Тяжела жизнь мага без рояля бесплатное чтение

От автора

Огромное спасибо за поддержку и помощь в работе над этой книгой моим близким Галине Тимофеевне и Елене Михайловне.

Уважаемый читатель, я написал цикл книг «Миры Михаила Александровича». Начало сюжета тех книг сводилось к тому, что главный герой заранее получал мощные бонусы, так сказать, «рояль в кустах». Далее главный герой оказывается в очень сложной жизненной ситуации, из которой ему удаётся выбраться благодаря наличию этого самого «рояля».

А у героя следующего романа такого рояля нет. Единственное, что есть, сознание «попаданца» пожилого человека с планеты Земля. Даже памяти реципиента нет. Единственный бонус, он не простолюдин, сознание попаданца внедрено ребёнку из захудалого дворянского рода.

Глава 1. Куда я попал

Просыпаюсь очень тяжело, как будто всплываю из глубины. Наверное, я не просыпаюсь, а возвращаюсь из забытья, из бессознательного состояния. Появляется ощущение тревоги и опасение показать, что я в сознании. Вдруг рядом враги и они только этого и ждут? Поэтому мысленно ощупываю себя, вроде бы чувствую и ноги, и руки, только ощущения какие-то необычные. Может быть, я долго был без сознания? Ладно, всё равно надо определяться. Медленно открываю глаз.

Надо мной склонился какой-то мужчина. Волосы длинные, усики, бородка, глаза внимательные и холодные, оценивающие, в целом для меня неприятный тип. Он протягивает мне керамическую кружку с каким-то напитком. Почему я обращаю внимание на кружку? У неё край очень толстый, пить неудобно. То, что я пью, отдаёт мятой и ещё какими-то травами. Выпиваю почти всё и откидываюсь на своё ложе. Под головой что-то довольно твёрдое, не мягкая подушка, наверное, это свёрнутая много раз ткань.

Снова всплываю из забытья. На этот раз ещё и голова болит.

– Ты меня понимаешь? – тот же мужчина, но уже с вопросами.

– Да!

– Слушай меня внимательно. Твоё сознание сейчас в другом теле. Это тело тринадцатилетнего мальчика. Теперь это ты, граф Томаш ту Фишер. У тебя есть сестра Наталья одиннадцати лет. Твою матушку зовут Тереза. Отец, Вильям, погиб пять лет назад. Я залил тебе язык простолюдинов, так называемый, народный язык. Можешь говорить, читать и писать. Это тело две недели лежало в коме. Поэтому у тебя будет слабость, не спеши сразу вставать и бегать. Теперь главное. Я не знаю, кто ты, но будь добр изображать ребёнка. У тебя потеря памяти, так что тебе будет проще вписаться в общество. Но если ты будешь вести себя так, что Тереза догадается, что ты не её сын, я сам тебя убью. Скажу, что в тело вселился злой дух, и убью. Ты понял?

– Представьтесь!

– Что? Ну, хорошо. Я магистр магии жизни, барон Зденек тот Дворжак. Так ты понял, что я сказал?

– Сначала ответьте на мои вопросы.

– Так ты понял, или хочешь умереть?

– Не пугай! Я смерти не боюсь. Откуда у тебя моя информационная матрица?

– От одного мага, он откуда-то очень издалека.

– Как его зовут, как выглядит?

– Я поклялся своей магией, что всего этого никому не скажу.

– Давай, убивай, и иди в задницу.

Я закрыл глаза и перестал ожидать от жизни чего-либо хорошего. Меня очень не вежливо толкнули, и когда я открыл глаза, сунули в руки свёрнутый пергамент. Однако! Это был тонкий пластик, стилизованный под пергамент. Когда я его развернул, на листе оказался текст, написанный на русском языке.

«Я прошу у Вас прощения за своеволие! Когда-то мы с Вами встречались на планете Земля, и я снял Вашу информационную матрицу (ИМ). Потом, ИМ была использована, как мы с Вами и обговаривали. У меня сохранился исходный вариант ИМ, без дополнений и изменений. Господину Дворжику я должен, так получилось. Он уверил меня, что ИМ будет внедрена в тело мальчика, дворянина. Если этого не сделать, то погибнет вся семья. То есть, если даже у Вас не будет магических способностей, вы попадаете в привилегированные условия, и не должны на меня обижаться. Но я не могу дать Вам какие-то «пряники или рояли», как Вы выражались, потому, что не знаю адресата, ситуации, возможных последствий. Надеюсь, что Вы, с Вашим аналитическим мышлением, сможете прожить ещё одну нескучную и небедную жизнь. Простите, если что-то не так. Прощайте!»

Да, я осознаю себя пожилым мужчиной, жителем планеты Земля. Был такой эпизод в моей жизни, встретился мне человек, который утверждал что он представитель более развитой цивилизации. Он предложил мне снять с моего сознания информационную матрицу, и отправить её в сознание человека в другом мире, мире магии. Я воспринял это как игру, но свою часть игру отыграл полностью. Я потребовал, что бы в мою информационную матрицу заранее внесли кучу дополнений. Это и боевые магические заклинания, и умение превращать одни вещества в другие, близкие по строению на уровне молекул и атомов. Например, графит превращать в кристаллы алмазов. Были мной заказаны и другие «пряники и рояли в кустах». Я предполагал, что существует маленькая вероятность, что это не игра. Тогда все эти бонусы должны были существенно помочь моему информационному двойнику выжить. А вот сейчас ситуация совсем другая: я в теле тринадцатилетнего пацана, и никаких «роялей» мне не дали. Если ещё и магических способностей не будет в этом теле, это вообще не интересно. Судя по обстановке, этот мир близок к средневековому. То есть ни тёплого туалета с фаянсовым «другом», ни мягкой туалетной бумаги, ни автомобиля, ни телевизора. Если ещё и магии у меня не будет, нафиг мне такое счастье?

– Прочитал? – маг вырвал у меня «пергамент» и сжёг его каким-то магическим образом.

В комнате сильно запахло жжёным пластиком.

– Он так и сказал, что придётся вам показать этот лист. Хорошо, я не буду давить на вас. Я вас попрошу! Ваша матушка, слабая женщина, она не способна управлять графством, и оно хиреет. Я был другом вашего отца, и мне больно видеть, как графство разваливается. Я прошу вас изобразить ребёнка, у которого пропала память. Вы и говорить не могли. Я вам записал в память язык, и теперь вы нормальный человек, только не помните, что было раньше. Начните жить с нового листа. Тот мой знакомый обещал, что вы сможете приспособиться. Поэтому запомните, вы Томаш ту Фишер. И с этого момента я к тебе обращаюсь на ты, как к ребёнку.

– Притормози!

– Что?

– Я говорю, давайте помедленнее. Я должен кое-что понимать. Я любимый сын, или наоборот? А моя сестра?

– Ты, да, любимый, а сестра – не очень.

– У меня есть магические способности? Как и когда их можно будет использовать?

– У Томаша их не было. А вот сейчас что-то намечается. Честно говоря, я поражён, от внедрения того, что вы с тем магом называете информационной матрицей, они не должны были появиться, но вот появились! Теперь, в возрасте шестнадцать – семнадцать лет нужно делать инициацию. Кстати, у твоей сестры способности есть.

– Здесь есть учебные заведения, чтобы учиться на мага? Что нужно знать и уметь, чтобы туда поступить. Конкретно мне, как графу, моей сестре, как девушке?

– Да так, мелочи, – и смеётся, потом продолжает:

– В столице есть Королевская Академия Магии. Нужно знать правила поведения, этикет, дворцовый язык, уметь фехтовать так, чтобы тебя не убили на первой же дуэли.

– Почему вы мне залили только язык простолюдинов?

– Потому, молодой человек, что всё стоит денег. На большее у вашей матушки денег не нашлось.

– Тогда, записывайте или запоминайте. Нужно будет залить дворцовый язык, правила дворцового этикета для меня и сестры. Здесь есть другие народы со своими языками?

– Да, есть горцы, они живут в горах и добывают там руды и металлы.

– Значит, мне и сестре язык горцев. Далее, наверняка есть кристаллы с умениями и знаниями фехтования, дуэльного кодекса, методиками тренировок. Книги, для начального изучения магии, в объёме, достаточном для безусловного поступления в академию. Если знаете, сразу составьте список, и напишите, что из этого сколько стоит. Если вы не помните, пришлите письмо, где всё это будет указано. Я постараюсь найти деньги. Когда придёт время проводить инициацию, вы привезёте то, что я закажу, на что у меня хватит денег. А сейчас прошу оставить мне парочку простых амулетов, например, Светильник, и Малое Исцеление.

– А у вас есть на них деньги?

– Вы заявили, что были другом моего отца. Окажите помощь его семье! Или пусть это будет долг, до следующего вашего приезда.

Магистр зубами поскрипел.

– Для амулетов нужны кристаллы, причём не ювелирные.

– Я думаю, что в семье найдётся пара нужных камней. Может быть, и амулеты есть, тогда последняя просьба снимается.

В этот момент в комнату заглянула, а затем, буквально ворвалась женщина лет тридцати пяти. Было видно, что она довольно красивая, но сейчас перестала следить за собой. Рассмотреть её толком я не успел, так как она подбежала ко мне, начала меня тормошить, обнимать, приговаривая:

– Томик как ты мог, как ты мог так пугать мамочку. Я же думала, что с ума сойду. Ты же лежал как неживой.

И дальше сю-сю пу-сю…

А я всеми силами демонстрировал, что мне трудно и больно, от того, что она меня трясёт. Наконец, до женщины дошло, что сын ещё не совсем здоров. Меня шлёпнули на кровать:

– Томик, ты только не вставай, говори всё, что тебе нужно, я сейчас горничную пришлю, пусть она здесь постоянно дежурит! Уважаемый магистр, вы мне должны рассказать, как теперь ухаживать за Томашем.

Кстати, пока они говорят ни о чём, поясню один момент. В этом мире перед фамилией дворянина ставится приставка «ту», перед фамилией дипломированного мага ставится приставка «от», а если маг дворянин, то приставка «тот».

Наконец они с магом ушли из моей комнаты, а минут через десять пришла горничная. Это была женщина, немного старше матушки, чуть полноватая, но подвижная и оптимистично настроенная.

– Как хорошо, что вы Ваша Светлость выздоравливаете. А то ваша матушка совсем извелась, да и понятно, муж погиб, сын при смерти, такое кого хочешь подкосит.

– Наталья где?

– Зачем вам сестра? У неё девчачьи дела! Давайте я сделаю всё, что нужно.

– Сестру позови!

Женщина, крайне нехотя, пошла выполнять поручение.

Вот в комнату входит девочка. Платье чистенькое, но уже маловато, кисти рук выглядывают больше, чем положено. На голове простые косички, под глазом чуть заметный синяк, уже почти рассосался.

– Наталья, присядь на кровать. А вы пока идите, Наталья вас позовёт, – это я горничную выпроводил.

– Сестрёнка, – на такое обращение на лице девочки удивление, недоверие, даже страх, – Я не знаю, хорошо это для тебя или плохо, но того брата, который у тебя был раньше, больше нет, и не будет. У меня произошла полная потеря памяти. Так что я совершенно не помню, как мы с тобой общались, был ли я тебе другом или врагом, хорошо ли ты ко мне относилась, я ничего не помню. Магистр тот Дворжак записал мне в голову знание народного языка. И это всё. Больше я ничего не знаю, понимаешь, ничего, как будто я только родился. Вот выйду я из этой комнаты, а куда идти дальше, где что в этом доме, я не знаю.

– Это замок.

– Вот, я даже этого не знаю. Сиделку мне посадили, кто она и как её зовут?

– Это Сюзанна она горничная, а на самом деле, она вместо мажордома.

– А сколько вообще народа в замке?

– Мало. Нас трое, мамин племянник Адам, с которым вы в подвал ходили, а потом у тебя память пропала. Ещё две горничные, повариха, прачка, конюх и шесть стражников с лейтенантом ту Кучера.

– А как я тебя раньше называл?

– Натаха-дураха.

– А матушка как тебя называет?

– Дочь.

– А как ты сама хочешь, чтобы новый брат тебя называл?

Девочка опустила глаза и, покраснев, произнесла:

– Натали.

– А почему ты этого стесняешься?

– Так звали красивую принцессу из книги про рыцарей и про любовь.

– Давай, когда нам не мешают, я буду звать тебя Натали, а когда есть ещё кто-то, то Наталья или Наташа. Хорошо?

– Да.

– А ты зови меня Том.

Девочка обняла меня, прижалась ко мне своим худеньким тельцем и заплакала. Я просто гладил её по голове, спине, рукам. Вскоре она успокоилась.

– Натали, ты уже поняла, что тебе предстоит быть моим учителем? Давай начнём с самого простого. Хотя, нет, пока маг не уехал, нужно решить один вопрос. Скажи, у нас в библиотеке есть книги по магии?

– У нас нет библиотеки. Матушка её продала. Точнее, продал Адам, с разрешения матушки. Есть книги в кабинете отца, но что там, я не знаю, она туда никого не пускает. Я только успела две книги забрать, одна про любовь, а вторая какая-то не интересная. Я её не стала читать.

– Понятно, а какие-нибудь магические амулеты у нас есть? Может защитные, или целительские?

– Есть два колечка, и кулон, но они, наверное, разрядились, я сейчас принесу.

Девочка вернулась через пять минут, вслед за ней пришли матушка и магистр. Сестра передала мне два перстня с маленькими камнями, и кулон, в который был вставлен плоский камень. Пока матушка прыгала вокруг меня и несла ничего не значащую чушь, я осмотрел перстни. Один был ювелирный, а во втором камень был плоский. Дело в том, что магическую энергию могут задерживать в себе только кристаллы, имеющие две параллельные грани. А у ювелирных камней одну сторону делают в виде ребристого конуса, что обеспечивает игру света на этих гранях, но амулетами они быть не могут.

– Матушка, а есть ли у нас амулеты? Может быть, после отца остались, или в роду хранятся? Не драгоценности, а именно амулеты, есть?

– Я сейчас принесу.

Когда матушка вернулась и подала мне четыре мужских перстня, я их осмотрел. Три перстня имели плоские камни.

– Ваше Могущество, не могли бы вы в качестве жеста доброй воли, хотя бы частично, зарядить нашей семье несколько амулетов?

И я стал подавать перстни-амулеты по одному магистру в руки. Сначала передал перстенёк от сестры. Он его быстро зарядил.

– А не подскажете, какое в этом перстне плетение?

– В камнях вписаны руны, а не плетения. В этом перстне – Малое Исцеление, как ты и просил.

Следующим я протянул ему кулон сестры. Глаза мага на мгновенье расширились.

– Тут руна не совсем исправна, да и камень простенький. Давайте, я его вам поменяю. Дам кулон со Светляком, как ты просил, – а сам уже засунул кулон в карман.

– Ваше Могущество! Ваше предложение мы не можем принять, потому что этот кулон, это память дочери об отце. Даже если он не исправен, пусть так и будет. Важен сам предмет. Будьте добры, верните мне кулон! Я жду!

– Томик! Что ты так разговариваешь с господином магистром? Он же нам добра желает!

– Матушка, я в этом не сомневаюсь. Но есть незыблемые вещи. Память об отце, это одна из них!

Магистр нехотя вытащил кулон из кармана, и вернул его мне, подзаряжать не стал.

– Ваше могущество, а какая руна вот в этом перстне? – и я протянул в его сторону, не выпуская из руки перстенёк из коллекции отца.

– Это «воздушный кулак».

– А в этом?

– А это так любимый вами «светлячок», только в этом камне мощный «светляк», а не «светлячок». И заряжать его я не буду, в него нужно слишком много энергии вложить.

– Благодарю вас Ваше Могущество. Буду ждать ваше письмо, с указанием цен на то, что мы обговаривали.

Матушка с магом слиняли, а возле нас с недоверием застыла Сюзанна. Она смотрела на меня, на Наталью и не могла понять, почему в этот раз братец не обижает младшую сестру.

– Сюзанна, мне нужна одежда, я буду вставать.

– Я тоже помогу, – это сестрёнка.

– Поможешь, только сначала я оденусь.

– Ой, можно подумать, я тебя голого не видела, – по-взрослому заявила девочка.

– Ты может, и видела, а Натали это ни к чему!

– Хорошо я да дверью подожду.

Оделся, встал, сестра и горничная поддерживали меня, а я пытался идти и не падать. Голова немного кружилась, но потом это прошло. Виконт Томаш ту Фишер не утруждал себя физическими нагрузками. Но две недели – не такой уж большой срок, мышцы атрофироваться не успели, только ослабли. Поэтому, когда дошли до туалета, в него я вошёл один.

А ближе к вечеру потребовал, чтобы меня проводили за общий стол на ужин. Оказалось, что это не принято. Графиня кушает у себя. Племянник графини тоже требует, чтобы ему в комнату приносили еду. Причем пытается настаивать, чтобы приносила молодая горничная, Вероника, и там начинает к ней приставать. Дети, то есть я и сестра, забегали на кухню в любое время, и что-то перекусывали.

– Сюзанна, идёшь к графине и хорошо поставленным голосом объявляешь: «Ваше Сиятельство, молодой граф пожелал, чтобы с завтрашнего дня приём пищи, это завтрак, обед и ужин, проводились в малой гостиной. И чтобы все родственники там присутствовали». Поэтому с утра, пусть Вероника оденет и причешет сестру, а ты матушку. Вытаскивай её из постели, и говори, неужели она хочет огорчить любимого сыночка?

– И ещё, мне по малолетству, положен «дядька», то есть воспитатель. Есть такой в наличии.

– Ваша Светлость, так вы же его сами прогнали. А батюшка ваш, назначал дядькой к вам отставного сержанта Франца Шмидта. Он сейчас в страже служит.

– Зайди к матушке, пусть она отдаст приказ, направить Шмидта в моё распоряжение, он меня пока за ручку водить будет. Я же больной и слабый.

Сюзанна хмыкнула, улыбнулась, неожиданно поклонилась мне, и пошла выполнять поручения. А я вспомнил слова из песни Александра Градского:

– «Первый тайм мы уже отыграли

И одно лишь сумели понять:

Чтоб тебя на Земле не теряли,

Постарайся себя не терять».

И кажется мне, что первый тайм в этой новой жизни я начал неплохо, если Сюзанна начала меня уважать.

Рано утром в дверь моей комнаты постучал и после разрешения, вошёл мужчина лет шестидесяти. Так я бы определил в нашем мире. Может здесь стареют раньше, или наоборот. Ладно, посмотрим.

– Сержант Франц Шмидт?

– Стражник Франц Шмидт.

– Тебя ко мне отец приставил?

– Да, граф мне поручал ваше воспитание.

– Я тебе кое-что расскажу, дай слово, что это не уйдёт на сторону.

Сержант помолчал, буравя меня взглядом, я тоже молчал, и глаз не отводил. Вот он что-то решил:

– Даю слово, что этот разговор останется между нами.

– Меня чем-то шарахнули по голове, может быть даже магией. У меня полностью стёрли память. Я был как овощ, даже ходил под себя. Маг записал мне в голову наш язык. Я могу говорить, читать, писать. Я ничего не помню, но я могу думать. Мне кажется, что кроме языка он ещё что-то записал. Получается, что тело то же, а того человека как бы нет. А кто есть? Вот того, кто есть, ты будешь называть старым именем, Томаш ту Фишер, и будешь воспитывать, как тебе поручал граф ту Фишер. Поправку делай на то, что тельце само по себе хилое, да ещё две недели пролежало неподвижно. И ещё, я потребовал, чтобы вся семья приходила на завтрак, обед и ужин, так что следи, чтобы я сам туда не опаздывал.

Говоря всё это, я одевался. Когда я натянул сапоги, дядька взял меня за шиворот и швырнул в сторону двери.

– Вперёд на улицу. Два круга вокруг крепости.

Хорошо, что накануне я всё же побывал во дворе крепости, и даже представлял, где находятся ворота. Добежал нормально я только до ворот. А дальше моё передвижение напоминало непонятно что. С огромным трудом я один раз обогнул крепость и подошёл к воротам. Когда дядька попытался снова взять меня за шиворот, я просто повис на нём. Франц почесал в затылке, взвалил меня на плечо и понёс в солдатскую душевую. Он облил меня холодной водой, отчего я чуть взбодрился, но, боюсь, что моим мышцам он сделал только хуже. Потом он помог мне доковылять до моей комнаты, куда уже прибежала Вероника, шустрая девица лет двадцати. Она стащила с меня всю одежду, я даже «Мяу!» не успел сказать, упаковала меня в приличную рубаху, штаны, камзол и отправила в малую гостиную. Перед выходом я нашёл в шкафу пояс, а в ящике стола лежал кинжал, так себе кинжальчик, ни украшения толкового, ни хорошей стали, но я всё это надел на себя.

– Вероника, веди меня туда, – девушка очень удивилась, но промолчала.

Перед открытой дверью в помещение для приёма пищи я остановился, прикрыл дверь.

– Сейчас ты туда войдёшь и громко скажешь: «Его Сиятельство, граф Томаш ту Фишер!» – поняла?

Девушка удивлённо похлопала глазами, потом выполнила всё, что я сказал. Я вошёл в помещение и проковылял к столу. Во главе стола сидел молодой парень, очевидно, мой кузен. Я доковылял до него и сказал:

– Молодой человек, существует определённый порядок, вы, наверное, забыли про него, прошу вас, пересесть.

– Да ладно тебе брательник, садись, куда хочешь мест полно!

– Я настаиваю!

– Ну и что дальше? – нагло заявил мне Адам ту Горак.

Я встал так, чтобы пространство между мной и Адамом было не видно матушке, а сам приставил кончик кинжала к горлу кузена и стал на него медленно нажимать. Тот сначала улыбался, но когда кинжал проколол кожу и стал углубляться в его шею, барон ту Горак резко отклонился и соскочил со стула.

– Ты псих, надо было тебя… – он резко повернулся и вышел из помещения.

– Томаш, что ты себе позволяешь? Как ты мог, Адам наш гость, а ты его выгнал из-за стола!

– Матушка, а ты ничего не перепутала? Нет? То есть ты считаешь, что Адам вёл себя правильно, а я неправильно?

– Ну, может, он тоже был не прав, но разве можно так, как ты сделал?

– Давайте мы позавтракаем, а потом поговорим, и не в столовой.

Матушка весь завтрак пыхтела, потом, не доев, ушла к себе. А сестра смотрела на меня с восхищением. После завтрака я пошёл к матушке и попросил ключ от кабинета отца. Она долго не могла его найти.

– Последний раз его брал управляющий.

– Зачем?

– Ему нужны были книги учёта, или ещё что-то.

– Он что, не вернул ключ.

– Возвращал, но где он сейчас?

«Господи, ну как можно быть такой дурой?» – билось у меня в голове.

Я выбежал во двор.

– Франц, запрягай коляску и поезжай за кузнецом. Он должен будет отрыть кабинет графа, от которого потеряли ключ, и вставить туда новый замок с новым ключом.

Через два часа кузнец был в замке, а к ужину он всё сделал и вручил мне небольшой ключ.

– Ваша Светлость, этот ключ небольшой, но у него есть вот такие выступы, если про них не знать, то замок никакой отмычкой не открыть.

Я заплатил ему из денег, что нашёл в столе у себя в комнате. Всё больше возникало подозрение, что кузен обворовывал графиню, да ещё и делился с сынком.

Я позвал сестру, и мы вошли в кабинет отца. Было очевидно, что в нём кто-то хорошо порылся. Потом предметам придали вид, как будто они так и стояли. Но было одно несоответствие. Если бы здесь всё сохранилось, как осталось от графа, то всё могло лежать так, как сейчас: стул чуть сдвинут, книги на полке не выровнены и так далее. Но в этом случае было бы всё покрыто пылью. А если горничная прибиралась и вытирала пыль, то должна была всё поставить ровно, параллельно и перпендикулярно, как в армии.

– Где Адам?

– Уехал в город.

– Сюзанна, ты идёшь с нами. Фриц, ты тоже.

Дверь в комнату кузена была заперта на замок.

– Сюзанна, ключ есть.

– Ваше Сиятельство на гостевых комнатах никогда не было замков!

– Фриц, попробуй открыть ножом или отмычкой. Не откроешь, будем ломать.

Бывший сержант сумел открыть дверь, не ломая её и замок. Внутри я попросил всех стоять у двери, а сам стал внимательно осматривать комнату. Под кроватью стояли два саквояжа. Я пнул один из них, в нём что-то звякнуло. Когда я вытащил эти саквояжи из-под кровати, Фриц вскрыл их, хотя они закрывались на какие-то мудрёные защёлки. Внутри были различные вещи: бельё, одежда, постельное бельё. Но, кроме того, там была серебряная посуда с вензелем графа ту Фишера. А во внутреннем кармашке второго были женские украшения с драгоценными камнями. Я внимательно осматривал пол в поисках тайников, пока не дошёл до сундука, стоящего в углу. Попытался его сдвинуть, он был очень тяжёлый, и на сундуке висел замок.

Когда Фишер отрыл его, в нём оказались книги.

– Это же наша библиотека! – закричала Наталья.

– Сюзанна, веди сюда графиню, даже если она легла спать, скажи, что у её сыночка истерика, и ей срочно нужно тут быть.

Когда матушка пришла, Сюзанна по моей просьбе, показала её всё, что находилось в этой комнате незаконно.

– Матушка, а это твои драгоценности?

– Да, конечно.

