Убийство в поместье бесплатное чтение

Фиона Грейс
Убийство в поместье

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Без вины.

Эти слова были написаны на бумагах на развод, жирным шрифтом и черными чернилами на белоснежном фоне.

Без вины.

Лейси вздохнула, взглянув на документы. Неприметный конверт из оберточной бумаги только что доставил прыщавый подросток с таким безразличием, будто доставил пиццу. И хотя Лейси сразу же поняла, почему ей принесли заказное письмо, в тот момент она не почувствовала ровным счётом ничего. Только после того, как она плюхнулась на диван в гостиной, где на кофейном столике все еще выпускал тонкие струйки пара капучино, который Лейси оставила там, услышав звонок в дверь, и вынула документы из конверта, до нее наконец дошло.

Бумаги на развод.

Развод.

Она закричала и бросила их на пол, словно арахнофоб, получивший по почте тарантула.

Теперь они лежали здесь, разбросанные по модному и безумно дорогому ковру, подаренному ей ее начальницей, Саскией, из фирмы по дизайну интерьеров, где она работала. Лейси не могла отвести взгляд от написанных на бумаге слов: «Дэвид Бишоп против Лейси Бишоп». Из бессмысленного набора букв перед ней стали вырисовываться слова: расторжение брака, непримиримые разногласия, без вины…

Она нерешительно подняла бумаги.

Конечно, это не было сюрпризом. В конце концов, Дэвид закончил их четырнадцатилетний союз, бросив ей в лицо: «С тобой свяжется мой адвокат!» Но, даже несмотря на это, Лейси не была готова к тому, что почувствовала, держа в руках документы, ощущая их вес, их тяжесть и глядя на этот жуткий жирный чёрный текст, заявляющий об отсутствии вины.

Это было в стиле Нью-Йорка, – разводы «без вины» не такие хлопотные, верно? – но формулировка «без вины» казалась Лейси довольно забавной. В любом случае, если верить Дэвиду, виновата была исключительно Лейси. Тридцать девять и без детей. Без малейшего проблеска материнского инстинкта. Без гормональных всплесков при виде очередного ребёнка кого-нибудь из их друзей, милого маленького круглолицего создания, которое не вызывало в ее душе абсолютно никакого отклика.

– А часики-то тикают, – в один прекрасный вечер сказал Дэвид за бокалом Мерло.

Естественно, на самом деле он хотел сказать: «Наш брак – тикающая бомба замедленного действия».

Лейси громко вздохнула. Если бы только, выходя за него замуж в двадцать пять, в блаженном вихре белого конфетти и пузырьков шампанского, она знала, что выбор карьеры вместо материнства однажды так ей аукнется.

Без вины. Ха!

Она пошла за ручкой – внезапно ее конечности будто свинцом налились – и нашла её в горшке с ключами. По крайней мере, теперь везде был порядок. Дэвид больше не метался по дому в поисках потерянных туфель, потерянных ключей, потерянного кошелька или солнцезащитных очков. Теперь все лежало на своих местах. Но в настоящий момент это казалось сомнительным утешительным призом.

Взяв ручку, она подошла к дивану и поднесла ее к пунктирной линии, где должна была стоять ее подпись. Но вместо того, чтобы коснуться бумаги, Лейси застыла, держа ручку всего в миллиметре над линией, будто ее отделяла от бумаги некая невидимая преграда. Ее внимание привлекла фраза «оговорка о супружеских алиментах».

Нахмурившись, Лейси нашла соответствующую страницу и пробежалась взглядом по тексту. Как кормилица семьи и единоличный владелец квартиры в Верхнем Истсайде, в которой она находилась в данный момент, Лейси должна будет выплачивать Дэвиду «фиксированную сумму» в течение «не более двух лет», чтобы он мог «устроить» свою новую жизнь «привычным для него образом».

Лейси не смогла сдержать горький смех. Какая ирония: Дэвид пользуется ее блестящей карьерой, которая как раз и погубила их брак в первую очередь! Разумеется, в его понимании это выглядело иначе. Дэвид назвал бы это чем-то вроде «компенсации». Он всегда стремился к балансу, справедливости и равновесию. Но Лейси знала, чем именно являются эти деньги. Расплатой. Местью. Ответным ударом.

«Вот тебе и еще один пинок под зад», - подумала она.

Вдруг все перед глазами у Лейси помутнело, и на ее фамилии появилась клякса, под которой растеклись чернила и сморщилась бумага. По щеке непроизвольно покатилась слеза, и она быстро вытерла предательский глаз тыльной стороной ладони.

«Придется сменить имя, - подумала Лейси. - Вернуться к девичьей фамилии».

Лейси Фэй Бишоп больше не было. Стерта. Это имя принадлежало жене Дэвида Бишопа, и как только она поставит подпись над пунктирной линией, она больше не будет этой женщиной. Она снова станет Лейси Фэй Дойл, девушкой, с которой она рассталась, когда ей было чуть за двадцать, и которую едва помнила.

Но фамилия Дойл значила для Лейси даже меньше, чем фамилия Дэвида, которую она носила на протяжении последних четырнадцати лет. Отец оставил их, когда ей было семь, сразу после чудесного семейного отдыха в безмятежном приморском городке Уилдфордшире в Англии. С тех пор она его не видела. Вот он здесь, ест мороженое на диком, холмистом, продуваемом всеми ветрами пляже, а на следующий день его нет.

И теперь ее постигла та же неудача, что и родителей! После всех этих детских слез, пролитых за ушедшим отцом, после всех этих злобных подростковых оскорблений, брошенных ею в адрес матери, она лишь повторила их ошибки! Ее брак не удался, также как и брак ее родителей. Единственным отличием, решила Лейси, было то, что ее ошибка не приведет к невинным жертвам. Ее развод не оставит после себя двух убитых горем, морально надломленных дочерей.

Она вновь посмотрела на эту проклятую строку, которая так и требовала ее подписи. Но Лейси все еще не решалась. В голове все крутилось ее новое имя.

«Может, мне просто избавиться от фамилии вообще? - подумала она с оттенком сухой иронии. - Я могла бы быть просто Лейси Фэй, как поп-звезда». Она почувствовала, как внутри назревает истерика. «Но тогда уж зачем останавливаться на этом? Я могу в два счета сменить свое имя на что угодно. Я могла бы быть, - она окинула взглядом комнату в поисках вдохновения, и ее взгляд привлекла все еще нетронутая кофейная кружка, стоявшая на столе, – Лейси Фэй Капучино. Почему бы и нет? Принцесса Лейси Фэй Капучино!»

Она взорвалась смехом, запрокинув голову назад, отчего блестящие тёмные кудри подпрыгнули вверх. Но это длилось лишь мгновение, и смех утих так же быстро, как и начался. В и без того пустой комнате повисла тишина.

Лейси быстро и небрежно поставила подпись на бумагах на развод. Все.

Она сделала глоток кофе. Он уже остыл.

*

Вся в делах, как обычно, Лейси зашла в набитый вагон метро, направившись в офис, где она работала помощником дизайнера интерьеров. Каблуки, сумка, отсутствие зрительного контакта – Лейси была похожа на обыкновенного пассажира, регулярно совершающего поездки. Но, конечно же, она не была одним из них. Потому что из полумиллиона пассажиров, которые в эту минуту находились в нью-йоркском метро в утренний час пик, она была единственной, кому этим утром вручили бумаги на развод. Ну или, по крайней мере, она так чувствовала себя. Она только что пополнила ряды клуба печальных разведёнок.

Лейси почувствовала, как подступают слезы. Она потрясла головой и заставила себя думать о хорошем. Ее сознание перенеслось в Уилдфордшир, к этому умиротворенному дикому пляжу. Воспоминание вдруг оказалось таким живым, что Лейси вспомнила океан и соленый воздух. Она вспомнила фургончик с мороженым с этой жуткой звонкой мелодией и горячую жареную картошку (отец говорил, что здесь ее называют чипсами), которую подавали в ведерке с маленькой деревянной вилкой, и чаек, пытавшихся украсть ее, как только она теряла бдительность. Она подумала о родителях, об их счастливых лицах в тот выходной.

Неужели это все было ложью? Ей было всего семь, а Наоми – и вовсе четыре, они обе были слишком малы, чтобы понять нюансы эмоций взрослых людей. Ее родители, очевидно, отлично умели все скрывать, поскольку все было идеально, пока вдруг за одну ночь не стало ужасно.

Лейси подумала, что они действительно казались счастливыми тогда, но с другой стороны, они с Дэвидом, наверное, тоже выглядели так, будто у них все хорошо. И так и было. Красивая квартира. Высокооплачиваемые, хорошие работы. Хорошее здоровье. Не было только этих проклятых детей, которые внезапно стали так важны для Дэвида. На самом деле это было практически так же внезапно, как и уход ее отца. Может, это такая мужская особенность. Внезапное озарение, после которого обратной дороги нет, раз уж решение принято, и все, что стоит на пути, сжигается дотла, потому что зачем оставлять все как есть?

Лейси вышла из метро и присоединилась к толпам людей, протискивающимся по улицам Нью-Йорка. Она всю жизнь считала этот город родным. Но сейчас он казался удушающим. Ей всегда нравилась деловитость, не говоря уже о бизнесе. Нью-Йорк полностью ей подходил. Но сейчас ее переполняло желание все изменить, начать с чистого листа.

Когда до офиса оставалась всего пара кварталов, она достала из сумочки телефон и позвонила Наоми. Та подняла трубку с первого же гудка.

– Все хорошо, дорогая?

Наоми с нетерпением ждала документов на развод, поэтому и вскочила в такую рань. Но Лейси не хотелось обсуждать развод.

– Помнишь Уилдфордшир?

– Что? – голос Наоми был сонным, что неудивительно, ведь одна была одинокой матерью Фрэнки, самого неугомонного семилетнего мальчика.

– Уилдфордшир. Последние выходные, когда мама и папа были вместе.

На секунду повисла тишина.

– Почему ты спрашиваешь?

Как и их мать, Наоми хранила обет молчания касательно всего, что касалось отца. Она была младше, когда он ушел, и заявила, что вообще ничего о нем не помнит, поэтому зачем обременять себя переживаниями о его отсутствии? Но после очередного коктейля в пятничный вечер она признавалась, что очень хорошо его помнит, что часто видит его во сне, и что она на протяжении трех лет раз в неделю посещает психотерапевта, где на каждом сеансе люто винит отца во всех своих неудавшихся отношениях. Когда Наоми было четырнадцать, она нырнула в круговорот страстных, бурных отношений и так и не вынырнула. От любовных приключений Наоми у Лейси голова шла кругом.

– Они пришли. Бумаги.

– О, дорогая! Мне так жаль. Ты…ФРЭНКИ, ПОЛОЖИ ЭТО НЕМЕДЛЕННО, ИНАЧЕ Я НЕ ЗНАЮ, ЧТО Я С ТОБОЙ СДЕЛАЮ!

Лейси вздрогнула и отвела телефон от уха, пока Наоми угрожала убить Фрэнки, если он не прекратит делать то, чего не должен.

– Прости, дорогая, – сказала Наоми, умерив громкость голоса. - Ты в порядке?

– Все нормально, – Лейси выдержала паузу. – Нет, на самом деле нет. У меня возникло внезапное желание. По шкале от одного до десяти, насколько безумным будет прогулять работу и отправиться в Англию следующим рейсом?

– Эм, где-то одиннадцать. Тебя уволят.

– Я попрошу отгул.

Лейси буквально слышала, как Наоми закатила глаза.

– У Саскии? Ты серьезно? Ты думаешь, она даст тебе отгул? Эта женщина, которая заставила тебя работать в Рождество в прошлом году?

Лейси тревожно поджала губы. Этот жест, по словам мамы, она унаследовала от отца. – Я должна что-то сделать, Наоми. Я чувствую, будто меня все это душит, - она оттянула воротник своего свитера, который вдруг стал ощущаться, как удавка.

– Конечно, должна. Никто не винит тебя в этом. Просто не совершай необдуманных поступков. Я имею в виду, что ты предпочла карьеру Дэвиду. Не стоит ей рисковать.

Лейси выдержала паузу, ошеломленно подняв брови. Значит, это так Наоми видела ситуацию?

– Я не предпочла карьеру Дэвиду. Он поставил мне ультиматум.

– Называй это, как хочешь, Лейс, просто…ФРЭНКИ! ФРЭНКИ, КЛЯНУСЬ…

Лейси дошла до офиса.

– Пока, Наоми, – вздохнула она.

Завершив вызов, она окинула взглядом снизу вверх высокое кирпичное здание, которому посвятила пятнадцать лет своей жизни. Пятнадцать работе. Четырнадцать Дэвиду. Конечно, она посвятила себе хоть немного? Только один отпуск. Одна прогулка по закоулкам памяти. Неделя. Две. В лучшем случае, месяц.

С внезапным чувством решительности Лейси направилась в здание. Она обнаружила Саскию стоящей у компьютера, выкрикивающей указания одному из перепуганных стажеров. Прежде чем начальница успела хотя бы слово ей сказать, Лейси подняла руку, останавливая ее.

– Я беру отгул, – сказала она.

Едва увидев, как Саския нахмурилась, она развернулась на каблуках и зашагала по направлению к выходу.

Через пять минут Лейси уже бронировала билет до Англии по телефону.

ГЛАВА ВТОРАЯ

– Ты официально сошла с ума, сестренка.

– Дорогая, ты ведешь себя нерационально.

– А с тетей Лейси все нормально?

Слова Наоми, мамы и Фрэнки крутились у Лейси в голове, когда она сошла с самолета в аэропорту Хитроу. Возможно, она была сумасшедшей, вылетев первым рейсом из аэропорта им. Джона Ф. Кеннеди, проведя в самолете семь часов, не имея при себе ничего, кроме сумочки, мыслей и эко-сумки, набитой одеждой и предметами личной гигиены, купленными в сети магазинов в аэропорту. Но, убежав от Саскии, Нью-Йорка и Дэвида, она чувствовала, будто ожила. Она чувствовала себя молодой. Беззаботной. Свободной. Смелой. На самом деле это напоминало ей о той Лейси Дойл, которой она была до Дэвида.

Однако сообщить семье новости о том, что она отправляется в Англию без предупреждения (по громкоговорителю – никак иначе), было не так приятно, поскольку никто из членов ее семьи не думал, прежде чем говорить, и все трое имели привычку озвучивать все, что думают.

– Что если тебя уволят? – причитала мама.

– О, ее точно уволят, – согласилась Наоми.

– У тети Лейси срыв? – спросил Фрэнки.

Лейси так и видела, как все трое собрались за столом для переговоров, изо всех сил стараясь лопнуть ее мыльный пузырь. Но, конечно же, в реальности дела обстояли иначе. Как самые дорогие и близкие, они обязаны были преподнести ей горькую правду. В эту новую, неизведанную эпоху, после Дэвида, кто еще мог это сделать?

Лейси прошла через вестибюль, следуя за остальными сонными пассажирами. В воздухе держалась знаменитая английская морось. Такая вот весна. Когда волосы покрылись влагой, у Лейси наконец появилось время для размышлений. Но обратного пути не было. Только не после семичасового перелета и нескольких сотен долларов, снятых с банковского счета.

Терминал представлял собой огромное здание, напоминающее теплицу, полностью выполненное из стали, с синими стеклами и извилистой ультрасовременной крышей. Лейси вошла в блестящую отделанную плиткой комнату, расписанную последователями кубистов при спонсорстве причудливого Британского строительного общества, и стала в очередь на паспортный контроль. Когда пришла ее очередь, Лейси увидела в будке хмурую блондинку с нарисованными черными бровями. Лейси дала ей свой паспорт.

– Причина визита? Деловая поездка или туризм?

Ее акцент был резким и слабо напоминал мягкую речь британских актеров из вечерних ток-шоу, которые очаровывали Лейси.

– Я в отпуске.

– Вы не взяли обратный билет.

Лейси понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что на самом деле говорила женщина, поскольку ее грамматика была далека от каноничной.

– Это отпуск без временных рамок.

Женщина подняла большие черные брови, и ее хмурость сменилась подозрением.

– Вам понадобится виза, если вы собираетесь работать.

Лейси покачала головой.

– Я не собираюсь. Работа – это последнее, чем я буду здесь заниматься. Я только что развелась, и мне нужно время, чтобы собраться с мыслями, поесть мороженое и посмотреть плохое кино.

Черты женщины сразу же смягчились сочувствием, и Лейси почувствовала, что она также принадлежит к клубу печальных разведенок.

Она вернула Лейси паспорт.

– Приятного отпуска. И выше нос, хорошо?

Лейси сглотнула небольшой комок, образовавшийся у нее в горле, поблагодарила женщину и прошла в зону прилета. Несколько отдельных групп людей ждали там появления своих любимых. У некоторых в руках были воздушные шары, у других – цветы. Группа очень светловолосых детей держала плакат с надписью «Добро пожаловать домой, мамочка! Мы соскучились!»

Разумеется, Лейси никто не встречал, и, проходя по людному вестибюлю по пути к выходу, она подумала о том, что Дэвид никогда больше не встретит ее в аэропорту. Если бы только она знала, возвращаясь из той командировки в Милан, куда она летала ради покупки антикварной вазы, что это будет последний раз, когда Дэвид сделает ей сюрприз в аэропорту с широкой улыбкой и букетом разноцветных маргариток в руках. Она бы ценила этот момент больше.

Выйдя на улицу, Лейси поймала такси. Это была черная машина, вид которой тут же вызвал у нее приступ ностальгии. Они с Наоми и родителями путешествовали в черном такси много лет назад, во время того рокового, последнего семейного отдыха.

– Куда направимся? - спросил пузатый водитель, когда Лейси скользнула на заднее сидение.

– Уилдфордшир.

Повисла пауза. Водитель полностью повернулся, чтобы посмотреть на нее, на лице у него проступила морщина между массивными бровями.

– Вы понимаете, что ехать два часа?

Лейси моргнула, не понимая, что он пытается этим сказать.

– Ну и ладно, - ответила она, слегка пожав плечами.

Он выглядел еще более сбитым с толку.

– Вы из Америки, верно? Что ж, не знаю, сколько стоит такси там, но в этих местах двухчасовая поездка влетит вам в копеечку.

Его грубые манеры застали Лейси врасплох не только потому, что они не соответствовали образу пухлого водителя лондонского такси, укоренившемуся в ее сознании, но и из-за его завуалированного намека, будто она не может позволить себе такую поездку. Ей стало интересно, было ли это связано с тем, что она женщина и путешествует в одиночку. Никто никогда не задавал таких вопросов Дэвиду, когда они вместе ездили в такси на большие расстояния.

– У меня есть деньги, – заверила она водителя слегка холодным тоном.

Водитель развернулся и включил счетчик. Он издал писк, и на экране засветился зеленый знак фунта стерлингов, который вызвал у Лейси очередную волну ностальгии.

– Покуда денег хватит, – тонко сказал водитель, отъезжая от тротуара.

«Вот тебе и британское гостеприимство», - подумала Лейси.

*

Они добрались до Уилдфордшира за два часа, как и ожидалось, и Лейси выложила за это «двести пятьдесят фунтов стерлингов». Однако недешевый проезд и, мягко говоря, недружелюбный водитель, потеряли значение в тот момент, как Лейси покинула автомобиль и глубоко вдохнула свежий морской воздух. Запах был таким, каким она его помнила.

Лейси всегда удивляло, как запахи и вкусы могут пробуждать такие сильные воспоминания, и этот момент не был исключением. Соленый воздух вызвал в ней волну беззаботного наслаждения, которое в последний раз ей довелось испытать еще до ухода отца. Чувство было настолько сильным, что она едва удержалась на ногах. Волнение, вызванное реакцией ее семьи на незапланированную поездку, бесследно исчезло. Лейси была именно там, где должна.

Она направилась вдоль главной улицы. Здесь не были ни следа мороси, окружавшей аэропорт Хитроу, и последние закатные лучи солнца окутали все золотым светом, придав городу магическое сияние. Все было в точности так же, как она запомнила: два параллельных ряда старинных коттеджей с облицованными камнем фасадами, мощеные тротуары между ними, оригинальные стеклянные выступающие окна с видом на улицу. Ни одна витрина не изменилась с тех пор, как она была здесь в последний раз. Кроме того, над ними все еще раскачивались, по всей видимости, оригинальные деревянные таблички, и каждый магазин был уникален. Здесь можно было найти все от детской одежды до галантереи или выпечки и кофе, выпускаемого небольшими партиями. Здесь даже был кондитерский магазин в старинном стиле, заполненный большими стеклянными банками цветных конфет, которые можно было купить поштучно «за пенни».

Был апрель, и город в преддверии наступающих пасхальных празднований был украшен цветными флагами, натянутыми между магазинами и пересекающимися над головой. Вокруг было много людей (должно быть, после работы, как предположила Лейси), сидящих снаружи пабов на лавках и попивающих пиво, или за круглыми столиками у кафе, наслаждающихся десертами. Казалось, все пребывают в отличном настроении; их веселая болтовня была приятным фоном, словно белый шум.

Почувствовав себя на своем месте, Лейси достала мобильный и сделала фотографию главной улицы. Фотография напоминала открытку с серебряной полоской моря, проблескивающей на горизонте и волшебным небом, унизанным розовыми облаками, поэтому она отправила ее в семейный чат «Девочек Дойл». Название придумала Наоми, что в свое время вызвало у Лейси негодование.

«В точности, как я запомнила», – добавила она под идеальной картинкой.

Через мгновение телефон зажужжал. Наоми ответила.

«Похоже, ты случайно попала в Косой переулок, сестренка».

Лейси вздохнула. Типичный саркастичный ответ для ее младшей сестры, чего и следовало ожидать. Потому что, естественно, Наоми не могла просто порадоваться за нее или гордиться тем, что она взяла собственную жизнь под контроль.

«Ты использовала фильтр?» – через секунду ответила мама.

Лейси закатила глаза и спрятала телефон. Решительно настроенная не дать никому испортить себе настроение, она сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. Разница в качестве воздуха по сравнению с загрязненным воздухом Нью-Йорка, который она вдыхала этим утром, была действительно потрясающей.

Она пошла дальше вдоль улицы, цокая каблуками по брусчатке. Следующей целью было найти номер, в котором она проведет пока неизвестное количество ночей. Она остановилась напротив первой попавшейся гостиницы под названием «Шир», но знак на окне гласил, что «Свободных номеров нет». Не страшно. Главная улица длинная, и если Лейси не изменяет память, здесь есть много других мест.

Следующая гостиница, «У Лорел», была окрашена в цвет розовой сахарной ваты, а знак гласил «Мест нет». Слова другие, смысл все тот же. Только в этот раз они пробудили вспышку паники у Лейси в груди.

Она заставила себя успокоиться. Это просто идея, которую вбила ей в голову семья. Не стоит волноваться. Скоро она найдет место.

Лейси продолжила идти. В отеле «Сисайд» между ювелирным и книжным мест не было, как и в гостинице «У Кэрол» возле туристического магазина и салона красоты. Так продолжалось, пока Лейси не оказалась в конце улицы.

Теперь паника охватила ее в полной мере. Как глупо было приехать сюда, не подготовившись! Вся суть ее работы заключалась в том, чтобы организовывать, но собственный отпуск организовать она не смогла! У нее не было вещей, а теперь не было, где остановиться. Неужели ей придется вернуться туда, откуда она пришла, заплатить еще «две сотни фунтов стерлингов» за такси до Хитроу и отправиться домой следующим рейсом? Неудивительно, что Дэвид включил в договор пункт о материальной поддержке, ведь ей нельзя доверить собственные деньги!

Охваченная тревогой, Лейси повернулась на месте, беспомощно глядя в сторону, откуда она пришла, будто от этого из воздуха магическим образом появится еще одна гостиница. Только тогда она поняла, что последнее угловое здание, напротив которого она находится, было гостиницей. «Коуч Хаус».

Почувствовав себя глупо, Лейси прочистила горло и собралась с силами. Она вошла внутрь.

Обстановка напоминала обычный паб: большие деревянные столы, доска, на которой мелом было написано вечернее меню, игровой автомат в углу с яркими мерцающими лампочками. Она подошла к бару, где полки были заставлены бутылками вина, а наверху стоял ряд выставочных бокалов, наполненных разноцветными алкогольными напитками. Все выглядело очень примитивно. Здесь даже был старый пьяница, который дремал за барной стойкой, положив голову на руки.

Барменша была хрупкой девушкой с тусклыми белыми волосами, небрежно собранными в хвост на макушке. Она выглядела слишком юной, чтобы работать в баре. Лейси решила, что это связано скорее с тем, что в Англии употребление алкоголя разрешено законом с более раннего возраста, нежели с тем, что чем старше она становилась, тем моложе ей казались все вокруг.

– Чего желаете? – спросила барменша.

– Комнату, – ответила Лейси. – И бокал Просекко.

Ей захотелось отпраздновать.

Но барменша покачала головой.

– У нас все занято перед Пасхой.

Она так широко открывала рот, когда говорила, что Лейси видела жвачку, которую она жевала.

– Так во всем городе. Сейчас школьные каникулы, и многие хотят свозить детей в Уилдфордшир. В ближайшие две недели мест не будет, - она выдержала паузу. – Тогда просто Просекко?

Лейси ухватилась за барную стойку, чтобы не упасть. Внутри все перевернулось. Теперь она действительно чувствовала себя самой глупой женщиной на свете. Неудивительно, что Дэвид ушел от нее. Она была неорганизованной до ужаса. Жалкое подобие человека. Она решила, что может стать независимым взрослым человеком в другой стране, но на самом деле даже не смогла найти себе номер.

В этот момент Лейси боковым зрением заметила чей-то силуэт. Повернувшись, она увидела, как в ее сторону направляется мужчина. На вид ему было за шестьдесят, на нем была рубашка в мелкую клетку, заправленная в синие джинсы, на лысой голове держались солнечные очки, а на поясе был чехол для телефона.

– Мне не послышалось, вы ищете, где остановиться? – спросил он.

Лейси уже собиралась сказать «нет», – конечно, она была в отчаянии, но переночевать у мужчины вдвое старше нее самой, который подошел к ней в баре, было больше в духе Наоми, – когда мужчина уточнил: «Потому что я сдаю коттеджи на выходные».

– Да? – ошеломленно ответила она.

Мужчина кивнул и достал небольшую визитку из кармана джинсов. Лейси бегло осмотрела ее.

«Уютные деревенские коттеджи для волшебных выходных от Айвана Перри. Идеально для семьи».

– У меня все забито, как сказала Бренда, – продолжил Айван, кивнув в сторону барменши. – Кроме одного коттеджа, который я только что отхватил на аукционе. Он пока что не готов к сдаче, но я могу показать его вам, если у вас правда нет других вариантов. Могу предложить на него скидку, раз уж он в таком состоянии. Просто, чтобы вы могли перекантоваться, пока не освободятся места в отелях.

Лейси почувствовала облегчение во всем теле. Визитка была похожа на настоящую, а Айван не казался ей подозрительным. Удача повернулась к ней! Она была так рада, что готова была расцеловать его лысую голову!

– Вы мой спаситель, – ответила она, сдерживая свой порыв.

Айван зарделся.

– Подождите, пока увидите его, прежде чем судить.

Лейси выдала смешок.

– Полно вам, неужели все так плохо?

*

Лейси стонала, как при родах, поднимаясь по крутому склону вслед за Айваном.

– Слишком крутой? - спросил он с обеспокоенностью в голосе. – Мне следовало упомянуть, что он находится на утесе.

– Не проблема, – прохрипела Лейси. – Я–люблю–когда–вид–на–море.

В течение всего пути Айван показал себя полной противоположностью расчетливому бизнесмену, напоминая Лейси о предложенной скидке (хотя они еще даже не обсудили цену) и постоянно повторяя ей, чтобы она сильно не обнадеживалась. Теперь, когда ее ноги гудели от пройденного пути, она начала задумываться, правда ли все так плохо.

Но тут на вершине холма показался дом. Высокое облицованное камнем здание вырисовывалось на фоне темнеющего розового неба. Лейси громко ахнула.

– Это он? – спросила она, задыхаясь.

– Он, – ответил Айван.

Внезапно почувствовав прилив сил, возникший из ниоткуда, Лейси преодолела остаток склона. С каждым шагом, приближающим ее к этому очаровательному дому, открывалась новая поразительная особенность: чарующий облицованный камнем фасад, шиферная крыша, вьющиеся розы, оплетающие деревянные колонны веранды, старинная массивная арочная дверь, будто из сказки. И довершал всю картину мерцающий бескрайний океан.

Лейси выпучила глаза и открыла рот от удивления, преодолевая последние несколько шагов до дома. На деревянном знаке над дверью было написано «Дом на утесе».

Сзади подошел Айван, звеня связкой ключей в поисках подходящего. Лейси чувствовала себя ребенком в фургоне с мороженым, ожидающим, пока оно появится из аппарата, в нетерпении подпрыгивая на носочках.

– Слишком не обнадеживайся, – повторил Айван в надцатый раз, наконец отыскав нужный ключ, – впору большой, ржавый бронзовый ключ, который выглядел так, будто открывал замок Рапунцель, – прежде чем повернуть его в замке и отворить дверь.

Лейси с нетерпением вошла внутрь, и вдруг почувствовала, что она дома.

Коридор был, мягко говоря, в запущенном состоянии, с необработанными половицами и безвкусными обоями. К лестнице справа от нее простилалась красная бархатная ковровая дорожка с золотой каймой, будто первоначальный владелец считал, что это поместье, а не причудливый маленький коттедж. Деревянная дверь слева была открыта, будто подзывая ее войти.

– Как я и говорил, он в немного запущенном состоянии, – сказал Айван, когда Лейси вошла на цыпочках.

Она оказалась в гостиной. На трех стенах были потускневшие мятные обои в белую полоску, а одна обнажала кирпичи. Большое выступающее окно с подоконником открывало вид на океан. Дровяная печь с длинной черной трубой занимала весь угол, рядом с ней стояло серебряное ведро, наполненное дровами. Большой деревянный книжный шкаф занимал большую часть одной из стен. Диван, кресло и ножная скамейка были из одного комплекта и выглядели, как оригинальная мебель сороковых. Все в комнате было покрыто внушительным слоем пыли, но Лейси это даже нравилось.

Она повернулась и посмотрела на Айвана, который с тревогой ждал ее реакции.

– Я в восторге! – радостно произнесла она.

На лице Айвана читалось удивление (с ноткой гордости, как заметила Лейси).

– Ох! – воскликнул он. – Какое облегчение!

Лейси не могла удержаться. Преисполненная восторга, она металась по гостиной, рассматривая каждую мелкую деталь. На украшенной резьбой деревянной книжной полке стояло несколько детективных романов, страницы которых сморщились от времени. Ниже, на следующей полке, стояла фарфоровая копилка в виде овцы и остановившиеся часы, а на самой нижней полке разместилась коллекция хрупких китайских заварников. Просто мечта антиквара.

– Можно осмотреть весь дом? – спросила Лейси, чувствуя, как сердце вырывается из груди.

– Пожалуйста, – ответил Айван. – Я спущусь в подвал и разберусь с отоплением и водой.

Они направились в небольшой темный коридор, Айван исчез в дверном проеме под лестницей, а Лейси пошла на кухню, волнуясь от предвкушения.

Открыв дверь, она громко ахнула.

