Солдат Чингисхана бесплатное чтение

Глава первая.

Аронар лежал на гребне холма, на небольшом пригорке. Его узкие глаза внимательно наблюдали за отрядом крестоносцев. Рыцарей было семеро, это была разведка, передовой отряд. Они ехали не спеша, держа мечи и луки наготове.

Уверенные, статные мужчины покачивались в неспешном ходу. Со стороны казалось, что они на прогулке. Настолько расслаблено, с ленцой они передвигались по чужой земле. Аронар даже залюбовался этими рыцарями, настолько они были хороши.

И совсем не похожи на тех, что он видел в Египте. Сытые, довольные, сметающие любое сопротивление на земле Русичей.

Но дело есть дело. Он повернулся к своему напарнику – молодому монголу из южных степей и показал пальцами направление:

– Там семь рыцарей, разведка. В латах, луки большие. Доложи Батыю и сразу обратно.

Напарник сполз с холмы, тихонько пошёл, потом побежал. Под холмом он прыгнул на лошадь и пустился в сторону монгольского отряда хана Батыя.

Облака, как дырявое одеяло пропускали лучи солнца в долину. Они отражались на щитах и доспехах рыцарей. Латы были начищены и отполированы, как тарелка Аронара после обеда.

– Странно – подумал монгол – слишком они расслабленно едут. Да и доспехи не битые, не царапанные. Мечи в руках держат, а по сторонам не смотрят. Или вида не подают. Странная разведка.

Рыцари были крепкие, высокие. Наверняка сильнее любого воина из татаро-монгольского отряда. Если все рыцари такие, то нелегко нам придётся – монгол вздохнул, достал лепёшку и кусок вяленого мяса, открыл рот, но откусить не успел. Боковым зрением он засёк движение в суходоле. Это засада на засаду! А отряд тут приманка для монголов!

Где посыльный? Не успеет. Пока до Батыя, пока доложит, потом обратно. Батый отправит отряд, чтобы захватить рыцарей, но отряд сам попадёт в засаду и будет перебит. А часть попадёт в плен.

Эх, душа моя степная, обретёшь ты покой в русских землях от чужих крестов.

Аронар скатился вниз с холма и помчал коня в сторону от монгольского отряда, во фланг рыцарям. Срочно нужно что-то делать!

Крестоносцы ехали не спеша, кто-то болтал, кто-то жевал курятину, запивая вином, кто-то дремал. Обнажённые мечи лежали на сёдлах. У одного в руках был длинный английский лук с приготовленной стрелой.

Тут сбоку, на пригорке появился человек на лошади. Смуглый, узкоглазый, плохо одетый в какое-то подобие кожаных лат. Явно не русич. Варвар из далёких степей. Невысокий, жилистый монгол поднял саблю над головой и что-то крикнул на незнакомом языке. Потом достал лук и выстрелил в сторону рыцарей. Стрела пролетела чуть больше половины разделявшего их расстояния.

Рыцари рассмеялись. Главный повернулся к своему стрелку – Ричи, покажи оборванцу как надо стрелять.

Стрелок медленно поднял лук и почти не целясь, выпустил стрелу. Стрела, описав дугу, сбила монгола с лошади.

– Притащите его – Гарольд (Гарри) – махнул рукой лазутчикам в суходоле.

– Пока они ходят за добычей, может, мы привал устроим? Перекусить охота, да и время подошло.

– А я бы помочился.

– А я бы предложил обед.

– Давно пора. С утра ни крошки во рту.

– Тебе крошки не помогут. Только баран целиком.

Рыцари рассмеялись. Гарри взглянул на солнце и слез с лошади. Остальные вслед за ним. Не торопясь, по-хозяйски они стали разводить костёр, достали хлеб, мясо, вино.

– Хорошо, короля сейчас нет. А то сам бросился бы за этой обезьяной.

Король известный своей горячностью, бросался в бой при первой возможности. Поэтому его старались держать позади войска. Лазутчиков, отправленных за монголом, пока не было.

Аронар, обойдя рыцарей сбоку, выехал на видное место во весь рост. Он дождался, чтобы его заметили и рыцари, и лазутчики, поднял над головой кривую саблю и крикнул – Эй, собаки! Я здесь!

Вытащил лук, слегка натянул тетиву и выстрелил в сторону крестоносцев. Увидел, как она упала, не долетев до них, и услышал их хохот. Когда один из рыцарей поднял лук, Аронар собрался как лиса перед броском. Слегка наклонившись, он поймал стрелу в щит, вскрикнул и вылетел из седла. Упав, быстро пополз в сторону и вовремя. К его коню осторожно приближались трое лазутчиков из оврага.

Тоже белые, в кольчуге, с прямыми мечами наизготовку, они обходили коня с трёх сторон. Двое были видны, а третий был закрыт конём. Аронар прицелился и выпустил первую стрелу в первого и быстро, почти мгновенно, выстрелил во второго. Оба повалились со стрелами в шеях. Третий бросился на Аронара с ударом и оказался на земле от ловкого приёма монгольской борьбы. Но тут же вскочил, вытащил огромный меч. Даже пригнувшись, он был выше монгольского разведчика, а потому не торопился, улыбался. Потом убрал меч и протянул вперёд большие длинные руки, норовясь обхватить ими Аронара. Аронар выбрал момент и дистанцию, шагнул в сторону, схватил рыцаря за кисть, ударил под локоть. Рыцарь ойкнул и в этот момент опять оказался на земле от броска. Правая рука была вывернута до боли, а колено монгола прижимало рыцаря к земле. Во рту оказался вонючий кляп из куска одежды оборванца, а руки были связаны за спиной.

