Охранитель. Война с Альянсом бесплатное чтение

Константин Назимов
Охранитель. Война с Альянсом

Пролог

В купе вагона – жара, металл раскалился под палящим солнцем, а открытое окно не спасает. Тем не менее минуты отдыха редки, и даже в такую погоду дремлю, убрав документы в портфель, все равно на сквозняке с бумагами не поработать, поток воздуха так и норовит разметать листы.

– Иван Макарович, – стукнулся кто-то в дверь, – не желаете чаю или чего-нибудь покушать?

Это проводница, милая барышня лет двадцати, с хорошей фигуркой и прозрачными намеками на тесные отношения. Так и заявила, когда в купе меня с ординарцем заселяла: «Такому важному гостю готова оказать любую услугу!» И глазками так стрельнула, бюст выпятила, что никаких сомнений в намеке. Ну, развлекаться не намерен, вымотан до предела. Да и от дам всех возрастов, черт побери, почти постоянно получаю завуалированные предложения! Как-то уже внимания не обращаю. Нет, случается удивляться, когда та или иная благородная женщина в возрасте обмахивается веером, строит глазки и чуть ли не в открытую приглашает ее посетить и скрасить одиночество.

– Голубушка, – не вставая, ответил я проводнице, – ничего не нужно, спасибо.

Подпоручик сейчас в карты режется в соседнем купе с охранителями, которых мне навязали, вот и попытала счастья «хозяйка» вагона. А насчет своей охраны… Ну если разобраться, то все правильно. Господин Гастев такую инициативу проявил и отправил в столичную школу своих офицеров, попросив одного из руководителей школ охранителей научить своих подопечных науке охранять. Ну, признаюсь честно, устроил я господам офицерам, которые получили чин охранителя Российской империи, проверку. В чем-то они меня даже превзошли, точнее, в стрельбе по движущимся мишеням. Подозреваю, что шельмовали, и на полигоне, где стрельбы производили, они уже сожгли десяток, если не больше, патронов.

– Поняла, – с огорчением в голосе ответила та.

Я чуть усмехнулся и взял со столика портсигар, давным-давно подаренный графиней, которую волею случая спас. Сколько же времени прошло, как я попал в этот мир?

– Хм, а ведь сегодня, получается, юбилей! – хмыкнул себе под нос. – Пять лет – срок немалый!

Пожалуй, когда вернусь в Екатеринбург, стоит закатить пир или прием по такому-то случаю. Меня давно обвиняют, что на торжествах почти не бываю и в гости никого не приглашаю. Однако такое событие, хотя бы для себя самого, стоит отметить. Жаль только, что Катерина не сможет присутствовать. Сестрица на сносях, добился своего мой главный конструктор (или она его заполучила?), и свадебку еще осенью справили. Я тогда из пещеры, где переход в мой мир, возвратился, а меня и огорошил Василий Андреевич. Смущаясь и заикаясь, словно красная девица, сумел-таки попросить руки сестрицы, та, честно говоря, его локотком в бок пару раз двинула, когда тот собирался задний ход дать.

– Господин Терешкин, кто я такой, чтобы не дать вам и сестре благословения? Если, конечно, сама Екатерина Макаровна не против, – улыбнулся я молодым людям и вопросительно посмотрел на Катьку.

– Братец! – взвизгнула та и бросилась мне на шею.

Признаюсь, ее ребячество заставило на мгновение усомниться в правильности своего разрешения. Еще немного, и в девках может засидеться, а ведет себя как дитя!

Тем не менее обвенчались они и теперь перед всеми являются мужем и женой. Я и к алтарю Катьку отводил, родня на торжество идти отказалась. Как мне поведал Василий, Макар их и слушать не пожелал, молча указал на порог, а вслед заявил, что сына Ивана и дочери Катерины у него нет. В общем-то ожидаемо с родней не сложилось. Зато с души свалился камень, ведь пройдя в загадочной пещере коридор и отворив дверь, я оказался в своем родном мире и времени. Имелось желание все к чертям бросить! Уже после разговора с отдыхающими в горах, к которым спустился, я поспешил обратно. Лез к скрытому лазу и внутренне себя ругал на чем свет стоит за проявленную слабость. Ладони в кровь сбил, пару раз чуть не сорвался, но до темноты сумел отыскать вход в пещеру и пройти обратно в эти теперь уже точно настоящие для меня время и реальность.

– На тебе странная одежда… словно кино где-то рядом снимают, – усмехнулась сидящая у костра девушка двадцать первого века.

Джинсы, кроссовки, футболка и легкая курточка – основная одежда встреченных мною в горах туристов. Конечно, у каждого имеется сотовый, но есть и гитара, котелок на огне…

– И чего в ней странного? – осторожно поинтересовался я, гадая, не углядели ли они револьвер в кармане моего френча.

– Хм, сегодня такую ткань днем с огнем не найти, очень дорогая, это как профессиональный химик говорю, – поправив очки в дорогой оправе, поддержал девушку парень.

– Стилизация, – широко улыбнулся я, наводя тень на плетень.

Немного поговорив с молодыми, которые по возрасту мне ровесники, как-то мысленно опечалился. У них все разговоры сводятся к заработкам, где кто и как сумел устроиться или затеять собственный бизнес. Обсуждают новые тачки, телефоны, фильмы и сериалы… А мне вся эта рутина неинтересна, нет к ней тяги, и если вспомнить и разобраться, то и места в родном мире. Мало того что без документов, так и мысли совершенно чужды! Сижу у костра и понимаю, что не мое это, не вернулся я, а пришел на экскурсию.

– Какие у тебя странные папиросы! Никогда не видел… Можно? – протянул руку в мою сторону парень, представившийся Сержем.

– Кури, – протянул я ему пачку «Дюшеса».

– Ха! А тут ошибка! – рассмеялся парень, покрутив в руках пачку. – Стилизовано классно, а год указан одна тысяча девятьсот восьмой. Знаешь в чем ошибка?!

– Догадываюсь, – постарался скрыть я улыбку.

– Да?.. – как-то разочарованно протянул парень. – Ладно. – Он закурил, затянулся и сразу же схватился за горло, закашлявшись.

Его удивило, что нет твердого знака в надписи, но он не ожидал, что табак набит настоящий, а не какая-то непонятная смесь.

– Приятно вам отдохнуть и развеяться, – резко встал я тогда, понимая, что эта встреча – очередное подтверждение выбранного мною пути.

Вернулся к ожидающим меня господам офицерам, те и словом не обмолвились, что долго отсутствовал. В Екатеринбурге как раз гуляния народные начались, торжествуют и ликуют все, по причине, что наши войска возвращаются с победой. Этому наша пресса способствует, информирует и просвещает людей похлеще иной пропаганды. Следует с редакторами вновь встретиться и переговорить, чтобы палку не перегибали в своих хвалебных одах. Меня же заботит дальнейшее взаимодействие с императрицей и ее окружением, происки Альянса четырех, продолжающих вынашивать свои захватнические планы. Мы сумели победить эсеров, но кто придет им на смену? А то, что где-то строятся планы по захвату России – нет сомнения.

– Иван Макарович, ваше высокопревосходительство, сейчас куда? – поинтересовался скакавший рядом со мной подпоручик, сразу же пояснивший: – Впереди толпа, как бы вас в ней не потерять.

– Смеетесь? – хмыкнул я. – Мы как-никак верхом, издали же видно!

– Это да, – покивал тот, – но в толпе затеряться всаднику тоже можно.

– Поехали в управу, – после небольшого раздумья объявил я.

Есть хотелось страшно, а из-за внутреннего опустошения и накатившей тоски побоялся сорваться и напиться, чего за собой никогда не замечал. Из-за чего подобные желания и мысли? Усталость и нервное напряжение – вот виновники такого состояния. Необходимо включиться в работу и выкинуть малодушные мысли из головы. Впрочем, мне и так деваться некуда! Следует укреплять армию и вводить в строй как можно скорее новую технику. Если когда-то я размышлял, сомневался и боялся принести в этот мир оружие, то сейчас уже так не считаю. Как ни печально, а имея сильную армию с современным вооружением, войну не получается отодвинуть или вовсе ее избежать. Идет выпуск танков, самолетов, стрелкового вооружения, но и враг не дремлет, а мы слабы из-за разобщенности. Что сделает императрица? К сожалению, даже после моей помощи в подавлении мятежа преграда, стоящая между нами, не пала. На какой-то миг мне показалось, что стена разрушилась, разлетелась во все стороны, но… Ольга Николаевна решила уехать из столицы в Крым. Не худшее решение, но оно подчеркнуло, что мы союзники. Как, е-мое, подданный может являться лишь союзником?

– Иван Макарович! – окликнула меня вездесущая журналистка, а с недавнего времени мой пресс-секретарь.

– Ли́са-Мария, – вежливо кивнул я.

– Ваше высокопревосходительство, разрешите с вами переговорить? – озабоченно сказала та.

Оказалось, что народ не просто празднует общую победу и возвращение императрицы в Москву. Все почему-то решили, что теперь во главе империи стоит Хозяин Сибири, как меня за глаза называют. Мало того, сэр Гардинг, британский посол, обосновавшийся в Екатеринбурге, поздравил с победой именно меня, назвав преемником царя Тартарии. Ну, действия посла можно понять как стремление посеять раздор внутри империи. Глупец, неужели ему непонятно, что на трон я не претендую?..

– Так, пойдем в кабинет, – выслушав Лису, отворил перед ней дверь в управу, галантно пропуская впереди себя.

– Как прикажете, – краешком губ улыбнулась та.

Два часа мы тогда составляли тексты и… нет, не опровержения, этому все равно никто не поверил бы, а воззвание к армии, простым людям, о торжестве справедливости и мире, верности императрице.

– Не поверит никто, – осторожно заметила пресс-секретарь. – Иван Макарович, все посчитают, что это для отвода глаз.

– Что предлагаешь? – хмуро поинтересовался я.

– Два варианта, – осторожно сказала Лиса-Мария. – Первый: вы отправляетесь в столицу и участвуете в торжествах по случаю победы. Обязательно рядом с императрицей, подчеркивая, что довольствуетесь второй ролью.

Представил я себе это, ухмылки и усмешки подхалимов императорского двора, сплетни и козни… Да ну на фиг! Заняться мне больше нечем, что ли? Так Лисе и заявил. Та не смутилась и предложила второй вариант: мол, Ольга Николаевна с визитом и инспекцией прибывает в Сибирь на императорском поезде, а тут ей оказывают заслуженные почести, и опять присутствие рядом моей персоны подчеркивает, кто есть кто.

– И ты думаешь, что императрица на это пойдет? – саркастически хмыкнул я.

– Можно я попытаюсь организовать приезд ее императорского величества? – попросила Лиса.

– Не вопрос, – пожал я плечами.

С тех пор меня Лиса-Мария не беспокоит. Время от времени узнаю, чем она занимается, но не более того. Отношения у Анзора и Симы так и продолжаются в том же духе. Могут друг на друга дуться и делать все назло, однако, после того как моя сестрица оказалась в положении, я смехом своему ответственному за разведку и контрразведку предложил:

– И долго ты ей мозги пудрить собрался? – кивнул в сторону Симы, которая как раз Катерину о чем-то выспрашивала. – Когда уже под венец? Да и самому пора остепениться, вы же и так живете как муж с женой, но налево ты все равно ходишь.

– Иван Макарович, это все южная кровь виновата, кровь бурлит, – в очередной раз попытался списать Анзор любвеобильность на свое происхождение и тягу к женскому обществу.

– Пожалуй, голубчик… – тоном профессора Портейга начал я и, помолчав, добавил: – Велю Симе, когда в очередной раз разругаетесь, с кем-нибудь близко познакомиться. Вокруг полно молодых и статных господ офицеров!

Признаю, ударил в больное место друга, тот же свою женщину может и к камню приревновать!

– Тогда уйду в горы и брошу все! – пригрозил Анзор.

– Так ты же грозился заточить Симу на высокой горе, чтобы никто не мог до нее добраться, – припомнил я слова своего друга.

Он неоднократно грозится податься на свою историческую родину и заделаться пастухом или виноделом. Сильно сомневаюсь, что он сможет, не такая у него натура, от тоски на второй день взвоет.

– Упирается, а силой тащить – последнее дело, – вздохнул друг. – Иван, вот скажи, как ее к алтарю отвести? Уже и согласие давала, день венчания назначали, кольца покупал, наряд праздничный… – Он махнул рукой. – И каждый раз все срывается!

– Хм, а ты возьми пример с Василия, – указал в сторону стоящего своего зятя, что-то обсуждающего (денег просит на какое-то изобретение, к бабке не ходи!) с банкиром Велеевым, – раз, два – и в дамках!

– Поясни, – потер бровь Анзор, не поняв моего намека.

– Предложение ты делал? – загнул палец и сам же ответил: – Делал! Согласие получил? Получил! Так заделай ей ребеночка, а себе наследника – и никуда-то она не денется.

– Ты очень коварен, – покачал головой мой друг.

– Кстати, если возникнут проблемы, то обратись к Портейгу, тот твоему горю обязательно поможет! – подначил я.

– Сам справлюсь, – задумчиво изучая взглядом свою женщину, ответил Анзор.

Кстати, Сима тогда от этого взгляда поежилась и забеспокоилась, интуитивно догадалась, что козни вокруг нее замышляют. Конечно, она незаменимая работница и тянет большой финансовый объем, в том числе и руководит компаниями на расстоянии, освободив меня от лишней головной боли. Если у нее дитя появится, то возникнут проблемы на предприятиях, особенно находящихся в Москве. Но еще большие неприятности возникнут, если она и в самом деле уедет с Анзором в его горы. Эх, так я и не отыскал то место, где старый аксакал проводил ритуал, который в итоге мне и помог в этом мире оказаться. После пещеры, в которой есть переход в свое время и мир, уже отпала надобность в поисках загадочного места. Впрочем, не понимаю, что там хотел найти и для чего. Опять-таки насчет пещеры царя Тартарии, так ее про себя называю, еще нет решения. Что с ней делать? Оставить все как есть или… взорвать от греха подальше? Кто построил такое сооружение и что оно там скрывает? С одной стороны, есть желание узнать, но это может привести к гибели всего, это словно дать древнему человеку гранату. Чурник почему-то не воспользовался всеми преимуществами этого сооружения. Хотя мог и попытаться – но проиграл…

– Иван Макарович, разрешите? – зашел в купе мой адъютант.

– Конечно, мы же вместе едем, проходите, Савелий Петрович, – махнул ему я. – Что там охранители, все деньги у вас выиграли?

– Мы по маленькой играли, при своих разошлись, – отмахнулся подпоручик.

– Это хорошо, – покивал я, потерев щеку и мысленно отметив, что не мешает побриться. – Какие гуляют сплетни? – поинтересовался и сразу уточнил: – Только не стоит пересказывать, кто с кем изменяет или про карточные долги и разорения!

– Казаки пришли к выводу, что вы прибыли на торжества, чтобы спланировать с Ожаровским действия по подчинению всей территории России, – доложил подпоручик. – Никто не поверил, что вы приняли приглашение, чтобы посмотреть на их молодецкие игры и провести смотр.

Промолчал я, не стал говорить, что в чем-то слухи оправданы. Мы на самом деле пытаемся ускориться и подготовиться к войне против Альянса. Сейчас именно тот момент, когда эффект от нашего нового вооружения может сойти на нет. Анзор вот сообщает, что германцы усиленно испытывают какие-то новинки, собираясь противопоставить их нашим самолетам и танкам (а их не так и много!). Вот мы и решали с атаманом казачьего войска вопросы взаимодействия, если случится агрессия со стороны Альянса. В данный момент понимаю, что Британия в войну не ввяжется, займет выжидательную позицию, но союзникам будет всячески помогать. Канцлер Германии сумел как-то настроить на военные действия президента Франции, а ведь до недавнего времени Арман Фальер выступал резким противником военного конфликта.

– Ну и жара! – обмахнул себя фуражкой подпоручик. – Сейчас бы на речку искупаться… Ваше высокопревосходительство, а может, когда в Екатеринбург прибудем, то возьмем лошадей и на Исеть отправимся? Могу у госпожи Марты взять продуктов и официанточек!

– Искупаться можно, рыбку половить, – мечтательно покивал я, а потом пальцем погрозил адъютанту: – Но без баб, хватит уже сводничать!

Савелий Петрович от Марты нахватался! Рестораторша так и пытается меня с кем-нибудь свести, заявляя, что слишком редкие встречи с девушками дурно влияют на мужской организм. Блин, лучше бы о ротмистре своем так заботилась, а то за все время Вениамин Николаевич всего-то два раза ее навещал! Как-то их отношения не определятся, точнее, Марта не желает покидать Екатеринбург, а Ларионов не имеет возможности покинуть столицу.

– Прибываем! – стукнула в дверь купе проводница.

Поезд остановился у перрона, мы выбрались из вагона, и идея про речку мне еще больше понравилась. Жарища такая, что, кажется, камень плавится. А вот спешащий к нам Анзор, с каким-то хмурым выражением на лице, заставил усомниться в таких планах.

Глава 1
Небольшие проблемы

– Думаю, накрылся наш отдых на реке, – предчувствуя дурные вести, сказал я своему адъютанту.

Подошедший Анзор коротко всех поприветствовал и попросил отойти с ним в сторонку, чтобы сообщить какие-то новости.

– Надеюсь, России не объявили войну? – спросил его, как только мы отошли от моих охранителей и адъютанта.

– Лиса-Мария организовала приезд императрицы. Ольга Николаевна со свитой на императорском поезде прибудет в Екатеринбург через два дня, – огорошил меня Анзор.

– И что в этом секретного? – пожал я плечами, стараясь сохранять невозмутимость, а сам мысленно вздыхал, представляя, сколько сейчас возникнет проблем, в том числе и бытового плана. – Поди уже весь город об этом знает! Наверняка же Лиса на каждом углу растрещала, а может, еще и заметки в газетенки тиснула!

– Ха! Иван Макарович! Ты верно все подметил! – чуть улыбнулся мой друг. – Правда, тексты статей госпожа Соловьева со мной согласовала, преподнесла в лучшем виде. Дело в другом: Мария Генриховна мне сделала один неприятный подарок, – мой контрразведчик поморщился, – чертежи большого самолета презентовала. И ведь, чертовка, розовым бантиком завязала! Мстит за мое к ней отношение.

– Чертеж еще не готового самолета? – нахмурился я.

– Да, ты его еще тяжелым бомбардировщиком называешь, – печально подтвердил Анзор. – Какая-то гнида сперла и пыталась переправить документацию в Германию. На этом новости не заканчиваются: у Германии и Австро-Венгрии появились летательные машины, по словам моих агентов – выглядят грозно, есть у них и новые разработки в виде длинноствольных пулеметов, перемещаемых и установленных на грузовиках.

– Зенитные комплексы?.. – буркнув под нос, задал себе вопрос. – Тяжелые машины, способные с нашими танками соперничать? – уже нормальным голосом спросил и посмотрел на Анзора.

– Канцлера ничего из этого не устроило, а ему предоставили несколько разработок. Передают, что он настаивает, мол, это направление следует забыть и сосредоточиться на орудиях, предназначенных для подавления машин врага. На пушки меньше тратится средств, они не требуют такого долгого и дорогостоящего…

– Понял, – перебил я Анзора. – Давай уже угости меня «вишенкой на торте», чую же, что самую хреновую новость припас под конец.

– Через три недели Германия и Австро-Венгрия перейдут границу нашей империи. Франция подтянется спустя пять дней, столько затребовали времени на передвижение войсковых колонн, – ответил Анзор и озадаченно спросил: – Иван Макарович, ты, вижу, не удивлен. Заверяю: сведения точны и готов за них поручиться!

– Неделей позже или двумя – без разницы, – отмахнулся я. – Мы с тобой давно пришли к выводу, что войны не миновать. Печалит, что Франция решилась воевать, но, как понимаю, Британия остается в стороне.

– Да, – улыбнулся Анзор. – Англичане, как обычно, собираются получить дивиденды за счет других. Насколько знаю, у них есть договоренности о поставке другим странам Альянса боеприпасов, амуниции и оружия; естественно, за деньги.

– Водным путем? – уточнил я, потерев висок.

– Другого варианта нет, – пожал плечами Анзор. – Так что, Иван, отправляемся на завод, где строят самолеты, и ищем того, кто украл чертежи?

– Ты еще не отправил туда своих людей? – поразился я. – Не ожидал я, что по такому поводу советоваться начнешь! – укоризненно покачал головой. – Как ни крути, а это в твоем ведении!

– Гм, – кашлянул в кулак мой начальник контрразведки, который, кстати говоря, так и не согласился занять этот пост официально, – прости, но там Катерина Макаровна заправляет.

– Что?.. – ошарашенно произнес я. – Сестрице я не давал такого дозволения, да и в положении она… Ты ничего не путаешь?

– К сожалению, – развел руками мой собеседник, – ты-то слишком занят, я тоже должного внимания до последнего времени не оказывал тому, что на заводах происходит. Наш главный конструктор, насколько тебе известно, не старался руководить рабочими и заводить собственные порядки. Его устраивало, что управляющий за все отвечает и передает распоряжения. В сложных случаях Василий лично объяснял, как необходимо стыковать или сваривать детали, устанавливать то или иное оборудование. Его уважают за ум и изобретательность, но сам он за порядком не смотрит. А с приходом…

– Понял, не стоит, – поморщился я, прекрасно понимая, о чем мне он сейчас поведает.

Катька – шило в одном месте! И ведь ей уже не погрозишь розгами или ремнем – мужняя жена! Активна и целеустремленна чрезмерно, мужа своего под каблук подмяла на раз, а уж попробуй ее ослушайся кто-то другой, так сможет справиться, не прибегая к моим услугам. Кто может отказать родной сестре Хозяина Сибири? Дураков же нет, боятся за свои задницы в креслах и лишних телодвижений не делают, чтобы чего не вышло. А я-то! Сам хорош! Знал кого направляю на военный и в какой-то степени секретный объект. Увы, пока еще тайны хранить сложно, в особенности когда можно и так понять, что из себя представляет танк или самолет: срисовал пропорции, поставил движок, а остальное можно в процессе наладки придумать. Кстати, не факт, что получится хуже, чем наши решения.

– Выдвигаемся в управу, а там посмотрим, – подумав, решил я.

Анзор спорить не стал, нам есть над чем поразмышлять, в том числе и как-то организовать торжественную встречу императорского поезда, не забыв про безопасность. Что ни говори, а могут найтись какие-нибудь фанатики, посчитавшие, что если устранят императрицу, то ее место перейдет ко мне. Да мне, наоборот, защищать нужно Ольгу, охранять ее! Мне Сибири с ее проблемами хватает за глаза. Признаюсь, одно время присматривался к своему окружению, думал преемником обзавестись. Анзора не рассматривал из-за его прошлого, которым он, как ни странно, гордится. Однако кандидатуры военных, в том числе Гастева, Ожаровского, отпали. Тем бы оружием побряцать, а на экономику плюют свысока. Хотя атаман казачьего войска вполне сносно справляется с обязанностями губернатора Оренбурга, но зачастую бумаги подписывает не читая. Господин Велеев – банкир и сообразительный малый, вполне себе отличный кандидат, но, кроме финансов и торговли, не разбирается ни в чем. К сожалению, профессор Портейг уже в возрасте, а то бы я его вместо себя поставил.

– Иван Макарович, а чего не спросил про наш транспорт? Неужели не заметил? – удивился Анзор, когда мы разместились в открытом кабриолете.

– Хорошая машина, – пожал в ответ плечами. – Давно пришли?

Это я, оглянувшись, увидел, что моя охрана и адъютант загружаются в точно такие же «мерседесы».

– Позавчера, – озадаченно ответил мой начальник контрразведки. – Кстати, получил заверения от фирмы, производящей эту технику, что невзирая ни на что, как только возникнут проблемы с автомобилями или потребуются новые, то мы незамедлительно получим все что угодно.

– Но по завышенному тарифу, – хмыкнул я. – Это понятно, рули давай. И потом, чем эта машина отличается от наших бывших? Отделка лучше, рессоры, движок мощнее, но функцию-то выполняет старую! Перевозит наши задницы из одной точки в другую.

– Не поспоришь, – кивнул Анзор и завел движок.

Улицы Екатеринбурга выглядят достойно, фасады домов в свежей краске, дороги отличные, тут и там прохаживаются городовые и следят за соблюдением порядка. Правила дорожного движения стараются все соблюдать, никому не охота выслушивать нотации полиции или платить штраф. Да, за серьезные нарушения передвижения по дорогам я ввел штрафы, теперь народ не разгуливает по проезжей части и число аварий с тяжелыми последствиями снизилось. На оживленных перекрестках даже нарисованы пешеходные переходы, и время от времени городовой останавливает поток транспорта и пропускает народ на другую сторону улицы. Ну, поток машин и телег не такой уж и большой, если честно, поэтому моя реформа в области регулирования движения не всем понятна.

– Здравствуйте, Анечка, – улыбнулся я своей секретарше и делопроизводительнице, когда поднялся в собственную приемную.

– Ой! Иван Макарович! Как хорошо, что вы вернулись! – обрадовалась женщина. – Доброго дня! Господин Велеев и отец Даниил вас по несколько раз на дню спрашивают. Какие-то у них важные вопросы; просили, как только прибудете, сразу им сообщить, хотят договориться о встрече.

– Хм, а что случилось? – поинтересовался я, зная, что Анна в курсе событий, недаром ее благосклонности добивается помощник Анзора.

А о том, что Александр по прозвищу Жало сюда часто захаживает и сегодня тут уже был, говорят свежие розы, стоящие в вазе на подоконнике. Нет, чисто теоретически у моей секретарши мог появиться еще какой-нибудь поклонник и воздыхатель. Вот только Александр Анзорович не потерпит, чтобы кто-то его даме сердца дарил букеты. Помощник начальника контрразведки очень похож на своего шефа и свое не отдаст ни за что!

– Дело связано с производством золотых рублей, – ответила Анна. – Возникли разногласия между банкиром и священнослужителем. В том числе по весу монет, приходу золотого песка и самородков с приисков, распределению и финансированию. Гм, не совсем все поняла, но как-то так, – покрутила в воздухе пухлой стопкой бумаг моя секретарша, а потом продолжила: – Пресса – на вашем столе, документы разложены по стопкам, а вот – те, которые требуют вашего пристального внимания, – протянула мне пачку бумаг.

– Спасибо, – вздохнул я и принял документы, оценив навскидку толщину на часа три работы. – За время моего отсутствия ничего не случилось? – задал вопрос, но чисто для порядка, понимая, что все важное мне уже сказали Анзор и секретарша.

– Нет, – покачала головой Анна, а потом приветливо поздоровалась с подошедшим начальником контрразведки.

– Голубушка, а не попадался ли вам сегодня на глаза мой заместитель и шельмец? – поинтересовался Анзор у молодой женщины.

– Вы про Александра Анзоровича? – уточнила секретарша.

– Анна Максимовна, вы само очарование и догадливость, – сделал ей комплимент мой друг. – Про него, про кого же еще? Передайте Саше, что до сих пор жду от него доклада по одному важному делу. Что-то он не спешит меня порадовать!

– Хорошо, – чуть заметно кивнула Анна, явно озадаченная услышанным.

– Пошли, – кивнул я Анзору на дверь своего кабинета. – Дел много!

– А когда их мало было? – философски заметил тот. – Анечка, голубушка, организуйте нам кофейку и чего-нибудь перекусить, – попросил он мою секретаршу, а потом, спохватившись, уточнил: – Ваше высокопревосходительство, простите за самоуправство, с раннего утра маковой росинки во рту не держал!

– Симе выговор влеплю, не смотрит за твоим питанием, так и язву желудка нажить легко, лечи тебя потом, – буркнул я, а сам посмотрел на секретаршу: – Да, перекусить нам не помешает, желательно чего-нибудь существенного.

