Где ты был, Адам?

С этой книги началось для меня узнавание реалий и взглядов с той стороны великой войны. Генрих Бёлль не возложил вину за случившееся на Гитлера, нацистскую партию и генералитет, а распределил её между мелкими винтиками системы, некоторые из них и воевать-то не стремились. Смерти в романе глупые, некрасивые, почти случайные. Автор не героизирует ни войну, ни подвиг, ни смерть. Оставшиеся в тылу родные солдат только и грезят об их жалованье и возможности похвастаться орденами мужей и сыновей. Большими фанатиками бессмысленной бойни как раз становятся те, кто далёк от рукопашной: родные из писем, комендант лагеря, фельдфебели, интенданты, штабные писари... Опровергает Бёлль и всемирно известный немецкий орднунг. Самые строгие приказы легко обойти, если знаешь, кому, когда и куда позвонить и что сказать или подарить; начальство активно перекладывает обязанности на подчинённых и драпает из госпиталя; неразорвавшийся снаряд годами лежит у навозной ямы, и жалобы директорской жены в разные инстанции остаются безрезультатными. Роман состоит из 9 глав-рассказов. Сперва сопоставить их героев не получается, но паззл собирается в последних частях. Бёлль не затронул Восточный фронт, немцы на землях союзников: словаков, венгров, румын - территориях бывшей Австрийской империи. Возможно, и до Первой мировой немцы считали подданных Габсбургов неорганизованными, слабыми разноязыкими неудачниками. Перед Бёллем читала нон-фикшен об Австро-Венгрии, но и здесь подтверждается пренебрежение к "венгерской тарабарщине, в которой и табак не так называется". Словакам и венграм надо выживать, они спокойно работают на агрессоров, тяжело же им придётся после прихода советских войск. Затронул Бёлль и тему гетто. 1944 год, ликвидируются остатки содержащихся в небольшом лагере людей. Часть евреев или полукровок работает за оградой, 12-летняя Мария ходит в школу. Пока девочка была на уроках, её родителей увезли. Ребёнок вернулся в пустой дом. Вместе с тётей Илоной Мария попала в последнюю облаву, и никто не задумался, что можно где-то затаиться и переждать. Покорны вообще все: последние евреи, венгерские крестьяне, немецкие военные. По-настоящему страшными Бёлль показал фанатиков и бездумных исполнителей. Надо израсходовать по 7 снарядов в день - выпустим со злорадством, и неважно, что стрелять не в кого. Возносимое в абсолют любителем музыки хоровое пение утратило черты и творчества, и искусства. Ведь не для кого петь испуганным заключённым. За шесть с половиной лет после первого прочтения детали многих историй забылись. Бёлль напугал меня пустым рынком и женщиной, долго перекладывающей абрикосы. От немцев я ожидала облавы и грабежа съестного, на которое в кризис 20-х годов у них не хватало денег. Страшны мечты выросших голодных детей. Они уже не знают, на кого свалить вину за своё нищее детство, вот и отыгрываются. Честный горький для немцев роман. Планирую ещё перечитать у Бёлля "Дом без хозяина". P.S. Сперва заявила роман в игру, а потом уже стала искать аудиокнигу. Или плохо искала, или сейчас этот роман не востребован, чтобы его начитали.

Первое мое произведение у Бёлля, автора, который пишет о Второй Мировой Войне со стороны нацистской Германии.Я даже представить себе не могла, что книга о войне может читаться настолько легко и просто, но не менее интересно.Язык Генриха - необычен, но прост. Построение романа - поражает и поначалу довольно трудно вникать, но быстро привыкаешь. Бёлль представляет судьбу не одного персонажа, а сразу нескольких. Но, что удивительно, это не обрывает повествование, а только лишь укрепляет его, сливаясь в целую картинку.Мне было немного странно читать произведение о войне, где война по сути-то и не описывается. Это вам, ребята, не Васильев, у которого постоянно стреляют пулеметы и разрывается небо над головой. Здесь же, изредка стреляют из винтовок и взрываются снаряды. Но война, есть война. В живых никто не останется, даже не надейтесь. Бёлль всем заготовил свою гибель: кому-то глупую, кому-то ожидаемую.