Аронар тихонько свистнул – его конь подошёл. Но поднять, а тем более закинуть рыцаря на коня не удалось. Настолько большим и тяжёлым тот был в сравнении с монголом. Потянув за поводья вниз, Аронар заставил коня лечь. Еле-еле затащив рыцаря на седло, Аронар выдохнул, поднял коня и побежал, везя своего пленника навстречу передовому отряду хана Батыя.

Рыцари сидели у костра, разговор лился как вино, а лазутчиков всё не было.

– Ричи, возьми молодого, сходите, посмотрите, что там – Гарри откусил кусок мяса – подозрительно тихо. Сигнал подашь стрелой. Собираемся.

Пока крестоносцы собирали свои флаги и фляги, Аронар бежал через степь, ведя за собой коня. Вдалеке он увидел десять всадников – передовой отряд Батыя. Аронар взобрался на коня, встал ногами на пленного и выпрямился во весь рост, чтобы его заметили.

Всадники направились в его сторону. Подъехав, увидели пленного и заулыбались.

– О. Хорошая добыча. Вечером награду получишь, может коня подарят – монголы стали рассматривать человека в кольчуге.

– Давай остальных возьмём, нам тоже наград хочется. Белую девушку или коня – кто-то вздохнул.

– Нельзя. Там семеро идут открыто по степи, а сколько по оврагам прячется, и сколько в лесу стоят, неизвестно. Ловушка это. Я двоих убил, третьего в плен взял. Надо наблюдателей здесь оставить, а пленного к Батыю везти. От него всё и узнаем.

Аронар повёз добычу к Батыю. Трое монголов остались наблюдать за рыцарской ловушкой. Ему понравилось, что удалось, наконец-то, использовать трюк, которому его научил старый Буха. Надо ему рассказать.

Ричи и молодой подъехали к месту, откуда стрелял монгольский оборванец. На земле лежали два рыцарских лазутчика со стрелами в шеях.

– Ловок, падла. По следам пойдём?

– Нет, похоже, мы наткнулись на разведчиков. И они поскакали докладывать своим. Так что, непонятно теперь. Наша уловка с засадой в силе или нет.

Ричи подал сигнал остальным. Подъехали. Посовещались. Отправили гонца в основное войско короля. Решили дальше не идти, а ночевать здесь – место безопасное, на холме с хорошим обзором.

Солнце приближалось к гребням гор. Длинные тени разрезали долину на узкие ломти, в которых разглядеть что-то было невозможно. Лошади паслись на границе лагеря. Палатки растягивали свои бока на верёвках, из леса выезжали телеги и становились в круг. Круг ощетинивался копьями.

Рыцари сидели у костра, выпивая за погибших. Тьма постепенно заволакивала долину. В небе зажигались костры, а в темноте долины появлялись звёзды. Но появлялись они неравномерно. В центре долины две звёздочки на расстоянии друг от друга и светили они разным цветом. А две противоположные стороны долины были утыканы россыпями звёзд. И с каждой из этих россыпей в ночь неслись проклятья и молитвы о завтрашнем дне.

Аронар стоял у шатра Батыя. Его пленник был внутри. Из шатра доносились голоса. Но только монгольские – пленник молчал. Полог шатра распахнулся, выглянул охранник – Заходи.

Аронар снял шапку, аккуратно переступил порог, поклонился и замер. Батый – молодой крепкий монгол, командир монгольского передового отряда внимательно его рассматривал.

– Давно в войске?

– Давно, Хан. Но здесь недавно. Я из отряда разведчиков, что ходил на Восток. К пирамидам.

– А, вспомнил. Откуда будешь, чей?

– С берегов Селенги, Хан. Где Темник спускается с гор и впадает в священную реку. Сын Долгор и Энхэ.

– Наверное, домой хочешь? Ничего. Пройдёмся по этим землям, флаги свои расставим, ярлыки раздадим, и домой отправимся. За пленника спасибо, только молчит он. Рассказывай, что видел.

– По тропе ехало семеро. Белые, высокие, крепче славян, арабов, половцев. В латах, с белыми флагами. На флагах кресты большие. Ещё часть двигалась по оврагам и суходолам. Часть стояла в лесу. Думаю, это ловушка под видом передового отряда.

– Это хорошо. С утра отправим лучников. Проверим этих, крестоносцев – Батый усмехнулся новому слову. Раньше встречался с ними?

– Да, Хан, на Востоке. Бьются они сильно. Арабов захватили, турков, мусульман разных много порезали. У них луки высотой по холку коня, а стреляют они точнее нашего.

Аронар достал из-за спины щит, пробитый стрелой. Вокруг него столпились воины, шаманы, слуги, рассматривая длинную, с железным наконечником стрелу. Стрела была чуть толще и намного длиннее любой монгольской. И монгольская стрела щит не пробивала. Аронар передал свой щит Батыю. Тот стал внимательно осматривать:

– Знаком с их тактикой?

– Видел, как штурмуют крепости. Как воюют в степи, не видел. Но воины они получше русичей.

– Если начнём обычную тактику, то нас перебьют. Надо думать. Эрдэни, – Батый повернулся к шаману – что скажешь?

– Покажите меч пленного – Эрдэни взял меч. Прямой, длинный, тяжёлый. Больше любого монгольского меча. Шаман с трудом поднял меч и ударил по щиту Аронара. Щит разлетелся в две стороны. Все в шатре ахнули.

