Мемуары цифровых изгоев бесплатное чтение

Глава 1

Красное утреннее солнце поднималось из-за горизонта, отражаясь в теплых водах Южного Океана. Его бурные волны с грохотом обрушивались на прибрежные скалы, взбивая цифровую пену и бессильно отступая на исходные позиции. По песчаному пляжу медленно ползали крабы-переростки от сто пятидесятого уровня. Они прекрасно держали дамаг от стихии «Воздух». Колупать их приходилось долго и нудно. Наградой служил опыт, иногда крабовый панцирь и всегда – крабовое мясо.

Сырая плоть краба была безвкусной и водянистой. Когда я начал жарить её на костре, попытки с десятой открылась профессия «Кулинар». Вкус мяса сразу преобразился. Не то чтобы столичные рестораны обзавидовались, но есть уже можно, а то раньше больше было похоже на оконную замазку. Да, я ел оконную замазку.

Солнце поднялось чуть выше по небосклону. Появились буревестники, что-то дружелюбно треща на своем птичьем языке, так искусно переданном разработчиками, что можно заслушаться.

Недалеко от места моей дислокации находился настоящий птичий базар. Отсюда не было видно всю ту массу пернатых, что обитала там, но с попутным ветром слышался их гомон, под аккомпанемент которого я, словно стервятник, сидел в позе лотоса на вершине скалы, нависающей над берегом. Почему стервятник? Потому что всем известно, что стервятник – птица терпеливая, а я здесь кое-кого поджидал. Условия для долгого, возможно, пару дней, наблюдения, присутствовали: под моей скалой-насестом была небольшая пещерка, в которой я ночевал – прохладное и неуютное место; еще ниже крабы, озлобленные от промышленных масштабов фарма. Они давали мне очки экспы и пищу, от отсутствия которой я мог загнуться и улететь на точку возрождения, прошляпив так нужного мне крылатого моба.

От безделья погрузился в воспоминания. Что на меня тогда нашло? Я вел себя слишком эмоционально и непоследовательно. Ладно, Шамьюш этот взбесил, но чего мне так турнир дался? Какого хера, я вообще так переживал? Я ведь даже не собирался в нем участвовать. А этот теракт в совете клана «Посох и меч» вообще эпикфейл. Мог бы по одному их выловить или заявился бы в клан послабее и там самоликвидировался, раскидав кишки по полу. В мире, кстати, ничего не знали о моей выходке. Если клан «Посох и меч» действительно хотел что-то сохранить в тайне, то он это делал.

После запоминающегося инцидента в совете я появился на точке возрождения, и сразу же выскочило оповещение:

Внимание! Вами выполнено задание «Месть мягким». Награды: 18 млн. опыта; +500 репутации с расой джиннов; Амулет Страданий. 

Хорошо хоть задание закрылось. Я тогда сходил к Раахушу, забрал награду и получил новый квест. Там же скакнул на сто двадцать седьмой уровень, получил очко умений и амулет.

Новая бижа была создана из овеществленных страданий первых переселенцев-джиннов и имела четыре характеристики. Прокачивался амулет страданиями – как это, пока еще не разобрался, но кое-какие мысли на этот счет были.

Амулет Страданий. 

 + 5% к критическому урону магией;

 + 15 % к регенерации маны в бою;

 + 15% к регенерации здоровья в бою;

 + 50% к здоровью, в случае его падения ниже 15%. Один раз за бой.

Повелитель джиннов перестал на меня гневаться и дал еще один квест.

Вам предложено принять задание «Древние враги». Задание считается выполненным в случае того, если вы сумеете найти ковен некромантов. Награда: 36 млн. опыта; +500 репутации с расой джиннов; Кольцо Страданий. Принять? Да/Нет.

В описании была подсказка, что некромантов следует искать там, где в жертву приносят людей и прочих разумных животных, делая это в строго отведенные для этого праздничные дни.

О как замудрили. Знал бы я о некромантах больше, наверное, уже бы кое-какие наметки появились, а так только растерянно почесал репу. Ладно, найду. Это только вопрос времени.

Тут же джинн выдал мне награду за испытание и придумал следующее. Я получил новую порцию опыта и вырос до сто тридцать первого уровня, плюс – еще одно очко умений. Самих абилок на выбор он предложил всего две. Жмотить начал, гад чернявый. Первым шел «Прокол», который я тут же окрестил «Прикол». Он был полной аналогией портального свитка. Кулдаун с моими плюшками составлял час. Я тут же просчитал всю выгоду такого умения и взял его, отказавшись от второго на выбор – боевого.

Вам предложено пройти испытание «Ученик джинна III». Испытание считается выполненным после того, как вы в течение двадцати четырех часов онлайн не убьете ни одно живое существо. Награда: 36 млн. опыта; 1 навык вариативно. Принять? Да/Нет

Надеюсь, это будет последнее испытание, как во всех народных сказках, где присутствует магия трех. Выполнять испытание решил с сегодняшнего утра.

Вообще, они по степени сложности, по-моему, идут по нисходящей. Первое испытание, мне кажется, было явно сложнее, чем второе, да и третье. Единственное, что меня смущало – это возможное появление дракона, но я же не должен с ним сражаться, а всего лишь проследить, куда он полетит. В теории звучит все гладко и сладко, а как будет на практике – покажет время.

Раз уж мои руки должны быть двадцать четыре часа чистыми от крови, то я решил не впустую проводить время, а написать в лабораторию. Пожаловался на не совсем привычное для себя поведение и упомянул про слишком реалистичные страдания женщины-духа. Мне тут же без промедления ответили, что со мной все в порядке – это просто моральная усталость от игрового процесса и еще много заумных терминов, от которых я почувствовал себя последним болваном с тремя классами церковно-приходской школы. Человек или, может быть, это была женщина, в общем, тот, кто вел переписку со мной от лица лаборатории, посоветовал где-нибудь на время уединиться. В голову закрались серьезные опасения, что в лабораторию проник Раахуш. Я весело усмехнулся. Тем не менее, ответ меня успокоил. Действительно, даже в реальности такое бывает сплошь и рядом. Чего я сразу на капсулу грешу? В последнее время всё вроде как и прежде. На скале сижу уже не первый день – и нормально.

Кстати, в это место меня привели слова провидец. Пришлось выполнить короткую линейку их квестов. Ничего сложного, если ты уже выполнял ее раньше. Справился за день. Получил немного опыта и немного золота. Страшнее было блуждать по их подземным лабиринтам. Жуткое место. Все эти замогильные стоны, визгливые крики, практически полное отсутствие света и невозможность зажечь огонь. Нет, зажечь-то его можно, но тебя тут же ваншотят какие-то твари из тьмы. Есть предположение, что это сами провидицы и есть, которые дуреют от света, как кот от валерьянки.

В итоге, в обмен на инфу, я получил свое проклятие – это было −50% к здоровью на неделю, но мне удалось задать вопрос по квесту. Провидица согласилась на него ответить. Слова ее были своеобразны и туманны. Она посоветовала мне уединиться на скале. На той самой скале, где сейчас сидит моя жопа. Она очень подробно описала это место – не промахнешься. Сейчас вот думаю, что все они сговорились. Прямо вот мечтают отправить меня в уединение. Естественно, это было просто совпадение и ничего более.

К сожалению, у провидиц можно узнать только те данные, которые требуются по квесту на данный момент, а это – найти дракона. Сразу они не могут указать на центр клубка, в котором прячется Башня Первого. И услугами их можно пользоваться крайне редко – откат очень продолжительный.

Вдруг позади меня раздались звуки нарочито тяжелых шагов и хруст сухих веток под ногами. Я быстро принял вертикальное положение и обернулся. Громадный орк в доспехах из клубящегося мрака шел прямо на меня, как океанский лайнер на шаланду полную кефали. На его плече лежал огромный шестопёр, с пробегающими по нему белыми сполохами. Я мимолетом отметил, что оружие – дробящее и заточено на стихию «Свет». Скелетов, что ли, где-то гонял?

Он остановился в паре метров от меня, упер шестопер боевым концом в землю и сложил могучие длани на рукояти. За его спиной мрачно колыхался старый, местами в дырах, серый плащ. Насколько я знаю, он его снял с тела убитого им лича – босса одного из самых жутких данжей, который сумела зачистить только его гильдия.

– Приветствую, Грациано, – громыхнул Чертовсон, откидывая забрало рыцарского шлема.

Голос его был под стать образу: рыкающий, низкий. Чую он не хило поигрался с его настройками.

– Как вы меня все находите? – раздраженно произнес я, внутренне восхищаясь его доспехами, уже позабыв о необычном голосе.

– Мне говорили, что ты весьма некультурный и неприятный тип, но я надеялся на лучшее, – произнес орк едко.

В его взгляде промелькнул интерес, когда он увидел мой плащ. Так-то, знай, что не только у тебя есть фильдеперсовые шмотки, мы тоже не пальцем деланные.

– Некультурный и неприятный? Это еще далеко не весь список моих достоинств, – усмехнулся я.

–  Ди социальное расстройство личности? – проговорил Чертовсон, глядя на меня оценивающим взглядом, словно покупал тушку бройлера на базаре. – По-простому – социопатия.

– Звучит как ругательство.

– Не можешь остановиться? – проговорил он. – Серьезней надо быть.

– Да уж какой есть. Приветствую легендарного игрока. Чем обязан?

– Поговорить хочу, и поблагодарить, – выражение его лица немного смягчилось.

У орков рожи, вообще, очень дикие и свирепые, словно они всегда находились в центре битвы. Чертовсон же и этот момент детально проработал. Черты его лица были более мягкими и располагали к доверию. Как он этого добился – ума не приложу. Галочки возле ника, естественно, не было, так что хрен его знает, как выглядит в жизни этот титан.

– Поблагодарить? – изумился я, меж тем как разглядывал его.

Легенда все же. Любого сильного бойца сравнивают с ним. Он эталон, икона. Триста десятый уровень – вершина всего айсберга игроков.

– Ага, за то представление, которое ты устроил на совете одного зазнавшегося клана, – усмехнулся он.

– Признаться, я был несколько не в себе, – протянул я.

Пусть не рассчитывает, что я исполню на бис, если вдруг эта шальная мысль бродит в его голове.

– Тем не менее прими мою благодарность и вот еще: если поклянешься, что не передашь эту информацию третьим лицам, то я кое-что тебе покажу.

– Клянусь, – отрывисто сказал я. Ничего ведь не теряю. Но всё же уточнил: – И ты вот так просто поверишь мне?

– Ты показал себя честным игроком. Сделку со «святыми» ты провел по всем правилам, – проговорил он. – Вот тебе моя благодарность.

Система уведомила меня, что Чертовсон запрашивает ответ на прием видеозаписи. Я согласился, после чего открыл её. Это были те секунды большого бада-бума, которые я не мог увидеть по причине цифровой смерти. Снято было практически с крайнего места из-за стола-подковы. Вот я активировал навык «Сердце смерти», пожертвовав девяносто девять процентов экспы, и на волю вырвалось почти двести тысяч дамага. От моего живописно разорвавшегося тела в разные стороны с воем устремились серые волны стихии «Смерть». Они пожирали игроков, словно огонь промасленную бумагу, мгновенно превращая их в горстки праха, которые при достижении пола собирались в полупрозрачные трупы. Эх, забрать бы с них лут. Погибли, конечно, далеко не все, а только слабейшие в совете – те, кто был около двухсотого уровня. Таких набралось больше пятидесяти. После их смерти такой шум поднялся! Игроки вскакивали и пронзительно верещали, будто в свинарник забрался минимум медведь! Их рожи были перекошены от гнева и удивления. Каких только матюгов они не слали на мою шахидскую голову! Все казни египетские кажутся детскими насмешками в сравнении с их проклятиями!

В какой-то миг камера переместилась на того самого мужика, который представлял меня совету. Он зло сверкал глазами, глядя в сторону Вильгельмины. Она же с каменным лицом по-королевски встала с кресла и вышла из зала. На этом запись обрывалась.

– А ничего так, я очень неплохо смотрюсь в кадре, – протянул я задумчиво, почувствовав удовольствие от увиденного зрелища.

– Я тоже так подумал и решил, что это вопиющая несправедливость оставлять тебя в визуальном неведении относительно такого красочного выступления, где ты в главной роли, – произнес Чертовсон, злорадно ухмыляясь, и еще больше обнажая клыки.

– У тебя, значит, есть шпион среди их клана? – спросил я, просто чтобы поддержать разговор, так как ответ, в общем-то, не требовался, ведь я его видел. Орк согласно кивнул головой. – Не боишься доверять мне такую информацию?

– Ты же поклялся, что не выдашь ее третьим лицам, – спокойно сказал Чертовсон. – Я научился разбираться в людях.

– В «святых», я так понимаю, у тебя тоже есть крот?

– Если представить гильдию как сыр, а шпиона как дырку в этом сыре, то «святые» это один из самых ноздреватых сыров в Иллирии.

– Да уж. А то я всё никак не мог отделаться от чувства, что за мной иногда не следят, – иронично пошутил я.

– У меня много глаз и ушей.

– Что-то ты больно откровенен, – подозрительно протянул я, нахмурив брови.

Чертовсон ухмыльнулся. Какие же крупные зубы у орков: ими деревья перегрызать можно. Не от бобров ли они ведут свой род?

Он вальяжно произнес:

– Я отдаю себе отчет в том, что делаю.

– Ты пришел лишь ради того, чтобы передать видео?

– Не только… Ты общался с другими Владыками? Что тебе известно о них? – напрямую спросил он, внимательно следя за выражением моего лица.

– Нет, и ничего, – соврал я, не моргнув глазом, и не став упоминать о письме от одного из них.

За всей этой беготней, случившейся с того приснопамятного момента, в голову только недавно пришла замечательная мысль, что по вензелям на письме, можно многое понять: достаточно пообщаться с каждым Владыкой и прикинуть – кто может такие использовать? Думаю, квест как раз и рассчитан на то, чтобы я познакомился с коллегами по цеху – это же классика.

Тем временем орк сделал несколько шагов, сел на траву, возле прогоревших остатков моего костра, и внушительно проговорил:

– Тогда я кое-что тебе расскажу. Бесплатно.

Чертовсон отложил шестопер и накидал в пламя веток из приготовленной мной кучи. Взвилось пламя. Оно принялось танцевать под напором ветра, дующего с океана. У меня в голове такие огненные танцы всегда ассоциировались с извивающимися под музыку стриптизершами. Сейчас же мне там виделся орк, отрывающий эльфу уши. Чур меня, чур.

