Иерусалим

Я читала эту книгу и страдала буквально над каждой страницей. Плевалась, жаловалась и читала дальше. Но стоило книгу отложить и меня опять к ней тянуло. А дальше я опять страдала и плевалась. Замкнутый круг почти в полторы тысячи страниц. Сейчас, когда последняя страница наконец перевернута, мне грустно, что больше меня не ждет встреча с уже почти родными персонажами и мучительным авторским языком. Говорить что-то о сюжете модернистских книг достаточно сложно. А если автор изначально позиционирует свой труд как чистый эксперимент - и вообще безнадежно. А "Иерусалим" именно такой эксперимент от первой до последней буквы. Три книги, которые совершенно не похожи между собой. Мало того, даже отдельные главы первой и третьих книг - как отдельные фрагменты огромной мозаики. Сложнее всего было пробраться через первую книгу. В каждой главе новый герой, новый сюжет, совершенно непохожая манера повествования. Единственное, что их связывает, место обитания - Боро во всех временах одновременно. Уже потом, во второй книге, начинаешь понимать, что все эти персонажи - не просто так проходили мимо. Вторая книга - как цельная история с одними и теми же персонажами во всем пространстве и времени одновременно. Наверху и в нижнем Боро, пишет историю и является ее непосредственными участниками. Третья книга - как цель всего происходящего ранее. С одной стороны - итоги, с другой - обещанный эксперимент формы. За время чтения моя оценка колебалась от 0 до 10 по нескольку раз в день. Это было сложно, иногда едва ли не через силу, но определенно интересно. Думаю, что читать книгу во второй раз, когда уже знаешь основную задумку, будет настоящим удовольствием. Ведь можно будет не пытаться удержать в голове сюжет, а наслаждаться деталями.

Когда прочитала последнюю строчку романа, моей мыслью было: "Ну почему всё?". И это не смотря на то, что в книге более 1,5 тысячи страниц, что читала её почти месяц, что постоянно отвлекалась на поиске в Гугле заинтересовавших меня мест и событий.Да, роман читать было невероятно трудно. Поэтому никому не посоветую - читать обязательно! Тут нужно четко понимать, что роман Алана Мура не для развлечения, что он требует работы. И мысленной, чтобы все осмыслить, чтобы всё собрать в единое целое. И даже физической, чтобы удержать книгу в руках. Счастье, что я читала её в электронном варианте.Что же это за книга такая? Трудно определить жанр романа однозначно. Сам же Мур называет её "генетической фантастикой". Оригинален как всегда. А вообще, роман соединил в себе много жанров. Тут и фантастика, и семейная драма, и жесткий реализм, и детская сказка, и пьеса, и поэма, и исторический роман, и путеводитель по городу, и... Список можно продолжить.Роман состоит из трех книг, прелюдии, послелюдии. Всего 35 глав, и каждая глава написана в своем жанре. Многие стилизованы под стиль известных писателей, и пытаться узнать под кого тут Алан "косит", тоже интересно.Хотя условно "Иерусалим" можно считать сборником отдельных рассказов, это обманное мнение. Все главы соединяются в одну историю. Каждый появившийся персонаж, даже совсем незначительный, в романе не случаен. Каждое событие, происшедшее в романе, связано с другим.Так о чем же этот роман? Если не пересказывать сюжет, то коротко можно сказать - это семейная сага о странной семье Верналлов, проживающих в английском городе Нортгемптон., и охватывающая почти век жизни этой семьи. Рождения, жизнь, взросление, разочарования, старение, смерть, - всё узнает читатель о нескольких поколений Верналлов.А еще этот роман Восславляющий Гимн району Нортгемптона Боро, где живут герои романа, где родился и жил сам автор Тому Боро, которого сейчас уже нет.Роман прочитан, но он со мной. Думаю, еще ни раз в своих мыслях буду возвращаться к нему. Конечно, по-хорошему его следовало бы перечитать еще раз, уже глядя на события зная, чем все закончится. Но нет, это вряд ли. На такое я не решусь еще раз.

