Дитя Пустоты бесплатное чтение

Предисловие

Ночь. Мрак. Тишина. Города полны людей, но они все пусты, в них нет жизни. Нет ни одного лучика света в этой пустоши. «Ты должна жить. Ты должна найти свой свет жизни…». Становится все темнее, и уже ничего нельзя различить. Нечто приближается, но никто этого не замечает. Это тьма. Она стирает все на своем пути и обращает всех в тени души, в безнадежность их жизни. Они становятся детьми сумрака. Их больше нет. Тьма приближается и к ней, но она не может бежать, она не может даже сдвинуться с места. Тьма все ближе. Она боится и дрожит. На секунду появляется свет, но он меркнет слишком быстро. Ничего не остается, кроме этого мрака, кроме этой тьмы. Все умерло.

Снова в школу. Последний класс

Будильник в соседней комнате, надрываясь, звенел – пора вставать. Девушка испуганно проснулась.

– Константин ставит будильник, а просыпаюсь всегда я, – она бурчала себе под нос, переворачиваясь на другой бок. Будильник все не замолкал. – Константин, вставай! У тебя будильник орет.

– Что? Да… ммм….неее… – промямлил юноша в соседней комнате.

«И ведь умудряется же дальше спать, пока ему под ухо трезвонит. Особый талант – спать в любых условиях и при любом шуме. Ладно, пора вставать», – заключила Ника.

Их двери были друг напротив друга и слегка приоткрыты. Девушка прицелилась и угодила подушкой прямо по источнику противного звона. Он повалился на кровать юноши и умолк. Константин сладостно продолжал спать, обнимая прилетевшую подушку.

– А еще меня сонной свинкой называет! – девушка смеялась над таким завидно глубоким и сладким сном брата.

Оставалось всего три дня до окончания каникул и начала занятий, начала школьной жизни. За окном уже светило раннее солнце, на часах было лишь 8 утра. Ника потянулась и неспешно встала. Отдернув шторы, она улыбалась с закрытыми глазами, купаясь в теплых лучах солнца. Свежий воздух просачивался через щель в окне.

Ее комната была небольшой: кровать, шкаф с одеждой, пару полок и рабочее место с ноутбуком. На полках расположилась ее личная библиотека. В основном, здесь была фантастика, книги о волшебниках, пару книг по истории, девчачьи книги о гаданиях и образу жизни. А одна из ее любимых – П.Коэльо «Алхимик», часто была на прикроватной тумбочке.

Родители Ники и Константина были археологами, и с детства Нику окружали истории о прошлом и древние артефакты, привезенные с раскопок. Чем больше она слушала истории о быте и жизни людей в далекие времена, тем больше хотела оказаться в современном настоящем и наслаждаться прелестями цивилизации. Однако профессия родителей наложила отпечаток на детях семейства Протовых: и Константин и Ника отлично знали историю и географию, но будучи с детства в постоянных разъездах, почти не имели друзей. Одно время и они отправлялись с родителями на раскопки. Но такой образ жизни, по мнению их родителей, отрицательно сказался на успеваемости детей и их социализации в современном обществе, и их пришлось оставить дома с няней, а когда они подросли, то оставались дома одни. Дети рано повзрослели и стали самостоятельными, что вызывало особую гордость у их родителей.

Однажды ребенком Константина впечатлили египетские пирамиды и секреты их возведения. Он всегда восхищался древними постройками. То и дело он мучил отца вопросами о тонкостях строительства какого-нибудь сооружения и даже пытался воссоздать маленькую копию пирамид. Повзрослев, он поступил на архитектурный факультет.

В отличие от своего брата, Нике только предстояло определиться с ее дальнейшим путем. Как и ее любимый герой, Сантьяго1, она надеялась найти Свою Судьбу и следовать ею. Но пока, она была только выпускницей одной из самых престижных гимназий города. Ника считалась одной из тех учениц, которые просто хорошо учатся, невзирая ни на что, но не отличаются феноменальными и неповторимыми способностями. Ей нужно было достаточно времени, чтобы сделать домашнее задание, на контрольных она сидела до конца и все делала в последнюю минуту. Учителя и одноклассники ничем не отличали тихую и скромную девушку. Несмотря на свои познания, она никогда не выделялась из толпы и была, порой, словно тень, как говорил ее брат. Ее жизнь была пуста, она стремилась, как и многие, к чему-то светлому, но так и не находила цели в жизни. Часто витая в облаках, она считала, что живет не своей жизнью.

Подростковый возраст ярко выражался в перепадах настроения девушки: она радовалась теплым солнечным лучам и могла быть недовольна всем остальным вокруг. Брат за спиной иногда называл ее мисс Хайд2.

Последнюю неделю Нике периодически снился один и тот же пугающий и загадочный сон. Девушка пыталась понять, о чем он может ей говорить: может во сне она видит свою прошлую жизнь или это какие-то подсказки Вселенной. Однако Ника нашла для себя объяснение в том, что она всего лишь не хочет возвращаться в школу, а состояние неизвестности после выпуска нагоняет страх на ее подсознание. В логических умозаключениях Ника была хороша. Она могла найти объяснение и оправдание всему, кроме своей жизни. Порой она чувствовала, как разрывается от своей логичности в каждом поступке и желании следовать велению сердца и чувств.

Ее жизнь, казалось, была кем-то когда-то прописана: школа, вуз, работа, семья, дом, совместный быт, дети. Это было настолько логичным и неоспоримым в современном мире, что она стала следовать этой заученной роли. Но, где-то глубоко внутри, она ждала от жизни совсем другого. Хотя и не понимала, чего именно.

Ника отбрасывала отвлекающие мысли, ведь ее жизнь опять возвращалась к обыденному состоянию учебы. Будучи послушной дочерью, она старалась не доставлять родителям неприятностей. Порой, ей вообще было все безразлично, и она продолжала смиренно жить по чьему-то написанному сценарию. И единственным спасением она находила для себя в фантастических историях и книгах, заменявших ей собеседников.

К всеобщему удивлению ее лучшей подругой была самая популярная ученица параллели – Линда Корен. Эту девочку обожали все. С Никой они дружили уже семь лет, с начальных классов, и были не разлей вода. Будучи когда-то новенькими в классе, они не знали никого. Именно это сблизило девочек. С годами Ника так и осталась незаметной и тихой, а Линда превратилась в настоящую красавицу и стала нравиться лучшим парням школы, она была очень активна и принимала участия во всевозможных мероприятиях, став полной противоположностью подруги. Но дружба была бесценна для обеих. Линда никогда не стеснялась общения и дружбы с Никой, а Ника не возражала столь высокой известности лучшей подруги и даже поддерживала ее во всех начинаниях.

Три дня пролетели незаметно, и настал новый учебный год. Сны Ники не прекращались. Иногда она просыпалась среди ночи, а засыпая, видела одну и ту же картину: кромешную пустоту. Девушка начала становиться более раздражительной.

– Да сколько можно. Что за чушь мне снится?! – выпалила она, едва открыв глаза.

Она хотела вытереть лицо и поняла, что ее руки слегка трясутся. Брат встретил недовольную сестру по пути в ванну.

– Кошмар? – спросил он.

– Я думала, что ты уже ушел, – немного испуганно ответила Ника.

– Собираюсь. Ты неважно выглядишь.

– Не беспокойся обо мне, – Ника обогнула брата.

– Я все-таки твой старший брат и обязан приглядывать за тобой, – Константин шел за ней по пятам.

Ника еще приходила в себя, не замечая ничего вокруг. Теплый душ привел ее в сознание, и она снова улыбалась. Выйдя из ванной, девушка пошла переодеваться. Обернувшись, она увидела брата, все еще наблюдавшего за ней.

– Так и будешь за мной следить? – Ника была в недоумении.

– Пока не удостоверюсь, что с тобой все в порядке.

– Все в порядке, правда, – она старалась быть убедительной. – Просто плохой сон, с каждым бывает.

– Только не с тобой. Мне казалось, тебе вообще не снятся сны.

Ника взглянула на телефон: 1 сентября, 7.10. Она проспала.

– Мама с папой давно уехали? – она хотела попрощаться с ними, но плохой сон и постоянный недосып нарушили эти планы.

– Минут 40 назад.

Протовых пригласила работать одна известная компания «Philstone», которые вели раскопки по всему миру. Говорили, что глава компании, мистер Прут, хотел найти тайны древних, которые могли жить вечно. Даже ходили слухи, что он пытается достичь знаний древнейших из алхимиков и создать философский камень. В любой эпохе всегда находились богачи, которые мечтали о вечной жизни. Он солидно платил, а родители соглашались на самые загадочные раскопки, стремясь обеспечить своим детям прекрасное будущее и, разумеется, из-за собственного любопытства, которое всегда движет археологами. Поэтому командировки Протовых старших участились.

– Когда они вернутся? – спросила Ника.

– Через 1,5-2 месяца, – спокойно ответил брат и направился на кухню.

– Хм… – огорчилась Ника. Обычно родители уезжали максимум на месяц. Хотя дети и привыкли к поездкам родителей, но они старались не отлучались надолго и часто вели исследования дома. Семья Протовых была очень дружной и крепкой, они ловили каждый момент вместе. Нике нравилось наблюдать за их энтузиазмом и радостью, как у маленьких детей, когда они находили что-то интересное.

– Там что-то с новой гробницей в Египте и пещерой. Папа обронил, что это «находка».

– Очередная! – они оба засмеялись. Это было любимое слово отца, когда он отправлялся в новую командировку.

Константин собрал для сестры перекус и с улыбкой вручил ей. Одарив брата ответной улыбкой и жуя на ходу бутерброд, Ника поспешила на учебу.

Обычный школьный день Ники был довольно скучен. Уроки, занятия, перемены, на которых не успеваешь толком отдохнуть, и упреки учителей – ничего стоящего. Ника увлекалась всем новым и загадочным, но такого было не так уж много для нее.