– Организую, – потянулась она к телефонному аппарату.

Кому собиралась звонить – не услышал, прошли с Анзором в кабинет. Впрочем, загадки-то никакой нет, ресторан Марты напротив управы, там повара готовят вкусно, и можно ожидать, что минут через двадцать нам принесут обед.

– Марта придет? – задумчиво спросил Анзор, подходя к окну.

– Черт! Всего-то ничего отсутствовал, а бумагами стол завалили! – осматривая стопки документов, расстроился я.

О нескольких часах работы в душном кабинете можно забыть, разгребать прошения, сметы, заявки, жалобы и тому подобное придется до утра, если не дольше. А сейчас на речке, после того как искупаешься, прохлада в тенечке, кто-то пьет холодное пиво или квас, радуется беззаботной жизни… Помотал головой, прогоняя наваждение, и сел за стол, с отвращением смотря на документы. На кого бы переложить хоть часть бумажных дел?.. Увы, тот же градоначальник Марков с удовольствием пытается все спихнуть на других. Если же не удается, то дотошно выпытывает мое мнение.

– С чего ты решил, что владелица нескольких ресторанов почтит нас своим присутствием? – поинтересовался у своего начальника контрразведки, двигая бумаги на край стола.

– Хм, так появилась сильная конкурентка в ее бизнесе, – хмыкнул Анзор. – Говорят, ей Михаил Алексеевич лично подбирает здания, где открыть то или иное заведение. Начала с нескольких дешевых заведений для простого люда – рюмочных, а через два месяца сразу три ресторана открыла.

– И что? – не понял я Анзора.

– Иван, про приезд императрицы знают все, и у кого станет столоваться она со свитой, тот получит и прибыль, и приток посетителей, – пояснил он.

– Конкуренция всем выгодна, – отмахнулся я, но все же поинтересовался: – А что за дама и откуда она? Чем раньше занималась?

– Беженка, из Петербурга, там преподавала в университете, тридцати лет, без научных званий и титулов, – достав папиросы, ответил Анзор, наморщил лоб и добавил: – Если не ошибаюсь, то зовут Олеся по отцу Федоровна по фамилии Беляева.

– И с чего она тебя заинтересовала? – подозрительно смотря на своего начальника контрразведки, спросил я. – Только не говори, что стал интересоваться такими особами! Я еще бы понял, если б господин Картко мне так на память о даме зачитал, он мог усомниться в честности капитала и провести проверку, но ты-то с какого бока?!

– Несколько причин, – пожал плечами Анзор. – Странно, что преподаватель университета так резко меняет свой образ жизни. Да и деньги откуда-то находит, опять-таки быстро поднимается и уже составляет конкуренцию Марте, которая в этом бизнесе давно. Крутится эта Олеся вокруг градоначальника Екатеринбурга и получает от него различную помощь, а в любовницах не числится.

– Родственница? – сделал я предположение.

– Или аферистка, – пожал плечами Анзор. – Денег только вложила много, которых простой преподавательнице в таком количестве не заработать.

– Допустим, – непонимающе пожал я плечами, – она где-то украла большую сумму или наследство получила. Начались в Петербурге беспорядки – и решилась убежать в Сибирь, наслышавшись, что тут безопасно. Это не объясняет твоего к ней интереса!

Что-то мой начальник контрразведки недоговаривает. Темнит! Явно какие-то подозрения есть, а может, и доказательства. Вот только ничего не сказал, ушел в несознанку, а когда он начинает упираться, то заставить его ответить может только Сима, да и то не всегда.

– Иван Макарович, разрешите? – заглянула в дверь Анна. – Обед принесли, разрешите в переговорной стол накрыть?

– Да, позови, когда можно будет покушать, – попросил я секретаршу.

– Через пять минут! – ответила молодая женщина и закрыла за собой дверь.

– Давай вернемся к нашей новой рестораторше, – произнес я, внимательно следя за реакцией Анзора. – Выкладывай, что тебя смущает и в чем ее подозреваешь.

– Есть мнение, что она знакома с сэром Гардингом, появилась же, считай, после того, как организовалось посольство Британии, – хмуро сказал Анзор. – Совпадение, согласись, странное, не нравится мне она.

– Хм, а раскопать ее биографию не смог, – утвердительно заметил я.

– Иван, так она же не из моего круга интересов, – хмыкнул друг и добавил: – Бывших интересов.

– Ой, таки и бывших! – не поверил я, доподлинно зная, что руку на пульсе событий мой собеседник держит. – И потом, черт с ней с этой дамой! Нам-то от ее деятельности ни жарко ни холодно! Если же она работает на англичанина, то это неприятно, но не более того. К секретам не подпускать – и все дела.

– Это и так понятно, – махнул рукой Анзор.

В кабинет вновь зашла Анна и пригласила отобедать. Гм, в переговорной меня поджидал сюрприз. Стол заставлен яствами, бутылками с алкоголем и даже запеченный молочный поросеночек присутствует.

– И как это понимать? – озадачился я. – Мы же не прием закатываем, рассчитывал съесть тарелку борща, тарелку картошки с котлетой, а потом испить чашку кофе!

– Э-э-э, я передала госпоже Марте, что вы желаете основательно перекусить, – осторожно заметила моя секретарша.

– Да? – скептически осмотрел я стол. – Решили меня закормить вусмерть? Хорошо, устроим пирушку, – неожиданно возникла совершенно другая мысль. – Зови моих охранителей, своего ухажера, да и Марту пригласи, но прежде убери алкоголь, нечего средь бела дня пьянству предаваться.

– Так, может, отца Даниила и банкира Велеева пригласить? – предложила Анна. – Они просят о встрече.

– Да? Оба просят? – удивился я, очень сомневаясь, что священнослужитель вдруг что-то просить начнет, а если на такой шаг пошел, то дело необычное и, возможно, серьезное.

– Конечно, я же вам уже докладывала, – кивнула секретарша. – Еще профессор Портейг вас просил его навестить. Может, и его позвать?

– Семена Ивановича нет смысла приглашать, – отмахнулся я. – Он свою лабораторию на застолье не променяет. Договорись с ним о встрече вечером, время и место пусть сам назначит.

В любом случае я планировал встретиться со своим компаньоном по медицинскому бизнесу. В свете скорых боевых действий, а сведениям Анзора доверяю, нам необходимо пересмотреть номенклатуру выпуска медикаментов. Сильнодействующие лекарства необходимы, но простые препараты и даже бинты могут спасти намного больше жизней, чем пилюли.

Банкет не получился, мои охранители чувствуют себя неуютно. Господа офицеры не могут расслабиться, да еще и Марта пришла этакой гордой дамой в строгом деловом костюме. Отец Даниил и банкир Велеев не заставили себя ждать, волком друг на друга косятся, но пока еще эмоции сдерживают. Я же за столом сижу и наслаждаюсь мастерством шеф-повара ресторана. Правда, не понимаю, почему мы в переговорной все оказались, можно же было и в зале заведения, что напротив, отобедать.

– Марта, так что ты устроила? – поинтересовался у рестораторши. – Если я просил перекусить, то тебе мои вкусы известны, и тащить сюда столько еды – глупость.

– Ваше высокопревосходительство, согласитесь, мои повара превосходно готовят, – лукаво улыбнулась та. – Это меню составлено для особых случаев, и, как догадываюсь, один такой скоро наступит.

– Ты побоялась, что могу организовать встречу императрицы со свитой в заведении конкурентки? Этаким, – обвел стол взмахом руки, – образом демонстрируешь, что не ударишь в грязь лицом и меня не подведешь?

– Вы как всегда прозорливы, – кивнула та, а потом пожалилась: – Для меня загадка, как у кого-то могут так дешево стоить блюда. Тот же жареный гусь – и то дешевле живого на рынке.

– Иногда стоит приучить клиентов к низким ценам, а потом медленно их повышать, – усмехнулся я. – Марта, уж тебе-то не хуже моего это известно, сама же ценами играла. Ладно, давай говори о своей просьбе!

– С чего ты так решил? Иван, я со всей душой и… – начала рестораторша, но я ее перебил:

– Довольно! У тебя явные проблемы, иначе бы не стала так наряжаться и нервничать, говори!

– От меня уходят девочки, которые ублажают клиентов. Некоторые пропадают, и найти их не могут. Другие заявляют, что нашли лучшее место, за неделю трое пропали, у конкурентки – четверо, – нахмурилась Марта.

– Что Картко? – коротко уточнил я.

– А он-то тут при чем? – пожала рестораторша плечиками. – Глеб Сидорович человек занятой, у него в подчинении много людей, за всеми нужен присмотр, – с непонятной интонацией заявила моя собеседница.

Ну, согласен, возглавив полицию, жандармерию, став ответственным за исправительные учреждения и в том числе ссыльных политических, Картко имеет времени не так много. И тем не менее он обязан реагировать.

– Анзор знает? – уточнил я.

– Да, говорит, что воровское сообщество не при делах, – ответила Марта.

– Хорошо, – задумчиво произнес я, – твоими проблемами займусь, и насчет рекламы не переживай – сделаем. Кстати, ты поговори с Лисой, используйте прессу и выпусти пару статей о вкусной и полезной пище. Намекни, что жареные гуси могут различаться в разных заведениях. Если покупать молодую птицу, то стоит она дороже, мясо полезнее, мягче и тому подобное. Мысль уловила?

– Иван, ты вновь меня удивил! – широко улыбнулась Марта. – Пойду поищу Марию, она сейчас переживает, что тебе не понравилось известие о ее договоренности с императрицей! Да, по секрету, – понизила она голос, – не последнюю роль в переговорах сыграла твоя сестрица.

– Катька? Что она опять учудила? – забеспокоился я.

– Ничего, упросила Ольгу быть крестной ее ребеночка, – улыбнулась краешком губ Марта. – Кстати, ты не забыл, что со дня на день Катерина станет матерью?

– Не забыл… – ответил я и вытащил портсигар, мысленно подсчитывая, сколько времени прошло с момента свадебной церемонии моего главного конструктора с сестрой.

Если все правильно подсчитал, то девять-то месяцев минуло. Так и хочется воскликнуть: «Боже, как быстро летит время!» Н-да, не успел оглянуться, а скоро сестрице рожать. И, что печально, сделано за эти месяцы не так много, как хотелось бы. Худо-бедно наладили производство танков, самолетов и минометов, автоматы исправно выпускаются и поступают в войска. Правда, финансирование начинает буксовать, золото почти все уходит, и в казне не то чтобы дыра, но резервов мало. Опять-таки следует что-то придумать и противопоставить Британии, которая в предстоящей войне начнет помогать своим союзникам и нашим врагам. Если на суше и в воздухе можем рассчитывать на определенный перевес, не учитывая каких-то разработок противника, то на море не так все однозначно.

– Иван Макарович, так я пойду, – отвлекла меня от размышлений Марта. – Смотрю, пришел господин банкир, значит, и отец Даниил подойдет, а они друг друга на дух не переносят в последнее время.

– Не желаешь попасть под раздачу? – усмехнулся я. – Хорошо, ступай и при первой же нашей встрече напомни про девочек. Так и скажи, что по пропавшим нет новостей – сразу вспомню, забыть-то не должен, сегодня же с Глебом Сидоровичем переговорю.

– Спасибо, – кивнула Марта. – Да, ваше высокопревосходительство, ты бы подготовил подарки племяннику или племяннице, – прозрачно намекнула она.

– Обязательно, – потер я щеку, не видя в этом проблемы.

Правда, следует уточнить, когда же Катерина собирается рожать, а то могу закрутиться и без подарка малыша и молодую мамашу оставить. Марта удалилась, а ко мне подошел банкир и, вежливо поздоровавшись, спросил:

– Ваше высокопревосходительство, позвольте с вами переговорить с глазу на глаз.

– Алексей Петрович, голубчик, если дело касаемо ваших распрей с отцом Даниилом, то нам следует сообща беседовать, – ответил я.

– Не только, – вздохнул Велеев. – Есть личная просьба, и хочу отчитаться о финансах и налогах.

– Налоги-то тут с какого бока? – озадачился я и встал со стула. – Ладно, пройдемте в кабинет, там и священнослужителя подождем. Господа! – обратился к присутствующим. – Не стесняйтесь, продукты имеют свойство портиться, так что празднуйте!

Гм, что конкретно они тут отмечают – не сказал, сам не в курсе. Пусть будет просто отдых после напряженных деньков. Хотя что там такого сложного, если мы к казакам ездили и они нас со всей душой принимали. Впрочем, они иначе и не могли, как ни крути, а приехало начальство. Мне даже Ожаровский предлагал на выбор пару охранительниц, которые, как подозреваю, револьвера и шашку в руках не держали. Да и еще несколько казачек рядом крутились и все пытались своим внешним видом заинтересовать. Я же внимание обратил на одну девчушку, искренне удивляясь ее мастерству владения саблей, джигитовкой на лошади и стрельбе с двух рук. На скаку ножи в мишень метала, и все точно в цель! Хотел предложить ей у меня послужить, да Владимир Федорович все испортил:

– Как вам, ваше высокопревосходительство, моя внучка? В молодости и я так мог! Что только творит, чертовка!

– Так кровь-то ваша! – усмехнулся я, радуясь, что не взвалил на себя заботу о близкой родственнице атамана. Возьми она и согласись у меня служить, в том числе охранницей, а господа офицеры вокруг окажутся статные, охмурят девчонку и… держи ответ перед Ожаровским, что внучку не оградил и не уберег. Сам-то атаман не скрывает своих любовных похождений, в том числе и охранительницы у него служат в большей степени не для охраны. Интересно, что та казачка, которая на атамана имела влияние, на глаза не попалась. Наверное, в немилости, или он ее кому-нибудь сосватал, такое сплошь и рядом среди высокопоставленных особ происходит, когда любовница не знатна, не богата и надоела барину. С хорошим приданым (разным), сватает ее барин кому-то из своей челяди, естественно, по обоюдному согласию.

– Алексей Петрович, что вы там о личном хотели попросить? – проходя в свой кабинет, спросил я Велеева.

– Гм, честно говоря, просьба не только моя, я к ней присоединяюсь и прошу того же, что и Инна Геннадьевна. – Он смущенно отвел взгляд, но потом собрался с духом: – Просим стать нашим свидетелем на бракосочетании!

– Инна Геннадьевна – это же ваша помощница? – уточнил я. – Если не ошибаюсь, фамилия у нее Жерова, правильно?

– Совершенно верно, ваше высокопревосходительство, я осмелился сделать Инне Геннадьевне предложение руки и сердца, она его приняла, – сказал банкир, у которого мечтательно заблестели глаза.

– Поздравляю! От чистого сердца примите мои искренние пожелания жить в согласии! – пожал я руку Велееву. – Гм, простите за нескромный вопрос, а наследники, надеюсь, не за горами? Сколько планируете детей?

Спросил и сам же язык прикусил. Ну, такое не принято спрашивать, а я прямо намекнул, что помощница Алексея Петровича может оказаться в двусмысленном положении, если тот не женится. А к этому имеются предпосылки. Нет, Инну Геннадьевну давно не встречал, а вот их отношения хорошо изучил. Избранница банкира чем-то напоминает Катерину, такая же деятельная, не удивлюсь, если именно она вопрос ребром поставила.

– Ой, можете не отвечать, это ваше сугубо личное дело! – поспешил снять свой вопрос. – Но такое событие грех не отметить! – направился к шкафу, вытащил бутылку коньяка и пару бокалов.

– Иван Макарович, так вы нашу просьбу исполните? – взял в руку бокал с коньяком банкир.

– Если позволят обстоятельства, то – непременно! – заверил его, а сам попытался запомнить, что нужен еще один подарок.

Желательно мне не откладывать дело в долгий ящик, а посетить ювелира и заготовить презенты. Не так давно сделал заказ на десяток орденов и медалей, назвав их «За отвагу от Сибири». Награждений пока не случилось, но какие-то знаки уважения оказывать своим подчиненным необходимо. Кандидатур уже много, в ящике стола внушительный список, и, пожалуй, Анзор прав, одного ордена с медалью – мало. Поэтому и нет у меня пока награжденных. Эх, опять императорский двор начнет против меня кампанию, дуя в уши императрице, что Иван-то Чурков в правители метит…

– Ваше высокопревосходительство, приглашения на свадебную церемонию пришлем чуть позже, с датой пока не определились. Невеста просила узнать, может, вы нам дату подскажете, гм, в текущем, так сказать, месяце? – Последнюю фразу Велеев произнес смущенным голосом, а потом пожелал сразу объяснить такую спешку: – Инна Геннадьевна не хочет, чтобы поползли слухи, порочащие ее добропорядочность.

Иными словами, он своей помощнице заделал-таки ребеночка! Или она сделала все от себя зависящее, чтобы забеременеть. Женщины хитры и коварны, от них всего можно ожидать, это уже давно истина. Правда, бывает, слабый пол совершает такие непродуманные и нелогичные поступки, что диву даешься.

– Нужно с отцом Даниилом посоветоваться, – задумчиво ответил я. – Согласуем, когда он вас обвенчать сможет.

– А может, другого священника поищем? – как-то неуверенно предложил Велеев. – У нас с отцом Даниилом взгляды расходятся, он начинает нанимать работников для чеканки монет и платит им втридорога.

– Разрешите? – стукнул в дверь тот, о ком речь зашла.

– Проходите, святой отец, рад видеть в добром здравии! – пригласил я в кабинет того, кто хранил наследство царя Тартарии и признал меня наследником.

– И вы здесь? – нахмурился отец Даниил, с неприязнью посмотрев на банкира.

Еще не так давно эти двое смотрелись неплохой командой. Как ни крути, а чеканка монет – дело важнейшее для Сибири и не такое простое. С приисков в банк прибывает намытое золото, там оно взвешивается и приходуется, а потом отправляется на переплавку и чеканку. Когда же монеты готовы, то вновь приходуются в казну. На бумаге выглядит все легко и просто, а на самом деле сопряжено с трудностями. Случалось, что разница в весе доходила до полкилограмма. Из банка отправлено сто килограмм, а в чеканный двор доехало девяносто девять килограмм пятьсот грамм. С монетами случалась уже обратная ситуация, но банкир и главный монетопечатник ситуацию улаживали, и моего вмешательства не требовалось.

– Так, рассказывайте, что за черная кошка между вами пробежала! – приказал я.

Ответ не стоил моего внимания! Все из-за денег, несмотря на то что оба на золоте сидят! Честнейшие люди, что не может не радовать. И ведь не за себя пекутся, банкир трясется аки Кощей над каждым золотым, а отец Даниил желает за труд своим работягам достойно платить. Нет, припомнили и расхождения в весе золота, задержку с поставкой сырья и готовой продукции. Даже обвинили друг друга, что подрывают мой авторитет и позорят Сибирь. Ругались с достоинством, аргументы приводили разносторонние, но до сквернословия не дошли и до драки не опустились.

– Хватит! Понял я уже все! – прервал я их перепалку. – Дурью оба страдаете!

– Так ведь… – начал отец Даниил, но я его перебил:

– Ты, батюшка, тоже хорош! Не мог заявить, что без оплаты работникам не поставишь в казну ни рубля? Кстати, а себя возблагодарить за труды не забыл?

– Дело богоугодное, а на жизнь мне и так хватает, – отвел глаза отец Даниил.

– Алексей Петрович, будьте любезны, проясните ситуацию, на каком у нас окладе уважаемый начальник печатного двора Сибири? – обратился я к казначею, придумав новую должность отцу Даниилу, при этом неожиданно осознал, что даже не удосужился узнать, как в миру батюшку звать.

– Э-э-э, так ведь у него же церковный сан, – растерялся казначей.

– Иван Макарович, ваше высокопревосходительство, – обратился ко мне священнослужитель и начальник печатного двора, – ни на какие должности не заступал, просьбу выполнял вашу!

– Простите, а как к вам теперь обращаться? – уточнил у растерянного святого отца Велеев. – Два начальника, равных друг другу по чину, намного быстрее договорятся и проблемами общими проникнутся!

Ха! Молодец банкир, уловил мою мысль!

– Даниил Сергеевич Пуштарев, я, – представился начальник печатного двора.

– Вот и хорошо! В церкви обращаемся как подобает, а на совещаниях и в обычной жизни – уже по имени-отчеству, – заявил я и уточнил: – Ничего не нарушаю и не оскорбляю таким образом?

– Нет, – растерялся Даниил Сергеевич. – Правда, не слыхал, чтобы святые отцы еще как-то империи служили.

– А теперь – к проблемам! – потер я ладони и достал из шкафа… третий бокал. – В знак примирения и дальнейшего плодотворного сотрудничества! – провозгласил тост и подвинул бокал в сторону Пуштарева.

Чокнулись, выпили, ну, если можно так назвать пару глотков, всем ведь понятно, что символически коньяка капнул, да и закусывать его нечем, если только в переговорную идти… Выслушивать их проблемы не стал, понимаю, что те несерьезные, дал сроку два дня, и если не разрешат между собой, то пусть приходят. С этими напутствиями и выставил их из кабинета. Следует что-то предпринять и найти, что противопоставить Британии на воде. Как-то подготовиться к приезду императрицы, чтобы не ударить в грязь лицом и… много еще чего. Задач громадье, планы неопределенные, а действовать необходимо. Правда, хорошо, что могу все же четко обозначить цели, тогда задачи можно выполнить!

Глава 2
Подготовка визита

Утром следующего дня отправился в ювелирную лавку, решив не откладывать с подарками. Охранители, в количестве пяти господ офицеров, бессменно находятся поблизости. Как ни печально, но пришлось смириться с вопросом безопасности своей персоны, хотя и не нравится мне такое дело. Правда, из пяти сопровождающих один – мой адъютант, второй – водитель, и только трое отвечают за безопасность, да и то выполняют свои обязанности немного не так, как полагается. Нет, охрана исправно пытается пресечь встречу с подозрительными личностями, готова в любой момент открыть стрельбу в случае опасности. Однако в ту же ювелирную лавку я вошел первым, помещение никто не осматривал и не проверял присутствующих в нем. А вдруг там меня убийца поджидает? Так что, честно говоря, иногда подсмеивался про себя над действиями или, точнее, бездействием таких охранителей. Пусть Анзор, Гастев и все остальные, кто настаивал на моей безопасности, будут спокойны.

– Уважаемый Марк Семенович, здравствуйте, – обратился я к пожилому ювелиру.

– Ой, доброго вам денечка, Иван Макарович! Рад снова вас лицезреть у себя в мастерской. Ваш заказ почти готов, – радостно воскликнул владелец лавки.

– Почему только «почти»? – поинтересовался я. – Какие-то сложности?

– Нет-нет, – замахал руками Марк Семенович, – что вы, господь с вами, проблем нет, есть несколько предложений! – Его глаза за стеклами пенсне лукаво блеснули.

– И в какую сумму это обойдется? – поинтересовался я, прекрасно понимая, что он предлагает улучшить заказ, не бесплатно, разумеется.

– В первую очередь, – ювелир достал из-под прилавка коробочку и открыл ее, – медаль, – выложил передо мной, – все как просили и согласно эскизу!

Марк Семенович исполнил все в точности: серебряный круг, на реверсе – горы, а на аверсе – надпись «За отвагу от Сибири».

– Согласен, все в точности, – взяв в руки наградную медаль и осмотрев ее, констатировал я.

– Вот я и говорю, что Марку Семеновичу можно довериться! – широко улыбнулся ювелир. – Мое же предложение таково: сделать ряд медалей. Ордена тогда ценнее будут. Присвоить каждой степень, а если кто-то из служивых соберет определенный ряд, то уже награждать денежным довольствием. У меня есть задумка. – Из все той же коробки он взял лист бумаги и протянул мне.

– «За боевые заслуги от Сибири»; «За воинскую доблесть от Сибири»; «За преданность Сибири» и «За особые заслуги перед Сибирью», – прочел я. – Получается всего пять степеней.

– Ваше высокопревосходительство, обратите внимание, что последние две медали можно вручать не только военным, но и гражданским лицам, – пояснил мне ювелир.

– С орденами примерно такое же предложение? – ради проформы спросил я, заранее предвидя ответ.

– Да, – покивал ювелир. – Есть различные варианты наименований, но предложенное вами категорически не подходит! Ни в коем случае не стоит медали и ордена, если их мало, называть одинаково.

– И каковы названия? – осторожно поинтересовался я.

Ну, так и я предполагал! Марк Семенович решил, что ордена стоит назвать «За Сибирь и Тартарию»; «От Ивана Чуркова»; «Признание Хозяина Сибири» и вариации на эту тему.

– Нет, такой подход меня не устроит, – покачал я головой, пытаясь представить реакцию императрицы, когда та узнает о таких наградах, которые начну вручать пусть и особо отличившимся.

– Тогда просто и лаконично, – улыбнулся ювелир, – «Сибирский орден», и к нему указать степень; трех, наверное, достаточно.

– Хорошо, – подумав, согласился я, предварительно осмотрев почти готовый орден. – На этом и остановимся. Представьте господину Велееву выкладку о стоимости материалов и работ за, скажем, сто медалей и два десятка орденов. После получения предоплаты за материалы приступайте к работе, по ее окончании деньги вам незамедлительно выплатим.

– Алексей Петрович сможет мне дать письменную гарантию, что выплату произведут, а не обманут бедного ювелира? – поинтересовался Марк Семенович.

– Без проблем, – чуть улыбнулся я, слабо представляя, как владелец сети магазинов украшений, ломбардов и изготовитель драгоценностей, имея под своим началом десятки работников, может оказаться бедным. – Мне еще необходимо для личных нужд приобрести украшения.

– Для дамы сердца? – уточнил ювелир.

– Хм, если что-то найдется достойное, – почему-то вспомнив Ольгу Николаевну и что никогда не делал ей подарков, сказал я, а потом добавил: – Еще мне нужно для сестры и ее ребеночка памятный знак, а также презент на свадебную церемонию хорошим людям.

– Э-э-э, а на какую сумму рассчитываете? – пригладил ювелир редкую шевелюру, пытаясь скрыть разгоревшийся азарт.

Брошь в виде розы, усыпанная бриллиантами, имитирующими росу, обошлась в неприличную сумму. Купил и золотой кулончик на цепочке для подарка еще не рожденному племяннику или племяннице. Сестрице взял золотой чарм-браслет с различными зверьками, которых можно перебирать и нервы успокаивать. А вот свадебный подарок банкиру и его невесте выбрать не смог. Дело не в стоимости, но дарить украшения – моветон, а ничего привлекательного ювелир не смог предложить. Ладно, с этим вопросом разберусь, время есть.

Распрощался с ювелиром и вышел на улицу, где нещадно палит солнце. Савелий с моим водителем стоят в теньке и курят, трое охранителей весело переговариваются с торговкой пирожками, горожане проходят мимо. Усталый городовой свистит и машет рукой на приближающийся грузовик, водитель которого нарушил правила движения по городской дороге. Все спокойно и буднично, хочется оказаться на реке и искупаться, а необходимо встретиться с градоначальником и обсудить прибытие императрицы. Желательно и Лису-Марию отыскать, чтобы узнать, как она сумела договориться.

– Савелий Петрович! – окрикнул я подпоручика, сел в машину, а когда адъютант с водителем заняли свои места, приказал: – Отправляемся к главе города.

– Михаил Алексеевич в это время любит бывать у госпожи Беляевой в заведении, том, которое напротив главного храма, – прокомментировал водитель.

– В ресторане? – уточнил я у Василия Петровича, который машину завел.

– Да, – кивнул тот и усмехнулся. – Рестораном заведение называть можно с натяжкой, скорее – дом развлечений, где можно и вкусно покушать.

– И откуда такие подробности? Бывать приходилось? – ехидно поинтересовался мой адъютант у водителя.

