Вы не авторизовались

Сеть смерти бесплатное чтение

Майк Омер
Сеть смерти

Mike Omer.

Deadly Web.

Глава 1

Мужчиной стоило родиться хотя бы ради возможности мочиться в бутылку — таково было убеждение детектива Ханны Шор. На дворе 2016 год, а для женщин со времен Средневековья так ничего и не изменилось. Изобретены телевизоры, микроволновки, кондиционеры, интернет, приложения для знакомств — но когда ведешь полицейское наблюдение, горе тебе, если ты не мужчина! Только у них есть возможность облегчиться в любой ситуации.

Ханна поерзала на сиденье в попытке найти щадящее для мочевого пузыря положение.

ХРУМ!

Бернард, лениво облокотившись на руль, неторопливо поедал чипсы и явно не испытывал никаких неудобств. Его, похоже, вполне устраивало сидеть с пакетом чипсов в холодной машине за миллионы световых лет от нормального туалета.

Под мрачным взглядом Ханны Бернард вынул из пакета очередную чипсину. Поразительно, как он вообще не толстеет! Очевидно, активный метаболизм. Все худые так говорят: «Ничего не поделаешь, у меня активный метаболизм». Будто это болезнь.

ХРУМ!

Ханна в очередной раз осмотрела улицу. Местечко было не из приятных, особенно после полуночи. Окрестности освещал одинокий фонарь, в тусклых лучах которого поблескивали непросыхающие лужи. Облезлые дома из красного кирпича опутывал лабиринт труб, проводов и ржавых пожарных лестниц. Через дорогу виднелся грязный переулок с переполненными урнами. Ветер шелестел разбросанными обрывками фольги и пакетов.

Патрульная машина стояла в окружении замызганных автомобилей, многие из которых, похоже, давно не покидали своих мест. Какой-то умник не поленился изрисовать пыльные стекла членами. Вышло так себе — Ханна наверняка справилась бы лучше.

Сегодняшняя слежка грозила опять кончиться ничем. Никаких тебе наркоторговцев, никаких арестов. Только напряжение, переполненный мочевой пузырь и…

ХРУМ!

Ханна вздрогнула. Как можно сосредоточиться на наблюдении, когда под ухом постоянно хрустят? Омерзительный звук! По крайней мере, в исполнении Бернарда. Будто он хочет что-то сказать своим хрустом. Можно подумать, главное удовольствие в поедании чипсов — хрустеть как можно громче!

ХРУМ!

— Бернард!

— Что? — Он напрягся и завертел головой в попытках понять, что привлекло внимание напарницы.

— Съешь еще одну чипсину — и я всю пачку тебе в задницу засуну!

Бернард недоуменно поднял брови.

— Хочешь чипсов?

— Нет!

— Ну смотри, а то хорошие, с соусом «Цезарь». Очень приятный сливочно-чесночный вкус!

— Не хочу я чипсов. Просто сил уже нет терпеть твой хруст!

— Что ж я могу поделать? Хрустеть — в природе чипсов. Это их неотъемлемое свойство. Чипсы созданы, чтобы…

— Заткнись! Он пришел!

Детективы умолкли, напряженно вглядываясь в темноту. Мужчина в вязаной шапке шел по улице, засунув руки в карманы пальто. Ханна всматривалась в силуэт, пытаясь понять, нет ли у него характерной выпуклости под пальто? Вооружен ли он?.. Кажется, нет. И походкой совсем не напоминает осторожного опытного наркоторговца…

— Даже не знаю, — прошептала Ханна. — По-моему, он не похож на того типа, которого описывал Джей-Ди.

— Джей-Ди — дебил. Удивительно, как он вообще два слова смог связать под таким-то кайфом. — Бернард пожал плечами. — В любом случае какой нормальный человек будет шляться ночью по этому кварталу?

Замедлив шаг, мужчина огляделся. Ханна и Бернард замерли в ожидании. Их «Додж Чарджер» без опознавательных знаков был неотличим от прочих припаркованных автомобилей, и в темном салоне двое детективов могли вести наблюдение, оставаясь незамеченными.

Мужчина свернул в переулок, прислонился к стене и закурил.

— Вот видишь — можно хоть сейчас брать за праздношатание, — усмехнулся Бернард.

— Не валяй дурака! — Ханна нахмурилась.

Сердце нетерпеливо билось в груди. Ей нужен был этот арест! Она чувствовала: шеф Догерти и капитан Бейли сомневаются в ее способностях. К тому же месяц назад она облажалась и по ошибке выдала журналистке конфиденциальную информацию о приманке для серийного убийцы. Воспоминания об этом промахе неотступно преследовали Ханну, заставляя сомневаться в своей профпригодности. Однако теперь у нее появился шанс напомнить руководству — и себе самой, — почему ее повысили до детектива^[1].

— Расслабься, — посоветовал Бернард. — Скоро сможем взять его за что-нибудь существенное.

— Ага.

Ханна вновь поерзала на сиденье. Переполненный мочевой пузырь постепенно заполнял собой все ее мысли. Скорей бы уж явился покупатель!

Подозреваемый спокойно курил, и внезапно Ханне тоже нестерпимо захотелось курить. Она бросила три года назад, но все еще мечтала о сигарете после плотного обеда, секса или в напряженной ситуации. А сейчас она сама была напряжена и к тому же отчаянно хотела сходить в туалет. Впрочем, к черту туалет! Она будет сидеть здесь хоть до рассвета, если…

Уловив краем глаза какое-то движение, Ханна тронула Бернарда за локоть: на улице появился мужчина в грязной драной одежде. Неуверенной дерганой походкой он прошел мимо патрульной машины, и в свете фонаря Ханна заметила темные пятна на его сухих губах. Ей доводилось встречать наркоманов, ведущих идеальный образ жизни: стабильная работа, счастливая семейная жизнь — всякое бывает. Но это был классический нарик — и по внешнему виду, и по поведению.

Он подошел к мужчине в пальто и что-то произнес. Тот кивнул. Наркоман протянул скомканную банкноту. Мужчина взял деньги, вынул из кармана небольшой темный предмет и, немного повозившись, вручил клиенту что-то крошечное.

— Пошли! — шепнула Ханна.

Они с Бернардом открыли двери машины, и легкого, едва слышного щелчка замков оказалось достаточно, чтобы привлечь внимание торговца и наркомана. Те оглянулись, заметили детективов и бросились бежать.

— Стоять! Полиция! — выкрикнул Бернард, выдергивая из кобуры пистолет.

Двое разбежались в разные стороны — торговец свернул в переулок, а наркоман побежал дальше по улице. Ханна выхватила пистолет и ринулась за торговцем — ее интересовал только он. У нее за спиной Бернард кричал в портативную рацию — докладывал о погоне.

Торговец уже углубился в переулок. На бегу Ханна отметила все потенциальные опасности — в темноте может прятаться сообщник, в узком пространстве не развернуться, по сторонам есть двери, за которыми можно скрыться, — и, не останавливаясь, нырнула следом, зная, что Бернард прикроет.

Навстречу ей с гулким грохотом покатился опрокинутый удирающим торговцем мусорный бак. Ханна перепрыгнула бак, едва не поскользнувшись на мусоре, и продолжила погоню. Сзади чертыхнулся Бернард: то ли споткнулся, то ли ушибся, то ли просто выругался, — оглядываться было некогда.

Торговец достиг конца переулка, свернул направо и исчез. Как глупо было давать ему столько преимуществ! Следовало лучше спланировать операцию, возможно, устроить засаду на другом конце переулка — да только кто же знал, что наводка оправдается? Джей-Ди нельзя было назвать надежным информатором. Обычно он выдавал непроверенные теории, слухи, подцепленные в шумных барах, и даже собственные идеи, зародившиеся в обдолбанном мозгу. Однако на этот раз информация оказалась верной, и теперь они рисковали упустить преступника.

Ханна добежала до конца переулка, свернула направо и с облегчением увидела вдалеке своего беглеца. Он явно был на пределе — давали о себе знать лишний вес и отсутствие физической подготовки. Ханна уступала ему ростом, зато регулярно тренировалась и каждую неделю пробегала несколько десятков миль, поэтому теперь дистанция между ними сокращалась стремительно.

— Полиция! Лечь на землю!

Торговец тяжело дышал и спотыкался. Конец погони был близок. В этот раз не придется запрыгивать на уходящий поезд или протискиваться сквозь толпу на рынке, опрокидывая ящики с фруктами. Остался последний рывок.

Ханна вновь выкрикнула приказ остановиться и с разбегу толкнула беглеца плечом. Он упал и взвизгнул от боли — голосом, больше подходящим для двенадцатилетней девчонки, чем для толстого наркоторговца. Ханна навела на него пистолет.

— Руки за голову! Быстро!

— Не стреляйте! — завопил торговец. — Я слушаюсь, слушаюсь! Черт…

Он медленно завел руки за голову. Подоспевший Бернард щелкнул наручниками и вздернул арестованного на ноги.

— А покупатель? — спросила Ханна, переведя дыхание. Бернард покачал головой. Ну и ладно! Главное, наркоторговца поймали.

Бернард ощупал арестованного в поисках оружия и нашел в кармане небольшой контейнер. В свете уличного фонаря блеснули четырнадцать шариков из фольги. Не отрывая взгляда от своей добычи, Ханна глубоко вздохнула и осознала, что все еще отчаянно хочет в туалет.

* * *

— Зачем было так грубо?.. Вечно вы, копы, так! А если я в суд подам? Я могу!..

— Заткнись, Дэвин! — рявкнул Бернард. — Не бегал бы — никто бы тебя не ронял. Детектив Шор обычно очень деликатна при арестах наркоторговцев.

— Я не наркоторговец! — запротестовал арестованный. Защитный экран, отделявший заднюю половину патрульного автомобиля от передней, к сожалению, не заглушал его голос.

— При тебе было четырнадцать порций наркоты, и мы видели, как ты продал одну клиенту, — парировал Бернард.

— Я не продавал, я показывал! И хватит обзывать меня Дэвином!

— Не продавал, конечно, просто хобби у тебя такое — показывать людям кокаин, — согласился Бернард. — Я обычно хвастаюсь фотографиями детей, но каждому свое.

— А что? Нет такого закона, чтоб нельзя было показывать!

Бернард бросил взгляд на Ханну. Она вела машину со спокойной улыбкой, и это его порадовало. В последнее время напарница улыбалась редко — чаще бывала вымотана и раздражена. В свете уличных фонарей на мгновение блеснули ее зеленые глаза. До чего же растрепанная и бледная! Питается ли она вообще?..

— Приятно для разнообразия увидеть твою улыбку, — как бы между делом заметил Бернард.

— Знаешь, что самое прекрасное? — Ханна ухмыльнулась. — Общественные туалеты! Величайшее достижение цивилизации.

— Согласен, замечательная штука. Тебе там явно понравилось — так долго не появлялась, что я уж думал, утонула.

За окном проносились пустые улицы. В такой поздний час — и в такой холод! — все нормальные люди сидят дома. В машине тоже холодно, а ведь зима еще не наступила. Хорошо бы сейчас лежать в постели с женой под боком, а не разъезжать по городу с наркоторговцем на заднем сиденье…

На сегодняшнюю слежку Бернард согласился только потому, что это было важно для напарницы. Ханна всегда погружалась в работу с головой — настолько, что порой за ней было сложно угнаться, — а после той истории с Джованом Стоуксом месяц назад стало еще хуже. Бернард не раз говорил Ханне, что она не виновата, но та — как и все прочие женщины в его жизни — не слушала. С того самого дня Ханна все время была на взводе, все время пыталась превзойти саму себя, работая по восемьдесят часов в неделю до полного изнеможения, и Бернард понимал: если так дальше пойдет, придется вмешаться.

— По-моему, меня сейчас вырвет, — заявил арестант.

Бернард окинул его взглядом. Неровно бритая голова, круглое темнокожее лицо, маленькая родинка на подбородке — уродливый тип.

Сам Бернард был весьма симпатичен — высокий, широкоплечий, темная кожа, густые черные волосы, короткая ухоженная борода. В детстве все пророчили, что с возрастом он облысеет, — лысыми были его отец, дядья и оба деда. Мысль о неизбежном облысении долго тревожила Бернарда, однако он вырос, а волосы так никуда и не делись. Родственников, похоже, это возмущало, и они твердили, что однажды он все-таки проснется лысым, но теперь Бернард серьезно в этом сомневался.

— Подъезжаем к участку, — сообщил Бернард. — Поблюешь в камере.

— А это что — чипсы с чесночным «Цезарем»? — поинтересовался арестант, заметив лежащий на полу пакет.

— Ага.

— Они классные!

— Согласен, Дэвин.

— Можно мне горсточку?

— Нет, Дэвин, нельзя.

— Почему вы упорно зовете меня Дэвином?

— Потому что это твое имя.

— Меня зовут Майки!

— Не заливай! Мы прекрасно знаем, что ты — Дэвин Деркинс.

— Дэвин Деркинс? — удивленно переспросил арестант. — Это ж мой приятель! Так вы думаете, что я — Дэвин? Ха! Вы не того взяли! У Дэвина грипп, вот он и попросил меня помочь. Я не ваш клиент! Отпустите меня!

Ханна и Бернард переглянулись. Это все усложняло.

Ханна стиснула зубы и сердито сверкнула глазами. Бернард вздохнул.

— Слушай, Майки, мне плевать. Тебя поймали с четырнадцатью порциями наркоты. Ты, значит, другу помогал? Ну вот будет тебе наука — о том, как не стоит мешать дружбу с наркотиками.

— Но вы не того взяли!

— Ничего, мы не привередливые.

* * *

Майки следовало как можно скорее отправить в тюрьму, однако та была на окраине города, а значит, пришлось бы отвезти его туда на ночь и утром приехать снова, чтобы допросить. Перспектива кататься туда-сюда детективов не вдохновляла, поэтому они решили поместить арестанта в изолятор временного содержания, с утра допросить и передать его помощнику шерифа, чтобы тот забрал Майки в тюрьму. Они припарковались на стоянке рядом с полицейским участком, вытащили арестанта из машины и завели в здание.

При виде лифта Майки предложил:

— А может, лучше пешком?

Детективы промолчали.

— Мне в лифтах неспокойно. Однажды я застрял на четыре часа!

— Сочувствую, — ледяным тоном ответила Ханна.

— Пешком ходить полезно, это спорт!

— Ага, по тебе заметно, какой ты спортивный, — парировал Бернард.

Они вошли в лифт и поехали вниз, к изолятору.

* * *

Унылое помещение, где дожидались своей участи пьяницы, проститутки, бандиты и прочие отбросы общества, заливал резкий неоновый свет. Отсюда задержанные отправлялись в тюрьму — или на волю, если им улыбалась удача.

Сегодня неприятное местечко пустовало. За стойкой, вперившись в мониторы и попивая кофе, сидел Ричи, дежурный офицер. Его верхнюю губу скрывали густые светлые усы — казалось, он не столько пьет, сколько вымачивает в кофе свою растительность. Бернард с завистью поглядел на дымящуюся кружку у Ричи в руке. Отчаянно хотелось кофе, притом горячего.

— Привет! Кто у вас тут? — спросил Ричи.

— Это Майки. Попался на наркоте.

— Ясно. У меня сейчас всего один заключенный, так что ваш счастливчик сможет поспать на отдельной койке.

Ричи подошел к большой железной двери и принялся возиться с замком, который никогда не открывался с первого раза. Из камеры послышался голос:

— Майки, это ты?

— Руфус? — радостно откликнулся Майки. — Вот так встреча!

Бернард мысленно фыркнул: действительно, какое чудесное совпадение!

— За что тебя, Майки?

— Да вот, копы приняли за Дэвина.

— Дэвина Деркинса? Они что, тупые? Ты не Дэвин Деркинс!

— А я про что!

— Ты на него даже не похож! Дэвин-то повыше будет, и шатен к тому же.

— А я про что, брат, а я про что!

— И татуха у него есть. У тебя-то ни хрена нет!

— А я о чем, Руфус! Они не того поймали.

— Как там Дэвин? Давненько его не видел.

— У него грипп. Сильно болеет.

— Бедняга! У меня сестра на той неделе тоже гриппом болела.

Ричи наконец открыл дверь, и Ханна втолкнула Майки в камеру, где двое арестованных продолжили светскую беседу.

— А ты за что сидишь, Руфус?

— Подрался в пабе.

— Да ты что! За такое повязали?

— Ну ты же знаешь этих мудаков, им пустая клетка — что кость поперек горла.

* * *

Детективы зашли в лифт.

— Вот же черт! — Ханна ударила кулаком о стенку кабины. — Этого только не хватало!

— Мы поймали преступника, — Бернард пожал плечами.

— Мы поймали не того преступника, который был нам нужен! Проклятый Джей-Ди! Уверял ведь, что на этом самом месте будет стоять Дэвин Деркинс. Он, мол, торгует там каждый вторник, дело, мол, верное…

— Ну, даже наркоторговцы иногда болеют. Мы поймали парня с четырнадцатью дозами наркоты — кому какое дело до его фамилии?

— Мне есть дело! На что нам этот Майки? Какой от него прок? Знает он поставщика? Конечно, нет! По-любому получил товар от Дэвина. Вот же черт!

Лифт остановился, однако остановить Ханну было не так просто.

— Уверена, что его адвокат использует это в суде, — мрачно заявила она. — Наверняка для этого есть какая-нибудь умная латинская фраза. «Ваша честь, дело ясно как день: арестум Микус вместум Дэвинум»… Твою же мать!

— Ханна, успокойся! — твердо сказал Бернард и пристально посмотрел ей в глаза, наполненные раздражением, отчаянием и усталостью. — Мы взяли преступника. Одним наркоторговцем на улицах стало меньше.

Ханна опустила плечи и едва слышно прошептала:

— Да…

Она резко отвернулась, чтобы скрыть подступающие слезы, и направилась в следственный отдел. Бернард двинулся за ней, сделав вид, что ничего не заметил.

* * *

Следственный отдел представлял собой средней площади опен-спейс с четырьмя деревянными столами — по одному для каждого детектива. У противоположных стен стояли две белые доски. Когда попадались сложные дела, детективы чертили на них хронологию событий, выписывали подозреваемых и отмечали связи, чтобы провести мозговой штурм. Когда сложных дел не было, на досках рисовали карикатурных зверушек и писали записки. Одна доска сейчас пустовала, на другой красовалась надпись: «Джейкоб, тебе жена звонила».

В дальнем углу стояла картотека, а на ней — кофеварка, сокровище отдела. Дверь рядом с картотекой вела в кабинет капитана Бейли. В отличие от других отделов, лейтенанта или сержанта в структуре не было. Шеф Догерти считала, что капитану полезно работать с детективами напрямую, и того это явно устраивало, однако Бернард непоколебимо верил в управленческую иерархию и в душе был убежден, что шеф ошибается. Одного Фреда Бейли на всех не хватало, и дела из-за этого порой застревали.

Ханна уселась за стол и включила монитор. Бернард зевнул. Пусть сама составляет рапорт. Если сейчас отправиться домой, можно будет поспать целых пять часов.

— Ханна, я пойду, ладно?

— Иди.

Тут у нее зазвонил телефон.

— Погоди-ка…

Бернард поморщился. Так нечестно! Он только собрался идти домой…

— Детектив Шор слушает. О, привет, Кэндис!

Бернард напрягся: Кэндис работала в диспетчерской.

Ханна какое-то время слушала молча, потом взглянула на него и одними губами произнесла: «Убийство».

— Нет-нет-нет! — зашипел он. — Скажи ей, что мы не можем. Скажи: мы только что вернулись после долгой слежки и еще не спали…

— Угу… — Ханна записывала что-то в блокнот. — Трейнор-роуд… Угу…

— Скажи ей, пусть разбудит Джейкоба! — в отчаянии зашептал Бернард. — Рори вчера всю ночь не спала! Я вымотан! Я не могу никуда больше…

— Да-да, конечно, мы выезжаем, — ответила Ханна в трубку.

Бернард застонал.

— Джейкоб расследовал два предыдущих убийства, — строго сказала Ханна. — Теперь наша очередь.

Бернард зажмурился, почувствовав мимолетный прилив ненависти к напарнице. А Майки-то спит сейчас в своей уютной камере, и никакое убийство его не тревожит! Никакие дети не будят его ревом каждые двадцать минут! А ведь хорошо живется арестованным наркоторговцам!..

Глава 2

Убийство произошло в многоквартирном доме на Трейнор-роуд. Ханна знала этот район — благодаря близости к центру и невысоким ценам на жилье он пользовался популярностью у молодежи. Хотя старые грязные дома смотрелись непрезентабельно, район был неплохой, с не таким уж высоким уровнем преступности.

Ближе к нужному кварталу Ханна сбросила скорость и стала осматривать окрестности, сдерживая желание как можно быстрее попасть на место. Не исключено, что убийца скрывается прямо здесь — вон за тем рекламным щитом или в тени дерева на повороте. А даже если нет, нужно составить представление о территории. Есть ли в квартале камеры видеонаблюдения? Не заметил ли чего-нибудь подозрительного фармацевт в круглосуточной аптеке?

На улицах в это время — час ночи в среду — не было ни души: законопослушные граждане спали, а пьяные и бездомные обходили этот район стороной. Не светилось ни одно окно. Только Ханна и Бернард спешили на место преступления, где их ждал труп.

— Джейкоб был бы счастлив взяться за это убийство! — ворчал Бернард. — Ему все равно делать нечего. Он мигом выскочил бы из постели, узнав, что его ждет покойник. Но не-е-ет! Детектив Ханна Шор не захотела тревожить его драгоценный сон. Не дай бог, Джейкоб проснется среди ночи!

Ханна оставила эту тираду без ответа — понимала, что Бернард скоро успокоится. Он просто устал — отцу троих маленьких детей редко удается проспать больше двух часов кряду. Ханна задумалась: не жалеет ли он, что обзавелся потомством? Жалуется, во всяком случае, очень часто.

Она припарковалась рядом с патрульной машиной перед четырехэтажным зданием. Стена дома была изрисована граффити: замысловатые художественные надписи и среди них — криво нанесенная черным спреем фраза: «ДЭН СМИТ — ХУ». То ли автор подверг себя цензуре, то ли краски не хватило.

У подъезда ждала офицер Танесса Лонни с чашкой дымящегося кофе — похоже, кто-то из местных жителей достаточно гостеприимен. Хорошо бы тот не отказался сварить кофе еще для парочки полицейских…

Детективы вышли из машины (Бернард — громко хлопнув дверью) и подошли к Танессе.

— Привет! — улыбнулась Ханна.

— Привет! — серьезно ответила Танесса, и Ханна в очередной раз подивилась ее красоте. Как она умудряется отлично смотреться в полицейской форме?.. До повышения Ханна тоже носила форму и была похожа в ней на разодетый кабачок, потому что полицейская куртка, ремень со снаряжением и унылая форма никого не красят. Однако на Танессу это правило явно не распространялось. Как и все члены семьи Лонни, она отличалась необыкновенной красотой. У нее были длинные волосы — темные, как и у Ханны, но не тусклые и секущиеся, а гладкие и сияющие, как в рекламе шампуня. Ровная светлая кожа подчеркивала привлекательность улыбчивых ярких губ, а изумрудные миндалевидные глаза в иной век наверняка стали бы поводом не для одной дуэли.

Танесса всего две недели как вышла с больничного: месяц назад ее похитил и ранил серийный убийца Джован Стоукс. Ханна была отчасти виновата в произошедшем, и теперь при каждой встрече чувствовала укол совести, подозревая, что нападение оставило шрам у Танессы не только на шее, но и в душе.

— Что у нас тут, Танесса? — мягко спросил Бернард, и Ханна отметила, что напарник больше не злится. Одно присутствие Танессы разогнало тучи.

— Кошмар, — помрачнев, ответила девушка. — Убийство в тринадцатой квартире — на последнем этаже. Убитого звали Фрэнк Джульепе, полицию вызвал его друг, Джером Пит.

— Этот друг видел убийцу? — уточнила Ханна.

— Нет. Лучше сами с ним поговорите, он сейчас в квартире у соседки убитого. Офицер Бертини охраняет вход на случай, если Джером решит уйти.

— Хорошо. Когда вы приехали?

— В тридцать пять минут первого, одновременно со «Скорой». Мы осмотрели квартиру. Там… ничего хорошего. — Танесса запнулась и непроизвольно дотронулась до шрама на шее. Ханна в последнее время часто замечала этот жест. Почему ее вообще выпустили на работу? Она явно еще не восстановилась, и вот пожалуйста — вскоре после больничного попала на убийство. Повезло, ничего не скажешь…

Кашлянув, Танесса продолжила рассказ ровным сухим тоном:

— В квартире не было никого, кроме потерпевшего. Врачи «Скорой» поспешили ему на помощь, однако через несколько минут остановили реанимационные мероприятия, позвонили судмедэксперту и объявили потерпевшего мертвым. Потом они покинули квартиру, чтобы не мешать расследованию. Мы немедленно связались с диспетчером и перекрыли доступ, вкратце опросили Джерома Пита и соседку. Эксперт-криминалист… забыла, как его зовут, невысокий такой… — Танесса достала из кармана журнал осмотра места преступления. — Ах да, Мэтт. Мэтт Лоуэри и Вайолет Тодд прибыли в двенадцать пятьдесят пять. Мэтт велел перекрыть вход в здание, чтобы исключить потерю улик, поэтому я отправилась дежурить у подъезда.

— И попутно где-то раздобыла кофе, — заметила Ханна.

Танесса покраснела.

— Соседка нас угостила.

— Ясно. Напомни, где произошло убийство?

— Я не знаю, включил ли Мэтт лестницу и площадку в состав места преступления. Само убийство произошло в тринадцатой квартире. А соседка — в четырнадцатой.

— Еще какая-нибудь информация есть? — спросил Бернард.

— Соседка что-то слышала. Ее разбудил шум.

— В полицию обращалась?

— Нет.

— Спасибо, Танесса.

— Распишитесь в журнале, пожалуйста.

Детективы расписались и вошли в подъезд. На первом этаже было пусто, лишь тусклый светильник освещал потрескавшиеся серые стены. Лифта не было, поэтому Ханна и Бернард поднялись пешком, держась правой стороны лестницы и внимательно осматриваясь в поисках улик. Скорее всего, именно этим путем убийца проник в здание и покинул его. Уборку здесь явно делали не чаще раза в год. На пыльных ступеньках наверняка остались и следы убийцы, вот только отличить их от сотен прочих отпечатков не представлялось возможным.

У входа в тринадцатую квартиру на последнем этаже стоял офицер Сержио Бертини — напарник Танессы. Детективы обменялись с ним приветственными кивками. В отличие от Танессы, Сержио не располагал к разговорам.

Когда Бернард распахнул белую деревянную дверь с черным номером, первое, что бросилось Ханне в глаза, — распростертое на полу тело в нескольких шагах от входа. Распахнутый халат открывал исколотую грудь с запекшимися струйками крови. Убитому на вид было лет двадцать пять — тридцать. Лысый, среднего роста, лицо перекошено гримасой изумления и боли.

Комнату наполнял металлический запах смерти, к которому Ханне за все годы на службе так и не удалось привыкнуть. Тело лежало на грязно-белом ковре, покрытом бурыми кровавыми пятнами. Мэтт Лоуэри, стоя рядом на коленях, делал снимки. Его невысокий рост был постоянной темой для шуток в отделе: говорили, что улики на полу Мэтт видит лучше всех.

Вайолет Тодд, бледная девушка с неестественно розовыми волосами, стояла в дальнем углу комнаты и чертила схему места преступления на планшете. Ее невероятно точные и аккуратные чертежи пользовались в отделе заслуженной славой. По званию Мэтт и Вайолет были равны, однако все почему-то относились к Мэтту так, будто он в этой паре главный. Его напарницу это не беспокоило, а вот Ханну раздражало.

— Перчатки на полу у входа, — сообщил Мэтт, подняв на детективов усталые глаза.