– Издалека нам их не победить и вблизи, возможно, тоже. Значит, только хитростью.

– Прости, шаман, – Аронар указал на пленного – этот и стрелял, и меч доставал, но я до сих пор жив.

Все загалдели, зашумели.

– Горцев прошли.

– Арабов били.

– Рязань сожгли. Что нам эти носители крестов?

Шатёр гудел, над головами сверкали кривые сабли и круглые щиты. Молчали только Батый и пленник. Батый о чём-то думал и ждал, пока закончится шум. А пленник молился, закрыв глаза. Шаман громко спорил с десятниками, размахивая бубном.

– Надо зайти в ловушку этих крестоносцев – Батый начал речь, все замолчали – надо зайти, вступить в бой, а потом броситься в бегство и выманить их в свою ловушку. Как обычно.

– Но мы так делали много раз. Они подготовлены и наверняка знают о наших манёврах. Поэтому и идут разными отрядами с прикрытием. Нужен другой план.

– Тумен, – Батый взглянул на одного из десятников – твой отряд пойдёт первым. Что думаешь делать?

Тумен, коренастый старый монгол, гладил бородку и смотрел в пол. Подошёл в центр шатра, взял в руки стрелу, взвесил её в руке, положил. Двумя руками поднял меч, взмахнул в одну сторону, другую. Повернулся к Аронару и ударил его мечом. Аронар выхватил саблю, отскочил и в последний миг отвёл меч в сторону. Тумен ударил с другой стороны, ещё раз и ещё. Аронар маневрировал, не принимая удары прямо и отводя их, то вправо, то влево.

Неожиданный бой закончился так же неожиданно. Увернувшись от очередного тяжёлого удара, при котором Тумен провалился вперёд, Аронар шагнул в сторону и саблей плашмя ударил его по ягодицам. Тумен выронил меч и схватился обеими руками за зад.

Шатёр раздулся от дружного хохота. Все хлопали Аронара по плечу, хвалились монгольской смекалкой и ловкостью. Батый кивнул головой охраннику и вышел из шатра. Охранник вышел следом.

– Пленного во второй лагерь. И чтобы он ничего не заметил.

Тумен с Аронаром сели к невысокому столу и чокнулись деревянными кружками с русской медовухой.

Ночью Аронар добрался до своей юрты и, не снимая снаряжения, повалился на орон – небольшую разборную кровать. Белая девушка сняла с него сапоги и пояс с мечом. Голова Аронара закружилась, и он понесся над степью, над холмами в родную Халху. Там, на берегу реки Темник, в небольшой деревянной юрте сидел старец. Он курил длинную трубку и рассказывал сказки – «Солнце встаёт над долиной. Оно согревает траву. Мои лошади будут довольны. Недовольна лишь будет жена…»

Первый сон Аронара.

Много лет назад, ранней весной. Когда с реки сошёл лёд. И начала подниматься первая трава. Когда по ночам в юрте стало тепло и можно не укрываться тяжёлой шкурой. Когда кони и скот стали больше пастись, а их бока округляться, той весной произошла эта история.

Отара готовилась к переходу на летние пастбища. Все мужчины рода были заняты делом. Кто-то ремонтировал телегу, кто-то охотился, кто-то пас скот.

Худой мальчик принёс из леса прутья ивы и принялся резать их ножом. В его быстрых пальцах прутья превращались в короткие и длинные заготовки для стрел. Левая кучка прутьев постепенно уменьшалась, а правая кучка заготовок всё росла. Мальчик улыбался – отец будет доволен. Отбросив вправо очередную стрелу, мальчик краем глаза заметил пыль на горизонте и нескольких всадников.

– Отец, – он показал рукой на горизонт.

Энхэ, старый монгол, обошёл юрту, снял лук со стойки и стал ждать. К нему присоединились ещё несколько мужчин из родовы.

– Эх, недобрые вести несут – дядя мальчика достал стрелу, прицелился.

– Погоди, поговорить надо, с южных степей едут – Энхэ прищурился, разглядывая всадников.

Всадники сбавили скорость , перешли на шаг. Увидев людей за юртой, остановились. От группы отделился один воин, подъехал.

– Вы слышали про Курултай?

– Зачем спрашиваешь? Вся степь слышала.

– Про сбор слышали?– гонец достал кусок ткани с текстом – Чингисхан объявляет сбор воинов со всей степи. От каждой отары самый крепкий воин, два коня, телега, бык, сабля, лук с двумя колчанами и защита.

– Так, где же взять всё это? Отара у нас не большая. Телега одна, да и та старая. А богатырей у нас в роду никогда не было.

– Не выполните наказ, придут воины. Отару сожгут, мужчин в войско заберут, женщин в рабство. Старикам хребты поломают – гонец махнул рукой всадникам. Те не спеша стали приближаться.

Из юрты вышла Долгор, жена Энхэ. У неё в руках был кувшин с водой и ткань. Она поклонилась – Здравствуйте, славные воины. Не хотите ли умыться с дороги и попить нашего архи?

Всадники переглянулись, заулыбались, стали спешиваться. Видно было, что давно в дороге, что пыльные и уставшие. Гонец подошёл к Долгор, наклонился и вытянул вперёд руки. Она стала лить на них воду. Из юрты вышла ещё одна девушка с кувшином и тряпкой. И старуха с архи и маленькими костяными кружками.

Все воины по очереди стали умываться, подолгу смачивая лицо и волосы. Потом подходить к старухе, брать кружки с молочной водкой и чокаться.