– Савелий, давно известно, что слухам верить нельзя, пока своими глазами не увидишь, ушами не услышишь и сам не отведаешь! – со смешком ответил Василий Петрович, смахнув со своего золотистого погона соринку.

Да, рядом со мной младший офицерский состав, в том числе и охранители имеют именно это воинское звание, правда, у тех еще и чин, что говорит об их более высоком статусе.

– Хорошо, рули к этому заведению, – согласился я, обрадовавшись, что могу и на соперницу Марты по бизнесу посмотреть.

– Туда только по приглашениям пускают, – осторожно заметил мой водитель.

– В самом деле? – хмыкнул я, слабо представляя, кто меня может куда-то в Екатеринбурге не пустить…

Хм, однако бравые вышибалы или охранники заведения не следят за политической жизнью, высокопоставленных лиц не узнают и тупо твердят:

– Нет приглашения – нет входа. Это правило, и оно всех касается. Иди ты отсюда, мил-человек, пока кости не переломали или полицию не вызвали.

Мои охранители с адъютантом находятся рядом, но делают вид, что мы не знакомы. Краем глаза вижу, как сдерживает смех Василий Петрович, бедняга уже от натуги покраснел. Савелий Петрович улыбается во весь рот, да остальные господа офицеры не сдерживают веселья.

– Полиция – это хорошо, – похлопал я тростью по ладони.

Вполне себе нормальный повод, чтобы размяться. Дрался давно, уже и не упомню когда, а от спарринга мои друзья всячески уклоняются. Анзор считает, что махать со мной кулаками глупо, все равно проиграешь. Его помощник пару раз пытался, а потом заявил, что надоело ходить с синяками и разбитым носом. Подумаешь, случайно один раз ему в лицо заехал, тот сам виноват, пытался увернуться!

– Так, парни, желаю попасть в это заведение, и вы мне не помеха, – усмехнулся и взялся за ручку двери, в тот же момент мне на плечо легла ладонь вышибалы. – Заметь, ты первый начал! – хмыкнул я, крутнулся, выходя из захвата и делая мах ногой, подсекая ноги громилы.

Не ожидавший такого поворота событий, расслабленный и самоуверенный горе-вышибала рухнул как подкошенный к моим ногам. А вот второй, следует отдать ему должное, отреагировал мгновенно. Повернулся боком и своим пудовым кулачищем попытался разбить мне лицо. Промахнулся вышибала, я чуть качнул корпус влево, пропуская удар и держа трость в левой ладони, правой пробил несколько раз по корпусу противника, а завершающий удар сделал в голову. Все, мой противник «поплыл», зато второй на ноги вскочил, но тут меня ждало разочарование.

– Стой! Стреляю! – раздался оклик моего адъютанта, который заодно с тремя охранителями взял вышибалу на прицел. – Руки вверх, чтобы я их видел!

– Чего делается-то?! – взревел вышибала, но команду Савелия Петровича выполнил.

– Дебилы! Хозяина Сибири не узнали! – выглянув из заведения и побледнев, выкрикнул какой-то слуга. – Простите великодушно, ваше высокопревосходительство! Недоразумение произошло! Парни не так давно на охрану заступили, из деревни приехали и не обтесались еще, все кулаками норовят! – скороговоркой выпалил немолодой мужик, держась за ворот фирменной ливреи и пытаясь ту оттянуть, словно ему воздуха не хватает.

– Дышите глубже, – посоветовал я и рукой показал, чтобы в сторону отступил.

Прошел в заведение и огляделся. Холл большой, стены задрапированы тканью темно-синего цвета, висят электрические светильники-«подсвечники» (модные, дорогие, недавно в продаже появились!), несколько картин, в целом неплохо, вкус у владелицы есть. Шагнул в первую же дверь и оказался в полумраке большого зала. Столиков не так много, за несколькими сидят посетители, с которыми расположились полуодетые девушки явно легкого поведения. Занавески не пропускают ни единого лучика света с улицы, шторы массивные, темно-бордовые, много картин, содержание которых в моем мире могло квалифицироваться как порнографические сцены с различным уклоном. И это заведение устроено напротив главной церкви! Интересно, куда смотрит глава Екатеринбургской епархии отец Сергий?

– Ваше высокопревосходительство, желаете отобедать? Пожалуйста, следуйте за мной, сей момент организую лучший столик, – сказал идущий за мной распорядитель.

– Любезный, а зала без всякого этакого антуража у вас нет? – обвел я тростью помещение.

– Конечно, имеется! Вам следовало пройти в двери, которые справа находятся, там все в классическом стиле, – ответил тот мне.

– А что у вас на втором этаже? – развернулся я и направился в указанном направлении.

– Так много чего, – вымученно облизнулся тот. – Имеется игорный зал, там можно перекинуться в картишки, не желаете?

– Не сейчас, – отмахнулся я и остановился напротив мраморных ступеней, ведущих на второй этаж. – Что еще?

– Кабинеты для приватных бесед, комнаты с дамами, согласными скрасить одиночество посетителей. Имеются и пустые апартаменты, для тех, кто со своими подругами приходит, – решил ничего не скрывать управляющий.

– Господин Марков сейчас здесь? – направился я к «нормальному» залу.

– Михаил Алексеевич? – уточнил распорядитель и, когда я кивнул, ответил: – Тут-с они, завсегдатай, с хозяйкой дружат.

– Зови, – коротко распорядился я, оглядывая небольшой и пустующий зал.

– Одну минуту! – склонил тот голову и поспешил уйти, а ко мне подошла официантка и вежливо поздоровалась.

Я сел за столик и взял меню, в котором проставлено число двухнедельной давности. Этот зал у посетителей не пользуется спросом, явно пустует, а убирают его небрежно, кое-где оставлены на полу разводы от тряпки, под столом небольшой, но слой пыли имеется. И при этом на электричестве и обстановке не экономят. Скатерти свежие, мебель хорошая.

– Борщ, котлету по-киевски с картошкой, салат, – перечислил я, заказав стандартный набор блюд. – Надеюсь, пища свежая, а не того числа, от которого меню.

– Прямо с плиты, и продукты закупаются ежедневно, – заверила меня официантка.

Заказ она принесла быстро, не успел папироску выкурить. Господин Марков, застегивая на ходу пуговицы пиджака, тоже не заставил себя ждать. С улыбкой на лице и смазанной губной помадой на щеке, улыбаясь, подошел к моему столику.

– Ваше высокопревосходительство, как же я рад встрече!

– Присаживайтесь, – поглощая борщ, на самом деле сваренный вкусно и по-домашнему, кивнул я на стул. – Закажите чего-нибудь, не дело, когда один ест, а второй нет.

– Чая и пирожков! – крикнул Марков официантке.

Ем, искоса поглядываю на Михаила Алексеевича, тот молчанием тяготится, но не могу сказать, что сильно нервничает, тем не менее чувствуется его неуверенность. Могу его понять: сам бы в такой ситуации не знал, чего ожидать.

Подозвал официантку и, когда та подошла, сделал заказ:

– Кофе принесите, пожалуйста, передайте благодарность шеф-повару, трапеза понравилась.

– Рады вам угодить, – собирая со стола пустые тарелки, ответила девушка.

Через пару минут передо мной поставили кофе, точнее, какую-то бурду со специями. Отпил глоток и понял, что поторопился с комплиментом поварам.

– Какой-то заморский рецепт, – прокомментировал Марков, заметив, что я поморщился. – Кто-то его восхваляет, сам я не понял, за что, поэтому довольствуюсь чайком, его трудно испортить.

– Господин Марков, у меня есть несколько вопросов, – закурив, проговорил я, пытаясь табаком перебить привкус так называемого кофе.

– Слушаю вас, Иван Макарович! – сглотнув, ответил градоначальник.

– Начнем с текущих дел, – произнес я. – Что сделано к приезду императрицы, какие торжества в ее честь намечены, где ее со свитой поселим и все в таком духе. Вы понимаете, о чем речь?

– Да-да! Не беспокойтесь! Почти все подготовлено, городской оркестр будет на перроне, толпа обязательно криками станет приветствовать императрицу. Резиденцию, которую Ольга Николаевна так и не видела, спешно приводят в порядок. Госпожа Соловьева, ваш пресс-секретарь, составила программу визита императрицы и ее свиты. Если память меня не подводит, то после прогулки по городу ее императорское величество осмотрит больницу и лабораторию, где трудится уважаемый профессор Портейг. – Его взгляд вильнул в сторону. – Под вопросом место трапезы и торжественного обеда, рассматриваю два варианта. Первый – в ресторане госпожи Марты, второй – у Олеси Федоровны.

– В этом заведении? – удивился я, с трудом представляя, как сюда можно пригласить столь знатную гостью.

– Нет-нет, что вы! – замахал руками Марков. – Госпожа Беляева со дня на день открывает подле вашей управы свое новое заведение. Оно предназначено только для деловых переговоров и приема вкусной пищи. Никаких развлечений и дам легкого поведения! Все сделано по высшему разряду. Прошу вас лично в этом убедиться и тогда уже решить, где императрицу встречать.

Хитрый лис! Выкрутился, почуяв, что могу задать неудобные вопросы, а там дело может перейти и в разряд подсудных. Как минимум за мздоимство и продвижение интересов определенных лиц, которые непроверенные.

– Посмотрим, – уклончиво сказал я. – Надеюсь, городская казна не несет убытков, передавая на правах аренды помещения владелице данного заведения.

– Поклеп и навет! Оговорили, ваше высокопревосходительство! – горячо и мгновенно отреагировал Марков с театральным жаром и негодованием. – Это все завистники и недоброжелатели!

Ха, три раза! Плохой он актер, ни единому слову не верю, а значит, раздавал-таки, подлец, городскую недвижимость своей любовнице задарма!

– Не кипятитесь, Михаил Алексеевич, не нужно, этак еще удар хватит, – проговорил я, покачав осуждающе головой. – Вот и покраснели уже… попейте чайку и продолжайте. Что-то вы говорили насчет резиденции. Насколько помню, суммы на ее содержание из казны Сибири идут исправно, каждый месяц. Так с чего бы там наводить порядок? Достаточно провизию свежую закупить, и всего-то делов!

Про постоянные отчисления – слукавил, не могу об этом знать, только догадываюсь. Давно с Велеевым обсуждали расходы, и тогда звучало предложение урезать финансирование содержания резиденции императрицы. Хоть убей – не помню, какое решение вынесли. А судя по реакции градоначальника, тот и вовсе не в курсе, но виду постарался не показывать.

– К приезду Ольги Николаевны все необходимо перепроверить, отчистить и постельное белье тоже заменить, – заметил градоначальник. – Визит, если верить Лисе… простите, Марии Генриховне, продлится неделю. Запланированы посещения военных объектов, в том числе заводов, на которые даже у меня нет доступа! – с явным облегчением завершил он.

А вот это уже новость так новость! И куда же у меня Анзор смотрит?! На режимные объекты попрется императорская свита, а там может оказаться шпион на шпионе! Немедленно следует найти мою пресс-секретаршу и как следует с ней переговорить. Уж программу визита могла бы со мной согласовать! Кстати, а не поэтому ли она забилась в какую-то нору и носа не показывает, зная, что таким подходом окажусь недоволен? Да что там недоволен! Я, черт возьми, в ярости!

– Понятно; значит, подготовка идет полным ходом, это хорошо, – задумчиво проговорил я, мысленно меняя наметившиеся планы.

– Я вам потом предоставлю смету и план встречи, в том числе и запланированные мероприятия, маршруты передвижения… – начал говорить с облегчением Марков, но я его прервал:

– Сегодня в пять вечера жду вас в управе с подробным отчетом. Сейчас же, простите, есть дела, – взмахом руки подозвал официантку и, когда та подошла, попросил: – Счет, пожалуйста.

– Ваше высокопревосходительство, мне велено передать, что все за счет заведения, – с широкой улыбкой заявила официантка, а потом добавила: – Владелица, к величайшему сожалению, в данный момент проверяет строящийся ресторан и не может засвидетельствовать вам свое почтение. Однако Олеся Федоровна просила передать, что все к вашим услугам, что бы вы ни пожелали!

Явно врет, ну, в части отсутствия хозяйки. По какой-то причине госпожа Беляева не захотела со мной общаться. Впрочем, предусмотрительная дама, ничего не скажешь. Ей неизвестно о содержании нашего разговора с Марковым: а вдруг я высказал ему претензии, в том числе и насчет данного заведения?..

– И тем не менее принесите счет, – упрямо заявил я. – Не люблю, знаете ли, без приглашения есть задарма.

– Пожалуйста, – вытащила из кармашка передника бумажку официантка и положила передо мной.

– Три рубля золотом? – поразился я неадекватной сумме.

– В эту стоимость включен минимальный набор развлечений, вы им не воспользовались, однако правила… – начала объяснять официантка, но я остановил ее взмахом руки.

Достал портмоне, отсчитал ассигнаций по курсу к трем золотым рублям, после чего добавил три бумажки по рублю чаевых и, встав, сказал:

– До свидания; а вас, Михаил Алексеевич, жду в назначенное время.

– Да-да, непременно буду и все бумаги принесу, – закивал тот, не сдерживая радостной улыбки.

Хм, думает, пронесло и гроза мимо прошла? В какой-то степени это будет зависеть от того, какие выкладки он предоставит, в том числе и какие суммы запланировал потратить. Почему-то мне кажется, что, когда господин Велеев узнает про эти расходы, настроение у него упадет.

Уже выходя из этого заведения, в дверях встретился с сэром Гардингом. Посол в отличном настроении, что-то говорит насчет прелестей девушки распорядителю, а тот подхалимски кивает и подхихикивает.

– Какая приятная встреча! – заметив меня, воскликнул Чарльз и сунул в руки распорядителя свои шляпу и трость.

– Доброго дня, – поприветствовал я посла и пожал его протянутую ладонь. – Вы отобедать или развлечься?

– Перекусить, – улыбнулся англичанин. – Согласитесь, в такое время и жару развлекаться сложно, если только в подвале, где от стен холод исходит. Кстати, а это неплохая идея! Обязательно ее до владелицы заведения донесу, тогда можно с дамами утешаться несмотря на жару и духоту.

– Или выезжать на природу, – усмехнулся я; почему-то никак не могу избавиться от мечтаний своего адъютанта искупаться в реке и поваляться на травке.

– Там нет такого комфорта, – пожал плечами сэр Гардинг, а потом потер переносицу и попросил: – Иван Макарович, нам бы переговорить, так сказать, полуофициально…

– Это как? – заинтересовался я. – Официально – понятно, еще яснее, если разговор без чинов в неформальной обстановке. А полуофициально… – развел руками, мол, не понимаю, а сам-то прекрасно осознаю, на что посол намекает.

– Гм, часть разговора – официальная позиция Лондона, но дополню ее собственным мнением, мыслями и, с вашего позволения, советами, – пояснил Чарльз. – Надеюсь и от вас на нечто в том же духе.

– Вы все лучше и лучше говорите по-русски, – заметил я. – Хорошо, предлагаю завтра утром встретиться и за чашкой кофе в ресторане обсудить наши дела.

– А не хотите нанести визит в посольство? Посмо́трите, как обустроились, – предложил Чарльз. – Можно и утром, время на ваш выбор.

– В десять часов не рано? – принял я приглашение.

– Нет, я встаю на заре, особенно в такую погоду. – Он кивнул в сторону двери, намекая на палящую духоту и жару.

На этом мы и расстались, Чарльз подозвал распорядителя и довольным голосом заявил, что Мадлен ему сегодня понадобится до поздней ночи, он-де готов развеяться. Н-да, слова – это одно, а на деле все может выглядеть совершенно не так. Гадать, для чего посол желает переговорить – нет смысла, завтра узнаю. Сейчас же мне необходима Лиса-Мария, которая на себя слишком много взяла. Кстати, немного уже остыл и немного успокоился, пожалуй, моя пресс-секретарша правильно сделала, что на глаза не попадается. Хм, она меня стала просчитывать, что не очень приятно.

– Василий Петрович, – обратился я к своему водителю, – поведай мне, за что в данном заведении хотят три рубля золотом? Сумма-то большая, я очень удивился, когда за стандартный обед мне такой счет выставили.

– Вам предложили заплатить за обед? – удивился подпоручик, заводя двигатель. – Куда прикажете ехать?

– Давай в управу, следует сыскать одного человека, – распорядился я, а потом напомнил: – Так что там с оплатой-то?

– Гм, в приглашении указано, что вход возможен именно с данной суммой, к которой могут прибавить за дополнительно оказанные услуги, – пояснил мой водитель. – Другими словами, если закажете покушать и выпить двести грамм, дамочек легкого поведения на три часа, то оплата именно такая. За все что сверху – доплата.

– И есть желающие за такие деньги? – удивился я.

– Заведение процветает, – пожал плечами мой адъютант.

– Э-э-э, за эти деньги и три часа времени – не так и дорого, дамочек-то можно опробовать сразу десяток, если раздобыть определенные пилюли для потенции, – пояснил водитель, а потом добавил: – Извращения тоже доступны, есть специальный перечень, что можно, а что под запретом.

– Понятно, – поморщился я. – Полиция заведение проверяла? Нарушений не обнаружили? – спросил и понял, что господа офицеры об этом понятия не имеют.

Ладно, с господином Картко переговорю, пусть его люди проверят, все ли тут по согласию происходит, если у дам паспорта проституток, как часто их врачи осматривают, не используется ли труд несовершеннолетних или под влиянием чего-либо.

– Анна Максимовна, голубушка, отыщите Анзора и пригласите его ко мне, – велел я своей секретарше.

– Постараюсь, – взяла та в руки телефонную трубку.

– Да, если есть возможность, то и госпожу Соловьеву ко мне пригласите.

– Вашу пресс-секретаршу? – уточнила Анна, а потом постаралась быстро исправить и пояснить: – Простите, фамилия распространенная.

– Да, Марию Генриховну хочу лицезреть! – кивнул я.

– Э-э-э, Иван Макарович, насколько мне известно, она у вас в доме гостит, Катерине Макаровне помогает, – произнесла секретарша.

– Вот как? – развернулся я от двери кабинета. Лиса опять Катькой прикрыться решила? – Тогда Анзору передай, что жду его у себя дома. Кстати, на сегодня ты можешь заканчивать работу, отдохни, скоро у нас начнутся жаркие денечки.

– Спасибо! – улыбнулась секретарша и попросила телефонистку соединить с контрразведкой.

– Не засиживайся, – погрозил Анне пальцем, направляясь на выход. – Не сумеешь с Анзором связаться в течение десяти минут, так и не ищи его. Все, до свидания.

И все же с дорогами что-то нужно делать! Вроде и ровные, нет ям, но, черт возьми, пыльно! До дома доехал – и одежду можно выбивать, на зубах и в волосах песок, хорошо, что в глаза не попало.

– Василий Петрович, завтра подавай крытую машину, нехрен нам пылиться, – велел я своему водителю, благо парк автомобилей у нас растет как на дрожжах.

– Так жарко и душно же, – попытался тот возразить.

– Лучше в духоте, чем в пыли, – вздохнул я и направился к своему дому.

Охранители о чем-то весело за моей спиной переговариваются, решают, кто первый будет совершать обход территории. А охрана у моего особняка и так имеется, опять-таки благодаря чрезмерным заботам Гастева и Анзора. Кстати, у сестрицы и ее мужа имеется собственный дом, находящийся рядом, но в нем они редкие гости, так и норовят у меня порядки наводить. Нет, Терешкина это не касается, главный конструктор свой нос никуда не сует, чего не скажешь о Катерине.

– Иван Макарович, полдничать будете? – встретила меня вопросом служанка.

– Надя, благодарю, если только холодного квасу испить, в такую жару горячего ничего не хочется, – ответил я и спросил: – Что Катерина, как себя чувствует?

– Говорит – нормально, – ответила она мне, а потом шепнула: – Раз пять сегодня бледнела и губы кусала, как бы схватки не начались. Может, ее в больницу к профессору отправите? Так оно спокойнее будет, под приглядом докторов.

– Посмотрим, – неопределенно ответил я. – Кто у нас еще в доме, гости есть?

– Да почитай все свои, – недоуменно пожала плечами служанка.

Н-да, вопрос задал некорректно. Представить не могу, кого служанка должна принять за гостей. Ближайшие соратники и друзья под эту категорию не подпадают, ночуют в доме часто, да я и сам неоднократно во всеуслышание заявлял, что могут считать себя как дома.

– Мария Генриховна, случайно, не у Катерины? – задал конкретный вопрос.

– У нее; кстати, тоже говорила, чтобы та отправлялась в больницу. Даже помогла вещи собрать, но ваша сестра ни в какую не желает и требует квашеной капусты, соленых грибов и кислого молока с селедкой. Ну как такое возможно, живот же заболит… Ваше высокопревосходительство, хоть вы ее образумьте как доктор! – наябедничала мне служанка, но произнесла монолог на одном выдохе и тихим голосом, оглядываясь на лестницу.

– Пойду-ка проведаю дам, – сказал я и направился к лестнице.

– Они в мастерской Катерины Макаровны, – подсказала служанка.

Катька уже давно облюбовала под свою работу чердачное помещение, где пришлось делать ремонт, и теперь там настоящая мастерская художницы, с большими круглыми окнами. Кстати, когда туда затаскивали мебель, грузчики матерились на всю округу, облюбованный диван никак не желал пролезать по узкой лестнице. С горем пополам впихнули, а шкаф, комод, несколько кресел затащили без проблем.

– Дамы! – постучал я в дверь мастерской. – Можно к вам?

– Братец! – распахнула дверь Катерина.

Как среагировал и сумел отскочить?.. Дверь-то открывается наружу и могла меня приложить по физиономии, рассказывай потом всем, откуда на морде синяки! Ну, в общем-то на всех наплевать, это я себя на мысли поймал, что не желаю с императрицей объясняться.

– Ой, прости, чуть не зашибла! – весело рассмеялась Катерина, придерживая свой огромный живот двумя руками. – Но тебя и ударить-то невозможно, так что и волноваться не о чем! Вон мне Александр Анзорович рассказывал, что сколько ни старался, а ни разу не попал.

– Это не повод, – проходя и целуя сестру в щеку, хмыкнул я, – пытаться это сделать. Как себя чувствуешь?

– Нормально, – отмахнулась та. – Вань, скажи противной Надежде, чтобы кислого молочка принесла! Говорит, что нету, но я-то точно знаю – простоквашка в погребке!

– А закусывать собралась солеными грибами? – кивнул я на стол, на котором расставлены тарелки с несочетающимися продуктами. – Скажи, ты, случайно, грибы вареньем не заедала?

– И обо всем-то он догадается, – расстроенно покачала головой Катерина. – Мария Генриховна, хоть вы за бедную беременную женщину вступитесь! – прокричала Катька.

– Доброго дня, Иван Макарович, – вышла из-за ширмы моя пресс-секретарша с озабоченным видом и хитринкой в глазах.

– Здравствуйте, Лиса-Мария, – кивнул я ей и поцеловал протянутую ручку.

Как бы ни злился, но этикет соблюдать необходимо. К тому же знаю эту плутовку, она собирается выйти из воды сухой, явно же что-то задумала и спокойна как танк.

– Братец, не желаешь на мои последние работы глянуть? Пока никому еще не понравились, все говорят, что им не хватает вкуса, чтобы это оценить! – то ли пожаловалась, то ли похвасталась сестра.

– Покажи, – согласно кивнул я.

Ну не слышал, чтобы в это время кто-то из художников сыскал славу, рисуя… мм, работая в авангардном стиле. Хаотические мазки, буйство красок, но при этом угадывается какая-то закономерность, а если долго смотреть на полотно, то и сюжет прорисовывается.

– Интересно, – потер я переносицу. – Знаешь, мне думается, что ценители, когда познакомятся с этими полотнами – оценят их по достоинству.

– Неужели правда? – недоверчиво уточнила Катерина. – Тебе в самом деле понравилось?!

Краем глаза заметил, как Лиса-Мария нахмурилась и с озадаченным видом к картинам подошла. Вижу, что моя пресс-секретарь не разделяет такую точку зрения.

– Время покажет, – хмыкнул я. – Ты у меня молодец, – подошел и по-братски чмокнул сестру в лоб, стараясь оценить, нет ли у нее жара.

Слава богу, температура вроде бы в норме, лоб прохладный, хотя и испарина есть.

– Знаешь… – начала сестра и оборвала себя на полуслове.

Зрачки у нее расширились, руки судорожно живот обхватили, губы сжала, а потом выдохнула:

– Черт, как больно-то! Знала бы, ни в жизнь замуж не пошла. А-а-а! – протяжно закричала.

– Ей в больницу давно пора! Пока еще воды не отошли, давайте ее переправлять! – засуетилась Лиса и первым делом вытащила огромный чемодан из-за ширмы. – Вещи собраны!

– Вы в своем уме? Какие еще вещи?! Потом нужное принесем! Позовите кого-нибудь из охраны, чтобы помогли мне сестрицу до машины довести! Да, сами никуда не исчезайте, поговорить необходимо, – сказал я своей пресс-секретарше.

Катьку пришлось нести на руках. И откуда в ней столько весу взялось? Тем не менее добрались до больницы без происшествий, если не считать непрекращающихся стонов Катерины.

Глава 3
Хлопоты

Медбратья занесли на носилках стонущую Катьку в операционную, за профессором бегом отправилась какая-то сестра милосердия, забавно подобрав полы халата. Медицинский персонал в наших больницах уже давно от старой форменной одежды избавился. Все оценили удобство халатов, правда, головные уборы остались прежними и большие красные кресты вышиты на спинах и груди с надписью «Сестра милосердия» или «Брат милосердия». На этих надписях настоял Портейг, чтобы больные видели, кто о них заботится, а враги, случись война, не стреляли по врачам. Н-да, пока еще не попраны мораль и честь, и медицинские работники считаются неприкосновенными. Утопия или не происходило за последнее время слишком жестких и даже жестоких кровавых столкновений? Если честно, то это я настоял, чтобы в полевых условиях сестры милосердия имели стандартную форму с повязками Красного Креста на рукаве.

– Что тут у нас?! – скорым шагом вошел в операционную Семен Иванович. – Голубушка, будет вам так причитать! – улыбнулся он моей сестре, беря ту за руку и начиная считать пульс. – Тихо, тихо, спокойно; все хорошо, и скоро станете мамочкой.

Я медленно попятился к дверям, не собираясь присутствовать при рождении племянника или племянницы. Знаю своего компаньона, тому может прийти в голову заставить меня и роды принимать.

– Посторонние! На выход, и позовите акушерку Анастасию Петровну! – рыкнул Портейг, оглянулся и махнул на меня: – Вас, Иван Макарович, это тоже касается!

Да не вопрос! Меня из операционной словно ветром сдуло! Стою на крылечке больницы и курю, правда, что-то пальцы подрагивают. Наверное, от того, что Катька оказалась намного тяжелее, чем выглядит.

– Савелий Петрович! – крикнул адъютанту, а когда тот подбежал, попросил: – Сообщите Василию Андреевичу, будущему папаше, что его супруга рожать вздумала.

– Будет сделано! – четко ответил тот и пошел в больницу.

– Э-э-э, подпоручик, а вы куда направляетесь? – поинтересовался я.

– По телефону разыщу, а приехать господин Терешкин сможет самостоятельно, так оно быстрее получится, – разъяснил мне адъютант.

Ну, согласен, мысли в разные стороны скачут, голова плохо соображает. Пора брать себя в руки, тем более что Лиса-Мария в сторонке скромно стоит и своей участи ждет.

– Мария Генриховна, – направился к своей пресс-секретарше, – не соблаговолите ли, голубушка, прояснить несколько моментов в отношении приезда ее императорского величества? – произнес елейным голосом, от которого бывшая журналистка зябко плечами передернула.

– Иван Макарович, дорогой, а что следует объяснять? – в тон мне ответила Лиса и бесстрашно посмотрела в глаза.