Бернард вынул пару перчаток и прошел в комнату. Ханна рассеянно натянула перчатки, но не двинулась с места. Бернард любил восстанавливать сценарий произошедшего из мелочей, как пазл, а она предпочитала запечатлеть общую сцену в уме, проанализировать и составить представление о ситуации.

В тусклом свете небольшого потолочного светильника убитый показался Ханне пугающе похожим на дядю Рубена, которого она буквально в прошлые выходные видела в гостях у матери. Та же лысина, та же щетина на щеках и подбородке, тот же длинный широкий нос… Фрэнк Джульепе совершенно точно не был дядей Рубеном, однако сходство нервировало. К тому же под халатом у Фрэнка не обнаружилось белья, и Ханне было неловко смотреть на его голый член и дорожку черных волос, поднимающуюся к животу. Покраснев, она отвернулась и с деланым вниманием принялась осматривать опрокинутый стул, однако вскоре, раздраженная собственной глупостью, вынудила себя вновь перевести взгляд на тело.

Один удар был нанесен в середину живота, остальные раны пришлись выше — исколота была вся грудь. За девять лет службы в полиции Ханна насмотрелась на колотые раны и могла с уверенностью утверждать, что эти нанесены неким узким лезвием. Подробнее сумеет определить судмедэксперт.

— Что удалось обнаружить? — спросил Бернард.

Мэтт покачал головой:

— Мы только приехали. Место преступления, похоже, ограничивается квартирой и прилегающей лестничной площадкой. Еще много предстоит задокументировать, а пока только могу сказать, что признаков взлома нет, квартира не разгромлена, кошелек убитого лежит на прикроватном столике. На неудачное ограбление не похоже.

— Что насчет лестницы? — спросила Ханна.

— Вряд ли что-то получится узнать, но я сфотографирую самые свежие следы.

Ханна осмотрелась. В чисто прибранной квартире сразу бросались в глаза брызги крови — на ковре (помимо луж, вытекших из ран) и на стене, повыше колена. Ханне вспомнилась любимая поговорка отца: «С черным пятном любая стена белее». Что, интересно, сказал бы он об этой стене?

Ханна знала, что Мэтт обязательно замерит брызги и определит, где стоял Фрэнк, когда его зарезали, поэтому не стала тратить на них время и продолжила осмотр. Квартира была типично холостяцкая. Минимальный набор со вкусом подобранной мебели: два дивана, стол с ноутбуком в углу, большой телевизор на стене рядом с ним, маленький журнальный столик посреди комнаты, на нем бутылка текилы и две рюмки. Напротив двери — окно с видом на улицу. Шкаф с несколькими книжками и уродливой статуэткой Будды (а может, и не Будды — от двери не разглядеть). Скучный серый пол уютно укрыт ковром.

На комоде рядом с дверью — фотография Фрэнка с какой-то женщиной в городском парке. Женщина с отсутствующим видом смотрит в камеру, Фрэнк, широко улыбаясь, обнимает ее за плечи. Внешне они похожи — наверное, брат и сестра. Ханна снова подумала о дяде и отогнала эту мысль.

— Проверь «Румбу», Мэтт. — Бернард указал на маленький круглый робот-пылесос. Совет полезный: иногда роботы-пылесосы начинают уборку после убийства и засасывают важные улики.

Мэтт кивнул и продолжил фотографировать грудь убитого.

Ханна наконец вошла в квартиру и осмотрелась. К гостиной примыкали маленькая кухня и коридор, ведущий, вероятно, в спальню и санузел. Подойдя ближе к убитому, Ханна заметила дырки на его халате.

От двери послышался знакомый голос:

— Извините, дайте пройти!

В квартиру вошла Энни Тёрнер — городской судмедэксперт. Ханне она всегда напоминала библиотекаршу: квадратные очки, кудрявые рыжие волосы. Высокие брови придавали лицу Энни выражение вечного изумления.

— Привет, Энни, — сухо поздоровался Мэтт. В последние пару недель они с ней по неизвестной причине были на ножах, и свидетели их встреч невольно чувствовали себя в атмосфере семейного ужина, когда мать отказывается разговаривать с отцом, растратившим общие деньги на спортивный автомобиль.

— Ты еще не закончил? — коротко спросила Энни.

— Извини. Не буду мешать тебе орудовать термометром.

Он встал и вышел в коридор. Вайолет раздосадованно покачала головой, не отрывая глаз от планшета.

— Привет, Энни!

— Привет, Вайолет! — ответила та потеплевшим голосом, улыбнулась Ханне и опустилась на колени возле тела. — Дайте мне пару минут.

Ханна кивнула. Бернард подошел ближе и стал наблюдать, как Энни осматривает убитого.

— Так, трупного окоченения еще нет… Детектив, можете помочь? Хочу перевернуть тело.

Бернард опустился рядом с ней на колени и помог перевернуть убитого на бок. Откинув халат, Энни осмотрела спину.

— Есть слабовыраженные трупные пятна, — отметила она, указывая на багровеющие отметины. После этого тело вернули в прежнее положение.

— Нужно измерить температуру для протокола, но вообще кожа теплая. Смерть наступила полчаса — час назад, то есть… — Энни посмотрела на часы. — Между одиннадцатью сорока и двенадцатью сорока. Бригада «Скорой» позвонила мне в двенадцать сорок, и, по их словам, мужчина был мертв уже как минимум десять минут, так что… между одиннадцатью сорока и двенадцатью тридцатью.

— Ясно. Спасибо, Энни.

— Не за что! Измерю температуру, заполню протокол, и тело можно будет увозить.

* * *

После визита Энни детективы продолжили осмотр квартиры. В санузле было довольно чисто, только в корзине для белья лежала груда грязной одежды. Ханна осторожно открыла настенную аптечку. Что только не обнаруживается порой в таких шкафчиках — антидепрессанты, «Виагра», незаконные наркотики… Однако в этот раз обошлось без сюрпризов. Аптечка была скучнее не придумаешь: легкие болеутоляющие, лейкопластырь, бинт… Услышав, что Бернард зовет из спальни, Ханна закрыла дверцу.

В задумчивости детективы уставились на раскрытый ящик комода.

— Любил, значит, повеселиться… — протянула Ханна.

— Ага.

Ящик оказался набит секс-игрушками. Здесь были фаллоимитаторы, вибраторы, наряды для ролевых игр, включая несколько пар наручников, тюбики смазки, мужские мастурбаторы… Презервативов Ханна насчитала пачек восемь. То ли Фрэнк Джульепе был оптимист, то ли правда вел очень активную половую жизнь.

На пороге появился рассерженный Мэтт.

— А вы можете не лазить по ящикам без моего разрешения? Я скажу, когда можно будет трогать.

— Извини, — виновато пробормотал Бернард и махнул рукой в сторону коричневого бумажника на прикроватном столике. — Бумажник можно посмотреть?

— Да, с ним я закончил.

В бумажнике обнаружились двести пятьдесят долларов, кредитная карта, водительское удостоверение и скидочные карточки. Похоже, его действительно никто не трогал.

— Пойдем поговорим с другом убитого, — предложила Ханна.

* * *

Дверь четырнадцатой квартиры открылась сразу же. На пороге стояла бледная темноволосая девушка в синей рубашке до середины бедра. Несмотря на глубокую ночь, девушка была бодра, причесана и даже накрашена. Ее длинные обнаженные ноги сразу же завладели вниманием Бернарда, поэтому разговор пришлось вести Ханне.

— Здравствуйте! Я — детектив Шор, а это мой напарник, детектив Глэдвин. Я правильно понимаю, что Джером Пит сейчас у вас?

— Да. Бедняга… Он в таком шоке! — Девушка посторонилась и жестом пригласила детективов войти. — Меня зовут Петал.

— Как, простите? — переспросила Ханна.

— Петал. Пишется пэ-е-тэ…

— Петал — в смысле лепесток?^[2]

— Именно! — Девушка улыбнулась.

Ханна постаралась сохранять невозмутимость.

Джером Пит сидел за кухонным столом с большой кружкой горячего кофе. Он был невысокого роста, с гладким розовощеким лицом и волосами цвета увядшей моркови. Верхнюю губу прикрывала щеточка усов. Ханне он показался очень непривлекательным.

— Это детективы. Из полиции, — пояснила Петал.

— Детектив Глэдвин, — представился Бернард, — и детектив Шор.

— Вас угостить кофе? — предложила Петал.

— Да, пожалуйста, — улыбнулась Ханна. Девушка ей определенно нравилась. Имя, конечно, дурацкое, но что поделать — все вопросы к родителям.

— Спасибо! — поблагодарил Бернард и сел за стол спиной к Петал, чтобы не видеть, как она хлопочет — достает кружки и нагибается к нижнему шкафчику за банкой кофе, еще больше оголяя ляжки.

— Расскажите, пожалуйста, что именно произошло, — попросил он, обращаясь к Джерому.

Ханна приготовила блокнот и ручку. Бернард обходился и без этого.

— Ну… Мы с Фрэнком вернулись из паба, — дрожащим голосом начал Джером. — Ходили выпить. Я недавно расстался с девушкой, и Фрэнк пытался меня подбодрить. Он был очень хорошим другом…

Голос Джерома прервался. Он вздохнул, сделал глоток кофе и продолжил:

— В общем, мы вернулись, выпили еще по рюмке текилы, и Фрэнк вызвал для меня такси, потому что я был уже не в состоянии сесть за руль. Через несколько минут позвонил таксист, сообщил, что ждет у подъезда. Я попрощался и вышел.

Ханна сделала несколько пометок в блокноте и уточнила:

— Вы не знаете, в какую службу такси звонил Фрэнк?

— Нет.

— Понятно. Продолжайте.

— Я спустился этажа на три, когда услышал крики наверху. Мне показалось, что это голос Фрэнка, поэтому я побежал обратно. Потом услышал, как Фрэнк вскрикнул, и все стихло. Я сразу почувствовал неладное — знаете, чувствуешь иногда, когда происходит что-то очень плохое.

Ханна кивнула. Она также знала, что в девяти случаях из десяти эти предчувствия не оправдываются. Однако люди запоминают тот единственный раз, когда предчувствие их не обмануло, и верят потом в свою невероятную интуицию.

— Я ускорил шаг, и тут кто-то промчался по лестнице мне навстречу. Чуть с ног не сшиб!

Детективы насторожились. Если Фрэнка убил не сам Джером, скорее всего, это и был убийца.

— Вам удалось его разглядеть? — спросил Бернард.

— Нет, на лестнице было темно. Знаю только, что это мужчина примерно моего роста. Больше ничего не запомнилось.

Бернард вздохнул:

— Продолжайте.

— В общем, я поднялся наверх. Дверь в квартиру Фрэнка была открыта, а он… он…

— Когда вы вернулись, Фрэнк был еще жив? — уточнила Ханна.

— По-моему, нет… Он выглядел мертвым, и вокруг было столько крови…

— Вы не помните, запирал ли Фрэнк за вами дверь? — спросил Бернард.

— Да, конечно. Он проводил меня до двери, а потом закрылся на замок.

— Что вы делали после того, как обнаружили Фрэнка?

— Я… я закричал.

— Я проснулась от крика Джерома, — пояснила Петал, ставя на стол кружки с кофе для детективов.

— До этого вы ничего не слышали? — уточнил Бернард.

— Мне послышался удар и, возможно, крики.

— Вы не стали ничего предпринимать? — спросила Ханна.

— Ну… Фрэнк иногда шумел по ночам.

Ханна понимающе кивнула. С таким арсеналом секс-игрушек не шуметь было бы трудно.

— Я выглянула и увидела Джерома. Спросила, что происходит, а потом пригласила его к себе. Он явно испытал облегчение, когда я его позвала.

— Еще бы, — согласилась Ханна.

— Во сколько, по-вашему, на Фрэнка напали? — спросил Бернард.

Джером поколебался.

— Я точно не знаю…

— Я проснулась в двадцать пять минут первого, — сообщила Петал. — Посмотрела время на телефоне.

— А в котором часу вы отправились в паб? — спросил Бернард.

— Примерно в полдесятого.

— Что это за паб?

— «У Лероя», здесь недалеко.

Ханна и Бернард переглянулись. Заведение было им знакомо: патрульные разнимали там дерущихся чуть не каждую ночь. Ханна взглянула на часы. Без двадцати два. Интересно, открыт ли еще паб…

— Во сколько вы вернулись сюда с Фрэнком? — спросила она.

— Минут за двадцать до моего ухода. Получается… около полуночи?

— Фрэнк ждал кого-нибудь? — спросил Бернард.

Ханна взялась за кружку, предоставив ему продолжать допрос.

— Нет. Он собирался в душ и спать.

— Не знаете, чем он занимался перед вашим походом в паб?

— Нет… Хотя погодите — он говорил, что навещал сестру в аутистическом центре.

— У его сестры аутизм?

— Да. Неподалеку есть центр долговременного ухода, поэтому Фрэнк и снял эту квартиру — чтобы быть поближе к сестре.

— И вчера он ее навещал?

— Да. Вчера днем.

— У Фрэнка были враги?

Джером ненадолго задумался.

— Нет.

— Вы уверены? Нам может пригодиться любая информация.

— Я не слышал ничего о врагах.

— Может, он кому-нибудь был должен?

— Насколько мне известно, нет.

— Он принимал наркотики? — вмешалась Ханна.

— Да, наверное. А кто не принимает?

Ханна прищурилась:

— А вы принимаете?

— Что?.. Нет, конечно!

— Но вы сказали: «А кто не принимает?»

— Я не принимаю! — испуганно запротестовал Джером.

— Но вы это подразумевали.

— Я не…

— Вы сегодня принимали наркотики?

— Нет!

— Фрэнк сегодня принимал наркотики? Предлагал вам?

— Нет!

— Джером, меня сейчас не интересуют нарушения закона в отношении наркотиков, — уточнила Ханна. — Я просто хочу поймать убийцу Фрэнка.

— Я не принимал сегодня наркотики, — проговорил Джером, побледнев.

— Фрэнку кто-нибудь в последнее время угрожал? — спросил Бернард. — Может быть, он странно себя вел?

— Нет.

— Что-нибудь еще в состоянии вспомнить? — спросил Бернард.

— Да вроде нет, — ответил Джером.

— А вы можете что-нибудь добавить? — спросила Ханна, обращаясь к Петал.

— Я не очень хорошо знала Фрэнка. Он производил приятное впечатление. Иногда шумел, но я не возражала — все мы имеем право развлекаться время от времени.

— Разумеется, — согласилась Ханна.

Детективы поднялись.

— Я… я посижу еще тут. Пока не успокоюсь, — сказал Джером.

— Если что-нибудь вспомните, позвоните, пожалуйста. — Ханна вручила ему и Петал по визитке. — Джером, а вы не уезжайте из города, не предупредив нас. Сообщите, пожалуйста, ваш адрес и контактный телефон.

Джером продиктовал свои данные, после чего детективы вернулись на место преступления. Там Энни собирала инструменты, а Мэтт, в ярости стиснув зубы, накрывал руки убитого пластиковыми мешками.

— Ну как, удалось что-нибудь выяснить, Энни? — спросил Бернард.

— От измерения температуры толку нет, потому что тело еще не успело остыть. Причина смерти — скорее всего, ранение в сердце.

— Почему ты так думаешь? — поинтересовалась Ханна.

— Ну, во-первых, потому что сердце — вот тут. — Энни указала на одну из ран. — А во-вторых… Видите вот эти две раны? Они почти не кровоточили.

— И правда, — согласилась Ханна, опустившись на колени рядом с трупом. — Значит, когда появились эти раны, он был уже мертв?

— Вот именно. А значит, умер мгновенно, пока нападавший продолжал наносить раны. Следовательно, смерть наступила не от потери крови. Ранение в сердце — наиболее вероятный сценарий.

— Понятно.

— Мои ассистенты уже выехали за телом. Полный отчет будет готов завтра днем.

— Спасибо, Энни, — сказал Бернард.

Энни улыбнулась детективам, бросила презрительный взгляд на Мэтта и вышла.

— Мэтт, тебе удалось найти телефон убитого? — спросила Ханна.

— Да, только он заблокирован.

— Убитый вызывал такси. Я хочу знать, в какую службу он звонил.

— Простите, детектив Шор, это я смогу определить только после того, как разблокирую телефон.

— Сколько еще времени займет у тебя работа на месте преступления? — спросила Ханна.

Немного поразмыслив, Мэтт ответил:

— Еще четыре часа.

— В таком случае можешь начать с телефона? Я хочу забрать его в участок.

Мэтт нахмурился:

— Даже не знаю…

— Надо найти таксиста, пока у него не закончилась смена, — пояснила Ханна.

Вздохнув, он проворчал:

— Ладно, — и пошел снимать отпечатки пальцев с телефона.

— Что думаешь? — спросила Ханна у Бернарда.

— Допустим, Джером говорит правду.

— Допустим, — согласилась Ханна. Это могло быть и не так, однако нужно же с чего-то начинать.

— Фрэнк обнаружен мертвым в одном банном халате. Джером говорил, что он собирался в душ, поэтому разделся. Тогда зачем надел халат?

Ханна задумалась.

— Признаков взлома нет, а дверь, по словам Джерома, была заперта. Значит, Фрэнк накинул халат, чтобы открыть дверь.

— Вот именно. А значит, пришедший, скорее всего, был ему знаком. Друг или сосед…

— Не обязательно, — возразила Ханна. — В дверь ведь постучали сразу после ухода Джерома. Вероятно, Фрэнк подумал, что Джером что-то забыл. В конце концов, кто еще это мог быть в такой поздний час?

— Согласен, — одобрительно кивнул Бернард.

Ханна улыбнулась.

— То, что в дверь постучали сразу после ухода Джерома, — не случайность, — продолжил Бернард.

— Да. Возможно, убийца прятался на лестничной площадке, дожидаясь Фрэнка, а когда тот вернулся с Джеромом, решил подождать, пока Фрэнк не останется один.

— Или зашел в квартиру вслед за Фрэнком и Джеромом.

— Не исключено.

Детективы задумчиво уставились на труп.

— Во всяком случае, у нас есть версия, — заключил Бернард.

Подошел Мэтт с телефоном.

— Я снял отпечатки. Можете забирать, только сначала распишитесь.

— Мы предполагаем, что убийца прятался где-то на лестничной площадке, — сообщил Бернард, пока Мэтт готовил бумаги.

— Понял. Проверим.

Детективы еще раз окинули взглядом место преступления и вышли.

Глава 3

Физз поверить не мог своей удаче.

Он флиртовал с Кайлой уже девять месяцев — девять! за это время родить можно! — однако та до сегодняшнего вечера неизменно отклоняла его ухаживания, и Физз чувствовал себя уязвленным. Какая женщина откажется от такого мужчины? Он даже начал подозревать, что Кайла предпочитает девушек, хотя как-то раз она ушла с посетителем. С каким-то случайным мужиком, и это при том, что Физз готов был прыгнуть с ней в койку в любой момент!

Сколько раз она наклонялась перед ним, чтобы протереть лужу на полу, задевала грудью, потянувшись за бокалом, соблазняла своей обтягивающей форменной кофточкой и черными легинсами… Короче говоря, сводила с ума!

Не то чтобы Физз простаивал — вовсе нет. К его услугам был широкий выбор одиноких посетительниц — девочки-подростки, соблазнительные зрелые женщины, блондинки, рыженькие, с большими буферами, плоскогрудые, худые, фигуристые, темнокожие, белые… Постель Физза пустовала редко. Однако Кайла оставалась Святым Граалем, Эверестом, запретным плодом.

И вот наконец-то — наконец-то! — соблазнение сулило завершиться успехом. Сегодня Кайла сказала как бы между делом: «Не хочешь зайти потрахаться?» — и он, конечно, захотел. Теперь они закрывали паб, а Физз уже представлял ее обнаженное тело, упругие круглые груди, впадинку между ног…

Размышления прервал незнакомый голос:

— Извините!

Физз запер дверь, обернулся и увидел мужчину и женщину. Еще до того, как мужчина предъявил свой значок, Физз понял, с кем имеет дело: слишком пристально эти двое смотрели в глаза, слишком неестественно оттопыривалась одежда у них под мышками.

Физз совершенно не желал тратить свое время на копов. Через десять минут он рассчитывал оказаться у Кайлы между ног.

— Чем могу помочь, офицеры? Мы закрыты.

— Я детектив Шор, — представилась женщина, — а это детектив Глэдвин. Мы хотим задать вам несколько вопросов.

Она была ничего — с Кайлой, конечно, не сравнить, но в другой вечер Физз охотно пустил бы ее к себе. Они бы интересно провели время в постели и славно поиграли бы с наручниками.

— О чем? — сухо спросил он, всем своим тоном показывая, насколько детективы не вовремя. Должны же понимать: нельзя упустить такой шанс!

Физз попытался поймать взгляд детектива Глэдвина — мужчина все-таки, наверняка сообразит.

— Вы были здесь сегодня около полдесятого вечера? — спросил несообразительный детектив.

Физз вздохнул.

— Да, — ответила Кайла. — Наша смена началась в семь.

— Кто-нибудь из вас видел этого человека? — спросила детектив Шор, показывая им фото на смартфоне.

Кайла ахнула. Физз мысленно выругался: еще не хватало смотреть фотки мертвого мужика перед сексом! Он уже хотел заявить, что никогда не видел этого человека — «спокойной ночи, детективы, у нас дела…» — как вдруг понял, что лицо ему знакомо. А ведь могли бы сейчас с Кайлой пойти к ней, целоваться, ласкать друг друга…

— Я его не видела! — выпалила Кайла неестественно высоким голосом — явно была напугана.

— Он сидел за барной стойкой, — с тоской признался Физз.

— Во сколько он ушел? — спросила детектив Шор.

— Около полуночи, наверное. Бо́льшую часть вечера просидел с приятелем — пытался его развеселить.

— Вы слышали, о чем они разговаривали?

— Не-а. У нас шумно — с трудом понимаю, что люди заказывают, где уж тут разговоры подслушивать…

— Кто-нибудь из этих двоих был взволнован?

— Ну, я говорю — приятель покойника был не в духе, а тот пытался его развеселить.

— Что-нибудь необычное произошло, пока они были в пабе?

Физз скрипнул зубами.

— Слушайте, мы можем продолжить этот разговор утром? Готов прийти в участок, если надо. У нас была долгая смена. Очень хочется… — Потрахаться. Зарыться носом в щелочку. Поиграть в прятки. — …Спать.

— Мы расследуем убийство, — серьезно сказала детектив Шор. Пожалуй, в постели с ней было бы не так уж интересно.

— Ладно, проехали. Необычное?.. Не знаю, насколько это необычно, но покойник ходил в туалет с одним из местных наркоторговцев.

Детективы переглянулись.

— Значит, купил наркотики? — спросил детектив Глэдвин.

— Без понятия — может, они членами мерились… Но вообще, наркоторговцы в компании не просто отлить ходят.

— Когда наркоторговец ушел?

Физз задумался.

— Не помню. Может, одновременно с вашим парнем. Не могу сказать.

— Прошу проехать с нами на опознание, — потребовала детектив Шор.

— Физз, я, пожалуй, пойду… — проговорила Кайла.

— Нет, Кайла, погоди!

Физз разозлился. Вот уж нет! Хватит с него!

— Я приду прямо с утра, — соврал он. — А сейчас мне правда пора…

— Мы, конечно, можем взять ордер на обыск, — заметил детектив Глэдвин. — Поискать улики, связанные с убийством. Кто знает, что может обнаружиться…

— Что угодно! — подхватила детектив Шор. — Незарегистрированное оружие, нелегальные вещества…

— Интересно, а есть ли у этого паба разрешение на работу… — задумчиво протянул детектив Глэдвин.

— Наверняка нет, — ответила детектив Шор.

Они придвинулись к Физзу. Детектив Глэдвин улыбнулся, детектив Шор нахмурилась.

Физз был уверен, что копы блефуют. Сто процентов!.. Ну или девяносто. Все-таки расследование убийства… А вдруг действительно возьмут ордер? Если из-за Физза в паб набегут копы, Лерой его убьет!

— Ладно, — вздохнул Физз. — Поехали.

— До завтра, Физз! — сказала Кайла, и по ее тону было совершенно очевидно: о сегодняшних планах можно забыть навсегда.

* * *

Вернувшись в участок, Ханна первым делом сварила крепчайший кофе. Они не спали уже больше суток, и мысли начинали путаться, а предстояло еще допросить свидетеля.

Потом Ханна присоединилась к Бернарду. Тот показывал бармену снимки наркоторговцев. По пути в участок парень мрачно молчал, только пробормотал что-то про Святой Грааль. Ханна ему сочувствовала: тоже работал всю ночь и устал. Однако он через час-другой сможет отправиться спать, а ей еще работать и работать…

Бармен отпил из дымящейся кружки и сморщился.

— Слишком горячий!

— Кофе и должен быть горячим, — ответила Ханна. — Потерпите, скоро остынет.

Она достала из кармана телефон Фрэнка Джульепе. Люди воображают, будто телефон, заблокированный с помощью шаблона, неприступен, как хранилище золотого запаса, и никто не сумеет его взломать. Достаточно сложные последовательности линий действительно неплохо защищают от простого взлома, однако большинство пользователей выбирают примитивные повторяющиеся шаблоны. Чаще всего рисуют буквы M, W, Z (как обычно или в зеркальном отражении) и L в четырех положениях. А ошибившись три раза, можно подождать десять минут или полчаса и повторить попытку.

Ханна попробовала M, W и Z. Телефон заблокировался. Она взглянула на бармена, который листал страницы первого альбома так ожесточенно, будто тот нанес ему личное оскорбление.

— Ну как? — поинтересовалась Ханна.

— Ничего, — буркнул парень. Того и гляди закричит: «Ты мне не мать!» — и вылетит из комнаты, хлопнув дверью, как сложный подросток.

— Фрэнка Джульепе в нашей базе нет, в Национальном информационно-криминологическом центре тоже, — сообщил Бернард, стуча по клавиатуре.

— Образцовый гражданин. Что насчет соцсетей?

— Может, утром проверим? — предложил Бернард, нервно притопывая.

Ханна глотнула кофе.

— Нам все равно со свидетелем сидеть.

— Ладно, ладно! — Он отвернулся к компьютеру и через некоторое время сообщил: — Ну, вот его страница на «Фейсбуке».

Страница оказалась почти пустой.

— Похоже, самым интересным он делился только с друзьями, — констатировала Ханна.

— Как там телефон?

— Пока никак.

* * *

В «Инстаграме» им повезло больше — профиль Фрэнка был открытый. Ханна прикатила свой стул к столу Бернарда, и детективы принялись изучать страницу. Последняя публикация была сделана вчера — селфи Фрэнка и Джерома в пабе, оба с красными глазами и приклеенными улыбками. Ниже на странице обнаружились фотографии симпатичной темноволосой девушки, некоторые с Фрэнком, все — за последние четыре недели.

— Его девушка? — предположил Бернард.

— Возможно. Смотри, она отмечена: Лайла.

Бернард прокрутил дальше. Страница была банальная: селфи с разными людьми, виды из окна офиса, фотографии еды…

Ханна снова попробовала разблокировать телефон. Буквы Z в зеркальном положении, L и перевернутая L не подошли.

— В «Твиттере» он пишет в основном про то, что смотрел по телевизору, — сообщил Бернард. — «Собака-Фрэнк-Джи-тринадцать». Сто тридцать подписчиков.

* * *

Позвонил Мэтт.

— Ханна, я тут еще не закончил, но подумал, что вам может быть интересно. У него в аптечке упаковка болеутоляющего…

— Да, я видела.

— Так вот, это не болеутоляющее.

— А что?

— Точнее смогут определить в лаборатории, однако я почти уверен, что экстази.

— Понятно. Что еще?

— Еще очень хочется кофе.

— Загляни к соседке. Имя у нее дурацкое — Петал, а девушка хорошая, и кофе варит неплохой.

