Неисполненное желание. Камень Ратуши бесплатное чтение

Анна Велес
Неисполненное желание. Камень Ратуши

Шестое октября. Ранний вечер

— Ты часто желаешь того что принесет тебе несчастье, — угрюмо сказал Драйн.

Он стоял рядом с Викой на обрядовой поляне всего в каких-то пяти шагах от Камня. Он не касался девушки, и выглядел отрешенным. Снова, по своей привычке вел себя так, будто оказался рядом случайно.

— Ты однажды это уже говорил, — напомнила ему Вика. — И ошибся. Сейчас будет так же.

— Он изменился, и ты ему можешь быть больше не нужна, — заметил последний из Линдомов.

Хозяйка посмотрела на Камень. Вечно окружающая его аура угрозы и тайны сейчас стала еще более ощутима. Сердце мира казалось живым, могущественным и торжествующим. По темной поверхности пробегали искры и всполохи. Камень больше не спал. Он выглядел живым.

— Ты не думал, что именно этого я и хочу? — спросила девушка Драйна. — Почувствовать это. Увидеть мир его глазами?

Молодой человек лишь пожал плечами. Он собирался уходить, оставив Вику одну. Как она того и просила. Но девушка все же задержала его, чуть дотронувшись до плеча.

— Спасибо, — искренне произнесла она. — За все. И прежде всего, за то, что спас сегодня мне жизнь.

— Хозяина убить невозможно, — возразил ее строптивый родственник. — Ты бы не умерла. Все было бы хуже. Ты стала бы принадлежать тому, кого ты называешь демоном.

— По моим меркам, это еще хуже смерти, — невесело усмехнулась Вика. — В тот момент я не чувствовала ничего, кроме жуткой усталости. Будто пока я снимала проклятье Ратуши, истратила слишком много сил. Я не такой хороший маг, как ты. Я могу понять, как создаются заклятья, когда мне говорят о них или когда я вижу чужую магию. Сама создавать я пока еще не умею. И конечно, тогда я не могла понять, что сама в опасности.

— Ты все еще слишком слабая, — бросил Драйн.

— А ты слишком сильный, — парировала девушка. — И я все еще не понимаю тебя. Ты знал, как снять проклятье, но ничего не сделал. Но при этом все же помог мне, и даже спас.

— Нет, — последний из Линдомов посмотрел на нее очень серьезно. Казалось, он даже взволнован. — Я верю лишь данным мне знаниям и опыту. Я понимаю законы магии. Ты полагаешься больше на разум и чувства. Я говорил тебе любые подсказки, какие мог понять сам, но не знал, как снять проклятье. Ты в этом меня превосходила.

— Но как-то же ты догадался о последней ловушке, — заметила она.

— Я слушал все, что ты говорила, пока искала ответы, — пояснял Драйн. — Демон подчинил себе Хозяина. Он заставил закрыть Ратушу. Но демон всегда воевал только с Камнем. А значит, это было главным в самой формуле проклятья. Там на месте, когда я не почувствовал Камня, то понял это.

— И ты дал ему то, что Камень хотел на самом деле, — закончила Вика сама.

— Я просто позвал его своей силой, — уточнил маг. И чуть помолчав, все же решился сказать. — Я не собирался отдавать тебя кому-то. Тем более ему.

Драйн не стал ждать каких-то еще слов от нее, развернулся резко и быстро отправился назад, к дороге, ведущей в замок.

27 сентября, день

1

Вика отложила книгу и устало потерла глаза, потом попробовала потянуться, чтобы хоть немного размять, затекшие после долгого сидения мышцы. И тут же болезненно поморщилась.

— Ты не в форме, — констатировала Ингрид, посмотрев на Вику.

— О, да! — отреагировала девушка. — Я три дня машу мечом! Мне это как-то совсем непривычно. Обычно я не поднимала ничего тяжелее дамской сумочки, и максимум, что могла себе позволить, элегантно вытянуть руку, чтобы поймать такси!

Конечно, это было сильным приуменьшением. В своем теперь уже далеком прошлом мире Вика таскала огромные сумки с продуктами и отчаянно бегала до остановки общественного транспорта, когда нужно было успеть на автобус, и махала руками тоже вполне себе активно.

— Ты серьезно? — с каким-то почти детским недоверием и восхищением, спросила Ингрид.

— Это был сарказм, — угрюмо пояснила Вика.

— Ну, я думала, что если ты Хозяйка… то и там, в том мире, ты тоже жила… как ты сейчас описала, — призналась управляющая.

Хозяйка! Еще буквально пару недель назад Вика была обычной девушкой из подмосковного скромного городка. Пока за ней однажды не приехал красавчик на роскошном автомобиле и не привез сюда, в этот чудесный мир исполнения желаний. И только тут оказалось, что Виктория принадлежит к древнему роду Линдомов, и ее прародитель, живший более пятисот лет назад, создал этот самый мир, потому что был почти богом. А точнее, сильнейшим демоном. И вот теперь Вика здесь, унаследовавшая силу Линдома, Хозяйка чудесного края. Который может быть сметен с лица земли в ночь Хеллоуина Дикой Охотой под предводительством все того же демона.

Если честно, расклад не самый шикарный. Но почему-то Вика полюбила этот мир всей душой, и упрямо делала все, чтобы его спасти. Ну, заодно и себя тоже. Так пять дней назад они, вместе со своим братом Ричи и близнецами-управляющими Ингрид и Ингеном выстояли в первой битве с Линдомом. А заодно протащили через границу еще одного буйно помешанного родственничка.

И даже этого мало! Придя в себя, Вика взялась за тренировки с оружием, желая научиться фехтованию, проводила долгие часы в библиотеке, в поисках ответов на сотни вопросов, общалась с призраком дворецкого и Первой Леди этого мира, надеясь найти секрет, как убить демона.

С одной стороны казалось, что она сделала много. Но… Когда-то в том, своем старом мире, Вика слышала такую присказку коучей, что надо бежать к своей цели, не можешь бежать, идти, не получается и этого — ползти. Не можешь ползти — надо хотя бы лежать головой в сторону цели. И вот по оценке Хозяйки, пока она лишь улеглась, устроившись по направлению в нужную сторону.

— Нет, Ингрид, — возразила Вика. — Ничего такого в моей жизни не было. Я просто была милой и веселой. Я тебе рассказывала. А сейчас…

Она тяжело вздохнула.

— Сейчас я завидую себе самой в прошлом, — призналась девушка.

— Тебе просто надо размяться, — деловито предложила управляющая.

— Даже не упоминай при мне это слово! — жалобно попросила Вика. — Так каждый раз говорит твой брат. Мы бегаем по полянке, машем руками, а потом беремся за деревянные палки. И в результате у меня болят все мышцы, а еще синяки на бедрах и ребрах. Руки вон, все разбиты. А после этих сомнительных удовольствий мы с тобой разминаем тут мозги. Причем, разминаем, похоже, до состояния каши!

— Да ладно тебе, — постаралась успокоить ее Ингрид. — Научишься ставить блоки, синяков не будет, тело привыкнет. Что до нас с тобой… Вот тут да… Я уже историю Дезира зачитала до дыр. Отец писал красиво, но…

— Вот именно, что «но»! — согласилась угрюмо Хозяйка. — Я читаю вторую рукопись двадцатый раз! Я наизусть уже знаю это пророчество Ратуши. Более бестолкового действия, как эта магия, еще поискать. Совершенно бессмысленно.

— Неужели все так плохо? — сочувственно поинтересовалась управляющая. — Я, правда, тоже это читала. Если честно, не поняла ничего.

— Я вроде бы знаю о магии больше тебя, — сказала Вика. — Но это и с моей точки зрения полный бред. Ладно, само проклятье и должно быть хитрым и непонятным. Чтобы было трудно его снять. Иносказательным и запутанным. Но зачем надо было это делать? Как можно было запечатать Ратушу? Да еще накануне Дней Очищения! Буквально на ровном месте! Три дня пытаюсь понять, и ничего!

Только недавно Хозяева и управляющие узнали очень неприятную вещь. Впереди у них трехдневная война с призраками Дикой Охоты. И победить можно только с помощью сердца их мира — огромного Черного Камня, лежащего на границе. Только этот Камень расколот на три части. И две из них замурованы проклятьями. Один — в башне замка. Другой — в Ратуше. Общим советом было принято решение сначала освободить ту часть, что хранится в городе. Как раз для защиты людей. Как это сделать девушки и пытались понять.

— Кое-что мы с тобой все же нашли, — оптимизм Ингрид можно было делить на порции и продавать на базаре за хорошие деньги. — Дезир вел себя странно. Как и тот Хозяин, что заколдовал Ратушу.

— Его звали Ваймель, — напомнила Вика. — И мы обе отлично знаем, что в роду Линдомов все и всегда ведут себя странно, с точки зрения нормальных адекватных людей. Хотя…

Она задумалась.

— Не признать некие совпадения в странностях их двоих нельзя, — все же решила она. — И Дезир, и Ваймель появились в мире в самые спокойные и благополучные периоды. Когда Дни Очищения почти были забыты, город восстановился, его снова заполнили люди. А до следующего Конца Света было еще далеко. И делать Хозяевам ничего особенно и не надо было.

— Ты думаешь, это важно? — удивилась Ингрид. В отличие от своего сурового брата, она всегда относилась к словам Хозяев с каким-то почти детским восторженным интересом. Инген спросил бы это сухо и деловито, его сестра задала вопрос так, будто ожидала услышать какой-то секретик.

— Понимаешь… — Вика была рада, что в разговоре с управляющей, у нее есть возможность как-то систематизировать собственные идеи. — Я думаю, это интересно нам, потому что связано с их магией. Ведь люди пребывали в город! А это — новые сделки. Кому шла сила золота и исполненных желаний? Как мы знаем, не Камню.

Этот мир на самом деле давал возможность исполнить заветную мечту. Линдом, много веков назад стремился сюда именно за этим. Он тоже горел желанием построить мир, где он и его воины обретут дом. А здесь, в недрах земли, лежал Камень, полный магии, почти живое существо, тоже мечтавшее о новом мире, где всем будет светло и хорошо. Возможно, у них все получилось бы, если бы не демон.

Линдом заключил с ним сделку, и похоже, даже не подозревал, что чудовище преследует его, затаилось в душе мага. Когда же Линдом и Камень начали создавать новый мир, демон вырвался наружу, уничтожил человека и поработил Камень. И с тех пор, каждый, кто приходил на эти земли со своей мечтой, заключал сделку, отдавая сердцу мира свою кровь. И каждая истраченная капля лишь укрепляла силы демона, а Камень раз за разом растрачивал свою магию на чужие желания, не получая ничего взамен. Когда же мечты сбывались, люди снова отдавали дань миру, золотом, которое тоже несло магию. И как подозревали нынешние Хозяева мира и их управляющие, и эта магия доставалась демону.

— То есть, для демона, — рассуждала заинтригованная Ингрид. — Эти мирные годы тоже были полезны. Он получал все больше.

— Похоже на то, — кивнула Вика. — И снова напомню, благополучные годы. Ни Дезир, ни Ваймель ни капли магии не потратили на благо мира. Они проводники в этих сделках. То есть часть силы должна попадать и им. Чтобы была возможность защитить мир. Но! В те годы не случалось засух, землетрясений, катастроф. Ничего, куда Хозяева должны были бы вкладывать свою магию. И они тратили ее на себя. Оба.

— А потому Хозяева были капризны и эгоистичны, — согласилась управляющая. — Ты как-то сказала, что магия дает ощущение власти. Она, как наркотик. Наверное, от ее избытка оба такими мерзкими и стали к концу жизни.

— К ее второй половине, — уточнила Хозяйка. — К концу жизни оба, похоже, просто сходили с ума. И вот этот факт путает мне все карты. Два эгоистичных идиота, кто брал от жизни все. Да тут, как мне кажется, при малейшей угрозе своему благосостоянию, оба должны были бы взбеситься и кинуться в бой. Но при этом один кинулся вместо этого с башни, а другой сдался демону.

— Может, Инген прав? — предложила Ингрид. — Они просто испугались, что после как раз такого полного благополучия придется что-то делать, защищать его, бороться. Потому и сдались. Ну, просто струсили?

— Не сходится, — категорично возразила Вика. — Ты же сама зачитала обе книги с их жизнеописаниями до дыр. Скажи, как реагировали эти Хозяева, если им казалось, что кто-то смеет перечить их желаниям? Или, хотя бы, только высказывает неудовольствие?

— Плохо они реагировали, — буркнула девушка. — Убивали и все. Магией. Про Дезира мне и читать не надо, сама знаю. Он чуть что, начинал орать, будто кто-то покушается на его власть. Пунктик у него был на эту тему.

— Пунктик, говоришь… — задумчиво повторила Хозяйка. — Интересно… То есть он будто бы все время доказывал свое право на звание Хозяина. Ну, понимаешь, как если бы боялся, что эту власть кто-то почему-то может отнять. С чего бы?

— Звучит странно, — удивилась Ингрид. — Вот я понимаю, Ричи в себе неуверен. Это заметно. Но чтобы непробиваемый капризный Дезир страдал неуверенностью, это нереально.

— Ричи! — уцепилась за ее слова Вика. — Мой самый очаровательный в этом мире братик, похожий на плюшевого мишку. Тихий и милый. Пока все идет так, как его устраивает. А помнишь, как он чуть не разнес ползамка, когда думал, что я пострадала?

— Он чуть не убил Ингена, потому что решил, что брат за тобой недосмотрел, — подтвердила управляющая.

— Вот! — наставительно заметила Хозяйка. — И я об этом. Помнишь, как Ричи не мог смириться, что Камню нужны просто живые теплые эмоции? Как он не хотел делиться. Как говорил, что любить надо не за что-то, а просто так. Он хочет, чтобы мы так любили его, а не отдавали что-то Камню. Но когда испугался, что потеряет нас, тех, кто его любит, то спас всех в ночь Мабона. Если что-то не по нраву Хозяину, он бьет, он сражается за свое.

— Ричи всегда пытается разнести замковую стену в гневе, — соглашаясь, снова повторила Ингрид.

— Верно, — кивнула Вика. — Как все тот же капризный ребенок. Будет орать, плакать, требовать, ломать игрушки, если не по него. А не прыгать с башни!

— Ну, да, — уныло кивнула ее помощница. — Это точно слишком странно. Я все-таки знала Дезира большую часть своей жизни. И это… дико для него. Не поспоришь.

— Вот и я о том, — удовлетворенно продолжила Хозяйка. — Эта ярость, гнев, власть, все заложено в нашей крови. В крови Хозяев. Сигануть с башни или просто стоять там же и ждать смерти, не вариант. Но почему-то они оба именно так и сдались. Надо разбирать их жизни, искать любые другие сходные моменты.

— Ну, давай я попробую, — неуверенно предложила Ингрид. — Я-то читала просто летописи и все. Давай сравню. Я запишу любые схожие детали, а ты сама потом разбирайся, надо нам это или нет.

— Думаю, это отличный план, — задумчиво согласилась девушка. — Я же все-таки постараюсь разобраться с проклятьем. Ваймель произнес его, стоя у входа в Ратушу. Причем, заметь, дело было не в очередной сделке. В тот день никто не расплачивался за желание. Ратуша была еще чем-то вроде его городского офиса, куда приходили к нему горожане с проблемами.

— Конечно, — подтвердила управляющая. — Ратушу вообще за этим и создавали. Это место встречи горожан и Хозяина, место собраний, судов…

— Суд? — Вика уцепилась за это слово. — Точно. Я все время забываю, что тут нет представителей закона. Закон — это Хозяин… Но подожди, ведь тогда Ваймель как раз поругался с шерифом. Откуда же взялся этот Шериф? Или это вообще странное имя?

— Ничего подобного, — стала пояснять Ингрид. — Пока Ратуша была открыта, в ней всегда был шериф. Сама подумай, не может же весь город бегать к Хозяину по любой мелочи. Шериф решал мелкие вопросы и выбирал те случаи, когда было важно слово Линдомов. Ну, вообще, ты так сказала до этого, будто Ратуша — это прямо-таки место работы для Хозяина. Это же совсем не так. Они приезжали из замка, когда хотели. А городом надо управлять постоянно. Вот это и делали шериф и канцлер.

— Ага! — ситуация становилась для Вики все более понятной. — Кажется, не зря мы с тобой тут все-таки торчим до умопомрачения. Что-то за три дня мы все же сделали. Просто сами еще не понимаем своих же успехов. Итак! Хозяин живет в Замке. А город жил сам по себе. Управляют горожанами шериф, кто следит за порядком, и канцлер, кто, как я понимаю, ведет дела хозяйственные. Когда надо было, они вызывали Хозяина в Ратушу. Или он сам иногда заезжал.

— Если верить Ричи, кто читал раз в десять больше летописей, чем мы, — ответила управляющая. — Порядок был именно таким. Я помню, еще как-то спросила у него, как же Хозяева с их бешеным нравом позволили кому-то управлять городом. И твой братишка ответил, что Линдомов это должно было устраивать. Канцлер и шериф были его слугами, как и все в замке. И существовали для того, чтобы горожане не мешали Хозяевам жить в их удовольствие.

— Похоже на то, — усмехнулась Хозяйка. — И это еще более странно в разрезе нашей истории. Ведь, запечатав Ратушу, и убив шерифа в тот день, Ваймель сам создал себе кучу проблем. Теперь-то люди могли идти только к нему самому со своими делами и просьбами.

— Но вроде бы еще канцлер должен был остаться, — неуверенно напомнила Ингрид. — Хотя… сейчас-то у нас такого нет.

— Вот именно, — Вика нахмурилась. — В этой летописи о таком персонаже просто забыли. Кстати, а что с этим-то стало? Черт… Вопросов становится все больше.

— Записывай их, — устало махнула рукой ее помощница. — Потом будем разбираться. И… слушай, а мы это все начали вообще к чему?

— Пытаюсь восстановить картину того дня, — пояснила Хозяйка. — Шериф и канцлер вызвали Ваймеля в город. Напомню, приближались Дни Очищения. Пришла пора готовиться к бою. Горожане хотели знать планы, как выжить. Хозяин прибыл. На площади было много народу, шериф встретил его как раз на том самом месте. На пороге Ратуши. Где был канцлер — неизвестно. Короче, дальше пошел разговор, который не понравился Ваймелю. И он убил шерифа, а его кровью запечатал Ратушу.

— Нет, ну, с одной стороны, это совершенно нормальный для Линдомов ход, — подумав, сказала управляющая. — Убийство ради каприза. Кто-то посмел ему перечить, пошел против его власти.

— Вот опять это же! — спохватилась Вика. — Ты прямо цитируешь летопись!

— Вообще, я говорила это так, от себя, — удивилась девушка. — Дезир так всегда себя вел.

— Ага! — Хозяйка удовлетворенно улыбнулась. — Тот самый пунктик на власти. Я помню. Так вот, похоже, точно такой же сдвиг был и у Ваймеля! Говорю же, ты просто сейчас его процитировала!

— Еще одно странное совпадение? — предположила Ингрид. — Давай-ка я это запишу и проверю тоже. Странно это. Они были Хозяевами. Чего так за свою власть дергаться?

— Слишком болезненно дергаться, — уточнила Вика. — Запиши обязательно. И очередной вопрос. Вот этот самый. С чего? Вдруг за этим что-то стоит? Комплексы у Хозяев, это странно однозначно. Но ладно. Пока дальше. Ваймель впал в ярость от требований шерифа. А требовал тот защиту для горожан.

Она посмотрела на управляющую и устало усмехнулась.

— Недалеко мы с тобой продвинулись, — заметила она. — Снова странность. Чего тут в ярость впадать. Жить-то всем хочется. Даже Хозяевам. По себе знаю.

— Инген сказал бы, что это детская капризная реакция, — подсказала девушка. — Вполне в духе Хозяев. От него требуют. Потому и взбесился. Но… Вообще, это когда все случилось? Понятно, что накануне Дней. Но конкретно когда?

— Уже после Мабона, — сверилась Вика с летописью. — Вообще бред! Чего тут беситься? Первая битва с призраком уже прошла…Стоп! А как она прошла?

— Ваймель жив, — напомнила управляющая. — Значит, все нормально. Победил.

— Подробности снова не помешают, — решила Хозяйка. — Надо знать все. Но вообще адекватных причин для ярости у Хозяина не было. И все же, когда шериф заговорил с ним о Днях и защите города, Ваймель наорал на него и убил. А потом зачем-то запечатал его кровью Ратушу. Что однозначно бесконечно глупо. Как мы говорили уже сотню раз.

— А как он это сделал? — в тоне Ингрид прозвучало то самое почти детское любопытство, смешанное с некой опаской. Как у ребенка, слушающего страшную историю.

— В магии кровь имеет очень большое значение, — стала объяснять Вика. — Эта жидкость несет жизнь, силу, энергию. На крови клялись, или проклинали кровью. Так что тут все прямо-таки по классике. Наверное, это одинаково во всех мирах. А выглядит просто, но диковато. Убил, измазал ладонь в крови, оставил отпечаток на закрытой двери, как печать. И слова нужные сказал. Ну, при этом накачал печать магией. Кровь сохранит это надолго.

— Ты так легко об этом рассказываешь, будто всю жизнь только этим и занималась, — заметила управляющая с нервным смешком.

— Даже мысли не было, — Вика чуть удивилась. У нее все это реально прозвучало слишком легко. Хотя сама девушка испытывала если не страх перед такой магией, то, по крайней мере, чувство брезгливости. — Извини. Похоже, это мое наследство о себе заявляет.

До попадания сюда Вика была милой общительной и в принципе бесконфликтной девушкой. Да, в ней была решительность, желание действовать, не была она и трусихой. Но как только проснулась кровь Линдома, отравленная демоном, Вика изменилась. Точнее, должна была измениться. Она с трудом подавляла в себе резкие вспышки ярости и гнева, жажду убийства или разрушения, нетерпимость, когда с ней спорили. Все то, чем славились десятки ее предков. Вот только упрямства в Вике хватало еще до Линдомов. И потому она боролась с этим наследием, стараясь изо всех сил остаться собой.

— Ладно, — сочувственно кивнула ей Ингрид. — Ты сильная. И я не верю, что ты способна на …такое. Просто хотела спросить, а что этот Ваймель такого сказал? Нам же это важно.

— Конечно, — Хозяйка собралась, поискала глазами нужный текст в летописи. — Как я уже говорила, проклятье то еще. На первый взгляд полная бессмыслица. Но так точно и должно быть, чтобы снять проклятье было труднее. Короче, это загадка своего рода. Слушай.

Она стала читать с листа.

— Когда кровь смоет кровь и власть Хозяина будет не властна, — цитировала Вика. — Закон повернется вспять, а молчание подаст голос, Камень примет подношение.

Ингрид уставилась на свою Хозяйку. Выражение лица у нее было просто неописуемым. Смесь суеверного страха, скептического удивления и…еще создавалось стойкое убеждение, что управляющая очень хочет выругаться.

— Ладно, — через несколько секунд несколько обреченно признала она. — Ты меня предупреждала, что это будет…

— Похоже на бред, — с иронией подсказала Вика. — Только бред несколько настораживающий. Все наводит на мысль, что проклятье можно снять, если принести жертву. Кровь смоет кровь.

— Ужасно, — Ингрид чуть поежилась. — А остальное просто абсурдно. Как это власть будет не властна?

— Если бы я все это хоть немного понимала, то не сидела бы тут, а уже распахивала ворота Ратуши, — язвительно отреагировала Хозяйка, и тут же снова поняла, что сорвалась на раздражение, почти беспричинное. — Извини.

Такие вспышки беспокоили ее все чаще, и Вика их боялась.

— Вообще, — постаралась она держать деловой тон. — Тут есть только один момент, какой пока мы можем попробовать разгадать. Закон повернется вспять. Слушай, может, это надо понимать буквально? Может, существовал некий указ Хозяина или еще что-то подобное? О Ратуше, шерифах, или о каком-то там порядке действий, связанном с той частью Камня? Может, речь именно об этом законе?

— Надо же! — Ингрид улыбнулась почти радостно. — Я бы до такого в жизнь не додумалась. Меня все эти странности путают и пугают. Ну, слова проклятья. А закон… Если такой и был, то записан он во времена еще Конора и Джоша. Они устанавливали правила мира.

— Надо попробовать это найти, — решила Хозяйка. — Кажется, Ричи много об этом читал… слушай, а где он вообще? Я вижу его только по вечерам, когда он стучится ко мне, и мы болтаем перед сном.

Брат регулярно заходил к Вике. И честно, они совсем не обсуждали с ним дела. О существовании друг друга оба Хозяина узнали только здесь, в этом мире. А до этого… До этого каждый из них мечтал иметь хоть одну родную душу. Потому, какой бы жуткой ни была их ситуация, как бы брат и сестра ни боялись грядущего местного Конца Света, они все равно старались наверстать годы разлуки, побыть вместе, поговорить о чем-то своем, узнать друг друга, просто поделиться теплом. Пусть и не во благо делу.

Вика понимала, что они зря тратят время, но не могла отказать себе в удовольствии болтать с братом о пустяках, делиться какими-то воспоминаниями о том мире, откуда она пришла, слушать его истории.

— Ричи или в городе или в лаборатории, — коротко доложила Ингрид.

— В лаборатории? — наличие в ее доме такого помещения Вику удивило. — Это где?

— Тут, в замке, — управляющая смотрела на Хозяйку удивленно. — Возле Башни. Той самой. Башни Линдома. Раньше, конечно, лаборатория Первого Хозяина была внутри Башни. Но когда ее запечатал Ангус, Конор создал новую. Последняя комната в том крыле по третьему этажу.

— И что там забыл мой брат? — озадаченно поинтересовалась девушка.

Ингрид чуть усмехнулась.

— Ты не в курсе о его новой миссии? — спросила она.

— Это я знаю, — подтвердила Хозяйка. — Все же Ричи больше Линдом, чем сам это осознает. Когда он смог договориться с Камнем в ту ночь, он понял, что магия может нести не только зло. Это я его цитирую. И задался великой целью стать лучшим целителем в этом мире. Спасать и лечить людей. Силой своей магии. Потому что в том, другом мире, он мечтал быть врачом.

— Вот-вот, — иронично покивала управляющая. — Прости, но у него это…Как новая игра, что ли? Ну, ты же знаешь, какой он. Теперь Ричи проводит все дни в городе, в местных клиниках, говорит с врачами, а еще с местными знахарками и аптекарями. А в лаборатории он изготавливает средства. Какие-то отвары и зелья. По тем магическим книгам, какие мы нашли в комнате Леди Мелинды и в Крепости.

— Я немного напугана сейчас, — призналась Вика. — Если потом он экспериментирует с этим на живых людях…

— Пока все идет удачно, — Ингрид считала, что так ее успокаивает. — Результаты впечатляют. Твой брат просто светится от гордости. Люди ему благодарны.

— И скоро признают национальным героем, — буркнула Хозяйка. — На здоровье. Но он нам нужен. Попробую внушить брату мысль, что великий освободитель так же крут, как великий врач. Он прочел чуть ли не половину книг в этой библиотеке. Ричи может знать некоторые ответы. Особенно, про прошлых Хозяев. Возможно, и про Дезира. Я просто чувствую, что с последним Хозяином что-то сильно не так. Ведь он сдался даже раньше, чем наступил Мабон. И нет никого, кто знал бы его хорошо. Ну, да, ваш отец. Но, прости, мне нужны несколько мнений.

— Есть слуги, — напомнила управляющая. — Есть родственники Лисбет. В конце концов, в подвале сидит еще один его сын. Кто знал отца намного лучше вас с Ричи.

На последней фразе ее настроение значительно испортилось. Вика болезненно поморщилась в ответ. Она ни разу еще не сходила в это самое подземелье, не встретилась с третьим Хозяином. Каждый день себе обещала, что вот сегодня обязательно, и… Дело было не в занятости. Она просто боялась. Не самого Джулиуса. А…Вика на самом деле, не понимала, что ее так пугает. Хотя, что врать себе? Девушка просто банально боялась сумасшедших. И судя по тому, как реагирует на еще одного Линдома Ингрид, страх этот не безоснователен.

— Там все плохо? — угрюмо осведомилась Хозяйка.

— Ты о Джулиусе? — уточнила управляющая. — Вообще, нет. Он…спокоен. С тех пор, как пришел в себя. Он …странный, это точно, но…

Она нервно пожала плечами.

— Я не понимаю, — призналась девушка. — В нем есть нечто особенное. Он ведет себя так, как в том мире, откуда я его привезла. Он явно хорошо образован, у него такие манеры… А еще он воин, и горд этим. Он правитель. К тому же ужасно красив. Но невольно его боишься. Этой его нормальности. После того, как он набросился на меня по дороге, и того, что было у Камня.

— Ну, обычно сумасшедшие как раз таковыми и не выглядят, — нехотя признала Вика. — Я как-то читала, что многие серийные убийцы были очаровательны, еще больше, чем наш Ричи. И явно обладали немалым уровнем интеллекта.

— Но в Джулиусе чувствуется что-то такое… хищное, — продолжила Ингрид. — Хотя, кажется, в нем это было всегда. С детства. Тогда он тоже меня пугал до смерти. Просто своим взглядом. Очень серьезным. А потом яростным, прямо…убивающим. Когда у него начинались приступы боли.

— Сейчас у него есть эти приступы? — заинтересовалась Хозяйка.

— Вроде бы нет, — уныло отозвалась управляющая. — Вообще, были бы, мы бы уже знали. Он тогда орет, как бешеный. И из него просто бьет магией. Он впадает в ярость. И снова может разбить замковую стену, как все тот же Ричи. Но пока этого не случилось.

— Тогда, вроде, все не так плохо, — Вика успокаивала саму себя. — Он просто пугает тебя из-за пережитого. Или он сам сознательно тебя запугивает.

— Ну, это мелочи! — Игрид насмешливо улыбнулась. — Он часто говорит о том, что хотел бы убить меня. Только я напомнила ему, что это не так и просто.

— А что еще он говорит? — решила уточнить Хозяйка.

— Практически ничего, — настроение у управляющей снова испортилось. — И я этого не понимаю. Он делает вид, что не слышит меня и брата. Он нас просто игнорирует. А все эти угрозы… ну, не знаю, это тоже, как игра.

— Почти заигрывание, — с невеселой иронией уточнила Вика, поднимаясь с кресла. — Флирт прямо-таки!

— Ты куда? — заволновалась Ингрид, видя, что ее Хозяйка собирается уходить из библиотеки.

— Туда, — нехотя отозвалась девушка. — Не вижу смысла больше тянуть. Джулиус нам нужен. И…не могу же я бояться его вечно!

— Инген в Крепости, — напомнила управляющая. — Ричи тоже нет. Вика, мы тут одни, и если что…Брат будет в ярости, что ты подвергала себя опасности.

— Тогда не говори ему, — предложила Хозяйка и, пока решимости не убавилась, быстро отправилась прочь.

2

Ее решительность иссякла на второй ступеньке при спуске в подземелье. Вика вообще впервые была в этой подвальной части своего замка. Из рассказов Ричи и Ингена, девушка знала, что тут большая часть помещений завалены горами золота. Подвал — это сокровищница. А что смотреть на золото? Что в нем такого? Да, драгоценный металл, да, на него можно купить все, что угодно. Но у Вики вроде бы все есть. Кроме все той же уверенности в себе и желания выжить. Такие вещи не продаются, к сожалению.

А потому девушка чувствовала себя неспокойно, спускаясь в подземелье. Она вообще недолюбливала темные нежилые помещения. Тут уже не уютно. И мрачно. Из-за сильной магической ауры, оставшейся еще от Первого Линдома, а потом и от проклятья Ангуса, которым он запечатал Башню, от хранящейся где-то там части Камня, провести в замок электричество не представлялось возможным. А потому, Вика зажгла силой своего дара один из факелов, найденных у входа в подвал, и шагала вперед в его неровном свете. Понятно, это тоже не прибавляло ей оптимизма. Картинка прямо из Средневековья. Порождающая нездоровые фантазии о монстрах, прячущихся в темноте и тишине подземелья.