Вот же чертовка! Вижу, что боится до колик, а держаться старается уверенно и независимо.

– Меня интересует, что вы такое посулили! – рыкнул я, начиная закипать и осознавая масштаб бедствия.

– Ничего особенного, – развела руками моя собеседница. – Катерина Макаровна, сестрица ваша, тоже присутствовала при телефонном разговоре, и мне кажется, что ее просьба к императрице стать крестной мамой ее ребеночка сыграла решающую роль. Со своей стороны, я намекнула, что следует проявить императорскую милость и наградить отличившихся в недавних событиях. Предложила посмотреть, как в Сибири живет народ и почему у него и в мыслях нет устраивать какие-то заговоры и перевороты.

– Какая еще милость?.. – озадаченно уточнил я.

– Так это уже как Ольга Николаевна решит. Может наградить, а захочет – накажет, – усмехнулась моя слишком уж независимая пресс-секретарша.

– Предоставьте, любезная Мария Генриховна, подробный отчет о переговорах, обещаниях с вашей стороны, – взглянул на часы. – Будьте добры сегодня в семь вечера мне таковую бумагу на стол положить.

– Постараюсь, – потупила та взор, а потом смиренным голосом произнесла: – Придется нарушить один из ваших указов и трудиться во внерабочее время, как понимаю, без оплаты и премии.

– О последней можно и вовсе забыть, если то, что мне стало известно, подтвердится, – покачал я головой, сдерживая гнев.

– Ваше высокопревосходительство! Не виновата я! Заявила императрице, что вы хотите ее видеть и побеседовать! И что в этом такого?! Опять-таки вам есть что показать Ольге Николаевне… – с жаром начала Лиса, решив перейти от обороны в наступление, но я не дал ей досказать, перебил:

– Показать? Это на что вы намекаете?!!

– На заводы и фабрики, обустройство аптек с больницами, трудовой распорядок, – ответила та, стараясь не показывать веселья.

Глубоко вдохнул и выдохнул… она меня явно провоцирует. Только не понимаю, за каким чертом ей это потребовалось. Знает же, что могу отправить в услужение к отцу Даниилу. Кстати, тому тоже не повредит, ишь ты, собачится с банкиром! Да и Велеев мог бы дипломатично вопросы решать, а не на меня полагаться. Этак все на шею сядут и поедут, свесив ножки, рассчитывая, что Хозяин Сибири придет и во всем разберется: разрулит, как здесь пока не говорят.

– Мария Генриховна, вы же понимаете, что императорскую свиту я не могу пустить на секретные заводы, – медленно говорю, думая, как бы достучаться до разума журналистки, которая явно опять что-то затеяла.

– Да, поэтому я и предупредила, что с императорской особой может отправиться не более пяти подданных, персоны которых одобрят ваша контрразведка и непосредственно вы, – ответила она мне.

– Гм, это радует, – вынужденно согласился я. – Рад, что вы предусмотрели этот момент, и тем не менее изложите все договоренности на бумаге и предоставьте мне. Еще необходимо решить, кого назначить ответственным за организацию встречи императрицы и ее свиты. Боюсь, господин Марков с таким грузом ответственности не справится.

– У него и так много забот, – покивала моя собеседница. – Знаете, на вашем месте, не приведи господи взвалить на себя такую ношу, я бы попросила заняться этим начальника контрразведки. С таким-то поручением у него появится шанс кого-нибудь на нашу сторону перетащить. Да и за соблюдением порядка проследит, чтобы ни у кого ничего не пропало.

Хм, намекает на прошлое Анзора. Ну, местные воришки, если он им даст команду – и шагу не сделают, это мне превосходно известно. Опять-таки за безопасность-то кто у меня отвечает?

– Знаешь, одной контрразведки недостаточно, Анзора попрошу обеспечить безопасность нашим гостям, что и так в его обязанностях. А вот за все мероприятия, в том числе общение с прессой, интервью, пожалуй, назначу тебя, – принял я решение. – Только, голубушка, со мной не забывай согласовывать, а то, знаешь ли, отец Даниил намедни жалился, что при храме свечи продавать некому. Понимаешь, о чем я?

– Ваше высокопревосходительство… – уже испуганным голосом произнесла госпожа Соловьева, – помилуйте, не справлюсь я с такой ответственностью!

– Свечи продавать? – хмыкнул я. – Голубушка, вы же мне далеко не все поведали. Сомневаюсь, что императрица из-за личного интереса в такое-то время бросает только-только отвоеванную столицу и отправляется к черту на рога смотреть, как тут что устроено! А так как всей информацией владеете только вы, то вам и банковать. Все! Жду вас завтра с отчетом!

– Я могу дождаться, кто у Катерины Макаровны родится? – поинтересовалась моя пресс-секретарша.

– Да, – кивнул я, наблюдая, как во двор больницы заезжает автомобиль и из-за руля выскакивает Марта, а позади нее спешит вылезший с пассажирского места будущий папаша.

– Как Катерина?! – подбежала ко мне Марта.

– Рожает, – пожав плечами, ответила вместо меня Лиса-Мария. – Бедняжку накрыли схватки, стонала сильно.

– Что же ты творишь-то?! – воскликнул я, схватив своего зятя, который, побледнев, качнулся, словно собираясь в обморок грохнуться.

– Кстати, а не желаете ли вы, по древнему обряду, поддержать свою супругу? – с улыбкой волкодава продолжила Лиса-Мария, обращаясь к несчастному господину Терешкину, который и так сам не свой.

Она его добить хочет? Из-за того, что сама недавно от меня нагоняй получила? Это такая особенная месть! Ничего, потом ей аукнется, скажу Катьке, что ее подруга застращала Василия и заставляла на родах присутствовать. Стоп! Это же традиция из далекого будущего, здесь, в этом времени, насколько мне известно, такое не принято. С чего бы госпожа Соловьева это выдумала… или кто-то подсказал? Неужели есть тот, кто так же, как и я, тут оказался?

– Это ты про какой обряд? – нахмурилась Марта, посмотрев на Марию, сняв с моего языка аналогичный вопрос.

– Кувада: в переводе с французского означает буквально «высиживание яиц»; обряд такого толка бытовал среди многих народов, в том числе и славянских. Это традиция присутствия мужа при родах жены. Он должен имитировать стоны роженицы, тужиться вместе с ней, а также осуществлять практическую помощь при родах, к примеру, приносить воду, поддерживать рожающую жену, перерезать пуповину. Для того чтобы жена благополучно родила дитя, она должна перешагнуть через отца ребенка, – с улыбкой произнесла Мария Генриховна, наблюдая, как Василию Андреевичу на глазах становится дурно.

– Пуповину… – пробормотал он и попытался закатить глаза, но мой несильный удар под ребра ему это сделать не позволил.

– Голубчик, подруга твоей жены шутить изволит, я о таком обряде никогда не слышал! – усмехнулся ему.

– Странно, – удивилась моя пресс-секретарша. – Этому обычаю много веков, но, согласна, сейчас он не практикуется.

– Простите, но про похожий обряд мне читать приходилось, – задумчиво заявила Марта. – Насколько помню, там все далеко не так и про пуповину речь не идет. Просто имитация мужем схваток жены; и тот еще жалуется на изменение вкуса, капризничает, как бы запутывая злых духов и тем самым отгоняя их от супруги и ребенка.

– Ну, может, немного и ошиблась, – беззаботно махнула рукой бывшая журналистка. – Вам всем понадобилась встряска, чтобы не изводили себя домыслами, что не так с Катериной Макаровной.

Спорить с ней я не стал, но решение-то странное, у Катьки ведь первые роды, и они могут затянуться, если все нормально, на девять или одиннадцать часов. И что, все это время нам тут находиться? Честно говоря, хотелось бы, Катька мне и в самом деле стала близким и родным человеком. А в свете того, что императрица приезжает со дня на день, дел у меня и госпожи Соловьевой, мягко скажем, до черта!

– Мария Генриховна, – позвал я свою пресс-секретаршу, – отойдемте на пару слов.

– Ругаться собираетесь, Иван Макарович? – поинтересовалась Лиса-Мария, когда мы отошли от компании, стоящей у дверей больницы.

– Зачем? Вы уже все сделали, и если разобраться, то цели достигли, – пожал я плечами. – Сейчас другие вопросы на повестке дня. Запомните, все, что я говорил про продажу свечей в церкви, – правда. Постарайтесь решать вопросы без отсебятины. Скажите точно, когда прибудет императорский поезд: есть конкретная дата и время?

– Нет, – покачала головой молодая женщина, а потом поспешила добавить: – Пока нет. За пару дней точно узнаю, поезд-то двигается с определенной скоростью…

– Хорошо, сразу же докладывайте, когда прояснится с датой, – велел я, а потом напомнил: – Не забудьте об отчете и приступайте к подготовке торжественной встречи и планированию мероприятий. Понимаю, что с последним у Ольги Николаевны могут быть свои предпочтения, но постараться необходимо.

– Хорошо, – неожиданно коротко согласилась та.

С подозрением на нее посмотрел, очень уж она резко стала покладистой. В чем-то Анзор был прав, когда не желал, чтобы мы ее из столицы, охваченной мятежом, забирали. Но поступить-то иначе не могли! Ладно, надеюсь, не подведет, но кого-то к ней приставить необходимо. Но кого? Может, Симу? Та занята моими финансами, но их можно переложить на плечи Велеева, тот потянет, если время на все сумеет найти… Нет, непомерно нагружать Алексея Петровича нельзя, а если к тому же случится война с Альянсом, то и подавно. Про невесту банкира и говорить не приходится, та ценна в связке со своим женихом и не справится с харизмой Лисы-Марии, точнее, хитростью последней, если та будет гнуть свое. Остается два варианта: или Анну Михайловну… э-э-э, нет уж, она мне самому нужна! Следовательно, альтернативы-то и нет! Кого-то из господ офицеров просить?.. Но и тут выбор небогат, Савелий Петрович, мой адъютант, малый понимающий, справится. Да и дело-то, если разобраться, не такое сложное. Может, зря паникую и перестраховываюсь? Хм, зная Лису и ее характер, уверен, что моя реакция абсолютно верная и обоснованная…

– Ваше высокопревосходительство, что-то вы задумались, – оторвала меня от размышлений Мария Генриховна. – Я могу идти и заниматься делами?

– Минутку, – придержал я ее за локоток и крикнул своему адъютанту: – Савелий Петрович, подойдите, пожалуйста!

– Слушаю, ваше высокопревосходительство! – браво отчеканил подпоручик, после того как скорым шагом приблизился.

– Надеюсь, нет нужды вас друг другу представлять? – осведомился я у госпожи Соловьевой и подпоручика Варинова.

– Было бы забавно, если бы адъютант не знал пресс-секретаря, – прокомментировала мой вопрос Лиса-Мария немного раздраженно.

– Отлично, – не стал я заострять внимание на нервничающей молодой женщине. – С сего момента вы работаете совместно, готовите встречу императрицы. Савелий Петрович, прошу вас проследить и за безопасностью Марии Генриховны. Также хочу, чтобы вы друг к другу прислушивались, если же возникнет категоричное несогласие по какому-либо вопросу, то приходите, и мы втроем проблему решим.

Савелий Петрович такому заданию, очевидно, не рад, но четко отрапортовал:

– Будет сделано, ваше высокопревосходительство!

Моя пресс-секретарша явно что-то едкое хотела заметить, но в последний момент передумала и промолчала. Вот и хорошо, вот и ладушки, пусть теперь друг с другом спорят. Савелий Петрович хоть и молод, но офицер толковый, и, как говорится, мозги у него варят. Если поймет, что Лиса собирается поступить вразрез с данными мною указаниями, точно не поддержит ее и сразу мне сообщит. С этой стороны могу не беспокоиться, если только подпоручик вдруг не попадет под обаяние бывшей журналистки.

Марте и своему зятю сказал, чтобы меня отыскали и сразу сообщили, как Катерина родит, а сам отправился на завод, откуда умыкнули чертежи. Есть у меня опасения, что Анзор сорвет процесс изготовления самолетов со своим дознанием. Как ни крути, а начальник контрразведки у меня человек горячий и вспыльчивый.

– Ваше высокопревосходительство, а вы что же, не станете со всеми дожидаться? – поинтересовался мой водитель. – Савелия-то… простите, подпоручика Варинова ждем?

– Никого не ждем, – отрицательно покачал я головой. – Рули на завод по изготовлению летательной техники.

– Понял, ваше высокопревосходительство, – ответил Василий Петрович и завел двигатель.

Конечно, поддержать своего зятя и переживать со всеми за сестру в другое время, может, и стоило бы. Да только каждая минута на счету, впрочем, как обычно. Мысленно представил перед собой политическую карту. Англичане хитрецы, не желают ввязываться в наземные операции, а на море у них определенное превосходство, как ни прискорбно сознавать этот факт. Если же присовокупить британские подводные лодки к флоту Германии, то… Н-да, как-то я об этом не подумал, следует немедля оснастить самолеты торпедами. Если не ошибаюсь, то про летающие аппараты, способные уничтожать линкоры, никто еще не слышал. Нет торпедоносцев, их время не настало! Следовательно, можно попытаться нанести удар по флотам противника, который окажется чертовски разрушительным! Правда, есть одна оговорка: необходимо все делать в полнейшем секрете, и тогда есть шанс, что враг ничего не сможет противопоставить.

– Приехали! – доложил водитель, остановившись перед воротами. – Разрешите охране шеи намылить, что не торопятся нас пропускать?

– Подпоручик, – укоризненно хмыкнул я, – все свою работу выполняют, в том числе и охрана режимного объекта. Служивые действуют по уставу, они в своем праве.

– Виноват! – смутился Василий Петрович.

Тем временем к нам подошли поручик с ефрейтором, отдали честь, извинились, но документы попросили предъявить. Удостоверились, что я именно тот, за кого себя выдаю, а не переодетый шпион. и пропустили нас на территорию. Площадь завода большая, тут не только собирают и доводят до ума летную технику, но еще и первый раз поднимают самолеты в небо, имеется и стоянка готовых аппаратов. Именно к последней и велел ехать. По моим подсчетам, порядка полусотни истребителей и десяток бомбардировщиков должны дожидаться. Задумка у меня простая – создать авиационные полки истребителей и бомбардировщиков. Насколько помню, в составе одного полка около шестидесяти самолетов, но, естественно, в этом мире и времени нет такого понятия.

– Это, гм, как так-то? Что за хрень и как понимать?! – Я вышел из автомобиля и медленно пошел вдоль стоящих самолетов.

Еще издали подсчитал и вначале обрадовался количеству стоящей здесь техники. А вот при ближайшем рассмотрении все оказалось гораздо печальнее. Укомплектованных истребителей насчитал от силы пятнадцать, это если у них нет каких-то внутренних дефектов. Бомбардировщиков и вовсе три машины! Остальная техника нерабочая! У некоторых отсутствуют даже винты, не говоря уже про двигатели. Короче, если считать общее число, то самолетов-то много, но в воздух из них способны подняться единицы!

Со стороны заводоуправления ко мне уже спешит какая-то делегация из пяти человек. Впереди семенит этакий колобок, постоянно утирая лысину платком. Следом за ним, держась в двух шагах позади, идут трое, двое из которых, судя по кобурам на поясе и форменной одежде, – охранители, а третий – явно заместитель «колобка», как я мысленно назвал про себя главного в этой компании. Замыкает процессию среднего возраста дама с картонной папкой в руках.

– Ваше высокопревосходительство! Рад вас видеть! Доброго денечка! Уф, вот же жарит! – выдохнул «колобок», обливаясь потом и сильно нервничая.

– Здравствуйте, – произнес я, стараясь скрыть раздражение. – Попрошу представиться, надеюсь, от меня этого не требуется.

– Корбин Денис Гаврилович, управляющий вашим предприятием… – начал тот, но я его перебил, поправив:

– Завод принадлежит Уралу, а также Сибири и всей Российской империи. Попрошу выбирать правильные определения.

Немного лукавлю, но официально это выглядит именно так, а кто основной капитал вложил – не их ума дело!

– П-простите, в-виноват, – сглотнув, вытерев со лба пот и заикнувшись на каждом слове, ответил управляющий.

– Охранитель, Чертков Семен, подпоручик, – назвался один из сопровождающих «колобка».

– Охранитель, Земов Вячеслав Игнатич, подпоручик, – сказал второй служивый.

– Полиносов Арсений Викторович, начальник сборочного производства, – представился среднего возраста усталый господин в костюме, на котором в разных местах просматриваются различные пятна и даже есть специфические дырочки с обожженными краями (готов поспорить, что тот стоял рядом со сварщиком).

– А вас как зовут? – посмотрел я на молчаливую даму, по лицу которой невозможно прочесть никаких эмоций.

– Софья Олеговна, бухгалтер и делопроизводитель, – соизволила та представиться.

– Гм, а фамилия у вас? – решил почему-то уточнить я.

– Хорева, – ответила та, а потом уточнила: – По матери.

– Охранители – свободны! – махнул я парням, пришедшим с руководителями завода.

Молодцы, с места не сдвинулись, от своего работодателя ждут отмашки. Н-да, бардак! Мало того что мои деньги тут тратятся, так еще и подчиняться не желают.

– Господа, отдыхайте, – произнес Денис Гаврилович и в очередной раз промокнул лысину платком.

Охранители синхронно кивнули и отправились в сторону заводоуправления. «Уж не рейдерский ли захват тут назревает?» – возникла мысль, которую сразу прогнал. Пока еще не встречал я в этом мире такого подхода к ведению бизнеса. Да и есть сомнения, что кто-то на такой шаг пойдет и замахнется на мои заводы, ну, в Сибири уж точно не посмеют. Допускаю, если императрица со мной все отношения разорвет, то на столичные больницы, лаборатории и фабрики по производству лекарств и медицинских приборов найдутся желающие к рукам их прибрать. Да и то, скорее всего, предложат купить: естественно, по смешной цене.

– Господа, как это понимать?! – в раздражении указал рукой на стоящие в ряд самолеты. – У меня имеются отчеты, по которым собрано, если не ошибаюсь, около пятидесяти самолетов! Тут же стоят наборы запчастей. Взлетит в небо, дай бог, штук десять!

– Ваше высокопревосходительство, обстоятельства, – развел руками Денис Гаврилович. – Из-за нехватки комплектующих мы приняли решение…

– Кто конкретно и что решил? – перебил я его.

– Так это, – сглотнув, начал управляющий, – мы, собственно, втроем на такой шаг пошли, чтобы производство не простаивало. – Он кивнул в сторону начальника цеха и бухгалтерши. – Требование ваше исполняем со всем прилежанием. Задача поставлена собрать как можно больше летных машин, вот и стараемся. – Денис Гаврилович заискивающе улыбнулся.

Сдерживаюсь, чтобы не разразиться бранью, мысленно себя пытаюсь взять в руки и успокоиться. Однако не могу избавиться от мысли, что это наглый обман, саботаж и предательство. Интересно, куда смотрел мой главный конструктор, зять, мать его, недоделанный?! А Катерина? Она что, ослепла от любви к своему муженьку?! Черт! Сестрицу еще могу понять, она последнее время старалась дома сидеть. Сам на нее ворчал и запрещал шляться по заводам, так и говорил:

– Катя, ты моего племянника или племянницу побереги. Нечего малышам нюхать краску, дышать выхлопными газами, а придумывать раскраску боевой техники ты и сидя у себя в мастерской можешь.

Нет, не очень мне нравилось, что сестрица почти все время вся в красках перемазана, на здоровье детей это тоже вред оказывает, но в меньшей степени, чем на производстве. Фиг с ним, сестрица не при делах, но Терешкин-то где был? Задача перед ним стоит – конструировать и передавать в серию. За сборку не отвечает, но должен же проследить, как завод справляется и нет ли проблем!

– И как, много самолетов-то собрали? Кстати, ни на одном не заметил вооружения. Как это так? – спросил я управляющего.

– Семь машин стоит в полной боевой готовности, – вступил в разговор начальник сборочного производства. – Они в ангаре, – он указал на большое помещение, – чтобы, не дай бог, никто ничего не позаимствовал. Отгрузки пулеметов с завода нет, говорят, что мы в очереди не первые. Не хватает запасных частей, проблемы с двигателями – их нет. Это основные причины такой ситуации, – тяжело вздохнул Арсений Викторович.

– Все расчеты за поставку деталей осуществляем своевременно, сразу после получения и отбраковки, – осторожно заметила бухгалтерша.

– Предоплаты не делаете? – нахмурился я, чувствуя, что «собака зарыта» именно в финансах.

– Как можно? – осуждающе сказала бухгалтерша. – А если нам не поставят необходимые детали? Нет, выплаты осуществляем только за конкретный товар!

Ага, и наплевали на мои рекомендации и указы. Представил себе поставщиков, которых ставят перед фактом, что часть их продукции имеет брак и за него готовы оплатить половину, тем деваться некуда, соглашаются, но зарекаются иметь дело с такими мошенниками. Схема аферы читается на раз, ну, мне это известно, другим, может, и нет.

– Пошли, – мрачно кивнул в сторону сборочного предприятия, – хочу посмотреть, как тут все устроено.

Моя охрана в десяти шагах позади, рассматривают самолеты и что-то бурно обсуждают. Управляющий и начальник производства в два голоса стали уговаривать посетить завод позднее, когда подготовятся для встречи.

– Наведете порядок, поставите проверенных людей и станете пускать пыль в глаза? – зло прищурился я. – Нет, требуется правдиво показать состояние дел, а за отчеты еще спрошу. Как ни крути, а получается подлог!

Подавил в себе желание сразу же арестовать эту компанию и отправить всех в кутузку. Следует разобраться и получить доказательства вины – правда, тут и так все налицо. Самолетов-то, готовых к боевым действиям, нет! А я, черт возьми, рассчитывал на авиационный полк!

Мат-перемат, удары по железу, кто-то сверлит, другие варят – работа кипит. В цехе стоит смешанный запах красителя, топлива и жженого металла. Тут и там навалены детали и заготовки: не разложены в порядке, а просто вперемешку, и найти тут что-то – проблемно. Сейчас как раз этим и занимаются двое работяг, перерывая и перекладывая с места на место детали. Делают это не особо аккуратно, ненужное откидывают в сторону, не обращая внимания на то, что изделия могут повредиться.

– Н-да, – покачал я головой и посмотрел на начальника производства.

Тот мой немой укор понял, тяжело вздохнул и принялся оправдываться:

– Спешим, пытаемся как можно быстрее собирать самолеты. К сожалению, после отбраковки деталей они оказываются вперемешку…

– Другими словами, – перебил я его, – бардак и хаос, нарушение трудовой дисциплины. Тут я уже все увидел, покажите теперь, где рабочие в перерывах отдыхают и принимают пищу, моются и переодеваются после смены.

– Ваше высокопревосходительство, ваши указы мы помним, но еще не успели оборудовать помещения, – закусив губу, ответил управляющий.

– А когда планируется закончить? – уточнил я, догадываясь, что никто и не пытался ничего начинать.

Конечно, задачи перед тем же управляющим поставили амбициозные. Главный конструктор наверняка порядки наводил, хотя это не то место, где изначально конструирование происходит. Уж не поэтому ли такой бардак, что Василий Андреевич Терешкин не соизволил тут появляться? Как ни крути, а главный конструктор обязан проверять, как его идеи в жизнь воплощаются, а не довольствоваться разработками в мастерской. Понимаю, что у моего зятя мало времени, сам загрузил его по полной. Но у него-то голова должна на плечах быть! Мог бы найти себе помощников, на которых часть работы повесил, одному человеку невозможно за всем уследить.

С рабочими не стал разговаривать, как и отказался от проверки производственной документации. Первые вряд ли что-то путное скажут, а в бумажках зароюсь на несколько дней. Нет, тут необходимо работать профессионалам, за Картко уже отправил своего водителя, Анзора велел отыскать и теперь дожидаюсь своих людей. Управляющего и бухгалтершу отправил в заводоуправление, чтобы готовили документы для отчета, а сам еще раз прошелся по территории в сопровождении охраны и господина Полиносова.

– Покажите-ка вы мне, любезный, где стоят полностью готовые самолеты, которые уже можно поднять в воздух, – попросил я после проверки взлетной полосы.

– Сей момент, пройдемте, ваше высокопревосходительство, – указал он рукой на ангар и достал из кармана большую связку ключей.

Кроме амбарного замка, никто самолеты не охраняет, при том, что у управляющего охранители имеются, которые получают деньги – готов побиться об заклад, что из казны, «на нужды завода».

Действительно, самолеты в полной готовности, с оружием, но без боекомплекта. Правда, по словам начальника производства, баки пусты, чтобы, не дай бог, не случилось чего.

– А склад ГСМ имеется на территории? – потер я подбородок, в чем-то соглашаясь с Арсением Викторовичем, который, похоже, исполняет роль не только начальника производства, но и завхоза.

– Топливо хранится в бочках, около забора, под навесом, – кивнул куда-то в сторону Полиносов.

Ради интереса осмотрел, где хранятся чертежи. Комната без окон, массивный сейф и… все нараспашку, на столе валяются чертежи и схемы самолетов – бери не хочу!

– И это у вас называется секретностью? – посмотрел я на начальника производства.

– Так ведь, ваше высокопревосходительство, иначе же никак, – пожал плечами тот. – Если по каждому возникающему вопросу в сейф лазить, то времени на сборку уйдет намного больше. У меня пять бригад, пока соберут и подгонят одни детали, потом другие, то забывают, какие требования и что к чему крепить.

Черт возьми, если на танковом и двигательном заводах такие же проблемы, как здесь, то просто беда! Представляю, как такому бардаку удивится императрица, если пожелает осмотреть производство летательных машин, при том что меня хвалят за нововведения по обустройству работы на предприятиях.

– Иван Макарович, ты желал меня видеть? – вошел в «секретную» комнату Анзор.

– Скажи, сложно ли отсюда вынести бумаги? – хмуро поинтересовался я у него.

– Никак такое не возможно! – неожиданно горячо воскликнул начальник производства. – Иван Макарович, ваше высокопревосходительство! У нас ни один чертеж не пропал! Лично каждый день проверяю, а перед тем, как кто-то с ними знакомится, тот в обязательном порядке руки моет. Да и чертежи-то у нас в единственном экземпляре!

Про мытье рук – не понял, к чему Арсений Викторович ввернул, но это правильно, не поспоришь, а то бы схемы сразу стали нечитабельны. А вот про единственный экземпляр – не знал.

– Перерисовать, думаю, сложно, – заметил Анзор, явно оценив ход моих мыслей. – Того, кто умыкнул чертежи, нашли, он не отсюда, но тут порядка нет, с этим не поспоришь. Кстати, сейф, судя по всему, можно открыть обычной ложкой.

– Вот и наведи здесь порядок, – буркнул я, а сам посмотрел на господина Полиносова: – Ваши мысли по поводу деталей вперемешку? Почему такой бардак творится?

– Вопросы финансов не в моем ведении, – развел тот руками. – Довольствуемся тем, что дают.

– Плохо, очень плохо, – поморщился я. – Значит, так, вы временно назначаетесь управляющим. Бардак устранить, места отдыха рабочих оборудовать в установленном порядке. Разобраться с поставкой деталей. – Я задумался, а начальник сборочного производства осторожно сказал:

– Ваше высокопревосходительство, прошу простить, но принять должность и такую ответственность не могу. Каюсь, многое недосмотрел, но и справиться со всем не сумею.

– Не боги горшки обжигают, – отмахнулся я. – Это вам, господин Полиносов, наказание, но есть другой вариант – под суд за нарушение моих указов.

– А как же господин Корбин? – растерянно спросил только что назначенный исполняющим обязанности управляющего.

– С ним побеседует полиция, контрразведка, проверят финансовую документацию и по совокупности преступлений суд вынесет решение, – усмехнулся я и посмотрел на Анзора.