Полтора килограмма слов (буквально - столько весит книга), которые будто бы специально для меня написаны. Нет, не в том плане, что я смогла считать все пласты того, что утрамбовал туда автор - могу только позавидовать знатокам, которые прокопаются глубже. В остальном - я, кажется, ровно та целевая аудитория. Несмотря на абсолютное равнодушие к комиксам (автор-то в первую очередь именно оттуда, хотя конкретно эта книга к комиксам отношения не имеет), уж не знаю, какими тропками в поле моего радара попала эта книга. Видимо, в рамках каких-нибудь списков "самых ожидаемых", где-то чем-то зацепила. Ожидание затянулось, но оно того стоило. Поначалу, когда только вчитываешься в этот изобильный текст, возникает ощущение, что автор так устал умещать все, что хочет сказать, в окошки комиксов, и накопил так много слов, что пытается вместить их в предложение сразу все (и многократное ура Сергею Карпову за титанический труд и блестящий перевод!) Но вчитываясь - а книга (думаю, умышленно) написана так, что читать ее привычным "быстрочтением" не получается, она требует замедления и всматривания в детали - так вот, вчитываясь, ты понимаешь, что каждое это (на первый взгляд избыточное) слово - на своем месте, именно это хотел сказать автор и именно в этом весь он (и да, когда я говорю про избыточность - это не кружевные вензеля красивостей, это довольно едкий и меткий юмор, еще раз ура переводу). В книге три части, объединенные местом - собственно, место и есть главный персонаж. И вопреки названию, речь не о жарких песках, а о туманной Англии. Крохотный район Нортгемптона, район нынешней бедноты и богатой истории. Первая часть - ближе к земле, обыватели и их жизнь (кокни на русском это отдельный писк, даже не представляю, как читать книгу в оригинале). Вторая часть - Наверху, в послесмертье (и забудьте про банальные ад и рай). Третья - синтез, как инь и янь, и самая сложная. Впрочем, третью часть (и не только ее, но самое зубодробительное именно там) автор описывает в ней же, в одном из абзацев:Нескончаемо длинный по современным стандартам, труд Херви, оказывается, меняет стиль и подачу с каждой новой главой, перескакивая от одного стиля или жанра к другому, и среди них насчитываются "описания, научная статья, внутренний монолог, истории из жизни, автобиография, сообщения очевидцев, портреты, рассказы, проповеди, лингвистические исследования, описания природы, дневник, поэзия и гимны. В труде также немало мест, напоминающих по структуре современный киносценарий". Стадс задумывается, не стоит ли добавить и битнический авангард к и так увесистому списку литературных форм (...) Хотел бы он посмотреть, как какой-нибудь современный слизняк хотя бы попробует замахнуться на такую грандиозную и разнообразную вещь. Слизняк ли я современный или право имею, как бы говорит нам автор) Упомянутые лингвистические исследования в виде сотни страниц от лица дочки Джойса (тысяча соболезнований переводчику!) убедили меня никогда даже не пробовать читать "Поминки по Финнегану". Огромное количество реальных персонажей и событий, вплетенных тут и там в это полотно, настраивают на постоянную связь с гуглом. И да, каждый эпизод в начале книги обязательно будет отражаться дальше, каждый встреченный персонаж не случаен, все будет рассмотрено с самых разных углов (углы тут вообще играют очень важную роль). Сквозь время и пространство и обратно, перемещаясь и там, и там, и между. И еще - блестящая композиция, я прямо радуюсь, встречая такие концовки с оттягом, когда не просто кульминация бдыщ-бдыщ и финал, но и красивое переваривание развязки, когда все детальки окончательно выстраиваются в нужном порядке. Этакая ода месту, ода людям, обитающим в этом месте (ладно, людям - не всем). И какой-то грандиозный эксперимент, который очень сильно на любителя, но я, к счастью, оказалась именно в числе любителей. Лично я получила громаднейшее удовольствие.