Чертовсон, протягивая громадные ручищи над костром, признался:

– Люблю смотреть на огонь. Успокаивает он меня. Особенно люблю глядеть на то, как горят мои противники. Они так смешно верещат, – закончил орк, попытавшись изобразить добрую улыбку.

Наигранность прозвучала в каждом его слове и сквозила в эмоциях. Я сглотнул комок, который все же встал в горле, и осторожно присел к костру. Формально я здесь хозяин, но таковым себя не ощущал.

Чертовсон мазнул по моему лицу изучающим взглядом, пытаясь определить, как я отреагировал на его слова, и начал говорить:

– Пять Владык, включая тебя, номинально принадлежат светлой стороне, а пять – темной. Воздух, Земля, Вода, Жизнь и Свет – относительно светлая сторона. Ментал, Хаос, Тьма, Смерть и Огонь – относительно темная.

– Почему «относительно»? – перебил я его.

– Потому что это условное деление. Просто они появились на той или иной стороне, но равнодушны к обеим и могут свободно путешествовать по любой территории, – проговорил орк, бросив на меня предупреждающий взгляд, чтобы я больше не перебивал его. – Один ты – уникум. Изгой. Кстати, тебе дали достижение «Иуда»?

– Что-то они мне Иисусами не показались, чтобы награждать таким достижением, но между тем я его получил. Такой уж Владыка воздуха получился. Слушай, а почему другие Владыки могут свободно бывать на любой стороне, а я нет? Что за произвол?

– Уникум, – повторил он. – Значит, у тебя есть что-то другое, нивелирующее такое их преимущество.

– Равновесие?

Он кивнул головой и продолжил говорить:

– Все Владыки между собой не ладят. Особенно почему-то невзлюбили друг друга Владыка тьмы и Владыка смерти. Оба вроде темные, да еще и дроу, но вот что-то вражда у них лютая, будто тянется уже многие годы. – На пару секунд повисло задумчивое молчание, потом Чертовсон произнес: – Они все выдают квесты, и чаще всего эти квесты связаны с кознями другому Владыке.

Скверное предположение относительно того, зачем он здесь появился, молнией сверкнуло в голове. Брови резко взлетели до волос, теряясь где-то в их глубине, и я пораженно выдохнул:

– Тебе кто-то заказал меня, и ты явился сгубить мою невинную душеньку?!

– К твоему счастью – нет, – обрадовал он меня. – Я пришел, чтобы узнать, на чьей теперь ты стороне? За светляков или за нас?

– Буду честен: у меня нет врагов и нет друзей. Есть только свои интересы.

– Уважаю за прямой ответ. В некотором роде, не стал юлить, – сказал орк, одобрительно хмыкнув. – Тогда еще один вопрос: квесты можешь выдавать?

– Нет, – честно ответил я. – Наверное, мне, сперва, самому надо выполнить какое-нибудь задание.

По линии Владык у меня есть два квеста, видимо, один ведет к полноценному статусу Владыки со всеми вытекающими отсюда атрибутами.

– Так выполняй. Чего сидишь? – рыкнул Чертовсон нахмурившись.

– Нервы восстанавливаю. Релакс у меня, – ответил я. – Вон, видишь, руки дрожат как с похмелья.

Чертовсон хочет с вами дружить. Принять заявку? Да/Нет.

Орк внимательно на меня посмотрел. Я подумал, что с ним нужно дружить, даже если мне не особенно этого хочется, поэтому нажал «Да». Он одобряюще кивнул головой.

– В гильдию не зову – не нужен ты нам, – сказал орк, немного уязвив мое самолюбие. – Асоциальный ты тип. Но люди не врали: дело иметь с тобой можно. А если встанешь в нужный момент под знамена темной стороны, то заплачу золотом или реальными долларами. Будешь квесты выдавать только тем людям, на кого я укажу – отблагодарю. Расскажешь о джиннах – сам выбирай награду.

Чертовсон, нехорошо прищурившись, уставился на меня, ожидая ответа. Во взгляде был посыл, что его лучше не злить. Он не всегда предлагает такие условия.

Я замялся, но собравшись с духом, произнес:

– Джинны мои. В остальном – подумаю.

Видно было, как трудно ему укротить вспыхнувший гнев: желваки заиграли под кожей на лице, вздулись вены на висках, послышался тихий скрип зубов. Отказ его обозлил, но он не был бы главой одной из сильнейших гильдий, если бы не умел подавлять чувства.

– Ладно, – выдохнул орк мне в лицо, опалив горячим дыханием. – Думай.

Он быстро встал, развернулся и размашистым шагом двинулся в небольшой лесок, растущий возле этой части побережья океана. Его массивная фигура с каждой секундой становилась всё меньше и меньше.

Я облегченно выдохнул, когда Чертовсон оказался достаточно далеко. Успокоишь тут нервы: такие дяденьки заходят на огонек. Благо, что его силуэт уже окончательно скрылся среди деревьев.

Вернувшись на свое место на скале, я вновь попробовал отрешиться от мира, но в голову стучалась целая прорва мыслей. Пришлось уступить и открыть дверь. Они вломились буйной толпой, и я принялся сортировать их, начав с животрепещущих. Самое главное сейчас что? Защититься от Зла. Было бы зло, я бы еще подумал, но когда Зло, надо действовать, а не думать. Пета бы сейчас, но ему придется подождать, как и джиннам. Да и задание «Друг или враг» отложу до лучших времен, хотя, оно может разрешиться само собой в процессе поиска Башни. Такой вариант был бы предпочтителен. Руки так и чешутся пораздавать квесты.

Неожиданно на фоне солнца появился темный силуэт. Он становился всё больше, пока не превратился в молодого дракона двухсотого уровня, сверкающего зеленой чешуей. Крылатая рептилия двигалась рывками на восток вдоль берега. Скорость моба была таковой, будто бы он приглашал меня следовать за ним. Задание «Башня Первого» обновилось, выразилось это тем, что описание изменилось: теперь мне предлагали выяснить, куда летит дракон. Не соврали провидицы, так что недаром здесь жопу просиживал.

Я портанулся на берег, а потом начал телепортироваться вдоль него, держа в прицеле глаз ящера. Даже если бы кулдаун не был бы таким порезанным, то всё равно успевал бы за ним. В голову пришла мысль, что драконы так медленно не летают. Я уже практически догнал его. Странность прояснилась, когда он изменил курс: стал двигаться еще ближе к берегу. Дракон был ранен. В его боку зияла кровоточащая дыра. Остатки кожи не могли скрыть отсутствие здоровенного куска мяса. По телу ящера текли струйки крови, срываемые движением встречного ветра. Рубиновые капельки частым дождем падали в океан. Рана уже отчасти покрылась коркой, но движения крыльев тревожили её, снова открывая кровотечение и снижая шкалу здоровья.

Дракон уставал все сильнее. Полоска выносливости не успевала восстанавливаться. Он летел ниже с каждой секундой. Сейчас его траектория проходила точно над кромкой берега. Упади он в воду, наверняка бы захлебнулся и утоп. Его тень от солнца скользила по мокрому песку, чуть впереди меня. Я уже не сомневался, что он не дотянет до показавшихся на горизонте гор. Как известно, горные хребты – это любимые места гнездования драконов. Меня устраивал сценарий, при котором он сам убьется. Драться с ним сейчас не входило в мои планы.

К моей вящей радости дракон вдруг нелепо захлопал крыльями и бессильно рухнул вниз. Инерция падения протащила его по песку, ломая крылья и кости. Дракон захрипел, из его пасти потекла кровь, и начали вздуваться кровавые пузыри – это был верный признак пробитого легкого. Пустотелые кости, проткнув кожу, высунулись из тела моба. Он умирал. Полоска его жизни снижалась. Она и так упала в ярко-красный цвет, пока он летел, а теперь и вовсе остались жалкие крохи.

Я портанулся к его телу. Жизнь оставляла желтые глаза с вертикальными зрачками. Они затягивались туманной поволокой смерти. Я опять пожалел о слишком тщательной детализации происходящего. Больно было смотреть на мучения ящера. Он, конечно, гад еще тот, не один десяток игроков и неписей завалил, но когда умирает такой гигант сердце обливается кровью.

Драконы были полуразумной расой, не имеющей способности говорить, но тем не менее они как-то общались между собой. Сказать бы пару утешительных слов, но поймет ли?

Я взял себя в руки. Опять нюни распустил. Думай, что теперь делать? Как задание выполнять? Ну, проследил ты, где издохнет дракон, дальше что?

Внезапно взгляд ящера на краткий миг обрел ясность, и он посмотрел на меня: глаза в глаза. Окружающий мир ушел куда-то в темноту, и я увидел остров, лишенный малейших признаков растительности, посередине которого стояла высокая башня, насчитывающая несколько этажей.

В видении я был драконом. Могучее тело со свистом разрезало воздух и приближалось к острову. Вокруг начал клубиться туман. С каждой секундой он становился гуще, и постепенно затянул всё пространство, оставив нетронутым лишь пяточек перед башней.

На мгновение вдалеке кисель тумана разошелся, и появился корпус пузатого торгового судна, покачивающегося на волнах. Туман практически тут же сомкнул свои объятия, но я успел прочитать название корабля – «Черепаха».

Видение дрогнуло. Откуда-то с вершины башни из тумана в Грациано-дракона попал серый бесформенный шар, магического происхождения. Непросто серый, а какой-то безжизненно-серый, словно не от мира сего. Видение рассеялось.

Я ошеломленно стоял перед мертвым драконом. Его глаза закрывали тонкие веки. Могучее тело, созданное, чтобы парить в небесах, больше не содрогалось в предсмертных конвульсиях, когда происходит спазм как скелетной, так и гладкой мускулатуры. Я похлопал его по окровавленному носу, отдавая дань памяти, а затем собрал ценный лут: чешую, жилы, кровь.

Задание обновилось. Я должен был найти «Черепаху».

Глава 2

Утро встречал как бородатый дауншифтер. Выполз из пещеры и сладко потянулся, не столько из-за потребности, сколько вследствие привычки. Таймер отсчитывал последние минуты испытания джиннов. За сутки никого не убил. На душе было как-то муторно от осознания этого. С долей кровожадности во взгляде посмотрел на крабов. Один приглашающе пощелкал клешней и сделал несколько движений вперед-назад. Мне как наяву послышалось от краба: «Ублюдок, мать твою, а ну ползи сюда, говно акулье. Ну, ползи сюда, попробуй меня чпокнуть… я сам тебя клешней чпокну». Я разразился истерическим хохотом. Фух, сам пошутил, сам посмеялся. Что еще для жизни надо?

Таймер приближался к значению 00:00. Пора уже в гости к Раахушу. Использовал «Прокол» и перенесся к джиннам. В очередной раз подумал, что надо обязательно качать это умение, дабы кулдаун еще меньше стал. И так выгода большая, а будет вообще улет – просто Грациано-экспресс.

По-хозяйски пнул ногой дверь. Она отлетела назад и громко ударилась о стену. На мгновение испугался: не переборщил ли? Вроде никто не орет и не спрашивает на повышенных тонах: какого хера я двери в чужом доме ломаю? На всякий случай втянул голову в плечи и вошел внутрь палат повелителя джиннов. Двигал ногами медленно, сверяясь с таймером. Когда оказался возле Раахуша, всплыло оповещение:

Внимание! Вами выполнено испытание «Ученик джинна III». Награды: 36 млн. опыта; 1 навык вариативно. 

Раахуш бросил на меня долгий взгляд и торжественно произнес:

– Встань на одно колено, ученик!

Я тут же бухнулся на колено, больно ударившись об пол. Сняли пару единиц здоровья. Джинн поднял жопу с трона. Я впервые видел, как он стоит на ногах. Раахуш, действительно, был выше всех ранее встреченных мною джиннов – настоящая каланча. Раахуш уверенно сделал шаг ко мне, взял за руку и закатал мой рукав, обнажив тонкое предплечье интеллектуала.

– Ты уверен, что хочешь стать моим учеником? – спросил он, внимательно глядя в мои глаза.

Внимание! В случае вашего положительного ответа — изменение невозможно будет обратить. Принять? Да/Нет.

– Да, – я согласно качнул голову.

Джинн сильно сжал мое предплечье практически у локтя. Руку на мгновение пронзила боль. Раахуш отпустил меня и сел на трон. Под кожей предплечья возился, будто бы тонкий черный червь, который затих в форме полукруга. Посыпался опыт за испытание.

Я совершенно охреневшим взглядом посмотрел на джинна. Он, как ни в чем не бывало, начал объяснять:

– Теперь мы связаны. Как ученик и учитель.

– Ты оставил во мне какую-то черную эктоплазму, – проговорил я ошарашенно. Боже мой, как же это омерзительно звучит.

Внимание! Ваш статус поменялся – «Ученик джинна Раахуша».

Повелитель джиннов сделал паузу на пару секунд, давая мне время переварить эту информацию, затем продолжил говорить:

– Выбери же навык.

Это были два призыва. «Призыв джиннов» – можно было позвать на помощь в любую точку Утопии пятерку чернокожих магов трехсотого уровня сроков на две минуты и кулдауном с учетом плюшек – один день. Опять же, в случае того, если джинны совместными усилиями нанесут больше урона, чем я, то опыт, достижения и прочие плюшки мне не светят. «Призыв Раахуша» – практически то же самое, но тут в роли призываемого выступал как уже понятно по названию навыка – сам Раахуш. Уровень его был не указан.

Я, в общем-то, практически не думал. Надо брать повелителя джиннов. Он точно стоит в бою не меньше, чем пяток его соотечественников. Добавился новый навык – «Призыв Раахуша».

Сам джинн, как только я закончил с выбором, произнес:

– Теперь мой ученик, почувствуй силу.

Внимание! Вам стал доступен навык – «Плоть джинна». Использовать прямо сейчас? Да/Нет.

Подарочки сыпались как снег на голову или как рубль в кризис. Я активировал навык, и живая татуировка на руке начала расти. Она расплывалась как нефтяное пятно по морю. Кожа по всему телу становилась черной и грубой как старая древесная кора. Я получил кратковременный бафф на +100% к магическому урону, физической и магической защите. Длительность навыка была тридцать секунд, кулдаун пять минут.

Раахуш удовлетворенно посмотрел на меня. Я радостно-изумленно изучал свое почерневшее тело. В глаза бросилась шкала экспы. За тридцать шесть миллионов опыта я получил семь уровней и стал сто тридцать восьмым. Росту как на дрожжах по всем направлениям, словно стероидов вкатил. Как нормальный адекватный геймер, я безмерно радовался этому событию.