– А как они оказались вот в этом саквояже в комнате твоего племянника? Я уже не спрашиваю, почему проживающий в нашем доме кузен врезал в дверь замок, никого об этом не поставив в известность.

– Он что-то говорил, что опасается за свои книги, они у него какие-то редкие.

– Матушка, а ты ему дарила всю нашу библиотеку.

– Он спросил, можно ли брать книги, я сказала, да, бери любые.

– Матушка, ты же взрослый человек, скажи, можно ли ваш разговор понять так, что ты ему сказала, забирай все книги себе?

– Нет, конечно, я думала он возьмёт пару книг.

– А тебе безразлично, какие книги он бы взял? Вдруг ему понравились те, что будут нужны твоим детям?

– Ну, зачем моим детям книги, им ещё рано любовные романы читать!

«О, граф ту Фишер! Где ты нашёл такую дуру?»

– Матушка, это твоя большая ошибка. Нам с Натальей нужно будет учиться в Академии Магии. И нам нужно очень много знать, это и история, и география, и математика, и даже алхимия. Многое из этого есть вот в этих книгах, которые кузен хотел забрать. Он нагло вынес всю библиотеку.

Женщина теребила платочек в руках и молчала.

– Матушка, тебе нужно решить очень трудную задачу.

Она с ужасом смотрит на меня.

– Твой племянник не оправдал твоего доверия. Он украл фамильное серебро, твои драгоценности, нашу библиотеку. Возможно, что-то он уже унёс из замка, и мы это никогда не найдём. Ты должна дать согласие на то, что Адаму отказано в посещении нашего замка, нашего дома. Я не требую, чтобы ты сама его выставила за дверь, у тебя мягкое сердце, и ты не сможешь. Поэтому просто дай на это согласие. Матушка, он оказался вором! Он вор!

– Этого не может быть, он всегда был таким хорошим мальчиком.

– Матушка, очнись ты, наконец! Посмотри на нас, я уже с тебя ростом, а ты мне всё сопельки подтираешь. Адам давно уже не тот мальчик, каким ты его помнишь до смерти отца! Понимаешь, нет? Он много раз пытался изнасиловать Веронику, он на твою попу смотрит с возжеланием. Он давно уже взрослый, и он сильно изменился! Я тоже сначала думал, вот у меня взрослый кузен, он меня многому научит. Мы с ним пошли в подвал, искать древний клад. Потом я там валялся и полностью потерял память, а кто к тебе прибежал сказать, что я лежу на лестнице в подвал? Кто, матушка, что ты молчишь? Сестра прибежала! А он меня бросил! Почему? Что там случилось, что он испугался и не хотел, чтобы знали, что мы с ним вместе туда пошли? Он чуть не убил твоего сына и даже не помог ему, после чего я две недели лежал как труп. А ты всё ещё вспоминаешь хорошего мальчика?

– Делайте, что хотите, не впутывайте меня в это! – и убежала к себе.

– Сюзанна, берёшь двух солдат и переносишь сундук в мой кабинет.

– Фриц договорись со стражниками. Ворота закрыть. Когда Адам приедет, отдать ему эти саквояжи, и больше его сюда не пускать. Потом подходите к кабинету управляющего.

Когда мы вошли в кабинет управляющего графством Матиаса Гофмана, то были поражены тем, что кабинет пуст. Тут стояла мебель, но не было ни документов, ни личных вещей. Отсюда все вышли разочарованные, а я ошарашенный. Нам понравилось ловить воров, ясно было, что управляющий ворует больше, чем Адам, но пока я был бессилен.

Между этими приключениями дядька успевал издеваться над моей тушкой. Было очень тяжело, но я не роптал, так как понимал, что в этом возрасте наверстать отставание в физическом развитии проще всего. Я уже пробегал один круг вокруг замка, не останавливаясь. Мог пять раз подтянуться на поперечной палке, десять раз отжаться и так далее.

Дядька проговорился, что им давно не выдавали жалование. Попросил матушку написать управляющему. Он, оказывается, живёт в городе, есть адрес. Приехал, весь такой вальяжный, с графиней, сама предупредительность, просто высший пилотаж хороших манер. А ведь он не дворянин! Солдатам заплатил, но жаловался на плохой урожай, деревни мало произвели зерна и мяса, поэтому с деньгами туго.

– Дядька, а кому у нас тут можно доверять?

– Только лейтенанту.

– Это, которому?

– Начальнику стражи. Это бывший лейтенант королевской гвардии. Служил вместе с графом. Его тут удерживает только память о графе.

– Давай его сюда, будем проводить совещание народных мстителей.

– Ты, парень, не заговаривайся, мы таких мстителей на осинах вешали.

– Ты лейтенанта веди.

Наш начальник стражи оказывается барон. Зовут его Ганс ту Кучера. Проводим совещание. Я им рассказываю своё видение ситуации. Графство с каждым годом беднеет. Значит, управляющий очень много ворует. Он живёт в городе. Где? У него свой дом, или это дом графа? Можно пригласить каких-нибудь стряпчих, следователей, или дознавателей. Но у него, наверняка, в мэрии есть прикормленные знакомые. Пока стряпчие соберутся, он или сбежит, или все концы подчистит, и ничего не найдут. Мне надо не просто доказать, что он вор, мне надо максимально вернуть ворованное. Кроме того, раз управляющий графством ворует, значит и глава города тоже ворует. Но о нём пока говорить рано. Начинаем с управляющего графством. Единственный путь, что я вижу, это выкрасть его и предложить вернуть деньги.

– Я нашёл единственную книгу учёта двенадцатилетней давности. Остальные он куда-то утащил, а матушка совсем не хочет не во что вникать. В этой книге доходы графства за год составили полторы тысячи. Пусть в другие годы по одной тысячи. Управляющий на нас, обитателей замка тратит не больше ста золотых в год. А где ещё девятьсот? За пять лет это более четырёх тысяч. Наверное, часть он истратил, часть вложил куда-нибудь, как свой пай, но всё равно, пару тысяч из него надо вытрясти. Не захочет возвращать по-хорошему, придётся его пытать. А для этого дела хорошо бы привлечь специалистов. Нет ли у вас знакомых, которые подобными делами занимались на государственной службе. Или может, кто-то из членов ночной гильдии захочет поменять место работы.

– А не боитесь запачкаться, Ваша Светлость?

– Я могу ещё потянуть время. Допустим, припугнуть управляющего, что, если не выделит в этом году пятьсот золотых, то я обращусь к королевским дознавателям. Он поплачет, пожалуется, а потом выдаст. И так ещё пару раз. Потом я уеду в магическую Академию, и матушка с сестрой тут просто погибнут. Кроме того, в королевской канцелярии могут сказать, если графиня не в состоянии платит нормальный налог, нужно отобрать графство, отдать тому, кто в состоянии им управлять. Хотя я не исключаю, что в королевскую казну наш управляющий платит нормальный налог, это только мимо нас деньги пролетают. Поэтому запачкаться я не боюсь. Но надо сделать всё тихо, поэтому нужны профессионалы.

– Надо в город ехать.

Мы с дядькой поехали в город. Это столица нашего графства Фишербург. Город по местным меркам средний, население тысяч пятьдесят. Развиты все виды производства. В графстве есть небольшая медная шахта, и есть каменный уголь. Железная руда есть в соседнем графстве. Поэтому у нас производят медь и железо, и все виды изделий из них. Кроме того есть и гончарное производство и деревопереработка. Правда, доски пилят вручную. У нас гор нет, так, небольшие предгорья. Поэтому рек мало, и производств, с приводом от водяных колёс, тоже мало.

Дядька заставил меня одеться, как мастерового. И ходили мы с ним по разным кабакам и трактирам. Бывший сержант кого-то искал. Я сильно не вникал, меня интересовал сам город, производства, количество шпаны и ворья, поведение городской стражи.

Тем не менее, дядька нашёл след тех людей, кого нам нужно. На это нам понадобилось четыре дня. На пятый день мы пошли по тому адресу, который он узнал. Чем ближе подходили, тем мрачнее становился дядька. Да и я тоже понимал, что мы углубляемся в трущобы, и не факт, что мы сможем отсюда выйти. Когда мы подошли к сооружению с указанным адресом, стало понятно, что это ловушка. Люди в таких халупах не живут. Тут могут жить только полностью опустившиеся бродяги, а мы ищем не таких людей.

Неожиданно и меня, и дядьку зажали в жёсткий захват, прижав к горлу нож.

– Что сержант, в ищейки подался?

– Мужики, вы пёрышки уберите, я к вам по делу, – это я подал голос.

Понятно, что раз бывшего сержанта заподозрили в предательстве, то ему остаётся только оправдываться, а это всегда ненадёжно и выглядит жалко. Поэтому я решил вести переговоры сам.

Захват не ослаб, но нож слегка отодвинулся.

– Птенчик, а ты кто такой?

– Я сын графа ту Фишер. Даю слово, что если мы не договоримся, никто не узнает, что мы с вами встречались. Мне, как дворянину, и самому афишировать это не выгодно. А к страже или судейским мы отношения не имеем.

– Сержант, а ты к этому ребёнку, какое отношение имеешь. На твоего воспитанника он не похож, больно хлипкий.

– Мне матушка раньше не разрешала нагружаться, говорила, что я маленький и болезненный. Только две недели прошло, как дядька Фриц начал со мной заниматься.

– Защищаешь? Молодец! А вот ты Фриц – дурак. Ты куда ребёнка притащил? Ты всерьёз рассчитываешь живым отсюда выйти?

Дядька судорожно сглотнул.

– Мужчины, раз вы нас отпускать не собираетесь, то, может быть, поясните мне, неразумному, кто вы есть в этой жизни?

– А зачем?

– Мы вас искали, значит, у меня к вам есть дело. Но я не уверен, что вы те, кто мне нужен. Вам-то, что терять, раз вы готовы нас тут и прикопать.

– Шустёр пацан, чувствуется племя Фишера. Так вот парень, служили мы у твоего отца. Называл он нашу команду «серыми», и выполняли мы поручения, когда по закону сделать не получалось, а по совести и по чести надо было дело сделать. А когда графа убили, нашу команду объявили преступниками, уходить пришлось с боем, трое наших погибли. Один недавно женился и от дел отошёл. А нам как-то зарабатывать надо, а хлеб сеять, или сапоги шить мы не умеем.

– Что замолчал, договаривай, как вы на хлеб с маслом зарабатываете?

Мужик схватил меня за грудки.

– Ты щенок понимаешь, что если я тебе отвечу, то живым мы тебя уже не выпустим.

– А так, выпустите?

– В память о твоём отце может и отпустим. Стукнем по голове, пока оклемаешься, мы уже далеко будем.

– Давайте мы с дядькой сядем, и я вам расскажу, почему меня нельзя по голове бить.

Я им рассказал то же, что две недели назад рассказывал Францу Шмидту. И про потерю памяти, и что непонятно, что маг залил в мою голову.

– Парень, если хочешь, чтобы мы тебе доверяли, рассказывай, что, или кого залил тебе маг.

– Тогда мне придётся убить вас, всех троих.

– А сможешь?

– Здесь и сейчас – нет, но не боги горшки обжигают.

– Как ты сказал, не боги… – мужчины задумались.

– Так что ты от нас хотел?

– Для меня лучший вариант, если вы пойдёте ко мне на службу. Хуже, но тоже возможно, если выполните несколько поручений. Первое из них такое.

Я подробно рассказал то, что уже говорил своим верным людям, лейтенанту и сержанту. Про то, что матушка после смерти отца спряталась от жизни в свою скорлупу, и не хочет решать никаких проблем, а страдают от этого дети графа и всё графство. Что управляющий ворует, и сколько он ворует. Что в городе порядка нет, глава города и командир стражи не занимаются городом. Или на самотёк всё пустили, или тоже усиленно набивают свои карманы.

– Начать хочу с управляющего. Кстати, нужно сразу искать нового управляющего. Если у вас есть сведения о тех, кто служил с отцом, а потом пришёлся не ко двору, мне бы их тоже знать.

– Третий, а он нам уже задачи ставит!

– Пятый, а мне пацан нравится, он будет не хуже графа. Только боюсь, осторожности ему не хватает. Фриц его не удержит.

Они помолчали, глядя друг на друга.

– Нет, это не выход, только взаимная клятва!

– Хорошо.

Из этого молчаливого диалога я ничего понять не мог, а вот из реплик понял всё и сразу.

– Третий и Пятый! Я граф Томаш ту Фишер клянусь, что никогда не попытаюсь получить какую-то выгоду, или сохранить собственную шкуру, путём предательства своих людей. Если вы будете служить мне, то я клянусь не давать вам невыполнимых поручений, или поручений противоречащих понятиям чести. Только, чтобы официально служить у меня в дружине, вам нужны нормальные имена.

– А как ты определишь, что поручение невыполнимо?

– Если вы скажете, что невыполнимо, значит так и есть!

– Доверяешь, значит.

– Пока, нет. Но с чего-то надо начинать.

Дали они клятву, что будут служить мне, как служили моему отцу. Имена себе взяли, или свои назвали, не знаю, но стали они Мартин и Павел. А потом повели нас к ещё одному сослуживцу отца, бывшему капитану гвардии Милану ту Наворотному.

Капитан принял нас довольно настороженно, уж очень компания у нас была необычная. Посидели, выпили вина, я пил чай, разговорились, у мужчин пошли воспоминания. Все ждали, что разговор по существу начну именно я.

– Уважаемый господин капитан, меня к вам привели, чтобы я вам предложил должность управляющего графством. Но вот смотрю я на вас, и кажется мне, что вы военный до последнего пальчика на ногах, до последней пуговицы. Я планирую заменить не только управляющего, но и командира городской стражи, и главу города. Остальное так, по мелочи. Предлагаю вам сделать следующее. Дядька отведёт ребёнка в гостиницу, и уложит баиньки. Потом вернётся к вам, и вы в течение двух-трёх дней определитесь с этими тремя должностями. Можете и лейтенанта ту Кучера подключить к этим делам. Итогом должны быть три кандидатуры, согласные на эти должности и преданные памяти отца. Заслужу ли я вашу преданность, время покажет. Но я через три года планирую поступать в столичную Академию магии, то есть я уеду, поэтому желательна преданность, именно памяти графа, и его семье.

В три дня они не уложились, вызывали кого-то из других городов. Как итог всего этого ожидания я получил список лиц, желающих объединиться в память о графе ту Фишере, и навести порядок в его графстве.

На роль главы города предложили бывшего лейтенанта, барона Филиппа тот Вебера. Маг он был слабый, но у графа командовал штабом, несмотря на невысокое звание. А звание имел невысокое, потому, что терпеть не мог к кому-то подлизываться, подношения делать, и в выше стоящих штабах его не любили. Но он потребовал себе в помощники или заместители двух бывших сержантов. Пока их нашли, пока уговорили, время пролетело. На должность начальника городской стражи они решили поставить моего начальника стражи замка, лейтенанта Ганса ту Кучера. Он забирал с собой всю охрану замка, кроме моего дядьки. В замок должен прибыть капитан, виконт Матей тот Беккер. Он становился командиром моей дружины. Хотя он и виконт, и капитан, и маг, но реально это довольно пожилой человек, выгоревший маг, которого родственники обобрали, пока он служил в гвардии. Он не стал с ними судиться, а взял два десятка своих бывших солдат, и создал команду по сопровождению караванов. В настоящее время все они были не молоды, и хотели бы осесть в тихом месте, обзавестись семьями, что было вполне реально для дружинников замка. Так что через неделю, капитан тот Беккер и шестнадцать воинов прибыли ко мне в замок.

В это же время команда из четырёх человек въехала в город Фишербург и рассыпалась по городу. Когда мы с дядькой проезжали мимо красивого двухэтажного дома, нам подали сигнал из окна, и мы въехали во двор.

Навстречу вышел молодой мужчина, хорошо одет, с мечом на поясе.

– Что вам здесь нужно?

– Представься!

– Я мажордом этого дома! – а имя так и не назвал.

– А вот это кто? – спросил я, указывая на пожилого человека в одежде слуги с кухни. «Мажордом» повернулся к крыльцу и получил от дядьки удар дубинкой по голове. Мы его быстро связали, и оттащили в дом на первый этаж.

– Вы бандиты, или воры? – как-то безучастно спросил старый слуга.

– Чей это дом? – в свою очередь спросил я.

– Это был дом графа ту Фишера, а сейчас здесь хозяин господин Матиас Гофман.

– Я сын графа Вильяма, Томаш ту Фишер. Вы идите, переодевайтесь, как вам и положено. И пусть кто-то из верных людей этого посторожит.

Мы с дядькой поднялись на второй этаж в кабинет хозяина дома. Управляющий был здесь же, только связанный.

– Что нам обещает господин управляющий?

– От всего отказывается.

– Господин Гофман, вы признаёте, что незаконно присвоили этот дом?

– У меня есть купчая, заверенная в мэрии.

– И кто же вам продал этот дом?

– Сама графиня!

– Говорите, где эта купчая лежит, я хочу её увидеть.

– Если вы её порвёте, это ничего вам не даст, в мэрии хранится контрольный экземпляр.

– Нет, нет, я к таким документам отношусь очень серьёзно, поверьте. Так, где лежит этот документ.

Он сначала сказал про сейф, за шкафом, а потом его глазки забегали.

– Как-то неправильно ведёт себя господин управляющий. Делайте всё очень осторожно.

Третий, или Мартин, взял управляющего за горло и сказал:

– Если там есть ловушки, и кто-то пострадает, то ты умрёшь, и умирать будешь очень долго, и очень болезненно, понял?

– Нет, просто там мои деньги, я надеюсь на вашу порядочность господа. Жалование у меня небольшое, и скопить такую сумму мне было непросто.

Действительно за шкафом был сейф, точнее вделанный в стену железный шкаф. Ключ нашёлся у Матиаса в кармане, когда сейф открыли, там было несколько полок. На нижней полке лежала стопка документов: купчие, расписки, удостоверения на право собственности.

Среди них действительно нашлась купчая, согласно которой этот дом графиня продала Матиасу Гофману за пятьсот золотых. Внимательно посмотрел на подпись. Рука подписывающего слегка дрожала. Матушкина ли это подпись уже было не важно, так как сверху стояла графская печать.

Как я удержался, чтобы не вонзить кинжал в горло этого мерзавца, я не знаю, но удержался.

– Итак, вы господин Гофман участвовали в мошенничестве в особо крупных размерах, что усугубляет вашу вину. Вы якобы купили дом у человека, который являлся по факту хозяином этого дома, но документально это нигде не оформлено. Матушка не вступала во владение этим домом.

Ой, как заметались глазки у господина Гофмана!

– Если не хотите сесть в тюрьму, садитесь и пишите дарственную. Мол, я, весь такой хороший, понял, что по отношению к молодому графу поступил неправильно, купив дом, который должен был перейти ему по наследству. Поэтому я этот дом просто дарю Томашу ту Фишеру, в знак многолетнего служения дому Фишеров.

Когда он написал эту дарственную, подписал и поставил свою печать управляющего, я снова подошёл к тому железному шкафу. Что тут ещё? На другой полке стояла шкатулка с драгоценностями и магическими амулетами. Ещё здесь был большой кошель с золотыми монетами и солидный мешок с серебром. По весу получалось около двухсот золотых и пятисот серебряных.

Оглянулся на управляющего, он судорожно сглатывал, понимая, что провалился. Не с его зарплаты столько скопить! Если ещё и драгоценности оценить, сумма возрастёт в разы. Мне не понравилось, что верхняя полка, находящаяся на уровне глаз взрослого человека была пуста. Я подставил стул и, поднявшись на него, внимательно осмотрел верхнюю полку. Её глубина была меньше, чем других полок.

– На верхней полке тайник, надо открыть, – на эти слова управляющий рванулся из комнаты, но я упал ему под ноги, он запнулся и рухнул на пол. Сверху на него навалился дядька.

Потом меня подняли, похвалили, сказали, что я дурак, и лезу не в свои дела. А Гофману связали ноги, посадили на стул, и примотали к стулу. Павел ещё раз обшарил одежду управляющего и за воротником нашёл потайной карман, в котором был ключик, больше похожий на отмычку. Этим ключом он открыл тайник на задней стенке шкафа. Там лежала графская печать, графский перстень, два магических амулета и тетрадь. Это была тайная бухгалтерская книга господина Гофмана. Полистав эту книгу, я взялся за стопку документов с нижней полки. Оказалось, что почти три тысячи золотых вложены Гофманом в виде пая в различные предприятия, которые должны были приносить доход до пятисот золотых в год.

– Пиши расписки, что ты передаёшь мне все эти паи.

– Вы меня убьёте, потому что мне ничего не оставляете. Зачем мне что-то писать, если всё равно смерть.

– Мне должно быть стыдно? Да? А кто тот молодой человек, который представился мажордомом?

– Нет! Господин граф, Ваше Сиятельство, я вам всё отдам, только пообещайте мне, что вы его отпустите. Я дам вам любую клятву, что отдам всё, только не трогайте его.

– Сын, что ли? Я его оставлю в живых, а он будет всю жизнь мне мстить?

– Нет, я напишу ему записку, чтобы он уехал из этого королевства.

– Ну, давай попробуем. Но если он тебя не послушает, и попытается кого-то убить, он умрёт.

– Развяжите мне правую руку, я напишу ему письмо.

Когда он закончил писать, я протянул руку за письмом и прочитал его. Если верить содержанию, то всё нормально. Матиас Гофман написал, что он попался, ищейки идут по следу, и он бежит из этого королевства. Афера с домом тоже раскрылась, поэтому ему также нужно срочно бежать из королевства. Даже была фраза: «Не вздумай кому-то мстить, и сам погибнешь и мне навредишь». Вроде бы всё нормально, если только сам факт такого письма не является условным сигналом.

Я дал слово, что пока его сын не нападает сам, его не тронут. После этого управляющий написал дарственные на все те вклады, которые он сделал в разные предприятия.

– Я готов, – сказал этот человек, ещё сохраняющий долю мужества. Хотя он вор и негодяй, но ведёт себя достойно.

– Господин Гофман! У меня бухгалтерия не сходится, ещё две тысячи не хватает. Я понимаю, что вы хотели их оставить сыну, но пусть радуется тому, что останется жив. А деньги пусть сам зарабатывает. Так, где эти деньги?

Привязанный к стулу человек вздохнул.

– Там нет двух тысяч, там только тысяча семьсот золотых, они в банке, на моём счёте.

– Выпишите вексель!

– И ещё, господин Гофман, в кабинете отца на полке лежали такие длинненькие штучки, где они?

– Вон под той половицей.

Я не знал, что управляющий забрал из кабинета, но на пыльной полке остался след от чего-то длинного и узкого. Павел подцепил ножом половицу, под ней оказался свёрток, а в нём шпага и кинжал, инкрустированные некрупными камнями красного и синего цветов. Ножны у шпаги были немного странные, они были слишком толстые для шпаги, как будто их делали для меча.

После этого управляющего графством увели в подвал, и он там умер.

Мы поручили служанке развязать теперь уже бывшего мажордома и внебрачного сына бывшего управляющего, и передать ему записку от отца. Я поручил «серым» проконтролировать ситуацию.

Они пришли ко мне с печальными лицами.

– Ну?

– Он ударил девушку ножом и хотел добить, но я метнул нож, имеем два трупа в подвале.

– Что с девушкой?

– Пока жива, но не выживет.

– А если к магу жизни, к целителю?

– Это очень дорого!

– Она пострадала из-за моего чистоплюйства, и нашей общей глупости. Неужели я на неё денег пожалею? Организовывайте быстро! Что правильно: её туда, или мага сюда?

– Ваше Сиятельство, вы решение приняли, дальше мы всё сделаем!

Девушку спасли. Мои подчинённые, несмотря на мои ошибки, стали относиться ко мне ещё лучше. В вопросах принятия решений, относились как к взрослому, а вопросах тренировок гоняли меня так, словно с цепи сорвались, но никогда не переходили черту, когда тренировки могли нанести мне вред.

Глава 2. Пытаюсь навести порядок в графстве

– Томик, там приехали какие-то люди, говорят, что они новая стража замка, говорят, что ты всё знаешь. Томаш, что происходит?

– Матушка, всё правильно, они должны были приехать, пойдём я тебя познакомлю, потом ты подпишешь кое-какие бумаги.

Во дворе выстроились новый и старый состав дружины, а так же присутствовали командир моей дружины капитан, виконт Матей тот Беккер, и новый управляющий графством капитан гвардии Милан ту Наворотный.

Я поблагодарил старый состав дружины, выдал каждому по пять золотых, это им подъёмные на новом месте службы. Попросил показать и рассказать новичкам, где они прячут выпивку от лейтенанта и от графа, указать на особенности службы. Всё это до завтрашнего утра, завтра построение с передачей полномочий. Познакомил матушку с командиром «нашей» дружины тот Беккером. Всё что связано с охраной замка производило на матушку отталкивающее впечатление. Эти изверги, в последнее время, издеваются над Томиком, и он сам заявляет, что ему это нужно. Ужас!

Когда я ей представил нового управляющего графством отставного капитана гвардии барона Милана ту Наворотного, она была в шоке.

– Томаш, но господин Матиас Гофман такой обаятельный человек, почему ты не хочешь, чтобы он был нашим управляющим.

– Матушка, господин Гофман сказал, что наворовал уже достаточно, и хочет попробовать себя на новом поприще. И уехал, даже не сказав, куда именно. Проще говоря, он сбежал, и увёз часть наших денег. Правда часть всё же осталась. Пусть теперь Их Благородие ту Наворотный потренируется в этом деле.

