Серотонин

Точно и разумно описана депрессия главного персонажа (ГП), а читать слова доктора под конец книги больно: учитывая уровень вырабатываемое кортизола, «у меня создалось впечатление, что вы просто-напросто умираете от тоски». Апология депрессии сейчас актуальная задача и полезная. Впрочем, читатель, склонный к печали не биологической, а чисто социальной природы, также сможет найти много общего в мыслях и суждениях ГП: тленность, ушедшая молодость, упущенные возможности, отсутствие целей. Топорное описание пошлых сцен излишне и не несет литературной ценности. Удачно подобранные слова либо вызовут желание, если подобраны тонко, либо рассмешат, если подобраны хлестко. Здесь я не вижу ни первого, ни второго.Сюжетная линия проста и линейна, за исключением плана по убийству мальчика. Здесь – 10 из 10: неожиданно, абсурдно, остро. Начинаешь ускорять темп чтения, потому что интересно – неужели убьет на самом деле? В остальном – статика. Даже в каких-то поворотных казалось бы моментах – все равно статика. Да, он вроде резко повернул жизнь, уйдя от японки и уволившись. Но учитывая количество денег на его счету – не остросюжетно. Это спокойный расклад. Да и самоубийство его друга не воспринимается некой кульминацией конкретной главы. Эта книга все-таки про мысли, а не действия. Вот рассуждения доктора о праздниках как наивысших точках года – запоминающийся и достойный отрывок, а совет по их избежанию – полезный. На протяжении книги есть робкая надежда на положительную концовку: ну вдруг что-то произойдет, и ГП вновь почувствует желание вернуться в жизнь. Но нет. Серотонин не появился. Наверное, в этом и есть реализм повествования. Хотя именно в искусстве зачастую так сильно хочется увидеть ту искру надежды, которая заставит поверить в возможную сказку своей личной сероватой реальности.P.S. Красивая цитата: «Даты, собственно, и не важны, все, что случилось, случилось навечно, теперь-то я это знал, только это была закрытая, недоступная вечность».

прекрасен, потому что интересным художественным языком показывает модель современного общества. У него нет центрального положительного героя, зато много метафор о фрустрации Франции и Европы. Автор рассказывает о гамме чувств, которую переживает зрелый француз среднего класса: его гложет одиночество, депрессия, ощущение упущенной возможности, растерянность и разочарование. Он смакует свою печаль как истинный невротик, выжимая из нее все до капли. Повествование ведется в обоих направлениях: Спойлер– назад, где герой был покинут главной женщиной своей жизни. Именно с ней он до последних страниц будет ассоциировать возможное и утерянное счастье. Но никогда не предпримет ни одной настоящей попытки вернуть ее. В романе часто будет прослеживаться «импотенция» в принятии правильных решений как на уровне героя, так и на уровне каждого винтика политического аппарата. – Назад, где автор нарочито грубо и вульгарно описывает последнюю его связь – обесценивая то ли собственные чувства, то ли сам концепт отношений в современном социуме. Где любовь вытеснил даже не секс (секс как удовольствие от процесса остался уделом избранных лентяев), а отсутсвие искренности, гонка за количеством. – Вперед, где герой нерешительно и как-то неловко пытается спасти не то себя, не то своего друга. У него, конечно, ничего не выходит. Он скорее наблюдатель (в том числе за собственной жизнью), чем участник. Вам НЕ зайдет, если: – вы не читаете литературу с ненормативной лексикой (Пелевин, Сорокин туда же)– Ваше жизненное кредо «депрессия – это от безделья»

Написано отлично, как положено, с культурными отсылками. Минус за вскрытие моих не то чтобы тайных, но не окончательных опасений насчёт бессмысленности жизни. Все же будучи 20летней девушкой и читая подобные откровения 40летнего мужчины, невольно ждёшь каких-то проблесков надежды, но все мы в конечном счёте одинаковы. Это непреодолимо и пугающе. Очень позабавил разнос Пруста и Манна в последние 30 страниц, можно почитать хотя бы ради этого.

Типичная уельбековская рефлексия на этот раз на тему кризиса среднего возраста и одиночества, не только человека, но и общества в котором он живет

Покорность показалась сильнее. Ощущение усталости от самого себя у автора, хотя стрелки переведены на всю европейскую цивилизацию, что тем не менее очень хорошо передано в рефлексиях главного героя. Про гэнгбэнги с участием жены особенно забавно, это как будто бы месть всей накопленной на страницах предыдущих книг истории перверсий рассказчика в мужском лице.