Пробуждение первых бесплатное чтение

Мягкий зеленый свет струился из старой настольной лампы. За широким дубовым столом, облокотившись на свои руки, мирно дремал молодой мужчина. Стены его кабинета от пола до потолка закрывали карты нашей необъятной родины, а также ближнего и дальнего зарубежья. Каждая мигала бесчисленными цветными огнями. Больше других выделялись оранжевые огоньки – их свечение пульсировало, требуя внимания, но юноша спал, без снов и тревожных мыслей.

Часы показывали начало двенадцатого ночи, хотя за стеной явно кипела жизнь. В какой-то момент дверь распахнулась и в нее вошли двое молодых людей.

– Вы только подумайте! Спит! Слушай, Миш, может тоже подремать? – мужчина опустился в кресло и устало закрыл глаза.

Ранние морщины в уголках глаз говорили о всех прелестях тяжелой умственной работы. В свои неполные тридцать Антон успел сделать карьеру в НИИ, а еще заработал бессонницу и проблемы с суставами, хотя внешне это ничего не выдавало. Он был прекрасно сложен, силен, а карие глаза всегда светились озорной искрой и какой-то совсем детской наивностью. Но на фоне своего коллеги он казался совсем тщедушным, ибо тот полностью оправдывал свое имя и очень точно напоминал хозяина тайги.

Михаил прошел за второй рабочий стол и сразу внимательно погрузился в изучение новых данных, пришедших на его электронную почту. Взгляд его был сосредоточенным и напряженным. Даже сидя молодой человек производил неизгладимое впечатление. Почти двухметровый гигант был не только высок, но и силен. Густая, коротко стриженная шевелюра открывала широкие скулы и яркие голубые глаза.

На минуту в комнате воцарилась полная тишина, и тут мужчины услышали сигнал. Антон и Михаил переглянулись. Затем огни в нескольких местах изменили цвет – сначала одна, потом вторая, а затем еще три точки из оранжевых стали красными. Антон вскочил со своего кресла и со скоростью дикой кошки бросился к карте.

– Блин, не может быть! Это же ключевые! Посмотри, кто у нас там по этим координатам? Черт. Буди этого следопыта!

Михаил быстро поднялся со стула и уже собрался было толкнуть спящего коллегу, как тот подскочил и с невозмутимым видом уставился на ребят.

– Что?! Как прошло совещание? – начал сыпать вопросы коллега.

Вид у него был явно потрепанный. Лицо опухло, под глазами виднелись синяки, что свидетельствовало о многочисленных беспокойных ночах, проведенных в недрах института. Коллеги молчали и напряженно смотрели друг на друга.

– Саш, звони Михалычу! – в звенящей тишине голос Антона прозвучал очень громогласно и отрезвляюще.

Сонный Саша схватил трубку телефона, не глядя набрал цифры и стал ждать ответа. Ожидание было недолгим. Буквально через минуту на том конце прозвучал хриплый и стальной голос:

– Да?

– Константин Михайлович, у нас сигнал к «Пробуждению». Ключевые!

– Что за семья? – резко спросил начальник.

Александр посмотрел на Михаила, который искал информацию и не узнал своего коллегу. Его огромные плечи будто вжались в тело и стали в два раза меньше.

– Это «Ступаки», – громко сказал он.

Несколько секунд абонент молчал, после чего, добавил:

– Жду всех через пять минут у себя. Соберите всю информацию, которую сможете, и еще узнай на проходной: Никитин уже вернулся из командировки? Если да, то пусть тоже присоединяется.

В трубке послышались гудки, Александр посмотрел на своих коллег и сразу понял, что озвучивать дальнейшие действия без надобности, все уже лихорадочно начали движения.

Михаил распечатывал какие-то бумаги, Антон копался на полках в поисках нужной папки. Пару минут в кабинете были слышны только негромкие ругательства, свидетельствующие о серьезности и важности происходящего. Саша обзванивал отделы и сообщал о срочном совещании. В это время на пороге появился молодой человек. Глядя на обитателей, он растянул губы в счастливой улыбке и, не вникая в суть происходящего, произнес:

– Как же я рад застать вас всех вместе. Я дома, какое счастье! – его огромные карие глаза были слегка закрыты от удовольствия. Он устало погрузился в кресло, которое еще десять минут назад занимал Антон, и вытянул ноги.

Никитин Кирилл также выделялся на фоне своих коллег. Скорее ему подошла бы работа моделью или актером. Смуглая кожа, идеальная улыбка и крепкое мужское тело. Он давно заработал себе славу дамского угодника, так как на задания, где требовалась работа со слабым полом всегда отправляли его, но вовне никто не видел его с девушками. Поговаривали, что у него какая-то личная трагедия и поэтому он никого к себе близко не подпускал, но точно никто ничего не знал, а сам Кирилл никак это не комментировал.

– Тут у нас, если ты не заметил, маленький кризис, – прорычал Михаил. – Поможешь?

– У вас всегда кризис, – засмеялся Никитин.

– Кирюх, сейчас все намного серьезнее. Мы рады тебя видеть, но пока не до торжественных приемов. У нас запрос на «Пробуждение» поступил! Угадай, кто?

– Неужто Путины? – с сарказмом и улыбкой спросил Кирилл.

– Очень смешно! – Огрызнулся Александр. – Но нам не до шуток! Кстати, Михалыч тебя тоже ждет.

– Ты серьезно? – расстроенно произнес Кирилл. – Я же только с поезда! Да что тут у вас случилось? – следы былой радости растаяли в воздухе, разочарование и тревога легли на еще недавно счастливое лицо Кирилла. Только теперь он заметил красный цвет ламп и услышал слабый звуковой сигнал, исходящий от них. Мужчины переглянулись и, не сговариваясь, двинулись к выходу.

Глава первая

Решение было принято. Собрав остатки самообладания, Надежда начала собирать вещи, пытаясь мысленно сосредоточиться и включить тот присущий ей автоматизм, который всегда помогал собираться в дорогу.

Надя любила быть в движении, в дороге она всегда отдыхала и перезагружалась. Пробегающие пейзажи за окном успокаивали, помогая найти ответы на любые вопросы. Транспортное средство не имело значения. Будь то электричка, набитая в пятницу народом, или комфортабельный автомобиль, автобус до Москвы, вечно прозябающий в пробке, – не важно! Надежда отдыхала и думала, вне зависимости от обстоятельств и удобств. Но самым эффективным и любимым было путешествие на пассажирском поезде. Его энергетику и особую атмосферу ни с чем нельзя сравнить. Еще в детстве она влюбилась в эту романтику, и с возрастом она никуда не делась.

Вот и сейчас, когда в голове было столько вопросов, требовалось срочно уехать. Побыть наедине с собой. Разобраться и разложить все по полочкам, найти и задействовать внутренние резервы, чтобы жить дальше и не оглядываться назад.

Но сегодня ей было очень плохо. Тягучий комок уже подобрался к ее животу. Она подогнула колени к груди, чтобы хоть как-то притупить эту нестерпимую боль. Жаль, что нельзя выпить таблетку и забыться, хотя бы на пару часов. Нет – это ощущение иное, оно сильнее всех других, жестокое и беспощадное, – терзание от предательства. Его можно только пережить. Нужно пережить!

Словно оказавшись на родовом столе, Надя ощутила, что мучительная схватка слегка отпустила. Передышка. Ей нужно пользоваться. Она направилась к компьютеру, чтобы включить музыку. Это была необходимость, сейчас нужно отвлечься, погрузится в ритмы и сосредоточиться на главной задаче. Как же долго он включается… Пароль, папка, воспроизвести…

Громкие танцевальные ритмы сразу заполнили пространство маленькой квартиры. Надя подбадривала себя как могла и даже старалась подпевать. Главное – не дать себе снова впасть в истерику!

Кабинет Константина Михайловича был большой и до крайности неуютный. Вся обстановка настраивала на деловой лад и конструктивное общение. Взгляду тут вообще не за что было зацепиться. Большой овальный стол, стулья, купленные еще при царе Горохе, зеленая лампа и старое потертое кресло, в котором и заседал начальник НИИ СПКГС – «Стратегического Прогнозирования и Контроля Грядущих Событий».

Расшифровку этой аббревиатуры знали далеко не все сотрудники НИИ, что уж говорить о простых смертных. Десяток человек в правительстве и группа оперативных сотрудников, трудящихся, так сказать, на передовой. Они как раз вошли в кабинет, начав заполнять свободные стулья за столом и раскладывать приготовленный материал для отчета. Всего их было человек пятнадцать. Одни молодые люди, от 25 до 40 лет. Сторонний наблюдатель сразу бы отметил, что все они хорошо сложены и не лишены интеллекта. Без лишних движений все расположились как можно удобнее в предлагаемых условиях и молча устремили свои взгляды на директора. Тот, в свою очередь, не торопился начать общение. Он смотрел вдаль, явно размышляя о чем-то.

Минутная пауза, и Константин Михайлович, поднявшись с кресла, начал ходить за спинами своих сотрудников, слегка покачиваясь из стороны в сторону. Невооруженным глазом было видно, что директор на порядок выше всех вошедших. Метра два, не меньше. Густая и седая шевелюра тщательно причесана, и, несмотря на поздний час, выглядел он так, словно только поднялся после продолжительного лечебного сна. Лицо было ясным, взгляд прозорливым и, как ни странно, добрым. Этот контраст очень смущал его сотрудников, ибо по выражению его лица нельзя было понять, о чем он думает и, тем более, – что скажет в следующую минуту. Темно-серый костюм сидел безупречно на его крепких плечах, рубашка светилась белизной. Одним словом, никто не понимал, как ему удается всегда идеально выглядеть?

Константин Михайлович подошел к карте и долго всматривался в расположение целей.

– Да, интересная география… – протянул начальник. – Хотя бывало и подальше.

– Польша, Турция, Украина и трое в России. Белгород, Краснодар и Московская область. Всего пять, – решил высказаться молодой оперативник.

– Да, Смирнов, и в кого ты такой не «смирный» уродился… – на лице директора появилась снисходительная улыбка. – Думаю, эти данные есть у всех.

За столом пошли смешки. Константин Михайлович окатил присутствующих ледяным взглядом, и все притихли.

– Посмеялись и хватит. Зачитай данные, когда их «будили» в последний раз.

Глава вторая

Кажется, все: вещи собраны, все необходимые звонки сделаны, билет распечатан и лежит в паспорте, деньги во внутреннем кармане. Пора выходить.

К счастью, маршрутку не пришлось долго ждать. Надежда прошла в конец салона, где нашла свободное место у окна и искренне поблагодарила господа за этот подарок. Автобус тронулся, поселок быстро остался позади, и только сейчас она до конца осознала, что едет в Украину, на родину мамы и папы. Едет туда, где ей всегда было тепло и уютно, где понимают и принимают ее такой, какая она есть, где можно быть просто собой, рядом со своими родными людьми. Быть одной из таких же необычных, неординарных и нескромных людей. Быть Ступак!

Еще с детства Надя недолюбливала свою фамилию. Уж очень она отличалась от традиционных русских Васильевых, Фроловых, Петровых, что позволяло педагогам, воспитателям, да и просто ребятам с улицы произносить ее на свой лад. Так она была и Ступаковой, Ступовой, Ступиной и т. д., и т. п.

Воспоминания детства и юности почти всегда болезненно отдавались в ее душе. Общительная девочка с богатым воображением всегда выделялась на фоне сверстников. Придумывая волшебные миры, она неизбежно отправлялась в них, а потом рассказывала обо всем этом, чем изрядно смешила взрослых и сильно раздражала детей. Дружить с такой фантазеркой никто не хотел. Прячась от одиночества, Надежда погружалась в книги – вот где ей было хорошо и интересно. На долгие годы они заменили ей друзей. Она хорошо училась в школе, была активной, а иногда даже слишком… Старшая сестра помогала ей заниматься и, будучи тоже натурой творческой, всегда придумывала интересные игры и конкурсы. Так они соревновались между собой, все время развивая фантазию, память и нестандартное мышление.

Но все это продолжалось до тех пор, пока реалии не принудили Надю «спуститься на землю» и жить в предлагаемых условиях. Жестокий подростковый мир заставил ее завоевывать свое место под солнцем. Тут-то и начал формироваться ее волевой характер. Переходный возраст проявил в ней острое чувство справедливости, а знания, полученные из книг, помогали грамотно отстаивать свою позицию. Она воевала со всем миром, в какой-то степени эта ее война не прошла до сих пор.

Фанатично влюбленная в историю, она мечтала после школы стать археологом. Загадки древности всегда очень манили ее.

Но жизнь вносила свои коррективы. Разваленная страна все никак не могла выбраться из глухой нищеты и повальной коррупции. Это не обошло стороной и семью Нади. Мама, растившая сестер одна, выбивалась из сил, чтобы прокормить дочерей. Так Надя, как и ее старшая сестра пошли работать, оставив образование до лучших времен.

Работать приходилось много и очень тяжело. Трудный бунтарский характер часто приводил к конфликтам с начальством. В какой-то момент Надежда поняла, что выход здесь может быть только один – быть лучше, знать больше и трудиться упорнее, тогда уж никто не сможет диктовать ей свою волю. Так, работая по десять, а порой и по двенадцать часов, она параллельно получала образование, что в конечном итоге сделало ее начальником отдела.

Евгения, ее старшая сестра, не многим отличалась от Нади и ее стремления скорее сделать карьеру. И, как сотни таких же целеустремленных девушек, покоряющих Москву, они были очень одиноки.

Романы, конечно, случались в жизни Нади, но все они имели непродолжительный характер, пока она не встретила Дмитрия. Их отношения развивались стремительно. Решив не затягивать с букетно-цветочным периодом, через месяц они съехались. Два сильных, волевых человека с львиным упорством пытались прогнуть друг друга под себя. В какой-то момент Надя не выдержала напряжения и ушла. Разрываемая на части самобичеванием и угрызениями совести, она пыталась разобраться, что с ней было не так. Ответы приходили очевидные – она просто не умела быть женщиной.

Месяц они ничего не слышали друг о друге, пока не встретились случайно на улице. Они мило побеседовали и решили вместе выпить кофе. А потом все опять закрутилось… Любовь, страсть и планы на будущее.

Надежда была почти счастлива, он старался ее не унижать, она – не принижать его достоинств. Всячески пыталась усмирить свою гордыню. Пока однажды, почувствовав себя плохо на работе, раньше не приехала домой.

Сцена была классической – он и ее подруга.

Разбитая и раздавленная, через трое суток она выползла из кровати и стала собирать вещи. Надя начала беспокоиться за свой рассудок, так как ее посещали заманчивые мысли о суициде. Оставшиеся на периферии мозга частички разума подсказывали ей, что дело это нехитрое, и если поездка в Украину не поможет, то она всегда успеет наложить на себя руки.

– Девушка, вы будете выходить? –голос будто из другого мира вытянул ее из череды воспоминаний.

Над ней стоял не довольный водитель и грубо теребил ее за плечо. Оказывается, она давно уже приехала в Москву, и все пассажиры покинули свои места.

– Прошу прощения, видимо, я задремала.

