Устойчивость. Как выработать иммунитет к стрессу, депрессии и выгоранию бесплатное чтение

Кристина Берндт
Устойчивость: как выработать иммунитет к стрессу, депрессии и выгоранию

Для Линн и Тессы,

двух сильных девочек

Resilienz Das Geheimnis der psychischen Widerstandskraft

Copyright © 2013 dtv Verlagsgesellschaft mbH & Co. KG, Munich/Germany

© Шамонова Д.Ю. перевод на русский язык, 2022

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022

Введение

В XXI веке жизнь стала намного сложнее, чем была раньше. Несмотря на возросшее благосостояние, меньшую физическую нагрузку и всевозможные технические достижения, которые должны были бы облегчить нам жизнь, мы постоянно находимся под давлением. К работающим людям стали предъявлять очень высокие требования относительно скорости, профессионализма и точности. Если раньше на формулирование одного взвешенного делового письма можно было потратить неделю, то сегодня нам приходится извиняться, когда мы отвечаем на e-mail на следующий день после его получения. При этом начальство и клиенты безжалостно критикуют подобные письма, явно написанные в спешке. «Мы придерживаемся открытого стиля коммуникации» – так это называется в современном офисном мире. В то же самое время объем работы растет все больше и больше, как и страх ее потерять – тому способствует постоянно растущее число людей, сокращенных из-за ценового давления, которое сегодня действительно ощутимо во множестве секторов экономики. Если работать в подобном темпе у вас не получается, то вы начинаете бояться того, что вас могут уволить. А ставшие привычными в последние годы резкие изменения в курсе национальной валюты и экономические рецессии никак не способствуют уменьшению страха за собственное финансовое и психологическое состояние.

Однако возросшая нагрузка поджидает нас не только на рабочем месте. Отношения – и не какие-нибудь, а по-настоящему счастливые – входят в список того, чем должен обладать каждый, дабы заслужить общественное одобрение. При этом наши идеальные партнеры и работодатели должны быть еще и по-настоящему хорошими матерями и просто выдающимися отцами, которые растят своих детей не только в атмосфере любви, но и в атмосфере свободы, которая при этом сочетается с глубоко продуманным образовательным процессом, включающим в себя изучение языков, творческие и спортивные занятия, дабы максимально хорошо подготовить детей к будущей карьере в эпоху глобализации. А так как большие семьи – а значит, готовые протянуть руку помощи тети, дяди и бабушки с дедушками – стали большой редкостью, то и удовлетворить все эти требования едва ли представляется возможным.

Неудачи, критика и бесконечное самоедство стали неотъемлемой частью нашей повседневной жизни. Нередко это приводит к очень серьезным последствиям. Количество диагностированных психических расстройств достигло беспрецедентно высокого уровня. Кроме того, все чаще мы слышим о футболистах или поп-звездах, которые столкнулись с синдромом выгорания или депрессией, а ведь это те люди, которые на момент эмоционального срыва были чрезвычайно успешны в своей работе.

Сбежать от требований, которые к нам предъявляет современный мир, совсем не просто. Человек – существо социальное, а потому мы неизбежно перенимаем взгляды и представления людей, которые нас окружают. Удары судьбы и разочарования грозят даже тем, кто пытается найти уединение на альпийских пастбищах или же постигает дзен в буддийских монастырях. Уединение, конечно же, решит проблему давления, связанного с работой, но оно вряд ли поможет справиться с неудачами в личной жизни, тяжелыми болезнями или же потерей близкого человека. Проблемы – и между тем довольно серьезные – часто возникают у каждого из нас, и чаще всего случается это именно тогда, когда ты этого меньше всего ожидаешь.

Как было бы здорово, если бы мы просто могли покрыть нашу душу «мозолями». Этакой броней, которая бы защитила нас от бесконечных ударов, которые нам наносят едва ли выполнимые требования как личной, так и офисной жизни. Или же заручиться таким отношением к жизни, которое позволило бы нам с радостью смотреть прямо перед собой, а не с грустью отводить взгляд в сторону. Или же обладать такой уверенностью в себе, которая бы рикошетила большую часть летящей в нас критики и оставляла лишь то, что имеет в себе конструктивное начало.

Люди, которые умеют так относиться к жизни, действительно существуют. Как утес во время шторма, они всегда остаются непоколебимыми. Специалисты называют это загадочное умение психологической устойчивостью – это качество позволяет нам противостоять обществу, предъявляющему к нам завышенные требования, или же помогает вернуться к полноценной жизни тем, кому довелось столкнуться с депрессией.

В современной истории характерным примером является история молодой австрийки Наташи Кампуш. Когда десятилетняя Наташа возвращалась из школы домой, ее похитили и удерживали в заложниках в течение восьми лет (см. стр. 77). Когда у нее брали телевизионное интервью всего через две недели после побега, зрители обомлели. Они ожидали увидеть запуганную и беспомощную жертву, однако Наташа оказалась уверенной в себе и склонной к рефлексии девушкой. Вполне возможно, что ей просто хорошо удавалось скрывать душевные раны, но в подобной ситуации даже это требует больших ментальных усилий, и это определенно заслуживает восхищения. В любом случае, ее появление на телевидении позволило взглянуть на вопрос психологической устойчивости совершенно с новой стороны.

Психологическая устойчивость позволяет нам противостоять обществу, предъявляющему к нам завышенные требования, или же помогает вернуться к полноценной жизни тем, кому довелось столкнуться с депрессией.

Как это возможно, что одной молодой девушке удается переживать подобные мучения, в то время как другие теряют мужество перед лицом гораздо меньших жизненных неурядиц? Почему один предприниматель после банкротства своей компании тотчас загорается новой идеей, в то время как другой решает сдаться? Почему нелестный комментарий коллеги гложет кого-то три дня, в то время как кто-то другой едва ли обратит на него внимание? Почему некоторые люди после расставания ищут спасения в алкоголе, в то время как другие вскоре находят в жизни новый смысл?

Вопрос того, что же делает некоторых людей настолько сильными, является большой загадкой, над решением которой бьются психологи, профессоры и когнитивные нейробиологи. Довольно долго они пытались найти ответ лишь в глубинах человеческой души. Они исследовали, какие факторы влияют на развитие хронических бредовых расстройств, депрессии и панических атак, пока в конце 1990-х отдельные «отступники» не обратились к позитивной психологии. Теперь в центре их внимания находится наше поведение в моменты жизненных кризисов – ученые пытаются понять, какие именно стратегии и ресурсы самые сильные из нас используют в такие моменты.

В этой книге я бы хотела привести примеры того, какие именно навыки помогают нам преодолевать сложности. Я расскажу о последних научных исследованиях, чтобы объяснить, откуда вообще берется психологическая устойчивость. И конечно, я обращусь к примерам выдающейся жизнестойкости, чтобы помочь найти пути преодоления больших и маленьких кризисов тем, кому иногда не хватает врожденных умений. И хотя основы психологической стойкости закладываются совсем в раннем детстве, их все же можно приобрести и позднее. Нужно лишь знать как.

Вам нужны силы

На какое-то время лень и скука полностью испарились из нашей ориентированной на достижения жизни. «Я так сильно нервничаю» – эта фраза звучит так часто, что даже маленькие дети с охотой ее повторяют. Они чувствуют, что тот, кто ее произносит, почему-то заслуживает всеобщее уважение и признание. Однако мы постоянно игнорируем тот факт, что лень и скука помогают нам найти новые силы и делают нас более креативными. Тем не менее особым почетом в нашем обществе пользуются лишь те, кто успешен и в работе, и в любви, и в экзотических хобби.

Конечно, небольшой уровень стресса может быть полезен. Он увеличивает нашу работоспособность и помогает нам насладиться ощущением того, что мы добились отличных результатов, несмотря на большое давление. Однако постоянные чрезмерные требования, существующие сегодня во многих сферах нашей жизни, заставляют нас чувствовать себя по-настоящему плохо – и это негативное чувство уже не хочет никуда исчезать. Мы не можем достичь успеха, ведь требования настолько высоки, что им едва ли можно соответствовать. Тот, кто достаточно силен психологически, не воспринимает стресс как нечто негативное или же не позволяет ему себя сломить. Однако для тех, кто отличается меньшей психологической устойчивостью, постоянный фоновый стресс в итоге может стать причиной возникновения различных заболеваний.

Довольно часто психологические проблемы сперва находят свое отражение в совсем незаметных симптомах – у вас начинает побаливать спина или же немного «капризничает» живот. Если вы не обращаете на это внимания, то дальше последует психологический срыв. Сегодня психологическая устойчивость нужна не только топ-менеджерам, работающим в конкретных отраслях экономики, или же людям, которые столкнулись с тяжелыми ударами судьбы. Высокие требования сегодня предъявляются повсюду – с ними сталкиваются секретари, маленькие семьи, пары, а также те, кому приходится иметь дело с муками сердца, потерей работы, финансовыми проблемами, болезнями и скорбью от потери близких.

Часто нам просто не хватает энергии, чтобы одновременно справляться и с рабочими, и с личными проблемами. Депрессия и синдром выгорания уже давно перестали быть редкими заболеваниями. Именно их распространенность доказывает, что грань между силой и слабостью стала очень тонкой. Многие люди пытаются найти спасение в наркотиках и алкоголе, а потому они могут почувствовать себя комфортно и свободно лишь вечером в компании с бутылкой красного вина.

Чтобы уметь успешно отражать постоянные атаки на ваше психическое здоровье, необходимо обладать здоровой уверенностью в себе – а значит, хорошей самооценкой, – которая будет работать как пружина, или же вооружиться набором специальных полезных практик. В этой главе мы объясним, как различные внешние угрозы влияют на психическое здоровье, и расскажем о людях, которым удалось выйти из патовых ситуаций, в которых они оказались именно по вине подобных угроз.

Ежедневный стресс

«У меня ужасный стресс». Сегодня каждый из нас произносит эту фразу хотя бы раз в неделю, хотя еще 75 лет назад она бы не имела никакого смысла. Лишь в 1936 году австрийский врач Ганс Cелье придумал термин «стресс», так хорошо знакомый нам сегодня. «Я подарил новое слово всем существующим языкам», – произнес Cелье в конце своей жизни. К тому моменту он уже написал 1700 научных статей и 39 книг о феномене, который до этого никогда не был описан с научной точки зрения. Тем не менее стресс как явление существует аж со времен каменного века. В конце концов, люди всегда сталкивались со сложными и напряженными ситуациями, многие из которых пережить было куда сложнее, чем те трудности, с которыми мы сталкиваемся сегодня. Тот ужас, который охватывает тебя, когда ты безуспешно пытаешься найти хоть что-нибудь съедобное, вероятно, занимает более высокую строчку на шкале негативных чувств, чем беспокойства о возможном провале во время выступления перед большой аудиторией. А попытки убежать от нападающего на тебя саблезубого тигра однозначно вызовут больший стресс, чем опоздание на утреннее совещание.

Собственно говоря, стресс существует именно для того, чтобы в стрессовой ситуации нам удавалось действовать быстро и решительно, дабы не быть съеденными кем-то. Для этого у нас повышается артериальное давление, учащаются пульс и дыхание. Наш организм начинает вырабатывать гормон адреналин, который обеспечивает мозг и мускулы необходимой энергией. Тело готово ударить – или убежать. «Стресс помогает нам работать на довольно высоком уровне независимо от того, в каких условиях мы сейчас находимся», – объясняет биопсихолог Клеменс Киршбаум. Однако как только опасность исчезает, все эти реакции тела должны сразу же сойти на нет.

Сегодня стресс является частью нашей повседневной жизни. «По сути, бесконечные разговоры о том, что вы очень заняты и сильно перерабатываете, давно успели стать хорошим тоном», – говорит психолог Моника Буллингер. «Таким образом, в нашем обществе больше нет разницы между тем стимулирующим чувством, которое возникает, когда мы немного запыхались от количества стоящих перед нами задач, и постоянным негативным чувством, которое возникает оттого, что стрессовая реакция не завершается ощущением успеха от достижения цели. Кроме того, мы часто забываем о том, что подобный постоянный стресс представляет опасность для нашего здоровья».

Когда тело постоянно пребывает в боевой готовности, последствия довольно часто сперва ощутимы ментально: поглощенные стрессом люди ощущают психологический дискомфорт, их охватывает тревога и даже грусть. Другими реакциями могут быть раздражение, перепады настроения и категоричность. Те, кто страдает от хронического стресса, обычно вообще не могут почувствовать себя спокойно. А когда давление исчезает, они едва ли могут нормально существовать. Дело в том, что они просто-напросто разучились расслабляться. В связи с этим вскоре к психологическим проблемам добавятся и физические, которые у каждого человека будут проявляться по-своему. «У каждого своя ахиллесова пята», – говорит специалист по медицинской профилактике Кристоф Бамбергер. В итоге груз, лежащий у нас на душе, становится невыносимым. А потому у нас и возникают такие психические расстройства, как депрессия и все чаще диагностируемый синдром выгорания, который на самом деле является легкой формой депрессии.

Насколько высоким является уровень стресса во время длинного, ответственного и суетливого рабочего дня? Это очень индивидуально. Для кого-то может быть слишком сложно одновременно согласовывать две встречи, в то время как кто-то другой почувствует себя подавленно только при столкновении со значительными неприятностями. А третьему будет совершенно все равно и в тяжелых жизненных потрясениях.

То, как мы реагируем на давление и стресс, во многом зависит от психологической устойчивости, основы которой закладываются еще в детстве. На это также влияют личные качества, наше окружение и непосредственно воспитание. Однако существуют полезные стратегии, которые могут помочь нам справиться с каждодневным стрессом и, соответственно, усилить нашу способность легче переносить жизненные трудности и в будущем. К тому же психологи, изучающие человеческую личность, все чаще приходят к выводу, что наша натура гораздо более пластична, чем принято считать: люди вполне могут меняться! (см. стр. 237)

Профессиональные антистресс-коучи пытаются научить своих клиентов тому, что они называют «компетенциями по управлению стрессом». Участники тренингов должны научиться различать два типа стресса, с которыми они сталкиваются на повседневной основе – негативный и разрушительный стресс и конструктивный стресс, который помогает нам справляться со сложными ситуациями. Научившись отличать один вид стресса от другого, мы можем целенаправленно бороться лишь с тем стрессом, который нам действительно вреден (см. стр. 287).

В случае острого стресса незаменимыми являются техники, которые помогут вам быстро расслабиться. Многие коучи рекомендуют такие методы релаксации, как аутогенная тренировка или прогрессивная мышечная релаксация по Джекобсону. Другие полагаются на такие дальневосточные методы, как йога, различные техники медитации, к которым также относятся осознанность и упражнения на расслабления через движение – например, цигун и тайцзицюань.

А некоторые люди и вовсе находят свои собственные методы – например, длительные прогулки пешком или же обязательный ежедневный перерыв в 12 часов дня. Какой метод окажется самым эффективным, зависит не только от того, с какими проблемами вы столкнулись, но и от ваших личных предпочтений.

Сегодня стресс является частью нашей повседневной жизни. «По сути, бесконечные разговоры о том, что вы очень заняты и сильно перерабатываете, давно успели стать хорошим тоном», – говорит психолог Моника Буллингер.

В любом случае, основной целью всех этих практик является снижение кровяного давления, частоты пульса и активности мозговых волн, дабы помочь человеку почувствовать себя спокойно, удовлетворенно и расслабленно. Однако то, в каком порядке это должно произойти, зависит от того, какой практике вы следуете. Так, практики, ориентированные на физическое действие – например, метод прогрессивной мышечной релаксации по Джекобсону, – помогают снизить уровень стресса за счет работы с телом. Если вы хотите применить эту методику, вам следует целенаправленно напрягать и затем расслаблять определенные группы мышц. Сконцентрировавшись на этой задаче, вы сможете успокоить свой разум, так как размышления о трудностях грядущего рабочего дня отступят на второй план.

Аутогенная тренировка работает прямо противоположным образом: она работает с психологическим состоянием, дабы с его помощью изменить физическое состояние. Находящийся в стрессе человек должен сконцентрироваться на определенном перечне самовнушений – определенном наборе представлений, – который он будет медленно повторять в своих мыслях. «Я ощущаю тяжесть в руках и ногах, – заверит он сам себя, – у меня спокойное и ровное дыхание». Те, кто регулярно и добросовестно практикует самовнушение, в итоге действительно могут влиять на свое состояние с его помощью. Но как тогда думать о том, что вызывает у нас стресс?

Опасность состоит в том, что, как только мы вновь начинаем думать над незавершенными рабочими задачами, стресс тотчас возвращается. В этом случае за помощью следует обратиться к техникам осознанности (см. стр. 290). Они помогают нам по-новому взглянуть на нашу повседневную жизнь: то, что раньше раздражало и вызывало стресс, в итоге переоценивается и даже может перестать восприниматься как нечто неприятное. Эти техники также развивают наше понимание того, в каких случаях критические ситуации можно попытаться исправить, а в каких – следует оставить все как есть.

Один из ключевых навыков, которому специалисты по управлению стрессом пытаются научить своих клиентов, – это умение отличать важное от неважного. Оно включает в себя и возвращение к четкому разграничению между работой и отдыхом, которое раньше казалось нам чем-то само собой разумеющимся. В нашем мире смартфонов и планшетных компьютеров, где каждому из нас ежесекундно могут позвонить или же отправить электронное письмо, умение просто выключить электронные устройства на один вечер – это невероятно освобождающий и расслабляющий шаг. «Я сегодня побуду офлайн» – это как небольшой отпуск для вашей души. Нам всем необходимы периоды отдыха. Но многие из тех, кто находится под постоянным воздействием стресса, забыли об этом, а потому им нужно заново учиться тому, как хорошо иногда бывает просто отключиться от всего происходящего вокруг (см. стр. 295).

Во время выполнения антистрессовых практик не стоит быть излишне амбициозным: небольшое количество стресса на самом деле приносит пользу.

В конце концов, стресс – даже если он вызван атакующим вас саблезубым тигром – позволяет вам быть более энергичными и креативными. В нечто враждебное стресс превращается тогда, когда он длится слишком долго и уже не может быть устранен длительными периодами безделья, специальными упражнениями или практиками расслабления.

С той или иной формой стресса сегодня приходится иметь дело каждому, так как наша жизнь наполнена различными нервирующими факторами, избежать воздействия которых просто невозможно. Отношения могут быть разорваны, дети могут изрядно потрепать нервы, работодатель резко может переместить все свое производство за границу.

Потеря работы относится к одним из самых худших негативных событий, которые только могут произойти в нашей жизни. Ощущение собственной ненужности так сильно бьет по нашей самооценке, как едва ли способен ударить любой другой жизненный кризис. Психологи Микаэль Айд и Майке Луманн изучали этот вопрос детально. Большинство людей тяжело переживает потерю работы даже в том случае, если с ними это случилось во второй или же даже в третий раз. На протяжении многих десятилетий ученые считали, что люди могут примириться с любыми событиями, независимо от того, насколько сильно они изменили их привычную жизнь. Вскоре после выигрыша в лотерею или же несчастного случая, повлекшего за собой паралич нижних конечностей, респонденты одного известного исследования оценили свой уровень счастья ровно так же, как и до произошедшего события. «Однако людям удается приспосабливаться подобным образом далеко не всегда, – подчеркивают Айд и Луманн. – Время все же лечит не все раны».

Стресс – даже если он вызван атакующим вас саблезубым тигром – позволяет вам быть более энергичными и креативными.

Потеря работы словно бы обостряет наше восприятие. «Она ощущается как спираль, которая закручивается все сильнее и сильнее вглубь», – объясняет психолог Денис Гершторф. Эти три эксперта, как и многие другие, уже давно знают, что потеря работы не только понижает самооценку, но и разрушает социальные связи. Помимо этого, она часто является причиной обострения конфликтов с родственниками и друзьями в силу возникающих финансовых проблем. Участие во многих привычных активностях становится невозможным. «Именно по этим причинам нашему обществу срочно нужны специальные программы, которые помогут смягчить последствия от многократной потери работы», – считают Айд и Луманн. В конце концов, потеря работы давно перестала быть чем-то, что может случиться с нами лишь единожды.

Но стресс скрывается и там, где его не так-то и просто обнаружить. Например, даже жизнь в большом городе представляет собой опасность для нашего психического здоровья: жители мегаполисов гораздо чаще сталкиваются с психическими расстройствами, чем жители удаленной сельской местности – и это вопреки тому, что медицинское обслуживание в городах обычно лучше, чем за их пределами. Скорее всего подобные негативные последствия от жизни в большом городе вызваны сенсорной перегрузкой – или же перегрузкой органов чувств, – как и тем фактом, что в течение дня человеку приходится сталкиваться с гораздо бо́льшим количеством людей, чем ему хотелось бы. Человеческие лица очень интересны нашему мозгу, а потому он пытается внимательно рассмотреть как можно больше из них. Парадокс же состоит в том, что жизнь в относительно ограниченном пространстве с сотнями тысяч других людей побуждает в нас желание избегать этих самых людей. Видимо, именно по этой причине у жителей мегаполисов те области мозга, что отвечают за борьбу со стрессом и контроль эмоций, постоянно работают на полную мощьность. В итоге риск возникновения депрессии увеличивается на 39 %, а риск развития тревожного расстройства – на 21 %. И, как выяснили Флориан Ледербоген и Андреас Майер-Линденберг, вероятность развития шизофрении тем выше, чем больше город, в котором вы живете.

Оба психиатра также смогли доказать, что и сами жители больших городов в целом гораздо больше подвержены стрессу. Они провели эксперимент, в рамках которого поместили психически здоровых людей в аппарат МРТ и сильно ругали их, пока те пытались решить несколько сложных арифметических задач. Параллельно ученые наблюдали за тем, как мозг испытуемых реагировал на происходящее. В итоге налицо были все признаки стресса: у испытуемых участился пульс, поднялось артериальное давление, увеличилось содержание в крови кортизола, гормона стресса. Однако нервные клетки в мозговом центре страха – миндалевидном теле, также называемом амигдалой – вырабатывались тем активнее, чем больше был город, в котором жил испытуемый. Между тем активная роль амигдалы в развитии различных психических расстройств уже давно является доказанной. И хотя переезд в деревню и может улучшить ситуацию, однако вам потребуется несколько лет на то, чтобы повышенная мозговая активность постепенно пришла в норму.

Так что же тогда можно сделать? Неужели нужно запереться в монастыре, уехать в отдаленную деревню или отправиться на малообитаемый остров для того, чтобы избавиться от стресса? Неужели из-за страха увольнения нужно сразу же становиться самозанятым? Неужели нужно бесконечно заботиться о партнере, чтобы он никогда вас не бросил? Но все это лишь вновь создает стресс. Бесконечное количество альтернатив, которыми наполнена наша сегодняшняя жизнь, лишь мешает нам достигнуть благополучия. Сконцентрироваться на том, что вам действительно важно, и быть удовлетворенным тем, чего вы сумели достичь – одна из самых больших сложностей, которую только можно найти в мире, наполненном миллионами самых разных возможностей. «Понимать свои собственные приоритеты, жить в соответствии с ними и не позволять другим сводить себя с ума – вот что должно быть жизненным девизом», – считает психолог и исследователь методов профилактики стресса Фридрих Лезель.

Раньше большинство людей проводило юность в родительском доме или же родительской квартире и им никогда не приходилось оттуда переезжать. Когда же они впервые сменяли место своего жительства, очень часто они селились в непосредственной близости от своего предыдущего дома. Эти люди получали практическое образование в одном из нескольких предприятий, которые можно было найти недалеко от дома, или же учились в университете в ближайшем большом городе, а сразу после окончания учебы возвращались обратно в родной дом. Естественно, своих детей они отправляли учиться в ту же школу, которую когда-то закончили они сами.

Сегодня подобный умиротворенный образ жизни стал редкостью. Свобода выбора стала настолько большой, что она постепенно превратилась в принуждение. Современным людям постоянно приходится спрашивать себя, не стоит ли им воспользоваться одной из множества возможностей, что им предлагают: является ли сегодня правильным работать в одной и той же компании десять лет? Есть ли где-то там работа получше, которая к тому же еще и лучше оплачивается? Что делать с теми деньгами, что удалось сэкономить? Не лучше ли отдать ребенка в частную школу? Не пожалею ли я в конце своей жизни, что хотя бы какое-то время не пожил за границей? Настолько ли счастливый мой брак, как мне когда-то об этом мечталось? У меня много секса и достаточно ли он хорош? Жизнь, в которой настолько много свободы выбора, едва ли может быть спокойной.

Но побег бессмыслен. Вместо этого мы лучше укрепим наш дух.

Когда душе не хватает защитной амуниции

Этой женщиной восхищался каждый. У успешного архитектора, работавшего в крупной компании на севере Мюнхена, было трое маленьких детей. Одному было шесть лет, другому – три года, а третьему – год, когда мама вернулась к работе по 30 часов в неделю после небольшого декретного отпуска.