Энхэ в это время отправил мужчин рода по юртам. Ему показалось, что он понял замысел своей жены. Он подошёл к гонцам поклонился, затем открыл полог своей юрты, приглашая их войти.

В центре юрты, вокруг невысокого стола были разложены войлочные сидушки. На столе лежали лепёшки, куски баранины, говядины. Над костром грелся солёный монгольский чай.

Гости прошли в юрту, стали рассаживаться. Кто-то присел у костра, грея руки. Кто-то схватился за горячий чай и мясо. Женщины разливали архи, резали горячую баранину и лепёшки. В юрте шумело, пахло и лилось.

Насытившись, гонец вытер руки о сапоги, взял чарку и посмотрел на Энхэ и Долгор. Они поклонились. Энхэ махнул рукой стоящим у полога зятьям. В юрту внесли хорог – небольшой сундук.

Ранним утром Аронар обнялся с родными. Залез на старую хромую лошадь и двинулся на юг. Посланники Чингисхана уехали ночью. Им предстоял долгий путь до Святого моря, чтобы по дороге объехать тысячи отар и родов. В их караване ползли десятки телег с сундуками, лошади и скот.

Каждый скотовод знает, что воинов, пастухов нужно беречь, нужно держать их дома. Без мужчин любой род пропадёт, попадёт под более сильный род. Энхэ и Долгор с помощью архи и подарков удалось договориться с гонцами.

Глава вторая.

Эту тактику придумал Гарольд, командир передового отряда рыцарей. Они выезжали всемером, шесть рыцарей и лучник, по открытой местности. В сверкающих латах, в больших накидках с крестами, с красивыми мечами и флагами. Любой встречный принимал их за заблудившихся болванов. Но никак не за разведку королевского войска.

А специально подобранные лазутчики крались по лесам и оврагам. Почти без брони, в лёгкой одежде, без щитов. Некоторые на конях. Передовая группа была блестящей приманкой для разведывательных отрядов противника. Обычно отряд Гарри замечал ловушку, входил в неё. И любая разведка, какая бы осторожная она не была, принимала решение напасть на семь рыцарей.

И в этот момент группа болванов ощетинивалась оружием, а разведку противника окружали со всех сторон лучники и мечники.

И эта тактика срабатывала всегда. В войске Гарри считался выдающимся командиром. И именно поэтому его отправили разведывать русские земли. Но короля интересовали не русичи. Он хотел знать о монголах. Слухи о таинственном войске, покорившем Кавказ и Русь, дошли до Европы давно. Но вживую их никто не видел. Гарри за свой поход разбил несколько русских отрядов, взял в полон пару русских князей. Все пленные рассказывали страшные небылицы о монголах. Всё мало походило на правду.

И вот, кажется, первые монголы. Вернее, первый монгол. И первая встреча, в которой рыцари проиграли. Авангард Гарри столкнулся с одним оборванцем, который убил двоих рыцарей, а третьего, похоже, взял в плен.

С такими мыслями встречал утро Гарольд. Его тактика была идеальной. До вчерашнего дня. До монголов. Что ж, это интересно. Кажется, сегодня будет бой. Встал, вышел из палатки, надевая по дороге пояс с мечом. В палатке товарища храпело несколько человек. Гарольд постучал по щиту у входа:

– Ричи, труби сбор. Сегодня будет битва.

Ричард, не просыпаясь, пнул своего трубача – играй. Тот выполз из-под одеяла. Нащупал руками трубу и, не открывая глаз, вышел. Поднял трубу и издал какой-то звук. Покашлял и затрубил сбор.

Народ начал выползать из палаток, греметь железом, ворчать. Искать посуду и передвигаться в сторону сторожевого костра. У сторожевого костра всегда, в любое время суток, была горячая пища, вода и хлеб. Охрана лагеря по ночам бодрствовала и по очереди грелась у костра, а заодно и готовила.

– Что так мало?

– Вы что шакала приготовили? Воняет падалью.

– Нет. Твои сапоги под соусом.

Благородные рыцари ели с солдатами из одного котла. Только пили не воду, а вино. Гарри на ходу доедал лепёшку:

– Живее, живее! Сегодня битва!

Это, как всегда, подействовало. Через некоторое время стали растаскивать телеги, собирать коней, строится в походный порядок.

– Сэр, – перед Гарольдом склонился рыцарь и показал рукой на палатку сэра Ричарда.

– Оставьте его и телегу одну. Палатку соберите. Проспится. Догонит.

Лазутчики крестоносцев попрятались по лесам. Рыцари, подняв флаги, уехали далеко вперёд. Обоз двинулся не спеша следом. Посреди поля на месте бывшего лагеря осталась стоять походная кровать и одна телега с лошадью. В кровати спал Ричард Ленивый, внучатый племянник Короля Ричарда Львиное Сердце.

Его лошадь была впряжена в телегу, его латы и оружие погружены и укрыты пологом. Сам он храпел на всю долину. Рядом валялся сосуд с медовухой.

Лошадь рыцаря подняла уши, прислушалась. Вплотную к телеге из травы выполз монгольский лазутчик, в стороне ещё один и ещё. Первый подкрался к кровати. У него в руках был лишь конец верёвки, связанный в петлю. Второй аккуратно стал распрягать из телеги лошадь. Третий откинул полог с телеги.

На него из телеги смотрел огромный меч и голубые глаза. Он замер. В этот же миг из кровати Ричарда, прямо сквозь одеяло, вырвался меч и проткнул монгола с верёвкой. Из телеги с рёвом выпрыгнули несколько воинов с мечами.