– Понял, Иван Макарович! – кивнул тот и вышел из «секретной» комнаты.

– Приеду через три дня, надеюсь, увижу подвижки в лучшую сторону, – предупредил я господина Полиносова. – Удачи вам, Арсений Викторович, вы справитесь, я же видел, кто именно делает тут все.

– Постараюсь, – ошеломленно ответил тот.

Махнул ему рукой и направился из комнаты в дурном расположении духа. Правда, если поднапрячься, то авиационный полк у меня почти что есть. Доукомплектовать самолеты – не такая большая проблема.

Почти дошел до машины, но потом резко развернулся и направился обратно, еще сильнее раздражаясь. На готовых самолетах слой пыли, амбарный замок в ржавчине, никто машины в воздух не поднимал! Где, черт побери, пилоты? Кто их готовит? Ведь при заводе должна иметься школа, на содержание которой уходит десять тысяч в месяц! Я же, кроме рабочих, никого не наблюдал.

– Иван Макарович! Ваше высокопревосходительство! Подождите! – раздался возглас начальника полиции.

Оглянулся, ко мне спешит Глеб Сидорович с несколькими своими людьми. Да, господину Картко, как и мне, не позавидуешь. Дожал-таки я его и поставил главным над полицией, жандармерией и сыском. Мало того, есть у меня планы по расширению его полномочий. Необходимо организовать надзорное ведомство, выявляющее финансовые махинации. Сейчас этим вопросом занимаются чуть ли не все структуры, а профессионалов нет. Конечно, сыскное управление под руководством Картко различные дела распутывало, но теперь требуется тот, кто конкретно этим всем будет разбираться.

– Здравствуйте, Глеб Сидорович, – дождавшись начальника полиции, пожал ему руку.

– Иван Макарович, что тут произошло? – уточнил тот, понимая, что если я его сдернул с места, то не из простого интереса.

– В двух словах расскажу, но думаю, сами все поймете спустя несколько минут, – вздохнул я и предложил пройти в заводоуправление.

Глава 4
Неожиданные вести

Пыхтя, краснея и бледнея, тряся какими-то бумагами, управляющий заводом мямлил и пытался выгородить себя. Мол, не виноват! Все кругом дураки, кроме него. На выдвинутые им требования не соглашаются. И даже генерала Гастева приплел, что тот не желает строить здание для обучения пилотов. Кстати, по словам господина Корбина, поставка двигателей для самолетов срывается по вине моторостроительного завода. Не желают они передавать свою продукцию без оплаты.

– Барышня, соедините меня с управляющим завода двигателей, – подняв трубку телефона, попросил я.

– Одну минуту, – ответила мне телефонистка.

Хочу найти малейшее доказательство вранья управляющего, чтобы передать его в руки полиции. Нет, тут и так уже все ясно, но одного моего понимания и недовольства происходящим недостаточно, люди начнут шептаться за спиной, придумывая небылицы. Впрочем, слухи в любом случае поползут, им необходимо придать верное направление. Одного не понимаю: с чего управляющий так по-идиотски подставился? Неглупый с виду господин, понимал же, что рано или поздно правда выяснится и самолеты, не способные взлететь, спрятать не удастся.

– Маршов Степан Степанович у аппарата! – послышался в трубке бас управляющего заводом по производству двигателей.

– Приветствую. Чурков Иван Макарович вас беспокоит, – сказал я.

– Добрый день, ваше высокопревосходительство! Весь внимание, – ответил Степан Степанович уже не таким басом, но и без заискивания в голосе.

– Что у вас с двигателями для летательных аппаратов? Заказ, если точно помню, был на сто штук. Сколько сделано, какое количество отгружено? – задал я сразу несколько вопросов.

– Изготовили сорок три двигателя, – чуть с заминкой ответил Маршов, явно сверившись с записями (ну, или мысленно подсчитал). – Пять поставили на конструкторский полигон, еще десять – на завод по выпуску самолетов. Оставшиеся стоят у нас.

– И почему нет отгрузки? – задал я один из основных вопросов.

– Так не принимает господин Корбин. Утверждает – брак гоним! Из десяти движков, говорит, пять рабочие, а остальные – на свалку! Назад вернуть отказывается, за поставку документы не подписывает, а мы получить заработанное не можем. Поэтому сосредоточились на производстве для танков, – пояснил он.

– Докладную записку на мое имя подготовьте и в управу с вестовым отправьте. Все подробно опишите, в том числе и про финансовую составляющую, – приказал я и повесил трубку. Посмотрел на Картко и сказал: – Глеб Сидорович, управляющего и бухгалтершу задержать до выяснения всего, что тут творится. На разбирательство – сутки!

– Ваше высокопревосходительство! Помилуйте, очень срок короткий, – попытался устроить торг начальник полиции.

– Тут все на поверхности, – отмахнулся я. – За пару часов доказательной базы наберете столько, что и… – махнул рукой, мысленно прикинув, что дело легко подойдет под саботаж, а то и измену.

Не так давно я издал один указ, где за особо тяжкие преступления против империи, вроде измены и предательства, решением суда может стать расстрел. В данном же случае прослеживается незаконное обогащение, которое привело к срыву поставок вооружения и подготовки летчиков, а все это уже угрожает безопасности.

В раздражении смял между пальцами неприкуренную папиросу, бросил в пепельницу и не прощаясь вышел. Время вечернее, меня должен дожидаться с докладом градоначальник, а следует еще в больницу к сестре заехать. За Катерину начинаю переживать, если бы та родила, то уже сообщили бы. Сколько времени прошло с момента, когда у нее начались родовые схватки? Прикинул и немного успокоился, еще время есть.

– Василий Петрович, едем домой, – велел я водителю.

– Понял, – лаконично ответил тот.

В дороге обдумываю сложившуюся ситуацию и то, как в короткие сроки наладить работу завода по выпуску самолетов. Последние мне необходимы как воздух. Немцы-то свои уже начали строить, толком их характеристик не знаем. Допускаю, промышленность Германии может поднапрячься и создать двигатели мощнее наших. Тем не менее преимущество в небе должно остаться за пилотами России, истребитель у нас маневренный, в машине учтено многое, что для противника может оказаться неприятным сюрпризом. Но, признаю, по маневренности, набору высоты и скорости у нас могут возникнуть проблемы. Правда, пока не состоится первое сражение в воздухе, об этом можно только догадываться. Хочется верить, что наши самолеты превзойдут летательные аппараты противника по всем статьям.

– Иван Макарович, а правда, что Альянс на нас нападет? – спросил меня подпоручик.

– Сами-то как думаете? – вопросом на вопрос ответил я.

– Если сунутся – зубы обломают, – хмыкнул тот. – У нас такие танки и самолеты, против которых у врага ни шанса нет.

– Думаете, они настолько глупы, что могут объявить войну, зная, что в технике уступают?

– Им не понять, что если кто-то нападет, то русские люди забудут о внутренних распрях и сообща с супостатом справятся, – заявил подпоручик.

– Верно, – улыбнулся я. – Однако следует сделать так, чтобы обойтись малой кровью и потерями.

К этому моменту мы уже подъехали к моей усадьбе. У крыльца стоят припаркованные автомобили. Два из них мне знакомы, один принадлежит генеральному штабу армии Сибири, второй – градоначальнику Екатеринбурга, а вот третью машину вижу впервые. Как-то не покупаем мы технику из Британии, хотя в будущем данная фирма и будет иметь определенный успех до середины двадцатого столетия. «Austin», или «Остин», выпустит много различных автомобилей на любой вкус и кошелек. Сейчас же я вижу одну из первых машин в гоночном исполнении. Откуда она здесь и кому принадлежит?

– Надя, есть известия из больницы? – спросил я встретившую меня на пороге служанку.

– Пока еще нет, – покачала она головой. – Не переживайте, мне одна из сестер милосердия каждые полчаса звонит, Катенька молодец, у нее все хорошо будет.

– Надеюсь, – устало улыбнулся я. – Скажи, кто это у нас в гостях? И вели накрывать на стол, пора уже отужинать и заодно пообедать.

– Ох, ваше высокопревосходительство, не следите вы за своим здоровьем. А ведь доктор! – попеняла мне служанка.

К ее бурчанию я привык, обижаться нечего – права она, к своему желудку стоит внимательнее относиться, от язвы никто не застрахован. Конечно, сейчас у нас немного лучше развита медицина, чем до того момента, как я появился в этом мире. Лечиться только нет желания, если, не дай бог, заболею.

– Так кто у нас? – вновь поинтересовался я.

– Господин Гондатти, Николай Львович, который губернатор Тобольска, генерал Гастев и господин Марков, – ответила она мне.

Ну, градоначальнику я сам время назначал, Михаил Алексеевич тут с докладом. Ивану Матвеевичу всегда рад, хоть и видимся редко, и он и я – заняты и часто в разъездах. Тем не менее, чувствую, визит генерала ничего хорошего не сулит. А для чего прибыл, проделав неблизкий путь на автомобиле, губернатор Тобольска – загадка. Надеюсь, Николай Львович не станет просить выделения денег из казны на какие-то свои исследования и экспедиции. Гондатти больше ученый, чем хозяйственник и губернатор. Правда, он сумел в губернии отлично организовать работу, поставив на ключевые посты знающих и честных людей, ну, на первый взгляд; да и не жаловался на него пока никто.

– Господа в гостиной? – уточнил я у служанки для проформы.

– Да, подали чай и кофе, что кому угодно, – ответила Надя.

– Молодцы, – покивал я. – Как только что-нибудь узнаешь о состоянии Катерины Макаровны – сообщи немедля.

– Обязательно, – кивнула моя собеседница.

Как ни странно, но в гостиной нет запаха табака, словно собрались некурящие. Поздоровался со всеми и предложил им составить мне компанию за ужином, но предупредил:

– Господа, прошу простить, еда будет здоровая и полезная, в большом изобилии. Я сегодня еще не обедал, как, полагаю, и большинство находящихся в этой комнате.

– Вы прямо в корень зрите, ваше высокопревосходительство, – закивал градоначальник.

– Я не прочь домашнюю стряпню испробовать, – не стал ломаться и генерал.

– Иван Макарович, но потом-то вы найдете время со мной переговорить? Дело не терпит отлагательства! – заявил Гондатти и поправил пенсне.

– Если нет прямой угрозы Российской империи или кому-то из ее подданных, то разговор отложим на время ужина, – посмотрел я на тобольского губернатора-ученого.

– Нет-нет, угрозы не вижу, – махнул он рукой.

– Тогда прошу в столовую, – направился я к двери.

Генерал Гастев с удовольствием кушает, нахваливая моего повара. Не отстает от него и Николай Львович. Чувствуется, что эти двое, как и я сам, голодны и как минимум про обед сегодня забыли. А вот Михаил Алексеевич только делает вид, что хочет кушать. Нет, он тоже отпускает комплименты моему персоналу на кухне, хвалит борщ… а у самого в тарелке еда убывает медленно. Сыт градоначальник, но пытается выглядеть как все. В чем-то его понимаю, но «очки» этим он себе не заработает.

– Господа, – отложил я вилку в сторону, когда расправился с жаренными по-сибирски пельменями, – давайте выпьем кофейку, а потом уже и к делам перейдем. С господином Марковым, уж простите великодушно, переговорю отдельно. Иван Матвеевич, – посмотрел на генерала, – у вас сведения для всех или не требуют всеобщего обсуждения?

– Гм, – нахмурился Гастев, – ваше высокопревосходительство, думаю, когда все узнаете, то сами примете решение, стоит ли их во всеуслышание называть.

– Понял вас, – кивнул я, – тогда переговорим с глазу на глаз. Николай Львович, а вы что скажете?

– Иван Макарович, особых секретов не имею, – задумчиво ответил тот, – но считаю, что и в моем случае нам надобно побеседовать тет-а-тет. Хотя и допускаю, что перегибаю палку.

– И палка раз в год может стрельнуть, – хмыкнул Гастев.

Передо мной встала на вид не очень сложная задача. Следует с каждым переговорить, но обижать никого не хочу. Кого первым в кабинет пригласить?

– Господа, я сегодня просил Михаила Алексеевича предоставить мне кое-какие данные. Время даже назначил, – посмотрел на часы, – ой, господин Марков, простите за задержку! Надеюсь, не спутал ваши планы?

– Ваше высокопревосходительство, как можно? Да я и не планировал на сегодня ничего – не знал, сколько наша встреча продлится, – ответил Марков, явно стараясь показать, что он спокоен, но чуть дрогнувший голос все же выдал его беспокойство.

Боится, как бы из моего кабинета не отправиться в сырую и холодную камеру? Нет, вряд ли, но за свое место он точно переживал. Потеряет кресло градоначальника и лишится прибыльной работы, которая не слишком-то и пыльная.

– Господа, пройдемте в гостиную, выкурим по папироске, после чего уже и к делам приступим, – предложил я, а потом уточнил, вспомнив, чему удивился: – Скажите, а как так получилось, что когда я пришел, то не почувствовал табачного запаха? На обоняние не жалуюсь! А в такую погоду, – кивнул за окно, – дым просто так не выветрится.

– Да, денечки стоят жаркие, сейчас и то духота, – согласился со мной Гастев.

– Так нас попросила ваша служанка, чтобы мы не прокуривали гостиную, – пожал плечами Николай Львович. – Мы на улицу выходили, понимаем, что вашей сестре и новорожденному малышу не следует возвращаться из больницы в место, где дым столбом. Кстати, вас можно поздравить с племянником или племянницей?

– Еще нет, – ответил ему и подумал: не много ли я дал свободы Наде и самой Катьке? С какого перепуга сестра собирается возвращаться сюда, когда имеет собственный дом? Нет, места тут много, но за новорожденным требуется уход; пеленки, распашонки, игрушки под ногами – терпимо, но вот капризы, в том числе и молодой мамаши… Взял со стола колокольчик для вызова прислуги и потряс им. Надя из кухни вышла и поинтересовалась:

– Ваше высокопревосходительство, звали? Угодно что-то еще?

Ага, голосок-то у нее дрогнул, следовательно, как обычно, уши грела! Ну вот еще одна причина, чтобы вопросы решать в том месте, где никто не подслушает.

– Голубушка, скажи, а с чего это ты моим гостям не позволила курить в гостиной? – задал вопрос Наде. – Это непростительное поведение и выходит за рамки приличия, – покачал головой. – Расстроила ты меня, но да ладно, на первый раз – прощаю. Ступай! – махнул рукой, а сам встал со стула.

Выкурили мы по папироске с господами, и Николай Львович рассказал про свою британскую машину. Честно говоря, ни Маркову, ни Гастеву не интересны технические характеристики автомобиля. А вот сам Гондатти с пеной у рта доказывает, что его спортивный авто на порядок лучше остальных.

– Иван Макарович, готов побиться об заклад, что выиграю заезд у любого вашего автомобиля! – воскликнул Гондатти в запале. – Ставлю тысячу рублей!

– Бумажных? – уточнил генерал.

– Разумеется, золото есть куда вложить, – усмехнулся ученый, оказавшийся еще и азартным человеком.

– Подумаю над вашим предложением, – потер я переносицу, сообразив, что можно устроить такое состязание, когда прибудет императрица со свитой, какое-никакое, а развлечение. – И все же, Николай Львович, как к вам автомобиль-то попал?

– Это долгая история, – улыбнулся губернатор Тобольска. – Если в двух словах, то машину подарили. В одной из экспедиций спасли англичан-археологов, тот кто возглавлял их, и презентовал.

– Дорогой подарок, – уважительно покачал головой градоначальник.

– Бывает, – пожал плечами Гастев.

– Хм, благодарность за спасение жизни – нормально. Но, черт возьми, что на нашей земле искали англичане? – произнес я и уточнил: – Их вояж же происходил где-то в Сибири и его согласовали?

– Бумаги подписаны канцелярией императрицы, в том числе и просьба в оказании содействия, – ответил Гондатти. – Что они конкретно искали – не скажу, ибо нет уверенности. В документах можно ведь указать совершенно иные цели…

В этом с ним сложно поспорить, но почему-то я об этом ранее не знал! Опять-таки господин сэр Гардинг ни разу не обмолвился, что у нас тут его соотечественники что-то ищут. А об экспедиции он обязан знать: получить разрешение в канцелярии императрицы и без участия посольства – нереально. Ну, задам это вопрос Чарльзу завтра, посмотрим, что он ответит.

– Время уже позднее, господин Марков, готов вас выслушать, пройдемте в мой кабинет, – кивнул я градоначальнику.

– Как прикажете, – словно на эшафот, двинулся за мной Марков.

Я сел за стол, а Михаил Алексеевич разместился на стуле рядом. Без лишних слов он вынул из внутреннего кармана пиджака несколько листков бумаги и протянул их мне. Хм, «План мероприятий по встрече императрицы Ольги Николаевны Романовой и ее свиты, в том числе и с боевыми офицерами, охранителями и прислугой», – прочел я заглавие. Дальше – больше, идет текст, где указан примерный список людей, лошадей, кошек и собак, что изволит взять с собой императрица.

– А птички где? – поинтересовался я.

– К-какие птички? – заикнувшись, уточнил Марков.

– Ну, попугайчики там или канарейки, – сдерживая смех, подсказал я. – Кстати, могут же у императрицы и другие питомцы иметься. Например, змеи или крокодилы, – тут почти не шучу, змеюк в окружении Ольги всегда достаточно, – вдруг она с собой решит взять всех питомцев. Вот чем вы, к примеру, удава кормить станете? Или дадите ему от голодной смерти подохнуть?

– Мышей наловим, – неуверенно произнес Михаил Алексеевич.

– Допустим, – согласился я. – А если у императрицы окажется обезьянка? У нас имеются бананы?

– У Ольги Николаевны есть обезьянка? – спросил потерявшийся градоначальник.

– Понятия не имею, – пожал я плечами. – Что вы мне подсунули?! – в раздражении кинул бумаги, и те по столу веером рассыпались. – Бред сивой кобылы! Или я, по вашему мнению, не умею читать и думать?! Михаил Алексеевич, у вас с головой все в порядке или в последнее время пляшете под чужую дудку?! И потом, что это за сумма в самом конце? Двадцать тысяч золотом и «расходы могут увеличиться»! Это попахивает казнокрадством и приписками!

– Ваше высокопревосходительство, помилуйте, – залепетал градоначальник. – Из лучших же побуждений, – он приложил руки к груди, – надлежит встретить императрицу со всеми почестями, устроить в городе праздничную атмосферу, только на один салют с фейерверком пятьсот рублей заложил, и это только за пирозаряды. Сумма указана примерная, из расчета, что Ольга Николаевна и ее свита пробудут в Екатеринбурге месяц.

Я подгреб к себе его бумажки и вновь перечитал последние строки, но уже внимательнее. Ну, он правда так написал, однако закупки-то материалов собирается произвести заранее. Тем не менее двадцать тысяч золотом – ни в какие ворота не лезет, это громадные деньги!

– Ответственные за встречу: госпожа Соловьева Мария Генриховна и подпоручик Варинов Савелий Петрович, мой адъютант. С ними работать будете, а все сметы – мне на подпись. Предварительный бюджет сокращаю в десять раз, крутитесь, как хотите, – заявил я.

– Благодарствуйте, – со вздохом облегчения сказал градоначальник и смахнул со лба выступивший пот.

– Не за что, – отмахнулся я. – Завтра после полудня прибуду в построенную резиденцию императрицы, все с вами осмотрю и проверю. Надеюсь, там полный порядок?

– Последние мелочи остались, сегодня должны все доделать, – сглотнув, ответил тот. – К обеду завтрашнего дня точно порядок наведут. Да, Иван Макарович, охрану резиденции усилить бы, сейчас там всего несколько военных, они и периметр обойти не могут. Хоть и деревни на приличном удалении, а позариться же могут, соблазнов много, как бы чего не своровали.

– Решите этот вопрос с Анзором или Гастевым, благо генерал в гостиной, – подумав, ответил я и попросил: – Пригласите господина Гондатти, а сами переговорите с генералом.

– Сделаю, все исполню и исправлюсь, – заверил меня градоначальник.

Он поднялся и чуть ли не кланяясь, спиной назад попятился к двери. Облегченный вздох Маркова – уже второй за последние минуты – я сумел услышать даже после того, когда он оказался в коридоре.

– Иван Макарович, разрешите? – поинтересовался через пару мгновений Гондатти, входя в кабинет.

– Николай Львович, присаживайтесь и рассказывайте, что вас заставило проделать такой путь на автомобиле, а не воспользоваться железной дорогой, – махнул я ладонью на кресло у журнального столика.

Затем вытащил портсигар из кармана и сел в другое кресло напротив губернатора Тобольска, который достал кисет и, спросив разрешения, принялся сворачивать самокрутку.

– Так и не перешли на папиросы? – поинтересовался я.

– Знаете, склоняюсь к мысли, что и вовсе следует с этой дурной привычкой завязать. – Он кивнул на кисет. – Как только прекращу в экспедиции ходить и начну пролеживать бока на диване, то курить брошу.

– Гм, неужто собрались на покой? Не верю!

– Нет, в ближайшее время изыскания не оставлю, тем более что имеется несколько перспективных направлений, – согласился он со мной. – На ваш же вопрос, почему не перейду на готовые папиросы… как я уже говорил, – он поправил пенсне, – папиросы в походе заканчиваются через пару дней или от силы неделю. Причем пытался брать с собой разное количество пачек. Один черт, исчезают мгновенно, а курю больше. Тут же как, – он прикурил самокрутку и пустил дым к потолку, – пока отмеришь табачок, пока скрутишь – время нужно. А готовую папиросу и на ходу можно из пачки взять, останавливаться нет нужды, а дым мошкару отгоняет хорошо, вот и дымишь!

Хм, с этой точки зрения я проблему не рассматривал. А вообще верно – мошка от дыма разлетается, и в тайге табачок может пользу принести.

– Так что у вас за вопрос? – спросил я. – Насколько понимаю, он так важен, что вы не доверились телефонной связи, не говоря о курьерской.

– Золото, драгоценные камни, ювелирные изделия, – перечислил Гондатти. – Иван Макарович, не сочтите за бред, но я практически уверен, что вышел на след одной из загадок древнего прошлого. По сказаниям и легендам, примерно пять веков назад из Китая бежала разбитая армия во главе с бывшим предводителем, который едва не захватил власть. Точнее, он сел на трон, но не удержался. С награбленным и казной он вынужденно бежал в нашу сторону. Всего в каких-то шестистах километрах от Тобольска, среди десятков озер, находятся несметные сокровища.

– А я тут при чем? – потер переносицу, не понимая, к чему он клонит.

Если он так уверен в этих сведениях, то мог бы и на собственные деньги организовать экспедицию, та в случае успеха окупится многократно. Да и случались прецеденты, когда Николай Львович мог себе позволить собрать экспедицию на собственные сбережения.

– Хочу сделать вам презент. – Николай Львович вытащил из кармана и протянул мне небольшую резную коробочку. – Это мне досталось в одном поселении, которое рядом с озерами. Изначально я посчитал, что его основали староверы или беглые. Знаете, ошибся, люди живут обособленно, в городе не бывают, предпочитают выменивать товары в деревнях, до которых там добираться не одну неделю. Нас встретили настороженно, я с помощью одного из ваших лекарств поднял на ноги главу этого поселения или, как они его называют, старейшину. Тот-то мне и преподнес подарок, а потом разрешил нам уйти живыми.

– Живыми? – переспросил я, рассматривая шкатулку из красного дерева с затейливой резьбой.

Видно, что сделано давно и очень искусно. Мастер по дереву свою работу знал великолепно, глубина узора большая, и если смотреть под разными углами, то рисунок меняется.

– Да, нас отпустили и даже пару десятков километров помогали. В том походе мы потеряли лошадей и припасы, а в тайге это смерти подобно, даже если и сезон ягод-грибов вовсю идет. Изначально, когда наткнулись на избы в тайге, то имели опасения, которые подтвердились. Местные нас разоружили и хотели прикончить, чтобы не выдали их расположения. Ну, я так понял. – Гондатти усмехнулся и головой покачал. – Ваше высокопревосходительство, простите, что отнимаю столько времени, если вам это неинтересно…

– Николай Львович, вы продолжайте, – ответил я, пытаясь открыть шкатулку. – Она с секретом?

– Да, – коротко ответил ученый, а потом спросил: – Хотите покажу, как отпирается?

– Попытаюсь сам, – остановил я его, рассматривая тончайший шов между корпусом и крышкой.

– Как скажете, – улыбнулся Гондатти. – Тогда продолжу, но постараюсь кратко. Живущие там аборигены говорят на ужасной смеси из китайского, маньчжурского, татарского и русского языков. Если не знаешь какой-то один из них, то объясниться невозможно. Мне же хоть и с трудом, но удалось наладить общение. Старейшина-то и рассказал о древней легенде и даже подарил зашифрованную карту, где якобы спрятан клад.

– И вы поверили? – недоверчиво усмехнулся я. – Черт, не могу открыть! – ругнулся, не находя никаких выпуклостей или сдвижных элементов.

– Помочь? – поинтересовался ученый.

– Нет, – вновь принялся изучать я шкатулку.

Как говорится, меня заело и любопытство разобрало. Опять-таки решить эту задачку – дело чести! Ну, честь-то зря приплел, но из принципа – точно.

– Никаких ключей не предусмотрено, – опередил мой невысказанный вопрос Николай Львович и пояснил: – Сам хотел Цзурялу, так старейшину зовут, этот вопрос задать.

– Но вы-то открыли? – потер я щеку, не представляя, как старый мастер умудрился такой замок создать.

– С небольшой подсказкой, – ответил Гондатти.

Шкатулка увесистая, несмотря на размеры. Осторожно потряс ее – звуков никаких. Кроме загадочной резьбы – ничего, следовательно, что-то должно сдвигаться.

– Николай Львович, вы продолжайте, мне и в самом деле интересно ваше повествование, – попросил я, решив, что не остается ничего иного, кроме как перебрать различные варианты для сдвижения рисунка. Практически убежден, что мастер именно таким секретом наделил свое творение.

– Так и нечего рассказывать, – неожиданно ответил Гондатти. – Добрались мы до города, через месяц я смог карту расшифровать. Подумал-подумал, да и решил с вами переговорить. В общем-то мне нужна ваша поддержка, если прожект выгорит – потребуется охрана для транспортировки клада и, возможно, несколько грузовиков.

– Грузовые автомобили в тайге? – усмехнулся я. – Насколько понимаю, там нет дорог, одни направления, машины вряд ли пройдут.

– Не по тайге, а чтобы из Тобольска в Екатеринбург все найденное переправить. Жалованье солдатам и офицерам я готов оплатить, как и доставку. Рассчитываю, что от стоимости клада, если он отыщется, мне достанется не менее восьмидесяти процентов. Могу доказать, что ценности древние и не принадлежат славянским народам, так что Российская империя не может заявить на него права.

– А сколько планируете взять охраны? – поинтересовался я и надавил на один из участков шкатулки, который неожиданно легко поддался, и сухо щелкнул замок, а крышка от корпуса отскочила.

Содержание на миг меня ослепило – так красиво и очень дорого исполнена мастером шахматная черная королева; фигурка сантиметров десяти или чуть больше отлита из золота и украшена драгоценными камнями. За поясом кимоно (ну или какой-то другой традиционной одежды) ножны от меча, а сам меч она сжимает в правой руке, в левой держа веер. Каждая деталь выполнена изумительно тщательно, в рукояти меча – бриллиантик, в прическе королевы – спицы с россыпью камней. Стоит фигурка на основании, исписанном мелкими символами.

– К какой эпохе принадлежит эта дама, я, к своему стыду, определить не смог, – вздохнув, сказал Гондатти. – Меч Цзянь – прямой меч, в классическом варианте с длиной клинка около метра, но встречаются и более длинные экземпляры, он появился очень давно. Но самое интересное, – Николай Львович покачал головой, – письмена на основании. Такого языка не существует… ну, в литературе он не встречается и, скорее всего, относится к забытым или мертвым. Расшифровать надпись не представляется возможным.