Никакие слова не смогут передать, насколько искренне, от всего сердца и полно я ненавижу грубую ткань этой книги и с каким трепетом восхищаюсь её запутанным плетением. Никакие, но я всё-таки попробую подобрать. (Да, вот такие мы противоречивые.) Наверное, сравнение с тканью — слишком банальное и очевидное. Судя по моим внутренним ощущениям, «Иерусалим» можно сравнить с блюдом гениального повара, который сумел в одной тарелке уместить все известные человечеству вкусы. Персонажи меняются, лейтмотивы их жизней меняются, темп речи, метафоры, ценности — всё, что можно передать через текст, — постоянно меняется, ведь все люди разные. Кто-то ругается поэмами и балладами, кто-то ноет потоком сознания, кто-то блуждает по лабиринтам Нортгемптона, делая географические привязки своей жизни, кто-то почти нормальный, поэтому рассказывает о себе прозаически. Блюдо настолько богато разнообразными вкусами, что после него хочется блевать радугой и никак иначе. Даже если читать медленно, чувство пресыщения возникает очень быстро. (Впрочем, возможно, дело не в книге, и пятый бутерброд на ночь глядя был просто лишним.) Я не уверена, пытался ли Мур вместить в эту книгу ВСЁ, но кажется, пытался.На второй взгляд, книга напоминает мне картину словами. Только художник такой же безумный и эпатажный, как Альма Уоррен (моя героиня~), мог бы написать на этих бесконечных белых страницах столь дикий рисунок обычными строго-чёрными буквами. Это тоже сугубо физическое, точнее сказать, визуальное впечатление, но, в отличие от стиля написания, сравнимого с гениальным блюдом, я хочу передать этой метафорой ощущение внутреннего пространства книги. Читать «Иерусалим» — это значит, стоять вплотную к холсту и разглядывать каждый отдельный мазок. Они все сделаны чёрной краской разной степени интенсивности, с разным нажимом, в разном направлении, разными кистями — и они накладываются друг на друга, создавая причудливый узор. Чем ближе чтение к концу, тем дальше удаётся отступить от полотна — и тем лучше виден общий замысел рисунка. Но чем лучше он виден, тем сильнее головокружение, потому что в ограниченное рамой пространство умещается четыре измерения — длина, ширина, глубина и время существуют одновременно. Бесконечное, казалось бы, множество персонажей, казалось бы, не связанных друг с другом, реальных и выдуманных, значительных и несущественных, и всё это пронизано путешествием во времени — читатель «телепортируется» из одной эпохи в другую, и автор даже не даёт времени перевести дух. Особенно тяжело в первой части (когда стоишь ещё слишком близко к картине), но, клянусь тростью моей бабушки, со второй появляется даже сквозной сюжет, который в итоге приводит всеобъемлющему пониманию мира в третьей части. Или не приводит, тут как повезёт.Кроме тошноты и головокружения есть ещё один побочный эффект — звон в ушах. Ещё одно банальное сравнение (после муровских метафор я особенно остро чувствую, насколько мои художественные тропы убоги), но ощущения от этой книги можно сравнить со звенящей тишиной. (Хотя если кто-то ожидал сравнение с кокофонией звуков, то мой выбор покажется неожиданным, что утешает). А как ещё передать то чувство пустоты, которое возникает, когда пытаешься выразить словами ощущения от прочитанного? Как минимум, я знаю пару тройку людей, которые испытали такой же эффект, и сейчас они наверняка одобрительно моргнули, прочитав эти строки. Я могла бы осилить полноценный анализ этой книги, будь у меня мозги получше или хотя бы после второго прочтения книги, но увы, увы, чтение всего лишь первое, и чтобы выдавить из себя хоть какие-то слова, я вынуждена прибегнуть к чувственному восприятию. Вкус, зрения, слух, а также обоняние и осязание — вы сможете это понять.