В офисе она всегда была в хорошем настроении, отличалась трудолюбием и уверенностью в своих действиях и всегда хорошо выглядела. Она с удовольствием рассказывала о том, какие навыки нужны для того, чтобы успешно совмещать устройство домашнего быта, семейную жизнь и напряженную работу. Этой женщиной действительно восхищался каждый. Так и было до тех пор, пока в один прекрасный день все не начали замечать, что она стала появляться в офисе все реже и реже. Как оказалось, у женщины случился нервный срыв. Ее отправили в больничный отпуск на полгода и госпитализировали. Врачи настаивали на том, что ей не стоит возвращаться домой к семье. Более того, мужу и детям тоже рекомендовали навещать женщину пореже. Ее лабораторные анализы были настолько плохи, что врачи настойчиво рекомендовали ей полностью дистанцироваться от всего и всех.

То, что вполне нормальные люди сегодня от себя требуют, порой едва ли является достижимым. Они хотят с легкостью сносить критические взгляды своих соседей и коллег, в то же время успешно удовлетворяя все запросы своих работодателей, партнеров, детей и, возможно даже, пожилых родителей. И они не просто хотят их удовлетворить, они хотят сделать все идеально, как если бы наша жизнь была голливудским фильмом. На нас очень сильно давит необходимость показывать высокие результаты – и многие, как и упомянутая мюнхенская архитектор, даже не замечают этого, пока в какой-то момент их организм не отказывается работать, сорвав стоп-кран.

Постоянная работа на пике производительности часто приводит к синдрому выгорания. Термин, который последнее время слышен везде и повсюду, был придуман нью-йоркским психотерапевтом Гербертом Фройденбергом в 1970-х годах. Фройденберг в основном анализировал психологическое состояние людей, занимавшихся социальной работой. Им было свойственно идеалистически относиться к своей работе и выполнять ее поначалу с полной самоотдачей. Однако спустя всего несколько лет они начинали чувствовать себя устало и подавленно, их энтузиазм испарялся, а физическое здоровье ухудшалось. Более того, многие были склонны относиться к своей когда-то любимой работе крайне цинично и безучастно.

Сегодня синдром выгорания встречается не только у работников социальной сферы – как утверждает Немецкое общество психиатрии, психотерапии, психосоматики и неврологии, в опасности находятся представители всех профессий. В группе риска также находятся матери и отцы-одиночки, а также те, кому необходимо ежедневно ухаживать за больными родственниками.

Фактом, однако, является и то, что сегодня этот диагноз ставят так часто, что это даже пугает. Хотя данных конкретно по Германии и не существует, опрос населения в Финляндии показал, что каждый четвертый взрослый гражданин этой страны сталкивается с легкими симптомами синдрома выгорания, в то время как три процента взрослого населения – с самыми серьезными патологиями. Справочники и научно-популярные издания на эту тему продаются как горячие пирожки. Многие люди воспринимают эту тему настолько серьезно именно потому, что они и сами испытывают симптомы, характерные для синдрома выгорания.

Это связано с тем, что работа сегодня требует от людей очень многого, а зачастую даже слишком многого. «Офисный мир должен концентрироваться на комфорте людей, а не только лишь на достижении целей по окупаемости», – такое требование единодушно выдвинули медики – участники Немецкого медицинского конгресса в 2012 году. Эти профессионалы ежедневно могут наблюдать за тем, как пациентов с подобными заболеваниями становится все больше и больше: порой они имеют исключительно психологическую природу – например, депрессия и тревожное расстройство, – однако в других случаях заболевание может зародиться как психическое, но в итоге найти свое выражение в физических симптомах. К подобным психосоматическим заболеваниям относятся не только шум в ушах (тиннитус) и боли в спине, известные многим, но и сердечно-сосудистые заболевания, которые на самом деле зачастую тоже обусловлены нашим психологическим состоянием.

Каждый второй трудоустроенный взрослый жалуется на большую нагрузку на работе. Согласно опросу о стрессе, проведенному немецким Федеральным институтом безопасности и гигиены труда, 52 % людей постоянно ощущают на себе сильное давление от количества рабочих встреч и требований по производительности. Кроме того, 44 % из 18 000 трудоустроенных участников опроса часто сталкиваются со стрессом тогда, когда им нужно сделать звонок или ответить на электронное письмо. Каждый третий признался, что ему приходилось пренебрегать перерывом на обед из-за слишком большого количества работы.

Часто побег удается осуществить с помощью небольшого желтого листка бумаги. Если справляться с давлением больше не получается, взять небольшой перерыв немцам помогает семейный врач (то же самое, что участковый терапевт в российской системе здравоохранения). Справка от врача обеспечивает хотя бы несколько дней отдыха: печать и подпись помогают оставить все рабочие обязанности позади себя, в то время как перед вами открываются часы, наполненные зияющей пустотой – внезапной свободой от бесконечного внешнего контроля. Даже если у вас нет температуры, все кости целы, да и пульс находится в норме, врачи все равно с легкостью заполняют все необходимые бумажки, потому что знают, что несколько дней на больничном могут стать настоящим глотком свежего воздуха для тех, кто задыхается от избыточного давления на работе. Некоторым подобная пауза может помочь вновь обрести душевные силы, необходимые для борьбы с повседневным безумием. Многие врачи называют такой больничный профилактикой психологических заболеваний – и она гораздо лучше настоящего лечения, с которым придется столкнуться тем, кто доведет себя до нервного срыва.

Однако подобный отпуск, ставший легитимным благодаря понимающим врачам, не особо помогает в тех случаях, когда стресс является постоянным, а условия работы – неизменными. Тогда подобные паузы помогают лишь тем, что способствуют замедлению развития синдрома выгорания.

Между тем некоторые компании все же сумели осознать, что в сложившейся системе нужно что-то менять. Крупнейшая британско-голландская компания по производству продуктов питания и моющих средств «Unilever» оценивает работу своих менеджеров по тому, как часто подчиненные им сотрудники не приходят в офис. «Конечно, большое количество больничных отпусков в команде не обязательно связано с плохим руководством», – говорит главный медицинский специалист компании Олаф Чарнецки. В конце концов, подобное зависит и от возраста, и от пола, и от общего состояния здоровья сотрудников. Однако бросается в глаза и от, что при некоторых руководителях – независимо от того, какой командой они управляют, – количество больничных отпусков неизменно остается на одном уровне. Когда такое случается, руководители компании специально проводят беседу с этими менеджерами.

Немецкое Федеральное министерство труда также ведет статистику того, как часто люди в стране уходят в больничный отпуск. Их данные указывают на то, что психические расстройства оказывают огромное воздействие на нашу продуктивность. Это происходит из-за того, что люди, страдающие подобными заболеваниями, часто уходят в продолжительный отпуск и даже попадают в больницы – как и упомянутая выше мюнхенская архитектор, – а потому и процесс возвращения к повседневной работе длится в итоге довольно долго. Европейский союз ежегодно тратит более 300 миллиардов евро на лечение заболеваний психики. И в дальнейшем эта сумма будет только расти.

По данным немецкого Министерства труда, в 2001 году 33,6 миллиона рабочих дней были пропущены сотрудниками по причине развития у них тех или иных психических расстройств. В 2011 году их было уже 59,2 миллиона. И это даже без учета психосоматических заболеваний. Если смотреть на все больничные, взятые в 2001 году в Германии, то тогда доля больничных, связанных с заболеваниями психики, составит всего 6,6 %. Однако уже к 2010 году это число выросло вдвое, до 13,1 %. Сегодня психические расстройства являются наиболее распространенной причиной досрочного выхода на пенсию по состоянию здоровья.

Недаром Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) назвала рабочий стресс «одной из самых серьезных опасностей XXI века».

Многие страны – члены ЕС уже ввели специальные законодательные нормы для защиты офисных работников от угрожающей их здоровью излишней психологической нагрузки и поставили эту опасность в один ряд с другими профессиональными рисками. Теперь постоянный стресс на работе считается настолько же опасным, как и работа с ядами или же работа в условиях излишнего шума и слишком яркого света. Однако Германия к этим странам – членам ЕС не относится.

«Сперва нашему обществу нужно переосмыслить нашу реальность, чтобы потом предложить конкретные изменения в виде политических поправок и законов, которые помогли бы нам создать гуманные и безопасные для здоровья условия труда», – говорится в заявлении, выпущенном Немецким медицинским конгрессом. Но вместо того, чтобы прислушаться к подобным призывам, политики чаще склонны не признавать или же вовсе отрицать существующую связь между утомительным трудом и возникновением заболеваний психики.

Коварство синдрома выгорания состоит в том, что он представляет собой постепенный процесс, который у каждого может протекать абсолютно по-своему. Если вы страдаете от болей в спине, не можете долго удерживать внимание, испытываете проблемы с пищеварением, ваше сердцебиение часто бывает учащенным, вы бываете забывчивы, сталкиваетесь с головными болями, тревогой или же расстройствами сна, то нет ничего удивительного в том, что в какой-то момент ваше тело может начать бунтовать против бесконечной эмоциональной перегрузки, постоянного ощущения подавленности, новых разочарований или же невозможности получить признание.

Проблема же состоит в том, что все эти симптомы могут быть вызваны чем-то абсолютно другим. Многим из нас сложно признаться самим себе в том, что мы требуем от себя слишком многого. А потому мы начинаем бороться против внутренней пустоты, которая рождается от ощущения бессмысленности всего происходящего и соответствующих внутренних терзаний, – мы полностью отдаемся рабочему процессу, увеличиваем число совещаний, довольствуемся сокращенными обеденными перерывами, можем проснуться по утрам лишь с помощью больших доз кофеина, а вечером можем заснуть лишь с помощью снотворного. Иногда мы прибегаем к помощи и более серьезных стимуляторов и даже наркотиков. Если никто не вмешивается в происходящее, спираль закручивается все сильнее и сильнее и будет продолжать закручиваться до тех пор, пока не достигнет своего предела.

Даже специалисты не всегда могут распознать, что происходит с их пациентами. Это связано с тем, что врачи-психиатры и психологи все еще не нашли единого и однозначного определения синдрома выгорания. Сам синдром выгорания, состояние тотального истощения, даже не считается самостоятельным диагнозом. В Международной классификации болезней десятого пересмотра (МКБ-10) он приведен в качестве симптома, который может сигнализировать о наличии одного из заболеваний из раздела «Проблемы, связанные с трудностями поддержания нормального образа жизни» (в МБК-11 синдром выгорания выделен в качестве самостоятельного заболевания). Более того, сегодня мы привыкли считать, что синдром выгорания не может быть связан с активным проявлением энтузиазма на рабочем месте, хотя в реальности даже люди с неиссякаемой увлеченностью собственным делом могут столкнуться с тотальным истощением.

Соответственно, врачи могут использовать термин «синдром выгорания» только в качестве дополнения к другому диагнозу. И на самом деле, чаще всего за синдромом действительно стоит что-то еще – в большинстве случаев легкая форма депрессии. Врачи, однако, часто не говорят об этом своим пациентам. Синдром выгорания, с их точки зрения, звучит лучше и современнее. Такой диагноз сразу словно бы дает понять, что его обладатель – человек активный и целеустремленный, который по-настоящему горел своим делом, пока у него не случился срыв. Человека с диагностированной депрессией же многие видят как жалкую и апатичную жертву, а потому, наверное, врачи и стараются приписывать своим молодым пациентам исключительно синдром выгорания: такой диагноз больные воспринимают легче.

Однако нужно проявлять осторожность, дабы не усугубить существующую депрессию, диагностируя лишь более «легкое» заболевание, предупреждает врач-психиатр и председатель Немецкого общества против депрессии Ульрих Хегерль. Потому что неправильное понимание существующего положения вещей может привести к неправильным стратегиям лечения – например, врач может выписать больничный лист, который поможет ненадолго сбежать от рабочей повседневности, которая часто и является причиной душевных страданий.

Однако если за чувством истощения скрывается не перегрузка на рабочем месте, а легкая форма депрессии, это едва ли можно будет назвать правильной стратегией. «Долгий сон или же многочасовые размышления в постели скорее лишь усугубляют депрессию», – предупреждает Хегерль. Многие клиники даже предлагают терапию принудительного бодрствования в качестве средства по борьбе с депрессией, во время которой пациенты должны покинуть свои постели на всю вторую половину ночи. Уходить в отпуск тоже не рекомендовано. «Депрессия отправится в отпуск вместе с вами», – объясняет Хегерль. Депрессию необходимо лечить – и только тогда то, что прежде вызывало стресс, начнет снова приносить радость.

«Здоровое питание, спорт, различные техники расслабления и новые стратегии по управлению временем помогают тем, кто испытывает сильный перегруз на работе, однако всего этого будет недостаточно при борьбе с депрессией, – объясняет директор больницы при Боннском университете Вольфганг Майер. – Здесь потребуется психологическая или даже медицинская помощь, дабы суметь достигнуть долгосрочных результатов».

Следует также учитывать тот факт, что людям, столкнувшимся с данными заболеваниями, помощь сегодня будет предложена максимально быстро – или же они могут сами обратиться за этой помощью. Заболевания психики постоянно освещаются в медиа и являются темой публичных дискуссий. Однако им так и не удалось избавиться от социальной стигмы, окружающей их. И это несмотря на то, что врачи постоянно работают в этом направлении, а многие пациенты отважно делятся своей историей борьбы с заболеваниями психики. Даже когда страдавший депрессией футболист Себастьян Драйслер, столкнувшаяся с синдромом выгорания публицистка и профессор, состоящая в браке с Анной Уилл, Мириам Меккель или же выгоревший музыкант Питер Плейт из группы Rosenstolz публично рассказывают о своих диагнозах, многие люди все равно продолжают считать, что подобные болезни очень сильно отличаются от, например, типичных для топ-менеджеров сердечных приступов, а потому их нужно держать в секрете. Даже федеральное правительство все еще относится к заболеваниям психики недостаточно серьезно.

В 2009 году немецкое Федеральное министерство образования и науки учредило ряд «Немецких центров по медицинским исследованиям». Они должны были добиться «прогресса в лечении распространенных в стране заболеваний», – сказала прошлый министр образования Аннетте Шаван, анонсируя программу. Однако все шесть центров, которые были открыты с того момента, посвящены исключительно физическим заболеваниям. Первыми были созданы Немецкий центр по исследованию диабета и Немецкий центр по исследованию нейродегенеративных заболеваний, к которым, например, относится болезнь Альцгеймера. Затем были созданы Немецкие центры по исследованию заболеваний сердечно-сосудистой системы, инфекционных заболеваний, болезней легких и, конечно же, по исследованию рака. О заболеваниях психической системы никто даже не заикнулся. И это притом что недавно проведенное широкомасштабное медицинское исследование, в рамках которого были проанализированы данные по 30 европейским странам, показало, что как минимум у каждого третьего европейца хотя бы раз в год возникают проблемы с душевным здоровьем. Выходит, заболевания психики уже давно стали широко распространенными, однако политики никак не пытаются бороться с таким положением вещей.

Согласно недавнему исследованию, проведенному международной командой ученых под руководством врача-психиатра Ханса-Ульриха Виттхена и психолога Франка Якоба, заболевания психики сокращают ожидаемую продолжительность жизни сильнее, чем все другие существующие заболевания. Кроме того, количество лет, которое потенциально может прожить человек, не страдающий серьезными заболеваниями, существенно сокращается, если у этого человека диагностируют психические расстройства.

Наиболее распространенными являются тревожные расстройства, от которых страдает (14 %) населения, за ними следует бессонница (7 %), депрессия (7 %), психосоматические заболевания (6 %) и, наконец, алкогольная и наркотическая зависимость (4 %). При этом женщины существенно чаще сталкиваются с депрессией, паническими атаками и мигренями, в то время как мужчинам чаще приходится бороться с алкоголизмом.

Несмотря на свою поразительно широкую распространенность, заболевания психики в целом сегодня встречаются настолько же часто, как и в предыдущие годы. Возрастают лишь показатели по депрессии в силу того, что, к ужасу исследователей, все больше и больше несовершеннолетних сталкиваются с этим заболеванием. «Среди молодых людей в возрасте до 18 лет депрессия сегодня диагностируется как минимум в пять раз чаще, чем это было раньше», – говорит Ханс-Ульрих Виттхен. Однако ученые не заметили никаких драматических изменений в частоте диагностирования других заболеваний психики. Лишь в период после Второй мировой войны число подобных диагнозов немного возросло, но затем оно довольно быстро вернулось к прежним показателям.

Тем не менее число выдаваемых больничных по причине психологических проблем, вероятнее всего, продолжит расти. Это будет происходить из-за того, что, по оценкам Виттхена и Якоби, в настоящий момент даже не каждый третий столкнувшийся с заболеваниями психики получает надлежащее лечение. Многие начинают терапию лишь спустя годы страданий. По мнению Виттхена, в этом и состоит главная трудность в борьбе за всеобщее психическое здоровье: люди попросту недостаточно осведомлены в этом вопросе.

Однако сегодня врачи все чаще диагностируют аффективные расстройства (расстройства настроения) у своих пациентов. Якоби подчеркивает, что двадцать лет назад терапевты в лучшем случае распознали бы это заболевание лишь у каждого второго пациента с диагностированной депрессией. Сегодня же они способны с легкостью распознать его в двух случаях из трех.

Вероятно, сегодня, в силу специфики офисной работы, людей с психологическими проблемами гораздо проще заметить. Это происходит из-за того, что со многими сложными рабочими задачами зачастую просто невозможно справиться, если ты страдаешь заболеванием психики. Легкая форма депрессии гораздо проще переносится, если вам нужно заниматься уборкой сена, и гораздо сложнее, если вам нужно побеседовать со сложным клиентом о предпочтительной маркетинговой стратегии. Кроме того, работа за сборочным конвейером отличается большей структурированностью и надежностью, нежели работа в сфере обслуживания или сфере искусств, где зачастую требуется проявлять бо́льшую мотивированность, креативность и гибкость. По этой причине люди, столкнувшиеся с заболеваниями психики, сегодня гораздо раньше замечают, что с ними что-то не так, так как у них перестает хватать сил на выполнение своей работы.

Заболевания психики постоянно освещаются в медиа и являются темой публичных дискуссий. Однако им так и не удалось избавиться от социальной стигмы, окружающей их.

Люди, столкнувшиеся с психосоматическими заболеваниями, – яркий пример того, как часто за физическими симптомами скрываются психологические проблемы, вызванные эмоциональной перегрузкой. Психосоматика как отдельное направление в медицине, занимающееся изучением физических проявлений заболеваний психики, существует всего 20 лет. Однако сегодня никто уже не сомневается в том, что психологические проблемы могут привести к ужасным физическим последствиям. Некоторые из таких проявлений по-настоящему шокируют: например, было установлено, что депрессия увеличивает риск потери костной массы.

Однако больше всего психологические страдания вредят сердцу. Это подтверждено многочисленными медицинскими исследованиями: например, риск столкнуться с сердечным приступом в два раза выше у тех, кто страдает от стресса на рабочем месте, в сравнении с теми, кто с подобным стрессом не сталкивается. Если же вы страдаете депрессией, то риск сердечного приступа или инсульта увеличивается в два раза. Ваше психическое здоровье также существенно влияет на ваши шансы на выздоровление. К примеру, согласно недавнему исследованию, проведенному учеными из Университета Южной Калифорнии, люди, перенесшие инсульт при диагностированной депрессии, в три раза чаще умирают от его последствий, в сравнении с теми, у кого нет диагностированных заболеваний психики.

Люди, столкнувшиеся с психосоматическими заболеваниями, – яркий пример того, как часто за физическими симптомами скрываются психологические проблемы, вызванные эмоциональной перегрузкой.

Ученые до сих пор не до конца понимают, как заболевания психики воздействуют на сердце и мозг. Однако тому существует множество возможных объяснений. Например, считается, что психологические проблемы оказывают прямое воздействие на биохимические процессы нашего организма: депрессия провоцирует высвобождение нейромедиаторов (вещества-посредники) в мозге, а также приводит к увеличению содержания различных маркеров воспаления в крови, таких как С-реактивный белок (СРБ), интерлейкин-1 или же интерлейкин-6, что, в свою очередь, увеличивает риск возникновения инсульта.

Однако влияние на организм может быть и более косвенным. Дело в том, что люди, которые страдают заболеваниями психической системы, очень часто перестают заботиться о своем здоровье. Им не хватает сил на то, чтобы регулярно заниматься спортом, следить за своим питанием или же попытаться бросить курить. Все это приводит к повышенному кровяному давлению и диабету, что, в свою очередь, повышает риск возникновения сердечных приступов и ишемических инфарктов.

«Важно уметь не только предотвратить нечто негативное, но и уметь удерживать фокус на чем-то позитивном», – подчеркивает Джулия Бойем из Гарвардского университета. Недавно она провела исследование, участие в котором приняли около 8000 лондонских чиновников. Ее работа является продолжением знаменитого исследования Уайтхолла о взаимосвязи между физическим здоровьем и социальной средой, начало которому было положено в 1967 году. Исследование Бойем показало, что здоровье сердца напрямую зависит от того, насколько счастлив тот или иной человек: соответственно, у удовлетворенных своей работой людей риск сердечного инфаркта был на 13 % ниже, чем у тех, кто ей удовлетворен не был. Более того, состояние сердца было тем лучше, чем выше был уровень удовлетворенности. «Однако уровень удовлетворенности работой был далеко не единственным фактором, который мы учитывали. Мы также учитывали удовлетворенность в личной жизни, хобби и уровне жизни», – объясняет Бойем. А потому при обсуждении профилактики сердечных приступов ученая рекомендует и врачам, и пациентам концентрироваться не только лишь на высоком кровяном давлении, лишнем весе или никотиновой зависимости, но и на важности душевного благополучия.

Однако, как мы уже упоминали выше, многое зависит и от того, с каким именно видом стресса вы сталкиваетесь: например, можно предположить, что работа президентом США должна быть сопряжена с убийственным уровнем стресса. Все мы могли видеть своими глазами, как Билл Клинтон и Барак Обама постепенно седели от изнурительной работы, с которой они столкнулись в Овальном кабинете. Однако американские президенты обычно серьезно не болеют. Продолжительность их жизни ничем не отличается от продолжительности жизни обычных граждан страны. Демограф Стюарт Джей Ольшански сравнил средний возраст смерти всех президентов США, начиная с Джорджа Вашингтона, со средним возрастом смерти обычного гражданина страны во время правления того или иного президента (разумеется, он не включил в свой анализ четырех убитых президентов). Оказалось, что средний возраст смерти американского президента составляет 73,0 года, а средний возраст смерти обычного гражданина – 73,3 года.

Кроме того, имея перед глазами многочисленные примеры знаменитостей, столкнувшихся с синдромом выгорания или же депрессией, можно было бы предположить, что люди, находящиеся в центре общественного внимания или же занимающие высокие должности, сильнее всего подвержены психологическим проблемам. «Однако выгорание – это вовсе не болезнь, распространенная только лишь среди менеджеров», – подчеркивает профессор психиатрии из Лейпцигского университета Ульрих Хегерль. Высокий уровень стресса связан вовсе не с бесконечными совещаниями, а с ощущением того, что вас попросту используют, а потому больше всех страдает тот, у кого едва ли есть возможность высказаться. Тот, у кого есть ощущение, что его босс попросту издевается над ним и контролирует каждое его действие; тот, кто не может даже озвучить собственные идеи; тот, кто не может позволить себе никакие финансовые потери. Следовательно, самыми сильными «триггерами» стресса являются те ситуации, на которые мы – независимо от того, кажется ли нам это или же является таковым в реальности – никак не можем повлиять.

Однако кое-что мы знаем наверняка, несмотря на все эти пугающие данные: далеко не у всех, кто сталкивается со стрессом, давлением на работе или тяжелыми жизненными кризисами, в итоге возникают физические или психические заболевания. Многие люди проходят через все испытания, оставаясь при этом полностью здоровыми (см. стр. 84) – и мы можем многому у них поучиться.

Тест: насколько велик уровень стресса в моей жизни?

В какой-то степени мы все подвержены стрессу. Но насколько его много в вашей жизни? Австрийский психолог Вернер Штангл, который к тому же является ассистирующим профессором института психологии и педагогики при университете Линца, тоже был очень заинтересован этим вопросом. Он разработал тест, который дает содержательный ответ на этот непростой вопрос. Кроме того, вы можете найти множество тестов, посвященных самоопределению, личностному развитию, формулированию желаний и целей, а также определению интересов, типов контроля и обучения на его веб-сайте^[1].

А теперь перейдем к тесту на уровень стресса: ответьте на все 40 вопросов – и не оставьте ни один из них не отвеченным, иначе вы попросту не сможете правильно рассчитать результат теста! Отвечая на вопросы, старайтесь ориентироваться на текущее положение вещей в вашей жизни.

Подсчет результатов

За каждое «верно» вы получаете два балла, за каждое «частично верно» – один балл. Подсчитайте количество набранных баллов и оцените свой результат с помощью данной таблицы.

Люди и их личные кризисы

Сильные люди действительно существуют. Они способны проявить мужество даже тогда, когда теряют работу или же любимого человека, и даже когда сами остаются на волосок от смерти. В них есть таинственная внутренняя сила, которая помогает им не сдаваться, сопротивляться ударам судьбы и, возможно, даже помогает им оказаться в итоге в лучшем положении, чем раньше. Людям, отличающимся подобной выносливостью, обычно сложно объяснить, как именно им удается так преодолевать трудности. И лишь некоторые их высказывания помогают нам понять, как, в отличие от многих других людей, им удается найти надежду даже на самом дне жизни. Многие десятилетия ученые пытались разгадать секрет внутренней силы, свойственной этим людям, дабы поделиться им со всеми, кому бы он мог помочь. На основе единичных автобиографий и с помощью грамотно проведенных исследований психологи пытаются понять, какие именно личностные характеристики или же внешние факторы помогают оказавшимся в кризисных ситуациях людям найти в себе необходимое для их преодоления мужество.

