Звёздные Войны. Дарт Бейн. Книга 3. Династия зла бесплатное чтение

Star Wars
Darth Bane 3: Dynasty Of Evil
by Drew Karpyshin
Звёздные войны
Дарт Бейн 3: Династия зла
Автор: Дрю Карпишин

Перевод с английского Дмитрия Загуменнова, Григория Чаплоуцкого, Алексея Ионова, Глеба Фрасинюка, Артема Салаватова, Валентина Матюши, Василия Ткаченко

© ООО «Азбука», 2016

* * *

Издательство благодарит за помощь в подготовке издания «Гильдию архивистов JC»

* * *

Моей жене Дженифер.

Поскольку мы начинаем новую главу в нашей жизни, нет больше никого, с кем еще я хотел бы поделиться этим.

Благодарности

Я хочу поблагодарить Шелли Шапиро за все ее комментарии и отзывы о ранних черновиках. Было непросто написать этот роман, но она помогла мне создать стоящий финал этой трилогии.

Я также хочу поблагодарить всех фанатов, потративших свое время на то, чтобы последовать за Десом в его движении от простого шахтера до темного владыки ситхов. Переходите на темную сторону.

Дрю Карпишин

Действующие лица

Дарт Бейн, темный владыка ситхов.

Дарт Занна, ученица ситхов.

Охотница, наемная убийца, иктотчи.

Серра, принцесса.

Лючия, телохранительница Серры.

Сет Харт, темный джедай.

Давным-давно в далёкой Галактике…

Пролог

Дарт Бейн сбросил покрывало и опустил ноги с кровати на холодный мраморный пол. Он поводил головой из стороны в сторону, растягивая связки мощной шеи и мускулистых плеч.

Наконец он с кряхтением поднялся. Набрав в легкие побольше воздуха, ситх медленно выдохнул, выпрямляясь во весь свой двухметровый рост. Чувствуя, как с хрустом движется каждый позвонок, он потянул руки вверх, пока кончики пальцев не коснулись потолка.

Удовлетворенный, он взял световой меч с богато украшенной стойки рядом с кроватью. Зажатая в ладони рукоять действовала успокаивающе. Прочная хватка. Знакомое ощущение. Но даже это чувство не смогло полностью прекратить дрожь в свободной руке. Нахмурившись, Бейн сжал пальцы в кулак с такой силой, что ногти впились глубоко в ладонь, — грубый, но эффективный способ унять эту дрожь.

Он бесшумно вышел из спальни в коридор особняка, который с определенного времени стал его домом. Минуя одну комнату за другой, Дарт Бейн двигался по коридорам, украшенным яркими гобеленами и разноцветными коврами. Изготовленная на заказ мебель, редкие произведения искусства и многое другое в интерьере безошибочно свидетельствовали о богатстве. Понадобилась почти минута, чтобы пересечь здание и добраться до задней двери, которая вела на открытую площадку возле особняка.

Босой и раздетый по пояс, владыка ситхов вздрогнул от холода и посмотрел вниз, на абстрактные каменные мозаики, озаренные светом двух лун-близнецов Сьютрика-4. Кожа покрылась мурашками, но Бейн не обратил внимания на ночную прохладу и активировал клинок. Отработка энергичных движений джем-co началась.

Мышцы ситха протестующе стонали, суставы хрустели, но он продолжал тщательно выполнять комбинации. Режущий удар. Ложный замах. Выпад. Ступни едва слышно стучали по каменной поверхности заднего двора — спонтанный ритм, отмечавший каждый выпад и отступление в поединке с воображаемым противником.

Его тело все еще не пробудилось до конца. Последние признаки сна и усталости превратились в едва различимый внутренний голос, который нашептывал: «Брось тренировку, вернись в уютную постель». Бейн справился с ним, мысленно повторяя первую строчку кодекса ситхов: «Покой — это ложь; есть только страсть».

Десять стандартных лет прошло с тех пор, как он лишился орбалисковой брони. Десять лет с тех пор, как тело Бейна было выжжено до неузнаваемости разрушительной силой молнии, выпущенной из его собственной руки. Десять лет с тех пор, как целитель Калеб вытащил его с того света, а Занна, ученица Бейна, убила Калеба и обрекла на смерть джедая, который прилетел вместе с ними.

Благодаря хитрости Занны джедаи решили, что ситхов больше нет. Все десять лет учитель и ученица поддерживали этот миф: скрывались в тени, копили ресурсы и собирались с силами для ответного удара. Когда-нибудь этот великий день настанет. Ситхи раскроют свое существование и уничтожат Орден джедаев.

Бейн понимал, что может не дожить до этого дня. Ему было за сорок, и первые признаки старения уже коснулись его тела. Но он не сомневался: даже если на это уйдут столетия, однажды ситхи — его ситхи — будут править Галактикой.

Игнорируя боль, неизменно сопровождавшую первую половину его ночной тренировки, Бейн стал увеличивать скорость движений. Кроваво-красный клинок, ставший продолжением его несокрушимой воли, вновь и вновь рассекал воздух.

Несмотря на возраст, телосложение Бейна по-прежнему внушало уважение. Накачанные еще в шахтах Апатроса мускулы перекатывались под кожей с каждым взмахом меча. Однако крохотная часть той грубой силы, которой он владел в юности, уже исчезла.

Высоко подпрыгнув, Бейн описал мечом в воздухе дугу и обрушил клинок вниз — ударом, способным развалить противника пополам. С резким стуком его ноги опустились на твердый камень. Ситх передвигался грациозно и изящно, его выпады были отточены, а клинок мелькал с ослепительной скоростью… но все же чуточку медленнее, чем прежде.

Процессы старения были едва различимы, но неизбежны. Бейна это не страшило; потерянные силу и скорость он легко мог компенсировать мудростью, опытом и знаниями. Но не возраст был повинен в том, что порой его левая рука начинала дрожать.

Одну из лун закрыла тень: в ночном небе появилось темное облако, грозившее обернуться свирепым штормом. Бейн замер и на мгновение заколебался, не прекратить ли тренировку и тем самым избежать надвигающегося ливня. Но его мышцы были разогреты, а кровь яростно пульсировала. Незначительная боль исчезла, испарилась под действием вызванного напряженными физическими упражнениями выброса адреналина. Не время отступать.

Ощутив порыв холодного ветра, Бейн припал к земле и открылся Силе, позволив ей свободно течь сквозь тело. Его внимание обострилось; он мог различить и отследить каждую капельку дождя. Ни одна из них не коснется открытого тела владыки ситхов.

Бейн чувствовал, как в нем растет мощь темной стороны. Как и всегда, она пришла в виде едва различимой искорки, крошечной вспышки света и тепла. Мышцы напряглись в предвкушении, и он разжег эту искру своей страстью, дал волю гневу и ярости и превратил ее в адское пламя — огненную бурю, жаждущую освобождения.

Как только первая крупная капля шлепнулась на каменный пол, Бейн сорвался с места. Сокрушительная сила джем-co сменилась быстрыми и ловкими движениями соресу. Владыка ситхов принялся вращать мечом над головой, переключившись на технику, предназначенную для защиты от бластерного огня.

Ветер усилился и перешел в воющий ураган, а моросящий дождик быстро превратился в настоящий ливень. Тело и разум Бейна слились в единое целое, выставив против проливного дождя бесконечную мощь Силы. Световой меч превращал брызги воды в крошечные облачка пара, а Бейн крутился, вертелся и изгибался, уклоняясь от немногочисленных капель, преодолевших защиту.

Десять минут он сражался со стихией, наслаждаясь силой темной стороны. Затем черную тучу унесло ветром и буря закончилась — так же внезапно, как и началась. Тяжело дыша, Бейн деактивировал клинок. Его кожа блестела от пота, но ни единая капля дождя не коснулась обнаженного тела.

Бури случались на Сьютрике почти каждую ночь, особенно здесь, в густом лесу на окраинах столичной Даплоны. Но многочисленные преимущества планеты легко перевешивали это мелкое неудобство.

Расположенный во Внешнем Кольце, вдалеке от галактического правительства и зорких глаз Совета джедаев, Сьютрик занимал удачное место на пересечении нескольких гиперпространственных путей. Корабли с других планет были здесь частыми гостями. Местное небольшое, но процветающее индустриальное общество успешно развивалось, зарабатывая на торговле и грузоперевозках.

Постоянный приток посетителей со всех уголков Галактики позволял Бейну легко получать нужные сведения. Он организовал свою сеть информаторов и агентов, которой мог лично руководить.

Конечно, это было бы невозможно, если бы тело Бейна все еще покрывали орбалиски — паразиты с прочным хитиновым панцирем, которые питались его плотью, взамен предлагая силу и защиту. Органические доспехи делали его практически неуязвимым в бою, однако жуткий внешний вид вынуждал владыку ситхов избегать посторонних глаз.

В те дни он тоже старался укрепиться материально и упрочить свое политическое влияние, однако обезображенная наружность ограничивала его возможности. Скрываясь от джедаев и пребывая в постоянном уединении, Бейн вынужден был действовать через шпионов и посредников. Его глазами и ушами служила Занна: все потоки информации проходили через нее, каждая задача выполнялась при ее участии. Из-за этого Бейну приходилось осторожничать, не спешить с комбинациями и откладывать рискованные планы.

Теперь все было иначе. Он по-прежнему выглядел устрашающе, однако вполне мог сойти за наемника, охотника за головами или отставного солдата. Он носил типичную местную одежду и выделялся лишь ростом — в общем и целом был человеком заметным, но едва ли необычным. Это позволяло сливаться с толпой, встречаться с информаторами и заводить знакомства с ценными политическими союзниками.

Бейну больше не приходилось прятаться, ведь теперь он мог просто прикрыться фальшивым именем. С этой целью он приобрел небольшой особняк неподалеку от Даплоны. Под видом богатых торговцев — брата и сестры Сеппа и Аллии Омек — они с Занной аккуратно проникли во влиятельные общественные, политические и экономические круги планеты.

Их особняк располагался достаточно близко к столице, чтобы пользоваться всеми преимуществами Сьютрика, но достаточно далеко, чтобы Занна могла продолжать обучение и постигать искусство ситхов. Но если застой и самоуверенность — это яд, который когда-нибудь уничтожит джедаев, то Бейн должен оставаться бдительным и не допустить, чтобы его собственный Орден угодил в такую же ловушку. Поэтому важно не только тренировать ученицу, но и развиваться самому, оттачивая навыки и познавая новые секреты.

Во внутреннем дворе снова поднялся прохладный ветерок, остудив мокрое от пота тело Бейна. Физические упражнения подошли к концу, настало время приступить к действительно важной работе.

Пара десятков шагов — и Бейн оказался перед небольшой пристройкой у задней части особняка. Проход был закрыт на кодовый замок. Ситх набрал комбинацию, мягко толкнул дверь и вошел в здание, служившее его личной библиотекой.

Она представляла собой комнату пять на пять метров, освещаемую тусклой лампой на потолке. Стены были уставлены полками, доверху забитыми книгами, свитками и рукописями — знаниями древних ситхов, которые он собирал годами. В центре комнаты на высоком пьедестале располагалось главное сокровище Дарта Бейна — его голокрон.

Кристаллическая четырехгранная пирамида содержала все его знания и достижения и могла уместиться на ладони. Учения, понятия, открытия — все аспекты темной стороны, постигнутые Бейном, — были записаны в голокрон для вечного хранения. Это было его наследие, оставленное потомкам; единственный способ передать накопленную мудрость тем, кто последует его примеру и станет повелителем ситхов.

После смерти Бейна голокрон перейдет к Занне… если она окажется достаточно сильна, чтобы забрать у него титул темного владыки. Но Бейн уже не был уверен в том, что это случится.

В той или иной форме ситхи существовали тысячи лет. Все это время они вели бесконечную войну с джедаями… а также друг с другом. Планы последователей темной стороны снова и снова рушились из-за внутренних раздоров и борьбы за власть.

Этот фатальный недостаток сопровождал Орден ситхов на протяжении всей его истории. Любого выдающегося лидера рано или поздно уничтожал союз его собственных последователей. Потеряв сильного вождя, слабые ситхи вскоре начинали грызню друг с другом, еще больше ослабляя Орден.

Из всех мастеров-ситхов лишь Бейн осознал гибельность этого порочного круга. И лишь он оказался достаточно силен, чтобы из него вырваться. Под его руководством ситхи переродились. Теперь их было двое, учитель и его ученик: один воплощал могущество, второй к нему стремился.

Отныне титул повелителя принадлежал только сильнейшему, достойнейшему ситху. Благодаря Правилу двух силы учителей и учеников будут расти от поколения к поколению, пока ситхи не уничтожат джедаев и не приведут Галактику в новую эру.

Поэтому Бейн и взял Занну в ученицы: она обладала нужным потенциалом, чтобы превзойти учителя. Однажды она свергнет его с пьедестала, провозгласит себя темной владычицей ситхов и выберет собственного ученика. Бейн умрет, но ситхи будут жить.

Так он думал раньше. Но теперь его терзали сомнения.

Прошло уже двадцать лет с тех пор, как Дарт Бейн подобрал ее десятилетней девочкой на поле Руусанской битвы, но Занна по-прежнему довольствовалась ролью подчиненной. Она усвоила все уроки и демонстрировала поразительную связь с Силой. Все эти годы Бейн внимательно следил за ее успехами и сейчас уже не мог сказать, кто выйдет победителем из их дуэли. Однако нежелание вызвать учителя на поединок заставляло его сомневаться, есть ли у Занны амбиции, чтобы стать повелительницей ситхов.

Войдя в библиотеку, Бейн протянул левую руку, чтобы закрыть за собой дверь, и сразу же почувствовал знакомую дрожь в ладони. Непроизвольно отдернув руку, ситх снова сжал пальцы в кулак и захлопнул дверь ногой.

Да, он начал стареть, однако влияние возраста было несравнимо с тем уроном, который уже нанесла его телу темная сторона Силы. Бейн мог лишь бессильно улыбаться иронии ситуации: тьма давала ему неиссякаемую мощь, но брала за нее ужасную цену. Человеческие кости и плоть просто не выдерживали столь сокрушительной энергии. Огонь темной стороны поглощал его, пожирал маленькими кусочками. Десятки лет его тело фокусировало в себе мощь Силы. Теперь оно стало разрушаться.

Проведенные в орбалисковой броне годы лишь усугубили ситуацию. Паразиты убивали Бейна, хотя и дарили взамен поразительную силу. Его организм работал далеко за пределами естественных возможностей, что усиливало отрицательный эффект темной стороны и приводило к преждевременному старению. И хотя Бейн давно избавился от орбалисков, нанесенный ими урон являлся необратимым.

Первые признаки слабеющего здоровья были малозаметны: глаза запали, кожа побледнела и покрылась пятнами — чуть сильнее, чем обычно бывает в этом возрасте. За последний год, однако, ухудшения становились все более явными, пока не вылились в дрожь, которая все чаще и чаще охватывала его левую руку.

И Бейн ничего не мог поделать. Джедаи умели исцелять раны и болезни с помощью светлой стороны. Но темная сторона — это не лекарство, а оружие. Больные и слабые не заслуживают помощи; лишь сильные достойны жить.

Он пытался скрыть дрожь от своей ученицы, но Занна была слишком сообразительной, чтобы не заметить столь очевидную слабость учителя.

Бейн ожидал, что эта слабость побудит ее наконец-то бросить ему вызов. Но даже сейчас, при столь очевидной уязвимости учителя, Занна явно не собиралась нарушать стасус-кво. Почему — из-за страха, нерешительности или даже жалости к учителю, — Бейн не знал, но его избранник и наследник не должен был испытывать ни одного из этих чувств.

Конечно, существовало еще одно объяснение, причем самое тревожное: Занна заметила, как ухудшилось его здоровье, и просто решила подождать. За пять лет тело учителя превратится в труху, и тогда она избавится от него без всякого риска.

В большинстве случаев Бейн одобрил бы подобную стратегию, однако здесь она противоречила основополагающему принципу Правила двух. Ученик должен заслужить титул темного повелителя, сразив учителя в битве, где оба покажут максимум своих возможностей. Если Занна собирается биться с ним, когда он станет дряхлым и немощным стариком, она недостойна быть его наследницей. Но и начинать схватку первым Бейн не желал. Если победит Занна, владычицей ситхов станет особа, которая не приняла или не поняла основную идею нового Ордена. Если верх одержит Бейн, его тело ослабеет задолго до того, как он успеет найти и обучить нового наследника.

Существовало лишь одно решение: Бейн должен придумать, как продлить свою жизнь. Он должен восстановить и омолодить тело… либо заменить его новым. Год назад он думал, что это невозможно. Теперь все изменилось.

С одной из полок Бейн достал толстый том с шершавой кожаной обложкой и пожелтевшими от времени страницами. Положив книгу на возвышение, он аккуратно открыл ее на отмеченном прошлой ночью месте.

Как и большинство книг своей личной библиотеки, этот том Бейн приобрел у частного коллекционера. Хотя вся Галактика считала ситхов вымершими, темная сторона по-прежнему будоражила умы представителей всех рас. Процветал черный рынок ситхских артефактов, пользовавшихся спросом у богатых и власть имущих.

Джедаи пытались найти и конфисковать все, что было связано с ситхами, но лишь взвинтили цены и заставили коллекционеров работать через посредников и сохранять анонимность.

Бейну это было только на руку. Он мог расширять и пополнять библиотеку, не опасаясь привлечь чье-либо внимание: его считали всего лишь очередным коллекционером ситховских фетишей, анонимным богачом, одержимым темной стороной и готовым потратить состояние на запрещенные рукописи и артефакты.

Большая часть приобретений не представляла ценности: не слишком мощные амулеты и прочие безделушки; подержанные копии исторических трудов, которые Бейн выучил наизусть еще на Коррибане; незавершенные манускрипты на мертвых и не поддающихся расшифровке языках. Но случалось, ему попадались настоящие сокровища.

К таковым относилась рваная и потрепанная книга, лежавшая сейчас перед Бейном. Один из агентов владыки ситхов приобрел ее несколько месяцев назад — событие настолько удачное, что его не назовешь простым совпадением. Пути Силы таинственны и непостижимы, и Бейн верил, что ему предназначено получить этот том — а вместе с ним и ответ на свой вопрос.

Как и почти все книги из его коллекции, том представлял собой исторические записи одного из древних ситхов. Большинство страниц пестрели именами, датами и другой информацией, не представляющей практической ценности для Бейна. Но в одной небольшой главе вкратце рассказывалось о человеке по имени Дарт Андедду. Этот ситх, как утверждал автор, прожил сотни лет, используя темную сторону Силы, чтобы продлевать жизнь и поддерживать существование тела гораздо дольше отпущенного природой срока.

И, как это повелось у ситхов до реформ Бейна, правление Андедду завершилось предательством со стороны его собственных последователей. Но голокрон древнего владыки — хранилище его величайших секретов, в том числе и тайны почти бесконечной жизни, — так и не был обнаружен.

Вот и вся история — в сумме меньше двух страниц. Краткое описание не касалось ни времени и места его жительства, ни судьбы предавших его последователей. Но именно отсутствие информации делало этот фрагмент таким привлекательным.

Почему так мало подробностей? Почему Бейн ни разу за годы исследований не встречал других упоминаний о Дарте Андедду?

Этому могло быть лишь одно разумное объяснение: джедаям удалось вычеркнуть Андедду из галактической истории. За прошедшие века они собрали все инфопланшеты, голодиски и рукописные работы с упоминаниями Андедду и перенесли в свои архивы, скрыв навечно, чтобы посторонние не узнали его секретов.

Но, несмотря на все их усилия, одна старая забытая и в остальном бесполезная рукопись все-таки добралась до Бейна. Два месяца — с тех пор как том попал к нему в руки — темный повелитель приходил после ночных тренировок в библиотеку и размышлял над тайной пропавшего голокрона. Соотнося лежавшую перед ним книгу с тысячами других работ из своей коллекции, он пытался сложить части головоломки, но раз за разом терпел неудачу.

Тем не менее владыка ситхов не сдавался. От этого зависели все его достижения, вся проделанная работа. Он узнает, где искать голокрон Андедду. Он откроет тайну вечной жизни и получит время, чтобы найти и подготовить другого ученика.

Без этой тайны он ослабеет и умрет, а Занна без борьбы унаследует титул повелителя. Правило двух будет посрамлено, а судьба Ордена оставлена в руках недостойной.

Бейн должен найти голокрон Дарта Андедду. Иначе ситхи обречены.

1

— …В соответствии с правилами, установленными предыдущей, а также всеми последующими статьями. Требование шестое: орган…

Медд Тандар поднес длинные пальцы к высокой конусообразной голове. Надеясь прогнать боль, которая мучила его последние двадцать минут, цереанец стал массировать свой выступающий лоб.

Гельба — женщина, ради переговоров с которой он прилетел на планету Доан, — оторвала взгляд от петиции и спросила:

— Что-то не так, мастер-джедай?

— Я не мастер, — напомнил он самопровозглашенной предводительнице повстанцев. — Просто рыцарь. — Со вздохом Медд опустил голову. Еще через секунду он пересилил себя и добавил: — Все в порядке. Пожалуйста, продолжайте.

Отрывисто кивнув, Гельба вернулась к своему бесконечному списку ультиматумов:

— Требование шестое: орган избранных представителей шахтерской касты должен получить в свою полную юрисдикцию решение одиннадцати следующих вопросов. Первый: определение размера зарплаты в соответствии с галактическими стандартами. Второй: установление количества часов в неделю, которые работник должен отработать. Третий: утверждение списка одежды, обеспечивающей безопасность и предоставляемой…

Невысокая мускулистая дама бубнила монотонно и без остановки, а ее голос отражался от неровных стен подземной пещеры и превращался в причудливое эхо. Другие шахтеры — две женщины и трое мужчин — столпились вокруг Гельбы, как будто завороженные ее речью. Медд не мог отделаться от мысли, что старателям не стоит горевать, если рабочие инструменты вдруг сломаются, — голос их лидера пробьет любой камень.

Официально Тандар прибыл сюда, чтобы прекратить вражду между мятежниками и королевской семьей. Как и все цереанцы, он обладал сдвоенным мозгом, что позволяло одновременно смотреть на конфликт с обеих точек зрения. Теоретически это делало его идеальным кандидатом для разрешения сложных политических ситуаций — вроде той, что возникла на этой маленькой шахтерской планете. Однако на практике Медд убедился: роль дипломата куда более утомительна, чем он представлял.

Уродливый коричневый кусок камня, под названием Доан, располагался во Внешнем Кольце. Более восьмидесяти процентов территории планеты служило площадкой для горнодобывающих работ, и нанесенный поверхности урон был заметен даже из космоса. Борозды в пять километров шириной и в несколько сотен длиной рассекали изувеченный ландшафт, словно неизгладимые шрамы. Карьеры глубиной в сотни метров казались оспинами на лице планеты.

Спустившись в забитую смогом атмосферу, можно было разглядеть и огромные, бесперебойно работающие машины. Экскаваторы сновали туда-сюда, как насекомые-переростки, роя землю и копаясь в грязи. Буровые вышки на механических ногах доводили туннели до новых глубин. Гигантские грузовые корабли загораживали тусклый свет солнца, терпеливо ожидая, пока их трюмы и отсеки заполнят почвой, пылью и измельченным камнем.

Над поверхностью планеты возвышалось несколько колонн из неровного темно-коричневого камня. Пятикилометровой высоты и диаметром в несколько сотен метров каждая, они напоминали пальцы, тянущиеся к небу. На плоских верхушках этих естественных столпов располагались особняки, замки и дворцы, обитатели которых наблюдали за творящимся внизу хаосом.

Редкие залежи минералов и неистовые темпы их добычи превратили маленький Доан в очень богатый мир. Это богатство, впрочем, оседало в закромах знати, живущей в своих особняках на вершинах каменных столпов. Большая же часть населения — низшие касты — были обречены на постоянный физический труд либо занимали положение мелких слуг, не имея ни единого шанса на карьерный рост.

Эту социальную группу и представляла Гельба. В отличие от элиты, они жили на поверхности планеты и обитали в хилых лачугах, наскоро сооруженных среди ям и карьеров, либо в небольших пещерах, вырытых в скальной поверхности. На что похожа их жизнь, Медд почувствовал на себе, едва выйдя из своего челнока с климат-контролем. Его окутала волна невыносимого жара, поднимавшегося от бесплодной, выжженной солнцем земли. Цереанец быстро прикрыл голову куском ткани, пряча нос и рот от клубов пыли, которые могли проникнуть в легкие.

Человек, присланный Гельбой в качестве встречающего, также был закутан в тряпки, из-за чего общение под аккомпанемент грохота машин сделалось еще более затруднительным. К счастью, говорить и не потребовалось: проводник молча повел гостя по территории карьера, и джедай лишь изумленно таращился на окружающую разруху.

Вскоре они добрались до небольшого, грубо высеченного в толще камня туннеля. Медду пришлось согнуться, чтобы не задеть головой острые выступы на потолке. Джедай и его проводник прошли несколько сотен метров, постепенно спускаясь вниз, пока не оказались в большой естественной пещере, освещенной неоновыми лампами.

Стены и пол подземной камеры покрывали следы, оставленные инструментами. Очевидно, все залежи ценных минералов отсюда уже давно извлекли. Осталось лишь несколько неровных скальных образований, возвышавшихся над неровным полом — где на метр, а где и на все десять, почти до самого потолка. Их можно было бы назвать красивыми, не будь они все того же тускло-коричневого оттенка, который доминировал на Доане.

Мебели в этой импровизированной штаб-квартире мятежников не было, но высокий потолок наконец позволил цереанину распрямиться в полный рост. Но главное — жар, пыль и шум поверхности почти не доходили до подземного зала, так что джедай мог открыть лицо. Впрочем, наслушавшись пронзительного голоса Гельбы, Медд стал сомневаться, хорошо ли это.

— Следующее требование: королевская семья должна быть лишена власти, а все ее владения — переданы в распоряжение избранных представителей, упомянутых в пункте три подраздела «С» раздела пять. Кроме того, с них следует взыскать штраф и пеню в размере…

— Пожалуйста, остановитесь. — Медд поднял руку. Гельба смилостивилась и замолчала. — Как я уже говорил, Совет джедаев не в состоянии удовлетворить ваши требования. Я прибыл не для того, чтобы отобрать власть у королевской семьи. Я могу лишь выступить посредником в переговорах между вами и местной знатью.

— Они отказываются вести с нами переговоры! — выкрикнул один из шахтеров.

— Их можно понять, — возразил Медд. — Вы убили кронпринца.

— Это недоразумение, — сказала Гельба. — Мы не собирались взрывать его спидер. Мы просто хотели, чтобы он приземлился. Пытались захватить его живым.

— Ваши намерения уже не имеют значения, — пояснил Медд спокойным и ровным голосом. — Убив наследника престола, вы обрушили на свои головы гнев королевской семьи.

— Вы что, их оправдываете?! — возмутилась Гельба. — Они охотятся на моих людей, как на диких животных! Сажают за решетку без суда и следствия! Пытками выжимают информацию, а в случае неудачи казнят! Но даже джедаи закрывают глаза на наши страдания. Вы ничем не лучше Галактического Сената!

Медд понимал причину возмущения шахтеров. Доан уже несколько веков состоял членом Республики, но ни Сенат, ни другие правительственные органы не обращали внимания на несправедливость его общественного строя. Имея в составе миллионы планет, каждая из которых обладала своими традициями, Республика следовала политике невмешательства и делала исключение лишь для самых тяжелых случаев.

Формально идеалисты порицали Доан и его антидемократические принципы. В то же время базовые потребности жителей — еда, крыша над головой, свобода от рабства и даже право подавать в суд на превысивших полномочия аристократов — всегда удовлетворялись. Безусловно, элита Доана эксплуатировала бедных, но на многих планетах дела обстояли гораздо, гораздо хуже.

Тем не менее бездействие Сената не останавливало тех, кто надеялся изменить ситуацию к лучшему. В последние десять лет группы, требующие политического и социального равенства, возникали в нижних кастах как грибы после дождя. Естественно, знать была недовольна. Растущее напряжение вылилось в насилие, кульминацией которого стало убийство наследника престола. Это произошло три стандартных месяца назад.

В ответ король ввел военное положение. С тех пор вести о преступлениях знати превратились в нескончаемый поток, лишь подтверждавший слова Гельбы. Но Галактика не спешила проявлять симпатию к мятежникам. Многие сенаторы считали их террористами. И хотя сам Медд сочувствовал им, он не мог действовать без разрешения Сената.

Галактический закон гласил, что джедаи должны сохранять нейтралитет во всех гражданских войнах и внутренних конфликтах, если насилие не угрожает распространиться на другие миры Республики. А все эксперты сошлись во мнении, что в данном случае это маловероятно.

— То, как с вами обращаются, неправильно, — согласился Медд, аккуратно подбирая слова. — Я поговорю с королем и попробую убедить его прекратить гонения. Но ничего обещать не могу.

— Тогда зачем вы вообще прилетели? — вопросила Гельба.

Медд замялся, но в конце концов решил, что единственный выход — рассказать всю правду.

— Пару недель назад ваша бригада вырыла небольшую гробницу.

— На Доане много гробниц, — ответила Гельба. — Раньше мы хоронили в них мертвых… до того, как знать решила перекопать всю планету.

— В этой гробнице были найдены артефакты, — продолжал Медд. — Амулет, кольцо и несколько старых свитков.

— Все, что мы нашли, — наше! — сердито выкрикнул один из шахтеров.

— Так гласит один из древнейших законов, — подтвердила Гельба. — Даже королевская семья не смеет его нарушать.

— Мой учитель считает, что это артефакты темной стороны, — сказал Медд. — Я должен доставить их на Корусант — в Храм, на хранение.

Прищурившись, Гельба окинула его взглядом, но промолчала.

— Конечно, мы заплатим, — добавил джедай.

— Вы, джедаи, называете себя защитниками, — произнесла Гельба, — помощниками слабых и угнетенных. Но кучка золотых безделушек интересует вас больше, чем жизни и страдания живых существ.

— Я постараюсь вам помочь, — уверил ее Медд. — И поговорю с королем от вашего имени. Но сначала я должен получить эти…

Внезапно он замолчал; эхо слов повисло в воздухе. Что-то не так. У джедая закололо в животе — верный признак надвигающейся опасности.

— Что? — спросила Гельба. — В чем дело?

«Возмущение в Силе», — подумал Медд и потянулся к световому мечу на поясе.

— Кто-то идет.

— Невозможно. Часовые в туннеле нас бы предупре… Агх!

Характерный звук бластерного заряда оборвал Гельбу на полуслове. Она пошатнулась и рухнула на землю с дымящейся дырой в груди. Остальные шахтеры с криками бросились врассыпную, пытаясь укрыться за многочисленными каменными выступами. Двое из них не успели и упали, сраженные смертоносно точными выстрелами между лопаток.

Медд остался на месте, активировал меч и стал вглядываться в темные стены пещеры. Ничего не видя в темноте подземелья, он открылся Силе — и отшатнулся, будто от удара в живот.

Обычно Сила окутывала его, словно теплая волна белого света, придавала сил и помогала сосредоточиться. В этот раз она была похожа на холодный кулак, ударивший его в солнечное сплетение.

Еще один заряд просвистел у Медда над ухом. Упав на колени, озадаченный и сбитый с толку джедай пополз к ближайшему камню. Всю жизнь он учился служить Силе. Ему говорили, что светлая сторона должна течь сквозь него, расширять возможности и обострять чувства, направлять мысли и движения. Теперь же Медда, казалось, предала сама первооснова его способностей.

Джедай слышал, как рикошетят о стены ответные заряды, выпущенные шахтерами в сторону невидимого противника, но не обращал внимания на звуки битвы. Медд не понимал, что с ним случилось, но знал, что должен найти способ справиться с напастью.

Тяжело дыша, он мысленно повторил первые строки Кодекса джедаев и попытался успокоиться. Нет эмоций; есть покой. Мантра Ордена помогла восстановить дыхание, и несколько секунд спустя джедай решился еще раз прикоснуться к Силе.

Но вместо покоя и ясности ума он почувствовал лишь гнев и ненависть. Медд инстинктивно закрылся — и понял, что происходит. Каким-то непостижимым образом источник его сил оказался заражен и отравлен темной стороной.

Как это получилось, он объяснить не мог, но по крайней мере готов был сопротивляться. Заблокировав страх, джедай слегка приоткрыл сознание и превратил поток Силы в тонкую струйку. Одновременно он сосредоточился на том, чтобы очистить ее от загрязнения. Постепенно Медд все-таки почувствовал прилив энергии светлой стороны… хотя эта энергия была гораздо слабее, чем обычно.

Выйдя из-за каменного укрытия, он громко крикнул:

— Покажись!

Из темноты в Медда полетел бластерный заряд. В последнюю секунду он отразил его мечом — этот прием Тандар освоил еще падаваном, — и смертельный сгусток энергии улетел в угол пещеры.

«Слишком близко, — сказал себе джедай. — Ты действуешь медленно и неуверенно. Доверься Силе».

Светлая сторона окутала его, но что-то по-прежнему было не так. Ее мощь дрожала и гасла, как голограмма от статических помех. Что-то — или кто-то — мешал ему сосредоточиться. Пелена тьмы закрывала сознание, ограничивая возможность обратиться к Силе. Для джедая не было ничего более ужасного, но Медд не собирался отступать.

— Оставь шахтеров в покое! — крикнул он твердым, не выдающим ни капли неуверенности голосом. — Выйди и сражайся!

Из дальнего угла пещеры вышла молодая иктотчи с бластерами в обеих руках. На ней был простой черный плащ с откинутым капюшоном; ее изогнутые заостренные рога, выступающие из висков, спускались к плечам. На фоне красной кожи резко выделялась черная татуировка на подбородке: четыре острые, тонкие линии, выходящие из нижней губы словно клыки.

— Шахтеры мертвы, — сказала иктотчи. В ее голосе было что-то жестокое, как будто она насмехалась над джедаем.

Осторожно расширив сферу восприятия, Медд понял, что это правда. Будто сквозь дымку он увидел разбросанные по залу тела старателей: каждый из них был убит смертельным выстрелом в голову или грудь. За те несколько секунд, пока Медд приходил в себя, она перебила их всех.