Кухня выглядела, как настоящий музей Викторианской эпохи. Здесь была оригинальная черная чугунная плита, медные кастрюли и сковородки, свисающие с крюков, ввинченных в полоток, и большой квадратный разделочный стол прямо по центру комнаты. Из окон виднелась огромная лужайка. С другой стороны за изысканными стеклянными дверьми находилась терраса, на которой стоял расшатанный стол с комплектом стульев. Лейси представила себя сидящей там, завтракающей свежими круассанами из кондитерского магазина с органическим перуанским кофе из частной кофейни.

Грезы Лейси грубо прервал внезапный громкий стук. Он исходил снизу; она почувствовала, как завибрировали половицы.

– Айван? – позвала Лейси, возвращаясь в коридор. – Все в порядке?

Его голос донесся из открытой двери в подвал.

– Это всего лишь трубы. Думаю, они простаивали годами. Может понадобиться время, чтобы они прочистились.

Раздался еще один громкий звук, который заставил Лейси подпрыгнуть. Но поняв безобидность причины, в этот раз она засмеялась.

Айван появился из подвала.

– Все готово. Я правда надеюсь, что эти трубы скоро прочистятся, – сказал он в своей беспокойной манере.

Лейси лишь покачала головой:

– Это лишь добавляет шарм.

– Так что можете оставаться здесь столько, сколько потребуется, – добавил он. – Я буду держаться в курсе событий и дам вам знать, если где-то освободится место.

– Не стоит переживать, – сказала Лейси. – Это именно то, что я искала, хоть и не знала об этом.

Айван улыбнулся ей одной из своих застенчивых улыбок.

– Так десять фунтов за ночь вас устроит?

Лейси взметнула брови от удивления.

– Десять фунтов? Это же где-то около двенадцати долларов?

– Слишком много? – Айван перебил ее, тут же зардевшись. – Пять фунтов вас устроит?

– Слишком мало! – воскликнула Лейси, понимая, что просит его повысить цену, а не понизить. Но такая смехотворно малая плата была равноценна воровству, и Лейси не собиралась пользоваться добротой этого милого, застенчивого мужчины, который протянул руку помощи девушке в беде.

– Это двухспальный старинный коттедж. В нем поместится целая семья. Немного убраться – и вы сможете с легкостью зарабатывать сотни долларов за ночь с этого места.

Глаза Айвана забегали. Очевидно, ему неловко было от разговоров о деньгах; еще одно доказательство, подумала Лейси, что жизнь бизнесмена явно не для него. Она надеялась, что никто из его арендаторов не пользуется этим.

– Ну, тогда как насчет, скажем, пятнадцати за ночь? – предложил Айван. – И я пришлю кого-нибудь убраться здесь.

– Двадцать, – ответила Лейси. – И я сама могу все сделать.

Она ухмыльнулась и протянула руку:

– А теперь дайте мне ключ. Я не приму отказ.

Теперь не только щеки, но и уши и шея Айвана приобрели розовый оттенок. Он осторожно кивнул в знак согласия и положил бронзовый ключ на ладонь Лейси.

– Мой номер указан на визитке. Звоните, если что-то сломается. То есть, когда что-то сломается.

– Спасибо, – с благодарностью сказала Лейси, немного посмеиваясь.

Айван ушел.

Оставшись одна, Лейси прошла наверх, чтобы продолжить изучать дом. Главная спальня с видом на океан и балконом находилась в передней части дома. Это была еще одна комната, напоминающая музей, с большой кроватью из темного дуба с балдахином и большим шкафом в тон, который был настолько большим, что наверняка скрывал за собой проход в Нарнию. Вторая спальня находилась в задней части дома, окна в ней выходили во двор. Туалет был отделен от ванны и по размеру был таким же, как шкаф. Белая ванна стояла на бронзовых ножках. Отдельной душевой кабины не было, душ можно было принимать в ванне.

Вернувшись в главную спальню, Лейси плюхнулась на кровать с балдахином. Впервые у нее появилась возможность обдумать головокружительный день, и она была потрясена до глубины души. Этим утром она была женщиной, которая четырнадцать лет прожила в браке. Теперь она была одинока. Она была деловой карьеристкой из Нью-Йорка. Сейчас она находилась в коттедже в скалах Англии. Как волнующе! Как захватывающе! Она никогда не делала ничего подобного за всю свою жизнь, и, черт возьми, это было потрясающе!

Трубы издали громкий стук, и Лейси вскрикнула, но уже через секунду взорвалась смехом.

Она перевернулась на спину и стала разглядывать тканевый балдахин над собой, слушая, как высокие волны разбиваются о скалы. Этот звук пробудил забытую детскую мечту о том, чтобы жить у океана. Забавно, что она полностью о ней забыла. Не вернись она в Уилдфордшир, это воспоминание было бы захоронено и никогда больше не всплыло? Ей стало интересно, какие еще воспоминания могут возникнуть, пока она будет здесь. Возможно, проснувшись завтра, она немного осмотрится в городе, чтобы узнать, какие секреты он может скрывать.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Лейси проснулась от странного шума.

Она села в кровати, на мгновение озадаченная незнакомой комнатой, освещаемой лишь тонким лучом солнечного света, просвечивающего через щель в шторах. Понадобилось несколько секунд, чтобы собраться с мыслями и понять, что она находится не в квартире в Нью-Йорке, а в каменном коттедже на склонах Уилдфордшира в Англии.

Звук раздался снова. В этот раз это был не стук в трубах, это было что-то совершенно другое, напоминающее крик животного.

Посмотрев сонным взглядом на телефон, Лейси увидела, что сейчас было пять утра по местному времени. Вздохнув, она заставила свое уставшее тело подняться с кровати. Джетлаг сразу же дал о себе знать тяжестью в конечностях, когда она босиком побрела к балконной двери, чтобы открыть шторы. Из окна виднелся обрыв и море, простилавшееся до горизонта, сливаясь с ясным, безоблачным небом, в котором только начала проявляться синева. Она не увидела виновника шума на лужайке перед домом, и когда звук раздался снова, Лейси установила, что он исходит с заднего двора.

Закутавшись в халат, купленный в последнюю секунду в аэропорту, Лейси побежала вниз по скрипучим ступенькам, чтобы посмотреть, что там. Она прошла прямо к задней части дома в кухню, откуда через большие окна и стеклянную дверь открывался вид на весь задний двор. И тут Лейси увидела источник шума.

В саду паслось целое стадо овец.

Лейси моргнула. Их было не меньше пятнадцати! Двадцать. А может, и больше!

Она протерла глаза, но открыв их снова, увидела все тех же пушистых созданий, пасущихся на газоне. Одна из овец подняла голову.

Лейси встретилась взглядом с овцой, играя с ней в гляделки, пока наконец овца не запрокинула голову назад и не издала одно длинное, громкое, жалобное блеяние.

Лейси захихикала. Она не могла представить более идеального способа начать новую жизнь после Дэвида. Ее пребывание здесь, в Уилдфордшире, вдруг показалось не отпуском, а скорее заявлением о намерении, возвращением старой себя или, может быть, становлением абсолютно новой себя, той, которой она не знала. Что бы это ни было, это чувство заставило танцевать пузырьки в ее желудке, будто он был заполнен шампанским (или же это был джетлаг – согласно внутренним часам, она вволю выспалась). Так или иначе, Лейси не могла дождаться начала дня.

Лейси была преисполнена внезапной жажды приключений. Вчера ее разбудили обычные звуки трафика Нью-Йорка, а сегодня – бесконечное блеяние. Вчера она вдыхала запах постиранного белья и моющих средств, а сегодня – пыли и океана. Нахлынувшие воспоминания о прошлой жизни разгорелись с новой силой. Как новоиспеченная незамужняя женщина, она вдруг почувствовала, что мир полон открытий. Она хотела исследовать его! Открывать! Учиться! Она вдруг почувствовала такую жажду жизни, которой не чувствовала с тех пор…с тех пор, как ушел отец.

Лейси потрясла головой. Ей не хотелось думать о грустном. Она была решительно настроена не дать ничему испортить это новое ощущение радости. По крайней мере, сегодня. Сегодня она ухватится за это чувство и не отпустит его. Сегодня она была свободна.

Пытаясь отвлечься от урчания в животе, Лейси попыталась принять душ в ванной. Она взяла странное приспособление со шлангом, соединяющееся с краном, и полилась водой, как обычно поливают грязную собаку. За секунду вода из теплой превратилась в ледяную, а в трубах все время раздавался скрежет. Но мягкость воды по сравнению с той грубой жижей, которая текла из крана в Нью-Йорке, была равноценна нанесению дорогостоящего бальзама на все тело, и Лейси наслаждалась этим ощущением, даже когда от внезапного потока холодной воды у нее застучали зубы.

Смыв с себя всю грязь аэропорта и городскую пыль, отчего кожа в прямом смысле засияла, она вытерлась полотенцем и надела вещи, купленные в аэропорту. В большом зеркале на дверце шкафа, ведущего в Нарнию, Лейси оценила свое отражение. И оно ей не понравилось.

Лейси поморщилась. Она выбрала одежду из магазина пляжной одежды в аэропорту, посчитав, что свободный стиль будет наиболее уместным для отпуска у моря. Вот только она рассчитывала на пляжный повседневный стиль, а этот наряд скорее напоминал секонд-хенд. Бежевые широкие брюки были узковаты, белая муслиновая рубашка делала ее фигуру бесформенной, а хлипкие топ-сайдеры еще меньше подходили для ходьбы по брусчатке, чем ее рабочие туфли на каблуках! Придется сделать покупку приличных вещей главным приоритетом на сегодня.

У Лейси заурчало в животе.

«Второй приоритет», – подумала она, похлопывая себя по животу.

С мокрыми волосами, капли воды с которых падали на спину, она направилась вниз, затем в кухню, где в саду увидела лишь пару заблудших овец из утреннего стада. Проверив шкафчики и холодильник, Лейси обнаружила, что и там, и там было пусто. Было еще слишком рано, чтобы направиться в город за свежей выпечкой из кондитерской на главной улице. Нужно было скоротать время.

«Скоротать время!» – выкрикнула Лейси вслух с радостью в голосе.

Когда в последний раз у нее было свободное время? Когда она вообще позволяла себе такую вольность, как проводить время впустую? Дэвид всегда так тщательно организовывал любую их свободную минуту. Тренажерный зал. Бранч. Обязательства перед семьей. Посиделки. Каждая «свободная» минута была распланирована. У Лейси случилось внезапное прозрение: сам факт планирования свободного времени сводил на нет всю его свободу! Позволяя Дэвиду планировать и диктовать, что они будут делать, она фактически заковывала себя в оковы социальных обязательств. Этот момент ясности был чем-то вроде буддистского просветления.

«Далай Лама гордился бы мной», – подумала Лейси, восторженно хлопнув в ладоши.

В этот момент раздалось блеяние овцы в саду. Лейси решила использовать новообретенную свободу, чтобы поиграть в сыщика-любителя и узнать, откуда пришли овцы.

Она открыла стеклянную дверь и вышла на террасу. Свежий утренний океан увлажнил ее лицо, когда она шла по тропинке в саду, направляясь к двум пушистым шарикам, поедающим траву. Услышав ее шаги, они неуклюже побежали прочь, с нулевой грацией, и исчезли в просвете в изгороди.

Лейси подошла ближе и заглянула в просвет, и ее взору открылся еще один сад, усеянный яркими цветами, скрывающимися за зарослями кустов. Значит, у нее есть сосед. Ее соседи в Нью-Йорке были отстраненными, такими же занятыми парами, как и они с Дэвидом, чья жизнь заключалась в том, чтобы покинуть квартиру до рассвета и вернуться после заката. Но этот сосед, судя по его прекрасному ухоженному саду, наслаждался своей жизнью. И держал овец! В квартале, где раньше жила Лейси, не было ни единого домашнего питомца или животного; у занятых людей не было времени на домашних любимцев, как и желания иметь дело с их линяющей шерстью или запахами фермерского двора. Как же приятно сейчас было жить так близко к природе! Даже запах овечьего навоза был приятным контрастом ее чересчур чистому кварталу в Нью-Йорке.

Выпрямившись, Лейси заметила полоску примятой травы, будто тропинку, вытоптанную множеством людей. Она вела вдоль кустов к утесу. В конце тропинки находились ворота, почти полностью скрытые за зарослями. Она подошла и открыла их.

В скале были вырезаны ступеньки, которые спускались к пляжу. Лейси подумала, что это похоже на сказку, и осторожно начала спускаться по ним.

Айван даже не упоминал, что у нее есть прямой пусть к пляжу, и если ей захочется почувствовать песок между пальцев ног, она может добраться до него за считанные минуты. А дома, в Нью-Йорке, она так гордилась тем, что ей идти всего пару минут до метро.

Лейси спустилась по хаотично расположенным ступенькам, которые обрывались в нескольких футах от пляжа. Она прыгнула. Песок был таким мягким, что колени амортизировали удар, несмотря на полное отсутствие амортизации в ее дешевых мокасинах из аэропорта.

Лейси глубоко вдохнула, ощущая полную свободу и беззаботность. Эта часть пляжа была безлюдной. Девственной. Лейси подумала, что, должно быть, она находится очень далеко от магазинов, чтобы люди приходили сюда. Это был практически ее собственный кусочек пляжа.

Посмотрев в сторону города, Лейси заметила пристань, выступающую в океан. Она тут же вспомнила, как они играли в игры, и шумные игровые автоматы, на которые отец разрешил им потратить два пенни. Лейси, взволнованная обрывками прошлого, всплывавшими в памяти, вспомнила, что на пристани также был кинотеатр. Он был совсем крохотным – всего восемь мест – с красными вельветовыми и велюровыми креслами, и практически не изменился с момента постройки. Отец повел их с Наоми смотреть малопонятный японский мультик. Ей стало интересно, сколько еще воспоминаний всплывет в этом путешествии в Уилдфордшир. Сколько еще пробелов в памяти она заполнит, приехав сюда?

Был отлив, поэтому пристань была хорошо видна. Лейси увидела людей, выгуливающих собак, и пару бегунов. Город начал пробуждаться ото сна. Может быть, уже открылась какая-нибудь кофейня. Она решила пойти длинным путем к городу вдоль побережья и направилась в его сторону.

Утес понижался по мере приближения к городу, и вскоре показались дороги и улочки. Как только Лейси ступила на променад, на нее обрушилось еще одно воспоминание: о рынке с брезентовыми палатками, в которых продавалась одежда, украшения и леденцы. На асфальте аэрозольной краской были нанесены номера, указывающие их места. Лейси ощутила эмоциональный подъем.

Свернув с пляжа, Лейси направилась к главной улице. Пройдя мимо «Коуч Хауса», в котором она встретила Айвана, она повернула на улицу, украшенную флажками.

Все вокруг было другим, не таким, как в Нью-Йорке. Все было спокойнее, медленнее. Не было сигналящих машин. Никто не толкался. И, к ее удивлению, некоторые кофейни действительно уже открылись.

Она зашла в первую, попавшуюся ей на пути, – очереди не было – и заказала американо и круассан. Кофе был идеальной обжарки, с богатым шоколадным вкусом, а круассан из хрустящего слоеного теста, промазанного маслом, был настоящей вкуснятиной.

Наконец удовлетворив свой желудок, Лейси решила, что пора найти одежду получше. Она видела неплохой магазин модной одежды на другом конце улицы и повернула в ту сторону, когда запах сахара ударил ей в нос. Обернувшись, она увидела магазин домашних ирисок, только что открывший свои двери. Не в силах устоять, она вошла внутрь.

– Хотите попробовать бесплатный образец? – спросил мужчина в фартуке в бело-розовую полоску.

Он указал на серебряный поднос, заполненный кубиками разных оттенков коричневого.

– У нас есть темный шоколад, молочный шоколад, белый шоколад, карамель, тоффи, кофе, фруктовый микс и классические.

Лейси выпучила глаза.

– Я могу попробовать их все? – спросила она.

– Конечно!

Мужчина отрезал по небольшому кубику от каждого образца и дал Лейси попробовать. Она положила первый кусочек в рот – и ее вкусовые рецепторы заплясали.

– Превосходно, – сказала она с набитым ртом.

Она попробовала следующий. Каким-то невероятным образом он был даже вкуснее предыдущего.

Она пробовала разные вкусы друг за другом, и они, казалось, становились все вкуснее с каждым кусочком.

Проглотив последний кусочек, она едва успела перевести дыхание, прежде чем воскликнуть:

– Я должна отправить немного своему племяннику. Они не испортятся, если я отправлю их в Нью-Йорк по почте?

Мужчина широко улыбнулся и достал плоскую картонную коробку, выстланную фольгой.

– Если вы будете использовать нашу специальную коробку для доставки, то не испортится, – сказал он, улыбаясь. – Нас так часто об этом спрашивают, что мы специально их создали. Достаточно тонкие, чтобы вместиться в почтовый ящик, и достаточно легкие, чтобы сэкономить на доставке. Вы также можете приобрести у нас марки.

– Как прогрессивно, – сказала Лейси. – Вы обо всем позаботились.

Мужчина положил в коробку по кубику каждого вкуса, заклеил коробку упаковочной лентой и наклеил необходимые марки. Расплатившись и поблагодарив мужчину, Лейси взяла небольшую посылку, написала имя и адрес Фрэнки на ней и просунула ее через отверстие в традиционном красном почтовом ящике через дорогу.

Как только посылка исчезла в ящике, Лейси вспомнила, что отвлеклась от главного задания – найти одежду получше. Она уже собиралась направиться на поиски магазина одежды, как вдруг ее внимание привлекла витрина магазина возле почтового ящика. Там была изображена сцена на пляже Уилдфордшира с пристанью, простилающейся в море, но все это было выложено печеньем макарон пастельных тонов.

Лейси тут же пожалела о съеденном круассане и всех образцах ирисок, которые она попробовала, потому что от этой аппетитной картины у нее потекли слюни. Она сделала фото для чата Девочек Дойл.

– Могу я чем-то вам помочь? – послышался мужской голос где-то позади.

Лейси выпрямилась. У двери стоял владелец магазина, очень красивый мужчина за сорок с густыми темно-каштановыми волосами и острым подбородком. Его глаза мерцали изумрудами, под ними были морщинки от смеха, которые ясно давали понять, что он из тех, кто наслаждается жизнью, а его загар говорил о том, что он часто путешествует в теплые края.

– Я просто смотрю, – ответила Лейси таким голосом, будто кто-то сдавил ее голосовые связки. – Мне нравится ваша витрина.

Мужчина улыбнулся.

– Я сам ее оформил. Почему бы вам не зайти и не попробовать печенье?

– Я бы с радостью, только вот я уже поела, – объяснила Лейси.

Круассан, кофе и ириски, казалось, набухли и перемешались у нее в желудке, отчего ее немного подташнивало. Внезапно до Лейси дошло, что происходит. Это было давно забытое ощущение бабочек в животе. Ее щеки тут же налились жаром.

Мужчина издал смешок.

– Судя по вашему акценту, вы американка. Поэтому вы можете быть не в курсе, что у нас в Англии практикуется второй завтрак. Он наступает между завтраком и обедом, около одиннадцати часов.

– Я вам не верю, – ответила Лейси, чувствуя, как лицо расплывается в улыбке. – Второй завтрак?

Мужчина положил руку на сердце.

– Уверяю вас, это не маркетинговая уловка. Это идеальное время для чая с тортом или чая с сэндвичами, или чая с печеньем, – он жестом указал на стеклянный выставочный шкаф внутри магазина, наполненный затейливыми сладостями во всем аппетитном великолепии. – Или для всего сразу.

– Главное, чтобы с чаем? – колко заметила Лейси.

– Именно, – ответил он, и в его зеленых глазах сверкнуло озорство. – Вы можете даже попробовать, прежде чем покупать.

Лейси больше не могла устоять. То ли из-за развивающейся зависимости от сладкого, то ли, что более вероятно, из-за притягательности этого шикарного образцового мужчины, но Лейси прошла внутрь.

Она с нетерпением наблюдала, как мужчина достал круглый десерт, наполненный маслом, джемом и кремом, из стеклянного холодильного шкафа и аккуратно разрезал его на четыре части. Все это было выполнено в беззаботной театральной манере, будто он выполнял хореографический номер. Он выложил кусочки на небольшое блюдце и подал Лейси, держа его кончиками пальцев, закончив тщательно продуманное непроизвольное шоу оживленным «и вуаля».

Лейси почувствовала, как к щекам приливает жар. Все представление определенно было с ноткой кокетства. Или она просто принимала желаемое за действительное?

Она протянула руку и взяла один кусочек с тарелки. Мужчина сделал то же самое, стукнув своим кусочком о ее.

– Будем, – произнес он.

– Будем, – поддержала Лейси.

Она положила кусочек себе в рот. Вкус был неимоверный. Плотные сладкие, густые сливки. Клубничное варенье было таким свежим, что вызвало покалывание на языке. А печенье! Плотное и кремовое, сладко-соленое, и, о боже, какое вкусное.

Ароматы вдруг пробудили воспоминания в сознании Лейси. Она и отец, Наоми и мама сидят вместе вокруг белого металлического стола в ярком кафе, вкушая печенье с начинкой из крема и джема. Ее накрыла волна радующей душу ностальгии.

– Я была здесь раньше! – воскликнула Лейси, еще не закончив жевать.

– Да? – удивленно ответил мужчина.

Лейси радостно закивала головой.

– Я приезжала в Уилдфордшир ребенком. Это скон, верно?

Мужчина заинтригованно приподнял брови.

– Да. До меня кондитерский магазин принадлежал моему отцу. Я до сих пор использую его особый рецепт для приготовления сконов.

Лейси посмотрела в окно. Хотя теперь здесь был встроенный деревянный стул с нежно-голубой подушкой на нем и деревенский деревянный стол из того же набора, она могла ясно представить, как это место выглядело тридцать лет назад. Внезапно она ощутила, будто вернулась в тот момент. Она практически чувствовала легкий ветерок, обдувающий ее шею, и липкое ощущение на пальцах, испачканных джемом, пот в подколенных складках… Она даже помнила, как звучал смех, смех ее родителей, и беззаботные улыбки на их лицах. Они были так счастливы, разве не так? Она была уверена, что это было по-настоящему. Тогда почему все распалось?

– Все хорошо? – послышался голос мужчины.

Лейси вернулась в реальность.

– Да, извините. Я потерялась в воспоминаниях. Попробовав скон, я перенеслась на тридцать лет назад.

– Что ж, теперь вам придется практиковать второй завтрак, – сказал мужчина с ухмылкой. – Я вас уговорил?

Трепет, который Лейси ощущала всем телом, подсказывал ей, что она согласится на все, что бы он ни предложил с этим мягким акцентом и этими манящими, добрыми глазами. Поэтому она кивнула, вдруг почувствовав, что в горле пересохло, и она не может произнести ни слова.

Он хлопнул в ладоши.

– Превосходно! Позвольте мне порадовать вас по полной программе. Подарить вам полноценный английский опыт, – он встал и сделал пару шагов в направлении кухни, а затем остановился и обернулся. – Кстати, меня зовут Том.

– Лейси, – ответила она, чувствуя себя окрыленной, как влюбленная девочка-подросток.

Пока Том орудовал на кухне, Лейси села у окна. Она постаралась пробудить больше воспоминаний о времени, проведенном здесь когда-то, но, к сожалению, ничего больше не вспомнила. Только вкус сконов и смех ее семьи.

Через мгновение появился прекрасный Том с подставкой для пирожных, на которой были выложены сэндвичи без корки, сконы и разноцветные кексы. Рядом он поставил заварочный чайник.

– Я все не съем! – простонала Лейси.

– Это для двоих, – ответил Том. – За счет заведения. Невежливо заставлять леди платить на первом свидании.

Он занял место прямо рядом с ней.

Лейси была удивлена его прямолинейности. Она почувствовала, как сердце ускорило стук. Прошло так много времени с тех пор, как она в последний раз кокетничала с мужчиной. Она опять почувствовала себя окрыленной девочкой-подростком. Но, возможно, это просто такая британская особенность. Может, все англичане ведут себя подобным образом.

– Первом свидании? – повторила она.

Прежде чем Том успел ответить, колокольчик на двери зазвенел. В магазин ворвалась группа из около десяти туристов из Японии. Том вскочил из-за стола.

– Ой, клиенты, – он посмотрел на Лейси. – Отложим свидание на потом, хорошо?

С такой же самоуверенностью Том направился к прилавку, оставив Лейси в растерянности.

Теперь, когда в магазине находилась толпа туристов, он стал шумным и оживленным. Лейси пыталась одним глазком поглядывать на Тома, уплетая свой второй завтрак, но он был занят выполнением заказов для толпы клиентов.

Закончив, она хотела помахать ему на прощание, но он ушел в кухню и не видел ее.

Немного расстроенная, но досыта наевшаяся, Лейси направилась на улицу.

Затем она застыла. Ее взгляд привлекла пустая витрина напротив кондитерского магазина. Она пробудила в ней очень глубокие эмоции, у нее буквально перехватило дыхание. Раньше здесь что-то было, что-то, пытающееся выбраться из самых глубоких закоулков ее памяти. Что-то, что требовало подойти поближе.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Лейси заглянула в окошко пустого магазина, стараясь отыскать в глубине сознания воспоминания, которые откликнулись в ней, но не смогла вспомнить ничего конкретного. Это было скорее пробудившееся чувство, глубже, чем обычная ностальгия, что-то ближе к влюбленности.

Заглядывая в окна, Лейси увидела, что внутри магазина было пусто и темно. Пол был выполнен из дерева. Вдоль стены в нише было много встроенных полок, а напротив стоял большой деревянный стол. С потолка свисал старинный медный светильник. «Дорогой, – подумала Лейси. – Должно быть, его случайно здесь забыли».

Затем Лейси заметила, что передняя дверь была открыта. Она не удержалась и вошла.

Из помещения вырвался запах металла, смешанный с пылью и плесенью. Лейси сразу же накрыло новой волной ностальгии. Точно так же пахло в старом антикварном магазине ее отца.

Она любила это место. Ребенком она проводила много часов в этом лабиринте сокровищ, играя с жуткими старинными китайскими куклами, читая все виды детских коллекционных комиксов от «Банти» и «Бино» до исключительно редких и ценных выпусков «Медведя Руперта». Но больше всего ей нравилось внимательно изучать побрякушки и представлять жизнь и личности людей, которым они когда-то принадлежали. Там было огромное количество всяких мелочей, гаджетов и приблуд, и каждая вещь имела этот странный запах металла, пыли и плесени, который она ощущала сейчас.

Точно так же, как вид дома на утесе рядом с океаном пробудил ее детскую мечту жить у моря, так и сейчас она ощутила детское желание открыть собственный магазин.

Даже планировка напоминала ей старый магазин отца. Пока она осматривалась, перед ее глазами возникали образы из самых дальних уголков ее памяти. Вдруг она увидела полки, заполненные прекрасными реликвиями, – в основном, кухонной утварью Викторианской эпохи, которой очень интересовался ее отец, – а здесь, на прилавке, Лейси представила большой медный кассовый аппарат, громоздкий и старинный с тугими клавишами, на использовании которых настаивал ее отец, потому что «это не дает мозгу заржаветь» и «развивает навыки устного счета». Она мечтательно улыбнулась сама себе, услышав в голове голос отца и видя перед собой образы и воспоминания.

Потерявшись в мечтах, Лейси не услышала приближающихся шагов из подсобки. Как и не заметила мужчину, которому принадлежали шаги, вошедшего через дверь и направившегося в ее сторону с насупленными бровями. Только почувствовал, как кто-то похлопал ее по плечу, Лейси поняла, что она была не одна.

Сердце дрогнуло. Лейси чуть не вскрикнула от испуга, подпрыгнув и обернувшись, а затем посмотрела на незнакомца. Он был стар, на голове виднелись поредевшие белые волосы, а под яркими голубыми глазами были объемные мешки лилового цвета.

– Вам помочь? – спросил мужчина недружелюбным и грубым тоном.

Лейси схватилась за сердце. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы осознать, что призрак ее отца не похлопывал ее по плечу и что она на самом деле не ребенок, и не находится в его антикварном магазине, а взрослая женщина, приехавшая в отпуск в Англию. Взрослая женщина, незаконно проникшая в чужую собственность.

– О боже, простите меня, пожалуйста! – торопливо воскликнула она. – Я не знала, что здесь кто-то есть. Дверь была не заперта.

Мужчина одарил ее скептическим взглядом.

– А вы не видели, что магазин пуст? Здесь ничего не продается.

– Я знаю, – продолжила распинаться Лейси, отчаянно желая очистить свое имя и стереть с лица пожилого мужчины оттенок подозрительности. – Но я не смогла удержаться. Это место очень напоминает магазин моего отца.

К удивлению Лейси, у нее вдруг выступили слезы.

– Я не видела его с тех пор, как была ребенком.

В один миг насупленность и недоверие на лице мужчины сменились мягкостью и нежностью.

– Дорогая, дорогая, дорогая, – мягко сказал он, качая головой, пока Лейси спешно вытирала слезы. – Все в порядке, милая. У твоего отца был такой же магазин?

Лейси тотчас стало стыдно за то, что она выплеснула свои эмоции перед этим мужчиной, не говоря уже о чувстве вины, которое она испытывала, потому что вместо того, чтобы вызвать полицию и выдворить ее с частной собственности, он повел себя, как опытный психолог, проявив непредвзятое сострадание, благосклонность и интерес. Но Лейси не могла ничего с собой поделать. Она открылась и излила душу.

– Он торговал антиквариатом, – объяснила она, вновь улыбнувшись от воспоминаний, несмотря на текущие из глаз слезы. – Запах этого места вызвал у меня ностальгию, и меня накрыли воспоминания. В его магазине даже была такая же планировка.

Она указала на подсобку, через которую, должно быть, вошел мужчина.

– Эта подсобка использовалась как склад, но он всегда хотел сделать из нее аукционный зал. Она была очень длинной и выходила в сад.

Мужчина сдержал смешок.

– Идемте за мной, посмотрите. Подсобка длинная и выходит в сад.

Тронутая его сочувствием, Лейси последовала за мужчиной через дверь в подсобку. Комната была длинной и узкой, как вагон поезда, и была почти идентичной комнате, в которой ее отец мечтал сделать аукционный зал. Пройдя через комнату, Лейси оказалась в сказочном саду. Он был узким и длинным, около пятидесяти футов в длину. Вокруг было много цветных растений, а высаженные по четкой схеме деревья и кусты давали идеальное количество тени. Лишь небольшой заборчик высотой до колена отделял его от сада соседнего магазина, который, в отличие от изысканного сада, в котором она находилась, видимо, использовался исключительно как склад, о чем свидетельствовали несколько больших и неопрятных серых пластиковых навесов и ряд мусорных баков, убивающих всю красоту.

Лейси снова посмотрела на красивый сад.

– Он великолепен, – воскликнула она.

– Да, место красивое, – ответил мужчина, поднимая упавший вазон и ставя его на место. – Ребята, арендовавшие это место, использовали его как дом и садоводческий магазин.

Лейси уловила нотку меланхолии в его голосе. В тот момент она заметила, что двери большой теплицы перед ней открыты и несколько горшочных растений были выкорчеваны и раскиданы по полу, их стебли были повреждены, а земля рассыпана вокруг. Ей вдруг стало любопытно. Вид выкорчеванных растений посреди ухоженного сада был подозрительным. Ее мысли тотчас переключились с отца на настоящий момент.

– Что здесь произошло? – спросила она.

Мужчина теперь выглядел угрюмо.

– Поэтому я и здесь. Утром позвонил сосед и сообщил, что, похоже, ночью кто-то обчистил магазин.

Лейси ахнула.