Жизнь сталкивает каждого из нас со множеством проблем. Помимо прочего, многим из нас уготовлены и тяжелые удары судьбы. В представлении жителей стран Западного мира самыми страшными из них являются неудавшиеся романтические отношения, серьезные заболевания, потеря основного источника дохода, смерть близких, утрата дома, свободы или же потеря идентичности, которая может произойти из-за постоянного отсутствия признания на рабочем месте, из-за пережитого сексуального насилия или же серьезной автомобильной аварии. Во всех этих ситуациях людям нужно проявить необыкновенную эмоциональную стойкость, дабы не уйти на дно под их грузом. Подобная стойкость нужна каждому сотруднику большой компании, каждому любящему человеку и даже тому, кому обычно удается выйти сухим из воды.

В данной главе мы бы хотели привести реальные примеры того, как те или иные люди смогли справиться с самыми разными личными кризисами. Более того, мы покажем, как эти люди сами объясняют произошедшее с ними: они дадут свое собственное объяснение того, как именно им удалось справиться с ударом судьбы, который изначально мог показаться невыносимым; задавали ли они себе вопрос о том, смогут ли они вновь быть счастливыми после пережитого похищения, смерти собственного ребенка или же террористического акта, во время которого они с легкостью могли погибнуть; какие социальные условия или же личностные характеристики помогли им справиться с произошедшим.

Отдельная жизненная история, безусловно, всегда представляет собой субъективную точку зрения – и, рассказывая ее, человек зачастую просто пытается выговориться. Ведь каждый из нас справляется с ударами судьбы по-своему. Также немаловажным является то, какое именно несчастье настигло того или иного человека. Тот, кто смог оправиться после внезапной смерти близкого человека, не всегда был бы в состоянии так же легко пережить эпизод насилия по отношению к себе, полный паралич конечностей или же потерю работы.

Но несмотря на личностный и единичный характер рассказанных в этой главе историй, они все равно проливают свет на те человеческие качества, которыми отличаются сильные духом люди. Например, к ним относится как способность выстраивать крепкие отношения, так и уверенность в себе, интеллект, жизнерадостность, напористость, сила, понимание собственных нужд и потребностей, умение противостоять унынию и понимание того, что в этой жизни еще чего-то можно достичь. Помочь может и изначальная готовность к переменам – при необходимости даже к таким, которые поначалу едва ли покажутся приятными.

Чтобы успешно преодолеть жизненный кризис, вовсе не нужно обладать всеми этими характеристиками разом. Согласно приведенным в этой главе примерам, чаще всего хватает всего пары из них. Главное, чтобы на момент кризиса вы четко отдавали себе отчет в том, какими именно ресурсами вы располагаете – и как именно они могут помочь вам в момент горя и отчаяния. Такими ресурсами может стать семья, близкие друзья, социальное благополучие и все те человеческие качества, описанные выше.

Осиротевшая мать

Когда Дэннис заболел раком в возрасте трех лет, его мать едва ли могла подозревать, что судьба подготовила для нее еще более жесткое испытание. Ведь Дэннис умер не от рака. Операция, в результате которой у мальчика удалили пятисантиметровую опухоль головного мозга, прошла самым лучшим образом. «Опухоль удалили полностью. Казалось, что все движется в правильном направлении», – рассказывает его мама Уте Хеншайд, и ее голос звучит дружелюбно, жизнерадостно и звонко. Этот голос вряд ли расскажет вам о том, что ей пришлось пережить в течение тех нескольких месяцев после операции и до настоящего момента.

Поначалу казалось, что судьба обошлась с этой семьей хорошо. Вскоре после серьезной операции, которую Дэннис пережил в 1997 году, мальчик сам начал засовывать себе в рот соску, научился решать детские головоломки и ему не составляло труда самостоятельно включить мультики с помощью кассетного магнитофона. Когда после операции врачи вытащили из ребенка трубки и нечаянно сделали ему больно, у него даже хватило сил на то, чтобы начать ругаться: «Глупая мама!» – заверещал он. Родители были просто счастливы.

Однако вскоре судьба вновь отвернулась от этой семьи. В больничной палате было слишком темно. Маленькая лампа на прикроватной тумбочке Дэнниса уже несколько дней как не работала. Однако медсестры не хотели включать основное освещение, дабы не мешать ребенку спать. «Включите все-таки свет», – сказала мать, когда медсестра заглянула ночью в палату, чтобы проверить состояние Дэнниса. Почему-то – возможно, из-за нехорошего предчувствия – матери не понравилось, что медсестра возилась вокруг ребенка в темноте. Но медсестра не включила свет. Вместо этого она совершила роковую ошибку.

На прикроватной тумбочке Дэнниса два медицинских препарата лежали слишком близко друг к другу. Как легко было ошибиться – и еще легче в комнате с выключенным светом. Случилось страшное: вместо прописанного антибиотика медсестра ввела в вену мальчика раствор калия. Минерал слишком быстро попал в организм ребенка – он двигался со скоростью восемьдесят миллилитров в час, вместо положенных трех. Когда в Соединенных Штатах приводят в исполнение смертную казнь, заключенные не получают и половины того количества калия, которое ввели Дэннису.

Сердце Дэнниса неминуемо перестало биться. У мальчика не было пульса в течение невыносимо долгих 48 минут, что вызвало гипоксию (кислородное голодание) мозга. Врачам все же удалось реанимировать трехлетнего ребенка. Но мальчик так больше никогда и не пришел в сознание. При этом его тело неоднократно сотрясали судороги, и это выглядело так, словно бы мальчику приходилось испытывать невыносимую боль. Он не мог кричать, но его маленькое тело выгибалось дугой и металось из стороны в сторону. «Мы боялись, что его просто разорвет от боли», – рассказывает его мама.

По словам Уте Хеншайд, вскоре «страшная правда стала ясна всем». Врачи провели магнитно-резонансную томографию мозга Дэнниса, которая однозначно показала, что маленький мальчик впал в вегетативное состояние. Вероятность того, что он когда-нибудь смог бы вновь прийти в сознание, была крайне мала в силу того, насколько обширными были повреждения его головного мозга.

«Мы только-только вошли в палату к Дэннису, как тут дверь распахнулась вновь. Вовнутрь вошел главврач в сопровождении множества людей, – вспоминает Уте Хеншайд. – Он подошел ко мне вплотную и взглянул мне прямо в глаза: «Дэннис больше никогда не сможет сидеть. Он больше никогда не сможет разговаривать. Он больше никогда не сможет ходить. Выписывайте его из больницы и дайте ему провести его последние дни дома», – сказал главврач. Его слова, произнесенные на франкфуртском диалекте, словно плетью обрушились на меня и моего мужа Юргена. Это прозвучало как смертный приговор, после которого наш путь лежал лишь на эшафот», – говорит Уте Хеншайд, вспоминая слова врача, которые привели ее в полнейший ужас.

В итоге Уте и Юрген Хеншайд сделали именно то, что им рекомендовал едва ли вызывающий симпатию главврач. Они забрали Дэнниса домой, в Зильт. Именно там, спустя всего несколько месяцев, маленький мальчик умер посреди ночи, лежа в своей постели. И лишь в этот момент искаженное болью лицо ребенка наконец обрело расслабленный вид.

Между тем с момента смерти Дэнниса прошло уже 16 лет. Сегодня он уже был бы совершеннолетним. Его мама выглядит счастливой, легкой, жизнерадостной и наполненной жизненной силой – даже в те моменты, когда она рассказывает о страшных событиях 1997 года. Со стороны это даже может показаться странным. Как кто-то, кого настиг подобный удар судьбы, может оставить свою скорбь в прошлом?

Уте Хеншайд своим примером доказывает, что это возможно: «Вы сможете вновь быть счастливыми!» Для нее именно это стало важнейшим уроком, который необходимо вынести каждому из подобных ударов судьбы.

«И хотя в это трудно поверить тем, кто в данный момент пребывает в состоянии глубочайшего отчаяния, однажды вы действительно снова сможете быть счастливы – независимо от того, насколько тяжелым был тот удар судьбы, который вам довелось пережить», – уверяет 58-летняя женщина.

Сама Уте Хеншайд тоже бы не поверила в это. Смерть ребенка в результате врачебной ошибки полностью опустошила некогда излучающую жизнерадостность женщину. «Вся семья была охвачена горем», – рассказывает она. Дэннис был единственным сыном, который появился на свет после трех девочек, возраст которых на сегодняшний день разнится от 22 до 34 лет. Они были настоящей «калифорнийской семьей», как их однажды назвал ТВ-священник Юрген Флиге. Ничто не могло сломить их, эту сияющую, светловолосую, загорелую семью серферов. Отец, который на тот момент являлся серфером мирового класса, однажды даже пережил неудачный прыжок в Северном море, в результате которого он сломал два шейных позвонка, хотя вполне бы мог и погибнуть. Однако теперь удача словно бы отвернулась от семьи Хеншайд. Бывали дни, когда они были в силах лишь плакать. И в один из таких дней Юрген Хеншайд принял очень важное решение. «В самый тяжелый момент, – рассказывает Уте Хеншайд, – когда мы вместе со свекровью лежали на полу ванной в нашем доме в Зильте, Юрген сказал эти слова: “Мы хотим вновь обрести счастье!”».

Сначала Уте Хеншайд отреагировала на эти слова с раздражением. В конце концов, она только что потеряла своего ребенка. Но вскоре она поняла, что продолжать в том же духе нельзя, ведь ее скорбь едва ли приносит кому-либо пользу. «Мы решили, что наша скорбь должна остаться в прошлом. Мы решили, что хотим замечать лишь только хорошее в нашей жизни», – рассказывает она. Семья открыла магазин серферского снаряжения в Фуэртоментуре, где они сами всегда проводили свои зимние каникулы. По утрам Юрген уходил в свою мастерскую, где он собственными руками мастерил высококачественные доски для серфинга. За женщинами оставался креативный аспект работы: они раскрашивали доски, порой даже организовывая их в отдельные коллекции.

Главное, чтобы на момент кризиса вы четко отдавали себе отчет в том, какими именно ресурсами вы располагаете – и как именно они могут помочь вам в момент горя и отчаяния. Такими ресурсами может стать семья, близкие друзья, социальное благополучие и все те человеческие качества, описанные выше.

Все члены семьи сознательно старались концентрироваться лишь на позитивных аспектах собственной жизни. К ним относились как близость моря и красивые солнечные закаты, так и победы дочерей на серьезных соревнованиях по серфингу, в которых они теперь активно участвовали. Или же ощущение счастья, которое возникает, когда вы совершаете свою утреннюю пробежку по берегу моря. «Однако мы эгоистично избегали разговоров о проблемах в жизни наших друзей и даже не смотрели вечерние новости, – рассказывает мать. – Это помогло нам вновь воспрянуть духом».

Когда семья сознательно перестала концентрироваться на негативных составляющих жизни, она вдруг снова начала ощущать положительный эффект. Тут очень помогла сплоченность семьи, так как она придавала им нужные силы и помогала ощущать себя в безопасности: «Мы – самый настоящий клан!» Еще в больнице медсестры удивлялись тому, насколько жизнерадостной может быть семья, в которой ребенок болеет раком. Они восхищались тем, как члены семьи постоянно обнимались и старались заряжать друг друга хорошим настроением. «Нужно уметь приспосабливаться к новой жизненной ситуации и постараться взять от нее только самое лучшее», – говорила тогда Уте Хеншайд.

В итоге Уте Хеншайд даже удалось накопить в себе такое количество жизненной энергии, что она вновь была готова вступить в болезненную борьбу: хотя она уже и не могла ничего сделать для своего сына, она все же могла добиться того, чтобы его преждевременная смерть не стала напрасной. Она хотела уберечь других людей от подобной участи, повысив осведомленность общества относительно врачебных ошибок и их последствий и обеспечив создание больничного регистра подобных ошибок, чтобы в будущем катастрофу можно было своевременно предотвратить. По этой причине Хеншайды годами вели судебные тяжбы против Франкфуртской университетской больницы, которая всеми силами пыталась скрыть факт врачебной ошибки. Это напоминало настоящий криминальный триллер, в котором были и пропавшие документы, и запуганные свидетели, и предвзятый судья. Безжалостные врачи пытались убедить Хеншайдов в том, что смерть их ребенка была вызвана его раковой опухолью, а не случайно введенной ампулой калия.

Уте и Юрген Хеншайд боролись за правду семь лет. Уте Хеншайд даже написала книгу обо всем произошедшем («Трое детей и ангел»). В конце концов суд признал, что Дэннис умер в результате врачебной халатности. По сей день мать не испытывает ни к кому ненависти – даже к той медсестре, которую она уже успела простить много лет назад. «Медсестры, врач и профессура зачастую всеми силами пытались нам помочь и за это мы бесконечно им благодарны, – пишет она в предисловии к своей книге. – Единственное, с чем мы пытаемся бороться, – это попытки сокрытия случаев врачебной халатности, с которыми мы столкнулись после смерти нашего сына Дэнниса». В качестве моральной компенсации семья получила 40000 евро. Вся сумма была пожертвована на благотворительность – половину получило отделение онкологии Франкфуртской университетской больницы, где и произошли те трагические события. «Важно уметь примириться с прошлым – а значит, простить связанных с ним людей и перестать роптать на судьбу», – говорит мать.

«Ваш мозг не способен полностью переработать произошедшее, а потому оно навсегда останется с вами, но ваше отношение к нему неминуемо будет меняться, – объясняет Уте Хеншайд безо всякой горечи. – Однако каждый, кому удается пережить подобное, в итоге обретает настоящее жизнелюбие и может проще реагировать на повседневные неурядицы. Теперь мы точно знаем, что можем пережить многое, различные и тяжелые события нашей жизни нас не сломят. Это все придает нам силы».

Она говорит, что каждому, кто столкнулся с подобным ударом судьбы, она может посоветовать «лишь принять такое же решение, какое приняли мы тогда – это очень радикальное и даже возмутительное решение». Получается, чтобы пережить кризис, нужно обладать силой воли. «Это все у нас в голове. Нужно дать понять самому себе, что вы готовы пережить этот кризис». В этом может помочь и решение начать новый жизненный этап. Например, Уте Хеншайд буквально только что узнала нечто новое о самой себе: «Я стала моделью в категории “старше 50 лет”. Это так здорово, когда ты занимаешься чем-то настолько банальным, красивым, простым и забавным. И я также знаю, что у меня есть на это право».

Самоэксплуататор

Его возвращение произошло так же стремительно, как и его внезапное исчезновение. В конце сентября 2011 года главный тренер футбольного клуба «Schalke 04» (Шальке 04) объявил, что ему нужно оставить свой пост. Один из самых жестких представителей одной из самых жестких индустрий признался, что он выгорел, потерял аппетит, практически перестал есть и начал испытывать проблемы со сном. «Я больше не могу достигнуть того уровня энергии, который помогал мне наделять команду необходимыми для победы силами», – сказал тогда Рангник.

Уже в июне 2012-го, то есть всего девять месяцев спустя, коренной шваб^[2] вернулся к работе. Он стал спортивным директором двух футбольных клубов – многократного чемпиона австрийского чемпионата «Red Bull Salzburg» (Ред Булл Зальцбург) и входящего в тот же спортивный холдинг клуба четвертого дивизиона Бундеслиги «RB Leipzig» (РБ Лейпциг). «Это начало новой эры, – сказал он, приступая к новой работе. – Я вновь горю своим делом, и я давно не чувствовал себя настолько хорошо».

Рангник всегда производил впечатление человека, до краев наполненного энергией. Он вошел в историю Бундеслиги под прозвищем «профессор», потому что в 1998 году, когда он только лишь начинал свою карьеру в качестве успешного молодого тренера клуба «SSV Ulm» (Ульм 1846), он полностью исписал грифельную доску, пытаясь объяснить основные принципы футбольной теории в эфире телеканала «ZDF». Он рассказывал про важность зональной опеки и принципах защиты в схеме 4-4-2, чтобы объяснить, почему в современном футболе позиции свободного защитника быть не должно. Он выглядел таким сосредоточенным, таким вдумчивым, но в то же самое время словно бы находящимся на грани помешательства, а потому уже тогда было понятно – этот человек отдаст всего себя своим профессиональным целям и задачам, даже если ценой тому будет его собственное счастье.

Довольно скоро подобная самоэксплуатация дала свои плоды: Рангник добился успеха. Он стал одним из самых выдающихся тренеров в истории Бундеслиги. Он был первым немецким тренером, которому удалось вывести клуб третьего дивизиона – «TSG 1899 Hoffenheim» (Хоффенхайм 1899) – на первую строчку турнирной таблицы клубов первого дивизиона. Рангник требовал полной отдачи не только от своих игроков. Он был известен тем, что и сам всегда работал на грани своих возможностей, отличаясь перфекционизмом и радикально принципиальным отношением к своей работе. При этом он тратил довольно много энергии на то, что другие бы сочли абсолютно незначительными мелочами. Например, он сделал бронирование гостиничных номеров для команды частью своих тренерских обязанностей. Он едва ли мог перестать думать о своей работе даже в свободное от нее время, вспоминают его коллеги. «Порой я могу работать до полного изнурения, – признавал Рангник много лет назад. – Если я чувствую себя расслабленно, мне становится некомфортно!»

Он никогда не стыдился своих амбиций. Он любил рассказывать историю из своего детства о том, как он со всей дури швырнул игрушечную машинку после того, как проиграл своему дедушке в какой-то игре – и швырнул он ее ровно в тот момент, когда тот попросил его не расстраиваться. Ему тяжело было примиряться с поражениями – гораздо тяжелее, чем любому другому представителю конкурентного футбольного мира. «Ральф – это именно тот человек, который всегда выкладывается на двести процентов, дабы достигнуть наилучшего результата. И, как мы все знаем, он ожидает такого же отношения к делу от окружающих его людей», – сказал однажды его советник Оливер Минтцлафф.

Однако внезапно он потерял былой запал. Рангник чувствовал себя абсолютно выжатым. Неделями амбициозный тренер пытался самостоятельно справиться с возникшей проблемой. Однако в сентябре 2011 года главный врач футбольного клуба «Schalke 04» (Шальке 04) Торстен Раррек диагностировал у Рангника синдром выгорания. Позднее Раррек рассказывал, что ему потребовалось много времени на то, чтобы заставить тренера принять факт того, что он болен. Однако в итоге Рангник смог смириться с диагнозом и даже почувствовал облегчение оттого, что врач порекомендовал ему взять перерыв от работы.

Раррек отметил, что Рангник был по-настоящему обессилен, а потому ему было необходимо сорвать «стоп-кран»: «Перестать работать было жестокой необходимостью, ведь для того, чтобы в нем снова разгорелось пламя, нужно было зажечь былую искру. Однако на тот момент огонь внутри него полностью потух». В такие моменты нельзя просить людей «просто сжать зубы и потерпеть», так как на это буквально нет сил. Анализы его крови показывали очень плачевные результаты, его гормональный фон был нарушен, а иммунная система – парализована. «Это был настоящий нервный срыв».

Первые симптомы он и сам заметил задолго до похода к врачу. В марте 2011 года он стал главным тренером «Schalke 04» (Шальке 04), однако до вступления в эту должность он планировал взять довольно большой перерыв. Он уволился из «TSG Hoffenheim» (Хоффенхайм 1899) в начале января и хотел посвятить несколько месяцев отдыху, однако ответ из «Schalke 04» (Шальке 04) пришел слишком быстро. «Сейчас или никогда» гласило предложение.

И Рангник принял его, несмотря на ту внутреннюю пустоту, уже давно нахлынувшую и овладевшую им. И в итоге она неминуемо взяла верх. «Он попросту требовал от себя слишком многого, – сказал Раррек. – Я могу сравнить его состояние со спортсменом, который тренировался гораздо больше, чем ему следовало бы. Его тело было полностью истощено».

Вероятно, даже общественное мнение не оказывало на Рангника такого сильного давления, как он сам. Должно быть, его сильно уязвлял тот факт, что, несмотря на все свои успехи, он едва ли сумел выиграть хотя бы один титул. Полуфинал Лиги чемпионов с «Schalke 04» (Шальке 04), титул «осеннего чемпиона» (команда, занимающая первое место после первого круга чемпионата) с «TSG Hoffenheim» (Хоффенхайм 1899) – это все было лишь половиной того, чего он на самом деле хотел добиться. В подобную ловушку перфекционизма проще всего попасться тем, кто имеет дело с творческими профессиями или же погружен в профессиональный спорт. Такие люди хотя и наслаждаются своими успехами, но при этом и каждую неудачу они считают своим личным поражением. Иронично, но в итоге они одновременно являются и эксплуататорами, и эксплуатируемыми. «Подобные люди отличаются огромной внутренней силой, и именно это и ставит их под угрозу», – объясняет Раррек.

При этом Рангника можно назвать довольно впечатлительным человеком: он часто обижался на критику в свою сторону или же просто эмоционально реагировал на нее. В 2010 году он очень тяжело переживал многонедельное пребывание его отца в больнице, а позднее сильно беспокоился о своем друге, которому диагностировали рак. При этом он никогда не ощущал себя единым целым с теми футбольными клубами, которые ему доводилось тренировать. Когда игроки команд Рангника праздновали очередную победу, поливая друг друга пивным душем, он почему-то всегда выглядел отстраненно. Вполне может быть, что происходящее его раздражало.

Когда Ральф Рангник заново приступил к работе, казалось, что он так ничему и не научился. Он вновь ставил перед собой головокружительные цели: «У клуба из региональной лиги Лейпцига едва ли получится пройти в Бундеслигу всего за один год. Однако я убежден, что мы сможем достичь большого прогресса, если для того будут созданы необходимые условия». Казалось, что при таком настрое еще одного нервного срыва было не миновать.

Однако Рангник рассказал о том, что помогло ему с преодолением кризиса. «Вы не сможете справиться, если не измените несколько важных вещей, – сказал он в эфире спортивной передачи на «ZDF». – Вам нужно ответственно подходить к отдыху, следить за питанием и регулярно заниматься спортом». Он пообещал самому себе брать перерывы от работы и в будущем. «Заниматься всем этим нужно постоянно, иначе толку от этого не будет», – объясняет он. Рангник начал придавать особое значение самодисциплине и делегированию. «Ваш телефон не должен лежать рядом с вашей тарелкой, когда вы ужинаете, а когда вы проводите время с семьей, его и вовсе можно выключить, – говорит Рангник. – Вы должно заботиться о себе, особенно если вы занимаетесь подобной работой».

Торстен Раррек всегда давал своему пациенту благоприятный прогноз. «Рангник не из тех, кто с легкостью позволит себе расслабиться. Он всегда активно включен во все происходящее, – объяснял он. – Кроме того, он обладает многими положительными характеристиками и отличается высоким умом. А значит, после перерыва он с легкостью сможет снова вернуть себе прежние силы», – предсказывал Раррек еще в тот день, когда он только диагностировал синдром выгорания у Рангника.

Изгнанник

Эрвин^[3] входил в негласные резервы Адольфа Гитлера. Ему было 19 лет, когда фюрер решил отправить на войну и его, чтобы все-таки одержать победу вопреки всем негативным прогнозам. Эрвину же была знакома лишь сельская идиллия померанской жизни. Его родители владели большой фермой и – подобно многим другим семьям в той области – принадлежали к одним из богатейших людей страны. Младшие сыновья фермера, включая Эрвина, были освобождены от воинской обязанности. Они были нужны для того, чтобы заниматься жатвой, пока старшие братья воевали на фронте. Так что даже во времена Второй мировой войны Эрвину удавалось вести необычайно мирную жизнь. Но вот наступила зима 1944/45 года и ему тоже пришлось уйти на фронт. Он всегда боялся войны, однако в холодных окопах на Восточном фронте все оказалось еще ужаснее, чем он себе представлял.

Пройдет почти десять лет, прежде чем Эрвину удастся вернуться обратно. Но вернуться куда? Померания давно стала частью Польши, а большая усадьба родителей была экспроприирована. За прошедшие десять лет Эрвину приходилось сутками лежать в окопах, переживать неописуемые ужасы, наблюдать смерть товарищей, а затем надрываться в трудовом лагере в Эстонии, где ему, изможденному и полуживому, нужно было работать на Советы.

Наконец летом 1955 года он вернулся с войны. Он долго пытался найти своих родителей, но его мать погибла, пытаясь спастись бегством из страны. Отца же он в итоге нашел на небольшой ферме недалеко от Магдебурга, которая принадлежала его дяде. Там же остался и Эрвин вместе со своим братом, который тоже только вернулся с войны. В итоге Эрвин провел там всю свою жизнь.

После всех кошмарных событий в прошлом он женился на девушке из соседней деревни. Эрвин очень любил ее, но назвать их брак простым было нельзя. Его тесть был против брака своей дочери с этим «ничтожеством», чье былое померанское богатство навсегда кануло в Лету, что сделало юношу простым рабочим на ферме его дяди. Тесть никогда не принимал Эрвина и даже не разговаривал с ним.