— Ты — убийца, — предположил он. — Королевская семья поручила тебе расправиться с лидерами восстания.

Иктотчи наклонила голову в знак подтверждения и приоткрыла рот, будто собираясь что-то сказать… Затем внезапно выстрелила еще раз.

Уловка почти сработала. В нормальных условиях Медд почувствовал бы обман задолго до того, как убийца начала действовать, но неведомая сила, блокировавшая светлую сторону, сделала его уязвимым.

Не пытаясь отразить выстрел, Медд отпрыгнул в сторону и тяжело приземлился на каменный пол.

«Ты неуклюж, как маленький мальчик», — упрекнул он себя, поднимаясь на ноги.

Не давая убийце шанса выстрелить в третий раз, джедай вытянул свободную руку ладонью вперед и с помощью Силы вырвал у нее оружие. Проведенный прием обернулся приступом обжигающей боли, которая пронзила его голову, заставив вздрогнуть и отступить на полшага. Однако бластеры успешно взлетели в воздух и приземлились неподалеку от ног Тандара.

К его удивлению, убийцу это не смутило. Может, она чувствовала его страх и неуверенность? Известно было, что иктотчи обладают ограниченными способностями предвидения; по слухам, они могли с помощью Силы заглядывать в будущее. Кое-кто даже утверждал, что они владеют телепатией. Что, если эта иктотчи и блокирует светлую сторону?

— Сдавайся, и я обещаю, что тебя будут судить по справедливости, — произнес Медд, стараясь выглядеть убедительным и абсолютно уверенным в себе.

Убийца улыбнулась, обнажив острые зубы:

— Суда не будет.

Она сделала кувырок назад, так что плащ затрепетал в воздухе, и скрылась за толстым выходом каменного пласта. В ту же секунду один из бластеров у ног Медда громко запищал.

Джедай думал, что обезоружил соперницу, но вместо этого попал в ее хитрую ловушку. Только за миг до взрыва он заметил, что блок питания запрограммирован на перегрузку. Последней его мыслью было попробовать оградиться от взрыва при помощи Силы, но джедай не мог пробить затуманившую сознание пелену. Он чувствовал только страх, гнев и ненависть.

И за мгновение до того, как взрыв оборвал его жизнь, Медд осознал весь ужас темной стороны.

2

Кошмар был знакомым, но все равно жутким.

Ей снова восемь лет: маленькая девочка съежилась в углу крошечной хижины, где она живет вместе с папой. Снаружи, за изодранной в клочья занавеской, которая заменяет дверь, ее отец сидит у огня и неспешно помешивает ложкой в котле.

Он велел дочке оставаться внутри и не высовываться, пока не уйдет посетитель. Она видит незваного гостя сквозь дыры в занавеске: огромная фигура, довлеющая над их лагерем. Он большой. Выше и толще, чем отец. С гладко выбритой головой, в черной одежде и доспехах. Она знает, что это ситх. И видит, что он умирает.

Поэтому он и пришел. Калеб — великий целитель, и он может спасти этого человека. Может… но не хочет.

Ситх ничего не говорит. У него не получается — язык распух от яда. Но и без слов понятно, зачем он здесь.

«Я знаю, кто ты, — говорит человеку ее отец. — Я не стану тебе помогать».

Великан опускает свою ручищу на рукоять светового меча и делает полшага вперед.

«Я смерти не боюсь, — произносит Калеб. — Можешь меня пытать».

Без предупреждения отец опускает ладонь в котел. Не меняя выражения лица, он ждет, когда плоть покроется волдырями, а затем убирает руку.

«Боль для меня ничто».

Ситх в замешательстве — девочка это видит. Он — жестокий человек, привыкший добиваться цели насилием и устрашением. С ее отцом этот трюк не сработает.

Здоровяк медленно поворачивает голову в ее сторону. Девочку охватывает ужас; она чувствует, как сильно бьется ее сердце. Она зажмуривается и старается не дышать.

Жуткая неведомая сила сбивает ее с ног, поднимает в воздух и тащит наружу. Дочь Калеба снова открывает глаза. Она висит вниз головой; невидимая рука держит ее прямо над котлом. Беспомощно дрожа, она чувствует, как горячий пар обжигает ее щеки.

«Папа, — всхлипывает она. — Помоги».

Впервые в жизни она видит в глазах отца страх.

«Ладно, — тихо говорит Калеб, сдаваясь. — Твоя взяла. Я вылечу тебя».

Вздрогнув, Серра проснулась, открыла глаза и стала вытирать слезы, которые текли по щекам. Даже сейчас, двадцать лет спустя, этот сон по-прежнему наполнял ее ужасом. Но плакала она не от страха.

В окно дворца уже проникали первые лучи утреннего солнца. Зная, что теперь ей не заснуть, Серра сбросила блестящее шелковое покрывало и поднялась на ноги.

Воспоминания о встрече с ситхом всегда вызывали в ней стыд. Ее отец был сильным человеком — человеком несокрушимой воли и поразительной смелости. Она же оказалась слабым звеном. Если бы не она, отцу не пришлось бы помогать темному человеку.

Будь она сильнее, ему не пришлось бы отсылать ее с планеты.

«Однажды темный человек вернется, — сказал отец в день ее шестнадцатилетия. — Он не должен тебя найти. Уходи. Покинь это место. Смени имя. Начни новую жизнь. Не вспоминай обо мне».

Конечно же, это было невозможно. Калеб стал для нее целым миром. Все, что Серра знала об искусстве исцеления, а также о заболеваниях и ядах, — она выучила у него на коленях.

Подойдя к шкафу у другой стены комнаты, молодая женщина стала просматривать свою богатую коллекцию одежды, выбирая подходящий наряд. В детстве она носила только простые и практичные платья — причем до тех пор, пока те не изнашивались и не рвались настолько, что починить их становилось невозможно. Сегодня гардероб Серры позволял ей менять платья ежедневно, ни разу в течение месяца не надев один наряд дважды.

Конечно, темный человек не снился ей каждую ночь. В первый год замужества она едва о нем вспоминала. Однако за последние пару месяцев этот сон приходил к Серре все чаще и чаще… а вместе с ним и желание узнать о судьбе отца.

Калеб велел дочери улетать ради ее же блага — она это понимала. Отец любил свою девочку и всегда желал ей самого лучшего. Она отнеслась к просьбе Калеба с пониманием и ни разу не возвращалась. Но Серра скучала. Скучала по сильным мозолистым рукам, которые трепали ее волосы. По тихому, но твердому голосу, которым отец учил ее мастерству лекаря. По душистому запаху целебных растений, исходящему от его рубахи, когда он обнимал ее.

Но больше всего она скучала по чувству безопасности и защищенности, которое всегда ощущала рядом с ним. Сильнее, чем когда-либо, Серра хотела, чтобы отец сказал ей: «Все будет хорошо». Но это было невозможно. Оставалось только снова и снова вспоминать последние слова, произнесенные Калебом на прощание: «Ужасно, когда отцу приходится расставаться со своим ребенком. Мне очень жаль. Но другого выхода нет. Пожалуйста, помни, что я всегда буду любить тебя. Ты моя дочь. Что бы ни случилось».

«Я дочь Калеба, — сказала себе Серра, продолжая лениво перебирать вешалки. — Я сильная. Как мой отец».

Наконец она выбрала темные брюки и голубую кофту, украшенную эмблемой королевской семьи Доана… подарок мужа. Его Серре тоже не хватало, хотя это было совсем иное чувство. Отец расстался с ней по собственному желанию. Геррана отняли у нее мятежники.

Одеваясь, Серра старалась не думать о своем принце. Боль недавней утраты была еще слишком острой. Виновные в нападении шахтеры все еще где-то скрывались… но гулять им осталась недолго. По крайней мере, принцесса на это надеялась.

Тихий стук в дверь прервал поток ее мыслей.

— Заходи, — отозвалась она, зная, что в столь ранний час у дверей ее спальни может быть только один человек.

Вошла Лючия — личная телохранительница принцессы. На первый взгляд она едва ли походила на солдата: это была стройная темнокожая женщина сорока с небольшим лет с короткими и кудрявыми черными волосами. Однако под тканью мундира королевской стражи можно было разглядеть сильные рельефные мускулы, а энергичный взгляд как бы говорил, что шутить с ней не стоит.

Серра знала, что Лючия участвовала в Новых войнах ситхов, бушевавших в Галактике двадцать лет назад. Будучи снайпером в знаменитом Воинстве сумрака, она воевала на стороне Братства Тьмы — армии, сражавшейся против Республики. Но, как часто говорил своей дочери Калеб, между солдатами и их командирами-ситхами было мало общего.

Два Ордена вели бесконечную войну ради философских идеалов — войну, в которой ее отец участвовать не желал. Однако обычные солдаты, составлявшие большую часть противоборствующих армий, имели совсем иные цели. Сторонники ситхов — в том числе и Лючия — считали, что Республика отвернулась от них. Не в силах повлиять на Сенат, они ушли на войну, надеясь освободиться от «республиканской тирании».

Это были обычные жители Галактики — жертвы обстоятельств, которым они не могли противиться; пешки в партии игроков, считавших себя великими, могущественными и способными вершить чужие судьбы.

— Как прошла ночь? — спросила Лючия, зайдя в комнату и закрыв за собой дверь, чтобы посторонние не услышали их разговора.

— Не очень, — призналась Серра.

Врать старой подруге не имело смысла, ведь Лючия прожила с ней бок о бок почти семь лет и научилась видеть принцессу насквозь.

— Опять кошмары?

Серра кивнула, но не стала ничего говорить. Она никогда не рассказывала Лючии ни о своем сне, ни о том, кто она на самом деле, а сама Лючия слишком уважала ее, чтобы расспрашивать о подобных вещах. Темное прошлое, о котором лучше не упоминать, было одной из общих черт, сблизивших двух подруг.

— Король хочет с тобой поговорить, — сообщила принцессе Лючия.

Если король прислал за ней в столь ранний час, предстоит важный разговор.

— О чем?

— Вероятно, это как-то связано с террористами, убившими твоего мужа, — ответила телохранительница, взяв со стойки в углу комнаты изысканную темную вуаль.

Сердце Серры вздрогнуло, а пальцы непроизвольно схватились за верхнюю пуговицу кофты. Впрочем, принцессе быстро удалось успокоиться, и она застыла, дав Лючии возможность закрепить вуаль на ее голове. Согласно доанскому обычаю, Серра обязана была носить траурный головной убор ровно год после смерти мужа… либо до тех пор, пока ее любимый не будет отмщен.

Движения Лючии были четкими и уверенными. Она быстро собрала в пучок длинные черные волосы принцессы и спрятала их под вуалью. Телохранительница была среднего роста — чуть ниже, чем ее госпожа, — и Серра наклонилась, чтобы ей было удобнее.

— Ты же принцесса, — проворчала Лючия. — Встань прямо.

В ответ Серра лишь улыбнулась. За семь лет Лючия заменила ей мать, которой она не знала, — конечно, если допустить, что мать служила снайпером в легендарном Воинстве сумрака во время Новых войн ситхов.

Лючия закончила работу и отошла на шаг, чтобы еще раз окинуть взглядом свою подругу.

— Очаровательна, как и всегда, — объявила она.

И в сопровождении своей телохранительницы Серра отправилась в тронный зал, где ее ожидал король.

* * *

Проходя по коридорам замка, Лючия заняла свое привычное положение: слева от принцессы, на шаг позади. Поскольку большинство жителей Галактики — правши, эта позиция обеспечивала ей лучшую возможность заслонить Серру от меча или выстрела убийцы, атакующего спереди. Конечно, едва ли кто-то решился бы напасть на них прямо в королевских чертогах, но Лючия всегда держалась начеку и готова была пожертвовать жизнью по долгу службы.

Двадцать лет назад, когда распалось Братство Тьмы, Лючия, как и многие ее товарищи по оружию, оказалась в плену. Шесть месяцев девушка-снайпер провела на планете-колонии, занимаясь сваркой и ремонтом кораблей, пока Сенат не амнистировал весь рядовой состав бывшей армии ситхов.

За следующие тринадцать лет Лючия успела побывать телохранителем, независимым наемником и, наконец, охотником за головами. Именно в последней ипостаси она впервые встретилась с Серрой… а также заработала страшный шрам, протянувшийся от пупка вверх до самой грудной клетки.

В те дни Лючия охотилась за Салто Зендаром — одним из четырех братьев-мирианцев, по глупости задумавших похитить высокопоставленного служащего-мууна прямо из головного офиса Межгалактического Банковского Клана, а затем потребовать за него выкуп. Бестолковая и обреченная на провал авантюра завершилась смертью двух преступников: охрана застрелила их, когда они попытались ворваться в здание МБК на Муунилинсте. Третьего брата удалось схватить живым, но последний — Салто — сумел убежать, хотя и получил серьезное ранение.

МБК сразу же назначил за его голову награду — достаточно крупную, чтобы привлечь охотников даже из Среднего Кольца. Лючия не стала исключением. Благодаря связям, сохранившимся со времен Воинства сумрака, она выследила добычу. Салто скрывался в госпитале на соседней планете Бендомир, где залечивал свою рану.

Лючия попыталась захватить преступника, но остановилась, когда путь ей преградила высокая молодая служащая госпиталя. За спиной у Лючии был целый арсенал, однако темноволосая девушка-врач не желала отступать. Она утверждала, что пациент пребывает в критическом состоянии и не может покинуть больницу.

Девушка не испугалась, даже когда Лючия навела на нее бластер и приказала уйти с дороги. Она лишь мотнула головой и не сдвинулась с места.

На этом все могло и кончиться: Лючия не горела желанием убивать ни в чем не повинную женщину ради награды за преступника. К несчастью, она оказалась не единственным охотником за головами, посетившим в тот день госпиталь. Салто заметал следы не лучше, чем похищал муунов.

Пока они с Серрой спорили из-за пациента, в палату ворвался тви'лек с бластерами в руках. Обернувшись, Лючия получила выстрел прямо в живот, выронила оружие и упала на пол.

Серра попыталась остановить нового гостя, однако тот ударил ее по голове рукояткой бластера и отбросил в сторону, а затем схватил стонущего Салто и потащил его прочь из палаты.

Несмотря на рану, Лючия поползла вслед за ними. Она видела, как еще один охотник за головами выстрелил тви'леку в спину и тот упал посредине коридора… а затем потеряла сознание.

Согласно официальным источникам, в тот день в госпиталь проникло от шести до десяти охотников. В отличие от Лючии, большинство из них не сильно волновали жизни невинных граждан и своих конкурентов. Когда мясорубка закончилась, Салто был мертв, как и еще два пациента, одна медсестра, три охранника и четыре охотника.

Сама Лючия не попала в список погибших лишь благодаря Серре. Девушка оттащила ее обратно в комнату и оказала первую помощь, пока в коридоре свистели бластерные заряды. Серра спасла ее, хотя и сама пострадала от охотников… Спасла ту, которая несколько минут назад приставила к ее лицу оружие.

Лючия была обязана жизнью юной целительнице и с тех пор поклялась, что будет защищать девушку, куда бы та ни отправилась и чем бы ни занималась. Это оказалось не так просто. Перед тем как выйти замуж за Геррана, будущая принцесса постоянно куда-то переезжала. Она перемещалась с планеты на планету, не желая оставаться на одном месте дольше нескольких недель. Серра как будто искала что-то, что невозможно найти, или скрывалась от того, от чего никак не могла убежать.

Поначалу ее смущало постоянное присутствие Лючии, но та продолжала следовать за ней по пятам, и молодая целительница ничего не могла поделать. В конце концов она решила, что опытная телохранительница ей не помешает. Серра стремилась лечить кого угодно и где угодно, в том числе и во Внешнем Кольце; а Внешнее Кольцо — опасное и непредсказуемое место.

Однако с годами Лючия из просто телохранительницы превратилась в настоящего друга. И когда Герран сделал Серре предложение, та согласилась при условии, что Лючия останется при ней.

Король не был в восторге от такого требования, но в конце концов уступил и сделал бывшую охотницу за головами полноценным членом королевской стражи Доана. Впрочем, хотя Лючия поклялась охранять и защищать всю правящую семью, по-настоящему преданной она оставалась только Серре.

Потому-то она и нервничала, подходя к тронному залу. Лючия догадывалась, зачем король позвал принцессу, но не стала говорить об этом Серре.

На входе в зал телохранительницу попросили отдать бластер: по традиции только личным телохранителям короля позволялось носить оружие в его присутствии. Лючия повиновалась молча и без возражений, хотя отсутствие под рукой оружия всегда вызывало у нее чувство дискомфорта.

Лючия не раз сопровождала принцессу на аудиенции к королю, поэтому уже привыкла к прекрасному лазурно-золотому убранству тронного зала. Этим утром, однако, он выглядел иначе, казался просторней и внушительней. Привычная толпа слуг, приближенных особ и почетных гостей исчезла. В зале не было никого, кроме самого короля и четверых стражников. Очевидно, разговор не должен выйти за пределы этих стен.

Если огромное пространство неожиданно опустевшего зала и взволновало Серру, то она не подала виду. Принцесса уверенно направилась к возвышению, где на троне восседал ее свекор. Лючия следовала за ней, почтительно держась на три шага позади.

Одного взгляда на короля было достаточно, чтобы заметить, как сильно походил на него погибший сын: он был высоким и широкоплечим, с мужественными чертами лица, золотистыми волосами до плеч и коротко подстриженной, чуть более темной бородой. Но если с Герраном Лючия успела немного познакомиться, то характер короля оставался для нее загадкой. Она видела правителя лишь на официальных приемах, где тот всегда вел себя спокойно и сдержанно.

Серра остановилась перед ступеньками, украшенными голубым ковром, и опустилась на одно колено, склонив голову. Лючия застыла позади по стойке смирно.

— Вы желали меня видеть, ваше величество?

— Террористы, взорвавшие спидер моего сына, убиты прошлой ночью.

— Вы уверены? — спросила Серра, бросив взгляд на сидящего на троне короля.

— Этим утром патруль стражи получил анонимное сообщение и обнаружил тела повстанцев в старой пещере, которая служила им штаб-квартирой.

— Восхитительная новость! — воскликнула Серра и с сияющим лицом поднялась на ноги.

Она на полшага приблизилась к трону, как будто собираясь обнять тестя. Король, однако, продолжал сидеть. В смущении Серра отпрянула, ощущая на себе подозрительные взгляды королевской стражи.

При виде реакции короля у Лючии внутри все сжалось. Она надеялась, что никто не заметил ее беспокойства.

— Это не все новости, не так ли, сир? — спросила принцесса. — Что-то не так? Ваши люди уверены, что Гельба мертва?

— Да, уверены. Они опознали тело. А также тела двух ее телохранителей, трех главных помощников… и цереанца по имени Медд Тандар.

— Цереанца?

— Джедая-цереанца.

Серра непонимающе покачала головой:

— Как на Доане оказался джедай?

— Со мной связался один из членов Совета и попросил разрешить рыцарю Ордена встретиться с мятежниками, — сообщил король. — Я удовлетворил его просьбу.

Принцесса удивленно моргнула. Лючия не шелохнулась, но была поражена не меньше своей госпожи.

— Но ведь мы всегда добивались, чтобы джедаи и Сенат не вмешивались в дела Доана, — запротестовала Серра.

— Политический курс нашей планеты под угрозой, — объяснил правитель. — Галактическое сообщество все активнее поддерживает повстанцев. Если мы хотим сохранить доанский образ жизни, нам нужны союзники. А если джедаи будут сотрудничать с королевской семьей, то ни они, ни Сенат не захотят выступать против нас.

— И зачем сюда прилетел этот цереанец? — холодно спросила Серра.

Король нахмурился. Очевидно, правителю не нравилось, что его допрашивают в собственном тронном зале. Однако — может быть, из уважения к погибшему сыну — он не стал отчитывать принцессу.

— До джедаев дошли слухи, что мятежники обнаружили тайник с древними талисманами, насыщенными энергией темной стороны. Цереанца отправили проверить эту информацию и, если она окажется правдой, забрать артефакты в Храм джедаев на Корусанте, где они никому не смогут причинить вреда.

Теперь Лючия видела логику в решении короля. Оружие с разрушительным потенциалом в руках врагов — это последнее, в чем нуждалась доанская знать. Если слухи имели под собой реальную основу, то пригласить джедая — лучший способ нейтрализовать угрозу. Однако смерть цереанца в планы не входила.

— И вы думаете, что джедаи обвинят вас в смерти Медда, — отметила принцесса. Ее острый ум быстро собрал все куски мозаики воедино. — Вы знали, что он собирался на встречу с мятежниками, и Орден может решить, будто вы наняли убийцу, дабы он проследил за джедаем и обнаружил их укрытие.

Король грустно кивнул, подтверждая догадку Серры:

— Смерть Гельбы подкосила наших врагов, но вскоре ее место займут другие. Террористы плодятся как насекомые, и война с ними далека от завершения. До сих пор Сенат не вмешивался в наши попытки очистить планету от преступников. Но если Республика решит, что я использовал джедая, чтобы отомстить за личные обиды, то не оставит это без внимания. — Король поднялся с трона и встал, нависнув над Серрой. — Но я не отдавал убийце никаких приказов! — громко произнес он, так что по тронному залу разнеслось эхо. — Это деяние, совершенное без моего ведома и разрешения, грубо нарушило закон Доана… и может стоить всем нам жизни!

— За этим вы меня и позвали, ваше величество? — спросила Серра, ничуть не испугавшись гнева короля. — Чтобы обвинить в предательстве?

Последовала длинная пауза. Принцесса и ее свекор буравили друг друга взглядами. Наконец король ответил:

— Когда мой сын заявил, что желает на тебе жениться, я был против, — сказал он уже спокойным голосом, словно они непринужденно беседовали за ужином. Но Лючия видела, что король пристально смотрит на принцессу.

— Да, сир, — ответила Серра бесстрастно. — Он рассказывал.

— Ты скрываешь какой-то секрет, — продолжал король. — Все мои попытки разузнать о твоих родителях или других родственниках закончились ничем.

Твое прошлое покрыто тайной.

— Мое прошлое не играет роли, сир. Ваш сын с этим согласился.

— Я наблюдал за тобой три года, — признался король. — И вижу, что ты любила Геррана. Вижу, каким ударом стала для тебя его смерть.

Принцесса не ответила, но Лючия видела, как в глазах Серры проступили слезы, вызванные воспоминаниями о муже.

— За это время я научился ценить те качества, за которые тебя полюбил мой сын. Сила. Ум. Верность королевскому дому. Но теперь мой сын мертв, и я не могу не задуматься о том, кому ты верна на самом деле.

— Выходя замуж за Геррана, я поклялась служить короне. — Несмотря на слезы, голос Серры оставался твердым. — И хотя он погиб, я никогда не посмею нарушить эту клятву и опорочить его память.

— Я тебе верю. — Голос короля после короткой паузы прозвучал неожиданно устало. — Но это никак не приближает меня к разгадке личности убийцы.

Лючия, незаметно для самой себя затаившая дыхание, облегченно выдохнула — так, чтобы никто не слышал.

Король снова опустился на трон. Лицо его было омрачено сомнением и неутихающей скорбью по сыну. Серра прошла вперед и преклонила перед свекром колени, оказавшись достаточно близко, чтобы утешающе коснуться ладонью его руки. Стражники угрожающе шагнули в ее направлении, но принцесса не обратила на них внимания.

— Вашего сына любила и уважала вся знать Доана, — сказала она. — Бунтовщиков же ненавидят все. Убийцу мог нанять кто угодно, не зная о появлении джедая. Смерть цереанца — несчастный случай, а не чей-то злой умысел.

— Боюсь, Орден не удастся убедить так просто, — ответил король.

— Тогда позвольте мне поговорить с ними, — предложила Серра. — Отправьте меня на Корусант. Я сумею убедить джедаев, что вы здесь ни при чем.

— В последние несколько месяцев я не раз видел, как ты ходишь по коридорам одна, — сказал король. — И знаю, какую боль ты испытываешь после смерти моего сына. Я не могу просить о подобном, пока ты оплакиваешь его гибель.

— Именно поэтому я и должна лететь, — возразила Серра. — Джедаи проявят сострадание к горюющей вдове. Отпустите меня, сир. Этого хотел бы и Герран.

Король еще раз обдумал ее предложение и кивнул.

Серра поднялась, поклонилась и направилась к выходу. Лючия двинулась следом, задержавшись только в дверях, чтобы забрать оружие.

Лишь когда они оказались наедине в покоях принцессы и дверь была плотно закрыта, обе прервали молчание.

— Отнеси это куда-нибудь подальше и сожги! — выпалила Серра, сорвав с головы траурную вуаль и швырнув ее на пол. — Я больше не желаю ее видеть.

— Я должна кое в чем признаться, — сказала Лючия, поднимая сброшенный головной убор.

Серра обернулась к ней, но телохранительница не могла понять выражения ее лица.

— Это я наняла убийцу, которая прикончила Гельбу, — произнесла она скороговоркой, спеша рассказать все.

Она хотела сказать гораздо больше. Хотела объяснить, что ничего не знала о джедае. Хотела, чтобы Серра поняла: она сделала это только ради ее блага.

Лючия постоянно чувствовала в принцессе тьму, которая лежала у нее на сердце, словно камень. Со смертью Геррана эта тьма стала разрастаться, превращаясь в беспросветную печаль. Дни превращались в недели, недели — в месяцы, а лучшая подруга все так же бесцельно бродила в черной вуали по коридорам замка, будто неприкаянный призрак.

Лючия хотела лишь облегчить страдания принцессы. Она надеялась, что, если убить ответственных за гибель принца, ее госпожа справится с горем и найдет в себе силы жить дальше.

Лючия хотела сказать все это и даже больше, но не могла. Она была простым солдатом и не умела красиво говорить.

Серра шагнула вперед и заключила подругу в нежные и крепкие объятия.

— Когда король сказал, что кто-то нанял убийцу и отомстил за смерть Геррана, я подумала про тебя, — прошептала она. — Спасибо.

И Лючия поняла, что не нужно ничего объяснять. Подруга поняла все без слов.

— Наверное, тебе стоит сообщить королю, — сказала Лючия, когда принцесса наконец ее отпустила.

— Тогда он тебя арестует, — возразила Серра, мотнув головой. — Или как минимум уволит. Я этого не допущу. Без тебя я на Корусанте не справлюсь.

— Ты все-таки собираешься лететь к джедаям? — удивилась Лючия. — И что же ты им скажешь?

— Что смерть Медда — несчастный случай. Что король ни при чем. Это все, что нужно знать Ордену.

Лючия по-прежнему сомневалась, но она слишком хорошо знала принцессу и понимала, что спорить бесполезно. Серра не выдаст ее ни королю, ни джедаям. Но и просто промолчать телохранительница не могла.

— Я не хотела навредить ни тебе, ни королю. Прости.

— Даже не думай извиняться! — оборвала ее Серра. — Гельба и ее прихвостни получили по заслугам. Жаль, я собственными глазами не видела, как они умирают.

Ярость, злость и яд в словах принцессы застали Лючию врасплох. Инстинктивно она отшатнулась от подруги. Но через мгновение Серра улыбнулась, и неловкий момент миновал.

— Нужно лететь как можно скорее, — заметила принцесса. — Не стоит заставлять Совет ждать.

— Займусь сейчас же, — отозвалась Лючия, хоть и знала, что на подготовку потребуется по меньшей мере пара дней. Серра, будучи принцессой, не могла так просто покинуть Доан: приходилось считаться с дипломатическим протоколом и бюрократическими процедурами.

— Все будет в порядке, — заверила подругу Серра, взяв ее за руку. — Гельба мертва. Мой муж отмщен. Одна недолгая беседа с кем-то из мастеров-джедаев — и инцидент исчерпан.

Лючия кивнула, прекрасно понимая, что все будет отнюдь не так просто. Легко им не отделаться. Смерть джедая запустила цепную реакцию… и телохранительница опасалась, что закончится все это для них очень скверно.

3

В это время суток кантона была практически пустой: основная масса посетителей появится лишь к позднему вечеру. Именно поэтому Дарт Бейн и назначил встречу на раннее утро.

Его собеседник — лысеющий полноватый человек лет пятидесяти, по имени Арджел Тенн — уже ждал ситха в уединенной нише у задней стены заведения. На идущего через зал темного повелителя никто не обратил внимания: все, в том числе и Арджел, считали его Сеппом Омеком — одним из многочисленных богатых торговцев Сьютрика.

Бейн сел за столик напротив Тенна и взмахом руки подозвал официантку. Та приняла заказ и сразу исчезла, оставив посетителей наедине. На Сьютрике торговцы нередко заключали сделки в недрах кантин и клубов, и обслуживающий персонал уважал желание клиентов сохранять конфиденциальность.

— Почему мы ни разу не встретились у тебя в особняке? — поинтересовался Арджел вместо приветствия. — Я слышал, твой винный погреб — один из лучших на планете.

— Не хотелось бы, чтобы сестра узнала о наших операциях, — ответил Бейн.

Арджел усмехнулся:

— Всецело тебя понимаю.

Официантка вернулась и стала расставлять напитки. Арджел подождал и, когда она ушла, продолжил, понизив голос:

— Многие из моих клиентов не желают признаваться друзьям и родственникам, что их интересует темная сторона.

Переговоры с Арджелом всегда оставляли у Бейна неприятный привкус, однако больше ни к кому он обратиться не мог. Дородный торговец был самым крупным поставщиком ситхских рукописей в секторе. Методично выискивая и приобретая запрещенные тексты, он лично доставлял их клиентам. Арджел сохранял полную секретность — и заработал на этом целое состояние.

Конечно, почти все его покупатели были всего лишь коллекционерами или любителями фетишей, желавшими заполучить вещи, официально запрещенные Советом джедаев. Никто из них не понимал истинной сущности и силы темной стороны. В блаженном неведении они обменивались манускриптами, даже не подозревая, с чем действительно имеют дело.

Именно этот факт сильнее всего раздражал Бейна каждый раз, когда он встречался с Арджелом. Маленький человечек изображал из себя специалиста по темной стороне. Он продавал и обменивал секреты древних ситхов, как дешевые тряпки на уличной барахолке. Бейн неистовствовал при мысли о том, сколько сокровищ прошло мимо него и осело в руках других клиентов — существ слишком слабых и обыденных, чтобы когда-либо извлечь из приобретений пользу.

Иногда он подумывал о том, чтобы раскрыть Арджелу свою настоящую личность — просто чтобы поглядеть на его реакцию и ужас. Бейн хотел увидеть, как это ничтожество будет умолять о пощаде и пресмыкаться у ног истинного ситха. Но конечно, глупая месть маленькому человеку не приличествует темному повелителю. Арджел был полезен, а потому Бейн намеревался и дальше играть роль торговца, увлеченного ситхами.

— Надеюсь, ты сумел найти то, что я просил, — пробурчал он. — Описание было весьма расплывчатым.

— Обещаю, Сепп, — хитро улыбнулся собеседник, — ты не останешься разочарованным. — Но ты и представить себе не можешь, как тяжело это было, — прибавил Арджел с преувеличенным вздохом. — Артефакт, который ты заказал, нелегален. Запрещен Советом джедаев.

— Как и все, чем ты торгуешь.

— Это особенный случай. Ни я, ни мои поставщики никогда не слышали о Дарте Андедду. Пришлось выйти за пределы обычных каналов поставки. Но я справился, как и всегда.

— Надеюсь, ты действовал аккуратно? — нахмурился Бейн. — Джедаи не должны об этом узнать.

Арджел засмеялся:

— А что, Сепп? Может, ты не в ладах с законом? Боишься, что Совет накажет за неуплату налогов?

— Что-то вроде того.

— Не беспокойся, о твоем участии не узнает ни одна живая душа. Я завел этот разговор только потому, что хочу пересмотреть цену сделки.

— У нас уговор.

— Эй, эй, ты же знаешь, первая цена очень приблизительна, — напомнил ему Арджел. — Твой заказ обошелся мне втрое дороже обычного. Впрочем, я сделаю выгодное предложение и попрошу лишь вдвое больше.

Бейн заскрипел зубами, понимая, что надежды побыстрее закончить разговор не оправдались. Конечно, ему хватит денег, чтобы просто заплатить. Но это показалось бы подозрительным. Бейн играл роль опытного торговца и должен был ее придерживаться. А торговец, который не сражается до последнего кредита, выглядит как минимум странно.

— Плюс десять процентов. И ни кредитом выше.

Следующие двадцать минут они спорили о стоимости артефакта, пока не сошлись на сорока процентах сверх первоначальной суммы.

— Всегда приятно иметь с тобой дело, — сказал Арджел, когда они договорились о цене.

После этого торговец сунул руку в карман жилета и извлек длинный узкий цилиндр сантиметров тридцати в длину. С одной стороны этот цилиндр был запаян, с другой — закрыт плотно завинченной крышкой.

— Если качество товара покажется тебе неудовлетворительным, — объявил Арджел, передавая Бейну его покупку, — я с радостью заберу его и возмещу всю стоимость… за исключением небольших комиссионных.

— Крайне сомневаюсь, что в этом появится необходимость, — ответил ситх, крепко вцепившись в цилиндр.

Сделка состоялась, и теперь Бейн мог покинуть кантину. Ему не терпелось открыть ценное приобретение, однако он сдерживал себя до тех пор, пока не оказался один внутри библиотечной пристройки особняка. Там, под бледным освещением единственной лампы, ситх аккуратно отвинтил крышку. Затем он слегка стукнул по цилиндру, и наружу высунулся краешек свернутого пергамента.

Указания, данные Арджелу, были просты: отлавливать любую книгу, любую рукопись и любой свиток, где упоминается владыка ситхов Дарт Андедду. Бейн не мог сказать больше, поскольку боялся ненужных подозрений и лишних вопросов, однако надеялся, что этого окажется достаточно.

Два месяца его поставщик молчал, и Бейн уже начал бояться, что джедаям действительно удалось уничтожить все следы Андедду и его секретов. Но в конце концов Арджел что-то обнаружил.