Однако первый день в школе сразу преподнес что-то новое в ее обыденный уклад. А точнее, новенького в классе. Его звали Александр Литев. Как только Александр зашел в класс, его окружили со всех сторон одноклассники. Новенький в выпускном классе, да еще и симпатичный – это стало событием дня! Ника была погружена в себя, наблюдая за облаками, и не сразу заметила всеобщего ликования в честь нового лица.

Александр был очень приятным юношей. Он был выше Ники почти на голову, светло-русый с темно-зелеными глазами. Когда прозвенел звонок, никто даже не думал расходиться, хотя учитель считал иначе, призывая всех к дисциплине. Нике было немного жаль парня, ни на одной перемене ему не давали прохода как их одноклассники, так и другие ученики параллели – не так часто в школе появляется привлекательный иногородний парень. Ника вспоминала, как она когда-то была новенькой и не встретила такого ликования по поводу своей персоны. Она удивилась, что в ней промелькнуло чувство обиды на внезапную популярность новенького парня. Несмотря на этот фанатизм, Александр оставался очень вежливым и приветливым, с радостью отвечая на сыплющиеся в его адрес вопросы. Он определенно понравился всей школе. Словно вокруг него распылили феромоны и все слетались, как пчелы на мед.

– Разве он тебе не понравился? – спросила ее Линда за обедом.

– Самый обычный парень, что тут скажешь. Мне действительно он не интересен, – Ника думала о родителях и их новой «находке», строя немыслимые предположения в своем воображении.

– Как знаешь. Но ты должна признать, что он просто душка! – настаивала Линда.

– Как скажешь, Линда, – так она всегда говорила, когда не хотела продолжать разговор.

Однако сюрпризы первого дня на этом не закончились. Новеньким оказался и учитель химии – Львов Денис Федорович. Три года назад он окончил Педагогический институт. Он был совсем молод, очки подчеркивали его ученость, а джинсы с жилеткой создавали молодежный образ, и он также моментально завоевал симпатию многих учениц. А Нике больше всего понравился его непринужденный стиль преподавания.

Его первый урок был посвящен знакомству с химией, ее истоками и рассказом об алхимии. Все были порядком удивлены его познанием в этом древнем и забытом искусстве. На Нику нахлынула ностальгия: воспоминания из детства, когда ее родители также увлеченно рассказывали о своих открытиях в части алхимии, ее зарождении еще в Древнем Египте и развитии в средние века.

– Если вам было интересно, – сказал он после звонка на перемену, – вы можете прийти на дополнительные занятия. Я устраиваю их по пятницам после уроков. Начало через неделю…

Но его уже никто не слушал, все торопились покинуть класс.

– Мне интересно. Я приду, – Ника, как всегда, неспешно последняя покидала класс.

– И кто же моя первая слушательница, позвольте поинтересоваться?

– Ника Протова, – был машинальный ответ.

– Быть не может! Вы – Протова? – учитель был приятно изумлен.

– Да… – с опаской ответила Ника.

– Я читал работы ваших родителей по истории алхимии. Пожалуй, это одно из самых подробных описаний становления этого таинственного искусства, написанное в наше время.

Ника с улыбкой слушала радостные возгласы учителя о работе ее родителей. И только звонок на следующий урок прервал затянувшуюся оду похвалы и заставил их спешно распрощаться.

Насыщенная школьная жизнь в довесок с непрекращающимися кошмарами быстро измотали молодую девушку. Она часто была рассеянной и невнимательной. Если бы не встреча с радостным учителем химии в коридоре, предвкушавшим первое факультативное занятие, она и не вспомнила бы про обещание прийти в эту пятницу. Рассчитывая на общение в узком кругу, она опешила, зайдя в кабинет. Почти все места были усыпаны ученицами разных классов, чей взор был обращен на немного покрасневшего от смущения Александра. Заметя такое же изумление на лице учителя, Ника затесалась в последние ряды, где было свободное место.

– Думаю, можно начинать, – учителю было неловко от неожиданно собравшейся публики, но поймав взгляд Ники, он быстро расправил плечи и уверенно продолжил вещать. – Начиная наши дополнительные занятия, я хотел бы подробно поговорить о прародительнице этого замечательного предмета, об алхимии. Итак, алхимия – процесс постепенного трансформирования соответствующий астрологическим конфигурациям. Система получения золота из свинца имеет сходство с очищением человеческого духа. Очищение ведет к созданию скрытых сверхъестественных возможностей.

– Первое, что надо усвоить – это то, что познание алхимии невозможно без изменения мышления и мировоззрения. Второе, что это длительный процесс. И третье, алхимия – это загадка, которую надо разгадать. Поэтому изучение алхимии зависит только от себя и никого более, не считая, конечно … – Ника начинала засыпать от долго монолога, – ибо истинное знание живо только через откровение. В наше время это очень сложно сделать, – видя нависшую тишину в классе и дремлющих учеников, Денис Федорович попытался перевести тему. – Но эта наука в современном мире вас не затронет, если, конечно, вы не попытаетесь обогатиться с помощью создания философского камня и превращения свинца в золото, – он засмеялся над собственной остроумной, как ему показалось, шуткой. Но в классе царило всеобщее непонимание. – Пожалуй, займемся уже химией. Итак, как вы наверняка слышали, весь мир состоит из частиц – атомов и молекул…

Молодой учитель показал пару опытов, что порадовало учеников и час пролетел незаметно.

– Кто-нибудь сможет помочь мне убрать все? – поинтересовался Денис Федорович у спешно собирающейся молодой публики.

– Я, – реакция Александра была быстрой и неожиданной для всех. Ему явно наскучило навязчивое внимание со стороны девушек, и он поспешил скрыться от них в маленькой лаборантской.

Учитель окликнул Нику, идущую к выходу вместе с потоком других слушателей. Он немного мялся, впиваясь в красивую, но уже потрепанную книгу. На обложке Ника заметила свою фамилию.

– Кажется, неплохо для первого раза перед такой публикой, как вы считаете, Ника? – он искал поддержки от главного его слушателя.

– Да, вполне, – согласилась девушка. – Было очень интересно. Особенно, шутка с философским камнем удалась, – они оба засмеялись.

– Ника, мне неловко вас об этом просить… Но могли бы ваши родители расписаться в их книги для меня, – и он протянул ее прямо под нос ученицы.

Ученицу позабавила вся комичность этой ситуации. И как можно было отказать в такой просьбе собственному учителю, да еще и явному фанату алхимии.

– Родители в командировке, будут только через месяц или два. По возвращению, я сразу попрошу их дать автограф, – с улыбкой ответила девушка.

Счастью молодого учителя не было предела.

– Да, благодарю, спасибо, очень признателен! – он радостно тряс книгу в руках Ники. Из лаборантской послышался звон колб, который привел Дениса Федоровича в чувства. Он поспешил на помощь Александру и лишь обронил вслед: – Всего доброго, Ника!

Уже стемнело и Ника неспешно шла домой. Фонари мигали и иногда гасли, когда она проходила мимо них. Улица становилась все хуже освещенной и в какой-то момент, девушка вспомнила сон. Не спит ли она, пролетело в мыслях. Она остановилась и ущипнула себя. Больно, значит это не сон. Но странное чувство не покидало ее. Казалось, что кто-то наблюдает за ней. Резко обернувшись, она увидела в нескольких шагах своего одноклассника, Александра. От неожиданности тот замер, как вкопанный. Они смотрели друг на друга с некоторым испугом.

– Уже поздно, может тебя проводить до дома? – вежливо предложил юноша, придя в себя.

– Да, конечно, – машинально ответила девушка. Ее сердце все еще колотилось от неожиданной встречи.

Она чувствовала, как ее щеки пылали. «Хорошо, что темно, и он не видит мое покрасневшее лицо», – думала девушка. Нику прежде никто не провожал до дома, и она была смущена. Она впервые смогла разглядеть своего нового одноклассника так близко: под тусклым светом фонарей его черты лица были мужественны, а сам Александр казался довольно взрослым. Он был серьезен и думал о чем-то своем. Ника как завороженная изучала его, и ее пристальный взгляд был замечен. Растерявшись, Ника спросила первое, что пришло на ум:

– Так откуда ты приехал?

– Я долго путешествовал с родителями, но семья решила, что выпускной класс я должен отучиться в школе, и меня отправили к деду, – спокойно ответил Александр.

– А кем работают твои родители, что вам приходилось много путешествовать?

– Они археологи, – сухо ответил юноша, опустив взгляд.

– Что?! Мои тоже… – изумилась девушка такому совпадению.

– Да, знаю, – перебил ее Александр. Нике показались нотки сожаления в его голосе.

Незаметно для себя, они подошли к дому Ники. В ее голове было столько вопросов, столько мыслей. Она впервые встретила человека, чьи родители тоже были увлечены археологией. Хотелось узнать, как проходило его детство, каким именно периодом истории они увлекаются, заставлен ли их дом старыми книгами и артефактами. От одного ответа, этот человек стал ей ближе и гораздо интереснее, даже появилась некая симпатия. Но она так и не решилась спросить, увидев грустный взгляд ее спутника.

– Будь осторожна, – все, что она услышала от удаляющегося одноклассника.

Плохие известия

Розы и Романа Протовых не было уже два месяца, и известий о них тоже. Константин и Ника начинали волноваться. Они ничего не знали о местонахождении своих родителей, но решили, что они просто заработались, как часто бывало.

Константин неоднократно звонил в компанию «Philstone», на что каждый раз получал ответ, что это «коммерческая тайна и о местонахождении своих сотрудников они не имеют право сообщать». И даже придя однажды лично в самый высокий небоскреб в городе, Константин только обил пару дверей, стараясь хоть что-то выяснить. Все, что он смог получить, это ожидание ответа в ближайшее время.

Незаметно подкрался первый снег, а на дворе был уже ноябрь. Ника все чаще напоминала брату мисс Хайд, приходя раздраженная и недовольная большим количеством домашнего задания, получаемым в школе. На улице царило грустное настроение, которое еще больше испортили Протовым внезапные известия.