Однако со своей женой Эрвин был по-настоящему счастлив. Они не были богаты, но денег им хватало на все. У них было двое детей, девочка и мальчик. Однако затем тяжелая болезнь тенью упала на тихую жизнь этой семьи. Жене Эрвина не было и 30 лет, когда она умерла от лейкемии. А он сам стал отцом-одиночкой для двух маленьких детей. Тесть Эрвина все так же был преисполнен презрения к нему, а потому от него нельзя было ждать никакой помощи и поддержки. Эрвин не понимал, как же ему теперь удастся поставить своих детей на ноги.

У его знакомых, которые тоже были родом из Померании, появилась идея: они решили свести Эрвина с Бригиттой^[4]. Ведь разве их обоих не постигла одна и та же судьба? Бригитта тоже выросла в большом поместье в Восточной Германии. Родилась она в Силезии, но, когда ей исполнилось девять лет, она и ее семья были изгнаны оттуда. В итоге Эрвин и Бригитта действительно поженились и у них даже родился сын. Они уважали друг друга, однако на протяжении всей совместной жизни их разделяло то, как по-разному они относились к своей потерянной родине.

Даже спустя сорок лет после свадьбы на стене их дома все еще висело изображение силезской усадьбы, в которой выросла Бригитта. Почти каждый день она говорила о том, какую большую утрату ей пришлось пережить в детстве.

В отличие от Эрвина, она так и не смогла простить это полякам. Родительская усадьба была связана для нее не просто с ощущением родины, дома или же финансовой защищенности, а с чувством принадлежности к особому сословию – и с этой потерей она не могла смириться. Казалось, что у нее отняли не только родительскую усадьбу, но и в целом возможность ощущать себя счастливой.

Эрвин же, наоборот, всегда хорошо отзывался о поляках, эстонцах и даже русских, которые столько лет фактически продержали его в заключении. Тот факт, что его опыт общения с некоторыми из них был негативным, никоим образом не стал для него поводом для ненависти и озлобленности. Ужасы войны стали для него частью его жизненной истории, но никак не частью его повседневной жизни. Поместье его родителей осталось для него в прошлом. Неприязненное отношение тестя его, конечно, не радовало, но он смог смириться и с ним. А скоропостижный уход жены стал для Эрвина еще одним ужасным событием из его прошлого.

Глаза Эрвина загорались внутренним светом, когда он рассказывал о друзьях, которых он встретил, пока был в заключении, или о том, как позднее ему удалось разыскать своего отца. О грустных страницах жизни – как, например, смерть его матери во время одной из ее попыток сбежать из страны – он рассказывал спокойно и вскользь. Гораздо большее удовольствие ему доставлял рассказ о том, как же сильно ему повезло в том, что ему все-таки удалось найти своего отца.

Даже когда ему исполнилось 80 лет, Эрвин все еще умел радоваться так, как это удается только детям. «У меня все так, как оно и должно быть, – любил повторять он. И добавлял: – Жизнь пишет свои собственные истории». Эрвин считал, что его жизнь, на протяжении которой ему, несомненно, довелось столкнуться с очень тяжелыми ударами судьбы, прошла достаточно хорошо. Он не гневался на судьбу и никогда не чувствовал себя так, словно бы другие были виноваты в его несчастьях. Его жена была младше его на десять лет, однако он прожил на много лет дольше, чем она.

Женщина, потерявшая свою идентичность

Ее окружение раздражало то, что она сама едва ли была раздражена когда-либо. В конце концов, в журналах же зачем-то печатают все эти большие статьи и результаты научных исследований о том, что люди должны быть выбиты из колеи, когда они вдруг понимают, что они понятия не имеют, откуда они родом. Иногда они узнают это в результате генетических экспертиз, иногда – родители наконец решают раскрыть тайну: ежедневно кто-то узнает, что был усыновлен, зачат в результате интрижки или же благодаря незнакомцу из банка спермы.

В такие моменты у людей пропадает целый пласт знаний, который прежде они использовали для самоидентификации, а потому у них появляется уйма вопросов. Кто мои родители? Кто мой отец? Как он выглядит? Похож ли я на него? Одним словом: откуда я родом?

В случае с Забиной^[5] из Мюнхена подобная потеря идентичности явилась результатом нелепой случайности или же внезапной реакцией бессознательного, которое до этого слишком долго молчало. «О, это так интересно! – удивленно воскликнула ее мать, спустя всего несколько недель после того, как сама Забина родила дочь. Забина и ее мама вместе разглядывали снимки ультразвука, бирку новорожденного и другие памятные мелочи, связанные с беременностью и родами Забины. Как вдруг взгляд новоиспеченной бабушки упал на группу крови, обозначенную на одном из документов. – Это действительно забавно, – сказала она, – что у тебя группа крови B, когда и у меня, и у твоего отца – А».

Забине это тоже показалось интересным, но едва ли забавным. Она была ученым, а потому знала, что такого попросту не может быть. Здесь что-то точно было не так. Либо чья-то группа крови была определена неправильно, либо же она не являлась ребенком своих родителей. Забина была слишком любопытной для того, чтобы оставить все как есть и просто вернуться к своей обычной жизни. Ведь не зря у них в семье порой рассказывали эту старую байку о том, что в роддоме ее могли случайно перепутать с другим ребенком. Ей захотелось разобраться во всей этой ахинее.

Ее родители сначала сочли все это совершенно излишним. «Наука может ошибаться, – сказали они. – В нашем мире существуют вещи, которые невозможно объяснить научными методами». Они также напомнили, что гинеколог, который когда-то определил группу крови матери, был известным на весь город алкоголиком – а значит, он легко мог допустить ошибку. Но получается, тогда у ребенка должен был быть другой отец? Невозможно! «Мы всегда были верны друг другу», – заверили оба родителя. Единственное, что в итоге подвигло родителей поддержать Забину в ее расследовании, это вероятность того, что в роддоме могла произойти путаница с новорожденными. Ведь почему-то акушерка сначала поздравила мать Забину с рождением здорового мальчика, однако потом на стене объявлений родительского отделения появилось сообщение о том, что это все-таки была девочка.

В ближайшие месяцы многочисленные анализы крови показали, что ошибки в их определении никто и никогда не допускал. Но потом два генетических теста явили страшную правду: мать Забины действительно была ее кровным родственником, а вот отец – нет. Она не ожидала столкнуться ни с чем подобным, ведь ее мама всегда считалась абсолютным образцом супружеской верности. Лишь спустя несколько месяцев после генетической экспертизы мать вспомнила о давно забытой интрижке.

Тем не менее совершенно ошеломительная новость о том, что Забина не была биологической дочерью своего отца, хотя и задела девушку, но не выбила ее из колеи. С ее точки зрении, эта новая информация ничего не меняла в ее отношениях с тем человеком, которого она привыкла считать своим отцом, даже несмотря на тот факт, что он довольно тяжело переживал это открытие. Эта новость обеспокоила отца и наполнила его страхом того, что его дети и правнуки больше не будут принимать его.

Люди теряют почву под ногами, когда понимают, что они понятия не имеют, откуда они родом.

Друзья и сестры Забины постоянно спрашивали ее о том, как ей удается не быть в замешательстве после того, что ей довелось узнать. «Неужели ты не хочешь найти своего биологического отца и познакомиться с ним?» – спрашивали они. Друзья предлагали ей отправиться на «поиски собственного я». В то время как на ее фактически приемного отца эта информация произвела сокрушительное впечатление, у Забины было ощущение, что в ее жизни существенно не изменилось ничего. Информация попала к ней в мозг, но едва ли затронула ее душу. «Я та, кем я являюсь, – убежденно говорила она. – Во мне не может ничего измениться лишь только оттого, что моим отцом оказался какой-то другой человек».

Большинство людей, с которыми случаются истории, похожие на те, что произошла с Забиной, реагируют на них совершенно иначе. Гораздо более типичным примером является девушка по имени Соня, которая в 27 лет узнала, что своим рождением она обязана банку спермы, из-за чего у нее случился серьезный кризис идентичности. Рассказывая свою историю в Интернете, она назвала день, когда узнала правду о своем рождении, «худшим в своей жизни». Ей показалось, что у нее «земля ушла из-под ног». Поскольку такие реакции не являются чем-то удивительным для судей немецкого Федерального конституционного суда, они еще в 1989 году гарантировали каждому право на информацию о своем происхождении. Именно поэтому общественность так часто критикует идею бэби-боксов и анонимных родов. Между тем анонимное донорство спермы в Германии запрещено. «И это правильно», – считает семейный психолог Петра Торн. Она специализируется на работе с клиентами, которые не могут справиться с внезапно возникшими пробелами на их генеалогическом древе. По ее словам, зачастую требуется довольно много времени на то, чтобы «люди оправились от подобных открытий».

Забине же ее открытие показалось интересным. И это то свойство ее характера, которое она заметила в себе еще в детстве. Когда в жизни Забины что-то менялось, ее всегда охватывало возбуждение – даже если это изменение было негативным. Даже после смерти ее любимого дедушки она ощущала себя именно так. Тогда она просыпалась по утрам и думала: «Что-то тут не так, так быть не должно». И все же происходящее словно бы стимулировало ее – по причинам, которые она и сама особо не понимала.

И теперь, когда ей пришлось по-новому посмотреть на вопрос собственного происхождения, с ней произошло то же самое. Забина просто приняла это как факт. Ее беспокоило лишь то, что теперь она не знала, какие именно болезни были распространены в «ее семье» – высок ли был риск заболеть раком груди, доживет ли она до старости или все-таки нет? Забина вдруг поняла, почему ее ноги так сильно отличались от ног всех остальных членов семьи. Но ей было все равно, кто именно ответствен за то, что это так. «Я знаю, кто я есть. И это гораздо важнее, чем знать, кто является моим биологическим отцом», – сказала она.

Юноши, ускользнувшие от убийцы

Если бы 25 июля 2011 года вам довелось включить британский телеканал «BBC» и увидеть на экране юношу, который стоял перед зданием суда в Осло, рассказывая об ужасах, случившихся в Утейе, вы легко могли бы подумать, что это был репортер. Конечно, этот 27-летний юноша с густыми пшеничного цвета волосами не выглядел совсем уж нетронутым теми страшными событиями, о которых он рассказывал. Но эти события волновали любого норвежца, да и любого человека в целом. Тремя днями ранее правый экстремист Андерс Беринг Брейвик устроил ужасающую бойню на маленьком норвежском острове Утейе, где молодежная организация социал-демократической рабочей партии проводила свой традиционный летний слет.

Вегард Гресли Веннесланд рассказывал о том, что случилось на острове, в спокойной и уверенной манере, не запинаясь и с легкостью подбирая нужные слова и выражения. Однако репортером он не был. Веннесланд был свидетелем того, как Брейвик расстрелял 69 человек за 75 минут. Более того, сам Веннесланд чудом остался жив. А потому удивительным было уже то, что всего три дня спустя после этого чудовищного события юноша был в состоянии рассказать о пережитом на камеру.

«Когда раздались первые выстрелы, я был в палаточном лагере, а потому не мог видеть стреляющего», – рассказывал он зрителям перед камерой. Беспокойными выглядели лишь его глаза, так как его взгляд бегал из стороны в сторону. Однако подобный «ищущий взгляд» довольно типичен для людей, которые не привыкли работать перед камерой. «Как только я вышел за пределы лагеря, я довольно быстро понял, что все это было очень серьезно, – продолжал он. – Я видел, как мои друзья бежали в мою сторону, пытаясь спастись от стрелявшего». Когда некоторые из бежавших упали, Брейвик подошел к ним вплотную, чтобы убить их выстрелами в голову. Веннесланд бросился прочь.

Ему удалось укрыться в хижине, где он забаррикадировался вместе с сорока другими людьми. Брейвик пытался попасть вовнутрь: несколько бесконечных минут он стрелял по окнам и стенам, пока наконец не оставил укрывавшихся и не отправился на поиски других жертв. Оказавшиеся внутри хижины молодые люди все это время слышали крики и выстрелы, и то, как их друзья и знакомые молили о пощаде. Они не могли перестать задаваться вопросом о том, сможет ли хоть какая-то помощь прибыть на этот маленький и удаленный от всего на свете остров до того, как станет совсем поздно. Помощь, которая могла бы помочь остановить этого монстра. «Мне кажется, я пролежал под кроватью около часа, не переставая надеяться и молиться. Это было ужасно», – сказал Веннесланд в прямом эфире.

Дело было вовсе не в том, что Веннесланд сумел запереть все свои переживания где-то глубоко внутри себя и, соответственно, говорил о них так, словно бы они и не касались его лично. Очевидно, сохранять самообладание ему помогала некая внутренняя сила. Лишь однажды он был близок к тому, чтобы заплакать. Ведущая «BBC» спросила у него, как в такой ситуации ему удалось отправить SMS-сообщения своим друзьям и семье. «Когда Брейвик прострелил стену хижины, я подумал, что сейчас он убьет нас всех. Я не хотел беспричинно заставлять свою семью волноваться, но подумал, что это, вероятно, был мой последний шанс связаться с ними, – ответил Веннесланд, у которого явно разрывалось сердце, когда он рассказывал эту часть истории. – Я просто хотел им сказать, что люблю их и надеюсь вновь их увидеть».

«BBC» тоже отдала дань уважения Веннесленду: «Каждый, кто сейчас смотрит наш эфир, будет впечатлен вашей храбростью, вашей манерой общения с журналистами и в целом тем, как вы справляетесь с тем, что вам довелось пережить», – сказала телеведущая, которая сидела в студии телеканала рядом со своей коллегой. И тогда она спросила: «Скажите, вам сейчас тяжело?» Веннесленд ответил, что пережитое стало для него «очень травматическим» опытом. Днем ранее, когда он был дома со своей семьей и девушкой, у него случился настоящий нервный срыв: «Это был такой момент, когда тебя просто сгибает пополам и ты можешь только рыдать».

При этом он знал ответ на вопрос о том, что же помогло ему сохранить храбрость. Почему ему удавалось прямо стоять перед камерой, а не рыдать, лежа в кровати. По словам юноши, членство в партии напрямую связывало его со всем миром: до произошедшего на острове он был заместителем председателя молодежной организации социал-демократов в Осло, однако его друг-председатель был расстрелян Брейвиком, что сделало председателем Веннесленда. В итоге это помогло ему получить море поддержки со всех уголков земли. Люди сопереживали и сострадали ему, а он, в свою очередь, пытался и сам поддерживать других. «Наша жизнь наполнена солидарностью, – сказал он, и на его лице даже промелькнула улыбка. – Мы помогаем друг другу. И я думаю, что без такой помощи мы бы не смогли пережить случившееся».

Даже девять месяцев спустя он все так же ровно держался перед камерой, на этот раз давая интервью репортеру информационного агентства «Reuters». На его руке все еще можно было увидеть оранжевый браслет, на котором заглавными буквами было написано «УТЕЙЯ». Каждый участник летнего слета получил такой, когда только прибыл на остров. «Я не могу его снять, – говорит он. – Он напоминает мне о том, что в этой жизни нужно быть благодарным за все – даже за этот ужасный кофе, который я только что купил в столовой, – смеется он. – И конечно, я ношу его в память о тех людях, которых мы потеряли».

Первое время после произошедшего нелегко пришлось даже Веннесланду. Ему было очень трудно сосредоточиться на своей диссертации о лагерях палестинских беженцев в Ливане, которая была почти дописана на момент бойни. Каждую неделю он ходил к психиатру. Эти встречи помогли ему привести свои мысли в порядок, так как больше всего он боялся того, что страшные воспоминания о произошедшем могут попросту утащить его на дно.

Однако Веннесланд нашел способ жить дальше: он начал черпать энергию из своего страха, своей скорби и своего гнева. «Этот тип хотел меня прикончить, потому что я верю в демократию, открытость, толерантность и диалог, – сказал репортеру «Reuters» студент, одетый в толстовку с капюшоном и кроссовки. – Что ж, пусть он тогда идет сами знаете куда, – вдруг выпалил он. – Если это именно то, за что он хотел меня убить, то тогда я буду бороться за все это только сильнее! Иначе получится, что Брейвик победил, − говорит Веннесланд. – Но никто во всей Норвегии не пожелал бы ему победы. Каждый из нас, кто остался жив, стал лишь сильнее. Это закалило нас».

Далеко не все, выжившие в тот день в Утейе, показали подобную психологическую устойчивость. Например, 21-летний Адриан Пракон тоже пытался использовать свои страхи во благо. Он написал хорошо встреченную критиками книгу «Сердце из стали», которая повествовала о самых ужасных минутах его жизни – своим произведением он хотел «почтить память ушедших» и показать, что «насилием политическую активность победить нельзя». Он неустанно выступал с докладами о том, как важно бороться с расовой ненавистью и дискриминацией.

Во время бойни на Утейе Пракон притворился мертвым, пытаясь спастись от Брейвика. Он измазал себя в крови своих мертвых друзей и лег на землю. Когда Брейвик подошел совсем вплотную к нему, Пракон едва ли ощущал свое собственное дыхание, настолько неподвижно он лежал и настолько ему было страшно – он мог лишь только чувствовать, как сильно колотилось сердце в его груди. И все же Брейвик выстрелил в него – и это, вероятно, был его самый последний выстрел. Но Пракону невероятно повезло: пуля не попала в голову, она лишь пронзила его плечо.

Однако душевные раны были слишком велики. Даже месяцы спустя бойни Адриан Пракон все еще оставался в больничном отпуске. Он все еще борется с депрессией. В каком бы месте Адриан ни находился, он всегда нервно ищет пути отступления на случай, если сейчас что-то случится. Например, он думает о том, что вот эти три окошка в потолке кафе могут помочь ему спастись. И без таких мыслей о потенциальных планах побега он попросту не может существовать. «Ведь на Утейе мне так и не удалось найти никакого выхода», – говорит Пракон.

И вот еще одно, что постоянно терзает его: когда Пракон в первый раз столкнулся с Брейвиком – это случилось на пляже, – убийца пощадил его. Он уже нацелил на него свое оружие, не проявив до этого момента милосердия ни к одному другому взрослому. Вода вокруг становилась все краснее и краснее. Но когда Адриан в отчаянии крикнул: «Не стреляй!» – Брейвик вдруг опустил винтовку и просто пошел дальше.

Почти каждому выжившему в таких страшных событиях бывает очень сложно разрешить себе продолжить жить после того, как у других эту жизнь отняли. Для Пракона, однако, ситуация и вовсе была практически невыносимой: причиной его спасения стала не счастливая случайность и не превратность судьбы, а отвратительный ему убийца. Право на жизнь ему даровал Брейвик.

Только почему? Этот вопрос бесконечно терзал его. «Иногда я целыми днями не мог думать ни о чем другом, – говорит Андриан Пракон. – Неужели что-то во мне понравилось Брейвику?» – хуже этого для молодого социал-демократа ничего быть не могло.

Через четыре месяца после бойни на Утейе, в ноябре 2011 года, Адриан Пракон был допрошен в качестве свидетеля обвинения в суде против Андерса Брейвика. Тем же вечером он внезапно напал на мужчину и женщину, которые просто стояли на улице рядом с каким-то баром. Вопреки отсутствию провокаций и любых других видимых причин, он сбил мужчину с ног и начал его избивать.

Во время этих событий судебный процесс против Андерса Брейвика еще не начался в полной мере. Однако позднее массовый убийца заявит, что он пощадил Адриана, потому что тот показался ему «правым».

За несколько дней до вынесения приговора Брейвику суд также приговорил Адриана Пракона к 180 часам общественных работ и штрафу в размере 10 тысяч норвежских крон (примерно 140 евро). Суд также принял во внимание факт того, что молодой социал-демократ страдал посттравматическим стрессовым расстройством. Сам Пракон сожалеет о содеянном. Он признает, что после ужасных событий, произошедших на Утейе, ему пришлось «заново знакомиться с самим собой».

Тяжелая форма инвалидности

Молодой доктор с трудом решился войти в палату этого пациента. Доктор ощутил тягостное чувство, когда он увидел лежащего на кровати мужчину, охваченного страданиями. «Наверное, с этим человеком нужно провести гораздо больше времени, чем с другим пациентом? Дать ему выговориться? Просто поговорить с ним? Ведь ничего другого в его жизни отныне не было. Его судьба нанесла ему практически невыносимый удар», – подумал врач.

У этого мужчины было парализовано все тело, начиная со второго шейного позвонка. Единственным, чем он все еще мог управлять, были его лицевые мышцы. Он мог говорить и глотать, нахмуривать лоб, подмигивать глазами и шевелить ушами. Контролировать остальные части своего тела он не мог с тех самых пор, как решил нырнуть в море со скалы на одном из курортов Испании.

А потому он лежал в палате и смотрел телевизор. Лежал и слушал радио. Лежал и позволял другим кормить себя. Или просто лежал.

Так продолжалось годами. Еще не достигший сорока лет мужчина жил в доме со своей семьей. Но было ли это жизнью? Он не мог самостоятельно есть, а когда он хотел пить, кто-то всегда должен был помочь ему приподнять голову. Или, например, почитать книжку. Но это было возможно, только если кто-то переворачивал за него страницы. Несколько дней назад его госпитализировали в университетскую больницу Мюнхенского университета в Гроссхадерне, так как у него диагностировали воспаление легких. Однако на тот момент он уже шел на поправку и вскоре его уже можно было бы выписывать домой.

Однажды утром, незадолго до даты предполагаемой выписки, молодой врач решил поговорить с этим пациентом. И он не мог поверить своим ушам, когда услышал его рассказ. Он ожидал увидеть отчаявшегося и глубоко подавленного человека, у которого едва ли хватало сил на то, чтобы просто продолжать жить. Который сходит с ума от жизни в четырех стенах, которого мучает тщетность собственной жизни. Который бы с радостью положил конец собственному существованию сегодня же, если бы это было возможно.

Но все было с точностью до наоборот. Скорее пациента пугало то, что кто-то может лишить его жизни против его воли. «Я держусь за свою жизнь, – рассказывал он. – Моя семья хотела бы, чтобы я исчез из их жизни. Необходимость постоянно заботиться обо мне стала для них непосильной ношей». Он слышал, как его жена просила врачей о том, чтобы они прекратили выписывать ему антибиотики, ведь ему «было бы лучше» попросту умереть от пневмонии. Но он сам хотел продолжать жить. «Я наслаждаюсь жизнью вопреки всему», – объяснял он. Также он чувствовал себя вполне хорошо.

Молодой врач едва ли мог поверить услышанному. Как почти любому другому человеку мысль о том, что его разум окажется заключен в парализованное тело, казалась ему невыносимой. «Я бы скорее предпочел умереть, чем оказаться в таком положении», – говорил бы почти каждый здоровый человек, которого спрашивали, что бы он предпочел, окажись он в такой ситуации. В 1970-е годы было принято считать, что у каждого из нас есть свой собственный уровень удовлетворенности жизнью: независимо от того, выиграли вы шестизначную сумму денег в лотерею или же оказались заключены в инвалидное кресло после страшной аварии, ваш собственный показатель удовлетворенности жизнью, конечно, ненадолго скакнул бы вверх или вниз, но вскоре вернулся бы на свой прежний уровень. Но на самом деле эта гипотеза не нашла своего подтверждения, и молодой врач об этом знал. Именно поэтому сначала ему было так страшно решиться на разговор с этим несчастным пациентом.

Однако подобные тяжелобольные люди, которые вопреки всему продолжают любить свою жизнь, встречаются все чаще и чаще. Даже у тех, чья форма инвалидности гораздо тяжелее, чем у парализованного пациента. Молодой врач недавно прочитал бельгийское исследование о людях с синдромом «запертого человека»: люди, столкнувшиеся с ним, оказываются в ловушке в собственном теле, которое обездвижено на 99,99 процента и едва ли способно хоть что-нибудь почувствовать. Подобное может случиться после инсульта, в результате дегенеративного заболевания или после несчастного случая. Такие пациенты почти всегда нуждаются в искусственной вентиляции легких и внутривенном питании с помощью капельницы.

Тем не менее из 65 человек с синдромом «запертого человека», опрошенных бельгийскими исследователями, больше сорока сказали, что они счастливы. Некоторым нужно было проявить недюжинные усилия, чтобы ответить на этот вопрос, но большая часть опрошенных ответила с помощью тех единственных навыков тела, над которыми у них сохранился контроль: некоторые могли моргать, другие – двигать глазами слева направо. Обычно врач или специальное устройство называет буквы в алфавитном порядке, а пациент моргает на той, что ему нужна. Так и общаются они с врачами, буква за буквой. Лишь 7 процентов опрошенных сказали, что они бы скорее предпочли умереть, чем продолжать подобное существование. Возможно, этот процент был бы выше, если бы ответили все пациенты, с которыми ученые вышли на связь. Однако далеко не все из них захотели принять участие в исследовании. И те, кто все-таки откликнулся, скорее всего были теми, в ком еще не угасла жизненная энергия. Тем не менее одно это исследование доказало точно: даже среди людей, которым пришлось столкнуться с тяжелейшими формами инвалидности, есть те, кто всеми силами держится за свою жизнь. Даже если в этой жизни нет ничего, кроме вашего внутреннего Я.

