Легион. Стивен Лидс и множество его жизней бесплатное чтение

Посвящение

Грегу Крееру,

который был моим первым читателем. Спасибо за поддержку, дружище!

Часть 1

1

— Что у нее на уме? — Айви обошла стол, скрестив руки на груди.

Сегодня она убрала светлые волосы в строгий пучок, заколов его несколькими опасного вида шпильками.

Я пытался не обращать на нее внимания, но безуспешно.

— Может, охотится за деньгами? — предположил Тобиас.

Темнокожий, полный достоинства, он придвинул стул к столику и сел рядом со мной. По своему обыкновению Тобиас был одет в костюм свободного покроя, без галстука, и отлично вписывался в зал, наполненный светом хрустальных люстр и фортепьянной музыкой.

— Многие женщины видят только богатство Стивена, не замечая его острый ум.

— Ее отец — акула на рынке недвижимости, — пренебрежительно отмахнулась Айви. — Она от денег должна нос воротить.

Айви наклонилась над столиком, чтобы лучше рассмотреть мою спутницу.

— Кстати, кажется, над носом поработали не меньше, чем над грудью.

Я выдавил улыбку, стараясь не отвлекаться от сидящей напротив девушки. К Айви и Тобиасу я уже привык и полагался на них.

Однако чертовски трудно наслаждаться свиданием, когда вокруг вертятся галлюцинации.

— Итак… — произнесла Сильвия. — По словам Малькома, ты кто-то вроде детектива?

Блистающая бриллиантами, в обтягивающем черном платье, она одарила меня застенчивой улыбкой. С Сильвией меня свел один наш общий друг, который слишком беспокоился о моей личной жизни. Интересно, что она успела разузнать, прежде чем согласилась на свидание вслепую?

— Детектива? — переспросил я. — Да, наверное, можно и так сказать.

— Но я это и сказала! — Сильвия издала короткий смешок.

Айви закатила глаза, отказавшись от предложенного Тобиасом стула.

— Хотя, если честно, — сказал я девушке, — «детектив» — не совсем подходящий термин. Я просто помогаю решать очень специфичные проблемы.

— Как Бэтмен! — воскликнула она.

Тобиас прыснул лимонадом, забрызгав скатерть, хотя Сильвия, конечно же, ничего не заметила.

— Не совсем… так, — ответил я.

— Я просто несу чепуху, — проговорила Сильвия, делая очередной глоток вина. Для ужина, который только начался, она выпила уже изрядно. — И что за проблемы ты решаешь? Что-то, связанное с компьютерами? Вопросы безопасности? Логические задачи?

— Да. Все, что ты перечислила, и не только.

— Звучит не очень специфично.

Она была права.

— Это трудно объяснить. Я специалист, просто во многих областях.

— Например?

— Да что угодно. В зависимости от проблемы.

— Она что-то скрывает, — сказала Айви, по-прежнему не разжимая рук. — Говорю тебе, Стив. У нее что-то на уме.

— Как и у всех, — ответил я.

— Что? — нахмурилась Сильвия.

Официантка с перекинутым через руку полотенцем незаметно забрала наши тарелки из-под салата.

— Ничего, — сказал я.

Сильвия поерзала и снова пригубила вина.

— Ты разговаривал с ними, да?

— Значит, ты все-таки навела обо мне справки.

— Девушке необходимо соблюдать осторожность. Мало ли какой псих попадется.

— Уверяю, — ответил я, — все под контролем. У меня бывают галлюцинации, но я полностью осознаю, что реально, а что нет.

— Осторожнее, Стивен, — произнес Тобиас сбоку. — Это не лучшая тема для первого свидания. Может, поговорите об архитектуре?

Я поймал себя на том, что постукиваю вилкой по хлебной тарелке, и прекратил.

— Это здание спроектировал Рентон МакКей, — начал Тобиас в своей спокойной убедительной манере. — Обрати внимание на пространство зала с передвижной арматурой и геометрическую композицию восходящих узоров. Можно менять интерьер хоть каждый год — это наполовину ресторан, наполовину арт-инсталляция.

— На самом деле моя психология не так уж интересна даже по сравнению с этим зданием, — произнес я. — Ты знала, что его спроектировал Рентон МакКей? Он…

— Значит, у тебя бывают галлюцинации? — перебила Сильвия. — Что-то вроде видений?

У меня вырвался вздох.

— Ничего глобального. Я всего лишь вижу людей, которые не существуют.

— Как тот парень, — сказала она. — В фильме.

— Верно. Как тот парень. Только он был психом, а я нет.

— О, да, — проговорила Айви. — Какой отличный способ заставить ее расслабиться. Объясни во всех подробностях, насколько ты не псих.

— Ты разве не терапевт? — огрызнулся я в ответ. — Не помешало бы убавить сарказма.

Для Айви это трудная задача. Сарказм — ее родной язык. Впрочем, она хорошо владеет как «безжалостным разочарованием», так и «легким снисхождением». Еще она хороший друг. Ну, воображаемый друг.

Просто у нее пунктик насчет моих отношений с женщинами. По крайней мере, с тех пор, как нас бросила Сандра.

Сильвия напряженно разглядывала меня, и только тут я понял, что разговариваю с Айви вслух. Заметив, что я снова смотрю на нее, Сильвия нацепила совершенно фальшивую улыбку. Внутренне я содрогнулся. Несмотря на замечания Айви, девушка была довольно привлекательной. Неважно, что моя жизнь переполнена людьми, — это не спасает от одиночества.

— Итак… — произнесла Сильвия и замолчала.

Принесли главные блюда. Она заказала листья латука с куриной начинкой, я выбрал какое-то блюдо из курицы с безобидным названием.

— Итак, э-э… Ты говорил с одним из них прямо сейчас? С воображаемым персонажем?

Она явно считала, что задала вежливый вопрос. Возможно, в подходящей женской книге по этикету имелась глава, как поддерживать непринужденный разговор о психологических расстройствах собеседника.

— Да, — ответил я. — С одной из них. С Айви.

— С… леди?

— С женщиной, — уточнил я. — Леди она бывает лишь изредка.

Айви фыркнула:

— Очень по-взрослому, Стив.

— И сколько твоих личностей — женщины? — спросила Сильвия, так и не притронувшись к еде.

— Они не мои личности, — пояснил я. — Они отделены от меня. Я не страдаю диссоциативным расстройством личности. Если уж на то пошло, я скорее шизофреник.

На этот счет любят поспорить психологи. Несмотря на галлюцинации, я не вписываюсь в рамки шизофрении. Да и вообще ни в какие рамки не вписываюсь. Но какая разница? Я отлично уживаюсь с самим собой. В большинстве случаев.

Я улыбнулся Сильвии, которая все никак не начинала есть.

— Ничего особенного. Скорее всего, мои аспекты — обычное следствие одинокого детства.

— Молодец, — похвалил Тобиас. — Теперь уведи разговор от своих странностей и начни расспрашивать о ней самой.

— Да, — поддержала Айви. — Выясни, что она скрывает.

— У тебя есть братья или сестры? — спросил я.

Сильвия помедлила и наконец взялась за столовые приборы. Никогда мне не доставляло столько удовольствия наблюдать за тем, как человек орудует вилкой.

— Две сестры, обе старшие, — сказала она. — Мария — консультант в маркетинговой фирме. Джорджия живет на Каймановых островах, работает адвокатом…

Сильвия продолжала говорить, и я расслабился. Тобиас поднял бокал с лимонадом в поздравительном жесте. Катастрофа миновала.

— Со временем тебе придется обсудить с ней этот вопрос, — сказала Айви. — У нее не получится просто не обращать на нас внимания.

— Согласен, — тихо произнес я. — Но пока что я сосредоточусь на том, чтобы пережить первое свидание.

— Что ты сказал? — Сильвия посмотрела на нас, прервавшись на полуслове.

— Ничего, — ответил я.

— Она говорила об отце, — подсказал Тобиас. — Банкир. Отошел от дел.

— Сколько лет он занимался банковским делом? — спросил я, радуясь, что хоть кто-то из нас оставался внимательным к разговору.

— Сорок восемь лет! Мы твердили ему, что необязательно продолжать работать…

Я улыбнулся и, пока она рассказывала, занялся курицей.

— Периметр чист, — донесся голос сзади.

Вздрогнув, я посмотрел через плечо. Там стоял Джей Си в форме помощника официанта с подносом грязной посуды. Худощавый, подтянутый, с квадратной челюстью, Джей Си — хладнокровный убийца. По крайней мере, так он заявляет. Думаю, на самом деле ему просто нравится убивать холоднокровных земноводных.

Конечно же, он — очередная галлюцинация. Сам Джей Си, поднос с тарелками в его руках, кобура с пистолетом, неприметная под белым пиджаком обслуги… все это галлюцинации. Тем не менее он несколько раз спас мне жизнь.

Но это вовсе не означало, что я рад его видеть.

— Что ты здесь делаешь? — прошипел я.

— Выслеживаю наемных убийц, — ответил Джей Си.

— Я на свидании!

— Следовательно, будешь отвлечен. Идеальный момент для убийства.

— Я велел тебе остаться дома!

— Да, я в курсе. Как и наемные убийцы. Поэтому мне и пришлось присоединиться к вам.

Он двинул меня локтем, и я почувствовал толчок. Может, Джей Си и плод моего воображения, но толчок казался более чем реальным.

— Симпатичная девчонка, дохляк. Так держать!

— Она наполовину из силикона, — сухо произнесла Айви.

— В моей машине тоже полно пластмассы, — ответил Джей Си. — А все равно выглядит отлично.

Он ухмыльнулся Айви и наклонился ко мне.

— Не мог бы ты…

Он кивнул в сторону Айви и, сложив ладони чашечками, покачал их у груди.

— Джей Си, — ровно произнесла Айви. — Ты только что попытался надоумить Стива, чтобы он представил мне грудь побольше?

Джей Си пожал плечами.

— Ты — самое омерзительное вымышленное существо на планете, — сказала она. — Серьезно. Можешь гордиться собой. Никто никогда не выдумывал ничего более отвратительного.

Эти двое то пылали любовью, то ненавидели друг друга. По всей видимости, очередное охлаждение отношений произошло в мое отсутствие. Я действительно не знал, что и думать. Впервые между двумя аспектами завязался роман.

Любопытно, что Джей Си абсолютно не в состоянии произнести вслух просьбу о том, чтобы я представил Айви с более пышными формами. Ему не по душе сталкиваться в открытую с тем фактом, что он — галлюцинация. Джей Си начинает чувствовать себя неуютно.

Он оглядывал зал. Несмотря на очевидные заскоки, у Джей Си наметанный глаз. Он отлично справлялся с вопросами безопасности, замечая такие вещи, которые никогда не заметил бы я сам. Так что, возможно, неплохо, что он решил проигнорировать мое распоряжение.

— В чем дело? — спросил я его. — Что-то не так?

— Обычная паранойя, — подпустила шпильку Айви. — Помнишь, как он принял почтальона за террориста?

Джей Си перестал изучать зал, сосредоточив все внимание на темнокожей женщине в элегантном брючном костюме, сидящей через три столика. Как только я ее заметил, женщина отвернулась к окну. На улице было темно, и в стекле отражался зал ресторана. Возможно, она продолжала наблюдать.

— Я проверю, — сказал Джей Си и удалился.

— Стивен… — произнес Тобиас.

Я вернулся взглядом к нашему столику и обнаружил, что Сильвия снова уставилась на меня широко раскрытыми глазами, словно позабыв о вилке в руке.

Я заставил себя усмехнуться.

— Прости! Отвлекся.

— На что?

— Ни на что. Ты рассказывала о своей матери…

— Что тебя отвлекло?

— Аспект, — неохотно ответил я.

— Ты имеешь в виду, галлюцинация.

— Да. Я оставил его дома. Он пришел без спросу.

Сильвия пристально взглянула в тарелку.

— Как интересно. Расскажи мне поподробнее.

Опять эта ее вежливость. Я подался вперед.

— Это не то, что кажется, Сильвия. Аспекты — всего лишь части меня. Вместилища моих знаний. Как… воспоминания, которые обретают собственную жизнь и начинают расхаживать вокруг.

— Она не купилась, — заметила Айви. — Учащенно дышит. Пальцы напряжены… Стив, она знает о тебе больше, чем ты думаешь. Ее поведение отличается от обычного шока. Она ведет себя так, будто пришла на свидание к Джеку Потрошителю, и пытается сохранять спокойствие.

Я кивнул, выслушав информацию.

— Волноваться не о чем. — Или это я уже говорил? — Каждый аспект помогает мне в определенной сфере. Айви — психолог. Тобиас — историк. Они…

— А что насчет того, который подошел минуту назад? — спросила Сильвия, подняв глаза и встретившись со мной взглядом. — Которого ты не ждал?

— Солги, — сказал Тобиас.

— Солги, — повторила Айви. — Скажи, что он, например, танцор балета.

Но я произнес:

— Джей Си — бывший морской пехотинец. И помогает мне в соответствующих вопросах.

— В соответствующих вопросах?

— Вопросы безопасности. Тайные операции. Ситуации, когда мне угрожает опасность.

— Он подсказывает тебе убивать людей?

— Не то чтобы убивать, все совсем не так. Ну, ладно, почти так. Но обычно он шутит.

Айви застонала.

Сильвия встала из-за столика.

— Прошу прощения. Мне нужно освежиться.

— Конечно.

Подхватив сумочку и шаль, она покинула зал.

— Не вернется? — спросил я Айви.

— Шутишь? Ты только что сказал ей, что прибыл невидимый мужчина, который подговаривает тебя на убийства, хотя ты вовсе его не ждал.

— Не самым гладким образом сложился разговор, — заметил Тобиас.

Айви вздохнула и уселась на место Сильвии.

— По крайней мере, лучше, чем прошлый раз. Сколько она продержалась?.. Полчаса?

— Двадцать минут, — произнес Тобиас, сверившись с высокими напольными часами ресторана.

— Нужно что-то делать, — прошептал я. — Мы не можем слетать с катушек каждый раз, как дело доходит до возможных романтических отношений.

— Зря ты рассказал ей про Джей Си, — ответила Айви. — Можно было что-нибудь придумать, а не вываливать правду. Пугающую, смущающую, джейсишную правду.

Я поднял и повертел свой напиток — лимонад в вычурном винном бокале.

— Айви, моя жизнь — фальшивка. Фальшивые друзья. Фальшивые разговоры. Часто, когда у Уилсона выходной, я за целый день не перебрасываюсь словом ни с одним реальным человеком. Думаю, не стоит начинать отношения со лжи.

Мы втроем сидели молча, пока не прибежал Джей Си, увернувшись по пути от настоящего официанта.

— Что? — спросил он, взглянув на Айви. — Уже спугнули ту цыпочку?

Я отсалютовал ему бокалом.

— Не будь слишком строг к себе, Стивен, — сказал Тобиас, положив ладонь на мое плечо. — Такую женщину, как Сандра, забыть нелегко, но рано или поздно шрамы заживут.

— Шрамы не заживают, Тобиас, — ответил я. — Поэтому они так и называются.

Я покрутил бокал, наблюдая за игрой света в кубиках льда.

— Ага, ладно, как скажешь, — проговорил Джей Си. — Чувства, метафоры и все такое. Слушай, у нас проблема.

Я посмотрел на него.

— Та женщина, которую мы заметили раньше. Она… — Джей Си указал на столик в отдалении и осекся. Место женщины пустовало, пища осталась недоеденной.

— Пора уходить? — спросил я.

— Ага, — ответил Джей Си. — Прямо сейчас.

2

— Зен Ригби, частная охрана, — рассказывал Джей Си, пока мы спешили на выход. — Но на самом деле это всего лишь красивая вывеска для «убийцы по найму». Список приписываемых ей жертв не уступит по объему твоему психологическому портрету, дохляк. Ни одной улики. Она профессионал.

— Погоди, — произнесла Айви с другой стороны. — Ты утверждаешь, что на ужин в самом деле заявилась убийца?

— По всей видимости, — ответил я.

Джей Си знал только то, что знал я сам, поэтому все, о чем он говорил, было извлечено из глубин моей памяти. Для проводимых нами операций я регулярно просматривал списки оперативников, шпионов и профессиональных киллеров.

— Отлично, — сказала Айви, не глядя на Джей Си. — Теперь он станет просто невыносим.

На выходе из ресторана по подсказке Джей Си я бросил мимолетный взгляд на лист бронирования. Этого оказалось достаточно, чтобы информация отложилась у меня в голове и аспекты получили к ней доступ.

— Кэрол Вестминстер, — произнес Джей Си имя из списка. — Она уже использовала этот псевдоним раньше. Это точно Зен.

Мы остановились снаружи, у парковочной стойки. Машины с шелестом проносились по мокрому асфальту. Вечерний дождь приглушил обычные едкие ароматы города, и теперь пахло не грязными, а недавно вымытыми бродягами. Служащий попросил парковочный талон, но я его проигнорировал и с помощью текстового сообщения дал знать Уилсону подогнать машину.

— Джей Си, ты сказал, она работает по найму. Кто ее заказчик?

— Точно не знаю, — ответил Джей Си. — По последним слухам она искала новое пристанище. Зен не из тех убийц, что нанимают на один раз. Компании работают с ней подолгу, используют ее, чтобы подчищать свои огрехи и решать проблемы полулегальными способами.

Вся эта информация скрывалась у меня в подсознании, но было необходимо, чтобы ее озвучил Джей Си. Я не сумасшедший, просто мой разум фрагментирован. К сожалению, аспекты… ну, обычно они немного не в себе. Стоящий сбоку Тобиас бормотал, что Стэн — голос, который ему иногда слышался, — не предупредил о дожде. Айви демонстративно избегала взглядом несколько маленьких дырочек в почтовом ящике неподалеку. Неужели все всегда было так плохо?

— Возможно, это простое совпадение, — сказал Тобиас, покачав головой и прекратив изучать небо. — Убийцы, как и все остальные, тоже ужинают в ресторанах.

— Возможно, — ответил Джей Си. — Но если это совпадение, я буду разочарован.

— Руки чешутся пристрелить кого-нибудь сегодня вечером? — спросила Айви.

— А как же. Но я не об этом. Ненавижу совпадения. Жизнь намного проще, когда считаешь, что каждый хочет тебя убить.

Уилсон прислал сообщение: «Звонил старый друг. Хочет поговорить. Он в машине. ОК?»

Я ответил: «Кто?»

«Йол Чей».

Я нахмурился. Йол? Не он ли нанял киллера?

«Ладно», — написал я Уилсону.

«Буду через пару минут», — ответил он.

— Ого, — указал Джей Си в сторону. — Зацените!

Неподалеку в сопровождении мужчины в костюме садилась в машину Сильвия. Глен, репортер «Мага». Захлопнув за девушкой дверцу, он взглянул на меня и пожал плечами, а затем, прикоснувшись к шляпе, отсалютовал и забрался в машину с другой стороны.

— Я знала, у нее что-то на уме! — воскликнула Айви. — Подстава! Готова поспорить, она записала весь разговор.

Я застонал. «Маг» считался одним из самых ужасных бульварных изданий в том смысле, что в нем публиковалась толика правды вперемешку с выдумками, и читатели верили написанному. Большую часть жизни я избегал внимания прессы, но с недавних пор газеты и новостные сайты вцепились в меня мертвой хваткой.

Джей Си раздраженно покачал головой и убежал проверить периметр, пока мы ожидали машину.

— А я ведь предупреждала, дело нечисто, — сказала Айви, сложив руки на груди.

Мы стояли под навесом парковочной стойки, сверху барабанил дождь.

— Знаю.

— Обычно ты не настолько доверчив. Меня беспокоит, что женщины становятся твоей «мертвой зоной».

— Понял.

— И Джей Си снова не подчиняется приказам. Явился по своему желанию, когда ты недвусмысленно оставил его дома. Кстати, мы так ни разу и не обсудили случившееся в Израиле.

— Мы справились с тем делом. Вот и все, что случилось.

— Джей Си стрелял из твоего пистолета, Стив. Он — аспект — стрелял в настоящих людей.

— Он направлял мою руку, — поправил я. — Стрелял я сам.

— Грань между нами никогда не размывалась. — Айви встретилась со мной взглядом. — Ты снова пытаешься разыскать Сандру. Думаю, ты намеренно загубил сегодняшнее свидание, чтобы имелось оправдание избегать их в будущем.

— Ты торопишься с выводами.

— Хорошо бы, — сказала Айви. — Мы добились равновесия, Стив. Все шло своим чередом. Я не хочу снова беспокоиться об исчезающих аспектах.

Наконец подъехал лимузин. За рулем сидел Уилсон — мой дворецкий. Было уже поздно, а постоянный водитель работал по обычному восьмичасовому графику.

— Кто там на заднем сидении? — спросил подбежавший Джей Си, пытаясь рассмотреть через затемненные стекла, кто скрывается внутри лимузина.

— Йол Чей, — ответил я.

Хмыкнув, Джей Си потер подбородок.

— Думаешь, он замешан? — спросил я.

— Готов поставить на это твою жизнь.

Восхитительно. Что ж, как бы там ни было, встречи с Йолом всегда интересны. Служащий парковки ресторана распахнул передо мной дверцу. Я уже хотел было залезть внутрь, но Джей Си остановил меня, упершись рукой в грудь, вытащил из кобуры пистолет и заглянул внутрь лимузина.

Закатив глаза, я повернулся к Айви, но она на меня не смотрела — с нежной улыбкой наблюдала за Джей Си. Что же происходит между этими двумя?

Джей Си выпрямился и, кивнув, убрал руку. Внутри лимузина расположился Йол Чей. На нем был белоснежный костюм, серебряный галстук-бабочка и лакированные черно-белые туфли на шнурках. Образ завершали солнечные очки в усеянной бриллиантами оправе. В высшей степени странный вид для пятидесятилетнего корейского бизнесмена, однако для Йола подобное в порядке вещей.

— Сти-и-ивэ-э! — произнес он с довольно заметным корейским акцентом и выставил кулак для приветствия. — Как поживаешь, чувак?

— Меня отвергли, — ответил я, пропуская в салон аспектов, чтобы служащий парковки не закрыл дверцу у них перед носом. — Свидание не продлилось и часа.

— Как же так? Что же на уме у этих женщин?

— Не знаю, — сказал я, забравшись в лимузин, когда аспекты устроились внутри. — Полагаю, им нужен парень, который не смахивает на маньяка.

— Тоска, — ответил Йол. — Как можно не закрутить с тобой роман? Да за тебя нужно держаться руками и ногами! Одно тело, сорок личностей. Бесконечное разнообразие.

Он не совсем понимал, что представляют из себя мои аспекты, но я не обижался. Я и сам не всегда понимал, что же они такое.

Я принял от Йола стакан лимонада. Помощь в решении одной его проблемы пару лет назад обернулась для меня морем веселья и меньшими усилиями, чем за все прошлые дела, вместе взятые. Даже несмотря на то, что пришлось научиться играть на саксофоне.

— Сколько сегодня? — спросил Йол, кивнув на пространство лимузина.

— Только трое.

— И шпион здесь?

— Я не из ЦРУ, а из спецназа, тупица, — отозвался Джей Си.

— Он не особенно рад меня видеть? — ухмыльнулся Йол за сверкающими очками.

— Можно и так сказать, — ответил я.

Ухмылка Йола стала еще шире, затем он вытащил мобильник и нажал несколько клавиш.

— Джей Си, я только что пожертвовал от твоего имени десять штук баксов в «Движение Брейди против насилия с применением огнестрельного оружия»^[1]. Подумал, тебе будет интересно узнать.

Джей Си зарычал. Буквально зарычал.

Откинувшись на спинку сидения, я изучал Йола. За нами следовал лимузин с его людьми. По всей видимости, бизнесмен снабдил Уилсона указаниями, куда ехать, потому что двигались мы явно не в сторону дома.

— В отличие от большинства остальных, — сказал я, — ты подыгрываешь моим аспектам, Йол. Почему?

— Для тебя это не игра, так? — спросил он, развалившись на сидении.

— Так.

— Значит, и для меня не игра.

Его мобильник издал трель, похожую на птичий крик.

— Настоящий крик орла, — определил Тобиас. — Большинство людей удивляются, когда слышат, как он звучит на самом деле, потому что американские СМИ при показе орла используют крик краснохвостого сарыча^[2]. Считается, что орел издает недостаточно величественные звуки. Вот так мы и лжем сами себе об истинной сущности нашего национального символа…

И Йол использовал крик орла в качестве рингтона. Интересно. Ответив на звонок, бизнесмен заговорил по-корейски.

— Нам обязательно иметь дело с этим клоуном? — спросил Джей Си.

— Мне он нравится, — произнесла Айви, сидящая рядом с Йолом. — Кроме того, ты сам говорил, что он, вероятно, связан с той убийцей.

— Ну, ладно, — ответил Джей Си. — Можно выбить из него правду. С помощью старого доброго метода убеждения из пяти пунктов. — Он сжал кулак и стукнул им по ладони другой руки.

— Ты невыносим, — вздохнула Айви.

— Я? Он такой странный, что, может, даже прибалдеет от этого.

Йол закончил разговор.

— Проблемы? — спросил я.

— Новости по моему последнему альбому.

— Хорошие?

Йол пожал плечами. Он выпустил пять музыкальных альбомов, и все они провалились с громким треском. Однако, когда ты миллиардер, занимающийся сырьевыми инвестициями, такая мелочь, как плохие продажи собственного рэпа, не заставит отказаться от выпуска очередного альбома.

— Итак… — произнес Йол. — Скорее всего, мне понадобится помощь в решении одного вопроса.

— Наконец-то! — воскликнул Джей Си. — И лучше бы дело не касалось этой его ужасной музыки. — Он сделал паузу. — А вообще, если нам понадобится новый вид пытки…

— Работа связана с женщиной по имени Зен? — спросил я.

— С кем? — нахмурился Йол.

— Профессиональный наемный убийца, — пояснил я. — Наблюдала за мной во время ужина.

— Может, напрашивалась на свидание, — весело ответил Йол.

Я выгнул бровь.

— Возникшая проблема не исключает опасности, и наши конкуренты вполне могли нанять подобных… одиночек. Но, даю слово, на меня она не работает.

— Работа интересная? — спросил я.

Йол ухмыльнулся.

— Нужно отыскать труп.

— О-о-о-о… — протянул Джей Си.

— Пустая трата нашего времени, — добавил Тобиас.

— Это еще не все, — сказала Айви, изучая выражение лица Йола.

— В чем загвоздка? — спросил я его.

— Важен не труп, — сказал Йол, подавшись вперед. — А то, что ему известно.

3

— «Информационные Инновации Инкорпорейтед», — прочитал Джей Си вывеску перед бизнес-комплексом, когда мы подъехали к охраняемым воротам. — Даже на мой вкус глупое название. — Он помедлил мгновение. — Глупое, да?

— Немного банальное, — согласился я.

— Основана инженерами, — сказал Йол, — управляется инженерами и, к сожалению, названа инженерами. Нас ждут внутри. Не забывай, Стив: то, что я прошу тебя сделать, выходит за рамки дружбы. Справься с этим делом, и больше не будешь мне должен. Даже, скорее, наоборот.

— Если в этом деле действительно замешана женщина-киллер, Йол, — неохотно проговорил я, — ничего не выйдет. Я не стану рисковать жизнью из дружеского одолжения.

— А как насчет состояния?

— Я и так богат.

— Не просто богатство, а состояние. Полная финансовая независимость.

Пришлось призадуматься. В деньгах я не нуждался. Но моим галлюцинациям требовалась уйма места и денежных вложений: многочисленные комнаты в особняке, несколько мест в самолете каждый раз, как я куда-нибудь летел, целый автопарк с водителями, куда бы я ни поехал на продолжительное время. Наверное, можно поселиться в доме поменьше и заставить аспектов обитать в подвале или в хижинах на газоне. Проблема заключалась в том, что когда они были несчастливы — когда иллюзия счастья начинала трещать по швам — все оборачивалось для меня… не лучшим образом.

Со временем я научился справляться с ситуацией. Какая бы извращенная психология не заставляла крутиться шестеренки в моей голове, теперь я гораздо более стабилен, чем раньше. Хотелось бы, чтобы все оставалось по-прежнему.

— Тебе лично угрожает опасность? — спросил я Йола.

— Не знаю. Возможно. — Он протянул мне конверт.

— Деньги?

— Акции «И-3», — пояснил Йол. — Я купил компанию шесть месяцев назад. Их исследования революционны. В конверте 10%-ная доля акций компании. Я уже оформил документы. Эти акции твои, неважно, возьмешься ли ты за дело. Плата за консультацию.

Я принял конверт.

— Если я не решу твою проблему, это бесполезная трата денег, верно?

Йол ухмыльнулся.

— Верно. Но, если у тебя получится, содержимое конверта будет стоить десятки миллионов. Может быть, даже сотни.

— Ни хрена себе, — удивился Джей Си.

— Словечки! — осадила его Айви, чувствительно двинув в плечо.

Если так будет продолжаться и дальше, между ними разразится либо полноценный скандал, либо горячая любовная сцена. Никогда не знаешь заранее.

Я перевел взгляд на Тобиаса, сидящего напротив. Он наклонился вперед, сцепив руки, и посмотрел мне прямо в глаза.

— С такими деньгами мы могли бы добиться многого. У нас появились бы ресурсы, чтобы наконец выследить ее.

Сандра многое знала обо мне и о том, как устроен мой мозг. Она понимала, кто такие аспекты. Черт, именно она и объяснила, как с ними уживаться. Эта женщина меня покорила.

А затем исчезла. Не успел я и глазом моргнуть.

— Камера, — напомнил я.

— Камера не работает, — возразил Тобиас. — Арно говорит, что у него могут уйти годы на то, чтобы разобраться, в чем дело.

Я повертел конверт в пальцах.

— Она активно препятствует любым твоим попыткам разыскать ее, Стивен, — добавил Тобиас. — Глупо отрицать: Сандра не хочет, чтобы ты ее нашел. Чтобы добраться до нее, нам потребуются ресурсы: возможность некоторое время не браться за дела, деньги на преодоление возникающих трудностей.

Я взглянул на Айви. Она покачала головой. Айви и Тобиас расходились во мнениях насчет Сандры, но Айви уже высказала все, что думает по этому поводу, раньше.

Я снова посмотрел на Йола.

— Насколько я понимаю, нужно дать согласие до того, как ты посвятишь меня в ваши технологии?

Йол развел руками.

— Я доверяю тебе, Стив. Эти деньги — твои. Просто выслушай, что скажут мои люди. Больше я ни о чем не прошу. Согласишься или откажешься позже.

— Договорились. — Я засунул конверт в карман. — Давай послушаем, что они скажут.

4

«И-3» была одной из тех компаний «новых» технологий, коридоры которой напоминали детский сад: стены выкрашены в яркие цвета, повсюду бобовые пуфы^[3]. Йол достал из морозильника несколько брикетов мороженого и раздал охранникам. Я отказался, спрятав руки за спину, и Йол помахал брикетом в пустоте между нами.

— С удовольствием, — сказала Айви, протягивая руки.

Я указал на нее, и Йол бросил брикет. Возникло затруднение. Те, кто близко работают со мной, знают, что нужно лишь изобразить жест, а мой мозг дорисует остальные детали. Однако Йол бросил брикет по-настоящему, и на мгновение мое воображение дало сбой.

Брикет раздвоился. Айви поймала один из них и уклонилась от второго. Тот шмякнулся о стену и отскочил на пол.

— Зачем мне два? — спросила Айви, сделав большие глаза.

Она перешагнула через упавшее мороженое и развернула свой брикет как ни в чем не бывало, но вид у нее был обескураженный. Каждый раз, когда мостик, перекидываемый мною между воображаемым и настоящим мирами, давал трещину, я и аспекты оказывались в опасной ситуации.

Мы пошли дальше мимо конференц-залов со стеклянными стенами. Большинство из них пустовало, что вполне ожидаемо в такое время суток, но каждый стол усеивали конструкции из маленьких пластиковых кубиков. По всей видимости, деловые совещания в «И-3» не обходились без сопутствующих демонстраций из «Лего».

— Девушка в приемной — новенькая, — заметила Айви. — Еле отыскала именные бейджики посетителей.

— Или посетители здесь — редкость, — добавил Тобиас.

— Система безопасности — сплошной кошмар, — прорычал Джей Си.

Взглянув на него, я нахмурился.

— Двери открываются карточками-ключами. Неплохая защита.

Джей Си фыркнул.

— Карточки-ключи? Я тебя умоляю. Взгляни на все эти стеклянные стены. Яркие цвета, уютные ковры… а там что, неужели шина-качели^[4]? Все здесь просто кричит: «Эй, придержи-ка дверь для парня, идущего следом». Карточки-ключи бесполезны. Хорошо хоть большая часть компьютеров развернута мониторами от окон.

Я легко представил, каким это место было днем: шутливая атмосфера, контейнеры с разными вкусностями в коридоре, запоминающиеся слоганы на стенах. Обстановка, тщательно выверенная и спланированная с тем расчетом, чтобы творческие личности чувствовали себя здесь комфортно. Словно вольер для ботанов. До сих пор витавшие в воздухе ароматы свидетельствовали о наличии кафетерия, скорее всего, бесплатного. Инженеры всегда сыты и не стремятся покинуть офис. Зачем спешить домой, когда есть возможность поужинать прямо здесь? А если уж крутишься поблизости, заодно можно и поработать…

Теперь этот шутливый дух креатива не чувствовался. Мы проходили мимо инженеров, задержавшихся на работе. Они сидели, уткнувшись в компьютеры, замечали нас, еще больше втягивали голову в плечи и больше не поднимали глаз. В комнате отдыха сиротливо ждали своего часа настольный футбол и игровые автоматы. Казалось бы, даже вечером в таком месте должен стоять гул веселых голосов, но до нас доносились лишь приглушенные перешептывания и случайный писк простаивающего игрового автомата.

Айви взглянула на меня и, видимо, осталась довольной тем, что я все это заметил. Жестами она показала, чтобы я продолжал размышлять. В чем же дело?

— Инженерам все известно, — сказал я Йолу. — Произошло нарушение системы безопасности. Они в курсе и беспокоятся, что компания под угрозой.

— Так и есть, — подтвердил Йол. — Информация не должна была к ним просочиться.

— Как это произошло?

— Ты ведь знаешь этих компьютерщиков. — Йол не снимал свои сверкающие очки. — Свободное распространение информации, участие работников в процессе принятия решений и все такое. Начальство устроило собрание, чтобы объяснить, что случилось, и пригласило всех, кого только можно, кроме, разве что, чертовой уборщицы.

— Словечки! — напомнила Айви.

— Айви не нравится, когда ты ругаешься, — сказал я.

— А я выругался? — искренне удивился он.

— Айви немного чопорная, — пояснил я. — Йол, что за технологии? Что они здесь разрабатывают?

Йол остановился у конференц-зала — более укромного, всего лишь с одним маленьким окошком на двери. Внутри ожидали несколько мужчин и женщин.

— Пусть сами расскажут, — сказал Йол.

Один из охранников открыл перед нами дверь.