Эта книга-комок эмоций. С первого взгляда, все довольно непонятно, но основные мазки книги-это детали и эмоции. Они составляют пронзительную картину войны глазами немцев. Вместе со героями книги автор ненавидит войну, видит ее близкий и совсем не оптимистичный конец. На страницах книги он собирает героев, которые, возможно, совсем не запомнятся читателю, но помогут воссоздать картину того времени: агонию фашистов, непонимание простых солдат, безысходную ненависть командиров. Особо эта ненависть и агония наблюдается в смерти Илоны. Она погибает не в газовой камере как еврейка, а от ненависти немецкого командира, у которого в голове во время вспышки ярости не укладывается, как еврейка может петь христианские гимны. В этой вспышке, злости-отношение героев к войне.Они воюют, приказы отдаются, но все понимают, конец неизбежен. Линия любви- краткая вспышка, в которой Генрих Бёлль доказывает нам, для любящих сердец нет ни национальностей, ни профессий, ни фюреров. Кажется, они сами удивляются возникшей симпатии, боясь ее. И понимают, что это все очень по-настоящему, но так кратковременно. Механизм запущен... Так естественно ненавидеть войну. Так противоестественно это любить... Планеты сталкиваются, звезды гаснут, пересыхают океаны, целые народы исчезают во мраке прошлого - это все понятно, нет ничего вечного. А вы задумывались, что было бы, если немцы тогда завоевали СССР? История не терпит сослагательного наклонения, но... скорее всего тогда бы мы были просто германской колонией, со временем совсем бы утеряли нашу культуру, традиции, а затем и совсем исчезли бы как нация! Человека ни к чему не принудишь, человека можно лишь уничтожить, смерть – вот единственное насилие, которое можно по-настоящему над ним учинить. В этой книге совсем не то, о чём пишет Ремарк или Васильев. Здесь обычная история тех людей, которые воевали, и наверное где-то в душе ждали победы своей страны и предвосхищали события, которые тогда разворачивались. Это история, в которой от лица нескольких героев показывается неизбежный проигрыш Германии в войне, нелепые судьбы немецких солдат в войне. И сколько было таких книг, где весь сюжет был пронизан патриотизмом, и как мало тех книг, в которых показана не слепая вера в превосходство нации, а именно разочарование и нелепость во всём величии. И всё же война не выход, и для нас она немыслима.

— Ты где был? — Пиво пил... реклама — Дорогой, где ты был? — Бегал... другая реклама Где я был? Стой-стой, не переживай ты так. Книжку вот одну читал. Хорошая. Про войну. Да, про Вторую мировую, конечно. Перестань, не всё так просто. От немца. Нет, не Ремарк. Да честное слово, не Ремарк, какой Ремарк, солнышко, я же обещал, что больше не буду... Мне кажется, эта книга немного сложнее, чем то, что обычно писал Ремарк. Меньше натурализма и естественности, меньше самой войны, меньше размышлений об этой самой войне. Честно говоря, вообще никаких рассуждений о войне. Да и правда, чего о ней рассуждать?Сам текст — вроде альманаха. Девять историй, мне говорили. Я не знаю, я не стал считать. Не сказал бы, что там девять историй. Скорее, девять кусочков одной очень большой истории. Их могло быть 40. Или 180. И персонажи в них повторяются, только уже не обязательно на первых ролях. Это отдельное удовольствие — когда в седьмой части появляется персонаж, например, из второй. Или в десятой мы узнаём, что случилось с девушкой из третьей. Как будто встречаешь старого знакомого, о существовании которого ты подзабыл, но почему-то рад видеть его снова. Что? Девять было историй, я сказал? Видишь, я уже забыл.Здорово, что там нет этого трёпа о войне, знаешь. Никто не рассуждает о том, как она бессмысленна. Тебе не говорят, как она влияет на людей, как они становятся после неё совсем другими, нет всех этих слов о «потерянном поколении». Мы-то с тобой понимаем, как надоели такие пустые слова. По телевизору говорили их каждый день, пока был сигнал. Что они значат теперь?Там просто живут. Решают какие-то свои, человеческие проблемы. Война может быть близко, война может быть далеко, а люди заняты своими мыслями, своими делами. Кто-то первый раз покатался на качелях. Кто-то симулирует болезнь, чтобы его не отправили обратно на фронт. Кто-то встречает девушку. Улыбаешься. Да, примерно, как я тебя. Люблю, когда ты так улыбаешься.Я сказал тебе, что никто в этой книге не рассуждает о бессмысленности войны, и не соврал. Зато там это очень хорошо показано. И не прожёвывается, как это обычно водится, до состояния кашицы. Сами события говорят тебе об этом. Например, одна сторона взрывает мост. Для того, значит, чтобы враг не прошёл. Правда, враг может обойти несколько километров и всё равно попасть куда надо. Да и вообще не было его тут отродясь, ему не нужна эта дыра. Тогда мост начинают строить заново. Привозят рабочих, бригадира, всяких лейтенантов и убер-шманц-герц-я не знаю-фюреров. Рабочие, весело кушая и весело танцуя по вечерам после работы, будто и нет никакой войны, спокойно и не напрягаясь возводят мост назад. И когда они завершили работу и уехали, на горизонте показался враг. Что дальше? Мост пришлось взорвать. Чтобы враг не прошёл.Да, ты права. Это прямо как тогда, когда я наконец нашёл холодильник, а потом в район вошли войска, и нам пришлось бежать, помнишь? Не могли же мы потащить его с собой. Ты тогда ещё потерялась, но я нашёл тебя, нашёл. Понравилась ли книжка, спрашиваешь? Шутишь. Конечно, понравилась. Хотел бы я найти ещё Бёлля, да только где мне его теперь взять, сама понимаешь. А этот роман очень уж быстро закончился. С другой стороны, и не надо больше. Он такой, каким должен быть. Короткие истории, короткие обрывки чьих-то жизней. Приятно думать, что кто-нибудь мог бы написать такое и про нас. Как считаешь? Хотела бы? Из тебя бы вышла отличная книжная героиня. Ты сегодня очень красивая. Нет, не шучу. Захотелось вдруг тебе это сказать. Представля...что это? Кто-то...*переходит на шёпот* кто-то идёт, тссс. ***— Чисто. — Чисто? Есть кто живой? — Нет. Один мёртвый мужик только. — Один? Оружие, продукты? — Нет ни хрена. Два сникерса и книжка какая-то. — И всё? — И всё. Ну фотка ещё замызганная какой-то бабы. — Ого. А штаны не спущены? Может, он дрочил перед тем, как сдохнуть? — О, точно. На фотке-то твоя мамаша. — Да ты... — Ахахахахахаха!***