– Черт возьми, сколько же такая фигурка может стоить? – осматривая это ювелирное изделие, задался я вопросом.

– Ваше превосходительство, – вкрадчиво начал Гондатти, – вы представляете, что за сокровища могут там скрываться, если эту фигуру в числе прочих использовали просто для игры?..

Молчу, осматриваю шахматную королеву и начинаю находить не замеченные на первый взгляд микроскопические дефекты. Ею действительно играли именно в шахматы.

– Так, может, старейшина, который вам ее подарил, и оставил эти отметины. Или предок его, владеющий драгоценностью. Сами же говорите, что она переходила по наследству, – предположил я.

– Тогда мелких дефектов было бы значительно больше! – не согласился со мной ученый.

– Николай Львович, но, черт возьми, как так получилось, что столь дорогую и семейную реликвию этот, как там его… – Я попытался вспомнить имя старейшины, которого спас от смерти ученый.

– Цзурял, – подсказал Гондатти.

– Да-да, как же этот Цзурял решился на такой поступок и отдал вам реликвию? – спросил я.

– Это очень сложный вопрос. Старик что-то лепетал насчет того, что время настало: то ли звезды так сложились, то ли еще что-то, но их миссия завершена. Да и, честно говоря, он прав, поселение вымирает. Детей почти нет, большинство домов разрушено, хотя народу там еще немало.

– И сколько же их там? – поинтересовался я.

– Около полутысячи, так мы прикинули с товарищами, но это включая стариков, которых намного больше молодежи, – ответил мой собеседник, а потом отвел взгляд в сторону и продолжил: – Старейшина собирается выводить своих людей в город, просил помочь с документами, хотя бы молодым. Со своей стороны тоже пообещал помощь, но предупредил, что его людям, которые не знают русского языка, не умеют ни писать, ни читать, придется тяжело.

– Этот вопрос тоже решили со мной согласовать? – понимающе улыбнулся я.

– Э-э-э, да, за карту сокровищ, если их найду, десятую часть старейшина запросил себе, точнее – чтобы разделить на всех поселенцев или помочь им обжиться в большом городе.

– И вы опять дали обещание, – понятливо вздохнул я.

– Очень сложно отказать умирающему; а еще сложнее, когда вот так соблазняют – и в то же время твоя жизнь зависит от больного и его окружения, – хмыкнул Гондатти. – Но знаете, ваше высокопревосходительство, обдумав все, что произошло, – ни о чем не жалею. Если ценности сумеем отыскать и сохранить, то на положенные мне деньги построю школу для аборигенов, дам им начальные навыки, выделю какой-нибудь дом и, – он пожал плечами, – слово свое сдержу.

– Понимаю вас, – покивал я, осознавая, что отказать не смогу. Не только из-за человеколюбия, хотя приди ко мне этот старик и попроси просто так помощи, то никуда бы я не делся, – хорошо, делайте, что должно. Со своей стороны я готов оказать посильную помощь, но на многое не рассчитывайте. Надеюсь, понимаете, время сейчас сложное, – в этот миг подумав: «…а когда оно было другим?..», но вслух сказал иное: – Что конкретно хотите?

– Вот перечень, ваше высокопревосходительство, – протянул мне сложенный лист губернатор Тобольска.

– Четыре грузовых автомобиля, две тонны топлива, сто автоматов и тройной боекомплект, танк… – прочел я и споткнулся на последнем пункте. – Танк-то вам зачем?

– Для охраны, если найдем ценности, – ответил Гондатти. – Иван Макарович, вы правы, грузовики в тайге не пройдут, а новая гусеничная, – он подчеркнул голосом последнее слово, намекая, что колесные бронемашины ему не нужны, – техника там проберется.

– Просили бы уж тогда два танка, – потер я подбородок. – Вдруг один выйдет из строя или увязнет. Как вы его вытолкаете?

– Три было бы еще лучше, – осмелел Николай Львович.

– Не наглейте, – хмыкнул я. – Почему людей не просите? Есть на кого положиться? Впрочем, о чем я говорю! Конечно, сумеете у себя в губернии найти тех, кому доверитесь. Ладно, – вздохнул я и отправился к письменному столу, – напишу приказание, чтобы предоставить в ваше распоряжение два танка с экипажем и грузовые автомашины, в том числе и удовлетворю просьбу по автоматам и боеприпасам.

– Премного благодарен, – улыбнулся Гондатти.

Пару минут я писал распоряжения, заверял печатью, а губернатор Тобольска рассказывал подробности экспедиции и как они оказались в том забытом богом месте. Когда уже закончил писанину и передал бумаги Николаю Львовичу, зазвенел телефон, который сегодня почему-то весь вечер молчит.

– У аппарата, – снял я трубку.

– Иван Макарович, до тебя сложно дозвониться! – раздался в трубке голос профессора. – Твоя служанка все звонки перехватывает!

– Так вот почему никто меня не беспокоил! – догадался я. – Семен Иванович, дорогой, не томите! Как Катерина? У нее все нормально?

– Она преподнесла сюрприз, – устало рассмеялся профессор. – Все хорошо, родила, теперь у тебя еще появились племянница и племянник!

– В каком смысле?.. – не сразу понял я.

– Ну, семья-то у тебя большая, – намекнул Портейг на родню, с которой не общаюсь и которая решила нас с Катькой из своей жизни вычеркнуть. – Катенька родила двойняшек, девочку и мальчика. Мама и детишки чувствуют себя хорошо.

– Охренеть! Двойня! Вот так Катерина! Молодец! – воскликнул я, почувствовав, как с души камень свалился. За сестру-то переживал, постоянно о ней вспоминал и надеялся, что все сложится хорошо. – Семен Иванович! Такое событие грех не отметить! Приезжайте!

– Иван Макарович, ты прости, но устал зверски, сейчас прямо на диване в кабинете подремлю, а отпразднуем позже, – зевнул в трубку профессор. – Удачно повеселиться!

Распрощавшись с Портейгом, позвал Надю и велел накрывать на стол, чтобы отметить замечательную весть, даже на радостях не стал ей пенять, что та телефон захватила и дозвониться до меня никто не мог (может, и не звонили!).

Глава 5
Торжество, а вопросы решать приходится

Прежде чем отправиться праздновать, я решил все же переговорить с Гастевым. Генерал не просто так на огонек заглянул, да и при всех говорить отказался, значит, что-то серьезное хочет поведать.

– Ивана Матвеевича пригласите, – попросил служанку, которая решила уточнить, где стол накрывать и как его сервировать.

– Поняла, – кинула Надежда и вышла из кабинета.

– Ваше высокопревосходительство, – осторожно начал Гондатти, – разрешите мне откланяться. Есть еще пара важных дел, хочу как можно быстрее отправиться в обратный путь. Затягивать с экспедицией ни в коем случае нельзя, лето промелькнет, а зимой в тайге делать нечего, если только не охотиться.

– Николай Львович, останьтесь, разделите радость, – попросил я. – Время позднее, какие сейчас дела!

– Э-э-э, я просил о встрече начальника контрразведки, чтобы заручиться поддержкой среди его знакомых, – осторожно произнес губернатор Тобольска. – Анзора и в моей губернии уважают, говорят, что кое-кто из криминальных кругов к нему прислушивается.

– Так он сам сюда придет, тут и переговорите о своих проблемах, – отмахнулся я. – Все, решено, вы остаетесь! Кстати, нам еще следует продумать гоночное состязание для развлечения императрицы со свитой. Вы же не собираетесь от своих слов отказываться?

– Но задержи… – начал Гондатти, но я его перебил:

– Танки не могут развить такую же скорость, как ваш автомобиль. Даже если мы отправим в Тобольск грузовой состав, то погрузка-разгрузка, то да се… времени это займет неделю, не меньше.

Николай Львович неуверенно кивнул, как бы соглашаясь с моими словами. Возможно, он бы еще поспорил, да в кабинет генерал зашел вместе с Анзором. Губернатор Тобольска появлению начальника контрразведки обрадовался, и после того, как вошедшие меня с рождением у сестры двойняшек поздравили, он с Анзором отправился побеседовать. А у меня в кабинете остался Гастев, попросив уделить ему пару минут.

– Иван Матвеевич, надеюсь, у вас новости хорошие, – сказал я, когда мы с ним остались вдвоем.

– Ну, тут с какого бока посмотреть, – уклончиво ответил тот.

– Если есть плохие и хорошие вести, то начните с плохих, чтобы потом пилюлю подсластить, – предложил я.

– Как прикажете, – покивал тот, явно собираясь с мыслями. – Иван Макарович, думаю, начальник контрразведки уже вам доложил, что в ближайшее время Германия при поддержке союзников по Альянсу перейдет границу с Россией и начнет агрессию.

– Да, Анзор мне доложил, – согласился с ним я. – За одним небольшим исключением, что Британия будет только снабжать союзников.

– Не совсем верно, – огорошил меня генерал. – Британия взяла на себя обязательства поставлять союзникам танки, стрелковое оружие, боеприпасы и медикаменты. Их корабли будут идти через Северное море и разгружаться в немецких портах. Если же на пути обнаружится российский крейсер или броненосец, то их приказано уничтожить. Получается, Британия все же вступит в войну, но исключительно на море.

– Это не новость, – махнул я рукой, больше встревожившись об одной оговорке (хочется надеяться!) генерала. – Иван Матвеевич, вы что-то про британские танки говорили. Есть подробности?

– Да, – тяжело вздохнул тот. – Нельзя сказать, что они их полностью с наших машин скопировали, но в целом направление такое же. В том числе и по огневой мощи, проходимости и даже габаритам. К сожалению, узнать, какую броню и двигатели используют, пока не удалось. Самое же печальное – количество машин: их несколько сотен.

– Сколько у них танков? – переспросил я и устало потер ладонями лицо. – Сведениям можно доверять?

– Точное количество не знаю, но не думаю, что англичане передадут все свои танки союзникам, – рассудительно ответил генерал. – Но даже десяток боевых машин может внести перелом в ход боевых действий.

– Это я понимаю, – задумчиво ответил ему. – Нельзя допустить, чтобы союзники получили такую помощь.

– Увы, мы вряд ли можем что-то изменить, – печально вздохнул Иван Матвеевич. – Еще момент, – он посмотрел на меня, – ваше высокопревосходительство, помнится, вы как-то обмолвились, что в армии нужна разведка не только в ходе боевых действий, но и действующая на упреждение врага.

– Говорил и сейчас так же считаю, – согласился я, припоминая свои слова и мысли. Хотел поручить создать разведывательное подразделение, которое выполняло бы только военные задачи. Наша контрразведка действует во всех сферах и распыляет силы, да и когда по двум или более направлениям идут сообщения, то это намного лучше. Думать-то думал, да руки не дошли.

– Я попытался организовать что-то похожее на контрразведку. Выделил из личного состава пятьдесят проверенных офицеров и поставил перед ними задачу… – начал рассказывать генерал.

– Подробнее, – попросил я.

– Штабс-капитану Стреженову Павлу Алексеевичу предложил возглавить разведывательное подразделение. Действовать поручил на территории вероятного противника, но не совершать диверсии, а охотиться за секретами. Какое-то время Стреженов отказывался, мол, это против чести русского офицера. Вашими доводами его к стенке припер, и он согласился, – улыбнулся Гастев, вероятно вспомнив свой разговор с неведомым мне штабс-капитаном.

С Иваном Матвеевичем мы однажды заспорили о том, как называть тех, кто добывает для своей страны секретные данные враждебной державы. Гастев к таким разведчикам, ну или шпионам, относился с предубеждением, считая их людьми низкого сорта. Стереотип понятен, когда из поколения в поколение русский офицер придерживался своего слова и считал ниже собственного достоинства солгать. Правда, это не касалось обманных маневров, вводивших врага в заблуждение.

– Скажите мне, господин генерал, – хмыкнул я тогда, – если разжечь перед сражением костры, намекая противнику, что численностью мы его многократно превосходим, это разве не обман?

– Военная хитрость! – мгновенно ответил тот.

– А если обойти и ударить с тыла? Или захватить обоз с боеприпасами и продовольствием?

– Не что иное, как честный бой! – отмахнулся он.

– Хм, получается, что мы должны подставить щеки, по которым бьют, – покачал я головой.

– Это вы о чем, ваше высокопревосходительство? – осторожно поинтересовался Гастев.

– Иван Матвеевич, вам ли не знать, что внешний враг ничем не брезгует! Засылает к нам шпионов, пытается всеми силами раскачать империю, подкупает чиновников. Уверен, скоро может и до диверсий дойти. Придется признать, что война уже идет, негласная, жесткая. И потом я не говорю, что следует нарушать слово офицера, данное противнику. Нет, речь не об этом! Обхитрить врага, облапошить и сообщить своим о его планах. Где тут что-то непорядочное, если присяга не нарушена? А к тем, кто продался врагу за тридцать сребреников и секреты Родины ему раскрывает – тот да, личность мерзкая. К таким людишкам презрение испытывают все, в том числе и те, кто подкупил мерзавца.

Да, много тогда еще слов сказали друг другу и факты приводили, но Гастева я заставил задуматься. Предложил ему с Анзором побеседовать, чтобы тот высказал свое мнение; что ни говори, но и у воровского сообщества предателей не жалуют, однако исключения из правил есть.

– Иван Матвеевич, получается, вы создали что-то типа военной разведки, правильно? Она же действует строго за пределами империи и не пересекается с деятельностью Анзора? – уточнил я.

– У нас не так много людей, не пересекались… – ответил Гастев, а потом добавил: – Пока.

Хм, правильно ли это и не возникнут ли у разведчиков проблемы? Как ни крути, а задачи-то схожие ставят. Если объединить усилия… Нет, не о том думаю. Радоваться нужно, что офицеры начинают понимать происходящее вокруг. Генерал ничего про мятеж не сказал, сослался на мои давние слова. Лукавит, факты-то налицо – эсерам оказывали помощь наши враги из-за границы, из самых высоких кабинетов. Впрочем, результат есть, а причины не так и важны.

– Что ж, новости и в самом деле разные, – закуривая, сказал я. – То, что создали разведывательное подразделение – хвалю, на финансирование не скупитесь и из казны запрашивайте необходимые суммы, но не перебарщивайте. Про вражескую технику – печально, что нет точных технических данных, да и количество их внушает опасения. Есть какие-то предложения?

– Мы с офицерами штаба изучали сложившуюся обстановку и прогнозировали, как Британия будет транспортировать морем оружие своим союзникам. Привлекли адмирала флота для консультаций. Петр Филимонович просил на него не ссылаться, не понимая ваших взаимоотношений с императрицей. Я дал ему обещание не указывать в докладных записках наш с ним приватный разговор, – осторожно сказал Гастев.

– Я вас понял, Иван Матвеевич, – махнул рукой, в которой зажженная папироса, пепел упал на стол, и пришлось его на пол смахнуть.

– Мы не нашли какого-либо способа затруднить поставку вооружения, – вздохнув, ответил генерал. – В Северном море наш флот не сможет полноценно противостоять врагу, у того численное превосходство. Думаем, транспортные суда пойдут конвоем с большим прикрытием из военных кораблей.

– Минные поля? – поинтересовался я и, встав, подошел к карте, которая давным-давно уже висит на стене кабинета; кстати, прикрывает рваные обои.

– Их не поставить, – коротко ответил генерал. – Иван Макарович, первый морской конвой отправится в путь через три недели. В любом случае ничего не успеем за это время сделать.

– Черт! – поморщился я. – Срок и в самом деле короткий. Спасибо за информацию, Иван Матвеевич, если появятся новые данные, то немедленно меня информируйте.

– Непременно, – поднялся с кресла Гастев. – Ваше высокопревосходительство, а не следует ли объявлять мобилизацию и боевую готовность?

– Успеем, – покачал я головой. – Офицеры в курсе событий, а соберемся мы быстро. Как понимаю, военные составы для переброски войск у нас имеются и стоят на запасных путях. Собраться и погрузиться – дело одного дня, если не меньше. Пойдемте к гостям, событие сегодня у меня радостное, невзирая на такие новости.

– Да, ваша сестрица молодец, – улыбнулся Гастев.

Мы с ним покинули кабинет и прошли в гостиную, где оказалось много народу. Меня стали поздравлять, словно папашей являюсь я и в рождении детишек принимал активное участие. Мне даже стало немного неудобно за Терешкина, его неоправданно забыли. Честно говоря, никакого приема устраивать я не собирался, а теперь придется, гостей набежало человек под сорок, если не больше. Надя с двумя служанками суетятся, только и успевают притаскивать стулья к столу да дополнительные столовые приборы. У меня мелькнула мысль, чтобы дать охране распоряжение и никого больше не пускать. Увы, не могу себе этого позволить, а вот внимание на одного из виновников торжества удалось переключить.

– Дамы и господа! Прошу вас поздравлять отца, а не вашего покорного слугу! – сделал громогласное объявление, указав на Василия Андреевича.

Тому сразу же начали оказывать знаки внимания, окружили и стали отвешивать комплименты. Я же спокойно с Анзором и отцом Даниилом мог пропустить рюмочку за здоровье сестры и ее детишек. Нет, прием прошел чинно и благородно, кто-то попытался устроить танцы и требовал позвать немедля музыкантов. Мои охранители с этой малозначительной проблемой мгновенно разобрались, но на сто процентов не уверен, не выбиты ли зубы у перебравшего. Кстати, после этого инцидента никто не буянил и на дуэль никого не вызывал. А то ведь в последнее время появилась мода выяснять отношения с помощью кулачного боя или драки на шашках, это так официально прикрывают запрещенную дуэль. И ведь каковы мерзавцы – пишут перед «спаррингом» бумагу, что осознают риск тренировки с холодным оружием и если произойдет несчастный случай, то просят никого не винить. Пока я еще не смог придумать, как этой напасти противостоять.

– Иван Макарович, нам бы переговорить, – подошел ко мне усталый начальник полиции.

– Глеб Сидорович, в такой вечер – и дела? – улыбнулся я ему.

– Господину Анзору тоже следует при разговоре поприсутствовать, – не поддался Картко. – Боюсь, мы что-то проморгали, и возможны неприятности большие, нежели нам представлялось.

– Вы про самолетный завод? – насторожился я.

– Да, – коротко ответил тот, а потом добавил: – Есть еще одна неприятность, но она уже из сферы чистого криминала.

– Вы о чем? – потер я скулу, пытаясь сообразить.

– Госпожа Марта ко мне не раз обращалась, пропадали дамы из ее увеселительного заведения. Конкурентка, как оказалось, писала заявления в околоток. Нашли охотники в лесу два тела, их уже опознали и… – Он не договорил, к нам подошла Сима с фужером шампанского в руке.

– Господа! Такое радостное событие, а ваши лица хмуры! Иван Макарович, так же нельзя! – заявила подруга Анзора и моя компаньонка, у которой глаза подозрительно блестят.

Перепила она, что ли? Вроде не похоже, да и не замечал, что она спиртным увлекается. Тут же она мои мысли под сомнение поставила, лихо осушила фужер до дна и щелкнула пальцами, подзывая официанта из ресторана Марты, который ходит среди гостей с полными фужерами шампанского на подносе.

– Серафима Георгиевна, нам необходимо с вами переговорить! – взял под локоток молодую женщину Анзор.

– Ой! Господин контрразведчик, а может, немного попозже? Сейчас время неподходящее… – при этом не делая и попытки освободить руку; наоборот, свою ладошку поверх анзоровской положила.

Что-то госпожа Адания задумала… Щечки раскраснелись, на губах улыбка блуждает.

– Идите поворкуйте, – махнул на них рукой. – Мы с Глебом Сидоровичем пока вдвоем переговорим.

– Гм, и все же если получится, то составьте нам компанию, – Картко неожиданно попросил Анзора.

Начальник контрразведки нахмурился и кивнул, а потом повел свою женщину к окну. Мы же с начальником полиции отправились в кабинет, по пути я увидел служанку и попросил принести чай для Картко и сварить кофе покрепче. Первые эмоции улеглись, начинает наваливаться усталость, а незваный прием, как на грех, продолжает шириться, и гостей все больше!

– Иван Макарович, чай и кофе принесу через минуту. Эти напитки постоянно заказывают, как бы у нас кофе не закончился, – озабоченно проговорила Надя.

– Голубушка, проследите, чтобы кофейные зерна как минимум на утро остались, – сказал ей, а потом добавил: – Или отправьте кого-нибудь пополнить запасы.

– Время уже позднее, все лавки закрыты, если только в ресторанах покупать, но там цены… – Служанка оборвала себя под моим удивленным взглядом и завершила: – Иван Макарович, все поняла, сделаю, не волнуйтесь.

– Да я-то и не собираюсь переживать, – хмыкнул и продолжил путь с генералом.

То, что сообщил Глеб Сидорович, и в самом деле оказалось из разряда плохих новостей, которых не ждали. Судя по документам, на заводе целенаправленно саботировали заказ и срывали все сроки. Начальник производства каким-то чудом еще сумел организовать работу и собирал самолеты, пусть и недоукомплектованные. Условия для рабочих ужасны, нет ничего из того, что я велел сделать для быта трудящихся. Зарплаты мизерные, штрафы большие за малейшую провинность.

– Однако самое худшее не это, – тяжело вздохнул Картко. – На железнодорожной станции мы перехватили груз, предназначенный британской фирме. В большом ящике обнаружили двигатель и часть кабины пилота, в том числе и приборы.

– Выходит, что управляющий работал на англичан? – задал я вопрос, вспоминая, что Корбин мне не понравился с первого взгляда. Он сильно нервничал и суетился.

– Жил он вместе со своей бухгалтершей, снимая меблированную квартиру. Чемоданы оказались собранными и стояли в прихожей. Нашли мы и билеты на пароход до Испании, – доложил Картко.

– Глеб Сидорович, получается, что нам крупно повезло и в последний момент изловили ворога? – спросил я, пытаясь осмыслить, как все эти сведения можно обернуть во благо.

На первый взгляд, ничего толкового тут не придумать. Того же посла, и то не прижать, Гардинг просто отопрется, что знать ничего не знает. А если какая-то британская фирма решила купить детали самолета и им их продали, то в эт�

Пролог

В купе вагона – жара, металл раскалился под палящим солнцем, а открытое окно не спасает. Тем не менее минуты отдыха редки, и даже в такую погоду дремлю, убрав документы в портфель, все равно на сквозняке с бумагами не поработать, поток воздуха так и норовит разметать листы.

– Иван Макарович, – стукнулся кто-то в дверь, – не желаете чаю или чего-нибудь покушать?

Это проводница, милая барышня лет двадцати, с хорошей фигуркой и прозрачными намеками на тесные отношения. Так и заявила, когда в купе меня с ординарцем заселяла: «Такому важному гостю готова оказать любую услугу!» И глазками так стрельнула, бюст выпятила, что никаких сомнений в намеке. Ну, развлекаться не намерен, вымотан до предела. Да и от дам всех возрастов, черт побери, почти постоянно получаю завуалированные предложения! Как-то уже внимания не обращаю. Нет, случается удивляться, когда та или иная благородная женщина в возрасте обмахивается веером, строит глазки и чуть ли не в открытую приглашает ее посетить и скрасить одиночество.

– Голубушка, – не вставая, ответил я проводнице, – ничего не нужно, спасибо.

Подпоручик сейчас в карты режется в соседнем купе с охранителями, которых мне навязали, вот и попытала счастья «хозяйка» вагона. А насчет своей охраны… Ну если разобраться, то все правильно. Господин Гастев такую инициативу проявил и отправил в столичную школу своих офицеров, попросив одного из руководителей школ охранителей научить своих подопечных науке охранять. Ну, признаюсь честно, устроил я господам офицерам, которые получили чин охранителя Российской империи, проверку. В чем-то они меня даже превзошли, точнее, в стрельбе по движущимся мишеням. Подозреваю, что шельмовали, и на полигоне, где стрельбы производили, они уже сожгли десяток, если не больше, патронов.

– Поняла, – с огорчением в голосе ответила та.

Я чуть усмехнулся и взял со столика портсигар, давным-давно подаренный графиней, которую волею случая спас. Сколько же времени прошло, как я попал в этот мир?

– Хм, а ведь сегодня, получается, юбилей! – хмыкнул себе под нос. – Пять лет – срок немалый!

Пожалуй, когда вернусь в Екатеринбург, стоит закатить пир или прием по такому-то случаю. Меня давно обвиняют, что на торжествах почти не бываю и в гости никого не приглашаю. Однако такое событие, хотя бы для себя самого, стоит отметить. Жаль только, что Катерина не сможет присутствовать. Сестрица на сносях, добился своего мой главный конструктор (или она его заполучила?), и свадебку еще осенью справили. Я тогда из пещеры, где переход в мой мир, возвратился, а меня и огорошил Василий Андреевич. Смущаясь и заикаясь, словно красная девица, сумел-таки попросить руки сестрицы, та, честно говоря, его локотком в бок пару раз двинула, когда тот собирался задний ход дать.

– Господин Терешкин, кто я такой, чтобы не дать вам и сестре благословения? Если, конечно, сама Екатерина Макаровна не против, – улыбнулся я молодым людям и вопросительно посмотрел на Катьку.

– Братец! – взвизгнула та и бросилась мне на шею.

Признаюсь, ее ребячество заставило на мгновение усомниться в правильности своего разрешения. Еще немного, и в девках может засидеться, а ведет себя как дитя!

Тем не менее обвенчались они и теперь перед всеми являются мужем и женой. Я и к алтарю Катьку отводил, родня на торжество идти отказалась. Как мне поведал Василий, Макар их и слушать не пожелал, молча указал на порог, а вслед заявил, что сына Ивана и дочери Катерины у него нет. В общем-то ожидаемо с родней не сложилось. Зато с души свалился камень, ведь пройдя в загадочной пещере коридор и отворив дверь, я оказался в своем родном мире и времени. Имелось желание все к чертям бросить! Уже после разговора с отдыхающими в горах, к которым спустился, я поспешил обратно. Лез к скрытому лазу и внутренне себя ругал на чем свет стоит за проявленную слабость. Ладони в кровь сбил, пару раз чуть не сорвался, но до темноты сумел отыскать вход в пещеру и пройти обратно в эти теперь уже точно настоящие для меня время и реальность.

– На тебе странная одежда… словно кино где-то рядом снимают, – усмехнулась сидящая у костра девушка двадцать первого века.

Джинсы, кроссовки, футболка и легкая курточка – основная одежда встреченных мною в горах туристов. Конечно, у каждого имеется сотовый, но есть и гитара, котелок на огне…

– И чего в ней странного? – осторожно поинтересовался я, гадая, не углядели ли они револьвер в кармане моего френча.

– Хм, сегодня такую ткань днем с огнем не найти, очень дорогая, это как профессиональный химик говорю, – поправив очки в дорогой оправе, поддержал девушку парень.

– Стилизация, – широко улыбнулся я, наводя тень на плетень.

Немного поговорив с молодыми, которые по возрасту мне ровесники, как-то мысленно опечалился. У них все разговоры сводятся к заработкам, где кто и как сумел устроиться или затеять собственный бизнес. Обсуждают новые тачки, телефоны, фильмы и сериалы… А мне вся эта рутина неинтересна, нет к ней тяги, и если вспомнить и разобраться, то и места в родном мире. Мало того что без документов, так и мысли совершенно чужды! Сижу у костра и понимаю, что не мое это, не вернулся я, а пришел на экскурсию.

– Какие у тебя странные папиросы! Никогда не видел… Можно? – протянул руку в мою сторону парень, представившийся Сержем.

– Кури, – протянул я ему пачку «Дюшеса».