– Ваше Сиятельство, а тренироваться управлять или воровать?

– Пока, только управлять, а вот женишься на моей матушке, и будешь тырить из казны графства на хорошую выпивку.

Все, кто стоял рядом весело смеялись, кроме матушки. Она вдруг покраснела и смутилась.

– Что ты такое говоришь, Томаш?

– Матушка, это шутка, и все её поняли, видишь, все смеются. Представляешь, граф украдкой от жены, на деньги, из казны графства, покупает себе хорошую выпивку!

Все снова рассмеялись, и даже матушка улыбнулась. Потом я увлёк её в кабинет, дал подписать указы об увольнении старых и назначении новых должностных лиц. Поставил печать графа, и вручил по одному экземпляру указов старому начальнику стражи, новому, который теперь называется командиром дружины, и управляющему графством.

– Томик, а всё-таки, где господин Гофман?

– А он, матушка, похоже, действительно сбежал. Когда я ему объявил, что хочу проверить все книги доходов и расходов, он просто исчез. Он же не знает, что я, как и ты, в этих книгах не разбираюсь. Дядька Франц меня обучает, но пока я не всё там понял. Кстати, ты не принимала никаких решений по нашему городскому дому?

– Нет, я не хочу туда ехать, там всё напоминает о Вильяме.

– Матушка, прошло пять лет. Хватит соблюдать траур. Мы с сестрой через несколько лет уедем поступать в Академию магии. А с кем ты останешься? Совсем одна, наедине со своей печалью? Давай начнём общаться с соседями. Для начала нам всё же придётся съездить в город, пожить несколько дней там. Необходимо всем нам пошить приличное платье. Мы с сестрой выросли из той одежды, что есть в наличии. А тебе нужно просто обновить гардероб. У нас в доме будет жить чужой мужчина, наш новый управляющий. Он, конечно, будет много ездить по графству, но жить он будет здесь и будет принимать пищу вместе с нами. И капитан дружины тоже будет кушать за нашим столом. Ты у меня ещё довольно молодая и очень красивая женщина. Давай вытаскивай себя из своей печали, начинай жить полной жизнью.

– Матушка, я не понимаю, почему ты довольно холодно относишься к Наталье. Девочка подросла, её пора учить манерам, танцам. Если у тебя душа к этому не лежит, тогда я буду вынужден нанимать гувернантку. Мне и самому нужно изучить этикет, правила поведения в обществе. А то поеду в Академию, буду вести себя не как аристократ, а как простой солдат, мой дядька.

– Вот тебе и надо нанять гувернёра.

– Нет, матушка, тогда уж гувернантку, симпатичную и с круглой попкой.

– Сынок, как тебе не стыдно?

– Матушка, ну ты чего? Я же шучу! А почему ты не хочешь заниматься с дочерью так, чтобы можно было гордиться, что у тебя такая замечательная дочь? Конечно, она выйдет замуж и уедет из нашего дома, но она ведь не перестанет быть твоей дочерью и моей сестрой.

– У твоей сестры есть магические способности. Вильям мечтал, что она станет магессой, только про них рассказывают, что у них в Академии сплошной разврат, и выходят они оттуда уже не девушками.

– Матушка, я знаю точно следующее. Девушки, став магессами, становятся уверенными в себе. Им уже не нужно бояться, что их могут не взять в жены. Любая магесса спокойно может прожить за счёт своих способностей, она материально ни от кого не зависит. И за это их ненавидят всякие кумушки, и распускают о них сплетни. Магессы замуж выходят по любви, это ещё больше добавляет ненависти, ведь среди остальных дворян, редко какой женщине удаётся выйти замуж по любви. Моя сестра хорошая добрая девочка. Как мы с тобой её воспитаем, так она и будет вести себя в Академии. В любом случае мы завтра едем в город, и там мучаем всех портных.

– Нужно у управляющего попросить денег.

– Матушка, ну вот как ты дошла до такого, чтобы графиня у управляющего денег просила? Ты не волнуйся, деньги у нас есть. Новый управляющий проверил все дела Гофмана, и деньги тут же нашлись.

Вечером пришла новость, что в городе на нового управляющего было покушение, это после того, как он сказал главе города, что его не устраивает грязь и преступность в городе.

Пришлось задержаться, составить письмо, и отправить его с курьером в столицу королевства. А написал я там, что отец погиб, матушка болеет, а мне глава города отказывается подчиняться, ссылаясь на моё малолетство. Старый управляющий сбежал, а нового глава города до расходных книг не допускает, мол, ребёнок не имел права назначать нового управляющего. Я прошу направить ревизоров в город Фишербург с целью проверки деятельности главы города и начальника Стражи города. Прошу меня предупредить о том, что ревизоры выехали в наш город. Подпись, печать графа. «Серые» сказали, что они знают, куда надо доставить письмо.

Мы уже пять дней живём в городе, в графском доме. Матушка буквально расцвела. Она ездит в гости и на приёмы, вдове простительно быть одной, без спутника мужского пола. Нам с сестрой шьют новую одежду. Я потребовал сшить три комплекта, которые будут нам в пору, и два комплекта – на вырост. Причём модели платьев для сестры и свои костюмы я полностью изменил. Их можно назвать так: это модели земной одежды из двадцатого века, стилизованные под местную моду. Получилось похоже на то, что здесь носят, но намного удобнее, чем одежда здешних мужчин и женщин. Целый скандал был с мастером женской одежды, когда я для сестры заказал юбку-брюки. Дома сестра часто бегала в мальчишечьих штанах, что остались после выросшего брата, но в городе так не оденешься! А тут штаны, но никто не придерётся, так как выглядят они как юбка.

– Натали, в такой юбке можно ездить на лошади в мужском седле.

– Ия-а-а! – дикий вопль юной виконтессы переполошил весть дом.

Почему виконтесса? Потому, что ненаследные дети получают титул на ранг ниже, чем родители. Только у баронов дети тоже бароны.

А себе я пошил штаны в виде брюк. Здесь мужчины носят штаны в виде бриджей чуть ниже колен и чулки. Аристократы носят белые чулки, что до ужаса непрактично, так как асфальта здесь нет, брусчаткой выложены только центральные площади, и площадки перед крыльцом в богатых домах. А я пошил брюки длиной до туфель. А сами туфли мне изготовили с чуть зауженным носком и без всяких пряжек и бантиков, но с шуровкой.

Вечером мне доставили письмо. Я вызвал Мартина.

– Через два дня дознаватели будут в городе. Нужно, чтобы глава города и начальник стражи отдали максимум из наворованного. В этот раз я не могу пойти с вами, слишком я на виду. Оба вора должны исчезнуть. Выглядеть это должно, как будто они тайком сбежали. Но не рискуйте ради денег. В крайнем случае, пусть они просто как бы сбегут, проживём и так.

– Не волнуйтесь Ваше Сиятельство. Рисковать не будем.

Через сутки у меня в железном шкафу стояли ящички с золотыми монетами. Шесть тысяч от главы города и две от начальника городской стражи. Оба чиновника исчезли бесследно, но жена мэра чуть позднее сказала дознавателю, что муж говорил: у него есть проблемы, и ему, возможно, придётся на время уехать.

Дознаватели, проверив работу муниципалитета и стражи, арестовали двух заместителей начальника стражи и трёх руководителей департаментов из мэрии. Всех пятерых в кандалах они увезли с собой. Новому начальнику стражи оставили предписание, при появлении беглецов, их арестовать и доставить в столицу. Наш военный совет вынес однозначное решение, столичные следователи раскопали криминальные следы, которые ведут в столицу.

Мне от столичных следователей больше ничего и не нужно было. Они оставили постановление, что глава города воровал сам и взрастил целую плеяду казнокрадов, в том числе начальника стражи.

Как было решено значительно раньше, на должность главы города я утвердил лейтенанта, барона Филиппа тот Вебера. Штат свой чистить он будет сам. Я только попросил «серых» найти ему на время телохранителей. На полгода, потом видно будет. Если позже этого срока они будут не нужны мэру, то или себе их заберу, или пусть идут в стражу. Только я не думаю, что лейтенант отпустит преданных людей. Найдёт он им и место, и должности.

Мы пока так и живём в городе. С сестрой зашли в храм, по городу с нами всегда дядька ходит, или пара «серых» в зависимости от того, куда я пошёл. Сегодня с нами дядька.

Днём в храме пусто. Здесь культ бога Сеятеля, в храмах ставят скульптуру бога и перед ней алтарь. Скульптура Сеятеля, это мужчина идёт по пашне и разбрасывает семена. Грубо говоря, мужик в простой одежде, подпоясанный верёвкой, левой рукой прижимает к себе короб с зерном, а правую достал из короба и собрался бросить зерно впереди себя. А алтарь, это плита из местного поделочного камня типа яшмы или малахита, только он бурого цвета с зелёными прожилками.

Так вот, зашли мы в храм, тихонько чтобы никого не побеспокоить. Здесь мы видим, что настоятель храма завалил молоденькую служку прямо на алтарь. Он лезет к ней под юбку, а она и не очень сопротивляется.

– Мужик, что ж ты алтарь поганишь, тебе что, кроватей или лавок мало?

Как он разорался, схватил какой-то церковный предмет, и на нас замахивается. Смотрит, а около его горла, меч моего дядьки. Стушевался малость, но не сильно, продолжает орать, как, мол, вы смеете заходить в храм в неположенное время. Есть утренний молебен и вечерняя проповедь, а больше вам тут делать нечего.

На следующий день пришли в храм уже в другом составе: Я, глава города, начальник стражи и пара «серых». Опять заходим тихо. На алтаре никого нет, а из-за ширмы, возле кафедры священника слышны характерные звуки любовных игр. Зашли туда. Настоятель тот же, служка другая, и всё уже дошло до самой игры.

Я дал команду, этого настоятеля, в чём есть, вышвырнуть из храма, одежду следом, всех служек выгнать, храм закрыть и поставить охрану. Отправил гонца с письмом в столичную епархию. Так как этот храм главный в графстве, прошу прислать нормального настоятеля.

Дознаватели ехали восемь дней, а церковники в четыре дня обернулись. На четвёртый день верхами одвуконь влетели в город паладины церкви. И мне, типа, на колени, пацан, это ты тут церковь порочишь?

Только ошибочка, господа паладины, вышла. У нас в королевстве, по закону, административная власть выше церковной. Правда, мало кто из местных аристократов будет ссориться с церковью. Так ведь и мы не ссоримся, мы помогаем церкви очиститься от пены.

Поэтому сидят паладины на своих лошадях, все такие красивые и разгневанные. Четверо их, а вокруг них восемь арбалетчиков с взведёнными арбалетами, и перед ними я, такой маленький и безобидный, позади меня дядька и двое «серых».

– Ваше преподобие, а вы ничего не перепутали? Я граф этого графства, выше меня только король. Я сам, и все мои подданные, истинно веруем в Сеятеля. Но это же не значит, что вот вы приехали, и будете здесь командовать! И ваша фраза, что я кого-то порочу, она просто не соответствует действительности. Другими словами, вы пытаетесь меня оболгать. Но давайте не будем разжигать ссору, мы ведь делаем общее дело. Я служу королю. Вы, служа церкви и Сеятелю, тоже должны укреплять престол. Ведь король – помазанник божий. Поэтому, вы сходите с коней, умойтесь. Мои работники за это время что-то выставят на стол. Мы сядем, покушаем, поговорим, выясним все недоразумения. Мы ответим на ваши вопросы, вы нам поясните позицию церкви по нашим вопросам. А то, может, мы в чём-то заблуждаемся и действуем неправильно.

На нашу удачу, банька была протоплена. Здесь вениками не парятся, просто греются как в сауне, потом пот смывают. Дядька пошёл с ними в баню, и там просто, по-солдатски, им всё и высказал, и что было в храме, и что я сделал, и как мы их приезд восприняли.

За столом я предложил сначала покушать, потом по стаканчику пропустить, а уж потом поговорить.

– Ваше Сиятельство, сколько вам лет?

– Отец рано погиб, вот и пришлось повзрослеть!

– Нам совсем не так представили ситуацию, когда нас сюда отправляли.

– Ваше Преподобие. Мы тут недавно устроили большую чистку. Грязные люди сбежали, но, как сказали дознаватели из столицы, этих людей поддерживали именно оттуда. Видимо они кому-то отправляли часть своих незаконных доходов. Наверное, такие люди из администрации наговорили всего нехорошего про нас вашим начальникам, а те и поверили. Тут ведь всё очень просто.

Не могу же я высказать предположение, что эта шайка воров ещё и церковников подкармливала. И тут, наверное, придётся ещё разбираться, откуда у них столько доходов. Ведь мои «серые» сколько изъяли! В столичную администрацию они наверняка немало отправляли. Если ещё и в церковь, откуда же такие доходы? Может здесь есть ещё что-нибудь, типа нелегального золота, или наркотиков?

– Я могу почти наизусть рассказать, что я написал в письме в Синод. Я просил прислать нового настоятеля в центральный храм нашего города, потому, что существующий настоятель дискредитировал себя полностью, занимался развратными действиями прямо в храме, на должности церковных служек принял девиц, соответствующего поведения. Тем самым, он рушил веру людей в чистоту религии, подрывал авторитет церкви, и позорил меня, как владетеля данной территории, которому королём поручено, в том числе, надзирать за порядком. У вас, насколько я понимаю, функции другие. А едет ли к нам кто-либо на должность настоятеля храма?

– Да, завтра должен прибыть преподобный Франтишек, для прихожан – отец Алексей.

– Тогда я предлагаю вам до завтра отдохнуть в этом доме. Если это не положено по вашим правилам, тогда вас проводят до хорошей гостиницы.

Вроде бы разобрались, мордобой отменяется. Когда они вернутся в столицу, им выскажут недовольство. Но, тогда, или главари Синода должны этих паладинов посвятить в то, что я им нелегальную кормушку прикрыл, или спустить вопрос на тормозах.

На следующий день приехал новый настоятель. Пожилой благообразный мужчина, а глазки-то масляные. Тоже видать ходок по женщинам. Сейчас буду в рамки ставить, в стойло загонять.

– Ваше Преосвященство! Прошу вас, давайте посмотрим храм, а потом определимся как нам дальше жить. Вы выскажете ваши пожелания, я посмотрю свои возможности, глава города, тоже поучаствует в обсуждении.

– Ваше Преосвященство я в силу возраста ранее этими вопросами не занимался, а вот начал вникать, и что я вижу? Этот храм, это центральный храм нашего графства, главная святыня, можно сказать, а содержится он небрежно. Видите, сквер вокруг храма зарос. Город может в этом помочь, но его же нужно было попросить. Предыдущему настоятелю это было не нужно.

Зашли внутрь храма.

– Видите, в зале грязно, даже алтарь грязный, на скульптуре Сеятеля пыль никогда не убирали. Вот за этой ширмочкой, где настоятель должен готовиться к общению с прихожанами, ваш предшественник пользовал девиц лёгкого поведения, за это, конкретно, и был изгнан.

– Я хотел бы жить вблизи от храма, но не в храме.

– Прошу вас, выскажитесь конкретнее, вы готовы купить себе дом, или вы хотите, чтобы мы вам купили дом, или вас устроит съёмное жильё.

– Боюсь, что своих средств у меня не хватит на покупку дома, только если снимать комнаты.

– Давайте, так и сделаем. Выберите, что вам по душе, зайдите к главе города, он посмотрит, как уменьшить ваши расходы. Некоторое время посмотрим друг на друга и решим, как нам сотрудничать.

– Вы, Ваше Сиятельство, считаете, что настоятель святого храма должен с вами сотрудничать?

– Наши люди являются вашими прихожанами. Если я своими указами буду требовать от них одно, а вы своими проповедями будете толкать их на другое, то это будет не сотрудничество, а наоборот, противостояние. Церковь ведь поддерживает королевскую власть? Значит, церковь, внутри графства, должна поддерживать власть графа, если сам граф поддерживает власть короля. Согласны? А разве это не сотрудничество? Поверьте, никто не будет от вас требовать становиться информатором, доносить на кого-то. Станьте хорошим священником для нашего графства, для наших людей, и я буду вашим первым почитателем.

Вроде бы с церковью вопросы порешали, должен быть порядок, и настоятель не должен под меня копать. Я же дал понять, что могу и деньгами помочь.

Как-то мы с сестрой шли вдоль реки. Здесь кварталы зажиточных граждан и вроде бы безопасно, но на всякий случай у нас есть сопровождение. Вдруг я увидел на берегу паренька, который пытался пристроить камень у себя на шее. Преодолев рывком метров семьдесят, я схватил его, когда он уже шагнул в воду. Я швырнул его на берег, и кинжалом срезал верёвку. Тут же ко мне подбежали два охранника, не понимающих, что случилось, и грозит ли мне опасность. Я всех успокоил, и приказал поймать две пролётки. Загрузились все и поехали в наш дом. Там паренька отдал дядьке, чтобы отмыл, покормил, представил на беседу.

– Натали, я буду изображать строгого графа, а ты поговори с пацаном, как бы на равных. Ты ему не говори, что ты моя сестра. Может, он тебе расскажет, чего топиться собрался?

Всё оказалось банально просто. Паренёк работал подмастерьем у ювелира, но тому он не нравился, и ювелир хотел его выгнать. Там же работал старый мастер, который не давал выгнать подмастерья. Но у него стало совсем плохо со зрением, и он перестал работать в мастерской. Уходя он объявил, что оставляет свои инструменты этому пареньку. После этого ювелир задался целью травить и выживать парня из мастерской. Тот всё сносил, так как у них со старым мастером не было других доходов для пропитания. А сегодня мастер заявил, что парень украл у него кристалл сапфира и пока не вернёт, пусть не появляется. От отчаяния парень и решил искупаться с камнем на шее.

Я дал команду привезти старого мастера, потом оплатил его лечение у мага жизни. Спросил, что делать с инструментами. Решили забирать инструменты у того негодяя. Я приказал вызвать стряпчего и дознавателя из мэрии, наряд городской стражи во главе со знакомым сержантом, и только после этого мы пошли к ювелиру. Увидев нашу группу поддержки, ювелир сначала струсил, но потом решил «взять на горло». Он начал кричать на парня, обвинять его в воровстве, попытался даже схватить и ударить его, но получил дубинкой в лоб от стражи. Когда старый мастер потребовал вернуть ему инструменты, этот тип заявил, что он этого человека не знает, никаких инструментов тот ему не оставлял, и, вообще, всё это наговор на честного человека. Только он забыл, что в этом квартале все ювелиры, и все друг про друга всё знают, а его непорядочность уже многих достала. Поэтому дознаватель быстренько опросил свидетелей, стряпчий составил протокол, и ювелира поставили перед выбором: отдать инструменты и заплатить штраф в десять золотых, или пойти в тюрьму и там ждать судебного решения. Этот человек был настолько жадный, что вполне серьёзно думал, не пойти ли ему в тюрьму. Я подсказал стряпчему, и тот объяснил этому скряге, что решение суда не будет мягче этого протокола. С него ещё затребуют оплатить содержание в тюрьме, судебное разбирательство и заседание суда.

Главное, мы забрали инструменты мастера ювелира. Не то, чтобы они были дорогими, просто их негде было купить.

Теперь у меня были свой ювелир с учеником. Я подписал с ними договор. Честно говоря, он был для них почти кабальный. Но без меня они бы уже умерли: парень, Семен, в реке, а старик, Тадеуш, с голоду. Сейчас старика излечили, и он может заниматься любимым делом. Я поручил ему обучение парня, который должен отработать на меня не менее десяти лет. При выполнении внешних заказов он пятьдесят процентов прибыли перечисляет мне. Сейчас я им выдал пригоршню драгоценностей из шкатулки Матиаса Гофмана и поставил задачу переделать их все. Камням улучшить шлифовку, где-то изменить огранку, золотую и серебряную оправу переделывать так, чтобы изделие становилось красивым. Пусть трудятся, пока у меня для них нет работы над амулетами.

Матушка, наконец, устала от контактов с городскими бездельницами, я ещё удивлён, как это она три месяца продержалась. И мы вернулись в замок. По моей просьбе, нас с сестрой стали учить ездить на лошадях. Мне исполнилось четырнадцать, а сестре двенадцать лет. Меня по-прежнему гоняют в плане физической подготовки, но я уже начал отрабатывать движения и стойки для фехтования.

Оружие отца я вернул в кабинет, но что-то не даёт мне покоя. Когда мастер ювелир перебрался сюда, в замок, я принёс ему ножны от шпаги и спросил можно ли их разобрать, а потом снова собрать? Мастер сказал, что попробует. Он пробовал три дня, а потом за мной прибежал Семен. Оказалось, что внутри ножен спрятаны две карты, точнее, два небольших фрагмента карты. Ножны заняли своё место в шкафу, а я каждый день пытался найти на карте графства те места, которые указаны на картах из ножен. И, кажется, я их нашёл. Ориентиром послужили деревни, на картах из ножен не были указаны названия деревень, но сами деревни были показаны кружками. Главным на этих картах было то, что на них были нанесены два крестика. Около одного стояли цифры, обозначающие число тридцать, и была заштрихованная надпись. Около другого крестика стояло число двадцать. Заштрихованную надпись я прочитал, как «аметист».

На северо-востоке графства расположились невысокие горы, как на северо-востоке Башкирии, старые, поросшие лесом с покатыми склонами. Старые горы вполне могли скрывать пещеры с месторождениями драгоценных и полудрагоценных камней. А может быть, там старые шахты, и указана их глубина. В любом случае, надо ехать.

Я честно рассказал, своему командиру дружины, бывшему капитану, виконту Матею тот Беккеру, о том, что собираюсь сделать. С этого дня меня начали тренировать лазать по верёвке, подтягиваться, карабкаться по стене замка, цепляясь за неровности и щели между камнями. На интенсивные тренировки ушло два месяца. Параллельно с этим мы занимались с магом. Он сумел разобраться с назначением наших амулетов, и всех тех, что были в шкатулке Матиас Гофман. Из числа полезных для меня и нашего поиска были три: небольшой светлячок, очень мощный светляк, и щит. Щит был в кулоне сестры, именно его хотел прикарманить маг, который мою информационную матрицу загрузил в это тело. Больше я с ним дел иметь не хочу, но об этом позже. Так вот, всё упирается в то, что мне нужно уметь управлять этими амулетами. Тот Беккер подтвердил, что слишком рано инициировать мага опасно, внутренний источник ещё не закончил формирование, и его очень легко сжечь. Ни один маг не возьмётся за такое, если будет чувствовать ответственность. Так что раньше шестнадцати лет, мне это не светит. Кстати у девушек, обычно это пятнадцать лет, или, даже, четырнадцать, у них организм взрослеет раньше.

В общем, я решил первый раз съездить в те края без магических амулетов, с фонарём на основе свечи. Есть ещё масляные фонари, но они слишком опасны при путешествии в пещере. Собрались быстро, за два дня, и поехали. Сначала доехали до деревни, которая была ближайшей к крестику на карте, но деревня нам не понравилась. Население смотрело на нас как на врагов. Вроде бы мы им ничего сделать не успели. Кстати эта деревня входит в баронство Мардел. А другая деревня и территория где стоит крестик, входит в баронство Ляруг. Переехали в эту деревню, тут к нам отношение ровное. Мы наплели, что в этих местах сто лет назад была битва, погиб родственник графа, и он приказал искать место захоронения. Обещали, что могилу раскапывать не будем, но там должны быть памятные знаки, если их найдём, значит это и есть могила родственника графа. Девять дней мы методично прочёсывали местность. Здесь были три карстовых воронки, но пещер или шахт не нашли. На девятый день я принял решение обследовать эти карстовые воронки. Начать решил со средней воронки, точнее ямы, она более других совпадала с крестиком. Эта воронка представляла собой небольшой овраг, поросший травой и деревьями. В середине этого овражка была яма, стенки которой представляли собой крупные камни, а на дне стояла лужа с водой. Меня обвязали верёвкой, и я спустился в эту яму. В одной из боковых стен между камней обнаружилась дыра, в которую спокойно мог пролезть человек. А дальше это пространство между камнями уходило вправо и вниз. Я бросил туда камешек он простучал по камням и, вроде бы, остановился, но через несколько секунд послышался слабый всплеск.

Я вылез из ямы и приказал разбивать лагерь, пояснил ситуацию. Решили, что вперёд пойдёт Тимур. Тимур, это один из бойцов дружины. Капитан настоял, чтобы он пошёл с нами. Это был человек зрелого возраста, небольшого роста, я уже сейчас был выше его, но его тело напоминало жгут скрученных сыромятных ремней. На нём не было ни жиринки, и больших мышц тоже не было. Но те небольшие мышцы, которые всё-таки были, позволяли хозяину этого тела, буквально, совершать акробатические номера. Короче говоря, Тимур был маленького роста, лёгкий, ловкий и очень сильный. Для лазанья по пещерам, это был очень подходящий человек. Я понимал, что если даже внутрь пещеры я пойду один, то местонахождение пещеры будут знать все участники экспедиции. Так что с секретностью доходить до глупости не стоило, и, если Тимур что-то и увидит, то это мало что изменит.