С первыми тремя всё понятно, а вот что насчёт обоняния, спросите вы. (Или не спросите, но так как вы плод моего воображения, то я хочу, чтобы спросили.) У меня есть только один подходящий образ, но чтобы не спугнуть вас, начну издалека. Если блюдо вам не нравится, вы можете его не есть; если перед глазами рябит, можно отвернуться или закрыть глаза; если в ушах вдруг начинает звенеть или устанавливается оглушающая тишина — можно отнестись к этому как к моменту покоя и насладиться или же отвлечься любыми звуками. Но что делать с носом, который безжалостно атакуют самые зловонные и самые благоуханные ароматы одновременно? Не дышать не получится. Если уж оказались на этой человеческой помойке, то от её аромата никуда не деться. (Ой, кажется, я увлеклась метафорой, пора возвращаться на грешную землю). Кажется, нет темы, которую бы автор не затронул: жизнь простых работяг, жизнь добропомощных людей, жизнь творцов и безумцев, лидеров и изгоев, а также немного политики, немного градообразования, немного социальных проблем, сны и видения, чертоги разума, серая повседневность, последствия войны — темы на любой вкус и цвет (в случае моей метафоры — и запах). Не все главы было одинаково интересно читать, от некоторых тем за версту смердело серьёзностью и скукой, хоть автор и пытался всё завернуть в шелестящую мистическую обёртку. Но каждый упомянутый в тексте безумец грел мою душеньку (Верналлы мои кумиры). Кому-то, наверное, понравится что-то другое. Но чтобы найти Тот Самый Аромат, придётся вдохнуть полной грудью это непередаваемое «амбрэ», иначе говоря, прочитать всю книгу. Испытание не для слабонервных. (Но мне понравилось, Альма, жди меня, я вернусь).И есть ещё осязание — самый привычный способ восприятия, который невозможно отключить. Я бы предложила вам сейчас закрыть глаза, но тогда вы не сможете прочитать, какую фантазию я хочу вам предложить. Поэтому представьте, что вы закрываете глаза, протягиваете руку и проводите ладонью по какой-то поверхности. Вы не знаете, что это за предмет (допустим, он неохватен), но способны чуткими подушечками пальцев ощутить его текстуру: здесь щербинка, здесь ровные линии, здесь шершавый круг и так далее. Или, быть может, вы ощупываете языком то самое гениальное блюдо из начала рецензии, которое кто-то подбросил вам в рот, когда вы на секунду моргнули — представьте тот момент, когда вкусовые сосочки ешё не заработали на полную катушку и как будто онемели от беспардонной наглости незнакомца, — но язык, язык всё чувствует. Представили? И знаете, к чему я веду эту длинную и бессмысленно противную метафору? К впечатлению, которое осталось у меня от стилистической «текстуры» книги — кажется, Мур не пожалел сил и впихнул в текст всех известных британских авторов. Пока читаешь, то и дело возникает, что ты где-то подобное уже читал, но это нечто совершенно новое, не то, что было 50 страниц назад. Я далеко не всё опознала, но мне почему-то сразу пришли в голову Иен Бэнкс, Джефф Нун (потому что я недавно их читала), а вот следы Энид Блайтон я бы без подсказки не разглядела (хотя её тоже недавно читала), и прочая-прочая. Совершенно разные жанры — абсурдные, фантастические или реалистичные. Хотя я начала свой отзыв со слов о том, сколь разнообразными на вкус были разные куски текста, там я всё такие подразумевала способ повествования, способ построения истории. Здесь же я хотела заострить внимание на постмодернистской сочной текстуре текста, ведь «Иерусалим» — это неочевидная книга для тех, кто любит книги.Эту книгу за многое можно полюбить, но почему-то первой приходит ненависть. А вместе с ней тошнота, головокружение, звенящая тишина, обонятельные муки. Сгладить впечатления способны только нежнейшие и чуткие прикосновения к тексту. И если достаточно долго заниматься подобного рода интеллектуальными извращениями с книгой, в конце концов, она обязательно полюбится.