– Аро… – второй монгол не успел крикнуть, рыцарский меч разрубил его почти надвое. Аронар хотел прыгнуть на лошадь, но сзади прилетело. В глазах потемнело.

– Зачем ты, – рыцарь подошёл к кровати Ричарда, – живым от него больше пользы.

– Тут этих обезьян достаточно, – Ричи вытер меч об одежду мёртвого монгола, ваш-то жив?

– Вроде жив, – один из крестоносцев принялся связывать руки Аронара. Остальные пошли вокруг бывшего лагеря, выискивая снаряжение лазутчиков или остальных монголов.

Но Аронар этого не видел. Он летел по родной степи. Увидел берег родной реки и старика с длинной трубкой, который рассказывал сказки.

Второй сон Аронара.

Самый младший сын Энхэ и Долгор, самый худой и бесполезный в хозяйстве, Аронар, попал в великое войско Чингисхана. Не попал, а был только отправлен в войско. До которого ещё нужно было добраться . На хромой лошади, без сабли, со старым луком и стрелами с костяными наконечниками. С собой три лепёшки и кожаный мешок с водой. Никаких сундуков, телег и припасов. Из богатств только отцовский нож и сумка матери.

Аронар направился на юг. Место Курултая в степи знали многие и многие слышали про него. Так и Аронар. Долгими вечерами у костра отец рассказывал про свой путь, про опасности, про броды и горы. Про старого волка, напавшего на его лошадь и про встречу монгольских богатырей.

Из своей долины Аронар выехал быстро. Не спеша стал подниматься в гору. На грене слез с лошади и посмотрел назад. Далеко в долине стояли несколько юрт, людей он уже не различал, но знал, что возле главной юрты стоят его отец и мать. Он помахал рукой – я вернусь! На лошадь залезать не стал, старая совсем. Надо беречь. Стал спускаться на юг. Дальше начались места не знакомые, окутанные тайнами, легендами и новыми страхами.

Через некоторое время захотелось есть. Остановился. У деревца привязал лошадь. Достал лук. Прошёлся вправо, поискал, затем влево. Пробежался и затих у старой одинокой сосны. Из норы появился тарбаган.

У костра разложил тушку, отделил кожу, жир, кости. Отцовский нож спокойно и точно отделял одно от другого. Кусочки насадил на палочки из ивовых веток. Полил их водой. Если тарбагана не поливать, то мясо станет сухим и не вкусным. По ущелью поплыл запах жареного мяса.

Путешествовать одному для Аронара не было чем-то особым, необычным. Ещё в детстве, едва он научился ходить, отец стал брать его с собой. От стада периодически уходил скот. По одному, по двое коровы отделялись и бродили по соседним лугам или берегам рек. Кочевникам приходилось искать отбившихся животных. Обычно это занимало полдня. Иногда день, а иногда и два. И именно эти долгие поиски радовали Аронара больше всего.

Сначала он падал с лошади отца и был обузой. Потом научился тихонько скакать на своей лошади. Потом летел по степи, куда покажет отец. Потом вставал с ногами на седло прямо на скаку и кричал отцу:

– Там они! – Если видел свой скот.

Прелесть этих коротких походов была в знаниях и навыках. Отец терпеливо всё объяснял сыну. Показывал следы животных, незаметные тропинки, лёжки. Научил разводить костёр и прятаться от дождя. В 10 зим от рождения Аронар стрелял любого сурка или зайца. В 12 добывал белку и лисицу. На волка и медведя не ходил никогда. Но историй об этом слышал много.

Так было несколько лет. Они ездили с отцом по степи. Собирали свой скот. Ночевали под открытым небом и ели то, что смогли добыть. Но однажды, рано утром, отец вошёл в юрту и разбудил Аронара пинком:

– Вставай, младший.

На улице было темно и холодно. Ветер, вдали сверкали молнии. Аронар отошёл от шатра, помочился в степь, вернулся. Надел рубаху, пояс с ножом, взял сумку и лук. Вышел. Отец держал его лошадь:

– Ночью ушла корова. Черная с телёнком. Следы на запад. Приведи обоих.

Аронар двинулся в сторону запада. Следов не было никаких. Слез с лошади. Встал на четвереньки и принялся ползать вдоль юрт. Один отпечаток. Старой коровы. Ну хоть какой-то след.

Аронар шёл на запад, а дождь двигался навстречу. В дожде никого не найти. Дожди в степи бывают ужасные. Чёрные, с громом и молниями, убивающими всё над землёй. Вскоре они встретились. Сначала обдуло ледяным ветром, потом редкими хлыстами капель. Ветер останавливал, разворачивал. Лошадь стала вырываться из рук, стремясь убежать в степь. Капли стали выбивать на коже синяки, идти дальше было невозможно. Аронар уложил лошадь, лёг рядом, прижался. Спрятал лицо от ударов дождя и ветра…

По ущелью поплыл запах жареного мяса. Тонкие струйки текли меж кустов, вдоль берега, вдоль камней, по траве. Аронар втянул воздух, улыбнулся, пора! Снял первую палочку, ножом сдвинул кусочек мяса, горячий! Аккуратно, передними зубами зацепил краешек, откусил. Зашипел. И замер.

Из кустов, сидя, на него смотрел человек. Старый, плохо одетый монгол. Аронар, не отнимая мясо ото рта, встал. Посмотрел на человека. Тот встал молча. Они смотрели, друг на друга, не мигая. Человек громко сглотнул. Аронар улыбнулся. И махнул приветственно рукой.