Но зато это несколько отвлекало Хозяйку от мыслей о запертом где-то тут своем родственничке. Вообще, она почти не запомнила Джулиуса в ночь Мабона. Да, третий из Линдомов был высок, широкоплеч. Рядом с ним тогда стройная и гибкая Ингрид казалась миниатюрной и хрупкой. Еще, кажется, Вика смутно представляла, что у братца на голове копна волос. Довольно длинных, спадающих на плечи. Темных. Хотя, дело было ночью. Но главное, даже не помня конкретно черт лица Джулиуса, Вика точно знала, что этот Линдом является просто точной копией того, первого. Когда их новый родственничек кинулся на призрака Хозяина, сотворившего этот мир, они все поразились этому сходству.

Да, именно ярость той атаки и это самое сходство Вику в Джулиусе и пугали. Но сейчас она старалась отгородиться от этих страхов. Уверяла себя, что это не имеет смысла. Ночь Мабона прошла. Сейчас ясный день где-то там наверху, на улице. И вообще! Она сама Хозяйка. Да и… если уж она решилась сюда идти, если даже спустилась в подвал… Поздно уже поворачивать назад.

В дальней части подземелья было светлее. Потому что там тоже горели факелы. Как раз возле нужной Хозяйке двери. А еще там сидел человек. Живой. Один из воинов Крепости. Здоровый мускулистый мужчина лет сорока, с каким-то безмятежным или даже трогательным выражением на лице. Он читал книгу. И почему-то иногда шмыгал при этом носом.

— Здравствуйте, — в своей обычной довольно дружелюбной манере, оставшейся у девушки от того мира, из которого ее привезли сюда, поздоровалась Вика. — С вами все в порядке?

Мужчина оторвался от чтения, поднял на нее глаза и чуть робко улыбнулся. Девушке сразу стало немного теплее и спокойнее. Люди из Крепости не боялись Хозяев. И это очень радовало.

— Все отлично, госпожа, — признался страж. — Просто я увлекся. Ингрид принесла мне роман… А тут все так… Романтично!

Он развел руками, будто пытаясь всю эту романтику охватить.

— Рада за вас, — улыбнулась девушка. — Вы скажите, как дочитаете. Мы вам еще принесем.

— Спасибо, госпожа! — он прямо расцвел. — Но… вы не сердитесь?

— На что? — удивилась девушка. — Это же здорово. Я тоже люблю читать.

Про себя она сделала оговорку, что тоже предпочитает художественную литературу, а от всяких рукописей и семейных хроник ее уже просто мутит.

— Вы туда, — додумался страж и начал приподниматься. — Я с вами на всякий случай пойду. Да?

— Не стоит, — остановила его Вика, а сама подумала, что наверняка совершает глупость, отказываясь. Защитить если что, этот человек ее точно не сможет, но с ним все же было бы спокойнее. — Просто отоприте мне дверь, пожалуйста.

— А тут нет замка, — немного удивился сторож. — Оно так спокойнее. Ежели что, вам выбежать проще.

— А ему? — логика происходящего поставила девушку в тупик.

— А он и не рвется, — как-то меланхолично пожал плечами мужчина.

Вика промолчала. Хотя бы потому, что сейчас в ней резко всколыхнулось раздражение, а обидеть этого милого дядечку она совсем не хотела. Не он виноват. Но…Хозяйка заставила себя успокоиться. Не по ее, да, но она же пока не знает, что и как там, за этой дверью. Ругаться и ломать все ту же замковую стену пока рано.

Она еще раз улыбнулась стражу, пусть немного натянуто, и решительно открыла дверь в камеру Джулиуса. Вика уверенно сделала пару шагов внутрь, и только потом остановилась, оглядываясь. Это помещение стоило того, чтобы его подробно рассмотреть.

Подземелье было довольно просторным. В дальней части был встроен огромный камин, где даже сейчас в середине дня, весело потрескивал огонь. Недалеко от очага стоял массивный антикварный резной стол и такое же мощное кресло, с высокой спинкой, обитое синим бархатом, с позолотой на подлокотниках и ножках. В дальнем углу — кровать. Настоящее царское ложе с балдахином. Впрочем, у самой Вики была точно такое же богатое спальное место. Рядом с кроватью был пузатый комод. Пол покрывал ковер с густым высоким ворсом. И только у самой двери, дальше от всей этой роскоши стоял одинокий стул и еще один стол. Вернее, столик, казавшийся еще более хрупким на фоне остальной шикарной мебели.

А еще тут было огромное количество свечей. Толстых, высоких, белых. И более мелких желтоватых. На стенах висело несколько гобеленов. А между ними был отлично виден серый камень, по которому струился замысловатый узор. Золотом. В свете очага и свечей, он таинственно поблескивал.

Вообще, Хозяйка подумала, что этот подвал просто очаровывает. Как в настоящей сказке. Или легенде. Будто комната в волшебном замке. Хотя… Вика спохватилась. Это и есть сказочный замок. Ее дом. И ее легенда.

Такие мысли заставили девушку собраться и наконец-то обратить внимание на обитателя этой странной тюрьмы. Джулиус сидел в том самом кресле у стола. Сидел почти неподвижно и пристально смотрел на Вику. Новый родственничек выглядел весьма впечатляюще. Стройная натренированная фигура, эта грива волос, темные внимательные глаза, четкие черты лица. На новом Линдоме были надеты только легкие черные шелковые брюки и широкая накидка, распахнутая, открывающая голую грудь. Его образ дополняли широкие золотые браслеты на запястьях и колье-гривна на шее.

Короче, Джулиус себя не стеснялся. И видимо, привык, когда на него смотрят. И восхищаются. Правда, стоит отметить, есть чем. Да, этот Линдом был красив. И прекрасно знал это. Он, молча, наблюдал за Викой, пока та осматривала комнату, а потом и его самого.

— Нравится? — вдруг спросил он с каким-то странным весельем.

— Что именно? — несколько нервно решила уточнить девушка.

Она точно понимала, что боится нового Линдома. Понимала теперь хорошо, о чем пыталась сказать ей Ингрид. В Джулиусе было много силы, казалось, он ей просто лучится. Силой и очарованием. Не таким милым и теплым, как у Ричи. А каким-то властным, притягательным. Мужским…

— То, что ты видишь, — насмешливо отозвался братец. — Ты легла бы со мной?

— Нет, — оторопело отказалась Вика. — Это невозможно.

Джулиус склонил голову набок, продолжая ее рассматривать.

— Но ты находишь меня красивым и привлекательным, — заметил он. — А мне скучно.

— Я, вообще-то твоя сестра, — напомнила девушка.

Она так и стояла в двух шагах от порога, не зная, куда себя деть.

— Я не верю в это родство, — он чуть дернул плечом. — А значит, это не имеет значения.

— Не веришь? — Вика удивилась. — Но ведь Ингрид и Инген…

Джулиус резко поднялся с кресла. В его пластике было что-то агрессивное. Но при этом, казалось, что молодой человек чувствует себя ограниченным, будто привязанным. Как зверь в клетке.

— Ты говоришь о тех двоих, что похожи, — молодой человек стал неспешно прохаживаться по комнате, заложив руки за спину. — Он неплохой воин, она…Та, кого я хочу убить.

— Только из-за того, что Ингрид была обязана привести тебя сюда? — Вика старалась казаться спокойной и надменной. Она все же отступила в сторону от двери, сделала пару шажков, присела на тот одинокий стул. — Но иначе ты бы просто умер. Или в это ты тоже не веришь?

Джулиус остановился и снова уставился на сестру.

— Я не хотел бы в это верить, — как-то очень весомо заявил он. — Но я не только воин, но и ученый. И я умею мыслить. Все указывает на то, что та женщина мне не соврала.

— Какой смысл тебе врать? — поинтересовалась девушка.

Ее страх не то, чтобы отступил, он затаился где-то у нее в груди. А вместо него начало подниматься раздражение. Казалось, что присутствие здесь Джулиуса, заставляет проклятую кровь Вики закипать. А это сейчас было бы совсем некстати.

— Я не знаю, — после довольно долгой паузы, нехотя ответил ее родственничек. — Но я не верю никому из вас.

— Взаимно! — не удержалась девушка. — Нам тоже трудно доверять тому, кто так желает смерти хоть одного из нас. Будь ты немного сдержаннее в этих своих желаниях, я могла бы снять с тебя эти браслеты и колье, выпустить тебя отсюда.

Джулиус улыбнулся. И выглядело это весьма зловеще.

— Снять с меня браслеты? — переспросил он с какой-то издевкой. — Я мог бы сделать это и сам. Но стоит мне освободить хоть одну руку, как я убью вас всех. Потому что хочу этого. Постоянно. И начал бы я с тебя.

Эта его угроза звучала с тем же точно вызовом, как и давешнее предложение разделить с ним постель. И так же пугала. Вика даже чуть отвлеклась, стараясь справиться с эмоциями, но все же… Кажется, сейчас ее родственничек сказал ей нечто очень важное. Даже произнося свои угрозы, Джулиус оставался совершенно спокоен, снова устроился в своем кресле, его руки опущены на подлокотники, голову он удобно устроил на подголовнике. А дверь в подвал не была заперта…

— Ты хороший воин, — заметила Хозяйка. — Я бы сказала, великий. Если ты способен побеждать себя.

Последний Линдом резко отвернулся от нее, будто собеседница его разочаровала. Или он был раздосадован ее догадливостью.

— Все равно, ты самая слабая из них, — бросил он. — Слабее тех, кто называют себя управляющими и даже того, кто приходит сюда по ночам, читать мне эти рукописи.

— Ричи был здесь? — удивилась искренне Вика.

Джулиус тут же снова уставился на нее с тем же явным интересом, чуть надменным, наигранно веселым.

— Ты боишься за него? — спросил он.

— Да, — искренне согласилась Хозяйка.

Она не знала, почему решила быть с ним честной. Это было какое-то интуитивное решение. Казалось, этот Линдом видит Вику насквозь. Он явно был намного более сильным магом, чем его сестра. Джулиус понимал, что девушка его боится и…что его привлекательность все же на нее подействовала. Саму Хозяйку этот факт смущал и дарил некое неприятное ощущение…зависимости, что ли? Но…если ее родственничек все это знает, что тогда скрывать.

— Он утомителен, — угрюмо выдал последний Линдом.

— Но что он тут может делать? — Вике было неприятно узнать, что брат не сказал ей о посещениях Джулиуса.

— Он приходит каждый вечер, — видя, что она расстроена, Джулиус стал рассказывать охотнее. — Сидит там, где ты. Он боится меня так сильно, что я могу пощупать его страх. И он упрямо читает мне все эти сказки.

— А! — Хозяйка снова поймала самое важное в его словах.

Инген часто говорил ей, что Вика очень внимательна к мелочам. Даже сейчас, когда у нее плечи сводило от нервного напряжения, и болела от стресса голова, девушка все равно подмечала нужные детали в разговоре.

— Так ты уже знаешь нашу историю, — сделала она вывод.

— И все так же в нее не верю, — наигранно устало отозвался Джулиус. Кажется, он был немного разочарован, что его новая гостья снова сменила тему.

— Ты сказал, что стал ученым, — напомнила девушка. — Но это твое упрямое недоверие как-то заставляет сильно сомневаться в твоем мнении о себе.

Ее родственничек чуть усмехнулся. Все так же надменно и чуть покровительственно.

— Я не знаю тебя, — заявил он. — Не знаю, насколько умны женщины в этих землях. Потому не уверен, что ты способна меня понять. Я изучал многие науки в том мире, где жил. И я точно знаю, что начальный период истории любой цивилизации всегда ложен. Он имеет образ сказки.

— Естественно, — живо согласилась Вика. И улыбнулась, довольно уверенно и немного победно. — В мире, откуда привезли меня, это знали все. О былинности первичного этапа истории любого народа, особенно, если он был записан в источники в более позднее время.

На этот раз Джулиус отреагировал на ее слова более активно. Он выпрямился в кресле, смотрел на свою посетительницу по-прежнему внимательно. Но в его взгляде появился иной интерес.

— Ты попала сюда из таких просвещенных земель? — поинтересовался он. — И в вашей стране женщинам было доступно образование?

— Да, — коротко подтвердила Хозяйка. — Вообще, в этом мире сейчас уровень цивилизации примерно такой же. Здесь есть школы, куда ходят все дети, вне зависимости от пола, и университет. Так же для всех. Но важно не это. Важно, что наш мир является исключением из того правила, к которому мы оба привыкли. Здесь история тоже сказочная, но к сожалению, это правдивая легенда. И давай не будем лукавить. Ты сам видел того, первого Хозяина, о котором тебе читал Ричи. Ты же помнишь ночь Мабона?

Джулиус молчал и хмурился. Исходящая от него аура силы стала еще более плотной и агрессивной. Вика подумала, что скоро магия просто материализуется, обвившись вокруг последнего Линдома плотным коконом. Но в тоже время, сейчас эта сила перестала подавлять. Будто Джулиус до этого момента специально направлял ее против своей гостьи, а теперь, магия повернулась против него самого.

— Я видел его, — признал все же молодой человек. — И я знал о нем раньше. Его тень была всегда. Его смерти я желаю больше всего.

— Хоть какой-то прогресс, — с искренним облегчением и не без иронии прокомментировала девушка. — Хоть в этом мы с тобой солидарны. Тем более, что первый Хозяин хочет наших смертей ничуть не меньше. Ты слышал уже о Днях Очищения?

— О них я тоже помнил, — на лице Джулиуса теперь застыло некое странное выражение отчужденности. — Скажи своему брату, чтобы он прекратил свои визиты.

— Ладно, — согласилась Вика.

Что-то во всем этом ее очень сильно настораживало. Что-то не сходилось. В словах, в поступках, во всем облике Джулиуса была некая двойственность. Нечто, что нужно было понять. И ответ на эту загадку лежал на поверхности, только почему-то Вика не могла его найти.

— Я попрошу его не приходить, — продолжила девушка. — Но вряд ли я смогу прекратить визиты Ингена и Ингрид. Обучение любого Хозяина долг управляющих. Они обязаны дать тебе знания об этом мире, о его истории. Обязаны следить за тем, чтобы ты смог нормально адаптироваться здесь. И смог как-то ужиться с магией крови Линдомов. Пусть у тебя всегда была и своя собственная. И я думаю, что это ты прекрасно знаешь. Или помнишь, Джулиус.

— Драйн, — коротко произнес он.

Сначала Вика подумала, что это просто слово незнакомого языка, некий ответ, смысл которого родственничек не хотел ей раскрыть полностью, очередная насмешка. Но потом догадалась, что он просто назвал себя другим именем.

— Хорошо, Драйн, — согласилась она. — Если тебе так больше нравится.

— Этим именем меня звали почти пятнадцать лет, — ровно сообщил он. — Единственное имя, которое я знал. Оно обозначает «имеющий мудрость».

— Красиво, — оценила девушка, вдруг поймав себя на мысли, что почти перестала бояться Джулиуса. Вслед за страхом улеглось и раздражение. Не прошло лишь …влечение к нему. Которого не должно быть. — А мое имя в том мире, откуда я пришла, переводилось, как «Победа».

— Да? — он усмехнулся. — Боюсь, это тебе не поможет. Я уже сказал, что ты слишком слабая.

— А еще ты сказал, что хочешь меня убить, — напомнила Вика. — Как и всех остальных. Но при этом ты весьма неплохо держишь себя в руках. А еще ты ученый и воин. Как-то это все не бьется между собой.

Он непонимающе нахмурился.

— Как сила и знания могут биться между собой? — переспросил последний Линдом.

Не удержавшись, девушка улыбнулась. На этот раз откровенно весело.

— Это образное выражение, — пояснила она. — Я говорила о другом. Что твои слова не совпадают с твоими действиями. И боюсь, я понимаю, почему это так, а значит, это полностью рушит мои планы.

— Почему? — странно, но Джулиус не рассердился. Не стал снова ее запугивать. Казалось, теперь он рассматривает девушку, как какой-то заинтересовавший его экспонат. Или зверюшку…

— Я хочу спасти этот мир, — серьезно и по-деловому начала Вика. — Хочу выжить сама. И желательно, спасти как можно больше людей. В том числе наших управляющих, Ричи и тебя. Более того, я знаю, что для этого надо сделать. Осталось понять, как осуществить этот план. Пока получается плохо. Слишком много в истории этого мира загадок и тайн. Она из них связана с нашим отцом.

— Ты пришла сюда спрашивать меня о нем? — ее собеседник недобро прищурился. При этом Джулиус не использовал снова свою силу, чтобы подавлять девушку или пугать ее. — Я не хочу помогать.

— Я это уже поняла, — спокойно сообщила ему Вика. — На самом деле, ты и не смог бы помочь. Дезир умер после того, как тебя увезли отсюда. Ты не можешь знать тайну его самоубийства.

Джулиус снова резко вскочил с кресла. И это получилось у него как-то… слишком нервно, даже с каким-то отчаянием и злостью. Вика вздрогнула. Она думала, что этот безумный братец, сейчас просто кинется на нее и начнет душить, как он пытался голыми руками убить первого Линдома в ночь Мабона. Но нет. Заметив ее реакцию, Джулиус, или Драйн, как он себя назвал, наоборот, отступил дальше, выставив руки вперед, будто показывая, что не собирается ее трогать.

— Извини, — виновато произнесла девушка.

Последний из Линдомов досадливо поморщился. Он выглядел растерянным и разозленным. Но от этого его сила не взорвалась, как было бы логично предположить, а наоборот, сияние магии будто бы поблекло. Драйн запахнул свою накидку, сложил руки на груди в наполеоновском жесте. А еще он отвернулся от своей нежеланной сестры.

— К чему было твое извинение? — после некоторой паузы спросил он. Уже знакомым холодным и надменным тоном. — Ты думаешь, я в нем нуждаюсь? Я же знаю, что ты боишься меня.

— Боюсь, — подтвердила Вика. В этот момент она поймала себя на мысли, что ей почему-то жалко этого человека. Вернее, не жалко, а… Это было, как с Камнем. Джулиус был сейчас похож на то, что лежало в основе их мира.

— Я боюсь силы, которая от тебя исходит, — продолжила девушка, стараясь очень осторожно подбирать слова. — Потому что во мне она тоже есть. Я понимаю кое-что. Ты тоже ее боишься. И хотел бы, чтобы ее не было. Потому ты зовешь себя именем, какое тебе дали в том, в твоем мире. Там, где ты был в безопасности. Где ты был воином и ученым. И похоже, правителем. Я тоже была другой. Все свои двадцать один год. И…я тоже хочу остаться собой. Но сейчас я будто предала тебя. Показала свой страх и свое недоверие. Потому я извинилась.

Он не повернулся к ней. Он не хотел показывать ей свои эмоции. Вика и сама не хотела видеть, что с ним сейчас происходит. Драйн молчал, уставившись на стену. Голую стену, по которой струился узор золотых лент. Стену своей тюрьмы. Которую последний из Линдомов сам не хотел покидать.

— То, что ты сказала о нем, — вдруг произнес Джулиус. — О…бывшем Хозяине.

— О Дезире? — догадалась девушка.

— Ты веришь в свои слова, — он не подтвердил ее догадок. — Значит, кто-то соврал тебе.

— Но это видели многие, — возразила Вика. — Дезир шагнул с края башни. Он умер. Сам.

— Нет, — твердо произнес ее новый братец. — Тот, о ком ты говоришь, этого не делал.

— Драйн, — она специально назвала его тем именем, которое молодой человек себе выбрал. — Ты давно его не видел. Люди меняются. Даже, если они Линдомы. Дезир покончил с собой. Ты можешь не верить мне, Ингрид, Ингену и Ричи. Но это так. Есть еще те, кто видел его смерть.

— Ты пришла ко мне спрашивать о нем, — все же он нехотя обернулся. На его лице застыло какое-то странное угрюмое выражение. — Ты услышала то, что хотела. Тот, о ком ты говоришь, не смог бы убить себя. У него не было такой силы духа. Его проклятая кровь не дала бы это сделать. Его магия не дала бы. Ты не соврала мне, когда сказала, что понимаешь это.

Вика раздумывала над словами Джулиуса. Он был уверен в том, что говорит. Это не было продиктовано данью детской привязанности к отцу. Более того, Драйн ни разу даже не назвал Дезира отцом. Даже имени бывшего Хозяина не назвал. Эта уверенность явно имела какие-то другие причины, и очень серьезные. Только пока последний из Линдомов ей их не назовет.

— Я верю тебе, — признала девушка. — Пусть это здорово осложняет мою жизнь.

— Не бери на себя слишком много, — его губы изогнулись в уже знакомой насмешливой усмешке. — Ты все равно слабая. Тем более, что тебе нравится быть такой.

— В этом и смысл, — Вика грустно улыбнулась.

— Это тебя не спасет, — он вернулся в свое кресло. — Уходи.

— Да, — она поднялась со стула, повернулась к выходу, но еще чуть помедлила. — Я хотела бы прийти еще. После того, как найду некоторые ответы. И…

Она замялась. Драйн назвал себя ученым. Вика помнила, как Игрид описывала кабинет, где нашла последнего из Линдомов в его мире. Человек, привыкший мыслить, работать, читать…

— Драйн, — девушка снова повернулась к своему родственнику. — Ты не хочешь слушать Ричи. Но…Я могу принести тебе книги.

На какое-то мгновение она заметила, как изменилось выражение его лица. Он не смог удержать свою надменную маску. На мгновение он показал свою радость, но снова отвернулся.

— Я не прошу тебя читать об истории этого мира, — продолжила Вика. — Я могу найти в библиотеке любую книгу на твой вкус.

— Нет, — коротко возразил он, и его тон был таким, будто Драйн разговаривал со служанкой. — Найди пару летописей. Я уже здесь и у меня больше нет выбора.

— Хорошо, — кивнула девушка. — Прибавлю и что-нибудь другое. Здесь слишком скучно без дела.

И она направилась к выходу. Когда Вика уже взялась за тяжелую ручку, про себя тихо радуясь, что все же покидает это место, уходит прочь от человека, общение с которым совсем нехорошо сказывается на ее эмоциональном состоянии, он вдруг заговорил.

— Я благодарен, — нехотя буркнул Драйн. — И… Ты сказала значение своего имени. Как оно звучит?

— Виктория, — представилась девушка. — Все называют меня Вика.

Он ничего не ответил. Она наконец-то, вышла в коридор.

3

Какими бы тяжелыми и полными забот ни были ее дни, Вика находила время спуститься по склону на обрядовую поляну. К Камню. Это был ее ритуал, нечто важное для нее. Она дала сердцу этого мира обещание. Быть с ним и делиться. Своими эмоциями, мыслями, своей душой. Давать Камню то, что он ждал многие века.

И Хозяйка держала свое слово. В конце концов, ей принадлежит мир исполнения желаний. Мир, созданный этим Камнем. Она просто не имеет права не давать ему того, что он хочет. И эти визиты, как сама Вика прекрасно понимала, очень нужны ей самой. Обещание было единственным значимым поступком, какое она пока смогла совершить для спасения своего мира. И Вика упрямо возвращалась на обрядовую поляну, потому что воспоминание о своей клятве, ее исполнение, давали ей силы двигаться дальше. Давали хоть какую-то веру в успех.

Выбравшись из подвала, девушка сразу отправилась сюда. Она уже привычно уселась на траву, высокую, сочную, неправдоподобно зеленую и ароматную. А ведь лето уже закончилось, и даже прошло осеннее Равноденствие. Везде уже можно было разглядеть первые признаки поворота на зиму. Но только не здесь.

Сила Камня хранила лето в этом крохотном уголке. И Вика, прислонившись спиной к холодноватой неровной поверхности Камня, погружалась в эту иллюзию вечной гармонии. Она чувствовала, как Камень теплеет от ее присутствия. Как он чувствует свою гостью. Будто большой зверь, заснувший здесь волшебным сном.

Вика разговаривала с ним. Делилась своими мыслями, переживаниями, открытиями. Камень был ее соратником, другом, тем, кому она доверяла. Кому могла открыть все. Даже те странные эмоции, что захватили ее сегодня при встрече с Джулиусом.

Да, последнего Линдома стоило бояться. Он обладал огромной силой и магией. Не только той, что текла в его жилах вместе с проклятой кровью рода, но и той, что он нашел и приручил сам. Но Вика честно признала, что пугала ее не эта сила. Пугал сам Джулиус. Своей красотой, яркой, даже агрессивной привлекательностью. Пугало то влечение, какое она испытала к нему. Почти животное влечение.

В скромном жизненном опыте девушки таких случаев еще не было. Да, она влюблялась и раньше, там, в том другом мире, где прожила большую часть своей жизни. В оставшейся позади, недосягаемой России, которую Вика все же вспоминала с искренней теплотой. Она помнила и некоторое смущение, и радость, когда молодые люди, которые ей нравились, отвечали ей взаимностью. Помнила приятное чувство трепета, счастливого ожидания возможной близости, мечты о поцелуях.

Вика прекрасно знала, что тут, в этом ее новом мире, есть Инген. Серьезный, решительный, иногда даже резкий. Он мог быть и заботливым, и даже нежным. А еще они думали одинаково, они были друзьями, товарищами, напарниками. Инген дарил ей приятное теплое чувство, от которого Вике всегда хотелось счастливо улыбаться. Ей нравилось смотреть на своего управляющего, слушать его, нравились, и даже очень, его прикосновения. Но…

Никогда еще в жизни Вики не было мужчины, кто был настолько сексуален. Кто заставлял ее так остро чувствовать влечение. Это было неожиданно, оглушающее. И неприятно. Потому что Джулиус ее брат. И мысль, что она испытала к нему такие неподобающие эмоции, оставляла чувство стыда и ощущение грязи. Вот только еще более неприятно то, что с этим надо смириться, пережить это, как-то от этого избавиться. Потому что они еще встретятся. И не один раз.

Джулиус дал ей некий намек, ключ к тайне Дезира, но при этом, подарил и еще несколько новых загадок. Вика начала обдумывать все это, пыталась, уже в который раз, сложить кусочки имеющейся у них информации воедино. И как всегда, ничего не складывалось. Зато, отвлекшись на эти мысли, девушка понемногу отошла от пережитых эмоций.

Она так глубоко погрузилась в мысленный поиск разгадок, что заметила Ингена, только когда он остановился буквально напротив нее. Хозяйка посмотрела на своего управляющего, и подавила тяжелый вздох. Он был явно зол или раздосадован. Вика даже знала чем. И в чем-то могла Ингена понять, только сейчас выяснять отношения совсем не хотелось. А потому она просто приветливо улыбнулась.

— Привет, — произнесла она, даже не сделав попыток подняться с земли.

Ее тон и улыбка вызвали у управляющего еще больше раздражения. Но он знал, что с Хозяйкой так нельзя. Знал теперь уже по своему опыту. Потому молодой человек постарался придержать свои эмоции. Он уселся на траву напротив девушки, протянул руку, чуть коснулся ее щеки.

— С тобой все в порядке? — спросил Инген.

— Нормально, — коротко и немного суховато отозвалась Вика. — Он не причинил мне вреда. И даже не собирался. Ты же тоже не веришь в его угрозы?

— Как сказать, — управляющий пожал плечами. — Я слишком хорошо его знаю. С детства. Да, я понимаю, что вспышки его ярости тогда были вызваны дикими болями. Джулиус был ребенком, потому и срывался. Но… Я видел его в ночь Мабона. Уже взрослого. То, что он набросился на Ингрид, и потом, как он пытался убить Линдома. После такого поверишь ему на слово.

— Не уверена.

Девушка рассудила, что сейчас у нее появилась возможность проверить себя и свои выводы. На управляющем. Насколько логично она способна мыслить. Или все же, Вика просто подпала под то самое неприятное очарование своего родственничка.

— Когда он грозил тебе или Ингрид смертью в своем подвале, — продолжала Хозяйка. — Он хоть раз чем-то эти угрозы подкрепил? Он хотя бы со своего кресла при этом вставал? Движения? Выражение лица? Он реально был зол в тот момент? Был в ярости, как в детстве?

— Нет, — подумав, признал Инген и тут же нахмурился. — Ты думаешь, это какая-то игра?

— Вряд ли, — ответила уже более уверенно Вика. — Помнишь, что рассказывала Ингрид о том мире, где она его забрала?

— Джулиус был там кем-то вроде правителя, — кратко описал молодой человек.

— Он был воином и ученым, — привела девушка слова самого последнего Линдома. — Ученым, Инген. И он очень не глуп на самом деле. Он не говорит напрямую, потому что не доверяет нам. Но намекает. Вдруг, кто поймет.

— Видимо, тебе это удалось, — не без иронии заметил управляющий. — Поделишься?

— Он не пугает нас, он объясняет, что с ним, — выдала Вика. — Понимаешь? Он не собирается никого убивать. Но то, что было в нем с детства, так и осталось. Тогда это проявлялось болью. Теперь постоянной агрессией. Кровь демона в нем дает о себе знать постоянно. Джулиус боится, что может причинить кому-то вред. А не собирается это делать.

Инген обдумывал ее слова, чуть склонив голову на бок. При этом было заметно, как его покидает напряжение и пережитая тревога за свою Хозяйку.

— Удивлен сам себе, но соглашусь, — молодой человек улыбнулся. Почти весело. — Он же маг? Ну, кроме дара Линдомов?

Вика кивнула.

— То есть, — сам стал размышлять Инген. — Свой собственный дар мог с детства как-то бороться с проклятием демона. Оттого мальчик страдал. И кровь Линдомов делала его агрессивным. Оказавшись в другом мире, он избавился от этого. Как-то…

— Похоже, когда мы далеко от нашего мира, сила демона ослабевает, — подтвердила его Хозяйка. — Он не может до нас дотянуться. И тогда мы становимся другими.

— Джулиус тоже излечился, — продолжил управляющий. — И стал весьма неплохим человеком. Научился управлять своей собственной силой. А когда его вернули… Сестра что-то такое говорила в ту ночь. Будто он и не понимал, куда его везут. А когда осознал…Он просто пытался избежать возвращения. Теперь он борется с кровью демона. Потому что более-менее может ее сдерживать.

— А еще, похоже, — добавила Вика свою следующую догадку. — После того, как он покинул этот мир в детстве, Джулиус все забыл. Тогда в машине он напал на Ингрид не только потому, что понял, его везут сюда. Он вспомнил, что это за место. Он бросился сражаться с призраком, потому что Линдом был символом всего, что несло тут Джулиусу боль.

— Как воин, он надеялся решить проблему сразу, — подхватил Инген. — Путем поединка.

— В целом, да, — кивнула Вика. — Но не все так просто.

Она чуть еще обдумала свои подозрения.

— Меня смущает эта его потеря памяти, — призналась девушка. — Что же такое могло случиться с ним по пути в тот мир, чтобы он забыл все?

— Может, ничего и не случилось, — совершенно спокойно возразил Инген. — Мы же говорили, что здесь он страдал от болей, а там ему стало легче. Ребенок способен вычеркнуть все плохое из своей памяти.

— В целом, да, — подтвердила Хозяйка. — Просто… В нем есть страх. Не только страх вернуться в то место, где ему было плохо. Что-то большее. Страх, который заставил напасть. И знаешь, он сейчас помнит многое об этом мире. Даже его историю. Даже того, на кого он бросился в ночь Мабона. Он смирился с тем, что оказался здесь. Только тот самый страх у него не прошел.

— Так чего же он так боится? — удивился Инген. — Смерти? Того же, что стало с его отцом?