Свиток пожелтел от времени. Темный повелитель аккуратно развернул сухой потрескавшийся пергамент, думая о той удивительно длинной и непостижимой цепочке событий, благодаря которым это сокровище не потерялось за тысячелетия и в конце концов попало к нему в руки. Бейн сам решил разыскать этот свиток, и в то же время ему казалось, что решение предопределено свыше. Клочок пожелтевшего пергамента был частью наследия ситхов — наследия, которое по праву принадлежало ему. Искателя и находку свела вместе судьба, и встреча эта была так же неизбежна, как триумф тьмы над светом.

Свиток оказался изготовлен из высушенной кожи неизвестного Бейну животного. С одной стороны он был шершав и покрыт темными пятнами, но на другой — выбеленной и выровненной — виднелись рукописные строчки, язык которых Бейн мгновенно распознал.

Стиль начертания острых и косых букв казался агрессивным, даже свирепым. Это был алфавит истинных ситхов — давно вымершей расы, которая правила Коррибаном почти сто тысячелетий назад.

Конечно, это не означало, что сам свиток столь же древний. Однако автор текста явно уважал и почитал культуру ситхов настолько, что использовал их язык.

Бейн стал читать, с трудом разбирая архаичную речь. Как и обещал Арджел, содержание не разочаровало его. Свиток оказался религиозным текстом, в котором Дарт Андедду провозглашался бессмертным и вечным царем планеты Пракит. В честь сего эпохального события, как говорилось в свитке, будет возведен великий храм.

Удовлетворенный, Бейн осторожно свернул пергамент и задвинул его обратно в цилиндр. Свежая информация занимала всего несколько абзацев на единственном куске пергамента, но он узнал, что хотел.

Последователи Андедду построили в его честь храм на Праките — одной из планет Глубокого Ядра. Бейн не сомневался, что именно там он найдет голокрон древнего владыки. К сожалению, ему придется придумать способ, как добыть артефакт, не вызывая подозрений у Занны.

Сокровище Андедду могло содержать секрет бессмертия. Благодаря ему Бейн смог бы прожить достаточно долго, чтобы найти и подготовить нового наследника. Его нынешняя ученица едва ли поймет значимость голокрона, однако ситх не собирался рисковать. Хотя до сих пор Занна не решалась вызвать учителя на открытый бой, она наверняка сделает это, когда узнает, что он планирует заменить ее.

Но Бейн не хотел, чтобы причиной долгожданного сражения стал ее страх оказаться ненужной. Если она окажет сопротивление, зная, что ее собираются отвергнуть, это будет всего лишь инстинкт самосохранения. Но для того чтобы ситхи смогли уничтожить джедаев, последователи Бейна должны будут не просто выживать. Вызов, брошенный Занной, должен стать следствием ее собственной инициативы, а не реакцией на поступки Бейна. Иначе он теряет всякий смысл.

Этот сложный парадокс отношений между учителем и учеником завел темного повелителя в тупик. Посылать за голокроном Занну нельзя, а если он сам отправится на Пракит, ученица наверняка что-то заподозрит. В последнее время Бейн редко покидал Сьютрик; любое его путешествие обязательно привлечет ее внимание. Она может тайно последовать за учителем или приготовить какую-нибудь ловушку, которая будет ждать его по возвращении.

Хотя Занна и разочаровала Бейна своей нерешительностью, она оставалась сильным и опасным противником. Схватка могла завершиться ее победой, и тогда ситхов возглавит повелительница, лишенная амбиций и мотивации. Ее удовлетворенность текущим положением дел заразит Орден, словно болезнь, и со временем он зачахнет и умрет.

Бейн не мог этого допустить — а значит ему предстоит отвлечь Занну на время своего длинного и непростого путешествия в Глубокое Ядро.

К счастью, темный повелитель уже придумал возможное решение.

* * *

Рабочий кабинет Бейна, в отличие от его уединенной и скрытой в дальнем углу особняка библиотеки, представлял собой жужжащий улей бесчисленных электронных приборов. Даже когда хозяина не было на месте, комнату освещали мерцающие изображения с множества мониторов. На одних крутились новостные репортажи голосети, другие выводили котировки ценных бумаг на фондовых биржах десятка различных планет, третьи отображали донесения от информаторов, сеть которых Бейн и Занна создавали долгие годы.

При всей роскоши и экстравагантности особняка ни на одну комнату не было потрачено столько кредитов, сколько на эту. Из-за плотных рядов терминалов, голопроекторов и экранов она скорее походила на диспетчерскую загруженного космопорта, чем на кабинет в частном поместье. При этом помещение не служило для демонстрации благосостояния, — напротив, оно свидетельствовало о практичности и эффективности владельца. Каждый прибор был тщательно выбран для того, чтобы обрабатывать гигантские объемы информации, проходившей через эту комнату, — тысячи пакетов данных в час, которые записывались и сохранялись для дальнейшего просмотра и анализа.

Кабинет также помогал поддерживать иллюзию того, что Бейн и Занна — богатые предприниматели, самозабвенно прочесывающие новостные ленты со всех уголков Галактики, выискивая выгодные возможности для бизнеса. В некотором смысле это даже было правдой, ведь каждому вложенному сюда кредиту со временем предстояло окупиться сторицей. За последнее десятилетие Бейн, используя собранную информацию, заметно увеличил свой капитал… хотя, конечно, для темного владыки деньги служили лишь средством достижения подлинной цели.

Бейн понимал, что сила — в знании, и вложил финансы в бесценную коллекцию древних документов ситхов, которые теперь хранил в личной библиотеке. Но интересы владыки не ограничивались одними секретами темной стороны. Кровью любой власти — от просторных залов Республиканского Сената до советов старейшин племен на самых задворках Внешнего Кольца — остается информация. Историю пишут личности, которые понимают: используй информацию, грамотно управляй ею — и ты победишь любую армию.

Доказательства тому Бейн видел собственными глазами. Братство Тьмы уничтожили не джедаи и не Армия Света, а тщательно продуманный план одного человека. Древние свитки и рукописи раскрывали тайны темной стороны, но, чтобы уничтожить джедаев и Республику, ситх должен всесторонне изучить врага. Сеть агентов и посредников составляла ключевую часть его плана, но не исчерпывающую. Индивиды ненадежны; их доклады субъективны и неполны.

Там, где это возможно, Бейн предпочитал полагаться на данные «из первых рук» — информационную сеть, связывающую все планеты Республики. Он обязан быть в курсе каждой детали, каждого плана, задуманного Сенатом и Советом джедаев. Чтобы манипулировать событиями галактического масштаба и уничтожить Республику, Бейн должен был знать, чем они занимаются сейчас и что предпримут в будущем.

Запутанность махинаций требовала постоянного внимания. Бейну приходилось оперативно реагировать на неожиданные изменения, корректируя свои долгосрочные планы. И, что еще важнее, хвататься за все неожиданные возможности, использовать их максимально эффективно. Например, не упустить случая с Доаном.

До сих пор Бейн не обращал внимания на этот маленький шахтерский мирок Внешнего Кольца. Но три дня назад ему попалась заявка на возмещение расходов, переданная в Сенат представителем доанской королевской семьи.

Бейну нередко приходилось изучать бюджетные документы Сената. По закону весь официальный финансовый документооборот Республики доступен гражданам для ознакомления… разумеется, не бесплатно. Цена была высокой, а типичный результат представлял собой скучный список таможенных правил, налогов, собранных в соответствии с экономическими соглашениями, либо запросов на финансирование для различных проектов и групп по интересам. Впрочем, изредка в этом хаосе удавалось выловить нечто действительно важное. Как, например, один из пунктов упомянутой заявки, где королевская семья просила возместить затраты на перевозку тела джедая-цереанца по имени Медд Тандар на Корусант.

Дополнительных деталей не приводилось: в бюджетных отчетах редко пояснялись причины. Бейн, однако, крайне заинтересовался. Что рыцарь-джедай делал на Доане? А главное — как он умер?

С тех пор как темный владыка наткнулся на заявку, он пытался найти ответы на эти вопросы с помощью своих источников. Когда в деле замешаны джедаи, действовать следует крайне осторожно, ведь ситхи должны скрываться в тени. Длинная цепочка из бюрократов, слуг в аристократических домах и подкупленных осведомителей предоставила Бейну достаточно фактов, чтобы понять: ситуация достойна более пристального изучения.

И теперь он позвал Занну.

Сидя за столом в окружении экранов и голопроекторов, Бейн слышал, как она идет по коридору. Тяжелые подошвы ботинок громко стучали при каждом шаге. На левом краю стола лежал диск с информацией о Медде Тандаре и его визите на Доан, которую удалось собрать. Не задумываясь, повелитель ситхов потянулся за ним, но вдруг застыл. На мгновение его непроизвольно задрожавшая ладонь повисла в воздухе. Затем он быстро отдернул руку и спрятал под столом. В тот же момент в кабинет вошла Занна.

— Вы звали меня, владыка Бейн?

Она никак не отреагировала на дрожь, но ситх был уверен, что приступ не прошел незамеченным. Так что же, Занна держит его за дурака? Притворяется, что не видит его слабости? Надеется, что Бейн допустит ошибку и потеряет бдительность? Или просто молча злорадствует и выжидает, пока его тело не сгниет под действием темной стороны?

Их разница в возрасте составляла меньше двадцати лет, но даже если тьма оказывала на Занну столь же отрицательный эффект, внешне это еще не проявлялось. Кроме того, в отличие от Бейна, она никогда не носила орбалисковой брони. Пройдут десятки лет, прежде чем Сила начнет разрушать ее тело.

Кудрявые золотые волосы Занны по-прежнему оставались красивыми и длинными, а кожа — идеально гладкой и чистой. Женщина среднего роста, она была сильной, быстрой и стройной, словно гимнастка. Подогнанные по размеру черные брюки и красная, вышитая серебром жилетка Занны были не только модными по современным стандартам Сьютрика, но и практичными. Они не сковывали движений.

С бедра ученицы свисал двусторонний световой меч; за последние несколько лет она никогда не являлась к учителю безоружной. Не терял бдительности и Бейн — знакомая изогнутая рукоять всегда виднелась на ремне его брюк… Было бы глупо представать уязвимым перед той, кто однажды поклялся его убить.

«Я по-прежнему жду, когда это случится», — подумал темный повелитель. Вслух же он произнес:

— Я хочу, чтобы ты отправилась во Внешнее Кольцо. Три стандартных дня назад на планете Доан убили джедая.

— Любой, кто способен справиться с джедаем, достоин нашего внимания, — отреагировала Занна. — Кто же убийца?

— Это тебе и предстоит узнать.

Ученица кивнула, прищурившись и обдумывая информацию.

— А что забыл джедай на такой незначительной отдаленной планете?

— Это также необходимо выяснить.

Орден отправит собственных агентов, чтобы провести расследование, — заметила Занна.

— Но не сразу, — заверил ее Бейн. — Доанская королевская семья попросила оказать им политическую услугу и отложить разбирательство. Они послали своего представителя на Корусант — встретиться с Советом джедаев.

— Должно быть, это состоятельная семья. Такие услуги недешевы. Маленький и слабо известный мир, но богатые правители. Ценные ресурсы? Добыча полезных ископаемых? — предположила Занна.

Ученица всегда умела составлять картину из разрозненных кусочков информации. Из нее получился бы достойный наследник… если бы она обладала амбициями и хотела захватить «трон» ситхов.

— Планету раскопали почти до самого ядра. На поверхности осталось лишь несколько пригодных для обитания участков. Все продовольствие доставляют извне. Большая часть населения живет и работает в карьерах.

— Звучит очаровательно, — пробормотала Занна и тут же поспешила добавить: — Я отправляюсь сегодня же вечером.

Бейн кивнул, и ученица направилась к выходу. Лишь оставшись в одиночестве, владыка ситхов решился положить свою все еще трясущуюся руку обратно на стол.

Смерть джедая — всегда интересное событие, однако исход путешествия Занны волновал его куда меньше, чем голокрон Андедду.

К счастью, инцидент на Доане стал идеальным отвлекающим маневром. Расследование на планете Внешнего Кольца займет ученицу, пока сам он по опасным гиперпространственным путям отправится в Глубокое Ядро за голокроном. Если все пойдет так, как он задумал, Бейн вернется гораздо раньше Занны, которая отчитается о задании и ни о чем не заподозрит.

Уверенный в своем плане, ситх сфокусировал внимание на ладони и попытался унять дрожь. Но, несмотря на всю его силу, на всю выдержку и волю, мышцы продолжали сокращаться. В гневе Бейн сжал пальцы в кулак и обрушил его на поверхность стола, оставив в древесине вмятину.

4

Две луны Сьютрика-4 ярко освещали спидер Занны, летящий в ночном небе. Вечерние тучи только начинали собираться, будто легкие вуали, которые легко рвала стремительно мчащаяся машина. В нескольких километрах впереди на земле различались огни космопорта Даплоны.

На навигационной панели мигнул огонек, предупреждая о приближении к двухкилометровой зоне ограниченного воздушного пространства, окружавшей космопорт. Ловко манипулируя ручками управления, Занна подвела спидер к парковочной площадке, предназначенной для тех, кто мог себе позволить аренду персонального ангара.

Когда спидер мягко коснулся земли, из здания вышли трое мужчин. Парковщик отвел спидер на стоянку — дожидаться ее возвращения. Носильщик погрузил багаж на маленькую репульсорную тележку и остановился, дожидаясь третьего.

— Добрый вечер, госпожа Омек, — поздоровался тот, приблизившись.

Едва прибыв на Сьютрик, Бейн и Занна взяли себе псевдонимы Аллии и Сеппа Омеков. За почти десять лет она так освоилась в роли богатой бизнес-леди, занимающейся импорто-экспортными операциями, что могла входить в нее на автомате.

— Чет. — Занна кивнула молодому человеку в форме таможенного служащего, который протянул ей нечто похожее на официальный бланк.

Для основной массы путешественников прибытие в Даплону и вылет из нее оборачивались долгим и трудным процессом. Поскольку вся местная экономика была завязана на торговле, по распоряжению правительства администрация космопорта, прежде чем дать добро на вылет корабля с заявленным грузом и пассажирами, требовала предоставить копию маршрута путешествия, подтверждение кода регистрации, а также множество разных форм и деклараций. При этом таможенный персонал частенько проводил обыски кораблей, официально объясняя это повышенными мерами безопасности, а фактически отваживая торговцев от идеи провезти товар в обход налогов и пошлин.

К счастью, Занна могла не волноваться об этом. Она просто заполнила анкету и отдала ее Чету. В этом и состояло одно из преимуществ владения частным ангаром — возможность въезжать и выезжать по своему желанию. В обмен на солидный ежемесячный взнос правительственные чиновники не лезли в дела Бейна и Занны. За это она готова была выложить практически любую сумму.

— Я полагаю, вы возьмете ваш личный челнок?

— Именно так, — ответила Занна. — «Победа» в тринадцатом ангаре.

— Я предупрежу диспетчерскую.

Чет кивнул носильщику, который двинулся с тележкой в сторону ангара.

— Одну минуту, — негромко окликнул он Занну, вынудив ее остановиться. — Я слышал кое-что такое, что может вас заинтересовать, — продолжил таможенник, когда носильщик исчез за углом. — Несколько дней назад здесь был Арджел Тенн. Он встречался с вашим братом.

Занна никогда не видела этого Арджела, но знала, кто он и чем занимается. Все последние годы она мало-помалу собирала сведения обо всех, с кем общался Бейн: когда она возглавит Орден, его связные могут ей пригодиться. Она не знала, был ли приезд Арджела запланирован; Бейн с готовностью приобретал любые редкие манускрипты ситхов. Все это могло быть просто совпадением. Однако она взяла слова Чета на заметку — просто так, на всякий случай.

— Спасибо за новость, — поблагодарила Занна, дала Чету пятьдесят кредитов и направилась в свой ангар.

Носильщик уже ждал ее с багажом возле челнока. Занна набрала код безопасности, и трап опустился.

— Оставьте все в багажном отсеке, — попросила она с улыбкой и положила в ладонь носильщику десять кредитов.

— Слушаюсь, госпожа. — Кредиты мгновенно исчезли в одном из карманов его униформы. Работник поспешил разместить ее вещи по местам.

Не переставая улыбаться, Занна наблюдала за его работой. Она поставила себе задачу подружиться со всеми в порту. Девушка видела в этом свой вклад в будущее, подготовку потенциального ресурса. Члены Сената и другие могущественные персоны могли решать судьбу Галактики, но оставались еще бюрократы, служащие и прочие работники низшего звена, благодаря которым крутились шестеренки государственной машины. Договориться с ними было гораздо легче, чем с политической элитой. За несколько добрых слов и мелких взяток Занна могла, не привлекая лишнего внимания, получить все, что нужно. Примерно так, как она поступила с Четом.

В этом заключалось одно из ее преимуществ над Бейном. Занна знала о своей привлекательности. Мужчин притягивала ее внешность, и они готовы были удовлетворить любые ее желания. Занна никогда не скупилась на милую улыбку или легкое прикосновение, стараясь поощрить таких людей. Это было до смешного малой ценой за установление отношений, которые в будущем могли принести пользу. С другой стороны, появление ее учителя вызывало у тех, кто не знал его, исключительно страх.

Только когда носильщик ушел и она осталась в кабине в одиночестве, Занна расслабила мышцы лица. Усевшись в кресло пилота, она ввела в навигационный компьютер нужные координаты. В иллюминаторе кабины виднелся «Триумф» — личная яхта Бейна, размещенная в соседнем ангаре.

Как и ее собственный, этот корабль принадлежал к типу «Тета» Т-1 производства «Сигнус Спейсворкс» и был последней, самой дорогой моделью личного межпланетного транспорта из доступных в свободной продаже. Все в их жизни на Сьютрике — особняк, одежда, даже распорядок дня — служило частью маскировки. Они окружили себя роскошью и комфортом — разительный контраст с аскетическим образом жизни, который они вели на Амбрии.

Порой Занна скучала по старым временам. Жизнь на Амбрии была трудна, но она заставляла девушку быть сильной. Занна боялась, что роскошь Сьютрика слишком расслабит и размягчит их с Бейном.

Двигатели «Победы» взревели, пробуждаясь от сна, и яхта взмыла на несколько метров над землей. Занна машинально двигала ручки управления, продолжая размышлять.

Жизнь — это борьба. Сильный выживает, слабый гибнет. Это естественный порядок, путь развития вселенной. Эту философию поддерживал и Кодекс ситхов. Но здесь, на Сьютрике, слишком легко было привыкнуть к покою.

«Покой — это ложь. Есть только страсть. Страсть придает силы. Сила дарует могущество. Могущество приносит победу. Победа сорвет с меня оковы».

Занна поняла, что оковы не всегда сделаны из железа и дюрастали; иногда они вытканы из дорогого шелка. Беспечная жизнь, которую они вели на Сьютрике, была ловушкой — куда более опасной, чем та, что могли расставить джедаи.

Занна продолжала обучение и тренировки даже после переезда в их великолепное загородное имение, но напряжение и бдительность, сопровождавшие ее жизнь в юности, сменились нестерпимой скукой, какую только могло породить ощущение безопасности и удовлетворенности собственным жизненным уделом.

Пришло время заявить права на титул темного повелителя ситхов. Она уже давно вызвала бы Бейна на поединок, если бы не два «но».

Во-первых, дрожь его левой руки, которую она заметила несколько месяцев назад. Бейн пытался скрыть недуг от Занны, но с каждым разом это удавалось ему все хуже и хуже. Она не знала точную причину, но это служило очевидным признаком ухудшения здоровья.

Возможно, слишком очевидным. Бейн отлично владел техникой манипуляций. Занна не была до конца уверена, что учитель не обманывает ее. Что, если дрожь всего лишь повод, чтобы втянуть ее в бой до того, как она будет действительно готова? Последний тест на терпеливость, которую он так долго и старательно ей прививал.

«Я нанесу удар, когда будет нужно мне, — пообещала себе Занна. — Мне, не ему».

Но прежде ей следовало самой завести ученика. Их должно быть двое, не больше и не меньше. Один воплощает могущество, второй к нему стремится. Правило двух не допускало исключений. Если она собиралась вырвать у Бейна титул темного повелителя, ей нужно найти ученика. И на данный момент, несмотря на все свои усилия, Занна так и не смогла отыскать ни одного подходящего кандидата.

Бейн увидел ее потенциал, когда еще ребенком Занна убила двух джедаев, по ошибке подстреливших ее друга. Сейчас она расследует таинственную смерть другого джедая. Возможно, она найдет преемника тем же способом, каким Бейн нашел ее?

Но если об этом задумалась она, значит можно с уверенностью сказать, что о том же подумал и Бейн. Он все просчитывал на несколько шагов вперед. Итак: зачем Бейну посылать ее на задание, где она может найти ученика? Учитель хочет, чтобы она бросила ему вызов? Хочет помочь ей? Или ищет ей замену? Может быть, он считает ее недостойной титула? Может, он надеется, что она приведет к нему нового последователя, которого он сможет обучить искусству темной стороны, а от нее избавиться?

«Если это правда, учитель, ты очень сильно удивишься. Попробуй-ка недооценить меня — на свой страх и риск».

Сигнал с навигационной панели известил ее о том, что яхта вышла за пределы атмосферы Сьютрика. Спустя несколько секунд девушка почувствовала рывок, и «Победа» прыгнула в гиперпространство.

Занна откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза. Не имело смысла рассуждать, о чем мог думать или не думать Бейн, посылая ее на это задание. Паутина его планов была слишком запутанной для ее понимания.

Но в одном она была уверена абсолютно: что-то вот-вот изменится. Двадцать лет она была верной ученицей и постигала искусство ситхов. Время ее ученичества подходило к концу. Она уже решила: чем бы ни окончилось это задание, она выполняет повеление Дарта Бейна в последний раз.

5

Серра никогда не видела мира, похожего на Корусант. В детстве она не знала ничего, кроме одинокого лагеря на Амбрии. С тех пор как отец отослал ее, она побывала на нескольких десятках планет, прежде чем осесть на Доане, но все они были малонаселенными мирами Внешнего Кольца. Вся ее жизнь прошла на задворках цивилизации. Здесь же, в столице Республики, суматошная жизнь планеты-города накрыла ее с головой.

Калеб позаботился о хорошем образовании для своей дочери: она читала статьи о Корусанте, помнила основные даты и значимых личностей, но знать о существовании мира с почти триллионным населением и увидеть его воочию — совсем не одно и то же.

Молчаливая и растерянная, Серра смотрела в окно спидера, который лавировал по загруженной воздушной трассе. Внизу расстилался до горизонта бесконечный океан дюрастали и пермакрита, сияя миллионами огней. Эффект просто ошеломлял: толпы разномастных существ, корабли, какофония звуков, перекрывавшая гул двигателей, — от всего этого голова шла кругом. Принцесса ощущала себя крошечной в этом мире. Незначительной.

— Вот он, — указала Лючия, кивая в окно.

Вдалеке Серра увидела здание, которое возвышалось над основной массой городского ландшафта, — Храм джедаев. С каждой секундой они подлетали все ближе, так что вскоре Серра смогла различить детали конструкции Храма.

Основанием служила ступенчатая пирамида, похожая на зиккурат; на верхушке высился шпиль, окруженный с четырех сторон башнями поменьше. Между ними виднелись открытые площадки, живые сады, широкие аллеи и несколько строений, служивших административными и жилыми центрами.

Когда спидер сошел с главной трассы, приближаясь к месту назначения, им открылся истинный масштаб постройки. На Корусанте все было большим и величественным, но Храм давал фору всему, что его окружало. Серра вспомнила, что Храм был построен на горе. Не на вершине горы, как поселения аристократов на плато Доана, а поверх нее. Ступенчатая пирамида закрывала всю ее поверхность, так что самой горы просто не было видно.

Заложив вираж вокруг Шпиля спокойствия — центральной башни Храма, — машина приземлилась в тени меньшей башни в северо-западном углу комплекса.

— Покончим с этим скорее, — пробормотала Лючия, быстро поднявшись и подав руку Серре.

Принцесса поняла, что телохранительница ощущает себя еще более скверно, чем она сама, — не столько из-за обилия света и шума, сколько из-за воспоминаний о тех днях, когда она воевала против Армии Света. Даже по прошествии двадцати лет Лючия не избавилась от неприязни к джедаям и Республике.

К тому же сейчас она чувствовала вину за то, что наняла убийцу, прикончившую эмиссара джедаев. Серра, в свою очередь, испытывала к подруге только благодарность. И она не позволит королю и джедаям узнать, что Лючия причастна к убийству.

— Помни, что я говорила. — Серра успокаивающим жестом положила ладонь на плечо подруги. — Я уже имела дело с джедаями. Я знаю, как манипулировать ими. Знаю их слабости. Прорвемся.

Лючия кивнула с глубоким вдохом. Серра сделала то же самое, готовясь к тяжелому разговору.

* * *

Лючия была поражена тем, насколько спокойной и уверенной выглядела принцесса, когда они вышли из корабля.

Серра всегда держалась спокойно, но твердо. Это создавало вокруг нее ауру уверенности, привлекавшей к принцессе других. Даже такие люди, как король Доана, воспринимали ее слова с уважением. Но сейчас все было иначе. Сейчас они готовились встретиться с мастером-джедаем, и Серра намеревалась лгать ему в глаза.

Лючия не собиралась втравливать подругу в неприятности. Если джедаи поймут, что Серра врет, она признается во всем, невзирая на последствия.

Успокоив себя этим решением, телохранительница сумела сохранить видимость самообладания, когда они покинули транспорт. Трое джедаев уже поджидали их: два человека — мужчина и женщина — и одна тви'лека. Все трое были облачены в простые коричневые плащи с откинутыми капюшонами, что резко контрастировало с яркими официальными одеждами Серры и Лючии.

Принцесса была в длинном свободном платье из голубого шелка без рукавов, затейливо вытканная золотом меховая накидка покрывала ее плечи. На длинных черных волосах лежала искусно сделанная золотая тиара, а на груди покоилась элегантная золотая цепочка с сапфировым кулоном, символизирующим ее принадлежность к королевскому дому Доана.

Лючия тоже носила синие и золотые цвета королевской семьи, но была одета в форму вооруженных сил Доана: темно-синие брюки с золотыми лампасами и плотную светло-голубую рубашку под коротким голубым пиджаком с золотыми пуговицами. Голова телохранительницы, как и у джедаев, была непокрытой.

Тви'лека сделала шаг вперед и поклонилась:

— Приветствую, ваше высочество. Меня зовут Ма'йя, моих спутников — Пендо и Уинноа.

— Это моя спутница Лючия, — сказала Серра, ответив сдержанным кивком на ее поклон.

Взгляд Ма'йи остановился на бластере, висевшем на бедре у Лючии, но ее голос не дрогнул.

— Следуйте за нами. Мастер Обба ожидает вас.

За время путешествия до Корусанта Лючия узнала, что Обба — член Совета первого знания. Он входил в число хранителей древних знаний джедаев и временами консультировал Высший Совет Ордена. Кроме того, он был учителем Медда Тандара — джедая, погибшего на Доане.

Джедаи повели их через ухоженный сад, украшенный несколькими памятниками и обелисками. Мимо со смехом промчалась стайка детей.

— Младшие ученики, — объяснила Ма'йя. — Днем их ненадолго освобождают от занятий.

Серра промолчала, но Лючия заметила в ее глазах тень печали. Молодая чета обсуждала идею завести ребенка всего за несколько недель до гибели Геррана. Вид детей, без сомнения, всколыхнул болезненные воспоминания о тех днях.

Они беззвучно проследовали за джедаями к северной башне, а затем и внутрь. Когда они преодолели несколько лестничных пролетов, Лючия обратила внимание, что принцесса запыхалась. Сама она, как и джедаи, ни капельки не устала.

Пройдя примерно четверть башни, Ма'йя остановилась перед большой дверью и постучала.

— Войдите, — отозвался низкий голос изнутри.

Тви'лека открыла дверь и, поклонившись, отступила в сторону. Серра вошла внутрь, Лючия остановилась на шаг позади нее. Проводники остались снаружи.

На первый взгляд комната напоминала оранжерею. Огромное окно в дальней стене пропускало в зал невероятное количество света и тепла. Перед стенами выстроилось больше десятка горшков с различными растениями. Другие вазоны стояли в контейнерах на подоконнике, и еще больше растений свешивалось из горшков, прикрепленных к потолку. Не было ни стульев, ни стола, ни кровати: лишь соломенная циновка, свернутая в углу. Только по ней Лючия определила, что в этой комнате живет мастер-джедай.

— Приветствую, ваше высочество. Ваш визит — большая честь для нас.

Мастер Обба был иторианцем. Когда они вошли, джедай стоял спиной к ним с лейкой в руках и смотрел в окно. Он развернулся к посетителям, поставил лейку на пол и внимательно оглядел вошедших.

Как и все иторианцы, Обба отличался высоким ростом — больше двух метров. Его грубая серая кожа была похожа на древесную кору, а длинная шея изгибалась так, будто он склонялся навстречу посетителям. Глядя в глаза, расположенные по краям его высокой плоской головы, несложно было понять, почему иторианцев называют молотоголовыми.

— Это моя советница Лючия, — пояснила Серра, придерживаясь заранее заготовленной легенды. — Спасибо, что согласились принять нас.

— Это наименьшее, что я мог для вас сделать, учитывая обстоятельства, — звучно пробасил иторианец. — Примите мои соболезнования по поводу кончины вашего мужа. Ужасная трагедия.

Лючия плохо разбиралась в тонкостях политики и не могла определить, на самом ли деле Обба соболезнует принцессе или упоминанием о Герране пытается вывести ее из равновесия.

— Горе объединяет нас с вами, — ответила Серра тоном опытного дипломата. Каких бы целей ни добивался джедай, его слова никак не повлияли на ее настрой. — Позвольте от имени королевской семьи Доана принести официальные извинения за гибель Медда Тандара.

Иторианец понимающе качнул головой:

— Я скорблю о его смерти. Для нас крайне важно выяснить личность убийцы или убийц.

Сердце Лючии замерло, но она ничем не выдала свою тревогу.

— Я понимаю, — заверила его Серра. — Правительство Доана делает все возможное, для того чтобы правосудие свершилось.

— Я хочу вам верить, но поймите и вы меня. Медд был убит во время нападения на ваших врагов. Кое-кто полагает, что за покушением стоял ваш свекор.

— Но это абсурдно, — запротестовала Серра. — Король хочет укрепить отношения с Орденом. В первую очередь поэтому он и согласился впустить Медда на нашу планету.

— Некоторые считают, что король использовал Медда, чтобы выйти на своих врагов, — возразил Обба. — Они утверждают, что в этом и состоял его замысел.

— Смерть Медда стала трагической случайностью. Он просто оказался не в том месте и не в то время, — заявила принцесса. — Что же касается короля, то он ничего не знал об убийстве. Мое вам слово.

— К несчастью, вашего слова недостаточно, чтобы развеять опасения Ордена.

— Хорошо, давайте прибегнем к логике, — не сдавалась Серра. — Мой свекор не глупец. Если бы он хотел использовать джедая, чтобы свершить возмездие, он легко мог бы замести следы. Он дождался бы, когда Медд уйдет, и лишь потом нанес удар.

— Иногда, ослепленные горем, мы не видим ничего, кроме собственных желаний, — заметил Обба.

— Вы действительно верите в это, мастер Обба? Или просто пытаетесь найти того, на кого было бы удобно возложить вину за смерть вашего бывшего падавана?

Иторианец вздохнул:

— Признаю, чувство личной утраты омрачает мои суждения. Поэтому я должен довериться Силе и позволить ей направлять мои чувства и мысли.

— Нет эмоций, только покой, — вставила принцесса.

— Вы изучали наш Кодекс?

— Очень поверхностно.

— Мне стоило бы догадаться, — сказал джедай. — Я чувствую в вас Силу.

Глаза Лючии округлились от изумления. Серра, в свою очередь, отреагировала на редкость спокойно.

— Боюсь, я слишком стара для обучения, мастер Обба, — сказала она с легкой улыбкой.

— Несмотря на это, слова нашего Кодекса могут вам помочь, — указал джедай. — Остерегайтесь искушений темной стороны.

— Таких, как талисманы, за которыми вы послали Медда? — уточнила Серра. — Ведь он прибыл на Доан именно за ними, не правда ли?

Иторианец мрачно кивнул:

— Как бы я ни скорбел о его смерти, я должен отринуть чувства и сосредоточиться на цели его поездки.

Лючия была поражена: пока что разговор протекал в точности, как предсказывала Серра. Готовясь к встрече, принцесса не раз упоминала, что джедаи больше озабочены идеологией и борьбой света и тьмы, нежели жизнями людей. Она планировала использовать эту их особенность, чтобы увести разговор подальше от исходной темы, то есть от поисков заказчика убийства. И сделать это с небольшой помощью Лючии.

«Джедаи обожают чувствовать свое превосходство, — объяснила Серра во время перелета. — Они считают своим долгом просвещать и наставлять невежественные массы. Если задать им вопрос, они не смогут отказать себе в удовольствии ответить. И мы можем обратить это в свою пользу».

— Простите за вмешательство, мастер Обба, — встряла Лючия, воспользовавшись паузой, — но неужели эти талисманы действительно настолько важны?

— Думаю, что да, — ответил джедай.

— Но… откуда такая уверенность?

— Я — член Совета первого знания, — объяснил иторианец, непроизвольно переходя на менторский тон, как и предсказывала Серра. — Мы — хранители мудрости джедаев. Мы содержим Великую библиотеку, наблюдаем за обучением юных адептов, ищем древние легенды и голокроны, которые принесут нам большее понимание светлой стороны Силы. Но мы не только смотрители, но и стражи. Не всякое знание является чистым, есть и те, что запятнаны тьмой. Такое знание должно оставаться сокрытым от чужих глаз. Запрещенное учение должно быть похоронено навеки. Это темная сторона Силы, она несет лишь смерть и разрушение.

Лючия кивала, как будто впитывая в себя каждое слово, но на самом деле она не испытывала ничего, кроме презрения. Высокомерие джедаев не знало границ. За время службы в Братстве Тьмы она усвоила совсем иное представление о темной стороне. Ситхи учили, что эмоции — страх, злость и даже ненависть — нужно принимать такими, каковы они есть. Лючия научилась черпать силу из так называемого зла темной стороны, и это помогло ей пережить войну и годы лишений.

