Вы не авторизовались

Мэгги Блу и Тёмный мир бесплатное чтение

Анна Гудолл
Мэгги Блу и Тёмный мир

Anna Goodall

MAGGIE BLUE AND THE DARK WORLD

Text © Anna Goodall

* * *

Посвящается Джуно

Часть первая

1. Уэст-Минчен

Мэгги сидела в кафе «У Сола». Рядом с ней остывала чашка чая, а от огромного куска шоколадного торта, который она только что съела, осталось лишь несколько крошек. За спиной текла унылая послеполуденная суета главной улицы Уэст-Минчена с её продуктовыми магазинами, игорными заведениями, ресторанами и газетными киосками. Впрочем, Мэгги ничего этого не замечала – она смотрела на посетителей. Глаза Мэгги стали ещё больше, чем всегда, а на лбу проявилась глубокая складка, выдававшая сосредоточенность.

Женщина отчитывала своего маленького сына за то, что он опрокинул кофе. Её голос был взволнованным и сердитым; мальчик плакал.

На самом деле женщина разозлилась вовсе не из-за кофе.

Если бы кто-нибудь обратил внимание на Мэгги (но взрослые, как правило, не верят, что от детей может быть хоть какой-то толк), он бы увидел, что складка на переносице обозначилась ещё резче. Мэгги пыталась понять…

Это был не тот бурлящий дикий гнев, какой испытывала мама Мэгги, когда их бросил отец. На самом деле – вообще не гнев. Больше походило на то, что женщина слишком взвинчена.

Вдруг в мозгу словно что-то щёлкнуло, и всё встало на свои места. Мэгги поняла. Почувствовала. Женщина рассталась с другом или близким человеком. Они поругались или поссорились – что-то типа того. Несмотря на гнев, эта женщина чувствовала себя очень-очень одинокой…

На глаза Мэгги навернулись слёзы.

– Что ты уставилась?

Посетительница заметила её.

Мэгги открыла рот, но не произнесла ни слова. Как она могла объяснить ей?

Она вспотела, к щекам прилила кровь, и Мэгги покраснела. Женщина обняла сына.

– Прекрати на нас пялиться! Это невежливо.

Теперь они были едины – вдвоём против неё. Их собственная стычка позабылась. Мэгги почувствовала, как на неё накатывает уже знакомая алая волна.

Почему люди ведут себя так отвратительно? Она всего лишь хотела помочь!

Мэгги встала, с такой силой оттолкнув стул, что он отлетел к соседнему столику. Она вышла из кафе, хлопнув дверью, но напоследок успела услышать, как женщина пробормотала:

– Странная девочка.

Мэгги быстро шла по темнеющим улицам – мимо прилепившихся друг к другу домиков с террасами с жёлтым светом, льющимся из окон. Она опаздывала.

Мэгги спешила не ради своей тёти Эсме – той всё равно, когда она вернётся домой, что будет делать и зачем. Она торопилась ради мамы и их еженедельного созвона – в пять часов вечера каждый четверг.

Мэгги срезала путь по переулку возле церкви и вышла к стоящим полукругом одинаковым причудливо украшенным домикам, от которых путь лежал обратно на хай-стрит и к Милтон-Лодж.

Милтон-Лодж был странным домом, выглядевшим так, словно тут обитали призраки. Он располагался в стороне от хай-стрит, на поросшей мхом гравиевой дороге, где вода после дождя часто собиралась в огромные лужи. Здесь, в однокомнатной квартире на первом этаже, и жила тётя Эсме.

Мэгги поплелась к двери. Зимняя тьма опустилась внезапно, как это всегда бывало, а фонарь с датчиком движения перестал работать. Мэгги, тем не менее, сумела разглядеть комок довольно густой шерсти – одноглазого кота, который, кажется, был ничьим, но частенько сидел на коврике у двери дома. Проходя мимо, Мэгги погладила его. Старый кот коротко, но громко мурлыкнул и посмотрел на неё, надеясь, что Мэгги позволит ему убраться с холода и войти в дом.

– Прости, котик. Я бы впустила, но ты же знаешь, что Эсме тебя терпеть не может.

На самом деле это странно, потому что тётя Эсме, казалось бы, равнодушно относилась ко всему на свете. Кроме этого кота. Он был старым потрёпанным зверем, отставным уличным бойцом – судя по тонким рваным ушам. Из-за единственного глаза создавалось впечатление, будто кот весело подмигивает ей. И Мэгги могла поклясться, что порой он мурлычет что-то похожее на джаз. Впрочем, она часто воображала разные вещи, которых на самом деле не существовало.

– Может, завтра.

Это вроде бы удовлетворило кота. Опустив круглую голову, он снова принялся наблюдать за машинами, проносившимися по тёмной узкой дороге.

Едва войдя в унылый пыльный коридор, Мэгги услышала телефонный звонок.

– Чёрт!

Она бросилась открывать дверь квартиры № 1, но ключ поворачивался в замке хитрым образом, и теперь, когда Мэгги поспешила, он застрял. А гудки, казалось, становились всё пронзительнее и пронзительнее. Мэгги почти слышала мысли своей матери: «На эту девчонку ни в чём невозможно положиться. Она пропащая».

Наконец дверь распахнулась. Мэгги ринулась в гостиную и схватила старый телефон с чёрным диском – вероятно, последний, который ещё использовался, а не стоял в музее.

– Алло?

– О, ты здесь? Я уж и не думала, что ты возьмёшь трубку.

– Я… я принимала ванну.

Мэгги сама не знала, зачем соврала, но врала она маме часто. Это была привычка, инстинкт самосохранения.

– Ты же знаешь, что мы созваниваемся в пять вечера каждый четверг. Это единственное, о чём я прошу.

– Я не думала, что уже так поздно.

– И не выливай всю горячую воду Эсме. Ванна в пять часов?

– Прости.

– Не передо мной извиняйся. Это вода Эсме.

Последовала долгая пауза. Синтия Браун вспоминала советы психотерапевта насчёт того, как общаться с дочерью.

– Как дела в школе на этой неделе? – наконец спросила она.

– Всё отлично.

– Тебе нравятся занятия?

– Да.

Теперь Мэгги сделала паузу – ей нужно было, чтобы ответ прозвучал правдоподобно.

– Кроме математики. И я терпеть не могу французский. А в остальном всё в порядке.

– Оценки хорошие?

– Да, нормальные.

Необязательно выкладывать маме правду прямо сейчас. Это может подождать до конца семестра.

– У тебя появились друзья? Трудно приспособиться к новой школе на втором году обучения, да ещё через две недели после начала семестра.

Она что, читает по бумажке?

– Все очень милые, – сказала Мэгги в ответ.

– Что ж, тебе определённо повезло.

Ненадолго мамин голос стал знакомым, настоящим – таким, к которому Мэгги привыкла, но тут же разговор вернулся в прежнее русло:

– Ты ведь сказала бы мне, если б что-то было не так, верно? Ты же знаешь, что мы всегда можем поговорить.

Мэгги мысленно вздохнула. Почему взрослые постоянно это повторяют?

Ладно же: я ненавижу это место. Я скучаю по дому. Я скучаю по морю. Я ненавижу школу. У меня нет ни одного друга. И знаешь что? Они мне не нужны. Я торчу здесь, в этом унылом пригороде, с сумасшедшей тёткой, которую – как всегда говорил мне папа – ненавидела вся семья. Я живу в её крошечной квартирке, потому что ты не можешь справиться с такими элементарными вещами, как встать с постели и сходить в супермаркет!

А если Мэгги просто скажет, что ей трудно? Каков будет ответ?

«Думаю, ты ведёшь себя неправильно. Так ты никогда не заведёшь друзей. И нам очень повезло, что Эсме согласилась тебя приютить. Ты совершенно не думаешь обо мне…»

И так далее, и тому подобное.

В общем, Мэгги просто ответила:

– Я знаю, мам. Спасибо.

Последовала ещё одна длинная пауза.

– А отец с вами связывался?

Голос Синтии мгновенно стал жёстче при одном упоминании о нём.

– Нет.

– Ты уверена?

Мэгги вздохнула.

– Уверена.

– Он сказал, что собирается вас навестить, и я чётко дала ему понять одну вещь: он не должен приводить с собой ту женщину.

– Он не приходил. И даже не звонил мне.

– Просто чтобы внести ясность: та женщина не должна переступать порог дома твоей тёти.

Закончив разговор, Мэгги села на край дивана в забитой вещами комнате и позволила темноте сгуститься вокруг неё. Эсме была той ещё барахольщицей – огромный ветхий диван, на котором спала Мэгги, днём загромождали книги, ноты и старые газеты. Перед сном приходилось всё это убирать.

В комнате пахло пылью из углов и гниющими древними книгами. Также – неведомо зачем – Эсме держала здесь огромное чучело совы, стоявшее в прозрачном ящике на пианино. В каком бы месте комнаты вы ни находились, казалось, что сова смотрит на вас.

При виде этих огромных жёлтых глаз, похожих на мраморные шарики, Мэгги стало грустно. Сова выглядела свирепой, но она была мертва, превращена в чучело и жила в пыльном ящике в Уэст-Минчене. Уж конечно, не такую судьбу она себе представляла, когда летала на охоту лунными ночами.

Над её застывшими остроконечными ушами виднелся сад – огромный и заросший, оставшийся с тех времён, когда Милтон-Лодж был домом богатого семейства и вокруг простирались бесконечные поля. Эсме рассказывала, что раньше – до того, как всё это уничтожили ради строительства пригорода, – Эверфолльский лес почти примыкал к полуразвалившейся стене в конце сада. Стена обрушилась во время бури несколько лет назад, и никто не потрудился её восстановить. На руинах иногда сидел одноглазый кот, который всё время словно бы подмигивал тебе. А в высокой разросшейся траве спали лисы и – если их вспугнуть – шмыгали по развалинам.

Мэгги открыла заднюю дверь и вышла наружу. Там стоял непроглядный мрак, но огромный дуб и деревья поменьше вырисовывались на фоне тёмно-синего неба. Мэгги вдохнула холодный воздух. В этом месте было что-то неправильное. Она чувствовала, что это скрывается прямо за аккуратно вымощенными подъездными дорожками, тихо стоящими на них блестящими чёрными автомобилями и идеальными домами с мягким ковровым покрытием.

Ну… не совсем неправильное, но что-то такое, от чего покалывало кожу. Нечто странное.

– Мэгги? – раздался голос из темноты.

Она пришла и закрыла дверь.

Эсме уже вернулась и заваривала чай на узкой кухне. Мэгги наблюдала за ней через причудливую дыру, вырезанную в стене между двумя комнатами. Тётина причёска походила на пчелиный улей. По утрам, когда Мэгги уходила в школу, в воздухе частенько висел ядовитый запах лака. Спереди волосы Эсме были красновато-коричневого цвета с металлическим отливом, а сзади оставались седыми, будто тётя не могла туда дотянуться и как следует рассмотреть себя в зеркале при окрашивании.

Тётя поставила чай на поднос вместе с коробкой печенья и отнесла к маленькому столику, где они иногда обедали. Затем она села, достала сигарету и закурила в своей эффектной манере, словно изображая какую-нибудь кинозвезду: слегка затягивалась уголком рта и аккуратно постукивала по краю пепельницы, чуть наклонив голову, – будто подозревала, что камера может вращаться, и хотела, чтобы она запечатлела наилучшие ракурсы.

Маме не понравилось бы, что Эсме курит, и тем более – прямо в квартире. Но так или иначе, что она могла поделать?

По-видимому, Мэгги встречалась с Эсме, когда была совсем маленькой, но не помнила этого. Тётя была очень ранним и очень нежеланным ребёнком бабушки Мюриэль, появившимся на свет до того, как Мюриэль вышла замуж. Эсме и папа Мэгги родились от разных отцов, Эсме была на пятнадцать лет старше и выросла за границей. Родители Мэгги и знать Эсме не хотели, пока она им не понадобилась, и даже теперь недолюбливали её. А Мэгги она нравилась. Тётя отличалась от всех, кого ей доводилось встречать. Она была странной, и её, казалось, не волновало, что о ней думают другие люди. Эсме просто-напросто делала то, что ей хотелось. По крайней мере, так казалось Мэгги.

На Эсме были синие очки в роговой оправе, белая рубашка, тёмно-синий пиджак и такого же цвета юбка до колен, а на ногах – чёрные туфли «мэри джейн»^[1] с эластичными ремешками. В руках у неё был аккуратный чёрный клатч и большая плетёная хозяйственная сумка, которая чаще всего оказывалась пустой.

С другой стороны, у тёти было много разных странных хипповских штучек, вроде кристаллов и благовоний.

Посмотрев на Мэгги, Эсме улыбнулась.

– Ты выглядишь немного мрачной, моя дорогая.

– Я только что говорила с мамой.

– А, ясно. Это всё объясняет.

На безымянном пальце правой руки Эсме всегда носила красивое кольцо, которое очаровывало Мэгги. И теперь она смотрела, как оно переливается. Кольцо выглядело как змея, поедающая собственный хвост, – золотая и украшенная изумрудами. У змеи было особое имя, но Мэгги никак не могла его запомнить.

– Скажи ещё раз, как называется твоё кольцо? Уру-буру…

– Уроборос. – Эсме затушила тонкую сигарету. – Твой ужин в холодильнике.

– Я не хочу есть.

Тётя посмотрела на свои крохотные часики с кобальтово-синим ремешком.

– Ещё рано. Съешь, когда проголодаешься. Немного позже придут Дерек и Филлис позаниматься музыкой.

Эсме была скрипачкой… когда-то была. Мэгги слышала, как об этом говорили родители – так, как люди говорят, когда радуются чужому горю. У Эсме случился нервный срыв, и она больше не могла играть профессионально.

– Если хочешь, приходи послушать, Мэгги.

Она скорчила гримаску.

– Не хочу.

Эсме ухмыльнулась.

– Ну, тогда в ванной есть коробка с ушными затычками. Думаю, сегодня будет Шуберт.

Некоторое время спустя Мэгги лежала в большой розовой пластиковой ванне, завернувшись в пуховое одеяло, и слушала фортепианное трио Шуберта. Музыка была недурна – во всяком случае, так решила Мэгги, когда наконец согрелась. Эсме твёрдо верила, что нельзя злоупотреблять отоплением, поэтому воздух в ванной был ледяным.

Наконец, примерно в половине одиннадцатого, музыка смолкла, и раздался тихий гул голосов. Мэгги знала, что сможет лечь спать лишь после того, как они там наболтаются вдоволь. Если повезёт, она доберётся до дивана к полуночи. С другой стороны, ванная была довольно удобной, и она часто засыпала там. Позже приходила Эсме и будила её.

Не то чтобы тётя вела себя недружелюбно. На самом деле она была очень добра. Мэгги никогда толком её не знала, а теперь они жили вместе в этой крохотной квартирке. Вероятно, тётка воспринимала Мэгги как ещё один предмет мебели или ещё одну стопку старых газет, вроде тех, что были раскиданы вокруг. Эсме не интересовало, куда Мэгги ходит и чем занимается. Поначалу это казалось великолепной переменой – после маминых вечных придирок и постоянных тревог. Однако вскоре Мэгги поняла, что ей очень одиноко.

Перегнувшись через край ванны, Мэгги взяла с коврика свой ноутбук. Она, видимо, единственный человек в мире, у кого нет мобильника. У Эсме, Дерека и Филлис, правда, тоже не было, но они не в счёт. Однако папа – в приступе невероятного раскаяния за то, что испортил Мэгги жизнь, – подарил ей свой старый ноутбук, поскольку он требовался для учёбы.

Школа…

Мэгги вздохнула и закрыла глаза. Голоса за дверью продолжали бормотать – умиротворяюще-мелодично. Теперь ей было очень уютно. Старое пуховое одеяло плотно укутывало её, а голова удобно лежала на подушке. Вот бы просто взять, нажать на «паузу» и остаться здесь навсегда. Но нет. Земля будет вращаться, взойдёт солнце, и ей снова придётся идти в среднюю школу Фортлейк.

Фортлейк. Для Мэгги это слово было синонимом тюрьмы.

Раздался резкий стук в окно, заставивший Мэгги подскочить. Она застыла и прислушалась, но до неё доносился только далёкий шум машин, проносящихся по дороге, и звуки голосов, всё ещё бормочущих за стеной. Должно быть, показалось. Или просто ветка ударилась о стекло.

Мэгги опять села, но тут стук раздался снова – громче. Завернувшись в одеяло, Мэгги вылезла из ванны, но ничего не сумела рассмотреть за маленьким боковым окном. Она огляделась в поисках оружия, но нашла только баллончик с тётиным суперстойким лаком для волос. Что ж, это подойдёт. Мэгги подкралась к окну и уцепилась за него.

Снова раздались три удара – очень чёткие: тук-тук-тук.

– Кто там? – прошептала Мэгги.

Ответа не последовало.

Охваченная невероятным любопытством, она отодвинула щеколду и открыла окно. Из холодной дождливой темноты внутрь впрыгнул коричневый комок, пролетев прямо мимо уха Мэгги.

Она вскрикнула. На самом деле – чуть не заорала в голос, но успела подавить вопль, поняв, что это такое. Толстый одноглазый кот дрожал от холода и сырости. Он встряхнулся и начал виться вокруг ног Мэгги, громко мурлыча. И ей показалось, что среди дурманящего шума дождя слышится несложная джазовая мелодия: би-боп, би-ду-да, де-да-да…

Мэгги улыбнулась и закрыла окно.

– Тогда пошли.

Она залезла обратно в ванну, и кот тут же прыгнул за ней. Потребовалось несколько минут, чтобы снова согреться и удобно положить подушку, но следовало признать, что кот – когда подсох – стал отличной грелкой для ног. Вскоре Мэгги заснула.

Уже перевалило за час ночи, когда Эсме разбудила её и отвела к дивану-кровати. Кот исчез, но Мэгги была слишком сонной, чтобы гадать, где он может прятаться.

2. Школа

Тётя Эсме принесла две дымящиеся чашки чая. По утрам она была совсем другой. Улей пока что не возник на голове, и её наполовину медные, наполовину седые волосы являли собой пушистую пирамиду, которая, казалось, обладала некоторыми свойствами твёрдого тела. Лицо без макияжа выглядело бледным и не похожим на то, что Мэгги видела обычно.

Эсме взяла газету и чашку чая и отправилась обратно в постель, шаркая по полу старыми тапочками.

– Хорошего дня в школе.

Мэгги поморщилась. Шансы были невелики.

Она, как обычно, опоздала. К тому времени, когда Мэгги добралась до своего класса, перекличка уже закончилась и все разошлись. Она вошла в зал как раз в тот момент, когда последние старшеклассники занимали места в преддверии собрания. Мэгги села на пол в задней части зала – рядом с каким-то десятиклассником, который раздражённо глянул на неё, но возражать не стал.

Даже здесь, сидя далеко от остальных учеников восьмого класса, Мэгги сразу же почувствовала присутствие Иды Бичвуд. А Ида, в свою очередь, точно знала, где находится Мэгги. Через несколько секунд после того, как Мэгги села, Ида обернулась, и их взгляды встретились.

Всякий раз, когда Ида смотрела на неё – как бы тщательно Мэгги к этому ни готовилась, – её сердце начинало биться быстрее и ей становилось очень тревожно. Она чувствовала себя очень неловко и молилась, чтобы никто ничего не заметил. Впрочем, знала, что Ида всё равно заметит.

Создавалось впечатление, что Ида никогда не нервничает и не сердится. Она, похоже, всегда была уверена в себе. А к тому же обладала идеальной внешностью – была высокой, стройной, с вьющимися чёрными волосами и идеальной кожей. А вдобавок ко всему Ида была умной, очень популярной и занималась спортом. В общем, имела всё то, чего недоставало Мэгги. И плюс ко всему у неё был потрясный телефон.

Мэгги отвернулась и уставилась на мистера Минноу – нервного преподавателя музыки, который играл на пианино что-то впечатляюще быстрое. Тем временем все вокруг, включая учителей, уставились в свои телефоны.

Однако ровно в половине девятого прямо посреди очередного музыкального пассажа мистер Минноу резко прервал игру и встал. Остальная школа неохотно последовала его примеру. Под звуки шарканья ног сотен людей вошла мисс Маккраб – директриса. Крабиха, как все её называли.

Крабиха предпочитала причудливые наряды в викторианском стиле, с высокими воротниками и в основном чёрные, хотя иногда она разгуливала в платьях с пугающе яркими принтами. Сегодня это были большие красные маки на тёмно-синем фоне. Она встала в центре сцены, возвышаясь над своими затравленными подчинёнными, и несколько мгновений молча изучала их взглядом. Казалось, она вот-вот выберет кого-нибудь из дрожащих учеников и обвинит его в государственной измене.

Затем произошло нечто гораздо более ужасное: Крабиха улыбнулась. Выглядело это так, словно она страдала от запора. Как обычно, её мандариновая помада была слегка размазана и немного испачкала зубы. По-видимому, ни у кого не хватило смелости сказать ей об этом.

Директриса жестом пригласила всех сесть.

– Доброе утро, Фортлейк. Уверена, что вы готовы к ещё одной продуктивной и напряжённой неделе…

Мэгги автоматически отключилась и бесцельно повозила обрывком листа по блестящему полу перед собой. Когда она вернулась в реальность через несколько минут, Крабиха заканчивала обычную скучную и нравоучительную историю: трудитесь с полной отдачей и относитесь к другим так, как вы хотели бы, чтобы относились к вам.

Потом она в очередной раз заговорила об Эверфолльском лесе. Старые деревья, окаймлявшие школьное футбольное поле, были остатками того же леса, который когда-то рос прямо за Милтон-Лодж. И Крабиха была убеждена, что это самое опасное место в мире.

– Как вы прекрасно знаете, ученикам Фортлейка запрещается срезать путь через лес и ходить по нему в одиночку. А теперь, когда приближается зима, леса вообще следует избегать. Поверьте мне: это для вашей же безопасности. За последние годы там произошло несколько неприятных инцидентов. Любой ученик, застигнутый в лесу, будет наказан.

Мэгги уже не в первый раз подумала, что директриса странно одержима Эверфоллом. Но даже Крабиха не могла контролировать всё, что её ученики делали во внеклассное время. И никто не обращал внимания на её воззвания. Учителя никогда никого не наказывали, и к четырём часам вечера Эверфолл обычно был полон подростков, которые курили, целовались или просто вместе шли домой.

Наконец Крабиха зачитала оставшуюся повестку дня – результаты спортивных матчей и скучные объявления о предстоящих событиях. А потом произошло кое-что новое. Крабиха указала рукой туда, где сидели учителя.

– Мы рады приветствовать в Фортлейке мисс Беверли Кейн. На следующей неделе она приступит к работе в качестве нашего нового школьного психолога.

Высокая молодая женщина с длинными светлыми – почти белыми – волосами, доходящими до талии, встала и робко огляделась вокруг, слегка опустив плечи, как будто пытаясь стать меньше. По залу пробежал шёпот, но Крабиха повелительно вскинула руку, и все снова замолчали.

– Мисс Кейн будет работать в комнате С12, рядом с кабинетом медсестры. К ней можно обращаться в учебное время, если вам нужно поговорить о своих проблемах или тревогах. Всё это сохраняется в строжайшей тайне. Ваши классные руководители предоставят подробную информацию, как записаться на приём.

Мисс Кейн застенчиво улыбнулась и скромно помахала рукой. На ней был пушистый розовый джемпер, а великолепные волосы стягивала бархатная головная повязка. Но Мэгги в первую очередь обратила внимание на её глаза – они были удивительного изумрудно-зелёного цвета, и от них веяло леденящим холодом, словно они принадлежали кому-то гораздо более мрачному и суровому, чем этот пушистый психолог.

Когда собрание закончилось и все вышли, Ида догнала Мэгги и сильно толкнула её в спину – так, что она едва не упала.