«Вскоре после несчастного случая я думал о самоубийстве», – рассказал парализованный мужчина молодому врачу в клинике в Гроссхадерне. Но его тело не было способно даже на это. Отныне он ничего не мог делать самостоятельно; его жизнь больше не подчинялась его воле. Поначалу подобное существование казалось ему сущей пыткой. Если бы он мог убить себя силой мысли, он бы с радостью это сделал.

Люди, столкнувшиеся с синдромом «запертого человека», оказываются в ловушке в собственном теле, которое обездвижено на 99,99 % и едва ли способно хоть что-нибудь почувствовать. Тем не менее из 65 человек с синдромом «запертого человека», опрошенных бельгийскими исследователями, больше 40 сказали, что они счастливы.

Но спустя несколько месяцев ему удалось устроить свою жизнь таким образом, что она вновь начала приносить ему удовольствие. Ему нравится слушать аудиокниги. Ему доставляет удовольствие узнавать что-то новое каждый день, что в итоге помогает ему постоянно заниматься самообразованием. А еще ему приносит радость еда. Безусловно, если бы он мог изменить свое прошлое, то он не стал бы вновь совершать тот дурацкий прыжок со скалы. Но он уже давно перестал раздумывать по этому поводу. «Я тогда был слишком молод. И многие молодые люди совершают глупые поступки. В моем случае поступок, несомненно, был очень глуп», – говорит он.

Но все-таки абсолютно глупым он его не считает. «Я жив», – говорит он. И его фантазии, его воображение, его восприятие реальности и его воспоминания – все это продолжает наполнять его жизнь смыслом.

Заложница

Ее выступление было настолько сильным, что в итоге некоторые эксперты даже задались вопросом о том, а было ли все это на самом деле. Всего две недели назад эта восемнадцатилетняя девушка сбежала от своего похитителя. В последний раз она была на свободе, когда она была еще совсем маленькой школьницей. Наташа Кампуш находилась в руках своего похитителя в течение восьми лет: всего несколько раз он разрешил ей покинуть его дом, в котором он держал ее в подвале, размер которого составлял лишь пять квадратных метров. Девушка должна была во всем прислуживать этому мужчине. Иногда он надолго запирал ее в темноте и морил голодом. Но в августе 2006 года, спустя 3096 дней, проведенных в заточении, ей наконец удалось сбежать.

Несмотря на все ужасы, которые ей довелось пережить, во время телевизионного интервью Наташа производила впечатление сильной и спокойной девушки, которая с умом рассуждала о своем заточении. Она строила планы о том, что бы она хотела сделать со своей новообретенной свободой, всего спустя 14 дней после побега. Даже большое количество зрителей, которые с изумлением – а иногда и с недоверием – слушали рассказ этой девушки, едва ли беспокоило Наташу, несмотря на то количество лет, которое ей пришлось провести в полной изоляции. А вскоре она и вовсе стала ведущей ток-шоу на австрийском телевидении.

«Она произвела на меня огромное впечатление. Я увидела перед собой сильную, умную, воинственную и красноречивую личность, которая была в состоянии критически рассказать о себе и своем опыте, – сказала психолог Даниэла Хоссер, посмотрев первое телеинтервью с Наташей Кампуш. – Это все было правдой. И зрители легко могли заметить, насколько непросто ей было говорить о некоторых вещах». Но восемнадцатилетняя девушка все равно выглядела удивительно спокойной для человека, которому довелось пережить подобный ужас. «Возможно, такое самообладание как раз таки является результатом многолетних размышлений о себе и сложившейся ситуации», – предположила Хоссер.

Многие психиатры и психологи не могли поверить словам Наташи. Почему девушка не замкнулась в себе после случившегося? Откуда в ней было столько жизненной силы – или же все это был лишь хорошо отыгранный спектакль?

«Эта девушка поразила всех экспертов. Включая меня», – сказал ныне покойный психоаналитик Харст-Эберхард Рихтер через несколько недель после выхода интервью с Наташей. У него не было сомнений в том, что девушка вела себя «совсем не так, как многие другие люди, которым довелось пережить подобные психологические травмы». Его злило, что некоторые из коллег ставили под сомнение рассказ Наташи и полагали, что она все это просто выдумала. Другие предполагали, что вскоре у нее случится серьезный нервный срыв. А третьи считали, что ей необходима многолетняя психологическая помощь. «Возможно, она сама захочет обратиться за помощью к специалисту, – говорил Рихтер. – Но необходимости в этом точно нет. Она уже доказала, что у нее есть небывалые способности к самовосстановлению».

Целых восемь лет своей жизни Наташа не могла принимать абсолютно никаких решений – за нее это делал ее похититель. Он решал, что она будет есть, какую одежду она будет носить и когда она будет выключать свет каждый вечер. Он дал ей новое имя, следил, чтобы она весила определенное количество килограммов, и запрещал ей даже изредка упоминать ее родную семью. Когда она не подчинялась его приказам, он ее бил. Несмотря на это, она упорно отказывалась называть его «хозяином» и «маэстро», как он того хотел. Она стойко выносила все его удары и нападки.

«Он просто не с той связался, – сказала она позднее в интервью. – Он никогда не был моим хозяином. Я была столь же сильна, как и он». Так Наташа выразилась в открытом письме, которое она написала спустя неделю после своего побега и которое ее психиатр зачитал на одной из пресс-конференций. Уже тогда врачу пришлось отдельно подчеркнуть, что все эти формулировки принадлежат непосредственно Наташе. «Преступник тоже удивлялся происходящему, – рассказала Наташа в одном из интервью. – Его поражало, что я так хладнокровно относилась ко всему происходящему». Но именно в этом и состоял план Наташи: «Это никак вам не поможет, если вы будете относиться ко всему слишком эмоционально. Вопреки всему я должна оставаться самой собой».

Судя по всему, Наташа Кампуш боролась со своим внешним заключением тем, что всячески старалась сохранить внутреннюю свободу. По словам Хорста-Эберхарда Рихтера, она доказала, что человек «может сохранить чувство собственного достоинства даже тогда, когда ему приходится постоянно сносить ужаснейшие унижения и издевательства». Она даже умудрилась удивительным образом фокусироваться на позитивных сторонах произошедшего: по ее словам, она отдавала себе отчет в том, что ее лишили нормального детства, но при этом у нее не было чувства, что она упустила что-то важное. Напротив, она со всей серьезностью говорила о том, что ее заключение стало причиной, по которой она по крайней мере «не начала пить и курить» и не связалась с «плохой компанией».

Но как ей вообще удалось так долго продержаться в тотальной изоляции? «Я заключила пакт с будущей версией самой себя о том, что она придет и спасет эту маленькую девочку, – сказала девушка в эфире телевидения. – Я никогда не чувствовала себя одинокой, потому что моя семья и множество счастливых воспоминаний всегда были со мной в моем сердце. Я поклялась, что стану старше, сильнее и выносливее, чтобы однажды суметь освободить саму себя», – сказала восемнадцатилетняя Наташа.

Помимо внутренней силы, веры в счастливое будущее и крепкой эмоциональной связи со своей семьей, Наташе Кампуш помогло кое-что еще: умение сострадать и сопереживать. Несмотря на то, что никто не испытывал жалости к ней самой в течение многих лет, Наташа сохранила веру в людей и в человеческое начало в самой себе. На пожертвования, которые она собрала после своего побега, девушка профинансировала строительство детской больницы на Шри-Ланке. Почему именно там? «В своем заключении я часто слушала радио, – рассказала она. – Когда в 2004 году на Шри-Ланке случилось цунами, и я услышала новостные сообщения о произошедшем, моя голова наполнилась ужасающими картинками».

Она испытывала сочувствие даже к самому преступнику и его матери. Когда похититель покончил жизнь самоубийством после ее побега, она пришла в судебно-медицинский институт, где находилось его тело, и поставила за него свечку. «Я совсем не считаю, что в его смерти была необходимость. Он был частью моей жизни, а потому в какой-то степени я оплакиваю его кончину», – сказала она, что во многом резонировало с тем, как многие другие жертвы похищений относятся к удерживающим их преступникам. «Но это не было никакой психологической патологией», – написала она позднее в своей автобиографии «3096 дней», скорее это напоминало «стратегию выживания в безвыходной ситуации». Или, как она сказала в телеинтервью: «В реальной жизни не бывает такого, чтобы в человеке не было внутренней борьбы».

Как психологическая устойчивость проявляется в обычной жизни?

Никто бы и не подумал, что маленького Уильяма ждет большое будущее. Он родился в Арканзасе в деревне под названием Хоуп, что в переводе означает «надежда», однако в ранние годы своей жизни надеяться ему особо было не на что. Однажды, когда маленький Уильям вновь попытался защитить свою мать от склонного к насилию отчима, тот выстрелил в них обоих. Так как он был пьян, он промахнулся, но дырки от пуль навсегда остались в стене дома как вечное напоминание о случившемся. Тем не менее, когда Уильяму, которого все звали Билли, исполнилось четырнадцать лет, он взял фамилию отчима. Ему суждено было стать известным всему миру под именем Билл Клинтон.

Другой ребенок с другим характером мог бы и погибнуть в том доме, где жил маленький Уильям. Однако ему удалось стать президентом США. Как ему удавалось справляться с деспотизмом и презрительным отношением отчима? Какие еще факторы помогли ему пережить тяжелые годы его юности?

Причины для подобной психологической устойчивости заключаются не только в том, какими личностными характеристиками отличался маленький Уильям. На самом деле такие выдающиеся личности, как Билл Клинтон, обычно сочетают в себе множество качеств, которые наполняют их внутренними силами. Чтобы подняться после удара судьбы, нужно уметь хорошо справляться с разочарованием. Кроме того, нужно обладать высоким интеллектом и уметь выстраивать отношения с окружающими людьми. Именно они могут помочь вам справиться с кризисом и будут рядом с вами тогда, когда вам понадобится их поддержка. Также вам поможет умение отпускать старые привычки, чтобы впустить в свою жизнь нечто новое – некие перемены, которые в итоге смогут наполнить вас новыми силами. И, наконец, оптимистичный настрой и хорошее чувство юмора помогут вам отыскать лучик надежды даже после самого страшного удара судьбы.

Человек сам должен понимать, что ему нужно сделать для того, чтобы наполнить свою жизнь смыслом, несмотря на все ужасы, что его настигли – чтобы в итоге он сам был доволен тем, что из себя представляет его жизнь, считает педагог-дефектолог Микаэль Фингерле.

Но все же психологическая устойчивость – это гораздо больше, чем способность, отличительная черта или же особенность характера. Помимо всех этих личностных характеристик, на развитие психологической устойчивости важное влияние оказывают и внешние факторы. Ни один человек, насколько бы сильным он ни был, не сможет выжить в условиях, абсолютно для того непригодных; в то же время среда может так сильно закалить людей с изначально слабым характером, что в итоге им будет проще преодолевать жизненные кризисы, чем тем, кто был рожден с сильным характером.

Психологическая устойчивость опирается на несколько столпов

Вряд ли хоть кто-нибудь мог бы предположить, что у этих детей есть шанс на красивую и полную жизнь. В 1950-е годы коренные жители гавайского острова Кауаи были погружены в уныние, свойственное всем коренным народам, когда в их землях к власти вдруг приходят иностранцы. И хотя пейзаж вокруг был райским, но вот жизнь здесь была сущим адом для многих детей. Алкоголизм и бедность были здесь повсюду. Уже второе поколение было вынуждено вести подобное существование: дети бедняков, работавших на сахарных плантациях этого острова, часто сталкивались с пренебрежительным и даже жестоким обращением, браки их родителей нередко распадались, а денег никогда ни на что не хватало. В этих мальчиков и девочек никто бы и никогда не поверил.

Однако в итоге произошло то, чего никто не мог ожидать: на протяжении сорока лет американская психолог Эмми Вернер и ее команда из Калифорнийского университета занимались исследованием, в рамках которого они регулярно интервьюировали и обследовали ровно 698 мальчиков и девочек с острова Кауаи. Это были все дети, которые родились там в 1955 году. И хотя жизнь на острове и так было бы сложно назвать легкой, 201 из них пришлось жить там в особо тяжелых условиях: еще в совсем раннем детстве они столкнулись с травматическими событиями, их родители страдали заболеваниями психики или же алкоголизмом, а многие и вовсе находились в постоянной вражде со своими семьями. Вернер было интересно исследовать психологию таких детей.

При этом она больше фокусировалась на тех, кого другие исследователи были склонны игнорировать: те две трети детей, которые провели свое детство в самых худших условиях, интересовали ее меньше всего, потому что они, как и ожидалось, едва ли смогли оставить позади себя те трудности, в которых им было суждено провести свое детство. Эти 129 молодых людей оправдали ожидания тех, кто предсказывал им страшное будущее: уже в возрасте десяти лет у них наблюдались проблемы с обучаемостью и умением себя вести, а по достижении совершеннолетия у них уже были проблемы с законом или же диагностированные заболевания психики.

Молодая психолог изучала ту треть детей, которым в детстве пришлось столкнуться со слишком высоким уровнем стресса: этим 72 маленьким гавайцам удалось справиться со всеми трудностями, что на них свалились, и повернуть свою жизнь в позитивное русло, вопреки всем социально-демографическим факторам. У этих детей никогда не было проблем с поведением, они хорошо учились, были вовлечены в общественную жизнь острова и ставили перед собой достижимые цели. К сорока годам ни один из них не был безработным, не имел проблем с законом и не жил на государственное пособие. Каждый третий ребенок с острова Кауаи, которому довелось вырасти в особо тяжелых условиях, в итоге превратился в уверенного, сознательного и целеустремленного взрослого, добившегося успехов как в работе, так и в личной жизни.

Исследование Эмми Вернер помогло опровергнуть популярный тезис, гласивший, что детям, чьи стартовые условия чрезмерно плохи, практически невозможно избежать горькой судьбы. Психолог сумела научно доказать, что некоторым людям удается добиться многого даже тогда, когда стартовые условия к этому совсем не располагают.

Эмми Вернер также интересовало то, какие именно факторы помогали людям справляться с жизненными невзгодами. Она продолжала спрашивать саму себя, что же помогло этим детям остаться психически здоровыми и не скатиться вниз по наклонной.

«Этот вопрос является фундаментальным не только для медицины или же психологии, – отмечает педагог-дефектолог Микаэль Фингерле. – Долгое время мы задавались лишь вопросом о том, почему некоторым людям не удается достойно прожить свою жизнь, – говорит он. – Но как педагогу, мне также важно понимать, что собой представляет эта самая достойная жизнь». Следовательно, ученым нужно было сфокусироваться на изучении вопроса о том, как должна выглядеть хорошая жизнь. Несмотря на то, что исследование Эмми Вернер было абсолютно новаторским, она все же была ребенком своего времени, а потому в ее исследовании, начавшемся в 1958 году, жизнь считалась хорошей, если на то указывали внешние факторы и легко измеримые успехи.

У детей с острова Кауаи она спрашивала об их школьном и профессиональном образовании. Она вела учет того, доводилось ли им нарушать закон, смогли ли они вступить в брак, продлившийся дольше, чем пара лет. Она также фокусировалась на анализе того, развились ли у детей со временем заболевания психики или нет.

Фингерле считает, что это очень консервативный и ориентированный на устоявшиеся нормы взгляд на человеческую жизнь. «На самом деле науке следует быть свободной от общепринятых норм, – объясняет он. – Гораздо лучше было бы спросить самих участников исследования о том, довольны ли они своей жизнью. Потому что жизнь – это нечто большее, чем просто хорошая работа, брак и двое детей. Человек сам должен понимать, что ему нужно сделать для того, чтобы наполнить свою жизнь смыслом, несмотря на все ужасы, что его настигли – чтобы в итоге он сам был доволен тем, что из себя представляет его жизнь».

Ключ к вашей силе – это человеческие связи

Несмотря на подобные критические замечания, Микаэль Фингерле высоко оценивает новаторскую работу Эми Вернер: «Это исследование указало нам на те основные факторы, которые помогают людям сохранять ментальное здоровье даже в самых тяжелых условиях», – говорит он. Фридрих Лезель разделяет его мнение. Психолог-криминалист изучает вопрос того, насколько велики шансы детей из проблемных семей, где родители периодически оказываются за решеткой, прожить свою жизнь иначе.

«Самой большой защитой, которую мы только можем получить в этой жизни, являются наши социальные связи», – объясняет Лезель. У сильных детей с острова Кауаи было то, чего не было у тех, чьи родители страдали алкоголизмом: у них был по крайней мере один близкий человек, который с любовью о них заботился, удовлетворял их потребности, помогал устанавливать личные границы и выбирать жизненные ориентиры.

В жизни Билла Клинтона тоже были такие люди. Пока его мать не вышла замуж за того ужасного отчима, он рос в доме любящих его бабушки и дедушки. При этом он понимал, что полагаться в жизни только на них было бы неправильно. Несмотря на все свои слабости, его мать тоже была человеком, которому маленький Уильям мог доверять: она помогала ему в меру своих возможностей и пыталась защищать его от деспотичного отчима.

«Всего одна близкая эмоциональная связь делает нас настолько сильными, что нам становится куда проще справляться со всеми негативными аспектами нашей жизни, – говорит педагог-дефектолог Моника Шуманн и подчеркивает, – воспитание действительно может повлиять на многое».

И за него совсем не обязательно отвечать матери, отцу, бабушке или дедушке. Подобным наставником для ребенка может стать тетя, учитель или соседка. «Важно лишь уметь показать ребенку, что вы на его стороне, – говорит Шуманн. – Кто-то должен создавать для него чувство защищенности, отмечать его успехи, развивать его способности и любить вне зависимости от его достижений или поведения: все это обеспечит ребенка силами на всю оставшуюся жизнь».

Так что, видимо, это далеко не случайность, что лучше всех на острове Кауаи шли дела у первенцев в больших семьях или же у тех детей, у которых было относительно мало братьев и сестер. Особенно хорошие результаты показывали те дети, которым было как минимум два года на тот момент, когда из-за рождения братьев или сестер им приходилось делить внимание родителей с кем-то еще.

Любовь – это подарок. Однако даже детям порой не так просто его получить, если они сами не делают ничего для этого. «По сути, психологическая устойчивость – это способность строить здоровые отношения с окружающими нас людьми и умение получать поддержку как от них, так и от специальных организаций», – говорит семейный психолог Ульрике Борст. При этом кому-то особо ничего не нужно делать, чтобы ощутить себя любимыми: тот, кто приходит в этот мир как маленький солнечный лучик, который сразу же озаряет сердца тех, кто его окружает, в будущем тоже редко сталкивается с тем, что ему нужно делать что-то самому, чтобы почувствовать себя любимым. «Детям, чей характер отличается дружелюбием, отзывчивостью и открытостью, гораздо проще заручиться симпатией своих опекунов, – говорит социолог и эксперт по психологической устойчивости Карена Лепперт, – поэтому им легче находить друзей и получать поддержку».

Так было и с детьми с острова Кауаи: те новорожденные, уход за которыми не доставлял никаких проблем их опекунам – потому что их пищевое поведение было в норме, а распорядок дня едва ли мог доставить кому-то хоть какие-то проблемы, – даже в возрасте двух лет привлекали больше позитивного внимания со стороны родителей или же других опекунов, чем те дети, которые во младенчестве воспринимались как «проблемные». Матери тех детей, которые позднее были признаны успешными и устойчивыми психологически, описывали своих детей как активных, любящих, ласковых и дружелюбных даже тогда, когда им было всего по одному году от роду. Когда им исполнилось два года, это подтвердили и независимые наблюдатели, которые описали детей как приятных, радостных, дружелюбных, открытых и общительных. Такие дети также гораздо проще вступали в общение со сверстниками. Они охотно помогали тем, кому это было нужно, – и могли и сами попросить о помощи, когда она была им необходима.

Карена Лепперт подчеркивает, что между темпераментом детей и чуткостью тех, кто отвечает за их воспитание, существует устойчивая связь. Дружелюбная натура ребенка является причиной того, что он становится сильнее по жизни, так как она помогает ему заручиться симпатией людей вокруг него.

В то же время позитивные свойства характера ребенка (его внутренняя сила, наполненность энергией, бойкость и ориентированность на социальные связи) оказывают положительное влияние на его родителей и друзей. В итоге эти отношения и развивают его внутренние силы, но и сами отношения возникают лишь благодаря наличию этих внутренних сил – вот такая вот двойная победа.

Любовь – это подарок. Однако даже детям порой не так просто его получить, если они сами не делают ничего для этого.

Люди, которым свойственна подобная психологическая устойчивость, обычно ощущают себя в безопасности в этом мире. Подобно молодому социал-демократу Вегарду Гресли Веннесланду, которого не сломили ужасы, произошедшие на острове Утейя, они окружают себя друзьями, отличаются сговорчивостью, преданностью своему делу, энтузиазмом и сознательностью. Они скорее экстравертны и всегда открыты для новых впечатлений и новых знакомств. А в моменты кризиса они могут опереться на свое окружение, в котором они всегда найдут поддержку и услышат множество советов, которые позволят им разрешить проблему самым конструктивным образом.

Психологическая устойчивость связана с разочарованиями

Сюзанна особенно впечатлила психологов. Когда Фридрих Лезель только познакомился с девушкой, ей было 15 лет. Это было начало 1990-х годов и Лезель занимал должность профессора в университете Билефельда. Это был тот период времени, когда многих психологов, включая самого Лезеля, начали интересовать сильные стороны человеческой личности, а не только слабые, как это было раньше. Они хотели узнать побольше о человеческом потенциале – разобраться в том, как мы могли бы решать самые сложные проблемы, не жертвуя при этом своим психическим здоровьем. Ученые полагали, что в ответе на этот вопрос им мог бы помочь подробный анализ тех людей, которым доводилось преодолевать сложнейшие жизненные испытания. А потому участниками их исследований становились подростки, чья жизнь была омрачена множеством проблем. Такие дети чаще всего обитали на самом дне социума: в среде, где наркотики и насилие были чем-то абсолютно обыденным, а воспитанием зачастую занимался лишь один родитель, который был слишком перегружен объемом обязанностей в силу отсутствия другого взрослого.

Сюзанна принадлежала именно к этой социальной прослойке. И она была той, кого не могли сломить никакие жизненные трудности. И это при том, что ее детство было наполнено такими страшными историями, какие обычно можно увидеть только в кино. Отец топил в алкоголе свои тревоги и воспоминания о своем ужасном детстве, пока мать принимала наркотики – потому что без них ее жизнь казалась ей невыносимой – в таком количестве, что в итоге она совсем потеряла рассудок.

Когда Сюзанне было пять лет, в ее жизни ненадолго блеснул луч надежды: ее родители развелись. Однако ее мать находила себе новых мужчин, которые относились к Сюзанне либо просто плохо, либо ужасно. За одного из них мать вышла замуж и родила от него третьего ребенка. К сожалению, мужчина был далеко не лучшим из ее многочисленных любовников, и его отношения с Сюзанной были сложными. К тому же он плохо обращался и со своим ребенком, и с его матерью. А потому, когда Сюзанне исполнилось 12 лет, она и сама начала употреблять алкоголь, что в конечном итоге она даже оценивала как нечто позитивное. Власти города бы с ней согласились. Ведь полиция постоянно задерживала на улицах пьяных молодых людей, а потому в итоге департамент по делам молодежи отправил Сюзанну в приют. В ее жизни наконец-то случился счастливый поворот судьбы: у нее появилась приемная мать, с которой Сюзанне удалось построить хорошие отношения, которая понимала ее, разделяла ее заботы, наставляла Сюзанну и поддерживала. Сюзанне больше не нужен был алкоголь, она опять начала ходить в школу – и даже в гимназию – и вела насыщенную подростковую жизнь, в которой у нее были и друзья, и разнообразные хобби.

Сюзанна была одной из 146 подростков из трудных семей, с которыми Фридрих Лезель и его коллега Дорис Бендер проводили многочисленные интервью в рамках своего «Билефельдского исследования резилентности». 80 из них – те, что проживали в детских домах, бросили школу, принимали наркотики или были склонны прибегать к насилию.

Однако, как и Сюзанне, почти половине из них удалось оставить позади себя свое ужасное детство, не обзаведясь при этом никакими заболеваниями психики и не выпадая из жизни в социуме. Как и в случае с детьми с острова Кауаи, примерно треть всех подростков, задействованных в данном исследовании, показала достаточную психологическую стойкость, чтобы суметь выбраться из тех ужасных жизненных условий, в которых началась их жизнь. Более того, оба эксперимента показали, что дети, которым это удалось, отличались от других именно тем, что в их жизни всегда был кто-то, кто с любовью заботился о них, кто стал для них примером для подражания – например, для Сюзанны им являлась ее приемная мама – и объяснил, как устроена эта жизнь.

Одни ученые обнаружили и другие факторы, которые тоже помогли подросткам справиться с ужасными реалиями их жизни: прежде всего им была свойственна эмоциональная уравновешенность. «Такие психологически устойчивые подростки, как Сюзанна, отличались большей гибкостью характера и куда меньшей импульсивностью, чем те ребята, жизнь которых сложилась куда хуже», – говорит Фридрих Лезель. В отличие от людей со стабильным эмоциональным фоном, людям с неуравновешенным характером сложно конструктивно подходить к решению проблем, а неудачи и внешнее давление вызывают у них острую реакцию. Их склонность к агрессии, отчаянию или же ярости зачастую мешает им в поиске наилучшего выхода из тех непростых ситуаций, в которых они оказываются.

