Вы не авторизовались

Первое испытание Ноэля бесплатное чтение

Джина Майер
Первое испытание Ноэля

Gina Mayer, Clara Vath (ill.)

Internat der bösen Tiere

Die Prüfung

* * *

Все права защищены. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от издателя. Копирование, воспроизведение и иное использование книги или ее части без согласия издателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.

Пролог

– Нокс на связи, – проворчал низкий голос.

Миссис Моа резко подскочила и едва не ударилась головой о потолок кабинета. Она так долго ждала этот звонок.

– Что нового, Нокс? – встревоженно спросила она.

– Мы его нашли.

Директор школы облегчённо выдохнула. Ещё чуть-чуть, и она потеряла бы надежду, что они когда-нибудь отыщут этого мальчика. После неприятного случая в горах Ноэль бесследно исчез, как сквозь землю провалился. Даже шпионам не удавалось его выследить.

– Где он? – спросила она.

– По-прежнему в Германии, – лаконично ответил Нокс. – Неподалёку от того места, где мы обнаружили его зимой.

– А что с Уко?

– Никаких следов.

– Это ничего не значит. Уко умён.

– Мы знаем, что он умён, – пролаял Нокс. – Мы ведь не новенькие!

– А ведёте себя как новенькие! – подколола его миссис Моа. – В последний раз вы привели Уко прямо к нему. Он его едва не убил.

Звонивший на мгновение замолчал.

– На этот раз всё надёжно, – с лёгким раздражением объяснил он. – Мы вели себя крайне осторожно, гарантирую. – Он откашлялся. – Каковы наши дальнейшие действия?

– Организуйте транспорт, – прошипела директор школы. – И предупредите охрану. Объявлена наивысшая боевая готовность, об этом ведь не нужно напоминать, не так ли? Ноэль должен добраться сюда целым и невредимым. – Она растянула своё чешуйчатое туловище. – И не рисковать. Вы меня слышите, Нокс?

– Разве можно обойтись без риска? – возразил Нокс.

– Вы знаете, что я имею в виду, – сказала миссис Моа. – Тот инцидент в горах… такое больше не должно повториться. Ни в коем случае.

– К той операции я отношения не имел, – пробурчал Нокс. – Это Хора облажалась. Теперь мы всё сделали правильно. Всё идёт как надо. Не переживайте.

Не переживайте, подумала миссис Моа. Да это смешно!

Однако Нокс прав. Без риска не обойтись.

Вся эта школа – сплошной риск.

Но они должны на него пойти.

Ведь на кону судьба всего мира.

Часть I
Путешествие

1

– Видишь, вон там? – голос Бена звучал так тихо, что Ноэль его едва понимал. – Окно рядом с учительской открыто. Эти лузеры не заметили, что мы его открыли.

– И? – спросил Ноэль. – Что нам это даст?

Бен пихнул его локтем в бок.

– Чувак, ты чего! Мы можем туда зайти!

– И зачем нам это? – удивился Ноэль. – Мы и так целыми днями торчим в школе. Мне туда теперь и по ночам ходить?

– Старик, да подумай же ты как следует. Мы пойдём в учительскую. Дверной замок – не проблема, я его легко взломаю. На следующей неделе у нас контрольные по математике и физике. Может, мы найдём список заданий. А ещё лучше – ответы.

– Забудь, – сказал Ноэль. – У меня уже одно предупреждение. Если нас застукают, меня выгонят из школы.

– Да кто нас застукает? – Бен развёл руками и обернулся. – В школе пусто, там никого нет. А если кто-то появится, мы быстро свалим.

Ноэль покачал головой.

– Нет, правда.

– Ну, давай же, – настаивал Бен. – И по математике, и по физике у меня двойки. Мне нужно найти эти работы.

Не успел Ноэль возразить, как с неба свалился маленький шарик и приземлился прямо у его ног. Ноэль непроизвольно нагнулся, поднял его и рассмотрел в свете фонаря, стоявшего на краю школьного двора.

Это был шерстяной шарик, серый и мягкий, но из нежных волокон выступало что-то твёрдое и белое. Ноэль потянул этот предмет и вытащил маленькую косточку. Он в замешательстве уставился на неё, а потом разглядел длинный тонкий мышиный хвостик, который также свисал из комочка шерсти.

– Что это за гадость? – удивился Бен.

Ноэль выронил шарик и посмотрел наверх, в темноту, из которой тот появился. И сжался от страха, увидев жёлтые глаза. На водосточной трубе школы сидела крупная птица. Она внимательно наблюдала за Ноэлем и, несмотря на тусклое освещение, тот сразу её узнал. Острый изогнутый клюв, ушки-кисточки, круглая голова – несомненно, это сова из лыжного лагеря.

Эта птица кинула ему волосатый шарик. Комочек из перьев, шерсти и костей, который она извергла из своего желудка.

Жёлтые глаза сверлили Ноэля. Он бы с радостью опустил голову, но был не в состоянии отвести от птицы взгляд. Вдруг в его голове снова раздался хриплый голос:

– Нооооо-эээээль.

Клюв птицы оставался неподвижным, но Ноэль не сомневался, что это её голос.

– Убирайся! – тихо произнёс он.

– Чё? – спросил Бен.

– Да не ты, – сказал Ноэль.

– Что там? – теперь и Бен посмотрел наверх, но он стоял прямо под водосточным желобом и не видел птицу.

– Ничего. – Ноэль собрал в кулак всю свою волю и оторвал взгляд от совы.

– Пора, Ноэль, – прошептал голос.

– А теперь что? – осведомился Бен.

– Не знаю, – ответил Ноэль. Он больше не смотрел вверх, но всё равно ощущал на себе острый, как нож, взгляд совы.

– Зато я знаю, – заявил Бен. – Без тебя я не справлюсь, ты должен мне помочь. Кроме того, у меня есть для тебя кое-что приятное.

– Всё начнётся через несколько дней, – прошептал голос. – Готовься.

Да что, чёрт возьми, это значит? На этот раз Ноэль не стал произносить вопрос вслух. Он больше не желал ничего слышать. Ему хотелось зажать уши ладонями, но это бы не помогло, ведь голос звучал в его голове.

– А теперь иди домой, Ноэль, – едва слышно произнёс голос.

Оставь меня в покое, подумал Ноэль. Исчезни, наконец! Он поднял с пола большой камень и запустил им в крышу. Камень ударился о водосточный желоб и упал на землю рядом с Беном, который испуганно отскочил в сторону.

– Ты спятил? – прошипел он.

– Иди домой, – снова прошептал голос.

Ноэль поднял голову и увидел, что сова расправила громадные крылья и бесшумно полетела сквозь мрак. Ноэль глядел ей вслед одновременно с облегчением и с беспокойством.

– Так и быть, – наконец, произнёс он. – Я пойду с тобой.

Бен карабкался первым, Ноэль следовал за ним. Спрыгнув в коридоре с подоконника напротив учительской, он увидел Леннарта. Тот стоял, скрестив руки и прислонившись к стене, и улыбался.

Реакция Ноэля была мгновенной. Он развернулся и собрался выбежать на улицу, но удрать не успел: Бен и Леннарт схватили его и потащили по коридору.

– Вы с ума сошли? Что это значит? – Ноэль пытался вырваться, но у него не было никаких шансов.

Их было двое, а он один.

Бен распахнул дверь в кабинет химии, Леннарт затолкнул Ноэля внутрь, после чего они захлопнули и заперли дверь снаружи.

– Передавай привет Сандрин! – крикнул напоследок Бен, и их шаги стихли.

– Вернитесь, чёрт побери! – Ноэль барабанил кулаками в дверь. Хотя понимал, что это бесполезно. Они не вернутся.

Кабинет химии располагался на первом этаже, но окна, разумеется, были закрыты. Ноэль оказался в ловушке. Он прислонился спиной к стене, съехал по ней вниз и сел на корточки.

Вот бы он послушался сову! Или своего сердца. Он ведь чувствовал, что Бен замышляет какую-то гадость. И всё равно позволил себя уговорить.

Это произошло сегодня на перемене. Бен подошёл к Ноэлю и предложил:

– Давай снова замутим что-нибудь вместе, а? Как раньше. Хочешь?

Ноэль не хотел. Когда-то он и Бен дружили, но с тех пор, как в их классе появился Леннарт, он и Бен стали зависать вместе, и Бен изменился до неузнаваемости. Ноэль больше не знал, как с ним общаться. Однако после случая с Сандрин Ноэль чувствовал себя обязанным. Потому и согласился.

Он зашёл к нему вечером, они немного поиграли, а когда стемнело, Бен уговорил Ноэля залезть с ним в школу.

– Я придумал, что там сделать, – сказал он. – Будет круто. И времени займёт немного.

Интересно, как Бену и Леннарту удалось завладеть ключом от кабинета химии?

Неважно, подумал Ноэль. Он сидел в ловушке, и как-то нужно было из неё выбираться. Это всё, что имело значение.

Как же открыть это проклятое окно? Ключ от двери Бен и Леннарт наверняка вытащили и унесли с собой. Хотя нет, вряд ли, подумал Ноэль. Скорее всего, ключ где-то в классе. И он его найдёт.

Но для этого нужен свет. Однако если он включит верхний свет, это заметят жители соседних домов. Вдруг кто-нибудь из них догадается, что кто-то проник ночью в школу, и вызовет полицию?

Только не это! После случая в лыжном лагере Ноэлю объявили, что ещё одна подобная выходка – и он вылетит из школы.

На лабораторном столе стояла горелка, которая вполне могла сойти за карманный фонарик. При условии, что где-то отыщется огонь.

Учитель химии господин Мойзер всегда бросал зажигалку в выдвижной ящик стола. Ноэль открыл ящик и стал на ощупь искать зажигалку. Бинго!

Он засунул газовую трубку в адаптер на стене, повернул кран и открыл вентиль горелки. Поднёс к нему зажигалку, и вспыхнуло жёлто-синее остроконечное пламя. Он повернул вентиль вниз. Пламя ослабело. Отлично. Осталось найти ключ.

Возле окна стоял шкаф с выдвижными ящиками. В верхнем ящике оказались карандаши и бумага для записей. Ноэль задвинул его и перешёл к следующему.

Что-то с глухим ударом врезалось в оконное стекло. Ноэль от ужаса подскочил на месте. Снаружи на карнизе, всего в полуметре от него, сидела сова и таращила на него жёлтые глаза.

Ноэль испуганно отпрянул и случайно перевернул горелку. Она упала со стола прямо в корзину для бумаг, которая моментально вспыхнула. Ноэль не успел и глазом моргнуть, как огонь переметнулся на занавески.

Быстро расправившись с тканью, пламя устремилось к полкам и напало на стоящие на них книги. Через пару минут весь класс оказался охвачен пламенем.

Кабинет наполнился дымом. Он колол глаза, проникал в рот и нос и заполонил все лёгкие.

Закашлявшись, Ноэль рванул обратно к двери и на мгновение задумался, а не попробовать ли её выбить, но потом решил не тратить силы попусту. Эту дверь ему не одолеть. А Бен и Леннарт, конечно же, уже смылись.

Он в отчаянии ещё раз оглядел всё помещение, в котором было уже не темно: пламя осветило всё мерцающим оранжево-красным светом, как в аду. Книжные полки ярко пылали. Бумага быстро сгорела, но голодный и жадный огонь извивался, трещал, хрустел и хотел всё больше и больше.

Дым разъедал глаза. Хотелось их закрыть, но Ноэль усилием воли держал их открытыми.

Раковина рядом с учительским столом. Возможно, это его спасение. Чтобы до неё добраться, нужно протиснуться мимо горящей полки. Ноэль затаил дыхание, опустил голову и рванул через кабинет. В лицо пахнуло жаром.

Наконец, в коридоре сработала пожарная сигнализация – раздался пронзительный, настойчивый вой сирены. В фильмах в такие моменты с потолка льётся вода, но в школе, вероятно, системы пожаротушения не было. Зато сирена, скорее всего, напрямую связана с пожарной частью. Но к тому времени, когда прибудут пожарные, Ноэль будет уже мёртв.

Он добрался до раковины, прикоснулся к крану и с криком отдёрнул ладонь. Металл оказался раскалённым.

С крючка на стене он сорвал полотенце, обмотал им правую ладонь и таким образом открыл кран. Вода вырвалась с шипением и намочила полотенце, которое он сунул под струю.

Ноэль заметил, что языки пламени тянутся вдоль стены к высокому металлическому шкафу, в котором учителя хранят химические вещества. Как только шкаф загорится, произойдёт взрыв. Полшколы взлетит на воздух.

Он прижал к носу и рту влажное полотенце и побежал. В самый огонь, к единственному выходу, который у него оставался. К запертому окну.

Ноэль бросил полотенце, сжал ладонь в кулак и со всей силы ударил по стеклу. Стекло разбилось вдребезги, но боли он не почувствовал. Он поспешно расширил отверстие, отбросив в сторону осколки. Несколько острых стёклышек пронзили кожу, но и этого он не заметил.

В кабинет хлынул прохладный ночной воздух – пища для огня, который вспыхнул с новой силой.

Ноэль вскочил на подоконник и спрыгнул.

В ту же секунду за его спиной взорвался шкаф с химикатами.

2

Пока Ноэль тащился через школьный двор, пожарная машина с мерцающим синим маячком завернула на территорию школы. Ночь прорвал вой сирены. Ещё две пожарные машины подкатили к школе и остановились возле горящего бокового крыла. Из раскрытого окна кабинета химии рвались яростные языки пламени, в тёмное небо поднимался белый дым.

Ноэль дошёл до кустов перед спортзалом. Лишь теперь он вспомнил про птицу и, несмотря на панику, стал осматриваться в поисках совы. Её нигде не было. Но стояла тёмная ночь, и птица могла прятаться где угодно. Возможно, она была совсем рядом, сидела где-нибудь на ветке или на крыше спортзала.

Хорошо бы мне исчезнуть, подумал Ноэль.

Только как?

У него было чувство, будто всё тело охвачено огнём. Жутко кружилась голова и было нечем дышать. В тени куста он, кашляя, опустился на колени и рухнул на землю.

Правая рука кровоточила, правая штанина почернела от крови. Похоже, что, выпрыгивая из окна, он распорол бедро.

Ладони словно прижали к горячей плите. Он опустил их на холодную, влажную траву и откинул голову назад.

Это давление в черепе, этот гул, стук и жжение – вот что было хуже всего. Как будто мозг вот-вот расплавится.

Сирена затихла, пожарные подключили шланги и пытались спасти то, что ещё можно было спасти.

Ноэль смотрел в разверзшуюся над ним темноту. Сова бесследно исчезла. Возможно, она и не существовала, а лишь привиделась.

Нужно отсюда выбираться, вновь подумал он. Но он был уверен, что не сможет подняться на ноги. Голова кружилась, тело сковала боль. Нужно полежать, хотя бы пару минут.

Ноэль вдохнул прохладный, свежий ночной воздух и стал думать о Бене. Судя по всему, он всё это время собирался отомстить Ноэлю. А Леннарт помог ему потому, что ему нравилось мучить других. Не исключено, что это гнусное мероприятие – его ума дело.

Передавай привет Сандрин.

Сандрин училась классом младше, у неё были белокурые волосы, очаровательные веснушки и зелёные глаза. Полгода назад Бен втюрился в неё по уши и испробовал все способы к ней подобраться. Однако на Бена Сандрин не смотрела – Сандрин интересовал только Ноэль.

Ноэль считал Сандрин милой, но не более того. Он ни за что не стал бы с ней встречаться, хотя бы даже из-за Бена. Однако затем случилась вечеринка в честь дня рождения Бена, на которую, разумеется, была приглашена Сандрин. Весь вечер Бен бегал за Сандрин, а она бегала за Ноэлем. В какой-то момент ситуация показалась Ноэлю до того идиотской, что он решил смыться.

Узкая комната для гостей рядом с входной дверью служила гардеробной. Ноэль только выудил из громадной кучи шмоток свою куртку и собирался её надеть, как в комнату вошла Сандрин.

– Привет! – сказала она и прислонилась спиной к двери.

– Привет, – ответил Ноэль. – А точнее говоря – пока. Я ухожу.

– Уверен? – прошептала Сандрин. Её зелёные глаза сверкнули.

– Да. – Ноэль схватился за дверную ручку, но Сандрин и не думала посторониться. Напротив: теперь она протиснулась в сторону и встала прямо напротив Ноэля. Она была намного ниже его. Белокурые волосы пахли яблочным шампунем. Он видел, что она слегка дрожит.

– Задержись ещё ненадолго, – прошептала она, обхватила руками его шею и поцеловала. И вместо того, чтобы её оттолкнуть, Ноэль ответил на поцелуй.

Впоследствии Ноэль внушал себе, что ответил на поцелуй лишь для того, чтобы не обидеть Сандрин. И потому, что был растерян и ошарашен. Как-никак, а это его первый настоящий поцелуй. Но правдой это было лишь отчасти.

Он поцеловал Сандрин ещё и потому, что она оказалась необыкновенно мягкой и тёплой.

Как бы то ни было, всё закончилось стремительно. Дверь за спиной Сандрин резко распахнулась. На пороге стоял Бен и смотрел на неё, дико выпучив глаза.

– Вот говнюк! – выдавил он и громко захлопнул дверь.

Сандрин закатила глаза.

Ноэль смущённо провёл рукой по волосам.

– Мне правда пора идти, – сказал он.

Минуту спустя он пулей вылетел из дома. К сожалению, Сандрин тоже пошла домой, и это, разумеется, не скрылось от внимания Бена. По его мнению, они ушли лишь для того, чтобы продолжить зажиматься там, где их никто не побеспокоит.

На следующий день Ноэль попытался всё объяснить Бену, но тот не поверил ни единому его слову. Иначе бы он не заманил его в школу в разгар ночи и не запер бы в кабинете химии.

А теперь Ноэль сидел в кустах рядом со спортивным залом и наблюдал за тем, как пожарные по ту сторону школьного двора тушат огонь. Вода собиралась в большие лужи, и они поблёскивали в свете автомобильных фар.

Они будут меня искать, подумал Ноэль. Очевидно же, что огонь возник не сам по себе. Наверняка уже и в полицию позвонили, и они мчатся сюда. А может, полицейские уже здесь.

Бежать, подумал Ноэль, и подтянул к себе ногу, пытаясь подняться. Его пронзила боль, настолько острая и невыносимая, что он едва не вскрикнул, но в последний момент успел стиснуть зубы.

Ещё одна попытка. На этот раз ему удалось встать. Ощущения в ноге были такие, будто кто-то расковырял её ножом.

Не обращай внимания на боль. Вперёд, подальше отсюда!

Держась в тени кустов, он заковылял к спортивному залу. Слева вдоль спортивной площадки тянулась протоптанная тропинка, выходившая прямо на улицу. Если до неё добраться…

Ход его мыслей прервал яркий свет, ударивший ему в лицо. Кто-то стоял с фонарём в руке и светил ему прямо в глаза.

– Кто это у нас здесь? – спросил грубый мужской голос.

Ноэль собрался ответить, но не проронил ни звука. Язык прилип к нёбу, сердце бешено колотилось, нога дико болела.

– Что ты здесь делаешь? – мужчина продолжал сверлить его взглядом. Он был высоким и мускулистым, но больше Ноэль ничего не мог разглядеть, потому что фонарь слепил ему глаза.

Сердце стучало так, что отдавалось в ушах, будто там раскачивался и звонил огромный колокол. Партия была окончена, он проиграл. Но ему было всё равно. Он закрыл глаза, почувствовал, как подкосились ноги, и упал ничком.

3

Когда он очнулся, всё вокруг было белым и светлым.

