Фокус мироздания бесплатное чтение

Елена Кароль
Фокус мироздания

Пролог

– Мне очень жаль, – сухо и не слишком искренне произнес врач, чье имя я никак не могла запомнить вот уже полгода. То ли Игнат Игоревич, то ли Илья Иванович… Только фамилию – Клюковка.

Любила я эту ягоду, что уж.

– Да… да, – улыбнулась я так же фальшиво, не чувствуя губ, и аккуратно поднялась со стула.

Просто остальное тело я тоже плохо ощущала.

– Приступы станут чаще и болезненнее… – Он все продолжал говорить то, что я и так уже знала. Не с чьих-то слов, нет. По собственному самочувствию.

А еще я просто знала. Знала это с самого начала. Бабушка, мама, тетка… А теперь и я. Что это? Карма? Родовое проклятие? Как иначе назвать то, что происходит с нашей семьей?! Но они хотя бы успели пожить…

А я?! Мне всего двадцать семь! Я даже замуж выйти не успела!

Хотя… И к лучшему. Сколько недель я прорыдала, когда не стало мамы? А Марины? Уж своим детям я такого никогда бы не пожелала. Так что к лучшему. Все к лучшему.

– Прощайте, – глухо прервала я поток никому не нужных слов и вышла из кабинета, где после долгих недель обследования мне только что поставили окончательный диагноз.

Врач что-то еще пытался говорить, обещал отсрочку, обезболивающие… Но зачем? Мы оба знали, что это бесполезно. Человечество еще не научилось лечить эту болезнь. А я…

А я лучше прогуляюсь, чем слушать его лживые заверения, что можно попробовать инновационную методику. Можно. А еще можно попить чаю с клюквой. Эффект примерно тот же.

Четыре года назад не стало Марины, младшей сестры моей матери, которая, можно сказать, меня вырастила. Я видела, как она угасает, и ничего не могла сделать. Никто. Ничего. Не смог.

Смогут ли сейчас? Ой, сомневаюсь. Да и денег, если уж на то пошло, у меня особых нет.

Я не бедствую, отнюдь. Высшее экономическое образование, гибкий ум, приятная внешность, отличные коммуникативные навыки и, как итог, – достойная должность на крупном предприятии, собственная квартира… Но все это меркнет перед ценой якобы небесполезных лекарств. Миллионы. Десятки миллионов за одну дозу!

Все это мы прошли еще с Мариной. А смысл? Никакого.

Свое завещание я составила еще три месяца назад, когда меня скрутил первый приступ, отписав все свое невеликое имущество детскому дому, куда изредка переводила помощь и прежде. С последним кавалером, не оправдавшим ожиданий, рассталась примерно в то же время. Ему хватило намека на возможный диагноз, чтобы уже к вечеру на мой телефон пришло смс: «Прости, нам надо расстаться». Слабак.

Дома меня никто не ждал…

Нет, я не собиралась кончать жизнь самоубийством. С какой стати? У меня еще осталось время, чтобы провести его так, как хотелось всегда. Купить роскошное платье. Поужинать в шикарном ресторане. Прогуляться по старинным улочкам города. Посмотреть, наконец, любимое кино…

Я успела купить платье и сразу же надеть его на себя, полюбовавшись на стройную голубоглазую брюнетку в отражении. Немного бледновата, но сейчас всего лишь конец марта, откуда взяться загару?

Я успела вкусно поужинать, без жалости расставшись с круглой суммой. Зачем теперь копить деньги? В могилу их не унести.

Я успела прогуляться по промозглой набережной и даже выйти на мост, с которого открывался чудесный, хотя и немного мрачный вид на широкую полноводную реку, разделившую наш город пополам. Нависли низкие тучи, наверняка скоро будет дождь… Но эта погода отражала мое настроение точь-в-точь.

Я вдоволь полюбовалась на воду, которую любила всегда. Отлично плавала. Ходила в бассейн. Летом выезжала на озеро. Даже в ванной проводила много времени. Наверное, в прошлой жизни я была русалкой…

Я успела даже обернуться на подозрительный визг шин и увидеть, как на меня с невероятной скоростью несется автомобиль с потерявшим сознание водителем. (Обморок? Сердечный приступ?)

А потом был чудовищный удар, раздирающая тело боль… Плеск холодной воды… И темнота.

Глава 1

Не знаю, почему я очнулась. Просто вдруг открыла глаза… И увидела вокруг воду. Много воды! Далеко наверху тускнели робкие лучи заходящего солнца, а я все погружалась и погружалась на глубину. Было ужасно холодно, а еще вдруг стало страшно. Настолько, что я вдруг дико захотела жить. Жить!

Хотя бы день, два… Но жить!

Тяжелая одежда тянула вниз, легкие начали гореть от недостатка кислорода, я беспомощно била вокруг себя руками и ногами, как вдруг сбоку мазнула крупная тень.

Рыба? Не знаю, не рассмотрела.

Страх и кислородное голодание туманили разум, но неожиданно я почувствовала толчки. Первый, второй, третий… Рыбина то ли играла со мной, то ли утягивала дальше на дно… Не знаю. Кажется, я начала терять сознание, уже не понимая, где верх, а где низ, где явь, а где бред. В голове все перемешалось… А затем взорвалось сотнями бессмысленных картинок и однозначно чужих воспоминаний.

Чужих. Точно чужих.

Я никогда не знала этих людей. Я никогда не бывала в этих местах. И уж точно меня зовут не Шанайя Кальмо, а всего лишь Мария Новикова. Но как?!

И снова – темнота.

В себя я пришла от холода и, как ни странно, голода. Тело колотило крупной дрожью, и меня несколько раз стошнило водой, отчего самочувствие стало только хуже. Кружилась голова, мокрая одежда неприятно липла к телу, вечерний промозглый ветер не добавлял уюта, а крупный колючий песок невероятным образом пробрался под одежду и скрипел на зубах. Мутило от морской воды, которой я сполна наглоталась, в голове шумело от жуткой слабости и сотен вопросов, на которые пока не было ответов.

Но главное я уже осознала – я больше не тону.

И я больше не Маша.

С трудом села, опираясь на худенькие узкие ладони с изящными ухоженными ноготками, которые точно не были моими, и осмотрелась. Понятия не имею, кто меня спас и зачем, но это оказалось, скорее, насмешкой, чем реальным спасением, – я лежала на крошечном пятачке песчаной отмели, а справа и слева (как и впереди), меня окружали крайне недружелюбные скалы.

Хотя…

То ли тени так легли, то ли последний солнечный луч заходящего солнца решил подшутить, но мне вдруг показалось, что парочка камней похожи на ступени. Эх, была не была! Если не рискну, ночью точно околею – холодный ветер не оставлял вариантов.

Кое-как поднялась, оценила свой «викторианский» наряд нервным смешком – несмотря на вычурность и своеобразную красоту, весил он целую тонну, не в последнюю очередь благодаря воде, которая пропитала каждый клочок ткани. Особенно пальто. Однако я всегда была упрямой, так что сейчас лишь покрепче поджала губы и поторопилась в нужном направлении. Ну, как поторопилась… Скорее, поплелась, но все не на месте стоять.

Камни и впрямь оказались первыми ступенями узкой и крутой лестницы, удачно прячущейся между валунами, и спустя каких-то сорок девять ступеней я поднялась наверх. По дороге чуть три раза не умерла от слабости, один раз оступилась, больно подвернув ногу, оцарапала ладонь об острый каменный выступ, но в конце концов оказалась наверху.

Темнело тут быстро, но небо было ясным, и яркие звезды вкупе с половинкой непривычно голубой и очень крупной луны неплохо освещали местность. Ого! Да это полноценное поместье! Только… Какое-то заброшенное. Нет?

Кажется, я все еще бредила, потому что откуда в моей голове всплыло название «вилль де Ло’Каррэ»?

– Вилла Морского Дьявола… – пробормотала вслух то, что мелькало в чужих воспоминаниях, непонятно как ставших моими, и тоненько взвизгнула, когда прямо передо мной множеством огоньков вспыхнула совершенно незаметная в темноте тропка, ведущая прямиком к вилле.

И так мне стало неприятно от этого визга! Так неприятно, что я скрипнула зубами… и присела, внимательно рассматривая огоньки. Фу-уф! Всего лишь светляки! Но все равно, конечно, подозрительно.

Однако иных вариантов у меня нет, кроме как пойти вперед и попытаться найти хоть какую-то помощь. Жаль, что светляки только светят, но никак не греют, а промозглый ветер и мокрая одежда не оставляли выбора. И я пошла.

Придерживая длинное платье, мысленно ругаясь на ужасно тяжелое пальто, а также обувь на дико неудобном каблуке, вязнущем в земле, тем не менее я дошла до дома именно по той тропке, которую для меня милостиво подсвечивали насекомые. По пути, естественно, осматривалась, параллельно копаясь в памяти и старательно сосредотачиваясь именно на этих знаниях, а не на чем-либо другом.

Нет, меня совершенно не волнует то, почему я здесь. Нет, я не собираюсь впадать в истерику из-за происходящего. Ложь, конечно, но исключительно во благо. Во благо моего здравого рассудка, которому и так непросто.

И нет, я не умерла и не брежу! Боль в порезанной ладони реальна. Голод и холод не менее реальны. А страх… С этим мы разберемся чуть позже. Об остальном я тоже буду думать потом. Потом! Все потом! Когда окажусь в безопасности, высохну и поем.

Несмотря на то что дом был темен и ни в одном окне не отражалось даже пламя одинокой свечи, я прекрасно рассмотрела его в свете луны и звезд. Высокий цоколь с небольшими полукруглыми окнами, два внушительных этажа и справа – изящная башенка со шпилем. Все тот же условно «викторианский» стиль, что угадывался и в моей одежде. Массивная каменная кладка из светлого камня, очень много широких полукруглых окон, темно-красная крыша. И приоткрытая дверь…

Не центральная, мимо нее меня провели минуту назад. Та явно заперта, а вот другая, не такая вычурная (да и вообще без изысков), была приоткрыта на ширину ладони. Не ошибешься.

Мне было откровенно не по себе, как в малобюджетном ужастике, но умереть от переохлаждения и простуды я могла уже этой ночью, а от лап гипотетического маньяка… Ну, как-нибудь… Никогда.

Нервно облизнув губы, поморщилась от соли, высохшей на губах, и, привычно шевельнув кистью правой руки… зажгла в ладони огонек. Тут же уставилась на него в глубоком потрясении, но оно продлилось ровно столько, чтобы я отвесила себе мысленный подзатыльник и приказала собраться.

Потом! Все ответы я буду искать потом!

В общем, даже не кося истеричным взглядом на огонек (я ведьма?!), толкнула свободной рукой дверь. К счастью, она не заскрипела, отворившись совершенно бесшумно, и всего через несколько метров, миновав короткую прихожую, я вошла на кухню. Подняла руку повыше, пристально осматриваясь и подмечая такие мелочи, как полный порядок и запустение. Об этом сказал тонкий слой пыли на рабочей поверхности стола и полное отсутствие свежих продуктов. Закусив губу, чтобы не расстраиваться раньше времени, подошла к раковине и, доверившись интуиции, а также той, чье тело заняла, проверила ряд шкафчиков. Их было много, да и сама кухня могла похвастать весьма внушительными размерами, так что моей добычей стали не только кастрюли-сковородки, столовое серебро и фарфоровый сервиз на уйму персон, но и несколько килограммовых мешочков с крупой (то ли рис, то ли перловка), соль, чай, специи… И, ура, холодильный шкаф с морозильным отсеком, полным рыбы.

Чужая память услужливо подсказала, что в этом мире не изобретено электричество, но повсеместно используют магические аналоги привычных мне бытовых приборов. Нагревательные, охлаждающие – одни из них.

Я бы и рада просто сесть на стул и покопаться в памяти куда более вдумчиво, но даже в доме меня продолжало морозить, и я приняла здравое решение сначала согреться, а уже потом приступать к приготовлению откровенно позднего ужина. Голод не так страшен, как холод. И я отправилась на поиски ванной комнаты.

Не рискнув подниматься наверх, где наверняка располагались хозяйские покои, я пробежалась по коридору рядом с кухней и быстро нашла все необходимое: и каморки прислуги (три комнаты по две кровати в каждой), и общий санузел с вполне привычными удобствами, и даже (о чудо!) кое-какую одежду в шкафу в первой каморке.

Чужая? Плевать! Главное, сухая и чистая.

Подхватив в охапку все (в том числе подсвечник на пять свечей), поторопилась обратно в ванную. Там первым делом убедилась, что в доме подключена горячая вода, и, пустив максимальную струю в смешную медную ванну размером всего лишь с лохань, начала торопливо раздеваться.

Мокрую одежду бросала прямо на пол, все равно придется стирать от морской воды. Попыхтела над кучей пуговиц и потайных крючков. Ужаснулась над тремя нижними юбками и панталонами до колен. Удивилась наличию груди полноценного второго размера, которая оказалась безжалостно сплющена тугим платьем. Зависла над длинными белокурыми локонами с подозрительным бирюзовым отливом, когда попыталась распустить строгую прическу с миллионом шпилек.

И с блаженным стоном погрузилась в обжигающе-горячую воду, которая еще немного – и обязательно бы вызвала стон боли. Но нет… Идеально.

Не знаю, сколько я так просидела, несколько раз обновляя воду, пока не поняла, что еще немного – и просто усну, так и не поев. Нет уж! Спать на голодный желудок, конечно, можно… Но зачем?

Я не нашла в каморке полотенец, но, кроме одежды, в шкафу было и постельное белье, так что я спокойно вытерлась одной простыней, обмотала голову и влажные, непривычно длинные (по пояс!) волосы второй, после чего вдумчиво перебрала чужую одежду и кое-как скомпоновала одно с другим, в итоге одевшись странно, но тем не менее удобно: панталоны, шерстяные чулки, нижняя сорочка, синяя мужская рубаха, коричневая шерстяная юбка.

Все без исключения было мне велико, словно я стала ребенком, а тут жили исключительно крупные люди, но, когда я осторожно прикоснулась к памяти, та бодро выдала мне, что я вполне взрослая и даже весьма совершеннолетняя особа двадцати одного года.

Значит, просто мелкая. Ну и ладно!

Не став зацикливаться на этом, слила воду и закинула в лохань свою одежду. Замочу на ночь, чтобы колом не встала, а завтра уже постираю. Пока вода набиралась заново, пошарила по полкам узкого шкафчика, но, кроме тощего мыльного бруска и некоего подобия мочалки, которые я уже использовала, ничего полезного не нашла. Что ж, придется обойтись многоразовым ополаскиванием, все лучше, чем ничего.

Дождалась, когда воды наберется достаточное количество, выключила и только после этого вернулась на кухню, занявшись приготовлением еды. И рада бы запечь рыбу, но она была не просто охлажденной, а замороженной напрочь, так что даже то время, что я провела в ванной, ничего особо не изменило, а ведь я специально достала ее заранее. На вид – что-то вроде речной форели, не слишком крупная… Но все равно замороженная. Ай, ладно! Завтра сделаю. Сегодня я вполне могу обойтись и кашей с чаем.

Чем и занялась, стараясь не задумываться над тем, как легко и просто управляюсь с незнакомыми бытовыми приборами, работающими на магии: печкой, раковиной и утилизатором.

Каша, на удивление, сварилась быстро, всего минут через двадцать. И снова спасибо памяти тела – именно она подсказала мне, сколько необходимо воды, соли и времени до готовности. К сожалению, чай пришлось пить пустым, хотя для каши в морозилке нашлось немного сливочного масла, а вот хлеба, как и муки с сахаром на полках не оказалось. Что ж… Подумаю об этом завтра!

Уже лежа в чужой жесткой кровати и кутаясь в три шерстяных одеяла (есть ли в доме центральное отопление, я так и не разобралась), я разрешила себе задуматься над тем, что происходит.

Итак… Я умерла? Скорее всего, да. Неожиданно… Но и к лучшему. Не будет месяцев боли и обреченности. Раз – и все. Непонятно только, что все-таки произошло с тем водителем… Но лучше об этом не думать, все равно ничего не изменить. И не узнать. И не помочь.

Кому уж помогать, так это себе! Себе – это Шанайе Кальмо. Неглупой, в общем-то, девушке, которая попала в крайне подозрительный переплет… И, скорее всего, тоже умерла. Перемещение душ? Что может быть загадочнее и ужаснее этого? Необъяснимее. Нелогичнее. Только люди. Ведь именно люди, точнее, один кареглазый ублюдок, вскруживший голову юной Шанайе, виноват в том, что девица оказалась в открытом море.

История стара как мир: приехавшая в курортный городок юная барышня и местный ловелас, не знающий промахов. Прогулка на яхте… И отказ. Слегка перебравший за ужином кавалер… И злые слова: «Так не доставайся же ты никому». Один раздраженный толчок, одно неловкое падение за борт… Одна погибшая душа, давшая шанс на жизнь другой.

Нелепо. И страшно.

И даже, наверное, хорошо, что у Шанайи нет родных, как бы цинично это ни звучало. Последние шесть лет девушку воспитывала бабуля, ушедшая в мир иной буквально месяц назад, из-за чего Шанни позволили окончить колледж экстерном и вступить в права наследования. Хотя какое там наследство? Домик в спальном районе Аникаммо да пара сотен золотых в банке – все, что успела накопить древняя старушка, пока Шанни училась на… Хм, а вот это интересно!

Я и впрямь ведьма! Точнее, не ведьма, а очень даже дипломированный маг. Правда, сил у меня не так чтобы много, поступить в столичную академию на бюджетное место не хватило, и пришлось ограничиться магколледжем, расположенным в ближайшем крупном городе, зато, если верить памяти, из меня получился вполне приличный бытовик, который и воду греть умеет щелчком пальцев, и сорняки одним строгим взглядом полет, и в бытовых артефактах как профессиональный техник разбирается.

Что ж, надеюсь, с голоду не помру. Теперь главное – понять, как отсюда выбраться. Потому что, если память не подводит, мне не повезло оказаться на самом дальнем краю Аникаммо, где стоит загадочная и окутанная множеством тайн вилла герцога Эль’Канте. Морского Дьявола, как называют его в народе.

К сожалению, память малышки Шанайи оказалась полна пробелов по части истории края, геральдики и в целом политического строя данного мира. Одно я знала точно – страной правит император и страна эта весьма велика. Как по размерам, так и по благосостоянию – народ не нищенствовал, условно бесплатные образование и здравоохранение были на достойном уровне. Естественно, я тут же заострила внимание на таких немаловажных нюансах, как равноправие и вообще права женщин, но почти сразу успокоилась: не привычный мне двадцать первый век с его заскоками и толерантными перегибами, но очень даже приятное времечко, где одаренная магией совершеннолетняя девица может рассчитывать на уважительное отношение и все необходимые права, а также защиту своих интересов.

Теперь нужно выбраться отсюда. Главное – выбраться!

С этими мыслями я и уснула. И снилось мне не ледяное и неприветливое, а теплое и ласковое лазурное море. Оно покачивало меня на своих упругих волнах, вызывая улыбку, а где-то бесконечно далеко, но в то же время невыносимо близко находился тот, чей взгляд я ощущала всей кожей. Не злой и жадный, а скорее… заинтересованный и покровительственный. И от этого взгляда становилось лишь теплее и спокойнее. Хотелось улыбаться.

Так я и проснулась: с улыбкой на губах, спокойствием в душе и точным знанием, что вчера был мой новый день рождения. Второй шанс. Не знаю, кто мне его дал. Не понимаю, зачем. Но спасибо всем, кто этому посодействовал!

Только вчера, погружаясь в ледяную синь, я поняла, как дико хочу жить. Сколько всего на самом деле я не успела. И нет, это не ресторан и платье. И даже не кино! Тут об этом даже не знают. А нечто другое. Куда более важное. Дыхание, взгляд, улыбка. Касание.

И, может, я не спасу мир и не совершу никаких гениальных открытий, но одно я знаю точно: эту жизнь я буду жить, дыша полной грудью!

– Но сначала – завтрак, – произнесла я с улыбкой, прислушиваясь к звучанию собственного голоса.

Он у меня оказался мелодичным и приятным на слух, так что я уже совсем смело подошла к шкафу, на дверце которого висело небольшое зеркало, и изучила собственное отражение. Вчера было темно и совершенно не до того, зато сегодня я с любопытством рассмотрела и милое личико, и чуть курносый нос, и задорные крапинки-веснушки, и потрясающие огромные глаза с невозможно наивным выражением. То ли зеленые, то ли уже голубые… Цвета изменчивой морской волны.

И волосы. Вчера мне не показалось, они и впрямь были слегка зеленоватые, с жемчужным переливом, но оказалось, что не все, а несколько прядей. Рассматривая их, вспомнила, что об этом говорила бабуля: в нашем роду были морские нимфы. Но было это так давно, что все мое наследство – лишь редкий цвет волос.

На самом деле среди людей подобное не такая уж и редкость: тысячи лет назад в мире обитали не только морские нимфы, но и речные, земляные, огненные. Дриады, сильфы, саламандры, эльфы, орки, драконы – они жили на планете и сейчас, но крайне редко выдавали свою суть людям, если можно было без этого обойтись.

Увы, тут память Шанни снова отказывалась мне помогать, не объясняя причины, но сама она первого орка встретила лишь в колледже, и преподавал он, как ни странно, целительство. Был крупным, с оливково-зеленой кожей и грубоватыми чертами лица, но больше ничто не отличало его от человека.

Хм, любопытно. А как же трехметровый рост, кровожадность и две пары кабаньих клыков, как в фэнтези-играх и фильмах? В какой интересный мир меня занесло!

К сожалению, ни в шкафу, ни в тумбочках я не нашла расчески, которая помогла бы мне справиться с непривычно длинной гривой (раньше я стриглась максимум по лопатки), зато стоило только приуныть, как в памяти возникло невероятно полезное заклинание для распутывания волос, а там уже оставалось лишь ловко заплести послушные локоны в косу и стянуть их шнурком.

На кухне меня тоже ждало приятное открытие: рыба разморозилась, острота ножей не подвела, так что спустя десяток-другой минут я уже отправила в духовку обвалянные в соли и специях кусочки, а сама поспешила в ванную комнату.

Ведь я кто? Правильно! Дипломированный бытовой маг! А значит, могу справиться со стиркой всего лишь щелчком пальцев!

По правде говоря, одним щелчком не обошлось, пришлось серьезно попотеть, вспоминая все необходимые случаю заклинания и пассы, но уже через час у меня была полностью выстиранная и высушенная одежда. Обуви я тоже уделила внимание, благо она была добротной и морское купание ее не слишком повредило.

Куда сложнее оказалось одеться во все это «великолепие», но я быстро договорилась с совестью и вместо трех нижних юбок обошлась одной. Кто вообще будет смотреть, что у меня под платьем?! Главное, что платье есть! Остальное – мое личное дело.

А платье, честно признаться, было очень славным: с длинным рукавом и пышной юбкой, кремового цвета, с мелкими коричневыми цветочками, оно идеально подчеркивало и без того тонкую талию. Правда, немного плющило грудь, которую не поддерживал ни корсет, ни привычный мне бюстгальтер, без чего я ощущала себя откровенно неуютно, зато воротничок украшало нежное кружево приятного сливочного оттенка. Оно же дополнительной отделкой спускалось от плеч к талии буквой «V», а также украшало манжеты.

Естественно, коса тут уже не смотрелась, требовались как минимум прическа салонного уровня и шляпка, которая вместе с сумочкой ушла на морское дно, но я как никогда быстро договорилась со своим чувством прекрасного и отправилась завтракать.

Кто меня тут увидит? Светлячки разве что.

Хм, кстати, о них. Уже завтракая вчерашними остатками каши и рыбкой, которая получилась просто изумительной, я слегка хмурилась, вспоминая все, что произошло вчера. Что за рыба меня спасла? Или это была не рыба? Почему светлячки указали путь? Меня намеренно заманили в этот дом? Подозрительно это все!

В итоге, так и не найдя ответа ни на один вопрос, я постепенно прибрала за собой все так, словно меня здесь не было. Вымыла посуду, остатки рыбы сложила в вощеную бумагу и завернула в юбки. Уделила должное внимание ванной и спальне. На всякий случай прислушалась к дому, но он хранил молчание, что в целом я сочла отличным знаком. И, надев пальто, вышла на улицу.

Несмотря на то что в этом мире стояло начало весны, а курортный городок располагался в южных широтах, примерно как наш Сочи, навскидку температура была градусов пять – десять, а насыщенный влагой утренний воздух очень и очень бодрил. В общем, хорошо, что я была в пальто!

Прикрыв за собой дверь и периодически озираясь по сторонам, словно воришка (что отчасти было верным), я на удивление быстро сориентировалась на участке и нашла взглядом большие кованые ворота, за которыми лежал путь к свободе. На мое счастье, вилла располагалась в некотором отдалении от города, а ворота и вовсе оказались не заперты, что удивило меня (и очень сильно!), но я предпочла не решать загадки происходящего прямо здесь, а поскорее покинуть странное, хотя и не лишенное очарования место, мысленно благодаря хозяев за спасительное гостеприимство.

Рощу я миновала минут за пятнадцать бодрым шагом, до центра города добралась еще за сорок, а уже там более или менее сориентировалась, ведь прежде была тут аж пять лет назад, безвылазно проживая в общежитии при колледже, а еще через час, воспользовавшись запасным ключом из-под коврика, входила в домик бабушки Розамунды.

Если верить памяти Шанни, она приехала в Аникаммо около двух недель назад и уже успела вступить в права наследования. Бабулю тут уважали как грамотную травницу, хоронили, можно сказать, всем районом, так что и девушке досталось толика уважения и заботы добрых соседей, хотя в травах Шанайя разбиралась поскольку постольку и не планировала продолжать дело родственницы.

Увы, горе, неопытность и одиночество сыграли с юной барышней злую шутку, и первый же ловелас окрутил ее в два счета. Ведь так хочется верить в чужую доброту, когда на сердце еще кровит свежая рана потери!

Мерзавец…

Прошлась по домику, изучая – вспоминая расположение и назначение комнат (кухня, санузел, две спальни, гостиная, мастерская с кладовой), а сама в это время думала о том, что буду делать с Массимо. Безнаказанным он точно не должен остаться. Решено! Сегодня же схожу в полицейский участок и расскажу все как на духу. Да, будет стыдно. Наверняка решат, что сама виновата. Но он ведь и впрямь убил малышку Шанни! Если бы не я, если бы не эта рыба…

Решено.

Прошлась по дому снова, на этот раз изучая его в плане дальнейшего проживания, и нашла его очаровательно уютным. Тут совершенно не пахло старостью и болезнями, как это обычно бывает в квартирах стариков. Наоборот: свежий морской воздух проникал в приоткрытое окно гостиной, играя с ажурными занавесками, пахло незнакомыми цветами и травами, было очень чисто и просторно. Здесь все буквально дышало жизнью.

Я даже прикрыла глаза, пытаясь понять, что за незнакомое чувство щекочет грудь, но зачем-то оставила крохотную щелку меж веками и взглянула на мир сквозь ресницы. Есть!

Память тела не подвела, и я увидела переплетение невесомых сияющих нитей природной силы. Как паутинка, она пронизывала пространство в самых разных направлениях и сияла всеми цветами радуги.

Родовая защита – первое, что пришло на ум. Но только ли? Увы, родовая защита относилась больше к боевой, чем к бытовой магии, так что знаний по этому слою колдовства у меня было до безумия мало, но я отметила наличие нитей самых разных цветов: и голубые, и зеленые, и золотистые, – а это говорило о том, что домик и его содержимое не так уж и просты. Более того, дом принял меня. Именно меня. И это… странно.

Эх, жаль, я не додумалась точно так же взглянуть на виллу герцога! Готова поспорить на что угодно, что там меня ждало бы куда более интересное зрелище. Но возвращаться туда лишь ради этого не стану, увольте.

Глава 2

В конце концов, оставив загадки дома на вечер, я переоделась в более простое и подходящее случаю светло-зеленое платье, под которое полагалась лишь одна нижняя юбка (аллилуйя!), нашла документы, подтверждающие мою личность, прихватила немного денег, планируя на обратной дороге купить кое-что из продуктов, не забыла про вместительную сумку и, шумно выдохнув у порога, словно перед прыжком в воду, решительно взялась за ручку, рывком распахивая дверь. Надо, Маша. Надо!

– Ой…

Судя по смачному удару, который раздался сразу же, я кого-то серьезно приложила, не рассчитав сил и не предусмотрев чужой визит, а этот кто-то оказался излишне неудачлив, подойдя к двери так не вовремя.

– Не пришибла? – уточнила я обеспокоенно, с тревогой рассматривая крепкого молодого мужчину, которому не повезло познакомиться с моей дверью излишне близко. – Как вы? И… кто вы? – спросила с запоздалым страхом, когда поняла, что память Шанайи тут не поможет.

Мужчина молодой, не старше тридцати пяти. Широкоплечий, а уж по сравнению с малышкой Шанни – и вовсе гигант. Хотя навскидку – от силы метр девяносто. Одет странно… Слишком строго для простого соседа – в деловой костюм и модное двубортное пальто до колена, хотя и расстегнутое.

– Инспектор Николас Вилсом, – отрывисто произнес сероглазый брюнет с мужественной ямочкой на подбородке.

Голос тоже оказался под стать внешности – глубокий и уверенный баритон, но Шанни уже обманулась одним таким сердцеедом, я ее ошибки повторять не собиралась. Да и опыта у меня было поболее, чем у нее, одна лишь броская внешность для меня не аргумент.