«Если вы хотите научиться с легкостью справляться даже с самыми сильными ударами судьбы, вам придется пройти сквозь многое», – говорит Лезель. Вам придется заново научиться ориентироваться в этом мире, перевернуть свою жизнь с ног на голову и сойти с протоптанной дороги на нехоженые тропы, подобно Наташе Кампуш и почти полностью парализованному человеку из больницы в Гроссхадерне. Вам потребуется умение смиряться с разочарованиями, множество сил и напористость. Но если вас выбивает из колеи даже встречный ветер, то у вас едва ли хватит сил на борьбу с превратностями судьбы. «Без определенного уровня эмоциональной стойкости у вас вряд ли хоть что-то выйдет», – говорит социолог Карена Лепперт, которая вместе со своей командой из университетской больницы Йены много лет изучала те характеристики человеческого характера, которые отвечают за нашу психологическую устойчивость.

Ученые установили, что психологически сильным людям не свойственно роптать на судьбу – напротив, они готовы смириться как со сложившейся ситуацией, так и с теми чувствами, которые она у них вызывает. Именно это удалось сделать Уте Хеншайд после того, как она потеряла своего сына в результате врачебной халатности, или же Ральфу Рангнику, которому удалось продолжить свою тренерскую карьеру, несмотря на пережитое эмоциональное выгорание. «Психологически устойчивые люди не считают себя жертвами обстоятельств – они просто берут свою судьбу в свои руки», – говорит Лепперт.

«Помимо прочего, нужно уметь смотреть своим проблемам прямо в глаза», – подчеркивает Корина Вустманн Зайлер, которая возглавляет проект под названием «Повышение психологической устойчивости в раннем возрасте» в Цюрихе. И это является верным и для детей, и для взрослых. Когда сильные дети с острова Кауаи сталкивались с проблемами, они не пытались их игнорировать, а, напротив, активно старались справиться с ними, в чем им зачастую помогала некая гибкость. Эти дети «брали на себя ответственность за ту ситуацию, в которой они оказались, и старались найти из нее выход, – объясняет Вустманн Зайлер. Они никогда не рассчитывали на то, что кто-то возьмет на себя решение их проблем или же просто придет на помощь».

Связь между характером и внешними обстоятельствами

Согласно исследованиям, чувство принадлежности к некоему кругу, вера в смысл своего существования и важность собственных действий и определенная степень религиозности помогают людям лучше справляться с возникающими в их жизни проблемами. Очень часто те, кому довелось пережить кризис, рассказывают, насколько им в этом помогли духовные практики и глубокая убежденность в том, что в конечном итоге у них все будет хорошо.

Подобный позитивный взгляд на мир свойственен многим людям, отличающимся высокой степенью психологической устойчивости. И на острове Кауаи, и в Билефельде люди попросту верили в то, что их борьба с жизненными обстоятельствами в итоге окончится успешно. Они верили в самих себя и в то, что в итоге они смогут взять под контроль любую ситуацию, в какой бы им ни довелось очутиться. «Вот почему они воспринимали проблемы скорее не как бремя, а как некий вызов», – объясняет Фридрих Лезель.

Отдельно стоит отметить и важность интеллекта. Для того, чтобы уметь успешно справляться с жизненными трудностями, ваши когнитивные способности должны находиться на уровне выше среднего. Ваш интеллект должен помогать вам самостоятельно разбираться со сложившейся в вашей жизни ситуацией, продумывать альтернативные пути выхода из нее и варианты их реализации. «Если вы обладаете определенным уровнем интеллекта, вам будет проще увидеть разные пути развития собственной жизни», – говорит Лезель. Когнитивные способности также помогают с меньшим трудом получить академическое или профессиональное образование, что, в свою очередь, открывает перед человеком множество возможностей устроить свою жизнь наилучшим образом.

«Есть и еще кое-что, что делает нас сильными, – говорит Фридрих Лезель, – и это наше чувство юмора». Если вы не относитесь ко всему слишком серьезно и умеете посмеяться над самим собой, то вы с меньшей вероятностью будете винить свою судьбу во всех своих злоключениях. «Конечно, юмор вряд ли поможет, если вам довелось пережить нечто столь травматическое, как, например, изнасилование». Однако если вы умеете пошутить над обыденными жизненными невзгодами и взглянуть на них с оптимизмом и радостью, как это было свойственно Эрвину, изгнанному из Померании, то и ваше психическое здоровье, вероятно, будет в полном порядке.

Зависимость психологической устойчивости от перечисленных факторов была доказана множеством исследований. Помимо гавайских детей из неблагополучных семей и подростков с социального дна Билефельда, ученые также нашли подтверждение данному тезису, изучая тех, кому довелось принимать участие в гражданских войнах; тех, кто должен был найти новую точку опоры в жизни после того, как оказался за решеткой; тех, кому приходилось жить в горячих точках, а значит – и ежедневно бороться за собственную жизнь; тех, кому приходилось жить в бедности, несмотря на повсеместное благополучие; тех, чьи родители страдали заболеваниями психики, и тех, кому пришлось столкнуться с разводом.

Ученые установили, что психологически сильным людям не свойственно роптать на судьбу – напротив, они готовы смириться как со сложившейся ситуацией, так и с теми чувствами, которые она у них вызывает.

Некоторые специалисты считают – например, Карена Лепперт, – что психологическая устойчивость является исключительно аспектом нашего характера. Однако все больше и больше экспертов приходят к выводу, что дело не только в характере, но и во внешних факторах, то есть в том, как именно нас воспитывают, наделяют ли нас ответственностью и помогают ли обрести чувство принадлежности к чему-то большему. Следовательно, отделить личность от внешних факторов бывает трудно: например, готовность ребенка помочь другому или же его увлеченность своим хобби зависит не только от его характера, но и от того, какие модели поведения свойственны людям в его окружении.

«В отличие от более ранних подходов к изучению данного вопроса, теперь мы точно знаем, что психологическая устойчивость не является сугубо чертой характера, – подчеркивает Корина Вустманн Зайлер. – Корни нашей устойчивости к внешним факторам стресса лежат как в самом человеке, так и в окружающем его мире». Она рассматривает умение справляться с жизненными трудностями как способность, которая развивается по мере нашего взросления. Подобно детям с острова Кауаи или же подросткам из Билефельда, мы полагаемся на людей вокруг нас или же на различные организации (например, на школу и церковь), чтобы построить вокруг себя некую защитную стену, которая будет служит барьером между нами и той неблагоприятной средой, в которой нам довелось оказаться. В итоге мы способны адаптироваться к стрессу, даже если вдруг оказываемся в зоне боевых действий или же вынуждены залечивать душевные раны после страшной автомобильной аварии. «Психологическая устойчивость, таким образом, помогает нам продолжать жить вопреки всему и способствует регенерации психики», – объясняет Фридрих Лезель.

И это вовсе не значит, что все перечисленные свойства характера, как и все упомянутые внешние факторы, являются чем-то обязательным для того, кто хотел бы отличаться психологической устойчивостью. «Они лишь делают борьбу с жизненными неурядицами проще», – говорит Лезель. Однако едва ли есть хоть кто-то, у кого есть абсолютно все, что мы уже успели упомянуть. И это нормально, ведь обладать всем сразу вам и не нужно.

Психологически устойчивые очень хорошо знают самих себя

Муха научилась всему довольно быстро. В той ужасной ситуации, в которой она оказалась, она мало что могла сделать. И все же она старалась изо всех сил спрятаться от ужасного жара, который с легкостью мог полностью спалить ее крылья.

Это был авантюрный эксперимент – и не только для мухи. Группа ученых из Вюрцбурга во главе с Мартином Гайзенбергом проявила невиданную ловкость, сумев связать крошечное насекомое размером в два с половиной миллиметра двумя металлическими проволоками, когда та находилась в состоянии полета. Плодовая муха продолжала парить в виртуальной реальности, в которой светодиоды имитировали естественную среду, которой, однако же, не существовало в реальности. В металлической проволоке были спрятаны сенсоры, которые фиксировали все то, что насекомое делало в этом виртуальном мире. Это было довольно простой задачей, ведь у связанной мухи едва ли был выбор – она могла лишь слегка поворачиваться либо налево, либо направо.

Однако эти две опции самой мухе представлялись очень важными. Всякий раз, как она поворачивала направо, ей становилось невыносимо жарко. Насекомое быстро осознало, что ему будет безопаснее постоянно лететь налево, а потому вскоре оно и летело только в эту сторону. Даже после того, как ученые перестали подавать тепловые импульсы, мухе потребовалось довольно много времени на то, чтобы вновь начать поворачивать и направо.

Маленькое насекомое помогло психологам провести важнейшее исследование. Для кого-то это может стать сюрпризом, но далеко не только генетики и биологи стремятся узнать побольше о существах, у которых, казалось бы, нет души, – они интересуют и психологов. Однако в действительности ученые занимаются изучением такого сложного феномена, как психологическая устойчивость, не только с помощью млекопитающих, но и с помощью низших форм живых существ.

«Даже самые крошечные из подопытных животных – например, плодовая муха с ее крошечным мозгом – могут рассказать нам, людям, что-то новое о сущности нашей души», – говорит Мартин Гайзенберг. Они также помогли ученым понять подоплеку столь сложных явлений, как летаргия или же поиск выхода из, казалось бы, безнадежной жизненной ситуации. Дело в том, что мухи тоже иногда предпочитают сдаться. Например, когда Мартин Гайзенберг вгоняет их в состояние полнейшей фрустрации. В этом случае мухи становятся вялыми и словно бы теряют всякую жизненную волю – совсем как люди, когда они вдруг начинают ощущать себя игрушкой в руках судьбы и перестают верить в то, что их собственные решения хоть как-то могут повлиять на их жизнь.

Чтобы прийти к таким выводам, Гайзенбергу потребовалось поместить мух в крошечную коробку, дно которой время от времени становилось неприятно горячим. Однако если насекомые не замирали в ужасе, а продолжали двигаться внутри коробки, то вскоре ее дно вновь становилось холодным. В то же время вторая группа мух никак не могла бороться с внезапно возникающей жарой: пол нагревался и остывал сам по себе, независимо от того, что в этот момент делали насекомые. В итоге на вторую группу мух – сломленных и удрученных – это оказывает сильное воздействие: в последующем эксперименте они даже не попытались спастись от жары. Сломленные мухи не пытались бороться даже тогда, когда пол под их лапками был настолько горячим, что непременно должен был побудить их хоть к какому-нибудь действию. Кроме того, на этот раз спастись можно было очень простым способом – мухам всего лишь было нужно переместиться на противоположную сторону коробки, где пол был приятно холодным. Но мухи об этом даже не догадываются – и на этот раз они даже не рассчитывают на нечто подобное. Очевидно, они воспринимают сложившуюся ситуацию как безвыходную и едва ли могут найти хоть какую-то мотивацию на то, чтобы попытаться улучшить свое положение.

Складывается впечатление, что насекомые ведут себя как побитые собаки. Собственно, так оно и есть: основой эксперимента Гайзенберга стало исследование, проведенное в 1960-х годах. Его провели психологи Мартин Селигман и Стивен Майер, которые вместо нагревающегося пола и мух использовали собак и удары электрошоком. Как и в эксперименте Гайзенберга, те животные, которые не могли оказать никакого воздействия на свою судьбу, даже не пытались избежать ударов тока во время второго этапа исследования и просто понуро лежали в своих клетках. Именно с того момента ученые и ввели понятие «выученной беспомощности», которое сегодня считается формой депрессии, однако оно также помогает нам лучше разобраться в различных уровнях психологической устойчивости: ведь в этих экспериментах всегда появляются личности, которые никак не хотят принять факт собственной беспомощности и смело продолжают бороться.

Но может ли поведение мух быть описано как полная апатия или же даже депрессивное состояние? Этим вопросом задался и Мартин Гайзенберг. Совсем недавно он заметил, что мухи, которым довелось столкнуться с подобными безвыходными ситуациями, впоследствии двигаются немного меньше и медленнее, чем раньше. «При этом мы все еще не можем найти ответ на вопрос о том, что происходит, например, с желанием этих животных к спариванию – становится оно меньше или же нет», – говорит он. Примечательно еще и то, что эта выученная беспомощность чаще поражает самок мух, чем самцов, что характерно и для людей, страдающих депрессией: женщины сталкиваются с этим заболеванием чаще, чем мужчины.

Можно ли сравнивать выученную беспомощность у мух с депрессией у человека? Оказывается, можно, когда речь заходит о тестировании антидепрессантов, так как мух вполне можно лечить психотропными средствами. Пара микрограммов циталопрама, немного 5-HTP или даже прозака, который в Соединенных Штатах долгое время использовали в качестве средства, помогающего справиться с любой жизненной неурядицей, – и вот депрессивное состояние проходит, и эти мухи начинают спасаться от жары столь же успешно, как и их несломленные сородичи.

Как и мухи, люди учатся с помощью побед или поражений. Тем не менее для существ с подобной стратегией обучения природа должна была предусмотреть некую систему защиты, которая бы гарантировала, что они смогут сдаться, когда это действительно будет необходимо. «Когда человек всего в жизни достигает методом проб и ошибок, то ему однозначно необходим некий стоп-кран, который заставит его остановиться тогда, когда пытаться еще раз будет абсолютно бессмысленно», – говорит Гайзенберг. Этот стоп-кран, конечно, призван спасать людей, однако он также таит в себе определенные риски: «Возможно, – говорит Гайзенберг, – именно он и является причиной возникновения депрессии».

Тем не менее этот стоп-кран не работает одинаковым образом для разных людей. Кому-то свойственно сдаваться довольно рано – например, когда что-то идет не так, как они задумали; другие же обладают достаточной верой в свои силы, мужеством и устойчивостью к разочарованиям, чтобы вновь и вновь пытаться – пока они в итоге не добьются успеха или же не будут вынуждены признать поражение. Умными при этом окружающие считают как тех, так и других – в зависимости от того, к каким именно результатам их привела выбранная стратегия поведения.

Вера в себя делает нас сильными

Довольно часто умение преодолевать трудности зависит не только от вашей мотивации – или же ее отсутствия. Те, кому удается справиться с серьезными проблемами, зачастую обладают одним очень важным качеством: они верят в самих себя. Вместо того чтобы ощущать себя беспомощными, они с ранних лет отличаются высоким уровнем веры в собственные силы – или же уровнем самоэффективности, как это называют психологи. Под этим понятием понимают убежденность человека в том, что его действия могут оказывать прямое воздействие на мир вокруг него. В отличие от сломленных людей, собак или же мух, они уверены в том, что надежда есть всегда: они убеждены в том, что у них всегда есть возможность изменить ситуацию в свою пользу. Известный девиз Барака Обамы «Да, мы можем!» – это, по сути, боевой клич самоэффективности.

Важность подобного убеждения доказало билефельдское исследование. По словам ученых, подросткам из трудных семей, которым удалось привести свою жизнь в порядок, вопреки тяжелому детству, было несвойственно ощущать себя беспомощными – напротив, они скорее верили в собственные силы. «Эти подростки были убеждены в том, что они смогут чего-то добиться в своей жизни, если они действительно того захотят», – говорит психолог Фридрих Лезель.

Нечто подобное можно было наблюдать и на острове Кауаи: «Даже в возрасте десяти лет психологически устойчивые дети были уверены в том, что они действительно могут изменить свою жизнь к лучшему», – говорит Корина Вустманн Зайлер. «Когда человек не верит в то, что его действия могут на что-то повлиять, он даже не будет пытаться изменить сложившуюся ситуацию и как-либо рисковать. Вместо этого он будет уклоняться от решения проблем и будет негативно оценивать самого себя, – продолжает ученая. – С другой стороны, тот человек, у которого есть позитивное представление о самоэффективности, сможет сориентироваться в проблемной ситуации и поверить в то, что он сможет преодолеть ее, несмотря на все трудности». Таким образом, наша вера в то, что мы можем справиться с возникшей проблемой, в итоге и помогает нам с ее решением. Мы становимся сильными благодаря этой вере.

Люди учатся с помощью побед или поражений. Тем не менее для существ с подобной стратегией обучения природа должна была предусмотреть некую систему защиты, которая бы гарантировала, что они смогут сдаться, когда это действительно будет необходимо.

Дети довольно рано начинают понимать, с какими проблемами они могут справиться, а с какими – нет. «Самоэффективности мы учимся еще во младенчестве», – говорит педагог-дефектолог Моника Шуманн. Если ребенок плачет, потому что хочет внимания матери, и та действительно подходит к нему, берет его на руки и начинает убаюкивать, то он понимает, что он может как-то влиять на мир вокруг него. В то же время те дети, которым в ранние годы дали понять, что их потребности не заслуживают внимания, их желания только мешают окружающим, а их идеи лишь вызывают раздражение, в итоге едва ли смогут развить веру в собственные силы. Таким детям не хватает веры в самих себя, чтобы справиться с возникающими в их жизни проблемами, а потому, когда они сталкиваются с трудностями, они впадают в ступор, а не пытаются найти выход из сложившейся ситуации. Это неизбежно приводит к тому, что у них не получается развить навык решения проблем.

Это наблюдение подтверждает и исследование детей с острова Кауаи: те из них, кому приходилось брать ответственность за свои действия совсем в раннем возрасте, в итоге отличались высоким уровнем психологической устойчивости. Они присматривали за своими младшими братьями и сестрами, помогали своим общинам или же занимались домашним хозяйством, так как их родители либо постоянно работали, либо тяжело болели. Некоторые из них, которые впоследствии отличались особо высоким уровнем психологической устойчивости, даже были вынуждены зарабатывать деньги, чтобы помочь своей семье выжить. «Столь раннее принятие на себя ответственности за себя и других, судя по всему, способствует развитию самоэффективности и делает нас более стойкими», – говорит Корина Вустманн Зайлер. «Эти дети довольно рано осознали, что их собственные действия могут существенно повлиять на мир вокруг них, а также помочь им заслужить признание. И неважно, занимались ли они уходом за младшими братьями и сестрами или же просто время от времени забивали голы, играя за районную футбольную команду», – добавляет она.

Выходит, из самоэффективности возникает и уверенность в себе, которая является еще одним важным элементом психологической устойчивости. Потому что активное сопротивление трудностям – это еще и вопрос смелости и уверенности в себе. Тем не менее прямой связи между психологической устойчивостью и здоровой самооценкой ученым пока найти не удалось. Хотя, как говорит педагог-дефектолог Микаэль Фингерле, хорошая самооценка побуждает нас к действию и помогает нам справляться с трудностями и критическими ситуациями – не зря же мы постоянно говорим о важности «здоровой самооценки»; в то же время низкая самооценка может быть причиной депрессии и потери мотивации. «А завышенная самооценка с легкостью может превратиться в нарциссизм», – предупреждает Фингерле. А он, в свою очередь, становится причиной нестабильного отношения к самому себе, так как нарцисс воспринимает практически любую личную неурядицу как конец света. «Помимо прочего, завышенная самооценка зачастую делает человека высокомерным и заставляет его переоценивать собственные силы при принятии важных решений. Такому человеку свойственно верить, что даже самые серьезные проблемы вряд ли смогут как-то повлиять на его жизнь», – объясняет Фингерле. Следовательно, он неизбежно сталкивается с сокрушительными поражениями.

Помимо прочего, даже с практической точки зрения неверная оценка ситуации, как и нереалистичные представления о мире, лишь мешают нам справляться со сложными жизненными ситуациями. В одном из своих исследований Фридрих Лезель спросил у женщин, чьи мужья на тот момент находились в тюрьме, чего они ждут от того времени, когда их снова выпустят на свободу. «Те женщины, которые понимали, что им придется столкнуться со множеством трудностей, позже гораздо лучше справлялись с ними, чем те, кто был полон нереалистичными ожиданиями», – говорит он.

Понимание того, когда именно нужно вступать в бой, – это то, что отличает победителей от проигравших, что отличает выбравших сдаться от тех, кто был вынужден это сделать. И здесь речь идет не только о верной оценке ситуации: важным преимуществом является и умение верно оценить самого себя и свои силы, чтобы точно понимать, по плечу ли вам стоящие перед вами трудности.

«Психологическая устойчивость – это динамическая способность», − объясняет Карена Лепперт. «Она помогает контролировать и изменять собственное душевное состояние в зависимости от того, с какой именно проблемой вы столкнулись или же уровня стресса». Психологически устойчивые люди далеко не всегда знают, как именно они могут справиться с той или иной ситуацией. Тем не менее им свойственно множество когнитивных, эмоциональных и социальных характеристик, которые помогают им адаптироваться к любой ситуации и находить в себе силы на ее преодоление – другими словами, у них есть опыт разрешения проблем, который заставляет их поверить в то, что из любой ситуации всегда есть хоть какой-то выход. «Каждый из нас может научиться думать подобным образом, – говорит Лепперт. Нужно лишь быть верным следующему девизу: Я знаю, что в моих силах, а что – нет. Я понимаю, когда мне стоит сделать паузу».

Я ОБЛАДАЮ, я ЯВЛЯЮСЬ, я МОГУ – именно так Бригитта Дениэл, шотландская профессор в области социальной работы, описывает три основных принципа психологической устойчивости. Я ОБЛАДАЮ социальными связями с теми людьми, которые любят меня и всегда готовы помочь. Я ЯВЛЯЮСЬ тем человеком, который заслуживает любви и уважения – как от самого себя, так и от окружающих. Я МОГУ решать возникающие проблемы и нести полную ответственность за свою жизнь.

Когда вы хорошо знаете самих себя, вы становитесь сильнее еще по одной причине: тот, кто может честно взглянуть на самого себя, в итоге будет искать работу или же спутника жизни в соответствии с собственными потребностями и предпочтениями, а не с общепринятыми стандартами, к которым, например, относятся черный служебный автомобиль или же врачебный халат. «А потому работа и брак становятся для вас источниками прилива жизненных сил, а не местом постоянной потери энергии», – поясняет Моника Шуманн.

Понимание того, когда именно нужно вступать в бой, – это то, что отличает победителей от проигравших, что отличает выбравших сдаться от тех, кто был вынужден это сделать.

Конечно, ничто не мешает вам немножко помечтать: «В конце концов, довольно часто нам удается чего-то добиться просто потому, что мы верим в то, что нам это под силу», – говорит личностный психолог Йенс Азендорпф. «Эта вера помогает нам сворачивать горы», – добавляет он. Помимо прочего, это еще и вопрос интерпретации: если вы изначально убеждены в том, что стрессовые и проблемные ситуации вам по плечу, то и справиться с ними вам будет гораздо проще в сравнении с теми, кто капитулирует перед любыми жизненными вызовами. Кроме того, такие люди также склонны воспринимать сложности как некий вызов, преодолев который, они почувствуют удовлетворение и добавят еще одну победу в свою копилку. «То, как люди понимают стресс, во многом зависит от их субъективного восприятия», – говорит Азендорпф. «Тот, кто воспринимает стресс как вызов, сразу же перестает видеть его в темных тонах. И наоборот – люди, которым несвойственно верить в свои силы, воспринимают стресс сугубо негативно, потому что он кажется им серьезной угрозой, которая даже может привести их к потере контроля над собственной жизнью», – говорит психолог Ральф Шварцер. Подобное отношение к стрессу подкрепляется еще и тем, что таким людям свойственно принимать все неудачи на свой счет – вот такой вот «замкнутый круг».

Шварцер убежден: «Люди с более позитивным представлением о самоэффективности всегда прикладывают больше усилий и отличаются большей настойчивостью. А если что-то идет не так, как они задумали, они винят в том внешние обстоятельства, а не самих себя. Это помогает им сохранять здоровую самооценку». С другой стороны, люди с негативным представлением о самоэффективности лишь убеждаются в собственной никчемности после каждой новой неудачи: подобное самоисполняющееся пророчество делает их представление о самоэффективности лишь еще более негативным, что, естественно, снижает и мотивацию что-либо делать. В итоге такие люди неизбежно сталкиваются с потерей удовлетворенности, а их производительность падает.

Порой подобное отношение к самому себе приводит к поразительным результатам: согласно исследованиям, пожилые люди, которые верят в то, что им удастся сохранить свои когнитивные способности, действительно отличаются лучшей памятью относительно тех, кто с ужасом реагирует на малейшие когнитивные трудности, возникающие в их повседневной жизни.

Таблица: что делает нас сильными, а что – слабыми

В результате множества исследований ученые установили, какие именно черты и особенности характера свойственны психологически сильным людям. Сегодня существуют целые списки человеческих характеристик, которые особенно развиты – или, напротив, отсутствуют – у психологически устойчивых людей. Ученые со всего мира сошлись на том, что этот список выглядит одинаково повсюду, независимо от этнического и географического контекста. Таблица, представленная ниже, наглядно показывает, какие именно характеристики помогают нам преодолевать кризис максимально легко (адаптация списка, составленного Фридрихом Лезелем).