Он лежал на высокой кровати, рядом сидела Карина. Его тётя, которую он ещё полгода назад считал мамой.

Её глаза покраснели, опухли и лихорадочно сверкали на бледном лице.

– Что ты вытворяешь, Кристиан? – с упрёком спросила она, теребя в руках мокрую салфетку.

Кристиан. Это имя выбрали для него Карина и Михаэль. А он называл себя Ноэлем, с тех пор как узнал, что таково его настоящее имя.

– Где я? В больнице? – ответил вопросом на вопрос Ноэль. Свой голос он не узнавал.

Он понятия не имел, как попал сюда со школьного двора. Ослепительный свет в глаза – это последнее, что он запомнил перед тем, как вырубиться.

– Зачем ты поджёг школу? – спросила Карина.

Так они далеко не уйдут. Если будут задавать друг другу вопросы и не отвечать на них.

Ноэль задумался. Есть ли у него хоть какой-то шанс убедительно соврать? Говорить правду и пробовать не стоит – он это отлично понимал.

Нет никаких доказательств того, что Бен и Леннарт заперли Ноэля в классе химии. Они безусловно в сговоре и обеспечат друг другу алиби.

Кроме того, ответственность за пожар целиком и полностью лежит на Ноэле. Если бы он переждал, ничего бы не случилось. Разве что на следующее утро ему бы крепко влетело.

– Дурацкая вышла затея, – произнёс он, решив ничего не объяснять. По крайней мере, это была правда.

– И это всё, что ты можешь сказать? – Карина промокнула салфеткой глаза. – Ущерб колоссальный. Огонь уничтожил половину школьного крыла, и можно с уверенностью сказать, что кабинета химии больше нет. На ремонт уйдёт целое состояние.

– Это оплатит страховка, не так ли? – спросил Ноэль.

Карина горько рассмеялась.

– В случае поджога страховка не действует. Если нам повезёт, все расходы покроет школьная страховка от пожара – в конце концов, ты ещё несовершеннолетний. Но проблема не в этом. – Её голос сорвался, большие голубые глаза наполнились слезами. Первая капелька уже отделилась от реснички и побежала по щеке.

Ноэлю было не по себе. Он таращился на стену, на которой висел телевизор, а рядом с ним – крест. Что бы он сейчас ни сказал и ни сделал, всё будет не то, он знал это из многолетнего опыта. Если попытается взять Карину за руку, та её яростно отдёрнет; если попробует её утешить, у неё начнётся истерика, а если будет молчать, она сочтёт его холодным и бессердечным.

Он молчал.

Карина плакала.

– Теперь школа будет во всём винить меня, – с трудом выговорила она через некоторое время. – Ясное дело: как только случается что-то плохое, сразу виновата мама. Но теперь объясни, что я сделала неправильно! – последнее предложение она выговорила с большим трудом.

Ноэль пожал плечами:

– Ничего.

Так и было. Карина старалась изо всех сил, как и Михаэль, его отец.

Это была не её вина, что Ноэль постоянно попадал в переделки. Что его пришлось забрать из лыжного лагеря и что он спалил полшколы. Что его преследовала сова и что в его голове звучали чьи-то голоса.

Карина и Михаэль перепробовали всё и пожертвовали всем – даже своим браком. Полтора года назад Михаэль не выдержал и съехал от них. Теперь он живёт с новой женой в другом городе и недавно стал отцом. Настоящим отцом.

Потому что Ноэль не был настоящим сыном Карины и Михаэля. Его биологическая мать – сестра Карины Соня, которая куда-то смылась сразу после рождения Ноэля. Без Ноэля.

Об этом Михаэль рассказал ему незадолго до своего ухода.

– Вообще-то мы собирались сообщить тебе на твой восемнадцатый день рождения, – признался Михаэль, – но получилось раньше. Кто твой отец, нам не сказали. Возможно, Соня и сама не знает. В любом случае, известие о беременности свалилось на неё как снег на голову. Жить с ребёнком ей хотелось меньше всего – она гналась за свободой и удовольствиями. – Он осуждающе покачал головой. – А вот Карина, напротив, страстно хотела иметь ребёнка, но никак не могла забеременеть. Поэтому мы тебя и взяли.

– Почему вы никогда мне об этом не рассказывали? – спросил Ноэль.

– Не очень-то приятно узнать, что родная мать тебя не хотела, – сказал Михаэль. – После того как Соня сбежала, мы о ней больше не слышали. Она о тебе ни разу не спросила.

– Может, она умерла, – заметил Ноэль.

– Об этом мы бы узнали. Или мы, или твои бабушка и дедушка, – возразил Михаэль.

После ухода Михаэля связь с ним была потеряна. На день рождения Ноэля он переводил деньги, алименты приходили вовремя. Но он никогда ему не звонил и никогда за ним не заезжал.

Карина считала, что это мерзко и эгоистично. Она бы тоже с удовольствием отказалась от этой затеи и удрала куда подальше, Ноэль это чувствовал. Но кто-то должен был о нём заботиться, ведь приёмного ребёнка, к сожалению, обратно не вернёшь.

После того как Ноэль узнал, что Карина и Михаэль – не настоящие его родители, у него на многое открылись глаза. Стало ясно, почему он так не похож на них внешне. Михаэль был рыжеволосым и веснушчатым, Карина – светловолосой и белокожей, и оба они были скорее низкого роста. У Ноэля же была смуглая кожа, каштановые волосы и почти чёрные глаза. К тринадцати годам он вымахал до метра семидесяти и всё рос и рос.

По натуре он походил на них ещё меньше. Приёмные родители были общительными и компанейскими, с кучей друзей, Ноэль же – замкнутым и спокойным. Он был одиночкой.

– Я никогда не знаю, что у него на уме, – на днях пожаловалась Карина Харальду, своему новому другу.

Ноэль вернулся из школы раньше обычного и, проходя через сад к задней двери, заметил, что они сидят на террасе. Он не хотел подслушивать, но, когда до него долетели эти слова, произнесённые Кариной, он невольно остановился и затаил дыхание.

– У подростков всегда так, – сказал Харальд. Он тоже пережил развод, и у него росли две дочери.

– Дело не в этом, – сказала Карина. – В нём есть что-то странное. Что-то… – она понизила голос и перешла на шёпот, – злое.

У Ноэля по спине пробежал холодок. И точно, как в тот раз, когда Михаэль сообщил ему, что он – приёмный сын, он не ощутил ни удивления, ни разочарования. Карина права, подумал он. В нём есть что-то странное. Что-то, что не поддаётся его контролю и выплёскивается из него само. Возможно, он и правда злой.

– У вас всё так просто, – Карина вскочила со стула и принялась широкими шагами мерить комнату. – Но ты ошибаешься, если ждёшь, что я возьму удар на себя и снова всё улажу. На этот раз тебе придётся самому расхлёбывать кашу, которую ты заварил.

Её красивое бледное лицо побагровело от ярости. Она подошла к окну и повернулась к Ноэлю спиной. Мгновение она молча смотрела на улицу, а Ноэль рассматривал свои руки, лежащие поверх одеяла. К их внутренней поверхности были приклеены широкие белые пластыри. Он приподнял одеяло, заглянул под него и увидел, что его правая нога тоже покрыта мягкой белой повязкой.

Карина обернулась к нему, и он заметил, что ей удалось овладеть собой.

– Перед тем как прийти к тебе, я разговаривала с врачом, – сказала она. – У тебя лёгкое отравление дымом и ожоги второй степени. Ногу пришлось зашить. Вероятно, послезавтра тебя выпишут. Тебе несказанно повезло.

Однако по её лицу было незаметно, что она считает это удачей.

– А потом? – спросил Ноэль. – Что будет потом?

– Поначалу тебе нельзя будет ходить в школу. – Карина громко рассмеялась и горько покачала головой. – Хотя что значит поначалу… О школе можешь забыть. На этот раз тебя точно выгонят. Но, как я предполагаю, именно этого ты и добивался.

Ноэль сжал кулаки. Боль пронзила ладони и поползла в сторону локтей. Хорошая боль. Она отвлекала от внутренних вопросов, роившихся в его голове.

Карина подбоченилась.

– Если бы я только знала, о чём ты думаешь. Почему ты со мной не разговариваешь? Что я тебе сделала?

На этот раз она не стала дожидаться его ответа, схватила свою сумочку, висевшую на спинке стула, развернулась и выбежала из палаты. Не попрощавшись.

Слово «ноэль» означало «Рождество», и это имя отлично ему подходило. Ведь Ноэль родился в канун Рождества, а на следующий день Соня заявилась к Карине и Михаэлю и отдала им младенца. В качестве рождественского подарка, так сказать. В тот же день она подписала документы по усыновлению, уехала и больше не возвращалась. Она назвала его Ноэлем.

Но Карина и Михаэль крестили его под именем Кристиан. Имя Ноэль они сочли нелепым. Об этом Михаэль тоже рассказал Ноэлю перед тем, как от них уйти.

Радость от рождественского подарка длилась недолго. За тринадцать лет Ноэль, по сути, не принёс своим приёмным родителям ничего, кроме страданий. Они друг друга не понимали – вот в чём проблема.

Ноэль снова уставился в телевизор, висящий рядом с крестом. В чёрном экране отражалась больничная палата. Ноэля тоже было видно – в самом низу, сильно искажённого. Как сложится его дальнейшая судьба? Карина станет искать новую школу. Другой гимназии поблизости нет, так что теперь дорога будет отнимать больше времени. Он заметил, что ему на это совершенно наплевать.

Мысли Ноэля вернулись к сове, которая явилась к нему уже во второй раз.

– Скоро начнётся, – сказала сова. – Будь готов.

– К чему? – пробормотал Ноэль.

«Я схожу с ума, – подумал он. – Это единственное объяснение».

4

Настал последний день щадящего режима, назначенного ему врачами. Швы сняли, раны затянулись, и на час дня директор школы назначил им с Кариной встречу. Помимо них на встречу должны были явиться его классная руководительница, школьный психолог и представитель родительского комитета.

Все они хотели лично побеседовать с Ноэлем, чтобы составить картину происходящего.

– Это твой последний шанс всё исправить, – заявила ему Карина, прочитав письмо от руководства школы. – Может, ты хотя бы перед директором раскроешь свой рот, раз уж со мной говорить не желаешь.

Ноэль вздохнул и снял куртку с крючка возле двери. Как ему всё исправить? Очевидно же, что школу поджёг он – и теперь должен за это ответить.

Ему было искренне жаль, что так вышло. Но сожаления не помогут вернуть химическую лабораторию в прежнее состояние.

Он закрыл за собой дверь и направился к велосипедной стоянке в палисаднике. Он вышел слишком рано. Было без двадцати час, а на велосипеде до школы пять минут.

Карина поедет в школу прямо с работы и встретится с ним у входа без пяти час.

– Не могу же я брать отгул, – сказала она. – Из-за всего этого безобразия меня и так слишком часто не было в офисе.

Ноэль заметил, что вчера после ужина она просматривала школьные проспекты. Разноцветные брошюры с изображением симпатичных смеющихся подростков.

Обучение на острове Шпикерог^[1], Комплексное образование в Швейцарии. Школы выглядели дорогими и находились за тридевять земель. А это гарантировало, что сидеть на шее Карины Ноэль будет только во время каникул.

Хуже, чем обычно, Ноэлю там точно не будет.

Хорошо, что он вышел из дома заранее. На первом же перекрёстке Ноэль обнаружил, что задняя шина сдулась. В покрышке торчал острый гвоздь.

Разозлившись, он привязал велосипед к фонарному столбу и отправился дальше пешком. Хорошенькое начало. Пешком до школы в два, а то и в три раза дольше.

Как всегда, когда нужно было торопиться, он решил срезать путь через супермаркет. Он по возможности незаметно прокрался мимо сырного прилавка и остановился перед боковой дверью в отделе с напитками. «Вход только для персонала!», – гласила табличка рядом с дверью. Ноэль украдкой огляделся по сторонам.

Магазин был почти пуст: пара посетителей и ни одного сотрудника. Ноэль проворно нажал на ручку и протиснулся в дверь, ведущую на склад.

Здесь тоже было пусто. Лишь в дальней части помещения усатый мужчина с татуировками складывал в ящики пустые бутылки. На нём были наушники, и он не заметил, как Ноэль, опустив голову, пробежал по складу.

Задняя дверь выходила в узкий продолговатый двор, на котором стояло несколько больших контейнеров для мусора. Стена, окружавшая двор, была такая низкая, что через неё можно было легко перелезть. За ней находилась ведущая к школе улица. Этот короткий путь был гениальной находкой, и Ноэль уже не раз им пользовался.

Но сегодня был явно не его день.

В центре двора сидел пёс. Большой и отвратительный, и он рычал. Направив заострённые уши назад, он осматривал Ноэля злобным взглядом. Лохматая коричнево-серая шерсть была покрыта засохшей грязью.

– Привет. – Ноэль нервно рассмеялся. Вообще-то собак он любил, но этот зверь ему не нравился. – Почему ты здесь? Ты сбежал?

Собачьи глаза как будто стали ещё больше, так что теперь показались белки вокруг тёмно-коричневых зрачков. Пасть приоткрылась, зверь оскалил зубы. Они мерцали жёлтым светом.

– Рррррр! – ещё громче зарычала собака.

Ноэль ещё ни разу не видел здесь пса, и он явно не имел к супермаркету никакого отношения. Скорее всего, потерялся и пробрался во двор, перепрыгнув через стену. Как бы то ни было, он был не привязан.

Туловище животного выглядело напряжённым, как будто пёс готовился к прыжку. Если Ноэль попробует пройти мимо, собака вцепится ему в шею.

Мысли проносились в голове Ноэля одна за другой. Если он повернёт назад, то опоздает в школу. Тогда Карина задаст ему жару, и эта взбучка хотя и принесёт меньше боли, чем укусы собаки, но точно будет такой же неприятной.

А вдруг собака вовсе не такая страшная, какой выглядит, и боязливо отойдёт в сторонку, если Ноэль двинется на неё?

– Ну же, старичок. – Ноэль осторожно шагнул к собаке и резко остановился. Лохматая шерсть источала неприятный затхлый, почти гнилостный запах. – Я не трогаю тебя, а ты не трогаешь меня, договорились?

К сожалению, его голос дрожал и звучал вовсе не так дерзко, как его слова.

Собака ещё сильнее прижала уши назад. Из пасти закапала пена. Потом пёс поднялся. Она был реально огромным!

Ноэль отпрыгнул назад. Всё напрасно. Ему не пройти.

– В три часа в грузовом порту, – сказала собака.

У Ноэля поплыло перед глазами. Одной рукой он ухватился за дверь, зажмурился и встряхнул головой. Только не это, только не снова.

Когда он открыл глаза, собака всё ещё стояла посреди двора и истекала слюной.

– Ты со мной разговариваешь? – спросил Ноэль.

Пёс вытянул голову вперёд, раскрыл пасть и залаял громко и яростно. Таким был его ответ.

Ноэль резко развернулся и бросился в обратную сторону. Он понёсся через склад в магазин. Если он поторопится и будет бежать всю дорогу до школы, то не сильно опоздает.

– Стой! – На этот раз кричала не собака, а работник склада, который теперь решительно спешил к Ноэлю. Наушники были у него уже не на голове, а на плечах. – Что ты здесь делаешь?

– Ни… ни… ничего, – заикаясь, пробормотал Ноэль. – Я… ну… хотел здесь пройти.

– Пиво. – Мужчина указал на ящики с бутылками пива, громоздившиеся вдоль стены в том месте, где стоял Ноэль.

– Что?

– Ты хотел украсть пиво.

– Нет! – закричал Ноэль. – Я хотел пройти в школу. Дорога через склад короче.

Парень стоял прямо напротив него; его покрытая татуировками рука вцепилась в плечо Ноэля.

– Ай! Что вы делаете?

Мужчина лишь покачал головой и потащил Ноэля к телефонному аппарату, висевшему на стене рядом с дверью. Правой рукой он крепко держал Ноэля, а левой поднял трубку и нажал на кнопку.

– Фрау Крамер? Ты сюда не подойдёшь? Тут ещё один.

Прошло почти десять минут, прежде чем на складе, наконец, появилась директор супермаркета. За всё это время работник склада ни на мгновение не ослабил хватку. Он с такой силой впился Ноэлю в плечо, будто он висел над пропастью, а Ноэль был его канатом.

– Пожалуйста! – взмолился Ноэль. – Мне нужно в школу. Если я опоздаю, то огребу по полной.

– Но вначале ты огребёшь по полной здесь! О чём вы только думаете, мерзавцы? Что можете просто так сюда заходить и брать всё, что захочется? Шайка бандитов!

– Но я ничего не украл.

– Пока. – Мужчина презрительно засмеялся.

Фрау Крамер оказалась высокой крепкой женщиной с ярко-красными крашеными волосами, напоминавшими клоунский парик. Впрочем, управляющей супермаркетом было явно не до веселья.

Она немного посовещалась со складским рабочим о том, вызвать им полицию или отпустить Ноэля. Мужчина был за полицию, но в конце концов фрау Крамер решила на этот раз закрыть глаза на проделки Ноэля.

– Но если мы поймаем тебя здесь ещё раз…

– …я тебя укокошу, – завершил мужчина фразу начальницы и отпустил плечо Ноэля, с сожалением качая головой.

Когда Ноэль вышел из супермаркета, его плечо болело так, будто по нему проехался автомобиль. Было уже двадцать минут второго, и Ноэль, который не считал себя плаксой и не помнил, когда рыдал в последний раз, почувствовал, что его глаза наполняются слезами.

Слезами отчаяния.

И ярости.

Ну сколько можно терпеть неудачу? Как можно быть таким невезучим?

Он прошёл две улицы вперёд и на автобусной остановке сел на скамью. Идти в школу больше не нужно. Всё и так решено. Всё кончено.

И что теперь? Домой ему не хотелось. Возможно, Карина всё-таки отпросилась с работы на вторую половину дня, чтобы как следует промыть его мозги. Сначала она на него наорёт, а потом будет долго рыдать.

– За что ты так со мной? – всхлипывая, будет говорить она. – Почему ты со мной не разговариваешь? Ты ведь можешь мне обо всём рассказать!

Не могу, подумал Ноэль. Я и сам не понимаю, что происходит.

Он знал лишь одно: всё началось в лыжном лагере.

5

Поездка с классом состоялась в феврале сразу после зимних каникул. Погода стояла замечательная. Снегу навалило, солнце сияло, а небо было голубым и чистым как стекло.

Ноэль никогда прежде не катался на лыжах, но стоило ему встать в первый раз, как он понял, что это его. Высокие горы, лёгкий, пушистый снег, тихий шелест, с которым лыжники скользят по снегу, – всё это ему безумно понравилось.

Вечером на автобусе они все вместе вернулись на турбазу. Когда автобус остановился, один из сотрудников как раз расчищал подъезд к дому. С помощью квадроцикла, к которому был прикреплён снежный ковш, он сгребал снег с дороги на двор, на котором уже собралась громадная куча.

Ноэль спустился из автобуса и увидел, что тот же самый сотрудник, выйдя из маленькой избушки, повесил ключ на крючок рядом с входом. Через несколько часов это наблюдение спасёт Ноэлю жизнь.

Его поселили в комнату на четверых вместе с Леннартом, Беном и Тимом. Это его раздражало, потому что Тим был маленьким и неспортивным, а Леннарт, который больше всего на свете любил издеваться над окружающими, всё время его доставал.

– Я бы не стал под ним спать, – заявил он Ноэлю, которому досталась кровать под Тимом. – Он сегодня сожрал в горах столько снега, то эта дрянь будет выходить из него всю ночь.

– Заткнись! – сказал Ноэль. – Твоя брехня никого не интересует.