5

— Каждая клетка в вашем теле содержит примерно семьсот пятьдесят мегабайт информации, — рассказывал инженер. — Для сравнения, в одном пальце информации больше, чем во всем интернете. Конечно, информация многократно повторяется, но факт остается фактом. Клетки способны служить прекрасным хранилищем данных.

Инженер Гарвас был приветливым мужчиной в рубашке на пуговицах, из кармана которой торчали очки-«капельки». Никто не назвал бы его полным, но из-за сидячей работы фигура инженера несколько расплылась. Во время рассказа он собирал динозавра из кубиков «Лего». Йол вышел в коридор, чтобы ответить на звонок.

— Вы понимаете, какой здесь кроется потенциал? — продолжил Гарвас, прилаживая динозавру голову. — С годами технологические устройства становятся все более портативными. Люди устают таскать массивные ноутбуки, телефоны, планшеты. Наша цель заключается в том, чтобы избавиться от них и начать использовать само тело.

Я бросил взгляд на аспектов. Айви и Тобиас сидели за столом вместе с нами. Джей Си подпирал косяк у двери и зевал.

— Человеческое тело — невероятно эффективный механизм, — подхватил другой инженер, энергичный худощавый мужчина, которого звали Лэрами. Он строил из «Лего» высокую башню. — Огромное хранилище данных, самовоспроизводящиеся клетки, собственный источник энергии. К тому же, по современным производственным стандартам тело очень долговечно.

— Значит, вы превращаете человеческие тела в компьютеры, — сказал я.

— Они и без нас компьютеры, — ответил Гарвас. — Мы просто добавляем несколько новых особенностей.

— Только представьте, — заговорила третий инженер, Лорали, — стройная женщина с сердцевидным личиком. — Что, если вместо ноутбука вы используете уже встроенный в вас органический компьютер? Большой палец — хранилище информации, глаза — экран. Вместо подзарядки громоздкой батареи съедаете утром дополнительный сэндвич — и все.

— Как-то жутковато звучит, — произнес Джей Си.

— Пожалуй, соглашусь, — сказал я.

— Что? — спросил Гарвас.

— Фигура речи, — ответил я. — Получается, в большом пальце хранятся данные. То есть это как бы… э-э… USB-накопитель?

— Он собирался сказать «флеш-накопитель»^[5], — сказал Лэрами. — Нам действительно пора прекратить использовать большой палец в качестве примера.

— Но это так изящно отражает смысл! — воскликнула Лорали.

— Как бы там ни было, — продолжил Гарвас, — наши действия не сказываются на внешнем виде органа. — Он поднял вверх большой палец.

— Вы уже провели эксперимент? — спросил я. — На себе?

— Ненормальные, — прокомментировал Джей Си, поежившись. — Сразу предупреждаю, дело кончится зомби.

— Мы провели только самые первые тесты, — пояснил Гарвас. — Большая часть из того, что вы услышали, — пока лишь мечта, цель. Мы занимались исключительно вопросом хранения данных и добились хороших результатов. В наших силах записать информацию, которая останется в теле и будет перезаписываться в новые клетки. Мой большой палец — резервная копия моего ноутбука. Как видите, нет никаких негативных последствий.

— Мы храним данные в ДНК мышц, — взволнованно продолжил Лэрами. — В генетическом материале и так огромное количество ненужной информации. Мы копируем сам процесс. Нужно всего лишь добавить дополнительную цепочку данных с отметкой для тела их не учитывать. Как в комментариях к программному коду.

— Прошу прощения, — произнес Джей Си. — Я не говорю на языке ботанов. Что он сейчас сказал?

— С помощью специальных символов программисты дают знать программе, что комментарии в коде следует пропускать, не учитывать, — объяснила Айви. — Таким образом можно оставлять заметки для других программистов.

— Да-а, — протянул Джей Си. — Полная тарабарщина. Спроси его насчет зомби.

— Стив, — обратилась ко мне Айви, демонстративно игнорируя Джей Си, — эти люди взволнованы и серьезны. Их глаза разгораются, как только речь заходит о работе. Но есть что-то еще. Они откровенны, но чего-то опасаются.

— Говорите, это абсолютно безопасно? — спросил я троицу инженеров.

— Безусловно, — ответил Гарвас. — На протяжении веков люди точно так же взаимодействуют с бактериями.

— Проблема не в хранении данных, а в доступе к ним, — продолжила Лорали. — Мы можем легко хранить информацию в клетках, но ее запись и считывание представляют большую трудность. Необходимо делать инъекцию, чтобы записать данные, и удалять клетки, чтобы их извлечь.

— Один из членов нашей исследовательской группы, Панос Махерас, работал над прототипом способа доставки информации с помощью вируса, — сказал Гарвас. — Вирус заражает клетки, встраивая генетические данные в ДНК.

— Как мило, — произнесла Айви.

Я скорчил гримасу.

— Все абсолютно безопасно, — уверил Гарвас, слегка нервничая. — В вирус внедрены предохранительные меры, предупреждающие его чрезмерное распространение. Мы провели лишь несколько испытаний и были очень осторожны. И, заметьте, вирус — лишь один из методов, которые мы исследуем.

— Скоро мир изменится, — добавил Лэрами. — Со временем мы сможем записывать информацию на генетический жесткий диск любого человеческого тела с помощью его собственных гормонов…

Я вскинул руку.

— На что способен разработанный вами вирус прямо сейчас?

— В худшем случае? — спросила Лорали.

— Я здесь не для того, чтобы беседовать о принцессах и единорогах.

— В худшем случае, — ответила Лорали, переглянувшись с остальными, — вирус, над которым работал Панос, может быть использован для доставки огромных объемов бесполезной информации в человеческую ДНК или, наоборот, ее удаления.

— Значит… все же зомби? — спросил Джей Си.

Айви скривилась.

— Обычно Джей Си ведет себя как идиот, но… правда, очень похоже на зомби.

«Только не снова», — подумал я.

— Ненавижу зомби.

Инженеры воззрились на меня с недоумением.

— Зомби?.. — переспросила Лорали.

— К этому все идет, верно? — уточнил я. — Вы случайно превратили человека в зомби?

— Ого, — произнес, Гарвас. — Это в миллион раз круче, чем то, что мы на самом деле сделали.

Остальные посмотрели на него, и он пожал плечами.

— Мистер Лидс. — Лэрами снова повернулся ко мне. — Мы не в каком-нибудь фантастическом фильме. Удаление участков ДНК не обращает человека в подобие зомби мгновенно. Просто возникают отклонения на клеточном уровне. Согласно нашим экспериментам, эти отклонения имеют свойство бесконтрольно разрастаться.

— Не зомби. — Меня пробрал озноб. — Рак. Вы создали вирус, который вызывает рак.

Гарвас поморщился.

— Что-то вроде.

— Результаты исследований носят непредумышленный характер, полностью управляемы и представляют опасность только при злом умысле, — сказал Лэрами. — Да и кому придет в голову что-то подобное?

Мы все уставились на него, и на мгновение повисла тишина.

— Давайте его пристрелим, — предложил Джей Си.

— Хвала небесам, — произнес Тобиас. — Уже больше часа ты не предлагал никого пристрелить, Джей Си. Я начал волноваться, все ли с тобой в порядке.

— Нет, послушайте, — упорствовал Джей Си. — Пристрелим этого кретина, и все присутствующие получат важный жизненный урок: не стоит быть бестолковыми чокнутыми учеными.

Я вздохнул, не обращая внимания на аспектов.

— Вы сказали, что над вирусом работал некто по имени Панос? Я хочу с ним поговорить.

— Не выйдет, — ответил Гарвас. — Он… вроде как мертв.

— Какая неожиданность, — съязвил Тобиас, а Айви вздохнула и потерла лоб.

— Что? — спросил я, повернувшись к Айви.

— Йол упомянул, что в деле замешан труп, — сказала Айви. — Компания занимается хранением данных в человеческих клетках. Следовательно…

Я взглянул на Гарваса.

— Он у него, верно? Рецепт вируса? Тот инженер сохранил сведения по вашим разработкам в собственных клетках?

— Да, — ответил Гарвас. — И кто-то украл его тело.

6

— Система безопасности — кошмар, — бурчал Джей Си, пока мы шли к офису покойного генного инженера Паноса.

— Насколько нам известно, — сказала Лорали, — в смерти Паноса нет ничего необычного. Мы все были безутешны, когда наш друг погиб. Никто ничего не заподозрил, все считали, что произошел обычный несчастный случай на горнолыжном склоне.

— Да-да, — отозвался Джей Си, обогнавший остальных аспектов. — Ученый работал над вирусом, который может уничтожить человечество, и погиб при странных обстоятельствах. Что же тут подозрительного?

— Джей Си, время от времени действительно происходят несчастные случаи, — ответил Тобиас. — Если кто-то хотел заполучить его секреты, убийство и кража тела, на мой взгляд, — не самый лучший вариант.

— Вы уверены, что он мертв? — спросил я Гарваса, который шел сбоку. — Вдруг это какая-то хитрость, что-то из серии шпионских уловок?

— Мы абсолютно уверены, — ответил тот. — Я видел труп. Шея… живого человека не может быть вывернута под таким углом.

— Не помешает убедиться, — сказал Джей Си. — Потребуй отчет коронера^[6], с фото, если есть.

Я рассеянно кивнул.

— Если проследить за простейшей цепочкой событий, все вполне логично, — сказала Айви. — Он умирает. Кто-то обнаруживает, что в его клетках хранится информация. Тело похищают. Я не утверждаю, что все произошло именно так, но похоже на правду.

— Когда исчезло тело? — спросил я.

— Вчера, — ответила Лорали. — Спустя два дня после несчастного случая. Похороны должны были состояться сегодня.

Мы остановились в коридоре, стены которого были разрисованы веселыми россыпями пузырей, и Гарвас открыл ближайшую дверь карточкой-ключом.

— У вас есть какие-то предположения? — спросил я его.

— Никаких, — ответил он. — Вернее, их слишком много. Наша область исследований на пике спроса. Многие биотехнологические компании соревнуются друг с другом. За похищением может стоять любой из наших менее порядочных конкурентов.

Гарвас распахнул передо мной дверь.

Я взялся за нее и придержал, сбив инженера с толку. Не сделай я этого, Гарвас шагнул бы в дверь одновременно с аспектами. Инженеры пошли дальше, за ними проследовали аспекты и я сам. Куда запропастился Йол?

— Выяснить, кто стоит за похищением, нетрудно, — сказал Джей Си. — Необходимо всего лишь определить, кто нанял следить за нами ту убийцу. Чего я не понимаю, так это почему все настолько обеспокоены? Ну, случайно изобрели ботаны раковую машину. Подумаешь! У меня и так уже есть одна.

Джей Си вытащил мобильный телефон и покрутил им перед нами.

— У тебя есть мобильник? — недовольно спросила Айви.          

— Конечно, — ответил Джей Си. — У всех есть мобильники.

— И кому ты собираешься звонить? Санта Клаусу?

Поджав губы, Джей Си спрятал телефон. Айви избегала касаться вопроса нереальности аспектов, однако мне всегда казалось, что в глубине души она, в отличие от Джей Си, не придает этому большого значения. Пока мы шли по очередному коридору, Айви поравнялась с Джей Си и попыталась его успокоить. Похоже, ей стало стыдно за то, что она напомнила ему о его природе.

Эта часть здания меньше походила на детский сад и больше напоминала стоматологическую поликлинику. Вдоль коридора, оформленного в желто-коричневых тонах, тянулся ряд дверей в отдельные офисы. У дверных проемов красовались искусственные растения. Пока мы шли к офису Паноса, Гарвас выудил из кармана очередной магнитный ключ.

— Гарвас, почему вы не обратились с вашим вирусом к властям?

— Они захотели бы использовать его в качестве оружия.

— Вряд ли, — возразил я, придержав инженера за руку. — Очень сомневаюсь. Такое оружие не обладает никакими тактическими преимуществами. Зачем заражать вражеских солдат раком? Потребуются месяцы или даже годы, чтобы проявился эффект, да и то несущественный. Такое оружие может оказаться полезным только как угроза против мирного населения.

— Он вообще не задумывался как оружие.

— Как и порох, которым поначалу заряжали фейерверки.

— Я ведь упоминал, что мы искали другие способы считывать и записывать информацию в клетки? — спросил Гарвас. — Без применения вируса.

Я кивнул.

— Скажем так, те проекты появились из-за того, что многих из нас беспокоил подход с использованием вируса. Исследования Паноса были приостановлены, так как мы пытались добиться того же результата с помощью аминокислот.

— И все равно следовало обратиться к властям.

— И что, вы думаете, они сделали бы? — Гарвас посмотрел мне прямо в глаза. — Погладили нас по головке? Поблагодарили? Знаете, что случается с лабораториями, которые изобретают подобное? Они исчезают: или переходят под крыло государства, или распускаются. Наши исследования важны и, не скрою, весьма прибыльны. Мы не хотим, чтобы нас закрыли, не хотим, чтобы здесь устроили полномасштабное расследование. Мы просто хотим избавиться от всей этой проблемы.

Он открыл дверь, за которой оказался маленький, опрятный офис. Со стен на нас смотрели актеры фантастических фильмов: их фото с автографами в одинаковых рамках украшали помещение.

— Вперед, — сказал я аспектам, удержав Гарваса.

Войдя в офис, троица принялась рассматривать и трогать предметы на столе и стенах.

— У него греческие корни, — подметила Айви, изучая книги и фото на стене. — Во втором поколении, как мне кажется, но знает язык.

— Как? — удивился Джей Си. — Разве Панос — не черто…

— Осторожнее со словечками, — перебила Айви.

— …не мексиканское имя?

— Нет. — Тобиас склонился над столом. — Стивен, будь добр?

Я подошел к столу и переложил документы так, чтобы Тобиас мог хорошенько изучить каждый из них.

— Счета от местной фаблаб-мастерской^[7]… — произнес он. — Брошюра с Линукс-конвента… DIY-журнал^[8]… Наш друг — мейкер.

— А теперь, пожалуйста, для тупых, — проворчал Джей Си.

— Это субкультура технофилов и креативщиков, Джей Си, — пояснил Тобиас. — Аналогичная или, возможно, обособившаяся от общего движения, пропагандирующего открытое программное обеспечение. В их среде ценится практическое мастерство, совместная работа и особенно творческий подход в сфере технологий.

— Он сохранил именные бейджики с каждого конвента, на котором побывал. — Айви указала на стопку бейджиков. — И все они подписаны не знаменитостями, а, дай угадаю, людьми, чьи выступления он посетил. Мне знакома пара-тройка имен.

— Видишь ластик на полу? — добавил Джей Си. — Ковер протерт. Панос часто заклинивал дверь, чтобы та не закрывалась. Пытался перехитрить автоматический замок. Ему нравилось держать офис нараспашку, чтобы можно было перекинуться парой слов с проходящими по коридору.

Я обратил внимание на несколько слоганов, приклеенных над столом: «Поддержим открытый код», «Информация в каждые руки», «У слов не должно быть цены».

Тобиас попросил меня сесть за компьютер. Тот не был защищен паролем. Джей Си выгнул бровь.

Последними посещенными вебсайтами оказались форумы, на которых Панос энергично, но вежливо переписывался на темы информации и технологий.

— Энтузиаст, — заметил я, бегло просматривая несколько электронных писем. — И любил пообщаться. Искренне нравился окружающим. Завсегдатай конвентов для компьютерщиков. Даже если поначалу из него было трудно вытянуть хоть слово об этих конвентах, через некоторое время казалось, что словесный поток не остановить. Всегда что-то мастерил. «Лего» — его идея, верно?

Гарвас подошел и встал рядом со мной.

— Как?..

— Он верил в свою работу, — продолжил я, прищурившись и читая одно из сообщений Паноса на форуме, посвященном Линуксу. — Но был не в восторге от организационной структуры компании, верно?

— Как и многие из нас, он считал инвесторов раздражающей, но необходимой частью любимого дела. — Гарвас помедлил. — Он не продал нас конкурентам, Лидс, если вы задаетесь подобным вопросом. Он никогда бы так не поступил.

— Согласен, — ответил я, крутанувшись на стуле. — Если бы этот человек собрался предать компанию, он просто разместил бы всю информацию в интернете. Очень маловероятно, что он продал бы ее какой-то другой злобной корпорации, а не распространил бесплатно.

Гарвас расслабился.

— Мне нужен список компаний-конкурентов, — сказал я. — И отчет коронера с фотографиями тела. Подробности по исчезновению трупа. Также понадобятся сведения о местожительстве Паноса, его семье и всех известных друзьях, не связанных с работой.

— Значит… вы согласны нам помочь?

— Я найду тело, Гарвас, — сказал я, вставая. — Но сперва придушу вашего работодателя.

7

Я нашел Йола в кафетерии. Он сидел в одиночестве, окруженный чистыми белыми столиками и зелеными, красными и желтыми стульями. Каждый столик украшала чаша с лимонами.

Пустое разноцветное помещение, казалось, затаило дыхание в ожидании. Жестом велев аспектам подождать снаружи, я направился к Йолу высказать накопившееся с глазу на глаз. Он снял свои сверкающие очки и теперь выглядел почти как обычный бизнесмен. Носил ли он их, чтобы соответствовать образу звезды или чтобы окружающие не видели его проницательных глаз, полных уверенности и лукавства?

— Ты меня подставил, — начал я, сев напротив. — Жестоко и беспощадно, как настоящий профи.

Йол промолчал.

— Если эта история выплывет наружу, — продолжил я, — а «И-3», черт побери, затрещит по всем швам, я окажусь замешан как совладелец компании.

Я подождал, чтобы Айви сделала выговор за словечки, хотя ничего страшного не сказал. Но она ждала снаружи.

— Расскажешь правду, — ответил Йол. — Нетрудно доказать, что ты получил акции только сегодня.

— Не пойдет. Я сенсация, Йол. Парень со странностями. От меня журналисты не отстанут. Если я хоть как-то причастен, никакие отговорки не спасут меня от первых полос бульварных изданий, и ты это знаешь. Ты специально соблазнил меня акциями, чтобы мы оказались в одной упряжке, подонок.

Йол вздохнул. Без очков он казался гораздо старше.

— Может быть, — сказал он, — я всего лишь хотел, чтобы ты почувствовал себя на моем месте. Я понятия не имел обо всей этой истории с раком, когда купил компанию. Они вывалили на меня ужасные подробности своего фиаско пару недель назад.

— Йол, — ответил я, — тебе нужно обратиться к властям. Все гораздо сложнее, чем твои или мои интересы.

— Знаю. Уже обратился. Сегодня федералы пришлют официальных лиц из ЦКПЗ^[9]. Инженеров поместят в карантин. Меня, скорее всего, тоже. Я больше никому ничего не рассказывал. Но, Стивен, власти ошибаются, их точка зрения неверна. Дело не в заболевании, а в информации.

— Тот труп, — кивнул я. — Как «И-3» допустила подобное? Разве он не считался ходячим жестким диском в прямом смысле слова?

— Тело должны были кремировать, — пояснил Йол. — Это входит в корпоративный контракт. Никто не предполагал, что могут возникнуть проблемы. Однако в любом случае вытащить информацию не так легко. Каждый сотрудник обязан шифровать данные, которые сохраняет в своих клетках. Слышал о шифре Вернама?

— Конечно, — ответил я. — Симметричное шифрование, которое можно дешифровать только с помощью уникального ключа. Считается, что его вообще нельзя взломать.

— С математической точки зрения, это единственный вид шифрования, который нельзя взломать, — уточнил Йол. — Сам процесс не особенно практичен для ежедневного использования, но то, чем занимались здесь, и не должно быть практичным. Пока что. Политика компании обязывала зашифровать информацию с помощью уникального ключа перед тем, как записать ее в тело. Чтобы считать данные, необходим ключ. К сожалению, ключ Паноса не у нас.

— Это если он следовал требованиям и зашифровал данные.

Йол скривился.

— Ты заметил?

— Наш покойный друг не слишком заботился о безопасности.

— Значит, остается только надеяться, что он воспользовался ключом, — тогда похитители не смогут считать сохраненную информацию. И, возможно, мы в безопасности.

— Если только они не найдут ключ.

Йол пододвинул ко мне толстую папку.

— Именно. Перед нашим приездом я приказал распечатать кое-что для тебя.

— И что это такое?

— Полная активность Паноса в сети за последние месяцы: электронные письма, сообщения на форумах. Мы не смогли ничего обнаружить, но я подумал, что тебе они не помешают. Просто на всякий случай.

— Ты считаешь, что я собираюсь помочь.

— Ты же сказал Гарвасу…

— Я сказал ему, что найду труп. Но не уверен, что верну его вам.

— Ничего страшного. — Йол встал из-за стола и вытащил из кармана солнечные очки. — Наша информация по-прежнему у нас, Стивен. Мы просто не хотим, чтобы она попала не в те руки. Согласен?

— Я почти не сомневаюсь, что твои руки — как раз и есть не те.

Я сделал паузу.

— Ты его убил, Йол?

— Паноса? Нет. Мы считаем, с ним действительно произошел несчастный случай.

Я изучал выражение лица Йола. Перед тем как спрятаться за нелепыми очками, он встретился со мной взглядом. Заслуживал ли Йол доверия? В прошлом у меня не возникало сомнений. Он постучал пальцами по папке.

— Я позабочусь, чтобы Гарвас и его команда обеспечили тебя всем необходимым.

— Если бы дело исчерпывалось только твоей компанией, я, наверное, просто понаблюдал бы за тем, как она идет ко дну.

— Знаю. Но человечество в опасности.

Проклятие! Он прав. Я поднялся.

— У тебя есть мой номер, — сказал Йол. — Судя по всему, меня запрут здесь, но поговорить мы сможем. Но тебе лучше поспешить, пока не появились федералы.

— Хорошо.

Проскользнув мимо него, я направился к двери.

— Найти дешифрующий ключ недостаточно, — проговорил Йол мне в спину. — Мы не знаем, сколько существует его копий. Это если Панос вообще следовал протоколу. Найди тело и сожги его, Стивен. Так же мне следовало поступить с этим зданием еще несколько недель назад.

Открыв дверь, я вышел наружу и махнул Айви, Тобиасу и Джей Си. Они догнали меня на ходу.

— Джей Си, — произнес я. — Доставай мобильник. Позвони остальным аспектам и скажи им собраться в Белом зале. Нас ждет работа.

Часть 2

8

У меня много аспектов. Сорок семь, если быть точным. Последним к нам присоединился Арно. Обычно я не нуждаюсь во всех одновременно. Воображать больше четырех-пяти аспектов за раз весьма трудно, и я не могу делать это подолгу. Это ограничение заставляет психологов в очередной раз прыгать от восторга. Псих, для которого создавать воображаемый мир утомительнее, чем жить в настоящем?

Время от времени попадается работенка, требующая дополнительных усилий, и приходится прибегать к помощи большого количества аспектов. Для таких случаев у меня имеется Белый зал: пустые стены, пол и потолок равномерно выкрашены матовой белой краской, ничто не нарушает гладкость прохладных поверхностей, кроме потолочных лампочек. Звуконепроницаемое помещение, наполненное спокойствием. Здесь не на что отвлечься, не на чем сосредоточиться.

Десятки воображаемых людей хлынули внутрь через двойные двери.

Я не выбираю внешний вид аспектов осознанно, но, видимо, какая-то часть моего разума склонна к разнообразию. Самоанец Луа, мускулистый парень с улыбкой на пол-лица, был одет в свободные штаны из прочной ткани и куртку, всю покрытую кармашками, более подходящую какому-нибудь специалисту по выживанию в диких условиях. Кореянка Ми Вон — наш хирург и полевой врач. Нгози, чернокожая женщина ростом под два метра, отвечает за судмедэкспертизу. Флип — полный, часто устававший коротышка.

Они шли, и шли, и шли. Во время каждого дела, за которое я брался, появлялся один аспект. Постепенно пришлось освоить новый прием: заполнять перегруженный мозг все более разнящимися между собой специальностями. Болтающие на разных языках аспекты вели себя как обычные люди. Одри выглядела растрепанной: ее явно подняли с постели. Клайв и Оуэн были одеты в форму для игры в гольф, Клайв нес на плече клюшку. Я не знал, что Оуэн наконец уговорил его заняться спортом. Калиани, нарядившаяся в ярко-красное, отделанное золотом шелковое сари, закатила глаза, когда Джей Си в очередной раз обозвал ее Ахмедом, но я видел, что она начинает ему нравиться. Калиани всем нравилась.

— Мистер Стив! — позвала она. — Как прошло ваше свидание? Надеюсь, весело?

— Дело сдвинулось с мертвой точки, — ответил я, оглядывая зал. — Ты не видела Армандо?

— О! — Миниатюрная индианка взяла меня под руку. — Мистер Стив, кое-кто из нас пытался заставить его спуститься. Он отказался. Говорит, что будет продолжать голодовку, пока ему не вернут трон.

Я поморщился. С Армандо дела шли все хуже и хуже. Стоящая неподалеку Айви одарила меня многозначительным взглядом.

— Мистер Стив, — произнесла Калиани, — моему мужу Рахулу стоит присоединиться к нам.

— Я ведь уже объяснял, Калиани. Твой муж — не аспект.

— Но Рахул очень полезен, — возразила девушка. — Он фотограф, и раз уж в последнее время от Армандо никакого толка…

— Я подумаю, — пообещал я, и она вроде бы успокоилась.

Калиани — новичок, поэтому пока не до конца представляет, как и что происходит. Я не могу создавать новых аспектов по собственному желанию. Многие из них рассказывали о своих жизнях: семье, друзьях, хобби, но в действительности я не сталкивался ни с чем из этого. И к лучшему. Отслеживать сорок семь галлюцинаций само по себе непросто. Если бы мне пришлось воображать еще и их родственников, я бы чокнулся.

Тобиас прочистил горло, пытаясь привлечь внимание. Бесполезно, толпа аспектов продолжала болтать. Общие собрания были для них в новинку, и аспекты веселились по полной программе. Джей Си вытащил пистолет и выстрелил в воздух.

В комнате резко наступила тишина. Через несколько мгновений послышались ворчание и жалобы аспектов, потирающих уши. Тобиас отступил с пути тоненькой струйки пыли, посыпавшейся сверху.

Я уставился на Джей Си.

— Гений, ты хоть понимаешь, что теперь мне придется воображать дыру в потолке каждый раз, как мы будем здесь собираться?

Слегка пожав плечами, Джей Си убрал пистолет в кобуру. У него хотя бы хватило приличия изобразить смущение.

Тобиас похлопал меня по руке.

— Я заделаю дыру, — сказал он и повернулся к притихшей толпе. — Был украден труп. Нас наняли его отыскать.

Айви прошлась по рядам аспектов, раздавая листки.

— Здесь вы найдете детали, — продолжил Тобиас.

Хотя все аспекты находились в курсе моих действий, иногда лучше формально ознакомить их с информацией.

— Важно, чтобы вы понимали: на кону жизни людей. Возможно, множество жизней. Нам нужен план, и быстро. За работу.

Айви закончила раздавать листки и подошла ко мне, протянув последний комплект.

— Я уже ознакомлен с деталями, — сказал я.

— Твои документы отличаются, — ответила Айви. — Здесь все, что известно, о компаниях-конкурентах «И-3».

Просмотрев бумаги, я удивился тому, сколько информации в них содержалось. На обратном пути домой я размышлял о том, что рассказал мне Йол, и, не став читать сводки, только взглянул одним глазом на названия трех компаний, которые считались наиболее вероятными кандидатами на похищение трупа. Что ж, судя по всему, сведения по каждой компании хранились где-то в глубинах моей памяти. Я задумчиво пролистал страницы. С тех пор как нас… покинул Игнасио, я не интересовался биотехнологическими компаниями. Мне казалось, подобные знания должны были исчезнуть вместе с ним.

— Спасибо, — поблагодарил я Айви.

— Не за что.

Аспекты рассеялись по Белому залу, каждый занялся работой в присущем ему стиле. Калиани уселась на пол у стены и вытащила ярко-красный маркер. Дилан шагал взад-вперед. Луа подошел к ближайшему аспекту и завел разговор. Большинство записывали мысли, используя стены как белые доски. Некоторые рисовали схемы, другие что-то писали, а затем вычеркивали, кто-то составлял списки идей.

Я прочитал материалы Айви, чтобы освежить память, и занялся папкой Йола. В ней был отчет коронера с фотографиями покойного. Панос действительно выглядел мертвее не придумаешь. Отчет составила Лиза. Хочешь не хочешь, придется ее посетить.

Закончив, я вместе с Тобиасом стал обходить аспектов. Некоторые сосредоточились на вопросе, водит ли Йол нас за нос. Некоторые, как, например, Айви, на основании имеющихся по Паносу данных строили предположения, где он, вероятнее всего, спрятал бы цифровой ключ. Некоторые занимались проблемой вируса.

Сделав круг по залу, я прислонился к стене и снова углубился в папку Йола — на этот раз электронные письма и сообщения Паноса на форумах за последние месяцы. Пачка листков была толстой, но я не концентрировался на том, что читал. Я намеревался быстро пробежаться по записям, чтобы аспекты могли воспользоваться новыми данными, отпечатавшимися в моей голове.

Все равно ушло больше часа. Когда я, потянувшись, встал, большая часть белого пространства зала была исписана теориями, идеями и, в случае Миранды, цветочными узорами и невероятно детальным рисунком дракона. Сцепив руки за спиной, я во второй раз начал обход аспектов: подбадривал тех, кто заскучал, задавал вопросы по написанному, разрешил пару завязавшихся споров.

В середине обхода я прошел мимо Одри, которая записывала свои мысли прямо в воздухе пальцем вместо ручки.

Я остановился и повел бровью.

— Вижу, позволяешь себе вольности.

Одри пожала плечами. Длинные темные волосы, симпатичное личико и, как она сама себя описывала, «волнующие формы». Для графолога ее почерк был ужасен.

— На стене не осталось места, — пояснила она.

— Кто бы сомневался, — ответил я, посмотрев на плавающий в воздухе текст.

Секунду спустя посреди зала появилась стеклянная панель. Стало похоже, что все это время Одри писала на стекле. Я чувствовал, как меня настигает головная боль.

— Так совсем не интересно, — сказала она, сложив руки на груди.

— Так полагается, Одри, — ответил я. — Есть правила.

— Правила, которые ты сам выдумываешь.

— Правила, по которым мы живем, — поправил я. — Ради нашего же блага.

Взглянув на ее записи, я нахмурился.

— Биохимические уравнения? С каких пор тебя интересуют подобные темы?

Она пожала плечами.

— Я подумала, почему бы не заняться этим, раз уж у меня так много свободного времени. Ты  же отказался вообразить мне питомца.

Я коснулся пальцами стеклянной панели, разбирая каракули Одри. Она пыталась определить, каким образом Панос создал вирус. В ее схемах виднелись большие пробелы, словно кто-то стер часть записей. Оставшееся вряд ли выходило за рамки курса школьной химии.

— Ничего не выйдет, Одри, — сказал я. — Больше нам эти знания не доступны.

— Разве они не где-то в твоей голове?

— Нет. Их больше нет.

— Но…

— Их больше нет, — повторил я жестко.

— Все у тебя наперекосяк.

— Я самый нормальный в этом зале.

— С формальной точки зрения, — произнесла она, — ты еще и самый ненормальный.

Я проигнорировал последнюю реплику и присел на корточки перед стеклом, чтобы изучить ее заметки на другие темы.

— Ищешь закономерности в том, что Панос писал в сети?

— Подумала, что в сообщениях на форумах могут быть скрытые послания, — объяснила Одри.

Я кивнул. Во время изучения графологии, когда, соответственно, и появилась Одри, я провел небольшое побочное исследование на тему криптографии. Эти две дисциплины имеют много общего, и в некоторых из прочитанных мною книг были описаны методы дешифровки сообщений на основе умышленных изменений почерка, например, автор послания мог по-другому расставить точки и галочки над «ё» и «й», чтобы передать скрытую информацию.

Таким образом, Одри немного разбиралась в криптографии. Лучше, чем любой из нас.

— Это может пригодиться, — сказал я, постучав по стеклу.

— Пригодилось бы еще больше, если бы я, вернее, ты как следует разобрался в теме, — заметила она. — У тебя случайно не появится время прочитать пару книг по криптографии?

— Хочешь чаще участвовать в работе? — спросил я, вставая.

— Шутишь? В тебя там стреляют.

— Очень редко.

— Вовсе не редко. Я не настолько спокойно отношусь к факту своей нереальности, чтобы наблюдать, как тебя убьют. Ты в буквальном смысле весь мир для меня, Стив-О.

Одри помолчала.

— Хотя, если честно, мне всегда было любопытно, что случится, если ты примешь ЛСД…

— Посмотрю, что можно сделать насчет криптографии, — сказал я. — Продолжай анализ сообщений на форумах. И заканчивай с химической чепухой.

Она вздохнула, но начала стирать рукавом уравнения. Я отошел, вытащил мобильник и стал искать книги по криптографии. Если я углублюсь в изучение предмета, не появится ли очередной аспект? Или Одри действительно усвоит новые знания, как она предполагала? Я склонялся к первому, но Одри — моя самая самосознательная галлюцинация, и поэтому ей часто сходили с рук самые неожиданные вещи.

Пока я выбирал, какие книги загрузить, ко мне подошел Тобиас.

— Итак? — произнес я.

— Все сошлись на том, что подобная технология вполне жизнеспособна, — сказал Тобиас, — и угроза реальна, хотя Ми Вон хочет дополнительно поразмыслить над последствиями внедрения сторонних штаммов ДНК в мышцы тела. По мнению Джей Си, необходимо провести независимую проверку, действительно ли «И-3» на карантине и вовлечены ли в дело федералы. Так мы поймем, насколько мистер Чей честен с нами.

— Хорошая идея. Кто у нас в Министерстве внутренней безопасности?

— Элси, — ответил Тобиас. — Когда-то ты отыскал ее кошку.

Ах да, кошка. Не вся моя работа связана с террористами и спасением мира. Бывают случаи попроще. Как, например, розыски телепортирующейся кошки.

— Позвони ей, — сказал я рассеянно. — Узнай, может ли она подтвердить, что Йол обратился к властям.

Тобиас замер.

— Позвонить ей?

Я поднял глаза от экрана и покраснел.

— О, извини. Я просто пообщался с Одри.

Она всегда выводила меня из равновесия.

— А-а, дражайшая Одри, — ответил Тобиас. — Я искренне считаю, что она — некий компенсирующий фактор в твоей психологии, способ выпустить пар, скажем так. У гениев часто бывают разные причуды. Возьмем Николу Тесла: он испытывал не поддающееся объяснению, ни с чем не сравнимое отвращение к жемчугу. Прогонял людей прочь, если замечал на них жемчуг. Считается, что…

Тобиас продолжал говорить, а я расслабился под звук его голоса и занялся выбором книги по продвинутой криптографии. В конце концов Тобиас вернулся к отчету по результатам.

— …что приводит нас к следующим действиям. Предложение Оуэна, наверное, самое обоснованное. Кроме того, Айви не может закончить психологический анализ, пока мы не получим больше информации об объекте. Рекомендуется начать с посещения семьи Паноса. Нгози требуются детали по отчету коронера, поэтому затем можно нанести визит Лизе.