— Ладно, пока!

Ханна рассказала Бернарду о находке Мэтта и снова взялась за телефон. Буква L вверх ногами в зеркальном отражении сработала.

— О! Я взломала телефон!

— Отлично! Есть номер такси?

Ханна проверила исходящие вызовы.

— Вот, в десять минут первого. — Она записала номер в блокнот. — А в двенадцать двадцать две — входящий с другого номера, скорее всего, от таксиста.

— Я позвоню, — предложил Бернард.

Ханна рассеянно кивнула, просматривая звонки за последние два дня. В списке были незнакомые номера, несколько вызовов Джерому и от него, четыре звонка в центр долговременного ухода «Векслер» и несколько незнакомых имен. Ханна выписала их в блокнот.

* * *

— Слушайте, по-моему, я его нашел! — радостно воскликнул бармен.

Бернард спорил с кем-то по телефону — наверное, с водителем. Ханна подошла к бармену, и тот показал ей фото худого лысого человека. Она узнала его, даже не глядя на подпись.

— Это Чад Граймз, мелкий уличный торговец. Промышляет экстази, метамфетамином и кокаином.

— Я больше не нужен? Теперь вы отвезете меня домой?

— Мы вызовем для вас такси.

— Я не собираюсь платить за такси! — запротестовал бармен.

— Расслабьтесь, мы оплатим поездку. Только сообщите ваше имя для протокола и на случай, если понадобится с вами связаться.

— Физз.

Ханна вздохнула.

— Ваше настоящее имя, пожалуйста.

— Все зовут меня Физзом, даже мама! Это мое настоящее имя.

— Я вам не мама, поэтому мне нужно внести в протокол имя, указанное в ваших водительских правах, — терпеливо пояснила Ханна.

Физз сердито уставился на нее. Она поймала его взгляд и не отводила глаз, пока он не сдался и не пробормотал:

— Теогрбрбр…

— Как, простите?

— Теодор Руперт, ясно? Довольны теперь?

— Восхищена, — откликнулась Ханна, записывая в блокнот. — Хорошее имя. Моего прадеда звали Теодором.

Физз что-то проворчал. Она позвонила в службу такси, которой регулярно пользовалась полиция, и вывела его из кабинета.

— Такси приедет через несколько минут. Счет водитель пришлет нам.

— Точно? Не хватало после всего этого еще и счет получить…

— Совершенно точно. Спокойной ночи, Теодор!

* * *

Проводив сердито топающего бармена улыбкой, Ханна вернулась в кабинет и открыла почтовое приложение на телефоне Фрэнка. Бернард сидел за компьютером и что-то печатал.

— Таксист, которого вызывал Фрэнк Джульепе, уже едет сюда, — сообщил он.

— Отлично!

— Он не обрадовался.

— Ну еще бы.

— Предлагаю его допросить и на этом закончить. Все равно очевидных зацепок больше нет.

— Мы можем по горячим следам навестить Чада Граймза. По-моему, это разумно. Если он — наш убийца, не дадим ему времени уничтожить улики.

— И за что ты меня так ненавидишь… — вздохнул Бернард.

— Не выдумывай, — рассеянно ответила Ханна, листая список входящих писем.

Корреспонденции у Фрэнка было немного — в основном электронные чеки, уведомления от «Твиттера» и «Фейсбука» и тому подобные сообщения. Ханна уже собиралась закрыть почту, как вдруг ее внимание привлекло подтверждение регистрации в «Твиттере» — не для @FrankG13, а для учетной записи с весьма выразительным ником: @youslut134, «ты шлюха 134». Ханна включила компьютер, нашла в «Твиттере» этот ник — и почувствовала, будто наступила в кучу дерьма.

Профиль был создан две недели назад специально для травли пользовательницы с ником @MelanieFoster52 и содержал всего пять сообщений, написанных с интервалом в несколько секунд. После этого Мелани, видимо, заблокировала хулигана.

«Любишь, когда муж вставляет тебе в задницу, @MelanieFoster52?»

«А твои родители знают, что ты шлюха, @MelanieFoster52?»

«Я видел тебя голой, @MelanieFoster52».

«Все вспоминаю, как ты мне отсосала, @MelanieFoster52».

«Не любишь, когда люди в лицо называют тебя жирной шлюхой, @MelanieFoster52?»

Письмо с подтверждением регистрации было перенаправлено с другого адреса электронной почты, который представлял собой случайный набор символов. Ханна поискала в телефоне Фрэнка письма с темой «Подтвердите вашу учетную запись в „Твиттере“» и получила восемьдесят семь результатов.

Первый же найденный профиль — @mybitch3434, «моя сучка 3434» — травил другую пользовательницу. Три следующих учетных записи были заблокированы. Пятый профиль — @suckme987655, «отсоси 987655» — травил уже знакомую Мелани Фостер. Все найденные ники были построены по одному принципу — гадкая фраза и несколько случайных цифр.

Фрэнк Джульепе оказался мерзким интернет-троллем. Мотивов для его убийства было предостаточно.

Глава 4

Таксиста звали Дэмион Косматос. Это был мужчина около сорока, с русыми волосами, румяными щеками, усами щеточкой и огромными ушами. Он тараторил, сердито размахивая руками, и Ханна едва улавливала суть его речи, которая сводилась к тому, что полиция должна компенсировать ему потраченное время. Вставить в непрекращающийся поток претензий хоть словечко не представлялось возможным.

— …а мне как раз позвонил пассажир, которому нужно в аэропорт, вы представляете, сколько стоит поездка ночью в аэропорт, нет, конечно, а это большие деньги, но мне пришлось ему отказать, у полиции, видите ли, важное дело, надеюсь, мне компенсируют упущенную поездку, уж будьте любезны, потому что я знаю очень хорошего адвоката, по совместительству журналиста, и он вас сначала засудит, а потом напишет об этом статью…

— Мистер Косматос… — начала Ханна, однако ее слова потонули в сердитом монологе таксиста.

— …куда катится страна, я добропорядочный налогоплательщик, ничего не нарушил, почему я должен страдать из-за полицейского произвола, мой брат знаком с одним сенатором, он может добиться вашего увольнения, вы представляете, сколько…

— Мистер Косматос!.. — снова попыталась вклиниться Ханна, и опять безуспешно. Интересно, нельзя ли арестовать его за словесное нападение? Наверное, нет — а жаль!

— …своему стоматологу, лечащему врачу, матери, двоюродному брату, всем расскажу, как полиция этой страны обращается с гражданами…

— Мистер Косматос! Если вы не дадите мне говорить, я арестую вас за оказание сопротивления силам правопорядка!

Таксист наконец умолк, хотя рефлекторно продолжал шевелить губами. Бернард с веселым интересом наблюдал за этой сценкой. Все трое стояли в фойе, потому что таксист наотрез отказался проходить в участок.

Ханна глубоко вздохнула.

— Спасибо. Ответьте на несколько вопросов, и мы сразу же вас отпустим. Хорошо?

Таксист буркнул что-то утвердительное.

— Я правильно понимаю, что сегодня именно вы приняли вызов на Трейнор-роуд?

— Да, меня вызвали, но когда я приехал, никто не вышел, я несколько раз звонил, никто не брал трубку, зачем люди так делают, это неуважение к моему личному времени, я для них пустое место…

— Понятно! Во сколько вы приехали по адресу?

— Примерно в двадцать минут первого, — сказал таксист и, похоже, сам удивился такому короткому ответу.

— Вы кого-нибудь видели?

— Никто не пришел, только из дома выбежал мужчина, я его окликнул, но он не ответил, сел в машину и уехал, так что это не мой клиент…

— Совершенно верно! Вы не запомнили, как выглядел этот мужчина?

— Нет, было темно, заметил только, что он белый и широкоплечий, больше ничего не разглядел.

— А волосы какого цвета? Во что он был одет? — спросил Бернард.

— Не знаю, было темно, а бежал он быстро. Может, в пальто.

«Может, в пальто…» Толку от подобных примет мало — такой холодной ночью любой надел бы пальто.

— Вы не обратили внимания на его автомобиль?

— Красная «Тойота Королла», — сразу же ответил таксист.

— А номер не запомнили? — с надеждой спросила Ханна.

— Зачем бы?

Она пожала плечами. Просто люди иногда запоминают номера.

— Во сколько вы уехали?

— Примерно в полпервого, потому что позвонил другой пассажир, и я не собирался ждать, пока его величество соизволит спуститься, мне троих детей и жену кормить, а люди воображают, будто…

— Больше никого не видели? Не заметили ничего необычного? Может, что-нибудь слышали?

— Нет.

— Хорошо, — сдалась Ханна. — Если что-нибудь вспомните, сообщите, пожалуйста.

Она вручила таксисту визитку, хотя была уверена, что та вскоре окажется в ближайшем мусорном баке. Таксист явно хотел еще повозмущаться насчет упущенной выгоды, однако здравый смысл возобладал: он молча развернулся и поспешно вышел.

— Красная «Тойота Королла», значит… Вдруг нам повезет, и это машина Чада Граймза, — заметил Бернард.

— Возможно.

* * *

У дома Граймза детективы оказались в пятом часу утра. Хотя было еще темно, на улицах уже появились первые утренние машины. Мимо прошел мужчина с большой собакой, бросив на полицейский «Додж Чарджер» любопытный взгляд. Красной «Тойоты Королла» поблизости не наблюдалось.

Граймз жил в покосившемся домишке с облезлыми, некогда белыми стенами. Двор зарос сорняками и мусором, окна были закрыты выцветшими голубыми ставнями. Детективы медленно приблизились к двери, готовые в любой момент выхватить оружие. От Чада Граймза можно было ожидать всякого: он в общей сложности восемь лет провел в тюрьме, из которых шесть — за нападение на полицейского с отягчающими обстоятельствами (тот прибыл по вызову соседей, которые жаловались на шум, а Граймз как раз был под кайфом от метамфетамина). Последняя отсидка закончилась полтора года назад, однако рассчитывать на его законопослушность не приходилось.

Ханна постучала. Ордера на арест у них не было — они хотели просто задать Граймзу несколько вопросов. В памяти Ханны всплыл исколотый труп Фрэнка Джульепе. Возможно, Граймз последовал за приятелями от паба, дождался на лестничной площадке, пока Джером уйдет, ворвался в квартиру и зарезал Фрэнка?

Она постучала вновь, на этот раз громче.

— У меня пистолет! — ответил из-за двери женский голос.

Ханна и Бернард отступили в разные стороны и прижались к стене. Ханна почувствовала прилив адреналина — сердце забилось быстрее. Бернард достал пистолет.

— Мэм, это полиция! — громко проговорила Ханна. — Опустите оружие.

— Хрен ли сразу не сказали? — раздраженно откликнулась женщина. — Что надо?

— Чад дома?

— Нет.

— Мы хотим задать ему несколько вопросов, мэм.

— Его здесь нет.

— Вы не знаете, когда он вернется?

— Нет.

— А где он сейчас, не знаете?

— Нет.

— Мэм, откройте, пожалуйста, дверь!

После минутного колебания женщина потребовала:

— Покажите ваш значок!

Ханна осторожно достала значок и помахала им перед глазком. Бернард напрягся и взял дверь на прицел.

— Ладно, открываю.

Щелкнули два замка, отодвинулся засов, и дверь отворилась. На пороге стояла бледная худая женщина с короткими осветленными волосами, одетая в свободную голубую футболку и черные штаны. На щеке у нее расцветал свежий синяк, на шее виднелся еще один, нижняя губа распухла. На руках женщина держала младенца. Увидев пистолет Бернарда, она испуганно вытаращила глаза и сделала шаг назад, собираясь, вероятно, захлопнуть дверь. Бернард поспешно убрал оружие.

Женщина с подозрением посмотрела на детективов.

— Вы разбудили ребенка. Знаете, как сложно ее усыпить?

— Простите, мэм, — с искренним сожалением ответил Бернард, чей собственный ребенок славился своим нежеланием спать по ночам.

— Мы можем войти? — спросила Ханна.

— У вас есть ордер?

— Нет.

— Тогда не можете.

— Скажите, пожалуйста, когда вы последний раз видели Чада?

— Вчера утром.

— Он говорил, куда собирается вечером?

— Нет.

— Он обычно уходит на всю ночь?

— Чад приходит и уходит, когда захочет.

— Он сегодня вернется?

— Может, да, а может, нет.

Ханна заглянула в дом. С порога был виден только старый потертый диван и угол стола.

— Нам надо просто задать ему несколько вопросов.

— Я слышала. Его нет дома.

— Мэм, — мягко начала Ханна, — вы ничего не хотите нам рассказать?

— Нет, — холодно ответила женщина.

— У вас ушиб на щеке…

— Нечаянно врезалась в дерево.

— Ничего себе!

— Бывает.

— Мэм, если вы хотите о чем-нибудь сообщить… Все-таки у вас ребенок…

— Да что вы говорите! А еще у меня двое сраных полицейских на пороге — задают дурацкие вопросы посреди ночи, когда на улице такой дубак, что соски́ отваливаются. О ребенке беспокоитесь? Тогда вот вам совет: не будите людей по ночам и не суйте свой нос, куда не просят!

Хотя женщина говорила яростно, в ее голосе отчетливо слышалось отчаяние. Ханна пристально посмотрела ей в глаза. Женщина не отвела взгляд. Со вздохом Ханна произнесла:

— Спасибо, мэм, что уделили нам время.

Женщина молча закрыла дверь. Щелкнул замок.

— Что теперь? — спросила Ханна, когда они уселись в машину.

— Теперь обратимся за помощью, — ответил Бернард.

* * *

Когда Бернард позвонил капитану Бейли, не было еще и пяти утра. Капитан не обрадовался: его будили уже второй раз за ночь. Сначала сообщили об убийстве Фрэнка Джульепе, а теперь вот Бернард звонит по тому же делу. Чего ради будить капитана? Он что, должен руководить расследованием прямо из постели? Никто ведь не рассчитывает, что капитан покинет ее в пятом часу утра? Раньше семи утра он вставать не намерен — разве что случится пожар в его собственном доме. И даже тогда пусть пожарные сначала попытаются потушить огонь самостоятельно!

Выслушав эту сердитую тираду, Бернард сообщил, что Чад Граймз, подозреваемый в убийстве Фрэнка Джульепе, отсутствует дома или скрывается.

Капитан порекомендовал Бернарду обратиться к судье за ордером на обыск и дать начальнику поспать спокойно, черт побери!

Бернард объяснил, что оснований для ордера недостаточно.

Капитан велел Бернарду установить наблюдение за домом проклятого Граймза.

Бернард напомнил, что это — работа капитана.

Осознав, что это действительно так, тот буркнул:

— Ладно! — и повесил трубку.

* * *

Немного поразмыслив, Бейли пришел к выводу, что тратить драгоценное время детективов на банальное наружное наблюдение не годится, и позвонил капитану патрульной полиции Джеку Мэрроу. Тот был в ярости, особенно когда понял, что разбудил его не кто иной, как Фред Бейли. Он подозревал, что именно Бейли подговорил кого-то приколотить к его двери пиратский флаг. Получив повышение до капитана, Мэрроу сразу понял, что созвучие с именем Джека Спэрроу — знаменитого диснеевского капитана Воробья — ничего хорошего не сулит^[3]. Нет бы «Диснею» назвать своего пирата как-нибудь по-другому! Однако с Мэрроу никто не посоветовался, и теперь знаменитый киношный тезка отравлял ему жизнь. Оставалось только надеяться, что когда-нибудь «Дисней» снимет фильм про капитана Фреда Кейли. Вот тогда-то Мэрроу повеселится!

Бейли потребовал, чтобы Мэрроу отправил патруль наблюдать за домом Чада Граймза.

Мэрроу предложил поручить это кому-нибудь из детективов.

Бейли поинтересовался: неужели Мэрроу настолько жалко патруля, что он готов поставить под угрозу расследование убийства?

Мэрроу ответил, что сейчас положит трубку и вернется в постель, а Бейли может засунуть свое расследование себе известно куда.

Бейли пригрозил, что в таком случае позвонит лично шефу Догерти.

После этого оба капитана ненадолго замолчали, представляя, какие кары тогда обрушатся на их головы.

Мэрроу был почти уверен, что Бейли блефует, — почти, но не на сто процентов. Наконец он согласился отправить патруль к дому Граймза на двенадцать часов, и если эта мерзкая рожа за двенадцать часов не явится, Фред Бейли и весь его отдел могут идти к черту.

Повесив трубку, Мэрроу попытался уснуть, однако мысли о черном пиратском флаге не давали ему покоя. Утром он встал невыспавшийся и наорал на дочку, когда та случайно пролила молоко, а жена в ответ наорала на него за то, что ребенок плачет. Короче говоря, утро в семействе Мэрроу не задалось.

Бернард, впрочем, ничего этого не знал и был очень рад, когда к дому Граймза подъехали Танесса Лонни с напарником в автомобиле без опознавательных знаков. Столь быстрое появление патрульных полицейских, по мнению Бернарда, свидетельствовало об исключительной эффективности и взаимовыручке полиции Гленмор-Парка.

Глава 5

Джейкоб Купер был прекрасным детективом: острое чутье, нюх на информацию, умение расколоть любого на допросе, все это было при нем — и ничуть не помогало справиться с семнадцатилетней дочерью. Эми опять сердилась на отца, а он понятия не имел почему.

— Оладий на завтрак хочешь, родная?

Мрачно взглянув на него, дочь буркнула:

— Я буду тост.

— Приготовить тебе?..

— Засунуть кусок хлеба в тостер? Спасибо, папа, что бы я без тебя делала! — И Эми сама засунула кусок хлеба в тостер, чтобы сарказм не прошел незамеченным.

Джейкоб задумался. Может, он пропустил важную дату? Вроде бы нет. День рождения Эми был четыре месяца назад — а какие еще могут быть важные даты? Может, он обещал что-то купить и забыл? Или не явился на какое-нибудь школьное мероприятие?.. Почему психопатов и наркоторговцев он понимает лучше, чем собственную дочь?!

Джейкоб предпринял последнюю отчаянную попытку:

— Тебя подвезти в школу?

Эми задумалась — очевидно, взвешивала плюсы (не надо ждать школьный автобус) и минусы (придется разговаривать с презренным отцом).

— Поеду на автобусе, — наконец объявила безжалостная девица, обрекая Джейкоба остаток дня гадать, что он сделал не так.

— Ладно. — Вздохнув, тот решил, что выпить кофе на работе будет явно приятнее, чем дома в компании сердитого подростка. — Хорошего тебе дня, родная!

Эми промолчала. Судя по выразительному взгляду, она желала отцу худшего дня из возможных.

— Марисса, я пошел. Пока! — крикнул Джейкоб.

Жена, не вставая с постели, откликнулась:

— Пока, любимый!

Ну, хоть она не обижена. Значит, не такой уж Джейкоб пропащий тип.

* * *

До работы он решил пройтись пешком. Полицейский участок был недалеко, и в хорошую погоду Джейкоб предпочитал прогуляться. Он надел пальто и вышел из дома, все еще ломая голову над загадочной обидой дочери. Может, что-то не то сказал? Причем не сегодня, потому что Эми злилась на него с самого утра. Может, вчера вечером? Он помнил, как пожелал ей спокойной ночи, однако для ненависти этого было явно недостаточно.

Джейкоб вздохнул. Он неторопливо шел по Бифрост-авеню, полной грудью вдыхая свежий морозный воздух, и постепенно безоблачное голубое небо настроило его на позитивный лад. Настроение Эми — вроде погоды: рано или поздно прояснится. Она никогда не злилась дольше нескольких часов, а в остальное время была лучшей на свете дочерью.

Дойдя до колледжа, Джейкоб окончательно развеселился. Даже Полоумный Ремингтон, с ругательствами толкавший перед собой тележку, не испортил ему настроение. В такие погожие деньки Джейкоб особенно наслаждался жизнью и совсем не чувствовал себя на пятьдесят шесть. Максимум на пятьдесят два.

Он надвинул шляпу на глаза, защищаясь от утреннего солнца. Старая серая «федора» — подарок жены — была бессменным спутником Джейкоба уже лет десять. Он носил шляпу, почти не снимая, чтобы уберечь лысину от солнечного удара. Остатки волос Джейкоб потерял, когда ему было двадцать, и уже не помнил, каково это — причесываться и стричься.

Подходя к участку, он постарался собраться с мыслями. Сегодня предстояло сдать отчет о двойном убийстве, которое произошло еще на прошлой неделе. По какой-то причине компьютер не желал принимать документ.

Несколько месяцев назад полиция Гленмор-Парка обзавелась суперсовременной программой для внутреннего документооборота, и с тех пор жизнь Джейкоба превратилась в ад. Вчера, например, программа отказалась принимать отчет, выдав загадочное сообщение: «Ошибка 176. Экземпляр преступления не найден». Разгадать смысл этого послания было не легче, чем причину дурного настроения Эми, и Джейкоб предвидел, что провозится с отчетом весь день. Можно было, конечно, попросить молодого напарника — тот справился бы с программой в два счета. Однако просить не хотелось: Митчелл и так выполнял большую часть работы, когда расследование было связано с компьютерами. Уж хоть с отчетами (черт бы их побрал!) надо разбираться самостоятельно.

* * *

Полицейский участок неизменно вселял спокойствие. Вот уже двадцать пять лет Джейкоб каждый день поднимался по старым выщербленным ступенькам, открывал потертую дверь с табличкой «Городской отдел полиции Гленмор-Парка», показывал документы старому охраннику, а тот проверял их со всей тщательностью, хотя видел Джейкоба пятнадцать тысяч раз. Осталось только сварить кофе — и утро будет идеальным.

— Доброе утро! — объявил Джейкоб, входя в кабинет следственного отдела.

Ханна сидела за столом, уткнувшись в мобильный телефон, и явно не считала это утро добрым.

— Если будешь варить кофе, сделай и мне чашечку, — устало попросила она. — А еще лучше — ведро.

— Вы же ночью кого-то выслеживали. Почему ты в участке? — спросил Джейкоб, направляясь к кофеварке.

— Убийство, — коротко пояснила Ханна.

— Во время слежки?

— Нет, после. Капитан не захотел тревожить твой драгоценный сон.

— А жаль. Если б меня разбудили, я вовсе не расстроился бы, — соврал Джейкоб, от всей души благословляя капитана.

— В следующий раз так и сделаю, — пообещала Ханна.

— А где Бернард?

— Ушел домой спать.

— Тебе тоже пора. В таком состоянии толку от тебя все равно немного.

— Угу, — буркнула Ханна.

Джейкоб вручил ей кружку с кофе и сел за свой стол. Быстро просмотрев почту, он мрачно уставился на отклоненный отчет. Попытка повторно отправить документ не увенчалась успехом — компьютер снова заявил: «Ошибка 176. Экземпляр преступления не найден». Джейкоб попробовал переписать заголовок и изменить порядок детективов в отчете. На этот раз программа выдала новое сообщение: «Ошибка 239. Детектив недействителен». Какое-то издевательство!

Застонав, Джейкоб отвернулся от компьютера.

— Так что у вас там за убийство?

Ответ на этот вопрос дался Ханне с трудом. Она не спала уже целые сутки, и даже нескончаемый поток кофе не помогал. Все имена и факты в ее рассказе смешались, так что Джейкоб едва улавливал суть.

— Нет, погоди, Физз — это прозвище бармена. Его настоящее имя… Теодор, да.

— А кто такой Дэмион Косматос?

— Жертва… Или нет… — Ханна потерла глаза и заглянула в блокнот. — Дэмион, Дэмион… А! Водитель такси.

— Тот, которого ты вызвала для Физза?

— Нет, тот, который видел, как убегал подозреваемый, — ответила Ханна с плохо скрываемым раздражением. Она понимала, что сама все запутала, однако ее все равно злило, что Джейкоб даже не пытается включить телепатию.

— Доброе утро! — В кабинете появился Митчелл Лонни.

— Привет, Митчелл! — откликнулась Ханна, чувствуя, как сердце не то подпрыгнуло, не то ухнуло, а может, все разом. Она заставила себя взглянуть Митчеллу в глаза и спокойно улыбнуться. — Я как раз ввожу Джейкоба в курс дела по ночному убийству.

* * *

Ханна и Митчелл поступили в полицию вместе. Ее повысили до детектива первой, его — два месяца спустя. Они прекрасно ладили, пока Ханна не допустила промах в деле Джована Стоукса. Митчелл тогда накричал на нее и хотя потом неоднократно просил прощения, несколько недель они почти не разговаривали. Его Ханна давно простила, а вот себя — не могла, поэтому в присутствии Митчелла ей теперь всегда было неуютно.

Как и Танесса, его сестра, Митчелл поражал красотой: густые, волнистые темные волосы, загорелая кожа, широкие плечи… Не раз Ханна наблюдала, как глупеют в его присутствии женщины. В зеленых глазах Митчелла читались печаль и сочувствие, словно он всегда понимал чужую боль.

* * *

Митчелл подошел и склонился над заметками, почти касаясь Ханны головой.

— И что тут у нас?

Его лосьон после бритья пах свежей стружкой, гвоздикой и чем-то еще — скорее всего, сандалом. Ханна постаралась взять себя в руки и снова пересказала всю имеющуюся информацию по делу об убийстве Фрэнка Джульепе.

— У дома Чада Граймза дежурит патруль на случай, если он вернется. Пока это наш главный подозреваемый.

— А что насчет родных убитого? — спросил Митчелл.

— С ними еще не связывались. У его сестры аутизм, она содержится в центре «Векслер». — Ханна потерла глаза.

— Иди домой спать, — посоветовал Митчелл.

— Черта с два! — Ханна тут же взбодрилась. — Мне еще надо поговорить с его сестрой. А кроме того, у него, похоже, была девушка…

— Тебе надо отоспаться, Ханна, — проговорил Джейкоб, мягко касаясь ее плеча. — Мы оповестим родных убитого.

Ханна ссутулилась. Джейкоб не оказывал на нее такого электризующего воздействия, как Митчелл.

— Хорошо. Но если объявится Граймз, вы меня разбудите, договорились?

Джейкоб кивнул. Ханна встала и уже направилась к двери, как вдруг вспомнила о Майки — несостоявшемся Дэвине Деркинсе. Чертыхаясь, она набрала номер шерифа, не обращая внимания на вопросительные взгляды коллег.

Девушка на том конце провода явно отлично выспалась.

— Офис шерифа, Ивонн, слушаю вас!

— Ивонн, это детектив Ханна Шор. Ночью мы арестовали наркоторговца и поместили его в изолятор. Можете кого-нибудь за ним прислать?

— Почему вы сразу не отвезли его в тюрьму? — недовольно спросила девушка.

Скрипнув зубами, Ханна напомнила себе, что Ивонн вовсе не мерзкая тварь (наверное), а просто выполняет свою работу.

— Нужно было кое-что прояснить, — ответила она, прекрасно сознавая бессмысленность этой отговорки. — Мы уже закончили. Можете его забрать?

— Как зовут заключенного?

— Дэвин Деркинс, — брякнула Ханна, думая о мягкой постели.

— Хорошо, мы скоро кого-нибудь за ним пришлем.

— Спасибо, Ивонн! — с облегчением сказала Ханна, повесила трубку и нетвердым шагом вышла из кабинета.

* * *

Митчелл просматривал почту, стараясь не думать о завтрашнем дне рождения Полин. Любовь всей жизни бросила его два месяца назад, в разгар следствия по Джовану Стоуксу, и Митчелл до сих пор не оправился от этой потери и не понимал ее причины. Короткая интрижка с Зои Бентли — консультантом из ФБР — немного приглушила боль, но, как только следствие завершилось, Зои вернулась в Бостон. Пару раз они созванивались, однако дальше разговоров дело не пошло, и вот уже больше месяца Митчелл ничего о ней не слышал.