– Обокрали? – в ее голове не укладывалась мысль о возможности совершения преступления в таком прекрасном, спокойном приморском городке, как Уилдфордшир. Ей казалось, что самое большое правонарушение, которое могло произойти в этом городе, это кража местным сорванцом свежеиспеченного пирога с подоконника, который поставили туда остывать.

Мужчина покачал головой.

– Нет, нет, нет. Они уехали. Забрали товар и исчезли. Даже не предупредили. Оставили меня с долгами. Неоплаченные коммунальные платежи. Куча счетов, – он грустно покачал головой.

Лейси была шокирована, осознав, что магазин освободился лишь этим утром, и она ненамеренно вмешалась в эту историю, случайно оказавшись частью загадочных событий, которые только начались.

– Мне так жаль, – с искренним сочувствием сказала она мужчине.

Теперь настала ее очередь побывать в роли психолога и отплатить за доброту, проявленную мужчиной.

– Вы справитесь?

– Да не совсем, – угрюмо ответил он. – Придется продать помещение, чтобы расплатиться с долгами, и, честно говоря, я и моя жена староваты для таких потрясений.

Он постучал по грудной клетке, намекая на хрупкость своего сердца.

– Будет позором попрощаться с этим местом, – его голос прервался. – Оно было нашим домом в течение многих лет. Я люблю его. В свое время у нас были некоторые весьма колоритные арендаторы.

Он усмехнулся, а глаза увлажнились от нахлынувших воспоминаний.

– Но нет. Еще одно такое потрясение мы не вынесем. Это очень тяжело.

Грусть в его голосе отозвалась болью у Лейси в груди. Какое затруднительное положение. Какая жуткая ситуация. Глубокое сочувствие к мужчине лишь усугублялось ее ситуацией, тем, как жизнь, построенную ей с Дэвидом в Нью-Йорке, несправедливо отобрали у нее. Она вдруг почувствовала себя ответственной за решение проблемы.

– Я арендую магазин, – выпалила она. Слова слетели с губ, прежде чем она поняла, что говорит.

Белые брови мужчины в удивлении взметнулись вверх.

– Простите, что вы сказали?

– Я арендую его, – быстро повторила Лейси, прежде чем вмешается логика и отговорит ее от этой идеи. – Вы не можете продать его. Он хранит слишком много воспоминаний, вы сами сказали. Слишком большую эмоциональную ценность. А я очень надежная. У меня есть опыт. Типа того.

Она подумала о пограничном офицере с темными бровями, которая сказала ей в аэропорту, что для работы понадобится виза, и о том, как уверенно она заверила ее, что последнее, чем ей хочется заниматься в Англии, – это работать.

А как же Наоми? И работа на Саскию? Как же все это?

Вдруг все это перестало иметь значение. Чувство, которое Лейси испытала, впервые увидев магазин, было сродни любви с первого взгляда. Она нырнула в омут.

– Ну, что скажете? – спросила она.

Мужчина выглядел пораженным. Лейси не могла винить его в этом. Какая-то странная американка в одежде из секонд-хенда просит его сдать ей в аренду магазин, когда он решил продать его.

– Ну…я… – начал он, – Было бы здорово сохранить его в семье чуть дольше. Сейчас все равно не лучшее время для продажи, с такой-то рыночной ситуацией. Но мне для начала нужно поговорить с женой, Мартой.

– Конечно, – сказала Лейси.

Она быстро нацарапала свое имя и телефон на куске бумаги и вручила ему, пораженная собственной уверенностью.

– Думайте столько, сколько потребуется.

В конце концов, ей нужно было время, чтобы разобраться с визой и составить бизнес-план, разобраться с финансами и поставками, да и, в прочем, со всем. Возможно, стоит начать с покупки книги «Инструкция по управлению магазином для чайников».

– Лейси Дойл, – произнес мужчина, прочитав надпись на бумажке.

Лейси кивнула. Еще два дня назад это имя казалось ей незнакомым. Теперь она снова чувствовала, что оно принадлежит ей.

– Я Стивен, – ответил он.

Они пожали руки.

– Буду ждать вашего звонка, – сказала Лейси.

Она вышла из магазина с радостным трепетом в сердце. Если Стивен решит сдать магазин в аренду, она останется в Уилдфордшире на более длительный срок, чем планировала. Эта мысль должна была бы напугать ее. Но вместо этого она чувствовала восторг. Это ощущалось таким правильным. Более чем правильным. Было чувство, что это судьба.

ГЛАВА ПЯТАЯ

– Я думала, ты уехала в отпуск! – яростный голос Наоми обрушился на Лейси через мобильный, который она зажала между ухом и плечом.

Она вздохнула, выслушивая тираду сестры, одновременно касаясь клавиш клавиатуры на компьютере в городской библиотеке Уилдфордшира. Она проверяла статус онлайн-заявки на смену туристической визы на рабочую.

После встречи со Стивеном Лейси провела исследование и выяснила, что единственное, что ей, как свободно владеющему английским человеку с внушительным счетом в банке, требуется, – это приличный бизнес-план, в составлении которых она набила руку благодаря привычке Саскии взваливать на ее плечи ответственность, которая никак не соответствовала уровню ее оклада. Всего пару вечеров понадобилось Лейси, чтобы составить и утвердить план, и этот процесс, не отнявший много усилий, только придал ей уверенности в том, что вселенная приложила свою руку к устройству ее абсолютно новой жизни.

Войдя на официальный правительственный портал Великобритании, она обнаружила, что ее заявление все еще «ожидает рассмотрения». Она так отчаянно хотела взяться за дело, что расстроилась от увиденного. Затем она переключила внимание на голос Наоми в трубке.

– НЕ МОГУ поверить, что ты переезжаешь! – орала ее сестра. – Навсегда!

– Это не навсегда, – спокойно принялась объяснять Лейси. За годы она привыкла и научилась не реагировать на истерики Наоми. – Виза действует всего два года.

Упс. Неправильный ход.

– ДВА ГОДА? – Наоми кричала на пределе своих возможностей.

Лейси закатила глаза. Она полностью понимала, что семья не поддержит ее решение. В конце концов, она была нужна Наоми в Нью-Йорке, чтобы выполнять обязанности няни, а мама относилась к ней, как к животному, оказывающему моральную поддержку. Легкомысленное сообщение, которое она отправила в чат Девочек Дойл, было воспринято, как атомная бомба. И несколько дней спустя Лейси все еще разбиралась с последствиями. – Да, Наоми, – огорченно ответила она. – Два года. Я считаю, что заслуживаю этого, разве нет? Я посвятила четырнадцать лет Дэвиду. Пятнадцать – работе. Я прожила в Нью-Йорке тридцать четыре года. Мне скоро сорок, Наоми! Неужели я действительно хочу провести всю свою жизнь в одном городе? Работать на одной работе? Быть с одним мужчиной?

В этот момент она вспомнила прекрасное лицо Тома, и почувствовала, как к щекам приливает румянец. Она была так занята, организовывая потенциальную новую жизнь, что не нашла времени заглянуть в кондитерский магазин. Ее мечты о неспешных завтраках на веранде временно уступили реальности в виде банана на ходу и растворимого фрапучино из минимаркета. На самом деле до нее только дошло, что если Стивен и Марта одобрят сделку, она будет арендовать магазин напротив кондитерского магазина Тома и видеть его в окно каждый день. Внутри от этой приятной мысли все сжалось.

– А как насчет Фрэнки? – причитала Наоми, вернув ее к реальности.

– Я отправила ему ириски по почте.

– Ему нужна тетя!

– И она у него все еще есть! Я не умерла, Наоми, я просто поживу в другой стране какое-то время.

Младшая сестра положила трубку.

«Как малое дитя», – с оттенком легкой иронии подумала Лейси.

Положив мобильный обратно в карман, Лейси заметила, как что-то сверкнуло на экране компьютера. Статус заявления изменился с «ожидает рассмотрения» на «одобрено».

Вскрикнув, Лейси подскочила с кресла и радостно хлопнула в ладоши. Все пожилые горожане, раскладывающие пасьянс на других компьютерах в библиотеке, обернулись и настороженно посмотрели на нее.

– Извините! – воскликнула Лейси, стараясь умерить свой пыл.

Она плюхнулась в кресло, задыхаясь от восторга. Она сделала это. Ей дали зеленый свет на воплощение своего плана. Все прошло так гладко, что Лейси подозревала, что сама судьба приложила к этому свою руку…

Осталась лишь одна последняя деталь. Нужно было, чтобы Стивен и Марта согласились сдавать ей магазин в аренду.

*

Лейси волновалась, не спеша прогуливаясь по центру города. Она не хотела отходить далеко от магазина, потому что была готова ворваться туда с чековой книжкой и ручкой, как только Стивен позвонит, и заключить эту чертову сделку, пока ее внутренний диверсант не отговорит ее от этого. Но Лейси была искусной любительницей глазеть на витрины, поэтому принялась внимательно разглядывать все, что этот город мог ей предложить. По дороге она споткнулась о камень в своих дешевых мокасинах из аэропорта и потянула лодыжку. В этот момент Лейси поняла, что ей следует избавиться от всей этой одежды из секонд-хенда, если она хочет, чтобы ее воспринимали всерьез как потенциального частного предпринимателя.

Она направилась в магазин модной одежды, который находился по соседству с пустым магазином, который скоро будет в ее распоряжении.

«Заодно и с соседями познакомлюсь», – подумала она.

Она вошла внутрь и обнаружила, что это место выглядит очень минималистично: выбор был весьма небольшой. Когда она вошла, из-за прилавка выглянула женщина и с высокомерием осмотрела наряд Лейси. Женщина была худой, как трость, и скорее грубоватой, но ее вьющиеся каштановые волосы были уложены так же, как у Лейси. «В этом черном платье она смотрится как моя злая сестра-близнец», – с иронией подумала она.

– Могу я чем-нибудь вам помочь? – спросила женщина тонким, неприятным голосом.

– Нет, спасибо, – ответила Лейси. – Я точно знаю, что мне нужно.

Она выбрала со стойки костюм-двойку, напоминающий такие, которые она привыкла носить в Нью-Йорке, а затем замерла. Она правда хочет быть такой же, как была? Одеваться, как та женщина, которой она была раньше? Или же она хочет быть кем-то другим?

Лейси развернулась обратно к продавщице:

– По правде говоря, вы можете немного помочь.

С все тем же безразличным выражением лица женщина вышла из-за прилавка и направилась к Лейси. По всей видимости, она предположила, что Лейси из тех, кто морочит голову, – ну разве человек, одевающийся в секонд-хенде, может позволить себе такой дорогой магазин? – и Лейси с нетерпением ждала момента, чтобы засветить своей кредиткой перед ее предвзятым лицом.

– Мне нужно что-то для работы, – сказала Лейси. – Деловое, но не строгое, понимаете?

Женщина моргнула.

– А кем вы работаете?

– В антикварном магазине.

– В антикварном магазине?

Лейси кивнула:

– Да, антикварном магазине.

Женщина выбрала что-то со стойки. Костюм был модным, немного авангардным, с ноткой унисекс в силуэте. Лейси вязала его в примерочную и надела. Увидев свое отражение в зеркале, она расплылась в широкой улыбке. Она выглядела без преувеличения круто. Работница магазина, хоть и походила на мегеру, обладала безупречным вкусом и наметанным глазом.

Лейси вышла из примерочной.

– Идеально. Я беру. И еще четыре комплекта разных цветов.

Брови продавщицы взметнулись вверх:

– Простите, что?

У Лейси зазвонил телефон. Посмотрев на экран, она увидела номер Стивена.

Сердце радостно забилось. Наконец-то! Звонок, которого она ждала! Звонок, который определит ее будущее!

– Я беру, – ответила Лейси продавщице с вдруг сбившимся от волнения дыханием. – И еще четыре таких в любом цвете на ваше усмотрение.

Работница улыбнулась и пошла в подсобку – к тем страшным серым навесам, как подумала Лейси, – за остальными костюмами. Лейси ответила на звонок.

– Стивен?

– Да, Лейси. Я здесь с Мартой. Вы не хотели бы зайти в магазин и поговорить? – его голос звучал обнадеживающе, и Лейси не смогла сдержать улыбку.

– Конечно. Буду в пять.

Продавщица вернулась с остальными костюмами в руках. Лейси заметила безупречную палитру цветов: бежевый, черный, темно-синий и пудровый.

– Желаете их примерить? – спросила продавщица.

Лейси покачала головой. Теперь она спешила и не могла дождаться, когда закончит покупки и зайдет в соседнюю дверь. Она все продолжала оглядываться на выход.

– Нет. Если они такие же, как и этот, я верю, что они подойдут. Не могли бы вы их пробить? – она говорила быстро. В голосе ощущалось ее нетерпение. – Да, и этот я тоже беру.

Продавщице, по всей видимости, очень не понравилось то, как Лейси пыталась поторопить ее. Будто нарочно, она медленно пробила каждый товар и осторожно завернула его в оберточную бумагу.

– Подождите! – воскликнула Лейси, когда женщина достала бумажный пакет, чтобы сложить в него покупки. – Я не могу ходить с пакетом. Мне нужна сумка. Хорошая.

Ее взгляд упал на ряд сумок за спиной женщины.

– Вы не могли бы подобрать такую, чтобы подошла к костюмам?

На лице продавщицы читалось, что она решила, будто имеет дело с сумасшедшей. Тем не менее она обернулась, окинула взглядом все имеющиеся сумки и остановилась на большой черной кожаной сумке с золотой пряжкой.

– Идеально, – сказала Лейси, подпрыгивая на месте, словно спринтер в ожидании сигнального выстрела. – Пробивайте.

Женщина выполнила приказ и принялась аккуратно упаковывать костюмы в сумку.

– Итого, с вас…

– ТУФЛИ! – вдруг перебил ее крик Лейси.

Какая растяпа. Именно ее жуткие туфли и привели ее в магазин.

– Мне нужны туфли!

Продавщица казалась каким-то образом даже более безразличной. Может, она подумала, что Лейси разыгрывает ее и просто смоется в итоге.

– Туфли у нас здесь, – холодно произнесла она, указывая рукой.

Лейси посмотрела на небольшой выбор изысканных туфель на каблуках, напоминающих те, что она носила в Нью-Йорке, где считала, что боль в ногах – лишь издержки профессии. Но она напомнила себе, что сейчас все иначе. Лейси не хотела носить обувь, от которой болят ноги.

Ее взгляд привлекла пара лакированных черных броги. Они отлично дополнят ее новую коллекцию костюмов-унисекс. Она направилась прямо к ним.

– Эти, – сказала она, шлепнув их на прилавок напротив продавщицы.

Женщина не стала утруждать себя и не спросила, желает ли Лейси их примерить, и просто пробила их, закашлявшись, когда на дисплее отобразилось четырехзначное число.

Лейси достала кредитку, расплатилась, натянула новые туфли, поблагодарила работницу и вприпрыжку поспешила в соседний пустой магазин. В груди теплилась надежда, что она находится лишь в паре секунд от того, чтобы взять у Стивена ключи и стать соседкой безразличной продавщицы из магазина одежды, у которой она только что купила свой новый образ.

Когда Лейси вошла, Стивен посмотрел на нее так, будто не узнал.

– Ты вроде как говорил, что она немного не в себе? – украдкой сказала сидящая рядом с ним женщина, которая, должно быть, приходилась ему женой, Мартой.

И если она пыталась быть скрытной, то ее попытка провалилась. Лейси отчетливо слышала каждое слово.

Лейси жестом показала на свой новый наряд.

– Та-да. Я же говорила вам, что знаю, что делаю, – поддразнила она.

Марта посмотрела на Стивена.

– О чем ты беспокоился, старый ты дурак? Она – ответ на наши молитвы! Сдавай ей магазин в аренду без раздумий!

Лейси не могла в это поверить. Какая удача. Нет, судьба здесь явно вмешалась.

Стивен спешно достал документы из сумки и положил их перед ней на прилавок. В отличие от бумаг на развод, на которые она смотрела, не веря глазам, в прострации и печали, эти бумаги, казалось, излучали надежду, возможность. Она достала ручку – ту же, которой подписывала бумаги на развод, – и поставила свою подпись на документе.

Лейси Дойл. Частный предприниматель.

Ее новая жизнь официально началась.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

С метлой в руках Лейси подметала пол магазина, гордым арендатором которого она теперь являлась, и ее сердце пело.

Она никогда прежде такого не чувствовала. Словно она полностью контролировала свою жизнь, и будущее принадлежало ей. В голове роились мысли и уже вырисовывались большие планы. Она хотела превратить большую подсобку в аукционный зал в честь своего отца, который так и не воплотил свою мечту в жизнь. За время работы на Саскию она посетила несметное количество аукционов (что примечательно, в роли покупателя, а не продавца), но была уверена, что справится с этим заданием. В конце концов, у нее не было опыта в управлении магазином, и вот она здесь. Да и к тому же, все стоящее дается нелегко.

В этот момент она заметила человека, который проходил мимо и вдруг резко остановился, глядя на нее через окно. Она отвлеклась от уборки, надеясь, что это Том, но поняла, что человеком, стоящим перед ней, как вкопанный, была женщина. И не просто какая-то женщина, а знакомая Лейси. Худая, как трость, в черном платье и с такими же длинными темными вьющимися волосами, как у Лейси. Это была ее злая сестра-близнец – продавщица из соседнего магазина.

Женщина ворвалась в магазин через переднюю дверь, которая была не заперта.

– Что вы здесь делаете? – требовательно спросила она.

Лейси прислонила метлу к прилавку и уверенно протянула женщине руку.

– Я Лейси Дойл. Ваша новая соседка.

Женщина уставилась на протянутую руку с отвращением, будто она была покрыта червями.

– Что?

– Я ваша новая соседка, – повторила Лейси с той же уверенностью в голосе. – Я только что подписала договор аренды.

Женщина выглядела так, будто ей только что влепили пощечину.

– Но…– пробормотала она.

– Это ваш магазин, или вы просто здесь работаете? – начала Лейси, пытаясь привести опешившую даму в чувство.

Женщина кивнула, будто находилась в трансе.

– Мой. Я Тарин. Тарин Магвайр.

Затем она вдруг потрясла головой, будто пытаясь преодолеть удивление, и заставила себя приветливо улыбнуться:

– Как чудесно иметь новую соседку. Отличное место, не правда ли? Уверена, плохое освещение также сыграет вам на руку: оно скрывает потрепанность.

Лейси сдержала возникшее удивление. За годы общения с пассивно-агрессивной матерью она научилась не поддаваться на провокации.

Тарин громко засмеялась, словно пытаясь сгладить оскорбительный комплимент.

– Так расскажите мне, как вам удалось арендовать это место? Я слышала, Стивен решил продать его.

Лейси лишь пожала плечами.

– Решил. Но потом передумал.

Тарин выглядела так, словно съела кислый лимон. Ее взгляд метался по всему магазину, а нос, который она уже второй раз за день высокомерно задрала перед Лейси, казалось, устремлялся все выше к потолку по мере того, как отвращение Тарин становилось все более и более заметным.

– Ты собираешься торговать антиквариатом? – добавила она.

– Так точно. Мой отец занимался этим, когда я была ребенком, так что я иду по его стопам в знак уважения.

– Антиквариат, – повторила Тарин. Очевидно, мысль об антикварном магазине по соседству с ее шикарным магазином модной одежды не прельщала ее. Она смотрела на Лейси, как ястреб. – У тебя же есть разрешение на такую деятельность? Приехать из другой страны и открыть магазин?

– С нужной визой, – холодно объяснила Лейси.

– Очень…интересно, – ответила Тарин, по всей видимости, очень тщательно подбирая каждое слово. – Я о том, что когда иностранец хочет получить в этой стране работу, компания должна представить доказательства, что никто из местных не подходит на эту должность. Я просто удивлена, что такие же правила не применяются при открытии собственного дела…

Презрение в ее голосе становилось все более очевидным.

– И Стивен сдал его тебе, чужестранке, просто так? После того, как магазин освободился всего два дня назад? – натянутая вежливость, которую она старалась проявить, казалось, стремительно сходит на нет.

Лейси решила не поддаваться на провокации.

– Мне просто повезло, правда. Стивен оказался в магазине, когда я осматривалась. Он был потрясен тем, что старый арендатор бросил его и оставил после себя уйму долгов, и, думаю, звезды сошлись. Я помогаю ему, он помогает мне. Должно быть, это судьба.

Лейси заметила, что лицо Тарин приобрело пунцовый оттенок.

– СУДЬБА? – завопила она, перейдя от пассивной к выраженной агрессии. – СУДБА? Я много месяцев назад договорилась со Стивеном, что если магазин освободится, он продаст его мне! Я хотела расширить свой магазин таким образом!

Лейси пожала плечами.

– Что ж, я его не купила. Я арендую его. Уверена, он помнит о планах и продаст его вам, когда придет время. Просто еще не время.

– Не могу поверить, – вопила Тарин. – Ты врываешься сюда и вынуждаешь его сдать магазин в аренду? И он соглашается за каких-то пару дней? Ты ему угрожала что ли? Или заколдовала его?

Лейси стояла на своем.

– Спросите его сами, почему он решил сдать магазин в аренду мне, а не продать его вам, – сказала она, а сама подумала: «Может, потому что я хороший человек?»

– Ты украла мой магазин, – закончила Тарин.

Затем она стремительно покинула магазин, взмахнув своими длинными темными волосами и хлопнув за собой дверью.

Лейси поняла, что новая жизнь будет не такой безмятежной, как она надеялась. И что ее шутка о том, что Тарин – ее злая сестра-близнец, на самом деле была небезосновательной. Что ж, есть способ это исправить.

Лейси заперла дверь магазина и, пританцовывая, направилась вниз по улице к парикмахерской, и вошла внутрь. Парикмахерша, рыжеволосая женщина, лениво листала журнал, видимо, в перерыве между клиентами.

– Могу я чем-нибудь помочь? – спросила она, глядя на Лейси.

– Пришло время, – решительно сказала Лейси, – время постричься коротко.

Это была еще одна мечта, на воплощение которой ей все не хватало духу. Дэвиду нравились длинные волосы. Но она не собиралась ни секунды больше быть похожей на свою злую сестру-близнеца. Время пришло. Время резать. Время попрощаться со старой Лейси. Теперь у нее новая жизнь, и она будет следовать новым правилам.

– Вы уверены, что хотите короткую стрижку? – спросила женщина. – Кажется, вы настроены решительно, но я должна спросить. Не хочу, чтобы вы пожалели.

– О, я уверена, – ответила Лейси. – Сделав это, я воплощу уже третью свою мечту за последние пару дней.

Лицо женщины расплылось в улыбке, и она взяла ножницы.

– Хорошо. Да будет хет-трик!

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

– Вот так, – сказал Айван, вылезая из тумбочки под раковиной на кухне. – Эта протекающая труба больше не доставит вам хлопот.

Он встал, намеренно поправляя край своей помятой серой футболки, которая задралась, обнажив его белесое пузо. Лейси вежливо притворилась, что не заметила.

– Спасибо, что так быстро починили ее, – сказала Лейси, благодарная за то, что он был ответственным арендодателем, который чинил все, что ломалось в этом доме, – а такого уже было немало – да еще и так быстро.

Но она также чувствовала свою вину за то, что так часто вызывала его в дом на утесе; этот путь верх по склону был нелегким, а он был уже немолод.

– Хотите чего-нибудь выпить? – спросила Лейси. – Чай? Пиво?

Она уже знала, что он ответит отрицательно. Айван был робким, и всегда казалось, что ему неудобно. Но она все равно спрашивала.

Он улыбнулся.

– Нет, нет, все в порядке, Лейси. У меня сегодня вечером дела. Как говорится, покой нам только снится.

– Мне ли не знать, – ответила она. – Я пришла в магазин в пять утра, а домой попала только в восемь.

Айван нахмурился.

– В магазин?

– О, – удивленно сказала Лейси. – Я думала, что упоминала об этом в тот раз, когда вы приходили устранять засор. Я открываю антикварный магазин в городе. Сняла пустое помещение у Стивена и Марты, в котором раньше был магазин садоводческих товаров.

Айван выглядел ошеломленным.

– Я думал, вы в отпуск приехали!

– Так и было. Но потом я решила остаться. Не конкретно в этом доме, конечно же. Как только он вам понадобится, я найду себе что-нибудь другое.

– Нет, я заинтригован, – ответил Айван, который был в полном восторге. – Если вам нравится здесь, живите на здоровье. Я вам не слишком мешаю, путаясь под ногами со своими ремонтами?

– Мне это нравится, – с улыбкой ответила Лейси. – Мне все равно немного одиноко.

Это было самое сложное при отъезде из Нью-Йорка; дело было не в месте и не в квартире или знакомых улицах, а в людях, которых она оставила.

– Наверное, мне стоит завести собаку, – добавила она с улыбкой.

– Я так понимаю, вы еще не познакомились с соседкой? – сказал Айван. – Милая женщина. Эксцентричная. У нее есть собака, колли, чтобы овец загонять.

– Я познакомилась с овцами, – сказала Лейси. – Они приходят в сад.

– Ах, – сказал Айван. – Должно быть, в заборе дыра. Я посмотрю. Но все же, женщина, живущая по соседству, всегда не прочь зайти на чай. Или пиво.

Он подмигнул по-родительстки, что напомнило ей об отце.

– Правда? Она будет не против, если какая-то случайная американка появится на пороге?

– Джина? Нет, конечно. Она обрадуется! Зайди к ней. Уверен, ты не пожалеешь.

Он ушел, и Лейси направилась к соседскому дому, последовав его совету. Хотя «соседством» это можно было назвать с большой натяжкой. Дом находился не менее чем в пяти минутах ходьбы по скалам.

Она добралась до коттеджа, который был таким же, как и тот, который она арендовала, только одноэтажным, и постучала в дверь. С другой стороны послышалась возня: собака принялась скрестись, а женский голос велел ей перестать. Затем дверь приоткрылась на несколько дюймов. Через отверстие выглянула женщина с длинными волнистыми седыми волосами и невероятно детскими для ее возраста чертами лица. На ней был шерстяной кардиган цвета сомон, который прикрывал длинную юбку в цветочек. Черно-белая бордер-колли отчаянно пыталась протиснуть свою морду перед ней.

– Будика, – сказала женщина собаке, – убери свой нос с дороги.

– Будика? – спросила Лейси. – Какое интересное имя для собаки.

– Я назвала ее в честь мстительной королевы-воительницы, возглавившей восстание против римлян и спалившей Лондон дотла. Так чем я могу помочь тебе, дорогая?

Лейси сразу же почувствовала симпатию к женщине.

– Я Лейси. Живу в доме по соседству и решила, что следует представиться, раз уж я здесь надолго.

– По соседству? В доме на утесе?

– Верно.

Женщина расплылась в улыбке. Она широко распахнула дверь и свои объятия.

– Ох! – воскликнула она голосом, полным радости, стискивая Лейси в объятиях. Будика места себе не находила, и стала прыгать и лаять. – Я Джорджина Викерс. Джордж для близких, Джина для друзей.

– А для соседей? – шутливо спросила Лейси, наконец высвободившись из крепких объятий женщины.

– Лучше Джина, – женщина взяла ее за руку и потянула. – А теперь заходи! Давай, давай! Я поставлю чайник.

У Лейси не оставалось выбора, кроме как поддаться и войти. И хотя она еще не понимала этого, «я поставлю чайник» станет фразой, которую ей придется слышать очень часто.

– Можешь в это поверить, Бу? – сказала женщина, спеша по коридору с низким потолком. – Наконец-то у нас есть соседка!

Лейси последовала за ней на кухню. Она была почти вдвое меньше ее кухни, с темно-красной плиткой на полу и большой барной стойкой по центру, занимающей большую часть пространства. Рядом с раковиной большое окно открывало вид на лужайку, пестрящую цветами, позади которой виднелся океан с его неугомонными волнами.

– Вы содержите сад? – спросила Лейси.

– Да. Это моя радость и гордость. Я выращиваю все виды лечебных цветов и растений. Как знахарка, – она ухмыльнулась собственной шутке

– Хотите попробовать? – она жестом указала на ряд янтарно-желтых бутылок, доверху наполненных самодельными средствами, на хлипкой деревянной полке. – У меня есть лекарства от головной боли, колик, зубной боли, ревматизма…

– Ох… Лучше чай, – ответила Лейси.

– Значит, чай! – воскликнула эксцентричная женщина. Она метнулась в другой угол кухни и взяла из буфета две чашки. – Вам какой? Английский завтрак? Ассам? Эрл Грей? Леди Грей?

Лейси и не представляла, что их есть столько видов. Ей стало интересно, какой она пила с Томом на их «свидании». Тот был восхитительным. Подумав об этом, она предалась воспоминаниям.

– Какой их них традиционный? – растерянно ответила Лейси. – Тот, который пьют со сконами?

– Это «английский завтрак», – ответила Джина, утвердительно кивнув.

Она взяла из буфета баночку, достала два пакетика и бросила их в чашки из разных наборов. Затем она наполнила чайник водой и поставила на огонь, после чего повернулась к Лейси с горящими глазами, в которых читался неподдельный интерес.

– Итак, расскажи мне, – сказала Джина, – как тебе Уилдфордшир?

– Я была здесь раньше, – объяснила Лейси. – Приезжала на отдых, когда была ребенком. Мне здесь очень понравилось, и я хотела узнать, будет ли здесь так же волшебно и в этот раз.

– И?

Лейси подумала о Томе. О магазине. О доме на утесе. Обо всех воспоминаниях об отце, которые всплыли, будто пыль, которую не смахивали на протяжении двадцати с лишним лет. На лице возникла улыбка:

– Еще как.

– И как вы оказались в доме на утесе? – спросила Джина.

Лейси обиралась было рассказать историю о случайной встрече с Айваном в «Коуч Хаусе», но чайник начал громко свистеть, заглушив ее голос. Джина подняла палец, показывая, чтобы Лейси «запомнила эту мысль», и пошла к чайнику; Будика все время вилась у ее ног.

Джина налила кипящую воду в чашки.

– Молоко? – спросила она, глядя через плечо; очки ее запотели.

Лейси вспомнила, что Том ставил перед ней небольшой кувшин с молоком.

– Да, пожалуйста.

– Сахар?

– Если так его пьют.

Джина пожала плечами.

– Тут уже кто как привык. Я пью с сахаром, но, возможно, ты и так уже слишком сладенькая?

Лейси хихикнула.

– Если вы будете с сахаром, то и я буду.

– Ладненько, – сказала Джина. – Один или два кусочка?

Лейси изумленно вытаращила глаза.

– Я и понятия не имела, что сделать чашку чая – это такой сложный процесс!

Джина захохотала, словно ведьма.

– Это целое искусство, дорогая! Один кусочек считается довольно благородным тоном. Два – гораздо менее изысканным. Три? Ну, здесь мы называем это чаем строителя, – она сделала серьезное лицо, а затем снова захохотала.

– Чай строителя? – повторила Лейси. – Нужно запомнить.

Джина закончила приготовление чая, положила выжатые пакетики на гору других использованных пакетиков в блюдце возле чайника и поставила чашки на расшатанный кухонный стол. Она села, бросила кусочек сахара в чашку Лейси, перемешала и придвинула чашку поближе к Лейси.

Лейси с благодарностью взяла ее и отпила. Это очень напоминало чай, который ей приготовил Том, но немного крепче и с небольшим налетом, однако этого хватило, чтобы пробудить в ней вызывающие трепет воспоминания.

Будика устроилась в ногах у Джины и радостно виляла хвостом.

– Итак, ты рассказывала мне, как оказалась в Уилдфордшире, – напомнила Джина, возвращая разговор к моменту, на котором его грубо прервал чайник.