В яму опустили нетолстое бревно, за него завязали длинную верёвку с узлами. По такой верёвке легче лазать, если у тебя нет альпинистского снаряжения. На поясе сбоку закрепили фонарь со свечой, на другом боку молоток, за спиной рюкзак, на руки одеты кожаные перчатки. Мы с Тимуром готовы к спуску. Он идёт первым, и тщательно проверяет устойчивость камней, стен, чтобы нас не завалило, чтобы на голову камень не рухнул. Второй верёвкой Тимур обвязан на груди. И её потихоньку отпускает мой дядька. Он страхующий. Я весь на нервах, наконец, Тимур дёрнул страхующую верёвку три раза, значит, он достиг дна. Ждём. Вот пять рывков верёвки, значит, всё нормально и я могу спускаться. Меня страхует Павел. Спуски и подъёмы отработаны нами многократно, и я без труда достиг дна пещеры. Это именно пещера. Мы стоим в большом зале. Света свечей явно недостаточно чтобы увидеть потолок и стены. Достаю из рюкзака заранее подготовленную ленту, пропитанную маслом. Наматываю её не палку и поджигаю. Это более яркий источник, и в его свете видим ближайшую стену в блёстках. Идём туда, блёстки нас интересуют. Мы дошли до стены, и замерли в изумлении. На стене есть несколько трещин и в этих трещинах, по их бокам, выросло большое количество кристаллов аметиста, или цветного горного хрусталя. Они разных цветов и размеров, но в верхней части кристаллы более светлые, красноватые, и не такие крупные. А ближе к нижней части трещины кристаллы становятся крупнее и приобретают практически фиолетовый цвет.

Я беру свой молоток, у него одна сторона заточена как долото. Ставлю его остриём в основание одного из кристаллов и ударяю молотком Тимура, по своему молотку. Кристалл подпрыгивает и падает вниз, при этом Тимур не успевает его поймать. При ударе падающего камня по нижним кристаллам один из них скалывается. Но не под основание, а посередине.

– Ну вот, один уже испортили. Тимур, я примеряюсь, а ты этот кристалл придерживай рукой.

Так у нас получилось без потерь. За полчаса мы нарубили кристаллов килограмма три или четыре. Пора наверх. Тимур все камни сложил в свой рюкзак. Привязал ко мне мою верёвку, и, подёргав её, дал знак, что я поднимаюсь. Честно скажу, этот подъём дался мне с большим трудом. Всё-таки на тридцать метров вверх на тренировках мне подниматься не приходилось. Выполз я из каменной дыры еле живой, а следом, через минуту вылез Тимур, и уставшим он не выглядел. Дядька мне так и сказал, тренироваться тебе ещё как солдатскому сапогу, до полного износа. А я переложил все кристаллы в специальную сумку с кармашками, несколько не самых крупных вынес к костру, на котором готовили обед. Все с восхищением осматривали это богатство. Я ещё раз напомнил, что если кто-то узнает про наши находки, пещеру обязательно отыщут, и всё из неё выгребут. Если же мы сохраним эту тайну, то, когда я смогу запускать магические светляки, мы вернёмся, всё обследуем, и разбогатеем.

– Пообедаем, и можем ехать. Что с легендой?

Пётр показал мне ржавый нагрудник и медную бляху с выдавленным силуэтом орла. Это был родовой знак одного из предков отца.

– Здесь следы надо замести, а дыру заложить камнями.

Проделав всё это, мы тронулись в путь. В деревне мы остановились на ночлег. Конечно, нас расспрашивали, и Павел «тайком» показал «найденные» регалии. Будем надеяться, что секретность соблюсти удалось.

В замке я убрал камни в железный ящик, замурованный в стене, это у меня вместо сейфа. Десяток кристаллов различной величины принёс ювелирам и спросил, как сильно на этом можно разбогатеть. Дед Тадеуш взял в руки крупный аметист фиолетового цвета, длиной около семи сантиметров, и сказал, что из одного этого камня можно сделать женский гарнитур, который на рынке будет стоить не менее одной тысячи золотых. Если продавать самим, то можно получить двести или триста золотых. Только для оправ нужно золото.

Я выложил перед ним десять золотых, это четыреста грамм золота.

– Хватит для этих кристаллов? – и я указал на остальные аметисты.

– Должно хватить, только это работы на два – три месяца.

– Уважаемые мастера. Это ещё не все камни. Поэтому, вы с ними работайте не торопясь. Золото закончится, я ещё выдам. Создавайте шедевры, чтобы все видели, что это сделали мастера. В числе первых поделок сделайте нам с сестрой накопители магической энергии в виде перстней. Мне фиолетового цвета, а сестре сиреневого или красно-сиреневого. А для матушки сделайте аккуратный перстень, цветом как для сестры, но с ювелирной огранкой.

Так, мастеров надолго озадачил. Надо будет потом подумать, как получить максимальную цену за их изделия. Мне нужно накопить довольно большую сумму денег на оплату обучения в Академии магии. В этом мире в вопросах оплаты обучения всё как в книгах про попаданцев. Учишься на «бюджете», то есть твоё обучение оплачивает королевская казна, потом десять лет должен отслужить в королевской армии. Причём речь идёт не только о боевых действиях. Магов, способных влиять на погоду могут привлекать для обеспечения урожая. Целителям могут поручить борьбу с эпидемиями или лечение населения там, где стоит гарнизон. Амулетчиков могут озадачить оказанием помощи муниципалитету или местным дворянам. И так далее. А хочешь не иметь обязательств, оплати обучение. Стоимость обучения можно вносить и по годам. За первый год обучения нужно внести две тысячи, за второй год – три тысячи, и так далее. Получается двадцать тысяч за пять лет, плюс тысяча за подготовку и защиты выпускной работы. Таким образом, получение диплома мага вам обойдётся в двадцать одну тысячу золотых. В пересчёте на вес, это восемьсот сорок килограмм золота. Такой «кошелёк» никто с собой носить не сможет, поэтому у богатых в ходу чековые книжки. Они опознаются магически и не подделываются.

Если привезённые аметисты продать в виде кристаллов, можно получить от тысячи, до двух тысяч золотых. Для получения максимальной стоимости, нужно их везти в столицу. Но если мастер грозится из камня в сто сорок карат создать изделие стоимостью от трехсот до тысячи золотых, тогда на имеющихся камнях можно заработать от десяти до двадцати тысяч. Нужно учесть, что я не могу всю эту сумму забрать себе. Пусть моя прибыль составит десять тысяч, тогда нужно привезти ещё три раза по столько же кристаллов. И не факт, что такое обилие товара не приведёт к снижению цены.

Ладно, пока так живём, но нужно будет ещё и второй крестик на карте обследовать.

А что у нас с сельским хозяйством в графстве? Я напросился с управляющим посетить несколько деревень. Впечатление осталось самое удручающее. Большинство домов деревенских жителей, это полуземлянки с земляными полами. О том, что на постелях может быть чистое бельё, сельские жители даже не помышляют. Питание, в основном, это каша или корнеплоды, типа репы. Скот местных пород, с малой продуктивностью. Почти всё производимое зерно идёт на продажу. Вокруг деревень вес лес вырублен на дрова.

Сели с управляющим думать. Я ему рассказал, что можно делать с лесопользованием, для этого нужен лесничий и несколько помощников для него, так как он один на всей территории графства ничего сделать не сможет. Дальше я рассказал, насколько сам знаю, что может сделать агроном для разобщённых мелких хозяйств. Нужно создать такую службу, пусть она хотя бы рекомендации для баронов выработает. У нас в графстве семь баронств. Одно из них является «кормовым» для города. Дальше предложил ещё и ветеринарно-животноводческую службу создать. Её задачи, это ветеринарный надзор, чтобы не допустить массового падежа скота в случае появления эпидемий среди животных, и выработка рекомендаций по выращиванию более продуктивного скота.

Сразу предупредил, что тянуть с этими службами не нужно, и вначале они будут чисто убыточными. Лет через пять от них появится полезная отдача, а через десять лет наше графство будет богаче всех соседей.

– Милан на вас ведь уже было покушение? Давайте вы в отдалённые баронства будете ездить только с охраной. Для начала будете брать из моей дружины шесть человек. А когда поедете проверять баронство Мардел, возьмёте двенадцать бойцов из числа ветеранов. И это не обсуждается. Почему я так встревожен, спросите у Павла, он был там вместе со мной.

Параллельно со всеми делами продолжаются мои тренировки. И лазанье по стене или по верёвкам, и забеги вокруг крепости. Я уже поднимаюсь по пятиметровой верёвке десять раз подряд. А бегаю вокруг крепости по двум вариантам. Или в лёгком темпе десять кругов, или пять кругов, но быстро.

Командир дружины набрал молодых парней из деревень и пытается сделать из них воинов. На экипировку деньги я ему выдал, но ещё поставил задачу найти хорошего кузнеца, который согласится переехать поближе к замку. В самом замке я кузницу размещать не буду. Мне матушка весь мозг исклюёт, мол, шумно, а у неё мигрень. А кузнец нужен молодой с перспективой, если я стану магом, то мы с ним будем производить эксклюзивное оружие для воинской элиты. Не для богатеньких бездельников, для них важно, чтобы на мече или шпаге было много драгоценных камней. А для воина главное, это качество клинка. Но это всё далеко впереди.

Так прошёл год. Дела в графстве улучшаются, доходы растут. То дальнее баронство проверили. Оказалось, что старый барон ту Мардел умер два года назад. Мужики посовещались, и решили никому об этом не говорить. Налог управляющему графством отвозили в город, а сюда он ехать не рвался.

Управляющий привёз ко мне старосту деревни в кандалах. Мы с Миланом подумали, и я объявил старосте наказание в пять плетей. Сказал, что будут ещё нарушать законы графства – повешу, на том и отпустили. А у покойного барона нашлись наследники. Как они будут делить наследство, мне всё равно. Главное, чтобы деревни не разоряли и налоги платили.

Найти незаконные доходы типа работорговли, наркотиков, чеканки фальшивых денег, мне так и не удалось. А общая величина собранных налогов приблизился к тысяче золотых. Пятую часть платили в казну королевства, как налог с графства. Я сказал управляющему, пусть сумму налога всегда округляет в большую сторону. Много не нужно, но чуть больше чем точная сумма, это будет радовать глаз проверяющих.

Четыреста пятьдесят золотых мне приносят те паи в производствах, что перешли мне от Гофмана. Налоги с этой суммы платить не надо, так как это доля из прибыли. Я деньги не накапливаю. Заказал ремонт городского дома, укрепление стены замка, чистку замкового рва, а то он давно стоит без воды. В замке тоже делаем ремонт крыши, дверей, окон, покупку новой мебели и так далее. В ноль, конечно, не трачусь, но на счёте в банке всего двести золотых.

Вдруг приглашение от матушки.

– Томаш зайди ко мне.

– Что-то случилось матушка?

– Я не знаю, кто ты, но ты не мой сын. Я теперь поняла, что неправильно воспитывала своего сына. Но ты делаешь такие вещи, которые ни я, ни мой сын никогда бы не сделали. Я хочу знать, где мой сын?

Называется – приплыли!

И что делать, говорить правду, или нет? Конечно, нет! Кому другому может и сказал бы, но не этой женщине. Она же и мне, и себе может столько вреда принести!

– Скажите мне матушка наш прежний управляющий он хороший человек?

– Я знаю, что ты скажешь. Скажешь, что он воровал, но он был очень галантный и обходительный.

– Ты считаешь, что это важнее, чем правильное ведение дел в графстве? Ты помнишь, что мы жили в нищете? У нас было шесть солдат, и жалование для них ты выпрашивала у Гофмана. Ты графиня, а твои дети были одеты, как дети ремесленников. Обувь нам покупали тогда, когда управляющий соизволял выдать на это деньги. У тебя было много платьев, но все они были куплены ещё при живом муже.

– Ладно, оставим управляющего. Скажи, ты всё ещё считаешь своего племянника хорошим мальчиком?

– Я не понимаю, к чему ты клонишь. Я тебя спросила, а ты уводишь разговор в сторону.

– Нет, матушка, не увожу. Я просто хочу тебя подвести к мысли, что всё, что с нами произошло, оно произошло из-за твоего отношения к жизни. Я не говорю слов, что ты виновата. Как можно винить женщину, которая горевала о погибшем муже? Но ты в своей горести ушла в себя, перестала обращать внимание на то, что вокруг тебя происходит. Этим тут же воспользовались нечестные и непорядочные люди. Я и в этом тебя не обвиняю. Любого могут обмануть мошенники. Твоя ошибка была в том, что ты уволила старого управляющего, который работал на нас, когда ещё был жив отец. Но и в этом я тебя обвинять не буду. А в чём я буду тебя обвинять матушка, как ты думаешь?

– Откуда я знаю? Я тебя вообще перестала понимать после твоей болезни! Я не вижу в тебе своего Томика!

– То, что это тело юноши, которого четырнадцать лет назад ты сама родила, ты отрицать не будешь?

– Я этого и не отрицаю.

– А после чего ты перестала меня понимать? С какого момента, тебе стало казаться, что я не твой Томик?

– Вот как ты встал после болезни, как пошёл с этим противным Фрицем заниматься не понятно чем, с этого всё и началось. Он над тобой издевается, а ты доволен. Мой Томик никогда бы этого не сделал.

– Матушка, для мужчины быть физически развитым, это то же самое, что для женщины следить за своей красотой. Ты понимаешь, что своей непомерной жалостью и заботой уродовала сына? Даже несмотря на твою чрезмерную опеку, мальчику хотелось быть сильным, смелым, ловким. Именно поэтому он тянулся к кузену, твоему племяннику. А этот «хороший мальчик» зачем-то хотел твоего сына или убить или покалечить. Я не знаю, что там было. Но он повёл меня в подвал, это видела сестра. Я боялся идти, тогда Адам поднял меня на смех, и мы туда спустились. Потом он выскочил оттуда и убежал. А сестра, маленькая девочка, которой ты никак не хочешь дарить материнскую любовь и заботу, она пошла в тёмный подвал, искать своего брата. И нашла, и прибежала к тебе за помощью. А ты ей даже слова ласкового не сказала. Твой любимый Томик потом лежал трупом две недели. Спросишь, зачем было твоему племяннику наносить твоему сыну такой урон? Скажи, а вот я бы так и лежал бревном, ты бы от горя заболела и умерла. Кто бы заполучил наше графство? Знаешь? Что, никогда не задумывалась об этом? А графство досталось бы твоим родственникам, родителям Адама. Удивительно, правда?

– Как ты можешь так гнусно думать о моих родственниках?

– Ты думаешь, они отказались бы от графства в пользу твоей дочери? Ты в это веришь?

– Порядочные люди так не делают!

– Матушка, я не знаю, кто порядочный, кто непорядочный, но ты, словно магнит, притягиваешь к себе всяких обманщиков и проходимцев. Но давай мы продолжим разговор о Томике. Это ведь ты пригласила мага магистра Зденека тот Дворжака. Как ты про него говорила? «Он же нам добра желает!» Я не знаю, чего он нам желал. Только он, друг семьи, мне, аристократу, залил в память только язык простолюдинов. Я спросил почему? Знаешь, что он сказал? «Потому молодой человек, что всё стоит денег. На большее у вашей матушки денег не нашлось». И ты веришь, что этот человек наш друг, что он нам добра желает? И вот так помощь нам оказывает? Но, Сеятель с ним, с языком. Я был как овощ, у меня не только память пропала, я ничего не соображал. Даже младенец что-то думает, куда-то тянется. А я не думал. Я не знаю, что этот маг сделал с моей головой, но что-то сделал. И я стал понимать, что вокруг меня не то, что должно быть вокруг графа или сына графини, если тебе так приятнее. Когда сестра рассказала, что кузен бросил меня в подвале, я перестал ему доверять. Когда я увидел, что мы живём почти в нищете, я перестал доверять нашему управляющему. Когда я понял, что ты не хочешь это всё видеть, закрылась в раковину и пустила всё на самотёк, я перестал доверять тебе.

– Томик, как ты можешь так говорить? Я же люблю тебя!

– Матушка, я тоже люблю тебя. Но люблю только как матушку. Ты разве не видишь, насколько лучше мы стали жить за последний год. А почему? За счёт чего? Потому, что я взял на себя руководство графством, перестал доверять тебе вопросы управления, финансовые вопросы. И я чего-то добился только за счёт того, что выгнал людей, которым ты безгранично доверяла. А я поставил людей, которые согласны деньги не получать, а зарабатывать. Я им плачу больше, чем ты платила своим доверенным людям. Но, мои люди не воруют, по крайней мере, пока не воруют. А чтобы и дальше не воровали, их нужно контролировать. А ты полностью устранилась от дел, и всё чуть не закончилось катастрофой для меня, тебя, Натальи.

– И вот теперь ты, матушка, сама ответь на вопрос, где же твой любимый Томик? Хорошо ли для всех, и для тебя, в том числе, что Томик стал Томашем? Когда ты себе ответишь на эти вопросы, потом ответь ещё на один. Готова ли ты, графиня Тереза ту Фишер, принять своего сына таким, каким он стал? Я, матушка, обратно в маленького и капризного Томика никак не смогу превратиться.

Вышел из кабинета и думаю, а что мне делать, если она откажется меня признавать? Думай моя думалка, я тебе каску куплю. Ну, или шлем воинский. И придумал.

Бегу к барону Милану ту Наворотному, бывшему капитану гвардии.

– Господин капитан, все дела откладываем. Есть срочная вводная. Представьте себе, молодая вдова, вся такая убитая горем, а ещё больше скучающая и мучающаяся от безделья. И красивая, при всём этом. Что должен сделать офицер гвардии?

– Ну, известно что, хвост распушить, комплиментов наговорить, ручки исцеловать, и не только ручки, потом трах-бах и все довольны.

– Господин капитан, я восхищён вашим опытом, вашей эрудицией, и вашей готовностью к самопожертвованию!

– Ваше Сиятельство, про самопожертвование вы не могли бы поподробнее?

– Нет! Гвардия не отступает! Поэтому, одеваете парадный мундир, загружаете мой матушку в карету, хоть насильно, и везёте в городской дом. Там водите её по всяким развлечениям, целуете ей ручки и всё остальное. И не возвращайтесь, пока не сделаете мне братика.

– Э-э-э? А как же…

– Барон, женщину нужно отвлечь! У неё мысли возникли, что её сына подменили. Глупость, конечно, но эта глупость может кончиться тем, что она от меня отречётся. И всё, что мы с вами сделали за последний год, она спустит кобыле под хвост! А про братика я не шутил. Если матушка родит малыша, ей будет не до меня. И тогда нам с вами ничто не помешает сделать её жизнь обеспеченной и счастливой. И мы с вами тоже будем обеспеченные и счастливые. Гвардия, вперёд!

– Так ведь дел сколько!

– А работу пусть берут на себя заместители.

Да, мастерство не пропивается! Когда матушка садилась в карету с капитаном гвардии, на её лице блуждала рассеянная улыбка. Уверен, рассеянность уйдёт, а улыбка останется. Я стоял у окна, смотрел на отъезжающую карету, и тихо улыбался.

– Как ты там говорил про радость на душе? – сестрёнка подошла и прижалась ко мне.

– «Сделал гадость, на сердце радость», – процитировал слова из мультика про Чебурашку.

– Вот, вот. А если она влюбится, как Натали в том романе?

– Придётся уговаривать барона стать нашим папой.

– Ты с ума сошёл, – напирает на меня сестра.

– Девушка, вы уже взрослеете, и не надо на меня вашим бюстом давить. Ты хоть и сестра, но женские груди в моём возрасте могут довести до сердечного приступа.

– Ах, ты, негодяй, ты только об этом и думаешь!

– Натали, я об этом пока не думаю. Занят очень, да и рано мне ещё. Вот через два года, пусть все местные барышни трепещут от страха!

– Ой, ой, герой–любовник нашёлся.

– Наташа. Матушка мне заявила: где мой Томик, ты не мой сын. Вот я её с капитаном и отправил, от дурных мыслей развеяться. А ты действительно против того чтобы она замуж выходила? Мы с тобой уедем в столицу, она ведь пропадёт одна. Вы с ней не ладите, ты на неё сердишься, но, признай, она слабая и очень ранимая. А ты у меня закалённый боец!

– Думаешь, отделаешься комплиментами.

– Нет, не отделаюсь, так что пошли, на лошадях покатаемся.

На это раз обошлось без криков вождя краснокожих, ну это я классику с Земли вспоминаю, Но сестра мгновенно умчалась переодеваться. Потом мы от души развлеклись, пуская коней разными аллюрами. Даже то, что сзади постоянно маячила наша охрана, не испортило нам настроения.

Глава 3. Знакомство с магией

Столичный маг, матушкин знакомый, магистр Зденек тот Дворжак письмо мне так и не прислал. Я написал ему сам, задал те же вопросы. Вот что он ответил.

Залить знание дворцового языка – полторы тысячи золотых, дворцового этикета – тысяча золотых, язык горцев – две тысячи, Дуэльный кодекс и основы фехтования – восемьсот золотых, методики обучения фехтованию на мечах или шпагах – пятьсот золотых каждая, книги по общим основам магии, курс начального обучения магии, сборник бытовых магических плетений – пятьсот золотых каждая.

Итого почти восемь тысяч золотых. Я всерьёз задумался, где мне взять столько денег, а потом подумал, а чего это я на этого проходимца из столицы замкнулся?

Пошёл к своему командиру дружины, написал на бумажке вопросы и отдал ему, попросив выяснить, что из этого и по каким ценам можно найти в нашем городе Фишербурге.

Через две недели я получил ответ.

– Есть кристалл за полторы тысячи золотых, на нём четыре языка: дворцовый, народный, горцев и неизвестный. Кристалл для фехтовальщика, но что на нём есть пока не понятно. За него просят пятьсот золотых. Книга – учебник из академии «Основы магниченого оперирования» – за неё просят шестьсот золотых.

– Ваше Сиятельство, виконт тот Беккер, кристалл с языками забираем сразу. Кристалл для фехтовальщика попробуйте поторговаться. За четыреста золотых берём. За книгу предложите триста, и не более.

Кристаллы мы купили и с языком, и с фехтованием, а на книгу продавец цену снижать отказался. Ещё через неделю встал вопрос, кто мне будет заливать языки. В городе есть магистр магии жизни, целитель. Но он берёт очень дорого. Мы поехали к нему, и я взял с собой сестру.

Этот целитель не выглядел снобом, или сильно вредным разумным, но цены задирал очень высоко. Я спросил его, зачем он это делает?

– Господин граф, каждый хочет заработать больше. У целителя в небольшом городе есть два пути заработать. Первый путь, брать недорого и браться за любую работу. Возможно, в этом случае вы заработаете больше, но у вас будет много работы. Второй путь, делать как я. Мои услуги очень дороги, ко мне идут только состоятельные люди, клиентов меньше, но и работы немного. Меня это устраивает.

– Сколько будет стоить, если вы вот с этого кристалла зальёте мне знание языков.

– Сто золотых.

– А можно ли залить эти знания и мне, и моей сестре.

– Это будет стоить пятьсот золотых.

– А почему не двести?

– Потому, что кристалл один. Обычно он рассыпается после использования. Поэтому знания заливают только одному человеку. Я могу залить двум человекам с одного кристалла, но это имеет свою цену.

– Вексель возьмёте?

– С вами приятно иметь дело.

– А вот с этого кристалл залить знания расценки те же?

Маг долго смотрел на кристалл.

– А вы знаете, что на этом кристалле?

– Только то, что сказал продавец, что это кристалл знаний для того, кто занимается фехтованием.

– На этом кристалле есть защита, поэтому двум человекам эти знания залить невозможно. И одна заливка будет стоить триста тысяч. А что там есть, узнает только тот, кому эти знания будут залиты.

– Тогда заливайте мне.

– Нет, господин граф. Не стоит за один день делать две заливки. Как минимум две недели знания должны улечься, и то, если вы будете помогать своей голове, будете мысленно просматривать то, что вам записали. Так что со вторым кристаллом приезжайте через месяц.

Залили нам с Наташей языки, и мы поехали домой. До поездки к магу я положил тысячу золотых на свой счёт, но вот уже пятьсот улетели. Надо ещё добавить.

«Серые» принесли из города интересную новость. Через наш город едет караван из южного королевства. Они скупают все драгоценности, которые им понравятся.

Пошёл к своим ювелирам, и мы сели обдумать ситуацию. Решили, что, если дадут нормальную цену, то продадим почти всё, что мои мастера сделали. По оценке мастера, у нас украшений из аметистов примерно на тридцать тысяч. Да ещё переделанные драгоценности из шкатулки Матиаса Гофмана, на сумму не менее двадцати тысяч золотых. Но это полная цена. Купец в караване, наверняка перекупщик, и полную цену он не даст. Я послал помощника управляющего договориться о встречи с купцом, а сам поехал в банк.

Я обратился напрямую к управляющему банком.

– Я еду на встречу с купцом из южного королевства. Я буду предлагать ему изделия с драгоценными и полудрагоценными камнями. Возможно, он будет платить монетами своего государства, возможно чеками вашего, или другого банка. Я прошу вас выделить мне достаточно опытного сотрудника вашего банка, задача которого оценить и подсказать мне реальную стоимость платёжных средств купца. Труд вашего сотрудника будет достойно оплачен.

И вот мы сидим в кабинете хозяина гостиницы, в которой остановился купец Саид ибн Сулеймаст. У него за спиной три охранника, рядом сидит ювелир.

С нашей сторону присутствуем я, старый мастер, служащий банка, и за спиной двое «серых».

После всяческих приветствий и расшаркиваний, мы выложили первую партию товара, на пять тысяч, по нашей оценке.

– Что это за камень, возбудился купец.