Помимо воли в памяти всплыл прошлый день рождения Полин. Погода была дождливая, Митчелл взял отгул, и они целый день провалялись в постели — обнимались, смотрели кино, занимались сексом…

Митчелл вздохнул. Надо занять себя работой. Расследование убийства — отличный способ заглушить воспоминания. Дело, конечно, ведут Ханна и Бернард, однако не могут же они работать без сна. В первые дни после убийства важно ковать железо, пока горячо, поэтому расследованием обычно занимается весь отдел. Вполне естественно, если и на этот раз Митчелл с Джейкобом включатся в работу.

Лонни взял со стола Ханны телефон Фрэнка Джульепе и принялся методично разбирать информацию. Для детектива телефон — настоящая сокровищница. Поразительно, сколько подробностей частной жизни можно извлечь из такого маленького устройства.

В навигационном приложении Митчелл нашел рабочий адрес Фрэнка — некую компанию «Йоррик и Родрик». Журнал звонков показал, что Фрэнк каждый день звонил в центр «Векслер», где содержалась его сестра. Кроме того, он несколько раз общался с какой-то Лайлой. Фотографии девушки с таким именем встречались в его «Инстаграме», и Митчелл предположил, что это она. Девушка была красивая — с золотистой кожей и гладкими черными волосами. Она напоминала какую-то актрису, но где эта актриса играла и как ее зовут, Митчелл вспомнить не смог. Из профиля Лайлы в «Инстаграме» выяснилось, что ее фамилия Харпер и она работает официанткой в заведении «Пиццуши от Билла».

Как и установила Ханна, у Фрэнка было множество учетных записей в «Твиттере», которые он использовал для травли женщин. Кроме того, Митчелл нашел несколько фейковых страниц на «Фейсбуке». Концентрация грязи и ненависти зашкаливала — после чтения хотелось принять душ. Митчелл выписал все учетные записи «Твиттера», «Фейсбука» и адреса электронной почты пострадавших женщин. Половина фейковых профилей была заблокирована — очевидно, на них пожаловались.

В истории браузера ничего интересного не обнаружилось. Фрэнк периодически читал с телефона блоги и заглядывал на cnn.com — больше никуда. Это и неудивительно: многие предпочитают посещать сайты с ноутбука, планшета или компьютера.

* * *

В следственном отделе Митчелл славился умением добывать улики из Всемирной паутины. Он открывал во вкладках десятки профилей и сопоставлял информацию в поисках подозрительных совпадений. Ради этого капитан Бейли недавно выбил для него второй монитор. Теперь, перетаскивая окна браузера с одного экрана на другой, Митчелл напоминал криминального гения, который тайком наблюдает за секретным агентом, проникшим в его логово.

Митчелл изучил список друзей Фрэнка на «Фейсбуке» и обнаружил в нем четыре жертвы, в том числе Мелани Фостер. Среди пострадавших фигурировала известная женщина-комик из другого штата, которую Фрэнк вряд ли знал лично. Очевидно, для того чтобы кого-то травить, близкое знакомство ему не требовалось.

Судя по профилю Мелани, она была коллегой Фрэнка. Кем приходились ему две других пострадавших из списка друзей, не считая женщины-комика, оставалось неясным. У Лайлы Харпер, нынешней девушки Фрэнка, был один общий друг с Мелани. Совпадение? Возможно. Общие знакомые есть у многих — среди друзей Лайлы даже обнаружилась кузина Митчелла.

За спиной что-то говорил Джейкоб, однако Митчелл не стал вслушиваться и еще глубже погрузился в изучение профилей.

* * *

Джейкоб тем временем разговаривал по телефону с Мэттом. Голос у криминалиста был усталый. Еще бы — беднягу среди ночи выдернули из постели, шесть часов он кропотливо собирал и документировал улики на месте преступления, а теперь помогал их анализировать в лаборатории.

— Убийца был осторожен, — сообщил Мэтт. — Он протер за собой дверную ручку, а кроме нее вряд ли к чему-нибудь прикасался. В квартире мы обнаружили отпечатки пальцев, не принадлежащие убитому, однако я сомневаюсь, что это преступник.

— Ясно.

Джейкоб бросил взгляд на Митчелла, который с головой ушел в изучение нескольких окон браузера одновременно. Рядом с молодым напарником Джейкоб в последнее время чувствовал себя ущербным. Сам он едва научился проверять электронную почту — где уж тут сравнивать профили в социальных сетях! Рано или поздно начальство, конечно, заметит, что по сравнению с остальными детективами от Джейкоба не так много толку — теперь недостаточно внимания к мелочам и умения вести допросы.

— Есть и хорошая новость: Ханна с Бернардом были правы, — сказал Мэтт. — Убийца действительно ждал на лестничной площадке: мы нашли его следы в пыли. Похоже, он нервно притопывал ногой.

Джейкоб насторожился.

— А отпечатки пальцев есть?

— Увы, нет. Зато он кусал ногти — я собрал несколько образцов. Это явно мужчина. Отправлю в лабораторию — может, найдутся совпадения в КОДИС. Но на проверку понадобится время.

— Хорошо.

Джейкоб в очередной раз подивился тому, насколько безобидно звучит слово «КОДИС» — название системы, которая знает каждого гражданина по ДНК. «Большой брат» подошло бы лучше.

— Таблетки в аптечке — однозначно экстази, — продолжал Мэтт. — Так что убитый баловался наркотиками.

— Да. Мы, похоже, знаем, у кого он их покупал. Может, это убийца.

— Отлично. Многие секс-игрушки, обнаруженные в спальне, недавно использовались. На двух вибраторах и одном фаллоимитаторе мы нашли биологические жидкости, а на другом фаллоимитаторе — следы фекалий.

— Понятно. — Джейкоб поразился, насколько нелепо звучит фраза «следы фекалий на фаллоимитаторе» в серьезном разговоре. — Недавно — это когда?

— В течение последних трех месяцев.

— Ясно.

— Следы принадлежат как минимум двум разным партнерам.

— Вот как!

Может, Фрэнк встречался с двумя женщинами одновременно? Ревность — отличный мотив для убийства.

— Судя по расположению кровавых брызг на стене, в момент нападения убитый стоял примерно там, где мы его и нашли. Точные координаты отправлю по почте. Есть пятна крови на полу — скорее всего, накапало с ножа убийцы, когда он выходил из квартиры. Их координаты тоже отправлю. Еще одно пятно нашлось на лестничной площадке.

— Понятно.

— На этом пока всё.

— Спасибо, Мэтт! Держи нас в курсе.

Джейкоб подошел к кофеварке, сделал две кружки кофе и поставил одну перед Митчеллом. Тот рассеянно поблагодарил.

— У нас есть ногти, почти наверняка принадлежащие убийце, — сообщил Джейкоб.

Митчелл заинтересовался.

— А отпечатки пальцев?

— К сожалению, нет.

— Ясно. Я нашел рабочий адрес его девушки.

— Нужно еще оповестить родственников.

— Родители у него есть?

— Не знаю. Можно выяснить в центре «Векслер».

— Ну что, с кого начнем? С девушки или с родных?

— С родных. — Джейкоб тяжело вздохнул. — Всегда нужно начинать с родных.

Глава 6

От дома Фрэнка Джульепе до центра «Векслер» было пять минут ходу. Джейкоб рассчитывал увидеть белоснежное здание вроде больницы, а увидел милый кирпичный дом с зеленой лужайкой, на которой там и сям росли деревья и цвели клумбы. На фоне закопченных старых зданий, покрытых граффити, домик смотрелся особенно привлекательно.

Детективы припарковались и подошли к запертой стеклянной двери. Джейкоб позвонил в домофон. Ответил женский голос:

— Да?

— Полиция.

— Чем могу помочь, офицер?

— Можете, например, открыть дверь.

— А в чем дело?

— Мы расследуем убийство.

Слово «убийство», очевидно, произвело впечатление: дверь тут же открылась. За ней обнаружилось ярко освещенное фойе с чистым белым полом и светло-голубыми стенами. На стенах висели картины с изображениями водных пространств — ручья, озера, солнечного побережья. За жемчужно-белой стойкой регистрации сидела темнокожая женщина с короткими темными волосами. При виде детективов она встала.

— Меня зовут миссис Пендергаст. Объясните, пожалуйста, в чем дело.

Пока Митчелл представлялся, Джейкоб рассматривал миссис Пендергаст. Из-за тонких поджатых губ она выглядела раздраженной, хотя это, скорее всего, было ее обычное выражение лица — люди с тонкими губами всегда кажутся сердитыми. На шее висело жемчужное ожерелье, в ушах — большие золотые серьги. В целом весь образ излучал холодное высокомерие, типичное для плохих учителей и менеджеров нижнего звена.

— Мы расследуем убийство, миссис Пендергаст, — объяснил Митчелл. — Насколько нам известно, в вашем центре содержится сестра Фрэнка Джульепе. Это так?

При упоминании Фрэнка выражение лица миссис Пендергаст смягчилось, и она мгновенно преобразилась из злой директрисы в добрую тетушку.

— Да, конечно. Мелинда Джульепе. С ее братом что-то случилось?

— К сожалению, да, миссис Пендергаст. Он погиб.

В ужасе прикрыв рот рукой, женщина обессиленно прислонилась к стойке.

— Боже мой! Как?

— Мы не имеем права говорить.

— Но… вы сказали — расследуете убийство, значит… Значит, кто-то… — Глаза миссис Пендергаст наполнились слезами.

— Я правильно понимаю, что Фрэнк вчера приходил сюда? — мягко спросил Джейкоб.

— Да. Он всегда приходит… приходил днем по вторникам, навещал сестру.

— Какие у них были отношения?

— О, Фрэнк ее очень любил! Редко встретишь такого преданного брата. Обычно это родители регулярно навещают детей, иногда даже каждый день…

Джейкоб поежился при мысли о том, каково это — иметь ребенка в таком учреждении.

— …но чтобы брат? Фрэнк был удивительным человеком! Вторник за вторником приходил в одно и то же время, как часы. И раз в две недели по выходным. Он очень любил Мелинду.

— А родители? — спросил Митчелл.

— Их родители умерли.

Митчелл и Джейкоб с облегчением переглянулись. Значит, не придется сообщать матери Фрэнка, что сын убит.

— Вчера он вел себя как обычно?

— Я вчера не дежурила, так что его не видела. Нужно спросить кого-нибудь из вчерашней смены.

— Мы можем поговорить с ответственным за вчерашнюю смену?

— Это Дороти Хобарт… но у нее было сразу две смены, так что она всю ночь не спала. Не хотите же вы, чтобы я ее разбудила!

— На самом деле, если б вы ее разбудили, это нам очень помогло бы. Все-таки мы расследуем убийство, — напомнил Джейкоб.

— Но я… — начала миссис Пендергаст, потом вздохнула и сказала: — Хорошо, сейчас.

Она набрала номер и долго дожидалась ответа, то и дело нервно покашливая. Наконец трубку взяли.

— Дороти? Это Линда. Прости, бога ради, что разбудила… Да, сейчас девять тридцать. Извини! Тут пришли полицейские, говорят, что ночью убили Фрэнка Джульепе… Да! Ужасно! Бедный Фрэнк… Да, я понимаю, что ты его буквально вчера видела, поэтому и звоню. Они хотят задать тебе несколько вопросов.

Джейкоб кивнул на Митчелла. Миссис Пендергаст проговорила еще несколько минут, а потом передала тому телефон.

— Это детектив Купер. А вас как зовут?

— Я Дороти. Дороти Хобарт. — В голосе женщины слышались слезы.

— Миссис Хобарт, позвольте задать вам несколько вопросов.

— Я слушаю, — всхлипнув, ответила Дороти.

— Вчера Фрэнк вел себя как обычно? Не был ли он взволнован или задумчив?

— Нет, он вел себя как всегда.

— Можете рассказать, что он делал во время вчерашнего визита?

— Я за ним не следила. Обычно он приходил около полпятого и проводил с сестрой полтора часа.

— Можно ли подтвердить, что так было и вчера?

— Я заходила к ней где-то в пять пятнадцать, чтобы выяснить, будет ли она обедать в центре. Иногда Фрэнк водил ее в ресторан, а нам нужно было знать, на сколько человек готовить. Фрэнк в этот момент был у нее.

— Что они делали?

— Разговаривали.

— О чем?

— Не знаю, я не вслушивалась.

— Хорошо, продолжайте.

— Около шести он отвел ее в общую комнату, и они еще полчаса играли в карты. Перед этим, скорее всего, как обычно, гуляли, однако утверждать не берусь.

— Что потом?

— Он попрощался и ушел.

— Он проводил сестру обратно в комнату?

— Нет, пора было ужинать. Она сама прошла в столовую.

— Такое раньше бывало?

— Да.

— Пока Фрэнк был здесь, он ни с кем не ссорился? Не было ли каких-нибудь странных телефонных звонков?

— Нет. Фрэнк очень… был очень любезным и приятным.

Джейкоб вспомнил о мерзких профилях в «Твиттере», которые показал ему Митчелл. С трудом верилось, что они говорят об одном и том же человеке.

— Его сестра вела себя как обычно?

— Да.

— Спасибо, миссис Хобарт.

— Пожалуйста. Надеюсь, вы поймаете того, кто это сделал.

Джейкоб вернул телефон миссис Пендергаст и поинтересовался:

— Вы не знаете, не было ли у Фрэнка или его сестры конфликтов с кем-нибудь? Например, с родственниками?

— Нет. Не в силах себе такое представить! Он был замечательный человек — такой добрый…

— Можете ли вы предоставить нам список посетителей его сестры за последний год?

— Без ордера — нет. Это конфиденциальная информация. Однако на вашем месте я бы не тратила время.

— Почему?

— Потому что к ней не приходил никто, кроме Фрэнка.

— Нам нужно поговорить с его сестрой, — сказал Джейкоб.

— Конечно, — миссис Пендергаст вздохнула. — Но только в моем присутствии. И ничего не говорите, пока я сама ей не объясню. Ситуация очень деликатная.

— Сообщать о смерти всегда приходится деликатно.

— Да, конечно. Тем не менее объяснять буду я.

Джейкоб кивнул. Миссис Пендергаст провела их по коридорам и постучала в одну из дверей.

— Мелинда, можно войти?

Дверь отворилась. На пороге стояла женщина, которую Джейкоб узнал по фотографиям из «Инстаграма» Фрэнка. У нее были каштановые волосы, большие карие глаза и крупный нос. По очереди посмотрев на каждого из пришедших, она опустила взгляд на свои руки и произнесла:

— Можем поговорить в коридоре. Входить не обязательно.

— Мелинда, эти господа должны тебе кое-что сообщить, а такие вещи не делаются в коридоре, — мягко возразила миссис Пендергаст.

— Почему?

— Так принято.

— Хорошо, входите. Только не трогайте фотографии, — предупредила Мелинда и немного погодя добавила: — Пожалуйста.

Комната была обставлена просто, однако со вкусом. На двуспальной кровати было аккуратно сложено белье. У стены справа стоял синий диванчик, напротив — книжный шкаф. Небольшая дверь в углу комнаты, очевидно, вела в санузел. На стенах висели в рамах фотографии знаменитых современных зданий. Джейкоб узнал Сиднейский оперный театр и Всемирный торговый центр.

Мелинда какое-то время смотрела на фотографии, затем перевела взгляд на миссис Пендергаст.

— Мелинда, — начала та, — с Фрэнком случилось несчастье.

— Что произошло? — спокойно спросила Мелинда.

Джейкоб задумался: может, миссис Пендергаст преувеличивает ее чувствительность?

— Прошлой ночью его убили, — сказала миссис Пендергаст. — Он мертв.

— О… Как его убили?

Кашлянув, Джейкоб ответил:

— Его зарезали.

— О… Понятно. Как?

— Ему нанесли удар в сердце.

— Где?

— В его квартире.

— Где в квартире?

— Простите… — начал Джейкоб, нахмурившись.

— Где? — перебила Мелинда, и в ее голосе наконец послышалось волнение. — Где? Где? В ванной? В кухне? В спальне? В гостиной? В коридоре?..

— В гостиной, — вмешался Митчелл. — Это произошло в гостиной.

Мелинда снова перевела взгляд на фотографии.

— Мы вместе его купили.

— Купили что? — переспросил Джейкоб.

— Ковер в гостиной. Мы его вместе купили. Фрэнк говорил, что он хорошо сочетается с интерьером. Кровь попала на ковер?

— Да, — озадаченно ответил Джейкоб. Может, она не поняла, что брат умер?.. Нет, сказала же: «Фрэнк говорил». Значит, поняла.

— Возможно, в химчистке сумеют вывести пятна. Ковер был не чисто белый. В магазине сказали, что это цвет яичной скорлупы. Мы вместе ходили его покупать. Пятно большое?

Взгляд Мелинды снова скользнул к фотографиям.

— Мелинда, Фрэнк вчера не показался вам… — начал Джейкоб.

— Не трогайте фотографии. Я думаю, кровь можно отчистить. Нужно изучить вопрос. Позже посмотрю. Фрэнк говорил, он хорошо сочетается с интерьером.

Она быстро переводила взгляд с одной фотографии на другую.

— Вы не заметили ничего необычного в последние несколько недель? — спросил Митчелл.

— Он чаще обычного надевал зеленую рубашку. Три раза за последний месяц. Обычно носил ее реже, а в последний месяц — три раза. Месяц назад на обед перестали подавать розовое желе. В последние две недели всякий раз, когда мы с Фрэнком гуляли, на улице стоял синий «Форд Фиеста». Когда я гуляла одна, его там ни разу не было.

— Синий «Форд Фиеста»? — переспросил Митчелл.

— Синий «Форд Фиеста». Не местный. Я знаю все местные автомобили.

— Это была машина Фрэнка? — спросил Митчелл.

— Фрэнк не приезжал на машине. Он приходил пешком. Даже в дождь. Он всегда ходил пешком. Он всегда… — Мелинда замолчала и начала раскачиваться взад-вперед. Ее взгляд перебегал с одной фотографии на другую.

— Кровь нужно отчистить, — внезапно вновь заговорила она. — Я узна́ю, как. Ковер надо отчистить. Фрэнк говорил, что он хорошо сочетается с интерьером. Он не чисто белый. Его нужно отчистить…

— Детективы, вам пора уходить, — заявила миссис Пендергаст.

Мелинда продолжала твердить, что ковер надо отчистить, все громче и громче.

— Нам… — начал Джейкоб.

— Уходите немедленно! — приказала миссис Пендергаст и потащила их к двери. Мелинда все говорила о ковре, вцепившись побелевшими пальцами правой руки в левый локоть и не отрывая взгляда от фотографий. Джейкоб внезапно осознал, как быстро бьется его собственное сердце и сжимается от грусти горло. Он резко отвернулся и вышел из комнаты.

— Мэм, нам нужно задать ей еще несколько…

— Сейчас вам ничего от нее не добиться, — перебила миссис Пендергаст. — Приходите через несколько дней, только сначала позвоните.

— Мэм, у нас убийство…

— Да хоть второе пришествие! Мелинду вы больше допрашивать не будете, — твердо сказала миссис Пендергаст. — Не в таком состоянии.

На этом визит в центр «Векслер» завершился.

* * *

Заведение «Пиццуши от Билла» находилось на Саншайн-драйв, недалеко от центра и Трейнор-роуд, где убили Фрэнка Джульепе, однако из-за дорожных работ дорога заняла почти полчаса, и к концу у Джейкоба уже урчало в желудке от голода. Яичница с беконом пришлась бы кстати, да только в «Пиццуши от Билла» таких блюд наверняка не водилось.

Над входом висела выцветшая уныло-синяя вывеска с названием ресторана в окружении неаппетитных мультяшных изображений пиццы, пасты и суши. Судя по отсутствию посетителей, странная идея сочетать итальянскую кухню с японской популярностью не пользовалась. Зал был заставлен светло-коричневыми столами и металлическими стульями с дешевой красной обивкой. Пол устилала черно-белая шахматная плитка, и Джейкоб по старой детской привычке старался наступать только на белые квадраты.

В зале было тепло (даже слишком), и звучала приглушенная поп-музыка. Что-то такое слушала и Эми, но для Джейкоба все подобные песни сливались в одну. Пахло свежесваренным кофе. Это радовало — от чашечки Джейкоб не отказался бы.

Они с Митчеллом сели за стол. Официантка — не Лайла — с улыбкой вручила им меню. Бекона в нем, конечно же, не было. Джейкоб вздохнул.

— Хорошее меню! — заметил Митчелл.

— Правда, что ли? — с сомнением спросил Джейкоб. — Что в нем хорошего?

— Ну, например, выпечка. А еще тут есть рис с красным тунцом — по-моему, интересное блюдо.

— Хороший завтрак не должен быть интересным, — проворчал Джейкоб. Он открыл раздел с алкогольными напитками. В списке значился с десяток неизвестных итальянских названий и еще какое-то «саке».

Вернулась официантка.

— Готовы сделать заказ?

— «Пиццуши» — это название блюда? — уточнил Митчелл.

— Да, это пицца с оливками, луком и анчоусами, свернутая рулетом и порезанная, как суши. Подается с рисом.

— И как, пользуется спросом? — поинтересовался Митчелл.

— Конечно, — после паузы ответила официантка. Судя по всему, пиццуши никогда не заказывали.

— Мне, пожалуйста, фетте бискоттате и латте, — заказал Митчелл.

— Мне просто кофе, — попросил Джейкоб.

— Какой хотите?

— На ваш вкус. Лайла Харпер сегодня работает?

Официантка замялась. Джейкоб показал ей значок.

— Мы по официальному вопросу.

— Я ее позову.

* * *

Вскоре из кухни вышла Лайла Харпер. Джейкоб видел ее на фотографиях, однако в реальности она оказалась еще красивее. Если в это заведение и ходили, то наверняка ради Лайлы, а не ради пиццуши.

— Чем могу помочь? — напряженно спросила девушка.

— Присаживайтесь, мисс Харпер, — попросил Джейкоб.

— Я на работе, я не могу…

— Садитесь, — мягко приказал Джейкоб.

Лайла отодвинула стул и села.

— Вы знакомы с Фрэнком Джульепе? — спросил Митчелл.

— Ну… да, у нас было несколько свиданий.

— Вы давно встречаетесь?

— Не знаю… недели две-три, наверное.

Их фото с Фрэнком в «Инстаграме» было опубликовано четыре недели назад.

— Когда вы последний раз виделись с Фрэнком?

— Мы встречались вечером два дня назад. А почему вы спрашиваете? С ним что-то случилось?

— Когда вы последний раз встречались, он вел себя как обычно? Не был озабочен или взволнован?

— Нет, но… — Она помолчала, собираясь с мыслями. — К нам подошел какой-то мужчина и начал кричать на Фрэнка. Вы из-за него пришли?

— О чем он кричал? — спросил Джейкоб.

— Требовал, чтобы Фрэнк оставил его жену в покое, и угрожал вызвать полицию. Он вам позвонил? В этом все дело? Фрэнк сказал, что не знает этого мужчину. Наверное, тот ошибся.

— Как выглядел этот мужчина?

— Лысый и очень высокий, с большим носом и густыми бровями.

Джейкоб записал приметы.

— Вы не запомнили, как его зовут?

— По-моему, он не представился, а если даже и говорил, то я забыла. Он меня сильно напугал — так себя вел, что охране пришлось увести его силой.

— Где вы были прошлой ночью, мисс Харпер?

— Работала до закрытия. Мы закрываемся в полночь.

Подошла официантка с подносом. Перед Митчеллом она поставила тарелку с какими-то сухарями, джемом и маслом и кружку с густой молочной пеной. Джейкобу достался такой же напиток. Он сделал глоток. Кофе оказался на удивление вкусным.

— К сожалению, прошлой ночью Фрэнк был убит в своей квартире. Его зарезали, — объявил Джейкоб.

Лайла мертвенно побледнела. Детективы внимательно наблюдали за ее реакцией.

— Боже мой… — проговорила она дрожащим голосом. — О боже мой… Прошлой ночью? О господи…

— Вы вчера говорили с Фрэнком? — спросил Митчелл.

— Что?.. Нет… нет, не говорили. Зарезали? Чем?..

— Мисс Харпер, известно ли вам что-нибудь о врагах Фрэнка или людях, которые по какой-либо причине могли желать ему зла? Не считая мужчины, который поругался с ним в тот вечер.

— Зла?.. Нет… Нет… Не думаю… Вряд ли…

— Знаете ли вы, что Фрэнк Джульепе травил женщин в интернете? — спросил Джейкоб.

— Что значит «травил»? — спросила Лайла, переводя взгляд с Митчелла на Джейкоба и обратно.

— У него было несколько профилей в «Твиттере», где он писал оскорбительные комментарии сексуального характера, адресованные различным женщинам.

— Я понятия не имела… Пожалуйста…

— Вам самой не случалось с таким сталкиваться?

— Нет… Нет, не случалось, я… — Она вскочила и бросилась прочь. Митчелл хотел уже последовать за ней, но Джейкоб остановил его. Лайла вбежала в уборную, и за ней захлопнулась дверь.

Джейкоб пил кофе, Митчелл ковырялся в тарелке, оба молчали. Через минуту девушка вернулась — с покрасневшими глазами и мокрым лицом. Видимо, умывалась. Ее трясло.

— Простите, — едва слышно проговорила она. — Вам что-нибудь еще от меня нужно? Если нет, я пойду домой…

Джейкоб покачал головой:

— Только сообщите нам свой адрес и телефон для связи.

Кофе детективы допивали в молчании. Доедать сухарики Митчелл не стал.

Глава 7

Бернард проснулся оттого, что по его голове скакал какой-то злобный кровожадный монстр, издавая при каждом прыжке боевой клич:

— Папочка! Папочка! Папочка! Папочка!..

Зажмурившись, Бернард попытался вновь уснуть, но тщетно. Он едва не плакал: поспать, кажется, удалось всего несколько минут! Чем он заслужил такие пытки?.. Может, обратиться в полицию? Или потребовать убежища? Сказать, что его пытается сжить со свету собственное потомство?

— Папочка! Папочка! Папочка!

— Золотко, папочка очень устал… — пробормотал Бернард.

— Папочка, вставай!

— Папочке нужно поспать…

— Нет! — твердо заявил монстр. Ясно было, что решение окончательное и обжалованию не подлежит.

В комнату вошла жена.

— Джина! Я же велела не беспокоить папу!.. Прости, родной, я оставила ее без присмотра буквально на две минуты.

Хватило и этого.

— Ничего, — пробормотал Бернард. — Почему Джина дома? Разве еще не рано?

Джина обычно возвращалась из детского сада после обеда.

— Пришлось забрать — говорят, она кого-то укусила.

— И что такого? Дети без конца дерутся и кусаются. Разнимать их — забота воспитателя.

— Говорят, она укусила ребенка до крови, поэтому воспитатели потребовали, чтобы я ее забрала.

Бернард где-то читал, что лет до трех все дети — настоящие психопаты. Охотно верилось, только с небольшой поправкой: не до трех, а до пяти. Или до семи. А может, и до пятнадцати.

Он открыл глаза. Дочка широко улыбнулась и снова подпрыгнула, всплеснув косичками.

— Папочка проснулся!

Счастье-то какое.

— Зайка, ты правда кого-то укусила? — спросил Бернард.

— Нет.

Ну что ж, придется устроить настоящий допрос. Бернард представил картину: дочь в допросной, в лицо направлен яркий свет, а они с женой сидят напротив — хороший полицейский и плохой полицейский.

— А воспитатель говорит, что ты кусалась.

— Это Бобби меня укусил!

— Джина! Врать нехорошо! — строго сказал плохой полицейский, уперев руки в бока. — Когда я за тобой пришла, Бобби плакал.

— Ну да…

Косвенное признание.

— Так ты укусила Бобби? — спросил Бернард.

— Ну, может…

— Почему, золотко?

— Он меня ударил!

Ага. Апелляция к самообороне.

— Куда он тебя ударил?

— В куклу!

— Куда?.. — Боже, как хочется спать! — В куклу?..

