Химеры техномира бесплатное чтение

Глава 1

Я притормозила и внимательно прислушалась к себе. Изнутри снова поднималось странное, совершенно не свойственное мне предчувствие скорой беды. Я с огромным трудом поборола желание развернуться, уехать назад, отказаться от работы.

Да что же это такое?! Хороший, денежный, необременительный заказ. Местная аура не предупреждает о близкой опасности или засаде!

Усилием воли я заставила себя продолжить путь, с каждым шагом чувствуя, будто иду навстречу собственной судьбе.

Дом заказчика напоминал нечто среднее между готическим собором и дворцом в стиле барокко. Сочетание одновременно дикое и привлекательное. Острия тонких темно-сизых башен взмывали высоко в небо, этажей на сто, не меньше. Но венчали вовсе не темный дворец с витражами, а широкий, светло-голубой замок, сплошь увитый тонким кружевом узоров. Только магия могла сотворить такое с камнем.

В дворцовом парке столпились высокие кряжистые дубы с такими кронами, что под каждой легко разместились бы десятки людей.

Черный резной забор, метров двенадцать, издалека представлялся почти декоративным. Но вблизи становилось ясно – каждый миллиметр изящных металлических кружев покрывали острые шипы. Калитка оказалась открытой.

Я пересекла парк по широкой аллее из синих камней и вошла в замок.

Как и ожидалось, меня окутал полумрак. Первый этаж, не разделенный на комнаты, один огромный зал, размером с иной концертный, почти пустовал. Два больших кожаных дивана неподалеку от стрельчатых окон, три кресла и высокий столик с витыми металлическими ножками – вот и вся меблировка помещения.

– Химера… Хм… Я думал, ты выглядишь старше… Значит, прошла перерождение?

Низкий, грудной мужской голос отозвался в теле непонятной дрожью. Я оглянулась и нашла взглядом плечистую фигуру. Он спускался с лестницы, неторопливо, давая себя разглядеть. Крупный мужчина, двигающийся настолько пластично, что я залюбовалась. Он почти перетекал из позы в позу, как кот.

Шаг, еще шаг. Остановка. Долгий сверкающий взгляд ярко-синих глаз и… снова шаг…

Еще немного, и заказчик притормозил неподалеку.

Не просто крупный – очень мощный, не просто пластичный – грациозный. Он обошел вокруг меня, чуть наклонив голову, отчего высокий лоб показался еще выше. Длинные черные кудри в беспорядке разметались по плечам.

Заказчик вскинул голову, будто демонстрировал черты лица – резкие, но гармоничные, и подбородок – тяжелый, квадратный.

– Тайна Джуйлис… Хорошее имя. Вымышленное?

Мужчина приблизился настолько, что я отчетливо разглядела тонкий шрам посередине его носа. Хм… не убрал. Значит, магическая атака.

Когда наша обычная Земля вдруг соединилась с каким-то колдовским измерением, технический прогресс схлестнулся с магией в споре длиной в десятилетие и проиграл. Почти все умные машины, механизмы теперь работали на магической энергии – невесомой, странной, неведомой земной науке. Развитие медицины тоже резко рвануло вперед – врачи вовсю пользовались новыми возможностями. Операции и пересадка органов без единого надреза, омоложение, лечение самых безнадежных прежде недугов… Да-а-а. Жизнь людей круто изменилась. Обыкновенные болезни и травмы больше не считались серьезными проблемами. Почти ни одна не убивала. А вот магические – другое дело. Следы от них не уничтожались обычными методами. Да колдуны и не рвались этого делать. Словно шрамы от магических атак и неудачной ворожбы выделяли их среди простых смертных.

Заказчик подошел вплотную – я прямо чувствовала жар его мощного тела, и странное волнение охватывало помимо воли. Черт! Не припомню, чтобы меня так беспокоила чья-то близость в последние две сотни лет.

Мужчина прищурился, наклонился к моему лицу, потому что я едва доставала ему до груди, просвечивавшей сквозь тонкую серую футболку.

Я замерла, вся обратилась во внимание. Мужчина напоминал хищника – сильного, уверенного, пластичного и… очень опасного. От него за версту разило тестостероном и возбуждением. Хм… Странно… Чего это он так завелся? Я ведь не девочка по вызову.

Заказчик испустил низкий, хрипловатый звук, почти звериный, и мое волнение лишь усилилось. Кто он? Я настроила аурное зрение, изучая энергию колдуна. Ага… Лельдис! Так я и думала!

Эти существа в животной ипостаси напоминали гибрид дракона и хищной птицы. Клюв вместо клыкастой пасти, тело ящера и огромные крылья, покрытые густым жестким оперением… Я видела в них какую-то особую красоту.

– Изучила? – мужчина изогнул бровь, приподнял уголки губ. – Я тебя тоже изучал. Месяца два, прежде чем вызвать.

Я сдержала удивленный возглас, плотнее сомкнула губы и продолжила исследовать ауру заказчика. Агрессией она не фонила, опасностью тоже, так что вряд ли это ловушка. Да и мужчина не выглядел настолько глупым, чтобы звонить на официальный телефон агентства, оставлять реальный адрес, а затем нападать на одного из самых дорогих чистильщиков.

Я усиленно поддерживала внешнюю невозмутимость, а заказчик вдруг улыбнулся шире, демонстрируя четыре острых верхних клыка, характерных для его расы.

– Рад, что мы наконец-то познакомимся поближе, Тайна… Судя по новому имени, ты русская?

Я продолжала молчать в ожидании разговора по делу. Рассказывать о том, кто я и как дошла до жизни такой, в планы не входило вовсе. Но мужчина определенно будоражил те струны души или тела, о которых не вспоминалось уже очень давно.

– Тайна… – повторил он нараспев, словно наслаждался тем, как звучит мое вымышленное имя. – Смотрю, ты настроена решительно? Только зачистка, и все?

Я кивнула. Ну наконец-то мы приступим к делу! Закончим эту странную, волнующую игру, от которой вспотели ладони, а взгляд помимо воли заскользил по фигуре мужчины. Ниже, еще ниже… Ого! Он и вправду среагировал на меня слишком бурно… Кровь бросилась в лицо так, словно я не прожила столетья и не разучилась тушеваться. Я отвела взгляд, а заказчик усмехнулся – опять этот грудной, низкий звук вперемежку с рычанием. И волнение вновь накрыло, поднялось от кончиков пальцев на ногах выше, рождая дрожь во всем теле…

Но с выводами я поспешила. Лельдис обошел вокруг еще раз, оценивая взглядом фигуру, и сообщил:

– Я наблюдал за тобой. У тебя красивые женственные формы и лицо… Белая кожа, глаза трепетной лани, мелкие черты…

– Это имеет отношение к делу? – не выдержала я, стараясь, чтобы голос звучал как можно тверже и ровнее.

– Пожалуй, нет. Но учитывая, что нанять я тебя хочу очень надолго, и дел у нас будет много… – снова этот странный, низкий звук, от которого становится жарче, хотя на мне тонкая трикотажная блузка и такие же брюки. – Приятно работать с красивой женщиной… Девушкой… Вот не ожидал, что у тебя на носу очередное перерождение. А каково это? Вдруг проснуться юной девушкой? Только что тебе было за сорок, ты выглядела лет на… тридцать? Тридцать пять? И вдруг опять юная?

– На тридцать, – небрежно поправила я. – Я привыкла. Давайте все-таки ближе к делу. Значит, вам нужна регулярная зачистка? В определенное время? С какой-то периодичностью?

Заказчик кивнул. Неспешно двинулся в сторону дивана и жестом пригласил за собой. Я беззвучно выдохнула. Надоела его игра в кошки-мышки. Тем более я ведь тоже далеко не невинный пушистик. Просто этот лельдис явно прежде не общался с химерами моей силы.

Мужчина бросил хищный взгляд через плечо, словно прочел мои мысли или, скорее, эмоции. Впрочем, это давно не фокус. Любой сильный колдун раскрывает чужие порывы, поверхностные эмоции по изменению ауры. Другое дело – глубинные мотивы, чувства, стремления… Проникнуть в них – целое искусство, и давалось оно очень немногим.

Заказчик присел и похлопал ладонью рядом с собой. Я опустилась на диван приятного глазу цвета кофе с молоком. Не так близко, как приглашал лельдис, – чуть подальше. Он заметил, ухмыльнулся так, словно говорил: «Я хищник, и я тебя поймаю…»

Боже… Скольких таких альфа-самцов я обламывала! Не сосчитать! И ведь свято верят в собственную неодолимую притягательность. Впрочем, от синего взгляда заказчика внутри что-то затрепетало. Так необычно, странно… Волнение все еще жило во мне, не желало развеиваться. Но я готова была поклясться, что лельдис не прочел бы этого по моей ауре. Химеры отлично прячут глубинные чувства. Собственно, и люди уже научились скрывать потаенное, лишь изредка теряя контроль и выплескивая эмоции в ауру.

– У меня к тебе очень выгодное предложение.

Голос мужчины обволакивал, заставлял волей-неволей проникаться симпатией, доверять без особого на то повода. Он сделал паузу. Помолчал, наблюдая за мной. Я приняла полурасслабленную позу. Откинулась на спинку, положила ногу на ногу.

– Слушаю, – предложила, наконец, высказаться.

Лельдис мгновенно среагировал на легкое изменение моей позы – заметно подался вперед и чуть напрягся.

– Я боевой маг. Выполняю особые поручения… хм… правительства. Такие, которые не может выполнить даже магический ОМОН. Охраняю, защищаю, отбиваю атаки террористов. Ты – лучшая в своем деле. Одна из… И ты мне понравилась. Если согласишься сотрудничать, платить буду втрое больше, чем указано в вашем прейскуранте. Интересует?

Да… Меня интересовало. В агентстве платили неплохо. Но мне ужасно хотелось обустроить дом, завести горничную, как многие соседи, наконец, съездить куда-нибудь на морской курорт. Но весь мой опыт длиной в несколько человеческих жизней говорил о том, что такой деликатесный сыр, как огромная плата за простую работу, встречается лишь в мышеловке. Я помолчала, хотя заказчик явно ждал ответа. Выпрямилась, сложила руки на коленях и спросила напрямую:

– Работа очень опасна?

Мужчина улыбнулся – так улыбается лев после сытного ужина.

– Моя работа опасна. Твоя – нет. Ты будешь подчищать за мной, не более. На схватки я тебя брать не собираюсь. В самом крайнем случае – на какие-нибудь приемы, где работаю телохранителем, в качестве спутницы. Твоя внешность располагает… – Он не без удовольствия скользнул по мне взглядом и спросил: – Так что?

– Я должна подумать, – уклончиво ответила я. – Посоветуюсь с подругами, знающими людьми…

– Наведешь обо мне справки… – с беззлобной издевкой добавил заказчик. – Не трудись. Ты не найдешь обо мне сведений. Но попробовать можешь. В любом случае… жду твоего ответа максимум до завтра.

– Хорошо. – Я встала, давая понять, что дальше терять время не намерена. – Сегодня у вас что?

Лельдис поднялся – просто перетек в новую позу – и вальяжно пригласил на выход.

– Небольшой эксперимент с боевой магией. Какой именно – не важно. Нужно только убрать остатки, – сообщил небрежно, как бы между делом, и распахнул дверь.

Мы вышли в пышный сад, где в метре от земли зависла моя машина – теперь они летали на чистой магической энергии и совсем не требовали топлива.

В нос ударил приторный запах цветов, над головой оглушительно запела птица. У самого лица притормозила громадная красная бабочка, немного помахала пестрыми крыльями и устремилась прочь. Казалось, природа приветствовала… или предупреждала?

Мужчина поманил за дворец. Мы обогнули внушительное здание, и я сразу оценила простор для деятельности. Да-а-а! Магией тут фонило повсюду. Одной из самых мощных, что видела. Точно определить, что это было, не получилось. То ли огненный взрыв, что уничтожает объект изнутри, то ли распыление на молекулы, то ли особенная струя энергии, что дробит кости, а внутренности превращает в кашу. Но впечатляло… Даже меня. А уж я повидала немало. В первые годы работы зачищала площади после масштабных магических драк колдунов. Тех, что не смогли социализироваться, привыкнуть к новой жизни. Они, как военные в отставке, слетали с катушек и принимались месить друг друга почем зря. Без повода и «с ущербом для мирного смертного населения», как выражалась полиция.

Я медленно настроилась, согрела руки потоком энергии и сконструировала сеть. Прозрачную, плотную и крепкую. Начала надувать ее, увеличивая в размерах. Когда почувствовала, что хватит, накинула сеть на ошметки магических атак. Я чувствовала себя рыбаком, что пытается вытащить из омута очень крупную рыбу. Остатки ворожбы сопротивлялись, как живые, не желали сдаваться и обращаться в чистую энергию, из которой созданы.

Орешки! Я и не с такими справлялась!

Я поддернула ловушку, впрыснула туда побольше энергии и начала скручивать сеть, перемешивая магию. Осколки колдовского оружия сталкивались друг с другом, отчаянно атаковали в последний раз и разрушались. Краем глаза я заметила восхищение на лице заказчика.

Ерунда! Все как обычно. Наша работа всегда впечатляла. Но почему мне вдруг стало настолько приятно? Теплая волна прошлась сверху вниз, концентрируясь где-то внизу живота.

Я одернула себя и вернулась к работе. Потянула ловушку сильнее, закрутила в другую сторону. Последние магические ошметки встретились, схлестнулись в бессильной ярости и… обратились в энергию. Теперь оставалась сущая мелочь. Я заставила сеть сократиться, еще и еще, чтобы содержимое перемешалось до однородной массы. Дальше – совсем легко. Я замахнулась, отступила и выпустила энергию наружу. Она медленно выплеснулась, раскинулась над садом радугой и разноцветной пыльцой осела на крупные ромашки, розы, лилии. Секунда, другая – и все кончено.

Я обернулась к заказчику. Почудилось или он выдохнул? Так, словно задерживал дыхание или вдруг вспомнил, как надо дышать.

Лельдис облизал губы, сглотнул.

– Ты такая соблазнительная, когда управляешь остатками магии.

Его аура отчетливо полыхнула возбуждением – он просто не считал нужным скрывать желание. Какой же самоуверенный тип! Я встретила синий взгляд – глубокий, гипнотический – и почувствовала, что тело поневоле отвечает на призыв мужчины.

Внизу живота стало томно, жарко, колени ослабели.

Заказчик криво улыбнулся, шагнул навстречу, но я инстинктивно отшатнулась. Он повторил, я тоже… Мы словно исполняли странный ритуальный танец. Его шаг и мой, его движение – и мое в ответ… В едином темпе, в ритме пульса… Лельдис вел, как и положено мужчине, я инстинктивно подстраивалась… И было что-то неуловимо волшебное, невероятное в нашей маленькой схватке двух упрямств. Наконец заказчик остановился на приемлемом для моего самолюбия расстоянии. Поднял руки, будто сдавался.

– Деньги я перечислил вчера, – напомнил о том, что я прекрасно знала сама.

Предоплата поступала к нам редко. Обычно заказчики проверяли, насколько мы хороши в деле, и платили только постфактум.

Я кивнула и устремилась к машине.

– Меня зовут Таврис Норди. Можно просто Рис. Жду от тебя ответа до завтра, – полетело в спину.

Его голос – хрипловатый, низкий – рождал странную дрожь в теле. Ноги слабели, колени подгибались. Но я заставила себя вышагивать твердо и уверенно – насколько это возможно. Села в машину и, не оборачиваясь, улетела куда подальше…

Глава 2

Волнение не отпускало до самого офиса. Воспоминания так и прокручивались перед внутренним взором. Синий взгляд лельдиса – гипнотический, сбивающий с толку… Напряженное, возбужденное тело сильного, уверенного в себе мужчины… Восхищение на его лице и желание…

Внизу живота томление перерастало в жар, сходило на нет и возрождалось снова. Я отделаться не могла от мыслей о Таврисе. Словно он приворожил, околдовал. Хотя я наверняка заметила бы любое подобное вмешательство.

Нет, между нами происходило нечто иное. На грани животного влечения, притяжения между очень сильными и властными натурами. На грани игры без правил, что затевают два мощных хищника, неукротимые и своенравные.

И все же я сделала над собой усилие и переключилась на повседневные хлопоты.

Готовилась отчитаться перед Ниной – владелицей агентства и одной из самых древних химер. Они с сестрой организовали этот бизнес сразу после того, как магия ворвалась на Землю, и сейчас владели сотнями «точек» во всех странах мира. Гульнара управляла семейным делом на другом континенте, Нина всегда жила в Европе и работала тоже.

Мне нравилась Нина. Резковатая и прямолинейная, она рубила правду-матку в лицо, но платила честный процент и никогда не врала насчет заказов. Когда дело представлялось опасным, предупреждала, когда слишком энергозатратным – тоже. Если клиент категорически отказывался доплачивать за риск и потери, сообщала об этом напрямую и предлагала выбор.

Летний день вступил в свои права. Пока я летела в Райлис, поселок, где ждал Таврис, алый цветок рассвета только-только распускался у горизонта. Сумеречная мгла еще окутывала землю таинственной, светло-сизой дымкой. Сейчас же Райлис вовсю заливало яркое утреннее солнце. На золотистых куполах играли в догонялки неугомонные солнечные зайчики. Радужные блики рассыпались на огромных изысканных витражах, раскрашивали барельефы и завитушки.

В небе роем растревоженных пчел носились автомобили. Движение регулировалось просто – при помощи специальных магических ограничителей. Они же не давали вылететь на встречку или опуститься слишком низко, опасно для зданий. Между постройками и воздушными трассами раскинулась «невидимая подушка безопасности». Она защищала здания от случайного падения авто и одновременно оберегала водителя, случись неполадка. Ты просто подвисал между небом и землей в ожидании помощи.

Почти все аварии были на совести водителей. Столкновения случались нечасто – каждую машину окружала очередная «невидимая подушка». Но лихачи умудрялись так разогнаться, что порой и она уже не спасала.

Наш местный офис располагался в самом центре города. В элитном районе, застроенном небоскребами, похожими на гигантские дворцы до самого неба. Здания всех цветов радуги, архитектурных направлений и форм поражали то гротескностью, то изяществом, то строгостью, то богатым убранством.

Нина выкупила этаж в небоскребе, напоминающем старинный английский замок благородного красно-коричневого оттенка. Возле него, как сейчас полагалось, разбили пышный парк. Сотни высоких деревьев с раскидистыми кронами тянулись до самой крыши здания.

Автопилот пустил машину так низко, что, открой я окно, легко дотянулась бы до ажурных металлических скамеек с пластиковыми сиденьями.

От клумб у дверей офиса тянулся ненавязчивый кисло-сладкий запах.

Стеклянные двери – непроницаемые для взгляда снаружи и прозрачные изнутри – приветливо разъехались. В просторной круглой приемной хозяйничала наша бессменная секретарша – химера Моргана. Я никогда не спрашивала ее настоящее имя, но это подходило девушке на все сто. Ее пышная грудь, тонкая талия, крутые бедра, туго вбитые в традиционные кожаные брюки с корсетом, всегда приковывали мужское внимание. Иссиня-черные волосы гладкими прядями спускались по спине. Моргана ярко красилась, но ей шло. Поприветствовав меня взглядом, секретарша продолжила варить кофе, раскладывать по вазочкам свежее печенье, проверять перечень посетителей и клиентов на сегодня. Параллельно она умудрялась принимать вызовы.

Моргана успевала все и сразу. Причем так быстро и ловко, словно двигалась с вампирской скоростью как минимум.

Пока в приемной сидела лишь полноватая женщина среднего возраста в слишком цветастом для города сарафане. Мазнув по мне взглядом и получив отрицательный жест, она сделала правильный вывод, что придется ждать следующей чистильщицы, и вернулась к журналу.

Нина сидела в просторном бежевом кресле, в своем кабинете, больше смахивающем на оранжерею. Пальмы, фикусы, цветущие кустарники тянули пышные листья и ветви отовсюду. Здесь пахло травой, нектаром и даже хвоей.

Завидев меня, начальница грациозно поднялась с места, откинула с лица уголки короткого светлого каре, обогнула стол и присела на него. Нина всегда напоминала мне эльфийку из старых земных мифов. Тонкая, гибкая, но с заметными округлостями, грациозная в движениях, она вроде бы никогда не спешила, но всегда оказывалась на шаг впереди.

Раскосые бирюзовые глаза начальницы, чуть подведенные голубыми тенями, смотрели с нескрываемым интересом.

– Он загадочный, да? – Нина кивнула мне на бежевый диван, покрытый мягкой ворсистой тканью.

– Еще какой, – с сомнением проронила я. – Я бы сказала – скрытный и опасный. Вернее не совсем так. С ним опасно.

– Я предлагала ему Кассандру, Ундину, Диану и даже Афродиту, но он потребовал тебя и только тебя, – удивила Нина. – Похоже, у него к тебе особый интерес. – Она слегка наклонила голову, снова раздраженно отбросила с лица прядь волос и спросила:

– Сама что думаешь?

– А удалось что-нибудь про него выяснить? – вопросом на вопрос ответила я.

Невероятно! Даже разговор о Таврисе волновал меня, сбивал дыхание с привычного ритма. Становилось жарко и томно. И хотелось снова ощутить близость горячего напряженного тела – тела мощного, опасного хищника, который благоволит тебе, тянется за нечаянной лаской.

– Ничего особенного, – поморщилась Нина.

Кажется, впервые за все время работы агентства ее связи оказались бесполезны. Начальница водила дружбу со многими правительственными чиновниками и даже с руководством спецслужб. Еще бы! Она лучше любого спецагента знала, где недавно произошел массовый выброс боевой магии или чего-то подобного. Где практиковали сильную любовную ворожбу, а где снимали опасные или мощные заклятья. Нину уважали, побаивались и старались привлечь на свою сторону. Не говоря уже о том, что магическим спецслужбам, а порой и правительству в срочном порядке требовались наши услуги. А вместе с ними и гарантия полной секретности.

Стирание памяти традиционной мощной энерговолной на химер не действовало. Но никто другой работать с осколками сильной ворожбы не умел. Только мы видели остаточную магию во всей красе и деталях – вплоть до мельчайших нитей энергии. Остальные колдуны различали лишь размытые пятна, туманные очертания, ориентировались больше на ощущения присутствия, чем на аурное зрение. Только мы рождались с иммунитетом почти к любым заклятьям и естественным щитом от боевой магии. Конечно, чтобы колдовать самим, приходилось этот щит снимать. Вот почему химеры не работали в спецслужбах и полиции, предпочитая ремесло чистильщиц. Безопасность, хорошая зарплата и адекватное начальство как магнитом притягивали в агентства женщин с таким же даром, как у меня.

А вот сейчас, похоже, хваленые Нинины информаторы не смогли оправдать чаяния. Впрочем, я чего-то такого ожидала. При всем своем самомнении, самолюбии, граничащем с самолюбованием, Таврис не выглядел пустозвоном. Лельдис прямо сказал – выяснить про него даже по каналам агентства не получится. Я спросила просто так, на всякий случай. Ну а вдруг? Случаются же чудеса.

Нина насупилась, поджала губы и продолжила:

– Он занимается какими-то правительственными заказами. Со спецслужбами сотрудничает тоже. Но ничего конкретного я не выяснила. Даже через самые высокие каналы, – она ткнула изящным пальцем в потолок, и перламутровый маникюр начальницы сверкнул в свете ультрафиолетовых лампочек, столь полезных для ее любимых растений. – Поэтому, дорогая моя, решай сама. Я тебя ни убеждать, ни уговаривать не буду. Если хочешь – работай с ним. Путевку оформлю. Будешь исключительно его личным чистильщиком. Откажешься – поддержу. Попытается настаивать – задействую связи, чтобы не беспокоил. Все в твоих руках.

Нина немного подождала, будто надеялась, что отвечу немедленно. Затем разочарованно отмахнулась и походкой танцовщицы вернулась в кресло.

– В общем, как решишь – скажешь.

И начальница мягко указала на дверь, давая понять, что беседа закончена.

Я встала. Нина чуть выпрямилась в кресле, прищурилась, не спуская с меня пытливого взгляда. Я смогла лишь выдавить:

– Мне дали время до завтра. Подумаю и сообщу. Схожу кое-куда.

– К Мелисенте? – приподняла идеально выщипанные брови Нина.

Я кивнула – начальница очень хорошо меня знала. Да и скрывать смысла не имело…

Когда-то именно Нина прикрыла меня после нарушений магических законов, помогла все устроить и оплатить… И она никогда меня не попрекала, даже деньги вернуть не дала.

Хотя я корила себя ежедневно…

В приемной прибавилось посетителей. Появилась сладкая парочка. Парень с девушкой трогательно держались за руки и улыбались друг другу по-особенному, как улыбаются только влюбленные. Чуть поодаль разместился статный мужчина, лет пятидесяти на вид. Сегодня это уже не возраст, даже для человека. Крупный, немного грузный, но еще очень даже ничего, он окинул меня взглядом, каким окидывает женщин сильный, уверенный в себе самец. Я усмехнулась с нарочитой издевкой. Этот давно отрепетированный ход, вместе с небрежным, слегка презрительным взглядом, лучше всего отталкивал нежеланных ухажеров. Тем более таких. Сработало лучше некуда. Мужчина свел брови, потемнел лицом и отвернулся к окну, делая вид, что я – пустое место. Ну вот и умница.

Я заспешила на выход. Моргана послала в спину свое привычное: «До свидания и хорошего дня!» – заученное до последнего звука. Я, не оборачиваясь, махнула рукой. Как обычно…

Улицы ожили. Пешеходы спешили по делам, туристы неспешно прогуливались, разглядывали достопримечательности. Я юркнула в машину и задала магическому автопилоту маршрут. Внутри что-то сжалось – как всегда, когда я отправлялась туда… Туда, где жида надежда и медленно умирала день ото дня. Я сама всему виной. Не следовало делать того, что делать нельзя. Я прекрасно обо всем знала, понимала последствия, представляла, чем все закончится. Но глупая вера, отчаянная надежда толкнули на безумство. И… я заплатила сполна.

Жаль, что не только я…

Воздушные трассы наполнились машинами. Словно сотни гигантских пестрых жуков устремились в одном направлении – притормаживали, огибали друг друга, сворачивали и вливались в новый радужный рой.

Я встроилась в крайний ряд и передала управление автопилоту. Гулко, глухо забилось в груди сердце. Впрочем, как всегда. Я стиснула челюсти, сжала кулаки и терпела. Авто послушно неслось на окраину, к самой большой и дорогой клинике Мейлимира. Так назвали этот город после появления на Земле магии.

Воспоминания хлынули рекой – беспощадным, бурным потоком, сметающим все на своем пути…

Мама… Маленькие сухие ладошки, обкусанные губы, впалые щеки. Трубки из едва заметных вен, кислородная маска, темно-карие глаза с золотинкой… Она смотрит на меня с такой любовью. И я чувствую, как теряю ее. Физически ощущаю, как от мира откалывается огромный кусок и падает в бездну. Я падаю вместе с ним, безвозвратно. Мир больше не будет прежним. В нем больше нет мамы.

Я бреду из реанимации, почти не понимая – куда и зачем. Ноги заплетаются, по щекам течет соленая влага, щиплет глаза, засыхает на подбородке. Вхожу домой, и первое, что цепляет взгляд, – мамина дубленка. Коричневая, с подвернутыми рукавами, с платочком в кармашке. Мама… Я падаю на тумбочку и остаюсь там, не в силах подняться… А в голове бьется единственная мысль: я ее не вылечила. Не вытащила…

Машина неспешно пошла на снижение. Внизу мелькнула больничная ограда – частокол из черных металлических копий. Деревянные скамейки, круглые клумбы с пестрыми анютиными глазками остались позади. Машина вырулила к заднему входу в большое белоснежное здание. Храм, где обретают и теряют надежду. Я вышла, медленно переступая на ватных ногах, обогнула колонны, увитые декоративными растениями, открыла тяжелую дверь.

Широкая белокаменная лестница, как обычно, кишела людьми и магами. Одни торопились вверх, к любимым, друзьям, другие спускались, что-то обдумывая, третьи вприпрыжку несли домой приятные новости…

Я поднималась. Этаж, другой, третий… четвертый… И застыла, не в силах сделать последний шаг. Ноги будто вросли в пол, дыхание прервалось, в горле саднило… Палата… Табличка с именем «Мелисента» на двери. Чужое имя, придуманное нами с Ниной. Сколько в нем сладости и сколько горечи…

Я заставила себя двигаться. Нервно дернула за ручку двери и вошла.

Просторное белое помещение, без медицинской аппаратуры, как сейчас принято. Только высокая кровать, словно зависшая в воздухе, и круглый зеленый прибор над головой мамы… Он вращался, проверял, сканировал и сообщал то, что каждый раз повергает меня в отчаяние. Никаких изменений, никакой динамики, ни малейших улучшений…

Я приблизилась и устроилась на краю постели. Мама такая красивая, такая родная. И словно не в коме – лишь ненадолго заснула. Трепещут полупрозрачные белые веки, двигаются черные реснички, вздрагивают худые пальцы.

Зачем я это сделала с тобой, мама? Почему не смогла отпустить? Зачем вернулась в прошлое с помощью страшной, убийственной магии? Забрала тебя, попыталась воскресить и… не смогла.

Я помнила это, словно все случилось вчера.

…Временной портал раскинулся почти на всю городскую площадь, загородив кремль и ратушу.