Заблуждение о необходимости быть постоянно счастливым: психологическая устойчивость и здоровье

Было очень тяжело, но он знал, что сможет выстоять. Такие полицейские, как Дик, отличаются настоящей «крутостью» – иначе они, наверное, эту профессию и не выбрали бы. Однако 11 сентября 2001 года Дик достиг своего предела. В тот день 36-летний мужчина, как и многие его коллеги, оказался одним из первых, кто прибыл ко Всемирному торговому центру после случившейся террористической атаки. Они своими глазами видели, как люди выпрыгивали из горящих и рушащихся башен. В этом хаосе они пытались найти выживших и помогали тем, кто уже сумел их отыскать. Однако чаще всего под завалами они находили лишь трупы. Дик видел повсюду части человеческих тел, слышал жуткие крики пытающихся спастись, видел их перепуганные и совершенно пустые лица. Женщины, белые от строительной пыли; мужчины, которые не могли перестать плакать; дети, которые кр�

Resilienz Das Geheimnis der psychischen Widerstandskraft

Copyright © 2013 dtv Verlagsgesellschaft mbH & Co. KG, Munich/Germany

© Шамонова Д.Ю. перевод на русский язык, 2022

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022

Введение

В XXI веке жизнь стала намного сложнее, чем была раньше. Несмотря на возросшее благосостояние, меньшую физическую нагрузку и всевозможные технические достижения, которые должны были бы облегчить нам жизнь, мы постоянно находимся под давлением. К работающим людям стали предъявлять очень высокие требования относительно скорости, профессионализма и точности. Если раньше на формулирование одного взвешенного делового письма можно было потратить неделю, то сегодня нам приходится извиняться, когда мы отвечаем на e-mail на следующий день после его получения. При этом начальство и клиенты безжалостно критикуют подобные письма, явно написанные в спешке. «Мы придерживаемся открытого стиля коммуникации» – так это называется в современном офисном мире. В то же самое время объем работы растет все больше и больше, как и страх ее потерять – тому способствует постоянно растущее число людей, сокращенных из-за ценового давления, которое сегодня действительно ощутимо во множестве секторов экономики. Если работать в подобном темпе у вас не получается, то вы начинаете бояться того, что вас могут уволить. А ставшие привычными в последние годы резкие изменения в курсе национальной валюты и экономические рецессии никак не способствуют уменьшению страха за собственное финансовое и психологическое состояние.

Однако возросшая нагрузка поджидает нас не только на рабочем месте. Отношения – и не какие-нибудь, а по-настоящему счастливые – входят в список того, чем должен обладать каждый, дабы заслужить общественное одобрение. При этом наши идеальные партнеры и работодатели должны быть еще и по-настоящему хорошими матерями и просто выдающимися отцами, которые растят своих детей не только в атмосфере любви, но и в атмосфере свободы, которая при этом сочетается с глубоко продуманным образовательным процессом, включающим в себя изучение языков, творческие и спортивные занятия, дабы максимально хорошо подготовить детей к будущей карьере в эпоху глобализации. А так как большие семьи – а значит, готовые протянуть руку помощи тети, дяди и бабушки с дедушками – стали большой редкостью, то и удовлетворить все эти требования едва ли представляется возможным.

Неудачи, критика и бесконечное самоедство стали неотъемлемой частью нашей повседневной жизни. Нередко это приводит к очень серьезным последствиям. Количество диагностированных психических расстройств достигло беспрецедентно высокого уровня. Кроме того, все чаще мы слышим о футболистах или поп-звездах, которые столкнулись с синдромом выгорания или депрессией, а ведь это те люди, которые на момент эмоционального срыва были чрезвычайно успешны в своей работе.

Сбежать от требований, которые к нам предъявляет современный мир, совсем не просто. Человек – существо социальное, а потому мы неизбежно перенимаем взгляды и представления людей, которые нас окружают. Удары судьбы и разочарования грозят даже тем, кто пытается найти уединение на альпийских пастбищах или же постигает дзен в буддийских монастырях. Уединение, конечно же, решит проблему давления, связанного с работой, но оно вряд ли поможет справиться с неудачами в личной жизни, тяжелыми болезнями или же потерей близкого человека. Проблемы – и между тем довольно серьезные – часто возникают у каждого из нас, и чаще всего случается это именно тогда, когда ты этого меньше всего ожидаешь.

Как было бы здорово, если бы мы просто могли покрыть нашу душу «мозолями». Этакой броней, которая бы защитила нас от бесконечных ударов, которые нам наносят едва ли выполнимые требования как личной, так и офисной жизни. Или же заручиться таким отношением к жизни, которое позволило бы нам с радостью смотреть прямо перед собой, а не с грустью отводить взгляд в сторону. Или же обладать такой уверенностью в себе, которая бы рикошетила большую часть летящей в нас критики и оставляла лишь то, что имеет в себе конструктивное начало.

Люди, которые умеют так относиться к жизни, действительно существуют. Как утес во время шторма, они всегда остаются непоколебимыми. Специалисты называют это загадочное умение психологической устойчивостью – это качество позволяет нам противостоять обществу, предъявляющему к нам завышенные требования, или же помогает вернуться к полноценной жизни тем, кому довелось столкнуться с депрессией.

В современной истории характерным примером является история молодой австрийки Наташи Кампуш. Когда десятилетняя Наташа возвращалась из школы домой, ее похитили и удерживали в заложниках в течение восьми лет (см. стр. 77). Когда у нее брали телевизионное интервью всего через две недели после побега, зрители обомлели. Они ожидали увидеть запуганную и беспомощную жертву, однако Наташа оказалась уверенной в себе и склонной к рефлексии девушкой. Вполне возможно, что ей просто хорошо удавалось скрывать душевные раны, но в подобной ситуации даже это требует больших ментальных усилий, и это определенно заслуживает восхищения. В любом случае, ее появление на телевидении позволило взглянуть на вопрос психологической устойчивости совершенно с новой стороны.

Психологическая устойчивость позволяет нам противостоять обществу, предъявляющему к нам завышенные требования, или же помогает вернуться к полноценной жизни тем, кому довелось столкнуться с депрессией.

Как это возможно, что одной молодой девушке удается переживать подобные мучения, в то время как другие теряют мужество перед лицом гораздо меньших жизненных неурядиц? Почему один предприниматель после банкротства своей компании тотчас загорается новой идеей, в то время как другой решает сдаться? Почему нелестный комментарий коллеги гложет кого-то три дня, в то время как кто-то другой едва ли обратит на него внимание? Почему некоторые люди после расставания ищут спасения в алкоголе, в то время как другие вскоре находят в жизни новый смысл?

Вопрос того, что же делает некоторых людей настолько сильными, является большой загадкой, над решением которой бьются психологи, профессоры и когнитивные нейробиологи. Довольно долго они пытались найти ответ лишь в глубинах человеческой души. Они исследовали, какие факторы влияют на развитие хронических бредовых расстройств, депрессии и панических атак, пока в конце 1990-х отдельные «отступники» не обратились к позитивной психологии. Теперь в центре их внимания находится наше поведение в моменты жизненных кризисов – ученые пытаются понять, какие именно стратегии и ресурсы самые сильные из нас используют в такие моменты.

В этой книге я бы хотела привести примеры того, какие именно навыки помогают нам преодолевать сложности. Я расскажу о последних научных исследованиях, чтобы объяснить, откуда вообще берется психологическая устойчивость. И конечно, я обращусь к примерам выдающейся жизнестойкости, чтобы помочь найти пути преодоления больших и маленьких кризисов тем, кому иногда не хватает врожденных умений. И хотя основы психологической стойкости закладываются совсем в раннем детстве, их все же можно приобрести и позднее. Нужно лишь знать как.

Вам нужны силы

На какое-то время лень и скука полностью испарились из нашей ориентированной на достижения жизни. «Я так сильно нервничаю» – эта фраза звучит так часто, что даже маленькие дети с охотой ее повторяют. Они чувствуют, что тот, кто ее произносит, почему-то заслуживает всеобщее уважение и признание. Однако мы постоянно игнорируем тот факт, что лень и скука помогают нам найти новые силы и делают нас более креативными. Тем не менее особым почетом в нашем обществе пользуются лишь те, кто успешен и в работе, и в любви, и в экзотических хобби.

Конечно, небольшой уровень стресса может быть полезен. Он увеличивает нашу работоспособность и помогает нам насладиться ощущением того, что мы добились отличных результатов, несмотря на большое давление. Однако постоянные чрезмерные требования, существующие сегодня во многих сферах нашей жизни, заставляют нас чувствовать себя по-настоящему плохо – и это негативное чувство уже не хочет никуда исчезать. Мы не можем достичь успеха, ведь требования настолько высоки, что им едва ли можно соответствовать. Тот, кто достаточно силен психологически, не воспринимает стресс как нечто негативное или же не позволяет ему себя сломить. Однако для тех, кто отличается меньшей психологической устойчивостью, постоянный фоновый стресс в итоге может стать причиной возникновения различных заболеваний.

Довольно часто психологические проблемы сперва находят свое отражение в совсем незаметных симптомах – у вас начинает побаливать спина или же немного «капризничает» живот. Если вы не обращаете на это внимания, то дальше последует психологический срыв. Сегодня психологическая устойчивость нужна не только топ-менеджерам, работающим в конкретных отраслях экономики, или же людям, которые столкнулись с тяжелыми ударами судьбы. Высокие требования сегодня предъявляются повсюду – с ними сталкиваются секретари, маленькие семьи, пары, а также те, кому приходится иметь дело с муками сердца, потерей работы, финансовыми проблемами, болезнями и скорбью от потери близких.

Часто нам просто не хватает энергии, чтобы одновременно справляться и с рабочими, и с личными проблемами. Депрессия и синдром выгорания уже давно перестали быть редкими заболеваниями. Именно их распространенность доказывает, что грань между силой и слабостью стала очень тонкой. Многие люди пытаются найти спасение в наркотиках и алкоголе, а потому они могут почувствовать себя комфортно и свободно лишь вечером в компании с бутылкой красного вина.

Чтобы уметь успешно отражать постоянные атаки на ваше психическое здоровье, необходимо обладать здоровой уверенностью в себе – а значит, хорошей самооценкой, – которая будет работать как пружина, или же вооружиться набором специальных полезных практик. В этой главе мы объясним, как различные внешние угрозы влияют на психическое здоровье, и расскажем о людях, которым удалось выйти из патовых ситуаций, в которых они оказались именно по вине подобных угроз.

Ежедневный стресс

«У меня ужасный стресс». Сегодня каждый из нас произносит эту фразу хотя бы раз в неделю, хотя еще 75 лет назад она бы не имела никакого смысла. Лишь в 1936 году австрийский врач Ганс Cелье придумал термин «стресс», так хорошо знакомый нам сегодня. «Я подарил новое слово всем существующим языкам», – произнес Cелье в конце своей жизни. К тому моменту он уже написал 1700 научных статей и 39 книг о феномене, который до этого никогда не был описан с научной точки зрения. Тем не менее стресс как явление существует аж со времен каменного века. В конце концов, люди всегда сталкивались со сложными и напряженными ситуациями, многие из которых пережить было куда сложнее, чем те трудности, с которыми мы сталкиваемся сегодня. Тот ужас, который охватывает тебя, когда ты безуспешно пытаешься найти хоть что-нибудь съедобное, вероятно, занимает более высокую строчку на шкале негативных чувств, чем беспокойства о возможном провале во время выступления перед большой аудиторией. А попытки убежать от нападающего на тебя саблезубого тигра однозначно вызовут больший стресс, чем опоздание на утреннее совещание.

Собственно говоря, стресс существует именно для того, чтобы в стрессовой ситуации нам удавалось действовать быстро и решительно, дабы не быть съеденными кем-то. Для этого у нас повышается артериальное давление, учащаются пульс и дыхание. Наш организм начинает вырабатывать гормон адреналин, который обеспечивает мозг и мускулы необходимой энергией. Тело готово ударить – или убежать. «Стресс помогает нам работать на довольно высоком уровне независимо от того, в каких условиях мы сейчас находимся», – объясняет биопсихолог Клеменс Киршбаум. Однако как только опасность исчезает, все эти реакции тела должны сразу же сойти на нет.

Сегодня стресс является частью нашей повседневной жизни. «По сути, бесконечные разговоры о том, что вы очень заняты и сильно перерабатываете, давно успели стать хорошим тоном», – говорит психолог Моника Буллингер. «Таким образом, в нашем обществе больше нет разницы между тем стимулирующим чувством, которое возникает, когда мы немного запыхались от количества стоящих перед нами задач, и постоянным негативным чувством, которое возникает оттого, что стрессовая реакция не завершается ощущением успеха от достижения цели. Кроме того, мы часто забываем о том, что подобный постоянный стресс представляет опасность для нашего здоровья».

Когда тело постоянно пребывает в боевой готовности, последствия довольно часто сперва ощутимы ментально: поглощенные стрессом люди ощущают психологический дискомфорт, их охватывает тревога и даже грусть. Другими реакциями могут быть раздражение, перепады настроения и категоричность. Те, кто страдает от хронического стресса, обычно вообще не могут почувствовать себя спокойно. А когда давление исчезает, они едва ли могут нормально существовать. Дело в том, что они просто-напросто разучились расслабляться. В связи с этим вскоре к психологическим проблемам добавятся и физические, которые у каждого человека будут проявляться по-своему. «У каждого своя ахиллесова пята», – говорит специалист по медицинской профилактике Кристоф Бамбергер. В итоге груз, лежащий у нас на душе, становится невыносимым. А потому у нас и возникают такие психические расстройства, как депрессия и все чаще диагностируемый синдром выгорания, который на самом деле является легкой формой депрессии.

Насколько высоким является уровень стресса во время длинного, ответственного и суетливого рабочего дня? Это очень индивидуально. Для кого-то может быть слишком сложно одновременно согласовывать две встречи, в то время как кто-то другой почувствует себя подавленно только при столкновении со значительными неприятностями. А третьему будет совершенно все равно и в тяжелых жизненных потрясениях.

То, как мы реагируем на давление и стресс, во многом зависит от психологической устойчивости, основы которой закладываются еще в детстве. На это также влияют личные качества, наше окружение и непосредственно воспитание. Однако существуют полезные стратегии, которые могут помочь нам справиться с каждодневным стрессом и, соответственно, усилить нашу способность легче переносить жизненные трудности и в будущем. К тому же психологи, изучающие человеческую личность, все чаще приходят к выводу, что наша натура гораздо более пластична, чем принято считать: люди вполне могут меняться! (см. стр. 237)

Профессиональные антистресс-коучи пытаются научить своих клиентов тому, что они называют «компетенциями по управлению стрессом». Участники тренингов должны научиться различать два типа стресса, с которыми они сталкиваются на повседневной основе – негативный и разрушительный стресс и конструктивный стресс, который помогает нам справляться со сложными ситуациями. Научившись отличать один вид стресса от другого, мы можем целенаправленно бороться лишь с тем стрессом, который нам действительно вреден (см. стр. 287).

В случае острого стресса незаменимыми являются техники, которые помогут вам быстро расслабиться. Многие коучи рекомендуют такие методы релаксации, как аутогенная тренировка или прогрессивная мышечная релаксация по Джекобсону. Другие полагаются на такие дальневосточные методы, как йога, различные техники медитации, к которым также относятся осознанность и упражнения на расслабления через движение – например, цигун и тайцзицюань.

А некоторые люди и вовсе находят свои собственные методы – например, длительные прогулки пешком или же обязательный ежедневный перерыв в 12 часов дня. Какой метод окажется самым эффективным, зависит не только от того, с какими проблемами вы столкнулись, но и от ваших личных предпочтений.

Сегодня стресс является частью нашей повседневной жизни. «По сути, бесконечные разговоры о том, что вы очень заняты и сильно перерабатываете, давно успели стать хорошим тоном», – говорит психолог Моника Буллингер.

В любом случае, основной целью всех этих практик является снижение кровяного давления, частоты пульса и активности мозговых волн, дабы помочь человеку почувствовать себя спокойно, удовлетворенно и расслабленно. Однако то, в каком порядке это должно произойти, зависит от того, какой практике вы следуете. Так, практики, ориентированные на физическое действие – например, метод прогрессивной мышечной релаксации по Джекобсону, – помогают снизить уровень стресса за счет работы с телом. Если вы хотите применить эту методику, вам следует целенаправленно напрягать и затем расслаблять определенные группы мышц. Сконцентрировавшись на этой задаче, вы сможете успокоить свой разум, так как размышления о трудностях грядущего рабочего дня отступят на второй план.

Аутогенная тренировка работает прямо противоположным образом: она работает с психологическим состоянием, дабы с его помощью изменить физическое состояние. Находящийся в стрессе человек должен сконцентрироваться на определенном перечне самовнушений – определенном наборе представлений, – который он будет медленно повторять в своих мыслях. «Я ощущаю тяжесть в руках и ногах, – заверит он сам себя, – у меня спокойное и ровное дыхание». Те, кто регулярно и добросовестно практикует самовнушение, в итоге действительно могут влиять на свое состояние с его помощью. Но как тогда думать о том, что вызывает у нас стресс?

Опасность состоит в том, что, как только мы вновь начинаем думать над незавершенными рабочими задачами, стресс тотчас возвращается. В этом случае за помощью следует обратиться к техникам осознанности (см. стр. 290). Они помогают нам по-новому взглянуть на нашу повседневную жизнь: то, что раньше раздражало и вызывало стресс, в итоге переоценивается и даже может перестать восприниматься как нечто неприятное. Эти техники также развивают наше понимание того, в каких случаях критические ситуации можно попытаться исправить, а в каких – следует оставить все как есть.

Один из ключевых навыков, которому специалисты по управлению стрессом пытаются научить своих клиентов, – это умение отличать важное от неважного. Оно включает в себя и возвращение к четкому разграничению между работой и отдыхом, которое раньше казалось нам чем-то само собой разумеющимся. В нашем мире смартфонов и планшетных компьютеров, где каждому из нас ежесекундно могут позвонить или же отправить электронное письмо, умение просто выключить электронные устройства на один вечер – это невероятно освобождающий и расслабляющий шаг. «Я сегодня побуду офлайн» – это как небольшой отпуск для вашей души. Нам всем необходимы периоды отдыха. Но многие из тех, кто находится под постоянным воздействием стресса, забыли об этом, а потому им нужно заново учиться тому, как хорошо иногда бывает просто отключиться от всего происходящего вокруг (см. стр. 295).

Во время выполнения антистрессовых практик не стоит быть излишне амбициозным: небольшое количество стресса на самом деле приносит пользу.

В конце концов, стресс – даже если он вызван атакующим вас саблезубым тигром – позволяет вам быть более энергичными и креативными. В нечто враждебное стресс превращается тогда, когда он длится слишком долго и уже не может быть устранен длительными периодами безделья, специальными упражнениями или практиками расслабления.

С той или иной формой стресса сегодня приходится иметь дело каждому, так как наша жизнь наполнена различными нервирующими факторами, избежать воздействия которых просто невозможно. Отношения могут быть разорваны, дети могут изрядно потрепать нервы, работодатель резко может переместить все свое производство за границу.

Потеря работы относится к одним из самых худших негативных событий, которые только могут произойти в нашей жизни. Ощущение собственной ненужности так сильно бьет по нашей самооценке, как едва ли способен ударить любой другой жизненный кризис. Психологи Микаэль Айд и Майке Луманн изучали этот вопрос детально. Большинство людей тяжело переживает потерю работы даже в том случае, если с ними это случилось во второй или же даже в третий раз. На протяжении многих десятилетий ученые считали, что люди могут примириться с любыми событиями, независимо от того, насколько сильно они изменили их привычную жизнь. Вскоре после выигрыша в лотерею или же несчастного случая, повлекшего за собой паралич нижних конечностей, респонденты одного известного исследования оценили свой уровень счастья ровно так же, как и до произошедшего события. «Однако людям удается приспосабливаться подобным образом далеко не всегда, – подчеркивают Айд и Луманн. – Время все же лечит не все раны».

Стресс – даже если он вызван атакующим вас саблезубым тигром – позволяет вам быть более энергичными и креативными.

Потеря работы словно бы обостряет наше восприятие. «Она ощущается как спираль, которая закручивается все сильнее и сильнее вглубь», – объясняет психолог Денис Гершторф. Эти три эксперта, как и многие другие, уже давно знают, что потеря работы не только понижает самооценку, но и разрушает социальные связи. Помимо этого, она часто является причиной обострения конфликтов с родственниками и друзьями в силу возникающих финансовых проблем. Участие во многих привычных активностях становится невозможным. «Именно по этим причинам нашему обществу срочно нужны специальные программы, которые помогут смягчить последствия от многократной потери работы», – считают Айд и Луманн. В конце концов, потеря работы давно перестала быть чем-то, что может случиться с нами лишь единожды.

Но стресс скрывается и там, где его не так-то и просто обнаружить. Например, даже жизнь в большом городе представляет собой опасность для нашего психического здоровья: жители мегаполисов гораздо чаще сталкиваются с психическими расстройствами, чем жители удаленной сельской местности – и это вопреки тому, что медицинское обслуживание в городах обычно лучше, чем за их пределами. Скорее всего подобные негативные последствия от жизни в большом городе вызваны сенсорной перегрузкой – или же перегрузкой органов чувств, – как и тем фактом, что в течение дня человеку приходится сталкиваться с гораздо бо́льшим количеством людей, чем ему хотелось бы. Человеческие лица очень интересны нашему мозгу, а потому он пытается внимательно рассмотреть как можно больше из них. Парадокс же состоит в том, что жизнь в относительно ограниченном пространстве с сотнями тысяч других людей побуждает в нас желание избегать этих самых людей. Видимо, именно по этой причине у жителей мегаполисов те области мозга, что отвечают за борьбу со стрессом и контроль эмоций, постоянно работают на полную мощьность. В итоге риск возникновения депрессии увеличивается на 39 %, а риск развития тревожного расстройства – на 21 %. И, как выяснили Флориан Ледербоген и Андреас Майер-Линденберг, вероятность развития шизофрении тем выше, чем больше город, в котором вы живете.

Оба психиатра также смогли доказать, что и сами жители больших городов в целом гораздо больше подвержены стрессу. Они провели эксперимент, в рамках которого поместили психически здоровых людей в аппарат МРТ и сильно ругали их, пока те пытались решить несколько сложных арифметических задач. Параллельно ученые наблюдали за тем, как мозг испытуемых реагировал на происходящее. В итоге налицо были все признаки стресса: у испытуемых участился пульс, поднялось артериальное давление, увеличилось содержание в крови кортизола, гормона стресса. Однако нервные клетки в мозговом центре страха – миндалевидном теле, также называемом амигдалой – вырабатывались тем активнее, чем больше был город, в котором жил испытуемый. Между тем активная роль амигдалы в развитии различных психических расстройств уже давно является доказанной. И хотя переезд в деревню и может улучшить ситуацию, однако вам потребуется несколько лет на то, чтобы повышенная мозговая активность постепенно пришла в норму.

Так что же тогда можно сделать? Неужели нужно запереться в монастыре, уехать в отдаленную деревню или отправиться на малообитаемый остров для того, чтобы избавиться от стресса? Неужели из-за страха увольнения нужно сразу же становиться самозанятым? Неужели нужно бесконечно заботиться о партнере, чтобы он никогда вас не бросил? Но все это лишь вновь создает стресс. Бесконечное количество альтернатив, которыми наполнена наша сегодняшняя жизнь, лишь мешает нам достигнуть благополучия. Сконцентрироваться на том, что вам действительно важно, и быть удовлетворенным тем, чего вы сумели достичь – одна из самых больших сложностей, которую только можно найти в мире, наполненном миллионами самых разных возможностей. «Понимать свои собственные приоритеты, жить в соответствии с ними и не позволять другим сводить себя с ума – вот что должно быть жизненным девизом», – считает психолог и исследователь методов профилактики стресса Фридрих Лезель.

Раньше большинство людей проводило юность в родительском доме или же родительской квартире и им никогда не приходилось оттуда переезжать. Когда же они впервые сменяли место своего жительства, очень часто они селились в непосредственной близости от своего предыдущего дома. Эти люди получали практическое образование в одном из нескольких предприятий, которые можно было найти недалеко от дома, или же учились в университете в ближайшем большом городе, а сразу после окончания учебы возвращались обратно в родной дом. Естественно, своих детей они отправляли учиться в ту же школу, которую когда-то закончили они сами.

Сегодня подобный умиротворенный образ жизни стал редкостью. Свобода выбора стала настолько большой, что она постепенно превратилась в принуждение. Современным людям постоянно приходится спрашивать себя, не стоит ли им воспользоваться одной из множества возможностей, что им предлагают: является ли сегодня правильным работать в одной и той же компании десять лет? Есть ли где-то там работа получше, которая к тому же еще и лучше оплачивается? Что делать с теми деньгами, что удалось сэкономить? Не лучше ли отдать ребенка в частную школу? Не пожалею ли я в конце своей жизни, что хотя бы какое-то время не пожил за границей? Настолько ли счастливый мой брак, как мне когда-то об этом мечталось? У меня много секса и достаточно ли он хорош? Жизнь, в которой настолько много свободы выбора, едва ли может быть спокойной.

Но побег бессмыслен. Вместо этого мы лучше укрепим наш дух.