Джедаи никогда не поймут этого. Они живут в изоляции, медитируют в огромных башнях в центре Галактики и понятия не имеют, что значит быть изгнанником, бесправным и всеми брошенным человеком, вынужденным прозябать на дне общества.

Совет первого знания поклялся удержать это зло от распространения, — продолжал мастер Обба, не догадываясь о ее истинных мыслях, — но влияние темной стороны все равно остается в Галактике, как и инструменты, его распространяющие: древние колдовские тексты ситхов, заряженные энергией амулеты, кристаллы, несущие дух разложения и способные подчинить разум неподготовленного. Иногда такие артефакты обнаруживаются случайно и попадают в руки ничего не подозревающих жертв. Эти жертвы становятся проводниками темной стороны и сеют хаос в Галактике — если мы не успеваем вовремя остановить их. Мы обучены обращению с темными артефактами. Некоторые из них могут быть уничтожены, другие оказываются слишком мощными и должны охраняться.

— Как такие вещи могли попасть на отдаленную планету вроде Доана? — спросила Лючия, продолжая играть свою роль.

— Люди живут на вашей планете по меньшей мере десять тысяч лет, — с готовностью пустился в объяснения Обба. — Несколько сотен лет назад, когда началась добыча полезных ископаемых, шахтеры стали откапывать остатки древних селений, могил и склепов. Или — в редких случаях — городов, погибших тысячи лет назад в междоусобицах или от извержений вулканов. Некоторые из древних народов поклонялись ситхам и следовали путями темной стороны. Умирая, они оставляли после себя артефакты.

— Как вы узнали об этих артефактах? — внезапно спросила принцесса, подхватывая нить разговора.

— Из обычных слухов, — ответил Обба. — Мы получили известие, что команда взрывников нашла в пещере несколько странных предметов и попыталась продать их коллекционерам. Судя по описанию, это могли быть артефакты ситхов, поэтому я и послал Медда на расследование.

— Если об этом услышали вы, значит мог узнать и кто-то другой, — мгновенно отреагировала Серра. — Значит, Медд пал не от руки убийцы, посланного отомстить за смерть моего мужа, а от руки того, кто искал талисманы.

— Я предполагал такую возможность, — признался джедай. — Хотя и надеялся, что это не так.

Иторианец повернулся к ним спиной и начал расхаживать по комнате в явном расстройстве. Лючия в очередной раз изумилась тому, насколько легко принцесса управляла разговором.

Обба упомянул, что Серра могущественна в Силе, и это могло многое объяснить. Но все же Лючия сомневалась, что могущество Серры настолько велико, чтобы манипулировать мастером-джедаем.

— Те, кто обучен искусствам джедаев, живут по правилам и принципам нашего Ордена, — продолжил наконец Обба. — Мы верим в самопожертвование… в то, что могущество Силы можно использовать только для служения высшему благу. К сожалению, несмотря на все наши усилия, некоторые из учеников не желают следовать нашему учению. Они дают слабину, уступают амбициям и жадности. Они используют Силу для удовлетворения собственных желаний и прихотей. Такие личности отвергают нашу философию и уходят на темную сторону Силы.

— Вы имеете в виду ситхов? — прошептала Серра. Лючия могла поклясться, что услышала в ее голосе страх, хотя и не могла определить, искренний он или наигранный.

— Не ситхов, — поправил Обба. — Темных джедаев.

— Какая разница между ситхом и темным джедаем? — осведомилась Лючия.

Иторианец остановился и инстинктивно повернулся к женщинам, словно лектор к аудитории.

— Ситхи были заклятыми врагами Республики и джедаев. Они стремились уничтожить весь наш Орден и править Галактикой. Они объединились в Братство Тьмы, лживыми обещаниями привлекая на свою сторону тысячи последователей. Собрав армию солдат, достаточно глупых, чтобы поверить в их обещания, они ввергли Галактику в войну, грозившую уничтожить нас всех.

Лючия с трудом сдержала язык за зубами, услышав такую нелестную характеристику себя самой и своих братьев и сестер по оружию.

— Темные джедаи гораздо менее амбициозны. Они думают только о себе и действуют в одиночку. Их цель не господство над Галактикой, а только личное обогащение и влияние. Они ведут себя подобно рядовым преступникам: унижают слабых, сеют несчастье и страдания везде, где появляются.

— И вы думаете, что один из них замешан в этом деле, — промолвила Серра. — Вы знаете, кто это может быть?

Обба наклонил голову, как будто стыдясь:

— Сет Харт, мой бывший ученик. Еще падаваном он потерял учителя на Руусане. Я взял его под свою опеку, затем рекомендовал другим членам Совета первого знания. Как и Медд, он стал нашим агентом и очищал Галактику от артефактов ситхов. Но для Сета искушение темной стороны оказалось слишком сильным. Он отверг учение джедаев ради личной выгоды и богатства, которое мог обрести за чужой счет. Мы слишком поздно узнали, как много артефактов он оставлял себе. Когда мы поняли, во что он превратился, Сет уже исчез, растворился в толпе преступников, охотников за головами и работорговцев.

— Так вы думаете, что этот темный джедай, Сет Харт, мог убить Медда Тандара на Доане?

— Если это не был убийца, нанятый кем-то на Доане, то Сет наиболее вероятная кандидатура. Если Сет каким-то образом узнал о находке на Доане, он непременно должен был полететь туда. И чтобы завладеть находкой, не остановился бы ни перед чем — включая убийство.

— Похоже, он — опасный человек, — заметила Серра.

— Теперь, когда ситхи уничтожены, — провозгласил Обба, — Сет Харт, без сомнения, самый опасный человек в Галактике.

Серра пристально посмотрела на него. Она вспомнила человека в черных доспехах, который вот уже двадцать лет являлся ей в ночных кошмарах, и на память пришли слова отца: «Джедаи и ситхи всегда будут вести войну. Они слишком бескомпромиссны. Их принципы не оставляют возможности для мирного сосуществования. Но ни те ни другие не понимают, что они, по сути, две стороны одной медали: светлая и темная. Одна не может существовать без другой».

— Как вы можете быть уверены, что ситхи уничтожены? — спросила принцесса. — Ходят слухи, что несколько повелителей пережили Руусан.

— Действительно, один из них уцелел, — подтвердил Обба. — Но он уже давно мертв, хотя мы и дорого за это заплатили.

— Я не понимаю…

Иторианец издал страдальческий вздох:

— Идемте. Я вам покажу.

Очень медленными шагами он пересек комнату и вышел в холл. Трое джедаев, которые привели их сюда, все так же сидели на полу, медитируя. Завидев иторианца, они вскочили на ноги.

— Можете вернуться к своим обязанностям, — разрешил им Обба.

— Да, мастер Обба, — в унисон ответили все трое и поспешили на верхние этажи башни.

Обба повел гостей вниз по лестнице. Он двигался настолько медленно, что даже принцесса стала испытывать нетерпение. Спустившись к основанию башни, мастер-джедай прошел через сад и наконец остановился.

Они стояли перед одним из множества обелисков, возведенных в саду. Это была большая плита из белого камня примерно полутора метров в высоту и трех в ширину. Пять рукоятей световых мечей выступали из камня. Под каждой был высечен портрет — по всей видимости, обладателя меча. Ниже большими буквами было выгравировано:

Памяти погибших от клинка последнего владыки ситхов.

Да послужит сей мемориал вечным напоминанием о том, что мы утратили.

Нет эмоций — только покой.

Нет смерти — есть только Сила.

Мастер-джедай Валентайн Фарфалла

Мастер-джедай Раскта Лсу

Мастер-джедай Уоррор Домат

Рыцарь-джедай Джохан Отон

Рыцарь-джедай Серро Зедж

Калеб с Амбрии

Дойдя до последнего имени, Серра почувствовала, как ее колени подкашиваются. Она не могла вымолвить ни слова, просто стояла и смотрела на памятник: ее разум не в состоянии был до конца осознать то, что она видела.

— Что это? — спросила Лючия, заметив замешательство госпожи. — Зачем вы привели нас сюда?

— Десять лет назад мастер Валентайн Фарфалла узнал, что один из повелителей ситхов каким-то образом пережил взрыв ментальной бомбы. Он решил действовать быстро: собрал отряд джедаев — тех самых, которым и посвящен этот памятник, — и отправился за темным повелителем в Глубокое Ядро. Они настигли ситха на планете Тайтон. Никто из джедаев не выжил.

— Вы хорошо их знали? — поинтересовалась Лючия, все еще следуя инструкциям Серры — задавать вопросы при каждом удобном случае.

— Я знал мастера Уоррора и мастера Валентайна еще с тех времен, когда мы были падаванами. Мы вместе служили в Армии Света во время войны с Братством Тьмы владыки Каана.

В саду повисла тишина. Обба молчал, поглощенный воспоминаниями, а Серра была слишком подавлена, чтобы говорить. Несколько секунд спустя Лючия наконец развеяла чары безмолвия, задав следующий вопрос:

— Последнее имя — Калеб с Амбрии… кажется, я его припоминаю. Во время войны он был целителем, не так ли?

— Именно так. В бою с джедаями темный повелитель был тяжело ранен. Он отправился на Амбрию, чтобы отыскать человека, который смог бы излечить его раны. Но Калеб отказался помогать.

Теперь Серра все поняла. Черный человек вернулся, как и предвидел отец. Как и в тот раз, он пытался заставить отца излечить его. Как и раньше, отец отказался, но теперь Серра была далеко, и ситх ничем не смог надавить на Калеба.

— Что произошло потом? — еле слышно прошептала Серра, не отрывая глаз от имени, выгравированного в основании памятника.

— Никто точно не знает. Нам известно лишь, что вскоре после прибытия ситха на Амбрию Калеб отправил сообщение Совету джедаев. Он предупредил, что последний темный повелитель находится в его лагере, что он ранен и совершенно беспомощен. Калеб хотел, чтобы джедаи приехали и забрали его.

— Зачем он это сделал? — удивилась Лючия. — Насколько я помню слухи о Калебе, он не желал принимать участия в войне. С чего бы ему помогать джедаям или ситхам?

— Он не всегда соглашался с принципами нашего Ордена, — признал Обба. — Но он был хорошим, честным человеком. Война шла слишком долго: он не мог и дальше оставаться в стороне. Он знал, что, если ситх выживет, смертей будет еще больше. Как только мы получили сообщение, группа джедаев, в которую входил и я, во главе с мастером То'нату отправилась на Амбрию. К несчастью, когда мы прибыли, Калеб уже был мертв.

— Как? — Голос Серры был глухим и полностью лишенным эмоций.

— Темный владыка каким-то образом узнал о сообщении. Обезумев от предательства, ран и порочности темной стороны, он изрубил Калеба на куски. К тому времени, когда мы прибыли, ситх окончательно сошел с ума. Он все еще прятался в лагере и, едва завидев нас, бросился в атаку — один против отряда джедаев. В целях самозащиты мастер То'нату вынужден был убить его.

Отец Серры не ошибся. Он знал, что человек в черном вернется, — знал и отослал дочь подальше. Он спас ей жизнь ценой своей собственной и помог уничтожить человека, при воспоминании о котором принцессу пробирала дрожь.

Серру захлестнули эмоции: облегчение, боль, стыд, чувство вины. Но спустя миг все затмила дикая первобытная ненависть. Больше всего на свете она мечтала о мести. Хотела уничтожить монстра, который мучил ее в детстве, а спустя годы убил ее отца. Увы, сейчас этого уже не сделать. Джедаи лишили ее такой возможности.

— Как он выглядел? — спросила Лючия. — Я имею в виду, последний из ситхов.

— Он представлял жалкое, прискорбное зрелище, — ответил Обба. — Худой, бледный. Волосы растрепаны. В глазах черное безумие.

«Нет. Все не так, — подумала Серра. — Человек в черной броне был брит наголо».

— У него были волосы?

— Да. Как у животного. Длинные, грязные. Все в крови.

В голове у Серры стало формироваться неясное подозрение.

— Он был большим? — спросила она, старательно пытаясь сохранить нейтральный тон. — Я имею в виду, высоким?

— Нет, — качнул головой иторианец. — Среднего для человека роста.

«Черный человек был гигантом, мастер Обба. Почти таким же высоким, как вы».

— В лагере мы нашли световые мечи погибших, — продолжал рассказ Обба, не догадываясь о терзаниях принцессы. — Ситх решил сохранить их как трофеи. Мастер То'нату привез их сюда вместе с останками целителя, чтобы с почетом похоронить. Этот памятник символизирует одну из величайших побед Ордена джедаев и вместе с тем одну из самых печальных страниц нашей истории. Ситхи повержены, но мы потеряли множество наших братьев. Это жестокая цена, которую нам пришлось заплатить, чтобы освободить Галактику от ситхов.

Серра лихорадочно пыталась осмыслить услышанное. Ей требовалось время, чтобы успокоиться и подумать. Но здесь, глядя на могилу отца, она не могла рассуждать и действовать адекватно. Нужно было как можно быстрее уйти, чтобы ненароком не выдать свой секрет.

— Вы дали нам много пищи для размышлений, мастер Обба, — твердо сказала принцесса. — Я обязательно передам все королю.

Джедай сконфуженно прочистил горло.

— Я вам полностью доверяю, но все же хотел бы направить одного из своих подчиненных для расследования. Возможно, талисманы все еще на планете.

Серра смешалась, не зная, что ответить. На ее счастье, Лючия пришла на выручку:

— Но какой в этом смысл? Если убийцей действительно был Сет Харт, он наверняка уже скрылся в неизвестном направлении. Зачем ему оставаться на планете, если талисманы уже в его руках?

— Вы, скорее всего, правы, — смущенно признал джедай.

— В таком случае я не вижу причин джедаям отправляться на Доан, — сказала Серра, достаточно овладев собой, чтобы воспользоваться возможностью, открывшейся благодаря сообразительности Лючии. — Учитывая сложную политическую ситуацию на планете, лучше всего будет доверить расследование местным властям.

На лице Оббы отразилось недовольство подобным решением, но у него уже не было выхода. Попавшись в паутину галактической политики, он ничего не мог предпринять без придания делу статуса дипломатического инцидента, что, в свою очередь, было бы негативно воспринято в Сенате.

— Если мы узнаем хоть что-то о Сете или талисманах, — пообещала принцесса, — даю слово, мы тотчас же известим вас.

— Благодарю вас, ваше высочество. — Обба чопорно поклонился, только сейчас поняв, как его переиграли.

Серра сдержанно кивнула иторианцу на прощание и, развернувшись, поспешила к своему кораблю, стремясь обрести там уединение. Лючия, не отставая ни на шаг, последовала за ней. Возвращаясь через сады Храма к ожидавшему их транспорту, обе молчали. Тишина сопровождала их и после, когда спидер взмыл в небо и здания под ними превратились в размытые пятна. Все это время Серра думала о черном человеке из ночных кошмаров. Она понимала, что ее сны — не просто воспоминания или подсознательный страх. Калеб не был ни джедаем, ни ситхом; тем не менее он верил в силу природы и жизни, учил дочь прислушиваться к Силе, таившейся внутри нее самой, и черпать ее, когда не хватает мудрости, мужества или крепости духа. Но самое главное — он учил всегда доверять инстинктам.

Черный человек выжил. Принцесса знала это так же определенно, как сам Калеб знал, что черный человек вернется. И он каким-то образом причастен к убийству ее отца — Серра в этом не сомневалась. Джедаев, прибывших на Амбрию, обманули. Это было несложно: люди всегда легко верят в то, во что хотят верить. А джедаи очень сильно хотели думать, что ситхи уничтожены.

В голове у Серры уже начал формироваться план. Слишком долго ее терзали детские кошмары. И теперь смерть Калеба стала последней каплей.

Пришла пора что-то предпринять. Она отомстит за отца — найдет того человека в черных доспехах и убьет его.

Она не проронила ни слова до тех пор, пока они с Лючией не оказались на борту яхты, которая должна была отвезти их на Доан. Здесь она могла говорить свободно, зная, что сказанное останется только между ними. Но, даже несмотря на это, она не готова была признаться во всем. Она будет беречь секреты своего прошлого — об отце и ночных кошмарах — до тех пор, пока не придет время.

— Свяжись с убийцей, которую ты наняла для устранения Гельбы, — велела она Лючии. — У меня есть для нее работа.

6

Сет Харт уже два дня пробыл на Доане и не собирался встречать здесь третий рассвет. Он хотел исчезнуть до того момента, когда другие джедаи явятся расследовать гибель Медда или искать артефакты, за которыми он сюда прилетел. Кроме того, ему до смерти надоели шахтеры.

Они выглядели почти как клоны: все коренастые, крепкие, с почти коричневой кожей из-за намертво въевшейся в нее пыли. Одинаковые темные короткие волосы, однообразная одежда совершенно отталкивающего вида. Даже выражение лица и то одинаковое: угрюмое, мрачное и забитое; выражение лица людей, сломленных бесконечной работой в карьерах.

Сказать, что Сет не был похож на аборигенов, значило не сказать ничего. Он был совсем другой: худощавый, жилистый, с длинными белыми волосами, спадающими ниже плеч. Молочно-белая кожа, нетронутая загаром, красивое лицо с оттенком высокомерия. И самое главное: в отличие от горняков, Сет одевался со вкусом.

Он носил боевой костюм фиолетово-черного цвета ручной кройки. Костюм не стеснял движений, но при этом был достаточно прочным, чтобы обеспечивать некоторую степень защиты в опасных ситуациях (в которые Сет частенько попадал). Сверху он носил бледно-желтую жилетку; и костюм, и жилетка были без рукавов, оставляя руки обнаженными. Выпуклые мускулы обвивала элегантная пурпурная лента из ткани веда, расшитая бисером, а довершали гардероб ботинки, ремень и перчатки с обрезанными пальцами, сделанные из лучшей кореллианской кожи.

Помимо этого обычно Сет носил на правом бедре дезинтеграторный пистолет GSI-24D, а на левом — стандартный бластер. На Доане дезинтеграторы были запрещены, так что в данный момент и он, и бластер вместе со световым мечом покоились в карманах жилета.

Было совершенно очевидно, что Сет принадлежит к иному классу, чем большинство посетителей кантины, но сейчас он и не собирался смешиваться с толпой. Все знали, что труд наемников на Доане хорошо оплачивается, поэтому каждый, кто видел Сета, принимал его за очередного солдата удачи, мечтающего заработать на конфликте повстанцев с аристократами.

Естественно, они ошибались. Сет, безусловно, собирался здесь кое-чем поживиться, но это не имело ничего общего с гражданской войной на Доане. Всего несколько дней назад сюда прибыл его бывший коллега Медд Тандар, которого могла занести в такую дыру лишь одна причина.

«Мастер Обба послал тебя найти какой-то темный талисман, не так ли? Вот только ты получил больше, чем рассчитывал. Я всегда подозревал, что ты слабак».

Как бы то ни было, Медд погиб, не найдя того, за чем прилетел, а значит артефакт еще здесь. Ждет того, кто сможет забрать его. Такого человека, как Сет.

Последние два дня он колесил по изрезанной шрамами поверхности Доана, посещая кантины, жилища рабочих и шахты, и везде расспрашивал о погибшем цереанце и убитых вместе с ним вожаках мятежников. Но в первую очередь он должен был найти людей, которые могли иметь представление о том, что же именно искал Медд.

Тем, кто задавал вопросы, он представлялся коллекционером артефактов. В основном местные держались настороженно — Сета подозревали в связях с аристократами. Информация доставалась с трудом, но за годы путешествий и поисков Сет убедился, что любой человек знает себе цену… и имеет свой предел, за которым он может сломаться.

Поиски привели его сюда, в безымянную кантину, принадлежавшую родианцу по имени Куано — одному из немногих инородцев, которые пытались устроить себе жизнь на Доане.

Спеша укрыться от сухого ветра, несущего облака пыли, Сет толкнул дверь кантины и вошел внутрь. Он тут же начал жалеть об этом решении. В кантине собрались отбросы шахтерского общества — согнутые, скрюченные, изуродованные бесконечным тяжелым трудом на благо других. Их одежда была потертой и грязной, от едкого запаха пота и немытых тел слезились глаза. Примерно такой сброд Сет и рассчитывал здесь встретить.

Утварь пребывала в том же плачевном состоянии, что и посетители: треснутые стаканы, хромые трехногие столы с выцветшими крышками, ржавые табуреты, готовые развалиться от хорошего пинка. У дальней стены стояла длинная и широкая барная стойка, покрытая неровным слоем потрескавшейся краски, сквозь которую свободно проглядывало прогнившее дерево. Ряд бутылок на стойке давно покрылся толстым слоем грязи и сажи. Сету не нужно было читать этикетки, чтобы понять: качество пойла давно принесено в жертву цене.

По обе стороны от двери он заметил двух громил. Установить их типаж было несложно: обычные вышибалы — большие, сильные и тупые. Даже отсюда по их неуклюжей осанке он мог определить, что за ремнем у каждого припрятан небольшой бластер.

Сам зеленокожий владелец заведения стоял за барной стойкой, прислонившись к стене и скрестив руки на груди. Взгляд его фасеточных глаз задержался на Сете, и трубчатый рот состроил гримасу, которую бывший джедай расценил как ухмылку.

Не обращая внимания на холодный прием, Сет неспешно двинулся к стойке. Две дюжины глаз смерили его, оценили и, не найдя ничего выдающегося, вновь обратили свой взор на тошнотворную жижу в кружках.

— Бар только для шахтеров, — сказал родианец с жутким акцентом, когда Сет оперся локтями на стойку. — Ты не пить. Уходи.

Сет небрежно положил на стойку пару сотенных кредитов. Родианец остался невозмутим, но Сет почувствовал, как тот затаил дыхание.

— Я хотел бы поговорить, — сказал Сет, пододвигаясь ближе. — Наедине. Миг — и кредиты испарились, а Куано уже стоял на стойке.

— Кантина закрыть! — заорал он что есть мочи. — Все пахать! На выход!

Большинство посетителей двинулось к двери, угрюмо бормоча под нос ругательства. Одно упрямое тело осталось сидеть, судорожно пытаясь удержаться на стуле и не быть сбитым проходящими мимо собутыльниками. Куано дважды хлопнул в ладоши, и вышибалы снялись с насиженных мест.

Они схватили работягу под мышки и оторвали от стула. Тот был слишком пьян, чтобы сопротивляться. Его ноги волочились по полу, а сам он просто повис между верзилами, которые волокли его к выходу. Вышибалы остановились перед дверью и, качнув шахтера несколько раз вперед-назад — продемонстрировав при этом немалую координацию движений, — вышвырнули упрямого посетителя из кантины. Сет солгал бы, если бы сказал, что не впечатлен дальностью броска.

После того как последний клиент покинул заведение, один из мордоворотов захлопнул дверь и запер ее на замок. Затем оба осклабились и пристроились подпирать стенку по обеим сторонам от единственного выхода.

Сет не мог не восхититься бесцеремонным подходом родианца. Большинство хозяев подобных заведений предложили бы клиенту пройти в отдельную комнату и переговорить с глазу на глаз, а не разгонять всех посетителей из-за двухсот кредитов. Хотя, судя по интерьеру, доходы кантины и так оставляли желать лучшего.

Не то чтобы Сета это всерьез волновало. Он не пытался держаться тише воды ниже травы. Наоборот, темный джедай любил, когда о нем болтали. Если кто-нибудь явится расследовать произошедшее, сам Сет к тому времени будет уже далеко, зато легенда о нем пополнится новым рассказом. Со временем рассказ обрастет совершенно фантастическими подробностями, и когда-нибудь слушатели будут восхищаться тем, каким же богатым был этот Сет Харт, раз позволил себе потратить несколько тысяч кредитов ради разговора наедине с хозяином кантины.

— Теперь никто не мешать, — сказал Куано, спускаясь со стойки. — Ты хочешь пить?

— Я коллекционер и интересуюсь редкими артефактами, — объявил Сет, пропустив мимо ушей вопрос родианца. Ему хотелось как можно скорее убраться с этой планеты. — Ищу кольца, амулеты, талисманы и тому подобное.

Родианец пожал плечами:

— Почему ты спросить Куано?

— Говорят, ты приторговываешь такими вещицами.

Чашки-антенны на голове родианца едва заметно дрогнули.

— Может быть. — Куано понизил голос до шепота и наклонился, чтобы Сет мог его расслышать. — Иногда шахтер иметь находка. Хотеть продать его в другая планета. Куано может помогать.

— В таком случае тебе повезло. — Сет сумел выдавить из себя радостную улыбку, несмотря на едкий запах чужеродных феромонов, исходивший от собеседника. — Как я уже сказал, я — коллекционер. Богатый коллекционер.

Куано нервно дернулся и осмотрел пустой зал, как будто ожидая, что кто-то будет подслушивать. Сет легко опознал этот нервный рефлекс, выработанный за годы совершения сомнительных сделок в людных местах.

— Что тебя интересоваться?

— Я думаю, ты и сам догадался. То же, за чем сюда явился другой коллекционер. Цереанец.

— Он не быть коллекционер. Он джедай. Ты тоже джедай?

Сет вздохнул. Цена явно пойдет вверх. «Ты так и не понял, как важно не болтать лишнего, верно, Медд?»

— Я похож на джедая?

Родианец качнул головой из стороны в сторону и только потом ответил:

— Нет. Похож на охотника за головами.

— Какая разница? У меня есть деньги, у тебя товар, за который я готов хорошо заплатить.

— Товар не здесь. Куано посредник. Товар владеть шахтер.

— Отведешь меня к нему?

Куано покачал головой:

— Шахтер передумать. Товар больше не хотеть продать.

— Все имеет свою цену. Я богатый человек. Отведи меня к владельцу — уверен, мы договоримся.

Голова вновь качнулась:

— В последний раз Куано привести шахтер к клиент, дело кончиться много трупов. Слишком много риск.

— Я готов рискнуть.

Родианец фыркнул:

— Мне есть никакое дело до твой риск. Шахтер убить Куано, если Куано попадать на глаз. Так он сказать.

— Они не узнают, что ты замешан, — пообещал Сет. — Главное — помоги найти их. Я заплачу, хорошо заплачу.

В подтверждение своих слов бывший джедай достал из кармана небольшой мешочек на шнурке и выудил на свет несколько кредитных чипов крупного номинала. Продемонстрировав их Куано, он ссыпал деньги обратно в кошель.

Родианец судорожно облизал губы. Жадность в нем боролась с отчаянным нежеланием вести Сета к шахтерам.

— Ты заплатить тыща! Нет, две!

— Семьсот, иначе найду другого посредника.

— Ладно. Идет! — выпалил Куано, почувствовав, что желанная сумма утекает сквозь пальцы.

Он протянул ладонь, чтобы скрепить сделку. Стиснув зубы, Сет пожал ее и быстро отдернул руку. Прикосновение чешуи родианца было мерзостным.

— Выпивай за сделка, — провозгласил Куано. — Заведение угощать!

— Я — пас, — ответил Сет.

— Кредитцы с собой, да? Ты платить сейчас? — возжелал узнать бармен.

Сет кивнул:

— Заплачу, как только выйдем.

— Мы уже пойти. Куано только взять одна вещь.

Когда родианец нырнул обратно за стойку, Сет понял: что-то в голосе Куано ему не нравится. Кантинщик слишком легко согласился.

Значит, снова придется по-плохому…

Сунув руку в карман, темный джедай выхватил меч и включил его как раз вовремя, чтобы отбить выстрел из бластера, который сжимал в руках вынырнувший из-за стойки Куано. Удивленно взвизгнув, родианец спрятался обратно.

Сет и раньше имел дело с подобного рода типами. Сам он готов был соблюсти условия сделки, но Куано явно имел на этот счет другое мнение. В самом деле, зачем рисковать собственной шкурой и вести клиента в потайное убежище за семьсот кредитов, если его можно просто пристрелить и забрать деньги?

Такой способ ведения дел Сет тоже признавал: в конце концов, он и сам по жизни заботился только о собственных интересах. Но Куано жестоко ошибся, решив провернуть этот трюк с темным джедаем.

Продолжая поглядывать на стойку, Сет повернулся к двери. Вышибалы, очевидно, были в курсе планов Куано, но того, что гость уцелеет, похоже, не ожидали. Они уже не скалились, как раньше, а судорожно тянулись за собственными бластерами.

«Почему все здоровяки такие жутко медлительные?»

Сет легко мог остановить их любым удобным способом: вырвать бластеры при помощи Силы или швырнуть самих громил в противоположную стену помещения. Они так долго возились, что он мог запросто прыгнуть и разрубить их мечом на куски, прежде чем хоть один успеет сделать выстрел. Вместо этого он просто стоял, ожидая неминуемой бластерной пальбы.

Мордовороты не разочаровали его. Темный джедай легко отбил клинком первый залп, перенаправив энергетические заряды в близлежащую стену. Будь противник более рассудительным, он давно бросился бы к двери. Но подручные Куано — слишком тупые, чтобы осознать всю бесплодность своих попыток, — продолжали стрелять.

Сет отразил еще несколько выстрелов, но вскоре игра ему наскучила. Предугадав при помощи Силы точное направление двух ближайших атак, он отклонил клинок таким образом, чтобы отраженные лучи полетели обратно.

Первый шахтер получил заряд в грудь, второй в живот. Оба умерли мгновенно.

Убийство врагов их собственными выстрелами давно стало традиционным для Сета. Раны от светового меча слишком узнаваемы, а в некоторых случаях не стоило привлекать к себе ненужного внимания. В этот раз можно было вести себя и не столь аккуратно, но почему бы лишний раз не потренироваться?

Куано так и не появился из-под стойки, что нисколько не удивило Сета.

— Давай уже вылезай. Не вынуждай меня доставать тебя силой.

Зеленая голова медленно показалась над столешницей. Куано по-прежнему держал в руках бластер, но его руки дрожали так сильно, что ствол гулял туда-сюда.

Сет покачал головой:

— Если хочешь убить кого-то ради кредитов, то выбирай мишень полегче.

— Ты лгун! — Куано снова сорвался на визг. — Говорить, что не джедай!

Взмахом руки Сет призвал Силу и выбил бластер из рук родианца. Еще один взмах — и беспомощный бармен взмыл над полом и, пролетев через весь зал, шлепнулся мешком у ног Сета.

Схватив родианца за одну из антенн, Сет поставил хнычущую жертву на колени. Кончик активированного клинка застыл в нескольких сантиметрах от чешуйчатого лица Куано.

— Давай кое-что проясним. Я не джедай.

Чтобы подчеркнуть сказанное, Сет коснулся лезвием щеки родианца. Шипение паленой плоти потонуло в вопле Куано.

— Не убивай! Не убивай! — взмолился тот.

Рана была незначительной: ожог излечится за неделю, и на его месте останется лишь бледный шрам. Но результат в полной мере удовлетворил Сета. Он отпустил антенну и, выключив меч, отступил на шаг назад, давая Куано возможность подняться.

Родианец остался стоять на коленях и принялся осторожно ощупывать рану.

— Зачем мне убивать тебя? — удивился Сет. — Ты единственный, кто может привести меня к шахтерам и талисманам. Пока я не заполучу артефакты, я сделаю все, чтобы ты остался в живых.

— А что происходить, когда ты их взять? — с подозрением спросил Куано.

В ответ Сет одарил его ослепительной улыбкой:

— Посмотрим по обстоятельствам.

* * *

Сет слышал голоса шахтеров, эхом отражавшиеся от стен туннеля. Судя по звуку, они находились всего в нескольких сотнях метров от него — в какой-то пещере с высоким потолком.

«Живут подобно паразитам: ютятся под землей, каждый миг дрожа за свои жизни. Жалкие создания».

Его невольный проводник внезапно остановился и обернулся. Понять мимику родианца было сложно, но весь его вид говорил: «Я провел тебя так далеко, как только смог. Могу я теперь идти?»

Сет покачал головой и указал прямо. Понурившись, Куано вновь зашаркал ногами по земле.

Они подошли достаточно близко, чтобы Сет мог расслышать, о чем говорят шахтеры.

— Ты не можешь всерьез предлагать такое! — пробасил какой-то мужчина. — Аристократы убили Гельбу! Мы должны отомстить!

— Если они добрались до Гельбы, то доберутся и до нас, — возразил другой. — Мы должны залечь на дно. Подождать, пока все не уляжется.

— Я согласна, — послышался женский голос. — Драадо, я понимаю, что Гельба была твоим другом, но то, что ты предлагаешь, — безумие!

Сет увидел за углом свет, разливающийся из пещеры в туннель. Куано подполз к углу и устроился за камнем, откуда открывался отличный обзор. Нельзя было не отметить, что Куано, при всей своей трусости, здорово умел подкрадываться и шпионить.

Со своего места Сет хорошо видел всю пещеру, усеянную сталагмитами, которые торчали из земли, словно уродливые коричневые шпили зданий. Сталактиты, свисавшие с потолка, выглядели зловеще и напоминали зубы какого-то древнего монстра, только и ждущего удобного момента, чтобы захлопнуть пасть и сожрать находящихся в пещере людей.

Он насчитал дюжину шахтеров, образовавших неплотный полукруг в центре пещеры. Все были вооружены — как и те четверо у входа в туннель, которых он отправил на тот свет десятью минутами раньше. Некоторые восседали на небольших плоских камнях. Другие мерили шагами пещеру. Один оперся на близлежащий сталагмит. Двое мужчин и женщина жарко спорили, еще четверо стояли на страже с бластерными винтовками наперевес и напряженно всматривались в темноту туннеля в ожидании возможной атаки.

«Уж не знаю, кто убил Медда и ваших друзей, но он явно сделал вас параноиками».

— Теперь, когда Гельбы нет, командую я! — кричал бородатый шахтер. — И я говорю: смерть Гельбы должна быть отмщена.

— Драадо, — еле слышно прошептал Куано. — Он находил вещь, которая ты хотеть.

Приглядевшись, Сет заметил на шее у Драадо какой-то амулет, а на пальце перстень. Первый раз на этой нищенской планетке он видел, чтобы кто-то из шахтеров носил украшения.