Человек поцокал, из леса подошла лошадь. Такая же хромая и старая, как у Аронара. Со старым протёртым седлом. На боку столетний лук и такие же стрелы. Человек взял поводья и подошёл:

– Мир тебе, добрый человек. Всё ли у Вас хорошо?

– Всё хорошо. А у Вас?

Гость поклонился и правой рукой прикоснулся к голове. Затем достал кисет и протянул Аронару. Тот взял, достал щепотку, понюхал. Затем протянул свой кисет гостю. Обменялись. Аронар жестом пригласил гостя к костру. В степи торопиться некуда, оба монгола неспешно принюхивались друг к другу. Гость достал кожаный мешок и налил в небольшую чашу воды. Протянул Аронару. Аронар выпил и протянул гостю палочку ивы с сочным мясом.

После хорошего обеда развязали пояса и разлеглись у костра.

– Я Аронар, сын Энхэ. С берегов Темника и Селенги.

– Я Буха, сын Алунгуя. Из Восточных степей.

Разговорились. Оказалось, что Буха самый старый в роду. Что и к ним приезжали гонцы от Чингисхана и требовали отдать лучшего воина, лучшего коня и быка с телегой в придачу. Вместо лучшего воина с конём поехал старый Буха на старой лошади. Буха достал из ножен старую ржавую саблю:

– Этой сабле больше лет, чем мне. С ней ещё мой дед на кого-то воевать ходил. С тех пор висела на стене юрты. Зачем она простому скотоводу в степи?

– У меня и вовсе сабли нет,– Аронар сложил на лошадь свой скарб, – поехали дальше?

Поехали. К вечеру встретили ещё двоих, потом ещё и ещё. Со всех степей собиралась армия. Настоящих воинов, молодых и крепких, было довольно много. Но часть войска оказалась такой же, как Аронар и Буха. Старые и не приносящие пользы в хозяйстве, больные и увечные, беглецы, воры, глупые и вороватые. Все, кого не жалко отпускать из юрты на войну. И среди них Аронар. Юноша на хромом коне…

Глава третья.

Гомо сапиенс? Аронар открыл глаза. Он висел на верёвке. Связанный, с кляпом во рту. Белые говорили на чужом языке. В другой комнате.

Кто гомо сапиенс? Аронар извернулся, стал смотреть по сторонам. Дверь, окно под потолком. Подёргал ногой. Маленький костяной нож выскользнул из сапога в руку. Раскачался. И стал резать верёвку. В очередном размахе резанул посильнее последние жилы пут и выпрыгнул в окно.

Может и сапиенс. Да только не было такого, чтобы монгольского богатыря сапиенсом вешали на всё обозрение.

Ударился. Не в окно, в стену, охнул. Открылась дверь. И прилетело. Прилетело сильно. Как никогда раньше.

Голова к славянам, нож к чёртовой матери, а мысли к предкам. К отцовским, к материнским, шаманов всех увидал, все шатры, все табуны монгольских степей. И глубокую монгольскую ночь.

– Этот? – Гарольд сидел у окна, рассматривая маленького азиатского парня. Невысокий, по сравнению с рыцарями, почти без мышц и без жира. Жилистый, как гончая собака, – Резвый монгол, чуть не сбежал.

– Этот, – Ричард был доволен. Добыл монгольского разведчика. Да как добыл, на самую простую уловку, – этот самый, что в прошлый раз двоих наших завалил. А третьего в плен уволок.

Ричард стоял у стола, рассматривая вещи пленного. Средний лук, похоже, многосоставной, клееный. Странный меч. Небольшой и загнутый. Кожаные ножны, кожаная кольчуга. Стрелы с костяными наконечниками. Ива, оперение птичье, знакомое. Щит, видно, что разломанный и собранный заново. Небольшой костяной нож. Сапоги. Колчан старый затрёпанный. И вообще, всё у этого монгола было старое, поношенное.

– У него ничего железного нет. Бедность или хитрость? Железо блестит и гремит. А это разведчик. Поговорим с ним? – Кивнул воину с ведром, что стоял возле пленника.

Тот резко вылил холодную воду на Аронара. Взял второе ведро и стал лить не спеша на голову. Монгол открыл глаза и стал дрожать. Вода была ледяной, из колодца. Что-то прохрипел на своём.

– Что он говорит?

– Просит ещё. Воды.

Ледяная вода отрезвляла. Аронар посмотрел по сторонам. Он в странном стуле, привязан. Рядом четыре белых человека. Так, вот эти двое главные, судя по одежде. А вот эти? Этот простой воин. А это непонятно кто, на носителя крестов не похож. Русич?

Непонятный человек подошёл и спросил по-монгольски:

– Как тебя зовут?

– Аронар. А тебя как?

– Я Олег. Но тебе говорить нужно не со мной. С ними, – он указал на рыцарей.

Те смотрели на разговор с интересом. А потом вступили и сами. Они хотели знать многое, почти всё. Много ли здесь монголов? Далеко ли их лагерь? Далеко ли им до родных степей? Надолго ли они на Руси? Где награбленное? Зачем пришли на Русь?

– А сами-то вы кто? Явно не местные. Вот он местный, – кивнул на Олега-толмача, – и одеты вы странно. Похоже, издалека. Нас монголов здесь так много, что степь проседает под нашими конями. Лагерь наш так далеко, что даже солнце не найдёт. Степи наши там, где мы захотим. И даже эта степь наша.

Рыцари переглянулись. Этот ничего не скажет. Повесим или заколем? Разберёмся. Сначала обед. Да здравствует мясо и вино!