– Развод, – сказала Лейси, будто сорвала пластырь.

– О, дорогая, – сказала Джина, нежно похлопывая ее по ладони. – Я тоже через это прошла. Тяжелое время. Но это было еще в девяностых, заметь, так что у меня была уйма времени, чтобы справиться с этим.

– Вы никогда больше не выходили замуж? – спросила Лейси, слегка выпучив глаза, представив, что останется одинока на протяжении следующих тридцати лет и станет еще одной Джиной.

– О господи, нет! Это было облегчением, дорогая, – сказала Джина. – Мой муж был таким же, как все мужчины: незрелым маленьким мальчиком в деловом костюме. Если тебе интересно мое мнение, лучше и вовсе не выходить замуж! Ценность брака сильно преувеличивают.

Лейси не смогла сдержать улыбку.

– У вас были дети?

– Только сын, – ответила Джина, глубоко вздохнув. – Он выбрал военную карьеру. К сожалению, он погиб во время действительной службы.

Лейси ахнула.

– О, мне очень жаль.

Джина улыбнулась через грусть.

– Он был бодрым малым, – затем она оживилась. – Но хватит об этом. Как тебе чай? Не такой, как вы пьете в Америке?

– Вкусный, – ответила Лейси, делая очередной глоток. – Успокаивает. Но я не думаю, что так уж благородна.

Она добавила еще один кусочек сахара.

– Так лучше.

Теперь он был похож на тот, который делал Том. Лейси улыбнулась про себя, думая о том, когда им выпадет шанс встретиться вновь.

– И как долго ты планируешь снимать коттедж у Айвана? – спросила Джина.

– Пока не знаю, – объяснила Лейси. – Я открываю в городе магазин. Антикварный магазин.

– Правда? – воскликнула Джина.

Она была очень любезной, будто ей на самом деле было очень интересно узнать больше об этой странной американке, появившейся у нее на пороге.

Лейси кивнула.

– Это моя давняя мечта. У моего отца был такой, когда я была маленькой. Так получилось, будто звезды сошлись.

– Это Вселенная, однозначно, – сказала Джина. – Она показывает тебе, что к чему. Говорит тебе, что ты там, где должна быть.

Лейси улыбнулась. Ей нравилась эта мысль.

– А где ты планируешь закупать товар? – спросила Джина.

– Я много работала с антиквариатом в фирме по дизайну интерьеров, на предыдущем месте работы, – объяснила Лейси. – У меня есть огромный список магазинов и контактов в Великобритании. Все, что мне нужно, – это машина, и я буду колесить по стране, формируя запас и ассортимент. Оценивать товар я, конечно, буду с позиции дизайна интерьеров, поскольку я это умею.

Джейн подняла бровь.

– Я правильно услышала? Ты собираешься делать закупки под носом у своей старой компании?

Лейси засмеялась.

– Все не так! У Саскии есть контакты антикваров, которые могут раздобыть особые предметы – конкретные вазы, предметы искусства, мебель, – все, что вписывается в ее особое видение. А я больше заинтересована в покупке товаров, которые мне нравятся, связанных элементов, которые клиент может комбинировать на свое усмотрение. Кроме того, я лично работала с ними. Моя старая начальница была таким драконом, она даже не знала, как зовут добрую половину поставщиков. Я считаю их своими.

Она снова рассмеялась, в этот раз от радости, вызванной мыслью о том, чтобы лично с ними встретиться, сообщить им, что она теперь сама по себе. Хотя ее семья была немногословной, она знала, что большинство людей в бизнесе обрадуются за нее. Никому из них не нравилась Саския!

Джина выглядела впечатленной.

– Если тебе понадобится компания в одной из твоих поездок в Лондон, я с радостью поеду с тобой. Я так давно не видела город.

Лейси не могла представить, как эта женщина, одетая, как тряпичная кукла, гуляет по улицам Мейфера в своем лоскутном одеяле. Но ей нравилась ее компания, да и всегда приятно, когда кто-то есть рядом.

– Буду рада, – сказала она с улыбкой. – Завтра я отправлюсь на рынок подержанных автомобилей за городом, затем – прямиком в Лондон. Хотите со мной?

– С радостью! – восторженно сказала Джина.

– Тогда договорились, – ответила Лейси.

– А теперь допивай, – воскликнула Джина. – Я должна познакомить тебя с овцами.

Допивая свой чай, Лейси не смогла сдержать смех, а затем последовала за женщиной, которая уже рванула к двери. Ей правда нравилась Джина и ее беззаботное отношение к жизни, и она чувствовала, что они отлично поладят.

*

Они перешли от чая к крепким напиткам. Лейси не успела и глазом моргнуть, как наступила ночь.

– Пойду-ка я спать, – спешно сказала она, осознав, который час. – Завтра много дел. Я заберу вас в обед?

–Жду с нетерпением, – ответила Джина.

Лейси вышла и направилась домой, слегка захмелевшая от алкоголя, выпитого с милой Джиной. Она подружилась с женщиной, в этом она была уверена.

Плюхнувшись на кровать, Лейси услышала, как ее телефон запищал. К ее удивлению, это было электронное письмо от Дэвида.

Она села в кровати, протирая глаза, будто не веря, что это реальность. Она не общалась с Дэвидом напрямую с тех пор, как он ушёл из их квартиры, хлопнув перед ней дверью.

Слегка дрожащими руками она открыла сообщение.

Лейси, до моего сведения дошло, что ты покинула страну и уволилась. Я более чем уверен, что это детская попытка с твоей стороны избежать выплаты супружеской помощи. Довожу до твоего ведома, что скоро с тобой свяжется мой адвокат.

Лейси закатила глаза и плюхнулась обратно в кровать, провалившись в изнуренный, хмельной сон.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

– Та-да, – воскликнула Лейси, ставя оранжевую стеклянную вазу в уголок, который она ласково прозвала скандинавским. Обессиленная, она плюхнулась в винтажное кресло в исландском стиле шестидесятых и положила ноги на пуфик из того же комплекта. Лейси посмотрела вокруг с чувством переполняющей гордости. Магазин был так прекрасен, будто сошел с разворота журнала о дизайне интерьеров. На полках были выставлены шикарные керамические вазы и утонченная фарфоровая посуда с цветочным рисунком. Это было настоящим достижением, то, как она преобразила магазин за столь короткий промежуток времени, особенно учитывая, что всего какую-то неделю назад она даже не подозревала, что хочет открыть магазин! И вот она здесь, готовая открыть свои двери посетителям.

Последняя неделя просто пронеслась для Лейси, которая была занята дневными поездками в Лондон с Джиной и Будикой. Они начинались с первыми лучами солнца и заканчивались с закрытием магазинов, которые в Лондоне часто работали до восьми вечера. Они садились в Вольво цвета шампань, который Лейси приобрела на рынке подержанных автомобилей (с механической коробкой передач, к которой пришлось привыкать, как и к левостороннему движению, а также к пробкам на дорогах Лондона), и отправлялись в Лондон. Там они встречались с одним из клиентов Саскии, который продавал антиквариат (и, как и ожидала Лейси, недолюбливал Саскию за ее привычку задерживать выплаты, и поэтому с большим удовольствием поддержал идею Лейси открыть свое дело). Затем они проводили день в поисках лучших товаров, оценивали их, покупали и вносили в инвентарь. Это даже не воспринималось, как работа; весь процесс напоминал Лейси о детстве, проведенном в магазине отца.

Теперь, неделю спустя, Лейси наполнила магазин по завязку.

Сидя в кресле, Лейси, преисполненная гордостью, осмотрела магазин. Она действительно преобразила это место. Единственным, что осталось от прежнего магазина, был старинный медный светильник, который уже был здесь, когда Лейси зашла в магазин впервые. Оценив его, Лейси убедилась, что он был дорогим и редким. Прежние арендаторы либо не понимали, насколько эта вещь дорогая, либо же уехали в такой спешке, что забыли его забрать. Так или иначе, светильник идеально вписывался в интерьер и поэтому остался на своем месте.

Теперь, когда каждая полка была заполнена, и все было красиво расставлено, Лейси достала телефон и сделала финальное фото для чата Девочек Дойл.

Она отправляла фотографии по мере преображения магазина, и в то время как мама выразила некую поддержку, Наоми все еще продолжала бойкот в цифровом формате. Если бы Наоми не убивала ее энтузиазм, она, наверное, меньше переживала бы из-за того, как сообщество воспримет ее новый магазин. Она все еще не знала, нужен ли Уилдфордширу антикварный магазин, но она знала, что ему самое место среди магазинов модной одежды и деликатесов.

Она направилась к входной двери, которую отчистила до блеска, и перевернула табличку с «закрыто» на «открыто». Затем она открыла замок и широко распахнула дверь. Теперь она официально открыта для бизнеса.

Стоя в дверях, она рассматривала улицы и прохожих. Никто даже не взглянул в ее сторону. Естественно, она не ожидала столпотворения клиентов сразу же после открытия, но глядя на проходящих мимо людей, которые не обращали на нее никакого внимания, она чувствовала упадок.

Лейси уже было направилась обратно внутрь, как вдруг заметила движение на той стороны улицы. Том подошел к двери своего кондитерского магазина и наблюдал за ней с широкой улыбкой на лице, сложив руки на своем белом фартуке шеф-повара. С замиранием сердца Лейси встретилась с ним взглядом и улыбнулась в ответ. Несмотря на то, что их разделяла улица, они продолжали смотреть друг другу в глаза, и Лейси почувствовала, что весь остальной мир исчезает.

Внезапный грохот, который донесся из сада, вернул Лейси в реальность. Она отвела свой зачарованный взгляд от Тома и поспешила внутрь через главный зал в будущий аукционный зал и в сад.

Она изо всех сил старалась поддерживать порядок в саду в течение всей прошлой недели, но ее способности к садоводческому делу были далеки от идеала, поэтому растения немного привяли. Последнее, чего Лейси хотелось, – это чтобы ее сад стал выглядеть, как жуткий сад Тарин, поэтому она решила спросить Джину, не хочет ли та взяться за проект, сотворить там свою магию.

В этот момент Лейси увидела причину громкого звука. Мусорные баки лежали на боку, а мусор из них был рассыпан по лужайке.

– Чертовы лисы, – сказала Лейси, принимаясь за уборку.

В Англии, как она обнаружила, было много лис; они рылись в мусоре, пугали домашних кошек и издавали жуткие лающие звуки, будто их фильма ужасов.

Но поставив баки на место и взявшись за уборку мусора, она услышала отчетливое хихиканье.

Она встала, осмотрела место и лишь успела заметить отблеск на стеклянной двери, которая только что с щелчком захлопнулась. Это была задняя дверь магазина Тарин.

– Ты, наверное, издеваешься, – потрясенно произнесла Лейси.

Неужели взрослая женщина только что проникла в ее сад и перевернула мусорные баки?

Лейси была вне себя от ярости и, зачерпнув несколько запрелых кофейных зерен, услышала, как над дверью зазвенел колокольчик.

«Клиент!» – радостно подумала Лейси, выпрямляясь. Затем она взглянула на свои руки, которые были все в кофейных зернах, и пятна на штанах в районе коленей. Лейси понадобилась вся ее выдержка, чтобы не выругаться вслух.

Она поспешила обратно, захватив чайное полотенце с уголка-кухни, чтобы вытереть руки по пути в главный зал. Но там никого не было.

Нахмурившись, Лейси осмотрелась. Неужели это Тарин снова издевается? Что не так с этой женщиной? Она еще более незрелая, чем Наоми!

Затем Лейси услышала царапающий звук.

– Кто здесь?

Она выглянула из-за прилавка и, к своему удивлению, обнаружила, что на полу лежит пес. Это была английская овчарка, немного костлявая, но в целом здоровая и красивая. Собака посмотрела на нее и заскулила, будто жалобно здороваясь.

– Ох, – сказала Лейси, умилившись виду прелестного создания. – Кто тут у нас такой?

Она вышла из-за прилавка. Собака оказалась довольно дружелюбной, и позволила ей подойти и погладить себя. Лейси выглянула в окно, чтобы посмотреть, нет ли на улице хозяина, но, кажется, никто ее не искал.

– Идем, – сказала она собаке. – Посмотрим, сможем ли мы найти твоих хозяев.

Собака тут же послушалась и встала рядом с ней, будто понимала каждое слово.

– А ты умный мальчик, не так ли? – подметила Лейси.

Она открыла дверь и направилась на улицу, а собака послушно последовала за ней.

Осмотревшись, Лейси не заметила волнующихся хозяев в поисках потерянной собаки. Она решила поговорить с Томом – может, он что-нибудь видел. Но приближаясь к кондитерскому магазину, она почувствовала, что ее ладони вспотели.

«Соберись», – строго сказала она самой себе.

Проглотив комок, который образовался у нее в горле, она вошла в магазин, собака следом.

Том как раз занимался украшением торта, создавая ярко-розовые розы из крема с помощью кондитерского мешка. Лейси была поражена его художественными талантами, тем, как одним движением руки он мог создать произведение искусства, – съедобного искусства, как минимум! – и тут же забыла, зачем пришла. Только когда Том поднял глаза, видимо, почувствовав на себе ее взгляд, Лейси вернулась в реальность и подошла к нему. Ей показалось, что при виде ее у него загорелись глаза, но она не была уверена, что не выдумала это.

– Ну-ну, а это наш новый уилдфордширский продавец антиквариата», – сказал он, положив кондитерский мешок на столешницу. На его фартуке были розовые полоски крема.

– Я все думал, когда же ты придешь и представишься. И ты привела друга… – его голос затих, а между бровями проступила морщинка.

– Честер! – воскликнул он. – Что ты здесь делаешь?

– Так вы знакомы, – с облегчением сказала Лейси. – Он забрел в мой магазин. Вы не знаете, где его хозяева?

Том вышел из-за прилавка и присел перед собакой. Он почесал ей между ушей, и собака благодарно завиляла хвостом. Том поднял глаза на Лейси.

– Он принадлежал старым владельцам магазина! Должно быть, он прошел весь путь домой.

Лейси ахнула. Она знала, что собаки так делают, проходят огромные расстояния, чтобы добраться до старого дома.

– Ого, он и правда умный пес, – сказала она. – Я позвоню Стивену и возьму номер старых арендаторов. Они, наверное, с ума сходят от беспокойства.

Она достала телефон и позвонила арендодателю.

– Прости, Лейси, – сказал он после того, как она объяснила ему ситуацию, – но они не оставили контактов, а их телефоны сразу отправляют на автоответчик.

Лейси завершила звонок и посмотрела на Тома.

– Связаться с ними не получится.

Она чувствовала себя ужасно. У нее самой никогда не было домашнего любимца, но она знала, что люди относились к ним, как к членам семьи. Хозяева Честера, наверное, с ума сходят.

– Можно попробовать обратиться в Королевское общество защиты животных от жестокого обращения, – предложил Том. – Если у Честера есть микрочип, они смогут считать его и найти контакты его хозяев.

Лейси щелкнула пальцами.

– Отличная детективная работа.

Том пожал плечами.

– Ну, это если только они сообщили им свой новый адрес.

Лейси прикусила нижнюю губу.

– Точно. Они оставили Стивену немалый долг. Если их могли отследить по чипу Честера, они могли и не сообщить.

В этот момент Честер грустно заскулил, будто понял, что сказала Лейси.

Она наклонилась и погладила его.

– Извини, Честер. Уверена, это неправда. Они наверняка помогут вам найти друг друга. Ты голоден, мальчик?

– Вот, – сказал Том, взяв с полки завернутый в целлофан сверток с шоколадной крошкой и протянув его Лейси. – Не переживай, это кэроб, для людей с аллергией на шоколад, так что вреда ему не будет. Я позвоню в организацию.

Пока Том говорил по телефону, Лейси кормила Честера угощением из кэроба. Он жадно поедал его, облизывая ее ладони. Видимо, он давно не ел, и Лейси чувствовала себя ответственной за заботу о нем. Хотя он был в ее жизни всего пять минут, Лейси сразу почувствовала, что между ними образовалась связь.

Том вернулся из подсобки.

– Хорошо, все местные ветеринары оповещены, и они хотят, чтобы мы его привели. Я сказал, что мы оба на работе, но приедем вечером, когда закроемся.

Лейси чувствовала мурашки на коже каждый раз, когда Том произносил «мы» и «наш». Ей нравилась идея, что они в этом вместе.

– Ты же не против? – добавил Том.

Лейси с энтузиазмом кивнула.

– Я пока могу позаботиться о Честере.

– Отлично, – сказал Том. – Я зайду за вами в конце дня. В конце концов, я должен тебе свидание.

Теперь Лейси и правда зарделась и попыталась скрыть лицо, увлеченно почесывая шею Честера.

– Тебе лучше вернуться в свой магазин, – добавил Том. – Кажется, у тебя клиенты.

Лейси вскочила и развернулась. И правда, пара высоких светловолосых людей вошла через открытую дверь. Ее сердце замерло от радости.

– Клиент! – воскликнула она.

Честер подпрыгнул от ее возгласа, и они вместе поспешили к магазину. Когда они были у двери, Лейси услышала, как Том зовет ее.

– О, Лейси?

Она остановилась и обернулась

– Да?

– Мне нравится твоя новая прическа.

Лицо Лейси озарила широкая улыбка, с которой она прошла в магазин.

*

Когда Лейси подошла к первым клиентам, – датской паре, которая приехала в отпуск на годовщину, – Честер улегся перед столом и захрапел. Лейси старалась не отвлекаться от дел, но боковым зрением она видела, как Том мелькал за окном, и ее внимание постоянно переключалось на него.

– А сколько это стоит? – спросил датчанин, заставив Лейси вернуться в реальность.

Она посмотрела на лампу, на которую он указал.

– А, эта стоит пятьдесят долларов. То есть пятьдесят фунтов.

«Соберись, Лейси», – ругала она саму себя.

– Отлично. Беру.

Это все, что нужно было услышать Лейси, чтобы вернуться к реальности. Она продаст первый товар!

Изо всех сил стараясь сдержать переполняющую ее радость, она положила лампу на прилавок и использовала старый кассовый аппарат, чтобы пробить покупку для датской пары. Когда мужчина передал ей купюры, она не смогла сдержать улыбку. Эти пятьдесят фунтов олицетворяли независимость, свободу и новые начала, и Лейси чувствовала себя так, будто заранее получила все свои рождественские подарки.

Она упаковала лампу и вручила ее паре.

– А это вам. Хорошего вам дня. И мои поздравления.

Пара переглянулась, будто посчитав Лейси слегка странной, а затем поблагодарила ее и ушла.

Как только они скрылись из виду, Лейси подпрыгнула и хлопнула в ладоши.

– Ты это видел, Честер? – спросила она сонную собаку. – Ты видел, я продала товар?

Собака подняла голову и издала вой, затем снова опустила ее и захрапела.

Лейси перевела взгляд на кондитерский магазин за окном. Том стоял напротив и смотрел на нее с гордостью. Он поднял большой палец вверх.

Лейси была на седьмом небе от счастья.

*

Это настроение не покидало ее все утро. Все посетители магазина, казалось, были очень заинтересованы американкой, открывшей собственный магазин в маленьком приморском городке в Англии. Местные продолжали расспрашивать, что случилось с предыдущими владельцами, – чему способствовало присутствие Честера – но Лейси лишь могла сказать, что они уехали без предупреждения, а через неделю вернулась их собака.

Затем пришел мужчина с двумя маленькими дочерьми. У обеих были вьющиеся каштановые волосы, на вид им было четыре и семь лет. Это напомнило Лейси о детстве с Наоми и их отцом.

Они вместе ходили за покупками, охотились на антиквариат для его магазина в Нью-Йорке. Мама не поехала в шопинг-тур, но Лейси не помнила почему. Затем Наоми уронила что-то. Фарфоровую безделушку. Она наклонилась, чтобы поднять ее, и порезала пальцы, и рана начала сильно кровоточить. Из-за прилавка выбежала женщина и бросилась на помощь Наоми, проявив нежность и заботу вместо того, чтобы злиться из-за разбитого товара. Папа и продавщица встретились взглядом, не так ли? Это было похоже на сцену из романтического фильма, милый момент встречи, когда герой и героиня влюбляются после нечаянного прикосновения рук.

Спустившись на землю, Лейси ахнула. Она что, придумала часть воспоминаний о романтическом напряжении между ее отцом и продавщицей магазина? На тот момент ей было всего семь, в конце концов; она не могла прочувствовать тонкость романтических чувств в таком возрасте. Если только там уже не было романтических чувств, но она только сейчас это поняла. Это каким-то образом было связано с последующим разводом ее родителей? С исчезновением ее отца? Лейси почувствовала, как по коже пробежали мурашки.

В этот момент послышался звон колокольчика над дверью. Том вошел легкой походкой с плетеной корзиной в руках.

– Что ты здесь делаешь? – спросила Лейси. Выглянув в окно, она увидела, что его магазин закрыт, а на двери весит написанная от руки вывеска: «ушел на обед». – Разве сейчас не самый разгар рабочего дня?

– Я подумал, что Честер мог проголодаться, – ответил Том, открывая корзину и доставая пакет собачьей еды вместе с хрупким китайским чайником, который он, по всей видимости, взял из кафе.

– Как и ты, – добавил он, продолжив опустошать содержимое корзины, выкладывая его на прилавок перед ошеломленной Лейси.

– Ох.

– Все в порядке? – спросил Том, явно уловивший ее замешательство.

– Да, конечно, – спешно ответила Лейси. – Я просто не ожидала.

Это было еще мягко сказано. Она была разведена всего несколько дней. Внезапный романтический интерес от шикарного мужчины был явно не тем, чего она ожидала. Все произошло так быстро, что у нее даже не было времени передохнуть и решить, хочет ли она этого.

Она напомнила себе, что это новая Лейси. Прежняя Лейси должна была следовать тщательному и четкому плану, и быть организованной, потому что так хотел Дэвид. Быть может, новая Лейси как раз та, которая отбросит осторожность. Был только один способ узнать это.

Том положил перед Честером еду, и пес принялся жадно и радостно ее поглощать. Затем он развернул сэндвичи и пирожные, которые принес из своего магазина. К удивлению Лейси, он достал из корзины горячий чай, от которого исходил пар.

– Серьезно? – засмеялась она.

– Еще бы! – ответил он, наливая чай в чашку.

Лейси не могла перестать улыбаться; будто ее губы жили своей жизнью, а ее радость была неугомонной. И ей нравилось это чувство.

– Будем, – сказал Том, поднося свою чашку к ее.

Лейси сделала то же самое. Но вместо мягкого звона, который ожидала услышать Лейси, раздался звук колокольчика. Кто-то вошел через дверь.

Лейси выглянула из-за плеча Тома и увидела, как вошла Тарин, цокая по полу своими блестящими черными каблуками.

– Лейси, у меня закончилась мелочь, можешь разменять мне десятку?

Затем Тарин замерла, увидев, что Лейси пьет чай и обедает с кем-то. Лейси показалось, что лицо Тарин побледнело.

– Том? – ошарашено произнесла Тарин.

Она оглянулась, чтобы убедиться, что он не в своем магазине, будто решив, что единственным объяснением его присутствия здесь, рядом с Лейси, является то, что это его клон.

– Привет, Тарин, – произнес Том своим беззаботным тоном, который казался очень неуместным, учитывая, что лицо Тарин полностью побледнело при виде его.

– Вы двое знакомы? – спросила Лейси.

– Конечно, знакомы, – весело сказал Том, совсем не улавливая повисшего напряжения. – Тарин покупает у меня кофе утром перед работой. И вечером тоже.

Он говорил своим привычным дружелюбным тоном, будто не понимая очевидного факта, что Тарин лишь ищет повод увидеть его. Но Лейси, конечно же, понимала. Щеки ее соперницы порозовели, глаза сузились. Тарин нравился Том. Еще как нравился.

«Отлично, – подумала Лейси. – Этого еще не хватало. Теперь у Тарин есть еще одна причина ненавидеть меня».

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

По мере того, как стрелки часов приближались к отметке пять вечера, Лейси ощущала все большее радостное волнение. Она не могла дождаться начала их с Томом приключения. Последние несколько часов, проведенные порознь, казалось, тянулись неимоверно долго.

Но сначала ей нужно было завершить свой первый рабочий день в качестве частного предпринимателя.

Подсчитав выручку, Лейси была переполнена гордостью. Она еще не вышла на прибыль, но, учитывая, что большая часть жителей города даже не знали, что она открылась, ее радовала пачка банкнот в кассе. Она записала в журнал каждый проданный товар, – так делал ее отец – чтобы точно знать, что пользуется спросом.

Закончив составлять список лондонских торговцев, с которыми нужно связаться, она услышала сигнал автомобиля. Подняв глаза, она увидела канонический вишневый Фольксваген, медленно передвигающийся по улице около ее магазина. Том махал ей через окно.

Лейси не сдержала смех. Естественно, Том водит Фольксваген!

– Пошли, Честер, – сказала она, переполненная девичьей радостью.

Лейси вышла из магазина, – окончив свой первый рабочий день в качестве частного предпринимателя – а английская овчарка посеменила за ней и, перескочив через брусчатку, направилась к фургону. Лейси открыла дверь со стороны пассажира и жестом пригласила Честера зайти первым. Он запрыгнул и умостился в нише для ног, и Лейси зашла следом. Места было достаточно, что протиснуть ноги по бокам от него.

– Привет, – сказал Том, выглядывая с водительского сидения со своей фирменной прекрасной улыбкой.

– Привет, – ответила Лейси, вдруг смутившись.

Том съехал с тротуара, и Лейси пристегнула ремень безопасности. В этот момент ее телефон запищал, оповещая о новом входящем сообщении. Она достала его из кармана, с нетерпением ожидая, что Наоми и мама наконец решили ее поздравить. И правда, это было сообщение в чате Девочек Дойл, и она радостно открыла его. Писала Наоми.

«Ты уверена, что этот Том не пытается заманить тебя в секту? Он какой-то подозрительно милый».

Расстроившись, Лейси закатила глаза. Да что Наоми знает? У ее младшей сестры были самые ужасные, нездоровые отношения, какие только видела Лейси. Если доброта Тома казалась ей тревожным сигналом, это лишь говорит о том, насколько искажены ее взгляды на мир.

Лейси повернулась к Тому.

– Ты вербуешь меня в секту? – спросила она. – Сестра интересуется.

– Нет, – смеясь, ответил Том, ничуть не удивленный вопросом.

Прежде чем Лейси смогла ответить, телефон снова завибрировал, оповещая о новом сообщении от сестры.

«То есть, что это вообще за Королевское общество? Точно какая-нибудь секта!»

Лейси принялась яростно набирать ответ. «Это Королевское общество защиты животных от жестокого обращения, ты, неуч!!!» Нажав отправить, она положила телефон в карман.

Он снова зажужжал, но на этот раз Лейси его проигнорировала. Она была решительно настроена не позволить Наоми испортить себе настроение своим негативом и скептицизмом.

Пока Лейси переписывалась, Уилдфордшир остался позади. Выглянув через ветровое стекло, она увидела, что теперь Фольксваген разъезжал по узким улицам на открытой сельской местности между зеленых холмов. Пейзаж был очень красивым и радовал глаз.

– Смотри! – воскликнула Лейси, заметив похожее на замок здание, которое уютно расположилось в долине. Оно выглядело так, будто сошло со страниц романа Бронте, и Лейси от восхищения открыла рот, пораженная впечатляющей архитектурой.

– Это поместье Пенроуз, – сказал Том, улыбнувшись ее восхищенному виду. – Главная причина образования города Уилдфордшир.

– Правда? – заинтересованно спросила Лейси.

Том кивнул, снова сосредоточившись на дороге.

– Угу. В Англии много таких деревень. Вокруг дома одного аристократа разрастается целое хозяйство. Пару сотен лет назад, если ты не был голубых кровей, все твое существование сводилось к тому, чтобы служить таким.

– Я собиралась сказать, что он великолепен, – сказала Лейси. – Но теперь, наверное, не стоит.

Том засмеялся.

– О, он великолепен, бесспорно. Просто стоит помнить его историю.

Он постучал по левому индикатору и свернул на длинную холмистую дорогу. Вдруг, словно из воздуха, возникло большое здание из красного кирпича, которое Лейси приняла бы за школу-интернат, не будь там таблички, которая гласила, что это Королевское общество защиты животных.

Том припарковал Фольксваген на парковке.

Лейси высвободила ноги из ниши для ног, где умостился Честер, и поманила собаку из фургона. Как она и ожидала, он послушался с таким выражением мордочки, словно понимал все, что она говорит. Лейси было интересно, все ли собаки настолько умны, или же Честер был редким гением.

– Ах, какой чудесный пес, – сказала администратор, когда Том и Лейси вошли через автоматические двери.

Администратор была тучной женщиной невысокого роста с красными славными щечками и густыми, жесткими седыми волосами, которые обрамляли ее подбородок, создавая треугольник.

– Это Честер, – сказал Том. – Мы звонили недавно по поводу поиска его хозяев.

Администратор проверила информацию на компьютере.

– А, да. Мистер и миссис Форрестер, верно?

Лейси чуть не подавилась и уже готова была возразить, когда Том радостно ответил: «Да, верно».

Либо он не услышал, как оговорилась администратор, либо же был не против, что его ошибочно записали Лейси в мужья. А вот у Лейси сердце бешено забилось от мысли о том, чтобы быть женой Тома.

– Проходите, – сказала администратор. – Врач уже ждет вас.

Лейси не могла даже смотреть на Тома, когда они бок о бок шли по коридору и вошли через открытую дверь в кабинет ветеринара.

Когда они вошли, ветеринар подняла глаза и улыбнулась.

Врач была низкорослой азиаткой, фигура ее была скрыта за темно-зеленой формой, и у нее были детские черты лица, из-за которых она выглядела слишком молодой для квалифицированного врача. «Еще одна Бренда», – подумала Лейси, вспомнив барменшу из «Коуч Хауса».

– Это, должно быть, Честер? – сказала ветеринар, приближаясь к ним. – Слышала, ты потерялся.

– Так и есть, – сказала Лейси. – Он забрел сегодня в мой магазин. Его хозяева были арендаторами до меня.

– Ах, – сказала ветеринар, будто ни капли не удивившись. – У собак очень развит инстинкт возвращения домой. Давай осмотрим тебя, Честер, и посмотрим, сможем ли мы найти твоих хозяев.

Она взяла пластиковый прибор и поднесла его к задней части шеи Честера. Прибор запищал.

– У него есть микрочип, – сказала она. – Для начала неплохо.

Она подошла к компьютеру и стала что-то набирать, пока Лейси неловко стояла, сложа руки на груди и избегая попыток Тома встретиться взглядом.

– Ох, – вдруг сказала ветеринар, оторвавшись от компьютера и посмотрев на них.

По ее выражению лица Лейси поняла, что сейчас последуют плохие новости.

– В чем дело? – спросила Лейси, чувствуя нарастающее беспокойство.

– Боюсь, владельцы умерли.

Лейси и Том одновременно ахнули.

– Что? Как? – запинаясь, произнес Том. – Мы думали, они переехали.

– Здесь полицейский отчет, – объяснила ветеринар, вновь посмотрев на компьютер, и прочитала написанное вслух. – Зарегистрированные владельцы попали в автомобильную аварию неделю назад. Оба признаны погибшими на месте.

Эта новость так шокировала и расстроила Лейси, что она не знала, что делать. Она повернулась к Честеру и погладила его.

– Бедный мальчик, – сказала она, чувствуя, как подступают слезы.