— Ты хочешь втравить нас в войну, в которой нас всех поубивают, — возразил другой мужчина.

— По крайней мере, мы заберем с собой нескольких аристократов! — выкрикнул Драадо.

Драадо стоял менее чем в десяти метрах от Сета, так что темный джедай легко распознал ауру могущества, исходящую от талисманов. Амулет, казалось, взывал к нему, перстень источал темный манящий жар.

— Что с тобой случилось, Драадо? — спросила женщина. — Ты всегда был против насилия, всегда хотел обойтись без крови.

— Я изменился. Теперь я вижу истину. — С этими словами Драадо ударил себя кулаком в грудь и как будто случайно коснулся рукой амулета. — Аристократы не станут уважать нас, покуда не испытают страха! — Он повернулся, обращаясь ко всем стоявшим в пещере: — Мы должны заставить их дрожать за свои шкуры! Должны вселить ужас в их сердца!

Без сомнения, Драадо находился под влиянием талисманов. Они уже затуманили его рассудок и мысли.

«Не зря Куано сказал, что шахтер больше не хочет их продавать».

Темный джедай прикинул, на что он может рассчитывать. Договориться с шахтерами — не вариант: Драадо ни за что не отдаст свое новообретенное сокровище. А учитывая общую атмосферу в пещере, особенно подрагивающие на спусковых крючках бластеров пальцы шахтеров, было совершенно ясно, что любая попытка переговоров закончится перестрелкой.

Сет достал оба пистолета и глубоко вдохнул, готовясь к бою. В любом случае практика в стрельбе определенно не повредит.

Он выпрыгнул из укрытия и ворвался в пещеру, паля из обоих стволов. Джедай свалил четверых охранников с винтовками, прежде чем хоть кто-то успел среагировать. С помощью Силы, направлявшей его руки, он легко прикончил их четырьмя чистыми попаданиями, после чего бросился к большому сталагмиту в другом конце пещеры в поисках укрытия.

Сет нырнул за сталагмит в тот самый момент, когда шахтеры открыли ответный огонь. Выстрелы вздымали фонтанчики пыли и откалывали от сталагмита крошечные кусочки камня. Высунув голову, Сет пальнул два раза, сократив количество противников до шести, и вновь укрылся за сталагмитом.

Шум перестрелки отражался от стен пещеры. Сет улыбнулся, наслаждаясь канонадой.

«Полдела сделано. И это оказалось куда легче, чем я думал».

Он различил силуэт Куано, убегавшего в спасительную темноту туннеля. Его можно было легко убить одним выстрелом в спину, но Сет решил пощадить родианца. Он всегда предпочитал оставлять кого-то в живых, чтобы о его деяниях было кому рассказать.

Внезапно раздался громкий треск. Бросив взгляд наверх, Сет увидел, как огромный сталактит, сбитый выстрелами, падает, грозя проткнуть его насквозь. В последний момент джедай откатился влево; от удара об пол смертоносный камень разлетелся на куски. Сет пригнул голову, когда его накрыло волной каменных осколков, усеявших неприкрытую кожу его рук и шеи сотнями крошечных порезов.

Шахтеры возобновили пальбу, но Сет уже был на ногах. Уворачиваясь от выстрелов, он хаотичными зигзагами перебежал к соседнему каменному шпилю и нырнул в укрытие.

Оказавшись ненадолго в безопасности, темный джедай перевел дыхание и бросил взгляд наверх, чтобы убедиться, что над головой не нависает еще один потенциально опасный сталактит. Сет не сомневался, кто именно метким выстрелом сбил предыдущий. Он свалял дурака, недооценив Драадо и талисманы.

Для того чтобы пользоваться силой талисманов, необязательно владеть искусством Силы. Талисманы обостряли чувства, ускоряли реакцию владельца и позволяли предвидеть, откуда исходит угроза. То, что многие могли счесть за мастерское обращение с оружием или просто удачу, в действительности было проявлением Силы. Драадо черпал энергию темной стороны, даже не осознавая этого. Что делало его опасным.

Сет отложил пистолеты и достал световой меч. Игры закончились.

Он активировал клинок и, высунувшись из-за камня, метнул оружие через всю пещеру, как бумеранг, параллельно земле. С одинаковой легкостью разрезая сталагмиты и тела шахтеров, меч описал петлю и вернулся в руку Сета.

Ему понадобились годы упорных тренировок, чтобы овладеть разрушительной мощью этого приема, но усилия того стоили: отразить подобный бросок было практически невозможно. Пятеро оставшихся в живых противников оказались на пути следования меча, и только Драадо, спасенный силой талисманов, оказался достаточно проворным, чтобы увернуться. Впрочем, даже с этими артефактами он не мог стать достойным противником бывшему рыцарю-джедаю.

Сет вытянул руку в направлении шахтера и сжал пальцы в кулак: Драадо выронил бластер и потянулся руками к шее, ловя ртом воздух.

Сет размашистым шагом пересек пещеру, не ослабляя давления на горло беззащитной жертвы. Драадо упал на колени, его лицо приобрело фиолетовый оттенок. Темный джедай навис над шахтером, холодно наблюдая за тем, как жизнь покидает его.

Когда Драадо перестал дергаться, Сет наклонился и сорвал с тела шахтера амулет и перстень, с трудом переборов искушение немедленно надеть их. За время обучения у мастера Оббы он четко усвоил правило: темные артефакты перед использованием нужно тщательно изучить. Иногда цена за могущество, которое они даровали, оказывалась слишком высокой.

Он получил то, за чем прилетел, и горел желанием убраться из этой забытой цивилизацией дыры в свой роскошный особняк на Нал-Хатте. К тому же чем дольше он задержится на Доане, тем больше шанс нарваться на другого джедая, посланного расследовать гибель Медда. Если он исчезнет сейчас, то джедаи найдут только хнычущего бармена, который не сможет сообщить им чего-то такого, чего они сами не знают.

«Счастливо оставаться, Куано. Тебе же лучше, если мы больше никогда не увидимся».

Пробираясь по туннелю обратно на поверхность — но уже с перстнем и амулетом в руках, — Сет лениво задавался вопросом, поймет ли Куано, как несказанно ему повезло.

7

По мнению Занны, из всех миров, которые она видела, — включая погубленные войной поля Руусана, безжизненные пустыни Амбрии и безлюдные серые равнины Тайтона — Доан был самым негостеприимным.

В непрерывной погоне за новыми минералами всю планету изрыли вдоль и поперек. Здесь практически не оставалось ни флоры, ни фауны, и, куда бы Занна ни посмотрела, она видела лишь камень и грязь. Это был уродливый, опустошенный мир: на нем просто не должно было сохраниться ничего живого. И тем не менее шахтерские лагеря кишели доведенными до отчаяния существами, которые копошились в пыли, силясь хоть как-то заработать на свое жалкое существование.

Наблюдая за шахтерами, Занна не могла удержаться от сравнения со своим учителем. Бейн, как она знала, вырос на планете, похожей на Доан. На его родном Апатросе не было ничего, кроме залежей кортозиса, принадлежащего «Рудодобыче Внешнего Кольца» — корпорации, известной своим безжалостным обращением с рабочими. Но если Бейна суровое детство и жестокое воспитание на Апатросе приучили к борьбе за выживание, закалив его дух, то эти ничтожные существа с Доана просто-напросто слабаки, не заслуживающие лучшей участи. У Бейна были амбиции. У Бейна была сила. Он сумел вырваться из своего окружения. Благодаря силе воли Бейн сбросил оковы своего происхождения и сам стал вершить свою судьбу. Тот, кто был никем, стал темным владыкой ситхов.

Теперь настала очередь Занны поступить так же. Она не позволит себе уподобиться этим жалким ничтожествам и превратиться в таких же порабощенных трусов и слабаков.

«Могущество приносит победу. Победа сорвет с меня оковы».

Конечно, проблемы еще оставались: она до сих пор не нашла себе ученика. Но сейчас Занне следовало сосредоточиться на цели своего прилета. В ходе поисков девушка выяснила, что погибшим джедаем уже кое-кто интересовался. Некий человек с копной длинных серебристых волос, которого одни называли наемником, а другие — охотником за головами, был здесь не позднее чем за два дня до нее и задавал ровно те же вопросы. С тех пор Занна шла по его следу, говорила с теми же людьми, что и он, и своим обаянием, взятками или угрозами вынуждала их делиться информацией.

Теперь Занна начала подозревать, что знает истинную цель визита Медда Тандара. Среди шахтеров ходили слухи, что во время раскопок обнаружился небольшой тайник с драгоценностями и джедай прибыл на Доан, чтобы заполучить находку. Занна могла придумать только одну причину, по которой джедаи стали бы интересоваться побрякушками, обнаруженными в заброшенной гробнице на мелкой планетке Внешнего Кольца. Ее учитель был не одинок в своих навязчивых поисках древних артефактов ситхов, разбросанных по всей Галактике.

Сначала девушка заподозрила, что мужчина, расспрашивавший о Тандаре, был джедаем, которому поручили завершить его задание. Но довольно скоро Занна отказалась от этой версии. Угрозы и пытки, при помощи которых неизвестный добывал информацию, не практиковались ни джедаями, ни теми, кто на них работал. След привел девушку к ветхой кантине в одном из бесчисленных шахтерских городков. Заведение оказалось закрытым, а его хозяина — родианца Куано — нигде не было видно. Поскольку других свидетелей в округе не наблюдалось, Занна решила осмотреться сама, рассчитывая найти новые улики.

Наступила ночь, окутав поселение почти кромешной темнотой. Девушка попыталась открыть дверь и обнаружила, что кто-то уже высадил замок. Неудивительно, учитывая нищету вокруг. Внутри кантины Занна почувствовала слабый запах разлагающейся плоти. Она достала с пояса фонарь, наполнивший помещение бледным зеленым светом, и с трудом разглядела два тела на полу.

Склонившись над первым трупом, она провела быстрый осмотр. Сухой пыльный жар Доана, помноженный на полное отсутствие притока воздуха в кантину, частично мумифицировал труп, замедлив процесс разложения. Причина смерти была очевидна: бластерный заряд в грудь. Бластер самой жертвы все еще был зажат в ее руке.

Погибший явно не был владельцем заведения — по всем признакам труп принадлежал человеку. Не подходил он и под описание мужчины, по следам которого шла Занна. Судя по мускулатуре и одежде, это, скорее всего, был один из шахтеров. Второй труп ничем не отличался от первого: мертвый шахтер, убитый выстрелом в грудь.

Продолжая осматривать помещение, Занна обратила внимание, что полка за барной стойкой пуста. Однако чистые круги в пыли указывали на то, что до недавних пор здесь стояли десятки бутылок. Тот, кто вломился в кантину, должно быть, забрал с собой весь алкоголь… и оставил после себя пару трупов.

Тщательный обыск кантины не выявил следов родианца или беловолосого человека.

Услышав шаги за дверью, Занна закрыла фонарь плащом и присела на корточки, изобразив, как она надеялась, идеальную статую.

Дверь со скрипом отворилась, и неясный силуэт стал медленно пробираться между столами, направляясь к стойке бара в дальнем конце помещения. Убедившись, что, кроме него, больше никого нет, Занна поднялась и откинула плащ, залив комнату светом фонаря.

Вошедший замер, уставившись на нее своими широкими, полными страха глазами.

— Куано, я полагаю?

— Ты такая кто? — спросил он.

Панические нотки в голосе родианца сделали его и без того неидеальный общегалактический еще более трудным для понимания. Тут он заметил пустую полку позади барной стойки, и его лицо исказилось гневом:

— Ты украдать вся выпивка Куано.

— Я ничего не крала. Я пришла, чтобы задать несколько вопросов, — заверила его Занна.

Плечи родианца поникли. Вздохнув, он уселся на пол, скрестив ноги и уныло опустив голову.

— Снова вопрошать. Ты быть джедай, как еще один? — В голосе Куано звучала безысходность, как будто он осознал, что обречен, и оставил всякую надежду избежать уготованной ему судьбы.

— Джедай? Ты имеешь в виду Медда Тандара, цереанца?

— Нет, еще один. Человек. Белый длинный волос.

— Я ищу его, — призналась Занна. — Но с чего ты решил, что он джедай?

— Его легкая сабля. Смотри, что сотворить с Куано. — Родианец повернул голову и указал на свою щеку.

Двигаясь медленно, чтобы не напугать явно удрученного родианца, Занна приблизилась и внимательно осмотрела шрам. Из-за тусклого света фонаря она не могла быть абсолютно уверена, но ожог, по-видимому, был оставлен световым клинком.

Занна свободно читала чужие эмоции. Куано походил на обиженного ребенка, который съежился в ожидании нового удара. Но если немного посочувствовать ему, родианец отреагирует так, будто Занна спасла ему жизнь.

— Бедняжка, он пытал тебя, — проворковала она с притворным сочувствием, размышляя о личности загадочного беловолосого человека.

Джедай никогда не причинил бы вреда живому существу без веской причины. Кто бы ни оставил Куано шрам, он явно не имел отношения к Ордену. Тем не менее у беловолосого был световой меч, с которым тот обращался настолько умело, что лишь оцарапал Куано, а не снес ему полголовы. Занна слышала истории о темных джедаях — рыцарях, отрекшихся от учений своих наставников, чтобы постичь могущество темной стороны. Возможно ли, что человек, которого она ищет, — один из них?

А главное — знает ли об этом Бейн? У владыки ситхов были свои тайны, и Занна давно приучилась думать, что Бейн знает больше, чем говорит. Но если учитель знал, что на Доане был темный джедай, зачем он послал ее расследовать это происшествие? Возможно ли, что эта миссия — своего рода финальное испытание? Должна ли она проявить себя в наилучшем свете, разыскав и убив потенциального соперника? Или же Бейн испытывает вовсе не ее, а беловолосого? Если темный джедай окажется достаточно сильным, чтобы убить ее, возьмет ли Бейн его к себе в ученики?

— Он хотеть информация, — проскулил Куано.

— Мне жаль, Куано, — негромко произнесла Занна, ласково положив руку ему на плечо, — но мне тоже нужна информация. Я должна знать, что ты сказал ему.

Девушка едва заметно коснулась владельца бара Силой, подталкивая к тому, чтобы он рассказал ей желаемое.

— Твой друг?

— Нет, — заверила его Занна, подкрепляя словами свою небольшую ментальную манипуляцию. — Он не мой друг.

Может, Бейн хотел заставить ее действовать? Навел ее на подходящего кандидата в ученики, надеясь, что это убедит ее наконец бросить вызов?

— Ты желать его убить до смерть? — взволнованно спросил Куано.

— Возможно, — уступила она, тепло улыбнувшись родианцу. «Либо убить, либо сделать своим учеником… Если он сам меня не убьет». — Но сначала мне нужно его найти.

— Его больше не здесь. Улетать два дня назад. Больше нет на Доан.

— Он что-то искал, не так ли?

Куано кивнул:

— Штуки, которые находил шахтер. Забрать и убить все шахтеры. Тогда Куано бежать.

— И с тех пор ты прятался, — предположила Занна. — А зачем вернулся в кантину?

Родианец замер: взгляд его фасеточных глазок нервно заметался между лицом Занны и маленьким наручным бластером, который выглядывал из ее рукава.

— Я не собираюсь причинять тебе вреда, Куано, — пообещала девушка. — Я не такая, как он. — «Ему нравится делать больно другим. Я же причиняю боль только тогда, когда мне это выгодно». — И я не думаю, что он вернется. — «Особенно если талисманы уже у него». — Но мне нужно знать кое-что еще. Куда он отправился после Доана?

Родианец вздрогнул:

— Куано не знать. Честно-честно.

— Я тебе верю. Но готова поспорить: ты знаешь тех, кто может мне помочь, не так ли?

Бармен замялся, но еще один ласковый толчок Силой преодолел его сопротивление.

— У Куано друг в космопорт. Может помогать.

— Я хочу встретиться с ним.

— Идти сейчас?

Занна снова улыбнулась, зная, что это поможет усилить взаимопонимание, которого она добилась.

— Ты можешь сначала забрать свои деньги из тайника, если хочешь.

Чтобы добраться до космопорта, им пришлось прошагать два километра до ближайшей остановки, пятнадцать минут прождать челнок и еще сорок минут провести в пути. К тому времени, когда они добрались до цели, перевалило уже далеко за полночь и космопорт Доана, не слишком оживленный даже в часы наибольшей загрузки, был совершенно пуст — если не считать нескольких работников ночной смены.

Не в пример Сьютрику, где все движение в портах строго регулировалось, персонал доанских космоангаров не утруждал себя регистрацией и проверкой прибывающих кораблей. Казалось, единственная его работа заключалась в сборе портовой пошлины.

— Твой друг, — заговорила Занна, когда они с Куано вошли в никем не охраняемые ворота, — чем он здесь занимается?

— Подметальщик, — пояснил родианец.

Занна не была уверена, что уборщик сумеет помочь ей выследить корабль, улетевший почти два дня назад, но решила придержать язык и проследовала за родианцем через зал ожидания на дальнюю посадочную площадку.

Площадка была маленькой и едва ли могла принять одновременно больше десятка пассажирских челноков среднего размера. Большую часть межпланетного трафика Доана составляли либо яхты богатых аристократов, приземлявшиеся на частных посадочных площадках их собственных поместий, либо грузовые корабли горнодобывающих компаний, которые швартовались в другом месте. Общественным космопортом пользовались очень редко.

Посадочная площадка была плохо освещена, но Занна все равно отчетливо видела, что на поле всего три корабля, включая ее собственный. На краю площадки, откинувшись на стуле, спал молодой человек, наполовину скрытый тенями. На нем была мятая рабочая униформа с идентификационным значком, руки висели по бокам. Его громкий храп разносился на все поле.

Куано подошел к нему и пнул ножку стула:

— Поммат! Встань!

Оглядевшись по сторонам с озадаченным выражением на лице, юноша сел прямо. Заметив Занну, он встрепенулся и стал неприкрыто пялиться на нее.

— Привет, Куано. Кто эта милашка?

— Не важно, кто я, — произнесла Занна до того, как родианец раскрыл рот. — Мне сказали, ты можешь помочь выследить корабль, который улетел отсюда два дня назад.

Юноша покосился на родианца. Тот ответил:

— Все в порядке. Она хорошая. Друг.

Поммат вновь перевел взгляд на Занну, скрестил руки и насмешливо фыркнул:

— Да, конечно. Друг, который даже не сообщил тебе свое имя.

Девушка поняла, что ее новый знакомый не такой слабовольный, как бармен, но и с ним можно поладить. То, что юноша находил Занну привлекательной, также могло оказаться очень кстати, если с ним немного пофлиртовать.

— Я друг, у которого есть деньги, — кокетливо ответила девушка. — Если у тебя есть то, что мне нужно.

Покачав головой, Поммат расправил руки и взъерошил свои лохматые после сна волосы.

Занна игриво изогнула бровь и потянулась к юнцу Силой:

— Ну же, Поммат. Мне не нужен упрямый молчун.

— Ладно, хорошо, — смягчился он. — Возможно, я помогу. Чего тебе надо?

— Несколько дней назад на Доан прилетел беловолосый человек. Он приземлился в этом порту?

Ответ она знала заранее. Если только ее добыча не имела связей с благородными семьями Доана, это был единственный космопорт на тысячи километров. Но нехитрое искусство ведения переговоров состояло в том, чтобы заставить собеседника давать утвердительные ответы на простые и очевидные вопросы. Так легче принудить его согласиться с тобой позже — когда в разговоре будут затронуты куда более важные темы.

— О да. Я помню его. Хороший корабль. Последнее слово техники. Внутренняя отделка сделана на заказ. Первоклассный интерьер. Даже лучше, чем твой.

— Откуда ты знаешь, как выглядит интерьер моего корабля? — с подозрением спросила Занна.

Коротко переглянувшись, Куано и Поммат дружно рассмеялись.

— Он быть контрабандист, — пояснил родианец, справившись с приступом веселья.

— Не совсем, — поправил его Поммат. — Всего лишь небольшой сторонний бизнес. Помогает оплачивать счета — если ты понимаешь, о чем я.

— Нет, — мрачно сказала Занна. — Не понимаю. Почему бы тебе не рассказать?

— Ого, да в тебе есть искорка, куколка, — одобрительно произнес юноша. — Позволь мне тебя просветить. По ночам я работаю здесь один. И могу делать абсолютно все, что захочу. В том числе — брожу по чужим яхтам.

— А ничего, что на них стоят охранные системы?

— Никогда не сталкивался с такой, которую не смог бы взломать, — пояснил Поммат, выпячивая грудь. — Это один из моих многочисленных талантов. Возможно — если тебе повезет, — я познакомлю тебя и с другими.

— То есть ты влезаешь в челноки и обчищаешь их, — уточнила Занна, игнорируя его неуклюжие попытки флирта.

— Нет, это было бы глупо. Хозяева заметят, если что-то пропадет. Они сообщат моему начальству. Выяснить, кто повинен в воровстве, будет проще простого.

— Так чем же ты там занимаешься?

— Ты оценишь, — заявил он, озорно подмигнув. — Я забираюсь внутрь, взламываю навигационный компьютер и скачиваю все данные на свой планшет. Так я получаю все нужные сведения: имя владельца, список планет, на которых побывал корабль, гиперпространственные маршруты, которые он использует. Я знаю, кто хозяин корабля, какие миры он посещает и где проводит большую часть времени.

— Умно, — признала Занна, — но какая от этого выгода?

— Сейчас все поймешь, — пообещал юноша, явно

Drew Karpyshyn

STAR WARS™: DARTH BANE: DYNASTY OF EVIL

Copyright © & ™ 2017 LUCASFILM LTD.

Used Under Authorization.

Перевод с английского Дмитрия Загуменнова, Григория Чаплоуцкого, Алексея Ионова, Глеба Фрасинюка, Артема Салаватова, Валентина Матюши, Василия Ткаченко

Серийное оформление и оформление обложки Виктории Манацковой

Издательство благодарит за помощь в подготовке издания «Гильдию архивистов JC»

Моей жене Дженифер.

Поскольку мы начинаем новую главу в нашей жизни, нет больше никого, с кем еще я хотел бы поделиться этим.

Благодарности

Я хочу поблагодарить Шелли Шапиро за все ее комментарии и отзывы о ранних черновиках. Было непросто написать этот роман, но она помогла мне создать стоящий финал этой трилогии.

Я также хочу поблагодарить всех фанатов, потративших свое время на то, чтобы последовать за Десом в его движении от простого шахтера до темного владыки ситхов. Переходите на темную сторону.

Дрю Карпишин

Звёздные Войны. Дарт Бейн. Книга 3. Династия зла

Действующие лица

Дарт Бейн, темный владыка ситхов.

Дарт Занна, ученица ситхов.

Охотница, наемная убийца, иктотчи.

Серра, принцесса ситхов.

Лючия, телохранительница Серры.

Сет Харт, темный джедай.

Давным-давно в далёкой Галактике…

Пролог

Дарт Бейн сбросил покрывало и опустил ноги с кровати на холодный мраморный пол. Он поводил головой из стороны в сторону, растягивая связки мощной шеи и мускулистых плеч.

Наконец он с кряхтением поднялся. Набрав в легкие побольше воздуха, ситх медленно выдохнул, выпрямляясь во весь свой двухметровый рост. Чувствуя, как с хрустом движется каждый позвонок, он потянул руки вверх, пока кончики пальцев не коснулись потолка.

Удовлетворенный, он взял световой меч с богато украшенной стойки рядом с кроватью. Зажатая в ладони рукоять действовала успокаивающе. Прочная хватка. Знакомое ощущение. Но даже это чувство не смогло полностью прекратить дрожь в свободной руке. Нахмурившись, Бейн сжал пальцы в кулак с такой силой, что ногти впились глубоко в ладонь, – грубый, но эффективный способ унять эту дрожь.

Он бесшумно вышел из спальни в коридор особняка, который с определенного времени стал его домом. Минуя одну комнату за другой, Дарт Бейн двигался по коридорам, украшенным яркими гобеленами и разноцветными коврами. Изготовленная на заказ мебель, редкие произведения искусства и многое другое в интерьере безошибочно свидетельствовали о богатстве. Понадобилась почти минута, чтобы пересечь здание и добраться до задней двери, которая вела на открытую площадку возле особняка.

Босой и раздетый по пояс, владыка ситхов вздрогнул от холода и посмотрел вниз, на абстрактные каменные мозаики, озаренные светом двух лун-близнецов Сьютрика-4. Кожа покрылась мурашками, но Бейн не обратил внимания на ночную прохладу и активировал клинок. Отработка энергичных движений джем-со началась.

Мышцы ситха протестующе стонали, суставы хрустели, но он продолжал тщательно выполнять комбинации. Режущий удар. Ложный замах. Выпад. Ступни едва слышно стучали по каменной поверхности заднего двора – спонтанный ритм, отмечавший каждый выпад и отступление в поединке с воображаемым противником.

Его тело все еще не пробудилось до конца. Последние признаки сна и усталости превратились в едва различимый внутренний голос, который нашептывал: «Брось тренировку, вернись в уютную постель». Бейн справился с ним, мысленно повторяя первую строчку кодекса ситхов: «Покой – это ложь; есть только страсть».

Десять стандартных лет прошло с тех пор, как он лишился орбалисковой брони. Десять лет с тех пор, как тело Бейна было выжжено до неузнаваемости разрушительной силой молнии, выпущенной из его собственной руки. Десять лет с тех пор, как целитель Калеб вытащил его с того света, а Занна, ученица Бейна, убила Калеба и обрекла на смерть джедая, который прилетел вместе с ними.

Благодаря хитрости Занны джедаи решили, что ситхов больше нет. Все десять лет учитель и ученица поддерживали этот миф: скрывались в тени, копили ресурсы и собирались с силами для ответного удара. Когда-нибудь этот великий день настанет. Ситхи раскроют свое существование и уничтожат Орден джедаев.

Бейн понимал, что может не дожить до этого дня. Ему было за сорок, и первые признаки старения уже коснулись его тела. Но он не сомневался: даже если на это уйдут столетия, однажды ситхи – его ситхи – будут править Галактикой.

Игнорируя боль, неизменно сопровождавшую первую половину его ночной тренировки, Бейн стал увеличивать скорость движений. Кроваво-красный клинок, ставший продолжением его несокрушимой воли, вновь и вновь рассекал воздух.

Несмотря на возраст, телосложение Бейна по-прежнему внушало уважение. Накачанные еще в шахтах Апатроса мускулы перекатывались под кожей с каждым взмахом меча. Однако крохотная часть той грубой силы, которой он владел в юности, уже исчезла.

Высоко подпрыгнув, Бейн описал мечом в воздухе дугу и обрушил клинок вниз – ударом, способным развалить противника пополам. С резким стуком его ноги опустились на твердый камень. Ситх передвигался грациозно и изящно, его выпады были отточены, а клинок мелькал с ослепительной скоростью… но все же чуточку медленнее, чем прежде.

Процессы старения были едва различимы, но неизбежны. Бейна это не страшило; потерянные силу и скорость он легко мог компенсировать мудростью, опытом и знаниями. Но не возраст был повинен в том, что порой его левая рука начинала дрожать.

Одну из лун закрыла тень: в ночном небе появилось темное облако, грозившее обернуться свирепым штормом. Бейн замер и на мгновение заколебался, не прекратить ли тренировку и тем самым избежать надвигающегося ливня. Но его мышцы были разогреты, а кровь яростно пульсировала. Незначительная боль исчезла, испарилась под действием вызванного напряженными физическими упражнениями выброса адреналина. Не время отступать.

Ощутив порыв холодного ветра, Бейн припал к земле и открылся Силе, позволив ей свободно течь сквозь тело. Его внимание обострилось; он мог различить и отследить каждую капельку дождя. Ни одна из них не коснется открытого тела владыки ситхов.

Бейн чувствовал, как в нем растет мощь темной стороны. Как и всегда, она пришла в виде едва различимой искорки, крошечной вспышки света и тепла. Мышцы напряглись в предвкушении, и он разжег эту искру своей страстью, дал волю гневу и ярости и превратил ее в адское пламя – огненную бурю, жаждущую освобождения.

Как только первая крупная капля шлепнулась на каменный пол, Бейн сорвался с места. Сокрушительная сила джем-со сменилась быстрыми и ловкими движениями соресу. Владыка ситхов принялся вращать мечом над головой, переключившись на технику, предназначенную для защиты от бластерного огня.

Ветер усилился и перешел в воющий ураган, а моросящий дождик быстро превратился в настоящий ливень. Тело и разум Бейна слились в единое целое, выставив против проливного дождя бесконечную мощь Силы. Световой меч превращал брызги воды в крошечные облачка пара, а Бейн крутился, вертелся и изгибался, уклоняясь от немногочисленных капель, преодолевших защиту.

Десять минут он сражался со стихией, наслаждаясь силой темной стороны. Затем черную тучу унесло ветром и буря закончилась – так же внезапно, как и началась. Тяжело дыша, Бейн деактивировал клинок. Его кожа блестела от пота, но ни единая капля дождя не коснулась обнаженного тела.

Бури случались на Сьютрике почти каждую ночь, особенно здесь, в густом лесу на окраинах столичной Даплоны. Но многочисленные преимущества планеты легко перевешивали это мелкое неудобство.

Расположенный во Внешнем Кольце, вдалеке от галактического правительства и зорких глаз Совета джедаев, Сьютрик занимал удачное место на пересечении нескольких гиперпространственных путей. Корабли с других планет были здесь частыми гостями. Местное небольшое, но процветающее индустриальное общество успешно развивалось, зарабатывая на торговле и грузоперевозках.

Постоянный приток посетителей со всех уголков Галактики позволял Бейну легко получать нужные сведения. Он организовал свою сеть информаторов и агентов, которой мог лично руководить.

Конечно, это было бы невозможно, если бы тело Бейна все еще покрывали орбалиски – паразиты с прочным хитиновым панцирем, которые питались его плотью, взамен предлагая силу и защиту. Органические доспехи делали его практически неуязвимым в бою, однако жуткий внешний вид вынуждал владыку ситхов избегать посторонних глаз.

В те дни он тоже старался укрепиться материально и упрочить свое политическое влияние, однако обезображенная наружность ограничивала его возможности. Скрываясь от джедаев и пребывая в постоянном уединении, Бейн вынужден был действовать через шпионов и посредников. Его глазами и ушами служила Занна: все потоки информации проходили через нее, каждая задача выполнялась при ее участии. Из-за этого Бейну приходилось осторожничать, не спешить с комбинациями и откладывать рискованные планы.

Теперь все было иначе. Он по-прежнему выглядел устрашающе, однако вполне мог сойти за наемника, охотника за головами или отставного солдата. Он носил типичную местную одежду и выделялся лишь ростом – в общем и целом был человеком заметным, но едва ли необычным. Это позволяло сливаться с толпой, встречаться с информаторами и заводить знакомства с ценными политическими союзниками.

Бейну больше не приходилось прятаться, ведь теперь он мог просто прикрыться фальшивым именем. С этой целью он приобрел небольшой особняк неподалеку от Даплоны. Под видом богатых торговцев – брата и сестры Сеппа и Аллии Омек – они с Занной аккуратно проникли во влиятельные общественные, политические и экономические круги планеты.

Их особняк располагался достаточно близко к столице, чтобы пользоваться всеми преимуществами Сьютрика, но достаточно далеко, чтобы Занна могла продолжать обучение и постигать искусство ситхов. Но если застой и самоуверенность – это яд, который когда-нибудь уничтожит джедаев, то Бейн должен оставаться бдительным и не допустить, чтобы его собственный Орден угодил в такую же ловушку. Поэтому важно не только тренировать ученицу, но и развиваться самому, оттачивая навыки и познавая новые секреты.

Во внутреннем дворе снова поднялся прохладный ветерок, остудив мокрое от пота тело Бейна. Физические упражнения подошли к концу, настало время приступить к действительно важной работе.

Пара десятков шагов – и Бейн оказался перед небольшой пристройкой у задней части особняка. Проход был закрыт на кодовый замок. Ситх набрал комбинацию, мягко толкнул дверь и вошел в здание, служившее его личной библиотекой.

Она представляла собой комнату пять на пять метров, освещаемую тусклой лампой на потолке. Стены были уставлены полками, доверху забитыми книгами, свитками и рукописями – знаниями древних ситхов, которые он собирал годами. В центре комнаты на высоком пьедестале располагалось главное сокровище Дарта Бейна – его голокрон.

Кристаллическая четырехгранная пирамида содержала все его знания и достижения и могла уместиться на ладони. Учения, понятия, открытия – все аспекты темной стороны, постигнутые Бейном, – были записаны в голокрон для вечного хранения. Это было его наследие, оставленное потомкам; единственный способ передать накопленную мудрость тем, кто последует его примеру и станет повелителем ситхов.

После смерти Бейна голокрон перейдет к Занне… если она окажется достаточно сильна, чтобы забрать у него титул темного владыки. Но Бейн уже не был уверен в том, что это случится.

В той или иной форме ситхи существовали тысячи лет. Все это время они вели бесконечную войну с джедаями… а также друг с другом. Планы последователей темной стороны снова и снова рушились из-за внутренних раздоров и борьбы за власть.

Этот фатальный недостаток сопровождал Орден ситхов на протяжении всей его истории. Любого выдающегося лидера рано или поздно уничтожал союз его собственных последователей. Потеряв сильного вождя, слабые ситхи вскоре начинали грызню друг с другом, еще больше ослабляя Орден.

Из всех мастеров-ситхов лишь Бейн осознал гибельность этого порочного круга. И лишь он оказался достаточно силен, чтобы из него вырваться. Под его руководством ситхи переродились. Теперь их было двое, учитель и его ученик: один воплощал могущество, второй к нему стремился.

Отныне титул повелителя принадлежал только сильнейшему, достойнейшему ситху. Благодаря Правилу двух силы учителей и учеников будут расти от поколения к поколению, пока ситхи не уничтожат джедаев и не приведут Галактику в новую эру.

Поэтому Бейн и взял Занну в ученицы: она обладала нужным потенциалом, чтобы превзойти учителя. Однажды она свергнет его с пьедестала, провозгласит себя темной владычицей ситхов и выберет собственного ученика. Бейн умрет, но ситхи будут жить.