Почему все так вышло? И будет ложью на характер свалить или Волю Божью. Разве должно было быть иначе? Мы платили за всех, и не нужно сдачи.До конца дней своих человеку не избавиться от убийственного противоречия, состоящего в том, что одному сулят и небо и землю, другому — лишь небо. Страшнее самой войны, как некоего чудовища, трехглавого, многоглавого жародышащего дракона, неумолимого прилива, медленно ползущего по своей, принадлежащей только ему, но никакому государству в мире людей, земле, сжирающего время, пространство и человеков, целенаправленно или случайно попавшихся на его пути, так вот, страшнее – только сами люди на этой войне.Весь ужас даже не в том, что когда приходит дракон – тебя убьют или покалечат, или уничтожат твой дом, потому что и убьют и покалечат и уничтожат, так или иначе, а в том, что ты не знаешь, как себя поведешь. Нет, даже не «поведешь», а «оправдаешь». Что скажешь ты, когда с тебя спросят, Иегова ли, Аллах ли, совесть ли или бездна, что ты подумаешь в этот момент? Что тебе так сказали? Что так было нужно? Что почему всем можно, а тебе нельзя?И я сейчас не столько о тех, кто во главе этого всего, на белом коне с флагом и иду на вы. Я о других, о тех, кто там, внутри этого дракона. Под его ногами. За его спиной. О тех, про кого и писал Бёлль. Потому что война – это не подвиги и пламенные речи. И даже не солдаты с пулеметами. Это новая и другая жизнь. И люди – упивающиеся своей властью и вседозволенностью, для которых эта новая жизнь – шанс всем показать. Или просто люди, которые ничего не хотят. Только домой. И пару глотков воды. Вообще, я не люблю читать о войне. О любой войне, потому что мало кому удается не скатиться в сопливый ура-патриотизм или, напротив, в смакование оторванных конечностей и сгоревших танков. У Бёлля есть танки и пулеметы, это правда. Но дракону уже оторвали головы и он ползет обратно в свое логово, топча и круша всех и всё, что шло за ним. Людей, их жизни и судьбы, как бы пафосно это не звучало. И эти небольшие новеллы, собранные в один роман пропитаны усталостью, тоской, ужасом и стыдом за все сделанное этими маленькими людьми, каждый из которых делал лишь только то, что должно. И все вместе они были драконом.