Аронара утащили в другую комнату. Он слышал, как на столы ставили посуду, блюда, шумели люди, и лилась вода. Надо что-то делать. Открылась дверь. Вошёл Олег:

– Рыцарям пользы от тебя нет. Тебя повесят или заколют.

– Мы с тобой враги. Я убил много ваших воинов и разграбил много деревень. Мы пришли с войной. Но мы уйдём. А они пришли со своей верой. Они останутся и заставят вас молиться их богам. И дети ваши будут молиться им, и внуки. И внуки внуков.

– Зачем ты говоришь это?

– Принеси мой нож. Если я убегу, то уговорю своего хана помочь вам. Пусть ваш князь поговорит с нашим, и мы поможем.

– Хитрый ты, монгол. Но с нашим князем ты можешь и сам поговорить. Возьми, – он протянул костяной нож Аронара, – до своих тебе не добраться. Далеко. Беги до князя. В соседней деревне. Только успей показать это, чтобы не закололи, – Олег достал странный амулет на кожаном шнурке и отдал Аронару.

Толмач перерезал веревки. И встал у высокого окна, подставив руки – лезь уж, Аника-воин…

В монгольском лагере было шумно. Разведчики убиты. Наблюдатели видели произошедшее на ночной стоянке крестоносцев. В полдень они вернулись с плохой вестью.

– Надо напасть!

– Их не больше ста! Убьём всех!

– Не надо нападать! Их войско недалеко. Добычи у нас много, вернёмся в степь!

Лагерь шумел тысячью голосов. Кто-то предлагал отомстить. Кто-то вернуться в Монголию. Наблюдатели стояли возле Батыя.

– Где носители крестов? Сколько их?

– Пошли левее, вдоль реки, будут обходить нас. Мы видели только передовой отряд. Основное войско ещё не подошло.

– Отдыхайте. Пусть наблюдать поедет кто-нибудь из отряда Тумена, – Батый отпустил воинов. Налил себе чая.

Аронара жалко. Крепкий был воин добычи много. Юрта новая. Нашёл себе белую жену. Что с ней делать теперь? Пусть пока живёт в его юрте, потом разберёмся. Теперь подумаем о крестоносцах.

Рыцари сильны и умеют воевать. Мы одолели русских князей, набрали много добычи. Все телеги полны. Караваны с пленниками уже идут в родную степь, Хан будет доволен. Разведка проведена. Мы знаем многое и о многих. Через пару зим здесь будет наша империя. Батый допил чай, плеснул на землю остатки.

У нас есть один пленник с крестами. Будет ещё шесть, монгол я или нет? Надо притвориться, вызвать на себя атаку и выяснить, сколько рыцарей в передовом отряде, а потом убить часть, а часть полонить. Надо заманить их в узкое место. Ущелье? Ров? Река? Переправа? Переправа!

Аронар к князю не пошёл. Амулет это хорошо, но жизнь лучше. Выпрыгнув из окна, оглянулся по сторонам, рванул к лесу. Поля, поля. Какие у них огромные поля. А леса ещё больше. Коня бы. Но нет коня. Упал, притих. Стал осматриваться. Небольшая деревня, огороды. Кони рыцарей, охрана. Надо ползти. Ближе к лесу, ближе. Где дорога, ближе к дороге, иначе можно заблудиться в этих лесах. Вскочил в кустах и побежал. Бежал долго, отбил все ноги о корни и сучья. Но не заметил этого, бежал легко, как косуля, перепрыгивая упавшие деревья и большие камни. В лесу и на дороге было тихо, это придавало уверенности в спасении. Опять поле. Остановился. Отдышался. Какая-то маленькая русская деревушка. Раньше он такие деревушки грабил, а теперь надо стороной обойти. Лесом. Что-то знакомое. Не эту ли деревню он грабил недавно? Вроде нет.

Медленно, оглядываясь, стал обходить деревню. Слишком тихо вокруг. В животе заурчало, это засада. Остановился. Живот монгола никогда не подводил. Скорее всего, с луками в крайних домах. А сзади есть кто-нибудь? Обернулся. Тихо. Вернуться в лес? Или уже поздно? Повернулся в сторону леса. Достал нож.

Практически без свиста возле ног воткнулась одна стрела, вторая ближе к лесу, а третья в дерево подальше. Аронар послание понял, поднял руки, развернулся. Из домов выходили русичи.

В серых одеждах, светловолосые мужчины. Некоторые в кольчуге и шлемах, при мечах. Другие с щитами и копьями. Один махнул рукой, призывая Аронара. Аронар медленно подошёл, бросил нож под ноги. Опустил руки.

– Да это он! – Русич обрадовано воскликнул, глядя на Аронара.

– Зарежем его!

– Они все на одно лицо, не спеши. Позовём князя.

Аронара привязали к столбу посреди улицы. Он сидел спокойно, незаметно осматривался. Почему не убили? Почему засада? Почему одни воины? Где местные жители?

Подошёл русский воин, долго осматривал Аронара, заметил на шее талисман от Олега.

– Олег сейчас у крестоносцев. Откуда у тебя это?

– Он спас меня. Я был у них в плену. Я пришёл к вам с предложением.

– Интересно. У меня к тебе два вопроса .У вас белая девушка. Она жива?

– Зачем спрашиваешь? У вас женщин много.

– Это дочь одного князя. Вы захватили её много лун назад. Она жива?

Аронар замолчал. Неужели они спрашивают о его пленнице? Возможно. Он вспомнил тот день. Вначале их вторжения в русские земли…

Третий сон Аронара.