Эта книга очень большая. В принципе, это все, что можно сказать о ней определенного. Жанр определить трудно. Не то фентези, не то мистика, куски мейнстрима, приключения и много чего еще. С сюжетом еще сложнее.Конечно, биография. Только не человека, а города - Нортгемптона, который является географическим центром Англии (и с точки зрения автора, духовным, а также историческим - именно отсюда, мол, пошли крестовые походы, промышленная революция и свободный рынок), и Алан Мур прослеживает его историю еще с тех времен, когда он назывался просто Хэмтюн (то бишь "родной город") до первой половины нашего века (и далее в бесчеловечное будущее, путешествие в которое пары героев напоминает   Машину времени ) на примере одного из старейших районов - Боро и его обитателей.  Впрочем, как бы Мур не выставлял Нортгемптон центром Англии и чуть ли не всего мира, заметно, что он вынужден мусолить одни и те же имена, связанные с городом - Оливер Кромвель, Томас Беккет, Джон Баньян и еще пара-тройка менее известных.С другой стороны - это семейная сага, хотя бы первая часть, и я рекомендую книгу всем любителям семейных саг, это если и не лучшее в жанре семейных саг, то в десятке точно.Также можно сказать, что роман - о свободе воли. Точнее об ее отсутствии (потому как в книге многократно постулируется, что ее нет, не было и не будет), и о том, как бы выглядел и функционировал мир без нее; чем-то это напоминает идею об этернизме. В результате построенный Муром мир оригинален и интересен, но сюжетно статичен. Автор написал довольно сложное повествование с множеством различных идей и мыслей, но вот кроме этой мне сложно что-то выделить - все очень густо и перемешано, каждый, наверное, найдет что-то свое - если сумеет дочитать, конечно.В книге очень много персонажей и "очень много" - это то, что по-английски называется understatement, и даже это утверждение также является understatement. Персонажей просто чудовищное количество, многие показываются в разное время своей жизни, зачастую они друг другу родственники тем или иным боком, и по чесноку, надо было бы табличку себе составить, кто кому кем, но как обычно лень матушка. Здесь много перекрестных ссылок друг на друга, какое-то событие показывается с разных точек зрения, что придает ему разные смыслы.Слог у Мура четко указывает на него как на автора комиксов - он всегда помнит, что персонажи действуют не в безвоздушном пространстве, а во вполне определенном месте с определенной историей,  обычаями, отношениями между людьми и мебелью. И вот эту мебель, природу, ландшафт Мур описывает тщательно, глубоко, сочно - он не рисует кистью, он выдалбливает резцом. Иногда автор слишком увлекается с этими избыточными описаниями и они начинают навевать скуку - Муру явно плевать на комфорт читателя, поэтому он останавливается только тогда, когда сам считает нужным.Книга в целом очень затянута, и это следствие стиля автора - то есть здесь нет воды и нечего выбрасывать, но все равно она слишком большая и по большей части неоправданно большая. Лишнего нет, просто автор каждую сцену растягивает так безбожно, что диву даешься. Зачастую чтение как будто плаваешь в густом киселе - сладко, но не наешься, десятки страниц могут пройти без какого-либо действия, все забито описаниями, сравнениями, стазисом, рассуждениями и тому подобным.  Мур к каждому слову добавляет несколько определений, богато уснащая предложения оборотами - герундиальными, наречными, деепричастными, и в результате даже обычное заваривание чайного пакетика превращается во что-то метафизически-прекрасное и трансцендентно-сложное.Пишет размашисто, используя все грамматические и синтаксические возможности английского языка, его словарный запас просто огромен, если не сказать - чудовищен. В какой-то момент он начинает использовать свой собственный придуманный язык (какая-то усложненная версия кокни), в котором слова подменяются схожими по звучанию или написанию, сплавляет два-три слова в одно, и когда такие предложения идут по одному, в понятном контексте, это нелегко, но прочитать можно, но вот одну главу, полностью написанную таким языком, я одолеть не смог - бросил через несколько страниц, пролистав по диагонали, так и не знаю, что там произошло и имела ли эта глава хоть какое-то значение.Мур левак (считает себя анархистом) и это очень заметно в книге - через нескольких персонажей он проталкивает свои мысли о капитализме, финансах, рабочем классе и тому подобном. Иногда это в тему, иногда нет.Помимо этого, через многих персонажей автор проговаривает различную философию, и иногда этой философии становится слишком  много, вплоть до дого, что это можно назвать разглагольствованием. Поскольку Мур уже старенький, многие из героев жалуются на то, что вот раньше трава была зеленее, бабы толще, и все отлично жили в домах без отопления, канализации и водопровода, не то, что в этих модерновых бездушных домах. Дженнифер Уорт, думается, могла бы многое ему рассказать - если б Мур захотел слушать.Автор часто и с удовольствием экспериментирует с различными жанрами, помещая текст то в поток сознания, то переплетая две линии так, что одна начинается там, где заканчивается другая и наоборот, ведет рассказ в виде то пьесы, то пародии на нуарные детективы, забрасывая различных персонажей в прошлое, будущее, рисуя закольцованные петли, синусоиды, тессеракты и нечтоненазываемое.Можно ли советовать эту книгу? Ну только если вам нравятся фолианты тысячи на полторы страниц, бессюжетные сложносочиненные истории, глубокоосмысленные гештальты и филологические эксперименты. Исключительно на свой страх и риск.