– Ого! – Леннарт с поддельным ужасом распахнул глаза. – У малыша Тимми появился защитник. Теперь придётся следить за своим базаром. Чтобы ненароком не получить в табло.

Бен громко рассмеялся, хотя в этом не было ничего смешного.

Тим кусал губы и молчал, как делал всегда, когда Леннарт его донимал.

Ноэль подошёл к окну и посмотрел в сгустившийся мрак. Ощущение счастья, наполнявшее его на склоне, рассеялось и улетучилось. Внутри всё кипело и клокотало. Ярость собралась в комок. Ещё немного – и он набросится на Леннарта.

Есть в нём что-то странное, снова услышал он слова Карины. Что-то злое.

Его пальцы впились в подоконник. Он держался за него, чтобы не сорваться.

Ему показалось, что на него кто-то смотрит. Кто-то, кто притаился снаружи в темноте.

Вздор, подумал он. Кому придёт в голову бродить в такой лютый мороз?

В ту же секунду он услышал хриплый голос:

– Нооо-ээээль.

Ноэль замер на месте. Этого имени, которое выбрала для него родная мама, никто не знал. И чей это голос?

Голос звучал в его голове, но Ноэль был уверен, что он доносится снаружи. Ноэль разрывался: с одной стороны, ему хотелось, как маленькому мальчику, нырнуть в постель и укрыться с головой одеялом. С другой стороны, какая-то сила толкала его на улицу. К голосу, к существу, которое к нему обращалось.

– Куда это ты намылился? – спросил Бен, когда Ноэль прошмыгнул мимо него к входной двери. Но Ноэль ему не ответил.

После десяти вечера им не разрешалось выходить из своих комнат, а уж тем более из дома. Ноэль осторожно надавил на дверь. К его облегчению она открылась совершенно бесшумно.

Ледяной ночной воздух хлынул в коридор, как морская вода в дырявую лодку. Над дверью висел фонарь и отбрасывал на ступени золотистый полукруг.

Дрожа от холода, Ноэль обхватил себя руками и стал спускаться вниз. Он вышел из светового круга, шагнул в темноту и почувствовал, будто ночь вонзила в него свои острые, холодные когти.

Какая дурацкая идея – выйти на улицу, подумал он.

Ничего и никого здесь нет.

Но он продолжал идти. Под ногами скрипел снег. Земля была такой гладкой, что приходилось осторожничать, чтобы не поскользнуться и не упасть.

Он завернул за угол дома и очутился во дворе. На белой снежной поверхности лежали золотистые прямоугольники, очерченные падавшим из окон светом. По ту сторону двора возвышалась гора снега, которую сотрудник соорудил с помощью снегоуборочной машины. Гора выглядела тёмной и громадной.

Ночь выдалась абсолютно тихой. Никто его не звал, никто с ним не говорил.

– Кто здесь? – прошептал Ноэль и подумал, что ведёт себя как сумасшедший. Что он здесь ищет?

– Ты ищешь меня, – прохрипел голос в его голове. – А я ищу тебя.

Ноэль так быстро повернулся вокруг своей оси, что едва не потерял равновесие.

– Кто там? – прошептал он, и его взгляд упал на вершину снежной горы. Там кто-то сидел. Чёрная тень. Что это за существо?

– Слушай внимательно, – продолжал голос. – Завтра тебя заберут. В шесть часов утра ты сядешь в деревне в первый фуникулёр и поднимешься на гору. Там тебя будут ждать.

Это ненормально. Ноэль прижал пальцы к вискам и на мгновение закрыл глаза. У него закружилась голова. Может, кто-то плеснул алкоголь в чай, который они пили за ужином? Леннарт ещё и не на такое способен. А теперь небось стоит у окна и смотрит, как Ноэль теряет сознание. Ноэль снова открыл глаза и посмотрел наверх, но в окне их комнаты никого не увидел.

Он обернулся и заметил, что тень на снежной горе пришла в движение. Она расправила два мощных крыла и полетела прямо на Ноэля.

Ноэль в ужасе шарахнулся в сторону.

Гигантская сова летела на Ноэля из темноты и опустилась на землю всего в метре от него.

– Доверься мне, – прохрипел голос в его голове.

«Доверься мне». Не чувствуй себя Ноэль так паршиво, он бы громко рассмеялся.

– С меня довольно! – пробормотал он и рванул обратно к входу в турбазу, да так стремительно, что два раза едва не упал. Он взлетел вверх по ступеням и навалился на дверь.

Но она не поддалась. Он попытался снова, с ещё большей силой. Тщетно.

Он стал дёргать ручку, но и это ничего не дало. Должно быть, пока Ноэль бродил по двору, кто-то запер дверь изнутри. Теперь войти в дом можно было только с помощью специального кода, который требовалось ввести в цифровое табло рядом с дверью. И который Ноэль не знал. Ведь после десяти вечера школьникам запрещалось выходить на улицу.

Вдобавок ко всему пошёл снег – маленькие, твёрдые, ледяные хлопья кололи лицо как иголки.

Ноэль тревожно оглянулся. Сова за ним не следовала, да и голос в голове утих. Переминаясь с ноги на ногу, он подул на окоченевшие ладони. Как он теперь войдёт в дом? Звонка здесь нет, только эта дурацкая клавиатура.

Кому-то из мальчиков из его комнаты придётся выйти и открыть дверь. Но для этого нужно сначала обратить на себя внимание.

Ноэль снова подул на руки, расправил плечи и подкрался к углу дома. Выглянул во двор. Никакой птицы там не было, нигде – ни на снежной куче, ни где бы то ни было ещё. Неужели ему всё это привиделось?

В отблеске падающего из окна света лежало что-то маленькое, красное. Подойдя ближе, Ноэль разглядел, что это дохлая мышь. Только что убитая. Окровавленная. Привет от совы.

Спальня Ноэля была третьей справа на втором этаже. Он подумал, что можно кинуть что-нибудь в окно, но все камни, которые могли здесь находиться, скрывались под плотной толщей снега. Ноэль порылся в карманах штанов, и его похолодевшие пальцы нащупали несколько одноцентовых монет.

Он достал одну, намереваясь запустить ею в окно, как вдруг в нос ему ударил запах.

Пронизывающий, резкий, звериный. Как в клетке с хищниками в зоопарке или в заповеднике.

Ноэль опустил руку и стал напряжённо всматриваться в темноту. А потом внутри него всё похолодело и превратилось в лёд.

На другой стороне двора мелькнула тень. Но это была не вернувшаяся сова. Там стояло какое-то существо, огромное, как великан, и глядело на Ноэля светящимися глазами.

6

Ноэль не стал кричать и звать на помощь. В этом не было смысла. Существо стояло слишком близко. Пока кто-то услышит его в турбазе и выйдет на улицу, будет поздно.

Какой бы это ни был зверь, он излучал опасность. Или Ноэль успеет за несколько секунд укрыться в безопасном месте, или с ним будет кончено.

Не додумав мысль до конца, он бросился бежать. Не вперёд, к основному входу, а к задней стороне здания. Там находилась дверь в столовую. Возможно, она ещё открыта.

Он в мгновение ока одолел пять ступеней и дёрнул ручку. Заперта. Проклятье!

Когда он оглянулся, тень как раз вышла из-за угла и стала медленно и спокойно приближаться к нему. Зверь не спешил. Он знал, что Ноэлю не убежать.

– НОООЭЭЛЬ. – Голос, который возник в его голове, звучал мрачно, как накатывающий издалека гром. Предвестник страшной грозы.

От страха у Ноэля перехватило дыхание. Его взгляд заметался по темноте. Нужно скорее найти какой-то выход или укрытие.

– Я ТАК ДОЛГО ТЕБЯ ИСКАЛ, – произнёс голос. – И ВОТ Я ТЕБЯ НАШЁЛ.

– Зачем ты меня искал? – прошептал Ноэль, хотя давно знал ответ. Но вопрос подарил ему несколько дополнительных секунд. Пока зверь с ним разговаривает, он его не убьёт.

– Я ТЕБЯ УБЬЮ, – произнёс зверь с почти нежной решимостью. Их разделяло всего несколько метров. От исходящей от твари вони у Ноэля закружилась голова.

– Не убьёшь! – В нём закипела ярость. Необузданная и горячая, она растопила оцепенение. Не дожидаясь ответа зверя, Ноэль оттолкнулся от двери, одним махом преодолел пять ступеней и побежал к деревянному сараю, из которого днём выходил сотрудник турбазы. Двигаться было трудно, ноги утопали в снегу.

Он ждал, что мощная когтистая лапа вот-вот схватит его, и острые зубы вонзятся в его тело. Но существо позволяло ему убегать. Оно с ним играло. Потому что не сомневалось в своих силах.

Наконец, Ноэль добрался до сарайчика, сорвал ключ с гвоздя возле двери, сунул его в замок и повернул. Переметнулся через порог и с внутренней стороны навалился на дверь. Как и весь сарай, она была сколочена из тонких досок. Между досками были такие большие щели, что по спине потянуло холодным воздухом зимней ночи. Этот сарайчик – ненадёжное укрытие. Мощная лапа всего раз ударит в стену – и дощатое строение сложится как карточный домик.

Пальцы Ноэля ощупывали стену рядом с дверью, пока не наткнулись на выключатель. Он нажал на него, и над головой вспыхнула неоновая лампа.

Прямо перед ним стоял квадроцикл. В зажигании торчали ключи.

Сердце радостно подпрыгнуло в груди. Ноэль поспешил к транспортному средству, забрался на сиденье, повернул ключ и одновременно нажал на газ. К его облегчению двигатель тотчас завёлся.

Дверь за его спиной распахнулась и громко ударилась о стену. Ноэль повернул голову и на этот раз не смог сдержать крик.

В проёме стоял гигантский и чёрный как смоль медведь.

Он поднялся на задние лапы, и оказалось, что ростом он гораздо выше двух метров. Он потянул мощные лапы к потолку, разинул пасть и обнажил острые клыки. Из чёрного горла вырывался белый пар.

Но ужаснее всего были яркие зелёные глаза, которыми медведь смотрел на Ноэля.

– ВСЁ КОНЧЕНО, – произнёс голос в его голове.

Ноэль ещё никогда не ездил на квадроцикле, но пару раз сидел на мотоцикле отца Бена. Дрожащими руками он сдвинул рычаг передачи вперёд, отпустил тормоз и нажал на газ.

Квадроцикл тронулся с места так внезапно, что Ноэль едва не соскользнул с сиденья, но в последний момент успел ухватиться на руль. Сзади раздался медвежий рёв.

На Ноэля мчалась стена, но он не тормозил, а ещё сильнее давил на газ. Ковш для снега с громких хлопком врезался в доски, и под давлением они разошлись в обе стороны. Доски взлетели в воздух, и одна едва не ударила Ноэля по голове.

Вырвавшись из сарая, Ноэль понёсся по белому, чистому снежному полю. Ледяной воздух пощёчиной бил в лицо. Преследовал ли его медведь? Оглядываться Ноэль не решался и хода не замедлял. Он даже не включил фары. Исходящего от снега света хватало, чтобы ориентироваться на местности. Но куда ему ехать?

За полем находился лес, и туда ехать точно не стоило. Нужно добраться куда-нибудь, где есть люди. Ноэль повернул на узкую дорогу, которая вела вниз в долину. Квадроцикл нёсся по склону и опасно подпрыгивал. Ещё немного – и он бы перевернулся.

Ноэль по-прежнему не решался обернуться и посмотреть, преследует ли его медведь. Однако у него было ощущение, будто он спиной чувствует взгляд светящихся зелёных глаз.

Квадроцикл на безумной скорости мчался вниз по горе. Перед поворотами Ноэль слегка притормаживал, после чего снова давал полный газ.

Вдали показались первые огоньки, и вскоре он проехал мимо таблички с названием населённого пункта. На обочине горели яркие фонари, из гостиницы доносилась громкая музыка. Здесь медведь не осмелится на него напасть.

От облегчения у Ноэля закружилась голова. Поэтому он и не заметил припаркованный на обочине автомобиль.

Ковш для снега задел край автомобиля и вырвал переднее крыло. От удара, вызванного столкновением, Ноэль соскочил с сиденья и рухнул в снег. Квадроцикл проехал ещё несколько метров, врезался в фонарный столб и остановился.

Ноэль с трудом поднялся на ноги. Спина болела, но, кажется, он ничего не сломал. Он испуганно огляделся. Медведя видно не было.

Пошатываясь, Ноэль доковылял до тротуара и сел на бордюр. Он опустил голову на колени и ощутил, как в его тело стал заползать холод. Так он сидел до тех пор, пока не услышал голоса.

Точно так же сидел он и теперь, на скамейке автобусной остановки. Уже три автобуса проехали мимо: они останавливались, открывали двери и снова закрывали, потому что он не подавал вида, что собирается встать.

В ту ночь пять месяцев назад к нему подбежали несколько человек из деревни. Они позвонили в полицию, вызвали врача и даже привели его учителей из турбазы. И все они смотрели на него и без остановки что-то тараторили. Хотели знать, что произошло, зачем он взял квадроцикл и не сошёл ли он с ума.

«Сошёл ли я с ума, если слышу голоса животных?» – подумал Ноэль. Но вслух ничего не говорил. Только молча качал головой.

На этом лыжный лагерь для него закончился. На следующий день приехал друг Карины, Харальд, и увёз его из хостела. Он тоже говорил и говорил, а Ноэль молчал.

С тех пор Ноэля преследовали картины той жуткой зимней ночи. И каждый раз, думая о медведе, он чувствовал его вонь. Чувствовал, как сверкающие зелёные глаза просверливают его лоб.

Ноэль подался сильнее вперёд, закрыл глаза и стал бороться с поднимающейся дурнотой. Что будет, если на следующее утро он сядет в первый фуникулёр, как велела сова? Кто будет ждать его наверху?

В три часа дня в грузовом порту. Это сказала собака на заднем дворе супермаркета.

Ноэль взглянул на часы. Двадцать минут третьего. Он встал и подошёл к расписанию автобусов, прибитому к стенке автобусной остановки. В 14.34 сюда прибудет автобус № 38, который к 14.57 доставит его в грузовой порт.

На него Ноэль и сядет.

Автобус немного опаздывал, и в грузовом порту Ноэль оказался в пять минут четвёртого. Он вышел и оказался на четырёхполосной улице возле въезда в порт. Вокруг ни души – ни человека, ни животного. Если Ноэля кто-то и ждал, то он уже ушёл.

Ноэль растерянно осмотрелся. Вся территория порта была заставлена огромными разноцветными контейнерами. Они стояли бок о бок и громоздились друг на друге. Между ними сновал вилочный погрузчик. За ним на фоне летнего неба возвышались краны.

Ноэль никогда прежде здесь не был. Он решил немного пройтись перед тем, как сесть в ближайший автобус и поехать обратно. В конце концов, времени у него вагон.

Порт оказался куда меньше, чем он предполагал. За заставленной контейнерами площадкой начиналась река. Единственный крупный корабль стоял на якоре. Ноэль пошёл по узкому проходу между двумя рядами контейнеров и оттуда стал наблюдать, как загружают грузовое судно.

Кран поднял синий контейнер и опустил его точно в пространство между красным и белым контейнером. Несколько портовых рабочих в шлемах и защитных жилетах отвязали цепи, и кран поспешил за следующим грузом.

Это было завораживающее зрелище – наблюдать за тем, как машины и люди работают вместе и дополняют друг друга. Водитель крана сидел наверху в кабине, в тридцати или сорока метрах от земли, и получал точные указания от мужчин на борту. Если хоть один контейнер встанет криво, вся конструкция будет уничтожена.

«Может, собака хотела дать мне совет, только и всего, – подумал Ноэль. – Чтобы я бросил школу и начал обучение в порту, на корабле». Впрочем, для этого требуется школьный аттестат, а до него Ноэлю ещё ох как далеко.

Он покачал головой, удивляясь сам себе. Какой вздор! Как будто собака могла что-то знать о профессиях, требующих специальной подготовки, и о работниках в порту.

Кран снова поднял с земли контейнер и тот, покачиваясь, устремился к грузовому судну.

«Хватит», – подумал Ноэль, и в этот момент заметил крысу. Она сидела совсем рядом, всего в тридцати сантиметрах от его ботинка, и смотрела на него чёрными глазками-пуговками.

Ноэль невольно отпрянул в сторону. Крысы были отвратительны. А эта, с грязной коричневой шерстью и длинным облезлым хвостом, представляла собой особенно омерзительный экземпляр.

Крыса тоже метнулась вбок. Но не исчезла.

– Интересно, заговоришь ты или нет? – спросил Ноэль. Крыса не ответила, и он даже почувствовал небольшое разочарование.

Но она не сводила с него глаз. Её маленькие острые ушки подёргивались. Потом она развернулась, пробежала несколько шагов, снова села и уставилась на Ноэля.

– Хочешь, чтобы я шёл за тобой? – рассмеялся Ноэль. Ну вот… теперь он беседует с крысами.

Хвостик крысы дёрнулся в одну сторону, потом в другую. Она побежала, и на этот раз Ноэль последовал за ней.

Она привела его к узкому проходу между контейнерами. Перед громадным зелёным ящиком она остановилась и стала тыкаться носом в стену.

– Что? – спросил Ноэль, но и теперь ответа не получил.

Он потянул за одну из ручек на двери, и, к его удивлению, крышка поддалась. Контейнер не был заперт.

Ноэль с любопытством заглянул внутрь. Там вплотную друг к другу стояли велосипеды всех цветов.

– Уиииик! – свистнула крыса, и Ноэль услышал звук двигателя. Вилочный погрузчик приближался.

Крыса пискнула ещё раз и шмыгнула сквозь щель в контейнер. Она уселась между велосипедами, её глазки-пуговки поблёскивали в темноте.

«Я должен следовать за ней», – подумал Ноэль.

Вилочный погрузчик уже совсем рядом. Сейчас он свернёт за угол, и водитель заметит Ноэля.

Сделав глубокий вдох, Ноэль пробрался в контейнер и закрыл за собой дверь.

Когда он почувствовал, что вилы погрузчика протиснулись под контейнер и подняли его вверх, его охватило такое ликование, что он готов был закричать от радости.

Очевидно, контейнер грузили на какое-то судно. Но куда это судно отправится? Ноэль не подготовился к безбилетному путешествию: у него не было с собой ни провизии, ни багажа, ни даже воды.

И несмотря на это – а может быть, именно потому, – он был безумно рад. Он был свободен.

7

Грандиозное приключение! Как же он его ждал! Но он ошибся.

Спутниками его новой жизни оказались скука, одиночество, голод, а в первую очередь – жажда.

С тех пор как корабль снялся с якоря и пошёл вниз по реке, Ноэль безвылазно сидел в контейнере. Он сидел рядом с дверью, потому что там между досками были щели, и внутрь проникало хотя бы немного дневного света. Тонкие серебристые нити, до того тусклые, что он едва различал свою ладонь.

Прижавшись лбом к двери, он выглядывал наружу. Но смотреть было не на что. Контейнеры стояли вплотную друг другу, и до ближайшего было менее полуметра.

День выдался тёплым, и контейнер накалился, как печка. Пить было нечего. Язык прилип к нёбу и как будто разбух. Шея безумно чесалась. Нужно срочно раздобыть воду! Но как это сделать, чтобы матросы на борту не заметили?

Ноэль с радостью включил бы мобильный, но тогда его местоположение станет известно, а он этого не хотел. Он встал и начал ходить туда-сюда вдоль двери. Интересно, куда подевалась крыса, подумал он. Крышка контейнера закрыта, значит, выбраться она не могла. Должно быть, притаилась где-то рядом, и он в любой момент может нечаянно раздавить её в темноте. От этой мысли ему стало противно.

Ноэль снова опустился на пол. Прислушался к мраку. Скорее всего, крыса спит, ведь не слышно ни топота, ни шороха.

Он тоже задремал. А когда проснулся, заметил, что глотать так тяжело, будто язык занимает весь рот. Ниточки света, пробивающиеся сквозь дверные щели, стали ещё более тусклыми. На улице стемнело.

Ноэль облизал потрескавшиеся губы. Ему всё стало безразлично. Вот бы в ближайшем порту его снова выгрузили на сушу или сбросили в реку! Это лучше, чем умереть от жажды здесь, среди велосипедов.

Он надавил на дверь и уже немного её приоткрыл, как вдруг в образовавшийся кружок света метнулась крыса и предостерегающе свистнула.

– Чего тебе надо? – с раздражением спросил он.

– Подожди, – прозвучал отчётливый тихий голосок у него в голове. Но уже через мгновение он не был уверен, слышал он его на самом деле или только себе вообразил.

Он во все глаза смотрел на крысу.

– Это была ты? Ты со мной говорила?

Чёрные глазки-пуговки выдержали его взгляд. Но ответа он не получил.

– Я сейчас выйду ненадолго, поищу чего-нибудь попить, – прошептал Ноэль. И только собрался полностью открыть дверь, как крыса подскочила и укусила его за руку.

– Аааа-ай! – Ноэль растерянно уставился на следы острых зубов на тыльной стороне ладони, которые окрасились в кроваво-красный цвет. – Ты что, спятила?

– Уиииик, – пискнула крыса.

– Я хочу пить! – сказал Ноэль, терзаясь мыслью о том, что своим укусом крыса, возможно, передала ему какую-нибудь страшную болезнь. Тиф, столбняк или даже чуму. Не хватало только заболеть в этом контейнере!

Крыса внимательно смотрела на него, и у Ноэля появилось неприятное чувство, что зверёк читает его мысли.

– Подожди! – снова услышал он звонкий голосок в своей голове. Теперь он не сомневался, что это она с ним говорит.

– Чего ждать? – спросил он.

Крыса пару раз моргнула, завалилась на пол и закрыла глаза.

Несмотря на изнуряющую жажду Ноэль, должно быть, задремал, потому что резко проснулся от того, что его щеки коснулось что-то мягкое и тёплое.

Несколько секунд он всматривался в темноту, и лишь потом вспомнил, где находится. И что произошло.

Собака в супермаркете. Порт с контейнерами. Крыса. Значит, это она только что до него дотронулась.

Борясь с дурнотой, он поднялся на ноги. Во рту ощущение было такое, будто внутренняя поверхность щёк обросла мхом.

Крысиный писк заставил его подскочить на месте. Он раздавался где-то совсем рядом, но как бы пристально Ноэль ни всматривался в мрак, он ничего не видел.

– Где ты? – прошептал он. Язык стал толстым и неповоротливым, и голос казался чужим.

Он поднял руки, ощупал стену и нашёл рычаг, закрывающий крышку. А опустив руки, коснулся пушистой шёрстки. Фу! Он с отвращением отдёрнул пальцы.

Крыса тоже отпрянула от него и тихонько свистнула.

– Я теперь должен открыть дверь? – Голос Ноэля напоминал проржавевший шарнир.

– Квиииик. – Это могло означать и да, и нет.

Ноэль снова поднял руки и не ухватился за дверной запор.

– Только больше не кусайся! – прошептал он.

Крыса молчала.

Ноэль приоткрыл дверь. В контейнер проник тусклый свет, который излучали лампы на перилах, проход между контейнерами был не освещён.

Ноэль взглянул на свои наручные часы. Половина второго. Ночь в самом разгаре.

Крыса пронеслась мимо и молниеносно вскарабкалась по стенке контейнера к выходу. Ящик, в котором они находились, оказался не самым нижним – под ними находился ещё один контейнер. До палубы было два, а может быть три метра. Стенки контейнера были гладкими и высокими, и лишь дверные запоры и пространства между досками давали возможность уцепиться. Что, если он упадёт и что-нибудь себе сломает?

И даже если он благополучно приземлится на доски палубы, это вовсе не означает, что он потом вернётся в свой контейнер.

Крыса свернула направо, остановилась и вернулась к нему. Она подняла голову и тихонько пискнула.

Нужно торопиться, догадался Ноэль.

Он стал задом выбираться из контейнера. Лёжа на полу на животе, он свесил ноги наружу. Затем заскользил вниз, пока не уткнулся носками в дверную раму нижнего ящика. Он закрепился этой ногой, подставил вторую, а потом ухватился руками за стык между контейнерами.

Повисев в воздухе, он оторвался и с громким грохотом приземлился на судно.

Ноэль испуганно огляделся. Ему показалось, что и крыса напряжённо затаила дыхание. Но им повезло – их вроде бы никто не услышал.

Крыса пришла в движение, и Ноэль поднялся на ноги. Пригнувшись, он последовал за ней к проходу, который вёл вдоль перил к носу судна. Сквозь гул двигателя Ноэль различал громкий плеск, с которым волны ударялись о борт. Он посмотрел на берег. Вдали виднелось скоростное шоссе, автомобильные фары сплетались в две золотистые цепочки, которые медленно скользили параллельно друг другу.

Под релингами, поблёскивая серебром, чернела река. Ни звёзд на небе, ни горизонта было не видно. Этот мрак был таким же непроглядным, как и тьма в контейнере, но всё-таки это был другой мрак, более открытый. Ноэлю хотелось остановиться и ощутить на лице встречный ветер. Вдохнуть прохладный ночной воздух. Но крыса уже успела добежать до конца прохода.

Она направлялась к похожему на башню строению на носу корабля. Верхняя палуба была хорошо освещена – наверное, там находился капитанский мостик. Под ним располагались общие комнаты, каюты, машинное отделение и всё, что ещё бывает на корабле.

Неужели крыса задумала пробраться туда? Это настоящее безумие.

Она неслась с быстротой молнии, не оставляя Ноэлю времени на размышления. В тени, отбрасываемой стенками контейнеров, она взлетела вверх по металлической лестнице. Он следовал за ней – так бесшумно, как только мог. На следующей палубе они почти сразу оказались в чём-то вроде складского помещения.

Взгляд Ноэля упал на ящик со спасательными жилетами. Над ним висел спасательный круг. Вдоль стены напротив плотным строем стояли огромные мусорные баки. «Металл, – прочитал Ноэль на крышке одного из них. – Бумага. Стекло. Органические отходы».

Крыса задрала нос и принюхалась. Сердце Ноэля бешено затрепетало. Что она задумала? Она надеется, что Ноэль станет питаться мусорными отходами? У него в животе заурчало, и он почувствовал, как его желудок сжался от ужаса.

К его облегчению, крыса опустила голову и побежала дальше.

Они снова поднялись по лестнице. Здесь было так светло, что Ноэль зажмурился. Когда он открыл глаза, крыса уже почти скрылась внутри башни.

Он последовал за ней в узкий коридор. Справа и слева виднелись двери. Где-то раздавались мужские голоса. Только бы никто не вышел! В коридоре не было ни выступов, ни углов, в которых можно затаиться.

Крыса уверенно бежала в конец коридора. Напротив последней двери она села и посмотрела на Ноэля.

– Открыть? – произнёс он скорее мысленно, нежели вслух.

Крыса дёрнула хвостиком в одну сторону и в другую. Он нажал на ручку, протиснулся с крысой в помещение и закрыл дверь. Вокруг было темно – хоть глаз выколи. Как будто ему на голову надели мешок.

«Если свет снаружи сюда совсем не проникает, значит, и свет изнутри наружу не пройдёт», – подумал Ноэль. Он нащупал выключатель и нажал на него.

– Да! – он торжествующе ударил по воздуху кулаком.

Крыса привела его в кладовку. На высоких полках стояли банки с фруктами, сосисками, огурцами, овощами, рыбными и мясными консервами. Ноэль увидел орехи, овсяные хлопья, стерилизованное молоко. Шоколад. Воду! Рядом с дверью стояла целая куча пластиковых бутылок с водой.

Одним прыжком Ноэль оказался возле них. Он вырвал из пачки одну бутылку и открутил крышку. И так поспешно опрокинул бутылку себе в рот, что вода потекла по подбородку и шее и закапала на футболку. Он подавился, сдержал кашель и продолжил пить. Крыса нетерпеливо ёрзала возле двери.

– Поспеши!

Она это произнесла, или ему снова почудилось? Крыса была права, нужно поскорее убираться. Но вначале надо запастись продуктами. У двери лежали пустые пластиковые пакеты. Ноэль схватил два и стал не глядя закидывать в них консервы, банки, плитки шоколада. Бутылку с водой он тоже прихватил. Оставшиеся бутылки сдвинул так, чтобы пустое место не бросалось в глаза.

Когда он поднял пакеты, из его груди вырвался тихий стон: они оказались неподъёмными.

Тем временем крыса уже отвернулась и скреблась в дверь.

– Да иду уже, иду. – Ноэль поставил пакеты на пол, выключил свет и слегка приоткрыл дверь. Снаружи всё было спокойно. Крыса вырвалась в коридор и побежала. Ноэль последовал за ней.

Металлическая лестница была узкой и ужасно крутой, а поскольку у Ноэля в каждой руке было по пакету, он не мог держаться за поручни. Поэтому он соскользнул со ступеньки и упал. Пролетев шесть или семь ступеней, он распластался у подножия лестницы. Проклятье, как же больно! Он несколько раз ударился о твёрдые края спиной, и два раза – затылком.

Пакеты он, к своему изумлению, не выронил и по-прежнему прижимал к себе. Но само падение, разумеется, сопровождалось оглушительным грохотом.

– Эй?! – раздался из башни мужской голос. Громкий и грозный. – Кто здесь?!

Ноэль прикусил губу и поднялся на ноги. Крыса металась перед ним, её тёмные глазки-бусинки мерцали в свете фар.

– Куда? – прошипел Ноэль.

Она обернулась и исчезла за углом, нырнув в узкий проход. Сверху к ним приближались быстрые, тяжёлые шаги. Теперь они добрались до лестницы, и Ноэль услышал стук ботинок по металлу.

Ноэль поспешил за крысой. У него возникло ощущение, что она тоже не знает, куда идти. Но ему необходимо где-то спрятаться, и причём быстро!

Он распахнул первую попавшуюся дверь слева. Свет из коридора проник в помещение и осветил стол с двумя скамьями и холодильник у стены. Комната отдыха. К счастью, в ней было пусто.

Шаги раздавались совсем близко.

Едва Ноэль успел шмыгнуть за холодильник, как дверь резко распахнулась. На потолке вспыхнула неоновая лампа и залила всю комнату ярким светом.

– Выходи! – приказал мужской голос.

8

Ноэль прижал пакеты с продуктами к телу и закрыл глаза. Он понимал, что ведёт себя как ребёнок. Если мужчина в дверях его ещё не заметил, он его обнаружит, как только перешагнёт порог.

– Квииииик! – в коридоре раздался резкий, пронзительный свист.

– Ах ты, паршивая скотина! – мужчина захлопнул дверь, и в коридоре раздались его шаги. Они удалялись. Вероятно, он решил поймать крысу. Оставалось надеяться, что ему это не удастся.

Посидев некоторое время, Ноэль поднялся и подкрался к двери. Затем поспешил вдоль поручней по коридору. К сожалению, он не помнил, в каком из узких проходов находится его контейнер, но тут перед ним снова возникла крыса. Какое счастье! Значит, тот тип её всё-таки не поймал!

Она юркнула в один из проходов. Там, в конце коридора, стоял их контейнер, дверь была по-прежнему открыта. Крыса со скоростью ветра вскарабкалась вверх и осталась сидеть в проёме двери, глядя на него сверху вниз.

– Тебе-то хорошо, – пробормотал Ноэль. – А мне что делать?

Затащить все продукты за один раз было нереально. Он вытянул из штанов пояс, продел его сквозь ручки пакета, закинул за спину и приступил к подъёму. Первая часть пути получилась адски тяжёлой, Ноэлю пришлось подтягиваться, ухватившись за дверь. Но справившись с этим, он сумел опереться ногами, дотянулся руками до переднего края контейнера и одним рывком заскочил наверх.

То же самое он проделал и со вторым пакетом.

Закрыв за собой дверь, он почувствовал себя таким гордым и счастливым, каким не чувствовал уже очень давно.

Через три дня они добрались до крупной морской гавани. Ноэль не знал, в каком городе они находятся. Стоит ли рисковать и включить мобильный? Скорее всего, аккумулятор давно разрядился.

Он почувствовал, как его контейнер подняли вверх, потом опустили.

Сюда ли вела его крыса, была ли это конечная цель их путешествия?

Он ждал, что она покажется в темноте. Что пискнет или хотя бы прикоснётся к нему.

Но в контейнере стояла мёртвая тишина. Вероятно, нужный момент ещё не настал.

Через несколько часов контейнер снова подняли. Его перегрузили на другой корабль.

– Куда мы плывём? – тихо спросил Ноэль.

Но ответа не получил.

Новое судно оказалось ещё более гигантским, чем предыдущее, но Ноэлю повезло: теперь их контейнер стоял в самом низу, так что он мог легко выходить и входить. Однако расстояние между дверью и следующей грудой ящиков было таким крошечным, что ему с трудом удавалось протиснуться наружу.

На этом грузовом судне крыса тоже прекрасно ориентировалась. В первую же ночь она повела Ноэля в кладовку. Он украл пять больших бутылок с водой, немного хлеба, печенье и сухофрукты. На одной из полок он обнаружил коробок со спичками и забрал и его. Это позволит им в крайнем случае зажечь свет.

Много продуктов не требовалось: он ел и пил так мало, как только мог. Чем меньше он потреблял, тем меньше выходило наружу. Туалетом ему служило пластиковое ведро, которое он нашёл на палубе и которое по ночам выплёскивал за релинги.

Он выходил каждую ночь. Борт патрулировал сторож, который кругами бродил по палубе. Но, во-первых, он делал это нечасто, а во-вторых, когда приближался, Ноэль слышал его шаги на металлических ступенях и успевал спрятаться.

Крысе не нравилось, что Ноэль выходит из контейнера. Как только он открывал дверь, она начинала яростно свистеть. Но ему было всё равно. Выбираться из клетки хотя бы на короткое время было необходимо, иначе бы он потерял рассудок.

Он тихонько пробирался по проходу вдоль перил, вдыхал прохладный воздух, вглядывался в ночь и слушал плеск воды. Он снова и снова думал о Карине и Михаэле и о странных событиях, которые привели его сюда. Часто в своих мыслях он забегал вперёд.

Ноэль пробовал представить, что ждёт его в конце путешествия. Но догадывался, что будущее гораздо более необычно и непредсказуемо, чем он может себе вообразить.

В ту ночь, когда он вышел из контейнера, слегка моросило. Это хорошо: в дождливую погоду сторож совершал обходы ещё реже. Ноэль прошмыгнул к релингам и несколько раз жадно вдохнул солёный воздух.

Он посмотрел вниз на чёрную воду. На гребнях волн сверкала белая пена. Из глубины моря поднимался холодный воздух, как ледяное дыхание. Ноэль зябко скрестил руки на груди.

Он услышал тихий шорох, как будто в воздухе кто-то парил. Подняв голову, он увидел тень. Она неслась прямо на него, острый клюв целился в лицо и скорее всего выклевал бы ему глаз, если бы Ноэль вовремя не среагировал и не упал на пол.

Свернувшись калачиком, он лежал на мокрой палубе. Лишь через несколько секунд он поднял глаза и тайком взглянул в тёмное небо. Всё стихло, птица улетела.

«Она меня не заметила», – подумал Ноэль. Но почему птица вообще летела во мраке? Ведь здесь, в море, ночных птиц нет.

На дрожащих ногах он поплёлся обратно к контейнеру.

Как давно они вышли в море? Три дня назад или пять или уже неделю? Ноэль потерял чувство времени. Секунды стекались в минуты, минуты растягивались в часы, а часы превращались в дни и ночи.

Положение Ноэля становилось всё более бедственным. Он тосковал по движению, свету, воздуху. В какой-то момент, не в силах больше сидеть в темноте, он распахнул дверь в самый разгар дня.

Крыса немедленно подскочила к нему, издавая взволнованный, предостерегающий свист.

– Оставь меня в покое! – фыркнул Ноэль. – Я с ума сойду, если просижу здесь ещё хоть немного. С меня довольно.

Ответа он не ждал. Со времени их ночной вылазки на первом корабле крыса с ним не разговаривала. А может, она и никогда с ним не разговаривала, а он всё это выдумал.

Поэтому он вздрогнул, когда услышал в своей голове её звонкий голосок:

– Не будь таким идиотом, – пропищала она. – Ты уже почти справился.

– Что? – он был так ошеломлён, что закрыл дверь и обернулся к крысе, но в темноте её, разумеется, не разглядел.

– Ты уже почти справился, – повторила крыса. – Ещё одна, две ночи – и всё закончится.

– А что потом? – спросил Ноэль.

– Они тебя заберут.

– Кто?

Ответа на этот вопрос он не получил. Зато теперь знал, что крыса его понимает и может с ним беседовать. Как сова, собака в супермаркете – и медведь. Он решил, что не отступит до тех пор, пока она не объяснит, что здесь происходит.

– Куда идёт этот корабль? – спросил он.

Тишина.

«Хорошо. Тогда прибегну к новой тактике», – подумал Ноэль и снова открыл дверь контейнера. Не медленно и осторожно, как перед этим, а с такой яростью, что она с грохотом ударилась о стенку ближайшего ящика.

– Ты с ума сошёл?! – прозвучал резкий голос у него в голове. – Хочешь, чтобы тебя схватили?!

– Я её закрою, если ты мне всё расскажешь, – сказал Ноэль.

– Ладно, – пропищала она.

Он захлопнул дверцу, навалился на неё спиной и повернулся лицом к крысе, хотя и не видел её.

– Куда мы плывём? – спросил он.

– Корабль идёт в Гонконг.

– Что я там буду делать?

– Ничего, – ответила крыса. – Твоё путешествие завершится раньше. В Гонконг я поеду одна. У меня там семья. Кузина и её дети. Я их ещё не видела и не могу дождаться, когда с ними познакомлюсь.

Она что, смеётся над ним? Ноэль глубоко вздохнул. Нужно сохранять спокойствие. Всё-таки крыса с ним заговорила, а для начала это неплохо.

– А что со мной?

– Тебя заберут, – произнёс голос в его голове. Крыса прокашлялась. Это было так странно – мысленный голос, который прокашливается. – Сегодня или завтра ночью. Более точную информацию я получу позже.

– Кто меня заберёт?

– Один гонец. Или несколько.

– Как они сюда доберутся? – спросил Ноэль. – На вертолёте?

– Вряд ли, – возразила крыса. – Это слишком заметно.

– Куда меня доставят?

– Об этом мне нельзя говорить. Мне вообще нельзя с тобой разговаривать. Было бы лучше, если…

– Кто тебе сказал, что со мной нельзя разговаривать? – прервал её Ноэль.

Молчание.

– Ну же, говори! – настаивал он. – Скажи хотя бы, куда меня отведут. Через пару дней я всё равно узнаю.

– О боже, – вздохнула крыса. – Умеешь же ты действовать на нервы.

– Пожалуйста!

– Только если пообещаешь оставить меня в покое.

– Честное слово, – сказал Ноэль.

Крыса постояла в нерешительности и через некоторое время произнесла:

– Так и быть. Тебя отвезут на Острова злых животных.

9

Тебя отвезут на Острова злых животных.

Ноэлю потребовалось время, чтобы переварить этот ответ. Он подумал про комок шерсти, который сова швырнула к его ногам в школьном дворе. О кровавой мыши в лыжном лагере. О злой собаке.

И о медведе. Хотя думать о нём хотелось меньше всего.

«ВСЁ КОНЧЕНО», – снова раздался в его голове злобный голос.

Значит, сова, пёс и крыса – сообщники медведя, который едва не убил его в ту ночь в горах?

Сердце Ноэля стучало как сумасшедшее, кровь шумела в ушах. Во что он вляпался?

– Не бойся, – сказала крыса. – С тобой ничего не случится, Ноэль.

– Откуда ты знаешь моё имя? – спросил Ноэль.

– Хватит! Ты дал мне честное слово, что больше не будешь задавать вопросов.

– Как тебя зовут? – поинтересовался Ноэль. – Уж это-то ты мне можешь сказать.

– У крыс нет имён, – возразила крыса. – У нас нет времени на такую чепуху. Если хочешь, можешь называть меня Двадцать девятой.

– Почему именно Двадцать девятой? – Ноэль нахмурил лоб. – А номер Первый существует?

– Разумеется, – ответила Двадцать девятая. – Это мой самый старший брат. Он родился вместе со Второй, Третьим, Четвёртым, Пятой, Шестой, Седьмым, Восьмой, Девятым и Десятым. Вторая, Пятая, Шестая и Восьмая – самки, остальные – самцы. Кстати, Восьмая тоже будет в той школе, в которую тебя приведут.

– В какой школе? – спросил Ноэль.

– Ах, чёрт! – тихо пробормотала Двадцать девятая. Видимо, крыса проболталась.

– Значит, я пойду в школу… – Которая находилась на Островах злых животных. Всё становилось ещё более загадочным. – И чему там учат?

– Там учат познавать самих себя, – нерешительно ответила крыса. – И других учеников тоже.

– И всё?

– Это сложно.

– Ты ходила в эту школу? – спросил Ноэль.

Он услышал тихий шорох в темноте. Крыса переминалась с ноги на ногу.

– Меня не взяли. – В голосе крысы послышались сердитые нотки.

– Но твоего брата взяли.

– Восьмая – это самка. Я ведь уже говорила. Ты что, не слушал?

– А почему тебя не взяли?

– Мне бы не хотелось об этом говорить, – призналась крыса.

– Ладно, как хочешь. – Ноэль съехал по стене вниз и скрестил руки на затылке. – А почему ты раньше со мной не разговаривала? – спросил он. – В темноте было так чертовски скучно! А я и не догадывался, что ты меня понимаешь.

– Ну, да… – Крыса снова беспокойно засеменила. – Дело в том, что… – в её голосе послышалось смущение.

– В чём? – с любопытством спросил Ноэль. – Ну же, говори! Кроме нас, здесь никого нет.

– Ты был мне противен, – пропищала Двадцать девятая. – Вы, люди, кажетесь крысам не слишком привлекательными.

Ноэль вспомнил о собственном отвращении к крысе и расхохотался.

– Крыса, которая испытывает отвращение к людям, – вот это жесть!

– Почему жесть?

– Ну, обычно бывает наоборот, – объяснил Ноэль. – Мы, люди, считаем крыс мерзопакостными.

– Но для этого уж точно нет причин, – возмущённо возразила Двадцать девятая. – Крысы – чистоплотные животные. Это вы, люди, всюду разбрасываете мусор. Если бы мы за вами не подбирали, весь мир превратился бы в сплошную помойку. Всюду была бы грязь и остатки пищи.

– Я ещё никогда не смотрел на это под таким углом, – признался Ноэль. Мгновение он задумчиво смотрел в темноту. – А почему ты умеешь разговаривать? – осведомился он.

– А почему я не должна уметь? – ответила крыса вопросом на вопрос. – Ты ведь умеешь.

– Но не так, как ты. Твой голос звучит в моей голове.

– Мы, крысы, очень способны к языкам. – Или Двадцать девятая прикидывалась дурочкой, или и правда не понимала, что Ноэль имеет в виду. – А ты задаёшь слишком много вопросов, учитывая то, что поклялся прекратить.

– Ну, хорошо, – сказал Ноэль. – Больше никаких вопросов. Расскажи о себе. Ты давно плаваешь на этом судне?

– Я родилась на борту. Как и все мои братья и сёстры. Со временем большинство из них покинули корабль, а я всегда была здесь, если не считать коротких вылазок. Как и моя мама. Впрочем, два месяца назад в порту Лиссабона её поймала кошка. Моя бедная мамочка! И мы, несчастные её дети. Теперь мы сироты, все сто восемьдесят отпрысков.

– У тебя сто восемьдесят братьев и сестёр? – изумлённо спросил Ноэль.

– Сто семьдесят девять. Сто восьмидесятая – это я. Большинство из нас находится где-то в пути на суднах. Мы – семейство мореходов, и море у нас в крови, уже несколько поколений. Своего отца я не увидела. Мужчины-крысы – это сплошная иллюзия, мираж, они нисколечко не заботятся о своём потомстве. Весь груз ложится на плечи бедной мамы. Я ведь и сама мать, поэтому знаю, о чём говорю. – Она громко вздохнула. – Я родила одиннадцать детей, шесть девочек, пять мальчиков, и…

О боже всевышний, Двадцать девятую было не остановить. Нужно попробовать вернуть её словесный поток обратно к теме Островов злых животных.

– А что, собственно говоря, случилось с… номером Восьмым? – внезапно спросил Ноэль.

– Ты о моём сыне? У него всё хорошо. Он живёт на скотобойне в…

– Нет, я о твоей сестре. Как ей удалось попасть в эту школу?

– Она – умненькая и хитренькая, – ответила крыса. – Вся в меня. Поэтому я и не понимаю, почему они и меня не… Ох, неважно. Это уже в прошлом. – Двадцать девятая глубоко вздохнула. – Так на чём мы остановились? На моих детях, точно. Моя младшенькая…

Двадцать девятая всё говорила и говорила. Она рассказывала о своих детях, племянниках, племянницах, тётях и кузинах. Ноэль ещё пару раз попытался вернуться к Островам злых животных, но его вопросы невпопад Двадцать девятая не воспринимала. После длительного молчания она никак не могла наговориться!

Её бормотание подействовало на Ноэля как сказки на ночь, которые прежде всегда читала ему Карина: Ноэль стал засыпать. Вскоре его веки сомкнулись, и он погрузился в глубокий сон.

10

Когда он проснулся, Двадцать девятая молчала. Сквозь дверные щели проглядывал мрак, на дворе была ночь. Ноэль проспал несколько часов.

Он принялся размышлять о том, что рассказала ему крыса, и сон как рукой сняло.

Острова злых животных. Школа, в которой учили познавать себя и других школьников.

Какое отношение к этому имеет медведь? И знает ли его крыса?

– Двадцать девятая? – прошептал он в темноту.

Крыса не отреагировала. Вероятно, спала. Интересно, сколько она ещё рассказывала о своей жизни, пока не заметила, что Ноэль её больше не слушает?

Он осторожно поднялся. Срочно нужен свежий воздух. Пусть морской ветер выдует из его головы смятение и растерянность.

Он открыл дверь и протиснулся сквозь щель в узкий проход между грудами контейнеров. Бесшумно проскользнул вперёд к поручням. Посмотрел налево, направо, после чего вылез из укрытия и подошёл к перилам, за которыми перекатывалось море, как огромный уставший зверь.

Над ним от горизонта до горизонта расстилалось усыпанное звёздами небо. Бесконечно высокое и широкое. Над носовой частью судна висел серебристый полумесяц, как детская лампа, которую кто-то повесил над капитанским мостиком.

Прохладный ветер дул Ноэлю в лицо. Голые руки покрылись мурашками. Днём было жарко, а по ночам становилось всё холоднее. Забравшись в кладовую в последний раз, он прихватил оттуда одеяло, но в контейнере было так душно, что он им ещё ни разу не укрывался. А снаружи ему скоро понадобится куртка. Которой у него, разумеется, не было. Хотя… может, она больше и не понадобится. «Сегодня или завтра ночью тебя заберут», – сказала крыса.

В воздухе снова послышалось странное жужжание. Его тело отреагировало прежде, чем голова успела что-либо осознать. Ноэль пригнулся и почувствовал, как над ним что-то пронеслось. Взглянув наверх, он на долю секунды увидел большую чёрно-белую птицу. Чайку. После чего она снова скрылась во мраке.

Сердце Ноэля забилось как бешеное. Чайка, среди ночи и вдали от какого бы то ни было берега? Это ведь…

Не успел он додумать мысль до конца, как началась следующая атака. На этот раз птица неслась на него со стороны корабля. Острый клюв целился Ноэлю в глаза. Ему снова удалось увернуться, но с открытого моря на него летела следующая чайка, а за ней ещё одна и ещё!

Он закрыл лицо руками, но птицы окружили его со всех сторон. Они резко и гневно кричали. Один клюв вонзился в руку Ноэля – острый, как нож.

Он испуганно вскрикнул – и услышал громкие шаги.

– Who’s there?^[2] – спросил решительный мужской голос.

Птицы затихли и поспешно улетели. Ноэль осторожно поднял голову, и ему в лицо ударил свет фонаря.

– Selamatkonuschameschawan? – прорычал мужчина на незнакомом языке.

Ноэль не разобрал ни слова, но догадался, что нужно бежать. Он пригнулся и нырнул в тень между контейнерами. Сторож последовал за ним, но, к счастью, он был более плотного телосложения и сквозь узкий проход протискивался медленно и с трудом.

Расстояние между ними увеличивалось, но преимущества Ноэля не хватало на то, чтобы где-нибудь спрятаться. Сторож захрипел, потом что-то прокричал. Когда Ноэль повернул к нему голову, то увидел, что тот достал рацию.

Он вызывает подкрепление, догадался Ноэль.

Чайки, где были чайки? Они сдались или выжидали момент для новой атаки?

Он поспешил дальше, к расположенным напротив перилам, которые серебристо поблёскивали в лунном свете. В конце коридора повернул налево и побежал к корме. За его спиной гремели шаги.

– Stop! – взревел мужчина. – Don’t move!^[3]

В широком проходе у Ноэля не было никаких шансов уйти от преследователя. Он снова нырнул в узкую щель между контейнерами. Этот проход был ещё ýже, чем предыдущий, сюда мужчины уж точно бы не пролезли. И от птиц он был защищён. К сожалению, через несколько метров стало ясно, что ему и самому дальше не протиснуться. Стоящие перед ним контейнеры были так плотно прижаты друг к другу, что не оставили прохода. Он застрял.

Преследователи остановились в конце тоннеля. Свет фонарей бил в его сторону, но не достигал, потому что Ноэль находился слишком далеко. Но это его не спасёт – они ведь понимали, что нужно лишь подождать, и он выйдет.

– It’s over!^[4] – взревел один из них.

Всё было кончено.

– Так вот ты где! – снова услышал он в голове крысиный голос, торопливо огляделся, но крысы нигде не увидел.

– Я здесь, наверху! – пропищала она.

Он задрал голову и разглядел её в углублении между двумя контейнерами. Её тёмное туловище было едва заметно, только круглые глазки поблёскивали в темноте.

– Я всюду тебя искала, – прошептала она. – Они здесь.

– Я заметил, – прохрипел Ноэль. – Эти проклятые птицы хотели меня убить.

– Какие птицы? О чём ты? Никто не хочет тебя убить. Тебя должны забрать!

Ноэль услышал голоса мужчин в конце прохода. Они ругались и извергали проклятья, и он это понимал, хотя и не знал их языка. Конечно, кому нужен незваный гость, безбилетный пассажир, который всех разбудил и устроил такую неразбериху?

– Что им здесь нужно? – Крыса, наконец, заметила его преследователей. – Не может быть. В самый неподходящий момент!

– Нужно быстро куда-нибудь спрятаться, – прошептал Ноэль. – Ты здесь всё знаешь – куда мне бежать?

– Ты что, не слышал, что я только что сказала? Они здесь!

– И где? – Ноэль посмотрел на небо. Ни одной птицы, куда ни посмотри. Только звёзды сияют ему сверху вниз. Рука, в которую вонзился клюв, кровоточила и горела как в огне. Мужчины в конце коридора продолжали кричать и неистовствовать.

Напротив, Двадцать девятая молчала и словно не слышала его вопросов.

– Двадцать девятая! – прошептал Ноэль.

– Тихо! – пропищала она. – Я разговариваю.

– Что? – Ноэль растерянно посмотрел на перила. На них плясали кружочки света и слепили ему глаза, а дальше, за ними, ничего не было видно. Несомненно, за это время на палубе уже собрался весь экипаж корабля. Его схватят и запрут – и что дальше? Судно направляется в Гонконг, так сказала Двадцать девятая. Вероятно, там его передадут в посольство Германии. И за счёт родителей его отправят обратно домой.

Он никогда не узнает, что это за Острова злых животных. И почему на него только что напали чайки. Может, оно и к лучшему.

– Come out!^[5] – разъярённо крикнул один из мужчин.

– Всё ясно, – сказала Двадцать девятая.

– Что ясно? – спросил Ноэль.

– Ты сейчас будешь делать то, что я скажу, – объявила крыса.

– Ладно.

– Когда я дам команду, ты побежишь к перилам, да так быстро, чтобы пятки сверкали. Они попробуют тебя схватить, но этого нельзя допустить. Они ни в коем случае не должны тебя поймать.

– Как ты себе это представляешь? – спросил Ноэль. – Их так много, что я не прорвусь.

– Разумеется, не прорвёшься. Но ты сможешь от них уйти. Ты должен взобраться на парапет и прыгнуть за борт.

– Ты спятила! – От волнения Ноэль заговорил так громко, что его услышали и мужчины возле перил.

Их голоса стали громче.

– Kelankeseyschomat! – донеслось до его слуха. – Come out now!^[6]

– Не бойся, – сказала крыса. – Они тебя ждут. С тобой ничего не случится.

Он смотрел на неё и не верил своим ушам. Они находились посреди океана, и от ближайшего берега их отделяли многие мили. Он погибнет, если прыгнет за борт.

Если меня поймают и отправят обратно домой, я тоже погибну, подумал он. Только смерть получится более медленной.

– Сейчас! – прошипела крыса.

И он побежал. Протискивался между контейнерами и по мере приближения к фонарям набирал скорость. Он не обращал внимания на громкие крики. Не смотрел на поджидавшие его тёмные фигуры. На руки, которые тянулись к нему, чтобы схватить.

Мужчины не рассчитывали, что он попытается броситься за борт. Это был его шанс.

Широким прыжком он очутился на парапете и подтянулся на поручнях. Перекинул через них правую ногу. Кто-то мёртвой хваткой вцепился в его левую ступню. Он взбрыкнул ногой, послышалось громкое проклятье, его ботинок слетел с ноги.

Освободившись, он перекинул через поручни вторую ногу. Ощутил ледяной, влажный воздух. Услышал под собой рёв моря.

– Hold on! – вскричал один из мужчин. – Don’t jump!^[7]

Ноэль отпустил релинги и упал вниз.

Часть II
Интернат

1

Ледяная вода ударила в лицо словно кулаком. Он ушёл под воду и погружался всё глубже и глубже.

Ноги пронзали пустоту, а руки гребли. Он пытался выплыть наверх, но где здесь верх? Здесь не было ни света, ни воздуха, ни спасения.

Только холод и тьма.

Он открыл рот, чтобы закричать. Поток ледяной солёной воды устремился внутрь. Он захлёбывался и чувствовал, как им овладевает море. И боролся, пока не кончились силы.

И когда он перестал барахтаться и метаться, паника исчезла. Ему больше не было холодно, а вода окутала его словно тёплым халатом. И мягко покачивала.

Он чувствовал себя защищённым, как никогда.

Тут что-то протиснулось под его тело и стало выталкивать его наверх, обратно в темноту и холод. Он сопротивлялся, ему хотелось погрузиться ещё глубже, хотелось забыться, но то, что его схватило, оказалось сильнее. Оно с бешеной скоростью устремилось с ним к поверхности воды. И вот его голова уже над водой.

– Дыши! – приказал низкий голос.

Ноэль не хотел дышать, он хотел обратно в надёжные объятия моря.

– ДЫШИ! – голос был негромким, но твёрдым.

Ноэль открыл рот, изверг из себя поток воды и вдохнул ледяной ночной воздух. И вернулся к жизни.

Над ним сияли звёзды. Небо висело невероятно далеко, и всё вокруг было ужасно холодным. Почему он не утонул? Мокрая одежда была такой тяжёлой, что должна была утащить его на дно. Но что-то подхватило его и вынесло на поверхность.

Над ним начали танцевать и мерцать звёзды. Небо словно вертелось по кругу, кружась в карусели. Затем огни погасли, и Ноэля поглотил мрак.

Когда он пришёл в себя, вокруг было светло. Небо сияло нежно-голубым, по горизонту плыли редкие облака, как поднявшиеся на небо парусные лодки.

Вокруг простиралось широкое, грифельно-серое море. Из воды торчали острые плавники. Сотни плавников.

Акулы. Он находился в центре громадного скопления акул.

От ужаса Ноэль начал размахивать руками и ногами. Вода выстрелила наверх, поднялась над ним, хлынула в лицо, и он стал захлёбываться и кашлять.

«Только не это!» – в ужасе подумал он. Ноэль понимал, что в стае акул нужно вести себя тихо и спокойно, и этим его знания об акулах ограничивались. Никаких резких движений, никакой паники.

Взгляд Ноэля отчаянно заскользил по поверхности моря. Нигде ни одной лодки. Корабль с контейнерами ушёл, оставив его один на один с хищными рыбами.

Он догадался, что под ним тоже акула. Острый хвостовой плавник слегка высовывался из воды за ногами Ноэля. Эта рыба не позволила ему утонуть и теперь несла через море.

Они здесь, снова услышал он голос Двадцать девятой.

Гонцами, которым предстояло доставить его на Острова злых животных, были акулы.

Должно быть, Ноэль снова потерял сознание, потому что, открыв глаза, он увидел сушу. Множество залитых солнцем островов. На центральном острове возвышалось похожее на храм здание с величественным золотым куполом, который сверкал и мерцал в солнечном свете^[8].

К этому острову и направлялись акулы.

Что это за странное строение? Оно и восхищало Ноэля, и пугало. От широкого портала лестница вела вниз на уровень, на котором стояло ещё больше домов. Плоские, простые сооружения, покрытые камышом.

Длинный обветренный деревянный причал выдавался с суши в воду, к нему были привязаны несколько лодочек. Вокруг ни одного человека. Ни одного животного.

В лицо хлынула солёная вода, залилась в рот и в нос. Ноэль отплёвывался и кашлял, и тут подоспела новая партия. Он вцепился руками в туловище акулы. Животные помчались к острову ещё быстрее. Пенные брызги застили Ноэлю глаза, и всё перед ним – золотой купол, деревья, здания, причал – исчезло в фонтане воды. И в этот миг акула, верхом на которой Ноэль передвигался по морю, ушла под воду.

Ноэлю больше не за что было держаться. Туловище рыбы выскользнуло у него из-под ног. В отчаянии он ухватился за хвостовой плавник, но потом потерял и его.

Ноэль погрузился в море и несколько раз обернулся вокруг своей оси.

– Плыви! – услышал он спокойный низкий голос. Тот же самый, который ночью приказал ему дышать.

Ноэль всегда был хорошим пловцом, но его тело словно забыло, как держаться на воде. Руки беспорядочно летали во все стороны, ноги беспомощно барахтались. Он чувствовал, как мокрая одежда тянет его вниз. И вот его колени и ладони коснулись морского дна. Он из последних сил оттолкнулся от него, всплыл и жадно глотнул воздух.

Здесь совсем неглубоко. Он немного проплыл, и его ноги нащупали дно. Он мог стоять. Ещё несколько шагов – и вода уже доставала по грудь.

Он брёл дальше, и, шатаясь, вышел на берег и упал в песок. Конечности болели, в голове гудело, левая рука, которую ранила чайка, была залита кровью. И он продрог до костей.

Солнце лизало его лицо, но тепла он не ощущал. Перед ним лежало море. Вдали он видел острые хвостовые плавники акул-спасателей. Он смотрел им вслед, пока они не скрылись за горизонтом, и с удивлением отметил, каким одиноким вдруг себя почувствовал.

Острова злых животных.

Судя по всему, он прибыл на место.

Нужно уйти с берега, подумал он. Кто знает, какая нечисть здесь водится.

Но потом у него перед глазами снова почернело.

Ноэль почувствовал, как его щёк коснулась струя холодного воздуха. С трудом открыв глаза, он увидел перед собой два бездонных и голубых, как лёд, колодца в окружении золотистой шерсти, усеянной чёрными точками. Некоторое время он всматривался в чужое лицо, пока не осознал, кто перед ним.

Хищная кошка, леопард!

Морда животного находилась всего в нескольких сантиметрах от головы Ноэля, тонкие усики касались его носа. Животное раскрыло пасть и продемонстрировало острые белые зубки. Ноэль ожидал почуять зловонное дыхание, но, к его изумлению, его снова окутала струя холодного воздуха. Леопард выдыхал лёд.

«Значит, сейчас всё кончится», – подумал Ноэль и поразился тому, что испытывает не страх, а лишь огромное облегчение от того, что путешествие закончилось и что он достиг цели.

– Добро пожаловать, – услышал он чей-то голос, и тут его снова поглотил мрак.

Когда он снова пришёл в себя, кто-то гладил его по волосам.

– Посмотри на меня, – произнёс голос. С ним разговаривал не леопард: голос был более высоким и очень хриплым. – Открой глаза и взгляни на меня.

Ноэль попробовал сделать, что ему говорят, он хотел открыть глаза, чтобы понять, кто с ним разговаривает. Но ему это не удалось. Что-то со страшной силой давило на его веки. Он услышал стон и хриплое дыхание.

– Не бойся! – произнёс голос.

«Это девочка», – подумал Ноэль и ощутил на лбу прохладную ладонь. Стон повторился.

Это стонет он сам, догадался Ноэль.

– Я схожу за помощью, – предупредил его голос.

«Нет, – подумал Ноэль. – Останься со мной, не уходи. Не бросай меня одного». Он снова попытался открыть глаза, но тьма была как кулак, который сомкнулся вокруг него и никак не отпускал.

Он парил в помещении без стен. Без времени. Барахтался в вакууме.

Порой он слышал голоса. Чувствовал мягко прикасавшиеся к нему руки. Кто-то его мыл, кто-то давал пить.

Один раз нечеловеческим усилием воли ему удалось открыть глаза. Всё вокруг было светлым и прозрачным. Как на небе, подумал он.

– Он просыпается, – снова раздался хриплый девчачий голос.

Ноэль повернул голову и увидел её. Склонившуюся над ним стройную тёмную фигуру. Чёрное как смоль лицо, высокие скулы, большие глаза цвета воронова крыла. Пухлые ярко-красные губы. «Королева ночи», – подумал он.

Блестящие волосы девочки были пронизаны серебристыми прядками и высоко уложены. Щёки исполосовали татуировки – или шрамы?

«Кто ты?» – хотел спросить Ноэль, но не произнёс ни звука.

Однако у него было чувство, что девочка его понимала. Его вопрос и всё остальное тоже.

Она протянула к нему руку, но прежде, чем её пальцы коснулись его, тьма снова поглотила его и унесла с собой.

А затем тьма выплюнула его и выпустила на свободу.

Он сумел открыть глаза и даже сесть. И оглядеться вокруг.

Он был один. В небольшом помещении. Его кровать стояла рядом с открытым окном. Снаружи росли высокие пальмы, листья шелестели на ветру. За ними виднелся белый пляж. И море.

Как он попал с пляжа в эту комнату? И кто здесь живёт?

Лёгкий тёплый бриз надул белые занавески и погладил голые руки Ноэля, будто приветствуя. В изгибе его локтя торчала игла, трубка вела к бутылке, которая висела у него над головой на специальной подставке. В него капала прозрачная жидкость.

Если не считать кровати, маленькой тумбочки и стула возле стены, комната была пуста. Тёмный деревянный пол блестел, отливая матовым светом.

Ноэль снова вспомнил о девочке с хриплым голосом. О королеве ночи. Интересно, она ему приснилась или существует на самом деле?

Над его кроватью имелась кнопка. Несколько минут он буравил её взглядом, затем протянул руку и нажал. Он ничего не услышал – возможно, звонок прозвенел в другой части дома. Или же он был неисправен.

На это движение ушли все его силы. Он опустился на подушку и заметил, что весь взмок от пота. Он ждал, что снова потеряет сознание и унесётся неведомо куда. Но этого не произошло.

Он услышал тяжёлые шаги, и дверь отворилась.

– Ах, вот оно что! Ты очнулся!

Голос, который и на этот раз прозвучал только в его голове, был радостным и добрым. Совсем не таким, как большое мускулистое создание, которое теперь направлялось к его кровати и угрожающе скалило зубы.

Это была горилла.

2

Прочь отсюда, прочь! Ноэль собрал все силы и попытался встать с кровати, чтобы выпрыгнуть из окна и исчезнуть. Но тело было слишком слабым, и он еле держался на ногах. Он понял, что это бесполезно. Обезьяна настигнет его прежде, чем он добежит до окна.

– Не бойся, – произнесло громадное животное, по-прежнему не шевеля губами. – Ты здесь в безопасности. Всё хорошо.

– Кто ты? – пролепетал Ноэль.

– Сестра Любу. – Теперь горилла стояла рядом с кроватью. Она проверила висевшую над ним капельницу и взяла Ноэля за руку.

Он в панике вырвал руку.

– Отпусти меня! Что тебе нужно?

– Хотела измерить твой пульс. – Горилла снова обнажила дёсны. Это не угрожающая мина, а улыбка, догадался Ноэль. – Тебе нечего бояться. Я не причиню тебе вреда. Если бы я этого хотела, то уже давно сделала бы. В последние дни у меня была масса возможностей.

Сильные длинные пальцы сомкнулись вокруг его запястья. Горилла смотрела на наручные часы, считала про себя и кивала.

– Слегка учащённый. Но это из-за волнения. Можно я прослушаю твою грудь, но так, чтобы тебя при этом не хватил инфаркт? – Она указала на висевший на её шее стетоскоп.

Ноэль подумал и кивнул.

Улыбка гориллы стала ещё шире. Ноэль вздрогнул, когда чёрные пальцы вцепились в пуговицы его одежды. Лишь теперь он заметил, что на нём белая пижама. А левое плечо перебинтовано. Туда его укусила чайка.

Обезьяна воткнула в уши дужки аппарата для прослушивания и прижала прохладную головку к его груди.

– Всё хорошо, – с удовлетворением произнесла горилла и поднялась на ноги.

Ноэль застегнул пижаму на пуговицы. Интересно, кто его переодел и обработал его раны – эта обезьяна?

– Я сообщу миссис Моа, что ты очнулся, – произнесла горилла-медсестра.

– Кто это такая? – спросил Ноэль.

– Директор школы. Она навещала тебя вчера. Ты этого не заметил.

– Миссис Моа тоже обезьяна?

Улыбка Любу была теперь такой широкой, что громадные белые зубы сверкнули.

– Нет-нет, – мягко произнесла она и протянула Ноэлю стакан, стоявший на тумбочке возле кровати. – Вот, попей. Это пойдёт тебе на пользу. У тебя было сильное переохлаждение, и ты потерял много крови, Ноэль. Мы уж боялись, что ты не выживешь.

– Откуда ты знаешь моё имя? – спросил Ноэль.

– Мы тебя ждали. – Горилла указала головой на стакан. – Выпей это сейчас.

Ноэль недоверчиво покосился на прозрачную жидкость.

– Что это?

Сестра Любу рассмеялась громовым смехом:

– Вода.

Он сделал небольшой глоток и подержал жидкость на языке, чтобы распробовать, а уже потом проглотил. Вкус действительно как у воды. Его мучила жажда, и он залпом опустошил стакан.

– Молодец, – похвалила его Любу.

Она забрала у него стакан и тут же наполнила его из графина, который также стоял на маленьком шкафчике.

– Могу я вас кое о чём спросить? – громко произнёс Ноэль. Ну вот, он уже обращается к горилле на «вы». Безумие.

Горилла направила на него взгляд тёплых тёмно-коричневых глаз.

– Конечно.

– Мы сейчас на Островах злых животных?

Надбровные дуги сомкнулись, и на лбу обезьяны обозначились глубокие складки.

Ну вот, она обиделась, испугался Ноэль.

Но физиономия Любу снова смягчилась.

– Некоторые так их называют, – осторожно ответила она.

– А каково их истинное название?

– Таинственные острова.

Он снова увидел голубые, как лёд, глаза, и ощутил на щеке холодное дыхание.

– Леопарды здесь встречаются? – спросил он.

– Здесь встречается что угодно, – сказала Любу.

– И люди тоже? – Ноэль подумал о красивой девочке из сна.

– Разумеется. Ты обо всём узнаешь, когда поговоришь с миссис Моа.

– Я хочу встретиться с ней прямо сейчас, – заявил Ноэль. – Пожалуйста.

Горилла повертела головой.

– Понимаю твоё нетерпение, Ноэль. Но так быстро не получится. В данный момент для тебя самое важное – отдых. Мы нашли тебя на пляже в состоянии жуткого переохлаждения. У тебя поднялась температура, и какое-то время было вообще неясно, удастся ли нам тебя спасти. Но я сообщу миссис Моа, что ты очнулся. – Любу повернулась, чтобы идти.

– Подождите! – крикнул Ноэль.

– Что? – Она обернулась к нему.

– Кто обнаружил меня на пляже?

– Одна из учениц, – ответила медсестра. – Её зовут Катокве. Ты её помнишь?

Он пожал плечами, рухнул обратно в постель и уставился в потолок. Катокве. Не сон, а реальность.

Его измождение оказалось сильнее многочисленных вопросов, что вертелись у него в голове, тёмных страхов и наполнявшего его беспокойства. Он погрузился в глубокий сон без сновидений, а когда снова проснулся, за окном уже брезжил рассвет. Вдали он услышал голоса. Или это щебетали птицы?

Ноэль осторожно спустил ноги с кровати и коснулся пола. Сделал глубокий вдох и встал. Только теперь он заметил, что игла в руке исчезла. Капельницы тоже больше не было. Сестра Любу убрала и то, и другое, пока он спал.

Колени Ноэля слегка подгибались. Он подошёл к открытому окну и выглянул на улицу. Сквозь листву деревьев мерцала морская синева. На горизонте лежало вечернее солнце, похожее на красный раздутый резиновый мяч.

На пляже никого не было, но одна из лодок виднелась в море. Однако она была так далеко, что Ноэль не разглядел, кто в ней сидит. Человек или животное. На этом острове возможно всё, это он уже понял.

– Добрый вечер, – прошептал голос в его голове. Он изумлённо огляделся, и его взгляд упал на светло-жёлтую птичку, сидевшую на пальме неподалёку.

– Это ты со мной разговариваешь? – спросил он.

Птица расправила крылья и упорхнула.

– Нет, – сказал голос. – Это я.

Ноэль перегнулся через подоконник и посмотрел вниз, но никого не увидел.

– АЙЙЙЙ! – возмутился голос. – Осторожнее! Ты меня едва не раздавил!

Ноэль отпрыгнул и испуганно ахнул, заметив на подоконнике скорпиона. Его хвост с ядовитым жалом резко подскочил вверх.

– Проклятье! – прошипел Ноэль. Он ожидал, что скорпион спрячется, но тот продолжал сидеть на месте, только хвост опустил вниз. Его клешни рассекли воздух, будто он стремился ухватить что-то невидимое.

– Ты здесь новенький, – сказал скорпион. – Как тебя зовут?

– Ноэль. А тебя?

– Клифф.

– Что ты здесь делаешь? Ты ходишь… в этот Интернат?

– Помедленнее, – попросил Клифф. – Иначе я тебя не понимаю.

– Ты ходишь в этот Интернат? – повторил Ноэль, отчётливо выговаривая каждое слово.

– Ага, – ответил скорпион. – Я на Третьем острове. У целителей. Но сегодня у меня практика, поэтому я здесь, в медчасти. А ты откуда?

– Я… ну… короче, это долгая история. Меня как бы выбросило на берег.

– Помедленнее! – клешни скорпиона стукнулись друг о друга. – У меня не получается ловить твои слова, когда ты так быстро тараторишь.

– Ловить? – спросил Ноэль. – Что ты имеешь в виду?

– Я перевожу твои мысли. Ну, то есть, не все. Только те, что ты мне предоставляешь.

– Что? Я не понимаю ни слова.

– Я тоже. Если ты, наконец, не заговоришь медленнее.

Ноэль нахмурился.

– Что ты имел в виду, когда сказал про перевод? – медленно осведомился он.

– Это ты тоже узнаешь. – Клешни скорпиона исполняли какой-то неведомый танец. – Скажи, ты тот самый мальчик, которого обнаружила на пляже Катокве?

– Ты её знаешь? – взволнованно спросил Ноэль.

– Конечно. Её все знают. – Скорпион направил хвост на Ноэля. – Это правда – то, что о тебе рассказывают?

– А что обо мне рассказывают?

– Ну, ты понимаешь. Что ты… знаменитость.

– Знаменитость? – Ноэль покачал головой. – Вообще-то нет.

– Гм-м. – Хвост Клиффа опустился.

– Где Катокве? – спросил Ноэль.

– Понятия не имею. Вероятно, в своей комнате. Ты уже знаешь, когда у тебя экзамен?

– Экзамен? – Ноэль ошарашенно уставился на скорпиона. – Я и не знал, что мне предстоит выдержать экзамен. О чём речь?

Клешни Клиффа снова пустились в пляс.

– Это кое от чего зависит.

Ноэль с трудом сдержал стон. Почему никто не разговаривает с ним прямым текстом?

– От чего?

– От тебя, – сказал Клифф. – Всё всегда зависит только от тебя. Больше я, к сожалению, сказать не могу. Каждый раз всё по-разному. Они то и дело придумывают что-то новенькое. Тем более что в твоём случае это будет двойной экзамен.

– Двойной экзамен? Что это значит?

– Это значит, что ты не единственный экзаменуемый. У тебя есть сородич, который также является соискателем.

– Ты имеешь в виду – человек? Мальчик? Или девочка?

Скорпион похлопал клешнями.

– Признаться, я в этом вопросе не силён и с трудом отличаю людей-самцов от людей-самок. Скоро ты познакомишься со своим конкурентом и сам всё узнаешь. Он живёт в гостинице.

– И где… – «Это находится», – собирался спросить Ноэль, но не успел. Клифф опустил клешни, его хвост принялся метаться из стороны в сторону. Ноэль предусмотрительно отступил назад.

– Прости, – извинился Клифф. – Мне пора. Мой друг Зирк ждёт меня внизу у моря. Он перевезёт меня на Третий остров, потому что пловец из меня не ахти какой.

– Кто такой Зирк? – спросил Ноэль.

Но Клифф уже отвернулся, посеменил вниз по стене и исчез в зарослях между пальмами, ни разу не обернувшись.

Вскоре в палату вошла сестра Любу с тарелкой супа.

– Ужин! – объявила она. – Ох, здесь до сих пор открыто окно.

Она поставила суп на ночной столик и закрыла оконные створки.

– Как дела? – спросила она, задвигая занавески. – Всё в порядке?

– В порядке. – И это была правда. В голове Ноэля больше не гудело, а измождение, которое он ощущал ещё в полдень, отступило.

Слегка кружилась голова. Вероятно, от шквала вопросов, роившихся у него в мозгу.

Или от голода.

От тарелки на ночном столике поднимался восхитительный аромат. Пряный, острый и одновременно сладкий. Желудок Ноэля заурчал громко и требовательно.

– Проголодался? – Любу продемонстрировала свои крупные белые зубы. – Чудесно.

Она достала из шкафчика поднос, прикрепила его к держателю на кровати Ноэля и поставила на него тарелку.

– Приятного аппетита, – пожелала она, протягивая Ноэлю ложку.

Ноэль попробовал еду и с наслаждением закатил глаза.

– Вкусно?

– Бесподобно. Это вы приготовили?

Любу рассмеялась громоподобным смехом.

– Тогда суп вышел бы несъедобным. Нет, вся еда готовится в кухне гостиницы. Миссис Окабу – восхитительный повар.

Черпая ложкой суп, Ноэль задавался вопросом, кто такая миссис Окабу – человек или животное. Но какое животное умеет так хорошо готовить? Может, спросить у сестры Любу? Но почему-то этот вопрос казался ему невежливым.

– Я только что познакомился с одним из учеников, – сменил он тему. – С Клиффом.

– Скорпион с Третьего острова. – Сестра Любу опустилась на стул рядом с дверью и стала с одобрением наблюдать за тем, как он ест. – Приятный молодой человек.

Горилла называет скорпиона приятным молодым человеком. Ноэль и впрямь попал в удивительный новый мир!

– Он сказал, что для того, чтобы меня сюда приняли, я должен сдать экзамен.

– Верно. Но вначале ты должен пройти языковой курс.

– Что за языковой курс?

– Если хочешь здесь остаться, придётся овладеть языком мыслей. Чтобы общаться с нами. Из головы в голову.

– Но я ведь и сейчас общаюсь, – возразил Ноэль.

Сестра Любу улыбнулась.

– Я отправляю тебе свои мысли. Но отвечаешь ты на твоём языке, если ты этого ещё не заметил. Я распознаю твои слова, читая мысли, которые ты озвучиваешь. На это у меня уходит много сил.

– Поэтому Клифф с таким трудом меня понимал.

Любу кивнула.

– Клифф здесь тоже относительно недавно. И он у целителей, а у них языки – второстепенные предметы.

– Вы хотите сказать, что я этому тоже научусь? – спросил Ноэль. – Отправлять свои мысли?

– Более того – ты непременно этому научишься. Иначе тебя не допустят к экзаменам.

Ноэль прикусил губу. Оставалось надеяться, что язык мыслей не слишком сложный. Иностранные языки никогда ему не давались. Последнюю контрольную по английскому он написал на двойку.

Сестра Любу заметила его волнение.

– Не тревожься, – сказала она. – Это звучит сложно, а на деле всё гораздо проще. Стоит в это погрузиться – и всё пойдёт как по маслу. – Она встала и взяла его пустую тарелку. – Хватит ломать себе голову из-за таких пустяков. Сегодня я разговаривала с миссис Моа, она встретится с тобой завтра утром и посвятит во все подробности. После завтрака я отведу тебя в её кабинет.

Ноэль проснулся ещё до рассвета. Когда в комнату сквозь белые шторы проникли первые вестники утра, он открыл окно и выглянул наружу. Стояло мягкое, тёплое утро. На небе мерцали последние звёзды, но над морем уже вставало солнце. Между стволов пальм завис белый туман.

В деревьях шумели разноцветные птицы. Они не обращали на Ноэля внимания и если и владели языком мыслей, то явно не горели желанием с ним поболтать.

Вдруг среди деревьев возник мальчик. Высокий и стройный, с азиатскими чертами лица. Чёрные, как вороново крыло, волосы, свисали ему на лоб.

Сердце Ноэля забилось чаще. Может, это и есть тот соискатель, о котором вчера говорил Клифф? Скорпион рассказал, что он тоже живёт на этом острове.

Ноэль собирался помахать мальчику, но уловил рядом с ним какое-то движение. В нём всё окоченело. Сердце словно превратилось в ледышку, а холодная кровь растеклась по телу и заставила его онеметь.

Рядом с мальчиком стоял леопард. Очертания золотисто-жёлтого с чёрными пятнами туловища растворялись в лучах солнца, проникающих сквозь ветви пальм. Большая хищная кошка как будто мерцала, её мощное тело то появлялось в поле зрения Ноэля, то исчезало. Нереальное, как сон.

Руки Ноэля впились в подоконник. Леопард нагонял на него ужас и в то же время притягивал к себе. Он как будто раскололся надвое, и одна его часть хотела спрятаться так, чтобы это чудовище его не нашло, а вторая стремилась выскочить на улицу и подойти к хищной кошке.

Ноэль не сделал ни того, ни другого. Он стоял у окна и наблюдал за леопардом, который шёл рядом с мальчиком. Казалось, они отлично ладили и медленно приближались к окну Ноэля.

Он поспешно шагнул в сторону, за занавеску. Ему вспомнился глубокий голос леопарда. Добро пожаловать, сказала дикая кошка.

Теперь шаги раздавались прямо под окном. Если те оба и разговаривали, то общение происходило бесшумно, и у Ноэля не было возможности подслушать. Он подождал мгновение и снова выглянул наружу.

Мальчик как раз заворачивал за угол. Но леопард остановился и повернул к Ноэлю голову. Ноэль хотел снова спрятаться, но не смог пошевелиться. Голубые, как лёд, глаза удерживали его на месте. Леопард как будто хотел что-то сказать Ноэлю, но какими бы ни были его слова, они до Ноэля не дошли. Он даже не знал, вопрос это или угроза.

После завтрака сестра Любу принесла ему стопку вещей и положила одежду на стул.

– Надеюсь, вещи тебе подойдут, – сказала она. – Не можешь же ты прийти к директору в пижаме.

– А что с моими вещами? – спросил Ноэль.

– К сожалению, они сильно поистрепались. Если хочешь, можешь забрать их из прачечной, но если честно…

– Без проблем. – Ноэль достал из стопки белую рубаху. Под ней обнаружил бежевые брюки, светлую футболку и кожаные сандалии.

– Это школьная форма для людей, – пояснила горилла. – Рано или поздно ты всё равно начнёшь носить эту одежду.

– Если сдам экзамен.

Сестра Любу кивнула, взяла поднос с посудой из-под завтрака и вышла из палаты.

Медчастью служило одно из плоских зданий, которые Ноэль заметил ещё при прибытии на остров. Россыпь простых деревянных бунгало с крышами из камыша. От одного дома к другому вели тропинки, покрытые мягкой древесной корой. Территорию окружал прозрачный пальмовый лес, за которым простиралось море.

Между тропинками были разбиты клумбы с яркими цветами, источавшими незнакомые, экзотические ароматы. Ноэль с жадностью вдыхал их, пока шёл вместе с сестрой Любу к широкой лестнице, ведущей к вершине холма.

Видавшие виды деревянные ступени были плоскими и широкими, но, сделав всего несколько шагов, Ноэль запыхался. Сестра Любу поднималась с поразительной лёгкостью, она буквально скакала рядом с ним, не прилагая никаких усилий. Хотя изяществом не отличалась.

– Там, наверху – школа? – задыхаясь, спросил Ноэль и указал головой на похожее на храм здание с золочёным куполом.

– Только часть здания, – объяснила горилла. – На этом острове располагается актовый зал, в котором проходят все собрания и праздничные мероприятия. А также кабинет директора и помещения для конференций. Может, отдохнём?

– Нет, всё в порядке. – Ноэль прибавил шаг, хотя ступени становились всё более высокими, и ноги дрожали от напряжения. Только бы сестре Любу не пришло в голову взять его под руку! Вероятно, ей ничего не стоило бы схватить его под мышку и затащить наверх.

Он взмок от пота. Наконец, они одолели последнюю ступень и остановились перед большими полукруглыми воротами. Створки из чёрного дерева бесшумно скользнули в стороны, хотя они к ним даже не притронулись. Изнутри вырвался поток прохладного воздуха.

– Ого! – прошептал Ноэль, переступив порог. – С ума сойти.

Перед ними открылся громадный круглый купольный зал с полом из тёмного дерева. Он был наполнен золотистым светом, проникавшим сквозь узкие и высокие боковые окна.

При взгляде на выпуклый потолок захватывало дух. Его украшала мозаика из блестящих разноцветных камней, которая складывалась в орнаменты, формы и картины.

У входа, прямо над Ноэлем и Любу, виднелся стервятник. Напротив по потолку карабкался переливающийся всеми красками жук, слева плавала толстая круглая рыбина, а справа сидел крот.

В центре высокого купола располагалась самая внушительная картина: женщина с золотистыми волосами. А рядом с ней – большой чёрный медведь со сверкающими зелёными глазами.

От ужаса колени Ноэля стали мягкими как сливочное масло. Он бы рухнул на пол, если бы не молниеносная реакция сестры Любу, подхватившей его.

– Что с тобой? – обеспокоенно спросила она. – Тебе плохо?

– Что это за медведь? – с трудом проговорил Ноэль, не отрываясь от потолка.

Любу проследила за его взглядом.

– Это медведица, – поправила она его. – Орла.

– Она здесь? – Голос Ноэля стал ломким и тонким от страха. – Я имею в виду – на одном из островов?

Любу покачала головой.

– К сожалению, Орла умерла много лет назад.

– Нет, – прошептал Ноэль. – Я её видел. Прошлой зимой. В горах.

Любу нахмурилась:

– Что ты такое говоришь?

– Это был громадный чёрный медведь с зелёными глазами, – простонал Ноэль. – Он меня едва не убил.

– Уко, – прошептала Любу. Только это слово – и больше ничего.

– Кто такой Уко? – спросил Ноэль. Он почувствовал, как по его затылку, а потом и по всему телу побежали мурашки.

– Я отведу тебя к миссис Моа, – решительно заявила сестра Любу. – Она тебе всё объяснит.

Кабинет директора располагался в боковом крыле рядом с купольным залом. Любу провела Ноэля по крытой галерее, поддерживаемой массивными каменными колоннами, и остановилась перед чёрной деревянной дверью.

– Мы на месте, – услышал Ноэль её слова, и эта дверь тоже скользнула в сторону, будто отодвинутая волшебной рукой.

Тёплый влажный воздух пахнул в лицо. Комната была тёмной и, насколько можно было разглядеть с порога, довольно тесной. Пол покрывал слой из земли и измельчённой коры, толстые, обросшие листвой ветки пересекали кабинет директора и извивались вдоль стен. Если не считать переплетения ветвей, комната выглядела совершенно пустой.

– Ну, вот, – сказала сестра Любу. Её сильные чёрные пальцы на мгновение обхватили плечо Ноэля, словно подбадривая. – Удачи, Ноэль.

– Вы со мной не пойдёте? – спросил Ноэль. Всё его существо сопротивлялось тому, чтобы войти в тёмную комнату.

Сестра Любу обнажила обезьяньи зубы и обнадеживающе кивнула:

– Я подожду здесь, снаружи.

Ноэль сделал глубокий вдох. И вошёл в кабинет.

3

Переступив порог, он услышал позади тихий свист, обернулся и увидел, что дверь за ним закрылась. Сестра Любу исчезла.

К счастью, в кабинете было не совсем темно. Сквозь узкое окно под потолком в помещение проникал тусклый дневной свет. Но жара стояла невыносимая.

Ноэля бросило в пот. Он вытер ладонью лоб.

– Мне жаль. Здесь так жарко… – прошипел голос в его голове. – Но в жару мне лучше думается.

Взгляд Ноэля пробежался по комнате. Его глаза уже немного привыкли к темноте, но всё равно он не видел никакого животного. А в том, что директор была не человеком, он уже не сомневался.

– Я здесь, наверху, над дверью, – продолжал голос. – Подожди, я к тебе спущусь.

Ноэль заметил в ветвях на стене какое-то движение. Что-то сползло вдоль дверной рамы и соскользнуло на пол. Ещё пара секунд – и вот перед ним извивается змея-удав с жёлто-белыми узорами на туловище. Толщиной в человеческую руку и длиной в несколько метров.

– Привет, Ноэль, – прошептала она. – Добро пожаловать на Таинственные острова.

– Вы… миссис Моа? – Голос Ноэля надломился, в горле пересохло. И не только из-за царящей в помещении жары. Змея была огромной! Недавно он где-то прочитал, что змея-удав способна проглотить взрослого оленя. Одним махом. Он попытался прогнать из головы эту картину, но у него никак не получалось.

– Так и есть. Я очень рада тебя видеть. Мы так долго тебя ждали – и вот ты здесь.

Мгновение назад голова Ноэля разрывалась от вопросов, а теперь её как будто опустошили. Он даже не нашёлся, что сказать.

– Сядь, пожалуйста. – Змея с завидной скоростью соскользнула на каменную скамью, которую Ноэль только теперь заметил. – Как у тебя дела? Мы жутко волновались, ты сильно разболелся. Добраться до нас – это всегда настоящая пытка.

– Всё хорошо, – сказал Ноэль. – Только я… я не понимаю. – Он замолчал. И пытаться не стоит. Он не мог чётко выразить ни одну мысль.

– Знаю. – Глаза змеи блеснули. У Ноэля сложилось впечатление, что она ему улыбается. Хотя это, конечно, полный абсурд: змея, которая улыбается.

– Возможно, будет лучше, если я немного расскажу тебе о школе. И о наших учениках, – продолжала миссис Моа.

Ноэль опустился на каменную скамью. Сесть было приятно – он чувствовал, что ноги уже не держат. В голове всё вертелось. Если бы не эта жара!

– Мы принимаем учащихся с разных концов земли, – начала миссис Моа. – Здесь представлены многие виды животных. Каждый вид и каждое существо привносит свои особые способности. Пауки плетут паутину, летучие мыши видят в темноте, у собак выдающийся нюх и так далее. Вначале мы познаём свои сильные стороны, а затем делимся ими с другими – таков принцип школы.

– То есть здесь нет учителей? – спросил Ноэль.

– Нет, учителя есть. Их задача в том, чтобы ввести вас в курс дела и способствовать обмену между видами. Мы ценим разносторонние отношения. Дружбу между видами. Ты всё это узнаешь.

«Если сдам экзамен», – подумал Ноэль.

– Наиважнейшим условием, позволяющим учиться друг у друга, является язык мыслей, – продолжала миссис Моа. – Каждое существо, которое приходит сюда, владеет им.

– Я не владею, – сказал Ноэль. – То есть, я имею в виду, что я вас понимаю. Но не могу обмениваться с вами мыслями.

Ему вспомнился мальчик, которого он видел утром среди деревьев. Его конкурент уже владел языком мыслей: когда он разговаривал с леопардом, его губы не шевелились.

– Ты этому тоже научишься, – прошипела миссис Моа. – Главное, что у тебя есть дар. Он у тебя врождённый, ты носишь в себе эту способность.

– Я могу понимать всех животных? – спросил Ноэль. – До недавнего времени я не слышал ни одного из них.

– Разумеется, нет. – У него снова появилось странное ощущение, что змея улыбается. – Ты можешь понимать лишь те существа, которые также обладают этим врождённым качеством. К сожалению, их не так много. Мы называем их избранными.

Избранные. Ноэль сглотнул. Может, Клифф это имел в виду, когда сказал вчера, что он – знаменитость? Но, если Ноэль правильно понял, на этом острове все владеют языком мыслей.

– Мы рассылаем наших гонцов по всему миру, чтобы выслеживать избранных, – сказала миссис Моа. – А обнаружив их, приводим сюда.

– Меня нашла сова, – догадался Ноэль. – А потом ещё была собака.

– Хора и Нокс искали тебя больше года, – объяснила миссис Моа. – И когда Хора, наконец, выследила тебя, ты вдруг снова исчез.

Ноэль подумал о ночи в лыжном лагере. О голосе, который звал его выйти наружу.

Ты ищешь меня. А я ищу тебя, сказала ему сова при первой их встрече. А после велела подняться на гору с первым фуникулёром. Там тебя ждут.

Но он не успел. Потому что появился медведь, и если бы Ноэль не сбежал, он бы его убил.

– Там был этот медведь, – прошептал Ноэль. – Он тоже один из ваших гонцов?

Глаза змеи с вертикальными зрачками уставились на Ноэля.

– Нет, – сказала она, помолчав. – Он наш враг.

– Почему? – спросил Ноэль. – Почему он хотел меня убить?

Миссис Моа медлила с ответом.

– Ты обо всём узнаешь, – сказала она. – Позже. Но учти, что доставить тебя сюда было очень сложно. Ни одного другого ученика мы не ждали так долго.

– Как вы узнали о моём существовании? И откуда вам известно моё настоящее имя? Родители называют меня Кристианом.

– Они не твои настоящие родители, – прошипела змея.

Вот это да! Они и это знают! Тёмная комната закружилась у Ноэля перед глазами. В горле встал ком.

– Выпей чего-нибудь. – Голова змеи указала на кувшин с водой и на стакан на подоконнике. – Я знаю, здесь жутко жарко. Но нам, змеям, это необходимо.

Ноэль налил себе воды и залпом опустошил стакан. Это помогло: головокружение прекратилось.

– Почему это место называется Острова злых животных? – спросил он.

– Откуда тебе известно это название? – Миссис Моа выглядела удивлённой.

Ноэль колебался.

– Двадцать девятая выдала тебе этот секрет? – И без того узкие змеиные глаза превратились в щёлочки.

– Ну… э… – Ноэль замолчал. Он ни в коем случае не хотел, чтобы у Двадцать девятой возникли неприятности.

– Вот болтушка! – вздохнула миссис Моа. – У крысы были чёткие указания не разговаривать с тобой. Но она не умеет держать язык за зубами.

– Она тоже одна из ваших гонцов?

– Она – помощник, – сказала миссис Моа. – Она владеет языком мыслей, но экзамен, к сожалению, не сдала. Мы её всё равно оставили. Впрочем, в самые серьёзные тайны мы её не посвящаем. – Она снова вздохнула. – И у нас есть на это веские причины. Рано или поздно Двадцать девятая всё разболтает. Что ещё она тебе рассказала?

– Больше ничего.

Его ответ миссис Моа не убедил, но она не стала настаивать.

– Так откуда взялось это название? – спросил Ноэль. – Вы так и не ответили.

Змея скрутилась в жёлто-белый узел и положила голову на туловище.

– Верное название звучит так: «Таинственные острова». Но, к сожалению, прижилось другое. Многие наши ученики, до того как прийти к нам, считались злыми.

– Я тоже, – сказал Ноэль.

Тонкий раздвоенный язык миссис Моа выскочил из пасти и так же быстро исчез.

– Потому что ты другой. Людей это пугает. С животными то же самое.

– Что за экзамен мне предстоит сдать? – спросил Ноэль. – И кто мой конкурент?

– Твой конкурент?

– Есть же и другой экзаменуемый, – сказал Ноэль.

– Это тебе тоже Двадцать девятая сказала?

– Нет, об этом мне поведал Клифф. Скорпион.

Миссис Моа щёлкнула языком.

– Сейчас начнётся твой урок языка мыслей. А потом посмотрим, что делать дальше.

– Но вы уже сейчас можете сказать мне, что это за экзамен! – запротестовал Ноэль. – Вдруг я могу как-нибудь… – Подготовиться, хотел сказать он, но миссис Моа его прервала.

– Знаю. Ты нетерпелив. – В её голосе послышался упрёк. Хотя это логично, что Ноэля разрывало любопытство. В конце концов, речь шла о его будущем.

Директор ненадолго раскрыла пасть и показала крошечные острые зубки, направленные вовнутрь.

– Завтра я отправлю к тебе одного ученика, и он покажет тебе остров.

Ноэль вспомнил красивую девочку, которая нашла его на пляже. Королеву ночи.

– Катокве, – произнёс он. – Можно она прогуляется со мной по острову?

Миссис Моа направила на него пронзительный взгляд. К своему ужасу, Ноэль заметил, что густо покраснел, но в комнате было темно, и директор этого не заметила. Зато, возможно, ощутила внезапную волну жара, потому что её туловище вдруг раскрутилось, и она вытянула голову.

– А теперь тебе нужно отдохнуть, Ноэль. Сестра Любу отведёт тебя обратно в медчасть.

4

Подъём к купольному зданию и разговор с директором высосали из Ноэля последние силы. Слегка перекусив, он лёг в постель и провёл остаток дня в измождённой полудрёме.

Когда он проснулся на следующее утро, солнце светило прямо на постель. Желудок заурчал. Как же хочется есть!

Видимо, сестра Любу услышала шум, потому что дверь открылась, и горилла просунула голову в палату.

– Уже проснулся?

– Ещё как! – сказал Ноэль. – Сколько сейчас времени?

– Восемь часов. Завтрак принести?

– Да, пожалуйста!

Любу рассмеялась:

– Одну минуту.

В ожидании еды Ноэль думал о Катокве. После своего обморока он её больше не видел, но до сих пор помнил её прекрасное и необычное лицо. И странные полоски на скулах. Ему безумно хотелось узнать, что это – татуировка или шрамы. Ему хотелось узнать и многое другое.

Возможно, она появится здесь прямо сейчас и покажет ему школу. От этой мысли Ноэля бросило в жар, потом в холод. Больше всего он боялся, что Катокве увидит его в пижаме. Поэтому выпрыгнул из кровати и сорвал её с себя.

Когда сестра Любу вошла в палату с подносом, на Ноэле была школьная форма, и он сидел на краю кровати.

Тёмно-карие глаза гориллы смотрели удивлённо и изучающе.

– Ты уже оделся?

– Я абсолютно здоров, – объяснил Ноэль. – Вчера миссис Моа сказала, что пришлёт ко мне одного школьника, который покажет мне школу.

– Одну школьницу, – поправила его Любу. – Более того, она уже здесь.

– Правда? – Сердце Ноэля забилось как колокол. – Где?

– Но сначала поешь. – Сестра Любу выдвинула подставку с подносом, прикреплённую к его кровати, и подтянула к ней стул. – Пожалуйста.

– Выглядит чудесно! – Ноэль с жадностью смотрел на поднос, который сестра Любу опустила на подставку. Поднос был уставлен вкуснейшими блюдами: золотисто-жёлтыми хрустящими блинчиками, белым поджаренным сыром и экзотическими фруктами. Чайник с горячим чаем источал фруктовый аромат. Другая тарелка была накрыта серебристой крышкой.

– Приятного аппетита. – Сестра Любу повернулась к двери. – Позвони, когда закончишь.

У Ноэля слюнки потекли. Интересно, какое дивное яство скрывается под крышкой? Он с любопытством поднял её и от ужаса едва не опрокинул чайник.

Под крышкой находилась тарелка с омлетом, поверх которого восседал волосатый тарантул размером с кулак.

– Чёрт! – Ноэль снова захлопнул крышку.

– Доброе утро, – раздался в его голове нежный приглушённый голос.

Ноэль растерянно оглядывался, пока его не осенило, что с ним разговаривает тарантул.

– Не хочешь меня выпустить? – с упрёком спросил тарантул.

Ноэль с отвращением приподнял крышку. Слегка. Если тарантулу вздумается прыгнуть ему на лицо, он успеет её захлопнуть.

Вообще-то пауков он не боялся, но пауки в еде – это уже чересчур. А экземпляр, засевший в его омлете, был особенно отвратительным.

– Наконец-то. – Тарантул подполз к краю тарелки и оттуда перешёл на поднос. – Фу, мне немного дурно, – пожаловался он. – По-моему, я объелась.

Ну вот, как всегда! Всего мгновение назад Ноэль умирал от голода. А теперь от аппетита не осталось и следа.

– Ты вообще говорить умеешь? – захихикал голос в его голове. – Ты вымотался, да? Сестра Любу и не подозревает, что я спряталась в твоей яичнице. Я просто заползла под крышку. Весело, правда?

– Безумно, – проворчал Ноэль. – И что дальше? Чего ты от меня хочешь?

– Я должна показать тебе школу.

Ноэль вспомнил, что вчера сказала миссис Моа. «Мы ценим разносторонние отношения. Дружбу между видами». Она отправила к нему не Катокве, а паучиху.

По ощущениям разочарование напоминало удар под дых.

Тарантул вскарабкалась на край блинчика.

– Что такое? Тебе не хочется есть?

Ноэль покачал головой и слегка отодвинул стул.

– Аппетит пропал, – признался он. Неужели миссис Моа рассчитывала на то, что он подружится с тарантулом? – Как тебя зовут? – мрачно спросил он.

– Моё паучковое имя тебе ни за что не выговорить, – ответила тарантул. – Можешь называть меня Пуазόн^[9]. Ну что, идём?

– Хорошо. – Ноэль пожал плечами и направился к двери, но тарантул его остановила.

– Стоп! – крикнула она. – Ты же не думаешь, что я побегу рядом?

– Можно спросить у сестры Любу, нет ли у неё корзинки или сумки, в которой я мог бы тебя носить… – начал Ноэль, но тарантул его прервала.

– Только не усложняй! – воскликнула она. – Посади меня на плечо. Или я залезу в твои волосы.

Это что, шутка? Разгуливать по территории школы с тарантулом на голове в его планы не входит. Точно так же, как носить паучиху на плече.

Пуазон. Это слово означает «яд», и Ноэль это знал, хотя его французский был не особенно хорош.

– Я бы предпочёл, чтобы… гм-м…

И снова он не успел договорить. Тарантул спустилась по паутинке с края стола и вскарабкалась на его ступню. Оттуда она со скоростью ветра взлетела наверх. Ноэль почувствовал, как она опустилась в ямку его правой ключицы.

Тело покрылось мурашками. Ему безумно хотелось стряхнуть с себя этого громадного паука. Однако он понимал, что резких движений следует избегать. Злить Пуазон нельзя, а то ещё, чего доброго, укусит! Или тарантулы не кусают, а жалят? Ноэль в этом не разбирался. Одно он знал наверняка: ситуация складывается не самая приятная.

– А теперь вперёд! – вскричала Пуазон. – Экскурсию по Интернату злых животных объявляю открытой!

Обзорная экскурсия началась на вершине холма перед золотым купольным зданием.

– На Первом острове находятся все центральные школьные здания, – объяснила Пуазон. – Актовый зал, переговорные и учительские. Медчасть ты уже знаешь. Кроме того, здесь располагаются наши сады, поля и парники – в них мы выращиваем овощи. Мы стараемся импортировать как можно меньше, ведь острова всё-таки таинственные. К счастью, почва здесь очень плодородная.

Взгляд Ноэля устремился вдаль. Отсюда, сверху, он разглядел банановые и фруктовые плантации и рисовые поля. Всё сверкало и переливалось сияющими оттенками зелёного. Дальше простиралось море, которое сегодня бурлило и волновалось.

Волны высоко вздымались и с чудовищной яростью набрасывались на берег. Гул и шипение были слышны даже на вершине холма.

– За зданием с куполом расположена гостиница, – продолжала тарантул, и Ноэлю снова вспомнился мальчик.

– Там живёт другой экзаменуемый, – взволнованно заметил он. – Ты его знаешь?

– Тайо, – ответила Пуазон. – Было бы преувеличением сказать, что я его знаю. Ведь он здесь тоже недавно.

– Как он выглядит? – спросил Ноэль.

– Так же, как и ты, – сказала тарантул. – Он ведь тоже человеческий самец. Хотя у него чёрные волосы. И обычно он ходит в сопровождении леопарда.

Леопард. Ноэль задрожал от одного только слова.

– Это что – его леопард? – с тревогой спросил он.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Пуазон. – Кумо – это животное-спутник Тайо.

– Его животное-спутник? Что это значит?

– Это значит, что его к нему приставили.

Ноэля вдруг посетила ужасная мысль:

– То есть ты… гм-м… моё животное-спутник?

– Я – лучшая в классе по чтению мыслей. – Тарантул потёрла друг о друга мохнатые передние лапки. – Поэтому именно мне поручили провести для тебя экскурсию.

На вопрос Ноэля она не ответила. Или всё-таки ответила? Если к Тайо приставили леопарда с голубыми, как лёд, глазами, а к Ноэлю – тарантула, то это о многом говорит: Ноэлю придётся стараться изо всех сил, чтобы обойти его на вступительном экзамене.

– Ну что, продолжим? – с нетерпением сказала Пуазон. – Иначе весь вечер так здесь и простоим.

– Конечно. – Ноэль прогнал из головы мысли о другом кандидате и его животном-спутнике.

– Есть пять других островов, на которых расположены разные подразделения школы, – объяснила Пуазон. – Слева ты видишь Второй и Третий острова, а Пятый и Шестой находятся справа от нас.

– А Четвёртый?

– Он за нами. На нём живут охотники. Отсюда виден только пик самой высокой башни.

Ноэль обернулся и разглядел нагромождение грубых и жёстких скал и отвесные серые горные склоны. Задняя часть Главного острова была не такой плодоносной и зелёной, как та, что располагалась перед ними. Башенный пик Четвёртого острова он нашёл не сразу. Тот тянулся ввысь между двумя скалами. Сверху к башне была прикреплена мачта, на которой развевался флаг. Но он так бешено рвался на ветру, что Ноэль не мог рассмотреть, что напечатано на ткани.

– Какой из этих островов твой? – спросил он у Пуазон.

– Третий, – раздалось в голове Ноэля. – Я живу с целителями.

– Тогда ты знакома с Клиффом, – сказал Ноэль. – Скорпионом.

– Конечно. Но он только начинает, – снисходительно объяснила Пуазон. – А я уже во втором классе.

Третий остров находился по левую сторону от Главного и выглядел не гостеприимно. Всю его поверхность покрывали скалистые горы с заснеженными вершинами. То тут, то там к скалам жались редкие растения. На плато между двумя горными пиками росли хвойные деревья, папоротники и колючие кустарники. Но школьного здания нигде не было видно, как и вообще каких-либо строений.

– Наша гербовая фигура – иглобрюх, или рыба фугу, – объяснила тарантул и указала мохнатой лапкой на прибрежные скалы. Теперь Ноэль заметил, что на отвесных склонах изображена большая круглая рыба с белыми пятнами.

– Где же вы живёте? – спросил Ноэль. – И где ваша школа?

– Сейчас мы пройдём вперёд, и ты увидишь, – ответила Пуазон. – Но вначале я представлю тебе другие острова. Вон там виднеется Второй остров. На нём живут творцы.

Лапка тарантула вытянулась ещё дальше.

Этот остров тоже оказался скалистым, но склоны были не такими отвесными и почти везде поросли травой и дикими цветами. Всюду виднелись странные круглые сооружения из глины и соломы. Они располагались на склонах и в долинах или цеплялись к скалам как громадные ласточкины гнёзда. Некоторые из них были снабжены трубами, из которых поднимался белый дым. Все эти круглые домики соединяли между собой верёвочные лестницы и подвесные мостики.

– Символ творцов ты увидишь вон там наверху перед зданием школы.

Ноэль посмотрел в направлении, указанном лапкой тарантула. Там он увидел что-то вроде скульптуры на маленьком постаменте. Ржавый металлический шар, парящий на шести тонких серебряных подпорках.

– Что это? – спросил он.

– Хороший вопрос, – похвалила Пуазон. – Я его тоже сразу не узнала. Но мне сказали, что это скарабей. – Паучиха презрительно рассмеялась.

– Скара-что? – растерянно повторил Ноэль.

– Скарабей, – объяснила Пуазон. – Египетский навозный жук. Эти художники-творцы, судя по всему, все полуслепые. Разглядеть в этой скульптуре жука невозможно.

– Но ведь это современное искусство.

– Современное искусство? Вздор! У них не все дома! – возразила тарантул. – Молись, чтобы тебя отправили на другой остров.

– А кто решает, на какой остров я попаду? – спросил Ноэль.

– Тайный совет. Но об этом позже. – Тарантул откашлялась. – Вернёмся к островам. На Шестом живут хранители.

– И что они охраняют?

– Всё. Наши открытия, знания, нашу историю. Они хранят наши воспоминания и следят за тем, чтобы они оказались доступны и следующим поколениям. Их символ – крот. Ты видишь его на крыше школы.

Взгляд Ноэля снова последовал за лапкой тарантула. Шестой остров был сравнительно плоским и утопал в зелени. В низинах долин поблёскивали бесчисленные озёра и пруды. На холме виднелся деревянный дом, на крыше которого восседал вырезанный из дерева крот.

– Не хватает только шпионов, – заметил Ноэль. – Наверняка они живут на Пятом острове.

– Заметь, это ты сказал, – ответила Пуазон. – Пятый остров – самый загадочный из Таинственных островов. Поэтому, к сожалению, нам не разрешат его посетить. У шпионов всё под большим секретом.

Даже издалека остров не выдавал своих тайн. Его поверхность покрывали джунгли. Зданий нигде не было видно – как и каких-либо признаков того, что остров обитаем.

– А где герб? – спросил Ноэль.

– Понятия не имею, – ответила тарантул. – Говорят, символ можно увидеть с воздуха, если пролететь над островом под определённым углом. Но я боюсь высоты, поэтому никогда не пробовала.

– А что представляет собой их символ? – спросил Ноэль.

– Сип белоголовый^[10].

– Ага, – пробормотал Ноэль.

Иглобрюх, навозный жук, крот и стервятник. Вчера Ноэль уже где-то видел этих животных… Точно! Они изображены на купольной крыше большого здания, напротив которого как раз и стоял он и Пуазон. Но там было ещё и пятое животное.

Он развернулся и снова посмотрел на Четвёртый остров. Ветер стих, и теперь можно было отчётливо разглядеть, что изображено на флаге. Большой чёрный медведь. Символ охотников.

5

Пока они спускались по лестнице, Пуазон объяснила, что они продолжат свою экскурсию на Третьем острове.

Они пересекли пальмовую рощу, и на пляже Ноэль собрался пойти к причалу, возле которого бешено подпрыгивали на волнах лодки, но тарантул его удержала.

– Мы пойдём по длинному пути, – сказала она.

– Какому длинному пути? – Ноэль озадаченно смотрел на бурное море, отделявшее их от острова целителей.

– Видишь вон там кусты? – Пуазон указала волосатой лапкой направо. – Там вход.

За кустами открылась шахта. Полуразрушенные каменные ступени вели вниз в глубину. Лестница освещалась прикреплёнными к стенам лампами с зеленоватым мерцающим светом.

– Это тоннель к острову, – сказала Пуазон. – Неплохо, правда?

– А что это за странный свет? – спросил Ноэль.

– Это светящиеся водоросли. Мы выращиваем их на больших грядках внизу возле моря. Пока их кормят, они дают свет. Практично, не так ли?

– Подземные ходы проложены ко всем островам? – осведомился Ноэль.

– Нет, только к нашему. Очень важно, чтобы целители могли быстро добраться до медчасти. Включая тех из нас, кто не умеет ни летать, ни плавать. – Они дошли до конца лестницы и углубились в тоннель, освещаемый зеленоватым светом. – Хотя здесь опять же преимущество у крупных животных. Нам, маленьким, требуется целая вечность, чтобы дойти от одного острова до другого. Но кто ж думает о нас при планировании дорог?

– Ну, сегодня тебя, например, несут, – заметил Ноэль. – А что ещё изучают целители?

– О! Всё, что угодно. Обработку ран, оказание первой помощи, толкование снов, наложение рук и ног, лечение фантомных болей, смешивание ядов, вправление вывихов…

– Смешивание ядов и вправление вывихов? – повторил Ноэль. – Звучит опасно.

– Так и есть. Но иногда это в высшей степени полезно. Вправлять вывихи – это, конечно, дело не моё. Как тарантул, я могу вправить сустав разве что муравью, но у них нет костей.

Они шли по зеленоватому тоннелю, и Ноэль думал о том, к какой группе отнесут его, если он сдаст вступительный экзамен. Определят ли его к целителям, хранителям или шпионам? Среди творцов он себя не видел. На уроках рисования он всегда был хуже всех. Но Пуазон сказала, что всё не так однозначно. Кроме того, разве можно сравнивать Интернат злых животных с его бывшей школой?

«Главное, чтобы меня не отправили к охотникам», – подумал он. Медведь на знамени нагонял на него ужас. На тот остров ему не хотелось, это он ощущал каждой клеточкой своего тела.

– А ты знаешь Катокве? – спросил он у тарантула. – Она нашла меня на пляже и привела в медчасть.

– Конечно, я знаю Катокве. Её все знают.

То же самое сказал и Клифф. Но что они оба имели в виду?

– Она уже давно в Интернате?

– Всего пару месяцев. Но Катокве особенная, – сказала Пуазон.

– Как… особенная?

– Особенно… – тарантул помолчала и продолжила, – яростная.

– Яростная? Что ты хочешь этим сказать?

– Поймёшь, когда с ней познакомишься.

«Да когда же я, наконец, с ней познакомлюсь?» – подумал Ноэль, но вслух этот вопрос не произнёс, потому что и Пуазон не смогла бы на него ответить.

– На каком острове она живёт? – осведомился он вместо этого.

– Катокве – охотница, – сказала Пуазон.

Ноэль задумчиво кивнул. Мысль о том, что его после экзамена отправят на остров с медвежьим флагом, показалась ему уже не такой ужасной.

Когда они во второй половине дня вернулись на Первый остров и вошли в медчасть, сестра Любу уже поджидала у входа.

Горилла была крайне взволнована, это бросалось в глаза издалека. Она гневно раздувала ноздри, в её тёмно-карих глазах сверкала ярость.

– Где, чёрт побери, вас носит?! – накинулась она на них. Её голос звучал так резко, что у Ноэля по спине побежали мурашки.

Очевидно, Пуазон тоже стало не по себе, потому что она забралась в воротник Ноэля. Но это не помогло. Длинные пальцы сестры Любу схватили её и вытащили из укрытия.

– Как давно ты с целителями? – угрожающе спросила она.

– Я… гм-м… во втором классе. – Голос Пуазон был таким тонким и писклявым, что её было едва слышно.

– Тогда ты должна знать три основных закона ухода за больными! – прокричала медсестра.

– Первый закон: не навреди. – Голос Пуазон превратился в голове Ноэля в лёгкое дуновение ветра. – Второй закон: будь осторожен. Третий: исцеляй.

– НЕ НАВРЕДИ! – повторила Любу грозным голосом.

– Но ведь она не причинила мне никакого вреда, – попытался защитить тарантула Ноэль. – Она показала мне острова…

– Мы договаривались, что вы уйдёте на два часа, – прервала его Любу. – Вы должны были вернуться к обеду. Обед в двенадцать, а сейчас три часа дня!

Обед! При этом слове желудок Ноэля заурчал. От голода закружилась голова. На Третьем острове его угостили апельсинами и орехами, а больше он за день ничего не съел. К завтраку Ноэль не прикоснулся, потому что Пуазон немного полакомилась его омлетом. Но теперь, после того как он полдня носил тарантула на себе по островам, это показалось ему абсурдным.

– Господи, ты весь бледный! – Теперь голос Любу звучал не гневно, а встревоженно. – Нужно немедленно что-то поесть. А ты… – она направила взгляд на тарантула, и её брови угрожающе сомкнулись, – иди своей дорогой. Потом поговорим.

В следующие полчаса сестра Любу принесла в больничную палату Ноэля горы еды, и он всё съел. Суп, рис со сладким картофелем, мякоть кокоса, банановый хлеб и овощи, названия которых он даже не знал и к которым в Германии точно бы не притронулся.

– Всё, больше не могу, – измождённо заявил он, опустошив вдобавок и тарелку фруктов.

– Фуф, и я этому рада. Потому что на кухне почти ничего не осталось. – Медсестра присела на край кровати, и под её весом кровать опасно заскрипела. – Скажи-ка мне: какой остров понравился тебе больше всего?

– О, боже! Это трудный вопрос. – Ноэль нахмурил лоб и попробовал привести в порядок впечатления и картины, которые вертелись у него в голове.

На острове целителей всё происходило под землёй. Тоннель, который вёл к нему от Главного острова, перетекал в сплетение подземных ходов. По одному из них они добрались до громадного подвала, освещаемого дрожащим голубоватым светом водорослей. Одна сторона помещения состояла из толстого стекла, сквозь которое было видно море. Пуазон объяснила Ноэлю, что это классная комната.

У целителей было всего два класса. Один класс учился в дневную смену, а другой предназначался для ночных животных. Начинающие и продвинутые занимались вместе. Так они учились друг у друга и становились сплочённее.

Комнаты для сна и отдыха Интерната также располагались под землёй. Впрочем, бόльшая их часть была снабжена мансардными окнами, сквозь которые внутрь попадал дневной свет. Только в двух помещениях, в которых спали насекомые, улитки и черви, было темно, хоть глаз выколи.

К острову творцов тоннеля не существовало, и, к огорчению Пуазон, им пришлось-таки воспользоваться лодкой. К счастью, ветер уже стих, и поверхность воды была спокойной и гладкой. Ноэль сидел на вёслах и катил их по морю.

Но паучиха всё равно беспрестанно ругалась и жаловалась. Она ненавидела воду. И живущих здесь художников тоже недолюбливала.

Напротив, Ноэль был очарован островом и его странными домишками из глины и соломы. У школьников и учителей не было центральной классной комнаты, и они жили, работали и учились в шаровидных строениях, разложенных и развешенных всюду на острове. Здесь имелся своего рода общий дом – это был большой глиняный шар, перед которым стоял памятник жуку. Его Ноэль уже видел с Главного острова.

На острове творцов проживало особенно много ночных животных, поэтому в это время почти все спали. Зато можно было спокойно полюбоваться созданными на острове предметами искусства.

Ноэль с восхищением смотрел на гигантскую паутину с вплетёнными сверкающими жемчужинами, на фреску из мха, лишайников и тёмно-красной краски, напомнившей ему свернувшуюся кровь, на хрупкую скульптуру из травинок и капель росы.

После этого Пуазон повела его на улицу Музыкантов, расположенную на задней части острова. Здесь как раз проходил концерт: три сверчка, муравьед и яркий попугай играли необыкновенную, прекрасную музыку. В воде танцевало несколько медуз.

Ноэль провёл бы на острове творцов ещё много-много часов, если бы Пуазон не потащила его дальше.

На Шестом острове, острове хранителей, воздух был наполнен тихим бульканьем, журчанием и плеском. Всюду текла вода. Ручейки и узкие речушки сплетались и извивались вокруг мягких зелёных холмов. Часто русла рек расширялись и превращались в прозрачные озёра или тёмно-зелёные пруды.

Ученики жили в маленьких деревянных домиках, на плоских крышах которых росла трава. Дома соединяли деревянные настилы. Перед одним из домов стоял пингвин, а рядом сидел крупный крот. Его коренастое грязно-серое туловище было покрыто тёмными пятнами и толстыми бородавками.

Животные были до того погружены в свой разговор, что заметили Ноэля лишь тогда, когда он оказался рядом.

Скачать книгу