– А вы?..

– Мисс Шанайя Кальмо, – отозвалась я с неким вызовом, когда поняла, что он не только рассматривает меня с откровенно мужским интересом, но еще и, кажется, в чем-то подозревает. – Чем обязана?

– Ваши документы, позвольте, – недоверчиво улыбнулся инспектор, вызывая у меня, как ни странно, не панику, а справедливое возмущение. Но не успела я заявить, что нет у него прав требовать такое, как мужчина предупредительно достал из нагрудного кармана жетон. – Я действительно инспектор полиции, мисс, и провожу расследование касательно предполагаемой гибели мисс Кальмо.

– О? Уже?

Вряд ли мужчина понял мое восклицание, да и я не смотрела в его лицо, внимательно изучая жетон. К счастью, на этот раз память не подвела, и я быстро сообразила, на что обратить внимание, – инспектор был именно инспектором. Причем не абы каким, а третьего ранга, что приравнивалось примерно к майору. Ого!

– А я как раз собиралась пройтись до участка, чтобы подать заявление на покушение на убийство…

– Вот как? Любопытно. – Мужчина слегка наклонил голову, вызывая у меня странные ассоциации с псом, взявшим след. – И все же позвольте ваши документы.

– Да, конечно! – Я немного суетливо закопалась в сумочку и вынула из него плотную карточку, которая очень походила на привычный мне паспорт, но в то же время содержала не только фото, дату рождения и имя-фамилию, но и слепок ауры. – Вот, пожалуйста.

Не знаю, что именно инспектор рассматривал так долго (целых две минуты!), то и дело переводя взгляд с карточки на меня, но я даже успела занервничать, особенно когда он нахмурился и бросил на меня слишком пронзительный взгляд. Неужели у меня аура поменялась? А ведь я «помню», что это свойство души! Ох, черт! Этого еще не хватало! Сейчас как посадят за махинации… И не объяснишь ведь, что я ни в чем не виновата!

– Что ж, мисс Кальмо, – уже куда дружелюбнее заявил инспектор Вилсом (я едва на землю не сползла от облегчения!), – не пригласите ли вы меня к себе на чай? Заодно и обсудим ваше заявление.

– На чай? – Я уставилась на него в искреннем изумлении, несколько секунд соображая, о чем он говорит. – Но… Разве нам не надо в участок?

– Необязательно, – произнес инспектор с легкой покровительственной ноткой в голосе, словно я не понимала очевидного. – Для начала я хочу выслушать вашу версию произошедшего. Поверьте, в привычной обстановке вам будет гораздо спокойнее это сделать. Вчера, если помните, весь город праздновал день весеннего равноденствия, из-за чего участок полон самых разных личностей криминального характера. А вы – юная впечатлительная барышня…

– О, ну если так, – протянула я все же не слишком уверенно, когда инспектор потрудился объяснить свое предложение, и откровенно нехотя пригласила его в дом. – Хорошо, проходите. Только у меня к чаю ничего нет, я как раз собиралась в магазин. Разве что варенье…

– Ничего страшного, я люблю крепкий без сахара.

Забавно, но дом, показавшийся мне большим и просторным, резко уменьшился, стоило в него войти инспектору. И прихожая стала узкой, так что мы даже пару раз соприкоснулись плечами, пока снимали верхнюю одежду, и диван в гостиной вдруг оказался лишь на одного…

Стараясь не думать, что инспектор может оказаться непорядочным типом, я тщательно вспоминала привитые в колледже манеры и предложила ему располагаться, а сама юркнула на кухню. Не особо задумываясь над привычными телу действиями, в два счета вскипятила магией воду, заварила свежий чай, нашла поднос под посуду (и даже забытую пачку пряников, не говоря уже о варенье!) и, чувствуя себя непризнанной актрисой, участвующей в постановке спектакля прошлых веков, вынесла все это великолепие в гостиную.

Инспектор, надо отдать ему должное, за время моего отсутствия никуда свой любопытный нос не совал и с достоинством кивнул, когда я, разлив чай по кружкам, предложила угощаться.

– Я начну рассказывать, если позволите, – произнесла после первого же глотка, немного нарушая этикет, потому что все равно ощущала себя наедине с незнакомцем откровенно неуютно. – Мы познакомились с Массимо Дуаро чуть больше недели назад. Он произвел на меня… приятное впечатление. Приветливый, галантный… – Я вздохнула, предпочитая глядеть в свою кружку, а не на инспектора. – Очень красиво ухаживал и буквально засыпал комплиментами. Вчера Массимо пригласил меня на морскую прогулку, но за ужином много выпил и неожиданно начал вести себя… развязно.

Я аккуратно подбирала слова, хотя так и хотелось вставить что-нибудь покрепче (порой даже слишком покрепче), но юная барышня Кальмо не могла знать таких слов, какие знала двадцатисемилетняя финансистка Мария Андреевна, поэтому я периодически прерывалась и в какой-то момент отставила кружку, начав мять подол от волнения. Боже, как же все-таки сложно раскрывать душу постороннему! А ведь я чувствую все, что чувствовала Шанни вчера! Ужас, паника, отчаяние… Кажется, я даже всплакнула от вновь нахлынувших чувств, потому что вдруг обнаружила перед своими глазами чужой протянутый платок, отчего стало только хуже – я смутилась окончательно.

Об одном лишь умолчала – о том, что море выкинуло меня не просто на берегу, а у скал виллы Морского Дьявола. К счастью, инспектор практически не задавал уточняющих вопросов, в основном подбадривающе кивал, так что я почти спокойно закончила свой рассказ тем, что сумела найти дорогу к дому, отогреться, успокоиться, принять твердое решение наведаться в участок… а тут – он.

– Но как вы узнали? – спросила я сразу, пока он не вздумал усомниться в моей искренности.

– Кое-кто из отдыхающих на яхте видел, как вы упали в море, – скупо пояснил Вилсом. – Из-за плохой видимости, а также отсутствия водных магов на судне спасательная операция завершилась уже через десять минут после происшествия, однако… Еще вчера господин Дуаро утверждал, что вы сами кинулись в море, предварительно закатив истерику без видимой причины.

– Что-о-о?! – Стук моей челюсти наверняка услышали соседи, но вот инспектор даже не улыбнулся.

Лишь загадочно прищурился и продолжил:

– Но это было вчера. За неимением доказательств о злом умысле его отпустили домой под подписку о невыезде, но сегодня утром он сам явился в участок и при этом представлял собой весьма печальное зрелище: горящие безумием глаза, трясущиеся руки, бледная и влажная кожа. Его осмотрел штатный целитель, но не нашел видимой причины резкого ухудшения самочувствия. Но и это не все. Господин Дуаро явился в участок с повинной, чистосердечно признавшись, что намеренно выбросил вас за борт, обозлившись на вашу неуступчивость, и готов понести любое наказание, если мы дадим ему защиту от Морского Дьявола.

– Простите? – На этот раз я обошлась глупым морганием, но и тут инспектор не спешил улыбаться.

– Вы ведь не местная? – уточнил он, хотя и так наверняка знал всю мою подноготную. У него на лице было написано, что в этом городке он знаком с биографией даже залетных комаров, не говоря уж о людях. – Знаете легенду о Морском Дьяволе?

– Нет, – медленно качнула я головой, при этом чувствуя в груди некоторое смятение.

– Когда-то давно, многие сотни лет назад, когда на месте нашего ныне процветающего города располагалась всего лишь крохотная рыбацкая деревушка, жила в одной семье девушка. – Инспектор прищурился, рассматривая меня так пытливо, что я неосознанно сглотнула, стискивая пальцами подол. – Не простая девушка, а дочь рыбака и чистокровной морской нимфы, так что любила сушу точно так же, как и море, но все же не могла постоянно жить в воде. Она помогала отцу с промыслом рыбы и была мила и очаровательна настолько, что стоило ей только повзрослеть, как ее внимания начали добиваться многие холостяки деревни. Вот только беда – ей самой никто не был мил. И вот однажды, выйдя в море, услышала она странный плеск волн – это морской дракон, заплыв непривычно далеко от своих владений, решил порыбачить неподалеку от ее лодки. Дракон был красив, – инспектор усмехнулся, глядя в мои изумленно распахнутые глаза, – и очень быстро запал в сердце той девушки, тем более, как и все драконы древности, имел и вторую, человеческую ипостась. Но, как и все драконы, предпочитал скрывать свою сущность от простых людей, зная, какими жадными они бывают до драконьих сокровищ. Как бы то ни было, парочка начала встречаться втайне от всех, но… Все тайное однажды становится явным – один из рыбаков выследил влюбленных. И вроде невелика беда, но больно уж не по душе ему пришлось чужое счастье. Легенда не описывает подробностей, но рыбаку каким-то неведомым образом удалось пленить дракона и силой принудить девушку к замужеству, угрожая убить любимого. Он сумел добиться согласия отца, выкупив будущую супругу, и даже умудрился жениться. В полном смысле этого слова. Не вынеся горя и позора, дочь нимфы сбежала от навязанного мужа, взобралась на крутые скалы и бросилась в море.

Не знаю, чего добивался таким рассказом инспектор, но я не сдержалась и скептично хмыкнула. Какая-то нелепая легенда. А чего замуж-то пошла? Могла бы и раньше сигануть…

– Понимаю ваше недоверие, но раньше, если помните, у женщин было куда меньше прав, – проницательно подметил Вилсом, заставляя меня подобраться и вспомнить, где я нахожусь. – По факту, еще каких-то двести лет назад женщины были бесправны, и отцы решали их судьбу, продавая порой за жалкую пару медяков. И ни одна, даже самая одаренная женщина не имела права голоса в вопросах замужества, свободы или наследования.

– Да, простите. – Я поморщилась, злясь на собственную неосмотрительность. Нашла рядом с кем расслабляться! – Так что там с Морским Дьяволом?

Инспектор кивнул и послушно продолжил:

– Почувствовав гибель любимой, дракон сумел выбраться из плена и, воззвав к стихиям, устроил не виданный ранее чудовищный шторм. Много дней и ночей бушевало море, оплакивая гибель девушки, безжалостная стихия разрушила деревню и погубила множество рыбаков, включая отца и мужа несчастной, рыба ушла далеко в море, и, казалось бы, на этом легенде конец, – инспектор усмехнулся, потирая подбородок двумя пальцами, – но нет. Живущая в деревне ведьма предложила отчаявшимся рыбакам принести морю жертву. Чтобы задобрить стихию. Так часто делали раньше, да вы наверняка и сами изучали историю становления магии…

Я задумчиво кивнула, не желая верить, но уже догадываясь, к чему идет история. И я не ошиблась.

– Люди недолго думали, ведь когда на кону жизнь всей деревни, тут не до размышлений. – Вилсом усмехнулся вновь, но на этот раз – презрительно. – И выбрали в жертву девушку. Прелестную, невинную и, может, даже отдаленно похожую на погибшую любимую дракона. О, это был целый ритуал, но я не буду описывать его дословно, скажу лишь, что ее со всеми почестями сбросили с той же скалы и, на удивление, добились своего – стихии приняли жертву, море успокоилось, и рыба вернулась. Так обычный морской дракон в человеческом понимании стал Морским Дьяволом, жаждущим человеческих жертв, а утес стал утесом Морского Дьявола. Не стану скрывать, в летописях Аникаммо упоминается далеко не одна жертва – сезонные штормы тут не редкость, да и самоубийцы частенько туда наведывались. Вот такая печальная легенда, мисс Кальмо.

– Да, печальная… – Я нахмурилась, слегка потеряв нить беседы. Даже виски помассировала, восстанавливая кровоток и способность логично рассуждать. – Но при чем тут я? И заявление Массимо? Как-то не вяжется его поведение с легендой, не находите?

– Есть еще одна легенда, – невозмутимо заявил инспектор, вызвав у меня нервный смешок. – Но я не мог рассказать ее, не рассказав предысторию. Так вот, в ней описывается весьма любопытный случай очередного жертвоприношения у легендарной скалы. Неизвестно, что это была за девица и чем именно она приглянулась Морскому Дьяволу, но в тот раз море не приняло дар, вернув девушку целой и невредимой… – Вилсом пытливо прищурился, а я вдруг почувствовала себя той самой, «неправильной» жертвой. – Более того, девица оказалась… уже не девицей, а весьма даже беременной особой.

У меня мгновенно вытянулось лицо, а руки лишь чудесным образом не метнулись к животу. Но хотелось. Очень хотелось! Вот это, черт возьми, поворот! Да это полноценный хоррор!

– Понятия не имею, что за знаки подала стихия людям, – тем временем, инспектор невозмутимо продолжал повествование, – но они решили, что она беременна именно от Морского Дьявола и теперь-то уж деревню точно ждет лишь процветание и благополучие. В принципе, так оно и было, ведь сейчас Аникаммо – весьма процветающий курортный город, в котором есть даже летняя императорская резиденция и не счесть вилл куда менее титулованных особ. Что же насчет девицы – та приглянулась аж самому монарху, став его официальной фавориткой, и успешно родила сына, который впоследствии стал первым герцогом Эль’Канте и документально – основателем города. Именно его вилла сейчас располагается на той самой скале. Но что я сам хотел всем этим сказать, мисс Кальмо?

– Мм? – промычала я жалобно, даже не пытаясь соображать самостоятельно, – больно уж не хотелось оказаться беременной от рыбы.

Спасла? Спасибо! Но на скорое материнство я не подписывалась!

– Вы ничего не забыли мне рассказать? – вкрадчиво проник в мои безумные мысли голос инспектора.

– Не забыла, – медленно качнула я головой, глядя в пространство перед собой.

Сейчас, после всего услышанного, мне меньше всего хотелось вдаваться в истинные подробности, что могло привести… Даже не знаю. К беременности?

Чур меня! Нет, я не против детей в целом, но хотелось бы осознанности в этом серьезном вопросе. А не абы как! Кто может родиться от связи с рыбой?! А-а-а, не хочу даже думать!

– Что ж, тогда, если вам нечего добавить, приложите свой палец сюда, пожалуйста, – убийственно ровным тоном попросил инспектор, вынимая из нагрудного кармана небольшой светло-зеленый кристалл, в котором память Шанайи опознала записывающий артефакт, повсеместно используемый полицией этого мира. – Ваши показания будут приобщены к делу. А теперь позвольте откланяться. Я обязательно дам вам знать, если ваше присутствие понадобится на суде, но, скорее всего, это вряд ли произойдет – штатный целитель склонен предполагать наличие у господина Дуаро серьезной степени психического помешательства. А это прямой путь в дом скорби, но никак не в тюрьму, ведь он может быть серьезно опасен даже для других заключенных.

– Ой… – проводив инспектора до прихожей и дожидаясь, когда он оденется, я в конце концов набралась смелости попросить: – Вы не могли бы проинформировать меня о конечном итоге, каким бы он ни был? Просто… Хочу знать. Это надолго затянется?

– Максимум неделя, – удивил меня инспектор, при этом согласно кивая. – И я понимаю вашу просьбу, вы в своем праве. Даже если ваше присутствие не понадобится, я уведомлю вас об итогах разбирательства. Хорошего дня, мисс Кальмо. Был рад увидеть, что с вами все в порядке, и надеюсь больше никогда не встречаться по роду моей деятельности.

Я выдавила из себя невразумительную улыбку и нервный смешок, после чего поторопилась закрыть за излишне проницательным инспектором дверь и тяжело привалилась к ней с внутренней стороны.

Фу-у-ух! Вот это утро выдалось! А что будет дальше?

Как ни странно, мне удалось быстро взять себя в руки. Чудесное спасение легендарным морским драконом? Предполагаемая беременность от него же? Увы, здесь и сейчас у меня нет ответов на эти вопросы, а это значит, что я не буду забивать подобными мыслями голову. Не забуду, нет. Но отложу на верхнюю полку неотложных дел, а пока займусь тем, что наиболее важно. И я отправилась за продуктами.

Мне некуда было спешить, не от кого было прятаться – Шанайя не успела завести никаких близких знакомств даже с соседями, так что следующие два дня, которые выдались на диво теплыми и погожими, я заново знакомилась с городом, продуктовым рынком, многочисленными частными лавочками, где можно было найти все, что душе угодно, и правилами проживания в Аникаммо.

Мне нравилось здесь буквально все! В это время года еще не было большого наплыва отдыхающих, что непременно случится уже через пару месяцев, так что городок, будто сошедший с гравюр о средневековой жизни, походил больше на сонную деревеньку, только-только просыпающуюся от зимней спячки. Чистые улочки, мощенные камнем, уютные домики преимущественно в один-два, крайне редко – в три этажа с непередаваемым южным колоритом и красными черепичными крышами, виноградные лозы и кипарисы, стойкие к заморозкам цветы на подоконниках, уютные скверы с магнолиями, множество фонтанов с минеральной водой (курорт славился своими минеральными источниками и грязями), приемлемые цены, приветливые горожане…

Последние, к слову, были даже чересчур приветливы. В большинстве своем крупные, темноволосые и кареглазые, они умилялись при виде меня, совершенно не похожей на них ни статью, ни цветом волос и глаз. Торговки все как одна ласково обращались ко мне «детка», а торговцы – и вовсе кто во что горазд: называли то феей, то нимфой, а то и вовсе прелестной эльфиечкой, делая мне скидку даже там, где я не просила. Ну, как говорится, лишь бы руки не распускали, а остальное можно и потерпеть.

Насчет морального облика горожан, кстати, я была приятно удивлена – мужчины тут оказались не чета мерзавцу Массимо, и ни разу ни один из них не позволил себе даже сальной ухмылки или двусмысленного намека в мой адрес. Я даже в какой-то момент испугалась, заподозрив спасшую меня рыбину в наложенном на меня заклятии всеобщей любви, но потом присмотрелась к другим людям и расслабленно выдохнула – подобное уважительное отношение было распространено повсеместно, а не только к моей выдающейся персоне. Вот и хорошо!

Ничуть не меньше внимания я уделила дому и личному участку за домом в три уютных сотки, сплошь засаженные лекарственными травами, тогда как под две цветочные клумбы и скамейку было выделено лишь немного места перед крыльцом. Вечера коротала в мастерской бабушки Розамунды, обложившись ее амбарными книгами, куда она записывала все – от прихода-расхода до соседских болячек и лекарств, зачастую изобретенных собственноручно. Естественно, это были три разные книги, но, кроме них, имелась и еще одна пухлая тетрадь в старой кожаной обложке, содержащая уже куда более любопытную информацию. А именно – заклинания самого разного толка, в том числе охранные и боевые чары.

Тетрадь была очень старой, и, пролистав ее поначалу без вникания в суть, я отметила наличие самых разных почерков, что могло означать только одно – это родовой гримуар. То есть книга, передающаяся от матери к дочери и содержащая знания многих поколений. Даже странно, что раньше Шанайя о ней не знала…

Решив для себя, что изучу содержимое этой тетради от и до, но не наспех, а вдумчиво и осознанно, я первым делом… отложила ее в сторону. Требовалось принять куда более серьезное решение, а именно – понять, чем я буду зарабатывать на жизнь. В принципе, наследство в виде двух сотен золотых позволило бы мне спокойно прожить без работы около года, но я не собиралась искушать судьбу и вести потребительский образ жизни. А вдруг пожар-потоп или еще какая беда? Нет уж! Пусть лежат в банке, там на них вроде как даже какой-то процент начислялся.

Мне же с моим дипломом мага-бытовика, как ни странно, открыто множество путей: от управляющей поместьем (а ведь я еще и отличный финансист, не будем забывать!) до сотрудника ремонтной артефакторной мастерской. И это минуя такие простейшие профессии, как обыкновенная прислуга в доме, помощник садовника и госслужащая.

Естественно, начать стоило с малого, вряд ли работодатель поверит в мой многолетний трудовой стаж, ведь по документам я всего лишь вчерашняя выпускница, к тому же защитившая диплом досрочно, но хвататься за должность совсем уж разнорабочей я не собиралась.

Определившись и с этим, еще два дня я активно штудировала тетради и немногочисленные учебники, оставшиеся после пяти лет учебы в колледже. Как ни странно, личных вещей у Шанни особо и не было, по воспоминаниям, девушка была скромной и робкой, после нелепой смерти родителей от оползня в горах посвятив всю себя учебе, поэтому я почти не удивилась тому, что два из трех чемоданов, которые она привезла из колледжа, были битком набиты книгами и тетрадями с лекциями. В третьем, насколько я поняла, лежала одежда, которая еще две недели назад перекочевала в шкаф, но занимала всего одну полку под нижнее белье и три вешалки под платья. То, в котором меня хотел утопить Массимо, оказалось новым, купленным уже тут. Бедная девочка…

Безоговорочно приняв магию, как саму себя и свою неотъемлемую суть, я не испытала никаких проблем в ее использовании, тем более, память Шанайи в этом вопросе оказалась отзывчива на все сто процентов. Единственное, что меня смущало, так это личные воспоминания девушки – они практически отсутствовали, словно покинули тело вместе с душой, оставив мне лишь рабочую базу. Странно, конечно, но… наверное, так было правильно. Из-за этого я практически ничего не помнила о детстве Шанни, ее родителях, друзьях и бабуле – буквально смазанные отрывки, словно читала об этом когда-то давно, зато последние пять лет учебы отпечатались в моей памяти неимоверно крепко, будто я прожила их сама. При этом моя собственная жизнь успела подернуться легкой дымкой забвения. Ровно на те удивительные пять лет старательной зубрежки, которые здесь и сейчас были для меня наиболее важны. Как все-таки удивительно устроен человеческий мозг!

Глава 3

Шел седьмой час вечера, я как раз заканчивала готовить ужин, приняв для себя немаловажное решение отправиться на местную биржу труда уже завтра утром, потому что не было ни единой причины откладывать этот визит еще на день, как в дверь вежливо, но громко постучали.

Опять соседи? За эти дни ко мне приходили раз пять, причем не с пустыми руками и одновременно по делу: то за травяным сбором от бессонницы, то за мазью от ревматизма. Пока спасали старые запасы бабули, но я каждый раз говорила, что не имею к лекарствам никакого отношения и сама этим не буду заниматься. Только кто бы мне поверил… И вот опять!

Эх, ладно… Все же соседи были со мной милы и не навязывались, даже наоборот – вносили в мою затворническую жизнь некоторое оживление, не стоило портить отношения там, где их лучше поддерживать.

В итоге я отправилась открывать дверь с дружелюбной улыбкой, но она быстро погасла, когда я увидела на пороге инспектора Вилсома. Не сказать, что я была не рада его видеть, но вряд ли он заглянул ко мне, чтобы сообщить приятную новость.

– Добрый вечер, мисс Кальмо, – произнес он первым, даже и не подумав намекнуть на мой скисший вид. – У меня для вас новости по вашему делу. Впустите?

– Да вы прямо как вампир, – пробормотала я себе под нос, намекая на сказки про жутких кровососущих тварей этого мира, которые не могли войти в дом без приглашения.

Удивительно, но невозмутимость инспектора чуть ли не впервые дала трещину, и на меня взглянули не только с искусно заломленной бровью, но и с искренним интересом, после чего сразили наповал широкой белозубой улыбкой с крошечным намеком на клыки.

– А вы проницательны, мисс Кальмо. Полицейских как только ни называют… Но в нашем случае это, скорее, дань вежливости, чем реальная необходимость. Если помните, вы уже позволяли мне войти в ваш дом. Поверьте, для вампира достаточно и одного раза. Как, впрочем, и для полицейского.

Тут уже я впала в ступор и широко распахнула глаза, снова ощутив себя слишком маленькой и хрупкой по сравнению с этим крупным мужчиной, не обделенным властью. Впрочем, ненадолго, от силы – секунды на три, после чего здоровая злость на шутника взяла верх, и я с вызовом вздернула подбородок.

– А если не впущу? Сами вломитесь?

– Я вас обидел? – мгновенно огорчился инспектор, скорбно сдвигая брови. – Простите, не хотел. Говорят, мое чувство юмора в последнее время дало серьезный сбой. Но, сами понимаете, общение с преступниками не проходит бесследно… Кажется, я стал забывать, как разговаривать с юными и прелестными барышнями.

Хм… Он ко мне подкатывает, что ли?

Я уставилась на него уже с подозрением и здоровым опасением, но тут низкие тучи, гуляющие по городу с обеда, разродились громыханием, вдали мелькнула молния, и по моим обнаженным рукам мазнул ледяной ветер, обещающий ночью проливной дождь.

– Ладно, проходите, – проворчала я без особой приязни, заодно вспоминая, что держать гостя на пороге и впрямь верх неприличия.

Тем более такого, который «есть закон». Хуже того, все те же нормы приличия предписывали мне предложить ему как минимум чаю, а как максимум – присоединиться к ужину, потому что время было вечернее, а запахи с кухни выдавали меня с головой.

Интересно, он специально так подгадал? Уже ничему не удивлюсь. Жители этого городка, к моему безмерному изумлению, славились поразительным гостеприимством, и, всего пару раз заглянув в гости к с трудом передвигающейся соседке по просьбе другого соседа, я выкатывалась из ее дома натуральным колобком, не в силах сопротивляться чужому радушию.

Вот только, в отличие от местных, мой характер был кардинально иным, и уже привычное из прошлой жизни одиночество было куда милее толп малознакомых шумных гостей.

– Вы голодны? – в итоге спросила я почти через силу, искренне надеясь на отрицательный ответ.

Но инспектор, сняв пальто, отрывистым кивком разрушил мои чаяния на очередной задумчивый вечер. Однако сумел удивить.

– Я запомнил, что к чаю у вас обычно ничего нет, – мне с покровительственной улыбкой протянули бумажный пакет, откуда едва уловимо пахло свежим безе, – как раз шел мимо кондитерской и не смог устоять перед запахами. Все-таки идти в гости с пустыми руками в нашем городе не поощряется…

– Вы пришли ко мне в гости? – вычленила я главное, глядя на инспектора с искренним возмущением, даже и не думая принимать угощение, а вокруг меня без видимой причины начали ощутимо сгущаться магические потоки дома.

И что он имеет в виду под словом «обычно»? Один-единственный раз – это совсем не «обычно»!

– Прошу прощения, – он выглядел не смущенным, а, скорее, раздосадованным, при этом подозрительно щурился и глядел не на меня, а чуть поверх моей головы, словно прекрасно видел нити, – я немного неверно выразился. Мой визит носит исключительно рабочий характер. Просто… Мне захотелось сделать для вас что-нибудь приятное.

– Не стоит, – отрезала я категорично и, так и не приняв пакет, первая ушла на кухню.

Да, невежливо, но я не собиралась ходить вокруг да около. Может, Николас и приятный во всех отношениях мужчина, но я не планировала в ближайшее время заводить интрижку. Тем более с полицейским! Поэтому пусть сразу осознает: мне его подкаты ясны как день. И ничего ему со мной не светит!

– Я снова вас обидел, – проговорил инспектор с нескрываемой досадой, проходя за мной следом. – Однако, признаюсь честно, я в тупике. Я вам неприятен?

Я поморщилась, благо стояла к нему спиной, доставая из верхнего шкафчика тарелки, но, уже разворачиваясь, придала лицу более нейтральное выражение.

– Не вы. Извините, если была резка. Никак не привыкну к местному менталитету.

Я снова отвернулась, вынимая из духовки рыбу, запеченную с овощами, и заодно беря паузу, чтобы обдумать свои дальнейшие слова. И обижать инспектора не следует, но и поощрять к более близкому знакомству тоже не стоит.

Не потому, что я такая цаца, а просто… Ну не нужны мне сейчас отношения, чего непонятного? Я в новом мире, в чужом теле… Мне необходимо освоиться и осмыслить, чего я на самом деле хочу от жизни, а не связывать себя по рукам и ногам отношениями.

Это ведь не только прогулки под ручку, но и ответственность. Разговоры по душам. Доверие. Готова ли я к этому сейчас? Именно с ним? А если учесть мою тягу разрушать эти самые отношения собственным, далеко не всегда адекватным поведением и необоснованной ревностью?

Нет.

– Что ж, в чем-то я вас даже понимаю, – задумчиво протянул инспектор, первым нарушая тишину, пока я занималась столовыми приборами, а он распаковывал гостинец, вынимая из него на предусмотрительно поданное мною блюдо действительно изумительно пахнущие пирожные, похожие на привычные мне «корзинки» с белковыми шапочками. Целых пять штук! – Я ведь тоже не местный, мое детство прошло далеко от этих краев. Мой отец родом из Вахарии, это далеко на севере. Там суровые зимы и такие же суровые люди, так что поначалу и меня вводили в ступор местные традиции. Не поверите, – он приглушенно рассмеялся, – поначалу я принимал радушие за двуличие и в каждом искал подвох. Но, – он развел руками, улыбаясь так широко, что я просто не могла и дальше сидеть с кислой миной, – все оказалось куда проще и одновременно сложнее. Эти люди и впрямь такие: готовы поделиться последней рубахой и накормить всем, что послали боги, даже невзирая на ваше сопротивление.

– О, это вы верно подметили, – не удержала я согласного смешка.

Ведь буквально утром меня как раз одарили внушительной рыбиной всего лишь за бабулину настойку от давления, и это не считая оплаты деньгами. Ею мы, кстати, и будем ужинать. В смысле рыбой. Даже хорошо, что я не поленилась и приготовила ее всю. На самом деле изначально планировалось растянуть ее дня на два, а то и три, но, чувствую, мне едва ли останется хоть что-то на завтрак. Да и ладно.

– Приятного аппетита, – пожелала я уже почти доброжелательно, неожиданно найдя в инспекторе отчасти родственную душу.