Когда Ника пришла после учебы, дома ее уже ждал брат и какие-то незнакомцы. Их было трое: двое мужчин и женщина. Все были одеты в черные пальто.

– Что здесь происходит? – с подозрением и недовольством спросила Ника.

– Тебе лучше присесть, – тихо ответил брат.

– Госпожа Протова, нам нужно с вами поговорить, – начала вежливо женщина в черном.

– Кто вы? – не унималась девушка.

– Выслушайте нас, а потом можете задавать свои вопросы, – вмешался один из мужчин.

Ника посмотрела на брата, тот одобрительно кивнул. На нем не было лица, Ника понимала, что-то произошло, и согласилась выслушать «людей в черном».

– Мы работаем с вашими родителями в компании «Philstone», – женщина на некоторое время взяла паузу. Она мялась. – Они были в Египте, осматривали новую пещеру в храме, под землей, – уточнила она. – Мы считаем, что близость реки способствовала разрушению грунта. Свод рухнул и… – она запнулась, стараясь быть тактичной. – Мы считаем, что у ваших родителей не было шансов выбраться…

Ника нахмурилась и спешно переводила свой взгляд с женщины на брата, не в силах осознать услышанное.

– Я не понимаю вас. Где они сейчас? – испуганно спросила Ника.

– Мы искали их больше недели. Их тела так и не были найдены. Наши сотрудники предполагают, что их могло погрести глубже из-за обрушения…

В комнате нависла тишина. Все ждали слова, которые никогда и никем не желают быть услышанными.

– Мне жаль, но ваши родители погибли, – на одном дыхании выпалила представительница компании «Philstone».

Ника почувствовала звон в ушах, голова стала тяжелой. Она перестала понимать происходящее, земля уходила из-под ног, которые стали ватными, и она повалилась в кресло. Она сидела, обхватив голову, и напоминала брата, несколькими минутами ранее.

Опустошение. В ней царило полное опустошение. На глазах наворачивались слезы. Она вздрогнула от прикосновения. Брат крепко сжал ее руку. Она смотрела в его покрасневшие глаза и тихо плакала, дрожа от ужаса. Не зная, что сказать, не зная, что спросить, Ника лишь сжимала его руку в ответ.

Женщина продолжала что-то говорить, но Протовы ничего не слышали. Переглянувшись со своими коллегами и, решив, что дальнейший диалог бессмыслен, а ее миссия выполнена, она лишь пробурчала напоследок о своем сожалении. Они ушли, оставив юных сирот одних. Ника рухнула брату на грудь и тихо плакала, содрогаясь в его объятиях.

В доме Протовых наступил траур. Они не проводили похорон, так как хоронить было некого. Ни родных, ни друзей. Только компания «Philstone» выслала открытку с соболезнованием и перевела на счет внушительную сумму, в качестве материальной компенсации.

Родители не застали совершеннолетия их сына. Сам Константин забыл об этом некогда долгожданном для него дне. Хотя он давно был самостоятельным, платил за дом, покупал продукты и готовил для них с сестрой, но сейчас ему казалось, что столько забот и проблем обрушилось на него одного.

Вести о гибели Розы и Романа Протовых быстро разлетелись по городу. Прошел почти месяц и официально они были признаны умершими. А юных Протовых поспешила навестить служба опеки. «Еще одна головная боль», – пролетело в мыслях Константина. Близких родственников у Протовых не было. Родители никогда не говорили о своих родных, они были единственными детьми в своих семьях и сами рано стали сиротами. Поэтому, оказавшись совершеннолетним, Константин получил опеку над сестрой и выдохнул с радостью, что смог сохранить то, что осталось от их семьи.

Пока Константин решал семейные дела и занимался бумагами, Ника все время проводила в одиночестве в своей комнате. Ей казалось, что ее мир рухнул. Она чувствовала ту же пустоту, что и в ее снах. Все, что она могла – это плакать. Даже когда думала, что уже все выплакала, слезы безмолвно скатывались по ее щекам. Часы безмолвия и рыданий сменялись на желание крушить. Она разгромила часть своей комнаты, порушила полки, выплескивала свой гнев на невинных книгах. А когда натыкалась на какую-нибудь вещь, напоминающую о родителях, успокаивалась и снова заливалась слезами.

Каждый переживал горе по-своему. Новый глава семьи иногда проведывал ее, сменяя еду у порога. Порой, слыша хлопанье двери в ванную, Константин успокаивался от осознания, что она жива. Он сидел под ее дверью и рассказывал, как прошел его день, о том, что он стал ее опекуном, что он вернулся к занятиям и ей стоит последовать его примеру, окончив школу, но никогда не получал ответа. Когда ему было особенно тяжело, он бил в ее дверь и кричал на нее, называя эгоисткой и глупой девчонкой, грозясь ворваться, несмотря на замок. Но и эти попытки не увенчались успехом.

Первые недели Линда еще навещала подругу, рассказывая о делах в школе и принося домашние задания. Но и лучшей подруге Ника не открывала, а школу поставила на самое последнее место, даже не вспоминая о ней. Однажды ночью, лежа в своей кровати и смотря в темную ночь, Ника поняла, что некогда мучивший ее сон перестал ей сниться. Возможно, потому что ее жизнь превратилась в нескончаемый кошмар, наполненный той самой пустотой.

Рождество

Весь город облачился в белоснежный наряд. Снег днями шел не переставая, ознаменовывая приближение праздника. Отовсюду доносился звон колокольчиков и детский радостный смех. И только в доме на третьей улице все еще царил траур.

– Скоро Рождество. Я поставил елку. Помнишь, родители всегда заставляли нас наряжать ее вместе. Я сказал, что уже вырос, а теперь… – Константин запнулся. Для него стало традицией каждый вечер сидеть у дверей сестры, хотя его разговоры и становились все короче. Он протер глаза, отгоняя наступающие слезы. Он так устал. Прошло чуть больше месяца, но ему казалось, больше года. После долгого молчания, он продолжил:

– Не поступай так со мной, сестренка. Ты – моя единственная семья. Мне тоже их не хватает. И я горюю. Но жизнь продолжается. Мы должны жить… В память о них. Я так устал. Если бы ты знала. Я так устал, – он запрокинул голову. – У меня больше нет сил ни горевать, ни пытаться вернуть тебя. Порой мне кажется, что я остался совсем один. Там ли ты, слышишь ли меня? Сестренка? Что мне делать, если и тебя не будет со мной?

Он сидел, опершись на дверной косяк. Его глаза были красными от бессонных ночей наедине со своим горем. От скатывавшихся слез весь ворот рубахи был мокрым.

За окном тихо падали хлопья снега. Часы пробили полночь. Наступило Рождество. Ника тихо отворила свою дверь и споткнулась о спящего брата. Она осторожно наклонилась к нему. Освещаемый только лунным светом, падающим из окна комнаты, он показался ей постаревшим. На его лице еще не просохли следы от слез, а на лбу появились морщинки от мрачных мыслей. Она села напротив него, опершись также о дверной косяк, и наблюдала за спящим братом.

«Как же я соскучилась! Сколько времени прошло с нашей последней встречи?», – подумала Ника. Светлое и теплое чувство проскользнуло в ее груди. Впервые за долгое время она улыбалась. Жизнь снова напоминала о себе. Обидевшись на весь мир, который лишил ее любимых родителей, она ушла в горе с головой, совсем забыв о своем брате.

Константин повернулся, и Ника едва успела поймать соскользнувшую голову брата. Он проснулся от мягкого прикосновения и увидел сестру. Он любовался ею, думая, что еще спит. Закрывая глаза под тяжестью сна и накопившейся усталости, он снова засыпал на ее руке. Ника аккуратно опустила брата на пол.

– Душ тебе бы точно не помешал, – сострил он во сне. И повеселевшая Ника пошла по рекомендации брата в ванную.

Константин проснулся от первых лучей солнца. Приходя в себя ото сна, он почувствовал под головой подушку, теплое одеяло и… пол под собой.

«Что?!» – он вскочил, оглядываясь вокруг и оценивая обстановку. Дверь в комнату сестры была открыта, перед ним открывался погром, устроенный мисс Хайд, да еще и скверный запах доносился от туда. Но его перебивал более приятный запах: аппетитный аромат блинчиков, доносившийся с кухни.

Он осторожно спустился вниз. Вся гостиная была украшена. Только елка ожидала своего часа, а вокруг нее стояли коробки с игрушками. С кухни слабо доносились рождественские песни по радио. Константин замер в проеме и несколько минут наблюдал, как сестра готовит блинчики.

– Я все еще сплю? Или попал в параллельную реальность? – спрашивал сам себя юноша. Он любовался, как сестра допекла последний блин и организовывает завтрак на двоих. Она замерла от сверлящего взгляда брата и почувствовала вину, что так надолго оставила его одного.

– Не знал, что ты умеешь готовить блинчики, – изумился Константин.

– Научилась, – сумничала Ника и взглядом показала на стоявший рядом с плитой телефон, на котором был открыт рецепт, и тарелку с десятком не получившихся блинов. И дом впервые за долгое время вновь наполнился смехом.

Они вместе украсили елку, приготовили рождественский ужин и счастливые уснули за просмотром старых рождественских фильмов, как в былые времена.

Утром Константин застал сестру за уборкой комнаты. Она была так энергична, что сложно было поверить в ее долгое уныние.

– Тебе помочь? – спросил он, подбирая с пола красивую книгу в коричневом переплете. Ника слегка вздрогнула от неожиданности.

– Думаю, я сама справлюсь, – заверила она брата.

Кладя книгу на стол, взгляд Константина скользнул по названию книги: «В поисках алхимика», авторы Р. Протов и Р. Протова. Он вновь взял книгу и стал ее пролистывать.

– Откуда у тебя эта книга? – спросил он сестру, не отрываясь от изучения своей находки.

