза с испугом и мольбой. Ему захотелось обнять и пожалеть это перепуганное существо с оленьим взором, но впервые в жизни, он сомневался, будет ли уместно.

— Не бойся, мне ничего не угрожает, — он сказал как можно спокойнее и вкрадчиво добавил. — Этот дом, самое безопасное место для тебя. Поверь.

Она рассеянно кивнула и отпустила хватку.

— Хорошо. Присядь пожалуйста на диван, буду через две минуты.

Девушка послушно села, а он решил не терять времени и вышел на улицу.

Святослав бодрым шагом добрался до машины, по пути рассуждая о том что могло так напугать девушку. Он огляделся. Обычная летняя ночь в деревне, разве что слишком тихо, впрочем, ничего странного. Она была настолько возбуждена, будто бежала от самой смерти. Возможно ей привиделась, возможно она всё придумала, однако он отметал эти мысли. Аня не производила впечатление неуравновешенного человека. Свят не знал в каком точно доме жила Анина бабушка, но на всякий случай с дороги осмотрел два ближайших — ничего подозрительного. Пожав плечами, он сел в машину и менее чем за минуту доехал до участка, припарковался и вошел в дом.

Девушка сидела на полу обняв себя за колени, ее била крупная дрожь.

— Я вернулся, — он кинул ключи и часы на столик у двери. Святослав заметил, что шторы комнате плотно задернуты. — Ты как?

Аня вздрогнула и подняла голову.

— Ну что? — да вскочила на ноги.

— Как видишь. Всё в порядке.

Девушка шумно выдохнула и всплеснула руками.

— Конечно, сейчас никто не поверит. Но оно было там, оно лизнуло мою щеку! — она пристально посмотрела в лицо Святослава. — Ты считаешь меня психом, да?

— Эм, нет, — тот пытался подобрать фразу помягче. — Ты напугана, нужно немного успокоиться.

Та лишь неопределённо фыркнула. Он оглядел девушку с ног до головы.

— Тебе холодно? Дать плед?

Аня крепко обняла себя за плечи, прикрываясь и густо покраснела. Свят медленно отвел взгляд и отметил в мыслях, что оказывается девушки еще не разучились смущаться.

— Мне бы умыться.

Поглядев на её ноги он наконец заметил что она не только вся перепачкана, но голени и босые стопы исцарапаны.

— Хорошо. Давай я провожу тебя в душ. Могу предложить халат на смену.

— На улице? — девушка остановилась и испуганно посмотрела на него.

— Почему? В доме, — тот недоуменно глянул в ответ.

— Но в деревне же нет водопровода.

— Своя скважина и котел способны решить проблемы отсутствия условий, — они уже подошли к двери в ванной комнаты. — Прошу. Полотенца найдешь в ящике. Халат на вешалке.

Святослав покинул девушку прошёл на кухню и нажал кнопку чайника. тот монотонно зашипел, сливаясь с шумом воды из-за стены. У него был чай в пакетиках, прикупил пачку про запас. Вот случай и наступил. Как же быстро! Расставив на подносе чашки, ложки и сахар, он вспомнил о стесанных коленях бедной Ани, и так как в доме конечно не нашлось бы перекиси и пластыря, он пополз в гараж, искать все это в машинной аптечке. Запоздало Свят подумал о том, что девушку в целом неплохо бы осмотреть врачу. В состоянии стресса можно и не чувствовать боли от повреждений. И что-то слишком долго она не выходит, стоило проверить. Мало ли. Возвращаясь в дом с этими мыслями, он столкнулся с Аней, которая закутавшись в белый банный халат, испуганно озиралась по сторонам.

— Слава Богу! — облегченно вскрикнула та, — Вышла из душа и не нашла тебя, подумала что…

— За аптечкой ходил. А теперь садись, и позволь поухаживать.

— Это зачем? — она подозрительно покосилась и поплотнее запахнула халат.

— Нужно обработать царапины, — он демонстративно потряс пузырьком.

Аня протянула руку вперед.

— Спасибо большое, я справлюсь. Ты уже и так много сделал.

— Это самое малое, — он встал на одно колено. Глаза девушки округлились. А он не сдержал улыбки. — Сударыня, присядьте и позвольте вашу ножку.

Та поколебавшись всё же аккуратно опустилась на стул и выставила вперед колено.

Царапины и синяки не добавляют красоты женскому телу, но ту изящность, что заложено природой, они не смогли перебить. Девушка тихонько шипела, когда антисептик попадал в раны, но все же стоически терпела и не выдергивала ноги из рук врачевателя. Напряжение витало в воздухе. Хотя Аня и старалась не подавать вида, но неестественно прямая спина и побелевшие костяшки пальцев, стягивающие полы халата на груди, выдавали ее состояние.

— Я не кусаюсь. Если что. На всякий случай говорю, — Святослав мягко улыбнулся и посмотрел на девушку. Та вздрогнула, и будто наконец проснувшись, растянула губы в ответ. — Расслабься и расскажи, что случилось.

— Скажешь, что чокнутая, — Аня вздохнула и вновь опустила голову.

— Не скажу, обещаю, — он отложил в сторону бутылек и вату. — Всё, теперь пойдем пить чай.

— Тут чаем не обойтись… — пробормотала девушка, но не настолько тихо.

— Понимаю. — Свят подмигнул ей, и в одно мгновение оказался у барной стойки на другом конце гостиной.

Заветная бутылка открылась с приглушённым хлопком. Сладкий запах лёгкой волной поплыл по комнате. Наполнив пузатые бокалы, он поспешил вернуться к гостье.

— Я ведь пошутила, — она несмело взяла один.

— А я нет, — он поднял руку и выпил коньяк. Чудесный напиток, неизвестно кем подаренный, который он прихватил из своего кабинета. Аня сперва нахмурила брови, глядя на бокал, а затем залпом осушила, после чего вздрогнула и прижала ладонь ко рту. — Лучше?

Та угукнула в ответ, не отнимая руки.

— Звучит неубедительно. Ещё по одной? — предложил он скорее в шутку, чем всерьез, но девушка решительно кивнула головой, несмотря на то, что едва отошла от первого глотка. Спаивать столь юный организм — последнее дело, но если нужно привести в чувство, то почему бы и не да. В конце концов коллекционный коньяк способен снять стресс и у юной нимфетки, и у престарелого банкира. За сим Свят наполнил бокалы повторно. Передав один девушке, он устроился в кресле напротив и слегка пригубил. — Не пытайся пить залпом, словно горькую микстуру. Подержи немного на языке.

— Спирт жжется, — пожаловалась Аня, когда попыталась повторить за ним, но вновь уткнулась в кулак.

— Справедливости ради, это очень хороший спирт.

В комнате повисло молчание. Святослав не думал ни о чем, просто смотрел в одну точку над левым плечом гостьи и наслаждался каждым глотком. Аня, пробуя напиток снова и снова, пыталась раскрыть все нотки, даже те, которые не уловили лучшие сомелье Франции — до того у нее был сосредоточенный вид. Время шло, тишина начинала отдаваться звоном в ушах. Когда щеки девушки наконец порозовели, он понял, что настала пора услышать неоконченный рассказ.

— Так как…? — едва начал Святослав, но тут же был перебит.

— Необычно так, слишком крепко на мой вкус. Чувствуется ваниль..

— Я не об этом.

— Ладно, — Аня потупила глаза и вздохнула. — Но пообещай: если даже услышишь полную ерунду, больше похожую на горячечный бред, не будешь говорить, что я сошла с ума. Потому как и сама это знаю. Итак, все началось три дня назад, когда, вот уж ирония, мы выпивали…

Святослав словил себя на том, что к моменту, как Аня смолкла, он уже битый час пытался посмотреть в окно сквозь задернутые шторы.

— Ну и какой черт вас туда понес? — вышло грубее, чем он предполагал.

— Это риторический вопрос, — ответила девушка. — Меня больше волнует, что делать? Я теряюсь в догадках: мы нарушили покой мертвых, древнее захоронение, и теперь они мстят? Как с этим быть? Или мы не должны были оставлять там черепа? Может нужно было тогда вызвать полицию, чтоб их смерть расследовали?

Свят нахмурился и встал с кресла. Дурацкая привычка — расхаживать взад и вперед, обдумывая сложные задачи, прилипла к нему ещё со школьной скамьи, и сейчас вновь взыграла. Несколько размеренных шагов туда, потом обратно, но решения не было. Вся ситуация до ужаса напоминала фантасмагорический сон, из которого сбежишь лишь проснувшись. Но невозможно, если все наяву.

— Нет. Утро вечера мудренее, — выдавил из себя Святослав, прекрасно сознавая — это малое утешение для той, что горящим взором следила за каждым его жестом, ожидая не то спасения, не то погибели. — Нет такой ситуации, из которой не нашлось бы выхода.

Аня потерла глаза и не скрывая разочаровано вздохнула. Опять повисла гробовая тишина. Её нарушила девушка.

— Зачем ты решил поселиться здесь, в обычной деревне? Купил этот дом? — выпалила она, но тут же словно бы одернула себя. — Прости за бестактность.

Святослав только улыбнулся и устало потёр переносицу, ведь этот вопрос неизбежен.

— Потому что у меня не было выбора, — он постарался произнести это тоном не терпящим продолжения.

Аня не повесила нос, но и упорствовать не стала.

— А у тебя что-нибудь покушать есть? — совершенно неожиданно сказала девушка, он даже обернулся. — Ты не подумай, я не обжора, это все коньяк. Да и стресс тоже.

— Мне следовало догадаться. Сиди, сейчас что-нибудь придумаю, — развернувшись, Свят умчался на кухню.

Он уже отвык, что у девушек бывает хороший аппетит, это даже очаровательно в какой-то мере.

С продуктами у него всегда была напряженка: ел он не дома, а если уж выход не состоялся, то выручала доставка из любимого ресторана. В деревне это не совсем возможно. Открыв холодильник он изучил скудные запасы провианта: форель, сыр и авокадо, десяток яиц. В шкафчике ещё лежит хлеб. Всё это он вчера зацепил в магазинчике на заправке для возможного завтрака.

Соорудив пару сандвичей, в надежде, что гостья оценит гастрономические пристрастия и кулинарные таланты, он поспешил вернуться.

— Вот. Бутерброды — предел моих возможностей, — едва войдя в гостиную с тарелкой наперевес, громко оповестил Свят.

Девушка спала, обнимая себя за плечи, размеренно посапывая.

— Очаровательно.

Светлая прядь съехала, обнажив ссадину на фарфоровой коже. Он считал, что есть фора. Эта красная полоса твердила о том, что обратный отсчет пошел. У него нет времени.

Глава 7

"А ведь действительно шелк" — Аня пошарила рукой рядом с собой, она совершенно не помнила как оказалась в спальне. Плотно задернутые шторы не пропускали ни единой частицы света в комнату. Она гадала, сколько проспала. Надеялась, чтобы не слишком много, бабушка точно голову оторвёт, если не застанет дома поутру.

Наконец Аня решительно поднялась, и, запахнув поплотнее халат, покинула место ночлега. Кухню отыскала быстро, следуя за ароматом кофе.

Святослав сидел за столом, он что-то внимательно изучал на экране ноутбука. Заглянув мужчине через плечо, Аня рассмотрела электронные таблицы. Столь поглощенный занятием, тот не слышал шагов у себя за спиной. Переступив с ноги на ногу, сказала:

— Эм, доброе утро.

Свят обернулся.

— Доброе. Как спалось?

— Чудесно, давно так качественно не отдыхала за короткое время. Который час?

— Восемь, — отодвинув стул, он поднялся. — Кофе будешь?

— Как? Сколько? — Аня встрепенулась и стала озираться по сторонам в поисках часов, чтоб убедиться самостоятельно.

— Американо или эспрессо? — отозвался Свят, вставляя капсулу в кофемашину.

— Мне конец! — Аня со стоном опустила голову на стол, будто на плаху.

— Нет, я так не думаю, — сказал он, а сердце у Ани падало все ниже.

— Катастрофа! — она подняла лицо, — Всё. Я остаюсь жить здесь: в родном доме мне голову оторвут.

— Что? — кофемашина нагрелась и загудела, продавливая воду, чем заглушила сторонние звуки.

— Это конец, — невзирая ни на что, продолжала повторять Аня, под словом "конец" подразумевая иное.

Выражение его лица красноречиво говорило о том, что истерику пора бы прекратить.

Аня отпила кофе и зависла, уставившись в стену.

— Не пойми неправильно, пожалуйста. Я тебе благодарна за помощь ночью. Очень. Но я не представляю как сейчас вернуться домой. Бабушка строгих взглядов, да и слухи поползут по округе… Кошмар. Городскому жителю не понять.

— Мда, — Святослав неоднозначно качнул головой и сказал. — Думаю, я смогу все уладить и объяснить. Давай доставим тебя домой.

— Здрасте, тёть Катя! — Аня махнула рукой женщине, которая собирала черешню со стремянки у себя на участке по соседству.

Нужно было спрятаться, но у ее двоюродной тетки соколиный глаз, та сразу же высмотрела ее едва открылась входная дверь. И почему Свят не обнес дом двухметровым бетонным забором, как делают богатеи? Сейчас было бы кстати, хотя подобные ограждения и воспринимались плевком во всех архитекторов разом.

Аня жалела, что не пошла одна огородами, пускай и босиком. Теперь это долго будет выходить ей боком. Хотя бы не пришлось идти пешком, согнувшись на переднем сидении она надеялась скрыться если не от всех, то от большинства случайных взглядов. Но когда они уже входили во двор, любопытные соседи повысовывали носы из-за заборов.

— Почему на нас смотрят? — недоуменно спросил Святослав.

— Потому что мы помолвлены, — ответила она безразлично, силясь скрыть смешок, когда мужчина споткнулся от такой неожиданной новости.

— Что? Как я это пропустил?

— Неженатый парень сажает к себе в машину девушку — все, жених и невеста, скоро свадьбе быть.

— Смешно, — непринужденно отозвался мужчина.

— Отнюдь. Народная молва разноситься со своростью ветра, а правда это или случайность — дело десятое и мало кого волнует. — Аня остановилась и похлопала его по плечу. — Привыкай к особенностям деревенской жизни. Тут вам не там.

Три минуты позора и они наконец добрались.

Бабушка сидела за столом, спрятав лицо в ладони, перед ней была рассыпана аптечка, а в воздухе витал запах сердечных капель.

— Ба… — начала Аня, потупив глаза.

— Анечка! Слава богу, моя ты родная! — баб Маша вскочила и обняла внучку.

— Бабушка, произошла странная история…

— Господи! Дорогая моя! Я уж не знала, чего и думать. Глянула в комнате — кровать пустая, дом закрыт, и на участке никого. Телефон твой под кустами валялся. А тут Клавка из Карасевки звонит, что на берегу рыбаки труп нашли. Сын ее, следователь, едет разбираться, — причитала бабушка, не давая вставить слово и не замечая постороннего в комнате, — Тебя нет, а тут такие события! Думала уж сердце мое не выдержит…

— Прости, прости меня. Я должна тебе кое-что рассказать. И да, это Святослав, он купил дом пчеловода.

Бабушка Маша выпустила Аню из объятий и обратила внимания на мужчину.

— Здравствуйте, — поздоровался он. — А как я могу к вам обращаться?

— Мария Васильевна, — ответила она. И осмотрела его кругом с легким прищуром. — Что же случилось ночью?

Аня рассказала не таясь обо всем, начиная с похода через лес. Бабушка слушала молча, стиснув губы и покачивая головой. После встала и обратилась к Святу:

— Ну-ка неси со двора стремянку.

Тот не стал спорить и отправился выполнить требование.

— Зачем? — нетерпеливо спросила Аня, но бабушка только отмахнулась. И более ничего не осталось, кроме как пойти в комнату и привести себя в порядок. Пока она переодевалась, мужчина принес лестницу и установил ее на кухне.

— Так, видишь на потолке выпиленный квадрат? Лезь наверх и осторожно вытолкни его, — указывала бабушка Маша, а Святослав молча исполнял. Он надавил на нужное место и поднял люк на чердак. — Там ящик стоит. Вот, да. Осторожно только, ради Бога, он небось тяжелый.