Все молодые люди, сидевшие за столом, устремили свой взгляд в сторону Смирнова. Поежившись на своих стульях, словно устраиваясь по удобнее (как будто это было возможно), предвкушали длинный рассказ. Кое-кто приготовил блокноты для конспекта. В комнате воцарилась идеальная тишина…

– Как указывает нам источник, последний запрос на «Пробуждение» семьи был в начале Второй мировой войны, но по какому-то странному, а может преднамеренному стечению обстоятельств «Пробудить» удалось только двоих. Комиссия так и не установила тогда причину этого нонсенса. Это и привело к тому, что в правительстве сомневались, что война начнется так скоро, так как ждали другие «Пробуждения». Последствия этой ошибки, мы все прекрасно знаем… Братьев звали Иван и Константин. Оба из Сибири, – Смирнов бросил на стол пухлый конверт с выцветшими от времени фотографиями.

– Они даже не были родными братьями, всего лишь двоюродными, – голос Смирнова слегка дрогнул, когда он увидел краем глаза на фото двух молодых парней.

Он задумался: ведь он сам был их ровесником. С фотографии на него смотрели улыбающиеся, светлые лица. Какое-то тепло исходило от них. Взгляды ребят были настолько открытые и искренние, что им сразу хотелось верить. «Такие всегда живут по соседству и всегда во всем помогут – машину починить, мебель перенести, таким и душу излить не страшно. Надежные ребята, хорошие», – думал Смирнов, пока не понял, что пауза затянулась и все с недоумением смотрят на него.

– Какие интересные типажи, – прокомментировал он. – Настоящие Ступаки! Сам бы за ними пошел, не задумываясь…

Последняя фраза прозвучала тише остальных, как будто до молодого оратора только дошло, что если фамилию снова запрашивают, то беды не миновать, и что ему и в самом деле, возможно, придется идти за кем-то из этого знатного семейства.

Он продолжил:

– Первым «Пробудился» Иван, в апреле 1941 года. Этому способствовал очередной отказ принять чертежи разработанного им самолета в конструкторском бюро, со ссылкой на отсутствие образования. Хотя многие идеи все-таки реализуют, но уже в конце войны. Иван этого не узнает. «Пробудившись», он сразу начинает активные действия для подключения других членов семьи. Но ни работа оперативников, ни разумные доводы самого Ивана никого не убедили. И только Константин, двоюродный брат, смог пройти процедуру. На тот момент Ивану было 28, а Константину – 25лет.

Смирнов поднял глаза от текста и вопросительно посмотрел на Михалыча:

– Дальше идут подробности довоенной подготовки – озвучивать?

– Глянь-ка, сколько у них на двоих спасенных душ? – грянул Михалыч.

Смирнов перебрал несколько страниц и на секунду завис, его брови поползли вверх, и он, не отрываясь от листа, продолжил:

– Иван: Ржевский котел – 57 человек; Ленинград, Дорога жизни – 158 женщин и 121 ребенок; Сталинград – 84 человека. Пропал без вести. Константин: 16 человек в Севастополе; далее Новороссийск – 34матроса; плен – спас 15 заключенных. После войны попал в лагеря, и тут у него просто рекорд – 208 человек. Вернулся домой. Пил безбожно и умер от цирроза печени. Потомки Константина не прослеживаются. Активировалась ветка Ивана. В итоге, на двоих – 693жизни, – закончил свой монолог Смирнов.

Выводы он делать не стал. Много это или мало в масштабах огромной страны, сказать было трудно. Да и сколько может вынести один человек… даже если он Ступак?

В комнате царила полная тишина. Никто не смел открыть рот раньше начальника, но ерзанье всех присутствующих показывало, что информация еще есть, но нужно дождаться отмашки.

– Слушаю вас, товарищи оперативники! Идеи, варианты, первоочередные действия?

На противоположном конце стола приготовился выступать Антон. Его папка была уже давно открыта, нужные бумаги разложены, и как только поступили указания, он, не мешкая, приступил к чтению:

– Исходя из среднестатистических данных, каждый член семьи может вывести, вылечить, переубедить – в общем, спасти до пятисот жизней. Если силы объединяются, то возможности их практически безграничны. Есть свидетельства о спасении целого города численностью до 15 000 человек всего четырьмя «СТУПАКами».

Антон очистил горло и деловито продолжил:

– Пик силы приходится на момент «Пробуждения» и 10 лет после. Далее, у большинства из них наблюдается депрессия и как следствие – повальный алкоголизм, передающийся по генетической линии. Проще говоря, у всех проблемы с допингом. Сказывается глобальность их миссии и невозможность ее истиной реализации. Все члены семьи обладают даром убеждения, креативностью мышления, сильной интуицией, прекрасной памятью, как правило – природной грамотностью и мощнейшим обаянием. Выносливые и здоровые. Прирожденные ораторы. Из отрицательных сторон характера четко прослеживается неуемная гордыня, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Отсутствие стабильного финансового положения строго контролируется на нашем уровне, дабы сохранить все необходимые задатки в тонусе.

Антон замолчал, с любопытством вглядываясь в фотографию, прикрепленную к делу.

– Это все? – спросил Михалыч.

– Не совсем, – запнулся молодой оперативник. Антон взял карточку и повернул ее так, чтобы всем было видно.

– На сегодняшний день у нас три девушки и два парня, – фотография пошла по рукам, и молодые мужчины явно оживились.

Михалыч окинул взором всех своих подчиненных. «Совсем еще мальчишки, – думал он. – Хотя уже и с сединой некоторые… Большинство из них даже не были женаты, а уж про детей вообще говорить не приходится. И вот они сидят и живо обсуждают внешние данные сестер, забыв даже о том, что они на срочном совещании! Мальчишки и есть! Никто из них так до конца и не поймет, что значит родиться в такой семье, а тем более «Пробудиться» в ней… А если ты еще и девушка?!»

Сердце начальника сжалось. Три девочки! Как же так! Что происходит с этим миром? Но «Провиденье» всегда право. Оно знает, что делать.

Михалыч смотрел на своих ребят и мысленно прокручивал в голове, как правильно озвучить им все нужные сведения, да так, чтобы главное пока осталось скрытым.

– Антон, распечатай адреса и всю необходимую информацию для оперативной группы. Действовать нужно очень осторожно и тактично. Речь идет о дамах и тут нельзя «с поезда в карьер». Нужен особый подход!

– Какой именно? – спросил Кирилл с легкой ироничной улыбкой.

Аудитория засмеялась. Все знали, что он тот еще сердцеед, и кому как не ему задавать подобные вопросы.

– Я знал, что ты спросишь об этом, и я тебе обязательно расскажу. – Михалыч повернулся к своим подчиненным.

– Антон, ты возглавишь оперативную группу. Разрешаю набрать любую команду из присутствующих здесь.

Антон знал, что Константин Михайлович не любит долгие решения. «Первые мысли самые верные! – говорил он. – Доверяй своей интуиции». И Антон, не раздумывая, выпалил:

– Михаил, Кирилл, и Сергей Охлопков – это оперативная группа. Техников наберет Миша.

– Согласен. Хорошая команда, но тебе понадобятся еще люди. Тем более, что Кирилл присоединится к вам позже, уже на месте. Он мне нужен для разведки ситуации.

– Итак, нам необходимо знать всю историю каждого члена семьи Ивана. Все детали, которые сможете отыскать. Я не думаю, что есть смысл объяснять, что местонахождение «Ступаков» не может не настораживать. Польша, Украина, Турция – везде проблемы! – Михалыч соединил точки на карте и показал в центр. – Тут, возможно, и будет очаг напряженности. Периметр, конечно, немаленький, но и семья у нас не простая. Нужно задействовать все резервы. Докладывать мне лично, каждый час. Все свободны, кроме Кирилла.

Оперативная команда уже поднималась со своих мест, как на столе директора зазвонил телефон. Михалыч быстро поднял трубку. Внимательно выслушал и произнес:

– Я так и думал.

Положив трубку, он обратился уже непосредственно к Антону:

– Первый объект – Надежда, и она покинула пределы Московской области. Пункт назначения – Харьков. Я думаю, будет правильно, если штаб мы перенесем именно туда. Что- то мне подсказывает, что они все скоро будут там.

– Михаил, обеспечь финансовую сторону вопроса. Чтобы вся семья могла собраться как можно быстрее. Промедление – непозволительная роскошь.

– Слушаюсь, Константин Михайлович! – отрапортовал Михаил и поспешил за остальными коллегами.

Кабинет опустел, и лишь Кирилл остался сидеть неподвижно на своем месте.

– Садись-ка поближе. Разговор будет серьезным.

Кирилл поднялся со своего стула, наблюдая, как начальник достает из ящика стола коньяк, свеженарезанные лимоны и два хрустальных бокала. Он подошел к столу шефа, когда тот уже разлил по стаканам напиток и протянул его своему сотруднику.

– За твою удачную командировку! – Михалыч пригубил терпкое питье, как будто сладкий чай. Поставил бокал на стол и, не дожидаясь вопроса, начал говорить.

– Ты прекрасно знаешь, что все ключевые игроки проходят «Пробуждение» по-разному. У каждой есть своя точка кипения, которая позволяет им увидеть свое истинное предназначение и прочитать свой путь. В мирное время, в большинстве случаев, этот процесс происходит безболезненно. Сама жизнь подсказывает людям, как им нужно жить и что необходимо поменять, подталкивая к нужным решениям. Но как только дело доходит до грядущих глобальных перемен, система вынуждена активизировать ключевых игроков. В случае со «Ступаками» важно понимать, что первичной задачей является сплотить всех родных семьи вокруг одного, того, кто и будет идти первым. За ним и пойдет сначала семья, а потом и все остальные. Этот «первый» всегда «пробуждается» сам. Это происходит через тяжелейшую душевную рану, которая открывает им глаза на самих себя. Обладая неуемной гордыней, это семейство подвержено разного рода крайностям. Они всегда уверены в своей правоте и редко идут на компромиссы. Дело еще и в том, что эта их убежденность, как правило имеет право на жизнь, но мы не можем позволить им наслаждаться своей правотой и постоянно держим гордецов в узде. Финансовое благополучие, взаимная и крепкая любовь – это все непозволительная роскошь, ибо она расслабляет и приводит к непоправимым последствиям. У меня есть подозрения, что причина провала предвоенной подготовки заключается в том, что мой предшественник не проследил за этими важными пунктами. Допустил стабильную и благополучную жизнь для Ступаков, и, как следствие, мы имеем то, что имеем. В пользу этой гипотезы говорит еще и то, что комиссия не установила почему их «пробудилось» всего двое.

После непродолжительной паузы он продолжил:

– Теперь главное. Сегодня в 21-45 с Курского вокзала отправился поезд на Харьков. В нем едет предполагаемая «первая». Более точную информацию мы получим уже на месте, но, как подсказывает мне моя интуиция, это именно она. Насколько мне известно, эта девушка переживает сейчас разрыв со своим молодым человеком. История банальная и неприятная. Вот мы добрались и до сути дела.

Кирилл поерзал на стуле, весь монолог Михалыча он слушал внимательно и теперь уже имел четкое представление о его задаче, которую начальник должен на него возложить.

– Мне необходимо познакомиться с ней и втереться в доверие? Я правильно понимаю ход ваших мыслей?

– Так да не так, – буркнул Константин Михайлович. – Главное ты, конечно, понял, но мне важно знать, осознал ли ты, что сейчас за человек едет в вагоне купе? Больной, раздавленный, прибитый чувством вины и собственной ничтожностью! Как раненный зверь, готовый укусить любого проходящего мимо. И этот зверек может наделать глупостей. Есть удручающие примеры суицида, когда наши сотрудники не успевали вовремя объяснить причину трудностей в жизни «семьи», поэтому тут нужны такт и деликатность, нужны терпение и обходительность, достойные их истинного предназначения.

Кирилл молчал. Весь его боевой настрой улетучился, а на его место пришло осознание, что одно неловкое слово или движение в сторону этой «больной дамочки» – и вся операция может пойти под откос.

Начальник сразу заметил перемены в лице молодого сотрудника. Видел, как уходит ироничная улыбка, как брови опускаются все ниже, закрывая собой затухающие озорные искры в глазах.

– Сколько у меня времени на подготовку? – спросил Кирилл, хоть и сам хорошо понимал, что у него нет и минуты.

– Я рад, что ты все понял и принял верное решение. В 2-21 поезд прибудет в Тулу. Там ты и сядешь в ее вагон.

Михалыч достал из ящика стола конверт и протянул его Кириллу.

– Тут билеты и деньги. Торопись.

Он посмотрел на часы – они показывали начало первого. Значит, два часа у него точно есть. Выходя из кабинета, он уже набирал телефонный номер штатного «Шумахера».

– Кирилл! – окликнул его Константин Михайлович.

Тот оглянулся и увидел лукавую улыбку на лице начальника:

– Она любит пионы. Запомни, может пригодиться.

Кирилл спустился в гараж и не увидел ни одной заведенной машины. Предполагая, что его ждут на улице, он вышел в теплую московскую ночь. Яркое праздничное освещение преобразило город. Скоро День России, и украшенная Москва сияла и блестела, как начищенный самовар в деревне у его бабушки. Проспект освещали фонари, но машины так и не было видно. Через минуту ожидания из ворот гаража показался байкер. Он сидел верхом на штатной «Хонде», шлем висел на руке, а за спиной болтался рюкзак. Он остановился прямо перед ним, и Кирилл узнал начальника гаража – Витьку Копылова. Тот протянул ему руку и сразу отдал шлем:

– Держи, поедешь один. Времени мало, расстояние большое. Нам двоим не успеть. Тут вот – на… – он достал из-за спины рюкзак, – здесь все, что может тебе пригодиться. Куртка, брюки, вода, ну и всякие мелочи.

Копылов слез с мотоцикла и еще раз крепко пожал руку Кириллу.

– Ну что, похоже намечается серьезная вечеринка? – грустно спросил Виктор.

– Посмотрим, – только и ответил тот, натягивая экипировку и забираясь на байк.

– Да, я совсем забыл. Билет для твоего «железного коня» там же, в рюкзаке. Не будешь же ты без транспорта на чужбине?

– Спасибо тебе, Витька. Хороший ты человек.

Он похлопал Копылова по плечу, закинул рюкзак на плечи и с ревом десяти классических мотоциклетных двигателей скрылся в ночных огнях наряженной Москвы.

В уже знакомом кабинете с мигающими лампочками один, как медведь в берлоге, заседал Михаил. Он внимательно отслеживал все покупки и траты семейства Ступак, проходившие за последние три месяца. Ситуация была «аховой». Судя по всему, грамотно тратить деньги в этой семье не умел никто! Его мозг активно работал. Придется возвращать им средства за покупки на карту. Можно списать на сбой в системе. Тут можно тысяч по тридцать набрать на каждого… На первое время им хватит. С остальным разберусь позже. Начну с денег на билет…

Бюджетные билеты на поезд были разобраны задолго до того, как Надежда решила уехать в деревню. Не задумываясь ни на минуту, она заказала себе билет в «СВ».

На перроне уже почти никого не осталось. На соседнее место так никто и не пришел, что вызвало в душе Надежды бурю восторга: «Сейчас мы тронемся, я буду пить кофе и любоваться пейзажами вечерней столицы».

Раздался грохот закрывающейся двери и – вот он! Волшебный момент отправления! Поезд медленно и тихо начал движение. Люди на перроне махали руками, кто-то даже плакал.

Она представила себе на минуту, что рядом с ней ее Дима, как он заботливо укладывает чемоданы на полки, присаживается рядом и нежно целует ее в висок. За долю секунды глаза наполнились слезами. Ну за что же он так с ней? Почему просто не ушел? Для чего вообще к ней возвращался? Как так можно?!!

Надя снова согнулась, сотрясаясь от нахлынувшей на нее боли. Пустое купе, открыть окно и полететь…

Стук в дверь вырвал Надежду из лап чудовищных мыслей. Осушив глаза о рукав и очистив горло, она произнесла:

– Войдите.

Проводница попросила еще раз показать ей билет. Она с не скрываемым интересом рассматривала пассажирку, явно силясь что-то сказать.

– Все в порядке? – тихо спросила Надя.

– Вы знаете, сегодня произошел удивительный случай. Дело в том, что все билеты в наш вагон были раскуплены, но в итоге никто кроме вас на поезд не успел! В первый раз со мной такое!!! Так просто не бывает! Столько пассажиров не пришло одновременно!!!

Она сокрушалась и строила гипотезы, одна невероятнее другой. Надя, в свою очередь, не переставала благодарить провидение за этот поистине волшебный подарок.

– Вы знаете, – продолжала проводница, – есть такая закономерность. Если пассажиры массово опаздывают на самолет, то тот обязательно разобьется?!

– Да, я что-то слышала об этом.

– Вам не страшно?

– Все мы когда-то умрем…

Надя хотела поскорее выпроводить свою гостью и сказала первое, что пришло на ум:

– У меня к вам есть маленькая просьба.

– Да, что угодно? – на автомате произнесла проводница.

– Принесите, пожалуйста, кофе с молоком, только не растворимый, а из вагона-ресторана. Вам ведь не трудно?

– Да, конечно, – пробормотала та и вышла, не потрудившись закрыть за собой дверь.

Надя встала и открыла окно. Теплый вечерний воздух мгновенно ворвался в вагон, теребя занавески и скатерти на пустом столе свободного купе. Она села и начала увлеченно размышлять. Что-то необычное было в том, что она оказалась в вагоне одна… Может, это знак?

Свет в вагоне погас, и все погрузилось в полную темноту. Надя включила светильник и достала свою рабочую тетрадь. В ней она записывала все свои переживания, планы на будущее, дела, срочные и не очень. Найдя чистую страницу, приготовилась писать. С чего начать?

Она облокотилась на спинку дивана, закрыла глаза и провалилась в круговорот мыслей и фантазий, а затем и в легкую дремоту.

Проснулась она от того, что поезд начал активно снижать скорость. Бегло взглянув на часы, Надя догадалась, что скоро Тула. «Хорошо, что мне все-таки удалось чуть-чуть поспать». Шея и спина ныли, но мозг был чистым и ясным. Нужно выйти и размять ноги.

Подойдя к зеркалу, она машинально встряхнула свою «гриву». Да, волосами природа ее не обидела. Густые, крупные локоны спускались чуть ниже плеч. Светлый цвет выигрышно подчеркивал ее голубые глаза и некрупные черты лица. Надя понимала, что она симпатичная девушка, даже очень, но кого красота сделала счастливым?

Она взяла кардиган, вышла в коридор и направилась к выходу. Проводница уже стояла в тамбуре, готовая в любую минуту открыть дверь. Поезд со скрипом остановился, и сонные пассажиры потянулись на платформу, жадно закуривая сигареты.

Холодало, Надя натянула кофту и стала жадно вдыхать уже такой не московский воздух. Проводница мялась у входа, явно нервничая.

– Вы все еще переживаете об этом странном совпадении?

– О, нет! – сразу ответила она. – Жду пассажира.

– Так я все-таки поеду не одна?

– Вероятно. Но я бы уже не была так уверена…

Время шло, а поезд так и не думал отправляться.

– Ты не знаешь, что там случилось? Почему задерживается отправка? – проводница кричала в сторону соседнего вагона, где собралась целая группа ее коллег.

– Говорят, что в багажное отделение какой-то сумасшедший пытается засунуть свой байк.

– Что, сам пытается? – ухмыльнулась проводница.

– Да, похоже! Там с ним начальник поезда ругается, а ему все нипочем! – смеялся проводник.

– Ну, если босс там, значит скоро поедем. Главное, чтобы мой пассажир успел.

– Проходите в вагон, – вежливо обратилась она к Наде.

– Конечно.

Вернувшись в купе, Надя включила лампу и снова взяла тетрадь.

Может получиться написать стихотворение? В юности ей это очень помогало. Она всегда писала стихи. Ей нравилась подбирать правильные слова, которые точно описывали ее состояние. Поиск рифмы увлекал Надю еще сильнее. Когда же работа над ним заканчивалась, то и боль волшебным образом становилась меньше. Как она могла забыть о таком хорошем приеме?! Сейчас она его напишет, и ей обязательно станет легче! Лучшего места и времени для этого и придумать нельзя.

В продолжение ее мыслей в дверь постучали. Проводница принесла кофе, который всегда настраивал Надежду на продуктивную работу.

– Ну, точно, самое время!

Любовь приходит к нам неслышно,

Шаги ее мягки, пушисты.

И все становится не важно,

Все в миг становимся артисты.

Тихонько страсти закипают,

И безмятежность сменит буря –

То друг от друга отгоняют,

То умирают друг без друга.

Ошибки сыпятся фонтаном,

Обиды так нас задевают,

Что боль сравнима с океаном

В размерах, и границы тают.

Но невозможно быть счастливым,

Не проходя все круги ада,

И лишь отступишь, будешь слабым,

Уйдет к сопернику награда.

Любовь – изменчивая штука,

Может пропасть иль просто сгинуть.

И жизнь в тоске, на сердце скука,

И сразу хочется исчезнуть,

пропасть за синими морями,

Растаять по весне со снегом

И убиваться вечерами,

Сидя в руках с его портретом,

И плакать, жалостью гонимой,

Всю душу ее наполняя

И силы света призывая

Помочь вновь это обрести.

Но верь, рассвет пройдет сквозь ставни,

И теплотой все заполняя,

Надежды светом извещая

О зарожденьи новой жизни.

Поезд снова был в пути. В пустом вагоне было как-то особенно шумно, и это мешало сосредоточиться. Она встала, чтобы закрыть дверь и тогда услышала разговор. Проводница беседовала с молодым человеком. Неужели все-таки успел?

Голоса были уже в коридоре, она быстро отпрянула от двери и села на диван. Какая-то непонятная тревога овладела ею. Внутри все сжалось, к горлу подкатил комок.

– Да что со мной такое?!!

Шаги остановились напротив входа в ее купе, и Наде ничего не оставалось, как набраться решимости и поднять глаза.

Кирилл выжимал из байка все, на что был способен этот мощный, прокачанный агрегат. Временами ему казалось, что он просто летит по воздуху, а не мчится по шоссе. Скорость, которая всегда его завораживала, сейчас казалась недостаточной. Он мысленно растягивал время, зная точно, что это работает.

Ночной вокзал не пустовал. Жизнь тут продолжалась не зависимо от времени суток. Кирилл увидел номер платформы, к которой прибудет Харьковский поезд. Все получилось! Он успел!

У него было еще пару минут в запасе, и он решил рассмотреть содержимое рюкзака, предусмотрительно собранного для него Витькой.

Документы на мотоцикл, куча разных ксив, бутылка воды и… – и все? А где билет в багажный вагон?

Между тем поезд, медленно приближаясь, показался в конце платформы.

– Черт, что теперь делать?! Время на звонок другу не осталось! Нужно действовать самому!

Кирилл достал все корочки, что лежали на дне и начал поочередно раскрывать и читать их содержимое. Брови его ползли вверх: если верить этим документам, то он и сотрудник ФСБ, и «Зам. начальника прокуратуры города Москвы» и… Вот! Кажется, теперь все стало понятно! Желто-голубая корочка явно свидетельствовала о том, что он важная фигура в Украине. Открыв ее, Кирилл даже прыснул – «Начальник оперативного отдела по охране Государственной тайны СБУ». Вот это номер! С таким документом ему были открыты все дороги и кабинеты… Значит, с байком проблем быть не должно…

– Да куда я его засуну?!! Сам посмотри, все под завязку загружено! Что мне твоя должность, у меня места нет!!! – «разрывался» на всю платформу начальник поезда. – Нам отправляться пора, а ты меня задерживаешь. Ну что ты мне душу выворачиваешь! А ну-ка, глянь-ка вот в том углу, никак нельзя коробки сдвинуть? Можешь? Ну давай, тащи его, подсобить не могу, ты уж не серчай, спина, брат, совсем рассыпается. А ты, парень, богатырь, не зря, видно, в таких органах работаешь. Ну, давай, иди, отправляться пора.

– Кажется, договорились, – помощник машиниста дал протяжный гудок, извещающий об отправлении, и зашел в кабину.

– Поехали.

Пройдя пару вагонов, Кирилл понял, что он достиг пункта назначения. Из своего маленького купе к нему сразу же вышла проводница.

– Что вы тут делаете? Вы пассажир? Успели все-таки!?

Кирилл, заваленный ее вопросами, слегка растерялся.

– Да. Вот, возьмите.

Она долго смотрела на билет, а потом извиняющимся голосом сказала:

– Это какая-то ошибка! Мы не можем посадить разнополых граждан вместе! Как же так?

Она продолжала сокрушаться, пока сама себя не прервала:

– Вы знаете, сегодня произошел удивительный случай! – и проводница поведала Кириллу историю про опоздавших пассажиров, так что теперь у него не будет проблем с размещением.

– Выбирайте любое! – сказала она, гостеприимно вытягивая руку в сторону вагона. – Меня, кстати, зовут Алина.

– Я вижу свет, видимо, моя несостоявшаяся спутница еще не спит?

– Нет. Не спит. Странная она какая-то…

Алина сморщила лоб, демонстрируя всем своим видом, что туда и ходить не надо, да и зачем? Ведь тут есть она! Симпатичная, молодая и незамужняя…

Кирилл привык, что девушки охотно идут с ним на контакт. Природа наградила его приятными чертами лица. Карие глаза, длинные ресницы, смуглая кожа, крепкое и спортивное тело. Ну и, конечно, улыбка…

– Я думаю, будет невежливо с моей стороны, если я не поздороваюсь. Вы не против?

– Пожалуйста, – разочарованно буркнула Алина. – Так куда мне вас селить?

– Мы решим этот вопрос в ближайшее время! – он наградил ее самой очаровательной улыбкой, заготовленной для особых случаев.

– Конечно, – уже совсем другим тоном проворковала она. – Я жду вас у себя.

Он направился к открытой двери. Ноги отчего-то стали ватными. Сердце забилось, словно он пробежал кросс. Ладони предательски потели. Шаг, другой – цель в поле зрения.

Она не сразу рассмотрела своего ночного гостя. Он вышел из темноты коридора и зашел в купе.

Надежда боролась с диким желанием вжаться в стену. Что за страх? Откуда он взялся?

Кирилл снова достал свою фирменную улыбку:

– Доброй ночи. Надеюсь, я не очень напугал вас?

Надежда сразу поняла, что все четко отразилось на ее лице. Сделав легкий вдох, она попыталась улыбнуться как можно искренне:

– Да, неожиданный визит.

Она хотела продолжить фразу, но решила не провоцировать незнакомца на диалог и просто ждала.

– Я решил зайти поздороваться. Было бы как-то странно ехать одним в вагоне и не познакомиться?! Вам не кажется? – Кирилл решил импровизировать. Важно затянуть ее в разговор, а там станет ясно, как действовать дальше.

– Да, странностей сегодня хватает… – протянула Надежда.

Опыт подсказывал ей, что нужно как можно скорее заканчивать эту беседу. Скорее всего, перед ней был классический вариант дамского угодника, решившего завести легкий флирт в поезде. От этих мыслей уверенности в ее голосе прибавилось, и она четко решила проводить гостя.

– Время позднее, пора ложиться спать, – отрезала Надежда, стараясь прямо и уверенно посмотреть собеседнику в глаза.

– Да, конечно! Я и не думал вам докучать! – засеменил Кирилл. – Просто хотел поделиться, что у меня билет вот на это самое место, – указывая ей рукой на соседний диван.

– Этого не может быть! – гневные искорки запрыгали у нее в глазах, – Надеюсь, вы понимаете, что это невозможно?! – жалобно и одновременно требовательно добавила она.

– Конечно, не волнуйтесь. Насколько я понял, свободных мест много. Если вам будет скучно, то просто постучите мне в стену, я буду рядом.

– Обязательно, – произнесла девушка, но в такой интонации, что прозвучало это, как самое жесткое «нет».

Ее случайный попутчик так и продолжал стоять в дверях, наблюдая за целой бурей чувств, четко читавшихся в ее глазах. Она действительно напоминала зверька, напуганного мохнатого зверька. Кого именно, Кирилл пока не решил. Главное, что если и укусит, то не больно. Глаза добрые.

– Я иду в вагон-ресторан, вам что-нибудь захватить?

– Капучино, – неожиданно для себя выпалила Надежда и сразу залилась краской. Зачем? Зачем она это сказала!?

Пути назад уже не было. Он улыбнулся и пулей выскочил из купе.

Никогда еще Кирилл не ходил так быстро за кофе. Он несся с такой скоростью, что дважды чуть не уронил стакан. Впопыхах он забыл, что для поддержания легенды ему нужно что-то купить для себя, но страх, что просьба принести кофе была всего лишь прекрасной возможностью выставить его, подгонял еще сильнее. Мысли неслись у него в голове быстрее набравшего полную скорость поезда. Девушка явно была сильно расстроена и подавлена, но она не производила впечатления суицидницы. Все равно, надо спешить!

Закрыть дверь и попытаться заснуть – это первое, что пришло ей в голову. Этот парень был какой-то странный. Она боялась его, но почему? Он очень привлекателен, нужно признать. Хотя дело точно было не в этом. Может, мошенник или вор, что по сути одно и тоже. Страх заключался в другом, но в чем? Нужно держаться от него подальше. В какой-то момент она даже встала, чтобы закрыть купе, но почти сразу осекла себя.

– Ты никогда не была трусихой! Что с тобой стало теперь!? Что с того, что вагон пустой? В конце концов, он таким быть не должен, и он никак не мог знать, что мы окажемся тут одни.

Выбитая почва из-под ног делала ее уязвимой и в чем-то даже жалкой… В голове постоянно прокручивался момент, с какой скоростью этот парень ушел, как будто только и ждал, чтобы выполнить любое ее желание.

– Может, это мой ангел-хранитель? – и чуть ли не в голос засмеялась, поражаясь наивной глупости пришедшей мысли. – Я ВСЕ-ТАКИ НЕИСПРАВИМА!

Улыбка еще сохранилась на ее лице, а в вагон уже спешно вернулся Кирилл. Надежда так и стояла у двери, погруженная в свои рассуждения, когда перед ней появился взъерошенный и запыхавшийся попутчик.

– Надеюсь, это я вас рассмешил? – протягивая кофе, начал он.

– Да, не без вашей помощи, – сказала Надя и снова растерялась от собственной искренности. Наверное, это сказывается стресс. Нужно как-то собраться.

– Я Кирилл, будем знакомы?!

– Надежда, – она тихо произнесла свое имя, внутренне готовясь услышать вечно преследующую ее песню «Надежда! Мой компас земной!»

За всю свою жизнь, она слушала эту фразу столько раз, что уже люто ненавидела.

– Хорошее имя! Правильное. Оно вам очень подходит.

– А бывают неправильные? – спросила Надя, еще не отойдя от приятного удивления.

– Да, я думаю, что неправильно называть девочек мужскими именами, они сильно портят им жизнь.

– Согласна, – ее очередная откровенность на этот раз ее уже не удивила. Видимо, с этим бесполезно бороться. Пусть все будет так, как будет.

Она приводила его в замешательство…

Он молча наблюдал, как она села на свое место в углу дивана, как по- детски, двумя руками держала стакан с кофе, будто хотела согреться, и не мог оторвать от нее взгляда… Она была очень красива, даже будучи такой печальной и удрученной. Необыкновенная девушка! Ему так сильно захотелось обнять ее, рассказать все, что знает…

Он отогнал от себя эти мысли.

– Можно я присяду?

– Да, конечно. Это, в конце концов, ваше законное место.

– Я оторвал вас от работы? – указывая глазами на блокнот с ручкой, что лежали в ногах девушки.

– Вовсе нет. Просто не спалось, и я решила что-нибудь написать.

Она смотрела невидящим взглядом куда-то в сторону коридора, потом подтянула колени, положила на них голову и повернулась к Кириллу:

– Куда вы едете? – пытаясь сменить тему, спросила Надежда.

– Я еду в Харьков. А вы?

– Я тоже. Не совсем, конечно, в город… Хочу навестить дядю, – она снова замолчала и уставилась в пустоту.

– А где, если не секрет, живет ваша родня?

– Не секрет, но маловероятно, что вы знаете это место. 70 км от города в сторону Полтавы.

– Почему же, я отлично знаю это направление. Я надеюсь, вы надолго?

– Пока не решила. Хочу отдохнуть… Выспаться, а там и видно будет.

– Так вы в отпуске?

– В какой-то степени да, – прыснула Надежда, вспоминая, как бросила на стол начальнику заявление об уходе. Тогда она пришла к нему, прося отпуск, чтобы залечить душевные раны, но тот был непреклонен. Недолго думая, Надя написала заявление и спокойно ушла.

– Я пробуду в городе некоторое время, у меня есть работа. Вы не планируете приезжать в Харьков?

В первый раз с начала всей беседы у Надежды на лице отразилась искреннее удивление.

– Я не думала об этом… Возможно… Зачем вы спрашиваете?

– Я думаю, вы догадываетесь – зачем!

Она отвернула голову, борясь с улыбкой, которая хотела появиться на ее лице. БОЖЕ! Я ВЫГЛЯЖУ ПОЛНОЙ ИДИОТКОЙ!!!

Поезд начал замедлять ход. Кирилл и Надежда переглянулись.

– Вы хотите подышать свежим воздухом?

– С удовольствием! – и потянулась за кардиганом.

Слегка по-детски, неловко Надя начала натягивать кофту, которая, как и подобает, запуталась.

– Давайте я вам помогу.

Он поднялся с дивана, оказавшись сразу за ее спиной. Она мгновенно и очень сильно ощутила его рядом. Его запах, тепло, силу…

Он взял рукав кардигана, выправил его и придвинулся еще ближе.

Надежда быстро впихнула руку, продолжая все больше погружаться в свои ощущения от его близкого присутствия. А он, как вкопанный, стоял у нее за спиной, вдыхая аромат ее кожи. Поддавшись какому-то необъяснимому стремлению, он обнял ее за плечи, прижал к себе. Убрав волосы, он освободил шею и начал медленно целовать от плеча, переходя к подбородку…

Мгновенно из ее груди вырвался стон. Надя даже не успела сдержать сумасшедшие эмоции, накрывающие ее с головой. Огромные, неизвестные доселе мурашки пробежали по ее телу. Больше всего ей хотелось, чтобы он не отходил от нее никогда. Кирилл продолжал обнимать ее еще сильнее, прижимал к себе…

Резкое торможение вывело их из транса. Слегка оступившись, они молча направились к выходу.

Глубокая ночь брала свое. Пассажиров на перроне можно было пересчитать на пальцах.

Они стояли рядом и молчали. Кирилл полез в рюкзак, достал пачку сигарет. Он давно завязал с этой пагубной привычкой, но сейчас это было просто необходимо. Затянувшись глубоко, он прикрыл глаза. С ним явно происходило что-то неладное. Она манила его с такой силой, что бывалый сердцеед никак не мог совладать с собой. В голове выстраивались четкие аргументы: «Ночь! Мы одни! Это просто физиология! Я только из командировки! У меня давно не было женщины! – его мозг был готов взорваться, – Соберись!»

– А можно мне тоже? – прозвучало в тишине пустующей платформы.

Не дожидаясь ответа, она взяла из его рук сигарету.

Кирилл смотрел, как она курит, и не знал, что делать дальше. Она повернулась к нему лицом, глаза заволокла хмельная пелена.

– Спасибо, это то, что надо.

Она сделала первый шаг к вагону и оступилась, как будто во хмелю. Кирилл резко подхватил ее за руки, повернул к себе и, глядя ей прямо в глаза, спросил:

– С тобой все в порядке?

– Мы уже на ты?

Железо, с которым позвучала эта фраза, в мгновение ока отрезвила Кирилла. Перед глазами снова появилась цель его задания. Он видел не маленькую и хрупкую девушку, разбитую жизнью, а серьезного игрока, в руках которого, возможно, сотни человеческих жизней.

Не проронив ни слова, Надежда поднялась по ступенькам в вагон: «Вот и приехали! Ты уже готова переспать с первым встречным! Молодец! – твердила она себе, – Как ты могла позволить ему так близко подойти к тебе?»

Сидя в купе, Надя схватила голову руками и буквально рвала на себе волосы: «Дура! Какая же ты дура!» Услышав шаги в коридоре, она выпрямила спину, готовая жестко отшить навязчивого кавалера.

– Доброй ночи, Надежда.

Она даже не посмотрела в его сторону, но решилась все же попросить об одолжении…

– Кирилл, дайте мне, пожалуйста, еще сигарету.

– Вы собираетесь курить без меня? – с наигранной улыбкой спросил он.

– Я думаю, что мне удастся поработать и, возможно, мне понадобится допинг.

Кирилл положил сигареты на стол.

– Стучите мне в стену, и я сразу составлю вам компанию.

– Договорились, – закрывая дверь, произнесла она. – Спокойной ночи.

Ночь уже никак не могла быть для них спокойной. Каждый лежал на своем диване и думал о другом. Гнев сменялся сладостными фантазиями и наоборот. Надежда продолжала себя ругать, что так необдуманно позволила ему прикасаться к себе. Но больше ее злило то, что она безумно хотела этого красивого парня… Хотела разрешить ему продолжать… Хотела забыться в его объятиях…

Она больше так не могла. Изнывая от очередного пинка самобичевания, Надя вышла в коридор. На цыпочках пошла к тамбуру, открыла дверь между вагонами и закурила.

– Боже! Как я ненавижу свою жизнь! Ненавижу себя! – она начала впиваться ногтями в свои руки, оставляя глубокие и больные царапины, потом сползла вниз по стене и закрыла лицо руками. Слезы градом полились из ее глаз, и уже во второй раз за эти сутки она завыла от боли.

В следующую минуту чьи-то сильные руки подняли ее с пола, бесцеремонно и сильно прижали к себе. Неистово, как будто в первый раз, ее тело начали покрывать поцелуями, потом лицо. Она все никак не могла открыть глаза.

Кирилл поднял ее ноги, принудив обхватить его за талию и еще сильнее вжал в холодную стену тамбура. Он сорвал с Нади платье, освободил себя от брюк и вошел в нее.

Надя не стала сопротивляться… Остатки душевных сил покинули, и она с не меньшей страстью ответила на его сумасшедшее желание. Все исчезло из ее головы, боль отступила, уступая место чему-то новому, давно забытому, но такому нужному…

Кирилл и Надя отпрянули друг от друга, только когда на горизонте, разрывая небо яркими лучами, поднималось солнце. Опьяненные нахлынувшими на них чувствами они погрузились в глубокий сон.

Он проснулся первым. Вся правда вчерашней ночи накрыла его с головой. Что теперь будет? Как объяснять все руководству? Какие будут последствия?!

Он приподнялся на одной руке, на другой тихо спала Надя. Ее пышные кудри обрамляли умиротворенное и спокойное лицо. Тонкая простыня, покрывающая ее тело, только еще больше манила его.

Из груди вырвался стон, настоящий стон загнанного зверя. Нет, он не может теперь ее оставить, предательски исчезнуть, разбить ей сердце! В конце концов, оно принадлежало стольким людям, что он даже не смел помыслить, чтобы исчезнуть из ее жизни.

Поезд замедлял ход, они прибыли в Белгород.

Кирилл быстро впрыгнул в джинсы, надел футболку и решил выйти на разведку. Таможня, ну конечно! Его накрыла страшная догадка. Нужно срочно будить Надю, нельзя допустить, чтобы пограничники увидели ее в том виде, в котором он ее оставил.

Широко и осознано громко он раскрыл двери купе. Прильнув поближе, он зашептал ей на ухо:

– Пора просыпаться.

Липучий сон все никак не хотел уходить. Она слышала голос, который будил ее. Чей он?

За долю секунды память вернула все подробности предыдущего вечера и, конечно, ночи. Тугая, сладостная боль образовалась внизу живота…

– Надя, тебе нужно одеться. Сейчас в вагон зайдут пограничники.

Глава третья

Константин Михайлович все продумал верно. Он посмотрел на часы – должно быть, Кирилл сейчас в районе Белгорода. Пока все шло прекрасно.

Еще месяц назад к нему стали поступать «тревожные звонки» и знаки. Нужно было действовать быстро, а главное – незаметно. В этом вопросе нельзя было ошибиться. Проверив все отчеты за последнее время по Ступакам, он понял, что включалось само Провиденье. По своему опыту Михалыч знал – время подходит, подгоняя обстоятельства и усиливая стресс.

Теперь же он ждал новостей от Кирилла, точнее, о Кирилле. Молодость и гормоны должны были взять свое… Любой ценой Надежду нужно было удержать на этой земле и дать ей небольшую передышку. На какое-то время Кирилл сможет заполнить ее мысли и отвлечь от дурных. Пока она будет пребывать в этом состоянии, мы сможем подготовить остальных и транспортировать всех членов семьи на Украину.

– Отвернись, а лучше выйди, – Надежда смущенно выглядывала из-под простыни, так что видно было только часть ее лица. Кирилл увидел озорные искорки в улыбающихся глазах.

– Слушаюсь! – шутливо отрапортовал он и молнией выскочил в коридор.

Шум хлопающих дверей свидетельствовал о том, что проверка уже в поезде. Наде надо бы поторопиться…

Дверь в купе отворилась, и она, уже полностью одетая и даже причесанная, пригласила его войти.

– Надо приготовить документы, – Кирилл потянулся за рюкзаком, но краем глаза заметил, как поменялось лицо Надежды. Она явно хотела услышать не это.

Он притянул ее себе, обнял за спину и положил голову ей на плечо.

Снова Надя чувствовала его всем телом. Уже знакомые мурашки пробежали, делая кожу «гусиной». Он не мог этого не заметить и сразу начал поглаживать ее, но эффект был обратный. Он повернул ее к себе, готовый в любой момент покрыть ее тело поцелуями, но она неожиданно отпрянула.

Немое смятение тенью легло на его лицо. Она села на диван и достала документы, с укором смотря на Кирилла, который так и продолжал стоять посередине.

– Ты уверен, что таможенники должны увидеть то, что ты собирался сделать?

Кирилл вышел из транса и опять потянулся за рюкзаком. Он наблюдал за ней, а она за ним. Два взгляда, которые четко отслеживают каждое движение. Наконец они решились смело посмотреть друг другу в глаза.

Каждого из них переполняла буря эмоций. Надежда ругала себя, что так легко пошла на то, что не решалась сделать никогда! Ругала за то, что ей было так безмерно хорошо с этим красивым незнакомым парнем, за то, что продолжала переживать снова и снова все их ночные бдения. Кирилла сводила с ума сама мысль о том, что он натворил. Когда призраки ночи оставили его окончательно, и он мог трезво взглянуть на вещи, сразу стала очевидна глубина его ошибки.

Когда вчера она вышла из купе, он чуть не упустил ее. Она явно старалась прокрасться незамеченной. Тогда он решил ждать. Открыв дверь, он напряг слух, пытаясь понять, что она там делает. Шум поезда усилился, значит она могла открыть дверь тамбура, могла прыгнуть… Он подскочил с дивана и пулей полетел за ней. Несколько секунд, и он уже открывал двери вагона. Она практически сидела на полу и кричала. Даже не кричала, скорее выла. Его обдало ледяным потом. Он снова увидел маленькую девочку, которая нуждалась в любви. Нуждалась в нем. А дальше? О боже, как это было здорово…

Что теперь делать, Кирилл не знал. Он поставил под угрозу всю операцию. Реакцию Михалыча он даже боялся себе представить. Сам влип и ее втянул…

Надежда без труда прочитала в его глазах сожаление. Что-то опять оборвалось у нее внутри, утягивая за собой в пропасть. Они так и молчали, варясь каждый в своем котле. Дверь с грохотом отворилась, и на пороге появился высокий мужчина средних лет, в защитной форме и с планшетом под мышкой:

– Доброе утро, граждане, приготовьте, пожалуйста, документы и багаж для осмотра.

Надежда протянула ему свой паспорт, пограничник что-то набил на планшете, сверил фотографию и отдал документ обратно.

– У меня только вот эта сумка, тут личные вещи. Смотреть будете?

Он ничего не ответил, его внимание полностью захватили документы Кирилла.

– Скажите, молодой человек, это не вы сегодня ночью грузили мотоцикл в багажное отделение?

– Я, – спокойно ответил он.

– Возьмите свои вещи и проследуйте за мной.

– Что не так?! – испуганные глаза Надежды метались от Кирилла к пограничнику.

– Разберемся, – отрезал военный и жестом пригласил его выйти.

– Я скоро, – только и успел ответить Кирилл и вышел в коридор.

Надежду будто пригвоздило к месту. Что могло случиться? Почему? И тут она поймала себя на мысли, что вообще ничего не знает про этого парня. Только имя, да и его он мог придумать. Может, он украл этот байк?

Время шло, а Кирилл не возвращался. Надя вышла в коридор и стала рассматривать платформу, пытаясь найти его. Что же так долго, поезд скоро тронется…

Он так и не пришел. Всю оставшуюся дорогу до Харькова Надя смиренно ждала, надеясь, что он просто долго идет из багажного вагона, что задержался у начальника поезда, с которым вчера повздорил, что встретил друга и заболтался с ним или он просто не хочет возвращаться к ней… Это было невыносимо.

Поезд прибыл точно по расписанию. Надежда сошла на раскаленный харьковский перрон, вглядываясь в лица людей и пытаясь увидеть знакомое. Последние искорки надежды погасли в ее глазах, когда все пассажиры покинули платформу и только грузчики с огромными телегами потянулись к концу поезда, где располагался багажный вагон.

– Точно! Как я сразу не догадалась. Нужно спросить у начальника поезда, он уж точно должен знать, что случилось.

Она пошла вслед за ними. У вагона толпились люди, никакого мотоцикла Надежда не наблюдала, а вот невысокий мужчина в форменной одежде, что стоял рядом, мог вполне оказаться начальником поезда.

– Добрый день.

– Все в очередь, милочка!

– Вы меня не поняли! – резко сменив тон, добавила Надежда. Жесткая интонация заставила повернуться не только начальника, но и почти всех рабочих, разгружающих багаж.

– Мне необходимо узнать, – уже тише произнесла она, осознав, что слегка перегнула палку, – куда делся ночной байкер и его мотоцикл?