Она и её подпевалы – Хелена и Дейзи – захихикали, а затем быстро ушли, прежде чем учителя успели что-то заметить.

В первый день Мэгги в школе учительница представила её классу обычным образом:

– Это Мэгги Блу-Браун. Я уверена, что вы все поможете ей почувствовать себя тут желанной гостьей.

Ида и её подружки засмеялись. А позже Ида подошла к Мэгги в коридоре и сказала:

– Мэгги Блу-Браун? Сине-Коричневая Мэгги? Это что ж за имечко такое?

Мэгги почувствовала – как всегда в таких случаях, – что она сейчас заплачет. Такое происходило часто, и не было никакого способа это остановить. Или, во всяком случае, Мэгги пока его не нашла.

Хелена указала на неё пальцем:

– Глядите, теперь она становится ярко-красной!

В этот момент к ним неторопливо подошёл мистер Йейтс, учитель географии – очкарик в вельветовом костюме.

– Здесь всё в порядке, девочки?

Ида мгновенно переменилась, её лицо стало милым и дружелюбным.

– О да, мистер Йейтс. Просто хочу, чтобы Мэгги чувствовала себя желанной гостьей.

– Я понимаю, – сказал он, но не ушёл, а испытующе посмотрел на Мэгги.

Она улыбнулась ему виновато. Мистер Йейтс неуверенно улыбнулся в ответ и заковылял прочь.

Мэгги не была ябедой. Кроме того, если это обычные издевательства в Фортлейке, то она с ними справится. В её прежней школе всё было гораздо жёстче. Здесь парни даже не дрались; казалось – им это просто не нужно.

Как только мистер Йейтс скрылся за углом, Ида уставилась на Мэгги. Её глаза снова стали злыми.

– Сине-коричневый… мне это что-то напоминает. Синяк! Мы будем звать тебя Синюха.

Как по сигналу Хелена и Дейзи разразились истерическим смехом. Ида улыбнулась Мэгги той же фальшивой улыбкой, какой только что одарила мистера Йейтса.

– Увидимся позже, Синюха.

Ида была единственным человеком, который докапывался до Мэгги (и вообще обращал на неё внимание). Но с того самого момента, как Ида начала её доставать, Мэгги чувствовала, что между ними существует особая связь – что за подлостью Иды что-то скрывается.

Во время уроков Мэгги то и дело пялилась на Иду. А когда посмотрела на календарь класса, где все записали свои дни рождения, то обнаружила, что у них с Идой дата одинаковая – 21 июня. После этого Мэгги ещё больше уверилась, что они должны стать лучшими подругами. Пусть даже до сих пор у неё никогда не было лучшей подруги.

Если не считать регулярных стычек с самой популярной девушкой школы, Мэгги держалась тихо и незаметно. На уроках она сидела в самом конце класса, сохраняя на лице задумчивое, отсутствующее выражение, и, казалось, все были только рады оставить её в покое. Обычно она просто рисовала или мечтала, порой задаваясь вопросами: используется ли в реальной жизни деление столбиком и в самом ли деле так важно знать, что произойдёт, если добавить в воду серу.

Последним уроком в тот день была география – или раскрашивание, как называла это Мэгги. Она тщательно красила свой рисунок, изображающий гору и облако в разных стадиях выпадения осадков. Она старалась, поскольку Уильям Сноуден – парень с белокурыми волосами и стрижкой «под горшок» – всегда делился с ней цветными карандашами. Это была единственная добрая вещь, которую кто-либо здесь сделал для неё, и Мэгги не хотела, чтобы она пропала впустую.

После урока Мэгги долго собирала рюкзак, так что, когда она уходила, в классе оставался только мистер Йейтс, который тщательно расчёсывал свои редеющие волосы и поправлял галстук.

К удивлению Мэгги, мисс Кейн – новый школьный психолог – терпеливо ждала за дверью класса. Она улыбнулась своей застенчивой улыбкой и откинула прядь волос с плеча. Мэгги ушла, но остановилась у фонтана, чтобы понаблюдать за ней. Несколько мгновений спустя мистер Йейтс выскочил из класса с взволнованным и виноватым видом. Затем они вдвоём пошли по коридору в сторону учительской. Мистер Йейтс выглядел растерянным и сконфуженным, а мисс Кейн улыбалась и жеманно хихикала.

Мэгги нахмурилась. Либо мистер Йейтс был совсем не таким, каким казался, либо мисс Кейн питала слабость к нескладным лысоватым мужчинам в вельветовых костюмах. Мэгги мало что знала об отношениях, но это казалось немного странным.

Впрочем, вскоре она позабыла об этом, потому что школьный день наконец-то закончился.

3. Дэн Дерево

Что бы там ни говорила Крабиха, прогулки через Эверфолльский лес было единственным, что примиряло Мэгги со школой. Она всегда ходила через него туда и обратно.

Пересекая футбольное поле, Мэгги старалась держаться подальше от любых компаний. Так она могла наслаждаться природой в одиночку – хотя даже здесь всегда слышался гул машин с какой-то близлежащей дороги.

За краем футбольного поля вздымалась густая трава, а потом начинался покрытый грязью склон, ведущий к лесу. Сейчас, когда день клонился к закату, густая роща выглядела просто великолепно: бронзовые листья и вечнозелёные ветви сплетались в единую шелестящую стену, которую ветер раскачивал то в одну, то в другую сторону.

Мэгги пошла напрямик, по склону; толстые комья грязи прилипали к её мокасинам. Она никогда не обходила склон, как это делали все остальные.

Наконец она осталась одна посреди леса. Мэгги чувствовала, что это волшебное место. Земля сейчас являла собой море бледно-оранжевых и бурых листьев, из которых вздымались тёмные узловатые стволы древних деревьев. Здесь можно было представить, что ты совершенно один, и Мэгги нравились звуки её шагов по шуршащим листьям.

В лесу тоже встречались необычные вещи. Странные круги из камней, с аккуратно сложенными посередине ветвями – словно кто-то соорудил себе пристанище на ночь. Мэгги слышала, как некоторые ребята из Фортлейка говорили, будто здесь прячутся извращенцы, только и ждущие случая, чтобы тебя похитить. Ещё говорили, что тут собираются члены сатанинской секты – а потом отправляются на огромное викторианское кладбище, примыкающее к лесу. В самом деле: на нескольких стволах кто-то нарисовал краской из баллончика злые бирюзовые глаза, но Мэгги не была уверена, что это означает поклонение дьяволу.

Единственным странным человеком, которого она здесь видела, был Дэн Дерево. Наверняка не настоящее имя, но так его называли в школе. Он всегда находился в лесу – стоял где-нибудь или сидел на пне у небольшой рощицы, в которой среди высокой бледной травы и ежевики росли молодые деревца, огороженные низким плетёным забором.

Дэн Дерево был огромным мужчиной с солидным выступающим животом и в толстых очках, скреплённых клейкой лентой. Он постоянно носил выцветший пуховик цвета бронзы, мешковатые спортивные брюки и синюю шерстяную шапку. Мэгги не нравилось так думать о человеке, но Дэн – с толстыми сальными губами и седыми растрёпанными волосами – был уродлив. Он сидел неподвижно, уставившись на корявое дерево с причудливо изогнутыми ветвями, которые почти касались земли, образуя арку.

За магическим кругом Дэна начинался подъём к главной тропе, выводящей из леса. Здесь Мэгги часто останавливалась на время, пережидая, пока мимо пройдут бесчисленные компании школьников. После этого она могла вернуться на тропу незамеченной.

В тот день народу оказалось много, и она некоторое время стояла за большим деревом, пропуская неторопливых курильщиков и ребят постарше, которые, смеясь и болтая, медленно возвращались к дороге. Наконец все вроде бы ушли – но тут же Мэгги увидела сквозь сгущающиеся сумерки одинокую человеческую фигуру. Мэгги метнулась обратно за деревья. Мимо неё медленно прошла Ида Бичвуд, очевидно погружённая в свои мысли.

Мэгги была ошеломлена. Кажется, она никогда раньше не видела Иду одну. Пропустив её на несколько шагов вперёд, Мэгги выскользнула из укрытия и двинулась следом. Ида не спешила; на самом деле, она едва волочила ноги. Она подошла к калитке и по рассеянности оставила её открытой. Мэгги последовала за ней и несколько секунд смотрела, как Ида уходит.

На широкой улице, где только что зажглись фонари, спрятаться было негде. Но, к счастью, Ида смотрела в свой телефон. Это была последняя модель, очень изящная и тонкая, с огромным экраном и очень дорогим розовым перламутровым чехлом. Ида строго-настрого запретила всем покупать такой же.

Яркий синий свет озарял лицо Иды в полумраке. Несколько минут спустя она притормозила и оглядела улицу. Мэгги нырнула за большую чёрную машину, стремясь остаться незамеченной. Она увидела, как Ида пересекла дорогу и остановилась перед огромным домом, огороженным забором. Здание было новым и казалось слишком громоздким для этого района – ему как будто бы не хватало места на улице.

Ида набрала код, и металлические ворота медленно открылись. Мэгги поспешила вперёд и поравнялась с домом. За воротами она увидела широкую подъездную дорожку, где были припаркованы чёрная спортивная машина и огромный семейный автомобиль.

Мэгги наблюдала, как Ида неспешно поднялась по изогнутой каменной лестнице и вошла в дом. В глубине дома виднелся большой плазменный экран, на котором показывали какой-то безумный мультик. И прежде чем Ида исчезла за дверью, Мэгги успела рассмотреть залитый светом коридор с кремовыми стенами. Затем медленно – очень медленно – ворота закрылись, и всё исчезло. Теперь Мэгги видела только четыре верхних окна с опущенными жалюзи – тёмные и безжизненные.

Она повернулась и медленно двинулась обратно к Милтон-Лодж.

Войдя в холодную квартиру Эсме, Мэгги внезапно почувствовала прилив ярости. Почему у некоторых людей есть всё? Ей стало тошно.

Как обычно, когда она вошла, в квартире было темно. Мэгги села на диван, не потрудившись включить свет. Когда её глаза привыкли к почти непроглядному мраку, она увидела на столе какой-то белый предмет. Записка от Эсме.

Мэгги устало подошла и прищурилась, пытаясь прочитать послание.

«Вернусь поздно. Ужин в холодильнике».

4. Королева Уэст-Минчена

Был субботний день. Мэгги откинулась на спинку дивана, чувствуя, что её одолевает скука. В школе она очень тосковала по выходным дням, но когда они наступали, оказывалось, что ей совершенно нечем заняться.

В дверях появилась Эсме.

– Какие планы на сегодня?

Мэгги покачала головой.

– Не встречаешься с друзьями?

– Все заняты, – солгала Мэгги.

– Тогда, может, хочешь познакомиться с моей подругой? Она очень интересный человек. Некоторые говорят, что она ведьма.

Мэгги выпрямилась, невольно заинтересовавшись.

– Ведьма?

Эсме рассмеялась.

– Ну, в любом случае она весьма эксцентрична. Никогда не покидает квартиру, но знает всё о травах и целительстве. Люди ходят к ней вместо врача. Её называют королевой Уэст-Минчена.

Мэгги пожала плечами. Почему-то, когда тётя Эсме пыталась быть с ней милой, у неё никак не получалось ответить тем же. Она понятия не имела почему. Впрочем, Эсме не утратила энтузиазма.

– Да ладно. Тебе понравится. Сегодня здесь мрачновато.

Дороти Дот, известная просто как Дот, жила в противоположном конце Уэст-Минчена, на другой стороне хай-стрит.

Мэгги пыталась приноровиться к быстрым шагам тёти Эсме, пока они шли по улицам, мимо домов с террасами. Наконец они приблизились к дому на углу, с крытой черепицей башенкой, устремлённой в серое небо. Из дома как раз выходил лысеющий мужчина в элегантном блейзере, сжимая в руках небольшой бумажный пакет.

– Один из её пациентов, – шепнула Эсме.

Дот жила на первом этаже. Пришлось долго ждать, пока она ответит на звонок. Когда же дверь наконец открылась, Мэгги увидела крошечную, похожую на птицу женщину с коротко остриженными седыми волосами и в огромных очках с дополнительными тёмными стёклами, закрывавшими половину лица. На голове у неё был платок, и она сидела в инвалидном кресле, обложившись подушками, чтобы быть повыше.

Женщина оглядела улицу, будто искала кого-то, и лишь потом обернулась к ним.

– А это кто? – спросила она Эсме.

– Моя племянница, Мэгги Блу. Я тебе о ней рассказывала, помнишь?

Эсме говорила медленно и громко, как если бы старушка была слегка не в себе. Но когда Дот сняла солнцезащитные очки, Мэгги увидела чёрные пронзительные глаза, в которых светился острый ум.

Женщина улыбнулась Мэгги.

– Привет, моя дорогая. Я очень старая, – сказала она в качестве представления.

– Здравствуйте. Мне двенадцать, – отозвалась Мэгги.

Это, казалось, чрезвычайно развеселило Дот, и она рассмеялась, возвращаясь в свою квартиру. Слева виднелся тёмный коридор, куда выходило несколько дверей, но Дот привела их в огромную комнату справа, которая даже в этот серый день была залита светом.

У одной стены стоял массивный письменный стол, заваленный серьёзными на вид книгами в кожаных переплётах. Вокруг него возвышались полки, тоже заставленные старыми книгами, а также – стеклянными банками с разными порошками и сушёными листьями. Возле электрического камина размещалось явно очень удобное кресло и ещё один столик, тоже заполонённый книгами и тетрадями.

Однако самым странным было то, что другую половину комнаты занимал огромный стол для игры в снукер^[2]. Мэгги посмотрела на него с некоторым удивлением.

– Я могла бы стать настоящим профессионалом, – сказала Дот, проследив за её взглядом, – если бы мне позволили играть против мужчин… Даже сейчас я бы разделала их всех одной левой. Запомни мои слова. Смею предположить: именно поэтому Ассоциация снукера никогда не отвечает на мои письма.

Эсме закатила глаза, но Мэгги была очарована, вообразив, как эта крошечная старушка играет в бильярд. Всё её смущение исчезло.

– Можно посмотреть, как вы играете?

Дот ухмыльнулась:

– А то!

Она подкатилась к столу, взяла короткий, изготовленный на заказ кий и натёрла кончик мелом. Потом она нажала кнопку на инвалидном кресле, и подлокотники с громким визгом опустились. Вторая кнопка подняла Дот ещё на несколько дюймов. Шары были уже расставлены, и она разбила пирамиду.

Мэгги несколько раз смотрела снукер со своим отцом скучными воскресными вечерами, когда шёл дождь и делать было решительно нечего. Теперь же она заворожённо наблюдала, как крошечная старушка ведёт поистине идеальную игру, даже несмотря на то что после каждого удара она совершала сложные манёвры. Старый ковёр мятно-зелёного цвета, лежащий возле стола, был изрядно потёртым и это говорило, что играет она часто.

Дот закатила последний шар, и Мэгги разразилась аплодисментами. Дот торжественно поклонилась со своего кресла, явно польщённая признанием. Она снова подняла подлокотники.

– А теперь выпьем чаю.

Она вернулась через несколько минут с огромным шоколадным тортом, тремя чашками, чайником чая и кувшином молока. Всё это стояло на огромном подносе, который опасно раскачивался на крошечных старушечьих коленках, спрятанных под клетчатым одеялом.

Вскоре они сидели возле электрического камина и уминали шоколадный торт. Во всяком случае, это делала Мэгги. Когда она потянулась за третьим кусочком торта, тётя Эсме бросила на неё предостерегающий взгляд, но Дот была в восторге.

Проглотив то, что было у неё во рту, Мэгги подняла взгляд и немного сконфузилась, заметив, что Дот пристально и заинтересованно смотрит на неё из-за больших очков. Но торт был таким вкусным, что Мэгги обо всём позабыла и всё-таки выклянчила добавку.

После чая дамы разговорились о разных лекарствах и травах, которые Дот назначала своим пациентам из Уэст-Минчена, а также о классической музыке – их общей страсти. Мэгги почти не слушала; она привыкла засыпать под разговоры взрослых.

В конце концов, должно быть, несколько часов спустя, Эсме встала и принялась составлять чайные принадлежности обратно на поднос.

– Я всё вымою.

– О, ты меня очень обяжешь, – отозвалась Дот.

Эсме исчезла на кухне. Вскоре раздались звуки льющейся воды и звяканье посуды.

Дот в упор посмотрела на Мэгги:

– Что ты думаешь об Уэст-Минчене?

Она была невероятно старой, а копна седых волос придавала ей одновременно озорной и призрачный вид. В любом случае, Мэгги больше доверяла пожилым людям: им будет всё равно, если вы скажете что-то чуднóе, потому что они и сами немного чудаковаты.

В общем, Мэгги решила рискнуть и ответить правду.

– Я думаю, в нём есть что-то странное.

Дот кивнула.

– Что именно?

– Точно не знаю. Но здесь, среди красиво вымощенных дорожек, идеальных садов и скучных улиц, как будто бы что-то не так…

– Понимаю тебя.

– А вам не кажется, что это странно? – спросила Мэгги.

– Кажется.

Мэгги не привыкла к тому, что взрослые воспринимают её всерьёз. И теперь внезапно обнаружила, что продолжает говорить:

– У меня часто возникают сильные эмоции из-за каких-то людей или мест. Я как будто бы могу их прочитать. Не знаю, как я это делаю. Просто такое иногда случается.

Дот, казалось, совершенно не удивилась и спокойно кивнула.

– Ты хорошо разбираешься в чувствах людей – в отличие от других. И, возможно, ты видишь странные вещи, потому что не закрываешь свой разум. Или не можешь его закрыть. Таким образом, ты видишь больше мира. Но заметь: не весь.

И Дот подмигнула ей.

Теперь настала очередь Мэгги смотреть на старушку с нескрываемым любопытством.

– И да, в этом месте есть нечто странное, – продолжала Дот. Она по-прежнему смотрела на Мэгги так пристально, словно пыталась заглянуть ей в голову. – Но об этом никто не говорит. – Дот придвинула своё кресло поближе к Мэгги. – Здесь исчезают люди. Исчезают без следа.

С кухни доносилась странная мелодия, которую напевала тётя Эсме.

– Что значит «исчезают»?

– Только то, что я сказала.

Чёрные глаза Дот сверкнули.

Внезапно рядом появилась Эсме.

– Мэгги, думаю, нам пора. Мне ещё надо успеть к Элизабет на поэтические чтения.

На улице уже темнело, и в окно Мэгги увидела на фоне неба бледный призрачный контур луны. Дот улыбалась, но её взгляд был странно жёстким и серьёзным. Как и голос.

– Ты ведь ещё навестишь меня, правда?

5. Кот

В тот вечер Мэгги осталась в квартире одна. Она смотрела видео на ноутбуке, когда услышала шум. Кто-то поблизости напевал несложную джазовую мелодию: «Дум-ду-би-ду, ду-би-дум-ду-би-дуааа…» Мэгги включила свет и увидела силуэт одноглазого кота, прижавшегося к залитому дождём окну.

Едва кот заметил её, мурлыканье прекратилось. Он поднёс лапку к стеклу и трогательно поскрёб по нему. Мэгги открыла заднюю дверь. Кот спрыгнул с окна, вошёл внутрь и оглядел мрачную комнату, раздражённо подёргивая хвостом. Мэгги вдруг испугалась, что он уйдёт. В обществе кота вечер обещал быть куда более сносным, поэтому Мэгги закрыла дверь, села на диван и позвала его:

– Давай, котик. Запрыгивай.

Старый кот взглянул на неё с некоторым презрением. Мэгги попыталась снова.

– Ну давай же, котичек. Иди сюда, здесь тепло.

Кот сменил гнев на милость и замурлыкал – сперва тихо, но мало-помалу негромкие звуки превратились в раскатистое довольное урчание. Однако его хвост по-прежнему вздрагивал, и кот не двигался с места.

Мэгги похлопывала по сиденью дивана, повторяя как заведённая:

– Иди сюда, котик.

И тогда, раскрыв рот, кот сказал чистым низким голосом:

– Меня зовут не «котик». Я Хоги.

Мэгги застыла, а через несколько секунд, ахнув, вскочила на диван. Было тихо. Слышалось только кошачье мурлыканье и громкий стук её собственного сердца, которое, казалось, вот-вот выскочит из груди. Кот, в свою очередь, сохранял полную невозмутимость. Окинув взглядом нависшую над ним Мэгги, бледную как статуя, он принялся вылизывать переднюю лапку, время от времени приглаживая уши.

Через несколько минут кот прервал своё занятие и снова посмотрел на Мэгги. Она по-прежнему не двигалась, уставившись на кота так, словно увидела привидение.

– Я не думал, что ты окажешься одной из них, – промурлыкал он и принялся за другую лапу.

Когда кот заговорил, послышалось урчание – более мягкое, чем обычно, но такое громкое. Низкий тёплый голос завибрировал в тишине комнаты. Мэгги наконец вышла из оцепенения, перепрыгнула через спинку дивана и дрожащим голосом спросила:

– Ты правда разговариваешь? Или у меня глюки?

Хоги разочарованно покрутил круглой головой:

– Твои невежественные вопросы недостойны ответа.

Мэгги принялась размышлять. Это не… такого не могло быть на самом деле. Да, иногда она представляла вещи так живо, что они казались реальными. Например, однажды ей померещилось, что она заметила маленьких белых демонов, скачущих по гребням волн на море – там, где она жила раньше. А в другой раз Мэгги клялась родителям, что каждый вечер вторника видит старика, летящего домой с сумками для покупок. И да: она в самом деле могла чувствовать эмоции других людей. Но это не одно и то же!

Мама всегда повторяла Мэгги – твердила и твердила без конца, – что она должна быть нормальной. Не выделяться. Не вести себя странно. Не говорить глупости. Но…

Кошки не разговаривают, верно же? Может, Дот подсыпала что-то в шоколадный торт, и теперь у Мэгги галлюцинации?

– О, ради всего святого! – пробормотал кот.

Он подошёл к задней двери, элегантно поднялся на задние лапы, нажал на дверную ручку и исчез в ночи.

Как только он ушёл, Мэгги тяжело плюхнулась на пол и посмотрела на сову в стеклянном ящике в поисках хоть каких-то ответов.

– Это случилось на самом деле?

Но старому чучелу птицы нечего было ей сказать.

Прошло несколько дней, прежде чем Мэгги снова увидела кота.

Она махнула рукой на все запреты и пошла домой через лес, любуясь густыми кронами на фоне бесцветного неба. К тому времени, когда Мэгги вернулась в квартиру, уже приближались сумерки, но ночь была ещё далеко, и зимнее солнце озаряло землю тусклым бледным светом.

Эсме не было дома. Мэгги открыла заднюю дверь и вышла в сад. Она приблизилась к большому дубу, стоящему в дальней части двора – у той части стены, которая ещё не рухнула, – провела рукой по старой шершавой коре и сказала:

– Привет.

Мэгги представила, как дерево отвечает ей: «Привет». Она огляделась, удостоверяясь, что в саду больше никого нет и никто не наблюдает за ней, а потом обхватила руками древний ствол и прижалась к нему лбом. Рядом с деревьями Мэгги всегда чувствовала себя лучше. Она делала так и дома, и её отец, Лайон (сокращённо от Лайонел), посмеивался над ней, называя «древесной обнимашкой». Мэгги не могла понять, почему обниматься с деревьями считается глупым. Деревья знают больше, чем люди, и их можно почувствовать – ощутить энергию, накопленную за сотни лет. Прикасаться к ним было приятно. Будто бы внезапно исчезаешь… или нет, скорее, пропускаешь через себя множество разных вещей, и от этого забываются все волнения и тревоги. Ладно, пусть плохо учишься и у тебя нет друзей, но Земля вращается со скоростью тысячи миль в час посреди большой чёрной вселенной, которую никто не может постичь, что бы там ни говорили. А в небе сверкают звёзды. Они там есть даже днём, просто их не разглядеть.