Он крайне аккуратно спустился с небольшим ящиком, обитым металлом.

— Это…? — спросил Свят тихо, когда поставил его на стол.

— Чего ждешь? Открывай! — уже спокойнее ответила бабушка, без строгости в голосе.

Парень отщелкнул замки и откинул крышку. Внутри обнаружились тетради разной степени потрепанности, а сверху лежала выцветшая открытка с новогодним рисунком. Святослав взял ее в руки и перевернул. Аня встала на цыпочки и заглянула через плечо. Чернила выцвели, но послание можно было прочесть. Там был записан адрес и дата “01.01.1970”.

— Адрес? — спросила Аня. — Чей? А что это за ветхие записи?

— Будет тебе! — бабушка щелкнула ее по носу. — Дневники покойного Митрича. Царствие ему небесное! Он как плох совсем стал, Грише наказал все забрать, и будь что — ехать вот по этому адресу.

— Не знала, что деда Митрич дневники вел. А почему ты не показала их раньше? — Аня подошла к столу и попыталась сунуть руку в ящик, но получила шлепок.

— Потому. Не велено было. Там почитай вся его жизнь хранится, с войны еще, — бабушка проворно подскочила с другой стороны и прикрыла крышкой. — Ты лучше пойди собирайся. Вам ехать пора.

Святослав, сложил открытку и сунул её в карман поло.

— Могу я забрать? — спросил он у бабушки.

— Конечно, — ответила она и передвинула ящик поближе к нему.

— Это как понимать? — не дойдя до двери спальни Аня остановилась и развела руками.

Бабушка подошла и дернула внучку.

— Любопытной Варваре нос оторвали. Собирайся говорю, времени мало. Святослав, будешь чай?

"У, спелись, аферисты!" — подумала Аня и захлопнула дверь.

Они выехали из деревни спустя полчаса. На участке дороги у озера стояло три полицейские машины. Святослав притормозил и вышел к ним. Аня выскочила следом.

— Простите, а что случилось? — поинтересовался он у первого попавшегося полицейского.

— Преступление, — буркнул в ответ тот, и уже собирался уйти, но Свят удержал.

— Можно подробности? Я планировал купить дом в округе, хотелось бы знать насколько здесь безопасно.

— Тайна следствия. Гражданин, не мешайте работать, — служитель закона обошел Свята и отправился по своим делам.

Аня повертелась кругом и наконец увидела знакомое лицо.

— Дядя Игорь, здравствуйте. Вы меня наверное не помните, я внучка Марии Васильевны Николаевой, — подошла она к группе полицейских и обратилась к человеку в гражданской одежде.

— Как же, помню-помню. Аня, — ответил он, отходя с ней в сторонку.

— Что случилось? У нас же всегда тихо было, а сейчас столько машин…

— Наши убитого рыбака. Ужасная смерть, конечно. Будем расследовать это страшное преступление. Да, такое зверство в родном селе, кто бы мог подумать?

— А как именно это произошло?

— Ой, ни к чему такие подробности девочке, — его окликнули, — Слушай, мы конечно узнаем кто и зачем это сделал, но лучше не шастай по округе в одиночестве, и тем более ночью. И друзей предупреди, ладно?

— Хорошо.

— Привет передавай моей любимой учительнице. Некогда разговоры вести. — дядя Игорь, а сейчас следователь при исполнении, вернулся к непосредственным обязанностям.

— Спасибо, до свидания.

Аня подошла к Святославу, который ждал ее неподалеку у машины.

— Ты все слышал? — поинтересовалась она.

— Да. Вот уж действительно, тут нам не там.

Машина остановилась у ворот нужного участка. Высокий забор из профлиста надёжно скрывал дом от посторонних глаз, чем ярче всех выделял его: по соседству ютились скромные коттеджи частного сектора, прикрытые разве что зеленью листвы.

Аня выпрыгнула с переднего сиденья и оправила длинный сарафан. Святослав всю дорогу отвечал то на один безумно важный звонок, то на другой. Им так и не удалось обсудить и отрепетировать что они будут говорить неизвестно кому о столь непростой ситуации. Вот и теперь, мужчина вновь ведёт бурную дискуссию о тендерах и биржах, а ей только и остаётся, что топтаться в нерешительности перед калиткой. Наверное женщины обречены на ожидание: жена моряка ждет мужа из моря, жена летчика из полёта, а жена бизнесмена, когда наконец согласуют третий раздел договора.

Едва мужчина положил трубку, Аня нажала на кнопку звонка на воротах.

— Кто? — строго вопросил женский голос через минуту.

— Мы от Митрича. От Бориса Дмитриевича вернее.

Прозвучал звук отбоя связи, но ворота так и остались заперты. Святослав подошёл ближе и заглянул в щель.

— Кто-то идёт, — он тут же отпрыгнул.

Калитку открыла женщина средних лет, в фартуке, волосы ее были туго стянуты в пучок.

— Проходите, вас ожидают, — велела она, и развернувшись, отправилась куда-то вглубь участка.

Святослав схватился за телефон.

— Я совершенно забыл, нужно сделать ещё один крайне важный звонок, — затараторил Свят шепотом.

— Только не сейчас, — зашипела в ответ Аня.

— Прости, это срочно, — он принялся набирать номер.

Она фыркнула и сложила руки на груди. Женщина, открывшая дверь, была уже на полпути к дому, и видимо, ждать их не планировала.

Аня поспешила нагнать ее, по пути пытаясь уложить события прошедших трёх дней в стройный рассказ. Выходила полная несуразица, но если не знаешь, что сказать — скажи правду. Провожатая, видимо, это была горничная, провела ее мимо дома, к плетеной беседке на заднем дворе.

За столом, в инвалидном кресле, сидела женщина. По возрасту скорее бабушка, но язык бы не повернулся назвать ее так: тюрбан на голове, стильные солнечные очки, шелковая шаль цвета слоновой кости на плечах и наманикюренные тонкие пальцы, увенчанные золотыми кольцами. Такое Аня видела лишь в журнальных статьях о голливудских дивах на пенсии, и теперь растерялась еще больше. В особенности из-за своего неприглядного вида: в добавок ко всем ссадинам да синякам, тонкий хлопковый сарафан помялся в машине и выглядел тряпкой. Женщина подняла голову.

— Добрый день, меня зовут Аня…

— Так-так-так. А где же твой кавалер?

Дама добродушно улыбнулась, обнажив белые и ровные зубы.

— Он мне не кавалер, и у него важный звонок, извините, — остатки боевого настроя испарились и ей захотелось провалиться под землю.

— Точно-точно. Совсем запамятовала, — она убрала руки на подлокотник коляски с пультом управления, нажала пару кнопок, и ловко вырулив на дорожку, прокатилась мимо гостьи. — Деточка, не отставай.

Повелела та заворачивая за угол. Остолбеневшей Ане ничего не осталось как встряхнуться и быстрее перебирать ногами.

— Нагнала она хозяйку дома у самых ворот на улицу.

— Теперь открой, — повелела женщина.

Петли на створке тихонько скрипнули и обнажили интересную картину: Святослав стоял опершись о машину, сунув руки в карманы и явно скучал, потому как поглядывал то на небо, то на камушки на обочине.

— Неужто решил навестить старую ведьму? — пожурила его ледяным тоном дама. — Ну что встал истуканом? Заходи.

И не произнеся более ни слова, она развернулась и покатила назад в сад.

"Старая ведьма? Почему говорила с ним так, будто он ей должен?" — размышляла Аня пока Святослав подходил, и вдруг спросила:

— Она сказала так, будто вы знако…

— Первый раз вижу, — перебил ее Святослав.

Такое резкое обращение вынудило отступить с расспросами.

Когда они вернулись к беседке, хозяйка уже сидела на прежнем месте, а горничная сервировала стол для чаепития.

— Вот теперь можем начинать, — обернулась на них дама. — Добрый день. Звать меня — Аполлинария Илларионовна. Присаживайтесь.

Те переглянулись, торопливо уселись за накрытый стол. Повисшая тишина дала понять, что теперь настал черед гостей сообщить о цели визита. Аня выпалила всё на одном дыхании, начиная с перехода по сумрачному лесу, заканчивая утренними новостями. Аполлинария Илларионовна не менялась в лице по ходу повествования и понять, что она думает не представлялось возможным. От этого волнение захлестнуло с новой силой. Однако хозяйка немного помедлив спросила:

— Каким образом убили этого рыбака?

Тут вступил Святослав:

— Говорят особо жестоким образом.

— Говорят? — строго переспросила женщина. — Ты сам не видел?

— Нет, — отозвался Святослав.

Аполлинария Илларионовна поджала губы и повернулась к Ане.

— Деточка, ты вся дрожишь. Как вести разговор когда стол ходит ходуном? Пойди к Светлане, и скажи, чтоб успокоительной настойки накапала. Той, что в прошлом году делали, а не аптечной спиртяги. Давай-давай, мы тебя ждём.

Аня и сама не поняла как покорно встала и поплелась в сторону дома. Свернув за угол остановилась. Горничная, что встречала их у ворот, сейчас обрывала жухлые листья с кустов под окнами.

— Простите, Вы Светлана? — начала Анна и женщина подняла на нее глаза и медленно кивнула. — Аполлинария Илларионовна просила дать успокоительной настойки, но не аптечной…

— Я поняла, идём, — та прервала ее и зашагала к дому. Видимо, прислуга переняла манеры хозяйки — не тратить время на пустую болтовню в угоду быстрому действию.

Аня выдохнула про себя, что произнесла заковыристое имя без единой запинки, не сломав язык. Интересно, какая у нее фамилия? Наверное тоже что-нибудь эдакое двойное, аристократическое. Фон Пистолькорс например.

"Как бы осторожно это выведать, чтоб не сошло за грубость?" — думала она, входя в дом, но вскоре вопрос решился сам собою.

Проходя через просторную гостиную, увешанную картинами, на самом почетном месте находился портрет военного. Немного замедлив шаг, Аня спросила:

— Извините пожалуйста, а кто это?

— Это? — Светлана обернулась и остановился. — Генерал армии Гордеев Петр Николаевич, кавалер ордена "Красного знамени" и ещё множества наград. Это можно в интернете почитать, пойдём.

"Генеральша Гордеева Аполлинария Илларионовна. А что? Звучит пожалуй. Только как наш простой деда Митрич, оказался связан с птицей такого полета? И как она сказала — "старая ведьма"? Либо это чрезмерная самокритика, либо род занятий. Наверное, я больше поверю во второе, учитывая цель нашего визита". — с этими мыслями она добралась до пункта назначения.

Кухня, куда горничная привела Аню, встретила сногсшибательным ароматом какого-то блюда, напомнив ей, что уже время обеда, а завтрак так и не случился. Светлана открыла резной буфет и выудила оттуда склянку с бурой жидкостью и стакан. Поставив перед Аней, наполнила до середины и выразительно кивнула, мол, пей. Когда бабушка Маша хваталась за успокоительные капли, то десять капель ей приходились за норму. Половина стакана — это не слишком ли много? В сущности непонятно, хорошо или плохо: состав неизвестен, основное действующее вещество не изучено, а процент спирта и вовсе тайна. Но отказаться от угощения в гостях, даже такого своеобразного, Аня не могла. Она почувствовала, что здесь не причинят вреда, потому взяла стакан и сделала глоток. Настойка была приятной: густой травяной вкус, не приторная и не крепкая. Одновременно похожая на что-то и непохожая ни на что. Оказалось, половина стакана — очень мало.

Плюхнулась на садовое кресло Аня с ровным сердцем. Дрожь в коленях ушла, а в голове появилась необыкновенная ясность. Плацебо ли это, или действенный рецепт, но настойка сработала, придав уверенности и собранности. Эффект схлынул после первого же вопроса хозяйки:

— Полагаю, ты невинна?

— Какое это имеет значение? — вспыхнула Аня, покраснев до ушей.

— Значит так: волосы распустишь и разденешься донага, впрочем ладно, можно накинуть тонкую сорочку. На закате зажжешь травы, что я дам, и трижды обойдешь деревню. Только смотри, чтобы не происходило за твоей спиной — не оборачивайся. Иначе круг порвешь и все напрасно. Даже если мать родная о помощи молить будет, ты вперёд иди. Первый — самый трудный, а потом легче станет. Все сделаешь — спи спокойно, в деревню Лихо не войдёт.

— Лихо? Которое из детских сказок? — непонимающе вклинилась Анна.

— А ты думаешь сказки на пустом месте сочинили? — поджав губы ответила дама. — Нечисть эта одна из самых опасных: пробуждает в людях низменные черты. И коль всем кругом плохо, то ей хорошо. Присасывается как пиявка и душу человека отравляет: кому злобой, кому тоскою, кому завистью. А когда совсем распоясается, то убивать начинает, своими или чужими руками уже значения не имеет. И почему я должна это рассказывать?

— Это лихо можно убить? — нетерпеливо подскакивая на стуле выпалила Аня.

— Как у вас все просто! Нельзя убить то, что и не живёт, — изумилась Аполлинария Илларионовна.

Святослав, который до того безразлично рассматривал сад, наконец вступил в разговор:

— Как от него избавиться?

— А вот этого я уже не знаю! — чрезмерно громко вскрикнула дама. — У меня специализация другая. И вообще, чертополох кончится — приезжайте, дам ещё. А сейчас предлагаю завершить этот разговор и пройти в столовую отобедать.

Мужчина резко поднялся со стула.

— Просим прощения, но мы вынуждены отказаться от столь заманчивого предложения. Возникли непредвиденные дела. Ещё раз прошу нас извинить, — натянуто, но вежливо откланялся Свят.

"Нас? Я бы пообедала. С чего это он за двоих решил?" — про себя негодовала Аня, вспомнив ароматы витающие по кухне. К тому же Аполлинария Илларионовна ей понравилась, и не хотелось бы так грубо покидать ее после того как она помогла.

Хозяйка словно бы услышала это и сказала мягко:

— Деточка, можешь приезжать в любое время. Ты девушка интересная и, не скрою, буду рада компании.

Эти слова изумили Аню, но вместе с тем и успокоили.

— Спасибо Вам огромное за помощь. — ответила она.

У ворот они подобрали увесистую корзину полную сухого чертополоха, которую принесла туда Светлана, и на натянутой ноте распрощались.

Солнце неумолимо катилось за горизонт. Через десять минут оно коснется верхушек леса. Под ногами беззаботно стрекотал кузнечик. Теплый вечерний ветерок колыхал травяное озеро, но прикосновения не грели Аню: стоя в одной сорочке до пят, она чувствовала себя обнаженной и уязвимой.

Интернет сообщил, что солнце скроется за горизонтом через пятьдесят минут, а значит начинать нужно сейчас. Путь из одного конца деревни в другой занимал у нее примерно семь минут. Умножить на два, а затем на три, плюс несколько минут форы. Должна уложиться в сорок пять. И почему она не уточнила, что будет если совершить этот ритуал раньше, или вовсе опоздать?

Вытащив добрый пучок сушеного чертополоха, задумалась: хватит ли его на круг? Навряд ли. Сухая трава горит очень быстро. А что если взять с собой корзину? Едва ли наличие посторонних предметов в руках способно нарушить ритуал. Поколебавшись с пол секунды Аня подхватила под локоть ношу, подожгла зажигалкой высушенный букет и двинулась вперед.

На ближнем участке косил траву дядя Миша. Увидев столь необычное шествие, остановился, оперся о косовище и с нескрываемым интересом проследил за юной соседкой. Заметив первый любопытный взгляд Аня втянула голову в плечи и покрылась гусиной кожей.

“Началось.” — подумала она удрученно. — “Сейчас вся деревня высунется посмотреть на то, как внучка Николаевых с ума сходит. И будут не так уж и не правы.”

Аня горько усмехнулась сама себе.

“Господи, что я делаю?”