— Погоди-ка, — сказал я. — Сейчас сколько… три ночи?

— Шесть утра.

— Уже? — Я с удивлением понял, что устал не так уж сильно. Новое дело, новая головоломка придавали сил. — Ну, не важно. Мне кажется, уместнее посетить в такую рань коронера, чем будить семью Паноса. Лиза работает с… вроде бы, с семи?

— С восьми.

Значит, придется убить немного времени.

— Что у нас имеется на корпорации, которые могут стоять за похищением?

— У Джей Си есть пара мыслей. Он хочет поговорить с тобой.

Я обнаружил Джей Си подпирающим стену рядом с Айви. Он трепался без умолку и отвлекал ее от работы. Я схватил его за плечо и отвел в сторонку.

— Тобиас сказал, ты кое-что придумал.

— Наша убийца, Зен Ригби, — проговорил Джей Си.

— Да?

У Джей Си не могло быть никакой новой информации. Он знал только то, что знал я сам, и мы уже хорошенько все обсудили.

— Я тут подумал, дохляк, — продолжил Джей Си. — Почему она заявилась на твое свидание?

— Ее наниматели знали, что Йол хочет со мной встретиться.

— Верно, но зачем начинать слежку за тобой так рано? Смотри, тело у них, так?

— По нашим предположениям.

— Следовательно, цель слежки — наблюдать за твоими перемещениями на случай, если ты найдешь цифровой ключ. Но следить за тобой до встречи с Йолом бессмысленно. Они раскрыли свои карты, понимаешь? Нужно было подождать, пока ты не съездишь в «И-3».

Некоторое время я обдумывал его слова. Мы подшучиваем над Джей Си, но на самом деле он — один из самых полезных аспектов. Многие аспекты целыми днями витают в облаках или предаются размышлениям, в то время как Джей Си охраняет мою жизнь.

— И правда странно, — согласился я. — Но что это может означать?

— Что мы не располагаем всеми фактами, — ответил Джей Си. — Например, Зен могла попытаться подсунуть нам «жучок» в надежде, что мы отправимся в «И-3» и она услышит что-то важное.

Я резко взглянул на него.

— Гардеробная?

— Хорошее начало. Но она могла начать действовать так рано по массе других причин. Возможно, ее наняла третья компания, которой известно, что с «И-3» что-то нечисто, но не известно, что именно. А может, она и вовсе ни при чем.

— Но ты в это не веришь.

— Не верю, — подтвердил он. — Но давай не будем спешить, а? Зен опасна. Я пересекался с ней пару раз на секретных операциях. Она оставляла после себя трупы: иногда оперативников, иногда невинных свидетелей.

Я кивнул.

— Тебе необходимо обзавестись пистолетом, — сказал Джей Си. — Ты же понимаешь, если дело дойдет до открытого столкновения, я не смогу ее пристрелить.

— Потому что вы знакомы? — спросил я, давая ему шанс выкрутиться из ситуации.

Мне не нравилось ставить Джей Си перед фактом его нереальности, поэтому я предлагал причины, по которым он, несмотря на то, что был моим телохранителем, якобы не мог взаимодействовать с другими людьми.

Кроме того одного раза, когда именно это он и сделал.

— Неа, — ответил Джей Си. — Я не могу ее пристрелить, потому что на самом деле меня здесь нет.

Я вздрогнул. Неужели он только что?..

— Джей Си, — произнес я. — Для тебя это большой шаг.

— Да я тут просто кое-что выяснил. У этого парня, Арно, голова работает как надо.

— Арно? — Я посмотрел через зал на худощавого, начинающего лысеть француза — аспекта, присоединившегося к нам последним.

— Ага. — Джей Си положил ладонь на мое плечо. — Знаешь, у него есть теория. Что мы не вымыслы или фикции или как там еще ты нас называешь. Он говорит… ну, он несет много заумной чепухи, но смысл в том, что я настоящий. Никаких сомнений. Просто не здесь.

— Правда? — Я не знал, что и думать.

— Ага, — отозвался Джей Си. — Тебе стоит его послушать. Эй, лысяк!

Арно вопросительно ткнул в себя пальцем и поспешил подойти к Джей Си. Тот приобнял миниатюрного француза, словно они были лучшими приятелями. Арно явно испытывал неудобство. Джей Си немного напоминал кота, решившего набиться в друзья к мыши.

— Ну-ка, блесни, — сказал Джей Си.

— Блеснуть? Чем блеснуть? — Арно говорил с легким французским акцентом, слова таяли, будто масло на поджаристой курочке.

— Ну, помнишь, что ты там болтал насчет нас? — пояснил Джей Си.

Арно поправил очки.

— Что ж, э-э… Видите ли, в квантовой физике обсуждаются различные вероятности. Согласно одной из версий, существует бесконечное число измерений и все, что может случиться, уже случилось. Тогда, если это правда, каждый из аспектов существовал в неком измерении или возможной реальности по-настоящему. Любопытная мысль, вам не кажется, Этьен^[10]?

— Очень любопытная, — ответил я. — И…

— Значит, я настоящий, — перебил Джей Си. — Умник сам только что это сказал.

— Нет-нет, — заторопился Арно. — Я только подметил, что, скорее всего, где-то в другом месте и времени существует настоящий человек, который соответствует…

Джей Си отпихнул его в сторону и обнял меня за плечи, отворачивая от Арно.

— Я вот что понял, дохляк. Мы из другого места, понимаешь? И когда тебе требуется помощь, ты обращаешься к нам и выхватываешь оттуда. Ты просто что-то типа фокусника по физике.

— Фокусника по физике?..

— Ага. А я не морской пехотинец. Нужно смириться. — Джей Си сделал паузу. — Я пространственно-временной рейнджер.

Я посмотрел на него и, не удержавшись, ухмыльнулся.

Но он был серьезен как никогда.

— Джей Си, — сказал я. — Это такой же бред, как теория Оуэна насчет привидений.

— Ничего подобного, — уперся он. — Помнишь, что случилось во время операции в Иерусалиме? В самом конце?

Я помолчал, вспоминая: меня окружили, в трясущихся руках пистолет, с которым я едва умею обращаться. В тот момент Джей Си направил мою руку, и я, стреляя с поразительной точностью, уложил всех врагов.

— Я быстро учусь. Физика, математика, языки… Немного времени — и я становлюсь экспертом, появляется очередной аспект. Может, со стрельбой то же самое. Я изучил ее, потренировался несколько раз и стал экспертом. Но сам навык работает по-другому: ты не можешь помочь мне разговорами, поэтому приходится представлять, что ты направляешь мою руку. Почти так же Калиани подсказывает во время разговора на другом языке.

— Это притянуто за уши, — возразил Джей Си. — Почему так не выходит с другими умениями? Ты ведь пробовал.

У меня не было ответа.

— Я временной рейнджер, — упрямо провозгласил он.

— Если это правда — а это не правда — разве ты не разозлился бы на меня за то, что я вырвал тебя из другой жизни и заточил здесь твоего квантового призрака?

— Неа. На это я и подписался. Таково кредо временных рейнджеров. Мы обязаны защищать вселенную, и на данный момент это означает, что я должен защищать тебя всеми возможными способами.

— О, ради всего св…

— Эй, — перебил Джей Си. — Времени в обрез, верно? Тебе лучше поспешить.

— До утра мы мало что можем сделать, — сказал я, позволив ему сменить тему, и подозвал жестом Тобиаса. — Тобиас, проследи, чтобы все продолжали работать. Хочу принять душ и немного почитать. Затем выдвигаемся.

— Хорошо, — ответил Тобиас. — Кто в команде?

— Как обычно. Ты, Айви, Джей Си и… — Я обвел взглядом зал. — И посмотрим, кто еще.

 В глазах Тобиаса мелькнуло любопытство.

— Встречаемся с командой в гараже. Пусть будут готовы к половине восьмого.

9

Я открыл в телефоне книгу по криптографии и, прибавив громкость, запустил модуль чтения на пятикратной скорости. Душ получился продолжительным и освежающим. Я ни о чем не размышлял, просто обучался.

Вернувшись в банном халате в спальню, я обнаружил, что Уилсон успел накрыть завтрак и подать стакан лимонада. Я отправил ему текстовое сообщение, чтобы водитель подготовил к половине восьмого внедорожник, а не лимузин, привлекающий гораздо больше внимания.

Во время завтрака я дослушал книгу и позвонил Элси — доверенному лицу в Министерстве внутренней безопасности. К сожалению, пришлось ее разбудить, однако она все равно выразила готовность проверить информацию. Я сделал еще один звонок — в коронерскую службу, но попал на автоответчик и оставил сообщение для Лизы. Как раз в этот момент ответила текстовым сообщением Элси. «И-3» действительно закрыли на карантин, расследованием занялись ЦКПЗ и ФБР.

Спустя короткое время, переодевшийся и немного освежившийся, я появился в гараже точно ко времени отъезда. Меня поджидал Уилсон собственной персоной: квадратная челюсть, бифокальные очки, седеющая шевелюра. Сбив щелчком пылинку, он водрузил шоферскую фуражку себе на голову.

— В чем дело? — спросил я. — Куда подевался Томас?

— К сожалению, — отозвался Уилсон, — сегодня он не придет на работу. Впрочем, как и в последующие дни, согласно сообщению, которое он прислал утром.

— О, нет. Что случилось?

— Не припоминаете, чтобы вы ставили его в известность о своей причастности к сатанистам, господин Лидс?

— Я сатанист на два процента. А Ксавье весьма продвинут для почитателя дьявола. Он ни разу не заставлял меня никого жертвовать, разве что выдуманных кур. Что ж… — Я вздохнул. Очередная потеря в рядах прислуги. — Можно заказать шофера на день. Вчера у нас была длинная ночь. Тебе не обязательно работать спозаранку.

— Я не против, — ответил Уилсон. — Кто-то должен за вами присматривать, господин Лидс. Вы хоть немного поспали?

— Э-э…

— Понятно. А перед тем как попасть вчера в таблоиды, вам удалось съесть хоть кусочек за ужином?

— Уже успели опубликовать?

— В свежем выпуске «Мага» и на сайте «Сквокера» сегодня утром. Разоблачительная статья за авторством самой мисс Бьянки. Вы пропустили вчерашний ужин, а также обед, отговорившись тем, что не хотите портить аппетит перед свиданием.

Скорее я не хотел, чтобы меня стошнило из-за нервозности.

— Неудивительно, что завтрак показался таким вкусным.

Я потянулся к дверце внедорожника. Уилсон накрыл ладонью мою руку.

— Господин Лидс, не увлекайтесь спасением мира настолько, чтобы забыть о себе.

Он похлопал меня по руке и забрался на сидение водителя.

Внутри внедорожника сидела команда. Не было только Одри. Секунду спустя она вбежала в гараж в свитере и с шарфом на шее. После прочтения книги по криптографии новых аспектов не появилось. Знания усвоила Одри, как она и ожидала. Я был доволен, ведь очередной аспект означал дополнительную нагрузку. Лучше бы старые аспекты получали новые умения. Однако с Одри в команде работа сама по себе обрастала лишними сложностями.

— Одри, — произнес я, открывая перед девушкой дверь. — На дворе почти июнь. Шарф?

— Ну, — ухмыльнулась она, — какой смысл быть воображаемой, если нельзя игнорировать погоду?

Эффектным жестом Одри перекинула шарф через плечо и забралась в машину, растолкав локтями Джей Си.

— Женщина, если я пристрелю тебя — будет больно, — прорычал он. — Мои пули способны поражать межпространственную материю.

— А мои — залетать за угол, — парировала она. — И еще от них цветы растут быстрее.

Одри устроилась между Айви и Тобиасом, не позаботившись пристегнуться.

Дело оборачивалось весьма занимательно.

Мы выехали на проезжую часть. Раннее утро предвещало ясный день, до часа пик было еще далеко. Погрузившись в размышления, я смотрел в окно, пока не заметил, что Джей Си роется в сумочке Айви.

— Э-э… — произнес я.

— Не оборачивайся, — сказал Джей Си, оттолкнув руки Айви, когда ты попыталась вернуть сумочку.

Он вытащил зеркальце и с его помощью посмотрел через заднее стекло, не желая демонстрировать свой профиль.

— Ага, — произнес он. — Судя по всему, за нами хвост.

— Судя по всему? — переспросила Айви.

— Трудно сказать наверняка, — пояснил Джей Си, перемещая зеркальце. — У машины нет переднего номера.

— Думаешь, это она? — спросил я. — Киллер?

— Повторяю еще раз. Трудно сказать наверняка.

— Возможно, я кое-что придумала, — сказала Одри, постукивая пальцами по голове и содержащимся в ней знаниям. — Хочешь заняться взломом, Стив-О?

— Взломом? — повторила Айви. — В смысле, компьютерным взломом?

— Нет, квартирным. — Одри закатила глаза. — Давай напишу для тебя инструкции.

Я с любопытством пронаблюдал, как она набросала список инструкций и передала его мне. Бумага была воображаемой, хотя я не замечал разницы. Взяв листок и прочитав написанное, я воззрился на Одри.

— Доверься мне, — сказала она.

— Я прочитал для тебя только одну книгу.

— Этого достаточно.

Пару мгновений я изучал ее лицо, затем пожал плечами и вытащил мобильник. Стоило попробовать. Следуя инструкциям, я позвонил в ресторан, в котором поужинал, а вернее, заказал еду прошлым вечером. К счастью, утренняя смена уже начала работу, и незнакомый голос ответил:

— Алло?

Я продолжал действовать в соответствии с указаниями Одри.

— Вчера вечером вас посетила моя жена, но у нас в семье кое-что произошло, и ей пришлось убежать, не закончив ужин. Она так спешила, что по ошибке расплатилась не своей, а корпоративной кредитной карточкой. Я хотел бы узнать, нельзя ли снять платеж с другой карты?

— Почему нет, — ответила женщина. — Как ее зовут?

— Кэрол Вестминстер, — озвучил я псевдоним, который Зен использовала при бронировании.

Прошло несколько минут. Оставалось надеяться, что вчерашние чеки у них под рукой. Немного пошелестев бумагами, женщина вернулась к трубке и ответила:

— Пожалуйста, скажите имя владельца другой карты.

— А какой она воспользовалась?

— Картой «КиТраст». — Похоже, собеседница начала что-то подозревать. — Номер заканчивается на 3409.

— О! — воскликнул я. — Как раз та, что нужно! В любом случае, спасибо.

— Отлично, до свидания.

Голос женщины прозвучал раздраженно, и она повесила трубку. Я записал цифры в блокнот.

— И это вы называете взломом? — спросил Джей Си. — В чем прикол?

— Подожди и увидишь, — ответила Одри.

Я уже набирал номер службы поддержки банка. Пока звучала мелодия ожидания, мы свернули на южную автостраду. За моей спиной Джей Си с помощью зеркальца Айви наблюдал за предполагаемым хвостом. Аспект кивнул — наши преследователи не отставали.

Когда я наконец продрался через меню и предупреждения, что звонок, возможно, записывается, трубку взял мужчина с приятным голосом.

— Чем я могу вам помочь? — спросил он с южным акцентом.

— Хочу сообщить о краже кредитной карты, — ответил я. — Прошлой ночью нас ограбили, сумочка моей жены пропала.

— Понятно. Имя владельца карты?

— Кэрол Вестминстер.

— Номер карты?

— Не знаю. — Я старался говорить раздраженно. — Вы что, не слышали? Карту украли!

— Сэр, вам нужно всего лишь проверить онлайн…

— Я пытался! Вижу только последние четыре цифры.

— Вам нужно…

— Возможно, кто-то тратит мои деньги прямо сейчас! — перебил я. — У нас есть время препираться?

— Сэр, ваша карта защищена от мошенничества.

— Простите, простите, — сказал я спокойнее. — Я переволновался. Вы тут ни при чем. Я просто не знаю, что делать. Пожалуйста, вы ведь можете помочь?

Мужчина на другом конце линии выдохнул, словно перемена в моем тоне помогла ему избежать чрезвычайно неприятной ситуации.

— В таком случае просто скажите мне последние четыре цифры, — произнес он без прежнего напряжения в голосе.

— Компьютер выдает 3409.

— Хорошо, давайте посмотрим… Вам известен ПИН-код, мистер Вестминстер?

— Э-э…

— К карте привязан номер социального страхования^[11]?

— 805-31-3719, — уверенно проговорил я.

Последовала пауза.

— Он не совпадает с нашими записями, сэр.

— Но это мой номер социального страхования.

— Возможно, тот, что записан у нас, — номер вашей жены, сэр.

— Какая разница?

— Я не могу позволить вам производить какие-либо действия, пока не получу подтверждения личности, — ровно ответил мужчина с терпением, присущим тем людям, что целый день отвечают на звонки клиентов, которых стоило бы придушить.

— Вы уверены?

— Да, сэр. Мне жаль.

— Ну, полагаю, вы могли бы позвонить ей. Она на работе, а у меня нет под рукой ее социального номера.

— Это возможно. Имеющийся у нас номер телефона не изменился?

— Какой у вас номер? — спросил я. — Ее мобильник был в украденной сумочке.

— 555-626-9013.

— Проклятие! — ругнулся я, быстро записывая. — Это номер украденного мобильника. Тогда мне необходимо дозвониться в офис, когда она доберется до работы, и сказать, чтобы она связалась с вами сама.

— Отлично. У вас есть еще какие-либо вопросы, сэр?

— Нет. Спасибо.

Я повесил трубку и, развернув блокнот, продемонстрировал его остальным.

— Телефон убийцы.

— Круто, — произнес Джей Си. — Теперь можешь пригласить ее на свидание.

Я перевернул блокнот обратно и посмотрел на цифры.

— Знаете, я потрясен, как просто все оказалось в итоге.

— Первое правило дешифровки, — заговорила Одри. — Если не обязательно разгадывать шифр, не делай этого. Обычно люди защищены гораздо слабее, чем шифры, которые они применяют.

— И что мы будем с ним делать? — спросил я.

— Ну, во-первых, тебе нужно загрузить в мобильник одно маленькое приложение, — сказала Одри. — Джей Си, как думаешь, кто из трех компаний-конкурентов — наиболее вероятный наниматель убийцы?

— «Экселтек», — не задумываясь ответил Джей Си. — Они больше других доведены до отчаяния. Годы финансирования без видимых результатов. Инвесторы дышат им в затылок. Кроме того, сомнительная этика, в прошлом грешили промышленным шпионажем. Трижды подвергались расследованию, но убедительных улик не найдено.

— В материалах по делу есть номер мобильного их исполнительного директора, — сказала Одри.

Улыбнувшись, я занялся приложением, и через некоторое время мой мобильник был настроен отсылать ложные сообщения и звонки на телефон Зен от имени Натана Хейта, одного из владельцев «Экселтека».

— Скажи Уилсону, чтобы приготовился просигналить, — предупредила Одри.

Я объяснил Уилсону, что от него требуется, и набрал номер.

Один гудок. Два.

Взяли трубку.

— Слушаю, — раздался отрывистый женский голос. — В чем дело? Я занята.

Я сделал жест, и Уилсон громко просигналил.

Гудок послышался и на линии. Не осталось почти никаких сомнений: за нами следила Зен. Я нажал клавишу приложения, которая имитировала статические помехи на линии, и произнес пару фраз. Искаженную речь будет невозможно разобрать.

Зен выругалась и ответила:

— Мне плевать, что другие партнеры нервничают. Если постоянно действовать мне на нервы, дело не пойдет быстрее. Я отзвонюсь, как только что-то выясню. А до тех пор оставьте меня в покое.

Она повесила трубку.

— Самый странный взлом, с которым я сталкивался, — произнес Джей Си.

— Ты просто не знаешь, что такое настоящий взлом, — поддела его Одри. — Наверняка воображаешь себе чудиков за компьютерами. На самом деле современные взломщики, «хакеры», как их называет пресса, проводят дни на телефоне, стараясь выведать информацию.  

— Итак, теперь мы знаем, что она следит за нами, — проговорила Айви. — Также нам известно название компании-конкурента. Следовательно, можно сделать вывод, у кого труп.

— Нельзя сказать наверняка, — возразил я. — Но похоже на правду.

Я задумчиво побарабанил пальцами по мобильнику. Уилсон съехал со скоростной автострады и повел машину через деловую часть города.

— Что посоветуете?

— Не стоит хвататься за все сразу, — высказалась Айви. — Если это в наших человеческих силах.

— Согласен, — произнес Тобиас. — Стивен, если мы найдем доказательства того, что тело похитили люди «Экселтека», ЦКПЗ захочет проверить их офис.

— Мы и сами можем его проверить, — отозвался Джей Си. — Не вмешивая промежуточное звено.

— Я бы предпочел не совершать никаких откровенно противоправных действий, — ответил Тобиас.

— Не волнуйся, — успокоил его Джей Си. — Как пространственно-временной рейнджер я обладаю особыми полномочиями согласно коду 876 и в чрезвычайных ситуациях вправе не принимать во внимание местные законы. Послушай, дохляк, в конце концов нам придется перейти дорожку «Экселтеку». У меня предчувствие. Даже если они не хранят тело у себя, в их офисе найдется ниточка, ведущая к нужному месту.

— Дело того стоит, — добавила Одри. — Поддерживаю Джей Си. Вломимся к ним и повеселимся как следует.

Я откинулся на сидении, размышляя.

— Навестим коронера, — сказал я наконец. Айви и Тобиас согласно кивнули. — Я склоняюсь к тому, что, если мы найдем улики против «Экселтека», стоит устроить официальную проверку.

В моей голове начал формироваться план.

— Кроме того, — добавил я, — проникновение в офис «Экселтека» — не единственный способ выяснить, что им известно…

10

Машина катила по улицам просыпающегося города. Солнце полностью взошло, и фонари гасли один за другим, как слуги, склоняющиеся перед королем. Городской морг располагался рядом с больницей, в просторном офисном комплексе, который мог легко вместить три-четыре перспективные молодые интернет-компании. Мы миновали аккуратно подстриженные изгороди кустарников. На деревьях до сих пор висели рождественские гирлянды, дожидаясь начала нового сезона.

— Итак, — сказал мне Джей Си. — Ты готов?

— Готов? — переспросил я.

— Дохляк, у нас на хвосте убийца, — пояснил он. — Чей-то взгляд сверлит тебя меж лопаток — ты на прицеле. Она может спустить курок в любую секунду.

— Что за чепуха, — проговорила Айви. — Она не причинит нам вреда до тех пор, пока считает, что мы ведем ее к важной информации.

— Уверена? — спросил Джей Си. — Я вот нет. В любой момент ее наниматели могут решить, что в нашей работе на Йола нет ничего хорошего. Им может прийти в голову прекратить состязание и рискнуть — поискать ключ самостоятельно.

От его откровенных, беспристрастных слов я поежился.

— Ты просто не любишь, когда за тобой следят, — сказала Айви.

— Чертовски верно.

— Словечки!

— Послушай, — сказал Джей Си. — Зен располагает информацией, которая нам очень нужна. Ее пленение само по себе может оказаться тем самым доказательством. Мы знаем, где она, у нас кратковременное преимущество. Как думаешь, насколько хорошо у тебя получится провернуть быстрый незаметный отход?

— Не слишком хорошо.

— Все равно давай попробуем. — Джей Си указал вперед. — Видишь тот поворот на парковке? Кусты скроют нас от преследователей. Тебе необходимо выскочить из машины — не волнуйся, я помогу — а Дживс^[12] пусть остановится перед зданием рядом с изгородью. Мы возьмем Зен на мушку и из дичи превратимся в охотника.

— Опрометчиво, — заметила Айви.

Она была права, но, когда мы подъехали ближе к парковке, я принял решение.

— За дело, — сказал я. — Уилсон, на следующем повороте я выскользну из машины. Продолжай движение, словно ничего не произошло. Не замедляй скорость сильнее обычного. Припаркуйся прямо перед моргом и жди.

Уилсон отрегулировал зеркало заднего вида, чтобы встретиться со мной взглядом. Он не произнес ни слова, но я заметил в его глазах тревогу.

Пока Уилсон менял положение зеркала, мне удалось поймать отражение темного седана, ехавшего за нами. Я нащупал под пиджаком пистолет, который захватил с собой по настоянию Джей Си. Я не испытывал восторга от того, как оборачивалось дело. Лучше уж провести десять часов в закрытом помещении, разгадывая головоломку или взламывая сейф без замка. И почему в последнее время постоянно приходилось прибегать к пушкам?

Я передвинулся к дверце и, взявшись за ручку, опустился на корточки. Джей Си присел рядом и положил руку на мое плечо.

— Пять, четыре, три… — начал он обратный отсчет. Я сделал глубокий вдох. — Два… один!

Я приоткрыл дверцу как раз в тот момент, когда Уилсон сворачивал за кустарник. Джей Си подтолкнул меня в спину, каким-то образом направив мое падение так, что, приземлившись, я кувырком ушел в сторону. Все равно было больно. Под действием импульса поворачивающей машины дверца захлопнулась. Я перекатился к кустам и остался ждать на корточках до тех пор, пока не появились преследователи.

Как только их машина свернула вслед за Уилсоном, я пробрался сквозь кусты на другую сторону изгороди. Теперь меня и Зен разделяла низкая стена плотной листвы, тянувшаяся здесь вдоль всей парковки.

Я пригнул голову и двинулся вдоль кустарника, не отставая и не обгоняя машину Зен. Она миновала остановившегося Уилсона и поехала в другую часть парковки, видимо, чтобы не вызывать подозрений. Сквозь просветы в листве я наблюдал за мелькающей черной машиной: водитель скрывался в тени, но больше внутри никого не было. Машина остановилась совсем неподалеку от того места, где кончалась изгородь.

Впереди зашуршали кусты, из них вынырнул Джей Си с пистолетом на изготовку и присоединился ко мне.

— Молодец, — прошептал он. — Мы еще сделаем из тебя рейнджера.

— Все дело в том, как ты меня толкнул, — произнес я. — Направил меня точно туда, куда нужно.

— Сказал же, что помогу.

Я промолчал, так как слишком нервничал, чтобы продолжать разговор. Обнаружилось кое-что совершенно новое, выходящее за рамки предыдущей… системы. Чему еще я способен научиться, если один из аспектов станет направлять мои пальцы или шаги?

Я посмотрел сквозь изгородь и вытащил пистолет. Джей Си начал бурно жестикулировать, давая понять, чтобы я спрятал оружие на груди и не выставлял его напоказ перед проезжающими справа машинами. Затем он кивнул на просвет в кустах.

Глубоко вздохнув, я пробрался сквозь листву и преодолел небольшое расстояние до машины Зен. Джей Си не отставал. Около машины я замер на корточках.

— Готов? — спросил Джей Си.

Я кивнул.

— Палец на спусковой крючок, дохляк. Все по-настоящему.

Я снова кивнул, ладони вспотели. Пассажирское окно прямо над моей головой было открыто. Вскочив на ноги, я наставил пистолет на водителя.

Это была не Зен.

11

За рулем сидел темноволосый паренек лет восемнадцати в толстовке с капюшоном. Когда он увидел пистолет, его лицо стало белым как мел. Вскрикнув, он выронил бинокль, с помощью которого наблюдал за моим внедорожником. Никаких сомнений, это не Зен Ригби.

— В машину, дохляк, — приказал Джей Си, оглядев парковку. — На заднее сидение, чтобы он не смог тебя ухватить. Скажи ему вести себя тихо. Веди себя естественно.

— Руки, чтобы я их видел, — сказал я юноше, надеясь, что тот не заметит, как подрагивает пистолет. — Держи рот на замке.

Я открыл заднюю дверцу и скользнул внутрь, продолжая держать его на мушке.

Парень не шумел, но слегка поскуливал. Либо перепуган насмерть, либо очень хороший актер.

— Где Зен? — спросил я, приставив пистолет к его голове.

— Кто? — удивился он.

— Игры закончились. Где она?

— Я не… Я ничего не знаю… — Паренек и в самом деле начал плакать.

— Проклятие! — воскликнул Джей Си, стоящий у переднего стекла. — Думаешь, он притворяется?

— Понятия не имею, — ответил я.

— Нужно сходить за Айви.

— Нет.

Я не хотел оставаться с преследователем один на один и принялся изучать в зеркале заднего вида его заплаканное лицо. Кожа обитателя Средиземноморья… Тот же нос…

— Не убивайте меня, — прошептал юноша. — Я просто хотел выяснить, что вы с ним сделали.

— Ты брат Паноса, — догадался я.

Парень кивнул, по-прежнему всхлипывая.

— О, черт, — произнес Джей Си. — Неудивительно, что оказалось так легко заметить хвост. За нами следили двое: любитель и профессионал. Я идиот.

Меня прошиб холодный пот. Когда я звонил Зен, на линии был слышен гудок Уилсона, значит, она находилась неподалеку, но мы ее не засекли. Она оставалась невидимкой все это время.

Плохо наше дело.

— Как тебя зовут? — спросил я юношу.

— Дион.

— Что ж, Дион, я убираю пистолет. Если ты тот, за кого себя выдаешь, не стоит бояться. Ты сейчас пойдешь со мной. Если побежишь, закричишь или выкинешь еще что-нибудь в таком духе… Имей в виду, я позабочусь о том, чтобы тебя остановить.

Парень кивнул.

Я вылез из машины, убрал пистолет в кобуру и вытащил Диона наружу за плечо. Быстрый обыск показал, что юноша не вооружен, хотя явно считает себя кем-то вроде шпиона: фонарик, лыжная маска, бинокль, мобильник, который я забрал и отключил. Я повел его через парковку, прекрасно понимая, что такое поведение покажется весьма подозрительным любому наблюдателю. Однако благодаря подсказкам Джей Си я производил впечатление человека, который знает, что делает. Моя рука покоилась на плече паренька, я шагал уверенной походкой. Мы находились в правительственном комплексе. Оставалось надеяться, что любой, кто нас заметит, примет меня за копа.

В противном случае это будет не первый раз, когда разобраться со мной вызывают полицию. Думаю, у себя в участке они уже бились об заклад, когда в следующий раз придется иметь со мной дело.

Я затолкал Диона во внедорожник и тоже забрался внутрь, почувствовав себя немного увереннее под защитой темных стекол и в окружении остальных аспектов. Паренек скорчился на заднем сидении, вынудив Одри пересесть на колени к Тобиасу. Это произошло настолько неожиданно, что пожилой аспект чуть не подавился.

— Уилсон, пожалуйста, дай мне знать, если кто-нибудь приблизится, — сказал я. — Итак, Дион. Выкладывай. Зачем ты меня преследуешь?

— Они похитили тело Паноса, — ответил Дион.

— И под «они» ты подразумеваешь…

— «И-3».

— И с какой стати им делать что-то подобное?

— Информация, — пояснил юноша. — Вы знаете, что она была записана в его клетках? Все их секреты. Все те ужасы, которыми они собирались заниматься.

Я переглянулся с Джей Си, и тот в негодующем жесте прижал руку к лицу. Панос рассказывал семье о своих исследованиях. Чудесно. Джей Си убрал руку от лица и беззвучно прошептал: «Система безопасности — кошмар».

— И какими ужасами, по твоему мнению, собираются заниматься в «И-3»? — спросил я.

— Я… — Дион отвел взгляд в сторону. — Ну, знаете. Всякие корпоративные штуки.

— Например, отмена вольной пятницы^[13]? — предположила Одри.

Значит, Панос доверял брату не полностью. Я постукивал пальцами по подлокотнику. Семья полагала, что тело забрали Йол и его люди, чтобы информация не выплыла наружу, и, если честно, это было не так уж далеко от истины. Все-таки Йол планировал сжечь тело. Просто кто-то другой добрался до трупа первым.

— И ты преследуешь меня, — сказал я парню. — Почему?

— Сегодня утром весь интернет пестрит заголовками о вас, — ответил Дион. — Вы сели в машину к тому странному азиату, хозяину «И-3». Я решил, что вас наняли, чтобы взломать шифр из тела Паноса. Это же очевидно. Я имею в виду, вы же какой-то хакер-супершпион, так?  

— В точку, — произнесла Одри. — Стив-О, скажи ему, что так и есть.

Я промолчал, и она толкнула локтем Тобиаса. Одри до сих пор сидела у него на коленях.

— Скажи ему, дедуля.

— Стивен, — несколько неловко заговорил Тобиас, — мальчик кажется искренним.

— Он честен, — вставила свое слово Айви, изучая юношу. — Насколько я могу судить.

— Тебе следует немного его подбодрить, — сказал Тобиас. — Посмотри на беднягу. Похоже, он до сих пор думает, что ты собираешься его пристрелить.

И правда, Дион сцепил руки и опустил глаза, но продолжал дрожать.

Я смягчил тон.

— Меня наняли не для того, чтобы дешифровать информацию из тела. У «И-3» достаточно резервных копий всех их данных. Моя задача — найти труп.

Дион поднял голову.

— Тело забрали не люди из «И-3», — продолжил я. — Их вполне бы устроило, если бы его кремировали.

— Думаю, он тебе не верит, Стив, — заметила Айви.

— Послушай, — сказал я Диону. — Мне нет дела до того, что станется с «И-3». Я просто хочу убедиться, что информация из трупа не попадет в чужие руки. А что касается тебя, подождешь здесь.

— Почему…

— Потому что я не знаю, что с тобой делать.

Я бросил взгляд на Уилсона, и тот кивнул. Он присмотрит за пареньком.

— Пересядь вперед, — сказал я Диону. — Когда вернусь, поговорим обо всем очень подробно. А сейчас мне нужно проведать одного злобного коронера.

12

Маленький стерильный офис городской коронерской службы располагался в нескольких помещениях большого медицинского комплекса рядом с моргом. Формально Лиза предпочитала, чтобы ее называли «судебно-медицинским экспертом», и всегда была поразительно занятой для человека, который наверняка проводит большую часть времени за компьютерными играми.

Как только пробило восемь, я прошагал через лобби медицинского комплекса, заработав пристальный взгляд охранника, чьи габариты малость не соответствовали выделенному ему посту, и вежливо постучал в дверь коронерского офиса. Секретарь Лизы, вечно забываю его имя, встретил меня с явной неохотой.

— Она вас ждет, — произнес молодой человек. — Хотя я бы не сказал, что с нетерпением.

— Отлично. Спасибо…

— Джон, — подсказал Тобиас.

— …Джон.

Кивнув, секретарь сел обратно за стол и зашелестел документами. Я прошел через небольшой коридор в уютный офис, стены которого украшали внушительные дипломы. На стеклянной поверхности одного из них я успел заметить отражение странички «Фейсбука», когда Лиза выключила планшет и подняла на меня взгляд.

— Я занята, Лидс, — сказала она.

Лизе под шестьдесят. Она была одета в белый лабораторный халат поверх джинсов и розовой блузки на пуговицах. Из-за высокого роста Лизу всю жизнь спрашивали, играла ли она в школьной баскетбольной команде, и эти вопросы успели ей порядком надоесть.

— Я не займу много времени, — ответил я, прислонившись к дверному косяку и сложив руки на груди.

Отчасти я занял эту позицию для того, чтобы помешать Тобиасу беспрепятственно посылать обожающие взгляды в сторону Лизы. Никогда не понимал, что он нашел в этой женщине.