Он тогда проснулся от шума на улице. Сквозь дырочку в стене светило солнце. Юрта была старая, поношенная, доставшаяся от кого-то из убитых воинов.

Выглянул на улицу. По лагерю бродил народ. Узкоглазый, темнокожий, грязный. Кто разводил костёр, кто по воду, кто лепёшки стряпал, а кто с оружием возился.

Он свернул за юрту и помочился на куст. Почесал бедро. Зарядку бы надо сделать. Присел два раза и пошёл к реке, мыться.

Река была незнакомая, большая. Таких он не видел никогда. Родная Селенга намного меньше. Но даже её он никогда не переплывал.

А эта река была огромной. Стрела не перелетит. И конь не переплывёт.

У костра нашёл кусок лепёшки и монгольский чай. Быстро перекусил. Готовить что-то не хотелось, да и экономия. Если повезёт, то к обеду разорим какую-нибудь русскую деревню. Главное, быть в первых рядах, иначе ничего не достанется.

Как в прошлый раз. Был в середине войска. А толку-то. От коров только кишки остались и кости. Чёртовы монголы обглодали всю деревню.

Чёртовы монголы. Кстати, почему мы зовёмся монголы? Я вообще бурят и бурятов здесь много. А ещё есть калмыки, булагаты, эхириты, хори, сунниты, хатагины. Всех не перечислишь.

Не спеша собрал юрту в телегу. Запряг лошадь. Коня привязал позади. Лагерь тоже собрался. Навстречу утреннему солнцу потянулась длинная пыльная колонна.

Всадники, повозки, пешие воины и стада коров, овец и лошадей. Разговоры, блеянье, мычанье и топот миллионов ног и копыт слились в один привычный гул.

К первой, на сегодня, русской деревне вовремя он не успел. Похоже, у деревни был дозор. Или чёрная весть о захватчиках летела быстрее. В общем, деревня была пустой. Ни скота, ни запасов. Только ветер среди десяти избушек.

В обед он останавливаться не стал. Попил кумыс на ходу. Дожевал лепёшку. Продолжил путь. Впереди маячила группа всадников, разведка. Решил держаться за ними.

Рискованно, конечно, можно наткнуться на чужое войско и пропасть. Но запасы кончались, а прибылей всё нет и нет. Овёс завтра кончится, придётся лошадь продавать.

Разведчики свернули вправо и бросились по степи. Он за ними, хлеща лошадь, гнал свою повозку. Деревня! Выхватил саблю, нащупал в телеге щит. Шлема нет, ладно. Справа и слева спешили такие же голодные азиаты.

Бросился в первый дом. Где у русичей зерно? Бочка. Бочка! Щит повесил на спину. Достал мешок, горстями стал сыпать. Утащил в телегу. Второй мешок. Ох, лошадки мои, поедим сегодня.

В щит что-то воткнулось. Повернулся. Посреди избы стояла девушка. Руки пустые. Достал щит. В центре был воткнут нож. Деревенский, грубый, с деревянной ручкой.

Девушка была страшная. Кожа белая, прозрачная. Глаза навыкате, синие. Волосы жёлтые, платье до пят.

Отвернулся, стал черпать зерно. Загрузил в телегу три мешка зерна, муку нашёл, хлеб, русский кумыс. Серебра-золота в избе не было.

Девушку связал, закинул в телегу, прикрыв шкурой. В соседнем дворе разделывали корову. Отрезал кусок, тут же, у костра, на ломтики поделил и на палочки насадил.

Нормальная еда. Впервые за три дня. Оставшийся кусок закинул в телегу. До вечера не испортится…

В ребро слегка ткнули мечом:

– Тебя спрашивают, обезьяна. Она жива?

– Кто знает? Всех не упомнишь, – Аронар поморщился и зло посмотрел на воина, – Что ты хотел спросить ещё, князь?

– Развяжите его.

Воины принялись за руки и ноги Аронара. Князь дождался и жестом пригласил Аронара за собой. Пошли к дому.

Глава четвёртая.

Разведчики рыцарей бесшумно бежали по лесу. Один впереди, на удалении. И трое позади. Все почти без оружия, без защитных лат и кольчуги. Без шлемов и щитов. У каждого только нож в голенище. И сверху плащ грязного серого цвета. Они умели двигаться по лесу. Быстро и тихо, как лиса или волк.

Но это была не прогулка. Рыцари шли по следу Аронара. Шли как опытные ищейки на охоте. Не приближаясь, но и не отпуская. До этого они дожидались, пока он выпрыгнет из окна, пересечёт поле и углубится в лес. Они бежали, ползли, лежали, преследуя бывшего пленника.

Они видели, как Аронар вышел на край деревни и наткнулся на засаду русичей. Ого, это было интересно. Про эту деревню в лесу они ничего не знали. Понаблюдали. Аронара увели в дом. Стало темнеть.

– Похоже, больше передвижений не будет, – главарь разведчиков укутался в плащ, – мы останемся здесь. А ты бегом к Гарольду. Расскажешь. Рано утром вернёшься к нам.

Один из серых плащей молча, поклонился и растворился в лесу. Главарь лёг и, засыпая, сообщил:

– Дежурим по очереди. Леон, ты первый.

Серый плащ сначала шёл не спеша, тихо. Но удалившись от деревни, побежал, не беспокоясь о шуме. И через несколько часов был в лагере крестоносцев.

Охрана у двери пропустила его сразу. Плащ вошёл в дом и поклонился. За большим столом сидели Гарольд, Ричард и ещё четыре славных рыцаря. Гарольд жестом пригласил плаща подойти ближе: