Вы не авторизовались

Уолл-стрит и приход Гитлера к власти бесплатное чтение

Энтони Саттон
Уолл-стрит и приход Гитлера к власти

* * *

Как использовали Гитлера

Гитлер – одна из самых известных и загадочных личностей XX столетия, века трагических войн и разрушительных революций. О нем самом и гитлеровском Третьем Рейхе написаны тысячи книг, сняты сотни документальных и художественных фильмов. Потоку различных мнений об оккультном нацизме, о немецких расовых и геополитических теориях, об антисемитизме нацистов и т. п. нет конца.

Сегодня можно говорить даже о моде на гитлеризм, о его сознательном культе среди части европейской молодежи, которая носит татуированные на теле свастики и приветствует друг друга римским салютом.

Однако это только внешняя сторона событий, так сказать декорации мировой драмы, за кулисами которой скрывается нечто иное, значительно более таинственное.

Знать о том, что думал и делал Адольф Гитлер (Шикльгрубер) вместе со своими соратниками из НСДАП и союзниками во многих странах, безусловно, важно. Но не менее важно понять, кто и зачем привел нацистов к власти? Кому была выгодна война между Третьим Рейхом и Советским Союзом? И главное – к чему она, в конце концов, привела?

Накануне краха СССР и воссоединения Германии на западе было распространено мнение о том, что Гитлер как политический деятель появился благодаря русским эмигрантам. В ходу был миф, что лидер НСДАП стал юдофобом после изучения Протоколов сионских мудрецов, которые якобы сочинила царская охранка, а подсунул фюреру Розенберг, выходец из Прибалтики. Историки писали о тесном военном сотрудничестве между РККА и Рейхсвером после Большевицкой революции, а западные политики не упускали случая, чтобы напомнить обывателям о «Пакте Молотова – Риббентропа», то есть о фактическом союзе Сталина и Гитлера накануне Второй мировой войны. Наконец, пропагандисты НАТО запустили утку о секретных планах Красной Армии опередить немцев, чтобы завоевать Европу первыми.

В действительности, как мы знаем, именно Гитлер начал мировую войну и первым напал на СССР. Именно немцы жаждали реванша после унизительного Версальского договора. Именно германские народы строили планы «тысячелетнего рейха» за счет русских, славян и азиатов, в истребительной войне с которыми евреям была предназначена роль детонатора.

Агрессивными намерениями нацизма воспользовалась «третья сила», выдававшая себя за союзника России, а точнее – международные банкиры и промышленники с Уолл-стрит в Нью-Йорке. Об этой «третьей силе», стоявшей за кулисами кровопролитной войны, стоившей миру десятки миллионов жертв, как раз и идет речь в книге нашего автора.

Энтони Саттона (1925–2002), выдающегося американского исследователя тайных механизмов власти, сегодня знают десятки тысяч людей. В России он известен благодаря публикации на русском языке его книг: «Как Орден организует войны и революции» (М., «Паллада», 1995), «Уолл-стрит и Большевицкая революция» (М., «Русская Идея», 1998), «Кто управляет Америкой» (М., «ФЭРИ-В», 2002), «Власть доллара» (М., «Наука», 2004), «Орден Череп и кости» (Киев, МАУП, 2005).

Интернет сделал доступными электронные версии этих трудов во всех странах мира, и сейчас трудно представить себе, что каких-то двадцать лет назад имя Antony Sutton ничего не говорило читателю. Тогда его конспирологические исследования, написанные на английском языке и изданные малыми тиражами в США, читали единицы наших соотечественников.

В Америку Энтони Саттон приехал из Великобритании, где он родился и получил образование. После окончания Лондонского университета молодой англичанин избрал научную карьеру, став сначала докторантом, а затем – профессором экономики Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе. Оттуда он перешел на работу в Гуверовский институт войн и революций, где в 1968–1973 годах написал фундаментальный труд «Западная технология и советское экономическое развитие» (в трех томах).

В 1970-е годы Саттон публикует серию книг, посвященную трем вариантам социализма: «Уолл-стрит и Большевицкая революция», «Уолл-стрит и Франклин Делано Рузвельт», «Уолл-стрит и приход Гитлера к власти». Выводы их оказались интригующими: за кулисами международных банковских операций аналитик обнаружил тайную деятельность масонского Ордена «Череп и кости», генетически связанного с европейскими ложами иллюминатов.

Одновременно с известностью к правдолюбивому ученому пришла опала. Под давлением Белого дома Саттон был лишен должности и финансирования. Такая оценка научной деятельности не испугала автора, а лишь усилила его любознательность.

Углубившись в забытые архивы, бесстрашный правдоискатель реконструировал историю Ордена иллюминатов в Америке. Каждой из изученных тем он посвятил отдельную книгу: «Введение в Орден», «Тайный культ Ордена», «Как Орден контролирует образование» и «Как Орден организует войны и революции». Эту серию автор считал главным трудом своей жизни.

В 1990-х годах Саттон стал издавать информационный бюллетень «Письмо Феникса», посвященный секретным и запрещенным технологиям. В это же время выходят его новые книги о ключевых экономических сферах: «Война за золото», «Алмазная связь», «Энергия и организованный кризис», «Заговор Федеральной Резервной Системы», «Трехсторонняя Комиссия над Америкой».

Как издателю и комментатору нескольких книг Энтони Саттона мне довелось быть лично знакомым с автором, вести с ним деловую переписку. Он бескорыстно присылал мне свои труды, с пожеланием опубликовать их на русском языке. Опальный ученый «свободной» Америки, печатавшийся полулегально, на личные средства, мизерными тиражами, был необыкновенно обрадован, когда узнал, что его разоблачения мирового закулисья стали широко известны в России.

В чем состоит ценность исследований Энтони Саттона, в частности, его книги «Уолл-стрит и приход Гитлера к власти», значительно дополняющей русскую библиотеку по конспирологии?

Прежде всего это их высокое качество, вполне объективный, научный метод автора, основанный на использовании достоверных документов и неопровержимых фактов. Своей конкретностью и бухгалтерской точностью его труды напоминают добросовестное полицейское расследование, поэтому выводам Саттона можно доверять.

По сути, наш автор, развивающий альтернативную школу истории, анализирует преступные, антиконституционные и антидемократические механизмы тайного ордена «Череп и кости» как одной из главных международных латентных структур.

Свои глобальные амбиции Орден заявил еще в 1910 году, когда на тайном совещании его лидеров на острове Джекиль (штат Джорджия) в условиях строгой секретности был выработан план захвата финансовой монополии доллара. В результате группой банкиров во главе с Дж. П. Морганом была создана Федеральная Резервная Система (Federal Reserve System), превратившая национальную валюту США в частную собственность, в «денежный трест». Противозаконной махинации 1913 года, как раз накануне Первой мировой войны, способствовал президент Вудро Вильсон, с именем которого связывают «начало американского века».

Именно с этого времени США начинают активно влиять на европейскую политику за океаном, выйдя за пределы панамериканской «доктрины Монро». Через своих экономических посланников, дипломатов, а также всякого рода «миссии» янки повлияли на исход большевицкой революции и приняли активное участие в Версальских мирных переговорах по итогам войны.

В начале мая 1918 года, когда власть большевиков была под угрозой Белой контрреволюции, в США возникла Американская Лига Помощи. Это не была общественная инициатива местных коммунистов, это был специально созданный комитет, куда входили влиятельные представители финансовых и промышленных кругов. Именно капиталисты помогали советским чиновникам добывать бакинскую нефть, строить Днепрогэс, создавать конвейеры легковых машин на основе американских «Фордов».

В книге «Уолл-стрит и приход Гитлера к власти» показаны инструменты воздействия США на становление и развитие Третьего Рейха. Автора интересует не столько сам нацистский режим, с его оккультной идеологией и драматургией внутриполитической борьбы, сколько механизм экономической поддержки гитлеровской власти.

После тщательного изучения секретных документов и частных свидетельств Саттон пришел к выводу: международные банки сыграли ключевую роль не только в продвижении Гитлера к креслу рейхсканцлера и президента Германии, чем занимались, в частности, компании Генри Форда, Франца Тиссена, Уильяма Аверелла Гарримана, но главное – в экономическом обеспечении военной машины Рейха. Развязывание новой мировой войны было выгодно крупнейшим промышленникам и финансистам США: семействам Моргана, Рокфеллера, Куна, Ламонта, компаниям «Дженерал электрик», «Стэндэрт ойл», «Вакуум ойл», «Лейб энд компании», банкам «Чейс энд Манхэттен», «Нэшэнл сити» и другим. Они сознательно подталкивали Европу и Америку к военным столкновениям, зная, что это принесет им сверхприбыль.

Сегодня уже не секрет, что на территории СССР до 1933 года в обход Версальского договора тайно строились и функционировали советско-германские заводы, аэродромы, танковые и авиационные школы. Активно выполнялась программа обмена военными специалистами. После победы НСДАП на выборах в 1933 году эти отношения резко сократились. К 1935 году они и вовсе сошли на нет, а окрепший Рейхсвер, преобразованный в Вермахт, переориентировался в своих контактах на северо-западные страны. Ключ к разгадке тайны физического уничтожения верховного командования Красной Армии, обучавшегося в Германии, и ее офицерского корпуса, так или иначе связанного с секретной программой, следует искать в связи с этими событиями.

СССР поддерживал Рейхсвер до прихода Гитлера к власти, а США до и после переворота. Американские компании под прикрытием военного нейтралитета обеспечили небывалый экономический подъем Германии. Более того, в 1933–1934 годах компания «Морган» предприняла попытку установить в США фашистскую диктатуру. Антиконституционный заговор с целью государственного переворота был разоблачен.

Сталин знал о преступных планах международных банкиров. «В политике невмешательства, – писал он в марте 1939 года, – сквозит стремление, желание – не мешать агрессорам творить свое черное дело, на мешать, скажем, Японии впутаться в войну с Китаем, а еще лучше – с Советским Союзом; не мешать, скажем, Германии увязнуть в европейских делах, впутаться в войну с Советским Союзом, дать всем участникам войны увязнуть глубоко в тину войны, поощрять их в этом втихомолку, дать им ослабить и истощить друг друга, а потом, когда они достаточно ослабнут, – выступить на сцену со свежими силами, выступить, конечно, «в интересах мира» и продиктовать ослабевшим участникам войны свои условия. И дешево и мило!» Однако предотвратить военную агрессию мирового империализма даже Сталину было не по силам.

В годы Второй мировой войны (1939–1945) некоторые американские компании поддерживали одновременно все воюющие стороны, по римскому принципу dividere et impera. Например, предприятия И.Т.Т. (Международный Телефон и Телеграф) действовали по обе стороны фронта через «Шредер бэнкинг групп». Представители фирмы «И.Г. Фарбен» и Вильгельма Кепплера входили в узкий круг гитлеровских СС. Подконтрольная Рокфеллеру компания «Вакуум ойл» сначала активно помогала Советской России, потом поддержала «новый курс» Рузвельта и наконец стала активно сотрудничать с нацистской Германией.

Наш конспиролог видит здесь диалектику управляемого конфликта. В качестве субъекта-организатора выступают политические механизмы Ордена, в качестве объектов воздействия – европейские страны, Россия и Германия. Автор показывает, что финансирование Большевицкой революции и советской экономики было своего рода стратегическим тезисом. Антитезисом стала поддержка нацистов. Столкновение двух диалектических противоположностей, точнее их взаимоуничтожение в ходе Второй мировой войны, привело к синтезу, победе «третьей силы», урегулировавшей конфликт с выгодными для себя последствиями.

Что получил мир в результате Второй мировой войны, в которой было убито более 50 миллионов людей и около 100 миллионов тяжело ранено? Международную финансовую систему, защищающую монополию доллара по правилам конференции в Бреттон-Вудс, американское руководство НАТО, ООН на территории США, проамериканское государство Израиль и т. д. В Ялтинских переговорах по мирному переустройству Европы принимал активное участие тот самый У.А. Гарриман, крупный промышленник и дипломат, давний представитель Ордена «Череп и кости» в СССР.

Саттон считает, что главная цель подобных сфабрикованных кризисов – установление «Нового Мирового Порядка», где Орден будет играть ведущую роль, а тактическая задача – постоянное обогащение за счет военных заказов. Метод управляемого конфликта и хаоса применялся Орденом неоднократно и после окончания мировой войны: в Китае, Корее, Вьетнаме, на Ближнем востоке, в Африке. Сравнительно недавно он был использован в бывшей Югославии и на развалинах СССР.

Денег, сделанных с помощью махинаций и авантюр международных банкиров, хватило на многие проекты. Нужное количество долларов Федеральный Резервный Банк печатал в качестве помощи США – кому и когда это было выгодно. После уничтожения Третьего Рейха доллары полились в «свободную зону» Европы широкой рекой с целью захвата рынков и экономической монополии. «Денацификация» и значительная часть реконструкции Запада под названием «план Маршалла» были осуществлены на американские средства.

«Bomb and build that’s their business» («Бомби и строй – таков их бизнес») – так кратко можно сформулировать сущность этой бандитской, грабительской и мошеннической политики.

Важно заметить, что сотрудничество нацистов с Орденом продолжилось и после падения Берлина. В мае 1945 после вслед за длинной колонной гитлеровцев, сдавшихся в плен американцам, плелись власовцы, еще недавно гордо называвшие себя Русской Освободительной Армией (РОА). Однако, это была только вершина айсберга. Операция «Одесса», по сохранению секретных баз Третьего Рейха, спасения жизни немецких специалистов и вывоза награбленных нацистами сокровищ, была спланирована заранее, а потому имела частичный успех. «Черный Интернационал» никогда полностью не исчезал с поля международной политики.

Вот и мы сегодня видим все новые и новые военно-политические сценарии закулисной компании bomb&build, прикрывающейся щитом НАТО. Ее очередной разрушительный проект осуществляется в современной Украине, на юго-западной территории бывшей Российской Империи. Здесь на удивление всему миру возник такой экзотический с виду, но вполне закономерный феномен, как «жидо-бандеровцы», то есть связь еврейского банковского капитала и местного нацизма.

«Когда все это прекратится?» – спросит любопытный читатель. «Это не прекратися, пока мы не будем действовать по одной простой аксиоме: система власти должна существовать только до тех пор, пока сами люди хотят, чтобы она продолжалась; и она будет продолжаться, пока сами люди пытаются получить что-нибудь просто так, не дав ничего взамен», – отвечает Энтони Саттон.

Поэтому будем признательны автору за то, что он сумел честно отстоять и передать нам правду, бесстрашно защитить силу закона. Разоблачения масонского заговора, которые еще в 1970-е годы поверхностные люди называли «бредом», «сумасшедшими идеями», «паранойей», стали на рубеже тысячелетий началом новой исторической школы. Сам автор книги называет ее «ревизионистской», а нам ближе понятие «конспирология».

Сегодня она становится все более популярной, эта строгая наука о латентных, закулисных структурах мировой власти, срывающая маски лицемерия и пелену обмана с пропаганды подкупленных СМИ.

Тулаев Павел Владимирович,

профессор Международного Славянского Института

Предисловие автора

Посвящено памяти Флойда Пакстона – предпринимателя, изобретателя, писателя и американца, который жил и работал ради обеспечения прав личности в свободном конституционном обществе.

Это третий и заключительный том трилогии, посвященной роли американских корпоративных социалистов, известных также как финансовая элита Уолл-стрит, или Восточный либеральный истэблишмент, в трех значительных исторических событиях XX века: ленинско-троцкистская революция 1917 г. в России, избрание президента Франклина Д. Рузвельта в США в 1933 г. и захват власти Адольфом Гитлером в 1933 г. в Германии.

Каждое из этих событий привело к установлению того или иного вида социализма в стране, где они происходили, то есть большевистского социализма в России, социализма «Нового курса» Рузвельта в США и национал-социализма в Германии.

Современные научно-образовательные издания по истории, за, возможно, единственным исключением книги «Трагедия и Надежда» Кэрролла Куигли, игнорируют эти факты. В то же время понятно, что университеты и исследовательские организации, зависимые от финансовой поддержки фондов, контролируемых этой самой нью-йоркской финансовой элитой, вряд ли захотят поддерживать и опубликовывать исследования, касающиеся аспектов международной политики. Смелейший из управленцев едва ли «укусит руку, кормящую» его организацию.

Также из материалов данной трилогии определенно ясно, что заботящиеся об интересах общества бизнесмены не едут в Вашингтон, чтобы служить Соединенным Штатам. Цель же лоббистов и высокопоставленных должностных лиц, находящихся в Вашингтоне, не конкурентная, свободно-рыночная экономика, а создание политизированного режима экономики (называйте его как угодно) и манипуляция им ради собственной выгоды.

Манипуляции коммерческих организаций, обеспечившие приход Гитлера к власти в марте 1933 г., являются темой книги «Уолл-стрит и приход Гитлера к власти».

Энтони С. Саттон, июль, 1976

Глава 1. Уолл-стрит прокладывает путь Гитлеру

План Дауэса, принятый в августе 1924 г., идеально подходил под планы военных экономистов немецкого Генерального штаба.

Заявление перед Сенатом США, Комитет по военным вопросам, 1946

Послевоенный комитет Килгора в Сенате США получил от официальных властей подробные сведения следующего содержания:

…когда нацисты пришли к власти в 1933 г., они обнаружили, что с 1918 г. были сделаны большие шаги в подготовке Германии к войне с экономической и промышленной точки зрения.^[1]

Это усиление подготовки к европейской войне – как до, так и после 1933 г. – произошло по большей части благодаря помощи Уолл-стрит в 1920-е гг. по созданию немецкой картельной системы и технической поддержке от известных американских компаний, которые будут названы позже, в построении германского вермахта.

Поскольку эта финансовая и техническая поддержка упоминается как «случайная» или вызванная «недальновидностью» американских бизнесменов, показания, представленные ниже, дают веские основания предполагать определенную степень продуманности в части, касающейся этих американских финансистов.

Подобные неприемлемые попытки оправдания этой ситуации «случайностью» были сделаны со стороны американских финансистов и промышленников в параллели с примером наращивания военной мощи Советского Союза начиная с 1917 г. Тогда эти американские капиталисты в разгар войны с Вьетнамом охотно финансировали и субсидировали Советский Союз, зная, что Советы поддерживают другую сторону.

Вклад, сделанный американским капитализмом в подготовку Германии к войне в период до 1940 г., можно охарактеризовать как поистине феноменальный. Он был, несомненно, решающим для германского военного потенциала. Например, в 1934 г. Германия внутри страны произвела только 300 000 тонн натуральных продуктов нефтепереработки и менее 800 000 тонн синтетического бензина; остальное было импортировано. А 10 лет спустя, во Вторую мировую войну, после передачи компанией «Стандарт Ойл ов Нью-Джерси» патентов и технологии по гидрогенизации угля в компанию «ИГ Фарбен» (использовались для производства синтетического бензина из угля), Германия производила уже около 6,5 млн тонн топлива, 85 % (5,5 млн тонн) которого было синтетическим, изготовленным с помощью гидрогенизации по технологиям «Стандарт Ойл».

Кроме того, контроль над производством синтетического топлива в Германии осуществлялся компанией «Браунколе-бензин АГ», дочерним предприятием картеля «ИГ Фарбен», который в свою очередь был создан в 1926 г. при финансовой поддержке Уолл-стрит.

В то же время основное впечатление, которое стараются произвести на читателя современные историки, заключается в том, что эта техническая поддержка со стороны Америки была случайной и что американские промышленники были невиновны в этих неправомерных действиях. Например, комитет Килгора утверждал:

Соединенные Штаты случайно сыграли важную роль в техническом вооружении Германии. Хотя германские органы военного планирования заказывали и убеждали производственные корпорации устанавливать современное оборудование для массового производства, ни военные экономисты, ни корпорации, похоже, не осознавали в полной мере всего значения происходящего. Их глаза открылись только, когда две главные американские автомобильные компании построили заводы в Германии, чтобы продавать изделия на европейском рынке без помех в виде фрахтовых сборов при перевозке через океан и высоких немецких таможенных пошлин. Немцев возили в Детройт, чтобы обучить технологиям специализированного производства деталей и работе на поточной линии сборки. То, чему они научились, послужило дальнейшей реорганизации и переоснащению других ключевых немецких заводов военной техники. Технологии, изученные в Детройте, впоследствии были использованы для построения пикирующих бомбардировщиков Stuka… Позднее представители «ИГ Фарбен» в этой стране разрешили группам немецких инженеров посещать не только авиационные, но и другие заводы военного назначения, в которых они получили значительный объем знаний, использовавшихся в конечном счете против Соединенных Штатов.^[2]

На основании этих наблюдений, подчеркивающих «случайную» природу помощи со стороны Америки, такими авторами научных работ, как Габриэл Колко, которые, как правило, не являются сторонниками большого бизнеса, было сделано заключение:

Это более чем достаточно указывает на то, что мотивы американских фирм, связанные с заключением контрактов с немецкими концернами, как бы то ни было, не являлись пронацистскими.^[3]

В то же время, в противовес выводам Колко, анализ американской деловой прессы того времени подтверждает, что бизнес-журналы и газеты в полной мере осознавали угрозу фашизма и его природу, предупреждая бизнес-аудиторию о военных приготовлениях Германии. И даже Колко признает это:

Деловая пресса [в Соединенных Штатах] с 1935 г. осознавала, что процветание Германии было основано на военных приготовлениях. Более того, она сознавала тот факт, что немецкая промышленность находилась под контролем нацистов и была направлена на перевооружение Германии, а компанией, наиболее часто упоминавшейся в контексте, была гигантская химическая империя «ИГ Фарбен».^[4]

Далее приведенные ниже свидетельства предполагают, что влиятельные американские бизнесмены не только знали о природе нацизма, но и оказывали ему содействие, где это было возможно (и прибыльно), в своих личных целях, – полностью осознавая, что возможным последствием этого будет война, в которую будут втянуты Европа и Соединенные Штаты. Как мы увидим, заверения в невиновности идут вразрез с этими фактами.

1924. План Дауэса

Версальский договор после Первой мировой войны возложил на побежденную Германию обязанность по уплате репараций в очень крупных размерах. Это финансовое бремя – истинная причина недовольства Германии, которое привело к принятию гитлеризма, – было использовано иностранными банкирами для собственной выгоды. Возможность размещать выгодные займы для германских картелей в Соединенных Штатах была предусмотрена планом Дауэса и позднее – планом Юнга. Оба плана были разработаны этими представителями центральных банковских структур, которые занимали определенные позиции в комитетах, преследуя собственные материальные интересы, и, хотя технически комитеты не были назначены Правительством США, планы были фактически утверждены и гарантированы Правительством.

В результате послевоенных дебатов между финансистами и политиками были установлены германские репарации в размере 132 млрд золотых марок в год. Это составляло около четверти от общего объема экспорта Германии за 1921 г. Когда Германии стали не по силам эти разорительные платежи, Франция и Бельгия оккупировали Рур, чтобы забрать силой то, что не могли получить добровольно. В 1924 г. союзники Антанты назначили комитет международных экспертов, состоящий из банкиров (во главе с американским банкиром Чарльзом Г. Дауэсом) для разработки программы репарационных выплат. Разработанный в результате План Дауэса был, по словам профессора международных отношений университета Джорджтаунского университета Кэрролла Куигли, «главным образом, произведением Дж. П. Моргана».^[5] По плану Дауэса было организован ряд иностранных займов общей суммой 800 млн долларов. Эти займы важны для нашей истории, так как эти денежные суммы, поступавшие в основном из Соединенных Штатов от долларовых инвесторов, использовались в середине 1920-х годов для создания и слияния гигантских химических и металлургических объединений – «ИГ Фарбен» и «Ферайнигте Штальверке» (Vereinigte Stahlwerke) соответственно. Эти картели не только помогли Гитлеру продвинуться к власти в 1933 г.; они производили основную массу ключевой германской военной продукции, использовавшейся во Второй мировой войне.

С 1924 по 1931 гг., в соответствии с планами Дауэса и Юнга, Германия выплатила странам Антанты около 86 млрд марок в качестве репараций. В то же время Германия получила иностранных займов, преимущественно из США, около 138 млрд марок – таким образом, чистая сумма германских выплат по репарациям составила всего 3 млрд марок. Следовательно, бремя германских денежных репараций в пользу Антанты фактически легло на иностранных подписчиков на германские облигации, выпущенные финансовыми домами Уолл-стрит – со значительными выгодами для них самих, конечно. И также надо отметить, что этими фирмами владели те самые финансисты, которые периодически снимали шляпы банкиров и надевали шляпы «политиков». Как «политики», они выработали планы Дауэса и Юнга, чтобы «решить проблему» репараций. Как банкиры, они предоставляли займы. Кэрролл Куигли пишет:

Следует заметить, что эта система была установлена международными банкирами и что последующее предоставление денежных ссуд другим людям было очень прибыльным для этих банкиров.^[6]

Кто были эти нью-йоркские международные банкиры, которые сформировали репарационные комиссии?

При разработке плана Дауэса 1924 г. экспертами из США были банкир Чарльз Дауэс и представитель компании Морган Оуэн Юнг, он же был президентом «Дженерал Электрик Компани». Дауэс был председателем международного комитета экспертов в 1924 г. В 1929 г. Оуэн Юнг стал председателем комитета экспертов при поддержке самого Дж. П. Моргана, заместителями американских делегатов были Томас У. Ламонт, компаньон Моргана, и Т. Н. Перкинс, банкир, тесно связанный с Морганами. Другими словами, делегация США была попросту, как отметил Куигли, делегацией компании «Джей Пи Морган», использовавшей авторитет и полномочия Соединенных Штатов для осуществления финансовых планов ради собственной выгоды. В результате, как выразился Куигли, «международные банкиры сидели на небесах, под дождем из сборов и комиссионных».^[7]

Члены комитета экспертов со стороны Германии представляли не меньший интерес. В 1924 г. Ялмар Шахт был президентом Рейхсбанка и взял на себя важную роль в организации работы над планом Дауэса; то же касается немецкого банкира Карла Мельхиора. Одним из немецких делегатов в 1928 г. был Альберт Феглер, глава картеля сталелитейных заводов «Ферайнигте Штальверке». Словом, две основные задействованные страны – США и Германия – были представлены моргановскими банкирами с одной стороны и Шахтом и Феглером – с другой, и все они были ключевыми фигурами в возвышении гитлеровской Германии и последующем ее перевооружении.

В довершение ко всему члены и советники комиссий Дауэса и Юнга были не только связаны с нью-йоркскими банковскими домами, но и, как мы позже увидим, руководили компаниями в составе германских картелей, которые помогли Гитлеру прийти к власти.

1928. План Юнга

По утверждению гитлеровского финансового джина Ялмара Хораса Грили Шахта и нацистского промышленника Фрица Тиссена, именно план Юнга 1928 г., сформулированный представителем Моргана Оуэном Д. Юнгом, привел Гитлера к власти в 1933 г.

Фриц Тиссен заявляет:

Я повернулся к национал-социалистической партии только после того, как убедился, что во имя предотвращения полного краха Германии борьба против плана Юнга неизбежна.^[8]

Разница между планом Юнга и планом Дауэса была в том, что, в то время как план Дауэса требовал платежей в виде товаров, произведенных в Германии при финансовой поддержке иностранных займов, план Юнга требовал денежных выплат, и «по моему суждению [писал Тиссен], образовавшийся таким образом финансовый долг рано или поздно полностью подорвал бы экономику рейха».

План Юнга был якобы инструментом захвата Германии американским капиталом и превращал германские активы в гигантскую закладную, владельцем которой были США. Примечательно, что немецкие фирмы, аффилированные с компаниями США, обошли план посредством временного перехода в иностранную собственность. Например, «АЭГ» (немецкая «Дженерал Электрик»), дочерняя компания американской «Дженерал Электрик», была продана франко-бельгийской холдинговой компании и избежала условий плана Юнга. Следует попутно отметить, что Оуэн Юнг был главным финансовым покровителем Франклина Д. Рузвельта в деле объединения Европы, когда ФДР, будучи начинающим инвестором с Уолл-стрит, задался целью получить выгоду от германской гиперинфляции 1925 года. Процесс объединения Европы стал механизмом для спекуляций и извлечения выгоды от установления плана Дауэса и является наглядным свидетельством того, что частные инвесторы (включая Франклина Д. Рузвельта) использовали власть государства, действуя в личных интересах, манипулируя международной политикой.

Слова Шахта о том, что Оуэн Юнг несет ответственность за возвышение Гитлера, в это время, очевидно, заботясь только о собственных интересах, записаны в разведывательном докладе правительства США, относящемся к допросу Д-ра Фрица Тиссена в сентябре 1945 г.:

Принятие плана Юнга и его финансовых принципов все больше и больше усиливало безработицу, пока число безработных не приблизилось к миллиону. Люди были в отчаянии. Гитлер сказал, что он покончит с безработицей. Правительство, находящееся у власти в то время, показало свою несостоятельность, и положение людей становилось все хуже. Это действительно послужило причиной огромного успеха Гитлера на выборах. На последних выборах он получил около 40 % голосов^[9].

Однако именно Шахт – не Оуэн Юнг – автор идеи, которая позже воплотилась в Банке международных расчетов. Подробные детали были разработаны на конференции под председательством Джексона Рейнольдса, «одного из ведущих нью-йоркских банкиров», вместе с Мелвином Трейлором, президентом Первого национального банка Чикаго, сэром Чарльзом Эддисом, бывшим президентом гонконгской и шанхайской банковской корпорации, и различными французскими и немецкими банкирами.^[10]

Банк международных расчетов был по плану Юнга самым значимым средством получения готового инструмента для продвижения международных финансовых отношений. По его собственному утверждению, Шахт также подал Оуэну Юнгу идею, которая позже переросла в послевоенный Международный банк реконструкции и развития:

«Банк такого рода потребует финансового сотрудничества между побежденными и победителями, что приведет к общности интересов, которая в свою очередь послужит толчком к возникновению взаимного доверия и понимания и таким образом поспособствует достижению и поддержанию мира».

Я все еще могу ярко воспроизвести в памяти обстановку, в которой имел место этот разговор. Оуэн Юнг сидел в своем кресле, попыхивая сигарой, вытянув ноги, его колючий взгляд застыл на мне. По своей привычке я, обсуждая эти вопросы, непрерывно ходил взад-вперед по комнате. Когда я закончил, настала короткая пауза. Затем все его лицо просветлело, и его решение нашло выражение в словах:

«Доктор Шахт, вы подали мне прекрасную идею, и я собираюсь продать ее миру»^[11].

Банк международных расчетов – вершина контроля

Это взаимодействие идей и сотрудничества между Ялмаром Шахтом в Германии и заинтересованными лицами компании «Джей Пи Морган» в Нью-Йорке (через Оуэна Юнга) было только одной гранью обширной и амбициозной системы сотрудничества и международного союза для мирового контроля. Как описано Кэрроллом Куигли, эта система «…ни много ни мало стала инструментом создания мировой системы финансового контроля, сосредоточенной в частных руках, способной доминировать над политической системой каждой страны и над мировой экономикой в целом».^[12]

Эта феодальная система работала в 1920-е гг. так же, как работает и сегодня, в качестве посредника между частными центральными банками каждой страны, контролирующими национальные денежные массы индивидуальных экономик. В 1920-е и 30-е гг. Федеральный резервный банк Нью-Йорка, Рейхсбанк Германии и Банк Франции также в той или иной степени косвенно влияли на политический аппарат своих стран посредством контроля над денежной массой в обращении и создания валютно-финансовой среды. Более прямое влияние они осуществляли, обеспечивая политические фонды или прекращая поддержку политиков и политических партий. В США, например, президент Герберт объявил причиной своего поражения в 1932 г. отказ в поддержке со стороны Уолл-стрит и перенесение финансов и влияния Уолл-стрит на Франклина Д. Рузвельта.

Политики, служащие целям финансового капитализма, и учреждения с продуктивными идеями мирового контроля следуют системе бонусов и штрафов. В ранних 1930-х гг. главным механизмом этой международной системы финансового и политического контроля, названным Куигли «вершиной системы», был Банк международных расчетов (BIS) в Базеле (Швейцария). Вершина BIS продолжала свою работу во время Второй мировой войны как посредник, через которого банкиры, – очевидно, те, что не были в состоянии войны друг с другом, – продолжали взаимовыгодный обмен идеями, информацией и планами на послевоенный мир. Как заметил один писатель, война не имела никакого значения для международных банкиров:

Тот факт, что Банк обладал поистине интернациональным штатом, конечно, представлял собой крайне необычную ситуацию во время войны. Американский президент проводил ежедневные банковские операции через французского Генерального директора, у которого был немецкий помощник, в то время как Генеральный секретарь являлся итальянским гражданином. Люди разных национальностей занимали разные посты. Эти люди, конечно, находились в ежедневном контакте друг с другом. За исключением мистера Маккитрика [см. ниже] воровство, конечно, постоянно имело место в Швейцарии в этот период, и никогда не было следствием приказов правительства. Однако директора Банка оставались, конечно, в своих странах и не имели прямого контакта с его персоналом. Хотя предполагается, что Я. Шахт, президент Рейхсбанка, имел собственного представителя в Базеле большую часть этого времени.^[13]

Собрания, «более секретные, чем любые собрания, проводимые когда-либо масонами Королевской Арки или каким-либо Розенкрейцерским Орденом…»^[14], взаимоотношения между представителями центральных банков и «вершиной» контроля интересовали тогдашних журналистов чрезвычайно, хотя и они изредка и ненадолго проникали на эти собрания под маской конфиденциальности.

Создание германских картелей

Практическим примером негласного оперирования международными финансами с целью построения и управления политико-экономическими системами является германская картельная система. Три крупнейших займа, предоставленных международными банкирами Уолл-стрит немецким заемщикам в 1920-е гг. в соответствии с планом Дауэса, были направлены в пользу трех немецких же картелей, которые несколькими годами позже помогли Гитлеру и нацистам продвинуться к власти. Американские финансисты были непосредственными участниками комиссий по двум из трех немецких картелей. Эта помощь Америки немецким картелям описана Джеймсом Мартином следующим образом: «Эти займы на реконструкцию стали инструментом проведения мероприятий, которые больше способствовали началу Второй мировой войны, чем установлению мира после Первой»^[15].

Три главных картеля, суммы займов и банковские синдикаты Уолл-стрит, предоставившие займы, были следующие:

При рассмотрении всех выпущенных займов оказывается, что только горстка нью-йоркских банковских домов финансировала репарации Германии. Три дома – Dillon, Read Co., Harris, Forbes & Co. и National City Company – выпустили почти три четверти всей номинальной суммы займов и получили больше всего прибыли.

После середины 1920-х гг. два главных немецких объединения – «ИГ Фарбен» и «Ферайнигте Штальверке» – возглавляли химическую и металлургическую картельные системы, созданные на эти займы. Хотя эти компании имели квалифицированное большинство в картелях только по двум или трем основным видам продукции, они были способны – посредством контроля этой базовой продукции – привести в исполнение свою волю во всем картеле. «ИГ Фарбен» был главным производителем основных химических веществ, использовавшихся другими объединениями для производства химикатов, поэтому его экономическая мощь не может измеряться только этими производственными возможностями по выпуску нескольких базовых химических веществ. Таким же образом и «Ферайнигте Штальверке», имея наибольшие производственные мощности по изготовлению чугунных заготовок по сравнению со всеми другими предприятиями черной металлургии и сталеварения, вместе взятыми, была способна оказывать намного большее влияние на картель железных и стальных заготовок, чем предполагала ее производственная способность по выпуску чугунных чушек. Даже процентное соотношение продукции этих картелей ко всей выпускаемой в стране продукции было значительным:

Среди продукции, которая привела «ИГ Фарбен» и «Ферайнигте Штальверке» к сотрудничеству, были каменноугольный битум и азот – важнейшие компоненты для производства взрывчатых веществ.

«ИГ Фарбен» имел положение, которое гарантировало господство картеля в производстве химического азота, но имел только один процент от всей производственной мощности Германии по коксованию. Вследствие этого было заключено соглашение, по которому дочерние предприятия «Фарбен» по производству взрывчатки получали бензол, толуол и другие первичные продукты переработки угольной смолы на условиях, продиктованных «Ферайнигте Штальверке», в то время как предприятия «Ферайнигте Штальверке», производящие взрывчатку, зависели от поставок нитратов на условиях, установленных «Фарбен». В результате этого сотрудничества и обоюдной взаимозависимости оба картеля, «ИГ Фарбен» и «Ферайнигте Штальверке», производили 95 % немецкой взрывчатки в 1937-38 гг. накануне Второй мировой войны.

Это производство, начиная с производственных мощностей, было построено на американские займы и отчасти по американским технологиям.

Сотрудничество «ИГ Фарбен» и «Стандарт Ойл» по производству синтетического бензина из угля дало картелю «ИГ Фарбен» монополию на производство топлива в Германии во время Второй мировой войны. До половины объема высокооктанового бензина в Германии в 1945 г. было произведено напрямую в «ИГ Фарбен», а большая часть остального объема – его дочерними компаниями.

Одним словом, контроль за производством синтетического бензина и взрывчатки (двух главных элементов современного военного дела) в Германии во время Второй мировой войны находился в руках двух немецких объединений, созданных на займы Уолл-стрит в соответствии с планом Дауэса.

Более того, американская помощь военным усилиям нацистов распространилась и на другие области.^[16] Двумя крупнейшими производителями танков в гитлеровской Германии были «Опель», стопроцентное дочернее предприятие «Дженерал Моторс» (под контролем компании «Джей Пи Морган»), и «Форд АГ», дочернее предприятие «Форд Мотор Компани оф Детройт». Нацисты предоставили безналоговый статус для «Опель» в 1936 г., чтобы позволить «Дженерал Моторс» расширить свои производственные фонды. «Дженерал Моторс» обязалась реинвестировать полученную в результате прибыль в немецкую промышленность. Генри Форд был даже награжден немцами за свое служение нацизму. «Алкоа» и «Дау Кемикэл» были тесно связаны с нацистской промышленностью, активно передавая ей американские технологии. «Бэндикс авиэйшн» (Bendix Aviation), в которой контролируемая «Джей Пи Морган» компания «Дженерал Моторс» была главным образом заинтересована, снабжала «Сименс унд Хальске АГ» (Siemens & Halske AG) данными по автопилотам и авиационным бортовым приборам. Уже в 1940 г., во время «необъявленной войны» «Бэндикс авиэйшн» передала Роберту Бошу все технические данные по производству стартеров для авиа– и дизельных двигателей и получала взамен отчисления в виде роялти.

Словом, американские компании, взаимодействующие с международными инвестиционными банками Морганов и Рокфеллеров, – следует отметить, что это незначительная часть независимых американских промышленников, – были тесно связаны с ростом нацистской индустрии. Важно отметить по ходу нашего рассказа, что «Дженерал Моторс», «Форд», «Дженерал Электрик», «Дюпон» и ряд других американских компаний, тесно вовлеченных в процесс развития нацистской Германии, были кроме «Форд Мотор Компани» – под контролем элиты Уолл-стрит – компании «Джей Пи Морган», «Чейз банка» Рокфеллеров и, в меньшей степени, «Манхэттен банка» Варбургов.^[17] Эта книга не обвинение всей американской промышленности и финансистов. Это обвинение «верхушки» – фирм, контролируемых несколькими банковскими домами, Федеральной резервной банковской системой и Банком международных расчетов, и их постоянных международных соглашений о сотрудничестве и картельных соглашений, расцениваемых как попытка управлять курсом мировой политики и экономики.

Глава 2. Империя «ИГ Фарбен»

Фарбен – это Гитлер, а Гитлер – это Фарбен. Сенатор Гомер Т. Бон на сенатском комитете по военным делам 4 июня, 1943 г.

Накануне Второй мировой войны немецкое химическое объединение «ИГ Фарбен» был крупнейшим химическим производственным предприятием в мире, имевшим исключительную политическую и экономическую мощь и влияние в пределах нацистского государства Гитлера. «ИГ Фарбен» метко называли «государством внутри государства».

Картель «Фарбен» был основан в 1925 г., когда гений организации Герман Шмитц (при финансовом содействии Уолл-стрит) создал сверхгигантское химическое предприятие из шести уже крупных на тот момент немецких химических компаний – Badische Anilin, Bayer, Agfa, Hoechst, Weiler-ter-Meer, и Griesheim-Elektron. Эти компании были объединены в международное Объединение промышленности красильных материалов «Гессельшафт Фарбениндустри АГ» (Gesellschaft Farbenindustrie A.G.) – или сокращенно «ИГ Фарбен». Двадцатью годами позже тот же Герман Шмитц был привлечен к суду в Нюрнберге за военные преступления, совершенные картелем «ИГ». Другие руководители «ИГ Фарбен» также были преданы суду, но американские дочерние предприятия «ИГ Фарбен» и американские директора «ИГ» были тихо забыты; правда была погребена в архивах.

Интерес представляют именно эти связи США на Уолл-стрит. Без капитала, обеспеченного Уолл-стрит, не было бы, прежде всего, «ИГ Фарбен» и почти наверняка не было бы Адольфа Гитлера и Второй мировой войны.

Среди немецких банкиров в Aufsichsrat (наблюдательный совет директоров)^[18] Фарбен в поздние 1920-е гг. входил гамбургский банкир Макс Варбург, чей брат, Пол Варбург, был основателем Федеральной Резервной Системы США. Не случайно и то, что Пол Варбург входил также в совет директоров американского концерна «Америкэн ИГ» (American I.G.), стопроцентного дочернего предприятия «Фарбен» в США. В добавление к Максу Варбургу и Герману Шмитцу, в руководящий состав при создании империи Фарбен, раннее Vorstand (правление), входили Карл Бош, Фриц тер Меер, Курт Оппенхейм и Джордж фон Шницлер. ^[19]Всем, кроме Макса Варбурга, были выдвинуты обвинения как «военным преступникам» после Второй мировой войны.

В 1928 г. американские холдинги «ИГ Фарбен» (то есть компания «Байер», «Дженерал Энилайн Уоркс», «Агфа Анско» и «Уинтроп Кемикал Компани») образовали швейцарскую холдинговую компанию «ИГ Кемик» (Internationale Gesellschaft fur Chemisehe Unternehmungen A. G. – Прим. перев.: дословно «международное общество с ограниченной ответственностью химическая компания»), контролируемую «ИГ Фарбен» в Германии. В последующем году эти американские фирмы объединились в химическую корпорацию «Американ ИГ», позже переименованную в «Дженерал Энилайн энд Филм» (General Aniline & Film – Прим. перев.: дословно «главная компания по производству анилина и пленки»). Герман Шмитц, учредитель «ИГ Фарбен» в 1925 г., стал не только выдающимся ранним нацистом и сторонником Гитлера, но и председателем швейцарской «ИГ Кемик» и президентом «Американ ИГ». Группа компаний «Фарбен» в Германии и США затем переросла в неотъемлемую часть формирования и функционирования нацистского госаппарата, вермахта и СС.

«ИГ Фарбен» представляет исключительный интерес в процессе формирования нацистского государства, т. к. руководители «Фарбен» материально помогли Гитлеру и нацистскому режиму в продвижении к власти в 1933 г. Имеются фотографические свидетельства, что «ИГ Фарбен» внесла 400 000 рейхсмарок в гитлеровский политический «фонд для подкупа должностных лиц». Это был секретный фонд, который финансово обеспечил захват нацистами власти в марте 1933 г. Многими годами ранее – в 1925 г. – «Фарбен» получила от Уолл-стрит средства для объединения в картель и наращивания производства в Германии и $30 млн для создания «Американ ИГ» в 1929 г., а руководители с Уолл-стрит входили в правление компании. Следует отметить, что эти финансовые средства были привлечены, и эти директора были назначены много раньше, чем Гитлер продвинулся как немецкий диктатор.

Экономическая мощь «ИГ Фарбен»

Квалифицированные эксперты утверждают, что Германия не пришла бы к войне в 1939 г. без «ИГ Фарбен». В период между 1927 г. и началом Второй мировой войны «ИГ Фарбен» вырос вдвое, расширение стало возможным во многом благодаря технической поддержке Америки и американским облигационным займам, таким как заем в $30 млн, выданный банком «Нэшнл Сити Банк». К 1939 г. картель «ИГ» достиг участия и доли в управлении примерно 380 других немецких фирм и более 500 иностранных. Империя «Фарбен» владела собственными угольными шахтами, электростанциями, металлургическими подразделениями, банками, научно-исследовательскими подразделениями и многочисленными торгово-коммерческими предприятиями. Существовало более 2 000 картельных соглашений между «ИГ» и иностранными фирмами, включая «Стандарт Ойл оф Нью-Джерси», «Дюпон», «Алкоа», «Дау Кемикал» и другие компании США. Полностью история «ИГ Фарбен» и информация о его глобальной международной деятельности до Второй мировой войны никогда не станет известна, так как ключевые данные и документы были уничтожены в 1945 г. в преддверии победы союзников. Однако в результате одного послевоенного расследования Военным министерством США было заключено:

Без колоссальных производственных мощностей «ИГ», без его интенсивных исследований и обширных международных связей ведение войны Германией было бы немыслимым и невозможным; «Фарбен» не только направлял усилия на вооружение Германии, но и концентрировался на ослаблении ее предполагаемых противников, и эта двойная попытка расширить промышленный потенциал Германии для войны и ограничить возможности всего остального мира была задумана и исполнялась не как «обычная финансово-хозяйственная деятельность». Существуют неоспоримые доказательства того, что должностные лица «ИГ Фарбен» заранее были полностью осведомлены о планах Германии завоевать мир и о каждом отдельном предпринятом позже шаге агрессии…^[20]

Директорами компаний «Фарбен» (то есть «должностными лицами «ИГ Фарбен», упомянутыми в расследовании) были не только немцы, но также и выдающиеся американские финансисты. В данном докладе Военного министерства США 1945 г. указано, что Гитлером перед «ИГ» в довоенный период была поставлена задача сделать Германию экономически независимой в производстве каучука, бензина, смазочных материалов, магния, химических волокон, дубильных веществ, жиров и взрывчатых веществ. Чтобы выполнить это ответственное задание, картель «ИГ» потратил огромные суммы на технологии добывания этих материалов военного назначения из местных сырьевых ресурсов Германии, – в том числе из богатых запасов угля. Если те или иные технологии невозможно было применять в Германии, материалы приобретались из-за границы по картельным договорам. Например, процесс получения изооктана, важного элемента для авиационного топлива, осуществлялся в США,

…фактически, полностью американцами и стал детально известен нам, в т. ч. на отдельных его стадиях, посредством наших с ними соглашений [со «Стандарт Ойл оф Нью-Джерси»], и активно используется нами в широких масштабах^[21].

Процесс производства тетраэтилового свинца, важного компонента авиационного топлива, осуществлялся для «ИГ Фарбен» в США и в 1939 г. «Стандарт Ойл оф Нью-Джерси» продала компании «ИГ» высококачественного авиационного топлива на $20 млн. Даже до того, как Германия стала производить тетраэтилсвинец посредством технологического процесса в Америке, она могла «занять» 500 тонн данной продукции в «Этил Корпорэйшн». Этот заем крайне необходимого тетраэтилсвинца не был возвращен, и «ИГ» потерял гарантийное обеспечение в $1 млн. В дальнейшем «ИГ» приобрел большой запас магния у «Дау Кемикал» для зажигательных бомб и создавал запасы взрывчатых веществ, химических стабилизаторов, фосфора и цианидов, поступавших из-за границы.

В 1939 г. из 43 основных видов продукции, производимой «ИГ», 28 имели «первоочередную важность» для немецких вооруженных сил. Реальный контроль «Фарбен» над немецкой военной экономикой, полученный в 1920—30-е гг. с помощью Уолл-стрит, можно оценить, исследовав процентное соотношение немецких материалов военного назначения, произведенных заводами этого картеля в 1945 г. В то время «Фарбен» производил 100 % германского синтетического каучука, 95 % токсичного газа (включая «Циклон Б», использовавшийся в концентрационных лагерях), 90 % пластмасс, 88 % магния, 84 % взрывчатых веществ, 70 % пороха, 46 % высокооктанового (авиационного) топлива, и 33 % синтетического бензина.^[22] (См. Таблицу 2–1).

Таблица 2–1: Зависимость вермахта от продукции ИГ Фарбен (1943 г.)

Д-р фон Шницлер, член Правления (Aufsichsrat) «ИГ Фарбен», сделал в 1943 г. следующее заявление по этому поводу:

Не будет преувеличением сказать, что без работы, выполненной немецкой химической индустрией в соответствии с Четырехлетним планом, ведение современной войны было бы немыслимо^[23].

К сожалению, когда мы исследуем источники получения технологий производства наиболее важных из этих материалов военного назначения, – не говоря уже о финансовой поддержке Гитлера, – мы находим связь с американской промышленностью и американскими бизнесменами. «Фарбен» имела множество договоренностей с американскими фирмами, включая картельные соглашения о сбыте, патентные договоры и обмен технологиями, примером которого является упомянутая выше передача этиловой технологии «Стандарт Ойл». Эти договоренности компания «ИГ» использовала для продвижения нацистской политики за границу, сбора стратегической информации и укрепления всемирного химического картеля.

Одним из наиболее ужасающих аспектов работы картеля «ИГ Фарбен» было изобретение, производство и распространение газа «Циклон Б», используемого в нацистских концентрационных лагерях. «Циклон Б» был чистой синильной кислотой, смертельным ядом, произведенным в подразделении «ИГ Фарбен» в г. Леверкузен и продаваемым из офиса продаж «Байера» через фирму «ДЕГЕШ», независимого держателя лицензии на его монопольное производство. Продажи «Циклона Б» составляли почти три четверти бизнеса «ДЕГЕШ»; компанией «ИГ Фарбен» было произведено и продано газа достаточно, чтобы убить 200 миллионов людей. Доклад комитета Килгора 1942 г. проясняет, что директора «ИГ Фарбен» точно знали о нацистских концентрационных лагерях и использовании химикатов «ИГ». Эта изначальная осведомленность приобретает особое значение при дальнейшем рассмотрении роли американских директоров в американском филиале «ИГ». На допросе 1945 года директор «ИГ Фарбен» фон Шницлер дал следующие показания:

Вопрос: Что вы сделали, когда они сказали вам, что химикаты «ИГ» использовались (дословно в оригинале!) для умерщвления, убийства людей, содержащихся в концентрационных лагерях?

Ответ Шницлера: Я был в ужасе.

Вопрос: Вы что-нибудь с этим сделали?

Ответ: Я оставил это при себе, потому что это было слишком ужасно… Я спросил Мюллера-Кунради: знаете ли вы, Амброс и другие директора в Освенциме о том, что газы и химикаты применяются для убийства людей?

Вопрос: Что же он сказал?

Ответ: Да, это известно всем директорам «ИГ» в Освенциме.^[24]

Не было никакой попытки «ИГ Фарбен» остановить производство газов: «потому что это было слишком ужасно» довольно неэффективный способ для фон Шницлера выразить какое-либо беспокойство о человеческой жизни.

Берлинское бюро «N.W. 7» компании «ИГ Фарбен» было ключевым нацистским зарубежным шпионским центром. Директором бюро был Макс Илгнер, племянник президента «ИГ Фарбен» Германа Шмитца. Макс Илгнер и Герман Шмитц были членами правления «Американ ИГ» с содиректорами Генри Фордом из «Форд Мотор Компани», Полом Варбургом из «Бэнк оф Манхэттен» и Чарльзом Э. Митчелом из Федерального Резервного Банка Нью-Йорка.

Во время внезапно разразившейся в 1939 г. войны сотрудники VOWI были назначены в вермахт, но фактически продолжали выполнять ту же самую работу, как и тогда, когда работали номинально на «ИГ Фарбен». Одним из выдающихся сотрудников разведки «Фарбен» в «N.W. 7» был принц Бернард Нидерландский, который присоединился к «Фарбен» в начале 1930-х гг. после 18 месяцев службы в черной униформе СС^[25].

Американским отделением разведывательной агентуры VOWI была «Хемнико» (Chemnyco, Inc). Согласно данным Военного министерства:

Используя обычные деловые контакты, «Хемнико» могла передавать Германии огромные объемы данных – от фотографий и копий чертежей до подробных описаний целых промышленных предприятий^[26].

Вице-президентом «Хемнико» в Нью-Йорке был Рудольф Илгнер, американский гражданин и брат директора «Американ ИГ Фарбен» Макса Илгнера. Одним словом, Фарбен управлял VOWI, нацистской международной разведывательной операцией, перед Второй мировой войной, и операция VOWI была связана с известными лицами из штата Уолл-стрит через «Американ ИГ» и «Хемнико».

Военное министерство США также обвинило «ИГ Фарбен» и ее американских партнеров в осуществлении руководства нацистскими психологическими и экономическими военными программами посредством распространения пропаганды через агентов «Фарбен» за границей и в обеспечении иностранной валюты для этой нацистской пропаганды. Картельные соглашения «Фарбен» обеспечивали нацистскую экономическую блокаду – ярким примером этого является добровольное ограничение «Стандарт Ойл оф Нью-Джерси» на разработки в области производства синтетического каучука по приказу «ИГ Фарбен». В докладе Военного министерства указано:

Вкратце история такова, что своим намерением поддерживать абсолютную монополию на разработки в области производства синтетического каучука в США «Стандарт Ойл» полностью достигала цели «ИГ» препятствовать его производству в Соединенных Штатах, отговаривая американские каучуковые компании от проведения независимых исследований в развитии технологии производства синтетического каучука.^[27]

В 1945 г. д-р Оскар Лоер, заместитель начальника Технического комитета «ИГ» (IG TEA Buro), подтвердил, что «ИГ Фарбен» и «Стандарт Ойл оф Нью-Джерси» действовали по «заранее составленному плану», чтобы подавить развитие синтетической каучуковой промышленности в США для обеспечения преимущества немецкого вермахта и в ущерб США во Второй мировой войне.

Свидетельские показания д-ра Лоера были следующего содержания (частично):

Вопрос: Правда ли, что в то время как всячески сдерживалось разглашение технологии изготовления буны [синтетического каучука] для американских каучуковых компаний, «Хемнико» и «Джаско» держали «ИГ» в курсе развития разработок США в области синтетического каучука?

Ответ: Да.

Вопрос: Таким образом, что «ИГ» постоянно была осведомлена о состоянии развития этой индустрии в США?

Ответ: Да.

Вопрос: Вы присутствовали на Гаагской деловой встрече в 1939 г., когда туда прибыл м-р Говард [вице-президент «Стандарт Ойл»]?

Ответ: Нет.

Вопрос: Кто присутствовал?

Ответ: М-р Рингер в сопровождении д-ра Брауна из Людвигсхафена.

Вопрос: Они рассказывали вам о переговорах?

Ответ: Да, в их части, касающейся буны.

Вопрос: Правда ли, что м-р Говард сказал представителям «ИГ» на этой встрече, что события в США достигли такой стадии, что для него нет возможности дольше скрывать информацию в отношении технологии производства буны от американских компаний?

Ответ: М-р Рингер сообщил об этом.

Вопрос: Правда ли, что на той встрече впервые м-р Говард сказал «ИГ», что американским каучуковым компаниям, возможно, придется сообщить о новых технологиях и что он гарантировал «ИГ», что «Стандарт Ойл» в этом случае будет контролировать синтетическую каучуковую промышленность в США? Это верно?

Ответ: Да, это верно. Это то, что я узнал от м-ра Рингера.

Вопрос: Таким образом, во всех этих мероприятиях, с начала развития промышленности синтетического каучука, подавление ее развития в США было частью задуманного плана между «ИГ» с одной стороны и м-ром Говардом в «Стандарт Ойл» с другой?

Ответ: Этот вывод можно сделать из предыдущих фактов^[28].

«ИГ Фарбен» был крупнейшим источником получения иностранной валюты в довоенной Германии, и эта иностранная валюта позволила Германии приобрести стратегическое сырье, военную технику и технологии и финансировать свои зарубежные программы шпионажа, пропаганды и различные военные и политические мероприятия, предшествующие Второй мировой войне. Действуя от имени нацистского государства, «Фарбен» расширял собственные границы до мирового масштаба, поддерживая тесные связи с нацистским режимом и вермахтом. Отделение связи, Vermittlungsstelle W (нем. – «узел связи». – Прим. перев.), было основано, чтобы обеспечивать общение между «ИГ Фарбен» и немецким Министерством войны:

Цель этого общения – создание четкой системы военного снаряжения «ИГ», которая без труда могла бы быть внедрена в существующую организацию работы «ИГ», в том числе на отдельных заводах. В случае войны «ИГ» будет рассмотрен властями, обеспокоенными вопросом вооружения, как один крупный завод, который, что касается задачи вооружения, насколько это возможно с технической точки зрения, будет управляться из офиса Министерства экономики без какого-либо организационного влияния извне (принцип работы в этом направлении был согласован с Министерством войны «Wehrwirtschaftsant»), посредством этого отдела связи. В сферу деятельности Vermittlungsstelle W входит, помимо организационного устройства и долгосрочного планирования, непрерывное сотрудничество относительно вооружения и технических вопросов с властями Рейха и с заводами «ИГ».^[29]

К сожалению, папки с данными по работе офисов Vermittlungsstelle были уничтожены перед окончанием войны, хотя из других источников известно, что с 1943 г. между «ИГ» и вермахтом развивалась сложная система сделок. В 1934 г. «ИГ Фарбен» начала военную мобилизацию и каждый завод «ИГ» готовил планы военного производства и представлял эти планы к утверждению в Военном министерстве и Министерстве экономики. К 1935—36 гг. на заводах «ИГ Фарбен» проводились военные игры и отрабатывались военные технические процедуры.^[30] Эти военные игры были описаны доктором Штрассом, главой секретариата Технического комитета «ИГ»:

Это правда, что с 1934 или 1935, вскоре после учреждения Vermittlungsstelle W, на заводах стали устраивать теоретические военные игры, чтобы исследовать, как скажется эффект бомбардировки на тех или иных предприятиях. Особенно внимательно изучалось, что произойдет, если 100– или 500-килограммовые бомбы упадут на определенный завод, и что будет в результате. Также верно, что для этого использовалось слово Kriegsspiele (военные игры. – Прим. перев.).

Kriegsspiele подготавливались м-ром Риттером и д-ром Экеллом, позднее частично д-ром фон Брюнингом, согласно личному распоряжению и по собственной инициативе доктора Крауха, или по приказу Военно-воздушных сил, – это мне неизвестно. Задачи частично ставил отдел Vermittlungsstelle W и частично офицеры Военно-воздушных сил. Множество офицеров всех служб вермахта (Военно-морского флота, Военно-воздушных сил и армии) участвовали в этих Kriegsspiele.

Места, которые якобы пострадали от бомб, были отмечены на карте завода так, что можно было установить, какие части завода повреждены, например: газовый счетчик или важный трубопровод. Как только операция заканчивалась, руководство завода выявляло повреждения и сообщало, какая часть предприятия должна была прекратить работу; далее они сообщали, сколько времени потребуется, чтобы устранить повреждения. На следующем собрании описывались последствия Kriegsspiele и устанавливалось, что, например, в случае Лойны [завода в Лойне] повреждения были бы значительны; было выяснено, что особенно реконструкция трубопроводов потребовала бы значительных затрат.^[31]

Следовательно, в течение 1930-х гг. «ИГ Фарбен» больше чем просто выполнял приказы нацистского режима. «Фарбен» был инициатором и исполнителем нацистских планов относительно мирового завоевания. «Фарбен» действовал как научно-исследовательская и разведывательная служба для немецкой армии и добровольно выполнял проекты вермахта. Фактически армии только изредка приходилось обращаться к «Фарбен»; считается, что около 40–50 процентов проектов «Фарбен» для армии были инициированы самим картелем. Доктор фон Шницлер заключает:

Следовательно, действуя таким образом, «ИГ» взял на себя большую ответственность и оказал существенную помощь в области химии и решающую помощь внешней политике Гитлера, которая привела к войне и крушению Германии. Таким образом, я должен заключить, что «ИГ» в значительной мере ответствен за политику Гитлера.

Улучшение общественной репутации «ИГ Фарбен»

Эта неприглядная картина довоенной подготовки к войне была известна за границей и должна была быть представлена в положительном свете – или завуалирована – для американской общественности, чтобы облегчить привлечение финансов с Уолл-стрит и техническую помощь от имени «ИГ Фарбен» в Соединенных Штатах. Для работы по улучшению общественного мнения касательно сотрудничества «ИГ Фарбен» с Америкой была выбрана известная нью-йоркская фирма по связям с общественностью. Самой известной фирмой связей с общественностью в конце 1920-х и в 1930-х гг. была нью-йоркская «Айви Ли и Ти Джей Росс» (Ivy Lee & T.J. Ross). Айви Ли ранее предпринимал пиар-кампанию для улучшения репутации имени Рокфеллера среди американской общественности. Фирма также выпустила льстивую книгу под названием «СССР», осуществляя ту же самую задачу очистки репутации для Советского Союза – даже несмотря на то, что советские трудовые лагеря еще активно действовали в конце 20-х – начале 30-х гг.

С 1929 г. Айви Ли стал консультантом по вопросам связи с общественностью компании «ИГ Фарбен» в США. В 1934 г. Айви Ли дал показания перед Комиссией по расследованию антиамериканской деятельности о его работе на «Фарбен»^[32].

Ли показал, что «ИГ Фарбен» был аффилирован с фирмой «Америкэн Фарбен» и холдинговой компанией «Америкэн ИГ», чьими директорами были такие люди, как Уолтер Тигл, Эдсел Форд, один из должностных лиц «Сити Банка»… Ли объяснил, что ему платили $25 000 в год по контракту, заключенному с Максом Илгнером из «ИГ Фарбен». Его работа состояла в том, чтобы противостоять критике, направленной на «ИГ Фарбен», в пределах Соединенных Штатов. Совет, данный Айви Ли компании «Фарбен» по этой проблеме, был достаточно приемлемым:

Во-первых, я сказал им, что они никогда в жизни не смогут примирить американский народ с их отношением к евреям, что это было просто чуждо американскому менталитету и никогда не могло быть оправдано американским общественным мнением, и бесполезно было пытаться.

Во-вторых, любой шаг, имевший хотя бы оттенок нацистской пропаганды в этой стране, был бы ошибочным шагом, который не следовало предпринимать. Наши люди расценивают это как вмешательство в дела Америки, и это был плохой бизнес.^[33]

Первоначальный платеж Айви Ли в размере $4,500 в соответствии с этим контрактом был осуществлен Германом Шмитцем, председателем правления «ИГ Фарбен» в Германии. Он был внесен на счет в «Нью-Йорк Траст Компани» под именем «ИГ Кемик» (или «Швейцарский ИГ» («Swiss I.G.»), как назвал его Айви Ли). Однако второй и основной платеж в $14,450 был осуществлен Уильямом фон Ратом из «Америкэн ИГ» и также положен Айви Ли на счет в «Нью-йорк Траст Компани» с зачислением на свой личный счет. (Счет компании был в «Чейз Банке»). Этот пункт об источнике денежных средств важен, когда мы рассматриваем личность директоров «Американ ИГ», так как оплата со стороны «Американ ИГ» означала, что большая часть фондов нацистской пропаганды не имела немецкого происхождения. Это был американский капитал, заработанный в США и контролируемый американскими директорами, и тем не менее он использовался для нацистской пропаганды в Соединенных Штатах.

Другими словами, большинство денежных средств на цели пропаганды нацизма, полученные Айви Ли, поступали не из Германии.

Цель, на которую были пущены эти американские средства, были выявлены на допросе в Комиссии по расследованию антиамериканской деятельности:

М-р ДИКШТЕЙН. Как я понимаю вас, вы показали, что вообще не получали никаких средств для пропаганды и что вы не имели ничего общего с пропагандой в этой стране?

М-р Ли. Я не заявлял, что я ничего не получал, м-р Дикштейн.

М-р ДИКШТЕЙН. Тогда я исключу эту часть вопроса.

М-р Ли. Я заявил, что я никогда ничего не распространял.

М-р ДИКШТЕЙН. Вы или ваша фирма когда-либо получали какую-либо литературу пропагандистского характера от Германии?

М-р Ли. Да, сэр.

М-р ДИКШТЕЙН. И когда это было?

М-р Ли. Да, мы получали – это вопрос того, что именно вы называете пропагандой. Мы получили огромное количество литературы.

М-р ДИКШТЕЙН. Вы не знали, что это была за литература и какого она была содержания?

М-р Ли. Мы получали книги и брошюры, и газетные вырезки, и документы – столько, что хватило бы на веки вечные.

М-р ДИКШТЕЙН. Я полагаю, кто-то в вашем офисе просмотрел их и увидел, каковы они были?

М-р Ли. Да, сэр.

М-р ДИКШТЕЙН. И тогда, после того как вы узнали, о чем они были, я полагаю, вы сохранили их копии?

М-р Ли. В некоторых случаях – да, а в некоторых – нет. Очень многие из них, конечно, были на немецком языке, и мой сын высказал мне свое мнение. Он сказал, что они были интересными и примечательными, и те книги я перевел или сделал из них выдержки.^[34]

В конце концов Айви Ли нанял Бернэма Картера, чтобы изучить новые американские бумажные отчеты о Германии и подготовить подходящие пронацистские ответы. Следует отметить, что эта немецкая литература не была литературой «Фарбен», это была официальная литература Гитлера:

М-р ДИКШТЕЙН. Другими словами, вы получаете этот материал, который имеет отношение к сегодняшней ситуации в Германии, вы исследуете его и вы даете им советы. Это не имеет никакого отношения к немецкому правительству, хотя этот материал, эта литература является официальной литературой гитлеровского режима. Это верно, не так ли?

М-р Ли. Ну, значительная часть литературы не была официальной.

М-р ДИКШТЕЙН. Это не была литература «ИГ», не так ли?

М-р Ли. Нет, «ИГ» присылал ее мне.

М-р ДИКШТЕЙН. Вы можете показать нам хоть один клочок бумаги, поступивший сюда, который имеет какое-либо отношение к «ИГ»?

М-р Ли. О, да. Они выпускают много литературы. Но я не хочу утверждать голословно. Безусловно, по их распоряжению я получил огромное количество материала, который поступил из официальных и неофициальных источников.

М-р ДИКШТЕЙН. Точно. Другими словами, материалы, которые были присланы сюда из «ИГ», были предназначены для распространения – мы бы назвали это пропагандой со стороны немецкого правительства. Но различие, которое вы делаете в своем заявлении, как я его понимаю, в том, что немецкое правительство не посылало их вам напрямую и что их послал вам «ИГ».

М-р Ли. Верно.

М-р ДИКШТЕЙН. И это не имело никакого отношения к их деловым связям, которые сейчас имеют место.

М-р Ли. Правильно.

Американский «ИГ Фарбен»

Кем были выдающиеся финансисты истеблишмента Уолл-стрит, которые направляли деятельность «Американ ИГ», филиала «ИГ Фарбен», направленную на продвижение нацистской пропаганды?

Среди американских директоров «ИГ Фарбен» были некоторые наиболее выдающиеся сотрудники Уолл-стрит. Немецкие интересы повторно распространились в Соединенные Штаты после Первой мировой войны и успешно преодолели барьеры, созданные, чтобы не допустить «ИГ» на американский рынок. Ни конфискация немецких патентов, ни учреждение Химического фонда, ни высокие тарифные барьеры не были существенной проблемой.

К 1925 г. была основана «Дженерал дайстаф корпорейшн» (General Dyestuff Corporation) как эксклюзивный агент по продаже продукции, произведенной «Гасселли дайстафф» (Gasselli Dyestuff) (переименована в «Дженерал аинилайн уоркс» (General Aniline Works, Inc.) в 1929 г.) и импортированной из Германии. Уставной фонд «Дженерал анилайн уоркс» был переведен в 1929 г. в «Американ ИГ кемикал Корпорэйшн» (American I.G. Chemical Corporation) и позже, в 1939 г., в «Дженерал анилайн энд филм Корпорэйшн» (General Aniline & Film Corporation), в которую объединились «Американ ИГ» и «Дженерал анилайн уоркс». «Американ ИГ» и ее преемник «Дженерал анилайн энд филм» являются компаниями, через которые осуществлялся контроль предприятий «ИГ» в США. Участие «Американ ИГ» в уставном капитале составляло 3,000,000 обыкновенных акций класса А и 3,000,000 обыкновенных акций класса Б. Взамен пакета акций «Дженерал анилайн уоркс» и «Агфа-Анско Корпорэйшн» (Agfa-Ansco Corporation) «ИГ Фарбен» в Германии получил все акции класса B и 400,000 акций класса А. Конвертируемые облигации на тридцать миллионов долларов были проданы американскому населению, а основная сумма долга и проценты были гарантированы немецким «ИГ Фарбен», который получил опцион на закупку еще 1,000,000 акций класса А.

Таблица 2–2: Директора «Американ ИГ» в 1930 г.

Источник: Руководство Moody’s по инвестициям; 1930, с. 2149.

Примечание: Уолтер Дуйсберг (США), У. Гриф (США) и Адольф Куттрофф (США) также были директорами «Американ ИГ» в этот период.

Управление «Американ ИГ» (позже «Дженерал Анилайн») осуществлялось преимущественно «ИГ» и бывшими должностными лицами «ИГ». (См. таблицу далее) Герман Шмитц выступал в качестве президента с 1929 по 1936 гг., за ним до 1941 г. последовал его брат Дитрих А. Шмитц, принявший американское гражданство. Герман Шмитц, который был также директором Банка международных расчетов, «вершиной» международной системы финансового контроля, оставался председателем совета директоров с 1936 до 1939 года.

Первоначальный совет директоров включал девять участников, которые в то время (или ранее) входили в правление «ИГ Фарбен» в Германии (Герман Шмитц, Карл Бош, Макс Илгнер, Фриц тер Меер и Уилфред Гриф) или были ранее наняты в качестве сотрудников «ИГ Фарбен» в Германии (Уолтер Дуйсберг, Адольф Каттрофф, У. Г. фон Рат, Герман А. Метц). Герман А. Метц был американским гражданином, верным демократом в политике и бывшим финансовым инспектором Нью-Йорка. Десятый, У. Уэйс, работал на «ИГ» по контракту.

Директора «Американ ИГ» были не только выдающимися личностями на Уолл-стрит и в американской промышленности, но и, что особенно важно, были привлечены из нескольких весьма влиятельных организаций.

Остальные четыре участника совета директоров «Американ ИГ» были выдающимися гражданами Америки и членами финансовой элиты Уолл-стрит: C. Е. Митчел, председатель «Нэшнл Сити Банка» и Федерального резервного банка Нью-Йорка, Эдсел Б. Форд, президент «Форд мотор компании», У. Тигл, другой директор «Стандарт Ойл оф Нью-Джерси», и Пол Варбург, первый член правления Федерального резервного банка Нью-Йорка и председатель правления компании «Бэнк оф Манхэттен».

Между 1929 и 1939 гг. в составе совета директоров «Американ ИГ» происходили изменения. Количество директоров время от времени варьировалось, хотя большинство всегда либо работали в «ИГ» или имели там связи, и в правление всегда входило не менее четырех американских директоров. В 1939 г., вероятно, в предвидении Второй мировой войны, – были приложены усилия, чтобы дать правлению более американский характер, но, несмотря на отставку Германа Шмитца, Карла Боша и Уолтера Дуйсберга и назначение семи новых директоров, эти семь участников опять же принадлежали группе «ИГ». Это доминирование «ИГ» усилилось в 1940 и 1941 гг., поскольку американские директора, в том числе Эдсел Форд, поняли политическую «нездоровость» «ИГ» и оставили должность.

Из данных фактов можно сделать несколько основных наблюдений. Во-первых, в совете директоров «Американ ИГ» было три директора из Федерального резервного банка Нью-Йорка, самого влиятельного из множества Федеральных резервных банков. «Американ ИГ» также имела общих директоров с компаниями «Стандарт Ойл оф Нью-Джерси», «Форд мотор компани», «Бэнк оф Манхэттен» (позже стал «Чейз Манхэттен») и «АЭГ» (немецкая «Дженерал Электрик»). Во-вторых, три члена совета директоров этой «Американ ИГ» были признаны виновными на Нюрнбергском процессе по военным преступлениям. Это были немецкие, не американские, участники. Среди этих немцев был Макс Илгнер, директор отдела службы «ИГ Фарбен» NW-7 в Берлине, то есть нацистской довоенной разведывательной службы. Если директора корпорации коллективно ответственны за действия корпорации, то американские директора должны были быть также преданы суду в Нюрнберге вместе с немецкими директорами – при условии, что целью судебного процесса было определить виновников в развязывании войны. Но, конечно, если намерение суда состояло в том, чтобы отвлечь внимание от участия США в приходе Гитлера к власти, они очень хорошо преуспели в достижении этой цели.

Глава 3. «Дженерал Электрик» финансирует Гитлера

Среди ранних фашистских мероприятий Рузвельта был закон о восстановлении национальной промышленности (NIRA) от 16 июня 1933 г. Происхождение этого проекта стоит повторить. Эти идеи были сначала предложены Джерардом Суопом из «Дженерал электрик компани»… после этого они были приняты Торговой палатой Соединенных Штатов…

Герберт Гувер. Мемуары Герберта Гувера: Великая Депрессия, 1929–1941 гг. – Нью-Йорк: Macmillan Company, 1952 г. – С. 420.

Международный гигант «Дженерал Электрик» играет беспрецедентную роль в истории двадцатого века. «Дженерал Электрик компани» электрифицировала Советский Союз в 1920-х и 1930-х годах и привела в жизнь призыв Ленина к электрификации всей страны.^[35] План, созданный бывшим президентом «Дженерал Электрик» Джерардом Суопом, стал Новым курсом Франклина Д. Рузвельта, план, который осуждал бывший президент Герберт Гувер и который описан в книге «Уолл-стрит и Франклин Рузвельт» (Wall Street and FDR).^[36] Между Суопом и Юнгом из «Дженерал Электрик компани» и семьей Рузвельта существовали длительные, тесные взаимоотношения, так же, как и между «Дженерал Электрик» и Советским Союзом. В 1936 г. сенатор от штата Миссури Джеймс А. Рид, ранее сторонник Рузвельта, узнал о предательстве Рузвельтом либеральных идей и раскритиковал программу Нового курса Рузвельта как «тираническую» меру, «ведущую» к деспотизму, преследуемую ее инициаторами под коммунистический вопль о «Социальной справедливости». Сенатор Рид далее высказал обвинение в зале Сената, сводящееся к тому, что Франклин Д. Рузвельт был «наемным работником экономических роялистов» с Уолл-стрит и что семья Рузвельта «является одним из крупнейших акционеров в «Дженерал электрик компании». ^[37]

По мере того как мы исследуем закулисную немецкую межвоенную историю и историю Гитлера и нацизма, мы находим, что и Оуэн Д. Юнг, и Джерард Суоп из «Дженерал Электрик» связаны с возвышением гитлеризма и подавлением немецкой демократии. То, что директора «Дженерал Электрик» присутствуют в каждой из этих трех отдельных исторических категорий – развитие Советского Союза, разработка Нового курса Рузвельта и возвышение гитлеризма – позволяет предположить, как объекты большого бизнеса остро заинтересованы в национализации мира ради достижения своих собственных целей и задач, а не для поддержания справедливого рынка в свободном обществе.^[38] «Дженерал Электрик» щедро обогатилась за счет большевизма, социализма Нового курса Рузвельта и, как мы увидим ниже, национал-социализма в гитлеровской Германии.

«Дженерал Электрик» в Веймаре, Германия

Вальтер Ратенау был, до его убийства в 1922 г., исполнительным директором «Всеобщей Электрической Компании» (Allgemeine Elekrizitats Gesellschaft), или немецкой «Дженерал Электрик», и как Оуэн Юнг и Джерард Суоп, его коллеги в США, он был ярким защитником корпоративного социализма. Вальтер Ратенау высказывался публично против конкуренции и свободного предпринимательства. Почему? Потому что и Ратенау, и Суоп хотели защиты и сотрудничества со стороны государства ради достижения собственных целей и выгоды для их организаций. (Но, конечно, не для чьих-либо еще целей и выгод). Ратенау выразил их призыв к Новой политической экономике так:

Новая экономика, как мы видели, будет не экономикой государства или правительства, а частной экономикой, передавшей обществу возможность принимать решения, которая, конечно, потребует, государственного сотрудничества для органичной консолидации, чтобы преодолеть внутренние трения, увеличить производство и обеспечить его устойчивость^[39].

Если «распутать» высокопарную прозу Ратенау, это означает, что власть государства должна была сделать доступной приватизацию частных фирм в их собственных корпоративных целях, что всемизвестно как национал-социализм. Ратенау высказывался публично против конкуренции и свободного предпринимательства.^[40]

Не для собственного благосостояния этих фирм, насколько оно может быть определено, но для благосостояния тех, кто испытывал недостаток в политическом влиянии государственного аппарата.

Оуэн Д. Юнг из «Дженерал Электрик» был одним из трех американских делегатов на встрече по созданию плана Дауэса в 1923 г., который установил программу немецких репараций. И в планах Дауэса и Юнга мы видим, как некоторые частные фирмы могли извлечь выгоду из власти государства.

Единственные крупнейшие займы Германии на Уолл-стрит в течение 1920-х гг. были репарационными займами; в конечном счете именно американский инвестор выплатил немецкие репарации.

Объединение немецкой электротехнической промышленности в картель «АЭГ» (наряду со сталелитейной и химической отраслями промышленности, рассмотренными в первой и второй главах) стало возможным благодаря этим кредитам Уолл-стрит:

В 1928 г. на собраниях по репарационному плану Юнга мы видим президента «Дженерал Электрик» Оуэна Д. Юнга в кресле главы делегации США, назначенного правительством США, чтобы, используя власть и престиж правительства, решать международные финансовые вопросы, увеличивая прибыль Уолл-стрит и «Дженерал Электрик». В 1930 г. Оуэн Д. Юнг, в честь которого назвали план немецких репараций, стал председателем правления «Дженерал Электрик Компани» в Нью-Йорке. Юнг был также председателем Исполнительного комитета Радиокорпорации Америки и директором двух компаний – немецкой «Дженерал Электрик» (A.E.G) и «Осрам» (Osram) в Германии. Юнг также был членом правления крупнейших американских корпораций, включая «Дженерал Моторс», Эн-би-си (NBC – Национальная широковещательная компания) и киностудии RKO; он был членом Совета национальной промышленной конференции, директором Международной торговой палаты и заместителем председателя правления Федерального резервного банка Нью-Йорка.

Джерард Суоп был президентом и директором «Дженерал Электрик Компани», а также французских и немецких дочерних компаний, включая «АЭГ» и «Осрам» в Германии. Суоп был также директором RCA (Радиокорпорации Америки), Эн-би-си и «Нэшнл сити банк оф Нью-Йорк». Через других директоров международной «Дженерал Электрик» в этот период осуществляется контроль Морганом над компанией, и Юнг, и Суоп были известны всем как представители Моргана в правлении «Дженерал Электрик», которое включало также Томаса Кокрана, другого партнера компании «Джей Пи Морган». Директор «Дженерал Электрик» Кларк Хэйнс Майнор был президентом международной «Дженерал Электрик» в 1920-е годы. Другим директором был Виктор М. Каттер из «Первого Национального банка Бостона», в том числе участвовавший в «банановых революциях» в Центральной Америке.

В конце 1920-х гг. Юнг, Суоп и Майнор из Международной «Дженерал электрик» перешли в немецкую электротехническую промышленность и добились если, по некоторым сообщениям, не контроля, то, по крайней мере, существенного влияния во внутренних делах и «АЭГ», и «Осрам». В июле 1929 г. было достигнуто соглашение между «Дженерал электрик» и тремя немецкими фирмами – «АЭГ», «Сименс унд Хальске», и «Коппель унд компании», по которому между ними были разделены все акции «Осрам», производителя электрических ламп. «Дженерал электрик» выкупила 16 % акций «Осрам» и достигла совместного соглашения по международному контролю производства и продажи электрических ламп. Кларк Майнор и Джерард Суоп стали директорами «Осрам».^[41]

В июле 1929 г. был проявлен большой интерес к слухам, которые ходили в немецких финансовых кругах, о том, что «Дженерал Электрик» также покупала долю в «АЭГ», и в связи с этим между «АЭГ» и «Дженерал Электрик» велись переговоры.^[42] В августе было подтверждено, что для «Дженерал Электрик» должно было быть выпущено обыкновенных акций «АЭГ» на 14 миллионов марок. Эти акции, добавленные к акциям, купленным на открытом рынке, дали «Дженерал Электрик» 25-процентную долю в «АЭГ». Между этими двумя компаниями было подписано соглашение о более тесном сотрудничестве, обеспечивающее для немецкой компании технологии и патенты США. В новостях было подчеркнуто, что «АЭГ» не будет иметь доли в «Дженерал Электрик», но что в то же время «Дженерал Электрик» будет финансировать расширение «АЭГ» в Германии.^[43] Немецкая финансовая пресса также отметила, что в совете директоров «Дженерал Электрик» в Соединенных Штатах не было представителей «АЭГ», но в то же время в совете директоров «АЭГ» теперь было пять американцев. Газета Vossische Zeitung писала:

Американская электротехническая промышленность завоевала мир, и только несколько оставшихся сопротивляющихся компаний были в состоянии противостоять атаке…^[44]

К 1930 г. неизвестная немецкой финансовой прессе «Дженерал Электрик» так же получила фактическую монополию в советской электротехнической промышленности и должна была скоро проникнуть и в оставшиеся компании в Германии, особенно в «Сименс груп» (Siemens group). В январе 1930 г. три человека из «Дженерал Электрик» были избраны в правление «АЭГ» – Кларк Х. Майнор, Джерард Суоп и Э. Х. Болдуин – и «Международная Дженерал Электрик» (I.G.E). продолжила свои шаги по объединению мировой электротехнической промышленности в гигантский картель под контролем Уолл-стрит.

В феврале «Дженерал Электрик» сосредоточилась на оставшемся немецком электрическом гиганте, «Сименс унд Хальске», но даже будучи способной получить большое количество облигаций, выпущенных от имени немецкой фирмы нью-йоркским банком «Диллон Рид», «Дженерал Электрик» не смогла получить долю или назначить своих директоров в правление «Сименс». В то время как немецкая пресса признала даже этот ограниченный контроль «историческим случаем первого порядка в экономике и важным шагом на пути к будущему мировому электрическому трасту»^[45], «Сименс» сохранила свою независимость от «Дженерал Электрик» – и эта независимость важна для нашей истории. В газете «Нью-Йорк таймс» сообщалось:

Вся пресса подчеркивает тот факт, что «Сименс», в отличие от «АЭГ», сохраняет свою независимость для будущего и указывает, что ни одного представителя «Дженерал Электрик» не будет присутствовать в совете директоров «Сименс»^[46].

Нет никаких доказательств, что «Сименс», через «Сименс унд Хальске» или через «Сименс-Шукерт», напрямую участвовала в финансировании Гитлера. «Сименс» содействовала Гитлеру лишь незначительно и косвенно – посредством долевого участия в «Осрам», в то время как и «АЭГ», и «Осрам» напрямую существенным образом финансировали Гитлера через агента Nationale Treuhand («Национальная трастовая компания»). «Сименс» сохранила свою независимость в начале 1930-х, в то время как и «АЭГ», и «Осрам» были под контролем Америки и с американскими директорами. Нет никаких доказательств, что «Сименс», не имевшая американских директоров, финансировала Гитлера. С другой стороны, у нас есть неопровержимое документальное доказательство, что «Немецкая Дженерал Электрик» и «Осрам», обе с американскими директорами, финансировали Гитлера.

В последующие месяцы после предпринятой Уолл-стрит попытки завладеть «Сименс» обозначилась модель развивающегося международного траста электротехнической промышленности, пришел конец международной борьбе за патенты и доля «Дженерал Электрик» в «АЭГ» увеличилась почти до 30 процентов^[47].

Таким образом, в начале 1930-х, в то время как Гитлер готовился захватить диктаторскую власть в Германии, – спонсируемый некоторыми, но ни в коем случае не всеми немецкими и американскими промышленниками, – «Немецкой Дженерал Электрик» (A.E.G) владели «Международная Дженерал Электрик» (приблизительно 30 процентов), компания «Гезельшафт фюр Электриш Унтернмюнген» (Gesellschaft für Electrische Unternemungen) (25 процентов) и «Людвиг Лове» (Ludwig Loewe) (25 процентов). «Международная Дженерал Электрик» также имела долю приблизительно 16 и 2/3 процентов в «Осрам» и дополнительно косвенное влияние в «Осрам» посредством директоров из «АЭГ». В правлении «АЭГ». помимо четырех американских директоров (Юнг, Суоп, Майнор и Болдуин), мы находим также представителей компаний Pferdmenges Oppenheim & Co. (другой спонсор Гитлера) и Quandt, которая владела 75 процентами Accumlatoren-Fabrik, прямым крупным спонсором Гитлера. Другими словами, среди немецких членов правления «АЭГ» мы находим представителей нескольких немецких фирм, которые финансировали Гитлера в 1920-х и 1930-х гг.

«Дженерал Электрик» и финансирование Гитлера

Современный корпоративный социализм глубоко уходит корнями к управлению двумя аффилированными транснациональными корпорациями: «Дженерал Электрик Компани» в Соединенных Штатах и ее иностранными партнерами, включая «Немецкую Дженерал Электрик» («АЭГ»), и «ОСРАМ» в Германии. Мы отметили, что Джерард Суоп, второй президент и председатель «Дженерал Электрик», и Вальтер Ратенау из «АЭГ» поддерживали радикальные идеи контроля государства через интересы частного предпринимательства.

С 1915 г. «Международная Дженерал Электрик», расположенная на Бродвее, 120, в Нью-Йорке, действовала как активный инвестор на мировом рынке, занимаясь производством и продажей, управляя политикой «Дженерал Электрик Компани». «Международная Дженерал Электрик» имела доли в зарубежных компаниях-производителях, в том числе 25–30 процентов участия в «Немецкой Дженерал Электрик» («АЭГ») плюс активы в «Осрам ГмбХ Коммандитгессельшафт» (Osram G.m.b.H. Kommanditgesellschaft) в Берлине. Эти активы обеспечили четырем директорам «Международной Дженерал Электрик» в правлении «АЭГ», и другому директору в «Осрам» значительное влияние на внутреннюю политику этих немецких компаний. Значение этой собственности «Дженерал Электрик» состоит в том, что «АЭГ» и «Осрам» были крупными поставщиками денежных средств для Гитлера во время его прихода к власти в Германии в 1933 г. В квитанции банковского перевода, датированной 2 марта 1933 г. от «АЭГ» в Delbruck Schickler & Co. в Берлине, представлен запрос на перевод 60,000 рейхсмарок на счет в Nationale Treuhand («Национальная трастовая компания») для пользования Гитлером. «ИГ Фарбен» был самым важным из внутренних финансовых спонсоров Гитлера и (как уже было отмечено) контролировал «Американ ИГ». Более того, несколько директоров «АЭГ» входили также в правление «ИГ Фарбен»: Герман Бушер, председатель правления «АЭГ», а также директора «АЭГ» Юлиус Флехтейм и Вальтер фон Рат. «ИГ Фарбен» обеспечила 30 процентов капитала фонда Гитлера в Национальной трастовой компании в 1933 г.

Вальтер Фаренхорст из «АЭГ» был также членом правления компаний Phoenix AG, Thyssen AG и Demag AG – и все они были вкладчиками фонда Гитлера. Demag AG внесла 50,000 RM в фонд Гитлера, ее директор – скандально известный Фридрих Флик, ранний сторонник Гитлера, который был позже осужден на Нюрнбергском процессе, – входил в правление «АЭГ». Компания Accumulatoren Fabrik AG была также вкладчиком фонда Гитлера (25,000 RM), и двое из ее директоров – Август Пфеффер и Гюнтер Квандт – состояли в правлении «АЭГ». Квандт лично владел 75 процентами компании Accumulatoren Fabrik.

Два директора коммерческого предприятия «Осрам Гезельшафт», в котором «Международная Дженерал Электрик» имела 16 и 2/3 % прямого участия, также входили в правление «АЭГ»: Пол Мэмрот и Генрих Пферлс. «Осрам» внесла 40,000 RM непосредственно в фонд Гитлера. У концерна Отто Вольффа, «Ферайнигте Штальверке АГ», получателя существенных нью-йоркских займов в 1920-х гг., было три директора в правлении «АЭГ»: Отто Вольфф, Генри Нейтан и Джэйкоб Голдшмидт. Альфред Крупп фон Болен, единственный владелец компании «Крупп» и ранний сторонник Гитлера, был членом Aufsichsrat (правления) «АЭГ». Роберт Пфердменгес, член «Круга друзей Гиммлера», был также директором «АЭГ».

Другими словами, почти все немецкие директора «Немецкой Дженерал Электрик» оказывали финансовую поддержку Гитлеру и были связаны не только с «АЭГ», но и с другими компаниями, финансирующими Гитлера.

Вальтер Ратенау^[48] стал директором «АЭГ» в 1899 г. и к началу двадцатого века был директором более чем 100 корпораций. Ратенау был также автором «Плана Ратенау», который имеет заметное сходство с «Планом Суопа», то есть «Новым курсом» Рузвельта, но написанным Суопом, президентом «Дженерал Электрик». Другими словами, мы видим удивительное совпадение в том, что авторы планов Нового курса в США и Германии были также главными покровителями лиц, осуществлявших их реализацию: Гитлера в Германии и Рузвельта в США.

Суоп был председателем правления «Дженерал Электрик Компани» и «Международной Дженерал Электрик». В 1932 г. американские директора «АЭГ» были тесно связаны с американскими банковскими и политическими кругами следующим образом:

ДЖЕРАРД СУОП – Председатель правления «Международной Дженерал Электрик» и президент «Дженерал Электрик», директор «Нэшнл Сити Банк» (и других компаний), директор «АЭГ» и «Осрам» в Германии. Автор «Нового курса» Рузвельта и член многочисленных организаций Рузвельта.

ОУН Д. ЮНГ – Председатель правления «Дженерал Электрик» и заместитель председателя Федерального резервного банка Нью-Йорка. Вместе с Дж. П. Морганом автор Плана Юнга, сменившего План Дауэса в 1929 г. (см. главу 1).

КЛАРК Х. МАЙНОР – Президент и директор «Международной Дженерал Электрик», директор «Бритиш Томсон-Хьюстон», «Компании Хенерале ди Элетрисита» (Италия) и «Электрической компании акций и облигаций» (EBASCO) (Япония).

Одним словом, имеется весомое доказательство несомненной подлинности, показывающее, что «Немецкая Дженерал Электрик» вносила существенные суммы в политический фонд Гитлера. В «АЭГ» было четыре американских директора (Болдуин, Суоп, Майнор и Кларк), и сама компания на 80 % принадлежала «Международной Дженерал Электрик». К тому же «Международная Дженерал Электрик» и четыре американских директора владели наибольшей общей долей и, следовательно, имели наибольшее общее влияние на действия и политику «АЭГ». Более того, почти все другие директора «АЭГ» были связаны с фирмами («ИГ Фарбен», Accumulatoren Fabrik, и т. д.), которые финансировали напрямую – от имени компании – политический фонд Гитлера. Однако только немецкие директора «АЭГ» были преданы суду в Нюрнберге в 1945 году.

Техническое сотрудничество с «Крупп»

Помимо финансовой помощи Гитлеру, «Дженерал Электрик» направила свою поддержку на построение картельного сотрудничества с другими покровителями Гитлера ради взаимной выгоды и на пользу нацистского государства. Производство твердых сплавов на основе карбида вольфрама – один из примеров такого сотрудничества между «Дженерал Электрик» и нацистами. До ноября 1928 г. американские отрасли промышленности имели несколько источников получения карбида вольфрама, а также инструментов и волок-заготовок, содержащих это твердосплавное соединение. Среди этих источников были компания «Крупп» в г. Эссен (Германия) и две американские фирмы, в которые «Крупп» тогда поставляла и продавала продукцию, – Union Wire Die Corporation и Thomas Prosser & Son. В 1928 г. «Крупп» взяла на себя обязательство выдать лицензии на патенты Соединенных Штатов, которыми она владела, металлургической компаниям «Ферс стерлинг стил» (Firth-Sterling Steel Company) и «Ладлэм стил компани» (Ludlum Steel Company). До 1928 г. вольфрамовый карбид для инструментов и волок продавался в Соединенных Штатах приблизительно по $50 за фунт.

Патенты Соединенных Штатов, которые «Крупп» также хотела получить, были ранее переданы компанией «Осрам коммандитгессельшафт» в «Дженерал Электрик». «Дженерал Электрик» также разрабатывала свои собственные патенты, преимущественно патенты Хойта и Джилсона, посвященные конкурирующим процессам в твердых сплавах карбида вольфрама. «Дженерал Электрик» полагала, что может использовать эти патенты независимо, не посягая на патенты «Крупп» и не конкурируя с ними. Но вместо того чтобы использовать свои патенты независимо, соперничая с «Крупп», или подтвердить свои права в соответствии с патентным законодательством, «Дженерал Электрик» заключила картельное соглашение с «Крупп», чтобы использовать сообща патенты обеих сторон и дать «Дженерал Электрик» монопольный контроль над индустрией вольфрамового карбида в Соединенных Штатах.

Первый шаг в организации этого картеля был сделан компанией «Карболой» (Carboloy Company, Inc.), дочерним предприятием «Дженерал Электрик», учрежденным в целях развития применения вольфрамового карбида. Цена 1920-х годов, приблизительно в $50 за фунт, была увеличена компанией «Карболой» до $458 за фунт. Очевидно, что ни одна фирма не могла продать большие количества вольфрамового карбида в этом диапазоне цен, но эта цена должна была максимизировать прибыль «Дженерал Электрик». В 1934 г. «Дженерал Электрик» и «Карболой» также смогли получить, посредством выкупа, лицензию, выданную компанией «Крупп» металлургической компании «Ладлэм стил компани», таким образом устраняя одного из конкурентов. Однако в 1936 г. «Крупп» была вынуждена воздержаться от дальнейшего импорта в Соединенные Штаты. Частью цены, заплаченной за устранение с американского рынка вольфрамового карбида, произведенного за границей, было взаимное обязательство того, что «Дженерал Электрик» и «Карболой» не экспортируют из США. Таким образом, эти американские компании связали себе руки контрактом (или разрешили «Крупп» связать себе руки) и отказались от иностранных рынков для американской промышленности. Тогда компания «Карболой» приобрела бизнес Thomas Prosser & Son, а в 1937 г., почти за 1 миллион долларов, приобрела также конкурирующий бизнес Union Wire Die Corporation. «Крупп» объединила усилия с «Дженерал Электрик» и «Карболой», чтобы убедить Union Wire Die Corporation продаться.

На лицензии на производство вольфрамового карбида тогда были получены отказы. В 1936 г. было отказано в лицензии металлургической компании «Крусибл». В 1938 г. отказ на лицензию получила корпорация «Крайслер». 25 апреля 1940 г. в лицензии было отказано компании «Триплетт электрикал инструмент». В лицензии также отказали компании «Дженерал Кэйбл». «Форд мотор компании» в течение нескольких лет выражала решительное сопротивление политике высокой цены, которой следовала компания «Карболой», и в какой-то момент подала запрос на право производства вольфрамового карбида хотя бы для собственного использования внутри компании. Но тоже получила отказ. В результате такой тактики «Дженерал Электрик» и ее дочерняя компания «Карболой» получили в 1936 или 1937 гг. фактически полную монополию на производство вольфрамового карбида в Соединенных Штатах.

В нескольких словах подытожим: «Дженерал электрик» при содействии другого сторонника Гитлера – «Крупп» – совместно обеспечили для «Дженерал электрик» монополию на вольфрамовый карбид в США. Поэтому, когда Вторая мировая война началась, установленная монопольная цена «Дженерал электрик» была $450 за фунт – почти в десять раз больше, чем цена 1928 года, и использование его в США было, соответственно, ограничено.

«АЭГ» избегает бомбардировок во Второй мировой войне

К 1939 г. немецкая электротехническая промышленность стала тесно связана с двумя такими американскими фирмами, как «Международная Дженерал Электрик» и «Международный Телефон и Телеграф». Крупнейшими фирмами в немецком электрическом производстве и их филиалами, перечисленными в порядке важности, были:

Другими словами, в 1939 г. германская промышленность электрического оборудования сконцентрировалась в нескольких крупных корпорациях, объединенных международным картельным соглашением и взаимным участием в акционерном капитале в две крупные американские корпорации. Этот промышленный комплекс никогда не был прямой целью бомбардировок во время Второй мировой войны. Заводы «АЭГ» и «Интернешнл Телефон и Телеграф» («Международная телефонная и телеграфная компания», ИТТ) подвергались ударам только случайно, во время нападений на территории, где они располагались, да и то редко. Заводы по производству электрооборудования, подвергшиеся целенаправленной бомбардировке, не были связаны с американскими фирмами. Бомбардировкам подверглись не связанные с США «Браун Бовери» в Мангейме и «Сименсштадт» в Берлине. В результате немецкое производство военного электрооборудования постоянно росло в течение Второй мировой войны, достигнув максимума уже в 1944 г. Согласно американским докладам по расследованию стратегических бомбардировок, «по мнению помощников Спирса и представителей администрации завода, военная экономика в Германии никогда не испытывала, каким бы то ни было серьезным образом, нехватки электрооборудования».^[49]

Одним из примеров политики «небомбежки» по отношению к «Немецкой Дженерал Электрик» был завод «АЭГ» на Muggenhofer Strasse, 185, Нюрнберг. Исследование объема производства этого завода во время Второй мировой войны представляет интерес, потому что иллюстрирует масштаб, до которого простое производство мирного времени было преобразовано в военные годы. Довоенный завод производил домашнее оборудование, такое, как электрические плитки, электроплиты, электрические утюги, тостеры, промышленные духовки для выпекания, радиаторы, водонагреватели, кухонные духовки и промышленные нагреватели. В 1939, 1940 и 1941 гг. большинство производственных мощностей нюрнбергского завода использовалось для изготовления продукции мирного времени. В 1942 г. завод перешел на изготовление военного оборудования. Стали производиться металлические детали для связной аппаратуры и таких боеприпасов, как бомбы и мины. Другая военная продукция состояла из деталей для поисковых прожекторов и усилителей. Следующая таблица ярко демонстрирует переход на военное производство:

Фактический ущерб от бомбардировок этого завода был незначителен. Никаких серьезных повреждений не было до нападений 20 и 21 февраля 1945 г., близко к концу войны, и затем защита завода была довольно хорошо усовершенствована. Атаки, во время которых бомбы поражали территорию завода, и ничтожный нанесенный ущерб перечислены в следующей таблице:

Другим примером завода «Немецкой Дженерал Электрик», который избежал бомбардировки, является завод «АЭГ» в Коппельсдорфе, производивший радиолокаторы и антенны для бомбардировщиков. Другие производившие продукцию военного назначения заводы «АЭГ», не подвергшиеся бомбардировке, были следующие:

СПИСОК ЗАВОДОВ A.E.G., НЕ ПОДВЕРГШИХСЯ БОМБАРДИРОВКЕ ВО ВРЕМЯ ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ

Факт, что заводы «АЭГ» в Германии не подвергались бомбардировкам во время Второй мировой войны, был подтвержден американским исследованием стратегических бомбардировок, проведенным под руководством таких академиков, как Джон К. Гелбрейт, и такими финансистами с Уолл-стрит, как Джордж У. Болл и Пол Х. Нитце. В «Докладе по немецкой индустрии электрооборудования» от января 1947 г. говорится:

Промышленность никогда не подвергалась нападению в качестве основной системы мишеней, но несколько заводов – ««Браун Бовери»» в Мангейме, «Бош» в Штутгарте и «Сименсштадт» в Берлине – стали объектами целенаправленных атак; многие другие были повреждены во время территориальных рейдов^[50].

В конце Второй мировой войны Союзническая следственная группа, известная как FIAT, была отправлена для исследования разрушений от бомбардировок немецких заводов электротехнической промышленности. В эту команду входили Александр Г.П.Е. Сандерс из компании «Международный Телефон и Телеграф» (Нью-Йорк), Витворт Фергюсон из «Фергюсон электрик компани» (Нью-Йорк) и Эрих Дж. Боргман из «Вестингаус электрик». Хотя поставленная перед ними задача состояла в том, чтобы исследовать последствия бомбардировок союзниками немецких объектов, истинная же цель этой конкретной команды заключалась в том, чтобы как можно скорее вернуть немецкую промышленность к производству. Витворт Фергюсон написал отчет о состоянии завода «АЭГ-Остландверке», датированный 31 марта 1945 г., в котором пришел к заключению, что «этот завод готов немедленно приступить к производству высококачественных металлических деталей и сборных изделий».^[51]

В заключение отметим, что и у Ратенау из «АЭГ», и у Суопа из «Дженерал Электрик» в США были похожие идеи заставить государство работать для их собственных корпоративных целей. «Дженерал Электрик» была известным спонсором Гитлера, получала щедрую прибыль от военного производства – и все же ей удалось избежать бомбардировок во время Второй мировой войны. Очевидно, история, кратко рассмотренная здесь, заслуживает намного более тщательного – и официального – расследования.

Глава 4. Стандарт Ойл снабжает топливом Вторую мировую войну

Германия будет производить достаточно бензина и газа из мягкого угля для длительной войны. «Стандарт ойл оф Нью-Йорк» предоставляет миллионы долларов, чтобы помочь ей в этом.

Доклад коммерческого атташе посольства США в Берлине, Германия, январь 1933 г., Государственному департаменту в Вашингтоне, округ Колумбия

Группа компаний «Стандарт Ойл», в которой семья Рокфеллеров владела четвертью акций (контрольным пакетом), оказывала важнейшую помощь нацистской Германии в подготовке ко Второй мировой войне. Эта помощь в военной подготовке осуществлялась потому, что относительно незначительные запасы сырой нефти Германии были совершенно недостаточны для современной механизированной войны; в 1934 г., например, около 85 % немецких готовых нефтепродуктов были импортированы. Решением, принятым нацистской Германией, было производить синтетический бензин из собственных больших запасов угля. Именно процесс гидрогенизации при производстве синтетического бензина и его изооктановые характеристики позволили Германии развязать войну, и этот процесс гидрогенизации был разработан и финансировался лабораториями «Стандарт Ойл» в США в партнерстве с «ИГ Фарбен».

Данные, представленные комитетам Трумена, Боуна и Килгора после Второй мировой войны подтвердили, что «Стандарт Ойл» была в то же время «серьезной угрозой в военных приготовлениях Соединенных Штатов».^[52] Всем трем комитетам конгресса были представлены документальные доказательства того, что до Второй мировой войны «Стандарт Ойл» заключила с «ИГ Фарбен» так называемое соглашение «Jasco», по которому синтетический каучук был в сфере влияния «Фарбен», в то время как «Стандарт Ойл» должна была получить абсолютную монополию в США только в том случае и в тот момент, когда «Фарбен» разрешит развитие производства синтетического каучука в США:

Соответственно [заключение Комитета Килгора], «Стандарт» полностью выполнила цель «ИГ», заключающуюся в препятствовании американскому производству путем отговаривания каучуковых компаний проводить независимые исследования в разработке синтетического каучука^[53].

К сожалению, комитеты Конгресса не исследовали еще более зловещий аспект этого сговора «Стандарт Ойл» с «ИГ Фарбен»: в это время руководители «Стандарт ойл оф Нью-Джерси» имели не только стратегические военные связи с «ИГ Фарбен», но и другие связи с гитлеровской Германией – даже до такой степени, что осуществляли вложения через немецкие дочерние компании в личный фонд Генриха Гиммлера и входили в круг друзей Гиммлера вплоть до 1944 года.

Во время Второй мировой войны «Стандарт Ойл» была обвинена в измене из-за этого довоенного союза с «Фарбен», причем тогда все еще было неизвестно о ее продолжавшейся в военное время деятельности в кругу друзей Гиммлера. Обвинения в государственной измене были категорически опровергнуты «Стандарт Ойл». Одна из наиболее известных из этих оправдательных речей была опубликована Р. Т. Хэсламом, директором «Стандарт ойл оф Нью-Джерси», в «Петролеум Таймс» (The Petroleum Times) (25 декабря, 1943 г.) под названием «Секреты превратились в могучее оружие войны благодаря соглашению с «ИГ Фарбен». ^[54]Это была попытка перевернуть ситуацию в свою пользу и представить предвоенный сговор как выгодный для США.

Какова бы ни была поспешно занятая защитная позиция «Стандарт Ойл», переговоры и контракты 1929 г. между «Стандарт» и «ИГ Фарбен» были воспроизведены в современной прессе и свидетельствуют о соглашениях и намерениях «Стандарт ойл оф Нью-Джерси» и «ИГ Фарбен». В апреле 1929 г. Уолтер С. Тигл, президент «Стандарт ойл оф Нью-Джерси», стал директором вновь организованной «Американ ИГ Фарбен». Не потому, что Тигл был заинтересован в химической промышленности, но потому, что

Он в течение нескольких прошлых лет пользовался очень тесной связью с некоторыми отраслями научно-исследовательской деятельности «ИГ Фарбениндустри», которые имеют близкое отношение к нефтяной промышленности^[55].

Тигл заявил, что в течение некоторого времени проводилась совместная исследовательская работа по получению бензина из угля и что научно-исследовательская лаборатория для этой работы должна была быть создана в Соединенных Штатах.^[56] В ноябре 1929 г. эта находящаяся в совместной собственности «Стандарт» – «Фарбен» исследовательская компания была создана под руководством «Стандарт Ойл компани оф Нью-Джерси» и все исследования и патенты, относящиеся к получению бензина из угля, принадлежавшие «ИГ» и «Стандарт», были объединены для совместного использования.

Ранее, в период с 1926 по 1929 гг., две эти компании сотрудничали в разработке процесса гидрогенизации, и работа экспериментальных заводов была пущена как в США, так и в Германии. Теперь было предложено построить новые заводы в США в городах Бэйвэй, Нью-Джерси и в Бэйтауне, штат Техас, в дополнение к увеличению мощностей ранее построенного экспериментального завода в Батон-Руж. «Стандарт» объявила:

…важность нового договора для страны заключается в том, что он гарантирует, что процесс гидрогенизации получит здесь развитие на коммерческой основе под руководством американских заинтересованных лиц… ^[57]

В декабре 1929 г. была организована новая компания – «Стандарт ИГ компани» (Standard I.G. Company). Ф. А. Говард был назначен президентом, а ее немецкими и американскими директорами были назначены: E.M. Кларк, Уолтер Дуйсберг, Питер Херлл, Р.А. Рейдеманн, Х.Г. Сайдел, Отто фон Шенк, и Гай Веллман.

Большинство акций исследовательской компании принадлежало «Стандарт Ойл». Техническая работа, разработка технологий, а также строительство трех новых заводов по выработке бензина из угля в Соединенных Штатах были переданы в управление «Стандарт Ойл Девелопмент Компани» (Компании по развитию), дочерней компании «Стандарт Ойл». Как видно из этих современных сообщений, разработки по производству бензина из угля проводились «Стандарт ойл оф Нью-Джерси» в пределах США, на заводах «Стандарт Ойл», и финансировались и контролировались преимущественно компанией «Стандарт». Результаты этого исследования поступали в «ИГ Фарбен» и послужили основой для программы Гитлера по производству бензина из угля, которая сделала возможной Вторую мировую войну.

В статье Хэслама, написанной бывшим профессором химических технологий в Массачусетском технологическом институте (на тот момент вице-президентом «Стандарт ойл оф Нью-Джерси»), утверждается, вопреки изложенным фактам, что «Стандарт Ойл» сможет через свои соглашения с «Фарбен» получить немецкие технологии для Соединенных Штатов. Хэслам привел в пример производство толуола и паратона (оппанола), используемых для стабилизации вязкости бензина, что является важным в условиях пустыни и российских зимних танковых операций, а также для производства каучука «буна». Однако эта статья, с ее ложными своекорыстными заявлениями, попала в военную Германию и стала основой для меморандума «ИГ Фарбен» «Секрет» от 6 июня 1944 г., предназначенного обвиняемым в Нюрнберге и тогдашним представителем «Фарбен» фон Книримом коллегам в управлении «Фарбен». В данном меморандуме фон Книрима излагались те факты, о которых Хэслам не счел нужным упомянуть в своей статье в Петролиум Таймс. В меморандуме был фактически перечень того, что «Стандарт» не желала сообщать американской общественности – основного вклада, сделанного «Стандарт ойл оф Нью-Джерси» в нацистскую военную машину. В меморандуме «Фарбен» говорится, что соглашения со «Стандарт Ойл» были крайне необходимы для «ИГ Фарбен»:

Заключение соглашения со «Стандарт» было необходимо по техническим, коммерческим и финансовым причинам: технически, потому что соответствующий специфике опыт, который был возможен только в крупной нефтяной компании, был необходим для дальнейшего развития наших технологий, и такой отрасли нет в Германии; коммерчески, потому что, при отсутствии государственного экономического контроля в Германии в то время, «ИГ» необходимо было избежать конкурентной борьбы с великими нефтяными державами, которые всегда продавали лучший бензин по самой низкой цене на конкурирующих рынках; финансово, потому что картелю «ИГ», который уже потратил чрезвычайно большие суммы на развитие технологии, пришлось искать финансовую помощь для того, чтобы иметь возможность продолжать разработки в других новых технических областях, таких как производство буны^[58].

Далее меморандум «Фарбен» отвечал на ключевой вопрос: что «крайне необходимое для ведения войны» приобрел «ИГ Фарбен» у «Стандарт Ойл»? Меморандум рассматривает ту продукцию, которую называл Хэслам, то есть изооктан, толуол, оппанол-паратон и буну, и демонстрирует, что, вопреки публичному заявлению «Стандарт Ойл», их технология происходит в большей степени из США, нежели из Германии.

В меморандуме «Фарбен» по изооктану говорится:

Благодаря десятилетиям работы над моторным топливом, американцы были впереди нас в своем знании требований к качеству, которые предусмотрены при различных способах использования моторного топлива. В частности, они разработали, при значительных затратах, большое количество методов тестирования бензина для различных видов использования. На основании своих экспериментов они выявили полезное антидетонационное свойство изооктана задолго до того, как у них появились какие-либо знания о нашем процессе гидрогенизации. Это доказывается одним единственным фактом, что в Америке бензины классифицируются по октановому числу и изооктан был введен как лучшее топливо с октановым числом, равным 100. Все эти знания, естественно, стали нашими в результате соглашения, которое сберегло нам много сил и защитило нас от многих ошибок.

«ИГ Фарбен» добавляет: утверждение Хэслама, что производство изооктана стало известно в Америке только благодаря процессу гидрогенизации, разработанному «Фарбен», не было правильным:

Особенно в отношении изооктана мы многим обязаны американцам, потому что в нашей работе мы могли привлечь американские знания о поведении топлива в двигателях. Кроме того, в настоящее время американцы сообщают нам о ходе их производственного процесса и его дальнейшем развитии.

Незадолго до войны новый метод производства изооктана был найден в Америке – алкилирование с предварительной изомеризацией. Этот процесс, который г-н Хэслам не упоминает вообще, на самом деле полностью создан американцами, и стал известен нам подробно на отдельных его этапах благодаря нашим с ними соглашениям, и в настоящее время широко нами используется.

Что касается толуола, «ИГ Фарбен» указывает на фактическую неточность в статье Хэслама: профессор Хэслам заявляет, что толуол в США не производился путем гидрогенизации. Относительно оппанола меморандум «ИГ» называет сведения Хэслама «неполными», а что касается каучука «буна», «мы никогда не передавали техническую информацию американцам, и техническое сотрудничество в области буны никогда не имело места». Что самое важное, меморандум «Фарбен» продолжает описывать некоторую продукцию, не приводимую Хэсламом в его статье:

Как следствие наших контрактов с американцами мы получили от них, сверх и помимо соглашения, очень ценные исследования в области синтеза и совершенствования моторного топлива и смазочных масел, которые сейчас во время войны наиболее полезны для нас; и мы также получили от них и другие полезные знания. Прежде всего, можно отметить следующие:

(1) Улучшение топлива путем добавления тетраэтилсвинца и производство этого соединения. Нет нужды упоминать, что без тетраэтилсвинца нынешние методы ведения войны были бы невозможны. Дело в том, что с начала войны мы могли производить тетраэтилсвинец целиком благодаря тому обстоятельству, что незадолго до этого американцы ознакомили нас с планами производства вместе с их ноу-хау. Это был, кроме того, первый раз, когда американцы решили передать лицензию на этот процесс в другую страну (не считая передачи незащищенных секретов), и это только касательно отклика «Стандарт Ойл» на наши срочные запросы. По контракту мы не могли требовать этого, и мы узнали позже, что Военный департамент в Вашингтоне дал свое согласие только после долгих раздумий.

(2) Конверсия низкомолекулярных ненасыщенных соединений в пригодный к использованию бензин (полимеризация). Большая работа в этой области была проделана как здесь, так и в Америке. Но американцы были первыми, кто осуществил этот процесс в крупном масштабе, что предполагало, что и мы развернем этот процесс до крупных промышленных масштабов. Помимо этого, в Германии также функционируют заводы, построенные в соответствии с американскими технологиями.

(3) Знания в области смазочных масел. Германия также благодаря контракту с Америкой освоила опыт производства, который является чрезвычайно важным для сегодняшней войны.

В связи с этим мы получили не только опыт «Стандарт», но и, посредством «Стандарт», опыт «Дженерал Моторс» и других крупных американских автомобильных компаний.

(4) В качестве еще одного замечательного примера полезного эффекта от контракта между «ИГ» и «Стандарт Ойл» следует упомянуть следующий: с 1934 по 1935 год наше правительство было чрезвычайно заинтересовано в приобретении из-за рубежа запасов особо ценных минеральных нефтепродуктов (в частности, авиационного бензина и авиационного смазочного масла) и держало их в резерве в объеме, приблизительно равном 20 млн долларов по рыночной стоимости. Правительство Германии обратилось к «ИГ» с просьбой на основании их дружеских отношений со «Стандарт Ойл» приобрести этот объем запасов на имя «Фарбен», но фактически в качестве доверительного управляющего немецкого правительства. Тот факт, что нам в итоге удалось посредством сложнейших переговоров приобрести необходимое нашему правительству количество запасов у американской «Стандарт Ойл Компани» и у нидерландско-английской «Роял Датч Шелл Групп» и транспортировать его в Германию, стал возможным только благодаря помощи со стороны «Стандарт Ойл Компани».

Этилсвинец для вермахта

Другой яркий пример помощи «Стандарт Ойл» в сотрудничестве с «Дженерал Моторс» нацистской Германии – поставки этилового свинца. Этиловая жидкость является антидетонационным соединением, которое используется как в авиационном, так и в автомобильном топливе, чтобы устранить детонационный шум и тем самым улучшить эффективность работы двигателя; без этих антидетонационных соединений современное ведение войны было бы непрактичным.

В 1924 г. в Нью-Йорке была основана компания «Этил Газолин Корпорэйшн» (совместно с «Стандарт Ойл оф Нью-Джерси» и «Дженерал Моторс Корпорэйшн»), для того чтобы контролировать и использовать американские патенты на изготовление и распространение тетраэтилсвинца и этиловой жидкости в США и за рубежом. До 1935 г. производство этих продуктов имело место только в Соединенных Штатах. В 1935 г. «Этил Газолин Корпорэйшн» передала свое ноу-хау Германии для нацистской программы перевооружения. Это было сделано вопреки протестам правительства США.

Намерение «Этил» передать нацистской Германии свои антидетонационные технологии оказалось в поле зрения Армейской авиации в Вашингтоне, округ Колумбия. 15 декабря 1934 г. Е.У. Уэббу, президенту «Этил Газолин», было сообщено, что Вашингтон узнал о намерении «формирования немецкой компании с участием «ИГ» для производства этилового бензина в этой стране». Военное министерство выявило, что имела место значительная критика этого технологического трансфера, который мог «иметь самые серьезные последствия» для США; коммерческий спрос на этиловый свинец в Германии был слишком мал, чтобы представлять интерес, и

…оно утверждало, что Германия тайно проводит боевую подготовку и этилсвинец, несомненно, является ценным вспомогательным средством для военных самолетов^[59].

Тогда Корпус армейской авиации уведомил «Этил Компани»: «…ни при каких условиях ни вам, ни Совету директоров «Этил Газолин Корорэйшн» не следует раскрывать Германии какие-либо секреты или ноу-хау, связанные с производством тетраэтилсвинца».^[60]

12 января 1935 г. Уэбб отправил начальнику Корпуса армейской авиации «Отчет о положении дел», который был, по сути, отрицанием того, что какие-либо подобные технические знания могут быть кому-либо переданы; он предложил добавить в договоре соответствующий пункт, предусматривающий защиту от любой такой передачи информации. Однако, вопреки своему обещанию Корпусу армейской авиации, «Этил» впоследствии подписала совместное производственное соглашение с «ИГ Фарбен» в Германии по созданию «Этил ГмбХ», а также с химической компанией «Монтекатини» в фашистской Италии с той же целью.

Стоит назвать директоров «Этил Газолин Коропрэйшн» на момент этой передачи технологий:^[61] Е.У. Уэбб, президент и директор; К.Ф. Кеттеринг, Р.П. Рассел, В.С. Тигл, глава «Стандарт ойл оф Нью-Джерси» и попечитель фонда Рузвельта «Уорм-спрингс», шт. Джорджия; Ф.А. Говард, Э.М. Кларк из «Стандарт ойл оф Нью-Джерси»; А.П. Слоун младший, Д. Браун, Дж. Т. Смит и В.С. Пэриш из «Стандарт ойл оф Нью-Джерси.

Архивы «ИГ Фарбен», захваченные в конце войны, подтверждают важность передачи этих конкретных технологий для германского вермахта:

С начала войны мы были в состоянии производить тетраэтилсвинец только потому, что незадолго до начала войны, американцы учредили для нас заводы, готовые к производству, и снабдили нас всем имеющимся опытом. Таким образом, нам не нужно было проводить сложную опытно-конструкторскую работу, потому что мы могли тотчас запустить производство на основе всего того опыта, который американцы получали годами^[62].

В 1938 г., прямо перед началом войны в Европе, немецким люфтваффе (военно-воздушным силам) срочно потребовалось 500 тонн тетраэтилсвинца. «Этил» была проинформирована официальным представителем «Дюпон», что такие количества этила будут использоваться Германией для военных целей.^[63] Эти 500 тонн были предоставлены компанией «Этил Корпорэйшн оф Нью-Йорк» в качестве займа немецкой «Этил ГмбХ», передача была организована Военным министерством рейха во главе с директором Мюллером-Кунради. Дополнительное обеспечение займа было представлено письмом нью-йоркского банкирского дома «Браун Бразерс, Гарриман энд К^о» от 21 сентября 1938 года.^[64]

«Стандарт Ойл оф Нью-Джерси» и синтетический каучук

Передача технологии производства этила для нацистской военной машины повторилась и в отношении синтетического каучука. Несомненно, способность германского вермахта вести Вторую мировую войну зависела от синтетического каучука так же, как и от синтетического топлива, так как Германия не имеет природных источников натурального каучука и война была бы невозможна без синтетического производства «Фарбен». «Фарбен» фактически обладал монополией в этой области, а программа производства необходимых больших объемов продукции финансировалась рейхом:

Объем планируемого производства в этой области выходил далеко за пределы потребностей экономики мирного времени. Огромные расходы согласуются только с военными соображениями, согласно которым потребность в самодостаточности, не принимая во внимание траты, была решающей^[65].

Как и в случае передачи этиловых технологий, «Стандарт ойл оф Нью-Джерси» была тесно связана с производством синтетического каучука «ИГ Фарбен». В конце 1920-х гг. был заключен ряд совместных картельных соглашений, направленных на создание совместной мировой монополии синтетического каучука. «Четырехлетний план» Гитлера вступил в силу в 1937 г., и в 1938 г. «Стандарт» предоставила «ИГ Фарбен» свою новую технологию производства бутилкаучука. В то же время «Стандарт» хранила немецкую технологию изготовления буны в секрете на территории Соединенных Штатов, и так было до июня 1940 г., когда «Фаерстоун» и «Ю Эс Раббер» стали допущены к участию в тестировании бутила и получили лицензии на производство буны. Даже тогда «Стандарт» старалась получить от правительства США финансирование масштабной программы производства буны, сохраняя собственные денежные фонды для более перспективной бутиловой технологии.^[66]

Следовательно, помощь «Стандарт» нацистской Германии не ограничилась производством бензина из угля, хотя это был самый важный технологический трансфер. Не только технология тетраэтила была передана «ИГ Фарбен» и был построен завод в Германии, находившийся в совместной собственности «ИГ», «Дженерал Моторос» и дочерних предприятий «Стандарт», но и в конце 1939 г. немецкой дочерней компанией «Стандарт» был спроектирован завод по производству авиационного бензина. «Стандарт» отправила в экстренном порядке тетраэтилсвинец в вермахт и оказала существенную помощь в производстве бутилкаучука, сохраняя в тайне от США технологию «Фарбен» по производству буны. Другими словами, «Стандарт ойл оф Нью-Джерси» (сначала с президентом У.С. Тиглом, а затем – В.С. Феришем) неизменно помогала нацистской военной машине, отказывая в помощи Соединенным Штатам.

Эта последовательность событий не была случайной. Президент У.С. Фериш утверждал, что не предоставить такую техническую помощь вермахту «…не было никаких оснований».^[67] Помощь эта была квалифицированной, осуществлялась на протяжении более чем десяти лет и была настолько существенной, что без нее вермахт не смог бы вступить в войну в 1939 г.

«Дойче-американиш петролиум АГ» (DAPAG)

Дочерняя компания «Стандарт Ойл» в Германии, «Дойче-американиш петролиум АГ» (Deutsche-Amerikanische Petroleum A.G.) (DAPAG), на 94 % принадлежала «Стандарт Ойл оф Нью-Джерси». DAPAG имела филиалы по всей Германии, нефтеперерабатывающий завод в Бремене и головной офис в Гамбурге. Через DAPAG «Стандарт ойл оф Нью-Джерси» была представлена в нацистских правящих кругах – кругах друзей Кепплера и Гиммлера. Директором DAPAG был Карл Линдеманн, он же председатель Международной торговой палаты в Германии, а также директор нескольких банков, в том числе «Дрезднер банка», «Дойче Рейхсбанка» и частного нацистско-ориентированного банка «К. Мельхиор энд Компани», и многочисленных корпораций, включая HAPAG («Гамбург-Америка Лайн»). Линдеманн был членом круга друзей Кеплера вплоть до 1944 г. Другим членом правления DAPAG был Эмиль Хельфрих, который был одним из первых членов круга Кепплера.

В целом «Стандарт ойл оф Нью-Джерси» имела двух представителей в круге Кеплера, являвшихся директорами ее 100-процентной дочерней немецкой компании. Платежи Кругу от дочерней компании «Стандарт Ойл» и от Линдеманна и Хельфриха как отдельных директоров продолжались вплоть до 1944 г.^[68].

Глава 5. «ИТТ» действует по обе стороны войны

Таким образом, пока самолеты «ИТТ» Фокке-Вульф бомбили корабли союзников, а линии «ИТТ» передавали информацию немецким субмаринам, радиопеленгаторы «ИТТ» спасали другие корабли от торпед.

Энтони Сэмпсон. Независимое государство «ИТТ» – Нью-Йорк: Штайн энд Дэй, 1973 г. – С.40.

Транснациональный гигант «Международный телефон и телеграф» («ИТТ»)^[69] основан в 1920 г. родившимся на Виргинских островах предпринимателем Состенесом Беном. В течение жизни Бен был воплощением политизированного бизнесмена, зарабатывая прибыль и создавая империю «ИТТ» посредством политических маневров, а не в конкуренции на рынке.

В 1923 г. с помощью политической ловкости Бен приобрел испанскую телефонную монополию «Компания телефоника де Испанья».

В 1924 г. «ИТТ», теперь при поддержке фирмы «Джей Пи Морган», приобрел компанию, которая позже стала группой производственных предприятий по всему миру «Интернешнл стандарт электрик».

Исходный совет директоров «ИТТ» выражал интересы «Джей Пи Морган» и включал в себя партнеров «Морган» – Артура М. Андерсона и Рассела Леффингвелла. Юридическая фирма «Дэвис, Полк, Уордуэл, Гардинер и Рид» была представлена двумя младшими партнерами – Гардинером и Ридом.

ДИРЕКТОРА «ИТТ» в 1933 г.

«Нэшнл Сити Банк» (NCB) в «Морган груп» был представлен двумя директорами – Состенесом Беном и Алленом Д. Хойтом. Одним словом, «ИТТ» была компанией, подконтрольной «Джей Пи Морган»; и мы ранее отмечали интерес подконтрольных «Джей Пи Морган» компаний к войне и революции за границей, а также к политическим маневрированиям в США.^[70]

В 1930 г. Бен приобрел немецкую холдинговую компанию «Стандарт Электризитац АГ» (Standard Elekrizitäts AG), подконтрольную «ИТТ» (62,0 процента голосующих акций), «АЭГ» (81,1 процента голосующих акций) и «Фелтон и Гийом» (6 процентов голосующих акций). В этой сделке «Стандарт» получила два немецких промышленных завода и контрольный пакет акций в «Телефонбарик Беринер АГ». «ИТТ» также получила дочерние компании «Стандарт» в Германии: «Фердинан Шухардт Берлинер Фернспрех-унд Телеграфенверк АГ» (Ferdinand Schuchardt Berliner Fernsprech-und Telegraphenwerk A.G.), а также «Микс унд Генест» в Берлине и «Зюйддойче Аппарате Фабрик ГмбХ» в Нюрнберге.

Интересно отметить между делом, что, в то время как «ИТТ» Состенеса Бена контролировала телефонные компании и промышленные заводы в Германии, телеграфный трафик между США и Германией был под контролем «Дойч-атлантиш телеграфенгезельшафт» (немецкая Атлантическая кабельная компания). Эта фирма вместе с «Комершл Кейбл Компани» и «Уэстерн Юнион Тлеграф Компани» имела монополию в трансатлантических немецко-американских кабельных коммуникациях. «У.А.Гарриман энд Компани» приобрела пакет в 625 000 акций в «Дойч-Атлантиш» в 1925 г., и совет директоров компании включал в себя необычный состав участников, многих из которых мы уже встречали в других компаниях. В него входил, например, Г.Ф. Альберт, агент немецкой разведки в США в Первую мировую войну, бывший деловой партнер Франклина Д. Рузвельта фон Беренберг-Госслер и д-р Куно, бывший канцлер Германии в период инфляции в 1923 г. «ИТТ» в Соединенных Штатах в совете директоров представляли фон Гийом и Макс Варбург из банковской семьи Варбургов.

Барон Курт фон Шредер и «ИТТ»

Нет свидетельств того, что «ИТТ» осуществляла прямые выплаты Гитлеру до захвата власти нацистами в 1933 г. В то же время многочисленные выплаты были произведены Генриху Гиммлеру в конце 1930-х и непосредственно во время Второй мировой войны через немецкие дочерние компании «ИТТ». Первая встреча Гитлера и представителей «ИТТ», насколько нам известно, зафиксирована в августе 1933 г., когда Состенес Бен и немецкий представитель «ИТТ» Генри Манн встретились с Гитлером в Берхтесгадене. Впоследствии Бен контактировал с кругом Кепплера (см. главу девятую), и благодаря влиянию Кепплера нацист барон Курт фон Шредер стал защитником интересов «ИТТ» в Германии. Шредер выступал в качестве посредника для денежного потока из «ИТТ» в СС, организацию Генриха Гиммлера, в 1944 г., в то время, как шла Вторая мировая война, и Соединенные Штаты пребывали в состоянии войны с Германией.^[71]

Через Курта Шредера Бен и его компания «ИТТ» получили доступ к прибыльной отрасли немецкой военной промышленности и приобрели значительную долю в немецких компаниях по производству вооружения, в том числе самолетов Фоке-Вульф. Эти операции с вооружением приносили хорошую прибыль, которая могла бы быть репатриирована в материнскую компанию в Соединенных Штатах. Но она была реинвестирована в перевооружение в Германии. Это реинвестирование прибыли в немецкое вооружение предполагает, что заявления Уолл-стрит о том, что она не причастна к перевооружению Германии – и в действительности даже не знала о намерениях Гитлера – являются ложными. В частности, покупка «ИТТ» существенной доли в «Фоке-вульф» означала, как отметил Энтони Сэмпсон, что «ИТТ» производила немецкие самолеты с целью убийства американцев и их союзников – и извлекла отличную прибыль из этого предприятия.

В лице Курта фон Шредера «ИТТ» имела доступ к самому сердцу нацистской правящей элиты. Кем был Шредер? Барон Курт фон Шредер родился в Гамбурге в 1889 году в известной старинной немецкой банковской семье. Предок Шредера переехал в Лондон, поменял «Schröder» на «Schroder» (без умлаута) и организовал банковскую «Фирму Джей Генри Шредера» в Лондоне и «Джей Генри Шредер бэнкинг корпорэйшн» в Нью-Йорке. Курт фон Шредер стал также партнером частного банка кельнского банковского дома «И.Г. Штайн унд компании» (Cologne Bankhaus J. H. Stein & Company), основанного в конце восемнадцатого века. И Шредер, и Штайн совместно с французскими финансистами являлись организаторами немецкого сепаратисткого движения в 1919 г., целью которого было отделить богатую Рейнскую область (Рейнланд) от Германии и ее проблем. В рамках этой затеи известные промышленники Рейнланда встретились в доме И.Г. Штайна 7 января 1919 года, а несколько месяцев спустя организовали собрание, на котором председательствовал Штайн, с целью развить общественную поддержку сепаратистского движения. В 1919 г. это предприятие потерпело неудачу. В 1923 г. группа предприняла еще одну попытку и инициировала очередное движение, чтобы отделить Рейнланд от Германии и попасть под протекцию Франции. Эта попытка также не удалась. Затем Курт фон Шредер примкнул к Гитлеру и ранним нацистам, и, как и в рейнландских сепаратистких движениях 1919 и 1923 годов, Шредер действовал от лица и во благо немецких промышленников и производителей оружия.

В обмен на финансово-промышленную поддержку, организованную фон Шредером, он завоевал позднее политический авторитет. Сразу после прихода нацистов к власти в 1933 г. Шредер стал представлять Германию в Банке международных расчетов, который Куигли называет вершиной международной системы контроля, а также возглавил группу частных банкиров, осуществлявших консультирование немецкого Рейхсбанка. Генрих Гиммлер назначил Шредера старшим руководителем управленческой группы СС, а Гиммлер, в свою очередь, стал видным членом Круга Кеплера (см. главу девятую).

В 1938 г. «Шредер Банк» в Лондоне стал немецким финансовым агентом в Великобритании, представляемым на финансовых заседаниях его генеральным директором (и директором «Банка Англии») Ф.С. Тиарксом. К началу Второй мировой войны барон Шредер, таким образом, приобрел внушительный список политических и банковских связей, имеющих широкое влияние; американскому Комитету Килгора было даже доложено, что Шредер в 1940 г. был достаточно влиятельным, чтобы привести Пьера Лаваля к власти во Франции. В списке Комитета Килгора перечислены следующие политические достижения Шредера в 1940 г.:

Старший руководитель управленческой группы СС.

Награжден орденом Железного креста первого и второго класса.

Шведский генеральный консул.

Член административного комитета Международной торговой палаты.

Член комиссии экспертов почты Рейха.

Член президиума торгово-промышленной ассамблеи Германии.

Член Совета Рейха по экономическим вопросам.

Президент административного совета «Дойче Реехсбана».

Менеджер Торговой группы оптовой и внешней торговли.

Член Академии немецкого права (Akademie fur Deutsches Recht).

Член городского совета г. Кельн.

Член совета попечителей Университета Кельна.

Член Общества кайзера Вильгельма.

Член комиссии экспертов германско-албанского Товарно-клирингового бюро.

Заместитель председателя рабочего комитета группы по промышленности и торговле рейха^[72].

Банковские связи Шредера были не менее впечатляющими, а список его деловых связей (здесь не перечислены) занял бы две страницы:

Член директората Банка международных расчетов.

Партнер банка «И.Г. Штайн унд Компани», г. Кельн (имел корреспондентские отношения с банком «Вормс» (Banque Worms) во Франции).

Консультант совета директоров «Дойче Рейхсбанка», г. Берлин.

Глава частного банка «Виртшафтсгруппе» (Wirtschaftsgruppe Private Bankegewerbe).

Председатель совета директоров «Дойче Веркерс-кредит-банк АГ», г. Берлин (подконтрольный банк «Дойче Рейхсбанка»).

Директор Deutsche Ueberseeische Bank (подконтрольный банк «Дойче банка», г. Берлин^[73].

Таков был Шредер, представлявший после 1933 г. интересы Состенеса Бена и «ИТТ» в нацистской Германии. Именно потому, что Шредер имел такие отличные политические связи с Гитлером и нацистским государством, Бен назначил Шредера в правления всех немецких компаний «ИТТ»: «Стандарт электризитатсверке АГ» в Берлине, «К. Лоренц АГ» в Берлине и «Микс унд Генест АГ» (в которой «Стандарт» имела 94 % участия).

В середине 1930-х гг. между Уолл-стрит и Шредером была установлена еще одна связь, на этот раз через Рокфеллеров. В 1936 г. бизнес по операциям андеррайтинга и обычным ценным бумагам, осуществляемый «Дж. Генри Шредер банкинг корпорейшн» в Нью-Йорке, сформировался в новую инвестиционную банковскую фирму «Шредер, Рокфеллер энд компании» на Уолл-стрит, 48. Карлтон П. Фюллер из «Шредер банкинг корпорейшн» стал президентом, а Эйвери Рокфеллер, сын Перси Рокфеллера (брата Джона Д. Рокфеллера) – вице-президентом и директором новой фирмы. Ранее Эйвери Рокфеллер был тайно связан с «Генри Шредер банкинг корпорейшн», появление новой фирмы позволило ему открыться^[74].

Вестрик, Тексако и «ИТТ»

«ИТТ» имела еще одну связь с нацистской Германией через немецкого адвоката, доктора Герхарда Вестрика. Вестрик был одним из избранной группы немцев, которые занимались шпионажем в Соединенных Штатах во время Первой мировой войны. В эту группу входили не только Курт фон Шредер и Вестрик, но также и Франц фон Папен, – которого мы встретим вместе с Джеймсом Полом Варбургом из «Бэнк оф Манхеттен» в главе десятой, – и доктор Генрих Альберт. Альберт, якобы немецкий торговый атташе в США во время Первой мировой войны, на самом деле отвечал за финансирование программы шпионажа фон Папена. После Первой мировой войны Вестрик и Альберт открыли юридическую фирму «Альберт энд Вестрик», которая специализировалась и получала значительную прибыль от репарационных займов на Уолл-стрит. Фирма «Альберт энд Вестрик» управляла немецкой стороной сделок по займам в «Дж. Генри Шредер банкинг», тогда как нью-йоркская фирма Джона Фостера Даллеса «Салливан и Кромвель» управляла американскими ссудами Шредера.

Незадолго до Второй мировой войны шпионская операция Альберт-Папен-Вестрик в Соединенных Штатах начала повторяться, только на этот раз американские власти были более бдительными. Вестрик приехал в США в 1940 году, будто бы в качестве коммерческого атташе, но на самом деле – в качестве личного представителя Риббентропа. Поток посетителей влиятельного Вестрика включал в себя известных директоров нефтяных и промышленных компаний США, и это привлекло к Вестрику внимание ФБР.

В это время Вестрик стал директором всех компаний «ИТТ» в Германии с тем, чтобы защитить интересы «ИТТ» во время ожидаемого участия США в европейской войне.^[75] Среди прочих инициатив Вестрика была попытка убедить Генри Форда прекратить поставки в Великобританию, и благоприятное отношение нацистов к интересам Форда во Франции предполагает, что Вестрик частично добился успеха в нейтрализации помощи Великобритании от США.

Хотя важнейшими деловыми связями Вестрика в Соединенных Штатах во время войны были связи с «ИТТ», он также представлял другие американские фирмы, включая «Андервуд Эллиот Фишер», владеющую немецкой компанией «Мерседес бюромашинен АГ»; «Истман кодак», имевшую дочернюю компанию в Германии, и «Интернешнл милк корпорейшн» с дочерней компанией в Гамбурге. Среди сделок Вестрика был (получивший наибольшую известность) контракт с компанией «Тексако» на поставку нефти немецкому флоту, который он заключил с Торкилдом Рибером, председателем правления «Тексако компани».