«Дуб видел всё это тысячи раз. Может, он связан со звёздами», – думала Мэгги, хотя и не могла объяснить, каким образом.

Она улыбнулась, ощутив кожей шершавую кору дерева.

– Вот это искренние объятия! – послышался знакомый голос.

Мэгги резко обернулась. На разрушенной стене сидел Хоги, наблюдая за ней. Его единственный глаз весело блестел. Мэгги нахмурилась. Почему-то теперь было не так страшно слушать, как старый кот разговаривает. Может, потому что она на улице, в саду и при свете дня? Или её мозг уже успел привыкнуть к этому?..

Она разжала руки.

– Может, ты тоже хочешь обнимашек?

Стремительно подскочив к старому коту, Мэгги сняла его со стены, прежде чем он успел вырваться, и крепко прижала к себе. В тот же миг крепкое округлое кошачье тельце превратилось в сплошную массу встопорщенных волосков и острых когтей. Изогнувшись, кот вывернулся из рук Мэгги, тяжело шлёпнулся на обросшую мхом брусчатку и вздыбил шерсть.

– Не хватай меня вот так, пожалуйста.

– Это была шутка. Обними дерево… обними котика…

– Не вижу связи, – процедил Хоги.

– Видимо, нет, – огорчённо заключила Мэгги.

Кот снова встряхнулся и сухо заметил:

– Стало быть, ты смирилась с тем, что я разговариваю?

Мэгги пожала плечами:

– А у меня есть выбор?

Кот раздражённо дёрнул хвостом, но ничего не сказал.

– Эсме тебя слышит?

– Она слышит, как я мурлычу и мяукаю – и всякие прочие кошачьи звуки. Не то, что слышишь ты.

– Тогда почему я тебя понимаю?

– Откуда мне знать?

– А почему ты не нравишься Эсме?

Хоги задёргал хвостом ещё яростнее.

– Потому что она тупица. – Он сморщил нос, будто учуял что-то неприятное. – Хотя, должен сказать, для старой кошёлки у неё удивительно бурная социальная жизнь.

Мэгги хихикнула:

– Вот уж точно. У неё больше друзей, чем у меня.

– Это не трудно, – заметил кот и снова принялся прихорашиваться. Очевидно, он уже кое-что знал о Мэгги.

Она села на осыпающуюся стену, а Хоги, ещё раз как следует встряхнувшись, вернулся на свой насест. Некоторое время они сидели молча, оглядывая запущенный сад.

– Тебе когда-нибудь бывает одиноко, Хоги?

– Одиноко? Пф-ф! Это человеческая штука.

– Значит, тебе вообще не нужны друзья? И вообще ничего не нужно?

– Кошкам всегда что-то нужно… ну, думаю, не друзья, но что-нибудь другое. Однако суть в том, что мы не испытываем жалости к себе. Мы хотим, нуждаемся, но не беспокоимся и не сожалеем.

Бетонные гаражи за соседними домами были густо увиты плющом и другими растениями. Из листвы высунул голову маленький рыжий лисёнок, но, увидев Хоги, передумал и снова спрятался. А может, он испугался Мэгги.

Деревья и дома начали темнеть на фоне бледного неба, а из-за гаражей показалась едва заметная луна.

– Спасибо, что пустила меня в ванную прошлой ночью. Я бы ещё зашёл. Там было на удивление уютно.

– О, без проблем.

Они сидели рядом, пока темнота и холод мало-помалу их окутывали. Затем Мэгги ощутила порыв ледяного ветра, словно кто-то включил мощный вентилятор прямо у неё за спиной. Обернувшись, она посмотрела на соседний сад. В этот миг она чувствовала расслабление и спокойствие, её разум был ясен и чист.

Именно тогда Мэгги и увидела их в первый раз – шесть светящихся шаров, висящих в воздухе. Они напоминали жёлто-белые шарики для игры в рулетку, только были величиной с мяч для гольфа – и светились, как фонари, застыв над идеально ухоженной лужайкой возле идеально ухоженного дома их соседа.

Мэгги нахмурилась. Ей показалось, что там намного темнее – как будто бы уже настала ночь. Недолго думая, она перелезла через стену и медленно двинулась к огням. Когда Мэгги приблизилась, у неё возникло странное чувство, что шары могут видеть её или, по крайней мере, ощущают её присутствие.

Теперь, подойдя ближе, она увидела, что поверхность шаров напоминает человеческую кожу – множество крохотных клеточек, которые двигались и пульсировали, словно шары были живыми. Мэгги не могла понять, откуда исходит свет: она не видела ни лампочки, ни пламени – ничего подобного. И шары просто-напросто висели в воздухе, без каких бы то ни было верёвочек или опор.

Что они такое?

Мэгги охватило любопытство, она начисто позабыла о страхе. Ей хотелось протянуть руку и коснуться одного из шаров, но когда она попыталась это сделать, что-то помешало. Рука будто наткнулась на невидимый барьер. Ну, не совсем барьер… скорее, это было нечто пульсирующее, оно отталкивало Мэгги, когда она приближалась.

Внезапно светящиеся шары собрались вместе, словно совещаясь. А потом они приподнялись повыше над землёй и быстро исчезли в темноте. Мэгги двинулась было следом, но обо что-то споткнулась. Она упала на влажную траву рядом с красной игрушечной машинкой. Холод вдруг исчез, и небо посветлело. Мэгги услышала, как громко мурчит кот, сидящий на стене.

Секундой позже Мэгги поняла, что соседская семья, уютно устроившаяся в тёплом свете открытой столовой, пристально на неё смотрит: мама, папа, девочка лет десяти и мальчик помладше – лет семи-восьми, который грозно хмурился. Отец семейства как раз отодвигал стул, собираясь подойти и выяснить, что происходит. Мэгги вскочила, смущённо помахала им рукой и полезла обратно через осыпающуюся стену. Сверху за всем этим наблюдал кот – его округлый силуэт виднелся на фоне тёмно-синего неба.

Едва она спрыгнула на землю, в заросший сад, её позвали:

– Мэгги?

Хоги навострил уши. Он прошёлся по стене, запрыгнул на забор, оглянулся на мгновение, подмигнул и с гулким стуком плюхнулся на землю, исчезнув из виду.

Мэгги увидела тётю Эсме, стоявшую в дверном проёме и озарённую светом, льющимся из квартиры. Причёска-улей делала её похожей на шахматную королеву. Сквозь сгущающиеся сумерки Мэгги побежала к дому.

– Мэгги?!

Тётя Эсме наконец увидела её и весело помахала рукой:

– Входи, дорогуша. Я приготовила чай.

Мэгги поплелась внутрь.

«Я знала, что это странное место», – подумала она.

Позже она лежала в наполненной до краёв горячей ванне, думая обо всём, что произошло. Во-первых, одноглазый кот умел говорить. И нет, Мэгги ничем таким не отравилась – кот на самом деле разговаривал. Во-вторых, в саду за домом появились странные светящиеся шарики, будто сделанные из человеческой кожи. И они просто висели в небе!

«Только это было какое-то другое небо, – подумала Мэгги, – не то же самое, что над Уэст-Минченом». Они непонятным образом попали сюда откуда-то ещё. Но как такое возможно?

Глубоко вдохнув, Мэгги на мгновение погрузилась в чудесную тёплую воду, потом вынырнула, тяжело дыша, и откинула волосы с лица. Она начинала понимать, почему её мама так одержима идеей быть нормальной… Что, если она сама окажется такой же, как Синтия? Что, если она вообще не сможет справиться с этим миром?

Мэгги встряхнула головой, пытаясь прогнать дурные мысли, но они не уходили. Она вылезла из ванны. Её кожа раскраснелась от жары. Мэгги завернулась в розовое колючее полотенце Эсме и протёрла запотевшее зеркало, стремясь увидеть себя. Она не потрудилась перевязать волосы, и теперь влажные пряди свисали по обе стороны лица. Мэгги казалось, что она выглядит глупой и скучной. Некрасивой. Неинтересной. Не такой, как Ида.

Ида всегда смотрелась потрясающе, носила крутую одежду и красила ногти. Она выкладывала в сеть множество своих фотографий и добавляла к ним какой-нибудь забавный комментарий или хэштег, чтобы сделать вид, что она не воспринимает себя слишком серьёзно. Ида бывала во всяких чудесных местах. Например, ходила с семьёй в дорогой ресторан, каталась верхом с двоюродными братьями или отдыхала у бассейна с бирюзовой водой, надев огромные солнечные очки. Фото с бассейном сопровождалось комментарием: «В новых солнечных очках я выгляжу просто как…» И дальше – смайлик с глазами-сердечками.

Удивительно, но Мэгги тратила кучу времени, рассматривая эти фото, – с тех самых пор, как нашла аккаунт Иды в соцсетях. Теперь она знала в лицо даже её родителей. У матери были такие же вьющиеся волосы, как у Иды. Она носила модную одежду и на всех без исключения фотографиях широко и изысканно улыбалась. Отец Иды более всего походил на скучного бизнесмена. Его рот оставался напряжённым, даже когда он улыбался. На бледном волосатом запястье он носил большие золотые часы.

Почти у каждого из одноклассников Мэгги была своя страничка. Она нашла их все. Нелюдимый мальчик по имени Чарли не завёл себе аккаунт, как и несколько других отщепенцев, но в общем и целом…

Глядя на себя в зеркало, Мэгги не удержалась от улыбки. Может, оно и к лучшему, что у неё нет телефона? Хороший повод, чтобы не публиковать свои фотки в соцсетях. Нет, ну в самом деле: что бы она выложила?

Мэгги, замёрзшая до полусмерти, лежит в ванне, завернувшись в пуховое одеяло. #пожалуйставключитеотопление #нетэтонесмешно

Мэгги роется в модных вещах в магазине службы помощи престарелым на хай-стрит. Комментарий: «Делая покупки в секонд-хенде, я чувствую себя…» – и эмодзи в виде огромной пачки долларовых купюр.

Или, может, так: Мэгги сидит в темноте вместе с говорящим котом. #янестранная

Неожиданно для себя Мэгги громко расхохоталась.

6. Хоги приглядывает за девочкой

Несколько дней спустя Хоги перепрыгнул через боковую калитку и побежал вдоль стены дома; мелкий дождик мочил его шерсть.

Позади заросший сад простирался до разрушенной стены, и Хоги понял, что где-то поблизости есть мышь – почувствовал её запах, который ему нравился. На миг Хоги заколебался. Мышь – это заманчиво. Но нет, нельзя сворачивать с пути. Он здесь, чтобы приглядеть за девочкой.

Старая леди с подозрением относилась ко всем чужакам, и из-за неё Хоги уже приходилось присматривать за многими разными людьми. Но эта девочка очень отличалась от всех прочих. Для начала: она понимала его речь. До сих пор Хоги встречал только двоих, кто был на такое способен. Вдобавок, девочка могла заглядывать в другой мир. Когда Хоги рассказал об этом Дот, она внезапно очень заинтересовалась Мэгги Блу-Браун.

Кот прокрался вдоль задней стены и заглянул в окно, но в комнате никого не было. Тогда он вернулся через калитку и запрыгнул на осыпающийся наружный подоконник окна на фасаде дома. Толстые белые шторы были задёрнуты неплотно, и сквозь щель Хоги увидел, что внутри кто-то ходит. Он самодовольно ухмыльнулся; его единственный глаз превратился в узкую щёлочку.

Комната Эсме была полна любопытных вещей: целая коллекция кристаллов, огромные глыбы розового кварца, аметиста, оникса и тигрового глаза – всё это стояло на каминной полке. А ещё тут были звёздные карты, открытки с портретом Бетховена, партии струнного квартета и нераспечатанные письма. На низкой кровати лежало покрывало из мягкого бархата цвета охры, поверх которого были раскиданы ярко вышитые подушки. По обе стороны кровати стояли подставки для благовоний. Повсюду громоздились футляры для скрипок, книги, пюпитры и журналы по дизайну интерьера.

В комнате рылась девочка. Она явно что-то искала. Сначала осмотрела маленькую тарелочку на туалетном столике, заглянула под кровать, а потом открыла шкаф и поспешно обшарила карманы всех платьев и пальто Эсме. Наконец, украдкой оглядевшись, – как будто чувствуя, что за ней наблюдают, – девочка выдвинула ящик прикроватного столика. Хоги увидел, как расширились её глаза. Рука нырнула в ящик и вновь появилась с зажатой в пальцах пятифунтовой купюрой. Быстро закрыв ящик, девочка выбежала из комнаты.

Кот снова обошёл дом и аккуратно заглянул в заднее окно. Теперь девочка обшаривала спинку дивана. Она нашла ещё несколько монет. Затем, сев на пол, подсчитала свои доходы, полученные столь нечестным путём.

Хоги постучал в стекло, и Мэгги Блу подпрыгнула до потолка. Впрочем, увидев, что это всего лишь кот, она расслабилась и открыла дверь.

– И что ты собираешься делать с награбленным? – спросил он без обиняков.

Мэгги вздрогнула.

– О чём ты говоришь?

– Я видел, как ты рылась в вещах Эсме. В шторах была щель.

Её щёки заалели от стыда.

– Мои родители забыли о карманных деньгах. Так что я…

Хоги махнул лапой:

– Мне всё равно. Воруй у старой кошёлки сколько влезет.

Он вскочил на диван и растянулся на нём. Однако произошедшее явно угнетало Мэгги. Она тяжело вздохнула и села на диван рядом с ним.

– Я хочу сходить в кино, вот и всё.

Кошачий хвост дёрнулся.

– За это не нужно платить.

– Ты ходишь в кино? – удивилась Мэгги.

Шерсть Хоги мгновенно встала дыбом.

– Что-то не так?

– Нет, я просто…

– Разве кошкам нельзя смотреть фильмы?

– Ничего про это не знаю.

– Ясно.

Хоги снова дёрнул хвостом.

– По воскресеньям они крутят старые фильмы. Сегодня идёт «На север через северо-запад» – бессмертная классика. Видела его?

Мэгги покачала головой.

– Тогда вперёд.

Они шли по дороге, держась на расстоянии метра друг от друга. Затем проскользнули через пожарный выход старого кинотеатра, стоявшего чуть дальше по улице, – дверь часто оставляли приоткрытой. Внутри, как обычно, бурлила жизнь. Зал был наполовину заполнен стариками, которые бормотали что-то себе под нос – а может, общались друг с другом, но трудно было понять, к кому именно они обращаются.

Хоги отвёл Мэгги в дальний конец зала, и они устроились на бархатных сиденьях возле центрального прохода, как раз успев к трейлерам.

Кинотеатры и центральное отопление – вот две лучших вещи, которые изобрели люди. По крайней мере, так полагал Хоги. А если одно совмещается с другим, это вообще настоящее блаженство. К сожалению, многие старушки засыпали, несмотря на жару, и их громкий храп мешал коту наслаждаться фильмом.

Девочка, увы, тоже не была ценительницей классики. В тот день она отозвалась о фильме так:

– Я ничего не поняла. Старого богатого парня принимают за другого человека. Он влюбляется в женщину в поезде, которая явно ему лжёт. Это глупо. Потом он едет неизвестно куда, и его пытаются убить при помощи самолёта. В общем, странная история.

Хоги в ответ только закатил глаза. Допустим, Мэгги Блу могла видеть другие миры, но в искусстве она ничего не смыслила.

Впрочем, с того дня они часто пробирались в кино вместе. И, хотя старый кот не хотел этого признавать, компания девочки оказалась не так уж и плоха.

7. Синюха

Дела шли всё лучше.

Ладно, пусть её единственным другом был говорящий кот, страдающий ожирением, но Мэгги считала, что Хоги гораздо интереснее большинства людей, которых она встречала. Через несколько недель школа перестала её пугать и превратилась в скучную, но управляемую рутину.

Но однажды утром в понедельник всё снова пошло наперекосяк. Мэгги не смогла найти свой красный блокнот, в котором всегда рисовала на уроках, притворяясь, будто делает записи. И ей очень не хотелось, чтобы кто-нибудь заглянул в него.

Во время обеденного перерыва Мэгги спустилась к своему шкафчику, чтобы поискать блокнот. Поблизости никого не было, поэтому она села на пол и выгребла всё из шкафчика. Однако блокнот не нашёлся. Видимо, он остался в квартире Эсме, решила Мэгги. И тут услышала голос:

– Привет, Синюха.

Из полумрака раздевалки выплыла Ида и подошла к ней. Она присела на корточки рядом с Мэгги и улыбнулась. Её голос звучал необычайно ласково.

– Я хотела спросить: как ты относишься к своему прозвищу?

Мэгги не нашлась что ответить и уставилась в пол.

– Нет, серьёзно. – Ида говорила очень дружелюбно. – Что ты о нём думаешь? Тебе оно нравится?

– Ничего я не думаю. Мне всё равно, – сумела выдавить Мэгги.

– Прозвище – это знак признания. Не стоит относиться к нему плохо.

– Я не знаю.

Мэгги поспешно начала швырять вещи обратно в шкафчик, из-за чего там возник ещё больший бардак, чем раньше. Ида некоторое время медлила, зачарованно наблюдая за её хаотичными манипуляциями. Потом она сказала:

– О, кстати, ты не это ищешь?

Мэгги вскинула взгляд и увидела, что Ида держит в руках её блокнот. Она попыталась выхватить его, но Ида оттолкнула её руку.

– Я в него заглянула. Надеюсь, ты не против?

Мэгги знала, что в этот момент стала красной как помидор. Сердце бешено заколотилось.

– Ты отметила мой день рождения на первой странице. Как мило.

– Это мой день рождения, – буркнула Мэгги.

– У тебя день рождения двадцать первого июня? – На миг в голосе Иды прорезался неподдельный интерес.

– Да.

Послышался шелест бумажных листов.

– А потом я нашла эти рисунки…

Мэгги осмелилась на миг вскинуть взгляд. Ида открыла страницу, на которой Мэгги трижды пыталась нарисовать её профиль, прежде чем удалось добиться хоть какого-то сходства.

– И это ещё далеко не всё, – продолжала Ида. На её губах по-прежнему играла странная дружелюбная улыбка, которая начинала пугать Мэгги. – Мне больше всего понравился вот этот.

Ида подняла блокнот повыше. На рисунке она была изображена с телефоном в руке и распущенными волосами, закрывавшими половину лица.

Мэгги снова уставилась в пол. Ну почему, почему она не нарисовала кого-нибудь другого?

Снова зашелестели листы блокнота. О боже! Теперь Ида открыла страницу, где Мэгги пыталась сосчитать буквы в их именах, выясняя, могут ли они подружиться. Результат получился так себе – двадцать три процента.

– Кстати, моё второе имя Марго. Может, это улучшит ситуацию?

Никогда в жизни Мэгги не чувствовала себя такой униженной. В ней начал вздыматься гнев, пульсируя внутри, но она понятия не имела, что теперь делать.

Однако, посмотрев на Иду, Мэгги не увидела на её лице обычного насмешливого выражения.

Что происходит?

– В тебе есть что-то особенное, – продолжала Ида. – Ты не такая, как все. И знаешь, это круто.

В душе Мэгги вдруг затеплилась надежда. Неужели они смогут стать подругами?

– Тебе нравится Фортлейк?

– Да, он ничего.

– А почему твои родители сюда переехали?

– Они не переехали.

Ида нахмурилась:

– В смысле?

Мэгги сделала глубокий вдох. Она не сумела придумать достаточно красивую ложь, поэтому, как ни странно, решила сказать правду.

– Я живу с тётей. Мой отец… э… он далеко, а мама неважно себя чувствует.

– Она болеет?

– Вроде того.

Мэгги почудилось, что она заметила тень ухмылки, пробежавшей по губам Иды.

– Ох, мне так жаль. – Она накрутила на палец прядь тёмных волнистых волос. – Знаешь, что я подумала, Синюха?

Ида улыбнулась – не той улыбкой, которая предназначалась для учителей, а своей, настоящей. По крайней мере, так показалось Мэгги.

– Может, нам стоит стать подругами? Что скажешь?

Мэгги приоткрыла рот. Она не могла в это поверить.

И тут послышался сдавленный смешок. Ида бросила раздражённый взгляд в сторону, откуда он раздался, но тот, кто прятался, больше не мог сдерживаться. Миг спустя до Мэгги донеслось ещё одно – более пронзительное хихиканье. Ида не сумела сохранить серьёзное выражение и тоже разразилась смехом.

Хелена и Дейзи выскочили из-за шкафчиков.

– О боже мой! – простонала Хелена. – Твоё настоящее лицо!

– Ты купилась! – взвизгнула Дейзи.

Ида опомнилась первой. На её лице не осталось и следа недавнего веселья.

– Ты всерьёз поверила, что я буду дружить с долбанутой чудилой вроде тебя? Ты ведёшь себя как маньячка. Перестань всё время меня рисовать. Это чертовски жутко.

И Ида ушла.

– Ты что, влюбилась в неё или типа того? – Хелена прыснула.

Они с Дейзи последовали за своей госпожой и повелительницей – и исчезли в коридоре.

Мэгги ещё немного посидела на полу, собираясь с мыслями и пытаясь избавиться от стыда и огорчения. Под ними скрывался алый гнев, яростно бурливший в ней, но Мэгги отогнала и его тоже: «Просто отпусти это».

Она медленно вдохнула и выдохнула. А потом вдруг почувствовала, что кто-то наблюдает за ней. Мэгги подняла взгляд и увидела мисс Кейн, стоявшую у двери в главный коридор. На гладком алебастровом лице играла улыбка.

– Привет, Мэгги. Всё в порядке?

Откуда мисс Кейн вообще знает её имя?

– Да, всё отлично, – сказала Мэгги, но мисс Кейн не отставала.

– Вообще-то я не уверена, что это правда.

Мэгги ненавидела таких людей – они прикидывались добрыми, но на самом деле были просто любопытными и настырными. И всё же в улыбке мисс Кейн было что-то эдакое… Что-то обезоруживающее.

Поднявшись на ноги, Мэгги сердито швырнула оставшиеся вещи в шкафчик и захлопнула дверцу. Она взглянула на огромные часы на стене за спиной мисс Кейн.

– Не беспокойся о времени. Я напишу для тебя записку, если ты опоздаешь на урок, – сказала мисс Кейн. Её голос был мягким и нежным. Она придвинулась ближе. – Что случилось? Расскажи мне.

Мэгги почувствовала, как к горлу подступают слёзы. Она переступила с ноги на ногу и изо всех сил вонзила ногти в ладони, чтобы не позволить рыданию вырваться наружу.

– Ничего не случилось.

– Я просто хочу помочь, Мэгги.

– Ладно.

– У тебя дома всё в порядке?

Мисс Кейн снова улыбнулась своей удивительной сияющей улыбкой – и словно повернулся ключ в замке. Мэгги услышала свой голос:

– Моя мама нездорова. Она в больнице. У неё такая депрессия, что она вообще не встаёт с постели. И я не знаю, станет ли ей лучше.

Сказав всё это вслух, Мэгги поняла, что чувствует облегчение. Мисс Кейн подошла и встала рядом с ней. Её голос был невероятно мягким.

– Похоже, твоя мама действительно больна. Тебе, должно быть, сейчас нелегко. Но это нормально. У всех бывают трудные времена.

Мэгги уставилась в пол и услышала собственный голос:

– Я не хочу быть такой, как она.

Ей тут же стало стыдно и неловко.

В этот миг грянул звонок. Мисс Кейн и Мэгги подскочили от неожиданности. На мгновение их взгляды встретились, и Мэгги вспомнила, какими холодными были зелёные глаза этой женщины…

Она схватила свою сумку.

– Я лучше пойду.

И выбежала из раздевалки.