Ника не сразу узнала книгу своего учителя химии. Она рассказала брату, как обещала подписать ее у родителей.

– Не знал, что родители публиковали такую рукопись. Это, видимо, что-то из их раннего издания. Здесь очень подробно описано об их исследованиях. Ты читала?

– Нет. Даже не открывала. Все ждала их… – Ника осеклась. Она молча вернулась к уборке, а Константин уселся читать книгу. – Может посмотреть какую-нибудь книгу с их автографом из библиотеки? – как бы рассуждая и, одновременно, обращаясь к брату, спросила Ника. Но тот уже не слышал ее, погрузившись в чтение.

Родительский кабинет

Жизнь в доме Протовых вернулась к обычным бытовым заботам, спорам об очереди по готовке и уборке, вечерним настольным играм, зимним прогулкам по украшенному городу и катании с горок, как в детстве. Все новогодние праздники Константин и Ника провели вместе, восстанавливая свой потерянный уклад жизни.

Ника иногда долго стояла у дверей в комнату родителей, сверля взглядом дверную ручку, и уходила, слегка проводя рукой по двери, словно говоря: «в другой раз». Она вспоминала смущение и трепет Дениса Федоровича при просьбе подписать книгу у ее родителей, и ей хотелось хоть как-то выполнить эту детскую просьбу учителя. В последний день праздничных каникул, накануне начала занятий, Ника все-таки решилась войти в родительскую комнату, чтобы найти какую-нибудь книгу с их автографом.

Комната родителей представляла собой два смежных помещения: спальню и рабочий кабинет со стеллажами книг. Ника открыла дверь и замерла в проеме, оглядывая светлую с цветочными голубыми обоями родительскую спальню. В комнате был затхлый пыльный запах. Она несмело зашла и начала осматривать каждый предмет. Она села на кровать и распылила в воздухе мамины духи. Закрыв глаза, она наслаждалась этим ароматом, как будто мама была где-то рядом, вспоминая ее образ. Словно проводя ревизию, она проверяла, все ли на месте. Каждая вещица навевала воспоминания. Любимые мамины украшения и платья, папин халат и домашние очки.

Она заметила свое отражение в зеркале: бледная с синяками и мешками под глазами от бессонных слезных ночей, с растрепанными волосами, сутулая, мрачная, как серая мышка. Она отвернула зеркало в сторону.

Насладившись еще немного ностальгией о родителях, настал черед исследования их рабочего уголка. Для Ники это была совсем незнакомая темная комната, так редко она здесь появлялась. За все время она была здесь раз или два, всегда уважая личное пространство и работу родителей.

Эта комната отличалась от смежной с ней спальней, которая была очень светлой. Плотные шторы скрывали любые уличные лучи света. Она нащупала слева выключатель. Теплый свет залил комнату. Задержавшись в проеме, ее взгляд стал блуждать по углам, знакомясь с новым пространством. Стены были темно-морского цвета. У окна стоял большой стол из темного дуба, стулья располагались друг напротив друга – это был общий рабочий стол родителей. Вдоль стены до самого потолка стояли стеллажи со множеством книг, а напротив бежевый диван.

Усевшись за стол, она стала открывать ящички, но, к ее удивлению, они были пусты. На столе только красовались канцелярские принадлежности.

Главной в кабинете была личная библиотека Протовых во всю стену. Она остановилась в нескольких шагах от стеллажей и стала изучать название книг. Здесь стояла вперемешку художественная и научная литература, словари разных языков, истории и легенды разных народов мира. Для нее их было так много. Слишком много, чтобы успеть все прочитать за одну жизнь. Она машинально провела рукой по запылившимся книгам. Опершись плечом на них, Ника стала медленно падать на колени, сжалась в комок и зарыдала от нахлынувшего отчаяния потери. Ей казалось, что она уже пережила эту утрату, но воспоминания о родителях накатили новую волну боли.

Плечо соскользнула со стеллажей, и Ника проснулась. Незаметно для себя она задремала. Она протерла лицо, которое было еще влажное от слез. Издалека раздавался голос Константина, бегающего по дому в поисках сестры.

Ника начала подниматься и хотела уже было ответить брату, но ее взгляд остался прикован к темно-зеленому ковру, на котором стоял диван. «Что это?» – она невольно задавалась вопросом. В таком положении брат и застал ее: оцепеневшую со взглядом, устремленным вниз.

– Ника?! – было заметно, как Константин изрядно понервничал в поисках сестры. Родительская комната – это последнее место, где он догадался поискать. Он помог ей встать и отвел в гостиную.

Ника наблюдала за снегопадом, пока брат готовил чай.

– Завтра в школу. Я хотела найти какую-нибудь книгу с их автографом. Но, кажется, не готова была к такой встречи с «ними», – она отхлебнула чай с ромашкой.

– Если захочешь поговорить об «этом», – неловко сказал Константин. За все время в доме так и не прозвучали слова о смерти. Обоим было тяжело это произнести.

– Нас учат многому, но не то, как принять, – Ника сглотнула и с усилием закончила свое предложение, – смерть близких.

Константин вздрогнул. В комнате повисло молчание. И он присоединился к наблюдению сестры за снегопадом.

– Есть вещи, события, которые несут для каждого что-то свое. Едва ли мы задумываемся о смерти при жизни, – он с трудом произнес это слово, вздрогнув уже меньше. – Если ты принимаешь все, что преподносит жизнь, как урок, необходимый тебе, то ты научишься принимать и смерть, – и он быстро добавил: – Даже смерть близких.

Ника взглянула на брата, который прятал свои глаза в кружке с чаем. Она задумалась над его словами, вспоминая последнее время, проведенное наедине с собой, и вслух анализировала, какой же урок преподнесла ей жизнь такой потерей:

– Я пыталась вспомнить детство. Совсем блеклые отрывки из наших путешествий с родителями. Пару праздников. Только мы, наша семья. А потом… Школа, дом и одна учеба. Столько лет, а ощущение, что я и не жила и не было этих 16 лет моей жизни. Что это за жизнь? – медленно и со всей глубиной, с которой обычно говорят философы в возрасте, Ника делилась своими заключениями. – Я старалась быть для них дочерью, которой они могут гордиться. Гордятся ли они мной сейчас? Я вряд ли когда-нибудь узнаю.

При последних словах она взглянула на брата и ее глаза были наполнены слезами. Константину стало не по себе. Он понимал и ее боль потери, и, в то же время, чувствовал радость, что он не один в своем горе и может разделить его с сестрой. Чувство семьи – особая связь соединяющая людей. В этот момент в нем родилось осознание, иное понимание статуса старшего брата и главное желание: защитить свою младшую сестренку, его единственную семью. На его лице читалось бесстрашие и стойкость. Он обхватил ее голову и опустил себе на грудь, а второй обнял за плечи. Чувствуя наконец защиту, Ника дала волю чувствам и с криком отчаяния заплакала вновь. Она крепко обняла брата и в душе благодарила за то, что он есть у нее. Столько чувств она прежде не испытывала никогда. Всегда скрывая свою боль от чужих глаз, для нее проявление чувств, даже на виду у родного человека, было особой степенью доверия. И пусть она плакала вновь, но сейчас она чувствовала себя более живой, чем прежде. Она была не одна. Возможность разделить свою боль и найти поддержку в другом, создает особые узы между людьми.

Если бы только родители сейчас видели их, с какой любовью и нежностью старший брат смотрит на свою сестренку и ласково поглаживает ее по голове в знак поддержки, они гордились бы своими детьми. В его улыбки было столько доброты и сожаления. Это и есть семья, люди, которые поддержат тебя в самый трудный час, которые будут рядом и примут тебя таким, какой ты есть, в радости и горе. Отчаяние подходило и к нему, но он чувствовал, что сейчас Ника плачет за них двоих, а ему остается лишь стать для нее опорой, как и она становится опорой для него.

Ника успокоилась, но объятия не разжала. Это прекрасное чувство тепла и защищенности, осознание, что рядом человек, который дорог тебе и которому дорог ты, наполняло ее. Едва заметная улыбка появилась на ее лице. Она посмотрела на брата и видела едва поблескивающие слезы и приободряющую улыбку. А ее улыбка в ответ была наполнена искренней теплотой и благодарностью брату.

Снегопад только усилился. Уже смеркалось. Предложение Константин поужинать было с радостью принято. Она провожала брата взглядом и осматривала гостиную. Но какая-то мысль по-прежнему крутилась в ее голове. Она что-то пыталась найти, но не могла сама понять, что именно. Из кухни приглушенно донесся сигнал микроволновки, говорящий о готовности ужина. Но Ника не шла на зов брата. Константин видел, как сестра спешно оббегает взглядом каждый предмет в комнате и странно поглаживает диван.

– Ника! – ее взгляд остановился на брате, и она вышла из оцепенения. – Прошу к столу.

Ника направилась к брату, замерла на мгновение, обернулась, и продолжила оглядывать гостиную с другой стороны. Ее взгляд задержался на диване.

– Знаешь, – начала она все еще пристально смотря на диван, – во всем доме нет ни одного ковра. Мама всегда говорила, что они лишь пыль собирают. А в их кабинете ковер, на котором стоит диван. Тебе не кажется это странным?

Ника обернулась к брату, в ожидании его мнения. Но он не мог подобрать слов. Ему действительно не казалось это чем-то важным или странным. Юноша лишь пожал плечами в ответ.

– Пойдем кушать. Я не хочу опять все греть, – и Константин отправился на кухню. Он ожидал, что и сестра последует за ним. Но, сев за стол, заметил, как она поднимается по лестнице наверх.

Ника спешила в родительский кабинет. Ей хотелось разгадать эту тайну. У нее промелькнула мысль, что у родителей под ковром мог быть тайник, как в старом приключенческом фильме. Ведь родители были археологами и всегда сталкивались с тайнами и загадками истории.