– Опять что ли из органов? – протянул начальник. – Я уже все всем сказал. Вашего СБУшника задержали российские погранцы до выяснения обстоятельств и целей его визита в Россию. Говорили что-то о государственной тайне. Я в этих вопросах не понимаю, я человек маленький… У вас все, дамочка?

Она молча развернулась и пошла к выходу на площадь. Теперь стало еще хуже. Все! Хватит! Ну, провела отличную ночь с классным парнем! Тебе было хорошо! Радуйся! Я же приехала! Вот он, любимый город. Надежда начала себя приободрять, вдыхая такой родной и одновременно тяжелый запах города.

На Холодной горе она решила позвонить дяде, чтобы сообщить, что приехала. Для него это будет полной неожиданностью! Оно и к лучшему. Не будет никаких застолий и торжественных речей… Она приехала за другим.

– Дядя Слава, привет!

– Здравствуй, Наденька, как дела?

– Ты знаешь, я тут на Холодной горе стою. Думаю, что через пару часов буду. Ты сегодня работаешь?

– Да наверно уже нет, – ответил улыбающийся голос. – Хорошо, ждем.

Глава четвертая

Кирилл спустился на платформу, готовя про себя бурную речь. Пограничник молча указал ему на здание вокзала, где, махая рукой, стоял Антон.

Он шел медленно, пытаясь выстроить в голове всю приходящую на ум аргументацию. Поравнявшись с ним, он протянул руку и начал первым:

– Оперативно вы! Где остальные?

– Ждут в машине. Как Надежда? С ней все в порядке?

– Да, все хорошо, суицида не будет, – в последней сказанной фразе Кирилл был уже не уверен. Раздавленная и разбитая, втянутая им в незапланированную связь, Надя могла теперь натворить всяких глупостей. Нужно как можно быстрее вернуться в вагон.

– Мне нужно идти обратно, – резко заявил Кирилл. – Я должен проводить ее до места назначения.

– Никуда она от нас не денется. В поезде уже в курсе, на вокзале ее проконтролируют наши ребята. Твоя миссия закончена.

Кирилл хотел возразить Антону, в голове появилась сразу тысяча доводов, почему ему надо вернуться. Он осекся на полуфразе, понимая, что может выдать себя с потрохами. Ведь, если реально рассуждать, Надя действительно была в безопасности. Зачем ему возвращаться?

Кирилл молча пошел за Антоном. В двухстах метрах от вокзала их ждала служебная машина.

– А где все оборудование? – с наигранной легкостью спросил Кирилл.

– Едут пока, думаю вечером доберутся до штаба.

– Кстати, а где мы расположимся?

Маленький городок со старинным названием размещался в 25-ти километрах от расположения цели. В течение трех дней оперативники установили камеры и подслушивающие устройства почти везде, где бывала Надя. В небольшой деревне то вырубался свет, то пропадал интернет, то вода переставала идти. Жители начали беспокоиться. Тревогу внушала не то, что так неожиданно полетела вся инфраструктура, а с какой скоростью производился выезд ремонтных бригад. Такого не помнили даже старожилы…

Сотрудникам НИИ удалось перекрыть почти весь сектор, осталось пара мест, куда доступ был только ночью. Это касалось и внутреннего двора самого старшего из семейства Ступак – Вячеслава Михайловича.

Дядя Слава принял племянницу с радостью и без лишних вопросов. Он был достаточно умен, чтобы понимать, что у Нади серьезные проблемы и что, когда она будет готова, то расскажет все сама.

Его терпение регулярно проходило проверку. Племянница вставала рано, варила кофе и тихо сидела на лавочке, ожидая, когда все проснутся. Он подозревал, что она вообще не спит, ибо раньше никогда не замечал у нее проблем со сном. Надя всегда улыбалась, как только его видела, но ее улыбка была такой вымученной, что у него от боли сжималось сердце. Что же там произошло?

Его жена Валентина множество раз за эти дни пыталась разговорить Надю, но как только речь заходила о личной жизни, она меняла тему разговора и переходила к хвалебным дифирамбам, адресованным Владу и Катерине – детям Вали и Вячеслава – своим брату и сестре. Это был прием ниже пояса, так как о своих детях люди могут говорить часами. Жена сдалась. Она тоже была достаточно умной и очень мудрой женщиной, чтобы не лезть в душу к приехавшей племяннице. Они смирились. Надя готовила кушать, помогая тете Вале на кухне, полола грядки, что ей было категорически запрещено и тетей, и дядей. Поддерживала любой разговор, вот только не спала и в эти длинные тяжелые часы очень страдала.

На пятый день пребывания Нади, в канун своего выходного, дядя Слава решил действовать более решительно. «Ей нужно выговориться, – думал он, – проплакаться!»

Вечером он зашел к соседу и купил у него отменной медовухи, которую тот готовил прямо на своей пасеке. Теперь нужно это как-то предложить! Предстоящий выходной был отличным поводом распить бутылочку в кругу семьи.

В отличие от своих старших братьев, Вячеслав никогда не испытывал тяги к алкоголю. Его приоритеты всегда смещались в пользу семьи. Братьев же погубила водка. Отец Нади и Жени ушел из жизни первым, за ним и папа Сергея… Они же, со своей любимой Валенькой, родили двух прекрасных детей, вложили в них всю свою душу, и пусть старший сын Влад иногда все еще внушал тревогу, но дочь Катерина была просто родительской отрадой. Красивая, умная, талантливая, очень артистичная. Учитель истории по образованию, она решила посвятить свою жизнь танцам! Она любила это с детства, и они с матерью делали все, чтобы реализовать ее мечты. Она успела сделать карьеру модели, работала в хорошем танцевальном коллективе и строго блюла свое девичье достоинство!!! Он мог быть спокоен за свое чадо, а вот у племянниц жизнь не клеилась…

С каждым днем самочувствие Кирилла все ухудшалось. Он работал в наблюдательном пункте и, видя каждую минуту Надю, больше не мог оставаться в стороне. Его коллеги не могли не замечать перемены в его поведении:

– Кирюх, тебе надо отдохнуть. В конце концов, ты тоже не железный… С одной командировки на другую… Ты уже пятый день не отлипаешь от монитора. Иди, отдохни, оторвись с местными красотками, напейся!!!

И только Антон понял, что с Кириллом твориться что-то серьезное.

– Кирилл, – говорил он, – я очень обеспокоен твоим фанатичным прозябанием возле компа. Ты уверен, что тебе нечего мне рассказать?

Мужчина молчал, он не знал, можно ли и настолько можно довериться Антону, чтобы тот узнал правду. Да о чем вообще могла идти речь! Если тот поймет, что творится у него в душе, что он не спит вот уже пятые сутки, потому что она не спит!!! А если это из-за него, потому что он обнадежил, а потом пропал?! Потому что он, как последний кобель, не смог совладать с собой! Он все испортил! Какой он теперь оперативник? А если не из-за него? Если она так влюблена в своего бывшего кавалера и страдает по нему?! Это было еще страшнее. Ревность буквально разрывала его изнутри.

Теперь Кирилл осознал, а точнее – начал понимать, что с ним творится. Эта догадка буквально пригвоздила его к месту. Он влюбился! Впервые! Не может быть! Как же это больно!

И все же усталость брала свое. Антон выделил ему 48 часов на отдых и строго велел не приближаться к штабу. Кирилл получил командировочные и пошел в ближайший бар, чтобы напиться и забыться.

Надя сидела под яблоней и курила. Теперь она уже ничего не могла с собой поделать. Она вдыхала дым и неизменно возвращалась на перрон, где они с Кириллом курили такую трудную сигарету на двоих. За это время она успела проанализировать каждую минуту их встречи, каждый его взгляд и жест. Сканируя его поведение, Надя точно понимала, что им что-то двигало. Но что? Зачем ему все это было? Это никак не мог быть «прожигатель жизни». Надя хорошо разбиралась в людях, могла понять, что он не из этой категории. Возможно, ее ночной спутник был просто мошенником и не успел воспользоваться своими чарами и ограбить ее. Но тут он глубоко ошибался.

Потом его задержали, и Господь в очередной раз уберег ее от беды… Но только Господь в очередной раз не спросил, чего хочет она… Как ей плохо и даже грязно на душе!!! Зачем он это допускает, зачем добивает ее еще сильнее?

За все дни, что она пробыла у дяди, она почти не вспоминала о Диме. Каждый раз, когда она думала о нем, ее неизбежно пробивала дрожь. Презрительная и брезгливая. Теперь ей легче жить, понимая, что есть и другие… и она может быть другой…

Ругать себя, за эту необдуманную связь она не перестала, но и жалеть о содеянном тоже не думала.

После третьей рюмки Кирилл понял, что все серьезнее, чем он думал.

Теперь, когда его разум получил свободу, единственным его желанием оказалось быть рядом с ней, украсть ее из дядиного дома и утащить подальше от людских глаз…

БРРРРРРРРР!!!! Что за наваждение?

Он поднялся из-за стола, подошел к барной стойке, выпил две чашки эспрессо залпом и вышел в теплую и темную украинскую ночь.

Он бродил по улицам провинциального городка, пока не увидел шашечки на крыше машины.

– Ребята, вы свободны?

– Да, командир, тебе куда?

– Поехали, я покажу.

Когда дядя достал бутылку мутной смеси, она очень удивилась.

– Это что?

– Медовуха, давай по рюмочке! Завтра выходной, можно расслабиться!

– Конечно, махнем не глядя, – Надя процитировала строчку из любимой отцовской песни.

Вячеслав Михайлович принес тару, разлил сладкий алкоголь по рюмкам и произнес риторическое:

– За нас!

Надя выпила всю рюмку до дна. Она, конечно, догадывалась об истинных причинах появления этого спиртного напитка, но решила не сопротивляться. Как тогда в поезде – пусть будет, как будет.

Девушка в очередной раз потянулась за сигаретами, и дядя с укором посмотрел на племянницу.

– Не смотри на меня так, пожалуйста… – протянула Надя. – Мне это очень нужно сейчас.

– Конечно, как скажешь. Может ты все-таки поведаешь своему дяде, что творится у тебя в душе? Сил больше нет на тебя смотреть. Пожалей, пожалуйста…

Она молчала минуты две. В очередной раз глядя не видящим взглядом куда-то вдаль.

– Дядь, налей еще.

– Слушаюсь и повинуюсь, – грустно пошутил Вячеслав Михайлович, приготовившись проникнуть в хитросплетения ее судьбы.

Кирилл сразу узнал поворот, который вел к дому ее родни. Расплатившись, он вышел из машины и побрел в сторону березовой рощи, а потом к обрыву, что ведет к маленькому, уютному ставку.

Он сел на землю и начал ждать. Он знал, что она придет, она каждую ночь прибегала сюда. Сидела на берегу и спокойно смотрела на тихую гладь воды…

– Как же тебе сейчас нелегко! – Надя положила голову на руки, обращая взгляд, полный сострадания в глаза дяди. – Я уверена, что у тебя все обязательно наладится с работой. Но не может быть, чтобы не было других вариантов. Это же просто каторга!

– Я и сам понимаю, но ничего лучше пока найти не удается. Вот и приходится по двенадцать часов трудиться в немыслимых условиях! Но жить-то на что-то нужно. Не у детей же просить… – дядя, уже существенно охмелевший, налил очередную порцию горячительного напитка. – Вот и ты приехала. Вижу, что плохо, вижу, что страдаешь, а сама молчишь!

– Я во всем сама виновата, вот и не жалуюсь, дядя Слава. Не нужно меня жалеть. Ты не волнуйся, это скоро пройдет. Еще пару дней на ставке, и я снова вернусь в форму.

Наигранность Надиных слов была очевидна, и вместе с этим стало понятно, что она уже давно все решила, вынесла себе приговор, осудила и поместила в исправительное учреждение, коим поневоле стал его дом.

– Дядя, мне нужно прогуляться. Что-то я охмелела от твоей медовухи. Ты ложись, за меня не волнуйся. Я скоро приду.

– Я и не волнуюсь. На днях приедет Влад, да Катюша обещала прилететь. Скоро у тебя будет хорошая компания. Все будет хорошо, я верю!

Дядю свалил сон. Каторжная шестидневная работа вытягивала из него много сил. Медовуха забрала последние. Надя позвала тетю Валю, и они вдвоем помогли Вячеславу Михайловичу дойти до кровати.

– Ты ложись, за меня не беспокойся. Я пройдусь перед сном и скоро буду.

Схватив полотенце и сигареты, Надя пошла на ставок. Она была нетрезва, и когда, как не сейчас, есть возможность признаться себе во всех своих грехах и слабостях. Лишенный аналитики мозг был беспощаден и правдив. Наверное, давно нужно было напиться. Так хоть врать сама себе не будешь.

Она спустилась по покатому холму к воде. Вечернее время уже брало свое. Сумерки опустились на маленькую деревню, обостряя границы пейзажа и рисуя все более четкую тень. Ноги не слушались, но ее это не волновало, а даже забавляло. Надя всегда себя сдерживала, пыталась контролировать, держала марку… Сейчас же она весело, заплетаясь в собственных ногах, шла к ставку. Оказавшись на холме, ей все же пришлось собраться, чтобы не сломать ноги на спуске. Убедившись, что она одна, Надя сняла сарафан и, оставшись в одном белье, пошла в воду.

Глубина начиналась сразу. Это был технический ставок, вырытый для нужд завода. Союз распался и производство тоже улетучилось. Надя погрузилась в прохладную воду. Вернувшаяся ясность ума указала ей, что далеко плыть не стоит. Она сделала пару кругов по периметру и поплыла ближе к берегу.

Подняв глаза на холм, Надя увидела человека. Кто-то спускался к заходу в воду.

Как неудобно, она в белье… Что же делать? Остается только дождаться, пока он нырнет и мигом выскочить наружу.

Кирилл наблюдал за Надей из-за деревьев. Когда он услышал скрип сучьев, то решил спрятаться и проследить. Это была она, явно навеселе, не похожая на ту Надю, что ежедневно спускалась к озеру и проводила тут всю ночь, сидя на обрыве.

Она сбросила с себя одежду и пошла плавать… Что с ней произошло, пока он сидел в баре?!!

Сердце бешено начало колотиться, когда она зашла в воду. А вдруг что-то случится? Не дай бог она замыслила не ладное! Почему ребята с наблюдательного пункта не дают сигнал тревоги?

Он решил не медлить. Оставив на берегу верхнюю одежду, Кирилл нырнул к ней. Он проплыл метров пять под водой. Вынырнув, оказался буквально рядом с Надеждой.

– Доброй ночи. Я надеюсь, что не очень вас напугал? Мне кажется, что раз уж мы одни на этом большом озере, нам следует познакомиться. Вы не находите?

Сердце резко рвануло вниз. Тяжесть осознания, потянула ее ко дну. Этот голос, манера речи, эти глаза… «Господи, ну не так я много выпила, чтобы у меня появились галлюцинации…»

– Надя, Надя, это я, Кирилл. Вы помните меня?

Она плыла что было сил на другой берег. Не оглядываясь назад, она громко, но про себя читала молитву. В ее сознании это настолько не могло быть правдой, что она была готова поверить в любые отклонения мозга. Только не в то, что объект ее мыслей и желаний, вот так просто, практически из ниоткуда, оказался в этом богом забытом пруду.

– Надя, подождите. Прошу вас.

Она нащупала дно ногами и смогла уверенно встать в воде, не сводя взгляда со своей галлюцинации. Пять, три, один метр – это он. Ошибки быть не могло.

Надежда ждала, что целая буря чувств накроет ее с головой. Миллион вопросов, на которые ей необходимо услышать ответ…

Кирилл подплыл ближе, а она, словно не в себе, попятилась назад.

– Надя, прошу, не уходите. Я так долго вас ждал… Я хорошо понимаю, что вы вправе на меня злиться, но я правда могу все объяснить.

Она смотрела в его ясные, искренние глаза.

Он был рядом…

Собрав остатки мужества, Надежда посмотрела Кириллу в лицо.

– Нам туда, – тихо произнесла она и уже спокойно поплыла к другому берегу, где лежала ее одежда.

Кирилл обогнал ее с присущей ему оперативностью. Он вышел из воды и поднес ей полотенце.

Надя выходила, не торопясь. Погода стояла прекрасная, небо светилось миллионами ярких звезд, проливая свет на пологий берег ставка. Она поднялась на пригорок, где ждал ее Кирилл.

– Я смотрю, ночные визиты у вас в почете? – спросила Надя.

– Я уже говорил, что очень долго тебя ждал.

Кирилл злился на себя. Какого черта он опять решил вклиниться в ее жизнь? Пара рюмок алкоголя, и он уже себе не принадлежал!!! Словно провинившийся подросток, он сидел на берегу, поджав колени.

– Кто ты? – Надя постаралась вложить в свой вопрос как можно больше души, чтобы Кирилл захотел хоть что-то о себе рассказать. Дать ей зацепку, чтобы она снова его не потеряла.

Пауза была долгой.

– Я просто попутчик, который встретил прекрасную девушку, которой почему-то было плохо, она плакала, и я не смог придумать ничего умнее, как полюбить ее всем своим сердцем.

– Давай оставим высокопарные выражения для писателей. Скажи честно? Как ты оказался здесь?

– Ну, тут все просто. Как только выбрался из лап погранцов, я сразу понял, что на поезд я безбожно опоздал. Взял машину, добрался до места, уладил все дела и приехал к друзьям в соседний город. Насколько я помню, из твоих слов следовало, что ты будешь жить где-то в этом районе. Не составило большого труда узнать, где живет приезжая москалька. Тут такие события четко фиксируются… Мне осталось приехать сюда и выследить твои передвижения, чтобы эффектно появиться.

Он бросил легкий, наигранный смешок и посмотрел в ее строну:

– Я тебя впечатлил?

– Нет. Ты не сказал, кто ты есть?

– Я не могу ответить на твой вопрос, по крайней мере пока.

– Что за тайны? – раздраженно спросила Надя.

Кирилл замолчал, и девушка осознала, что он больше ничего не скажет. Ее начал бить озноб, нужно срочно надеть сухую одежду.

– Отвернись, а лучше отойди, – снова, как и в поезде, повторила свою фразу Надя, но теперь в ее голосе появились стальные нотки, глаза были наполнены не искрами, а скорее бесами.

– Слушаюсь, – грустно ответил Кирилл и пошел в сторону ближайших кустов.

Надя сняла мокрое, липкое белье. Надела платье и позвала своего ночного гостя

– Я готова, – только и произнесла она.

Он развернулся, подошел и присел рядом.

Надежда молча достала сигареты и протянула ему.

– Я вообще-то не курю.

– А я да, – тихо произнесла Надя, достала зажигалку, прикурила, потом отдала пачку Кириллу, тот без лишних вопросов ее забрал и тоже закурил.

– А ты искусительница…

Надежда оставила этот комментарий без внимания. Пару минут они молчали. Когда с сигаретой было покончено, девушка поднялась на ноги.

– Мне пора идти.

Кирилл встал, молча собрал свои вещи и безропотно отправился за ней.

– Только до березовой рощи, дальше я одна.

Они поднялись на равнину, где уже четко виднелась приближающаяся роща. Кирилл взял Надю за руку, повернул к себе и сказал:

– Надя, послушай. Что бы ты там не думала, как бы не злилась на меня, это уже не изменить. Я действительно не могу рассказать о себе все, но ты мне небезразлична! Ты мне нужна! У меня осталось всего 24 часа!

Она молчала, а он никак не мог понять, о чем она думает. Что в ее голове? Сейчас ему было неважно, что она цель номер один, что она из очень нужной семьи. Перед ним стояла женщина, которую он не хотел делить ни с кем, которую страстно желал, в которую по уши влюбился.

Надю лихорадило. Вот он с ней! Он рядом! А она словно каменный истукан. Почему она не могла дать волю чувствам?! Обнять, прижаться к нему. Раствориться в нем. Что он имеет ввиду, говоря о 24-х часах?

– У нас так мало времени?! – эту фразу она произнесла, уже приняв решение забыть про принципы, молву и прочих тараканов, что так присущи женщинам.

Кирилл сразу почувствовал перемену в ее голосе. Теперь он звучал мягко и даже грустно… Значит, он все-таки был ей небезразличен… Догадки предыдущих дней подтвердились. Чертов эгоизм!!! Ему хотелось прыгать, как мальчишке, от восторга, и так же быстро скрыться, оставив ее навсегда, понимая, что своим вмешательством может в корне поменять историю.

Он прижал ее к себе, как будто боялся, что она сейчас исчезнет или попросту убежит. Чувствуя каждой клеткой ее тело, он с большим трудом заставил себя отпрянуть.

– Я жду ответа…

Надя была полностью потеряна. Столько всего и слишком много. Мозг отказывался работать. Она была в его крепких, сильных объятьях, и ей больше ничего было не надо. Он нашел ее, был рядом, прижимал к себе… Какие вопросы?!! Зачем? Как зачем? Чтобы увидеть его снова! У нас всего 24 часа!!!

– Я буду ждать тебя завтра, на втором ставке, в ивах у самой дороги. В девять утра.

– Я приду.

Разжав объятия, Кирилл остался стоять, давая возможность Наде вернуться домой в одиночестве.

Остатки ночи, каждый коротал по-своему. Надя вернулась домой, приняла душ и, наполненная сладостным предвкушением, задремала, предусмотрительно заведя будильник.

Кирилл вернулся на дорогу, дошел до места встречи и крайне удивился, когда в тех самых ивах увидел местных рыбаков.

Палатка, слабый костерок, уха на утро… Вся эта идиллическая картина была плоха лишь тем, что завтра сюда придет Надя. Их свидание может сорваться, не говоря уж про то, что пересудов потом не избежать. Он сам вырос в маленькой деревне и прекрасно знал нравы сельских жителей.

Они разговорились. Кирилл наплел, что фанат рыбалки, что приехал к друзьям именно для этого, а те напились и оставили его одного, вот он и пошел ночью на разведку, чтобы пронюхать рыбные места. Мужчины безоговорочно приняли его легенду, а после пары стаканов спиртного и вовсе согласились за умеренную плату оставить ему и палатку, и улов. Но с условием, что через сутки он вернет им весь инвентарь. Кирилл решил не жадничать, отдал половину командировочных, и довольные рыбаки побрели догуливать ночь в гаражи.

Кирилл устал. Он заглянул в палатку, там гостеприимно лежал надувной матрац: это было даже больше, чем он мог желать! Заведя будильник на телефоне, он погрузился в глубокий сон, без чувства вины и груза ответственности.

Она проснулась раньше будильника. Ощущая какую-то воздушную легкость, Надя побежала в ванную. Часы показывали восемь утра. Окрыленная предстоящей встречей, она порхала по дому в поисках наряда для утреннего свидания. Предусмотрительно написала записку для дяди, что проведет весь день на пляже. Она надела цветочный сарафан в пол, распустила свою гриву по плечам, покидала в рюкзак купальник, всякие мелочи и выскочила из дома.

Звонок будильника свидетельствовал о том, что время 8-45 и Надя скоро придет. Он безумно хотел ее увидеть, но сон никак не хотел его покидать. Когда последний гудок сообщил, что время без пяти девять, Кирилл пулей выскочил из палатки, на бегу сбросил джинсы и нырнул в ободряющую гладь озера.

Антон, просидевший у монитора всю ночь, устало потер глаза. Его догадка оказалась верной. Еще на перроне Антон заметил, что с Кириллом что-то происходит. Они много лет работали вместе, и он хорошо успел изучить своего коллегу. Поначалу Антон думал, что Кирилл просто «накосячил». Не смог установить правильный диалог с «целью», не нашел общий язык или попросту обидел. Все говорило в пользу последней версии, так как с лица Кирилла на протяжении всех рабочих дней не сходила немая скорбь. Когда тот попросился лично наблюдать за Надеждой, Антон не удивился и разрешил ему отслеживать данные с камер. Кирилл испытывал чувство вины и хотел хоть как-то загладить вину перед коллегами, поэтому и рвался в бой – так думал Антон до тех пор, пока однажды, проходя мимо Кирилла, который не отрывал взгляда от Нади, увидел, как тот протянул руку к экрану и погладил ее изображение…

Антон был прекрасным аналитиком, да и много лет отработал в НИИ. Видел не одно «Пробуждение», прекрасно понимал, как трудно, а порой невыносимо принимать правду. Конечно, это не касалось тех семей, что приходили в этот мир на радость людям, такие как Светлаковы – вот уж кому повезло! Шути, помогай снять стресс, вселяй оптимизм! С такими семьями было легко, коррекционные беседы проходили в ночных клубах или обычном кафе. «Пробужденные» без труда принимали все на веру, активно сотрудничали и во всем помогали НИИ.

Гораздо труднее было с ключевыми игроками. Тут действительно была важна каждая мелочь, и если «Провиденье» (так в НИИ называли вышестоящие инстанции) допустило такой разворот, то так и должно быть. Сколь серьезными были планы «небесного руководства» на этих двух людей, Антон, конечно, не знал, но и мешать он им не будет. Не в его это компетенции. Когда вчера он отправил Кирилла на выходной, он не проявил инициативы, а просто выполнял должностную инструкцию, так как всем сотрудникам после шести дней работы положено 48 часов на отдых. Командировочные были тоже штатными. В общем, он все сделал правильно! Наблюдая утром за Надеждой, он и сам ненароком залюбовался, как она вальсирует по дому с яркой улыбкой на лице. Похоже, она была счастлива.

Константин Михайлович взглянул на часы, они показывали девять утра. Он устроился за рулем своего автомобиля, задал маршрут электронной системе навигации, время в пути – 16 часов до пункта назначения. «Отлично, – подумал Константин Михайлович, – к ночи буду на месте, даже успею немного поспать…» Он неспешно выехал с парковки и направил свой автомобиль в сторону трассы М 8 – «ДОН».

На бортовой компьютер каждые полчаса приходили сообщения от оперативной группы. Все складывалось как нельзя правильно. Все пять дней, что группа работала в Украине, он сам подробно изучал периметр напряженности. Из своего опыта он знал, что «Провиденье» всегда четко, как в шахматной партии, расставляет ключевых игроков на доске.

Круг интересов этих четырех стран был очевиден, но утверждать ничего нельзя. История помнила множество военных конфликтов, целью которых была борьба за территорию. Но его не покидало ощущение, что точкой напряженности будет все-таки Украина.

Михаил уже двое суток практически не выходил из-за рабочего стола.

Вне всяких сомнений, он был компьютерным гением, но последнее задание серьезно проверяло его мозг на сообразительность. Ему нужно было внести обязательные платежи по кредитам всех членов семьи и сделать это незаметно. В отдельных случаях ему пришлось чистить кредитную историю, оплачивать автомобильные штрафы, одним словом, он убирал все то, что могло помешать всем собраться. Он направлял запросы пограничникам, чтобы те, в свою очередь, быстро и беспрепятственно обеспечивали проход.

Краснодарский отдел доложил утром о телефонном разговоре, который состоялся у родной сестры Жени с их мамой. Мама просила Евгению выехать на Украину и поддержать Надю, так как дочка очень изменилась. Всегда живая и очень общительная Надя сильно замкнулась.

– Может, ты что-то знаешь об этом? – спрашивала мама. – Вы же всегда были так близки.

Женя ничего не знала. Почему сестра не позвонила ей сама?! Возможно, ей просто нужно побыть одной?!

Они обе не любили говорить по телефону. Ну как можно разговаривать, не видя собеседника?! Не смотреть в глаза?! Даже «Скайп» не мог компенсировать личной беседы. Живя в разных городах, часто встречаться не получалось, вот и выходило, что сестры почти ничего не знали друг о друге.

Женя просила маму успокоиться и убедила ее не волноваться. Она обязательно что-нибудь придумает…

А думать, действительно, было о чем. С заказами в последнее время было не все гладко.

Переехав в Краснодар, Евгения влюбилась в этот большой и теплый город. Сочные яркие краски, кипучая зелень, открытые люди и хорошие перспективы.

Женя была флористом. Много лет она работала в крупной компании – логистика, закупка, доставка…

Вкус к идеальному сочетанию цвета и формы у нее был с рождения. Это проявлялось во всех аспектах жизни, от гардероба до ремонта квартиры. Этот дар можно было реализовать в любом дизайне, но она любила цветы! Женя искренне восхищалась этими растениями. Такими разными, хрупкими и одновременно очень сильными. Каждый цветок – отдельный маленький мир. Букет –это уже целая вселенная. Они так похожи на людей…

И это всегда выделяло ее среди коллег по работе. Женя старалась узнать как можно больше о человеке, которому адресован букет, и собирала композицию, исходя из внутренних ощущений. Подбирала растения, схожие по природе с такой же личностью, и постоянно попадала точно в цель.

Скоро ее повысили, и Женя перешла на работу в офис. Хорошая зарплата какое-то время мотивировала ее остаться, но скучная, однообразная суета поставила точку в офисной карьере. Ей нужны были цветы, их красота, многогранность – их душа.

Решив стать частным флористом, она оформила сайт и занималась индивидуальными заказами. Работа была, но доходы были скромными.

Как же выбраться на Украину?

Михаил, решил не торопиться, а позвонить Жене на следующий день.

– Добрый день! Это Евгения?

– Да, слушаю Вас.

– Я звоню по рекомендации. Не буду вдаваться в подробности и перейду сразу к делу. В октябре в Краснодаре состоится экономический форум. На него съедутся представители 56 стран. Главам делегаций необходимо подготовить букетные композиции. Эта очень ответственная работа, но меня заверили, что вы именно тот специалист, который сможет идеально справиться с этой задачей. Итог: на ваш электронный адрес я выслал краткие характеристики всех руководителей, стоящих во главе делегаций. 56 букетов мне необходимы к 24 октября. Предварительные варианты вы сможете обсудить с моими помощниками. Их контакты вложены в письме. Вы можете сейчас открыть свою почту?

– Да, – только и сумела сказать Женя.

– Откройте.

Минуту в трубке была полная тишина. Женя открыла ноутбук и сразу нашла нужное сообщение, все еще думая, что это розыгрыш. Открыв его, она не поверила своим глазам – там были даже президенты!!!

– Вы меня разыгрываете?

– Я понимаю, что такой подарок для частного мастера – это действительно чудо, но вас рекомендовали, как лучшего в этом деле. Для подтверждения достоверности я готов в течение часа перевести вам задаток на закупку и работу. Вышлите мне ваши реквизиты на этот адрес. Я жду.

Звонок завершился, а Женя так и стояла в ступоре. Решив, что ничего не теряет, она отправила свои данные и стала ждать.

Через десять минут на телефон пришло смс от банка. На ее счете было 200 000 тысяч рублей. На почту пришло еще письмо, в котором заказчик указал полную стоимость работы. Там сумма была больше в два раза.

– Это знак, – подумала Женя. Подошла к шкафу, достала с верхней полки дорожную сумку и стала собираться.

У хозяина небольшого автосервиса, что располагался на окраине Варшавы, дела тоже не клеились. Он расплатился по счетам, привез все необходимые запчасти для работы, а вот платить своим механикам ему уже было нечем. Как же так вышло? Раньше бизнес приносил отличный доход. Заказов было много, ребята с Украины были рукастыми мастерами, да и просили немного. Теперь же бизнес стал угасать.

Он сидел в своем пыльном, замасленном кабинете и придумывал очередной аргумент для своих рабочих. Он уже на три недели задержал зарплату, и у механиков заканчивалось терпение.

На мониторе компьютера появилось оповещение. Он открыл письмо и долго-долго его читал. Потом распечатал и перечитал его еще раз.

Он выбежал из своей коморки и поспешил обрадовать своих рабочих.

Как выманить старшего из братьев Ступак на родину, Михаил понял не сразу. Задача была нелегкая, но от этого не менее интересная. Ему пришлось провести не один час, изучая всю историю его работодателя. Ведь мало было просто обеспечить Сергея деньгами, нужно было отправить его в отпуск. Если Женя могла приступить к работе позже и на стадии подбора могла находиться в любой точке мира, то Сергей был очень ограничен в передвижениях. В итоге ему в голову пришла гениальная идея: изучив окрестности автосервиса, Михаил понял, в чем причина проблем в бизнесе. Дорога до сервиса была очень разбита, и водители были готовы на менее качественный ремонт, лишь бы не ехать по ухабам и рытвинам. Начальник сервиса и сам это понимал, но изменить ситуацию никак не мог, а вот Михаил все устроил.

Письмо из местного муниципалитета, отправленное на сервис, было настоящее. В нем говорилось, что в течение ближайших трех недель будет производиться ремонт дороги. Так как сервис располагается в непосредственной близости, то администрация приносит хозяину свои извинения, но на время работ сервис придется закрыть. В связи с этим они готовы компенсировать ему все убытки. Сумма, стоящая внизу письма, была более чем достаточной для выплаты всех зарплат и еще долгого безбедного существования.

Хорошая новость быстро разлетелась по сервису. До конца дня хозяин выдал всем долги и отправил своих рабочих в незапланированный отпуск.

Старший сын Вячеслава Михайловича – Владислав, проживал в Белгороде. В летний период он был просто завален работой и никак не мог выбраться к родителям. Когда позвонил отец и попросил его выкроить пару дней повидаться с Надей, он не знал, что ответить.

Уехать сейчас, в разгар сезона – означало потерять работу. С другой стороны, была любимая сестренка, которая явно очень переживала, раз вела себя так, как описал отец. Влада разрывало на части.

Фермерское хозяйство, в котором он работал, было образцово-показательным в районе. Его часто посещали министры и местные политики всех мастей. Импортозамещение в деле!!! Работа там была каторжная, но Влад не жаловался. На родине работы не было вообще. Так он там чуть не спился! Вот потрепал он тогда нервы родным… Но все это в прошлом: амбиции, поиски лучшей жизни и прочая лабуда. Сейчас он уважал себя уже за то, что не боялся тяжелой и грязной работы, но в глубине души сильно переживал, что так и не смог оправдать надежды родителей.

Влад работал нелегально, так как не имел российского гражданства. На время важных визитов его всегда отправляли домой, от греха подальше. Так он время от времени получал возможность перевести дух.

Хорошая новость заключалась в том, что Михаил разработал целую операцию по выдворению Влада на родину.

Утром, еще до рассвета, Владислав отправился ремонтировать очередной загон для скота. Навстречу ему бежал зоотехник и махал руками.

– Стой, Влад! Сегодня никакой работы. К нам едет министр сельского хозяйства. Он планирует пробыть в районе несколько дней, когда заявится к нам неизвестно, но он любитель неожиданных визитов. Давай, шуруй к девчонкам в бухгалтерию и жди, они должны скоро прийти. Получишь отпускные на неделю и дуй домой, заодно границу пересечешь, чтоб потом проблем не было.

Впервые за долгое время Влад почувствовал себя свободным. И отпуск, и деньги, и сестру увидит, отца, мать. Красота! Он набрал номер папы и сообщил, что завтра приедет.

По Катерине у Михаила были четкие инструкции от самого Михалыча, ничего не предпринимать до особого распоряжения.

На этом его офисная работа была завершена. Он собрал в дорожную сумку свой ноут, добавил еще пару коробок, содержащих только ему известные гаджеты, и вышел из здания НИИ. Следующей его целью был Краснодар. Он должен сопроводить Евгению до места назначения.

Самый лучший день

Надежда любила утренние часы за ясность ума и избыток сил. Направляясь к месту встречи, она размышляла о том, как меняется ее жизнь.

Вся эта история с Кириллом очень наглядно показала ей, какими разными бывают мужчины. Если один трусливо прячется под юбкой твоей подруги, то другой может найти тебя, зная только имя и приблизительные координаты.

Уверенность потихоньку возвращалась к ней. Жизнь снова заиграла яркими красками.

Надежда спускалась по дороге в низину, где разделенный плотиной находился второй ставок. Она любовалась природными ландшафтами, которыми так богата Украина. Кипучая зелень даже слегка обжигала глаза. Аромат трав и цветов щекотал ноздри, а легкий ветер развевал ее пушистые локоны. Надя приезжала сюда много раз, но еще никогда не была такой счастливой. Она томилась, предвкушая встречу. Ей столько хотелось узнать о нем и одновременно – ничего. Его загадка была сильнейшим магнитом. Пусть все останется в тайне, четко решила она. Не буду ни о чем его спрашивать!

Кирилл выжимал из себя все силы, он старался плыть так быстро, как только мог. Физическая нагрузка всегда помогала ему сосредоточиться. Вдали, у самой кромки воды стояла Надя.

Она пришла! Через минуту он был уже рядом с ней.

– Доброе утро! Как спалось? – спросил Кирилл, активно вытирая мокрое тело.

– Хорошо, спасибо.

Ее внимание привлекла палатка, что располагалась чуть в стороне.

– Это и есть твой наблюдательный пункт? Неплохо устроился! – смеялась она.

– Мы с тобой сейчас и уху есть будем! – улыбаясь от уха до уха, сообщил он.

Девушка осмотрелась. Возле берега лежали две удочки, на кострище висел котелок, пара маленьких складных стульев и гора окурков…

– Ты утопил местных рыбаков? – Надя продолжала улыбаться и готова была засмеяться в голос.

– Я еще и не то умею: и на машинке, и крестиком вышивать могу… – цитата из любимого мультфильма привела Надю в восторг.

– А есть в вашем Простоквашино где присесть?

– Есть где прилечь! – с бравадой в голосе ответил Кирилл и начал вытаскивать надувной матрац из палатки.

– Что, вот так сразу? – засмеялась Надя.

Кирилл положил его на ровное место, запрыгнул как ребенок в середину и протянул Наде руку.

– Иди ко мне.

Она устроилась поудобнее, подставила под голову локоть и молча наблюдала за ним. Сейчас у нее было достаточно времени, чтобы хорошо его рассмотреть. Теперь она не боялась и не стыдилась смотреть на него.

Кирилл заметил Надин изучающий взгляд. Он сам скользил по ней глазами. Сегодня он увидел совсем другую женщину. Она кокетничала с ним, заигрывала и постоянно улыбалась. На какой-то миг он подумал, что, встретившись при других обстоятельствах, он скорее всего не решился бы к ней подойти.

Ей нравилось, как он на нее смотрит. Через этот взгляд она лечила душу.

– Ты знаешь, – сказал Кирилл, – я передумал лежать на свежем воздухе.

Резко поднявшись, он помог встать Надежде, потом быстро вернул матрац в палатку и потянул ее за собой…

Им не нужно было говорить, чтобы понять, чего они жаждут больше всего. Через мгновение они уже целовали друг друга, стягивая одежду.

Он не мог ее отпустить, не мог остановиться, не мог перестать наслаждаться близостью с ней. К уже знакомым эмоциям и ощущениям добавилось, что-то новое, незнакомое. Его полностью накрывало сумасшедшее желание, неведанное им ранее. Все ощущения усилились в разы. Он рычал словно зверь, который в первый раз попробовал вкус добычи. Каждая часть его тела была наполнена истинным наслаждением.

Она тоже сходила с ума. Все перестало существовать. Мысли просто исчезли из ее головы. Надя полностью покорилась и растворилась в нем и том сладостном удовольствии, которое он приносил.

В моменты передышки, он жадно целовал ее тело, пытаясь не упустить ни одного сантиметра, а потом снова проникал в нее и с уже неконтролируемыми эмоциями продолжал любить ее еще глубже.

Выбившись из сил, они лежали и смотрели друг на друга.

В этом маленьком, неуютном пространстве палатки были только они. Не было его работы, в которой просто нет места личной жизни, не было ее миссии с глобальными задачами, не было никого – только ее озорные, детские глаза и неуемная страсть. Он просто гладил ее, закапывался в ее волосах, вдыхая их мягкий аромат.

Надя молча наблюдала за ним, глядя на него с таким обожанием, что никакие слова не могли бы точно передать все, что она сейчас испытывала. Она скучала по нему, скучала по нему всю жизнь, по его рукам, глазам, по его немногословности, по его улыбке. Ей было мало его, даже когда он был с ней рядом. Ее глаза покрывала сладкая пелена, а он, улавливая это, снова и снова растворялся в ней. Абсолютно обессиленные, они забылись крепким сном.

Солнце стояло высоко. В палатке стало неимоверно душно, и Надя проснулась. Кирилла рядом не было. Она оделась и вышла на воздух. Он сидел рядом с костром и подкладывал сухие сучья под котелок.

– Ты выспалась? Очень вовремя, скоро будет обед.

Она молча умилялась представшей картине, на глаза попался пакет с хлебом, водой и еще бог знает с чем. Значит, он успел сходить в магазин пока она спала?!

– Ты отлучался? – показывая на покупки, спросила она.

– О, нет! Я бы никогда не позволил себе оставить обнаженную девушку в палатке на берегу, где ходят вездесущие рыбаки, – он засмеялся, видя ее возмущенное лицо.

– И все-таки?

– Попросил местных ребятишек, они все принесли. Я им заплатил, – как бы оправдываясь, добавил Кирилл.

Надежда, конечно, очень проголодалась, с минуты на минуту об этом факте мог доложить ее желудок. Она подошла ближе, обняла его спину и протянула:

– Умм, пахнет очень аппетитно.

– Все готово, сейчас я тебя покормлю.

Он достал из пакета одноразовую посуду, разложил уху по тарелкам, разорвал руками хлеб и протянул Наде.

Это была самая вкусная еда, которую ей приходилось пробовать. И она знала почему…

Кирилл ел жадно, это была первая пища со вчерашнего вечера!

В последние дни Кириллу кусок в горло не лез. Он знал, что и Надя практически не прикасается к пище. Считая себя к этому причастным, сам тоже не мог есть. Теперь же молодой организм брал свое.

Когда с трапезой было покончено, он поднялся с раскладного стула, потер руки и с энтузиазмом спросил:

– Ну! Чем займемся?

– Я – плавать, – сказала Надя и потянулась в рюкзак за купальником.

– Вам помочь одеться, сударыня?

Надежда бросила на него такой взгляд, что его снова пробили мурашки.

– Отвернись, – сказала Надя и с улыбкой добавила – а лучше отойди.

– Слушаюсь и повинуюсь, – он деланно закрыл лицо руками и начал напевать какую- то песню.

Надя быстро переоделась, убрала волосы заколкой и пошла к воде.

– Я с тобой.

Вода была теплой и спокойной. Она плыла, разводя руками прозрачную гладь, и любовалась ивами, что росли по периметру пруда.

Он плыл рядом, в какой-то момент ему захотелось с ней поговорить.

– Мне очень хорошо с тобой. Давно я не отдыхал вот так – душою.

Он замолчал, ожидая ответа на незаданный вопрос…

Надя не спешила ответить. У нее, конечно, уже случалась любовь, счастье было, восторг от обладания любимым человеком. Но это не шло ни в какое сравнение с тем, что она испытывала сейчас, и она даже не могла представить, что будет завтра, когда останется без него!!! Но грустить в этот день ей очень не хотелось. Она резко нырнула в воду и поплыла в другом направлении, а когда снова поднялась из воды поняла, что Кирилл так и остался на месте и со следами полного недоумения смотрел на нее.

– Ты напугала меня, – крикнул Кирилл, – давай предупреждать друг друга о маневрах.

– Ну, так совсем будет скучно. Хотя ладно, я на берег, ты как?

Он не ответил, а просто поплыл в ее сторону. Теперь настала его очередь ее удивить. Он тихо нырнул под воду и со скоростью щуки подплыл к ее ногам. Резко схватив ее за пятку, потащил на себя.

Надя не сразу сообразила, что происходит. На секунду она ушла под воду, а выплыла уже в его крепких руках. Она начала возмущенно его колотить. А он смеялся и еще крепче прижимал ее к себе. Он видел, как она уже не сердится, как пылающие щеки начали остывать, он подхватил ее на руки и вынес на берег.

– Надя, ну не злись, – он толкнул ее в бок, когда она наигранно отвернулась от него, лежа на матрасе.

Теперь они лежали на берегу и грелись под жарким июньским солнцем. Он потянул ее к себе и поцеловал.

Она задыхалась от волны нахлынувшего на нее желания. Снова почувствовала потребность в нем. Но на этот раз она решила не поддаваться. Вынырнув из его объятий, она с легкостью села на него, наблюдая, как хмельные глаза вопросительно смотрят, ожидая ответа.

– Нет уж! – звонко произнесла она. – Давай-ка поиграем.

– Во что? – с неподдельным интересом спросил Кирилл, закладывая руки за голову.

– В вопрос – ответ.

– Хорошо, но отвечать можно только «нет» или «да». Договорились?

– Отлично, я первая!

– Начинай!

– Ты украл тот байк?

Кирилл засмеялся. Боже! Она подумала, что он банальный воришка…

– Нет. Теперь моя очередь. Ты пойдешь со мной на второе свидание?

– Да, – растянуто произнесла Надя, обдумывая следующий вопрос.

– Ты местный?

– Нет.

Этот вопрос слегка смутил Кирилла, он в ту же минуту осознал, что она не знает о нем вообще ничего! Он наигранно задумался…

– Ты водишь машину?

– Нет. Ты правда здесь у друзей?

Кирилл понимал, что это может далеко зайти, но и врать он ей не хотел.

– И да, и нет.

– Так нечестно, – запротестовала Надя.

– Зато правда! – бодро отрезал Кирилл. – Ты любишь пионы?

Надя уставилась на него в немом вопросе. Как? Откуда он мог это знать! Не все родные знали, что она любила именно эти цветы. Продолжая смотреть на него с недоумением, она ответила:

– Да!

Кирилл улыбался, довольный собой. Он опять смог ее удивить, хотя в этом не было его заслуги.

– Ты работаешь в правоохранительных органах? – уже серьезно спросила Надя.

– Нет, не в правоохранительных.

Он мягко опустил ее рядом, положил на лопатки и навис над ней всем своим телом:

– Ты хочешь еще?

– Да!

Близился вечер, тени стали четче, и пруд начал покрываться мошкарой и комарами.

Они опять проголодались, и Кирилл разжег костер. Дым отпугивал насекомых и наполнял приятным ароматом воздух. Он достал из пакета сосиски, нанизал их на тонкие прутья и соорудил импровизированный мангал.

– Ужин будет просто королевским, – шутил Кирилл.

Надя сидела на стуле и сквозь слабый дым от костра смотрела на него. Она по-прежнему ничего о нем не знала, да и какое это имеет значение…

Вдруг она почувствовала острую необходимость задать банальный, но очень важный для нее вопрос:

– У тебя есть семья? Ты женат?

– Нет, – он так быстро и спокойно ответил, что сразу стало ясно – это правда.

– А я все удивлялся, почему ты не спрашиваешь? Это ж ваш первый вопрос у женщин…

Надя поменялась в лице. В одно мгновенье принц из ее детских фантазий, превратился в обычного бабника.

– Теперь я понимаю, откуда у тебя такие навыки в обольщении…

Ее сарказм накрыл его с головой. Кирилл сразу осознал глубину своей ошибки. Он задел ее самолюбие, но пути назад уже нет. Он подошел к ней, сел на корточки и взял ее руки.

– Надя, послушай меня. Я такой же живой человек, как и все. У меня есть много недостатков и своих тараканов – я не святой. И, конечно, в моей жизни были женщины, были разгульные пьянки и еще много чего дурного, о чем я никогда не решусь тебе рассказать, но все это не должно портить нам жизнь. Это было в прошлом, а мы в настоящем. Ты меня слышишь?

– У тебя сгорит наш королевский ужин, – с грустной улыбкой сказала она.

Он вернулся к костру, снял сосиски с прутьев, положил в тарелку и вернулся к Наде.

– Выглядит просто потрясающе! – Надя силилась придать своему голосу как можно больше бодрости.

Аппетит улетучился в мгновение ока, нужно было срочно спасать ситуацию. Кирилл достал телефон, минуту там покопался и поставил песню. Медленная, красивая композиция идеально вписалась в сумеречную природу ставка. Он подошел к ней, протянул руку:

– Ты потанцуешь со мной?

Надя встала, положила ему на плечи руки и позволила ему вести.

– Скажи, а почему ты ничего не спрашиваешь обо мне? – Надя посмотрела ему прямо в глаза.

На этот вопрос он не мог дать ответа и решил отшутиться:

– Мы же договорились – только «да» или «нет»?!

– И все же, – настаивала она.

– Я знаю о тебе все, что мне нужно! – уже серьезно ответил он и продолжил, – Мне с тобою очень хорошо, лучше, чем с кем бы то ни было. Ты заполняешь меня полностью, такое со мной впервые.

Он прижал ее голову к своему плечу и начал гладить по голове, как маленькую девочку.

Душевное равновесие было восстановлено, но ненадолго. Неумолимо приближался вечер, уже изрядно стемнело, и Надя понимала, что ее давно потеряли дома. Она написала смс дяде, что с ней все хорошо и она скоро будет. Кирилл тоже делал какие-то звонки, предусмотрительно отойдя подальше. Вернулся он в приподнятом настроении.

– У меня для тебя будет маленький сюрприз.

– Какой? – она была заинтригована.

– Скоро увидишь, а скорее услышишь.

Кирилл ходил по берегу, аккуратно собирая остатки их нехитрой утвари. Сложив все в палатку, он попросил подождать его тут. Через несколько минут Надя услышала рев моторов. Дорога просматривалась плохо, но она увидела, что двое мотоциклистов остановились рядом с Кириллом, один из них пересел на второй байк, и они снова скрылись в темноте.

– Пойдем, – он звал ее, стоя на дороге.

Надя поднялась и увидела мотоцикл.

– Садись, я тебя прокачу.

Она устроилась за ним, обхватив его двумя руками.

– Готова?

– Да!

– ПОЕХАЛИ!

Они неслись по вечерней дороге. Ветер пробирал их тела до костей, но это не имело никакого значения. Наде было трудно открыть глаза, с такой скоростью они летели. Она вжалась в него со всей силы, вдыхая запах его тела. В какой-то момент Кирилл сбавил скорость. Стало теплее. Перед ней предстали развалины старинной усадьбы.

Они гуляли по дорожкам окрестного сада, делились друг с другом впечатлениями и напрочь забыли про время. Звонок от дяди вернул их в действительность.

– Наденька, ты где? Мы уж извелись совсем.

– Дядя, не волнуйся. Мне предложили посмотреть усадьбу, и я сейчас здесь. За меня не беспокойся. Я скоро буду.

– Кто предложил? Я его знаю? Ты уверена, что нам не о чем волноваться?!

– Дядя, прошу тебя не нервничай. Это мой хороший знакомый из Москвы, просто у него тут, оказывается, живут друзья, и мы одновременно приехали сюда. Вот и решили встретиться, полюбоваться здешними красотами.

– Раз так, то я спокоен. Гуляй, все же лучше, чем дома сидеть. Развлекайся, я тебя не тороплю.

Она отключила вызов и повернулась к Кириллу:

– У нас еще точно есть пара часов в запасе!

– Это хорошо, – ответил Кирилл, но радости в голосе уже не наблюдалось. Неумолимо приближалось время расставания.

Спустя полчаса у Нади снова зазвонил телефон.

Она долго смотрела на экран. Кирилл не мог понять, что происходит. Она его отключила и убрала телефон в сумку. Звонок раздался снова. Надя явно нервничала. Отошла в сторону и начала говорить.

Кирилл не слышал, о чем шла беседа, он временами улавливал отдельные фразы, из чего сделал вывод, что это звонил «бывший». Какой-то звериный гнев накрыл Кирилла с головой. Он сжал кулаки, на лице заиграли желваки, взгляд стал жестким и холодным. Зачем она говорила с ним?! Как это возможно! Он же наплевал ей в душу, но она продолжает с ним общаться! Может, все еще любит?!

Кирилла понесло.

Ревность довела его до исступления. Из его головы пропал весь сегодняшний день, все, что он видел и слышал. То, что он считал своим, в одно мгновенье улетучилось.

Надя вернулась, слегка расстроенная. Кирилл молча взял ее за руку и повел к мотоциклу.

– Мы куда? – испугано спросила Надя.

– Тебе пора, – прозвучал жесткий ответ.

Он быстро сел на байк, убедился, что она тоже, завел мотор и без лишних слов рванул в пустоту.

Надя очень испугалась. Этот звонок! Что произошло с Кириллом? Зачем она взяла трубку?!

Кирилл выжимал из своего железного коня все силы, он летел с такой скоростью, что перестал видеть плохо освещенную дорогу. В этот момент он был готов просто убиться, чтобы только не отдавать ее никому и не думать, что такое может случиться… Она – его! Только его! Его!!!

Он резко остановил мотоцикл, спрыгнул и буквально стащил Надю на землю. Сжав ее лицо руками, он начал неистово ее целовать.

– Кирилл, что ты делаешь! Остановись! Прошу, ты пугаешь меня!

Но это было бесполезно.

Он должен прямо сейчас почувствовать, что эта женщина принадлежит только ему. Мужчина бесцеремонно освободил их тела от лишней ткани и силой облокотил ее на байк.

Кирилл не испытывал того же наслаждения, что чувствовал еще несколько часов назад. Им двигала злость. Надя и вовсе молчала, словно партнерша была неживой.

Когда все закончилось, он отпрянул от нее и с ревом загнанного зверя рухнул на землю, закрыв лицо руками.

Надя села в стороне и зарыдала. Унижение, боль, стыд, обида – все смешалось в ее голове. Что это было! Как он мог?! Сволочь!

Услышав, что она заплакала, Кирилл в одно мгновение пришел в себя. За секунду он был уже рядом. Он начал что-то говорить, пытался обнять, но она оттолкнула его и еще больше заплакала.

– Надя, пожалуйста, прости меня. Я не знаю, что на меня нашло, я сам себя не узнаю.

Он снова попытался ее обнять.

– Убери от меня руки. Не смей приближаться ко мне! – она кричала, закрывая лицо руками. – Ты монстр!

Кирилл решил не сдаваться. Он обнял ее со всей силы. Она вырывалась и даже пыталась его ударить, но он еще сильнее прижимал девушку к себе.

Силы покинули Надю. Она уже не сопротивлялась и просто тихо продолжала плакать в его объятиях. Тогда он начал гладить ее по голове и спине, целуя ее волосы и тихо успокаивая.

– У меня нет слов, чтобы объяснить тебе, что сейчас произошло. Я просто озверел. Ты даже не представляешь, насколько ты дорога мне. Я уже считал тебя своей, так эгоистично и необдуманно. Теперь ты можешь принять любое решение, но только очень прошу, подумай хорошо. Он не достоин тебя! Да и я, похоже…

Последние две фразы вернули Надежду в сознание. Она отпрянула, посмотрела ему в глаза и с недоумением спросила:

– Откуда ты знаешь о нем? Что тебе известно? Кто ты такой?

Кирилл осознал, что проговорился, и теперь ему будет не просто выкрутиться. Он молчал, пытаясь найти разумные доводы, но тут Надя продолжила:

– Твое появление в поезде произошло при очень странных обстоятельствах. Ты как будто специально сел именно ко мне, готовый исполнить любое мое желание. Целый вагон не успевших людей – тоже крайне редкая ситуация, если не сказать невозможная. Наша близость с тобой для меня до сих пор загадка, так как я никогда не вступала в связь так необдуманно. Дальше ты исчез и мне говорят, что ты из СБУ, но на мой вопрос ты ответил, что ты не работаешь в органах. Потом ты появляешься на ставке. Как, откуда ты мог узнать где я живу? Тут у каждого второго родня из Москвы, так что легенду о приезжей москальке отставь при себе. Ты ничего не спрашиваешь обо мне, как будто тебе уже все известно. Так не бывает, когда люди начинают общение! Кирилл, мы знакомы совсем недолго, буквально сутки, и ты говоришь, что я тебе очень дорога, но так не бывает. Ну и в итоге ты заявляешь, что кто-то там меня не достоин, значит ты в курсе моей истории. Я повторяю свой вопрос! Кто ты такой, и что тебе от меня нужно?

Надежда сама удивилась тому, как просто и логично выстроился ряд ее аргументов. Раньше она не связывала все эти факты воедино. Они существовали в ее голове отдельно. Но сказанное Кириллом в одно мгновение собрало в ее голове четкую и понятную цепь.

Он был в западне. Пережитый стресс усилил ее способности, приблизил «Пробуждение». Она неосознанно готовилась к переходу. Скоро он потеряет ее.

Девушка ждала ответа и не отводила от него взгляда. Кирилл проваливался в ее бездонные голубые глаза, не в состоянии произнести и слова.

Он молчал, а она осознала, что неожиданно для себя попала в точку. Надя, недоумевая, села на землю и, достав сигареты из рюкзака, молча закурила.

– У тебя есть еще? – низким грудным голосом спросил Кирилл. – Я все тебе объясню, но это будет позже. В чем-то ты права, где-то притянула за уши.

Надя отдала ему сигареты и продолжила допрос:

– Хорошо, что я могу узнать прямо сейчас?

Молодой человек подсел к ней рядом, взял ее руки и посмотрел ей в глаза:

– Ты мне очень нужна.

Надежда очень устала от всего, что пережила. Сил на вопросы больше не осталось. Ей нужно отдохнуть. Она хотела домой.

– Нам пора, – она встала, демонстрируя, что разговор закончен.

Кирилл отвез Надю до березовой рощи, а сам направился в штаб.

Далеко уехать не удалось. Прямо посреди дороги, полностью перекрывая путь, стоял внедорожник шефа. Он резко дал по тормозам и остановился практически в двух метрах от машины. Константин Михайлович с каменным лицом стоял рядом, сложив руки на груди.

– Что же ты делаешь! Сукин сын!

Глава пятая

Кирилл лежал на импровизированной кровати, уткнувшись головой в подушку. Мозг лихорадочно работал, а перед глазами до сих пор стояло лицо разгневанного шефа.

– Ты соображаешь, что ты натворил! Щенок! Твои куриные мозги в состоянии осознать, что сейчас под угрозой находится вся операция! Сотни человек работают без отдыха и сна уже неделю, а ты не можешь обуздать свой юношеский эгоизм! Твоя задача заключалась в том, чтобы уберечь «цель» от ошибки, не дать ей покончить с собой! А ты?! Воспользовался разбитой и подавленной девочкой! Наплел, черт знает что! Как она теперь «Пробудится»?! До тебя так еще и не дошло, что ей просто нельзя быть счастливой!!! Задача их семьи – вести людей! Они должны быть полностью сконцентрированы на своей цели, улавливать малейшие перемены, замечать тончайшие детали, мыслить быстро и четко, моментально принимать решения! Пять! Их нужно пять человек!!! Ты понимаешь масштабы катастрофы, которая нас ждет!!! А тебе в любовь поиграть захотелось!!!

Пару секунд Кирилл молчал.

– Да с чего вы вообще взяли, что Надя будет со мной счастлива? – грустно спросил Кирилл.

– Что!? Что ты имеешь ввиду?

– Я обидел ее, – он сел на землю, облокотился на байк и закрыл глаза.

Михалыч моментально понял: у Кирилла неподдельная скорбь. Он видел, как тот мучается, переживая за свой поступок. Шеф решил смягчиться.

– Ладно, – уже совсем другим тоном добавил Михалыч, – вставай, нужно ехать. Я дам тебе еще один шанс. И только попробуй опять выкинуть нечто подобное.

Кирилл вопросительно посмотрел на шефа.

– Завтра ты полетишь в Турцию и привезешь Катерину.

Кирилл хотел возразить, но понял – это в любом случае будет бесполезно. Он поднялся, завел байк и поехал в штаб.

Теперь ему нужно было собираться в дорогу, а он не мог заставить себя подняться.

Кирилл пытался разобраться в истоках своей ревности. Что заставляло его превращаться в зверя?! Почему он совершенно переставал себя контролировать?

Возможно, причина была в том, что Надежда попросту легко ему досталась. Ему не пришлось добиваться ее, им не удалось проверить свои чувства на прочность. Да они вообще не знали друг друга!!! У них и отношений, по сути, не было! Если она так легко пошла на близость с ним, значит и с другими могла действовать так же?! Эта мысль заставила его вскочить и рвать на себе волосы.

Нет. Она не такая! Вчера она говорила об этом, что раньше с ней такого не было! Он сам принудил ее к близости! Даже если бы она сопротивлялась, он бы взял ее силой. Он это точно понимал, ибо никого и никогда он так не желал. Да ему никто и не оказывал! Но факт оставался фактом. Их страсть пусть и была взаимной и очень искренней, но поверить ей до конца теперь будет трудно, даже если она его простит. Что, конечно, маловероятно. Ему нужно научиться держать себя в руках.

– Десятиминутная готовность, – крикнул Антон, – и отбываем в Киев.

– Уже иду, – он подошел к умывальнику, облил себя холодной водой, взял рюкзак и вышел на улицу.

Киевский аэропорт, как и полагается в летнее время, был забит народом. Антон проводил Кирилла до стойки регистрации, пожал ему руку:

– Да, чуть не забыл, – он достал конверт и протянул его коллеге. – Тут четкие инструкции. Михалыч просил передать тебе лично. Прочитаешь в самолете.

Михаил добрался до Краснодара, когда солнце уже встало. Глаза его слипались от усталости, тело ныло от многочасового нахождения за рулем. Он припарковался на ближайшее свободное место у торгового центра, проверил, все ли готово для провокации, забрался на заднее сидение и забылся крепким сном.