В коридоре на верхнем этаже в нос бил запах школьной лаборатории. Мэгги шла и злилась на себя. Зачем она столько рассказала? Она никогда раньше так не делала!

В улыбке психолога было что-то такое… Мэгги совершила ту же ошибку, что и с Идой, – с разницей примерно в десять секунд. Разговоры никогда не приводили ни к чему хорошему. Это всегда – всегда! – было ошибкой.

Она остановилась перед дверью химической лаборатории. Ей ужасно не хотелось идти внутрь. Сквозь окошко, затянутое миллиметровкой, она видела своих одноклассников, сидящих за длинными деревянными партами, и лысый затылок мистера Филипса.

«Успокойся, Мэгги, – сказала она себе. – Просто успокойся. Ида – придурочная. Но, может быть, с мисс Кейн всё было в порядке?»

Мэгги глубоко вдохнула и толкнула дверь в лабораторию.

Едва она вошла, Ида, Хелена и Дейзи расхохотались. Остальные выглядели слегка озадаченными. Некоторые даже начали смеяться, словно опасаясь, что пропустили шутку.

– Извините, я опоздала, – пробормотала Мэгги.

Вероятно, мистер Филипс пожалел её, поскольку, хотя обычно он был строг, на сей раз просто кивнул, решив не придираться к опозданию. Раскрасневшаяся Мэгги вошла в класс и села на своё обычное место рядом с Уильямом Сноуденом. Не то чтобы они были друзьями – скорее, он не обращал на Мэгги внимания и ничего от неё не ждал. Она всегда чувствовала себя комфортно, когда Сноуден коротко улыбался и немного отодвигал свою тетрадку, давая понять, что освобождает для неё место. И во время урока они просто сидели вместе, ни о чём не разговаривая – в этом не было необходимости.

Ида, расположившаяся через несколько рядов впереди, с ухмылкой обернулась и помахала рукой. Мэгги ощутила, что Уильям смотрит на неё, ожидая, чем она ответит. Но она не сделала ничего – просто уставилась прямо перед собой.

Минут через пятнадцать в класс постучал другой учитель и что-то прошептал мистеру Филипсу. Он велел классу молча выполнять задание – и вышел. Через некоторое время Мэгги заметила, что одноклассники перешёптываются, косясь на неё. И они что-то передавали друг другу. Её сердце заколотилось от страха.

Наконец очередь дошла до Уильяма Сноудена, сидевшего рядом с ней. Мэгги выхватила блокнот у него из рук. В блокноте было написано: «Мэгги Браун втюрилась в Иду Бичвуд».

Мэгги подняла голову и встретилась взглядом с Идой. А Ида крикнула на весь класс:

– В чём твоя проблема, Синюха?

Некоторые ребята захихикали. Мэгги пристально посмотрела на Иду – девушку с идеальной жизнью – и внезапно перестала стесняться. Её охватило великолепное чувство равнодушия: Мэгги на самом деле стало всё равно.

Она встала и подошла к Иде.

– Нет. В чём твоя проблема?

Мэгги произнесла это громко и напористо – и услышала, как класс ахнул. Ида на секунду обалдела, но мгновенно пришла в себя. Она встала и насмешливо посмотрела на Мэгги.

– Я терпеть не могу всяких чудиков. Думаешь, ты особенная? На самом деле ты просто странная.

Повинуясь импульсу, Мэгги рванулась к Иде и толкнула её. Не очень сильно – слегка, просто чтобы заставить Иду сдать назад. Но она с пронзительным вскриком драматично упала на пол.

Мэгги ошарашенно наблюдала, как Ида бьётся на полу. Хелена и Дейзи подскочили к ней. Потом, к изумлению Мэгги, Ида зарыдала. Как можно плакать из-за подобной ерунды? Мэгги просто-напросто не верила своим глазам. Это же так стыдно!

Вдруг Мэгги заметила, что Ида смотрит на дверь класса. Слёзы всё ещё текли по её щекам.

– Она толкнула меня! – выговорила Ида. – Она меня толкнула!

Мистер Филипс бесстрастно наблюдал за происходящим. Затем он написал что-то на листе бумаги, сложил его и сказал Мэгги:

– Немедленно отправляйся в кабинет мисс Маккраб.

Мэгги не могла поверить своим ушам. Она выхватила бумажку из рук учителя, вернулась к своей парте, взяла сумку и вышла не оглядываясь.

Медленно шагая по пустынным коридорам и спускаясь в помещение для персонала, Мэгги размышляла, как же ей теперь быть. Может, просто взять и сбежать? Что с ней сделают, если она удерёт и не захочет возвращаться? Вернут силой? Отдадут под опеку? Мама говорила, что именно это и произойдёт, если Мэгги откажется жить с Эсме. У Синтии не было семьи, а две другие сестры Лайона жили за границей, и у них там было штук восемь детей. Никто больше не возьмёт Мэгги к себе.

Перед кабинетом Крабихи стояло несколько стульев, и Мэгги с мрачным видом села на один из них. Что ж поделаешь: Ида оказалась ещё и доносчицей.

– Слыхали про Алана Йейтса?

Открылась дверь учительской, расположенной напротив. Одна из учительниц направлялась к выходу.

– Да, слышала. Вот бедняга.

– Кажется, он слишком расстроен, чтобы вести уроки, – продолжала женщина в дверях. – А они встречались-то всего пару недель.

Кто-то хихикнул.

– Совершенно очевидно, что мисс Кейн слишком хороша для него.

– Алан был так предан работе!

– Похоже, у него изменились приоритеты.

– Что-то витает в воздухе, – раздался третий голос. – Одна моя знакомая, психотерапевт, говорит, что у неё никогда ещё не было такого наплыва клиентов.

– Ну хоть кто-то доволен жизнью.

Раздался взрыв смеха. Потом женщина в дверях сказала:

– Эх, у меня сейчас десятый «С». Одного этого достаточно, чтобы впасть в депрессию.

Она обернулась и вдруг заметила сидящую в коридоре Мэгги. Её лицо застыло. Она бросила на девочку сердитый взгляд и быстро удалилась. Дверь учительской захлопнулась, и голоса стихли.

«Это правда», – подумала Мэгги. Мистер Йейтс, учитель географии, уже некоторое время не показывался в школе. Ученикам сказали, что у него грипп.

– Мисс Браун! – Над Мэгги нависла Крабиха. – В кабинет. Живо.

Мэгги поспешно вошла. Дверь захлопнулась за ней со зловещим грохотом. Крабиха обошла свой стол и уселась за него. Даже сидя, она превосходила Мэгги в росте, возвышаясь над ней как длинный чёрный шест.

Кабинет директрисы настолько отличался от других школьных помещений, что казалось – это другой мир. Вся школа была залита обычным люминесцентным светом, а здесь на полу лежал толстый зелёный ковёр, и стеклянная настольная лампа отбрасывала бутылочно-зелёные блики на тёмный деревянный стол. На стенах висели книжные полки, и в промежутках между книгами на них стояли разные диковинки. Отполированная до блеска белая раковина с розоватым отверстием, обращённым к потолку, – словно раковина взывала о помощи. Череп какого-то зверя с глупой мордой. Окаменелое существо, похожее на многоножку. Банка с чем-то вроде медузы внутри.

Плотные зелёные шторы не пропускали свет, а на длинной кушетке, покрытой зелёным бархатом, виднелся отпечаток высокого худощавого тела, хотя Мэгги не могла себе представить Крабиху спящей на работе.

– Почему тебя послали ко мне?

Крабиха говорила низким, мягким голосом – совсем не так, как на собрании. И этот голос был гораздо страшнее.

– Я не знаю, правда.

– Дай сюда записку.

Мэгги протянула листок.

– И не пялься на меня.

Отведя взгляд, Мэгги уставилась на свои руки, отчаянно вцепившиеся одна в другую. Крабиха посмотрела на неё.

– Почему ты толкнула Иду Бичвуд?

– Да я почти и не толкала.

– Тогда почему же она упала на пол и заплакала?

Мэгги мысленно улыбнулась. Очень забавно: все кругом велят тебе всегда говорить правду, но когда так делаешь, это не приводит ни к чему хорошему. Единственная правда, которую она сегодня узнала, заключалась в том, что Ида стукачка.

– Я точно не знаю.

– Ты не знаешь, что люди падают, если их толкнуть?

– Знаю. Но я…

Крабиха вскинула тонкую руку:

– Не хочу ничего слышать.

Она выдвинула ящик стола, достала папку и открыла её. На её бледном суровом лбу появилась складка. Она подняла взгляд.

– Похоже, особенных успехов в учёбе у вас не наблюдается, не так ли, мисс Браун? И мало того. Ваш послужной список просто ужасен.

Директриса сделала паузу, позволив словам немного повисеть в воздухе.

– В прежней школе вас на неделю отстранили от занятий за то, что вы сломали однокласснику ключицу. Несчастный случай, полагаю. Но тем не менее. Вы явно склонны к насилию. Разве не так?

Мэгги сочла, что лучше промолчать.

– Я приняла вас в школу после начала семестра и тем самым сделала вам одолжение, хотя я редко так поступаю. Вы об этом знали?

Мэгги глянула на Крабиху с неподдельным удивлением. Кто мог попросить эту женщину сделать для неё одолжение?

– Что ж, едва ли я много получу за свою доброту, а?

И вновь её слова повисли в воздухе, но на сей раз Мэгги охватила злость. «Я ни о чём тебя не просила», – мысленно сказала она.

– До конца недели будешь оставаться после уроков. Можешь позвонить своей опекунше, мисс Эсме Дюран, и объяснить, почему ты придёшь домой позже обычного.

Крабиха сняла трубку с телефона и протянула её Мэгги. Та взяла, однако ей пришлось спросить номер. Директриса глянула на Мэгги с любопытством, но продиктовала номер, записанный в личном деле.

Мэгги знала, что тёти нет дома, и в любом случае – Эсме всё равно. Впрочем, она решила не упоминать об этом. Раздалось несколько гудков, потом последовала трескучая пауза, а затем послышалось старомодное сообщение, записанное на автоответчик:

– Привет. Боюсь, что Эсме Дюран сейчас не может ответить на ваш звонок. Но если хотите, оставьте дружеское сообщение после пронзительного сигнала…

Бииииип.

Мэгги вдруг занервничала. Крабиха смотрела на неё в упор.

– М-м… Эсме? Это я… Мэгги. Я… э… мне сегодня велели остаться после уроков, так что, скорее всего, я вернусь домой поздно. Извини за это. Э… – Мэгги покосилась на Крабиху, не отводившую от неё свирепого взгляда. – В общем, извини. Ладно, пока.

Она повесила трубку с чувством, что провалила тест. Крабиха смотрела так, будто думала, что Мэгги каким-то образом оставила фальшивое сообщение. Потом ей вдруг показалось, что директрисе всё это наскучило. Безукоризненно прямая спина Крабихи чуть ссутулилась, и она пренебрежительно махнула рукой.

– Приходи сюда в три тридцать. Я найду тебе занятие.

Мэгги с облегчением направилась к двери.

– И не опаздывай.

8. Теперь ты его видишь

После уроков Крабиха велела написать эссе о том, почему насилие никогда не приносит пользы, – а потом демонстративно разорвала его на глазах у Мэгги.

«Обычные бессмысленные учительские штучки, – подумала она. – Зачем они занимаются ерундой?»

Выйдя из школы, Мэгги направилась по залитому водой футбольному полю в сторону Эверфолльского леса. Уже темнело, но ей в самом деле было всё равно.

Учителя глупые и скучные – это все знают. Но Мэгги думала, что Ида лучше всех, а она оказалась просто учительской любимицей. Подумать только: Мэгги хотела с ней подружиться! Да эта Ида – полный отстой.

Она шагнула на лесную тропинку. Пар её дыхания клубами поднимался к жутковатым силуэтам древесных крон, плывущим высоко вверху, в холодном синем воздухе. За исключением леса, Мэгги ненавидела всё в этом дурацком месте. Она не хотела возвращаться в жалкую холодную квартиру Эсме и сидеть там в одиночестве и не хотела – больше никогда! – ходить в школу Фортлейк. Вот бы вернуться назад, в деревню – в свой дом, где окна выходили на бескрайнее серое море…

Мэгги остановилась. Воздух в лёгких стал холодным. Правда заключалась в том, что у неё больше не было дома, куда можно вернуться.

Её отец Лайон ушёл к другой женщине – гораздо более молодой. Она живёт в соседнем городе. А мама лежит в больнице, в Норвиче, и ей не становится лучше. Всё изменилось.

Мэгги вздохнула и позволила холоду просочиться в неё. Гнев утих. Она дошла до рощи. Деревья перед ней казались размытыми. Мэгги дёрнула головой, но картинка не стала чётче. Она почувствовала, как поток ледяного ветра ударил в лицо и взъерошил волосы. Откуда он взялся?..

Вот тогда Мэгги и увидела отверстие, похожее на парящее в воздухе окно, – будто бы вырезанное в ткани обычного мира. Его края слегка мерцали белым светом. Внутри виднелись такие же тёмные деревья, но откуда-то Мэгги знала, что это совсем другое место…

– Ты его видишь? – раздался чей-то голос.

Мэгги вскрикнула, и окно исчезло. Прямо перед ней возвышалась огромная фигура Дэна Дерева.

– Ты его видишь, – повторил Дэн, и на сей раз это не было вопросом. – Тёмный мир.

Мэгги пришлось задрать голову: мужчина напоминал гигантский дуб.

– Я не понимаю, о чём вы говорите.

В огромных грязных руках Дэн держал фонарик, и рассеянный свет освещал печальные водянистые карие глаза.

– Она отвела меня туда, – сказал он.

– Кто?

– Волчица.

Мэгги поёжилась. Ребята в школе были правы: Дэн очень странный. Может, он правда похищает людей и отдаёт их сатанистам? Сердце бешено заколотилось.

– Мне нужно идти.

Она сделала несколько неторопливых шагов, но потом ринулась бежать, спотыкаясь и перескакивая через корни деревьев.

– Погоди!

Его голос преследовал её, разносясь по лесу, но Мэгги не оглядывалась. Запыхавшись, она в конце концов добралась до безопасных, освещённых фонарями улиц. А потом медленно поплелась домой.

В квартире было темно и пусто. Некоторое время спустя раздалось знакомое постукивание по стеклу – пришёл Хоги. Но Мэгги, надев наушники, притворилась, что ничего не слышит. Она больше не желала разговаривать с кошками и видеть другие миры. Она хотела, чтобы всё это прекратилось.

Целую неделю Мэгги оставалась после уроков. А потом ей пришлось ходить на все занятия, поскольку Крабиха следила за посещаемостью. И, хотя Мэгги не игнорировала говорящего кота целиком и полностью, она старалась избегать его. Ей казалось, что так лучше.

Ида – после своего драматичного притворного падения – тоже казалась странно подавленной. Она больше не называла Мэгги Синюхой и делала вид, что не замечает её. Мэгги, в свою очередь, старалась даже не смотреть в сторону Иды и не думать о ней, но постоянно ловила себя на том, что всё равно смотрит. Тем не менее, она твёрдо решила никак не демонстрировать свой интерес и лишь надеялась, что Ида снова начнёт к ней подмазываться – и тогда Мэгги сможет достойно ответить.

Самым же странным было то, что она часто видела Иду в компании мисс Кейн. Они болтали в коридоре, улыбались друг другу при встрече, а один раз Мэгги заметила, как Ида входит в кабинет психолога. Неужто у мисс Совершенство могут быть проблемы, требующие консультации у психолога? Мэгги в это не верила.

Вдобавок ко всему прочему по школе поползли слухи, что мистер Йейтс вовсе не болен гриппом, а тяжело переживает разрыв с мисс Кейн. Учитель географии так расстроился, что исчез в неизвестном направлении, и никто не знал, где он теперь.

В остальном всё шло как обычно. Мэгги просто опускала голову и ждала, когда пройдут все минуты дня, – зная, что это обязательно случится.

Наконец наступила пятница перед окончанием семестра. Последним уроком была география; Мэгги решила побаловать себя и прогулять её, надеясь, что Крабиха хоть раз отведёт взгляд от классного журнала или просто забудет про него.

Итак, после ударной дозы истории девятнадцатого века от миссис Ниблет на седьмом уроке Мэгги медленно поплыла по коридору, отставая от одноклассников. Она смешалась с толпой учеников, разбегавшихся во всех направлениях, и медленно поплелась на первый этаж – с видом человека, который приготовился провести следующие сорок пять минут страдая от скуки. Однако в последний момент Мэгги юркнула в туалет у лестницы и направилась к самой дальней кабинке.

В туалете две девушки постарше красились перед зеркалом и страдали фигнёй. На Мэгги они даже не взглянули.

– Я просто не могу смотреть на Нортона. Он такой идиот. До сих пор не научился грамотно писать.

Они злобно захихикали.

– Так, дай-ка мне тушь.

– На.

– Почему она у меня всё время комочками? А у тебя нет.

– Потому что ты неправильно наносишь. Вот так надо.

– Дай сюда!

– Нет, у тебя руки-крюки.

Вошёл кто-то ещё, и Мэгги узнала ровный гнусавый голос Белки – миссис Бриджес, заместителя директора. Удивительно, но миссис Бриджес умела нагнать страху, хотя была ростом пять футов и такой худой, что казалось – её может унести ветром.

– Девочки, разве вам не нужно на урок?

Старшеклассницы вздохнули и ушли, дверь за ними захлопнулась. Мэгги подняла ноги и затаила дыхание.

– Здесь ещё кто-нибудь есть?

Белка обошла все кабинки, но не стала открывать двери. Она вышла, и Мэгги с облегчением выдохнула. Чуть не попалась! Надо переждать ещё несколько минут – и можно сваливать.

Одно из высоких матовых окон в туалете было открыто, несмотря на холод. Мэгги забралась на древний радиатор и выглянула наружу. Металлическая батарея была восхитительно горячая, она это чувствовала, ступая по ней в поношенных туфлях.

Отсюда, сверху, Мэгги видела автостоянку. Через двор медленно брёл один из школьных сторожей. А ещё, к своему изумлению, Мэгги заметила Иду. Она сидела на скамейке возле сетки для нетбола и смотрела прямо перед собой. Это выглядело очень странно. Нет, внешне с Идой всё было нормально: идеальная причёска, аккуратная школьная форма, обувь, а также розовый телефон, который она держала в вялой руке. Странными казались выражение её лица и рассеянный блуждающий взгляд.

Мэгги даже не пришлось сосредотачиваться: она почувствовала, как в мозгу что-то щёлкнуло, и ощутила странную энергию – даже на таком расстоянии.

И вот тогда это началось. Волны эмоций нахлынули на Мэгги – эмоций настолько сильных, что она едва не разрыдалась. Ида была полна вибрирующей ненависти к самой себе и печали, сиявшей, как огонь в сердце бури.

Внезапно Ида встала и целеустремлённо направилась через автостоянку к спортплощадкам. Связующая нить разорвалась, и Мэгги перестала испытывать сильные эмоции. Ошеломлённая Мэгги смотрела Иде вслед.

Как могла Ида Бичвуд думать, что она недостаточно хороша? Как она могла ненавидеть себя? Она ведь круглая отличница и великолепная спортсменка. У неё куча друзей. Она живёт во дворце, носит лучшую одежду, делает крутые причёски, и у неё есть бесподобный перламутрово-розовый чехол на телефон. Она имеет всё, о чём остальные могут только мечтать. Так что же не так?

Мэгги не могла в это поверить. Она чувствовала, что обязана поговорить с Идой.

Открыв дверь кабинки, Мэгги быстро прошла вдоль длинной зеркальной стены и даже не глянула на своё отражение. В коридоре стояла жуткая тишина, которая всегда во время уроков опускалась на школу – как магия. Вокруг не было ни души. Мэгги выскользнула наружу и побежала вниз по лестнице к боковому выходу. Автостоянка хорошо просматривалась из нескольких классных комнат, и оставалось только надеяться, что никто не выглянет в окно.

Мэгги сосчитала от пяти до одного и побежала не оглядываясь. Добравшись до футбольного поля, она увидела впереди Иду – маленькую фигурку на фоне темнеющего леса. Лёгкие горели от нехватки воздуха; пришлось замедлиться.

Она добралась до деревьев, голые ветви которых тянулись к белому зимнему небу. Вперёд убегала тропинка, по которой Мэгги никогда раньше не ходила. Теперь же она пошла по ней в глубину леса, но Иды нигде не было видно – Мэгги встретила только пожилую даму в лиловой шерстяной шляпе. Дама выгуливала двух великолепных далматинцев. Собаки обнюхали Мэгги, но не заинтересовались ею и побрели дальше.

Больше никого в лесу не оказалось. Мэгги дошла до ворот с противоположной стороны леса, но здесь Иды тоже не было. Равно как не было её и на улице, по которой она ходила домой. А значит, Ида осталась где-то в лесу.

Мэгги привалилась к перилам и глубоко вдохнула – лёгкие обжёг холодный воздух. В этот момент Мэгги вдруг заметила движение в глубине леса, там, где обычно ходила она сама. Среди деревьев мелькнуло что-то зелёное: легко узнаваемый и отвратительный блейзер школьной формы Фортлейка. Мэгги направилась туда, неслышно ступая по ковру из жёлтых и бронзовых листьев. Вскоре она поняла, что идёт прямо к роще. Огромные толстые вороны прыгали по земле и что-то жадно клевали, совершенно ничего не боясь и улетая лишь когда Мэгги подходила к ним почти вплотную.

Высоко над головой, на самой верхушке мёртвого дерева, вздымавшегося как мрачный тотем, одинокая ворона разразилась пронзительным карканьем. Мэгги глянула на массивный тёмный силуэт птицы, чётко различимый на фоне неба. Это похоже на предупреждение – но о чём?..

Она почти дошла до рощи, когда снова увидела Иду. Та стояла возле старого сучковатого ствола – там, где обычно сидел Дэн Дерево. Мэгги хотела окликнуть её, но заколебалась. Она испугалась злого взгляда, который бросит на неё Ида, если обернётся. А потом всем расскажет, что Синюха преследовала её в лесу, словно какая-то ненормальная маньячка. И будет, в общем-то, права…

В итоге Мэгги осталась на своём месте, прячась за деревом. Вскоре она услышала шелест веток – к ним шёл ещё один человек. Ну конечно! Ида кого-то ждала. Она ни за что не попёрлась бы сюда одна.

Несколько секунд спустя и впрямь кое-кто появился – человек, которого Мэгги никак не ожидала здесь увидеть. Школьный психолог! Мисс Кейн шла по опавшей листве прямо к Иде.

Она была одета немного иначе, чем всегда, – в длинное чёрное пальто и туфли на огромных каблуках, которые безжалостно пронзали грязную влажную землю. Её белокурые волосы в идеальном порядке ниспадали на плечи.

Увидев мисс Кейн, Ида благодарно улыбнулась. Мэгги лихорадочно размышляла. Неужто Ида пришла на консультацию? Но почему они встречаются в лесу? И вообще-то Ида сейчас должна быть на уроке географии. Очень странно.

Вдалеке раздались вопли и гомон детей, выходящих из школы. Мисс Кейн тоже их услышала – и резко повернула голову; в этот миг она больше походила на дикое животное, чем на человека.

Затем, наклонившись к Иде, мисс Кейн прошептала ей что-то на ухо и взяла за руку. Они перешагнули через низкую плетёную изгородь и направились к центру рощи. Мэгги двинулась следом и подошла немного ближе.

Мисс Кейн по-прежнему держала Иду за руку и улыбалась ей – дружелюбно и ободряюще. Вторую руку она вытянула вперёд и, словно ухватившись за что-то невидимое, резко потянула на себя. А потом дёрнула Иду – так сильно, что она вскрикнула от боли и удивления.

В тот же миг мисс Кейн исчезла, а на её месте появился волк. Огромная белая волчица с разорванным ухом и жуткими зелёными глазами, пристально смотревшими на Мэгги.