Она опустилась на колени и погладила мягкий зеленый ковер, который напоминал ей траву. Приложив усилия, чтобы немного сдвинуть диван, она со всей силой откинула ковер и начала ощупывать деревянный пол. Ника спешно прошлась по периметру и в центре, и надежда найти какой-то родительский тайник рассеялась также быстро, как и появилась.

– Что на тебя нашло? – немного рассерженно спросил Константин, застав сестру за странным занятием. Ника взглянула на брата, потом на пол и засмеялась. Она оценила всю комичность ситуации.

– Не знаю. Хотелось отвлечься, вот и придумала себе какую-то тайну. Подумала, может родители здесь что-то прятали, какое-нибудь сокровище, что-то для нас в память о них. Наверное, это от истощения. Идем есть.

Ника поднялась с пола и хотела обнять идущего к ней брата. Но он обогнул ее, отодвинул больше диван, полностью освобождая ковер. Он расстелил его обратной стороной и замер.

На обратной стороне ковра была глянцевая карта мира с подробными архитектурными сооружениями, городами и горами. А под углом создавался объемный эффект. По периметру были различные символы похожие на геометрические фигуры.

– Тайна, говоришь, – Константин заворожено смотрел на ковер.

Карта мира алхимии

Ошеломленные находкой, они принялись ее безмолвно изучать, совсем позабыв об ужине. Ника рассматривала ее сверху вниз, слева направо, вдоль и поперек, стараясь подметить каждый знак и символ.

– Что это за обозначения? – спросила она брата. Он задумчиво всматривался в эти символы.

– Кажется, я уже видел их! – и он выбежал из комнаты. Константин вернулся через минуту с родительской книгой учителя химии. – Эта книга родителей про алхимию. Смотри, здесь такие же символы, что и на карте, – и он открыл нужную страницу с изображением символов стихий.

Ника заглянула в книгу. Символы действительно были такими же, как и на карте. Но для нее это открытие не оказалось ответом на происходящее.

– Здесь написано: «В основе алхимической теории лежит теория о четырех элементах: огня, воды, воздуха и земли. Эта теория берет свои истоки из Древней Греции. Одним из древних философов – Платоном была выдвинута идея, что Вселенная создана великим существом, которого называли Демиургом. Он создал все из одухотворенной первичной материи. А из нее были созданы четыре элемента. Другой древнегреческий философ – Аристотель добавил еще один элемент, который назвал квинтэссенцией. Пятый элемент является основой и самой сутью всего. Так был заложен фундамент алхимии…

Несмотря на разнообразие алхимических теорий, всем им была присуща идея единства. Согласно разным историям, алхимик начинал свою работу с поиска первовещества. Найдя его, путем специальных операций, которые остаются в секрете, он приводил его до первоматерии, после чего, прибавив к ней нужные ему элементы, получал философский камень…»

– Первовещества? Первичная материя? Философский камень? О чем ты? – не понимала Ника. Девушка заглянула в книгу, пробежалась по тексту, но ничего не поняла, в голове было слишком много вопросов. – Думаешь, это карта алхимических элементов? А наши родители, полагаешь, искали философский камень?

Ника пыталась отшутиться, но брат был слишком серьезен. Ответ так и завис в воздухе: «Что искали родители и зачем?». Константин хотел было возразить сестре на ее нелепый вопрос, но взор снова устремился на карту.

– Я не знаю, Ника, – он был растерян. – Я не знаю. Но, кажется, у нас есть тайна, которую нам предстоит разгадать, – и оба улыбались от предвкушения новых открытий.

Сидя на корточках, Ника и Константин Протовы были похожи на своих родителей, уткнувшиеся в новую находку, они забыли об усталости и любых делах. Стараясь понять, из какого материала сделан ковер и как на него нанесена карта, юные исследователи только больше зарастали вопросами, остающимися без ответов.

Ника принесла школьную карту, которой она пользовалась на уроках географии и они старались сопоставить, насколько карта реалистична. На ней прослеживались параллели и меридианы, но все было таким объемным, что сбивало с толку. Так они и уснули на старом бежевом диване в родительском кабинете.

«Вы не одни»

Каникулы закончились, и Ника с Константином снова приступили к занятиям. Ника уж несколько месяцев никого не видела и вспомнила о пропущенных уроках и домашних заданиях только подходя к школе. Все мысли были заняты картой, найденной в кабинете родителей. До поздней ночи они с братом изучали каждый уголок этой находки. Символы стихий были разбросаны по всей планете: где-то в большей степени, где-то в меньшей. Они уже стали думать о посещении всех мест с большим скоплением отметок. Осталось только подробнее определить координаты этих мест. «Возможно, их последние раскопки как-то связаны с этой картой. Но что мы там найдем?», – размышляла Ника по дороге в школу. Ожидание этих путешествий вдохнуло в Нику новую жизнь. Это открытие стало тоненькой ниточкой, связывающая их с родителями, с памятью о них.

Не успела она войти в класс математики, как учитель направил ее к директору. У директора ее ждал не самый воодушевляющий разговор о ее перспективах из-за слишком длительного пропуска занятий в выпускном классе. Несмотря на выражение соболезнований ее потери, школа не считала это основанием для самовольного длительного непосещения занятий. И все указывало на безответственность нового опекуна ученицы. Ника бледнела на глазах: только проблем со школой не хватало, и это очередным грузом ляжет на плечи брата. «Может совсем бросить школу?» – пролетела мысль у выпускницы. Но она тут же вспомнила доводы мамы, что в «наше время тебе необходимо получить образование», и ее наставления окончить школу. Нике хотелось выполнить эту старую просьбу мамы в память о ней.

Директор, заметив перемены в лице ученицы, внезапно умолк. Нависшая тишина вернула Нику в кабинет из своих размышлений. Теперь начался ее черед на глубинный монолог о тяготах жизни без родителей, о том, как им с братом тяжело и как она еще не может оправиться от случившегося. Она категорически была против привлечения брата к школьным делам, убеждая, что последние события заставили ее повзрослеть, и она обязательно окончит школу, ведь это так важно в наше время.

Серьезность ученицы оказала эффект на мужчину в годах, сидящего напротив. Директор задумался, подошел к окну и устремил свой взгляд вдаль.

– Я помню, как ваши родители просили принять вас с братом в середине года много лет назад. Скажу честно, я скептически отнесся к их просьбе. Однако, наблюдая за успехами вашего брата и вас, я впервые признал, что заблуждался, – он повернулся к Нике. – Вы напомнили мне вашу маму, она была также настойчива и уверенна. – Он вернулся в свое кресло и начал перебирать бумаги. – Надеюсь, окончание вашего обучения пройдет без прогулов. Я предупрежу преподавательский состав о вашем возвращении к занятиям с необходимой сдачей всех долгов.

Он внимательно начал изучать какие-то документы, а Ника все еще сидела напротив, не до конца понимая смену настроения директора. Он поднял глаза и нахмурил лоб:

– Вы свободны, Протова. Поспешите на урок.

Класс встречал Нику тишиной. Все знали о случившемся в ее семье, но никто прежде не сталкивался с подобным и не знал, как себя вести. Через пару уроков чувство неловкости исчезло и пристальное внимание к Нике испарилось. При первой возможности Линда заключила подругу в крепкие объятия. Но по выражению лица Ники было ясно, что обсуждать это она не намерена.

– Ника, если тебе, что-нибудь понадобиться…

– Я знаю, Линда, я знаю. Спасибо, – спешно ответила Ника. И они молча пошли на обед.

Денис Федорович мельком поглядывал на Нику во время урока. У него сложилась к ней особая симпатия. «О чем он хочет поговорить?», – думала Ника, – «обо мне, о родителях или о книге? Книга!». Ника совсем забыла ее взять, ведь брат последние дни не расставался с ней ни на минуту. Нужно было срочно что-нибудь придумать.

Ника дождалась, когда все уйдут. Это был последний урок и у нее было достаточно времени, чтобы поговорить с учителем.

– Ника, примите мои соболезнования. Какая потеря для науки! – сокрушался Львов. И спешно добавил: – И для вас, конечно, для вашей семьи.

– Спасибо, Денис Федорович. Вы правы, – Ника немного мялась. – Денис Федорович, простите, кажется я не смогу выполнить вашу просьбу и подписать книгу…

– Что вы, что вы! Разумеется, – перебил ее учитель.

– Однако у меня есть к вам просьба.

– Я вас слушаю, – навострился Львов.

– Книга, что вы мне дали, откуда она у вас? Она из ранней публикации родителей, ограниченная серия? – Ника завалила его вопросами. – К моему удивлению, этого издания даже нет в нашей библиотеки, а родители хранили все свои публикации.

Львов растерялся. Ника заметила его смятение и внутреннюю борьбу: рассказывать или нет. Он сжал кулаки и выдохнул, сдаваясь в собственной схватке с самим собой.

– Я был в вашем возрасте: заканчивал школу и передо мной стоял выбор, куда поступать, – он предложил Нике присесть за парту. – Я сидел во дворе школы и, видимо вид у меня был не очень, но ко мне подошел мужчина и поинтересовался, что со мной. Пожалуй, он первый, кто спросил меня, в первый раз за мою жизнь: «А чего хочешь именно ты? Как ты хочешь прожить свою жизнь?». Все, что я смог ответить: «Я хочу понять этот мир…». Мой ответ его развеселил, и он протянул мне эту книгу со словами, что это может быть моим началом. Так и случилось: книга увлекла меня, и история алхимии открыла мне путь в химию. Я думаю, вы догадались, что этот мужчина был ваш отец – Роман Протов, – он тяжело вздохнул. – Когда я узнал, что он автор книги, я стал интересоваться его исследованиями и публикациями. Ваши родители действительно великие ученые. Они были не просто археологами. Я надеялся, что увидев книгу, он вспомнит того отрешенного паренька, которому он очень помог. И мне доведется лично поблагодарить его. Но не всем мечтам суждено сбыться… – он отвернулся и украдкой смахнул скатившуюся слезу. – Думаю, после услышанного, вы бы хотели оставить книгу себе.