Так он думал раньше. Но теперь его терзали сомнения.

Прошло уже двадцать лет с тех пор, как Дарт Бейн подобрал ее десятилетней девочкой на поле Руусанской битвы, но Занна по-прежнему довольствовалась ролью подчиненной. Она усвоила все уроки и демонстрировала поразительную связь с Силой. Все эти годы Бейн внимательно следил за ее успехами и сейчас уже не мог сказать, кто выйдет победителем из их дуэли. Однако нежелание вызвать учителя на поединок заставляло его сомневаться, есть ли у Занны амбиции, чтобы стать повелительницей ситхов.

Войдя в библиотеку, Бейн протянул левую руку, чтобы закрыть за собой дверь, и сразу же почувствовал знакомую дрожь в ладони. Непроизвольно отдернув руку, ситх снова сжал пальцы в кулак и захлопнул дверь ногой.

Да, он начал стареть, однако влияние возраста было несравнимо с тем уроном, который уже нанесла его телу темная сторона Силы. Бейн мог лишь бессильно улыбаться иронии ситуации: тьма давала ему неиссякаемую мощь, но брала за нее ужасную цену. Человеческие кости и плоть просто не выдерживали столь сокрушительной энергии. Огонь темной стороны поглощал его, пожирал маленькими кусочками. Десятки лет его тело фокусировало в себе мощь Силы. Теперь оно стало разрушаться.

Проведенные в орбалисковой броне годы лишь усугубили ситуацию. Паразиты убивали Бейна, хотя и дарили взамен поразительную силу. Его организм работал далеко за пределами естественных возможностей, что усиливало отрицательный эффект темной стороны и приводило к преждевременному старению. И хотя Бейн давно избавился от орбалисков, нанесенный ими урон являлся необратимым.

Первые признаки слабеющего здоровья были малозаметны: глаза запали, кожа побледнела и покрылась пятнами – чуть сильнее, чем обычно бывает в этом возрасте. За последний год, однако, ухудшения становились все более явными, пока не вылились в дрожь, которая все чаще и чаще охватывала его левую руку.

И Бейн ничего не мог поделать. Джедаи умели исцелять раны и болезни с помощью светлой стороны. Но темная сторона – это не лекарство, а оружие. Больные и слабые не заслуживают помощи; лишь сильные достойны жить.

Он пытался скрыть дрожь от своей ученицы, но Занна была слишком сообразительной, чтобы не заметить столь очевидную слабость учителя.

Бейн ожидал, что эта слабость побудит ее наконец-то бросить ему вызов. Но даже сейчас, при столь очевидной уязвимости учителя, Занна явно не собиралась нарушать стасус-кво. Почему – из-за страха, нерешительности или даже жалости к учителю, – Бейн не знал, но его избранник и наследник не должен был испытывать ни одного из этих чувств.

Конечно, существовало еще одно объяснение, причем самое тревожное: Занна заметила, как ухудшилось его здоровье, и просто решила подождать. За пять лет тело учителя превратится в труху, и тогда она избавится от него без всякого риска.

В большинстве случаев Бейн одобрил бы подобную стратегию, однако здесь она противоречила основополагающему принципу Правила двух. Ученик должен заслужить титул темного повелителя, сразив учителя в битве, где оба покажут максимум своих возможностей. Если Занна собирается биться с ним, когда он станет дряхлым и немощным стариком, она недостойна быть его наследницей. Но и начинать схватку первым Бейн не желал. Если победит Занна, владычицей ситхов станет особа, которая не приняла или не поняла основную идею нового Ордена. Если верх одержит Бейн, его тело ослабеет задолго до того, как он успеет найти и обучить нового наследника.

Существовало лишь одно решение: Бейн должен придумать, как продлить свою жизнь. Он должен восстановить и омолодить тело… либо заменить его новым. Год назад он думал, что это невозможно. Теперь все изменилось.

С одной из полок Бейн достал толстый том с шершавой кожаной обложкой и пожелтевшими от времени страницами. Положив книгу на возвышение, он аккуратно открыл ее на отмеченном прошлой ночью месте.

Как и большинство книг своей личной библиотеки, этот том Бейн приобрел у частного коллекционера. Хотя вся Галактика считала ситхов вымершими, темная сторона по-прежнему будоражила умы представителей всех рас. Процветал черный рынок ситхских артефактов, пользовавшихся спросом у богатых и власть имущих.

Джедаи пытались найти и конфисковать все, что было связано с ситхами, но лишь взвинтили цены и заставили коллекционеров работать через посредников и сохранять анонимность.

Бейну это было только на руку. Он мог расширять и пополнять библиотеку, не опасаясь привлечь чье-либо внимание: его считали всего лишь очередным коллекционером ситховских фетишей, анонимным богачом, одержимым темной стороной и готовым потратить состояние на запрещенные рукописи и артефакты.

Бо́льшая часть приобретений не представляла ценности: не слишком мощные амулеты и прочие безделушки; подержанные копии исторических трудов, которые Бейн выучил наизусть еще на Коррибане; незавершенные манускрипты на мертвых и не поддающихся расшифровке языках. Но случалось, ему попадались настоящие сокровища.

К таковым относилась рваная и потрепанная книга, лежавшая сейчас перед Бейном. Один из агентов владыки ситхов приобрел ее несколько месяцев назад – событие настолько удачное, что его не назовешь простым совпадением. Пути Силы таинственны и непостижимы, и Бейн верил, что ему предназначено получить этот том – а вместе с ним и ответ на свой вопрос.

Как и почти все книги из его коллекции, том представлял собой исторические записи одного из древних ситхов. Большинство страниц пестрели именами, датами и другой информацией, не представляющей практической ценности для Бейна. Но в одной небольшой главе вкратце рассказывалось о человеке по имени Дарт Андедду. Этот ситх, как утверждал автор, прожил сотни лет, используя темную сторону Силы, чтобы продлевать жизнь и поддерживать существование тела гораздо дольше отпущенного природой срока.

И, как это повелось у ситхов до реформ Бейна, правление Андедду завершилось предательством со стороны его собственных последователей. Но голокрон древнего владыки – хранилище его величайших секретов, в том числе и тайны почти бесконечной жизни, – так и не был обнаружен.

Вот и вся история – в сумме меньше двух страниц. Краткое описание не касалось ни времени и места его жительства, ни судьбы предавших его последователей. Но именно отсутствие информации делало этот фрагмент таким привлекательным.

Почему так мало подробностей? Почему Бейн ни разу за годы исследований не встречал других упоминаний о Дарте Андедду?

Этому могло быть лишь одно разумное объяснение: джедаям удалось вычеркнуть Андедду из галактической истории. За прошедшие века они собрали все инфопланшеты, голодиски и рукописные работы с упоминаниями Андедду и перенесли в свои архивы, скрыв навечно, чтобы посторонние не узнали его секретов.

Но, несмотря на все их усилия, одна старая забытая и в остальном бесполезная рукопись все-таки добралась до Бейна. Два месяца – с тех пор как том попал к нему в руки – темный повелитель приходил после ночных тренировок в библиотеку и размышлял над тайной пропавшего голокрона. Соотнося лежавшую перед ним книгу с тысячами других работ из своей коллекции, он пытался сложить части головоломки, но раз за разом терпел неудачу.

Тем не менее владыка ситхов не сдавался. От этого зависели все его достижения, вся проделанная работа. Он узнает, где искать голокрон Андедду. Он откроет тайну вечной жизни и получит время, чтобы найти и подготовить другого ученика.

Без этой тайны он ослабеет и умрет, а Занна без борьбы унаследует титул повелителя. Правило двух будет посрамлено, а судьба Ордена оставлена в руках недостойной.

Бейн должен найти голокрон Дарта Андедду. Иначе ситхи обречены.

1

– …В соответствии с правилами, установленными предыдущей, а также всеми последующими статьями. Требование шестое: орган…

Медд Тандар поднес длинные пальцы к высокой конусообразной голове. Надеясь прогнать боль, которая мучила его последние двадцать минут, цереанец стал массировать свой выступающий лоб.

Гельба – женщина, ради переговоров с которой он прилетел на планету Доан, – оторвала взгляд от петиции и спросила:

– Что-то не так, мастер-джедай?

– Я не мастер, – напомнил он самопровозглашенной предводительнице повстанцев. – Просто рыцарь. – Со вздохом Медд опустил голову. Еще через секунду он пересилил себя и добавил: – Все в порядке. Пожалуйста, продолжайте.

Отрывисто кивнув, Гельба вернулась к своему бесконечному списку ультиматумов:

– Требование шестое: орган избранных представителей шахтерской касты должен получить в свою полную юрисдикцию решение одиннадцати следующих вопросов. Первый: определение размера зарплаты в соответствии с галактическими стандартами. Второй: установление количества часов в неделю, которые работник должен отработать. Третий: утверждение списка одежды, обеспечивающей безопасность и предоставляемой…

Невысокая мускулистая дама бубнила монотонно и без остановки, а ее голос отражался от неровных стен подземной пещеры и превращался в причудливое эхо. Другие шахтеры – две женщины и трое мужчин – столпились вокруг Гельбы, как будто завороженные ее речью. Медд не мог отделаться от мысли, что старателям не стоит горевать, если рабочие инструменты вдруг сломаются, – голос их лидера пробьет любой камень.

Официально Тандар прибыл сюда, чтобы прекратить вражду между мятежниками и королевской семьей. Как и все цереанцы, он обладал сдвоенным мозгом, что позволяло одновременно смотреть на конфликт с обеих точек зрения. Теоретически это делало его идеальным кандидатом для разрешения сложных политических ситуаций – вроде той, что возникла на этой маленькой шахтерской планете. Однако на практике Медд убедился: роль дипломата куда более утомительна, чем он представлял.

Уродливый коричневый кусок камня, под названием Доан, располагался во Внешнем Кольце. Более восьмидесяти процентов территории планеты служило площадкой для горнодобывающих работ, и нанесенный поверхности урон был заметен даже из космоса. Борозды в пять километров шириной и в несколько сотен длиной рассекали изувеченный ландшафт, словно неизгладимые шрамы. Карьеры глубиной в сотни метров казались оспинами на лице планеты.

Спустившись в забитую смогом атмосферу, можно было разглядеть и огромные, бесперебойно работающие машины. Экскаваторы сновали туда-сюда, как насекомые-переростки, роя землю и копаясь в грязи. Буровые вышки на механических ногах доводили туннели до новых глубин. Гигантские грузовые корабли загораживали тусклый свет солнца, терпеливо ожидая, пока их трюмы и отсеки заполнят почвой, пылью и измельченным камнем.

Над поверхностью планеты возвышалось несколько колонн из неровного темно-коричневого камня. Пятикилометровой высоты и диаметром в несколько сотен метров каждая, они напоминали пальцы, тянущиеся к небу. На плоских верхушках этих естественных столпов располагались особняки, замки и дворцы, обитатели которых наблюдали за творящимся внизу хаосом.

Редкие залежи минералов и неистовые темпы их добычи превратили маленький Доан в очень богатый мир. Это богатство, впрочем, оседало в закромах знати, живущей в своих особняках на вершинах каменных столпов. Большая же часть населения – низшие касты – были обречены на постоянный физический труд либо занимали положение мелких слуг, не имея ни единого шанса на карьерный рост.

Эту социальную группу и представляла Гельба. В отличие от элиты, они жили на поверхности планеты и обитали в хилых лачугах, наскоро сооруженных среди ям и карьеров, либо в небольших пещерах, вырытых в скальной поверхности. На что похожа их жизнь, Медд почувствовал на себе, едва выйдя из своего челнока с климат-контролем. Его окутала волна невыносимого жара, поднимавшегося от бесплодной, выжженной солнцем земли. Цереанец быстро прикрыл голову куском ткани, пряча нос и рот от клубов пыли, которые могли проникнуть в легкие.

Человек, присланный Гельбой в качестве встречающего, также был закутан в тряпки, из-за чего общение под аккомпанемент грохота машин сделалось еще более затруднительным. К счастью, говорить и не потребовалось: проводник молча повел гостя по территории карьера, и джедай лишь изумленно таращился на окружающую разруху.

Вскоре они добрались до небольшого, грубо высеченного в толще камня туннеля. Медду пришлось согнуться, чтобы не задеть головой острые выступы на потолке. Джедай и его проводник прошли несколько сотен метров, постепенно спускаясь вниз, пока не оказались в большой естественной пещере, освещенной неоновыми лампами.

Стены и пол подземной камеры покрывали следы, оставленные инструментами. Очевидно, все залежи ценных минералов отсюда уже давно извлекли. Осталось лишь несколько неровных скальных образований, возвышавшихся над неровным полом – где на метр, а где и на все десять, почти до самого потолка. Их можно было бы назвать красивыми, не будь они все того же тускло-коричневого оттенка, который доминировал на Доане.

Мебели в этой импровизированной штаб-квартире мятежников не было, но высокий потолок наконец позволил цереанину распрямиться в полный рост. Но главное – жар, пыль и шум поверхности почти не доходили до подземного зала, так что джедай мог открыть лицо. Впрочем, наслушавшись пронзительного голоса Гельбы, Медд стал сомневаться, хорошо ли это.

– Следующее требование: королевская семья должна быть лишена власти, а все ее владения – переданы в распоряжение избранных представителей, упомянутых в пункте три подраздела «С» раздела пять. Кроме того, с них следует взыскать штраф и пеню в размере…

– Пожалуйста, остановитесь. – Медд поднял руку. Гельба смилостивилась и замолчала. – Как я уже говорил, Совет джедаев не в состоянии удовлетворить ваши требования. Я прибыл не для того, чтобы отобрать власть у королевской семьи. Я могу лишь выступить посредником в переговорах между вами и местной знатью.

– Они отказываются вести с нами переговоры! – выкрикнул один из шахтеров.

– Их можно понять, – возразил Медд. – Вы убили кронпринца.

– Это недоразумение, – сказала Гельба. – Мы не собирались взрывать его спидер. Мы просто хотели, чтобы он приземлился. Пытались захватить его живым.

– Ваши намерения уже не имеют значения, – пояснил Медд спокойным и ровным голосом. – Убив наследника престола, вы обрушили на свои головы гнев королевской семьи.

– Вы что, их оправдываете?! – возмутилась Гельба. – Они охотятся на моих людей, как на диких животных! Сажают за решетку без суда и следствия! Пытками выжимают информацию, а в случае неудачи казнят! Но даже джедаи закрывают глаза на наши страдания. Вы ничем не лучше Галактического Сената!

Медд понимал причину возмущения шахтеров. Доан уже несколько веков состоял членом Республики, но ни Сенат, ни другие правительственные органы не обращали внимания на несправедливость его общественного строя. Имея в составе миллионы планет, каждая из которых обладала своими традициями, Республика следовала политике невмешательства и делала исключение лишь для самых тяжелых случаев.

Формально идеалисты порицали Доан и его антидемократические принципы. В то же время базовые потребности жителей – еда, крыша над головой, свобода от рабства и даже право подавать в суд на превысивших полномочия аристократов – всегда удовлетворялись. Безусловно, элита Доана эксплуатировала бедных, но на многих планетах дела обстояли гораздо, гораздо хуже.

Тем не менее бездействие Сената не останавливало тех, кто надеялся изменить ситуацию к лучшему. В последние десять лет группы, требующие политического и социального равенства, возникали в нижних кастах как грибы после дождя. Естественно, знать была недовольна. Растущее напряжение вылилось в насилие, кульминацией которого стало убийство наследника престола. Это произошло три стандартных месяца назад.

В ответ король ввел военное положение. С тех пор вести о преступлениях знати превратились в нескончаемый поток, лишь подтверждавший слова Гельбы. Но Галактика не спешила проявлять симпатию к мятежникам. Многие сенаторы считали их террористами. И хотя сам Медд сочувствовал им, он не мог действовать без разрешения Сената.

Галактический закон гласил, что джедаи должны сохранять нейтралитет во всех гражданских войнах и внутренних конфликтах, если насилие не угрожает распространиться на другие миры Республики. А все эксперты сошлись во мнении, что в данном случае это маловероятно.

– То, как с вами обращаются, неправильно, – согласился Медд, аккуратно подбирая слова. – Я поговорю с королем и попробую убедить его прекратить гонения. Но ничего обещать не могу.

– Тогда зачем вы вообще прилетели? – вопросила Гельба.

Медд замялся, но в конце концов решил, что единственный выход – рассказать всю правду.

– Пару недель назад ваша бригада вырыла небольшую гробницу.

– На Доане много гробниц, – ответила Гельба. – Раньше мы хоронили в них мертвых… до того, как знать решила перекопать всю планету.

– В этой гробнице были найдены артефакты, – продолжал Медд. – Амулет, кольцо и несколько старых свитков.

– Все, что мы нашли, – наше! – сердито выкрикнул один из шахтеров.

– Так гласит один из древнейших законов, – подтвердила Гельба. – Даже королевская семья не смеет его нарушать.

– Мой учитель считает, что это артефакты темной стороны, – сказал Медд. – Я должен доставить их на Корусант – в Храм, на хранение.

Прищурившись, Гельба окинула его взглядом, но промолчала.

– Конечно, мы заплатим, – добавил джедай.

– Вы, джедаи, называете себя защитниками, – произнесла Гельба, – помощниками слабых и угнетенных. Но кучка золотых безделушек интересует вас больше, чем жизни и страдания живых существ.

– Я постараюсь вам помочь, – уверил ее Медд. – И поговорю с королем от вашего имени. Но сначала я должен получить эти…

Внезапно он замолчал; эхо слов повисло в воздухе. Что-то не так. У джедая закололо в животе – верный признак надвигающейся опасности.

– Что? – спросила Гельба. – В чем дело?

«Возмущение в Силе», – подумал Медд и потянулся к световому мечу на поясе.

– Кто-то идет.

– Невозможно. Часовые в туннеле нас бы предупре… Агх!

Характерный звук бластерного заряда оборвал Гельбу на полуслове. Она пошатнулась и рухнула на землю с дымящейся дырой в груди. Остальные шахтеры с криками бросились врассыпную, пытаясь укрыться за многочисленными каменными выступами. Двое из них не успели и упали, сраженные смертоносно точными выстрелами между лопаток.

Медд остался на месте, активировал меч и стал вглядываться в темные стены пещеры. Ничего не видя в темноте подземелья, он открылся Силе – и отшатнулся, будто от удара в живот.

Обычно Сила окутывала его, словно теплая волна белого света, придавала сил и помогала сосредоточиться. В этот раз она была похожа на холодный кулак, ударивший его в солнечное сплетение.

Еще один заряд просвистел у Медда над ухом. Упав на колени, озадаченный и сбитый с толку джедай пополз к ближайшему камню. Всю жизнь он учился служить Силе. Ему говорили, что светлая сторона должна течь сквозь него, расширять возможности и обострять чувства, направлять мысли и движения. Теперь же Медда, казалось, предала сама первооснова его способностей.

Джедай слышал, как рикошетят о стены ответные заряды, выпущенные шахтерами в сторону невидимого противника, но не обращал внимания на звуки битвы. Медд не понимал, что с ним случилось, но знал, что должен найти способ справиться с напастью.

Тяжело дыша, он мысленно повторил первые строки Кодекса джедаев и попытался успокоиться. Нет эмоций; есть покой. Мантра Ордена помогла восстановить дыхание, и несколько секунд спустя джедай решился еще раз прикоснуться к Силе.

Но вместо покоя и ясности ума он почувствовал лишь гнев и ненависть. Медд инстинктивно закрылся – и понял, что происходит. Каким-то непостижимым образом источник его сил оказался заражен и отравлен темной стороной.

Как это получилось, он объяснить не мог, но по крайней мере готов был сопротивляться. Заблокировав страх, джедай слегка приоткрыл сознание и превратил поток Силы в тонкую струйку. Одновременно он сосредоточился на том, чтобы очистить ее от загрязнения. Постепенно Медд все-таки почувствовал прилив энергии светлой стороны… хотя эта энергия была гораздо слабее, чем обычно.

Выйдя из-за каменного укрытия, он громко крикнул:

– Покажись!

Из темноты в Медда полетел бластерный заряд. В последнюю секунду он отразил его мечом – этот прием Тандар освоил еще падаваном, – и смертельный сгусток энергии улетел в угол пещеры.

«Слишком близко, – сказал себе джедай. – Ты действуешь медленно и неуверенно. Доверься Силе».

Светлая сторона окутала его, но что-то по-прежнему было не так. Ее мощь дрожала и гасла, как голограмма от статических помех. Что-то – или кто-то – мешал ему сосредоточиться. Пелена тьмы закрывала сознание, ограничивая возможность обратиться к Силе. Для джедая не было ничего более ужасного, но Медд не собирался отступать.

– Оставь шахтеров в покое! – крикнул он твердым, не выдающим ни капли неуверенности голосом. – Выйди и сражайся!

Из дальнего угла пещеры вышла молодая иктотчи с бластерами в обеих руках. На ней был простой черный плащ с откинутым капюшоном; ее изогнутые заостренные рога, выступающие из висков, спускались к плечам. На фоне красной кожи резко выделялась черная татуировка на подбородке: четыре острые, тонкие линии, выходящие из нижней губы словно клыки.

– Шахтеры мертвы, – сказала иктотчи. В ее голосе было что-то жестокое, как будто она насмехалась над джедаем.

Осторожно расширив сферу восприятия, Медд понял, что это правда. Будто сквозь дымку он увидел разбросанные по залу тела старателей: каждый из них был убит смертельным выстрелом в голову или грудь. За те несколько секунд, пока Медд приходил в себя, она перебила их всех.

– Ты – убийца, – предположил он. – Королевская семья поручила тебе расправиться с лидерами восстания.

Иктотчи наклонила голову в знак подтверждения и приоткрыла рот, будто собираясь что-то сказать… Затем внезапно выстрелила еще раз.

Уловка почти сработала. В нормальных условиях Медд почувствовал бы обман задолго до того, как убийца начала действовать, но неведомая сила, блокировавшая светлую сторону, сделала его уязвимым.

Не пытаясь отразить выстрел, Медд отпрыгнул в сторону и тяжело приземлился на каменный пол.

«Ты неуклюж, как маленький мальчик», – упрекнул он себя, поднимаясь на ноги.

Не давая убийце шанса выстрелить в третий раз, джедай вытянул свободную руку ладонью вперед и с помощью Силы вырвал у нее оружие. Проведенный прием обернулся приступом обжигающей боли, которая пронзила его голову, заставив вздрогнуть и отступить на полшага. Однако бластеры успешно взлетели в воздух и приземлились неподалеку от ног Тандара.

К его удивлению, убийцу это не смутило. Может, она чувствовала его страх и неуверенность? Известно было, что иктотчи обладают ограниченными способностями предвидения; по слухам, они могли с помощью Силы заглядывать в будущее. Кое-кто даже утверждал, что они владеют телепатией. Что, если эта иктотчи и блокирует светлую сторону?

– Сдавайся, и я обещаю, что тебя будут судить по справедливости, – произнес Медд, стараясь выглядеть убедительным и абсолютно уверенным в себе.

Убийца улыбнулась, обнажив острые зубы:

– Суда не будет.

Она сделала кувырок назад, так что плащ затрепетал в воздухе, и скрылась за толстым выходом каменного пласта. В ту же секунду один из бластеров у ног Медда громко запищал.

Джедай думал, что обезоружил соперницу, но вместо этого попал в ее хитрую ловушку. Только за миг до взрыва он заметил, что блок питания запрограммирован на перегрузку. Последней его мыслью было попробовать оградиться от взрыва при помощи Силы, но джедай не мог пробить затуманившую сознание пелену. Он чувствовал только страх, гнев и ненависть.

И за мгновение до того, как взрыв оборвал его жизнь, Медд осознал весь ужас темной стороны.

2

Кошмар был знакомым, но все равно жутким.

Ей снова восемь лет: маленькая девочка съежилась в углу крошечной хижины, где она живет вместе с папой. Снаружи, за изодранной в клочья занавеской, которая заменяет дверь, ее отец сидит у огня и неспешно помешивает ложкой в котле.

Он велел дочке оставаться внутри и не высовываться, пока не уйдет посетитель. Она видит незваного гостя сквозь дыры в занавеске: огромная фигура, довлеющая над их лагерем. Он большой. Выше и толще, чем отец. С гладко выбритой головой, в черной одежде и доспехах. Она знает, что это ситх. И видит, что он умирает.

Поэтому он и пришел. Калеб – великий целитель, и он может спасти этого человека. Может… но не хочет.

Ситх ничего не говорит. У него не получается – язык распух от яда. Но и без слов понятно, зачем он здесь.

«Я знаю, кто ты, – говорит человеку ее отец. – Я не стану тебе помогать».

Великан опускает свою ручищу на рукоять светового меча и делает полшага вперед.

«Я смерти не боюсь, – произносит Калеб. – Можешь меня пытать».

Без предупреждения отец опускает ладонь в котел. Не меняя выражения лица, он ждет, когда плоть покроется волдырями, а затем убирает руку.

«Боль для меня ничто».

Ситх в замешательстве – девочка это видит. Он – жестокий человек, привыкший добиваться цели насилием и устрашением. С ее отцом этот трюк не сработает.

Здоровяк медленно поворачивает голову в ее сторону. Девочку охватывает ужас; она чувствует, как сильно бьется ее сердце. Она зажмуривается и старается не дышать.

Жуткая неведомая сила сбивает ее с ног, поднимает в воздух и тащит наружу. Дочь Калеба снова открывает глаза. Она висит вниз головой; невидимая рука держит ее прямо над котлом. Беспомощно дрожа, она чувствует, как горячий пар обжигает ее щеки.

«Папа, – всхлипывает она. – Помоги».

Впервые в жизни она видит в глазах отца страх.

«Ладно, – тихо говорит Калеб, сдаваясь. – Твоя взяла. Я вылечу тебя».

Вздрогнув, Серра проснулась, открыла глаза и стала вытирать слезы, которые текли по щекам. Даже сейчас, двадцать лет спустя, этот сон по-прежнему наполнял ее ужасом. Но плакала она не от страха.

В окно дворца уже проникали первые лучи утреннего солнца. Зная, что теперь ей не заснуть, Серра сбросила блестящее шелковое покрывало и поднялась на ноги.

Воспоминания о встрече с ситхом всегда вызывали в ней стыд. Ее отец был сильным человеком – человеком несокрушимой воли и поразительной смелости. Она же оказалась слабым звеном. Если бы не она, отцу не пришлось бы помогать темному человеку.

Будь она сильнее, ему не пришлось бы отсылать ее с планеты.

«Однажды темный человек вернется, – сказал отец в день ее шестнадцатилетия. – Он не должен тебя найти. Уходи. Покинь это место. Смени имя. Начни новую жизнь. Не вспоминай обо мне».

Конечно же, это было невозможно. Калеб стал для нее целым миром. Все, что Серра знала об искусстве исцеления, а также о заболеваниях и ядах, – она выучила у него на коленях.

Подойдя к шкафу у другой стены комнаты, молодая женщина стала просматривать свою богатую коллекцию одежды, выбирая подходящий наряд. В детстве она носила только простые и практичные платья – причем до тех пор, пока те не изнашивались и не рвались настолько, что починить их становилось невозможно. Сегодня гардероб Серры позволял ей менять платья ежедневно, ни разу в течение месяца не надев один наряд дважды.

Конечно, темный человек не снился ей каждую ночь. В первый год замужества она едва о нем вспоминала. Однако за последние пару месяцев этот сон приходил к Серре все чаще и чаще… а вместе с ним и желание узнать о судьбе отца.

Калеб велел дочери улетать ради ее же блага – она это понимала. Отец любил свою девочку и всегда желал ей самого лучшего. Она отнеслась к просьбе Калеба с пониманием и ни разу не возвращалась. Но Серра скучала. Скучала по сильным мозолистым рукам, которые трепали ее волосы. По тихому, но твердому голосу, которым отец учил ее мастерству лекаря. По душистому запаху целебных растений, исходящему от его рубахи, когда он обнимал ее.

Но больше всего она скучала по чувству безопасности и защищенности, которое всегда ощущала рядом с ним. Сильнее, чем когда-либо, Серра хотела, чтобы отец сказал ей: «Все будет хорошо». Но это было невозможно. Оставалось только снова и снова вспоминать последние слова, произнесенные Калебом на прощание: «Ужасно, когда отцу приходится расставаться со своим ребенком. Мне очень жаль. Но другого выхода нет. Пожалуйста, помни, что я всегда буду любить тебя. Ты моя дочь. Что бы ни случилось».

«Я дочь Калеба, – сказала себе Серра, продолжая лениво перебирать вешалки. – Я сильная. Как мой отец».

Наконец она выбрала темные брюки и голубую кофту, украшенную эмблемой королевской семьи Доана… подарок мужа. Его Серре тоже не хватало, хотя это было совсем иное чувство. Отец расстался с ней по собственному желанию. Геррана отняли у нее мятежники.

Одеваясь, Серра старалась не думать о своем принце. Боль недавней утраты была еще слишком острой. Виновные в нападении шахтеры все еще где-то скрывались… но гулять им осталась недолго. По крайней мере, принцесса на это надеялась.

Тихий стук в дверь прервал поток ее мыслей.

– Заходи, – отозвалась она, зная, что в столь ранний час у дверей ее спальни может быть только один человек.

Вошла Лючия – личная телохранительница принцессы. На первый взгляд она едва ли походила на солдата: это была стройная темнокожая женщина сорока с небольшим лет с короткими и кудрявыми черными волосами. Однако под тканью мундира королевской стражи можно было разглядеть сильные рельефные мускулы, а энергичный взгляд как бы говорил, что шутить с ней не стоит.

Серра знала, что Лючия участвовала в Новых войнах ситхов, бушевавших в Галактике двадцать лет назад. Будучи снайпером в знаменитом Воинстве сумрака, она воевала на стороне Братства Тьмы – армии, сражавшейся против Республики. Но, как часто говорил своей дочери Калеб, между солдатами и их командирами-ситхами было мало общего.

Два Ордена вели бесконечную войну ради философских идеалов – войну, в которой ее отец участвовать не желал. Однако обычные солдаты, составлявшие бо́льшую часть противоборствующих армий, имели совсем иные цели. Сторонники ситхов – в том числе и Лючия – считали, что Республика отвернулась от них. Не в силах повлиять на Сенат, они ушли на войну, надеясь освободиться от «республиканской тирании».

Это были обычные жители Галактики – жертвы обстоятельств, которым они не могли противиться; пешки в партии игроков, считавших себя великими, могущественными и способными вершить чужие судьбы.

– Как прошла ночь? – спросила Лючия, зайдя в комнату и закрыв за собой дверь, чтобы посторонние не услышали их разговора.

– Не очень, – призналась Серра.

Врать старой подруге не имело смысла, ведь Лючия прожила с ней бок о бок почти семь лет и научилась видеть принцессу насквозь.

– Опять кошмары?

Серра кивнула, но не стала ничего говорить. Она никогда не рассказывала Лючии ни о своем сне, ни о том, кто она на самом деле, а сама Лючия слишком уважала ее, чтобы расспрашивать о подобных вещах. Темное прошлое, о котором лучше не упоминать, было одной из общих черт, сблизивших двух подруг.

– Король хочет с тобой поговорить, – сообщила принцессе Лючия.

Если король прислал за ней в столь ранний час, предстоит важный разговор.

– О чем?

– Вероятно, это как-то связано с террористами, убившими твоего мужа, – ответила телохранительница, взяв со стойки в углу комнаты изысканную темную вуаль.

Сердце Серры вздрогнуло, а пальцы непроизвольно схватились за верхнюю пуговицу кофты. Впрочем, принцессе быстро удалось успокоиться, и она застыла, дав Лючии возможность закрепить вуаль на ее голове. Согласно доанскому обычаю, Серра обязана была носить траурный головной убор ровно год после смерти мужа… либо до тех пор, пока ее любимый не будет отмщен.

Движения Лючии были четкими и уверенными. Она быстро собрала в пучок длинные черные волосы принцессы и спрятала их под вуалью. Телохранительница была среднего роста – чуть ниже, чем ее госпожа, – и Серра наклонилась, чтобы ей было удобнее.

– Ты же принцесса, – проворчала Лючия. – Встань прямо.

В ответ Серра лишь улыбнулась. За семь лет Лючия заменила ей мать, которой она не знала, – конечно, если допустить, что мать служила снайпером в легендарном Воинстве сумрака во время Новых войн ситхов.

Лючия закончила работу и отошла на шаг, чтобы еще раз окинуть взглядом свою подругу.

– Очаровательна, как и всегда, – объявила она.

И в сопровождении своей телохранительницы Серра отправилась в тронный зал, где ее ожидал король.

Проходя по коридорам замка, Лючия заняла свое привычное положение: слева от принцессы, на шаг позади. Поскольку большинство жителей Галактики – правши, эта позиция обеспечивала ей лучшую возможность заслонить Серру от меча или выстрела убийцы, атакующего спереди. Конечно, едва ли кто-то решился бы напасть на них прямо в королевских чертогах, но Лючия всегда держалась начеку и готова была пожертвовать жизнью по долгу службы.

Двадцать лет назад, когда распалось Братство Тьмы, Лючия, как и многие ее товарищи по оружию, оказалась в плену. Шесть месяцев девушка-снайпер провела на планете-колонии, занимаясь сваркой и ремонтом кораблей, пока Сенат не амнистировал весь рядовой состав бывшей армии ситхов.

За следующие тринадцать лет Лючия успела побывать телохранителем, независимым наемником и, наконец, охотником за головами. Именно в последней ипостаси она впервые встретилась с Серрой… а также заработала страшный шрам, протянувшийся от пупка вверх до самой грудной клетки.

В те дни Лючия охотилась за Салто Зендаром – одним из четырех братьев-мирианцев, по глупости задумавших похитить высокопоставленного служащего-мууна прямо из головного офиса Межгалактического Банковского Клана, а затем потребовать за него выкуп. Бестолковая и обреченная на провал авантюра завершилась смертью двух преступников: охрана застрелила их, когда они попытались ворваться в здание МБК на Муунилинсте. Третьего брата удалось схватить живым, но последний – Салто – сумел убежать, хотя и получил серьезное ранение.