– У нас его называют аметистом.

– Но это очень дешёвый камень, кто додумался вставлять его в такую оправу, – ювелир купца вскочил на ноги, – Я должен видеть этого мастера.

Я тоже вскочил и выхватил кинжал.

– Может тебе ещё мою жену показать?!

– Юсуф, сядь! Что с тобой? У нас деловая встреча, – это купец одёрнул своего помощника.

– Сколько вы хотите за всё это?

– Шесть тысяч.

– Могу предложить только три.

– Ну, меньше чем за пять пятьсот продать такое, это себя не уважать!

– Ай, дорогой граф, ну вы же понимаете, изделия прекрасны, но камень дешёвый, ну ладно, дам три пятьсот.

Ну и так далее, торг как на восточном базаре. Продали за четыре двести. Купец рассчитывался векселями банка нашего королевства, и служащий банка признал их действительными. Потом мы выложили партию изделий на десять тысяч, по нашей оценке. Продали за восемь.

Последнюю партию изделия из аметиста, которую мы выложили, мы оценивали на пятнадцать тысяч.

– Дорогой граф. Вы неправильно торгуете. Я уже купил у вас много изделия из аметиста. Много товара, цена падает. За всё это больше десяти тысяч я не дам.

– Уважаемый Саид ибн Сулеймаст. Да, я не имею опыта в торговле. Поэтому я скажу вам так. В этом комплекте изделий наших мастеров есть вот такой гарнитур, – и я открыл коробочку в которой лежал тот гарнитур, который мастер обещал сделать и, действительно, создал из семисантиметрового фиолетового кристалла.

– Всё очень просто, вы хотите этот гарнитур, тогда берите всё за пятнадцать тысяч. Если это вас не устраивает, тогда мы убираем аметисты, и начинаем предлагать вам другие камни.

А ювелир Юсуф вцепился в коробочку с гарнитуром, и было понятно, что легче его убить, чем отобрать у него игрушку. Купец покряхтел и выписал очередной вексель.

После этого я выложил переделанные драгоценности из шкатулки бывшего управляющего.

– Это у нас последний товар. За всё прошу двадцать пять тысяч.

Ювелир перебирал эти изделия, что то шептал себе, потом что-то говорил купцу, а тот писал в столбик на бумаге, видимо суммировал стоимость изделий. Минут через двадцать он произнёс:

– Двадцать.

– Уважаемый Саид ибн Сулеймаст, мы все устали, слишком много драгоценностей, давайте согласимся на двадцать три тысячи и закончим этот торг.

Как ни странно было для меня самого, купец согласился, мы пожали друг другу руки и расстались. Потом мы всей толпой пошли в банк, и все векселя перевели на мой счёт. Теперь у меня на счете было, без ста золотых, пятьдесят две тысячи. Нам с сестрой на обучение уже хватит.

Заехали домой, в смысле в городской дом графа. Старый мажордом радовался мне, как родному сыну. Нас накормил, и перед отъездом я отвёл его в сторонку.

– Ваша светлость, а вы знаете, что ваша матушка увлеклась вашим новым управляющим?

– Скажите, по вашему мнению, Милан Наворотный хороший человек, он будет хорошим мужем для моей матушки?

– Ваша светлость, но ведь вы тогда станете виконтом?

– Разве это проблема? Было бы хорошо моей матушке. А если она мне еще и братика родит, будет совсем замечательно.

– Ваше Сиятельство, я счастлив, что на старости лет служу такому человеку, как вы!

Вот на этой оптимистичной ноте мы и поехали в замок.

– Натали! Наши ювелиры, так отлично поработали, что мы с тобой можем оплатить обучение в Академии Магии. Давай готовиться к этому торжественному событию. За две – три недели мы должны проштудировать всё что нам вложил в головы Целитель с того кристалла. Нам нужно хотя бы по одной книге на дворцовом и горском языках. И нужно узнать, что там ещё за язык был на кристалле. Пойдём в кабинет, просмотрим все наши книги.

Книги были по-прежнему в сундуке. Наталья их перебирала и выкладывала стопками на стол. А я залез на верхнюю полку шкафа и снимал оттуда какие-то свитки, которые там лежали. Самому стало стыдно, что я, до сих пор, до них не добрался. Может там что-то ценное есть. Меня оправдывает только то, что они лежали значительно выше моего роста, и я их не замечал.

Вот там и было самое интересное. Нет, и в книгах нашлось интересное. Отец видимо заранее озаботился поиском книг для одарённой дочери. Здесь был тот самый учебник из академии «Основы магниченого оперирования», Книга под названием «Курс начального обучения магии» и «Сборник бытовых магических плетений СБМП – 25». Двадцать пять, это число плетений, описанных в этой книге. То есть пока покупать книги по магии мы не будем. И был один любовный роман, написанный на дворцовом языке. Кстати в романе многие из правил дворцового этикета упоминались, то есть, герои действовали в соответствии с этим этикетом.

Теперь о свитках. Один из них, это был договор о дружбе и взаимопомощи с кланом горцев. Клан Длинного копья, назывался этот клан, а отца в договоре именовали «Хозяин изумрудной земли». Может, это образное название зелёных пастбищ. А может… Изумруды здесь известны и очень ценятся, как камни для магов жизни, для целителей. А раз так, то и среди богатых дам, это очень модный камень. Так что мне ещё больше захотелось разобраться со вторым крестиком на отцовской карте. Почем я говорю, что это карта отца? Так ведь она лежала в ножнах его шпаги.

Для нас с сестрой было важно, что договор был написан и на народном, и на горском языках. Мы могли читать этот документ, закрепляя в памяти знание языка. Потом я нашёл ещё один свиток на горском. В нём была записана легенда о воине из человеческих земель, который женился на красавице дочери вождя и увёз её в далёкие страны.

А в самом дальнем углу верхней полки лежал рулон свитков. Были они покрыты толстым слоем пыли. Когда я снял этот рулон, обтёр его от пыли и стал разворачивать, стало ясно, что это очень старые свитки, и они легко рвутся и разрушаются. С ними нужно очень осторожно обращаться. Я всё-таки их частично развернул и понял, что они написаны на том неизвестном языке, что нам загрузили.

– Наташа, можешь это читать?

– Да, это тот самый язык?

– Да только свитки очень старые. Их нужно наклеить на бумагу, или переписать и перерисовать. Это магические плетения древнего народа. Что будем делать?

– Том, ты их пока положи в сторонку, чтобы их никто не трогал. А потом я потихоньку их разверну и подклею на бумагу. Просто ты всё время занят, а у меня много времени свободного.

– Хорошо, только ты не оставляй кабинет открытым. Всегда закрывай на ключ. Если там магические плетения древнего народа, то могут быть и утерянные знания и запрещённые. Кроме нас с тобой никто эти свитки видеть не должен. Когда все укрепишь и подклеишь, уберём под замок.

Словом, не пришлось нам ничего искать. На народном языке было много книг. На дворцовом языке была одна книга, но для закрепления знаний нам достаточно. На горском языке было маловато информации, но легенда в свитке была достаточно длинной, чтобы можно было потренироваться в освоении языка. Заказал через своих подчинённых книгу на горском, и мне привезли такую книгу. Только это был не роман и не легенда, это было описание медеплавильного производства. Сестра плевалась, а я прочитал с удовольствием.

Потом мы съездили к тому магу, и он записал в мою память знания с кристалла «для фехтовальщика». После этого я три дня ходил и обдумывал, что же это такое. Я заперся в кабинете с «серыми» и рассказал, что я теперь знаю о рукопашном бое. Оказывается это не только бой без оружия, но и бой со всеми видами оружия и любыми предметами, которые могут нанести травму противнику. Здесь и бой на ножах, и на шпагах, и на мечах, и на шестах или копьях, даже карандаш можно использовать как оружие. И для меня жизнь превратилась в ад. После обычных тренировок с бойцами дружины, я занимался с капитаном боем на мечах и на шпагах, а потом за меня брались «серые».

Через полгода я понял, что бой с одной шпагой недостаточно эффективен, но капитан сказал, что он не владеет двуручным боем. Оказалось, что двуручным боем, только не на шпагах, а на ножах, отлично владеет Тимур. Добавились ещё тренировки с ним.

Когда прошёл ещё год я стал замечать, что очень легко перехожу в состояние гнева. Я стал вспыльчивый и нетерпимый к ошибкам других. Я даже наорал на дядьку.

– Ты, воспитатель фиговый, почему ты меня не останавливаешь, когда я на людей кидаюсь. И что вообще происходит? Мы даже с сестрой всё время ссоримся, это что?

– Ваше Сиятельство, приближается время, когда вам нужно проходить инициацию.

– Мне что, убить кого-нибудь, чтобы вы все решили, что оно уже пришло? Зови Наталью, едем в город!

К этому времени мне исполнилось шестнадцать лет, а Наталье на два месяца раньше – четырнадцать. Когда мы приехали к целителю, он тоже наорал на моих воспитателей. Оказалось, что у нас с Натальей источники сформировались раньше, чем обычно бывает у юношей и девушек. Это было в пределах нормы, но на самом рубеже нормы.

А орал он на них, потому что если затянуть с раскрытием внутреннего источника он может пойти в разнос, и будущий маг просто погибнет. Дядька сидел, как в воду опущенный. Капитан тот Беккер пытался оправдываться. А маг посмотрел на меня и снова рявкнул.

– Ты мужчина, возьми себя в руки, и жди. Даму пропустим вперёд.

И он увёл Наталью. У меня внутри всё клокотало. А потом я подумал: «Ты, придурок, что творишь? Тебе семьдесят лет, ты чего только в жизни не видал? А тут расклеился как пацан! Возьми себя в руки. Нет, не эту часть тела, а свой психоз. Возьми его в руки и засунь, нет, не туда, а в дальнюю память! И успокой дядьку, у старика сейчас инфаркт случится».

– Господин капитан, а в каком состоянии будет моя сестра после этих процедур?

– Скорее всего, будет без сознания.

– Дядька Фриц, а как ты сестру и меня повезёшь в наш городской дом. Наверное, карету надо.

И дядька умчался за каретой. Вот, пусть физически подвигается, меньше психоза в голове останется, меньше нервничать будет.

– Вы Ваша Светлость, всё-таки удивительный юноша. И свои нервы в кулак зажали, и Фрица побегать заставили, а то я тоже стал беспокоиться, как бы его от расстройства удар не хватил. Очень он близко к сердцу принял свой промах.

– Разве это его промах? Это я не додумал, что в такой ситуации должен быть маг в замке. Кстати, нам теперь нужен учитель магии. У вас нет какого-нибудь пенсионера. Пусть он будет старенький и немощный, лишь бы видел потоки, и мог нам помочь их увидеть.

– Я понял задачу, Ваша Светлость. Первый месяц и я могу с вами позаниматься, помочь найти магическое зрение. А вот как до оперирования дойдёт, там я уже помочь не смогу. Но я найду вам учителя.

– По деньгам, если не больше ста золотых в месяц, я смогу оплатить.

– Не думаю, что это будет так дорого.

Тут маг целитель пришёл за мной.

– Ложитесь на кушетку.

– Давайте сначала решим вопрос с оплатой, а то потом я буду без сознания.

– Вы меня поражаете, молодой человек. У вашей сестры удивительно устойчивая психика, а вы – это вообще что-то запредельное. Я не возьму с вас денег. Лучше скажите, у вас есть какие-то пожелания к вашей будущей магии. Кем вы хотите быть? Огневиком? Будете разить огнём всех врагов?

– Ваше Могущество, если вы можете на это как-то повлиять, я бы хотел, чтобы моя сестра была целителем, как и вы.

– Не волнуйтесь, она мне это сама сказала. А вы сами?

– Я бы хотел стать лучшим амулетостроителем или амулетчиком. Хотел бы видеть силовые линии во всех их проявлениях, и иметь возможность создавать любые, даже самые сложные амулеты.

– Вы меня опять удивили. Ложитесь, я попробую помочь вашей мечте.

Когда я открыл газа, чувствовал я себя очень плохо. Меня тошнило, голова кружилась, в груди, словно горячий камень поместили. В комнате бегала помощница целителя, а он сам сидел на стуле очень бледный. Когда я закряхтел, женщина что-то крикнула, и ко мне подбежал дядька.

– Чем вам помочь, Ваше Сиятельство?

– Врачу красного вина, срочно.

Дядька не зря ветеран, глянул на врача и всё понял, метнулся куда-то. Через пять минут принёс две бутылки. Одну откупорил, и прямо из горлышка стал поить доктора. Помощница заверещала, но дядька цыкнул на неё. Через несколько минут у доктора лицо чуть порозовело, точнее, стало ближе к нормальному цвету. Он уже смог взять бутылку у дядьки, сам отпил несколько глотков.

– Вы граф, теперь мой крестник. Мы с вами вместе чуть копыта не окинули, как говорят студенты в Академии. Но теперь у вас всё будет, как вы хотели. Будете потенциально лучшим амулетчиком. А чтобы им стать по факту, вам нужно будет много трудиться.

– Чем я могу помочь моему крёстному?

– А-а, ничего не надо. Я же сказал, что денег не возьму, остальное у меня есть. У меня есть…

– А у кого нет?

Маг долго смотрел мне в глаза.

– Как вы, граф, относитесь к беспризорникам?

– Одного спас, пристроил учеником ювелира. До остальных ещё руки не дошли. Было много недостатков в графстве. Если вы найдёте людей, которые организуют приют, и будут там этих ребят кормить, одевать, воспитывать, учить грамоте, профессиям, то я деньги выделю. Сам я не успею этим заняться, мне надо в Академию готовиться.

– Я найду таких людей.

– Отправьте их к управляющему графством бывшему капитану гвардии Милану ту Наворотному. Он или в моём городском доме, или в замке. Я его предупрежу. А у вас для меня не найдётся учителя магии? Нам с сестрой обязательно нужно поступить в Академию. Мне уже в следующем году, а ей через два или три года. Может, есть маг, который отошёл от дел. Поживёт с нами на природе в нашем замке, и нас поучит.

– Вам нужно полежать пару дней, и вашей сестре тоже. Побудьте пока в городе. Я поговорю кое с кем, и сообщу вам результат.

Привезли нас в городской дом в состоянии нестояния, довели под две ручки до кроватей, и уложили. Ту же примчалась матушка, попыталась удушить своей заботой. Когда вслед за ней зашёл Милан, я ему быстренько поставил задачу помочь людям, которые придут от мага целителя Андриана тот Бехтерова, создать приют для детей беспризорников, а так же организовать официальную и чистую ночлежку, для бездомных стариков. Выделить на эти учреждения деньги, и регулярно их проверять и контролировать. Назначить на подобные контроли кого-то из солдат ветеранов.

Когда я увидел, как эти двое: Милан и матушка, – улыбаются друг другу, я понял, что свою задачу выполнил. Милан ушёл выполнять мои поручения, и я сказал:

– Матушка. Я говорю чисто гипотетически. Допусти, тебе понравился какой-то мужчина, и он предлагает тебе выйти за него замуж, а меня рядом нет, я, например, в Академию уехал. Тогда ты обязательно посоветуйся с Миланом. Он хорошо в людях разбирается. Допустим, он одобрил твоего кандидата. Но тебя будет мучать вопрос, если ты выйдешь замуж, то твой муж станет графом, а как же твой любимый сын, он тогда станет просто виконтом? Так вот смотри, если бы был жив отец, кем бы я был? Виконтом, правильно? Мне очень тяжело управлять графством. Я почти справляюсь, но это тяжело. Твой муж снимет с моих плеч эту тяжесть, и я с радостью стану виконтом. Если я поступлю в Академию, а потом её закончу, меня ведь могут куда-нибудь направить служить. А ты тут одна, без мужской поддержки. Так что мне было бы спокойней, если бы ты решилась и вышла замуж.

– Да за кого же мне выходить?

– Матушка, женская душа, это такая загадка, я никогда не рискну тебе советовать в выборе. Я могу подсказать, если ты выберешь плохого человека, но советовать в выборе не рискну. Эх, вот выбрала бы ты Милана, я бы точно был спокоен.

От таких моих речей женщина покраснела, и ничего не сказала.

На другой день в наш дом пришёл старичок. Представился как Теодор от Вольф. Получается что он маг из простолюдинов, не дворянин.

– Ваша Светлость, два разных человека, которых я очень уважаю, просили меня позаниматься с двумя подростками. Как я понимаю, это вы и ваша сестра. А вас устроит моя кандидатура? Я не дворянин.

– Вы согласны переехать жить в наш замок.

– Да, я готов.

– Вам нужна повозка, помощники? У вас есть багаж?

– Коляска стоит за воротами. Это мой собственный экипаж, и весь мой багаж там.

– Заведите коляску во двор. Мы ещё не собрались. До обеда мы сложим вещи, пообедаем и поедем.

На обеде состоялся такой разговор:

– Матушка, нам с сестрой пробудили магические источники. Нам нужно заниматься магией. Это удобнее делать в замке, так что мы поедем туда. Тебя мы не торопим, так как тебе там может быть скучно, решай сама.

– Знаешь, Томаш, ты уже такой взрослый, что я не знаю, как с тобой говорить. Понимаешь я…

– Влюбилась, как Натали, – это сестра голос подала.

– Да, дочь, я влюбилась как молоденькая девчонка. Только вот вы уже большие.

– Матушка, ты хочешь сказать, что ты нас стесняешься?

– Да…

– Мы оба за тебя рады, живи в своё удовольствие. Не оглядывайся на нас. Хорошо? Обещаешь?

Матушка расцеловала меня и сестру, и убежала в свою комнату.

Мы сложили вещи, помахали ручками, и отправились изучать магию. Мне никто не позволил отлынивать и от занятий рукопашным боем, и от физических тренировок. Конечно, это шло мне на пользу. Я ещё подрос, раздался в плечах, из-за больших нагрузок тело моё было сухим, как говорят, жилистым. До Тимура я по этому показателю не дотягивал, но был весьма близок.

Магия! Как притягательно звучит, и как противно ощущать, что ничего не получается. У Натальи давно открылось магическое зрение, а я второй месяц стою на месте.

– Наташа, пойдём, погуляем.

Мы вышли за ворота замка.

– Сестра, все маги уверены, что с моим источником всё нормально, а вот зрение не открывается. Я думаю, что дело в восприятии мира. Вы женщины мир воспринимаете душой, а я глазами и ушами. Расскажи мне, максимально подробно, как ты первый раз увидела что-то магическим зрением.

Сестра густо покраснела и молчала.

– Натали, ты чего? Что там такого было, что тебе говорить неудобно? Неужели о мужиках мечтала?

– Нет, я была в туалете.

– Стой, стой! Мне не нужно знать, что ты делала в плане естественных надобностей. А вот о чём ты думала, на что настраивалась, кстати, а где там силовые линии?

– Я смотрела на своё колечко и представила себе, как из него выходит магия и делает меня красивой – красивой.

– Глупенькая моя сестрёнка. Твою красоту подправлять, это только портить. Ты у меня и так очень красивая. Вот приедешь в Академию, и мне от твоих кавалеров отбиваться шпаги не хватит.

– Ах, ты, издеваешься? – сестра пытается меня шлёпнуть, а я отбиваюсь и думаю, где там у неё колечко, из которого магия вытекает.

И тут я вижу, что камень перстня на её среднем пальце светится чуть розоватым светом. Я перевожу взгляд на свои перстни и в них тоже вижу свечение. Сестра колотит меня по спине, а я стою столбом, разглядывая свои перстни. Наташа понимает, что что-то происходит, останавливается, молча стоит и смотрит на меня.

– Кажется – увидел. А как на обычное зрение перейти?

– Просто моргни.

– Не получается.

– Тогда сделай, как говорил дедушка Теодор, посмотри на огранку своего камня.

Я перевёл взгляд на край перстня и попробовал разглядеть грани кристалла. И у меня получилось!

Несколько раз переводил зрение на разглядывание свечения, и снова на физический вид перстня. Было несколько неудачных попыток, но в целом стало получаться. В замок мы вернулись радостные и довольные. Я продолжал тренироваться, и увидел, что вокруг ворот проходят цветные полосы, только они были разорванные и скрученные в некоторых местах. А сестра этих полос не видела. Когда я показал ей то место, где я их вижу, она сказала, что что-то разглядела, только это проявление магических сил очень слабое, почти незаметное.

С этого дня начались наши занятия магией. Перейти на магическое зрение это было большой сложностью для меня, а вот направить энергию из внутреннего источника в кончики пальцев, это оказалось сложнее для сестры. Маг давал нам пояснения, наверное, такие, как учат в этом мире, а я просто представил себе, что от моего внутреннего источника в кончики пальцев течёт электрический ток, электрончики туда бегут. Сестре про электрический ток не объяснить, тогда я посоветовал ей представить себе, что у неё по телу проходят тонкие трубочки и по ним из источника бежит горячая вода. Почему нужна была ассоциация с горячей водой, я не знаю. Но когда я ей предложил представить себе просто воду, у неё не получалось, а вот с горячей водой получилось. Следующим шагом была перекачка энергии из внутреннего источника в накопитель и обратно. С теми ассоциативными цепочками, что у нас с сестрой сформировались в сознании, это для нас труда не представляло.

Вчера я возвращался с тренировки с «серыми». Для этого они оборудовали большую комнату в подвале замка. Сестра ждала меня на выходе из подвального помещения, почему-то она крайне не любила заходить в подвал.

– А хочешь, покажу, где я тебя нашла?

– Покажи.

Это было место в стороне от основной лестницы в подвал. Там было небольшое оконце под потолком и немного света позволяло не натыкаться на стены. Далее была прогнившая дверь, и за ней виднелись решётки, там была тюрьма, обязательный атрибут любого солидного замка. А перед дверью была ниша в стене, наверное, это было место для охранника тюрьмы.

– Ты лежал вот здесь, вот так, – и сестра показала, как располагалось моё тело чуть дальше этой ниши.

Больше тут смотреть было нечего, в тюрьму идти желания не было. Кстати, надо дать команду двери убрать, а камеры тюрьмы привести в порядок. Заключённых у меня не будет, а вот временные пленники могут быть. Уже собираясь уходить, я перешёл на магическое зрение и замер поражённый. На том месте, где, по словам сестры, нашли мою тушку, располагался конус магической энергии. Широкая его часть уходила в пол, а узкая достигала потолка и там, видимо заканчивалась. Это был конус светящегося тумана, не очень плотного, не очень яркого, но это, несомненно, был источник магической энергии. Видимо то, что тело Томаша пролежало в этом магическом источнике значительное время, и послужило толчком к пробуждению хоть и малых, но всё же магических способностей.

– Натали, перейди на магическое зрение, – сказал я почему-то шёпотом.

– Ой, что это?

– Думаю, что это источник магической энергии, и об этом нужно молчать!

– Почему?

– Давай спросим у Теодора, что нужно делать, если мы найдём подобный источник.

Как я и предполагал, дед сказал, что информация о подобных источниках является секретной. Если в замке есть свой источник энергии и свой колодец, то такой замок захватить очень трудно. Его защитников невозможно взять измором.

Подумав, я приказал вход в тюрьму сдвинуть влево, к окну. А у правой стенки выгородить небольшую комнату, в которой установили небольшой стол, узкий шкаф с полками, лавку и кресло. Всем сказал, что это комната для дознавателя. Если в тюрьме будут преступники, то здесь он может хранить все записи и материалы расследований. Дверь запер на ключ, хотя комната ни для кого, вроде бы, интереса не представляла. Потом я попробовал заряжать здесь накопители. Получалось не очень быстро, и туман конуса начинал бледнеть, если я гнал энергию слишком интенсивно. А вот у Натальи внешний источник не иссякал, но внутренний источник она заряжала довольно долго.

Выходило, что у Наташи внутренний источник значительно больше моего, а вот каналы пропуска энергии у меня были шире. Я попросил старого мага оценить наши источники и энергетические каналы. Погоняв нас с зарядкой и разрядкой накопителей, он сделал вывод, что у Натальи ёмкость внутреннего источника на уровне девяноста единиц, а у меня только пятидесяти. Это при том, что для поступления в Академию нужно иметь внутренний источник ёмкостью не менее шестидесяти единиц, а выпускник должен показывать не менее ста. При этом на боевых факультетах выпускник с источником менее ста пятидесяти единиц считался неполноценным. Меня дедушка успокаивал тем, что у нас есть почти год времени, нужно просто постоянно прокачивать свой источник. Так как мы недавно прошли инициацию источников, они хорошо воспринимают прокачку, и их ёмкость за год может увеличиться в полтора – два раза. Нужно просто таскать с собой накопитель и постоянно сливать в него энергию из внутреннего источника, а потом заряжать уже источник, выкачивая энергию из накопителя.

Наши ювелиры наделали нам различных накопителей в разных видах и размерах. Сестре нравились накопители в виде перстней. Имеющий параллельные грани изумруд, который был её любимым камнем, диаметром в ноготь моего мизинца мог накапливать до ста семидесяти единиц, что было достаточно, чтобы она могла полностью заряжать и разряжать свой источник. А мне нравились перстни и нагрудные кулоны из фиолетового аметиста. В мужских перстнях камни были больше, чем в перстне у сестры, и при постоянных занятиях рукопашным боем они мешали. Поэтому я носил под одеждой накопитель в виде кулона на шее. Это был фиолетовый аметист диаметром в двадцать пять миллиметров и ёмкостью в восемьсот единиц.