– И вам, – любезно кивнул Вилсом, самую капельку поражая меня своими манерами и тем, как держал столовые приборы: с легким налетом аристократичной элегантности, которую я точно не ожидала от полицейского.

Он точно инспектор? Хм…

Стараясь не слишком косить взглядом на его руки и красивые длинные пальцы с ухоженными ногтями, на которые обратила внимание только сейчас, я внезапно поймала себя на мысли, что… Инспектор Вилсом начинает мне нравиться?

Это открытие не добавило мне радости, но и не стало таким уж и внезапным. По правде говоря, мужчина и впрямь был весьма приятен как в общении, так и внешне. Высокий, статный, с густыми черными бровями и мужественными чертами лица без капли смазливости и слащавости. Может, лишь чуть крупноват подбородок, выдающий большую долю упрямства в характере, да излишне пытливый пронзительный взгляд, но в целом, как любила говорить Марина, «достойный экземпляр».

Вот только что ему от меня надо на самом деле? И как у него обстоят дела с семейным положением? И вообще, его не смущает разница в возрасте?

Ох, сколько вопросов! И главный: что он планирует рассказать мне по поводу Массимо?

– Вы изумительно готовите, мисс Кальмо, – ворвался в мои тревожные мысли голос инспектора. – Давно не ел настолько прекрасно приготовленную форель. У меня самого вечно все пересыхает, сколько ни стараюсь. Признайтесь, вы знаете какой-то секрет?

– Мм? – сморгнула я, сбрасывая с себя задумчивость, однако быстро решила не воспринимать его слова в штыки и не искать в них лишний смысл. Вместо этого дежурно улыбнулась и кивнула. – Конечно, я ведь дипломированный бытовой маг. В колледже нас обучали в том числе и ведению домашнего хозяйства. Все дело в овощах: лук, морковь и перец идеально сохраняют сочность, а грамотно подобранные специи придают незабываемый аромат. Если хотите, напишу вам рецепт.

– Честно говоря, я бы предпочел напроситься в гости, – хитро прищурился инспектор, но мою улыбку как ветром сдуло, и он мгновенно все понял, резко посерьезнев, – но и за рецепт буду благодарен.

– Чаю? – предложила я уже без былой любезности.

– Да, будьте добры, – вздохнул он будто украдкой, не прекращая бросать на меня пытливые взгляды из-под густых черных ресниц. – Вы со всеми так строги, мисс Кальмо?

– Что вы имеете в виду, инспектор? – Я взглянула на него прямо, требуя такого же прямого ответа.

– Вы славная девушка, мисс Кальмо, – тем не менее, зашел издалека Вилсом, – и, если бы не обстоятельства нашего знакомства, я бы с радостью пригласил вас на свидание…

Я уже открыла рот, чтобы высказать категоричное «нет», но инспектор остановил меня жестом, дав понять, что еще недоговорил.

– Но я прекрасно понимаю, в каких расстроенных чувствах вы сейчас находитесь, поэтому старательно гоню от себя даже мысль об этом, хотя, признаюсь честно, это дается мне с трудом. Поэтому давайте сделаем вид, что я ничего такого не говорил, а вы не желаете вытолкать меня из вашего чудесного дома взашей. Но, может, через неделю вы не откажетесь увидеться со мной на Празднике цветения магнолий? Исключительно по-добрососедски. Кстати, я живу буквально на соседней улице.

И улыбнулся. Широко и обезоруживающе, вновь сверкая своими капельку нечеловеческими клыками.

Мне, в отличие от него, улыбаться не хотелось совершенно, потому что вдруг стало предельно ясно: одним «нет» этого мужчину не унять. Он из тех, кто всегда добивается своего. Всегда.

Вот черт!

Но и «да» я говорить не собиралась, особенно под давлением, поэтому сделала вид, что не услышала в его словах реального предложения, и предпочла напомнить о теме визита:

– Вы хотели рассказать, чем закончилось дело с Массимо Дуаро. Его уже судили?

– К сожалению, нет, – помрачнел инспектор, словно и впрямь давно успел позабыть о покушавшемся на мою жизнь мерзавце. – Вчера он умер.

Я замерла, не веря собственным ушам, а инспектор все продолжал говорить, при этом не забывая пытливо рассматривать мое потрясенное лицо и широко распахнутые глаза.

– Штатный целитель констатировал остановку сердца от сильного испуга. При этом магическое поле вокруг него не было потревожено. Господин Дуаро находился в одиночной камере, за последние сутки к нему никто не приходил, так что это… крайне странный вердикт. Но только если не принимать во внимание то, что изолировали его именно из-за усиливающихся приступов паники, преимущественно – во время сна.

– Это как? – немного не поняла я формулировку.

– Ему снились кошмары, – пояснил инспектор. – Судя по всему, один из них и спровоцировал остановку сердца.

– Какой ужас… – пробормотала я растерянно, вдруг четко осознав, что это слишком бесчеловечное наказание даже для такого мерзавца, как Массимо.

Казнь – это всего лишь казнь. А вот непрекращающиеся кошмары, сводящие с ума… Нет, это уже за гранью моего понимания. Я не из тех, кого радуют чужие страдания.

– Тем не менее, сегодня состоялся суд, – еще больше удивил меня инспектор, так что невольно я прислушалась к его словам, – который вынес преступнику справедливый приговор. За покушение на убийство, совершенное при отягчающих обстоятельствах, Массимо Дуаро приговорен к десяти годам исправительных работ на мирановых рудниках с последующим захоронением в братской могиле. В связи с преждевременной смертью осужденного захоронение будет произведено незамедлительно. За неимением прямых наследников все его имущество переходит государству. Вам же, как пострадавшей стороне, полагается компенсация в размере ста золотых, ее вы сможете получить уже завтра, зайдя в центральный участок с документами. Вот, собственно, и все.

– Да уж, – вздохнула я подавленно, не в силах подобрать иные слова. И благодарить вроде нелепо, все же человек умер, и совсем промолчать тоже нельзя.

Одно радует, если так можно выразиться, что у Массимо не оказалось наследников, то есть, рассуждая логически, никто не будет проклинать меня за его смерть. Или все же будет?

– У Массимо совсем никого нет? Родители, братья-сестры? Племянники? – уточнила я на всякий случай, потому что никак не могла вспомнить, рассказывал ли что-нибудь об этом он сам.

– Никого, – качнул головой инспектор, будто и не удивляясь моему вопросу. – По ходу расследования следствие установило, что Дуаро был профессиональным мошенником и жил за счет состоятельных дам. Альфонс, если будет угодно. Мне сложно сказать, почему он вдруг обратил внимание на вас… – Я безрадостно скривила губы, но инспектор вновь жестом дал понять, чтобы я не перебивала. – Возможно, увлекся вами не как очередной жертвой финансовых махинаций, а в силу вашей личной привлекательности. Как бы то ни было, мой вам совет: не жалейте его. Он получил по заслугам. Ведь если бы не счастливая случайность и милость стихий, мы бы с вами сейчас здесь не сидели.

Я помрачнела, ведь инспектор был прав лишь отчасти и Шанни действительно погибла, однако настроение было испорчено напрочь, и я даже не стала допивать свой чай, а на пирожные и вовсе не взглянула. Невежливо, знаю, но в горле и без того ком, еще не хватало, чтобы меня стошнило.

– Спасибо, что заглянули. – Я и слова-то кое-как подобрала, когда молчание стало затягиваться, а говорить вроде как было уже не о чем. И хотя непогода за окном разгулялась не на шутку и в окно то и дело хлестали жесткие струи холодного весеннего ливня, я не хотела затягивать с прощанием. – Вам пора.

– Коротко и четко, – скупо усмехнулся инспектор, тем не менее, поднимаясь из-за стола, хотя и в его кружке еще плескался чай. Не меньше трети. – Не желаете устроиться на работу к нам в участок? Бытовые маги нам всегда нужны. Особенно такие… – Он покосился на противень, где еще оставалась рыба, и даже не подумал скрыть печальный вздох, но сказал немного невпопад: – Рукастые.

Сделала вид, что не понимаю его намеков и вообще резко оглохла. Вместо этого молча покинула кухню, направившись прямиком в прихожую, так что гостю оставалось лишь унять свою не к месту разыгравшуюся брутальность и присоединиться ко мне.

– И все же…

О, ну сколько можно уже?!

– Я зайду за вами через неделю. В субботу, ближе к полудню, – не спросил, а словно констатировал Вилсом, надевая пальто, но снова не стал его застегивать, при этом мне самой достался ну очень пронзительный взгляд, словно инспектор пытался забраться ко мне в голову. – Заодно покажу вам город. Не упрямьтесь, Шанайя…

А вот последнее точно было лишним, поэтому я сердито поджала губы, молча распахнула перед мужчиной дверь и одними глазами приказала выметаться.

Увы, его это лишь повеселило, а еще этот нахал имел наглость напомнить:

– К тому же вы до сих пор не дали мне рецепт вашей замечательной рыбы… А ведь обещали. Но, так и быть, в нашу следующую встречу. Договорились?

Как никогда близкая к реальному членовредительству (вот ведь привязался!), тем не менее, я сумела удержать себя в руках и, воспользовавшись поддержкой дома, всего лишь выставила инспектора за дверь силовым потоком. Это далось мне поразительно легко, словно домик и сам этого желал, но стоило только хлопнуть дверью, как до меня донесся сочный мужской смех. Будто он все же добился своего.

Ну и гад! Зла не хватает! И вроде ничего особенного не сделал, а так и хочется что-нибудь разбить! Например, вазу о его непрошибаемое самомнение! Вот это я понимаю – суперспособность! Называется «осел обыкновенный, упрямый». Не лечится.

Что ж так не везет, а?

В итоге весь вечер пошел насмарку, и я не смогла заставить себя заниматься ни одним делом: ни мелкой уборкой по дому, ни чтением лекций, ни разбором травяного наследства от бабули. Буквально все валилось из рук, а в голове, словно испорченная пластинка, звучал смех Вилсома и его наглое «не упрямьтесь, Шанайя».

Какая я тебе Шанайя, нахал? Мисс Кальмо – и точка! И даже не рассчитывай на большее! Не обломится!

Уже перед сном, приняв ванну с успокаивающим сбором, я неохотно призналась самой себе, что где-то глубоко в душе мне приятно. Его настойчивость, его внимание… А ведь он явно небеден, да и манеры ниоткуда не берутся. Кто он такой?

Вряд ли и впрямь вампир, даже у меня есть крохотные клычки, как, впрочем, и у большинства людей – все в пределах нормы. Но хотелось бы, конечно, ясности. Как узнать, не вызывая подозрений?

А его оговорка про то, что ему приходится готовить самому? Значит ли это, что он не женат? Ведь это подозрительно! В его-то годы! Обычно таких породистых и перспективных еще в студенчестве разбирают, благо опыта у меня в этом вопросе поболее, чем у малышки Шанни. Что с ним не так? Пьет? Бьет? Извращенец? В связях неразборчив? Иным грехам подвластен?

Ох, ну почему в этом мире нет социальных сетей и элементарного интернета? Понятно, что это не решение всех проблем, но я бы хоть попыталась… Впрочем, что мне мешает?

Ухватив за хвост любопытную мысль, я мигом закончила хандрить и вылетела из ванной подобно урагану, чуть не забыв завернуться в полотенце. Вытиралась на ходу, с третьего раза попала в рукав халата, пока торопливо листала тетрадь с лекциями по призыву духов, но все равно нашла искомое лишь раза с третьего, когда уже начала злиться всерьез. Помню ведь, что было! Было! Ох, вот же оно!

Сначала торопливо пробежалась глазами по ритуалу, затем еще раз, но уже медленнее, ну а в третий раз разобрала по пунктам, попутно помечая мысленными галочками наличие того или иного ингредиента. О да! Идеально! И даже ливень, идущий за окном, как никогда вовремя. Правда, придется немного вымокнуть, но это сущая ерунда. Лишь бы получилось!

Ритуал относился к сложным, но лично я не видела ни единой причины, почему он не должен у меня получиться. Сама Шанайя выполняла его облегченный вариант на одном из практических занятий, призвав простейшую стихию ветра и задав ей один-единственный вопрос, но я собиралась призвать не просто стихию воды, а ее физическое воплощение и предложить ей стать моим напарником. Попросту – фамилиаром.

Связка маг – фамилиар не была особо распространена именно в силу своенравности изначальных стихий, но и я не планировала ставить жесткие условия служения. Мне не нужен раб, мне нужен друг и товарищ. Тот, с кем всегда можно обсудить прожитый день и поплакать на судьбу-злодейку. Ну и заодно подговорить собрать кое-какую информацию по интересующему объекту. Не то чтобы шпионаж, ведь я не имею злого умысла и не ищу выгоды, а скорее, ради собственной безопасности. Мало ли что у инспектора на уме на самом деле!

В общем, решено. Получится – буду рада. Не получится – придумаю что-нибудь другое. И вообще, у меня в роду морские нимфы были! Хоть что-то это должно значить!

До полуночи, времени начала ритуала, оставалось намного больше часа, когда у меня уже все было готово. Предстояло лишь дождаться нужного времени, а это оказалось не так уж и просто. В доме не было никакой художественной литературы, чтобы отвлечься. Ни телевизора, ни радио, ни, уж тем более, компьютера, ну а что-то более серьезное я и сама не могла воспринимать. В итоге (о ужас!) я от корки до корки прочла вчерашнюю газету, которую купила по дороге с рынка, да так толком и не изучила, растеряв интерес на этапе прочтения заголовков.

Зато сейчас, то и дело поглядывая на массивные ходики в гостиной, чтобы не упустить нужное время, я прочла ее от и до, все четыре страницы скучнейших подробностей о жизни курортного городка, который вне сезона был обычным и ничем не примечательным местом. Кто-то давал прием, кто-то женился, где-то отремонтировали фонтан, улов рыбы на этой неделе побил все рекорды, а ежиха Сьюзи из местного зоопарка, который курировал аж сам бургомистр Ульрих Хортон, предсказала мягкую весну и раннее лето.

В общем, новости были буквально высосаны из пальца, но время я-таки убила и за три минуты до полуночи, раздевшись до нижней сорочки, бесстрашно вышла на задний дворик своего участка, чтобы заняться призывом водной стихии.

Принципиально не обращая внимания на холод и дождь, который, кажется, разошелся еще сильнее, я поставила у ног чашу со сложным, только что приготовленным подношением, которое состояло преимущественно из отвара колдовских трав (но было и кое-что позабористей, например, лягушачьи лапки, когти виверны и рыбьи глаза), покрепче стиснула рукоять ритуального кинжала, которым пользовалась от силы несколько раз за все время учебы, от души полоснула им по ладони и подставила ее под дождь, позволяя небесной воде смешиваться с моей кровью и уже вместе стекать в чашу.

Первые слова ритуального призыва дались мне легко, но чем дольше я говорила, тем сильнее давило в груди, и я на себе ощутила, что значит «третья степень сложности». И впрямь сложно! В груди давит, в горле першит, в голове подозрительный шум множества голосов, которые рады отвлечь и помешать, собственная сила – и та норовит выйти из-под контроля! Но кто сказал, что я позволю?

Сила воли, помноженная на упрямство, – и я четко выкрикнула последнее слово, вкладывая в него нужный мне смысл и столько магии, сколько было не жаль. А это практически все, исключая неприкосновенный личный резерв. Все равно я ею пока почти не пользуюсь, а задуманное дело не терпит полумер.

Ровно минуту я не слышала ничего, кроме пульсации собственной крови в ушах, даже дождь, кажется, начал лить бесшумно, но вот пространство передо мной вспыхнуло ответом, и прямо перед лицом зависла искрящаяся непередаваемым радужным светом крупная водяная капля размером с мой кулак. Физическое воплощение стихии! Получилось!

Не позволив себе лишних эмоций (хотя так хотелось!), я призвала себя к порядку, ведь ритуал еще не был завершен, и протянула к капле окровавленную руку, тем самым предлагая закрепить связь, вместе с этим вслух проговаривая условия сотрудничества.

Никакого насилия. Добровольное партнерство на дружеских началах. Возможность разорвать связь по обоюдному согласию. При этом беспрекословное подчинение мне как магу-хозяину, с условием, что я сама не буду преступать рамки общепринятых норм закона и морали. В исключительных случаях будем обсуждать и договариваться.

И стихия, ослепив меня вспышкой согласия, ткнулась в мою ладонь, добровольно принимая озвученные правила, заодно залечивая рану, словно ее не бывало.

Кажется, я даже не дышала какое-то время, завороженно рассматривая, как стихия обретает разум и облик… морского дракона. Маленького… Очень маленького морского дракона размером с крупную ящерицу, умеющую парить в воздухе и полностью состоящую из воды.

А еще дракон слегка светился и отливал перламутром, отчего в моей голове промелькнул крайне любопытный ассоциативный ряд, и я, потрясенно выдохнув, одарила его именем:

– Люций.

Что значит «блестящий». Ну или «дьявол». Тот самый… Морской. Ох и подозрительно это все!

Вспыхнув последний раз, что означало принятие имени, фамилиар ловко обвил мое запястье, превратившись в полупрозрачную перламутрово-голубую татуировку до локтя, и только после этого я позволила себе вдохнуть полной грудью и вернуться в дом.

Лило с меня ожидаемо в три ручья, в носу тоже что-то подозрительно хлюпало, мокрая сорочка облепила тело, как вторая кожа, ничего не скрывая, но стоило только подумать об этом, как запястье налилось теплом и вся вода волшебным образом собралась в крупную каплю у моих ног, после чего бесшумно просочилась под дверь, спеша воссоединиться с ливнем снаружи.

О, вот это я понимаю – рабочий настрой!

– Спасибо, малыш, – искренне поблагодарила я и поторопилась лечь в постель, чувствуя невероятный упадок сил, что, впрочем, ничуть не удивительно после всего произошедшего.

Единственное, о чем я жалела, так это о том, что не додумалась заранее заварить укрепляющий сбор. Но, увы, сил идти на кухню уже не осталось, и я понадеялась на свой молодой организм, который к утру должен восстановиться сам.

С этими мыслями я и уснула.

Глава 4

Мне снова снилось море. Ласковое, нежное… Влюбленное. Я была его частью, его ребенком и его… любимой. Я виртуозно плавала среди красочных кораллов, со смехом соревновалась наперегонки с радужными стаями рыб и с восторгом рассматривала бесчисленные сокровища с затонувших кораблей.

Мне было так легко и радостно, как никогда в жизни. Я знала: море не обидит. Не предаст. Всегда укроет от невзгод и заберет все мои печали. Ведь что такое море? Море – это я. А я – это…

Резкий требовательный стук в дверь безжалостно вырвал меня из невероятно реалистичного сна. Протестующе простонав, я попыталась ухватить за хвостик ускользающее сновидение, но новый стук поставил жирную точку в моих усилиях, и я заранее возненавидела того, кто нарушил мой покой.

Нехотя покосилась в сторону окна, однако хмурое утро не позволяло понять, который сейчас час, а неведомый гость не прекращал долбить в дверь.

– По голове себе постучи! – рыкнула я раздраженно и, хмуро кутаясь в халат, потопала в сторону прихожей. Непричесанная, неумытая… Им же хуже! И мне ни капельки не было стыдно, когда я распахнула дверь во время очередного дробного стука и точно кого-то задела. – Да!

– Мисс Кальмо? – заикаясь, уточнил молоденький паренек, глядя на меня широко распахнутыми и немного испуганными глазами.

– Да, – буркнула неприязненно. – Я. Что надо?

– В-вам бу… букет, – окончательно спал с лица парнишка, глядя куда-то поверх моего плеча.

Я аж озадачилась. Повернула голову, увидела, что мои волосы парят в воздухе сами по себе, словно я все еще нахожусь в воде, хмыкнула, но решила, что разберусь с этим позже, и вновь обратила внимание на визитера.

Надо отдать ему должное, несмотря на испытываемый страх и абсолютно бледное лицо, он сначала дождался, когда я распишусь в листе доставки (по поводу личности дарителя он ничего не знал), и только после этого торопливо покинул пугающее его место.

И осталась я один на один с огромной корзиной роскошных цветов, явно сорванных не с ближайшей клумбы. Хм, ну и кто тут у нас такой щедрый?

Естественно, я не стала разбираться с этим на пороге, будучи одетой лишь в халат (да и холодно вообще-то), поэтому первым делом переставила корзину за порог, закрыла дверь и уже потом попыталась найти хоть какую-нибудь записку.

У меня было лишь одно предположение – инспектор, но больно уж щедрый дар, не вязалось у меня это со строгой личностью Вилсома. Да и цветы… Что это за цветы? Точно не розы, не хризантемы и даже не тюльпаны-гладиолусы. Что-то куда более экзотичное… О, нашла!

«Прелестной незнакомке в знак искреннего интереса и восхищения.

P.S. Впредь во время ритуала ставьте непроницаемый купол от стороннего внимания, мало ли кто может вас увидеть. К.».

– Ох, черт! – ругнулась я от души, меньше всего ожидая от вселенной подобной подставы.

Да лучше б это был инспектор!

– Чё пишут? – полюбопытствовал кто-то писклявым, условно мужским голосом со стороны моего левого запястья, и я перевела на него слегка заторможенный взгляд. Это оказался мой новый дружок-дракон, приподнявший голову от кожи и сладко зевающий во всю свою немалую клыкастую пасть. – Доброе утро, кстати. Ты чего подскочила ни свет ни заря?

– И тебе доброе утро, – кашлянула я, прогоняя ступор и окончательно вспоминая, чем закончилась вчерашняя ночь. – Да вот, поклонника обрела на ровном месте… Только личность его мутная, как и намерения. Как думаешь, кто это может быть?

– Хм.

Люций изобразил бурную мыслительную деятельность, сунув свой любопытный нос в открытку, которую я до сих пор держала в руке. Прочел, подумал, поискал подсказку на потолке… И в итоге сердито проворчал:

– Точно, мутный тип! Будь его намерения серьезны, он бы как минимум подписался полным именем. Как максимум – не намекал бы на то, что повезло увидеть! В общем, хам и развратник! В топку его. Идем завтракать, раз уж все равно встали. Знаю я один отличный рецепт чая… мм!

– Ну идем, – рассмеялась я непосредственности фамилиара, тем более, он так уморительно строил глазки, что настроение выровнялось буквально в один миг.

За завтраком (пока фамилиар колдовал над чайным сбором, я разогрела остатки вчерашней рыбы) мы с Люцием, мгновенно найдя общий язык, обсудили не только сбор информации по инспектору, но и решение загадки таинственного свидетеля вчерашнего ритуала. Дракончик оказался на диво смышленым и полным энтузиазма вывести всех тайных и явных поклонников на чистую воду, то и дело сыпля колкими комментариями, отчего улыбка не сходила с моего лица всю трапезу.

Оказывается, я успела соскучиться по живому общению! Как же все-таки приятно поговорить с разумным существом, которому ничего от тебя не надо. Лишь точно такого же общения.

– Итак, что мы имеем? – тем временем подытожил Люций, вовсю изображая опытного сыщика. Вооружившись водяной лупой, он снова изучал записку и с умным видом похмыкивал. – Господин К. однозначно маг и прекрасно разбирается не только в ритуалах, но и в различного рода защите. Не бытовик, это ясно. Не целитель и не некромант, я не чувствую от записки отголосков тлена. Более того! Я в принципе не чувствую на записке чужой ауры, а значит, она намеренно удалена писавшим. Видишь уверенный наклон, крупные буквы, легкую остроту и непрерывность в словах? Это говорит о том, что тобой заинтересовался индивид с четкими лидерскими замашками, привыкший добиваться цели. Он эгоистичен и упрям, но вот эти завитушки намекают на то, что в любви он ценит взаимность, а не насилие. А еще романтичен в ухаживаниях. Вот так-то!

– Ой, и когда это ты стал специалистом-графологом? – рассмеялась я при виде деловито потирающего лапки перламутрового дракона.

– Мои знания неимоверно велики, детка, – напустил на себя важный вид Люций, забавно выпячивая грудь. Но не выдержал первым, хихикнул и признался: – Я же частичка водной стихии, а она знает столько, сколько тебе и не снилось, Шанни. Воде миллиарды лет, она непрерывно циркулирует по планете, умудряясь побывать в самых невероятных местах элементарным микроконденсатом. Даже в космосе! Я уж не говорю о том, что сами люди на две трети состоят из воды. Вот и представь теперь объемы ее знаний. Ну и на всякий случай помножь на сто в сотой степени. Это и будет правдой.

– Ого!

Люций и впрямь сумел произвести на меня впечатление, отчего я взглянула на него с искренним уважением… и капельку многозначительно.

– Только не думай, что я буду делиться с тобой всеми этими знаниями без разбору, – остудил мой энтузиазм малыш. – Во-первых, это запрещено Первостихией. Особенно всякие там тайны мироздания. Во-вторых, моя личная пропускная способность мала, ну сама погляди, каких я размеров. Ну, и в-третьих… – Люций шкодно улыбнулся и подмигнул. – Не кисни, русалочка, тебе хватит и того, что разрешено. Гарантирую. Но для начала… А не пойти ли нам на разведку? Надо бы осмотреться и прикинуть, откуда за нами вели наблюдение. Согласна?

– Полностью согласна! – кивнула я отрывисто и, прибрав со стола, отправилась одеваться. Второй раз я подобного промаха не допущу!

Несмотря на то что ливень закончился лишь под утро, благодаря грамотной планировке участка и дорожкам из щебня мне не пришлось месить грязь ботиночками, хотя широкий и длинный подол платья и доставил пару неприятных минут, мгновенно собрав на себя всю влагу с травы, пока я не догадалась окружить себя простейшим отталкивающим коконом. Сразу же сделала себе пометочку на память изучить местную моду и выяснить, носят ли женщины брюки и приталенные укороченные курточки, а также изобрели ли приличное в моем понимании белье. Раньше было совершенно не до того, но если я планирую жить в полную силу, то начинать следует именно с гардероба, чтобы будущий работодатель сразу понимал, с кем ему придется иметь дело.

Пока думала о том, в какие лавки наведаться в первую очередь, не забывала заниматься первоочередным делом, то есть осматриваться. Для этого встала там, где вчера проводила ритуал, и начала медленно обозревать видимое пространство слева направо. Итак, что мы имеем? Во-первых, относительно высокий забор из крашеного штакетника по всему периметру, то есть где-то мне по плечи. Забор не сплошной, в принципе, его как бы и нет, формальность. Но весь в морозостойком плюще, то есть, если намеренно не приглядываться, подойдя вплотную, ничего не видно. При этом я точно знаю, что магическая защита стоит не только на доме, но и на всем участке, поэтому ни один, даже самый глупый воришка (или иной человек с дурными намерениями), не сможет проникнуть на мою территорию. Что, впрочем, не помешает ему наблюдать за происходящим снаружи.

Слева проживает пожилая супружеская чета Моррисонов, всего два дня назад они покупали у меня порцию мази от артрита. Милые старички, а миссис Моррисон удаются просто потрясающие булочки с домашним абрикосовым джемом. Не они, точно.

Справа я соседствую с миссис Гринвилл. Еще одна безобидная старушка, тугая на ухо. Три дня назад приобрела у меня настойку для крепкого сна, которой хватит на месяц. Сомневаюсь, что убойная доза лаванды, мелиссы и шалфея позволил ей бодрствовать глубокой ночью под расслабляющий шум дождя. Не она, однозначно.

Хм…

– А кто у нас сосед с торца? – озвучила я единственный возможный вариант, потому что с улицы моя точка не просматривалась, а небесного наблюдателя я отвергла моментально – в такой ливень не то что летать, стоять было сложно! Да и кто будет летать над моим домом в ливень? Кто будет летать в ливень? Нет, даже не представляю.

– Сейчас выясню, – деловито потер передние лапки Люций и едва видимой водяной лентой рванул на разведку.

Сама я, увы, не могла сделать то же самое, поэтому предпочла поднять с земли пустую чашу (это означало, что стихия приняла угощение) и вернуться в дом, потихоньку начав собираться в центральное управление.

На самом деле я запланировала далеко не только это, но начать стоило именно с управления, чтобы окончательно поставить точку в неприятном деле и начать жизнь с чистого листа. Да, в каком-то смысле я самозванка, но… Кому станет легче от моего признания? Даже инспектор третьего ранга подтвердил мою личность, да и я глубоко признательна и бабуле Розамунде за дом и репутацию, и самой Шанни за магический дар и знания. Все, что я могу, – это не посрамить честь рода, в который меня приняли самым волшебным образом, и вспоминать о них только с теплом и признательностью.

Надолго сборы не затянулись, я точно знала, что не стоит излишне прихорашиваться (и так уже ненужное внимание привлекла!), ну а скромный гардероб не позволил долго раздумывать над нарядом. В итоге я предпочла остаться в теплом платье из небесно-голубой шерсти и лишь уложила волосы в элегантную, но повседневную прическу, которой научилась во время жизни в колледже. Причем, что печально, Шанни никогда не делала подобную красоту себе, тренируясь на двух соседках, с которыми делила комнату в общежитии. Себе она если что и крутила, то строгую «ракушку» или «шишку», предпочитая не выделяться среди сокурсниц даже в плане прически.

Вот только я… Не Шанни, прости, малышка. При всем моем уважении, скромная серая мышка из меня не получится даже с натяжкой.