Очки характеристик вложил в интеллект, чтобы дорасти до нового уровня таланта. Получил «Интеллектуал III» за каждые 500 очков, вложенные в этот параметр, – это подняло плюшку с +20% до +30% к базовому значению интеллекта.

Раса:  Дроу (метис: серый эльф)

Имя:  Грациано Ветреный

Статус: Ученик джинна Раахуша

Возраст:  23 года

Уровень:  138 

Класс:  Маг (подкласс: стихийник)

Слава:  1000

Базовые характеристики:

Сила – 45

Ловкость – 10

Интеллект – 2283

Мудрость – 760

Энергия – 60

Живучесть – 160

Сила воли – 150

Вторичные параметры:

Выносливость: 1320

Здоровье: 6062

Мана: 10101

Броня: 550 ед.

Магический урон: +682% к силе атакующего магического умения.

Физический урон:+ 15 % к силе атакующего физического умения.

Физическая защита: 1190

Магическая защита: 5805

Регенерация маны в бою: 247,0 ед./сек

Регенерация жизни в бою: 22,4 ед./сек

Регенерация выносливости в бою: 15,0 ед./ сек

Грузоподъемность:105 кг

Удача: 100

Харизма: 50

Шанс игнорирования умения: 2,37%

Шанс критического урона умением: 19,91%

Настроение джинна резко переменилось, он глухо заговорил:

– Пришло время многое тебе рассказать…

Я навострил уши, подспудно ожидая услышать о нелегкой судьбе джинна в лучших традициях бразильских сериалов с индийским танцем в конце.

Раахуш говорил медленно, будто с каждым словом переносясь все глубже в прошлое. Я слушал его и мотал на ус. Джинны пришли в Утопию из погибающего мира Теней, где угасал первый свет. Они искали новую родину. Во главе шли самые могучие джинны, дабы отвоевать территорию для жизни. На верхушки всей этой армии чернокожих стояли два брата-принца Раахуш и Шамьюш. Когда территория была захвачена и подготовлена для житья-бытья, выяснилось страшное… Сфера Жизни похищена. А отвечал за ее сохранность Шамьюш. Это был страшный удар для джиннов, так как сфера позволяет открывать межмировой портал. По словам Раахуша, он сильно разгневался на брата и с тех пор их отношения только усугубляются. Официальным лидером джиннов стал Раахуш, назвавшийся единоличным повелителем и даже богом. Самомнения неписю было не занимать. С той минуты чернокожие маги искали сферу. И вот тут я весь такой прекрасный добыл ее и передал им. Теперь они создают условия для ее использования, чтобы открыть портал в их родной мир.

Раахуш замолчал, закончив на этом повествование: вторая серия откладывалась до лучших времен, наверное, пока не выполню задание «Древние враги». Само название квеста, кричит о том, что некроманты здесь замешаны по самые уши. Видимо, отыщу их и услышу продолжение рассказа – надеюсь на это.

Спустя пару десятком секунд тишины Раахуш неожиданно громко выдал:

– Я почти равен богу!

– Согласен, – покладисто поддакнул я.

– Но никогда не стану им, пока не одолею одного из них! – сказал джинн и остро посмотрел на меня.

Вам предложено принять задание «Новый бог I». Задание считается выполненным в случае того, если вы сумеете собрать достаточное количество сторонников Раахуша. Награда: 72 млн. опыта; +500 репутации с расой джиннов; умение; +500 славы; +500 очков к нераспределенным очкам характеристик; +50 очков умений. Принять? Да/Нет.

Какая щедрая награда, а уж перспективы. Я согласился. В голове тут же замелькали мысли о более точном значении слова «достаточно». Я озвучил эти мысли вслух, и джинн немного прояснил ситуацию:

– Сторонники бывают разные. Одни сильные, другие слабые. Одних надо больше, других меньше.

Хм, ну, как сумел, так разъяснил. В общем, нужны хайлевелы. Я так понимаю, как игроки, так и неписи. Займусь этим позже, сперва найду «Черепаху».

Я покинул джинна и вышел на площадь. Надо обмозговать ситуацию. Где искать торговый корабль? Естественно, в порту. В каком? Наверное, стоит начать с самого большого, тем более что он и территориально очень близок к той самой скале, где я штаны просиживал. Стационарные телепорты теперь для Грациано закрыты. Нет, номинально они открыты, вот только в городе меня уже ждут вилы, смола, перья и горящие факелы – всё в лучших традициях охоты на ведьм. Придется пешком добираться до цели, а в порту скрываться.

Так, надо бы увидеться со Стариком МакЛаудом. Я написал ему и предложил встретиться где-нибудь недалеко от Аркаима – города, где собственно и был порт. Он согласился. Я высчитал примерное время, за которое доберусь туда и отправил эти цифры казначею, попросив, чтобы он притащил с собой золото, а я за это скину ему шмот и лут. Он ответил, что будет с деньгами там на опушке леса.

«Прокол» перенес меня на знакомую скалу. Солнце подбиралось к зениту. Я с запасом пожарил на костре уже опостылевшее крабовое мясо, съел его, запив водичкой, после чего своим стандартным способом перемещения, устремился в сторону Аркаима.

Мигнула иконка профессий. Картограф поднялся до четвертого уровня. Теперь я могу копировать карты и тратить на это еще меньше ресурсов, чем раньше – тоже хлеб. Начать продавать, что ли, свои изделия? Ну, допустим, те территории, что между руинами Гидар-Ксама и Слезой Пустыни. Вроде должны будут пользоваться спросом.

Мысли переключились на джиннов. Откроют они портал и что дальше? Чернявые хотят уйти обратно или кого-то перетащить к нам? Почти сто процентов, что это второй вариант: у них же там свет затухает. Ну вот, пропустили они через КПП в наш мир еще джиннов, к чему это приведет? Предположений может быть масса, но я склоняюсь к мнению, что они станут открытой расой, за которую смогут геймить новые пользователи. Ведь когда я еще только начинал играть за Грациано, уже ходили слухи о введение в Утопии в скором времени новой игровой расы. По словам Вовы, сценарий джиннов должен был активироваться при достижении некоторым количеством игроков трехсотого уровня. Чертовсон на тот момент как раз подбирался к значению – триста уровней. Вроде бы всё сходится. Если всё произойдет так, как я мыслю, то на выходе к кому на поклон пойдут все первоуровневые джинны? Кто будет для них самым авторитетным игроком? Монополия на знания и товары джиннов, конечно, рухнет, но это и так произойдет: всего лишь вопрос времени. Зато откроются новые возможности и перспективы уже с реальными людьми, решившими играть за чернокожих. Надо будет на досуге подумать, как лучше распорядиться этими знаниями, а пока вон впереди лесок показался: обычный, ничем не примечательный. Старик МакЛауд уже стоял на опушке. Он издалека узнал меня и помахал рукой. Я в последний раз портанулся к нему.

Гном примостился на поваленном дереве под сенью леса и поздоровался:

– Приветствую, Грациано.

– Привет, – сказал я и присел рядом с ним. В мягкое место уперся сучок, чуток отодвинулся. Казначей отреагировал на это поднятием левой брови, потом увидел сучок и улыбнулся.

Он начал разговор с неожиданной темы:

– Люди шепчутся, что ты примерил на себя роль Троянского коня в совете «Посоха и меча». Действительно, твоя работа?

– Ну, не хотелось бы хвастаться, – скромно ответил я, – но радует, что страна знает своих героев.

Старик МакЛауд коротко хохотнул. Я подумал о том, что такие слухи скорее на пользу моему имиджу. Ведь «Посох и меч» и так меня ненавидит. Может, другие кланы будут хотя бы втайне на моей стороне? Тех, кто наверху, многие не любят.

Гном деловым тоном произнес:

– Давай свой лут. Бери деньги.

Мы обменялись заявленными вещами. Я ссыпал золотые кругляши в мешок. Старик МакЛауд поинтересовался:

– Как ты дракона-то укокошил?

– Да он сам, того… – произнес я, и рукой изобразил, будто кто-то летит и падает на землю, сопроводив все это посвистыванием и восклицание «бу-у-ух» в конце.

– Занятно ты играешь, занятно. Вон и плащ, у тебя какой модный, – сказал гном, не став спрашивать, откуда у меня такая шмотка, а задал другой вопрос: – Как там наш бизнес?

– У джинна еще не обновился ассортимент товаров. Я вот думаю карты продавать. Возьмёшься? А то мне в города путь закрыт.

– На темную сторону податься не думал? Ты со своими умениями сумеешь туда добраться. Потом пройдешь квест на лояльность темным – и всё. Светлые еще сильнее тебя не возненавидят – некуда уже.

– Да чего я там забыл? Ну и штрафов там на меня навешают, как на бывшего светляка. Кстати, с Чертовсоном пересекался. Совсем близко отсюда. Ты не знаешь, как он так далеко забрался от темных земель?

– О, у него полно возможностей. Говорят, виверну он недавно купил, – произнес гном.

Хм… странно, я вроде не видел никакую виверну. Хотя это не говорит о том, что ее не было. В лесу мог оставить. Вот только зачем ему прятать ее? Я мысленно махнул рукой на этот вопрос. В голову к нему не залезешь, мало ли чем он руководствовался.

Сделаю небольшое отступление. Светлые как только попадают на темную сторону тут же отгребают от всех встречных-поперечных, такая же система действует и в обратную сторону. Великая Пустыня – это граница между двумя враждующими альянсами. Примерно одна четверть пустыни, условно принадлежит светлой стороне, и светлые расы могут по ней перемещаться свитками-порталами. Еще одна четверть принадлежит темной стороне и уже они могут там портоваться. Две эти части пустыни разделяет нейтральная зона, составляющая половину пустыни, там свитки-порталы никто использовать не может, только своим ходом или на маунтах. Если вдруг одна из сторон собирает Крестовый поход против другой, то игроки скапливаются на границе своей зоны пустыни и уже потом, идут на нейтральную территорию, затем, если сумеют ее пройти, вступают в пески противоборствующей фракции.

Я задумался. Город джиннов номинально в нейтральной зоне, но мне же как-то удается туда портоваться. С чем это связано? Ну, скорее всего, потому что эту зону открыли для действия свитков-порталов, иначе туда весьма долго добираться даже на маунтах. Еще один плюсик за предположение о том, что именно джинны будут новой игровой расой.

Старик МакЛауд пихнул меня локтем в ребра:

– Чего в облаках витаешь?

– Да так. Ты видел его доспехи из мрака? – не совсем логично произнес я.

– Ага. Уникальный сет.

– Вот бы украсть где-нибудь такой, – мечтательно протянул я.

Гном усмехнулся и сказал:

– Нет, чтобы самому добыть. Какой-то криминальный у тебя склад ума.

– Да я так, к слову пришлось. Ты что вообще о Чертовсоне думаешь?

– Сделку предложил?

– Ага, сказал, что подумаю, – сообщил я. – Что-то не очень он мне нравится. Не доверяю я ему, а почему, сам не понимаю.

– Сильный он – это надо признать. Умеет запугать, уговорить, обмануть, но вот в плане интеллекта с ним можно посоревноваться, – проинформировал меня казначей.

– Туповат?

– Ну, я бы не был столь категоричен, скорее больше рассчитывает на грубую силу.

– И почему те, кто наверху, чаще всего не особенно умны? – тихо произнес я без задней мысли, но Старик МакЛауд попробовал дать ответ.

– Ты знаешь, ум – это тяжкий груз, и с ним непросто забраться наверх.

Немного посидели в философском молчании, каждый думая о чем-то своем, а потом я первым нарушил тишину, без особого интереса в голосе спросив:

– Что там в гильдии обо мне говорят?

– Тишина. Словно и не было такого.

Его ответ меня немного покоробил. Он заметил это и криво ухмыльнулся:

– Рыжая Справедливость почему-то не приветствует такие разговоры.

– С чего бы это? – почти искренне удивился я. Казначей пожал плечами. – А остальные чего?

– Ну, скучают, вспоминают…

– Мы сейчас точно об одной и той же гильдии говорим? – сказал я, не скрывая скептичного взгляда. – Я больше поверю, что проклинают и матерят.

Гном смешался, даже немного покраснел. Пряча эмоции, он наклонился к земле и сорвал травинку. В этот момент у него из-за пазухи выскочил крестик: большой такой, внушительный. Он висел на золотой цепочке, и сам был золотым.

– Помогает? – хохотнул я, кивнув головой на крестик.

Казначей беззлобно усмехнулся, затем прикоснулся к крестику и на что-то нажал. Из него выскочило блеснувшее на солнце лезвие. Я подавился смешком.

Гном произнес:

– На Бога надейся, а сам не плошай.

– Мне бы парочку таких не «плошай» на всякий случай.

– Они бы тебе точно пригодились. В мире тебя всё так же ищут, – сообщил мне Старик МакЛауд то, что я и так знал.

– Популярность, – выдохнул я притворно смущенно и всплеснул руками.

Он молчал, но молчал так красноречиво, что я не выдержал и начал оправдываться:

– Я не думал, что всё так закончится. Приказ отдавал не я. Мне тоже их жалко.

– Я понимаю, – тяжело выдохнул он не слишком искренне. Винит все-таки.

– У меня не самые лучшие отношения с неписями, но я же не маньяк идти на геноцид целого форта.

Гном не стал бередить рану и перевел тему:

– Какие сейчас квесты выполняешь?

– Да есть один. Фигня за мной одна из трех букв должна прийти. Скажу сразу, это не то, что ты подумал и нечего так лыбиться. Кстати, ты как насчет нового бога на просторах Иллирии?

Казначей задумался. Я вдруг тоже… божество с джиннской кровью… Еще один плюсик?

Гном думал долго, даже бороду подергал, ответить однозначно все же не сумел:

– Для гильдии это могло бы быть положительным явлением, но вот для Рыжей Справедливости… она же паладин.

– А для тебя лично?

– Мне все равно. Меня волнует другое: не слишком ли ты высоко взлетел? Помнишь Икара?

– А при чем тут воск? – не совсем сообразил я, почему именно такой пример, но понял, к чему именно ведет Старик МакЛауд.

– Под воском я подразумеваю твой тыл. За тобой никто не стоит, а ты богов уже задумал менять. Не подумай, это не из зависти. Ты ведь знаешь, что чем выше взлетишь, тем больнее упадешь?

– Ага, – согласился я.

– Знают это и разработчики Утопии. Они очень любят такие падения. Помнишь тот разговор о неписях в форте? И чем всё закончилось?

– Учту.

Мы немного посидели в молчании, пока он запоздало не поинтересовался:

– Ты как вообще в норме?

– Похоже, что в говнорме, – только сейчас понял я. – Береги себя МакЛауд, мне нужна твоя дружба.

Глава 3

На игровой мир Утопии опустились сумерки. Солнце уже зашло за горизонт, а на небе появился жирный полумесяц луны и яркие точки звезд.

– Тьфу, – разочарованно сплюнул я. – Предпочел бы менее светлую ночь.

Ожидая наступление этой минуты, я несколько часов фармил мобов: вся лесная живность подверглась тотальному уничтожению и имела все шансы выиграть суд в Гааге, обвинив меня в геноциде.

А вот теперь пришла пора попробовать пробраться в город. С опушки леса виднелись его могучие стены и огни факелов на каменной вершине. Они стояли через каждые десять метров стены, и их трепещущее пламя неплохо освещало пространство.

Локация была сто пятидесятого уровня, как и вся округа. Так что стражнички могли скопом намять мне бока, если загонят куда-нибудь в угол. Предстояло действовать осторожно и скрытно. В такие моменты и приходит в голову мысль, что класс «вор» очень даже неплох, несмотря на их не самые мощные боевые характеристики.

Я с грустью посмотрел на шкуры, зубы и кости, разбросанные по лесу. Не хватало грузоподъемности, чтобы утащить весь лут. Придется все это бросить. Вот кто-то утром обрадуется такому подарку судьбы. Надеюсь, счастливчик хоть поблагодарит вслух, промолвит доброе словечко о неизвестном игроке, оставившем столько дармовщины. Глядишь, какие-нибудь божественные силы услышат его и мне где-нибудь свезет.

Отбросив ненужные мысли, я снял слишком приметный плащ и засунул его в сумку, затем портанулся, телепортировался и снова портанулся. Вот теперь стою под городской стеной, задрав голову. Наверху бродят неписи-стражники. Пламя факелов обрисовывает их силуэты и играет бликами на кирасах. В руках у НПС копья с боевой частью, устремлённой вверх. Во время ходьбы при каждом шаге древко глухо бьется о поверхность стены, вплетаясь в громыхание шагов и тихий звон плохо смазанных кольчуг.

Я дождался, когда разминутся два стражника и портанулся на вершину стены между ними. Подошвы сапог тихо ударились об камни. Я испуганно присел.

Добро пожаловать в город Аркаим! Рекомендованный уровень игрока 150+.

Найдя взглядом первую попавшуюся безопасную точку, быстро телепортировался на черепичную крышу какого-то дома и спрятался за печной трубой.

– Ты что-нибудь слышал? – произнес один из стражников, подозрительно вглядываясь в темноту. Надо сказать, что смотрел он в правильном направлении. Глазастые тут неписи.

– Нет. А ты? – ответил ему товарищ и тоже начал глядеть во мрак.

– Почудился звук какой-то. Будто бы на черепицу кто-то наступил.

Если они меня сейчас засекут, то это будет отвратительное начало операции. Даже если сумею уйти от них и затаиться в городе, то они всё равно будут разыскивать меня и это создаст огромные проблемы в моих личных поисках «Черепахи».

Вдруг рядом с ногой почувствовал что-то теплое. Скосил глаза. Рыжий котяра терся об мою правую штанину, оставляя клочья шерсти на ткани. Тело само отреагировало, не став ждать приказов мозга. Я пнул кота на освещенное факелом место крыши. Он, сдавленно мяукнув, прилетел точно туда, куда мне и требовалось.

– Да это же кот! – громко произнес не самый бдительный стражник, с насмешкой глядя на своего более внимательного товарища. – Ну, ты, брат, даешь. Орел! Лови врага-то. Вон же он. Хвостом дергает. Убежит сейчас. А грозный какой! Смотри, как усищи топорщит, аж в дрожь бросает!

– Говорил же, что слышал, – несколько пристыженно ответил другой НПС и пошел вдоль стены, просительно проговорив напоследок: – Ты только не говори никому.

– Хорошо, ты же меня знаешь. Я – могила, – твердо произнес стражник и пошел в противоположную сторону. Через десяток секунд донесся его веселый голос: – Библис, слышь, че скажу. Тамас кота принял за лазутчика. Вот ведь умора.

Послышался негромкий мужской смех. Я облегченно выдохнул. Кот злобно на меня посмотрел, расстроенный в лучших чувствах. Ну, извини, братан, выхода не было, желаю тебе много кошачьего корма и пушистых кисок.

Я принялся по системе портал-телепорт перемещаться по крышам, выбирая те, что менее освещены: их, кстати, тут было совсем мало. Помимо того, что ночь была довольно светлой, так еще у них тут масляные фонари на столбах вдоль улиц висят. Как вообще ворью и прочим татям незаметно передвигаться? Ущемляют здесь их права. А мне ведь до самого порта надо добраться. Хорошо хоть там райончик нищий и преступный, полегче должно быть.

Неожиданно я увидел практически прямо перед собой человеческий силуэт. Неизвестный согнулся в три погибели и не видел меня. Он был обращен ко мне спиной. Я присмотрелся и высветился ник, уровень и гильдия: «Мрачная убийца», 151-ый уровень, гильдия «Crazy Клубнички».

Девушка-игрок держала в руках арбалет и кого-то высматривала внизу. Ее укрывал широкий плащ с каким-то эффектом, позволяющим сливаться с окружающим пространством. Был бы я хотя бы на шаг дальше от девушки, то фиг бы заметил ее, а вот она бы при определенных обстоятельствах могла услышать меня и поприветствовать арбалетным болтом между глаз – вряд ли бы мне пошло такое украшение.

Пару слов о ее гильдии: «Crazy Клубнички» – это чисто женское сообщество, эдакие амазонки. Мужиков на дух не переносят, сразу начинают шипеть и фырчать, только завидят нас. Любят садистски поиздеваться над игроками мужского пола. В общем, не самые ласковые и домашние девушки, а стервозные бабенки с определенными наклонностями.

Первоначально я хотел десятой дорогой обойти ее, но потом задумался. Нет, спасать я никого не собирался, а, судя по всему, она готовилась кого-то помножить на ноль, дело было в другом. Есть призрачный шанс, что, убив ее, я покраснею. С красным ником, да еще моей способностью запугивать НПС, я бы мог достаточно просто выбивать из неписей нужные мне сведения. По-хорошему они же не будут со мной разговаривать, так что неплохо бы стать большим и страшным Серым Волком.

Я баффнул на себя «Плоть джинна» и выпустил «Шаровую молнию». Бил почти в упор. Молния врезалась в девушку и нанесла критический урон, так как заклинание попало в спину ничего не подозревающего игрока. Мрачная Убийца сомлела с первого же скилла – ваншот в чистом виде.

– Тьфу, – разочарованно сплюнул я. Мало того, что она ничего не оставила после себя, так я еще и не покраснел, на что, в общем-то, не сильно и рассчитывал, но всем черным сердцем желал. Не покраснел же я по причине того, что ее счётчик ПК-убийств был значительно выше моего.

То, что с нее ничего не обломилось, объяснялось просто: вряд ли найдется хотя бы один чудак, который возьмет на дело много голда. После смерти из игрока выпадает рандомный процент золота только в том случае, если у него в сумке больше пяти золотых кругляшей, если меньше, то шиш тебе, а не деньги. Может игроку за комнату платить будет нечем? Или еду не на что будет купить? В этом плане Утопия была достаточно либеральна. Я, кстати, когда как крыса погиб в подвале, тоже ничего не оставил подлым врагам. А вот если сейчас меня грохнут, то могу растерять крупную сумму денег.

Опасаться мести не стоит. В логах Мрачной Убийцы отразится то, что убил ее «Неизвестный», потому что она не видела меня. Всё же благоразумие подсказывает быстрее валить отсюда. Фьють – и я уже на другой крыше, а потом на следующей.

Пока скакал по домам, написали из лаборатории. Информировали о новой опции сна. Теперь можно было регулировать его продолжительность: от четырех часов до двенадцати. Соответственно, длительность сна отражала время бодрствования. Мало поспал – быстрее захотел на боковую, много ряху давил – играешь по максимуму.

Меж тем показался самый бедный и бандитский район города. Повеяло чем-то родным, неосознанно начал высматривать крышу родительского дома из профнастила. В ноздри с силой ударил запах океана, к нему примешивался аромат гниющих водорослей и вонь тухлой рыбы.

Радостной новостью было то, что о фонарных столбах здесь и слыхом не слыхивали. Только слабо чадили редкие факелы, вставленные в железные кольца, которые, в свою очередь, крепились к какой-нибудь кирпичной постройке. В основном, конечно, всё было из древесины, но нет-нет да и мелькали домишки из кирпичей.

Ну, что же, пришла пора найти какого-нибудь осведомителя на этих пустынных улицах. Я осмотрелся. Улицы действительно, словно из фильмов про апокалипсис – ни души. Может быть, устроить засаду возле какого-нибудь питейного заведения, которых тут в достатке? Наверное, так и сделаю.

Мысль была хорошей, но я не ожидал, что придётся так долго ждать. Я уже час сидел на крыше какого-то кабака, свесив ноги, и от безделья смотрел на порт. В темноте вырисовывались силуэты множества кораблей: больших, маленьких, пузатых и с хищными очертаниями. Есть ли среди них «Черепаха»? Надеюсь, что да.

Из кабака доносились пьяные крики, рев множества мужских голосов, возносящих какому-то Храмсу здравицу и жеманное хихиканье дешевых… э… как бы их половчее назвать… ночных бабочек? Не, скорее ночных гусениц. Был у меня один знакомец, который провел ночь с подобной девушкой, так вот он говорил, что ее, скажем так, ворота наслаждения, были похожи на размазанного по ведру выстрелом из дробовика ежа.

Скрипнула дверь. На улицу упал прямоугольник света, затем дверь с грохотом закрылась. Судя по одежде, внизу пьяно покачивался моряк. Непись отыгрывая роль, побрел вдоль сточной канавы, идя по самому краю. Я ожидал, что моряк вот-вот грохнется в грязную вонючую воду, но он как-то справлялся с алкогольным штормом и балансировал на грани крушения.

Я разочарованно выдохнул. Толку от него не будет. Это уже третий подобный моряк-алкоголик, который покинул кабак. Первый сразу же дал мне понять пьяным мычанием, что он ничего не знает и в таком состоянии не боится не только меня, но и самого морского черта. Смелость рождается в вине. Надо ждать кого-то более адекватного. Только вот время поджимает. Спатеньки Грациано скоро захочет. Глаза уже начинают слипаться. Прикорнуть, что ли?

Тут из кабака вышел мужик в щегольской шляпе с пером. Его одеяния состояло из синего жилета, поверх белой льняной рубахи, и парусиновых штанов. Странно, он был совершенно бос.

Щеголь бодро пошел в сторону океана, шлепая голыми подошвами ног. Надо же, не пьяный! Я портанулся на твердь земную и пошел за ним.

Моряк взвинченной походкой двигался впереди меня, тихо проклиная кого-то за то, что проиграл башмаки, потрясал кулаками и грозился взять на абордаж и всё вернуть сторицей. Я баффнул «Плоть джинна», подошел к нему со спины и, разворачивая к себе лицом, толкнул к стене дома, приставив рапиру к горлу.

Факел очень удачно освещал мою рожу, которую я попытался изобразить наиболее злобной. Он явно струхнул. Глаза наполнись ужасом и какой-то покорностью, что, в общем-то, не свойственно морякам, обуздывающим такую капризную стихию, как вода.

Сверкая глазами, я люто прошипел:

– Если расскажешь, всё что знаешь, то будешь жить, – я даже немного порыкивал для убедительности, подражая Чертовсону. Щеголь истово закивал головой, чуть не скинув шляпу на землю. Я немного ослабил хватку. – Как тебя зовут?

– Джеймс, первый помощник капитана Джеймс, – проговорил моряк трясущимися губами, дохнув на меня ядреной смесью чеснока, пива и квашеной капусты.

– Скажи-ка, Джеймс, стоит ли в порту «Черепаха»?

– Была, – выдохнул он. – Ушла сегодня вечером. Командует капитан Харринг. Возят вино на острова…

– Стоп, стоп, стоп, – остановил я его словоизлияние похожее на понос, попробуй, удержи.

Джеймс порывался еще что-нибудь рассказать о «Черепахе», но наткнувшись, на мой взгляд, не решился раскрыть рта.

Так, что мы имеем? Во-первых, я гребанный везунчик. Первый же порт и сразу бинго. Во-вторых, твою мать, корабль ушел в океан!

Я немного подумал, сформулировал перечень вопросов, требующих ответов и начал их задавать в режиме блиц:

– Когда они вернутся?

– Не меньше недели ждать придется, сэр.

– Они всегда ходят по одному и тому же маршруту или в разные места?

– По одному, сэр.

– Точно маршрут знаешь? – спросил я, подумав: «Может быть, достаточно пройти по их океанскому пути, и я уж как-нибудь вспомню, то место, ведь оно такое приметное?»

– Нет, сэр, – обломал меня моряк.

– А остров с высокой башней? Там еще туман кругом.

Джеймс совершенно искренне с удивлением выдохнул:

– Никогда о таком не слышал и не видел, сэр.

– Догоним их на твоем корыте?

– Можем, но капитан не согласится, – промямлил он, даже забыв добавить «сэр».

– Долго ты первый помощник?

– Да уж почитай лет пять.

– Хочешь стать капитаном?

– Хочу, – выдохнул он, почуяв перспективу. – Сэр.

– Тогда пойдем на корабль, проталкивать тебя по карьерной лестнице, – произнес я твердо. Похоже, попался беспринципный мерзавец. Наш человек, с таким можно работать.

Спал бафф. Я внешне перестал быть джинном. Отношение непися кто мне, неуловимо изменилось. Щеголь уже не так боялся меня, но страх все равно не покидал его глаз. Вопросов по поводу того, почему я сбледнул, он задавать не стал.

Мы пошли по улице. НПС двигался рядом. Я краем глаза неустанно наблюдал за ним. Джеймс вроде бы не собирался совершать глупостей: то ли от жадности, то ли из страха. Будь здесь хотя бы пяток таких моряков, как он, сто пятидесятого уровня, то они непременно напали бы на меня, но по одному их можно запугать.

Вообще, я молодец, что сообразил прикинуться джинном. Может быть, даже это стало переломным моментом в запугивании непися. Щеголь хоть и выглядел жалко, но абордажная сабля на боку и пара шрамов на лице говорили, что он кое-что может.

До порта мы дошли быстро. Он был совсем рядом. Шум прибоя усилился в разы. Мы ступили на скрипучие доски причала. На лицо попали капли соленой воды, которые взвивались в воздух после каждого удара волны и приветствовали людей на причале.

– Туда, – махнул рукой моряк в сторону восточного конца причала.

Благо вокруг никого не было. Все моряки пьянствовали в городе, а те, что не просаживали жалование на берегу – храпели на кораблях. Игроки тоже отсутствовали.

Мы преодолели несколько десятков метров и похоже что целенаправленно шли к вон тому большому хорошо оснащенному галеону. Я сглотнул вязкую слюну. Не поторопился ли я? Ну, завалю капитана, а как же матросы? Они же нашинкуют меня на мелкую стружку. Сколько их на борту? Сотня? Две? Пойдут ли они за Джеймсом? Да и сам Джеймс, не направит ли оружие против меня?

– Вот он, красавец, – произнес моряк, глядя на пакетбот, мирно покачивающийся на волнах в тени галеона.

– Почту перевозите? – удивился я, с облегчением переводя взгляд с монструозного галеона на древний кораблик.

– Это не так легко, как кажется, – насупился моряк.

Я начал рассматривать старенький пакетбот – это был однопалубный двухмачтовый корабль с четырнадцатью пушками на борту. Длина его составляла метров двадцать пять, ширина меньше семи, ну, а осадка метра три. Водоизмещение не скажу – не ведаю этого, а прикинуть – знаний не хватает.

– Сколько человек экипаж? – спросил я у Джеймса.

Он осмелел, оказавшись возле родной стихии, и уверенно ответил:

– Семьдесят пять человек. Сейчас на борту меньше половины.

Я еще раз окинул взглядом пакетбот. Ему явно пора на корабельное кладбище. На чем же он держится? Ему ведь давно уже надо утонуть или рассыпаться от старости. Не иначе как молитвы матерей моряков еще как-то способствуют его передвижению по воде. Ну, я примерно так себе представлял мысли разработчиков, которые его лепили.

Я с огромным сомнением в голосе спросил:

– Он не утопнет по дороге?

Джеймс вскинул голову и гордо ответил:

– Это один из лучших кораблей, на которых я служил.

Не стал шутить, что его прошлые корабли были корытами, произнес вместо этого:

– Вперед, капитан.

Он прыгнул в шлюпку и схватился за весла. Я примостился на скамеечке. Моряк начал грести. Весла с тихим шелестом опускались в воду и толкали вперед наше средство передвижения.

Несколько сильных гребков – и вот нос шлюпки глухо ударился в борт корабля. Джеймс ловко взобрался по веревочной лестнице на палубу. У меня екнуло сердце, а ну как тревогу поднимет? Я портанулся на корабль. Фух, все нормально, ждет меня.

– Пошли в каюту капитана, – сказал я. Он согласно кивнул головой. – А почему никто корабль не охраняет?

– От кого? От воров? Они знают, что тут взять нечего. Почту уже выгрузили, – произнес Джеймс тихо.

Остановились возле капитанской каюты, моряк постучал и проговорил:

– Капитан, открой, дело есть. Вино принес. Давай мой выигрыш отметим.

За дверью кто-то зашуршал и она открылась. Я тут же использовал «Волну». Оба непися влетели в каюту. Я ломанулся за ними и закрыл дверь.

Заросший по самые брови черными курчавыми волосами НПС обалдело тряс головой. Он был одет в грязную сорочку и штопанные грубыми стежками нижние штаны. Капитан, а это, видимо, он, зашарил рукой возле себя. Я думал, что саблю ищет, но ошибся – НПС нащупал треуголку и нахлобучил на голову.

– Ты кто такой? – произнес непись, облизав шершавым языком пересохшие губы.

– Пассажир, которому срочно нужно догнать один корабль.

– А по-хорошему нельзя было? – произнес капитан, яростно сверкнув глазами. – Дал бы пару монет. Кого хочешь догнали бы.

Я удивленно воззрел на Джеймса. Кто из них пытается обвести меня вокруг пальца? Решил прояснить этот вопрос и спросил у бородача:

– Тысячи золотых хватит, чтобы прямо сейчас броситься за ними в погоню?

Он потрогал золотую серьгу в левом ухе и взвешенно проговорил:

– До утра надо подождать. Пару ребят еще на берегу.

Ага, как же, пару. Джеймс тем временем быстро проговорил:

– Я готов сейчас отправиться следом за «Черепахой». Матросов хватит. Остальные пусть на берегу остаются. Там все равно всякая рвань и пьянь.

Я подумал, что и он был на суше, и если бы не проигрался, то, наверное, до сих пор там оставался, но в данной ситуации мне любой союзник сгодится. Эльфийский нос, славящийся тонким обонянием, воротить не стоит.

Капитан люто проговорил, глядя на Джеймса:

– Ах, ты сучонок!

– Убей его! – взвизгнул щеголь, словно сильная и независимая женщина, увидевшая маленького серенького мышонка.

Я быстро выбрал наиболее лояльного НПС. Капитан погиб мгновенно. Еще один ваншот за ночь. Жаль с него, кроме шляпы и взять-то нечего.

Глава 4

Спустя некоторое время я стоял на баке корабля и впервые в Утопии ощущал, как разнятся некоторые законы физики игры и реального мира. Палуба по устойчивости была словно обычный деревянный пол какого-нибудь частного дома. Меня всего лишь немножко шатало, будто бы с нескольких рюмок коньяка, несмотря на то, что судно быстро разрезало хищным носом водную гладь и практически летело вперед, едва касаясь килем волн. А теперь представьте, если бы я в реальном мире где-то середины восемнадцатого века стоял на баке парусного корабля, который сначала зарывается носом в волны, а потом взлетает на их вершины. Я бы, мягко говоря, не расслабленно смотрел вдаль, а судорожно держался за натянутые канаты, боясь, что меня качкой выбросит за борт, а тут ничего этого не было. В цифровом океане лишь попутный ветер сильно трепал волосы, а соленые брызги то и дело попадали на лицо. Ну и лучи давно взошедшего солнца искрились в водах Южного океана, создавая радостное настроение и предчувствие чего-то прекрасного, захватывающего. Только ради этого стоило создавать Утопию.

Некий восторг начинал охватывать мою душу. Постепенно я понимал, почему моряки, рискуя жизнями, так стремятся в открытый океан, не боясь таящихся в нем опасностей. Правда, сейчас, те самые, хоть и виртуальные, моряки, выглядели совсем не покорителями бушующей стихии. В их оправдание надо сказать, что коварная океанская гладь вовсе не имеет отношения к их нынешнему состоянию, а вот некий пассажир… Стоит их еще и похвалить. Они все же пытались держать марку: матросы старались не замечать мою фигуру, только нет-нет да все же искоса бросали на меня полные страха взгляды. Согревающая душу картина.

Пришлось потрудиться, чтобы склонить опытных мореходов к сотрудничеству. Джеймс среди ночи начал колотить в колокол, созывая команду. Несмотря на позднее время, моряки быстро собрались возле него. Сна у них не было ни в одном глазу. Что неудивительно – нереальные же люди.

Неписи были встревожены, но готовы к любому приказу. Оказалось, что Джеймс превосходный лицедей. Он рассказал команде проникновенную историю, в которой пьяный капитан проиграл корабль иноземному торговцу, и теперь им пора убираться из этого порта, пока торговец не заявил права на пакетбот и не выкинул их на берег, оставив без возможности заработать денег и прокормить семью. А у кого нет оной, то заработать на вино, шлюх, азартные игры и т.д. Слабым звеном в его истории было то, что капитан не сходил на берег, но неписи не обратили на это внимания и Джеймс продолжал пытаться достучаться до каждого. Даже юнге он что-то там наболтал об адмиралтейской школе, на учебу в которой такой орел обязательно должен накопить денег, а если юнгу вышибут с пакетбота – парень непременно сдохнет в канаве, пуская пузыри.

Стоит заметить, что большая часть команды выглядела как сборище лиц с заниженной планкой социальной ответственности, поэтому они были согласны со словами Джеймса, но некоторые задались вопросом: «А что они будут делать в океане на краденом корабле?» Тут Джеймс выдал еще одну тираду, склоняя народ к пиратству. Он начал сыпал уже опробованными им клише о сытой жизни, доступных шлюхах и закончил морем рома. Пролетариату это понравилось. Опять же – не всему. Самые здравомыслящие посетовали на то, что без боевого мага им жопа, – это не почту перевозить, а нападать на торговые корабли, которые были неплохо вооружены. И тут Джеймс с видом фокусника поманил пальцем меня. Я вышел из тени, и народ обалдел, офигел, струхнул. Юнга тоненько вскрикнул, закатил глаза и упал бы, если бы его тело не поддержали матросы, стоящие рядом.

– Товарищи! – громко произнес я, глядя, как юнгу приводят в чувство, от всей души хлеща по щекам, что аж голова парня болталась из стороны в сторону. – Всё, что вы слышали обо мне – это вздор и происки врагов! Я такой же, как и вы. Хочу стать свободным человеком и не подчиняться господам. Не работать за гроши, а купаться в роскоши! Ведь мы все достойны этого!

Не верят. В глазах страх и ненависть, особенно напуган пришедший в себя юнга, готовящийся исполнить на бис. Красноречие не работает. Зайдем с другой стороны.

– Я Владыка воздуха! Во мне кровь джиннов! Никто не смеет тягаться с силой моей магией! – я баффнул «Плоть джинна». Команда ахнула, юнга без чувств плюхнулся на палубу. – Со мной вы не познаете горечи поражений! Но если я почувствую, что вы готовите бунт, то кишки ваши будут сохнуть на реях! Я уничтожу каждого из вас самыми жуткими заклинаниями, а души пошлю на съедение монстрам. Теперь же я вновь предстану перед вами в роли человека, дабы зазря не смущать своим видом таких славных моряков. Спасибо, вы превосходная публика.

Бафф прошел. Команду проняло – запугивание прокачено заметно лучше красноречия, хотя я бы с удовольствием поменял их местами.

Джеймс взволнованно проговорил, встав рядом со мной:

– Кто готов отправиться с нами за золотом и покрыть себя неувядающей славой?

Согласилось человек двадцать. Остальных, в том числе и сомлевшего юнгу, выбросили за борт. Живыми.

В ту же ночь мы вышли в открытый океан. Малочисленность команды никого не смущала. Те, кто остался, были опытными моряками. Они решились на отчаянный шаг и пойдут до конца. Джеймс шепнул, что команду можно будет пополнить в первом же пиратском порту. Я пожал плечами. Мне это было неинтересно. «Черепаху» бы догнать, да на остров попасть, а все остальное может гореть синим пламенем и живописно клубиться черным дымом, застилая горизонт.

После захвата корабля я почувствовал, что мне пора на боковую. Спать в каюте капитана было страшновато. А вдруг бунт поднимут? Но система требовала свое. Глаза уже почти не открывались, принудительно отправляя меня в царство местного бога сна, если таковой имелся.

Махнув на все рукой, завалился на грязную кровать и тут же отрубился, надеясь, что разработчики не додумались создать в Утопии клопов, а если и нарисовали этих мерзопакостных насекомых, то не подбросили их на этот корабль.

Сон промелькнул как одно мгновение – закрыл глаза, открыл их, а несколько часов уже долой. Проснулся и сразу выглянул на палубу: трудится команда, судно идет. Вот теперь стою на носу и изображаю впередсмотрящего. Пришла запоздалая мысль: что надо будет каюту капитана обчистить. Может, что-то ценное найду.

Я помелькал на пакетботе, давая понять матросам, что я бдю, слежу и контролирую, потом зашел в каюту убитого мною бородатого непися и увидел, как там роется в вещах бывшего капитана Джеймс. Он увидел мою удивленную рожу и сделал вид, что ждет меня, а вовсе не потрошит вещи почившего начальника.

– По моим подсчетам, – начал торопливо говорить новый капитан корабля, – мы их скоро догоним.

– Отличная новость, – сказал я бодро, действительно, новость хороша. – Думаю, мы оба славно потрудились и надо поровну поделить наследство безвременно покинувшего нас капитана.

Джеймс понятливо ухмыльнулся и затем робко начал исследовать на предмет добычи платяной шкаф.

Внимание! Репутация с капитаном Джеймсом повысилась на 100 единиц.

Что-то негусто. Я тут ему половину отстегнул, а он всего на сотку репу поднял. Так моя мысль о полностью преданном пиратском капитане будет долго воплощаться в реальность.

Руки чесались тоже начать потрошить каюту, но при Джеймсе не хотелось этого делать. Как есть уроню честь грозного мага-изгоя. Скрипя зубами, смотрел, как он ссыпает себе в карман содержимое маленького мешочка с завязками: золотым ручейком из горловины капали монеты в его оттянутый рукой карман штанов. Немного, пара сотен, но это может быть единственная наличность капитана, да и на корабле вообще. По идеи, на бедном почтовом судне такого добра не должно водиться. Недаром матросы так споро решили стать пиратами. Вряд ли мне будет, чем жабу утихомирить. Лут же в ближайшем будущем мне негде реализовать, даже если найду что-то ценное и легкое, так что попробую забыть о нем: грузоподъемность весьма невелика, даже если выброшу всю добычу из леса.

– Капитан! – раздался громкий крик с палубы. – Капитан!

Джеймс с сожалением бросил взгляд на рундук бывшего капитана и выбежал из каюты. Я тоже с грустью посмотрел на ящик бородатого НПС и выскочил вслед за новоявленным главарем пиратов.

– На горизонте «Черепаха»! – заорал матрос из вороньего гнезда, находящегося на вершине мачты, по-научному – марсе. Капитан еще ночью дал ему указание высматривать это судно.

Джеймс вбежал на капитанский мостик. Матрос передал ему подзорную трубу. Он пару секунд посмотрел в нее и вручил мне. Я проделал то же самое, что и он, и сразу узнал знакомые очертания корабля, хотя видел его всего один раз.

– Скоро нагоним! – сказал капитан громко. Матросы засуетились. – Готовьте пушки.

– На абордаж? – спросил я.

Он отрицательно покачал головой:

– Идти на абордаж – это чистой воды самоубийство. Их там человек сто. Вся надежда на вас, сэр маг. Мы подойдем на расстояние пушечного выстрела и сделаем несколько залпов. Дальше вы сами. Эффект неожиданности будет на нашей стороне: от нас они такого не ожидают.

– Есть ли у них маги?

– Нет, сэр.

– Буду думать, – прошептал я. Он услышал и принялся ждать итог моих мыслей.

Вариант с переговорами, я сразу отмел. Они не станут со мной разговаривать, пока их численность не уменьшится. Сотня неписей сто пятидесятого уровня, что я им могу противопоставить? Десятка полтора-два я могу завалить сам, а остальных? Хм, придется звать Раахуша. Он в одиночку уложит всю команду. Жалко, конечно, сутки оставаться без своего главного козыря, но другого варианта не вижу.

– Дай пару залпов, а затем подойди к «Черепахе» метров на сто пятьдесят. Я портанусь туда, а потом ждите моего сигнала, – произнес я, строго глядя на капитана и кинул ему группу, установив его лидером.

Джеймс принял ее, согласно кивнул и начал командовать матросами. Я побежал на нос корабля. Старенький пакетбот стремительно приближался к противнику. На «Черепахе» не придали значения нашим действиям. Легкое оживление возникло только после того, как пакетбот начал совершать поворот. Прогремели выстрелы пушек

Вспышки пороха из чугунных жерл сверкнули единым фейерверком. Корабль тряхнуло отдачей. Два ядра попали в корму «Черепахи». На торговце, словно муравье, беспорядочно забегали люди. Повторный залп – и еще одно ядро попало в корабль: на этот раз ниже ватерлинии. Процентов тридцать прочности судна как морская корова языком слизала.

В воздухе запахло порохом. Азартно кричали матросы, видя результат своих действий. «Черепаха» загорелась. Клубы густого дыма поднимались из её трюма. Торговец не сдавался, он пошел на разворот, чтобы использовать свои пушки.

Мой выход. Я портанулся на палубу «Черепахи». На меня никто не обратил внимания, словно я не существовал для них. Матросы в кажущемся беспорядке бегали по кораблю, не замечая нового персонажа, появившегося на борту.

Я вызвал Раахуша. Сначала я не понял, кто явился по велению навыка. Джинн был вооружен большим обоюдоострым топором, который он держал в правой руке, и искривленным посохом в левой. На нем был длинный черный плащ с глубоким капюшоном, который словно крылья развивался на ветру. Тело Раахуша оказалось заковано в угрюмо блестящие рыцарские доспехи, покрытые чем-то черным, стекающим на палубу. Твою мать, будто назгула вызвал. Я почувствовал себя Сауроном.

– Убивай простых матросов, офицерский состав не трогай, хотя… штук пятнадцать всего людей оставь и капитана обязательно, – проинструктировал я его дрогнувшим голосом.

Он криво усмехнулся, радостно блеснув глазами. Этот Раахуш мало походил на того повелителя джиннов, которого я уже неплохо знал. Почему-то в голове возникло сравнение с прилежным семьянином, работающим в офисе, который по ночам надевает рыжий парик, красит ногти и идет в ночной клуб для трансвеститов.

Тем временем чернокожий маг взревел и начал шинковать неписей. Один удар его топора – матрос пополам, заклинание из посоха – сразу пару НПС рассыпаются в прах. Команда судна попыталась совместными усилиями дать ему отпор, но это было подобно тому, как если бы маленькая соломенная хижина, бросила вызов могучему урагану.

Раахуш разил без пощады, он не ведал жалости. Удары его топора были страшны. Особенно ловкий моряк успел пригнуться и пропустить лезвие топора над головой. Оно врезалось в мачту, врубившись на треть толщины. Моряк еще не успел осознать, как ему повезло, когда заклинание джинна превратило его в воющий от боли огненный факел. Я отвернулся от неприятного зрелища. Ну, на хрена же так реалистично? Внутренний голос ответил: «Сам виноват, покопайся в настройках и убери „раны“ и сцены особой жестокости». Я ему возразил: «Ага, как же, и пропустить такой фан?»

Мой взгляд уперся в спину вражеского матроса. Решил поиграть в благородство и крикнул:

– Эй, повернись! Враг за спиной!

Он не обратил на меня внимания. Ну, и ладно, не очень-то и хотелось. Запустил ему в спину «Воздушный кулак». Казалось, что последний раз я использовал этот скилл в прошлой жизни. У непися система поглотила единичку здоровья. Он даже не подумал сагриться на меня. Теперь мне засчитают этот бой, хотя опыта, конечно, не дадут – Раахуша не опередить, так что смысла наносить много дамага не было, а неписи могут переагриться с джинна на меня.

«Черепаху» заволокло ядреным дымом, от которого начало щипать глаза и выступили слезы, так умиляющие Старика МакЛауда. Надеюсь, я никогда не проболтаюсь ему о том, что здесь устроил. Хороший он дед, но вот его чрезмерная любовь к НПС может пошатнуть нашу дружбу.

Сквозь дым огляделся вокруг. Языки пламени лизали деревянное тело судна. Жарко горели паруса. Вопили беспомощные матросы. Радостно ревел Раахуш, сея вокруг себя смерть и разрушение. Вечеринка была в самом разгаре, в прямом смысле этого слова.

Я залез на фальшборт корабля, одной рукой держался за ванты, а другой помахал новоявленным пиратам. Там все поняли. Пакетбот немедленно направился к торговцу. Они уже давно не обстреливали погибающее судно, а только ждали сигнала.

Я начал искать взглядом капитана «Черепахи». Он банально стоял на капитанском мостике и с ужасом таращил глаза на джинна. Я был практически уверен, что это капитан. Внешне выглядел он вот прямо по-капитански: треуголка, сюртук, подзорная труба в одеревеневшей от страха руке и большие почти ослиные уши. Телепортировался к нему, схватил за грудки и заорал в перекошенную от страха рожу:

– Вели своим людям сложить оружие, и я отзову джинна!

Страх настолько проник в его сознание, что он совершенно не понимал, кто его трясет как тряпичную куклу и что от него хотят. Я оттолкнул капитана. Он упал на доски корабля и свернулся клубком, подвывая от ужаса. Шляпа слетела с его головы и оказалась возле моих ног. Я быстро поднял ее.

– Сдавайтесь, – заорал я, размахивая шляпой и глядя с капитанского мостика на команду торговца. – Сдавайтесь, и я отзову джинна!

Только бы они вдруг не осмелели и не бросились на меня. Нет, этого не произошло. Уцелевшие матросы побросали оружие и с отчаянной надеждой смотрели на меня.

– Стой, Раахуш, – крикнул я. – Прекращай.

Джинн застыл возле моряка, занеся над ним обагренный кровью топор. Непись, тихо скуля, уполз от страшного чернокожего воина. Пираты, как будто только и ждали, когда я остановлю Раахуша, потому что на «Черепаху» мигом полетели стальные кошки, и люди начали перепрыгивать на судно.

– На колени! На колени! – орал Джеймс морякам захваченного торговца. Он первым оказался на «Черепахе».

Пираты хоть и пытались выглядеть безмерно отважными, но все же старались держаться подальше от залитого кровью джинна, выглядящего настолько жутко, что даже мне хотелось немного бзднуть, глядя на него.

Все вздохнули с нескрываемым облегчением, когда вышло время действия навыка. К этому моменту корабль был наш. Джеймс подал заразительный пример и начал грабеж. Он выбил ногой дверь в капитанскую каюту и скрылся в ней. Огонь пожирал корабль, так что главарь пиратов торопился урвать самое дорогое.

Я тоже решил не мешкать, схватил капитана торговца за воротник и поставил на ноги. Он словно впал в оцепенение. Его глаза потускнели и выглядели отсутствующими. Я дал ему звонкую пощечину. Ноль эмоций. Тьфу, ну что за непись такой, впечатлительный? Капитан еще!

Я потащил его за собой. Он совсем не сопротивлялся. По мосткам, перекинутым с пакетбота, переправил его в безопасность, передав грустным матросам, наблюдавшим, как их товарищи грабят обреченное судно.

Вскоре процесс транспортировки пленных был налажен. Их по одному вели на пакетбот. Таких насчиталось человек семнадцать. После людей на корабль стали перетаскивать бочки с вином – это был основной трофей.

Оказавшись на пакетботе, я оперся на фальшборт и смотрел как «Черепаха», с возрастающей скоростью начинает тонуть. Самые жадные пираты, как водится, последними возвращались с добычей. Радость и азарт царили в их рядах. Такое начало пиратской деятельности им явно по нраву.

– Руби канаты! – заорал капитан Джеймс, когда все матросы были на борту.

Задание обновилось. Теперь советовали выяснить местонахождение Башни Первого у капитана, затонувшей «Черепахи», или у членов команды. Капитан пока был неспособен к членораздельному общению. Он все еще пребывал в ступоре – по этой причине, решил отложить его допрос.

После успешной атаки на «Черепаху» в душе остался осадочек. Хм, я такую операцию провернул, но даже достижения никакого не дали! А с другой стороны – за меня львиную долю работы сделал Раахуш, так что, наверное, всё по делу, за навык надо платить. Зато, какой фан и самое главное – выполнение квеста стало чуть ближе.

В этот момент «Черепаха» ушла под воду. Огонь соприкасался с водой и издавал громкое шипение. На поверхности океана остались только деревянные обломки, часть обгоревшего паруса и трупы моряков. Интересно, а если прыгнуть за борт и подплыть к трупу, лут он даст?

В этот миг ко мне подошел радостный капитан с двумя пузатыми деревянными кружками и протянул одну мне.

– За победу, – произнес он весело.

Я взял кружку. Мы чокнулись и выпили. Хорошее вино возил торговец.

Джеймс отвлеченно произнес:

– Думаю, предложить пленным присоединиться к нам, а кто откажется…

Он зловеще недоговорил и полоснул себя по горлу большим пальцем руки. На шее осталась красная полоса. Я посмотрел на его пальцы. Давненько он ногти не стриг.

– Не торопись их убивать, – сказал я, внушительно глянув ему в глаза. – Они мне еще нужны.

Капитан согласно кивнул, но не уходил, а продолжал стоять рядом со мной. Заняться, что ли, ему нечем? Матросы вон пьянствовать начинают: выбивают затычки из бочек с вином, и только успевают кружки подносить под тугую рубиновую струю. В воздухе появился ощутимый пряный аромат вина.

– Что-то еще? – спросил я его, раз уж он так нерешителен.

– Мы тут с ребятами посовещались и решили, что ты должен дать название нашему пакетботу. Сегодня было его перерождение в настоящий пиратский корабль, грех не отметить это событие новым названием и кружкой доброго вина!

– Хм, назовите его «Сладкая Месть», – произнес я, выудив откуда-то из чертогов памяти название.

Внимание! Репутация с командой пиратского корабля «Сладкая Месть» повысилась на 2000 единиц. Текущий уровень – «Неприязнь».

Внимание! Репутация с капитаном Джеймсом повысилась на 2000 единиц. Текущий уровень – «Неприязнь».

– За «Сладкую Месть»! – заорал капитан, поднимая кружку, и пошел к веселящимся матросам.

Эк как их проняло на репутацию. Еще пару таких дел обстряпаем, и в ножки будут кланяться вчерашнему изгою. Была «ненависть», а сейчас смотри-ка уже «неприязнь».

Я проводил взглядом капитана и тоже решил не стоять на месте. С такой командой может произойти всякое. Раз уж капитан «Черепахи» сомлел, то надо с пленниками поговорить. Последние стояли на палубе, на коленях со связанными за спиной руками. Я посмотрел на их понурые лица, обратив внимание, что большинство ранены или обожжены. Им бы оказать хотя бы какую-нибудь минимальную медицинскую помощь, но не мне этим заниматься. Я мысленно махнул рукой на дальнейшую судьбу пленников: пусть капитан с ними цацкается – его пленные, его корабль, его заботы. Мне бы только до острова добраться, а потом обратно. Твою мать! А ведь я, кажется, кое-что не учел. Похоже, придется бросить лут. Ведь порталы-свитки не работают на море-океане-реке, но с острова на материк перенестись уже можно будет, если я буду без лута, а у меня его полны карманы. Так и придется с ним расстаться. А можно ли его сохранить? С текущим уровнем репутации, даже если прикажу Джеймсу ожидать меня где-нибудь на острове, пока я прошвырнусь в башню, чует мое сердце, не выполнит он этого приказа: уведёт корабль по причине неприязни. А можно ли всю пиратскую шайку взять на задание и тем самым присматривать за ними? Ну, возможно. Наверное, так и сделаю. Заодно и охранять меня будут.

Разобравшись с мыслями, я подошел к пленным матросам и проговорил:

– Остров в тумане, башня… видели нечто подобное?

Они молчали, вперив глаза в доски палубы. Я почти физически чувствовал, как они меня боятся. С остатками команды торговца еще сложнее, чем с пьянствующими сейчас пиратами.

– Кто расскажет мне об этом, будет жить, – проговорил я. – Учтите ребята, после такой фразы, хотя бы просто что-нибудь успеть сказать.

Среди пленников был совсем юный парень, живо напомнивший мне юнгу. Он поднял на меня затравленный взгляд голубых глаз и быстро заговорил ломающимся голосом:

– Я помню это место: нехорошее оно. Мы часто там проходили на корабле, но никогда ничего не видели, а в тот раз вдруг налетел туман и на миг показался остров с башней. Отродясь там ничего не было, а тут как по волшебству. Выглядел он, точь-в-точь как вы сказали, господин. Не убивайте меня… нас.

Я поморщился, скрывая жалость. Циферки и нули, но все же сердце екнуло. Этот юнга в лучшую сторону отличался от того. Тщательно созданное юное лицо было наполнено таким количеством душевных страданий с легкими штрихами физической боли, что я решил проявить милость – быстро развязал парня. Он начал энергично тереть запястья, разгоняя кровообращение, пережатое веревками.

– Тебя как зовут-то? – спросил я, с сочувствием глядя на его руки.

– Фильдельмундо.

Я удивленно вскинул брови. Он тут же дрожащим голосом выдохнул:

– Зовите меня просто Филя, ваша милость.

– Юнгой был, Простофиля? – спросил я и так зная ответ, просто пытаясь поддержать разговор с этим пареньком сотого уровня.

– Матросом, – удивил он меня и повесил голову.

– Да не трясись ты так. Нормально всё будет, – сказал я и подбадривающе хлопнул его по костлявому плечу с татуировкой в виде осьминога. Парень, который весит намного меньше меня, даже не покачнулся. Эх, силушка у меня, конечно, не та. – Покажешь, то нехорошее место?

– Ага, – сказал он и поднял на меня бездонные коровьи глаза, в которых где-то на самой глубине плескались слезы. – А что будет с остальными?

– Уговори их принять предложение капитана и перейти под его командование. Все же лучше, чем смерть.

Мы оба посмотрели на полуют, где пьянствовала команда и Джеймс. Сложно будет с таким капитаном: и мне, и им

Глава 5

Я резко открыл глаза, не совсем понимая: кто я и откуда, как будто бухал всю ночь и на меня неожиданно упал пол. Кровать качало, словно плот среди бушующей реки, хотя больше всего это было похоже на состояние «вертолет» после неумеренного употребления алкоголя.

Перед глазами мельтешили белые мушки среди тьмы. Они не давали мне сосредоточиться на главном – что произошло?

Взгляд постепенно прояснялся, но тьма всего лишь преобразилась в густые сумерки. Уши будто ватой заложили и втрамбовали поглубже шомполом. Какие-то звуки мог разобрать, но едва-едва, словно сквозь пухлую подушку.

Внимание! Произошел экстренный вывод из сна игрока – Грациано Ветреный. Причина – угроза жизни. 

Оповещение, мягко говоря, совсем меня не обрадовало. Я вскочил на ноги и тут же упал. Корабль бросало из стороны в сторону. Палуба уходила из-под ног. Это было похоже на то, как я в пьяном угаре после выпускного шел домой. Добавлю, что до дома я не добрался, а проснулся на пляже в обнимку с шаловливой одноклассницей. Ничего удивительного в этой истории не было: ее поведение слыло таким вызывающим, что даже проститутки называли ее проституткой, а пляж… да кому это интересно.

В один момент до конца прояснилось зрение. Сверкнула молния, разрезая ночное небо, и на мгновение раскрасила мир в черно-белые цвета, отразившись в моих испуганных глазах. Я начал неосознанно считать: раз, два, три, четыре… Оглушительно грянул гром, снова заложив уши.

В голове всплыли какие-то обрывочные знания о том, что если умножить время, прошедшее между молнией и громом на 330 – скорость звука в м/с, то можно высчитать примерное расстояние, на котором произошло это ослепительное явление. Еще мозг подбросил информацию о том, что в эпоху деревянных кораблей, обладающих большим удельным сопротивлением корпуса, удар молнии практически всегда заканчивался трагически: корабль либо сгорал, либо разрушался. Зная любовь создателей Утопии к реализму… Я поежился с минуты на минуту, ожидая полета в город джиннов.

Гребанный капитан Джеймс клялся-божился, что в этих широтах не бывает штормов. Я безнадежно схватился за голову. Что делать? Когда система практически принудительно отправила меня в сон, команда уже пела пьяные матросские песни. Я пытался их образумить, но два фактора помешали мне сделать это: все тот же гребанный сон и будоражащее кровь НПС вино. Реализм, мать его, реализм. Неписи уже забыли, что я большой и страшный серый изгой. Тогда-то Джеймс и уверял меня, что немного вина не повредит победителям, а места здесь тихие и спокойные, хватит всего пары-тройки матросов, чтобы справиться с кораблем.

Я попытался встать на ноги: так просто это не получилось. Вот теперь физика игры, очень напоминала реальный мир. Судно накренялось то влево, то вправо. Я практически выполз на палубу, открыв дверь каюты головой: не специально, просто «Сладкая Месть» так неудачно взбрыкнула на волнах, что я почувствовал себя шаром для боулинга, въезжающим в кегли.

– Тьфу, – сплюнул я, почувствовав боль в районе лба, потом добавил: – Мрази.

Если плевок относился к инциденту с дверями, то оскорблял я пиратов. О пленниках никто не позаботился. Со связанными руками и ногами они беспомощно скользили по палубе: то в одну сторону, то в другую. Часть из них уже смыло за борт. Будь я букмекером, то можно было бы организовать ставки на то, кто из них погибнет последним.

Я схватился за канат, протянутый вдоль борта, и побрел к пленным. Среди них с удивлением увидел Филю. Он снова был связан, хотя я хорошо помнил, как освобождал его.

Парень сумел зацепиться за мачту и чувствовал себя в относительной безопасности, если так можно выразиться о человеке, пленённом пиратами, связанном по рукам и ногам и оказавшимся в жестокий шторм на утлом суденышке. Несмотря на это, если была бы ставка на то, что кто-то из команды погибшей «Черепахи» выживет, то я бы рискнул поставить на Филю пару ломаных грошей.

Так, отвлекаться на идиотские мысли больше некогда. Первого же попавшегося на пути пленного я сумел освободить рапирой. Избавил его от веревок и, превозмогая вой ветра, прокричал в заросшее волосами ухо:

– Ползи в каюту!

Он встал, ухватился за ванты, но судно так швыряло на волнах, что матрос плюнул на это дело и решил ползти, как я, собственно, и приказывал.

Вскоре мне удалось еще восемь раз проделать трюк с освобождением. Матросов отправил вслед за первым из них. Последним же был Филя. У него на лице сиял громадный синяк. Я освободил его, и мы вместе двинулись к каюте. Он полз впереди. Вопросов было множество, но я их отложил до покоев капитана. Наконец мы оказались внутри них. Матросы тут же посмотрели на нас.

– Так! – громко произнес я, привлекая внимание, хотя все взгляды и так перекрестились на мне. – Вы ненавидите меня, а мне плевать на вас, но сейчас только совместная работа может нас спасти.

Они хмуро смотрели на меня. Страха в глазах, почему-то было меньше, чем когда я расспрашивал их о башне. Сейчас выяснится, кого они боятся больше: меня или шторм. Их десять – я один. Они безоружные – я маг, но на мне проклятие провидец.

– Кто из вас старший офицер? – спросил я, сумрачно глядя на их рожи.

– Ну я, – неохотно ответил один из них в разорванной одежде и в синяках. – Квартирмейстер.

– Не презентабельно ты выглядишь, квартирмейстер, – попенял я ему. – Принимай на себя обязанности временного капитана и специалиста по решению чрезвычайных ситуаций. Чего застыли? Быстро на палубу! Если выживем, вот вам крест, всех отпущу и еще денег в дорогу дам.

Я кинул группу, назначив лидером квартирмейстера. Матросы со смешанными чувствами покинули мнимо безопасную каюту. Удалось-таки установить контакт, несмотря на «ненависть».

– Филя, стой, – попросил я парня. – Откуда синяк? Где команда корабля и что, млять, вообще происходит?

– Они упились практически до скотского состояния, а тут штор начал приближаться. Я к капитану, а он сказал не мешать. Я не отставал. Он меня по морде, а потом связал. Команда, та ее часть, что на ногах могла еще стоять, перебралась в кубрик и там продолжила пьянствовать… оставили только кого-то одного за штурвалом. Так он вместо того, чтобы править кораблем, к бочке присосался и уже не смог подняться… а потом, потом, наших волна… за…за… – Филя начал заикаться, а на глазах появились слезы.

– Прорвемся, боец, – грубовато подбодрил я непися. – Выживем, поговорю с одним старым гномом, пристроит он тебя куда-нибудь на сытную должность. Заживешь, жену найдешь, детей нарожаете, ну, она в смысле, а ты это…

Парень начал красней. Румянец покрыл его щеки. Так уже лучше.

– Господин, а у вас есть жена? – неожиданно поинтересовался НПС.

– Девушка была, – протянул я, думая о чересчур любопытных неписях. – Расстались. У нее ТАМ знаешь, какие волосы были? Вот я и не выдержал – парень стал пунцовым как помидор. – А разве ты бы смог встречаться с усатой девушкой? Всё, хватит лясы точить. Вперед, на борьбу со стихией!

Мы поползли на палубу. Квартирмейстер стоял за штурвалом и пытался развернуть пакетбот носом к ветру. Он одним концом каната обвязался за пояс, а другой привязал к штурвалу. Матросы обезопасили себя практически так же, только привязались к корню мачты. В их руках я с удивлением увидел топоры. Откуда они их успели взять? Мелькнула мысль, что они пойдут сводить счеты, но матросы начали рубить мачту выше того места, где привязались. Они что от страха одурели?! Лучше бы пошли пьяни мстить! Вот действительно была бы «Сладкая Месть»! На хрена мачту рубить?!

– Что они делают?! – испуганно заорал я. – Как мы без мачт?!

– Так нужно! – прокричал он. – Паруса не убрали! Если не срубим, то корабль опрокинется!

– Рубите ее к такой-то матери! – выкрикнул я и скастовал в мачту шаровую молнию. Матросы испуганно отпрыгнули, а заклинание лишь опалило мокрое дерево. Тогда я использовал «Проклятый ветер Маауд». Мачта почернела. Вроде сработало.

– Рубите! – крикнул я и зачем-то попытался встать на ноги.

Пребывая в состоянии стресса, я на мгновение позабыл о магии и хотел своим ходом рвануть к матросам и помочь им. Желание было хорошее, но глупое. Я тут же упал и покатился к фальшборту. Еле успел уцепиться за канат. Если бы оказался в океане, то с моей-то выносливостью немного побарахтался бы и улетел к джиннам на точку возрождения, потеряв кругленькую сумму денег.

В связи с этим подумал: почему Утопия не позволяет портануться или телепортироваться из воды, а зависнув в воздухе на левитации, легко можно использовать подобные умения? Вот если же сейчас сдохну, то обратно на корабль уже не смогу вернуться, так как с помощью свитка-портала на судно с суши портануться нельзя, если корабль не в прямой видимости.

Эти мысли заставили меня начать судорожно обвязываться канатом. Филя делал то же самое. И вдруг раздался страшный треск. Мачта упала в океан, утащив за собой парус и часть такелажа, и поплыла за кораблем. Матросы привязали ее толстым канатом к судну. Крепкий морской узел не должен подвести нас.

Пакетбот стал заметно более устойчив на воде. Люди принялись за вторую мачту. Тут я уже не мог помочь своим дебаффом. Придется так стучать топорами. Но они справились почти так же быстро. Приноровились, что ли? Рухнула вторая мачта, подняв тучу брызг. Уже две плыли за кораблём. Их едва-едва было видно за стеной проливного дождя.

Филя прокомментировал срубленные мачты:

– Ну всё, теперь только на Бога надеяться.

– Самим бы не сплошать, – проговорил я в унисон парню.

Судно легло в дрейф. Волны перекатывались через палубу, захлестывая ее. Дождь лил как из ведра, даже как из двух ведер, беспрерывным потоком бомбардируя корабль. Крупные капли оставляли следы на воде и сглаживали гребни волн. Сила ветра была таковой, что будь у меня уши, как у чебурашки, то они зверски измордовали бы меня до обморочного состояния. Всю эту мощь стихии сопровождали раскаты дьявольского грома и зигзагообразные изгибы молний, росчерки которых складывались у меня в голове в слово «конец».

На ум пришла дурацкая мысль: сюда бы перенести из загробного мира Ивана Айвазовского, он бы столько шедевров намалевал, до конца жизни хватило бы.

Сквозь рёв ветра донесся крик квартирмейстера:

– Всем укрыться в каюте!

Матросы потянулись в бывшее логово капитана, а теперь временно мое. В этот момент корабль начал взбираться на чудовищно огромную волну. В душе появилось какое-то неприятное сосущее чувство, словно я влюблен в кого-то и меня ждет жёсткий облом.

Тем временем ветер стал просто ошеломительно силен. Он сдувал шапку гигантской волны, и на нас летели потоки воды и клочья пены. Пакетбот забрался на вершину океанской горы и завис на самом гребне.

В романе Жюля Верна «Дети капитана Гранта» учёный-географ Жак Паганель назвал Альпы «карманными» горами, этого же водного монстра, он вряд ли бы охарактеризовал так уничижительно, несмотря на всю свою стойкость и мужество.

– Матерь Божья, – прошептал я одними губами, осеняя себя крестным знамением. Плевать, как я выгляжу со стороны. Это действительно до чертиков пугающее зрелище, даже несмотря на то, что где-то на заднем плане бродит мысль о том, что это просто игра.

«Сладкая Месть» покачнулась, и заскользил вниз, ускоряясь с каждым мгновением. Отдаленно это было похоже на то, как если бы мы на санках летели с Эвереста.

– А-а-а-а! – орал кто-то тоненьким голоском. Твою мать, это же я завываю, не замечая потоков воды заливающих рот!

– А-а-а-а! – мужественно вторили мне неписи вразнобой.

Удар, скрип, брызги. «Сладкая Месть» подпрыгнула как поплавок и завертелась на месте. Прочность судна заметно просела. Квартирмейстер справился со штурвалом и снова направил корабль против волн.

– Когда кипит морская гладь, корабль в плачевном состоянье, – с громадным облегчением шепотом продекламировал я строки знакомые со школы, и от греха подальше двинулся к дверям каюты.

Оказавшись в ней, подумал о пьянчужках в кубрике: не залило ли их там? Живы они вообще или уже нет? Одновременно было немного жалко последовавших за мной неписей, – такая смерть ужасна, хотя любая смерть ужасна, и в то же время я ненавидел их всей душой. Вскоре ненависть вытеснила жалость, и я перестал думать о них. Легче забыть того, кого ненавидишь, чем того, кого жалеешь.

В каюту начали заползать бывшие матросы «Черепахи» и нынешние спасители «Сладкой Мести». Да уж, ну и выкинула фортель их цифровая судьба.

– Что за шторм, что за шторм… Отродясь такого не было, – шептал Филя. – Что его могло вызвать?

– Убийство невинных, – буркнул какой-то храбрый НПС, не поднимая головы. Другие неписи согласно молчали, но никто из них не осмелился взглянуть на меня.

Слова матроса начали разгонять мою мозговую деятельность. Я, конечно, свято уверен в том, что весь мир крутится вокруг меня, но даже мне трудно поверить в то, что этот шторм как-то связан со мной. Ну да, повоевали немного, пустили кровь команде торговца, как будто это первый раз в этих широтах. Пиратов, что ли, мало развелось? Нет, этот вариант отметаем. Что там у нас еще остается? Задумался. Хм, а ведь это могут быть последствия вызова Раахуша, но ведь в описании навыка ничего такого нет. С чего бы системе так реагировать на главу джиннов? Стоит, наверное, называть его не главой, а главарем, так точнее будет звучать в свете его появления на корабле. Нет, наверное, все-таки не это. Опять задумался. А если какое-нибудь событие? Тогда было бы оповещение. На кого грешить – не знаю. Стечение обстоятельств? Не буду гадать. Поживем – может быть, увидим.

– Надо бы проверить, что там с квартирмейстером, – произнес Филя озабоченно.

Неписи синхронно посмотрели на меня.