— Я не обязана ничего для тебя делать, — проговорила Лиза, повернувшись к компьютеру с таким видом, будто ее ждала гора работы. — Официально ты не работаешь ни над одним делом. По слухам, тебя решили больше не привлекать.

Это прозвучало слегка торжествующе. Айви и Джей Си переглянулись. В последнее время мои отношения с властями складывались не особенно гладко.

— Пропало одно из подотчетных тебе тел, — сказал я ей. — Это никого не волнует?

— Пропажа меня не касается. Я сделала свою работу. Смерть зафиксирована, личность установлена, вскрытия не требовалось. Ошибка морга. Поговори с ними.

Как бы не так. Меня никогда не пустят внутрь — у них нет нужных полномочий. А вот у Лизы есть, это ее отдел, неважно, что она говорит.

— Разве полицейские не обеспокоены проникновением? — спросил я. — Наверняка сержант Грейвс везде сует нос, пытаясь понять, как же произошел такой ужасный конфуз?

Лиза явно заколебалась.

— Ага! — воскликнула Айви. — Отличная догадка, Стив. Надави посильнее.

— Это твой отдел, — сказал я Лизе. — Неужели тебе не интересно, как провернули кражу? Я мог бы помочь.

— Каждый раз после твоей «помощи», Лидс, случается что-то плохое.

— По-моему, что-то плохое уже случилось.

— Ударь по ее больному месту, — подсказала Айви. — Напомни о грядущих хлопотах.

— Подумай о бумажной волоките, Лиза, — сказал я. — Пропало тело. Расследование, вопросы, вынюхивающие что-то посторонние, собрания, на которых тебе придется присутствовать.

Лизе не удалось полностью скрыть кислое выражение лица. Стоящая рядом Айви удовлетворенно ухмыльнулась.

— И все из-за тела, которому здесь вообще не место, — сказала Лиза, откинувшись на спинку кресла.

— Что ты имеешь в виду? — спросил я.

— Не было никаких причин хранить труп. Кин установила личность, подозрений о насильственной причине смерти не возникло. Я хотела передать тело выбранному семьей мастеру ритуальных услуг для бальзамирования. Но нет! Запрещено. Труп должен был оставаться у нас, и никто не удосужился объяснить мне, почему. Настояли с самого верха. — Лиза прищурила глаза. — А теперь заявился ты. Что такого особенного в том парне, Лидс?

С самого верха? Йол позаботился о том, чтобы оставить тело под замком. В этом был смысл. Если бы труп передали родственникам, пришлось бы принять беспрецедентные меры безопасности, что было равносильно объявить всему миру о его уникальности. Один звонок, чтобы запереть тело Паноса в морге, вызывает гораздо меньше подозрений.

Однако это не помогло.

— Придется поделиться кое-какой информацией, Стив, — сказала мне Айви. — Она уперлась рогом. Время играть по-крупному.

Я вздохнул.

— Ты уверена? — пробормотал я себе под нос.

— К сожалению, да.

— Одно интервью, — произнес я, встретившись взглядом с Лизой. — Один час.

Она подалась вперед.

— Пытаешься подкупить меня?

— Да, и?..

Лиза лениво постучала пальцем по столу.

— Я судмедэксперт. Меня не интересуют публикации.

— Я не говорил, что интервью будут брать у тебя, — пояснил я. — Можешь выбрать кого угодно — любого человека из медицинского сообщества, от которого тебе что-то нужно. Взамен он получит меня.

Лиза улыбнулась.

— Кого угодно?

— Да. Один час.

— Нет. Столько, сколько он захочет.

— Это может затянуться до бесконечности, Лиза.

— Как и список твоих раздражающих качеств. Выбирай: либо так, либо никак, Лидс. Я тебе ничем не обязана.

— Мы еще пожалеем об этом, верно? — вздохнул Тобиас.

Я кивнул, представив долгие часы, в течение которых какой-нибудь психолог будет копаться у меня в голове в надежде заработать себе имя. Очередное исследование в очередном журнале, в котором меня разберут по кусочкам и выставят на всеобщее обозрение, как какой-нибудь неизвестный вид морского огурца.

Но время поджимало, и нужно было или соглашаться, или объяснять Лизе, почему труп так важен.

— По рукам, — произнес я.

Лиза даже не улыбнулась. Для нее улыбка была слишком явным проявлением человеческих эмоций. Однако, когда, подхватив со стола связку ключей, женщина повела меня по коридору, она казалась удовлетворенной. Аспекты держались следом.

Заметно похолодало — мы направлялись к моргу. Сработал магнитный замок, открылась тяжелая металлическая дверь. Внутри сразу становилось понятно, почему Лиза выбрала работу коронера. Здесь царствовала холодная безразличность, а все эти хромированные поверхности наверняка напоминали Лизе о космическом корабле, который оставил ее на нашей планете.

Дверь за нами закрылась. Лиза замерла у стены, сложив руки на груди, готовая предотвратить любые сомнительные действия.

— У тебя пятнадцать минут, Лидс. Вперед.

Я осмотрел помещение: три металлических стола на колесиках, стойка с разнообразными медицинскими принадлежностями и ряды больших выдвижных ящиков для трупов во всю стену.

— Поехали, — сказал я четверым аспектам. — Я хочу знать, как вынесли тело.

— Еще не помешали бы доказательства причастности «Экселтека», — добавил Джей Си, исследуя комнату.

— Было бы замечательно их найти, — ответил я, — но вообще, давайте не будем опережать события. Может быть, труп не у них. Сосредоточьтесь на том, что нам известно. Нужно отыскать зацепки, с помощью которых мы выясним, как похитители завладели телом. Возможно, они приведут нас прямо к нему.

Аспекты согласно кивнули. Я медленно повернулся вокруг своей оси, окидывая взглядом всю комнату целиком, впитывая ее в подсознание. И закрыл глаза.

Мои галлюцинации заговорили.

— Окон нет, — сказал Джей Си. — Единственный выход.

— При условии, что потолочные плиты нельзя сдвинуть с места, — заметила Айви.

— Не выйдет, — ответил Джей Си. — Я видел технические требования к системе безопасности этого здания. Помните дело Коппервина? Ни подполов, ни воздуховодов. Ничего необычного в архитектуре.

— Оборудованием пользовались недавно, — произнес Тобиас. — Хотя я в нем не особенно разбираюсь. Стивен, тебе все-таки стоит заиметь собственного коронера.

— У нас есть Нгози, — подала голос Одри. — Судмедэксперт. Почему мы не взяли ее с собой?

«Из-за тебя, Одри, — подумал я. — Мое подсознание снабдило тебя важным умением и сделало частью команды».

Почему? Я скучал по дням, когда мог задать этот вопрос другому человеку. Когда в моей жизни появилась Сандра, все впервые обрело смысл.

— Помещение полностью защищено, — недовольно подвела итог Айви. — Возможно, кто-то из своих? Один из работников морга?

— Мог ли быть подкуплен один из работников? — Я открыл глаза и посмотрел на Лизу.

— Уже думала про это, — ответила она, не разжимая рук. — Но той ночью я покинула офис последней. Проверила, все ли в порядке, и выключила свет. Охрана уверяет, что ночью сюда никто не заходил.

— Тогда нужно побеседовать с охраной. Кто еще был здесь в тот день?

Лиза пожала плечами.

— Члены семьи. Священник. Их все время сопровождал кто-то из наших. В это помещение могу войти только я и еще двое лаборантов. Даже охранник не сможет проникнуть внутрь, не обратившись к одному из нас. Но все это не имеет отношения к делу, потому что, когда я уходила вечером, тело еще находилось здесь.

— Ты уверена?

— Да, мне нужно было записать кое-какие данные для оформления документов. Специально его проверила.

— Нужно снять отпечатки пальцев, — сказал Джей Си. — Нравится нам это или нет, скорее всего, придется зайти в участок.

Я кивнул.

— Полагаю, полиция уже провела судебную экспертизу.

— С чего ты взял?

Мы все посмотрели на Лизу.

— Э-э… ну, ведь совершено преступление.

— Украли труп, — сухо произнесла она. — Никто не пострадал, нет явных следов взлома, не украли ни цента. Официально полиция «работает» над делом, но послушай, что я скажу: этот труп им до лампочки и искать его они не собираются. Их больше волнует само проникновение, из-за которого они настроены спустить с кого-нибудь шкуру…

Лиза опустила руки и снова переплела их. Она пыталась оставаться невозмутимой, но была заметно встревожена. Айви кивнула мне, явно довольная, как хорошо я разобрался в поведении женщины. Что ж, это было совсем не трудно. Время от времени я подхватывал у аспектов какие-нибудь полезные навыки.

— Что с камерами наблюдения? — спросил Джей Си, изучая углы помещения. Я повторил вопрос, чтобы его услышала Лиза.

— Только в коридорах, — ответила она.

— Не маловато? — спросил я.

— Все здание под сигнализацией. Если кто-нибудь попытается вломиться, панель охраны засверкает, как рождественская елка. — Она скорчила гримасу. — Сигнализацию включали только по ночам, но теперь она уже два дня на круглосуточном режиме. Приходится обращаться за разрешением, чтобы просто открыть чертово окно…

Я посмотрел на членов команды.

— Стивен, — произнес Тобиас, — нам понадобится Нгози.

Я вздохнул. В принципе, съездить за ней и вернуться обратно не займет много времени.

— Знаешь, что? — Джей Си вытащил мобильник. — Давай-ка я ей наберу.

— Не думаю, что… — возразил я, но он уже начал звонить.

— Да, Ахмед, нужна твоя помощь. Что? Конечно, у меня есть твой номер. Нет, я не следил за тобой. Слушай, можешь найти Нгози? Откуда мне знать, где она? Может, в сотый раз моет руки. Нет, за ней я тоже не следил. — Опустив трубку, Джей Си наградил нас страдающим взглядом, затем снова поднес телефон к уху и через некоторое время продолжил: — Отлично. Давай устроим видеочат.

Мы с Тобиасом заглянули через плечо Джей Си и увидели, как на экране появилось лицо Калиани, веселое и взволнованное. Она помахала нам и повернула мобильник к Нгози, которая читала, устроившись на кровати.

Что рассказать о Нгози? Родом из Нигерии, темно-коричневая кожа, выпускница Оксфорда. Она настолько боялась микробов, что заметно отшатнулась, когда Калиани передала ей мобильник. Нгози покачала головой, и индианке пришлось встать рядом и держать перед ней телефон.

— Как дела? — спросила Нгози с резким нигерийским акцентом.

— Осматриваем место преступления, — ответил я.

— Приедете за мной?

— Вообще-то мы тут подумали, что… — Я засомневался и взглянул на Джей Си. — Не знаю, сработает ли это, Джей Си. Мы никогда не делали ничего подобного.

— Все же стоит попробовать, верно?

Я посмотрел на Айви: она была настроена скептически, но Тобиас лишь пожал плечами.

— Что мы теряем, Стивен? Иногда Нгози трудно вытащить из дома.

— Я все слышу, — подала голос нигерийка. — Это вовсе не трудно. Требуется только как следует подготовиться.

— Ага. Например, напялить костюм химзащиты, — съязвил Джей Си.

— Да ладно вам! — Нгози закатила глаза. — Я просто люблю, когда вокруг чисто.

— Чисто? — переспросил я.

— Очень чисто. Вы знаете, сколько ядовитых веществ ежедневно выбрасывается в воздух всеми этими машинами и фабриками? Куда, по вашему мнению, они деваются? Вы когда-нибудь задумывались, откуда появляется столько грязи на коже, если подержаться за перила при спуске в метро? И подумайте о людях. Они кашляют в кулак, вытирают свои сопливые носы, дотрагиваются до всех и каждого и…

— Мы поняли, Нгози.

Я посмотрел на Тобиаса, и тот ободряюще кивнул. Джей Си оказался прав: очень полезно, если аспекты обзаведутся мобильниками. Я взял у него телефон. На лице наблюдающей за мной Лизы появилась первая искренняя эмоция за все утро — восхищение. Может, она и не психолог, но мои… причуды пленяли любого врача.

Ну и ладно. Лишь бы она не слишком задумывалась, как много — или мало — времени осталось до конца выделенного мне пятнадцатиминутного срока.

— Попробуем поработать по телефону, — сказал я Нгози. — Мы в морозильнике. По общему мнению, вечером тело находилось здесь, но на следующее утро исчезло. На камерах наблюдения в коридоре ничего подозрительного.

Лиза утвердительно кивнула, когда я вопросительно взглянул на нее по поводу последней реплики.

— В самом помещении камер нет, но в здании серьезная система безопасности. Как же извлекли тело наружу?  

Нгози подалась вперед, по-прежнему не прикасаясь к мобильнику в руках Калиани, но воззрившись на меня с любопытством.

— Покажи мне комнату.

Я двинулся по кругу, сканируя мобильником помещение и ясно сознавая, что с точки зрения Лизы у меня в руках ничего нет. Пока я делал обход, Нгози напевала себе под нос мелодию из какого-то телешоу. Я не мог с точностью сказать, какого именно.

— Итак, — произнесла она через несколько минут, осмотревшись, — ты уверен, что тело пропало?

— Конечно, пропало, — ответил я, направив камеру на до сих пор открытый ящик.

— Что ж, провести стандартную процедуру довольно трудно, — сказала Нгози, — но сперва нам нужно ответить на вопрос, а нужно ли? Ты удивишься, если узнаешь, как часто якобы похищенные вещи попросту забывают или прячут где-то поблизости от места кражи. Если тело так сложно вынести из комнаты, может быть, оно ее никогда не покидало?

Я перевел взгляд на остальные ящики. Затем, вздохнув, отложил мобильник и начал открывать их все по очереди. Через несколько минут подошла Лиза и стала помогать.

— Мы уже это делали, — заметила она, но не стала препятствовать повторной проверке.

Только в трех ящиках покоились трупы, и мы тщательно изучили каждый из них. Ни один не был Паносом.

После этого я заглянул во все шкафы, чуланы и даже те ящички, что были слишком малы, чтобы вместить труп. Процесс занял много времени, но, если уж на то пошло, я остался доволен, когда он не принес результатов. Было бы не очень приятно обнаружить пару мешков с локтями и прочими частями тела.

Я отряхнул руки и вернулся к мобильнику с Нгози на экране. Калиани устроилась на кровати рядом с нигерийкой, и они болтали о том, что мне следовало поменьше работать и найти себе симпатичную девушку. Желательно, в своем уме.

— Что дальше? — спросил я.

— Локаровский принцип^[14], — проговорила Нгози.

— Который заключается в…

— В целом, — принялась объяснять Нгози, — принцип гласит, что после любого контакта или обмена остаются следы. У нас очень мало материала для анализа, потому что жертва была уже убита, когда ее похитили, и, по-видимому, плотно запакована. Но преступник оставил следы. Если бы нам удалось провести сбор образцов ДНК…

С надеждой взглянув на Лизу, я задал вопрос, но она лишь весело фыркнула в ответ. Дело и близко не настолько значительное, чтобы проводить подобные процедуры.

— Мы можем поискать отпечатки пальцев самостоятельно, — сказал я Нгози, — но от полиции ждать помощи не стоит.

— Начнем с наиболее очевидных контактных точек, — ответила она. — Пожалуйста, покажи мне ручку ящика.

Я поднес телефон вплотную к ручке ящика, в котором раньше находился труп Паноса.

— Хорошо, — раздался голос Нгози через минуту. — Теперь дверь.

Я прошел к выходу из комнаты мимо Лизы, которая посматривала на часы.

— Похоже, время на исходе, Нгози, — тихо сказал я.

— Мое мастерство не терпит спешки, — заметила она в ответ. — Особенно, когда приходится работать на расстоянии.

Я показал ей дверную ручку, не особенно понимая, что она ищет. Нгози попросила открыть дверь, чтобы осмотреть ее с другой стороны. Тяжелая дверь была устроена таким образом, чтобы закрываться за каждым покидающим помещение. Оказавшись в коридоре, я не смог открыть ее самостоятельно. Лизе пришлось воспользоваться ключом-карточкой.

— Время вышло, Лидс, — произнесла Лиза, когда я направил камеру на пластину замка с внутренней стороны дверного проема. — Тебе…

— Есть! — воскликнула Нгози.

Я застыл на месте и перевел взгляд на дверной проем. Не обращая внимания на окончание фразы Лизы, опустился на колени и попытался рассмотреть то, что мгновение назад заметила Нгози.

— Видишь следы пыли? — спросила она.

— М-м… нет.

— Приглядись. Кто-то приклеил туда полоску скотча, а затем содрал ее, но липкого вещества осталось достаточно, чтобы собрать пыль.

Подошла Лиза.

— Ты слышал, что я сказала?

— Скотч, — произнес я. — У тебя есть скотч?

— Зачем тебе…

— Эй! — позвал Джей Си из глубины помещения, приподняв со стойки моток прозрачного скотча.

Я бросился мимо Лизы за скотчем, схватил его и поспешил обратно. Джей Си пришлось положить на место воображаемую копию мотка скотча, чтобы я смог увидеть настоящую. Я заклеил замочную пластину прозрачной полоской и вышел в коридор.

Дверь закрылась с глухим ударом, скрывшим несостоявшийся щелчок. Я толкнул дверь, и она распахнулась без помощи изнутри.

— Мы знаем, как проникли в помещение, — объявил я.

— И? — спросила Лиза. — Мы и так знали, что они как-то проникли внутрь. Какой толк от этого знания?

— Отсюда следует, что преступник — наверняка один из тех посетителей, что побывали здесь днем, накануне пропажи тела. Возможно, последний из них? У него была подходящая возможность заклеить дверь, и риск того, что кто-то заметит скотч в течение дня, минимален.

— Я почти не сомневаюсь, что заметила бы, будь замок заклеен, — сказала Лиза.

— Разве? С магнитным ключом не нужно ничего крутить или поворачивать. Для тебя естественно просто толкнуть дверь и подождать, пока она плавно распахнется.

Мгновение Лиза размышляла и наконец признала:

— Вполне вероятно. Но кто это сделал?

— Кто заходил сюда в тот день последним?

— Священник. Мне самой пришлось впускать его. Было поздно, остальные разошлись по домам, но я задержалась на работе.

— Не могла не доиграть в «Солитер»^[15]? — спросил я.

— Заткнись.

Я улыбнулся.

— Ты узнала священника?

Лиза покачала головой.

— Но он был в списке посетителей, и его удостоверение личности не вызвало подозрений.

— Обзавестись фальшивым удостоверением личности — мелочь по сравнению с тем, что поставлено на карту, — сказала Айви.

— Возможно это тот, кого мы ищем, — обратился я к Лизе. — Пойдем, хочу перекинуться парой слов с охранником.

Пока Лиза отклеивала скотч, я поблагодарил Нгози за помощь, выключил камеру и бросил мобильник обратно Джей Си.

— Отличная работа, — похвалила его Айви, улыбнувшись.

— Спасибо, — ответил Джей Си, пряча телефон в один из накладных карманов своих штанов. — Конечно, это не совсем телефон. Это временной гиперпространственный…

— Джей Си, — перебила Айви.

— Чего?

— Не порть момент.

— О-о. Ладно, не буду.

13

По пути я зашел в туалет. На самом деле посетить его требовалось не мне, а Тобиасу.

Туалет оказался чистым, что я всегда ценил. Дозаторы с мылом были полны, на зеркале — ни пятнышка, а на двери даже висел маленький график, в котором расписывались уборщицы в конце смены. Пока Тобиас заканчивал свои дела, я сполоснул руки, разглядывая себя в зеркале.

Из зеркала на меня смотрело ничем не примечательное лицо. Я никогда не оправдываю ожиданий. Некоторые воображают меня ученым со странностями, другие представляют какого-то киноактера. В действительности я довольно вежливый мужчина за тридцать, совершенно обычный.

В некоторой степени я похож на Белый зал. Чистый лист бумаги. Все качества характера достаются аспектам. Я очень стараюсь не выделяться. Потому что я не псих.

Высушив руки, я подождал, пока освежится Тобиас. Присоединившись к остальным в коридоре, мы направились к посту охраны, который представлял собой круглый стол с отверстием в центре. Такие столы можно найти в любом торговом центре под вывеской «Информация». Я подошел ближе и удостоился внимательного взгляда охранника: он словно принял меня за кусок пиццы и решал, как долго тот провалялся в холодильнике. Охранник не спросил, зачем я пожаловал. Лиза уже позвонила ему, попросив подготовить видеозапись с камер безопасности.

Для такого здоровяка стол был слишком маленьким. Когда охранник наклонялся вперед, внутренняя кромка стола впивалась ему в живот. У меня возникла ассоциация со сдавленной виноградиной.

— Ты тот чокнутый, да? — спросил мужчина низким баритоном.

— Вообще-то, это не совсем верно, — ответил я. — Видите ли, стандартное определение умопомешательства…

Охранник наклонился еще сильнее, и я пожалел бедный стол.

— Ты вооружен.

— Э-э…

— Я тоже, — тихо предупредил он. — Не пытайся ничего выкинуть.

— Да ла-а-адно, — протянула Айви за моей спиной. — Ненормальный мужик, заправляющий на посте охраны.

— Мне он нравится, — проговорил Джей Си.

— Еще бы.

Охранник медленно поднял флешку.

— Видеозапись здесь.

Я забрал ее.

— Вы уверены, что в ту ночь была включена сигнализация?

Мужчина кивнул. Его рука сжалась в кулак, будто мой глупый вопрос был настолько оскорбительным, что я заслуживал немедленной взбучки.

— М-м, Лиза сказала, что теперь вы оставляете сигнализацию включенной и днем? — спросил я, косясь на кулак.

— Я его поймаю, — сказал охранник. — Никто не смеет вламываться в мое здание.

— Два раза подряд, — добавил я.

Охранник окинул меня взглядом.

— Никто не смеет вламываться в ваше здание два раза подряд. Ведь однажды это уже произошло, — пояснил я. — Хотя… возможно, это уже случилось дважды, так как в первый раз преступник приклеил на дверь скотч. Но вы, наверное, назовете это скорее проникновением, чем взломом.

— Не хами и не вздумай безобразничать, — ткнул в меня пальцем охранник. — Иначе получишь по морде так, что парочка твоих личностей окажется в соседнем штате.

— Ой-ой-ой, — отозвалась Одри, листая журнал, который обнаружила на столе. — Спроси его, раз уж он такой наблюдательный, почему не заметил, что у него ширинка расстегнута?

Я улыбнулся и направился к выходу. Лиза наблюдала, как я ухожу, стоя в дверях офиса.

Оказавшись снаружи, я вытащил флешку и пошел вдоль стены здания. Уилсон ждал меня в машине, и я помахал ему. Братец Паноса угрюмо потягивал лимонад на переднем пассажирском сидении.

В сопровождении аспектов я обогнул здание, чтобы хорошенько осмотреть его снаружи. Маленькие окна, пожалуй, достаточного размера, чтобы протиснуться внутрь. Пожарная лестница отсутствует. Я приблизился к запасному выходу: надежно заперто. Но я все равно подергал изо всех сил.

— Кто-то выдал себя за священника и проник внутрь, чтобы осмотреть тело и приклеить скотч, — сказал я. — Ночью похитители вернулись за трупом. Но почему просто не взять образец клеток, оказавшись в одной комнате с трупом в первый раз?

Я взглянул на аспектов, которые, по всей видимости, были сбиты с толку.

— Думаю, они понятия не имели, в какой части тела искать измененные клетки, — наконец произнес Тобиас. — В теле огромное количество клеток. Откуда им знать, где именно скрыта нужная информация?

— Может быть. — Я недовольно сложил руки на груди.

«Что-то мы упустили, — подумал я. — Что-то очень важное во всей этой истории. И…»

Дверь запасного выхода распахнулась. В проеме отдувался и сверлил меня взглядом охранник. Его рука замерла на пистолете.

— Просто хотел проверить, — произнес я, изучая дверной проем. Трюк со скотчем здесь не сработал бы, на двери засов. — Кстати, хорошая реакция.

Охранник наставил на меня палец.

— Не беси меня.

Он с грохотом захлопнул дверь. Я пошел дальше в поисках других выходов и, завернув за угол, попал в маленький переулок между этим зданием и соседним. Дойдя почти до середины переулка, я услышал за спиной тихий щелчок.

Мы с аспектами обернулись. Рядом с большим мусорным баком в безобидной позе стояла Зен Ригби. Одна ее рука скрывалась в бумажном пакете.

— «ЗИГ-Зауэр», модель П239^[16], — тихо проговорил Джей Си, не отрывая глаз от пакета, в котором, несомненно, был пистолет.

— Ты можешь определить марку оружия по звуку взводимого курка? — спросила Айви.

— В общем, да, — ответил он. — А как же иначе!

Тем не менее выглядел Джей Си смущенным и бросал на меня виноватые взгляды. Он считал, что должен был заметить подкрадывающуюся к нам Зен. Однако он видел и слышал только то, что видел и слышал я сам.

— Мистер Лидс, — произнесла женщина.

Как и прошлым вечером, она была одета в брючный костюм и белую блузку. Темнокожая, небольшого роста, прямые волосы, брюнетка, не носит украшений.

Я наклонил голову в ее сторону.

— Избавьтесь от пистолета, — сказала Зен. — Пожалуйста, будьте внимательны и осторожны, мы ведь хотим избежать неприятных последствий.

Я бросил взгляд на Джей Си.

— Подчиняйся, — сказал он, хоть и с неохотой. — Скорее всего, она не станет убивать нас прямо здесь.

— Скорее всего? — повторила, побледнев, Одри.

Я медленно вытащил пистолет, наклонился и, положив его на землю, пинком отправил подальше. Зен улыбнулась, по-прежнему удерживая бумажный пакет так, чтобы можно было легко меня пристрелить .

— Вы звонили мне сегодня, — проговорила она. — Хитрость, достойная похвалы. Полагаю, с целью выяснить, слежу я за вами или нет?

Я кивнул, держа руки по швам и учащенно дыша. Слишком часто я стал попадать в подобные ситуации. Я не солдат и не коп, поэтому не испытываю уверенности под обстрелом. Мне ужасно не нравилось, когда мне угрожали оружием.

— Контролируй ситуацию, дохляк, — послышался голос стоящего рядом Джей Си. — Прощаются с жизнью всегда те, кто теряет контроль. Не позволяй эмоциям влиять на развитие событий.

— А теперь, — сказала Зен, — ту флешку, пожалуйста.

Я моргнул. Флешка…

Она думала, что на флешке ключ, с помощью которого можно расшифровать информацию Паноса. Как же для нее выглядит ситуация в целом? Меня нанял Йол, я всю ночь работал, потом с утра пораньше помчался к коронеру и вышел из здания с флешкой.

Зен посчитала, что я обнаружил что-то важное. Айви рассмеялась, хотя Джей Си казался обеспокоенным. Я посмотрел на него.

— Если она будет думать, что получила то, что ей нужно, — сказал он тихо, — у нас серьезные проблемы. Если отдашь флешку, никуда с ней не ходи.

Я попятился от Зен, по-прежнему сжимая руки по швам, пока не уткнулся в стену здания. Женщина изучала меня. Наверняка у нее пистолет с глушителем, но выстрел все равно получится достаточно громким. Мы находились в относительно оживленном месте, и она не могла не принимать это во внимание.

Мое сердце колотилось как сумасшедшее. Контролировать ситуацию. Может, втянуть ее в разговор?

— Кого ты заставила вырядиться священником?

Зен нахмурилась и наставила на меня пакет с пистолетом.

— Я попросила вежливо, мистер Лидс.

— А я не собираюсь ее тебе отдавать, — ответил я. — По крайней мере, пока не узнаю, как ты провернула похищение. Это моя причуда. Уверен, ты в курсе, что я склонен к причудам.

Зен засомневалась, оглянулась по сторонам.

«Высматривает аспектов», — подумал я.

Имея со мной дело, люди поступали так неосознанно.

— Отлично, — сказала Айви. — Упоминание о психических заскоках всегда выбивает из колеи.

«Думай, думай, думай».

Я откинул голову назад и стукнулся об окно за спиной.

Замерев на секунду, я начал биться затылком о стекло, окно задребезжало.

Через мгновение Зен оказалась рядом и, грубо схватив за плечо, оттащила меня подальше. Она заглянула в окно, явно никого не увидела и повалила меня на землю.

— Я не слишком терпелива, мистер Лидс, — тихо произнесла она.

Меня подмывало отдать ей флешку, но я сдержался, подавляя беспокойство и страх.

«Держись. Еще совсем чуть-чуть».

— Ты ведь понимаешь, что все бессмысленно, — солгал я ей. — Панос уже распространил информацию в интернете. Бесплатно, в свободном доступе.

Зен презрительно фыркнула.

— Нам известно, что «И-3» предотвращало все подобные попытки.

Так он и правда хотел это сделать? И… они ему не позволяли?

Убийца вдавила пистолет в мой живот. За ее спиной распахнулось окно.

— Лидс! — заорал охранник. — Ты псих! Смерти ищешь? Я тебя придушу… Эй! Что тут происходит?

Встретившись со мной взглядом, Зен отпрянула и скрылась за углом. Я откинулся на спину, а охранник продолжал орать, высунувшись из окна:

— У нее что, был пистолет? Черт тебя побери, Лидс! Чем ты тут занимался?

— Пытался выжить, — устало ответил я, посмотрев на аспектов. — Уходим?

— И быстро, — добавил Джей Си.

Мы покинули охранника и направились к машине. По дороге я подобрал свой пистолет. Зен нигде не было видно. Забравшись на заднее сидение внедорожника, я дал Уилсону знак трогать.

Когда мы вырулили на проезжую часть, я так и не почувствовал себя в большей безопасности.

— Не могу поверить, что она решилась на такое, — сказала Айви. — Практически у всех на глазах, без убедительных доказательств, что мы обладаем тем, что ей нужно.

— Скорее всего, ей приказали разобраться с нами, — произнес Джей Си. — Она профессионал и не стала бы действовать так опрометчиво без давления сверху. Доложила нанимателям, что, возможно, у нас что-то есть, и ей приказали не медлить. 

Я кивнул, пытаясь отдышаться.

— Тобиас, что нам известно об «Экселтеке»? — спросила Айви, принимая руководство на себя.

— В материалах Йола содержались основные сведения, — ответил Тобиас. — Биотехнологическая компания, во многом схожая с «И-3», но гораздо более… активная, скажем так. Основана пять лет назад, быстро поняли, что их основной продукт — лекарственные препараты для нормализации симптомов болезни Паркинсона. К своему сожалению, годом позже обнаружили, что компания-конкурент выпустила гораздо лучшую альтернативу. Препараты «Экселтека» стали никому не нужны. Принадлежит десяти инвесторам, самый крупный из которых — тот, от чьего имени звонил Стивен, — занимает пост исполнительного директора и председателя правления. Все инвесторы рискуют огромными суммами. Последние три разработки провалились. Ведется расследование по подозрению в мошенничестве на зарубежных фабриках. Одним словом, они в отчаянии.

Я кивнул, успокоившись под голос Тобиаса. Затем вставил флешку в ноутбук, запустил видео на десятикратной скорости и переставил ноутбук на пол, чтобы можно было следить за происходящим на экране вполглаза. Тобиас, часто самый наблюдательный из всех аспектов, подался вперед, чтобы не пропустить ни одной детали.

Впереди между Уилсоном и Дионом завязался непринужденный разговор о том, как живется юноше. Дрожь, после того как мне угрожали пистолетом, наконец начала проходить, и я начал критически оценивать ситуацию. Уилсон свернул на автостраду. Он знал меня достаточно хорошо, чтобы понять: мне требовалось время прийти в себя, конкретные указания, куда ехать, я дам позже.

Дион скосил глаза на зеркало заднего вида, но, поймав мой встречный взгляд, покраснел, сгорбился на сидении и продолжил отвечать на вопросы Уилсона насчет школы. Парень недавно закончил школу и осенью готовился поступать в колледж. Было трудно устоять перед обаянием приветливого дворецкого, и Дион общался весьма охотно. Уилсон смог найти общий язык со мной, поэтому разговорить обычного человека для него не составляло труда.

— Наверняка это было впечатляющее зрелище, — произнес Уилсон в ответ на описание какой-то недавней гонки. — А теперь, прости, что прерываю беседу, но нужно уточнить у господина Лидса, куда бы он хотел отправиться.

— А вы еще не знаете? — спросил сбитый с толку Дион. — Куда же мы все это время ехали?

— Катались кругами, — ответил я. — Мне требовалось время подумать. Дион, брат жил вместе с тобой и матерью, верно?

— Да. Ну, вы понимаете, греческие семьи…

Я нахмурился.

— О чем ты?

— Мы крепко держимся друг за друга, — пожал плечами Дион. — Съехать и жить отдельно… так просто не принято. Черт, я вообще думал, что Панос останется с нами даже после свадьбы. Невозможно противиться греческим семейным узам.

Ключ к трупу Паноса вполне мог находиться в доме его семьи. В крайнем случае, отправившись туда, мы дадим понять Зен, что до сих пор что-то ищем, и, возможно, она решит на некоторое время оставить нас в покое.

— Поехали туда, Уилсон, — сказал я. — Хочу поговорить с членами семьи.

— Я и есть член семьи! — воскликнул Дион.

— С остальными членами семьи, — уточнил я и, вытащив телефон, стал набирать номер. — Погоди минутку.

Через несколько гудков мне ответили.

— Йо, чувак, — поприветствовал Йол.

— Мне кажется, эта фраза уже не считается крутой, Йол.

— Значит, я это исправлю, чувак.

— Я не… Знаешь что, неважно. Я почти уверен, что наши плохие парни — из «Экселтека».

— Хм-м-м. Как неудачно. Я надеялся, это кто-то из двух других. Подожди, выйду, чтобы мы могли поговорить.

— У меня были сомнения, разрешат ли тебе вообще ответить на звонок, ты ведь под карантином.

— Как меня все достало, — пожаловался Йол, и я услышал звук закрывающейся двери. — Но я выбил себе немного свободы, так как нахожусь всего лишь под карантином, а не под арестом. Мне разрешили организовать здесь мобильный офис, но никто не может ни войти, ни выйти из здания, пока федералы не убедятся, что угрозы заражения нет.

— С тобой хотя бы можно поговорить.

— В какой-то степени. Это так раздражает, чувак. Как мне давать интервью? Вышел новый альбом!

— Изоляция только добавит таинственности твоему звездному образу, — подбодрил его я. — Можешь рассказать что-то еще об «Экселтеке»?

— Все, что известно, в тех материалах, — ответил Йол. — От «Экселтека» сплошные неприятности. Я как чувствовал, что это они. Мы поймали их шпионов, которые пытались проникнуть в компанию под видом устраивающихся на работу инженеров.

— Йол, они наняли киллера.

— О котором ты тогда упомянул?

— Да. Она подстерегла меня в переулке, угрожала оружием.

— Проклятие!

— Я не собираюсь сидеть и ждать, чтобы это повторилось, — сказал я. — Поэтому скоро пришлю тебе по электронной почте список инструкций.

— Инструкций? — переспросил Йол. — Что еще за инструкции?

— Чтобы меня не прикончили, — пояснил я и забрал у Тобиаса ноутбук. — Йол, я не могу не спросить: что ты скрываешь от меня по этому делу?