А тренировки по прокачке источника я решил изменить. Дело в том, что раз уж я стал сравнивать движение магической энергии с электрическим током, то и дальше возникло сравнение заряда внутреннего источника с зарядкой электрического аккумулятора. А там есть такой способ заряда, когда циклически меняются процессы заряда и разряда, происходит быстрая смена: то идёт заряд, то разряд, – но энергии в процессе заряда поступает значительно больше, чем уходит при разряде. Поэтому, в целом, это режим заряда. Его называют по-разному: импульсным, реверсивным, и так далее. У каждого автора своё название.

У меня это выглядит следующим образом. Я гоню энергию из накопителя во внутренний источник с большим напряжением, то есть идёт мощный поток энергии. Сразу же гоню энергию обратно, но с меньшим напряжением, поток энергии слабее. Сначала делал это секунд по двадцать в каждую сторону. Потом выработал два режима. Первый – дыхательный: на вдохе накачка внутреннего источника, на выдохе – разряд источника с небольшой интенсивностью. Второй режим – сердечный, то есть в ритме сердца. Примерно секунду, то есть на один удар сердца, идёт зарядка источника с высокой интенсивностью, а потом, секунду – разряд источника с меньшей интенсивностью. Дыхательный режим хорош тем, что на него не нужно тратить внимание. Немного потренировался, и этот режим стал получаться так же естественно, как и дыхание. Сердечный режим требует постоянного контроля, но он более результативный, так мне кажется. Конечно, восприятие этого чисто субъективное. Но фактом является то, что за месяц я добавил во внутренний источник единиц десять – пятнадцать. Наставник точнее определить не смог, говорит, он у тебя как будто дышит, это про источник.

Теперь и у меня есть заветные шестьдесят единиц во внутреннем источнике, что позволяет поступить в Академию. А при условии, что я буду оплачивать своё обучение, Академия во мне будет заинтересована, и думаю, что гарантированно поступлю.

Сестрёнке объяснил свой метод, но она не стала заморачиваться с импульсным зарядом. У неё при обычной прокачке источник возрос за месяц на пять единиц. Если не будет лениться, то за два года она удвоит ёмкость своего источника.

Следующим шагом нашего обучения стало управление амулетами.

Это оказалось совсем просто, достаточно в амулет подать необходимое количество энергии. Ключевое слово «необходимое». Больше подать сложно, амулет будет сопротивляться. А вот если меньше, то он не сработает. Маг чувствует готовность амулета к срабатыванию. И тут встаёт проблема моего малого резерва. Многие плетения и амулеты требуют энергии больше, чем есть у меня во внутреннем источнике. У меня возникла мысль, а что если заряжать амулет и, соответственно, запускать руну в нём от накопителя. Спросил об этом наставника.

– Теоретически это возможно. Просто нужно потянуть энергию из накопителя и, не загоняя её в источник, сразу отправить в амулет. У тебя очень широкие энергические каналы, у тебя могло бы получиться, но так никто не делает, и я так никогда не делал. Поэтому и научить тебя не смогу. Пробуй сам.

Так, рассуждаем просто. Я в качестве источника электрического заряда представлял свой внутренний источник и отправлял заряд в кончики пальцев. Теперь за источник берём один накопитель, и направляем энергию в другой накопитель, или в амулет. Получилось почти сразу. Отлично! По этой методике я могу накопители заряжать от источника в подвале напрямую. До этого, я сначала заряжал мой внутренний источник, потом сливал энергию в накопитель, теперь этого не нужно.

После обеда взял у поваров кусок сырой кости и зарядил его энергией. Через три дня костяной накопитель оказался разряжен.

– Учитель, почему так произошло?

– Потому, что далеко не все предметы могут быть накопителями. Тут и сам материал, и наличие параллельных граней, как в кристаллах. Параллельные грани ещё не панацея. Из некоторых материалов происходит сильное рассеивание энергии. А зачем это тебе?

– Учитель, а какую часть тела человека можно использовать, как накопитель?

– Зачем?

– Вы ведь видите все накопители на моём теле?

– Конечно!

– А я хочу сделать сюрприз для плохих мальчиков.

– Да, чувствую, Академия вздрогнет! Я не знаю таких элементов в теле человека.

Жаль, богатая была идея.

Следующий этап нашего обучения это создание плетений.

– Учитель, мне нужно съездить в удалённое баронство, это дней десять. Вы мне покажите, что мне тренировать в дороге, и мы поедем.

Собрались мы быстро, все участники прошлой экспедиции за аметистами были на месте, что может понадобиться в дороге и на месте, прекрасно представляли, поэтому задержек не было. Только заехали в город, где я купил два фонаря на основе амулетов.

Через четыре дня мы были у пещеры с аметистами. Лагерь поставили далеко в стороне. Участники спуска и страховки подошли к пещере, и мы пошли вниз, только на поясе висели фонари не со свечами, а с магическим амулетом. Света они давали раз в десять больше, чем свеча. Когда мы встали на дно пещеры я зажёг большой светляк из перстня отца. Над головой повис небольшой светящийся шар. Света он давал как приличная электрическая лампа. Так что, в этот раз, мы могли обозревать весь подземный зал. Таких щелей, как та, что мы «почистили» в прошлый раз, было видно более десятка, и ещё какой-то ход углублялся в стену на противоположной стороне. Тимур сходил туда, сказал, что ход неглубокий, потом он уходит вниз и там он залит водой. Аметисты в том ходе красные.

Поскольку наши ювелиры ориентировали нас на тёмно-фиолетовые кристаллы, мы прошли по периметру зала, нашли трещину с самыми тёмными кристаллами, и нарубили их чуть больше, чем в прошлый раз.

Замаскировав вход в пещеру, поехали дальше. На этот раз, ни в какие деревни мы не заезжали, так как на местности уже вполне ориентировались. Вход, соответствующий второму крестику на карте нашли на второй день. Тут не было карстовых воронок, поэтому в первый день мы этот вход пропустили. Это была шахта, сделанная в виде колодца. Деревянные стенки почернели, но гниль их не брала. Это или древесина, типа сибирской лиственницы, или же брёвна укрепили магией.

Я предложил сверху положить обвязку из свежих брёвен, чтобы не осталось следов от страховочных верёвок, сделали это, и мы с Тимуром стали спускаться. Как и было указано на карте, глубина спуска составляла метров двадцать, но дальше шёл ход или штрек в ту сторону, где на поверхности возвышалась гора. Объяснив, чтобы нас не теряли, мы двинулись по этому штреку. Тимур всё время проверял прочность крепления штрека, и мы медленно, но продвигались вперёд. Прошли мы так метров двести, и вышли в подземный зал. Кто бывал на Земле в Новоафонской пещере, легко представит себе такой зал. Какой-то объём грунта был вымыт подземным потоком, грунт сверху просел вниз, и образовалась подземная полость. Потолок имел вид неровного купола. Средняя часть зала возвышалась холмом из больших и мелких обломков. Вдоль стен получилась самая низкая часть этого зала, и она, местами, была залита водой. Вода казалась совершенно прозрачной, чистейшей с неподвижной поверхностью. Но в некоторых водоёмах дно и берега были глинистые. Я указал на это Тимуру, и мы, на всякий случай, связались верёвкой. Если кто-то поскользнётся, то второй его вытащит.

Теперь – главное. В свете большого светляка на потолке, стенах и на дне пещеры видны были зеленоватые блики. При ближайшем осмотре это оказались куски какого-то минерала зелёного цвета: от бледного тона, до насыщенного. Камни не имели формы кристаллов, как аметисты. Это были, в основном брусочки квадратного или шестигранного сечения, с неровными краями. Правда, часто попадались мелкие кристаллы, имеющие форму куба. Порода, в которой находились эти кристаллы, легко крошилась молотком и мы, довольно быстро, набрали их килограмма по три, каждый.

– Ваше Сиятельство, идите сюда! – позвал меня Тимур.

Он стоял у дальнего края этого зала. Когда я подошёл, то увидел, место у стены залито водой, а над водой имеется проход в другой зал.

– Я предлагаю раздеться, доплыть до того зала, посмотреть и быстро вернуться, – это Тимур.

Я потрогал воду – градусов десять. Купаться желания не возникло, но Тимуру разрешил сплавать туда, только велел верёвку не отвязывать. Он переплыл во второй зал, держа фонарь на голове. Потом всё же отвязал верёвку, и исчез в другом зале. Вернулся к воде он довольно быстро. Было видно, что он сильно замёрз.

– Набери в грудь воздуха и держи верёвку, а тебя перетяну через эту лужу.

Вот Тимур уже рядом и быстро одевается. Потом он поприседал, попрыгал, пытаясь согреться. И после этого, улыбаясь, достал изо рта два крупных прозрачных камня красного цвета. Я не знаю, это или рубины, или гранаты, но в любом случае, это драгоценные камни, и каждый с перепелиное яйцо.

Решили возвращаться, а завтра, подготовившись, снова сюда прийти.

В лагере показал только маленькие кубики зелёного цвета, но их была целая пригоршня, и каждый был достоин попасть в перстень или серьгу.

На следующий день мы набрали тёплой одежды, упаковали её в кожаные, непромокаемые мешки и спустились в шахту. Сразу пошли в другой зал, пришлось проплыть метров десять в ледяной воде. Ощущения были как при крещенских купаниях на Земле.

Переодевшись в сухую одежду, я, наконец, осмотрелся. Этот зал имел вид большого тоннеля, длиной метров сто. В той половине, что была ближе к большому залу, попадались, хоть и не часто, тёмно-зелёные кристаллы, а красных кристаллов не было, они попадались ближе к дальнему концу зала. Договорились, что Тимур пособирает те камни, что найдёт на дне пещеры, а я попробую поковырять дальнюю стену. За полчаса работы я вырубил десяток средних кристаллов и три очень крупных, в среднем, до четырёх сантиметров в поперечнике. А Тимур насобирал две пригоршни камней, в основном, размером с лесной орех, но были и как жёлуди, и с перепелиное яйцо.

Поскольку у нас с собой была лопата, мы немного покопали среднюю часть пещеры, набрали ещё пригоршню камней. Потом я объяснил Тимуру смысл поговорки: «Жадность фраера сгубила», – и мы отправились в обратный путь. Больше в шахту мы не спускались, а поехали домой, и пока не добрались до дома, я не прикасался к нашим сокровищам, чтобы не смущать умы своих сподвижников.

Потом, у себя в кабинете, отобрал половину крупных и средних красных камней, половину зелёных и три четверти аметистов. Убрал их в железный шкаф. Остальное отнёс к ювелирам замка.

Старый мастер весьма равнодушно осматривал все эти камни, я уже начал опасаться, что мы привезли «пустышку».

– Ваше сиятельство, а вы можете это всё спрятать так, чтобы никто не знал, где оно лежит.

– А зачем?

– Если про это узнают, нас всех убьют. Таких камней нет даже у королевы.

– Ну, пока купцы знают только, что у нас есть аметисты, и возможно есть их месторождение. Можно говорить, что мы нашли жеоду, то есть природную капсулу с кристаллами, и это всё, что в ней было, больше нет. А про остальные камни пока никто не знает. А хоть что это за камни?

– Вот эти крупные бруски, это изумруды, я никогда не видел изумрудов такого размера. Это кристаллы граната, зелёного цвета и красного. Вот это рубины обычного цвета, а это пурпурные рубины. Они есть только у священников высшего уровня.

– Сделайте мне накопитель из пурпурного рубина, и вот из этого, фиолетового.

– Фиолетовый – это гранат.

– Хорошо, из него. Перстень и кулон. Сестре из изумруда перстни, два или три, и на грудь подвеску, из мелких гранатов, но не ювелирных, а накопителей. А матушке полный ювелирный гарнитур из мелких зелёных гранатов. Остальное делаете на продажу, как вам душа скажет. Кстати, мастер, мы с вами продали вашу прежнюю работу, и я все деньги забрал себе. Вот вам по кошелю серебра, это на разные покупки и расходы. А сколько вам надо золота в оплату за ваш труд?

– Ваше Сиятельство, вы говорили, что хотите забрать нас в столицу. Если нам работать с таким материалом, нужно человек десять охраны. Поэтому я хочу дожить свой век здесь. Вот научу всему своего помощника, его вы и сможете забрать, но это только года через три. И золота нам не надо, только для работы оставьте золотых пятьдесят.

– Мастер, а как вы думаете, если я в Академии кому-то надумаю дарить накопители, ну, друзьям каким-нибудь, из какого камня их нужно сделать.

– Дарите только аметисты в серебряной оправе, иначе такой подарок будет обязывать. Девушкам, конечно можно и драгоценный камень подарить.

– Тогда наделайте мне накопителей. Штук пять в виде перстней для девушек, штучки три для мужчин и три кулона на шею. Все из аметистов, небольшие, от десяти до пятнадцати миллиметров. И два золотых колечка для женщин с зелёными гранатами.

А мы с учителем начали изучать плетения. Начали с самого простого, с огненного шара. Не верите, что это простой плетение? Я тоже не поверил. А учитель объяснил, что он его максимально упростил. Тот, что мы учим, имеет только один размер, с грецкий орех, фиксированную температуру, соответствующую тёмно-красному цвету, и никакого самонаведения или ещё каких сложностей. Просто создать сгусток энергии, придать ему определённый вид, и запустить куда-то в ту сторону.

У сестры файрбол получился на третий день, на пятый она уже запускала его в десяти случаях из десяти. А я на пятый день запустил его в первый раз, потом ещё день у меня не получалось, и только на восьмой день стало получаться стабильно.

Учитель подшучивал над нами, но не ругался, говорил, что это всё в пределах нормы. Следующим на изучение он хотел задать плетение очищения одежды, но я уговорил его научить нас делать светляк.

Светляк я освоил на третий день.

– Наташа, смотри внимательно, вся первая часть плетения такая же, как и в плетении файрбола. Начиная с поворота большого пальца, дальше другие движения и фигуры.

Тут я заметил, что учитель смотрит на нас широко открытыми глазами. Хорошо, хоть челюсть не отпала.

Далее мы выучили плетение очищения одежды, а потом Наталья начала требовать изучить Малое Исцеление. Я не спорил. Вот это нам далось тяжело. Правда я и здесь умудрился усмотреть общие кусочки, но они были в разных местах общего алгоритма плетения, так что большого облегчения это нам не принесло. Учили это плетение практически две недели. И получаться оно стало у нас одновременно.

Вчера я случайно подслушал разговор тот Беккера и от Вольфа.

– Ученики тебя ещё не замучили?

– Ты не представляешь насколько легко и просто заниматься с этими ребятами. Ведь аристократы, дети графа, а общаются, как с равным, даже почтение проявляют. И никаких капризов, нытья, да и что им капризничать, оба очень талантливы. То, что другие почти месяц изучают, они за неделю осваивают. Вот точно говорю, они Академию на уши поставят.

Сижу, обдумываю хорошо ли это, что мы будем выделяться в Академии? Конечно, иметь преимущество, это очень хорошо, только вот аристократы крайне болезненно воспринимают, если кто-то лучше их.

– Ты чего такой грустный?

– Вот переживаю, что ты моя сестра. Была бы чужая барышня, я бы в тебя влюбился, приставал бы к тебе, серенады бы под окном пел.

– Я бы тогда из окна выпрыгнула, только не к тебе, а в другую сторону.

– Там же колючие кусты?

– Лучше в колючие кусты, чем твоё пение слушать!

– Злые вы, уйду я от вас!

– Куда?

– А вот уеду в Академию магии!

Тут она бросается ко мне и виснет на шее.

– Ой, братик, как же я без тебя буду. Я же умру со скуки.

– У тебя будет два, нет три серьёзных дела: ты должна научиться сражаться на шпагах, изучить много всяких плетений, и проследить, чтобы матушка братика нам родила.

– Зачем?

– В академии и девушки иногда дерутся на дуэлях. Это первое. Ты должна стать самой лучшей в учёбе, а как маг, сильнее остальных в Академии. Это второе. А про третье мы говорили. Хоть она о тебе не сильно заботилась, а Томаша баловала, мы должны о ней позаботиться.

– Ну, ладно. Для любимого брата я всё сделаю!

Глава 4. Скоро в Академию

До поступления в академию осталось три месяца.

– Натали, ты можешь сделать для меня кое-что.

– Замуж не зови, я с родственниками не сплю.

– Ого, какая крутая леди, просто светская львица!

– Да, я такая! Ну, что хотел-то?

– У меня на все дела не хватает времени. Я хочу из того свитка выбрать десять плетений. Ты могла бы эти страницы переписать в отдельную тетрадь? Там ещё и руны нарисованы, ты для них оставь место, я их сам перерисую.

– А уж думала, что ты забыл про те свитки.

– Понимаешь, Натали, там эти плетения определены, как бытовые, а в нашей Академии изучают что-то подобное, как боевое. Не исключаю, что и запрещённым что-то окажется. Поэтому мы с тобой, когда перепишешь, остальное не просто уберём, а хорошо спрячем. И драгоценные камни тоже спрячем. Я ведь не буду от матушки и её мужа прятать ключ от кабинета. Ты кстати восстановила нашу библиотеку, замки на дверях надёжные?

– Я всё сделала, но замки на библиотеке, это, по-моему, перебор.

– А вот приедет кто-то типа Адама в гости, и что? Матушка не сможет их за дверь выставить, а ты раз, кабинет и библиотеку на замок, и тогда без тебя туда никто не войдёт. И матушке ключ не передавай, выйдет она замуж, её мужу отдашь.

– Ладно, давай выбирай свои десять плетений.

– Я, собственно, уже выбрал.

– Покажи, расскажи, обозначь.

– Вот смотри, я их буду нумеровать, по степени важности для меня. Первое, это защита моей тушки. Ты бы тоже выучила это плетение, но это нужно делать в секрете ото всех, даже от учителя.

– А от него то зачем?

– Ты рискнёшь предложить ему, чтобы он дал клятвы молчать и хранить нашу тайну?

– Ну, как-то не солидно, ещё обидится. Ладно, пусть лучше не знает.

– Так вот, первое плетение – это «Защита от хулиганов». Я его называю Купол. Это защитный куполообразный щит. Защищает от всех видов воздействия. Разрушает магические плетения с выбросом энергии наружу, останавливает все механические воздействия. Энергии потребляет много, но оно того стоит.

– Второе по важности плетение на языке древних называется «Упаковка для транспортировки багажа». Я называю – Саквояж. Смотри, что про него пишут: «Накладывается на любой материальный объект ограниченного объема: сумка, корзина с крышкой, карман с клапаном, просто мешок. Предмет при помещении внутрь как бы уменьшается в объеме и массе от десяти до тысячи раз. При помещении или изъятии предмета затрачивается энергия. Объем груза ограничен размером сумки с учетом масштаба». Естественно, чем сильнее уменьшает, тем больше энергии потребляет. Вот поеду в Академию, и наберу много всего, а вместится всё в одну сумку.

– Третье нужное мне плетение – это «Уплотнитель и усилитель прочности». Я обозвал его Структурой. Позволяет преобразовывать структуру материала: улучшать качество металла, изменять структуру и прочность нитей, канатов, тканей, уплотнять материалы, в частности древесину, поверхностно или на весь объем. Я планирую с использованием этого плетения улучшать характеристики оружия и инструментов.

– Четвёртое, оно дополняет третье. У древних это «Инструмент скульптора». У меня это Пластилин, оно позволяет изменять форму предмета.

– Пятое, что мне кажется нужным для мужчины, ты можешь другое выбрать, если не хочешь воевать, это «Выбрасывание отходов». Похоже на стрельбу из большой рогатки, или пращи. Я так и называю – Рогатка. Позволяет далеко отбрасывать предметы. Для меня важно, что маленькие предметы можно швырять со скоростью выше, чем скорость полёта болта из арбалета. А боевую стрелу можно запустить как из лука, но без наличия лука.

– Шестое это «Связывание хулигана». Как я понял, это Купол, как бы вывернутый наизнанку. Присвоил название Чехол. Оденешь его на хулигана, сожмёшь, он и «Мяу!» не скажет.

– Седьмое это «Уничтожитель отходов». Это туманный шар, который окутывает объект, и все органические элементы уничтожаются, остаётся кучка чёрного пепла, пригодного на удобрение. Результат похож на сажу, я его так и назвал, Сажа. Сестра, по действию на людей, это плетение можно использовать как боевое, поэтому про него особенно молчи.

– Восьмое плетение в моём списке называется «Затемнитель». Это название я менять не стал. Оно позволяет частично или полностью скрывать яркость внутреннего источника и амулетов.

– Девятое плетение я выбрал на случай, если придётся убегать от врагов. У древних оно называлось «Строительство канализации». А я его называю просто Туннель. С его помощью можно сделать подкоп, или пробиться через стену.

– И десятое, это я решил создать себе комфортные условия. «Подогревание жидкости» – название древних, а у меня это Чайник.

– Дай мне десять листов чистой бумаги, я на них перерисую руны, а ты их потом вклеишь в тетрадь. Когда сама надумаешь изучать что-то из плетений древних, ты тоже переписывай себе в тетрадь, а эти свитки из кабинета не выноси. И сделай это до моего отъезда, поскольку мы с тобой спрячем этот рулон в подземелье.

Интенсивность тренировок я потребовал снизить, сказал, что мне нужно больше заниматься магией. Только попросил командира стражи найти мне на месяц тренера, для отработки двуручного боя. Сам в освободившееся время сел перерисовывать руны. Я их не только перерисовывал. Дело в том, что наш учитель показал нам, как можно вписать руну в кристалл. Для этого нужно выдвинуть из пальца тонкий магический щуп. Чем тоньше щуп, тем более сложную руну можно вписать в один и тот же кристалл. И мы с сестрой три дня учились выпускать такой щуп. Сестра сначала упиралась, типа ей это не надо, а потом я ей сказал, представь себе, ты целитель, у человека в глаз попал маленький осколок, и его даже не видно, а боль жуткая. Тебе его нужно достать. Ты пальцем ковырять в глазу будешь?

Когда научились выдвигать щуп, я стал учиться создавать амулеты. Очень медленно, но уже получается. И пока не получается делать миниатюрные амулеты, поэтому я сумел сделать только два амулета с новыми рунами. Один вписал в кулон, что висит на груди, это универсальный щит Купол. Второй амулет, это перстень с плетением Рогатка. Его я надел на левую руку, правая в сложной ситуации обычно занята оружием.

Со всеми этими делами я уложился в первый месяц подготовки. Не всё сделал, что хотел, но приехал заказанный тренер двуручного боя, или как ещё говорят обоерукий боец на мечах. Хотя, на мой взгляд, название не правильное. Обоерукий, это, как мне кажется, человек которому всё равно правой или левой рукой сражаться. А когда сразу в обеих руках оружие, это двуручный бой. Хотя, тут будут путать с понятием двуручного меча, когда одну большую железку держат двумя руками.

Ладно, Сеятель с этой терминологией, главное, меня будут учить сражаться двумя руками.

Учитель – моложавый поджарый мужчина, с внешностью завзятого дон Жуана, и жёстким взглядом профессионального бретёра.

– Как будем работать, Ваше Сиятельство? Двумя шпагами, или шпагой и кинжалом?

– А кто опаснее, как противник?

– О-о-о! Молодой человек задаёт очень правильный вопрос. Это о многом говорит! Опаснее, конечно, человек с двумя длинными шпагами. Но! Первое, это справедливо только на открытой площадке. Второе, если речь идёт о дуэлях между аристократами, то две шпаги не допускаются. А вот кинжал, как правило, не оговаривается. Хотя второй рукой владеют очень немногие.

– А дага относится к кинжалам или шпагам?

– Молодой человек снова задаёт правильные вопросы. Длинная шпага имеет клинок длиной больше метра, а короткая – примерно от шестидесяти сантиметров и более. Лезвие кинжала обычно не превышает сорока сантиметров, но бывают и до полуметра. Поэтому если ваша дага будет иметь лезвие длиной менее половины метра, её будут воспринимать как кинжал. Сделайте клинок сорок сантиметров, и, уж точно, вопросов не будет. А зачем вам дага?

– Вы слышали про оружие с названием сай?

– Представьте себе, слышал! – на лице ехидная усмешка.

– Я хочу сделать дагу, похожую на кинжал сай, чтобы шпага противника не могла соскользнуть с гарды.

Учитель фехтования задумался, потом сказал, тогда нужно делать две учебные даги для наших тренировок. Нужно ехать в город к знакомому ему кузнецу, и это будет довольно дорого.

– Главное, чтобы это было быстро.

Поехали, нашли кузнеца. У него большая кузница, в ней работают шесть человек. Три кузнеца и три молотобойца. Мастер вышел к нам с недовольным лицом.

– Мастер, как вас зовут?

Тот недоумённо посмотрел на мечника, на меня и спросил:

– А вам, сударь, зачем имя какого-то кузнеца?

– Я еду учиться в магическую академию. Как только научусь, я свои мечи укреплю магически. Ими будут восхищаться и спрашивать у меня, кто же тот мастер, что сделал такие мечи?

Мастер и мечник долго смеялись, а я тем временем достал из сумки чертежи, точнее эскизы даги с гардой в виде трезубца, и шпаги или лёгкого меча. Когда я брал в руки шпагу графа ту Фишера, она мне казалась коротковатой. Наверное, я выше его ростом. И я нарисовал эскиз с учётом поправки на мой рост.

– И даги, и меч учебные, не острые. Сделать нужно до завтрашнего вечера, если сделаете быстрее, я доплачу за срочность. Качество должно быть такое, чтобы они выдержали месяц интенсивных многочисленных тренировок.