— Совсем нет, — вот в этом Вика была уверена. — Я думаю, дело как раз в отце. Он ни разу не назвал его так. А ведь в отличие от меня и Ричи, Джулиус жил с ним. Был, так скажем, принятым отцом. Он не называет Дезира по имени. Он будто игнорирует существование отца. Но при этом понятно, что Джулиус очень хорошо помнит его.

— Странно, — не мог не согласиться управляющий. — Только… Вика, я понимаю, что теперь нам приходится еще возиться и с этим последним Линдомом. Но у нас и других проблем достаточно. Важны ли нам сейчас его эти страхи?

— Они часть головоломки, — сказала его Хозяйка. — Я ведь шла к Джулиусу… Нет, к Драйну. Надо привыкнуть звать его так. Так вот, шла туда, чтобы как раз и спросить его о Дезире. И как бы мой очередной брат ни хотел, но он все же кое-что сказал о том Хозяине. Драйн слишком уверенно заявляет, что Дезир не мог себя убить.

— Но он не видел отца 15 лет! — напомнил Инген. — Да и… он все же еще был ребенком. Больным, к тому же. Он мог не все помнить или не все знать.

— При этом, этот больной ребенок помнит, кто такой Линдом, — возразила Вика. — Помнит многое о правилах жизни этого мира, даже о его истории. Что до Дезира. Я тоже так сказала. Но Драйн напомнил мне, что сила, текущая в наших жилах просто не позволила бы Дезиру пойти на самоубийство.

— Мы обсуждали это, — управляющий говорил чуть устало. — Много раз. Дезир был трусом.

— Да не важно, каким он был, — отмахнулась девушка. — Он Хозяин. Инген! Убить Хозяина невозможно!

Молодой человек растеряно молчал, а потом неохотно кивнул.

— Да… — вынужден был согласиться он. — Этот Джулиус, или теперь Драйн, он точно не глуп. Это железный аргумент, о котором мы все знаем, но о смысле которого забыли. Но тогда как?

— Вот и я ломаю над этим голову, — призналась Вика с почти несчастным видом. — Мне все время кажется, что Драйн сказал что-то еще очень важное. Но я никак не могу понять, что именно.

— Но у нас есть факт, — Инген выглядел несколько растерянным. — Дезир шагнул с башни. На глазах у свидетелей. Единственный, кто был там, наверху, это мой отец. И он не мог убить Линдома. Все потому что…

— Хозяина вообще никто убить не может, — подхватила Вика. — Но что-то во всем этом по-прежнему не так. В мире, где я жила, есть полиция. Служители закона. Как раньше в этом мире был шериф. Так вот там, полиция, расследуя дело, опрашивает этих самых свидетелей. Думаю, нам стоит сделать тоже самое.

— Конечно, — кивнул управляющий, а потом вдруг нахмурился. — Но подожди. Вика? Я понимаю, эта загадка интересна. Но у нас и других хватает! А Камни? Ратуша? Башня? Тебе не кажется, это важнее смерти Дезира?

— Кажется, — легко согласилась девушка. — Только смерть Дезира является частью все той же головоломки. Его история подозрительно похожа на то, что случилось с Ваймелем. Тем Хозяином, что запечатал Ратушу. Потому это все может быть важно. Как раз для того, чтобы открыть Ратушу.

— Вот оно как? — удивился Инген. — Вижу, вы с Ингрид однозначно не тратите времени даром. Тогда я в деле. Но…как мы сможем подступиться к этой загадке? У нее куча разбросанных во времени кусков!

— Думаю, снова с помощью опроса свидетелей, — решила Хозяйка. — А еще с осмотра места преступления. Не с башни. Начнем с Ратуши. В очередной раз.

— Хорошо, — управляющий поднялся на ноги, протянул своей Хозяйке руку, помогая встать. — Автомобиль подан, миледи.

— Отлично, — не без иронии откликнулась девушка, принимая его помощь. — Только еще пару слов. Я обещала Драйну книги. И тут тоже интересно. Он сказал, что если он уже здесь и выбора у него нет, то лучше принести пару летописей. Надо будет выбрать для него, и очень тщательно. А еще…Ты знал, что Ричи постоянно ходит к нему в подвал?

— Нет, — новость управляющего поразила. — Зачем?

— Читает историю мира нашему родственничку, — пояснила суховато Вика. — Это надо прекратить. Драйн знает ее лучше нас.

— Я бы хотел послушать его версию, — проводив Хозяйку до автомобиля, признался серьезно Инген.

Вика только кивнула и уселась на переднее пассажирское сидение. Тут ее управляющий прав. Это было бы очень интересно. Вот только…девушка надеялась услышать это сама, и без присутствия Ингена…

27 сентября. Ночь

Ричи аккуратно просунул голову в дверь библиотеки, убедившись, что его сестра здесь, шагнул в комнату.

— Вы все еще работаете? — удивленно спросил он. — Что-то случилось?

Его вопрос вызвал раздражение Вики. Случилось, да. Причем давно. И нечего делать вид, что он не знает об этом! И когда все тут вкалывают, ее милый братец занимается неизвестно чем!

Но стоило ей посмотреть на Ричи, на его доверчивое, какое-то трогательно заинтересованное выражение лица, как все резкие слова забылись. Как так случилось, что в ее братце проклятая кровь Линдомов проявляется столь невинным и очаровательным образом?

— Мы ищем ответ на одну загадку, — ответила ему Вика.

Они на самом деле искали. Уже несколько часов без перерыва. Как только вернулись из города, Хозяйка и ее управляющий закрылись здесь, в этой самой библиотеке. Ингрид тоже присоединилась, так как была нужна любая помощь.

— Ого! — обрадовался заинтригованный Ричи. — У нас что-то новое? Есть какие-то сдвиги? Чего вы мне не сказали?

Инген метнул на Хозяина весьма недобрый взгляд, но сдержался. Его сестра, более миролюбивая, да и привыкшая уже возиться с этим большим ребенком, взяла переговоры на себя.

— Чтобы открыть Ратушу, нам нужно знать все о том моменте, как ее закрыли, — коротко изложила она. — Обо всех обстоятельствах. И одно из них, нахождение в тот день там местного канцлера.

— А! — Ричи вдруг стал серьезным. — Я читал о них. Они помогали Хозяевам управлять городом вместе с шерифами. Только… сейчас их почему-то нет.

— Вот потому и нет, — ровно продолжил Инген. — С того дня, когда Ваймель запечатал Ратушу.

Хозяин молчал некоторое время. И хмурился. Для всех было настолько непривычно это видеть, что Вики и управляющие даже на время отвлеклись от работы.

— Подождите, — произнес Ричи. — Вы серьезно думаете….думаете, что тот Хозяин мог замуровать человека там…внутри? Но… но это уже как-то слишком!

Вики только сочувственно кивнула.

— Надеемся, что нет, — мягко отозвалась она. — Но он исчез. И мы хотим его найти.

— Что нужно делать? — тут же на удивление решительно осведомился ее брат.

Инген переглянулся со своей сестрой. Неужели есть шанс, что и этот Хозяин, наконец-то, займется полезным делом?

— Помогай, — в своем обычном суховатом и деловом тоне предложил управляющий. — Мы разбираем договоры. Те, что заключали с Линдомами, загадывая свои заветные желания. За тот период, когда правил Ваймель.

— Вы думаете, что тот человек прямо хотел стать канцлером? — поинтересовался Ричи, забирая у Ингена стопку пожелтевших от времени тонких листков, на каждом из которых внизу был виден некий след, похожий на оттиск печатки. Так Хозяева раньше заверяли договоры, прикладывая к каждому свой перстень, знак их силы.

Новый Хозяин тут же с некоторым недоумением уставился на свою печатку.

— Вряд ли он загадывал подобное желание, — между тем, ответила ему сестра. — Но в каждом договоре указывается имя и должность того, кто обращается. Или хотя бы семья, из которой он происходит. Вот, у меня, например, Олаф, сын плотника Андена. Этого хватит для начала поиска.

— А! Ну, да, — братишка улыбнулся ей, как всегда солнечно. — Как я понимаю, надо еще и все эти бумажки разобрать, чтобы найти нужные по времени. Ага… Я справлюсь!

Он тут же стал рассортировывать данную ему пачку.

— Но вы заметили? — при этом продолжил Ричи. — Договоры больше не заверяют печатями? А никто не знает, с какого времени?

— Заметили, — согласилась за всех Ингрид. — И пока я смотрю, это все прекратилось как раз после того же Ваймеля.

— Есть такое, — устало кивнула Вика. — Опять же, могу предположить, и это тоже связано с закрытием Ратуши. По сути, она была офисом. Там заключались сделки, при Камне. И отмечались договоры со стороны Хозяина именно его печаткой. А как Ратуша закрылась, почему-то изменился и этот ритуал. Что немного странно.

— Может, бумагу клали на большой Камень, а потом уже сверху прижимали кольцом? — Ричи попытался это продемонстрировать, так же прижав своей печаткой какой-то документ. — Вот у меня следа нет на листочке. А там был…

— Хорошая версия! — поддержал его Инген. — Но снова все тот же вопрос. Зачем надо было разрушать этот ритуал? Наверняка же он что-то значил!

— Уверена, что значил, — стала пояснять Вика. — Это же связь Камня и Хозяина. Магическая. Ведь все считали, что договор дает силы и сердцу мира, и самому Линдому. И нарушение традиции, так же опасно, как и само закрытие Ратуши.

Она вдруг усмехнулась.

— Инген? Я критиковала твой план, нарушить как можно больше правил. Беру свои слова назад. Ты явно более осторожен, чем Линдомы прошлых лет.

— Спасибо, — чуть иронично отозвался управляющий. — Я польщен. Но если серьезно, такие нарушения ведут, как вы с Ричи тоже уже говорили, к ослаблению магии всего нашего мира. И лично для меня, это самая большая из наших загадок. Почему Ваймель на такое решился?

— Странный он был, похоже, — заметил Ричи. — С точки зрения обычных людей. Но ты же сам всегда говорил, что Линдомы все капризные и поддаются своему проклятью. Может, он просто не думал о последствиях. Как тот же Дезир. Да и я помню, читал, были и до него такие. Там тоже какие-то жесткие капризы. Не просто казнить по двадцать человек в день, а катастрофические для мира.

— Стоп! — резко скомандовала Вика. — Ричи? То, что ты сказал, очень важно. Мы уже поняли в ночь Мабона, что с Дезиром что-то было серьезно не так. И сегодня Джулиус мне это подтвердил. А Дезир во многом похож на Ваймеля. И если были такие же Линдомы до него, надо найти о них все возможное! Что это за летопись?

Брат смотрел на нее как-то непривычно задумчиво. Чуть закусил губку, что наверняка лучше подошло бы какой-нибудь смазливой кокетливой девчонке.

— Ты была у него? — вдруг спросил он. — Он ничего тебе не сделал?

— Я в порядке, — отмахнулась Вика и с трудом заставила себя улыбнуться. — Спасибо, что переживаешь за меня.

— И что? — брат будто и не заметил ее последних слов. — Что ты о нем думаешь?

Только тут до Хозяйки дошло, что ее вечно неуверенный в себе брат волнуется не о ней, а о себе. Вдруг сестренка нашла второго родственника более интересным?

— Я думаю, что Драйн, как он просил себя называть, совсем не расположен к общению со своей семьей, — с иронией выдала девушка. — Он нас родственниками не считает. Готов ли он помочь? Пока тоже нет. Но ему надо выжить, и это для нас выгодно.

— Ну, это само собой, — успокоился Ричи. — По мне он страшный. Я так не люблю к нему ходить…

— Вот и не ходи, — тут же быстренько вмешалась Ингрид. — Ричи, ты, пожалуйста, нам помоги, ладно? Очень важно найти те записи, о которых ты вспомнил. А Джулиуса или Драйна, как там ему больше нравится, мы с Ингеном на себя возьмем. Да?

Она многозначительно посмотрела на своего близнеца.

— Это вообще наша работа, — поддержал он сестру. — Но вы опять стараетесь спутать все наши планы! Мы пока еще не нашли канцлера, а вы уже торопитесь новые загадки создавать.

— Верно, — решила покладисто согласиться Вика. — Я вообще-то давно уже есть хочу. Да и спать тоже!

— Чего же ты молчала! — засуетился Ричи. — Вы не ели? Я сейчас! Я все принесу! Надо просто найти Майкла!

Он тут же забыл про документы, которые разбирал, рванулся к двери. Но, уже взявшись за ручку, вдруг остановился.

— Ой, — рассеяно заметил Хозяин. — Забыл сказать. Я же, кажется, нашел. Вон там на столе договор. Написано, Джани, из семьи канцлеров. Только я годы не посмотрел.

И он распахнул дверь, спеша выполнить новое поручение.

29 сентября. День

1.

Вика очень любила свой город. Ей нравилось даже стоять вечерами на вершине башни своего замка и просто смотреть на крыши и огоньки внизу. Город казался всегда таким аккуратным, цветным, ярким, будто игрушечным. Новая Хозяйка часто любовалась им в компании призрака леди Мелинды, жены Первого Линдома. Вика купила подарок для бывшей Хозяйки, картину с видом на улочки городка.

В отличие от Леди Мелинды, девушка имела возможность покидать свой замок, и при любой возможности опять же стремилась в город. Тут она чувствовала себя свободной. Беззаботной и счастливой. Но в последние дни поездки туда Вику немного разочаровывали. Нет, сам город остался прежним, все таким же ярким, красочным и замечательным. Просто на его улицах Хозяйка пока не могла найти ответы на свои загадки. И это раздражало!

Уже столько раз Хозяйка города и ее управляющий смотрели на эту Ратушу, искали ответ на свои вопросы, но… Сто лет прошло, и даже свидетелей нет давно. Хотя сегодня Вика все же еще надеялась узнать кое-что. Их поиски в библиотеке принесли пользу. Имя исчезнувшего канцлера было Себастиан. Девушка сделала ставку на то, что многие должности в этом мире наследуются. И оказалась права. Этот самый пропавший без вести человек был сыном предыдущего городского чиновника. Наследники Себастьяна тоже могли бы унаследовать звание канцлера, если бы не то странное проклятье, запечатавшее Ратушу, после чего надобность в должности пропала.

Вика очень сожалела, что договоры тоже перестали составляться с того дня, как второй Камень стал недоступен. Потому она решила продолжить поиск в обратном направлении, и узнала все, что могла о тех, кто работал канцлером до Себастиана. Им с Ингрид и Ингеном повезло. Изучив семьи этих давно погибших людей, они нашли лавку, где торговал дядя исчезнувшего чиновника. Управляющий уверял, что этот магазин работает до сих пор. Может быть, даже и принадлежит все той же семье. А вот это уже была зацепка!

Так что в тот день, въезжая в город, Вика пребывала все же в отличном настроении. На этот раз, как она верила, им должно повезти! Девушка с прежним удовольствием разглядывала маленькие беленые домики, с аккуратными палисадниками, с милыми двориками, засаженными деревьями, небольшие магазинчики с яркими вывесками и нарядными витринами.

А ближе к центру дома стали выше. Из серого камня, так похожего на тот, из которого несколько веков назад строили замок и стену вокруг него. Вика думала, что нужная им лавка как раз и будет где-то здесь, недалеко от все той же Ратушной площади, или в Замковом квартале, протянувшемся от основания холма Линдомов. Ведь именно там жили старейшие семьи этого мира, потомки тех воинов, кто пришел сюда вслед за Первым Хозяином, кто и построил город. Вика считала, что канцлеры так же должны быть среди основателей города.

Но нет, автомобиль Ингена пронесся дальше, к набережной, прокатился вдоль голубоватой ленты реки, свернул на милую тихую улочку. Здесь домики были небольшими, покрашенными в неброские пастельные тона. Все двухэтажные, где внизу располагались лавки и магазины, а наверху, были квартиры их владельцев.

Нужный им дом оказался почти в самом конце улицы, довольно крупный, по сравнению с соседними, длинный, покрашенный в приятный нежный персиковый цвет, со ставенками оттенка молочного шоколада. Три торцовых окна, более широкие, стали витринами для хозяйственного магазинчика со скромной, но изящно расписанной вывеской. Чуть дальше была видна и вторая дверь, видимо, ведущая наверх.

Только Вика и ее управляющий успели выйти из машины, когда эта самая дверь открылась, и на пороге появился пожилой худощавый мужчина, с какой-то холщовой котомкой в руках.

— Кристиан! — узнав его, немного удивилась Хозяйка. — Здравствуйте. Вы живете здесь?

Старый художник улыбнулся. Так… Неожиданно мило и трогательно, как умеют улыбаться только вот такие пожилые добрые и мудрые люди.

— Миледи! — отозвался он и тут же чуть смутился, вспомнив, что нынешняя Линдом больше любит, когда к ней обращаются просто по имени. — Виктория! Надо же, как встретились…

Он чуть замялся.

— Вы так и не пришли к нам, — заметила девушка. — Леди Мелинде очень понравилась ваша картина. И она, как я и ожидала, была тронута, когда узнала, что вы хотите нарисовать ее портрет.

— Я…я еще не готов, — признался он робко. — Я хотел бы купить лучшие краски и новые кисти. Но еще не успел. Как бы я мог прийти к ней со своей старой палитрой?

— Ей важен только твой талант, Кристиан, — напомнил Инген. — И… прости, сейчас не спокойное время. Ты сам знаешь. Скоро Дни Очищения. Мы все будем рады, если ты придешь как можно раньше.

Художник вздохнул, понимающе кивнул.

— Это разумно, — серьезно и чуть грустно согласился он. — Никто не знает, переживем ли мы. Я поспешу. Просто…

Он чуть улыбнулся.

— Я хотел немного еще насладиться этой своей мечтой, — признался он. — Верой, что теперь мне это позволено, и не подумал о времени.

— Делайте, как вам лучше, — миролюбиво предложила Вика. — Приходите, когда будете готовы.

— Спасибо, — художник чуть склонил голову. — Но вы здесь, Виктория. На нашей улице. Могу я спросить, что вас привело? Может, вам нужна какая-то помощь?

— Да, — живо согласилась девушка. — Этот дом, Кристиан. Тут живет одна семья…

— Родные последнего канцлера города, — как всегда более решительно уточнил управляющий. — Ты дружен с ними?

Кристиан как-то сразу ссутулился. На миг Вике показалось, что в его глазах промелькнул тот же страх и обреченность, как несколько дней назад, когда она впервые встретила художника у Ратуши.

— Это моя семья, — ровно сообщил старик. — Канцлер был моим дедом.

И снова, уже в который раз Вика испытала это ужасное чувство стыда и вины. Хотя сама она никому не сделала ничего плохого. Но… Ее предки так легко ломали чужие жизни…

— Я уже устала извиняться, — призналась она со вздохом. — За тех, кто был до меня.

— Вам и не надо, — спохватился старик и чуть дотронулся до ее руки. — Это было слишком давно. Никто, поверьте, никто из моей семьи не стал бы винить вас… Да и… Мои дети не знают. Я не говорил.

— Такие истории, наверняка, не рассказывают, — угрюмо заметила Хозяйка. — Не только потому что больно, но еще и из-за страха.

— Ну… — художник пожал плечами, задумчиво проговорил. — Его помнили многие. Не боялись говорить. Просто помнили. Добром. Мой дед был неплохим человеком.

— Что еще более грустно, — решила Вика. — Мы ехали сюда, чтобы узнать, что с ним стало. Нигде не говорится о его смерти. Но ваш дед… Он был там в тот день, когда Ваймель запечатал Ратушу. Это очень важно. Я хочу открыть ее. Это нужно, чтобы спасти город.

— Вы хотите снять проклятье? — Кристиан смотрел на нее с удивлением и тревогой. — Но молодая леди, это так опасно!

— Не волнуйтесь за меня, — его забота тронула Хозяйку. — Я, правда, хочу спасти нас всех. И должна сделать все, что смогу.

— Но снять проклятье… — он пожал нервно плечами. — Не думаю, что это будет просто. Но я расскажу все, что смогу. Это такая малость, чтобы отблагодарить вас за все!

— Расскажи, если знаешь, Кристиан, — подбодрил его Инген. — Пожалуйста. Мы готовы слушать тебя, когда ты будешь готов.

— Это не так трудно и не так много. Пойдемте, присядем, мои колени болят от времени, я не могу долго стоять, — и он указал куда-то дальше по улице.

Хозяйка и ее управляющий прошли за стариком за угол его дома. Тут стояла небольшая, увитая плющом веранда. Темно-зеленые листья перемешивались с первыми осенними — бордовыми. Место выглядело уютным и даже немного романтичным. Кристиан уселся на лавку, пригласил своих гостей устроиться напротив.

— Я, конечно, не помню деда, — начал он. — Он умер совсем молодым. Моя мать была тогда пятилетней малышкой. Но бабушка рассказывала, что они обе были в тот день на площади. Она как раз несла мужу обед.

— Они любили друг друга, — поняла Вика. — Это радует, даже когда понимаешь, что история дальше будет печальной.

— Очень любили, — грустно подтвердил Кристиан. — После того, что случилось, бабушка повредилась в уме от горя. Она сама больше никогда не выходила на площадь. И не пускала мать. А потом и меня. Хотя я с детства любил смотреть на Ратушу. И рисовать ее. У бабушки случались истерики, ели она видела это печальное для нее место даже на моих рисунках.

— Он умер в Ратуше? — спросила Хозяйка. — Хозяин запечатал его там, даже не подумав, что замуровывает живого человека. Я права, да?

— Не все так страшно, Вика, — успокоил ее художник. — Тот Хозяин не был настолько плох. Вообще, я слышал, люди поговаривали, что до того дня, за ним и не замечали подобных вещей. Да, он имел капризный характер. Он любил наказывать. Брал все, что ему нравится. Этот Хозяин просто наслаждался своей властью. Использовал ее для себя.

— Я читала тоже самое, — вспомнила девушка. — В этом и была суть конфликта в тот раз. Так же приближались Дни Очищения, но Ваймель не думал о людях.

— Времена были не лучшими, — признал Кристиан. — Бабушка говорила, что в тот год не было почти урожая. Лето было холодным, и приближался голод. Люди злились. Потому в тот день многие пришли на площадь, спросить Хозяина.

— Что ожидали от него люди? — поинтересовался Инген. — Если он был так капризен, и жил лишь для себя, чего они ждали?

— Людям просто было страшно и плохо, — пояснил старик. — Они считали, что Хозяин обязан их защитить. Шериф в это верил, и многие с ним. Мой дед был немного мягче. Он предупреждал их. Но… Тогда люди собрались на площади за ответом, шериф вышел встречать Хозяина. Мой дед тоже не стал оставаться внутри Ратуши. Он стоял чуть дальше. А потом…

Его лицо стало грустным.

— Бабушка часто это вспоминала, — признался Кристиан. — Когда ей становилось совсем плохо, она без конца пересказывала историю того дня. Сидела и часами бормотала, прокручивая ее снова и снова. Сначала Хозяин лишь отмахнулся от людей, сказал, что это их дело защищать себя. Он и так дал им достаточно. Но шериф настаивал, требовал спасти людей если не от монстров Дней Очищения, то хотя бы от голода. Это был смелый и сильный человек, кто любил свой город. Он сказал, что взывает к чести Хозяина, ведь у Линдомов есть и долг перед своим городом.

Вика только кивнула. Его слова очень сильно отзывались в сердце девушки. Она тоже верила, что долг Хозяев любить свой мир. Но при этом, где-то глубже, в самых закоулках ее сознания или даже подсознания, начинала подниматься волна злости. Ведь никто не имеет права диктовать Хозяину свою волю. Никто не смеет указывать…

Девушка постаралась справиться с собой. Эта темная волна гнева была зовом ее отравленной демоном крови. Вика боялась этого в себе. Правда, с тех пор, как она узнала, что ее предок был просто обманут, что зло не принадлежало ему изначально, что ненависть в ее крови чужая, ей стало проще бороться с демоном и его волей.

— Не надо было тому человеку так говорить, — предположил грустно Инген. — Или он верил, что Хозяин оставит такое безнаказанным?

— Я спрашивал потом у стариков, — ответил Кристиан. — У тех, кто еще навещал нас, помогал нашей семье. Шериф раньше неплохо ладил с Хозяином. Он потакал капризам этого Ваймеля, часто брал на себя дела, какие Хозяин не хотел решать. Я думаю, он верил, что Ваймель не будет так жесток. Но… В тот день многие были удивлены и испуганы. Хозяин вдруг впал в ярость от слов шерифа. Не потому, что тот настаивал помочь людям. Что-то такое было в словах того человека. Хозяин разозлился и заявил, что никто не вправе посягать на его власть. Она его по праву, и любой, кто смеет сомневаться, достоин смерти. И чтобы более никто и никогда не смел посягать на слово и силу Хозяина, он … В общем, он убил шерифа на глазах у всех, и его кровью запечатал Ратушу.

— А ваш дед? — спросила Вика. Эту часть истории она знала, но секрет канцлера пока не был раскрыт.

Старик чуть пожал плечами.

— По слову Хозяина, после его проклятья, с крыши Ратуши сорвался колокол, — пояснил грустно художник. — Люди, испуганные казнью, что Хозяин совершил на их глазах, и тем, что может погибнуть кто-то еще, стали разбегаться. И кто-то в толпе уронил ребенка. Мальчик упал, и кричал, не мог подняться. А колокол… Мой дед бросился вперед, сумел оттащить ребенка прочь, но сам погиб. Колокол раздавил его. На глазах у моей бабушки и моей матери.

— Это просто ужасно, — сочувственно признала Хозяйка. — Для ваших родных видеть смерть вашего деда. Но он был очень хорошим, благородным и смелым человеком.

— Да, — в глазах Кристиана засветилась гордость. — И многие помнили это. И приходили, помогали моей семье. И даже тот, Хозяин, кто был после последних Дней Очищения, тоже помог, когда узнал. Он купил этот дом для нас и семьи наших родственников, кто приютил нас. И даже не брал много лет налога, чтобы мы могли прокормить себя.

— Спасибо, — искренне поблагодарила Вика. — И за рассказ, и за то, что теперь я знаю, что даже в моей семье были не плохие люди.

— Конечно, — со старческой благожелательностью улыбнулся художник. — Не бывает много плохих людей, Вика. Амаль был очень неплохим. Он восстановил город после Дней Очищения. Он сделал много. Хотя был суров и часто сердит. Но он будто гордился всегда своей властью, и считал, что если он может владеть магией, то ему все дается легко. Ему нравилось постоянно что-то делать. Он считал город своим.

— Как сын оказался не похож на отца, — заметил Инген чуть удивленно.

— Но… — Кристиан нахмурился. — Амаль не был сыном Ваймеля. Он, кажется, был его племянником или даже кузеном. Они и внешне не слишком похожи. … Не могу объяснить! Общие черты Линдомов, конечно, были. Но… Ведь Вика тоже больше похожа на Леди Мелинду, чем на Первого Хозяина. Их лица знают все в городе. Так и Амаль. Они явно семья, но не отец и сын.

Вику эта новость сбила с толку. Нет, она понимала, что все ее предки отличались, похоже, любвеобильностью, и ветвей рода много. Только она считала само собой разумеющимся, что мир переходит новому Хозяину по праву прямого наследования. Ведь их с Ричи, а теперь еще и с Драйном, отец, Дезир, был Хозяином до них. Тот факт, что после Дней Очищения мог вернуться извне, из других миров, и некто другой, иной представитель их рода, Вику поразило.

— Кристиан? — задумчиво произнесла она. — А Дезир? Он сын Амаля?

— Нет, — тут же живо возразил художник. — К сожалению, у того Хозяина была лишь дочь. Девочка так и не смогла вернуться из-за Камня. Вместо нее пришел ваш отец, Вика.

— Вот как… — в этом всем было нечто особенное. Явно важное, и девушка даже немного нервничала из-за какого-то предчувствия, охватившего ее.

— Я сказал что-то неприятное для вас? — встревожился Кристиан.

— Совсем нет! — спохватилась Хозяйка. — Наоборот, я думаю, вы помогли мне больше, чем я ожидала. Что еще я могу сделать для вас? Как мне вас отблагодарить?

— Что вы! — замахал руками старик. — Я и так счастлив. Я еще могу рисовать, мои дети живут хорошо и сытно, их желания сбылись, и скоро я исполню свою мечту, благодаря вам. Я только рад, что смог хоть чем-то вам помочь.

— И нам, и всему городу, — напомнил Инген. — Это дорогого стоит, Кристиан. И любая твоя просьба будет решена. Ты только скажи, если что-то понадобится.

— Ничего мне не нужно, — и снова на лице старика появилась эта трогательная улыбка. — Просто сделайте, все, что сможете в Дни Очищения. Но… я очень хочу, чтобы вы тоже выжили. Как и мы все…

Вика лишь кивнула. Возможно, благодаря этому милому и доброму старику, их шансы хоть на немного, но возросли. А может быть, у них назревает еще одна и очень большая проблема… Распрощавшись с Кристианом, они собрались в обратный путь, так же через центр города.

— Вика, — Инген чуть повернул голову к своей Хозяйке, на миг оторвав взгляд от дороги. — Я не могу назвать то, что мы узнали, хорошими новостями. В смысле, они не радостны. Но… Ведь мы все-таки продвинулись вперед.

Девушка лишь рассеяно кивнула, глядя куда-то сквозь ветровое стекло. Хозяйка что-то усердно обдумывала и при этом немного хмурилась.

— Мороженное сможет хоть немного скрасить грустное послевкусие истории, — управляющий чуть хитро улыбнулся.

Вика мотнула головой.

— Наверное, нет, — произнесла она серьезно. — Осадок история оставила, но… Дело не в этом. Но вообще, я бы хотела где-нибудь остановиться и все же немного … погулять, что ли?

— Неожиданно, — удивился Инген. — Но если хочешь отметить первую разгадку так, тоже хорошо. Можем добраться до рощи, что растет с этой стороны у самого подножия холма.

— Да, — рассеяно согласилась его Хозяйка, а потом нахмурилась еще больше. — Разгадку? Подожди… Ты про смерть последнего канцлера?

— И это тоже, конечно, — подтвердил молодой человек. — Но вообще, я про колокол! Ведь это даже как-то странно! Мы столько раз со всех сторон рассматривали Ратушу, и не подумали, что наверху колокольня!

По лицу Хозяйки легко можно было понять, что его радость ей просто не понятна.

— Ты не могла не обратить на это внимания, — заметил Инген. — В самом тексте проклятья были слова о каком-то там языке или что-то подобное! Но ведь колокол и был языком Ратуши! Понимаешь? Он упал не просто так! Это и есть часть проклятья.

Было такое ощущение, что девушка только сейчас вообще осознала, о чем он с ней говорит.

— Ты гений! — обрадовалась Вика. — Сейчас… Я же эти слова знаю уже наизусть…. Когда кровь смоет кровь и власть Хозяина будет не властна, закон повернется вспять, а молчание подаст голос, Камень примет подношение. И да, конечно, колокол имеет ко всему этому отношение. Его скинули с колокольни. Он потерял голос. И если он снова издаст звон, это и будет, возможно, молчание, которое подало голос. Но…

Она снова расстроилась.

— Теперь придется еще и выяснять, где его искать, — убито добавила Хозяйка. — И в каком он нынче состоянии. А если его разнесло от удара на куски? Литой чугунный колокол, тяжелый, ударяется о камень… Не знаю. Наверняка раскололся.

— Уверен, что он не маленький, — заявил решительно управляющий. — И отлично! Найти такую махину легче, чем что-то небольшое. К тому же, эта вещь наверняка вызывала у людей ужас. Не думаю, что его отправили на переплавку. И даже если он разбит… Его могли сохранить.

Он еще чуть подумал.

— Слушай! — наигранно оптимистично продолжил он. — В конце Замкового квартала есть одно странное место. Его называют колокольной телегой. И я слышал от отца, там на самом деле очень долго стояла какая-то огромная телега. Пусть ее сейчас нет, но место… Люди знали, что увозилось на этой телеге. И наверняка даже знают куда!

— Главное, найти теперь еще и этих знающих людей, — скептически напомнила девушка.

Их автомобиль остановился под сенью деревьев, красивых, с густой еще, но уже красочно разноцветной листвой. Инген надеялся, что его Хозяйке здесь понравится. Ее же всегда восхищала природа их мира. Но Вика по-прежнему пребывала в каком-то странном и незнакомом ему состоянии.

— Вообще, — заметил управляющий своим привычным деловым и чуть суховатым тоном. — Я уверен, это мы сможем узнать в Крепости. Потому что это единственное место, куда колокол могли отвезти. Не в замок же!

— Точно не туда, — согласилась Вика.

— Тогда просто поедем к Андресу, — спокойно рассудил он. — Тем более, я в любом случае хотел сегодня тебя туда везти.

Впервые за время после разговора с Кристианом Хозяйка оживилась.

— Эй! — с некоторым испугом воскликнула девушка. — Если ты планировал еще тренировки сегодня, то однозначно, я на это не пойду! У меня только перестали ныть мышцы! Я не готова так увеличивать нагрузку! И…слушай, мой уровень мастерства в фехтовании слишком далек от того, что можно было бы показывать перед опытными воинами.

Инген невольно развеселился. Смеяться не стал, но полностью спрятать свою реакцию все же не смог.

— Мое дело, как управляющего, не только помогать Хозяйке, но еще и поддерживать ее имидж, — иронично заметил он. — Так что о тренировках и речи не было.

Вспомнив о цели, с какой собирался везти девушку в Крепость, он снова тут же стал серьезным.

— Просто, я рассудил, что там есть еще один человек, с которым нам очень нужно поговорить, — признался он. — Только на этот раз не о Ваймеле и его проклятье. Ты не меньше интересуешься своим отцом.

Вика тут же кивнула, теперь она слушала его очень внимательно.

— Я не знаю и не понимаю всего этого, — продолжил управляющий с некоторой досадой. — Но я верю тебе и своей сестре. А еще даже сам как-то…чувствую что ли, что эти двое Хозяев будто связаны между собой. А потому я думал, что разговор с тем, кто знал Дезира, тоже важен.

— Его-то тут знали все, — напомнила Хозяйка. — Есть кто-то особенный?

— В каком-то смысле да, — аккуратно согласился Инген. — Скажи, обычно люди следят, наблюдают за жизнью кого?

— Любимого человека, — тут же предположила девушка.

Инген внезапно смутился. Он подумал, что сам любит свою Хозяйку, и следит за ее жизнью, ее настроениями, желаниями, за всем, что с ней связано, как раз очень даже пристально. Управляющий кивнул на ее слова, пряча глаза. И потому не заметил, что Вика тоже выглядит не менее смущенной, чем он.

— А за кем еще ты бы стала следить? — продолжил Инген, стараясь держать прежний тон. — Не с заботой, но не менее пристально?

— За врагом, — четко и даже с некоторой угрозой выдала Хозяйка, и тут же догадалась. — Ты думаешь, Ольгерд сможет чем-то помочь? Он ненавидел Дезира больше всех. И наверное, да, зная характер твоего дяди, Ольгерд не спускал бы с бывшего Хозяина глаз.

— Потому я и надеюсь на него, — подтвердил управляющий. — Даже жалею, что мы с Ингрид не догадались расспросить его раньше.

— А у вас и повода-то не было, — напомнила девушка. — Сколько времени мы уже все вместе потратили, чтобы понять, что некоторые мои предки были еще более странны, чем им надлежит быть по традиции. Но ты прав, Ольгерд очень даже может помочь. И думаю, захочет это сделать.

— Вот! — обрадовался Инген. — А там в Крепости заодно сможем что-то узнать и про колокол. Но… Вика?

Он посмотрел на свою Хозяйку с некоторым беспокойством.

— Ты обычно очень внимательна к деталям, — заметил молодой человек. — Я был уверен, что стоит нам чуть отъехать от дома Кристиана, ты сама начнешь разговор как раз про колокол. Только потом я понял, ты как-то даже и не заметила эту деталь. Это странно.

— Да, — призналась девушка с некоторой досадой. — Я на самом деле это упустила. Меня слишком взволновали другие его слова. Я не знала, что у Линдомов не прямое наследование.

Инген нахмурился.

— Не понимаю, — признался он несколько суховато, как всегда, когда с его точки зрения, Хозяйка начинала заводить разговор о том, что он не считал важным. — Я никогда не придавал этому значение. Не прямое, но зачем нам это?

— Потому что Хозяева были разными, — напомнила Вика.

— Но при этом все Хозяева все равно Линдомы, — разумно уточнил управляющий.

От его слов Вика вдруг снова испытала приступ раздражения.

— Инген! — хоть она, как и обычно, пыталась сдержаться, все же ее тон сейчас был более надменен, чем обычно. — Ты прекрасно знаешь, что из двоих детей первого Хозяина один уродился с психическими отклонениями. Попросту был безумен. Настоящий маньяк. Понимаешь ли ты, что его дети могли бы получить это сумасшествие в наследство?

— Такое возможно, — подумав, согласился управляющий. — Если бы у него были дети. Но… мы же знаем, что это безумие было вызвано проклятьем демона, которое у всех Хозяев в крови.

— Вот именно, — Вика вдруг как-то неприятно улыбнулась. — У всех. Но почему-то в разной степени. Был совершенно вменяемый Конор, и совсем безумный Ангус. А кровь и проклятье одинаковы. И вот ты сейчас тоже сказал одну важную вещь. Мы не знаем, были ли у младшего дети. А если да?

— Ты ведешь к тому, — стал рассуждать Инген. — Что часть тех Хозяев, кто приходил из-за Камня в течение всех этих лет, могли быть потомками Ангуса? И именно они более безумны? И что?

— А если именно наши Дезир и Ваймель как раз из этой ветви рода? — задала встречный вопрос его Хозяйка, уже более спокойно, в очередной раз справившись со своими эмоциями. Вика не была уверена, что успокаивается по собственной воле. Кажется, ее раздражение спадало, как только она прекращала чувствовать сопротивление Ингена.

Вика помнила, что ее управляющий связал себя с ней некими узами, позволяющими теперь девушке чувствовать его эмоции, иногда, даже на расстоянии влиять на молодого человека. Только Хозяйка не сразу поняла, что эта почти романтичная магия может иметь и отрицательную сторону. Стоило Ингену начать раздражаться или сердиться, как и сама Вика перенимала эти эмоции, которые слишком быстро могли перерасти в гнев, свойственный всем Линдомам и весьма опасный для окружающих.

Это счастье, что управляющий был здравомыслящим человеком, кто доверял разуму больше, чем сердцу. И кто уже привык, что его Хозяйка не говорит на не важные темы.

— Такое может быть, — признал Инген и стал размышлять дальше. — Тогда надо очень четко понять природу безумия сына Первого Хозяина. И как она связана с нами. Если Дезир наследник Ангуса… У нас есть Джулиус. И насколько он становится опасен для нас сейчас.

— А мы с Ричи? — напомнила Вика. — Что тогда на самом деле может быть заложено в нас с братом? А еще важнее, чем и когда это обернется.

Управляющий тяжело вздохнул. Ему вдруг стало очень тоскливо. Он слишком многое вложил в свою Хозяйку и ее брата. Он доверил им свою жизнь и жизнь Ингрид. Он доверял Вике. А еще — он ее полюбил. И то, что в какой-то момент некая неизвестная новая сила, какое-то там родовое безумие вдруг изменит его Хозяйку до неузнаваемости и превратит во врага…Нет, его печалил даже не сам факт такого преображения, а то, что Вика теперь будет сама жить под страхом этой угрозы.

— Пока ты в себе, — он постарался улыбнуться, чуть иронично и наигранно легко. — Давай просто попробуем проверить эту версию. У меня нет родового древа твоей семьи. Но… Есть летописи, даже портреты. Можно все это изучить, наверное. Снова…

— Кстати! — оживилась вдруг девушка. — Кристиан сказал и еще кое-что интересное. Все в городе знают, как выглядел первый Линдом и Леди Мелинда. Но откуда?

Инген с некоторой самоиронией отметил про себя, что ему чуть ли не каждый день приходится переосмысливать свое отношение к Хозяйке. Вот теперь надо знать, что она не просто всегда внимательна к деталям, а замечает то, что интересно только ей по каким-то своим внутренним причинам.

— Ну, вообще, — стал пояснять он. — Портреты их висят в замке. И ты сама видишь их ежедневно, входя в центральную залу. А в замке хоть раз в жизни бывает каждый житель Линдомштайна.

— Зачем? — удивилась девушка.

— А как теперь заключать сделки на заветные желания? — развел руками управляющий. — Люди приходят к Хозяину после того, как отдали кровь Камню, и составляют обычный документ. Без магии. Ричи тебе показывал. Документ без Хозяйской печати, но просто с подписью. Но важно, что они приходят и видят портреты.

— Да, — рассеяно кивнула Вика. — И это возвращает нас к той же теме. Ты прав, надо ехать к Ольгерду. Мало того, что он хорошо знал Дезира. Он наверняка видел и Амаля. У Кристиана взгляд художника, для него каждое лицо индивидуально. Если оба Хозяина на самом деле даже внешне были не похожи на близких родственников, то твой дядя тоже должен был это заметить.

2.

Они вдвоем сидели на ступенях учебного класса. Несколько дней назад на этом же месте Вика общалась с учениками Крепости, показывала им свою магию. Сейчас здесь была только она и Ольгерд. В старом воине не было больше той злости и ненависти, которой он встретил новую Хозяйку первый раз. Скорее, наоборот, сейчас у него появилась какая-то почти отеческая забота о девушке.

— Ешь, давай, — тепло улыбался он, протягивая Вике кусок свежего теплого хлеба и сыр. — На спасение мира нужны силы, знаешь ли.

— Знаю, — согласилась Хозяйка. — А еще нужна твоя помощь.

И она с аппетитом начала жевать предложенное угощение. Ольгерд посмотрел на нее очень внимательно.

— Что ты хочешь забрать у меня? — спросил он как-то…не то, чтобы с опаской, но все же осторожно.

— Ничего, — несколько удивилась Вика. — Просто думаю, что в твоих воспоминаниях есть нечто важное для меня.

— И как ты это сделаешь? — задал он новый и не менее странный вопрос.

— Спрошу тебя, — девушка даже забыла тут же о еде. — А как еще это можно сделать?

— Забрать, как я сказал, — старый воин пожал плечами.

Хозяйка задумалась. В ее мыслях, помимо ее воли, появилось четкое понимание того, как с помощью магии, это можно было бы осуществить.

— В чем-то ты прав, — честно призналась она. — Я понимаю, как это можно было бы осуществить. И наверное, это даже было бы проще. Не только для меня. Но и для тебя. Ведь с теми воспоминаниями, какие мне нужны, я забрала бы твою боль и горечь. Только…

Она чуть смущенно пожала плечами.

— Понимаешь, — Вика старательно подбирала слова. — Тебе стало бы легче жить. Но… С плохим всегда связано и хорошее. Близкое и дорогое. Я не лишила бы тебя этого. Но ты сам бы потерял важность того, чем ты сейчас дорожишь. Такого я не хочу.

Ольгерд удивился.

— Вообще-то, — признался он. — Я думал, тебе нужны мои воспоминания о твоей матери. Они дороги мне, но ты … Дело не в том, что ты Хозяйка, и могла бы взять все, что считаешь нужным. А в том, что у тебя нет ничего, что напоминало бы о ней. И потому я отдал бы. Но, похоже, тебе нужно совсем иное. Только я не понимаю тогда, что ты хочешь знать?

— Мне нужен Дезир, — пояснила девушка. — И точно не из сентиментальных чувств. Я не знаю…

Она на миг замолчала. Вика сама не понимала, почему эта тема так ее волновала. Вернее, тревожила. Но что-то во всем этом было не так.

— Понимаешь, — все же она решила откровенно все рассказать Ольгерду. — Среди всех Линдомов попадались те, кто выделился особенно. И это настораживает. Одним из них был Дезир. А вторым — тот, кто запечатал Ратушу. Не знаю, но чувствую, мне необходимо это понять. И просчитать опасность, если она кроется в этой истории.

Старый воин кивнул. Неожиданно серьезно.

— Ты Хозяйка, — снова напомнил он. — И тебе ничего не дается просто так. Если ты это чувствуешь, значит, это точно важно. К тому же, я сам понимаю уже, что в этом есть какой-то смысл. Дезир…

Он как-то покаянно помотал головой, досадливо поморщился.

— Если честно, — начал рассказывать Ольгерд. — Я зол не только на него. Моя ненависть к нему подкреплялась еще и тем, что во многом я винил себя. Ведь поначалу, когда Дезир только пришел сюда, он казался мне совсем другим. Он был не плох. Я как-то даже сошелся с ним поначалу.

— Вы дружили? — тут же заинтересовалась Вика.

— Нет! — ее собеседник чуть иронично усмехнулся. — Девочка! Мы говорим о Хозяине! Какие уж тут друзья. Но мы были близки по возрасту. И ему была нужна иногда какая-то компания. Поначалу я в него поверил. Потому что, думал, что он похож на Амаля.

— Того Хозяина, что был до него, — девушка запомнила это имя. — Уже слышала, что этот Амаль был весьма хорош для Линдома.

— Верно, — охотно согласился Ольгерд. — Он был строг и мог быть жестоким. Он убивал и наказывал. Но это всегда было…справедливо. Амаль не терпел подлости. Не выносил лени и небрежности. Он был Хозяином. В самом прямом смысле. Как-то, знаешь, верил, что это его мир. Его собственность. И строил его, как мог. Не допускал, чтобы кто-то мешал ему в этом или отказывался выполнять что-то важное для города и мира. Его можно было уважать. Когда Амаля не стало, мы ждали его дочь. Очень. Потому что миру нужна была такая же крепкая рука. И мы верили, что та девчонка пойдет в отца. Но…

Он хлопнул ладонями себе по коленям.

— Но вместо нее пришел Дезир, — выдала Вика то, что уже знала. — Почему-то.

— Ешь, — напомнил строго старый воин. — Почему она не появилась, никто теперь и не узнает. Важно, что вначале твой отец был похож на Амаля. Он был молод, силен, он как-то…ликовал, видя свой мир. Его просто очаровало понимание, что он этим всем владеет. И поначалу Дезир любил этот мир. А потом, постепенно все изменилось.

— Самое главное, что я хотела бы знать, почему это произошло, — призналась Хозяйка. — Но вряд ли ты ответишь на этот вопрос. Вряд ли ты вообще знаешь ответ. Потому мне достаточно было бы знать, как он менялся.

— Почему менялся, я на самом деле не знаю, — согласился Ольгерд. — Но… Понимаешь… Амаль просто имел силу и власть. И использовал их. Дезир…Эти же сила и власть покоряли его себе. Не он управлял ими, а они им. Будто он вдруг получил то, что ему не принадлежит.

Сказав это, старый воин вдруг замолчал. Будто испугался. Вика только успокаивающе улыбнулась.

— Не бойся, — произнесла она. — Я справляюсь. Я почти всегда владею своими эмоциями. И я побеждаю гнев, который дает проклятье моей крови. К тому же сейчас я даже не испытала желания разозлиться.

Она чуть смущенно пожала плечами.

— Это, наверное, как раз то, о чем ты говоришь, — продолжила объяснять девушка. — Я не иду на поводу у своей магии. Она принадлежит мне, а не я ей. А власть… Это не игрушка, а весьма серьезная обуза. Думаю, так же чувствовал Амаль.

— Скорее всего, — снова прежним уверенным и дружелюбным тоном поддержал ее старый воин. — Ты сейчас точно все подметила. Амаль знал, что это тяжело. А Дезир не воспринимал власть, как ответственность. Он наслаждался тем, что мир дает ему, но не давал ничего взамен. Хотя, как я упоминал, он пытался. Сначала. Прости опять, но в этом он чем-то напоминал Ричи. Дезир увлекался чем-то всей душой. Но быстро уставал и находил новое увлечение. Дело, привычку, женщину. Все, что угодно. Только он не был при этом столь мил и очарователен, столь безопасен, как твой брат. И чем дальше, тем более зацикленным на себе становился Дезир. И все больше как-то цеплялся за свое право Хозяина. Будто боялся, что кто-то в нем усомнится.

— Вот именно, — живо заметила Вика. — Тоже самое мне рассказывали о Ваймеле. О том, кто запечатал Ратушу. Понимаешь? Тот же самый странный страх, что кто-то усомнится в его власти. И это очень странно. Как и то, что один спрыгнул с крыши, а второй сдался демону без боя.

Ольгерд важно кивнул.

— Я все больше думаю, что ты в этом права, — сказал он. — В их связи есть что-то особенное. И это может быть важным для тебя. Для Ингена и Ингрид. Да вообще для всех нас, если у вас получится найти все ответы!

— И все же, — вернула Хозяйка разговор в нужное ей русло. — Как именно он менялся? В чем это выражалось? Ты мог заметить что-то необычное в нем.

— Сама понимаешь, — подумав, начал Ольгерд. — Это все проявлялось не сразу. Некоторые моменты я замечал уже по факту, осознавал позже. Как я и говорил, сначала он был активным, хозяйственным. Он хотел что-то делать для города и для людей. Он будто впитывал для себя этот мир. Дезир то целыми днями пропадал в городе, то вдруг закрывался в своей библиотеке. Думаю, он перечитал и знал все летописи Линдомов.

— Зачем? — заинтересовалась Вика.

— Не знаю, — развел воин руками. — Наверное, хотел быть похожим на своих предков. Да просто знать больше. Как я уже отмечал, он вначале был неплох. От него был толк для города и Крепости. Хотя сюда Дезир изначально не любил приезжать. Мирное время, зачем ему воины?

Ольгерд грустно улыбнулся, а потом продолжил.

— Наверное, это и стало первой переменой, — задумчиво отметил он. — У Дезира, как я говорил, было много увлечений. И это не только про женщин. Те же книги, какие-то опыты в лаборатории, эксперименты в магии. Сначала это все имело смысл и пользу. А потом…Его отношение изменилось. Ко всему. Прежде он хотел быть нужным. Он хотел быть принятым людьми, кажется, будто ему было необходимо всем нравиться. Но со временем это исчезло. Дезир делал какие-то дела, оказывал еще помощь, но…

Ольгерд замолчал, не зная, как объяснить.

— Его увлечения ему надоели? — предположила девушка. — Он быстро остывал к своим победам?

— Нет, — возразил старый воин. — Как раз это было в нем всегда и не менялось. Новое дело, исследование, женщина, он всегда быстро загорался, и так же быстро остывал. Но перемена была в другом. Давай так… Представь, что Ингрид уронила в реку меч, и никак не может нащупать его на дне. Дезир, каким он был в первые годы своего правления, он с помощью магии, просто поднял бы меч со дна. Спустя лет десять, он бы осушил реку, чтобы Ингрид смогла взять оружие.

— Он просто тратил на мелкие дела больше магии? — не поняла Вика.

— Он не думал о последствиях, — пояснил ей собеседник. — Ведь я не сказал, что после он пустил бы реку обратно. Ради мелочи, ради кого-то одного, он мог испортить жизнь многим. Ингрид получила бы меч, но без реки крестьяне потеряли бы весь урожай.

— Вот как! — даже немного удивилась Хозяйка. — И насколько масштабны были такие его подвиги?

— Ну, в примере я переборщил, — усмехнулся Ольгерд. — На самом деле, Дезир ни разу не сделал чего-то очень значительного. Просто в тот период он перестал задумываться о последствиях своих действий. А заодно, он перестал желать этой общей любви. Стал более избирательным. Дезир выбирал себе некий кружок приближенных. Вот их обожание было для него важно. Другим он мог даже отказать в помощи. Точнее, просто игнорировать их. Только этот круг тоже не был постоянным. Он легко менял своих фаворитов. И фавориток, конечно, тоже.

— Знаешь, — подумав, поделилась Вика. — Посмотри на меня. С того первого раза, когда я увидела свой замок, а потом город и Крепость, я полюбила свой мир всей душой. И тоже хочу быть тут принятой. Я счастлива, когда знакомлюсь с кем-то в городе, надеюсь завести подруг и друзей. Инген говорил мне вначале, что каждый Хозяин должен принять свой мир, почувствовать его, чтобы потом хотеть сделать его лучше. В моем случае, просто спасти всех, кого смогу. Такой же сейчас и Ричи. Уж он-то точно нуждается во всеобщей любви и обожании, и готов делать для людей многое, чтобы заслужить их доброе отношение. Это проходит каждый Хозяин. А позже…Мы просто уживаемся здесь, нам становится удобно, мы привыкаем. Такая перемена у Дезира, как я думаю, это не более чем отражение его настоящего мерзкого характера. Ему просто надоело быть хорошим.

— Поспорить трудно, — заметил старый воин. — Но это было лишь началом. В тот период Дезир стал реже бывать в городе. С тех времен он все больше становился домоседом. Перестал любить покидать замок. Еще позже, он начал раздражаться, если был вынужден куда-то ехать.

— А вот это интересно, — оценила Хозяйка. — Ты застал Амаля уже стариком. За ним такого не замечалось, да?

— Потому я и рассказываю тебе об этом, — кивнул Ольгерд. — Ты поняла верно. Просто это нежелание Дезира покидать замок… Это шло параллельно с другими вещами. Он становился все более жесток и раздражителен. Он мог наказать того, кто просил его помощи. Да и вообще! Круга приближенных больше уже не существовало. Остались только его женщины. Но и тут все стало плохо.

Он тяжело вздохнул, именно эти воспоминания были самыми тяжелыми.

— В первые годы Дезир влюблялся, — снова стал пояснять он. — И очаровывал. Ему было интересно привлечь понравившуюся женщину. Позже, он набирал их, как рабынь. Их пожеланий уже никто не спрашивал. Он спокойно разрушал пары и семьи, наказывал за непослушание. За отказ. Ты это знаешь.

— Прости, — искренне попросила девушка. — Не хотела лишний раз причинять тебе боль. Ольгерд… ты считаешь, что вот эти изменения, они случились параллельно? Его нежелание покидать замок и растущая жестокость?

— Я понимаю, к чему ты ведешь, — серьезно сказал воин. — Возможно. Я не думал, но это, правда, может быть взаимосвязано. Только это еще не было жестокостью. Вернее, он не получал удовольствия от наказаний и боли других. Ему было наплевать. Тут другое. Его мир будто сузился до пределов замковой стены. И все, что осталось внутри нее, это становилось его собственностью. Понимаешь?

— Не то, чтобы он ценил это больше, — своими словами постаралась изложить Хозяйка. — Он наглее это использовал? Большой капризный ребенок, кто по желанию ломает любимые игрушки?

— Отличное сравнение! — похвалил Ольгерд. — Люди в замке были его рабами, вещами для его пользования. Это вообще, был какой-то темный период. Раньше я думал, только для меня из-за смерти любимой женщины, но благодаря тебе, теперь я понимаю, тогда в целом все было плохо. Дезир был угрюм и зол. И знаешь…

Он доверчиво наклонился ближе.

— Мне кажется, это было как-то связано с его детьми, — поделился он.

— Вот это уже пугает! — искренне призналась Вика. — Наше рождение…Хотя, ты прав. Ведь он желал нашей смерти.

— Об этом я не знал, — заметил Ольгерд. — Пока ты не сказала недавно. Даже не думал, что он на такое способен. Но ваше рождение, он будто боялся его. Нет, он не делал ничего с вашими матерями. Как будто факт беременности отталкивал его. Дезир сразу терял к женщинам интерес. Но…В те месяцы он будто прятался от всех и был очень угрюм и зол. Будто…боялся.

— Дети, наследники, это те, кто претендует на его власть, — задумчиво рассудила девушка. — Пусть потом, когда-то, после его смерти. В том мире, откуда я вернулась, был такой император, кому приписывают слова, после нас, хоть потоп. С Дезиром, наоборот. Он не мыслил существования мира после себя!

Она чуть помолчала, а потом задала вопрос, который ее волновал.

— Интересно, а у Ваймеля были дети?

— Ну! — усмехнулся старый воин. — Кто же теперь знает!

— Управляющие, — уверенно ответила Вика. — И Майкл. Про того Хозяина тоже говорили, что он брал все, что хотел. Думаю, это могло касаться и женщин тоже, как у Дезира. И вряд ли его интрижки все заканчивались без последствий.

— Хоть пара девиц могла от него забеременеть, — рассудил Ольгерд. — И тогда…Как-то странно, что его дети сгинули.

— Как должны были сгинуть и мы с Ричи? — предположила девушка. — Ладно. Это работа для Ингрид. Вернемся к Дезиру. Рождение детей он воспринял однозначно странно. И мы знаем, что он запретил отцу Ингена возвращать их в этот мир. Он снова боялся за свою власть. Эта навязчивая идея меня очень настораживает. Можешь еще что-то вспомнить о том периоде? Возможно, ты сам даже не считаешь это важным. Но…что он делал? Где бывал?

— В замке, — уверено ответил ее собеседник. — И только там. Именно в тот год…Нет, подожди…Это началось чуть раньше. Тогда Дезир вообще не покидал своих владений. Не откликался на просьбы горожан, да и, честно, даже в самом своем доме его редко видели.

— Это как? — не поняла Вика.

— Он все дни просиживал в лаборатории или библиотеке, — пояснил Ольгерд. — Чем занимался, неизвестно. А! Еще он исследовал подвалы. Но тогда хотя бы еще не перебрался в Хозяйскую часть, а жил в своей комнате.

— Подожди! — девушка поняла, что только что прозвучало несколько важных вещей и сразу. — Подвалы! Зачем?

— Ты думаешь, кто-то осмеливался его спросить? — иронично осведомился старый воин. — Его боялись. Все. Мрачный, злой, какой-то…подозрительный, что ли.

— А что говорил Демиан? — Вика вспомнила, что во всем этом мире есть только один человек, кто близок к любому Хозяину, и это управляющий.

— Ничего, — грустно отозвался Ольгерд. — Он очень горевал по жене. Когда погибла моя сестра, я думал, его мы тоже потеряем. Они так любили друг друга…

Он печально вздохнул.

— Демиан тоже почти не выходил из своих комнат, — рассказывал друг прошлого управляющего. — Забросил все. Дела, записи. Все держалось только на Лисбет. Знаешь, она, вообще, была неплоха. Умная и сильная женщина. Не знаю, как ее угораздило связаться с Дезиром…Хотя, возможно, это снова были и не ее выбор. Но Лисбет боролась с ним. За сына. Не знаю, как она вообще держалась, но… Молодец. Так вот тогда все было на ней. И думаю, она единственная и знала, что делает Хозяин. Когда погибла и твоя мать,…Я ненавидел Дезира всей душой. И сестра, и любимая… Он лишил меня всего. Я тогда часто был в замке, пытался следить за ним…

Вика только кивала. Ей было грустно. Не от слов о гибели ее матери. Больше оттого, что они с Ингеном так цинично все рассчитали и оказались правы. Ольгерд действительно знал о бывшем Хозяине многое. Как раз из-за своей ненависти. И это было печально. Старый воин не заслуживал этого. Своей боли и такой жизни, рядом с врагом.

— Я пытался спуститься за ним в подвал, — продолжал между тем Ольгерд. — Долго ждал, пока Дезир пойдет туда. И аккуратно прокрался следом. Но…я потерял его там. Он ходил не в сокровищницу. Не туда, где вы теперь держите Джулиуса. Он шел под крыло Башни и дальше. А там настоящий лабиринт.

— Ты уже второй раз упоминаешь это! — заметила девушка. — Он ходил туда. И еще ты сказал, что потом Дезир перебрался из своих покоев в Хозяйскую часть. Что это значит?

— Дезир жил, как и вы с Ричи сейчас, на втором этаже, — охотно стал объяснять старый воин. — Подальше от Башни Хозяина. Там уютнее, все понимают. Ведь находиться рядом с Башней трудно.

Вика чуть пожала плечами. В свое первое утро она пришла в гостиную, как раз возле нижних дверей запечатанной Башни. Да, было как-то мрачно. Но не больше. Но все говорят ей о том, что в той части замка неуютно. Это было немного странно.

— Я этого не замечала, — призналась девушка.

— Сейчас да, — согласился Ольгерд. — Но вот снова! Пока ты сама этого не сказала, я и не обращал внимания. Тогда, когда Дезир впервые изменился, в год вашего рождения, к Башне даже близко подходить было трудно. Но Хозяин проводил в лаборатории много времени. А это прямо у самых ворот, где Ангус бросил свое проклятье. Потом все изменилось, как и сам Дезир. После он будто очнулся, вернулся в более-менее нормальное состояние. В город ездил снова. Но редко. Зато чаще стал появляться в Крепости. Доводил воинов до изнеможения своими придирками и испытаниями.

Вика мрачно кивнула. Она прекрасно помнила, как сама приехала сюда впервые, и то странное преклонение воинов Крепости, ожидание как раз такого унизительного испытания. Не лучший момент ее жизни здесь.

— Так, — она отвлеклась от неприятных мыслей. — Я поняла, что Дезир одно время был совсем плох. Как раз в период нашего с Ричи рождения. А потом вроде бы ему стало лучше. Но как надолго?

— Ну… — Ольгерд прикидывал в уме. — Думаю, он снова изменился буквально лет пять назад. Снова постепенно. Дезир был уже в возрасте. И его образ жизни…Короче, он терял силу. Не эту вашу магию. Он просто старел и дряхлел, так как мало следил за собой.

— Вел не самый здоровый образ жизни? — иронично улыбнулась Вика.

— Вроде того, — в ответ усмехнулся старый воин. — И тогда все началось снова. Дезир окончательно стал затворником в замке. И да, он перебрался в Хозяйскую часть. К самой Башне. Так же на втором этаже. Под лабораторией.

— Я там почти не бывала, — призналась девушка. — Значит, у самой Башни внизу только гостиная и еще какие-то комнаты. На втором этаже Дезир выбрал себе спальню. А на третьем есть лаборатория. И Ангус запечатал Башню именно там?

— Верно, — подтвердил Ольгерд. — Одно время туда даже подходить было тяжело. Будто движешься против течения. А сейчас вроде бы нормально. Если уж твой брат проводит там столько времени…

— Да, это говорит о многом, — задумчиво согласилась Хозяйка.

В этот момент она снова пыталась справиться со своими эмоциями и проклятьем своей крови. Ей интуитивно не нравилось, что Ричи засиживается в этой лаборатории! Так близко к проклятому месту. И вообще…Поведение брата опасно напоминало жизнь его отца.

— А почему Дезир выбрал эти комнаты, — заставила она себя отвлечься. — Почему именно спальня на втором этаже у самой Башни?

— Потому что там после проклятья Ангуса жил Конор, — Ольгерд отлично знал историю Хозяев. — И многие Линдомы в течение веков. Это на самом деле Хозяйская часть. Но после каких-то там событий лет так двести назад, Хозяева стали выбирать себе покои дальше от Башни.

— И это еще один интересный факт, — заметила девушка. — Придется вытаскивать и еще одну историю из летописей. Но ладно, мы снова отвлеклись. Итак, в последние годы своей жизни Дезир вернулся в то же состояние, что в год нашего с Ричи рождения.

— Верно, — кивнул старый воин. — И на этот раз окончательно. Он выезжал из замка в Крепость мучить воинов. По-прежнему. А в городе совсем прекратил появляться. Говорил, там нет никого, кто может его развлечь. Дезир снова просиживал в библиотеке и лаборатории. Но больше не ходил в подвалы. Зато, я сам видел, мог часами стоять у запечатанного входа в Башню. И еще…

Он даже понизил голос до шепота и наклонился к самому уху Вики, будто сообщал секрет.

— Он с кем-то говорил, — сообщил Ольгерд. — Все время что-то бормотал. Может, просто старческая привычка болтать с самим собой. Других-то собеседников у него почти не осталось. Или…Может, та болезнь, что мучила Джулиуса, была и у его отца?

— Не знаю, — что-то в этих словах девушку смущало.

Она смутно помнила, что принять такую версию не может… С Джулиусом что-то не так. В охоте за нужными ей данными, Вика начала немного путаться в нюансах их истории.

— А! — вспомнила она. — Драйн не болен. Вернее, его болезнь имеет другую причину. Он сам с рождения обладает магией. Собственной. Но в нем же есть и сила девона. Они плохо уживаются вместе. В этом причина болей, которые он испытывал в детстве. Плюс мальчика слишком поздно отправили прочь, слишком поздно посвятили в первый раз Камню. Как когда-то это было с Ангусом. Но у Дезира совсем иная история.

— Тогда, возможно, он просто был безумен всегда, но под старость болезнь проявилась ярче, — без малейшего сожаления выдал Ольгерд.

— И это именно то, что меня волнует больше всего, — заметила Хозяйка. — Вот это его безумие. Возможно, тоже наследственное. А вдруг такое же было и у Ваймеля. Потому я и пытаюсь все это узнать и проверить. Кстати!

Она тут же вернулась к еще одной важной детали, которую запомнила в словах старого воина.

— Ты сказал, — продолжила расспрашивать девушка. — Что к концу жизни у Дезира вообще не осталось собеседников. А Лисбет?

— После того, как Джулиуса увели из мира, она отдалилась от Хозяина, — рассказал Ольгерд. — Она часто говорила, что потратила много сил, чтобы спасти сыну жизнь. Когда же мальчик ушел, ее собственная жизнь будто потеряла смысл. Она продолжала выполнять работу в замке, но, казалось, сама сторонится Дезира, старается не попадаться ему на глаза.

— Понятно, — все это Вика считала подозрительным и странным. Почему-то. — А как Дезир относился к мальчику? Инген мне рассказывал, будто отцу наследник быстро надоел. Больной ребенок Хозяину не был интересен, он быстро от него устал. А что скажешь ты?

— Я скажу, что Дезир боялся сына, — уверенно заявил старый воин. — И все время за ним следил. А еще… это, возможно, мое только мнение, мое заблуждение, но мне казалось, что Дезир испытывает некое удовлетворение, когда Джулиус болел. Будто приступы боли у мальчика вызывали чуть ли не удовольствие у его отца.

— Возможно, ты прав, — Хозяйка помнила разговор с Драйном. И свои наблюдения. — Я думаю, он запугивал мальчика специально и…

Она увидела, как к ним бежит Инген. Вообще, управляющий всегда держался с достоинством. Да, он мог спешить, ходил всегда решительно и быстро. Но бегать…Вика нахмурилась. Выражение лица у Ингена тоже было необычно встревоженным.

— Что случилось? — громко спросила она, уже поднимаясь со ступеней.

— Нам срочно надо ехать! — управляющий чуть запыхался. — В город. Ричи напал на человека!

Ольгерд и Вика несколько недоуменно переглянулись и тут же оба тоже нахмурились.

— Извини, — вежливо обратилась Хозяйка к старому воину. — Кажется, на нас свалилось очередное странное дело. Спасибо тебе за все, что ты рассказал.

— Приезжай, как только будут новые вопросы, — ответил Ольгерд. — Или я могу всегда быстро добраться до замка, если буду нужен. А сейчас? Мне ехать с вами?

— Если не хочешь, не надо, — за Вику ответил Инген. — Ингрид уже в городе. Мы спешим, чтобы просто узнать, как такое случилось. К тому же, Ричи, конечно, хочет видеть сестру.

— Я сейчас тоже горю просто желанием с ним повидаться! — заявила Хозяйка с вырвавшимся наружу раздражением, которое в этот раз не смогла сдержать. — Мне слишком тяжело дается завоевать хоть каплю доверия! И …

Она тут же спохватилась и заставила себя собраться.

— Поехали, пожалуйста, — вежливо и даже немного застенчиво попросила девушка своего управляющего. — Ольгерд, еще раз спасибо. И …приезжай иногда просто так. Хорошо?

3.

Автомобиль Ингена затормозил возле булочной Кэтти. Ричи сидел на веранде за одним из столиков. Кафе было практически пустым. Молодой Линдом смотрел куда-то вдоль улицы и тянул из чашки чай. Как-то машинально, скорее всего, даже не разбирая вкуса. Напротив, сидела сама владелица булочной, вот она смотрела только на Ричи, с каким-то странно не подходящим случаю почти счастливым выражением лица.

Когда Вика решительно прошла вдоль столиков и устроилась рядом с братом, обняв его за плечи, девушка благоразумно покинула свое место.

— Как он? — спросил ее Инген, следовавший за своей Хозяйкой и поймавший булочницу уже возле входа в зал кафе.

— Он несчастен и обижен, — выдала Кэтти и чуть улыбнулась.

— Тогда чему радуешься? — удивился молодой человек.

— Он пришел ко мне! — победно выдала булочница. — Все же именно ко мне. Не в замок, к сестре, не остался с ней!

— С кем? — искренне ничего не понимал Инген. — С Викой? Но…мы были в Крепости.

— Она Хозяйка, — Кэтти указала на сестру своего возлюбленного. — Конечно, я никогда бы не взялась с ней соперничать. Но Ричи не остался с той женщиной из больницы. С врачом. Хотя она была там, когда все случилось. А он ушел ко мне. Вернулся. И это многое значит.

— Ага… — наконец-то Инген хоть немного разобрался в ситуации. — Значит, все случилось в больнице. И там у Ричи была очередная симпатия. Кстати…А что случилось?

Кэтти лишь пожала плечами и отправилась в зал. Упоминание об «очередной симпатии» ей явно не понравилось.

Управляющий приблизился к Хозяевам, где Вика более удачно выясняла детали.

— Я не понимаю, — говорил Ричи. Причем, довольно спокойно, как-то даже по-деловому. — Его жена мучилась от болей. И я просто ей помог. А он почему-то накинулся на меня, орал, как безумный, что я не врач и не знаю, что делаю. Я, между прочим, Хозяин. Не в том дело, что все это мое. Просто у меня есть магия. Я же справился…

— Ричи, — сестра гладила его по руке, старалась улыбаться понимающе и ласково. — Я знаю, что ты хороший человек. И ты спасаешь людей. Но…Какой был диагноз у этой женщины?

— У нее проблема с почками, — уверенно пояснил ей брат.

Вика кивнула, стараясь не морщиться. От Ричи несло алкоголем так, будто он до прихода в булочную осушил целый бар.

— Я не идиот, — продолжал брат. — И не какой-то там фанатик. И ты думаешь, я чем-то вроде наложения рук балуюсь? Нет! Есть врачи. Есть диагностика. Неужели я стану что-то делать, пока не узнаю диагноз? У нее камни в почках. Были. Они выходили. Вика! Это, между прочим, дикая боль! А я ей помог! И снова! Я знал, что делаю. Я не просто снял боль. Я убрал причину. Камни вышли, но женщина не мучилась. Понимаешь?

— Да, — кивнула уверенно его сестра, снова с трудом гася в себе наплывающее раздражение.

Она на самом деле понимала Ричи. Он знал, что делал. Не так, как рассказывал Ольгерд об их отце. Братишка не просто избавил женщину от боли, он так же убрал причину болезни. И это о многом говорит! Тогда почему кто-то там посмел… Вика несколько раз глубоко вздохнула, постаралась сдержать эмоции.

— Тот человек, — аккуратно начала она. — Он муж твоей пациентки. И почему он, видя, что ты реально помог, так отреагировал?

— Я сам не понимаю! — развел Ричи руками, при этом чуть не скинув свою чашку на пол. — Это абсурдно! Он же видел, как она сама меня благодарила!

— А что он тебе орал? — деловито поинтересовался Инген.

— Что я не имею права касаться его жены, — послушно отозвался Хозяин. — Что он не позволит очередному Линдому рушить его жизнь.

— Лишний привет от нашего папочки? — саркастично предположила Вика. — Но это все равно крайне глупо. Только…Ричи, все же не надо было на нем срываться.

— Знаю, — угрюмо кивнул брат. — Но это было так обидно! Я спас много людей за последние дни. Я работал. Верил, что делаю для них хорошо. Я доказывал, что мы лучше, чем был наш отец. И вдруг…

Он помолчал. Но потом все же решил договорить.

— Я бы, может быть, сдержался бы, — признался он совсем уже убитым тоном. — Но пришла Элен. Это…Ну… Она мне нравится. И я думал, что она тоже меня любит. Раньше, она так улыбалась мне, так поддерживала… А тут она стала такой сердитой! Она сказала, что мне лучше уйти. Мне! После того, как я спас ту женщину! Будто я был не прав! И тогда я…

Он снова махнул рукой, и снова чуть не сбил чашку.

— Что с этим человеком? — Инген старался задать свой вопрос мягко, но получилось не очень. Но к счастью, Ричи не отреагировал на тон управляющего.

— Ничего, — меланхолично отозвался он. — Сам сломал, сам починил. Я немного приложил его головой. И тут же вылечил. Только оставил спать. Я не собираюсь кого-то убивать даже в таком случае. Но проучить надо было.

Вика не удержалась и усмехнулась. Управляющий одарил ее полным упрека взглядом, но девушка его проигнорировала. Зато Ричи ее поддержка понравилась. Он робко улыбнулся сестре.

— Ты не сердишься? — спросил он со своей уже привычной милой застенчивостью. — Ты меня все еще любишь?

Хозяйка прекрасно знала, как ее братишке необходимо слышать подтверждение ее привязанности. И она, как и все, не могла устоять против его почти детского обаяния.

— Конечно, я люблю тебя, — тепло сказала девушка и обняла брата. — И не сержусь. Просто не могу. Если бы ты убил его… Но я горжусь тобой, что ты этого не сделал, что сдержал свой гнев, снова преодолел наше проклятье.

Ричи почему-то несколько болезненно поморщился.

— Вообще, — отозвался он с прежней серьезностью. — Я не слишком верю твоим теориям. И по-прежнему не доверяю Камню. Но…ладно. На самом деле, мне самому не нравится быть злым.

— Главное, все обошлось, — напомнил Инген. — Тогда почему ты так зверски пьян, и где Ингрид?

— Там, в больнице, — Ричи насупился. — Она тоже немного разозлилась.

— Почему? — Вика напряглась. Похоже, это еще не вся история.

— Когда я все это сделал, — стал пояснять нехотя ее брат. — Врачи… Они стали говорить, что я не прав. И главное, Элен. Она … я уже сказал, она вела себя просто странно! Просила меня уйти, просила не приходить больше. Это ее пациентка, и я не имел права… И они все ей поддакивали!

— И что ты сделал после этого? — девушка ожидала намного худшего продолжения.

— Ничего, — уныло сообщил Ричи. — Ушел. Сказал ей, что она предательница. Что она вообще не врач. И…мы не монстры только потому, что Хозяева. И если она меня не любит и не верит мне, я больше не хочу ее видеть, не хочу, чтобы она приходила потом со своими заветными желаниями. А она стала кричать и плакать…

Он сам был на грани слез.

— Я не переношу женских истерик, — буркнул Ричи. — А потому отправился к Вану и мы с ним выпили. Чего-то крепкого. А потом я пошел к Кэтти. Приехала Ингрид, и когда я все рассказал, она отправилась к Элен.

— Ладно, — Вика вздохнула чуть спокойнее. Город в безопасности, больница цела. С той Элен Вика тоже поговорила бы по душам и не слишком вежливо. Но Ингрид справится не хуже. — Ричи, поедем домой, а?

— Не хочу, — замотал головой брат. — Я теперь вообще ничего не хочу. Что мне делать в замке, Вика? Раньше я мог работать в лаборатории, я мог помогать людям. А теперь… Они все в меня не верят! И зачем я нужен?

— Вообще, — суховато заметил Инген. — У нас тут у всех есть одно важное дело, в котором нам всегда нужна любая помощь. Забыл?

Ричи послал управляющему весьма недобрый взгляд.

— Я не стану заниматься тренировками, — упрямо заявил он. — Я не буду никого убивать. Моя магия исчезнет. Она нужна только для спасения жизней.

— Речь не о тренировках, — намного мягче заметила Вика. — Нам нужно выжить, Ричи. А для этого нужна информация. В этом ты помочь можешь. И… мне кажется это более логичным, что если мы спасем людей этого мира, то тогда они точно будут нас любить, ты не находишь?

Инген послал своей Хозяйке взгляд полный одновременно изумления и восхищения. Самому управляющему столь дипломатичный ответ в голову не приходил.

— Ну… я думаю, это верно, — после некоторых размышлений, согласился Ричи. — Только… Я тебе уже сказал, Вика. Я не слишком верю в то, что рассказал тебе Камень. Я много думал об этом. Наверняка факты он изложил верно. Но… Это его точка зрения. Он может просто нас использовать. И неизвестно, что еще случится, когда мы откроем Ратушу и Башню.

— Почему? — заинтересовался Инген.

— Потому что мы не знаем природу этого Камня, — выдал Хозяин. — Кто сказал, что он чем-то лучше того демона?

В его словах была своя логика. И она пугала. Вика занервничала. Интуитивно она продолжала верить Камню. Она знала правду, но…

— Давайте все дружно вернемся к самому важному, — рассудила она. — Нам надо выжить и спасти как можно больше людей. Для этого мы должны воспользоваться помощью Камня. А там… если мы победим демона, уже будем дальше решать проблемы по мере их поступления.

— Мне нравится твой подход, — усмехнувшись, поддержал ее управляющий. Это правда было больше в его духе. — К тому же, сейчас нам надо решить немного другую загадку.

— Какую? — заинтересовался Ричи.

— Линдомы наследовали мир не по прямой линии, — стала объяснять ему сестра. — И я предполагаю, что Дезир и Ваймель, это тот, кто запечатал Ратушу, они происходили от Ангуса. И были безумны. А еще есть предположение, что не они одни. Это все надо проверить. Помнишь, пару дней назад, я просила тебя найти рукописи о Хозяевах, кто отличался еще более странным поведением, чем другие?

— Да! — конечно, Ричи вспомнил об этом только что. — Я кое-что помню. И это я могу найти.

— Еще конкретнее, меня интересует один момент, — задала Вика следующую задачку. — До некоторого времени все Хозяева жили в покоях Конора. Это у самой Башни. Но потом почему-то перебрались в то крыло, где живем мы с тобой. Это случилось где-то лет двести назад. Я хочу знать, почему.

— Ага… — Хозяин оживал прямо на глазах и явно загорался новым делом. — Я смогу это сделать. Это же интересно. Вообще, я хочу заметить, в истории семьи много таких странных загадок. Мне нравится их распутывать.

— Тогда, может, не будем больше терять время? — как всегда сухо и деловито поторопил их Инген.

— Конечно, — Ричи тут же поднялся со своего стула. — Едем. Как только я высплюсь, сразу возьмусь за дело.

Вика подавила очередной приступ раздражения. А не забудет ли ее милый братец о своих намерениях, когда проснется? И как объяснить ему, что у них на самом деле слишком мало времени?

30 сентября. После полуночи

Очередной бесконечно долгий день, вроде бы, закончился. У Вики кипел мозг от всего, что она успела узнать, от попыток все это сложить воедино, от новых и новых вопросов и загадок, которые открылись за день.

Но на самом деле, сегодня все было не так плохо. Ингрид не разнесла больницу вместо Ричи. Она вообще приехала оттуда немного недовольная тем, как легко все разрешилось.

— Я честно сначала все проверила, — рассказывала она позже Ингену и Вике. — Вдруг Ричи чего напутал или сделал не так. Но оказалось, он реально вылечил ту женщину. Тогда я собиралась минут пятнадцать посвятить серьезному разговору с тем мужчиной, что обидел его. Не успела. Его жена сама неплохо ему все донесла. Доходчиво так. С парой синяков.

— Неужели он так себя повел лишь из-за того, что Ричи Хозяин? — грустно поинтересовалась Вика.

— В каком-то смысле, — аккуратно подтвердила управляющая. — Он слышал, что Ричи гулял с несколькими девушками из города, и решил, что тот собирается соблазнить его жену.

— Как можно умудриться соблазнить женщину, у которой выходят камни из почек? — осведомился Инген.

— Не знаю, — усмехнулась его сестра в ответ. — Ну, в общем, женщина сама задала ему трепку. А я собиралась заниматься врачами. Они бесили меня больше, но и тут не успела. Ими занялся главный врач. Нормальный такой мужчина. Он искренне ценил Ричи. Гордился, что Хозяин выбрал его больницу, а тут такое. В общем, снова не получилось.

— А эта Элен? — новая возлюбленная Ричи Хозяйку интересовала отдельно.

— Она глупа, как курица, — презрительно отозвалась Ингрид. — Думала, спасает мир от очередного монстра-Хозяина, а потом еще час билась в истерике, думая, что он ее проклял.

— С нее и этого достаточно, — удовлетворенно рассудила Вика.

Она не стала сообщать управляющим, что слова Ричи могли бы оказаться проклятьем, и в тот момент ее братишка прекрасно знал, его бывшая подружка воспримет их именно так. Но на самом деле он лишь пугал эту Элен.

Закончив свой рассказ, Ингрид снова занялась сравнением летописей о Ваймеле и Дезире. И это было второй важной новостью. Оба бывших Хозяина явно страдали тем самым страхом за свою власть. И ненавидели своих детей.

Наследники Вайделя сгинули в неизвестности. Все четверо! И это привело всю команду в ужас. Никто не произнес страшных догадок вслух, но… Родители, убивающие собственных детей, это пугает всегда всех и везде. Так же оба Хозяина питали странный интерес к Башне. И лаборатории. Когда о последнем узнал Ричи, даже изменился в лице. У Вики час ушел на то, чтобы успокоить брата. Зато она теперь была четко уверена, что нынешний Хозяин больше близко не подойдет к тому проклятому месту. А вот сама девушка для себя решила, что обязательно навестит эту странную комнату.

А еще Дезир и Ваймель были похожи внешне. Вика долго рассматривала их портреты. Это было больше, чем фамильное сходство. Оба Хозяина были среднего роста, худощавыми, с каштановыми волосами, у Ваймеля, чуть светлее, как у Ричи. И глаза светлые. А вот Амаль был как две капли воды похож на Джулиуса. Такой же широкоплечий, высокий, темноволосый и темноглазый. Как и первый Линдом.

Уже было за полночь, когда Вика добралась до своей комнаты. Ее проводил Инген. Это тоже стало маленькой традицией. Милой и романтичной. Они успевали подвести итоги дня, или просто поговорить. Расставались немного смущенно, но без объятий и поцелуев. Ни управляющий, ни Хозяйка не знали, как переступить эту черту и сблизиться чуть больше.

В этот вечер Инген уже у самой ее двери спохватился, что забыл рассказать еще одну новость.

— Вика! — начал он именно тогда, когда они остановились на пороге ее спальни и оба начали уже привычно смущаться и думать, как прощаться. — В Крепости нет колокола.

— Как? — искренне удивилась девушка. — Но…Я снова о нем забыла!

— Я зато не забыл, — успокоил управляющий. — Я говорил с Андресом и его людьми. Все помнят о колокольной телеге. Старики рассказывали им, что там на самом деле стоял тот колокол. Причем, почти целый. Известно, что при падении у него отвалился язык. Но сам колокол не раскололся каким-то чудом. Но! Оказывается, его велел убрать прочь снова Дезир.

— Куда? — Вика даже примерно не могла представить, зачем это ее отцу, и в какое место он мог спрятать столь массивную вещь.

— Вот это непонятно, — с сожалением отозвался Инген. — Но я выясню. Я поеду завтра в город и буду спрашивать там. Пока только известно, что это место недалеко от того пятачка, где стояла сама телега. Но ведь должен же остаться кто-то, кто по приказу Дезира перевозил колокол!

— Надеюсь, — угрюмо согласилась его Хозяйка. — И спасибо тебе. Узнай. Пожалуйста, не забудь.

— Не волнуйся, — он ласково улыбнулся и все же, преодолев небольшое расстояние между ними, легко коснулся губами ее щеки.

Сказав «спокойной ночи», он отправился прочь. Вике надо было бы посвятить время перед сном обдумыванию своих отношений с Ингеном. Но не получилось, мысли все равно вернулись к их делу. Загадка двух бывших Хозяев захватила ее полностью и заставляла постоянно нервничать.

В далеком прошлом, у первого Линдома было два сына. Старший Конор, адекватный и более чем разумный человек, насколько Хозяин вообще способен быть человеком. Его вовремя отправили прочь из этого мира, и вернулся он воином и стратегом. А вот второй сын еще в детстве сходил с ума. И это было связано с тем, что его кровь не отдавали Камню. В результате Ангуса с трудом отправили прочь, когда стало уже поздно. Вернулся он в еще худшем состоянии и натворил кучу дел.

Вика предполагала, что находясь там, за границами мира, этот безумец мог вполне успеть тоже оставить наследников. И они, ведомые проклятьем своей крови, тоже возвращались в Линдомштайн. Как и их потомки. Именно к этой второй ветви принадлежали Ваймель и Дезир. Отсюда этот страх за свою власть и прочие странности. Не все, конечно, но…

Почему-то у Линдомов не было генеалогического древа. Никто не вел подобных записей. Что очень удивляло Вику. Но в замке хотя бы есть портреты. Первых Хозяев. Всех. И самого Линдома, и Леди Мелинды, а так же Конора и даже Ангуса. Они же висят в центральной зале. Только сегодня Инген говорил ей об этом!

Умывшись, надев любимый цветастый халат, оставшийся в наследство от мамы, Вика решила все-таки отправиться вниз. Все равно не уснет, не успокоится. А тут пять минут ходу, посмотрит, и все. Девушка вышла в коридор. Стены, отделанные темным деревом и резьбой, развешанное старинное оружие, какие-то картины, небольшие альковы с тяжелыми шторами, массивные двери, ведущие в другие спальни. Настоящая литературная готика. Но Вика относилась ко всему этому совершенно спокойно. Даже на удивление спокойно. Замок был ее домом. Уютным и безопасным. Не смотря ни на что!

Она спустилась по лестнице вниз в центральный холл. И только тут подумала о том, что за эти несколько бесконечно долгих дней с момента своего попадания в этот мир даже ни разу не зашла в тот самый зал. Просто потому, что не было повода. На первом этаже девушка посещала только голубую гостиную, и то пару раз, а еще столовую. Первая комната располагалась в самом конце коридора в той части, какую здесь привыкли называть Хозяйской, а столовая была крайней от лестницы в противоположном крыле.

Вика повернула в ту самую Хозяйскую часть и шагнула к первой двери. Потянула за резную ручку, распахнула створки и остановилась. Зал внушал уважение своими размерами. Он занимал большую часть крыла. В него вели почти все остальные двери из этого коридора. А по всей дальней стене располагались окна. Огромные, от пола до потолка, широкие, убранные тончайшим тюлем. И сейчас через них зал заливал лунный свет. Лучики играли в «классики» на паркете, отскакивали от позолоты отделки, прятались и тускнели в тонких колоннах верхней галереи.

Девушка невольно представила, как здесь вот в такую тихую лунную ночь могли бы танцевать под только им одним слышную романтическую музыку призраки замка: Леди Мелинда и преданный ей Майкл. Но пока зал пуст. Хозяйка осторожно ступала по паркету, к самой середине этого пространства, откуда легко можно было увидеть все портреты, огромные, занимающие стены между дверями. Там, у дальней стены — Первый Линдом. Потом изображение изящной фигурки в светлом платье — Леди Мелинда. Воин в добротном доспехе, смело смотрящий вперед. Его рука лежит на рукояти меча, но оружие остается в ножнах. Конор. Ангус был изображен в темных одеждах и плаще, развевающимся от невидимого ветра за спиной Хозяина. И в самом конце этого ряда, последним висел портрет Джоша. Веселого юноши в коричневом сюртуке с пером и книгой в руках.

Вика с помощью своей магии создала огонек света, и сопровождаемая им, как призрачным фонарем, переходила от одного изображения к другому. Да, Конор однозначно был просто копией своего отца. Такой же широкоплечий, высокий, с копной черных вьющихся волос. Только взгляд у сына явно веселее, чуть заметная улыбка на губах.

А вот Ангус больше унаследовал черты матери. Более тонкие, изящные, и волосы у него светлее. Как у самой Вики. Каштановые с рыжиной, ну, может, на оттенок светлее, почти, как у Ричи. Только глаза совсем светлые, зеленоватые. Да и ростом Ангус был чуть ниже старшего брата. Снова — изящнее. Как оба нынешних Линдома.

Сомневаться не приходилось. И сама Вика, и ее любимый братишка явно были потомками второй ветви этого рода. А вот Джулиус…Нет, ранее девушке приходилось слышать кучу подобных историй о странностях генетики. Когда в семье жгучих брюнетов рождался единственный рыжеволосый сын, как потом оказывалось, похожий на троюродного деда, или вдруг появлялись близнецы, чего не было уже шесть поколений. Но все же…Такое разительное несходство двух старших детей Дезира и младшего как-то смущало.

Раздумывая над этим, Вика все же прошла дальше и остановилась перед изображением Джоша. Еще один сын Леди Мелинды. Единственный, лишенный родового проклятья. Первый управляющий. Девушка не могла не отдать ему дань уважения. Джош много сделал для этого мира. И для своего старшего брата Конора. Как знать, возможно, именно этот милый юноша, уж точно похожий на своего отца Майкла, создал из Хозяина настоящего защитника этих земель и мудрого правителя. Как сейчас пытается влиять на саму Вику Инген, или как Ингрид хоть как-то умудряется заставить Ричи вообще соответствовать его титулу.

Хозяйка смотрела на первого управляющего и невольно чуть улыбалась. Джош на самом деле выглядел веселым и немного хитрым. Как…трикстер на фоне своих братьев, играющих для этого мира роли богов: создателя и разрушителя. Такая аналогия девушку позабавила.

Отдав дань уважения первому управляющему, она уже собиралась возвращаться в свою спальню, когда осознала, что нарисовано в книге, которую держит на портрете Джош. Там был изображен рисунок. Генеалогическое древо…Похоже, Линдомов. Ведь если напрячься, можно даже разобрать такие знакомые имена…Конор, Ангус и чуть в стороне…сам Джош.

Находка Вику просто сразила. Так все же книга есть. Или по крайней мере, была раньше…Каковы шансы, что очередной безумный Линдом не уничтожил это совершенно бесценное для девушки сокровище? И если все же книга исчезла, то снова — зачем кому-то понадобилось от нее избавляться?

Очередной «вопрос на миллион» вернул Вике все ее опасения и беспокойство. Что же здесь происходило на протяжении веков? Что так влияет на тех Линдомов, кто пугающе похож на Ангуса? И главное, что может повлиять на нее саму, если девушка так же принадлежит этой ветви? И…почему Джулиус так не похож на Вику и Ричи?

Хозяйка потушила свет, добрела до дверей, уже взялась за ручку, готовая закрыть зал, оставив позади волшебство лунного света, когда внезапно она почувствовала это… Сначала пришла злость, нет, вернее, ярость. Резкий такой приступ. А потом жажда. Нестерпимое желание заполучить магию. Ту, тень которой девушка почувствовала где-то рядом. И сразу следом — испуг. Потому что разум запоздало отреагировал на то, что уловило сердце. Только что кто-то в замке использовал магию. Точнее, совершил атаку!

Вика сорвалась с места и побежала по коридору, как была в халате и тапочках. Проклятье в ее крови еще не улеглось, еще заставляло злиться и требовало поторапливаться, чтобы успеть, завладеть, получить, а заодно и наказать того, кто использовал силу. Но Вика больше прислушивалась к разуму. Кто мог использовать магию? Или Ричи, что уже пугает, или Джулиус… Что путает еще больше.

Она быстро добралась до ступеней, чуть не скатилась в подвал. Там, у дверей комнаты последнего из Линдомов, уже собрались какие-то люди, горели факела и слышались громкие голоса. Хозяйка перешла с бега на быстрый шаг постаралась выровнять дыхание. А заодно, хоть немного успокоить эмоции.

Ричи стоял точно напротив той самой двери. Живой и невредимый. Уже хорошо. Только явно раздосадованный и даже злой. Он буквально прожигал полотно двери взглядом. Рядом с Хозяином топталась парочка воинов из Крепости. Успел сюда прибежать и Инген. Управляющий выглядел непривычно растрепанным и сонным, но уже хмурился. При виде него, и приближающейся Хозяйки, воины благоразумно отступили дальше.

— Ричи! — позвала Вика брата. — Ты как? Что случилось?

— Вика? — странно, но появление сестры его явно не обрадовало. — Ты зачем пришла?

— Магия, — коротко пояснила девушка. — Я не могла ее не заметить. Что ты пытаешься сделать?

Брат недовольно поджал губы и отвернулся от закрытой двери.

— Он меня не пускает, — ровно известил он.

— А… — Вика немного растерялась.

Новость хорошая, никто никого не убил. И даже не разнесли замок. Новость не самая лучшая — Ричи зачем-то снова пришел к Драйну, и они померялись силами. Причем, поединок прошел явно не в пользу любимого братишки. Факт самого столкновения уже не радует, победа Джулиуса… настораживает.

— Ночь на дворе, — девушка пыталась держать миролюбивый тон. — Наверное, он спал. Зачем ты к нему собрался-то?

— За тем, что мне было нужно прямо сейчас! — довольно резко и даже капризно отозвался Ричи. — И мне не слишком интересно, что он делает в тот или иной момент! Он пленник! Вика! Ты же не считаешь, что я обязан обращать внимание на его интересы?

Сестра считала иначе. Джулиус для нее не был пленником. А еще она прекрасно понимала, что третий из нынешних Линдомов обладает самым высоким уровнем магии, да и вообще далеко не дурак. Его интересы очень даже стоило принимать в расчет.

Похоже, управляющий думал так же.

— Ричи, — спокойно и ровно, как всегда деловито, начал Инген. — Я даже не стану напоминать, что там за дверью вообще твой родственник. Но Вика права. Ночь на дворе. Любой человек имеет право просто спать в такое время, и явно не будет рад гостям.

— Ты во мне сомневаешься? — нехорошо прищурился в его сторону Хозяин. — В моем праве?

— Что, прости? — тут же холодно вступила Вика. — Ричи?

Ее брат немного сбавил тон, но все равно выглядел упрямо недовольным.

— Я Хозяин, — напомнил он. — И заметь, Вика, старший из вас. Старше тебя и его. Я первый наследник. Я не собираюсь диктовать кому-то свои правила. Или еще что-то такое. Но уважать меня придется. А он пока вообще никто. Безумный маньяк в клетке. И этого достаточно, чтобы я сам решал, когда приходить сюда и забирать то, что считаю нужным!

— Да что тебе там понадобилось-то? — Инген так и не смог сдержать собственное раздражение.

Его Хозяйка в этот миг почти не владела собой. Как и всегда, эмоциональная связь с управляющим, заставила ее испытывать тоже, что и он, да к тому же сейчас она сама просто задыхалась от злости и гнева на Ричи. И даже не на то, что капризный большой ребенок Линдомов устроил скандал посреди ночи. Ее вывели из себя слова брата о том, кто является истинным Хозяином этого мира. Желание доказать собственную власть, свою волю, наказать за вмешательство, толкало Вику на весьма не мирные действия. И бороться с собой, вернее, с проклятьем своей крови девушке было очень сложно.

— Понадобилось? — между тем, осведомился у Ингена Ричи. — Это мое дело! Я занимаюсь сейчас важным исследованием. И каким-то образом нужная мне книга оказалась у этого сумасшедшего! Я имею право ее забрать!

— Занимаешься исследованием? Серьезно? — управляющий нехорошо усмехнулся.

Сейчас вдруг он стал необыкновенно уверен и собран. Как воин перед сражением. И эта перемена по сути спасла несколько жизней. Эмоции Ингена снова передались его Хозяйке и чудом остудили ее гнев. Девушка чуть не осела на пол от облегчения. По крайней мере, смогла привалиться к стене и выдохнуть. Получила возможность снова начать нормально мыслить.

— Ты называешь себя Хозяином, Ричи? — продолжал холодно управляющий. — Похож, ничего не скажешь. Такой же бессовестный и капризный. А не напомнить ли тебе, кто поручил тебе это исследование? И не рассказать ли, сколько твоей любимой сестре стоило усилий, чтобы добиться от тебя хоть какой-то помощи?

— Что? — Ричи смотрел на управляющего совсем нехорошим, каким-то холодным и расчетливым взглядом. — Ты тоже смеешь мне указывать?

— Вот как раз я смею, — совершенно спокойно отреагировал Инген. — Это как раз мое право и мой долг. Вправлять мозги Хозяевам и хотя бы пытаться удержать их от их же собственного проклятья. Я управляющий. И, да!

Он чуть усмехнулся.

— Это право защищает меня даже от тебя, — напомнил молодой человек. — Если ты опустишься до того, что посмеешь меня попытаться наказать, твоя магия не подействует.

— Наказать? — Ричи даже повысил голос. — Я тебе не какой-то там…обычный Линдом! Я не причиняю людям боль, я их лечу!

— Ага, — надменно откликнулся Инген. — Оно, конечно, важно. Тратить все свое время на это сейчас. Чтобы они через месяц могли помереть в Дни Очищения здоровыми. Молодец, Ричи! Это отличный ход. И не надо снова мне говорить о том, что вот прямо сейчас ты наконец-то занялся хоть чем-то полезным для спасения нашего мира! Твоя сестра, просила тебя о помощи еще два дня назад! И ты только со второго раза вообще запомнил, что от тебя хотят. И да, конечно! Занялся своим вдруг таким важным делом, после того, как протрезвел и выспался. И наплевать теперь, что та же Вика, которая уже неделю урывает максимум по четыре часа в сутки на тот же сон, должна вскакивать из-за тебя посреди ночи, когда ты что-то там пришел забрать у Джулиуса.

Отповедь управляющего подействовала, Ричи будто очнулся. Он посмотрел на Ингена смущенно, перевел на Вику уже откровенно виноватый взгляд.

— Да я не хотел, — признался он. — Ничего такого. Просто думал, найду все, что ты просила. Проснешься утром, а все летописи вот! И пошел за последней. Хотел только забрать, а этот маньяк меня выставил…

— Он вменяем, — твердо заметила его сестра. — Драйн в своем мире был ученым и воином. И прикладывает немало усилий, чтобы остаться собой. Как ты и я. Хотя бы это уже заслуживает уважения. Более того, Драйн сильнее тебя, Ричи. И это было немного самонадеянно и рискованно с твоей стороны.

Брат удрученно кивнул.

— Конечно, — согласился он. — Просто…Второй раз за день, это как-то…

Вика окончательно совладала со своими эмоциями. Она успокоилась полностью. Любовь к братишке, нежность и умиление, которые он всегда в ней вызывал, победили. Девушка даже немного сама почувствовала себя виноватой. Она напрочь забыла о происшествии в больнице. Но ведь на самом деле, две таких ситуации почти подряд… Это выведет из себя любого.

— Он тебя выставил, — между тем, спокойно и откровенно устало констатировал Инген. — И чему удивляться? Я не прошу тебя становиться лучшим мечником мира, но мог бы хотя бы научиться защищать себя. Было бы сейчас не так обидно.

— Оружие убивает мою магию! — жалобно отозвался Хозяин. — Не могу я этого и не буду! К тому же, этот…он меня даже не тронул. Он с помощью магии просто ….Он своей силой выпихнул меня за дверь.

Последнее признание Ричи произнес совсем упадочным тоном.

— Главное, он не причинил тебе физического вреда, — мягко заметила Вика. — Пострадала лишь твоя гордость. Что не смертельно.

— Но ощутимо! — заспорил брат. — Особенно, когда я напомнил ему, что являюсь Хозяином. Я на самом деле первый из вас. И если бы мы жили там… Ну, в другом мире, я был бы наследником по праву. А он сказал, что даже не факт, что мое имя вообще было вписано в книгу Линдомов.

— Куда? — его сестра тут же зацепилась за новую информацию. — Что это за книга?

— Первый раз слышу, — Инген только пожал плечами, с равнодушным видом. Он явно хотел спать, и наличие еще каких-то документов в их бесконечно библиотечном деле, управляющего совершенно не интересовало.

— Как я думаю, это что-то вроде книги Хозяев, — сообщил ей Ричи. — Там мы все должны быть. Ведь правда?

Вика только машинально кивнула в ответ. Книга Линдомов! Неужели та самая, которую держит в руках Джош на портрете? И Джулиус о ней знает…

В следующую минуту, Хозяйка шагнула решительно к двери в комнату своего необщительного родственника, повернула уверенно ручку, потянула за нее, и шагнула в покои Джулиуса. И только оказавшись в комнате, она сообразила, что Ричи устроил весь этот ночной скандал лишь из-за того, что он войти сюда не мог…

Вика обернулась, стала искать глазами Драйна. Здесь ничего не изменилось с ее первого визита. Те же золотые узоры на стенах, гобелены, все так же пахнет теплым воском, горят свечи. И снова последний Линдом сидит в своем кресле. На нем по-прежнему те же черные мягкие брюки и накидка. Только на этот раз, она запахнула на груди и перевязана поясом.

— Спасибо, — произнесла девушка.

Драйн чуть пожал плечами.

— Ты всегда говоришь странные вещи, — заметил он.

— За то, что позволил мне войти, — пояснила Вика.

Он усмехнулся.

— Я думаю, тебе нужно приказать поставить здесь еще одно кресло, — сказал Линдом. — Пока же, можешь ты присесть на мою кровать?

И чуть помолчав, он как-то серьезно и даже немного торжественно добавил.

— Я не трону тебя.

Намек Вика поняла. И поверила. Прошла спокойно через комнату, и села на предложенное место.

— Ты поверил в наше родство? — поинтересовалась она.

— Нет, — Драйн даже чуть улыбнулся, надменно и насмешливо. — Сейчас ты интересуешь меня иначе. Хочу тебя услышать.

— Это вдохновляет, — не удержалась девушка от сарказма. — Но… Я прежде всего, хочу извиниться за Ричи. В его визите сегодня есть и часть моей вины. Мне была нужна эта рукопись.

— Но есть и что-то еще? — догадался мужчина.

<

Шестое октября. Ранний вечер.

– Ты часто желаешь того что принесет тебе несчастье, – угрюмо сказал Драйн.

Он стоял рядом с Викой на обрядовой поляне всего в каких-то пяти шагах от Камня. Он не касался девушки, и выглядел отрешенным. Снова, по своей привычке вел себя так, будто оказался рядом случайно.

– Ты однажды это уже говорил, – напомнила ему Вика. – И ошибся. Сейчас будет так же.

– Он изменился, и ты ему можешь быть больше не нужна, – заметил последний из Линдомов.

Хозяйка посмотрела на Камень. Вечно окружающая его аура угрозы и тайны сейчас стала еще более ощутима. Сердце мира казалось живым, могущественным и торжествующим. По темной поверхности пробегали искры и всполохи. Камень больше не спал. Он выглядел живым.

– Ты не думал, что именно этого я и хочу? – спросила девушка Драйна. – Почувствовать это. Увидеть мир его глазами?

Молодой человек лишь пожал плечами. Он собирался уходить, оставив Вику одну. Как она того и просила. Но девушка все же задержала его, чуть дотронувшись до плеча.

– Спасибо, – искренне произнесла она. – За все. И прежде всего, за то, что спас сегодня мне жизнь.

– Хозяина убить невозможно, – возразил ее строптивый родственник. – Ты бы не умерла. Все было бы хуже. Ты стала бы принадлежать тому, кого ты называешь демоном.

– По моим меркам, это еще хуже смерти, – невесело усмехнулась Вика. – В тот момент я не чувствовала ничего, кроме жуткой усталости. Будто пока я снимала проклятье Ратуши, истратила слишком много сил. Я не такой хороший маг, как ты. Я могу понять, как создаются заклятья, когда мне говорят о них или когда я вижу чужую магию. Сама создавать я пока еще не умею. И конечно, тогда я не могла понять, что сама в опасности.

– Ты все еще слишком слабая, – бросил Драйн.

– А ты слишком сильный, – парировала девушка. – И я все еще не понимаю тебя. Ты знал, как снять проклятье, но ничего не сделал. Но при этом все же помог мне, и даже спас.

– Нет, – последний из Линдомов посмотрел на нее очень серьезно. Казалось, он даже взволнован. – Я верю лишь данным мне знаниям и опыту. Я понимаю законы магии. Ты полагаешься больше на разум и чувства. Я говорил тебе любые подсказки, какие мог понять сам, но не знал, как снять проклятье. Ты в этом меня превосходила.

– Но как-то же ты догадался о последней ловушке, – заметила она.

– Я слушал все, что ты говорила, пока искала ответы, – пояснял Драйн. – Демон подчинил себе Хозяина. Он заставил закрыть Ратушу. Но демон всегда воевал только с Камнем. А значит, это было главным в самой формуле проклятья. Там на месте, когда я не почувствовал Камня, то понял это.

– И ты дал ему то, что Камень хотел на самом деле, – закончила Вика сама.

– Я просто позвал его своей силой, – уточнил маг. И чуть помолчав, все же решился сказать. – Я не собирался отдавать тебя кому-то. Тем более ему.

Драйн не стал ждать каких-то еще слов от нее, развернулся резко и быстро отправился назад, к дороге, ведущей в замок.

27 сентября, день

1.

Вика отложила книгу и устало потерла глаза, потом попробовала потянуться, чтобы хоть немного размять, затекшие после долгого сидения мышцы. И тут же болезненно поморщилась.

– Ты не в форме, – констатировала Ингрид, посмотрев на Вику.

– О, да! – отреагировала девушка. – Я три дня машу мечом! Мне это как-то совсем непривычно. Обычно я не поднимала ничего тяжелее дамской сумочки, и максимум, что могла себе позволить, элегантно вытянуть руку, чтобы поймать такси!

Конечно, это было сильным приуменьшением. В своем теперь уже далеком прошлом мире Вика таскала огромные сумки с продуктами и отчаянно бегала до остановки общественного транспорта, когда нужно было успеть на автобус, и махала руками тоже вполне себе активно.

– Ты серьезно? – с каким-то почти детским недоверием и восхищением, спросила Ингрид.

– Это был сарказм, – угрюмо пояснила Вика.

– Ну, я думала, что если ты Хозяйка… то и там, в том мире, ты тоже жила… как ты сейчас описала, – призналась управляющая.

Хозяйка! Еще буквально пару недель назад Вика была обычной девушкой из подмосковного скромного городка. Пока за ней однажды не приехал красавчик на роскошном автомобиле и не привез сюда, в этот чудесный мир исполнения желаний. И только тут оказалось, что Виктория принадлежит к древнему роду Линдомов, и ее прародитель, живший более пятисот лет назад, создал этот самый мир, потому что был почти богом. А точнее, сильнейшим демоном. И вот теперь Вика здесь, унаследовавшая силу Линдома, Хозяйка чудесного края. Который может быть сметен с лица земли в ночь Хеллоуина Дикой Охотой под предводительством все того же демона.

Если честно, расклад не самый шикарный. Но почему-то Вика полюбила этот мир всей душой, и упрямо делала все, чтобы его спасти. Ну, заодно и себя тоже. Так пять дней назад они, вместе со своим братом Ричи и близнецами-управляющими Ингрид и Ингеном выстояли в первой битве с Линдомом. А заодно протащили через границу еще одного буйно помешанного родственничка.

И даже этого мало! Придя в себя, Вика взялась за тренировки с оружием, желая научиться фехтованию, проводила долгие часы в библиотеке, в поисках ответов на сотни вопросов, общалась с призраком дворецкого и Первой Леди этого мира, надеясь найти секрет, как убить демона.

С одной стороны казалось, что она сделала много. Но… Когда-то в том, своем старом мире, Вика слышала такую присказку коучей, что надо бежать к своей цели, не можешь бежать, идти, не получается и этого – ползти. Не можешь ползти – надо хотя бы лежать головой в сторону цели. И вот по оценке Хозяйки, пока она лишь улеглась, устроившись по направлению в нужную сторону.

– Нет, Ингрид, – возразила Вика. – Ничего такого в моей жизни не было. Я просто была милой и веселой. Я тебе рассказывала. А сейчас…

Она тяжело вздохнула.

– Сейчас я завидую себе самой в прошлом, – призналась девушка.

– Тебе просто надо размяться, – деловито предложила управляющая.

– Даже не упоминай при мне это слово! – жалобно попросила Вика. – Так каждый раз говорит твой брат. Мы бегаем по полянке, машем руками, а потом беремся за деревянные палки. И в результате у меня болят все мышцы, а еще синяки на бедрах и ребрах. Руки вон, все разбиты. А после этих сомнительных удовольствий мы с тобой разминаем тут мозги. Причем, разминаем, похоже, до состояния каши!

– Да ладно тебе, – постаралась успокоить ее Ингрид. – Научишься ставить блоки, синяков не будет, тело привыкнет. Что до нас с тобой… Вот тут да… Я уже историю Дезира зачитала до дыр. Отец писал красиво, но…

– Вот именно, что «но»! – согласилась угрюмо Хозяйка. – Я читаю вторую рукопись двадцатый раз! Я наизусть уже знаю это пророчество Ратуши. Более бестолкового действия, как эта магия, еще поискать. Совершенно бессмысленно.

– Неужели все так плохо? – сочувственно поинтересовалась управляющая. – Я, правда, тоже это читала. Если честно, не поняла ничего.

– Я вроде бы знаю о магии больше тебя, – сказала Вика. – Но это и с моей точки зрения полный бред. Ладно, само проклятье и должно быть хитрым и непонятным. Чтобы было трудно его снять. Иносказательным и запутанным. Но зачем надо было это делать? Как можно было запечатать Ратушу? Да еще накануне Дней Очищения! Буквально на ровном месте! Три дня пытаюсь понять, и ничего!

Только недавно Хозяева и управляющие узнали очень неприятную вещь. Впереди у них трехдневная война с призраками Дикой Охоты. И победить можно только с помощью сердца их мира – огромного Черного Камня, лежащего на границе. Только этот Камень расколот на три части. И две из них замурованы проклятьями. Один – в башне замка. Другой – в Ратуше. Общим советом было принято решение сначала освободить ту часть, что хранится в городе. Как раз для защиты людей. Как это сделать девушки и пытались понять.

– Кое-что мы с тобой все же нашли, – оптимизм Ингрид можно было делить на порции и продавать на базаре за хорошие деньги. – Дезир вел себя странно. Как и тот Хозяин, что заколдовал Ратушу.

– Его звали Ваймель, – напомнила Вика. – И мы обе отлично знаем, что в роду Линдомов все и всегда ведут себя странно, с точки зрения нормальных адекватных людей. Хотя…

Она задумалась.

– Не признать некие совпадения в странностях их двоих нельзя, – все же решила она. – И Дезир, и Ваймель появились в мире в самые спокойные и благополучные периоды. Когда Дни Очищения почти были забыты, город восстановился, его снова заполнили люди. А до следующего Конца Света было еще далеко. И делать Хозяевам ничего особенно и не надо было.

– Ты думаешь, это важно? – удивилась Ингрид. В отличие от своего сурового брата, она всегда относилась к словам Хозяев с каким-то почти детским восторженным интересом. Инген спросил бы это сухо и деловито, его сестра задала вопрос так, будто ожидала услышать какой-то секретик.

– Понимаешь… – Вика была рада, что в разговоре с управляющей, у нее есть возможность как-то систематизировать собственные идеи. – Я думаю, это интересно нам, потому что связано с их магией. Ведь люди пребывали в город! А это – новые сделки. Кому шла сила золота и исполненных желаний? Как мы знаем, не Камню.

Этот мир на самом деле давал возможность исполнить заветную мечту. Линдом, много веков назад стремился сюда именно за этим. Он тоже горел желанием построить мир, где он и его воины обретут дом. А здесь, в недрах земли, лежал Камень, полный магии, почти живое существо, тоже мечтавшее о новом мире, где всем будет светло и хорошо. Возможно, у них все получилось бы, если бы не демон.

Линдом заключил с ним сделку, и похоже, даже не подозревал, что чудовище преследует его, затаилось в душе мага. Когда же Линдом и Камень начали создавать новый мир, демон вырвался наружу, уничтожил человека и поработил Камень. И с тех пор, каждый, кто приходил на эти земли со своей мечтой, заключал сделку, отдавая сердцу мира свою кровь. И каждая истраченная капля лишь укрепляла силы демона, а Камень раз за разом растрачивал свою магию на чужие желания, не получая ничего взамен. Когда же мечты сбывались, люди снова отдавали дань миру, золотом, которое тоже несло магию. И как подозревали нынешние Хозяева мира и их управляющие, и эта магия доставалась демону.

– То есть, для демона, – рассуждала заинтригованная Ингрид. – Эти мирные годы тоже были полезны. Он получал все больше.

– Похоже на то, – кивнула Вика. – И снова напомню, благополучные годы. Ни Дезир, ни Ваймель ни капли магии не потратили на благо мира. Они проводники в этих сделках. То есть часть силы должна попадать и им. Чтобы была возможность защитить мир. Но! В те годы не случалось засух, землетрясений, катастроф. Ничего, куда Хозяева должны были бы вкладывать свою магию. И они тратили ее на себя. Оба.

– А потому Хозяева были капризны и эгоистичны, – согласилась управляющая. – Ты как-то сказала, что магия дает ощущение власти. Она, как наркотик. Наверное, от ее избытка оба такими мерзкими и стали к концу жизни.

– К ее второй половине, – уточнила Хозяйка. – К концу жизни оба, похоже, просто сходили с ума. И вот этот факт путает мне все карты. Два эгоистичных идиота, кто брал от жизни все. Да тут, как мне кажется, при малейшей угрозе своему благосостоянию, оба должны были бы взбеситься и кинуться в бой. Но при этом один кинулся вместо этого с башни, а другой сдался демону.

– Может, Инген прав? – предложила Ингрид. – Они просто испугались, что после как раз такого полного благополучия придется что-то делать, защищать его, бороться. Потому и сдались. Ну, просто струсили?

– Не сходится, – категорично возразила Вика. – Ты же сама зачитала обе книги с их жизнеописаниями до дыр. Скажи, как реагировали эти Хозяева, если им казалось, что кто-то смеет перечить их желаниям? Или, хотя бы, только высказывает неудовольствие?

– Плохо они реагировали, – буркнула девушка. – Убивали и все. Магией. Про Дезира мне и читать не надо, сама знаю. Он чуть что, начинал орать, будто кто-то покушается на его власть. Пунктик у него был на эту тему.

– Пунктик, говоришь… – задумчиво повторила Хозяйка. – Интересно… То есть он будто бы все время доказывал свое право на звание Хозяина. Ну, понимаешь, как если бы боялся, что эту власть кто-то почему-то может отнять. С чего бы?

– Звучит странно, – удивилась Ингрид. – Вот я понимаю, Ричи в себе неуверен. Это заметно. Но чтобы непробиваемый капризный Дезир страдал неуверенностью, это нереально.

– Ричи! – уцепилась за ее слова Вика. – Мой самый очаровательный в этом мире братик, похожий на плюшевого мишку. Тихий и милый. Пока все идет так, как его устраивает. А помнишь, как он чуть не разнес ползамка, когда думал, что я пострадала?

– Он чуть не убил Ингена, потому что решил, что брат за тобой недосмотрел, – подтвердила управляющая.

– Вот! – наставительно заметила Хозяйка. – И я об этом. Помнишь, как Ричи не мог смириться, что Камню нужны просто живые теплые эмоции? Как он не хотел делиться. Как говорил, что любить надо не за что-то, а просто так. Он хочет, чтобы мы так любили его, а не отдавали что-то Камню. Но когда испугался, что потеряет нас, тех, кто его любит, то спас всех в ночь Мабона. Если что-то не по нраву Хозяину, он бьет, он сражается за свое.

– Ричи всегда пытается разнести замковую стену в гневе, – соглашаясь, снова повторила Ингрид.

– Верно, – кивнула Вика. – Как все тот же капризный ребенок. Будет орать, плакать, требовать, ломать игрушки, если не по него. А не прыгать с башни!

– Ну, да, – уныло кивнула ее помощница. – Это точно слишком странно. Я все-таки знала Дезира большую часть своей жизни. И это… дико для него. Не поспоришь.

– Вот и я о том, – удовлетворенно продолжила Хозяйка. – Эта ярость, гнев, власть, все заложено в нашей крови. В крови Хозяев. Сигануть с башни или просто стоять там же и ждать смерти, не вариант. Но почему-то они оба именно так и сдались. Надо разбирать их жизни, искать любые другие сходные моменты.

– Ну, давай я попробую, – неуверенно предложила Ингрид. – Я-то читала просто летописи и все. Давай сравню. Я запишу любые схожие детали, а ты сама потом разбирайся, надо нам это или нет.

– Думаю, это отличный план, – задумчиво согласилась девушка. – Я же все-таки постараюсь разобраться с проклятьем. Ваймель произнес его, стоя у входа в Ратушу. Причем, заметь, дело было не в очередной сделке. В тот день никто не расплачивался за желание. Ратуша была еще чем-то вроде его городского офиса, куда приходили к нему горожане с проблемами.

– Конечно, – подтвердила управляющая. – Ратушу вообще за этим и создавали. Это место встречи горожан и Хозяина, место собраний, судов…

– Суд? – Вика уцепилась за это слово. – Точно. Я все время забываю, что тут нет представителей закона. Закон – это Хозяин… Но подожди, ведь тогда Ваймель как раз поругался с шерифом. Откуда же взялся этот Шериф? Или это вообще странное имя?

– Ничего подобного, – стала пояснять Ингрид. – Пока Ратуша была открыта, в ней всегда был шериф. Сама подумай, не может же весь город бегать к Хозяину по любой мелочи. Шериф решал мелкие вопросы и выбирал те случаи, когда было важно слово Линдомов. Ну, вообще, ты так сказала до этого, будто Ратуша – это прямо-таки место работы для Хозяина. Это же совсем не так. Они приезжали из замка, когда хотели. А городом надо управлять постоянно. Вот это и делали шериф и канцлер.

– Ага! – ситуация становилась для Вики все более понятной. – Кажется, не зря мы с тобой тут все-таки торчим до умопомрачения. Что-то за три дня мы все же сделали. Просто сами еще не понимаем своих же успехов. Итак! Хозяин живет в Замке. А город жил сам по себе. Управляют горожанами шериф, кто следит за порядком, и канцлер, кто, как я понимаю, ведет дела хозяйственные. Когда надо было, они вызывали Хозяина в Ратушу. Или он сам иногда заезжал.

– Если верить Ричи, кто читал раз в десять больше летописей, чем мы, – ответила управляющая. – Порядок был именно таким. Я помню, еще как-то спросила у него, как же Хозяева с их бешеным нравом позволили кому-то управлять городом. И твой братишка ответил, что Линдомов это должно было устраивать. Канцлер и шериф были его слугами, как и все в замке. И существовали для того, чтобы горожане не мешали Хозяевам жить в их удовольствие.

– Похоже на то, – усмехнулась Хозяйка. – И это еще более странно в разрезе нашей истории. Ведь, запечатав Ратушу, и убив шерифа в тот день, Ваймель сам создал себе кучу проблем. Теперь-то люди могли идти только к нему самому со своими делами и просьбами.

– Но вроде бы еще канцлер должен был остаться, – неуверенно напомнила Ингрид. – Хотя… сейчас-то у нас такого нет.

– Вот именно, – Вика нахмурилась. – В этой летописи о таком персонаже просто забыли. Кстати, а что с этим-то стало? Черт… Вопросов становится все больше.

– Записывай их, – устало махнула рукой ее помощница. – Потом будем разбираться. И… слушай, а мы это все начали вообще к чему?

– Пытаюсь восстановить картину того дня, – пояснила Хозяйка. – Шериф и канцлер вызвали Ваймеля в город. Напомню, приближались Дни Очищения. Пришла пора готовиться к бою. Горожане хотели знать планы, как выжить. Хозяин прибыл. На площади было много народу, шериф встретил его как раз на том самом месте. На пороге Ратуши. Где был канцлер – неизвестно. Короче, дальше пошел разговор, который не понравился Ваймелю. И он убил шерифа, а его кровью запечатал Ратушу.

– Нет, ну, с одной стороны, это совершенно нормальный для Линдомов ход, – подумав, сказала управляющая. – Убийство ради каприза. Кто-то посмел ему перечить, пошел против его власти.

– Вот опять это же! – спохватилась Вика. – Ты прямо цитируешь летопись!

– Вообще, я говорила это так, от себя, – удивилась девушка. – Дезир так всегда себя вел.

– Ага! – Хозяйка удовлетворенно улыбнулась. – Тот самый пунктик на власти. Я помню. Так вот, похоже, точно такой же сдвиг был и у Ваймеля! Говорю же, ты просто сейчас его процитировала!

– Еще одно странное совпадение? – предположила Ингрид. – Давай-ка я это запишу и проверю тоже. Странно это. Они были Хозяевами. Чего так за свою власть дергаться?

– Слишком болезненно дергаться, – уточнила Вика. – Запиши обязательно. И очередной вопрос. Вот этот самый. С чего? Вдруг за этим что-то стоит? Комплексы у Хозяев, это странно однозначно. Но ладно. Пока дальше. Ваймель впал в ярость от требований шерифа. А требовал тот защиту для горожан.

Она посмотрела на управляющую и устало усмехнулась.

– Недалеко мы с тобой продвинулись, – заметила она. – Снова странность. Чего тут в ярость впадать. Жить-то всем хочется. Даже Хозяевам. По себе знаю.

– Инген сказал бы, что это детская капризная реакция, – подсказала девушка. – Вполне в духе Хозяев. От него требуют. Потому и взбесился. Но… Вообще, это когда все случилось? Понятно, что накануне Дней. Но конкретно когда?

– Уже после Мабона, – сверилась Вика с летописью. – Вообще бред! Чего тут беситься? Первая битва с призраком уже прошла…Стоп! А как она прошла?

– Ваймель жив, – напомнила управляющая. – Значит, все нормально. Победил.

– Подробности снова не помешают, – решила Хозяйка. – Надо знать все. Но вообще адекватных причин для ярости у Хозяина не было. И все же, когда шериф заговорил с ним о Днях и защите города, Ваймель наорал на него и убил. А потом зачем-то запечатал его кровью Ратушу. Что однозначно бесконечно глупо. Как мы говорили уже сотню раз.

– А как он это сделал? – в тоне Ингрид прозвучало то самое почти детское любопытство, смешанное с некой опаской. Как у ребенка, слушающего страшную историю.

– В магии кровь имеет очень большое значение, – стала объяснять Вика. – Эта жидкость несет жизнь, силу, энергию. На крови клялись, или проклинали кровью. Так что тут все прямо-таки по классике. Наверное, это одинаково во всех мирах. А выглядит просто, но диковато. Убил, измазал ладонь в крови, оставил отпечаток на закрытой двери, как печать. И слова нужные сказал. Ну, при этом накачал печать магией. Кровь сохранит это надолго.

– Ты так легко об этом рассказываешь, будто всю жизнь только этим и занималась, – заметила управляющая с нервным смешком.

– Даже мысли не было, – Вика чуть удивилась. У нее все это реально прозвучало слишком легко. Хотя сама девушка испытывала если не страх перед такой магией, то, по крайней мере, чувство брезгливости. – Извини. Похоже, это мое наследство о себе заявляет.

До попадания сюда Вика была милой общительной и в принципе бесконфликтной девушкой. Да, в ней была решительность, желание действовать, не была она и трусихой. Но как только проснулась кровь Линдома, отравленная демоном, Вика изменилась. Точнее, должна была измениться. Она с трудом подавляла в себе резкие вспышки ярости и гнева, жажду убийства или разрушения, нетерпимость, когда с ней спорили. Все то, чем славились десятки ее предков. Вот только упрямства в Вике хватало еще до Линдомов. И потому она боролась с этим наследием, стараясь изо всех сил остаться собой.

– Ладно, – сочувственно кивнула ей Ингрид. – Ты сильная. И я не верю, что ты способна на …такое. Просто хотела спросить, а что этот Ваймель такого сказал? Нам же это важно.

– Конечно, – Хозяйка собралась, поискала глазами нужный текст в летописи. – Как я уже говорила, проклятье то еще. На первый взгляд полная бессмыслица. Но так точно и должно быть, чтобы снять проклятье было труднее. Короче, это загадка своего рода. Слушай.

Она стала читать с листа.

– Когда кровь смоет кровь и власть Хозяина будет не властна, – цитировала Вика. – Закон повернется вспять, а молчание подаст голос, Камень примет подношение.

Ингрид уставилась на свою Хозяйку. Выражение лица у нее было просто неописуемым. Смесь суеверного страха, скептического удивления и…еще создавалось стойкое убеждение, что управляющая очень хочет выругаться.

– Ладно, – через несколько секунд несколько обреченно признала она. – Ты меня предупреждала, что это будет…

– Похоже на бред, – с иронией подсказала Вика. – Только бред несколько настораживающий. Все наводит на мысль, что проклятье можно снять, если принести жертву. Кровь смоет кровь.

– Ужасно, – Ингрид чуть поежилась. – А остальное просто абсурдно. Как это власть будет не властна?

– Если бы я все это хоть немного понимала, то не сидела бы тут, а уже распахивала ворота Ратуши, – язвительно отреагировала Хозяйка, и тут же снова поняла, что сорвалась на раздражение, почти беспричинное. – Извини.

Такие вспышки беспокоили ее все чаще, и Вика их боялась.

– Вообще, – постаралась она держать деловой тон. – Тут есть только один момент, какой пока мы можем попробовать разгадать. Закон повернется вспять. Слушай, может, это надо понимать буквально? Может, существовал некий указ Хозяина или еще что-то подобное? О Ратуше, шерифах, или о каком-то там порядке действий, связанном с той частью Камня? Может, речь именно об этом законе?

– Надо же! – Ингрид улыбнулась почти радостно. – Я бы до такого в жизнь не додумалась. Меня все эти странности путают и пугают. Ну, слова проклятья. А закон… Если такой и был, то записан он во времена еще Конора и Джоша. Они устанавливали правила мира.

– Надо попробовать это найти, – решила Хозяйка. – Кажется, Ричи много об этом читал… слушай, а где он вообще? Я вижу его только по вечерам, когда он стучится ко мне, и мы болтаем перед сном.

Брат регулярно заходил к Вике. И честно, они совсем не обсуждали с ним дела. О существовании друг друга оба Хозяина узнали только здесь, в этом мире. А до этого… До этого каждый из них мечтал иметь хоть одну родную душу. Потому, какой бы жуткой ни была их ситуация, как бы брат и сестра ни боялись грядущего местного Конца Света, они все равно старались наверстать годы разлуки, побыть вместе, поговорить о чем-то своем, узнать друг друга, просто поделиться теплом. Пусть и не во благо делу.

Вика понимала, что они зря тратят время, но не могла отказать себе в удовольствии болтать с братом о пустяках, делиться какими-то воспоминаниями о том мире, откуда она пришла, слушать его истории.

– Ричи или в городе или в лаборатории, – коротко доложила Ингрид.

– В лаборатории? – наличие в ее доме такого помещения Вику удивило. – Это где?

– Тут, в замке, – управляющая смотрела на Хозяйку удивленно. – Возле Башни. Той самой. Башни Линдома. Раньше, конечно, лаборатория Первого Хозяина была внутри Башни. Но когда ее запечатал Ангус, Конор создал новую. Последняя комната в том крыле по третьему этажу.

– И что там забыл мой брат? – озадаченно поинтересовалась девушка.

Ингрид чуть усмехнулась.

– Ты не в курсе о его новой миссии? – спросила она.

– Это я знаю, – подтвердила Хозяйка. – Все же Ричи больше Линдом, чем сам это осознает. Когда он смог договориться с Камнем в ту ночь, он понял, что магия может нести не только зло. Это я его цитирую. И задался великой целью стать лучшим целителем в этом мире. Спасать и лечить людей. Силой своей магии. Потому что в том, другом мире, он мечтал быть врачом.

– Вот-вот, – иронично покивала управляющая. – Прости, но у него это…Как новая игра, что ли? Ну, ты же знаешь, какой он. Теперь Ричи проводит все дни в городе, в местных клиниках, говорит с врачами, а еще с местными знахарками и аптекарями. А в лаборатории он изготавливает средства. Какие-то отвары и зелья. По тем магическим книгам, какие мы нашли в комнате Леди Мелинды и в Крепости.

– Я немного напугана сейчас, – призналась Вика. – Если потом он экспериментирует с этим на живых людях…

– Пока все идет удачно, – Ингрид считала, что так ее успокаивает. – Результаты впечатляют. Твой брат просто светится от гордости. Люди ему благодарны.

– И скоро признают национальным героем, – буркнула Хозяйка. – На здоровье. Но он нам нужен. Попробую внушить брату мысль, что великий освободитель так же крут, как великий врач. Он прочел чуть ли не половину книг в этой библиотеке. Ричи может знать некоторые ответы. Особенно, про прошлых Хозяев. Возможно, и про Дезира. Я просто чувствую, что с последним Хозяином что-то сильно не так. Ведь он сдался даже раньше, чем наступил Мабон. И нет никого, кто знал бы его хорошо. Ну, да, ваш отец. Но, прости, мне нужны несколько мнений.

– Есть слуги, – напомнила управляющая. – Есть родственники Лисбет . В конце концов, в подвале сидит еще один его сын. Кто знал отца намного лучше вас с Ричи.

На последней фразе ее настроение значительно испортилось. Вика болезненно поморщилась в ответ. Она ни разу еще не сходила в это самое подземелье, не встретилась с третьим Хозяином. Каждый день себе обещала, что вот сегодня обязательно, и… Дело было не в занятости. Она просто боялась. Не самого Джулиуса. А…Вика на самом деле, не понимала, что ее так пугает. Хотя, что врать себе? Девушка просто банально боялась сумасшедших. И судя по тому, как реагирует на еще одного Линдома Ингрид, страх этот не безоснователен.

– Там все плохо? – угрюмо осведомилась Хозяйка.

– Ты о Джулиусе? – уточнила управляющая. – Вообще, нет. Он…спокоен. С тех пор, как пришел в себя. Он …странный, это точно, но…

Она нервно пожала плечами.

– Я не понимаю, – призналась девушка. – В нем есть нечто особенное. Он ведет себя так, как в том мире, откуда я его привезла. Он явно хорошо образован, у него такие манеры… А еще он воин, и горд этим. Он правитель. К тому же ужасно красив. Но невольно его боишься. Этой его нормальности. После того, как он набросился на меня по дороге, и того, что было у Камня.

– Ну, обычно сумасшедшие как раз таковыми и не выглядят, – нехотя признала Вика. – Я как-то читала, что многие серийные убийцы были очаровательны, еще больше, чем наш Ричи. И явно обладали немалым уровнем интеллекта.

– Но в Джулиусе чувствуется что-то такое… хищное, – продолжила Ингрид. – Хотя, кажется, в нем это было всегда. С детства. Тогда он тоже меня пугал до смерти. Просто своим взглядом. Очень серьезным. А потом яростным, прямо…убивающим. Когда у него начинались приступы боли.

– Сейчас у него есть эти приступы? – заинтересовалась Хозяйка.

– Вроде бы нет, – уныло отозвалась управляющая. – Вообще, были бы, мы бы уже знали. Он тогда орет, как бешеный. И из него просто бьет магией. Он впадает в ярость. И снова может разбить замковую стену, как все тот же Ричи. Но пока этого не случилось.

– Тогда, вроде, все не так плохо, – Вика успокаивала саму себя. – Он просто пугает тебя из-за пережитого. Или он сам сознательно тебя запугивает.

– Ну, это мелочи! – Игрид насмешливо улыбнулась. – Он часто говорит о том, что хотел бы убить меня. Только я напомнила ему, что это не так и просто.

– А что еще он говорит? – решила уточнить Хозяйка.

– Практически ничего, – настроение у управляющей снова испортилось. – И я этого не понимаю. Он делает вид, что не слышит меня и брата. Он нас просто игнорирует. А все эти угрозы… ну, не знаю, это тоже, как игра.

– Почти заигрывание, – с невеселой иронией уточнила Вика, поднимаясь с кресла. – Флирт прямо-таки!

– Ты куда? – заволновалась Ингрид, видя, что ее Хозяйка собирается уходить из библиотеки.

– Туда, – нехотя отозвалась девушка. – Не вижу смысла больше тянуть. Джулиус нам нужен. И…не могу же я бояться его вечно!

– Инген в Крепости, – напомнила управляющая. – Ричи тоже нет. Вика, мы тут одни, и если что…Брат будет в ярости, что ты подвергала себя опасности.

– Тогда не говори ему, – предложила Хозяйка и, пока решимости не убавилась, быстро отправилась прочь.

2.

Ее решительность иссякла на второй ступеньке при спуске в подземелье. Вика вообще впервые была в этой подвальной части своего замка. Из рассказов Ричи и Ингена, девушка знала, что тут большая часть помещений завалены горами золота. Подвал – это сокровищница. А что смотреть на золото? Что в нем такого? Да, драгоценный металл, да, на него можно купить все, что угодно. Но у Вики вроде бы все есть. Кроме все той же уверенности в себе и желания выжить. Такие вещи не продаются, к сожалению.

А потому девушка чувствовала себя неспокойно, спускаясь в подземелье. Она вообще недолюбливала темные нежилые помещения. Тут уже не уютно. И мрачно. Из-за сильной магической ауры, оставшейся еще от Первого Линдома, а потом и от проклятья Ангуса, которым он запечатал Башню, от хранящейся где-то там части Камня, провести в замок электричество не представлялось возможным. А потому, Вика зажгла силой своего дара один из факелов, найденных у входа в подвал, и шагала вперед в его неровном свете. Понятно, это тоже не прибавляло ей оптимизма. Картинка прямо из Средневековья. Порождающая нездоровые фантазии о монстрах, прячущихся в темноте и тишине подземелья.

Но зато это несколько отвлекало Хозяйку от мыслей о запертом где-то тут своем родственничке. Вообще, она почти не запомнила Джулиуса в ночь Мабона. Да, третий из Линдомов был высок, широкоплеч. Рядом с ним тогда стройная и гибкая Ингрид казалась миниатюрной и хрупкой. Еще, кажется, Вика смутно представляла, что у братца на голове копна волос. Довольно длинных, спадающих на плечи. Темных. Хотя, дело было ночью. Но главное, даже не помня конкретно черт лица Джулиуса, Вика точно знала, что этот Линдом является просто точной копией того, первого. Когда их новый родственничек кинулся на призрака Хозяина, сотворившего этот мир, они все поразились этому сходству.

Да, именно ярость той атаки и это самое сходство Вику в Джулиусе и пугали. Но сейчас она старалась отгородиться от этих страхов. Уверяла себя, что это не имеет смысла. Ночь Мабона прошла. Сейчас ясный день где-то там наверху, на улице. И вообще! Она сама Хозяйка. Да и… если уж она решилась сюда идти, если даже спустилась в подвал… Поздно уже поворачивать назад.

В дальней части подземелья было светлее. Потому что там тоже горели факелы. Как раз возле нужной Хозяйке двери. А еще там сидел человек. Живой. Один из воинов Крепости. Здоровый мускулистый мужчина лет сорока, с каким-то безмятежным или даже трогательным выражением на лице. Он читал книгу. И почему-то иногда шмыгал при этом носом.

– Здравствуйте, – в своей обычной довольно дружелюбной манере, оставшейся у девушки от того мира, из которого ее привезли сюда, поздоровалась Вика. – С вами все в порядке?

Мужчина оторвался от чтения, поднял на нее глаза и чуть робко улыбнулся. Девушке сразу стало немного теплее и спокойнее. Люди из Крепости не боялись Хозяев. И это очень радовало.

– Все отлично, госпожа, – признался страж. – Просто я увлекся. Ингрид принесла мне роман… А тут все так… Романтично!

Он развел руками, будто пытаясь всю эту романтику охватить.

– Рада за вас, – улыбнулась девушка. – Вы скажите, как дочитаете. Мы вам еще принесем.

– Спасибо, госпожа! – он прямо расцвел. – Но… вы не сердитесь?

– На что? – удивилась девушка. – Это же здорово. Я тоже люблю читать.

Про себя она сделала оговорку, что тоже предпочитает художественную литературу, а от всяких рукописей и семейных хроник ее уже просто мутит.

– Вы туда, – додумался страж и начал приподниматься. – Я с вами на всякий случай пойду. Да?

– Не стоит, – остановила его Вика, а сама подумала, что наверняка совершает глупость, отказываясь. Защитить если что, этот человек ее точно не сможет, но с ним все же было бы спокойнее. – Просто отоприте мне дверь, пожалуйста.

– А тут нет замка, – немного удивился сторож. – Оно так спокойнее. Ежели что, вам выбежать проще.

– А ему? – логика происходящего поставила девушку в тупик.

– А он и не рвется, – как-то меланхолично пожал плечами мужчина.

Вика промолчала. Хотя бы потому, что сейчас в ней резко всколыхнулось раздражение, а обидеть этого милого дядечку она совсем не хотела. Не он виноват. Но…Хозяйка заставила себя успокоиться. Не по ее, да, но она же пока не знает, что и как там, за этой дверью. Ругаться и ломать все ту же замковую стену пока рано.

Она еще раз улыбнулась стражу, пусть немного натянуто, и решительно открыла дверь в камеру Джулиуса. Вика уверенно сделала пару шагов внутрь, и только потом остановилась, оглядываясь. Это помещение стоило того, чтобы его подробно рассмотреть.

Подземелье было довольно просторным. В дальней части был встроен огромный камин, где даже сейчас в середине дня, весело потрескивал огонь. Недалеко от очага стоял массивный антикварный резной стол и такое же мощное кресло, с высокой спинкой, обитое синим бархатом, с позолотой на подлокотниках и ножках. В дальнем углу – кровать. Настоящее царское ложе с балдахином. Впрочем, у самой Вики была точно такое же богатое спальное место. Рядом с кроватью был пузатый комод. Пол покрывал ковер с густым высоким ворсом. И только у самой двери, дальше от всей этой роскоши стоял одинокий стул и еще один стол. Вернее, столик, казавшийся еще более хрупким на фоне остальной шикарной мебели.

А еще тут было огромное количество свечей. Толстых, высоких, белых. И более мелких желтоватых. На стенах висело несколько гобеленов. А между ними был отлично виден серый камень, по которому струился замысловатый узор. Золотом. В свете очага и свечей, он таинственно поблескивал.

Вообще, Хозяйка подумала, что этот подвал просто очаровывает. Как в настоящей сказке. Или легенде. Будто комната в волшебном замке. Хотя… Вика спохватилась. Это и есть сказочный замок. Ее дом. И ее легенда.

Такие мысли заставили девушку собраться и наконец-то обратить внимание на обитателя этой странной тюрьмы. Джулиус сидел в том самом кресле у стола. Сидел почти неподвижно и пристально смотрел на Вику. Новый родственничек выглядел весьма впечатляюще. Стройная натренированная фигура, эта грива волос, темные внимательные глаза, четкие черты лица. На новом Линдоме были надеты только легкие черные шелковые брюки и широкая накидка, распахнутая, открывающая голую грудь. Его образ дополняли широкие золотые браслеты на запястьях и колье-гривна на шее.

Короче, Джулиус себя не стеснялся. И видимо, привык, когда на него смотрят. И восхищаются. Правда, стоит отметить, есть чем. Да, этот Линдом был красив. И прекрасно знал это. Он, молча, наблюдал за Викой, пока та осматривала комнату, а потом и его самого.

– Нравится? – вдруг спросил он с каким-то странным весельем.

– Что именно? – несколько нервно решила уточнить девушка.

Она точно понимала, что боится нового Линдома. Понимала теперь хорошо, о чем пыталась сказать ей Ингрид. В Джулиусе было много силы, казалось, он ей просто лучится. Силой и очарованием. Не таким милым и теплым, как у Ричи. А каким-то властным, притягательным. Мужским…

– То, что ты видишь, – насмешливо отозвался братец. – Ты легла бы со мной?

– Нет, – оторопело отказалась Вика. – Это невозможно.

Джулиус склонил голову набок, продолжая ее рассматривать.

– Но ты находишь меня красивым и привлекательным, – заметил он. – А мне скучно.

– Я, вообще-то твоя сестра, – напомнила девушка.

Она так и стояла в двух шагах от порога, не зная, куда себя деть.

– Я не верю в это родство, – он чуть дернул плечом. – А значит, это не имеет значения.

– Не веришь? – Вика удивилась. – Но ведь Ингрид и Инген…

Джулиус резко поднялся с кресла. В его пластике было что-то агрессивное. Но при этом, казалось, что молодой человек чувствует себя ограниченным, будто привязанным. Как зверь в клетке.

– Ты говоришь о тех двоих, что похожи, – молодой человек стал неспешно прохаживаться по комнате, заложив руки за спину. – Он неплохой воин, она…Та, кого я хочу убить.

– Только из-за того, что Ингрид была обязана привести тебя сюда? – Вика старалась казаться спокойной и надменной. Она все же отступила в сторону от двери, сделала пару шажков, присела на тот одинокий стул. – Но иначе ты бы просто умер. Или в это ты тоже не веришь?

Джулиус остановился и снова уставился на сестру.

– Я не хотел бы в это верить, – как-то очень весомо заявил он. – Но я не только воин, но и ученый. И я умею мыслить. Все указывает на то, что та женщина мне не соврала.

– Какой смысл тебе врать? – поинтересовалась девушка.

Ее страх не то, чтобы отступил, он затаился где-то у нее в груди. А вместо него начало подниматься раздражение. Казалось, что присутствие здесь Джулиуса, заставляет проклятую кровь Вики закипать. А это сейчас было бы совсем некстати.

– Я не знаю, – после довольно долгой паузы, нехотя ответил ее родственничек. – Но я не верю никому из вас.

– Взаимно! – не удержалась девушка. – Нам тоже трудно доверять тому, кто так желает смерти хоть одного из нас. Будь ты немного сдержаннее в этих своих желаниях, я могла бы снять с тебя эти браслеты и колье, выпустить тебя отсюда.

Джулиус улыбнулся. И выглядело это весьма зловеще.

– Снять с меня браслеты? – переспросил он с какой-то издевкой. – Я мог бы сделать это и сам. Но стоит мне освободить хоть одну руку, как я убью вас всех. Потому что хочу этого. Постоянно. И начал бы я с тебя.

Эта его угроза звучала с тем же точно вызовом, как и давешнее предложение разделить с ним постель. И так же пугала. Вика даже чуть отвлеклась, стараясь справиться с эмоциями, но все же… Кажется, сейчас ее родственничек сказал ей нечто очень важное. Даже произнося свои угрозы, Джулиус оставался совершенно спокоен, снова устроился в своем кресле, его руки опущены на подлокотники, голову он удобно устроил на подголовнике. А дверь в подвал не была заперта…

– Ты хороший воин, – заметила Хозяйка. – Я бы сказала, великий. Если ты способен побеждать себя.

Последний Линдом резко отвернулся от нее, будто собеседница его разочаровала. Или он был раздосадован ее догадливостью.

– Все равно, ты самая слабая из них, – бросил он. – Слабее тех, кто называют себя управляющими и даже того, кто приходит сюда по ночам, читать мне эти рукописи.

– Ричи был здесь? – удивилась искренне Вика.

Джулиус тут же снова уставился на нее с тем же явным интересом, чуть надменным, наигранно веселым.

– Ты боишься за него? – спросил он.

– Да, – искренне согласилась Хозяйка.

Она не знала, почему решила быть с ним честной. Это было какое-то интуитивное решение. Казалось, этот Линдом видит Вику насквозь. Он явно был намного более сильным магом, чем его сестра. Джулиус понимал, что девушка его боится и…что его привлекательность все же на нее подействовала. Саму Хозяйку этот факт смущал и дарил некое неприятное ощущение…зависимости, что ли? Но…если ее родственничек все это знает, что тогда скрывать.

– Он утомителен, – угрюмо выдал последний Линдом.

– Но что он тут может делать? – Вике было неприятно узнать, что брат не сказал ей о посещениях Джулиуса.

– Он приходит каждый вечер, – видя, что она расстроена, Джулиус стал рассказывать охотнее. – Сидит там, где ты. Он боится меня так сильно, что я могу пощупать его страх. И он упрямо читает мне все эти сказки.

– А! – Хозяйка снова поймала самое важное в его словах.

Инген часто говорил ей, что Вика очень внимательна к мелочам. Даже сейчас, когда у нее плечи сводило от нервного напряжения, и болела от стресса голова, девушка все равно подмечала нужные детали в разговоре.

– Так ты уже знаешь нашу историю, – сделала она вывод.

– И все так же в нее не верю, – наигранно устало отозвался Джулиус. Кажется, он был немного разочарован, что его новая гостья снова сменила тему.

– Ты сказал, что стал ученым, – напомнила девушка. – Но это твое упрямое недоверие как-то заставляет сильно сомневаться в твоем мнении о себе.

Ее родственничек чуть усмехнулся. Все так же надменно и чуть покровительственно.

– Я не знаю тебя, – заявил он. – Не знаю, насколько умны женщины в этих землях. Потому не уверен, что ты способна меня понять. Я изучал многие науки в том мире, где жил. И я точно знаю, что начальный период истории любой цивилизации всегда ложен. Он имеет образ сказки.

– Естественно, – живо согласилась Вика. И улыбнулась, довольно уверенно и немного победно. – В мире, откуда привезли меня, это знали все. О былинности первичного этапа истории любого народа, особенно, если он был записан в источники в более позднее время.

На этот раз Джулиус отреагировал на ее слова более активно. Он выпрямился в кресле, смотрел на свою посетительницу по-прежнему внимательно. Но в его взгляде появился иной интерес.

– Ты попала сюда из таких просвещенных земель? – поинтересовался он. – И в вашей стране женщинам было доступно образование?

– Да, – коротко подтвердила Хозяйка. – Вообще, в этом мире сейчас уровень цивилизации примерно такой же. Здесь есть школы, куда ходят все дети, вне зависимости от пола, и университет. Так же для всех. Но важно не это. Важно, что наш мир является исключением из того правила, к которому мы оба привыкли. Здесь история тоже сказочная, но к сожалению, это правдивая легенда. И давай не будем лукавить. Ты сам видел того, первого Хозяина, о котором тебе читал Ричи. Ты же помнишь ночь Мабона?

Джулиус молчал и хмурился. Исходящая от него аура силы стала еще более плотной и агрессивной. Вика подумала, что скоро магия просто материализуется, обвившись вокруг последнего Линдома плотным коконом. Но в тоже время, сейчас эта сила перестала подавлять. Будто Джулиус до этого момента специально направлял ее против своей гостьи, а теперь, магия повернулась против него самого.

– Я видел его, – признал все же молодой человек. – И я знал о нем раньше. Его тень была всегда. Его смерти я желаю больше всего.

– Хоть какой-то прогресс, – с искренним облегчением и не без иронии прокомментировала девушка. – Хоть в этом мы с тобой солидарны. Тем более, что первый Хозяин хочет наших смертей ничуть не меньше. Ты слышал уже о Днях Очищения?

– О них я тоже помнил, – на лице Джулиуса теперь застыло некое странное выражение отчужденности. – Скажи своему брату, чтобы он прекратил свои визиты.

– Ладно, – согласилась Вика.

Что-то во всем этом ее очень сильно настораживало. Что-то не сходилось. В словах, в поступках, во всем облике Джулиуса была некая двойственность. Нечто, что нужно было понять. И ответ на эту загадку лежал на поверхности, только почему-то Вика не могла его найти.

– Я попрошу его не приходить, – продолжила девушка. – Но вряд ли я смогу прекратить визиты Ингена и Ингрид. Обучение любого Хозяина долг управляющих. Они обязаны дать тебе знания об этом мире, о его истории. Обязаны следить за тем, чтобы ты смог нормально адаптироваться здесь. И смог как-то ужиться с магией крови Линдомов. Пусть у тебя всегда была и своя собственная. И я думаю, что это ты прекрасно знаешь. Или помнишь, Джулиус.

– Драйн, – коротко произнес он.

Сначала Вика подумала, что это просто слово незнакомого языка, некий ответ, смысл которого родственничек не хотел ей раскрыть полностью, очередная насмешка. Но потом догадалась, что он просто назвал себя другим именем.

– Хорошо, Драйн, – согласилась она. – Если тебе так больше нравится.

– Этим именем меня звали почти пятнадцать лет, – ровно сообщил он. – Единственное имя, которое я знал. Оно обозначает «имеющий мудрость».

– Красиво, – оценила девушка, вдруг поймав себя на мысли, что почти перестала бояться Джулиуса. Вслед за страхом улеглось и раздражение. Не прошло лишь …влечение к нему. Которого не должно быть. – А мое имя в том мире, откуда я пришла, переводилось, как «Победа».

– Да? – он усмехнулся. – Боюсь, это тебе не поможет. Я уже сказал, что ты слишком слабая.

– А еще ты сказал, что хочешь меня убить, – напомнила Вика. – Как и всех остальных. Но при этом ты весьма неплохо держишь себя в руках. А еще ты ученый и воин. Как-то это все не бьется между собой.

Он непонимающе нахмурился.

– Как сила и знания могут биться между собой? – переспросил последний Линдом.

Не удержавшись, девушка улыбнулась. На этот раз откровенно весело.

– Это образное выражение, – пояснила она. – Я говорила о другом. Что твои слова не совпадают с твоими действиями. И боюсь, я понимаю, почему это так, а значит, это полностью рушит мои планы.

– Почему? – странно, но Джулиус не рассердился. Не стал снова ее запугивать. Казалось, теперь он рассматривает девушку, как какой-то заинтересовавший его экспонат. Или зверюшку…

– Я хочу спасти этот мир, – серьезно и по-деловому начала Вика. – Хочу выжить сама. И желательно, спасти как можно больше людей. В том числе наших управляющих, Ричи и тебя. Более того, я знаю, что для этого надо сделать. Осталось понять, как осуществить этот план. Пока получается плохо. Слишком много в истории этого мира загадок и тайн. Она из них связана с нашим отцом.

– Ты пришла сюда спрашивать меня о нем? – ее собеседник недобро прищурился. При этом Джулиус не использовал снова свою силу, чтобы подавлять девушку или пугать ее. – Я не хочу помогать.

– Я это уже поняла, – спокойно сообщила ему Вика. – На самом деле, ты и не смог бы помочь. Дезир умер после того, как тебя увезли отсюда. Ты не можешь знать тайну его самоубийства.

Джулиус снова резко вскочил с кресла. И это получилось у него как-то… слишком нервно, даже с каким-то отчаянием и злостью. Вика вздрогнула. Она думала, что этот безумный братец, сейчас просто кинется на нее и начнет душить, как он пытался голыми руками убить первого Линдома в ночь Мабона. Но нет. Заметив ее реакцию, Джулиус, или Драйн, как он себя назвал, наоборот, отступил дальше, выставив руки вперед, будто показывая, что не собирается ее трогать.

– Извини, – виновато произнесла девушка.

Последний из Линдомов досадливо поморщился. Он выглядел растерянным и разозленным. Но от этого его сила не взорвалась, как было бы логично предположить, а наоборот, сияние магии будто бы поблекло. Драйн запахнул свою накидку, сложил руки на груди в наполеоновском жесте. А еще он отвернулся от своей нежеланной сестры.

– К чему было твое извинение? – после некоторой паузы спросил он. Уже знакомым холодным и надменным тоном. – Ты думаешь, я в нем нуждаюсь? Я же знаю, что ты боишься меня.

– Боюсь, – подтвердила Вика. В этот момент она поймала себя на мысли, что ей почему-то жалко этого человека. Вернее, не жалко, а… Это было, как с Камнем. Джулиус был сейчас похож на то, что лежало в основе их мира.

– Я боюсь силы, которая от тебя исходит, – продолжила девушка, стараясь очень осторожно подбирать слова. – Потому что во мне она тоже есть. Я понимаю кое-что. Ты тоже ее боишься. И хотел бы, чтобы ее не было. Потому ты зовешь себя именем, какое тебе дали в том, в твоем мире. Там, где ты был в безопасности. Где ты был воином и ученым. И похоже, правителем. Я тоже была другой. Все свои двадцать один год. И…я тоже хочу остаться собой. Но сейчас я будто предала тебя. Показала свой страх и свое недоверие. Потому я извинилась.

Он не повернулся к ней. Он не хотел показывать ей свои эмоции. Вика и сама не хотела видеть, что с ним сейчас происходит. Драйн молчал, уставившись на стену. Голую стену, по которой струился узор золотых лент. Стену своей тюрьмы. Которую последний из Линдомов сам не хотел покидать.

– То, что ты сказала о нем, – вдруг произнес Джулиус. – О…бывшем Хозяине.

– О Дезире? – догадалась девушка.

– Ты веришь в свои слова, – он не подтвердил ее догадок. – Значит, кто-то соврал тебе.

– Но это видели многие, – возразила Вика. – Дезир шагнул с края башни. Он умер. Сам.

– Нет, – твердо произнес ее новый братец. – Тот, о ком ты говоришь, этого не делал.

– Драйн, – она специально назвала его тем именем, которое молодой человек себе выбрал. – Ты давно его не видел. Люди меняются. Даже, если они Линдомы. Дезир покончил с собой. Ты можешь не верить мне, Ингрид, Ингену и Ричи. Но это так. Есть еще те, кто видел его смерть .

– Ты пришла ко мне спрашивать о нем, – все же он нехотя обернулся. На его лице застыло какое-то странное угрюмое выражение. – Ты услышала то, что хотела. Тот, о ком ты говоришь, не смог бы убить себя. У него не было такой силы духа. Его проклятая кровь не дала бы это сделать. Его магия не дала бы. Ты не соврала мне, когда сказала, что понимаешь это.

Вика раздумывала над словами Джулиуса. Он был уверен в том, что говорит. Это не было продиктовано данью детской привязанности к отцу. Более того, Драйн ни разу даже не назвал Дезира отцом. Даже имени бывшего Хозяина не назвал. Эта уверенность явно имела какие-то другие причины, и очень серьезные. Только пока последний из Линдомов ей их не назовет.

– Я верю тебе, – признала девушка. – Пусть это здорово осложняет мою жизнь.

– Не бери на себя слишком много, – его губы изогнулись в уже знакомой насмешливой усмешке. – Ты все равно слабая. Тем более, что тебе нравится быть такой.

– В этом и смысл, – Вика грустно улыбнулась.

– Это тебя не спасет, – он вернулся в свое кресло. – Уходи.

– Да, – она поднялась со стула, повернулась к выходу, но еще чуть помедлила. – Я хотела бы прийти еще. После того, как найду некоторые ответы. И…

Она замялась. Драйн назвал себя ученым. Вика помнила, как Игрид описывала кабинет, где нашла последнего из Линдомов в его мире. Человек, привыкший мыслить, работать, читать…

– Драйн, – девушка снова повернулась к своему родственнику. – Ты не хочешь слушать Ричи. Но…Я могу принести тебе книги.

На какое-то мгновение она заметила, как изменилось выражение его лица. Он не смог удержать свою надменную маску. На мгновение он показал свою радость, но снова отвернулся.

– Я не прошу тебя читать об истории этого мира, – продолжила Вика. – Я могу найти в библиотеке любую книгу на твой вкус.

– Нет, – коротко возразил он, и его тон был таким, будто Драйн разговаривал со служанкой. – Найди пару летописей. Я уже здесь и у меня больше нет выбора.

– Хорошо, – кивнула девушка. – Прибавлю и что-нибудь другое. Здесь слишком скучно без дела.

И она направилась к выходу. Когда Вика уже взялась за тяжелую ручку, про себя тихо радуясь, что все же покидает это место, уходит прочь от человека, общение с которым совсем нехорошо сказывается на ее эмоциональном состоянии, он вдруг заговорил.

– Я благодарен, – нехотя буркнул Драйн. – И… Ты сказала значение своего имени. Как оно звучит?

– Виктория, – представилась девушка. – Все называют меня Вика.

Он ничего не ответил. Она наконец-то, вышла в коридор.

3.

Какими бы тяжелыми и полными забот ни были ее дни, Вика находила время спуститься по склону на обрядовую поляну. К Камню. Это был ее ритуал, нечто важное для нее. Она дала сердцу этого мира обещание. Быть с ним и делиться. Своими эмоциями, мыслями, своей душой. Давать Камню то, что он ждал многие века.

И Хозяйка держала свое слово. В конце концов, ей принадлежит мир исполнения желаний. Мир, созданный этим Камнем. Она просто не имеет права не давать ему того, что он хочет. И эти визиты, как сама Вика прекрасно понимала, очень нужны ей самой. Обещание было единственным значимым поступком, какое она пока смогла совершить для спасения своего мира. И Вика упрямо возвращалась на обрядовую поляну, потому что воспоминание о своей клятве, ее исполнение, давали ей силы двигаться дальше. Давали хоть какую-то веру в успех.

Выбравшись из подвала, девушка сразу отправилась сюда. Она уже привычно уселась на траву, высокую, сочную, неправдоподобно зеленую и ароматную. А ведь лето уже закончилось, и даже прошло осеннее Равноденствие. Везде уже можно было разглядеть первые признаки поворота на зиму. Но только не здесь.

Сила Камня хранила лето в этом крохотном уголке. И Вика, прислонившись спиной к холодноватой неровной поверхности Камня, погружалась в эту иллюзию вечной гармонии. Она чувствовала, как Камень теплеет от ее присутствия. Как он чувствует свою гостью. Будто большой зверь, заснувший здесь волшебным сном.

Вика разговаривала с ним. Делилась своими мыслями, переживаниями, открытиями. Камень был ее соратником, другом, тем, кому она доверяла. Кому могла открыть все. Даже те странные эмоции, что захватили ее сегодня при встрече с Джулиусом.

Да, последнего Линдома стоило бояться. Он обладал огромной силой и магией. Не только той, что текла в его жилах вместе с проклятой кровью рода, но и той, что он нашел и приручил сам. Но Вика честно признала, что пугала ее не эта сила. Пугал сам Джулиус. Своей красотой, яркой, даже агрессивной привлекательностью. Пугало то влечение, какое она испытала к нему. Почти животное влечение.

В скромном жизненном опыте девушки таких случаев еще не было. Да, она влюблялась и раньше, там, в том другом мире, где прожила большую часть своей жизни. В оставшейся позади, недосягаемой России, которую Вика все же вспоминала с искренней теплотой. Она помнила и некоторое смущение, и радость, когда молодые люди, которые ей нравились, отвечали ей взаимностью. Помнила приятное чувство трепета, счастливого ожидания возможной близости, мечты о поцелуях.

Вика прекрасно знала, что тут, в этом ее новом мире, есть Инген. Серьезный, решительный, иногда даже резкий. Он мог быть и заботливым, и даже нежным. А еще они думали одинаково, они были друзьями, товарищами, напарниками. Инген дарил ей приятное теплое чувство, от которого Вике всегда хотелось счастливо улыбаться. Ей нравилось смотреть на своего управляющего, слушать его, нравились, и даже очень, его прикосновения. Но…

Никогда еще в жизни Вики не было мужчины, кто был настолько сексуален. Кто заставлял ее так остро чувствовать влечение. Это было неожиданно, оглушающее. И неприятно. Потому что Джулиус ее брат. И мысль, что она испытала к нему такие неподобающие эмоции, оставляла чувство стыда и ощущение грязи. Вот только еще более неприятно то, что с этим надо смириться, пережить это, как-то от этого избавиться. Потому что они еще встретятся. И не один раз.

Джулиус дал ей некий намек, ключ к тайне Дезира, но при этом, подарил и еще несколько новых загадок. Вика начала обдумывать все это, пыталась, уже в который раз, сложить кусочки имеющейся у них информации воедино. И как всегда, ничего не складывалось. Зато, отвлекшись на эти мысли, девушка понемногу отошла от пережитых эмоций.

Она так глубоко погрузилась в мысленный поиск разгадок, что заметила Ингена, только когда он остановился буквально напротив нее. Хозяйка посмотрела на своего управляющего, и подавила тяжелый вздох. Он был явно зол или раздосадован. Вика даже знала чем. И в чем-то могла Ингена понять, только сейчас выяснять отношения совсем не хотелось. А потому она просто приветливо улыбнулась.

– Привет, – произнесла она, даже не сделав попыток подняться с земли.

Ее тон и улыбка вызвали у управляющего еще больше раздражения. Но он знал, что с Хозяйкой так нельзя. Знал теперь уже по своему опыту. Потому молодой человек постарался придержать свои эмоции. Он уселся на траву напротив девушки, протянул руку, чуть коснулся ее щеки.

– С тобой все в порядке? – спросил Инген.

– Нормально, – коротко и немного суховато отозвалась Вика. – Он не причинил мне вреда. И даже не собирался. Ты же тоже не веришь в его угрозы?

– Как сказать, – управляющий пожал плечами. – Я слишком хорошо его знаю. С детства. Да, я понимаю, что вспышки его ярости тогда были вызваны дикими болями. Джулиус был ребенком, потому и срывался. Но… Я видел его в ночь Мабона. Уже взрослого. То, что он набросился на Ингрид, и потом, как он пытался убить Линдома. После такого поверишь ему на слово.

– Не уверена.

Девушка рассудила, что сейчас у нее появилась возможность проверить себя и свои выводы. На управляющем. Насколько логично она способна мыслить. Или все же, Вика просто подпала под то самое неприятное очарование своего родственничка.

– Когда он грозил тебе или Ингрид смертью в своем подвале, – продолжала Хозяйка. – Он хоть раз чем-то эти угрозы подкрепил? Он хотя бы со своего кресла при этом вставал? Движения? Выражение лица? Он реально был зол в тот момент? Был в ярости, как в детстве?

– Нет,– подумав, признал Инген и тут же нахмурился. – Ты думаешь, это какая-то игра?

– Вряд ли, – ответила уже более уверенно Вика. – Помнишь, что рассказывала Ингрид о том мире, где она его забрала?

– Джулиус был там кем-то вроде правителя, – кратко описал молодой человек.

– Он был воином и ученым, – привела девушка слова самого последнего Линдома. – Ученым, Инген. И он очень не глуп на самом деле. Он не говорит напрямую, потому что не доверяет нам. Но намекает. Вдруг, кто поймет.

– Видимо, тебе это удалось, – не без иронии заметил управляющий. – Поделишься?

– Он не пугает нас, он объясняет, что с ним, – выдала Вика. – Понимаешь? Он не собирается никого убивать. Но то, что было в нем с детства, так и осталось. Тогда это проявлялось болью. Теперь постоянной агрессией. Кровь демона в нем дает о себе знать постоянно. Джулиус боится, что может причинить кому-то вред. А не собирается это делать.

Инген обдумывал ее слова, чуть склонив голову на бок. При этом было заметно, как его покидает напряжение и пережитая тревога за свою Хозяйку.

– Удивлен сам себе, но соглашусь, – молодой человек улыбнулся. Почти весело. – Он же маг? Ну, кроме дара Линдомов?

Вика кивнула.

– То есть,– сам стал размышлять Инген. – Свой собственный дар мог с детства как-то бороться с проклятием демона. Оттого мальчик страдал. И кровь Линдомов делала его агрессивным. Оказавшись в другом мире, он избавился от этого. Как-то…

– Похоже, когда мы далеко от нашего мира, сила демона ослабевает, – подтвердила его Хозяйка. – Он не может до нас дотянуться. И тогда мы становимся другими.

– Джулиус тоже излечился, – продолжил управляющий. – И стал весьма неплохим человеком. Научился управлять своей собственной силой. А когда его вернули… Сестра что-то такое говорила в ту ночь. Будто он и не понимал, куда его везут. А когда осознал…Он просто пытался избежать возвращения. Теперь он борется с кровью демона. Потому что более-менее может ее сдерживать.

– А еще, похоже, – добавила Вика свою следующую догадку. – После того, как он покинул этот мир в детстве, Джулиус все забыл. Тогда в машине он напал на Ингрид не только потому, что понял, его везут сюда. Он вспомнил, что это за место. Он бросился сражаться с призраком, потому что Линдом был символом всего, что несло тут Джулиусу боль.

– Как воин, он надеялся решить проблему сразу, – подхватил Инген. – Путем поединка.

– В целом, да, – кивнула Вика. – Но не все так просто.

Она чуть еще обдумала свои подозрения.

– Меня смущает эта его потеря памяти, – призналась девушка. – Что же такое могло случиться с ним по пути в тот мир, чтобы он забыл все?

– Может, ничего и не случилось, – совершенно спокойно возразил Инген. – Мы же говорили, что здесь он страдал от болей, а там ему стало легче. Ребенок способен вычеркнуть все плохое из своей памяти.

– В целом, да, – подтвердила Хозяйка. – Просто… В нем есть страх. Не только страх вернуться в то место, где ему было плохо. Что-то большее. Страх, который заставил напасть. И знаешь, он сейчас помнит многое об этом мире. Даже его историю. Даже того, на кого он бросился в ночь Мабона. Он смирился с тем, что оказался здесь. Только тот самый страх у него не прошел.

– Так чего же он так боится? – удивился Инген. – Смерти? Того же, что стало с его отцом?

– Совсем нет, – вот в этом Вика была уверена. – Я думаю, дело как раз в отце. Он ни разу не назвал его так. А ведь в отличие от меня и Ричи, Джулиус жил с ним. Был, так скажем, принятым отцом. Он не называет Дезира по имени. Он будто игнорирует существование отца. Но при этом понятно, что Джулиус очень хорошо помнит его.

– Странно, – не мог не согласиться управляющий. – Только… Вика, я понимаю, что теперь нам приходится еще возиться и с этим последним Линдомом. Но у нас и других проблем достаточно. Важны ли нам сейчас его эти страхи?

– Они часть головоломки, – сказала его Хозяйка. – Я ведь шла к Джулиусу… Нет, к Драйну. Надо привыкнуть звать его так. Так вот, шла туда, чтобы как раз и спросить его о Дезире. И как бы мой очередной брат ни хотел, но он все же кое-что сказал о том Хозяине. Драйн слишком уверенно заявляет, что Дезир не мог себя убить.

– Но он не видел отца 15 лет! – напомнил Инген. – Да и… он все же еще был ребенком. Больным, к тому же. Он мог не все помнить или не все знать.

– При этом, этот больной ребенок помнит, кто такой Линдом, – возразила Вика. – Помнит многое о правилах жизни этого мира, даже о его истории. Что до Дезира. Я тоже так сказала. Но Драйн напомнил мне, что сила, текущая в наших жилах просто не позволила бы Дезиру пойти на самоубийство.

– Мы обсуждали это, – управляющий говорил чуть устало. – Много раз. Дезир был трусом.

– Да не важно, каким он был, – отмахнулась девушка. – Он Хозяин. Инген! Убить Хозяина невозможно!

Молодой человек растеряно молчал, а потом неохотно кивнул.

– Да… – вынужден был согласиться он. – Этот Джулиус, или теперь Драйн, он точно не глуп. Это железный аргумент, о котором мы все знаем, но о смысле которого забыли. Но тогда как?

– Вот и я ломаю над этим голову, – призналась Вика с почти несчастным видом. – Мне все время кажется, что Драйн сказал что-то еще очень важное. Но я никак не могу понять, что именно.

– Но у нас есть факт, – Инген выглядел несколько растерянным. – Дезир шагнул с башни. На глазах у свидетелей. Единственный, кто был там, наверху, это мой отец. И он не мог убить Линдома. Все потому что…

– Хозяина вообще никто убить не может, – подхватила Вика. – Но что-то во всем этом по-прежнему не так. В мире, где я жила, есть полиция. Служители закона. Как раньше в этом мире был шериф. Так вот там, полиция, расследуя дело, опрашивает этих самых свидетелей. Думаю, нам стоит сделать тоже самое.

– Конечно, – кивнул управляющий, а потом вдруг нахмурился. – Но подожди. Вика? Я понимаю, эта загадка интересна. Но у нас и других хватает! А Камни? Ратуша? Башня? Тебе не кажется, это важнее смерти Дезира?

– Кажется, – легко согласилась девушка. – Только смерть Дезира является частью все той же головоломки. Его история подозрительно похожа на то, что случилось с Ваймелем. Тем Хозяином, что запечатал Ратушу. Потому это все может быть важно. Как раз для того, чтобы открыть Ратушу.

– Вот оно как? – удивился Инген. – Вижу, вы с Ингрид однозначно не тратите времени даром. Тогда я в деле. Но…как мы сможем подступиться к этой загадке? У нее куча разбросанных во времени кусков!

– Думаю, снова с помощью опроса свидетелей, – решила Хозяйка. – А еще с осмотра места преступления. Не с башни. Начнем с Ратуши. В очередной раз.

– Хорошо, – управляющий поднялся на ноги, протянул своей Хозяйке руку, помогая встать. – Автомобиль подан, миледи.

– Отлично, – не без иронии откликнулась девушка, принимая его помощь. – Только еще пару слов. Я обещала Драйну книги. И тут тоже интересно. Он сказал, что если он уже здесь и выбора у него нет, то лучше принести пару летописей. Надо будет выбрать для него, и очень тщательно. А еще…Ты знал, что Ричи постоянно ходит к нему в подвал?

– Нет, – новость управляющего поразила. – Зачем?

– Читает историю мира нашему родственничку, – пояснила суховато Вика. – Это надо прекратить. Драйн знает ее лучше нас.

– Я бы хотел послушать его версию, – проводив Хозяйку до автомобиля, признался серьезно Инген.

Вика только кивнула и уселась на переднее пассажирское сидение. Тут ее управляющий прав. Это было бы очень интересно. Вот только…девушка надеялась услышать это сама, и без присутствия Ингена…

27 сентября. Ночь

Ричи аккуратно просунул голову в дверь библиотеки, убедившись, что его сестра здесь, шагнул в комнату.

– Вы все еще работаете? – удивленно спросил он. – Что-то случилось?

Его вопрос вызвал раздражение Вики. Случилось, да. Причем давно. И нечего делать вид, что он не знает об этом! И когда все тут вкалывают, ее милый братец занимается неизвестно чем!

Но стоило ей посмотреть на Ричи, на его доверчивое, какое-то трогательно заинтересованное выражение лица, как все резкие слова забылись. Как так случилось, что в ее братце проклятая кровь Линдомов проявляется столь невинным и очаровательным образом?

– Мы ищем ответ на одну загадку, – ответила ему Вика.

Они на самом деле искали. Уже несколько часов без перерыва. Как только вернулись из города, Хозяйка и ее управляющий закрылись здесь, в этой самой библиотеке. Ингрид тоже присоединилась, так как была нужна любая помощь.

– Ого! – обрадовался заинтригованный Ричи. – У нас что-то новое? Есть какие-то сдвиги? Чего вы мне не сказали?

Инген метнул на Хозяина весьма недобрый взгляд, но сдержался. Его сестра, более миролюбивая, да и привыкшая уже возиться с этим большим ребенком, взяла переговоры на себя.

– Чтобы открыть Ратушу, нам нужно знать все о том моменте, как ее закрыли, – коротко изложила она. – Обо всех обстоятельствах. И одно из них, нахождение в тот день там местного канцлера.

– А! – Ричи вдруг стал серьезным. – Я читал о них. Они помогали Хозяевам управлять городом вместе с шерифами. Только… сейчас их почему-то нет.

– Вот потому и нет, – ровно продолжил Инген. – С того дня, когда Ваймель запечатал Ратушу.

Хозяин молчал некоторое время. И хмурился. Для всех было настолько непривычно это видеть, что Вики и управляющие даже на время отвлеклись от работы.

– Подождите, – произнес Ричи. – Вы серьезно думаете….думаете, что тот Хозяин мог замуровать человека там…внутри? Но… но это уже как-то слишком!

Вики только сочувственно кивнула.

– Надеемся, что нет, – мягко отозвалась она. – Но он исчез. И мы хотим его найти.

– Что нужно делать? – тут же на удивление решительно осведомился ее брат.

Инген переглянулся со своей сестрой. Неужели есть шанс, что и этот Хозяин, наконец-то, займется полезным делом?

– Помогай, – в своем обычном суховатом и деловом тоне предложил управляющий. – Мы разбираем договоры. Те, что заключали с Линдомами, загадывая свои заветные желания. За тот период, когда правил Ваймель.

– Вы думаете, что тот человек прямо хотел стать канцлером? – поинтересовался Ричи, забирая у Ингена стопку пожелтевших от времени тонких листков, на каждом из которых внизу был виден некий след, похожий на оттиск печатки. Так Хозяева раньше заверяли договоры, прикладывая к каждому свой перстень, знак их силы.

Новый Хозяин тут же с некоторым недоумением уставился на свою печатку.

– Вряд ли он загадывал подобное желание, – между тем, ответила ему сестра. – Но в каждом договоре указывается имя и должность того, кто обращается. Или хотя бы семья, из которой он происходит. Вот, у меня, например, Олаф, сын плотника Андена. Этого хватит для начала поиска.

– А! Ну, да, – братишка улыбнулся ей, как всегда солнечно. – Как я понимаю, надо еще и все эти бумажки разобрать, чтобы найти нужные по времени. Ага… Я справлюсь!

Он тут же стал рассортировывать данную ему пачку.

– Но вы заметили? – при этом продолжил Ричи. – Договоры больше не заверяют печатями? А никто не знает, с какого времени?

– Заметили, – согласилась за всех Ингрид. – И пока я смотрю, это все прекратилось как раз после того же Ваймеля.

– Есть такое, – устало кивнула Вика. – Опять же, могу предположить, и это тоже связано с закрытием Ратуши. По сути, она была офисом. Там заключались сделки, при Камне. И отмечались договоры со стороны Хозяина именно его печаткой. А как Ратуша закрылась, почему-то изменился и этот ритуал. Что немного странно.

– Может, бумагу клали на большой Камень, а потом уже сверху прижимали кольцом? – Ричи попытался это продемонстрировать, так же прижав своей печаткой какой-то документ. – Вот у меня следа нет на листочке. А там был…

– Хорошая версия! – поддержал его Инген. – Но снова все тот же вопрос. Зачем надо было разрушать этот ритуал? Наверняка же он что-то значил!

– Уверена, что значил, – стала пояснять Вика. – Это же связь Камня и Хозяина. Магическая. Ведь все считали, что договор дает силы и сердцу мира, и самому Линдому. И нарушение традиции, так же опасно, как и само закрытие Ратуши.

Она вдруг усмехнулась.

– Инген? Я критиковала твой план, нарушить как можно больше правил. Беру свои слова назад. Ты явно более осторожен, чем Линдомы прошлых лет.

– Спасибо, – чуть иронично отозвался управляющий. – Я польщен. Но если серьезно, такие нарушения ведут, как вы с Ричи тоже уже говорили, к ослаблению магии всего нашего мира. И лично для меня, это самая большая из наших загадок. Почему Ваймель на такое решился?

– Странный он был, похоже, – заметил Ричи. – С точки зрения обычных людей. Но ты же сам всегда говорил, что Линдомы все капризные и поддаются своему проклятью. Может, он просто не думал о последствиях. Как тот же Дезир. Да и я помню, читал, были и до него такие. Там тоже какие-то жесткие капризы. Не просто казнить по двадцать человек в день, а катастрофические для мира.

– Стоп! – резко скомандовала Вика. – Ричи? То, что ты сказал, очень важно. Мы уже поняли в ночь Мабона, что с Дезиром что-то было серьезно не так. И сегодня Джулиус мне это подтвердил. А Дезир во многом похож на Ваймеля. И если были такие же Линдомы до него, надо найти о них все возможное! Что это за летопись?

Брат смотрел на нее как-то непривычно задумчиво. Чуть закусил губку, что наверняка лучше подошло бы какой-нибудь смазливой кокетливой девчонке.

– Ты была у него? – вдруг спросил он. – Он ничего тебе не сделал?

– Я в порядке, – отмахнулась Вика и с трудом заставила себя улыбнуться. – Спасибо, что переживаешь за меня.

– И что? – брат будто и не заметил ее последних слов. – Что ты о нем думаешь?

Только тут до Хозяйки дошло, что ее вечно неуверенный в себе брат волнуется не о ней, а о себе. Вдруг сестренка нашла второго родственника более интересным?

– Я думаю, что Драйн, как он просил себя называть, совсем не расположен к общению со своей семьей, – с иронией выдала девушка. – Он нас родственниками не считает. Готов ли он помочь? Пока тоже нет. Но ему надо выжить, и это для нас выгодно.

– Ну, это само собой, – успокоился Ричи. – По мне он страшный. Я так не люблю к нему ходить…

– Вот и не ходи, – тут же быстренько вмешалась Ингрид. – Ричи, ты, пожалуйста, нам помоги, ладно? Очень важно найти те записи, о которых ты вспомнил. А Джулиуса или Драйна, как там ему больше нравится, мы с Ингеном на себя возьмем. Да?

Она многозначительно посмотрела на своего близнеца.

– Это вообще наша работа, – поддержал он сестру. – Но вы опять стараетесь спутать все наши планы! Мы пока еще не нашли канцлера, а вы уже торопитесь новые загадки создавать.

– Верно, – решила покладисто согласиться Вика. – Я вообще-то давно уже есть хочу. Да и спать тоже!

– Чего же ты молчала! – засуетился Ричи. – Вы не ели? Я сейчас! Я все принесу! Надо просто найти Майкла!

Он тут же забыл про документы, которые разбирал, рванулся к двери. Но, уже взявшись за ручку, вдруг остановился.

– Ой, – рассеяно заметил Хозяин. – Забыл сказать. Я же, кажется, нашел. Вон там на столе договор. Написано, Джани, из семьи канцлеров. Только я годы не посмотрел.

И он распахнул дверь, спеша выполнить новое поручение.

29 сентября. День

1.

Вика очень любила свой город. Ей нравилось даже стоять вечерами на вершине башни своего замка и просто смотреть на крыши и огоньки внизу. Город казался всегда таким аккуратным, цветным, ярким, будто игрушечным. Новая Хозяйка часто любовалась им в компании призрака леди Мелинды, жены Первого Линдома. Вика купила подарок для бывшей Хозяйки, картину с видом на улочки городка.

В отличие от Леди Мелинды, девушка имела возможность покидать свой замок, и при любой возможности опять же стремилась в город. Тут она чувствовала себя свободной. Беззаботной и счастливой. Но в последние дни поездки туда Вику немного разочаровывали. Нет, сам город остался прежним, все таким же ярким, красочным и замечательным. Просто на его улицах Хозяйка пока не могла найти ответы на свои загадки. И это раздражало!

Уже столько раз Хозяйка города и ее управляющий смотрели на эту Ратушу, искали ответ на свои вопросы, но… Сто лет прошло, и даже свидетелей нет давно. Хотя сегодня Вика все же еще надеялась узнать кое-что. Их поиски в библиотеке принесли пользу. Имя исчезнувшего канцлера было Себастиан. Девушка сделала ставку на то, что многие должности в этом мире наследуются. И оказалась права. Этот самый пропавший без вести человек был сыном предыдущего городского чиновника. Наследники Себастьяна тоже могли бы унаследовать звание канцлера, если бы не то странное проклятье, запечатавшее Ратушу, после чего надобность в должности пропала.

Вика очень сожалела, что договоры тоже перестали составляться с того дня, как второй Камень стал недоступен. Потому она решила продолжить поиск в обратном направлении, и узнала все, что могла о тех, кто работал канцлером до Себастиана. Им с Ингрид и Ингеном повезло. Изучив семьи этих давно погибших людей, они нашли лавку, где торговал дядя исчезнувшего чиновника. Управляющий уверял, что этот магазин работает до сих пор. Может быть, даже и принадлежит все той же семье. А вот это уже была зацепка!

Так что в тот день, въезжая в город, Вика пребывала все же в отличном настроении. На этот раз, как она верила, им должно повезти! Девушка с прежним удовольствием разглядывала маленькие беленые домики, с аккуратными палисадниками, с милыми двориками, засаженными деревьями, небольшие магазинчики с яркими вывесками и нарядными витринами.

А ближе к центру дома стали выше. Из серого камня, так похожего на тот, из которого несколько веков назад строили замок и стену вокруг него. Вика думала, что нужная им лавка как раз и будет где-то здесь, недалеко от все той же Ратушной площади, или в Замковом квартале, протянувшемся от основания холма Линдомов. Ведь именно там жили старейшие семьи этого мира, потомки тех воинов, кто пришел сюда вслед за Первым Хозяином, кто и построил город. Вика считала, что канцлеры так же должны быть среди основателей города.

Но нет, автомобиль Ингена пронесся дальше, к набережной, прокатился вдоль голубоватой ленты реки, свернул на милую тихую улочку. Здесь домики были небольшими, покрашенными в неброские пастельные тона. Все двухэтажные, где внизу располагались лавки и магазины, а наверху, были квартиры их владельцев.

Нужный им дом оказался почти в самом конце улицы, довольно крупный, по сравнению с соседними, длинный, покрашенный в приятный нежный персиковый цвет, со ставенками оттенка молочного шоколада. Три торцовых окна, более широкие, стали витринами для хозяйственного магазинчика со скромной, но изящно расписанной вывеской. Чуть дальше была видна и вторая дверь, видимо, ведущая наверх.

Только Вика и ее управляющий успели выйти из машины, когда эта самая дверь открылась, и на пороге появился пожилой худощавый мужчина, с какой-то холщовой котомкой в руках.

– Кристиан! – узнав его, немного удивилась Хозяйка. – Здравствуйте. Вы живете здесь?

Старый художник улыбнулся. Так… Неожиданно мило и трогательно, как умеют улыбаться только вот такие пожилые добрые и мудрые люди.

– Миледи! – отозвался он и тут же чуть смутился, вспомнив, что нынешняя Линдом больше любит, когда к ней обращаются просто по имени. – Виктория! Надо же, как встретились…

Он чуть замялся.

– Вы так и не пришли к нам, – заметила девушка. – Леди Мелинде очень понравилась ваша картина. И она, как я и ожидала, была тронута, когда узнала, что вы хотите нарисовать ее портрет.

– Я…я еще не готов, – признался он робко. – Я хотел бы купить лучшие краски и новые кисти. Но еще не успел. Как бы я мог прийти к ней со своей старой палитрой?

– Ей важен только твой талант, Кристиан, – напомнил Инген. – И… прости, сейчас не спокойное время. Ты сам знаешь. Скоро Дни Очищения. Мы все будем рады, если ты придешь как можно раньше.

Художник вздохнул, понимающе кивнул.

– Это разумно, – серьезно и чуть грустно согласился он. – Никто не знает, переживем ли мы. Я поспешу. Просто…

Он чуть улыбнулся.

– Я хотел немного еще насладиться этой своей мечтой, – признался он. – Верой, что теперь мне это позволено, и не подумал о времени.

– Делайте, как вам лучше, – миролюбиво предложила Вика. – Приходите, когда будете готовы.

– Спасибо, – художник чуть склонил голову. – Но вы здесь, Виктория. На нашей улице. Могу я спросить, что вас привело? Может, вам нужна какая-то помощь?

– Да, – живо согласилась девушка. – Этот дом, Кристиан. Тут живет одна семья…

– Родные последнего канцлера города, – как всегда более решительно уточнил управляющий. – Ты дружен с ними?

Кристиан как-то сразу ссутулился. На миг Вике показалось, что в его глазах промелькнул тот же страх и обреченность, как несколько дней назад, когда она впервые встретила художника у Ратуши.

– Это моя семья, – ровно сообщил старик. – Канцлер был моим дедом.

И снова, уже в который раз Вика испытала это ужасное чувство стыда и вины. Хотя сама она никому не сделала ничего плохого. Но… Ее предки так легко ломали чужие жизни…

– Я уже устала извиняться, – призналась она со вздохом. – За тех, кто был до меня.

– Вам и не надо, – спохватился старик и чуть дотронулся до ее руки. – Это было слишком давно. Никто, поверьте, никто из моей семьи не стал бы винить вас… Да и… Мои дети не знают. Я не говорил.

– Такие истории, наверняка, не рассказывают, – угрюмо заметила Хозяйка. – Не только потому что больно, но еще и из-за страха.

– Ну… – художник пожал плечами, задумчиво проговорил. – Его помнили многие. Не боялись говорить. Просто помнили. Добром. Мой дед был неплохим человеком.

– Что еще более грустно, – решила Вика. – Мы ехали сюда, чтобы узнать, что с ним стало. Нигде не говорится о его смерти. Но ваш дед… Он был там в тот день, когда Ваймель запечатал Ратушу. Это очень важно. Я хочу открыть ее. Это нужно, чтобы спасти город.

– Вы хотите снять проклятье? – Кристиан смотрел на нее с удивлением и тревогой. – Но молодая леди, это так опасно!

– Не волнуйтесь за меня, – его забота тронула Хозяйку. – Я, правда, хочу спасти нас всех. И должна сделать все, что смогу.

– Но снять проклятье… – он пожал нервно плечами. – Не думаю, что это будет просто. Но я расскажу все, что смогу. Это такая малость, чтобы отблагодарить вас за все!

– Расскажи, если знаешь, Кристиан, – подбодрил его Инген. – Пожалуйста. Мы готовы слушать тебя, когда ты будешь готов.

– Это не так трудно и не так много. Пойдемте, присядем, мои колени болят от времени, я не могу долго стоять, – и он указал куда-то дальше по улице.

Хозяйка и ее управляющий прошли за стариком за угол его дома. Тут стояла небольшая, увитая плющом веранда. Темно-зеленые листья перемешивались с первыми осенними – бордовыми. Место выглядело уютным и даже немного романтичным. Кристиан уселся на лавку, пригласил своих гостей устроиться напротив.

– Я, конечно, не помню деда, – начал он. – Он умер совсем молодым. Моя мать была тогда пятилетней малышкой. Но бабушка рассказывала, что они обе были в тот день на площади. Она как раз несла мужу обед.

– Они любили друг друга, – поняла Вика. – Это радует, даже когда понимаешь, что история дальше будет печальной.

– Очень любили, – грустно подтвердил Кристиан. – После того, что случилось, бабушка повредилась в уме от горя. Она сама больше никогда не выходила на площадь. И не пускала мать. А потом и меня. Хотя я с детства любил смотреть на Ратушу. И рисовать ее. У бабушки случались истерики, ели она видела это печальное для нее место даже на моих рисунках.

– Он умер в Ратуше? – спросила Хозяйка. – Хозяин запечатал его там, даже не подумав, что замуровывает живого человека. Я права, да?

– Не все так страшно, Вика, – успокоил ее художник. – Тот Хозяин не был настолько плох. Вообще, я слышал, люди поговаривали, что до того дня, за ним и не замечали подобных вещей. Да, он имел капризный характер. Он любил наказывать. Брал все, что ему нравится. Этот Хозяин просто наслаждался своей властью. Использовал ее для себя.

– Я читала тоже самое, – вспомнила девушка. – В этом и была суть конфликта в тот раз. Так же приближались Дни Очищения, но Ваймель не думал о людях.

– Времена были не лучшими, – признал Кристиан. – Бабушка говорила, что в тот год не было почти урожая. Лето было холодным, и приближался голод. Люди злились. Потому в тот день многие пришли на площадь, спросить Хозяина.

– Что ожидали от него люди? – поинтересовался Инген. – Если он был так капризен, и жил лишь для себя, чего они ждали?

– Людям просто было страшно и плохо, – пояснил старик. – Они считали, что Хозяин обязан их защитить. Шериф в это верил, и многие с ним. Мой дед был немного мягче. Он предупреждал их. Но… Тогда люди собрались на площади за ответом, шериф вышел встречать Хозяина. Мой дед тоже не стал оставаться внутри Ратуши. Он стоял чуть дальше. А потом…

Его лицо стало грустным.

– Бабушка часто это вспоминала, – признался Кристиан. – Когда ей становилось совсем плохо, она без конца пересказывала историю того дня. Сидела и часами бормотала, прокручивая ее снова и снова. Сначала Хозяин лишь отмахнулся от людей, сказал, что это их дело защищать себя. Он и так дал им достаточно. Но шериф настаивал, требовал спасти людей если не от монстров Дней Очищения, то хотя бы от голода. Это был смелый и сильный человек, кто любил свой город. Он сказал, что взывает к чести Хозяина, ведь у Линдомов есть и долг перед своим городом.

Вика только кивнула. Его слова очень сильно отзывались в сердце девушки. Она тоже верила, что долг Хозяев любить свой мир. Но при этом, где-то глубже, в самых закоулках ее сознания или даже подсознания, начинала подниматься волна злости. Ведь никто не имеет права диктовать Хозяину свою волю. Никто не смеет указывать…

Девушка постаралась справиться с собой. Эта темная волна гнева была зовом ее отравленной демоном крови. Вика боялась этого в себе. Правда, с тех пор, как она узнала, что ее предок был просто обманут, что зло не принадлежало ему изначально, что ненависть в ее крови чужая, ей стало проще бороться с демоном и его волей.

– Не надо было тому человеку так говорить, – предположил грустно Инген. – Или он верил, что Хозяин оставит такое безнаказанным?

– Я спрашивал потом у стариков, – ответил Кристиан. – У тех, кто еще навещал нас, помогал нашей семье. Шериф раньше неплохо ладил с Хозяином. Он потакал капризам этого Ваймеля, часто брал на себя дела, какие Хозяин не хотел решать. Я думаю, он верил, что Ваймель не будет так жесток. Но… В тот день многие были удивлены и испуганы. Хозяин вдруг впал в ярость от слов шерифа. Не потому, что тот настаивал помочь людям. Что-то такое было в словах того человека. Хозяин разозлился и заявил, что никто не вправе посягать на его власть. Она его по праву, и любой, кто смеет сомневаться, достоин смерти. И чтобы более никто и никогда не смел посягать на слово и силу Хозяина, он … В общем, он убил шерифа на глазах у всех, и его кровью запечатал Ратушу.

– А ваш дед? – спросила Вика. Эту часть истории она знала, но секрет канцлера пока не был раскрыт.