Стоя перед зеркалом и закрепляя магически сотворенную прическу шпильками (доверяй, но контролируй), я придавала лицу самые разные выражения, чтобы понять, как при этом выгляжу. Поразительно, но даже высокомерно или цинично заломленная бровь выходила у меня премило, а всему виной – просто огромные бирюзовые глаза, который подчеркивали темные, по сравнению с волосами, ресницы. В этих глазах словно поселилось море из моего сна, а еще никак не пропадала непривычная мне самой наивность. Или не в глазах дело?

Я вздохнула… И потянулась к косметичке, которую приобрела в числе первых покупок, когда изучала рынок в первые дни. Слишком уж я молодо выгляжу, слишком невинно. Так и хочется пару морщин дорисовать, чтобы прекратили все, кому не лень, называть меня деткой!

Вообще-то я к этому с иронией относилась… Еще вчера. Но сегодня вдруг поняла, что хочу более уважительного отношения. Не как к «детке». Утренний курьер в этом плане даже порадовал. О, кстати! А ведь я уже успела забыть, как своевольничали мои волосы спросонья! Впервые ли? Нет, не помню. Но что тому причиной? Что-то не ощущаю я в себе излишков магии, на которые можно было бы это списать… Ладно, спрошу у Люция, когда вернется. Если не большой секрет, надеюсь, ответит.

Люция меж тем пришлось ждать еще с полчаса. И это с учетом того, что я аккуратно подвела глаза темным карандашом, добавив взгляду пронзительности, и слегка подкрасила чересчур яркие губы бледно-розовой помадой. Я уже хотела и вовсе уйти без него, когда водяной малыш проник в спальню через приоткрытую форточку и, грустно вздохнув, свернулся на моем запястье полупрозрачной перламутровой татуировкой. В основном она вся ушла под длинный рукав платья, но шкодная мордочка осталась в пределах видимости, уютно расположившись на тыльной стороне запястья.

«Идем, по дороге расскажу, что удалось выяснить», – проворчал Люций в моей голове, и я, слегка вздрогнув от неожиданности, тем не менее, согласно кивнула, отправившись в прихожую, где надела уличную шляпку (ох уж эти приличия!), пальто и кожаные ботиночки. У нас хватает сил на ментальное общение? Вот это приятное известие!

«Ну конечно! – не удержался от самодовольного возгласа дракоша, пока я запирала входную дверь. – Я же не хвост с горы, а воплощение Первостихии!»

«И откуда только таких выражений набрался…»

«Так от тебя, милая моя русалочка, – ехидно хихикнул водяной нахал. – Мы твоей кровью связаны, если не забыла. Вся твоя память теперь в моем по-олном распоряжении!»

«Да, я помню. Но это не значит, что нужно вычленять из нее все самое… неприличное».

«Ой, брось! – развеселился Люций. – Разве это неприлично? Вот когда ты на школьном выпускном напилась…»

Мгновенно почувствовав смену моего настроения с шутливого на сердитое, причем всерьез, дракоша тут же притих, после чего примирительно пробормотал:

«Все-все, забыли. Извини, был не прав. Больше не повторится. Итак, что я хотел сказать? Ах, да! Сосед!»

А дальше я узнала пренеприятнейшую новость о том, что соседи мои – относительно молодая семейная пара Петерсонов, которая именно вчера устраивала прием для множества гостей по случаю своего бракосочетания. Причем высокопоставленных, ведь господин Дэвид Петерсон не абы кто, а племянник нашего уважаемого бургомистра Хортона. Гостей собралось ну очень много (дом у Петерсонов раза в четыре больше моего и в два этажа), причем были и те, кто изначально не значился в списке приглашенных, но для начала Люцию удалось выяснить имена тех, кто там был.

«Пробежимся по ним, может, наш тайный воздыхатель окажется в их числе?»

«И как мы по ним пробежимся?»

«Ой, да проще простого! – расфыркался умник, пока я целенаправленно шла в полицейское управление, стараясь сохранять ровное выражение лица, чтобы не сойти за блаженную. – Для начала исключим всех дам, это чуть больше половины. Потом минусуем всех немагов. Поверь, для меня это не проблема. Ну а потом будем пристально изучать всех, кто так или иначе подходит под описание «целеустремленный лидер». Впрочем, этим я займусь ближе к вечеру, когда вернемся домой, а пока взгляни во-о-он туда…»

За время беседы мы миновали пару кварталов, до управления оставалось не так уж и много, когда фамилиар обратил мое внимание на другую сторону улицы, и я, мысленно чертыхнувшись, отрывистым кивком поприветствовала глядящего на меня инспектора Вилсома.

Сам он в это время беседовал с незнакомым господином в летах, но стоял ко мне лицом и глядел именно на меня, а когда я дала понять, что заметила, тут же распрощался с собеседником и направился ко мне. Так, мне это уже не нравится!

«Не дрейфь, подруга, – успокоил меня Люций. – Зато я к нему пригляжусь-принюхаюсь. Это отличный шанс, поверь мне! Пара минут – и я запомню его ауру, как свою, после чего останется только проанализировать».

Ох, разве что так…

– Добрый день, мисс Кальмо, – со светской улыбкой галантного джентльмена поприветствовал меня инспектор, снова поражая своей морозостойкостью и настежь распахнутым пальто, хотя день выдался не особо солнечным, и сама я жалела, что позабыла о перчатках.

И вроде конец марта, да только влажный морской бриз пробирает чуть ли не до костей. От этого отлично спасает жаркое южное солнце, но увы… Сегодня его не было.

– Здравствуйте, инспектор Вилсом, – ответила я любезностью на любезность, даже и не подумав замедлить шаг, что не помешало мужчине пристроиться рядом.

– Идете в управление? – уточнил инспектор прозорливо.

– Все верно.

Банальность, но не ответить слишком уж невежливо, а Люций все же просил пару минут.

– Не против, если составлю вам компанию?

Я покосилась на излишне довольного инспектора и безразлично пожала плечами.

– Да, пожалуйста.

– А ежиха все же ошиблась, – ни с того ни с сего ляпнул он какую-то нелепицу, отчего я озадаченно вздернула брови, и инспектор тут же ухватился за возможность начать полноценную беседу. – Вы не в курсе?

– Боюсь, я вас не понимаю, – качнула я головой, хотя в памяти что-то мелькало про ежей…

Но нет, не вспомню.

– В Аникаммо, несмотря на его небольшие, по сравнению со столицей, размеры есть свой зоопарк, – начал рассказ мой спутник. – Его курирует наш бургомистр, господин Хортон. Добрейшей души человек и большой любитель экзотики. Об этом знают все и частенько привозят в дар самых разных животных, в том числе уникальных и магических. У нас есть даже свой феникс, представляете? На самом деле вздорная и капризная птица с дурным голосом, но не суть, это же феникс! – Вилсом криво усмехнулся, тем самым ставя под сомнение ценность данной птички. – Однако, как ни странно, наиболее знаменита совершенно иная зверюшка – ежиха Сьюзи.

– Ах, эта… – Я тут же вспомнила статью из газеты, которую читала только вчера, и понятливо кивнула. – Да, я читала про ее предсказания. И что? Часто сбываются?

– Как ни странно, обычно – да. Хотя… – Снова взглянув на небо, инспектор задумчиво прищурился. – Может, и не обманула. Ведь что такое один-единственный ливень и капельку хмурое утро, верно?

Я тоже взглянула на небо, с удивлением отмечая, что облачная пелена уже не совсем сплошная и, если приглядеться, то в пока еще редких прорехах можно увидеть пронзительно-голубое небо.

– Как думаете, сегодня распогодится?

Могла бы и не спрашивать, но Люций все не подавал сигнала, что закончил, а это была самая безопасная тема для беседы. К тому же я и впрямь была бы рада солнышку, желательно – уже сегодня. Весь день мотаться по делам – то еще удовольствие, когда погода не задалась.

– Что-то мне подсказывает, что да, – уверенно кивнул инспектор, жестом указывая на неприметное двухэтажное здание, располагавшееся на центральной площади, куда мы только что вышли. – А вот и управление. Идемте, провожу вас до секретаря.

В отличие от остальных домов на площади, той же администрации, банка или ювелирного салона, полицейское управление словно намеренно пряталось за стройными кипарисами и выглядело бедным родственником. Однако стоило приглядеться, и я не увидела ни обшарпанности, ни иных признаков необходимости ремонта. Крепкое, основательное, с небольшими окнами, кое-где зарешеченными, здание было строгим и опрятным, причем как снаружи, так и внутри.

Придержав для меня дверь, инспектор не стал с ходу рассказывать, что где находится. Лишь бросил дежурному полицейскому: «Мисс со мной», – кивнул еще кому-то и повел на второй этаж по широкой лестнице.

Сама процедура выдачи компенсации прошла тихо и спокойно: Вилсом довел меня до секретаря, я показала документы, мою личность проверили очередным цепким взглядом (я немного понервничала), после чего попросили сначала приложить большой палец к штемпельной краске, а затем оставить отпечаток в нужной графе (в настолько серьезных организациях не расписывались, а оставляли именно такое подтверждение личности). Еще через пару минут, сбегав до местного сейфа, секретарь вручил мне мешочек с монетами и настоятельно попросил пересчитать при нем. Мешочек оказался увесистым, и, послушно считая монеты, я мысленно порадовалась, что их всего сто, а не гораздо больше.

Интересно, почему тут не пользуются банкнотами? Или чековыми книжками? Как бы это все облегчило! Но нет…

– Ровно сто, – подытожила я, когда закончила, и ссыпала монеты обратно в мешочек, снова прикидывая их немалый вес, а заодно и ценность. Нет, с таким богатством по городу лучше не ходить…

– Какие планы на день, мисс Кальмо? – поинтересовался неугомонный инспектор, когда я убрала мешочек в сумку и, мысленно обратившись к фамилиару, услышала подозрительное: «Я занят!»

Ох и неспроста! Что там за проблема на ровном месте образовалась?

– Думаю, стоит положить деньги в банк, – произнесла я задумчиво, и оба мужчины взглянули на меня с одобрением.

Мол, не совсем глупая.

– Позвольте вас проводить.

Кажется, инспектор обрадовался особенно, но именно сейчас я согласилась на его общество сразу по двум причинам: Люций и собственное спокойствие. Понятно, что вряд ли на меня нападут прямо на площади перед управлением, но все равно беспокойно.

Хм, а почему мне беспокойно? Странное чувство… Непривычное. Словно легкий раздражающий зуд где-то на периферии… Нет, не пойму.

Люций?

«Я занят!» – раздраженно буркнул фамилиар, и я могла только осуждающе вздохнуть, но не слишком заметно.

Ох и не нравится мне все это!

Глава 5

Банк, располагающийся на другом конце площади с красивым фонтаном, впечатлял куда сильнее безликого управления. Также в два этажа, но гораздо выше, здание было сложено из очень светлого камня и словно сияло изнутри роскошью и богатством. Его наружные стены украшали полуколонны, широкие окна с золотистыми витражами приветливо смотрели на горожан, а с высокого крыльца было очень удобно наблюдать за происходящим на площади – вид открывался просто чудесный, я специально обернулась.

Внутри оказалось не менее красиво: высокие потолки, ковровые дорожки, огромная хрустальная люстра в центре, у дальней стены – стойка с несколькими клерками в строгих деловых костюмах, справа – коридор с отдельными кабинетами (я помнила это по прошлому посещению банка), а в холле – несколько мягких диванчиков для посетителей, чайные столики и кадки с цветущими растениями. Словно это не банк, а какой-нибудь отель высшего класса.

Как только мы вошли, инспектор решительно взял дело в свои мужественные руки и, попросив меня присесть на диванчик (посетителей было немало, и все клерки оказались заняты), направился в сторону коридора с отдельными кабинетами. Снующий по холлу банковский служащий выглядел подозрительно уставшим, словно еще не утро, а уже поздний вечер, но стоило Вилсому отловить его на полпути за рукав, как тут же всплеснул руками, замотал головой и махнул куда-то в сторону. Нахмурившись и поджав губы, что явно говорило о его недовольстве, инспектор тем не менее скрылся за ближайшей дверью, а я окончательно переключила внимание на обстановку, подмечая различные дизайнерские нюансы и находя их любопытными.

Никогда раньше (в прошлой жизни) не была в подобных местах! Все такое красивое, аристократично-изысканное, старинное, роскошное… Но приятно, без перегибов. Белые колонны, красные дорожки, зеленые растения и немного позолоты – не банк, а самый настоящий дворец. Я даже поднялась со своего места, чтобы поближе рассмотреть едва уловимый природный рисунок на колонне (это мрамор или нет?), и лишь краем глаза отметила очередных посетителей, вошедших в банк, когда за спиной послышались испуганные возгласы и Люций предупредительно шикнул:

«Замри!»

Практически в то же мгновение мое плечо грубо стиснули, а шеи коснулся подозрительно холодный металл.

– Всем оставаться на своих местах, это ограбление!

– Огра… бление? – пискнула я беспомощно, не веря собственным ушам и иным чувствам.

– Ограбление, детка, – хрипло расхохотался невидимый грабитель, прижимающийся к моей спине всем телом, и я ощутила на своей щеке чесночное дыхание. – Поэтому будь лапой и не дергайся, иначе порешу.

«Шанни, замри, – параллельно с ним раздавал отрывистые указания Люций, и я верила ему гораздо больше, чем преступнику. – Их пятеро, один с бомбой. У твоего горла нож, старайся головой не крутить и глубоко не дышать. Мне нужно несколько минут, чтобы подготовиться. Когда скажу: «Падай в обморок», – резко расслабься и повисни у него на руках, щит от порезов я поставлю. Все, не бойся, я с тобой».

Легко сказать: не бойся! Это все равно, что предложить дышать под водой! Нет, я верила Люцию… Но ох уже эти контрольные несколько минут! Вроде немного, но каждая секунда грохочет в ушах резко ускорившимся пульсом, а время тянется, словно резиновое.

Пока я пыталась не паниковать больше допустимого, ограбление набирало обороты. Захвативший меня в заложники бандит развернулся лицом к своим, развернув и меня, и я тоже смогла увидеть происходящее. Так, в центре холла замер еще один преступник, держа на вытянутых руках незнакомые предметы, предположительно артефакты, и заявляя всем, что это бомба. Еще двое оборванцев с магическим даром поигрывали огненными пульсарами и держали под контролем остальных посетителей банка, а пятый, запугивая клерков у дальней стойки, тряс перед ними мешком.

Наверное, для денег.

Все это я охватила тревожным взглядом в считаные секунды, после чего обратила внимание на испуганно замерших посетителей, молясь о том, чтобы никто не вздумал геройствовать до истечения контрольного времени. Бандит, вцепившийся в мое плечо, не отличался деликатностью, его рука, держащая нож, ощутимо давила, и я чувствовала, что по шее уже бежит тонкая струйка крови.

Ерунда, залечу… Лишь бы не передавил слишком сильно!

Вот пожилая дама, грузно осевшая на диван, изображает обморок… Вот ее пожилой супруг поспешил склониться над ней. Вот молоденький парнишка, нервно кусая губы, прижался к дальней колонне, словно призрак. Вот трясущий двумя подбородками упитанный мужчина тискает свою сумку с явно ценным содержимым, а по его лицу расползаются красные пятна испуга. Вот умеренно юная барышня, выронив кружку с чаем, глядит на нас широко распахнутыми глазами, прижимая кулачки к роскошной груди. А у еще одной колонны буквально в трех метрах от нас стоит хмурый русоволосый джентльмен лет тридцати и сжимает руки в кулаки, словно готов… Уже почти… Вот-вот!

Нет, не надо, пожалуйста!

Я встретилась с ним взглядом и, отрицательно качнув головой, прошептала одними губами «нет». Не знаю, понял ли он меня, но прищурился, на скулах заиграли желваки… И тут хлопнула дверь. Громко хлопнула.

Взгляды всех присутствующих мгновенно прикипели к новому действующему лицу, которым оказался инспектор Вилсом, вышедший из кабинета для особо важных клиентов.

– Что здесь происходит? – Его голос грохотал подобно горной лавине, а взгляд был темен и настолько пронзителен, что я испугалась уже всерьез.

И нет, не бандитов.

– Ограбление! – рявкнул тот, что держал меня. – Без глупостей, мужик. Подними руки, чтобы я их видел. Еще шаг – и я ее зарежу, клянусь!

– Ты, верно, не знаешь, кто я… – обманчиво спокойно произнес Вилсом, а я отчего-то вновь услышала громовые раскаты. – Отпусти девушку. Сейчас же. И, возможно, останешься жив…

– Ха-ха! – Рука бандита дрогнула, сотрясаясь вместе с телом в натянутом смехе, а по моей шее потекли новые капли крови. – Рассмешил! – И он тут же рявкнул: – Без глупостей, я сказал!

«Шанни, падай!» – одновременно с ним приказал Люций, и я, на всякий случай закатив глаза, резко обвисла в чужих руках.

Страшно было до безумия, но если я кому и верила, то своему фамилиару, поэтому старательно отыгрывала свою роль, с трудом представляя, что происходит вокруг. А происходило много чего и все одновременно: за моей спиной смачно ругнулись, шею передавило сильнее, и вдруг меня швырнули прочь, почему-то визжа фальцетом. На множество голосов закричали другие люди, меня обхватили чужие, но куда более деликатные руки, отчего я уже не смогла оставаться безучастной и, естественно, решила выяснить личность хватающего.

Наши глаза снова встретились… Какие красивые! Пронзительно-голубые, как весеннее небо!

И прозвучал взрыв.

Невероятно мощный, он окончательно уронил меня в объятия того самого русоволосого джентльмена, с которым мы переглядывались совсем недавно, и вдруг нас с ним окутал непроницаемый блекло-голубой кокон личной защиты. Не моей защиты.

– Вы в порядке? – тихо выдохнул он мне практически в губы, лихорадочно шаря по моему лицу тревожным взглядом.

– Жива… – пробормотала я первое, что пришло в голову, потому что не могла ответить «в порядке».

Да и какой тут порядок, когда вокруг творится… Такое?!

– Алан Винтерфелл, – так же тихо произнес мужчина и едва заметно улыбнулся.

Э… Он думает, это уместно?! Сейчас?

– Шанайя Кальмо, – вынужденно представилась я в ответ.

Ох уж эти приличия!

Хотя когда их соблюдать, если не сейчас? Ведь мы лежим между колонной и диваном, скрытые от взглядов большинства кадкой с большим кустом, причем не просто лежим, а я сверху, при этом обе его руки прижимают меня к отнюдь не худому или дряблому телу. Была бы малышкой Шанни, уже бы сгорела со стыда.

– Может, вы меня уже отпустите? – попросила я все еще вполголоса, хмурясь от того, что магический кокон приглушал все звуки, раздающиеся снаружи, и толком не понять, обезврежены ли уже преступники или опасность еще не устранена.

– Мм, да, прошу прощения, – едва заметно смутился мой почти спаситель и первым делом убрал защиту.

Помещение мгновенно наполнилось гулом множества голосов, а на мое левое запястье скользнула прохладная лента фамилиара.

«Так, я не понял! – возмутился Люций. – Ты с кем тут уже обжимаешься без меня? Я тут, понимаешь, мир спасаю…»

«Спас?» – прервала я его строго.

«Спас», – отозвался дракончик ворчанием и заинтересованно притих.

«Спасибо. Об остальном потом, хорошо? Что-то мне немного паршиво…»

Самочувствие и впрямь оставляло желать лучшего, я даже не смогла самостоятельно встать на ноги, в голове все смешалось, слегка подташнивало от резко накатившей слабости. В итоге Алан взял меня на руки и уже вместе со мной переместился на ближайший диван, бережно прижимая мою голову к своему плечу, словно понимал куда больше меня.

«Прости, – мгновенно покаялся истинный спаситель. – Пришлось оттянуть у тебя магии, пока купировал взрыв. Зато наружу вырвалась лишь взрывная волна, а никак не смертельная начинка. – И уже робко-робко уточнил: – Я молодец?»

– Ты молодец… – выдохнула я, кажется, вслух, с трудом балансируя на грани обморока.

– Если бы, – с досадой произнес мне в макушку господин Винтерфелл, явно принявший мои слова на свой счет, но больше ничего сказать не успел – над нами навис инспектор Вилсом.

– Алан… – раздраженно протянул инспектор, а у меня в голове забрезжило подозрение, что эти двое знакомы.

– Николас, – в тон ему ответил держащий меня мужчина, подтверждая подозрение.

К счастью, пикировка не затянулась, хотя господам явно было что сказать друг другу, но между ними лежала вся такая несчастная я, и инспектор быстро сосредоточился на куда более важном деле.

На мне.

– Что с ней?

– Подозреваю, магическое истощение, – предположил господин Винтерфелл, и я из последних сил кивнула. – Распорядись насчет чая, ну или чего покрепче. Я бы, может, и сам попробовал…

– Дождемся целителей, – грубо прервал его инспектор, пока я пыталась уловить нагло ускользающую от меня нить разговора. После чего коснулся моей руки и, тревожно заглянув в лицо, куда более нежно (нежно?!) уточнил: – Шанайя, это ты блокировала взрыв?

– Мой… фамилиар, – шепнула я пересохшими губами, уже не в силах сердиться на то, что инспектор назвал меня по имени и на «ты».

И ведь намеренно! Словно мы не просто знакомые, а очень близкие знакомые.

Что за кошка между этими двумя пробежала? Хотя нет… Не хочу ничего знать.

Решив, что выполнила свой долг, а об остальном должны позаботиться сильные, смелые и просто опытные мужчины, которые, по идее, правят этим миром, я закрыла глаза и позволила себе такую роскошь, как легкий обморок. Не до конца, потому что слышала и ощущала все происходящее, особенно – бережно придерживающие меня руки господина Винтерфелла (я и забыла, как это может быть приятно!), но все же это было именно обмороком, когда нет сил распахнуть глаза и осознать реальность в полную силу.

Не знаю, сколько это продлилось, но не особенно долго. Прибыли целители, меня попросили выпить что-то не особо приятное, провели диагностику, залечили рану на шее, дополнительно дали успокоительное, выписали рекомендации и поинтересовались, есть ли кому проводить меня домой. А лучше – отвезти.

И даже не знаю, где в это время был инспектор Вилсом, наверное, руководил расследованием или делал что-то еще, не менее ответственное (например, соскребал с пола останки самоубийцы с бомбой, которые я углядела краем глаза), но отвезти меня домой вызвался господин Винтерфелл, который все это время не отходил от меня ни на шаг.

Ох и подозрительно это!

– Вы не обязаны, – попыталась я протестовать, но вместо ожидаемого согласия меня смерили таким строгим взглядом, что все прочие возражения застряли в горле.

Более того, мой новый знакомый молча взял меня на руки и донес из банка прямиком до открытого конного экипажа, который дожидался его на специальной стоянке.

– Адрес, – потребовал он коротко, не отпуская меня.

– Лазурная, девять, – вздохнула я, догадываясь, что проще перетерпеть навязанную помощь, чем перечить.

Правда, господин Винтерфелл предпочел интерпретировать это совершенно иначе и поторопился заверить меня, что именно благодаря мне и моей самоотверженности удалось избежать многих жертв, поэтому он сделает все, чтобы мое восстановление прошло комфортно. Исключительно из благодарности, как спасенный посетитель банка.

– Ой, бросьте. – Благодаря микстуре целителей, которая вернула мне немного сил, меня хватило на язвительную реплику. – Я ничего не сделала. Кто настоящий герой, так это мой фамилиар.

– Но вы его хозяйка, – справедливо отметил спутник.

А я… Я предпочла оставить эту тему и не говорить, что мой фамилиар не бесправная сущность, как это принято в магическом обществе, а весьма самостоятельная разумная единица. Боевая, я б даже сказала.

«Правильно, молчи, – подал голос Люций. – Не нравится мне этот тип! Мутный какой-то!»

«Да? А мне показался приятным господином… Неужели я точно так же не разбираюсь в людях, как Шанни?»

«Не в этом дело. Потом расскажу».

Заинтриговав так, что я даже растерялась, фамилиар снова притих, а мне пришлось сосредоточиться на разговоре с господином Винтерфеллом, который интересовался, где тут находится ближайшая лавка лекаря и трактир с едой на вынос. Минуту назад я неохотно призналась, что живу одна, и он счел своим долгом позаботиться и о лекарствах, и об обеде для меня.

И вроде приятно… Но, черт возьми, слишком подозрительно!

– Господин Винтерфелл…

– Зовите меня Алан, – перебил мужчина и ослепительно улыбнулся. – Понимаю, это неприлично, но там, откуда я родом, подобные переделки обычно сближают. И я… хотел бы стать вашим другом, Шанайя.

– Господин Винтерфелл, – повторила я с нажимом, тем самым давая понять, что он и впрямь серьезно преступает рамки приличий, которые оказались для меня весьма удобны, – я не настолько беспомощна, как вам кажется. Я дипломированный бытовой маг, дома у меня хранится достаточно запасов самых разных трав, так что я способна позаботиться о собственном здоровье самостоятельно.

– А еда? – уточнил он провокационно, и я против воли уставилась на упрямца, который вдруг напомнил мне другого. Инспектора Вилсома.

А ведь и впрямь есть некоторое сходство… Но больше в характере, чем во внешности. При этом Алан тоже высок и весьма крепок, но все же стройнее и моложе инспектора. Короткие светлые волосы, модная стрижка, искрящиеся задором глаза, очаровательные ямочки на щеках, пухлые губы… И все же сходство есть.

Оба ослы!

– Значит, нет, – сделал собственные (и в целом верные) выводы господин Осел, тут же приказав кучеру править к ближайшему приличному кафе.

Мне оставалось лишь осуждающе вздохнуть и смириться с неизбежным, а также добавить минут двадцать – тридцать к нашему общему времяпрепровождению. Скандалы я не любила и в целом считала себя спокойной, рассудительной особой, когда дело не касалось любви, но эта навязчивость и заботливость переходила все границы, заставляя нервничать и искать подвох.

Черт возьми, я не настолько неотразима, чтобы так за меня цепляться! Что ему на самом деле от меня надо?

Тем временем, мы остановились возле кафе, и Алан, заглянув в мои глаза, убедительно попросил не дурить и дождаться его. Я сморгнула с долей возмущения и не удержалась от вопроса:

– Вы и впрямь считаете, что я способна на такой глупый поступок, как побег? В моем состоянии?

– Вы слишком выразительно сопите, – обезоруживающе улыбнулся Алан… и быстро поцеловал меня в щеку. – Рад, что ошибаюсь. Вы слишком очаровательны и милы, Шанайя, я бы и впрямь хотел стать вашим другом. Не думайте обо мне плохо, прошу.

Мужчина поспешил скрыться за дверью кафе, я же, нахохлившись, как воробушек, пыталась сложить одно с другим. А целовать обязательно было? Что-то не помню, чтобы дружеские отношения начинались именно с такого…

«Клеится, – авторитетно заявил Люций. – Точно тебе говорю: клеится. Только ты особо ни на что не надейся. Видела кольцо на правой руке?»

«Мм, нет. Не обратила внимания. Что там с кольцом?»

«Парнишка не так прост, как пытается выглядеть. Не пойму, кто точно, но лорд однозначно».

«Лорд? Ого! То есть… Барон, маркиз… Граф?»

«И ауру прячет, – наябедничал мой водный помощник. – Прямо как Вилсом! Понимаешь?»

«Нет. Ничего не понимаю! Зачем кому-то прятать ауру? Ты поэтому так долго возился с инспектором?»

«Ага, – удрученно согласился Люций. – И ведь так не смог пробиться! Щиты стоят – о-го-го! И до того качественные, от натуральной ауры практически не отличить! Есть, правда, одна мыслишка… Но ее еще надо обдумать. Прости, пока ничего не могу сказать. Но как только выясню правду, ты станешь первой, кто ее узнает».

«Договорились».

Я снова вздохнула, на этот раз – откровенно тревожно, и попыталась рассуждать логически. Для чего прятать ауру? Ладно, гос… лорду Винтерфеллу. Путешествует инкогнито? Вполне возможно. Но инспектор! Он ведь точно инспектор, мы были вместе с ним в управлении, где он здоровался с самыми разными полицейскими, и они называли его по имени. Алан тоже назвал его Николасом. То есть как минимум имя ему принадлежит…

Нет, ничего не понимаю. И мне это категорически не нравится!

Как ни странно, Алан быстро управился в кафе и вышел спустя всего минут десять с большой корзиной, накрытой полотенцем. Ловко запрыгнул в экипаж, поставил корзину под лавку, и, не успела я даже пикнуть, как вновь усадил меня к себе на колени, словно так и надо.

– Это было лишним, – произнесла я строго… Но кто бы меня послушал! И тогда я зашла с козырей: – Лорд Винтерфелл! Будьте любезны помнить о приличиях!

– Я не говорил, что лорд… – С мужчины в миг слетело все веселье, а в голубых глазах мелькнули подозрительные тени, но руки на моей талии сжались лишь крепче.

– А я не говорила, что доступная девка, – отчеканила я ледяным тоном. – Но почему-то это не мешает вам вести себя неподобающе!

– Мм, прошу прощения. – Судя по хмурой складке на лбу и тому, как аккуратно вернули меня на лавку, мне удалось обнаружить у лорда остатки совести. – Но вы меня неправильно поняли. Я совершенно не собирался воспользоваться вашей слабостью. Наоборот! Понимаете… – Тяжело вздохнув и выдавив некое подобие улыбки, мужчина пытливо всматривался в мое лицо. – Меня воспитали в уважении к женщинам как к существам, нуждающимся в защите и опеке. То, как смело и самоотверженно вы вели себя в банке, произвело на меня неизгладимое впечатление. Признаю, я порой забываюсь… Но только лишь потому, что вы слишком хрупки и прелестны! Вы простите меня?

Ну вот что на это сказать? Особенно когда он делает все, чтобы походить на ангела! Буквально воплощенная невинность!

– А еще вы солгали, что всего лишь господин, и скрываете собственную ауру, – решила я пойти ва-банк и посмотреть, как он будет выкручиваться.

Знаю я таких «заек», которые на самом деле волки в овечьей шкуре. А потом «на тебе денег на аборт, сама виновата, стерва»! К счастью, меня подобное миновало, но сколько таких историй я слышала в своей жизни? Не одну!

– Вы точно всего лишь бытовик? – с нервным смешком уточнил спутник, излишне суетливо запуская пальцы в волосы и поправляя воротник модного светло-серого пальто, что тоже выдавало его нервозность.

– Я должна быть с вами откровенна? – изумилась я, и он все прекрасно понял, резко посерьезнев.

– Пожалуй, нет, вы правы. – Улыбка Алана вышла кривой. – Я и впрямь лорд. Однако моя родина находится слишком далеко отсюда, поэтому здесь я всего лишь самый обычный мужчина. Не вижу смысла щеголять титулами, которые для окружающих пустой звук. Что же до ауры… Есть причины ее скрывать. Но уверяю вас: я чист перед законом, это, скорее, причины… личного характера.

– Ну просто тайна на тайне и тайной погоняет, – хмыкнула я безрадостно, естественно, совершенно не удовлетворенная словами спутника.

Да и фиг с ним!

– Я вас расстроил? – Алан так мило прикусил нижнюю губу, что мне пришлось приложить немало усилий, чтобы не улыбнуться. – Мне так жаль…

Ну вот как на такого милаху сердиться? А ведь наверняка знает, как выглядит, и вовсю этим пользуется! Ну да ладно, каких-то десять минут – и мы расстанемся.

Увы, я была слишком хорошего мнения об этом… наглом, непрошибаемом, невозможном мужчине! Стоило нам подъехать к моему дому, как он сделал все, чтобы не только проводить меня до крыльца, но и помочь мне снять пальто, снять свое пальто… и донести корзину с едой до кухни. Дальше – больше! Самым непостижимым образом он напросился на обед и, пока я хватала воздух ртом, в два счета накрыл на стол. Оказалось, этот негодяй заранее позаботился об обеде на две персоны, не забыв даже десерт, так что мне не оставалось ничего другого, кроме как с невозмутимым лицом заварить чай, добавив в свою порцию бодрящего сбора, и потерпеть гостя еще какое-то время.

И еще какое-то… И еще…

– Алан! – заявила я в конце концов, не выдержав напряжения. – Я устала и хочу прилечь. А вам пора.

– Мне пора? – искренне удивился мужчина, добравшийся до вчерашних пирожных и с удовольствием уплетающий уже третью корзинку.

Нет, мне не жаль… Но куда в него столько влезает?!

– Вам давно пора, – повторила я жестче, даже не пытаясь больше изображать гостеприимную хозяйку.

Думаю, чудом, но мне все же удалось избавиться от наглого гостя, который, уходя, сунул нос чуть ли не во все комнаты, а увидав стоящую в гостиной корзину с цветами, вдруг резко помрачнел и прекратил сопротивляться. Сразу бы так!

Правда, на прощанье этот лорд Бесцеремонность вновь поцеловал меня в щеку и многозначительно заявил:

– До встречи, Шанайя.

Но я была рада уже тому, что он остался за порогом. С той стороны двери! Господи, как же я от него устала! А еще – собственная слабость… Вот совершенно не вовремя! Столько планов псу под хвост, столько дел осталось не переделано…

«Главное, жива, – подал голос Люций. – Остальное всегда успеется».

«В целом разумно, но все равно жаль. Есть какие-нибудь новости?»

«Нет пока. Ты поспи, а я прошвырнусь по округе. Без меня на улицу ни ногой!»

«Да, папочка».

Спать, несмотря на слабость, пока не хотелось, и я вернулась на кухню. Убрала остатки пиршества в холодильный шкаф, мысленно констатировав, что на ужин ничего толком не осталось, не говоря уж о завтраке. Последнее пирожное, одна вареная картофелина и пара ложек салата не в счет. Помыла посуду, протерла стол. Дошла до гостиной, задумалась о том, чем займу вечер, и сама не заметила, как присела в кресло и задремала.

Глава 6

Не помню, снилось ли мне что-то, но проснулась я от странного чувства дежавю – в дверь настойчиво стучали. Покосилась на окно – легкие сумерки. Вздохнула, пригладила чуть растрепавшиеся волосы и пошла открывать. Стоило увидеть утреннего курьера, как дежавю усилилось, но на этот раз паренек не выглядел испуганным, хотя настороженность и не сходила с его лица. В руках у него вновь была корзинка, но уже не с цветами. Весьма внушительных размеров корзинка, накрытая полотенцем.

Хм, это то, о чем я думаю?

– Распишитесь в доставке, пожалуйста, – бодро оттарабанил курьер, сунув мне в руки лист, где я черканула какую-то закорючку. – Хорошего вечера!

Ох, не уверена!

В корзину заглядывала с опаской, но первое, что поняла – пахнет просто одуряюще! И еда – не в простеньких глиняных плошках на вынос, как приобрел Алан в обед, а на полноценных фарфоровых блюдах-судочках с фарфоровыми крышками с вензелями.

Н-да, размах бедствия впечатляет! Лорд решил добить меня своей заботой?

Как бы то ни было, отказываться от ужина показалось глупым, да и курьер уже умчался прочь, поэтому я занесла корзину сначала в дом, а потом и на кухню. Уже там разобрала содержимое нежданного подарка и, стараясь унять дрожь нетерпения, взялась за сложенный пополам лист, мысленно гадая, кто даритель.

Ох, черт! Не угадала!

«Ваша уникальная способность притягивать к себе неприятности просто поражает. Искренне сожалею, что в тот момент меня не было рядом. Надеюсь, этот скромный ужин из ресторана «Ла Марре» скрасит ваш вечер.

P.S. Мальчишка Винтерфелл вас больше не побеспокоит, обещаю. К.».

А мне вдруг как никогда стало четко ясно, что пресловутый «мальчишка» – меньшая из моих проблем. Интересно, с чего бы?

Скривив губы, тем не менее, я аккуратно отложила записку в сторону и сосредоточила внимание на блюдах. И нет, я не стала их сразу есть, хотя и впрямь успела проголодаться. Вместо этого я тщательно изучила каждое, не поленившись воспользоваться помощью дома. И только тогда, когда четко определила, что в еде нет неприятных «сюрпризов» в виде приворотного, снотворного или еще какого эффекта, оценила подачу и выбор таинственного незнакомца.

«Скромным» этот ужин назвал бы разве что император, потому что каждое блюдо было не просто превосходно приготовлено, но и состояло из таких изысков, как парная телятина, отборные морепродукты, несезонные овощи и фрукты. А уж учитывая, что упомянутый ресторан «Ла Марре» считался в Аникаммо чуть ли не самым престижным, куда с улицы просто не попасть (в газете прочитала), то стоило только догадываться, в какую круглую сумму это обошлось моему тайному поклоннику и каких усилий стоило. Ох, только не говорите, что он император! Это будет уже совсем не смешно!

Кстати, кто у нас император и сколько ему лет?

Несмотря на тревожащие меня вопросы, поужинала я с удовольствием, отдав должное уважение чужим стараниям. И все же странно, почему он скрывает свою личность? Старый? Страшный? С плохой репутацией? Вражеский лазутчик? Кто?!

Я уже пила чай, смакуя изысканный десерт из ягод, шоколада и сливок, когда в мою дверь в очередной раз постучали. В первую очередь подумала о том, что мне безумно не хватает дверного глазка, чтобы заранее видеть, кого там южным ветром принесло, а во вторую решила, что… Нет меня!

Увы-увы… Гость оказался чересчур настойчив, и после пятого требовательного стука я сдалась первой.

– Опять вы, – протянула без особой приязни, увидев на пороге инспектора Вилсома, но даже и не подумав посторониться. Устала я уже сегодня от гостей.

Да кто бы со мной согласился!

– Что вы… делаете?! – пискнула я возмущенно, когда мужчина, приобняв меня за плечи, просто внес меня в прихожую и вошел сам. И это несмотря на то, что пришел не с пустыми руками, а с подозрительно знакомой корзинкой, накрытой полотенцем. – Инспектор! Да как вы смеете?! Я вас не приглашала!

– Вы не одна?

Недовольно заломленная черная бровь привела меня в откровенное замешательство, как и сам вопрос.

– Шанайя, я беспокоился о вас. Как только освободился, зашел убедиться, что вы в порядке. – И зачем-то уточнил: – Вы в порядке?

– Я в полном порядке, – произнесла твердо, бесстрашно глядя в глаза очередному «заботливому» кавалеру из своего уже немалого списка.

Как сглазил кто!

– Можете идти, – добавила я с выразительным намеком.

– И даже не пригласите меня на ужин? – откровенно наигранно удивился наглец, уже снимая пальто и направляясь в сторону кухни вместе со своей корзинкой.

– Нет! – выкрикнула ему в спину, только ничего это не изменило.

Пришлось скрипеть зубами и идти следом, но то, что я увидела на кухне, привело меня в настоящую ярость, – он читал записку от таинственного «К.», которую я оставила на столе для Люция!

– Инспектор Вилсом, это переходит все границы! – прошипела я с искренним негодованием, чувствуя, как из волос выскакивают шпильки, а сами волосы начинают живыми и весьма агрессивно настроенными змеями виться вокруг моей головы. – По какому праву вы лезете в мою жизнь? Вон из моего дома!

Лист в мужских руках без видимой причины осыпался трухой, сам инспектор взглянул на меня исподлобья, а в его серых глазах клубилась настоящая тьма, не предвещающая ничего хорошего. Вот только я и сама была далеко не ромашкой, а защита дома возводилась не одно десятилетие. На своей территории я почти богиня!

– Вон, – прошипела я гневно, чувствуя, как на кончиках пальцев скапливается вся доступная магия, которой оказалось в разы больше моего собственного внутреннего резерва.

– Думаешь, он лучше меня? – пренебрежительно скривил губы мужчина, не впечатлившись ни моим тоном, ни поведением моих волос. – Ошибаеш-шься…

Оправдываться? Вот еще! Объяснять? Не заслужил!

Поэтому я воззвала к силе дома и в последний раз приказала:

– Вон!

Уверена, он почувствовал, что я дошла до грани, поэтому медленно поднял руки ладонями ко мне и миролюбиво произнес:

– Успокойся, я не желаю тебе вреда.

И я бы обязательно поверила, не клубись в его глазах первородная тьма, поэтому лишь молча отступила на шаг и вскинула руку, указывая незваному гостю на дверь.

Он уходил медленно. Гордо. Не оборачиваясь. Уже накинув пальто, поймал мой напряженный взгляд и вдруг широко улыбнулся.

– Как же ты сейчас прекрасна, Шанни… Не забывай, я зайду за тобой на Праздник цветения магнолий в полдень. Береги себя.

За инспектором закрылась дверь, а я, сумев вытерпеть лишь пару секунд, со стоном обреченности сползла по стене прямо на пол. Я с ними всеми с ума сойду!

Не знаю, сколько я так просидела, пряча лицо в ладонях. Минут пять, а может, и десять, но наконец сумела успокоиться и первым делом заперла дверь. Дошла до кухни, изучила труху, оставшуюся от послания, на всякий случай накрыла ее кастрюлькой (вернется Люций – пусть изучит), разобрала корзинку с ужином (не пропадать же добру!), которого легко хватило бы и на троих (вот нахал!), после чего ушла в ванную комнату и провела в воде не меньше часа, окончательно сбрасывая напряжение.

Нет, не нравится мне это. Ладно, один мужчина! Но три?! Зачем мне столько? Становится по-настоящему страшно! Нет, правда!

А ведь не стоит забывать и о Морском Дьяволе… Ох, нет, лучше забыть!

Я не помнила, вела ли Шанни «женский» календарь, смерть бабули перевернула всю ее жизнь, так что не стоило сбрасывать со счетов и гипотетически возможную беременность.

Решено! Завтра же дойду до целителей и запрошу максимально развернутую диагностику состояния тела. Может, и впрямь меня прокляли? Ну или наоборот – благословили. Вот только от таких благословений плеваться хочется.

Я никогда не была вертихвосткой, за всю свою прошлую жизнь у меня и десяти мужчин не было, а уж к интимным отношениям я и вовсе переходила спустя несколько недель, когда узнавала кавалера достаточно. Не потому, что не любила секс, а все из-за своего тяжелого характера и привычки возводить в абсолют собственные чувства, если они хотя бы слегка походили на влюбленность. Тут же…

Не понимаю. Просто не понимаю!

Очень хочется верить, что все это – лишь нелепое стечение обстоятельств, но что-то (допустим, интуиция) подсказывает, что дело не в этом. И то, что все трое прячут от меня свою ауру, – тоже неспроста. Последнего я даже в лицо не знаю! Им может быть кто угодно!

Нет, не хочу больше об этом думать, иначе точно с ума сойду! А я себе нужна в здравом уме.

Хуже всего оказалось то, что Люций все не возвращался, и шел уже двенадцатый час ночи, когда я легла спать, так и не дождавшись своего фамилиара. Уже засыпая, почувствовала, как по запястью скользнула прохладная лента водяного тельца, но вместо того, чтобы разбудить и поделиться новостями, малыш едва слышно прошептал: «Спи, утром поговорим», – и я самым непостижимым образом уснула.

Утро… началось с требовательного стука в дверь.

– Да сколько можно?! – простонала обреченно, зажимая уши ладонями. – Все, будем переезжать!

– Куда? – заинтересованно отозвался Люций и тут же сладко зевнул.

– Как минимум на необитаемый остров! – рыкнула я злобно, когда стук возобновился. – Если это курьер-р…

– Так-то уже десять утра, – пожалел неизвестного визитера дракончик. – Все нормальные люди в это время уже встали.

– А я ненормальная, – скрипнула я зубами. – Я как минимум пострадавшая!

– Да? – шутливо удивился нахал. – Ты мне одно скажи, пострадавшая. Откуда у нас на кухне две неучтенных корзины и посуда аж из «Ла Марре»? Мы теперь шикуем?

– О, эта история тебя удивит, – пообещала многозначительно, а когда стук повторился, заорала во всю мощь своих девичьих легких: – Да иду я!

Поразительно, но стук прекратился, и я, надев халат, чеканным шагом приблизилась к двери. Распахнула. Смерила уничижительным взглядом знакомого курьера, точно зная, что мои волосы вновь чудят. Насладилась бледностью его лица и дрожащими губами. И зловеще рыкнула:

– Что на этот раз?

– П-письмо от б-бургомис-стра…

Мне протянули внушительный конверт, а когда я с раздраженной миной его приняла, задали такого стрекача, что только пыль столбом.

– Мне кажется, он уволится уже сегодня, – хохотнул Люций и нетерпеливо закружил вокруг внезапного послания. – Что там? Ну? Не томи!

– Даже представить не могу, – призналась я честно, глядя на плотный конверт со здоровой опаской. – А может, ну его? Сожжем не глядя?

– С ума сошла? – Люций уставился на меня, широко распахнув глаза. – А вдруг там что-то полезное? Или приятное? Или… – с подозрением прищурился дракончик и уточнил: – Ты успела закадрить бургомистра?

– Типун тебе на язык! – возмутилась я с полным правом, потому что точно знала, что наш бургомистр Хортон давно и счастливо женат, а еще старше меня как минимум в два раза.

В итоге я все же открыла конверт и вынула из него… именной пригласительный.

– Это еще что такое?

Следом за пригласительным из конверта на свет появилось письмо, а затем – и еще один узкий листок, в котором я опознала чек на…

– Сколько-сколько?!

Одно я поняла – чеки в этом мире уже изобрели.

– Так, давай по порядку, – встревоженно зачастил Люций, брызгая на меня водой, пока я пыталась прийти в себя. – Ничего страшного не случилось. Бургомистр всего лишь благодарит тебя за гражданскую сознательность и приглашает в свой особняк на торжественный прием, посвященный Празднику цветения магнолий, а банк прислал благодарность, выраженную в денежном эквиваленте. Разве это плохо?

– Пятьсот золотых? – сипло озвучила сумму благодарности. – Люций, это слишком много!

– Ой, да брось! – расфыркался малыш. – Один ужин в «Ла Марре» стоит не меньше десяти золотых!

– А кто-то столько за месяц зарабатывает, – парировала я желчно.

– Все относительно, – не стал спорить дракоша. – И все равно для банка это не деньги. Вот если б я не сумел справиться со взрывом, то один только ремонт встал бы им в эту сумму. А иные убытки? А человеческие жизни? А бесценный моральный ущерб? Так что не раскисай, детка, мы эти деньги честно заработали.

– А пригласительный? – пробормотала уже без особого негатива. – Я не хочу становиться центром всеобщего внимания.

– Ну прости, – проворчал Люций. – Ты у нас нынче героиня дня. А героев принято всячески любить и привечать. Это еще что… Вот, чую, после приема ты нарасхват будешь!

– Так! – Я была настроена решительно. – Ни на какой прием я не пойду. Мне не нужна ни минутная слава, ни какая другая. С этого дня я социопат, если будет угодно! И вообще, заболею и умру! Уеду в конце концов!

– На необитаемый остров? – скептично прищурился Люций.

– Да!

– Как скажешь, – пожал он плечами и позвал за собой. – Пойдем завтракать.

Уже за завтраком, который состоял из разогретого вчерашнего ужина, принесенного инспектором, я попыталась допросить фамилиара, узнал ли он что-нибудь о моих поклонниках, которые размножались буквально почкованием, но Люций клятвенно пообещал рассказать все чуть позже. Сразу, как только я открою ему тайну происхождения подозрительной трухи под кастрюлей.

– А вот это странно… – Я не стала упрямиться и выложила все как на духу. – Это ведь не пепел… Не пойму. Что это?

– Магия старения, – уверенно цыкнул фамилиар, изучая останки записки то одним, то другим глазом. – За один миг прошли сотни лет, и бумага превратилась в то, во что превратилась.

– Я не слышала о таких заклинаниях… – протянула я напряженно.

– Еще бы, – невесело усмехнулся дракоша, ловко собирая труху в водяную каплю и смывая в кухонный утилизатор. – Эта магия неподвластна людям.

– Хочешь сказать… – Я почувствовала, как в груди гулко заколотилось сердце, а в горле резко пересохло. – Инспектор не человек? А кто тогда? Неужели и правда вампир?

– Что?! – Люций уставился на меня, словно я сама резко превратилась в чудовище. – Что ты сказала?

– Ну, вампир… – Я истерично хихикнула и порадовалась, что уже сижу. – Это такая древняя кровососущая тварь, падкая на девственниц…

– Я знаю, кто такое вампиры, – ворчливо перебил меня водяной дракон. – Меня другое волнует: с чего ты взяла, что инспектор – один из них?

– Ну-у… это сложно объяснить, – вздохнула я прерывисто и обняла себя руками, пытаясь вспомнить причину, почему назвала его так однажды.

И, кое-как собравшись с мыслями, поделилась нужным воспоминанием с Люцием.

– Мм, вот оно что, – протянул он, хмуро расхаживая по столу. – Но знаешь… Нет, он не вампир. Во-первых, глаза. У молодых вампиров они бордово-красные, у взрослых – пронзительно-синие. Во-вторых, от него не пахнет кровью, а это, поверь, скрыть непросто. Ну и в-третьих, будь он вампиром, он бы сожрал тебя еще в первый свой визит.

– Спасибо, утешил, – улыбнулась я кисло и потянулась к чаю с успокаивающим сбором. Надо будет еще заварить. – Тогда что остается? Кто он?

– На самом деле вариантов слишком много, – со вздохом покаялся дракоша, одновременно признаваясь в своей несостоятельности. – Можно пойти методом исключения, но и тогда остается много неизвестных. Единственное, что я узнал вчера, – это его адрес и примерную биографию. Кстати, начинается она всего пятнадцать лет назад, когда он приехал в Аникаммо молодым и амбициозным, а до этого его будто не существовало. Не знаю, утешит ли тебя, но инспектор Вилсом не женат, не помолвлен и в порочных связях не замечен. С соседями учтив, бранными словами пользуется в крайне редких случаях, невиновных не арестовывает, над преступниками не глумится. В общем, суров и справедлив, как идеал полицейского. Начинал простым служивым, но быстро выбился в инспекторы, а там одно успешно раскрытое дело за другим – и вот он уже чуть ли не самый известный полицейский города, гроза всего преступного мира, который в Аникаммо практически отсутствует. Не в последнюю очередь благодаря ему.

– И тем удивительнее вчерашнее ограбление, – отметила едко. – Я «везунчик»?

– Ну, как бы… – заюлил фамилиар и в конце концов тяжко вздохнул: – Да. Понимаешь, Шанни… Не хотел тебя огорчать, но тут уже и дураку ясно. Ты отмечена стихиями. Не единожды. А это, да будет тебе известно, бесследно не проходит. Есть такое понятие «фокус мироздания». С тобой происходит именно это. То есть все мало-мальски значимые происшествия округи теперь будут происходить поблизости. В идеале – с тобой самой. Высокопоставленные поклонники из той же оперы. Вот так.

– Чудесно, – скрипнула я зубами. – И кого мне благодарить за это? Кстати, почему не единожды?

– На самом деле изначально это банальное стечение обстоятельств, – попытался утешить меня Люций. – Вы обе упали в воду в день весеннего равноденствия, а это мощный в плане энергий день. Грань миров истончается, и возможны самые невообразимые чудеса, даже замена душ. Скорее всего, вы с Шанни были этакими «космическими двойниками», то есть отражением друг друга в разных мирах, именно поэтому замена душ прошла настолько гладко. Можно даже сказать – безболезненно. Просто ты хотела жить чуть сильнее, чем она, и все. Суровая реальность бытия, детка. Ну а то, что позавчера ты призвала не обычного безропотного фамилиара, а воплощение стихии (и стихия пошла тебе навстречу!), причем в месте силы, где сконцентрирована мощная родовая магия, – только подлило масла в огонь и закрепило результат. Поэтому прости, но… Обратно уже не отыграть. Ты в фокусе.

– Мой участок – место силы? – Я уже устала удивляться, а Люций уставился на меня, как на непроходимую тупицу. В принципе, я и сама догадывалась, что домик очень непрост, но… – Ладно, не отвечай. Это был риторический вопрос. Ты мне другое скажи: это надолго? Что мне сделать, чтобы эффект снизился?

– Ты можешь вести серую, никчемную жизнь, – скептично хмыкнул фамилиар и поднял на меня поразительно мудрые глаза. – Но у тебя не получится. Даже если ты засядешь в землянке в глухом лесу на необитаемом острове, уже завтра там заблудится император и влюбится в тебя по уши. Вернет к людям, выведет в свет, попутно ты раскроешь парочку заговоров, спасешь мир, провалишься в блуждающий портал прямиком в соседнее королевство, устроишь революцию в отдельно взятом гареме, похитишь любимого наложника старшей дочери шейха, который окажется северным ярлом, вместе с ним заблудишься в непроходимых пещерах и пробудишь ото сна какое-нибудь могущественное древнее существо, выйдешь за него замуж, родишь детишек, которые поставят на уши остальной мир, а то и не один… Ну и так далее. Поверь, это не преувеличение, были прецеденты.

– Какой… кошмар, – прошептала я, ужасаясь грядущим перспективам. – И совсем-совсем ничего нельзя сделать?

– Ну почему же… Можно. Можно узнать свое предназначение и исполнить его.

– Это как?

– Та-а-ак, понятно. Что ты знаешь о предназначении?

– Ну-у-у… – Я старательно напрягла память, но она так же старательно буксовала, давая понять, что уровень стресса критично превышен и все, что я могу, – это идеальное ни-че-го. – Не помню. Не могу сейчас вспомнить.

– И неудивительно, – поддел меня дракоша. – Информация об этом считается условно секретной. Но тебе уже можно узнать. У каждого существа во вселенной есть свое предназначение. В основном это такие банальности, как мирная жизнь, неторопливый прогресс и общее развитие мира. Иногда существо рождается лишь для того, чтобы дать жизнь великому гению, ужасному злодею или мировому спасителю. И это – его единственное предназначение. Иногда существо рождается, чтобы что-то сделать. Например, в нужный день и час разлить по рельсам масло, как булгаковская Аннушка. И все, ничего более. Про гения, злодея и спасителя уже не говорю, это не просто предназначение, а Предназначение! Понимаешь, насколько это разные предназначения?

– Да, в целом, – кивнула я. – И как узнать, для чего стихии выбрали меня? Как узнать свое предназначение?

– В древности были оракулы, – погрустнел дракоша. – Сейчас толкового оракула днем с огнем не сыскать. Но, если не боишься, можно попросить ответа у стихий.

Я прищурилась, пытаясь понять, в чем подвох, но Люций изображал само воплощение невинности, так что пришлось спрашивать вслух:

– Почему я должна бояться?

– Потому что, если стихии тебе ответят, это будет уже третья отметка. И даже если предназначение будет каким-нибудь совсем диким, например, замуж за тирана и садиста, чтобы он прекратил безумствовать вне супружеской спальни, ты от него уже не отвертишься.

– А сейчас, хочешь сказать, предназначение не определено?

– Каждый человек – сам кузнец своего счастья, – загадочно усмехнулся хитрюга. – Пока не прозвучало слово, его не существует. Так что подумай, готова ли ты рискнуть.

– Как же сложно с тобой! – покачала я головой, имея в виду нечто немного иное. Задумалась, но ответ уже лежал на поверхности, и я озвучила его почти сразу: – Нет, ничего не хочу знать. Я предпочту верить, что меня ждет лишь светлое будущее, и приложу все усилия, чтобы так оно и было. Не знаю, какой из меня кузнец, но без мазохистских наклонностей точно. А там будь что будет!

– Умница, я в тебе не сомневался. – Люций расщедрился на комплимент.

Я же поспешила уточнить:

– Но я ведь не беременна, нет?

Фамилиар с чего-то поперхнулся воздухом, затем подлетел ближе к моему лицу и крохотной лапкой потрогал мой лоб.

– Вроде не бредишь… С чего такие вопросы?

– Ой, не спрашивай, – поморщилась я, безрадостно взмахнув рукой. – Просто скажи: да или нет?

– Нет, конечно! – фыркнул дракончик с возмущением. – Я тебе больше скажу: ты еще и девственница!

– О?

Нет, я, конечно, помнила… вроде. Ладно, вру, забыла. Зато теперь буду знать точно.

– Спасибо! Ты самый лучший. – Я звонко чмокнула его в нос.

Из-за этого мне достался полный подозрения взгляд, но я улыбалась так широко и безмятежно (можно теперь к целителям не ходить!), что дракоша махнул на меня рукой. Мол, что с блаженной взять…

И решил, что пора поделиться информацией по поводу соседей.

– Итак, что я узнал. Среди заранее приглашенных гостей не оказалось никого, кто мог быть нашим загадочным «К.». Все либо женаты, либо стары, либо скучны, как журнал учета смен мытья полов. Но! Я узнал, что молодоженов навещала делегация из Аврахана, соседней с нами страны. Они прибыли поздно вечером, никого не предупредив заранее. У их представителя какие-то торговые дела с бургомистром, но узнав, что он на празднике по случаю бракосочетания племянника, гости прибыли туда всем составом, выразили свое почтение, одарили новобрачных невероятно щедрыми подарками и… Та-дам! Кое-кто остался у них допоздна.

– Кто? – Я подалась вперед, чувствуя, что эта ниточка может стать той самой.

– Его высочество принц Камаль аль-Маэйро! – воодушевленно выпалил фамилиар.

– Принц? – Я задрала бровь, между делом отмечая, как дергается глаз.

– Всамделишный! – активно закивал Люций. – Правда, в Аврахане это все равно что граф или барон, у них там этих принцев, как собак. Но звучит, а? Еще и имя на нужную букву!

Я старательно напрягла память, с трудом вспоминая, что Аврахан расположен южнее нашей империи и, если проводить знакомые мне аналогии, то представляет из себя что-то вроде Арабских Эмиратов. То есть шейхи, гаремы, наложницы…

Вот черт!

– Ты успел что-нибудь узнать о нем, кроме имени? – вздохнула я безрадостно.

– Нет, увы. – Дракоша поскучнел. – Он остановился в посольстве, а там такая защита… Специфичная. Я предпочел вернуться к тебе, чтоб не оставлять одну надолго. Но если хочешь…

– Нет-нет, ты прав. – На ум тут же пришло вчерашнее происшествие в банке, и стоило только представить, что я оказалась там без Люция… – Нет! Черт с ними, принцами и вампирами! Захотят, сами все расскажут. Давай лучше займемся нашими делами.

И тут в дверь постучали.

Глава 7

Мы с фамилиаром замерли, после чего переглянулись, как заговорщики.

– Посмотрю, кто, – понятливо кивнул дракоша, я же притихла, словно любой звук мог меня выдать.

Вернулся Люций спустя буквально минуту, причем такой веселый, что мне сразу стало не по себе. Ну что опять?!

– Там лорд, – хрюкнул дракоша. – Гулять зовет. Пойдешь?

– Лорд? Гулять? – переспросила я оторопело. – В смысле Алан?

– Алан-Алан, – покивал перламутровый малыш. – Красивы-ы-ый…

И снова захрюкал, окончательно вводя меня в ступор. Пришлось идти смотреть самой, благо я уже успела сменить халат на домашнее платье, а волосы убрать в косу.

Ох…

– Что произошло?! – Я прижала пальцы ко рту, в ужасе рассматривая разбитую губу и жуткий синяк на половину лица на еще вчера ангельской мордашке Алана. Я даже забыла, что мы все еще на «вы», и выпалила: – Кто с тобой это сделал?!

– А, ерунда, – беспечно отмахнулся мужчина. – Встретил старого знакомого, повздорили. Ты сама как? Отдохнула? Сегодня день чудесный. Прогуляемся?

– С таким лицом? С ума сошел? – Я затащила его в дом и практически пинками погнала в мастерскую бабули. – Тебе компрессы делать нужно! Ты был у целителей? Кости целы? Сотрясение?

– Эй-эй, – шутливо вскинул руки лорд. – Да ты валькирия, малышка! Если б только знал, что любишь играть в доктора, я б еще вчера…

– Заткнись, – приказала я почти ласково и жестко усадила его на стул, жестом дав понять, чтобы снимал пальто. – Будешь молоть языком, выставлю за дверь и забуду, как звать. – Я прищурилась, глядя в широко распахнутый правый глаз гостя, и со знанием дела поинтересовалась: – Твоего приятеля, случайно, не Камаль звать?

– Откуда… – недоверчиво прошептал Алан и резко закрыл рот, старательно сосредоточившись на одежде.

Под пальто у него оказалась надета светлая рубашка с длинным рукавом и запонками с драгоценными камнями, поверх нее – приталенный серый жилет в тон к брюкам, из нагрудного кармашка выглядывала золотая цепочка часов, а шею обнимал красиво повязанный шелковый платок нежно-голубого цвета. В общем, если не обращать внимания на побитое лицо, сейчас передо мной сидел самый настоящий столичный денди.

– Значит, Камаль, – поджала я губы и начала шарить по полкам в поисках нужных мазей и настоек для компрессов. – Ну и как? О чем в итоге договорились?

– Понятия не имею, о чем ты, – широко улыбнулся лорд, не обращая снимания на то, как трескается только-только поджившая губа.

– Все ты понимаешь, ангелочек, – ухмыльнулась жестко и, смочив ватку в обеззараживающей спиртовой настойке, от души приложила ее к ранке.

Поразительно! Даже не зашипел!

– Идеальный пациент, – умилилась я с еще большим кровожадным выражением лица и насладилась тенью паники в небесно-голубых глазах. – Точно исповедаться не хочешь?

– Ты такая милая, – затянул уже привычную пластинку Алан и поймал мою руку, на которой запечатлел благоговейный поцелуй. – На мою маму похожа.

– Да ты что? – приложила я руки к груди, изображая безмерную радость. – А кто у нас мама?

– Прин… кхе-кхе, – старательно закашлялся лорд Так Себе Партизан и взглянул на меня с откровенным укором.

– Дай угадаю! – Я прищелкнула пальцами. – Принцесса?

– Ну, допустим, – поджал он губы, но надолго его не хватило – я только-только успела наложить на опухшую часть лица рассасывающую мазь, решив, что просто компрессом тут не обойтись. – Да, моя мать принцесса. А я принц. Но ты ведь продолжишь звать меня по имени?

И он пытливо заглянул в мое лицо, как тот котик из фильма про Шрека.

– Все зависит от того, какие цели ты преследуешь, ангелочек, – заявила я строго, беря в руки нужный сбор и тут же заваривая его в дежурном чайничке.

И тут он та-а-ак тяжко вздохнул, что я чуть было не прослезилась и не зааплодировала. Верю! Ой, верю!

– Понимаешь… – Он поморщился, прикусил губу, аккуратно потрогал ранку, получил от меня по рукам и вздохнул снова. – Я не могу разобраться в себе. В своих чувствах. Они… Странные. Меня тянет к тебе… – Он взглянул немного исподлобья, пытаясь понять мою реакцию, но я была невозмутимее скалы. – Но как-то не так. Ты красивая и милая девушка, но… Ох, только не бей!

Я уставилась на него в изумлении, даже и не думая снова рукоприкладствовать, но Алан все равно сначала чуть отодвинулся и только потом договорил:

– Мне хочется тебя защищать. Именно защищать. Узнавать ближе, баловать… Не как желанную женщину, а как младшую сестру, которой у меня никогда не было. Я понимаю, звучит бредово…

– Отчего же, – усмехнулась я таинственно и уделила внимание чайничку, укутывая его в дополнительное полотенце. – В свете того, что я узнала недавно, не так уж и бредово. Да, Люций?

– Возможно, – нехотя отозвался фамилиар, приподнимая призрачную голову от моего запястья. – Но только если он не лжет.

– Я не лгу! – громко возмутился Алан, впиваясь взглядом в моего напарника. – А вот ты кто такой…

– Откровенность за откровенность, лорд, – зубасто ощерился фамилиар, и Алан тут же сделал вид, что рассматривает на потолке нечто дико интересное. – Трус!

Верхняя губы лорда дернулась, словно он хотел оскалиться, но в последнюю секунду передумал. Алан бросил на меня пытливый взгляд.

– Я не могу сказать, это не только моя тайна, – произнес он ровно. – Но, клянусь, моя истинная личность ни в коей мере не может повлиять на наши с тобой дружеские отношения. Веришь?

И тут я кое-что вспомнила! Да такое вспомнила, что оставила в покое чайник и впритык подошла к мужчине. Склонилась ниже, внимательно изучила рисунок радужки глаз, ощупала уши, приподняла губу, изучив зубы, потянулась к рубашке, чтобы расстегнуть и проверить наличие пупка…

– Никогда не думал, что я настолько неотразим, – оторопело пробормотал лорд, в последнюю секунду перехватывая мои пальцы. – Шанайя, может, не стоит?

– Химер, – произнесла я медленно, – вампир, эльф, оборотень…

Не увидела никакой реакции и сделала контрольный выстрел в голову:

– Дракон.

Резко расширившиеся зрачки выдали Алана с головой, но на лице не дрогнул ни один мускул. Вот это выдержка!

– Значит, дракон… – протянула многозначительно. – У тебя светлые волосы и голубые глаза. Морской или воздушный?

Он поморщился и отвел взгляд первым.

– Воздушный, – констатировала я с удовлетворением. – Ну и что тут такого? Сверхсекретного?

– Правила, – произнес он тихо, вновь встречаясь со мной взглядом. – Люди не должны знать о нас.

– И теперь ты меня убьешь? – усмехнулась я невесело.

Он распахнул глаза, причем оба, даже заплывший, пару секунд смотрел на меня, не мигая, но потом задумал что-то такое коварное, отчего его губы начали все сильнее расплываться в ухмылке. В весьма дикой ухмылке.

– Ну давай, удиви меня, – невозмутимо приподняла я брови и сложила руки на груди, всем своим видом давая понять, что девочка я опытная во многих вещах.

– Я приму тебя в род!

Не знаю, чем таким страшным мне это грозило, но Алан подскочил со стула и, коварно хихикая, начал потирать руки, бормоча себе под нос нечто невразумительное. Что-то вроде «ух, я им покажу!», «ох, они у меня еще попляшут!»

– Ты сейчас на гремлина похож, – спустила я его с небес на землю и дернула за лацкан жилета, требуя вернуться на место. – Сядь, пей отвар и будем мазь менять. А то так и останешься кривым-косым. Ну? Успокоился?

– Ну вылитая матушка, – с умилением вздохнул мужчина, глядя на меня с непередаваемой ностальгией и нежностью. – Шанни, так ты согласна? Будешь моей младшей сестрой?

– А какой мне от этого резон? – спросила я почти равнодушно, но переживая не из-за богатств, родни и титула, грозящих свалиться на меня, как снег на голову (точнее, как сосулька и прямо по темечку!), а больше из-за проблем, с этим связанных. – С тобой все ясно, идеальное решение вопроса неразглашения семейной тайны. А мне это зачем?

– Да ты что?! – Он снова уставился на меня откровенно оторопело. – Да это же честь для любого человека!

Клянусь, первым хихикнул Люций! Я захохотала следом, но было в этом куда больше нервозной истеричности, чем здорового веселья, поэтому резко оборвала смех и сурово уставилась на гостя.

– Алан, мне это неинтересно. Поверь, моя жизнь в последнее время и так излишне насыщена событиями, твое предложение в нее ну никак не вписывается. Мне не нужны неприятности, а твою тайну я сохраню и так. Одной больше, одной меньше… Не проблема.

И тут в дверь постучали.

Я поморщилась, потирая лоб, потому что точно знала, что не жду никаких гостей, а значит, это не те гости, которых я буду рада видеть.

– Я на разведку, – пискнул Люций, срываясь с моего запястья юркой лентой.

На этот раз его не было минуты три, я как раз успела напоить задумчивого Алана нужным отваром, когда фамилиар вернулся и с восторгом заявил:

– Там еще один принц приперся!

– Камаль? – уточнила на всякий случай.

– Ага. – Восторгу дракончика не было предела. – Со свитой. Представляешь, он за твоим домом слежку установил!

– И-и-и? – протянула с угрозой.

– И когда он, – Люций многозначительно ткнул пальцем в заинтересованно подслушивающего Алана, – вошел в дом и сразу не вышел, наш таинственный господин К. сделал весьма любопытные выводы! В общем, судя по всему, он решил, что сейчас самое подходящее время познакомиться поближе, сразить тебя своей внешностью, титулом, богатством и прочим. Пока не стало окончательно поздно. Выйдешь? У тебя есть всего пара минут, после чего он пойдет на таран нашей двери. Настрой у него именно такой.

Я возвела глаза к потолку, призывая себя к спокойствию, но особого эффекта это не возымело.

– Если ты войдешь в мой род, на правах старшего мужчины я смогу защитить тебя от любых посягательств, – невероятно серьезно заявил Алан, и я скосила на него глаза. – Тебя никто не принудит к замужеству и уж тем более – к внебрачной связи. Клянусь честью рода! – И уже совсем иным, просительно-мягким тоном добавил: – Шанайя, позволь мне сделать то, к чему стремится моя суть. Защитить тебя. Я не прошу большего… Пожалуйста.

– Это долго?

Моя уверенность поколебалась. Ох, ну зачем природа создала такие ангельские глаза? Нельзя же так!

– Нет, это быстро! – обрадованно подскочил на ноги мужчина.

– Я еще не сказала «да»! Мне нужны гарантии!

– Какие?

Было видно, что даже секунда промедления дается ему с трудом, но я не собиралась бежать без оглядки из огня да в полымя, поэтому четко по пунктам обозначила все свои главные страхи:

– Никакого контроля и давления со стороны рода. Никакого принуждения. Ни к чему. Мне не нужны ваши деньги, земли и остальное, но в вопросах проживания, замужества, выбора рода деятельности и рождения детей все будет зависеть только от меня. Никаких подстав, сватовства с «правильными» кандидатами и прочего. Если ты посчитаешь, что я позор рода, то скажешь об этом сам и сам вычеркнешь меня из своей судьбы. Договорились?

– Как-то это все… пессимистично, – озадаченно пробормотал Алан, но стоило мне поджать губы и отвернуться, как торопливо согласился: – Хорошо. Только это будет не полным принятием в род, а братанием. С моей стороны обязательства останутся неизменны: я буду защищать тебя от всего, что покажется тебе угрозой. При этом моя семья не получит над тобой власти, и ты сохранишь все личные права, но не будешь иметь право наследования рода Винтерфелл. Уверена в своем решении?

– Абсолютно.

– Руку.

Сам по себе ритуал не был зрелищным. Чуть отросшим когтем Алан порезал наши ладони, смешал кровь и прошептал несколько фраз на древнем, незнакомом мне языке, после чего наши руки окутали голубое свечение, порезы затянулись, а я ощутила в груди нечто… непривычное. Но очень приятное. Словно пушистый комочек тепла. А еще мне показалось, что дышать стало легче, словно у меня то ли грудь стала шире, то ли легкие больше… В общем, странное, но приятное чувство, хотя на первый взгляд внешне я не изменилась.

– Вот теперь правильно, – радостно выдохнул он, прижимая к собственной груди ладонь и глядя на меня с непередаваемой нежностью, словно обрел нечто давно утерянное. – Идем узнаем, что этому пустынному шакалу от тебя надо!

– Пустынному шакалу? – ухватилась я за непривычное выражение. – Он оборотень?

– Кхм… Нет, – поморщился Алан, кося на меня здоровым глазом. – Это оборот речи.

– Но он не человек? – уточнила въедливо.

– Шанни, он… сам тебе расскажет, если ваши отношения зайдут настолько далеко, – неожиданно серьезно заявил Алан и сам открыл входную дверь. Только после этого повернул голову к полноценной делегации, которая ожидала нашего внимания в нескольких метрах от дома, и с легкой издевкой помахал рукой. – Всем привет. Чем обязаны?

В отличие от дракона, который явно получал наслаждение от происходящего, я предпочла отстраниться от эмоций и первым делом изучила вышедшего вперед незнакомца. Он выглядел старше Алана лет на пять, был высок, темноволос и черноглаз. Легкая трех-, максимум – пятидневная щетина придавала ему слегка разбойничий вид, но вид разбойника благородного, знакомого с манерами. Волосы средней длины обрамляли лицо непослушными кудрями, придавая легкую небрежность образу, но слишком умный взгляд пытливо прищуренных глаз не позволял обмануться – передо мной стоял невероятно расчетливый и проницательный мужчина с несомненно лидерскими замашками.

Одежда тоже разительно отличалась от всего, что я видела в этом городке ранее. Молочного цвета свободные брюки, такого же цвета туника до колена, виднеющаяся под распахнутым длинным плащом с широким капюшоном, сейчас откинутым за спину.

И впрямь, принц из арабских сказок… Ну и что тебе от меня надо, принц?

На самом деле осмотр занял от силы секунды три, причем он точно был взаимным, после чего мужчина доброжелательно улыбнулся и приблизился на расстояние вытянутой руки.

– Позвольте представиться, о грациозная жемчужина этих мест. Принц Камаль аль-Маэйро, ваш отныне не тайный поклонник, – искушающе-бархатным тоном произнес чернобровый красавчик и, прижав ладонь к груди, чуть поклонился всем корпусом.

Вот это манеры! А я в тапках на босу ногу!

– Думаю, мое имя вы знаете, – улыбнулась я невозмутимо, попирая все каноны гостеприимства и прочего приличного поведения. – Чем обязана?

– Не примите мое внимание за навязчивость, но я счел своим долгом предупредить вас о легкомысленном характере данного господина. – Камаль полоснул неприязненным взглядом по Алану, я же сделала вид, что ничего не понимаю. – Некоторое время назад мы уже беседовали с ним на тему долга и уважения к женщинам, достойным большего…

– Да-да, я в курсе, что вы его избили, – прервала я велеречивые изъяснения принца пустынь. – И что?

– Избил? – Густые черные брови Камаля возмущенно поползли вверх. – О нет, прелестная нимфа лазури. Поверьте, если б я его избил, – сделав акцент на последнем слове, принц хищно сверкнул черными глазами, – он бы даже встать с земли не смог. А это… Всего лишь беседа на чуть повышенных тонах.

– Хорошо, допустим. – Я уперлась плечом в косяк и сложила руки на груди. – Что дальше? Будете избивать всех мужчин, которые проявляют ко мне интерес? Ох, простите! «Беседовать» с ними!

Бархатисто рассмеявшись, словно я сказала невесть какую смешную шутку, принц игриво повел бровями и нагло заявил:

– Все зависит от вас, милейшая Шанайя. Ну и от них, конечно. Не буду скрывать, вы привлекли мое внимание, а это, поверьте, непросто. Я хоч�

Пролог

– Мне очень жаль, – сухо и не слишком искренне произнес врач, чье имя я никак не могла запомнить вот уже полгода. То ли Игнат Игоревич, то ли Илья Иванович… Только фамилию – Клюковка.

Любила я эту ягоду, что уж.

– Да… да, – улыбнулась я так же фальшиво, не чувствуя губ, и аккуратно поднялась со стула.

Просто остальное тело я тоже плохо ощущала.

– Приступы станут чаще и болезненнее… – Он все продолжал говорить то, что я и так уже знала. Не с чьих-то слов, нет. По собственному самочувствию.

А еще я просто знала. Знала это с самого начала. Бабушка, мама, тетка… А теперь и я. Что это? Карма? Родовое проклятие? Как иначе назвать то, что происходит с нашей семьей?! Но они хотя бы успели пожить…

А я?! Мне всего двадцать семь! Я даже замуж выйти не успела!

Хотя… И к лучшему. Сколько недель я прорыдала, когда не стало мамы? А Марины? Уж своим детям я такого никогда бы не пожелала. Так что к лучшему. Все к лучшему.

– Прощайте, – глухо прервала я поток никому не нужных слов и вышла из кабинета, где после долгих недель обследования мне только что поставили окончательный диагноз.

Врач что-то еще пытался говорить, обещал отсрочку, обезболивающие… Но зачем? Мы оба знали, что это бесполезно. Человечество еще не научилось лечить эту болезнь. А я…

А я лучше прогуляюсь, чем слушать его лживые заверения, что можно попробовать инновационную методику. Можно. А еще можно попить чаю с клюквой. Эффект примерно тот же.

Четыре года назад не стало Марины, младшей сестры моей матери, которая, можно сказать, меня вырастила. Я видела, как она угасает, и ничего не могла сделать. Никто. Ничего. Не смог.

Смогут ли сейчас? Ой, сомневаюсь. Да и денег, если уж на то пошло, у меня особых нет.

Я не бедствую, отнюдь. Высшее экономическое образование, гибкий ум, приятная внешность, отличные коммуникативные навыки и, как итог, – достойная должность на крупном предприятии, собственная квартира… Но все это меркнет перед ценой якобы небесполезных лекарств. Миллионы. Десятки миллионов за одну дозу!

Все это мы прошли еще с Мариной. А смысл? Никакого.

Свое завещание я составила еще три месяца назад, когда меня скрутил первый приступ, отписав все свое невеликое имущество детскому дому, куда изредка переводила помощь и прежде. С последним кавалером, не оправдавшим ожиданий, рассталась примерно в то же время. Ему хватило намека на возможный диагноз, чтобы уже к вечеру на мой телефон пришло смс: «Прости, нам надо расстаться». Слабак.

Дома меня никто не ждал…

Нет, я не собиралась кончать жизнь самоубийством. С какой стати? У меня еще осталось время, чтобы провести его так, как хотелось всегда. Купить роскошное платье. Поужинать в шикарном ресторане. Прогуляться по старинным улочкам города. Посмотреть, наконец, любимое кино…

Я успела купить платье и сразу же надеть его на себя, полюбовавшись на стройную голубоглазую брюнетку в отражении. Немного бледновата, но сейчас всего лишь конец марта, откуда взяться загару?

Я успела вкусно поужинать, без жалости расставшись с круглой суммой. Зачем теперь копить деньги? В могилу их не унести.

Я успела прогуляться по промозглой набережной и даже выйти на мост, с которого открывался чудесный, хотя и немного мрачный вид на широкую полноводную реку, разделившую наш город пополам. Нависли низкие тучи, наверняка скоро будет дождь… Но эта погода отражала мое настроение точь-в-точь.

Я вдоволь полюбовалась на воду, которую любила всегда. Отлично плавала. Ходила в бассейн. Летом выезжала на озеро. Даже в ванной проводила много времени. Наверное, в прошлой жизни я была русалкой…

Я успела даже обернуться на подозрительный визг шин и увидеть, как на меня с невероятной скоростью несется автомобиль с потерявшим сознание водителем. (Обморок? Сердечный приступ?)

А потом был чудовищный удар, раздирающая тело боль… Плеск холодной воды… И темнота.

Глава 1

Не знаю, почему я очнулась. Просто вдруг открыла глаза… И увидела вокруг воду. Много воды! Далеко наверху тускнели робкие лучи заходящего солнца, а я все погружалась и погружалась на глубину. Было ужасно холодно, а еще вдруг стало страшно. Настолько, что я вдруг дико захотела жить. Жить!

Хотя бы день, два… Но жить!

Тяжелая одежда тянула вниз, легкие начали гореть от недостатка кислорода, я беспомощно била вокруг себя руками и ногами, как вдруг сбоку мазнула крупная тень.

Рыба? Не знаю, не рассмотрела.

Страх и кислородное голодание туманили разум, но неожиданно я почувствовала толчки. Первый, второй, третий… Рыбина то ли играла со мной, то ли утягивала дальше на дно… Не знаю. Кажется, я начала терять сознание, уже не понимая, где верх, а где низ, где явь, а где бред. В голове все перемешалось… А затем взорвалось сотнями бессмысленных картинок и однозначно чужих воспоминаний.

Чужих. Точно чужих.

Я никогда не знала этих людей. Я никогда не бывала в этих местах. И уж точно меня зовут не Шанайя Кальмо, а всего лишь Мария Новикова. Но как?!

И снова – темнота.

В себя я пришла от холода и, как ни странно, голода. Тело колотило крупной дрожью, и меня несколько раз стошнило водой, отчего самочувствие стало только хуже. Кружилась голова, мокрая одежда неприятно липла к телу, вечерний промозглый ветер не добавлял уюта, а крупный колючий песок невероятным образом пробрался под одежду и скрипел на зубах. Мутило от морской воды, которой я сполна наглоталась, в голове шумело от жуткой слабости и сотен вопросов, на которые пока не было ответов.

Но главное я уже осознала – я больше не тону.

И я больше не Маша.

С трудом села, опираясь на худенькие узкие ладони с изящными ухоженными ноготками, которые точно не были моими, и осмотрелась. Понятия не имею, кто меня спас и зачем, но это оказалось, скорее, насмешкой, чем реальным спасением, – я лежала на крошечном пятачке песчаной отмели, а справа и слева (как и впереди), меня окружали крайне недружелюбные скалы.

Хотя…

То ли тени так легли, то ли последний солнечный луч заходящего солнца решил подшутить, но мне вдруг показалось, что парочка камней похожи на ступени. Эх, была не была! Если не рискну, ночью точно околею – холодный ветер не оставлял вариантов.

Кое-как поднялась, оценила свой «викторианский» наряд нервным смешком – несмотря на вычурность и своеобразную красоту, весил он целую тонну, не в последнюю очередь благодаря воде, которая пропитала каждый клочок ткани. Особенно пальто. Однако я всегда была упрямой, так что сейчас лишь покрепче поджала губы и поторопилась в нужном направлении. Ну, как поторопилась… Скорее, поплелась, но все не на месте стоять.

Камни и впрямь оказались первыми ступенями узкой и крутой лестницы, удачно прячущейся между валунами, и спустя каких-то сорок девять ступеней я поднялась наверх. По дороге чуть три раза не умерла от слабости, один раз оступилась, больно подвернув ногу, оцарапала ладонь об острый каменный выступ, но в конце концов оказалась наверху.

Темнело тут быстро, но небо было ясным, и яркие звезды вкупе с половинкой непривычно голубой и очень крупной луны неплохо освещали местность. Ого! Да это полноценное поместье! Только… Какое-то заброшенное. Нет?

Кажется, я все еще бредила, потому что откуда в моей голове всплыло название «вилль де Ло’Каррэ»?

– Вилла Морского Дьявола… – пробормотала вслух то, что мелькало в чужих воспоминаниях, непонятно как ставших моими, и тоненько взвизгнула, когда прямо передо мной множеством огоньков вспыхнула совершенно незаметная в темноте тропка, ведущая прямиком к вилле.

И так мне стало неприятно от этого визга! Так неприятно, что я скрипнула зубами… и присела, внимательно рассматривая огоньки. Фу-уф! Всего лишь светляки! Но все равно, конечно, подозрительно.

Однако иных вариантов у меня нет, кроме как пойти вперед и попытаться найти хоть какую-то помощь. Жаль, что светляки только светят, но никак не греют, а промозглый ветер и мокрая одежда не оставляли выбора. И я пошла.

Придерживая длинное платье, мысленно ругаясь на ужасно тяжелое пальто, а также обувь на дико неудобном каблуке, вязнущем в земле, тем не менее я дошла до дома именно по той тропке, которую для меня милостиво подсвечивали насекомые. По пути, естественно, осматривалась, параллельно копаясь в памяти и старательно сосредотачиваясь именно на этих знаниях, а не на чем-либо другом.

Нет, меня совершенно не волнует то, почему я здесь. Нет, я не собираюсь впадать в истерику из-за происходящего. Ложь, конечно, но исключительно во благо. Во благо моего здравого рассудка, которому и так непросто.

И нет, я не умерла и не брежу! Боль в порезанной ладони реальна. Голод и холод не менее реальны. А страх… С этим мы разберемся чуть позже. Об остальном я тоже буду думать потом. Потом! Все потом! Когда окажусь в безопасности, высохну и поем.

Несмотря на то что дом был темен и ни в одном окне не отражалось даже пламя одинокой свечи, я прекрасно рассмотрела его в свете луны и звезд. Высокий цоколь с небольшими полукруглыми окнами, два внушительных этажа и справа – изящная башенка со шпилем. Все тот же условно «викторианский» стиль, что угадывался и в моей одежде. Массивная каменная кладка из светлого камня, очень много широких полукруглых окон, темно-красная крыша. И приоткрытая дверь…

Не центральная, мимо нее меня провели минуту назад. Та явно заперта, а вот другая, не такая вычурная (да и вообще без изысков), была приоткрыта на ширину ладони. Не ошибешься.

Мне было откровенно не по себе, как в малобюджетном ужастике, но умереть от переохлаждения и простуды я могла уже этой ночью, а от лап гипотетического маньяка… Ну, как-нибудь… Никогда.

Нервно облизнув губы, поморщилась от соли, высохшей на губах, и, привычно шевельнув кистью правой руки… зажгла в ладони огонек. Тут же уставилась на него в глубоком потрясении, но оно продлилось ровно столько, чтобы я отвесила себе мысленный подзатыльник и приказала собраться.

Потом! Все ответы я буду искать потом!

В общем, даже не кося истеричным взглядом на огонек (я ведьма?!), толкнула свободной рукой дверь. К счастью, она не заскрипела, отворившись совершенно бесшумно, и всего через несколько метров, миновав короткую прихожую, я вошла на кухню. Подняла руку повыше, пристально осматриваясь и подмечая такие мелочи, как полный порядок и запустение. Об этом сказал тонкий слой пыли на рабочей поверхности стола и полное отсутствие свежих продуктов. Закусив губу, чтобы не расстраиваться раньше времени, подошла к раковине и, доверившись интуиции, а также той, чье тело заняла, проверила ряд шкафчиков. Их было много, да и сама кухня могла похвастать весьма внушительными размерами, так что моей добычей стали не только кастрюли-сковородки, столовое серебро и фарфоровый сервиз на уйму персон, но и несколько килограммовых мешочков с крупой (то ли рис, то ли перловка), соль, чай, специи… И, ура, холодильный шкаф с морозильным отсеком, полным рыбы.

Чужая память услужливо подсказала, что в этом мире не изобретено электричество, но повсеместно используют магические аналоги привычных мне бытовых приборов. Нагревательные, охлаждающие – одни из них.

Я бы и рада просто сесть на стул и покопаться в памяти куда более вдумчиво, но даже в доме меня продолжало морозить, и я приняла здравое решение сначала согреться, а уже потом приступать к приготовлению откровенно позднего ужина. Голод не так страшен, как холод. И я отправилась на поиски ванной комнаты.

Не рискнув подниматься наверх, где наверняка располагались хозяйские покои, я пробежалась по коридору рядом с кухней и быстро нашла все необходимое: и каморки прислуги (три комнаты по две кровати в каждой), и общий санузел с вполне привычными удобствами, и даже (о чудо!) кое-какую одежду в шкафу в первой каморке.

Чужая? Плевать! Главное, сухая и чистая.

Подхватив в охапку все (в том числе подсвечник на пять свечей), поторопилась обратно в ванную. Там первым делом убедилась, что в доме подключена горячая вода, и, пустив максимальную струю в смешную медную ванну размером всего лишь с лохань, начала торопливо раздеваться.

Мокрую одежду бросала прямо на пол, все равно придется стирать от морской воды. Попыхтела над кучей пуговиц и потайных крючков. Ужаснулась над тремя нижними юбками и панталонами до колен. Удивилась наличию груди полноценного второго размера, которая оказалась безжалостно сплющена тугим платьем. Зависла над длинными белокурыми локонами с подозрительным бирюзовым отливом, когда попыталась распустить строгую прическу с миллионом шпилек.

И с блаженным стоном погрузилась в обжигающе-горячую воду, которая еще немного – и обязательно бы вызвала стон боли. Но нет… Идеально.

Не знаю, сколько я так просидела, несколько раз обновляя воду, пока не поняла, что еще немного – и просто усну, так и не поев. Нет уж! Спать на голодный желудок, конечно, можно… Но зачем?

Я не нашла в каморке полотенец, но, кроме одежды, в шкафу было и постельное белье, так что я спокойно вытерлась одной простыней, обмотала голову и влажные, непривычно длинные (по пояс!) волосы второй, после чего вдумчиво перебрала чужую одежду и кое-как скомпоновала одно с другим, в итоге одевшись странно, но тем не менее удобно: панталоны, шерстяные чулки, нижняя сорочка, синяя мужская рубаха, коричневая шерстяная юбка.

Все без исключения было мне велико, словно я стала ребенком, а тут жили исключительно крупные люди, но, когда я осторожно прикоснулась к памяти, та бодро выдала мне, что я вполне взрослая и даже весьма совершеннолетняя особа двадцати одного года.

Значит, просто мелкая. Ну и ладно!

Не став зацикливаться на этом, слила воду и закинула в лохань свою одежду. Замочу на ночь, чтобы колом не встала, а завтра уже постираю. Пока вода набиралась заново, пошарила по полкам узкого шкафчика, но, кроме тощего мыльного бруска и некоего подобия мочалки, которые я уже использовала, ничего полезного не нашла. Что ж, придется обойтись многоразовым ополаскиванием, все лучше, чем ничего.

Дождалась, когда воды наберется достаточное количество, выключила и только после этого вернулась на кухню, занявшись приготовлением еды. И рада бы запечь рыбу, но она была не просто охлажденной, а замороженной напрочь, так что даже то время, что я провела в ванной, ничего особо не изменило, а ведь я специально достала ее заранее. На вид – что-то вроде речной форели, не слишком крупная… Но все равно замороженная. Ай, ладно! Завтра сделаю. Сегодня я вполне могу обойтись и кашей с чаем.

Чем и занялась, стараясь не задумываться над тем, как легко и просто управляюсь с незнакомыми бытовыми приборами, работающими на магии: печкой, раковиной и утилизатором.

Каша, на удивление, сварилась быстро, всего минут через двадцать. И снова спасибо памяти тела – именно она подсказала мне, сколько необходимо воды, соли и времени до готовности. К сожалению, чай пришлось пить пустым, хотя для каши в морозилке нашлось немного сливочного масла, а вот хлеба, как и муки с сахаром на полках не оказалось. Что ж… Подумаю об этом завтра!

Уже лежа в чужой жесткой кровати и кутаясь в три шерстяных одеяла (есть ли в доме центральное отопление, я так и не разобралась), я разрешила себе задуматься над тем, что происходит.

Итак… Я умерла? Скорее всего, да. Неожиданно… Но и к лучшему. Не будет месяцев боли и обреченности. Раз – и все. Непонятно только, что все-таки произошло с тем водителем… Но лучше об этом не думать, все равно ничего не изменить. И не узнать. И не помочь.

Кому уж помогать, так это себе! Себе – это Шанайе Кальмо. Неглупой, в общем-то, девушке, которая попала в крайне подозрительный переплет… И, скорее всего, тоже умерла. Перемещение душ? Что может быть загадочнее и ужаснее этого? Необъяснимее. Нелогичнее. Только люди. Ведь именно люди, точнее, один кареглазый ублюдок, вскруживший голову юной Шанайе, виноват в том, что девица оказалась в открытом море.

История стара как мир: приехавшая в курортный городок юная барышня и местный ловелас, не знающий промахов. Прогулка на яхте… И отказ. Слегка перебравший за ужином кавалер… И злые слова: «Так не доставайся же ты никому». Один раздраженный толчок, одно неловкое падение за борт… Одна погибшая душа, давшая шанс на жизнь другой.

Нелепо. И страшно.

И даже, наверное, хорошо, что у Шанайи нет родных, как бы цинично это ни звучало. Последние шесть лет девушку воспитывала бабуля, ушедшая в мир иной буквально месяц назад, из-за чего Шанни позволили окончить колледж экстерном и вступить в права наследования. Хотя какое там наследство? Домик в спальном районе Аникаммо да пара сотен золотых в банке – все, что успела накопить древняя старушка, пока Шанни училась на… Хм, а вот это интересно!

Я и впрямь ведьма! Точнее, не ведьма, а очень даже дипломированный маг. Правда, сил у меня не так чтобы много, поступить в столичную академию на бюджетное место не хватило, и пришлось ограничиться магколледжем, расположенным в ближайшем крупном городе, зато, если верить памяти, из меня получился вполне приличный бытовик, который и воду греть умеет щелчком пальцев, и сорняки одним строгим взглядом полет, и в бытовых артефактах как профессиональный техник разбирается.

Что ж, надеюсь, с голоду не помру. Теперь главное – понять, как отсюда выбраться. Потому что, если память не подводит, мне не повезло оказаться на самом дальнем краю Аникаммо, где стоит загадочная и окутанная множеством тайн вилла герцога Эль’Канте. Морского Дьявола, как называют его в народе.

К сожалению, память малышки Шанайи оказалась полна пробелов по части истории края, геральдики и в целом политического строя данного мира. Одно я знала точно – страной правит император и страна эта весьма велика. Как по размерам, так и по благосостоянию – народ не нищенствовал, условно бесплатные образование и здравоохранение были на достойном уровне. Естественно, я тут же заострила внимание на таких немаловажных нюансах, как равноправие и вообще права женщин, но почти сразу успокоилась: не привычный мне двадцать первый век с его заскоками и толерантными перегибами, но очень даже приятное времечко, где одаренная магией совершеннолетняя девица может рассчитывать на уважительное отношение и все необходимые права, а также защиту своих интересов.

Теперь нужно выбраться отсюда. Главное – выбраться!

С этими мыслями я и уснула. И снилось мне не ледяное и неприветливое, а теплое и ласковое лазурное море. Оно покачивало меня на своих упругих волнах, вызывая улыбку, а где-то бесконечно далеко, но в то же время невыносимо близко находился тот, чей взгляд я ощущала всей кожей. Не злой и жадный, а скорее… заинтересованный и покровительственный. И от этого взгляда становилось лишь теплее и спокойнее. Хотелось улыбаться.

Так я и проснулась: с улыбкой на губах, спокойствием в душе и точным знанием, что вчера был мой новый день рождения. Второй шанс. Не знаю, кто мне его дал. Не понимаю, зачем. Но спасибо всем, кто этому посодействовал!

Только вчера, погружаясь в ледяную синь, я поняла, как дико хочу жить. Сколько всего на самом деле я не успела. И нет, это не ресторан и платье. И даже не кино! Тут об этом даже не знают. А нечто другое. Куда более важное. Дыхание, взгляд, улыбка. Касание.

И, может, я не спасу мир и не совершу никаких гениальных открытий, но одно я знаю точно: эту жизнь я буду жить, дыша полной грудью!

– Но сначала – завтрак, – произнесла я с улыбкой, прислушиваясь к звучанию собственного голоса.

Он у меня оказался мелодичным и приятным на слух, так что я уже совсем смело подошла к шкафу, на дверце которого висело небольшое зеркало, и изучила собственное отражение. Вчера было темно и совершенно не до того, зато сегодня я с любопытством рассмотрела и милое личико, и чуть курносый нос, и задорные крапинки-веснушки, и потрясающие огромные глаза с невозможно наивным выражением. То ли зеленые, то ли уже голубые… Цвета изменчивой морской волны.

И волосы. Вчера мне не показалось, они и впрямь были слегка зеленоватые, с жемчужным переливом, но оказалось, что не все, а несколько прядей. Рассматривая их, вспомнила, что об этом говорила бабуля: в нашем роду были морские нимфы. Но было это так давно, что все мое наследство – лишь редкий цвет волос.

На самом деле среди людей подобное не такая уж и редкость: тысячи лет назад в мире обитали не только морские нимфы, но и речные, земляные, огненные. Дриады, сильфы, саламандры, эльфы, орки, драконы – они жили на планете и сейчас, но крайне редко выдавали свою суть людям, если можно было без этого обойтись.

Увы, тут память Шанни снова отказывалась мне помогать, не объясняя причины, но сама она первого орка встретила лишь в колледже, и преподавал он, как ни странно, целительство. Был крупным, с оливково-зеленой кожей и грубоватыми чертами лица, но больше ничто не отличало его от человека.

Хм, любопытно. А как же трехметровый рост, кровожадность и две пары кабаньих клыков, как в фэнтези-играх и фильмах? В какой интересный мир меня занесло!

К сожалению, ни в шкафу, ни в тумбочках я не нашла расчески, которая помогла бы мне справиться с непривычно длинной гривой (раньше я стриглась максимум по лопатки), зато стоило только приуныть, как в памяти возникло невероятно полезное заклинание для распутывания волос, а там уже оставалось лишь ловко заплести послушные локоны в косу и стянуть их шнурком.

На кухне меня тоже ждало приятное открытие: рыба разморозилась, острота ножей не подвела, так что спустя десяток-другой минут я уже отправила в духовку обвалянные в соли и специях кусочки, а сама поспешила в ванную комнату.

Ведь я кто? Правильно! Дипломированный бытовой маг! А значит, могу справиться со стиркой всего лишь щелчком пальцев!

По правде говоря, одним щелчком не обошлось, пришлось серьезно попотеть, вспоминая все необходимые случаю заклинания и пассы, но уже через час у меня была полностью выстиранная и высушенная одежда. Обуви я тоже уделила внимание, благо она была добротной и морское купание ее не слишком повредило.

Куда сложнее оказалось одеться во все это «великолепие», но я быстро договорилась с совестью и вместо трех нижних юбок обошлась одной. Кто вообще будет смотреть, что у меня под платьем?! Главное, что платье есть! Остальное – мое личное дело.

А платье, честно признаться, было очень славным: с длинным рукавом и пышной юбкой, кремового цвета, с мелкими коричневыми цветочками, оно идеально подчеркивало и без того тонкую талию. Правда, немного плющило грудь, которую не поддерживал ни корсет, ни привычный мне бюстгальтер, без чего я ощущала себя откровенно неуютно, зато воротничок украшало нежное кружево приятного сливочного оттенка. Оно же дополнительной отделкой спускалось от плеч к талии буквой «V», а также украшало манжеты.

Естественно, коса тут уже не смотрелась, требовались как минимум прическа салонного уровня и шляпка, которая вместе с сумочкой ушла на морское дно, но я как никогда быстро договорилась со своим чувством прекрасного и отправилась завтракать.

Кто меня тут увидит? Светлячки разве что.

Хм, кстати, о них. Уже завтракая вчерашними остатками каши и рыбкой, которая получилась просто изумительной, я слегка хмурилась, вспоминая все, что произошло вчера. Что за рыба меня спасла? Или это была не рыба? Почему светлячки указали путь? Меня намеренно заманили в этот дом? Подозрительно это все!

В итоге, так и не найдя ответа ни на один вопрос, я постепенно прибрала за собой все так, словно меня здесь не было. Вымыла посуду, остатки рыбы сложила в вощеную бумагу и завернула в юбки. Уделила должное внимание ванной и спальне. На всякий случай прислушалась к дому, но он хранил молчание, что в целом я сочла отличным знаком. И, надев пальто, вышла на улицу.

Несмотря на то что в этом мире стояло начало весны, а курортный городок располагался в южных широтах, примерно как наш Сочи, навскидку температура была градусов пять – десять, а насыщенный влагой утренний воздух очень и очень бодрил. В общем, хорошо, что я была в пальто!

Прикрыв за собой дверь и периодически озираясь по сторонам, словно воришка (что отчасти было верным), я на удивление быстро сориентировалась на участке и нашла взглядом большие кованые ворота, за которыми лежал путь к свободе. На мое счастье, вилла располагалась в некотором отдалении от города, а ворота и вовсе оказались не заперты, что удивило меня (и очень сильно!), но я предпочла не решать загадки происходящего прямо здесь, а поскорее покинуть странное, хотя и не лишенное очарования место, мысленно благодаря хозяев за спасительное гостеприимство.

Рощу я миновала минут за пятнадцать бодрым шагом, до центра города добралась еще за сорок, а уже там более или менее сориентировалась, ведь прежде была тут аж пять лет назад, безвылазно проживая в общежитии при колледже, а еще через час, воспользовавшись запасным ключом из-под коврика, входила в домик бабушки Розамунды.

Если верить памяти Шанни, она приехала в Аникаммо около двух недель назад и уже успела вступить в права наследования. Бабулю тут уважали как грамотную травницу, хоронили, можно сказать, всем районом, так что и девушке досталось толика уважения и заботы добрых соседей, хотя в травах Шанайя разбиралась поскольку постольку и не планировала продолжать дело родственницы.

Увы, горе, неопытность и одиночество сыграли с юной барышней злую шутку, и первый же ловелас окрутил ее в два счета. Ведь так хочется верить в чужую доброту, когда на сердце еще кровит свежая рана потери!

Мерзавец…

Прошлась по домику, изучая – вспоминая расположение и назначение комнат (кухня, санузел, две спальни, гостиная, мастерская с кладовой), а сама в это время думала о том, что буду делать с Массимо. Безнаказанным он точно не должен остаться. Решено! Сегодня же схожу в полицейский участок и расскажу все как на духу. Да, будет стыдно. Наверняка решат, что сама виновата. Но он ведь и впрямь убил малышку Шанни! Если бы не я, если бы не эта рыба…

Решено.

Прошлась по дому снова, на этот раз изучая его в плане дальнейшего проживания, и нашла его очаровательно уютным. Тут совершенно не пахло старостью и болезнями, как это обычно бывает в квартирах стариков. Наоборот: свежий морской воздух проникал в приоткрытое окно гостиной, играя с ажурными занавесками, пахло незнакомыми цветами и травами, было очень чисто и просторно. Здесь все буквально дышало жизнью.

Я даже прикрыла глаза, пытаясь понять, что за незнакомое чувство щекочет грудь, но зачем-то оставила крохотную щелку меж веками и взглянула на мир сквозь ресницы. Есть!

Память тела не подвела, и я увидела переплетение невесомых сияющих нитей природной силы. Как паутинка, она пронизывала пространство в самых разных направлениях и сияла всеми цветами радуги.

Родовая защита – первое, что пришло на ум. Но только ли? Увы, родовая защита относилась больше к боевой, чем к бытовой магии, так что знаний по этому слою колдовства у меня было до безумия мало, но я отметила наличие нитей самых разных цветов: и голубые, и зеленые, и золотистые, – а это говорило о том, что домик и его содержимое не так уж и просты. Более того, дом принял меня. Именно меня. И это… странно.

Эх, жаль, я не додумалась точно так же взглянуть на виллу герцога! Готова поспорить на что угодно, что там меня ждало бы куда более интересное зрелище. Но возвращаться туда лишь ради этого не стану, увольте.

Глава 2

В конце концов, оставив загадки дома на вечер, я переоделась в более простое и подходящее случаю светло-зеленое платье, под которое полагалась лишь одна нижняя юбка (аллилуйя!), нашла документы, подтверждающие мою личность, прихватила немного денег, планируя на обратной дороге купить кое-что из продуктов, не забыла про вместительную сумку и, шумно выдохнув у порога, словно перед прыжком в воду, решительно взялась за ручку, рывком распахивая дверь. Надо, Маша. Надо!

– Ой…

Судя по смачному удару, который раздался сразу же, я кого-то серьезно приложила, не рассчитав сил и не предусмотрев чужой визит, а этот кто-то оказался излишне неудачлив, подойдя к двери так не вовремя.

– Не пришибла? – уточнила я обеспокоенно, с тревогой рассматривая крепкого молодого мужчину, которому не повезло познакомиться с моей дверью излишне близко. – Как вы? И… кто вы? – спросила с запоздалым страхом, когда поняла, что память Шанайи тут не поможет.

Мужчина молодой, не старше тридцати пяти. Широкоплечий, а уж по сравнению с малышкой Шанни – и вовсе гигант. Хотя навскидку – от силы метр девяносто. Одет странно… Слишком строго для простого соседа – в деловой костюм и модное двубортное пальто до колена, хотя и расстегнутое.

– Инспектор Николас Вилсом, – отрывисто произнес сероглазый брюнет с мужественной ямочкой на подбородке.

Голос тоже оказался под стать внешности – глубокий и уверенный баритон, но Шанни уже обманулась одним таким сердцеедом, я ее ошибки повторять не собиралась. Да и опыта у меня было поболее, чем у нее, одна лишь броская внешность для меня не аргумент.

– А вы?..

– Мисс Шанайя Кальмо, – отозвалась я с неким вызовом, когда поняла, что он не только рассматривает меня с откровенно мужским интересом, но еще и, кажется, в чем-то подозревает. – Чем обязана?

– Ваши документы, позвольте, – недоверчиво улыбнулся инспектор, вызывая у меня, как ни странно, не панику, а справедливое возмущение. Но не успела я заявить, что нет у него прав требовать такое, как мужчина предупредительно достал из нагрудного кармана жетон. – Я действительно инспектор полиции, мисс, и провожу расследование касательно предполагаемой гибели мисс Кальмо.

– О? Уже?

Вряд ли мужчина понял мое восклицание, да и я не смотрела в его лицо, внимательно изучая жетон. К счастью, на этот раз память не подвела, и я быстро сообразила, на что обратить внимание, – инспектор был именно инспектором. Причем не абы каким, а третьего ранга, что приравнивалось примерно к майору. Ого!

– А я как раз собиралась пройтись до участка, чтобы подать заявление на покушение на убийство…

– Вот как? Любопытно. – Мужчина слегка наклонил голову, вызывая у меня странные ассоциации с псом, взявшим след. – И все же позвольте ваши документы.

– Да, конечно! – Я немного суетливо закопалась в сумочку и вынула из него плотную карточку, которая очень походила на привычный мне паспорт, но в то же время содержала не только фото, дату рождения и имя-фамилию, но и слепок ауры. – Вот, пожалуйста.

Не знаю, что именно инспектор рассматривал так долго (целых две минуты!), то и дело переводя взгляд с карточки на меня, но я даже успела занервничать, особенно когда он нахмурился и бросил на меня слишком пронзительный взгляд. Неужели у меня аура поменялась? А ведь я «помню», что это свойство души! Ох, черт! Этого еще не хватало! Сейчас как посадят за махинации… И не объяснишь ведь, что я ни в чем не виновата!

– Что ж, мисс Кальмо, – уже куда дружелюбнее заявил инспектор Вилсом (я едва на землю не сползла от облегчения!), – не пригласите ли вы меня к себе на чай? Заодно и обсудим ваше заявление.

– На чай? – Я уставилась на него в искреннем изумлении, несколько секунд соображая, о чем он говорит. – Но… Разве нам не надо в участок?

– Необязательно, – произнес инспектор с легкой покровительственной ноткой в голосе, словно я не понимала очевидного. – Для начала я хочу выслушать вашу версию произошедшего. Поверьте, в привычной обстановке вам будет гораздо спокойнее это сделать. Вчера, если помните, весь город праздновал день весеннего равноденствия, из-за чего участок полон самых разных личностей криминального характера. А вы – юная впечатлительная барышня…

– О, ну если так, – протянула я все же не слишком уверенно, когда инспектор потрудился объяснить свое предложение, и откровенно нехотя пригласила его в дом. – Хорошо, проходите. Только у меня к чаю ничего нет, я как раз собиралась в магазин. Разве что варенье…

– Ничего страшного, я люблю крепкий без сахара.

Забавно, но дом, показавшийся мне большим и просторным, резко уменьшился, стоило в него войти инспектору. И прихожая стала узкой, так что мы даже пару раз соприкоснулись плечами, пока снимали верхнюю одежду, и диван в гостиной вдруг оказался лишь на одного…

Стараясь не думать, что инспектор может оказаться непорядочным типом, я тщательно вспоминала привитые в колледже манеры и предложила ему располагаться, а сама юркнула на кухню. Не особо задумываясь над привычными телу действиями, в два счета вскипятила магией воду, заварила свежий чай, нашла поднос под посуду (и даже забытую пачку пряников, не говоря уже о варенье!) и, чувствуя себя непризнанной актрисой, участвующей в постановке спектакля прошлых веков, вынесла все это великолепие в гостиную.

Инспектор, надо отдать ему должное, за время моего отсутствия никуда свой любопытный нос не совал и с достоинством кивнул, когда я, разлив чай по кружкам, предложила угощаться.

– Я начну рассказывать, если позволите, – произнесла после первого же глотка, немного нарушая этикет, потому что все равно ощущала себя наедине с незнакомцем откровенно неуютно. – Мы познакомились с Массимо Дуаро чуть больше недели назад. Он произвел на меня… приятное впечатление. Приветливый, галантный… – Я вздохнула, предпочитая глядеть в свою кружку, а не на инспектора. – Очень красиво ухаживал и буквально засыпал комплиментами. Вчера Массимо пригласил меня на морскую прогулку, но за ужином много выпил и неожиданно начал вести себя… развязно.

Я аккуратно подбирала слова, хотя так и хотелось вставить что-нибудь покрепче (порой даже слишком покрепче), но юная барышня Кальмо не могла знать таких слов, какие знала двадцатисемилетняя финансистка Мария Андреевна, поэтому я периодически прерывалась и в какой-то момент отставила кружку, начав мять подол от волнения. Боже, как же все-таки сложно раскрывать душу постороннему! А ведь я чувствую все, что чувствовала Шанни вчера! Ужас, паника, отчаяние… Кажется, я даже всплакнула от вновь нахлынувших чувств, потому что вдруг обнаружила перед своими глазами чужой протянутый платок, отчего стало только хуже – я смутилась окончательно.

Об одном лишь умолчала – о том, что море выкинуло меня не просто на берегу, а у скал виллы Морского Дьявола. К счастью, инспектор практически не задавал уточняющих вопросов, в основном подбадривающе кивал, так что я почти спокойно закончила свой рассказ тем, что сумела найти дорогу к дому, отогреться, успокоиться, принять твердое решение наведаться в участок… а тут – он.

– Но как вы узнали? – спросила я сразу, пока он не вздумал усомниться в моей искренности.

– Кое-кто из отдыхающих на яхте видел, как вы упали в море, – скупо пояснил Вилсом. – Из-за плохой видимости, а также отсутствия водных магов на судне спасательная операция завершилась уже через десять минут после происшествия, однако… Еще вчера господин Дуаро утверждал, что вы сами кинулись в море, предварительно закатив истерику без видимой причины.

– Что-о-о?! – Стук моей челюсти наверняка услышали соседи, но вот инспектор даже не улыбнулся.

Лишь загадочно прищурился и продолжил:

– Но это было вчера. За неимением доказательств о злом умысле его отпустили домой под подписку о невыезде, но сегодня утром он сам явился в участок и при этом представлял собой весьма печальное зрелище: горящие безумием глаза, трясущиеся руки, бледная и влажная кожа. Его осмотрел штатный целитель, но не нашел видимой причины резкого ухудшения самочувствия. Но и это не все. Господин Дуаро явился в участок с повинной, чистосердечно признавшись, что намеренно выбросил вас за борт, обозлившись на вашу неуступчивость, и готов понести любое наказание, если мы дадим ему защиту от Морского Дьявола.

– Простите? – На этот раз я обошлась глупым морганием, но и тут инспектор не спешил улыбаться.

– Вы ведь не местная? – уточнил он, хотя и так наверняка знал всю мою подноготную. У него на лице было написано, что в этом городке он знаком с биографией даже залетных комаров, не говоря уж о людях. – Знаете легенду о Морском Дьяволе?

– Нет, – медленно качнула я головой, при этом чувствуя в груди некоторое смятение.

– Когда-то давно, многие сотни лет назад, когда на месте нашего ныне процветающего города располагалась всего лишь крохотная рыбацкая деревушка, жила в одной семье девушка. – Инспектор прищурился, рассматривая меня так пытливо, что я неосознанно сглотнула, стискивая пальцами подол. – Не простая девушка, а дочь рыбака и чистокровной морской нимфы, так что любила сушу точно так же, как и море, но все же не могла постоянно жить в воде. Она помогала отцу с промыслом рыбы и была мила и очаровательна настолько, что стоило ей только повзрослеть, как ее внимания начали добиваться многие холостяки деревни. Вот только беда – ей самой никто не был мил. И вот однажды, выйдя в море, услышала она странный плеск волн – это морской дракон, заплыв непривычно далеко от своих владений, решил порыбачить неподалеку от ее лодки. Дракон был красив, – инспектор усмехнулся, глядя в мои изумленно распахнутые глаза, – и очень быстро запал в сердце той девушки, тем более, как и все драконы древности, имел и вторую, человеческую ипостась. Но, как и все драконы, предпочитал скрывать свою сущность от простых людей, зная, какими жадными они бывают до драконьих сокровищ. Как бы то ни было, парочка начала встречаться втайне от всех, но… Все тайное однажды становится явным – один из рыбаков выследил влюбленных. И вроде невелика беда, но больно уж не по душе ему пришлось чужое счастье. Легенда не описывает подробностей, но рыбаку каким-то неведомым образом удалось пленить дракона и силой принудить девушку к замужеству, угрожая убить любимого. Он сумел добиться согласия отца, выкупив будущую супругу, и даже умудрился жениться. В полном смысле этого слова. Не вынеся горя и позора, дочь нимфы сбежала от навязанного мужа, взобралась на крутые скалы и бросилась в море.

Не знаю, чего добивался таким рассказом инспектор, но я не сдержалась и скептично хмыкнула. Какая-то нелепая легенда. А чего замуж-то пошла? Могла бы и раньше сигануть…

– Понимаю ваше недоверие, но раньше, если помните, у женщин было куда меньше прав, – проницательно подметил Вилсом, заставляя меня подобраться и вспомнить, где я нахожусь. – По факту, еще каких-то двести лет назад женщины были бесправны, и отцы решали их судьбу, продавая порой за жалкую пару медяков. И ни одна, даже самая одаренная женщина не имела права голоса в вопросах замужества, свободы или наследования.

– Да, простите. – Я поморщилась, злясь на собственную неосмотрительность. Нашла рядом с кем расслабляться! – Так что там с Морским Дьяволом?

Инспектор кивнул и послушно продолжил:

– Почувствовав гибель любимой, дракон сумел выбраться из плена и, воззвав к стихиям, устроил не виданный ранее чудовищный шторм. Много дней и ночей бушевало море, оплакивая гибель девушки, безжалостная стихия разрушила деревню и погубила множество рыбаков, включая отца и мужа несчастной, рыба ушла далеко в море, и, казалось бы, на этом легенде конец, – инспектор усмехнулся, потирая подбородок двумя пальцами, – но нет. Живущая в деревне ведьма предложила отчаявшимся рыбакам принести морю жертву. Чтобы задобрить стихию. Так часто делали раньше, да вы наверняка и сами изучали историю становления магии…

Я задумчиво кивнула, не желая верить, но уже догадываясь, к чему идет история. И я не ошиблась.

– Люди недолго думали, ведь когда на кону жизнь всей деревни, тут не до размышлений. – Вилсом усмехнулся вновь, но на этот раз – презрительно. – И выбрали в жертву девушку. Прелестную, невинную и, может, даже отдаленно похожую на погибшую любимую дракона. О, это был целый ритуал, но я не буду описывать его дословно, скажу лишь, что ее со всеми почестями сбросили с той же скалы и, на удивление, добились своего – стихии приняли жертву, море успокоилось, и рыба вернулась. Так обычный морской дракон в человеческом понимании стал Морским Дьяволом, жаждущим человеческих жертв, а утес стал утесом Морского Дьявола. Не стану скрывать, в летописях Аникаммо упоминается далеко не одна жертва – сезонные штормы тут не редкость, да и самоубийцы частенько туда наведывались. Вот такая печальная легенда, мисс Кальмо.

– Да, печальная… – Я нахмурилась, слегка потеряв нить беседы. Даже виски помассировала, восстанавливая кровоток и способность логично рассуждать. – Но при чем тут я? И заявление Массимо? Как-то не вяжется его поведение с легендой, не находите?

– Есть еще одна легенда, – невозмутимо заявил инспектор, вызвав у меня нервный смешок. – Но я не мог рассказать ее, не рассказав предысторию. Так вот, в ней описывается весьма любопытный случай очередного жертвоприношения у легендарной скалы. Неизвестно, что это была за девица и чем именно она приглянулась Морскому Дьяволу, но в тот раз море не приняло дар, вернув девушку целой и невредимой… – Вилсом пытливо прищурился, а я вдруг почувствовала себя той самой, «неправильной» жертвой. – Более того, девица оказалась… уже не девицей, а весьма даже беременной особой.

У меня мгновенно вытянулось лицо, а руки лишь чудесным образом не метнулись к животу. Но хотелось. Очень хотелось! Вот это, черт возьми, поворот! Да это полноценный хоррор!

– Понятия не имею, что за знаки подала стихия людям, – тем временем, инспектор невозмутимо продолжал повествование, – но они решили, что она беременна именно от Морского Дьявола и теперь-то уж деревню точно ждет лишь процветание и благополучие. В принципе, так оно и было, ведь сейчас Аникаммо – весьма процветающий курортный город, в котором есть даже летняя императорская резиденция и не счесть вилл куда менее титулованных особ. Что же насчет девицы – та приглянулась аж самому монарху, став его официальной фавориткой, и успешно родила сына, который впоследствии стал первым герцогом Эль’Канте и документально – основателем города. Именно его вилла сейчас располагается на той самой скале. Но что я сам хотел всем этим сказать, мисс Кальмо?

– Мм? – промычала я жалобно, даже не пытаясь соображать самостоятельно, – больно уж не хотелось оказаться беременной от рыбы.

Спасла? Спасибо! Но на скорое материнство я не подписывалась!

– Вы ничего не забыли мне рассказать? – вкрадчиво проник в мои безумные мысли голос инспектора.

– Не забыла, – медленно качнула я головой, глядя в пространство перед собой.

Сейчас, после всего услышанного, мне меньше всего хотелось вдаваться в истинные подробности, что могло привести… Даже не знаю. К беременности?

Чур меня! Нет, я не против детей в целом, но хотелось бы осознанности в этом серьезном вопросе. А не абы как! Кто может родиться от связи с рыбой?! А-а-а, не хочу даже думать!