И кузнец, и фехтовальщик смотрели на меня, как на чудо морское, которое вдруг заговорило. Потом кузнец обмерил меня: рост, длину рук, высоту пояса от земли, ширину плеч. Потом он внимательно просмотрел мои эскизы, покачал головой.

– Вы уверены, что шпагу делаем такую скромную? Вы же аристократ.

Я молча смотрю на него.

– Ладно, приходите завтра перед обедом.

– Сколько денег готовить?

– Триста золотых.

Я смотрю на фехтовальщика.

– Оно того стоит!

– Хорошо, до завтра.

Разбежались каждый в свою сторону. Я с телохранителями поехал в гости к матушке. Она плохо себя чувствовала, у неё был токсикоз.

– Матушка, а чего бы ты хотела из еды.

– Квашеной капусты, но я же не крестьянка есть квашеную капусту!

– Матушка, какие мелочи тебя беспокоят. Твой ребёночек в животике просит у тебя чего-то остренького и солёного. Так ты ему это дай. Чего бы он ни попросил, ты ему всё дай, даже если тебе захочется толчёного мела – ты поешь толчёного мела. Вот когда родишь, ты будешь сама по себе, и тогда будешь снова изображать светскую даму. Всё, иди на кухню, и ешь эту капусту. Или прикажи накрыть в малой гостиной и тогда вместе покушаем.

На следующий день мы получили заказанное оружие, я выписал чек, на оговорённую сумму, и мы поехали обратно в замок.

И начались мои тренировки. Я, конечно, учился работать обеими руками, когда меня тренировал Тимур. Но там была техника работы с режущим оружием, почти вся техника построена на том, чтобы порезать противника, и он истечёт кровью, ослабеет. А здесь, в основном, техника построена на уколах, хотя и режущие, точнее, рубящие удары используются довольно часто. Мне кажется, у меня даже стало получаться, и после двух недель тренировок, я даже иногда доставал своего учителя. На третьей неделе я его спросил:

– Вы меня учите сражаться в соответствие с дуэльным кодексом и правилами честных поединков?

– А что вы хотите? Все так учат.

– Отвечаю на вопрос, что я хочу? Я хочу выжить в любой ситуации. Я сам никогда не буду лезть в ссору. Я сам никогда не буду применять нечестных приёмов первым. Но я не хочу проиграть свою жизнь, даже если мне придётся играть с шулером. Мы с вами договорились об оплате в двести золотых за месяц обучения. Я предлагаю вам пятьсот золотых, но в оставшиеся дни вы показываете мне все подлые и нечестные приёмы, которые применяют бретёры и непорядочные дуэлянты. И учите меня, как защищаться от этих приёмов. Согласны?

– Да!

Каждый день сестра накладывала мне Малые Исцеления, не по одному разу. Я весь покрылся шрамами. Они постепенно сходили, но если бы своего Томика в таком виде увидела матушка, она бы тут же и родила.

В предпоследний день перед моим отъездом мы завершили тренировки, я вручил чек моему учителю фехтования.

– Вы молодой человек трудолюбивы, терпеливы, настойчивы. Вы многого можете добиться, но не прекращайте тренировки. Сейчас у вас навыки выработаны, но не доведены до автоматизма, когда они уже остаются на всю жизнь. И вы можете растерять, то, что выработано. Так что обязательно продолжайте тренировки.

Пожали друг другу руки, и он уехал из замка. А мы с сестрой засели в подвале, в кабинете дознавателя, и зарядили кучу накопителей. Точнее сестра их заряжала и смотрела, как я мучаюсь с руной, которую я пытался вписать в крупный кристалл аметиста. Чего я мучаюсь с этой руной? Так дело в том, что изучать плетение у нас не осталось времени. Его неделю надо изучать, оно довольно сложное. А руну я за один вечер должен впихнуть в амулет. С третьей попытки мне это удалось. После этого мы перешли в кабинет графа. Накопители с неудачными попытками я просто бросил в багаж, незаконченные руны, они сами развеются. Достал большую сумку, заготовленную для поездки. Я бы сказал, что это баул. В нём было несколько отделений и много карманов. На часть отделений и карманов я, с помощью созданного амулета, наложил руну, так называемой, безразмерной сумки. Эта руна у меня называется Саквояж. Поэтому дальше те полости, на которые наложена эта руна, я буду называть маго-саквояжами. Конечно такого слова в толковых словарях вы не найдёте, я его сам придумал. «Маго» – это значит, что применена магия, а «саквояж», это значит, что данный объём подвергнут воздействию руны Саквояж. Я ещё и два кармана на своём дорожном камзоле сделал маго-саквояжами. И на все эти отделения баула и карманы я накладывал максимальное уменьшение.

Мы в эти маго-саквояжи сложили всего очень много. Я за последний год очень сильно оброс имуществом. Это и тренировочные костюмы, и повседневная одежда, и парадный, или выходной костюм, и сапоги рабочие, и парадные. Несколько пар туфель, тренировочные туфли, похожие на кроссовки, только подошва из рифлёной кожи. Много ещё чего: посуда для чаепития на четыре персоны, стопка чистых тетрадей, карандаши и ручки. В нижнее отделение баула, превращённое в маго-саквояж, спрятал то учебное оружие, что мне делал мастер на заказ. На пояс я повесил дешёвенькую шпагу, купленную в городе. Это просто для обозначения статуса, раз дворянин, должен быть при оружии.

– Натали, в книге, где двадцать пять бытовых плетений есть плетение, которое позволяет женщине избежать беременности. Я его называю «Безопасный интим». У тебя время много будет, ты его выучи. Когда выучишь, покажи учителю.

– Ты за кого меня принимаешь?

– Сестрёнка, а как ты думаешь, зачем я так напрягался, изучая методики фехтования? Ты меня лечить замучалась. Думаешь, мне это всё было приятно?

– Да ты просто сумасшедший!

– Нет, девочка, нет! Я не просто нормальный, я перестраховщик. Вот вызовет меня какой-нибудь аристократ на поединок, а я его неприятно удивлю. А может мне кого-то защищать придётся, при этом, хорошо бы победить всех врагов, и в живых остаться. Так же и с тобой. Может тебе этим плетением нужно будет кому-то помочь. А может, сама влюбишься так, что совсем голову потеряешь. Выучи, пусть эти знания у тебя будут, знания лишними не бывают.

– Ладно, а ты там себя береги, у меня кроме тебя никого нет. Письма пиши, как у тебя учёба пойдёт.

Проводить сыночка в Академию приехала матушка, у неё живот уже большой, скоро будет прибавление в семействе. Я отвёл в сторону Милана.

– Господин капитан, у вас невеста вот-вот родит, а вы ей хотя бы предложение сделали?

– Ваше Сиятельство, не могу я у вас титул отбирать.

– Милан, ты скажи честно, если ты просто не хочешь на себя семейные узы вешать, я пойму. Но если это из-за меня, то ты дурак. Мне, конечно, не хотелось бы скатиться до простолюдина, но виконт, это тоже аристократ. Я ничего не теряю. Мой вам наказ, кончайте мучиться своей щепетильностью, женитесь, ты удочеряй Наталью, и усыновляй меня. Мне сразу пришлёшь документы, что я стал виконтом. А то какой-нибудь негодяй предъявит мне претензии, что я незаконно пользуюсь титулом. О Наталье побеспокойся, у неё сейчас возраст такой, когда девушке нужно внимание и любовь, если не от кавалера, то тогда в семье. А матушка её почему-то не любит. Только смотри, чтобы к Наталье жена не приревновала. Хорошо бы было, чтобы старый учитель магии с ней остался до её поступления в Академию.

И вот мы в дороге. Мир магический, но ни дирижаблей, ни порталов нет. Волочимся в карете. Можно, конечно, в седло пересесть, телохранители верхом едут, лошади есть. Но мне надо поработать с плетениями. Нужно срочно изучить плетения Структура и Пластилин. Мне нужно моё учебное оружие сделать боевым. Рунами это делать неудобно. Хотя, если плетения окажутся слишком сложными для заучивания, перейду на руны. Только рунами в карете заниматься невозможно. Тут периодически так подбрасывает, что можно язык откусить.

Приехали в столицу. Посланный заранее стряпчий снял нам небольшой дом на окраине. От Академии это довольно далеко, но я после поступления жить буду на территории Академии, а мои помощники уедут домой.

Командир моей дружины, бывший капитан гвардии Матей тот Беккер ведёт меня к своему бывшему сослуживцу, а ныне преподавателю Академии, магистру тот Бронту. У него отличный двухэтажный дом недалеко от Академии, и очень молодая жена Элиза.

Гостеприимный хозяин усадил нас за стол. Мы недавно обедали, но отказываться неудобно. Поэтому сидим за столом, делаем вид, что все кушанья очень нравятся.

И тут начинаются «танцы бабуинов». Это я грубо обозначил то, что начинает вытворять Элиза, жена хозяина дома. Она мне глазки строит, жеманничает, проходя мимо, обязательно меня заденет или прикоснётся рукой. Мне эта ситуация сильно не нравится, мои спутники на это смотрят с большим удивлением, а хозяин дома начинает злиться.

Наконец все блюда попробованы, что-то съедено, можно переходить к вину и разговорам.

– Ваше Могущество, не могли бы мы приватно поговорить о некоторых секретных вещах.

– Дорогой, неужели у тебя от меня секреты?

– Элиза, извини, но служба есть служба.

И вот мы в кабинете хозяина дома, он, я, Павел и тот Беккер.

– Ваше Могущество, я не понимаю, что происходит. У меня сложилось впечатление, что ваша супруга очень хочет нас поссорить, хотя мы ещё и не начали дружить. Она специально вызывает вашу ревность. Я эту женщину вижу первый раз в жизни и не понимаю, зачем ей это нужно. Совершенно очевидно, что теперь мне заказан путь в этот дом. Но хотя бы в Академии я могу к вам обращаться с какими-либо вопросами? И какую должность вы там занимаете.

– Я рядовой преподаватель на факультете магии воды. Вас рекомендует виконт Матей тот Беккер, которому я сильно должен, поэтому вы можете ко мне обращаться, и я постараюсь сделать всё, что возможно. Я, пожалуй, соглашусь с вами, что поведение Элизы можно назвать странным. Если бы, грубо говоря, она захотела мне изменить с вами, она должна была бы действовать скрытно, украдкой от меня, а не так демонстративно.

– Тот Бронт, я прошу тебя разобраться с этим вопросом. Непонятные ситуации меня очень сильно напрягают, я ведь отвечаю за безопасность графа ту Фишер, – это подключился к разговору командир дружины.

– Ваше Сиятельство, а как зовут ваших родителей?

– Вильям и Тереза ту Фишер, только отца уже давно нет в живых.

– Я что-то припоминаю, какой-то конфликт между матушкой Элизы и вашей. То ли они мужчину не поделили, то ли ещё что-то. Ну, никак не думал, что моя жена будет мстить кому-то за то, что было в молодости у её матушки. Тогда давайте забудем этот случай, но вам, молодой человек, действительно, в этот дом приходить не желательно, раз хозяйка вам пытается мстить. Давайте поговорим о вас. Вы на какой факультет собрались, на факультет огня?

– А почему вы так думаете?

– У вас довольно сильный источник, я думаю единиц на девяносто, и цвет почти белый, то есть вы можете поступать на любой факультет. А все аристократы мечтают быть «огневиками».

– А вы могли бы чуть притушить мой источник?

– Зачем? Да и запрещено это, по крайней мере, в Академии!

– Хорошо, а расскажите, как происходит поступление.

– Вы не ответили, кем хотите быть, – настаивает магистр, – От этого зависит, что вам нужно знать про поступление.

– Тогда сначала расскажите о факультетах и их особенностях. В нашей провинции такой информации нет, и узнать не у кого. Все знакомые маги учились очень давно.

– Это справедливо, в жизни всё меняется. Что ж слушайте.

Из его рассказа я вычленил и запомнил следующее.

Факультет магии огня – огневики. На гербе огнедышащий дракон, мантии тёмно-красного цвета. Учатся здесь в основном аристократы, совсем немного дворян, представителей недворянских слоёв населения сюда не берут. Обучение здесь считается престижным, студенты стараются поддерживать свой имидж дуэлями, пьянками, загулами по девицам и кабакам. Факультет лично курирует министр обороны.

Факультет природных стихий, то есть, магии воздуха и магии воды. Соответственно, два потока: воздушники и водники. Мантии у стихийников голубого или светло-синего цвета. На гербах облака и молнии или волны, бьющие о скалы. Факультет относится к боевым, но здесь уже учатся представители всех сословий. Факультет курирует второй сын короля, он, как бы, отвечает за развитие территорий в королевстве.

Факультет магии земли. Их зовут строителями, или землеройками, но это считается оскорблением. На самом деле это очень полезная магия при строительстве любых сооружений, хоть крепостей, хоть дворцов. На гербе факультета перекрещенные лопата и кирка. Герб многим не нравится, но у него очень древняя история, и король менять его не разрешает. Мантии коричневого цвета, а курирует факультет главный маг королевства.

Факультет целительства и магии жизни. Название говорит за себя. Учатся большей частью девушки, и в основном дворянки. На гербе змея, обвивающая два кубка: синего и зелёного цвета. Мантии зелёного цвета. На факультете есть группа магов природы, их иногда называют магами жизни. Они имеют уклон в разведение растений и животных. У этих на гербе зелёное дерево. Курирует весь факультет королева.

Факультет ментальной магии. Это закрытый факультет. Называют их менталистами, и их очень мало. На гербе, почему-то, улыбающийся арлекин. Мантии серого цвета. И все выпускники пожизненно служат короне. Курирует факультет глава королевской службы дознавателей.

Факультет амулетостроения. Они называют себя артефакторами, а все остальные – амулетчиками. Мантии сиреневого или фиолетового цвета. Герб факультета, это перстень с камнем фиолетового или пурпурного цвета. На этот факультет идут наиболее слабые маги, или, даже сильные, но у кого тонкие энергетические каналы. Здесь больше всего студентов из недворянских слоёв населения. Курирует факультет, как ни странно, заместитель министра обороны.

– Вы не раскрыли ещё одну характеристику, которая важна для человека, не имеющего богатого наследства, это доходность специализации, при прочих равных условиях.

– Гхмы! Интересный вопрос. Очевидно, что в мирной жизни у огневиков доходов практически нет, только служебное жалование. Но именно поэтому оно самое высокое. Вторым по уровню жалования на военной службе являются целители, затем стихийники, потом амулетчики и строители, и они на одном уровне. А вот в гражданской жизни максимальные доходы бывают у целителей и строителей. За ними идут амулетчики, и лишь потом стихийники, причём у водников доходы более очевидны, чем у воздушников.

– Огромное спасибо за столь подробный рассказ. Я буду поступать на факультет амулетостроения.

– Странный выбор, Ваша Светлость. Там практически нет аристократов, это слишком непрестижно. Я хотел бы понимать причину вашего выбора.

– Очень много факторов, все они малозначительные, но в сумме они перевешивают. Огненный факультет я исключаю сразу. Я терпеть не могу снобов, и мне среди них будет просто душно. В результате я заимею кучу очень влиятельных врагов, и меня просто убьют. Для меня важно то, что мне нравится создавать новые и сложные амулеты. Это второй фактор. Я в этом делаю только первые шаги, но мне это нравится. Следующий момент, я боюсь умереть. Не смерти, не того, что когда меня будут убивать, это будет больно. Нет! Дело в том, что у меня есть матушка, и младшая сестра. Они могут просто не выжить без меня, я боюсь оставить их без защиты. Следующий момент, вы сами сказали, что я могу практиковать любую магию. Я хочу ещё немного изучить целительство. Чтобы не углубляться в изучение зельеварения или ещё чего-то, я хочу освоить часть целительства с использованием амулетов. И я смогу исцелять своих близких и подданных. Далее я рассчитываю сделать амулеты с рунами, которыми пользуются строители. И я смогу значительно удешевить ремонт своего замка, строительство шахт по добыче руды и так далее. А амулеты управления воздушными потоками и водными ресурсами позволят не допускать неурожая в моём графстве. Поэтому, я считаю, что именно успехи в амулетостроении позволят мне хорошо устроиться в этой жизни. А если король призовёт меня на военную службу, я смогу не только тупо подзаряжать имеющиеся амулеты защиты для наших воинов, но и создавать много новых амулетов необходимой направленности.

– Я восхищён, Ваша Светлость, вашим обоснованием. Я с ним не согласен, но, видя вашу убеждённость, не буду вас отговаривать.

– Тогда прошу вас рассказать про порядок поступления. И как мне настоять на своём выборе. Боюсь что не только вы, но и члены комиссии могут не согласится с мим выбором. Не хотелось бы доходить до ультиматумов.

– А вы можете комиссии поставить ультиматум?

– Могу поставить вопрос так, или я учусь на том факультете, на котором я желаю, или я не поступаю в академию.

– Боюсь что в этом случае вы никогда не получите диплом мага!

– Вот и мне не хотелось бы так обострять отношения.

Маг рассказал, что при поступлении в Королевскую Академию Магии каждый студент проходит проверку по трём показателям: ёмкость внутреннего источника, пропускная способность энергетических каналов и предрасположенность по видам магии. Первоначально в массовом порядке происходит проверка на ёмкость источника. Кандидат в студенты должен зарядить и разрядить накопитель. Кто показал наличие источника с ёмкостью более шестидесяти единиц проходят на второй этап. Там они заряжают и разряжают эталонный накопитель, при этом замеряется время заряда и разряда. Это определение пропускной способности каналов. Далее, уже практически студент, проходит исследование на специальном артефакте, или амулете, который определяет предрасположенность к тому или иному виду магической энергии.

– Ваше Могущество, из вашего предыдущего объяснения я понял, что нет такого вида магии, а значит и предрасположенности к амулетостроению. А какие маги считаются наилучшими амулетчиками?

– Правильный вопрос. Строители по своей сути могут воздействовать на предметы и материалы. Они могут не только вписывать руны в амулеты, но и изготавливать заготовки для амулетов. Поэтому потенциальные строители, или маги земли, это лучшие амулетчики.

– А когда и как лучше вносить деньги, если я хочу обучаться за свой счёт, чтобы потом не было обязательной отработки.

– С прошлого года была увеличена плата за обучение на младших курсах. Это связано с повышением стоимости сырья для отработки начального этапа обучения. Теперь за первый год обучения нужно платить три тысячи, за второй четыре, за третий тоже четыре. Итого за пять лет, с дипломом, получится двадцать три тысячи. Вносить деньги можно сразу полностью, но тогда преподавателям выгоднее тебя выгнать, чем обучать. Деньги не возвращаются, и мучиться с тобой не надо. Поэтом нужно платить отдельно за каждый год. Исходя из некоторых соображений, рекомендую за первый год обучения заплатить сразу при приёме, а за следующие годы платить не в начале учебного года, а в конце предыдущего.

Завершив визит, мы поехали в снятый дом. Я разрешил своим подчинённым заниматься, чем им хочется, не в ущерб службе, конечно, а сам засел за изучение материалов, а потом за изготовление амулета с руной Затемнитель. Руна оказалась довольно объёмной, а плетение весьма сложным, ещё и заготовка должна быть большой по размеру, иначе я не сумею вписать руну. Но делать нечего, надо вписывать руну в кристалл. Объёмные свободные заготовки у меня закончились, поэтому пришлось сначала развеивать предыдущие неудачные работы, и лишь после этого приступать к созданию нового амулета.

Магическая руна, это сложная объёмная фигура с многочисленными пересечениями магических линий, с многоуровневыми переходами и пересечениями. Без рисунка сложную руну запомнить невозможно. Эх, мне бы «рояль в кустах» в виде биологического компьютера в мозгах. Но чего нет, того нет. Хорошо, хоть память по молодости лет просто отличная.

А что значит, руну вписать в кристалл?

Проставьте себе, что перед вами стоит кубик их прозрачного материала. А у вас есть лазерная указка с лучом конкретной длины, допустим сантиметров двадцать. Вы этот лазерный лучик пускаете внутрь этого кубика, и концом луча рисуете строго определённую фигуру.

У меня вместо такого кубика кристалл, который в магическом зрении смотрится как прозрачный, но он же маленький! Теперь про луч лазера. У меня вместо этого луча тонкая спица, это вдвинутый из пальца магический щуп. Думаю понятно, что он не двадцать сантиметров длиной. При такой длине малейшее дрожание руки вызовет колебания кончика щупа, которое испортит вам весь рисунок. Я делаю этот щуп всегда одной длины, пять сантиметров. Почему так много, ведь кристаллы всегда меньше? Но я держу в памяти те большие кристаллы изумруда, что остались у нас в замке.

Правда, сейчас у меня в наличии камни не более трёх сантиметров в поперечнике, а толщина их не превышает двух сантиметров. Нужно будет отработать второй вариант, щуп длиной два или три сантиметра, для работы с мелкими кристаллами.

Так вот, я погружаю этот щуп внутрь кристалла. Поскольку щуп магический, то есть, энергетический, то он проходит через кристалл без искажений и свободно. А поскольку, я смотрю на кристалл магическим зрением, то эффекта преломления света на его поверхности не происходит. Иначе невозможно было бы работать. Когда я хочу внутри кристалла нарисовать магическую линию, я перемещаю кончик щупа по этой линии, непрерывно выпуская из щупа слабенький поток энергии. В этом случае эта магическая линия остаётся в кристалле, и я её вижу.

Всем, думаю, понятно, что если линия будет толстая, то в объём кристалла вписать много линий не получится, они будут наползать друг на друга. Значит, щуп должен быть очень тонкий. Сейчас у меня щуп имеет толщину чуть меньше, чем половина миллиметра, и я работаю, чтобы сделать его ещё тоньше.

Так же, совершенно очевидно, что нужно из щупа выпускать очень тоненькую «струйку» энергии. А вот с этим у меня проблемы. У меня энергетические каналы мощные, пустить по ним «тоненький» поток энергии очень сложно. Я стараюсь, но не всегда получается. Приходится некоторые линии переделывать по нескольку раз. Благо, что я научился «неправильные» линии стирать, не удаляя всего рисунка.

Сутки я потратил на эту руну, точнее, на этот амулет. Зато эффект превзошёл все мои ожидания.

Я затемнил все мои амулеты до слабого свечения. У амулета с руной Рогатка магическую засветку убрал полностью. Пусть все думают, что это просто перстень для красоты. Далее я полностью затемнил все свои маго-саквояжи, особенно карманы. Теперь сам карман не даёт никакой засветки в магическом зрении, и всё, что в нём лежит, также не даёт никаких засветок.

Следующим шагом была работа с моим внутренним источником. Я его чуть притушил, но главное, я убрал его белый цвет, теперь он имеет явно выраженный коричневатый оттенок. Руну, с параметрами, дающими такой эффект я наложил на свой источник четыре раза. Зачем? А я просто не знаю, то, что я изменил цвет источника, это люди увидят в магическом зрении, а что покажет артефакт? Может многократное наложение руны и ему «мозги запутает».

Потом я сел тренировать скорость зарядки и разрядки амулетов. Мне совершенно очевидно, что мага с высокой пропускной способностью энергетических каналов будут толкать на боевой факультет. Он же может по врагу ка-а-к жахнуть! А я не хочу жахать.

Может это совсем не патриотично, типа пусть другие воюют, а я в тылу посижу. Но дело совсем не в этом. Дело в том, что я прочитал много книг о начале Великой Отечественной Войны Советского Союза. Не буду писать долго и подробно. Но выводы я сделал следующие. Красная Армия начала воевать достойно тогда, когда были выбиты большинство «командиров мирного времени», а новые командиры немного научились на своих ошибках. А ценой этому были жизни нескольких миллионов жизней наших солдат.

Я не хочу попасть вот в эту волну, на жизнях которой кто-то будет набираться опыта. А по-другому не будет, потому, что наше королевство давно не воевало, и все высокие должности в армии занимают военачальники или с высокими титулами, или с очень гибкой спиной. Это из поговорки: «Благодари и кланяйся». На парадах они все очень хороши, а начнись война, они погонят солдат на убой.

И какую же проводимость магических энергетических каналов мне показать? Перегибать палку тоже не стоит, потом малейший промах, и меня обвинят в обмане.

Вспомнил, сколько времени сестра заряжала мои амулеты. Пересчитал на маленький накопитель, и стал опытным путём проверять, какую долю моего энергетического потока нужно оставить, чтобы была такая же скорость заряда и разряда как у сестры. Получилось, что оставить нужно одну треть.

Теперь нужно натренироваться, чтобы при минимальном контроле с моей стороны, поток энергии через мои каналы не превышал указанной величины и был равномерным.

На такие тренировки у меня ушёл весь остаток дня.

Утром мои помощники выглядели не очень хорошо, видимо вчера хорошо «посидели». Наложил на каждого Малое исцеление, чем вызвал изумление у них. Они привыкли, что я могу шпагой махать, на кулаках драться, а вот то, что я уже немного маг, это они только сейчас оценили.

– Завтра я зайду в Академию, надеюсь, что поступлю, и поэтому обратно уже не выйду. Давайте, сегодня решим все оставшиеся вопросы. Как вы думаете, должен ли кто-то из вас остаться в столице? В течение первого года обучения меня за ворота не выпустят. Но можно вызвать меня на проходную и там поговорить. Следующий вопрос, если кто-то из вас останется в столице, чем вы будете заниматься? Деньги есть можно не работать, но это же очень скучно, так можно и с ума сойти.