Ида заорала от ужаса. Волчица схватила её зубами, и они обе исчезли.

Мэгги рванулась вперёд. Её захлестнула волна паники.

– Я не понимаю! Я не понимаю! – повторяла она снова и снова.

Она на миг зажмурилась. Должно быть, глаза обманывают её! Потом Мэгги снова обвела взглядом безмолвные деревья рощи. Иды и мисс Кейн нигде не было, они словно растворились в воздухе.

Чуть поодаль приземлились несколько ворон и запрыгали по листьям. Мэгги видела их гладкие перья и настороженные глазки-бусинки. Казалось, вороны что-то знали.

Мама однажды рассказывала, что Диккенс держал у себя ручную ворону, потому что эти птицы удивительно умны… Тупые, чуть изогнутые клювы монотонно стучали по земле.

– Что случилось? – прошептала Мэгги. – Вы видели? Можете рассказать, что произошло?

Когда она заговорила, одна ворона пристально посмотрела на неё и отпрыгнула на несколько шагов в сторону. Мэгги последовала за ней и вдруг кое-что заметила на земле.

Он лежал под листвой, наполовину скрытый. Великолепный тёмно-розовый чехол, о котором Мэгги мечтала с тех самых пор, как впервые увидела его. Мэгги опустилась на колени и взяла телефон Иды. Он был тяжёлым и восхитительно прохладным.

Мэгги сунула его в карман и побежала.

Вернувшись домой, Мэгги почувствовала, как у неё сводит живот. Она села на диван и попыталась собраться с мыслями. Тот странный человек из леса говорил о волчице, но может ли мисс Кейн действительно быть волчицей?

Мэгги вспомнила, как мисс Кейн дёрнула Иду за руку – так сильно и яростно, что Ида закричала от страха.

Она посмотрела на телефон. Затем нажала центральную кнопку, и телефон потребовал пароль. Мэгги на миг задумалась, а затем по наитию написала их общую дату рождения: 210607. К её удивлению, защитный экран свернулся, и внезапно Мэгги окунулась в мир Иды Бичвуд. На заставке крупным планом была изображена большая пушистая кошка – серый комочек меха с красивыми голубыми глазами. Даже кошка Иды была до смешного хороша собой.

Она нажала на «Галерею». Там были сотни фоток, изображавшие в основном саму Иду. Мэгги увеличила одну фотографию, ту, которую Ида уже постила в сети. Она была в жёлтом джемпере, снятая крупным планом. Ида склонила голову набок и смотрела в камеру широко раскрытыми глазами, надув губки и слегка втянув щёки.

Мэгги быстро пролистала селфи и наконец нашла фотографии семейного отдыха в каком-то очень экзотическом месте: идеально синее море и белый песок. Бледный отец Иды и мальчик с плотно сжатыми губами, играющие в море. Мать, сидящая на пляжном полотенце. Снова селфи. Ужины и плохие, пересвеченные, фотографии места, где они остановились.

Затем Мэгги заглянула в «Заметки». В большинстве своём это были просто скучные напоминалки, но потом Мэгги кое-что нашла. Короткую запись, гласившую: «Я хочу быть кем-то другим». Затем, несколько дней спустя, Ида написала: «Я ненавижу своего отца. Ненавижу мистера Филипа Бичвуда, его дурацкий портфель и дурацкую машину. Он идиот».

Мэгги рассмеялась.

Внезапно телефон зазвонил. Она в ужасе выронила его, и телефон со стуком приземлился на старый пыльный ковёр Эсме.

Ясное дело, Мэгги не могла ответить. Как она объяснит, откуда у неё телефон Иды?

Звонок умолк, но через несколько минут раздался снова. Мэгги свернулась калачиком рядом с телефоном. Её подташнивало. Она включила беззвучный режим и наблюдала, как на экране раз за разом загорается слово «Дом».

9. Суббота

На следующее утро Мэгги вышла в сад, сжимая в руке телефон, и села на разрушенную стену. Она смотрела на соседский двор в надежде снова увидеть странные шары, но там ничего не было – только идеальный унылый сад с длинным аккуратным прямоугольником травы.

Через некоторое время появился маленький мальчик и уставился на Мэгги так сердито, что пришлось отвернуться.

Затем она услышала низкое ворчание: «ду-дуби-ду… ду-би-дуа». Она обернулась. Конечно же: к ней направлялся толстый кот. Его единственный глаз щурился от удовольствия на неожиданно тёплом солнце. Мэгги спрыгнула со стены и побежала к Хоги. Увидев её, кот поднял лапу, возможно ожидая ещё одного объятия.

– Хм-хм. Что всё это значит?

– Ида исчезла в лесу.

– Это та девчонка, которая издевается над тобой и из-за которой тебя оставили после уроков?

– Да.

– Ну так, стало быть, проблема решена, – промурлыкал Хоги и отправился восвояси, помахивая длинным хвостом. – Би-боп, ду-би ду-би-ду дуа-даа.

Мэгги бросилась за ним.

– Ты не понимаешь! Даже если бы у нас были хорошие отношения, всё равно пришлось бы кому-то рассказать, что она исчезла.

– А у вас хорошие отношения?

– Нет, – ответила Мэгги и, к своей досаде, покраснела.

Хоги тяжело вздохнул и покачал лохматой головой:

– Люди…

– Хоги, послушай меня! Ида растворилась в воздухе. Мисс Кейн схватила её за руку, и она закричала. Она была в ужасе. А потом появился волк! Огромная белая волчица!

– Волчица? – Глаза кота сузились. Внезапно он очень заинтересовался.

– Да.

– Хм-м.

Кошачий хвост заметался из стороны в сторону.

– Ну, её, вероятно, забрали в другой мир. – Его усы дёрнулись. – Се ля ви.

– Что значит «в другой мир»?

– А ты думала, что наш мир единственный? О божечки.

– О чём ты говоришь?

– Ты же видела огни в том саду, да?

– Они из другого мира?

Теперь кот откровенно заскучал:

– Ну естественно.

– Не знаю… какое-то безумие творится. – Мэгги показала Хоги телефон. – Смотри. Я нашла его в лесу. Это телефон Иды. Она никуда без него не ходит.

Хоги подслеповато посмотрел на экран и вдруг начал лихорадочно прихорашиваться, дрожа всем телом. Таким Мэгги его ещё не видела.

– Что это за кошечка? – спросил он.

– Наверное, кошка Иды.

– Ты знаешь, где она живёт?

Мэгги внезапно приняла решение.

– Да. И сейчас я как раз туда иду.

– Чудесно. Мне хочется прогуляться.

– Пойдёшь со мной?

– Я вдруг понял, что меня очень беспокоит исчезновение твоей подруги, – отозвался Хоги и громко-громко замурлыкал.

Хотя у кота были свои причины отправиться к Иде, Мэгги была благодарна ему за компанию. Поскольку дом Иды находился не на его территории, кот решил двигаться немного сзади, чтобы – как он выразился – не привлекать внимания назойливых обитателей пригорода, злых кошек и местных ведьм.

Мэгги нервничала всё больше по мере того, как они приближались к внушительным воротам, защищавшим дом Иды от внешнего мира. Коробка домофона начинала светиться синим, если нажать кнопку связи. Может, просто засунуть телефон под ворота?..

Она уже собиралась убежать, но тут створки начали открываться. Продолговатая камера слежения, висевшая над домофоном, молча наблюдала за Мэгги. Хоги, терпеливо сидевший у её ног, вдруг со скоростью молнии метнулся внутрь и исчез за углом дома.

Вскоре ворота открылись достаточно, чтобы Мэгги увидела скользкую дорожку. По ступенькам лестницы спускалась женщина с растрёпанными чёрными вьющимися волосами, одетая в плотный белый халат. Мэгги поняла, что это мама Иды, – она видела её на фотографиях. Женщина плакала.

– Ты подруга Иды? – с ходу спросила она и вдруг оказалась рядом с Мэгги. Женщина явно почти не спала. Её лицо было искажено тревогой. – Ты знаешь, где она? – Мама Иды взяла Мэгги за руку и крепко сжала.

– Кэти, позволь мне с этим разобраться.

Появился отец, которого Ида считала идиотом. Он был одет в элегантный джемпер и брюки и не выглядел так, будто плакал. Он лишь казался сердитым. Отец Иды шагнул к ним, и Мэгги инстинктивно отпрянула. В нём было что-то пугающее.

– Ты подруга Иды? – спросил он.

– Не совсем.

– В каком смысле?

Мэгги протянула им телефон, и мама Иды с рыданием схватила его.

– Сегодня утром я нашла это в лесу.

Женщина прижала телефон к груди, снова и снова повторяя:

– О боже! О боже!

Между тем Филип Бичвуд смерил Мэгги холодным взглядом, весьма похожим на тот, какой Мэгги видела у его дочери.

– Если вы не подруги, как же ты узнала, что это её телефон?

– Все знают. Он самый красивый в классе.

– И ты нашла его в лесу?

Мэгги кивнула.

– А что ты там делала?

– Просто гуляла.

Довольно резким жестом Филип вынул телефон из рук жены и придирчиво осмотрел, будто проверяя, нет ли повреждений. Возможно, он подумал, что Мэгги его украла.

– Так ты не видела Иду? И не знаешь, где она может быть?

Мэгги было стыдно прикидываться дурочкой, но всё-таки она спросила:

– А разве Ида не дома?

– Вчера вечером она не вернулась из школы. Через два часа мы должны лететь на Карибы. Её друзья ничего не знают. И, насколько нам известно, она не собиралась ни у кого оставаться с ночёвкой.

Несколько долгих секунд мистер Бичвуд пристально смотрел на Мэгги.

– Скажи мне: у Иды есть парень? – Его голос был очень резким, металлическим.

– Я не знаю… Вряд ли.

– И ты сказала, что вы не подруги?

– Нет. На самом деле Ида плохо ко мне относится.

Филип оглядел Мэгги с ног до головы, словно вполне одобряя вкусы дочери в этом вопросе.

– Но вы учитесь в одном классе?

Мэгги кивнула.

Отец Иды собирался спросить что-то ещё, но тут на крыльце появился мальчик, которого Мэгги тоже видела на фотографиях. Он остановился на мгновение. Его толстовка и спортивные штаны казались очень синими на фоне строгой серо-белой стены роскошного дома.

Мальчик подбежал к матери. Она обняла его, и он разразился слезами. Теперь, когда мистер Бичвуд видел, что сын плачет, он страстно желал, чтобы Мэгги поскорее убралась восвояси.

– Если ты узнаешь что-нибудь об Иде, пожалуйста, немедленно дай нам знать.

Он нажал кнопку, и створки ворот начали медленно сходиться, скрывая от глаз плачущих женщину и мальчика. В тот момент, когда ворота готовы были захлопнуться, Филип Бичвуд кое-что вспомнил.

– Как тебя зовут? – спросил он.

Однако в этот миг ворота закрылись, отрезав Мэгги от их мира.

Она кинулась бежать.

Вернувшись в квартиру, Мэгги услышала, что Эсме разговаривает по телефону. В голосе тёти звучала тревога. Что-то с мамой?..

Эсме стояла у телефона, застыв, будто статуя.

– Всё в порядке? – спросила Мэгги.

Тётя подскочила от неожиданности. Её лицо было бледным.

– Звонили из школы. Пропала девочка из вашего класса. Они хотят, чтобы все дети, которые ещё не разъехались на каникулы, пришли на экстренное собрание.

В зале висела гулкая торжественная тишина. Родители стояли группками, переговариваясь тихим шёпотом и держа детей за руки – словно так можно было защитить их.

Мэгги заметила Хелену и Дейзи. Они тоже стояли со своими родителями. У обеих глаза были на мокром месте.

Секунду спустя в зал влетела мисс Маккраб в чёрном платье со странным оборчатым стоячим воротничком. Она выглядела как никогда внушительно, а её лицо напоминало белый камень.

Поднявшись на сцену, директриса несколько секунд обводила взглядом зал, пока все не замолчали окончательно.

– Большинство из вас знают, по какому поводу происходит экстренное собрание. Я прошу вас очень внимательно выслушать то, что я скажу.

Крабиха посмотрела вправо, и, проследив за её взглядом, Мэгги увидела родителей Иды. Они сидели возле сцены, держась за руки. Теперь даже глаза Филипа Бичвуда покраснели, хотя лицо его оставалось суровым и сердитым.

– Одна из учениц Фортлейка, Ида Бичвуд из восьмого класса, пропала без вести. Последний раз её видели вчера днём, когда школа готовилась к каникулам. Она никогда раньше не исчезала из дома и всегда поддерживала связь с семьёй. Родители Иды, школа и полиция очень обеспокоены и хотят узнать хоть что-нибудь о её возможном местонахождении и передвижениях в пятницу.

Тут Крабиха снова взглянула на Бичвудов, словно ища одобрения тому, что она собиралась сказать.

– Ида вчера не пришла на урок географии, – продолжала директриса. – Это был последний урок перед каникулами. Любой, кто знаком с Идой, знает, что она не из тех, кто прогуливает занятия.

Мэгги задумалась, что сказала бы Крабиха о ней, если б она пропала.

– По словам подруг Иды, она сказала, что идёт в туалет. Но после этого больше не появлялась в классе и не отвечала на звонки и многочисленные сообщения, которые ей посылали в свете её необъяснимого отсутствия. Телефон Иды был найден сегодня утром в Эверфолльском лесу.

Мэгги опустила голову. Ей было стыдно: теперь её ложь стала известна всей школе. Снова посмотрев на Крабиху, она увидела, что директриса обводит пристальным взглядом всех присутствующих в зале. Она заговорила очень медленно:

– Если кто-то из вас видел или слышал ЧТО-ЛИБО, связанное с исчезновением Иды в пятницу, каким бы незначительным вам это ни казалось, пожалуйста, сообщите. У вас не будет никаких неприятностей. А если вы храните ради Иды какую-то тайну, прошу, поверьте мне: для тайн сейчас не время.

Мэгги вздрогнула. У неё возникло отчётливое ощущение, что за ней кто-то наблюдает. Она осмотрела зал и вперилась взглядом в холодные зелёные глаза мисс Кейн. Очень медленно женщина приподняла верхнюю губу и обнажила зубы – заострённые, как у волка.

– Представители местной полиции и все свободные учителя будут в школе весь день. Если вы видели в пятницу что-то необычное или подозрительное, например, незнакомых людей возле школы, – сообщите нам. Как и вообще о любых странностях. И, наконец: если здесь присутствует Мэгги Блу-Браун, я прошу её зайти в мой кабинет после собрания.

Услышав своё имя, Мэгги снова обернулась к сцене. Яркий и ужасающе горячий румянец залил щёки, когда все уставились на неё.

– Почему она хочет тебя видеть? – прошептала Эсме.

Мэгги посмотрела на тётю:

– Это я нашла в лесу телефон Иды.

Эсме озадаченно нахмурилась.

– Почему ты сразу не сказала?

Вместо ответа Мэгги спросила:

– Ты пойдёшь со мной?

К тому времени, как они дошли до кабинета Крабихи, перед дверью уже стояла очередь из учеников (и их родителей), желавших рассказать обо всех замеченных ими вещах, которые казались ерундой, но теперь, в свете событий, внезапно приобрели огромное значение. Мэгги даже представить не могла, о чём они собирались сообщить.

Они встали в конец очереди, но когда мисс Бриджес – Белка – заметила Мэгги, она тут же повела её к кабинету. Белка резко постучала в дверь и, не дожидаясь ответа, быстро открыла её и втолкнула Мэгги внутрь.

Мэгги и Эсме вошли. Сегодня плотные зелёные шторы были чуть приоткрыты, пропуская малость дневного света. Рядом с Крабихой сидел неряшливо одетый мужчина средних лет. Он был в мятом костюме. Растрёпанные тёмные волосы, зачёсанные назад, не до конца прикрывали блестящую лысину. Мужчина посмотрел на Мэгги проницательными чёрными глазами.

Эсме улыбнулась Крабихе:

– Как поживаешь, Мюриэль?

Директриса слегка натянуто кивнула ей:

– Эсме.

Затем она представила их неряшливому мужчине:

– Это Мэгги. Она учится в одном классе с Идой. Мисс Эсме Дюран – её опекун.

Мужчина улыбнулся Мэгги – чересчур дружелюбно, что ему совсем не шло, и жестом пригласил её и Эсме сесть.

– Привет, Мэгги. Я детектив Хэммонд, и моя задача – выяснить, куда могла пойти Ида.

Мэгги внутренне поморщилась. Он был из тех взрослых, которые прикидываются твоими друзьями – как будто ты слишком глуп, чтобы понять, что это притворство.

– Могу я тебя спросить, где ты нашла телефон Иды?

– Посреди леса.

– Понятно. А как ты узнала, что это её телефон?

– Он лучший в классе. Все знают, чей он.

– Ясно. Что ж, ты мне очень помогла. И раз так, я хочу, чтобы мы вместе подумали ещё кое о чём.

Детектив Хэммонд принялся расспрашивать о том, как она нашла телефон, где нашла, были ли они с Идой подругами… и так далее, и так далее. Иногда он задавал одни и те же вопросы по второму разу, и Мэгги поневоле задумалась: неужели сыщик подозревает, что это она похитила Иду?

Через некоторое время Крабиха что-то прошептала на ухо детективу Хэммонду. Он нахмурился.

– Хорошо. Мэгги, есть ещё кое-что…

В этот момент раздался осторожный стук. Дверь открылась, и на пороге возникла мисс Кейн. Она спокойно улыбалась, но держала рот плотно закрытым, пряча заострённые маленькие клыки. Мэгги почувствовала укол страха.

Раздражённый тем, что его прервали на середине допроса, детектив Хэммонд резко спросил:

– Простите, кто это?

«Вот теперь он больше похож на себя настоящего», – подумалось Мэгги.

Крабиха твёрдо ответила:

– Мисс Кейн, школьный психолог. Она сочла, что должна присутствовать, на случай, если кто-то из наших учеников расстроится. Это вполне вероятно в сложившейся ситуации.

Глаза Хэммонда сузились. Он казался не слишком довольным.

– Понятно.

Мисс Кейн села в зелёный шезлонг в углу, кажущийся неуместным в этом кабинете, скрестила длинные холёные ноги и коротко улыбнулась сыщику. Мэгги почувствовала, как взгляд холодных зелёных глаз остановился на ней.

– Итак, Мэгги, мисс Маккраб сказала мне, что в пятницу ты тоже пропустила восьмой урок. Это так?

– Да.

– Не могла бы ты рассказать нам, почему сбежала?

– У тебя не будет никаких неприятностей, Мэгги, – встряла Крабиха. – Просто скажи, почему тебя не было на уроке.

Мэгги вперилась в толстый ковёр цвета травы.

– География кажется мне очень скучной.

Так или иначе, она не соврала.

Хэммонд рассмеялся, но невесело.

– Ну, насколько мне известно, это не преступление. И что же ты делала вместо географии, Мэгги?

Она опустила взгляд:

– Спряталась в туалете.

– А ты не видела Иду?

– Видела.

Едва она произнесла это слово, в комнате вдруг возникло странное напряжение, воздух наэлектризовался. В следующий миг у Мэгги заныла голова.

– Видела? И что она делала?

– Я просто выглянула из окна туалета на втором этаже. Ждала удобного момента, чтобы свалить.

На лице Крабихи промелькнуло раздражение. Кажется, Мэгги выбрала не очень подходящее слово. В любом случае, она продолжила:

– И я увидела Иду. Она сидела на скамейке возле сетки для нетбола.

Хэммонд что-то нацарапал в своём блокноте.

– В котором часу это было?

– В три двадцать, я думаю. Только что прозвенел звонок.

– С Идой кто-нибудь был?

Мэгги покачала головой:

– Нет. Но она казалась расстроенной.

Голова заныла сильнее. Мэгги поморщилась и коснулась виска. У неё никогда прежде не было таких болей.

– Почему ты решила, что Ида расстроена? Она плакала? – Детектив Хэммонд подался вперёд и даже слегка наклонился к Мэгги.

Она не знала, как объяснить.

– Нет, не плакала. Просто… я просто иногда понимаю, что чувствуют другие люди. Ида была подавлена. Она… – Боль стала почти невыносимой. – Она казалась несчастной. Как будто у неё депрессия или что-то в этом роде.

– Депрессия?

Хэммонд что-то яростно строчил в своём блокноте. Потом нахмурился.

– Не понимаю, как ты могла об этом узнать, Мэгги. – Он посмотрел на неё. – С тобой всё в порядке?

Мэгги прижала руку ко лбу.

– Просто голова болит.

Новый укол стреляющей боли пронзил виски Мэгги, и она поморщилась.

– Мисс Кейн, дайте Мэгги обезболивающее и немного воды, – распорядилась Крабиха.

Тёмная фигура слева от неё резко поднялась на ноги. Женщина вышла, и головная боль чудесным образом исчезла. Мэгги поняла, что у неё мало времени, и заговорила очень быстро:

– Ида встала и пошла к спортивным площадкам, в сторону леса. А потом я увидела, как туда же направилась мисс Кейн.

Мэгги немного приврала, но это было больше похоже на правду.

Детектив Хэммонд нахмурился. Он указал на дверь, за которой только что исчезла психолог.

– Эта мисс Кейн?

– Да, да. На ней было длинное чёрное пальто и туфли на высоких каблуках…

Дверь открылась, и тотчас же вернулась боль, пульсируя в висках. Мисс Кейн поставила на стол стакан с водой и положила две таблетки. Слегка коснувшись руки Мэгги, она сказала своим нежным мягким голосом:

– Вот, выпей. Тебе полегчает.

Меж тем Мэгги чувствовала, как её сверлит взгляд ужасных волчьих глаз мисс Кейн, словно та хотела прожечь в ней дыру.

И вдруг мисс Кейн вздрогнула. Она коротко покосилась на тётю Эсме и немного отшатнулась. Взрослые за столом смотрели друг на друга в некотором замешательстве и смущении.

Эсме коснулась руки племянницы и улыбнулась ей.

– Я думаю, Мэгги следует пойти домой. Она неважно выглядит.

Детектив Хэммонд улыбнулся, но его челюсти были плотно сжаты.

– Могу я побеседовать с Мэгги ещё раз, когда ей станет лучше? И нужно, чтобы она показала нам, где именно нашла телефон.

Тётя Эсме улыбнулась своей обычной доброй улыбкой и встала.

– Конечно, конечно. Без проблем.

Таблетки и вода остались нетронутыми на столе. Эсме и Мэгги ушли.

Они шли по Чёрч-лейн, когда Эсме нарушила молчание:

– Ты действительно видела, как мисс Кейн преследовала Иду?

Вопрос удивил Мэгги.

– Да. То есть я видела, как она шла к лесу.

Эсме остановилась. Её лицо внезапно стало серьёзным, и она взяла Мэгги за руку.

– Ты должна сказать правду. Это не игра.

– Я и не думаю, что это игра. С чего ты взяла?

Она посмотрела на обеспокоенное лицо тёти. Эсме всегда была очень эксцентричной, но сейчас она вдруг показалась Мэгги такой же, как все прочие взрослые: когда Мэгги действительно сказала важную вещь, тётя не поверила.

– Мне нужно кое-куда сходить.

Мэгги отдёрнула руку и бросилась бежать. Она слышала, как тётя зовёт её, но не сбавила шага и не оглянулась.

10. Решение

Потребовалась целая вечность, чтобы найти нужное место, но в конце концов Мэгги увидела странную башенку, подходящую для принцессы или, вернее, королевы Уэст-Минчена. Она ринулась по дорожке и нажала на звонок прежде, чем успела передумать.

Пожилая дама была в коридоре, разбирая огромную кипу почты.

– Ах, это ты, – сказала Дот.

Она глянула на письма, покачала головой и швырнула всю стопку обратно на пол.