День выдался слишком сумбурным и у нее не осталось возможности крепко подумать над произошедшим. Вначале она была напугана, потом стушевалась под чинным взглядом Аполлинарии Илларионовны, а затем разозлилась на всех вокруг. В вихре этих эмоций потерялись собственные соображения на счет происходящего.

Бабушка, когда услышала пересказ того, что поведала генеральша, даже в лице не изменилась.

“— Что же, если она так сказала, значит так оно и есть. — отвечала она.

— Ты веришь в то, что дым от горящего сена способен обезопасить деревню? — Аня тогда устало опустила голову на стол. Не то, чтоб ей не хотелось уберечь от беды как можно больше людей, ведь это родня, друзья, знакомые, просто коробило, что все теперь зависит от нее и странноватого ритуала, принцип действия которого был непонятен. — Ладно. Кто вообще такая эта Гордеева?

— Ведьма, — баб Маша пожала плечами.”

“Ведьма, конечно ведьма” — думала Анна, проходя половину первого круга. — “Бабушка нисколько не удивилась словам старой генеральши, и в действенности обряда не сомневается, а я не верю, хотя видела эту тварь собственными глазами, даже касалась ее. Ночью все казалось другим, а теперь в разгар дня страх ушел и тот ужас стал дурным сном. Нет! Это было взаправду. Перестать доверять себе я не могу. И если есть хоть малейший шанс, что лихо в деревню не войдет после моих хождений, то я обязана схватить его и не отпускать. Пусть это и будет выглядеть глупо в глазах окружающих.”

Наконец договорившись сама с собой Аня продолжила идти. Первый пучок травы уже догорел, и пришлось взять свежий. Стараясь не о чем не думать и не смотреть по сторонам она шла вперед глядя под ноги. Окружная дорога свернула, привела до крайнего дома.

“Вишневский Святослав Алексеевич, собственной персоной в нашем Выселке. Кто бы мог подумать? Странный человек конечно. Играет в простого парня, но остается себе на уме. Иной раз промелькнет такое выражение, будто он и не здесь вовсе. Хотя, чего же тут удивляться? Птица не нашего полета. Пред ним открыты все двери этого мира, а он в дауншифтеры подался. Зачем? Да и с ведьмой-генеральшей странно себя вел, будто они друг друга на дух не выносят, хотя говорил, что впервые видит. Пойти спросить?”

Аня запнулась, притормозила и уже было хотела свернуть к калитке, как вдруг одернула себя. Сперва закончить! К тому же он уже рассказывал, почему приехал сюда. Понятнее не стало конечно, все еще сквозит недосказанность, но это точно подождет полчаса.

Первая половина круга осталась за спиной. Не так уж сложно, как казалось.

Бабушка Кристины что-то увлеченно пропалывала на краю своего участка. Увидев внучку Николаевых, оторвалась от занятия, поздоровалась и уже было нацелилась устроить допрос, но та буркнула в ответ и пошла дальше не оборачиваясь, и кажется, ускорив шаг. Не хотелось Ане с ней разговаривать, особенно после той сцены, что случилась несколькими часами ранее.

Ни Крис, ни Вадик так и не ответили ни на одно сообщение, и потому она решила нанести личный визит.

Подруга даже не вышла из дома. Показала в окно неприличный жест, и прокричала “У тебя теперь новый парень, вот и иди к нему”. А Вадим скрутил кислую физиономию и заявил, что это рассказ звучит бредово, в это невозможно поверить, и не нужно распространять на него фантазии для привлечения внимания.

“Вот от кого, но от Вади я я не ожидала. Оскорбительно и несправедливо, что на него нашло? Кристина ладно… Нет! В детстве она хотела только самые лучшие игрушки, а теперь хочет лучших мужчин, и плевать если они не твои. Вот только мы не маленькие, и пора бы научиться принимать отказы. Да и в конце концов, даже если Свят выберет меня, чисто гипотетически, какое она имеет право так разговаривать? Она бесится даже тогда, когда внимание приковано не к ней. В интернете очень верный термин про таких придумали. И вообще, почему я одна отдуваюсь? Никто и спасибо не скажет! К черту, пойду домой…Нет! Я должна закончить! Если эти двое оказались предателями, то не значит, что все такие. И пускай хоть целая область сочтет меня идиоткой, но если спасу одну жизнь этой ночью, то я пожалуй готова заплатить такую цену.”

Аня несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, отгоняя дурные мысли так навязчиво засевшие в голове. Чтоб более ничего не смущало, она начала петь про себя песни, читать стихи. И вот уже осталось каких-то пятьдесят метров.

“Не так уж и сложно. Что-то Илларионовна зря сгустила краски, говоря о том, как труден первый круг. Как пареная репа, я справилась”

И тут за спиной раздался голос, который заставил сердце сжаться и ухнуть вниз. Голос, который вывернул душу наизнанку. Слезы рекой брызнули из глаз, а ноги стали заплетаться. Аня споткнулась раз, другой, а затем остановилась и начала поворачиваться.

Глава 8

25 апреля 1942 г.

Около шести часов утра в дверь постучали. Это пришли солдаты, квартировавшие в Карасевке. Без церемоний наказали деду идти с ними. Я настоял и навязался следом.

В доме Микуловых сидел командир, который сходу и пояснил: в очередной раз с поста пропал часовой. Тут можно было подумать, что парень дезертировал, стал жертвой бандитов или диверсионной группы противника, но Микулиха подслушавшая тогда донесение, немедленно начала креститься и причитать, чем вызвала неудовольствие военных. Успокоив суеверную бабу, они только и поняли, что нужно звать деда. Именно потому, нас и пригнали в деревню с утра пораньше. Командир подразделения рассказывал все с глухим раздражением и плохо скрываемым подозрением, а затем приказал объяснить, что это значит.

Дед Вова тогда только нахмурил брови, потребовал себе стул, и спросил:

“Веришь, ли ты в сказки, капитан?”

Святослав потер глаза, встал из-за стола и потянулся. Он потратил шесть часов, продираясь сквозь пожухлые страницы воспоминаний Бориса Дмитриевича. И чудом среди ветхих тетрадей нашел ту самую — датированную началом сорок второго года. Едва не отбросил её в сторону как предыдущие, но новые вклеенные листы с яркими чернилами, заставили присмотреться к себе. Автор дневника явно не хотел, чтоб эпизоды прошлого, доверенные бумаге истлели, выцвели и ушли в забвение. Значит в них кроется особо важная часть жизни.

Ужасно клонило в сон. Не спать двое суток в двадцать и в тридцать — разные вещи. Теперь это дается тяжело, хотя десять лет назад Свят закидывался коктейлем из галоперидола, феназепама и алкоголя, чтобы не смыкать глаз несколько дней к ряду. Потом перешел к нелегальным стимуляторам: они действовали эффективнее, но и откат жестче. В наиболее тяжелые дни готов был принять что угодно, не заботясь о побочках.

“Зачем я об этом вспомнил спустя столько лет?” — укоризненно подумал Святослав. Внутри немедленно разгорелось забытое чувство стыда и гадливость к самому себе. Дабы отвлечься от непрошеных мыслей, и наверное даже немного наказать себя, он упал на пол и сделал несколько отжиманий.

Угрызения совести все же настигали — за шесть часов он пытается узнать и понять то, на что у него был десяток лет потраченных впустую. Вскочив на ноги, он повернулся и взял остывшую чашку. Кофе уже не лез в горло, но это единственное средство, которое немного прояснило уставшее сознание, хоть и ненадолго. Свят потёр висок, раздумывая о том как быть дальше, о людях, что по его вине оказались втянуты в неприятную историю, о которой не должны были догадываться, о старой ведьме, которая отчитала его как школьника (небезосновательно) и об Анне. О ней даже чаще чем требовалось. Поразительно, что девушка его узнала, виделись они всего одну минуту.

Предприятие Вишневского старшего — "Алмаз-строй" является попечителем строительно-архитектурного университета. Отца пригласили на гала-концерт "Студенческой весны" в качестве почетного гостя. Тот ехать отказался, справедливо полагая что будут просить денег, собственно, так и вышло, а просителей он не любил, но холил свою репутацию человека слова и щедрого мецената, а с отказами посылал Святослава. Мол участие в семейном бизнесе — это не только снятие сливок, а также и неудобные моменты, когда нужно проявить тактичность и твердость. Тогда, в дождливый серый апрель, по пробкам он доехал до ВУЗа в ужасном расположении духа, всё раздражало, а в особенности показушное радушие ректора и фальшивые улыбки научного совета. Оно и понятно, титулованные званиями мужи, должны пресмыкаться перед юнцом ради подачки. Святу устроили экскурсию по главному корпусу учебного заведения в ожидании начала мероприятия, и вот когда процессия проходила по одному из многочисленных коридоров, из-за поворота на полной скорости на него налетела студентка. Тщедушная, отскочила как мяч и свалилась на пол, а множество листов в ее руках, разлетелось. Ректор тут же начал шипеть на беднягу, заставляя просить прощения за свою бестолковость у уважаемого гостя, пока та ползала на коленях собирая трясущимися руками чертежи и рисунки на глазах у верхушки преподавательского состава. Мудреная сединами профессура только сетовала на то, какая пошла нынче молодежь, мол сколько им не указывай не появляться в административной части, а они всё равно носятся. А девушка закусила губу, и кажется чуть не плакала, подбирая одну измятую работу за другой. Всякое раздражение схлынуло само собой. Святослав стал помогать. Он протянул листы студентке, и та наконец подняла на него взгляд. Море, бушующий синий шторм, который губит моряка и скорбит по нему. Нет, она не заплачет, только не так.

Девушка буркнула "спасибо", выхватила листы и умчалась прочь по своим дела, а он до сих пор помнит эту встречу.

“Капитан побагровел, вскочил и закричал, идёт война и за такие дурацкие шутки он расстреляет без суда и следствия. Дед спокойно спросил как его звать. “Гордеев Петр Николаевич” — ответил тот, затем дед Вова предложил послушать рассказ до конца, ведь расстрелять нас всегда успеется.

(написано на новом листе свежими чернилами)

— Жил да был человек и захотел лихо повстречать. Взял сумку на плечо и пошёл. Шёл-шёл, в лес забрел, что у болота. А в лесу стоит изба, частоколом обнесенная. Постучал, а в ответ ему тишина. Он вошел — пусто, покрутился, и влез на печь спать голодным.

Стал уже засыпать, как вдруг отворилась дверь и вошла громадная старуха, всклокоченная, одноглазая.

Села она на лавку, повела носом и говорит:

— Никак, у меня гости, будет мне Лиху, чем полакомиться. А теперь слазь с печи человече да садись ужинать.

Подало оно человеческую голову угоститься. Взял гость голову да под лавку.

— Что, скушал? — спрашивает Лихо.

— Скушал.

— А где ты, головка-мотовка?

— Под лавкою.

Жаром и холодом обдало гостя.

— Скушай, касатик, ты сам вкусней для меня станешь.

Он взял голову и спрятал за пазуху. А Лихо:

— Где ты, головка-мотовка?

— Подле желудка.

“Значит, съел”, — подумало Лихо. — Ну, теперь твоя очередь.

Гость улучил момент да бегом. Дверь только заскрипела; Лихо узнало побег и закричало:

— Двери, закройтесь, уйдёт!

Но он уже был за дверью; только правую руку не уберег, в дверях оставил, да тут и сказал:

— Вот это лихо! Когда и спать не спишь, и кусок в горло не лезет.

Гордеев не дослушал, вклинился: “Что я должен понять из бессмысленной побасенки?”. Дед продолжил:

“Сказка — ложь, да в ней намёк. Ее нужно слушать и уметь слышать. Наши предки прямо не говорили о своих страхах, чтоб не накликать. Потому бера кличут медведем, а нечисть, что здесь завелась — лихом. Как бы тебе объяснить? Лихо — все плохое, что только может статься — горе человеческое, пожирающее изнутри, ни спать, ни есть невозможно, а избавиться полностью не выйдет: часть оно все одно отберет. Это существо не здешнее, оно пролезло в наш мир на запах легкой добычи. Лихо питается не только плотью, но и страданиями. Чем сильнее оно умучает человека или животное, тем ему вкуснее, потому будет держать жертву до последнего, отравляя ее душу. Сейчас такое время, что и счастливого человека не сыскать, кругом плач, стенания и гибель. Для лиха это пир, на котором оно уже наелось от пуза и стало во много крат сильнее, мои узы больше не могут его сдерживать.“

Дед не рассказал такого, чего бы я не знал. Но признание в том, что не способен справиться с этой нечистью, ошеломило. Когда самый упертый и гордый человек во всем мире признает свое бессилие, значит дело приобретает крайне скверный оборот.

Капитан вновь вскочил и стал нервно расхаживать по комнате. Бормотал: “Лихо…нечисть…чушь какая-то…сбиваете крестьян с толку мракобесными байками! Кто вы такой?”

“Ведун я,” — без обиняков ответил дед Вова.

Капитан тогда недоуменно посмотрел на меня. Я пояснил.

“Ведун! Ведает мир. То, что другим знать не дано. А я Боря, преемник”

Гордеев упал на стул, вытащил сигарету и закурил, затем воскликнул: “Черти что! В это невозможно поверить! “.

“Да.” — согласился дед. — “Ты когда приехал сюда, почувствовал — что-то изменилось? Стал раздражительным, часто проскакивают пораженческие мысли, хотя по всем фронтам в наступление идем. И в личном составе не лады. Солдаты неуправляемыми становятся — что ни день, то драка? Только в доме этом тебе спокойно, как в родном. А все потому, что каждый дом в округе от нечисти заговорен и ни одна тварь не проникнет.”

Капитан молча курил и смотрел в окно, наконец произнес:

“Предположим. Но почему ты, всеведущий, до сих пор не разобрался с этим лихом?”

Дед угрюмо ответил: “Невероятную силу оно набрало, моих заговоров недостаточно. Нужен ритуал особый, но обойдется он слишком дорого."

Вот оно! Следующий лист был свежевклеенный, исписанный мелким дрожащим почерком старика. С первого взгляда стало понятно, что это детальное описание шагов к действию. Святослав удовлетворенно выдохнул, глянул в окно и с удивлением заметил что начало темнеть.

Неожиданно, ведь гостей он не ждал, в дверь позвонили. За воротами обнаружилась Кристина.

— Привет! Можно войти? — томно проговорила та, опуская глаза.

— Добрый вечер. Проходи, — Свят сделал приглашающий жест, она с грацией кошки прошествовала к дому.

Она была красива и хорошо об этом знала. В таких девушках как Кристина все совершенно: фигура, походка, каждая черточка лица. Ими нельзя не любоваться, просто невозможно. Захватывает дух, когда они кокетливо поглядывают из полуопущенных ресниц. Несовершенно одно — это отрепетированный спектакль. Такая нимфа ни за что не снизойдет до простого, самого обыкновенного парня. Но статус и фамилия круто всё оборачивают. Мальчишки иной раз мечтают на ночь затеряться в магазине сладостей, а Святослав живёт на кондитерской фабрике, где конфетки прыгают в самую яркую обертку, чтоб выделиться из приторного скопища.

Девушка между тем поднялась на крыльцо и вошла в оставленную открытой дверь. Она уже приходила раньше, и с тех пор, видимо, решила, что может являться сюда как к себе домой. Свята кольнуло раздражение: он не любил беспардонного вторжения, всегда ревностно охраняя свое личное пространство.

— Чем обязан? — прямо спросил он, вошедший следом.

— Я уезжаю. Вот, пришла сказать “до свидания”, — Кристина, не дожидаясь приглашения, присела на диван, грациозно сложив ноги. Разрез летящего платья при этом съехал, обнажив бедро.

— Ладно, всего доброго!

— У нас еще есть время… — она тряхнула пышной гривой волос, и погладила рукой диван рядом с собой, приглашая присесть.

— Кристина, послушай, я занят и …

— Тише-тише, зачем так резко? — она встала и подошла вплотную. Глаза ее горели каким-то лихорадочным огнем, а сладкий аромат ванили вытеснял свежий воздух из комнаты. Такой же парфюм был у Алины. Эта незваная гостья начала ненароком поглаживать его по груди.

— Пожалуйста, перестань, — Святослав, отодвинул девушку от себя. Одна такая у него уже была, а вторую он не выдержит.

— Это все из-за нее? Посмотри, разве эта белая мышь может со мной сравниться? — она стала стягивать верх платья.

— Что? О ком ты говоришь? — он вернул шлейки на их законное место, но она тут же опустила их еще ниже. — Не делай так.

— Как? Вот так? — она вцепились в ремень его брюк. — Или вот так?.

Кристина встала на цыпочки и поцеловала его. Святослав отстранился, пытаясь оторвать ее пальцы от своей одежды. Девушка не остановилась и принялась покрывать поцелуями его шею, приговаривая:

— Зачем тебе эта бледная моль? Таких как я ты ещё не встречал…

Наоборот, "таких" он встречал слишком часто, и каждая считала, что она "другая", но все начиналось и заканчивалось одинаково.

— Святослав, было открыто, прости, что без приглашения. — из прихожей раздался голос. — Нужно поговорить…

В гостиную влетела Аня и застыла на месте. К слову, выглядела девушка неважно: глаза покраснели и опухли. Через мгновение она опомнилась, прикрыла лицо рукой, как делают маленькие дети, и начала пятиться к выходу:

— Извините, не хотела мешать…

— Это не то, о чем ты подумала! — откликнулся Свят, сам не понимая зачем выдал набившее оскомину клише, но вторая гостья уже удалилась. — Прекрати!

Он наконец отцепил Кристину от себя. Та с плохо скрываемой злорадной ухмылкой проводила глазами подругу, но попытки влезть в штаны оставила.

В прихожей снова прозвучал голос, на сей раз мужской:

— И ты здесь? — удивленно вскричал визитер.

“Вечер перестает быть томным!” — удрученно подумал Святослав, когда рассвирепевший Вадим, ворвался в комнату.

— Нет! Стой! — следом снова появилась Аня.

Новоприбывший парень не медлил. Его глаза сверкали гневом, он подскочил, стал тыкать Святу в грудь и орать:

— Приперся сюда и думаешь все можно?

— Парень, что ты себе позволяешь? — не двинулся с места и продолжил терпеть тычки.

— Это, что ты себе позволяешь, буржуй ты недорезанный? Считаешь — вильнул своей жопой на Бентли и девки градом тебе в постель посяпятся?

Парень замахнулся. Кулак взлетел в воздух: согнутая кисть и большой палец внутри ладони — очевидно, держать удар он не умеет. Да и невелика честь драться с худосочным подростком — все равно, что избивать младенца. Святослав вильнул ухватил мальчишку и прижал его локти к туловищу. Тот начал брыкаться и пытаться достать ногами, но силенок вывернуться не хватало.

— Вадим, остынь, — спокойным тоном предложил Свят, сдерживая рвущегося юнца.

— Пошел ты…на Рублевку! — тот покраснел от натуги и сделал рывок.

— Вадя, успокойся и поговорим нормально… — подбежала ближе и попыталась урезонить его Аня.

— А ты заткнись, Иуда! Думал, что ты не поведешься, а ты такая же… как эта!

— Это я Иуда? — вспыхнула девушка.

— Именно! Святая оказалась развратницей. Кто бы мог подумать?! — влезла в перепалку Кристина. — ЭТА удаляется, за мной скоро приедут!

— Чья бы корова мычала? Ты чуть из трусов не вываливалась, когда вешалась на него на озере.

— А что, на тебя нужно было вешаться? Мечтай! — Крис сморщила нос, и направилась к двери, но путь ей преградила Аня.

— То есть, ты услышав, что Свят был со мной, тут же побежала отбивать его? — она ткнула "подругу" пальцем в грудь, как делал Вадим. — Лицемерная стерва!

— Держи подальше свои лапы! — Кристина толкнула Аню, та отлетела, не ожидая удара, и плюхнулась на диван, но тут же поднялась. — Надрать бы твой бледный зад, да маникюр жаль и Сашка уже подъехал!

Ее противница расхохоталась.

— Пока тебя ждёт парень, ты клеишься к другому? О, Мессалина!

— Кто?

— Не удивлена, — прервалась Аня злорадным хохотом. — Ты дальше своих ноготочков не видишь и не знаешь. Поясняю: блудница Вавилонская, распутница или просто…

Закончить не успела, была прервана пощечиной. Но в долгу не осталась и отплатила тем же. Судя по звуку даже сильнее.

— Девочки, вы чего? — вмешался, повисший на руках, Вадим. Затем дернулся и освободился из захвата. — Отстань ты!

— Завали, король-френдзоны! — огрызнулась Кристина.

— Какого черта ты позволяешь так с собой обращаться? Есть у тебя в конце концов человеческое достоинство или нет? — зарычала на парня Аня.

"Сумасшедший дом!" — подумал Святослав, отрешаясь от всеобщего гвалта. Непрошеные гости не прекращали переругиваться, все больше повышая тон. И в один момент ему это надоело.

— Тихо! — рявкнул он, — Разошлись по разным углам и замолчали!

Компания притихла. Все обернулись к нему, будто ждали, что он тоже вступит в их перепалку. Но Свят повторил:

— Ни звука! Сели!

Девушки и парень как завороженные разбрелись по гостиной и устроились на расстоянии друг от друга.

— Мне не интересно, почему вы решили перегрызть друг другу глотки. Мне интересно, какого черта вы делаете это в моем доме?

Аня опустила глаза, сжала руки между колен и активно изучала ковер. Кристина снова приняла соблазнительную позу с обнаженным бедром и где-то витала. А Вадим скрестил руки до напряжения и смотрел прямо перед собой.

— Ну?

— Ты знаешь зачем я приходила, а с какого рожна эти двое приперлись — большой вопрос. Следили за мной что ли? — начала неудавшаяся обольстительница с вызовом глядя в глаза.

— Кому ты нужна? — Анна оторвалась от созерцания пола. — У меня личное дело.

— И какое же?

— Тебя не касается!

— Я так и думала — нет у тебя со Святиком никаких дел, — с победоносным видом откинулась Кристина.

— О, ты умеешь думать? Не знала! — фыркнула Аня с вызовом вскинув голову.

Напряжение сгустилось, будто в комнате находилось сразу три метающих молнии трансформатора. Святослав нехотя решил вмешаться, а то эти кумушки ненароком сцепятся как дворовые кошки.

— Аня, перестань пожалуйста, — она снова виновато опустила голову, пробормотала "прости" и он продолжил мягче. — Скажи, что у тебя за срочный вопрос?

— По поводу того, что рассказывала Аполлинария Илларионовна. Все куда хуже! ОНО со мной говорило. Ужасные вещи… — девушка громко всхлипнула и не закончила свою мысль.

“Черт! Так и чувствовал, что все пойдет наперекосяк! Теперь это коллективное помешательство обрело смысл.” — подумал Свят.

— Аня, значит ты не прикалывалась днем? — глядя на плачущую подругу отозвался Вадим. — Извини меня пожалуйста. Я услышал, что говорят про тебя и … вспылил немного, наговорил лишнего. А потом увидел, как Кристина сюда пошла и совсем башню сорвало. Думаю: он же поиграет с вами и выбросит, а вы и сами рады, бежите наивные дурочки. Святослав, не взыщи…

Он хмыкнул про себя: интересно в деревне слухи ползут — ещё и неделю не прожил, а уже славу Казановы заимел.

— Проехали. — отмахнулся он.

Вадик продолжал:

— Лихо…Я не знаю, сложно в это поверить, потому что никаких жутких существ не видел. Только сон странный, но это в ту ночь было, когда мы поляну обнаружили..

— Что за сон? — спросил Свят, подавая Анне пачку салфеток.

— Плохо помню, вроде какой-то черный человек подошел и окурком мне в руку ткнул. А на утро вот — ожог появился.

Мельком глянув на руку, он убедился в правдивости слов гостя. В комнате остался лишь один человек, который был тем вечером в лесу. Все перевели глаза на Кристину.

— Что вы на меня смотрите? Я вообще не понимаю о чём речь, — с улицы раздался троекратный настойчивый гудок. — И мне пора. Чао!

Она подорвалась с дивана и спешно последовала к выходу.

— Нельзя покидать деревню, Крис! — выпрямилась Аня. — Сегодня уже нельзя!

— Что за бред? — та крутанулась, но остановилась.

— Останься, — настойчиво предложил Свят

— О нет, ты шанс уже упустил! Пока-пока! — и она выскользнула в густые сумерки.

Святослав и Аня переглянулись. Оба не знали что предпринять, и стоит ли?

— Это очень важно ночью не выходить из дома? — подал голос Вадик.

— Безумно! — громкий ответ Анны чуть не сшиб его с ног.

— Тогда я догоню её! — юноша сорвался с места и скрылся в дверном проеме.

Они остались в тёмный гостиной одни. Девушка утерла последние слезы.

— Какое у тебя дело? — спросил Святослав, присаживаясь на диван рядом.

— Я уже все рассказала, — поспешно отозвалась она.

— Мне так не кажется… Выговорись, полегчает.

— Ведьма тогда говорила, что лихо побуждает в человеке дурное: злость там, или зависть. Но не только, ещё и вину, — Анна сделала паузу, вздохнув. — Три года назад не стало моего папы. Когда видела его в последний раз, мы сильно поругались. Он настаивал на том что мне нужно учиться и не тратить время попусту, но у меня была первая любовь, сомнительная компания, в которую я пыталась влиться. Какая дурость! Папа отобрал телефон, а я сказала что больше никогда не хочу его видеть. Утром как всегда он ушел на работу. И живым мы больше его не увидели. Несчастный случай на производстве. Мама была на четвертом месяце беременности. Тогда мы потеряли ещё и сестрёнку…

Девушка затихла, но он считал, что не в праве нарушать ее скорбное молчание.

— Оно знало об этом, оно обвиняло меня, говорило его голосом! Как я хотела увидеть папу, хоть на мгновение, но каких усилий мне стоило не обернуться!

— Ты молодец, — Свят взял ее за руку, пытаясь хоть как-нибудь подбодрить.

— Нет, вовсе нет.

Они так и остались сидеть в тишине не разнимая рук, пока в комнату не влетел красный, запыхавшийся Вадим:

— Не догнал…Уехали… Может и пронесёт, если далеко будут…

— Нет, не пронесет! — вскочила Аня.

Святослав покачал головой и произнёс:

— Я не уверен, поможет ли бегство, но все же ей следовало остаться.

— И что же теперь делать? — недоуменно спросил Вадим, которого до конца проняла серьёзность происходящего.

Ответить не успел — зазвонил мобильный.

— Срочно нужен баланс за прошлый год по сибирской дочке, — как всегда без лишних расшаркиваний приказал отец.

— И тебе добрый вечер. Я не в городе, — Свят приглушил громкость вызова и отошел на кухню.

— Только не говори что ты в этой своей деревне? — Вишневский старший пренебрежительно цокнул языком. — Значит у тебя есть час, чтобы приехать в офис и прислать документы.

— Не проще ли с этим вопросом напрямую обратиться в Красноярский филиал?

— Никоим образом! Для этого у меня есть зам по финансам, которому я это и поручил. Так что давай, к утру мне нужно подготовиться ко встрече с китайцами.

И отец сбросил вызов. В этом весь Алексей Вишневский: в семье ли, в бизнесе — любое задание должно быть выполнено в кратчайшие сроки без отговорок. Отчасти, благодаря этому он стал тем, кем стал. С таким боссом тяжело сработаться, а жить еще сложнее. Вот мама и не смогла. Она обрела заслуженный душевный отдых в маленьком коттедже под Петергофом. А Святослав остался, пытаясь безостановочной работой заглушить все постороннее в голове.

“Как же не вовремя понадобился этот отчет! Придется на сутки отложить дело и рассчитывать, что ничего не случится.“ — разочарованно думал он. Вернувшись к ребятам он произнес:

— Мне нужно безотлагательно уехать. Это по работе. Аня, возьми, пожалуйста, ключи от дома, — передавая связку, он надеялся — она поймет, что это на случай, если произойдет беда за эти несколько часов его отсутствия. Она ведь умница, она догадается, где искать убежища. Но пояснил после недоуменного взгляда девушки. — Пусть будут на всякий случай. Давайте я вас развезу по домам?

Она взяла ключи и молча сунула в карман, затем ответила:

— Спасибо, но не стоит. Мы вдвоем дойдем как-нибудь, тем более у тебя дело срочное. Так что, до завтра?

— Да, до встречи.

Простая пересылка отчета обернулась внеплановым совещанием до поздней ночи, впрочем, как обычно. Едва он вошел в офис и задал обыкновенный вопрос “Есть что?” помощник Виктор вывалил на него лавину сообщений, а Надежда кипу срочных документов. Он засел в кабинете, и стал разбираться со всем этим добром, передав поручение отца руководителю одного из отделов. Через десять минут вошла секретарь, исполнительная и ответственная женщина, которая прекрасно выучила привычки своего босса и принесла кофе без лишних просьб.

— Святослав Алексеевич, звонили с ресепшена. К вам очень настойчиво просится молодой человек, с обеда ждет и изводит всех вокруг.

— По какому вопросу?

— По личному говорит.

— Все, с кем у меня могут быть личные вопросы, имеют возможность звонить мне напрямую.

— Поняла, давать отмашку охране?

— Разумеется.

Она вышла за дверь, а Святослав уткнулся в документы, где он понимал каждый символ, в отличие от последних событий своей жизни. Неоконченное дело давило на него, но работа снова стояла на первом месте.

Глава 9

Ночью пошёл дождь. Стук тяжелых капель по крыше тревожным боем отдавался в ушах. Вода с журчанием стекала вниз, превращаясь в зловещий шепот, западающий в душу. Фонарь во дворе оставили включенным на ночь и, теперь свет тонкой жёлтой линией пробивался сквозь щель в задернутых шторах. Где-то вдалеке прогремел гром, оповещая о приближении бури.

Аня то впадала в беспамятство, то подрывалась с колотящимся сердцем. Днём события прошлой ночи не вызывали того животного ужаса, что накатил с наступлением темноты. И вот она который раз за ночь смотрела на яркую полосу на потолке, вслушиваясь в тревожный ход часов.

Тик-так, тик-так.

"Время идёт…"

Тик-так, тик-так.

"Что-то произойдет, что-то…"

Тик-так, тик-так…

Взгляд то и дело утыкался в зашторенное окно. И Аня десять раз пожалела, что не легла в другой комнате — мозг воспроизводил все произошедшее за этой стеной.

Бабушка тоже засыпала тяжело, час назад она поднялась и напилась успокаивающих капель. Острый лекарственный дух так и остался парить по дому. Она была обижена на внучку, да вдобавок поругалась с невесткой по телефону. Похоже, ушедший день всем дался нелегко.

Аню кололи угрызения совести. Да, отмахнуться от помощи родного человека, когда тот мучается, глядя как тебе плохо — жестоко. Но у железных женщин хрустальное сердце, и пусть лучше оно горит от обиды, чем разобьётся от нестерпимой боли в чуть затянувшейся ране. В тот день, когда папы не стало, у бабушки случился инфаркт. С тех пор здоровье крепкой старушки пошатнулось, и ни один врач не брался утверждать, что этого не повторится.

Отныне ее не оставляли одну, зная твёрдый норов: она стиснет зубы и будет терпеть до последнего, пока не станет слишком поздно.

Почему-то ситуация с появлением мифического существа в нашей обыденности как будто бы и не беспокоила бабушку Машу. Может быть оттого, что она ребенок войны и, часто говорила: "теперь стыдно бояться". А может потому, что знала что-то, о чем не сказала внучке. Но это кажущееся спокойствие передавалось Ане. Словно маленькая девочка, она не нервничала, глядя на невозмутимость взрослых и сдерживалась от паникерства. Хотя сегодня не смогла — малодушно побежала к соседу, едва завершила треклятый обряд. Хотела выговориться кому-то живому, не держать в себе, как однажды рекомендовал психолог. Когда она натягивала джинсы и футболку, шмыгая носом, бабушка подступала с разных сторон, пытаясь утешить и понять, но натыкалась на хлесткое "ничего". В самом деле, как сказать матери, что тварь, вылезшая из недр преисподней, осквернила памя�

Пролог

В землянке пахло прелой соломой. Руки, много часов связанные за спиной, уже онемели, а одежда окончательно отсырела.

Сокамерные «приятели» – мосластый рыжий паренёк и заросший угрюмец, устроили возню: пилили вырванным из стены гвоздем путы. Смех да и только. Драпать собрались никак, а бежать-то некуда.

Мужчина в углу невесело хохотнул.

– Чего зыришь, Лесник? – буркнул тощий.

– Ничего, – он попытался пожать плечами, но движение отдалось болью. – Ничего у вас не выйдет.

«Приятели» возмущенно зашипели и усерднее принялись рвать веревки, сидя к друг другу спиной.

– А ну тихо, твари! – звуки привлекли внимание охранника снаружи, который грозно ударил прикладом по двери. Благо, что не открыл.

Темноволосый невольник, по прозвищу Лесник, вдруг сгорбился. Перед его глазами снова возникло укоризненное лицо дочери с нахмуренными белесыми бровями.

«Нюрочка, прости, не спасли тебя грешные деньги», – он устало покачал головой. Душа его умерла три недели назад, вместе с дочерью, и была похоронена на Карасёвском кладбище. С тех пор отмерли и чувства: ни боли, ни страха, ни сожаления. Сейчас же сердцем овладела невыносимая тоска.

«Ты бы не хотела этого», – скупая слеза прокатилась по заросшей щеке.

Когда соленая капля достигла подбородка, он поднял голову, тоскливо посмотрел вверх, в клубящуюся тьму. Тут не слыхать, но он мог поклясться – за полем злорадно шумит чёрный лес.

Путь последних месяцев в компании лиходеев, вымощенный разбоем, людским горем и смертью, привел в оковы. Скоро переловят оставшихся членов банды и увезут в город, там осудят и расстреляют. А после похоронят где придётся, словно паршивых псов, каковыми они и являлись.

«Вдали от родных костей», – завершил он страшную мысль, и понял, что не согласен на такой расклад. Правы были сокамерники, так отчаянно цепляющиеся за свои жалкие жизни.

– Эй! – громким шепотом окликнул пыхтящих «товарищей», головой указав подползти к нему. – Тут в стене крюк вбит, я давно заметил. Он всяко лучше вашего гвоздя.

Рыжий первый вскочил на ноги, но на этом его прыть кончилась: одеревеневшее тело не слушалось. Он сопел от боли, стараясь вывернуть руки повыше и уцепиться за железяку. Ничего не получалось.

– Балбес, дай я! – бородатый оттолкнул парня. Но крюк не давался, злорадно заставляя выплясывать тот же безуспешный танец. Запыхавшись, угрюмец злобно пнул солому и зашипел:

– Высоко! Тут только такая детина, как ты, допрыгнет.

Лесник наблюдал за происходящим со странным спокойствием.

– Подсобите встать, ноги онемели, – разномастная парочка помогла ему раскачаться, а после тощий подставил спину, на которую он оперся плечом при подъёме. Темноволосый ещё немного постоял у стены, слушая как кровь разгоняется по всему телу, а после стиснул зубы и до хруста выкрутил руки вверх. С третьей попытки удалось зацепиться узлом за крюк. Он начал пошатываться в разные стороны, заставляя грубый не полированный металл рвать плохонькую конопляную веревку.

– Эй вы, крысы, заткнитесь там! А не то… – вновь закричал их сторож.

– Боится, – недобро осклабился заросший. – Один.

Спустя пару мгновений путы упали к ногам. Лесник размял онемевшие кисти и непослушными пальцами принялся развязывать рыжего.

Вскоре руки узников были свободны.

– Ну? А дальше? – нетерпеливо спросил паренек.

Темноволосый отошел к двери и затаился в тени, скрывшись от глаз входящего.

– Побег! – что есть мочи заорал он.

Его напарники не успели опомниться, как прозвучал свисток, дверь отворилась и в сарай влетел парень, едва ли старше рыжего: в форменной шинели, с ружьём наперевес.

– Стой! Стрелять буду!

Лесник обрушился на него сзади и повалил на пол. От вероломства неопытный охранник выпустил оружие из рук, которое тут же схватил нападавший.

– Ловко придумано! – обрадовано потёр ладони угрюмец.

– Брось, сейчас же! Хуже будет! – храбрился поднимающийся на ноги сторож.

Темноволосый с трудом выпрямился, дрожащими руками перевернул ружьё прикладом вниз, и прижал дуло к подбородку.

– Я виновен, но не вам меня карать.

Лесник спустил курок.

Глава 1

Долгожданные каникулы обязаны быть незабываемыми. Подруги раздобыли по знакомству путевку в Грецию с большой скидкой и настойчиво звали с собой. Целый месяц им предстояло лежать на песке у тёплого моря, нежиться в лучах южного солнца, потягивая коктейли из потеющих стаканов. Насыщаться античной культурой, а вечерами танцевать в лучших клубах Кавоса. Лето могло стать превосходным, но… Не вышло.

Вместо этого, Аня Николаева вот уже полчаса тряслась в душном вагоне электрички, набитом пахнущими старостью дачниками, и грустно листала ленту соцсети.

Когда тетя Люба, сестра покойного папы, которая жила в Выселке, легла в больницу на срочную операцию, а мама согласилась на подработку в отпуске, надежды на долгожданную поездку рухнули. Теперь Аня обязана провести всё лето в деревне, присматривая за больной бабушкой.

Аня полгода разрывалась между учебой на архитектурном факультете и работой курьером. После занятий бегала по поручениям из офиса в офис и приползала домой, не чувствуя ног. До глубокой ночи зубрила и рисовала. К гордости девушки, старания увенчались успехом: второй курс окончен на отлично, на банковской карте лежит повышенная стипендия. А это значит – следующие полгода Николаевой можно выдохнуть и хотя бы начать высыпаться. Аня невесело улыбнулась широкому лугу за запылённым окном. Надрываясь, она всё-таки сумела накопить на поездку мечты, даже визу оформила неделю назад.

Увы, вместе с красивой страницей в паспорте, Аня проведет долгожданные каникулы в деревне Выселок, пропалывая луковые грядки. Если получится, пару раз искупается в мутном озере, а вечерами будет смотреть скучный сериал по одному из центральных каналов. Совершенно не предел мечтаний для девятнадцатилетней девушки.

На полустанке удалось сделать фото лесополосы, через которую пробивались золотые лучи утреннего солнца. Теперь Аня хотела выложить на странице эту картинку с ёмкой тоскливой надписью, но в голову лезла пафосная чушь, обесценивающая настоящие переживания. А расстраиваться было из-за чего: ужасно хотелось находиться вдали от тёмных лесов средней полосы, подальше от родственников, с их взрослыми проблемами. Аня злилась, что от её планов и желаний, отмахнулись, словно от очередного детского каприза. С другой же стороны грызла совесть. Мама старается ради них двоих – на зарплату преподавателя в колледже не особо разживёшься с дочерью студенткой да ипотекой в придачу. Тетя Люба, пусть и медсестра, не могла предвидеть болезнь, которая, к счастью, лечится неотложной операцией. Самое главное – нельзя оставлять бабушку Марию одну, ведь у неё уже совершенно не то здоровье, но всё ещё тот характер, который не позволяет насладиться заслуженным отдыхом, а вновь и вновь толкает на трудовые подвиги. После смерти сына состояние её стало ухудшаться, а теперь волнение за дочь может усугубить ситуацию. Греция стояла тысячи лет, простоит ещё, а бабуля одна и её нужно поберечь.

Потому, чувствуя обиду на эту вселенскую несправедливость, Аня собрала вещи и отправилась на утренний поезд.

Деревня, именуемая Выселок, находилась пусть не в глубинке, но и цивилизацией не назовешь. Километров восемьдесят от города, по шоссе на машине проедешь за час. На электричке, конечно, добираться чуть дольше. Трасса проходила рядом с большой деревней Карасёвкой, где находился магазин, почта и станция, от которой в Выселок вела трехкилометровая разбитая дорога. Был обходной вариант – прогуляться по Карасёвке и выйти через лес, разделяющий деревни нешироким зелёным перешейком.

Аня вывалилась из вагона последней, одной рукой прижимая к себе большую серую папку с чертёжными принадлежностями, а другой, вытаскивая абсолютно неподъемную сумку с вещами и кое-какими продуктами.

Старушки-дачницы, которые ещё несколько станций назад кряхтели и сопели, будто вот-вот рассыплются, теперь, подхватив свою поклажу, живенько семенили в сторону Карасёвки.

Оставшись одна на платформе, Николаева связала светлые волосы в высокий пучок, надела солнцезащитные очки, нацепила наушники и включила бодрый поп-рок на своем стареньком телефоне. Аня глянула на часы – около восьми утра, а солнце уже ощутимо припекало. Она сняла с себя рубашку, засунула в сумку, оставшись в коротком сарафане. Кинув прощальный взгляд на платформу, девушка поплелась по дороге. Папка с чистой бумагой, норовила соскочить с плеча, оставив красный след. Приходилось то и дело, подтягивать ремень, поднимая руку, нагруженную тяжелой сумкой.

Аня вымоталась возле озера. А ведь это только треть пути! Остановившись, утёрла пот со лба, сдула пепельную прядь, постоянно выбивающуюся прядь длинной чёлки, бросила сумку, на которую с удовольствием плюхнулась. Вид водной ряби, с играющими на поверхности искорками, зачаровывал. Подперев голову, Аня любовалась пейзажем, а после скинула сандалии и вошла в воду по колено, навстречу освежающей прохладе. Увлечённая ощущениями, она топталась по дну, пропуская сквозь пальцы мягкий песок. Во время паузы между треками вперёд вырвался новый звук – гул работающего мотора. Аня обернулась и увидела, как мимо проехала машина, сверкнув черным полированным крылом.

Аня пожала плечами, заключив что, её просто не узнали. Ведь в деревню вела одна дорога и случайно люди туда не забредали, а у местных считалось правилом хорошего тона предложить подкинуть до Выселка. Было бы неплохо, если бы подвезли – мысль об оставшемся пути вызывала у неё уныние.

Николаева глубоко с шумом вздохнула. Она вышла из озера, натянула сандалии на мокрые ноги, с сопением подняла сумку и вышла на середину дороги. Позади неё раздался настойчивый звонок, заглушающий гитарный рифф.

– Николя, задавлю! – велосипедист, требовавший места, выехал вперёд, перегородив путь. Он все ещё звал её глупым детским прозвищем.

– О, Вадик! – Аня опостылевшие вещи и ринулась обнять старого приятеля, попутно вытаскивая вкладыши из ушей.

С Вадиком они дружили с самого детства, в одной песочнице летом вместе куличи лепили. Для своих семнадцати лет Вадик был достаточно угловатым высоким парнем, каштановые волосы его топорщились вихрями во все стороны, а над верхней губой на свету отливал юношеский пушок.

– Давай помогу, – Вадик, придерживая велосипед, ринулся к Аниной поклаже и повесил её на руль. – Ты там кирпичи носишь? Позвонила бы, я бы на отцовской машине забрал тебя.

– Спасибо. Честно, я не знала, что ты здесь, – Аня подняла с земли и закинула папку на другое плечо. – Как дела? Как школа?

– Да чтоб она сгорела! Закончилась. Теперь свобода впереди, никаких домашек и контрольных.

– Как бы не так… – Аня ухмыльнулась. – Куда будешь поступать?

– В программисты я пойду, пусть меня научат. Я же с компьютером живу, куда мне ещё идти? Игру свою хочу сделать. Ну, и в ИИ, институте информатики, военная кафедра имеется, так что и вопрос с армией отпадёт. Во, смотри, что отец подарил в честь окончания школы. Умные часы последней модели! – Парень сунул Ане под нос руку, на которой красовался модный и жутко дорогой гаджет.

– Здорово, – Николаева согласилась, но только набрала в грудь воздуха, как Вадик её перебил.

– А пока вступительная кампания не началась, мы с отцом баню строим. Хорошую, русскую.

– Ой, не люблю такое, слишком жарко.

– Да ты не сечёшь! – Вадик искренне возмутился. – Вот представь: лежишь ты в парилке, а сверху берёзовым веничком раскаленного парку нагоняют… Потом выходишь, да в воду ледяную, и пивка холодненького пол-литра шлифануть. И так хорошо на душе! – парень зажмурился, потёр от удовольствия грудь ладонью.

– Да кто же тебе в семнадцать пиво нальёт? Особенно рядом с твоими строгими родителями, – Аня засмеялась.

– Так это я на будущее, – Вадик отмахнулся.

– Понятно. А в свободное время чем занимаешься?

– На велосипеде по округе катаюсь. Музыку в уши – и вперёд. Хорошо тут у нас, красиво.

Ребята как раз минули вторую треть пути, и подошли к старой ферме. Перед ней, на зелёной лужайке, живописно расположились ухоженные коровы с телятами. Будь на заднем фоне не равнина пшеничного поля с огибающим её лесом, а острые пики гор, то данный пейзаж можно было лепить на обертку с "настоящим" швейцарским шоколадом. Хотя, пахло возле фермы совсем не живописно, потому ребята поспешили пройти этот участок дороги, сильно ускорив шаг.

– О! А, помнишь, как в детстве я, ты и Кристина с двоюродным братом тут зависали? О, кстати, Крис тоже здесь! – заливался соловьём Вадик.

С Кристиной они были заклятыми подругами по даче. Вроде, общались, играли вместе, но… Между ними сквозила некая принуждённость, вызванная тем, что других девочек их возраста в деревне не водилось. И, кажется, будь у них выбор, они бы никогда не сошлись – уж больно разные. Кристина всегда была ветреной и капризной, как принцесса. Принцесса она и есть: дочь состоятельных родителей, в которой те души не чаяли, награждённая жаркой, притягательной красотой, начавшей проявляться ещё в детстве. Крис походила на знойную итальянку: смуглая кожа, чёрные гладкие волосы и страстные грубы. Последние, к слову, были заслугой косметологов, правда, это нисколько не портило девушку. Едва вступив в пубертат, Кристина забыла дорогу в дом бабушки и дедушки в провинции, посчитав, что трата ценного летнего времени на деревенскую глушь не достойны такого очаровательного существа. Аня нисколько не опечалилась, лишившись компании. Ей, серьёзной отличнице, было, откровенно говоря, скучно каждый день обсуждать парней, одежду и поп-музыку. Вадик же расстроился: он изо всех сил скрывал свою безответную влюблённость в хорошенькую девочку.

– Ого! Чё у вас? – Аня подняла брови от удивления. Уж кого, а Кристину она встретить не ожидала.

– Всё прекрасно, мы ведь друзья. Переписываемся… Недавно ей компьютер починил, – Вадик покраснел.

– Понятно, – Аня фыркнула. За годы совсем ничего не изменилось – мальчик не преодолел свою безответную влюбленность, а Кристина по-прежнему ловко пользуется дружбой в своих целях.

– А у тебя-то как на личном фронте? – спохватившись, Вадик поспешил перевести стрелки.

– На каком? Не смеши, пожалуйста, мне бы пригодился в сутках лишний час.

– Не бережёшь ты себя. Отдыхать нужно, – парень с видом знатока покачал головой.

– На том свете отдохну.

Так, болтая обо всём и ни о чём, они вошли в деревню.

Выселок действительно когда-то был выселком. Хутор из трех изб, лет сто назад отделившийся от больших поселений и перекочевавший на холм, теперь разросся до деревеньки в тридцать домиков, окруженной многовековым лесом. Рос в свое время хутор равномерно: к первым домам пристраивались новые, образуя стройный ряд, без изгибов и развилок. Пройдя деревню, можно было побывать сразу в нескольких эпохах. К примеру, в начале стояли современные коттеджи, окруженные высокими заборами. После все больше преобладали сельские постройки из силикатного кирпича советского производства. На краю оставались стоять первые дома – старые деревянные, прикрытые сайдинговой обшивкой.

Из общей картины выбивался крайний участок. Так вышло, что исконный его владелец – дед Митрич – не оставил наследников, и государство продало землю через аукцион. Новым хозяином стал предприниматель, который здорово поднялся в годы всеобщей разрухи. Чтобы утвердиться, нувориш снёс вековой хуторской дом, построив вместо него роскошный коттедж в классическом стиле, с претензией на звание родовой усадьбы.

Интересно, что хобби данный коммерсант имел необычное – разводил пчёл диковинных пород. За это увлечение прозвали его в народе "пчеловодом". Однако не прижился он на новом месте. То ли проблемы с бизнесом, то ли со здоровьем, то ли с законом (а может всё сразу), и особняк был заброшен на много лет, а участок стал излюбленным местом игр детей и подростков.

К десяти утра воздух до невозможности накалился: Аня обдувалась извлечённым из папки блокнотом, а Вадик, пыхтя, толкал велосипед с сумкой в горку. Дойдя до очередного раскидистого клёна, он остановился.

– Всё, нужен пит-стоп, – одновременно с этим парень вытащил из крепления на раме бутылку с водой, – Будешь?

– Нет, спасибо, тут до дома три шага. Потерплю.

– Ну, как знаешь, – Вадик жадно отхлебнул, утёрся и сунул бутылку на прежнее место. – Хочешь свежие новости? Дом пчеловода продали. Новый хозяин уже даже ремонт закончил.

– Правда? Жаль, конечно, я как раз хотела порисовать у них в саду, – неподдельно огорчилась Аня, ведь место было действительно колоритным.

– Можешь попросить новых владельцев, вдруг пустят.

– Ты сам-то в это веришь? Ладно, пойдём уже. Сил нет на жаре стоять.

Вадик снял велосипед с подножки и покатил вперёд, к их домам, которые находились примерно в середине деревни.

Доведя подругу до калитки, Вадим вернул ей багаж, затем сказал:

– Ты это, зови если чо. Вместе тухнуть веселее.

– Обязательно, – ответила Аня.

Распрощавшись с приятелем, девушка потащила сумку к воротам.

Бабушка Маша сидела на лавке в саду поодаль, спиной к улице. Перебирала зелень: поднимала веточки из ведра, обрывала ненужное, и складывала очищенные в кастрюлю сбоку. Она то и дело отмахивалась от назойливых комаров, обитающих в тени, и поправляла белую косынку на голове. Бабушка была полноватой, невысокой женщиной, за последние годы, будто став ещё ниже. Себя она в шутку называла «уральской низкожопкой», а на замечания о неуместности высказывания отмахивалась – дескать, гены пальцем не размажешь. Однако дети её уродились в покойного мужа. Дедушка Ани был косая сажень в плечах – полная противоположность жены. Он приметил миловидную девушку, когда служил в армии на Урале, а после перевёз молодую к себе на родину. Мария Васильевна быстро освоилась на новом месте и нашла должность учителя в Карасёвской школе.

– Привет! – звонко поздоровалась Аня, войдя во двор.

– Ой, здравствуй-здравствуй! – бабушка отложила своё занятие, крепко обняла и поцеловала внучку, которая согнулась едва ли не пополам. – Что-то ты рано.

– Успела на экспресс.

– Ой! Такая худющая, – запричитала бабушка, – Снова чаями питаешься?

– Неа…

– Мода пошла бестолковая! Что красивого в выпирающих костях? Пойдём! Я борща наварила, отъешься наконец-то. Мать, небось, одними полуфабрикатами кормит. Может румянец появится от нормальной еды.

Аня с усмешкой закатила глаза. Бабушка не могла простить мирозданию, что телосложением внучка пошла в субтильную невестку, и каждый раз пыталась исправить сие досадное недоразумение. Спорить было бесполезно.

Дом бабушки был просторным, одноэтажным, выстроенным из белого кирпича. В нём имелась гостиная-столовая, небольшая кухня с печью, и три отдельные спальни, не считая вспомогательных прихожей и кладовой. Внутри всегда было сухо, прохладно, и пахло свежим хлебом.

Быстренько приведя себя в порядок, Аня уселась на лавку перед дымящейся не то миской, не то кастрюлькой. Бабушка как раз выкладывала на большую тарелку, полную стеблей лука, ломти душистого черного хлеба.

– Мм, объедение! – Анна с нескрываемым удовольствием окунула ложку в середину алой гущи.

Бабушка присела напротив, поправив сползающую назад косынку, и сложила руки на столе.

– Хлеб бери. Как доехала?

– Нормально. Как Люба?

– Лучок ещё, свежий – живые витамины. Люба звонила вчера, говорит, анализы придут – операцию сразу сделают. Глядишь, скоро и вернется.

Аня задумчиво надкусила краюшку.

– Так, может ты ещё успеешь на курорт?

– Не, не успею.

– Да… Все деньги пропали, – бабушка озабоченно покачала головой.

– Почему? Я не заплатила все. Можно потом купить что-нибудь полезное, – этим Аня пыталась утешить себя.

– Посидела бы я одна месяц, сижу же неделю. Справилась бы как-нибудь. В молодости гулять надо, веселиться, а работа не убежит. Это уж я точно знаю.

– Не переживай. Мы с тобой нормально отдохнем, а Греция никуда не денется. Успею, – девушка через стол погладила бабушкину руку.

– Это старикам хорошо с молодыми, глядишь – и душа здоровее. А юным ровесники нужны.

– Вадик здесь, вот и компания. Ах да, ещё Кристина.

– Кристина эта, видела её вчера… И что только у девки в голове? Губы как у жабы сделала, честное слово. Это так модно теперь?

– Типа того. Спасибо, бабуль, очень вкусно, – Аня, наконец, расправилась с первым. Отодвинула миску в сторону и, тяжело вздохнув, попыталась вылезти из-за стола.

– Сиди-сиди, ещё котлетки с картошкой, – бабушка с неожиданной проворностью умчалась на кухню за вторым. Аня застонала:

– Ты зачем столько наготовила?

– Разве это много? – ответила та глухо из-за стены.

– Все утро у плиты стояла? – с подозрением допытывалась внучка. Подвиги на кулинарном поприще в такую жару могли вызвать скачок давления.

– Ой!

Аня застонала, когда бабушка вынесла целую сковородку жареных котлет.

«Не так уж и плохо…» – решила Николаева, укладываясь на дневной сон в свежей хрустящей постели, после утомительного обеда.

Глава 2

Ягода красным глянцевым бочком призывно выглядывала из-под листков. Аня, расставив ноги пошире, и, упершись в землю кончиками пальцев левой руки, правой-таки смогла дотянуться до вожделенной клубнички, которая, как назло, поспела точно посередине грядки. Ещё теплая от солнца ягода источала сладкий аромат. Подув на неё для приличия, Аня надкусила кончик. Пожалуй, ради такой клубники можно было продать душу. Едва разобравшись с первой ягодой, приметила вторую и уже осторожно кралась к ней, аккуратно раздвигая листья.

– Боже, какой вид! – знакомый голос со стороны улицы заставил Аню вздрогнуть и оторваться от охоты на ягоды.

– Кристина? – брови сами собой поползли вверх при виде старой подруги.

– А ты кого ждала? Принца на белом Мерседесе? – она, усмехнувшись, отбросила назад прядь распущенных волос.

Даже здесь, в деревенской глуши, девушка старалась выглядеть максимально эффектно. Она каждый день наряжалась, давая всё новые темы для кривотолков местным кумушкам, а также волну комментариев вслед о том, насколько удобно копать картошку на каблуках, которые, впрочем, виновницей полностью игнорировались. Сегодня на Кристине было летящее красное платье на запах (наверняка шёлковое), босоножки на платформе, широкополая шляпа, а довершала образ плетеная пляжная сумка на плече. Против такого комплекта, Анины джинсовые шорты и потёртая футболка выглядели самым настоящим тряпьем.

– По правде говоря, я вообще никого не ждала, – Аня вытерла руки о майку и рефлекторно сунула их в карманы.

– Ну вот, а мы пришли.

– Эм… Как дела?

– Комар за попу укусил. Ты реально хочешь трепаться через забор? Беги, собирайся, пойдем загорать на озеро, там и поговорим – Кристина постучала пальцем по запястью, словно на нем были часы. – В темпе только, а то лучшее солнце пропустим.

– Ещё четыре, закат не скоро. Ладно, пойду узнаю, нет ли срочных дел.

– Жду на лавке.

Аня пожала плечами, но развернулась и пошла во двор искать бабушку. Не то чтобы она сильно хотела загорать. Ей хватало солнца за день в саду. Скорее, она была заинтригована таким внезапным появлением Кристины. И, если уж та первой решила её куда-то позвать, то, значит, ей что-то нужно от Ани. Хотя, возможно, Николаева и ошибалась – Крис была достаточно противоречивой натурой.

Бабушки ни в огороде, ни во дворе не оказалось. Аня нашла её в доме спящей. Прошлой ночью та не сомкнула глаз из-за давления, потому сегодня отдыхала больше. Немного поразмыслив, внучка решила не будить её, набросала записку, которую оставила на столе. Ни к чему лишний раз волновать старушку.

Затем, девушка быстро надела купальник под одежду, сунула в сумку полотенце, плед, и выбежала на улицу.

Кристина действительно ждала – сидела на лавке около дома, закинув ногу на ногу и уткнувшись в телефон. По лицу девушки расплылась глупая улыбка. Аня покашляла, чтоб обратить на себя внимание.

– Идём?

– Да. Секунду, – Кристина по-прежнему оставалась в виртуальном пространстве.

Аня потопталась и, не нашла ничего лучше, как достать из сумки свой смартфон.

– Я напишу Вадику, что мы вышли.

– Вадику? Зачем Вадику? – Кристина даже оторвалась от своего занятия, подняв удивлённый взгляд на подругу.

– Неудобно, если мы его с собой не позовём, – ответила Аня.

Приятельница цокнула языком и поджала губы.

– Ладно, пиши, пусть будет Вадик. Только если он не станет тормозить, – Кристина махнула рукой и вновь спряталась за экраном смартфона с плюшевым чехлом.

Отправив сообщение, Аня присела на скамейку. Кристина все также увлеченно тыкала наманикюренным пальчиком в экран, явно не торопясь начинать разговор. Аня опустила глаза на свои коротко подстриженные ногти в пятнах от клубники, и, вздохнув, открыла ленту новостей.

Раскрасневшийся Вадик появился ровно через 3 минуты. Его грудная клетка ходила ходуном, а полотенце, накинутое на плечи, развевалось плащом за спиной.

– Дамы, день добрый. Позвольте вас сопровождать, – отдышавшись, парень выставил локоть, явно предлагая Кристине за него ухватиться.

Та нехотя оторвалась от экрана, и, осмотрела Вадима так, будто видит впервые в жизни. Усмехнувшись, небрежным жестом закинула телефон в сумку, приняв протянутую руку, встала. Однако через мгновение разорвала контакт.

Аня, поднялась с лавки самостоятельно, при этом решив нарушить надвигающееся неловкое молчание.

– Ну что? Куда идём?

– На озеро, я же говорила, – Кристина одарила её взглядом, в котором явно читалось сомнение в умственных способностях подруги.

– Нет, куда именно на озеро. Со стороны полей, где рыбачат, и просто загорать, или на пляж, где можно купаться. Первый вариант ближе, второй дальше, – Анна ответила, едва удерживаясь в доброжелательных рамках.

– А, на пляж конечно, – Кристина нацепила на нос солнечные очки, и поплыла по улице, идя по видимой лишь ей линии.

Аня с Вадиком застыли на месте, наблюдая за плавным покачиванием бёдер. Первой очнулась Аня: стукнула парня по плечу, выводя из оцепенения, и кивком указала на удаляющуюся девушку. Чтоб нагнать Кристину, ей пришлось быстрее перебирать ногами, из-за чего сланцы стали звучно хлопать по пяткам.

– Эмм… Как дела? – нарушил тишину Вадик.

Кристина фыркнула, её явно раздражал сегодня этот банальный вопрос.

– Как? Восхитительно! Вместо нормального отдыха сижу здесь среди мошек и огурцов. А собиралась с Саньком в Таиланд, между прочим! – слова прорвались из неё бурной рекой.

– В этом ты не одинока… – пробубнила в сторону Аня.

– А что делать вечерами? В стену смотреть? Здесь же совершенно некуда сходить. Ни клуба, ни бара. Ничего! Я буквально чувствую, что моя жизнь проходит зря, – девушка картинно прижала руку ко лбу. Экспрессивный жест, столь любимый эмоциональными героинями латиноамериканских сериалов.

– В Карасёвке есть клуб, там дискотеки бывают… – начал Вадик, но оказался прерван громким "ХА!"

– Ты в своём уме? Там просто опасно! – выражение лица Кристины было столь красноречиво, что просматривалось сквозь темные очки.

Впрочем, с последним тезисом Аня согласилась. Приезжим действительно не стоило там появляться.

– Просто сказал… – Вадик пытался реабилитироваться.

– Думай, это полезно!

Решив спасать парня, Аня продолжила разговор.

– Хм. И как ты, докатилась до жизни такой? – зашла она с новой темой, постаравшись придать голосу максимально участливый оттенок.

– О, это было легендарно! – от нетерпения девушка даже потерла руки. – Отмечали мой день рождения, и где-то под утро я вспомнила, что у меня вроде бы последний экзамен по какому-то там маркетингу. Пришла я туда, а его, как назло, декан решил посетить. А ноги ватные, голова гудит! Этот старый пень начинает возникать, что и прикид у меня отстой, и выгляжу плохо, и вообще не помнит таких. И так своим зудением достал… Короче, я высказала все, что думаю о нем, его предмете и об этом тупом универе. Тот аж покраснел! Вскочил, стал орать, мол, я отчислена…

Во время рассказа брови Ани стремительно поползли вверх. Наконец, не выдержав, девушка перебила:

– И что тут легендарного?

– А дальше я решила, что терять нечего: собрала приятелей ещё раз и мы продолжили тусить три дня подряд! Вот это было легендарно!… Но, потом вернулись родители, – Кристина фыркнула, – им позвонили из деканата. Те обломали весь кайф, вызвали полицию. В общем, навели шухеру… Предки забрали у меня ключи и карты и сослали сюда. Благо, я хоть догадалась спрятать телефон. А не то бы совсем тоска.

Кристина повернулась и выжидающе уставилась на ребят. Первым отозвался Вадик.

– Жесть, – не слишком уверенно сказал тот.

Девушка одобрительно закивала.

– Повезло, что не в Сибирь… – пробормотала Аня.

– Но, зачем родителям телефон у тебя забирать? – осторожно поинтересовался Вадим.

– Ай, они решили, что на меня извне плохо влияют. Они терпеть не могут Сашку.

– Сашка – это твой парень? – спросила Аня.

Вадим попытался принять совершенно незаинтересованный вид.

– Да, мы уже год встречаемся. Ему двадцать три, и у него БМВ ай восемь. Его в каждом клубе как випа знают. Прикиньте? – Кристина не то хвасталась, не то действительно искренне гордилась своим кавалером.

– Ого, ай восемь. Он же стоит как отдельная квартира! – присвистнул Вадик.

Аня же невзначай поинтересовалась:

– А как он заработал на такую машину?

– Родители подарили. Они у него какие-то банковские шишки… – Кристина находила сей факт незначительным и отмахнулась от этого вопроса. Но, Аня и Вадик со значением переглянулись. – В общем, как-то так. А вы чего здесь забыли?

– Я скоро документы на поступление подавать поеду, никуда особо и не уедешь, – Вадик простодушно почесал затылок и перевёл взгляд на смотрящую вдаль Аню. – А она вот, бабушке помогать приехала.

– Всё с вами понятно, труженики села, – Кристина хихикнула, ткнув Аню в плечо.

Аня сдержала сопение: тычок получился достаточно болезненным, а обращение не остроумным. Она уже почти придумала ответ, когда ребят отвлек звук приближающегося автомобиля.