— Да.

— Так не говорят. Послушай, родная, мы не сердимся, просто хотим понять…

— Хочу пи́сать!

На этом плохой полицейский увел подозреваемую в туалет.

Бернард понял, что поспать сегодня больше не удастся, и принялся думать о расследовании. Не об укусе в целях самообороны после удара, нанесенного кукле, а об убийстве Фрэнка Джульепе. Как человек, специально снявший квартиру в шаговой доступности от аутистического центра, чтобы навещать сестру, мог быть таким мудаком и писать мерзости в интернете? Является ли убийство делом рук одной из жертв? Или это сделал наркоторговец из паба? А может, вообще кто-то третий?

Бернард обдумал список подозреваемых. Необходимо собрать больше информации и перепроверить улики с места преступления.

Со вздохом он встал и начал одеваться. Пора идти — Джина все равно не даст поспать.

* * *

Убийство — мерзкая штука. Оно не будет дожидаться, пока детективы все хорошенько расследуют, не извинится за доставленные неудобства и не пообещает заглянуть попозже. Насилие никого не ждет.

Джейкоб и Митчелл планировали провести день, опрашивая свидетелей и подозреваемых по делу об убийстве Фрэнка Джульепе. Они собирались отследить разъяренного мужа, о котором упоминала Лайла Харпер, обойти всех соседей в доме Фрэнка, поговорить с начальником Лайлы, чтобы подтвердить ее алиби (хоть она и была шокирована, любовницы и жены всегда считаются главными подозреваемыми). Еще следовало ознакомиться с результатами вскрытия — вдруг найдутся какие-нибудь зацепки…

Однако человек предполагает, а жизнь располагает. Чтобы разрушить планы, порой достаточно одного телефонного звонка. На этот раз звонок оказался анонимный, с сообщением об убийстве: была задушена женщина по имени Дона Элайса. Джейкоба и Митчелла сдернули с расследования дела Фрэнка Джульепе и бросили на новое дело.

* * *

Преступление произошло в бедном районе на пересечении Оук-Гроув-роуд и бульвара Трит. Рев грузовых двигателей и гудки такси сливались здесь в невыносимую какофонию. Глядя на оживленный поток машин, Джейкоб задумался: что беспокоит местных жителей больше — шум или загрязнение воздуха?.. Впрочем, ко всему можно привыкнуть.

Небольшой деревянный домик, где произошло убийство, посерел от грязи. Сквозь заляпанные окна почти ничего не было видно. На узком тротуаре уже стояли фургон Мэтта и машина «Скорой помощи». Двора при доме не было — дверь открывалась практически на тротуар. У входа дежурил Кевин Финли — пожилой патрульный. Расписываясь в журнале осмотра места преступления, Джейкоб поинтересовался:

— Что у нас тут?

— Она внутри. Мертвая, — ответил немногословный Финли.

Джейкоб и Митчелл вошли в дом. Жертва — босая, в простом зеленом платье, с рыжими волосами, стянутыми в небрежный хвост — лежала на животе в нескольких шагах от входа. Лицо было развернуто к двери. На левой щеке расплывался большой кровоподтек, как будто девушку избили. На самом деле это были трупные пятна — в отсутствие сердцебиения кровь под воздействием силы тяжести стремилась вниз. Глаза девушки были закрыты, и это придавало ее лицу безмятежное выражение, однако Джейкоб повидал на своем веку достаточно жертв, чтобы понимать: впечатление обманчиво. На самом деле убийство — это всегда боль и ужас.

Обстановка в комнате была скудной: небольшой журнальный столик, на нем пара пустых пивных бутылок, миски с крекерами и солеными крендельками; несколько стульев; маленький стол с монитором и компьютером, заваленный счетами; два постера с «Баффи — истребительницей вампиров», один в рамке, другой без. Дивана и телевизора в комнате не было.

Мэтт, присев на корточки, извлекал из носа убитой какие-то образцы, а Энни осматривала ее шею. Джейкоб надел латексные перчатки, которые всегда носил с собой в дипломате, и присел рядом с Энни.

— Привет! Можешь назвать примерное время смерти?

— Да. Судя по трупным пятнам, окоченению и температуре тела, я предположила бы, что смерть наступила девять-двенадцать часов назад.

Мэтт фыркнул. Энни метнула на него сердитый взгляд.

— Тебя что-то не устраивает?

— Да нет; излагай, пожалуйста, дальше свои чрезвычайно точные оценки.

— Думаешь, твои личинки скажут точнее?

— Это не личинки, а яйца, и…

— Ну хватит! — прикрикнул Джейкоб, с печалью глядя на труп. — Я понимаю, что вы устали и только недавно закончили работу на другом месте преступления, но от ваших препирательств не легче.

Оба умолкли. Мэтт встал и вышел в кухню. Митчелл присел рядом с Джейкобом и Энни.

— Значит, где-то между полдвенадцатого и полтретьего? — уточнил он.

— Да, — подтвердила Энни, разворачивая голову убитой. — Скорее, в полтретьего. Если б она умерла в полдвенадцатого, окоченение было бы сильнее. Да и температура тела на это указывает.

— Еще что-нибудь важное заметила? — спросил Джейкоб.

— Ее задушили, причем голыми руками. Видите отметины на шее?

Джейкоб кивнул: с обеих сторон были хорошо различимы кровоподтеки в форме пальцев.

— Судя по расположению следов, убийца душил жертву, сидя у нее на спине. На слизистой оболочке левого глаза наблюдаются петехиальные кровоизлияния, что подтверждает версию с удушением. Других возможных причин смерти я пока не вижу.

— Спасибо, Энни, — произнес Джейкоб. Развернувшись к двери, он окликнул: — Финли!

— Что? — Финли вошел в дом.

— Кто обнаружил тело?

— Я. В диспетчерскую поступил анонимный звонок с сообщением об убийстве. Меня отправили проверить.

— Кроме жертвы, здесь кто-нибудь был?

— Был бы — я бы об этом упомянул.

— Свидетели есть?

— Нет.

— Известно ли имя убитой?

— Звонивший сказал, что ее зовут Дона Элайса.

— Что-нибудь еще?

— Это всё.

— Спасибо, — сухо поблагодарил Джейкоб. С некоторыми патрульными работать было приятно, зато иные явно не горели желанием помочь следствию.

Он встал и неторопливо прошел в спальню. Вайолет, напарница Мэтта, стояла в углу и, нахмурившись, зарисовывала место преступления. Услышав его шаги, она подняла голову от планшета и кивнула. Джейкоб кивнул в ответ. Вайолет ему нравилась — он ценил ее навыки и самоотдачу.

Тесная комнатка была загромождена двуспальной кроватью, прикроватным столиком, полками и платяным шкафом. Кругом стояли сувениры на тему сериала «Баффи — истребительница вампиров». Джейкоб сразу его узнал: Эми в свое время залпом посмотрела все серии. На стене висели три постера с Баффи, на полках разместились десятки фигурок и стопка комиксов, каждая книжка — в отдельной пластиковой папке. На прикроватном столике красовался необычный кинжал на подставке с табличкой, гласящей, что это копия настоящего сериального реквизита. На кровати лежали мягкие игрушки в виде Баффи и какого-то второстепенного персонажа, которого Джейкоб не помнил. В шкафу было мало одежды, зато много комиксов про Баффи. Трогать их Джейкоб не стал: пластиковые папки — отличный источник отпечатков пальцев.

— Любила же она «Баффи»! — заметил Джейкоб вслух. Это был своего рода аналог беседы о погоде для криминалистов — бессмысленный разговор ради разговора.

— Ага, — согласилась Вайолет, не отрывая глаз от планшета.

— У меня дочь смотрела. Мне показалось, довольно глупый сериал. И что за имя такое — Баффи?

— Я посмотрела все семь сезонов, — сообщила Вайолет. — Дважды.

— Да ты что!

Джейкоб еще раз окинул взглядом комнату, заглянул под кровать, внимательно осмотрел кинжал и, наконец, вышел, чувствуя, что неловкий разговор с Вайолет будет беспокоить его весь оставшийся день.

— Прошу прощения… — донесся голос с улицы.

Митчелл и Джейкоб вышли из дома. На тротуаре стояла пожилая женщина лет шестидесяти в ярко-фиолетовом платье и огромных красных очках.

— Да, мэм? — откликнулся Митчелл.

— А что здесь происходит? — спросила женщина, с любопытством глядя на детективов. — Что-то случилось с Доной?

— Я детектив Лонни, мэм. А к вам я как могу обращаться?

— Меня зовут Гвинет. Как актрису, — уточнила женщина, и Джейкоб заподозрил, что она представляется так всегда. — Я соседка Доны. — И она махнула рукой в сторону соседнего дома, который явно содержался в большем порядке, чем жилище убитой. На окне даже стоял горшок с цветами.

— Увы, мэм, у меня плохие новости. Ваша соседка скончалась. Ее убили.

— Боже мой!

— Вы никого не видели здесь прошлой ночью?

— Нет, ночью никого. Но вообще у нее есть парень. — Слово «парень» женщина произнесла так, как иные говорят «серийный маньяк».

— Вы не знаете, как его найти?

— Нет. Но убил ее наверняка он.

— Почему вы так думаете? — поинтересовался Митчелл.

— У меня чутье на такие вещи! — гордо заявила женщина.

— Да что вы!

— Я читаю много криминальных романов и в половине случаев угадываю убийцу раньше детектива.

— Вы знаете, как зовут молодого человека?

— Нет. Как ее убили?

— Мы не имеем права говорить. Помимо молодого человека, к Доне кто-нибудь приходил? Друзья, знакомые, родственники?

— Я не замечала. Она была тихоней. Славная соседка… А вот ее парень как-то вечером громко разговаривал по телефону прямо у меня под окнами. Я чутко сплю, так что попросила его говорить потише, а он мне нахамил!

— Как именно?

— Не хочу повторять его слова, это неприлично.

Женщина попыталась заглянуть в дом, однако, судя по разочарованному выражению лица, ничего интересного не увидела.

— Спасибо, мэм! — поблагодарил Митчелл.

Женщина развернулась и бодрой походкой двинулась восвояси. Джейкоб был уверен, что минут через пятнадцать на место приедут журналисты.

— Да, кстати! — Она остановилась и указала на грязный серый «Шевроле». — Видите вон ту машину? Это Доны. Вам ведь полезно такое знать?

— Да, мэм, спасибо! — ответил Джейкоб.

Женщина победно улыбнулась. Можно было не сомневаться, что вскоре все ее друзья и родственники узнают, как она одной фразой помогла полиции разгадать загадочное убийство Доны Элайсы.

Автомобиль оказался зарегистрирован не на Дону, а на Рене Элайсу, и Митчелл с Джейкобом поехали к той домой, оставив Энни и Мэтта в обществе неприятного офицера Финли.

* * *

День у Рене не задался: в дверь постучали двое незнакомцев. Не открывая, она спросила, что им нужно. Рене не собиралась впускать в дом кого ни попадя — бедняжку Фелицию по соседству вот так и ограбили.

Незнакомцы предъявили свои значки. Рене возмутилась: опять на нее натравили полицию! Разве она виновата, что Густав без конца убегает? Он сильный пес и порой срывается с цепи. Что же ей делать? Наверняка мерзкий сосед опять нажаловался, а все потому, что однажды Густав вырыл у него на газоне маленькую ямку. Подумаешь! Делать людям нечего…

Однако полицейские пришли не по поводу Густава, а по поводу Доны. Лысый детектив говорил, что ему очень жаль, объяснял, к кому можно обратиться, задавал какие-то вопросы о дочери, а Рене тупо смотрела на него и не понимала ни слова. Дона? Погибла? Убита?

Рене вспомнилось, как чудесно улыбалась двухлетняя Дона, когда впервые съехала с горки. Как хохотала в пять лет, бегая по двору голышом. Как в восемь гордо ехала на своем первом велосипеде. Как горько плакала в четырнадцать, когда Питер бросил ее ради Стефани, и как Рене гладила ее по голове, обещая, что все наладится. Как в семнадцать приготовила родителям замечательный ужин в честь годовщины свадьбы. Буквально на прошлой неделе Дона позвонила в хорошем настроении, сказала, что ищет работу — хочет изменить свою жизнь, потому что чувствует себя лучше… Не могла она погибнуть. Тут какая-то ошибка!

Полицейские все задавали Рене вопросы, а она молчала, глядя на шляпу, которую голубоглазый лысый детектив держал в руках. Он мягко предложил Рене войти в дом, присесть, выпить воды, и она уцепилась за эти простые инструкции: вошла в дом, выпила воды, села.

Детективы вновь начали задавать ей вопросы. Как они попали в дом? Разве Рене приглашала их войти?.. Да какая разница!

Она наконец заговорила, обращаясь к молодому детективу с ангельским лицом и болью в глазах. Рене чувствовала — он ее понимает. Она рассказала ему все про Дону — как та родилась, как в десять месяцев пошла, как отлично училась в школе. Рене вспомнила картину, которую Дона нарисовала, когда ей было шесть. Может, они хотят взглянуть?

Детектив с ангельским лицом расспрашивал ее о друзьях, врагах, конфликтах Доны. Нет, у нее не было друзей и не было врагов — вообще никого не было. Она страдала от депрессии, не могла удержаться ни на одной работе, за ее квартиру платили Рене с мужем.

Печальный детектив настаивал, что у Доны наверняка был хоть один друг или знакомый, а может, молодой человек… Нет, повторяла Рене, у Доны никого не было. Она неделями не выходила из дома и регулярно виделась только с родителями. Они были для Доны целым миром, а Дона — для них…

Рене поняла, что уже не говорит, а рыдает. Слов не осталось. Она замахала на детективов рукой и не открывала глаза, пока они не ушли. Тогда она достала фотоальбомы и принялась листать страницы, начиная с самого первого, озаглавленного «Дона, 0–6 месяцев».

Глава 8

Ханна со стоном открыла глаза. Шея затекла, во рту стоял неприятный привкус — последствия сна с нечищеными зубами после нескольких литров кофе. На воротнике рубашки расплывалось мокрое пятно слюны.

Зря она позволила себе на минуточку прикрыть глаза, прежде чем ехать домой… Ханна бросила взгляд на часы. Получалось, что она проспала в машине пять часов. Какой стыд! С другой стороны, теперь не надо ехать на работу, сражаясь с пробками. Это ли не прекрасно!

Ханна вздохнула. Кого она обманывает?.. Отчаянно хотелось в туалет — еще одно последствие необузданного потребления кофе. Она вышла из машины и потянулась, медленно поворачивая голову в разные стороны.

По пути к раздевалке ей посчастливилось не встретиться с коллегами, которые могли бы заметить вчерашнюю мятую одежду. Порой господь милостив даже к недостойным своим детям! Захватив из шкафчика джинсы, выцветшую футболку, зубную щетку и полотенце, Ханна переоделась в кабинке туалета, больно стукнувшись локтем о дверцу, и умылась над общей раковиной, чувствуя, как краснеют от позора щеки. Перефразируя Льюиса Кэрролла, иногда удается испытать шесть невозможных приступов стыда до завтрака.

* * *

В кабинете никого не было. Ханна достала телефон, чтобы позвонить Джейкобу, и увидела пропущенный вызов от Бернарда. Когда она перезвонила, тот с кем-то разговаривал.

— Привет! Погоди секунду.

Ханна налила себе кофе, слушая, как Бернард просит собеседника связаться с ним, если появится новая информация. Послышался хлопок двери.

— Извини! Ты уже не спишь? — спросил Бернард.

— Ага. Ты где?

— Опрашиваю соседей в доме Фрэнка Джульепе.

— Удалось что-нибудь узнать?

— Одна старушка что-то слышала, но думает, что это были крысы. В общем, не самая надежная информация. А одна женщина попыталась меня втянуть в войну с соседом, который выставляет на лестничную площадку протекающие мусорные мешки.

— Серьезное дело! А что Джейкоб с Митчеллом?

— Расследуют другое убийство. Я только что созванивался с Джейкобом, они допросили Лайлу Харпер — девушку Фрэнка. Та сказала, что два дня назад какой-то мужчина накричал на Фрэнка и потребовал, чтобы тот оставил в покое его жену.

— Муж одной из жертв? — предположила Ханна, включая компьютер.

— Скорее всего. У нас есть подробное описание: высокий, лысый, с крупным носом и густыми бровями.

— Густыми бровями?

— Ага.

— Ясно. — Ханна склонила голову на плечо. Шея по-прежнему болела. — Что-нибудь еще?

— Сестра Фрэнка сообщила, что всякий раз, когда тот приходил, она видела синий «Форд Фиеста», однако это не его автомобиль.

— Значит, теперь у нас красная «Тойота Королла» и синий «Форд Фиеста». — Ханна потерла лоб. — Можно дилерский центр открывать!.. Мне присоединиться к тебе?

— Осталось всего четыре квартиры обойти, только зря проездишь. Лучше разберись с пострадавшими женщинами — посмотри профили в соцсетях, попробуй определить, есть ли у кого-нибудь из них высокий лысый муж с крупным носом и густыми бровями.

— Хорошо. Удачи!

* * *

Она отыскала на столе листок бумаги с именами женщин, которых травил Фрэнк, и принялась просматривать их профили в «Твиттере», «Фейсбуке» и «Инстаграме». У одной из женщин, Дженни Тарп, была фотография на фоне коричневой «Тойоты Королла». Не красной, но мало ли…

Ханна набрала номер транспортного отдела. Ответил мужчина, который, судя по голосу, последние лет пятнадцать дымил, не прерываясь. Ханна спросила, числится ли в Гленмор-Парке коричневая «Тойота Королла», зарегистрированная на имя Дженни Тарп. Мужчина поставил звонок на паузу и через несколько минут сообщил, что такая машина есть. Поблагодарив, Ханна объяснила, что подозреваемый в убийстве сбежал с места преступления на красной «Тойоте Королла», поэтому отделу полиции нужен список всех красных автомобилей этой модели, зарегистрированных в Гленмор-Парке, а также список всех синих «Фордов Фиеста». Мужчина пообещал подготовить списки в ближайшее время, однако опыт подсказывал, что «ближайшее время» — это несколько дней. В транспортном отделе были особые представления о времени.

Ханна распечатала фотографию Дженни Тарп. Изучила несколько профилей в соцсетях и распечатала еще одно фото. Добавила к этому диаграмму места преступления от Вайолет и фото из дела Чада Граймза. Она как раз приклеивала распечатки на одну из белых досок, когда в кабинет вошел Бернард.

— Удалось что-нибудь узнать? — спросила Ханна, не оборачиваясь.

— Нет. А тебе?

— Кое-что. — Она указала на фотографию лысого мужчины средних лет, задумчиво глядящего в окно. — Это Деррик Фостер, муж Мелани Фостер.

— Ясно.

— Он соответствует описанию мужчины, который напал на Фрэнка в ресторане.

— Но у него не густые брови, да и нос не то чтобы крупный…

— Не придирайся! — строго проговорила Ханна. — Похож.

— Ладно. А это кто? — Бернард указал на фото женщины с автомобилем.

— Это Дженни Тарп.

— Она вроде не лысая. И брови красивые.

— Да, но она снята на фоне «Тойоты Королла».

— Коричневой, не красной.

— Спасибо, я пока еще различаю цвета! В темноте коричневый можно принять за красный. Может, водитель такси ошибся.

— А может, это не ее машина.

— Ее, я проверила.

— А муж?

— Фото с мужем в ее «Инстаграме» нет.

— Ясно. Синий «Форд» найти удалось?

— Нет, однако я запросила в транспортном отделе список всех синих «Фордов Фиеста» в Гленмор-Парке.

— Хорошо… — рассеянно произнес Бернард.

— О чем задумался? — спросила Ханна.

— Да вот синий «Форд»… Ничего тебе не напоминает? Такое впечатление, что я про него где-то уже слышал.

— Модель довольно распространенная.

— Ну да… — Бернард помолчал. — Что насчет остальных женщин?

— Двух я исключила: судя по профилям, мужчин у них нет. Еще одна живет с женщиной. У четвертой муж с дурацкой стрижкой и бородой — не наш кандидат.

— Итак, у нас два потенциальных мужа.

— Ага.

— Неплохо для начала!

* * *

Они решили начать с Мелани Фостер, поскольку та работала в компании «Йоррик и Родрик» вместе с Фрэнком. Офис находился на седьмом этаже высокого бизнес-центра. Огромное помещение было залито резким белым светом. Несколько десятков человек сидели каждый в своем отсеке и оживленно стучали по клавишам. На всех мониторах были открыты экселевские таблицы. Бернард спросил одного из сотрудников, работает ли сегодня Мелани, и тот махнул рукой куда-то в глубь помещения.

Наконец на расспросы детективов откликнулась крупная кудрявая женщина лет тридцати пяти с давно не крашенными светлыми волосами, круглым розовощеким лицом и доброй улыбкой, одетая в бесформенную розовую рубашку и облегающие брюки. Ханне подумалось, что она куда уместнее смотрелась бы в булочной с миской теста, чем в унылом офисе с экселевской таблицей.

— Я Мелани.

— Здравствуйте, миссис Фостер! Я детектив Шор, а это мой напарник, детектив Глэдвин. Вы могли бы уделить нам пять минут?

— Да, конечно, — ответила Мелани. — Я рада, что вы наконец всерьез взялись за дело.

— За дело?.. — озадаченно переспросила Ханна.

— За сталкера, который меня травит. Я уже больше двух недель жду отклика.

Детективы переглянулись.

— Вы обращались в полицию по поводу травли? — уточнила Ханна.

— Да. Больше двух недель назад. Я думала, вы поэтому пришли… — Плечи Мелани поникли. — Значит, вы не по поводу жалобы?

— К сожалению, нет. Мы по другому вопросу, хотя это может быть связано.

— Вот как… В чем дело?

— Вы знаете Фрэнка Джульепе?

— Конечно! — Мелани указала на соседний стол. — Он сидит рядом со мной. Очень приятный человек.

— Когда вы последний раз видели Фрэнка?

— Вчера, на работе.

— Когда он ушел с работы?

— По-моему, около четырех. А в чем дело?

— Миссис Фостер, этой ночью Фрэнк был найден мертвым в своей квартире, — сообщила Ханна, пристально глядя Мелани в глаза.

Та издала достойный театральной постановки визг ужаса и разразилась слезами. Детективы молча ждали, сознавая, что к ним сейчас прикованы взгляды всех сотрудников.

— Извините! — В кабинете появилась темнокожая женщина в дорогом брючном костюме и с неприятным макияжем. — Что здесь происходит?

Сказано это было резким тоном, не терпящим отговорок. Видимо, перед ними была одна из руководителей.

Бернард продемонстрировал свой значок.

— Полиция, мэм. По официальному вопросу.

— Они говорят, что Фрэнк умер! — всхлипнула Мелани.

— Это правда? — спросила женщина.

— Можем ли мы поговорить в другом месте? — уточнила Ханна.

— В моем кабинете, — женщина коротко кивнула.

Ханна, Бернард и Мелани проследовали за ней в кабинет, отделенный от остального офиса тонкой деревянной дверью. Внутри было всего три стула, так что Бернарду пришлось сходить за четвертым. Женщина смерила его строгим взглядом, и Ханна заподозрила, что после их ухода в почтовых ящиках сотрудников появится корпоративная рассылка с темой «Перемещение стула».

— В чем дело? — наконец спросила женщина.

— Прошу прощения, мы до сих пор не представились. Я — детектив Шор. А к вам я как могу обращаться?

— Эбби Йоррик.

— Вы совладелец этой компании?

— Именно.

— Миссис Йоррик, прошлой ночью Фрэнк Джульепе был найден мертвым в своей квартире.

— Вот как? Ужасно, — сухо проговорила миссис Йоррик.

— Да, — согласилась Ханна, озадаченно отметив про себя полное равнодушие. — Если вы не возражаете, мы хотели бы задать Мелани несколько вопросов.

— Хорошо.

— Наедине.

Миссис Йоррик с недоумением уставилась на Ханну.

— Это мой кабинет, и…

— Да, — перебила Ханна, — и один из ваших сотрудников обнаружен мертвым. Мы расследуем убийство, миссис Йоррик.

Та открыла рот, потом закрыла, встала и вышла из офиса, хлопнув за собой дверью.

— Итак… Миссис Фостер, я правильно понимаю, что вы замужем? — спросил Бернард.

— Да, — озадаченно ответила Мелани.

— Вы знаете, где ваш муж был прошлой ночью?

— Разумеется. Он был со мной.

— Вы уверены?

— Конечно, уверена! При чем здесь мой муж? — Эмоциональное потрясение в ее голосе быстро сменилось возмущением.

— Можно узнать, чем вы занимались?

— Не ваше дело. Впрочем, я отвечу — смотрели телевизор, а потом пошли спать.

— Во сколько вы легли?

— Примерно в пол-одиннадцатого.

— То есть чисто теоретически ваш муж мог незаметно уйти из дома, пока вы спали.

— Что за ерунда?! — гневно воскликнула Мелани. Ее лицо раскраснелось, губы сжались в тонкую линию.

— Миссис Фостер, вам известны профили в «Твиттере» «ю-слат-сто тридцать четыре», «ю-слат-четыреста сорок четыре» и «мелани-фэт-слат»? — спросила Ханна.

— Это профили моего сталкера.

— Почему вы считаете, что он сталкер?

— Потому что он знает подробности моей частной жизни — имена мужа и детей, место работы, домашний адрес. Все это я говорила полицейскому, когда подавала заявление.

— Миссис Фостер, известно ли вам, что за этими профилями «Твиттера» стоял Фрэнк Джульепе?

— Что за глупости! — раздраженно воскликнула Мелани. — Фрэнк был хорошим человеком, любой это подтвердит. Он был тактичным и заботливым, всегда меня поддерживал — когда у меня заболел сын, когда были проблемы в семье, когда меня едва не уволили… Фрэнк всегда был рядом. Я хорошо его знала. Вы ошибаетесь.

— Уверяю вас, мы не ошиблись.

— Детектив, я знаю Фрэнка, а вы — нет. Говорю вам, здесь какая-то ошибка. Тот, кто стоит за этими профилями, — больной человек. Он преследовал и травил меня. Фрэнк даже обещал с ним разобраться. Не удивлюсь, если… О господи! — Мелани прикрыла рот рукой. — А вдруг этот человек и есть убийца Фрэнка?

— Миссис Фостер, в чем заключается суть вашей работы? — сменил тему Бернард.

— Мы собираем данные.

— Что это значит?

— Ну, мы исследуем определенные продукты в интернете и документируем информацию.

— Что дальше?

— Ничего, в этом суть нашей работы.

— Что в последнее время исследовал Фрэнк?

— Винты.

— Винты? — переспросила Ханна.

— Да, он документировал характеристики винтов и цены на них.

От одного описания этой унылой задачи Ханну начало клонить в сон.

— Миссис Фостер, можете ли вы вспомнить, не происходило ли в последнее время что-нибудь необычное, связанное с Фрэнком?

— Да, я же сказала — он обещал выследить моего сталкера.

Ханна вздохнула.

— Спасибо, что уделили нам время, миссис Фостер.

Они вернулись к рабочему месту Мелани. Пока Ханна искала визитку, Бернард спросил:

— Простите, миссис Фостер, а кто это?

В качестве фона рабочего стола на ее компьютере была установлена фотография улыбчивого мужчины с густыми вьющимися волосами.

— Это мой муж.

— А разве… — Бернард замялся. — Разве он не лысый?

— Нет, конечно. С чего вы взяли?

— У вас есть фото на «Фейсбуке»…

Мелани окинула детективов презрительным взглядом.

— Теперь, значит, полиция следит за профилями на «Фейсбуке»? Обязательно удалю свой. Да, мой муж облысел два года назад, когда проходил химиотерапию после рака.

— Вот как… — промямлил Бернард.

— Сейчас ему гораздо лучше; спасибо, что спросили, — холодно проговорила Мелани.