– Ненавижу почту. От неё одни неприятности.

Мэгги последовала за хозяйкой в знакомую огромную светлую комнату. На сей раз шары для снукера были в беспорядке разбросаны по столу.

– Хочешь чаю?

Мэгги кивнула, и Дот покатила прочь, напевая какую-то мелодию. Мэгги села в потёртое кресло и оглядела банки с травами и книги в тяжёлых переплётах. Ей хотелось просто свернуться калачиком, уснуть и забыть обо всём этом. Но вскоре Дот вернулась, балансируя подносом, стоявшим у неё на коленях. Она привезла чайник и большой лимонный пирог.

Дот улыбалась, но глаза под копной седых волос были настороженными. Мэгги съела огромный кусок пирога, а потом выпалила:

– Вы говорили, что тут исчезают люди. Ну вот, мне кажется, я видела, как кое-кто исчез!

– В самом деле? – сказала Дот с набитым ртом.

– Женщина, которая работает в моей школе, превратилась в волка и похитила одну девочку. И… ну, они исчезли. Исчезли!

Дот сохраняла невозмутимость. Мэгги заметила крошки пирога у нее над губой.

– Ты знаешь, куда они делись?

Мэгги накрутила прядь волос на палец.

– Это звучит глупо, но я думаю, что они, возможно, отправились в другой мир.

Глаза Дот заблестели от любопытства.

– Правда?

– Да. Погодите… вы мне верите?

– Конечно, – ответила Дот.

Мэгги уставилась на крошечную старушку. От изумления она не могла вымолвить ни слова и молчала, пока Дот не заговорила снова:

– Ты беспокоишься о той девочке.

Это было утверждение, а не вопрос.

– Мы не особо ладим. Но я хочу вернуть её.

Лицо Дот стало мрачным.

– Мне очень жаль, Мэгги. Уж не знаю, каким образом ты видишь другой мир, но определённо у тебя есть необычные способности. Однако сейчас они не помогут вернуть твою подругу.

– Что вы имеете в виду?

– Тебе лучше забыть о ней.

Мэгги была ошеломлена.

– Я не понимаю…

– Она исчезла. И никто в этом мире не может ей помочь.

Такого Мэгги не ожидала.

– Но… Но я думала, вы мне поможете.

Дот пожала плечами:

– Я бы с радостью. Но я не могу.

– Нельзя же просто бросить её там… где бы она ни была.

Маленькая старушка пристально посмотрела на Мэгги, улыбнулась и развела руками. Потом она подкатилась к одному из стеллажей и взяла что-то вроде приспособления для сбора яблок – длинный шест с прикреплённой корзинкой. Этой штуковиной Дот принялась тыкать в книгу на самой верхней полке. В конце концов фолиант с грохотом свалился ей на колени, и Дот начала перелистывать страницы. Наконец она остановилась на одной из них и протянула книгу Мэгги.

– Это единственное место, где записаны правила перемещения между мирами. Правда, никто никогда этого не делал. По крайней мере, никто из нашего мира.

Древняя коричневая страница была украшена изящными рисунками, сделанными тушью. Они изображали деревья, странных птиц и цветы, которые Мэгги даже не узнала. В центре страницы размещался текст, написанный таким вычурным витиеватым почерком, что его почти невозможно было прочесть. Мэгги лишь разобрала, что это какой-то список.

– Здесь написано, как попасть в другой мир?

Дот кивнула.

– Но у тебя ничего не выйдет.

– Можно вырвать эту страницу?

Старушка фыркнула.

– Ты с ума сошла, девочка? Вот. – Она сунула Мэгги ручку и бумагу. – Перепиши, если хочешь. Но предупреждаю: тебе это не поможет.

Что ж, Мэгги уселась за стол Дот и старательно скопировала текст, в котором, как ей удалось в конце концов разобрать, говорилось о шести правилах перехода. Читать было очень трудно, но Мэгги вроде бы справилась.

Между тем пожилая леди задремала перед электрическим камином. Дот была крохотной, как маленькая птичка. Мэгги никогда раньше не замечала, какая она старая и хрупкая.

Мэгги не стала её будить – просто выскользнула из дома и неспешно вернулась в квартиру Эсме.

К своему большому облегчению, Мэгги увидела Хоги, сидящего на коврике перед дверью Милтон-Лодж. Возможно, кот согласится ей помочь?

Она тоже уселась на порог и поведала Хоги о том, что сказала Дот, и о правилах перехода в другой мир.

– Так вот, я хотела спросить…

Кот в ужасе прижал лапу к белой груди:

– Нет-нет. Я туда не пойду.

– Но я не могу идти одна! – взмолилась Мэгги.

– Вообще-то я занят.

Кот с наслаждением перевернулся на бок и принялся вылизывать живот.

– И долго ты будешь занят?

– Непредсказуемо, – ответил он, на миг оторвавшись от своего занятия. – Я ухаживаю за Барбарой. И поверь: это работа на полный рабочий день.

– Кто такая Барбара?

– Люди называют её Пусечка. Но на самом деле она Барбара.

Мэгги не могла поверить своим ушам.

– Кошка Иды?

– Красотка, каких мало, – промурлыкал Хоги. Он прищурил единственный глаз. – Барбаре нравится, что я уличный кот. Она ценит мои навыки. Избалованные домашние котики ей уже порядком надоели. Тьфу! Там, откуда я родом, они не смогли бы побороть и котёнка.

– И откуда же ты родом? – раздражённо спросила Мэгги.

Хоги проигнорировал вопрос.

– Суть в том, что я не могу оставить её сейчас, когда тут постоянно шныряют эти мохнатые придурки. Есть один особо настырный чёрный кот. Каждое утро он приходит в сад и душераздирающе орёт. Он считает себя неотразимым. Все чёрные кошки служат ведьмам и колдунам. Ты знала? Я не могу этого допустить!

– Но разве Пусечка… Барбара – или как её там? – не хочет найти Иду?

Хоги пошевелил усами:

– Конечно, хочет. Ведь Ида приносила ей вкусняшки и массировала животик. Но, честно говоря, кроме этого от девочки никакой пользы не было.

Мэгги вдруг стало любопытно.

– Значит, ты ходил в дом Иды?

– О да, – промурлыкал он. – Там просто роскошно. Прекрасные мягкие ковры и мебель. Чисто. Хорошо пахнет. – Он кивнул в сторону Милтон-Лодж: – В отличие от этой жалкой лачуги.

– И ты сейчас там живёшь?

Хоги хлестнул хвостом по земле.

– Нет. В том доме плохая энергетика.

– Почему? – спросила Мэгги.

– Взрослые всё время ссорятся. В школе сказали, что их маленькая любимица была несчастна, перед тем как исчезла. Вот что их тревожит. Отец не хочет в это верить. Он убеждён, что тут замешан какой-то парень, потому что Ида перестала быть круглой отличницей.

Шерсть кота слегка вздыбилась.

– Я хорошо разбираюсь в людях. Тот человек, вполне возможно, пинает кошку. Например, когда спускается по лестнице. Пусть даже Барб говорит, что он никогда так не делал… Таких людей следует избегать.

– Мне он тоже не понравился, – кивнула Мэгги. – Очевидно, что я для него пустое место.

Хоги принялся вылизывать переднюю лапу.

– Люди так поразительно ненаблюдательны. Это не перестаёт меня изумлять.

Мэгги опустилась на колени и коснулась плеча Хоги. Хотя, конечно, на самом деле у кошек нет плеч.

– Ты мой единственный друг. Ты должен помочь мне найти Иду.

Хвост старого кота задёргался ещё энергичнее. Он уставился на Мэгги своим единственным глазом.

– Кошки никому ничего не должны. И уж конечно, они не должны ввязываться в опасные мероприятия только потому, что какая-то человеческая девчонка вежливо об этом попросила. Тьфу! История про девять кошачьих жизней – просто дурацкий миф.

Мэгги поднялась на ноги. Она сама удивилась, поняв, как сильно расстроена. Очевидно, коту было на неё абсолютно наплевать. А Мэгги-то думала, что они друзья… Гнев вспыхнул в ней раскалённой искрой.

– Надеюсь, Барб поймёт, какой ты старый и самовлюблённый, – и бросит тебя.

Хвост Хоги злобно дёрнулся, и кот наполовину промяукал, наполовину прошипел:

– А я надеюсь, что Ида возненавидит тебя ещё больше, когда ты её найдёшь.

Мэгги достала ключ от входной двери и загремела им в замке, но замок, как обычно, заело.

– А я надеюсь, что по дороге к Пусечке тебя задавит машина.

В горле Хоги завибрировало, когда он ответил:

– А я надеюсь, что ты застрянешь в другом мире и никогда не вернёшься.

Мэгги сделала глубокий вдох. Она ещё не придумала следующее оскорбление.

– А я надеюсь, что…

Кот перебил её, издав яростное шипение. А потом вскочил и, ловко уворачиваясь от машин, перебежал дорогу.

Мэгги посмотрела на входную дверь. Поразмыслив, она решила, что сейчас не может вернуться домой. Посему, повернувшись, она бесцельно побрела обратно в Уэст-Минчен. В любом случае, никому нет дела до того, где она и чем занята. Можно гулять хоть всю ночь – и никто даже не заметит её отсутствия.

Мэгги медленно шла по улице, заглядывая в окна домов, пока не дошла до хай-стрит. Она рассеянно смотрела на витрины магазинов, видя там своё размытое отражение. Именно так Мэгги и чувствовала себя – как будто бы её на самом деле не существовало. Точнее сказать: то ли существовала, то ли нет.

Она побрела дальше и вдруг увидела себя в настоящем зеркале. Это была антикварная вещица в позолоченной раме, выставленная в витрине благотворительного магазина Общества защиты кошек. Хотя теперь Мэгги очень и очень сомневалась, что кошкам так уж сильно нужна защита.

Остановившись, Мэгги оглядела себя. Она выглядела так же, как и всегда – с тех пор, как ей исполнилось пять лет. Не лучше и не хуже. Глаза чересчур велики, а волосы слишком прямые и слишком тонкие. Она оставалась собой – Мэгги Блу-Браун. И хотя, честно говоря, она не была особенно красивой, или эффектной, или что-то типа того, Мэгги всегда нравилась себе.

Другие люди, казалось, не понимали её. Они постоянно пытались объяснить Мэгги, кто она такая на самом деле. И теперь ей впервые пришло в голову, что они, возможно, просто вообще ничего не смыслили.

Мать уверяла, что она должна быть нормальной, а сверстники считали её странной. Учителя говорили, что Мэгги ленива, а некоторые полагали, что она ещё и глупа. Никто не поверил ей, когда она сказала правду. Но, может быть, дело в том, что никто из них просто-напросто не понимал, что к чему?..

На бледном лице в зеркале заиграла улыбка: эта мысль пришлась Мэгги по душе.

Небо становилось всё темнее. Внезапно раздался оглушительный раскат грома, и хляби небесные разверзлись. Фары мчащихся мимо машин освещали Мэгги, а дождь моментально промочил её одежду, но она даже не шевельнулась.

Мэгги думала об Иде. Где она теперь? Страшно ли ей? Надеется ли она, что кто-нибудь её спасёт? Полиция, учителя, родители – все они, конечно, будут искать Иду, только вот не там, где надо. И они никогда не станут слушать Мэгги, даже если она расскажет им, что видела.

Ладно, возможно, она и правда странная. В конце концов, она понимала язык кошек и видела странные светящиеся шары из другого мира. Но, так или иначе, Мэгги никак не могла этого изменить.

Пожилая дама за прилавком магазина бросала на Мэгги недоумённые взгляды через витрину, но, несмотря на это – и льющийся дождь, – она до сих пор не стронулась с места. Её глаза в зеркале казались огромными и тёмными, и в них Мэгги увидела проблеск чего-то нового, того, что сама пока не понимала до конца.

И тогда Мэгги осознала: всё зависит от неё. Она единственная, кто может спасти Иду, и она сделает это в одиночку.

Мэгги улыбнулась. Иде придётся стать её подругой, нравится ей это или нет.

Часть вторая

11. Тёмный мир

Следующим утром Мэгги пришла к роще очень рано. Небо было белым, над землёй висел густой туман. Мэгги поверить не могла, что действительно собирается это сделать.

На ней была спортивная куртка, из которой она уже выросла, и длинный кобальтово-синий шарф. Она нашла его висящим у двери, когда втихомолку выбиралась из квартиры. С собой Мэгги взяла только бутылку воды и инструкции, скопированные из книги Дот.

Птицы орали в вышине как безумные, то ли подбадривая, то ли предостерегая Мэгги – кто знает? Скорее всего, им было всё равно.

«Как и Хоги», – подумала Мэгги, чувствуя острую жалость к себе.

Первая проблема состояла в том, что она больше не видела портал, парящий в воздухе. Мэгги слегка повернулась в одну сторону, затем в другую и попыталась расслабиться, но ничего не произошло.

Она что-то упустила?

Мэгги достала измятый листок бумаги. Правило номер один было довольно невнятным: «Не смотри, и ты увидишь». Тем не менее, Мэгги поняла, о чём речь: если чересчур напрягаться, ничего не выйдет. Нужно расслабиться и расфокусировать взгляд.

Прошло минуты две, но Мэгги по-прежнему видела только безлюдную, окутанную туманом рощу. Она потёрла глаза и села на пень Дэна Дерево.

«Не смотри», – мысленно повторила Мэгги.

Может быть, нужно в буквальном смысле не смотреть? Она закрыла глаза и прислушалась к окружающим её звукам леса – шороху ворон, копошащихся в подлеске, белкам, шныряющим по опавшим листьям и сердито стрекочущим над головой, шуму ранних машин, доносящемуся с улицы. Мэгги представила себе портал – таким, каким видела его раньше: похожим на огромный экран телевизора, вырезанный в воздухе. И сказала себе, что портал появится.

И впрямь: мало-помалу Мэгги начала чувствовать, что её обдувает нездешним холодным воздухом. Она улыбнулась, открыла глаза, и бумага выскользнула у неё из рук. Вот оно: окно в другой мир! Сквозь него Мэгги видела ещё больше деревьев, но на той стороне было темнее, и на земле лежали чёрные листья. Мэгги замерла и сделала глубокий вдох.

«Не бойся», – велела она себе.

Легко сказать! Ей было очень страшно. Сердце бешено заколотилось, когда Мэгги заставила себя произнести второе правило:

– Подойди ближе к порталу.

Мэгги медленно подошла к мерцающему окну, оказавшись на краю другого мира. Или это был край её собственного мира?..

Воздух стал ещё холоднее, и Мэгги почувствовала вырывающийся из портала ветер, словно там – в каком-то ином месте – приближалась буря.

Следующее правило зазвучало у неё в голове – она заучила их все, лёжа прошлой ночью на диване. Итак, номер три: «Прикоснись к краю портала. К энергии. Позволь ей течь».

Мэгги протянула руку и коснулась левой стороны окна. На ощупь оно оказалось неожиданно мягким, как резина. В пальцы ударил электрический разряд. Это было больно; у Мэгги заныли зубы и зашумело в ушах, но через несколько секунд шум сменился приятным гулом, от которого по всему телу пробежало тепло.

Правило номер четыре: «Потри пальцы друг о друга, осторожно, без спешки – и границы между мирами расступятся».

Мэгги так и сделала. Тут же она почувствовала, как края разошлись. Между ними было что-то тёплое и липкое, что-то вроде варенья, – словно вещество, наполняющее пространство между мирами, растаяло.

Правило номер пять: «Отпусти свой мир. Сила будет нарастать. Не отпускай».

Мэгги медленно вытащила пальцы обеих рук из ближайшего к ней слоя. Её снова ударило электрическим током, на сей раз гораздо сильнее. Ноздри затрепетали, а волосы встали дыбом от самых корней.

Внезапно она ощутила чьё-то присутствие. Подняв взгляд, Мэгги увидела на висящей перед глазами ветке огромную цаплю. Большое серое тело было неподвижным, как у статуи. Никогда прежде Мэгги не встречала здесь в лесу цапель. Может, у неё галлюцинации?

Ладно, сейчас не время об этом думать. Мэгги закрыла глаза. Последнее правило было легче всего запомнить, но, по правде сказать, труднее всего выполнить.

Номер шесть. Очень простая инструкция: «ПРЫГАЙ».

Мэгги казалось, что её мозг переворачивается внутри черепа, но она всё равно не отпускала край портала. На глаза навернулись слёзы. Мэгги стиснула стучащие зубы и начала считать в уме: «Пять… четыре… три…»

Вокруг неё раздавался истеричный птичий щебет. Птицы словно предупреждали её.

«Два… один». Больше деваться некуда.

ПРЫГАЙ!

Мэгги зажмурилась и рванулась вперёд. Пальцы разжались, выпустив край портала, и она долго падала сквозь туманный холодный воздух. Наконец Мэгги с шумом свалилась на упругую мягкую землю и некоторое время лежала, дрожа всем телом. Она осторожно потрогала ноющие зубы, но они вроде как были на месте – невероятное облегчение.

Воздух здесь казался холодным и плотным. Глазам потребовалось несколько секунд, чтобы привыкнуть к полумраку. Потом Мэгги увидела над собой верхушки деревьев – чёрные на фоне тёмно-синего неба. Видимо, здесь был поздний вечер.

Мэгги села. Её окружал лес, простиравшийся во все стороны насколько хватало глаз. Через пару минут она поняла, что не слышно ни звука. Не было птиц, мелкие зверюшки не шелестели листвой, по отдалённой улице не проезжали грузовики, не раздавалось никаких голосов или криков.

Тишина испугала Мэгги. Она оглянулась, но окна за спиной не оказалось, и не было никакого пути назад, в Уэст-Минчен. Пропасть, которую Мэгги перешагнула на пути в этот мир, исчезла.

Между тем, здесь было точно такое же корявое дерево. Уже кое-что! Мэгги вскочила на ноги. До сих пор она не задумывалась, как будет возвращаться. Для этого не было никаких инструкций.

Сняв синий шарф, Мэгги привязала его к дереву как ориентир. Затем прошлась немного во всех направлениях поочерёдно. Она не нашла никакого портала в свой мир – и в какой бы то ни было другой мир тоже. Строго говоря, тут вообще ничего особенного: ни полян, ни рощиц, ни спортивных площадок, ни зданий. Просто бесконечные деревья, теряющиеся в черноте.

12. Не вполне человек

Происходило нечто странное, чего он не понимал. И пожилая леди была в довольно-таки плачевном состоянии.

Всё началось в то утро. Он вышел пораньше и трусил по пустынному тротуару, собираясь заскочить к миссис Хэкер на Лонг-лейн. Там всегда можно было получить несколько кусочков отборного мяса – если вы готовы к тому, что потом вас затискают до полусмерти.

В тот момент Хоги был согласен на это пойти. Он глянул вниз, на свой толстенький белый живот, из которого доносилось громкое урчание. Несколько ломтиков копчёной ветчины и сочная куриная грудка от глупой миссис Х. – и всё будет суперкруто.

У калитки, ведущей в лес, что-то привлекло его внимание. Хоги остановился на противоположной стороне улицы и с интересом прищурился. Мэгги? Но что она здесь делает в такое время? Кот изогнул хвост. Ах да, теперь он вспомнил! Девочка и впрямь достаточно безумна, чтобы выполнить свой рисковый план.

Мэгги выглядела бледной и встревоженной. Она быстро исчезла в лесу, оставив калитку открытой.

Хоги принюхался. Разумеется, он не трус. Ещё чего! Но и идиотом он тоже не был. И не собирался на старости лет удариться в сантименты из-за какой-то полузнакомой девчонки – пусть даже она ему нравилась. И всё-таки…

Мэгги почти скрылась из виду. Быстро, как молния, Хоги проскользнул через ограду и последовал за ней. Куриная грудка может подождать – во всяком случае, какое-то время.

В лесу было холодно и промозгло. Сырость растревожила его старые кости. По пути он зашипел на нескольких белок – просто ради забавы. Идиотки!

Пару минут спустя Хоги наблюдал, как трясущаяся от страха Мэгги подняла руку в воздух, словно держась за что-то невидимое. Она простояла так несколько секунд, затем качнулась вперёд и внезапно исчезла. За свою долгую жизнь старый кот навидался всякого, но это было что-то новенькое: девчонка пропала без следа. На миг Хоги замер как истукан, потом резко встряхнулся всем телом.

Не его проблема. Вообще не его проблема. Если Мэгги хотела отправиться в другой мир, это её выбор. Честно говоря, он понятия не имел, почему Мэгги так стремится спасти ту противную девицу. Но одну вещь Хоги знал точно: Доротея Дот очень заинтересована в этом новом проекте. Это столь же верно, как и то, что «KitSnack» – самый лучший кошачий корм.

Хоги приблизился, обошёл портал и обнюхал его, даже попытался потрогать лапой, хотя портал был для него невидим. Возможно, следовало подождать и посмотреть, не вернётся ли Мэгги назад, – ну, чтобы быть в курсе дела. Нет, он вовсе не беспокоился. Ему всё равно. Просто неплохо бы узнать, как успехи у Мэгги, – чисто из любопытства.

В этот миг позади раздались тяжёлые шаги; кто-то приближался, шурша опавшей листвой. Рваные уши старого кота встали торчком, а немигающие глаз расширился.

Человек, который шёл сюда, был грузным и тяжёлым, и от него очень плохо пахло. А Хоги, если сказать по правде, сейчас вовсе не рвался ни с кем общаться. Кот скользнул среди деревьев и скрылся из виду.

Немного позже Хоги рассказал Дот, что Мэгги Блу отправилась в другой мир. Старушка на мгновение лишилась дара речи. На самом деле коту даже показалось, что она испустила дух. Дот не двигалась почти тридцать секунд. Хоги уже собирался подойти и укусить её за лодыжку, дабы удостовериться, что с ней всё в порядке, но тут Дот очухалась и принялась кружить по комнате. До Хоги доносилось её бормотание.

Наконец Дот притормозила, и кот спросил:

– Что с тобой стряслось?

Пожилая леди смотрела словно бы сквозь него, и Хоги понял, что она напугана.

– Неужто ты не понимаешь? Те, кто способен перемещаться между мирами в одиночку, – не люди. Или не вполне люди. Даже ведьмам такое не под силу. Так кто же такая эта Мэгги?

– Она не человек? – растерянно спросил Хоги. – А пахнет точно так же, как все остальные двуногие.

Дот покачала головой и внезапно показалась очень-очень старой, словно ей была целая тысяча лет.

– Я проглядела нечто важное в этой девочке. Вот всё, что я знаю.

13. Девочка из иного мира

Мэгги, видимо, задремала. Проснувшись, она поняла, что её кто-то обнюхивает. Сперва она решила, что это Хоги, но он никогда так не сопел. Больше похоже было на собаку. Да и в любом случае, они с котом разругались, так что это точно не он.

Веки казались невыносимо тяжёлыми. А когда Мэгги наконец удалось их приподнять, она вскрикнула. Три маленьких серых зверька в испуге отскочили назад, когда вопль разнёсся в тишине под сводами чёрных деревьев.

Существа делали странные жесты лапами, словно пытаясь успокоить Мэгги. Потом они снова приблизились. Зверьки поставили на землю свои маленькие серые сумки, поднесли фонарики прямо к лицу девочки и уставились на неё тёмными встревоженными глазёнками.

Никогда раньше Мэгги не видела таких животных. Они стояли на задних лапах и были ростом чуть более метра. Их тельца покрывал густой мех не слишком красивого светло-серого цвета, а тела заканчивались длинными тонкими хвостами. Маленькие, чуть заострённые мордочки делали этих зверьков похожими на крыс или енотов, но уши располагались по бокам головы, вдобавок к тому в их безволосых розовых морщинистых мордочках было что-то человеческое.