– Ха! А тут ошибка! – рассмеялся парень, покрутив в руках пачку. – Стилизовано классно, а год указан одна тысяча девятьсот восьмой. Знаешь в чем ошибка?!

– Догадываюсь, – постарался скрыть я улыбку.

– Да?.. – как-то разочарованно протянул парень. – Ладно. – Он закурил, затянулся и сразу же схватился за горло, закашлявшись.

Его удивило, что нет твердого знака в надписи, но он не ожидал, что табак набит настоящий, а не какая-то непонятная смесь.

– Приятно вам отдохнуть и развеяться, – резко встал я тогда, понимая, что эта встреча – очередное подтверждение выбранного мною пути.

Вернулся к ожидающим меня господам офицерам, те и словом не обмолвились, что долго отсутствовал. В Екатеринбурге как раз гуляния народные начались, торжествуют и ликуют все, по причине, что наши войска возвращаются с победой. Этому наша пресса способствует, информирует и просвещает людей похлеще иной пропаганды. Следует с редакторами вновь встретиться и переговорить, чтобы палку не перегибали в своих хвалебных одах. Меня же заботит дальнейшее взаимодействие с императрицей и ее окружением, происки Альянса четырех, продолжающих вынашивать свои захватнические планы. Мы сумели победить эсеров, но кто придет им на смену? А то, что где-то строятся планы по захвату России – нет сомнения.

– Иван Макарович, ваше высокопревосходительство, сейчас куда? – поинтересовался скакавший рядом со мной подпоручик, сразу же пояснивший: – Впереди толпа, как бы вас в ней не потерять.

– Смеетесь? – хмыкнул я. – Мы как-никак верхом, издали же видно!

– Это да, – покивал тот, – но в толпе затеряться всаднику тоже можно.

– Поехали в управу, – после небольшого раздумья объявил я.

Есть хотелось страшно, а из-за внутреннего опустошения и накатившей тоски побоялся сорваться и напиться, чего за собой никогда не замечал. Из-за чего подобные желания и мысли? Усталость и нервное напряжение – вот виновники такого состояния. Необходимо включиться в работу и выкинуть малодушные мысли из головы. Впрочем, мне и так деваться некуда! Следует укреплять армию и вводить в строй как можно скорее новую технику. Если когда-то я размышлял, сомневался и боялся принести в этот мир оружие, то сейчас уже так не считаю. Как ни печально, а имея сильную армию с современным вооружением, войну не получается отодвинуть или вовсе ее избежать. Идет выпуск танков, самолетов, стрелкового вооружения, но и враг не дремлет, а мы слабы из-за разобщенности. Что сделает императрица? К сожалению, даже после моей помощи в подавлении мятежа преграда, стоящая между нами, не пала. На какой-то миг мне показалось, что стена разрушилась, разлетелась во все стороны, но… Ольга Николаевна решила уехать из столицы в Крым. Не худшее решение, но оно подчеркнуло, что мы союзники. Как, е-мое, подданный может являться лишь союзником?

– Иван Макарович! – окликнула меня вездесущая журналистка, а с недавнего времени мой пресс-секретарь.

– Ли́са-Мария, – вежливо кивнул я.

– Ваше высокопревосходительство, разрешите с вами переговорить? – озабоченно сказала та.

Оказалось, что народ не просто празднует общую победу и возвращение императрицы в Москву. Все почему-то решили, что теперь во главе империи стоит Хозяин Сибири, как меня за глаза называют. Мало того, сэр Гардинг, британский посол, обосновавшийся в Екатеринбурге, поздравил с победой именно меня, назвав преемником царя Тартарии. Ну, действия посла можно понять как стремление посеять раздор внутри империи. Глупец, неужели ему непонятно, что на трон я не претендую?..

– Так, пойдем в кабинет, – выслушав Лису, отворил перед ней дверь в управу, галантно пропуская впереди себя.

– Как прикажете, – краешком губ улыбнулась та.

Два часа мы тогда составляли тексты и… нет, не опровержения, этому все равно никто не поверил бы, а воззвание к армии, простым людям, о торжестве справедливости и мире, верности императрице.

– Не поверит никто, – осторожно заметила пресс-секретарь. – Иван Макарович, все посчитают, что это для отвода глаз.

– Что предлагаешь? – хмуро поинтересовался я.

– Два варианта, – осторожно сказала Лиса-Мария. – Первый: вы отправляетесь в столицу и участвуете в торжествах по случаю победы. Обязательно рядом с императрицей, подчеркивая, что довольствуетесь второй ролью.

Представил я себе это, ухмылки и усмешки подхалимов императорского двора, сплетни и козни… Да ну на фиг! Заняться мне больше нечем, что ли? Так Лисе и заявил. Та не смутилась и предложила второй вариант: мол, Ольга Николаевна с визитом и инспекцией прибывает в Сибирь на императорском поезде, а тут ей оказывают заслуженные почести, и опять присутствие рядом моей персоны подчеркивает, кто есть кто.

– И ты думаешь, что императрица на это пойдет? – саркастически хмыкнул я.

– Можно я попытаюсь организовать приезд ее императорского величества? – попросила Лиса.

– Не вопрос, – пожал я плечами.

С тех пор меня Лиса-Мария не беспокоит. Время от времени узнаю, чем она занимается, но не более того. Отношения у Анзора и Симы так и продолжаются в том же духе. Могут друг на друга дуться и делать все назло, однако, после того как моя сестрица оказалась в положении, я смехом своему ответственному за разведку и контрразведку предложил:

– И долго ты ей мозги пудрить собрался? – кивнул в сторону Симы, которая как раз Катерину о чем-то выспрашивала. – Когда уже под венец? Да и самому пора остепениться, вы же и так живете как муж с женой, но налево ты все равно ходишь.

– Иван Макарович, это все южная кровь виновата, кровь бурлит, – в очередной раз попытался списать Анзор любвеобильность на свое происхождение и тягу к женскому обществу.

– Пожалуй, голубчик… – тоном профессора Портейга начал я и, помолчав, добавил: – Велю Симе, когда в очередной раз разругаетесь, с кем-нибудь близко познакомиться. Вокруг полно молодых и статных господ офицеров!

Признаю, ударил в больное место друга, тот же свою женщину может и к камню приревновать!

– Тогда уйду в горы и брошу все! – пригрозил Анзор.

– Так ты же грозился заточить Симу на высокой горе, чтобы никто не мог до нее добраться, – припомнил я слова своего друга.

Он неоднократно грозится податься на свою историческую родину и заделаться пастухом или виноделом. Сильно сомневаюсь, что он сможет, не такая у него натура, от тоски на второй день взвоет.

– Упирается, а силой тащить – последнее дело, – вздохнул друг. – Иван, вот скажи, как ее к алтарю отвести? Уже и согласие давала, день венчания назначали, кольца покупал, наряд праздничный… – Он махнул рукой. – И каждый раз все срывается!

– Хм, а ты возьми пример с Василия, – указал в сторону стоящего своего зятя, что-то обсуждающего (денег просит на какое-то изобретение, к бабке не ходи!) с банкиром Велеевым, – раз, два – и в дамках!

– Поясни, – потер бровь Анзор, не поняв моего намека.

– Предложение ты делал? – загнул палец и сам же ответил: – Делал! Согласие получил? Получил! Так заделай ей ребеночка, а себе наследника – и никуда-то она не денется.

– Ты очень коварен, – покачал головой мой друг.

– Кстати, если возникнут проблемы, то обратись к Портейгу, тот твоему горю обязательно поможет! – подначил я.

– Сам справлюсь, – задумчиво изучая взглядом свою женщину, ответил Анзор.

Кстати, Сима тогда от этого взгляда поежилась и забеспокоилась, интуитивно догадалась, что козни вокруг нее замышляют. Конечно, она незаменимая работница и тянет большой финансовый объем, в том числе и руководит компаниями на расстоянии, освободив меня от лишней головной боли. Если у нее дитя появится, то возникнут проблемы на предприятиях, особенно находящихся в Москве. Но еще большие неприятности возникнут, если она и в самом деле уедет с Анзором в его горы. Эх, так я и не отыскал то место, где старый аксакал проводил ритуал, который в итоге мне и помог в этом мире оказаться. После пещеры, в которой есть переход в свое время и мир, уже отпала надобность в поисках загадочного места. Впрочем, не понимаю, что там хотел найти и для чего. Опять-таки насчет пещеры царя Тартарии, так ее про себя называю, еще нет решения. Что с ней делать? Оставить все как есть или… взорвать от греха подальше? Кто построил такое сооружение и что оно там скрывает? С одной стороны, есть желание узнать, но это может привести к гибели всего, это словно дать древнему человеку гранату. Чурник почему-то не воспользовался всеми преимуществами этого сооружения. Хотя мог и попытаться – но проиграл…

– Иван Макарович, разрешите? – зашел в купе мой адъютант.

– Конечно, мы же вместе едем, проходите, Савелий Петрович, – махнул ему я. – Что там охранители, все деньги у вас выиграли?

– Мы по маленькой играли, при своих разошлись, – отмахнулся подпоручик.

– Это хорошо, – покивал я, потерев щеку и мысленно отметив, что не мешает побриться. – Какие гуляют сплетни? – поинтересовался и сразу уточнил: – Только не стоит пересказывать, кто с кем изменяет или про карточные долги и разорения!

– Казаки пришли к выводу, что вы прибыли на торжества, чтобы спланировать с Ожаровским действия по подчинению всей территории России, – доложил подпоручик. – Никто не поверил, что вы приняли приглашение, чтобы посмотреть на их молодецкие игры и провести смотр.

Промолчал я, не стал говорить, что в чем-то слухи оправданы. Мы на самом деле пытаемся ускориться и подготовиться к войне против Альянса. Сейчас именно тот момент, когда эффект от нашего нового вооружения может сойти на нет. Анзор вот сообщает, что германцы усиленно испытывают какие-то новинки, собираясь противопоставить их нашим самолетам и танкам (а их не так и много!). Вот мы и решали с атаманом казачьего войска вопросы взаимодействия, если случится агрессия со стороны Альянса. В данный момент понимаю, что Британия в войну не ввяжется, займет выжидательную позицию, но союзникам будет всячески помогать. Канцлер Германии сумел как-то настроить на военные действия президента Франции, а ведь до недавнего времени Арман Фальер выступал резким противником военного конфликта.

– Ну и жара! – обмахнул себя фуражкой подпоручик. – Сейчас бы на речку искупаться… Ваше высокопревосходительство, а может, когда в Екатеринбург прибудем, то возьмем лошадей и на Исеть отправимся? Могу у госпожи Марты взять продуктов и официанточек!

– Искупаться можно, рыбку половить, – мечтательно покивал я, а потом пальцем погрозил адъютанту: – Но без баб, хватит уже сводничать!

Савелий Петрович от Марты нахватался! Рестораторша так и пытается меня с кем-нибудь свести, заявляя, что слишком редкие встречи с девушками дурно влияют на мужской организм. Блин, лучше бы о ротмистре своем так заботилась, а то за все время Вениамин Николаевич всего-то два раза ее навещал! Как-то их отношения не определятся, точнее, Марта не желает покидать Екатеринбург, а Ларионов не имеет возможности покинуть столицу.

– Прибываем! – стукнула в дверь купе проводница.

Поезд остановился у перрона, мы выбрались из вагона, и идея про речку мне еще больше понравилась. Жарища такая, что, кажется, камень плавится. А вот спешащий к нам Анзор, с каким-то хмурым выражением на лице, заставил усомниться в таких планах.

Глава 1

Небольшие проблемы

– Думаю, накрылся наш отдых на реке, – предчувствуя дурные вести, сказал я своему адъютанту.

Подошедший Анзор коротко всех поприветствовал и попросил отойти с ним в сторонку, чтобы сообщить какие-то новости.

– Надеюсь, России не объявили войну? – спросил его, как только мы отошли от моих охранителей и адъютанта.

– Лиса-Мария организовала приезд императрицы. Ольга Николаевна со свитой на императорском поезде прибудет в Екатеринбург через два дня, – огорошил меня Анзор.

– И что в этом секретного? – пожал я плечами, стараясь сохранять невозмутимость, а сам мысленно вздыхал, представляя, сколько сейчас возникнет проблем, в том числе и бытового плана. – Поди уже весь город об этом знает! Наверняка же Лиса на каждом углу растрещала, а может, еще и заметки в газетенки тиснула!

– Ха! Иван Макарович! Ты верно все подметил! – чуть улыбнулся мой друг. – Правда, тексты статей госпожа Соловьева со мной согласовала, преподнесла в лучшем виде. Дело в другом: Мария Генриховна мне сделала один неприятный подарок, – мой контрразведчик поморщился, – чертежи большого самолета презентовала. И ведь, чертовка, розовым бантиком завязала! Мстит за мое к ней отношение.

– Чертеж еще не готового самолета? – нахмурился я.

– Да, ты его еще тяжелым бомбардировщиком называешь, – печально подтвердил Анзор. – Какая-то гнида сперла и пыталась переправить документацию в Германию. На этом новости не заканчиваются: у Германии и Австро-Венгрии появились летательные машины, по словам моих агентов – выглядят грозно, есть у них и новые разработки в виде длинноствольных пулеметов, перемещаемых и установленных на грузовиках.

– Зенитные комплексы?.. – буркнув под нос, задал себе вопрос. – Тяжелые машины, способные с нашими танками соперничать? – уже нормальным голосом спросил и посмотрел на Анзора.

– Канцлера ничего из этого не устроило, а ему предоставили несколько разработок. Передают, что он настаивает, мол, это направление следует забыть и сосредоточиться на орудиях, предназначенных для подавления машин врага. На пушки меньше тратится средств, они не требуют такого долгого и дорогостоящего…

– Понял, – перебил я Анзора. – Давай уже угости меня «вишенкой на торте», чую же, что самую хреновую новость припас под конец.

– Через три недели Германия и Австро-Венгрия перейдут границу нашей империи. Франция подтянется спустя пять дней, столько затребовали времени на передвижение войсковых колонн, – ответил Анзор и озадаченно спросил: – Иван Макарович, ты, вижу, не удивлен. Заверяю: сведения точны и готов за них поручиться!

– Неделей позже или двумя – без разницы, – отмахнулся я. – Мы с тобой давно пришли к выводу, что войны не миновать. Печалит, что Франция решилась воевать, но, как понимаю, Британия остается в стороне.

– Да, – улыбнулся Анзор. – Англичане, как обычно, собираются получить дивиденды за счет других. Насколько знаю, у них есть договоренности о поставке другим странам Альянса боеприпасов, амуниции и оружия; естественно, за деньги.

– Водным путем? – уточнил я, потерев висок.

– Другого варианта нет, – пожал плечами Анзор. – Так что, Иван, отправляемся на завод, где строят самолеты, и ищем того, кто украл чертежи?

– Ты еще не отправил туда своих людей? – поразился я. – Не ожидал я, что по такому поводу советоваться начнешь! – укоризненно покачал головой. – Как ни крути, а это в твоем ведении!

– Гм, – кашлянул в кулак мой начальник контрразведки, который, кстати говоря, так и не согласился занять этот пост официально, – прости, но там Катерина Макаровна заправляет.

– Что?.. – ошарашенно произнес я. – Сестрице я не давал такого дозволения, да и в положении она… Ты ничего не путаешь?

– К сожалению, – развел руками мой собеседник, – ты-то слишком занят, я тоже должного внимания до последнего времени не оказывал тому, что на заводах происходит. Наш главный конструктор, насколько тебе известно, не старался руководить рабочими и заводить собственные порядки. Его устраивало, что управляющий за все отвечает и передает распоряжения. В сложных случаях Василий лично объяснял, как необходимо стыковать или сваривать детали, устанавливать то или иное оборудование. Его уважают за ум и изобретательность, но сам он за порядком не смотрит. А с приходом…

– Понял, не стоит, – поморщился я, прекрасно понимая, о чем мне он сейчас поведает.

Катька – шило в одном месте! И ведь ей уже не погрозишь розгами или ремнем – мужняя жена! Активна и целеустремленна чрезмерно, мужа своего под каблук подмяла на раз, а уж попробуй ее ослушайся кто-то другой, так сможет справиться, не прибегая к моим услугам. Кто может отказать родной сестре Хозяина Сибири? Дураков же нет, боятся за свои задницы в креслах и лишних телодвижений не делают, чтобы чего не вышло. А я-то! Сам хорош! Знал кого направляю на военный и в какой-то степени секретный объект. Увы, пока еще тайны хранить сложно, в особенности когда можно и так понять, что из себя представляет танк или самолет: срисовал пропорции, поставил движок, а остальное можно в процессе наладки придумать. Кстати, не факт, что получится хуже, чем наши решения.

– Выдвигаемся в управу, а там посмотрим, – подумав, решил я.

Анзор спорить не стал, нам есть над чем поразмышлять, в том числе и как-то организовать торжественную встречу императорского поезда, не забыв про безопасность. Что ни говори, а могут найтись какие-нибудь фанатики, посчитавшие, что если устранят императрицу, то ее место перейдет ко мне. Да мне, наоборот, защищать нужно Ольгу, охранять ее! Мне Сибири с ее проблемами хватает за глаза. Признаюсь, одно время присматривался к своему окружению, думал преемником обзавестись. Анзора не рассматривал из-за его прошлого, которым он, как ни странно, гордится. Однако кандидатуры военных, в том числе Гастева, Ожаровского, отпали. Тем бы оружием побряцать, а на экономику плюют свысока. Хотя атаман казачьего войска вполне сносно справляется с обязанностями губернатора Оренбурга, но зачастую бумаги подписывает не читая. Господин Велеев – банкир и сообразительный малый, вполне себе отличный кандидат, но, кроме финансов и торговли, не разбирается ни в чем. К сожалению, профессор Портейг уже в возрасте, а то бы я его вместо себя поставил.

– Иван Макарович, а чего не спросил про наш транспорт? Неужели не заметил? – удивился Анзор, когда мы разместились в открытом кабриолете.

– Хорошая машина, – пожал в ответ плечами. – Давно пришли?

Это я, оглянувшись, увидел, что моя охрана и адъютант загружаются в точно такие же «мерседесы».

– Позавчера, – озадаченно ответил мой начальник контрразведки. – Кстати, получил заверения от фирмы, производящей эту технику, что невзирая ни на что, как только возникнут проблемы с автомобилями или потребуются новые, то мы незамедлительно получим все что угодно.

– Но по завышенному тарифу, – хмыкнул я. – Это понятно, рули давай. И потом, чем эта машина отличается от наших бывших? Отделка лучше, рессоры, движок мощнее, но функцию-то выполняет старую! Перевозит наши задницы из одной точки в другую.

– Не поспоришь, – кивнул Анзор и завел движок.

Улицы Екатеринбурга выглядят достойно, фасады домов в свежей краске, дороги отличные, тут и там прохаживаются городовые и следят за соблюдением порядка. Правила дорожного движения стараются все соблюдать, никому не охота выслушивать нотации полиции или платить штраф. Да, за серьезные нарушения передвижения по дорогам я ввел штрафы, теперь народ не разгуливает по проезжей части и число аварий с тяжелыми последствиями снизилось. На оживленных перекрестках даже нарисованы пешеходные переходы, и время от времени городовой останавливает поток транспорта и пропускает народ на другую сторону улицы. Ну, поток машин и телег не такой уж и большой, если честно, поэтому моя реформа в области регулирования движения не всем понятна.

– Здравствуйте, Анечка, – улыбнулся я своей секретарше и делопроизводительнице, когда поднялся в собственную приемную.

– Ой! Иван Макарович! Как хорошо, что вы вернулись! – обрадовалась женщина. – Доброго дня! Господин Велеев и отец Даниил вас по несколько раз на дню спрашивают. Какие-то у них важные вопросы; просили, как только прибудете, сразу им сообщить, хотят договориться о встрече.

– Хм, а что случилось? – поинтересовался я, зная, что Анна в курсе событий, недаром ее благосклонности добивается помощник Анзора.

А о том, что Александр по прозвищу Жало сюда часто захаживает и сегодня тут уже был, говорят свежие розы, стоящие в вазе на подоконнике. Нет, чисто теоретически у моей секретарши мог появиться еще какой-нибудь поклонник и воздыхатель. Вот только Александр Анзорович не потерпит, чтобы кто-то его даме сердца дарил букеты. Помощник начальника контрразведки очень похож на своего шефа и свое не отдаст ни за что!

– Дело связано с производством золотых рублей, – ответила Анна. – Возникли разногласия между банкиром и священнослужителем. В том числе по весу монет, приходу золотого песка и самородков с приисков, распределению и финансированию. Гм, не совсем все поняла, но как-то так, – покрутила в воздухе пухлой стопкой бумаг моя секретарша, а потом продолжила: – Пресса – на вашем столе, документы разложены по стопкам, а вот – те, которые требуют вашего пристального внимания, – протянула мне пачку бумаг.

– Спасибо, – вздохнул я и принял документы, оценив навскидку толщину на часа три работы. – За время моего отсутствия ничего не случилось? – задал вопрос, но чисто для порядка, понимая, что все важное мне уже сказали Анзор и секретарша.

– Нет, – покачала головой Анна, а потом приветливо поздоровалась с подошедшим начальником контрразведки.

– Голубушка, а не попадался ли вам сегодня на глаза мой заместитель и шельмец? – поинтересовался Анзор у молодой женщины.

– Вы про Александра Анзоровича? – уточнила секретарша.

– Анна Максимовна, вы само очарование и догадливость, – сделал ей комплимент мой друг. – Про него, про кого же еще? Передайте Саше, что до сих пор жду от него доклада по одному важному делу. Что-то он не спешит меня порадовать!

– Хорошо, – чуть заметно кивнула Анна, явно озадаченная услышанным.

– Пошли, – кивнул я Анзору на дверь своего кабинета. – Дел много!

– А когда их мало было? – философски заметил тот. – Анечка, голубушка, организуйте нам кофейку и чего-нибудь перекусить, – попросил он мою секретаршу, а потом, спохватившись, уточнил: – Ваше высокопревосходительство, простите за самоуправство, с раннего утра маковой росинки во рту не держал!

– Симе выговор влеплю, не смотрит за твоим питанием, так и язву желудка нажить легко, лечи тебя потом, – буркнул я, а сам посмотрел на секретаршу: – Да, перекусить нам не помешает, желательно чего-нибудь существенного.

– Организую, – потянулась она к телефонному аппарату.

Кому собиралась звонить – не услышал, прошли с Анзором в кабинет. Впрочем, загадки-то никакой нет, ресторан Марты напротив управы, там повара готовят вкусно, и можно ожидать, что минут через двадцать нам принесут обед.

– Марта придет? – задумчиво спросил Анзор, подходя к окну.

– Черт! Всего-то ничего отсутствовал, а бумагами стол завалили! – осматривая стопки документов, расстроился я.

О нескольких часах работы в душном кабинете можно забыть, разгребать прошения, сметы, заявки, жалобы и тому подобное придется до утра, если не дольше. А сейчас на речке, после того как искупаешься, прохлада в тенечке, кто-то пьет холодное пиво или квас, радуется беззаботной жизни… Помотал головой, прогоняя наваждение, и сел за стол, с отвращением смотря на документы. На кого бы переложить хоть часть бумажных дел?.. Увы, тот же градоначальник Марков с удовольствием пытается все спихнуть на других. Если же не удается, то дотошно выпытывает мое мнение.

– С чего ты решил, что владелица нескольких ресторанов почтит нас своим присутствием? – поинтересовался у своего начальника контрразведки, двигая бумаги на край стола.

– Хм, так появилась сильная конкурентка в ее бизнесе, – хмыкнул Анзор. – Говорят, ей Михаил Алексеевич лично подбирает здания, где открыть то или иное заведение. Начала с нескольких дешевых заведений для простого люда – рюмочных, а через два месяца сразу три ресторана открыла.

– И что? – не понял я Анзора.

– Иван, про приезд императрицы знают все, и у кого станет столоваться она со свитой, тот получит и прибыль, и приток посетителей, – пояснил он.

– Конкуренция всем выгодна, – отмахнулся я, но все же поинтересовался: – А что за дама и откуда она? Чем раньше занималась?

– Беженка, из Петербурга, там преподавала в университете, тридцати лет, без научных званий и титулов, – достав папиросы, ответил Анзор, наморщил лоб и добавил: – Если не ошибаюсь, то зовут Олеся по отцу Федоровна по фамилии Беляева.

– И с чего она тебя заинтересовала? – подозрительно смотря на своего начальника контрразведки, спросил я. – Только не говори, что стал интересоваться такими особами! Я еще бы понял, если б господин Картко мне так на память о даме зачитал, он мог усомниться в честности капитала и провести проверку, но ты-то с какого бока?!

– Несколько причин, – пожал плечами Анзор. – Странно, что преподаватель университета так резко меняет свой образ жизни. Да и деньги откуда-то находит, опять-таки быстро поднимается и уже составляет конкуренцию Марте, которая в этом бизнесе давно. Крутится эта Олеся вокруг градоначальника Екатеринбурга и получает от него различную помощь, а в любовницах не числится.

– Родственница? – сделал я предположение.

– Или аферистка, – пожал плечами Анзор. – Денег только вложила много, которых простой преподавательнице в таком количестве не заработать.

– Допустим, – непонимающе пожал я плечами, – она где-то украла большую сумму или наследство получила. Начались в Петербурге беспорядки – и решилась убежать в Сибирь, наслышавшись, что тут безопасно. Это не объясняет твоего к ней интереса!

Что-то мой начальник контрразведки недоговаривает. Темнит! Явно какие-то подозрения есть, а может, и доказательства. Вот только ничего не сказал, ушел в несознанку, а когда он начинает упираться, то заставить его ответить может только Сима, да и то не всегда.

– Иван Макарович, разрешите? – заглянула в дверь Анна. – Обед принесли, разрешите в переговорной стол накрыть?

– Да, позови, когда можно будет покушать, – попросил я секретаршу.

– Через пять минут! – ответила молодая женщина и закрыла за собой дверь.

– Давай вернемся к нашей новой рестораторше, – произнес я, внимательно следя за реакцией Анзора. – Выкладывай, что тебя смущает и в чем ее подозреваешь.

– Есть мнение, что она знакома с сэром Гардингом, появилась же, считай, после того, как организовалось посольство Британии, – хмуро сказал Анзор. – Совпадение, согласись, странное, не нравится мне она.

– Хм, а раскопать ее биографию не смог, – утвердительно заметил я.

– Иван, так она же не из моего круга интересов, – хмыкнул друг и добавил: – Бывших интересов.

– Ой, таки и бывших! – не поверил я, доподлинно зная, что руку на пульсе событий мой собеседник держит. – И потом, черт с ней с этой дамой! Нам-то от ее деятельности ни жарко ни холодно! Если же она работает на англичанина, то это неприятно, но не более того. К секретам не подпускать – и все дела.

– Это и так понятно, – махнул рукой Анзор.

В кабинет вновь зашла Анна и пригласила отобедать. Гм, в переговорной меня поджидал сюрприз. Стол заставлен яствами, бутылками с алкоголем и даже запеченный молочный поросеночек присутствует.

– И как это понимать? – озадачился я. – Мы же не прием закатываем, рассчитывал съесть тарелку борща, тарелку картошки с котлетой, а потом испить чашку кофе!

– Э-э-э, я передала госпоже Марте, что вы желаете основательно перекусить, – осторожно заметила моя секретарша.

– Да? – скептически осмотрел я стол. – Решили меня закормить вусмерть? Хорошо, устроим пирушку, – неожиданно возникла совершенно другая мысль. – Зови моих охранителей, своего ухажера, да и Марту пригласи, но прежде убери алкоголь, нечего средь бела дня пьянству предаваться.

– Так, может, отца Даниила и банкира Велеева пригласить? – предложила Анна. – Они просят о встрече.

– Да? Оба просят? – удивился я, очень сомневаясь, что священнослужитель вдруг что-то просить начнет, а если на такой шаг пошел, то дело необычное и, возможно, серьезное.