* * *

— Ну, что думаешь? — спросил Митчелл по дороге в участок. — Мать говорит, у нее не было ни друзей, ни парня.

— Это не первая мать, которая ничего не знает о собственной дочери, — Джейкоб пожал плечами. — В ночь убийства у нее в гостях явно кто-то был. Скорее всего, парень.

— Может, нам повезет, и в системе найдутся его отпечатки…

Джейкоб рассеянно кивнул, глядя в окно. Мысли его были заняты собственной дочерью. В чем-то и он ее почти не знает. Сегодня вот она злится неизвестно почему…

А может, Эми накануне постриглась? Наверняка сказать сложно, однако прическа как будто выглядела немного иначе. Если она постриглась, а он никак не прокомментировал… О, это многое объясняет! Определенно.

Зазвонил телефон — какой-то незнакомый номер.

— Детектив Купер слушает.

— Здравствуйте! — произнес тихий женский голос. — Э-э… меня зовут Вера. Вера Элайса, сестра Доны. Я слышала, вы недавно были у моей матери и сообщили ей о… — Голос прервался.

— Совершенно верно, — ответил Джейкоб. — Мои соболезнования. Ваша мать не упоминала, что у Доны была сестра.

— У меня с родителями не очень близкие отношения. Они всегда больше занимались Доной. — В словах Веры не было горечи, звучала лишь печальная констатация факта. — После колледжа я ушла из дома и редко с ними вижусь.

— Понятно.

— Но с Доной я разговариваю… то есть разговаривала каждую неделю. Иногда мы переписывались. Забавно: пока мы жили вместе, я ненавидела Дону, а когда уехала, мы стали настоящими подругами.

Джейкоб слышал много подобных историй. Он молчал, не прерывая Веру.

— Мама сказала, вы спрашивали, был ли у Доны молодой человек, и она, конечно, ответила, что нет.

— Верно.

— Последние три месяца Дона встречалась с парнем по имени Блейз Терри, и я уверена, что вы без труда его найдете, потому что всего полгода назад он вышел из тюрьмы. У вас ведь наверняка есть дело с отпечатками пальцев, ДНК и прочим?

— Верно, мисс. Мы сможем с ним связаться.

— Я… Послушайте, я понимаю, что вы сразу запишете его в подозреваемые. Может, вы и правы. Но с Доной он был ласков и заботлив. Сестра — довольно сложный человек, однако Блейз был с ней очень терпелив. Я два раза с ним разговаривала, и в его словах всегда было столько любви! Он не жестокий человек. В тюрьму он попал за кражу со взломом. На людей он не нападал.

Джейкоб хорошо знал, как быстро любовь превращается в ненависть, а страсть — в насилие. Тем не менее он ответил:

— Спасибо, что сообщили, мисс. Мы рассматриваем факты непредвзято, однако не хотелось бы что-то упустить.

— Спасибо, детектив.

— Ваша сестра не упоминала других своих знакомых? Может, у нее с кем-нибудь были конфликты?

— Нет. Мама сказала правду — Дона избегала людей. У нее была депрессия, и бо́льшую часть времени она проводила дома. В прошлом году даже пыталась покончить с собой, но папа вовремя ее обнаружил и отвез в больницу… Извините, я сбилась с мысли. Нет, она ни о ком не упоминала.

— Вы не заметили ничего необычного в поведении сестры? Может, она была возбуждена, раздражена или…

— Детектив, у моей сестры радикальные перепады настроения порой случались в течение одной минуты. Трудно в этих условиях говорить о необычном поведении.

— Понятно. Спасибо. Если что-нибудь вспомните, пожалуйста, сообщите.

— Обязательно. И я была бы признательна, если б вы держали меня в курсе расследования. Видите ли… мама вряд ли будет меня информировать.

— До свидания, мисс.

Джейкоб повернулся к Митчеллу:

— Похоже, мы нашли ее парня.

Глава 9

Вернувшись в участок, Джейкоб и Митчелл разыскали дело Блейза Терри, чтобы узнать его адрес, а также фамилию полицейского или детектива, который его арестовал. Важно было подготовиться: если Блейз Терри опасен, лучше знать это заранее.

Как выяснилось, арест произвел офицер Джейкоб Купер.

* * *

Всякая работа со временем приедается. Адвокат, врач, клерк, порноактер, воздушный гимнаст — не важно: чем дольше занимаешься каким-то делом, тем чаще дни сливаются в один. Это не значит, что работа наскучила — просто не каждый день попадаются увлекательные задачи. Даже секретным агентам наверняка порой кажется, что план ядерной подводной лодки, выкраденный на этой неделе, ничем не отличается от плана, выкраденного неделю назад.

Джейкоб совершенно не помнил, как арестовывал Блейза за кражу со взломом и писал рапорт. Скорее всего, это было не особо интересное дело: парень влез в чужой дом, проболтался приятелю, а тот сдал его полиции. Получите, распишитесь — тюремный срок. К тому же с тех пор прошло больше пяти лет.

Выслушав это пояснение, Митчелл поинтересовался, не забывает ли Джейкоб принимать таблетки от Альцгеймера. Уязвленный, тот лишь сухо усмехнулся.

* * *

Как и говорила Вера Элайса, из тюрьмы Блейз Терри вышел полгода назад. В деле нашлись его адрес и несколько телефонных номеров. Первый принадлежал самому Блейзу, и по нему никто не отвечал. По другому номеру трубку взял пастор, который на суде дал Блейзу личную характеристику и засвидетельствовал его желание измениться, что, впрочем, никак не сказалось на приговоре.

Пастор сообщил Джейкобу, что Блейз работает в магазине электроники и в целом ведет себя хорошо. До кражи он был алкоголиком, а теперь совсем не пьет.

Джейкоб вспомнил о пивных бутылках на столе Доны. Похоже, Блейз не так уж строго практикует алкогольное воздержание.

Дома Блейза не оказалось, на работе тоже. Руководитель смены охарактеризовал его как хорошего сотрудника, выполняющего работу без нареканий. В магазине им были довольны. Сегодня Блейз взял отгул, но по какой причине и где он сейчас, руководителю смены было неизвестно.

Джейкоб и Митчелл предположили, что подозреваемый ударился в бега или ушел в запой, а может, то и другое сразу. Чтобы не терять время, они разделились: Митчелл отправился искать Блейза в окрестных пабах, а Джейкоб — опрашивать информатора, упомянутого в рапорте.

* * *

Бар под названием «Французская лягушка» был третьим по счету. За время поисков Митчелл успел повстречать пьяницу, признавшего в нем давно потерянного друга, получить одно приглашение в постель от проститутки и второе — от женщины, не похожей на проститутку. Блейза нигде не было, и никто не знал, где его можно найти, если не считать той самой женщины, которая предложила поискать Блейза у нее в трусах. Предложение пришлось отклонить.

Во «Французской лягушке» было немноголюдно: бармен, скучающая официантка и пара посетителей, лениво потягивающих пиво. Заведение явно не процветало: грязный пол, сломанные стулья, старый музыкальный автомат в углу, бильярдный стол без шаров, выцветшая реклама пива по стенам. В такие бары ходят исключительно для того, чтобы напиться в одиночестве.

— Чем могу помочь? — поинтересовался бармен лет тридцати пяти; на шее у него красовалась татуировка в виде осьминога.

— Я ищу одного человека.

— Вон там целых два. — Бармен кивнул на посетителей. — Может, повезет.

Митчелл предъявил свой значок и вынул из кармана фото Блейза.

— Я ищу вот этого человека.

— Такого тут нет. А что он сделал?

Митчелл неопределенно пожал плечами и уточнил:

— Вы его раньше видели?

Бармен поднес к носу фотографию, а потом окликнул официантку:

— Слышь, Тара, а это не тот, что приходил два дня назад?

Официантка посмотрела на фото.

— Какой?

— Который уговаривал каждую входящую женщину за пять долларов показать ему сиськи.

Официантка прищурилась.

— Не, тот был старше, причем намного. Погоди, а это разве не Понедельник?

Бармен всмотрелся в фотографию:

— Возможно. Очень похож.

— А кто такой Понедельник? — поинтересовался Митчелл.

— Есть тут один парень, приходит всегда по понедельникам, вот мы его так и прозвали — Понедельник, — пояснила официантка.

— Ясно.

— Да, это точно он! — заявил бармен.

— Когда вы видели его в последний раз? — уточнил Митчелл.

— В понедельник.

Предсказуемо.

— А вы не знаете, где этот Понедельник может быть сейчас?

— Не-а. Но думаю, живет он где-то неподалеку. Всегда напивается в хлам, и как-то раз я предложил ему вызвать такси, а он ответил, что дойдет пешком.

— Ладно, вот пришел он в понедельник — и что делал? — спросил Митчелл в попытке расшевелить память свидетелей.

— Как всегда — заказал виски и пиво, выпил, заказал еще виски и пива, — ответила официантка.

— К третьему раунду он уже обычно слегка отъезжает, — добавил бармен.

— Он что-нибудь говорил?

— Ой, да с ним всегда одно и то же, — официантка махнула рукой. — Сначала весь такой вежливый, а как напьется, начинает бормотать, что убьет суку.

Митчелл насторожился.

— Какую суку?

— Понятия не имею. Тут каждый второй поминает жену или девушку, причем не в лучших выражениях.

— Не в лучших? — переспросил Митчелл.

— В худших, — пояснила официантка.

— Понятно. Значит, он говорит, что хочет убить какую-то суку. А что-нибудь еще говорит?

— Нет, он только без конца повторяет, что убьет суку, или пристрелит суку, или придушит суку…

— Так и говорит — придушит? — переспросил Митчелл, положив руки на стойку.

— Вроде да. Короче, потом он платит соткой и уходит. У него всегда только сотки.

— И давно он сюда ходит? — спросил Митчелл. Уж не начал ли Блейз пить сразу после освобождения?

— Не знаю; года два, может, — предположила официантка.

— Не, Тара, гораздо дольше. Года три, — поправил бармен.

— Не может быть, — возразил Митчелл. — Человек, которого я разыскиваю, вышел из тюрьмы всего шесть месяцев назад.

— Правда? — Бармен еще раз посмотрел на фотографию. — Хм… А не так уж и похож… Слушай, Тара, разве у Понедельника глаза не другие?

Официантка всмотрелась в фотографию.

— И правда! У Понедельника глаза узкие, почти как у китайца.

— Но он не китаец, — уточнил бармен.

— И вообще, Понедельника, кажется, зовут Фил, — вспомнила официантка. — По крайней мере, так его люди называют. Иногда заходят и говорят: «Привет, Фил!»

Митчелл мрачно посмотрел на бармена и официантку.

— Фото верните.

— Да пожалуйста.

— Вы знаете, что у осьминога на вашей шее всего шесть ног? — спросил Митчелл, убирая фото в карман.

— Ага, — ответил бармен.

— У осьминогов восемь ног.

Губы бармена дрогнули. Не глядя на Лонни, он ответил:

— У этого — шесть.

— Ясно. Спасибо, что уделили время, — бросил Митчелл и вышел из бара. Оставалось проверить еще два заведения.

* * *

Роль информатора доставляла Алексу настоящее наслаждение. Он чувствовал себя копом под прикрытием, который опускается на самое дно Гленмор-Парка и входит в доверие к преступникам, чтобы поставлять полиции ценные крохи информации. Защищать город — вот его миссия! К тому же за предоставленные сведения копы дают сотню баксов — приятный бонус к спасению мирных граждан. А еще не мешают приторговывать краденым — наверняка исключительно потому, что ценят Алекса как информатора.

Вообще-то, прежде чем сделаться стукачом и скупщиком краденого, Алекс пытался поступить в полицейскую академию. Он был уверен, что станет отличным копом, как в сериалах «Закон и порядок» или «C.S.I.: место преступления»: будет расследовать сложные дела, добывать невероятные улики, играть в плохого и хорошего полицейского на допросах… Однако в академию его не взяли. Что ж, сами виноваты! Теперь он приносит полиции гораздо больше пользы, чем если бы стал копом, да и зарабатывает, пожалуй, лучше.

Когда позвонил детектив Купер, Алекс пришел в восторг. Он тут же переключился в режим тайного осведомителя и назначил встречу в городском парке Ньюхолл. Они с детективом сядут на соседних скамейках, сделают вид, что кормят уток, и будут переговариваться, пока никто не смотрит.

Детектив Купер спросил, почему нельзя встретиться в ближайшей бургерной, и даже предложил оплатить ланч.

Алекс поинтересовался — неужели детектив Купер желает, чтобы его, Алекса, засекли за разговором с копом? Хочет, чтобы его грохнули?

Нет, ничего подобного детектив Купер не хотел, поэтому теперь они сидели на соседних скамейках в парке. Алекс кормил уток, детектив — нет. Даже хлеба с собой не взял. С какими дилетантами приходится работать!

— Так вот, — начал детектив Купер, — я ищу Блейза Терри.

— Возможно, я о нем слышал, — шепнул Алекс.

— Что? — переспросил детектив.

— Возможно, я о нем слышал! — громче повторил Алекс.

— Конечно, ты о нем слышал. Ты же мне его в прошлый раз и сдал.

— Ну да, знаю я его. Вышел из тюрьмы полгода назад.

— Он мне нужен. Не в курсе, как его найти?

Мимо шла женщина с собакой. Алекс замолчал, дожидаясь, пока она пройдет.

— Эй, Алекс, ты меня слышишь? Где его найти?

Алекс указал глазами на женщину. Неясно разве, что их могут услышать?

— Что это ты глазами вертишь?

Он осторожно приложил палец к губам, призывая Купера умолкнуть.

— Ах, вот оно что, — проговорил детектив.

Когда женщина отошла достаточно далеко, Алекс пробормотал:

— Я не знаю, где он, но знаю, кто может подсказать.

— Что-что?

— Я знаю, кто может подсказать, — погромче повторил Алекс.

— Не слышу! Можно я к тебе пересяду? Ты слишком далеко.

— Нет! — вскрикнул Алекс. — Я знаю, кто может подсказать, где он!

— О, прекрасно! — Детектив Купер дружески улыбнулся, и Алекс поспешно перевел взгляд на уток, чтобы не встречаться с ним глазами. — И кто же это?

— Башли при тебе?

— Что?

— Башли! Бабки! Плата!

— А, конечно.

Детектив Купер поднялся и достал деньги из кармана. Алекс зашикал.

— Ну должен же я как-то передать тебе деньги! — воскликнул детектив.

— Оставь их под газетой.

— Нет у меня газеты.

— Ну а книга есть?

— Нет. — Детектив задумался. — Может, через уток передать?

— Ты издеваешься?

— Очень может быть.

— Просто положи деньги на скамейку.

— Ветром сдует.

— Тогда положи на землю и придави камнем.

— Отличная идея! Конспирация!

Детектив положил банкноты на землю и придавил камнем.

— Человека зовут Ричард Ванс, — сказал Алекс. — Когда Блейз воровал, Ричард торговал краденым. Они были сообщниками.

— Отлично, проверю. Скупщик краденого, значит… Ты, случайно, не пытаешься избавиться от конкурента, а, Алекс?

— Не понимаю, о чем ты.

— Ну конечно. Спасибо, Алекс. С тобой, как всегда, приятно иметь дело.

И детектив Купер ушел, посмеиваясь.

Алекс подошел к скамейке, присел — якобы завязать шнурок, — выхватил деньги из-под камня и положил в карман. Сердце оживленно билось в груди. Осведомителем быть непросто, но чертовски приятно!

Глава 10

Дженни Тарп жила на Клэйтон-роуд, в престижном районе на окраине города, неподалеку от площадки Оукхерст для гольфа. По обеим сторонам улицы раскинулись аккуратно постриженные зеленые газоны, в парковочных карманах и открытых гаражах стояли дорогие автомобили. В бытность патрульным Бернард несколько раз приезжал в этот район по вызову — в основном на кражи или соседский шум, — и всякий раз чувствовал себя не в своей тарелке. Здесь жили богатые, влиятельные люди, в разговорах то и дело всплывало знакомство с мэром, шефом полиции или прокурором округа. Говорилось это как бы между делом, однако послание было очевидно: «Делай свою работу, или мы обратимся к друзьям».

Гараж, где, вероятно, стояла коричневая «Тойота Королла», был закрыт. По белой подъездной дорожке детективы подошли к большой двери из красного дерева, и Ханна нажала кнопку звонка. Раздался птичий щебет — богачи даже птиц заставляют работать на себя.

— Секундочку! — откликнулся мужской голос. Раздались шаги. — Кто там?

Ханна поднесла значок к глазку.

— Полиция. Вы могли бы уделить нам несколько минут?

Дверь отворилась. На пороге стоял высокий лысый мужчина с крупным носом и густыми бровями. Впрочем, «густые» — не совсем подходящее слово. Скорее, их можно было назвать кустистыми или даже лесистыми. Бернард не удивился бы, если б в этих зарослях обнаружились какие-нибудь животные. Неужели богатому человеку жалко денег на то, чтобы привести свои брови в порядок? Да хоть бы садовника попросил!

— Мистер Тарп? — уточнила Ханна.

— Да.

— Я детектив Шор, а это мой напарник, детектив Глэдвин. Вы могли бы уделить нам несколько минут?

— Конечно. В чем дело? — В его голосе послышался испуг. — Все нормально?

— А у вас есть основания опасаться, что нет? — поинтересовался Бернард.

— Нет-нет. Просто двое детективов на пороге… Наверное, я слишком много смотрю телевизор. Хотите… э-э… войти?

Они вошли и оказались в красиво обставленной гостиной: большой толстый ковер, два дивана, между ними журнальный столик, аккуратный камин и огромный телевизор на стене. Бернард не сомневался, что любой предмет мебели в этой комнате стоит больше его месячной зарплаты.

— Так в чем дело? — спросил Тарп.

— Мистер Тарп, вы или ваша жена знакомы с Фрэнком Джульепе? — спросила Ханна.

При этих словах Тарп преобразился: челюсти сжались, глаза превратились в две узкие щелочки, дыхание стало частым и поверхностным. Бернард мысленно приготовился оказывать первую помощь при сердечном приступе.

— Да, я знаю этого ублюдка, — сквозь зубы проговорил Тарп. — А что, он на меня нажаловался?

— Вы не встречались с ним два дня назад?

— Вы прекрасно знаете, что встречался. Значит, все-таки нажаловался, подлый ублюдок!.. И что же я, по его утверждению, сделал?

— Лучше расскажите своими словами, — предложил Бернард.

Тарп взглянул на него, затем перевел взгляд на Ханну.

— Слушайте, наверное, нам стоило сразу обратиться в полицию, но жене было очень неловко, и я пообещал, что разберусь сам. Этот говнюк беспрестанно травил Дженни! Все началось месяца два назад. Он стал создавать фейковые профили в «Твиттере» и «Фейсбуке» и слать ей оскорбительные сексуальные сообщения. Она его блокировала — он заводил новый профиль. Все это расстраивало жену, однако ей порой такое пишут… Она — известный телепродюсер, а люди в этом бизнесе бывают всякие. Короче говоря, она просто игнорировала эти сообщения. Но потом все усугубилось.

— Как именно? — уточнил Бернард.

— Он начал публиковать фотографии, — ответил Тарп, по-прежнему обращаясь к Ханне. — Сначала брал фотки женщин в микроскопических купальниках, приделывал к ним лицо моей жены и отмечал ее на фото. Все ее друзья на «Фейсбуке» получали уведомление о новой фотографии и видели мою жену на пляже с голой задницей или в ванне с грудью, едва прикрытой пеной. Дженни изменила настройки безопасности на «Фейсбуке», и все прекратилось, однако потом он начал приделывать ее лицо к порнографическим фотографиям. В «Твиттере» и «Фейсбуке» такое публиковать нельзя, поэтому он выкладывал фото в Сети, размещал ссылку на «Фейсбуке» и рассылал всем друзьям и знакомым Дженни.

Бернард поморщился от отвращения.

С каждым словом Тарп все больше приходил в ярость. Лицо покраснело, на лбу запульсировала венка.

— Вы представляете, сколько унижений нам пришлось вытерпеть, в какой ярости я был? Представляете, каково это — слышать, что жена плачет, спрятавшись в ванной? Что бы вы сделали на моем месте?

— А что сделали вы? — спросила Ханна.

— Первым делом я нанял лучшего частного детектива, чтобы выяснить, кто за этим стоит. У того были какие-то знакомые хакеры; они определили, как зовут этого человека. Сначала я хотел узнать, где он работает, и добиться его увольнения. Это вполне реально — у меня есть связи, я лично знаком с мэром.

Бернард подавил вздох.

— А потом я случайно встретил его в ресторане, вспылил, начал орать, потребовал, чтобы он оставил мою жену в покое! — Изо рта у Тарпа брызнула слюна. — Ну да, не смог держать себя в руках. А вы на моем месте смогли бы?!. Меня, конечно, выставили из ресторана. Но знаете что? С тех пор моя жена перестала получать эти мерзкие сообщения! Смогла бы полиция справиться лучше?

— Где вы были прошлой ночью? — спросил Бернард.

Тарп посмотрел на него, потом снова развернулся к Ханне. Бернарда это начинало нервировать.

— Какая разница? Не дома.

— Фрэнк Джульепе был найден мертвым в своей квартире прошлой ночью.

Тарп вытаращил глаза, а потом расхохотался безумным смехом, полным злобы и удовлетворения.

— Правда? Сдох, значит?! Отличные новости! Мир стал лучше! Он мучился? Надеюсь, что да!

— Ему нанесли несколько ножевых ранений, — сообщила Ханна, переглянувшись с Бернардом.

Тарп снова расхохотался.

— О, это великолепно! — проговорил он, утирая слезы. — Жена будет счастлива… — Тут он запнулся. — Погодите-ка, вы что, думаете, это я его убил?!

Детективы молчали.

— Я бы ни за что… То есть я рад, что он сдох, туда ему и дорога, но

Скачать книгу

Mike Omer

Deadly Web

Глава 1

Мужчиной стоило родиться хотя бы ради возможности мочиться в бутылку – таково было убеждение детектива Ханны Шор. На дворе 2016 год, а для женщин со времен Средневековья так ничего и не изменилось. Изобретены телевизоры, микроволновки, кондиционеры, интернет, приложения для знакомств – но когда ведешь полицейское наблюдение, горе тебе, если ты не мужчина! Только у них есть возможность облегчиться в любой ситуации.

Ханна поерзала на сиденье в попытке найти щадящее для мочевого пузыря положение.

ХРУМ!

Патрульная машина стояла в окружении замызганных автомобилей, многие из которых, похоже, давно не покидали своих мест. Какой-то умник не поленился изрисовать пыльные стекла членами. Вышло так себе – Ханна наверняка справилась бы лучше.

ХРУМ!

– Бернард!

– Что? – Он напрягся и завертел головой в попытках понять, что привлекло внимание напарницы.

– Съешь еще одну чипсину – и я всю пачку тебе в задницу засуну!

Бернард недоуменно поднял брови.

– Хочешь чипсов?

– Нет!

– Ну смотри, а то хорошие, с соусом «Цезарь». Очень приятный сливочно-чесночный вкус!

– Не хочу я чипсов. Просто сил уже нет терпеть твой хруст!

– Что ж я могу поделать? Хрустеть – в природе чипсов. Это их неотъемлемое свойство. Чипсы созданы, чтобы…

– Заткнись! Он пришел!

– Даже не знаю, – прошептала Ханна. – По-моему, он не похож на того типа, которого описывал Джей-Ди.

– Джей-Ди – дебил. Удивительно, как он вообще два слова смог связать под таким-то кайфом. – Бернард пожал плечами. – В любом случае какой нормальный человек будет шляться ночью по этому кварталу?

Мужчина свернул в переулок, прислонился к стене и закурил.

– Вот видишь – можно хоть сейчас брать за праздношатание, – усмехнулся Бернард.

– Не валяй дурака! – Ханна нахмурилась.

Сердце нетерпеливо билось в груди. Ей нужен был этот арест! Она чувствовала: шеф Догерти и капитан Бейли сомневаются в ее способностях. К тому же месяц назад она облажалась и по ошибке выдала журналистке конфиденциальную информацию о приманке для серийного убийцы. Воспоминания об этом промахе неотступно преследовали Ханну, заставляя сомневаться в своей профпригодности. Однако теперь у нее появился шанс напомнить руководству – и себе самой, – почему ее повысили до детектива[1].

– Расслабься, – посоветовал Бернард. – Скоро сможем взять его за что-нибудь существенное.

– Ага.

Уловив краем глаза какое-то движение, Ханна тронула Бернарда за локоть: на улице появился мужчина в грязной драной одежде. Неуверенной дерганой походкой он прошел мимо патрульной машины, и в свете фонаря Ханна заметила темные пятна на его сухих губах. Ей доводилось встречать наркоманов, ведущих идеальный образ жизни: стабильная работа, счастливая семейная жизнь – всякое бывает. Но это был классический нарик – и по внешнему виду, и по поведению.

– Пошли! – шепнула Ханна.

– Стоять! Полиция! – выкрикнул Бернард, выдергивая из кобуры пистолет.

Двое разбежались в разные стороны – торговец свернул в переулок, а наркоман побежал дальше по улице. Ханна выхватила пистолет и ринулась за торговцем – ее интересовал только он. У нее за спиной Бернард кричал в портативную рацию – докладывал о погоне.

Торговец уже углубился в переулок. На бегу Ханна отметила все потенциальные опасности – в темноте может прятаться сообщник, в узком пространстве не развернуться, по сторонам есть двери, за которыми можно скрыться, – и, не останавливаясь, нырнула следом, зная, что Бернард прикроет.

Навстречу ей с гулким грохотом покатился опрокинутый удирающим торговцем мусорный бак. Ханна перепрыгнула бак, едва не поскользнувшись на мусоре, и продолжила погоню. Сзади чертыхнулся Бернард: то ли споткнулся, то ли ушибся, то ли просто выругался, – оглядываться было некогда.

Торговец достиг конца переулка, свернул направо и исчез. Как глупо было давать ему столько преимуществ! Следовало лучше спланировать операцию, возможно, устроить засаду на другом конце переулка – да только кто же знал, что наводка оправдается? Джей-Ди нельзя было назвать надежным информатором. Обычно он выдавал непроверенные теории, слухи, подцепленные в шумных барах, и даже собственные идеи, зародившиеся в обдолбанном мозгу. Однако на этот раз информация оказалась верной, и теперь они рисковали упустить преступника.

Ханна добежала до конца переулка, свернула направо и с облегчением увидела вдалеке своего беглеца. Он явно был на пределе – давали о себе знать лишний вес и отсутствие физической подготовки. Ханна уступала ему ростом, зато регулярно тренировалась и каждую неделю пробегала несколько десятков миль, поэтому теперь дистанция между ними сокращалась стремительно.

– Полиция! Лечь на землю!

Ханна вновь выкрикнула приказ остановиться и с разбегу толкнула беглеца плечом. Он упал и взвизгнул от боли – голосом, больше подходящим для двенадцатилетней девчонки, чем для толстого наркоторговца. Ханна навела на него пистолет.

– Руки за голову! Быстро!

– Не стреляйте! – завопил торговец. – Я слушаюсь, слушаюсь! Черт…

Он медленно завел руки за голову. Подоспевший Бернард щелкнул наручниками и вздернул арестованного на ноги.

– А покупатель? – спросила Ханна, переведя дыхание. Бернард покачал головой. Ну и ладно! Главное, наркоторговца поймали.

* * *

– Зачем было так грубо?.. Вечно вы, копы, так! А если я в суд подам? Я могу!..

– Заткнись, Дэвин! – рявкнул Бернард. – Не бегал бы – никто бы тебя не ронял. Детектив Шор обычно очень деликатна при арестах наркоторговцев.

– Я не наркоторговец! – запротестовал арестованный. Защитный экран, отделявший заднюю половину патрульного автомобиля от передней, к сожалению, не заглушал его голос.