На линии наступила тишина.

— Йол…

— Мы его не убивали. Клянусь.

— Но вы следили за ним, — сказал я. — Мониторили его компьютер. Разумеется, иначе откуда у тебя сведения о его активности в интернете за последние месяцы, которые нужно было только распечатать перед моим приездом?

— Да, — признал Йол.

— И он пытался поделиться информацией, — добавил я. — Распространить все детали проекта в интернете.

Дион развернулся на переднем сидении и теперь пристально наблюдал за мной.

— Некоторым инженерам пришлось не по душе мое появление, — объяснил Йол. — Они посчитали, что компания продалась. Панос… не осознавал последствий. Парень был готов выложить исследование на всеобщее обозрение, чтобы любой террорист мог его прочитать. Я не понимаю таких людей, со всей этой пропагандой открытого исходного кода и WikieLeaks^[17].

— После этих слов мне очень трудно поверить, что ты просто не избавился от него, — сказал я.

От лица Диона отхлынула вся краска.

— Я не занимаюсь подобными делами, — огрызнулся Йол. — Ты хоть представляешь, во что может вылиться для компании расследование убийства?

Мне очень хотелось ему верить. В какой-то степени это было необходимо. С другой стороны, все легко могло закончиться для меня так же печально, как и для Паноса.

— Просто выполни инструкции из моего письма, — сказал я Йолу и повесил трубку.

Не обращая внимания на Диона, я занялся инструкциями. Сбоку на экране по-прежнему продолжало проигрываться видео с камер наблюдения. Одри встала за моим сидением и, заглянув через плечо, стала следить за тем, что я печатаю.

— Тебе стоит пристегнуться, — заметила Айви.

— Если мы разобьемся, уверена, Стив-О придумает мне парочку ужасных шрамов, — ответила Одри и указала на текст на экране. — Распространить слухи? Об «Экселтеке»? Мы подтолкнем их к еще более отчаянным поступкам.

— На это я и рассчитываю.

— За нашими головами начнется большая охота! — воскликнула Одри. — Что у тебя вообще на уме?

Не ответив, я закончил письмо и отправил его Йолу.

— Дион, — сказал я, все так же поглядывая на видео, — твоя семья религиозна?

— Мама — да, — донесся его голос с переднего сидения. — Я атеист.

Паренек проговорил последние слова с упрямством, словно в прошлом ему приходилось отстаивать свою позицию.

— А Панос?

— Тоже атеист, — ответил Дион. — Конечно же, мама отказывалась это признавать.

— Кто ваш семейный священник?

— Отец Франгос. А что?

— Я считаю, кто-то прикинулся им в тот день, когда вы посещали морг и осматривали останки твоего брата. Или же отец Франгос причастен к похищению трупа.

Дион фыркнул.

— Да ему под девяносто лет. Он такой благочестивый, что, когда мать сказала ему о моем решении следовать по стопам брата, постился и молился за меня тридцать шесть часов. Тридцать шесть часов! Мне кажется, мысль об умышленном нарушении одной из заповедей попросту убьет его на месте.

Похоже, паренек переборол страх по отношению ко мне. Отлично.

— Спроси, что он думает о брате, — проговорила Айви с заднего сидения.

— Вроде бы тот ему нравился, — пробормотал Джей Си.

— Неужели? Это твои собственные выводы. Стив, я хочу услышать мнение о Паносе, не имеющее отношения к информации Йола. Разговори мальчика, будь добр.

— Кажется, — сказал я Диону, — тебе не особенно нравится компания, на которую работал твой брат?

— Все было неплохо, пока они не превратились в корпорацию, — ответил Дион. — Ложь, вымогательства. Все закрутилось вокруг денег.

— В отличие от любой другой работы, где никто и никогда не помышляет о деньгах, — подколола Одри.

— Твой брат продолжал работать в «И-3», — заметил я, не обращая внимания на ее комментарий. — Значит, не слишком переживал по поводу перемен в компании. Думаю, он был не прочь немного заработать.

Дион извернулся на сидении и удостоил меня взглядом, которым можно было вскипятить воду.

— Паноса никогда не волновали деньги. Он оставался там только из-за их ресурсов.

— Получается… ему требовалось оборудование «И-3». А следовательно, и их деньги.

— Да, но дело вовсе не в деньгах. У моего брата были грандиозные планы. Он хотел лечить болезни. Он занимался тем, о чем другие, предатели, по-другому не скажешь, даже не догадывались. Он… — Осекшись, Дион тут же отвернулся и больше не поддавался на дальнейшие попытки разговорить его.

Я посмотрел на Айви.

— Тут пахнет серьезным обожанием, — сказала она. — Подозреваю, если бы ты продолжил расспросы, то выяснил, что Дион собирается изучать биологию и хочет пойти по стопам брата. Философия, манеры… Наблюдая за младшим братом, мы можем многое узнать о самом Паносе.

— Выходит, Панос  — то еще кусок д... — подал голос Джей Си.

— Как бы там ни было, — перебила Айви, — если Панос и правда работал над проектом, о котором не знали даже Гарвас и остальные, возможно, именно за этим секретом на самом деле охотится Йол.

Я кивнул.

— Стивен, — привлек мое внимание Тобиас, указывая на экран ноутбука. — Тебе стоит взглянуть.

Я подался вперед и перемотал видеозапись. Тобиас, Одри и Джей Си сгрудились вокруг, не обращая внимания на жалобы Айви насчет ремней безопасности. Теперь видео проигрывалось на обычной скорости, и на маленьком экране я увидел, как кто-то выходит из туалета медицинского комплекса.

Уборщица. Везя за собой большой мусорный контейнер на колесиках, она приблизилась к двери в коронерский офис, открыла ее и вошла внутрь.

— Кого-нибудь в целом мире еще волнует безопасность? — вопросил Джей Си, ткнув пальцем в экран. — Посмотрите-ка на охранника! Он на нее даже не взглянул.

Я поставил видео на паузу. Камера была расположена таким образом, что, даже перемотав и снова остановив запись, уборщицу не удавалось рассмотреть как следует.

— Небольшого роста, женщина, темноволосая, — проговорил Тобиас. — Больше ничего не могу сказать. А вы?

Джей Си и Одри отрицательно помотали головами. Я остановил запись, чтобы в кадр попал охранник: это был не тот, которого мы видели. Парень помельче сидел на посту и читал книжку в мягком переплете. Перематывая видео, я попытался выяснить, как уборщица попала в здание, но, судя по всему, она воспользовалась черным ходом. Мне удалось поймать момент, когда охранник нажимал на кнопку, чтобы, скорее всего, открыть заднюю дверь, когда в нее кто-то позвонил.

Ускорив запись, мы просмотрели, как уборщица покидает коронерский офис и заходит в каждое помещение дальше по коридору. Кто бы ни была эта женщина, она понимала, что не стоит нарушать привычный распорядок. Быстро убравшись в других офисах, она скрылась в глубине коридора. Большой мусорный контейнер исчез вместе с ней.

— Никаких сомнений, в этом контейнере можно спрятать труп, — сказал Джей Си. — А ведь, насколько я помню, охранник говорил, что никто не заходил в тот офис!

— Уборочный персонал обычно считается «никем», — заметил Тобиас. — К тому же, дверь в сам морг закрыта. Лиза сказала, что даже охранник не может попасть внутрь, так что туда уборщица наверняка не заходит. По крайней мере, без присмотра.

— На флешке есть запись других ночей? — спросила Одри.

— Хорошая идея.

Я поискал и нашел видео с двух предыдущих ночей. Мы просмотрели его и обнаружили, что каждую ночь, примерно в то же время, уборщица действовала по схожему сценарию. Разве что контейнер для мусора был меньше, и явно приходила другая женщина: такого же телосложения, но с более светлыми волосами.  

— Итак, — подытожила Одри. — Сначала они подменили священника, а затем и уборщицу.

— Такого не может быть, — сказал Джей Си. — Протокол должен исключать подобные ситуации.

— И что там за протокол? — усомнилась Одри. — Это не какое-нибудь сверхсекретное здание с повышенной системой безопасности, Джей Си. Год за годом ничего не происходит, конечно, проявляется небрежность. К тому же, те, кто все это провернул, хорошо соображают: фальшивое удостоверение личности, соблюдение графика уборщицы, та же униформа. Она даже убралась во всех офисах, чтобы ни у кого не возникло подозрений.

Я снова запустил видео с похитительницей, гадая, не Зен ли это собственной персоной. Телосложение подходящее. Что там раньше сказала Одри? Обычно люди защищены гораздо слабее, чем шифры, а в данном случае, меры безопасности, которые они применяют. Все случившееся можно было предотвратить, если бы охранник обратил внимание на уборщицу. Но он этого не сделал, да и с какой стати? В тех офисах и красть нечего.

Кроме трупа, в котором спрятано смертельно опасное оружие.

Я подавил зевок, когда мы наконец добрались до жилых районов. Эх, а я надеялся урвать немного времени и вздремнуть, пока мы едем. Даже полчасика пошли бы мне на пользу. Теперь точно не получится. Я ответил на письмо Йола, что да, я действительно хочу довести «Экселтек» до белого каления, и что да, я знаю, что делаю. Очередная порция инструкций его, похоже, успокоила.

Мы остановились у старомодного одноэтажного дома, выкрашенного белой краской и увитого плющом, с аккуратно подстриженным газоном. Атмосфера ухоженности уравновешивала тот факт, что дом — обшитый сайдингом, с маленькими окнами, без крытого гаража — видел свой расцвет лет сорок назад.

— Вы ведь не собираетесь причинить вред моей семье? — спросил Дион с переднего сидения.

— Нет, — ответил я. — Но, наверное, тебе придется пережить небольшой позор.

Дион забурчал.

— Пойдем, представишь меня, — добавил я, толкнув дверцу. — Мы заодно. Обещаю, что, когда найду тело твоего брата, не позволю «И-3» сделать с ним ничего скверного. Вообще-то, если хочешь, даже разрешу тебе наблюдать за кремацией, и у «И-3» не будет шанса добраться до трупа.

Дион лишь вздохнул, но выбрался вслед за мной из машины и зашагал к дому.

14

— Будь начеку, — сказал я Джей Си, пока мы шли к дому. — Не забывай, Зен бродит где-то поблизости.

— Возможно, нам лучше вызвать подкрепление, — ответил Джей Си.

— Очередные рейнджеры-спасатели? — спросила Айви.

— Временные рейнджеры, — огрызнулся Джей Си. — И нет, здесь отсутствует темпоральная материя. Я имел в виду настоящих телохранителей. Если бы ты, дохляк, нанял парочку ребят, я бы чувствовал себя гораздо спокойнее.

Я покачал головой.

— К сожалению, на это нет времени.

— Может, стоило рассказать Зен правду? — спросил догнавший нас Тобиас. — Разумно ли позволять ей думать, что нам что-то известно?

Позади удалялся внедорожник — я распорядился, чтобы Уилсон ездил неподалеку, пока не вызову его забрать нас. Мне не хотелось, чтобы Зен додумалась устроить моему дворецкому небольшой допрос. К сожалению, если она что-то вобьет себе в голову, просто отправить Уилсона подальше недостаточно. Наверное, нужно было рассказать Зен, что у нас ничего нет. И все же интуиция подсказывала: чем меньше она знает о том, что мы выяснили, тем для меня лучше. Необходимо просто придумать план, как разобраться с ней.

Дион привел нас ко входу в дом, оглянулся на меня через плечо и, вздохнув, открыл дверь. Я придержал ее для аспектов и зашел последним.

Внутри пахло стариной: мебелью, которую натирают до блеска снова и снова, несвежей ароматической смесью и прогоревшими дровами в старом камине. Подчиненные строгому порядку, каждую стену и полку покрывали разные причудливые вещицы: ряд фото в новых рамках на стене в коридоре, коллекция керамических кошек в застекленной горке у двери, несколько цветных свечей на каминной полке, служащих, по всей видимости, для каких-то религиозных целей. Дом казался не жилым, а художественно оформленным. Семейный музей, и обитатели дома прожили долгую жизнь.

Дион повесил куртку у двери. Вся остальная верхняя одежда была аккуратно убрана во встроенный в стену гардеробный шкаф. Дион пошел по коридору, зовя мать.

Задержавшись, я заглянул в гостиную: ковер на полу, большое удобное кресло с истертыми подлокотниками. Аспекты рассыпались по комнате. Я приблизился к камину и стал изучать красивый настенный крест, сделанный из стекла.

— Католический? — спросил я, заметив почтение на лице Айви.

— Не совсем, — ответила она. — Греческий православный. А здесь изображен император Константин.

— Очень религиозная семья, — сказал я, рассматривая свечи, образы святых и крест.

— Или просто увлекаются внутренним убранством, — добавила Айви. — Что мы ищем?

— Ключ расшифровки. Одри, есть идеи, как он выглядит?

— Он цифровой, — ответила она. — Если Панос использовал шифр Вернама, то ключ должен быть такой же длины, как и сами данные. Вот почему Зен охотилась за флешкой.

Я огляделся по сторонам. Столько разных вещиц, ключ может быть спрятан почти где угодно. Тобиас, Одри и Джей Си приступили к поискам. Айви осталась подле меня.

— Иголка в стоге сена? — тихо спросил я.

— Возможно, — ответила она, сложив руки на груди и постукивая пальцем по предплечью. — Пойдем-ка посмотрим на семейные фотографии. Вдруг они нам что-то подскажут.

Кивнув, я вышел в коридор, который вел на кухню. На стене, четыре в ряд, висели строгие портреты всех членов семьи. Старая фотография отца была сделана в семидесятые — он умер, когда мальчики были еще детьми. Под фото Диона и его матери расположились, видимо, изображения их святых.

Под фото Паноса святого не оказалось.

— Символ того, что он отказался от веры? — спросил я, указывая на пустующее место.

— Ничего настолько трагичного, — пояснила Айви. — Когда хоронят последователя Греческой Православной Церкви, с ним в могилу укладывают образ Христа или святого покровителя. Изображение сняли со стены во время подготовки к похоронам.

Кивнув и пройдя немного дальше, я принялся разглядывать фото, на которых были запечатлены моменты из жизни. Напротив одного из них, сделанного не так давно, я остановился: улыбающийся Панос держал в поднятой руке рыбину, а его мать в солнечных очках обнимала сына сбоку.

— По общему мнению, открытый и дружелюбный, — произнесла Айви. — Идеалист, основавший собственную компанию вместе с друзьями по колледжу. Пару месяцев назад на одном из форумов он написал: «Если это сработает, любой чело

Brandon Sanderson

LEGION. THE MANY LIVES OF STEPHEN LEEDS

‘Legion’ Copyright © Dragonsteel LLC 2012

‘Legion: Skin Deep’ Copyright © Dragonsteel LLC 2014

‘Legion: Lies of the Beholder’ Copyright © Dragonsteel LLC 2018

All rights reserved

© Н. Г. Осояну, перевод, 2019

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2019

Издательство АЗБУКА®

Предисловие

Психология как суперсила – тема, которая в моих произведениях повторяется снова и снова. Я всегда считал, что черты личности, которые делают каждого из нас особенным (то, как мы обрабатываем информацию, как мотивируем себя, защищаем свою психику от плохого, учась ценить хорошее), могут быть либо нашими самыми сильными сторонами, либо самыми существенными ограничителями. Ваше восприятие самих себя и умение использовать то, что имеете, зачастую важнее талантов, навыков или даже сверхъестественных способностей.

Тем не менее ни один из написанных мною циклов не исследовал эту идею более явно, чем истории о Легионе. Я начал первую из трех новелл (все они собраны в этом томе) еще в 2011 году. Посылка была проста: что, если галлюцинации некоего человека смогут приносить ему пользу, а не отвлекать от нормальной жизни, как это происходит обычно? Итогом развития этой идеи стало не исследование реального психологического феномена, а скорее попытка оценить, каким образом различные грани нашей личности влияют на наше взаимодействие с миром.

А еще это оказалось очень весело. Полученный в результате опус является отчасти приключением, отчасти комедией, отчасти фантастикой, изображающей ближайшее будущее. Все эти годы я не мог оставить Стивена Лидса в покое. К моменту написания этого предисловия «Легион» – единственная повесть, основанная на моем собственном сюжете, для которой я написал продолжение. Было что-то опьяняющее в вареве, которое вы испробуете, начав читать эту книгу. Каким-то образом вышло так, что эти истории – не только стремительные и легкомысленные детективы, но еще и исследования моей собственной психики. Я сочинял их, чтобы отвлечься от других проектов, но при этом испытал немало откровений, и в каком-то смысле они самые личные из всех произведений, какие вышли из-под моего пера. (В особенности это касается третьей новеллы.)

Хотя перед вами три отдельные вещи, я писал их таким образом, чтобы создать целостную картину, и третья часть завершает серию полным и безоговорочным образом. И как бы приятно ни было их писать, еще приятнее знать, что они закончены, что повествование получило свой финал и что я могу наконец представить этот том вашему вниманию. Вот она – полная и правдивая история Стивена Лидса.

Брендон Сандерсонмарт 2018

Благодарности

Как всегда, огромнейшее спасибо моей замечательной жене Эмили за то, что она терпит профессионального писателя, чья жизнь иной раз становится весьма хаотичной. Хочу поблагодарить Моше Федера, моего редактора в TOR, за поддержку этого проекта с самых ранних дней. Ответственный-и-Непостижимый Питер Альстром, как всегда, отлично справился с ролью моего помощника-редактора, и мой агент Джошуа Билмес также достоин похвалы.

Особая благодарность «Subterranean Press» за то, что предоставили Стивену Лидсу возможность впервые появиться в печатном виде. Билл Шафер, Янни Кузня, Морган Шликер и Гейл Кросс – работать с вами было фантастически приятно.

Вот те, кого я хотел бы поблагодарить в TOR: Деви Пиллаи, Рейчел Басс, Рафал Гибек, Патти Гарсия, Люсиль Реттино и Грег Коллинз. Редактором была Терри Макгэрри, а корректорами – Кирстен Бринк и Джанин Барлоу. Прекрасную обложку создала Миранда Микс.

Спасибо Айзеку Стюарту за дизайн заголовков. Говард Тейлор помог мне однажды за обедом провести мозговой штурм – дай пять, дружище!

Анат Эррел оказала огромную помощь с подробной информацией об Иерусалиме. В компанию бета- и альфа-ридеров вошли: Кейлинн Зобелл, Даниэль и Бен Олсен, Карен и Питер Альстром, Дэн Уэллс, Алан Лейтон, Итан Скарстедт, Дарси и Эрик Джеймс Стоун, Алан Лейтон, Эмили Сандерсон, Кэтлин Дорси Сандерсон, Брайан Т. Хилл, Доминик Нолан, Мишель и Джош Уокер, Кальяни Полури, Рахул Пантула, Рави Персауд, Бекка Репперт, Дарси и Брэндон Коул, Гэри Сингер, Тед Герман, Диана Ковел Уитни, Росс Ньюберри, Марк Линдберг, Пейдж Вест, Сумейя Муратаджик-Тадич, Джори Филлипс, Энтони Перо, Тайлер Патрик, Дрю Маккэффри, Трэ Купер, Брайан Магнант, Пейдж Филлипс, Элис Арнесон, Бао Фам, Уильям Хуан, Жаки Хопсон, Евгений Кирилов, Меган Канн и К. Эбигейл Парсонс. Среди гамма-ридеров также были Крис «Канонир» Макграт, Глен Вогелаар, Ричард Файф, Хиллари Аргайл, Никки Рэмзи и Эрик Петри.

Я бы не справился без Адама Хорна, Кары Стюарт, Эмили Грейндж, Кэтлин Дорси Сандерсон и всех остальных из «Dragonsteel Entertainment».

Еще раз большое спасибо моей замечательной семье, включая трех моих очень воодушевленных – и очень занятых – маленьких мальчиков.

Легион

Глава первая

Меня зовут Стивен Лидс, и я целиком и полностью в своем уме. Однако все мои галлюцинации – полные психи.

Из комнаты Джей Си доносились выстрелы, похожие на хлопки шутих. Ворча себе под нос, я схватил наушники, висевшие за его дверью, – уже приучил себя держать их там – и вошел. Джей Си, тоже в наушниках, держа пистолет обеими руками, целился в фотографию Усамы бен Ладена на стене.

Играл Бетховен. Очень громко.

– У меня тут важный разговор! – закричал я.

Джей Си не услышал. Он разрядил обойму в лицо бен Ладена, пробив при этом множество отверстий в стене. Я не смел приближаться – вдруг случайно застрелит меня, застань я его врасплох.

Поди знай, что случится, если одна из моих галлюцинаций пустит в меня пулю. Как мой разум это воспримет? Несомненно, найдется дюжина психологов, которые захотят написать об этом статью. Я не был склонен давать им такую возможность.

– Джей Си! – крикнул я, когда он остановился, чтобы перезарядить пушку.

Тот взглянул на меня, затем ухмыльнулся и снял наушники. Джей Си всегда скалится очень грозно, однако я уже давно привык не бояться его.

– Эй, Тощий, – сказал он, протягивая пистолет. – Не хочешь израсходовать парочку обойм? Тебе не помешает попрактиковаться.

Я взял у него оружие.

– Джей Си, мы неспроста обустроили в особняке тир. Используй его по назначению.

– С террористами я обычно встречаюсь не в тире. Ну, за исключением одного раза. Чистое совпадение.

Я вздохнул, взял с тумбочки пульт и выключил музыку. Джей Си протянул руку, поднял ствол повыше и снял мой палец со спускового крючка.

– Безопасность превыше всего, малыш.

– Все равно это воображаемый пистолет, – сказал я, возвращая ему пушку.

– Ну да, еще бы.

Джей Си не верит, что он галлюцинация, и это необычно. Большинство из них в той или иной степени принимают этот факт. Но не Джей Си. Крупный, но не грузный, с квадратным лицом, но не наделенный броской внешностью, этот тип обладал глазами убийцы. Конечно, если верить его собственным заявлениям. Возможно, слово «обладал» означало, что он носит эти самые глаза в кармане.

Джей Си вставил новую обойму в пистолет и устремил взгляд на фотографию бен Ладена.

– Не надо, – предупредил я.

– Но…

– Он все равно мертв. Его давным-давно прикончили.

– Эту историю мы специально рассказали публике, Тощий. – Джей Си сунул пистолет в кобуру. – Я бы объяснил, но у тебя допуска нет.

– Стивен? – послышалось со стороны двери.

Я обернулся. Это был Тобиас, еще одна галлюцинация – или «аспект», как я их иной раз называю. Долговязый, с кожей цвета эбенового дерева, с морщинистыми щеками, покрытыми возрастными пятнами. Он коротко стриг седеющие волосы и носил деловой костюм свободного, неформального покроя без галстука.

– Я лишь хотел узнать, – сказал Тобиас, – как долго ты собираешься заставлять этого беднягу ждать.

– Пока он не уйдет, – сказал я, присоединяясь к Тобиасу в коридоре.

Мы вдвоем пошли прочь от комнаты Джей Си.

– Он был очень вежлив, Стивен.

Позади нас Джей Си снова начал стрелять. Я застонал.

– Я пойду поговорю с Джей Си, – сказал Тобиас успокаивающим голосом. – Он просто пытается сохранить свои навыки. Он хочет быть полезен тебе.

– Ладно, как хочешь.

Я оставил Тобиаса и завернул за угол. В моем роскошном особняке было сорок семь комнат. Почти все они были заполнены. В конце коридора я вошел в одну из них, маленькую, украшенную персидским ковром и деревянными панелями. Бросился на черный кожаный диван, стоявший посередине.

Айви сидела в кресле рядом.

– Ты намерен продолжать в таких условиях?! – спросила она, перекрикивая звуки выстрелов.

– Тобиас собирается поговорить с ним.

– Понятно, – сказала Айви, делая пометку в блокноте.

Этот аспект – женщина чуть за сорок, в темном деловом брючном костюме, с собранными в пучок светлыми волосами – был из тех, с кем мне приходилось иметь дело дольше всего.

– Как ты себя чувствуешь, когда твои проекции перестают тебе подчиняться?

– Большинство все-таки подчиняется, – возразил я. – Джей Си и раньше не обращал внимания на то, что я ему говорю. Это не изменилось.

– То есть ты отрицаешь, что положение ухудшается?

Я ничего не сказал.

Она сделала пометку и спросила:

– Ты прогнал еще одного просителя, не так ли? Они приходят к тебе за помощью.

– Я занят.

– И чем же? Слушаешь выстрелы? Сходишь с ума пуще прежнего?

– Ничего подобного, – парировал я. – Мое состояние стабилизировалось. Я практически нормальный. Даже мой психиатр – тот, который не галлюцинация, – с этим согласен.

Айви промолчала. Вдалеке наконец-то прекратились выстрелы, и я, вздохнув с облегчением, потер виски кончиками пальцев.

– Формальное определение безумия, – сказал я, – на самом-то деле довольно расплывчато. У двух людей может быть одинаковый недуг с одинаковой степенью тяжести, но одного по официальным стандартам будут считать нормальным, а другого – сумасшедшим. Черту безумия переходишь, когда твое психическое состояние начинает мешать тебе функционировать и вести нормальную жизнь. По этим стандартам я ни капельки не безумен.

– Ты называешь это нормальной жизнью? – поинтересовалась она.

– Вполне.

Я покосился в сторону. Айви, как обычно, прикрыла мусорное ведро для бумаг планшетом со скрепкой.

Через несколько минут вошел Тобиас.

– Этот проситель все еще там, Стивен.

– Что?! – Айви вперила в меня сердитый взгляд. – Ты заставил беднягу ждать? Прошло уже четыре часа.

– Ну ладно, ладно! Отошлю его прочь.

Я вскочил с дивана, вышел из комнаты и спустился по ступенькам на первый этаж, в большой вестибюль у парадной двери особняка.

Уилсон, мой дворецкий, – настоящий человек, а не галлюцинация – стоял подле закрытой двери гостиной. Он посмотрел на меня поверх бифокальных очков.

– И ты туда же? – раздраженно спросил я.

– Четыре часа, хозяин.

– Мне нужно было взять себя в руки, Уилсон.

– Вы часто прибегаете к этому оправданию, мастер Лидс. Только и остается, что задаваться вопросом, какова главная причина – проблемы с самообладанием или лень.

– Я плачу тебе не за то, чтобы ты задавался такими вопросами.

Он поднял бровь, и мне стало стыдно. Уилсон не заслуживал колкостей; он был превосходным слугой и замечательным человеком. Нелегко найти прислугу, готовую мириться с моими… особенностями.

– Извини, – сказал я. – В последнее время чувствую себя немного измотанным.

– Принесу вам лимонад, мастер Лидс, – сказал он. – Для…

– Троих, – сказал я, кивая Тобиасу и Айви, которых Уилсон, конечно же, не видел. – Плюс проситель.

– Мне безо льда, пожалуйста, – попросил Тобиас.

– Я бы выпила стакан воды, – добавила Айви.

– Для Тобиаса безо льда, – сказал я, рассеянно открывая дверь. – Воду для Айви.

Уилсон кивнул и пошел выполнять просьбу. Он был действительно хорошим дворецким. Без него я бы сошел с ума.

В гостиной дожидался молодой человек в рубашке поло и брюках. Он вскочил с кресла:

– Господин Легион?

Я поморщился от этого прозвища. Его выбрал один особенно одаренный психолог. Одаренный, если быть точнее, по театральной части. С психологией у него как раз было не очень хорошо.

– Зовите меня Стивен, – сказал я, придерживая дверь для Айви и Тобиаса. – Чем мы можем вам помочь?

– Мы? – переспросил парень.

– Фигура речи.

Я вошел в комнату и сел в одно из кресел напротив него.

– Я… э-э… Я слышал, вы помогаете людям, когда никто другой не в силах этого сделать. – Парень сглотнул. – Я принес две тысячи. Наличными. – Он бросил на стол конверт с моим именем и адресом.

– Этого хватит для консультации, – сказал я, открыв его и быстро пересчитав содержимое.

Тобиас бросил на меня укоризненный взгляд. Он терпеть не может, когда я беру с людей деньги, но невозможно содержать особняк с достаточным количеством комнат, чтобы вместить все свои галлюцинации, работая бесплатно. Кроме того, судя по одежде, парень мог себе такое позволить.

– В чем проблема? – спросил я.

– Моя невеста… – Молодой человек достал что-то из кармана. – Она мне изменяет.

– Мои соболезнования. Но мы не частные детективы. Мы не занимаемся слежкой.

Айви пересекла комнату не садясь. Неторопливо обошла вокруг кресла молодого человека, изучая его.

– Знаю, – быстро сказал парень. – Я просто… Видите ли, она исчезла.

Тобиас оживился. Он любит интересные загадки.

– Он не все нам рассказывает, – проговорила Айви, скрестив руки на груди и постукивая пальцем одной руки по другой.

– Это точно?

– О да, – поспешил заверить парень, думая, что я разговариваю с ним. – Она исчезла, но оставила вот эту записку. – Он развернул листок, который достал из кармана, и положил на стол. – Это очень странно, но мне кажется, что в ней скрыт какой-то шифр. Только взгляните на эти слова. Они не имеют смысла.

Я взял листок. Слова были написаны на оборотной стороне небрежным почерком, словно кто-то просто нацарапал несколько заметок. Тот же кусок бумаги позже использовала его невеста для прощального письма. Я показал его Тобиасу.

– Это Платон, – сказал он, указывая на заметки на обороте. – Каждая запись – цитата из «Федра». Ах, Платон! Замечательный был человек, знаешь ли. Мало кто в курсе, что в какой-то момент он угодил в рабство: его продал на рынке тиран, который был не согласен с его убеждениями – а еще с тем, что он сделал брата этого тирана своим учеником. К счастью, Платона купил человек, знакомый с его творчеством, – можно сказать, поклонник, – который его освободил. Неплохо иметь любящих фанатов, даже в Древней Греции…

Тобиас продолжил говорить. У него был глубокий, успокаивающий голос, который мне нравилось слушать. Я изучил записку, затем посмотрел на Айви, которая пожала плечами.

Дверь открылась, и вошел Уилсон с лимонадом и водой для Айви. Я заметил, что Джей Си стоит снаружи с пистолетом наготове, заглядывает в комнату и присматривается к молодому человеку, сузив глаза.

– Уилсон, – сказал я, беря свой лимонад, – будь любезен, пошли за Одри.

– Конечно, хозяин, – ответил дворецкий.

Где-то в глубине души мне было известно, что на самом деле он ничего не принес для Айви и Тобиаса, хотя и сделал вид, что передает стаканы пустым креслам. Разум дорисовал остальное: вообразил напитки и Айви, которая подошла к Уилсону и выхватила свой стакан из руки дворецкого, когда он попытался поднести его к тому месту, где, как ему казалось, она сидела. Моя галлюцинация нежно улыбнулась ему.

Уилсон ушел.

– Ну? – спросил молодой человек. – Вы можете…

Я вскинул палец, призывая его к молчанию. Уилсон не видел моих проекций, но знал, в какой комнате обитает каждая из них. Оставалось надеяться, что Одри дома. У нее была привычка навещать сестру в Спрингфилде.

К счастью, через несколько минут Одри вошла в комнату, одетая в… купальный халат.

– Полагаю, это важно, – сказала она, вытирая волосы полотенцем.

Я протянул ей записку, а потом – конверт с деньгами. Одри наклонилась. Она была темноволосая, слегка полноватая. Присоединилась к нам несколько лет назад, когда я работал над делом о фальшивомонетничестве.

Минуту или две она что-то бормотала себе под нос, достав лупу (меня позабавило, что она держала такую штуку в кармане банного халата, но это же Одри, что с нее возьмешь) и переводя взгляд с записки на конверт и обратно. Предположительно, что-то из этого было написано невестой, а что-то – молодым человеком.

Одри кивнула:

– Определенно та же рука.

– Образец не очень большой, – предостерег я.

– Что, простите? – удивился парень.

– В нашем случае его достаточно, – сказала Одри. – На конверте твое полное имя и адрес. Направление строки, расстояние между словами, очертания букв – все подсказывает один и тот же ответ. А еще у него очень характерная буква «е». Если взять за основу более длинный образец, то конверт можно определить как совпадающий с ним – по моей оценке – более чем на девяносто процентов.

– Спасибо, – сказал я.

– Мне бы очень пригодилась новая собака, – заметила эксперт, уходя.

– Не стану я воображать тебе щенка, Одри. Джей Си и так производит слишком много шума! Только псины не хватало, чтобы она тут бегала и лаяла.

– Ох, да ладно тебе, – сказала она, поворачиваясь в дверях. – Я буду кормить его выдуманной едой, поить выдуманной водой и водить на выдуманные прогулки. Ну чего еще может пожелать выдуманный щенок?

– Вали отсюда, – сказал я без тени гнева.

Одри меня дразнила. Приятно, что некоторые аспекты не возражали быть галлюцинациями.

Молодой человек глядел на меня с озадаченным видом.

– Можете больше не притворяться, – сообщил я ему.

– Притворяться?

– Изображать, что вас изумляет то, какой я «странный». Попытка довольно-таки любительская. Полагаю, вы аспирант?

В его глазах отразилась паника.

– В следующий раз попросите соседа по комнате написать записку, – продолжил я, швыряя ему листок. – Черт возьми, у меня нет на это времени. – Я поднялся.

– Мог бы дать ему интервью, – предложил Тобиас.

– После того, как он солгал мне? – огрызнулся я.

– Прошу вас! – взмолился парень, вскакивая. – Моя подруга…

– Раньше ты называл ее невестой, – перебил я, оборачиваясь. – Ты пытаешься вынудить меня взяться за дело, во время которого будешь водить меня за нос, тайком делая заметки о моем состоянии. Твоя истинная цель – написать диссертацию или что-то в этом роде.

У гостя вытянулось лицо. Айви стояла позади него, презрительно качая головой.

– Думаешь, ты первый такое придумал? – спросил я.

Он поморщился:

– Ну вы же не станете винить меня за то, что я попытался.

– Еще как стану, – ответил я. – Такое уже сто раз бывало. Уилсон! Вызывай охрану!

– Не нужно, – сказал парень, хватая свои вещи.

В спешке миниатюрный диктофон выскользнул из кармана рубашки и загремел по столу.

Я поднял бровь, а он покраснел, схватил диктофон и пулей выскочил из гостиной.

Тобиас встал и подошел ко мне, сцепив руки за спиной:

– Бедный мальчик. И ему теперь придется, скорее всего, идти домой пешком. Под дождем.

– Идет дождь?

– Стэн говорит – скоро начнется, – сказал Тобиас. – А ты не думал, что люди реже устраивали бы такие представления, если бы ты хоть время от времени соглашался на интервью?

– Я устал быть учебным примером, – ответил я, раздраженно взмахнув рукой. – Устал, что меня вечно разглядывают под микроскопом и тычут инструментами. Устал быть особенным.

– Что? – изумленно переспросила Айви. – Ты предпочел бы работать в офисе, за письменным столом? И отказаться от просторного особняка?

– Я не говорю, что у нашей жизни нет преимуществ, – уступил я, и в это время вошел дворецкий, оглядываясь назад, чтобы посмотреть, как наш гость убегает через парадную дверь. – Уилсон, убедись, пожалуйста, что он действительно нас покинул.