МБК сразу же назначил за его голову награду – достаточно крупную, чтобы привлечь охотников даже из Среднего Кольца. Лючия не стала исключением. Благодаря связям, сохранившимся со времен Воинства сумрака, она выследила добычу. Салто скрывался в госпитале на соседней планете Бендомир, где залечивал свою рану.

Лючия попыталась захватить преступника, но остановилась, когда путь ей преградила высокая молодая служащая госпиталя. За спиной у Лючии был целый арсенал, однако темноволосая девушка-врач не желала отступать. Она утверждала, что пациент пребывает в критическом состоянии и не может покинуть больницу.

Девушка не испугалась, даже когда Лючия навела на нее бластер и приказала уйти с дороги. Она лишь мотнула головой и не сдвинулась с места.

На этом все могло и кончиться: Лючия не горела желанием убивать ни в чем не повинную женщину ради награды за преступника. К несчастью, она оказалась не единственным охотником за головами, посетившим в тот день госпиталь. Салто заметал следы не лучше, чем похищал муунов.

Пока они с Серрой спорили из-за пациента, в палату ворвался тви’лек с бластерами в руках. Обернувшись, Лючия получила выстрел прямо в живот, выронила оружие и упала на пол.

Серра попыталась остановить нового гостя, однако тот ударил ее по голове рукояткой бластера и отбросил в сторону, а затем схватил стонущего Салто и потащил его прочь из палаты.

Несмотря на рану, Лючия поползла вслед за ними. Она видела, как еще один охотник за головами выстрелил тви’леку в спину и тот упал посредине коридора… а затем потеряла сознание.

Согласно официальным источникам, в тот день в госпиталь проникло от шести до десяти охотников. В отличие от Лючии, большинство из них не сильно волновали жизни невинных граждан и своих конкурентов. Когда мясорубка закончилась, Салто был мертв, как и еще два пациента, одна медсестра, три охранника и четыре охотника.

Сама Лючия не попала в список погибших лишь благодаря Серре. Девушка оттащила ее обратно в комнату и оказала первую помощь, пока в коридоре свистели бластерные заряды. Серра спасла ее, хотя и сама пострадала от охотников… Спасла ту, которая несколько минут назад приставила к ее лицу оружие.

Лючия была обязана жизнью юной целительнице и с тех пор поклялась, что будет защищать девушку, куда бы та ни отправилась и чем бы ни занималась. Это оказалось не так просто. Перед тем как выйти замуж за Геррана, будущая принцесса постоянно куда-то переезжала. Она перемещалась с планеты на планету, не желая оставаться на одном месте дольше нескольких недель. Серра как будто искала что-то, что невозможно найти, или скрывалась от того, от чего никак не могла убежать.

Поначалу ее смущало постоянное присутствие Лючии, но та продолжала следовать за ней по пятам, и молодая целительница ничего не могла поделать. В конце концов она решила, что опытная телохранительница ей не помешает. Серра стремилась лечить кого угодно и где угодно, в том числе и во Внешнем Кольце; а Внешнее Кольцо – опасное и непредсказуемое место.

Однако с годами Лючия из просто телохранительницы превратилась в настоящего друга. И когда Герран сделал Серре предложение, та согласилась при условии, что Лючия останется при ней.

Король не был в восторге от такого требования, но в конце концов уступил и сделал бывшую охотницу за головами полноценным членом королевской стражи Доана. Впрочем, хотя Лючия поклялась охранять и защищать всю правящую семью, по-настоящему преданной она оставалась только Серре.

Потому-то она и нервничала, подходя к тронному залу. Лючия догадывалась, зачем король позвал принцессу, но не стала говорить об этом Серре.

На входе в зал телохранительницу попросили отдать бластер: по традиции только личным телохранителям короля позволялось носить оружие в его присутствии. Лючия повиновалась молча и без возражений, хотя отсутствие под рукой оружия всегда вызывало у нее чувство дискомфорта.

Лючия не раз сопровождала принцессу на аудиенции к королю, поэтому уже привыкла к прекрасному лазурно-золотому убранству тронного зала. Этим утром, однако, он выглядел иначе, казался просторней и внушительней. Привычная толпа слуг, приближенных особ и почетных гостей исчезла. В зале не было никого, кроме самого короля и четверых стражников. Очевидно, разговор не должен выйти за пределы этих стен.

Если огромное пространство неожиданно опустевшего зала и взволновало Серру, то она не подала виду. Принцесса уверенно направилась к возвышению, где на троне восседал ее свекор. Лючия следовала за ней, почтительно держась на три шага позади.

Одного взгляда на короля было достаточно, чтобы заметить, как сильно походил на него погибший сын: он был высоким и широкоплечим, с мужественными чертами лица, золотистыми волосами до плеч и коротко подстриженной, чуть более темной бородой. Но если с Герраном Лючия успела немного познакомиться, то характер короля оставался для нее загадкой. Она видела правителя лишь на официальных приемах, где тот всегда вел себя спокойно и сдержанно.

Серра остановилась перед ступеньками, украшенными голубым ковром, и опустилась на одно колено, склонив голову. Лючия застыла позади по стойке смирно.

– Вы желали меня видеть, ваше величество?

– Террористы, взорвавшие спидер моего сына, убиты прошлой ночью.

– Вы уверены? – спросила Серра, бросив взгляд на сидящего на троне короля.

– Этим утром патруль стражи получил анонимное сообщение и обнаружил тела повстанцев в старой пещере, которая служила им штаб-квартирой.

– Восхитительная новость! – воскликнула Серра и с сияющим лицом поднялась на ноги.

Она на полшага приблизилась к трону, как будто собираясь обнять тестя. Король, однако, продолжал сидеть. В смущении Серра отпрянула, ощущая на себе подозрительные взгляды королевской стражи.

При виде реакции короля у Лючии внутри все сжалось. Она надеялась, что никто не заметил ее беспокойства.

– Это не все новости, не так ли, сир? – спросила принцесса. – Что-то не так? Ваши люди уверены, что Гельба мертва?

– Да, уверены. Они опознали тело. А также тела двух ее телохранителей, трех главных помощников… и цереанца по имени Медд Тандар.

– Цереанца?

– Джедая-цереанца.

Серра непонимающе покачала головой:

– Как на Доане оказался джедай?

– Со мной связался один из членов Совета и попросил разрешить рыцарю Ордена встретиться с мятежниками, – сообщил король. – Я удовлетворил его просьбу.

Принцесса удивленно моргнула. Лючия не шелохнулась, но была поражена не меньше своей госпожи.

– Но ведь мы всегда добивались, чтобы джедаи и Сенат не вмешивались в дела Доана, – запротестовала Серра.

– Политический курс нашей планеты под угрозой, – объяснил правитель. – Галактическое сообщество все активнее поддерживает повстанцев. Если мы хотим сохранить доанский образ жизни, нам нужны союзники. А если джедаи будут сотрудничать с королевской семьей, то ни они, ни Сенат не захотят выступать против нас.

– И зачем сюда прилетел этот цереанец? – холодно спросила Серра.

Король нахмурился. Очевидно, правителю не нравилось, что его допрашивают в собственном тронном зале. Однако – может быть, из уважения к погибшему сыну – он не стал отчитывать принцессу.

– До джедаев дошли слухи, что мятежники обнаружили тайник с древними талисманами, насыщенными энергией темной стороны. Цереанца отправили проверить эту информацию и, если она окажется правдой, забрать артефакты в Храм джедаев на Корусанте, где они никому не смогут причинить вреда.

Теперь Лючия видела логику в решении короля. Оружие с разрушительным потенциалом в руках врагов – это последнее, в чем нуждалась доанская знать. Если слухи имели под собой реальную основу, то пригласить джедая – лучший способ нейтрализовать угрозу. Однако смерть цереанца в планы не входила.

– И вы думаете, что джедаи обвинят вас в смерти Медда, – отметила принцесса. Ее острый ум быстро собрал все куски мозаики воедино. – Вы знали, что он собирался на встречу с мятежниками, и Орден может решить, будто вы наняли убийцу, дабы он проследил за джедаем и обнаружил их укрытие.

Король грустно кивнул, подтверждая догадку Серры:

– Смерть Гельбы подкосила наших врагов, но вскоре ее место займут другие. Террористы плодятся как насекомые, и война с ними далека от завершения. До сих пор Сенат не вмешивался в наши попытки очистить планету от преступников. Но если Республика решит, что я использовал джедая, чтобы отомстить за личные обиды, то не оставит это без внимания. – Король поднялся с трона и встал, нависнув над Серрой. – Но я не отдавал убийце никаких приказов! – громко произнес он, так что по тронному залу разнеслось эхо. – Это деяние, совершенное без моего ведома и разрешения, грубо нарушило закон Доана… и может стоить всем нам жизни!

– За этим вы меня и позвали, ваше величество? – спросила Серра, ничуть не испугавшись гнева короля. – Чтобы обвинить в предательстве?

Последовала длинная пауза. Принцесса и ее свекор буравили друг друга взглядами. Наконец король ответил:

– Когда мой сын заявил, что желает на тебе жениться, я был против, – сказал он уже спокойным голосом, словно они непринужденно беседовали за ужином. Но Лючия видела, что король пристально смотрит на принцессу.

– Да, сир, – ответила Серра бесстрастно. – Он рассказывал.

– Ты скрываешь какой-то секрет, – продолжал король. – Все мои попытки разузнать о твоих родителях или других родственниках закончились ничем. Твое прошлое покрыто тайной.

– Мое прошлое не играет роли, сир. Ваш сын с этим согласился.

– Я наблюдал за тобой три года, – признался король. – И вижу, что ты любила Геррана. Вижу, каким ударом стала для тебя его смерть.

Принцесса не ответила, но Лючия видела, как в глазах Серры проступили слезы, вызванные воспоминаниями о муже.

– За это время я научился ценить те качества, за которые тебя полюбил мой сын. Сила. Ум. Верность королевскому дому. Но теперь мой сын мертв, и я не могу не задуматься о том, кому ты верна на самом деле.

– Выходя замуж за Геррана, я поклялась служить короне. – Несмотря на слезы, голос Серры оставался твердым. – И хотя он погиб, я никогда не посмею нарушить эту клятву и опорочить его память.

– Я тебе верю. – Голос короля после короткой паузы прозвучал неожиданно устало. – Но это никак не приближает меня к разгадке личности убийцы.

Лючия, незаметно для самой себя затаившая дыхание, облегченно выдохнула – так, чтобы никто не слышал.

Король снова опустился на трон. Лицо его было омрачено сомнением и неутихающей скорбью по сыну. Серра прошла вперед и преклонила перед свекром колени, оказавшись достаточно близко, чтобы утешающе коснуться ладонью его руки. Стражники угрожающе шагнули в ее направлении, но принцесса не обратила на них внимания.

– Вашего сына любила и уважала вся знать Доана, – сказала она. – Бунтовщиков же ненавидят все. Убийцу мог нанять кто угодно, не зная о появлении джедая. Смерть цереанца – несчастный случай, а не чей-то злой умысел.

– Боюсь, Орден не удастся убедить так просто, – ответил король.

– Тогда позвольте мне поговорить с ними, – предложила Серра. – Отправьте меня на Корусант. Я сумею убедить джедаев, что вы здесь ни при чем.

– В последние несколько месяцев я не раз видел, как ты ходишь по коридорам одна, – сказал король. – И знаю, какую боль ты испытываешь после смерти моего сына. Я не могу просить о подобном, пока ты оплакиваешь его гибель.

– Именно поэтому я и должна лететь, – возразила Серра. – Джедаи проявят сострадание к горюющей вдове. Отпустите меня, сир. Этого хотел бы и Герран.

Король еще раз обдумал ее предложение и кивнул.

Серра поднялась, поклонилась и направилась к выходу. Лючия двинулась следом, задержавшись только в дверях, чтобы забрать оружие.

Лишь когда они оказались наедине в покоях принцессы и дверь была плотно закрыта, обе прервали молчание.

– Отнеси это куда-нибудь подальше и сожги! – выпалила Серра, сорвав с головы траурную вуаль и швырнув ее на пол. – Я больше не желаю ее видеть.

– Я должна кое в чем признаться, – сказала Лючия, поднимая сброшенный головной убор.

Серра обернулась к ней, но телохранительница не могла понять выражения ее лица.

– Это я наняла убийцу, которая прикончила Гельбу, – произнесла она скороговоркой, спеша рассказать все.

Она хотела сказать гораздо больше. Хотела объяснить, что ничего не знала о джедае. Хотела, чтобы Серра поняла: она сделала это только ради ее блага.

Лючия постоянно чувствовала в принцессе тьму, которая лежала у нее на сердце, словно камень. Со смертью Геррана эта тьма стала разрастаться, превращаясь в беспросветную печаль. Дни превращались в недели, недели – в месяцы, а лучшая подруга все так же бесцельно бродила в черной вуали по коридорам замка, будто неприкаянный призрак.

Лючия хотела лишь облегчить страдания принцессы. Она надеялась, что, если убить ответственных за гибель принца, ее госпожа справится с горем и найдет в себе силы жить дальше.

Лючия хотела сказать все это и даже больше, но не могла. Она была простым солдатом и не умела красиво говорить.

Серра шагнула вперед и заключила подругу в нежные и крепкие объятия.

– Когда король сказал, что кто-то нанял убийцу и отомстил за смерть Геррана, я подумала про тебя, – прошептала она. – Спасибо.

И Лючия поняла, что не нужно ничего объяснять. Подруга поняла все без слов.

– Наверное, тебе стоит сообщить королю, – сказала Лючия, когда принцесса наконец ее отпустила.

– Тогда он тебя арестует, – возразила Серра, мотнув головой. – Или как минимум уволит. Я этого не допущу. Без тебя я на Корусанте не справлюсь.

– Ты все-таки собираешься лететь к джедаям? – удивилась Лючия. – И что же ты им скажешь?

– Что смерть Медда – несчастный случай. Что король ни при чем. Это все, что нужно знать Ордену.

Лючия по-прежнему сомневалась, но она слишком хорошо знала принцессу и понимала, что спорить бесполезно. Серра не выдаст ее ни королю, ни джедаям. Но и просто промолчать телохранительница не могла.

– Я не хотела навредить ни тебе, ни королю. Прости.

– Даже не думай извиняться! – оборвала ее Серра. – Гельба и ее прихвостни получили по заслугам. Жаль, я собственными глазами не видела, как они умирают.

Ярость, злость и яд в словах принцессы застали Лючию врасплох. Инстинктивно она отшатнулась от подруги. Но через мгновение Серра улыбнулась, и неловкий момент миновал.

– Нужно лететь как можно скорее, – заметила принцесса. – Не стоит заставлять Совет ждать.

– Займусь сейчас же, – отозвалась Лючия, хоть и знала, что на подготовку потребуется по меньшей мере пара дней. Серра, будучи принцессой, не могла так просто покинуть Доан: приходилось считаться с дипломатическим протоколом и бюрократическими процедурами.

– Все будет в порядке, – заверила подругу Серра, взяв ее за руку. – Гельба мертва. Мой муж отмщен. Одна недолгая беседа с кем-то из мастеров-джедаев – и инцидент исчерпан.

Лючия кивнула, прекрасно понимая, что все будет отнюдь не так просто. Легко им не отделаться. Смерть джедая запустила цепную реакцию… и телохранительница опасалась, что закончится все это для них очень скверно.

3

В это время суток кантина была практически пустой: основная масса посетителей появится лишь к позднему вечеру. Именно поэтому Дарт Бейн и назначил встречу на раннее утро.

Его собеседник – лысеющий полноватый человек лет пятидесяти, по имени Арджел Тенн – уже ждал ситха в уединенной нише у задней стены заведения. На идущего через зал темного повелителя никто не обратил внимания: все, в том числе и Арджел, считали его Сеппом Омеком – одним из многочисленных богатых торговцев Сьютрика.

Бейн сел за столик напротив Тенна и взмахом руки подозвал официантку. Та приняла заказ и сразу исчезла, оставив посетителей наедине. На Сьютрике торговцы нередко заключали сделки в недрах кантин и клубов, и обслуживающий персонал уважал желание клиентов сохранять конфиденциальность.

– Почему мы ни разу не встретились у тебя в особняке? – поинтересовался Арджел вместо приветствия. – Я слышал, твой винный погреб – один из лучших на планете.

– Не хотелось бы, чтобы сестра узнала о наших операциях, – ответил Бейн.

Арджел усмехнулся:

– Всецело тебя понимаю.

Официантка вернулась и стала расставлять напитки. Арджел подождал и, когда она ушла, продолжил, понизив голос:

– Многие из моих клиентов не желают признаваться друзьям и родственникам, что их интересует темная сторона.

Переговоры с Арджелом всегда оставляли у Бейна неприятный привкус, однако больше ни к кому он обратиться не мог. Дородный торговец был самым крупным поставщиком ситхских рукописей в секторе. Методично выискивая и приобретая запрещенные тексты, он лично доставлял их клиентам. Арджел сохранял полную секретность – и заработал на этом целое состояние.

Конечно, почти все его покупатели были всего лишь коллекционерами или любителями фетишей, желавшими заполучить вещи, официально запрещенные Советом джедаев. Никто из них не понимал истинной сущности и силы темной стороны. В блаженном неведении они обменивались манускриптами, даже не подозревая, с чем действительно имеют дело.

Именно этот факт сильнее всего раздражал Бейна каждый раз, когда он встречался с Арджелом. Маленький человечек изображал из себя специалиста по темной стороне. Он продавал и обменивал секреты древних ситхов, как дешевые тряпки на уличной барахолке. Бейн неистовствовал при мысли о том, сколько сокровищ прошло мимо него и осело в руках других клиентов – существ слишком слабых и обыденных, чтобы когда-либо извлечь из приобретений пользу.

Иногда он подумывал о том, чтобы раскрыть Арджелу свою настоящую личность – просто чтобы поглядеть на его реакцию и ужас. Бейн хотел увидеть, как это ничтожество будет умолять о пощаде и пресмыкаться у ног истинного ситха. Но конечно, глупая месть маленькому человеку не приличествует темному повелителю. Арджел был полезен, а потому Бейн намеревался и дальше играть роль торговца, увлеченного ситхами.

– Надеюсь, ты сумел найти то, что я просил, – пробурчал он. – Описание было весьма расплывчатым.

– Обещаю, Сепп, – хитро улыбнулся собеседник, – ты не останешься разочарованным. – Но ты и представить себе не можешь, как тяжело это было, – прибавил Арджел с преувеличенным вздохом. – Артефакт, который ты заказал, нелегален. Запрещен Советом джедаев.

– Как и все, чем ты торгуешь.

– Это особенный случай. Ни я, ни мои поставщики никогда не слышали о Дарте Андедду. Пришлось выйти за пределы обычных каналов поставки. Но я справился, как и всегда.

– Надеюсь, ты действовал аккуратно? – нахмурился Бейн. – Джедаи не должны об этом узнать.

Арджел засмеялся:

– А что, Сепп? Может, ты не в ладах с законом? Боишься, что Совет накажет за неуплату налогов?

– Что-то вроде того.

– Не беспокойся, о твоем участии не узнает ни одна живая душа. Я завел этот разговор только потому, что хочу пересмотреть цену сделки.

– У нас уговор.

– Эй, эй, ты же знаешь, первая цена очень приблизительна, – напомнил ему Арджел. – Твой заказ обошелся мне втрое дороже обычного. Впрочем, я сделаю выгодное предложение и попрошу лишь вдвое больше.

Бейн заскрипел зубами, понимая, что надежды побыстрее закончить разговор не оправдались. Конечно, ему хватит денег, чтобы просто заплатить. Но это показалось бы подозрительным. Бейн играл роль опытного торговца и должен был ее придерживаться. А торговец, который не сражается до последнего кредита, выглядит как минимум странно.

– Плюс десять процентов. И ни кредитом выше.

Следующие двадцать минут они спорили о стоимости артефакта, пока не сошлись на сорока процентах сверх первоначальной суммы.

– Всегда приятно иметь с тобой дело, – сказал Арджел, когда они договорились о цене.

После этого торговец сунул руку в карман жилета и извлек длинный узкий цилиндр сантиметров тридцати в длину. С одной стороны этот цилиндр был запаян, с другой – закрыт плотно завинченной крышкой.

– Если качество товара покажется тебе неудовлетворительным, – объявил Арджел, передавая Бейну его покупку, – я с радостью заберу его и возмещу всю стоимость… за исключением небольших комиссионных.

– Крайне сомневаюсь, что в этом появится необходимость, – ответил ситх, крепко вцепившись в цилиндр.

Сделка состоялась, и теперь Бейн мог покинуть кантину. Ему не терпелось открыть ценное приобретение, однако он сдерживал себя до тех пор, пока не оказался один внутри библиотечной пристройки особняка. Там, под бледным освещением единственной лампы, ситх аккуратно отвинтил крышку. Затем он слегка стукнул по цилиндру, и наружу высунулся краешек свернутого пергамента.

Указания, данные Арджелу, были просты: отлавливать любую книгу, любую рукопись и любой свиток, где упоминается владыка ситхов Дарт Андедду. Бейн не мог сказать больше, поскольку боялся ненужных подозрений и лишних вопросов, однако надеялся, что этого окажется достаточно.

Два месяца его поставщик молчал, и Бейн уже начал бояться, что джедаям действительно удалось уничтожить все следы Андедду и его секретов. Но в конце концов Арджел что-то обнаружил.

Свиток пожелтел от времени. Темный повелитель аккуратно развернул сухой потрескавшийся пергамент, думая о той удивительно длинной и непостижимой цепочке событий, благодаря которым это сокровище не потерялось за тысячелетия и в конце концов попало к нему в руки. Бейн сам решил разыскать этот свиток, и в то же время ему казалось, что решение предопределено свыше. Клочок пожелтевшего пергамента был частью наследия ситхов – наследия, которое по праву принадлежало ему. Искателя и находку свела вместе судьба, и встреча эта была так же неизбежна, как триумф тьмы над светом.

Свиток оказался изготовлен из высушенной кожи неизвестного Бейну животного. С одной стороны он был шершав и покрыт темными пятнами, но на другой – выбеленной и выровненной – виднелись рукописные строчки, язык которых Бейн мгновенно распознал.

Стиль начертания острых и косых букв казался агрессивным, даже свирепым. Это был алфавит истинных ситхов – давно вымершей расы, которая правила Коррибаном почти сто тысячелетий назад.

Конечно, это не означало, что сам свиток столь же древний. Однако автор текста явно уважал и почитал культуру ситхов настолько, что использовал их язык.

Бейн стал читать, с трудом разбирая архаичную речь. Как и обещал Арджел, содержание не разочаровало его. Свиток оказался религиозным текстом, в котором Дарт Андедду провозглашался бессмертным и вечным царем планеты Пракит. В честь сего эпохального события, как говорилось в свитке, будет возведен великий храм.

Удовлетворенный, Бейн осторожно свернул пергамент и задвинул его обратно в цилиндр. Свежая информация занимала всего несколько абзацев на единственном куске пергамента, но он узнал, что хотел.

Последователи Андедду построили в его честь храм на Праките – одной из планет Глубокого Ядра. Бейн не сомневался, что именно там он найдет голокрон древнего владыки. К сожалению, ему придется придумать способ, как добыть артефакт, не вызывая подозрений у Занны.

Сокровище Андедду могло содержать секрет бессмертия. Благодаря ему Бейн смог бы прожить достаточно долго, чтобы найти и подготовить нового наследника. Его нынешняя ученица едва ли поймет значимость голокрона, однако ситх не собирался рисковать. Хотя до сих пор Занна не решалась вызвать учителя на открытый бой, она наверняка сделает это, когда узнает, что он планирует заменить ее.

Но Бейн не хотел, чтобы причиной долгожданного сражения стал ее страх оказаться ненужной. Если она окажет сопротивление, зная, что ее собираются отвергнуть, это будет всего лишь инстинкт самосохранения. Но для того чтобы ситхи смогли уничтожить джедаев, последователи Бейна должны будут не просто выживать. Вызов, брошенный Занной, должен стать следствием ее собственной инициативы, а не реакцией на поступки Бейна. Иначе он теряет всякий смысл.

Этот сложный парадокс отношений между учителем и учеником завел темного повелителя в тупик. Посылать за голокроном Занну нельзя, а если он сам отправится на Пракит, ученица наверняка что-то заподозрит. В последнее время Бейн редко покидал Сьютрик; любое его путешествие обязательно привлечет ее внимание. Она может тайно последовать за учителем или приготовить какую-нибудь ловушку, которая будет ждать его по возвращении.

Хотя Занна и разочаровала Бейна своей нерешительностью, она оставалась сильным и опасным противником. Схватка могла завершиться ее победой, и тогда ситхов возглавит повелительница, лишенная амбиций и мотивации. Ее удовлетворенность текущим положением дел заразит Орден, словно болезнь, и со временем он зачахнет и умрет.

Бейн не мог этого допустить – а значит ему предстоит отвлечь Занну на время своего длинного и непростого путешествия в Глубокое Ядро.

К счастью, темный повелитель уже придумал возможное решение.

Рабочий кабинет Бейна, в отличие от его уединенной и скрытой в дальнем углу особняка библиотеки, представлял собой жужжащий улей бесчисленных электронных приборов. Даже когда хозяина не было на месте, комнату освещали мерцающие изображения с множества мониторов. На одних крутились новостные репортажи голосети, другие выводили котировки ценных бумаг на фондовых биржах десятка различных планет, третьи отображали донесения от информаторов, сеть которых Бейн и Занна создавали долгие годы.

При всей роскоши и экстравагантности особняка ни на одну комнату не было потрачено столько кредитов, сколько на эту. Из-за плотных рядов терминалов, голопроекторов и экранов она скорее походила на диспетчерскую загруженного космопорта, чем на кабинет в частном поместье. При этом помещение не служило для демонстрации благосостояния, – напротив, оно свидетельствовало о практичности и эффективности владельца. Каждый прибор был тщательно выбран для того, чтобы обрабатывать гигантские объемы информации, проходившей через эту комнату, – тысячи пакетов данных в час, которые записывались и сохранялись для дальнейшего просмотра и анализа.

Кабинет также помогал поддерживать иллюзию того, что Бейн и Занна – богатые предприниматели, самозабвенно прочесывающие новостные ленты со всех уголков Галактики, выискивая выгодные возможности для бизнеса. В некотором смысле это даже было правдой, ведь каждому вложенному сюда кредиту со временем предстояло окупиться сторицей. За последнее десятилетие Бейн, используя собранную информацию, заметно увеличил свой капитал… хотя, конечно, для темного владыки деньги служили лишь средством достижения подлинной цели.

Бейн понимал, что сила – в знании, и вложил финансы в бесценную коллекцию древних документов ситхов, которые теперь хранил в личной библиотеке. Но интересы владыки не ограничивались одними секретами темной стороны. Кровью любой власти – от просторных залов Республиканского Сената до советов старейшин племен на самых задворках Внешнего Кольца – остается информация. Историю пишут личности, которые понимают: используй информацию, грамотно управляй ею – и ты победишь любую армию.

Доказательства тому Бейн видел собственными глазами. Братство Тьмы уничтожили не джедаи и не Армия Света, а тщательно продуманный план одного человека. Древние свитки и рукописи раскрывали тайны темной стороны, но, чтобы уничтожить джедаев и Республику, ситх должен всесторонне изучить врага. Сеть агентов и посредников составляла ключевую часть его плана, но не исчерпывающую. Индивиды ненадежны; их доклады субъективны и неполны.

Там, где это возможно, Бейн предпочитал полагаться на данные «из первых рук» – информационную сеть, связывающую все планеты Республики. Он обязан быть в курсе каждой детали, каждого плана, задуманного Сенатом и Советом джедаев. Чтобы манипулировать событиями галактического масштаба и уничтожить Республику, Бейн должен был знать, чем они занимаются сейчас и что предпримут в будущем.

Запутанность махинаций требовала постоянного внимания. Бейну приходилось оперативно реагировать на неожиданные изменения, корректируя свои долгосрочные планы. И, что еще важнее, хвататься за все неожиданные возможности, использовать их максимально эффективно. Например, не упустить случая с Доаном.

До сих пор Бейн не обращал внимания на этот маленький шахтерский мирок Внешнего Кольца. Но три дня назад ему попалась заявка на возмещение расходов, переданная в Сенат представителем доанской королевской семьи.

Бейну нередко приходилось изучать бюджетные документы Сената. По закону весь официальный финансовый документооборот Республики доступен гражданам для ознакомления… разумеется, не бесплатно. Цена была высокой, а типичный результат представлял собой скучный список таможенных правил, налогов, собранных в соответствии с экономическими соглашениями, либо запросов на финансирование для различных проектов и групп по интересам. Впрочем, изредка в этом хаосе удавалось выловить нечто действительно важное. Как, например, один из пунктов упомянутой заявки, где королевская семья просила возместить затраты на перевозку тела джедая-цереанца по имени Медд Тандар на Корусант.

Дополнительных деталей не приводилось: в бюджетных отчетах редко пояснялись причины. Бейн, однако, крайне заинтересовался. Что рыцарь-джедай делал на Доане? А главное – как он умер?

С тех пор как темный владыка наткнулся на заявку, он пытался найти ответы на эти вопросы с помощью своих источников. Когда в деле замешаны джедаи, действовать следует крайне осторожно, ведь ситхи должны скрываться в тени. Длинная цепочка из бюрократов, слуг в аристократических домах и подкупленных осведомителей предоставила Бейну достаточно фактов, чтобы понять: ситуация достойна более пристального изучения.

И теперь он позвал Занну.

Сидя за столом в окружении экранов и голопроекторов, Бейн слышал, как она идет по коридору. Тяжелые подошвы ботинок громко стучали при каждом шаге. На левом краю стола лежал диск с информацией о Медде Тандаре и его визите на Доан, которую удалось собрать. Не задумываясь, повелитель ситхов потянулся за ним, но вдруг застыл. На мгновение его непроизвольно задрожавшая ладонь повисла в воздухе. Затем он быстро отдернул руку и спрятал под столом. В тот же момент в кабинет вошла Занна.

– Вы звали меня, владыка Бейн?

Она никак не отреагировала на дрожь, но ситх был уверен, что приступ не прошел незамеченным. Так что же, Занна держит его за дурака? Притворяется, что не видит его слабости? Надеется, что Бейн допустит ошибку и потеряет бдительность? Или просто молча злорадствует и выжидает, пока его тело не сгниет под действием темной стороны?

Их разница в возрасте составляла меньше двадцати лет, но даже если тьма оказывала на Занну столь же отрицательный эффект, внешне это еще не проявлялось. Кроме того, в отличие от Бейна, она никогда не носила орбалисковой брони. Пройдут десятки лет, прежде чем Сила начнет разрушать ее тело.

Кудрявые золотые волосы Занны по-прежнему оставались красивыми и длинными, а кожа – идеально гладкой и чистой. Женщина среднего роста, она была сильной, быстрой и стройной, словно гимнастка. Подогнанные по размеру черные брюки и красная, вышитая серебром жилетка Занны были не только модными по современным стандартам Сьютрика, но и практичными. Они не сковывали движений.

С бедра ученицы свисал двусторонний световой меч; за последние несколько лет она никогда не являлась к учителю безоружной. Не терял бдительности и Бейн – знакомая изогнутая рукоять всегда виднелась на ремне его брюк… Было бы глупо представать уязвимым перед той, кто однажды поклялся его убить.

«Я по-прежнему жду, когда это случится», – подумал темный повелитель. Вслух же он произнес:

– Я хочу, чтобы ты отправилась во Внешнее Кольцо. Три стандартных дня назад на планете Доан убили джедая.

– Любой, кто способен справиться с джедаем, достоин нашего внимания, – отреагировала Занна. – Кто же убийца?

– Это тебе и предстоит узнать.

Ученица кивнула, прищурившись и обдумывая информацию.

– А что забыл джедай на такой незначительной отдаленной планете?

– Это также необходимо выяснить.

– Орден отправит собственных агентов, чтобы провести расследование, – заметила Занна.

– Но не сразу, – заверил ее Бейн. – Доанская королевская семья попросила оказать им политическую услугу и отложить разбирательство. Они послали своего представителя на Корусант – встретиться с Советом джедаев.

– Должно быть, это состоятельная семья. Такие услуги недешевы. Маленький и слабо известный мир, но богатые правители. Ценные ресурсы? Добыча полезных ископаемых? – предположила Занна.

Ученица всегда умела составлять картину из разрозненных кусочков информации. Из нее получился бы достойный наследник… если бы она обладала амбициями и хотела захватить «трон» ситхов.

– Планету раскопали почти до самого ядра. На поверхности осталось лишь несколько пригодных для обитания участков. Все продовольствие доставляют извне. Бо́льшая часть населения живет и работает в карьерах.

– Звучит очаровательно, – пробормотала Занна и тут же поспешила добавить: – Я отправляюсь сегодня же вечером.

Бейн кивнул, и ученица направилась к выходу. Лишь оставшись в одиночестве, владыка ситхов решился положить свою все еще трясущуюся руку обратно на стол.

Смерть джедая – всегда интересное событие, однако исход путешествия Занны волновал его куда меньше, чем голокрон Андедду.

К счастью, инцидент на Доане стал идеальным отвлекающим маневром. Расследование на планете Внешнего Кольца займет ученицу, пока сам он по опасным гиперпространственным путям отправится в Глубокое Ядро за голокроном. Если все пойдет так, как он задумал, Бейн вернется гораздо раньше Занны, которая отчитается о задании и ни о чем не заподозрит.

Уверенный в своем плане, ситх сфокусировал внимание на ладони и попытался унять дрожь. Но, несмотря на всю его силу, на всю выдержку и волю, мышцы продолжали сокращаться. В гневе Бейн сжал пальцы в кулак и обрушил его на поверхность стола, оставив в древесине вмятину.

4

Две луны Сьютрика-4 ярко освещали спидер Занны, летящий в ночном небе. Вечерние тучи только начинали собираться, будто легкие вуали, которые легко рвала стремительно мчащаяся машина. В нескольких километрах впереди на земле различались огни космопорта Даплоны.