– При тебе было четырнадцать порций наркоты, и мы видели, как ты продал одну клиенту, – парировал Бернард.

– Я не продавал, я показывал! И хватит обзывать меня Дэвином!

– Не продавал, конечно, просто хобби у тебя такое – показывать людям кокаин, – согласился Бернард. – Я обычно хвастаюсь фотографиями детей, но каждому свое.

– А что? Нет такого закона, чтоб нельзя было показывать!

Бернард бросил взгляд на Ханну. Она вела машину со спокойной улыбкой, и это его порадовало. В последнее время напарница улыбалась редко – чаще бывала вымотана и раздражена. В свете уличных фонарей на мгновение блеснули ее зеленые глаза. До чего же растрепанная и бледная! Питается ли она вообще?..

– Приятно для разнообразия увидеть твою улыбку, – как бы между делом заметил Бернард.

– Знаешь, что самое прекрасное? – Ханна ухмыльнулась. – Общественные туалеты! Величайшее достижение цивилизации.

– Согласен, замечательная штука. Тебе там явно понравилось – так долго не появлялась, что я уж думал, утонула.

За окном проносились пустые улицы. В такой поздний час – и в такой холод! – все нормальные люди сидят дома. В машине тоже холодно, а ведь зима еще не наступила. Хорошо бы сейчас лежать в постели с женой под боком, а не разъезжать по городу с наркоторговцем на заднем сиденье…

На сегодняшнюю слежку Бернард согласился только потому, что это было важно для напарницы. Ханна всегда погружалась в работу с головой – настолько, что порой за ней было сложно угнаться, – а после той истории с Джованом Стоуксом месяц назад стало еще хуже. Бернард не раз говорил Ханне, что она не виновата, но та – как и все прочие женщины в его жизни – не слушала. С того самого дня Ханна все время была на взводе, все время пыталась превзойти саму себя, работая по восемьдесят часов в неделю до полного изнеможения, и Бернард понимал: если так дальше пойдет, придется вмешаться.

– По-моему, меня сейчас вырвет, – заявил арестант.

Бернард окинул его взглядом. Неровно бритая голова, круглое темнокожее лицо, маленькая родинка на подбородке – уродливый тип.

Сам Бернард был весьма симпатичен – высокий, широкоплечий, темная кожа, густые черные волосы, короткая ухоженная борода. В детстве все пророчили, что с возрастом он облысеет, – лысыми были его отец, дядья и оба деда. Мысль о неизбежном облысении долго тревожила Бернарда, однако он вырос, а волосы так никуда и не делись. Родственников, похоже, это возмущало, и они твердили, что однажды он все-таки проснется лысым, но теперь Бернард серьезно в этом сомневался.

– Подъезжаем к участку, – сообщил Бернард. – Поблюешь в камере.

– А это что – чипсы с чесночным «Цезарем»? – поинтересовался арестант, заметив лежащий на полу пакет.

– Ага.

– Они классные!

– Согласен, Дэвин.

– Можно мне горсточку?

– Нет, Дэвин, нельзя.

– Почему вы упорно зовете меня Дэвином?

– Потому что это твое имя.

– Меня зовут Майки!

– Не заливай! Мы прекрасно знаем, что ты – Дэвин Деркинс.

– Дэвин Деркинс? – удивленно переспросил арестант. – Это ж мой приятель! Так вы думаете, что я – Дэвин? Ха! Вы не того взяли! У Дэвина грипп, вот он и попросил меня помочь. Я не ваш клиент! Отпустите меня!

Ханна и Бернард переглянулись. Это все усложняло.

Ханна стиснула зубы и сердито сверкнула глазами. Бернард вздохнул.

– Слушай, Майки, мне плевать. Тебя поймали с четырнадцатью порциями наркоты. Ты, значит, другу помогал? Ну вот будет тебе наука – о том, как не стоит мешать дружбу с наркотиками.

– Но вы не того взяли!

– Ничего, мы не привередливые.

* * *

При виде лифта Майки предложил:

– А может, лучше пешком?

Детективы промолчали.

– Мне в лифтах неспокойно. Однажды я застрял на четыре часа!

– Сочувствую, – ледяным тоном ответила Ханна.

– Пешком ходить полезно, это спорт!

– Ага, по тебе заметно, какой ты спортивный, – парировал Бернард.

Они вошли в лифт и поехали вниз, к изолятору.

* * *

Унылое помещение, где дожидались своей участи пьяницы, проститутки, бандиты и прочие отбросы общества, заливал резкий неоновый свет. Отсюда задержанные отправлялись в тюрьму – или на волю, если им улыбалась удача.

Сегодня неприятное местечко пустовало. За стойкой, вперившись в мониторы и попивая кофе, сидел Ричи, дежурный офицер. Его верхнюю губу скрывали густые светлые усы – казалось, он не столько пьет, сколько вымачивает в кофе свою растительность. Бернард с завистью поглядел на дымящуюся кружку у Ричи в руке. Отчаянно хотелось кофе, притом горячего.

– Привет! Кто у вас тут? – спросил Ричи.

– Это Майки. Попался на наркоте.

– Ясно. У меня сейчас всего один заключенный, так что ваш счастливчик сможет поспать на отдельной койке.

– Майки, это ты?

– Руфус? – радостно откликнулся Майки. – Вот так встреча!

Бернард мысленно фыркнул: действительно, какое чудесное совпадение!

– За что тебя, Майки?

– Да вот, копы приняли за Дэвина.

– Дэвина Деркинса? Они что, тупые? Ты не Дэвин Деркинс!

– А я про что!

– Ты на него даже не похож! Дэвин-то повыше будет, и шатен к тому же.

– А я про что, брат, а я про что!

– И татуха у него есть. У тебя-то ни хрена нет!

– А я о чем, Руфус! Они не того поймали.

– Как там Дэвин? Давненько его не видел.

– У него грипп. Сильно болеет.

– Бедняга! У меня сестра на той неделе тоже гриппом болела.

– А ты за что сидишь, Руфус?

– Подрался в пабе.

– Да ты что! За такое повязали?

– Ну ты же знаешь этих мудаков, им пустая клетка – что кость поперек горла.

* * *

Детективы зашли в лифт.

– Вот же черт! – Ханна ударила кулаком о стенку кабины. – Этого только не хватало!

– Мы поймали преступника, – Бернард пожал плечами.

– Мы поймали не того преступника, который был нам нужен! Проклятый Джей-Ди! Уверял ведь, что на этом самом месте будет стоять Дэвин Деркинс. Он, мол, торгует там каждый вторник, дело, мол, верное…

– Ну, даже наркоторговцы иногда болеют. Мы поймали парня с четырнадцатью дозами наркоты – кому какое дело до его фамилии?

– Мне есть дело! На что нам этот Майки? Какой от него прок? Знает он поставщика? Конечно, нет! По-любому получил товар от Дэвина. Вот же черт!

Лифт остановился, однако остановить Ханну было не так просто.

– Уверена, что его адвокат использует это в суде, – мрачно заявила она. – Наверняка для этого есть какая-нибудь умная латинская фраза. «Ваша честь, дело ясно как день: арестум Микус вместум Дэвинум»… Твою же мать!

– Ханна, успокойся! – твердо сказал Бернард и пристально посмотрел ей в глаза, наполненные раздражением, отчаянием и усталостью. – Мы взяли преступника. Одним наркоторговцем на улицах стало меньше.

Ханна опустила плечи и едва слышно прошептала:

– Да…

* * *

Следственный отдел представлял собой средней площади опен-спейс с четырьмя деревянными столами – по одному для каждого детектива. У противоположных стен стояли две белые доски. Когда попадались сложные дела, детективы чертили на них хронологию событий, выписывали подозреваемых и отмечали связи, чтобы провести мозговой штурм. Когда сложных дел не было, на досках рисовали карикатурных зверушек и писали записки. Одна доска сейчас пустовала, на другой красовалась надпись: «Джейкоб, тебе жена звонила».

В дальнем углу стояла картотека, а на ней – кофеварка, сокровище отдела. Дверь рядом с картотекой вела в кабинет капитана Бейли. В отличие от других отделов, лейтенанта или сержанта в структуре не было. Шеф Догерти считала, что капитану полезно работать с детективами напрямую, и того это явно устраивало, однако Бернард непоколебимо верил в управленческую иерархию и в душе был убежден, что шеф ошибается. Одного Фреда Бейли на всех не хватало, и дела из-за этого порой застревали.

– Ханна, я пойду, ладно?

– Иди.

Тут у нее зазвонил телефон.

– Погоди-ка…

Бернард поморщился. Так нечестно! Он только собрался идти домой…

– Детектив Шор слушает. О, привет, Кэндис!

Бернард напрягся: Кэндис работала в диспетчерской.

Ханна какое-то время слушала молча, потом взглянула на него и одними губами произнесла: «Убийство».

– Нет-нет-нет! – зашипел он. – Скажи ей, что мы не можем. Скажи: мы только что вернулись после долгой слежки и еще не спали…

– Угу… – Ханна записывала что-то в блокнот. – Трейнор-роуд… Угу…

– Скажи ей, пусть разбудит Джейкоба! – в отчаянии зашептал Бернард. – Рори вчера всю ночь не спала! Я вымотан! Я не могу никуда больше…

– Да-да, конечно, мы выезжаем, – ответила Ханна в трубку.

Бернард застонал.

– Джейкоб расследовал два предыдущих убийства, – строго сказала Ханна. – Теперь наша очередь.

Глава 2

Убийство произошло в многоквартирном доме на Трейнор-роуд. Ханна знала этот район – благодаря близости к центру и невысоким ценам на жилье он пользовался популярностью у молодежи. Хотя старые грязные дома смотрелись непрезентабельно, район был неплохой, с не таким уж высоким уровнем преступности.

Ближе к нужному кварталу Ханна сбросила скорость и стала осматривать окрестности, сдерживая желание как можно быстрее попасть на место. Не исключено, что убийца скрывается прямо здесь – вон за тем рекламным щитом или в тени дерева на повороте. А даже если нет, нужно составить представление о территории. Есть ли в квартале камеры видеонаблюдения? Не заметил ли чего-нибудь подозрительного фармацевт в круглосуточной аптеке?

На улицах в это время – час ночи в среду – не было ни души: законопослушные граждане спали, а пьяные и бездомные обходили этот район стороной. Не светилось ни одно окно. Только Ханна и Бернард спешили на место преступления, где их ждал труп.

– Джейкоб был бы счастлив взяться за это убийство! – ворчал Бернард. – Ему все равно делать нечего. Он мигом выскочил бы из постели, узнав, что его ждет покойник. Но не-е-ет! Детектив Ханна Шор не захотела тревожить его драгоценный сон. Не дай бог, Джейкоб проснется среди ночи!

Ханна оставила эту тираду без ответа – понимала, что Бернард скоро успокоится. Он просто устал – отцу троих маленьких детей редко удается проспать больше двух часов кряду. Ханна задумалась: не жалеет ли он, что обзавелся потомством? Жалуется, во всяком случае, очень часто.

Она припарковалась рядом с патрульной машиной перед четырехэтажным зданием. Стена дома была изрисована граффити: замысловатые художественные надписи и среди них – криво нанесенная черным спреем фраза: «ДЭН СМИТ – ХУ». То ли автор подверг себя цензуре, то ли краски не хватило.

У подъезда ждала офицер Танесса Лонни с чашкой дымящегося кофе – похоже, кто-то из местных жителей достаточно гостеприимен. Хорошо бы тот не отказался сварить кофе еще для парочки полицейских…

Детективы вышли из машины (Бернард – громко хлопнув дверью) и подошли к Танессе.

– Привет! – улыбнулась Ханна.

– Привет! – серьезно ответила Танесса, и Ханна в очередной раз подивилась ее красоте. Как она умудряется отлично смотреться в полицейской форме?.. До повышения Ханна тоже носила форму и была похожа в ней на разодетый кабачок, потому что полицейская куртка, ремень со снаряжением и унылая форма никого не красят. Однако на Танессу это правило явно не распространялось. Как и все члены семьи Лонни, она отличалась необыкновенной красотой. У нее были длинные волосы – темные, как и у Ханны, но не тусклые и секущиеся, а гладкие и сияющие, как в рекламе шампуня. Ровная светлая кожа подчеркивала привлекательность улыбчивых ярких губ, а изумрудные миндалевидные глаза в иной век наверняка стали бы поводом не для одной дуэли.

– Что у нас тут, Танесса? – мягко спросил Бернард, и Ханна отметила, что напарник больше не злится. Одно присутствие Танессы разогнало тучи.

– Кошмар, – помрачнев, ответила девушка. – Убийство в тринадцатой квартире – на последнем этаже. Убитого звали Фрэнк Джульепе, полицию вызвал его друг, Джером Пит.

– Этот друг видел убийцу? – уточнила Ханна.

– Нет. Лучше сами с ним поговорите, он сейчас в квартире у соседки убитого. Офицер Бертини охраняет вход на случай, если Джером решит уйти.

– Хорошо. Когда вы приехали?

– В тридцать пять минут первого, одновременно со «Скорой». Мы осмотрели квартиру. Там… ничего хорошего. – Танесса запнулась и непроизвольно дотронулась до шрама на шее. Ханна в последнее время часто замечала этот жест. Почему ее вообще выпустили на работу? Она явно еще не восстановилась, и вот пожалуйста – вскоре после больничного попала на убийство. Повезло, ничего не скажешь…

Кашлянув, Танесса продолжила рассказ ровным сухим тоном:

– В квартире не было никого, кроме потерпевшего. Врачи «Скорой» поспешили ему на помощь, однако через несколько минут остановили реанимационные мероприятия, позвонили судмедэксперту и объявили потерпевшего мертвым. Потом они покинули квартиру, чтобы не мешать расследованию. Мы немедленно связались с диспетчером и перекрыли доступ, вкратце опросили Джерома Пита и соседку. Эксперт-криминалист… забыла, как его зовут, невысокий такой… – Танесса достала из кармана журнал осмотра места преступления. – Ах да, Мэтт. Мэтт Лоуэри и Вайолет Тодд прибыли в двенадцать пятьдесят пять. Мэтт велел перекрыть вход в здание, чтобы исключить потерю улик, поэтому я отправилась дежурить у подъезда.

– И попутно где-то раздобыла кофе, – заметила Ханна.

Танесса покраснела.

– Соседка нас угостила.

– Ясно. Напомни, где произошло убийство?

– Я не знаю, включил ли Мэтт лестницу и площадку в состав места преступления. Само убийство произошло в тринадцатой квартире. А соседка – в четырнадцатой.

– Еще какая-нибудь информация есть? – спросил Бернард.

– Соседка что-то слышала. Ее разбудил шум.

– В полицию обращалась?

– Нет.

– Спасибо, Танесса.

– Распишитесь в журнале, пожалуйста.

У входа в тринадцатую квартиру на последнем этаже стоял офицер Сержио Бертини – напарник Танессы. Детективы обменялись с ним приветственными кивками. В отличие от Танессы, Сержио не располагал к разговорам.

Когда Бернард распахнул белую деревянную дверь с черным номером, первое, что бросилось Ханне в глаза, – распростертое на полу тело в нескольких шагах от входа. Распахнутый халат открывал исколотую грудь с запекшимися струйками крови. Убитому на вид было лет двадцать пять – тридцать. Лысый, среднего роста, лицо перекошено гримасой изумления и боли.

– Перчатки на полу у входа, – сообщил Мэтт, подняв на детективов усталые глаза.

Один удар был нанесен в середину живота, остальные раны пришлись выше – исколота была вся грудь. За девять лет службы в полиции Ханна насмотрелась на колотые раны и могла с уверенностью утверждать, что эти нанесены неким узким лезвием. Подробнее сумеет определить судмедэксперт.

– Что удалось обнаружить? – спросил Бернард.

Мэтт покачал головой:

– Мы только приехали. Место преступления, похоже, ограничивается квартирой и прилегающей лестничной площадкой. Еще много предстоит задокументировать, а пока только могу сказать, что признаков взлома нет, квартира не разгромлена, кошелек убитого лежит на прикроватном столике. На неудачное ограбление не похоже.

– Что насчет лестницы? – спросила Ханна.

– Вряд ли что-то получится узнать, но я сфотографирую самые свежие следы.

Ханна осмотрелась. В чисто прибранной квартире сразу бросались в глаза брызги крови – на ковре (помимо луж, вытекших из ран) и на стене, повыше колена. Ханне вспомнилась любимая поговорка отца: «С черным пятном любая стена белее». Что, интересно, сказал бы он об этой стене?

Ханна знала, что Мэтт обязательно замерит брызги и определит, где стоял Фрэнк, когда его зарезали, поэтому не стала тратить на них время и продолжила осмотр. Квартира была типично холостяцкая. Минимальный набор со вкусом подобранной мебели: два дивана, стол с ноутбуком в углу, большой телевизор на стене рядом с ним, маленький журнальный столик посреди комнаты, на нем бутылка текилы и две рюмки. Напротив двери – окно с видом на улицу. Шкаф с несколькими книжками и уродливой статуэткой Будды (а может, и не Будды – от двери не разглядеть). Скучный серый пол уютно укрыт ковром.

На комоде рядом с дверью – фотография Фрэнка с какой-то женщиной в городском парке. Женщина с отсутствующим видом смотрит в камеру, Фрэнк, широко улыбаясь, обнимает ее за плечи. Внешне они похожи – наверное, брат и сестра. Ханна снова подумала о дяде и отогнала эту мысль.

– Проверь «Румбу», Мэтт. – Бернард указал на маленький круглый робот-пылесос. Совет полезный: иногда роботы-пылесосы начинают уборку после убийства и засасывают важные улики.

Мэтт кивнул и продолжил фотографировать грудь убитого.

От двери послышался знакомый голос:

– Извините, дайте пройти!

В квартиру вошла Энни Тёрнер – городской судмедэксперт. Ханне она всегда напоминала библиотекаршу: квадратные очки, кудрявые рыжие волосы. Высокие брови придавали лицу Энни выражение вечного изумления.

– Привет, Энни, – сухо поздоровался Мэтт. В последние пару недель они с ней по неизвестной причине были на ножах, и свидетели их встреч невольно чувствовали себя в атмосфере семейного ужина, когда мать отказывается разговаривать с отцом, растратившим общие деньги на спортивный автомобиль.

– Ты еще не закончил? – коротко спросила Энни.

– Извини. Не буду мешать тебе орудовать термометром.

Он встал и вышел в коридор. Вайолет раздосадованно покачала головой, не отрывая глаз от планшета.

– Привет, Энни!

– Привет, Вайолет! – ответила та потеплевшим голосом, улыбнулась Ханне и опустилась на колени возле тела. – Дайте мне пару минут.

Ханна кивнула. Бернард подошел ближе и стал наблюдать, как Энни осматривает убитого.

– Так, трупного окоченения еще нет… Детектив, можете помочь? Хочу перевернуть тело.

– Есть слабовыраженные трупные пятна, – отметила она, указывая на багровеющие отметины. После этого тело вернули в прежнее положение.

– Нужно измерить температуру для протокола, но вообще кожа теплая. Смерть наступила полчаса – час назад, то есть… – Энни посмотрела на часы. – Между одиннадцатью сорока и двенадцатью сорока. Бригада «Скорой» позвонила мне в двенадцать сорок, и, по их словам, мужчина был мертв уже как минимум десять минут, так что… между одиннадцатью сорока и двенадцатью тридцатью.

– Ясно. Спасибо, Энни.

– Не за что! Измерю температуру, заполню протокол, и тело можно будет увозить.

* * *

После визита Энни детективы продолжили осмотр квартиры. В санузле было довольно чисто, только в корзине для белья лежала груда грязной одежды. Ханна осторожно открыла настенную аптечку. Что только не обнаруживается порой в таких шкафчиках – антидепрессанты, «Виагра», незаконные наркотики… Однако в этот раз обошлось без сюрпризов. Аптечка была скучнее не придумаешь: легкие болеутоляющие, лейкопластырь, бинт… Услышав, что Бернард зовет из спальни, Ханна закрыла дверцу.

В задумчивости детективы уставились на раскрытый ящик комода.

– Любил, значит, повеселиться… – протянула Ханна.

– Ага.

На пороге появился рассерженный Мэтт.

– А вы можете не лазить по ящикам без моего разрешения? Я скажу, когда можно будет трогать.

– Извини, – виновато пробормотал Бернард и махнул рукой в сторону коричневого бумажника на прикроватном столике. – Бумажник можно посмотреть?

– Да, с ним я закончил.

– Пойдем поговорим с другом убитого, – предложила Ханна.

* * *

– Здравствуйте! Я – детектив Шор, а это мой напарник, детектив Глэдвин. Я правильно понимаю, что Джером Пит сейчас у вас?

– Да. Бедняга… Он в таком шоке! – Девушка посторонилась и жестом пригласила детективов войти. – Меня зовут Петал.

– Как, простите? – переспросила Ханна.

– Петал. Пишется пэ-е-тэ…

– Петал – в смысле лепесток?[2]

– Именно! – Девушка улыбнулась.

Ханна постаралась сохранять невозмутимость.

– Это детективы. Из полиции, – пояснила Петал.

– Детектив Глэдвин, – представился Бернард, – и детектив Шор.

– Вас угостить кофе? – предложила Петал.

– Да, пожалуйста, – улыбнулась Ханна. Девушка ей определенно нравилась. Имя, конечно, дурацкое, но что поделать – все вопросы к родителям.

– Спасибо! – поблагодарил Бернард и сел за стол спиной к Петал, чтобы не видеть, как она хлопочет – достает кружки и нагибается к нижнему шкафчику за банкой кофе, еще больше оголяя ляжки.

– Расскажите, пожалуйста, что именно произошло, – попросил он, обращаясь к Джерому.

Ханна приготовила блокнот и ручку. Бернард обходился и без этого.

– Ну… Мы с Фрэнком вернулись из паба, – дрожащим голосом начал Джером. – Ходили выпить. Я недавно расстался с девушкой, и Фрэнк пытался меня подбодрить. Он был очень хорошим другом…

Голос Джерома прервался. Он вздохнул, сделал глоток кофе и продолжил:

– В общем, мы вернулись, выпили еще по рюмке текилы, и Фрэнк вызвал для меня такси, потому что я был уже не в состоянии сесть за руль. Через несколько минут позвонил таксист, сообщил, что ждет у подъезда. Я попрощался и вышел.

Ханна сделала несколько пометок в блокноте и уточнила:

– Вы не знаете, в какую службу такси звонил Фрэнк?

– Нет.

– Понятно. Продолжайте.

– Я спустился этажа на три, когда услышал крики наверху. Мне показалось, что это голос Фрэнка, поэтому я побежал обратно. Потом услышал, как Фрэнк вскрикнул, и все стихло. Я сразу почувствовал неладное – знаете, чувствуешь иногда, когда происходит что-то очень плохое.

– Я ускорил шаг, и тут кто-то промчался по лестнице мне навстречу. Чуть с ног не сшиб!

Детективы насторожились. Если Фрэнка убил не сам Джером, скорее всего, это и был убийца.

– Вам удалось его разглядеть? – спросил Бернард.

– Нет, на лестнице было темно. Знаю только, что это мужчина примерно моего роста. Больше ничего не запомнилось.

Бернард вздохнул:

– Продолжайте.

– В общем, я поднялся наверх. Дверь в квартиру Фрэнка была открыта, а он… он…

– Когда вы вернулись, Фрэнк был еще жив? – уточнила Ханна.

– По-моему, нет… Он выглядел мертвым, и вокруг было столько крови…

– Вы не помните, запирал ли Фрэнк за вами дверь? – спросил Бернард.

– Да, конечно. Он проводил меня до двери, а потом закрылся на замок.

– Что вы делали после того, как обнаружили Фрэнка?

– Я… я закричал.

– Я проснулась от крика Джерома, – пояснила Петал, ставя на стол кружки с кофе для детективов.

– До этого вы ничего не слышали? – уточнил Бернард.

– Мне послышался удар и, возможно, крики.

– Вы не стали ничего предпринимать? – спросила Ханна.

– Ну… Фрэнк иногда шумел по ночам.

Ханна понимающе кивнула. С таким арсеналом секс-игрушек не шуметь было бы трудно.

– Я выглянула и увидела Джерома. Спросила, что происходит, а потом пригласила его к себе. Он явно испытал облегчение, когда я его позвала.

– Еще бы, – согласилась Ханна.

– Во сколько, по-вашему, на Фрэнка напали? – спросил Бернард.

Джером поколебался.

– Я точно не знаю…

– Я проснулась в двадцать пять минут первого, – сообщила Петал. – Посмотрела время на телефоне.

– А в котором часу вы отправились в паб? – спросил Бернард.

– Примерно в полдесятого.

– Что это за паб?

– «У Лероя», здесь недалеко.

– Во сколько вы вернулись сюда с Фрэнком? – спросила она.

– Минут за двадцать до моего ухода. Получается… около полуночи?

– Фрэнк ждал кого-нибудь? – спросил Бернард.

Ханна взялась за кружку, предоставив ему продолжать допрос.

– Нет. Он собирался в душ и спать.

– Не знаете, чем он занимался перед вашим походом в паб?

– Нет… Хотя погодите – он говорил, что навещал сестру в аутистическом центре.

– У его сестры аутизм?

– Да. Неподалеку есть центр долговременного ухода, поэтому Фрэнк и снял эту квартиру – чтобы быть поближе к сестре.

– И вчера он ее навещал?

– Да. Вчера днем.

– У Фрэнка были враги?

Джером ненадолго задумался.

– Нет.

– Вы уверены? Нам может пригодиться любая информация.

– Я не слышал ничего о врагах.

– Может, он кому-нибудь был должен?

– Насколько мне известно, нет.

– Он принимал наркотики? – вмешалась Ханна.

– Да, наверное. А кто не принимает?

Ханна прищурилась:

– А вы принимаете?

– Что?.. Нет, конечно!

– Но вы сказали: «А кто не принимает?»

– Я не принимаю! – испуганно запротестовал Джером.

– Но вы это подразумевали.

– Я не…

– Вы сегодня принимали наркотики?

– Нет!

– Фрэнк сегодня принимал наркотики? Предлагал вам?

– Нет!

– Джером, меня сейчас не интересуют нарушения закона в отношении наркотиков, – уточнила Ханна. – Я просто хочу поймать убийцу Фрэнка.

– Я не принимал сегодня наркотики, – проговорил Джером, побледнев.

– Фрэнку кто-нибудь в последнее время угрожал? – спросил Бернард. – Может быть, он странно себя вел?

– Нет.

– Что-нибудь еще в состоянии вспомнить? – спросил Бернард.

– Да вроде нет, – ответил Джером.

– А вы можете что-нибудь добавить? – спросила Ханна, обращаясь к Петал.

– Я не очень хорошо знала Фрэнка. Он производил приятное впечатление. Иногда шумел, но я не возражала – все мы имеем право развлекаться время от времени.

– Разумеется, – согласилась Ханна.

Детективы поднялись.

– Я… я посижу еще тут. Пока не успокоюсь, – сказал Джером.

– Если что-нибудь вспомните, позвоните, пожалуйста. – Ханна вручила ему и Петал по визитке. – Джером, а вы не уезжайте из города, не предупредив нас. Сообщите, пожалуйста, ваш адрес и контактный телефон.

– Ну как, удалось что-нибудь выяснить, Энни? – спросил Бернард.

– От измерения температуры толку нет, потому что тело еще не успело остыть. Причина смерти – скорее всего, ранение в сердце.

– Почему ты так думаешь? – поинтересовалась Ханна.

– Ну, во-первых, потому что сердце – вот тут. – Энни указала на одну из ран. – А во-вторых… Видите вот эти две раны? Они почти не кровоточили.

– И правда, – согласилась Ханна, опустившись на колени рядом с трупом. – Значит, когда появились эти раны, он был уже мертв?