– Конечно, хозяин.

Он протянул мне поднос с почтой и ушел.

Я просмотрел ее. Он уже убрал счета и рекламную макулатуру. Оставалось письмо от моего реального психолога, которое я проигнорировал, и невзрачный белый конверт большого размера.

Я нахмурился, взял его и вскрыл. Вынул содержимое.

В конверте была только одна вещь. Единственная фотография, пять на восемь дюймов, черно-белая. Я поднял бровь. На снимке были изображены каменистый берег океана и утес, на котором росла пара маленьких деревьев.

– На обороте ничего, – сказал я, когда Тобиас и Айви заглянули мне через плечо. – В конверте больше ничего нет.

– Держу пари, это от кого-то другого, кто пытается раскрутить тебя на интервью, – сказала Айви. – Получается лучше, чем у пацана.

– Ничего особенного, – возразил Джей Си, протискиваясь мимо Айви, которая стукнула его в плечо. – Скалы. Деревья. Скучно.

– Даже не знаю… – проговорил я. – Что-то в этом есть. Тобиас?

Тот взял фотографию. По крайней мере, я это видел. Скорее всего, фотография все еще была у меня в руке, но я не чувствовал ее там, потому что считал, что ее держит Тобиас. До чего же странно, как разум может изменять восприятие действительности.

Он долго изучал снимок. Джей Си начал щелкать предохранителем пистолета.

– Разве не ты всегда долдонишь о безопасности обращения с оружием? – прошипела ему Айви.

– Я соблюдаю безопасность, – парировал он. – Ствол ни на кого не направлен. Кроме того, моя железная воля управляет каждым мускулом. Я мог бы…

– А ну, цыц оба! – перебил Тобиас. Он поднес фото ближе к глазам. – О мой бог…

– Пожалуйста, не произноси имя Господа всуе, – попросила Айви.

Джей Си фыркнул.

– Стивен, – сказал Тобиас, – компьютер.

Я присоединился к нему в гостиной, сел к экрану, и Тобиас склонился надо мной:

– Поищи «Одинокий Кипарис».

Я так и сделал и переключился на поиск по изображениям. На экране появилось несколько десятков изображений того же самого скалистого берега, но на утесе везде росло одно большое дерево. Высокое, с полностью сформировавшейся кроной, – вообще-то, оно выглядело древним.

– Ну, лады, – сказал Джей Си. – Еще деревья. Еще каменюки. Все равно скучно.

– Это Одинокий Кипарис, Джей Си, – сказал Тобиас. – Он знаменит, и считается, что ему по меньшей мере двести пятьдесят лет.

– И?.. – спросила Айви.

Я поднес к экрану фото, которое достал из конверта.

– Здесь ему не больше… десяти лет?

– Меньше, я бы сказал, – уточнил Тобиас.

– Значит, если это подлинный снимок, – подытожил я, – его должны были сделать во второй половине восемнадцатого века. За десятилетия до изобретения фотографии.

Глава вторая

– Слушайте, это же явная подделка, – сказала Айви. – Не понимаю, почему она привела вас обоих в такое беспокойство.

Мы с Тобиасом шли по коридору особняка. Миновало два дня. Я все еще не мог выбросить эту фотографию из головы. Я носил ее в кармане пиджака.

– Мистификация и впрямь была бы самым рациональным объяснением, Стивен, – согласился Тобиас.

– Армандо считает – она настоящая, – возразил я.

– Армандо – полный псих, – отрезала Айви.

Сегодня на ней был серый деловой костюм.

– Верно, – согласился я и опять сунул руку в карман.

Изменение фотографии не заняло бы много времени. В наши-то дни? Практически любой ребенок с фотошопом может создавать реалистичные подделки.

Армандо прогнал его через несколько продвинутых программ, проверяя уровни и делая кучу других вещей, которые были слишком технически сложными для меня, чтобы понять их суть, но он признал, что это ничего не значит. Талантливый художник мог обмануть любые проверки.

Так почему же эта фотография так меня преследовала?

– Похоже, кто-то пытается что-то доказать, – сказал я. – Есть много деревьев, которые старше Одинокого Кипариса, но лишь немногие из них находятся в таком примечательном месте. Эта фотография должна быть мгновенно распознана как невозможная, по крайней мере для того, кто хорошо знает историю.

– Тогда тем более вероятно, что это мистификация, не так ли? – подхватила Айви.

– Возможно.

Я нервно повернул и зашагал в другую сторону, мои аспекты притихли. Наконец я услышал, как внизу стукнула дверь, и поспешил к лестнице.

– Хозяин? – спросил Уилсон, поднимаясь мне навстречу.

– Уилсон! Почту принесли?

Он остановился на площадке, держа в руках серебряный поднос. Меган, уборщица, – настоящая, разумеется, – прошмыгнула вверх по лестнице у него за спиной и миновала нас быстрым шагом, не поднимая глаз.

– Скоро уволится, – констатировала Айви. – Ты бы попробовал вести себя не так странно.

– Трудная задача, Айви, – пробормотал я, просматривая почту. – Когда тут повсюду вы, ребята, шастаете. – Вот оно! Еще один конверт, идентичный первому. Я нетерпеливо разорвал его и вытащил еще одну фотографию.

Эта была более расплывчатой. На ней был изображен мужчина с полотенцем на шее, стоящий возле умывальника. Его окружение выглядело старомодным. Снимок опять был черно-белый.

Я повернул фотографию к Тобиасу. Он взял ее, поднес к лицу и прищурился так, что в уголках глаз проступили морщины.

– Ну? – спросила Айви.

– Выглядит знакомым, – сказал я. – Такое ощущение, что я знаю этого мужчину.

– Джордж Вашингтон, – сообщил Тобиас. – Похоже, занимается утренним бритьем. Я удивлен, что у него не было кого-то, кто бы делал это за него.

– Он был солдатом, – сказал я, забирая снимок. – Наверное, привык все делать сам. – Я провел пальцами по глянцевой поверхности. Первый дагеротип – ранняя разновидность фотографии – был сделан в середине тысяча восемьсот тридцатых годов. До того никому не удавалось создать стойкие изображения такого рода. Вашингтон умер в тысяча семьсот девяносто девятом году.

– Послушай, это явная подделка, – запротестовала Айви. – Фотография Джорджа Вашингтона? Мы должны предположить, что кто-то отправился в прошлое, и единственное, что пришло ему в голову, – это подстеречь Джорджа в ванной, в неглиже? Да нас разыгрывают, Стив!

– Возможно, – согласился я.

– Очень похож на него, – заметил Тобиас.

– Только вот у нас нет настоящих фотографий Джорджа Вашингтона, – отрезала Айви. – Значит, доказать это невозможно. Послушайте, все, что надо было сделать, – нанять похожего актера, обустроить декорации и та-там! Даже редактировать картинку не надо.

– Давайте посмотрим, что думает Армандо, – сказал я и перевернул снимок. На оборотной стороне был написан номер телефона. – Но сперва кто-нибудь, приведите Одри.

Глава третья

– Можете подойти к его величеству, – сказал Армандо.

Он стоял у окна – треугольного, поскольку его комната располагалась в одной из мансард особняка. Сам потребовал это помещение.

– Могу я в него пальнуть? – тихо спросил меня Джей Си. – Ну, в неопасное для жизни место? В ступню, к примеру?

– Его величество слышал это, – проговорил Армандо с мягким испанским акцентом, обратив к нам взгляд, в котором не было и тени юмора. – Стивен Лидс, ты выполнил свое обещание? Я должен вернуть свой трон.

– Работаю над этим, Армандо, – сказал я, протягивая ему фотографию. – Мы получили еще одну.

Армандо вздохнул, забирая у меня снимок. Этот аспект был худым, с черными волосами, зачесанными назад.

– Армандо благосклонно соглашается рассмотреть вашу просьбу. – Он поднес снимок к лицу.

– Знаешь, Стив, – сказала Айви, заглядывая в комнату, – если ты собираешься создавать еще галлюцинации, тебе стоит подумать о том, чтобы сделать их менее раздражающими.

– Молчи, женщина, – сказал Армандо. – Ты обдумала просьбу его величества?

– Я не собираюсь выходить за тебя замуж, Армандо.

– Ты станешь королевой!

– У тебя нет трона. И насколько я знаю, в Мексике есть президент, а не император.

– Наркобароны угрожают моему народу, – сказал Армандо, разглядывая фотографию. – Мексиканцы голодают и вынуждены подчиняться капризам иностранных держав. Это позор. Фотография подлинная. – Он вернул мне снимок.

– И это все? – удивился я. – Проверять ее на компьютере не будешь?

– Разве я не эксперт в фотографии? – ответил Армандо. – Разве не ты ко мне пришел со своей жалобной мольбой? Я сказал свое слово. Она подлинная. Никакого обмана. Фотограф, однако, фигляр. Он ничего не смыслит в сути ремесла. Эти снимки оскорбляют меня своей беспардонной прозаичностью.

Армандо повернулся к нам спиной и снова уставился в окно.

– Можно я теперь в него пальну? – с надеждой спросил Джей Си.

– Так и хочется разрешить, – сказал я, переворачивая снимок.

Одри проверила почерк на оборотной стороне, но не сумела найти сходство с манерой кого-то из профессоров, психологов или других компаний, которые все еще желали меня изучать.

Я пожал плечами и достал телефон. Номер был местный. Раздался всего один гудок, прежде чем кто-то ответил.

– Алло? – сказал я.

– Могу я навестить вас, мистер Лидс? – Женский голос с легким южным акцентом.

– Кто вы?

– Человек, который посылал вам головоломки.

– Ну, это я уже понял.

– Можно мне прийти с визитом?

– Я… ну, наверное. Где вы?

– За вашими воротами.

В трубке щелкнуло. Мгновение спустя кто-то позвонил внизу.

Я посмотрел на остальных. Джей Си подбежал к окну, вытащил пистолет и выглянул на подъездную дорожку. Армандо нахмурился.

Мы с Айви вышли из комнаты Армандо и направились к лестнице.

– Ты вооружен? – спросил Джей Си, догоняя нас.

– Нормальные люди не ходят по собственному дому, нацепив оружие, Джей Си.

– Ходят, если хотят жить. Ступай за пистолетом.

Поколебавшись, я вздохнул.

– Впусти ее, Уилсон! – крикнул я, но сам направился в свою комнату – самую большую в особняке – и взял пистолет из ящика прикроватной тумбочки. Нацепил кобуру, сунул его под мышку и снова надел пиджак. Было и впрямь приятно чувствовать себя вооруженным, но стрелок из меня никудышный.

Когда я спускался по ступенькам к парадному входу, Уилсон уже открыл дверь. На пороге стояла темнокожая женщина лет тридцати с короткими дредами, одетая в черное пальто и деловой костюм. Она сняла солнцезащитные очки и кивнула мне.

– Гостиная, Уилсон, – сказал я, достигнув лестничной площадки.

Он подвел ее туда, и я вошел следом, пропустив Джей Си и Айви. Тобиас уже сидел в гостиной и читал книгу по истории.

– Лимонад? – спросил Уилсон.

– Нет, спасибо, – сказал я и закрыл дверь, оставив его снаружи.

Женщина неторопливо прошлась по комнате, разглядывая обстановку.

– Шикарное местечко, – сказала она. – Вы заплатили за все это деньгами людей, которые просят вас о помощи?

– Бо́льшая часть поступила от правительства.

– Ходят слухи, что вы на них не работаете.

– Раньше работал. Во всяком случае, многое из этого куплено на гранты. От профессоров, которые хотели исследовать меня. Я начал взимать огромные суммы за эту привилегию, предполагая, что это их отпугнет.

– Но вышло иначе.

– Вечно все идет не по плану. – Я поморщился. – Присаживайтесь.

– Постою. – Она рассматривала моего Ван Гога. – Кстати, меня зовут Моника.

– Моника, – повторил я, доставая оба снимка. – Должен сказать, мне кажется удивительным ваш расчет на то, что я поверю в эту нелепую историю.

– Я вам еще ничего не рассказала.

– Но собираетесь, – уточнил я, бросая фотографии на стол. – Это будет история о путешествии во времени и, очевидно, о фотографе, который не умеет пользоваться вспышкой.

– Вы гений, мистер Лидс, – сказала она, не оборачиваясь. – По некоторым свидетельствам, прочитанным мною, вы самый умный человек на планете. Если бы на этих фотографиях был очевидный изъян – или даже не совсем очевидный, – вы бы их уже выкинули. И точно не стали бы мне звонить.

– Они ошибаются.

– Они?..

– Люди, которые называют меня гением, – сказал я, садясь в кресло рядом с Тобиасом. – Я не гений. На самом деле у меня довольно заурядные способности.

– В это трудно поверить.

– Верьте во что хотите, – сказал я. – Но я не гений. Мои галлюцинации – другое дело.

– Спасибо, – сказал Джей Си.

– Некоторые из моих галлюцинаций, – уточнил я.

– Так вы признаёте, что видите людей, которых нет? – спросила Моника, поворачиваясь ко мне.

– Да.

– Но вы с ними разговариваете.

– Не хотелось бы ранить их чувства. Кроме того, они бывают полезными.

– Спасибо, – сказал Джей Си.

– Кое-кто из них бывает полезным, – уточнил я. – В любом случае вы здесь из-за них. Вам нужны их умы. Теперь расскажите мне свою историю, Моника, или перестаньте тратить мое время.

Она улыбнулась и наконец подошла к креслу, села.

– Это не то, о чем вы думаете. Не машина времени.

– О…

– Похоже, вы не удивлены.

– Путешествие во времени в прошлое – очень, очень неправдоподобная вещь, – сказал я. – Даже если бы оно случилось, я бы ничего не узнал, потому что в результате путешествия возникло бы ответвление реальности, частью которого я не являюсь.

– Разве что это и есть ответвление реальности.

– В таком случае, – не уступил я, – путешествие во времени в прошлое по-прежнему не имело бы для меня никакого функционального значения, поскольку тот, кто отправился назад, создал бы еще одно ответвление и я опять же не был бы его частью.

– Ну что ж, есть такая теория, – сказала Моника. – Но она бессмысленная. Как я уже сказала, машины времени не существует. По крайней мере, в общепринятом смысле.

– Значит, это подделки? Вы как-то быстро начинаете мне надоедать, Моника.

Она положила на стол еще три фотографии.

– Шекспир, – проговорил Тобиас, когда я стал поднимать их одну за другой. – Колосс Родосский. А это… ух ты, интересно.

– Элвис? – спросил я.

– По-видимому, за миг до смерти, – сказал Тобиас, указывая на изображение угасающей поп-иконы: певец сидел в ванной, свесив голову.

Джей Си фыркнул:

– Можно подумать, у него мало двойников.

– Эти снимки сделаны камерой, – проговорила Моника, подавшись вперед, – которая фотографирует прошлое.

Она сделала драматическую паузу. Джей Си зевнул.

– Проблема с каждым из этих снимков, – сказал я, бросая фотографии на стол, – в том, что они принципиально непроверяемы. Это изображения вещей и людей, для которых не существует других визуальных подтверждений, чтобы доказать их, поэтому нельзя доказать подделку, воспользовавшись небольшими неточностями.

– Я видела, как работает устройство, – ответила Моника. – Его испытали в строгих лабораторных условиях. Мы стояли в чистом, специально приготовленном помещении, брали карточки и рисовали что хотели на оборотной стороне, потом демонстрировали друг другу. И сжигали их. Изобретатель устройства вошел и сделал фотографии. Снимки в точности отображали нас – мы стояли, держа в руках карточки, и узоры на них были правильные.

– Замечательно, – сказал я. – Если бы у меня была хоть какая-то причина верить вам на слово…

– Можете проверить устройство, – предложила она. – Использовать его, чтобы решить любую историческую загадку по вашему желанию.

– Мы могли бы, – сказала Айви, – если бы его не украли.

– Я мог бы это сделать, – повторил я, доверившись словам Айви. По части допросов у нее было хорошее чутье, и она время от времени подсказывала мне реплики. – Только вот устройство украдено, не так ли?

Моника откинулась на спинку кресла и нахмурилась.

– Догадаться нетрудно, Стив, – сказала Айви. – Ее бы здесь не было, если бы все шло как надо, и она принесла бы камеру, чтобы похвастаться, если бы действительно хотела нам что-то доказать. Я могла бы поверить, что она где-то в лаборатории, слишком ценная, чтобы таскать ее с собой. Только в этом случае Моника пригласила бы нас в свое логово, вместо того чтобы прийти самой. – Помолчав, она прибавила: – Эта женщина в отчаянии, несмотря на внешнее спокойствие. Видишь, как она постукивает пальцем по подлокотнику кресла? Кроме того, обрати внимание, как она постаралась стоять на протяжении первой части разговора – нависая, как бы поддерживая свой авторитет. Она села только тогда, когда почувствовала себя неловко, а ты оставался весьма расслабленным.

Тобиас кивнул:

– Никогда не делай стоя то, что можешь делать сидя, и не делай сидя то, что можешь делать лежа. Китайская пословица, обычно приписываемая Конфуцию. Конечно, первичных текстов Конфуция не осталось, поэтому почти все, что мы ему приписываем, в той или иной степени является догадками. По иронии судьбы единственное, чему он точно учил, так это Золотое Правило, но его цитаты на соответствующую тему часто ошибочно приписывают Иисусу из Назарета, который сформулировал ту же концепцию по-другому…

Я позволил ему говорить, и его спокойный голос волнами накатывал на меня. Смысл слов не имел значения.

– Да, – наконец сказала Моника. – Устройство было украдено. Вот почему я здесь.

– Итак, у нас проблема, – сказал я. – Единственный способ самому доказать подлинность этих снимков – получить устройство. И все же я не могу получить устройство, не выполнив работу, которая вам требуется, – то есть я могу легко дойти до конца и обнаружить, что вы обвели меня вокруг пальца.

Моника бросила на стол еще одну фотографию. Женщина в темных очках и плаще, стоящая на вокзале. Снимок был сделан сбоку, пока она рассматривала монитор наверху.

Сандра.

– Ого, – сказал Джей Си.

– Где вы это взяли? – резко спросил я, вскакивая.

– Я же вам сказала…

– Мы больше не играем в игры! – Я хлопнул ладонями по кофейному столику. – Где она? Что ты о ней знаешь?

Гостья отпрянула, ее глаза расширились. Люди не знают, как вести себя с шизофрениками. Они читали истории, смотрели фильмы. Мы вызываем у них страх, хотя статистически не более склонны к совершению насильственных преступлений, чем заурядные люди.

Кое-кто из авторов, писавших обо мне статьи, утверждает, что я не шизофреник. Половина из них убеждена, что я все выдумываю. Другая половина – что мое расстройство доселе неизвестно науке. Чем бы оно ни было – как бы ни работал мой мозг, – только одному человеку удалось понять меня по-настоящему. И этим человеком была женщина с фотографии, которую Моника только что шлепнула на столик.

Сандра. В каком-то смысле она сама положила начало всему этому.

– Получить снимок было нетрудно, – сказала Моника. – Когда вы еще давали интервью, то часто говорили о ней. Явно надеялись, что кто-то их прочтет и сообщит вам какие-нибудь сведения. Может, вы также надеялись, что она сама прочитает слова, которые вы хотели ей сказать, и вернется к вам.

Я вынудил себя снова сесть.

– Вы знали, что она пошла на вокзал, – продолжила Моника. – И в какое время. Вы не знали, на какой поезд она села. Мы фотографировали до тех пор, пока не обнаружили ее.

– На вокзале, должно быть, была дюжина женщин со светлыми волосами и похожей внешностью, – сказал я.

Никто толком не знал, кто она такая. Даже я.

Моника достала пачку фотографий, штук двадцать. На каждой была женщина.

– Мы подумали, что та, кто носит солнцезащитные очки в помещении, кажется наиболее вероятной кандидатурой, но я принесла фотографии каждой женщины подходящего возраста, которые мы сняли на вокзале в тот день. На всякий случай.

Айви положила руку мне на плечо.

– Спокойно, Стивен, – сказал Тобиас. – Сильная рука способна управлять кораблем даже в шторм.

Я вдохнул и выдохнул.

– Могу я пристрелить ее? – спросил Джей Си.

Айви закатила глаза:

– Напомни мне, почему мы держим его при себе.

– Потому что я брутальный красавчик, – заявил Джей Си.

– Послушай, – продолжила Айви, обращаясь ко мне, – Моника испортила собственную историю. Она утверждает, что пришла к тебе только потому, что камера была украдена, – но как она получила фотографии Сандры без камеры?

Я кивнул, с трудом навел порядок в голове и обратился с обвинениями к Монике.

Она лукаво улыбнулась:

– Мы подумывали привлечь вас к другому проекту. И решили, что это может… пригодиться.

– Проклятье! – сказала Айви, стоя прямо перед Моникой, сосредоточившись на ее радужках. – Думаю, на этот раз она говорит правду.

Я уставился на фотографию. Сандра. Прошло уже почти десять лет. До сих пор больно думать о том, как она ушла от меня. Оставила меня после того, как показала, как обуздать способности моего разума. Я провел пальцами по снимку.

– Возьмемся за это дело, – сказал Джей Си. – Мы должны во всем разобраться, Тощий.

– Если есть хоть шанс… – кивнул Тобиас.

– Камеру, скорее всего, украл кто-то из своих, – предположила Айви. – Так оно обычно случается.

– Кто-то из ваших сотрудников забрал камеру, верно? – спросил я.

– Да, – призналась Моника. – Но мы понятия не имеем, куда этот человек отправился. Мы потратили десятки тысяч долларов за последние четыре дня, пытаясь выследить его. Я сразу предлагала вас. Другие… фракции в нашей компании были против привлечения кого-то, кого они считают нестабильным.

– Я берусь за это дело, – сказал я.

– Отлично. Поедем в нашу лабораторию?

– Нет. Отведите меня в дом похитителя.

Глава четвертая

– Мистер Балубал Разон, – прочитал Тобиас, пока мы поднимались по лестнице; я просмотрел досье подозреваемого по дороге, но был слишком погружен в свои мысли, чтобы уделить ему особое внимание. – По национальности он филиппинец, но американец во втором поколении. Доктор физики из Университета штата Мэн. Наград не имеет. Живет в одиночестве.

Мы поднялись на седьмой этаж многоквартирного дома. Моника запыхалась. Она все время шла слишком близко к Джей Си, что заставляло его хмуриться.

– Должен добавить, – сказал Тобиас, опуская досье, – Стэн сообщил мне, что туча рассеялась, не добравшись до нас. Погода будет ясная.

– Слава богу, – сказал я, поворачивая к двери, где стояли на страже двое мужчин в черных костюмах. – Ваши? – спросил я Монику, кивая в их сторону.

– Ага, – ответила та.

Всю дорогу в машине она разговаривала по телефону с начальством.

Моника достала ключ от квартиры и вставила его в замок. Внутри царил форменный хаос. На подоконнике в ряд стояли коробки из-под китайской еды, как будто цветочные горшки, в которых хозяин квартиры собирался выращивать урожай «куриц генерала Цзо»[1] на следующий год. Повсюду высились груды книг, а на стенах висели фотографии. Не из тех, что связаны с путешествиями во времени, просто обычные, которые сделал бы заурядный любитель.

Пришлось пробираться через хлам и стопки книг на полу, чтобы войти. Места всем нам хватало с трудом.

– Моника, подождите снаружи, – попросил я. – Здесь тесновато.

– Тесновато? – переспросила она, нахмурившись.

– Вы то и дело проходите сквозь Джей Си, – объяснил я. – Это его очень тревожит; он ненавидит, когда ему напоминают, что он галлюцинация.

– Я не галлюцинация, – отрезал Джей Си. – У меня есть самое современное маскирующее оборудование.

Моника внимательно посмотрела на меня, потом подошла к двери и встала между двумя охранниками, уперев руки в бока и не спуская с нас глаз.

– Ну ладно, ребята, – провозгласил я. – За дело.

– Хорошие замки, – сказал Джей Си, щелкая одной из цепочек на двери. – Толстая древесина, три засова. Если я не ошибаюсь… – Он ткнул пальцем в почтовый ящик, висевший на стене у двери.

Я открыл его. Внутри лежал чистенький револьвер.

– «Ругер бизли», переделанный под крупный калибр, – сказал Джей Си, хмыкнув. Я открыл вращающуюся штуковину, в которой содержались патроны, и вытащил один. – «Лайнбо», тип ноль-пятьсот, – продолжил Джей Си. – Это оружие для человека, который знает, что делает.

– Но Разон его оставил, – сказала Айви. – Слишком торопился?

– Нет, – сказал Джей Си. – Это был его дверной пистолет. У него должно быть другое обычное оружие.

– Дверной пистолет, – повторила Айви. – Что еще за жаргон такой?

– Когда кто-то ломится в твою дверь, – начал объяснять Джей Си, – нужно оружие с хорошей пробивной способностью, чтобы стрелять сквозь деревянную преграду. Но отдача у этой штуки такая, что после пары выстрелов руке не позавидуешь. При себе он должен держать что-то меньшего калибра. – Джей Си осмотрел пистолет. – Впрочем, из него никогда не стреляли. Хм… Есть вероятность, что ему кто-то дал это оружие. Может, он пошел к другу и спросил, как защитить себя? Настоящий солдат знает каждое оружие, которым владеет, потому что стрелял из него неоднократно. Ни одна пушка не стреляет совершенно прямо. У каждой есть индивидуальность.

– Он ученый, – сказал Тобиас, опускаясь на колени рядом со стопками книг. – Историк.

– Слышу в твоем голосе удивление, – заметил я. – Он же доктор наук. Значит, умник.

– У него докторская степень по теоретической физике, Стивен, – возразил Тобиас. – А вот это – очень замысловатые исторические и богословские книги. Специфическая тема. Трудно быть сведущим ученым более чем в одной области. Неудивительно, что он ведет уединенную жизнь.

– Четки, – сказала Айви, взяв розарий с одной из книжных стопок и внимательно его рассматривая. – Потертые, ими часто пользовались. Открой одну из этих книг.

Я поднял томик с пола.

– Нет, вон ту. «Бог как иллюзия».

– Ричард Докинз? – проговорил я, листая.

– Ведущий атеист, – сказала Айви, заглядывая мне через плечо. – Смотри-ка, комментарии и контраргументы.

– Набожный католик среди моря светских ученых, – сказал Тобиас. – Да… Многие из этих произведений относятся к религии или как-то с ней связаны. Фома Аквинский, Дэниел У. Харди, Фрэнсис Шеффер, Петр Алагона…

– Вот его бейдж с работы, – сказала Айви, кивком указывая на что-то висящее на стене. Там было написано большими буквами: «Азари лабораториз инкорпорейтед». Компания Моники.

– Позови Монику, – попросила Айви. – И будешь повторять то, что я тебе говорю.

– Э-э… Моника… – сказал я.

– Теперь мне можно войти?

– Зависит от обстоятельств, – ответил я, повторяя слова, которые шептала мне Айви. – Вы собираетесь сказать мне правду?

– О чем?

– О том, что Разон изобрел камеру сам и обратился к «Азари» только после того, как у него появился рабочий прототип.

Моника прищурилась.

– Бейдж слишком новый, – продолжил я. – Совсем не потертый и не поцарапанный от того, что им пользовались или носили его в кармане. Судя по бороде на бейдже, но не на фотографии, сделанной в Маунт-Верноне, что стоит на каминной полке, ему не больше двух месяцев. Более того, это не квартира высокооплачиваемого инженера. Со сломанным лифтом? В северо-восточной части города? Это не только неблагополучный район, он еще и слишком далеко от вашей конторы. Разон не крал вашу камеру, Моника, – я склонен предположить, что вы пытались украсть ее у него. Поэтому он и сбежал?

– Он пришел к нам не с прототипом, – сказала Моника. – По крайней мере, рабочей машины у него точно не было. Он принес снимок – тот, что с Вашингтоном, – и много обещаний. Ему нужны были деньги, чтобы собрать стабильно работающую камеру; та, которую он соорудил, проработала несколько дней, а потом сломалась. Мы финансировали его в течение восемнадцати месяцев, предоставив ограниченный допуск в лаборатории. Разон получил официальный бейдж, когда чертов фотоаппарат наконец-то заработал. И украл его у нас. Подписанный им контракт требовал, чтобы все оборудование осталось в лаборатории. Он использовал нас в качестве удобного источника денег, а затем удрал с призом – стерев все данные и уничтожив все другие прототипы, – как только убедился, что это сойдет ему с рук.

– Это правда? – спросил я у Айви.

– Не понимаю, – призналась она. – Прости. Если бы я смогла услышать ее пульс… может, ты бы приложил ухо к ее груди?

– Да уж, ей это понравится.

Джей Си улыбнулся:

– А я вот не прочь.

– Ой, да ладно тебе! – огрызнулась Айви. – Ты бы это сделал лишь для того, чтобы сунуть нос ей под пальто и узнать, какой у нее пистолет.

– «Беретта М9», – ответил Джей Си. – Я уже посмотрел.

Айви бросила на меня сердитый взгляд.

– Что? – Я напустил на себя невинный вид. – Это все он, я ни при чем.

– Тощий, – встрял Джей Си, – «М9» – штука скучная, но эффективная. Судя по манере держаться, Моника умеет обращаться с оружием. Видел, как она пыхтела, пока мы поднимались по ступенькам? Спектакль. Она в гораздо лучшей форме. Притворяется менеджером или бумагомаракой из лаборатории, но на самом деле явно из охраны или чего-то в этом духе.

– Спасибо, – сказал я ему.

– Вы, – сказала Моника, – очень странный человек.

Я сосредоточился на ней. Конечно, она слышала только мои реплики в разговоре.

– Я думал, вы читали мои интервью.

– Читала. Они не отдают вам должное. Я представляла вас блестящим оборотнем, меняющим индивидуальности одну за другой.

– Это диссоциативное расстройство личности, – сказал я. – Со мной все иначе.

– Вот молодец! – встряла Айви.

Она читала мне лекции по психическим расстройствам.

– Не важно, – сказала Моника. – Наверное, я просто удивлена, узнав, кто вы на самом деле.

– И кто же?

– Менеджер среднего звена, – сказала она с озабоченным видом. – Так или иначе, вопрос остается открытым. Где Разон?

– Зависит от кое-каких деталей, – ответил я. – Ему нужно находиться в каком-то конкретном месте, чтобы использовать камеру? То есть ему пришлось поехать в Маунт-Вернон, чтобы сфотографировать то, что там когда-то случилось, или он может каким-то образом запрограммировать камеру, чтобы она сделала такой снимок издалека?

– Он должен поехать на место, – сказала Моника. – Камера смотрит сквозь время на события былого там, где находится фотограф.

С этим были кое-какие проблемы, но пока я задвинул их в дальний угол. Разон. Куда он пойдет? Я взглянул на Джей Си, который пожал плечами.

– Смотришь на него в первую очередь? – сказала Айви ровным тоном. – Ну-ну.

Я посмотрел на нее, и она покраснела:

– Я… нет, у меня тоже нет версий.

Джей Си усмехнулся.

Тобиас встал, медленно и тяжело, как туча, поднимающаяся в небо у горизонта.

– Иерусалим, – тихо сказал он, положив руку на книгу. – Разон уехал в Иерусалим.

Мы все посмотрели на него. Ну, те из нас, кто мог.

– Куда еще может отправиться верующий, Стивен? – спросил Тобиас. – После стольких лет споров с коллегами, после стольких лет, когда его считали дураком из-за веры? Вот что было главной причиной, вот почему он разработал камеру. Он пошел искать ответ на вопрос. Для нас, для себя. Вопрос, который задают уже две тысячи лет. – Помедлив, мой аспект договорил: – Он пошел сфотографировать Иисуса из Назарета, которого приверженцы после Его воскресения стали называть Христом.

Глава пятая

Мне требовалось пять мест в первом классе. Это не понравилось вышестоящим Моники, многие из которых не одобряли меня. Я встретил одного из них в аэропорту, некоего мистера Давенпорта. От него пахло трубочным дымом, и Айви раскритиковала его за дурной выбор обуви. Я передумал спрашивать у него, можем ли мы воспользоваться корпоративным самолетом.

Теперь мы сидели в салоне первого класса. Я лениво листал толстую книгу на раскладном столике моего кресла. Позади меня Джей Си хвастался Тобиасу оружием, которое ему удалось протащить под носом у охраны.

Айви дремала у окна, возле нее было свободное место. Моника сидела рядом со мной, уставившись на пустое сиденье.

– Значит, Айви у окна?

– Да, – сказал я, переворачивая страницу.

– Тобиас и морпех позади нас.

– Джей Си – «морской котик». Он бы пристрелил вас за эту ошибку.

– А оставшееся место?

– Пустует, – сказал я, переворачивая страницу.

Она ждала объяснений. Я их не предоставил, а вместо этого спросил:

– Так что же вы собираетесь делать с этой камерой? Если предположить, что она действительно существует, в чем я пока не уверен.

– Есть сотни применений, – сказала Моника. – Охрана правопорядка… шпионаж… создание подлинных исторических хроник… наблюдение за ранним формированием планеты в целях научных исследований…

– Уничтожение древних религий…

Она подняла бровь:

– Вы религиозный человек, мистер Лидс?

– Часть меня религиозна.

Это была чистая правда.

– Что ж… – сказала Моника. – Давайте предположим, что христианство – обман. Или, возможно, движение, начатое некими людьми из лучших побуждений, но разросшееся сверх всякой меры. Не лучше ли будет это разоблачить?

– Это не совсем тот спор, в который я готов вступить, – сказал я. – Вам понадобится Тобиас. Он философ. Но мне кажется, он дремлет.

– Вообще-то, Стивен, – сказал Тобиас, наклоняясь между нашими сиденьями, – мне очень любопытен этот разговор. Кстати, Стэн наблюдает за нашим продвижением. Он говорит, что впереди атмосферный фронт, – возможно, нас немного потрясет.

– Вы на что-то смотрите, – заметила Моника.

– Я смотрю на Тобиаса. Он хочет продолжить разговор.

– Я могу с ним поговорить?

– Думаю, можете – через меня. Но должен предупредить. Не обращайте внимания на то, что он говорит про Стэна.

– А кто такой Стэн?

– Астронавт, которого слышит Тобиас, – предположительно, он вращается вокруг планеты на спутнике. – Я перевернул страницу. – Стэн в основном безвреден. Он сообщает нам прогнозы погоды и тому подобное.

– Я… понимаю, – проговорила она. – Стэн – еще один из ваших особенных друзей?

Я усмехнулся:

– Нет, Стэн ненастоящий.

– Вы же вроде бы говорили, что они все ненастоящие.

– Ну да, конечно. Они мои галлюцинации. Но Стэн – нечто особенное. Его слышит только Тобиас. Он у нас шизофреник.

Она удивленно моргнула:

– Ваша галлюцинация…

– Что?

– Ваша галлюцинация галлюцинирует.

– Да.

Она откинулась на спинку кресла с обеспокоенным видом.

– У них всех свои проблемы, – сказал я. – Айви страдает трипофобией, хотя большей частью контролирует себя. Просто не подходите к ней с осиным гнездом. У Армандо мания величия. У Адолайн – ОКР[2].