– А можно? – удивилась Ника.

– Давая мне книгу, ваш отец лишь попросил, чтобы я передал ее тому, кто также будет на распутье в поисках ответов. Эта книга стала мне очень дорога. Но, думаю, так будет правильнее, – грустно ответил Львов. – В память о вашем отце.

– Спасибо, – Ника искренне улыбалась.

– Примите мои соболезнования, – вместо прощания сказал учитель и похлопал ее по плечу.

Ника спешила домой, поделиться с братом историей учителя химии, его подарком, и продолжить совместное изучение карты. Окрыленная, она мчалась домой и не заметила за поворотом ожидавшего ее одноклассника.

– Александр? – Ника была сильна удивлена. Она мельком глянула на часы и поняла, что это не случайная встреча. Он ее ждал.

– Ника! Здравствуй! – Александр сам немного растерялся.

Они шли молча и не спеша. Ника заметила задумчивый вид ее спутника. Она до сих пор не могла понять, как относится к новому однокласснику. За время ее отсутствия в школе количество фанаток убавилось, но за ним все еще увивались девушки. Александр был симпатичным юношей, с атлетическим телосложением. Любая девушка, и Ника не исключение, тонула в его темно-зеленых глазах. Взгляд был глубоким и, будто, дотрагивался до самого сердца. Ника прежде не испытывала таких чувств и ни с кем из сверстников противоположного пола особо не общалась. Она не знала, чего ждать от этой встречи.

– Ника… – он сглотнул, – я сожалею о вашей потере.

Ника выдохнула. Он всего лишь хотел поддержать ее.

– Я потерял родителей в прошлом году, – его голос немного дрожал. – Я понимаю, каково тебе сейчас. И хотел, чтобы ты знала, что вы не одни!

– Спасибо, – Нике была приятна такая поддержка. Теперь она поняла, почему Александр был так подавлен в их прошлый раз, когда она спрашивала о его родителях. – Как их звали?

– Владимир и Мария, – сухо ответил юноша.

– Мои соболезнования, – Ника заметила, как сильно напряжено его тело и как его потряхивает. Он кивнул в знак благодарности.

– Они погибли под обвалами в Южной Америке на раскопках пирамид инков. Их тела так и не были найдены. А я остался с единственным родным, который у меня есть – моим дедом, – эти слова ему довались с трудом. – Мои родители работали на «Philstone».

Юноша взглянул на Нику и увидел ожидаемый эффект: она была поражена и замедлила ход. Он слегка подтолкнул ее, предлагая продолжить путь, и быстро обежал взглядом улицу.

В мыслях Ники проходили параллели произошедших событий: две семьи археологов работали на одну компанию, вели раскопки в пирамидах древних цивилизаций в разных частях планеты, и все погибли при странном стечении обстоятельств и внезапном обрушении свода. Она вспоминала карту алхимии и несколько мест со скоплением стихий, среди которых Южная Америка и Египет. Какова вероятность такого совпадения?

– История вашей семьи не могла оставить меня равнодушным. Она вселила в меня новую надежду. Понимаешь, я никогда не верил в их гибель, – Александр начал говорить чуть тише. – Я знаю, насколько осторожно родители работали на раскопках, насколько силен мой отец, чтобы выбраться из развалин, если они вообще были. Насколько сильно они любили меня! Они бы сделали все, чтобы вернуться!

– Александр… – и в сердце Ники затеплилась надежда. Она помнила, насколько осторожно ее родители проводили осмотр любого сооружения, прежде чем начать работу и раскопки. Тепло струилось по сердцу, воспоминания всколыхнули любовь к родителям и тоску по ним. Она поняла, что движет ее собеседником. И в то же время, считала это надуманными фантазиями. Она ласково пожала его руку. – Мне жаль…

– Ника, я знаю, что ты можешь посчитать это пустыми надеждами, но два схожих случая у одной компании, – он начал активно убеждать Нику. Она с сочувствием посмотрела на него и двинулась к дому с поникшей головой. Девушка ускорила шаг, чтобы свернуть к дорожке во двор.

– Они искали философский камень, – крикнул он ей вслед. Ника остановилась. Эти слова поразили ее словно молния.

«Неужели, его родители тоже?!» – Ника изумленно оглянулась на Александра.

Константин тщательно изучал книгу родителей, которую он забрал у Ники. Вчитываясь в каждое слово, он пытался найти подсказку для разгадки тайны карты на ковре, веря, что они связаны. Он расположился в кабинете родителей и достал все книги, написанные Романом и Розой Протовыми. Но книги лишь передавали историю очередных раскопок, создавая новые вопросы о жизни древних цивилизаций. Книга по алхимии отличалась от всех других. В ней был проведен анализ учения, сопоставление элементов с человеком: серы с Духом, ртути с Душой, соли с Телом, заложена идея единства: «Один есть все…». Он понимал, что это непростая книга.

Константин услышал, как внизу хлопнула дверь и поспешил поделиться с сестрой интересной аналогией, проведенной в книге. Он явно не ждал гостей сегодня и замер на лестнице при виде Александра. Ника почувствовала неловкость от этой ситуации. Познакомив юношей между собой, она пригласила всех в гостиную. Константин не сводил взгляд с нового знакомого.

– Братец, родители Александра тоже археологи и пропали в прошлом году. У него есть интересная теория, которую тебе стоит услышать, – пояснила Ника присутствие гостя.

Константин не проронил ни слова, на мгновение взглянул на сестру, и все внимание устремил к Александру. Юноша чувствовал себя смущенно под таким напором.

– Как Ника и сказала, мои родители тоже археологи. Они тоже работали на компанию «Philstone». Они были на раскопках в Южной Америке, в пирамидах, – его речь была уже более уверенной. – Мне сообщили, что было землетрясение, и их похоронило под завалами, но тела так и не были найдены. Долгие месяцы попыток узнать подробности и отыскать родителей не были успешными. Мне оставалось только верить. И, когда я услышал о ваших родителях, я не мог отрицать очевидного! – он замолчал и смотрел на Нику с Константином, ожидая их догадки. – Наши родители живы!

Константин вскочил от неожиданного заявления. Он взглянул на сестру, но та спокойно сидела с опущенными глазами. Успокоившись, он вернулся на свое место и, в качестве поддержки, взял сестру за руку.

– Почему для тебя это очевидно, объясни? – Константин наконец заговорил с гостем.

– Первоклассные археологи, работающие на одну компанию, и так неожиданно исчезают, бесследно, что их признают погибшими. Тела моих родителей так и не были найдены, как и ваших. Возможно, кто-то не хочет, чтобы были продолжены раскопки и исследования…

– Исследования? О каких исследованиях идет речь? – перебил его Константин.

Александр взглянул на Нику с немым вопросом: «Можно ли ему рассказать?». Получив положительный кивок, он все же немного мешкал с ответом.

– Они искали философский камень, – заключил он.

Константин понял, почему сестра хотела, чтобы он услышал рассказ ее одноклассника. Он впился пальцами в книгу родителей. Мгновение, глубокий вдох, и он взял себя в руки. Подобные заявления были для него неожиданностью, хотя и подтверждали его собственные догадки. Ему требовалось еще во всем разобраться и понять, насколько услышанное правда.

– У тебя есть какие-то доказательства? – Константин старался быть рассудительным.

Александр мялся. Хотя он и сам решился открыть Нике свои умозаключения, но и он не знал, насколько может доверять Протовым.

– Вам придется поверить мне, – уводя взгляд ответил Александр. Он выглядел слегка растерянным.

Ника смотрела то на своего брата, то на одноклассника. Было заметно, что оба знают больше, чем могут сказать друг другу. Константин, выдохнул и улыбнулся.

– Это всего лишь твои догадки. И мне хотелось бы верить, что наши родители живы, но нет смысла отрицать очевидное, они…

– Но это правда! – Александр вскочил от возмущения. Его ноздри раздулись от негодования.

Константин увидел в юноше, стоящем напротив и сжимающим кулаки, такого же сироту, как и он. И только что, он так небрежно посмеялся над его верой и последней надеждой вновь встретить родителей. Будь он на его месте, то сам хватался бы за самую хлипкую соломинку, если есть шанс найти родных. И все же, доказательств так и не было. Загадочная книга их родителей и карта в кабинете – Константин едва понимал ценность этих находок, чтобы делиться ими с незнакомцем.

Александр читал недоверие на лицах Протовых. Не имея при себе никаких доказательств, он молча ушел, хлопнув за собой дверью. Ника замерла в своем стремлении остановить гостя. Она бросила возмущенный взгляд на брата.

– Мне казалось, ты поддержишь эту идею! Ты сам задавался вопросом, что родители искали философский камень!

Ника убежала в свою комнату, не дождавшись ответа Константина. А Константин так и остался сидеть в гостиной наедине со своими мыслями, все крепче сжимая книгу родителей. В глубине его души разрасталась борьба: он понимал всю нелепость пустых надежд, основанных на старых легендах, и, в то же время, он хотел поверить в чудо.

История Пустоты

На следующий день Ника почти бежала в школу, желая скорее застать Александра и извиниться за вчерашний разговор. Но он так и не пришел.

День в школе прошел незаметно, пока Ника была в своих думах, прокручивая в голове все, что произошло в последние дни. Сама того не замечая, она уже пришла домой и направилась прямиком в родительский кабинет, располагаясь на диване. Некогда неприступное место стало для них с братом главным местом обитания в последние дни. Она оглядывала кабинет в надежде найти хоть какую-то подсказку, куда двигаться дальше, что делать. Стоит ли углубиться в работу родителей, продолжить их исследования, или забыть обо всем и научиться жить по-новому: только она и брат. Ника чувствовала себя на распутье.