– Что ж, тогда, если вам нечего добавить, приложите свой палец сюда, пожалуйста, – убийственно ровным тоном попросил инспектор, вынимая из нагрудного кармана небольшой светло-зеленый кристалл, в котором память Шанайи опознала записывающий артефакт, повсеместно используемый полицией этого мира. – Ваши показания будут приобщены к делу. А теперь позвольте откланяться. Я обязательно дам вам знать, если ваше присутствие понадобится на суде, но, скорее всего, это вряд ли произойдет – штатный целитель склонен предполагать наличие у господина Дуаро серьезной степени психического помешательства. А это прямой путь в дом скорби, но никак не в тюрьму, ведь он может быть серьезно опасен даже для других заключенных.

– Ой… – проводив инспектора до прихожей и дожидаясь, когда он оденется, я в конце концов набралась смелости попросить: – Вы не могли бы проинформировать меня о конечном итоге, каким бы он ни был? Просто… Хочу знать. Это надолго затянется?

– Максимум неделя, – удивил меня инспектор, при этом согласно кивая. – И я понимаю вашу просьбу, вы в своем праве. Даже если ваше присутствие не понадобится, я уведомлю вас об итогах разбирательства. Хорошего дня, мисс Кальмо. Был рад увидеть, что с вами все в порядке, и надеюсь больше никогда не встречаться по роду моей деятельности.

Я выдавила из себя невразумительную улыбку и нервный смешок, после чего поторопилась закрыть за излишне проницательным инспектором дверь и тяжело привалилась к ней с внутренней стороны.

Фу-у-ух! Вот это утро выдалось! А что будет дальше?

Как ни странно, мне удалось быстро взять себя в руки. Чудесное спасение легендарным морским драконом? Предполагаемая беременность от него же? Увы, здесь и сейчас у меня нет ответов на эти вопросы, а это значит, что я не буду забивать подобными мыслями голову. Не забуду, нет. Но отложу на верхнюю полку неотложных дел, а пока займусь тем, что наиболее важно. И я отправилась за продуктами.

Мне некуда было спешить, не от кого было прятаться – Шанайя не успела завести никаких близких знакомств даже с соседями, так что следующие два дня, которые выдались на диво теплыми и погожими, я заново знакомилась с городом, продуктовым рынком, многочисленными частными лавочками, где можно было найти все, что душе угодно, и правилами проживания в Аникаммо.

Мне нравилось здесь буквально все! В это время года еще не было большого наплыва отдыхающих, что непременно случится уже через пару месяцев, так что городок, будто сошедший с гравюр о средневековой жизни, походил больше на сонную деревеньку, только-только просыпающуюся от зимней спячки. Чистые улочки, мощенные камнем, уютные домики преимущественно в один-два, крайне редко – в три этажа с непередаваемым южным колоритом и красными черепичными крышами, виноградные лозы и кипарисы, стойкие к заморозкам цветы на подоконниках, уютные скверы с магнолиями, множество фонтанов с минеральной водой (курорт славился своими минеральными источниками и грязями), приемлемые цены, приветливые горожане…

Последние, к слову, были даже чересчур приветливы. В большинстве своем крупные, темноволосые и кареглазые, они умилялись при виде меня, совершенно не похожей на них ни статью, ни цветом волос и глаз. Торговки все как одна ласково обращались ко мне «детка», а торговцы – и вовсе кто во что горазд: называли то феей, то нимфой, а то и вовсе прелестной эльфиечкой, делая мне скидку даже там, где я не просила. Ну, как говорится, лишь бы руки не распускали, а остальное можно и потерпеть.

Насчет морального облика горожан, кстати, я была приятно удивлена – мужчины тут оказались не чета мерзавцу Массимо, и ни разу ни один из них не позволил себе даже сальной ухмылки или двусмысленного намека в мой адрес. Я даже в какой-то момент испугалась, заподозрив спасшую меня рыбину в наложенном на меня заклятии всеобщей любви, но потом присмотрелась к другим людям и расслабленно выдохнула – подобное уважительное отношение было распространено повсеместно, а не только к моей выдающейся персоне. Вот и хорошо!

Ничуть не меньше внимания я уделила дому и личному участку за домом в три уютных сотки, сплошь засаженные лекарственными травами, тогда как под две цветочные клумбы и скамейку было выделено лишь немного места перед крыльцом. Вечера коротала в мастерской бабушки Розамунды, обложившись ее амбарными книгами, куда она записывала все – от прихода-расхода до соседских болячек и лекарств, зачастую изобретенных собственноручно. Естественно, это были три разные книги, но, кроме них, имелась и еще одна пухлая тетрадь в старой кожаной обложке, содержащая уже куда более любопытную информацию. А именно – заклинания самого разного толка, в том числе охранные и боевые чары.

Тетрадь была очень старой, и, пролистав ее поначалу без вникания в суть, я отметила наличие самых разных почерков, что могло означать только одно – это родовой гримуар. То есть книга, передающаяся от матери к дочери и содержащая знания многих поколений. Даже странно, что раньше Шанайя о ней не знала…

Решив для себя, что изучу содержимое этой тетради от и до, но не наспех, а вдумчиво и осознанно, я первым делом… отложила ее в сторону. Требовалось принять куда более серьезное решение, а именно – понять, чем я буду зарабатывать на жизнь. В принципе, наследство в виде двух сотен золотых позволило бы мне спокойно прожить без работы около года, но я не собиралась искушать судьбу и вести потребительский образ жизни. А вдруг пожар-потоп или еще какая беда? Нет уж! Пусть лежат в банке, там на них вроде как даже какой-то процент начислялся.

Мне же с моим дипломом мага-бытовика, как ни странно, открыто множество путей: от управляющей поместьем (а ведь я еще и отличный финансист, не будем забывать!) до сотрудника ремонтной артефакторной мастерской. И это минуя такие простейшие профессии, как обыкновенная прислуга в доме, помощник садовника и госслужащая.

Естественно, начать стоило с малого, вряд ли работодатель поверит в мой многолетний трудовой стаж, ведь по документам я всего лишь вчерашняя выпускница, к тому же защитившая диплом досрочно, но хвататься за должность совсем уж разнорабочей я не собиралась.

Определившись и с этим, еще два дня я активно штудировала тетради и немногочисленные учебники, оставшиеся после пяти лет учебы в колледже. Как ни странно, личных вещей у Шанни особо и не было, по воспоминаниям, девушка была скромной и робкой, после нелепой смерти родителей от оползня в горах посвятив всю себя учебе, поэтому я почти не удивилась тому, что два из трех чемоданов, которые она привезла из колледжа, были битком набиты книгами и тетрадями с лекциями. В третьем, насколько я поняла, лежала одежда, которая еще две недели назад перекочевала в шкаф, но занимала всего одну полку под нижнее белье и три вешалки под платья. То, в котором меня хотел утопить Массимо, оказалось новым, купленным уже тут. Бедная девочка…

Безоговорочно приняв магию, как саму себя и свою неотъемлемую суть, я не испытала никаких проблем в ее использовании, тем более, память Шанайи в этом вопросе оказалась отзывчива на все сто процентов. Единственное, что меня смущало, так это личные воспоминания девушки – они практически отсутствовали, словно покинули тело вместе с душой, оставив мне лишь рабочую базу. Странно, конечно, но… наверное, так было правильно. Из-за этого я практически ничего не помнила о детстве Шанни, ее родителях, друзьях и бабуле – буквально смазанные отрывки, словно читала об этом когда-то давно, зато последние пять лет учебы отпечатались в моей памяти неимоверно крепко, будто я прожила их сама. При этом моя собственная жизнь успела подернуться легкой дымкой забвения. Ровно на те удивительные пять лет старательной зубрежки, которые здесь и сейчас были для меня наиболее важны. Как все-таки удивительно устроен человеческий мозг!

Глава 3

Шел седьмой час вечера, я как раз заканчивала готовить ужин, приняв для себя немаловажное решение отправиться на местную биржу труда уже завтра утром, потому что не было ни единой причины откладывать этот визит еще на день, как в дверь вежливо, но громко постучали.

Опять соседи? За эти дни ко мне приходили раз пять, причем не с пустыми руками и одновременно по делу: то за травяным сбором от бессонницы, то за мазью от ревматизма. Пока спасали старые запасы бабули, но я каждый раз говорила, что не имею к лекарствам никакого отношения и сама этим не буду заниматься. Только кто бы мне поверил… И вот опять!

Эх, ладно… Все же соседи были со мной милы и не навязывались, даже наоборот – вносили в мою затворническую жизнь некоторое оживление, не стоило портить отношения там, где их лучше поддерживать.

В итоге я отправилась открывать дверь с дружелюбной улыбкой, но она быстро погасла, когда я увидела на пороге инспектора Вилсома. Не сказать, что я была не рада его видеть, но вряд ли он заглянул ко мне, чтобы сообщить приятную новость.

– Добрый вечер, мисс Кальмо, – произнес он первым, даже и не подумав намекнуть на мой скисший вид. – У меня для вас новости по вашему делу. Впустите?

– Да вы прямо как вампир, – пробормотала я себе под нос, намекая на сказки про жутких кровососущих тварей этого мира, которые не могли войти в дом без приглашения.

Удивительно, но невозмутимость инспектора чуть ли не впервые дала трещину, и на меня взглянули не только с искусно заломленной бровью, но и с искренним интересом, после чего сразили наповал широкой белозубой улыбкой с крошечным намеком на клыки.

– А вы проницательны, мисс Кальмо. Полицейских как только ни называют… Но в нашем случае это, скорее, дань вежливости, чем реальная необходимость. Если помните, вы уже позволяли мне войти в ваш дом. Поверьте, для вампира достаточно и одного раза. Как, впрочем, и для полицейского.

Тут уже я впала в ступор и широко распахнула глаза, снова ощутив себя слишком маленькой и хрупкой по сравнению с этим крупным мужчиной, не обделенным властью. Впрочем, ненадолго, от силы – секунды на три, после чего здоровая злость на шутника взяла верх, и я с вызовом вздернула подбородок.

– А если не впущу? Сами вломитесь?

– Я вас обидел? – мгновенно огорчился инспектор, скорбно сдвигая брови. – Простите, не хотел. Говорят, мое чувство юмора в последнее время дало серьезный сбой. Но, сами понимаете, общение с преступниками не проходит бесследно… Кажется, я стал забывать, как разговаривать с юными и прелестными барышнями.

Хм… Он ко мне подкатывает, что ли?

Я уставилась на него уже с подозрением и здоровым опасением, но тут низкие тучи, гуляющие по городу с обеда, разродились громыханием, вдали мелькнула молния, и по моим обнаженным рукам мазнул ледяной ветер, обещающий ночью проливной дождь.

– Ладно, проходите, – проворчала я без особой приязни, заодно вспоминая, что держать гостя на пороге и впрямь верх неприличия.

Тем более такого, который «есть закон». Хуже того, все те же нормы приличия предписывали мне предложить ему как минимум чаю, а как максимум – присоединиться к ужину, потому что время было вечернее, а запахи с кухни выдавали меня с головой.

Интересно, он специально так подгадал? Уже ничему не удивлюсь. Жители этого городка, к моему безмерному изумлению, славились поразительным гостеприимством, и, всего пару раз заглянув в гости к с трудом передвигающейся соседке по просьбе другого соседа, я выкатывалась из ее дома натуральным колобком, не в силах сопротивляться чужому радушию.

Вот только, в отличие от местных, мой характер был кардинально иным, и уже привычное из прошлой жизни одиночество было куда милее толп малознакомых шумных гостей.

– Вы голодны? – в итоге спросила я почти через силу, искренне надеясь на отрицательный ответ.

Но инспектор, сняв пальто, отрывистым кивком разрушил мои чаяния на очередной задумчивый вечер. Однако сумел удивить.

– Я запомнил, что к чаю у вас обычно ничего нет, – мне с покровительственной улыбкой протянули бумажный пакет, откуда едва уловимо пахло свежим безе, – как раз шел мимо кондитерской и не смог устоять перед запахами. Все-таки идти в гости с пустыми руками в нашем городе не поощряется…

– Вы пришли ко мне в гости? – вычленила я главное, глядя на инспектора с искренним возмущением, даже и не думая принимать угощение, а вокруг меня без видимой причины начали ощутимо сгущаться магические потоки дома.

И что он имеет в виду под словом «обычно»? Один-единственный раз – это совсем не «обычно»!

– Прошу прощения, – он выглядел не смущенным, а, скорее, раздосадованным, при этом подозрительно щурился и глядел не на меня, а чуть поверх моей головы, словно прекрасно видел нити, – я немного неверно выразился. Мой визит носит исключительно рабочий характер. Просто… Мне захотелось сделать для вас что-нибудь приятное.

– Не стоит, – отрезала я категорично и, так и не приняв пакет, первая ушла на кухню.

Да, невежливо, но я не собиралась ходить вокруг да около. Может, Николас и приятный во всех отношениях мужчина, но я не планировала в ближайшее время заводить интрижку. Тем более с полицейским! Поэтому пусть сразу осознает: мне его подкаты ясны как день. И ничего ему со мной не светит!

– Я снова вас обидел, – проговорил инспектор с нескрываемой досадой, проходя за мной следом. – Однако, признаюсь честно, я в тупике. Я вам неприятен?

Я поморщилась, благо стояла к нему спиной, доставая из верхнего шкафчика тарелки, но, уже разворачиваясь, придала лицу более нейтральное выражение.

– Не вы. Извините, если была резка. Никак не привыкну к местному менталитету.

Я снова отвернулась, вынимая из духовки рыбу, запеченную с овощами, и заодно беря паузу, чтобы обдумать свои дальнейшие слова. И обижать инспектора не следует, но и поощрять к более близкому знакомству тоже не стоит.

Не потому, что я такая цаца, а просто… Ну не нужны мне сейчас отношения, чего непонятного? Я в новом мире, в чужом теле… Мне необходимо освоиться и осмыслить, чего я на самом деле хочу от жизни, а не связывать себя по рукам и ногам отношениями.

Это ведь не только прогулки под ручку, но и ответственность. Разговоры по душам. Доверие. Готова ли я к этому сейчас? Именно с ним? А если учесть мою тягу разрушать эти самые отношения собственным, далеко не всегда адекватным поведением и необоснованной ревностью?

Нет.

– Что ж, в чем-то я вас даже понимаю, – задумчиво протянул инспектор, первым нарушая тишину, пока я занималась столовыми приборами, а он распаковывал гостинец, вынимая из него на предусмотрительно поданное мною блюдо действительно изумительно пахнущие пирожные, похожие на привычные мне «корзинки» с белковыми шапочками. Целых пять штук! – Я ведь тоже не местный, мое детство прошло далеко от этих краев. Мой отец родом из Вахарии, это далеко на севере. Там суровые зимы и такие же суровые люди, так что поначалу и меня вводили в ступор местные традиции. Не поверите, – он приглушенно рассмеялся, – поначалу я принимал радушие за двуличие и в каждом искал подвох. Но, – он развел руками, улыбаясь так широко, что я просто не могла и дальше сидеть с кислой миной, – все оказалось куда проще и одновременно сложнее. Эти люди и впрямь такие: готовы поделиться последней рубахой и накормить всем, что послали боги, даже невзирая на ваше сопротивление.

– О, это вы верно подметили, – не удержала я согласного смешка.

Ведь буквально утром меня как раз одарили внушительной рыбиной всего лишь за бабулину настойку от давления, и это не считая оплаты деньгами. Ею мы, кстати, и будем ужинать. В смысле рыбой. Даже хорошо, что я не поленилась и приготовила ее всю. На самом деле изначально планировалось растянуть ее дня на два, а то и три, но, чувствую, мне едва ли останется хоть что-то на завтрак. Да и ладно.

– Приятного аппетита, – пожелала я уже почти доброжелательно, неожиданно найдя в инспекторе отчасти родственную душу.

– И вам, – любезно кивнул Вилсом, самую капельку поражая меня своими манерами и тем, как держал столовые приборы: с легким налетом аристократичной элегантности, которую я точно не ожидала от полицейского.

Он точно инспектор? Хм…

Стараясь не слишком косить взглядом на его руки и красивые длинные пальцы с ухоженными ногтями, на которые обратила внимание только сейчас, я внезапно поймала себя на мысли, что… Инспектор Вилсом начинает мне нравиться?

Это открытие не добавило мне радости, но и не стало таким уж и внезапным. По правде говоря, мужчина и впрямь был весьма приятен как в общении, так и внешне. Высокий, статный, с густыми черными бровями и мужественными чертами лица без капли смазливости и слащавости. Может, лишь чуть крупноват подбородок, выдающий большую долю упрямства в характере, да излишне пытливый пронзительный взгляд, но в целом, как любила говорить Марина, «достойный экземпляр».

Вот только что ему от меня надо на самом деле? И как у него обстоят дела с семейным положением? И вообще, его не смущает разница в возрасте?

Ох, сколько вопросов! И главный: что он планирует рассказать мне по поводу Массимо?

– Вы изумительно готовите, мисс Кальмо, – ворвался в мои тревожные мысли голос инспектора. – Давно не ел настолько прекрасно приготовленную форель. У меня самого вечно все пересыхает, сколько ни стараюсь. Признайтесь, вы знаете какой-то секрет?

– Мм? – сморгнула я, сбрасывая с себя задумчивость, однако быстро решила не воспринимать его слова в штыки и не искать в них лишний смысл. Вместо этого дежурно улыбнулась и кивнула. – Конечно, я ведь дипломированный бытовой маг. В колледже нас обучали в том числе и ведению домашнего хозяйства. Все дело в овощах: лук, морковь и перец идеально сохраняют сочность, а грамотно подобранные специи придают незабываемый аромат. Если хотите, напишу вам рецепт.

– Честно говоря, я бы предпочел напроситься в гости, – хитро прищурился инспектор, но мою улыбку как ветром сдуло, и он мгновенно все понял, резко посерьезнев, – но и за рецепт буду благодарен.

– Чаю? – предложила я уже без былой любезности.

– Да, будьте добры, – вздохнул он будто украдкой, не прекращая бросать на меня пытливые взгляды из-под густых черных ресниц. – Вы со всеми так строги, мисс Кальмо?

– Что вы имеете в виду, инспектор? – Я взглянула на него прямо, требуя такого же прямого ответа.

– Вы славная девушка, мисс Кальмо, – тем не менее, зашел издалека Вилсом, – и, если бы не обстоятельства нашего знакомства, я бы с радостью пригласил вас на свидание…

Я уже открыла рот, чтобы высказать категоричное «нет», но инспектор остановил меня жестом, дав понять, что еще недоговорил.

– Но я прекрасно понимаю, в каких расстроенных чувствах вы сейчас находитесь, поэтому старательно гоню от себя даже мысль об этом, хотя, признаюсь честно, это дается мне с трудом. Поэтому давайте сделаем вид, что я ничего такого не говорил, а вы не желаете вытолкать меня из вашего чудесного дома взашей. Но, может, через неделю вы не откажетесь увидеться со мной на Празднике цветения магнолий? Исключительно по-добрососедски. Кстати, я живу буквально на соседней улице.

И улыбнулся. Широко и обезоруживающе, вновь сверкая своими капельку нечеловеческими клыками.

Мне, в отличие от него, улыбаться не хотелось совершенно, потому что вдруг стало предельно ясно: одним «нет» этого мужчину не унять. Он из тех, кто всегда добивается своего. Всегда.

Вот черт!

Но и «да» я говорить не собиралась, особенно под давлением, поэтому сделала вид, что не услышала в его словах реального предложения, и предпочла напомнить о теме визита:

– Вы хотели рассказать, чем закончилось дело с Массимо Дуаро. Его уже судили?

– К сожалению, нет, – помрачнел инспектор, словно и впрямь давно успел позабыть о покушавшемся на мою жизнь мерзавце. – Вчера он умер.

Я замерла, не веря собственным ушам, а инспектор все продолжал говорить, при этом не забывая пытливо рассматривать мое потрясенное лицо и широко распахнутые глаза.

– Штатный целитель констатировал остановку сердца от сильного испуга. При этом магическое поле вокруг него не было потревожено. Господин Дуаро находился в одиночной камере, за последние сутки к нему никто не приходил, так что это… крайне странный вердикт. Но только если не принимать во внимание то, что изолировали его именно из-за усиливающихся приступов паники, преимущественно – во время сна.

– Это как? – немного не поняла я формулировку.

– Ему снились кошмары, – пояснил инспектор. – Судя по всему, один из них и спровоцировал остановку сердца.

– Какой ужас… – пробормотала я растерянно, вдруг четко осознав, что это слишком бесчеловечное наказание даже для такого мерзавца, как Массимо.

Казнь – это всего лишь казнь. А вот непрекращающиеся кошмары, сводящие с ума… Нет, это уже за гранью моего понимания. Я не из тех, кого радуют чужие страдания.

– Тем не менее, сегодня состоялся суд, – еще больше удивил меня инспектор, так что невольно я прислушалась к его словам, – который вынес преступнику справедливый приговор. За покушение на убийство, совершенное при отягчающих обстоятельствах, Массимо Дуаро приговорен к десяти годам исправительных работ на мирановых рудниках с последующим захоронением в братской могиле. В связи с преждевременной смертью осужденного захоронение будет произведено незамедлительно. За неимением прямых наследников все его имущество переходит государству. Вам же, как пострадавшей стороне, полагается компенсация в размере ста золотых, ее вы сможете получить уже завтра, зайдя в центральный участок с документами. Вот, собственно, и все.

– Да уж, – вздохнула я подавленно, не в силах подобрать иные слова. И благодарить вроде нелепо, все же человек умер, и совсем промолчать тоже нельзя.

Одно радует, если так можно выразиться, что у Массимо не оказалось наследников, то есть, рассуждая логически, никто не будет проклинать меня за его смерть. Или все же будет?

– У Массимо совсем никого нет? Родители, братья-сестры? Племянники? – уточнила я на всякий случай, потому что никак не могла вспомнить, рассказывал ли что-нибудь об этом он сам.

– Никого, – качнул головой инспектор, будто и не удивляясь моему вопросу. – По ходу расследования следствие установило, что Дуаро был профессиональным мошенником и жил за счет состоятельных дам. Альфонс, если будет угодно. Мне сложно сказать, почему он вдруг обратил внимание на вас… – Я безрадостно скривила губы, но инспектор вновь жестом дал понять, чтобы я не перебивала. – Возможно, увлекся вами не как очередной жертвой финансовых махинаций, а в силу вашей личной привлекательности. Как бы то ни было, мой вам совет: не жалейте его. Он получил по заслугам. Ведь если бы не счастливая случайность и милость стихий, мы бы с вами сейчас здесь не сидели.

Я помрачнела, ведь инспектор был прав лишь отчасти и Шанни действительно погибла, однако настроение было испорчено напрочь, и я даже не стала допивать свой чай, а на пирожные и вовсе не взглянула. Невежливо, знаю, но в горле и без того ком, еще не хватало, чтобы меня стошнило.

– Спасибо, что заглянули. – Я и слова-то кое-как подобрала, когда молчание стало затягиваться, а говорить вроде как было уже не о чем. И хотя непогода за окном разгулялась не на шутку и в окно то и дело хлестали жесткие струи холодного весеннего ливня, я не хотела затягивать с прощанием. – Вам пора.

– Коротко и четко, – скупо усмехнулся инспектор, тем не менее, поднимаясь из-за стола, хотя и в его кружке еще плескался чай. Не меньше трети. – Не желаете устроиться на работу к нам в участок? Бытовые маги нам всегда нужны. Особенно такие… – Он покосился на противень, где еще оставалась рыба, и даже не подумал скрыть печальный вздох, но сказал немного невпопад: – Рукастые.

Сделала вид, что не понимаю его намеков и вообще резко оглохла. Вместо этого молча покинула кухню, направившись прямиком в прихожую, так что гостю оставалось лишь унять свою не к месту разыгравшуюся брутальность и присоединиться ко мне.

– И все же…

О, ну сколько можно уже?!

– Я зайду за вами через неделю. В субботу, ближе к полудню, – не спросил, а словно констатировал Вилсом, надевая пальто, но снова не стал его застегивать, при этом мне самой достался ну очень пронзительный взгляд, словно инспектор пытался забраться ко мне в голову. – Заодно покажу вам город. Не упрямьтесь, Шанайя…

А вот последнее точно было лишним, поэтому я сердито поджала губы, молча распахнула перед мужчиной дверь и одними глазами приказала выметаться.

Увы, его это лишь повеселило, а еще этот нахал имел наглость напомнить:

– К тому же вы до сих пор не дали мне рецепт вашей замечательной рыбы… А ведь обещали. Но, так и быть, в нашу следующую встречу. Договорились?

Как никогда близкая к реальному членовредительству (вот ведь привязался!), тем не менее, я сумела удержать себя в руках и, воспользовавшись поддержкой дома, всего лишь выставила инспектора за дверь силовым потоком. Это далось мне поразительно легко, словно домик и сам этого желал, но стоило только хлопнуть дверью, как до меня донесся сочный мужской смех. Будто он все же добился своего.

Ну и гад! Зла не хватает! И вроде ничего особенного не сделал, а так и хочется что-нибудь разбить! Например, вазу о его непрошибаемое самомнение! Вот это я понимаю – суперспособность! Называется «осел обыкновенный, упрямый». Не лечится.

Что ж так не везет, а?

В итоге весь вечер пошел насмарку, и я не смогла заставить себя заниматься ни одним делом: ни мелкой уборкой по дому, ни чтением лекций, ни разбором травяного наследства от бабули. Буквально все валилось из рук, а в голове, словно испорченная пластинка, звучал смех Вилсома и его наглое «не упрямьтесь, Шанайя».

Какая я тебе Шанайя, нахал? Мисс Кальмо – и точка! И даже не рассчитывай на большее! Не обломится!

Уже перед сном, приняв ванну с успокаивающим сбором, я неохотно призналась самой себе, что где-то глубоко в душе мне приятно. Его настойчивость, его внимание… А ведь он явно небеден, да и манеры ниоткуда не берутся. Кто он такой?

Вряд ли и впрямь вампир, даже у меня есть крохотные клычки, как, впрочем, и у большинства людей – все в пределах нормы. Но хотелось бы, конечно, ясности. Как узнать, не вызывая подозрений?

А его оговорка про то, что ему приходится готовить самому? Значит ли это, что он не женат? Ведь это подозрительно! В его-то годы! Обычно таких породистых и перспективных еще в студенчестве разбирают, благо опыта у меня в этом вопросе поболее, чем у малышки Шанни. Что с ним не так? Пьет? Бьет? Извращенец? В связях неразборчив? Иным грехам подвластен?

Ох, ну почему в этом мире нет социальных сетей и элементарного интернета? Понятно, что это не решение всех проблем, но я бы хоть попыталась… Впрочем, что мне мешает?

Ухватив за хвост любопытную мысль, я мигом закончила хандрить и вылетела из ванной подобно урагану, чуть не забыв завернуться в полотенце. Вытиралась на ходу, с третьего раза попала в рукав халата, пока торопливо листала тетрадь с лекциями по призыву духов, но все равно нашла искомое лишь раза с третьего, когда уже начала злиться всерьез. Помню ведь, что было! Было! Ох, вот же оно!

Сначала торопливо пробежалась глазами по ритуалу, затем еще раз, но уже медленнее, ну а в третий раз разобрала по пунктам, попутно помечая мысленными галочками наличие того или иного ингредиента. О да! Идеально! И даже ливень, идущий за окном, как никогда вовремя. Правда, придется немного вымокнуть, но это сущая ерунда. Лишь бы получилось!

Ритуал относился к сложным, но лично я не видела ни единой причины, почему он не должен у меня получиться. Сама Шанайя выполняла его облегченный вариант на одном из практических занятий, призвав простейшую стихию ветра и задав ей один-единственный вопрос, но я собиралась призвать не просто стихию воды, а ее физическое воплощение и предложить ей стать моим напарником. Попросту – фамилиаром.

Связка маг – фамилиар не была особо распространена именно в силу своенравности изначальных стихий, но и я не планировала ставить жесткие условия служения. Мне не нужен раб, мне нужен друг и товарищ. Тот, с кем всегда можно обсудить прожитый день и поплакать на судьбу-злодейку. Ну и заодно подговорить собрать кое-какую информацию по интересующему объекту. Не то чтобы шпионаж, ведь я не имею злого умысла и не ищу выгоды, а скорее, ради собственной безопасности. Мало ли что у инспектора на уме на самом деле!

В общем, решено. Получится – буду рада. Не получится – придумаю что-нибудь другое. И вообще, у меня в роду морские нимфы были! Хоть что-то это должно значить!

До полуночи, времени начала ритуала, оставалось намного больше часа, когда у меня уже все было готово. Предстояло лишь дождаться нужного времени, а это оказалось не так уж и просто. В доме не было никакой художественной литературы, чтобы отвлечься. Ни телевизора, ни радио, ни, уж тем более, компьютера, ну а что-то более серьезное я и сама не могла воспринимать. В итоге (о ужас!) я от корки до корки прочла вчерашнюю газету, которую купила по дороге с рынка, да так толком и не изучила, растеряв интерес на этапе прочтения заголовков.

Зато сейчас, то и дело поглядывая на массивные ходики в гостиной, чтобы не упустить нужное время, я прочла ее от и до, все четыре страницы скучнейших подробностей о жизни курортного городка, который вне сезона был обычным и ничем не примечательным местом. Кто-то давал прием, кто-то женился, где-то отремонтировали фонтан, улов рыбы на этой неделе побил все рекорды, а ежиха Сьюзи из местного зоопарка, который курировал аж сам бургомистр Ульрих Хортон, предсказала мягкую весну и раннее лето.

В общем, новости были буквально высосаны из пальца, но время я-таки убила и за три минуты до полуночи, раздевшись до нижней сорочки, бесстрашно вышла на задний дворик своего участка, чтобы заняться призывом водной стихии.