– Конечно, я же вам уже докладывала, – кивнула секретарша. – Еще профессор Портейг вас просил его навестить. Может, и его позвать?

– Семена Ивановича нет смысла приглашать, – отмахнулся я. – Он свою лабораторию на застолье не променяет. Договорись с ним о встрече вечером, время и место пусть сам назначит.

В любом случае я планировал встретиться со своим компаньоном по медицинскому бизнесу. В свете скорых боевых действий, а сведениям Анзора доверяю, нам необходимо пересмотреть номенклатуру выпуска медикаментов. Сильнодействующие лекарства необходимы, но простые препараты и даже бинты могут спасти намного больше жизней, чем пилюли.

Банкет не получился, мои охранители чувствуют себя неуютно. Господа офицеры не могут расслабиться, да еще и Марта пришла этакой гордой дамой в строгом деловом костюме. Отец Даниил и банкир Велеев не заставили себя ждать, волком друг на друга косятся, но пока еще эмоции сдерживают. Я же за столом сижу и наслаждаюсь мастерством шеф-повара ресторана. Правда, не понимаю, почему мы в переговорной все оказались, можно же было и в зале заведения, что напротив, отобедать.

– Марта, так что ты устроила? – поинтересовался у рестораторши. – Если я просил перекусить, то тебе мои вкусы известны, и тащить сюда столько еды – глупость.

– Ваше высокопревосходительство, согласитесь, мои повара превосходно готовят, – лукаво улыбнулась та. – Это меню составлено для особых случаев, и, как догадываюсь, один такой скоро наступит.

– Ты побоялась, что могу организовать встречу императрицы со свитой в заведении конкурентки? Этаким, – обвел стол взмахом руки, – образом демонстрируешь, что не ударишь в грязь лицом и меня не подведешь?

– Вы как всегда прозорливы, – кивнула та, а потом пожалилась: – Для меня загадка, как у кого-то могут так дешево стоить блюда. Тот же жареный гусь – и то дешевле живого на рынке.

– Иногда стоит приучить клиентов к низким ценам, а потом медленно их повышать, – усмехнулся я. – Марта, уж тебе-то не хуже моего это известно, сама же ценами играла. Ладно, давай говори о своей просьбе!

– С чего ты так решил? Иван, я со всей душой и… – начала рестораторша, но я ее перебил:

– Довольно! У тебя явные проблемы, иначе бы не стала так наряжаться и нервничать, говори!

– От меня уходят девочки, которые ублажают клиентов. Некоторые пропадают, и найти их не могут. Другие заявляют, что нашли лучшее место, за неделю трое пропали, у конкурентки – четверо, – нахмурилась Марта.

– Что Картко? – коротко уточнил я.

– А он-то тут при чем? – пожала рестораторша плечиками. – Глеб Сидорович человек занятой, у него в подчинении много людей, за всеми нужен присмотр, – с непонятной интонацией заявила моя собеседница.

Ну, согласен, возглавив полицию, жандармерию, став ответственным за исправительные учреждения и в том числе ссыльных политических, Картко имеет времени не так много. И тем не менее он обязан реагировать.

– Анзор знает? – уточнил я.

– Да, говорит, что воровское сообщество не при делах, – ответила Марта.

– Хорошо, – задумчиво произнес я, – твоими проблемами займусь, и насчет рекламы не переживай – сделаем. Кстати, ты поговори с Лисой, используйте прессу и выпусти пару статей о вкусной и полезной пище. Намекни, что жареные гуси могут различаться в разных заведениях. Если покупать молодую птицу, то стоит она дороже, мясо полезнее, мягче и тому подобное. Мысль уловила?

– Иван, ты вновь меня удивил! – широко улыбнулась Марта. – Пойду поищу Марию, она сейчас переживает, что тебе не понравилось известие о ее договоренности с императрицей! Да, по секрету, – понизила она голос, – не последнюю роль в переговорах сыграла твоя сестрица.

– Катька? Что она опять учудила? – забеспокоился я.

– Ничего, упросила Ольгу быть крестной ее ребеночка, – улыбнулась краешком губ Марта. – Кстати, ты не забыл, что со дня на день Катерина станет матерью?

– Не забыл… – ответил я и вытащил портсигар, мысленно подсчитывая, сколько времени прошло с момента свадебной церемонии моего главного конструктора с сестрой.

Если все правильно подсчитал, то девять-то месяцев минуло. Так и хочется воскликнуть: «Боже, как быстро летит время!» Н-да, не успел оглянуться, а скоро сестрице рожать. И, что печально, сделано за эти месяцы не так много, как хотелось бы. Худо-бедно наладили производство танков, самолетов и минометов, автоматы исправно выпускаются и поступают в войска. Правда, финансирование начинает буксовать, золото почти все уходит, и в казне не то чтобы дыра, но резервов мало. Опять-таки следует что-то придумать и противопоставить Британии, которая в предстоящей войне начнет помогать своим союзникам и нашим врагам. Если на суше и в воздухе можем рассчитывать на определенный перевес, не учитывая каких-то разработок противника, то на море не так все однозначно.

– Иван Макарович, так я пойду, – отвлекла меня от размышлений Марта. – Смотрю, пришел господин банкир, значит, и отец Даниил подойдет, а они друг друга на дух не переносят в последнее время.

– Не желаешь попасть под раздачу? – усмехнулся я. – Хорошо, ступай и при первой же нашей встрече напомни про девочек. Так и скажи, что по пропавшим нет новостей – сразу вспомню, забыть-то не должен, сегодня же с Глебом Сидоровичем переговорю.

– Спасибо, – кивнула Марта. – Да, ваше высокопревосходительство, ты бы подготовил подарки племяннику или племяннице, – прозрачно намекнула она.

– Обязательно, – потер я щеку, не видя в этом проблемы.

Правда, следует уточнить, когда же Катерина собирается рожать, а то могу закрутиться и без подарка малыша и молодую мамашу оставить. Марта удалилась, а ко мне подошел банкир и, вежливо поздоровавшись, спросил:

– Ваше высокопревосходительство, позвольте с вами переговорить с глазу на глаз.

– Алексей Петрович, голубчик, если дело касаемо ваших распрей с отцом Даниилом, то нам следует сообща беседовать, – ответил я.

– Не только, – вздохнул Велеев. – Есть личная просьба, и хочу отчитаться о финансах и налогах.

– Налоги-то тут с какого бока? – озадачился я и встал со стула. – Ладно, пройдемте в кабинет, там и священнослужителя подождем. Господа! – обратился к присутствующим. – Не стесняйтесь, продукты имеют свойство портиться, так что празднуйте!

Гм, что конкретно они тут отмечают – не сказал, сам не в курсе. Пусть будет просто отдых после напряженных деньков. Хотя что там такого сложного, если мы к казакам ездили и они нас со всей душой принимали. Впрочем, они иначе и не могли, как ни крути, а приехало начальство. Мне даже Ожаровский предлагал на выбор пару охранительниц, которые, как подозреваю, револьвера и шашку в руках не держали. Да и еще несколько казачек рядом крутились и все пытались своим внешним видом заинтересовать. Я же внимание обратил на одну девчушку, искренне удивляясь ее мастерству владения саблей, джигитовкой на лошади и стрельбе с двух рук. На скаку ножи в мишень метала, и все точно в цель! Хотел предложить ей у меня послужить, да Владимир Федорович все испортил:

– Как вам, ваше высокопревосходительство, моя внучка? В молодости и я так мог! Что только творит, чертовка!

– Так кровь-то ваша! – усмехнулся я, радуясь, что не взвалил на себя заботу о близкой родственнице атамана. Возьми она и согласись у меня служить, в том числе охранницей, а господа офицеры вокруг окажутся статные, охмурят девчонку и… держи ответ перед Ожаровским, что внучку не оградил и не уберег. Сам-то атаман не скрывает своих любовных похождений, в том числе и охранительницы у него служат в большей степени не для охраны. Интересно, что та казачка, которая на атамана имела влияние, на глаза не попалась. Наверное, в немилости, или он ее кому-нибудь сосватал, такое сплошь и рядом среди высокопоставленных особ происходит, когда любовница не знатна, не богата и надоела барину. С хорошим приданым (разным), сватает ее барин кому-то из своей челяди, естественно, по обоюдному согласию.

– Алексей Петрович, что вы там о личном хотели попросить? – проходя в свой кабинет, спросил я Велеева.

– Гм, честно говоря, просьба не только моя, я к ней присоединяюсь и прошу того же, что и Инна Геннадьевна. – Он смущенно отвел взгляд, но потом собрался с духом: – Просим стать нашим свидетелем на бракосочетании!

– Инна Геннадьевна – это же ваша помощница? – уточнил я. – Если не ошибаюсь, фамилия у нее Жерова, правильно?

– Совершенно верно, ваше высокопревосходительство, я осмелился сделать Инне Геннадьевне предложение руки и сердца, она его приняла, – сказал банкир, у которого мечтательно заблестели глаза.

– Поздравляю! От чистого сердца примите мои искренние пожелания жить в согласии! – пожал я руку Велееву. – Гм, простите за нескромный вопрос, а наследники, надеюсь, не за горами? Сколько планируете детей?

Спросил и сам же язык прикусил. Ну, такое не принято спрашивать, а я прямо намекнул, что помощница Алексея Петровича может оказаться в двусмысленном положении, если тот не женится. А к этому имеются предпосылки. Нет, Инну Геннадьевну давно не встречал, а вот их отношения хорошо изучил. Избранница банкира чем-то напоминает Катерину, такая же деятельная, не удивлюсь, если именно она вопрос ребром поставила.

– Ой, можете не отвечать, это ваше сугубо личное дело! – поспешил снять свой вопрос. – Но такое событие грех не отметить! – направился к шкафу, вытащил бутылку коньяка и пару бокалов.

– Иван Макарович, так вы нашу просьбу исполните? – взял в руку бокал с коньяком банкир.

– Если позволят обстоятельства, то – непременно! – заверил его, а сам попытался запомнить, что нужен еще один подарок.

Желательно мне не откладывать дело в долгий ящик, а посетить ювелира и заготовить презенты. Не так давно сделал заказ на десяток орденов и медалей, назвав их «За отвагу от Сибири». Награждений пока не случилось, но какие-то знаки уважения оказывать своим подчиненным необходимо. Кандидатур уже много, в ящике стола внушительный список, и, пожалуй, Анзор прав, одного ордена с медалью – мало. Поэтому и нет у меня пока награжденных. Эх, опять императорский двор начнет против меня кампанию, дуя в уши императрице, что Иван-то Чурков в правители метит…

– Ваше высокопревосходительство, приглашения на свадебную церемонию пришлем чуть позже, с датой пока не определились. Невеста просила узнать, может, вы нам дату подскажете, гм, в текущем, так сказать, месяце? – Последнюю фразу Велеев произнес смущенным голосом, а потом пожелал сразу объяснить такую спешку: – Инна Геннадьевна не хочет, чтобы поползли слухи, порочащие ее добропорядочность.

Иными словами, он своей помощнице заделал-таки ребеночка! Или она сделала все от себя зависящее, чтобы забеременеть. Женщины хитры и коварны, от них всего можно ожидать, это уже давно истина. Правда, бывает, слабый пол совершает такие непродуманные и нелогичные поступки, что диву даешься.

– Нужно с отцом Даниилом посоветоваться, – задумчиво ответил я. – Согласуем, когда он вас обвенчать сможет.

– А может, другого священника поищем? – как-то неуверенно предложил Велеев. – У нас с отцом Даниилом взгляды расходятся, он начинает нанимать работников для чеканки монет и платит им втридорога.

– Разрешите? – стукнул в дверь тот, о ком речь зашла.

– Проходите, святой отец, рад видеть в добром здравии! – пригласил я в кабинет того, кто хранил наследство царя Тартарии и признал меня наследником.

– И вы здесь? – нахмурился отец Даниил, с неприязнью посмотрев на банкира.

Еще не так давно эти двое смотрелись неплохой командой. Как ни крути, а чеканка монет – дело важнейшее для Сибири и не такое простое. С приисков в банк прибывает намытое золото, там оно взвешивается и приходуется, а потом отправляется на переплавку и чеканку. Когда же монеты готовы, то вновь приходуются в казну. На бумаге выглядит все легко и просто, а на самом деле сопряжено с трудностями. Случалось, что разница в весе доходила до полкилограмма. Из банка отправлено сто килограмм, а в чеканный двор доехало девяносто девять килограмм пятьсот грамм. С монетами случалась уже обратная ситуация, но банкир и главный монетопечатник ситуацию улаживали, и моего вмешательства не требовалось.

– Так, рассказывайте, что за черная кошка между вами пробежала! – приказал я.

Ответ не стоил моего внимания! Все из-за денег, несмотря на то что оба на золоте сидят! Честнейшие люди, что не может не радовать. И ведь не за себя пекутся, банкир трясется аки Кощей над каждым золотым, а отец Даниил желает за труд своим работягам достойно платить. Нет, припомнили и расхождения в весе золота, задержку с поставкой сырья и готовой продукции. Даже обвинили друг друга, что подрывают мой авторитет и позорят Сибирь. Ругались с достоинством, аргументы приводили разносторонние, но до сквернословия не дошли и до драки не опустились.

– Хватит! Понял я уже все! – прервал я их перепалку. – Дурью оба страдаете!

– Так ведь… – начал отец Даниил, но я его перебил:

– Ты, батюшка, тоже хорош! Не мог заявить, что без оплаты работникам не поставишь в казну ни рубля? Кстати, а себя возблагодарить за труды не забыл?

– Дело богоугодное, а на жизнь мне и так хватает, – отвел глаза отец Даниил.

– Алексей Петрович, будьте любезны, проясните ситуацию, на каком у нас окладе уважаемый начальник печатного двора Сибири? – обратился я к казначею, придумав новую должность отцу Даниилу, при этом неожиданно осознал, что даже не удосужился узнать, как в миру батюшку звать.

– Э-э-э, так ведь у него же церковный сан, – растерялся казначей.

– Иван Макарович, ваше высокопревосходительство, – обратился ко мне священнослужитель и начальник печатного двора, – ни на какие должности не заступал, просьбу выполнял вашу!

– Простите, а как к вам теперь обращаться? – уточнил у растерянного святого отца Велеев. – Два начальника, равных друг другу по чину, намного быстрее договорятся и проблемами общими проникнутся!

Ха! Молодец банкир, уловил мою мысль!

– Даниил Сергеевич Пуштарев, я, – представился начальник печатного двора.

– Вот и хорошо! В церкви обращаемся как подобает, а на совещаниях и в обычной жизни – уже по имени-отчеству, – заявил я и уточнил: – Ничего не нарушаю и не оскорбляю таким образом?

– Нет, – растерялся Даниил Сергеевич. – Правда, не слыхал, чтобы святые отцы еще как-то империи служили.

– А теперь – к проблемам! – потер я ладони и достал из шкафа… третий бокал. – В знак примирения и дальнейшего плодотворного сотрудничества! – провозгласил тост и подвинул бокал в сторону Пуштарева.

Чокнулись, выпили, ну, если можно так назвать пару глотков, всем ведь понятно, что символически коньяка капнул, да и закусывать его нечем, если только в переговорную идти… Выслушивать их проблемы не стал, понимаю, что те несерьезные, дал сроку два дня, и если не разрешат между собой, то пусть приходят. С этими напутствиями и выставил их из кабинета. Следует что-то предпринять и найти, что противопоставить Британии на воде. Как-то подготовиться к приезду императрицы, чтобы не ударить в грязь лицом и… много еще чего. Задач громадье, планы неопределенные, а действовать необходимо. Правда, хорошо, что могу все же четко обозначить цели, тогда задачи можно выполнить!

Глава 2

Подготовка визита

Утром следующего дня отправился в ювелирную лавку, решив не откладывать с подарками. Охранители, в количестве пяти господ офицеров, бессменно находятся поблизости. Как ни печально, но пришлось смириться с вопросом безопасности своей персоны, хотя и не нравится мне такое дело. Правда, из пяти сопровождающих один – мой адъютант, второй – водитель, и только трое отвечают за безопасность, да и то выполняют свои обязанности немного не так, как полагается. Нет, охрана исправно пытается пресечь встречу с подозрительными личностями, готова в любой момент открыть стрельбу в случае опасности. Однако в ту же ювелирную лавку я вошел первым, помещение никто не осматривал и не проверял присутствующих в нем. А вдруг там меня убийца поджидает? Так что, честно говоря, иногда подсмеивался про себя над действиями или, точнее, бездействием таких охранителей. Пусть Анзор, Гастев и все остальные, кто настаивал на моей безопасности, будут спокойны.

– Уважаемый Марк Семенович, здравствуйте, – обратился я к пожилому ювелиру.

– Ой, доброго вам денечка, Иван Макарович! Рад снова вас лицезреть у себя в мастерской. Ваш заказ почти готов, – радостно воскликнул владелец лавки.

– Почему только «почти»? – поинтересовался я. – Какие-то сложности?

– Нет-нет, – замахал руками Марк Семенович, – что вы, господь с вами, проблем нет, есть несколько предложений! – Его глаза за стеклами пенсне лукаво блеснули.

– И в какую сумму это обойдется? – поинтересовался я, прекрасно понимая, что он предлагает улучшить заказ, не бесплатно, разумеется.

– В первую очередь, – ювелир достал из-под прилавка коробочку и открыл ее, – медаль, – выложил передо мной, – все как просили и согласно эскизу!

Марк Семенович исполнил все в точности: серебряный круг, на реверсе – горы, а на аверсе – надпись «За отвагу от Сибири».

– Согласен, все в точности, – взяв в руки наградную медаль и осмотрев ее, констатировал я.

– Вот я и говорю, что Марку Семеновичу можно довериться! – широко улыбнулся ювелир. – Мое же предложение таково: сделать ряд медалей. Ордена тогда ценнее будут. Присвоить каждой степень, а если кто-то из служивых соберет определенный ряд, то уже награждать денежным довольствием. У меня есть задумка. – Из все той же коробки он взял лист бумаги и протянул мне.

– «За боевые заслуги от Сибири»; «За воинскую доблесть от Сибири»; «За преданность Сибири» и «За особые заслуги перед Сибирью», – прочел я. – Получается всего пять степеней.

– Ваше высокопревосходительство, обратите внимание, что последние две медали можно вручать не только военным, но и гражданским лицам, – пояснил мне ювелир.

– С орденами примерно такое же предложение? – ради проформы спросил я, заранее предвидя ответ.

– Да, – покивал ювелир. – Есть различные варианты наименований, но предложенное вами категорически не подходит! Ни в коем случае не стоит медали и ордена, если их мало, называть одинаково.

– И каковы названия? – осторожно поинтересовался я.

Ну, так и я предполагал! Марк Семенович решил, что ордена стоит назвать «За Сибирь и Тартарию»; «От Ивана Чуркова»; «Признание Хозяина Сибири» и вариации на эту тему.

– Нет, такой подход меня не устроит, – покачал я головой, пытаясь представить реакцию императрицы, когда та узнает о таких наградах, которые начну вручать пусть и особо отличившимся.

– Тогда просто и лаконично, – улыбнулся ювелир, – «Сибирский орден», и к нему указать степень; трех, наверное, достаточно.

– Хорошо, – подумав, согласился я, предварительно осмотрев почти готовый орден. – На этом и остановимся. Представьте господину Велееву выкладку о стоимости материалов и работ за, скажем, сто медалей и два десятка орденов. После получения предоплаты за материалы приступайте к работе, по ее окончании деньги вам незамедлительно выплатим.

– Алексей Петрович сможет мне дать письменную гарантию, что выплату произведут, а не обманут бедного ювелира? – поинтересовался Марк Семенович.

– Без проблем, – чуть улыбнулся я, слабо представляя, как владелец сети магазинов украшений, ломбардов и изготовитель драгоценностей, имея под своим началом десятки работников, может оказаться бедным. – Мне еще необходимо для личных нужд приобрести украшения.

– Для дамы сердца? – уточнил ювелир.

– Хм, если что-то найдется достойное, – почему-то вспомнив Ольгу Николаевну и что никогда не делал ей подарков, сказал я, а потом добавил: – Еще мне нужно для сестры и ее ребеночка памятный знак, а также презент на свадебную церемонию хорошим людям.

– Э-э-э, а на какую сумму рассчитываете? – пригладил ювелир редкую шевелюру, пытаясь скрыть разгоревшийся азарт.

Брошь в виде розы, усыпанная бриллиантами, имитирующими росу, обошлась в неприличную сумму. Купил и золотой кулончик на цепочке для подарка еще не рожденному племяннику или племяннице. Сестрице взял золотой чарм-браслет с различными зверьками, которых можно перебирать и нервы успокаивать. А вот свадебный подарок банкиру и его невесте выбрать не смог. Дело не в стоимости, но дарить украшения – моветон, а ничего привлекательного ювелир не смог предложить. Ладно, с этим вопросом разберусь, время есть.

Распрощался с ювелиром и вышел на улицу, где нещадно палит солнце. Савелий с моим водителем стоят в теньке и курят, трое охранителей весело переговариваются с торговкой пирожками, горожане проходят мимо. Усталый городовой свистит и машет рукой на приближающийся грузовик, водитель которого нарушил правила движения по городской дороге. Все спокойно и буднично, хочется оказаться на реке и искупаться, а необходимо встретиться с градоначальником и обсудить прибытие императрицы. Желательно и Лису-Марию отыскать, чтобы узнать, как она сумела договориться.

– Савелий Петрович! – окрикнул я подпоручика, сел в машину, а когда адъютант с водителем заняли свои места, приказал: – Отправляемся к главе города.

– Михаил Алексеевич в это время любит бывать у госпожи Беляевой в заведении, том, которое напротив главного храма, – прокомментировал водитель.

– В ресторане? – уточнил я у Василия Петровича, который машину завел.

– Да, – кивнул тот и усмехнулся. – Рестораном заведение называть можно с натяжкой, скорее – дом развлечений, где можно и вкусно покушать.

– И откуда такие подробности? Бывать приходилось? – ехидно поинтересовался мой адъютант у водителя.

– Савелий, давно известно, что слухам верить нельзя, пока своими глазами не увидишь, ушами не услышишь и сам не отведаешь! – со смешком ответил Василий Петрович, смахнув со своего золотистого погона соринку.

Да, рядом со мной младший офицерский состав, в том числе и охранители имеют именно это воинское звание, правда, у тех еще и чин, что говорит об их более высоком статусе.

– Хорошо, рули к этому заведению, – согласился я, обрадовавшись, что могу и на соперницу Марты по бизнесу посмотреть.

– Туда только по приглашениям пускают, – осторожно заметил мой водитель.

– В самом деле? – хмыкнул я, слабо представляя, кто меня может куда-то в Екатеринбурге не пустить…

Хм, однако бравые вышибалы или охранники заведения не следят за политической жизнью, высокопоставленных лиц не узнают и тупо твердят:

– Нет приглашения – нет входа. Это правило, и оно всех касается. Иди ты отсюда, мил-человек, пока кости не переломали или полицию не вызвали.

Мои охранители с адъютантом находятся рядом, но делают вид, что мы не знакомы. Краем глаза вижу, как сдерживает смех Василий Петрович, бедняга уже от натуги покраснел. Савелий Петрович улыбается во весь рот, да остальные господа офицеры не сдерживают веселья.

– Полиция – это хорошо, – похлопал я тростью по ладони.

Вполне себе нормальный повод, чтобы размяться. Дрался давно, уже и не упомню когда, а от спарринга мои друзья всячески уклоняются. Анзор считает, что махать со мной кулаками глупо, все равно проиграешь. Его помощник пару раз пытался, а потом заявил, что надоело ходить с синяками и разбитым носом. Подумаешь, случайно один раз ему в лицо заехал, тот сам виноват, пытался увернуться!

– Так, парни, желаю попасть в это заведение, и вы мне не помеха, – усмехнулся и взялся за ручку двери, в тот же момент мне на плечо легла ладонь вышибалы. – Заметь, ты первый начал! – хмыкнул я, крутнулся, выходя из захвата и делая мах ногой, подсекая ноги громилы.

Не ожидавший такого поворота событий, расслабленный и самоуверенный горе-вышибала рухнул как подкошенный к моим ногам. А вот второй, следует отдать ему должное, отреагировал мгновенно. Повернулся боком и своим пудовым кулачищем попытался разбить мне лицо. Промахнулся вышибала, я чуть качнул корпус влево, пропуская удар и держа трость в левой ладони, правой пробил несколько раз по корпусу противника, а завершающий удар сделал в голову. Все, мой противник «поплыл», зато второй на ноги вскочил, но тут меня ждало разочарование.

– Стой! Стреляю! – раздался оклик моего адъютанта, который заодно с тремя охранителями взял вышибалу на прицел. – Руки вверх, чтобы я их видел!

– Чего делается-то?! – взревел вышибала, но команду Савелия Петровича выполнил.

– Дебилы! Хозяина Сибири не узнали! – выглянув из заведения и побледнев, выкрикнул какой-то слуга. – Простите великодушно, ваше высокопревосходительство! Недоразумение произошло! Парни не так давно на охрану заступили, из деревни приехали и не обтесались еще, все кулаками норовят! – скороговоркой выпалил немолодой мужик, держась за ворот фирменной ливреи и пытаясь ту оттянуть, словно ему воздуха не хватает.

– Дышите глубже, – посоветовал я и рукой показал, чтобы в сторону отступил.

Прошел в заведение и огляделся. Холл большой, стены задрапированы тканью темно-синего цвета, висят электрические светильники-«подсвечники» (модные, дорогие, недавно в продаже появились!), несколько картин, в целом неплохо, вкус у владелицы есть. Шагнул в первую же дверь и оказался в полумраке большого зала. Столиков не так много, за несколькими сидят посетители, с которыми расположились полуодетые девушки явно легкого поведения. Занавески не пропускают ни единого лучика света с улицы, шторы массивные, темно-бордовые, много картин, содержание которых в моем мире могло квалифицироваться как порнографические сцены с различным уклоном. И это заведение устроено напротив главной церкви! Интересно, куда смотрит глава Екатеринбургской епархии отец Сергий?

– Ваше высокопревосходительство, желаете отобедать? Пожалуйста, следуйте за мной, сей момент организую лучший столик, – сказал идущий за мной распорядитель.

– Любезный, а зала без всякого этакого антуража у вас нет? – обвел я тростью помещение.

– Конечно, имеется! Вам следовало пройти в двери, которые справа находятся, там все в классическом стиле, – ответил тот мне.

– А что у вас на втором этаже? – развернулся я и направился в указанном направлении.

– Так много чего, – вымученно облизнулся тот. – Имеется игорный зал, там можно перекинуться в картишки, не желаете?

– Не сейчас, – отмахнулся я и остановился напротив мраморных ступеней, ведущих на второй этаж. – Что еще?

– Кабинеты для приватных бесед, комнаты с дамами, согласными скрасить одиночество посетителей. Имеются и пустые апартаменты, для тех, кто со своими подругами приходит, – решил ничего не скрывать управляющий.

– Господин Марков сейчас здесь? – направился я к «нормальному» залу.

– Михаил Алексеевич? – уточнил распорядитель и, когда я кивнул, ответил: – Тут-с они, завсегдатай, с хозяйкой дружат.

– Зови, – коротко распорядился я, оглядывая небольшой и пустующий зал.

– Одну минуту! – склонил тот голову и поспешил уйти, а ко мне подошла официантка и вежливо поздоровалась.

Я сел за столик и взял меню, в котором проставлено число двухнедельной давности. Этот зал у посетителей не пользуется спросом, явно пустует, а убирают его небрежно, кое-где оставлены на полу разводы от тряпки, под столом небольшой, но слой пыли имеется. И при этом на электричестве и обстановке не экономят. Скатерти свежие, мебель хорошая.