В 1940 г. Рибер обсуждал условия нефтяного соглашения с Германом Герингом, а Вестрик в Соединенных Штатах работал на «Тексас Ойл Компани». Его автомобиль был куплен на средства «Тексако», и в заявлении Вестрика о выдаче водительского удостоверения «Тексако» была указана в качестве его служебного адреса. Эти мероприятия были обнародованы 12 августа 1940 г. Рибер впоследствии ушел из «Тексако», а Вестрик вернулся в Германию. Два года спустя Рибер был председателем «Саус Каролина шипбилдинг энд драй докс» (South Carolina Shipbuilding and Dry Docks), которая курировала строительство кораблей ВМС США на сумму более чем $10 млн, и директором компаний семьи Гуггенхеймов – «Барбер асфальт корпорейшн» и «Сиборд Ойл компании оф Огайо»^[76].

«ИТТ» в военной Германии

В 1939 г. «ИТТ» в Соединенных Штатах контролировала «Стандарт электризитац» в Германии, а та в свою очередь контролировала 94 % «Микс унд Генест». В правление «Стандарт электризитац» входил барон Курт фон Шредер, нацистский банкир у основания нацизма, и Эмиль Генрих Мейер, шурин статс-секретаря Министерства иностранных дел Кепплера (основателя «Круга Кепплера») и директор немецкой «Дженерал электрик». Шредер и Мейер являлись также руководителями «Микс унд Генест» и другой дочерней компании «ИТТ», «К. Лоренц компани»; обе эти дочерние компании «ИТТ» вносили денежный вклад в круг друзей Гиммлера – то есть в фонд нацистской СС для подкупа должностных лиц. Еще в 1944 г. «Микс унд Генест» внесла 5 000 RM в фонд Гиммлера, а «Лоренц» пожертвовала 20 000 RM. Одним словом, во время Второй мировой войны компания «Международный телефон и телеграф» производила наличные платежи лидеру СС Генриху Гиммлеру.^[77] Эти выплаты позволяли «ИТТ» защищать свои инвестиции в «Фоке-Вульф», авиастроительной компании, производящей самолеты-истребители, используемые против Соединенных Штатов.

Допрос Курта фон Шредера 19 ноября 1945 г. указывает на преднамеренный характер тесных и выгодных отношений между полковником Состенесом Беном из «ИТТ», Вестриком, Шредером, и нацистским военным аппаратом во время Второй мировой войны, и что это были преднамеренные и осознанные отношения.

Вопрос: Вы уже [назвали] нам в предыдущем показании ряд компаний в Германии, в которых компания «Международный телефон и телеграф» либо «Стандарт электрик компани» имели участие. Имела ли «ИТТ» или «Стандарт электрик компани» долю в какой-либо еще немецкой компании?

Ответ: Да. «Лоренц компани» незадолго до войны владела примерно 25 процентами в «Фокке-Вульф АГ» в г. Бремен. «Фокке-Вульф» выпускала самолеты для министерства ВВС Германии. Я полагаю, позже, по мере того как «Фокке-Вульф» расширилась и увеличила свой капитал, доля «Лоренц компании» упала немного ниже этих 25 процентов.

Вопрос: Таким образом, это участие «Лоренц компании» в «Фокке-Вульф» началось после того, как «Лоренц компании» уже почти на 100 процентов принадлежала и контролировалась полковником Беном через «ИТТ»?

Ответ: Да.

Вопрос: Одобрил ли полковник Behen [так в оригинале!] эти инвестиции «Лоренцц компани» в «Фокке-Вульф»?

Ответ: Я уверен, что полковник Бен одобрил их еще до того, как его представители, которые были с ним в тесном контакте, официально утвердили сделку.

Вопрос: Что это был за год, когда «Лоренц компании» сделала вложения, принесшие ей это 25-процентное участие в «Фокке-Вульф»?

Ответ: Я помню, это было незадолго до начала войны, то есть незадолго до вторжения в Польшу. [1939 г.]

Вопрос: Был Вестрик осведомлен обо всех деталях участия «Лоренц компани» в бременской «Фокке-Вулф АГ»?

Ответ: Да. Лучше, чем я.

Вопрос: Каков был размер инвестиций, сделанных «Лоренц компани» в бременскую «Фокке-Вулф АГ», который дал им первоначальное участие в 25 процентов?

Ответ: Первоначально 250,000 тыс. рейхсмарок, а потом существенно больше, но я не помню величину дополнительных инвестиций «Лоренц компани» в бременскую «Фокке-Вульф АГ».

Вопрос: До начала Европейской войны, был ли полковник Бен в состоянии перечислять прибыль от инвестиций своих компаний в Германии в свои компании в США?

Ответ: Да. В то время, пока требовалось, чтобы его компании получали бы немного меньше полных дивидендов из-за трудности обеспечения иностранной валюты, основная масса прибыли могла быть передана компаниям полковника Бена в Соединенных Штатах. Тем не менее полковник Бен не делал этого и ни разу не спрашивал, могу ли я сделать это для него. Вместо этого он, казалось, с радостью довольствовался получением всей прибыли компаний в Германии, которой он управлял, реинвестируя ее в новые здания и машины и другие предприятия, занимающиеся производством вооружения.

Одно из этих предприятий, «Хут унд компани ГмбХ» в Берлине, выпускало детали для радио– и радиолокационных устройств, многие из которых использовались в оборудовании, которое направлялось немецким вооруженным силам. «Лоренц компани», насколько я помню, [имела] 50-процентное участие в «Хут унд компани». «Лоренц компани» также имела небольшой филиал, который выступал в качестве агентства по продажам продукции «Лоренц компани» физическим лицам.

Вопрос: Вы были членом совета директоров Lorenz Company, примерно с 1935 г. по настоящее время. За это время «Лоренц компани» и некоторые другие компании, такие как «Фокке-Вульф», в которых она имела большое долевое участие, были заняты в производстве оборудования для вооружения и военном производстве. Знали ли Вы или слышали ли Вы, как полковник Бен или его представители выражали какой-либо протест против занятости этих компаний в деятельности по подготовке Германии к войне?

Ответ: Нет.

Вопрос: Вы уверены, что не было какого-нибудь случая, когда Вестрик, Mann [так в оригинале!], полковник Бен или любое другое лицо, связанное с компанией «Международный телефон и телеграф» в Германии, просили Вас вступать от имени компании в переговоры с немецкими властями.

Ответ: Да. Я не помню ни одного запроса на мое вмешательство в каком-либо важном деле в «Лоренц компани» или какую-либо другую компанию «ИТТ» в Германии.

Я прочитал запись этого допроса, и я клянусь, что ответы, которые я дал на вопросы м-ра Адамса и Паджуса верны в меру моих знаний и убеждений (Курт фон Шредер).

Такова история сотрудничества «ИТТ» с нацистами в ходе Второй мировой войны и связи «ИТТ» с нацистом Куртом фон Шредером, которую «ИТТ» хотела скрыть – и почти преуспела в этом. Джеймс Стюарт Мартин вспоминает, как во время организационных совещаний финансового отдела Контрольной комиссии он был назначен работать с капитаном Норбертом А. Богданом, который в обычной жизни был вице-президентом «Дж. Генри Шредер бэнкинг корпорейшн» в Нью-Йорке. Мартин рассказывает, что «капитан Богдан был решительно против расследования деятельности «Штайн банка» на том основании, что это были мелочи».^[78] Вскоре после пресечения этого маневра два постоянных члена команды Богдана обратились за разрешением исследовать «Штайн Банк», хотя Кельн еще не сдался вооруженным силам США. Мартин вспоминает, что «Отдел разведки заблокировал и эту попытку», и потому некоторая информация о сотрудничестве «Штайн» – «Шредер Банк» – «ИТТ» уцелела.

Глава 6. Генри Форд и нацисты

Я бы хотел подчеркнуть значение, придаваемое высшими [нацистскими] должностными лицами уважению интересов и поддержке деловой репутации «Форд», и под «Форд» я подразумеваю Вашего отца, Вас, и «Форд мотор компании» в г. Дирборн.

Иосия Е. Дюбуа младший. Генералы в серых костюмах – Лондон: «Бодли хэд», 1953 г. – С. 250).

Генри Форд часто рассматривается как своего рода загадка среди элиты Уолл-стрит. На протяжении многих лет в 20-х и 30-х годах Форд был всем известен как враг финансового истеблишмента.

Форд обвинял Моргана и прочих в использовании войны и революции как путей получения прибыли, а их влияния в социальных системах – как средства для личного продвижения. К 1938 г. Генри Форд, в своих публичных выступлениях, разделил финансистов на два класса: тех, кто выиграл от войны и использовал свое влияние, чтобы добиться получения прибыли, и «конструктивных» финансистов.

К последней группе он отнес и банкирский дом «Морган». Во время интервью Нью-Йорк Таймс в 1938 г.^[79] Форд утверждал:

Кто-то однажды сказал, что шестьдесят семей управляют судьбами нации. Вполне можно сказать, что, если кто-нибудь сосредоточит внимание на двадцати пяти личностях, работающих с национальными финансами, реальные зачинщики войны в мире будут раскрыты.

Репортер Times спросил Форда, как он соотносит эту оценку с его давней критикой дома Моргана, на что Форд ответил:

Есть конструктивная и деструктивная Уолл-стрит. Дом Моргана представляет конструктивную. Я знал м-ра Моргана много лет. Он поддерживал Томаса Эдисона, который также был моим хорошим другом…

После рассуждения о недостатках ограниченного сельскохозяйственного производства, якобы вызванного Уолл-стрит, Форд продолжил:

…если бы эти финансисты шли своим путем, мы бы сейчас вели войну. Они хотят войну, потому что они делают деньги на подобном конфликте – на человеческих страданиях, которые приносят войны.

С другой стороны, за этими публичными заявлениями мы находим, что Генри Форд и его сын Эдсель Форд были в авангарде американских бизнесменов, которые пытались идти по обе стороны идеологической стены в поисках прибыли. Используя собственный критерий Форда, Форды принадлежат к «деструктивной» части.

Именно Генри Форд в 1930 г. построил первый современный автомобильный завод Советского Союза (расположенный в Горьком), который в 50-х и 60-х гг. выпускал грузовики, используемые Северным Вьетнамом для перевозки оружия и боеприпасов для использования против американцев.^[80] Примерно в то же время, Генри Форд был также самым известным из зарубежных покровителей Гитлера, и был награжден в 1930 г. за эту долгосрочную поддержку высшим нацистским орденом для иностранцев.

Эта помощь нацистам вызвала бурю разногласий в Соединенных Штатах и в конечном итоге превратилась в обмен дипломатическими обращениями между правительством Германии и Министерством иностранных дел США. В то время как Форд публично возразил, что ему не нравятся тоталитарные правительств

Скачать книгу

* * *

Как использовали Гитлера

Тулаев Павел Владимирович,

профессор Международного Славянского Института

Предисловие автора

Посвящено памяти Флойда Пакстона – предпринимателя, изобретателя, писателя и американца, который жил и работал ради обеспечения прав личности в свободном конституционном обществе.

Энтони С. Саттон, июль, 1976

Глава 1. Уолл-стрит прокладывает путь Гитлеру

План Дауэса, принятый в августе 1924 г., идеально подходил под планы военных экономистов немецкого Генерального штаба.
Заявление перед Сенатом США, Комитет по военным вопросам, 1946

…когда нацисты пришли к власти в 1933 г., они обнаружили, что с 1918 г. были сделаны большие шаги в подготовке Германии к войне с экономической и промышленной точки зрения.[1]

Соединенные Штаты случайно сыграли важную роль в техническом вооружении Германии. Хотя германские органы военного планирования заказывали и убеждали производственные корпорации устанавливать современное оборудование для массового производства, ни военные экономисты, ни корпорации, похоже, не осознавали в полной мере всего значения происходящего. Их глаза открылись только, когда две главные американские автомобильные компании построили заводы в Германии, чтобы продавать изделия на европейском рынке без помех в виде фрахтовых сборов при перевозке через океан и высоких немецких таможенных пошлин. Немцев возили в Детройт, чтобы обучить технологиям специализированного производства деталей и работе на поточной линии сборки. То, чему они научились, послужило дальнейшей реорганизации и переоснащению других ключевых немецких заводов военной техники. Технологии, изученные в Детройте, впоследствии были использованы для построения пикирующих бомбардировщиков Stuka… Позднее представители «ИГ Фарбен» в этой стране разрешили группам немецких инженеров посещать не только авиационные, но и другие заводы военного назначения, в которых они получили значительный объем знаний, использовавшихся в конечном счете против Соединенных Штатов.[2]

Это более чем достаточно указывает на то, что мотивы американских фирм, связанные с заключением контрактов с немецкими концернами, как бы то ни было, не являлись пронацистскими.[3]

Деловая пресса [в Соединенных Штатах] с 1935 г. осознавала, что процветание Германии было основано на военных приготовлениях. Более того, она сознавала тот факт, что немецкая промышленность находилась под контролем нацистов и была направлена на перевооружение Германии, а компанией, наиболее часто упоминавшейся в контексте, была гигантская химическая империя «ИГ Фарбен».[4]

1924. План Дауэса

В результате послевоенных дебатов между финансистами и политиками были установлены германские репарации в размере 132 млрд золотых марок в год. Это составляло около четверти от общего объема экспорта Германии за 1921 г. Когда Германии стали не по силам эти разорительные платежи, Франция и Бельгия оккупировали Рур, чтобы забрать силой то, что не могли получить добровольно. В 1924 г. союзники Антанты назначили комитет международных экспертов, состоящий из банкиров (во главе с американским банкиром Чарльзом Г. Дауэсом) для разработки программы репарационных выплат. Разработанный в результате План Дауэса был, по словам профессора международных отношений университета Джорджтаунского университета Кэрролла Куигли, «главным образом, произведением Дж. П. Моргана».[5] По плану Дауэса было организован ряд иностранных займов общей суммой 800 млн долларов. Эти займы важны для нашей истории, так как эти денежные суммы, поступавшие в основном из Соединенных Штатов от долларовых инвесторов, использовались в середине 1920-х годов для создания и слияния гигантских химических и металлургических объединений – «ИГ Фарбен» и «Ферайнигте Штальверке» (Vereinigte Stahlwerke) соответственно. Эти картели не только помогли Гитлеру продвинуться к власти в 1933 г.; они производили основную массу ключевой германской военной продукции, использовавшейся во Второй мировой войне.

Следует заметить, что эта система была установлена международными банкирами и что последующее предоставление денежных ссуд другим людям было очень прибыльным для этих банкиров.[6]

Кто были эти нью-йоркские международные банкиры, которые сформировали репарационные комиссии?

1928. План Юнга

Фриц Тиссен заявляет:

Я повернулся к национал-социалистической партии только после того, как убедился, что во имя предотвращения полного краха Германии борьба против плана Юнга неизбежна.[8]

Принятие плана Юнга и его финансовых принципов все больше и больше усиливало безработицу, пока число безработных не приблизилось к миллиону. Люди были в отчаянии. Гитлер сказал, что он покончит с безработицей. Правительство, находящееся у власти в то время, показало свою несостоятельность, и положение людей становилось все хуже. Это действительно послужило причиной огромного успеха Гитлера на выборах. На последних выборах он получил около 40 % голосов[9].

«Банк такого рода потребует финансового сотрудничества между побежденными и победителями, что приведет к общности интересов, которая в свою очередь послужит толчком к возникновению взаимного доверия и понимания и таким образом поспособствует достижению и поддержанию мира».
Я все еще могу ярко воспроизвести в памяти обстановку, в которой имел место этот разговор. Оуэн Юнг сидел в своем кресле, попыхивая сигарой, вытянув ноги, его колючий взгляд застыл на мне. По своей привычке я, обсуждая эти вопросы, непрерывно ходил взад-вперед по комнате. Когда я закончил, настала короткая пауза. Затем все его лицо просветлело, и его решение нашло выражение в словах:
«Доктор Шахт, вы подали мне прекрасную идею, и я собираюсь продать ее миру»[11].

Банк международных расчетов – вершина контроля

Собрания, «более секретные, чем любые собрания, проводимые когда-либо масонами Королевской Арки или каким-либо Розенкрейцерским Орденом…»[14], взаимоотношения между представителями центральных банков и «вершиной» контроля интересовали тогдашних журналистов чрезвычайно, хотя и они изредка и ненадолго проникали на эти собрания под маской конфиденциальности.

Создание германских картелей

Три главных картеля, суммы займов и банковские синдикаты Уолл-стрит, предоставившие займы, были следующие:

1 Конгресс США. Сенат. Слушания перед подкомитетом Комитета по военным делам. Ликвидация германских военных ресурсов. Доклад согласно резолюции сената 107 и 146, 2 июля 1945. Часть 7, (78-й Конгресс и 79-й Конгресс). – Вашингтон: Правительственная типография, 1945; далее: Ликвидация германских ресурсов.

2 Ликвидация германских ресурсов, С. 174.

3 Габриэл Колко. «Американский бизнес и Германия, 1930–1941» // Западный политический ежеквартальный журнал. 1962, № 15.

4 Там же, С. 715.

5 Кэрролл Куигли. Указ. соч.

6 Там же, С. 308.

7 Кэрролл Куигли. Указ. соч., С. 309.

8 Фриц Тиссен. Я платил Гитлеру. – Нью-Йорк: Farrar & Rinehart, Inc., С. 88.

9 Американская группа Контрольного совета (Германия). Аппарат начальника разведывательного управления. Разведывательное донесение № EF/ME/1,4. Сентябрь 1945. Также см.: Ялмар Шахт. Признания «Старого волшебника» — Бостон: Хаутон Миффлин, 1956.

10 Ялмар Шахт. Указ. соч., С. 18. Фриц Тиссен добавляет: «Даже в тот момент М-р Диллон, нью-йоркский банкир еврейского происхождения, которым я очень восхищался, сказал мне: «На твоем месте я бы не подписывал этот план».

11 Там же, С. 282.

12 Кэрролл Куигли. Указ. соч., С. 324.

13 Henry H. Schloss. Банк международных расчетов — Амстердам: Североголландское издательство, 1958.

14 Джон Харгрейв. Монтегю Норман – Нью-Йорк: Грейстоун Пресс. С. 108.

15 Джеймс Стюарт Мартин. Указ. соч. С. 70.

Скачать книгу

Уолл-стрит и приход Гитлера к власти бесплатное чтение

Энтони Саттон Уолл-стрит и приход Гитлера к власти

* * *

Как использовали Гитлера

Предисловие автора

Глава 1. Уолл-стрит прокладывает путь Гитлеру

1924. План Дауэса

1928. План Юнга

Банк международных расчетов – вершина контроля

Создание германских картелей

Глава 2. Империя «ИГ Фарбен»

Экономическая мощь «ИГ Фарбен»

Улучшение общественной репутации «ИГ Фарбен»

Американский «ИГ Фарбен»

Глава 3. «Дженерал Электрик» финансирует Гитлера

«Дженерал Электрик» в Веймаре, Германия

«Дженерал Электрик» и финансирование Гитлера

Техническое сотрудничество с «Крупп»

«АЭГ» избегает бомбардировок во Второй мировой войне

Глава 4. Стандарт Ойл снабжает топливом Вторую мировую войну

Этилсвинец для вермахта

«Стандарт Ойл оф Нью-Джерси» и синтетический каучук

«Дойче-американиш петролиум АГ» (DAPAG)

Глава 5. «ИТТ» действует по обе стороны войны

Барон Курт фон Шредер и «ИТТ»

Вестрик, Тексако и «ИТТ»

«ИТТ» в военной Германии

Глава 6. Генри Форд и нацисты

Как использовали Гитлера

Предисловие автора

Глава 1. Уолл-стрит прокладывает путь Гитлеру

1924. План Дауэса

1928. План Юнга

Банк международных расчетов – вершина контроля

Создание германских картелей

Энтони Саттон
Уолл-стрит и приход Гитлера к власти