– Должно быть, поэтому никто не подал объявление о его пропаже, – добавила ветеринар. – Если он был в машине, когда это произошло, он мог сразу же убежать и направиться к чему-то знакомому.

У Лейси разрывалось сердце от мысли о травме, которую пришлось пережить Честеру в автомобильной катастрофе, а затем брести, потерянным, в течение недели, пока он не добрался до дома.

– Точно, – сказала ветеринар, вставая из-за компьютера, и направившись к Честеру. – Давайте зарегистрируем этого парня для поиска новых хозяев.

– Можно оставить его себе? – выпалила Лейси, не успев подумать.

Том и ветеринар повернулись к ней с одинаковым выражением изумления на лице.

– Так не делается, – объяснила ветеринар.

– Но я работаю в магазине, который ему знаком. Это будет для него наименее травматично, разве не так? Это лучше, чем поместить его в приют, где на него будут глазеть потенциальные новые владельцы, которые заберут его в незнакомое место, в то время как я могу забрать его в место, которое он в какой-то степени считает домом.

Ветеринар выглядела озадаченно.

– Что ж. Я не знаю. Мне нужно уточнить. Если он пережил аварию, мы, наверное, в любом случае, должны оставить его на ночь, чтобы осмотреть. Могу я позвонить вам утром, когда все выясню?

Но Лейси чувствовала ответственность за собаку и не хотела оставлять Честера, пока ей не пообещают вернуть его на следующий день. Кажется, Том почувствовал это, потому что он сказал:

– Мы можем просто пропустить всю эту бюрократию? Если бы мы не привели его, вы бы никогда и не узнали, что он потерялся.

Ветеринар поджала губы. Наконец она вздохнула:

– Знаете, вы правы. Вместо того чтобы внести его в долгий список собак, которые ищут дом, я запишу вас его временными хозяевами. Через несколько недель вы можете позвонить и сказать, что хотите взять его.

Сердце Лейси радостно забилось. Она встретилась взглядом с Томом, будучи в восторге от того, что он убедил ветеринара.

Ветеринар внесла контакты Лейси в систему, затем они попрощались с Честером, поблагодарили ветеринара за то, что она пошла в обход правил, и направились к фургону Тома.

– Итак, Лейси, – сказал Том, заводя фургон. – Как тебе свидание? Должно быть, оно прошло хорошо, учитывая, что мы теперь считаемся женатыми.

Румянец еще не успел исчезнуть с щек Лейси. Теперь же они просто горели.

– Что ж, давай не шутить об этом. Моя сестра вызвала бы копов и объявила бы тебя новым Джимом Джонсом.

Том засмеялся этим громким, несдерживаемым, заразным смехом, в который Лейси уже начала влюбляться. Но затем ее мысли вернулись к собаке, оставленной ими, и ее сердце кольнуло.

– Бедный Честер, – сказала она. – Страшно представить, что он мог быть в машине в момент аварии. Я знаю, что он собака, но это, должно быть, травмировало его!

– Определенно, – ответил Том. – Ему повезло, что ты забрала его. Ему понадобится немалая поддержка и уход, чтобы оправиться. Но вот что меня интересует насчет его хозяев. По словам Стивена, они уехали без предупреждения, верно?

– Да, подтвердила Лейси. – Они собрали вещи за ночь и оставили все коммунальные услуги и счета неоплаченными.

Она выдержала паузу, вдруг вспомнив о перевернутых растениях, свидетельствовавших о спешке. И о дорогом медном светильнике, который они оставили. Лейси предположила, что они не знали его стоимости, но, возможно, у них просто не было возможности забрать его. По спине вдруг пробежал холодок.

– Они торопились, – сказала она.

– Так торопились, что превысили скорость и разбились, – добавил Том. – Будто…

– …будто они от чего-то бежали, – закончила Лейси.

Они обменялись взглядами, понимая друг друга без слов.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Лейси слышала знакомый грохот музыки, доносящийся через стену из магазина Тарин. Это уже стало привычным фоном. Ее соперница явно пыталась вывести ее из себя, но в последнее время Лейси была на седьмом небе от счастья, так что ничто не могло испортить ей настроение. Даже рекламный щит Тарин, который та, как подозревала Лейси, умышленно расположила так, чтобы он перекрывал вход в ее антикварный магазин.

Резонирующие басы, доносящиеся из-за стены, сливались с приятным звуком храпа Честера. Ее «приемная» собака вписалась в жизнь Лейси так, словно всегда была с ней, и явно привлекала повышенное внимание к магазину. В последнее время проходящие мимо местные жители заходили, просто чтобы поздороваться с Честером, поэтому Лейси переставила товар таким образом, чтобы более дешевые и популярные предметы были прямо рядом с тем местом, где он спал. Ее хитрость сработала: большинство людей, приходивших погладить Честера, замечали разные недорогие безделушки и покупали их. Одни только фанаты Честера приносили ей не меньше пятидесяти фунтов в день!

В целом, Лейси убедилась, что приехать в Уилдфордшир было правильным решением. Помимо магазина, который она обожала, и Честера, который стал ее напарником, у нее была Джина, ее соседка, подруга и товарищ по поиску антиквариата, которая согласилась помогать Лейси ухаживать за садом.

Единственным минусом было то, что Лейси была так занята, что не имела возможности сходить с Томом на еще одно «свидание». Он также был занят; к Пасхе в Уилдфордшир приехало много туристов, и все они, казалось, интересовались его небезызвестными макаронами пастельных тонов. Но с небольшой долей радостного нетерпения Лейси осознала, что сегодня последний день школьных каникул, и на ближайшие шесть недель количество туристов сократиться. Быть может, им с Томом удастся провести время вместе в период затишья.

Лейси облокотилась о прилавок и посмотрела на журнал ценителей антиквариата, который она внимательно читала. Магазин был полон сокровищ, но было еще столько всего, что она мечтала заполучить. Саския, ее бывшая начальница, всегда подходила к дизайну с точки зрения минимализма. Но Лейси была больше по душе насыщенность Викторианской эпохи, в которой чествовалась каждая палитра и цвет, – ее любимым дизайнером был Уильям Моррис – и которая стала временем изобретения наиболее бесполезных вещей: от специальных сахарниц и кувшинов для молока до специальных ложек для каждого вида специй. Ей нравились такие вещи, а в этом журнале было много таких. Кроме того, чем больше она читала, тем лучше ориентировалась в оценке товаров и тем ближе подходила к открытию собственного аукционного зала в подсобке, о котором так мечтал ее отец.

Она как раз приметила коллекцию Викторианских порционных ложек, которые решила приобрести, когда колокольчик над дверью зазвенел.

Лейси оторвалась от журнала. В магазин зашла пожилая женщина. Как обычно, Честер поднял глаза и оценил посетителя, понюхал воздух и снова уснул.

– Добрый день, – сказала Лейси, выпрямившись и улыбаясь. – Дайте мне знать, если вам понадобится помощь.

– Ох, очень мило, – сказала женщина, подходя ближе. – Мне нравится, как вы преобразили магазин.

Лейси поняла, что женщина, видимо, знала магазин, когда здесь продавались товары для сада и дома.

– Вы знали этот магазин? – спросила она.

– Знала, – улыбнулась женщина. – Хотя у меня никогда не было необходимости заходить сюда.

– А теперь есть? – спросила Лейси.

– Теперь, когда это магазин антиквариата, есть.

– Да? – сказала Лейси, заинтригованно склонив голову набок.

– Вам может быть знакомо мое имя. Айрис Арчер.

Лейси это ничего не говорило.

– Нет, простите. Я не местная.

Женщина усмехнулась.

– Да, я поняла по акценту.

Она говорила без ехидства, и Лейси отметила, что акцент самой женщины звучал по-королевски, будто она была кавалерственной дамой из старой британской драмы.

– Я живу в поместье на окраине Уилдфордшира, – продолжила женщина без тени надменности в голосе. – Поместье Пенроуз.

Глаза Лейси расширились. Поместье Пенроуз! Миниатюрный замок, на которым она любовалась во время поездки с Томом? Она и не думала, что там на самом деле кто-то живет!

– О да, я знаю поместье, – сказала Лейси, изо всех сил стараясь не показаться невежественной чужестранкой.

– У меня есть коллекция антиквариата, – продолжила Айрис. – Мне нужно его оценить. Я очень боюсь вывозить его из дома и перевозить, но пока не нашла никого, кому бы доверяла настолько, чтобы пустить к себе. Вы делаете оценку, я полагаю?

– Конечно, – сказала Лейси, обрадовавшись не только перспективе побывать в настоящем английском особняке, – Наоми с ума сойдет, когда увидит фотки, – но и возможности попрактиковаться в оценке антиквариата. Она взяла свою записную книжку, лежавшую возле магазинного телефона. – Когда вам удобно?

– Чем раньше, тем лучше, – сказала Айрис. – Я годами откладывала это дело, и, возможно, у меня осталось не так много времени на его выполнение.

«Мрачновато», – подумала Лейси, хотя в свое время она была знакома с пожилыми людьми, которые так говорили.

Такой была ее бабушка, любимой фразой которой была «когда меня не станет» задолго до того, когда ее на самом деле не стало.

– Как насчет завтра? – предложила Лейси, переполненная энтузиазмом. Она может отправиться в Поместье Пенроуз с самого утра, а Джина откроет магазин и подменит ее на пару часов, если она задержится.

– Почему бы вам не приехать к завтраку? – сказала Айрис. – Его доставляют домой ровно в семь утра.

– Отлично, – сказала Лейси, прикинув, что ехать полчаса, и ей придется выехать в полседьмого.

Она сделала запись в блокноте, отметив, что от волнения ее почерк стал немного корявым.

– Я все же должна спросить, – добавила она, глядя на царственную пожилую женщину. – Почему вы мне доверяете? Я недавно в Уилдфордшире, как и в антикварном бизнесе.

– Именно поэтому, – ответила Айрис Арчер. – Вы меня не знаете. Вы не знаете мою историю.

Затем она улыбнулась так нежно и искренне, и морщинки, созданные десятилетиями улыбок, озарили все ее лицо.

– И потому что вы похожи на Френсиса.

Упоминание имени отца застало Лейси врасплох.

– Моего отца? – запинаясь, произнесла она. – Вы знали моего отца?

В этот момент громкие басы, доносящиеся из магазина Тарин, стали громче, настолько, что посуда на полках затряслась. Лейси пришлось переключить внимание с женщины, оставив вопрос висеть в воздухе, и поспешить к полкам, чтобы переставить фарфоровые чайники подальше друг от друга, чтобы они не разбились от вибраций. Но даже после этого они продолжили прыгать. Это было опасно.

– Одну минуточку, – обратилась Лейси к Айрис. – Подождите здесь.

Она рванула к двери, громко топая от злости, и врезалась в нарочно поставленный рекламный щит, ударившись бедром. Разозлившись еще больше, она хорошенько пнула его ногой, а затем понеслась в магазин к Тарин.

Магазин выглядел очень шикарно, и местами были красиво выставлены всего несколько избранных дорогих товаров. Две величавых дамы пристально изучали стойки, а сама Тарин, которая выглядела безупречно, невинно стояла за прилавком. Лейси заметила, что стереосистема теперь стояла у смежной стены, хотя раньше она находилась в другом конце магазина. Тарин нарочно переставила ее.

Лейси сразу же поняла, что Тарин ждала ее, по ее уверенному виду, ровному тону и ожидающему взгляду, прямо как в дешевом дневном спектакле.

– Все в порядке, Лейс? – спросила Тарин.

– В порядке? – воскликнула Лейси, сжав ладони в кулаки. – Ты же знаешь, что не в порядке! От твоей музыки стены содрогаются! У меня фарфор с полок попадает!

Две женщины с лебедиными шеями обернулись, нахмурившись от повышенного тона Лейси. Конечно, Тарин заставила ее выглядеть сумасшедшей.

– Ох, я и не знала, что она играет так громко, – сказала Тарин с поддельной невинностью. – Ты хочешь, чтобы я сделала тише?

Лейси стиснула зубы, пока Тарин пошла убавлять звук.

– Спасибо, – сквозь зубы сказала Лейси

– И хватит перекрывать мою дверь своим рекламным щитом! – добавила она, направляясь к выходу и игнорируя причитания перерослых клиенток Тарин.

Когда Лейси вернулась в свой магазин, ее пульс стал приходить в норму. Но войдя внутрь, она увидела, что Айрис Арчер ушла.

Она топнула ногой от злости. Женщина знала ее отца! Она хотела спросить ее откуда, узнать все от этой женщины, которая так беззаботно произносила имя, которое избегали произносить у нее дома.

Но надежда была. Завтра, в семь утра, Лейси встретится с Айрис Арчер в поместье Пенроуз. Просто нужно набраться терпения. А тем временем, она надеялась, что когда они встретятся, эта странная аристократичная женщина сможет дать Лейси все ответы, которых она так жаждет.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Лейси плюхнулась в кровать, изнеможенная.

Сегодня ей пришлось отработать в магазине экстра-длинную смену, но она не была против, как раньше, когда работала на Саскию. Теперь же все ее вложения в магазин принесут ей дивиденды в будущем. Ее радовала возможность контролировать собственную жизнь. Она была практически опьяняющей.

Но на самом деле утомил ее не магазин. Это была возможность встретиться с Айрис и все эмоции, которые пробудило в ней имя ее отца, произнесенное вслух. Это поглощало ее энергию куда больше, чем часы работы в магазине.

Честер умостился у нее в ногах, и Лейси быстро погрузилась в крепкий сон.

С того момента, как магазин стал поглощать все ее время, Лейси перестала видеть сны. Но этой ночью все было иначе. Этой ночью Лейси оказалась идущей по мощеной главной улице Уилдфордшира, которая так хорошо была ей знакома. Но вместо рабочего костюма и броги, на ней были блестящие черные туфли из лакированной кожи с перемычкой на подъеме и маленькие белые носки. Она снова была ребенком, ей было семь, и ее за руку держал отец.

Ее сердце забилось чаще, когда она подняла глаза и увидела его лицо, затемненное падающими сзади лучами солнца. Но это точно был ее отец. Ощущение его грубой кожи было так знакомо, что она ни с чем бы его не спутала.

– Ну и ну, это же Френсис Дойл, – послышался женский голос.

Лейси обернулась. К ним приближалась женщина, ее облик так же был скрыт яркими отблесками солнца.

Лейси узнала ее лишь по точеной фигуре. Это была продавщица из антикварного магазина, где Наоми порезала палец.

Лейси мгновенно проснулась и села в кровати. Честер поднял голову и посмотрел на нее, бегая глазами по ее лицу, будто переживал.

– Все в порядке, мальчик, – заверила его Лейси, хоть ее сердце вырывалось из груди, и она чувствовала, как по шее стекает струйка пота.

Честер положил голову на передние лапы.

Лейси легла на подушки; в голове роились мысли. Сон был таким реальным, что больше походил на воспоминание. Там опять фигурировала эта женщина, продавщица из антикварного магазина. Ее отец был донжуаном? Лейси не знала. Поэтому брак ее родителей так резко распался после, казалось бы, безмятежных летних каникул в Уилдфордшире? Или этот сон был лишь спровоцирован ее воображением? Она сама это придумала?

Очевидно, что-то, связанное с Айрис Арчер, женщиной, которая знала ее отца, пробудило в ней воспоминания о детстве. Пожилая женщина сказала, что доверяла отцу Лейси… Что бы это значило?

Лейси решила, что нужно дождаться утра и встретиться с Айрис Арчер за завтраком. Возможно тогда она получит ответы, которых так жаждет.

*

На следующее утро Лейси проснулась с рассветом, чувствуя усталость после плохого ночного сна. Она выпила чашку кофе, – без кофеина она не могла функционировать, особенно в это время суток, – затем погрузила Честера на заднее сидение своего автомобиля цвета шампань. Джина согласилась открыть магазин в девять и, оставшись без своей напарницы, Лейси решила, что стоит взять Честера с собой.

Она ехала по прекрасной сельской местности, следуя по пути, по которому вез ее Том во время их поездки, и свернула на дорогу, которая вела к поместью Пенроуз.

Поместье было даже больше, чем казалось издалека, – огромное облицованное камнем здание, напоминающее замок и покрытое темно-зеленым плющом.

Лейси припарковалась и вышла из авто, Честер последовал за ней. Она с нетерпением ждала возможности расспросить женщину о том, что она знает о ее отце, а также очень хотела оценить ее антиквариат. Впервые она будет делать это сама, и ей не терпелось испытать свои новые навыки.

Путь был усеян кустами роз, на которых красовались кроваво-красные цветы, пьянящие своим ароматом. Она подошла к большой дубовой двери и постучала. Ожидая, она поглаживала Честера между ушей. Он сладко скулил.

Никто не подошел и не отозвался, и Лейси постучала еще раз, в этот раз немного сильнее, и, к ее удивлению, от стука дверь слегка приоткрылась, издав скрип.

Она посмотрела на Честера.

– Открыто? – спросила она в замешательстве.

Лейси толкнула дверь, и та открылась больше со скрипом. Перед Лейси возник темный коридор с синевато-серым плиточным полом.

– Есть кто? – прокричала Лейси в темноту.

Ответа не последовало.

Лейси почувствовала мурашки на коже. Что-то было не так.

Она посмотрела на часы. Было ровно семь утра, именно в это время она пообещала быть здесь, чтобы не пропустить доставку завтрака. Возможно, пожилая женщина всегда оставляла дверь открытой для службы доставки. Возможно, она оставила ее открытой, потому что знала, что Лейси придет.

Так или иначе, Лейси чувствовала, что невежливо вот так заходить внутрь, и поэтому застыла на пороге, не зная как поступить.

В этот момент Честер ворвался в дом и помчался в темноту.

«Что ж, есть только один способ решить дилемму» – подумала Лейси.

Она побежала по коридору за английской овчаркой. По пути Лейси отметила чудесные произведения искусства на стенах и поразительную архитектуру поместья Пенроуз. Сам дом был предметом антиквариата. Ей захотелось узнать его историю.

Вдруг Лейси услышала лай Честера, доносящийся откуда-то вдали. Она никогда не слышала, чтобы он так лаял. Этот звук показался ей настойчивым, будто он звал ее.

Лейси ускорилась и побежала на звук.

Она протиснулась в дверь, сразу же поняв, что это библиотека, как вдруг ее взгляд привлекло нечто большое, лежащее на полу. Лейси ахнула и попятилась назад.

Распластавшись на полу, бледная, с лиловыми губами, открытыми глазами и пустым, безжизненным взглядом, лежала Айрис Арчер.

Она была мертва.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Лейси стояла снаружи коттеджа, обхватив себя руками и дрожа. Честер послушно сидел у ее ног, пытаясь утешить, но она не могла выбросить из головы образ мертвой женщины, распластавшейся на полу. Ее тело дрожало, как осиновый лист.

Спустя, кажется, вечность, она наконец заметила приближающуюся патрульную машину. Полицейские припарковались, и из машины вышел офицер. Это был тучный мужчина, который двигался так медленно, будто вообще никуда не спешил, что Лейси нашла весьма странным, учитывая ее перепуганный голос по телефону, когда она позвонила сообщить, что здесь труп!

– Суперинтендант Карл Тернер, – представился он, протягивая Лейси руку в знак приветствия.

Она пожала ее, немного сбитая с толку тем, почему они послали суперинтенданта на обычное дело, но затем решила, что так принято в Великобритании и это связано с тем, что усопшая была богатым аристократом.

– Это старший следователь Бет Льюис, – добавил он, указывая на женщину, выходящую из автомобиля. – Это вы звонили?

– Да, – сказала Лейси, выглядывая катафалк, но не обнаружив его.

– Как вас зовут? – добавил суперинтендант.

– Лейси Дойл, я оценщик антиквариата, – объяснила Лейси, достав из кармана визитку и вручив ему в подтверждение своих слов. – Я приехала оценить антиквариат.

– Утром?

Лейси кивнула.

– Айрис хотела поговорить за завтраком, который, по ее словам, должны были доставить в семь утра. Когда я приехала, дверь была открыта. Я предположила, что она оставила ее открытой для меня, поскольку мы договаривались о встрече, но зайдя внутрь, я обнаружила ее лежащей там… – ее голос надорвался, – мертвой.

На глазах выступили слезы.

– Хм, – проворчал суперинтендант таким тоном, будто подозревал, что все, что Лейси только что сказала, – ложь.

Лейси рассвирепела. Конечно, он делал свою работу, но можно было не вести себя, как осел, с человеком, который явно не в себе. Может, этот горе-полицейский и видел трупы каждый день, но для Лейси это было в первый – и в последний, как она надеялась, – раз, и она была шокирована.

– Суперинтендант повернулся к Бет Льюис.

– Ты пока расспроси миссис Дойл здесь…

– Мисс, – настойчиво исправила его Лейси. – Я не замужем.

Суперинтендант Тернер посмотрел на нее и пробурчал, будто это последнее, что его волнует, или будто он был ничуть не удивлен, что Лейси одинока. Он снова обратился к напарнице.

– Допросите мисс Дойл, а я осмотрю место происшествия.

Он вошел в дом.

Старший следователь Льюис посмотрела на Лейси. Она держалась также стоически, как и суперинтендант Тернер, но была немного нежнее.

– Немного шокированы, да? – тепло спросила она Лейси. – Не то, что хотелось бы увидеть за завтраком.

Лейси кивнула, не зная, что еще добавить.

Старший следователь Льюис задала ей несколько вопросов, делая заметки о том, как Лейси впервые встретилась с Айрис Арчер и как она оказалась у ее дома именно этим утром. Но вдруг Лейси заметила суперинтенданта Тернера, который вышел из дома и бегом направился к ним.

– Бет! – крикнул он офицеру, стоявшему перед Лейси. – Вызывать криминалистов. Немедленно. У нас тут убийство.

Лейси ахнула и прикрыла рот рукой. Убийство? Значит, Айрис Арчер была убита!

«Ох, бедная женщина! – подумала Лейси, в голове которой проносился рой мыслей. – Ей, должно быть, было страшно.

Пока старший следователь Льюис говорила по рации на плече, Лейси заметила, что суперинтендант Тернер не сводит с нее глаз. Его лицо не выражало никаких эмоций, но Лейси видела достаточное количество детективных сериалов, чтобы понять, о чем он думает: она – главный подозреваемый. До этого она даже не подумала, что Айрис стала жертвой преступления, – женщина была в возрасте, и она предположила, что просто пришло ее время, – но теперь, когда Лейси знала, что ее убили, она поняла, как странно, должно быть, выглядит ее присутствие здесь. Как подозрительно. Она почувствовала, как сердце дрогнуло, осознав, что, сообщив о смерти Айрис, она подставила себя под подозрение.

Она подошла ближе к своей машине, вдруг отчаянно захотев скрыться отсюда и спрятаться под одеялом.

– Мисс Дойл? – позвал ее суперинтендант, пока она трясущимися руками перебирала ключи.

– Я еду домой, – запинаясь, произнесла Лейси. – Я ответила на все ваши вопросы и могу быть свободна, не так ли?

– Конечно, – ответил суперинтендант Тернер, по-прежнему не выражая никаких эмоций. – Я просто хотел попросить вас не покидать город. Скорее всего, у нас будут к вам еще вопросы в будущем.

Он произнес это довольно спокойно, но Лейси уловила подтекст. У них будет больше вопросов к ней, когда они соберут доказательства. Его слова могли быть бесстрастными, однако содержали большую угрозу.

Лейси села в машину и уехала прочь.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Лейси не смогла заставить себя вернуться в магазин в тот день. К счастью, Джина с радостью согласилась подменить ее, когда Лейси сообщила ей, что неважно себя чувствует.

Когда наступил вечер, Лейси услышала, как соседка постучала в дверь, чтобы отдать ключи, и, не дождавшись ответа, бросила их в отверстие для писем. Лейси чувствовала себя виноватой за то, что не подошла к двери, но она просто не могла. Она была слишком потрясена, чтобы видеться с кем-то. Все, чего она хотела, – это уснуть и забыть этот день, как страшный сон.

К сожалению, сон все никак не приходил. Даже с Честером, лежащим на кровати у ее ног и согревавшим их, как сторожевой пес, она не могла расслабиться. Она не могла перестать думать об убийце, гуляющем на свободе, и о том, как страшно было этой пожилой женщине в последние минуты жизни.

Наутро она проснулась, чувствуя себя еще более истощенной и изнеможенной, чем вчера. После двух ночей отвратного сна и долгих часов работы в магазине она чувствовала себя, словно зомби. Наконец заставив кофе-машину работать и приготовив себе горячий черный американо, Лейси услышала, как телефон разрывается от сообщений. Вдруг она вспомнила, как в бреду отправила в чат Девочек Дойл сообщение об убийстве, и тут же пожалела об этом, осознав, что это, скорее всего, пишут ее родные.

Взглянув на телефон, она увидела ободряющее сообщение от мамы. Наоми впервые не ответила с сарказмом, а вместо этого прислала обнимающий эмодзи. Но от этого стало только хуже: если даже Наоми понимала всю тяжесть положения, значит, ситуация и вправду была нехорошей!

Она проглотила злаковый батончик, пока Честер уплетал свой собачий корм, затем подобрала ключи от магазина с коврика у двери, куда они упали после того, как Джина опустила их в отверстие в двери.

Открыв дверь, Лейси обнаружила на крыльце форму для выпечки, завернутую в алюминиевую фольгу. Прикрепленная записка, на которой отчетливо читался почерк Джины, гласила: «Домашняя пастушья запеканка для скорейшего выздоровления!»

Тронутая милым жестом соседки, Лейси подняла блюдо и заглянула под фольгу. Нежное картофельное пюре покрывало, как она догадалась по названию блюда, слой фарша из баранины в томатном соусе.

Должно быть, блюдо простояло здесь всю ночь, и Лейси была удивлена, что лисы не добрались до него. К счастью, ночь и утро были довольно холодными, так что оно не должно было испортиться.

Лейси занесла блюдо в дом и положила в холодильник, затем вместе с Честером вышла из дома на утесе и отправилась в магазин.

Повернув ключ в замке, она осознала, что все еще дрожит. Конечно, не так, как когда она увидела Айрис мертвой, но в руках определенно наблюдалась дрожь.

– Все хорошо? – послышался сзади голос Тома.

Лейси подскочила и обернулась. Его дружелюбное загорелое лицо было, как бальзам на душу.

– Да, все хорошо. Просто летала в облаках.

– Я не удивлен, – сказал Том. – Слышал, что произошло. Ты, должно быть, здорово испугалась.

Лейси подняла брови от удивления.

– Слышал? Но как? Это случилось только вчера утром.

– Это маленький город, – пожал плечами Том. – Новости разлетаются быстро.

Затем, к удивлению Лейси, он заключил ее в объятия.

Теплые, сильные, успокаивающие объятия Тома казались Лейси самой правильной вещью в тот момент. Поддержка, которую она получала от Дэвида, всегда казалась неестественной. Иногда удушающей. Но с Томом она чувствовала себя так, будто ее обняли впервые с тех пор, как она была ребенком. Объятия Тома утешали так, как объятия мамы после падения.

Все это было обезоруживающе, и Лейси почувствовала, что немного ослабела от прилива эмоций, которые она долго сдерживала.

– Как ты держишься? – спросил Том, отпуская ее. – Правда.

Лейси покачала головой.

– Честно говоря, не знаю. Это было шоком.

– Еще бы.

Она открыла дверь, заставив колокольчик зазвенеть, что сейчас казалось странным образом неуместным.

Как только дверь распахнулась, Честер сразу же посеменил внутрь, как он уже привык. Лейси пошла за ним и услышала звонок телефона в магазине. Она поспешила ответить.

– Убийца! – прозвучал незнакомый голос, после чего вызов завершился.

Лейси с ударом положила телефон и попятилась назад.

Том сразу же оказался рядом, его лицо выражало поддержку, а голос был мягким.

– В чем дело? Что это было?

– Кто-то назвал меня убийцей, – запинаясь, ответила Лейси.

Затем она заметила мигающую лампочку на автоответчике. Телефон снова зазвонил.

– Не отвечай, – сказал Том, ласково положив свою ладонь на ее.

Он вытянул кабель из стены.

Лейси была ошеломлена.

– Откуда все уже знают? И почему, черт возьми, они обвиняют меня?

Но она знала почему. Она была здесь чужой. Новый человек в городе. Все остальные были знакомы друг с другом, и когда убит один из них, кого еще обвинить?

Через окно Лейси увидела людей, стоящих у закрытого магазина Тома.

– У тебя клиенты, – сказала она.

– Я могу остаться, если нужен тебе, – ответил он.

Лейси покачала головой.

– Я в порядке. Ты не должен понести убытки из-за меня.

– Попрошу Пола подменить меня, – сказал Том, запустив руку в карман, через который прорисовывался силуэт его телефона. – Он мой стажер.

Хоть Лейси и была до глубины души тронута его предложением, она не хотела доставлять Тому неудобств.

– Правда, – сказала она более уверенно. – Я в порядке. Честер защитит меня.

Услышав свое имя, собака подняла голову и издала характерный вой.

Том убрал руку от кармана, оставив там мобильный.

– Если ты настаиваешь, – уступил он. – Но почему бы нам не поужинать сегодня…

– Ох! – воскликнула Лейси, пораженная тем, какой неподходящий момент он выбрал для того, чтобы пригласить ее на свидание. Том не казался ей таким типом.

Том сразу же разволновался.

– Прости, нет, я имел в виду, что могу принести тебе кое-какие пирожные после работы, – он говорил очень быстро, будто пытаясь уточнить сказанное ранее. – Потому что так тяжело держаться на плаву, когда ты эмоционально подавлен. И потому что тебе может быть сложно выкинуть эти мысли из головы без кого-нибудь, кто бы помог тебе отвлечься.

Он потер шею до красноты.

– Только теперь ты наверняка решила, что я подлец, который пользуется чужой уязвимостью… – пробормотал он.

Его неловкость тут же заставила Лейси успокоиться. Раз Том смог предугадать, что его предложение может быть понято неправильно, значит, он обладает большим эмоциональным интеллектом, чем половина мужчин, которых она знала. Она не ошиблась, посчитав Тома хорошим парнем.

– Пирожные были бы кстати, – сказала она с улыбкой.

– Правда? – сказал он, вздохнув с облегчением.

– Да, но не сегодня. Моя соседка приготовила мне пастушью запеканку. Кроме того, не думаю, что сегодня буду в состоянии с кем-то общаться. Может, завтра?

После того, как недопонимание было устранено, Том снова стал радостным собой.

– Отлично.

Он подскочил и пожал руку Лейси.

От объятий все внутри Лейси затрепетало. А от нежного прикосновения его руки ее охватило желание выпалить: «Пусть это будет официальное свидание!» Но каким-то образом она стояла на своем и оставалась сильной, когда Том одарил ее последним ободряющим взглядом на прощание и вышел через дверь.

Лейси наблюдала за ним с другой стороны улицы, ощущая, что дыхание сбилось, и размышляя о своей реакции на его приглашение на ужин. Она совсем не чувствовала, что он пользуется ее уязвимостью. Дело было в самой мысли о том, чтобы стать ближе к Тому, о том, чтобы забыть Дэвида.

Лейси стояла у окна и смотрела на улицу, переживая бурю эмоций, которые пробудила в ней встреча с Томом, но ее мысли прервали прохожие, которые шли по улице и шептались. Они остановились, один из них указал в сторону ее магазина, а затем все вместе поспешили прочь.