– Пожалуйста, Стивен, – попросил Тобиас, – скажи ей, что я считаю Разона очень храбрым человеком.

Я так и сделал.

– И почему же? – спросила Моника.

– Быть одновременно человеком науки и религии – значит создать внутри самого себя нелегкое перемирие, – сказал Тобиас. – В основе науки лежит принятие только той истины, которую можно доказать. В основе веры лежит определение Истины как недоказуемой по сути. Разон храбрый человек из-за того, что он делает. В связи с его открытием одна из двух вещей, которыми он дорожит, рухнет.

– Может, он фанатик, – предположила Моника. – Слепо шагает вперед, пытаясь найти окончательное подтверждение своей правоты.

– Может, – согласился Тобиас. – Но истинные фанатики в подтверждениях не нуждаются. Их дает им Господь. Нет, я в этом вижу кое-что еще. Человека, стремящегося объединить науку и веру, первого – возможно, в истории человечества, – кто действительно нашел способ применить науку к высшим истинам религии. Я нахожу это благородным.

Тобиас откинулся на спинку кресла. Я перевернул последние несколько страниц книги, пока Моника сидела в задумчивости. Закончив, я засунул книгу в карман переднего сиденья.

Кто-то зашуршал занавесками, входя к нам из эконом-класса.

– Здравствуйте! – раздался приветливый женский голос, приближаясь по проходу. – Я не могла не заметить, что у вас тут есть лишнее место, и подумала – может быть, мне позволят присесть.

Вновь прибывшая была круглолицей, миловидной молодой женщиной лет тридцати. У нее была смуглая индийская кожа и темно-красная точка на лбу. Она носила одежды замысловатого фасона, красные с золотым, с индийской штуковиной типа шали, накинутой на плечо и обернутой вокруг тела. Я не знаю, как такое называется.

– Это еще что? – нахмурился Джей Си. – Эй, Ахмед! Ты же не собираешься взорвать самолет, правда?

– Меня зовут Кальяни[3], – сказала она. – И я совершенно точно не собираюсь ничего взрывать.

– Хм… – сказал Джей Си. – Какое разочарование.

Он откинулся назад и закрыл глаза – или притворился, что закрыл. Один глаз был чуть приоткрыт и следил за Кальяни.

– Почему мы держим его при себе? – спросила Айви, потягиваясь и просыпаясь.

– Вы все время вертите головой туда-сюда, – сказала Моника. – Кажется, я пропускаю целый разговор.

– Так и есть, – сказал я. – Моника, познакомьтесь с Кальяни. Она новый аспект и причина, по которой нам понадобилось пустое место.

Кальяни радостно, с широкой улыбкой протянула руку Монике.

– Она тебя не видит, Кальяни, – сказал я.

– А, точно! – Кальяни прижала ладони к лицу. – Простите, мистер Стив, я в этом деле новичок.

– Все в порядке. Моника, Кальяни будет нашим переводчиком в Израиле.

– Я лингвист, – сообщила Кальяни с поклоном.

– Переводчик… – проговорила Моника, покосившись на книгу, которую я отложил. Иврит – синтаксис, грамматика и лексика. – Вы только что изучили иврит.

– Нет. Я просмотрел достаточно страниц, чтобы вызвать аспект, который на нем говорит. У меня нет никаких способностей к иностранным языкам. – Я зевнул, гадая, осталось ли время в полете, чтобы Кальяни изучила еще и арабский.

– Докажите, – потребовала Моника.

Я приподнял бровь.

– Я должна убедиться, – попросила Моника. – Прошу вас.

Я со вздохом повернулся к Кальяни.

– Как сказать на иврите «Я хотел бы попрактиковаться в говорении на иврите. Не могли бы вы побеседовать со мной на вашем языке?»

– Хм… «Я хотел бы попрактиковаться в говорении на иврите» звучит немного странновато. Может, «я хотел бы улучшить мой иврит»?

– Ну да.

– Ани роцэ лешапер эт аиврит шели, – сказала Кальяни.

– Черт, – сказал я. – Язык сломаешь.

– Выбирай выражения! – одернула меня Айви.

– Это не так уж трудно, мистер Стив. Давайте попробуем. Ани роцэ лешапер эт аиврит шели.

– Эни роте зиле шапер хап… эр ав… – пробормотал я.

– О боже! – ужаснулась Кальяни. – Это… это ужасно. Давайте я буду говорить вам по одному слову зараз.

– Звучит заманчиво, – сказал я и махнул рукой одной из бортпроводниц – той, которая объявляла на иврите правила безопасности полета в самом начале нашего рейса.

Она с улыбкой спросила:

– Чем могу помочь?

– Э-э… – начал я.

– Ани, – терпеливо проговорила Кальяни.

– Ани, – повторил я.

– Роцэ.

– Роцэ…

Было немного непривычно, однако мне удалось договорить фразу до конца. Бортпроводница даже поздравила меня с этим. К счастью, перевести ее слова на английский было проще – Кальяни мне в этом помогла.

– О, у вас ужасный акцент, мистер Стив, – сказала она, когда бортпроводница ушла. – Мне так неловко.

– Мы над этим поработаем, – пообещал я. – Спасибо.

Кальяни улыбнулась мне и обняла, потом попыталась обнять Монику, но та не заметила. Наконец индианка села рядом с Айви, и они начали дружески болтать. Я вздохнул с облегчением. Проще жить, когда мои галлюцинации находят друг с другом общий язык.

– Вы уже говорили на иврите, – упрекнула меня Моника. – Вы его знали до того, как мы взлетели, и последние пару часов просто освежали знания.

– Думайте что хотите.

– Но это невозможно, – продолжила она. – Человек не может изучить новый язык за считаные часы.

Я не стал утруждаться и поправлять ее, уточняя, что я его не учил. В противном случае мой акцент не был бы таким кошмарным и Кальяни не пришлось бы направлять меня слово за словом.

– Мы в самолете, охотимся за камерой, которая может снимать прошлое, – сказал я. – Почему так трудно поверить, что я только что выучил иврит?

– Ладно, ладно. Притворимся, что так и вышло. Но если вы способны учиться так быстро, почему вы до сих пор не знаете все языки – и вообще все возможные области?

– В моем доме для этого недостаточно комнат, – сказал я. – По правде говоря, Моника, я ничего такого не хочу. Я бы с радостью освободился от всего, чтобы жить более простой жизнью. Иногда мне кажется, что вся эта банда в конце концов сведет меня с ума.

– То есть вы… еще не сошли с ума?

– Боже мой, нет. – Я внимательно посмотрел на нее. – Вы в это не верите.

– Вы видите людей, которых нет, мистер Лидс. Такое непросто принять как данность.

– И все же я живу хорошей жизнью. Скажите-ка… Почему вы считаете сумасшедшим меня, но не человека, который не может удержаться на одной и той же работе, изменяет жене, не владеет собой? Его вы называете нормальным?

– Ну, возможно, не совсем…

– Множество «нормальных» людей на самом деле не контролируют себя. Их психическое состояние – стресс, беспокойство, разочарование – мешает им быть счастливыми. По сравнению с ними, думаю, я просто образец стабильности. Хотя, должен признаться, было бы неплохо, если бы меня оставили в покое. Я не хочу быть особенным.

– Так вот откуда все это взялось, верно? – спросила Моника. – Все эти галлюцинации?

– О, вы у нас теперь психолог? Прочитали умную книгу, пока мы летели? Где ваш новый аспект – давайте-ка я пожму ей руку.

Моника не попалась на приманку.

– Вы создаете иллюзии, чтобы навязать им разные вещи. Ваш блистательный ум, который вы считаете обузой. Ваше чувство долга – галлюцинации вынуждают вас покидать дом и отправляться на помощь людям. Это позволяет вам притворяться, мистер Лидс. Притворяться, что вы нормальный. Но в этом и состоит подлинное заблуждение.

Я поймал себя на том, что хочу, чтобы полет поскорее закончился.

– Я никогда раньше не слышал этой теории, – тихо сказал Тобиас сзади. – Возможно, в ней что-то есть, Стивен. Мы должны сказать об этом Айви…

– Нет! – рявкнул я, поворачиваясь к нему. – Она уже достаточно покопалась в моих мозгах.

Я снова сел прямо. На лице Моники опять появилось выражение, которое вечно появляется у «нормальных» людей, когда им приходится иметь дело со мной. Как будто им приходится перекладывать динамит, надев на руки кухонные прихватки. Когда на меня так смотрят… это гораздо больней, чем ощущать себя тем, кто я есть.

– Скажите-ка, – проговорил я, чтобы поменять тему, – как же вы позволили Разону провернуть такой фокус?

– Не то чтобы мы не приняли мер предосторожности, – сухо заметила Моника. – Камера была под надежным замком, но мы не могли полностью контролировать, что с нею делает человек, которому заплатили за ее изготовление.

– Тут кроется что-то еще, – не отступил я. – Не обижайтесь, Моника, но вы из тех корпоративных типов, которые любят юлить. Айви и Джей Си давным-давно поняли, что вы не инженер. Вы либо скользкий исполнительный менеджер, которому поручили разобраться с нежелательными элементами, либо скользкий начальник службы безопасности, занятый тем же самым.

– И какая часть из этого не должна меня оскорбить? – холодно спросила она.

– Как же Разон получил доступ ко всем прототипам? – продолжил я. – Вы, конечно, скопировали чертежи без его ведома. Конечно, вы передали версии камеры в лаборатории-сателлиты, чтобы они могли разобрать их на части и спроектировать заново методом обратной инженерии. Довольно трудно поверить, что он каким-то образом нашел и уничтожил все это.

Несколько минут она постукивала кончиком пальца по подлокотнику, а потом призналась:

– Ни одна из них не работает.

– Вы в точности скопировали чертежи?

– Да, но ничего не вышло. Мы спросили Разона, и он сказал, что еще не все отладил. У него на любой случай имелись оправдания, но проблемы с собственными прототипами тоже были. Это область науки, в которую еще никто не вторгался. Мы первопроходцы. Без ошибок не обойтись.

– Все правда, – сказал я. – Но вы в это не верите.

– Он что-то сделал с этими камерами, – продолжила она. – Каким-то образом добился того, что они не работают, если его нет рядом. Он мог заставить любой из прототипов функционировать, если у него было достаточно времени, чтобы повозиться с устройством. Если мы ночью меняли одну копию на другую, она работала. Потом мы меняли ее снова – и она переставала работать.

– А другие люди могли использовать камеры в его присутствии?

Она кивнула:

– И даже некоторое время после того, как он уходил. Каждая камера вскоре переставала работать, и нам приходилось приводить его обратно, чтобы он ее починил. Вы должны понять, мистер Лидс. У нас было всего несколько месяцев, на протяжении которых камеры хоть как-то функционировали. Бо́льшую часть пребывания Разона в «Азари» его считали законченным шарлатаном.

– Полагаю, не вы.

Она ничего не ответила.

– Без него, без этой камеры вашей карьере конец, – сказал я. – Вы его финансировали. Защищали. А потом, когда устройство наконец-то заработало…

– Он меня предал, – прошептала Моника.

Ее взгляд был далеко не приятным. Мне пришло в голову, что, если мы действительно разыщем мистера Разона, я, возможно, сперва напущу на него Джей Си. Ведь Джей Си захочет его пристрелить, а вот Моника разорвет бедолагу на части.

Глава шестая

– Что ж, – саркастично заметила Айви, – хорошо, что мы выбрали отдаленный город. Если бы нам пришлось искать Разона в крупном городском центре – доме трех основных религий, одном из самых популярных туристических направлений в мире, – это было бы действительно трудно.

Я слабо улыбнулся. Мы вышли из аэропорта, и один из двух головорезов-охранников Моники отправился искать машины, которые ее компания заказала для нас.

Во второй половине полета я почти не изучал арабский. Вместо этого думал о Сандре. Толку от таких размышлений было маловато.

Айви озабоченно наблюдала за мной. Иногда в ней просыпался материнский инстинкт. Кальяни подошла к каким-то людям неподалеку и прислушалась к их разговору на иврите.

– Ах, Израиль… – проговорил Джей Си, подходя к нам. – Я всегда хотел сюда приехать, просто чтобы проверить, смогу ли проскользнуть мимо охраны. Она у них лучшая в мире, знаешь ли.

На плече у него была черная сумка из грубого полотна, которую я не узнал.

– Это что такое?

– Карабин М4А1, – сказал Джей Си. – С прикрепленным передовым боевым оптическим прицелом и гранатометом М203.

– Но…

– У меня здесь есть связи, – тихо прибавил он. – «Морской котик» – это на всю жизнь.

Подъехали машины, и водители сильно растерялись оттого, почему четыре человека настаивали на двух машинах. Конечно, на самом деле мы едва поместились. Я сел в первую с Моникой, Тобиасом и Айви, которой пришлось втиснуться на заднее сиденье между Моникой и мной.

– Хочешь об этом поговорить? – тихо спросила Айви, пристегивая ремень безопасности.

– Не думаю, что мы ее найдем, даже с помощью фотографии, – сказал я. – Сандра умеет избегать ненужного внимания, и след давно остыл.

Моника вопросительно посмотрела на меня, явно решив, что я разговариваю с ней. Но ничего не сказала, вспомнив, кто ее спутник.

– Знаешь, а ведь наверняка у нее была веская причина уйти, – заметила Айви. – Мы не знаем всего.

– Веская причина? Которая объясняет, почему за десять лет она ни разу с нами не связалась?

– Возможно, – сказала Айви.

Я промолчал.

– Ты же не начнешь нас терять, верно? – спросила она. – Аспекты не начнут исчезать? Меняться?

«Превращаться в нечто кошмарное». Об этом не стоило упоминать.

– Это больше не повторится, – сказал я. – Теперь я контролирую ситуацию.

Айви все еще скучала по Джастину и Игнасио. Честно говоря, я тоже.

– И… эта охота за Сандрой, – добавила Айви. – Дело только в твоей привязанности к ней или в чем-то другом?

– А о чем еще может идти речь?

– Это она научила тебя контролировать свой разум. – Айви отвернулась. – Только не говори мне, что ты никогда не задавался этим вопросом. Может, она хранит еще какие-то секреты. Возможно, у нее есть… лекарство.

– Не глупи. Мне нравится, как обстоят дела.

Айви не ответила, но я увидел, как Тобиас смотрит на меня в зеркало заднего вида. Изучает меня. Оценивает мою искренность.

На самом деле я и сам в ней сомневался.

А потом мы долго ехали в город – аэропорт от него далеко, ближе к Тель-Авиву. Дорога была живописная, и, въехав в современную часть Иерусалима, наши машины миновали несколько парков вдоль одной стороны дороги. Когда мы приблизились к месту назначения, Тобиас указал на Башню Давида, камни которой несли на себе тяжесть невообразимого времени. За Яффскими воротами последовала поездка по лабиринту улиц Старого города. Она прошла без приключений, не считая того, что мы чуть не задавили где-то так семнадцать туристов. Когда машины остановились, все высыпали наружу, в море болтающих туристов и благочестивых паломников.

У самой церкви не было парковки, поэтому пришлось идти по переулкам и улицам добрых пять минут, прежде чем мы добрались до места. В конце концов священное строение предстало перед нами. Формой напоминающее ящик, оно имело древний, простой фасад с двумя большими арочными окнами на стене, обращенной к нам.

– Храм Гроба Господня, – сказал Тобиас. – По преданию, он стоит на том самом месте, где был распят Иисус из Назарета, а также включает в себя место Его погребения. Это удивительное сооружение изначально представляло собой два здания, построенные в четвертом веке по приказу Константина Великого. Оно заменило собой храм Афродиты, который простоял тут примерно двести лет.

– Спасибо, Википедия, – проворчал Джей Си, вскидывая на плечо штурмовую винтовку. Он переоделся в военную форму.

– Соответствует ли предание истине, – спокойно продолжил Тобиас, сцепив руки за спиной, – и действительно ли здесь имели место означенные исторические события – вопрос до некоторой степени дискуссионный. Надо заметить, традиционное мировоззрение предлагает много удобных объяснений для разных нестыковок – включая, к примеру, доводы о том, что храм Афродиты был построен здесь для подавления ранних христианских богослужений, – было доказано, что планировка храма в том, что касается ключевых моментов, соответствует языческому святилищу. Кроме того, тот факт, что церковь находится в пределах городских стен, представляет собой отличный аргумент – ведь могила Иисуса теоретически должна располагаться за пределами города.

– Нам все равно, подлинное тут все или нет, – сказал я, проходя мимо Тобиаса. – Разон должен был сюда прийти. Это одно из самых очевидных мест – если не самое очевидное, – чтобы начать поиски. Моника, на пару слов, пожалуйста.

Она зашагала рядом со мной, а ее головорезы отправились проверить, нужны ли нам билеты, чтобы войти. Вокруг было очень много полиции, но, с другой стороны, храм находится на Западном берегу, и в последнее время было несколько угроз терактов.

– Что вам нужно? – спросила меня Моника.

– Камера выдает снимки немедленно? Она работает как цифровой фотоаппарат?

– Нет, она снимает только на пленку. Средний формат, без цифрового задника[4]. Разон на этом настоял.

– Теперь вопрос потруднее. Вы же понимаете, в чем проблема с камерой, которая делает снимок в точности того же места, на которое ее нацелил фотограф, только в прошлом, да?

– Что вы имеете в виду?

– Всего лишь это: мы сейчас не в том месте, где могли бы оказаться две тысячи лет назад. Планета движется. Одна из теоретических проблем путешествий во времени заключается в том, что если бы вы вернулись во времени на сто лет назад, в ту самую точку, где мы сейчас находимся, то, скорее всего, очутились бы в открытом космосе. Даже если вам очень повезет и планета окажется в одном и том же месте на своей орбите, вращение Земли будет означать, что вы появитесь где-то еще на ее поверхности. Или под поверхностью, или в сотнях футов над землей.

– Нелепость какая-то.

– Это наука, – возразил я, глядя на фасад храма.

А вот то, чем мы здесь занимались, как раз было нелепостью.

И все же…

– Все, что я знаю, – сказала она, – это то, что Разону нужно было попасть в определенное место, чтобы сфотографировать его.

– Хорошо, – сказал я. – Еще один вопрос. Какой он? Как человек?

– Резкий, – тотчас же ответила она. – Любит спорить. И он очень бережно относится к своему оборудованию. Уверена, что половина объяснения того, как Разону удалось сбежать с камерой, заключается в его постоянных заверениях, дескать, он следит за своими приборами, как маньяк, – вот мы и расслабились.

Наконец наша компания вошла в храм. В душном воздухе слышался шепот туристов и шарканье ног по камням. Здесь по-прежнему было действующее место поклонения.

– Мы что-то упускаем, Стив, – сказала Айви, шагая рядом со мной. – Мы игнорируем важную часть головоломки.

– Есть догадки? – спросил я, окидывая взглядом богато украшенный интерьер храма.

– Я работаю над этим.

– Погоди-ка, – встрял Джей Си, догоняя нас. – Айви, ты думаешь, что мы что-то упускаем, но не знаешь, что именно, и понятия не имеешь, что это может быть?

– В целом да, – ответила Айви.

– Эй, Тощий, – сказал он мне, – кажется, я потерял миллион долларов, но не знаю почему и не имею ни малейшего понятия, как я мог его заработать. Но я уверен, что скучаю по нему. Так что если бы ты мог что-нибудь с этим сделать…

– Какой же ты клоун, – сказала Айви.

– То, что я сказал, – продолжил Джей Си, – это была метафора.

– Нет, – отрезала она. – Это было умозаключение.

– Чего?

– Умозаключение, которое должно было доказать, что ты идиот. О! Знаешь что? Оно увенчалось успехом! Quod erat demonstrandum[5]. Мы можем без колебаний сказать, что ты действительно идиот.

Они ушли прочь, продолжая пререкаться. Я покачал головой, углубляясь в церковь. Место, где предположительно произошло распятие, было отмечено позолоченной нишей, заполненной туристами и паломниками. Я недовольно скрестил руки на груди. Многие туристы фотографировали.

– Что? – спросила Моника.

– Надеялся, что тут запрещено фотографировать со вспышкой, – объяснил я. – Как в большинстве подобных мест. – Случись оно так, кто-то бы наверняка заметил, что делает Разон.

Может, это и было запрещено, но стоящих рядом полицейских не волновало, что делают люди.

– Мы начнем поиски, – заявила Моника и сделала резкий жест своим людям.

Все трое начали пробираться сквозь толпу, следуя нашему хрупкому плану: попытаться отыскать в одном из святых мест человека, который увидел Разона и запомнил его.

Я ждал, заметив, что двое полицейских неподалеку разговаривают на иврите. Один помахал другому, очевидно, уходя с дежурства, и пошел прочь.

– Кальяни, – сказал я, – за мной.

– Конечно, мистер Стив.

Она присоединилась ко мне резвым шагом, и мы направились к уходящему полицейскому.

Он бросил на меня усталый взгляд.

– Здравствуйте, – сказал я на иврите с помощью Кальяни. Я сперва бормотал себе под нос то, что хотел сказать, чтобы она смогла перевести. – Извините за мой ужасный иврит!

Он помедлил, потом улыбнулся:

– Он не так уж плох.

– Он кошмарен.

– Вы еврей? – предположил он. – Из Штатов?

– Вообще-то, я не еврей, хотя и из Штатов. Я просто думаю, что человек должен попытаться выучить язык страны, прежде чем посетить ее.

Офицер улыбнулся. Он казался вполне дружелюбным человеком, как, впрочем, и большинство людей. И им нравилось, когда иностранцы пытались говорить на их родном языке. Мы еще немного поболтали по пути, и я узнал, что он действительно уходит с дежурства. Кто-то должен был за ним приехать, но он, похоже, не возражал поговорить со мной, пока ждет. Я пытался продемонстрировать, что хочу попрактиковаться в языке, разговаривая с местным жителем.

Полицейского звали Моше, и он работал в одну и ту же смену почти каждый день. Его обязанность состояла в том, чтобы следить за людьми, которые пытались делать глупости, а затем останавливать их, хотя он признался, что намного важнее не допустить террористических атак в храме. Его обычный участок находился в другой части города, но Моше перевели сюда на время праздников, когда правительство беспокоилось по поводу возможных актов насилия и хотело более заметного присутствия властей в туристических местах. В конце концов, этот храм находился на спорной территории.

Через несколько минут я потихоньку перевел разговор на Разона.

– Уверен, вам случается увидеть кое-что интересное, – сказал я. – Перед тем как прийти сюда, мы побывали у Садовой могилы. Там был один сумасшедший азиат, кричал на всех.

– Правда? – спросил Моше.

– Ага. Судя по акценту, он американец, но с азиатскими чертами лица. Так или иначе, у него была большая камера, установленная на треноге, – как будто он там самая важная шишка и никто другой не заслуживал права фотографировать. Сильно повздорил с полицейским, который не хотел, чтобы он использовал вспышку. – Моше рассмеялся. – Он и здесь побывал.

Кальяни хихикнула, переводя это.

– О, вы молодец, мистер Стив!

– В самом деле? – небрежно спросил я.

– Да, точно, – подтвердил Моше. – Должно быть, это тот самый парень. Он был здесь… хм… два дня назад. Проклинал всех, кто толкал его, пытался подкупить меня, чтобы я отодвинул их всех и предоставил ему побольше места. Но странно, что когда он начал фотографировать, то не возражал, если кто-то загораживал объектив. И он снимал по всему храму, даже снаружи, самые неинтересные места!

– Настоящий псих, да?

– Да уж, – усмехнулся офицер. – Я постоянно вижу таких туристов. С большими крутыми камерами, на которые они потратили кучу денег, а фотографировать совсем не умеют. Этот парень – он не знал, когда надо включать вспышку, понимаете? Использовал ее при каждом снимке – даже на солнце и на алтаре, со всеми его огнями!

Я рассмеялся.

– Ну да! – сказал он. – Американцы! – Потом одумался. – Ох, простите, я не хотел вас обидеть.

– Да я не обижаюсь, – ответил я, тотчас же пересказывая ответ Кальяни. – Я индус.

Он растерянно моргнул и уставился на меня вопросительно.

– Ой! – воскликнула Кальяни. – Простите, мистер Стив! Я не подумала.

– Все в порядке.

Офицер рассмеялся:

– Вы хорошо знаете иврит, но, сдается мне, сказали сейчас не то, что хотели сказать!

Я тоже засмеялся и заметил, что к нему идет женщина и машет рукой. Я поблагодарил его за беседу и еще раз осмотрел храм. В конце концов меня нашли Моника и ее лакеи, один из которых как раз прятал фотографии Разона.

– Никто его тут не видел, Лидс, – сказала она. – Это тупик.

– Да что вы говорите? – ответил я и направился к выходу.

Тобиас присоединился к нам, сцепив руки за спиной.

– Какое чудо, Стивен, – сказал он мне и кивнул в сторону вооруженного полицейского в дверях. – Иерусалим – город, название которого буквально означает «мир». Он наполнен островами безмятежности, подобными этому, где люди ведут богослужения дольше, чем существует большинство стран. Но здесь насилие всегда в нескольких шагах.

Насилие…

– Моника, – сказал я, нахмурившись, – вы говорили, что сами искали Разона, прежде чем отправились ко мне. Вы проверяли, улетал ли он из Штатов?

– Ага, – сказала она. – У нас есть кое-какие связи в госбезопасности. Никто с таким именем не вылетал из страны, но фальшивые документы найти не так уж сложно.

– А поддельный паспорт поможет попасть в Израиль? Одну из тех стран на планете, где к вопросам безопасности относятся серьезнее всего?

Моника нахмурилась:

– Об этом я не подумала.

– Как-то рискованно.

– Ну да, и сейчас самое время об этом вспомнить, Лидс. Вы хотите сказать, его тут все-таки нет? И мы потратили…

– О, он здесь, – рассеянно проговорил я. – Мне удалось найти полицейского, который с ним разговаривал. Разон фотографировал тут все подряд.

– Никто из тех, с кем мы говорили, его не видел.

– Полиция и духовенство здесь принимают тысячи посетителей в день, Моника. Нельзя показать им фотографию и ждать, что они вспомнят. Нужно сосредоточиться на чем-то незабываемом.

– Но…

– Помолчите минутку, – попросил я, вскинув руку.

«Он приехал в Израиль. Незаметный маленький инженер с чрезвычайно ценным оборудованием и фальшивым паспортом. Дома у него был пистолет, из которого ни разу не стреляли. Откуда взялась эта штука?»

Я идиот…

– Вы можете узнать, когда Разон купил пистолет? – спросил я. – Законы штата об оружии должны позволить его отследить, верно?

– Конечно. Я займусь этим, когда мы доберемся до отеля.

– Сделайте это сейчас.

– Сейчас? А вы понимаете, который час в…

– Все равно сделайте. Разбудите кого-нибудь. Получите ответ.

Она сердито посмотрела на меня, но отошла и сделала несколько телефонных звонков. Последовали сердитые разговоры.

– Надо было подумать об этом раньше, – проговорил Тобиас, качая головой.

– Знаю.

В конце концов Моника захлопнула телефон и вернулась:

– Нет никаких записей о том, что Разон покупал оружие. Пистолет в его квартире не зарегистрирован нигде.

Ему помогли. Ну конечно ему помогли. Он планировал это в течение многих лет, и у него был доступ ко всем фотографиям, позволяющим доказать, что его план не беспочвенный.

Он нашел кого-то, кто смог обеспечить его всем необходимым. Защитить. Кого-то, кто дал ему пистолет, фальшивые документы. И этот кто-то помог ему проникнуть в Израиль.

Так к кому же он обратился? Кто ему помогал?

– Айви, – сказал я, – нам надо…

И осекся.

– Где Айви?

– Понятия не имею, – ответил Тобиас.

Кальяни пожала плечами.

– Вы потеряли одну из своих галлюцинаций? – спросила Моника.

– Да.

– Ну так позовите ее обратно.

– Так не пойдет, – сказал я и отправился искать ее в храме, озираясь по сторонам.

Священнослужители бросали на меня странные взгляды, но в конце концов я сунул нос в один из укромных уголков и застыл как вкопанный.

Джей Си и Айви поспешно прервали поцелуй. Ее макияж размазался, и – невероятно! – Джей Си отложил пистолет в сторону, забыл про него. Это случилось впервые.

– Обалдеть… – растерянно произнес я, поднеся руку к лицу. – Эй? Чем это вы двое заняты?

– Не знала, что мы должны докладывать тебе о характере наших отношений, – холодно ответила Айви.

Джей Си показал мне большой палец и улыбнулся.

– Не важно, – сказал я. – Пора идти. Айви, я не думаю, что Разон работал один. Он приехал в страну по поддельному паспорту, и кое-что другое тоже не складывается. Мог ли ему оказать поддержку кто-то из местных? Вдруг есть какая-то местная организация, которая помогает ему избегать подозрений и перемещаться по городу?

– Возможно, – сказала она, стараясь не отставать. – Хотелось бы подчеркнуть, что вероятность того, что он работает один, все равно остается, но, если поразмыслить, это и впрямь кажется маловероятным. Ты додумался до этого сам? Отличная работа!

– Спасибо. У тебя волосы разлохматились.

В конце концов мы добрались до машин и сели по местам: я и Моника, Айви и Джей Си. Оба громилы и два других моих аспекта заняли первую машину.

– Возможно, ты прав в этом отношении, – сказала Моника, когда машины тронулись.

– Разон – умный человек, – сказал я. – Он должен был искать союзников. Другую компанию, возможно израильскую. Кто-нибудь из ваших конкурентов знает об этой технологии?

– Нам это неизвестно.

– Стив… – сказала Айви, садясь между нами.

Она стерла остатки помады, поправила волосы. Явно пыталась игнорировать то, что я видел между нею и Джей Си.

Вот проклятье. Я думал, они ненавидят друг друга. Разберусь с этим потом.

– Да?

– Задай Монике мой вопрос. Разон когда-нибудь предлагал ее компании такой проект? Снимки, позволяющие доказать подлинность христианства?

Я пересказал.

– Нет, – ответила Моника. – Случись такое, я бы вам рассказала. Это бы привело нас сюда быстрее. Он никогда не обращался к нам с такими просьбами.

– Это странно, – сказала Айви. – Чем больше мы работаем над этим делом, тем больше убеждаемся, что Разон проделал невероятную работу, чтобы попасть сюда, в Иерусалим. Почему бы не воспользоваться ресурсами, которые у него уже были? Лабораторией «Азари».

– Может, он хотел свободы, – предположил я. – Хотел использовать свое изобретение, как ему заблагорассудится.

– В таком случае, – сказала Айви, – он бы не стал связываться с конкурирующей компанией, как ты предположил. Это было бы то же самое. А ну-ка, ткни Монику. Судя по виду, она о чем-то размышляет.

– Что? – спросил я женщину. – Вы хотите что-то добавить?

– Ну… – проговорила Моника. – Как только мы убедились, что камера работает, Разон действительно обратился с вопросом о некоторых проектах, которые хотел воплотить в жизнь. Раскрытие правды об убийстве Кеннеди, опровержение или подтверждение видео Паттерсона – Гимлина со снежным человеком и тому подобное.

– И вы подрезали ему крылышки, – предположил я.

– Не знаю, сколько времени вы потратили на раздумья о последствиях применения этого устройства, мистер Лидс, – сказала Моника. – Вопросы, которые вы задавали мне в самолете, указывают, что вы, по крайней мере, уже начали. Ну а мы обдумали все. И мы в ужасе.

Эта штука изменит мир. Дело не только в доказательстве тайн. Это ведь еще и конец частной жизни, какой мы ее знаем. Если кто-то может получить доступ к тому месту, где вы когда-то были голым, он сделает ваше фото нагишом. Вообразите, как обрадуются папарацци.

Вся наша система правосудия пойдет кувырком. Больше никаких присяжных, судей, адвокатов, судов. Правоохранителям просто нужно будет съездить на место преступления и сделать снимок. Если вас подозревают, вы предоставляете алиби – и они могут доказать, были ли вы там, где утверждаете.

Она с измученным видом покачала головой:

– А как же история? Национальная безопасность? Хранить секреты становится все труднее. Государствам придется блокировать места, где однажды была представлена важная информация. Ничего нельзя будет записать. Курьер с секретными документами прошел по улице? На следующий день вы сможете отыскать нужное место и сделать снимок внутри конверта. Мы это проверили. Только представьте себе такую власть. А теперь вообразите, что она есть у каждого человека на планете.

– Черт… – прошептала Айви.

– Вот потому-то, – продолжила Моника, – мы бы не позволили мистеру Разону отправиться в Иерусалим и сделать снимки, подтверждающие или опровергающие христианство. Пока что – нет. До той поры, пока мы не обсудим этот вопрос. Думаю, он знал. Это объясняет, почему он сбежал.

– Это не помешало подготовить способы, позволяющие привлечь мое внимание и подтолкнуть к деловому соглашению с вами, – заметил я. – Сдается мне, если вы делали снимки для меня, то и для других важных людей тоже. Вы собирали ресурсы, чтобы обзавестись стратегическими союзниками, не так ли? Самыми богатыми людьми мира, представителями элиты? Чтобы они помогли вам оседлать эту волну, как только технология начнет распространяться?

Она поджала губы, глядя прямо перед собой.

– Возможно, Разону это показалось корыстным, – сказал я. – Вы не желали помочь ему донести правду до человечества, но собирали материал для подкупа? И даже для шантажа.

– У меня нет полномочий продолжать этот разговор, – сказала Моника.

Айви фыркнула:

– Ну что ж, мы знаем, почему он ушел. Я все еще не думаю, что он пошел бы в конкурирующую компанию, но он с кем-то связался. Может быть, с израильским правительством? Или…

Настала тьма.

Глава седьмая

Я пришел в себя, сбитый с толку. Перед глазами все расплывалось.

– Взрыв, – сказал Джей Си.

Он присел рядом со мной. Я был привязан к стулу. С руками, заведенными за спину. И находился непонятно где.

– Спокойно, Тощий, – сказал Джей Си. – Сохраняй спокойствие. Машина перед нами взорвалась. Нас кинуло в сторону. Мы врезались в здание сбоку от дороги. Помнишь?

Едва ли. Воспоминания путались.

– Моника? – прохрипел я, оглядываясь.

Она была привязана к стулу рядом со мной. Кальяни, Айви и Тобиас тоже были там, связанные и с кляпами во рту. Охранников Моники нигде не было видно.

– Мне удалось выползти из-под обломков, – сказал Джей Си. – Но я не могу тебя вытащить.

– Знаю, – сказал я.

Лучше не давить на Джей Си, напоминая о том, что он галлюцинация. Уверен, в глубине души он это прекрасно знал. Просто не любил признавать.

– Послушай, – продолжил Джей Си, – положение аховое, но ты владей собой, и спасешься. Понял, солдат?

– Ага.

– Скажи еще раз.

– Да, – проговорил я тихо, но твердо.

– Молодец, – сказал Джей Си. – Я развяжу остальных. – И он принялся освобождать другие мои аспекты.

Моника застонала, качая головой:

– Что…

– Кажется, мы допустили грубейший просчет, – сказал я. – Мне очень жаль.