Столько книг, столько историй. «Интересно, родители все это прочли?», – спрашивала она себя. Сидя на диване, она стала изучать название книг, заполняющие стеллажи. В череде исторических названий, взор остановился на выделяющемся названии: «История Пустоты». На книге красовался символ пересеченных между собой элементов стихий.

Книга была в темно-бордовом твердом переплете с золотыми полосками. Автора не было, как и информации об издателе. Листы были немного пожелтевшие по краям. А сам текст был написан чернилами каллиграфическим почерком, ни одна машинка не смогла бы так напечатать. Кончики пальцев чувствовали каждую букву. В них было что-то личное. Незаметно для себя, она углубилась в чтение.

«Однажды, когда-то очень давно, была одна Пустота. И не было ничего, и ничто было всем. И вот в пустоте раздался голос, желающий быть. Пустота исполнила желание голоса и родилось Дитя, по силе равное самой Пустоте. И в ней зародился свет. А со светом пришла тьма. И рождались Вселенные, рождались Галактики, рождалась жизнь лишь одним желанием Дитя. И стало любимой игрой для Дитя за жизнью вселенской наблюдать. Несмотря на нежелание Пустоты-Отца, Дитя спустилось к смертным, чтобы познать созданную им жизнь.

Дабы защитить свое Дитя от людей, Пустота создала Счастливое Королевство, в котором было все, чтобы ни в чем не нуждалось его Дитя. И родилось это Дитя в Счастливом Королевстве у короля и королевы. Видело Дитя суть во всем живом, хоть и забыло о прошлой жизни своей, что была до мира смертных. Но силы сохранились его среди смертных, и познавало оно смысл любой жизни, способное чувствовать и свет и тьму, и все живое на земле. И одиноко чувствовало себя Дитя среди людей, иначе видящих мир вокруг. Шло время, и стали величать дитя Грустной Принцессой Счастливого Королевства.

Не видела Пустота ценности и прелести в созданном своим Дитя мире, а лишь наблюдала за жизнью среди смертных. Захотела Пустота вернуть свое Дитя. И лишь в смерти всего живого нашла она выход, что мог вернуть бессмертное Дитя к Отцу.

Долог был путь Грустной Принцессы в познании мира живых. Но смогла она вобрать в себя весь свет и всю тьму, став Единством всего сущего. И не было равных ей во всем мире. И на пороге последнего дня этого мира встретилась Принцесса и Пустота на краю Земли. И был задан вопрос Дитя. И был дан ответ Пустоте. И жизнь сохранилась на Земле.

Пришло время, и воссоединились Дитя и Отец. И оградило мир живых от Пустоты собой Дитя, не позволив больше подвергать ее творение сомнению и истреблению. Рассеялось Дитя по всем созданным им мирам. И осталась вновь одна Пустота среди творений своего Дитя.

Но за долгие годы жизни среди смертных, оставила Грустная Принцесса частички себя в своих потомках. И дети ее и внуки ее отличались особой мудростью, особой силой, особым видением этого мира. Шли годы, сменявшиеся веками и эпохами. Менялись люди, менялся мир. И стерло время Счастливое Королевство. Но знания сохранила королевская семья. Ждали они возвращения матери своей. Пятеро братьев объединили знания, сохранившиеся в веках. И вот однажды в семье одного из потомков родилась девочка. Иначе видела она этот мир, как когда-то ее прародительница. Объединились в ней частички Грустной Принцессы, что некогда в детях своих она сберегла. И больше, чем знания одного Рода, обрела девочка.

Почувствовала Пустота среди мрака и хаоса людских сердец, что вновь сияет свет Дитя его, что осталась жизнь, им некогда данная. Желала Пустота встретиться со своим Дитя, вернуть его в свое небытие. И когда девушка познала истоки жизни, обретя Единство с миром, сила ее оказалась безмерной и отыскала путь к этой силе Пустота. И вновь Пустота подвергала сомнению жизнь, созданную некогда его Дитя. И вновь был задан вопрос. И вновь получен ответ. И жизнь вновь была сохранена на Земле. И так повторялось вновь и вновь…»

От чтения девушку отвлек звук несостоявшегося падения: Константин, заснув, чуть не упал со стула. Ника даже не заметила, как пришел брат и как уже стемнело за окном. Немного придя в себя и видя на часах за полночь, он заявил, еще немного сонно, что пошел к себе спать.

Ставя книгу на место, Ника зацепилась за названия книг вокруг: мифы Древнего Египта по одну сторону, и мифы Месопотамии – по другую. Что между ними делает «История Пустоты»? Переводя взгляд с одной книги на другую, в пустеющем пространстве в углублении стеллажа она заметила отблеск.

Спешно убрав все книги с полки, девушка подсветила фонариком с телефона и обнаружила замочную скважину. Она была покрыта золотым орнаментом с разными символами. Ника провела рукой по ней, ощущая гравировку по периметру.

Ковер, необычная книга, теперь замок – кабинет родителей был полон тайн. Неудивительно, что они не пускали сюда детей, оправдываясь своей работой. Но что в итоге это была за работа? Неужели археология таит в себе столько загадок, что их надо скрывать от собственной семьи? В Нике все больше зрело желание узнать истину: чем на самом деле занимались ее родители, какого рода исследования и поиски чего они вели?

Ключ

Новая загадка не позволила бы Нике заснуть. Не дожидаясь утра, она решила рассказать брату о находке. Едва добудившись его, совсем сонного, она повела его обратно в кабинет. Несколько раз проговорив о потайном замке в стене книжного шкафа, тыча в него, Ника светила то на замок, то на брата фонариком. Через пару минут сон пропал, и Константин стал осознавать об очередной находке сестры.

– Нужен ключ…, – слова Ники эхом раздались для Константина, выводя его окончательно из сонного состояния.

– Что ты сказала?

– Нужно найти ключ для этого замка, – повторила сестра.

Эти слова явно о чем-то напомнили Константину. Он задумчиво ушел. По шагам Ника поняла, что он отправился к себе в комнату, а по хлопающим ящикам было очевидно, что он что-то ищет. Через некоторое время он вернулся со связкой ключей.

– Папа всегда оставлял мне свои ключи, когда они надолго уезжали. В свое время, я открывал ими все. Кроме этого ключа, – он держал ключ с половиной зубчиков, слегка позолоченный, с полукруглой ажурной головкой.

Он попытался вставить его в замок, но тот свободно вышел. Константин ухмыльнулся.

– Наверное, глупо… – он взглянул на сестру, которая поспешила в свою комнату и также стала что-то искать в своих вещах.

Ника молча вернулась к брату, показывая связку ключей и такой же ключ с ажурной головкой.

– А мама всегда оставляла мне свою связку ключей.

Они достали ключи из общей связки, соединяя ажурные узоры, они состыковали две половинки и держали в руках полноценный ключ. Немного медля, Константин еще раз вставил ключ в замок. На этот раз он четко вошел в пазы замочной скважины. Один поворот направо. Слабый щелчок. Половина стеллажей выдвинулась вперед. Константин ухватился за выпирающие сбоку книжные полки и приоткрыл потайную дверь. Затем он открыл вторую половину шкафа.

Перед Протовыми открылось во всю стену генеалогическое древо со множеством имен на латыни. В самом низу виднелись их имена. Рядом с каждым именем выше был знак одной из стихий. У Розы Протовой был символ воды, у Романа – огня.

Ника с Константином принялись изучать каждый миллиметр огромного полотна с незнакомыми именами. Но это было не просто полотно, это была настоящая стена, вставленная позади стеллажей и закрытая стеной шкафа. Многие имена были стерты полностью или частично.

Стена была около 2 метров, почти под самый потолок, как и шкаф. Чтобы прочитать самые верхние имена, пришлось подставить стул. Лишь два из пяти имен, которые находились на самой вершине древа, можно было прочитать.

– Кажется, это читается как «Файер», – Константин прочел первое имя. Он прошелся рукой по поверхности, на которой было вычерчено имя. Легкое нажатие, и часть стены немного выдвинулась вперед. Слегка расшатывая, он смог достать камень из стены.

– А этот «Аквер», – и Ника повторила движение брата, слегка надавив на стену. И второй камень выдвинулся вперед.

Они держали в руках два камня величиной с половину ладони, неровной формы, с треугольным изображением символов огня и воды.

Отложив камни в сторону, они пытались прочитать каждое имя и уже хаотично стали надавливать на разные участки стены. Но безуспешно: ни один камень больше не поддавался.

За окном светало. Ника и Константин уснули на диване, облокотившись друг на друга, пока осматривали семейное древо, сжимая в руках свои сокровища.

Третий камень

После своей находки Протовы пришли к выводу, что философский камень действительно может существовать, а родители не просто нашли две его части, но как-то непосредственно могли быть связанны с его происхождением. В одной части древа Ника наткнулась на имя «Alexander», чьим отцом был «Vladimir Erther». Это были единственные имена, которые четко прослеживались по одной из линий. Из-за того, что имя «Alexander» находилось на том же уровне, что и их с братом имена, а его отца звали Владимир, она сразу подумала о своем однокласснике, который так уверенно говорил о философском камне. Поэтому Ника уговорила брата еще раз пообщаться с Александром, и рискнуть показать ему камни. Нехотя, но Константин согласился еще на одну встречу. Он чувствовал, что его слова задели юношу, который так же, как и он, хотел поверить в чудо, и решил извиниться за это.

На следующий день Ника отправилась в школу лишь для одного: узнать, где живет Александр. К ее счастью подруга с радостью согласилась помочь с поиском одноклассника. Линда была наслышана, что тот провожал подругу до дома, и допытывала Нику, не влюбилась ли и она в одного из самых симпатичных парней в школе. Ника даже немного смутилась от ярких рассказов. Она не ожидала, что со стороны все выглядело именно так. Но это было лучшее объяснение, чем Ника могла придумать. И она не стала рушить прекрасные образы, созданные подругой. Так как у Александра было достаточно поклонниц в школе, которые давно уже проследили за ним, Линда быстро смогла разузнать его адрес.

Александр жил в нескольких кварталах от Протовых в небольшом одноэтажном доме, таком же сером, как и десяток домов вокруг. От того Ника с Константином немного поблудили среди однотипных улиц спального района. Несколько минут Протовы стояли, настукивая в дверь. В доме тускло горел свет, но на настойчивый стук никто не шел.

– Может обойти со другой стороны? – предложил Константин и уже направился во двор, как они услышали бряканье замка.

На пороге стоял пожилой мужчина, с короткими белыми, как снег, волосами и аккуратной небольшой бородкой. Он был одет достаточно элегантно, в клетчатой рубашке с жилеткой и классических штанах. Несмотря на то, что гостей в доме явно не ждали, он вежливо поинтересовался, чем может помочь. От неожиданности Ника с Константином растерялись.

– Мы…я…, – пыталась объяснить Ника. – Я учусь с Александром в одном классе. Его не было в школе, я хотела узнать, как он? Все ли в порядке?

– Да, с ним все в порядке, небольшая простуда, скоро вы снова его увидите, – дедушка держался учтиво, хотя между строк читалось пренебрежение к очередной поклоннице его внука, которые, явно, наскучили ему. И он поспешил закрыть дверь.

– Постойте! Скажите ему, что заходила Ника. Ника Протова и ее брат Константин! – едва успела выпалить Ника, пока закрывалась дверь. Но дверь так и не захлопнулась, оставив узенькую щель.

– Протовы, значит, – еле слышно повторил мужчина себе под нос. Дверь отворилась, и хозяин учтиво пригласил их войти в дом. – Что же вас привело к моем внуку?

– А мы могли бы поговорить с ним? – взял инициативу Константин. Мужчина немного свысока взглянул на юношу, оценил обоих и предложил нежданным гостям располагаться, пока он сходит за внуком.

В доме было очень скромно и мало вещей. В гостиной красовался резной деревянный шкаф с книгами и огромные напольные часы. Вскоре мужчина вернулся, ведя за собой юношу.

Александр был немного удивлен визитом, но скорее выражал недовольство, чем радость встречи. Он не приветствовал гостей, едва бросив взгляд на Нику, он с недоверием смотрел на Константина.

– Здравствуй! – Константину было неловко от нависшего молчания и недоброжелательной атмосферы. – Я хотел извиниться за произошедшее у нас дома. Думаю, ты был прав, – ему с трудом давались эти слова, ведь он всегда считал себя правым. – И мы хотели бы поговорить с тобой об ЭТОМ. Если ты готов нас выслушать.

Константин протянул Александру руку в знак примирения. Александр смягчился от услышанного и, принимая извинений, пожал его руку в ответ. Юноша взглянул на своего дедушку, безмолвно прося разрешения поговорить с гостями. Немного думая, тот одобрительно кивнул. Он жестом пригласил их пройти в гостиную и расположиться на диване. А они с дедушкой сели напротив.

– Это мой дедушка, Дмитрий Евгеньевич. У меня от него нет никаких секретов, можете быть спокойны, – пояснил юноша настороженным гостям. – О чем же вы хотели поговорить?

– Мы тоже склонны полагать, что наши родители вели поиски, – Константин немного замялся, все еще косо смотря на дедушку, – ЕГО.

– Что же вас подтолкнуло к этой идеи?– учтиво вел беседу Александр. Будучи в гостях у Протовых, его зацепило недоверие и некая насмешка со стороны Константина, и он отвечал ему тем же. – Вы нашли какие-то доказательства?

Протовы волновались. Константин и представить не мог, что его сердце будет так учащенно биться, когда он начнет рассказывать кому-то о своих догадках по поводу философского камня. Он положил руку на сердце, стараясь сдержать волнение. И тут он понял, что это вовсе не сердце так бьется, а камень в нагрудном кармане. Он взглянул на сестру, которая также обнаружила, что ее камень пульсирует, и сдерживала его в кармане кофты. Переглянувшись, они неспешно достали камни, одновременно выставили сжатые кулаки и вместе разжали руки. На ладонях гостей красовались камни с элементом огня и воды.

Александр и Дмитрий Евгеньевич вскочили от неожиданности и нависли над камнями. Еще сомневаясь, Александр достал из кармана похожий камень неровной полукруглой формы с элементом земли и надписью «Терр», вызвав не меньшее удивление у гостей. Теперь Константин и Ника точно знали, что они не одни в своих поисках истины.

Наблюдая за молодыми людьми, Дмитрий Евгеньевич поглаживал бороду и собирался с мыслями. После несколько раз повторяющихся «Хм…однако…», ребята обратили внимание на сосредоточенного мужчину.

– Дедушка, – окликнул его Александр. Поймав беспокойные и вопросительные взгляды, Дмитрий Евгеньевич хлопнул в ладоши и улыбнулся от легкого испуга ребят.

– Пожалуй, нужно начать с начала. Следуйте за мной, – сказал загадочно дедушка и направился в подвал.

Спускаясь по лестнице, гости уперлись в красивую узорчатую деревянную дверь. По ее периметру были выбиты различные символы.

– Это защитные руны, которые позволяют пройти людям с добрыми помыслами, – и мужчина наблюдал, как один за другим молодые люди проходят сквозь арку. С довольной улыбкой Дмитрий Евгеньевич представил гостям свою лабораторию с высокими стеллажами книг, множеством растений, колб и пробирок, как в классе химии. Свет был тусклый и освещал только определенные участки рабочего пространства.

– Александр, – дедушка всегда делал особое ударение на последний слог и твердое окончание в имени внука, – думаю, пора рассказать твоим друзьям чуть больше.

Александр был удивлен решением деда. Он тяжело вздохнул и обратился к гостям:

– Ника, Константин, позвольте вам представить еще раз моего дедушку. Знакомьтесь, это сэр Дмитрий Евгеньевич Литев, потомственный алхимик и один из членов Совета друидов.

Протовы не знали, как реагировать, услышав «сэр» и принадлежность мужчины к какому-то совету друидов и потомственным алхимикам.

– Я был знаком с вашими родителями, перспективные алхимики. С тех пор как Александр рассказал, что они исчезли, я все ждал, когда же он пригласит вас, – по лицам гостей мужчина понял, что сказал что-то поразительное. – Хотите сказать, что вы не знаете о том, что ваши родители – алхимики?

Протовы с округленными глазами интенсивно начали мотать головой из стороны в стороны, не находя слов для ответа. Родители были археологами и любили изучать различные древние книги, их исследования были связаны с алхимией, но чтобы они оказались сами алхимиками, для ребят оказалось сюрпризом.

– Значит, родители вам ничего не рассказали, – заключил Дмитрий Евгеньевич. – Но вы должны знать: алхимики существовали очень давно и живут по ныне. Они были всегда, только о них не знали. Нас называли друидами, волшебниками, ведьмами и колдунами, а затем – алхимиками, в каждом времени свои имена, – он подошел к одному из стеллажей, что-то нажал, и все стеллажи развернулись. Позади них были родовые деревья множества семьей, похожие на стену с древом в доме Протовых. – Мы творили чудеса, познавали этот мир, тайны его мироздания, единения с природой и стихиями. Но главная наша цель была защита жизни на Земле и философского камня. Но некоторые из нас посчитали, что знают все и достойны управлять этим миром. Они показали людям свое искусство. Ими восхищались и их боялись. Страх обычных людей потерять свою власть подвиг их на ужасные вещи. Начались гонения и казни алхимиков. Их считали приспешниками дьявола и еретиками. Тогда алхимики поняли свою ошибку и навсегда спрятали свою силу от чужих глаз, – его голос становился все печальнее. – Алхимики опасались, что философский камень может быть использован в злых целях, а мир будет повергнут в хаос. Очень давно Советом друидов были приложены усилия, чтобы надежно спрятать хранителей философского камня и стереть любое упоминание о них.

Он подошел к внуку и положил руку на его плечо. Александр немного пошатнулся, но устоял от накладываемой на него ответственности предков.

– Если бы не встреча с отцом Александра, эти истории так и остались бы для меня легендой, – продолжил алхимик. – Он был сиротой, и искал свою семью. Эти поиски и увлекли его в археологию и алхимию, и привели к нашей с ним встрече. Ваши камни могут говорить об одном, что ваши родители, как и отец Александра, были потомками основателей алхимии, которые когда-то пообещали сохранить тайну философского камня и древние знания.

– А имя Эрсер тебе о чем-то говорит? – поинтересовался Константин у Александра.

– Как вы…? – изумился юноша такой осведомленности гостей. – Да, это фамилия отца. Но он настоял, чтобы я взял фамилию матери, – он подошел к стене, на которой красовалось имя его отца. – Теперь я понимаю, что он лишь хотел обезопасить меня.

– Что вы имели в виду, говоря о возможном хаосе? Что же такое философский камень? – поинтересовалась Ника у члена Совета друидов.

– Сейчас философский камень стал легендой. Среди друидов ходила история о Дитя, что создало наш мир и оградило его от Пустоты. Своим пяти потомкам оно передало тайны бытия, тайны мироздания. Когда Дитя покинуло этот мир, для защиты мира от хаоса и Пустоты, они создали философский камень, непревзойденный по своей силе. Многие верили, что с его помощью, можно подчинить себе законы этого мира, жизни, получить невероятную мощь и всевластие, перед которым даже Ничто, сама Пустота не выстоит! По легенде, камень представляет собой концентрацию всех стихий, объединенный пятым – квинтэссенцией. Но не каждый может воспользоваться такой силой. Только истинный потомок Дитя Пустоты может выдержать мощь камня. Камень стирает любые границы бытия, пространства и времени. Воплощая в себе жизнь и силу, он всегда служит источником для поглощения Пустотой. Они как Инь и Ян, являются противоположностями друг другу и поддерживают баланс. В одних руках он может служить оружием защиты, в других – проводником к исчезновению всего и приходу самой Пустоты, пояснил он.