– Ваша Светлость, мы уже обдумали этот вопрос, – это подал голос один из «серых», Мартин, – Павел устроится работать в Академию, и будет для вас всегда доступен. Я и Фриц будем жить в городе. Нам бы, конечно, какое-нибудь дело и для маскировки, и как лекарство от безделья.

– Попробуйте организовать лавку товаров для путешествий. Там у вас будет отдел магических товаров, проще говоря, амулетов. В него нужно нанять кого-то из выжженных магов. Главное, чтобы он видел, что это за амулет, заряжен ли он, исправен ли. А заряжать и изготавливать для него амулеты будут студенты из академии, им приработок, а лавке доход. Для изготовления всяких лопаток и топоров найдите кузнеца из числа подмастерьев, что мечтают сбежать от мастера. Помогите ему встать на ноги под процент с прибыли или с дохода. Если окажется хороший мастер, мы с ним потом сможем много зарабатывать. Он будет делать оружие, а я его магически укреплять. Тут единственная проблема, мне нужно найти бесплатный источник магической энергии. Для начала у меня много заряженных накопителей, но они когда-нибудь закончатся. Если кто-то что-то услышит про источник, сообщите мне. Вплоть до покупки дома или территории, где он находится.

На следующий день я пошёл в Академию. До ворот меня почти довезли. Почему почти? Так вся улица была забита экипажами. Поэтому мы с Павлом вышли, и пошли пешком. Территория Академии обнесена пятиметровой стеной, которая вся светится в магическом зрении. Ворота на фоне этой стены как-то теряются. А уж калитка для пешеходов, вообще, как норка для мышки. Но сегодня ворота открыты настежь, и мы с Петром оба проходим на территорию. Дальше нас разделяют – Петра не пускают вместе со мной на большой плац, и он пошёл узнавать, как устроиться на работу.

Глава 5 Начало студенческой жизни

Я выхожу на большой плац, или площадку. На этом краю плаца столпилось большое количество юношей и девушек. Это всё кандидаты в студенты. На противоположном краю этой территории стоят столы, перед каждым сидят три или четыре человека. Если оценивать по возрасту, то там сидит один преподаватель и с ним два или три старшекурсника.

На площади довольно шумно. Но вот в центр выходит представительный мужчина, наверное, ректор, и голосом, усиленным магией, объясняет порядок поступления. Всё как мне рассказывал магистр тот Бронт. Только ректор добавил, что не поступившим можно сделать ещё одну попытку в следующем году, но всего не более двух раз. Попросил соблюдать порядок и начать собеседование.

Все замерли, никто не решался пойти первым, тогда я отвёл руку старшекурсника, стоявшего в оцеплении и направился к столу, напротив того места, где до этого я стоял. Я уже подошёл, осталась пара шагов, но вдруг впереди меня вклинилась какая-то шустрая девица. Она практически оттолкнула меня вправо. Ну и ладно, тут тоже стоял стол, за ним сидел совсем старый дедушка, женщина лет тридцати, с очень недовольным, даже сердитым лицом, и две девушки студентки.

Я представился, одна из девушек быстро вписала мои данные в бланк карточки, вторая девушка протянула мне кристалл накопителя из горного хрусталя. Я прикинул, что это за накопитель, получалось, что его емкость больше положенных шестидесяти единиц раза в три. Странно, что тут происходит?

– Что смотришь, заряжай, – это сердитая дама мне говорит.

Я начинаю осторожно заряжать кристалл. У меня в настоящий момент ёмкость внутреннего источника сто пять единиц. Но я не вижу смысла сбрасывать всё. Когда в моём источнике осталось не более четверти, я прекратил зарядку. Дедуля хитрыми глазками смотрит на меня и на кристалл. Он явно видит всю картину. А вот женщина берёт кристалл в руку, морщится, но всё же произносит.

– Пойдёшь на факультет целителей? – и, видя, что я медлю с ответом, добавляет, брезгливо глядя на девушек, – А то у нас кобылиц полно, и не одного хорошего жеребца.

– Извините, но я амулетчик, к целителям могу только на дополнительные занятия приходить.

– На хрен ты мне нужен на дополнительных занятиях, – злится женщина.

– Правильно, молодой человек, девушек и у нас хватает, а любимая профессия, это основа счастливой жизни, – у дедули улыбка до ушей.

– Напиши семьдесят, – это женщина студентке.

Та записывает и протягивает мне карточку. Рука её почему-то подрагивает. Я смотрю девушке в лицо, подмигиваю ей, отчего она сразу же краснеет, а я поворачиваюсь к ним спиной и иду в здание учебного корпуса, где проходит вторая часть испытания. Иду и думаю, что же это было? Почему женщина, возможно, декан целительского факультета, вот так с ходу мне предлагает поступление к ним на факультет. Это первое. Почему от меня не потребовали разряжать амулет? Это второе. А на третье, почему в Академии, где полно целителей, никто не поможет девушке, которой я подмигивал? Дело в том, что, если на неё смотреть в профиль, то это очень симпатичная девушка. А вот если смотреть анфас, то её лицо создаёт отталкивающее впечатление. Выглядит это так, как будто правая часть лица обгоняет левую часть, выдвинувшись вперёд. Чем и как вызвана такая деформация черепа непонятно. Наверное, устранение подобного уродства – это дорого, но неужели девушку, дошедшую до старших курсов, нельзя подлечить за счёт Академии?

Поглощённый этими думами я дошёл до учебного корпуса, встал в очередь, зашёл в помещение, очнулся, когда мне в руки в очередной раз сунули кристалл и сказали:

– Заряди максимально быстро.

Тут я сразу вспомнил, где я, что я, и к чему я готовился. Итак, уважаемые мои, контролируемый заряд. Через полминуты кристалл наполнился.

– Разряжай, только побыстрее, нам некогда.

Ага, сейчас. Шнурки гладить не буду, их нет, а вот шпагу почистить это в самый раз, то есть я быстро, только шпагу почищу. Делаю контролируемый разряд. Один из членов комиссии громко хлопает в ладоши, я немного пугаюсь, но вместо, видимо, ожидаемого увеличения потока, совсем его останавливаю. Взглянув на этого мужчину, продолжаю контролируемый разряд кристалла. Комиссия чем-то осталась недовольна, но меня отправили в соседнюю комнату, вписав какие-то параметры в карточку. Там очереди нет, но я чуть задержался и, когда зашел следующий студент, заглянул в его карточку. У него стояло значение параметра «магическая мощность» сто двадцать единиц в минуту. А у меня сто единиц в минуту, вот и славненько, не боевик я.

Здесь нужно было положить ладонь на пластину какого-то минерала. Я пропустил того парня вперёд, он прикоснулся ладонью к пластине и край пластины засветился голубым цветом.

– Сто процентов, магия воздуха, – объявил председатель этой комиссии и жестом отправил этого парня к окну, а там стояли пять столов с табличками соответствующих цветов.

Я приложился к пластине, и она засветилась чуть ли не радугой. Большая часть полосы на пластине была коричневого цвета, но к правому краю коричневый цвет переходил в изумрудно-зелёный. Члены комиссии слегка обалдели. Я тоже был в шоке. Вот уж чего не ожидал. Если бы был цвет близкий к белому, это означало бы, что мои хитрости не сработали. А вот откуда взялся зелёный цвет. И почему та женщина приглашала меня к целителям?

Наконец, председатель комиссии, увидев, что на входе уже образуется очередь, объявил мой результат:

– Семьдесят процентов магия земли, тридцать процентов магия жизни.

Не дожидаясь его команд, я взял свою карточку и пошёл к столу с фиолетовой табличкой.

– Молодой человек, вам сюда!

Это хором закричали представители факультетов из-за столов с коричневой и зелёной табличками. Я положил карточку на стол факультета амулетостроения, а тем, кто кричал, показал перстень с накопителем насыщенного фиолетового цвета. Перед началом испытания я все свои перстни и накопители снял и положил в обычный карман. Они, конечно, давали засветки, но на прохождение испытаний не влияли. А сейчас я их все достал и надел на руки. Здесь был и графский перстень с гербом и два накопителя и боевой перстень с руной Рогатка. А кулон с универсальным щитом я надел на шею и спрятал под одежду.

– Вы граф?

– Да.

– У нас на факультете нет ни одного графа.

– Не переживайте, я тоже скоро стану виконтом, и не буду портить вам статистику.

Мужчина за столом подумал над моими словами.

– Значит, вы точно решили стать амулетчиком.

– Да.

– Я предлагаю вам стать старостой группы.

– Нет.

– ?

– У меня очень вспыльчивый характер. Когда кто-то будет вести себя не в соответствии с дворцовым этикетом, я буду злиться. Пока я не должностное лицо, я могу просто развернуться и уйти. А если я буду старостой, я должен со всех требовать соблюдение правил, поэтому я могу нарушителя ударить или даже убить. Зачем это мне? Зачем это вам? Назначьте кого-нибудь из купеческого сословия. Человек будет гордиться, что его поставили выше аристократа, и будет стараться. Я не обижусь, будьте спокойны.

Получив жетон студента факультета амулетостроения, я спросил, где и когда можно оплатить обучение на первом курсе.

– Может, хотите оплатить за все пять лет?

– Нет, только за первый год обучения.

– В этом здании зайдите в левый подъезд. Там бухгалтерия.

Бухгалтерию я нашёл сразу, процедура оплаты прошла без задержки. Я выписал чек на три тысячи золотых, а мне выдали бумагу, что первый год обучения у меня оплачен.

Вздохнув, отправился искать общежитие. Когда я пришёл к коменданту общежития он швырнул мне ключ от какой-то двери и сказал:

– Второй этаж, третья дверь по коридору. Табличку с номером эти уроды унесли на память. Восстановим позже.

Я мысленно представил себе план этажа. Нет! Это обычная комната, в середине между другими.

– Нет! Я граф. Мне положен отдельный двухкомнатный номер!

– Ну, пойми, вас «графьёв» в прошлом году поступило столько, что все двухкомнатные номера заняты.

– А трёхкомнатные?

– Трёхкомнатные апартаменты только для герцогов и маркизов.

– Их тоже много?

– Вот этих-то пять штук свободных стоят.

– А давайте мы с вами провернём аферу: вы двух графов заселите в один трёхкомнатный номер. Там две комнаты сделать спальнями, каждая с замком, а одна комната, это общая прихожая. Только у меня такая просьба, я хочу учиться. Подберите мне соседа, который тоже хочет учиться. Мне без разницы, парень это будет или девушка. Я буду учиться, а не в любовь играть. А уж пьянки мне тем более не нужны.

– Послушайте, Ваше Сиятельство, вы вроде бы нормальный человек. У меня тогда будет просьба, мне нужно переселить студентку четвёртого курса. Она виконтесса, кроме учёбы её ничего не интересует.

– Можешь дальше ничего не объяснять. Сели нас в трёхкомнатные апартаменты. Девушке можешь сказать, что у меня дома осталась сестра, я ко многому привык, и женские панталоны, висящие на веревке после стирки, меня не шокируют и не возбуждают.

Когда комендант закончил смеяться, он мне вручил ключ и показал на соседнее здание, в котором жили студенты аристократы.

– Ты часа два подожди, потом будет обед, а уж потом заселяйся. За это время там мебель поменяют, как ты сказал.

Тогда я пошёл на вещевой склад. Завскладом был мужчина со звероподобным лицом. А, может, он просто был в состоянии злостного похмелья.

– Чего тебе? Приходите все после обеда.

– Мне, что, потом в очереди стоять?

– Ну и постоишь.

– Выдавай что положено, у тебя давно рабочий день начался.

– Размеры?

Я назвал размеры, показал жетон, что я с первого курса факультета амулетостроительства. Однако когда он принёс вместо новой мантии какую-то застиранную мятую тряпицу, я её отложил в сторону и произнёс:

– Мне, пожалуйста, пурпурного цвета.

– Бери, что дают, – и сунул мне в руки ту же пародию на студенческую мантию.

Я с силой швырнул эту тряпку ему в лицо, когда он с изумлением на лице выкопался из этого барахла, я повторил:

– Мне пурпурную, пожалуйста.

– Ах, ты, змеёныш! – и он попытался меня ударить, но попал в жёсткий блок.

Примерно минуту мы прыгали вокруг друг друга. Кулаки у мужика были с мою голову, если бы он меня достал, вырубил бы точно. Но он не достал, а я его несколько раз приложил по печени, по коленям, по рёбрам. Через минуту он остановился.

– Ух! Что-то я совсем слабый стал! А всё эта сидячая работа! Тебя как зовут, шустрый ты наш.

– Для всех Томаш, а для друзей Том.

– А я Серж, сержантом был в гвардии. Все всегда потешались: ты Серж сержант, или сержант Серж? Слушай Том, не могу я тебе пурпурную мантию выдать просто так. Её там на какой-то приз разыгрывают.

– Давай обычную, но не эту же тряпку!

– Эту я тебе бы и не выдал, это я так, от плохого настроения. Я тебе всё сложу в мешок, потом мешок принесёшь.

Забрал мешок, отнёс его в апартаменты. Сказал, что это со склада, чтобы никто не трогал. А там два мужичка и женщина переставляли мебель. Одним из мужичков был Петр. Я взглядом спросил надо ли показывать, что мы знакомы.

– Ваше Сиятельство, а я вас потерял, у меня же ваш баул.

– Принеси сюда в эту комнату. А как тебя найти если понадобишься.

– Так в канцелярии спросите Петра. Я пока разнорабочим устроился. Живу в городе, но здесь я с утра и до вашего ужина.

Я двинулся знакомиться с территорией. Так, вижу столовую, за ней хозяйственная зона, за ней полигон, потом что-то типа заросшего парка. В стороне от полигона какой-то комплекс похожий на культовые здания. Вроде как беседки, и в центре сооружение похожее на открытую часовню, а внутри неё вся пространство заполнено светящимся туманом. Конечно, это в магическом зрении он светится.

Подхожу ближе, но дорогу мне перегораживает человек в форме охраны Академии.

– Молодой человек, сюда нельзя.

– Вы хотите сказать, что студент Академии не имеет права зарядить амулет из этого источника?

Охранник явно смутился, но стоит на своём.

– Этот источник днём могут посещать только преподаватели. Ваше время до завтрака и после ужина.

– Но ведь сейчас здесь никого нет? Если появится хоть один преподаватель, я сразу уйду.

– Не положено!

Ну, тут мы горячку пороть не будем. Может быть, он с меня взятку вымогает, а может быть, действительно нельзя. Но, если утром и вечером можно посещать источник, а он, судя по всему, мощный, значит, мои проблемы уже решены. Про расписание пользования источником нужно уточнить, а мне пора в столовую.

Столовая, как оказалось, работает в два потока и в две смены. Потоки, это боевые факультеты в первом потоке, и все остальные – во втором, а смены, это старшие курсы, начиная с третьего, и младшие. Я должен кушать во втором потоке и во вторую смену. То есть у меня есть ещё почти час. Схожу-ка я в своё жилище.

В наших апартаментах всё было расставлено и разложено, постели заправлены. В одной комнате постельное бельё было голубым, а во второй бежевым.

– Кто первый встал того и тапки, – глубокомысленно изрёк граф ту Фишер, и занял комнату в бежевых тонах.

Вытряхнул всё из мешка, который мне вручит кладовщик Серж, и стал это всё раскладывать. Мантии, их оказалось две, в шкаф, на плечики, тетради карандаши, линейки на полку над столом. Обувь в шкаф. Тут были сапоги, туфли, и тренировочные тапочки. Потом долго рассматривал какие-то чуни. Решил, что это комнатные тапочки, и поставил их около кровати. Тренировочный костюм бросил на кровать, я в нём дома ходить буду.

Снова пошёл в столовую. На этот раз закрыл обе двери на ключ. Так как второго комплекта ключей не было, я решил, что его уже вручили соседке. В столовой система простая. Берёшь поднос, ставишь на раздаче на него то, что тебе нравится, идёшь на свободное место, садишься и съедаешь всё, или не всё. Относишь остатки на стол для грязной посуды.

Какая-то активная барышня громко говорила, почти кричала:

– Артефакторы, давайте все вот в этот угол зала. Первый курс садится вдоль стены. А второй вот на этот ряд.

Я молча прошёл куда указали, сел за столик так, чтобы спина была прикрыта стеной, и приступил к трапезе, не дожидаясь никого и ничьих команд. Эта командирша села за мой стол.

– Я староста первого курса, Тасия Берг, – представилась барышня.

– Я Томаш.

– Томаш, и всё?

– Я согласен просто на Томаша.

– Мне нужно знать, я же староста.

– У тебя есть список, посмотришь, – и пошёл к себе в апартаменты.

Входная дверь была открыта, я вошёл и демонстративно её захлопнул, чтобы дать сигнал соседке, что она здесь не одна. Из соседней комнаты выскочила девушка в домашнем халате, или в платье с застёжками спереди. Увидев меня, она словно налетела на препятствие. Это была та самая девушка с деформированным лицом, которая сидела в приёмной комиссии.

– Ты… Я ухожу! – и исчезла в комнате.

Я зашёл в её комнату, и прислонился спиной к двери, перекрыв выход из комнаты.

– Я тебя прошу, не уходи.

Она уже начала переодеваться, но когда я зашёл, запахнула свой халат. Она стояла и молча смотрела на меня, а в её взгляде была только печаль.

– Я тебя очень прошу, живи здесь!

– Зачем?

– А зачем тебе уходить? Комендант общежития хорошо разбирается в людях. Раз он поселил нас вместе, значит, так будет правильно.

– С тобой в одной комнате?

– Комнаты у нас разные, правда, туалет у нас один и ванная одна, но я даю слово, что подглядывать не буду.

– Да у тебя же на роже написано, что ты кобель и бабник! Тебя даже декан факультета определила как жеребца! Ты же вот даже сейчас не отворачиваешься. Воспитанный человек, увидев, что у дамы одежда не в порядке обязательно отвернулся бы.

– Я рос вдвоём с сестрой. У неё постоянно что-то было не в порядке с одеждой. Это не мешало нам уважать друг друга. Я отвернусь и даже выйду, если ты пообещаешь, что перестанешь психовать, и не будешь никуда переезжать.

– Зачем я тебе? На тебя же девки гроздьями вешаются.

– Давай, ты приведёшь себя в порядок и выйдешь в гостиную. Я тем временем вскипячу чайник. Только вот у меня заварка есть, а печенья нет. Попьём чай без выпечки, один чай?

– Ты мне предлагаешь чай?

– А что я должен предложить, вино?

Молчит, думает.

– Я могу повторить всё с начала, если медленно доходит?

– Будешь грубить, уйду.

– Ладно, шантажистка, я пошёл чайник ставить.

Девушка вышла через пять минут. Она поменяла платье, поправила причёску, опустила косую чёлку на пол лица, это значительно скрывало её дефект.

Стол я накрыл на две персоны, а входную дверь закрыл на ключ. Пока мы пили чай, кто-то дважды дёргал нашу дверь.

– Я Томаш ту Фишер. Граф из провинции. Учусь на первом курсе на амулетостроителя.

И молча жду ответного шага. Девушка выждала минуту, не меньше.

– Ханна ту Лоренц. Папа виконт, работает в управлении главы города. Соответственно, я баронесса. Учусь на четвёртом курсе на мага земли. Параллельно занимаюсь у наставницы на целительском факультете. И что же вам от меня нужно, господин граф?

– У меня матушка должна в ближайшее время выйти замуж, графом станет её муж, я буду виконтом. Так что ты не обзывайся!

Девушка улыбнулась, но как-то грустно.

– Я всю жизнь прожил в своём графстве. С тринадцати лет сам управлял своим графством. Ещё учился магии и фехтованию. Я совсем не видел жизни, и уж тем более столичной жизни. Я не ориентируюсь в вопросах взаимоотношений между дворянами, и уж тем более, между аристократами. Мне бы хотелось, чтобы ты взяла надо мной шефство в этих вопросах. А девушки гирляндами на меня повеситься не успели. Поскольку я хочу учиться и стать сильным магом, то и не успеют.

– Дай слово, что приставать не будешь.

– А ты мне конспекты свои будешь давать без приставаний?

– А зачем тебе конспекты с другого факультета?

– А зачем ты занимаешься целительством?

– Мне это нужно!

– Мне тоже.

Девушка убрала волосы с лица.

– Смотри на меня! Всё видишь?

– Смотрю, всё вижу, и даже знаю, что целители тебе не помогут. Точнее, современные не помогут. Тебе нужно смещать кости. Это нужно делать очень медленно. На миллиметр сместили, неделю или две подождали, потом ещё сдвинули, и опять ждать, пока там, внутри черепа, все твои ткани не приспособятся к изменению конфигурации костей. Я думаю, что за год всё полностью исправится.

– И откуда ты это взял?

– Ты ведь всё запомнила, спроси у той женщины, которая меня звала к целителям. А плетение такое есть у древних. Нужны книги древних. Думаю, что в библиотеке Академии они есть. Надо только доступ к ним получить.

После этого, конечно, Ханна умчалась искать наставницу, а я до ужина занимался своими делами. Отнёс мешок кладовщику, окончательно разложил вещи, постарался запомнить, где что лежит, чтобы долго не искать. Потом продолжил изучение плетений Пластилин и Структура.

На ужине наша староста, Тасия Берг попыталась организовать знакомство всех на курсе друг с другом.

– Тасия, не гони лошадей. Знакомиться надо, но не в столовой же. Завтра будет митинг, потом нас разведут по классам, там и познакомимся.

Все меня поддержали, а Тасия разозлилась. Тут к ней подошла одна из наших сокурсниц, и они что-то стали обсуждать, поглядывая в мою сторону.

Утром нас никто не будил, и я проспал. Кто-то забарабанил в мою дверь, я встал и открыл её, на пороге стояла Ханна, она окинула взглядом мою фигуру в трусах, покраснела и буркнув: «На завтрак опоздаешь!» – убежала.

После завтрака второй очереди нас выстроили на плацу, и дальше была скучная, для меня, процедура митинга в честь начала учебного года. После митинга нас завели в отдельную аудиторию. Как выяснилось, курс у нас небольшой тридцать восемь человек. На боевых факультетах по сотне на каждом. Только вот до выпуска у амулетчиков доходят девяносто пять процентов, а у боевиков восемьдесят, а в некоторые годы и того меньше. «Отсев», чаще всего, со смертельным исходом, происходит из-за нарушений мер безопасности, гибели студентов на практиках и на поединках. Дуэли запрещены, но можно испросить разрешения и его могут дать, когда дело касается дворянской чести.

А улыбчивый старичок, что сидел в комиссии при приёме, это наш декан, гранд магистр магии земли Якуб от Шрёдр.

Кстати, когда мы зашли в класс и стали рассаживаться, кому, где нравится, были даже скандалы. Стоило мне сесть за парту, рядом опустилась та девушка, которая вчера в столовой мыла мои косточки вместе со старостой. Девочка очень даже симпатичная, с пышными волосами цвета спелой пшеницы. Я удивлённо уставился на неё.

– Что? Я тут самая красивая, а ты граф. Где мне ещё сидеть?

– Я скоро буду виконтом.

– Ну, что делать? Тут даже и виконтов больше нет.

– А ты готова стать моей любовницей? Думаешь это бесплатно, сидеть со мной?

Девушка встала в позу атакующего дракона. Лицо злое, из ушей дым, из ноздрей огонь. Но тут она заметила мою ехидную улыбку, и сдулась.

– А можно я тут посижу, до первой помолвки?

– А что, помолвок несколько бывает?

– Откуда ты такой дремучий?

– Из окрестностей прекрасного города Фишербург.

– Да, заметно, что из окрестностей! Ладно, я разрешаю тебе посидеть со мной, и, может быть, я тебе расскажу про помолвки. А то ещё оженят тебя без моего разрешения.

С такой весёлой и шустрой девушкой я, пожалуй, готов дружить.

Как показало дальнейшее знакомство, девушка оказалась виконтессой Кэтрин ту Кляйн, и вовсе не была ветреной или пустоголовой, как иногда пыталась показаться. Училась она старательно и занимала в классе по учёбе одно из первых мест. И со мной она села потому, что я на девушек внимания не обращал, что она заметила ещё в столовой. Видимо кавалеры её достали. А на амулетчика она пошла учиться из-за тонких энергетических каналов. Когда я это узнал, то спросил, есть ли у неё накопители для тренировки. Накопители у девушки были.

– Кэтрин, слушай, как нужно делать, чтобы каналы развивались. Берёшь в руки накопители и представляешь себе, что твои каналы, это такие трубки, которые ты сейчас будешь прочищать ёршиком. Ершиком как чистят: туда – сюда, туда – сюда. Ты вместо ёршика гонишь свою силу с максимальным напряжением: в накопитель и обратно, с частотой один цикл за четыре – шесть ударов сердца. И так гоняешь минут пять. На следующий день минут шесть, и так по нарастающей. Только не доводи себя до сильной усталости. Начала уставать, остановись, значит дальше время увеличивать не надо. Уже через месяц будет результат.

У нас начались регулярные занятия. Сначала это были общие лекции про историю государства, его географию, и экономику. Потом про историю магии на континенте. Почем-то никто никогда не говорил про другие континенты, как будто их и не было, хотя на кораблях вроде бы люди плавали, правда, только вдоль побережья. Нас проверили на знание математики. Арифметику знали все, алгебра была в зачаточном состоянии, типа пропорцию могли составить и всё. А вот геометрию и тригонометрию нас заставили повторять и учить, кто не знал.