Лейси почувствовала, как желудок сжался от тревоги. Новость об убийстве Айрис распространялась со скоростью света, и люди, кажется, думали, что она в этом замешана! Не так она представляла себе жизнь в Уилдфордшире. Время шло, но ни один посетитель не заглянул в магазин, и Лейси чувствовала себя все хуже. Каждый раз, выглядывая в окно на кондитерский магазин, она видела Тома, занятого, как обычно. Но в ее магазин никто не наведался.

Ее взгляд привлек мужчина, сидевший на скамейке у почтового ящика. Несмотря на прохладный весенний воздух, он сидел там уже не меньше часа, поглощенный своим телефоном, с наушниками в ушах. Либо он был слишком увлечен своими приложениями, либо же затевал что-то зловещее. Вдруг Лейси заметила нечто необычное: на нем были не стандартные наушники для телефона. Амбушюр был сделан из тонкого пластика, который обвивался вокруг ушной раковины. Провод был тонким и проходил под воротником его куртки-бомбера. Он не был соединен с телефоном.

Лейси ахнула, осознав, что смотрит на переодетого полицейского.

Суперинтендант Тернер присматривал за ней! Если уж полиция думала, что она может быть как-то связана с убийством Айрис, что уже говорить о местных?

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Вернувшись домой, Лейси как раз разогревала свою пастушью запеканку в микроволновке, когда услышала собачий лай, доносящийся снаружи. Испугавшись, что Честер каким-то образом выбрался из дома, она ринулась к входной двери. Но распахнув ее и увидев чистое ночное небо, усыпанное мерцающими звездами, она поняла, что лаяла Будика. По дорожке следом за бордер-колли шла Джина.

– Ау! Лейси! – прокри

УБИВСТВО В ПОМЕСТЬЕ

(УЮТНЫЙ ДЕТЕКТИВ О ЛЕЙСИ ДОЙЛ—КНИГА ПЕРВАЯ)

ФИОНА ГРЕЙС

Фиона Грейс

Фиона Грейс является автором серии УЮТНЫЙ ДЕТЕКТИВ О ЛЕЙСИ ДОЙЛ, которая включает книги УБИЙСТВО В ПОМЕСТЬЕ (Книга № 1), СМЕРТЬ И ПЕС (Книга № 2) и ПРЕСТУПЛЕНИЕ В КАФЕ (Книга № 3). Фиона будет рада получить обратную связь, поэтому заходите на www.fionagraceauthor.com, где вы сможете найти электронные книги, узнать последние новости и оставаться в курсе событий.

Copyright © 2019 Фиона Грейс. Все права защищены. За исключением случаев, разрешенных Законом США об авторском праве 1976 года, ни одна часть данной публикации не может быть воспроизведена, распространена или передана в любом формате или любыми средствами, либо храниться в базе данных, без предварительного разрешения автора. Данная книга лицензирована только для личного пользования. Данная книга не может быть повторно продана или передана другим людям. В случае если вы хотите поделиться этой книгой с другим лицом, вам необходимо приобрести дополнительную копию для каждого получателя. Если вы читаете эту книгу, не купив ее, или же она была приобретена не для личного пользования, пожалуйста, верните ее и приобретите собственный экземпляр. Спасибо за уважение к напряженной работе автора. Это художественное произведение. Имена, персонажи, предприятия, организации, места, события и происшествия являются плодом воображения автора. Любое сходство с реальными людьми, живыми или мертвыми, совершенно случайно. Изображение обложки Copyright Helen Hotson используется на основании лицензии, полученной от Shutterstock.com.

КНИГИ ФИОНЫ ГРЕЙС

УЮТНЫЙ ДЕТЕКТИВ О ЛЕЙСИ ДОЙЛ

УБИЙСТВО В ПОМЕСТЬЕ (Книга № 1)

СМЕРТЬ И ПЕС (Книга № 2)

ПРЕСТУПЛЕНИЕ В КАФЕ (Книга № 3)

СОДЕРЖАНИЕ

ГЛАВА ПЕРВАЯ

ГЛАВА ВТОРАЯ

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

ГЛАВА ПЯТАЯ

ГЛАВА ШЕСТАЯ

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ

ЭПИЛОГ

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Без вины.

Эти слова были написаны на бумагах на развод, жирным шрифтом и черными чернилами на белоснежном фоне.

Без вины.

Лейси вздохнула, взглянув на документы. Неприметный конверт из оберточной бумаги только что доставил прыщавый подросток с таким безразличием, будто доставил пиццу. И хотя Лейси сразу же поняла, почему ей принесли заказное письмо, в тот момент она не почувствовала ровным счётом ничего. Только после того, как она плюхнулась на диван в гостиной, где на кофейном столике все еще выпускал тонкие струйки пара капучино, который Лейси оставила там, услышав звонок в дверь, и вынула документы из конверта, до нее наконец дошло.

Бумаги на развод.

Развод.

Она закричала и бросила их на пол, словно арахнофоб, получивший по почте тарантула.

Теперь они лежали здесь, разбросанные по модному и безумно дорогому ковру, подаренному ей ее начальницей, Саскией, из фирмы по дизайну интерьеров, где она работала. Лейси не могла отвести взгляд от написанных на бумаге слов: «Дэвид Бишоп против Лейси Бишоп». Из бессмысленного набора букв перед ней стали вырисовываться слова: расторжение брака, непримиримые разногласия, без вины…

Она нерешительно подняла бумаги.

Конечно, это не было сюрпризом. В конце концов, Дэвид закончил их четырнадцатилетний союз, бросив ей в лицо: «С тобой свяжется мой адвокат!» Но, даже несмотря на это, Лейси не была готова к тому, что почувствовала, держа в руках документы, ощущая их вес, их тяжесть и глядя на этот жуткий жирный чёрный текст, заявляющий об отсутствии вины.

Это было в стиле Нью-Йорка, – разводы «без вины» не такие хлопотные, верно? – но формулировка «без вины» казалась Лейси довольно забавной. В любом случае, если верить Дэвиду, виновата была исключительно Лейси. Тридцать девять и без детей. Без малейшего проблеска материнского инстинкта. Без гормональных всплесков при виде очередного ребёнка кого-нибудь из их друзей, милого маленького круглолицего создания, которое не вызывало в ее душе абсолютно никакого отклика.

– А часики-то тикают, – в один прекрасный вечер сказал Дэвид за бокалом Мерло.

Естественно, на самом деле он хотел сказать: «Наш брак – тикающая бомба замедленного действия».

Лейси громко вздохнула. Если бы только, выходя за него замуж в двадцать пять, в блаженном вихре белого конфетти и пузырьков шампанского, она знала, что выбор карьеры вместо материнства однажды так ей аукнется.

Без вины. Ха!

Она пошла за ручкой – внезапно ее конечности будто свинцом налились – и нашла её в горшке с ключами. По крайней мере, теперь везде был порядок. Дэвид больше не метался по дому в поисках потерянных туфель, потерянных ключей, потерянного кошелька или солнцезащитных очков. Теперь все лежало на своих местах. Но в настоящий момент это казалось сомнительным утешительным призом.

Взяв ручку, она подошла к дивану и поднесла ее к пунктирной линии, где должна была стоять ее подпись. Но вместо того, чтобы коснуться бумаги, Лейси застыла, держа ручку всего в миллиметре над линией, будто ее отделяла от бумаги некая невидимая преграда. Ее внимание привлекла фраза «оговорка о супружеских алиментах».

Нахмурившись, Лейси нашла соответствующую страницу и пробежалась взглядом по тексту. Как кормилица семьи и единоличный владелец квартиры в Верхнем Истсайде, в которой она находилась в данный момент, Лейси должна будет выплачивать Дэвиду «фиксированную сумму» в течение «не более двух лет», чтобы он мог «устроить» свою новую жизнь «привычным для него образом».

Лейси не смогла сдержать горький смех. Какая ирония: Дэвид пользуется ее блестящей карьерой, которая как раз и погубила их брак в первую очередь! Разумеется, в его понимании это выглядело иначе. Дэвид назвал бы это чем-то вроде «компенсации». Он всегда стремился к балансу, справедливости и равновесию. Но Лейси знала, чем именно являются эти деньги. Расплатой. Местью. Ответным ударом.

«Вот тебе и еще один пинок под зад», - подумала она.

Вдруг все перед глазами у Лейси помутнело, и на ее фамилии появилась клякса, под которой растеклись чернила и сморщилась бумага. По щеке непроизвольно покатилась слеза, и она быстро вытерла предательский глаз тыльной стороной ладони.

«Придется сменить имя, - подумала Лейси. - Вернуться к девичьей фамилии».

Лейси Фэй Бишоп больше не было. Стерта. Это имя принадлежало жене Дэвида Бишопа, и как только она поставит подпись над пунктирной линией, она больше не будет этой женщиной. Она снова станет Лейси Фэй Дойл, девушкой, с которой она рассталась, когда ей было чуть за двадцать, и которую едва помнила.

Но фамилия Дойл значила для Лейси даже меньше, чем фамилия Дэвида, которую она носила на протяжении последних четырнадцати лет. Отец оставил их, когда ей было семь, сразу после чудесного семейного отдыха в безмятежном приморском городке Уилдфордшире в Англии. С тех пор она его не видела. Вот он здесь, ест мороженое на диком, холмистом, продуваемом всеми ветрами пляже, а на следующий день его нет.

И теперь ее постигла та же неудача, что и родителей! После всех этих детских слез, пролитых за ушедшим отцом, после всех этих злобных подростковых оскорблений, брошенных ею в адрес матери, она лишь повторила их ошибки! Ее брак не удался, также как и брак ее родителей. Единственным отличием, решила Лейси, было то, что ее ошибка не приведет к невинным жертвам. Ее развод не оставит после себя двух убитых горем, морально надломленных дочерей.

Она вновь посмотрела на эту проклятую строку, которая так и требовала ее подписи. Но Лейси все еще не решалась. В голове все крутилось ее новое имя.

«Может, мне просто избавиться от фамилии вообще? - подумала она с оттенком сухой иронии. - Я могла бы быть просто Лейси Фэй, как поп-звезда». Она почувствовала, как внутри назревает истерика. «Но тогда уж зачем останавливаться на этом? Я могу в два счета сменить свое имя на что угодно. Я могла бы быть, - она окинула взглядом комнату в поисках вдохновения, и ее взгляд привлекла все еще нетронутая кофейная кружка, стоявшая на столе, – Лейси Фэй Капучино. Почему бы и нет? Принцесса Лейси Фэй Капучино!»

Она взорвалась смехом, запрокинув голову назад, отчего блестящие тёмные кудри подпрыгнули вверх. Но это длилось лишь мгновение, и смех утих так же быстро, как и начался. В и без того пустой комнате повисла тишина.

Лейси быстро и небрежно поставила подпись на бумагах на развод. Все.

Она сделала глоток кофе. Он уже остыл.

*

Вся в делах, как обычно, Лейси зашла в набитый вагон метро, направившись в офис, где она работала помощником дизайнера интерьеров. Каблуки, сумка, отсутствие зрительного контакта – Лейси была похожа на обыкновенного пассажира, регулярно совершающего поездки. Но, конечно же, она не была одним из них. Потому что из полумиллиона пассажиров, которые в эту минуту находились в нью-йоркском метро в утренний час пик, она была единственной, кому этим утром вручили бумаги на развод. Ну или, по крайней мере, она так чувствовала себя. Она только что пополнила ряды клуба печальных разведёнок.

Лейси почувствовала, как подступают слезы. Она потрясла головой и заставила себя думать о хорошем. Ее сознание перенеслось в Уилдфордшир, к этому умиротворенному дикому пляжу. Воспоминание вдруг оказалось таким живым, что Лейси вспомнила океан и соленый воздух. Она вспомнила фургончик с мороженым с этой жуткой звонкой мелодией и горячую жареную картошку (отец говорил, что здесь ее называют чипсами), которую подавали в ведерке с маленькой деревянной вилкой, и чаек, пытавшихся украсть ее, как только она теряла бдительность. Она подумала о родителях, об их счастливых лицах в тот выходной.

Неужели это все было ложью? Ей было всего семь, а Наоми – и вовсе четыре, они обе были слишком малы, чтобы понять нюансы эмоций взрослых людей. Ее родители, очевидно, отлично умели все скрывать, поскольку все было идеально, пока вдруг за одну ночь не стало ужасно.

Лейси подумала, что они действительно казались счастливыми тогда, но с другой стороны, они с Дэвидом, наверное, тоже выглядели так, будто у них все хорошо. И так и было. Красивая квартира. Высокооплачиваемые, хорошие работы. Хорошее здоровье. Не было только этих проклятых детей, которые внезапно стали так важны для Дэвида. На самом деле это было практически так же внезапно, как и уход ее отца. Может, это такая мужская особенность. Внезапное озарение, после которого обратной дороги нет, раз уж решение принято, и все, что стоит на пути, сжигается дотла, потому что зачем оставлять все как есть?

Лейси вышла из метро и присоединилась к толпам людей, протискивающимся по улицам Нью-Йорка. Она всю жизнь считала этот город родным. Но сейчас он казался удушающим. Ей всегда нравилась деловитость, не говоря уже о бизнесе. Нью-Йорк полностью ей подходил. Но сейчас ее переполняло желание все изменить, начать с чистого листа.

Когда до офиса оставалась всего пара кварталов, она достала из сумочки телефон и позвонила Наоми. Та подняла трубку с первого же гудка.

– Все хорошо, дорогая?

Наоми с нетерпением ждала документов на развод, поэтому и вскочила в такую рань. Но Лейси не хотелось обсуждать развод.

– Помнишь Уилдфордшир?

– Что? – голос Наоми был сонным, что неудивительно, ведь одна была одинокой матерью Фрэнки, самого неугомонного семилетнего мальчика.

– Уилдфордшир. Последние выходные, когда мама и папа были вместе.

На секунду повисла тишина.

– Почему ты спрашиваешь?

Как и их мать, Наоми хранила обет молчания касательно всего, что касалось отца. Она была младше, когда он ушел, и заявила, что вообще ничего о нем не помнит, поэтому зачем обременять себя переживаниями о его отсутствии? Но после очередного коктейля в пятничный вечер она признавалась, что очень хорошо его помнит, что часто видит его во сне, и что она на протяжении трех лет раз в неделю посещает психотерапевта, где на каждом сеансе люто винит отца во всех своих неудавшихся отношениях. Когда Наоми было четырнадцать, она нырнула в круговорот страстных, бурных отношений и так и не вынырнула. От любовных приключений Наоми у Лейси голова шла кругом.

– Они пришли. Бумаги.

– О, дорогая! Мне так жаль. Ты…ФРЭНКИ, ПОЛОЖИ ЭТО НЕМЕДЛЕННО, ИНАЧЕ Я НЕ ЗНАЮ, ЧТО Я С ТОБОЙ СДЕЛАЮ!

Лейси вздрогнула и отвела телефон от уха, пока Наоми угрожала убить Фрэнки, если он не прекратит делать то, чего не должен.

– Прости, дорогая, – сказала Наоми, умерив громкость голоса. - Ты в порядке?

– Все нормально, – Лейси выдержала паузу. – Нет, на самом деле нет. У меня возникло внезапное желание. По шкале от одного до десяти, насколько безумным будет прогулять работу и отправиться в Англию следующим рейсом?

– Эм, где-то одиннадцать. Тебя уволят.

– Я попрошу отгул.

Лейси буквально слышала, как Наоми закатила глаза.

– У Саскии? Ты серьезно? Ты думаешь, она даст тебе отгул? Эта женщина, которая заставила тебя работать в Рождество в прошлом году?

Лейси тревожно поджала губы. Этот жест, по словам мамы, она унаследовала от отца. – Я должна что-то сделать, Наоми. Я чувствую, будто меня все это душит, - она оттянула воротник своего свитера, который вдруг стал ощущаться, как удавка.

– Конечно, должна. Никто не винит тебя в этом. Просто не совершай необдуманных поступков. Я имею в виду, что ты предпочла карьеру Дэвиду. Не стоит ей рисковать.

Лейси выдержала паузу, ошеломленно подняв брови. Значит, это так Наоми видела ситуацию?

– Я не предпочла карьеру Дэвиду. Он поставил мне ультиматум.

– Называй это, как хочешь, Лейс, просто…ФРЭНКИ! ФРЭНКИ, КЛЯНУСЬ…

Лейси дошла до офиса.

– Пока, Наоми, – вздохнула она.

Завершив вызов, она окинула взглядом снизу вверх высокое кирпичное здание, которому посвятила пятнадцать лет своей жизни. Пятнадцать работе. Четырнадцать Дэвиду. Конечно, она посвятила себе хоть немного? Только один отпуск. Одна прогулка по закоулкам памяти. Неделя. Две. В лучшем случае, месяц.

С внезапным чувством решительности Лейси направилась в здание. Она обнаружила Саскию стоящей у компьютера, выкрикивающей указания одному из перепуганных стажеров. Прежде чем начальница успела хотя бы слово ей сказать, Лейси подняла руку, останавливая ее.

– Я беру отгул, – сказала она.

Едва увидев, как Саския нахмурилась, она развернулась на каблуках и зашагала по направлению к выходу.

Через пять минут Лейси уже бронировала билет до Англии по телефону.

ГЛАВА ВТОРАЯ

– Ты официально сошла с ума, сестренка.

– Дорогая, ты ведешь себя нерационально.

– А с тетей Лейси все нормально?

Слова Наоми, мамы и Фрэнки крутились у Лейси в голове, когда она сошла с самолета в аэропорту Хитроу. Возможно, она была сумасшедшей, вылетев первым рейсом из аэропорта им. Джона Ф. Кеннеди, проведя в самолете семь часов, не имея при себе ничего, кроме сумочки, мыслей и эко-сумки, набитой одеждой и предметами личной гигиены, купленными в сети магазинов в аэропорту. Но, убежав от Саскии, Нью-Йорка и Дэвида, она чувствовала, будто ожила. Она чувствовала себя молодой. Беззаботной. Свободной. Смелой. На самом деле это напоминало ей о той Лейси Дойл, которой она была до Дэвида.

Однако сообщить семье новости о том, что она отправляется в Англию без предупреждения (по громкоговорителю – никак иначе), было не так приятно, поскольку никто из членов ее семьи не думал, прежде чем говорить, и все трое имели привычку озвучивать все, что думают.

– Что если тебя уволят? – причитала мама.

– О, ее точно уволят, – согласилась Наоми.

– У тети Лейси срыв? – спросил Фрэнки.

Лейси так и видела, как все трое собрались за столом для переговоров, изо всех сил стараясь лопнуть ее мыльный пузырь. Но, конечно же, в реальности дела обстояли иначе. Как самые дорогие и близкие, они обязаны были преподнести ей горькую правду. В эту новую, неизведанную эпоху, после Дэвида, кто еще мог это сделать?

Лейси прошла через вестибюль, следуя за остальными сонными пассажирами. В воздухе держалась знаменитая английская морось. Такая вот весна. Когда волосы покрылись влагой, у Лейси наконец появилось время для размышлений. Но обратного пути не было. Только не после семичасового перелета и нескольких сотен долларов, снятых с банковского счета.

Терминал представлял собой огромное здание, напоминающее теплицу, полностью выполненное из стали, с синими стеклами и извилистой ультрасовременной крышей. Лейси вошла в блестящую отделанную плиткой комнату, расписанную последователями кубистов при спонсорстве причудливого Британского строительного общества, и стала в очередь на паспортный контроль. Когда пришла ее очередь, Лейси увидела в будке хмурую блондинку с нарисованными черными бровями. Лейси дала ей свой паспорт.

– Причина визита? Деловая поездка или туризм?

Ее акцент был резким и слабо напоминал мягкую речь британских актеров из вечерних ток-шоу, которые очаровывали Лейси.

– Я в отпуске.

– Вы не взяли обратный билет.

Лейси понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что на самом деле говорила женщина, поскольку ее грамматика была далека от каноничной.

– Это отпуск без временных рамок.

Женщина подняла большие черные брови, и ее хмурость сменилась подозрением.

– Вам понадобится виза, если вы собираетесь работать.

Лейси покачала головой.

– Я не собираюсь. Работа – это последнее, чем я буду здесь заниматься. Я только что развелась, и мне нужно время, чтобы собраться с мыслями, поесть мороженое и посмотреть плохое кино.

Черты женщины сразу же смягчились сочувствием, и Лейси почувствовала, что она также принадлежит к клубу печальных разведенок.

Она вернула Лейси паспорт.

– Приятного отпуска. И выше нос, хорошо?

Лейси сглотнула небольшой комок, образовавшийся у нее в горле, поблагодарила женщину и прошла в зону прилета. Несколько отдельных групп людей ждали там появления своих любимых. У некоторых в руках были воздушные шары, у других – цветы. Группа очень светловолосых детей держала плакат с надписью «Добро пожаловать домой, мамочка! Мы соскучились!»

Разумеется, Лейси никто не встречал, и, проходя по людному вестибюлю по пути к выходу, она подумала о том, что Дэвид никогда больше не встретит ее в аэропорту. Если бы только она знала, возвращаясь из той командировки в Милан, куда она летала ради покупки антикварной вазы, что это будет последний раз, когда Дэвид сделает ей сюрприз в аэропорту с широкой улыбкой и букетом разноцветных маргариток в руках. Она бы ценила этот момент больше.

Выйдя на улицу, Лейси поймала такси. Это была черная машина, вид которой тут же вызвал у нее приступ ностальгии. Они с Наоми и родителями путешествовали в черном такси много лет назад, во время того рокового, последнего семейного отдыха.

– Куда направимся? - спросил пузатый водитель, когда Лейси скользнула на заднее сидение.

– Уилдфордшир.

Повисла пауза. Водитель полностью повернулся, чтобы посмотреть на нее, на лице у него проступила морщина между массивными бровями.

– Вы понимаете, что ехать два часа?

Лейси моргнула, не понимая, что он пытается этим сказать.

– Ну и ладно, - ответила она, слегка пожав плечами.

Он выглядел еще более сбитым с толку.

– Вы из Америки, верно? Что ж, не знаю, сколько стоит такси там, но в этих местах двухчасовая поездка влетит вам в копеечку.

Его грубые манеры застали Лейси врасплох не только потому, что они не соответствовали образу пухлого водителя лондонского такси, укоренившемуся в ее сознании, но и из-за его завуалированного намека, будто она не может позволить себе такую поездку. Ей стало интересно, было ли это связано с тем, что она женщина и путешествует в одиночку. Никто никогда не задавал таких вопросов Дэвиду, когда они вместе ездили в такси на большие расстояния.

– У меня есть деньги, – заверила она водителя слегка холодным тоном.

Водитель развернулся и включил счетчик. Он издал писк, и на экране засветился зеленый знак фунта стерлингов, который вызвал у Лейси очередную волну ностальгии.

– Покуда денег хватит, – тонко сказал водитель, отъезжая от тротуара.

«Вот тебе и британское гостеприимство», - подумала Лейси.

*

Они добрались до Уилдфордшира за два часа, как и ожидалось, и Лейси выложила за это «двести пятьдесят фунтов стерлингов». Однако недешевый проезд и, мягко говоря, недружелюбный водитель, потеряли значение в тот момент, как Лейси покинула автомобиль и глубоко вдохнула свежий морской воздух. Запах был таким, каким она его помнила.

Лейси всегда удивляло, как запахи и вкусы могут пробуждать такие сильные воспоминания, и этот момент не был исключением. Соленый воздух вызвал в ней волну беззаботного наслаждения, которое в последний раз ей довелось испытать еще до ухода отца. Чувство было настолько сильным, что она едва удержалась на ногах. Волнение, вызванное реакцией ее семьи на незапланированную поездку, бесследно исчезло. Лейси была именно там, где должна.

Она направилась вдоль главной улицы. Здесь не были ни следа мороси, окружавшей аэропорт Хитроу, и последние закатные лучи солнца окутали все золотым светом, придав городу магическое сияние. Все было в точности так же, как она запомнила: два параллельных ряда старинных коттеджей с облицованными камнем фасадами, мощеные тротуары между ними, оригинальные стеклянные выступающие окна с видом на улицу. Ни одна витрина не изменилась с тех пор, как она была здесь в последний раз. Кроме того, над ними все еще раскачивались, по всей видимости, оригинальные деревянные таблички, и каждый магазин был уникален. Здесь можно было найти все от детской одежды до галантереи или выпечки и кофе, выпускаемого небольшими партиями. Здесь даже был кондитерский магазин в старинном стиле, заполненный большими стеклянными банками цветных конфет, которые можно было купить поштучно «за пенни».

Был апрель, и город в преддверии наступающих пасхальных празднований был украшен цветными флагами, натянутыми между магазинами и пересекающимися над головой. Вокруг было много людей (должно быть, после работы, как предположила Лейси), сидящих снаружи пабов на лавках и попивающих пиво, или за круглыми столиками у кафе, наслаждающихся десертами. Казалось, все пребывают в отличном настроении; их веселая болтовня была приятным фоном, словно белый шум.

Почувствовав себя на своем месте, Лейси достала мобильный и сделала фотографию главной улицы. Фотография напоминала открытку с серебряной полоской моря, проблескивающей на горизонте и волшебным небом, унизанным розовыми облаками, поэтому она отправила ее в семейный чат «Девочек Дойл». Название придумала Наоми, что в свое время вызвало у Лейси негодование.

«В точности, как я запомнила», – добавила она под идеальной картинкой.

Через мгновение телефон зажужжал. Наоми ответила.

«Похоже, ты случайно попала в Косой переулок, сестренка».

Лейси вздохнула. Типичный саркастичный ответ для ее младшей сестры, чего и следовало ожидать. Потому что, естественно, Наоми не могла просто порадоваться за нее или гордиться тем, что она взяла собственную жизнь под контроль.

«Ты использовала фильтр?» – через секунду ответила мама.

Лейси закатила глаза и спрятала телефон. Решительно настроенная не дать никому испортить себе настроение, она сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. Разница в качестве воздуха по сравнению с загрязненным воздухом Нью-Йорка, который она вдыхала этим утром, была действительно потрясающей.

Она пошла дальше вдоль улицы, цокая каблуками по брусчатке. Следующей целью было найти номер, в котором она проведет пока неизвестное количество ночей. Она остановилась напротив первой попавшейся гостиницы под названием «Шир», но знак на окне гласил, что «Свободных номеров нет». Не страшно. Главная улица длинная, и если Лейси не изменяет память, здесь есть много других мест.

Следующая гостиница, «У Лорел», была окрашена в цвет розовой сахарной ваты, а знак гласил «Мест нет». Слова другие, смысл все тот же. Только в этот раз они пробудили вспышку паники у Лейси в груди.

Она заставила себя успокоиться. Это просто идея, которую вбила ей в голову семья. Не стоит волноваться. Скоро она найдет место.

Лейси продолжила идти. В отеле «Сисайд» между ювелирным и книжным мест не было, как и в гостинице «У Кэрол» возле туристического магазина и салона красоты. Так продолжалось, пока Лейси не оказалась в конце улицы.

Теперь паника охватила ее в полной мере. Как глупо было приехать сюда, не подготовившись! Вся суть ее работы заключалась в том, чтобы организовывать, но собственный отпуск организовать она не смогла! У нее не было вещей, а теперь не было, где остановиться. Неужели ей придется вернуться туда, откуда она пришла, заплатить еще «две сотни фунтов стерлингов» за такси до Хитроу и отправиться домой следующим рейсом? Неудивительно, что Дэвид включил в договор пункт о материальной поддержке, ведь ей нельзя доверить собственные деньги!

Охваченная тревогой, Лейси повернулась на месте, беспомощно глядя в сторону, откуда она пришла, будто от этого из воздуха магическим образом появится еще одна гостиница. Только тогда она поняла, что последнее угловое здание, напротив которого она находится, было гостиницей. «Коуч Хаус».

Почувствовав себя глупо, Лейси прочистила горло и собралась с силами. Она вошла внутрь.

Обстановка напоминала обычный паб: большие деревянные столы, доска, на которой мелом было написано вечернее меню, игровой автомат в углу с яркими мерцающими лампочками. Она подошла к бару, где полки были заставлены бутылками вина, а наверху стоял ряд выставочных бокалов, наполненных разноцветными алкогольными напитками. Все выглядело очень примитивно. Здесь даже был старый пьяница, который дремал за барной стойкой, положив голову на руки.

Барменша была хрупкой девушкой с тусклыми белыми волосами, небрежно собранными в хвост на макушке. Она выглядела слишком юной, чтобы работать в баре. Лейси решила, что это связано скорее с тем, что в Англии употребление алкоголя разрешено законом с более раннего возраста, нежели с тем, что чем старше она становилась, тем моложе ей казались все вокруг.

– Чего желаете? – спросила барменша.

– Комнату, – ответила Лейси. – И бокал Просекко.

Ей захотелось отпраздновать.

Но барменша покачала головой.

– У нас все занято перед Пасхой.

Она так широко открывала рот, когда говорила, что Лейси видела жвачку, которую она жевала.

– Так во всем городе. Сейчас школьные каникулы, и многие хотят свозить детей в Уилдфордшир. В ближайшие две недели мест не будет, - она выдержала паузу. – Тогда просто Просекко?

Лейси ухватилась за барную стойку, чтобы не упасть. Внутри все перевернулось. Теперь она действительно чувствовала себя самой глупой женщиной на свете. Неудивительно, что Дэвид ушел от нее. Она была неорганизованной до ужаса. Жалкое подобие человека. Она решила, что может стать независимым взрослым человеком в другой стране, но на самом деле даже не смогла найти себе номер.

В этот момент Лейси боковым зрением заметила чей-то силуэт. Повернувшись, она увидела, как в ее сторону направляется мужчина. На вид ему было за шестьдесят, на нем была рубашка в мелкую клетку, заправленная в синие джинсы, на лысой голове держались солнечные очки, а на поясе был чехол для телефона.

– Мне не послышалось, вы ищете, где остановиться? – спросил он.

Лейси уже собиралась сказать «нет», – конечно, она была в отчаянии, но переночевать у мужчины вдвое старше нее самой, который подошел к ней в баре, было больше в духе Наоми, – когда мужчина уточнил: «Потому что я сдаю коттеджи на выходные».

– Да? – ошеломленно ответила она.

Мужчина кивнул и достал небольшую визитку из кармана джинсов. Лейси бегло осмотрела ее.

«Уютные деревенские коттеджи для волшебных выходных от Айвана Перри. Идеально для семьи».

– У меня все забито, как сказала Бренда, – продолжил Айван, кивнув в сторону барменши. – Кроме одного коттеджа, который я только что отхватил на аукционе. Он пока что не готов к сдаче, но я могу показать его вам, если у вас правда нет других вариантов. Могу предложить на него скидку, раз уж он в таком состоянии. Просто, чтобы вы могли перекантоваться, пока не освободятся места в отелях.

Лейси почувствовала облегчение во всем теле. Визитка была похожа на настоящую, а Айван не казался ей подозрительным. Удача повернулась к ней! Она была так рада, что готова была расцеловать его лысую голову!

– Вы мой спаситель, – ответила она, сдерживая свой порыв.

Айван зарделся.

– Подождите, пока увидите его, прежде чем судить.

Лейси выдала смешок.

– Полно вам, неужели все так плохо?

*

Лейси стонала, как при родах, поднимаясь по крутому склону вслед за Айваном.

– Слишком крутой? - спросил он с обеспокоенностью в голосе. – Мне следовало упомянуть, что он находится на утесе.

– Не проблема, – прохрипела Лейси. – Я–люблю–когда–вид–на–море.

В течение всего пути Айван показал себя полной противоположностью расчетливому бизнесмену, напоминая Лейси о предложенной скидке (хотя они еще даже не обсудили цену) и постоянно повторяя ей, чтобы она сильно не обнадеживалась. Теперь, когда ее ноги гудели от пройденного пути, она начала задумываться, правда ли все так плохо.