Мэгги попыталась встать, и странные существа снова испуганно отпрыгнули, вскинув вверх сморщенные лапки с очень длинными и ловкими когтистыми пальцами. Между пальцами Мэгги увидела у них нечто вроде перепонок.

Она тоже подняла руки вверх, демонстрируя мирные намерения, а потом медленно опустила их, и существа последовали её примеру.

Заговорил зверёк, казавшийся самым молодым из всех. У него была подвижная и очень милая мордочка.

– Тебе здесь не место, – прошептал он.

Это не казалось угрозой. Скорее – констатацией факта.

– Я знаю, – шепнула Мэгги в ответ. – Но я пытаюсь найти кое-кого, кому здесь тоже не место.

– Нам нет до этого дела, девочка из иного мира, – сказало странное существо.

Наверху замерцал слабый свет, пробиваясь сквозь ветки деревьев. Все три зверька в тревоге вскинули головы. Над лесом парили два шара – точно такие же, какие Мэгги видела в соседском саду.

– Нас не должны застать вместе с тобой! – сказал младший зверёк.

Без дальнейших дискуссий все трое подхватили свои серые сумочки и пустились бежать. Мэгги в панике вскочила на ноги, но существа мчались во весь дух.

– Не бросайте меня!

Зверьки петляли по лесу, ловко маневрируя между деревьями и временами отталкиваясь от стволов своими странными перепончатыми лапами. Мэгги осознала, что бежит следом за ними. Младший из зверьков махнул лапой в сторону Мэгги, словно прогоняя её:

– Уходи!

Отвлёкшись, он не заметил дерево и с разбегу врезался в него. Выронив мешок, зверёк упал на землю и вскрикнул от боли. Его старшие товарищи остановились как вкопанные. Поняв, что произошло, они зашипели и затявкали на Мэгги, а потом повернулись и снова пустились бежать.

Мэгги недоверчиво посмотрела им вслед. Неужели они действительно бросили своего спутника?.. Наклонившись, она встряхнула зверька. Тот корчился от боли и не открывал глаза. Ничего другого не оставалось: Мэгги взяла его на руки. Он был удивительно лёгким. Под шкурой прощупывались рёбра.

Несмотря на тьму и холод, царящие в этом мире, Мэгги обливалась пóтом. Она ринулась дальше по лесу, ища место, где можно спрятаться. Оглянувшись, она обнаружила, что светящиеся шары исчезли с неба. Вместо них Мэгги увидела двоих мальчиков, которые с криками и воплями бегали между деревьями, словно играя. Мэгги не знала, заметили ли они её, но по непонятной причине эти мальчишки напугали её даже больше, чем шары, и она припустила ещё быстрее.

Пробежав несколько сотен ярдов, Мэгги снова наткнулась на двоих серых зверьков. Они топтались на участке леса, ничем не отличающемся по виду от любого другого. Один обнюхивал землю, а другой вытягивал вперёд длинную жилистую лапу, словно это был металлоискатель. По сигналу старшего зверька они чуть сместились в сторону и снова принялись топтаться.

Пушистый зверь на руках Мэгги застонал. Она оглянулась через плечо и увидела, что мальчишки подбирались всё ближе. Зверёк топнул в последний раз. Внезапно почва под ними провалилась, словно там был люк, и оба существа исчезли из виду.

Подбежав, Мэгги обнаружила идеально ровную трубу, уходящую под землю. Она не видела дна – внизу была лишь чернота. Ей совершенно не хотелось спускаться, но незнакомые мальчишки приближались, хихикая и дико визжа. И вот, во второй раз за этот день – или ночь? – с серым стонущим существом на руках, Мэгги закрыла глаза и прыгнула.

Она приземлилась на кучу тёплой грязи и закашлялась, выплёвывая комочки земли. Несколько секунд до неё ещё доносились крики мальчишек, но потом они затихли в лесу, и снова воцарилось безмолвие.

Рядом послышался шорох. Два ярких луча разрезали темноту, и Мэгги увидела, что лежит на куче земли, перемешанной с гнилой корой и листьями. Два существа сидели на корточках в туннеле, уводящем ещё глубже под землю, и держали в лапах свои фонари, направив свет на Мэгги. Один из них что-то прошипел и исчез в глубине туннеля. Второй на мгновение задержался, наблюдая за ней. Потом дрожащим голосом проговорил:

– Оборотни боятся лезть под землю.

Он тявкнул в темноту, перекинул мешок через плечо и, опустившись на четвереньки, тоже растворился во мраке туннеля.

Мэгги глянула вверх, на небо высоко над головой. Она правда думала, что справится здесь одна? Насколько же она была глупой! Невероятно глупой! Теперь она оказалась в ловушке под землёй и, вероятно, никогда не выберется. Её просто засыплет. Она умрёт здесь, и никто никогда об этом не узнает.

Зверёк, лежавший на куче грязи, зашевелился. Затем он внезапно резко выпрямился, и его фонарь ожил.

– Что это за мальчишки? – спросила Мэгги.

Серое существо посмотрело на неё. Его и без того морщинистый лобик сморщился ещё больше.

– Чада. Самые страшные оборотни на Острове.

– Оборотни? – переспросила Мэгги.

Однако зверёк был слишком занят, приводя себя в порядок, и не ответил.

Мэгги сделала вторую попытку:

– А ты кто?

– Умон, разумеется, – ответил он с обиженным видом. И продолжал смотреть на неё с большим подозрением, облизывая лапу.

Некоторое время спустя он спросил:

– Почему ты здесь, девочка из иного мира?

– Меня зовут Мэгги. Я ищу подругу.

Существо сморщило мордочку:

– Что такое подруга?

Мэгги не знала, с чего начать, и решила зайти с другой стороны.

– Не приходил ли сюда недавно кто-нибудь, похожий на меня? Она немного выше ростом, но…

– Все знают, что оборотни перетаскивают ваши тела через реку и уносят в город, – перебил зверёк. Он задумчиво посмотрел на Мэгги. – Но теперь, похоже, они стали брать более молодых.

– Что ещё за город?

– Город Солнца. Я там прислуживаю.

– Можешь меня туда отвести?

Он энергично качнул головой:

– Меня прибьют, если узнают, что я тебе помог. Кроме того, если ты отправишься в Город Солнца, то не вернёшься.

– Ладно, хотя бы покажи мне, где он.

Из ранки на голове умона закапала кровь, казавшаяся очень тёмной. Капли скатывались по морде, падая на землю. Он прижал ко лбу сморщенную лапу.

– Кровотечение! Кровотечение! – Умон в отчаянии посмотрел на Мэгги.

Она заметила ещё одну рану у него на боку. Достав свою пластиковую бутылочку с водой, Мэгги попыталась промыть её. Но существо было так очаровано бутылкой, что, казалось, позабыло о боли.

– Что это?

Мэгги позволила зверьку взять бутылку. Он сдавил её и отпустил, наблюдая, как пластик с хрустом вогнулся и распрямился.

– Очень полезно. Водовоз.

– Город Солнца, – напомнила Мэгги, пытаясь вернуться к насущному вопросу.

Зверёк сел и на мгновение задумался, а потом очень серьёзно сказал:

– Я отведу тебя к городской стене. Не дальше. И только при условии, что ты отдашь мне водовоз.

От неожиданности Мэгги едва не рассмеялась, но сумела сдержаться.

– Ладно.

– Пошли.

Умон начал проворно карабкаться по стенке земляного жёлоба обратно наверх.

– Я не смогу туда залезть! – крикнула Мэгги.

Умон посмотрел на неё сверху вниз, крепко держась когтями за древесный корень:

– Ты не можешь подняться?

Мэгги покачала головой.

Пару секунд зверёк рассматривал её своими огромными глазами.

– Я достану всё, что нужно.

Он вылез из туннеля и глянул вниз.

– Не двигайся! – прошипел умон и пропал из виду.

«Если б я только могла», – подумала Мэгги и огляделась. Может, удастся протиснуться через проход, в котором исчезли другие умоны? Но что, если она там застрянет?.. И что, если земля обрушится на неё до того, как зверёк вернётся?

«Просто не думай об этом, – сказала себе Мэгги. – Не думай. Не думай. Не думай».

У неё не было выбора, кроме как сидеть тихо и надеяться, что странный серый зверёк сдержит своё слово.

14. Город Солнца

Мэгги не знала, сколько прошло времени. Внезапно сверху свалилась грубая жёлтая верёвка. Подняв взгляд, Мэгги увидела маленького умона, смотревшего на неё сверху вниз. Его глаза прятались в такой глубокой тени, что казались пустыми впадинами.

– Лезь наверх, – шепнул он.

Мэгги поднялась на ноги. Тело тут же напомнило ей, что она ничего не ела и почти не спала. Вдобавок она понятия не имела, как выбраться из глубокой ямы с помощью одного-единственного куска верёвки.

– Я не могу! – прошептала Мэгги в ответ.

– Значит, останешься там навсегда, – сказал умон, и это явно была не шутка.

Мэгги снова взялась за верёвку.

– Используй задние лапы, – рявкнул умон.

А. Ноги.

Помогая себе ногами и держась за верёвку, Мэгги немного проползла вверх, но руки тут же ослабли, и через пару секунд она съехала обратно на дно. Пришлось встать и попробовать снова, но ничего не выходило. Мэгги присела на корточки, чтобы отдышаться, и попыталась собраться с мыслями. Потом встала и провела рукой по стенкам земляной трубы. Они были крепкими, но не слишком твёрдыми. Может, если упереться ногами в стену, то получится выбраться?

Мэгги посмотрела на умона. Зверёк пялился на неё сверху вниз, похожий на встревоженную сову. Улыбнувшись, Мэгги показала ему большой палец. Она старалась изобразить уверенность, хотя совершенно её не чувствовала. И, вообще говоря, кто знает, что в этом мире означают поднятые вверх большие пальцы?..

Так или иначе, упираясь ногами в земляные стены, она медленно поднялась по верёвке ещё немного. Это было мучительно и очень больно. Затем, подняв одну ногу, Мэгги переставила её немного выше и ещё чуть-чуть подтянулась вверх. И так далее.

Ноги и руки болели, мышцы живота сводило судорогой, Мэгги вся вспотела, несмотря на холод. Но наконец – о, наконец-то! – она добралась до верха. На последнем издыхании Мэгги вылезла из ямы и рухнула на мягкую землю, устланную хвоей и опавшими листьями. Ладони были в крови, потому что она ободрала их верёвкой, и Мэгги вытерла их о влажную землю.

Тем временем умон отвязал верёвку от ствола дерева и теперь аккуратно сматывал её, бросая на Мэгги заинтересованные взгляды.

– А в твоём мире существа не умеют лазить? – спросил он.

Мэгги рассмеялась, но у неё так сильно заболело в животе, что пришлось тут же замолчать. Зверёк озадаченно покачал головой. Впрочем, он явно был не из тех, кто зацикливается на всяких непонятностях.

Умон сунул верёвку в сумку, которую, видать, где-то разыскал в процессе своих похождений. Внутри лежали странные розовато-белые грибы, светившиеся в полумраке, как неоновые фонарики. В животе у Мэгги заурчало. Или, возможно, следовало бы сказать: её желудок отчаянно вскрикнул. Она посмотрела на умона, не зная толком, как объяснить свою проблему.

– Прости… я не собиралась так долго тут задерживаться…

Зверёк явно ничего не понял, поэтому Мэгги указала на свой живот.

– Я проголодалась.

На морщинистом розовом личике мелькнуло раздражение. Однако умон снова полез в мешок и достал оттуда какую-то твёрдую коричневую штуковину. Крошечным ножом, извлечённым откуда-то из складок шкуры, он отрезал аккуратный ломтик и протянул Мэгги. Она осторожно откусила с краешку, и, к удивлению, еда оказалась довольно вкусной и сытной, с привкусом солода. Посему остаток она проглотила в считаные секунды.

Умон наблюдал за ней со смесью ужаса и восхищения. Потом он медленно кивнул, словно что-то понял, и жестом предложил Мэгги пойти за ним. Они двинулись назад по лесу и вернулись к сучковатому дереву, где всё ещё висел обвязанный вокруг ствола шарф. Увидев его, Мэгги испытала непреодолимое желание уйти из этого мира. Но она просто указала на шарф:

– Вот здесь я прошла через портал.

Зверёк приблизился и обнюхал дерево, словно настраивая свой GPS, потом вернулся к Мэгги. Его глаза сузились.

– Так ты отдашь мне водовоз? – снова спросил он.

– Да. Обещаю.

Они долго шли по лесу. Умон светил фонариком, но вокруг не было ничего особенного: ни людей, ни зверей, ни птиц – только бесконечные вереницы деревьев, чьи чёрные кроны сливались с небом. И Мэгги не заметила ни тропинок, ни каких бы то ни было ориентиров – ничего, отличающего одну часть леса от другой. Она сообразила, что никогда не сможет найти дорогу в одиночку. Ей нужен умон, если она хочет выжить.

Прошло немало времени, прежде чем зверёк заговорил:

– Нам повезло, что мы сбежали от чад Элдроу. Они умеют читать самые глубокие и самые тёмные мысли. И могут прикончить в мгновение ока. Понимаешь?

Мэгги кивнула, хотя на самом деле ничего не поняла.

В этот миг она увидела слабый мерцающий свет, скользивший по тёмному пологу над головами. Прошло несколько минут – и странное свечение стало ярче. Теперь они с умоном могли легко разглядеть друг друга.

Погасив фонарик, умон лёг на живот и жестом велел Мэгги сделать то же самое. Они ползли вперёд по земле и опавшим листьям, пока не добрались до опушки леса – и Мэгги ахнула от изумления. Внизу, в долине, светился в темноте прекрасный город.

Никогда прежде Мэгги не видела ничего подобного. Он не был похож на города из её родного мира – с их многоэтажками, потоками машин, пригородами и самолётами, плывущими в сером небе. Нет, этот город мерцал, как драгоценный камень в тёмной бархатной шкатулке. Все улицы сияли. Огромная стена с массивными опорами окружала территорию, заполненную зданиями из светлого камня, которые беспорядочно громоздились друг на друга, составляя сложный лабиринт. А возле городских стен ютились крошечные, похожие на спичечные коробки лачуги, напоминавшие грибы у подножия великолепного дерева.

Умон указал на них:

– Вон там мы живём.

В центре города, возвышаясь над улицами и домами, стоял огромный дворец, который словно бы наблюдал за всем происходящим. Мэгги разглядела за окнами танцующие фигуры и услышала музыку, которая разносилась в неподвижном воздухе. Умон склонил голову набок и прислушался.

– Элдроу устраивает свои пирушки в тёмное время суток, – прошептал он, – ради величия и блага города. И всегда должен быть свет. В Городе Солнца нет темноты. Но Элдроу – самый жестокий из всех островитян.

– Значит, здесь действительно нет солнечного света? – спросила Мэгги.

Умон печально покачал головой.

– Лишь изредка, в светлое время суток. Солнце скрылось. – Он встал и перекинул мешок через плечо. – Девочка из иного мира, не двигайся, или оборотни найдут тебя. Я узнаю, не известно ли что о твоей подруге.

Мэгги попыталась возразить, но умон уже бежал прочь. Тогда она как можно глубже зарылась в листву и наблюдала, как он спускается в долину, пока его фонарь не стал похож на маленькую звёздочку, скользящую по земле.

Оставшись одна, Мэгги попробовала изо всех сил ущипнуть себя за руку. Стало больно.

Мэгги не знала, можно ли на самом деле таким образом проверить, спишь ты или нет, – она только видела это по телевизору. И вообще, разве не может присниться, что ты щиплешь себя за руку?..

Впрочем, посмотрев вниз, на странный и прекрасный город, Мэгги испытала уверенность, что Ида там. Она чувствовала это. Но где конкретно сейчас Ида? В одном из каменных домов? Или во дворце, где играет музыка и мерцают огни?.. Когда умон вернётся, Мэгги уговорит его отвести её в город.

Небо над головой стало светлее, а воздух – холоднее. Мэгги закуталась в свою старую спортивную куртку. Вдруг над головой раздался странный трескучий звук. Вздрогнув, Мэгги подняла взгляд. В этот миг острый кусок льда вонзился в землю прямо перед ней. Она вскрикнула. И тут же с неба начали падать новые осколки; вокруг поднялась настоящая ледяная метель. В панике Мэгги вскочила и ринулась вглубь леса, пытаясь избежать ударов острых, как кинжалы, льдин, но листья не могли толком защитить её. В конце концов она укрылась под толстой, нависающей над землёй веткой и с ужасом наблюдала, как с небес сыплются гигантские ледяные осколки.

Некоторое время спустя – так же внезапно – лёд перестал падать, и вся земля превратилась в ковёр из сверкающего, как алмазы, крошева. Температура начала подниматься. Теплело так быстро, что в мгновение ока лёд растаял, а земля стала мокрой.

Мэгги вышла из своего укрытия и привалилась спиной к чёрной влажной ветке, гадая, что это, чёрт возьми, такое было. Тут она заметила маленькую одинокую фигурку умона, идущего сквозь деревья в её сторону. Он был в некотором отдалении от того места, где оставил Мэгги. Потом свет фонарика исчез, и она потеряла умона из виду, но вдруг он возник прямо рядом с ней.

– Зачем ты сдвинулась с места?

– Разве ты не видел град? – воскликнула Мэгги. – Что это было?

Маленький зверёк лишь пожал плечами:

– Ледяной дождь. Послушай, девочка из иного мира, чада ищут тебя. Все знают, что существо пересекло грань без разрешения. Они решили разделиться и начать поиски. Нам надо спешить.

С этими словами умон направился в лес. На сей раз он двигался гораздо быстрее, лавируя между деревьями.

– Постой! – громко прошептала Мэгги ему вслед, но он не услышал – или не захотел услышать.

Мэгги вскочила и побежала за ним.

– Да постой же! Мне нужно попасть в город.

Умон остановился и энергично потряс головой:

– Это невозможно.

– А как же моя подруга? Я должна найти её! Иначе я зря сюда пришла.

– Значит, ты зря сюда пришла. Если хочешь узнать дорогу обратно к синей ткани, иди за мной. Сейчас же!

Он снова умчался вперёд, и Мэгги ничего не оставалось, как двинуться следом. Шагая по мокрой земле, она видела его миниатюрные узкие плечики, мелькающие среди деревьев, и думала о том, как другие умоны оставили своего товарища. Бросили на произвол судьбы, когда он валялся без сознания. Они даже не потрудились проверить, жив ли он: просто схватили свои мешки и удрали. Так здесь принято?

Изо всех сил стараясь не отставать, Мэгги окликнула умона:

– У тебя здесь совсем нет друзей?

– Я не понимаю, – отозвался он, скользя между деревьями.

Мэгги сопела и пыхтела так громко, что умон остановился и посмотрел на неё с молчаливым укором. Так же, как смотрел, когда она попросила еды. Мэгги с облегчением прислонилась к одному из стройных деревьев, пытаясь отдышаться. Она сделала глоток из бутылки и предложила умону. Он выпил и снова с большим интересом осмотрел бутылку, прежде чем неохотно вернуть её обратно. Он скривил личико и нахмурился.

– Иметь друга – это хорошо?

Мэгги улыбнулась:

– Очень хорошо.

– Та, другая девочка, которую ты ищешь, – твой друг?

– Не совсем.

Лицо умона стало растерянным.

– А почему нет?

– Ну, это вроде как обоюдно. Другой человек тоже должен хотеть быть твоим другом. Я немного отличаюсь от прочих людей в моём мире. Им это не нравится.

Умон серьёзно кивнул:

– Здесь тоже не слишком-то любят тех, кто отличается.

Поддавшись внезапному порыву, Мэгги протянула руку.

– Мы так и не познакомились как следует. Как я уже говорила, меня зовут Мэгги.

Умон, казалось, совершенно сбит с толку. Он так и не прикоснулся к её протянутой руке.

– А тебя как зовут? – спросила Мэгги. – У тебя есть имя?

Зверёк покачал головой, и его крошечный розовый лоб прорезали морщинки.

– Меня никак не называют.

– У вас нет имён?

Умон молча уставился на неё.

– Может, нам стоит выбрать тебе имя? – Мэгги на мгновение задумалась. – Как насчёт Фрэнка?

Фрэнком звали мальчика, который учился в одном классе с Мэгги в начальной школе. Он был очень маленьким и отлично лазил по деревьям. А ещё он всегда нравился Мэгги, поскольку не испытывал к ней ненависти.

– Фрэнк? – неуверенно переспросил умон.

Мэгги сочла, что дело сдвинулось с мёртвой точки. Она схватила маленькую сморщенную серую лапку и энергично потрясла её.

– Отлично! Привет, Фрэнк.

Лапа была прохладной и слегка влажной на ощупь. Умон выглядел испуганным, поэтому Мэгги добавила:

– Так мы делаем в нашем мире. Всё в порядке.

На худом личике зверька промелькнуло непонятное выражение. Он отдёрнул лапу и побежал прочь, быстро пробираясь между деревьями.

– Это не обязательно должен быть Фрэнк! – крикнула Мэгги ему вслед и поспешила за умоном, чтобы не потерять его из виду.

К тому времени, как они добрались до дерева, всё ещё обвязанного промокшим синим шарфом, Мэгги совершенно выбилась из сил. Незадолго до конца путешествия прошёл короткий, но яростный ливень (к счастью, без льдин), и они оба промокли насквозь.

Дрожащий мокрый умон, освещённый только лучом его собственного фонарика, протянул лапу с розовой ладошкой – терпеливо, но настойчиво. Что ж, он выполнил свою часть сделки, поэтому Мэгги достала пластиковую бутылку. Глаза умона вспыхнули, и он выхватил её у Мэгги из рук.

– Подожди! – крикнула она, но Фрэнк убежал, даже не оглянувшись.

Свет его маленького фонаря исчез, и всё погрузилось в темноту. Мэгги вздохнула. Она чувствовала себя одинокой. Ей было холодно, и она понятия не имела, удастся ли снова найти портал.

Ощупью Мэгги вернулась к кривому дереву и уселась под ним, слишком уставшая и опустошённая, чтобы тревожиться из-за мокрой земли внизу.

Едва Мэгги успела перевести дыхание, как из леса бесшумно появилась маленькая фигурка. И когда глаза Мэгги привыкли к темноте, она поняла, что перед ней стоит мальчик. Его золотистые миндалевидные глаза светились во мраке. Он захихикал, и этот звук заставил Мэгги похолодеть от страха.

А потом, не сходя с места, мальчик превратился в светящийся шар и повис в воздухе. Ошеломлённая Мэгги едва поверила своим глазам. Она начала чувствовать что-то странное. Словно бы тонкие нити проникали в её тело, пронзали кожу и заползали под неё. Она отпрянула, но так же, в единый миг, все эти невидимые нити вдруг исчезли, и она поняла, что совершенно успокоилась.

Шар придвинулся ближе. Он мерцал, и теперь у Мэгги возникло непреодолимое желание протянуть руку и коснуться его. Она уже собиралась это сделать, но тут шар приподнялся и врезался ей в шею. Электрический разряд пронзил тело, и Мэгги заорала от боли. Она упала на землю. Белая дымка окружила её, болезненно вдавливаясь в мозг.

Мэгги чувствовала, как эта штуковина вторгается в её разум, просматривая каждое воспоминание – словно роясь в картотечном шкафу. Ей хотелось закричать и вытряхнуть всё это из себя, но она не могла пошевелиться. Потом показалось, что «зонд» добрался до чего-то очень хрупкого, очень болезненного, и Мэгги снова вскрикнула, умоляя его остановиться. Однако он продолжал безжалостно двигаться дальше, давя всё сильнее, и Мэгги поняла, что вот-вот потеряет сознание от боли.

И тут шар заколебался, словно бы утратив уверенность. Мало-помалу Мэгги осознала, что туманный светящийся кокон вокруг неё начал рассеиваться. Она снова увидела окружающий мир и заметила, что с неба падают какие-то куски. Снова ледяной дождь?..