– Осторожно, машина! – она ухватила Кристину под руку и потащила к обочине, Вадик отскочил к противоположной стороне.

Чёрная отполированная иномарка, сбавила скорость. Проехав около десятка метров, вовсе остановилась. Кристина замерла, с придыханием проговорив:

– Вау, Бентли!

– И? Похоже, он ждет нас. Может, нужно что, – едва Аня сделала попытку двинуться в сторону ожидающей машины, как была ловко остановлена Кристиной.

– Да-да, я сейчас узнаю, – девушка, откинула волосы за спину и, натянув свою самую соблазнительную улыбку, двинулась вперед.

Аня закатила глаза, кивнула растерянному Вадику, и пошла следом, карикатурно пародируя походку от бедра, не заботясь о том, смотрит ли на неё водитель. Когда ребята подошли к машине, Кристина уже вовсю ворковала с ним.

– Познакомьтесь с нашим новым соседом… – девушка даже не обернулась к своей компании.

– Вы же к озеру идёте? Запрыгивайте, нам по пути, – предложил приятный голос из машины.

Кристина обогнула авто всё той же сексапильной походкой и вскочила на пассажирское кресло спереди. Аня неторопливо села за водителем, а Вадик влез на оставшееся свободное место. В салоне работал кондиционер, после уличного жара, холодный воздух показался дуновением рая. Однако прикосновение ледяной кожи сидений к обнаженным ногам было неприятно-колким.

Как только все уселись, мотор загудел, отзываясь легкой вибрацией. Водитель обернулся к сидящим сзади и протянул руку Вадиму.

– Святослав, – представился тот.

Ане он показался знакомым. Ему можно было дать лет тридцать на вид. Светло-русые волосы с модной стрижкой, небрежная щетина. Широкая белозубая улыбка. И какие-то бездонные зелёные глаза. Где-то она уже это видела.

– Как? – немного беспардонно отозвался Вадик, но Святослава нисколько это не задело.

– Святослав Вишневский, – улыбнувшись ещё шире, он вывернулся и протянул ладонь.

– Вадик. Вадим то есть. Очень приятно! – парень с чувством пожал руку. – О, а у меня такие же часы. Вот!

Он подался вперед, чтобы продемонстрировать смарт-часы. Кристина презрительно сморщила нос:

– Вадик, твоим часам уже полгода. Думаю, что у Свята модель получше.

Водитель не ответил, он мельком глянул на Аню и слегка помахал, подняв правую руку с отчетливо проступающим рисунком вен на тыльной стороне.

– Анна.

– Очень приятно. Поехали? – Святослав надавил на педаль, и машина тронулась с места.

Аня в это время пыталась вспомнить, где же она могла видеть мужчину ранее. Прокручивала все мыслимые и немыслимые варианты, ведь очевидно, что они – люди совершенно разных социальных кругов.

– Алексеевич? – неожиданно для себя самой, сказала Аня вслух, хотя следовало непринужденно задать этот вопрос в череде многих.

– Что? – удивившись, Свят посмотрел на девушку через зеркало заднего вида.

– Вишневский Святослав Алексеевич? Верно? – раз уж начала так вольно, то придётся идти до конца. Аня, с трудом преодолевая желание опустить глаза, выдержала его взгляд.

Мужчина подмигнул ей.

– Верно.

Кристина зыркнула на подругу и сузила глаза:

– Откуда знаешь?

– Я у мамы экстрасенс, – Аня прищурилась в ответ.

Святослав при этом рассмеялся.

– Тут как раз все просто. Анна, видимо, читает газеты.

– Ох, помилуйте, я и вовсе никаких газет не читаю. Они, знаете ли, портят аппетит, снижают коленные рефлексы и вызывают угнетённое состояние духа, – Аню понесло. Язык стал выдавать избитые цитаты, прежде чем взволнованный неожиданной встречей мозг генерировал уместный ответ.

– Уважаешь Булгакова? – обернулся он. На сей раз этот невинный жест, вызвал прохладную волну по коже. Девушка отвернулась к окну.

Возникшее молчание тотчас же поспешила заполнить собой Кристина.

– А, может, и стоило бы аппетит умерить кому-то, – она засмеялась. – Так о тебе пишут в журналах? В Форбс?

– Да, бывает, – мужчина ответил без особого энтузиазма, сворачивая на пляж. – Приехали.

– Не хочешь немного отдохнуть с нами? Пожалуйста! – Кристина сложила руки в умоляющем жесте. – Познакомимся поближе.

– Вообще, у меня дела кое-какие, но полчаса посидеть смогу, – Свят заглушил мотор и отстегнул свой ремень безопасности.

– Супер! – взвизгнула Кристина

Компания выгрузилась из машины и прошла грунтовой дорогой к пляжу. Девушки постелили на песке принесённые из дома покрывала. Вадик хотел было приземлиться на Кристинино, но та сразу зашипела на него. Парню ничего не оставалось, как переползти на свое полотенце.

Святослав присел на край Аниного пледа и начал задумчиво пересыпать песок в ладонях, рассматривая водную гладь озера.

Аня покрутилась, раздумывая, стоит ли раздеваться сейчас. Решила хотя бы снять майку, всё-таки загорать сюда пришла. Едва она ухватилась за край одежды, как встретилась глазами со Святом, который теперь изучал девушку.

– Занзибар? Ты ездила в Африку – медленно прочел он принт на футболке: название страны и вышитые пальмы.

– Нет, но не отказалась бы. А ты? – Аня отпустила руки и потянула края вниз, дабы надпись стала четче. Майку подарили маме студенты по обмену в бородатые годы, а дочь утащила себе.

– Да. ЮАР, Марокко, Египет.

– О, как же я мечтала в детстве увидеть пирамиды! Грезила ими.

– А сейчас?

Сбоку раздалось настойчивое покашливание.

– Свят, помоги мне, пожалуйста, развязать платье, никак не получается самой, – Кристина притворно дергала во все стороны узел.

– Эм, конечно? – ответил тот недоуменным вопросом.

Девушка грациозно приземлилась в позу русалки, вплотную прислонившись к его бедру. Святослав осторожно потянул и узел с лёгкостью распался у него в руках. – Готово.

– Ох, спасибо, ты меня так выручил. Что бы я без тебя делала? – Кристина невинно похлопала глазами, якобы, не замечая медленно сползающего с плеча рукава.

– Купалась бы в платье, – хохотнул со стороны Вадик.

Понаблюдав за разыгравшейся сценой, Аня всё же стянула футболку и вытянулась на пледе, подставляя спину солнечному теплу.

Кристина же сбросила платье, оставшись в ярко-красном бикини, и выудила из сумки баночку с каким-то маслом.

– Может быть, ты снова мне поможешь? – она обратилась к Святославу, потрясая флакончиком в воздухе.

– Я помогу! – его опередил Вадик, который быстро смекнул, что к чему, и, потому, резво выхватил бутылёк у Кристины из рук. Свят усмехнулся.

– Вадик, у меня к тебе поручение, – проворковала девушка, вытаскивая масло из его сжатых пальцев, – Будь другом, сходи за мороженым.

Парень погрустнел.

– Туда минут десять идти…

– Пожалуйста-пожалуйста! – Кристина опять умоляюще сложила ладони.

– Да я и деньги не брал…– попытался оправдаться Вадик.

– Часами оплатишь, теперь везде можно. – Крис скрестила руки на груди, – И вообще, если не сходишь мне за мороженым, то больше не подходи.

Аня, слушая всё это, только раздражалась. Такая манипуляция была откровенно детской, чтоб относиться к ней серьёзно, но… Бедный Вадик всегда охотно на неё вёлся. Вот и теперь он медленно побрёл в сторону Карасёвки.

– И колу не забудь! Без сахара! – крикнула ему вслед Кристина.

Аня уткнулась лбом в покрывало.

– Свят, намажь меня, пожалуйста, – вновь попросила Кристина.

– Не знаю, честно говоря… – неуверенно ответил мужчина.

– Эм, Аня, ты не хочешь пойти искупаться? – подруга обратилась уже к ней.

– Нет желания.

Послышался звук взбалтываемого в бутылке лосьона.

– Я вижу, у тебя такие крепкие руки. Втирай средство сильнее, я люблю, когда пожёстче… – Кристина пыталась изобразить легкую хрипоту.

– О, Господи! – Аня резко вскочила на ноги. – Я… Я вспомнила, что не взяла воду, жутко хочется пить.

– У меня в машине есть. Давай принесу? – ответил ей Свят, поднимаясь.

– Нет-нет, не стоит беспокоиться, я сейчас догоню Вадика, – Аня натянула майку и сунула в карман шорт телефон.

– Мне не сложно, – вслед удаляющейся девушке произнёс Святослав.

Не оборачиваясь, Николаева помахала ему рукой.

Вадик успел пройти изрядное расстояние, прежде, чем чуть запыхавшаяся Аня догнала его. Кажется, парень даже ей не удивился.

– А тебя за что сослали? – спросил.

– Я сама ушла.

– Ну да, ну да, – хмыкнул тот. – Как тебе этот Святослав?

– Не знаю, – Аня действительно пока не могла собрать воедино все свои впечатления. – А тебе как?

– Индюк надутый. Это он дом пчеловода купил. Подумаешь Бентли… Всё он врёт про Форбс! Если он такой миллионер, то зачем селиться в деревне? Ехал бы в свой мажорский посёлок, – Вадик насупился.

– Не врёт. Ты несправедлив, мне кажется. Проблема все же… не в нём, – Аня многозначительно выдержала паузу, но Вадим молчал.

Тогда Аня снова начала изображать карикатуру на походку от бедра, при этом вслух пародируя манеры их подруги. Глядя на это, Вадик загоготал.

За таким занятием они добрались до магазина, где от души закупились всяческими вкусностями, прихватив мороженое и колу по спецзаказу.

На обратном пути они играли с шоколадным драже, выдумывая нелепые задания, если кто-то из них вытащит конфету определённого цвета. Сочиняли колкости по поводу новообразовавшейся парочки.

Подойдя к озеру, они обнаружили, что Святослав уехал, а Кристина в гордом одиночестве возлежала на песке. К слову, вид у нее был как у кота, объевшегося сметаны.

– А где же наш миллионер, плейбой и филантроп? – едко спросил Вадик.

– Да вас разве дождёшься? – Кристина поднялась на локтях и, приспустив очки, глянула на ребят. – Только за смертью посылать. Уехал он. Говорил же, что дела. Всё принёс?

Вадик протянул ей пакет, на что девушка тут же скривилась.

– По-твоему я ем жирный и сладкий пломбир?

– Ты не уточнила: какое именно… – пролепетал парень.

– Обезжиренный замороженный йогурт или фруктовый лёд! Неужели так тяжело догадаться? – Кристина сердито сдвинула брови.

– Откуда ему взяться в сельском магазине? – не выдержав, влезла в разговор Аня. – Не будешь? Отлично. Давай его мне.

Кристина небрежно бросила ей рожок. Аня, открыла его и демонстративно жадно откусила.

– Очень вкусное мороженое. Спасибо, Вадюш, – сказала девушка.

Раздавленный парень кивнул в ответ.

– Кола холодная. Хоть на что-то ещё годишься, – Кристина отшвырнула пустой пакет в сторону. Четверть большой полуторалитровой бутыли девушка тут же вылила в песок. Ребята переглянулись. Кристина деловито пошарила в своей пляжной сумке и вытащила ром, которым заполнила доверху колу.

– Свободу Кубе! – провозгласила любительница клубов, вытаскивая на свет бумажные стаканчики.

Аня с Вадиком только рты раскрыли.

– Ну, чего встали, разбираем! – Крис ловко разлила коктейль.

– А какой повод? – спросила Аня.

– День взятия Бастилии, блин! – огрызнулась Кристина.

– Так он недели через две, – парировала Анна.

– Слушай, Крис, может не надо? – попытался вразумить подругу парень. – Тебя сюда отправили за это самое. Не стоит искушать судьбу.

С такими доводами нельзя было не согласиться.

– Ой, не душните! – вспылила Крис, а после моментом остыла и посмотрела Ане в глаза. – Здесь от скуки повеситься можно. Давайте чуть-чуть расслабимся, я больше не могу каждый день делать одно и то же! Нам уже не по десять лет, немного взрослых развлечений не повредит нашей скромной компании. Вы, честное слово, как маленькие и боитесь всего на свете. Little party never killed nobody!

Аня в раздумьях жевала щёку. Если пропустить камень, летящий в её огород, то в словах приятельницы был резон. В конце концов, летние каникулы созданы именно для развлечений. Николаева махнула на всё рукой. Она уселась на свое покрывало, скрестив ноги по-турецки, и подтянула один стакан к себе.

– Только закусывать давай, – она подвинула к Кристине калорийные снеки.

– Я не ем такое.

– Значит придётся. У меня нет никакого желания тащить твоё тело до дома.

– Эх, умеешь ты уговаривать! – Кристина ногтями подцепила чипсу из упаковки. Вадик, потоптавшись в стороне, все же нерешительно присел рядом с Аней, но та шлепнула его по протянутой к стакану руке.

– Думаю, тебе рано, – она погрозила ему пальцем.

– Да ладно, Николя, не будь моралистом. Возраст – лишь цифра.

– А уголовный кодекс – книга.

– Полгода ничего не решают, – ответила Кристина и протянула просиявшему Вадику стаканчик. – Выпьем же за то, чтоб лето не прошло зря!

Глава 3

– … А потом она такая говорит, – Крис вытерла слезы смеха, – А разве корова-гей бывает?

Аня хихикнула, прикрыв рот ладонью и сильно зажмурившись. История была глупая и вульгарная, но почему-то забавная. Вадик сидел с озадаченным выражением на лице – он ничего не понял.

– Пойдём купаться! – успокоившись, Кристина махнула рукой в сторону, и пустая бутылка покатилась по песку.

Вадик глянул на решительную Кристину и, на всякий случай, сел так, чтобы загородить собой озеро.

– Давайте без воды? – попросил он.

– Фу, скучный ты! – Кристина поднялась и тут же плюхнулась обратно на свое место. – Всё, мне надоело, хочу домой… И на ручки. Вадик, понеси меня.

– Блин, нам пора идти! – Аня подскочила, чтобы закинуть вещи в сумку. Алкогольный дурман давал о себе знать, притупив прилив волнения, – Солнце садится. Я не думала, что мы настолько задержимся. Бабушка переживает, наверное.

– Ну, понеси! – продолжала канючить Крис.

– Эм? – Вадим же потянул её за руки, помогая подняться.

– У меня так устали ножки, я не дойду… – девушка начала висеть у парня на шее, но все ещё не получив желаемого, решила пойти ва-банк. – Если донесёшь меня до дома, я тебя поцелую.

Это был бросок в самое яблочко, беспроигрышная комбинация. Парень ловко поднял её на руки. Кристина принялась болтать ногами, отчего Вадик закачался, словно сухостой на ветру. Аня поспешила сгрести вещи подруги и теперь стояла с двумя сумками.

– Кристиночка, очень попрошу не нарушать моего равновесия, иначе мы далеко не уйдём, – отдуваясь, сказал Вадик.

– Я верю в тебя! – подбодрила его девушка, но ногами дёргать перестала. – Вперёд!

Аня лишь молча посочувствовала парню, у которого от напряжения на шее обозначились жилы.

– Пойдем короткой дорогой, – объявила она, желая хоть немного облегчить его незавидное положение ездового коня.

– Это как? – отозвался парень сквозь зубы.

– Пройдем через Карасёвку, выйдем с другой стороны к лесу. Я дорогу знаю, мы с дедушкой так ходили. Минут пятнадцать, и мы дома. Не придется делать круг через поле, – Аня поудобнее закинула сумки на плечи и двинулась в сторону деревни. Она действительно слишком задержалась. Хотя, выпила за компанию всего ничего, но, пожалуй, этого делать не следовало. Теперь её накрыло липкое чувство вины: вроде бы и невесть какой грех, однако, и умницей не назовёшь. – Давайте, идём!