– Вот именно. А значит, умер мгновенно, пока нападавший продолжал наносить раны. Следовательно, смерть наступила не от потери крови. Ранение в сердце – наиболее вероятный сценарий.

– Понятно.

– Мои ассистенты уже выехали за телом. Полный отчет будет готов завтра днем.

– Спасибо, Энни, – сказал Бернард.

Энни улыбнулась детективам, бросила презрительный взгляд на Мэтта и вышла.

– Мэтт, тебе удалось найти телефон убитого? – спросила Ханна.

– Да, только он заблокирован.

– Убитый вызывал такси. Я хочу знать, в какую службу он звонил.

– Простите, детектив Шор, это я смогу определить только после того, как разблокирую телефон.

– Сколько еще времени займет у тебя работа на месте преступления? – спросила Ханна.

Немного поразмыслив, Мэтт ответил:

– Еще четыре часа.

– В таком случае можешь начать с телефона? Я хочу забрать его в участок.

Мэтт нахмурился:

– Даже не знаю…

– Надо найти таксиста, пока у него не закончилась смена, – пояснила Ханна.

Вздохнув, он проворчал:

– Ладно, – и пошел снимать отпечатки пальцев с телефона.

– Что думаешь? – спросила Ханна у Бернарда.

– Допустим, Джером говорит правду.

– Допустим, – согласилась Ханна. Это могло быть и не так, однако нужно же с чего-то начинать.

– Фрэнк обнаружен мертвым в одном банном халате. Джером говорил, что он собирался в душ, поэтому разделся. Тогда зачем надел халат?

Ханна задумалась.

– Признаков взлома нет, а дверь, по словам Джерома, была заперта. Значит, Фрэнк накинул халат, чтобы открыть дверь.

– Вот именно. А значит, пришедший, скорее всего, был ему знаком. Друг или сосед…

– Не обязательно, – возразила Ханна. – В дверь ведь постучали сразу после ухода Джерома. Вероятно, Фрэнк подумал, что Джером что-то забыл. В конце концов, кто еще это мог быть в такой поздний час?

– Согласен, – одобрительно кивнул Бернард.

Ханна улыбнулась.

– То, что в дверь постучали сразу после ухода Джерома, – не случайность, – продолжил Бернард.

– Да. Возможно, убийца прятался на лестничной площадке, дожидаясь Фрэнка, а когда тот вернулся с Джеромом, решил подождать, пока Фрэнк не останется один.

– Или зашел в квартиру вслед за Фрэнком и Джеромом.

– Не исключено.

Детективы задумчиво уставились на труп.

– Во всяком случае, у нас есть версия, – заключил Бернард.

Подошел Мэтт с телефоном.

– Я снял отпечатки. Можете забирать, только сначала распишитесь.

– Мы предполагаем, что убийца прятался где-то на лестничной площадке, – сообщил Бернард, пока Мэтт готовил бумаги.

– Понял. Проверим.

Детективы еще раз окинули взглядом место преступления и вышли.

Глава 3

Физз поверить не мог своей удаче.

Он флиртовал с Кайлой уже девять месяцев – девять! за это время родить можно! – однако та до сегодняшнего вечера неизменно отклоняла его ухаживания, и Физз чувствовал себя уязвленным. Какая женщина откажется от такого мужчины? Он даже начал подозревать, что Кайла предпочитает девушек, хотя как-то раз она ушла с посетителем. С каким-то случайным мужиком, и это при том, что Физз готов был прыгнуть с ней в койку в любой момент!

Не то чтобы Физз простаивал – вовсе нет. К его услугам был широкий выбор одиноких посетительниц – девочки-подростки, соблазнительные зрелые женщины, блондинки, рыженькие, с большими буферами, плоскогрудые, худые, фигуристые, темнокожие, белые… Постель Физза пустовала редко. Однако Кайла оставалась Святым Граалем, Эверестом, запретным плодом.

И вот наконец-то – наконец-то! – соблазнение сулило завершиться успехом. Сегодня Кайла сказала как бы между делом: «Не хочешь зайти потрахаться?» – и он, конечно, захотел. Теперь они закрывали паб, а Физз уже представлял ее обнаженное тело, упругие круглые груди, впадинку между ног…

Размышления прервал незнакомый голос:

– Извините!

– Чем могу помочь, офицеры? Мы закрыты.

– Я детектив Шор, – представилась женщина, – а это детектив Глэдвин. Мы хотим задать вам несколько вопросов.

Она была ничего – с Кайлой, конечно, не сравнить, но в другой вечер Физз охотно пустил бы ее к себе. Они бы интересно провели время в постели и славно поиграли бы с наручниками.

– О чем? – сухо спросил он, всем своим тоном показывая, насколько детективы не вовремя. Должны же понимать: нельзя упустить такой шанс!

Физз попытался поймать взгляд детектива Глэдвина – мужчина все-таки, наверняка сообразит.

– Вы были здесь сегодня около полдесятого вечера? – спросил несообразительный детектив.

Физз вздохнул.

– Да, – ответила Кайла. – Наша смена началась в семь.

– Кто-нибудь из вас видел этого человека? – спросила детектив Шор, показывая им фото на смартфоне.

Кайла ахнула. Физз мысленно выругался: еще не хватало смотреть фотки мертвого мужика перед сексом! Он уже хотел заявить, что никогда не видел этого человека – «спокойной ночи, детективы, у нас дела…» – как вдруг понял, что лицо ему знакомо. А ведь могли бы сейчас с Кайлой пойти к ней, целоваться, ласкать друг друга…

– Я его не видела! – выпалила Кайла неестественно высоким голосом – явно была напугана.

– Он сидел за барной стойкой, – с тоской признался Физз.

– Во сколько он ушел? – спросила детектив Шор.

– Около полуночи, наверное. Бо́льшую часть вечера просидел с приятелем – пытался его развеселить.

– Вы слышали, о чем они разговаривали?

– Не-а. У нас шумно – с трудом понимаю, что люди заказывают, где уж тут разговоры подслушивать…

– Кто-нибудь из этих двоих был взволнован?

– Ну, я говорю – приятель покойника был не в духе, а тот пытался его развеселить.

– Что-нибудь необычное произошло, пока они были в пабе?

Физз скрипнул зубами.

– Слушайте, мы можем продолжить этот разговор утром? Готов прийти в участок, если надо. У нас была долгая смена. Очень хочется… – Потрахаться. Зарыться носом в щелочку. Поиграть в прятки. – …Спать.

– Мы расследуем убийство, – серьезно сказала детектив Шор. Пожалуй, в постели с ней было бы не так уж интересно.

– Ладно, проехали. Необычное?.. Не знаю, насколько это необычно, но покойник ходил в туалет с одним из местных наркоторговцев.

Детективы переглянулись.

– Значит, купил наркотики? – спросил детектив Глэдвин.

– Без понятия – может, они членами мерились… Но вообще, наркоторговцы в компании не просто отлить ходят.

– Когда наркоторговец ушел?

Физз задумался.

– Не помню. Может, одновременно с вашим парнем. Не могу сказать.

– Прошу проехать с нами на опознание, – потребовала детектив Шор.

– Физз, я, пожалуй, пойду… – проговорила Кайла.

– Нет, Кайла, погоди!

Физз разозлился. Вот уж нет! Хватит с него!

– Я приду прямо с утра, – соврал он. – А сейчас мне правда пора…

– Мы, конечно, можем взять ордер на обыск, – заметил детектив Глэдвин. – Поискать улики, связанные с убийством. Кто знает, что может обнаружиться…

– Что угодно! – подхватила детектив Шор. – Незарегистрированное оружие, нелегальные вещества…

– Интересно, а есть ли у этого паба разрешение на работу… – задумчиво протянул детектив Глэдвин.

– Наверняка нет, – ответила детектив Шор.

Они придвинулись к Физзу. Детектив Глэдвин улыбнулся, детектив Шор нахмурилась.

– Ладно, – вздохнул Физз. – Поехали.

– До завтра, Физз! – сказала Кайла, и по ее тону было совершенно очевидно: о сегодняшних планах можно забыть навсегда.

* * *

Бармен отпил из дымящейся кружки и сморщился.

– Слишком горячий!

– Кофе и должен быть горячим, – ответила Ханна. – Потерпите, скоро остынет.

– Ну как? – поинтересовалась Ханна.

– Ничего, – буркнул парень. Того и гляди закричит: «Ты мне не мать!» – и вылетит из комнаты, хлопнув дверью, как сложный подросток.

– Фрэнка Джульепе в нашей базе нет, в Национальном информационно-криминологическом центре тоже, – сообщил Бернард, стуча по клавиатуре.

– Образцовый гражданин. Что насчет соцсетей?

– Может, утром проверим? – предложил Бернард, нервно притопывая.

Ханна глотнула кофе.

– Нам все равно со свидетелем сидеть.

– Ладно, ладно! – Он отвернулся к компьютеру и через некоторое время сообщил: – Ну, вот его страница на «Фейсбуке».

Страница оказалась почти пустой.

– Похоже, самым интересным он делился только с друзьями, – констатировала Ханна.

– Как там телефон?

– Пока никак.

* * *

В «Инстаграме» им повезло больше – профиль Фрэнка был открытый. Ханна прикатила свой стул к столу Бернарда, и детективы принялись изучать страницу. Последняя публикация была сделана вчера – селфи Фрэнка и Джерома в пабе, оба с красными глазами и приклеенными улыбками. Ниже на странице обнаружились фотографии симпатичной темноволосой девушки, некоторые с Фрэнком, все – за последние четыре недели.

– Его девушка? – предположил Бернард.

– Возможно. Смотри, она отмечена: Лайла.

Ханна снова попробовала разблокировать телефон. Буквы Z в зеркальном положении, L и перевернутая L не подошли.

– В «Твиттере» он пишет в основном про то, что смотрел по телевизору, – сообщил Бернард. – «Собака-Фрэнк-Джи-тринадцать». Сто тридцать подписчиков.

* * *

Позвонил Мэтт.

– Ханна, я тут еще не закончил, но подумал, что вам может быть интересно. У него в аптечке упаковка болеутоляющего…

– Да, я видела.

– Так вот, это не болеутоляющее.

– А что?

– Точнее смогут определить в лаборатории, однако я почти уверен, что экстази.

– Понятно. Что еще?

– Еще очень хочется кофе.

– Загляни к соседке. Имя у нее дурацкое – Петал, а девушка хорошая, и кофе варит неплохой.

– Ладно, пока!

– О! Я взломала телефон!

– Отлично! Есть номер такси?

Ханна проверила исходящие вызовы.

– Вот, в десять минут первого. – Она записала номер в блокнот. – А в двенадцать двадцать две – входящий с другого номера, скорее всего, от таксиста.

– Я позвоню, – предложил Бернард.

* * *

– Слушайте, по-моему, я его нашел! – радостно воскликнул бармен.

Бернард спорил с кем-то по телефону – наверное, с водителем. Ханна подошла к бармену, и тот показал ей фото худого лысого человека. Она узнала его, даже не глядя на подпись.

– Это Чад Граймз, мелкий уличный торговец. Промышляет экстази, метамфетамином и кокаином.

– Я больше не нужен? Теперь вы отвезете меня домой?

– Мы вызовем для вас такси.

– Я не собираюсь платить за такси! – запротестовал бармен.

– Расслабьтесь, мы оплатим поездку. Только сообщите ваше имя для протокола и на случай, если понадобится с вами связаться.

– Физз.

Ханна вздохнула.

– Ваше настоящее имя, пожалуйста.

– Все зовут меня Физзом, даже мама! Это мое настоящее имя.

– Я вам не мама, поэтому мне нужно внести в протокол имя, указанное в ваших водительских правах, – терпеливо пояснила Ханна.

Физз сердито уставился на нее. Она поймала его взгляд и не отводила глаз, пока он не сдался и не пробормотал:

– Теогрбрбр…

– Как, простите?

– Теодор Руперт, ясно? Довольны теперь?

– Восхищена, – откликнулась Ханна, записывая в блокнот. – Хорошее имя. Моего прадеда звали Теодором.

– Такси приедет через несколько минут. Счет водитель пришлет нам.

– Точно? Не хватало после всего этого еще и счет получить…

– Совершенно точно. Спокойной ночи, Теодор!

* * *

– Таксист, которого вызывал Фрэнк Джульепе, уже едет сюда, – сообщил он.

– Отлично!

– Он не обрадовался.

– Ну еще бы.

– Предлагаю его допросить и на этом закончить. Все равно очевидных зацепок больше нет.

– Мы можем по горячим следам навестить Чада Граймза. По-моему, это разумно. Если он – наш убийца, не дадим ему времени уничтожить улики.

– И за что ты меня так ненавидишь… – вздохнул Бернард.

– Не выдумывай, – рассеянно ответила Ханна, листая список входящих писем.

Корреспонденции у Фрэнка было немного – в основном электронные чеки, уведомления от «Твиттера» и «Фейсбука» и тому подобные сообщения. Ханна уже собиралась закрыть почту, как вдруг ее внимание привлекло подтверждение регистрации в «Твиттере» – не для @FrankG13, а для учетной записи с весьма выразительным ником: @youslut134, «ты шлюха 134». Ханна включила компьютер, нашла в «Твиттере» этот ник – и почувствовала, будто наступила в кучу дерьма.

«Любишь, когда муж вставляет тебе в задницу, @MelanieFoster52?»

«А твои родители знают, что ты шлюха, @MelanieFoster52?»

«Я видел тебя голой, @MelanieFoster52».

«Все вспоминаю, как ты мне отсосала, @MelanieFoster52».

«Не любишь, когда люди в лицо называют тебя жирной шлюхой, @MelanieFoster52?»

Письмо с подтверждением регистрации было перенаправлено с другого адреса электронной почты, который представлял собой случайный набор символов. Ханна поискала в телефоне Фрэнка письма с темой «Подтвердите вашу учетную запись в «Твиттере» и получила восемьдесят семь результатов.

Первый же найденный профиль – @mybitch3434, «моя сучка 3434» – травил другую пользовательницу. Три следующих учетных записи были заблокированы. Пятый профиль – @suckme987655, «отсоси 987655» – травил уже знакомую Мелани Фостер. Все найденные ники были построены по одному принципу – гадкая фраза и несколько случайных цифр.

Фрэнк Джульепе оказался мерзким интернет-троллем. Мотивов для его убийства было предостаточно.

Глава 4

– …а мне как раз позвонил пассажир, которому нужно в аэропорт, вы представляете, сколько стоит поездка ночью в аэропорт, нет, конечно, а это большие деньги, но мне пришлось ему отказать, у полиции, видите ли, важное дело, надеюсь, мне компенсируют упущенную поездку, уж будьте любезны, потому что я знаю очень хорошего адвоката, по совместительству журналиста, и он вас сначала засудит, а потом напишет об этом статью…

– Мистер Косматос… – начала Ханна, однако ее слова потонули в сердитом монологе таксиста.

– …куда катится страна, я добропорядочный налогоплательщик, ничего не нарушил, почему я должен страдать из-за полицейского произвола, мой брат знаком с одним сенатором, он может добиться вашего увольнения, вы представляете, сколько…

– Мистер Косматос!.. – снова попыталась вклиниться Ханна, и опять безуспешно. Интересно, нельзя ли арестовать его за словесное нападение? Наверное, нет – а жаль!

– …своему стоматологу, лечащему врачу, матери, двоюродному брату, всем расскажу, как полиция этой страны обращается с гражданами…

– Мистер Косматос! Если вы не дадите мне говорить, я арестую вас за оказание сопротивления силам правопорядка!

Ханна глубоко вздохнула.

– Спасибо. Ответьте на несколько вопросов, и мы сразу же вас отпустим. Хорошо?

Таксист буркнул что-то утвердительное.

– Я правильно понимаю, что сегодня именно вы приняли вызов на Трейнор-роуд?

– Да, меня вызвали, но когда я приехал, никто не вышел, я несколько раз звонил, никто не брал трубку, зачем люди так делают, это неуважение к моему личному времени, я для них пустое место…

– Понятно! Во сколько вы приехали по адресу?

– Примерно в двадцать минут первого, – сказал таксист и, похоже, сам удивился такому короткому ответу.

– Вы кого-нибудь видели?

– Никто не пришел, только из дома выбежал мужчина, я его окликнул, но он не ответил, сел в машину и уехал, так что это не мой клиент…

– Совершенно верно! Вы не запомнили, как выглядел этот мужчина?

– Нет, было темно, заметил только, что он белый и широкоплечий, больше ничего не разглядел.

– А волосы какого цвета? Во что он был одет? – спросил Бернард.

– Не знаю, было темно, а бежал он быстро. Может, в пальто.

«Может, в пальто…» Толку от подобных примет мало – такой холодной ночью любой надел бы пальто.

– Вы не обратили внимания на его автомобиль?

– Красная «Тойота Королла», – сразу же ответил таксист.

– А номер не запомнили? – с надеждой спросила Ханна.

– Зачем бы?

Она пожала плечами. Просто люди иногда запоминают номера.

– Во сколько вы уехали?

– Примерно в полпервого, потому что позвонил другой пассажир, и я не собирался ждать, пока его величество соизволит спуститься, мне троих детей и жену кормить, а люди воображают, будто…

– Больше никого не видели? Не заметили ничего необычного? Может, что-нибудь слышали?

– Нет.

– Хорошо, – сдалась Ханна. – Если что-нибудь вспомните, сообщите, пожалуйста.

– Красная «Тойота Королла», значит… Вдруг нам повезет, и это машина Чада Граймза, – заметил Бернард.

– Возможно.

* * *

Граймз жил в покосившемся домишке с облезлыми, некогда белыми стенами. Двор зарос сорняками и мусором, окна были закрыты выцветшими голубыми ставнями. Детективы медленно приблизились к двери, готовые в любой момент выхватить оружие. От Чада Граймза можно было ожидать всякого: он в общей сложности восемь лет провел в тюрьме, из которых шесть – за нападение на полицейского с отягчающими обстоятельствами (тот прибыл по вызову соседей, которые жаловались на шум, а Граймз как раз был под кайфом от метамфетамина). Последняя отсидка закончилась полтора года назад, однако рассчитывать на его законопослушность не приходилось.

Ханна постучала. Ордера на арест у них не было – они хотели просто задать Граймзу несколько вопросов. В памяти Ханны всплыл исколотый труп Фрэнка Джульепе. Возможно, Граймз последовал за приятелями от паба, дождался на лестничной площадке, пока Джером уйдет, ворвался в квартиру и зарезал Фрэнка?

Она постучала вновь, на этот раз громче.

– У меня пистолет! – ответил из-за двери женский голос.

Ханна и Бернард отступили в разные стороны и прижались к стене. Ханна почувствовала прилив адреналина – сердце забилось быстрее. Бернард достал пистолет.

– Мэм, это полиция! – громко проговорила Ханна. – Опустите оружие.

– Хрен ли сразу не сказали? – раздраженно откликнулась женщина. – Что надо?

– Чад дома?

– Нет.

– Мы хотим задать ему несколько вопросов, мэм.

– Его здесь нет.

– Вы не знаете, когда он вернется?

– Нет.

– А где он сейчас, не знаете?

– Нет.

– Мэм, откройте, пожалуйста, дверь!

После минутного колебания женщина потребовала:

– Покажите ваш значок!

Ханна осторожно достала значок и помахала им перед глазком. Бернард напрягся и взял дверь на прицел.

– Ладно, открываю.

Женщина с подозрением посмотрела на детективов.

– Вы разбудили ребенка. Знаете, как сложно ее усыпить?

– Простите, мэм, – с искренним сожалением ответил Бернард, чей собственный ребенок славился своим нежеланием спать по ночам.

– Мы можем войти? – спросила Ханна.

– У вас есть ордер?

– Нет.

– Тогда не можете.

– Скажите, пожалуйста, когда вы последний раз видели Чада?

– Вчера утром.

– Он говорил, куда собирается вечером?

– Нет.

– Он обычно уходит на всю ночь?

– Чад приходит и уходит, когда захочет.

– Он сегодня вернется?

– Может, да, а может, нет.

Ханна заглянула в дом. С порога был виден только старый потертый диван и угол стола.

– Нам надо просто задать ему несколько вопросов.

– Я слышала. Его нет дома.

– Мэм, – мягко начала Ханна, – вы ничего не хотите нам рассказать?

– Нет, – холодно ответила женщина.

– У вас ушиб на щеке…

– Нечаянно врезалась в дерево.

– Ничего себе!

– Бывает.

– Мэм, если вы хотите о чем-нибудь сообщить… Все-таки у вас ребенок…

– Да что вы говорите! А еще у меня двое сраных полицейских на пороге – задают дурацкие вопросы посреди ночи, когда на улице такой дубак, что соски́ отваливаются. О ребенке беспокоитесь? Тогда вот вам совет: не будите людей по ночам и не суйте свой нос, куда не просят!

– Спасибо, мэм, что уделили нам время.

Женщина молча закрыла дверь. Щелкнул замок.

– Что теперь? – спросила Ханна, когда они уселись в машину.

– Теперь обратимся за помощью, – ответил Бернард.

* * *

Когда Бернард позвонил капитану Бейли, не было еще и пяти утра. Капитан не обрадовался: его будили уже второй раз за ночь. Сначала сообщили об убийстве Фрэнка Джульепе, а теперь вот Бернард звонит по тому же делу. Чего ради будить капитана? Он что, должен руководить расследованием прямо из постели? Никто ведь не рассчитывает, что капитан покинет ее в пятом часу утра? Раньше семи утра он вставать не намерен – разве что случится пожар в его собственном доме. И даже тогда пусть пожарные сначала попытаются потушить огонь самостоятельно!

Бернард объяснил, что оснований для ордера недостаточно.

Капитан велел Бернарду установить наблюдение за домом проклятого Граймза.

Бернард напомнил, что это – работа капитана.

Осознав, что это действительно так, тот буркнул:

– Ладно! – и повесил трубку.

* * *

Немного поразмыслив, Бейли пришел к выводу, что тратить драгоценное время детективов на банальное наружное наблюдение не годится, и позвонил капитану патрульной полиции Джеку Мэрроу. Тот был в ярости, особенно когда понял, что разбудил его не кто иной, как Фред Бейли. Он подозревал, что именно Бейли подговорил кого-то приколотить к его двери пиратский флаг. Получив повышение до капитана, Мэрроу сразу понял, что созвучие с именем Джека Спэрроу – знаменитого диснеевского капитана Воробья – ничего хорошего не сулит[3]. Нет бы «Диснею» назвать своего пирата как-нибудь по-другому! Однако с Мэрроу никто не посоветовался, и теперь знаменитый киношный тезка отравлял ему жизнь. Оставалось только надеяться, что когда-нибудь «Дисней» снимет фильм про капитана Фреда Кейли. Вот тогда-то Мэрроу повеселится!

Бейли потребовал, чтобы Мэрроу отправил патруль наблюдать за домом Чада Граймза.

Мэрроу предложил поручить это кому-нибудь из детективов.

Бейли пригрозил, что в таком случае позвонит лично шефу Догерти.

После этого оба капитана ненадолго замолчали, представляя, какие кары тогда обрушатся на их головы.

Мэрроу был почти уверен, что Бейли блефует, – почти, но не на сто процентов. Наконец он согласился отправить патруль к дому Граймза на двенадцать часов, и если эта мерзкая рожа за двенадцать часов не явится, Фред Бейли и весь его отдел могут идти к черту.

Глава 5

Джейкоб Купер был прекрасным детективом: острое чутье, нюх на информацию, умение расколоть любого на допросе, все это было при нем – и ничуть не помогало справиться с семнадцатилетней дочерью. Эми опять сердилась на отца, а он понятия не имел почему.

– Оладий на завтрак хочешь, родная?

Мрачно взглянув на него, дочь буркнула:

– Я буду тост.

– Приготовить тебе?..

– Засунуть кусок хлеба в тостер? Спасибо, папа, что бы я без тебя делала! – И Эми сама засунула кусок хлеба в тостер, чтобы сарказм не прошел незамеченным.

Джейкоб задумался. Может, он пропустил важную дату? Вроде бы нет. День рождения Эми был четыре месяца назад – а какие еще могут быть важные даты? Может, он обещал что-то купить и забыл? Или не явился на какое-нибудь школьное мероприятие?.. Почему психопатов и наркоторговцев он понимает лучше, чем собственную дочь?!

Джейкоб предпринял последнюю отчаянную попытку:

– Тебя подвезти в школу?

Эми задумалась – очевидно, взвешивала плюсы (не надо ждать школьный автобус) и минусы (придется разговаривать с презренным отцом).

– Поеду на автобусе, – наконец объявила безжалостная девица, обрекая Джейкоба остаток дня гадать, что он сделал не так.

– Ладно. – Вздохнув, тот решил, что выпить кофе на работе будет явно приятнее, чем дома в компании сердитого подростка. – Хорошего тебе дня, родная!

Эми промолчала. Судя по выразительному взгляду, она желала отцу худшего дня из возможных.

– Марисса, я пошел. Пока! – крикнул Джейкоб.

Жена, не вставая с постели, откликнулась:

– Пока, любимый!

Ну, хоть она не обижена. Значит, не такой уж Джейкоб пропащий тип.

* * *

Джейкоб вздохнул. Он неторопливо шел по Бифрост-авеню, полной грудью вдыхая свежий морозный воздух, и постепенно безоблачное голубое небо настроило его на позитивный лад. Настроение Эми – вроде погоды: рано или поздно прояснится. Она никогда не злилась дольше нескольких часов, а в остальное время была лучшей на свете дочерью.

Он надвинул шляпу на глаза, защищаясь от утреннего солнца. Старая серая «федора» – подарок жены – была бессменным спутником Джейкоба уже лет десять. Он носил шляпу, почти не снимая, чтобы уберечь лысину от солнечного удара. Остатки волос Джейкоб потерял, когда ему было двадцать, и уже не помнил, каково это – причесываться и стричься.

Несколько месяцев назад полиция Гленмор-Парка обзавелась суперсовременной программой для внутреннего документооборота, и с тех пор жизнь Джейкоба превратилась в ад. Вчера, например, программа отказалась принимать отчет, выдав загадочное сообщение: «Ошибка 176. Экземпляр преступления не найден». Разгадать смысл этого послания было не легче, чем причину дурного настроения Эми, и Джейкоб предвидел, что провозится с отчетом весь день. Можно было, конечно, попросить молодого напарника – тот справился бы с программой в два счета. Однако просить не хотелось: Митчелл и так выполнял большую часть работы, когда расследование было связано с компьютерами. Уж хоть с отчетами (черт бы их побрал!) надо разбираться самостоятельно.

* * *

– Доброе утро! – объявил Джейкоб, входя в кабинет следственного отдела.

Ханна сидела за столом, уткнувшись в мобильный телефон, и явно не считала это утро добрым.

– Если будешь варить кофе, сделай и мне чашечку, – устало попросила она. – А еще лучше – ведро.

– Вы же ночью кого-то выслеживали. Почему ты в участке? – спросил Джейкоб, направляясь к кофеварке.

– Убийство, – коротко пояснила Ханна.

– Во время слежки?

– Нет, после. Капитан не захотел тревожить твой драгоценный сон.

– А жаль. Если б меня разбудили, я вовсе не расстроился бы, – соврал Джейкоб, от всей души благословляя капитана.

1 Здесь и далее: события недавнего прошлого описаны в романе М. Омера «Как ты умрешь».

2 Petal (англ.) – лепесток.

3 Капитан Джек Спэрроу (Джек Воробей) – главный герой киносаги «Пираты Карибского моря».

Скачать книгу

Сеть смерти бесплатное чтение

Майк Омер Сеть смерти

Глава 1

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

Глава 2

* * *

* * *

Глава 3

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

Глава 4

* * *

* * *

* * *

Глава 5

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

Глава 6

* * *

* * *

Глава 7

* * *

* * *

* * *

Глава 8

* * *

* * *

* * *

* * *

Глава 9

* * *

* * *

* * *

* * *

Глава 10

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Майк Омер
Сеть смерти