На навигационной панели мигнул огонек, предупреждая о приближении к двухкилометровой зоне ограниченного воздушного пространства, окружавшей космопорт. Ловко манипулируя ручками управления, Занна подвела спидер к парковочной площадке, предназначенной для тех, кто мог себе позволить аренду персонального ангара.

Когда спидер мягко коснулся земли, из здания вышли трое мужчин. Парковщик отвел спидер на стоянку – дожидаться ее возвращения. Носильщик погрузил багаж на маленькую репульсорную тележку и остановился, дожидаясь третьего.

– Добрый вечер, госпожа Омек, – поздоровался тот, приблизившись.

Едва прибыв на Сьютрик, Бейн и Занна взяли себе псевдонимы Аллии и Сеппа Омеков. За почти десять лет она так освоилась в роли богатой бизнес-леди, занимающейся импортоэкспортными операциями, что могла входить в нее на автомате.

– Чет. – Занна кивнула молодому человеку в форме таможенного служащего, который протянул ей нечто похожее на официальный бланк.

Для основной массы путешественников прибытие в Даплону и вылет из нее оборачивались долгим и трудным процессом. Поскольку вся местная экономика была завязана на торговле, по распоряжению правительства администрация космопорта, прежде чем дать добро на вылет корабля с заявленным грузом и пассажирами, требовала предоставить копию маршрута путешествия, подтверждение кода регистрации, а также множество разных форм и деклараций. При этом таможенный персонал частенько проводил обыски кораблей, официально объясняя это повышенными мерами безопасности, а фактически отваживая торговцев от идеи провезти товар в обход налогов и пошлин.

К счастью, Занна могла не волноваться об этом. Она просто заполнила анкету и отдала ее Чету. В этом и состояло одно из преимуществ владения частным ангаром – возможность въезжать и выезжать по своему желанию. В обмен на солидный ежемесячный взнос правительственные чиновники не лезли в дела Бейна и Занны. За это она готова была выложить практически любую сумму.

– Я полагаю, вы возьмете ваш личный челнок?

– Именно так, – ответила Занна. – «Победа» в тринадцатом ангаре.

– Я предупрежу диспетчерскую.

Чет кивнул носильщику, который двинулся с тележкой в сторону ангара.

– Одну минуту, – негромко окликнул он Занну, вынудив ее остановиться. – Я слышал кое-что такое, что может вас заинтересовать, – продолжил таможенник, когда носильщик исчез за углом. – Несколько дней назад здесь был Арджел Тенн. Он встречался с вашим братом.

Занна никогда не видела этого Арджела, но знала, кто он и чем занимается. Все последние годы она мало-помалу собирала сведения обо всех, с кем общался Бейн: когда она возглавит Орден, его связные могут ей пригодиться. Она не знала, был ли приезд Арджела запланирован; Бейн с готовностью приобретал любые редкие манускрипты ситхов. Все это могло быть просто совпадением. Однако она взяла слова Чета на заметку – просто так, на всякий случай.

– Спасибо за новость, – поблагодарила Занна, дала Чету пятьдесят кредитов и направилась в свой ангар.

Носильщик уже ждал ее с багажом возле челнока. Занна набрала код безопасности, и трап опустился.

– Оставьте все в багажном отсеке, – попросила она с улыбкой и положила в ладонь носильщику десять кредитов.

– Слушаюсь, госпожа. – Кредиты мгновенно исчезли в одном из карманов его униформы. Работник поспешил разместить ее вещи по местам.

Не переставая улыбаться, Занна наблюдала за его работой. Она поставила себе задачу подружиться со всеми в порту. Девушка видела в этом свой вклад в будущее, подготовку потенциального ресурса. Члены Сената и другие могущественные персоны могли решать судьбу Галактики, но оставались еще бюрократы, служащие и прочие работники низшего звена, благодаря которым крутились шестеренки государственной машины. Договориться с ними было гораздо легче, чем с политической элитой. За несколько добрых слов и мелких взяток Занна могла, не привлекая лишнего внимания, получить все, что нужно. Примерно так, как она поступила с Четом.

В этом заключалось одно из ее преимуществ над Бейном. Занна знала о своей привлекательности. Мужчин притягивала ее внешность, и они готовы были удовлетворить любые ее желания. Занна никогда не скупилась на милую улыбку или легкое прикосновение, стараясь поощрить таких людей. Это было до смешного малой ценой за установление отношений, которые в будущем могли принести пользу. С другой стороны, появление ее учителя вызывало у тех, кто не знал его, исключительно страх.

Только когда носильщик ушел и она осталась в кабине в одиночестве, Занна расслабила мышцы лица. Усевшись в кресло пилота, она ввела в навигационный компьютер нужные координаты. В иллюминаторе кабины виднелся «Триумф» – личная яхта Бейна, размещенная в соседнем ангаре.

Как и ее собственный, этот корабль принадлежал к типу «Тета» Т-1 производства «Сигнус Спейсворкс» и был последней, самой дорогой моделью личного межпланетного транспорта из доступных в свободной продаже. Все в их жизни на Сьютрике – особняк, одежда, даже распорядок дня – служило частью маскировки. Они окружили себя роскошью и комфортом – разительный контраст с аскетическим образом жизни, который они вели на Амбрии.

Порой Занна скучала по старым временам. Жизнь на Амбрии была трудна, но она заставляла девушку быть сильной. Занна боялась, что роскошь Сьютрика слишком расслабит и размягчит их с Бейном.

Двигатели «Победы» взревели, пробуждаясь от сна, и яхта взмыла на несколько метров над землей. Занна машинально двигала ручки управления, продолжая размышлять.

Жизнь – это борьба. Сильный выживает, слабый гибнет. Это естественный порядок, путь развития вселенной. Эту философию поддерживал и Кодекс ситхов. Но здесь, на Сьютрике, слишком легко было привыкнуть к покою.

«Покой – это ложь. Есть только страсть. Страсть придает силы. Сила дарует могущество. Могущество приносит победу. Победа сорвет с меня оковы».

Занна поняла, что оковы не всегда сделаны из железа и дюрастали; иногда они вытканы из дорогого шелка. Беспечная жизнь, которую они вели на Сьютрике, была ловушкой – куда более опасной, чем та, что могли расставить джедаи.

Занна продолжала обучение и тренировки даже после переезда в их великолепное загородное имение, но напряжение и бдительность, сопровождавшие ее жизнь в юности, сменились нестерпимой скукой, какую только могло породить ощущение безопасности и удовлетворенности собственным жизненным уделом.

Пришло время заявить права на титул темного повелителя ситхов. Она уже давно вызвала бы Бейна на поединок, если бы не два «но».

Во-первых, дрожь его левой руки, которую она заметила несколько месяцев назад. Бейн пытался скрыть недуг от Занны, но с каждым разом это удавалось ему все хуже и хуже. Она не знала точную причину, но это служило очевидным признаком ухудшения здоровья.

Возможно, слишком очевидным. Бейн отлично владел техникой манипуляций. Занна не была до конца уверена, что учитель не обманывает ее. Что, если дрожь всего лишь повод, чтобы втянуть ее в бой до того, как она будет действительно готова? Последний тест на терпеливость, которую он так долго и старательно ей прививал.

«Я нанесу удар, когда будет нужно мне, – пообещала себе Занна. – Мне, не ему».

Но прежде ей следовало самой завести ученика. Их должно быть двое, не больше и не меньше. Один воплощает могущество, второй к нему стремится. Правило двух не допускало исключений. Если она собиралась вырвать у Бейна титул темного повелителя, ей нужно найти ученика. И на данный момент, несмотря на все свои усилия, Занна так и не смогла отыскать ни одного подходящего кандидата.

Бейн увидел ее потенциал, когда еще ребенком Занна убила двух джедаев, по ошибке подстреливших ее друга. Сейчас она расследует таинственную смерть другого джедая. Возможно, она найдет преемника тем же способом, каким Бейн нашел ее?

Но если об этом задумалась она, значит можно с уверенностью сказать, что о том же подумал и Бейн. Он все просчитывал на несколько шагов вперед. Итак: зачем Бейну посылать ее на задание, где она может найти ученика? Учитель хочет, чтобы она бросила ему вызов? Хочет помочь ей? Или ищет ей замену? Может быть, он считает ее недостойной титула? Может, он надеется, что она приведет к нему нового последователя, которого он сможет обучить искусству темной стороны, а от нее избавиться?

«Если это правда, учитель, ты очень сильно удивишься. Попробуй-ка недооценить меня – на свой страх и риск».

Сигнал с навигационной панели известил ее о том, что яхта вышла за пределы атмосферы Сьютрика. Спустя несколько секунд девушка почувствовала рывок, и «Победа» прыгнула в гиперпространство.

Занна откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза. Не имело смысла рассуждать, о чем мог думать или не думать Бейн, посылая ее на это задание. Паутина его планов была слишком запутанной для ее понимания.

Но в одном она была уверена абсолютно: что-то вот-вот изменится. Двадцать лет она была верной ученицей и постигала искусство ситхов. Время ее ученичества подходило к концу. Она уже решила: чем бы ни окончилось это задание, она выполняет повеление Дарта Бейна в последний раз.

5

Серра никогда не видела мира, похожего на Корусант. В детстве она не знала ничего, кроме одинокого лагеря на Амбрии. С тех пор как отец отослал ее, она побывала на нескольких десятках планет, прежде чем осесть на Доане, но все они были малонаселенными мирами Внешнего Кольца. Вся ее жизнь прошла на задворках цивилизации. Здесь же, в столице Республики, суматошная жизнь планеты-города накрыла ее с головой.

Калеб позаботился о хорошем образовании для своей дочери: она читала статьи о Корусанте, помнила основные даты и значимых личностей, но знать о существовании мира с почти триллионным населением и увидеть его воочию – совсем не одно и то же.

Молчаливая и растерянная, Серра смотрела в окно спидера, который лавировал по загруженной воздушной трассе. Внизу расстилался до горизонта бесконечный океан дюрастали и пермакрита, сияя миллионами огней. Эффект просто ошеломлял: толпы разномастных существ, корабли, какофония звуков, перекрывавшая гул двигателей, – от всего этого голова шла кругом. Принцесса ощущала себя крошечной в этом мире. Незначительной.

– Вот он, – указала Лючия, кивая в окно.

Вдалеке Серра увидела здание, которое возвышалось над основной массой городского ландшафта, – Храм джедаев. С каждой секундой они подлетали все ближе, так что вскоре Серра смогла различить детали конструкции Храма.

Основанием служила ступенчатая пирамида, похожая на зиккурат; на верхушке высился шпиль, окруженный с четырех сторон башнями поменьше. Между ними виднелись открытые площадки, живые сады, широкие аллеи и несколько строений, служивших административными и жилыми центрами.

Когда спидер сошел с главной трассы, приближаясь к месту назначения, им открылся истинный масштаб постройки. На Корусанте все было большим и величественным, но Храм давал фору всему, что его окружало. Серра вспомнила, что Храм был построен на горе. Не на вершине горы, как поселения аристократов на плато Доана, а поверх нее. Ступенчатая пирамида закрывала всю ее поверхность, так что самой горы просто не было видно.

Заложив вираж вокруг Шпиля спокойствия – центральной башни Храма, – машина приземлилась в тени меньшей башни в северо-западном углу комплекса.

– Покончим с этим скорее, – пробормотала Лючия, быстро поднявшись и подав руку Серре.

Принцесса поняла, что телохранительница ощущает себя еще более скверно, чем она сама, – не столько из-за обилия света и шума, сколько из-за воспоминаний о тех днях, когда она воевала против Армии Света. Даже по прошествии двадцати лет Лючия не избавилась от неприязни к джедаям и Республике.

К тому же сейчас она чувствовала вину за то, что наняла убийцу, прикончившую эмиссара джедаев. Серра, в свою очередь, испытывала к подруге только благодарность. И она не позволит королю и джедаям узнать, что Лючия причастна к убийству.

– Помни, что я говорила. – Серра успокаивающим жестом положила ладонь на плечо подруги. – Я уже имела дело с джедаями. Я знаю, как манипулировать ими. Знаю их слабости. Прорвемся.

Лючия кивнула с глубоким вдохом. Серра сделала то же самое, готовясь к тяжелому разговору.

Лючия была поражена тем, насколько спокойной и уверенной выглядела принцесса, когда они вышли из корабля.

Серра всегда держалась спокойно, но твердо. Это создавало вокруг нее ауру уверенности, привлекавшей к принцессе других. Даже такие люди, как король Доана, воспринимали ее слова с уважением. Но сейчас все было иначе. Сейчас они готовились встретиться с мастером-джедаем, и Серра намеревалась лгать ему в глаза.

Лючия не собиралась втравливать подругу в неприятности. Если джедаи поймут, что Серра врет, она признается во всем, невзирая на последствия.

Успокоив себя этим решением, телохранительница сумела сохранить видимость самообладания, когда они покинули транспорт. Трое джедаев уже поджидали их: два человека – мужчина и женщина – и одна тви’лека. Все трое были облачены в простые коричневые плащи с откинутыми капюшонами, что резко контрастировало с яркими официальными одеждами Серры и Лючии.

Принцесса была в длинном свободном платье из голубого шелка без рукавов, затейливо вытканная золотом меховая накидка покрывала ее плечи. На длинных черных волосах лежала искусно сделанная золотая тиара, а на груди покоилась элегантная золотая цепочка с сапфировым кулоном, символизирующим ее принадлежность к королевскому дому Доана.

Лючия тоже носила синие и золотые цвета королевской семьи, но была одета в форму вооруженных сил Доана: темно-синие брюки с золотыми лампасами и плотную светло-голубую рубашку под коротким голубым пиджаком с золотыми пуговицами. Голова телохранительницы, как и у джедаев, была непокрытой.

Тви’лека сделала шаг вперед и поклонилась:

– Приветствую, ваше высочество. Меня зовут Ма’йя, моих спутников – Пендо и Уинноа.

– Это моя спутница Лючия, – сказала Серра, ответив сдержанным кивком на ее поклон.

Взгляд Ма’йи остановился на бластере, висевшем на бедре у Лючии, но ее голос не дрогнул.

– Следуйте за нами. Мастер Обба ожидает вас.

За время путешествия до Корусанта Лючия узнала, что Обба – член Совета первого знания. Он входил в число хранителей древних знаний джедаев и временами консультировал Высший Совет Ордена. Кроме того, он был учителем Медда Тандара – джедая, погибшего на Доане.

Джедаи повели их через ухоженный сад, украшенный несколькими памятниками и обелисками. Мимо со смехом промчалась стайка детей.

– Младшие ученики, – объяснила Ма’йя. – Днем их ненадолго освобождают от занятий.

Серра промолчала, но Лючия заметила в ее глазах тень печали. Молодая чета обсуждала идею завести ребенка всего за несколько недель до гибели Геррана. Вид детей, без сомнения, всколыхнул болезненные воспоминания о тех днях.

Они беззвучно проследовали за джедаями к северной башне, а затем и внутрь. Когда они преодолели несколько лестничных пролетов, Лючия обратила внимание, что принцесса запыхалась. Сама она, как и джедаи, ни капельки не устала.

Пройдя примерно четверть башни, Ма’йя остановилась перед большой дверью и постучала.

– Войдите, – отозвался низкий голос изнутри.

Тви’лека открыла дверь и, поклонившись, отступила в сторону. Серра вошла внутрь, Лючия остановилась на шаг позади нее. Проводники остались снаружи.

На первый взгляд комната напоминала оранжерею. Огромное окно в дальней стене пропускало в зал невероятное количество света и тепла. Перед стенами выстроилось больше десятка горшков с различными растениями. Другие вазоны стояли в контейнерах на подоконнике, и еще больше растений свешивалось из горшков, прикрепленных к потолку. Не было ни стульев, ни стола, ни кровати: лишь соломенная циновка, свернутая в углу. Только по ней Лючия определила, что в этой комнате живет мастер-джедай.

– Приветствую, ваше высочество. Ваш визит – большая честь для нас.

Мастер Обба был иторианцем. Когда они вошли, джедай стоял спиной к ним с лейкой в руках и смотрел в окно. Он развернулся к посетителям, поставил лейку на пол и внимательно оглядел вошедших.

Как и все иторианцы, Обба отличался высоким ростом – больше двух метров. Его грубая серая кожа была похожа на древесную кору, а длинная шея изгибалась так, будто он склонялся навстречу посетителям. Глядя в глаза, расположенные по краям его высокой плоской головы, несложно было понять, почему иторианцев называют молотоголовыми.

– Это моя советница Лючия, – пояснила Серра, придерживаясь заранее заготовленной легенды. – Спасибо, что согласились принять нас.

– Это наименьшее, что я мог для вас сделать, учитывая обстоятельства, – звучно пробасил иторианец. – Примите мои соболезнования по поводу кончины вашего мужа. Ужасная трагедия.

Лючия плохо разбиралась в тонкостях политики и не могла определить, на самом ли деле Обба соболезнует принцессе или упоминанием о Герране пытается вывести ее из равновесия.

– Горе объединяет нас с вами, – ответила Серра тоном опытного дипломата. Каких бы целей ни добивался джедай, его слова никак не повлияли на ее настрой. – Позвольте от имени королевской семьи Доана принести официальные извинения за гибель Медда Тандара.

Иторианец понимающе качнул головой:

– Я скорблю о его смерти. Для нас крайне важно выяснить личность убийцы или убийц.

Сердце Лючии замерло, но она ничем не выдала свою тревогу.

– Я понимаю, – заверила его Серра. – Правительство Доана делает все возможное, для того чтобы правосудие свершилось.

– Я хочу вам верить, но поймите и вы меня. Медд был убит во время нападения на ваших врагов. Кое-кто полагает, что за покушением стоял ваш свекор.

– Но это абсурдно, – запротестовала Серра. – Король хочет укрепить отношения с Орденом. В первую очередь поэтому он и согласился впустить Медда на нашу планету.

– Некоторые считают, что король использовал Медда, чтобы выйти на своих врагов, – возразил Обба. – Они утверждают, что в этом и состоял его замысел.

– Смерть Медда стала трагической случайностью. Он просто оказался не в том месте и не в то время, – заявила принцесса. – Что же касается короля, то он ничего не знал об убийстве. Мое вам слово.

– К несчастью, вашего слова недостаточно, чтобы развеять опасения Ордена.

– Хорошо, давайте прибегнем к логике, – не сдавалась Серра. – Мой свекор не глупец. Если бы он хотел использовать джедая, чтобы свершить возмездие, он легко мог бы замести следы. Он дождался бы, когда Медд уйдет, и лишь потом нанес удар.

– Иногда, ослепленные горем, мы не видим ничего, кроме собственных желаний, – заметил Обба.

– Вы действительно верите в это, мастер Обба? Или просто пытаетесь найти того, на кого было бы удобно возложить вину за смерть вашего бывшего падавана?

Иторианец вздохнул:

– Признаю, чувство личной утраты омрачает мои суждения. Поэтому я должен довериться Силе и позволить ей направлять мои чувства и мысли.

– Нет эмоций, только покой, – вставила принцесса.

– Вы изучали наш Кодекс?

– Очень поверхностно.

– Мне стоило бы догадаться, – сказал джедай. – Я чувствую в вас Силу.

Глаза Лючии округлились от изумления. Серра, в свою очередь, отреагировала на редкость спокойно.

– Боюсь, я слишком стара для обучения, мастер Обба, – сказала она с легкой улыбкой.

– Несмотря на это, слова нашего Кодекса могут вам помочь, – указал джедай. – Остерегайтесь искушений темной стороны.

– Таких, как талисманы, за которыми вы послали Медда? – уточнила Серра. – Ведь он прибыл на Доан именно за ними, не правда ли?

Иторианец мрачно кивнул:

– Как бы я ни скорбел о его смерти, я должен отринуть чувства и сосредоточиться на цели его поездки.

Лючия была поражена: пока что разговор протекал в точности, как предсказывала Серра. Готовясь к встрече, принцесса не раз упоминала, что джедаи больше озабочены идеологией и борьбой света и тьмы, нежели жизнями людей. Она планировала использовать эту их особенность, чтобы увести разговор подальше от исходной темы, то есть от поисков заказчика убийства. И сделать это с небольшой помощью Лючии.

«Джедаи обожают чувствовать свое превосходство, – объяснила Серра во время перелета. – Они считают своим долгом просвещать и наставлять невежественные массы. Если задать им вопрос, они не смогут отказать себе в удовольствии ответить. И мы можем обратить это в свою пользу».

– Простите за вмешательство, мастер Обба, – встряла Лючия, воспользовавшись паузой, – но неужели эти талисманы действительно настолько важны?

– Думаю, что да, – ответил джедай.

– Но… откуда такая уверенность?

– Я – член Совета первого знания, – объяснил иторианец, непроизвольно переходя на менторский тон, как и предсказывала Серра. – Мы – хранители мудрости джедаев. Мы содержим Великую библиотеку, наблюдаем за обучением юных адептов, ищем древние легенды и голокроны, которые принесут нам большее понимание светлой стороны Силы. Но мы не только смотрители, но и стражи. Не всякое знание является чистым, есть и те, что запятнаны тьмой. Такое знание должно оставаться сокрытым от чужих глаз. Запрещенное учение должно быть похоронено навеки. Это темная сторона Силы, она несет лишь смерть и разрушение.

Лючия кивала, как будто впитывая в себя каждое слово, но на самом деле она не испытывала ничего, кроме презрения. Высокомерие джедаев не знало границ. За время службы в Братстве Тьмы она усвоила совсем иное представление о темной стороне. Ситхи учили, что эмоции – страх, злость и даже ненависть – нужно принимать такими, каковы они есть. Лючия научилась черпать силу из так называемого зла темной стороны, и это помогло ей пережить войну и годы лишений.

Джедаи никогда не поймут этого. Они живут в изоляции, медитируют в огромных башнях в центре Галактики и понятия не имеют, что значит быть изгнанником, бесправным и всеми брошенным человеком, вынужденным прозябать на дне общества.

– Совет первого знания поклялся удержать это зло от распространения, – продолжал мастер Обба, не догадываясь о ее истинных мыслях, – но влияние темной стороны все равно остается в Галактике, как и инструменты, его распространяющие: древние колдовские тексты ситхов, заряженные энергией амулеты, кристаллы, несущие дух разложения и способные подчинить разум неподготовленного. Иногда такие артефакты обнаруживаются случайно и попадают в руки ничего не подозревающих жертв. Эти жертвы становятся проводниками темной стороны и сеют хаос в Галактике – если мы не успеваем вовремя остановить их. Мы обучены обращению с темными артефактами. Некоторые из них могут быть уничтожены, другие оказываются слишком мощными и должны охраняться.

– Как такие вещи могли попасть на отдаленную планету вроде Доана? – спросила Лючия, продолжая играть свою роль.

– Люди живут на вашей планете по меньшей мере десять тысяч лет, – с готовностью пустился в объяснения Обба. – Несколько сотен лет назад, когда началась добыча полезных ископаемых, шахтеры стали откапывать остатки древних селений, могил и склепов. Или – в редких случаях – городов, погибших тысячи лет назад в междоусобицах или от извержений вулканов. Некоторые из древних народов поклонялись ситхам и следовали путями темной стороны. Умирая, они оставляли после себя артефакты.

– Как вы узнали об этих артефактах? – внезапно спросила принцесса, подхватывая нить разговора.

– Из обычных слухов, – ответил Обба. – Мы получили известие, что команда взрывников нашла в пещере несколько странных предметов и попыталась продать их коллекционерам. Судя по описанию, это могли быть артефакты ситхов, поэтому я и послал Медда на расследование.

– Если об этом услышали вы, значит мог узнать и кто-то другой, – мгновенно отреагировала Серра. – Значит, Медд пал не от руки убийцы, посланного отомстить за смерть моего мужа, а от руки того, кто искал талисманы.

– Я предполагал такую возможность, – признался джедай. – Хотя и надеялся, что это не так.

Иторианец повернулся к ним спиной и начал расхаживать по комнате в явном расстройстве. Лючия в очередной раз изумилась тому, насколько легко принцесса управляла разговором.

Обба упомянул, что Серра могущественна в Силе, и это могло многое объяснить. Но все же Лючия сомневалась, что могущество Серры настолько велико, чтобы манипулировать мастером-джедаем.

– Те, кто обучен искусствам джедаев, живут по правилам и принципам нашего Ордена, – продолжил наконец Обба. – Мы верим в самопожертвование… в то, что могущество Силы можно использовать только для служения высшему благу. К сожалению, несмотря на все наши усилия, некоторые из учеников не желают следовать нашему учению. Они дают слабину, уступают амбициям и жадности. Они используют Силу для удовлетворения собственных желаний и прихотей. Такие личности отвергают нашу философию и уходят на темную сторону Силы.

– Вы имеете в виду ситхов? – прошептала Серра. Лючия могла поклясться, что услышала в ее голосе страх, хотя и не могла определить, искренний он или наигранный.

– Не ситхов, – поправил Обба. – Темных джедаев.

– Какая разница между ситхом и темным джедаем? – осведомилась Лючия.

Иторианец остановился и инстинктивно повернулся к женщинам, словно лектор к аудитории.

– Ситхи были заклятыми врагами Республики и джедаев. Они стремились уничтожить весь наш Орден и править Галактикой. Они объединились в Братство Тьмы, лживыми обещаниями привлекая на свою сторону тысячи последователей. Собрав армию солдат, достаточно глупых, чтобы поверить в их обещания, они ввергли Галактику в войну, грозившую уничтожить нас всех.

Лючия с трудом сдержала язык за зубами, услышав такую нелестную характеристику себя самой и своих братьев и сестер по оружию.

– Темные джедаи гораздо менее амбициозны. Они думают только о себе и действуют в одиночку. Их цель не господство над Галактикой, а только личное обогащение и влияние. Они ведут себя подобно рядовым преступникам: унижают слабых, сеют несчастье и страдания везде, где появляются.

– И вы думаете, что один из них замешан в этом деле, – промолвила Серра. – Вы знаете, кто это может быть?

Обба наклонил голову, как будто стыдясь:

– Сет Харт, мой бывший ученик. Еще падаваном он потерял учителя на Руусане. Я взял его под свою опеку, затем рекомендовал другим членам Совета первого знания. Как и Медд, он стал нашим агентом и очищал Галактику от артефактов ситхов. Но для Сета искушение темной стороны оказалось слишком сильным. Он отверг учение джедаев ради личной выгоды и богатства, которое мог обрести за чужой счет. Мы слишком поздно узнали, как много артефактов он оставлял себе. Когда мы поняли, во что он превратился, Сет уже исчез, растворился в толпе преступников, охотников за головами и работорговцев.

– Так вы думаете, что этот темный джедай, Сет Харт, мог убить Медда Тандара на Доане?

– Если это не был убийца, нанятый кем-то на Доане, то Сет наиболее вероятная кандидатура. Если Сет каким-то образом узнал о находке на Доане, он непременно должен был полететь туда. И чтобы завладеть находкой, не остановился бы ни перед чем – включая убийство.

– Похоже, он – опасный человек, – заметила Серра.

– Теперь, когда ситхи уничтожены, – провозгласил Обба, – Сет Харт, без сомнения, самый опасный человек в Галактике.

Серра пристально посмотрела на него. Она вспомнила человека в черных доспехах, который вот уже двадцать лет являлся ей в ночных кошмарах, и на память пришли слова отца: «Джедаи и ситхи всегда будут вести войну. Они слишком бескомпромиссны. Их принципы не оставляют возможности для мирного сосуществования. Но ни те ни другие не понимают, что они, по сути, две стороны одной медали: светлая и темная. Одна не может существовать без другой».

– Как вы можете быть уверены, что ситхи уничтожены? – спросила принцесса. – Ходят слухи, что несколько повелителей пережили Руусан.

– Действительно, один из них уцелел, – подтвердил Обба. – Но он уже давно мертв, хотя мы и дорого за это заплатили.

– Я не понимаю…

Иторианец издал страдальческий вздох:

– Идемте. Я вам покажу.

Очень медленными шагами он пересек комнату и вышел в холл. Трое джедаев, которые привели их сюда, все так же сидели на полу, медитируя. Завидев иторианца, они вскочили на ноги.

– Можете вернуться к своим обязанностям, – разрешил им Обба.

– Да, мастер Обба, – в унисон ответили все трое и поспешили на верхние этажи башни.

Обба повел гостей вниз по лестнице. Он двигался настолько медленно, что даже принцесса стала испытывать нетерпение. Спустившись к основанию башни, мастер-джедай прошел через сад и наконец остановился.

Они стояли перед одним из множества обелисков, возведенных в саду. Это была большая плита из белого камня примерно полутора метров в высоту и трех в ширину. Пять рукоятей световых мечей выступали из камня. Под каждой был высечен портрет – по всей видимости, обладателя меча. Ниже большими буквами было выгравировано:

Памяти погибших от клинка последнего владыки ситхов.

Да послужит сей мемориал вечным напоминанием о том, что мы утратили.

Нет эмоций – только покой.

Нет смерти – есть только Сила.

Мастер-джедай Валентайн Фарфалла

Мастер-джедай Раскта Лсу

Мастер-джедай Уоррор Домат

Рыцарь-джедай Джохан Отон

Рыцарь-джедай Серро Зедж

Калеб с Амбрии

Дойдя до последнего имени, Серра почувствовала, как ее колени подкашиваются. Она не могла вымолвить ни слова, просто стояла и смотрела на памятник: ее разум не в состоянии был до конца осознать то, что она видела.

– Что это? – спросила Лючия, заметив замешательство госпожи. – Зачем вы привели нас сюда?

– Десять лет назад мастер Валентайн Фарфалла узнал, что один из повелителей ситхов каким-то образом пережил взрыв ментальной бомбы. Он решил действовать быстро: собрал отряд джедаев – тех самых, которым и посвящен этот памятник, – и отправился за темным повелителем в Глубокое Ядро. Они настигли ситха на планете Тайтон. Никто из джедаев не выжил.

– Вы хорошо их знали? – поинтересовалась Лючия, все еще следуя инструкциям Серры – задавать вопросы при каждом удобном случае.

– Я знал мастера Уоррора и мастера Валентайна еще с тех времен, когда мы были падаванами. Мы вместе служили в Армии Света во время войны с Братством Тьмы владыки Каана.

В саду повисла тишина. Обба молчал, поглощенный воспоминаниями, а Серра была слишком подавлена, чтобы говорить. Несколько секунд спустя Лючия наконец развеяла чары безмолвия, задав следующий вопрос:

– Последнее имя – Калеб с Амбрии… кажется, я его припоминаю. Во время войны он был целителем, не так ли?

– Именно так. В бою с джедаями темный повелитель был тяжело ранен. Он отправился на Амбрию, чтобы отыскать человека, который смог бы излечить его раны. Но Калеб отказался помогать.

Теперь Серра все поняла. Черный человек вернулся, как и предвидел отец. Как и в тот раз, он пытался заставить отца излечить его. Как и раньше, отец отказался, но теперь Серра была далеко, и ситх ничем не смог надавить на Калеба.

– Что произошло потом? – еле слышно прошептала Серра, не отрывая глаз от имени, выгравированного в основании памятника.

– Никто точно не знает. Нам известно лишь, что вскоре после прибытия ситха на Амбрию Калеб отправил сообщение Совету джедаев. Он предупредил, что последний темный повелитель находится в его лагере, что он ранен и совершенно беспомощен. Калеб хотел, чтобы джедаи приехали и забрали его.

– Зачем он это сделал? – удивилась Лючия. – Насколько я помню слухи о Калебе, он не желал принимать участия в войне. С чего бы ему помогать джедаям или ситхам?

– Он не всегда соглашался с принципами нашего Ордена, – признал Обба. – Но он был хорошим, честным человеком. Война шла слишком долго: он не мог и дальше оставаться в стороне. Он знал, что, если ситх выживет, смертей будет еще больше. Как только мы получили сообщение, группа джедаев, в которую входил и я, во главе с мастером То’нату отправилась на Амбрию. К несчастью, когда мы прибыли, Калеб уже был мертв.

– Как? – Голос Серры был глухим и полностью лишенным эмоций.

– Темный владыка каким-то образом узнал о сообщении. Обезумев от предательства, ран и порочности темной стороны, он изрубил Калеба на куски. К тому времени, когда мы прибыли, ситх окончательно сошел с ума. Он все еще прятался в лагере и, едва завидев нас, бросился в атаку – один против отряда джедаев. В целях самозащиты мастер То’нату вынужден был убить его.

Отец Серры не ошибся. Он знал, что человек в черном вернется, – знал и отослал дочь подальше. Он спас ей жизнь ценой своей собственной и помог уничтожить человека, при воспоминании о котором принцессу пробирала дрожь.

Серру захлестнули эмоции: облегчение, боль, стыд, чувство вины. Но спустя миг все затмила дикая первобытная ненависть. Больше всего на свете она мечтала о мести. Хотела уничтожить монстра, который мучил ее в детстве, а спустя годы убил ее отца. Увы, сейчас этого уже не сделать. Джедаи лишили ее такой возможности.

– Как он выглядел? – спросила Лючия. – Я имею в виду, последний из ситхов.

– Он представлял жалкое, прискорбное зрелище, – ответил Обба. – Худой, бледный. Волосы растрепаны. В глазах черное безумие.

«Нет. Все не так, – подумала Серра. – Человек в черной броне был брит наголо».

– У него были волосы?

– Да. Как у животного. Длинные, грязные. Все в крови.

В голове у Серры стало формироваться неясное подозрение.

– Он был большим? – спросила она, старательно пытаясь сохранить нейтральный тон. – Я имею в виду, высоким?

– Нет, – качнул головой иторианец. – Среднего для человека роста.

«Черный человек был гигантом, мастер Обба. Почти таким же высоким, как вы».

– В лагере мы нашли световые мечи погибших, – продолжал рассказ Обба, не догадываясь о терзаниях принцессы. – Ситх решил сохранить их как трофеи. Мастер То’нату привез их сюда вместе с останками целителя, чтобы с почетом похоронить. Этот памятник символизирует одну из величайших побед Ордена джедаев и вместе с тем одну из самых печальных страниц нашей истории. Ситхи повержены, но мы потеряли множество наших братьев. Это жестокая цена, которую нам пришлось заплатить, чтобы освободить Галактику от ситхов.