Вадик, несмотря на выпитое и свою субтильность, крепко держал на руках «смертельно уставшую» девушку. Он твёрдо шагал и нагнал отошедшую Аню.

Менее чем через десять минут троица стояла на опушке. Солнце касалось горизонта, лучами напоследок озаряя округу. Несмотря на это, в лесу уже царили густые сумерки.

– Николя? Я что-то сомневаюсь, – Вадик обернулся к подруге. – Вон темень какая.

– А как ты хотел? В лесу всегда темнее, – Аня уже сама не была уверена в своём решении. – Зато так реально быстрее…

– А нас медведи не сожрут? – спросила Кристина.

– Какие медведи? Тут даже зайцы не водятся, – Аня махнула рукой и зашагала вдоль кромки, выискивая лишь ей известные приметы.

Девушка прошла уже добрых два десятка шагов, пристально приглядываясь к каждому дереву. В последний раз она бывала здесь ещё маленькой девочкой. Дед Петя часто брал её с собой то за грибами-ягодами, то на рыбалку. Он вырос в этих местах, и, потому знал каждую лесную тропинку, даже самую малозаметную.

Дедушка всегда поучал внучку: как найти путь в лесу, как отличать тропы, как запоминать особые приметы. Спустя столько лет наука, конечно, позабылась, но кое-что Аня вспомнила.

Николаева пристально рассматривала ряды деревьев, выискивая ель с изогнутым стволом, а под ней черный камень. За много лет, молодняк порос высокой стеной и теперь загораживал обзор. Не без труда, Аня, наконец, углядела ориентир и начала кричать, подзывая ребят к себе.

Отогнув несколько веток, вышла на нужную дорогу, когда-то до того заезженную, что и спустя много лет на земле виднелась широкая колея, не прикрытая травой. По обе стороны путь высокой стеной окружили плотные заросли кустарников. Здесь малина своими колючими ветвями крепко сплелась с волчьей ягодой.

Заметно уставшему Вадику пришлось спустить Кристину на землю, чтоб пройти вслед за Аней, на что девушка надула губы.

– Ну? Пойдём пока совсем не стемнело, – Аня с нетерпением глядела на пару товарищей. Ей хотелось поскорее пройти этот небольшой лесной перешеек, пока сумерки не сгустились до непроглядной черноты. И, пока из болота на запах свежей крови не налетели особо злые комариные орды.

Ребята ещё немного потоптались. Кристина, сложа руки на груди, выжидающе смотрела на Вадика. Тот разминал изрядно затекшие плечи, массировал поясницу и косился в другую сторону.

– Дорога довольно узкая, лучше, Кристина, пойти ножками, если не хочешь волосами всех клещей с веток собрать, – посоветовала Аня.

Кристина в ужасе округлила глаза, отскочила от кустов на середину, и начала интенсивно отряхивать одежду.

– Все, давайте скорее. Вадя, ты чего копаешься?

Парень как можно незаметнее выдохнул и поспешил нагнать девушек. Наконец, троица шагала вперед, в самую чащу.

– Вообще-то я очень лёгкая, всего сорок пять килограмм вешу, – Кристина прокомментировала не слишком расстроенный вид парня.

– Ага, как два ящика бананов, – буркнул тот в ответ. Аня шумно выдохнула, подавляя смешок.

Лесные сумерки окружили молодежь. Вокруг тревожно звенели комары. Где-то что-то хрустнуло, в другой стороне зашуршало. Аня вздрогнула, но не подала вида. Кристина поежилась и обняла себя за плечи. Настороженно притихшие, они прошли уже около половины пути, когда девушка вдруг резко остановилась.

– Все! Больше не могу! – Крис начала крутиться по сторонам. – Мне нужно в кустики.

– Может, потерпишь? Не самая лучшая идея делать это в лесу, – проговорила Аня.

– Именно. Да и видно плохо, вдруг змея ухватит за что-нибудь, – поддакнул Вадик.

– Да хоть бы и крокодил! Я больше не могу, – Кристина уже начала плясать на месте. – О, вон там можно пролезть. Я сейчас, я быстро.

Подпрыгивая, она двинулась к чуть заметному просвету среди стены малиновых кустов.

Аня и Вадик остались вдвоем в тишине, нарушаемой треском со стороны леса, где скрылась Кристина.

– Жвачку будешь? – он пошарил в кармане и вытащил упаковку мятной жевательной резинки. – Надо бы зажевать, а то отец не поймет.

– Спасибо, не откажусь, – с благодарностью протянула руку Аня.

Едва пахнущая ментолом подушечка коснулась пальцев, Николаева тут же выронила её, подскочив от резкого громкого крика.

– Сюда! Быстрее! – верещала Кристина где-то в глубине леса.

Вадик опрометью двинулся к зазору между кустарников, на ходу ломая ветки. Аня, не раздумывая, бросилась за ним.

– Крис, ты где? – заорал парень во все горло. – Стой на месте, не двигайся!

Аня практически бежала за его темным силуэтом. Ветки нещадно хлестали по лицу, ноги подворачивались на кочках и утопали во мху. Ко лбу прилипла нить паутины. Девушку передернуло.

Вадик резко остановился и Аня, судорожно трущая лицо, налетела на него.

– Ну?! – Кристина стояла, разведя руки в стороны. – Смотрите.

– Что случилось? – в один голос спросили Аня и Вадик.

Девушка, стоящая в проходе между елками, подалась назад. Увидев это, ребята подавились воздухом.

За скрещёнными лапами невысоких елей просматривалось широкое пустое пространство, ярко освещённое падающими последними оранжево-розовыми лучами. Обширная лесная поляна ровным кругом легла среди тёмной чащи. Вместо ковра изо мха или зарослей разнотравья, была черная матовая земля. В центре виднелись три круглых белых камня.

– Что это такое? – прервала тягостное молчание Анна.

– Тебя надо спросить, – Кристина выжидающе посмотрела на неё. – Ты же тут ходила с дедушкой.

– Я ничего подобного не видела, – Аня пожала плечами и начала осторожно шагать в центр круга. – Мы никогда не сходили с дороги.

Вадик прошёлся по окружности, сосредоточено разглядывая странное место. Затем присел на корточки и потрогал почву под ногами.

– Девушки, это не земля… Это уголь, или сажа.

– Уголь? – Аня, не поверив в полной мере, также схватила щепоть, растерла между пальцами жирную черноту. – Как это?

– Не знаю, – Вадик развел руками. – Пожар случился?

– Разве пожарище может выглядеть так? – Аня все больше хотела поскорее покинуть этот лес, а не гадать, что тут произошло. Тревога холодной змеей обвила грудь.

– Без понятия, – повторился парень. – Идём отсюда, темнеет.

Кристина уже успела отойти на противоположный от ребят край поляны, то и дело, фотографируя на телефон.

– Обалдеть! Такое место атмосферное, – девушка вернулась в центр и вытянула руку со смартфоном вверх. – Надо придумать образ, чтобы здесь фотосет сделать.

Крис сунула телефон в сумочку и неожиданно, зацепившись ногой об один из камней, неловко повалилась на четвереньки. Друзья поспешили к ней: Вадик помог ей подняться на ноги; Аня же принялась отряхивать низ платья, пока уголь не испортил ткань. Вдруг взгляд Николаевой зацепился за пустую лунку, рядом с которой белел вылетевший булыжник. Глянув внимательнее, девушка остолбенела: провалами глазниц на нее смотрел щербатый череп, принятый сначала за самый обычный камень.

Аня шумно выдохнула и смогла лишь указать пальцем на жуткую находку. Реакция последовала бурная. Кристина оглушительно завизжала, а Вадик отшатнулся, побелел как бумажный лист и ошалело глядел то на девушек, то на череп.

– Ну, все, валим отсюда! – безапелляционным тоном заявил парень, придя в себя. Впрочем, спорить никто не собирался.

Компания практически бегом покинула поляну. Не без труда отыскав в сумеречных тенях путь на лесную дорогу, они быстрым шагом спешили обратно в деревню. Повисло тревожное молчание: никто не нарушал тишины, будто опасаясь, что нечто неведомое, погубившее человека, а, может, и нескольких разом (ведь они не проверяли все камни), нагонит их.

Вершины деревьев темным куполом сомкнулись над троицей, сгустившаяся тьма давила со всех сторон, гнала незваных гостей восвояси. Дорога стала растворяться во мгле и против неё выступили диодные огоньки фонариков телефонов. Наконец, впереди, показался просвет. Путь снова уперся в ряды молодняка, сквозь которые пробивались самые последние лучи солнца.

Выйдя из лесу, ребята выдохнули с облегчением.

– Чёрт возьми, что это было? – Кристина нарушила безмолвие.

– Да пёс его знает, – ответил Вадик. – Жуть какая-то, брр. Николя, ты чего молчишь?

Аня обнимала себя за плечи, с силой прижимая холщовую сумку к боку. Её обуревали сомнения: ведь не мог же любимый дедушка намерено выгуливать ребёнка рядом с местом, где однозначно произошла трагедия? Или он не знал? Но, как он мог не знать?

– А что тут скажешь? – отрывисто ответила она.

– Ты на самом деле не догадывалась об этой жуткой полянке? Или прикалываешься? Или специально нас туда повела? – Кристина сложила руки на груди и, скептически изогнув бровь, смотрела на подругу.

– Ты нормальная вообще? – огрызнулась Аня. – Делать мне больше нечего!

– Но ведь это была твоя идея пойти лесом, – наступала Крис.

– Но не я полезла в самую чащу. Если помнишь, я настоятельно не рекомендовала тебе делать этого! – отражала нападки Аня, зеркально сложив руки на груди, – Прекрати лить свой негатив на окружающих. Мы все это видели! Нам всем не по себе!

– Дамы, не ссорьтесь! – вмешался в спор Вадик. – Тут вообще никто не виноват, это всего лишь череда неудачных совпадений! Лучше нам и вовсе не вспоминать лишнее на ночь глядя. Не знаю, как вы, но я сегодня точно спать не смогу.

Девушки молчали, изредка перебрасываясь недобрыми взглядами. В тишине, компания вошла в деревню со стороны первых построек. Окна шикарного коттеджа Свята чернели, говоря о том, что хозяина дома не было.

– Нужно вызвать полицию, – Аня решительно достала телефон.

– Подожди, – остановил её Вадик, – давайте рассуждать логически: чужаков здесь не бывает, а, значит, это сделал кто-то из местных. Если мы сейчас вызовем полицию, то вся деревня будет знать, что именно мы обнаружили поляну. И, в конечном итоге, психопат или группа психопатов захочет нам отомстить, потому как это определено логово маньяка-сатаниста.

– Или, наоборот, в полиции поднимут нас на смех, решив, что мы так привлекаем к себе внимание. Ещё и дело заведут за разорение могил, – вступила в рассуждение Кристина.

– В любом случае тот, кто это сделал, узнает о нас, – подытожила Анна, возвращая телефон в сумку. По всему выходило, что в полицию пока звонить не стоило.

– И, если честно, совсем не хочется ввязываться во всё на ночь глядя, – заметила Крис.

– Надо порасспрашивать: не было ли пожара сильного недавно, не пропадали ли люди. Поискать в инете информацию. Может, случалось что-то подобное. Сообщить куда следует мы всегда успеем, до утра оно не исчезнет. – Вадик тоже был против ночной канители с полицией. Ане пришлось со всеми согласиться.

Холодно распрощавшись, ребята разбрелись по своим дворам.

Окна бабушкиного дома горели желтым светом. Внутри было тепло и пахло свежесваренным компотом. На газовой плите шумел закипающий чайник, а диктор центрального телевидения монотонно зачитывал мировые новости. Аня осторожно проскользнула в прихожую. Сбросила шлепанцы в угол, отметив про себя, что завтра нужно оттереть с них черноту. На цыпочках вошла в комнату и виновато потупила взгляд.

– Бабушка, прости, пожалуйста, что я так поздно.

Та сидела за столом с газетой. Она оторвалась от сканворда и ласково улыбнулась:

– Будет тебе, вернулась и ладно.

– Ты, наверное, волновалась?

– Ты у меня барышня ответственная: знаю, что никуда не влезешь. И я в любой момент могла позвонить.

– Сама не думала, что задержусь надолго, – начала оправдываться Аня, – Как ты себя чувствуешь? Помощь нужна? Давай я сделаю.

– Ночью? Ничего не надо, работа не волк. Садись ужинать.

Аня бросила сумку в угол. Быстро помыв руки и сбегав к чайнику, вернулась к столу с двумя полными кружками черного чая. По телевизору как раз начинался сериал.

И вот уже девушка намазывала варенье на третий кусочек батона, неотрывно наблюдая за отношениями простушки из деревни и сына миллионера, который был не такой как они все, а честный и благородный, словно рыцарь Айвенго во плоти. Мелодрама притупила острые воспоминания о произошедшем, но как только Аня отвлеклась на мытье посуды, картинка черной просеки вновь всплыла в её голове.

– Ба, а был тут недавно пожар лесной? Со стороны Карасёвки?

– Да, поди лет двадцать, а то и тридцать никаких пожаров не было. Бог нас милует, в округе уж более полувека всё спокойно, – бабушка ответила, практически не отрываясь от экрана. – А зачем ты спросила?

– Пожарище видели в лесу. По дороге от Карасёвки до Выселка, – Анна решила утаить часть, дабы не пугать бабушку, – когда мы с дедушкой там ходили, я ничего подобного не припомню. Вот и подумала, что, видимо, пожар недавно случился.

– Дед твой, только и рад был в лесу сутками бродить, да тебя за собой тянул! – строго глянула на внучку. – Небось, просто другой дорогой водил. Там не счесть путей, все спутаны-перепутаны – место проходное было лет семьдесят назад. Не нужно там слоняться. Свернёте не туда и заплутаете. Как вас потом искать прикажешь?

– Ты права, больше не пойдём, – Аня согласилась – Но, все же, откуда взялось пожарище?

– Да кто знает? Может, ему лет сто уже, – баб Маша поднялась и принялась застилать стол, пестрой скатертью. – Ты помочь хотела? Мой посуду и не разговаривай.

Данное объяснение немного успокоило Аню. Вытерев руки, она вытащила из неразобранной пляжной сумки телефон. Ещё минуту потыкав в экран, создала групповой чат с Кристиной и Вадиком, в котором поспешила поделиться полученной от бабушки информацией.

Ребята отписались примерно в том же ключе: никто ничего не видел, никто ничего не знает. Аня размышляла на каких порталах можно найти архивную информацию о происшествиях в Выселке за прошедшие годы. И есть ли она вообще в открытом доступе? Жизнь всё же не американский сериал на пятнадцать сезонов.

Закончив с посудой, поспешила в постель. Слишком много произошло за день. Во сне перед глазами Николаевой мелькали яркие картинки, на которых черная машина шипованными колесами взбивала антрацитовую землю и дробила камни. А белые осколки, кружась, складывались в белоснежную голливудскую улыбку, которая затягивала в изумрудный омут леса.

Глава 4

Аня открыла глаза, несколько раз быстро моргнула, пытаясь избавиться от последствий стремительного пробуждения. Наконец, тени от уличного фонаря на белом дощатом потолке встали на свое место. За стеной раздавалось приглушенное сопение бабушки.

«Надеюсь, я не храплю», – подумала девушка, полусонно ёрзая на кровати.

Ещё несколько раз, безуспешно перевернувшись, она решила посмотреть время. Рука отправилась исследовать свободное пространство рядом с подушкой, но ничего не обнаружила. Анна фыркнула, запоздало осознав, что оставила телефон на обеденном столе.

Прислушиваясь к размеренному тиканью механических ходиков в противоположном конце комнаты и пытаясь угадать какой всё-таки час, Николаева поняла, что сон окончательно ушел. Ещё и пить захотелось.

«Всё-таки, придется встать» – Аня повернулась на спину и, поднявшись на локтях, села в постели.

Откинув одеяло, спустила ноги на пол и, нащупав тапочки, побрела в сторону кухни. В доме было не слишком темно, косые лучи от уличного фонаря пробивались через шторы и серебряными лентами стелились повсюду.