Удивительно, насколько спокойно это прозвучало, учитывая, как я был напуган. В душе я ученый, – по крайней мере, большинство моих аспектов такие. Я не выношу насилия.

– Что вы видите? – спросил я.

На этот раз мой голос дрогнул.

– Маленькая комната, – сказала Айви, потирая запястья. – Окон нет. Я слышу, как течет вода по трубам и где-то далеко раздается слабый шум уличного движения. Мы все еще в городе.

– Какие чудесные места ты нам показываешь, Стивен, – проговорил Тобиас, благодарно кивнув, когда Джей Си помог ему подняться на ноги. Тобиасу было уже немало лет.

– Я слышу снаружи арабский, – заметила Кальяни.

– Да. – Тобиас закрыл глаза. – Мимо едет поезд. Замедляется. Останавливается… Есть что-то странное в том, как он тут притормозил… Это не станция, но остановка какого-то иного рода. Машины, голоса. Церковные колокола. Это что, идиш? И муэдзин призывает к молитве? – Он резко открыл глаза. – Мы где-то на улице Шивтей Исраэль, недалеко от Старого города. Это оживленный район. Крики могут привлечь чье-то внимание, и нам помогут.

– Или убьют, – возразил Джей Си. – Веревки тугие, Тощий. У Моники тоже.

– Что происходит? – спросила Моника. – Что случилось?

– Фотографии, – сказала Айви.

Я посмотрел на нее.

– Моника и ее громилы показывали людям те фотографии Разона, пока ходили по храму, – объяснила Айви. – И наверное, спрашивали всех подряд, не видел ли его кто-то. Если он действительно работал с кем-то…

Я застонал. Ну конечно. Союзники Разона должны были наблюдать за каждым, кто охотился на него. Моника нарисовала на наших спинах громадную мишень.

– Ладно, – сказал я. – Джей Си, ты должен вытащить нас отсюда. Что нам надо…

Дверь открылась.

Я немедленно повернулся к нашим похитителям и увидел совсем не то, чего ожидал. Вместо исламских террористов мы столкнулись с группой филиппинцев в костюмах.

– А-а-а… – протянул Тобиас.

– Мистер Лидс… – с акцентом произнес тот, что вошел впереди остальных, и пролистал папку, полную бумаг. – Судя по всему, вы очень интересный и очень… благоразумный человек. Мы приносим извинения за то, как с вами обходились до сих пор, и хотели бы поместить вас в гораздо более комфортные условия.

– Я предчувствую, сейчас нам предложат сделку, – предупредила Айви.

– Меня зовут Салик, – продолжил мужчина. – Я представляю некую группу, интересы которой могут совпадать с вашими. Вы слышали о ФНОМ, мистер Лидс?

– Фронт национального освобождения моро, – сказал Тобиас. – Это филиппинская революционная группа, стремящаяся отделиться и создать свое собственное национальное государство.

– Да, слышал, – сказал я.

– Хорошо, – продолжил Салик. – У меня есть предложение. У нас есть устройство, которое вы ищете, но мы столкнулись с некоторыми трудностями в его эксплуатации. Сколько нам будет стоить заручиться вашей помощью?

– Один миллион долларов США, – ответил я, не промедлив ни секунды.

– Предатель! – прошипела Моника.

– Ты даже не платишь мне, Моника, – сказал я, забавляясь. – Так что не вини меня за то, что я приму лучшую сделку.

Салик улыбнулся. Он был уверен, что я продам Монику. Иногда очень полезно иметь репутацию затворника и аморальной скотины.

На самом деле я всего лишь затворник. Ну, может быть, временами веду себя по-скотски. Сталкиваясь с сочетанием этих двух качеств, люди обычно предполагают, что я ко всему прочему еще и аморален.

– ФНОМ – военизированная организация, – продолжил Тобиас. – Однако насилия с их стороны было не так уж много, поэтому происходящее – большой сюрприз. Их принципиальное разногласие с основным филиппинским правительством связано с религией.

– Разве это не всегда так? – хмыкнул Джей Си, взглядом выискивая на вновь прибывших оружие. – Этот парень вооружен, – сказал он, кивком указывая на главного. – Думаю, остальные тоже.

– Действительно, – согласился Тобиас. – Думайте про ФНОМ как про филиппинскую версию ИРА или палестинского ХАМАСА. Последнее даже лучше подходит, потому что ФНОМ часто воспринимается как исламская организация. Бо́льшая часть Филиппин – католическая, но в регионе Бангсаморо, где действует ФНОМ, преобладает ислам.

– Развяжите его, – сказал Салик, указывая на меня.

Его люди принялись за работу.

– Он о чем-то лжет, – сказала Айви.

– Да, – согласился Тобиас. – Я думаю… Да, он не из ФНОМ. Возможно, он пытается повесить происходящее на них. Стивен, ФНОМ категорически против того, чтобы подвергать опасности гражданское население. Если бы ты про них читал, сам бы понял, насколько это удивительно. Они борцы за свободу, которые действуют согласно строгому кодексу, определяющему, кому можно причинять вред. Недавно они объявили, что посвятят себя мирному отделению.

– Сомневаюсь, что это сделало их ужасно популярными среди сторонников, – сказал я. – Отколовшиеся группы существуют?

– В каком смысле? – спросил Салик.

– Ни в каком. – Я встал, потирая запястья. – Благодарю. Я бы очень хотел увидеть устройство.

– Сюда, пожалуйста, – сказал Салик.

– Ублюдок! – крикнула мне вслед Моника.

– Выбирайте выражения! – огрызнулась Айви и поджала губы.

Она и другие мои аспекты последовали за мной, и охранники закрыли дверь, оставив Монику одну в комнате.

– Да… – проговорил Тобиас, идя вслед за мужчинами, которые вели меня вверх по лестнице. – Стивен, я думаю, это «Абу Сайяф». Группировка, возглавляемая человеком по имени Кадаффи Джанджалани, отделилась от ФНОМ, потому что организация была не готова зайти достаточно далеко. Джанджалани недавно умер, и будущее движения несколько под вопросом, но его целью было создание чисто исламского государства в регионе. Он считал убийство любого, кто противостоял ему… э-э… элегантным способом достижения своих целей.

– Похоже, у нас есть победитель, – сказал Джей Си. – Ладно, Тощий. Вот что тебе нужно сделать. Пни парня позади себя, когда он сделает шаг. Он упадет на парня рядом с ним, и ты сможешь справиться с Саликом. Разверни его, чтобы прикрыться от огня сзади, достань оружие из-за пазухи и начни стрелять через его тело в людей внизу.

Айви затошнило.

– Это ужасно!

– Ты же не думаешь, что он нас отпустит? – спросил Джей Си.

– «Абу Сайяф», – услужливо подсказал Тобиас, – устроили на Филиппинах множество убийств, взрывов и похищений. Они также очень жестоки с местными жителями и действуют скорее как организованная преступная семья, чем как истинные революционеры.

– То есть… это значит «нет», верно? – догадался Джей Си.

Мы спустились на первый этаж, и Салик провел нас в боковую комнату. Здесь были еще двое, одетые как солдаты, с гранатами на поясе и штурмовыми винтовками в руках.

Между ними на столе стояла камера среднего формата. Она выглядела… обычной.

– Мне нужен Разон, – сказал я, садясь. – Чтобы задать ему парочку вопросов.

Салик фыркнул:

– Он не будет говорить с вами, мистер Лидс. Можете положиться на нас в этом вопросе.

– Значит, он с ними не работает? – спросил Джей Си. – Я запутался.

– Все равно приведите его, – сказал я и начал осторожно возиться с камерой.

Проблема была в том, что я понятия не имел, что делаю. Ну почему, почему я не взял с собой Айвенса? Стоило догадаться, что в этой поездке мне понадобится механик.

Но если я призывал слишком много аспектов – держал их слишком много рядом с собой, – случались плохие вещи. Теперь это не имело значения. Айвенс остался на другом континенте.

– Есть идеи? – спросил я вполголоса.

– Не смотри на меня, – ответила Айви. – У меня даже пульт от телевизора не всегда срабатывает.

– Перережь красный провод, – предложил Джей Си. – Дело всегда в красном проводе.

Я бросил на него бесстрастный взгляд, затем отвинтил часть камеры и заглянул внутрь, делая вид, будто знаю, что делаю. У меня тряслись руки.

К счастью, Салик послал кого-то, чтобы выполнить мою просьбу. После этого он внимательно наблюдал за мной. Он, вероятно, читал об инциденте в Лонгвее, где я успел разобрать, починить и собрать сложную компьютерную систему, чтобы предотвратить взрыв. Но все это сделал Айвенс с некоторой помощью Чина, нашего постоянного эксперта по компьютерам.

Без них я был бесполезен в таких делах. Я изо всех сил старался этого не показывать, пока солдат не привел Разона. Я узнал его по фотографиям, которые мне показывала Моника. С трудом. Его разбитая губа кровоточила, левый глаз заплыл, и он шел спотыкаясь и прихрамывая. Когда он сел на табурет рядом со мной, я увидел, что он лишился одной руки. Обрубок был обмотан окровавленной тряпкой.

Он закашлялся.

– А-а. Полагаю, мистер Лидс, – сказал он с легким филиппинским акцентом. – Мне ужасно жаль, что я застал вас здесь.

– Осторожно, – предупредила Айви, изучая Разона. Она стояла рядом с ним. – Они наблюдают. Не веди себя слишком дружелюбно.

– О, мне это совсем не нравится, – сказала Кальяни. Она подошла к каким-то ящикам в дальнем конце комнаты и присела на корточки, спрятавшись за ними. – И часто с вами будет так, мистер Стив? Потому что я не создана для этого.

– Вам жаль, что я здесь? – резко ответил я Разону. – Но при этом вы не удивлены. Это вы помогли Монике и ее дружкам собрать материалы для того, чтобы шантажировать меня.

Его здоровый глаз чуть расширился. Он знал, что о шантаже речь не шла. Точнее, я на это надеялся. Поймет ли он? Догадается ли, что я пришел помочь ему?

– Я это сделал… под давлением, – проговорил он.

– И все равно ты ублюдок, как я погляжу, – огрызнулся я.

– Выбирай выражения! – встряла Айви, уперев руки в боки.

– Короче, – продолжил я, обращаясь к Разону. – Это все ерунда. Ты покажешь мне, как заставить эту машину работать.

– Вот уж нет! – ответил он.

Я повернул винт, мысли мои путались. Как же подобраться к нему достаточно близко, чтобы тихонько поговорить, не вызывая подозрений?

– Ты мне поможешь или…

– Осторожнее, дурак! – вскричал Разон и вскочил со стула.

Один из солдат навел на нас пистолет.

– Предохранитель включен, – сказал Джей Си. – Не о чем беспокоиться. Пока что.

– Это очень нежное оборудование, – проговорил Разон, забирая у меня отвертку. – Не надо его ломать. – Он начал выкручивать винт единственной рукой. Потом очень тихо спросил: – Вы здесь с Моникой?

– Да.

– Ей нельзя доверять, – сказал он. Помедлив, прибавил: – Но она никогда не била меня и не отрезала мне руку. Так что, возможно, не мне судить о том, кому можно доверять.

– Как они вас нашли? – прошептал я.

– Я похвастался матери, – ответил он. – Она похвасталась родственникам. Слухи дошли до этих монстров. У них есть связи в Израиле. – Ученый пошатнулся, и я поддержал его, не давая упасть. Его лицо было бледным. Он был не в лучшей форме.

– Они связались со мной, – продолжил он, с трудом орудуя отверткой. – Выдали себя за христианских фундаменталистов с моей родины, сказали, что готовы финансировать мою операцию, чтобы получить доказательства. Я узнал правду лишь два дня назад. Это…

Он замолчал, уронив отвертку, когда Салик внезапно подошел ближе. Террорист махнул рукой, и один из его солдат схватил Разона за окровавленный обрубок, рванул прочь от стола. Разон вскрикнул от боли.

Солдаты повалили его на землю и стали избивать прикладами винтовок. Я с ужасом наблюдал за происходящим, и Кальяни заплакала. Даже Джей Си отвернулся.

– Я не чудовище, мистер Лидс, – сказал Салик, присаживаясь на корточки рядом с моим стулом. – Я человек с ограниченными ресурсами. Вы обнаружите, что в большинстве ситуаций довольно трудно понять разницу между тем и этим.

– Пожалуйста, остановите солдат, – прошептал я.

– Видите ли, я пытаюсь найти мирное решение, – сказал Салик. Он не остановил избиение. – Мой народ осуждают, когда мы используем единственные методы, которые у нас есть – методы отчаявшихся – для борьбы. Эти методы использовал каждый революционер, включая основателей вашей страны, чтобы обрести свободу. Мы будем убивать, если придется, но, возможно, нам не придется. На этом столе у нас мир, мистер Лидс. Почините эту машину, и спасете тысячи и тысячи жизней.

– Зачем она вам? – спросил я, нахмурившись. – Что вы хотите получить? Возможности для шантажа?

– Силу, способную исправить мир, – сказал Салик. – Нам просто нужно несколько фотографий. Доказательство.

– Доказательство того, что христианство ложно, Стивен, – сказал Тобиас, подходя ко мне. – Это будет трудная задача для них, поскольку ислам принимает Иисуса из Назарета как пророка. Однако не признаёт воскресения или многих чудес, приписываемых более поздним последователям. С правильным фото они могли бы попытаться подорвать католицизм – религию, которую исповедуют большинство филиппинцев, – и тем самым дестабилизировать регион.

Должен признаться, что, как ни странно, я испытывал искушение. О, мне не хотелось помочь такому монстру, как Салик. Но я понял его точку зрения. Почему бы не взять эту камеру и не доказать, что… все религии ложны?

Это вызовет хаос. В некоторых частях света, возможно, много смертей.

Или не вызовет?

– Веру не так-то легко подорвать, – пренебрежительно заметила Айви. – Это не создаст таких проблем, на какие он рассчитывает.

– Потому что вера слепа? – спросил Тобиас. – Возможно, ты права. Многие продолжат верить, несмотря на факты.

– Какие факты? – парировала Айви. – Картинки, чья достоверность под вопросом? Созданные при помощи технологии, которую никто не понимает?

– Ты уже пытаешься защитить то, что еще не отвергнуто, – спокойно сказал Тобиас. – Ведешь себя так, будто знаешь, что произойдет, и должна отбиваться от доказательств, которые могут быть найдены. Айви, разве ты не видишь? Какие факты заставят тебя взглянуть на проблему рациональным взглядом? Как можно быть такой логичной в стольких областях и в то же время такой слепой в этой?

– Тише! – прикрикнул я на них и схватился руками за голову. – Тише!

Салик нахмурился. Только теперь главарь заметил, как жестоко его солдаты избили Разона.

Он что-то закричал на тагальском или каком-то другом филиппинском языке, – может, мне стоило изучить их вместо иврита. Солдаты попятились, и Салик опустился на колени, чтобы перевернуть упавшего Разона.

Разон сунул здоровую руку в карман Салика и потянулся за пистолетом. Салик отпрыгнул назад, и кто-то вскрикнул. Последовал тихий щелчок.

Все в комнате замерли. Солдат выхватил пистолет с глушителем и в панике выстрелил в Разона. Ученый лежал на спине с открытыми мертвыми глазами, и пистолет Салика выскользнул из его пальцев.

– О, бедняга, – сказала Кальяни, опускаясь на колени рядом с ним.

В этот момент кто-то схватил одного из солдат у двери сзади и потянул его вниз.

Крики начались немедленно. Я вскочил со стула и потянулся за фотоаппаратом. Салик схватил его первым, хлопнул по нему рукой и потянулся к лежащему на полу пистолету.

Я выругался, кинулся прочь и бросился за штабель ящиков, где несколько минут назад укрылась Кальяни. В комнате началась стрельба, и в один из ящиков рядом со мной попали: во все стороны полетели щепки.

– Это Моника! – сказала Айви, прячась за столом. – Она выбралась и атакует их.

Я осмелился выглянуть из-за ящиков как раз вовремя, чтобы увидеть, как один из солдат «Абу Сайяфа» рухнул в центре комнаты, рядом с телом Разона, сраженный выстрелами. Остальные палили в Монику, которая укрылась на лестнице, ведущей вниз – туда, где нас с ней держали в плену.

– Черт возьми! – вскричал Джей Си, присаживаясь рядом со мной. – Она сбежала сама. Кажется, эта женщина начинает мне нравиться!

Салик что-то вопил на тагальском. Он не пошел за мной, а укрылся рядом со своей охраной. Террорист крепко прижимал к себе камеру, и к нему присоединились еще двое солдат, сбежавших по лестнице сверху.

Я подумал, что выстрелы вскоре привлекут внимание. Но времени у нас не было. Монику прижали. Я едва мог видеть, как она прячется на лестнице и пытается найти способ выбраться и открыть стрельбу по филиппинцам из оружия, украденного у охранника, с которым разобралась первым. Его ноги торчали из дверного проема рядом с ней.

– Ладно, Тощий, – сказал Джей Си. – Это твой шанс. Нужно что-то делать. Они схватят ее до того, как придет помощь, и мы потеряем камеру. Время геройствовать.

– Я…

– Ты мог бы убежать, Стивен, – сказал Тобиас. – Прямо за нами комната. Там должны быть окна. Я не говорю, что ты должен это делать, я даю тебе выбор.

Кальяни всхлипнула и забилась в угол. Айви лежала под столом, заткнув уши пальцами и наблюдая за перестрелкой расчетливым взглядом.

Моника попыталась выскочить и открыть огонь, но пули вонзились в стену рядом с ней, заставив отступить. Салик все еще что-то кричал. Несколько солдат начали стрелять в меня, загоняя обратно в укрытие.

Пули ударили в стену надо мной, осколки камня посыпались мне на голову. Я вдохнул и выдохнул.

– Я не могу этого сделать, Джей Си.

– Можешь, – отрезал он. – Смотри, у них гранаты. Ты видел их на поясах солдат? Один из них сообразит, бросит такую штуку вниз по лестнице, и Монике конец. Она умрет.

Если я позволю им забрать камеру… такая власть в руках подобных людей…

Моника вскрикнула.

– Она ранена! – ужаснулась Айви.

Я вылез из-за ящиков и побежал к упавшему солдату в центре комнаты. Рядом с ним лежал пистолет. Салик заметил меня, когда я схватил оружие и поднял его. Мои руки дрожали.

«Ничего не получится. Я не могу этого сделать. Это невозможно.

Я умру».

– Не волнуйся, малыш, – сказал Джей Си, беря меня за запястье. – Я с этим разберусь.

Он отвел мою руку в сторону, и я выстрелил почти не глядя; затем Джей Си сделал серию движений пистолетом, останавливаясь лишь ненадолго, чтобы я нажимал на спусковой крючок каждый раз. Все кончилось в один момент.

С вооруженными противниками было покончено. В комнате воцарилась полная тишина. Джей Си отпустил мое запястье, и моя рука упала, налитая свинцом.

– Это мы сделали? – спросил я, глядя на павших.

– Проклятье, – пробормотала Айви, вытаскивая пальцы из ушей. – Я знала, что у нас есть причина держать тебя рядом, Джей Си.

– Выбирай выражения, Айви, – ухмыльнулся он.

Я выронил пистолет – возможно, не самый умный поступок в моей жизни, но, с другой стороны, я был немного не в себе. Поспешил к Разону. Пульса не было. Закрыл ему глаза, но не стал разглаживать улыбку на губах.

Это было то, чего он хотел. Ему было надо, чтобы они убили его, тем самым позволив не выдать свои секреты. Я вздохнул. Затем, проверяя теорию, сунул руку ему в карман.

Что-то укололо мои пальцы, и на них выступила кровь.

– Что?..

Такого я не ожидал.

– Лидс? – раздался голос Моники. Она стояла в дверях комнаты, держась за окровавленное плечо. – Это ты сделал?

– Это сделал Джей Си.

– Твоя галлюцинация? Застрелила всех этих людей?

– Да. Нет. Я…

Мне самому это было неизвестно. Я встал и подошел к Салику, которому пуля угодила точно в лоб. Наклонился и поднял камеру, затем повернул одну из ее деталей, стоя спиной к Монике.

– Э-э… мистер Стив? – сказала Кальяни, тыча куда-то пальцем. – Мне кажется, он не мертвый. Ой-ой!

Я повернулся. Один из охранников, в которых я стрелял, перевернулся. Он что-то держал в окровавленной руке.

Граната.

– Вон! – крикнул я Монике, хватая ее за руку и выбегая из комнаты.

Взрывная волна ударила меня в спину, словно прибой.

Глава восьмая

Спустя ровно месяц я сидел в своем особняке и пил лимонад. Спина болела, но раны от шрапнели заживали. Все было не так уж плохо.

Моника вела себя так, словно у нее не было гипса на руке. Она тоже пила лимонад. Мы сидели в той самой комнате, где встретились в первый раз.

Ее сегодняшнее предложение не стало сюрпризом для меня.

– Боюсь, вы обратились не по адресу. Я вынужден отказаться.

– Понятно, – сказала Моника.

– Она отработала хмурую гримасу, – одобрительно заметил Джей Си, прислонившись к стене. – Теперь получается лучше.

– Если бы вы хоть взглянули на камеру… – начала она.

– Когда я видел ее в последний раз, она была разломана по меньшей мере на шестнадцать частей. Там просто не с чем работать.

Моника прищурилась. Все еще подозревала, что я уронил устройство нарочно, когда прогремел взрыв. От того, что тело Разона в последовавшем пожаре, уничтожившем здание, обгорело почти до неузнаваемости, проще не становилось. Все, что было при нем, – все секреты, объясняющие, как работает камера, – оказалось уничтожено.

– Должен признаться, – сказал я, наклоняясь вперед, – мне не очень жаль, что вы не в силах отремонтировать эту штуковину. Не уверен, что мир готов к сведениям, которые можно получить с ее помощью.

По крайней мере, я сомневался, что мир готов к тому, чтобы подобную информацию контролировали такие люди.

– Но…

– Моника, мне не приходит в голову ничего такого, что не сделали бы ваши инженеры. Надо просто принять тот факт, что технология умерла вместе с Разоном. Если вообще плоды его трудов не были мистификацией. Честно говоря, последнее кажется мне все более вероятным. Разона пытали так, что обычный ученый должен был давно сломаться, но он не выдал террористам того, что они требовали. Потому что не мог. Все это было фальшивкой.

Она вздохнула и встала:

– Вы отказываетесь от величия, мистер Лидс.

– Дорогая моя, – сказал я, вставая, – вам следовало бы знать, что я уже достиг величия. Я променял его на посредственность и некоторую степень здравомыслия.

– Попросите вернуть деньги, – сказала Моника. – Сдается мне, у вас нет ни того ни другого. – Она достала что-то из кармана и бросила на стол. Большой конверт.

– А это еще что? – спросил я, потянувшись за ним.

– Мы нашли пленку в камере. Удалось восстановить только одно изображение.

Поколебавшись, я вытащил фотографию. Снимок был черно-белым, как и остальные. На нем был бородатый мужчина, одетый в мантию, сидящий… на чем-то, чего я не видел. Лицо у него было поразительное. Не в смысле черт, а в том смысле, что он смотрел прямо в камеру. Камеру, которой не будет две тысячи лет.

– Мы думаем, что это момент во время Триумфального входа, – сказала она. – На заднем плане, похоже, Прекрасные ворота. Трудно сказать наверняка.

– Боже мой, – прошептала Айви, подходя ко мне.

Эти глаза… Я не мог отвести взгляда от фотографии.

– Эй, я думал, в твоем присутствии нельзя поминать Его имя всуе, – заметил Джей Си.

– Я не поминала, – ответила Айви, с почтением возложив пальцы на фото. – Я признала, что вижу Его.

– К сожалению, это бессмысленно, – сказала Моника. – Нет способа доказать, кто на снимке. Даже если бы мы смогли, это не сделало бы ничего для доказательства или опровержения христианства. Это случилось перед тем, как Его убили. Из всех снимков, которые мог сделать Разон… – Она покачала головой.

– Это не меняет моего решения, – сказал я, убирая фотографию обратно в конверт.

– Так я и думала, – ответила Моника. – Считайте это платой.

– В конце концов, я не так уж много для вас сделал.

– Как и мы для вас, – сказала она, выходя из комнаты. – Хорошего вечера, мистер Лидс.

Я потер пальцем конверт, слушая, как Уилсон провожает Монику до двери и закрывает ее. Я оставил Айви и Джей Си болтать о том, как он любит сквернословить, а сам вышел в переднюю и поднялся по лестнице. Я шел, держась за перила, до самого верха.

Мой кабинет был в конце коридора. Комнату освещала единственная лампа на письменном столе, шторы были опущены на ночь. Я подошел к столу и сел. Тобиас занимал одно из двух кресел, стоящих перед ним.

Я взял книгу – последнюю в огромной стопке – и начал листать. На стене рядом со мной висела фотография Сандры, та самая, сделанная на вокзале.

– Они догадались? – спросил Тобиас.

– Нет, – ответил я. – А ты?

– Дело ведь не в камере, верно?

Я улыбнулся, переворачивая страницу.

– Я обыскал его карманы сразу после смерти. И порезал пальцы. Битым стеклом.

Тобиас нахмурился. После минутного раздумья он улыбнулся:

– Разбитые лампочки?

Я кивнул.

– Дело не в камере, а во вспышке. Когда Разон фотографировал в храме, он использовал вспышку даже на солнце. Даже когда предмет его интересов был хорошо освещен, даже когда он пытался запечатлеть что-то, что произошло в течение дня, например появление Иисуса вне гробницы после Его воскресения. Это ошибка, которую не допустил бы хороший фотограф. А он был хорошим фотографом, судя по фотографиям, висевшим в его квартире. В освещении смыслил хорошо. – Я перевернул страницу, сунул руку в карман, достал что-то и положил на стол. Съемная вспышка, которую я снял с камеры прямо перед взрывом. – Не уверен, связано ли это с механизмом вспышки или лампочками, но точно знаю, что он менял лампочки, когда хотел, чтобы устройство перестало работать.

– Прекрасно, – сказал Тобиас.

– Поглядим, – ответил я. – Эта вспышка не работает, я ее проверил. Не знаю, что с ней не так. Ты ведь помнишь, что камеры какое-то время работали, попадая к людям Моники? Ну так вот, на многих вспышках много лампочек вроде этой. Полагаю, лишь одна из них как-то связана с временными эффектами. Специальные лампочки быстро перегорали – после, может быть, десяти снимков.

Я перевернул несколько страниц.

– Ты меняешься, Стивен, – наконец сказал Тобиас. – Ты заметил это без Айви. Без всех нас. Сколько времени пройдет, прежде чем мы тебе больше не понадобимся?

– Надеюсь, этого никогда не случится. Не хочу становиться таким.

– И все же ты преследуешь ее.

– И все же… – шепотом согласился я.

Еще один шаг. Я знал, каким поездом уехала Сандра. Из кармана ее пальто выглядывал билет. Я смог разобрать цифры, хоть и с большим трудом.

Она уехала в Нью-Йорк. В течение десяти лет я искал ответ на этот вопрос, который был крошечной частью куда более масштабной загадки. След был десятилетней давности, но я хоть чего-то добился.

Впервые за много лет я делал успехи. Я закрыл книгу и откинулся на спинку кресла, глядя на фотографию Сандры. Она была прекрасна. Так прекрасна…

В темной комнате что-то зашуршало. Ни Тобиас, ни я не пошевелились, когда невысокий лысеющий мужчина сел во второе кресло, которое до сих пор пустовало.

– Меня зовут Арно, – сказал он. – Я физик, специализирующийся на темпоральной механике, причинности и квантовых теориях. Полагаю, у вас есть для меня работа?

Я положил последнюю книгу на стопку тех, что прочел за последний месяц.

– Да, Арно, – сказал я. – Есть.

Легион: На поверхности

Часть первая

Глава первая

– Что у нее на уме? – спросила Айви, которая обходила стол, скрестив руки на груди. Сегодня она собрала свои светлые волосы в строгий пучок, из которого торчали несколько опасных на вид шпилек.

Я безуспешно пытался не обращать на нее внимания.

– Может, она брачная аферистка? – спросил Тобиас, придвинув стул к столу, чтобы сесть рядом со мной. Темнокожий и статный, одетый, по своему обыкновению, в свободный костюм без галстука, он прекрасно вписывался в этот зал с хрустальными люстрами и фортепианной музыкой. – Множество женщин замечают только богатство Стивена, но не его проницательный ум.

– Она дочь магната по недвижимости, – сказала Айви, небрежно взмахнув рукой. – У нее денег куры не клюют. – Она склонилась над столом, рассматривая мою спутницу. – Между прочим, над ее носом поработали не менее усердно, чем над грудью.

Я натянуто улыбнулся, стараясь сосредоточиться на своей спутнице. Я уже привык к Айви и Тобиасу. Я полагался на них.

Но чертовски трудно наслаждаться свиданием, когда твои галлюцинации так и вертятся рядом.

– Итак… – проговорила Сильвия, та самая женщина, с которой я ужинал. – Малкольм сказал мне, что вы вроде как детектив?

Она робко мне улыбнулась. Сильвия выглядела блистательно в облегающем черном платье и бриллиантовых украшениях. У нас был общий знакомый, который слишком сильно обо мне беспокоился. Я спрашивал себя: «Сколько она разузнала обо мне, прежде чем согласиться на свидание вслепую?..»

– Детектив? Ну, можно сказать и так.

– Как я и сказала! – глуповато хихикнула Сильвия.

Айви закатила глаза, отказываясь сесть на стул, который для нее подвинул Тобиас.

– Хотя, честно говоря, – продолжил я, обращаясь к Сильвии, – слово «детектив», скорее всего, подталкивает вас к неверному выводу. Я просто помогаю людям с очень специфическими проблемами.

– Как Бэтмен! – заявила Сильвия.

Тобиас поперхнулся лимонадом. Он испачкал скатерть, хотя Сильвия, разумеется, этого не видела.

– Ну… не совсем.

– Да я просто дурачусь, – отозвалась она и глотнула еще вина. Сильвия выпила уже немало для трапезы, которая только что началась. – И какие проблемы вы решаете? С компьютерами? С безопасностью? Что-то из области логики?

– Да. Все три вида и еще кое-что.

– Какая-то… непонятная у вас специализация.

Сильвия была в чем-то права.

– Это трудно объяснить. Я специалист во многих областях.

– Например?

– В каких угодно. Зависит от проблемы.

– Она что-то скрывает, – сказала Айви, все еще скрестив руки на груди. – Говорю тебе, Стив. Она что-то замыслила.

– Как и все, – ответил я.

– Что? – спросила Сильвия, нахмурившись.

Официантка с переброшенной через руку салфеткой сделала так, что наши подставные тарелки исчезли.

– Ничего, – сказал я.

Сильвия поерзала на стуле, потом опять глотнула вина.

– Вы разговаривали… с ними, верно?

– А-а, вы все-таки кое-что прочитали обо мне.

– Девушкам приходится осторожничать, знаете ли. В мире полным-полно настоящих психопатов.

– Уверяю вас, все под контролем. Я кое-что вижу, но полностью осознаю, что реально, а что – нет.

– Будь осторожен, Стивен, – сказал сидящий рядом со мной Тобиас. – Это опасная территория для первого свидания. Может, лучше обсудить архитектуру?

Я понял, что постукиваю вилкой по тарелочке для хлеба, и остановился.

– Это здание спроектировано Рентоном Маккеем, – продолжал Тобиас спокойным, подбадривающим тоном. – Обратите внимание на открытый характер комнаты, на передвижные светильники и геометрические фигуры, которые образуют восходящие узоры. Здесь можно перестраивать интерьер каждый год или около того, создавая ресторан, который будет наполовину заведением общественного питания, наполовину арт-инсталляцией.

– Мои психологические особенности не так уж интересны, – сказал я. – В отличие от этого здания. Вы знали, что его построил Рентон Маккей? Оно…

– Вы сказали, что видите кое-что, – перебила Сильвия. – То есть у вас бывают видения?

Я вздохнул:

– Ничего столь грандиозного. Я вижу людей, которых нет.

– Как тот парень, – сказала она. – В фильме.

– Конечно. Типа того. Только он был сумасшедшим, а я нет.

– О да, – сказала Айви. – Какой замечательный способ ее успокоить. Объяснить в подробностях, насколько ты не сумасшедший.

– Разве ты у нас не психотерапевт? – огрызнулся я. – Будь любезна, поменьше сарказма.

Для Айви это была трудная задача. Ее родным языком был саркастический, хотя на сурово-разочарованном и чуточку снисходительном она разговаривала бегло. А еще была хорошим другом. Пусть и воображаемым.

Просто у нее был пунктик насчет меня и женщин. По крайней мере, с тех пор, как Сандра бросила нас.

Сильвия глядела на меня, как-то странно напрягшись, и я запоздало сообразил, что говорил с Айви вслух. Заметив, что я смотрю на нее, Сильвия нацепила улыбку, такую же фальшивую, как красный пищевой краситель № 6. Я едва сдержался, чтобы не поморщиться. Она была довольно привлекательная, несмотря на всю критику Айви, – и, сколько бы народу меня ни окружало, я все чаще чувствовал себя ужасно одиноким.

– Итак… – начала Сильвия и замолчала. Принесли главные блюда. У нее были какие-то фешенебельные салатные рулетики. Я выбрал блюдо из курицы, с не очень заковыристым названием. – Так… э-э… Вы только что говорили с одним из них, да? С воображаемым человеком? – Она явно сочла такой вопрос любезным. Наверное, в руководстве по этикету для настоящих леди есть глава о том, как вести светскую беседу о психологических недостатках мужчины.

– Да. С одной из них. Ее зовут Айви.

– Это… леди?

– Женщина, – уточнил я. – Она лишь время от времени ведет себя, как подобает леди.

Айви фыркнула:

– Ты ведешь себя как потрясающе зрелый человек, Стив.

– И много среди ваших личностей особ женского пола? – спросила Сильвия.

К своему блюду она пока что не прикоснулась.

– Это не личности, – сказал я. – Они отделены от меня. У меня нет диссоциативного расстройства личности. Если уж на то пошло, я шизофреник.

Психологи на эту тему спорят. Несмотря на все мои галлюцинации, я не подхожу под описание шизофрении. Я не подхожу ни под какое психическое расстройство. Но какое это имеет значение? Мне неплохо живется. Как правило.

Я улыбнулся Сильвии, которая так и не приступила к еде:

– Ничего страшного в этом нет. Мои аспекты, скорее всего, просто результат одинокого детства, на протяжении которого я был в основном предоставлен самому себе.

– Хорошо, – сказал Тобиас. – А теперь отвлечемся от твоих странностей и поговорим о ней.

– Да, – согласилась Айви. – Выясни, что она скрывает.

– А у вас есть братья или сестры? – спросил я.

Сильвия поколебалась, потом наконец взяла свою вилку. Я еще ни разу в жизни так не радовался, когда кто-то пускал в дело столовое серебро.

– Две сестры, – сказала она. – Обе старше. Мария – консультант маркетинговой фирмы. Джорджия живет на Каймановых островах. Она адвокат…

Она продолжила рассказывать, и я расслабился. Тобиас отсалютовал мне стаканом с лимонадом. Мы избежали катастрофы.