Но тут на вершине холма показался дом. Высокое облицованное камнем здание вырисовывалось на фоне темнеющего розового неба. Лейси громко ахнула.

– Это он? – спросила она, задыхаясь.

– Он, – ответил Айван.

Внезапно почувствовав прилив сил, возникший из ниоткуда, Лейси преодолела остаток склона. С каждым шагом, приближающим ее к этому очаровательному дому, открывалась новая поразительная особенность: чарующий облицованный камнем фасад, шиферная крыша, вьющиеся розы, оплетающие деревянные колонны веранды, старинная массивная арочная дверь, будто из сказки. И довершал всю картину мерцающий бескрайний океан.

Лейси выпучила глаза и открыла рот от удивления, преодолевая последние несколько шагов до дома. На деревянном знаке над дверью было написано «Дом на утесе».

Сзади подошел Айван, звеня связкой ключей в поисках подходящего. Лейси чувствовала себя ребенком в фургоне с мороженым, ожидающим, пока оно появится из аппарата, в нетерпении подпрыгивая на носочках.

– Слишком не обнадеживайся, – повторил Айван в надцатый раз, наконец отыскав нужный ключ, – впору большой, ржавый бронзовый ключ, который выглядел так, будто открывал замок Рапунцель, – прежде чем повернуть его в замке и отворить дверь.

Лейси с нетерпением вошла внутрь, и вдруг почувствовала, что она дома.

Коридор был, мягко говоря, в запущенном состоянии, с необработанными половицами и безвкусными обоями. К лестнице справа от нее простилалась красная бархатная ковровая дорожка с золотой каймой, будто первоначальный владелец считал, что это поместье, а не причудливый маленький коттедж. Деревянная дверь слева была открыта, будто подзывая ее войти.

– Как я и говорил, он в немного запущенном состоянии, – сказал Айван, когда Лейси вошла на цыпочках.

Она оказалась в гостиной. На трех стенах были потускневшие мятные обои в белую полоску, а одна обнажала кирпичи. Большое выступающее окно с подоконником открывало вид на океан. Дровяная печь с длинной черной трубой занимала весь угол, рядом с ней стояло серебряное ведро, наполненное дровами. Большой деревянный книжный шкаф занимал большую часть одной из стен. Диван, кресло и ножная скамейка были из одного комплекта и выглядели, как оригинальная мебель сороковых. Все в комнате было покрыто внушительным слоем пыли, но Лейси это даже нравилось.

Она повернулась и посмотрела на Айвана, который с тревогой ждал ее реакции.

– Я в восторге! – радостно произнесла она.

На лице Айвана читалось удивление (с ноткой гордости, как заметила Лейси).

– Ох! – воскликнул он. – Какое облегчение!

Лейси не могла удержаться. Преисполненная восторга, она металась по гостиной, рассматривая каждую мелкую деталь. На украшенной резьбой деревянной книжной полке стояло несколько детективных романов, страницы которых сморщились от времени. Ниже, на следующей полке, стояла фарфоровая копилка в виде овцы и остановившиеся часы, а на самой нижней полке разместилась коллекция хрупких китайских заварников. Просто мечта антиквара.

– Можно осмотреть весь дом? – спросила Лейси, чувствуя, как сердце вырывается из груди.

– Пожалуйста, – ответил Айван. – Я спущусь в подвал и разберусь с отоплением и водой.

Они направились в небольшой темный коридор, Айван исчез в дверном проеме под лестницей, а Лейси пошла на кухню, волнуясь от предвкушения.

Открыв дверь, она громко ахнула.

Кухня выглядела, как настоящий музей Викторианской эпохи. Здесь была оригинальная черная чугунная плита, медные кастрюли и сковородки, свисающие с крюков, ввинченных в полоток, и большой квадратный разделочный стол прямо по центру комнаты. Из окон виднелась огромная лужайка. С другой стороны за изысканными стеклянными дверьми находилась терраса, на которой стоял расшатанный стол с комплектом стульев. Лейси представила себя сидящей там, завтракающей свежими круассанами из кондитерского магазина с органическим перуанским кофе из частной кофейни.

Грезы Лейси грубо прервал внезапный громкий стук. Он исходил снизу; она почувствовала, как завибрировали половицы.

– Айван? – позвала Лейси, возвращаясь в коридор. – Все в порядке?

Его голос донесся из открытой двери в подвал.

– Это всего лишь трубы. Думаю, они простаивали годами. Может понадобиться время, чтобы они прочистились.

Раздался еще один громкий звук, который заставил Лейси подпрыгнуть. Но поняв безобидность причины, в этот раз она засмеялась.

Айван появился из подвала.

– Все готово. Я правда надеюсь, что эти трубы скоро прочистятся, – сказал он в своей беспокойной манере.

Лейси лишь покачала головой:

– Это лишь добавляет шарм.

– Так что можете оставаться здесь столько, сколько потребуется, – добавил он. – Я буду держаться в курсе событий и дам вам знать, если где-то освободится место.

– Не стоит переживать, – сказала Лейси. – Это именно то, что я искала, хоть и не знала об этом.

Айван улыбнулся ей одной из своих застенчивых улыбок.

– Так десять фунтов за ночь вас устроит?

Лейси взметнула брови от удивления.

– Десять фунтов? Это же где-то около двенадцати долларов?

– Слишком много? – Айван перебил ее, тут же зардевшись. – Пять фунтов вас устроит?

– Слишком мало! – воскликнула Лейси, понимая, что просит его повысить цену, а не понизить. Но такая смехотворно малая плата была равноценна воровству, и Лейси не собиралась пользоваться добротой этого милого, застенчивого мужчины, который протянул руку помощи девушке в беде.

– Это двухспальный старинный коттедж. В нем поместится целая семья. Немного убраться – и вы сможете с легкостью зарабатывать сотни долларов за ночь с этого места.

Глаза Айвана забегали. Очевидно, ему неловко было от разговоров о деньгах; еще одно доказательство, подумала Лейси, что жизнь бизнесмена явно не для него. Она надеялась, что никто из его арендаторов не пользуется этим.

– Ну, тогда как насчет, скажем, пятнадцати за ночь? – предложил Айван. – И я пришлю кого-нибудь убраться здесь.

– Двадцать, – ответила Лейси. – И я сама могу все сделать.

Она ухмыльнулась и протянула руку:

– А теперь дайте мне ключ. Я не приму отказ.

Теперь не только щеки, но и уши и шея Айвана приобрели розовый оттенок. Он осторожно кивнул в знак согласия и положил бронзовый ключ на ладонь Лейси.

– Мой номер указан на визитке. Звоните, если что-то сломается. То есть, когда что-то сломается.

– Спасибо, – с благодарностью сказала Лейси, немного посмеиваясь.

Айван ушел.

Оставшись одна, Лейси прошла наверх, чтобы продолжить изучать дом. Главная спальня с видом на океан и балконом находилась в передней части дома. Это была еще одна комната, напоминающая музей, с большой кроватью из темного дуба с балдахином и большим шкафом в тон, который был настолько большим, что наверняка скрывал за собой проход в Нарнию. Вторая спальня находилась в задней части дома, окна в ней выходили во двор. Туалет был отделен от ванны и по размеру был таким же, как шкаф. Белая ванна стояла на бронзовых ножках. Отдельной душевой кабины не было, душ можно было принимать в ванне.

Вернувшись в главную спальню, Лейси плюхнулась на кровать с балдахином. Впервые у нее появилась возможность обдумать головокружительный день, и она была потрясена до глубины души. Этим утром она была женщиной, которая четырнадцать лет прожила в браке. Теперь она была одинока. Она была деловой карьеристкой из Нью-Йорка. Сейчас она находилась в коттедже в скалах Англии. Как волнующе! Как захватывающе! Она никогда не делала ничего подобного за всю свою жизнь, и, черт возьми, это было потрясающе!

Трубы издали громкий стук, и Лейси вскрикнула, но уже через секунду взорвалась смехом.

Она перевернулась на спину и стала разглядывать тканевый балдахин над собой, слушая, как высокие волны разбиваются о скалы. Этот звук пробудил забытую детскую мечту о том, чтобы жить у океана. Забавно, что она полностью о ней забыла. Не вернись она в Уилдфордшир, это воспоминание было бы захоронено и никогда больше не всплыло? Ей стало интересно, какие еще воспоминания могут возникнуть, пока она будет здесь. Возможно, проснувшись завтра, она немного осмотрится в городе, чтобы узнать, какие секреты он может скрывать.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Лейси проснулась от странного шума.

Она села в кровати, на мгновение озадаченная незнакомой комнатой, освещаемой лишь тонким лучом солнечного света, просвечивающего через щель в шторах. Понадобилось несколько секунд, чтобы собраться с мыслями и понять, что она находится не в квартире в Нью-Йорке, а в каменном коттедже на склонах Уилдфордшира в Англии.

Звук раздался снова. В этот раз это был не стук в трубах, это было что-то совершенно другое, напоминающее крик животного.

Посмотрев сонным взглядом на телефон, Лейси увидела, что сейчас было пять утра по местному времени. Вздохнув, она заставила свое уставшее тело подняться с кровати. Джетлаг сразу же дал о себе знать тяжестью в конечностях, когда она босиком побрела к балконной двери, чтобы открыть шторы. Из окна виднелся обрыв и море, простилавшееся до горизонта, сливаясь с ясным, безоблачным небом, в котором только начала проявляться синева. Она не увидела виновника шума на лужайке перед домом, и когда звук раздался снова, Лейси установила, что он исходит с заднего двора.

Закутавшись в халат, купленный в последнюю секунду в аэропорту, Лейси побежала вниз по скрипучим ступенькам, чтобы посмотреть, что там. Она прошла прямо к задней части дома в кухню, откуда через большие окна и стеклянную дверь открывался вид на весь задний двор. И тут Лейси увидела источник шума.

В саду паслось целое стадо овец.

Лейси моргнула. Их было не меньше пятнадцати! Двадцать. А может, и больше!

Она протерла глаза, но открыв их снова, увидела все тех же пушистых созданий, пасущихся на газоне. Одна из овец подняла голову.

Лейси встретилась взглядом с овцой, играя с ней в гляделки, пока наконец овца не запрокинула голову назад и не издала одно длинное, громкое, жалобное блеяние.

Лейси захихикала. Она не могла представить более идеального способа начать новую жизнь после Дэвида. Ее пребывание здесь, в Уилдфордшире, вдруг показалось не отпуском, а скорее заявлением о намерении, возвращением старой себя или, может быть, становлением абсолютно новой себя, той, которой она не знала. Что бы это ни было, это чувство заставило танцевать пузырьки в ее желудке, будто он был заполнен шампанским (или же это был джетлаг – согласно внутренним часам, она вволю выспалась). Так или иначе, Лейси не могла дождаться начала дня.

Лейси была преисполнена внезапной жажды приключений. Вчера ее разбудили обычные звуки трафика Нью-Йорка, а сегодня – бесконечное блеяние. Вчера она вдыхала запах постиранного белья и моющих средств, а сегодня – пыли и океана. Нахлынувшие воспоминания о прошлой жизни разгорелись с новой силой. Как новоиспеченная незамужняя женщина, она вдруг почувствовала, что мир полон открытий. Она хотела исследовать его! Открывать! Учиться! Она вдруг почувствовала такую жажду жизни, которой не чувствовала с тех пор…с тех пор, как ушел отец.

Лейси потрясла головой. Ей не хотелось думать о грустном. Она была решительно настроена не дать ничему испортить это новое ощущение радости. По крайней мере, сегодня. Сегодня она ухватится за это чувство и не отпустит его. Сегодня она была свободна.

Пытаясь отвлечься от урчания в животе, Лейси попыталась принять душ в ванной. Она взяла странное приспособление со шлангом, соединяющееся с краном, и полилась водой, как обычно поливают грязную собаку. За секунду вода из теплой превратилась в ледяную, а в трубах все время раздавался скрежет. Но мягкость воды по сравнению с той грубой жижей, которая текла из крана в Нью-Йорке, была равноценна нанесению дорогостоящего бальзама на все тело, и Лейси наслаждалась этим ощущением, даже когда от внезапного потока холодной воды у нее застучали зубы.

Смыв с себя всю грязь аэропорта и городскую пыль, отчего кожа в прямом смысле засияла, она вытерлась полотенцем и надела вещи, купленные в аэропорту. В большом зеркале на дверце шкафа, ведущего в Нарнию, Лейси оценила свое отражение. И оно ей не понравилось.

Лейси поморщилась. Она выбрала одежду из магазина пляжной одежды в аэропорту, посчитав, что свободный стиль будет наиболее уместным для отпуска у моря. Вот только она рассчитывала на пляжный повседневный стиль, а этот наряд скорее напоминал секонд-хенд. Бежевые широкие брюки были узковаты, белая муслиновая рубашка делала ее фигуру бесформенной, а хлипкие топ-сайдеры еще меньше подходили для ходьбы по брусчатке, чем ее рабочие туфли на каблуках! Придется сделать покупку приличных вещей главным приоритетом на сегодня.

У Лейси заурчало в животе.

«Второй приоритет», – подумала она, похлопывая себя по животу.

С мокрыми волосами, капли воды с которых падали на спину, она направилась вниз, затем в кухню, где в саду увидела лишь пару заблудших овец из утреннего стада. Проверив шкафчики и холодильник, Лейси обнаружила, что и там, и там было пусто. Было еще слишком рано, чтобы направиться в город за свежей выпечкой из кондитерской на главной улице. Нужно было скоротать время.

«Скоротать время!» – выкрикнула Лейси вслух с радостью в голосе.

Когда в последний раз у нее было свободное время? Когда она вообще позволяла себе такую вольность, как проводить время впустую? Дэвид всегда так тщательно организовывал любую их свободную минуту. Тренажерный зал. Бранч. Обязательства перед семьей. Посиделки. Каждая «свободная» минута была распланирована. У Лейси случилось внезапное прозрение: сам факт планирования свободного времени сводил на нет всю его свободу! Позволяя Дэвиду планировать и диктовать, что они будут делать, она фактически заковывала себя в оковы социальных обязательств. Этот момент ясности был чем-то вроде буддистского просветления.

«Далай Лама гордился бы мной», – подумала Лейси, восторженно хлопнув в ладоши.

В этот момент раздалось блеяние овцы в саду. Лейси решила использовать новообретенную свободу, чтобы поиграть в сыщика-любителя и узнать, откуда пришли овцы.

Она открыла стеклянную дверь и вышла на террасу. Свежий утренний океан увлажнил ее лицо, когда она шла по тропинке в саду, направляясь к двум пушистым шарикам, поедающим траву. Услышав ее шаги, они неуклюже побежали прочь, с нулевой грацией, и исчезли в просвете в изгороди.

Лейси подошла ближе и заглянула в просвет, и ее взору открылся еще один сад, усеянный яркими цветами, скрывающимися за зарослями кустов. Значит, у нее есть сосед. Ее соседи в Нью-Йорке были отстраненными, такими же занятыми парами, как и они с Дэвидом, чья жизнь заключалась в том, чтобы покинуть квартиру до рассвета и вернуться после заката. Но этот сосед, судя по его прекрасному ухоженному саду, наслаждался своей жизнью. И держал овец! В квартале, где раньше жила Лейси, не было ни единого домашнего питомца или животного; у занятых людей не было времени на домашних любимцев, как и желания иметь дело с их линяющей шерстью или запахами фермерского двора. Как же приятно сейчас было жить так близко к природе! Даже запах овечьего навоза был приятным контрастом ее чересчур чистому кварталу в Нью-Йорке.

Выпрямившись, Лейси заметила полоску примятой травы, будто тропинку, вытоптанную множеством людей. Она вела вдоль кустов к утесу. В конце тропинки находились ворота, почти полностью скрытые за зарослями. Она подошла и открыла их.

В скале были вырезаны ступеньки, которые спускались к пляжу. Лейси подумала, что это похоже на сказку, и осторожно начала спускаться по ним.

Айван даже не упоминал, что у нее есть прямой пусть к пляжу, и если ей захочется почувствовать песок между пальцев ног, она может добраться до него за считанные минуты. А дома, в Нью-Йорке, она так гордилась тем, что ей идти всего пару минут до метро.

Лейси спустилась по хаотично расположенным ступенькам, которые обрывались в нескольких футах от пляжа. Она прыгнула. Песок был таким мягким, что колени амортизировали удар, несмотря на полное отсутствие амортизации в ее дешевых мокасинах из аэропорта.

Лейси глубоко вдохнула, ощущая полную свободу и беззаботность. Эта часть пляжа была безлюдной. Девственной. Лейси подумала, что, должно быть, она находится очень далеко от магазинов, чтобы люди приходили сюда. Это был практически ее собственный кусочек пляжа.

Посмотрев в сторону города, Лейси заметила пристань, выступающую в океан. Она тут же вспомнила, как они играли в игры, и шумные игровые автоматы, на которые отец разрешил им потратить два пенни. Лейси, взволнованная обрывками прошлого, всплывавшими в памяти, вспомнила, что на пристани также был кинотеатр. Он был совсем крохотным – всего восемь мест – с красными вельветовыми и велюровыми креслами, и практически не изменился с момента постройки. Отец повел их с Наоми смотреть малопонятный японский мультик. Ей стало интересно, сколько еще воспоминаний всплывет в этом путешествии в Уилдфордшир. Сколько еще пробелов в памяти она заполнит, приехав сюда?

Был отлив, поэтому пристань была хорошо видна. Лейси увидела людей, выгуливающих собак, и пару бегунов. Город начал пробуждаться ото сна. Может быть, уже открылась какая-нибудь кофейня. Она решила пойти длинным путем к городу вдоль побережья и направилась в его сторону.

Утес понижался по мере приближения к городу, и вскоре показались дороги и улочки. Как только Лейси ступила на променад, на нее обрушилось еще одно воспоминание: о рынке с брезентовыми палатками, в которых продавалась одежда, украшения и леденцы. На асфальте аэрозольной краской были нанесены номера, указывающие их места. Лейси ощутила эмоциональный подъем.

Свернув с пляжа, Лейси направилась к главной улице. Пройдя мимо «Коуч Хауса», в котором она встретила Айвана, она повернула на улицу, украшенную флажками.

Все вокруг было другим, не таким, как в Нью-Йорке. Все было спокойнее, медленнее. Не было сигналящих машин. Никто не толкался. И, к ее удивлению, некоторые кофейни действительно уже открылись.

Она зашла в первую, попавшуюся ей на пути, – очереди не было – и заказала американо и круассан. Кофе был идеальной обжарки, с богатым шоколадным вкусом, а круассан из хрустящего слоеного теста, промазанного маслом, был настоящей вкуснятиной.

Наконец удовлетворив свой желудок, Лейси решила, что пора найти одежду получше. Она видела неплохой магазин модной одежды на другом конце улицы и повернула в ту сторону, когда запах сахара ударил ей в нос. Обернувшись, она увидела магазин домашних ирисок, только что открывший свои двери. Не в силах устоять, она вошла внутрь.

– Хотите попробовать бесплатный образец? – спросил мужчина в фартуке в бело-розовую полоску.

Он указал на серебряный поднос, заполненный кубиками разных оттенков коричневого.

– У нас есть темный шоколад, молочный шоколад, белый шоколад, карамель, тоффи, кофе, фруктовый микс и классические.

Лейси выпучила глаза.

– Я могу попробовать их все? – спросила она.

– Конечно!

Мужчина отрезал по небольшому кубику от каждого образца и дал Лейси попробовать. Она положила первый кусочек в рот – и ее вкусовые рецепторы заплясали.

– Превосходно, – сказала она с набитым ртом.

Она попробовала следующий. Каким-то невероятным образом он был даже вкуснее предыдущего.

Она пробовала разные вкусы друг за другом, и они, казалось, становились все вкуснее с каждым кусочком.

Проглотив последний кусочек, она едва успела перевести дыхание, прежде чем воскликнуть:

– Я должна отправить немного своему племяннику. Они не испортятся, если я отправлю их в Нью-Йорк по почте?

Мужчина широко улыбнулся и достал плоскую картонную коробку, выстланную фольгой.

– Если вы будете использовать нашу специальную коробку для доставки, то не испортится, – сказал он, улыбаясь. – Нас так часто об этом спрашивают, что мы специально их создали. Достаточно тонкие, чтобы вместиться в почтовый ящик, и достаточно легкие, чтобы сэкономить на доставке. Вы также можете приобрести у нас марки.

– Как прогрессивно, – сказала Лейси. – Вы обо всем позаботились.

Мужчина положил в коробку по кубику каждого вкуса, заклеил коробку упаковочной лентой и наклеил необходимые марки. Расплатившись и поблагодарив мужчину, Лейси взяла небольшую посылку, написала имя и адрес Фрэнки на ней и просунула ее через отверстие в традиционном красном почтовом ящике через дорогу.

Как только посылка исчезла в ящике, Лейси вспомнила, что отвлеклась от главного задания – найти одежду получше. Она уже собиралась направиться на поиски магазина одежды, как вдруг ее внимание привлекла витрина магазина возле почтового ящика. Там была изображена сцена на пляже Уилдфордшира с пристанью, простилающейся в море, но все это было выложено печеньем макарон пастельных тонов.

Лейси тут же пожалела о съеденном круассане и всех образцах ирисок, которые она попробовала, потому что от этой аппетитной картины у нее потекли слюни. Она сделала фото для чата Девочек Дойл.

– Могу я чем-то вам помочь? – послышался мужской голос где-то позади.

Лейси выпрямилась. У двери стоял владелец магазина, очень красивый мужчина за сорок с густыми темно-каштановыми волосами и острым подбородком. Его глаза мерцали изумрудами, под ними были морщинки от смеха, которые ясно давали понять, что он из тех, кто наслаждается жизнью, а его загар говорил о том, что он часто путешествует в теплые края.

– Я просто смотрю, – ответила Лейси таким голосом, будто кто-то сдавил ее голосовые связки. – Мне нравится ваша витрина.

Мужчина улыбнулся.

– Я сам ее оформил. Почему бы вам не зайти и не попробовать печенье?

– Я бы с радостью, только вот я уже поела, – объяснила Лейси.

Круассан, кофе и ириски, казалось, набухли и перемешались у нее в желудке, отчего ее немного подташнивало. Внезапно до Лейси дошло, что происходит. Это было давно забытое ощущение бабочек в животе. Ее щеки тут же налились жаром.

Мужчина издал смешок.

– Судя по вашему акценту, вы американка. Поэтому вы можете быть не в курсе, что у нас в Англии практикуется второй завтрак. Он наступает между завтраком и обедом, около одиннадцати часов.

– Я вам не верю, – ответила Лейси, чувствуя, как лицо расплывается в улыбке. – Второй завтрак?

Мужчина положил руку на сердце.

– Уверяю вас, это не маркетинговая уловка. Это идеальное время для чая с тортом или чая с сэндвичами, или чая с печеньем, – он жестом указал на стеклянный выставочный шкаф внутри магазина, наполненный затейливыми сладостями во всем аппетитном великолепии. – Или для всего сразу.

– Главное, чтобы с чаем? – колко заметила Лейси.

– Именно, – ответил он, и в его зеленых глазах сверкнуло озорство. – Вы можете даже попробовать, прежде чем покупать.

Лейси больше не могла устоять. То ли из-за развивающейся зависимости от сладкого, то ли, что более вероятно, из-за притягательности этого шикарного образцового мужчины, но Лейси прошла внутрь.

Она с нетерпением наблюдала, как мужчина достал круглый десерт, наполненный маслом, джемом и кремом, из стеклянного холодильного шкафа и аккуратно разрезал его на четыре части. Все это было выполнено в беззаботной театральной манере, будто он выполнял хореографический номер. Он выложил кусочки на небольшое блюдце и подал Лейси, держа его кончиками пальцев, закончив тщательно продуманное непроизвольное шоу оживленным «и вуаля».

Лейси почувствовала, как к щекам приливает жар. Все представление определенно было с ноткой кокетства. Или она просто принимала желаемое за действительное?

Она протянула руку и взяла один кусочек с тарелки. Мужчина сделал то же самое, стукнув своим кусочком о ее.

– Будем, – произнес он.

– Будем, – поддержала Лейси.

Она положила кусочек себе в рот. Вкус был неимоверный. Плотные сладкие, густые сливки. Клубничное варенье было таким свежим, что вызвало покалывание на языке. А печенье! Плотное и кремовое, сладко-соленое, и, о боже, какое вкусное.

Ароматы вдруг пробудили воспоминания в сознании Лейси. Она и отец, Наоми и мама сидят вместе вокруг белого металлического стола в ярком кафе, вкушая печенье с начинкой из крема и джема. Ее накрыла волна радующей душу ностальгии.

– Я была здесь раньше! – воскликнула Лейси, еще не закончив жевать.

– Да? – удивленно ответил мужчина.

Лейси радостно закивала головой.

– Я приезжала в Уилдфордшир ребенком. Это скон, верно?

Мужчина заинтригованно приподнял брови.

– Да. До меня кондитерский магазин принадлежал моему отцу. Я до сих пор использую его особый рецепт для приготовления сконов.

Лейси посмотрела в окно. Хотя теперь здесь был встроенный деревянный стул с нежно-голубой подушкой на нем и деревенский деревянный стол из того же набора, она могла ясно представить, как это место выглядело тридцать лет назад. Внезапно она ощутила, будто вернулась в тот момент. Она практически чувствовала легкий ветерок, обдувающий ее шею, и липкое ощущение на пальцах, испачканных джемом, пот в подколенных складках… Она даже помнила, как звучал смех, смех ее родителей, и беззаботные улыбки на их лицах. Они были так счастливы, разве не так? Она была уверена, что это было по-настоящему. Тогда почему все распалось?

– Все хорошо? – послышался голос мужчины.

Лейси вернулась в реальность.

– Да, извините. Я потерялась в воспоминаниях. Попробовав скон, я перенеслась на тридцать лет назад.

– Что ж, теперь вам придется практиковать второй завтрак, – сказал мужчина с ухмылкой. – Я вас уговорил?

Трепет, который Лейси ощущала всем телом, подсказывал ей, что она согласится на все, что бы он ни предложил с этим мягким акцентом и этими манящими, добрыми глазами. Поэтому она кивнула, вдруг почувствовав, что в горле пересохло, и она не может произнести ни слова.

Он хлопнул в ладоши.

– Превосходно! Позвольте мне порадовать вас по полной программе. Подарить вам полноценный английский опыт, – он встал и сделал пару шагов в направлении кухни, а затем остановился и обернулся. – Кстати, меня зовут Том.

– Лейси, – ответила она, чувствуя себя окрыленной, как влюбленная девочка-подросток.

Пока Том орудовал на кухне, Лейси села у окна. Она постаралась пробудить больше воспоминаний о времени, проведенном здесь когда-то, но, к сожалению, ничего больше не вспомнила. Только вкус сконов и смех ее семьи.

Через мгновение появился прекрасный Том с подставкой для пирожных, на которой были выложены сэндвичи без корки, сконы и разноцветные кексы. Рядом он поставил заварочный чайник.

– Я все не съем! – простонала Лейси.

– Это для двоих, – ответил Том. – За счет заведения. Невежливо заставлять леди платить на первом свидании.

Он занял место прямо рядом с ней.

Лейси была удивлена его прямолинейности. Она почувствовала, как сердце ускорило стук. Прошло так много времени с тех пор, как она в последний раз кокетничала с мужчиной. Она опять почувствовала себя окрыленной девочкой-подростком. Но, возможно, это просто такая британская особенность. Может, все англичане ведут себя подобным образом.

– Первом свидании? – повторила она.

Прежде чем Том успел ответить, колокольчик на двери зазвенел. В магазин ворвалась группа из около десяти туристов из Японии. Том вскочил из-за стола.

– Ой, клиенты, – он посмотрел на Лейси. – Отложим свидание на потом, хорошо?

С такой же самоуверенностью Том направился к прилавку, оставив Лейси в растерянности.

Теперь, когда в магазине находилась толпа туристов, он стал шумным и оживленным. Лейси пыталась одним глазком поглядывать на Тома, уплетая свой второй завтрак, но он был занят выполнением заказов для толпы клиентов.

Закончив, она хотела помахать ему на прощание, но он ушел в кухню и не видел ее.

Немного расстроенная, но досыта наевшаяся, Лейси направилась на улицу.

Затем она застыла. Ее взгляд привлекла пустая витрина напротив кондитерского магазина. Она пробудила в ней очень глубокие эмоции, у нее буквально перехватило дыхание. Раньше здесь что-то было, что-то, пытающееся выбраться из самых глубоких закоулков ее памяти. Что-то, что требовало подойти поближе.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Лейси заглянула в окошко пустого магазина, стараясь отыскать в глубине сознания воспоминания, которые откликнулись в ней, но не смогла вспомнить ничего конкретного. Это было скорее пробудившееся чувство, глубже, чем обычная ностальгия, что-то ближе к влюбленности.

Заглядывая в окна, Лейси увидела, что внутри магазина было пусто и темно. Пол был выполнен из дерева. Вдоль стены в нише было много встроенных полок, а напротив стоял большой деревянный стол. С потолка свисал старинный медный светильник. «Дорогой, – подумала Лейси. – Должно быть, его случайно здесь забыли».

Затем Лейси заметила, что передняя дверь была открыта. Она не удержалась и вошла.

Из помещения вырвался запах металла, смешанный с пылью и плесенью. Лейси сразу же накрыло новой волной ностальгии. Точно так же пахло в старом антикварном магазине ее отца.

Она любила это место. Ребенком она проводила много часов в этом лабиринте сокровищ, играя с жуткими старинными китайскими куклами, читая все виды детских коллекционных комиксов от «Банти» и «Бино» до исключительно редких и ценных выпусков «Медведя Руперта». Но больше всего ей нравилось внимательно изучать побрякушки и представлять жизнь и личности людей, которым они когда-то принадлежали. Там было огромное количество всяких мелочей, гаджетов и приблуд, и каждая вещь имела этот странный запах металла, пыли и плесени, который она ощущала сейчас.

Точно так же, как вид дома на утесе рядом с океаном пробудил ее детскую мечту жить у моря, так и сейчас она ощутила детское желание открыть собственный магазин.

Даже планировка напоминала ей старый магазин отца. Пока она осматривалась, перед ее глазами возникали образы из самых дальних уголков ее памяти. Вдруг она увидела полки, заполненные прекрасными реликвиями, – в основном, кухонной утварью Викторианской эпохи, которой очень интересовался ее отец, – а здесь, на прилавке, Лейси представила большой медный кассовый аппарат, громоздкий и старинный с тугими клавишами, на использовании которых настаивал ее отец, потому что «это не дает мозгу заржаветь» и «развивает навыки устного счета». Она мечтательно улыбнулась сама себе, услышав в голове голос отца и видя перед собой образы и воспоминания.

Потерявшись в мечтах, Лейси не услышала приближающихся шагов из подсобки. Как и не заметила мужчину, которому принадлежали шаги, вошедшего через дверь и направившегося в ее сторону с насупленными бровями. Только почувствовал, как кто-то похлопал ее по плечу, Лейси поняла, что она была не одна.

Сердце дрогнуло. Лейси чуть не вскрикнула от испуга, подпрыгнув и обернувшись, а затем посмотрела на незнакомца. Он был стар, на голове виднелись поредевшие белые волосы, а под яркими голубыми глазами были объемные мешки лилового цвета.

– Вам помочь? – спросил мужчина недружелюбным и грубым тоном.