Когда душе не хватает защитной амуниции

Этой женщиной восхищался каждый. У успешного архитектора, работавшего в крупной компании на севере Мюнхена, было трое маленьких детей. Одному было шесть лет, другому – три года, а третьему – год, когда мама вернулась к работе по 30 часов в неделю после небольшого декретного отпуска.

В офисе она всегда была в хорошем настроении, отличалась трудолюбием и уверенностью в своих действиях и всегда хорошо выглядела. Она с удовольствием рассказывала о том, какие навыки нужны для того, чтобы успешно совмещать устройство домашнего быта, семейную жизнь и напряженную работу. Этой женщиной действительно восхищался каждый. Так и было до тех пор, пока в один прекрасный день все не начали замечать, что она стала появляться в офисе все реже и реже. Как оказалось, у женщины случился нервный срыв. Ее отправили в больничный отпуск на полгода и госпитализировали. Врачи настаивали на том, что ей не стоит возвращаться домой к семье. Более того, мужу и детям тоже рекомендовали навещать женщину пореже. Ее лабораторные анализы были настолько плохи, что врачи настойчиво рекомендовали ей полностью дистанцироваться от всего и всех.

То, что вполне нормальные люди сегодня от себя требуют, порой едва ли является достижимым. Они хотят с легкостью сносить критические взгляды своих соседей и коллег, в то же время успешно удовлетворяя все запросы своих работодателей, партнеров, детей и, возможно даже, пожилых родителей. И они не просто хотят их удовлетворить, они хотят сделать все идеально, как если бы наша жизнь была голливудским фильмом. На нас очень сильно давит необходимость показывать высокие результаты – и многие, как и упомянутая мюнхенская архитектор, даже не замечают этого, пока в какой-то момент их организм не отказывается работать, сорвав стоп-кран.

Постоянная работа на пике производительности часто приводит к синдрому выгорания. Термин, который последнее время слышен везде и повсюду, был придуман нью-йоркским психотерапевтом Гербертом Фройденбергом в 1970-х годах. Фройденберг в основном анализировал психологическое состояние людей, занимавшихся социальной работой. Им было свойственно идеалистически относиться к своей работе и выполнять ее поначалу с полной самоотдачей. Однако спустя всего несколько лет они начинали чувствовать себя устало и подавленно, их энтузиазм испарялся, а физическое здоровье ухудшалось. Более того, многие были склонны относиться к своей когда-то любимой работе крайне цинично и безучастно.

Сегодня синдром выгорания встречается не только у работников социальной сферы – как утверждает Немецкое общество психиатрии, психотерапии, психосоматики и неврологии, в опасности находятся представители всех профессий. В группе риска также находятся матери и отцы-одиночки, а также те, кому необходимо ежедневно ухаживать за больными родственниками.

Фактом, однако, является и то, что сегодня этот диагноз ставят так часто, что это даже пугает. Хотя данных конкретно по Германии и не существует, опрос населения в Финляндии показал, что каждый четвертый взрослый гражданин этой страны сталкивается с легкими симптомами синдрома выгорания, в то время как три процента взрослого населения – с самыми серьезными патологиями. Справочники и научно-популярные издания на эту тему продаются как горячие пирожки. Многие люди воспринимают эту тему настолько серьезно именно потому, что они и сами испытывают симптомы, характерные для синдрома выгорания.

Это связано с тем, что работа сегодня требует от людей очень многого, а зачастую даже слишком многого. «Офисный мир должен концентрироваться на комфорте людей, а не только лишь на достижении целей по окупаемости», – такое требование единодушно выдвинули медики – участники Немецкого медицинского конгресса в 2012 году. Эти профессионалы ежедневно могут наблюдать за тем, как пациентов с подобными заболеваниями становится все больше и больше: порой они имеют исключительно психологическую природу – например, депрессия и тревожное расстройство, – однако в других случаях заболевание может зародиться как психическое, но в итоге найти свое выражение в физических симптомах. К подобным психосоматическим заболеваниям относятся не только шум в ушах (тиннитус) и боли в спине, известные многим, но и сердечно-сосудистые заболевания, которые на самом деле зачастую тоже обусловлены нашим психологическим состоянием.

Каждый второй трудоустроенный взрослый жалуется на большую нагрузку на работе. Согласно опросу о стрессе, проведенному немецким Федеральным институтом безопасности и гигиены труда, 52 % людей постоянно ощущают на себе сильное давление от количества рабочих встреч и требований по производительности. Кроме того, 44 % из 18 000 трудоустроенных участников опроса часто сталкиваются со стрессом тогда, когда им нужно сделать звонок или ответить на электронное письмо. Каждый третий признался, что ему приходилось пренебрегать перерывом на обед из-за слишком большого количества работы.

Часто побег удается осуществить с помощью небольшого желтого листка бумаги. Если справляться с давлением больше не получается, взять небольшой перерыв немцам помогает семейный врач (то же самое, что участковый терапевт в российской системе здравоохранения). Справка от врача обеспечивает хотя бы несколько дней отдыха: печать и подпись помогают оставить все рабочие обязанности позади себя, в то время как перед вами открываются часы, наполненные зияющей пустотой – внезапной свободой от бесконечного внешнего контроля. Даже если у вас нет температуры, все кости целы, да и пульс находится в норме, врачи все равно с легкостью заполняют все необходимые бумажки, потому что знают, что несколько дней на больничном могут стать настоящим глотком свежего воздуха для тех, кто задыхается от избыточного давления на работе. Некоторым подобная пауза может помочь вновь обрести душевные силы, необходимые для борьбы с повседневным безумием. Многие врачи называют такой больничный профилактикой психологических заболеваний – и она гораздо лучше настоящего лечения, с которым придется столкнуться тем, кто доведет себя до нервного срыва.

Однако подобный отпуск, ставший легитимным благодаря понимающим врачам, не особо помогает в тех случаях, когда стресс является постоянным, а условия работы – неизменными. Тогда подобные паузы помогают лишь тем, что способствуют замедлению развития синдрома выгорания.

Между тем некоторые компании все же сумели осознать, что в сложившейся системе нужно что-то менять. Крупнейшая британско-голландская компания по производству продуктов питания и моющих средств «Unilever» оценивает работу своих менеджеров по тому, как часто подчиненные им сотрудники не приходят в офис. «Конечно, большое количество больничных отпусков в команде не обязательно связано с плохим руководством», – говорит главный медицинский специалист компании Олаф Чарнецки. В конце концов, подобное зависит и от возраста, и от пола, и от общего состояния здоровья сотрудников. Однако бросается в глаза и от, что при некоторых руководителях – независимо от того, какой командой они управляют, – количество больничных отпусков неизменно остается на одном уровне. Когда такое случается, руководители компании специально проводят беседу с этими менеджерами.

Немецкое Федеральное министерство труда также ведет статистику того, как часто люди в стране уходят в больничный отпуск. Их данные указывают на то, что психические расстройства оказывают огромное воздействие на нашу продуктивность. Это происходит из-за того, что люди, страдающие подобными заболеваниями, часто уходят в продолжительный отпуск и даже попадают в больницы – как и упомянутая выше мюнхенская архитектор, – а потому и процесс возвращения к повседневной работе длится в итоге довольно долго. Европейский союз ежегодно тратит более 300 миллиардов евро на лечение заболеваний психики. И в дальнейшем эта сумма будет только расти.

По данным немецкого Министерства труда, в 2001 году 33,6 миллиона рабочих дней были пропущены сотрудниками по причине развития у них тех или иных психических расстройств. В 2011 году их было уже 59,2 миллиона. И это даже без учета психосоматических заболеваний. Если смотреть на все больничные, взятые в 2001 году в Германии, то тогда доля больничных, связанных с заболеваниями психики, составит всего 6,6 %. Однако уже к 2010 году это число выросло вдвое, до 13,1 %. Сегодня психические расстройства являются наиболее распространенной причиной досрочного выхода на пенсию по состоянию здоровья.

Недаром Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) назвала рабочий стресс «одной из самых серьезных опасностей XXI века».

Многие страны – члены ЕС уже ввели специальные законодательные нормы для защиты офисных работников от угрожающей их здоровью излишней психологической нагрузки и поставили эту опасность в один ряд с другими профессиональными рисками. Теперь постоянный стресс на работе считается настолько же опасным, как и работа с ядами или же работа в условиях излишнего шума и слишком яркого света. Однако Германия к этим странам – членам ЕС не относится.

«Сперва нашему обществу нужно переосмыслить нашу реальность, чтобы потом предложить конкретные изменения в виде политических поправок и законов, которые помогли бы нам создать гуманные и безопасные для здоровья условия труда», – говорится в заявлении, выпущенном Немецким медицинским конгрессом. Но вместо того, чтобы прислушаться к подобным призывам, политики чаще склонны не признавать или же вовсе отрицать существующую связь между утомительным трудом и возникновением заболеваний психики.

Коварство синдрома выгорания состоит в том, что он представляет собой постепенный процесс, который у каждого может протекать абсолютно по-своему. Если вы страдаете от болей в спине, не можете долго удерживать внимание, испытываете проблемы с пищеварением, ваше сердцебиение часто бывает учащенным, вы бываете забывчивы, сталкиваетесь с головными болями, тревогой или же расстройствами сна, то нет ничего удивительного в том, что в какой-то момент ваше тело может начать бунтовать против бесконечной эмоциональной перегрузки, постоянного ощущения подавленности, новых разочарований или же невозможности получить признание.

Проблема же состоит в том, что все эти симптомы могут быть вызваны чем-то абсолютно другим. Многим из нас сложно признаться самим себе в том, что мы требуем от себя слишком многого. А потому мы начинаем бороться против внутренней пустоты, которая рождается от ощущения бессмысленности всего происходящего и соответствующих внутренних терзаний, – мы полностью отдаемся рабочему процессу, увеличиваем число совещаний, довольствуемся сокращенными обеденными перерывами, можем проснуться по утрам лишь с помощью больших доз кофеина, а вечером можем заснуть лишь с помощью снотворного. Иногда мы прибегаем к помощи и более серьезных стимуляторов и даже наркотиков. Если никто не вмешивается в происходящее, спираль закручивается все сильнее и сильнее и будет продолжать закручиваться до тех пор, пока не достигнет своего предела.

Даже специалисты не всегда могут распознать, что происходит с их пациентами. Это связано с тем, что врачи-психиатры и психологи все еще не нашли единого и однозначного определения синдрома выгорания. Сам синдром выгорания, состояние тотального истощения, даже не считается самостоятельным диагнозом. В Международной классификации болезней десятого пересмотра (МКБ-10) он приведен в качестве симптома, который может сигнализировать о наличии одного из заболеваний из раздела «Проблемы, связанные с трудностями поддержания нормального образа жизни» (в МБК-11 синдром выгорания выделен в качестве самостоятельного заболевания). Более того, сегодня мы привыкли считать, что синдром выгорания не может быть связан с активным проявлением энтузиазма на рабочем месте, хотя в реальности даже люди с неиссякаемой увлеченностью собственным делом могут столкнуться с тотальным истощением.

Соответственно, врачи могут использовать термин «синдром выгорания» только в качестве дополнения к другому диагнозу. И на самом деле, чаще всего за синдромом действительно стоит что-то еще – в большинстве случаев легкая форма депрессии. Врачи, однако, часто не говорят об этом своим пациентам. Синдром выгорания, с их точки зрения, звучит лучше и современнее. Такой диагноз сразу словно бы дает понять, что его обладатель – человек активный и целеустремленный, который по-настоящему горел своим делом, пока у него не случился срыв. Человека с диагностированной депрессией же многие видят как жалкую и апатичную жертву, а потому, наверное, врачи и стараются приписывать своим молодым пациентам исключительно синдром выгорания: такой диагноз больные воспринимают легче.

Однако нужно проявлять осторожность, дабы не усугубить существующую депрессию, диагностируя лишь более «легкое» заболевание, предупреждает врач-психиатр и председатель Немецкого общества против депрессии Ульрих Хегерль. Потому что неправильное понимание существующего положения вещей может привести к неправильным стратегиям лечения – например, врач может выписать больничный лист, который поможет ненадолго сбежать от рабочей повседневности, которая часто и является причиной душевных страданий.

Однако если за чувством истощения скрывается не перегрузка на рабочем месте, а легкая форма депрессии, это едва ли можно будет назвать правильной стратегией. «Долгий сон или же многочасовые размышления в постели скорее лишь усугубляют депрессию», – предупреждает Хегерль. Многие клиники даже предлагают терапию принудительного бодрствования в качестве средства по борьбе с депрессией, во время которой пациенты должны покинуть свои постели на всю вторую половину ночи. Уходить в отпуск тоже не рекомендовано. «Депрессия отправится в отпуск вместе с вами», – объясняет Хегерль. Депрессию необходимо лечить – и только тогда то, что прежде вызывало стресс, начнет снова приносить радость.

«Здоровое питание, спорт, различные техники расслабления и новые стратегии по управлению временем помогают тем, кто испытывает сильный перегруз на работе, однако всего этого будет недостаточно при борьбе с депрессией, – объясняет директор больницы при Боннском университете Вольфганг Майер. – Здесь потребуется психологическая или даже медицинская помощь, дабы суметь достигнуть долгосрочных результатов».

Следует также учитывать тот факт, что людям, столкнувшимся с данными заболеваниями, помощь сегодня будет предложена максимально быстро – или же они могут сами обратиться за этой помощью. Заболевания психики постоянно освещаются в медиа и являются темой публичных дискуссий. Однако им так и не удалось избавиться от социальной стигмы, окружающей их. И это несмотря на то, что врачи постоянно работают в этом направлении, а многие пациенты отважно делятся своей историей борьбы с заболеваниями психики. Даже когда страдавший депрессией футболист Себастьян Драйслер, столкнувшаяся с синдромом выгорания публицистка и профессор, состоящая в браке с Анной Уилл, Мириам Меккель или же выгоревший музыкант Питер Плейт из группы Rosenstolz публично рассказывают о своих диагнозах, многие люди все равно продолжают считать, что подобные болезни очень сильно отличаются от, например, типичных для топ-менеджеров сердечных приступов, а потому их нужно держать в секрете. Даже федеральное правительство все еще относится к заболеваниям психики недостаточно серьезно.

В 2009 году немецкое Федеральное министерство образования и науки учредило ряд «Немецких центров по медицинским исследованиям». Они должны были добиться «прогресса в лечении распространенных в стране заболеваний», – сказала прошлый министр образования Аннетте Шаван, анонсируя программу. Однако все шесть центров, которые были открыты с того момента, посвящены исключительно физическим заболеваниям. Первыми были созданы Немецкий центр по исследованию диабета и Немецкий центр по исследованию нейродегенеративных заболеваний, к которым, например, относится болезнь Альцгеймера. Затем были созданы Немецкие центры по исследованию заболеваний сердечно-сосудистой системы, инфекционных заболеваний, болезней легких и, конечно же, по исследованию рака. О заболеваниях психической системы никто даже не заикнулся. И это притом что недавно проведенное широкомасштабное медицинское исследование, в рамках которого были проанализированы данные по 30 европейским странам, показало, что как минимум у каждого третьего европейца хотя бы раз в год возникают проблемы с душевным здоровьем. Выходит, заболевания психики уже давно стали широко распространенными, однако политики никак не пытаются бороться с таким положением вещей.

Согласно недавнему исследованию, проведенному международной командой ученых под руководством врача-психиатра Ханса-Ульриха Виттхена и психолога Франка Якоба, заболевания психики сокращают ожидаемую продолжительность жизни сильнее, чем все другие существующие заболевания. Кроме того, количество лет, которое потенциально может прожить человек, не страдающий серьезными заболеваниями, существенно сокращается, если у этого человека диагностируют психические расстройства.

Наиболее распространенными являются тревожные расстройства, от которых страдает (14 %) населения, за ними следует бессонница (7 %), депрессия (7 %), психосоматические заболевания (6 %) и, наконец, алкогольная и наркотическая зависимость (4 %). При этом женщины существенно чаще сталкиваются с депрессией, паническими атаками и мигренями, в то время как мужчинам чаще приходится бороться с алкоголизмом.

Несмотря на свою поразительно широкую распространенность, заболевания психики в целом сегодня встречаются настолько же часто, как и в предыдущие годы. Возрастают лишь показатели по депрессии в силу того, что, к ужасу исследователей, все больше и больше несовершеннолетних сталкиваются с этим заболеванием. «Среди молодых людей в возрасте до 18 лет депрессия сегодня диагностируется как минимум в пять раз чаще, чем это было раньше», – говорит Ханс-Ульрих Виттхен. Однако ученые не заметили никаких драматических изменений в частоте диагностирования других заболеваний психики. Лишь в период после Второй мировой войны число подобных диагнозов немного возросло, но затем оно довольно быстро вернулось к прежним показателям.

Тем не менее число выдаваемых больничных по причине психологических проблем, вероятнее всего, продолжит расти. Это будет происходить из-за того, что, по оценкам Виттхена и Якоби, в настоящий момент даже не каждый третий столкнувшийся с заболеваниями психики получает надлежащее лечение. Многие начинают терапию лишь спустя годы страданий. По мнению Виттхена, в этом и состоит главная трудность в борьбе за всеобщее психическое здоровье: люди попросту недостаточно осведомлены в этом вопросе.

Однако сегодня врачи все чаще диагностируют аффективные расстройства (расстройства настроения) у своих пациентов. Якоби подчеркивает, что двадцать лет назад терапевты в лучшем случае распознали бы это заболевание лишь у каждого второго пациента с диагностированной депрессией. Сегодня же они способны с легкостью распознать его в двух случаях из трех.

Вероятно, сегодня, в силу специфики офисной работы, людей с психологическими проблемами гораздо проще заметить. Это происходит из-за того, что со многими сложными рабочими задачами зачастую просто невозможно справиться, если ты страдаешь заболеванием психики. Легкая форма депрессии гораздо проще переносится, если вам нужно заниматься уборкой сена, и гораздо сложнее, если вам нужно побеседовать со сложным клиентом о предпочтительной маркетинговой стратегии. Кроме того, работа за сборочным конвейером отличается большей структурированностью и надежностью, нежели работа в сфере обслуживания или сфере искусств, где зачастую требуется проявлять бо́льшую мотивированность, креативность и гибкость. По этой причине люди, столкнувшиеся с заболеваниями психики, сегодня гораздо раньше замечают, что с ними что-то не так, так как у них перестает хватать сил на выполнение своей работы.

Заболевания психики постоянно освещаются в медиа и являются темой публичных дискуссий. Однако им так и не удалось избавиться от социальной стигмы, окружающей их.

Люди, столкнувшиеся с психосоматическими заболеваниями, – яркий пример того, как часто за физическими симптомами скрываются психологические проблемы, вызванные эмоциональной перегрузкой. Психосоматика как отдельное направление в медицине, занимающееся изучением физических проявлений заболеваний психики, существует всего 20 лет. Однако сегодня никто уже не сомневается в том, что психологические проблемы могут привести к ужасным физическим последствиям. Некоторые из таких проявлений по-настоящему шокируют: например, было установлено, что депрессия увеличивает риск потери костной массы.

Однако больше всего психологические страдания вредят сердцу. Это подтверждено многочисленными медицинскими исследованиями: например, риск столкнуться с сердечным приступом в два раза выше у тех, кто страдает от стресса на рабочем месте, в сравнении с теми, кто с подобным стрессом не сталкивается. Если же вы страдаете депрессией, то риск сердечного приступа или инсульта увеличивается в два раза. Ваше психическое здоровье также существенно влияет на ваши шансы на выздоровление. К примеру, согласно недавнему исследованию, проведенному учеными из Университета Южной Калифорнии, люди, перенесшие инсульт при диагностированной депрессии, в три раза чаще умирают от его последствий, в сравнении с теми, у кого нет диагностированных заболеваний психики.

Люди, столкнувшиеся с психосоматическими заболеваниями, – яркий пример того, как часто за физическими симптомами скрываются психологические проблемы, вызванные эмоциональной перегрузкой.

Ученые до сих пор не до конца понимают, как заболевания психики воздействуют на сердце и мозг. Однако тому существует множество возможных объяснений. Например, считается, что психологические проблемы оказывают прямое воздействие на биохимические процессы нашего организма: депрессия провоцирует высвобождение нейромедиаторов (вещества-посредники) в мозге, а также приводит к увеличению содержания различных маркеров воспаления в крови, таких как С-реактивный белок (СРБ), интерлейкин-1 или же интерлейкин-6, что, в свою очередь, увеличивает риск возникновения инсульта.

Однако влияние на организм может быть и более косвенным. Дело в том, что люди, которые страдают заболеваниями психической системы, очень часто перестают заботиться о своем здоровье. Им не хватает сил на то, чтобы регулярно заниматься спортом, следить за своим питанием или же попытаться бросить курить. Все это приводит к повышенному кровяному давлению и диабету, что, в свою очередь, повышает риск возникновения сердечных приступов и ишемических инфарктов.

«Важно уметь не только предотвратить нечто негативное, но и уметь удерживать фокус на чем-то позитивном», – подчеркивает Джулия Бойем из Гарвардского университета. Недавно она провела исследование, участие в котором приняли около 8000 лондонских чиновников. Ее работа является продолжением знаменитого исследования Уайтхолла о взаимосвязи между физическим здоровьем и социальной средой, начало которому было положено в 1967 году. Исследование Бойем показало, что здоровье сердца напрямую зависит от того, насколько счастлив тот или иной человек: соответственно, у удовлетворенных своей работой людей риск сердечного инфаркта был на 13 % ниже, чем у тех, кто ей удовлетворен не был. Более того, состояние сердца было тем лучше, чем выше был уровень удовлетворенности. «Однако уровень удовлетворенности работой был далеко не единственным фактором, который мы учитывали. Мы также учитывали удовлетворенность в личной жизни, хобби и уровне жизни», – объясняет Бойем. А потому при обсуждении профилактики сердечных приступов ученая рекомендует и врачам, и пациентам концентрироваться не только лишь на высоком кровяном давлении, лишнем весе или никотиновой зависимости, но и на важности душевного благополучия.

Однако, как мы уже упоминали выше, многое зависит и от того, с каким именно видом стресса вы сталкиваетесь: например, можно предположить, что работа президентом США должна быть сопряжена с убийственным уровнем стресса. Все мы могли видеть своими глазами, как Билл Клинтон и Барак Обама постепенно седели от изнурительной работы, с которой они столкнулись в Овальном кабинете. Однако американские президенты обычно серьезно не болеют. Продолжительность их жизни ничем не отличается от продолжительности жизни обычных граждан страны. Демограф Стюарт Джей Ольшански сравнил средний возраст смерти всех президентов США, начиная с Джорджа Вашингтона, со средним возрастом смерти обычного гражданина страны во время правления того или иного президента (разумеется, он не включил в свой анализ четырех убитых президентов). Оказалось, что средний возраст смерти американского президента составляет 73,0 года, а средний возраст смерти обычного гражданина – 73,3 года.

Кроме того, имея перед глазами многочисленные примеры знаменитостей, столкнувшихся с синдромом выгорания или же депрессией, можно было бы предположить, что люди, находящиеся в центре общественного внимания или же занимающие высокие должности, сильнее всего подвержены психологическим проблемам. «Однако выгорание – это вовсе не болезнь, распространенная только лишь среди менеджеров», – подчеркивает профессор психиатрии из Лейпцигского университета Ульрих Хегерль. Высокий уровень стресса связан вовсе не с бесконечными совещаниями, а с ощущением того, что вас попросту используют, а потому больше всех страдает тот, у кого едва ли есть возможность высказаться. Тот, у кого есть ощущение, что его босс попросту издевается над ним и контролирует каждое его действие; тот, кто не может даже озвучить собственные идеи; тот, кто не может позволить себе никакие финансовые потери. Следовательно, самыми сильными «триггерами» стресса являются те ситуации, на которые мы – независимо от того, кажется ли нам это или же является таковым в реальности – никак не можем повлиять.

Однако кое-что мы знаем наверняка, несмотря на все эти пугающие данные: далеко не у всех, кто сталкивается со стрессом, давлением на работе или тяжелыми жизненными кризисами, в итоге возникают физические или психические заболевания. Многие люди проходят через все испытания, оставаясь при этом полностью здоровыми (см. стр. 84) – и мы можем многому у них поучиться.

Тест: насколько велик уровень стресса в моей жизни?

В какой-то степени мы все подвержены стрессу. Но насколько его много в вашей жизни? Австрийский психолог Вернер Штангл, который к тому же является ассистирующим профессором института психологии и педагогики при университете Линца, тоже был очень заинтересован этим вопросом. Он разработал тест, который дает содержательный ответ на этот непростой вопрос. Кроме того, вы можете найти множество тестов, посвященных самоопределению, личностному развитию, формулированию желаний и целей, а также определению интересов, типов контроля и обучения на его веб-сайте[1].

А теперь перейдем к тесту на уровень стресса: ответьте на все 40 вопросов – и не оставьте ни один из них не отвеченным, иначе вы попросту не сможете правильно рассчитать результат теста! Отвечая на вопросы, старайтесь ориентироваться на текущее положение вещей в вашей жизни.

Подсчет результатов

За каждое «верно» вы получаете два балла, за каждое «частично верно» – один балл. Подсчитайте количество набранных баллов и оцените свой результат с помощью данной таблицы.