Крабат, или Легенды старой мельницы бесплатное чтение

Мельница в Козельбрухе

Наступил Новый год. Крабат, сорбский мальчик лет четырнадцати, сговорился ещё с двумя такими же нищими мальчишками пойти колядовать по деревням – нарядиться волхвами и распевать во дворах рождественские песни. Не устрашил их и указ его милости курфюрста Саксонского, карающий бродяг и попрошаек. Да ведь судьи и другие чиновники тоже не принимали этот указ чересчур уж всерьёз.

И вот три волхва, водрузив на голову венцы из соломы, бредут от деревни к деревне. Один из них, маленький весёлый Лобош, изображает мавра. С утра старательно вымажет сажей лицо и руки и весь день с гордым видом несёт впереди прибитую к палке Вифлеемскую звезду. Подходя к подворью, они на ходу перестраиваются, Лобош теперь в середине. И возносятся к небу чистые звонкие голоса. Правда, Крабат только губами шевелит – у него ломается голос. Зато друзья его стараются вовсю.

Многие крестьяне закололи под Новый год свинью, а потому и угощение волхвам подносят царское – колбасу, сало. А то и яблоки перепадают, чернослив, орехи. Пореже – медовые лепёшки, анисовые пряники, печенье с корицей.

– А здорово Новый год начался! – говорит Лобош на третий день к вечеру. – Вот бы и дальше так!

– Да, неплохо бы! – вздыхают волхвы.

Ночь провели на сеновале возле кузни. Тогда Крабату и приснился впервые тот таинственный сон.

…Длинная жердь – вроде насеста. На ней одиннадцать воронов. Пристально смотрят они на Крабата. А на самом конце жерди – свободное место. И вдруг голос. Он долетает издалека, будто гонимый ветром: «Крабат!.. Крабат!.. Крабат!..» У Крабата нет сил отозваться. Голос приказывает: «Иди в Шварцкольм на мельницу! Не пожалеешь!» Вороны взмывают ввысь. Каркают: «Повинуйся Мастеру… Повинуйся!..»

Крабат просыпается: «И что только не приснится!» Поворачивается на другой бок.

Днём они бредут дальше. Вспомнив про воронов, Крабат улыбается.

Но и на следующую ночь сон повторился. Опять звал его голос, опять каркали вороны: «Повинуйся!»

Тут уж не до смеха.

Утром Крабат спросил хозяина дома, где они ночевали, знает ли тот деревню Шварцкольм. Крестьянин задумался:

– Шварцкольм?.. Шварцкольм… Кажется, слышал. Ах да! На дороге к Ляйпе. У самого Хойерсвердского леса стоит.

Волхвы переночевали в Грос-Парвитце. И опять приснился Крабату тот же сон: вороны и чудной, плывущий по воздуху голос – всё, как в первый раз.

Тут уж он решился.