– Ага, разбежались. Комиссарского тела захотели, – буркнул я. – И ты Филя не ходи. Вон он зеленый в группе мелькает – значит, живой.

– Может, он упал и головой ушибся? – предположил парень.

– Я могу сходить, если вы не возражаете, – произнес сердобольный НПС с лысой головой и шикарной седой бородой, после чего вопросительно посмотрел на меня.

– Эти слова могут тебя обидеть, но мне они нравятся не только этим: я не возражаю, даже если ты сейчас выпрыгнешь за борт.

Непись понял всё правильно и пополз на палубу, проверять самочувствие квартирмейстера.

Глава 6

Шторм утих под утро, как это бывает в большинстве фильмов и книг, вроде как новый день, новая надежда. Океан еще волновался, но это были последние судороги умирающего буйства стихии. На поверхности плавала вся та муть, что поднялась во время ночной свистопляски и ненавязчиво напоминала нам, что и наши посиневшие тела могли бы сейчас качаться на присмиревших волнах, будь судьба менее милостива к нам.

Трусливо выползшее из-за горизонта солнце озарило следы разрушений. Пакетбот устилали обломки и щепки, часть канатов смыло за борт, все пушки на дне океана. Фальшборт разрушен в нескольких местах, а за судном следовала только одна мачта. Даже корыто деревенской хозяйки, имело больше оснований называться кораблем, нежели пакетбот капитана Джеймса.

Неписи с «Черепахи» выжили все. Квартирмейстеру я бы медаль дал. Он как-то умудрился спасти корабль от смерти, и нас заодно с ним. Сейчас НПС бесцельно бродили по палубе.

Атмосфера начинала пропитываться отчаянием. Даже я, сухопутная крыса, и то понимал – «Сладкую Месть» не восстановить. Ситуация кажется безвыходной. Неписи полностью уверены в этом и ходят мрачнее тучи. Если бы дело было в реальном мире, то я бы первый начал рвать волосы на голове и проклинать судьбу, но в виртуальной реальности Утопии безвыходных ситуаций не бывает. Говорят, что даже в реале безвыходных ситуаций не бывает, весь вопрос в цене, которую ты готов заплатить, а уж игра всегда дает возможность спастись – если бы всё было иначе, то это уже не ты играешь, а тобой играют – принципиальное различие.

– Филя, – позвал я парня. Он быстро подошел: глаза красные, лицо как у покойника, во взгляде обреченность. – Найди подзорную трубу и встань на бак, точнее на то, что от него осталось. Высматривай сушу или корабли.

– Если судить по солнцу, то нас отнесло далеко на север, тут нет суши, – проговорил парень дрожащим голосом и вытер сопли рукавом.

– Корабль, значит, скоро покажется корабль, – уверенно сказал я, – или мы наткнемся на какой-нибудь таинственный остров. Там будет ром, сундук мертвеца и пятнадцать человек, в общем, весело время проведем, готовь черные метки.

– Почем вы знаете? – недоверчиво спросил он. – Корабельных путей здесь нет.

– У меня есть основания полагать, что судно или сушу мы точно увидим.

– А когда кто-нибудь из них покажется? – с надеждой протянул парень. По его взгляду было несложно прочитать, что он всем сердцем желает мне верить.

– Ты слишком много от меня хочешь. Ждем, – проговорил я и по-военному кратко добавил: – Всё, иди.

Он поскакал к квартирмейстеру, выпрашивать подзорную трубу. Похоже, я вселил в него немного уверенности в завтрашнем дне. Окончание фразы как-то двояко звучало.

– Эй, – окликнул я непися средних лет. – Иди сюда.

Матрос-НПС подошел и хмуро уставился на меня.

– Иди проверь, что там у нас с запасом воды и пищи, – приказал я. – И пошли кого-нибудь в кубрик…

Не успел я договорить, как на палубе показался держащейся за голову Джеймс. Я думал, с похмелья мучается, но не только это беспокоило капитана: его волосы слиплись в колтун от корки крови, покрывавшей затылок.

За Джеймсом на свет Божий выползли остальные пираты, тяжело охая и протяжно постанывая, словно неисправные тромбоны.

Я хотел устроить им гневную отповедь, но передумал это делать. По большому счету во всём виноват я. Можно было бы обвинить капитана, но что с него возьмешь – он же непись.

– Иди исполняй, – отпустил я НПС. – Джеймс ко мне.

Он медленно шел с изумлением глядя на то, что осталось от корабля. Судя по выражению его глаз, Джеймс понял, что произошло за время его пребывания в кубрике.

Когда капитан оказался возле меня, то ничего хорошего не ждал. Мне показалось, что он мысленно читает заупокойную. Джеймс не чаял получить от меня помилования. Уставившись в доски палубы, он ждал сурового приговора.

Я громко начал говорить:

– Ты и остальные пираты, переходите под командование квартирмейстера. Вон тот молодой человек с поседевшими волосами за штурвалом. Если будут драки или тем более убийства – казню всех зачинщиков. Я всё сказал.

Он с облегчением выдохнул и собирался отойти, но я кое-что уточнил:

– Спали в кубрике непробудным сном?

Капитан виновато кивнул и потрогал рану на голове.

– Свободен.

Он быстро направился к квартирмейстеру. Не знаю, как у них наладится контакт после всего, что было, но кровь из носа, нам надо всем действовать сообща без закулисной возни, а уж тем более открытой вражды, иначе нам не спастись.

Помятых пиратов донимало похмелье, но как только мой взгляд останавливался на ком-нибудь из них, то он пытался принять бравый вид. Получалось это у них из рук вон плохо. Даже не знаю с чем сравнить, когда человек чувствует себя виноватым и в то же время страшится тебя. Больше всего это было похоже на выражение морды моего кота, который жил в отчем доме: он как-то нагадил мне в тапки и я застал его за этим процессом. Коридор был узким: на одном его конце до крайности разозленный я, а на другом он. Так вот, выражение лиц пиратов, было очень схоже с мордой кота в той ситуации. Нашкодившие пираты.

Наверное, я бы мог удивиться тому факту, что исконная команда «Сладкой Мести» храпела без задних ног в такой шторм, но кое-что понимал в законах Утопии и нашел логическое объяснение этому феномену. Казалось бы, как бы ни был пьян человек, он бы точно отреагировал на такие танцы корабля на воде, но только не неписи в игре. Система вырубила их на несколько часов из-за лошадиной дозы промилле в крови, а то, что они могли утонуть ее не волновало: программа, она и есть программа. Другое дело реальный человек и его игровой процесс, тут она подсуетилась и пробудила меня. Законы системы для НПС и для игроков существенно разнились. Неписям пора создавать профсоюз и отстаивать свои права.

В этот миг показался НПС, которого я отправлял проверить количество воды и пищи. Его взгляд не предвещал ничего хорошего.

– Соленая вода попала в трюм и все испортилось. Осталось только вино с… – он замялся, – с «Черепахи».

Говорил матрос достаточно громко для того, чтобы услышавшие это неписи, издали слитный возглас отчаяния. Всё веселее и веселее. Сразу же ощутил легкий приступ жажды. Психика буянит. Вот если бы он сейчас сказал, что у нас нет, и никогда не будет коровьих хвостов, то тут же возжелал бы эти самые хвосты.

Хорошо хоть вино есть. Можно ли им утолить жажду? В реале алкоголь обезвоживает организм и вызывает чувство голода, а тут? Не знаю, не знаю, почти на сто процентов уверен, что и в Утопии вино вызовет такой же эффект. Похоже, скоро мы всё это проверим. А как быть с пищей?

– Удочки есть? Гарпуны? – быстро спросил я непися.

– На «Черепахе» были, – ответил он, уже не став тормозить перед упоминанием потонувшего корабля.

– Переверни всё судно, но найди мне удочки.

НПС резво побежал исполнять мой приказ. Его проводили тусклыми взглядами. Команда совсем осунулась, словно мы уже долгое время находимся без воды и еды.

В детстве, когда я выдавал что-нибудь интересное или даже умное, батя называл меня КБ и легонько стучал по виску. КБ расшифровывалось как Конструкторское Бюро и сейчас КБ думало. Я вспоминал различные ситуации из фильмов, книг и т.д. со схожими условиями и пытался почерпнуть из них что-нибудь полезное. Итог получился довольно кровожадным: можно ли утолить жажду кровью НПС? Мыслить об этом совсем не хотелось, но как крайний вариант спастись, на подкорке мозга сохранился.

Еще сам собой сформировался план с попыткой покинуть корабль через зеркало в капитанской каюте. Оно было довольно маленьким, но если положить его на пол, то есть шанс провалиться в него, как в прорубь, и оказаться в городе колдунов. С орденом репутация не порезана. Колдуны были не совсем от мира сего и поэтому не сильно обращали внимание на то, что здесь творится. Репутация с ними падала или поднималась непосредственно от прямого контакта с орденом.

На душе немного повеселело, тем более что прибежал непись и сообщил о наличии на корабле удочек: их никуда не смыло и не поломало. От голода, вроде как, помереть нам не суждено. Оставалась жажда. Тут вариантов решить этот вопрос у меня не было. Хотя, кое-какая расплывчатая мысль начала приобретать фиксированные границы, но ей не суждено было оформиться до конца.

– Земля! – громко и радостно заорал Филя. – Земля на горизонте!

Все ринулись на нос корабля и начали передавать друг другу подзорную трубу. Где-то очень глубоко в душе, я был разочарован. Столько всего придумал, а воплотить не удастся. Ну, что ж, до следующего крушения подожду.

Я появился на баке и мне тут же сунули в руку подзорную трубу. Глянул в нее. На горизонте едва-едва виднелась какая-то черная точка. Матросы радостно скакали и обнимались друг с другом, на краткий миг забыв, что часть из них пираты, а другая жертвы. Я передал трубу дальше.

Судно шло хоть и медленно, но волны исправно несли его в правильном направлении. Мы всё так же стояли на носу. Подзорная труба ни у кого в руках надолго не задерживалась, ходила от одного непися к другому. Команда «Черепахи» почему-то начала ахать, после того как люди с помощью оптического прибора увидели остров ближе. От ахов дело дошло до испуганных переглядываний.

Настала моя очередь смотреть на остров. Я поднес подзорную трубу к правому глазу и зажмурил левый. Тоже ахнул. Не может быть! Это он! На горизонте оказался остров, посередине которого высилась башня. Ее кончик сперва мы все и приняли за землю, а теперь, когда она полностью показалась из-за горизонта, я сдавленно воскликнул:

– Етить колотить!

Филя посмотрел на меня и пораженно проговорил:

– Остров, господин, тот самый, что вы искали, но как он оказался здесь?

– Хороший вопрос, хороший, – задумчиво протянул я, не выпуская трубу из рук.

Я начал понимать, что шторм разыгрался неслучайно: меня привели к Башне Первого. Если бы мы шли прежним курсом, то остров не нашли бы. Видимо, он перемещается по океану и обладатель квеста с помощью подобного шторма должен попасть на него. А с другой стороны – как «Черепаха» из видения умудрилась пройти рядом с ним? Там что, тоже был обладатель квеста? Хм, подозрительно. Может быть, это случайность, что торговец тогда увидел башню или просто задуманные разработчиками вехи квеста? Должны же они были оставить хлебные крошки.

Пока я думал, судно двигалось дальше, и чем ближе оно подходило к острову, тем гуще вокруг нас начинал клубиться туман, становясь все плотнее. Поначалу это была невесомая дымка, а теперь даже подзорная труба стала бесполезной. Очертания острова скрылись, а затем и всё близлежащее водное пространство. Квартирмейстер наугад правил в сторону башни.

– Лишь бы там не было подводных скал и мелей, – прошептал кто-то из неписей.

– Эх, жаль, шлюпок нет, – посетовал еще один НПС. – Могли бы разведку выслать.

– И я портануться туда не могу, потому что не вижу конечную точку действия умения, – под нос прошептал я.

Вскоре туман стал настолько густым, что, казалось, от него можно оторвать клочок и смять в снежок. Какая-то потусторонняя тишина опустилась на судно. Только было слышно, как вяло плещется вода, ударяясь о борт корабля, и скрипит палуба. Потом эти звуки разбавились чем-то отрывистым, непонятным как горловое пение, и жутковатым, словно урчание голодного желудка. Я прислушался, и мне показалось, что это женские голоса. Туман сильно приглушал силу звука, и что-то доподлинно разобрать не получалось. Я даже начал грешить на слуховые галлюцинации. Помотал головой, отгоняя наваждение, но оно не пропало.

Команда «Сладкой Мести» в полном составе тревожно молчала. Неписи тоже вслушивались в окружающее пространство и бледнели на глазах. Звуки заметно усилились и обрели отчетливое потустороннее звучание. Матросы оробели и пугливо вздрагивали. Те из них, кто был в команде «Черепахи», вели себя даже более робко, чем пираты, хотя они уже видели этот остров и проходили мимо него, оставшись при этом в живых. Пираты же еще не понимали, с чем столкнулись, и всей полноты угрозы не ощущали, хотя мистичный страх обуял и их.

Я же отчетливо чувствовал всё больше охватывающий НПС ужас и трепет. Трудно не вздрагивать от замогильных голосов в сплошной стене тумана. Несмотря на мою репутацию с неписями они с надеждой в глазах смотрели на меня, ища поддержку.

– Всё будет нормально. Я уже бывал на подобном острове, – соврал я. – Держите ухо востро и тогда с нами ничего не приключится.

Неписей мои слова подбодрили совсем немного, но большего эффекта я и не ожидал. Оратором я был никудышным, да еще репутация порезана.

Меж тем корабль все дальше шел в туман. По коже начали бегать мурашки. Не знаю, как Утопия это сделала, но я ощутил десятки глаз, рассматривающих меня. Это были непросто заинтересованные взгляды, а взоры хищников, готовящихся напасть на жертву.

Туман стал еще более плотным: на расстоянии вытянутой руки ничего не было видно. Голоса, доносящиеся из него, стали еще выше и пронзительнее. Мы приближались к их источнику.

– Мужики, вы здесь? – произнес я в туман. Неписи начали откликаться. Добавил: – Филя иди на звук моего голоса.

Через пару ударов сердца парень оказался рядом. Я бросил ему группу. Она начала разрастаться. Вроде все НПС на месте. А сколько же нам еще плыть до острова? По внутренним ощущениям мы уже должны подойти к нему. Я напряженно замер, ожидая удара судна о дно и скрип дерева, но дождался совсем другого. Звуки за долю секунды переросли в высокие чистые женские голоса, складывающиеся в какую-то заунывную песню, которая, казалось, доносилась отовсюду.