Лейси схватилась за сердце. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы осознать, что призрак ее отца не похлопывал ее по плечу и что она на самом деле не ребенок, и не находится в его антикварном магазине, а взрослая женщина, приехавшая в отпуск в Англию. Взрослая женщина, незаконно проникшая в чужую собственность.

– О боже, простите меня, пожалуйста! – торопливо воскликнула она. – Я не знала, что здесь кто-то есть. Дверь была не заперта.

Мужчина одарил ее скептическим взглядом.

– А вы не видели, что магазин пуст? Здесь ничего не продается.

– Я знаю, – продолжила распинаться Лейси, отчаянно желая очистить свое имя и стереть с лица пожилого мужчины оттенок подозрительности. – Но я не смогла удержаться. Это место очень напоминает магазин моего отца.

К удивлению Лейси, у нее вдруг выступили слезы.

– Я не видела его с тех пор, как была ребенком.

В один миг насупленность и недоверие на лице мужчины сменились мягкостью и нежностью.

– Дорогая, дорогая, дорогая, – мягко сказал он, качая головой, пока Лейси спешно вытирала слезы. – Все в порядке, милая. У твоего отца был такой же магазин?

Лейси тотчас стало стыдно за то, что она выплеснула свои эмоции перед этим мужчиной, не говоря уже о чувстве вины, которое она испытывала, потому что вместо того, чтобы вызвать полицию и выдворить ее с частной собственности, он повел себя, как опытный психолог, проявив непредвзятое сострадание, благосклонность и интерес. Но Лейси не могла ничего с собой поделать. Она открылась и излила душу.

– Он торговал антиквариатом, – объяснила она, вновь улыбнувшись от воспоминаний, несмотря на текущие из глаз слезы. – Запах этого места вызвал у меня ностальгию, и меня накрыли воспоминания. В его магазине даже была такая же планировка.

Она указала на подсобку, через которую, должно быть, вошел мужчина.

– Эта подсобка использовалась как склад, но он всегда хотел сделать из нее аукционный зал. Она была очень длинной и выходила в сад.

Мужчина сдержал смешок.

– Идемте за мной, посмотрите. Подсобка длинная и выходит в сад.

Тронутая его сочувствием, Лейси последовала за мужчиной через дверь в подсобку. Комната была длинной и узкой, как вагон поезда, и была почти идентичной комнате, в которой ее отец мечтал сделать аукционный зал. Пройдя через комнату, Лейси оказалась в сказочном саду. Он был узким и длинным, около пятидесяти футов в длину. Вокруг было много цветных растений, а высаженные по четкой схеме деревья и кусты давали идеальное количество тени. Лишь небольшой заборчик высотой до колена отделял его от сада соседнего магазина, который, в отличие от изысканного сада, в котором она находилась, видимо, использовался исключительно как склад, о чем свидетельствовали несколько больших и неопрятных серых пластиковых навесов и ряд мусорных баков, убивающих всю красоту.

Лейси снова посмотрела на красивый сад.

– Он великолепен, – воскликнула она.

– Да, место красивое, – ответил мужчина, поднимая упавший вазон и ставя его на место. – Ребята, арендовавшие это место, использовали его как дом и садоводческий магазин.

Лейси уловила нотку меланхолии в его голосе. В тот момент она заметила, что двери большой теплицы перед ней открыты и несколько горшочных растений были выкорчеваны и раскиданы по полу, их стебли были повреждены, а земля рассыпана вокруг. Ей вдруг стало любопытно. Вид выкорчеванных растений посреди ухоженного сада был подозрительным. Ее мысли тотчас переключились с отца на настоящий момент.

– Что здесь произошло? – спросила она.

Мужчина теперь выглядел угрюмо.

– Поэтому я и здесь. Утром позвонил сосед и сообщил, что, похоже, ночью кто-то обчистил магазин.

Лейси ахнула.

– Обокрали? – в ее голове не укладывалась мысль о возможности совершения преступления в таком прекрасном, спокойном приморском городке, как Уилдфордшир. Ей казалось, что самое большое правонарушение, которое могло произойти в этом городе, это кража местным сорванцом свежеиспеченного пирога с подоконника, который поставили туда остывать.

Мужчина покачал головой.

– Нет, нет, нет. Они уехали. Забрали товар и исчезли. Даже не предупредили. Оставили меня с долгами. Неоплаченные коммунальные платежи. Куча счетов, – он грустно покачал головой.

Лейси была шокирована, осознав, что магазин освободился лишь этим утром, и она ненамеренно вмешалась в эту историю, случайно оказавшись частью загадочных событий, которые только начались.

– Мне так жаль, – с искренним сочувствием сказала она мужчине.

Теперь настала ее очередь побывать в роли психолога и отплатить за доброту, проявленную мужчиной.

– Вы справитесь?

– Да не совсем, – угрюмо ответил он. – Придется продать помещение, чтобы расплатиться с долгами, и, честно говоря, я и моя жена староваты для таких потрясений.

Он постучал по грудной клетке, намекая на хрупкость своего сердца.

– Будет позором попрощаться с этим местом, – его голос прервался. – Оно было нашим домом в течение многих лет. Я люблю его. В свое время у нас были некоторые весьма колоритные арендаторы.

Он усмехнулся, а глаза увлажнились от нахлынувших воспоминаний.

– Но нет. Еще одно такое потрясение мы не вынесем. Это очень тяжело.

Грусть в его голосе отозвалась болью у Лейси в груди. Какое затруднительное положение. Какая жуткая ситуация. Глубокое сочувствие к мужчине лишь усугублялось ее ситуацией, тем, как жизнь, построенную ей с Дэвидом в Нью-Йорке, несправедливо отобрали у нее. Она вдруг почувствовала себя ответственной за решение проблемы.

– Я арендую магазин, – выпалила она. Слова слетели с губ, прежде чем она поняла, что говорит.

Белые брови мужчины в удивлении взметнулись вверх.

– Простите, что вы сказали?

– Я арендую его, – быстро повторила Лейси, прежде чем вмешается логика и отговорит ее от этой идеи. – Вы не можете продать его. Он хранит слишком много воспоминаний, вы сами сказали. Слишком большую эмоциональную ценность. А я очень надежная. У меня есть опыт. Типа того.

Она подумала о пограничном офицере с темными бровями, которая сказала ей в аэропорту, что для работы понадобится виза, и о том, как уверенно она заверила ее, что последнее, чем ей хочется заниматься в Англии, – это работать.

А как же Наоми? И работа на Саскию? Как же все это?

Вдруг все это перестало иметь значение. Чувство, которое Лейси испытала, впервые увидев магазин, было сродни любви с первого взгляда. Она нырнула в омут.

– Ну, что скажете? – спросила она.

Мужчина выглядел пораженным. Лейси не могла винить его в этом. Какая-то странная американка в одежде из секонд-хенда просит его сдать ей в аренду магазин, когда он решил продать его.

– Ну…я… – начал он, – Было бы здорово сохранить его в семье чуть дольше. Сейчас все равно не лучшее время для продажи, с такой-то рыночной ситуацией. Но мне для начала нужно поговорить с женой, Мартой.

– Конечно, – сказала Лейси.

Она быстро нацарапала свое имя и телефон на куске бумаги и вручила ему, пораженная собственной уверенностью.

– Думайте столько, сколько потребуется.

В конце концов, ей нужно было время, чтобы разобраться с визой и составить бизнес-план, разобраться с финансами и поставками, да и, в прочем, со всем. Возможно, стоит начать с покупки книги «Инструкция по управлению магазином для чайников».

– Лейси Дойл, – произнес мужчина, прочитав надпись на бумажке.

Лейси кивнула. Еще два дня назад это имя казалось ей незнакомым. Теперь она снова чувствовала, что оно принадлежит ей.

– Я Стивен, – ответил он.

Они пожали руки.

– Буду ждать вашего звонка, – сказала Лейси.

Она вышла из магазина с радостным трепетом в сердце. Если Стивен решит сдать магазин в аренду, она останется в Уилдфордшире на более длительный срок, чем планировала. Эта мысль должна была бы напугать ее. Но вместо этого она чувствовала восторг. Это ощущалось таким правильным. Более чем правильным. Было чувство, что это судьба.

ГЛАВА ПЯТАЯ

– Я думала, ты уехала в отпуск! – яростный голос Наоми обрушился на Лейси через мобильный, который она зажала между ухом и плечом.

Она вздохнула, выслушивая тираду сестры, одновременно касаясь клавиш клавиатуры на компьютере в городской библиотеке Уилдфордшира. Она проверяла статус онлайн-заявки на смену туристической визы на рабочую.

После встречи со Стивеном Лейси провела исследование и выяснила, что единственное, что ей, как свободно владеющему английским человеку с внушительным счетом в банке, требуется, – это приличный бизнес-план, в составлении которых она набила руку благодаря привычке Саскии взваливать на ее плечи ответственность, которая никак не соответствовала уровню ее оклада. Всего пару вечеров понадобилось Лейси, чтобы составить и утвердить план, и этот процесс, не отнявший много усилий, только придал ей уверенности в том, что вселенная приложила свою руку к устройству ее абсолютно новой жизни.

Войдя на официальный правительственный портал Великобритании, она обнаружила, что ее заявление все еще «ожидает рассмотрения». Она так отчаянно хотела взяться за дело, что расстроилась от увиденного. Затем она переключила внимание на голос Наоми в трубке.

– НЕ МОГУ поверить, что ты переезжаешь! – орала ее сестра. – Навсегда!

– Это не навсегда, – спокойно принялась объяснять Лейси. За годы она привыкла и научилась не реагировать на истерики Наоми. – Виза действует всего два года.

Упс. Неправильный ход.

– ДВА ГОДА? – Наоми кричала на пределе своих возможностей.

Лейси закатила глаза. Она полностью понимала, что семья не поддержит ее решение. В конце концов, она была нужна Наоми в Нью-Йорке, чтобы выполнять обязанности няни, а мама относилась к ней, как к животному, оказывающему моральную поддержку. Легкомысленное сообщение, которое она отправила в чат Девочек Дойл, было воспринято, как атомная бомба. И несколько дней спустя Лейси все еще разбиралась с последствиями. – Да, Наоми, – огорченно ответила она. – Два года. Я считаю, что заслуживаю этого, разве нет? Я посвятила четырнадцать лет Дэвиду. Пятнадцать – работе. Я прожила в Нью-Йорке тридцать четыре года. Мне скоро сорок, Наоми! Неужели я действительно хочу провести всю свою жизнь в одном городе? Работать на одной работе? Быть с одним мужчиной?

В этот момент она вспомнила прекрасное лицо Тома, и почувствовала, как к щекам приливает румянец. Она была так занята, организовывая потенциальную новую жизнь, что не нашла времени заглянуть в кондитерский магазин. Ее мечты о неспешных завтраках на веранде временно уступили реальности в виде банана на ходу и растворимого фрапучино из минимаркета. На самом деле до нее только дошло, что если Стивен и Марта одобрят сделку, она будет арендовать магазин напротив кондитерского магазина Тома и видеть его в окно каждый день. Внутри от этой приятной мысли все сжалось.

– А как насчет Фрэнки? – причитала Наоми, вернув ее к реальности.

– Я отправила ему ириски по почте.

– Ему нужна тетя!

– И она у него все еще есть! Я не умерла, Наоми, я просто поживу в другой стране какое-то время.

Младшая сестра положила трубку.

«Как малое дитя», – с оттенком легкой иронии подумала Лейси.

Положив мобильный обратно в карман, Лейси заметила, как что-то сверкнуло на экране компьютера. Статус заявления изменился с «ожидает рассмотрения» на «одобрено».

Вскрикнув, Лейси подскочила с кресла и радостно хлопнула в ладоши. Все пожилые горожане, раскладывающие пасьянс на других компьютерах в библиотеке, обернулись и настороженно посмотрели на нее.

– Извините! – воскликнула Лейси, стараясь умерить свой пыл.

Она плюхнулась в кресло, задыхаясь от восторга. Она сделала это. Ей дали зеленый свет на воплощение своего плана. Все прошло так гладко, что Лейси подозревала, что сама судьба приложила к этому свою руку…

Осталась лишь одна последняя деталь. Нужно было, чтобы Стивен и Марта согласились сдавать ей магазин в аренду.

*

Лейси волновалась, не спеша прогуливаясь по центру города. Она не хотела отходить далеко от магазина, потому что была готова ворваться туда с чековой книжкой и ручкой, как только Стивен позвонит, и заключить эту чертову сделку, пока ее внутренний диверсант не отговорит ее от этого. Но Лейси была искусной любительницей глазеть на витрины, поэтому принялась внимательно разглядывать все, что этот город мог ей предложить. По дороге она споткнулась о камень в своих дешевых мокасинах из аэропорта и потянула лодыжку. В этот момент Лейси поняла, что ей следует избавиться от всей этой одежды из секонд-хенда, если она хочет, чтобы ее воспринимали всерьез как потенциального частного предпринимателя.

Она направилась в магазин модной одежды, который находился по соседству с пустым магазином, который скоро будет в ее распоряжении.

«Заодно и с соседями познакомлюсь», – подумала она.

Она вошла внутрь и обнаружила, что это место выглядит очень минималистично: выбор был весьма небольшой. Когда она вошла, из-за прилавка выглянула женщина и с высокомерием осмотрела наряд Лейси. Женщина была худой, как трость, и скорее грубоватой, но ее вьющиеся каштановые волосы были уложены так же, как у Лейси. «В этом черном платье она смотрится как моя злая сестра-близнец», – с иронией подумала она.

– Могу я чем-нибудь вам помочь? – спросила женщина тонким, неприятным голосом.

– Нет, спасибо, – ответила Лейси. – Я точно знаю, что мне нужно.

Она выбрала со стойки костюм-двойку, напоминающий такие, которые она привыкла носить в Нью-Йорке, а затем замерла. Она правда хочет быть такой же, как была? Одеваться, как та женщина, которой она была раньше? Или же она хочет быть кем-то другим?

Лейси развернулась обратно к продавщице:

– По правде говоря, вы можете немного помочь.

С все тем же безразличным выражением лица женщина вышла из-за прилавка и направилась к Лейси. По всей видимости, она предположила, что Лейси из тех, кто морочит голову, – ну разве человек, одевающийся в секонд-хенде, может позволить себе такой дорогой магазин? – и Лейси с нетерпением ждала момента, чтобы засветить своей кредиткой перед ее предвзятым лицом.

– Мне нужно что-то для работы, – сказала Лейси. – Деловое, но не строгое, понимаете?

Женщина моргнула.

– А кем вы работаете?

– В антикварном магазине.

– В антикварном магазине?

Лейси кивнула:

– Да, антикварном магазине.

Женщина выбрала что-то со стойки. Костюм был модным, немного авангардным, с ноткой унисекс в силуэте. Лейси вязала его в примерочную и надела. Увидев свое отражение в зеркале, она расплылась в широкой улыбке. Она выглядела без преувеличения круто. Работница магазина, хоть и походила на мегеру, обладала безупречным вкусом и наметанным глазом.

Лейси вышла из примерочной.

– Идеально. Я беру. И еще четыре комплекта разных цветов.

Брови продавщицы взметнулись вверх:

– Простите, что?

У Лейси зазвонил телефон. Посмотрев на экран, она увидела номер Стивена.

Сердце радостно забилось. Наконец-то! Звонок, которого она ждала! Звонок, который определит ее будущее!

– Я беру, – ответила Лейси продавщице с вдруг сбившимся от волнения дыханием. – И еще четыре таких в любом цвете на ваше усмотрение.

Работница улыбнулась и пошла в подсобку – к тем страшным серым навесам, как подумала Лейси, – за остальными костюмами. Лейси ответила на звонок.

– Стивен?

– Да, Лейси. Я здесь с Мартой. Вы не хотели бы зайти в магазин и поговорить? – его голос звучал обнадеживающе, и Лейси не смогла сдержать улыбку.

– Конечно. Буду в пять.

Продавщица вернулась с остальными костюмами в руках. Лейси заметила безупречную палитру цветов: бежевый, черный, темно-синий и пудровый.

– Желаете их примерить? – спросила продавщица.

Лейси покачала головой. Теперь она спешила и не могла дождаться, когда закончит покупки и зайдет в соседнюю дверь. Она все продолжала оглядываться на выход.

– Нет. Если они такие же, как и этот, я верю, что они подойдут. Не могли бы вы их пробить? – она говорила быстро. В голосе ощущалось ее нетерпение. – Да, и этот я тоже беру.

Продавщице, по всей видимости, очень не понравилось то, как Лейси пыталась поторопить ее. Будто нарочно, она медленно пробила каждый товар и осторожно завернула его в оберточную бумагу.

– Подождите! – воскликнула Лейси, когда женщина достала бумажный пакет, чтобы сложить в него покупки. – Я не могу ходить с пакетом. Мне нужна сумка. Хорошая.

Ее взгляд упал на ряд сумок за спиной женщины.

– Вы не могли бы подобрать такую, чтобы подошла к костюмам?

На лице продавщицы читалось, что она решила, будто имеет дело с сумасшедшей. Тем не менее она обернулась, окинула взглядом все имеющиеся сумки и остановилась на большой черной кожаной сумке с золотой пряжкой.

– Идеально, – сказала Лейси, подпрыгивая на месте, словно спринтер в ожидании сигнального выстрела. – Пробивайте.

Женщина выполнила приказ и принялась аккуратно упаковывать костюмы в сумку.

– Итого, с вас…

– ТУФЛИ! – вдруг перебил ее крик Лейси.

Какая растяпа. Именно ее жуткие туфли и привели ее в магазин.

– Мне нужны туфли!

Продавщица казалась каким-то образом даже более безразличной. Может, она подумала, что Лейси разыгрывает ее и просто смоется в итоге.

– Туфли у нас здесь, – холодно произнесла она, указывая рукой.

Лейси посмотрела на небольшой выбор изысканных туфель на каблуках, напоминающих те, что она носила в Нью-Йорке, где считала, что боль в ногах – лишь издержки профессии. Но она напомнила себе, что сейчас все иначе. Лейси не хотела носить обувь, от которой болят ноги.

Ее взгляд привлекла пара лакированных черных броги. Они отлично дополнят ее новую коллекцию костюмов-унисекс. Она направилась прямо к ним.

– Эти, – сказала она, шлепнув их на прилавок напротив продавщицы.

Женщина не стала утруждать себя и не спросила, желает ли Лейси их примерить, и просто пробила их, закашлявшись, когда на дисплее отобразилось четырехзначное число.

Лейси достала кредитку, расплатилась, натянула новые туфли, поблагодарила работницу и вприпрыжку поспешила в соседний пустой магазин. В груди теплилась надежда, что она находится лишь в паре секунд от того, чтобы взять у Стивена ключи и стать соседкой безразличной продавщицы из магазина одежды, у которой она только что купила свой новый образ.

Когда Лейси вошла, Стивен посмотрел на нее так, будто не узнал.

– Ты вроде как говорил, что она немного не в себе? – украдкой сказала сидящая рядом с ним женщина, которая, должно быть, приходилась ему женой, Мартой.

И если она пыталась быть скрытной, то ее попытка провалилась. Лейси отчетливо слышала каждое слово.

Лейси жестом показала на свой новый наряд.

– Та-да. Я же говорила вам, что знаю, что делаю, – поддразнила она.

Марта посмотрела на Стивена.

– О чем ты беспокоился, старый ты дурак? Она – ответ на наши молитвы! Сдавай ей магазин в аренду без раздумий!

Лейси не могла в это поверить. Какая удача. Нет, судьба здесь явно вмешалась.

Стивен спешно достал документы из сумки и положил их перед ней на прилавок. В отличие от бумаг на развод, на которые она смотрела, не веря глазам, в прострации и печали, эти бумаги, казалось, излучали надежду, возможность. Она достала ручку – ту же, которой подписывала бумаги на развод, – и поставила свою подпись на документе.

Лейси Дойл. Частный предприниматель.

Ее новая жизнь официально началась.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

С метлой в руках Лейси подметала пол магазина, гордым арендатором которого она теперь являлась, и ее сердце пело.

Она никогда прежде такого не чувствовала. Словно она полностью контролировала свою жизнь, и будущее принадлежало ей. В голове роились мысли и уже вырисовывались большие планы. Она хотела превратить большую подсобку в аукционный зал в честь своего отца, который так и не воплотил свою мечту в жизнь. За время работы на Саскию она посетила несметное количество аукционов (что примечательно, в роли покупателя, а не продавца), но была уверена, что справится с этим заданием. В конце концов, у нее не было опыта в управлении магазином, и вот она здесь. Да и к тому же, все стоящее дается нелегко.

В этот момент она заметила человека, который проходил мимо и вдруг резко остановился, глядя на нее через окно. Она отвлеклась от уборки, надеясь, что это Том, но поняла, что человеком, стоящим перед ней, как вкопанный, была женщина. И не просто какая-то женщина, а знакомая Лейси. Худая, как трость, в черном платье и с такими же длинными темными вьющимися волосами, как у Лейси. Это была ее злая сестра-близнец – продавщица из соседнего магазина.

Женщина ворвалась в магазин через переднюю дверь, которая была не заперта.

– Что вы здесь делаете? – требовательно спросила она.

Лейси прислонила метлу к прилавку и уверенно протянула женщине руку.

– Я Лейси Дойл. Ваша новая соседка.

Женщина уставилась на протянутую руку с отвращением, будто она была покрыта червями.

– Что?

– Я ваша новая соседка, – повторила Лейси с той же уверенностью в голосе. – Я только что подписала договор аренды.

Женщина выглядела так, будто ей только что влепили пощечину.

– Но…– пробормотала она.

– Это ваш магазин, или вы просто здесь работаете? – начала Лейси, пытаясь привести опешившую даму в чувство.

Женщина кивнула, будто находилась в трансе.

– Мой. Я Тарин. Тарин Магвайр.

Затем она вдруг потрясла головой, будто пытаясь преодолеть удивление, и заставила себя приветливо улыбнуться:

– Как чудесно иметь новую соседку. Отличное место, не правда ли? Уверена, плохое освещение также сыграет вам на руку: оно скрывает потрепанность.

Лейси сдержала возникшее удивление. За годы общения с пассивно-агрессивной матерью она научилась не поддаваться на провокации.

Тарин громко засмеялась, словно пытаясь сгладить оскорбительный комплимент.

– Так расскажите мне, как вам удалось арендовать это место? Я слышала, Стивен решил продать его.

Лейси лишь пожала плечами.

– Решил. Но потом передумал.

Тарин выглядела так, словно съела кислый лимон. Ее взгляд метался по всему магазину, а нос, который она уже второй раз за день высокомерно задрала перед Лейси, казалось, устремлялся все выше к потолку по мере того, как отвращение Тарин становилось все более и более заметным.

– Ты собираешься торговать антиквариатом? – добавила она.

– Так точно. Мой отец занимался этим, когда я была ребенком, так что я иду по его стопам в знак уважения.

– Антиквариат, – повторила Тарин. Очевидно, мысль об антикварном магазине по соседству с ее шикарным магазином модной одежды не прельщала ее. Она смотрела на Лейси, как ястреб. – У тебя же есть разрешение на такую деятельность? Приехать из другой страны и открыть магазин?

– С нужной визой, – холодно объяснила Лейси.

– Очень…интересно, – ответила Тарин, по всей видимости, очень тщательно подбирая каждое слово. – Я о том, что когда иностранец хочет получить в этой стране работу, компания должна представить доказательства, что никто из местных не подходит на эту должность. Я просто удивлена, что такие же правила не применяются при открытии собственного дела…

Презрение в ее голосе становилось все более очевидным.

– И Стивен сдал его тебе, чужестранке, просто так? После того, как магазин освободился всего два дня назад? – натянутая вежливость, которую она старалась проявить, казалось, стремительно сходит на нет.

Лейси решила не поддаваться на провокации.

– Мне просто повезло, правда. Стивен оказался в магазине, когда я осматривалась. Он был потрясен тем, что старый арендатор бросил его и оставил после себя уйму долгов, и, думаю, звезды сошлись. Я помогаю ему, он помогает мне. Должно быть, это судьба.

Лейси заметила, что лицо Тарин приобрело пунцовый оттенок.

– СУДЬБА? – завопила она, перейдя от пассивной к выраженной агрессии. – СУДБА? Я много месяцев назад договорилась со Стивеном, что если магазин освободится, он продаст его мне! Я хотела расширить свой магазин таким образом!

Лейси пожала плечами.

– Что ж, я его не купила. Я арендую его. Уверена, он помнит о планах и продаст его вам, когда придет время. Просто еще не время.

– Не могу поверить, – вопила Тарин. – Ты врываешься сюда и вынуждаешь его сдать магазин в аренду? И он соглашается за каких-то пару дней? Ты ему угрожала что ли? Или заколдовала его?

Лейси стояла на своем.

– Спросите его сами, почему он решил сдать магазин в аренду мне, а не продать его вам, – сказала она, а сама подумала: «Может, потому что я хороший человек?»

– Ты украла мой магазин, – закончила Тарин.

Затем она стремительно покинула магазин, взмахнув своими длинными темными волосами и хлопнув за собой дверью.

Лейси поняла, что новая жизнь будет не такой безмятежной, как она надеялась. И что ее шутка о том, что Тарин – ее злая сестра-близнец, на самом деле была небезосновательной. Что ж, есть способ это исправить.

Лейси заперла дверь магазина и, пританцовывая, направилась вниз по улице к парикмахерской, и вошла внутрь. Парикмахерша, рыжеволосая женщина, лениво листала журнал, видимо, в перерыве между клиентами.

– Могу я чем-нибудь помочь? – спросила она, глядя на Лейси.

– Пришло время, – решительно сказала Лейси, – время постричься коротко.

Это была еще одна мечта, на воплощение которой ей все не хватало духу. Дэвиду нравились длинные волосы. Но она не собиралась ни секунды больше быть похожей на свою злую сестру-близнеца. Время пришло. Время резать. Время попрощаться со старой Лейси. Теперь у нее новая жизнь, и она будет следовать новым правилам.

– Вы уверены, что хотите короткую стрижку? – спросила женщина. – Кажется, вы настроены решительно, но я должна спросить. Не хочу, чтобы вы пожалели.

– О, я уверена, – ответила Лейси. – Сделав это, я воплощу уже третью свою мечту за последние пару дней.

Лицо женщины расплылось в улыбке, и она взяла ножницы.

– Хорошо. Да будет хет-трик!

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

– Вот так, – сказал Айван, вылезая из тумбочки под раковиной на кухне. – Эта протекающая труба больше не доставит вам хлопот.

Он встал, намеренно поправляя край своей помятой серой футболки, которая задралась, обнажив его белесое пузо. Лейси вежливо притворилась, что не заметила.

– Спасибо, что так быстро починили ее, – сказала Лейси, благодарная за то, что он был ответственным арендодателем, который чинил все, что ломалось в этом доме, – а такого уже было немало – да еще и так быстро.

Но она также чувствовала свою вину за то, что так часто вызывала его в дом на утесе; этот путь верх по склону был нелегким, а он был уже немолод.

– Хотите чего-нибудь выпить? – спросила Лейси. – Чай? Пиво?

Она уже знала, что он ответит отрицательно. Айван был робким, и всегда казалось, что ему неудобно. Но она все равно спрашивала.

Он улыбнулся.

– Нет, нет, все в порядке, Лейси. У меня сегодня вечером дела. Как говорится, покой нам только снится.

– Мне ли не знать, – ответила она. – Я пришла в магазин в пять утра, а домой попала только в восемь.

Айван нахмурился.

– В магазин?

– О, – удивленно сказала Лейси. – Я думала, что упоминала об этом в тот раз, когда вы приходили устранять засор. Я открываю антикварный магазин в городе. Сняла пустое помещение у Стивена и Марты, в котором раньше был магазин садоводческих товаров.

Айван выглядел ошеломленным.

– Я думал, вы в отпуск приехали!

– Так и было. Но потом я решила остаться. Не конкретно в этом доме, конечно же. Как только он вам понадобится, я найду себе что-нибудь другое.

– Нет, я заинтригован, – ответил Айван, который был в полном восторге. – Если вам нравится здесь, живите на здоровье. Я вам не слишком мешаю, путаясь под ногами со своими ремонтами?

– Мне это нравится, – с улыбкой ответила Лейси. – Мне все равно немного одиноко.

Это было самое сложное при отъезде из Нью-Йорка; дело было не в месте и не в квартире или знакомых улицах, а в людях, которых она оставила.

– Наверное, мне стоит завести собаку, – добавила она с улыбкой.

– Я так понимаю, вы еще не познакомились с соседкой? – сказал Айван. – Милая женщина. Эксцентричная. У нее есть собака, колли, чтобы овец загонять.

– Я познакомилась с овцами, – сказала Лейси. – Они приходят в сад.

– Ах, – сказал Айван. – Должно быть, в заборе дыра. Я посмотрю. Но все же, женщина, живущая по соседству, всегда не прочь зайти на чай. Или пиво.

Он подмигнул по-родительстки, что напомнило ей об отце.

– Правда? Она будет не против, если какая-то случайная американка появится на пороге?

– Джина? Нет, конечно. Она обрадуется! Зайди к ней. Уверен, ты не пожалеешь.

Он ушел, и Лейси направилась к соседскому дому, последовав его совету. Хотя «соседством» это можно было назвать с большой натяжкой. Дом находился не менее чем в пяти минутах ходьбы по скалам.

Она добралась до коттеджа, который был таким же, как и тот, который она арендовала, только одноэтажным, и постучала в дверь. С другой стороны послышалась возня: собака принялась скрестись, а женский голос велел ей перестать. Затем дверь приоткрылась на несколько дюймов. Через отверстие выглянула женщина с длинными волнистыми седыми волосами и невероятно детскими для ее возраста чертами лица. На ней был шерстяной кардиган цвета сомон, который прикрывал длинную юбку в цветочек. Черно-белая бордер-колли отчаянно пыталась протиснуть свою морду перед ней.

– Будика, – сказала женщина собаке, – убери свой нос с дороги.

– Будика? – спросила Лейси. – Какое интересное имя для собаки.

– Я назвала ее в честь мстительной королевы-воительницы, возглавившей восстание против римлян и спалившей Лондон дотла. Так чем я могу помочь тебе, дорогая?

Лейси сразу же почувствовала симпатию к женщине.

– Я Лейси. Живу в доме по соседству и решила, что следует представиться, раз уж я здесь надолго.

– По соседству? В доме на утесе?

– Верно.

Женщина расплылась в улыбке. Она широко распахнула дверь и свои объятия.

– Ох! – воскликнула она голосом, полным радости, стискивая Лейси в объятиях. Будика места себе не находила, и стала прыгать и лаять. – Я Джорджина Викерс. Джордж для близких, Джина для друзей.

– А для соседей? – шутливо спросила Лейси, наконец высвободившись из крепких объятий женщины.

– Лучше Джина, – женщина взяла ее за руку и потянула. – А теперь заходи! Давай, давай! Я поставлю чайник.

У Лейси не оставалось выбора, кроме как поддаться и войти. И хотя она еще не понимала этого, «я поставлю чайник» станет фразой, которую ей придется слышать очень часто.

– Можешь в это поверить, Бу? – сказала женщина, спеша по коридору с низким потолком. – Наконец-то у нас есть соседка!

Лейси последовала за ней на кухню. Она была почти вдвое меньше ее кухни, с темно-красной плиткой на полу и большой барной стойкой по центру, занимающей большую часть пространства. Рядом с раковиной большое окно открывало вид на лужайку, пестрящую цветами, позади которой виднелся океан с его неугомонными волнами.