Мэгги прищурилась, вглядываясь в светящуюся туманную дымку над головой. Ей мерещится – или сверху в самом деле сыплются обломки веток? Шар тоже заинтересовался и медленно взлетел под купол леса. Едва это произошло, Мэгги очнулась от своего тра

Скачать книгу

Anna Goodall

MAGGIE BLUE AND THE DARK WORLD

* * *

Посвящается Джуно

Часть первая

1. Уэст-Минчен

На самом деле женщина разозлилась вовсе не из-за кофе.

На глаза Мэгги навернулись слёзы.

– Что ты уставилась?

Посетительница заметила её.

Мэгги открыла рот, но не произнесла ни слова. Как она могла объяснить ей?

Она вспотела, к щекам прилила кровь, и Мэгги покраснела. Женщина обняла сына.

– Прекрати на нас пялиться! Это невежливо.

Почему люди ведут себя так отвратительно? Она всего лишь хотела помочь!

– Странная девочка.

– Прости, котик. Я бы впустила, но ты же знаешь, что Эсме тебя терпеть не может.

– Может, завтра.

Едва войдя в унылый пыльный коридор, Мэгги услышала телефонный звонок.

– Чёрт!

– Алло?

– О, ты здесь? Я уж и не думала, что ты возьмёшь трубку.

– Я… я принимала ванну.

Мэгги сама не знала, зачем соврала, но врала она маме часто. Это была привычка, инстинкт самосохранения.

– Ты же знаешь, что мы созваниваемся в пять вечера каждый четверг. Это единственное, о чём я прошу.

– Я не думала, что уже так поздно.

– И не выливай всю горячую воду Эсме. Ванна в пять часов?

– Прости.

– Не передо мной извиняйся. Это вода Эсме.

– Как дела в школе на этой неделе? – наконец спросила она.

– Всё отлично.

– Тебе нравятся занятия?

– Да.

Теперь Мэгги сделала паузу – ей нужно было, чтобы ответ прозвучал правдоподобно.

– Кроме математики. И я терпеть не могу французский. А в остальном всё в порядке.

– Оценки хорошие?

– Да, нормальные.

Необязательно выкладывать маме правду прямо сейчас. Это может подождать до конца семестра.

Она что, читает по бумажке?

– Все очень милые, – сказала Мэгги в ответ.

– Что ж, тебе определённо повезло.

– Ты ведь сказала бы мне, если б что-то было не так, верно? Ты же знаешь, что мы всегда можем поговорить.

Мэгги мысленно вздохнула. Почему взрослые постоянно это повторяют?

А если Мэгги просто скажет, что ей трудно? Каков будет ответ?

И так далее, и тому подобное.

В общем, Мэгги просто ответила:

– Я знаю, мам. Спасибо.

Последовала ещё одна длинная пауза.

– А отец с вами связывался?

Голос Синтии мгновенно стал жёстче при одном упоминании о нём.

– Нет.

– Ты уверена?

Мэгги вздохнула.

– Уверена.

– Он не приходил. И даже не звонил мне.

– Просто чтобы внести ясность: та женщина не должна переступать порог дома твоей тёти.

Ну… не совсем неправильное, но что-то такое, от чего покалывало кожу. Нечто странное.

– Мэгги? – раздался голос из темноты.

Она пришла и закрыла дверь.

На Эсме были синие очки в роговой оправе, белая рубашка, тёмно-синий пиджак и такого же цвета юбка до колен, а на ногах – чёрные туфли «мэри джейн»[1] с эластичными ремешками. В руках у неё был аккуратный чёрный клатч и большая плетёная хозяйственная сумка, которая чаще всего оказывалась пустой.

С другой стороны, у тёти было много разных странных хипповских штучек, вроде кристаллов и благовоний.

Посмотрев на Мэгги, Эсме улыбнулась.

– Ты выглядишь немного мрачной, моя дорогая.

– Я только что говорила с мамой.

– А, ясно. Это всё объясняет.

– Скажи ещё раз, как называется твоё кольцо? Уру-буру…

– Уроборос. – Эсме затушила тонкую сигарету. – Твой ужин в холодильнике.

– Я не хочу есть.

Тётя посмотрела на свои крохотные часики с кобальтово-синим ремешком.

– Ещё рано. Съешь, когда проголодаешься. Немного позже придут Дерек и Филлис позаниматься музыкой.

– Если хочешь, приходи послушать, Мэгги.

Она скорчила гримаску.

– Не хочу.

Эсме ухмыльнулась.

– Ну, тогда в ванной есть коробка с ушными затычками. Думаю, сегодня будет Шуберт.

Школа…

Фортлейк. Для Мэгги это слово было синонимом тюрьмы.

Снова раздались три удара – очень чёткие: тук-тук-тук.

– Кто там? – прошептала Мэгги.

Ответа не последовало.

Мэгги улыбнулась и закрыла окно.

– Тогда пошли.

2. Школа

Эсме взяла газету и чашку чая и отправилась обратно в постель, шаркая по полу старыми тапочками.

– Хорошего дня в школе.

Мэгги поморщилась. Шансы были невелики.

Директриса жестом пригласила всех сесть.

– Доброе утро, Фортлейк. Уверена, что вы готовы к ещё одной продуктивной и напряжённой неделе…

В первый день Мэгги в школе учительница представила её классу обычным образом:

– Это Мэгги Блу-Браун. Я уверена, что вы все поможете ей почувствовать себя тут желанной гостьей.

Ида и её подружки засмеялись. А позже Ида подошла к Мэгги в коридоре и сказала:

– Мэгги Блу-Браун? Сине-Коричневая Мэгги? Это что ж за имечко такое?

Хелена указала на неё пальцем:

– Глядите, теперь она становится ярко-красной!

В этот момент к ним неторопливо подошёл мистер Йейтс, учитель географии – очкарик в вельветовом костюме.

– Здесь всё в порядке, девочки?

Ида мгновенно переменилась, её лицо стало милым и дружелюбным.

– О да, мистер Йейтс. Просто хочу, чтобы Мэгги чувствовала себя желанной гостьей.

– Я понимаю, – сказал он, но не ушёл, а испытующе посмотрел на Мэгги.

Она улыбнулась ему виновато. Мистер Йейтс неуверенно улыбнулся в ответ и заковылял прочь.

Как только мистер Йейтс скрылся за углом, Ида уставилась на Мэгги. Её глаза снова стали злыми.

– Сине-коричневый… мне это что-то напоминает. Синяк! Мы будем звать тебя Синюха.

– Увидимся позже, Синюха.

Впрочем, вскоре она позабыла об этом, потому что школьный день наконец-то закончился.

3. Дэн Дерево

Она повернулась и медленно двинулась обратно к Милтон-Лодж.

Мэгги устало подошла и прищурилась, пытаясь прочитать послание.

«Вернусь поздно. Ужин в холодильнике».

4. Королева Уэст-Минчена

В дверях появилась Эсме.

– Какие планы на сегодня?

Мэгги покачала головой.

– Не встречаешься с друзьями?

– Все заняты, – солгала Мэгги.

Мэгги выпрямилась, невольно заинтересовавшись.

– Ведьма?

Эсме рассмеялась.

– Да ладно. Тебе понравится. Сегодня здесь мрачновато.

Дороти Дот, известная просто как Дот, жила в противоположном конце Уэст-Минчена, на другой стороне хай-стрит.

– Один из её пациентов, – шепнула Эсме.

Женщина оглядела улицу, будто искала кого-то, и лишь потом обернулась к ним.

– А это кто? – спросила она Эсме.

– Моя племянница, Мэгги Блу. Я тебе о ней рассказывала, помнишь?

Женщина улыбнулась Мэгги.

– Привет, моя дорогая. Я очень старая, – сказала она в качестве представления.

– Здравствуйте. Мне двенадцать, – отозвалась Мэгги.

Однако самым странным было то, что другую половину комнаты занимал огромный стол для игры в снукер[2]. Мэгги посмотрела на него с некоторым удивлением.

– Можно посмотреть, как вы играете?

Дот ухмыльнулась:

– А то!

– А теперь выпьем чаю.

– Я всё вымою.

– О, ты меня очень обяжешь, – отозвалась Дот.

Эсме исчезла на кухне. Вскоре раздались звуки льющейся воды и звяканье посуды.

Дот в упор посмотрела на Мэгги:

– Что ты думаешь об Уэст-Минчене?

В общем, Мэгги решила рискнуть и ответить правду.

– Я думаю, в нём есть что-то странное.

Дот кивнула.

– Что именно?

– Понимаю тебя.

– А вам не кажется, что это странно? – спросила Мэгги.

– Кажется.

Дот, казалось, совершенно не удивилась и спокойно кивнула.

И Дот подмигнула ей.

Теперь настала очередь Мэгги смотреть на старушку с нескрываемым любопытством.

С кухни доносилась странная мелодия, которую напевала тётя Эсме.

– Что значит «исчезают»?

– Только то, что я сказала.

Чёрные глаза Дот сверкнули.

Внезапно рядом появилась Эсме.

– Мэгги, думаю, нам пора. Мне ещё надо успеть к Элизабет на поэтические чтения.

– Ты ведь ещё навестишь меня, правда?

5. Кот

– Давай, котик. Запрыгивай.

Старый кот взглянул на неё с некоторым презрением. Мэгги попыталась снова.

– Ну давай же, котичек. Иди сюда, здесь тепло.

Мэгги похлопывала по сиденью дивана, повторяя как заведённая:

– Иди сюда, котик.

И тогда, раскрыв рот, кот сказал чистым низким голосом:

– Меня зовут не «котик». Я Хоги.

– Я не думал, что ты окажешься одной из них, – промурлыкал он и принялся за другую лапу.

– Ты правда разговариваешь? Или у меня глюки?

Хоги разочарованно покрутил круглой головой:

– Твои невежественные вопросы недостойны ответа.

– О, ради всего святого! – пробормотал кот.

Он подошёл к задней двери, элегантно поднялся на задние лапы, нажал на дверную ручку и исчез в ночи.

– Это случилось на самом деле?

Но старому чучелу птицы нечего было ей сказать.

Прошло несколько дней, прежде чем Мэгги снова увидела кота.

– Привет.

Она улыбнулась, ощутив кожей шершавую кору дерева.

– Вот это искренние объятия! – послышался знакомый голос.

Она разжала руки.

– Может, ты тоже хочешь обнимашек?

– Не хватай меня вот так, пожалуйста.

– Это была шутка. Обними дерево… обними котика…

– Не вижу связи, – процедил Хоги.

– Видимо, нет, – огорчённо заключила Мэгги.

Кот снова встряхнулся и сухо заметил:

– Стало быть, ты смирилась с тем, что я разговариваю?

Мэгги пожала плечами:

– А у меня есть выбор?

Кот раздражённо дёрнул хвостом, но ничего не сказал.

– Эсме тебя слышит?

– Она слышит, как я мурлычу и мяукаю – и всякие прочие кошачьи звуки. Не то, что слышишь ты.

– Тогда почему я тебя понимаю?

– Откуда мне знать?

– А почему ты не нравишься Эсме?

Хоги задёргал хвостом ещё яростнее.

Мэгги хихикнула:

– Вот уж точно. У неё больше друзей, чем у меня.

– Это не трудно, – заметил кот и снова принялся прихорашиваться. Очевидно, он уже кое-что знал о Мэгги.

– Тебе когда-нибудь бывает одиноко, Хоги?

– Одиноко? Пф-ф! Это человеческая штука.

– Значит, тебе вообще не нужны друзья? И вообще ничего не нужно?

Деревья и дома начали темнеть на фоне бледного неба, а из-за гаражей показалась едва заметная луна.

– Спасибо, что пустила меня в ванную прошлой ночью. Я бы ещё зашёл. Там было на удивление уютно.

– О, без проблем.

Что они такое?

Едва она спрыгнула на землю, в заросший сад, её позвали:

– Мэгги?

– Мэгги?!

Тётя Эсме наконец увидела её и весело помахала рукой:

– Входи, дорогуша. Я приготовила чай.

Мэгги поплелась внутрь.

«Я знала, что это странное место», – подумала она.

Или, может, так: Мэгги сидит в темноте вместе с говорящим котом. #янестранная

Неожиданно для себя Мэгги громко расхохоталась.

6. Хоги приглядывает за девочкой

– И что ты собираешься делать с награбленным? – спросил он без обиняков.

Мэгги вздрогнула.

– О чём ты говоришь?

– Я видел, как ты рылась в вещах Эсме. В шторах была щель.

Её щёки заалели от стыда.

– Мои родители забыли о карманных деньгах. Так что я…

Хоги махнул лапой:

– Мне всё равно. Воруй у старой кошёлки сколько влезет.

– Я хочу сходить в кино, вот и всё.

Кошачий хвост дёрнулся.

– За это не нужно платить.

– Ты ходишь в кино? – удивилась Мэгги.

Шерсть Хоги мгновенно встала дыбом.

– Что-то не так?

– Нет, я просто…

– Разве кошкам нельзя смотреть фильмы?

– Ничего про это не знаю.

– Ясно.

Хоги снова дёрнул хвостом.

Мэгги покачала головой.

– Тогда вперёд.

Девочка, увы, тоже не была ценительницей классики. В тот день она отозвалась о фильме так:

7. Синюха

Дела шли всё лучше.

– Привет, Синюха.

– Я хотела спросить: как ты относишься к своему прозвищу?

Мэгги не нашлась что ответить и уставилась в пол.

– Нет, серьёзно. – Ида говорила очень дружелюбно. – Что ты о нём думаешь? Тебе оно нравится?

– Ничего я не думаю. Мне всё равно, – сумела выдавить Мэгги.

– Прозвище – это знак признания. Не стоит относиться к нему плохо.

– Я не знаю.

– О, кстати, ты не это ищешь?

– Я в него заглянула. Надеюсь, ты не против?

Мэгги знала, что в этот момент стала красной как помидор. Сердце бешено заколотилось.

– Ты отметила мой день рождения на первой странице. Как мило.

– Это мой день рождения, – буркнула Мэгги.

– У тебя день рождения двадцать первого июня? – На миг в голосе Иды прорезался неподдельный интерес.

– Да.

Послышался шелест бумажных листов.

– А потом я нашла эти рисунки…

Мэгги снова уставилась в пол. Ну почему, почему она не нарисовала кого-нибудь другого?

– Кстати, моё второе имя Марго. Может, это улучшит ситуацию?

Однако, посмотрев на Иду, Мэгги не увидела на её лице обычного насмешливого выражения.

Что происходит?

– В тебе есть что-то особенное, – продолжала Ида. – Ты не такая, как все. И знаешь, это круто.

В душе Мэгги вдруг затеплилась надежда. Неужели они смогут стать подругами?

– Тебе нравится Фортлейк?

– Да, он ничего.

– А почему твои родители сюда переехали?

– Они не переехали.

Ида нахмурилась:

– В смысле?

– Я живу с тётей. Мой отец… э… он далеко, а мама неважно себя чувствует.

– Она болеет?

– Вроде того.

Мэгги почудилось, что она заметила тень ухмылки, пробежавшей по губам Иды.

– Ох, мне так жаль. – Она накрутила на палец прядь тёмных волнистых волос. – Знаешь, что я подумала, Синюха?

– Может, нам стоит стать подругами? Что скажешь?

Мэгги приоткрыла рот. Она не могла в это поверить.

Хелена и Дейзи выскочили из-за шкафчиков.

– О боже мой! – простонала Хелена. – Твоё настоящее лицо!

– Ты купилась! – взвизгнула Дейзи.

Ида опомнилась первой. На её лице не осталось и следа недавнего веселья.

И Ида ушла.

– Ты что, влюбилась в неё или типа того? – Хелена прыснула.

Они с Дейзи последовали за своей госпожой и повелительницей – и исчезли в коридоре.

– Привет, Мэгги. Всё в порядке?

Откуда мисс Кейн вообще знает её имя?

– Да, всё отлично, – сказала Мэгги, но мисс Кейн не отставала.

– Вообще-то я не уверена, что это правда.

– Ничего не случилось.

– Я просто хочу помочь, Мэгги.

– Ладно.

– У тебя дома всё в порядке?

Мэгги уставилась в пол и услышала собственный голос:

– Я не хочу быть такой, как она.

Ей тут же стало стыдно и неловко.

Она схватила свою сумку.

– Я лучше пойду.

И выбежала из раздевалки.

Мэгги глубоко вдохнула и толкнула дверь в лабораторию.

– Извините, я опоздала, – пробормотала Мэгги.

Мэгги подняла голову и встретилась взглядом с Идой. А Ида крикнула на весь класс:

– В чём твоя проблема, Синюха?

Она встала и подошла к Иде.

– Нет. В чём твоя проблема?

– Я терпеть не могу всяких чудиков. Думаешь, ты особенная? На самом деле ты просто странная.

Вдруг Мэгги заметила, что Ида смотрит на дверь класса. Слёзы всё ещё текли по её щекам.

– Она толкнула меня! – выговорила Ида. – Она меня толкнула!

– Немедленно отправляйся в кабинет мисс Маккраб.

– Слыхали про Алана Йейтса?

Открылась дверь учительской, расположенной напротив. Одна из учительниц направлялась к выходу.

– Да, слышала. Вот бедняга.

Кто-то хихикнул.

– Совершенно очевидно, что мисс Кейн слишком хороша для него.

– Алан был так предан работе!

– Похоже, у него изменились приоритеты.

– Ну хоть кто-то доволен жизнью.

Раздался взрыв смеха. Потом женщина в дверях сказала:

– Эх, у меня сейчас десятый «С». Одного этого достаточно, чтобы впасть в депрессию.

– Мисс Браун! – Над Мэгги нависла Крабиха. – В кабинет. Живо.

– Почему тебя послали ко мне?

Крабиха говорила низким, мягким голосом – совсем не так, как на собрании. И этот голос был гораздо страшнее.

– Я не знаю, правда.

– Дай сюда записку.

Мэгги протянула листок.

– И не пялься на меня.

Отведя взгляд, Мэгги уставилась на свои руки, отчаянно вцепившиеся одна в другую. Крабиха посмотрела на неё.

– Почему ты толкнула Иду Бичвуд?

– Да я почти и не толкала.

– Тогда почему же она упала на пол и заплакала?

– Я точно не знаю.

– Ты не знаешь, что люди падают, если их толкнуть?

– Знаю. Но я…

Крабиха вскинула тонкую руку:

– Не хочу ничего слышать.

Директриса сделала паузу, позволив словам немного повисеть в воздухе.

Мэгги сочла, что лучше промолчать.

Мэгги глянула на Крабиху с неподдельным удивлением. Кто мог попросить эту женщину сделать для неё одолжение?

– Что ж, едва ли я много получу за свою доброту, а?

Бииииип.

Мэгги вдруг занервничала. Крабиха смотрела на неё в упор.

– Приходи сюда в три тридцать. Я найду тебе занятие.

Мэгги с облегчением направилась к двери.

– И не опаздывай.

8. Теперь ты его видишь

«Обычные бессмысленные учительские штучки, – подумала она. – Зачем они занимаются ерундой?»

– Ты его видишь? – раздался чей-то голос.

Мэгги вскрикнула, и окно исчезло. Прямо перед ней возвышалась огромная фигура Дэна Дерева.

– Ты его видишь, – повторил Дэн, и на сей раз это не было вопросом. – Тёмный мир.

Мэгги пришлось задрать голову: мужчина напоминал гигантский дуб.

– Я не понимаю, о чём вы говорите.

В огромных грязных руках Дэн держал фонарик, и рассеянный свет освещал печальные водянистые карие глаза.

– Она отвела меня туда, – сказал он.

– Кто?

– Волчица.

– Мне нужно идти.

– Погоди!

В туалете две девушки постарше красились перед зеркалом и страдали фигнёй. На Мэгги они даже не взглянули.

– Я просто не могу смотреть на Нортона. Он такой идиот. До сих пор не научился грамотно писать.

Они злобно захихикали.

– Так, дай-ка мне тушь.

– На.

– Почему она у меня всё время комочками? А у тебя нет.

– Потому что ты неправильно наносишь. Вот так надо.

– Дай сюда!

– Нет, у тебя руки-крюки.

– Девочки, разве вам не нужно на урок?

Старшеклассницы вздохнули и ушли, дверь за ними захлопнулась. Мэгги подняла ноги и затаила дыхание.

– Здесь ещё кто-нибудь есть?

Мэгги не могла в это поверить. Она чувствовала, что обязана поговорить с Идой.

Ида заорала от ужаса. Волчица схватила её зубами, и они обе исчезли.

Мэгги рванулась вперёд. Её захлестнула волна паники.

– Я не понимаю! Я не понимаю! – повторяла она снова и снова.

– Что случилось? – прошептала Мэгги. – Вы видели? Можете рассказать, что произошло?

Мэгги сунула его в карман и побежала.

Мэгги вспомнила, как мисс Кейн дёрнула Иду за руку – так сильно и яростно, что Ида закричала от страха.

Мэгги рассмеялась.

Ясное дело, Мэгги не могла ответить. Как она объяснит, откуда у неё телефон Иды?

9. Суббота

Через некоторое время появился маленький мальчик и уставился на Мэгги так сердито, что пришлось отвернуться.

– Хм-хм. Что всё это значит?

– Ида исчезла в лесу.

– Это та девчонка, которая издевается над тобой и из-за которой тебя оставили после уроков?

– Да.

Мэгги бросилась за ним.

– А у вас хорошие отношения?

– Нет, – ответила Мэгги и, к своей досаде, покраснела.

Хоги тяжело вздохнул и покачал лохматой головой:

– Люди…

– Волчица? – Глаза кота сузились. Внезапно он очень заинтересовался.

– Да.

– Хм-м.

Кошачий хвост заметался из стороны в сторону.

– Ну, её, вероятно, забрали в другой мир. – Его усы дёрнулись. – Се ля ви.

– Что значит «в другой мир»?

– А ты думала, что наш мир единственный? О божечки.

– О чём ты говоришь?

– Ты же видела огни в том саду, да?

– Они из другого мира?

Теперь кот откровенно заскучал:

– Ну естественно.

– Что это за кошечка? – спросил он.

– Наверное, кошка Иды.

– Ты знаешь, где она живёт?

Мэгги внезапно приняла решение.

– Да. И сейчас я как раз туда иду.

– Чудесно. Мне хочется прогуляться.

– Пойдёшь со мной?

– Кэти, позволь мне с этим разобраться.

– Ты подруга Иды? – спросил он.

– Не совсем.

– В каком смысле?

Мэгги протянула им телефон, и мама Иды с рыданием схватила его.

– Сегодня утром я нашла это в лесу.

Женщина прижала телефон к груди, снова и снова повторяя:

– О боже! О боже!

– Если вы не подруги, как же ты узнала, что это её телефон?

1 Туфли «мэри джейн» получили своё название из-за героини одноимённого комикса, которая носила красный берет и туфельки с ремешком.

2 Снукер – разновидность игры в бильярд.

Скачать книгу

Мэгги Блу и Тёмный мир бесплатное чтение

Анна Гудолл Мэгги Блу и Тёмный мир

* * *

Часть первая

1. Уэст-Минчен

2. Школа

3. Дэн Дерево

4. Королева Уэст-Минчена

5. Кот

6. Хоги приглядывает за девочкой

7. Синюха

8. Теперь ты его видишь

9. Суббота

10. Решение

Часть вторая

11. Тёмный мир

12. Не вполне человек

13. Девочка из иного мира

14. Город Солнца

Часть первая

1. Уэст-Минчен

2. Школа

3. Дэн Дерево

4. Королева Уэст-Минчена

5. Кот

6. Хоги приглядывает за девочкой

7. Синюха

8. Теперь ты его видишь

9. Суббота

Анна Гудолл
Мэгги Блу и Тёмный мир