Странный такой – гематитовый, с серебристыми всполохами, пульсирующий и словно живой. Это чудо создала кучка мощных магов на заре ассимиляции между колдунами и людьми. Больше такого никто не видел и не делал.

Нас вызвали убрать остатки магической конструкции, как только спецслужбы сотрут ее с лица пространства-времени.

Помню, как промелькнула шальная мысль: это же мой шанс! Единственный и неповторимый! Помню, как в спину отчаянно завопила Нина. Но холод портала поглотил звуки, запахи и все ощущения разом. Я дернулась и упала в том месте и времени, которые задала неведомой гематитовой субстанции.

Не знаю, смогла бы я вновь повторить тот путь или отступила… Морг… Комната с десятками выдвижных ящиков. Холод и тишина окутали меня, словно сама смерть хозяйничала в сером помещении. Я знала, куда идти, – ощущала, где она. Выдвинула ящик, отшатнулась, глядя в безжизненное, одутловатое лицо. Мама… Даже такой она была мне дороже всех на свете. Как хватило сил утащить ее? Понятия не имею. Я подменила маму на очень похожую женщину – человечку, что погибла в магической схватке, случайную жертву.

Применила остатки заклятий, что в изобилии валялись на месте сражения, чтобы сделать сходство полным. И даже убитая горем я из далекого прошлого не заметила подмены на похоронах.

По счастью, интуиция химеры сработала как часы – тела погибшей человечки никто не хватился. Женщина оказалась одинокой, и никто не вспомнил об очередном трупе на месте магического происшествия, катаклизма вселенского значения.

Я неслась к порталу так, словно спасалась от своры бешеных псов – давнего детского страха и ночного кошмара. Даже не подумала о том, что дыру в пространстве-времени могли уже залатать. И… залатали бы, если бы не Нина. Она держала портал, пока я не выпала из него. А потом помогала нести маму к местным светилам магии, уговаривать их ворожить над мертвым телом, в нарушение новых законов. Благо в те времена их нарушали сплошь и рядом. Одним разом больше, одним меньше… Лишь бы заплатили и потом молчали.

Увы! Рак съел слишком много органов в мамином теле. Несколько недель колдуны безуспешно бились над задачей и… у них почти вышло. Мама ожила, на секунду пришла в сознание, но потом впала в кому. С тех пор миновали годы. Но ничего не менялось. Я надеялась, верила, приглашала разных магов. Но все они говорили одно и то же – нужно ждать и верить, звать и навещать. Так я и делала. Из недели в неделю, из года в год я приходила к маме. И все чаще думала о своем опрометчивом решении. Справедливо ли оно? Может, не стоило? Но даже сейчас, здесь, глядя, как медленно и мерно вздымается мамина грудь, я понимала, что, вернись все назад, поступила бы точно так же.

Я лишь радовалась, что не рискнула забрать ее с больничной койки, еще живую. Тогда связь времен исказилась бы безвозвратно. И будущее, прошлое, сама планета могли разрушиться, обратиться в прах.

Что-то удержало меня от этого безрассудного шага. Не благоразумие, отнюдь, не страх перед последствиями. Кажется, сам портал вразумил отчаявшуюся от горя и тоски химеру. Уговорил на промежуточное решение…

Я взяла прохладную мамину ладошку, сжала тонкие пальцы и задумалась. Заказчик, Таврис… Стоит ли работать с ним? Этот мужчина что-то пробудил во мне. Давно забытые ощущения, желания, страсти. Я хотела снова увидеть его и боялась встречи. Мечтала о прикосновении – вначале мимолетном, а потом все более уверенном, властном. И боялась своей реакции.

– Что ты думаешь об этом, мама? – вырвалось поневоле. И то ли почудилось, то ли тонкие пальцы на секунду вздрогнули, сжали ладонь. Наверное, она предлагала согласиться. А если и нет, я вдруг поняла, что не в силах отказаться от предложения Риса. Не Тавриса, именно Риса, как он крикнул вдогонку.

Я наклонилась, поцеловала мамин высокий бледный лоб и двинулась на выход. Осторожно прикрыла палатную дверь, словно боялась разбудить пациентку, и заторопилась прочь.

Решение созрело окончательно. Правильное оно или роковое – будущее покажет.

Надо сообщить Нине. Начальница перекроит графики химер, чтобы мои частые вызовы к постоянному клиенту не сказались на работе агентства «Химеры». Становиться личным чистильщиком Риса пока не хотелось. Я словно оставляла себе путь к отступлению, пыталась подстелить соломку. Кто же знал, что с таким, как Рис, это совершенно бесполезное занятие. Сегодня у меня еще один заказчик и полная свобода бродить по вечернему городу, размышлять о будущем и переживать из-за прошлого.

То есть возможность оторваться на полную катушку, что я обычно и делала. Посещала ночные клубы, танцевала до упада, знакомилась с мужчинами, флиртовала. Если они мне нравились, получалась недолгая, но страстная интрижка. Если искра не проскальзывала, я уходила не прощаясь.

Вот этим я и планировала заняться сегодня, сразу после обеда и второго заказа. Он выглядел необременительным и намного проще, чем предыдущий.

Ворожею Юлианну я знала давно и неплохо. Она часто практиковала любовную магию. Привораживала, отвораживала, помогала снять все это с зачарованных другими, готовила эликсиры. Ничего особенного. Обычная колдунья средней руки, что помогает смертным в их любовных похождениях за приемлемую для обывателей цену. Звезд с неба не хватает, но за результат своей работы ручается. В последнее время таких развелось пруд пруди. Сильной магией большинство не обладали, но дело свое знали неплохо. Я лично радовалась тому, что их так много. Одна набедокурила, другая исправила, одна зачаровала, другая сняла ворожбу. Такой круговорот любовных заклятий в Большом городе. Хоть сериалы снимай… Э-эх… Как давно это было. Сейчас все смотрели магические мыльные оперы. Герои сходили с экранов и даже порой общались с публикой. Специальное колдовство «программировало» их на конкретные действия. Но для незнающего человека это выглядело просто невероятно.

На углу стройной цилиндрической высотки со множеством металлических барельефов и кружев по всему фасаду притаилось маленькое уютное кафе.

Вывеска «В гостях у бабушки» светилась неярко и приятно глазу. В это время года и суток заведение, конечно же, было переполнено. Но для меня здесь всегда оставляли место. Я обедала тут столько лет, сколько люди не живут, и потому имела некоторые привилегии постоянного бессмертного клиента.

Еще бы! Это же так здорово! Кафе принадлежало семье зажиточных горожан и передавалось из поколения в поколение. Имена хозяев менялись, а я приходила сюда изо дня в день, из года в год. К тому же присутствие настоящей, живой химеры часто привлекало посетителей.

Многие горожане знали нас в лицо. Да мы и не скрывались. Порой приходилось работать в горячих точках, помогать нерадивым смертным, что приобрели «пакет праздничной магии» и не сумели с ним совладать. Иногда у меня даже пытались брать автографы, как у какой-нибудь актрисы или певицы. По счастью, такие нелепости приходили местным в голову редко. Чаще мое «волшебное присутствие» просто помогало кафе не пустовать даже в самые «неприбыльные дни». Например, в сезон отпусков или в праздники. В такие времена народ больше тянулся за город, в колдовские дома для отдыха или в те же торговые центры за безумным шопингом и развлечениями. Но «В гостях у бабушки» всегда собиралось немало народу.

Я устроилась за столиком, и Кэтлин – высокая сухощавая брюнетка средних лет, в фирменном ярко-оранжевом платье – процокала от барной стойки на своих сумасшедших шпильках. Как хозяйка заведения, а по совместительству официантка, выдерживала смены на таких каблучищах, для меня оставалось загадкой.

– Как обычно, – сообщила я официантке, не успела та и рот открыть.

Кэтлин улыбнулась мягкой, профессиональной улыбкой – мне и посетителям за соседним столиком, дала знак брату, Захару, подойти к ним, и отправилась выполнять заказ.

Я обвела взглядом просторный зал с пластиковыми голубыми столиками, будто вырезанными из кусков цветного мыла. Ненавязчивый дневной свет лился из магических светильников в форме тюльпанов. Лебеди-оригами из салфеток плавали в ажурных металлических вазочках. Специальные зубочистки с эффектом восстановления эмали и мелких сколов на зубах букетами торчали из крошечных синих стаканчиков.

Неподалеку шумно веселилась молодежная компания. Скорее всего, студенты. Трое поджарых ребят и один худой, как жердь, развлекали четырех девушек в очень узких блузках и коротеньких юбках. Девушки задорно хихикали – по поводу и просто так – и беззастенчиво строили глазки. Чуть подальше чинно обедала «офисная троица». Две женщины и мужчина, красиво упакованные в строгие рубашки и брюки кремовых тонов, трапезничали неторопливо, смакуя обеденное время и вкусную еду.

Две туристки средних лет в джинсах и футболках оживленно беседовали за столиком подальше, с наслаждением поглощая пиццу. В центре их столика, между пластиковыми подставками с меню, лежали фотоаппарат и телефоны.

Кэтлин вернулась с итальянским супом из морепродуктов и кусочками горячей фокаччи. Огромный чайник источал приятный аромат шиповника и мелиссы. От запаха свежей еды желудок сжался тугим узлом. Я сглотнула, поблагодарила официантку и принялась за трапезу. Мидии таяли на языке, мягкие гребешки оставляли приятное послевкусие, плотные кальмары насыщали. Я закончила с супом, налила себе чаю и осушила несколько чашек.

Ну что ж… Пора доработать свой день и пуститься во все тяжкие. Кто знает, когда еще выдастся спокойный вечер? Чувствую, с Рисом не соскучишься. Я вдруг поймала себя на мысли, что внутренне уже настроилась на работу с лельдисом. Хотя предчувствие опасности, рискованных приключений, в какие уже давно не ввязывалась, не оставляло.

Глава 3

Юлианна жила и работала в подвальчике невысокого по нынешним меркам дома – всего этажей на сто. Не дворца, какие оккупировали центр города, – пригородного особняка, как и большинство зданий на окраине.

Плотную шеренгу домов мягких пастельных оттенков окружал пышный естественный парк. Ну как естественный? Несколько десятков лет назад здесь снесли ужасные допотопные стоэтажные «коробки», за пару дней возвели ровно сто двадцать пять особняков и разбили этот парк.

Мощные дубы раскинули ветвистые кроны, зелеными навесами накрыв удобные пластиковые скамейки. Усыпанные финиками разлапистые пальмы и ароматные свечки кипарисов рядом с ними смотрелись диковато.

С тех пор как северные города накрыли специальными «погодными куполами», у нас росло и цвело все без исключения. Даже то, что раньше росло и цвело только на юге. Погодные купола создал маг по имени Пальвис, который и по сей день трудился в Академии наук и магии на ниве экологии и улучшения «городского микроклимата».

Умные заклятья не только защищали нас от зимы, осени и весны вокруг, но и поддерживали возле каждого дерева, куста, дома нужную температуру, влажность, давление. А чтобы люди не ощущали контраста, погодный купол и их окутывал «коконом комфорта». Звучало замысловато. Но выглядело примерно так.

Мы словно приехали на любимый курорт и ощущали себя прекрасно, можно даже сказать – идеально. Каждое дерево, животное, насекомое чувствовало то же самое. За пределами куполов природа и погода оставались в точности такими же, как и прежде, до объединения науки и магии. Сейчас за городской границей лютовала зима. Февраль, самый холодный месяц в наших краях, покрепче сковывал льдом озера и реки, заметал снегом леса и поля, гнул деревья к земле свирепыми ветрами.

Мейлимирцы же наслаждались праздником лета.

Подвальчик Юлианны привлекал внимание издалека. Окно с ажурными ставнями из черного дерева, яркий луч света из полумрака помещения и сова Вельда – питомица ворожеи. Она неизменно сидела на окне и смотрела на прохожих внимательными синими глазами.

Вот и сейчас она чуть повернула в мою сторону голову, но с места не сдвинулась.

Стоило приблизиться к дверям подвала, как я сразу почуяла неладное. Хм… А я-то надеялась на традиционную быструю чистку после недельной любовной ворожбы и травяной чай, которым мы с Юлианной всегда отмечали удачный вызов. Ну конечно! День, что начался так необычно, обычно закончиться просто не может.

Я сама распахнула серебристую металлическую дверь. Ворожея не запиралась никогда, но обычно посетители звонили или стучались. Только не в таком случае. Я вбежала в полутемное помещение и обнаружила Юлианну на полу, рядом с двумя девочками, едва ли старше шестнадцати лет. Все трое были без сознания.

Я внимательно исследовала причину несчастий колдуньи и ее юных клиенток.

Ага. Ну это не самое страшное из того, что могло здесь приключиться. По комнате металось мощное любовное заклятье, отчаянно сражаясь с антиприворотом. Кто-то наложил на девушку очень сильные чары. Не обычная ворожея, типа Юлианны, кто-то гораздо мощней и опасней. Колдунья уровня моей клиентки определить всю их глубину вряд ли смогла бы. Такие чары накладывались специальным образом и слабым магам представлялись самыми обычными. Юлианна попыталась снять приворот – и получилось, что получилось.

Вызывала меня ворожея явно до того, как стряслось самое страшное, не предполагая такого исхода. Ну что ж! Спасатели уже на месте! И это отлично!

Я окружила себя непроницаемым куполом. Химер не берет такая магия, но энергетический удар вполне может проделать брешь в ауре. А настолько мощное заклятье почти как живой организм и способно преподать сюрпризы. Я с таким уже сталкивалась, так что лучше перестраховаться.

Я прогрела руки и сконструировала сеть. Наполнила ее энергией так, что на аурном уровне чудилось – тряпица соткана из миллиардов алмазов.

Набросить сеть на заклятья с ходу, конечно же, не вышло. Но я легкой охоты и не ожидала. Мы с приворотом закружили по комнате, как древний охотник и опасный, но беспомощный перед холодной сталью и стремительной пулей хищник.

Бросок – скачок, еще бросок – еще скачок, рывок – отступление. Энергетическая атака разбивается о мой защитный купол и разлетается во все стороны радужными брызгами. Заклятье сильно, но я еще сильнее…

Несколько минут я гоняла приворот по комнате, путая, пугая, игнорируя атаки. И как только заклятье перестало ориентироваться в пересыщенном энергией и эмоциями пространстве, накинула сеть. Приворот забился в ловушке, как сотни рыб в рыболовной снасти. Сеть затряслась в моих руках, завибрировала. Но я держала крепко, надежно и долго, не забывая закручивать, ломать, разрушать. Еще некоторое время отчаянной борьбы – и я победила. В сети запульсировала чистая энергия, почему-то очень знакомая. Вот только я никак не могла понять, где встречала похожую. Антиприворот особо не сопротивлялся. Я поймала его одним броском сети, сломала в считаные секунды и начала медленно сжимать сеть. Когда в моих руках запульсировал сгусток чистой энергии, размером с грейпфрут, я размахнулась и запустила его в окно. Мгновение – и энергия, пролетев радужными лучиками, осыпалась невидимыми для смертных пестрыми конфетти.

Теперь очередь за Юлианной. Я собиралась помочь ворожее прийти в себя, сбрызнуть одним из ее зелий – оно отлично помогало в таких случаях. Но когда обернулась, колдунья уже ошарашенно пялилась на меня большими черными глазами. Как и многие ворожеи, Юлианна была жгучей брюнеткой, с орлиным носом и пухлыми губами. Напоминала цыганку и грузинку одновременно. Традиционная рабочая одежда – длинное цветастое платье в пол, с пышной юбкой, черными кружевами по подолу и манжетам – усиливала сходство с цыганкой.

Юлианна приподнялась, облокотилась на пол и тряхнула головой, отчего волна крупных черных кудрей рассыпалась по плечам.

– Черт! – высказалась она.

– Он самый, – подтвердила я. – Не уверена насчет черта, но в деле участвовал очень мощный и не очень добросовестный маг. Такие заклятья запрещены законом уже лет триста, если не больше. Я уже не припомню, когда видела их в последний раз.

Юлианна коротко кивнула, скривилась, потерла затекшую шею и метнулась к своим зельям. Девочек она привела в сознание быстро. Контуженные мощной магией люди приходят в чувство, если устранить причину. Причину я устранила только что. Поэтому девочки отреагировали на пару капель зелья, как сказочный богатырь на живую воду. Часто задышали, открыли глаза и ошарашенно огляделись. Вначале казалось – они вообще не понимают, где находятся и как попали в подвальчик. Затем взгляд заказчиц сфокусировался на Юлианне. Теперь в их глазах появилась осмысленность, но тут же сменилась удивлением. Девочки заметили то, чего в комнате явно не должно быть, – меня.

– Химера-а, – протянула круглолицая крупная брюнетка с веснушками на щеках.

– Ага-а! – с придыханием вторила ей худенькая блондинка с трогательно острыми ключицами.

– Дело сделано! – не обращая внимания на удивление заказчиц, отчеканила Юлианна. – Деньги получены. Вы можете идти.

Девочки медленно поднялись, поправили юбки и блузки, пригладили волосы и развернулись ко мне. Почти одновременно, будто заводные куклы.

– Вы и правда химера? – спросила брюнетка с восхищением в голосе.

– Да, – не слишком дружелюбно отозвалась я. Не люблю, когда смертные разглядывают меня, изучают, словно неведомую зверушку. Вот почему в последнее время я почти перестала общаться с людьми, предпочитая им общество магов всех мастей и мощностей, как выражалась Нина. Даже некромантов, что работали с самой неприятной для меня энергией смерти.

Девушки опасливо переглянулись, явно не понимая причину моего раздражения. Ведь они восхищались, почти благоговели!

– Девочки! Тайна очень устала. Ловила и обезвреживала наше гадкое заклятье, превращала в чистую энергию мой антиприворот. Думаю, вам стоит уйти, – исправила положение Юлианна, осторожно направляя клиенток на выход.

Оглянулась, виновато улыбнулась и вместе с заказчицами скрылась за межкомнатной дверью.

Я зажгла яркий свет, и помещение преобразилось. Трехногий стол из металла и пластика, стройные шкафы-солдатики с зельями, пяток уютных кресел. Все здесь располагало к приятному отдыху и чаепитию. Но стоило выключить свет, как спокойная обстановка становилась таинственной. Завинченные в сложные узоры металлические ножки стола, слегка мерцающий в темноте пластик, цветные склянки за прозрачными дверцами шкафов. Настоящее ведьмино логово. Да еще сова на окне. Она сидела ко мне спиной и по-прежнему наблюдала за прохожими. Словно ничего особенного не стряслось. А может, Вельда действительно обладала собственной, диковинной магией, как совы из старых сказок? Предчувствовала победу химеры над сложным заклятьем? Иногда чудилось – сова многое знает наперед. Оттого и не волнуется понапрасну, не тратит силы и нервы на глупые людские психозы.

Юлианна вернулась из тамбура, выдохнула и с чувством произнесла:

– С меня двойная оплата… Если бы не ты…

Я отмахнулась.

– Бывает. Лучше скажи, как тебя угораздило связаться с такой мощной магией?

Юлианна показала раскрытую ладонь, молчаливо обещая, что все расскажет и по порядку. Вышла в кухню и вернулась со столиком на колесах. На нем громоздились вазочки с вареньем, сухофруктами, сушеными ягодами и печеньем. Юлианна держала их для перекусов и особенных посетителей. Богатых бизнесменов, жен олигархов, любовниц правительственных чиновников. Они тоже не брезговали любовной ворожбой, эликсирами «страсти и молодости», а попросту – средствами, что повышали либидо и чувственность в десятки раз. Прозрачные вишенки в конфитюре, медовые персики в варенье, чуть растекшиеся, фиолетовые инжирины… м-м-м… Как же я любила наши чаепития! Наверное, поэтому неизменно брала заявки Юлианны. Всегда, в течение пятидесяти лет с гаком.

Ворожея присела напротив, поставила сладости на стол и подала мне огромную чашку с травяным чаем.

– В общем, они выглядели самыми обычными. Человечки как человечки. Никакой магической силы, даже ауры самые что ни на есть средненькие. История тоже не показалась мне подозрительной.

Юлианна отхлебнула немного напитка и продолжила:

– Рассказали, что какой-то парень в школе приворожил обеих. Девчонки следовали за ним хвостиками, заглядывали в рот, пока не пронюхали, что чувства навязанные. Что-то сработало внутри. Полагаю, что интуиция. Парень, естественно, все отрицал. Клялся, что магию не использовал. Сам он слабенький колдун и ничего подобного не осилил бы при всем желании. Девочки подумали и пришли ко мне. Я просканировала ауру и нашла одно общее, большое приворотное заклятье. На вид оно представлялось вполне обычным и безобидным. Ну вот я и попыталась. А дальше… помню плохо. Помню яркие вспышки, ощущение, будто меня окунули в бассейн с горячей энергией. Кожа запылала, внутренности будто обожгло каленым железом. Дышать стало трудно, и я отключилась.

– М-да… – протянула я, отправляя в рот ложку вишневого варенья с ягодкой. – Сложное любовное заклятье, да еще с системой самозащиты. На такое не всякий отважится. Думаю, не мешало бы все же потрясти того парня.

– Считаешь? – приподняла брови Юлианна. – Да ладно тебе! Мало ли незаконных чар накладывают в тайных магических забегаловках? Всех не переловят. Это же как наркобароны. Люди жаждут чего-то эдакого, и им его преподносят на блюдечке. За большие деньги, с риском для жизни заказчика и «цели». Но магам, что занимаются подобным, плевать на последствия. Главное, чтобы не поймали. Разве не так?

Я помотала головой. Внутри зрело странное, иррациональное предчувствие. Вроде бы Юлианна говорила здраво. Незаконные чары – не такая уж и редкость в нынешнее время. Тем более речь не шла о смертельном проклятье или физической присушке, когда жертва умирала от желания близости с заказчиком. Банальные любовные чары. Ну пусть не совсем банальные. Но все же вполне безобидные, если не считать мощной системы самозащиты против снятия и уничтожения.

Но мне по-прежнему казалось, что за всем этим стоит нечто опасное. И не только для подростков с их бешеным максимализмом, жаждой завладеть вниманием во что бы то ни стало. Опасное в принципе. Для всех.

– Ты что-то знаешь? – прищурилась Юлианна.

Я пожала плечами и отмахнулась:

– Ничего. Просто ощущения какие-то странные. Плюс сама ситуация абсурдна в принципе. Ну вот сама посуди. Девочки самые обычные. Парень так себе волшебник. Почему бы не использовать стандартный приворот?

Ворожея нахмурилась и словно постарела за считаные мгновения. Лоб и переносицу ее прорезали глубокие морщины, такие же лучиками проявились в уголках глаз, кожа стала сухой и даже немного дряблой. Я уже видела этот эффект. Некоторые маги старели очень медленно, почти незаметно для окружающих. Но все же тела их поддавались течению времени. В минуты серьезных переживаний они резко сдавали, но спустя недолгие минуты восстанавливали прежний вид и состояние.

– Успокойся, ничего я не знаю, – подмигнула я Юлианне. – Просто посетило непривычное предчувствие. Но, скорее всего, ты права. Обычная подростковая история. Забитый мальчик, которому захотелось внимания первых красавиц класса. Тайком взял у родителей деньги, нашел тайный притон колдунов и начудил.

Ворожея мгновенно помолодела – морщины почти разгладились, но старческие пятнышки на коже еще остались.

– Вот даже не знаю. Теперь и я вся в сомнениях, – вздохнула она, и последние признаки истинного возраста исчезли с лица Юлианны. – Все это как-то подозрительно. Ты права. Я попробую разузнать по своим каналам. А ты скажи Нине. Ее связей точно должно хватить.

Я кивнула, соглашаясь с доводами.

Мы еще немного посидели, попивая приятный травяной напиток и беседуя о том о сем. К скользкой теме больше не возвращались. Про Риса я рассказывать не планировала. Так что спустя час покинула Юлианну и отправилась в самый центр столицы.

Лучшие ночные клубы Мейлимира в моем распоряжении на целую ночь! Надо оторваться! Предвкушение безудержного веселья поднималось изнутри, вытесняя неприятные эмоции и воспоминания о хлопотах дня. Но где-то там, на задворках сознания, холодной гадюкой шевелился страх. Я кожей чувствовала – что-то грядет. Еще утром думалось – все дело в Рисе. Это его предложение, его странная аура, загадочная работа вызвали во мне такое беспокойство, ощущение близких неприятностей. Но не-ет! Просто энергия сильной магии возле замка лельдиса сделала свое дело – усилила интуицию. Я предчувствовала грядущие беды, не связанные с Рисом. По крайней мере, точно не напрямую.

Так думала я, пока машина уносилась на «улицы, которые никогда не спят». Так их называли задолго до прихода на Землю магии и так именовали теперь. Здесь сосредоточились все развлекательные заведения, способные увлечь туриста не на ночь – на недели! Казино, ночные клубы, бордели, спорткафе… Главное, знать свою меру и стараться не погрязнуть в разврате и пороке.

Здания в центре напоминали зарисовки из фантастических книг моей молодости. То они изгибались изумрудными волнами, то устремлялись к небу ажурными арками, то растягивались по улице причудливой паутинкой узоров. Камень и металл, подчиняясь магии, превращались в настоящее чудо архитектуры. Здания-паутины и арки позволяли почти на каждом этаже ощущать себя словно в небе. Подходишь к окну и видишь, что под тобой ничего – на протяжении многих метров до следующего этажа-нити.

Столицу окутывал световой кокон. Рассеянные лучи струились из окон, «небесных светильников» и машин. Небесными светильниками называли длинные дорожки фонарей. Они простирались на уровне каждого пятого этажа зданий и тянулись так далеко, будто над городом развесили белые гирлянды. Создавалось ощущение, что из ночи прилетел в ранний вечер. Искусственности света совсем не чувствовалось – настольно равномерно заливал он столичные улицы. В приоткрытое окно машины то и дело залетали запахи. Жареная картошка – это древнее вредное блюдо никогда не выходит из моды, шашлыки – ну как же без них во время горячих вечеринок, пицца, увековечившая итальянцев даже в магическом мире.

«Чародейка» – ночной клуб, куда я направлялась, – напоминал пульсирующий костер. Оранжевое здание сложной, неправильной формы загоралось неравномерно. Снизу ползли ввысь алые языки света, синеватыми кончиками сливались с полутьмой неба. Внезапно здание вспыхивало почти желтым, покрывалось морковного цвета огоньками. Но уже спустя считаные секунды они таяли, исчезая в мерном оранжевом свечении.

Макс – лысый мордоворот у входа – хорошо меня знал. Слабый маг, владеющий энергией огня на среднем уровне и кулаками – на высоком, проводил косым взглядом, но даже не шелохнулся.

Я вошла в переполненный народом зал и утонула в музыке. Сейчас как раз играла залихватская танцевальная мелодия, от которой ноги сами просились в пляс, а пальцы отстукивали в такт.

Я присоединилась к толпе. Слава богу, магические вытяжки позволяли не ощущать ни запаха чужого пота, ни тяжелых ноток парфюма, ни перемешанных в бешеный коктейль ароматов еды и напитков. Воздух казался свежим, чуть разряженным. Словно немного поднялась в горы, далеко от городской суеты.

Танцевать я всегда любила. Двигаться, не зная преград, запретов. Отдаваться музыке так, как отдается женщина любимому мужчине, и получать от этого ни с чем не сравнимое удовольствие.

Я почти не замечала остальных гостей клуба. Да и чего я тут не видела? Полуголых девиц, которые виляли бедрами и явно напрашивались на интересное знакомство? Отчаянных домохозяек в боевой раскраске и обязательном ультракоротком платье, которые решили доказать себе, что «еще ничего». Не обремененных интеллектом бруталов, что искали спутницу на одну ночь, поигрывая мышцами, как самцы орангутангов? Эстетов, что выбирали женщин как изысканные украшения, а затем так же, не спеша, смаковали знакомство, обхаживали? И все зачем? Чтобы потом сбросить маску интеллигента и гормоны на ту, что соблазнилась игрой в высший свет.

Я видела всех насквозь.

Поначалу неловкие мужские ухаживания я отметала на раз. Приставать к химерам не рисковали. Так, подкатывали, кружили неподалеку, словно лисица вокруг курятника, защищенного умным владельцем колючей проволокой под током. Разражались шаблонными комплиментами. Я все это видела и слышала. Когда музыка стала немного медленней и ритмичней, я поискала глазами хоть что-то, на чем можно остановить внимание. Так…

Блондин у барной стойки с бокалом вина в руках. Боевой маг, скорее всего. Крепкий, неплохо скроенный, немного перекачанный на мой вкус, но ничего. Высокий лоб и квадратная челюсть тоже хороши. Нос, пожалуй, широковат. Но переживу. Глаза цвета стали… не мой любимый оттенок, но лучше, чем ничего. Одет спортивно – футболка, свободные брюки под цвет глаз. Цену себе знает, но это и к лучшему.

Я метнула в мужчину заинтересованный взгляд. Он ответил тем же, прошелся взглядом по моей фигуре, остановился на каждой выпуклости, оценил длину ног. Счел годной. Еще бы!

С минуту он медлил, нарочито набивая себе цену. Я отвернулась, откинула за спину волосы, продолжая игру, флирт. А когда повернулась снова, то с минуту ничего не понимала. Между нами с блондином вырос… Рис. Точно такой же, каким я запомнила его утром. Возбужденный, заинтересованный, взбудораженный. Мощный, окутывающий своей невероятной энергетикой лельдиса. Он загородил блондина своим крепким телом, уставился синими глазами и неспешно двинулся навстречу. Хм… не такой вечер я планировала.

Рис снова напоминал кота – огромного хищника, чьей пластике позавидовали бы настоящие кошачьи. Черные кудри слегка вздыбились – или мне только почудилось? Лельдис дал нам еще пару секунд и вдруг в два шага очутился рядом. Я только выдохнула, когда горячие руки прижали к каменному телу.

– Хочешь найти спутника на ночь, Тайна? Что ж! Я весь к твоим услугам! – горячий шепот обжег ухо, и в животе разлилось тепло, потекло вниз, отзываясь приятным томлением. Боже, как давно я не испытывала ничего подобного! Мне захотелось выгнуться в руках Риса как кошка, потереться о его возбужденное тело, а распалился лельдис нешуточно. Я чувствовала это, прижатая к телу Риса, ощущая жар, что исходил от него, окутывал, лишал силы воли. Колени подогнулись, волны желания пробежали по телу.

– Танцуешь ты шикарно… Я давно хотел тебя, – прошептал лельдис на ухо так, словно ни секунды не сомневался в согласии, и я совсем поплыла. Все вокруг: танцпол, люди и маги, бар и музыка – превратилось в декорации к нашему спектаклю. На сцене же оставались лишь он и я. Рис и Тайна. Незнакомцы, что совершенно не знали друг друга, готовые прямо здесь и сейчас срывать одежду и сливаться в танце страсти так же, как и в обычном танце.

Горячая рука Риса опустилась на бедро, сжала – жадно, пылко и по-хозяйски одновременно. Я инстинктивно подалась вперед, и выпуклость на брюках лельдиса запульсировала в районе живота. Он издал нечто среднее между звериным рыком и стоном, задышал еще чаще. Взял мою ладонь и засунул к себе в карман. И я поняла, что на лельдисе нет белья. Да и какое там белье? Он был готов – сию минуту. Настолько, что одно прикосновение моей ладони к горячему бугру в штанах отозвалось в нем новой пульсацией.

Рис наклонился, накрыл мои губы поцелуем, выдыхая в рот горячий воздух. Часто-часто и безумно возбуждающе. Внизу живота все сжалось, жаркие волны прошлись по телу снова, сладкое томление между ног усилилось. Рис целовал настойчиво и бесшабашно. С жадностью человека, что много лет отказывал себе во всем, но вдруг разбогател и теперь набивает желудок изысканными яствами, не думая о здоровье и ограничениях.

Лельдис чуть отстранился, и нас окружило кольцо темного тумана. Я знала эту магию, видела несколько раз. Чары отнимали много сил и энергии и подчинялись лишь единицам. Теперь нас не видел никто. Рис отодвинулся еще немного. И, не прерывая поцелуя, поглубже засунул мою руку в свой карман. Заставил обхватить пальцами упругий бугор, чуть раздвинул ноги и провел моей ладонью от основания до конца члена. Задрожал, зарычал прямо мне в губы и продолжил движения. Другая рука Риса тем временем ласкала меня так, что я забывала обо всем, ощущая лишь, как волны наслаждения бегут по телу и удовольствие приближается с каждой минутой. Лельдис задвигал моей рукой быстрее, словно подчинялся музыке, которая внезапно ускорилась. Зарычал громче, напрягся и резко оттянул мою ладонь. Я успела ощутить горячую влагу, что проступила сквозь брюки Риса.

Он застыл, словно наслаждался освобождением, и я задрожала тоже. Не думала, что получу такое удовольствие от ласк на танцполе, с незнакомым мужчиной, что вызывал столь противоречивые эмоции. Рис прижался ко мне горячим боком, видимо, чтобы не пачкать. И только теперь прервал поцелуй. После опаляющего дыхания лельдиса воздух ночного клуба показался сухим и холодным.

Рис потерся носом о мою шею, зарылся лицом в волосы и по-кошачьи заурчал.

– Я давно тебя хотел, – повторил, двинув бедрами вперед. Бугор на брюках лельдиса набухал снова. Ух ты! Да он ненасытный. Впрочем, я и сама только сильней распалилась. Внизу живота пульсировал тугой узел, жар и томление собирались там снова.

– Так ты будешь со мной работать?

Фраза прозвучала настолько хрипло, двусмысленно, что я подняла глаза на лицо лельдиса. Мутный синий взгляд, ярко-красные губы, которые мужчина тут же инстинктивно облизал, говорили о том, что ему сейчас не до секретных заданий. Но Рис упрямо мотнул головой.

– Соглашайся, Тайна, – прошептал на ухо. И охладил так, как не охлаждают ушатом льда: – Я помогу тебе с… Милисентой. Есть один неплохой вариант. Рискованный, не всегда возможный. Но мы попробуем.

Возбуждение как рукой сняло, тело напряглось, в животе разлился холод. Я снова вгляделась в лицо Риса. Взгляд лельдиса лихорадочно засверкал, губы поджались. Он резко выдохнул, отодвинулся чуть дальше, словно моя близость мешала думать или отвечать, и произнес вполне серьезно, хотя и очень хрипло:

– Я изучал этот вопрос с тех пор, как наткнулся на тебя. Многое узнал. То, чем я занимаюсь сейчас, ради чего тебя нанимаю, может помочь. Не факт. Но это шанс, и весьма неплохой. Правда.

Его черты смягчились, Рис нервно сглотнул и вдруг снова превратился в пластичного хищника. Осторожно приобнял, больше не прижимая. Перетек в новую позу и предложил:

– Ну так что? Я сойду для развлечения на эту ночь? Я давно тебя хотел. Так что страсти накопилось немало. Сама заметила. Идем?

– Куда? – ошарашенно спросила я, сбитая с толку, растерянная и слегка напуганная.

– За мной, – его голос обволакивал, а легкая хрипотца только подогревала желание.

Я зашагала вслед за Рисом как теленок на поводке. Не думая, лишь ощущая его горячую руку на талии, вздрагивающие пальцы и жар. Лельдис окутывал им, ни на секунду не давая сбросить страстное наваждение. Мы юркнули в какую-то дверь. Невероятно! Я столько раз бывала в «Чародейке», но никогда сюда не заходила! Не иначе как помещения открывались лишь для особенных гостей. Таких как загадочный Рис с его таинственной работой и опасным заданием.

Широкий светлый коридор вывел нас к округлому холлу с дверями по периметру. Рис достал из кармана рубашки микроключ. Еще один гибрид науки и магии настраивался на энергетику владельца. Подносишь ключ к двери – она считывает и впускает. Дорогая штуковина и непрактичная! Потеряйся эта финтифлюшка, попасть в помещение станет серьезной проблемой. Придется «распаковывать» заклятье двери, создавать новый ключ, настраивать на владельца… Все вместе может занять не меньше недели. Но Риса, кажется, такие мелочи не волновали. Сейчас его вообще волновала только я.

Толком разглядеть комнату я не успела. Лишь выцепила взглядом большую дубовую кровать, словно мы в каком-то далеком веке, три черных кресла, гардероб и стол, кажется, тоже дубовый. Рис вдруг подхватил, прижал к пышущей жаром груди, обжег щеку шепотом:

– Я фантазировал об этом… Тайна…

И я очутилась в постели, под тяжелым мужским телом, изнемогая от желания. Да-да! Впервые за многие годы тело так сильно требовало своего. Внизу живота все сжималось, наполнялось теплом и томлением. Волны возбуждения проходили по телу. Рис прижался так сильно, что его член запульсировал возле моего пупка. Вдруг отстранился, положил мою ладонь на бугор на брюках, провел – от основания до кончика, прикрыв глаза и издавая странное, утробное урчание. Все внутри меня завибрировало от этого звука. Рис зарычал, разделся быстрее, чем я успела сообразить – как и когда он это сделал, стянул с меня одежду тоже, и… мы стали одним целым. Я инстинктивно обхватила лельдиса ногами. Он вошел на полную длину, толкнулся – такой большой и горячий. И я потеряла ориентиры в пространстве и времени. Задвигалась, прижимаясь и отдаляясь. Рис приподнял меня и задал темп. Сумасшедший, рваный, похожий на очень быстрое танго. Лельдис жадно впился губами в губы, принялся гладить, ласкать так, словно и впрямь много лет только об этом и думал. Излился быстрее, чем я рассчитывала, но и восстановился почти сразу же. Не останавливаясь, лельдис издал очередной утробный рык, и я потеряла голову окончательно.

Он не занимался со мной любовью – он владел мной, как пишется в любовных романах, в романтических сказках. Владел во всех смыслах слова. И власть мужчины возбуждала, расслабляла, приносила удовольствие. Обычно я любила управлять всем сама – даже в сексе. Но сейчас мне было достаточно рычания лельдиса, того, как он закатывал глаза в очередной раз, когда мы уже одновременно приходили к пику. Выгибался, словно довольный кот, почти урчал и без передышки начинал снова.

Спустя некоторое время я все же толкнула Риса в грудь, села сверху и задвигалась на нем, как лихая наездница. Ощущение власти над этим сильным, независимым мужчиной захлестнуло с головой. Я притормаживала, и лельдис закусывал губу, сжимал мои бедра руками, пытаясь продолжить. А я все равно не сдавалась. Напрягала ноги, и он разочарованно рычал, снова прикусывал губы. И тут я брала сумасшедший темп. Лельдис откидывался на матрас, закрывал глаза, начинал толкаться, хотя, казалось бы, пространства для движений у него не оставалось. Быстро, суматошно, жадно, будто нагонял упущенное время. Я несколько раз почти доводила его до пика. А затем останавливалась, привставала и дрожала от оргазма. Лельдис хватал за бедра, тянул, а я, напротив, выпрямляла ноги, и член Риса почти выскальзывал наружу. Лельдис рычал, кусал губы до крови, чего-то требовал. Я выжидала несколько секунд, зачем-то давая ему понять – как нужна, как важна, а затем резко возвращалась к своему жеребцу. Когда я наконец-то дала ему излиться, Рис затрясся, словно от лихорадки, прижал меня, заставил кувыркнуться и очутился сверху. Теперь я принадлежала ему вся – без остатка. И лельдис не мстил – он опять владел мной несколько раз, пока не успокоился.

Когда я метнула взгляд на часы, обнаружилось, что мы занимались любовью пять часов подряд! Такого не ожидала даже я. Рис довольно улыбнулся, прилег на бок, даже не пытаясь скрыть наготы, и выдохнул:

– Как давно я об этом мечтал… А ты провокаторша.

Я небрежно повела плечом.

– Я женщина, у которой нет хозяина, – сказала зачем-то. В этот момент фраза казалась нужной и важной.

Лельдис понял все и сразу. Прищурился, и брови его сошлись на переносице.

– Пока нет, – недовольно пробормотал он и кивнул в сторону полупрозрачной двери справа от входа в номер. – Там ванна и все, что нужно. Приведи себя в порядок. Я следующий.

Я привстала, потянулась, с наслаждением наблюдая, как меняется лицо лельдиса при взгляде на мое обнаженное тело.

– А что, вдвоем никак? – задорно усмехнулась в лицо Рису.

Тот поморщился, заметно возбуждаясь. Сейчас уже ничто не скрывало реакцию его тела.

– Ты же не выдержишь еще часа полтора. А я не хочу тебя утомлять. Потом… Лельдисы могут заниматься этим куда дольше, чем думаешь. И дразнить себя не хочу. Хватит.

Он плавно поднялся и отошел к окну.

Рассеянный свет очертил мощную фигуру Риса – широкие плечи, круглые ягодицы, мускулистые ноги. Ну вот как такой массивный мужчина может двигаться столь пластично, бесшумно? Шагать, словно ничего не весит, перетекать из позы в позу?

Лельдис будто почувствовал мой взгляд. Оглянулся, не поворачиваясь.

– Не спеши. Я закажу поесть. Завтра все равно работаешь со мной.

Я аж вздрогнула. Я ведь еще ничего ему не говорила, не обещала!

Рис посильнее повернул голову, улыбнулся, как кот любимой хозяйке:

– Не переживай. Я рассудил – раз ты пустилась во все тяжкие, значит, ожидаешь опасной работы. Со мной. С кем же еще? Остальные заказчики безобидны. И еще раз не переживай. Ничего опасного я тебе поручать не стану. Хотя сегодня ты заставила меня похлопотать…

Я встала, подошла к лельдису и заглянула в синие глаза. Они словно светились изнутри – не опасностью, скорее заботой.

– Ты про Юлианну? – уточнила, уже зная ответ. Он отмахнулся:

– Ты сама справилась. На самом деле это происшествие – часть и моего задания тоже. Так что не переживай.

Снова это «не переживай»! От которого мурашки по коже и ощущение, словно за успокаивающей фразой таится нечто неприятное, неотвратимо ужасное. Так говорила мама, когда… умирала…

– Все-таки этот приворот не просто так? – вырвалось у меня.

– Тайна. – Рис взял меня за плечи так, словно мы давно в серьезных отношениях и безраздельно доверяем друг другу. – Я не хочу подвергать тебя риску. Да, этот приворот и то, чем я занимаюсь сейчас, – звенья одной цепи. Происходит нечто глобальное. И это нехорошо для всех. Для меня, для тебя, для Мейлимира. Да, собственно, для всего измерения. Я работаю на спецслужбы. И вместе с ними занимаюсь этим делом. Тебя же планирую привлекать только для зачистки. Параллельно мы пересечемся с тем, кто может знать о лечении Милисенты.

Едва придуманное имя сорвалось с губ Риса, я ахнула, поникла. Казалось, только что беды и невзгоды растворились в сладкой дымке удовольствия, а вот сейчас навалились на плечи невыносимым, неотвратимым грузом.

Рис осторожно обнял, не прижимая. Голый, возбужденный, но встревоженный и заботливый. Такое странное сочетание эмоций в незнакомом мужчине, который ничего мне не должен и которому ничего не должна я.

– Я выяснил про нее, пока следил за тобой, – просто сообщил лельдис. – Очень сочувствую. Постараюсь помочь.

Я отстранилась, вгляделась в лицо лельдиса, не совсем понимая – ему-то зачем?

Взгляд Риса – такой теплый, словно перед ним кто-то очень близкий, родной, дорогой, заставил смутиться, опустить глаза. Господи! Как давно я не смущалась? Сто лет? Триста? Может, все четыреста?

– Я несколько лет наблюдал за тобой, – признался лельдис, не дожидаясь очередного вопроса.

– Зачем? – не выдержала я. – Зачем ты за мной наблюдал?

Он развел руками, на долю секунды прервав наш контакт, и быстро вновь приобнял за плечи.

– Не знаю. Чем-то ты меня зацепила. Я видел тебя на одном вызове… Прилетал со спецподразделением.

Я принялась торопливо перебирать в памяти все правительственные заказы. Кто и как со мной разговаривал, контактировал, даже просто проходил мимо… Да нет же! Я бы его запомнила! Слишком приметный мужчина.

Рис слабо улыбнулся.

– Ты не видела меня. Я сидел в правительственной машине, защищенной чарами невидимости.

– И потом следил за мной?

Я отстранилась и направилась в ванную. Он замолк, замер вполоборота. Все еще возбужденный, напряженный и растерянный. Будто я спросила нечто такое, что привело Риса в сильное замешательство. Хм… странно. Он ведь сам признался, я не настаивала.

– Да. Потом следил. Не все время, конечно. Так, навел справки. Старался, чтобы ты не подцепила кого-нибудь…

Он осекся, уперся в лицо сверкающим взглядом. У меня из горла вырвался смешок.

– Ишь ты! Хитрец! Чтобы я не подцепила…

И, не поясняя, позволяя Рису вдоволь помучиться сомнениями, опасениями, нырнула в ванную.

Ну надо же! Два года под колпаком у мощного мага, а я ничего не почувствовала! Ни-че-го! Почему-то этот факт взбудоражил гораздо больше остального. Я не злилась на слежку, не бесилась из-за того, что Рис беспардонно вторгался в мою личную жизнь. Незаметно избавлялся от соперников, подготавливал себе почву для действий. Но мысль о том, что я не заметила его, не просекла энергетически и даже не узнала при личной встрече, немного пугала. Вначале, стоя под тугими струями горячего душа, я решила, что все дело именно в лельдисе. Уж больно загадочным он выглядел. Но потом пришло понимание – я все еще ощущала то, что чувствовала у Юлианны. Что-то нехорошее затевалось вокруг, что-то глобальное и очень опасное. Рис знал об этом больше остальных, как и спецслужбы, с которыми он работал. Но никто из них не подавал виду, не предупреждал таких, как я. Чего уж говорить о простых гражданах!

М-да… Вот так грянет конец света, а ты узнаешь, лишь когда Всадник Апокалипсиса прогарцует по твоей улице на мертвом скакуне!

Запах розового отельного мыла казался слишком сладким, приторным, оставался на коже напоминанием о том, что мылась не дома. Я вытерлась махровым полотенцем и накинула желтый халат – он висел на крючке возле двери. Сунула ноги в резиновые шлепки веселого оранжевого цвета и вышла из ванной.

Рис все еще стоял у окна, в точности в той же позе, что и раньше. Но в комнате так упоительно запахло свежими булочками, вишневым вареньем, бутербродами с нежной красной рыбой и шашлыками, что стало ясно – лельдис зря время не терял. Он обернулся на звук моих шагов, крутанулся на пятках и направился в ванную.

Когда мы поравнялись, Рис осторожно тронул за плечо – непривычно и оттого неожиданно. Все прежние его жесты были наполнены силой, властью, будто не мужчина рядом со мной – хозяин и господин.

– Не скучай. Перекуси. Свежая одежда в шкафу. Размеры я тоже выяснил. А еще твои вкусы, привычки, распорядок дня. Полтора года слежки – не шутка.

Лельдис почти скрылся в ванной, но внезапно выглянул из-за двери и улыбнулся совсем иначе, чем прежде. Будто не взрослый мужчина передо мной – шкодливый мальчишка, что затевает очередную шалость. Синие глаза задорно смеялись, впервые за наше короткое знакомство. Мускулистые, но красивые пальцы едва слышно постукивали по двери. Рис выдержал паузу. Позволил мне вдоволь покрутить в голове догадки – что же такое он хочет сообщить, чем удивить – и вдруг почти промурлыкал:

– И не переживай. Я использовал новое заклятье. Специальную магию. Ее недавно разработали спецслужбы.

Я уже знала – о чем он, но все равно спросила:

– Чтобы я не заметила слежку?

Рис кивнул и закрыл дверь.

На душе немного полегчало. Все-таки я не потеряла хватку, не стала слепой и глухой, как многие слабые маги. Да и аурное зрение не подкачало. Просто я столкнулась с колдовством нового уровня, более высокого порядка, что ли… И, похоже, в ближайшее время встречусь с таким еще не раз и не два.

Надвигается нечто мощное, неуправляемое и очень опасное… И уж лучше я вольюсь в ряды активных участников событий, чем останусь ждать в сторонке, переживать, чем все закончится.

Решено! Я с Рисом. Куда бы ни привела нас его загадочная работа и еще более таинственные заказчики.

Глава 4

Когда Рис вышел из ванной, я доедала третью слойку, запивая ароматным чаем с мелиссой.

На лельдисе было только полотенце. Оно висело на бедрах так провокационно низко, что несколько кустиков курчавых черных волос торчали над махровой тряпицей. Я даже залюбовалась. Рис двигался настолько грациозно, по-кошачьи, что казалось поразительным – насколько мощным и сильным он выглядел. А еще уверенным и властным. Все в этом мужчине просто кричало о том, что ему всегда и все подчиняются. Неосознанно и почти без усилий со стороны Риса.

Босые стопы лельдиса мягко перекатывались по оранжевым «елочкам» паркета.

Я думала, Рис оденется, но он и не собирался этого делать. Присел рядом со мной за стол и как ни в чем не бывало спросил:

– Нине уже сообщила? Или только собираешься?

– Собираюсь, – с вызовом произнесла я.

Лельдис налил себе чаю, отпил немного и совершенно спокойно, буднично произнес:

– Я велел перевезти твои вещи в свой дом. Так нам легче будет работать. Не придется вызывать тебя всякий раз, тебе не потребуется нестись через весь город на срочное задание. И – самое главное!

Он ткнул пальцем в потолок и улыбнулся, будто кот перед миской жирнейшей сметаны.

– Самое главное, ты всегда будешь под присмотром.

Я перестала жевать, разрываясь между желанием ударить Риса чем-то тяжелым, ткнуть чем-нибудь острым, напоследок – садануть ногой в самые кубики пресса и… благодарностью. Он заботился обо мне. Нахально, по-свойски, но заботился. Действительно, мотаться через весь город на вызовы – не самая лучшая идея. Я и сама подумывала снять комнату в одном из коттеджей Райлиса. Тем более с магией, что практиковал Рис, стоило держать ухо востро. И чем быстрее я обезврежу остатки заклятий, тем лучше для всех. Не говоря уже о том, насколько в копеечку обойдутся мне полеты через весь Мейлимир… Но какое право он имел перевозить вещи и – по факту – переселять меня без согласия? Одно дело провести ночь вместе, поддаться страсти, желанию, забыться, наконец… И совершенно другое – жить под одной крышей. Вот уж этого я ну никак не планировала.

Рис следил за изменением моего лица – пристально, с прищуром, с полуулыбкой. Словно не верил, что могу не оценить широту жеста. И когда я, закипая от бессильной злобы, уже собиралась убедить Риса в обратном, лельдис осадил:

– Тайна. Ты сама понимаешь – мое решение самое верное. Снимать коттедж дорого и непрактично. Ты не потянешь. Арендовать комнату – слишком рискованно. Хозяева ведь попадаются всякие. И на лбу у них не написано: умеют хранить тайны владельцы недвижимости или болтуны, каких свет не видывал. Некоторые лезут в чужие дела почаще, чем спецслужбы. Наша работа тайная. Не стоит вмешивать в нее посторонних. Все говорит за то, что мое решение самое правильное и выгодное для нас обоих.

– Возможно, – сквозь зубы процедила я, совершенно забывая, что официального согласия на работу пока не давала. До этого ли сейчас, когда мое личное пространство грубо нарушено? – Но не думаешь ли ты, что вначале стоило посоветоваться со мной?

Рис приподнял брови, будто такая мысль его не посещала. Но ответил неожиданно:

– Я об этом думал. Но рассудил, что тебе станет неловко. Это я знаю тебя как облупленную. Изучил повадки, привычки, пристрастия. – Он кивнул на вазочку с вишневым вареньем. – Я же для тебя – чужак, и не больше. Любопытный, соблазнительный… и даже не отрицай. Но ведь чужак. Я облегчил тебе выбор. Теперь ты можешь злиться на меня, даже обругать. На худой конец – врезать. Но логичность и правильность моих действий это не изменит. Разве не так?

Я просто опешила. Смотрела на Риса, моргала и впервые за многие годы не находилась с ответом. Во мне бушевало негодование. Сменялось благодарностью за то, что лельдис предусмотрел все или почти все, и мне даже вещи перевозить не пришлось. Его очевидная правота, неоспоримая логика рассуждений гасили вспышки ярости и истинно феминистского возмущения. Я совершенно растерялась. Эмоции бурлили, как суп в котле, грозили выплеснуться наружу. Вот только какая победит, на что толкнет, я не знала. А пока просто сидела, медленно дожевывала кусок слойки и молчала, глядя в светлое, невозмутимое лицо лельдиса. Красивое, мужественное и немного хищное.

– Хм, – спустя несколько минут молчания не выдержал Рис. – Не такой реакции я ожидал. Думал, начнешь кричать, возмущаться, требовать вернуть вещи назад… Я даже приготовился к такому исходу. Придумал аргументы. Мол, не жалко тебе лишний раз таскать шкафы туда-сюда. Поломаются, вещи помнутся. Перевозки делают с применением магии, но твоя одежда ведь не груз особого назначения. Хотя я доплатил за осторожность, – он подмигнул. – А ты затихла. Мне даже страшно. Такая тихая, затаившаяся, ты гораздо опасней, чем истеричная и возмущенная. Уж это я понял, недаром же наблюдал за тобой столько времени.

От его слов я внезапно успокоилась и неожиданно для себя самой поняла – этот мужчина слишком властный. Он вел себя так, словно уже мне хозяин. Безраздельно распоряжался моим имуществом, моим телом. А я ничего не могла возразить. Почему? Неужели так сказывалось особенное обаяние лельдиса? Эта его кошачья пластика, грация гигантского хищника. То возбужденного и прекрасного откровенностью своего желания, а то заботливого и деловитого. Я даже не понимала – нужно ли сейчас мое негодование? Рис перестал пить чай, подался вперед, перегнулся через весь стол и осторожно взял меня пальцами за подбородок.

– Ну и чего ты подвисла? – спросил лельдис, и впервые в глазах его промелькнуло незнакомое выражение.

Сомнений не возникало – Рис переживал, нервничал. Он даже губу слегка закусил. Пальцы лельдиса вздрагивали, он резко выдохнул и закончил:

– Накричи на меня, что ли?

Я медленно убрала его руку от своего лица. Рис поморщился, будто мой жест причинил ему почти физическую боль. Медленно поднялась из-за стола, поправила желтую блузку, найденную в шкафу, черные брюки в облипочку и отчеканила:

– Рис, давай договоримся. Я не могу отказаться от твоего предложения. И ты сам знаешь почему. Из-за Мелисенты. Я не могу отказаться от шанса ее вылечить. Просто не в силах. Но больше никогда и ни при каких обстоятельствах не смей вмешиваться в мою жизнь! Даже не думай распоряжаться моими вещами, встречами и развлечениями. Как нынче ночью! Запомни, Рис! Я – вольная птица. И живу так много-много лет. Страшно подумать – как долго. И ни один мужчина никогда этого не изменит. Точка.

Я думала, он расстроится. В самом начале моей пламенной речи лицо Риса потемнело, заметно вытянулось. Но лельдис вдруг поднялся, расплылся в кривой улыбке и сообщил мне как свершившийся факт – не больше и не меньше.

– Ты уже не вольная пташка. Ты попалась в мои силки. Я запутался в твоих сетях давно, когда увидел, заинтересовался, начал следить, а ты в моих – сегодня утром. Если хочешь думать иначе – да ради бога!

Он поднял руки, будто сдавался.

– Но вскоре ты поймешь, что выбора нет. А до тех пор можешь тешить себя иллюзиями.

И приблизился так, что горячее дыхание опалило щеки, взял меня за подбородок снова, а потом вдруг резко притянул другой рукой к себе. С минуту крепко прижимал, заметно теряя самоконтроль, ощутимо возбуждаясь, – я отчетливо чувствовала, как набухает его член под полотенцем.

От этой мысли голова пошла кругом. Даже странно… Я считала себя достаточно холодной, пожалуй, даже излишне. Могла месяцами обходиться вообще без секса. А вот сейчас, хотя прошло меньше часа от нашего долгого любовного марафона, я снова почувствовала, что хочу этого мужчину. Всего и везде. Пройтись ладонями по кубикам пресса, обводя их пальцами, подняться к рельефной груди, а затем спуститься вновь. Туда, где зазывно торчал член, обхватить его рукой, как на танцполе, и провести по всей длине. Рис удивительным образом проникся моими ощущениями, желаниями. Слегка задрожал, издал уже знакомый урчащий звук и резко отстранился.

– И не говори мне, Тайна, что тебе не нравится наша близость. Это ложь! – выпалил с жаром, какого прежде не проявлял. – Я от тебя своего желания не скрываю.

Он словно невзначай провел рукой до курчавых волос над полотенцем, намекая на внушительный бугор чуть ниже, которого еще недавно не было и в помине.

– И ты от меня не скроешь. Что между нами происходит, я пока не знаю. Ты для меня слишком независима, слишком горда. Но я не могу от тебя отвязаться уже почти два года. И это что-то да значит. Ты занимаешь все мои мысли, когда их не занимает работа. А я займу твои. Это как минимум честно. Ты можешь гулять как кошка. Но за́гулять я тебе не дам. Можешь шипеть на меня, отчитывать. Но я не дам тебе провести ночь с другим. Ясно?

Я выдохнула, села на стул и оцепенело наблюдала, как лельдис устраивается напротив. Молча пьет чай и ест мясо. Рис не принуждал – просто знал, что мне с ним приятно, хорошо и уютно, что ли… Как возле жаркого камина холодной зимней ночью. Где-то вокруг лютуют холода, наметают сугробы свирепые метели. Но ты точно знаешь – здесь и сейчас ты в полной безопасности. Да, Рис меня не принуждал… Но вдруг сразу и резко ограничил, пленил и не позволял все переиграть. Наши отношения, как бы я ни старалась, строились по плану и желанию этого мужчины. И никак иначе. Что ж… Это лишь первый раунд. Я женщина независимая и сильная. Мы еще поборемся.

Я вскинула на лельдиса полный вызова взгляд. Мужчина даже бровью не повел. Продолжил жевать и пить чай.

Некоторое время мы провели в полной тишине. Не напряженной – отнюдь, скорее выжидательной, умиротворяющей. Я прикидывала – как отплачу лельдису, как осажу нахала, но одновременно тихонько любовалась мужчиной напротив. И как ни боролась с собой, мной постепенно овладевало странное ощущение – желание его ненавязчивой заботы. Я чувствовала себя словно дикий цветок. Он долгие годы жил в пустыне, с огромным трудом добывал себе воду и пропитание из мертвой сухой почвы. И вдруг появился путник. Бережно выкопал, привез в свой сад, посадил в плодородную землю, поливает и окучивает каждый день. Заботы и невзгоды ушли, но цветок стал домашним. Я много лет не ощущала чужого тепла. Не жара возбужденного мужского тела, а именно душевного тепла, понимания, что у меня есть тыл. Есть тот, кто прикроет, поможет и поддержит.

Кожей чувствовала – Рис не просто готов – он уже мой тыл. Сделает все, что нужно, даже без просьбы, спасет из опасной ситуации, выручит в быту, решит проблемы. Но зудело где-то внутри неприятное ощущение, что без меня меня женили.

Я дожевала булочку, лельдис – несколько шашлыков. Каждый выпил по несколько чашек чая, и Рис поднял на меня свои удивительные синие глаза. Черные зрачки его уже не выглядели такими огромными, как в минуты сильного возбуждения. Но до нормального размера им все еще было очень далеко. Так случается у оборотней, чье либидо намного сильнее либидо спутницы, но изменять или искать любовницу на стороне они не хотят.

Даже не представляю, каково это – постоянно испытывать неудовлетворенность. Проверять не очень-то хотелось.

– Тебе надо хорошенько поспать, отдохнуть. Во второй половине дня у меня дело. И, скорее всего, придется сразу же заметать магические следы. Ничего слишком опасного, поэтому отправимся вместе. Только придется вызвать тебе парикмахера.

Я пораженно отклонилась назад, инстинктивно поправляя густые волосы.

Лельдис ухмыльнулся, вновь превращаясь в сытого льва рядом с любимым прайдом.

– Мы идем на вечеринку к главам всяческих секретных служб. Приедут и самые сильные мировые маги. Задача мероприятия – завербовать их в преддверии боевого противостояния.

Он рассказывал обо всем так буднично, будто приглашал на вечеринку мокрых футболок. Но последнее предложение заставило сердце тревожно екнуть и забиться быстрее. Все посторонние мысли выветрились из головы махом, усталость отошла на второй план, сонливость тоже. Я сосредоточилась на лельдисе и напрямую спросила:

– Грядет что-то глобальное?

Он бесстрастно кивнул. Вот только от прежнего спокойствия, вальяжности не осталось и следа. Рис весь превратился в гору мышц, спина его предельно выпрямилась. Ага. Я затронула опасную тему. Надо копать глубже. Пока лельдис расположен говорить.

Рис опять поймал мои мысли на лету. Кривая улыбка тронула его чувственные губы, глаза восхищенно сверкнули.

– Мне нравится, как ты выпытываешь. Почти профессионально, прямо как агент. – Несмотря на похвалу, в голосе лельдиса отчетливо ощущалось напряжение. – Я собирался тебя просветить. Правда, чуть позже. Думаю, Нина скоро докопается тоже. В общем, на полюсах собралась коалиция мощных магов, недовольных нынешним порядком. Наверняка ты помнишь эти редкие демонстрации на заре становления нашего государства. Они считают, что сильные колдуны – белая кость и место должны занять соответствующее. Над всеми под облаками, как боги. Законы уравняли магов с людьми. И это тоже не устраивает клику бунтарей. Еще меньше их устраивает ограничение в использовании сильных заклятий. Собственно, с него все и пошло. Многие годы сильные колдуны чувствовали себя почти всемогущими. И вдруг – бац! – от власти не осталось следа. Любого, кто пытался манипулировать людьми, слабыми магами, природой, погодой, обстоятельствами и пространством-временем, объявляли вне закона. Арестовывали, наказывали, некоторых даже показательно казнили. Раньше бунтари совершали редкие диверсии. Теперь же заполучили в союзники всяческие подпольные магические притоны.

Мысль промелькнула в голове вспышкой молнии. Я даже вздрогнула. Но прежде чем рот открыла, Рис коротко кивнул и сообщил:

– Да-да! Приворот. Он, родимый. Это не просто хулиганство сильного мага, не просто подростковая глупость заказчика. Это эксперимент! И сколько их еще проводилось, мы пока точно не знаем. Могу лишь сказать одно. Заклятья такого рода программируют человека на определенные действия. Слабого мага могут тоже. Но он гораздо менее восприимчив. Люди слабы перед мощным колдовством, зато их очень много. А иногда количество переходит в качество.

Он нахмурился, откинулся на спинку кресла и продолжил, тщательно подбирая слова.

– Видишь ли… Люди могут использовать оружие, прикупить защиту от магии и послужить ударной силой. Камикадзе. Если еще помнишь таких.

Рис замолчал, заметив просветление на моем лице. Я поняла все быстро, неотвратимо, и в животе мгновенно разросся ледяной ком. Холодная волна спустилась от затылка к копчику.

– Они готовят глобальную войну? Собираются поменять мировой порядок? – с трудом выговорила я. Голос звучал низко, хрипло, почти как чужой.

Рис улыбнулся. Неожиданно для того, кто сообщил такое известие. Но не успела я удивиться, как лельдис пояснил:

– Рад, что ты такая умная. Я и раньше это подозревал. Но с работой чистильщицы тебе редко приходилось применять свой незаурядный ум. А вот сейчас простора для него будет предостаточно. В общем, – Рис резко перешел на деловой тон, принялся распоряжаться так, словно я уже давно тружусь под его чутким руководством, – я отвезу тебя к себе домой. Там ведь все вещи. Примешь ванну, расслабишься, поспишь. Часа в четыре я тебя разбужу. Подготовишься к вечернему выходу. Проснешься раньше – продукты в холодильнике, одежда в шкафах, все к твоим услугам. Мне надо отлучиться.

Я невольно изогнула бровь и выпалила:

– Куда отлучиться, конечно же, не скажешь?

– Позже, – поморщился Рис. – На вечере.

И замолчал. Допил чай и жестом предложил собираться. Да-а-а… Не такого общения с заказчиком я ожидала. Слишком уж он раскомандовался. Но почему-то у меня и мысли не возникало возражать. Я понятия не имела, почему Рис решал так, а не иначе. Но каждое его предложение и действие выглядели более чем правильными. Оспаривать их казалось нелепым и неразумным. Лельдис продумал все до мелочей и знал гораздо больше моего. Но внутри все равно зрел сильный протест. Уж очень резво он за меня взялся. Рис окинул внимательным взглядом и мягко произнес:

– Тайна. Я не командую. Просто сейчас я лучше знаю, как надо. Обещаю, твое мнение всегда будет цениться в нашей работе. И… в отношениях тоже.

Мне послышалось или в его голосе правда промелькнули мурлыкающие нотки? Лельдис улыбнулся шире. Ну вот как ему удается радоваться в такие мгновения? Отделять опасности впереди от нынешних приятных минут?

Я промолчала, оставив реплику Риса без ответа. Не без удовольствия заметила, что на лице его вновь прописалось то самое выражение – растерянное и даже немного опасливое. Каким бы самоуверенным, сильным ни выглядел этот мужчина, он явно дорожил мной, зависел от моего мнения. И это по-настоящему грело душу и радовало. Рис имел надо мной власть, но и я управляла его чувствами, порывами, страстями.

Я молча собрала волосы в хвост и отошла к двери, демонстрируя готовность к поездке. Рис прищурился и медлил, изучая мое лицо. Наконец-то удалось вывести его из зоны комфорта, что порадовало еще сильнее. Лельдис приблизился – неторопливо, текуче. Надел кроссовки на подошве для похода по пересеченной местности и открыл дверь. Даже спиной я чувствовала встревоженный взгляд мужчины. Вот так вот! Терпи, дорогой! Я тебе не послушная домашняя киса. В любой момент могу выпустить когти, или хуже того – махнуть на прощание хвостом и уйти в неизвестном направлении на несколько дней. И никакой ты мне не хозяин!

В полном молчании мы вышли из здания.

Раннее утро разогнало прохожих по домам. Улицы пустовали, и постройки, облитые розовыми рассветными лучами, выглядели еще причудливей, чем ночью. Широкие ленты машинных потоков над головой, подчиняясь закону, слепили уже почти ненужными фарами. Густые запахи еды развеялись свежестью и прохладой.

Нас ждало такси. Огромный, белоснежный лимузин, с баром внутри. Думаю, исключительно ради престижа, чтобы пустить пыль в глаза. Поели мы плотно, особенно когда перестали разговаривать. Рис открыл дверцу, и я разместилась на заднем сиденье. Неподалеку высился встроенный в салон столик с кучей деликатесов. Бутербродами с красной и черной икрой, диковинными фруктами, половину которых я так и не попробовала, винами и крепкими напитками дорогих, брендовых марок.

Рис устроился в соседнем кресле и на богатый перекус даже не взглянул. Его горячий бок прижался к моему, хотя мест в салоне оставалось предостаточно. Я удивленно посмотрела на лельдиса. Он приподнял бровь, улыбнулся лишь уголками губ и промолчал. Только крепкое мужское бедро прильнуло к моему посильнее.

Я подумала – не стоит ли проявить характер, указать Рису на его место, но усталость и сонливость взяли свое. Вместо того чтобы отодвинуться, возмутиться, я положила голову на грудь лельдиса и крепко заснула.

Глава 5

Теплый день в «восхитительном» Райлисе – то, о чем мечтают десятки людей и магов. Я об этом не мечтала. Но проснулась именно там, на громадной деревянной кровати с резным изголовьем. В углу просторной комнаты пристроился мой любимый гардероб из белого дерева, четыре кресла казались расставленными хаотично, без какого-то плана. В стрельчатые окна врывался неяркий солнечный свет – день сильно перевалил за середину. Неудивительно! Вчера на мою долю пришлись два сложных вызова, а бессонная ночь и страстный марафон довершили дело. Организм радостно погрузился в сон и восстанавливался столько, сколько посчитал нужным. Я огляделась. Часов нигде не обнаружилось. Но, судя по тому, что Рис не пришел меня будить, четыре еще не пробило.

Я подошла к окну. С высоты комнаты кроны дубов напоминали чьи-то курчавые макушки. Ненавязчивое птичье пение и стрекот насекомых умиротворяли. Я потянулась и направилась к шкафу. Здесь все осталось, как я запомнила. Аккуратные стопки белья и домашней одежды, мастерски сложенные горничной, вешалки с платьями, юбками, блузками, лосинами. Никак не могла отвыкнуть от этой одежды моей далекой молодости. Сейчас и найти-то лосины с легинсами стало настоящей проблемой. Я заказывала их с другого конца света с помощью магинета – интернета, частично работающего на магии. Сделал заказ, оплатил виртуальными деньгами – и получил «товар» прямо в комнату. Единственным недостатком магинета было то, что порой вещи обнаруживались на полу, на окне или на крыше высокого шкафа. Но разработчики системы клялись в ближайшую пару лет избавить заказчиков от столь неприятных сюрпризов. Мы верили. В крупных магинет-корпорациях трудились самые мощные колдуны с ворожеями, самые талантливые инженеры с программистами. Их успехи за считаные месяцы настолько впечатляли, что сомневаться в таких мелочах не приходилось. Пока же за каждый «неудачно приземлившийся» заказ клиентам возвращали деньги за доставку.

За стеклянной дверью, испещренной искусственными капельками воды, скрывалась ванна. Я освежилась, накинула темно-зеленый махровый халат и хотела привычно собрать волосы в тугую косу. Но вспомнила про обещание Риса позвать парикмахера. Хм… Я улыбнулась, разглядывая свое молодое отражение в огромном серебристом зеркале в ажурной раме-паутинке. Когда же я в последний раз ходила к парикмахеру? Пять лет назад? Три? Четыре? Вспомнить не получилось. Только приходил на ум последний визит в салон, в честь свадьбы одной из наших химер – Рамины. Она ушла с работы и пропадала где-то в течение года. Потом вернулась с «бесценным опытом и печатью разведенки в паспорте», как ехидно выражалась сама. Поначалу мы ждали слез, рассказов об ужасах семейной жизни, быта, жалоб на «этого козла»… Но ничего подобного не последовало. Развод Рамины так и остался загадкой. Сама химера выглядела вполне довольной судьбой, не разбитой и не раздавленной расставанием с «любовью всей жизни». Существом, что получило интересный опыт, и только. Все попытки завести разговор на тему расставания молодых супругов Рамина закрывала излюбленной фразой: «Не сошлись характерами». Сверкала неестественной голливудской улыбкой, и… все.

– О чем задумалась? – Рис бесшумно вошел в комнату, остановился неподалеку и привычно окинул меня внимательным взглядом. Казалось бы – он столько времени за мной следил, изучил от макушки до кончиков пальцев. Но, похоже, лельдису просто нравилось раз за разом исследовать мои изгибы и выпуклости. И еще он всякий раз возбуждался в процессе – каменел и заливался румянцем.

– Ты хороша…

Так восхищается и гордится художник лучшим своим полотном. Не чужим, а именно собственным. Рис будто любовался собственным произведением или имуществом. И это опять резануло по нервам. Я собиралась высказать лельдису все, что думаю по поводу его неуместных замашек собственника и господина. Но в комнату нерешительно вошла незнакомая женщина. Молодая, лет пятидесяти, не больше. Ее идеально выглаженные утюжком черные волосы, похожие на волосы дорогой куклы, изысканный макияж говорили сами за себя. Следом за женщиной робко втащила в комнату огромный передвижной столик с парикмахерскими инструментами пышнотелая девушка. Ее идеально отглаженный белый хвост мотался при этом как маятник. Девушка подвезла стол к одному из кресел. Женщина подошла ко мне – медленно, словно боялась реакции. Я ждала.

Парикмахерша профессиональным жестом сгребла мои волосы и отпустила, позволив прядям свободно падать на спину.

– У вас хорошие природные данные, – сообщила безэмоционально, как оценщик, что осматривает очередной мировой шедевр в музее. – Волосы немного повреждены краской и агрессивной магией. Но уже восстанавливаются. Садитесь в кресло, и мы сделаем из вас конфетку.

Краем глаза я заметила, как Рис улыбнулся моему ошарашенному выражению лица. Что ж… Он ответит и за это…

Я послушно разместилась на мягком сиденье. Лельдис подошел и без предупреждения чуть уменьшил длину спинки – ровно настолько, чтобы парикмахеру стало удобно работать. Не спеша, словно я вообще ничего не весила, а тяжеленный деревянный предмет мебели – и подавно, Рис подтянул кресло к зеркалу. Сделал пасс рукой – и оно спустилось пониже. Девушка с белоснежным хвостом поставила парикмахерский столик между мной и зеркалом.

И женщина принялась колдовать. Сейчас почти ни один парикмахер, визажист, сотрудник салона красоты без магии не обходился. Если туда нанимали человека, его снабжали так называемым «пакетом необходимых заклятий». Чем-то вроде законсервированной магии, которой мог пользоваться любой, кто имел к ней доступ. Но моя парикмахерша явно была не из смертных. Как минимум средней силы ворожеей, пожалуй, даже помощней Юлианны.

Я слышала, что некоторые из них подались «за длинным рублем» в элитные салоны красоты «не для всех». А вот сейчас наблюдала за ярким образцом этих «некоторых».

Женщина ловко и умело комбинировала действие магии и парикмахерских «примочек». Помощница ее подавала инструменты со скоростью света, двигала столик, смачивала расчески. И уже через полчаса моей прическе позавидовала бы даже первая леди страны.

Волосы, собранные во множество кос, лежали на голове тяжелой, замысловатой короной. Каждая выбившаяся из прически прядь висела, как надо и где надо, чтобы сохранять видимость естественной красоты.

Я даже забыла о том, что Рис все еще в комнате. Он простоял там все время, пока парикмахерша возилась с моими волосами. Почти неподвижный, похожий на статую огромного возбужденного кота, он не упускал из внимания ни малейшей детали. Лельдис коротко кивнул на молчаливый вопрос-взгляд парикмахерши, и та осталась довольна. Дальше последовал макияж. Я никогда особо не красилась. Любила придавать глазам выразительности. Подчеркивала их светло-коричневым и черным карандашами, не забывая провести под бровью светлую линию. Иногда, если уж совсем находило, мазала губы блеском. Ни на что другое меня не хватало.

Парикмахерша минут двадцать надо мной колдовала. Во всех смыслах слова. Косметика мелькала в ее руках как в ускоренной перемотке. Помощница только и делала, что подавала: тушь, тени, пудру, помаду, кисти…

Когда парикмахерша отошла, Рис с придыханием выпалил: «Отлично, я доволен». Я покосилась на зеркало и едва сдержала пораженный возглас. Из серебристой глади стекла на меня смотрела невероятная красавица. Кукольная, но неодолимо притягательная, невинная, но соблазнительная. Парикмахерша с помощницей торопливо скрылись за дверью. Я поднялась, и Рис двинулся навстречу. Казалось, он не помнит о нашем деле, вообще ничего не соображает – настолько помутнел взгляд лельдиса. Рис чуть пригнулся, словно хищник перед решающим прыжком, и вдруг резко схватил за руку. Один рывок – и я опять прижата к телу мужчины, чье желание не требует доказательств. Я снова опешила, растерялась. Похоже, рядом с Рисом это начинало входить в привычку и стоило бы начать себя контролировать, одергивать. Лельдис жарко задышал в ухо.

– Ты заставляешь меня терять голову, – сказал вот так запросто. И я прямо чувствовала – слова идут от самого сердца. Он не соблазнял – сообщал о том, как я желанна. Не делал комплименты – констатировал факт.

Тепло потекло вниз живота, мысли испарились. Остались лишь он и я. Гигантский прекрасный хищник и добыча. Она еще сопротивляется, но уже обречена остаться в цепких лапах. Они играют друг с другом, наслаждаясь процессом, забывая о времени. Один притворно позволяет сбежать, другой делает вид, что вот-вот улизнет. Они дразнят друг друга, подманивают, подпускают близко и держат дистанцию…

Но исход партии предопределен.

С минуту мы не двигались с места, почти не шевелились. Замерли, не в силах оторваться друг от друга, впитывая тепло наших тел и запах… Рис пах яблоками и чем-то терпким, но очень приятным. Вроде индийских специй. Ноздри лельдиса раздувались, жадно втягивая мой аромат.

Первой очнулась я. Уперлась ладонями в грудь Риса. Он тут же пришел в себя. Отпустил и отскочил на несколько шагов одним ненавязчивым движением. Я все больше убеждалась – от лельдиса сложно сбежать, укрыться. Он слишком быстрый и ловкий, чтобы упустить добычу.

– Одевайся, – хрипло произнес Рис. – Выбери изумрудное платье – я купил его тебе недавно. Повесил в шкафу, позади твоих собственных. А я… пока переоденусь и немного остыну.

Лельдис криво усмехнулся и рванул к дверям так, словно за ним гнались. И все-таки даже сейчас в каждом его движении, жесте – торопливом, суматошном – сквозила эта удивительная грация гигантского зверя.

Я залюбовалась…

Крепкая спина Риса скрылась за дверью, а я еще немного постояла посреди комнаты, приводя в порядок мысли и чувства. Отдышаться получилось не сразу. Плотный воздух застревал где-то в горле, не желал выходить наружу. Сердце стучало рвано и быстро.

Боже! Как давно я не чувствовала ничего подобного! С Рисом я словно вернулась в прошлое, в свою бесшабашную юность…

Когда тело легко и охотно отзывалось на ласки, эмоции били через край, а разум пасовал. Я давно существовала на чистом, незамутненном рассудке. Даже партнеров для секса выбирала не гормонами, не симпатией – холодным расчетом. Оценивала мужчин, как жеребцов на рынке. По экстерьеру, энергетической мощи, здоровью – болезни всегда оставляли отпечаток на ауре.

Что же случилось? Куда ушли те годы, что подарили зрелую мудрость, четкость суждений и ледяное хладнокровие? Я тряхнула головой, прогоняя ненужные сейчас мысли.

Время утекало как песок сквозь пальцы. Я кожей чувствовала – впереди важная миссия и опаздывать никак нельзя…

Одеться! Надо принарядиться и отправиться на дело. Странно, пугающе… От одной мысли о сегодняшней вечеринке, которую Рис не считал чем-то рискованным, сердце до боли сжалось в груди. Казалось, мы отправляемся на бойню. И хотелось подготовиться к страшному исходу. Я давно ничего не боялась. Разве только одного – что мама больше не очнется. Не посмотрит на меня теплыми глазами цвета горького шоколада, не улыбнется мягкой, немного нездешней улыбкой. Я почему-то помнила ее с самого младенчества. А еще родинку – круглую, немного выпуклую, справа под нижней губой. Когда мама держала меня на руках, кормила или баюкала, я смотрела на эту родинку, и она казалась центром вселенной. Как и мама…

Горькая слеза скатилась по щеке. Я осторожно промокнула ее ватным диском, забытым парикмахершей на столике.

Платье! Надо сосредоточиться и поторопиться!

Я раздвинула вешалки в гардеробе и только ахнула. Как же я сразу не заметила это чудо? Платье было идеальным. Тонкая струящаяся натуральная материя легла точно по фигуре. Треугольный вырез показывал ровно столько груди, чтобы все мужчины вокруг захлебнулись слюнями. Жадно изучали начало соблазнительной ложбинки, но не увидели слишком многого. Юбка подчеркивала бедра, плоский живот, но при необходимости развевалась, расходясь широким конусом. Я повертелась перед зеркалом и не удержалась – начала кружиться. Как давным-давно училась на танцах.

Точка… Взгляд… Осанка… Ноги в одной позиции… Руки разведены. Свобода движений и скорость… У-ух! Как же здорово!

Юбка поднялась в воздух, в волосах запутался шальной сквозняк из приоткрытого окна. Я удерживала точку – свое отражение в зеркале и вращалась, пока не закружилась голова.

– Кхм…

Сильные горячие руки осторожно придержали за талию. Лицо Риса оказалось совсем близко. В вороте его свободной темно-зеленой рубашки ходила мехами мускулистая грудь. Мутный взгляд лельдиса оценивал меня, скользил везде и всюду и словно проникал сквозь одежду. Рис быстро убрал руки, спрятал в карманы черных свободных брюк из дорогой материи. В этом костюме он выглядел еще соблазнительней прежнего. Дикий зверь, охотник. Хорошенько причесанный, вымытый до блеска последней шерстинки, но от этого не менее опасно непредсказуемый, свободолюбивый.

Лельдис поймал мои мысли на лету, как уже делал не раз. Криво усмехнулся слишком яркими губами:

– Ты меня дразнишь, Тайна. Не стоит. У нас важное дело. И мне нужно хоть немного думать о нем. А не только о том, как сильно хочу тебя.

Это спокойное, без капли стыда, без грамма смущения откровение заводило куда сильнее, чем тысячи пылких признаний. Впрочем, я владела собой гораздо лучше Риса. И переключалась на раз, по крайней мере – пока.

Я выпрямила спину и подала руку лельдису. Тот довольно кивнул, резко выпустил из груди воздух и двинулся к выходу.

У особняка зависло такси, немного более скромное, чем в прошлый раз. Светло-салатовый джип с тонированными синими окнами. Хм… Интересно, а у Риса есть собственная машина? Или все дело в том, что мы отправляемся туда, где подают алкоголь? Современные законы запрещали садиться за руль даже после одного глотка.

Лельдис открыл мне дверцу, и мы разместились в просторном салоне, на сей раз без столика с едой и напитками. Рис усмехнулся и пояснил так, словно не просто читал – хозяйничал в моих мыслях как у себя дома.

– Машина у меня есть. Как же без этого? Но пользуюсь очень редко и точно не в городе. В основном беру напрокат или вызываю такси. Видишь ли, при моей работе выделяться нельзя. Если машина агента примелькается, ее засекут и будут узнавать всякий раз. Хоть перекрашивай, хоть тюнингуй, хоть переделывай. Даже магия не поможет. Я работаю со слишком серьезными силами. Поэтому проще пользоваться такси или брать авто напрокат. Сдал назад – и нет тебя среди автомобилистов. Иначе придется покупать новую машину еженедельно.

Автопилот отделяла от нас синяя перегородка, непроницаемая для звуков, запахов и света. Чтобы задать маршрут, Рис нажал несколько кнопок на дверце, и навстречу выплыло облако-экран. Пара секунд – и на нем раскинулась карта города. Лельдис ткнул пальцем несколько раз, меняя масштаб, пока не указал нужное здание. Облако исчезло, и такси сорвалось с места.

Мы взмыли ввысь с такой скоростью, словно и впрямь оседлали истребитель. Дневные небесные дороги переполненными не выглядели. Большинство горожан работали, а час пик еще не нагрянул. Мы встроились в пестрый поток машин и устремились на другой конец города. Такси свернуло на трассу, что прилегала к Мелимиру и огибала его по широкой дуге. Еще любопытней… Я полагала, что встреча состоится в каком-нибудь помпезном здании на одной из центральных улиц. Но… такси привезло нас на самую окраину, почти напротив Райлиса.

Пейзаж за окном резко изменился. Здания стали приземистыми и напоминали громадные трубы, частично вкопанные в землю. Они змеились по улицам, обрывались глухими торцами без дверей и окон, сменялись такими же, только другого цвета.

Могучие секвойи, деревья, похожие на сотни скрученных канатов, и финиковые пальмы придавали поселку гротеска. Дороги с матовым темно-зеленым асфальтом почти сливались с широкими полотнами газонов. Пахло подстриженной травой, одуванчиками и медовыми сотами.

Я знала это место. Простым смертным сюда дороги не было. Невидимая магическая стена защищала поселок Заграссы от нежданных гостей, впуская лишь избранных. Но ведь я и не простая, да и приезжала сюда исключительно по работе. Дома здесь выделялись только ученым планетарного масштаба. Изредка – правительственным шишкам, что не желали селиться в Райлисе.

Вызовы в Заграссы всегда приносили неприятности. Именно тут я впервые встретила смертоносные заклятья, которые даже в виде магического мусора сохраняли способность убивать. Здесь же время от времени образовывались пространственные бреши. Нечто вроде порталов, только гораздо хуже. Неуправляемые, рваные раны в ткани Вселенной могли затянуть, как черная дыра, и выбросить куда угодно. Хоть на дно морское, хоть в открытый космос.

Что ж… интересное место выбрали руководство спецслужб и сильные маги для встречи на высшем уровне…

Рис кивнул на мой молчаливый комментарий. Посерьезнел, крепко пожал руку и предупредил:

– Здесь лучше держать ухо востро. Будь очень осторожна. Не говори ничего лишнего. Если заметишь остатки опасных заклятий или даже их целиком, не берись сразу обезвреживать.

Я пораженно посмотрела на Риса. Еще недавно наше путешествие представлялось совершенно безопасным, по крайней мере – безобидным. А вот теперь всплывали подводные камни.

– Ничего такого, – поспешил заверить лельдис. – Просто страхуюсь. Десятки самых мощных магов на планете соберутся в одном помещении. Впервые в истории Земли. Они ведь тоже живые, с характером, с предубеждениями… Кто-то с кем-то не в ладу, кто-то кого-то недолюбливает, и наоборот. Страсти присущи не только таким, как мы, – он криво усмехнулся, – но и колдунам тоже. Поэтому кто знает… Теоретически вечер должен закончиться без эксцессов. И тебя я взял исключительно как свою даму, пару. Пожалуй, еще для полезных знакомств… Но если вдруг что… Просто хочу убедиться, что не возьмешься за то, что может угробить. Не пострадаешь…

Я сделала нетерпеливый жест и краем глаза заметила, как машина пошла на снижение.

– Я знаю, что могу, а что нет! – резко ответила Рису. Еще не хватало, чтобы лельдис сомневался в моих способностях! Да я такие заклятья обезвреживала, какие ему и во сне не снились! Изнутри поднималось уже знакомое сопротивление, чувство противоречия толкало на спор. Рис посмотрел так, как смотрит отец на дочку, что возмущается запретами есть сладкое ночью или возвращаться домой под утро.

Внезапно горячая рука лельдиса обвилась вокруг талии, путая мысли, заставляя млеть от прикосновения, как сытая кошка.

– Я просто за тебя беспокоюсь. Знаю, какая ты сорвиголова, – мягко произнес Рис. – И не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. Вот и все.

Отчасти мне была приятна его забота, успокаивала и даже умиротворяла. Но дух сопротивления оказался сильнее. Я очень долго жила независимо, сама принимала решения и сама же за них расплачивалась.

– Я буду действовать, как сочту нужным! – отчеканила я, глядя в синие глаза Риса. Он нервно сглотнул, и впервые за наше знакомство на лице лельдиса уверенность сменилась тревогой. Он вздохнул – тоже впервые за наше знакомство, – покачал головой и выдал:

– Я знал, что с тобой легко не получится. Ну что ж. На то я и мужчина, чтобы защищать свою женщину… Всегда и везде…

И вот тут меня словно током ударило. Свою? Да о чем это он? Я уже собиралась обрушить на Риса всю силу женского гнева, истинно феминистского возмущения. Но машина остановилась неподалеку от полупрозрачного дома. Он будто проявлялся и исчезал, как мираж в жаркий полдень в пустыне. Я поняла, что опоздала с возражениями. Мы прибыли на место, и сейчас не время для личных разборок.

Опять! Черт побери! Опять!

Опасность рядом, непредсказуемая магия в шаговой доступности, а еще руководители спецслужб и неведомые существа, которые здесь чисто ради интереса. Денежного, магического, политического… А может, и вовсе приехали из чистого любопытства. Выслушают и улетят на другой конец Земли, предоставив нам самим справляться с неприятностями…

Рис вышел, подал мне руку, и я оперлась о крепкую мужскую ладонь. Лельдис неуловимо изменился. Из расслабленного, возбужденного хищника он превратился в затаившегося охотника. Все мышцы натянуты, готовы к бою, во взгляде – непоколебимая решимость, пальцы тверже стали.

Мы двинулись к совершенно гладкой стене. Впрочем, я такие штуки уже встречала. Поэтому даже не удивилась, когда кладка из мелких кирпичей заколебалась, исчезла, а вместо нее появились белая дверь и два охранника по сторонам.

Верзилы относились к простейшим оборотням. Тем, что превращались в обычных животных: волков, лис, тигров, медведей. Раньше их называли – «низшие». Но политики и здесь навязали языку собственные правила. Теперь существовали: «простейшие» оборотни и «высшие». Звучало странновато, зато политкорректно, гладко и вежливо.

Нас встречали два черных вербера. Об этом кричала не только их аура – огромные грузные тела, сравнительно небольшие для таких громил стопы, высокие лбы, массивные челюсти и клыки. Конусовидные, почти не загнутые внутрь.

Смуглые лица охранников не выражали ничего, словно они и не живые вовсе – так, роботы, киборги.

Рис будто не заметил верзил, не удостоил взглядом.

Иерархия оборотней во всей красе! «Высшие» не должны здороваться с «простейшими». Я знала – лельдис не нарочно. Эти правила, привычки, законы уже у него в крови. Лельдис действовал, не задумываясь, без ложного самодовольства, и верберы понимали это тоже. Уважение и почти преклонение промелькнули на их каменных лицах и тут же пропали.

Лельдис отворил дверь и жестом предложил войти в полутемный овальный зал. Я слышала о таких помещениях, созданных с помощью чудес техномагии. Но воочию видеть не приходилось.

Должна признать – впечатляло, хотя за долгую работу чистильщицей диковинок я повидала немало. Воздух искрился мириадами огоньков. Казалось, мы в космосе, среди тысяч звезд, гуляем на Млечном Пути. Никакого другого освещения не было – отсюда и таинственный полумрак, что всегда располагает к задушевным беседам.

Розовые перламутровые стены будто постоянно текли, но не меняли ни цвета, ни формы.

Нас окутала не музыка, скорее перезвон колокольчиков. Ненавязчивый, совсем не церковный, удивительно многозвучный.

Рис приобнял за талию, заметно напрягся и повел меня в толпу возле угощений. На хаотично разбросанных по залу шведских столиках теснились тарелки с самыми разными кушаньями. Богатая на колбасы, сыры и овощи пицца, сочная птица-гриль в коричневатой корочке, грибы, орехи, фрукты. Бутерброды, жаркое, нанизанные на шпажки овощные и фруктовые шашлыки, сыр… И еще сотни кушаний…

Рядом с изысканными деликатесами типа фуагра, тирамиссу сверкали румяными боками пышные русские пироги, лежали золотистые оладьи с черной икрой и картошка фри. Организаторы расстарались на славу. Предусмотрели все вкусы, привычки, пристрастия колдунов с разных концов света, из разных социальных слоев и семей.

Я думала, мы направляемся попробовать что-нибудь эдакое. Например, странные фрукты, похожие на розовые розетки с белесым йогуртом внутри, усеянным серыми крапинками зернышек. Или фиолетовую дыньку, недавно культивированную при помощи техномагии. А может, продегустировать экзотическую рыбу, завезенную колдунами из родного мира. Она напоминала стерлядку, покрытую плотной лиловой кожицей, и, если верить Нине, по вкусу походила на мясное желе.

Но стоило нам приблизиться к магам самых разных мастей, и оборотням в том числе, как две пары отделились от толпы и стремительно двинулись навстречу.

Хм… Подтянутые женщины, выше меня как минимум на голову, в длинных шелковых платьях – алом и синем – разглядывали мою персону с явным интересом. Обе очень привлекательные. Вот только одной не хватало мягкости черт – уж слишком резкими, хищными они выглядели. Второй недоставало изящества. Будто крестьянку нарядили графиней. На высоких металлических шпильках, высотой не меньше двадцати сантиметров, женщины вышагивали как в кроссовках.

Их спутники были еще выше. Крепкие, плечистые, возле такого же Риса они представлялись неуклюжими медведями рядом с грациозным тигром. Курчавый брюнет с серыми глазами оказался василиском, шатен с массивным грузинским носом – лельдисом, как и мой спутник. Хм… Да тут просто сборище существ редких рас. Я мазнула по толпе наметанным взглядом. Ну точно! Еще шесть лельдисов, как минимум десять василисков, почти двадцать драконов и даже четыре сфинкса! Исследователи редких видов магии душу бы продали за то, чтобы попасть на такое собрание.

Пестрая толпа, разряженная в бархат, шелка, дорогой лен и хлопок, сияла энергией так, что аурное зрение пришлось немного приглушить.

Хищная блондинка в алом платье протянула мне бокал красного вина. Как будто знала, что я пью только такое! Простоватая жгучая брюнетка в синем сунула в руку тарелку с бутербродами и мясным шашлыком. Я не поняла – из какого зверя он сделан. Значит, опять нечто диковинное из магического мира.

– Ваша задача очень проста, – не представляясь и даже не пытаясь со мной познакомиться, изрек носатый. – Следить за тем, чтобы не случилось чего-нибудь эдакого. А когда случится – уж поверьте, мы знаем, что будет именно так, – Таврис участвует в обезвреживании зачинщиков, а Тайна заметает магические следы.

М-да… Мое имя незнакомец со шнобелем знает, а свое сообщать не собирается. Редкостное гостеприимство и воспитание у этих начальников спецслужб. Обзавидуешься. Интересно, где их так «окультуривают»?

Рис поймал мои мысли на лету, как часто у него водилось. Улыбнулся, заглянул в лицо и почти торжественно произнес, обводя присутствующих рукой. Начал, конечно же, с невероятно вежливого шатена и блондинки в алом.

– Тайна. Познакомься. Это Бриолис Лейн, руководитель особого подразделения полиции, которая контролирует сильную магию и магов. И его спутница, один из агентов Бриолиса – Васа Ставинни. Это начальник планетарной коалиции спецслужб, Жаклис Дальго – ты должна была видеть его по визору. Он часто выступает в новостях, отвечает на вопросы населения и все такое. Его жену тоже иногда показывают. Юнона Дальго – одна из самых мощных ворожей, что я знаю.

Я не сдержалась – слегка приподняла брови. Эта сильная колдунья всего лишь ворожея? Вот так-та-ак! Я даже не знала, что ворожеи могут обладать столь мощным даром, аурой, достойной сильнейших колдунов. Интересно, что еще от нас скрывают?

Рис опять проследил направление моих мыслей и внимания.

– Такие ворожеи – большая редкость. Их почти нет, – объяснил он.

Пока Рис представлял «большую четверку», крутые начальники и их спутницы почти не двигались. Женщины флегматично жевали оливки, мужчины просто выжидали.

Я же укладывала в голове информацию. Так, у нас существуют пять спецслужб, связанных с колдунами. Мировая разведка занималась взаимодействием нашего мира и магического. Следила, чтобы оттуда не просочилось ничего опасного, а все полезное – тащила сюда. Контролеры – так коротко звали в народе подразделение Бриолиса – следили за самыми опасными магами и обезвреживали их с помощью спецназа. Это подразделение боевиков просто сметало с лица земли все, что признавалось вредным, – будь то живые существа, здания или заклятья. Буферы – та самая коалиция спецслужб, главная над всеми, всем голова – усиленно старались удерживать контроль. Не позволять другим бесчинствовать и превышать полномочия. И для этого использовала пятую спецслужбу – внутреннюю разведку.

Когда лельдис закончил, Бриолис продолжил с того места, где прервался:

– Пожалуйста, будьте бдительны! Если ситуация выйдет из-под контроля, бегите через черный ход. Таврис разберется куда, – ответил он на мой невысказанный вопрос.

Ага… Значит, намечается нечто опасное. А ведь Рис убеждал, что вечеринка самая обычная и даже почти развлекательная…

Лельдис метнул на меня многозначительный взгляд. В нем так и читалось: похоже, обстоятельства изменились, но ты по-прежнему под моей защитой. Да плевать мне на твою защиту! Я выбиралась из заварушек и похуже! Наверное…

Я снова оценила степень угрозы – яркость свечения магии гостей и агентов. И пришла к выводу, что все-таки нет. В такие заварушки мне попадать не приходилось.

Если хотя бы десятая часть присутствующих сцепится в драке – спасайся кто может. Случится магический взрыв как минимум… Одна надежда – на загадочный черный ход, о котором столь прекрасно осведомлен Рис.

Лельдис привычно уловил изменение моего настроения, тревогу. Крепко обнял, немного прижал. И черт меня подери – я действительно ощутила, что успокаиваюсь. Рядом с Рисом приходила уверенность, чувство защищенности, словно он способен справиться с любыми проблемами, преодолеть любые препятствия. Я бросила быстрый взгляд на спутника. Он ободряюще улыбнулся и только потом ответил Бриолису, который явно очень этого ждал:

– Задание понятно. Принято и будет исполнено в лучшем виде. Не сомневайтесь.

– В тебе мы никогда не сомневались, – голос Жаклиса звучал слишком приятно, убаюкивающе, чтобы я поверила ему.

Этот начальник коалиции спецслужб и правда умел убеждать. Не зря же его посылали выступать по визору, комментировать самые сомнительные и опасные происшествия. Василиск, он же змеюга, о чем еще говорить? Жаклис прямо завораживал мягким тембром, обволакивал поставленным, чистым голосом. Неподготовленные зрители наверняка впадали в гипнотическую кому. Вот только не надейтесь запудрить мозги мне, господин руководитель!

Не на такую напали!

– Просто настроения магов хуже, чем думалось поначалу, – продолжил Жаклис после недолгой паузы – словно проверял, подействовало ли волшебство его голоса и на меня тоже. – Мы считали, что приглашенные соблюдают нейтралитет. Но уже сейчас по неофициальным каналам прошла информация, что некоторые из них помогают подпольным притонам.

– Возможно, это ничего не значит. Просто дополнительный и очень неплохой заработок. – Юнона Дайго вполне могла бы петь в опере и собирать неплохую аудиторию. – Но может…

Рис кивнул с пониманием. Я тихо поддакнула.

Все ясно. Возможно, кто-то из «высоких гостей» связан с бунтарями. И они вовсе не жаждут раскрытия заговора. Не говоря уже о его нейтрализации. Скорее наоборот – пришли убедиться, что у властей ничего не выгорит. А при случае – этому посодействовать.

– А вы видели новый балет «Рубины»? – оскалилась в улыбке Васа. – Обожаю современное искусство. Без этих ужасных пуант, на чистой магии… М-м-м…

Резкий переход с опасной темы на веселую не удивил ни капли. Судя по всему, от нас требовалось создавать видимость непринужденного общения и тихонько следить за гостями. Агенты спецслужб «окучивали» магов, обсуждали с ними возможные варианты сотрудничества. Женщины откровенно соблазняли, мужчины перечисляли возможные награды.

Толпа у шведских столиков полыхала энергиями сильных эмоций, как рассветное зарево в ясном лазурном небе. Пришлось еще сильнее приглушить аурное зрение. Присутствующие фонтанировали такими разными, противоположными чувствами, порывами, что временами мне становилось дурно – тошнота подкатывала к горлу, и хотелось срочно выйти на воздух. Отключить энергетическое сканирование я не могла – именно для этого меня сюда и пригласили. Пришлось терпеть, запивая терпким красным вином. Как ни удивительно, оно помогало. Хотя одно из немногих здешних угощений, совершенно не имело отношения к магии.

С полчаса мы щебетали ни о чем. О новых культурных событиях, о разработках в области погоды, о моей непростой работе. Ну да! Куда уж мне до агентов спецслужб, что ежедневно рискуют головой ради нового мирового порядка!

Женщины притворно развеселились. Улыбались, кивали, жестикулировали. Я постаралась соответствовать. Вела себя как на вечеринках Нины для особо важных клиентов. Начальница просила выглядеть очаровательными, милыми и беззаботными. Эдакими бабочками, что порхают с цветка на цветок – таскают ноги с одного утомительного задания на другое. Главное, не замочить крылья какой-нибудь мощной магией или не сгореть на работе. В прямом смысле слова, без всяких аллегорий.

Минуты капали, превращались в часы, и казалось – время замедлило ход под мерный перезвон колокольчиков. Атмосфера убаюкивала, настраивала на мирный лад. Хм… А эти спецслужбы знали свое дело. Официантки в ультракоротких черных шортиках и микротопах вальяжно выносили новые кушанья. Запахло ананасами и красной икрой. Я не сдержалась – немного усилила аурное зрение и обнаружила то, чего не заметила прежде. Зал окутывала незнакомая, но очень интересная магия. Нет, это не сильные колдуны вознамерились разнести тут все к чертям и перебить нас. Это подсуетились организаторы. Откуда-то сверху, будто с потолка постепенно проникали в помещение и пронизывали его мощные заклятья. Ничего особенного они не делали. Просто забирали тревоги, насильственно насаждали хорошее настроение, умиротворяли, склоняли к сотрудничеству. Ага! Капельку ворожбы, чтобы господа колдуны стали посговорчивей. Интересно, они чувствуют?

Я вопросительно посмотрела на Риса. Кивнула наверх, откуда продолжали выползать заклятья, опутывая зал и присутствующих тонкими энергетическими нитями.

Лельдис слегка удивился, даже брови приподнял. Сильная реакция для такого мужчины. Он действительно не ожидал. Вот только чего? Того, что на нас сбросят такое заклятье? Рис собирался ответить, даже рот приоткрыл, но Бриолис опередил его.

– Тайна? Неужели вы настолько видите и чувствуете магию? – шепотом поразился василиск. При этом лицо у него выглядело так, словно мужчина обсуждает погоду или последние новости. Ну да… Он же начальник спецслужбы. Наверное, сутками перед зеркалом тренируется. Любую мину скорчит почти без проблем. На операции без наркоза будет улыбаться во все зубы и травить анекдоты.

Я кивнула, потому что не умела рассуждать о серьезном и важном с беззаботным лицом танцора диско.

– Тайна уникальна в своем роде, – вступился Рис, улыбаясь во все лицо. – Еще и поэтому она меня так заинтересовала.

– Подождите, – напрямую обратилась я к Бриолису. – Разве не все химеры такие?

Василиск повел плечом, изобразил восторженное удивление, словно услышал о чем-то невероятно приятном, и вполголоса пояснил:

– Странно, что вы так плохо знаете сородичей. Химеры не способны видеть живые заклятья такого уровня. Живые, понимаете? Нина Уридская собрала вас в свое агентство именно потому, что химеры различают остатки магии. Скажем так – заклятья, которые уже не скрываются. Потому что мертвы. Вы же, похоже, способны видеть абсолютно любую магию. И это удивительно! Знай я об этом раньше…

Рис сделал нетерпеливый жест, сдвинул брови. Но тут же сложил руки за спину, громко рассмеялся, будто носатый очень удачно пошутил, и возразил:

– Бриолис. Давайте проясним. Тайна не будет работать на вас. Она уже работает на меня. И точка!

Вот на этом месте, не будь я на вечеринке, обязанная вести себя так, словно пришла только поразвлечься, расписалась бы на красивом лице лельдиса кулаком. А потом закатила-таки хорошенькую истерику.

С огромным трудом удалось сдержаться, чтобы эмоции не отразились на мимике, не вылезли наружу рваными жестами. Внутри бушевали возмущение и ярость. Хотелось размахивать руками, орать в лицо лельдису. Может, даже надеть ему на голову несколько блюд с диковинными яствами. Да как он вообще смеет мной распоряжаться! Черт подери! Ладно еще, когда он лучше знает – что происходит, понимает – что грядет, а я слепа как новорожденный котенок. Но не сейчас же! Я сама буду выбирать, с кем работать и как! Уж точно не Рис! Скорее небо упадет на землю и реки повернутся вспять!

Не знаю – удалось бы мне совладать с эмоциями или нет. Руки так и норовили сжаться в кулаки, я несколько раз прикусила губу от напряжения. Раньше мне не приходилось скрывать истинные чувства. Особенно когда дико хотелось рвать и метать, побить кого-нибудь и расцарапать лицо в кровь.

Но в ситуацию вмешались третьи силы. Краем глаза я увидела фиолетовые всполохи мощной магии. Они напоминали ядерный гриб, что поднимался от кучки колдунов и агентов.

Вот черт! Теперь нам придется несладко! Грудь сдавило, словно тисками, я похолодела от дурного предчувствия.

Пространство пошло волнами, часть искорок в воздухе погасли, некоторые стены перестали течь. Сильный магический всплеск нарушил действие других заклятий.

Пол подпрыгнул под ногами, потолок начал осыпаться неровными кусками коричневого сверхпрочного пластика.

Часть гостей метнулись к дверям, другие – рассыпались вдоль стен, третьи сгруппировались вокруг схватки. Кто-то помогал спецагентам, кто-то – колдунам-зачинщикам, а кто-то и вовсе увещевал всех, чтобы прекратили.

Но ситуация стремительно выходила из-под контроля.

Несколько сильных заклятий цветной паутиной упали на смутьянов, мигая, как новогодняя гирлянда. Одни попадали замертво, другие – только в обморок. Я видела это по их ауре – в бессознательном состоянии она сильно отличалась от энергетики покойников. Двое вспыхнули факелами, выбрасывая вверх фонтаны огненных брызг. Троих парализовало. Остальные отскочили и бросились в атаку.

Внезапно Рис оттолкнул меня, Бриолис с Жаклисом заслонили спутниц. Некоторые колдуны и агенты рухнули на пол, прикрыв головы руками. Воздух взорвался криками, предупреждениями и подзаборной руганью. Сильнейшие из сильнейших, магическая элита, а в кризисной ситуации матерятся как дворники!

Полыхнуло знатно. Стены затряслись, задрожали и начали рассыпаться на глазах. Слишком много разнородной магии. Концентрация достигла критической отметки, и как результат – бешеный взрыв. По залу поплыли ошметки сильных заклятий. Нескольких существ просто раскроило на части. Другие превратились в столбы пламени, третьи попадали бесформенными тушами, будто по ним проехался бульдозер.

Народ заметался по замкнутому пространству, не зная, куда деваться. Я лишь успела заметить, как в лицо полетел кусок заклятья. Живой такой, веселый. Ну сейчас! Как же! Врешь, не возьмешь!

Сеть образовалась в руках сама. Несколько шальных клочков, что метили в голову, в ноги, в живот, запутались там, как глупые жуки в паутине. На нейтрализацию времени не было. Со всех сторон атаковали очередные осколки недобитой магии. Злые, растерянные, они бросались на все, что ни попадя. Я накинула сеть и на них. Недозаклятья забились как рыбы в снастях.

Внутри зашевелился страх, холодный ком упал в желудок. Вокруг шарахалось столько магических отходов, сколько в одиночку никогда не обезвредить. Рис схватил, сжал в объятиях, почти силком вырвал сеть из рук и выбросил… В точности как делают химеры. Ого! А он шкатулка с сюрпризами!

Безумие набирало обороты. Жертвы множились, безжизненные тела сломанными манекенами устилали пол. Над ними поднималось пестрое зарево кусков заклятий, энергий, напоминая драную тряпицу художника, которой вытирают грязные кисти.

Кровь растекалась по стенам, капала с потолка рубиновым градом, ошметки плоти прилипли повсюду. Живые и относительно целые маги отчаянно пытались спастись, но выхода никто не видел. Здание обрушалось на нас, погребало под обломками стен и заклятий, что их держали. Нас пленили не только каменные глыбы, металлические пруты и прочий строительный мусор, но и магия, которой в постройку вложили немало.

Бриолис что-то командовал агентам поодаль – громко, резко, но без надрыва, как и положено существу на его должности. Жаклис руководил своими подчиненными в том же стиле. Их спутницы шустрили рядом. Спецслужбы старательно формировали магический щит. Вот идиоты! Бесполезно!

Столько силы насмарку!

В здании слишком много колдовства. Каждая плита, каждый камушек, даже атмосфера насквозь пронизаны мощной энергией. Никакой щит не потянет. Уж я-то знаю.

Рис понял это тоже. Как и то, что почти наверняка произошла диверсия. Вот только вычислить зачинщика теперь не представлялось возможным. Не факт, что он выжил, а если и выжил, в сумасшествии вокруг вряд ли кто-то заметил катализатор. И уж наверняка после всего случившегося никто не вспомнит – с чего и с кого все началось. Если, конечно, кто-то спасется…

Пол задрожал, заходил ходуном. Хорошо, что я привыкла ко всяким катаклизмам и равновесие удерживала на раз-два-три. С потолка рухнул кусок сильного заклятья, норовя превратить нас в обрубки. Нашинковать в мелкий мясной салат. Рис не дал мне накинуть сеть, отстранил, испепелил магические отходы энергетической волной.

И все равно я не понимала, что делать. Бежать было совершенно некуда. Сверху, снизу, со всех сторон атаковали обрубки магии. Свирепые, голодные, как изрядно потрепанные хищники.

Вокруг витало столько эмоций, что я захлебнулась их аурой. Страх, паника, безрассудство, отчаяние давили на грудь, не позволяя глотнуть воздуха. Да и глотать его не стоило. Мелкое каменное крошево, строительная пыль, пепел могли отравить любого, кого не настигла покореженная магия.

Рис оттолкнул меня, выпустив в очередное безумное заклятье несколько огненных всполохов. Ого! Да он многогранен как ни один другой маг.

В эту минуту Жаклис дал знаки двум агентам – высоким шкафообразным оборотням-тиграм. Вертигры пихнули в бока белокурого дракона и василиска – жилистого и долговязого. Из другого конца зала к веселой компании подоспел невысокий лельдис в разодранной на груди серой рубашке. Я сразу поняла, что они собираются делать. Сердце остановилось, окаменело… В горле засаднило – с перепугу я глотнула слишком много едкой смеси, витавшей в воздухе.

Но выразить протест не получалось – слова застряли в горле, язык одеревенел. Да и зачем? Выхода все равно не оставалось. Не так, так эдак. Близкая смерть резко избавляет от запретов и предубеждений.

Рис закрыл меня собой снова. Упорно. Как будто я не могу за себя постоять, обезвредить клочки зловредной магии? Разразился еще один взрыв. На сей раз уже не фиолетовый – черный, как густое чернильное пятно. Нас отбросило волнами энергий. Рис придержал меня, не дал потерять равновесие. Опять! Я и сама бы выстояла. Он слишком обо мне заботился. Навязчиво до такой степени, будто совсем не верил в мои способности. А уж как про них распинался, в мирное-то время! Заливался соловьем! Но сейчас не время и не место выяснять отношения. Либо пан, либо пропал. Пространство в центре комнаты пошло рябью, портал раззявил черную пасть. Агенты дали всем знак прыгать. Мы с Рисом рванули тоже.

Не зная – куда и зачем, без малейшей уверенности, что портал не приведет к гибели. Главное, подальше отсюда. С «почти безопасной вечеринки», что едва не стоила нам жизни.

Глава 6

Наспех сконструированный портал работал отвратительно. Нас швыряло и мотало, переворачивало вверх тормашками. Я несколько раз кувыркнулась колесом, прежде чем впереди замаячил светлый кружок выхода.

Ладно, была не была. Свет в конце туннеля – это либо очень хорошо, либо просто кошмарно. Но выяснить получится только на месте. Что ж… Пристегнулись и поехали!

Неведомо откуда появился Рис, схватил и пленил в стальных объятиях. Нас вышвырнуло, словно ядро из пушки. Град разных существ осыпался рядом. Тишину разорвал негромкий хлопок. Портал исчез, а я распласталась на траве и расслабилась.

С минуту я лежала неподвижно, бездумно пялилась в синее небо без единого облачка в резной оправе пушистых древесных крон и улыбалась солнцу. Боже! Какое счастье снова увидеть солнце, лес… Еще бы маму увидеть…

Не знаю почему, но со мной случилась ужасная истерика. То ли близкая смерть открыла путь потаенным страхам, сомнениям, тревогам. То ли адреналин все еще бродил в крови, как крепкий алкоголь, вызывая дикие эмоции. Из глаз потекли слезы – ручьями, как в детстве. Я закрыла лицо ладонями и затряслась от рыданий.

Секунду я пролежала так, ощущая, как влага сочится сквозь пальцы – противная, соленая, колючая… Но затем крепкие, горячие руки Риса легли на запястья. Не обращая внимания на мое сопротивление, лельдис отнял ладони от лица. Наклонился и вдруг поцеловал. Нежно, осторожно, как еще ни разу не касался моих губ. А потом вдруг лизнул щеку… и я оцепенела.

Рис продолжил слизывать слезы и крепко обнимать. Еще немного, и я расслабилась, сомлела и наслаждалась процессом. Лельдис завелся не на шутку – вжимался бугром в паху, дрожал и слабо порыкивал, когда тот пульсировал у моего живота. Я всерьез опасалась продолжения, прямо тут, посреди толпы магов и агентов. Умом понимала, что это не к месту, но тело сдавалось на ласки лельдиса, капитулировало с каждой минутой. Рис почти не владел собой – гладил, целовал, стискивал.

Безумие близкой смерти взвинтило инстинкты, срывало запреты.

И лишь присутствие чужаков отрезвляло, возвращало к реальности.

Магам и агентам было не до нас.

Одни, кряхтя, поднимались на ноги, другие захлебывались слезами, третьи молотили руками-ногами, изрыгая забористую ругань.

Пространство вокруг моментально наполнилось сильными эмоциями. Я не успела отключить аурное зрение, что усилила во время полета порталом. Так, на всякий случай. И складывалось ощущение, что меня окунули в плотную вязкую жидкость. Тело зудело, ломало и ныло.

Я дрожала как от лихорадки, окутанная сонмом безумных эмоций – таких сильных, что аж голова начала раскалываться. Ну еще бы! Меня окружали десятки самых мощных магов на планете. Когда еще такие соберутся в одном месте? Хм… Наверное, не скоро, учитывая случившееся. Не совсем же они идиоты!

– Все живы? – послышался словно очень издалека голос Жаклиса.

В ответ загомонили десятки голосов. Просто сказать, что выжили, для магов оказалось ничтожно мало. Им хотелось поделиться мнением о конце вечеринки, а заодно и о том, насколько устроители все предусмотрели. Вскоре гомон перешел в претензии и брань. Рис поднялся с меня – стремительно, но мягко, привычно перетек в стоячую позу и протянул руку. Все в лельдисе просто кричало о том, что он по-прежнему хочет меня. Я схватилась за сильную мужскую ладонь и сама не поняла, как очутилась в вертикальном положении. Что удивительно – даже голова не закружилась.

Рис слегка приобнял меня за талию и развернул к действу. Маги орали, ругались и продолжали обсуждать сорванную встречу «на высшем уровне». Жаклис с Бриолисом и их спутницы застыли неподалеку. Одинаково расставили ноги на ширине плеч и сложили руки на груди, будто репетировали фигуру танца.

Дав присутствующим немного выпустить пар, Бриолис рявкнул так, что большинство замолкли:

– Я бы не стал так возмущаться. Тем более что ваши же друзья-товарищи вас и предали! Имен пока сказать не могу. Но вскоре они станут известны. Даю слово. Мои агенты уже взяли след.

Маги суматошно огляделись. Не знаю – действительно ли агенты взяли след или Бриолис наводил панику на предателей и утешал пострадавших. Только агенты стремительно направлялись куда-то, совершенно не обращая внимания на суматоху в лесу. В любом случае эффект их уход произвел феерический. Колдуны опасливо оглядели друг друга. Словно пытались понять – не соседу ли обязаны магической хирургией, легким дождичком из каменных валунов и веселыми сальто сквозь портал.

– Итак. Предложения озвучены еще на мероприятии, – с ледяным спокойствием произнес Бриолис. – Все, кто желает, могут откликнуться. Кто не желает – имейте в виду, вы будете в числе подозреваемых.

На этой веселой ноте носатый эффектно крутанулся на пятках и направился к нам.

– Тайна, разрешите выразить свое восхищение, – с внезапной теплотой обратился он ко мне. – Вы поразительно обращаетесь с магическими отходами.

Странно… При его работе Бриолис сотни раз видел химер в деле. Подвигов я не совершала. Так, поймала и обезвредила парочку разъяренных заклятий. С чего бы вдруг такие комплименты? Я покосилась на Риса. Он кивнул так, словно все понимал.

– Дело в следующем, – пояснил Бриолис. – Сейчас на месте происшествия работает целая команда химер. Но не все справляются. А вы, Тайна, поймали магию высоких энергий на лету и сразу. Это дорогого стоит.

Я повела плечом и напрямую спросила:

– Нужно помочь?

– Если не сложно, – оживился Бриолис, и зелено-серые глаза его зазывно сверкнули. Почему-то подумалось – наверное, так и отправляет носатый агентов на смертельно опасные задания. С азартом хищника, который почуял свежую кровь, охотника, что взял след. – Мы все оплатим по тройному тарифу. В том числе и ваш вынужденный полет.

Я собиралась согласиться, но Рис опередил:

– Она поедет туда только со мной!

Я посмотрела на спутника, и эмоции хлынули рекой. Злые слова вертелись на языке, в груди клокотало, в висках пульсировала кровь. Да что же он такое себе позволяет? Уже распоряжается мной, как собственностью!

Пришлось сжать кулаки, стиснуть челюсти, чтобы не высказаться в присутствии Бриолиса. Как назло, всякий раз, когда мне хотелось убить Риса за самоуправство и самонадеянность, поблизости оказывались чужаки. А я слишком хорошо воспитана, чтобы закатывать прилюдные скандалы. Даже если ярость захлестывает, все тело горит, в глазах темнеет, а руки так и чешутся задать обидчику жару.

Хм… Вот даже не знаю – это Рису так безумно фартит или мне так отчаянно не везет… Надо бы выяснить. И хуже всего то, что всякий раз, когда появлялась возможность наконец-то разобраться с лельдисом, желание отпадало напрочь. Либо я ужасно уставала и валилась с ног, либо мы оба поддавались сумасшедшему влечению.

Ладно, подумаю об этом позже. А сейчас работа и еще раз работа.

Бриолис ожидал моего ответа и, слава богу, не счел возражения Риса достаточно весомыми. Да-да! Никакой он мне не хозяин! Максимум – один из тысячи заказчиков! Возможно, даже не самый любимый. А если так пойдет дальше – уж точно не постоянный!

– Я согласна, – произнесла коротко и метнула в Риса внимательный взгляд. Ага! Занервничал! Лельдис дернулся, как от удара током, его горячая ладонь на моей талии жарила, а взгляд и вовсе прожигал насквозь. Рис немного помолчал и вдруг очень спокойно обратился к Бриолису.

– Я ее отвезу.

– Отлично. В моем транспорте все равно мало свободных мест. Придется подбросить некоторых особенно недовольных, но очень нужных магов, – быстро согласился носатый и добавил в мою сторону: – Мои подчиненные уже внесли вызов на ваше имя в базу. Поверьте, оплата вас приятно удивит…

Если доживете… Даже не знаю, почему промелькнула эта мысль. Сработала ли интуиция, или невесть откуда пробудился дар провидицы. Но я внутренне похолодела, захотелось уехать куда-нибудь подальше, отказаться от просьбы Бриолиса… На долю секунды я застыла, обхватила себя руками, старательно возвращая утерянное душевное равновесие.

Рис крепко прижал. В его синих глазах полыхало пламя. Лельдис осуждал – молчаливо, как умел только он. Без единого лишнего звука, слова, жеста. И все же близость его придавала уверенности. Или вновь закипало слегка поутихшее возмущение?

Носатый медлил, не сводя с меня встревоженного взгляда, словно заметил сомнения, поймал отголоски страха.

– Поеду с Рисом, – выдавила я.

– Увидимся на месте!

С этими словами Бриолис стремительно зашагал вправо. Я даже немного растерялась. Откуда транспорт мог появиться здесь, в лесу, куда нас выбросило случайным порталом? Готова поклясться – времени задавать направление у агентов не было. Проход конструировали наспех, лишь бы унес подальше от места катастрофы…

Внезапно вспомнилась очередная новинка, по слухам еще даже не опробованная испытателями. Говорят, автомобили новых марок привязывали к энергетике владельца. Они могли месяцами ждать где-то в секретном гараже, запакованные магией, но при особой нужде явиться, повинуясь призыву хозяина. Ага! Официально, значит, технику не опробовали, а спецслужбы уже вовсю ею пользуются! Вот так и дурят нашего брата правительственные агентства. Никогда больше не поверю их новостям. Как бы ни распинался Жаклис, ни очаровывал змеиным гипнозом.

Из размышлений меня вырвала огромная серебристая машина, вроде удлиненного джипа. Она выскочила между деревьями и приблизилась к нам. Остановилась возле Риса, будто ждала его приказа, и открыла двери. Техника за гранью фантастики, а магии – и подавно. Только, наверное, за гранью фэнтези. Хотя какая разница? Главное сейчас – обезвредить остатки мощных заклятий. И как можно скорее. Уж я-то знала, на что они способны.

Мы потеряли не меньше получаса. Все это время клочки сильной магии бродили по улицам Заграссы и творили все, что пожелают. Такие заклятья по факту как живые существа, только без тела. Ученые сравнивали их с биоботами, сотканными из чистой энергии. Страшно представить, что они должны чувствовать, когда нечто или некто рвет их на части, таранит мощной магией! Злость, ярость, безудержную жажду мести. Ума у таких заклятий, к сожалению, немного. Так что мстить и гадить они начинают всем, кто попадается на пути.

Кстати, это была одна из главных причин запрета на сильную магию в жилых городах. Страдали дети, старики, ни в чем не повинные смертные. Про животных и растения лучше не вспоминать.

Роскошные березовые рощи превращались в парки-призраки с головешками до неба и аурой, от которой бросало в дрожь. Озера напоминали размытые могильники… Маги и смертные обходили «проклятые места» за километры, животные не ступали даже лапой, насекомые разворачивались на подлете…

Кошмар, да и только. А уж как мы все это обезвреживали – вообще песня…

Большинство мест удалось спасти, но некоторые так и остались аномальными зонами – напоминанием о том, что не должно повториться… Даже если сильнейшие колдуны двух миров вдруг затеяли революцию.

Рис подсадил меня в машину и сам устроился рядом в просторном белом салоне.

Черт возьми! Да это мой шанс! Попался, голубчик! Вот сейчас все-е ему выскажу! Надеюсь, у автопилота нервы такие же железные, как и контакты.

– Да что ты себе позволяешь, лельдис чертов! – воскликнула я. И, нисколько не стесняясь, замахала руками возле самого лица Риса. Он лишь слегка отклонился, откинулся на спинку кресла и слушал.

Машина резко взмыла ввысь, взяла курс вправо – значит, нас забросило на окраину города, противоположную поселку Заграссы… На Мейлимир легли новорожденные сумерки. Летучие фонари закружили в воздухе, выстраиваясь привычными рядами. Днем они висели где-то очень высоко, за облаками, а вечером спускались, окутывая город неоновым светом. Пока фонари лишь немного мерцали, прореживая серую мглу рассеянным полотном лучей. Но близкого прихода ночи уже не чувствовалось.

Я продолжала, ни в чем себе не отказывая:

– Да кто ты такой, чтобы распоряжаться моей работой, моей жизнью, моими вещами? Я немедленно разорву все наши договоренности! И только посмей возразить! Я сама себе хозяйка, владелица и госпожа! И ты больше пальцем меня не коснешься! Слышишь, мачо? Если захочу, пойду на службу к Бриолису! И ты даже не пикнешь! Забудь, что тебя многие слушаются и подчиняются. Для меня ты не больше чем обычный заказчик, очередное ночное приключение… Хотя все больше кажется, что злоключение!

Я орала что-то еще, едва не задевая кончик носа лельдиса руками, а он только слушал, не двигаясь с места. Казалось, общаюсь с мраморным изваянием в историческом музее. Высказываю ему, бедному, все, что думаю по поводу мужского самоуправства. Таким невозмутимым выглядело лицо Риса. Когда я немного остыла, выплеснула все, что накипело, лельдис подался вперед, перехватил руки – не больно, только я и пошевелить ими теперь не могла.

С минуту синий взгляд Риса неотрывно впивался в глаза. Челюсть лельдиса выпятилась, губы растянулись в жесткую полоску, мышцы на шее напряглись так, что казалось, вот-вот лопнут. Сквозь смуглую кожу привычно проступила фиолетовая сетка вен.

Таким я его еще не видела. Рис боролся с сильными эмоциями – так, как способен только настоящий мужчина. Ни словом, ни жестом не давая понять, как сильно я его задела. Но результаты этой борьбы прорывались наружу, давали о себе знать, как вулкан, что долго дремал, но внезапно проснулся. Внутри забурлила лава, расплавилась земная твердь. И никто теперь не остановит стихию, не сдержит ее. Так случилось и с лельдисом. Он запер чувства внутри, запретил себе малейшие их проявления и теперь едва дышал. Горячий воздух с шумом вырывался из ноздрей Риса. Он непроизвольно прикусил губу верхним клыком, и сквозь тонкую кожу проступила округлая рубиновая капля. Я завороженно наблюдала, как она медленно сползает по упрямому подбородку, срывается и падает на рубашку лельдиса. На темно-зеленом фоне появлялись алые грозди, словно цветы распускались на газоне и растекались бесформенными кляксами. Я молчала, Рис медлил, сверлил немигающим взглядом и продолжал прикусывать губу. Выглядело страшно. На долю секунды стало ясно – передо мной настоящий зверь. Опасный, свирепый, сейчас почти неуправляемый.

Ну что ж! Я тоже не лыком шита! Плевать я хотела на ваше животное нутро, господин высший оборотень! Я свободная женщина! Ищите себе другую амебу!

Рис резко подался ко мне. Казалось, сейчас он меня укусит, но вместо этого тело смяли стальные объятия. Я едва могла шелохнуться, глотнуть воздуха. Лельдис прижал еще крепче, фактически сковал неподвижно и… поцеловал. Так, что у меня закружилась голова.

Было что-то неестественное в этом поцелуе – с кровью, с болью, с яростью во взгляде. Но… спустя долю секунды я забыла о том, что ужасно хочу ударить лельдиса – в глаз, в ухо, еще куда-нибудь. Да так, чтобы побольней, пообидней. Дымка блаженства заволокла все вокруг. Забылся и Рис. Свирепый взгляд его совсем осоловел. Тело лельдиса откликнулось на нашу близость быстрее, чем я ожидала. Рис немного поменял позу, слегка отстраняясь, но поцелуй не прервал. Несколько секунд я ощущала только его жесткие, властные губы… вкус крови во рту – нечеловеческой, немного сладковатой и терпкой… И желание, чтобы это никогда не заканчивалось. Тело поневоле стало податливым, руки сами собой сомкнулись вокруг мощной шеи спутника. Рис зарычал прямо мне в губы. Еще несколько капель крови сдобрили нашу страсть, и… лельдис с заметным усилием отстранился. Сделал несколько глубоких вдохов и заговорил так неожиданно спокойно, что я опешила. Только легкая хрипотца в голосе Риса напоминала о том, как сильно он возбужден.

– Тайна. Я не рабовладелец, каким ты меня видишь. Но пойми одну маленькую вещь. Ну не могу я от тебя отказаться. И не отпущу. Просто потому, что не в силах. Я мысленно все это перепробовал, пока наблюдал за тобой. Так что давай, дерись, дикая кошка. Но я тебя все равно из плена не выпущу! Мы заключили устный договор! Хочешь расторгнуть его? Попробуй! И весь город узнает, что Тайна из агентства «Химеры» обманула заказчика. Хочешь такой славы себе? Нине?

Пока Рис говорил, на лице его не дернулась ни одна мышца. Я замахнулась, и звон пощечины разнесся по салону. Лельдис даже не уклонился, не потер покрасневшую щеку.

– Это все? – уточнил он и слабо улыбнулся. Вначале почудилось – издевается. Я не сдержалась – влепила Рису вторую оплеуху. Он промолчал и продолжил буравить пытливым взглядом.

– Я могу разорвать договор, – глухо протянула я, понимая, что раунд уже проигран. Безнадежно и полностью. Я дала слово. А слово химеры в нашем городе что-то да значит. И даже не только в городе – на всей измененной магией планете Земля. Агентство уверенно завоевывало новые континенты и острова. Защита от остаточной магии требовалась везде и всюду. А более надежную зачистку, чем наша, ни один колдун не предложит. Не говоря уже о репутации Нины. Она зарабатывала ее кровью и потом многие годы… Надеялась на нас, верила и всегда помогала.

Казалось бы – я должна испытывать ужасные чувства, прийти в бешенство, негодование. Но внезапно я совершенно успокоилась. Так… Я проиграла битву, но не войну. Рис ухмыльнулся – так ухмыляется отец, глядя, как сын исподтишка тащит конфеты из кухонного шкафа.

– Решила побороться? – он спросил настолько по-доброму, ласково, что у меня защемило в груди. Вот что за зверюга? То бесит до невозможности, а то даже слегка обидеться на него не выходит!

Я хотела ответить что-то примирительное – так и рвалось с языка, – но машина пошла на снижение. Ого! Быстро же мы прибыли!

Место катастрофы выглядело так, словно там прогремел ядерный взрыв. В земле образовался гигантский котлован, хоть море заливай и запускай рыб. Соседние здания исчезли – видимо, тоже разрушились. В воздухе завис мелкий строительный мусор, песок отвратительно хрустел на зубах. Слабый ветер лениво гонял туда-сюда пепел вперемешку с клочками заклятий. На языке отчетливо чувствовался металлический привкус крови. Повсюду, куда ни кинь взгляд, валялись безжизненные тела – обгорелые, без конечностей и голов, расплющенные, как многотонным прессом. Кровь, ошметки плоти, камни, песчаная пыль перемешались так, словно поселок возводили на телах магов и людей.

Такого я еще не видела.

Химеры из агентства работали слаженно и профессионально. Я заметила Светлану, чуть постарше меня по календарному возрасту. Пышная крашеная блондинка, о чьем настоящем цвете лица и волос оставалось лишь догадываться, бойко справлялась с клочками сильного заклятья. Даже сейчас ее грим не уступал театральному, а количество тонального крема на лице – слоям штукатурки на потолках. Осколки магии еще невнятно рыпались в плотных сетях коллеги, но уже понимали, что погибли. Вдалеке мелькали фигурки Резеды и Дарлин – двух молодых, но очень талантливых химер. Наши девушки вовсю трудились на поприще зачистки Заграссы. Спасения, если уж быть до конца честной.

Мощные заклятья коршунами кружили в воздухе, атаковали все что ни попадя. Даже залетных птиц испепеляли дотла или превращали в кусок жеваной плоти.

Машина остановилась внутри котлована. Коричневую глинистую почву исполосовала сеть неглубоких трещин.

Я ошарашенно рассматривала последствия заварушки, но Рис взял мое лицо в ладони, заставив взглянуть себе в глаза.

– Не рискуй! – приказал безапелляционно и, заметив, как я дернулась, произнес почти умоляюще: – Тайна. Тут очень опасно. Давай уже поосторожней. Видел я, как отчаянно ты работаешь.

Его черты на секунду изменились – брови сложились домиком, взгляд полыхнул сильным испугом. Вот это да! Он так за меня печется? Бедный. Придется потерпеть, мой дорогой звереныш. Ничего не попишешь! Я люблю драйв и собираюсь задать магическим отходам такого жару, чтобы век помнили.

Я отодвинула Риса и, пока он ошарашенно пялился вслед, выскочила наружу.

Сеть появилась в руках мгновенно. На меня со всех сторон полетели куски заклятий, нацелились, рассвирепели. Еще бы! Поняли, что собираюсь предпринять. Ну же, голубчики, поиграем?

Я наклонилась, пропуская магические сгустки над головой. Закрутила сеть и набросила. Несколько клочков застряли, задергались так, что ловушка натянулась, и пришлось сделать несколько невольных шагов вправо. Рядом тут же оказался Рис, собираясь помочь. Но я отскочила, еще раз мотнула ловушкой и ловко подцепила остальные магические отходы. Казалось – у меня в руках сеть с акулами. Сгустки бились как в последний раз. И они были убийственно правы. Но не победили. Я закрутила сеть вихрем, и магия начала смешиваться в однородную массу. Справа атаковал остаток заклятья. Черт! Как же не вовремя.

Рис подоспел, отразил силовым щитом.

Я метнула в лельдиса взгляд: «Не вмешивайся!» Он упрямо мотнул головой, и новый живой энергетический сгусток рассыпался на сотни мелких клочков благодаря удару Риса.

Слава богу, в моих руках уже висела сеть, полная энергии. Я замахнулась и отправила ее подальше. Создала новую и отскочила, потому что заклятье атаковало само, а следом еще одно и еще. Сразу пятеро! Ах, вот вы как? Подленько, гаденько… Ну да ладно! Погодите же!

Это напоминало игру. Смертельную и оттого еще более захватывающую. Атака, защита, бросок сети, отступление. Шаг вперед и два назад, поворот и прыжок в сторону.

В такие минуты я совершенно очищалась от ненужного хлама эмоций. Жила одним мигом, чувствовала себя на пике возможностей. Рис следовал за мной по пятам, как ни пыталась оторваться, помогал, как ни старалась управиться сама.

Проклятье! Да от его шефства не избавиться!

Впрочем, мне было не до этого. Я вступила в смертельную игру. И заклятья не давали ни секунды передышки…

Глава 7

Я почти справилась… Мы почти справились. Химеры, агенты, маги, что подоспели на помощь и отражали атаки безумных заклятий.

Все меньше носилось вокруг неуправляемых магических чудищ, все реже полыхали с разных сторон пестрые взрывы энергий.

Дышать становилось легче. Пересыщенный магией воздух разбавлялся свежим кислородом. Глаза перестали болеть от ослепительных вспышек с разных сторон.

Я с облегчением выдохнула, обернулась к Рису и встретила его теплую улыбку…

Но в эту минуту выползло оно… Кажется, это было нечто из арсенала очень мощных магов. Возможно, одно из первых боевых заклятий на празднике. То самое, что взбудоражило публику, разожгло ссору. Судя по виду и энергии, что наполняла бесплотное чудище, оно не просто шинковало и рвало на части любого, кто не успел вовремя увернуться. Оно еще и заставляло всех в радиусе многих метров осатанело ненавидеть друг друга. Серьезная штуковина. Ребята из спецслужб не ошиблись – кто-то долго готовил диверсию. Заговорщики решили пойти ва-банк, уничтожить возможный союз государства и сильных магов в зародыше. Не пожалели ни сил, ни времени, ни энергии. Сотворить нечто подобное могла лишь большая группа сильных колдунов. Им пришлось почти истощить себя, изо дня в день дополняя рисунок заклятья, а затем оживить его силовым импульсом.

Оно подобралось справа. Подползло и атаковало. Словно спрут, что опутывает жертву мириадами щупалец. Я швырнула сеть. Одну, другую, третью. Отскочила от очередного энергосгустка, что едва не отрубил ногу. Откуда-то слева подоспела Валерия, химера из нашего агентства. Рис выскочил справа.

Сзади послышался приказ Бриолиса – помочь нам немедленно. Сети спецслужб, похожие на тонкую металлическую паутину, легли сверху на наши. Лельдис спокойно и планомерно отражал атаки чудища энерговолнами. Но оно наступало, опутывало со всех сторон и росло, используя последние магические ресурсы.

Я сразу поняла – дело дрянь. Валерия посмотрела на меня с нескрываемым ужасом, но и готовностью помогать до последнего. У нее еще оставался шанс уйти из-под удара. Но насколько я знала Татушку, как прозвали Леру в агентстве, она никогда не бросала товарищей в беде и не бежала от опасности. Со стороны заклятья показались еще сети. Другие химеры пытались помочь, прорваться к нам. Но это уже мало что решало.

Магические потоки схлестнулись, прогремел еще один взрыв. В точности как тот, что послужил катализатором первого – там, в здании.

Небо скрыл бордово-синий цветок, пошел фиолетовыми пятнами, словно сарафан дикой расцветки.

Рис схватил меня на руки. Земля под ногами дрогнула еще раз, и нас подбросило так, что обожгло спину. Казалось, пространство вокруг вибрирует и каждая клетка тела отвратительно трясется вместе с ним. Мы полетели вначале вверх, а затем вниз, туда, где вновь обвалилась почва. Меня обдало жаром, нестерпимым настолько, что каждый вдох, казалось, выжигал внутренности напрочь. Боль пронзила тело. Рис прижал еще крепче, умудрился выдавить что-то очень витиеватое и сразу же – несколько ласковых слов в поддержку.

В этом был весь лельдис. Брутальность и забота его потрясали даже тогда, когда злили и раздражали излишней навязчивостью.

Мы задержались в центре магического взрыва, окруженные фиолетово-бордовым заревом, беспомощные и растерянные… И рухнули в темноту и холод. Меня будто окунули в ведро со льдом, и тело обожгло снова. «Воздействие низких температур иногда сродни действию высоких». Так говорила моя учительница по физике. В школе. Черт, почему я вдруг ее вспомнила?..

Мы упали, сверху осыпалась рыхлая почва вперемешку с песком и крохами магии, и… нас погребло в подземных катакомбах. Я слышала про такие на территории Райлиса и Заграссы. На заре объединения миров спецслужбы готовились к возможной магической войне. Лабиринты узких подземных гротов ничего плохого не сулили. Их вроде даже оборудовали, чтобы прятаться не одни сутки, жить автономно, в комфорте и уюте. Вот только, чтобы выбраться, требовалась карта. А ее, понятное дело, ни у кого не завалялось.

– Елки-моталки! – выругалась Лера в своей любимой манере. Татушка рассказывала, что во времена ее юности это ругательство считалось ну очень крутым.

Рис высказался покрепче. Я тоже не постеснялась, выплеснула словами эмоции, что кипели внутри, бурлили, словно зелье в ведьмовском котле.

Лера разразилась еще несколькими любимыми фразами, Рис обнял меня покрепче. И только теперь я сообразила, что лельдису каким-то невероятным образом удалось удержаться на ногах. Татушка только поднималась с камней пола.

Я всегда ей симпатизировала. Химеры Нины почти все были как на подбор. Породистые, фигуристые, с идеально ухоженной кожей и волосами, они одевались если не стильно, то по крайней мере сексуально. И только Лера вечно напоминала взрослую версию Пеппи Длинныйчулок или фанатку какого-нибудь рок-музыканта. Худощавая, татуированная с головы до ног, с пирсингом в бровях, носу, пупке, ушах… в общем, где только можно. Носилась с копной торчащих в разные стороны черных волос, в черной косухе, драных джинсах с ширинкой между колен, в бесформенных футболках с рожицами каких-нибудь мультяшных персонажей. Нет, некрасивой ее назвали бы вряд ли. Аккуратные черты лица, немного резковатые для девушки, выглядели приятно, даже несмотря на почти готический макияж. И если футболка не совсем висела на Лере мешком, то становилось ясно – у девушки хоть и небольшая, но красивой формы грудь. Я видела Татушку на пляже, в купальнике, и знала, что бедра у нее тоже очень даже округлые, аппетитные.

Но неизменный «пацанский» стиль в одежде и поведении часто отпугивал от Леры мужчин. Зато если бы мне предложили решать, с кем из коллег пойти в разведку в вотчину заговорщиков, я выбрала бы именно Леру.

Встала она быстро, почти не реагируя на руку помощи, предложенную Рисом. Лельдис осторожно водрузил меня на ноги, и мы внимательно огляделись по сторонам.

Подземные катакомбы впечатляли. Потолки возвышались метра на четыре, в стенах отчетливо угадывались очертания скрытых ящиков с припасами – продуктами, одеждой, медикаментами и даже энергоисточниками для слабых магов и смертных. Такие в спецслужбах трудились тоже. Полы оказались теплыми – хоть сиди, хоть лежи. Наверняка где-то припрятали и постельное белье.

На стенах и потолке медленно загорались мириады встроенных лампочек, постепенно вырывая помещение из тьмы и позволяя глазам привыкнуть к освещению заново.

Все здесь выглядело неплохо, кроме одного. Повсюду змеились проходы в очередные помещения, и никакого следа выхода наружу. Ни обычного, ни магического, ни энергетического. Выход из катакомб как минимум светился бы аурой природы – зверей, растений, насекомых. Как максимум – во все стороны фонил бы эмоциями и энергетикой разумных существ. Ничего подобного вокруг не обнаружилось. Слабые потоки энергий пробивались откуда-то сверху, очень издалека, яркими факелами горели источники магии для тех, у кого нет собственной. И все… Больше ничего… видимо, на многие километры вокруг. Вот уж отлично! Попали так попали.

Судя по всему, мы в пустом подземном лабиринте. Здесь можно жить, и очень даже неплохо. Но вот как выбираться…

На долю секунды меня охватила паника. Сердце ударилось о грудную клетку и замерло, сжалось до боли. Я передернулась от нахлынувшего холода, озноба. Но Рис стиснул в жарких объятиях, погладил по спине так, что я поневоле расслабила сведенные до предела мышцы, осторожно провел рукой по волосам.

– Тайна… Я рядом. Ничего не случится. Успокойся и послушай…

Он будто и не заметил, что рядом Лера, забылся. Мгновенно возбудился, горячо задышал в шею, прижался каменным телом сильнее, демонстрируя, что готов даже здесь, прямо сейчас, не теряя ни минуты…

Я немного отстранилась, вгляделась в напряженное лицо лельдиса. Рис попытался продышаться и произнес очень хрипло, но совершенно спокойно:

– Тайна. Я знаю, где мы. Здесь выходы только наверху – люки в потолке. Нужно просто найти их.

– Как? – почти взвизгнула Лера за моей спиной.

Рис выпустил меня из стальных объятий, отступил на пару шагов, ничуть не стесняясь проявления собственного желания. Только слепой не заметил бы внушительный бугор на его брюках.

– Девушки. Нам придется проходить коридор за коридором, нащупывая энергетический рисунок потолка. Кажется, что вокруг ничего живого на многие километры, верно?

Мы кивнули так синхронно, словно репетировали.

– Но это не так, – просиял улыбкой лельдис. – Тут несколько выходов наверх. Только они замурованы мощной магией, последними технологиями. Чтобы найти их, нужно исследовать каждый метр потолочных плит.

– И что же мы ищем? – деловито уточнила Лера, моментально приходя в себя.

– Мы ищем охранное заклятье. Над ним вы не увидите привычной ауры живого. Скрыта новейшими технологиями. Охранная магия сильна, но я знаю ключи к ней. Когда вскроем заклятье, придется прорываться наверх. По факту – взрывать магические двери. Потому что от них ни ключей, ни кода у меня нет. Но мы сдюжим. Уверяю вас.

– И почему мы должны поверить, что ты ориентируешься в катакомбах? – бросила я в лицо Рису с изрядной долей вызова, будто еще недавно не успокоилась на его крепкой груди. Лельдис понял все правильно – улыбнулся, как отец дочери, что хорохорится перед лицом страшных бед.

– Все просто. Агенты тоже порой оказываются тут без ключа. Создатели заклятья рассчитывали, чтобы два-три мощных колдуна могли разрушить его. Но не меньше. Мы справимся. Валерия, твоя коллега, – химера с неплохими данными. Ты очень сильная. У нас все получится. Вот увидишь.

Татушка даже не удивилась, услышав из уст незнакомого лельдиса свое имя. Рис работал со спецслужбами, а значит, и к сведениям о магах имел полный доступ.

Мы с Лерой переглянулись, и я резюмировала:

– Тогда пошли поскорее. Я не хочу проводить тут ни единой лишней минуты.

– Погоди, Тайна. Мы ищем еще кое-что. – Рис загадочно сверкнул глазами.

Я кивнула, предлагая ему закончить. Но лельдис сделал небрежный жест и ответил:

– Если найду – скажу.

Что-то странное случилось со мной от этого его заявления, взгляда, что обещал так много. Тепло потекло внутри, стало так хорошо и легко, как давно уже не было. Казалось, цель всей жизни где-то рядом, только руку протяни. Ну пусть не сама цель, но то, что способно к ней приблизить. Сама себе поражаясь, я застыла, наблюдая за Рисом. Он потянулся, будто красивый, грациозный кот, и посмотрел так, что я поняла – да, догадки верны. Лельдис не проронил больше ни слова. Махнул рукой, предлагая следовать за ним, и двинулся в соседний грот.

Искусственные гроты оказались один удобней другого. Высокие потолки, гладкий теплый пол, света ровно столько, сколько требуется. Спецслужбы не просто готовили убежище, они постарались создать все условия для комфортного пребывания под землей.

Некоторое время мы двигались молча. Рис впереди, я следом, а Лера последней.

Пока лельдис искал то, на что намекнул, мы тщательно исследовали потолочные плиты на предмет охранного заклятья. Слава богу, для оценки ауры потолка сильно задирать голову не требовалось, иначе мы с Татушкой давно свернули бы шеи. Когда десятка полтора просторных гротов остались позади, Лера приблизилась и шепнула на ухо:

– А он ничего так… Для агента.

– Таврис не агент, – ответила я вполголоса, понимая, что лельдис все равно услышит. Ну и пусть! Рис продолжал что-то высматривать в стенах, будто искал ему одному известный знак. И мы осмелели.

– Он нечто вроде свободного игрока. Мага по найму, если я правильно поняла, – объяснила я удивленной Лере. Татушка дернула худеньким плечом, слабо улыбнулась и все-таки спросила:

– Так вы того… вместе?

Вот теперь Рис оглянулся, бросил в нас быстрый, заинтересованный взгляд, на долю секунды замер и вдруг крутанулся на пятках. Огромный, возбужденный хищник – вот кого он мне опять напоминал. Даже кудри лельдиса слегка вздыбились. Что удивительно – именно таким он меня и заводил. Я ощутила тепло там, где совсем не к месту. Рис напрягся сильнее, расставил ноги шире, в очередной раз поражая быстротой реакции своего тела. Я еще не видела мужчину, который возбуждался бы так стремительно. Даже среди альфа-оборотней, даже среди вожаков.

– Ну же, Тайна, – бархатистый голос лельдиса зазвучал мягко, певуче, – ответь подруге на вопрос.

Я растерялась. Рис хотел однозначного решения – простого и быстрого. Лера – толковых объяснений. Я же не могла дать ни того, ни другого. Что происходило между нами с лельдисом, какие чувства и отношения нас связывали? Черт его знает. Я понимала лишь одно – если не хочу убить его, то хочу этого мужчину. Всего и целиком. Как партнера в сексе, соратника по работе, соседа по дому. Чего греха таить? Даже с его сверхопекой, я еще не встречала более сильного и ловкого мага. Ни один мужчина не волновал и не возбуждал меня так сильно, как лельдис. Связи Риса, загадки, что его окружали, его работодатели, от которых теперь зависело будущее всей планеты, интересовали меня тоже. Равно как и заговор, что внезапно затянул в свои сети. Все это заставляло держаться поближе к Рису. Но вместе ли мы в том смысле, который придавала этой фразе Лера?

Секунды сменяли друг друга, светильники на потолке слабо мерцали. Раньше я не замечала этого их свойства, слишком быстро мы шли. Как не замечала и едва уловимого запаха в катакомбах. Откуда-то снизу тянуло сливами – спелыми, сладкими, едва снятыми с дерева.

Рис прищурился, черты его заострились, кулаки сжались. Я на расстоянии ощущала его недовольство и досаду. Лера косилась то на меня, то на лельдиса.

Тишина окутала нас, легла на плечи ощутимым грузом. Я не любила напрасных слов и обещаний, данных впопыхах, лишь бы отвязались. Именно поэтому и не могла сказать то, о чем просили спутники… Не время и не место для судьбоносных решений и окончательных ответов…

Внезапно Риса что-то отвлекло. Он поднял указательный палец, будто прислушивался к царящему вокруг безмолвию. Секунду, может, две лельдис не двигался и ничего не объяснял. Затем повернул голову и долго всматривался в гладкую, темно-коричневую стену. Стремительно приблизился и осторожно провел возле нее рукой. Вначале казалось – он исполняет ему одному известный ритуал. Странный, шаманский и едва ли полезный для нашего дела. Но спустя несколько мгновений стена дрогнула, навстречу Рису выскочил ящик, и оттуда полыхнуло оранжево-алой энергией. Так полыхнуло, что я ненадолго ослепла. Совершенно и полностью – хоть на ощупь передвигайся. Лера схватилась за мое плечо – ее глазам досталось не меньше.

По моим щекам покатились слезы, противная резь пронзила веки, отозвалась в голове слабой мигренью. Зрение начало восстанавливаться, и я увидела, что источник аурного сияния исчез в магической упаковке Риса. Лельдис старательно завернул в нее находку и спрятал в карман брюк. Я даже не успела разглядеть ни размер, ни форму объекта.

Мы вроде бы двинулись дальше, забыли о вопросе Леры и моей прежней растерянности. Я почти расслабилась, вернулась к поискам охранного заклятья на потолке… Но в эту минуту пол подскочил под ногами как живой, с потолка посыпались вначале камни, а затем и боевые заклятья. Одно за другим. А ведь мы их даже не заметили! Даже магия у спецслужб оказалась особенная, неведомая обычным колдунам.

Рис смачно выругался, схватил меня за руку, дернул на себя. Там, где я только что стояла, приземлилась каменная глыба – острая, как огромная гильотина. Лера отскочила от такой же.

– Проклятье! Они защитили устройство! Бежим! – бросил через плечо Рис. Внезапно развернулся, подхватил меня на руки и понесся вперед, время от времени оглядываясь на Леру. Татушка поспевала за нами без особого труда, что ни капли меня не удивило. Она бегала каждое утро километра два, если не три. Спортсменка, красавица, комсомолка – Лера когда-то даже состояла в этой организации.

Мы неслись так, что только пятки сверкали – у Риса и Леры. Мне не дали ни шанса ступить на неверный пол. А он стремительно обрушался, обнажая огромные дыры с острыми зазубринами краев.

– Вот я дурак! Надо было сразу подумать, что такую штуку защитят как следует! – посетовал в воздух Рис и припустил быстрее. Перед нами и по сторонам шинковали воздух каменные лезвия – острые и тонкие, как настоящие клинки. Почему-то вспомнились старые восточные фильмы, где герой преодолевал полосу препятствий. Из стен ему навстречу выскакивали мечи, пол проваливался под ногами, с потолка выстреливали лазерные лучи. Экстрим, да и только.

Будто ответом на мои фантазии пол и потолок принялись выбрасывать каменные шила величиной с человека. Рис прибавил скорости, оглянулся на Леру – теперь она успевала с большим трудом. Задыхалась, шарахалась от очередных атак со всех сторон, спотыкалась на ровном месте.

Внезапно перед нами обрушилась куда-то вниз стена ближайшего грота. Впереди разинула пасть огромная пропасть. Рис не остановился, не притормозил. Резко выдохнул и… обратился.

Никогда прежде мне не доводилось видеть лельдисов в их второй ипостаси вживую. Не только ауру – эдакий призрачный набросок ящера-птицы, а настоящего зверя из плоти и крови. У-ух! Впечатления ошеломляли… Настолько, что мы с Татушкой на секунду забыли про ужас вокруг.

Гигантский, крылатый зверь, черный как ночь, поражал красотой и силой. Лера не растерялась, запрыгнула Рису на спину, где неведомым образом уже очутилась я. Только что висела в руках лельдиса – и вот уже восседаю за его мощной полудраконьей шеей. Рис взмахнул крыльями и полетел, больше не обращаясь в человека. Несколько драных кусков ткани остались на полу подземелья напоминанием о том, что только в голливудских фильмах оборотни сохраняют одежду при обращении. Был брутальный самец в джинсах с футболкой, стал самец, укутанный в волчий мех. А потом – раз, два – и он снова в джинсах с футболкой. И, что самое забавное, такое кино снимали по сей день. Хотя уже каждый младенец, бомж и скромница-школьница точно знали – меняя ипостась, оборотни либо оголяются, либо рвут одежду в клочья. Цензура, попытка привить молодежи культурные ценности, оградить от разврата… Под каким еще соусом подавали все эти нелепости политики?

Лицемерие властей – вот то, что не менялось в нашем мире никогда. Оставалось незыблемым до прихода магии на Землю и после…

Мы отмотали еще несколько гротов – я сбилась со счету на десятом. Горячее тело оборотня, его природная мощь успокаивали. На лице Леры читался детский восторг, упоение моментом.

Неудивительно! Когда еще покатаемся на драконе или лельдисе?! Эти оборотни не особенно любили притворяться ездовыми животными. Увидеть их издалека, пусть даже в небе, в полете – и то считалось большой удачей. А уж прокатиться на лельдисе… о таком, наверное, многие мечтали с детства. Богатеи заплатили бы круглые суммы, лишь бы очутиться на нашем месте, чиновники использовали бы все свои связи…

Рис странно фыркнул – почти по-человечески, выбросил крылья в стороны и планером понесся над полом.

Каменные лезвия, шила, обломки больше нам не грозили. Лельдис летел так, чтобы острые «сюрпризы» сверху и снизу нас не достали, держался от стен подальше. Очень скоро мы привыкли к безопасности, успокоились. Лера отряхнула каменную пыль с волос и восторженно прошептала:

– Он супер-р!

Рис снова странно хмыкнул. Не прорычал, не издал какой-то другой животный звук, а именно ухмыльнулся, совсем по-человечески. Мы преодолели еще несколько гротов и вылетели в безопасную зону. Светопреставление закончилось, вернее, осталось за нашими спинами.

Мы слезли со спины лельдиса, и он обратился. Лера ахнула, загляделась на нагое мускулистое тело Риса, невольно покосилась на то, что пониже лобка. По глазам Татушки так и читалось: «Вот это размер».

Рис ухмыльнулся, совсем как в зверином обличье, подмигнул мне, чуть двинул бедрами, будто стремился к контакту, и шагнул к стене. Я даже не сразу сообразила – зачем, загляделась на ягодицы лельдиса, крепкие, упругие мышцы перекатывались под кожей. Плавные, текучие движения Риса теперь еще больше бросались в глаза. Лера показала мне большой палец. Лельдис не обернулся, но будто почувствовал, повторил жест Татушки, и та покраснела.

Рис поводил руками возле стены, и навстречу ему выскочил ящик. Ага! Я поняла! Запасная одежда! Из другого ящика Рис достал термос, чашки из сверхпрочного пластика и двадцатилитровую бутыль воды. Налил нам по чашке чая с мятным ароматом, наверное, чтобы упокоились после погони, и оделся. Черная толстовка с капюшоном, спортивные брюки, кроссовки… Многие мужчины в таких обновках выглядели бы расхлябанно, по-домашнему. Но особенная грация и идеальная фигура Риса даже такой затрапезный наряд превращали в хорошую драпировку красивого мужского тела.

Судя по взгляду Леры из-под полуопущенных пушистых ресниц, Татушка разделяла мое мнение. И я бы даже приревновала. Что-то досадливое, давно забытое зашевелилось внутри, когда другая женщина начала так откровенно восхищаться этим мужчиной. Не моим, нет, но тем самым, что так волновал, заставлял сердце колотиться, а тело изнывать от желания.

Но лельдис смотрел так, словно нет никого в этом мире прекрасней химеры Тайны. Даже в разодранном платье, с синяками и царапинами по всему телу, разметанной прической непонятного теперь вида и формы.

Рис развеял сомнения окончательно – сел близко-близко, сложил ноги по-турецки, так что его колено уперлось в мое, и налил себе чаю.

– Тайна? Ты в порядке? – спросил взволнованно.

Я кивнула, сглотнула ком в горле и поняла, что безнадежно запуталась в сетях лельдиса. Все, как он и обещал.

А Рис, не теряя ни минуты, воспользовался. Ощутил мои эмоции, прочел отголоски по ауре, а может, поймал мимолетное выражение лица, глаз. Во всяком случае лельдис, не стесняясь Татушки, не обращая внимания на ее все более восторженный взгляд, произнес:

– Я не пережил бы, если бы с тобой что-то случилось. Артефакт-усилитель забрал. Теперь осталось убедить Бриолиса. Шансы слишком хорошие, чтобы их не использовать. Да и ведомство спецслужб получит бесценный опыт. И еще…

Он облизнулся и заговорил с легкой хрипотцой в голосе:

– Я видел, что тебя раздражает излишняя опека. Понимал это умом. Но не сердцем. Тайна. Я просто не могу иначе. Я не переживу, если ты пострадаешь.

На последнем слове голос Риса вздрогнул. Лельдис осушил стакан горячего чая одним глотком, как водку опытный алкоголик, и резко перешел на деловой тон. Лера встрепенулась, попыталась улыбнуться. А я вникала в слова лельдиса так, как еще никогда прежде.

– В общем так. Мы не знаем, были ли выходы в заваленных гротах. – Рис небрежно махнул рукой назад. Туда, где только недавно нас пытались расчленить каменные мечи и распотрошить шила, а теперь громоздились развалины. – Но дверей предусмотрено множество, по всему лабиринту. Поэтому не паникуйте, спокойно продолжайте исследования. Я просто не мог не воспользоваться случаем и не забрать прибор. Второй такой найти будет очень сложно. Да и раздобыть тоже.

Татушка покосилась на меня, на Риса. Ее мы с Ниной в «дело Мелисенты» не посвящали. Впрочем, как и остальных химер агентства. Заметив, что мы не расположены делиться секретами, Лера не обиделась. Примирительно улыбнулась и бодро сообщила:

– Готова к труду и обороне!

Рис не уловил особенностей фразы. Он явно прибыл на Землю гораздо позже, когда о комсомоле и пионерии благополучно забыли. Татушка хмыкнула, намекая, что и у нее со мной есть секреты от лельдиса. Рис расспрашивать не стал, улыбнулся совсем по-доброму, как отец шушукающимся возле него дочерям. Мы выпили еще немного чая, перекусили мясным рулетом из запасов спецслужб, и лельдис протянул мне спортивный костюм. Изумрудный, как я люблю.

Не теряясь, я скинула драные ошметки некогда роскошного платья и принялась облачаться. Рис застыл, пожирая взглядом, каменея и не скрывая собственного желания. Лера постаралась отвести взгляд, изучить потолки ближайших гротов, но все равно изредка косилась на внушительный бугор на брюках Риса. Я сама невольно метала туда взгляд. Лельдис ухмыльнулся и двинулся вперед, предлагая продолжить путь. Остатки пиршества на полу, грязные чашки и термос его не беспокоили. Мы с Лерой переглянулись и решили не заморачиваться тоже. Скорее всего, спецслужбы время от времени проверяли катакомбы, прибирались тут и обновляли запасы. И вот только когда мы покинули грот, вдруг подумалось: а куда Рис дел «артефакт-усилитель»? Когда он обратился, в руках лельдиса ничего не было…

Но Рис говорил о приборе настолько уверенно, что мы понимали – находка при нем. Не зря мы чуть не погибли в катакомбах. По крайней мере, я точно не зря.

Я слышала про магические кармашки, что удерживали вещи и заклятья на теле колдунов, даже если те обнажались или меняли ипостась. Они же скрывали предметы от постороннего взора, сохраняли даже в эпицентре магического взрыва. Но такие заклятья требовали огромных запасов энергии и невероятного мастерства мага. Я еще не встречала никого, кто умел бы их создавать. До Риса…

И вот, шагая за широкой спиной лельдиса, я думала о том, что у Вселенной забавное чувство юмора. Она бросила нас в самое пекло, но помогла выяснить, какие неприятности готовы обрушиться на Землю. Чего стоит опасаться и к чему надо присмотреться. Мы оказались погребены заживо, но раздобыли прибор, способный помочь маме… Словно госпожа фортуна испытывала нас, прежде чем наградить за страдания, подкинуть козырь.

А еще… еще я внезапно поняла, что так происходит только в присутствии Риса. Будто мы с ним изначально созданы как частицы единого целого. Когда мы порознь – чудес не случается. Но если вместе, они осыпаются на голову золотым дождем…

Лера некоторое время замыкала нашу маленькую процессию, но затем поравнялась со мной и вновь завела разговор. Я думала – опять спросит про Риса, про наши запутанные отношения. И снова придется молчать, гадать, как уйти от немедленного ответа… Или того хуже – уточнит про артефакт. Но Лера проявила удивительную тактичность. Я никогда не сталкивалась с этой ее чертой и была приятно удивлена.

Но вот про заговор Татушка спросить не забыла. Отправляя девушек на задание, Нина вскользь обронила, что катастрофа – дело рук неких магов-диверсантов. А Лера отлично умела слушать и слышала всегда самое главное.

– Все-таки сильные маги затеяли нечестную игру? – спросила она вполголоса. Рис не обернулся, не притормозил, но я не сомневалась – он ловит каждое слово.

– Кажется, что так. Не нравятся новые законы, ограничения и правила. А самое главное – им совсем не нравится…

– Уравниловка со смертными? – перебила Лера. – Я об этом слышала. В последние недели все чаще.

Вот теперь Рис чуть повел плечом, а я оторвалась от исследования потолочной ауры и обернулась к Татушке.

– Слышала? Где?

– Среди заказчиков, – пожала плечами Лера, и мы вернулись к работе, не прекращая беседу, которая становилась все интересней и интересней. – Ты часто выезжаешь к постоянным клиентам. А меня Нина бросает на сверхурочные вызовы. Ночью, на окраины города, в неблагополучные районы.

Я снова покосилась на Татушку. Не припомню, чтобы отказывалась выполнять подобные поручения. Вообще не припомню, чтобы отказывалась от поручений. Лера примирительно улыбнулась и пояснила:

– Я сама выпросила у Нины приоритет на такие задания. Видишь ли… В последнее время с деньгами стало совсем туго. Тут много чего сказалось. Кризис, покупка дома, мебели, небольшой ремонт. Ну я и выцыганила у Нины клиентов, что платят дополнительные деньги за конфиденциальность, сложность или долгую дорогу. В последние недели попадались весьма интересные кадры. Все больше среди сильных магов-нелегалов. И вот они то и дело намекали на заговор, на то, что туда вовсю вербуют, и прочее. Давали понять, что и таким, как мы, нашлось бы теплое местечко при новом режиме. Стоит лишь захотеть, поддержать определенных существ в нужное время и в нужном месте… Но от подробностей всегда воздерживались. Не доверяли… – Лера подмигнула и съязвила: – Видимо, недостаточно непорядочно выгляжу. Надо бы сменить имидж…

– И многие жаждут вступить в «Армию Света»? – вмешался Рис, слегка повернув голову.

– Не уверена, – уже совсем громко ответила Лера, почти не заметив иронии лельдиса. Слишком уж серьезный оборот принял разговор, слишком много неприятностей маячило в будущем. – Нелегалы почти сплошняком заботятся исключительно о собственной выгоде. Главное для них – деньги, деньги и еще раз деньги. Политика их волнует постольку-поскольку. Конечно, многие намекали на то, как соблазнительна работа в открытую. Как здорово не опасаться властей, полиции, суда. Но, думаю, это всего лишь слова. Вряд ли они вылезут из теплых нор. Прямой и честный бой – не их метода. Особенно если победа вовсе не гарантирована. Скорее, пятьдесят на пятьдесят. Такой процент никого из них никогда не привлекал. Эти ребята вступают в игру, только если дело наверняка выгорит. Или ждут, чем все закончится, чтобы примкнуть к сильнейшему.

– А небольшая помощь в разработке сложных заклятий по управлению другими? Не безвозмездно, конечно же… – вспомнился мне случай у Юлианны.

Татушка прищурилась, с минуту всматривалась в мое лицо, будто ждала пояснений. Спустя пару секунд томительного молчания Лера вздохнула, сетуя на мою скрытность, и произнесла:

– А вот это как раз очень в их стиле. И в продолжение темы хочу сказать, что некоторые последние зачистки были весьма специфичными. Сама знаешь, Тайна, я работаю у Нины много лет. Но с таким столкнулась впервые…

– То есть? – уточнил Рис, и спина его слегка напряглась.

– Я видела много ошметков новых заклятий. Они не выглядели отработанными, правильными, что ли… ну, как те, с которыми мы обычно сталкиваемся.

– Ясно. Есть сбалансированный клинок, где каждая впадинка и выпуклость рассчитаны и отточены. А есть новый ножичек, над которым еще работать и работать. Но если доделать, возможно, он сам нашинкует врагов? – подсказал Рис.

Лера невесело хмыкнула и поддакнула.

Ненадолго в катакомбах воцарилась гнетущая тишина. Кажется, разговор навеял нехорошие мысли, предчувствия. Понимание, что заговорщики всерьез готовятся к захвату власти, а не просто планируют некую агрессивную акцию, как прежде. Скольких нелегалов они привлекли? Сколько новых заклятий только и ждет момента, чтобы вывести из строя смертных агентов, повредить сильных магов? Сколько незаконных колдовских притонов в доле?

– Но особенно меня насторожило недоделанное заклятье магического паралича, – вдруг припомнила Лера. – Знаете, такая штуковина, которая должна временно лишать сил, блокировать магию. Применима ко всем, кто черпает силы из собственной ауры. Нам-то легче. Мы если что напитаемся из природы, земли, космоса. Химеры способны забирать энергию всюду. Высшие оборотни вместе с ипостасью меняют структуру тела, и любое заклятье с них как с гуся вода. Но вот большинство магов могут ненадолго превратиться в беспомощных котят.

– Ты же сказала, заклятье недоработано, – уточнила я, опередив Риса.

– Да. Но и выезжала я туда две недели назад. Возможно, они смогли закончить дело, возможно, нет. Если бы такие штуки создавались легко, без гигантской потери энергии, они давно уже портили бы всем жизнь… Но серьезность планов потрясает.

– Нине сказала? – догадалась я.

Лера кивнула.

– Я ей всегда все рассказываю.

Вот теперь пазл сложился. Загадочный лельдис, к которому Нина отправила меня без звука, сегодняшняя помощь агентства на месте катастрофы – слаженная, отточенная. Будто девушек готовили заранее, инструктировали, как действовать в похожих ситуациях. Ага! Нина давно догадывалась о грядущих бедах или выпытала у своих друзей в спецслужбах. Ну слава богу! Почему-то мысль о том, что начальница держала руку на пульсе, принесла некоторое облегчение. Значит, про заговор знают, пытаются решить проблему, а не просто убедить сильных магов примкнуть к силам спецслужб. Мы не в таком отчаянном положении, как выглядело поначалу… Можно выдохнуть и немного расслабиться. Когда выберемся, конечно же…

– Сколько погибших сегодня? – внезапно сменила тему Татушка.

– Сотня, может, две, – прикинул Рис. – По меркам численности магов – не слишком заметно. Но если учитывать, что погибли сильнейшие, – многовато.

– А ты не думаешь, что в спецслужбах течь? – пришла мне в голову мысль.

– Определенно, – ни капли не удивился Рис. – Я давно это подозревал. Знаю, что главные ни при чем. Бриолис ведет внутреннее расследование и пару раз подключал меня. Мелких предателей мы выявили. Но вот крупных, тех, кто дергал простых агентов за ниточки… Нет. Ни одного.

– Середнячки продались? Предсказуемо, – прокомментировала Лера. – Они вроде дослужились хоть до чего-то. Но до главных должностей еще ой как долго ждать и много работать. Проще сместить начальство и взять руководство в собственные руки. А мелким сошкам часто не важно, на кого пахать. У них семьи, дети, жены, близкие. Кредиты, дома, машины… Главное, чтобы платили – исправно и много. А совесть можно отмыть, отчистить и вернуть на полочку, чтобы не мешала в работе.

Рис одарил Леру изумленным взглядом. Кажется, лельдис недооценил мою «коллегу с неплохими данными». Ее данные гораздо лучше и перспективней. Следующий взгляд предназначался мне – теплый, почти нежный. Рис словно говорил: «Не бойся, мы все преодолеем, победим любой заговор. У нас все получится».

Я невольно расслабилась и снова сосредоточилась на потолке. Жаль только, пока ни я, ни Татушка не заметили ни единого следа охранного заклятья.

Но я заставила себя отрешиться от переживаний, сфокусироваться на главном. Мы целы, можем двигаться. Выход есть, и мы найдем его. Иначе и быть не может!

Рис обернулся еще раз, будто поймал мои мысли, улыбнулся шире, подмигнул и уверенно свернул в правый коридор.

Место обрушений осталось далеко позади. Теперь все вокруг выглядело чинно, благородно, красиво. Редкие камушки не падали с потолка как отголоски былой катастрофы. И я решилась.

– Рис? А ты уверен, что дело выгорит? – спросила напрямую. Вопрос долго вертелся на языке, просился наружу. Но почему-то я все время откладывала его, словно боялась услышать не то, что ожидала. Рис притормозил, развернулся и взял меня за плечи. Не по-хозяйски, не страстно и пылко, а ласково и заботливо, как отец или брат.

– Тайна. Я никогда не даю напрасных обещаний, – ответил с чувством, опять совершенно не стесняясь присутствия Леры. – Если сказал, что есть надежда, значит, она есть. И мага знаю тоже.

– Не понимаю… – Я замолчала, сглотнула комок в горле и постаралась выдавить остальное. То самое, что уже очень давно не давало покоя. – Рис, я искала и звала всех, кто способен на такое исцеление. Мы пробовали разные методы, сочетали магию и медицину. Они рекомендовали других…

– Я понял. – Глаза Риса просияли, ладони скользнули по моим плечам, погладили, слегка пожали. – И об этом я знаю тоже. Но видишь ли, есть еще целая группа таких магов. И они не будут работать на тебя. Более того, их никто не знает. Они трудятся…

– В секретных лабораториях Бриолиса? – догадалась я.

О да! С такими колдунами я не связалась бы никогда.

Что я! Даже Нину вряд ли допустили бы в святая святых. Эти загадочные властелины энергии жизни разрабатывали новейшие средства для спецагентов. Нина слышала вскользь и поделилась. Сотрудников спецслужб обеспечивали особенной магической пищей. Она позволяла не спать неделями, не мерзнуть в стужу и не страдать от жары. Самые серьезные ранения не мешали таким агентам выполнить задание до конца. А потом их откачивали тоже особенными методами. Здоровью такие вещи пользы не приносили, но государству – огромную. Велись разработки специальных заклятий для временного воскрешения мертвецов. Агенты тащили тела подозреваемых в «логово спецмедиков». Там над трупами ворожили. Временно возвращали к жизни, «кололи», а лишь затем давали почить с миром.

Рис позволил мне пару минут размышлений и закончил:

– И вот такими вещами, как нам надо, они тоже пробовали заниматься. Как я говорил – результат не гарантирован. Каждый случай уникален. Но успехи уже имели место. Так что надежда есть. Иначе я не стал бы и заикаться.

– Ус-спехи? – едва выговорила я, боясь поверить услышанному.

– Да, – Рис притянул, обнял, погладил по голове и торопливо отпустил, потому что еще немного, и его ласки приняли бы совсем другой характер.

Лельдис ободряюще улыбнулся мне, Татушке и продолжил путь.

Лера махнула рукой в сторону Риса и показала большой палец.

– На твоем месте я бы не раздумывала насчет этого мужчины, – одними губами произнесла Татушка. – Уведут – будешь локти грызть.

Я бросила беглый взгляд в спину Риса – мощную, мускулистую – и нервно сглотнула, невольно облизав губы. Почти как лельдис, когда возбуждался или тревожился.

Лера кивнула, и мы продолжили свое утомительное занятие. Я тщательно исследовала потолок и размышляла о словах Татушки. Пока что мне не доводилось ревновать Риса, бороться за его внимание с другими женщинами.

Красивыми, интересными, с характером… С женщинами, которые действительно могли заинтересовать лельдиса, насколько я успела его узнать. Хм… А это очень неприятно, как выясняется.

Нарисовав в воображении нужную картинку, я почувствовала болезненный укол в груди. Внутри родилась странная неуверенность, будто почву выбили из-под ног. Кажется, я дорожила Рисом – его вниманием, поддержкой, сексом с ним… Отношениями? А какие они, наши отношения? Мы отлично справляемся с ненастьями. Но стоит лишь дать слабину, Рис давит, лишает права выбора, принимает решения, не спрашивая согласия.

Я понимала – он действует так неосознанно. Слишком сильный мужчина мне попался, слишком властный. Когда он переходил на командный тон, даже у меня не хватало духа противоречить…

Я мазнула взглядом по потолку ближайшего грота и едва не вскрикнула от радости. Охранное заклятье! Оно самое! Похожее на десятки тарантулов, что выстроились стройными рядами, защищая убежище от незваных гостей. Лера ткнула пальцем туда же.

– Нашли, – в голосе Риса промелькнуло плохо скрытое облегчение. – А теперь, девочки, отойдите подальше. Лучше даже спрячьтесь в ближайшем гроте. Будет жарко.

Дважды нас предупреждать не пришлось. Мы с Лерой не раз сталкивались с охранной ворожбой и тем, что случалось, когда ее вскрывали. Лельдис к тому же планировал взорвать магические двери. Нечто вроде заклятий, что замуровывали помещение. Почище каменных глыб и любых суперзамков. Энергии и времени на их создание тратилось уйма. Поэтому использовали такие штуковины только в самых крайних случаях. Ну, или в очень секретных, как катакомбы.

Мы с Татушкой спрятались в ближайшем гроте. Присели, одинаково обняв ноги руками, и превратились в ожидание.

Что-то сейчас будет…

Рис выпустил из рук потоки энергий. Темно-фиолетовые, с пестрыми вкраплениями, они напоминали тугие струи цветной жидкости. Ключ. Охранное заклятье воспринимало правильные потоки энергий, как верный пес ласку хозяина, его призыв освободить дорогу.

Так оно и случилось. Едва магия Риса достигла «тарантулов», те растеклись по потолку, будто превратились в желе. Призрачная черная масса натянулась сильнее и треснула, как плохо расплавленная пластмасса. Куски ее расползлись по потолку, как дрессированные. Взгляду открылся сгусток магии с таким тонким рисунком, что художники обзавидовались бы.

Таких заклятий я еще не встречала. Пресыщенное магией, оно полыхало как беспощадный лесной пожар. Аж глазам стало больно. Казалось, преодолеть магические двери не сможет никто. На долю секунды я даже усомнилась, что у нас получится. Холодок прошелся вдоль позвоночника, в желудке образовался ледяной ком. Но лельдис не дал времени на панику и страхи.

Обернулся и приказал:

– Бросайте энергию – и побольше.

– Энергию боевой магии? – с сомнением в голосе уточнила Татушка, метнув в меня встревоженный взгляд.

– Ну а какой же еще? Или ты планируешь вырастить на потолке сад, создать успокаивающий купол? Для тех, кто не сможет выбраться?

Лера нервно хихикнула.

Рис выбросил руку вверх и резко опустил, давая сигнал к атаке. Мы сосредоточились и ударили. Одновременно, со всей возможной силой. Лельдис поддержал.

Заклятье позеленело, будто возмущалось нашим беспределом. Вспыхнуло алыми точками и зарделось.

Да уж! Оно и впрямь сильнее, чем все, что я видела. Любое другое уже давно рассыпалось бы в прах, на худой конец взорвалось. Но это еще держалось.

Рис рубанул рукой по воздуху снова. Мы с Татушкой собрали остатки магии, сил и повторили атаку. Желто-зеленое пламя взвилось во все стороны, дотянулось до стен и пола. Уф… Удар достиг цели!

В воздухе запахло паленым. Будто энергосущество и впрямь состояло из крови и плоти.

Рис отскочил мгновенно. Огонь полыхнул в последний раз и погас, а я почти ослепла от ауры живого. Над нами раскинулся либо лес, либо сад, либо густонаселенный пункт – такое количество энергетики живых существ пролилось в освобожденный проем. Лера зажмурилась, потрясла головой. С минуту мы обе приходили в себя. От неожиданности, от ярких аурных вспышек перед глазами, от потери сил. Меня даже слегка потряхивало от слабости. Лельдис ждал – терпеливо и спокойно, как умел только он. Затем приблизился, помог мне подняться, подал руку Лере. Теперь Татушка не отвергла предложенную помощь. Слишком ослабла для таких феминистских замашек.

Я не сдержала ухмылку. Женщины! Мы такие сильные, независимые и готовы доказывать это с пеной у рта. Но стоит утратить власть над ситуацией, своим телом, эмоциями, отчаянно ищем сильное плечо, жилетку для слез, мужчину, что выручит и утешит.

Лера кивнула, будто проследила за направлением моих мыслей.

– Как будем выбираться? – спросила, ткнув пальцем в зияющую дыру в потолке. Проход был огромным настолько, что несколько лельдисов или драконов легко проскочили бы наружу. Но располагался на недостижимой для нас высоте – в пяти метрах от пола. Рис посмотрел так, будто сильно удивлен нашей недогадливостью. Скинул одежду, ничуть не стесняясь собственной наготы, и обратился. Я подхватила штаны лельдиса и кроссовки, Лера – толстовку, и мы оседлали чудо-скакуна опять.

Гигантский зверь взмахнул крыльями, толкнулся мощными лапами и взмыл так резко, что у меня перехватило дыхание. Лера тоже натужно хватала воздух. Секунда, другая – и мы возле дыры в потолке. Рис сложил крылья и ловко проскользнул в отверстие.

Запах хвои и березовых листьев ударил в нос, влажный утренний воздух наполнил грудь свежестью. Я отключила аурное зрение, чтобы полюбоваться пейзажем вокруг. Мы очутились на окраине города. Кажется, в том самом лесу, куда выбросил портал с вечеринки в Заграссы. Уфф… По крайней мере, не в логове заговорщиков, где ждут очередные испытания и боевые маги с убийственными заклятьями наголо. И на том спасибо.

Птицы щебетали в кронах о приходе нового утра. Под ногами мягким паласом стелилась пушистая травка с алыми крапинами ягод и пестрыми – луговых цветов. Над головой раскинулся шатер из крон. Сквозь густую нежно-зеленую листву пробивались тонкие пучки лучей. После искусственного света подземелья так и хотелось подставлять кожу солнцу, греться, как мартовская кошка, что наконец-то дождалась весеннего тепла. С упоением вдыхать ароматы цветов – медовые, терпкие, горьковатые. Смаковать запах молодой травы и росы.

Я выдохнула с облегчением и лишь затем поняла, что все еще восседаю на спине лельдиса. Татушка давно спрыгнула. Я последовала ее примеру. Рис тотчас обратился и взял одежду из наших рук.

– Хорошее место для выхода. Считайте, повезло, – констатировал, быстро облачаясь. – Предлагаю забежать ко мне домой. Поесть, помыться, передохнуть. А потом Лера сможет вернуться домой.

Татушка не возражала, я тоже. Хотелось пообщаться с Лерой по поводу заговора и того, что она узнала на своей опасной работе. Но не успела спросить – как доберемся до места, Рис добавил:

– Сейчас призову машину. Автопилот свяжется с Ниной. Сообщит, что вы живы-здоровы. Она наверняка волнуется.

Я поймала теплый взгляд Риса, и стало хорошо, легко, независимо от обстоятельств и наших противоречий. Этот мужчина умел предусмотреть все, продумать каждую мелочь…

Глава 8

Машина прибыла быстро – все та же, длинная, серебристая, стремительная, как стрела. Рис подсадил меня в салон, помог Лере и сам разместился рядом. Конечно же, его горячий бок прижался к моему, конечно же, колено встретилось с моим. Но впервые за время нашего общения я не почувствовала раздражения, давления, навязчивости лельдиса. Скорее спокойствие и радость. Я положила голову на плечо Риса и уснула…

Судя по бодрому оклику лельдиса: «Вставайте, сони!» – не я одна прикорнула в поездке. Мы с Лерой протерли заспанные глаза и обнаружили, что Рис уже снаружи, на знакомой синей мостовой. Хитро улыбается и манит рукой. Я приподнялась, подала ему ладонь и выпрыгнула в прохладу утреннего Райлиса.

А мы не так уж и долго блуждали в катакомбах! Казалось-то – целую вечность! Вечеринка «на ножах», магический взрыв, смертельный квест и долгие поиски выхода утомили, заставили чувствовать время иначе. На самом же деле мы петляли в гротах часов семь, не больше.

Рассвет лизнул темно-сизые башни дворца Риса первыми лучами, окрасил в розовый оттенок курчавые макушки дубов. Свежий воздух бодрил, но температура оставалась не ниже 24 градусов. Погодные заклятья работали исправно. Особенно в благодатном Райлисе.

Лера восторженно оглядывалась, улыбалась, как девочка в кондитерской лавке, что вдыхает запах ванили, неспешно прохаживается между витринами с конфетами, тортами и пирожными. Задирала голову, оценивая высоту здания и могучих деревьев, что обступили его немыми стражами.

Лельдис не интересовался реакцией Татушки, как когда-то моей. Он словно забыл о второй гостье, весь сосредоточился на мне. Уперся взглядом в лицо и спросил:

– Ну и чего медлишь, не заходишь? Теперь ведь это и твой дом тоже?

Складывалось впечатление, что сейчас Риса заботило лишь одно – воспринимаю ли я замок как собственное жилище или все еще в раздумьях.

Я улыбнулась, взяла лельдиса под руку и двинулась к зданию. Рис даже напрягся от удивления. Я ощущала, как перекатываются мощные мышцы под его одеждой.

И уже только у самых дверей лельдис будто опомнился, оглянулся на Татушку и виновато произнес:

– Валерия, добро пожаловать. Простите, что не принял как положено. По крайней мере, не сразу.

Соратница окинула нас красноречивым взглядом, ответила улыбкой и зашагала следом.

На первом этаже Рис сразу свернул к лестнице и остановился лишь на втором, возле моей комнаты.

– Я разместил Тайну здесь. Вы, Валерия, можете воспользоваться соседним помещением, – небрежный жест в сторону белой двери с геометрическим узором, и Рис стремительно затянул меня в комнату.

Я не успела сказать Татушке ни слова. Да что там сказать, даже прощальный взгляд бросить – и то не удалось. Лельдис подхватил на руки, и мы очутились в ванне.

Он раздевал и обмывал так бережно, осторожно, будто я заработала не синяки и ссадины, а как минимум сквозные ранения. Каждое обработал специальным заживляющим составом – очередным детищем симбиоза науки и магии. Мазь давала энергию жизни, действовала как любой другой препарат для ускоренной регенерации. И пахла очень приятно – лавандой.

Только хорошенько вымыв меня, обработав, Рис вынес наружу, осторожно опустил на кровать и скрылся в ванной.

Я ждала его, вспоминая ласковые прикосновения – едва ощутимые, как касание ветра, осторожные движения мочалки и мягких пальцев по рукам, спине, бедрам и… возбуждение Риса. Он выглядел готовым, едва разделся, чтобы усадить меня в ванну. Пыхтел, сопел, обдавал жаром рваного дыхания. Но не предпринял ни единой попытки соблазнить.

Я накинула любимый желтый халат и ждала лельдиса, ощущая, как внизу живота томление переходит в спазмы, жар желания обдает изнутри.

Рис словно чувствовал, знал наверняка. Едва он вышел из ванной, я очутилась под массивным мужским телом. Лельдис внимательно осмотрел глубокие порезы – на щеке, виске, плече и шее. Убедился, что они затянулись, и почти надел меня на себя. Утробное рычание зверя, что наконец-то добился желаемого, завибрировало в каждой клетке тела. Я вцепилась руками в спину лельдиса, подтянулась и прижалась к нему. Рис зарычал громче, задвигался быстро, суматошно, почти не сдерживаясь. Я подчинилась его ритму, чувствуя, что никакая усталость, никакие переживания не мешают наслаждаться этим мужчиной. Пить страсть из его губ, ощущать, как наши дыхания смешиваются, как горячей лавой струится по венам кровь, как нега удовольствия дрожью пробегает по телу, и мы соединяемся вновь. В голове плыл сладкий дурман. Я почти не воспринимала мир вокруг.

Веселые птичьи трели, треск жуков за окном, шелест листвы – все это осталось где-то там, за границами реального мира. Для меня существовал только Рис. Его желание, его мужская сила и власть над моим телом.

Боже! Как же я раньше этого не понимала? Она ведь так приятна, так упоительна… Власть, замешанная на понимании, что этот мужчина просто не может от меня оторваться. Хочет в любом виде, даже с расцарапанным лицом. Так сильно, что едва сдерживается, чтобы не толкаться сильнее, отчаянней.

Когда Рис запрокидывал голову, прикрывал глаза и выдыхал, ненадолго расслабляясь, я чувствовала себя хозяйкой лельдиса. Полноправной владычицей его желаний, страсти и жизни тоже.

Дрожащие мужские пальцы жадно стискивали, пробегали по телу, горячие губы опаляли кожу, а затем впивались в рот поцелуем. И я понимала – Рис и впрямь очень долго ждал меня. Боролся с собой, пытался отказаться, но сдался на волю собственных эмоций и чувств. Осознал, что иначе не может… И это так заводило… так будоражило, как ни одна самая изощренная ролевая игра, никакие самые изысканные ласки.

Мы соединялись как две бурные реки. Вначале воды ошалело сталкивались, боролись, словно доказывали свое первенство и главенство. Но затем радостно неслись вместе дальше. Делили берега на двоих, сверкали на солнце алмазами брызг и окутывали все вокруг восторженной свежестью.

Мы любили друг друга… Не занимались сексом, как в предыдущие разы, – любили… Горячо, пылко, сметая все запреты и преграды, забывая недомолвки и ссоры. Отдавались друг другу полностью, пили страсть полной чашей. Пока я не распласталась на постели, усталая и счастливая. Почти счастливая… Потому что очень хотела увидеть живую маму…

Рис откатился в сторону, погладил по здоровой щеке, убрал с лица шальную прядь. Вдруг подхватил на руки как пушинку и за несколько минут полностью вымыл. Тщательно осмотрел и обработал каждую царапину снова. Этот мужчина принимал решения стремительней, чем я успевала понять, что он задумал. А когда понимала, Рис уже действовал. Лельдис вернулся в комнату, положил меня на постель, прикрыл полотенцами и накинул черный махровый халат.

Спустя несколько минут мы пили чай, улыбались, как подростки после первого в их жизни свидания, касались друг друга коленями под столом и молчали. Несколько прекрасных минут молчали, лаская друг друга взглядами, ощущая, как теплая жидкость согревает желудок, а ласковый взгляд – сердце.

Тишина окутала умиротворением, легкий ветерок охлаждал разгоряченную кожу. И лишь нежная птичья трель за окном напоминала, что мир не сошелся на нас двоих. Есть что-то еще, где-то там, на границе восприятия… Но нам пока не хотелось туда возвращаться.

Не знаю, сколько времени мы так просидели бы, но в дверь постучались. Вначале робко, едва слышно, а спустя пару секунд настойчивей, будто не верили, что мы заметим.

Рис улыбнулся, кивнул на дверь.

– Тайна, – просиял широкой улыбкой. – Я, пожалуй, пойду. Поговорите с подругой. Поделитесь впечатлениями, мнениями. Думаю, вам есть что обсудить. Потом отправлю ее на такси в любой конец города. Тебе надо поспать, хорошенько отдохнуть после всего пережитого. Поэтому, – он посмотрел строго, властно, почти как раньше, – очень долго не общайтесь. Потом. Когда придете в себя. Наши приключения только начинаются. Если хочешь, можешь предложить Лере работать у нас на подхвате. Вторая химера с недюжинным умом и неплохими способностями совсем не повредит. Вызовы оплачу по двойному тарифу. За деньги не беспокойся. Лера останется довольной.

Я кивнула, невольно приподнялась и чмокнула Риса в щеку. Плевать, что начал распоряжаться совсем как прежде. Меня это больше не задевало, не выводило из себя, не бесило. Да и Рис на долю секунды замер в ожидании моего ответа. Больше не светился уверенностью, что его мнение и решение единственно верные, не давил, не требовал мгновенного согласия. Давал возможность подумать и высказаться. Отлично! Уже большой прогресс.

Лельдис за секунду преодолел расстояние до двери и распахнул ее. Татушка заскочила в комнату, в свободных брюках и футболке. Похоже, Рис держал дома запасную одежду для нежданных гостей. Универсальную, чтобы подошла любому.

Лера не сдержалась, бросила быстрый взгляд на мускулистую грудь Риса между полами халата и смущенно отвела глаза. Лельдис не заметил. Он выходил, не сводя с меня взгляда. Молчаливо говоря и обещая больше, чем уже сделал. Я кивнула, и лельдис закрыл дверь снаружи.

Татушка подскочила, налила себе чаю и восторженно произнесла:

– Тайна-а! Я бы его ни на шаг от себя не отпустила!

Я небрежно махнула рукой, повела плечом и ответила:

– Думаю, он сам меня не отпустит.

Внутри поселилась странная уверенность в своем мужчине, в нашей связи. Я больше не страшилась ее, принимала и радовалась новому этапу собственной жизни. Не ревновала Риса даже к взглядам Татушки и похвалам.

Я больше не одна. Меня ценят, любят и ждут… Волнуются и оберегают… Как же, оказывается, это приятно… Просто сердце заходится от восторга. Сердце химеры, что разменяла сотни лет и совершенно забыла, какой бывает влюбленность…

А еще… Я поймала себя на том, что мужчина, обеспечивший всем: жильем, работой, защитой и поддержкой в любую минуту, мне еще не встречался.

Я никогда не искала таких, не мечтала. Да и на серьезных отношениях поставила крест уже очень давно. Личная жизнь не складывалась – абсолютно и бесповоротно. То попадались любители домохозяек – на кухне, беременных и в тапочках с бантиком, то мужланы, с которыми и поговорить не о чем. А то и вовсе – очередной мужчина вытирал ноги, как о красивый коврик, в твердой уверенности, что так и надо. Ну а что? Такой подарок судьбы! Да еще на закате юности! Ноги должна целовать! Работать, как ломовая лошадь, пыхтеть по дому, как дорогая горничная, и ублажать в постели, как элитная проститутка.

Тогда про химер еще никто не знал, а незамужние женщины старше тридцати считались старыми девами, неудачницами, достойными всеобщей жалости.

И чем больше проходило лет, тем все меньше хотелось мне пробовать снова.

Потом выяснилось, что я не такая, как все, и после сорока не старею, а медленно молодею. Покрываюсь подростковыми прыщами, выгляжу и чувствую себя все лучше. Затем случилось объединение Земли с магическим миром. И в моей жизни появилась Нина с десятками таких же химер.

Однажды в дверь моей старенькой ободранной ленинградки позвонили. Я открыла и увидела эльфийку из сказочных книжек. Тогда у нее были длинные светлые волосы, разглаженные утюжком до блеска, и знаменитое синее платье. Короткое настолько, что едва прикрывало белье, узкое настолько, что сидело как чулок. Наверное, только Нина могла выглядеть в таком наряде не девушкой легкого поведения, не развязной стервой, а настоящей королевой, что набирает свиту.

– Я хочу предложить вам работу…

С этой фразы и началось наше знакомство. Потом я узнала бессменную секретаршу Нины – Моргану. И поначалу даже думала, что она ведьма, как минимум ворожея. Слишком уж демонически выглядела девушка.

Нина научила меня всему, что умею. И не только меня – многих химер агентства. Она тренировала нас лично, помогала, объясняла, подсказывала. Тратила сутки на утомительные занятия – бесконечные повторы, терпеливые объяснения, демонстрации как надо. Лера поступила на работу месяца на два позже меня. И восхищалась Ниной ничуть не меньше.

Об этом думала я, пока мы с Татушкой пили чай, вспоминали минувшие дни, магические заварушки, самые опасные и тяжелые задания…

Нам приходилось в поте лица устранять последствия драк мощных колдунов. Бродить по пепелищам городов и парков, горными козочками прыгать по курганам разрушенных зданий, спускаться в расщелины расколотой очередной магической схваткой земли.

Не мне одной сегодняшние происшествия, беседы о заговоре напомнили те далекие времена. Я почему-то всегда сравнивала их с постреволюционной анархией в России 1917 года.

Мощные колдуны творили, что хотели, люди прятались. Слабые нередко становились жертвами, сильные начали править миром. А скорее даже – заправлять, как бандитские атаманы и атаманши. Казалось, конца и края не будет беспределу. Даже нас порой пытались атаковать, остановить, обворовать. Агентство пережило три попытки ограбления.

Помню, Моргана небрежным движением рук смела боевые заклятья ушлого мага-разбойника. Она действовала так же смело, ловко и шустро, как в обычные смены. Схватилась с грабителем с тем же выражением лица, с каким рассыпала по вазам печенье, уточняла графики выездов к заказчикам, объясняла посетителям принцип работы агентства.

Стало ясно, что напугать Моргану, вывести из себя – почти неподъемная задача. Мы обезвредили бандита магическими сетями, связали и вызвали спецслужбы. У меня еще полдня тряслись руки и ноги, а Моргана преспокойненько отправилась пить чай с бубликами.

Лишь однажды железная Моргана дала слабину. Влюбилась в заказчика, а тот оказался женат. Поматросил и бросил. Тогда Нина дала Моргане три отгула.

Она вышла из дверей агентства заплаканной, обиженной женщиной, а вошла прежней ведьмой, с боевым макияжем и без лишних эмоций.

Не знаю, почему мы с Лерой так поддались ностальгии, утонули в воспоминаниях. Только Рис появился на пороге спустя два часа, скрестил руки в воздухе, давая понять, что пора на отдых.

И тут меня переклинило. То ли так подействовало присутствие Леры, то ли воспоминания о лихих временах взвинтили нервы до предела. Чувство противоречия вернулось с утроенной силой. Жар опалил щеки и уши, сердце возмущенно заколотилось, ладони сжались в кулаки.

Да что он себе позволяет?! Кто дал лельдису право распоряжаться моим временем, встречами, отдыхом и общением? Я свободная женщина и ничего ему не обещала! Мы не женаты, в конце концов! А если бы и поженились, я никогда не позволила бы управлять своей жизнью. Командовать в присутствии посторонних! Показывать свою власть при приятелях и подругах!

Я поймала взгляд Риса – требовательный, суровый – и ответила тем же. Привстала, намереваясь пойти в атаку. Казалось, взаимопонимание вылетело в трубу мгновенно. Очередное противостояние характеров маячило впереди, новая ссора вспыхнула как пожар в летний зной.

Но Лера помирила нас еще до первых обидных слов, обвинений. Смешно подняла руки вверх, будто сдавалась, и рванула к дверям со словами:

– Тайна, не кипиши… Мы ведь скоро увидимся. Согласна работать с вами третьей. Так что до встречи.

Татушка восхищенно покосилась на лельдиса, в очередной уже раз показала мне большой палец и скрылась за дверью.

Рис вошел, остановился, и с минуту длилось наше немое противостояние. Я ожидала очередной лекции на тему «Да, я командую. Но ты же понимаешь, я лучше знаю, как надо. Осознаешь мою правоту и разумность».

Лельдис слабо улыбнулся, будто прочел мои мысли, шагнул навстречу, поднял руки вверх, в точности как Лера, и приблизился. Снова перетек из позы в позу. Вроде бы неспешно, без суеты, но я ахнуть не успела, как наши дыхания смешались. Рис приобнял – не властно, скорее осторожно, и примирительно произнес:

– Пожалуйста, давай не будем ругаться? А? Тайна. Тебе показалось, что командую как воспитатель ребенком? Да нет же! Я просто так привык. Тебе надо отдохнуть. Я беспокоюсь. Если нужно, вечером лично отвезу тебя к Валерии. А сейчас, прошу тебя, поспи хоть немного.

Он замолчал, уперся в лицо просящим взглядом, и буря в душе улеглась быстрее, чем возникла. Стало тепло и уютно рядом с лельдисом, словно он окружил добрым коконом. Непроницаемым для бед и ненастий, прочным, как наша странная связь.

Действительно, и чего это я взвилась? Ну да, мне на самом деле почудилось, что Рис распоряжается, будто воспитанницей – послушной и покладистой в руках покровителя. Захотелось продемонстрировать, что лельдис не приручил меня. Дикая химера Тайна ничуть не изменилась. Она приходит по собственному желанию и уходит, когда заблагорассудится. Кошка, которая гуляет сама по себе…

Но ведь даже кошке приятно возвращаться в родной дом, где отмоют, откормят и отлюбят… Хм… Никогда об этом не думала. Дом – это не только здание с добротной и уютной мебелью. Не только горячая вода, большая ванна и холодильник, переполненный едой. Дом – это место, где тебе рады. Встречают улыбкой, а провожают с грустью. Просят вернуться и ждут… Иногда терпеливо, иногда нервно, а порой и с обидой на долгое отсутствие. Но в этом-то и прелесть. Ты понимаешь, что нужна. Так сильно, что кто-то не спит ночами, не ест в свое удовольствие лишь потому, что тебя нет рядом.

Я смотрела в глаза лельдиса и понимала, что дом – там, где Рис. Независимо от наших ссор и разногласий.

Легкий ветерок ворвался в окно, принося вечернюю свежесть и запах весенней листвы. «Аувотта да!» – прокричала вдалеке какая-то птица, будто подсказывала мне правильный ответ. Я расслабилась в руках лельдиса, слабо улыбнулась. Рис облегченно выдохнул и мягко потянул к кровати.

Я повиновалась. Легла в постель, позволила укутать себя одеялом и отключилась почти сразу же.

…Широкая лента серого шоссе разделяла нас и высотку больницы. Бело-бежевая, величественная, строгая, она напоминала о том, какую важную миссию несет. Главный онкодиспансер страны. Здесь лучшее оборудование, врачи, уход.

Солнце светило, но не грело, при полном безветрии облака вытянулись на небе десятками больничных простыней.

Мама взяла меня под руку, и мы шагнули в неизвестность.

Зебра показалась бесконечной. Машины застыли ровной шеренгой, будто чувствовали важность момента. Мы двигались молча, отчаянно сдерживая потоки надежды, страха и паники. Подбадривали друг друга, насколько возможно, улыбались через силу, потому что так надо.

Мама… Такая нежная, добрая, родная. Она никогда не предлагала помочь – помогала без лишних просьб и расспросов. Никогда не корила – плакала, обижалась и… прощала.

Она не взваливала свои проблемы на плечи близких. Лишь однажды позвонила и назвала диагноз… В одиночку прошла обследование, получила смертный приговор и лишь потом сорвалась – пожаловалась, поплакалась единственной дочке.

Шаг, еще шаг. Сердце колотится, руки леденеют. Мама неспешно шагает рядом.

Черный частокол ограды, похожий на увитые проволокой древние копья, скрипучая, слегка приоткрытая калитка. Бело-красная линия шлагбаума, словно восклицательный знак посреди улицы.

Веселые желтые ковры одуванчиков на газонах, свежий запах подстриженной травы и горьковатый – нектара.

Будка охранника, прохлада каменного холла, грустные и суетливые посетители. Женщины в косынках на лысых головах, мужчины с костылями и перевязанными руками-ногами. Врачи… Спокойные, суровые, деловитые.

Запахи лекарств, хлорки словно въелись в стены. И медленно, но верно пропитывают твою собственную одежду.

Мраморная лестница с громоздкой балюстрадой перил. Широкий серый холл с колоннами, мягкие кресла. Белые круглые часы.

Здесь время течет иначе – для каждого по-своему. Для одних сжимается до коротких месяцев прощания с близкими. Для других растягивается в бесконечное ожидание – анализов, лечения, операции. Одним обещает год спокойствия после удачного обследования, подтверждения ремиссии, другим не сулит и месяца…

Я открыла маме пакетик с сухофруктами, заставила немного поесть. Самой кусок в горло не лез. Мама присела рядом, протянула бутылку воды, и мы прождали еще несколько тягостных минут.

А потом появился он…

Высокий, немного нескладный, с длинными руками, иссохшей от частого мытья кожей ладоней и печатью раздумий на усталом лице. Его называли хирургом от бога. Врачом с большой буквы этого слова.

И завертелось.

Анализы, химиотерапия, операция, снова анализы и химиотерапия… Знать бы раньше, чем все закончится… Небольшая передышка короткой ремиссии, рецидив и новый приговор. Опять химиотерапия и бесплодные надежды.

А затем пришла пустота. Поселилась в душе на долгие годы. Болезненная, сосущая. Разом накрыла мир, отрезала меня от всего, что любила, во что верила.

Оставила лишь воспоминания, от которых по щекам неизменно катились слезы. И вещи… ее вещи…

Заграничный паспорт мамы в коричневой кожаной обложке с изящным узором. Серьезное красивое лицо, короткие черные волосы и глаза – по-прежнему родные и добрые. Записная книжка. Мама пользовалась сотовым, но телефоны по старой привычке выписывала. Каллиграфический почерк – буква к букве, цифра к цифре. Аккуратные строчки объяснений – кто есть кто. Исправления.

Телефон химиотерапевта – единственный на букву Х. И три моих – рабочий, домашний, сотовый.

С тех пор больше никто не называл меня этим именем. Оно осталось в мамином блокноте навсегда. Я заламинировала записную книжку – каждую страницу. Хранила ее до сих пор…

– Дочка? – далекий звонкий голос летит из тумана. Пахнет маминой ватрушкой с ванилью, ее духами с ароматом жасмина.

И мир преображается в мгновение ока. Я вижу портал – черный туннель впереди, дорогу в неведомое. Риса – он что-то объясняет странному приземистому мужчине с изуродованным лицом. Такие шрамы оставляют только мощные боевые заклятья. Все остальное современная медицина убирает мгновенно. Правая половина лица мужчины гладкая, почти юношеская. Голубой глаз сверкает задором. Левая половина похожа на иссушенную сливу. Вся кожа искорежена складками, расчерчена розовыми рубцами. И глаз не ясно-голубой – сероватый, будто выцветший.

И все же мужчина улыбается в мою сторону, протягивает руку и произносит маминым голосом: «Спасибо, Тайна. Я вам должен».

Видение исчезает, и я бегу по васильковому полю. Колосятся высокие травы, щекочут босые ноги. Развевается по ветру флагом свободное белое платье, волнуется синее море цветов. Солнце ласковым теплом проникает сквозь кожу, заставляет щуриться и быстро моргать.

Я бегу, бегу, а впереди… мама. В руках у нее корзина с грибами. Подберезовики блестят коричневыми шляпками, кряжистые белые теснят рыжие подосиновики с черными веснушками на ножках. Мама машет руками и показывает, что пора домой. Домой… Я хочу домой.

Становится вдруг так легко и спокойно, как давно уже не было. И я бегу, не прилагая усилий. Отталкиваюсь от земли и пролетаю несколько метров. И чудится – впереди только счастье, радость и… мама.

Где-то вдалеке маячит крепкая фигура Риса, окутанная голубым диковинным зверем – его необычной аурой. Я знаю – теперь все будет отлично!

Бегу, лечу, несусь навстречу прекрасному будущему. Где нет места боли, коме, разочарованиям. Есть мама и… мой лельдис.

…Пробуждение было странным, внезапным. Я открыла глаза и несколько минут обводила комнату взглядом, силясь понять – куда же попала. Будто сон не отпускал, не давал покинуть то прекрасное место…

Гардероб из белого дерева, кресла из того же материала, стрельчатые окна, высокие потолки…

Курчавые макушки деревьев раскачивались на улице, птицы напевали что-то медленное, но позитивное. Ветер гонял по небу пушистые облака, похожие на корабли с пышными парусами. Мерно потрескивал полосками жалюзи и щекотал лицо.

Сладковатый запах цветочного нектара почему-то напомнил о сахарной вате.

Райлис – теплый, немноголюдный, гостеприимный для тех, кого тут ждали, – приветствовал новое утро. Я потянулась, сладко-сладко, и поняла, что успела привыкнуть к здешнему комфорту и уюту. Даже домой больше не тянуло. А скорее, наверное, я привыкла к Рису. К тому, что он где-то рядом, под боком, в соседней комнате. Он – именно лельдис, а вовсе не шикарное жилище, богатое убранство, привычная мебель – дарил спокойствие и умиротворение.

Стук в дверь прервал размышления. Я успела смекнуть, что опять проснулась под вечер. Солнце утратило яркость. Сиреневая дымка ранних сумерек медленно окутывала поселок, прохладный воздух неспешно наполнял комнату.

Не дожидаясь ответа, Рис переступил порог. Собранный, натянутый, как струна, деловитый. Что-то случилось. Лельдис двигался по-прежнему пластично, перетекал из позы в позу, но так быстро, словно разом превратился в вампира.

Черная футболка и джинсы говорили о том, что сегодня у Риса нет официальных поездок, но дел явно навалом.

Лельдис приблизился, натянуто улыбнулся и опустился на край кровати. Осторожно погладил мои волосы и задумчиво пропустил пряди между пальцев.

– Что случилось? – спросила я, сдерживая дрожь в голосе. Становилось ясно – новости не просто сногсшибательные, они катастрофические. Лельдис улыбнулся шире – умудрился растянуть губы так, что те побелели.

– Не пугайся пока. Но нам объявили войну.

Я присела в кровати и суматошно заморгала.

– В-войну? – повторила, не веря ни словам лельдиса, ни собственным ушам.

Ледяной ком разросся в желудке, сердце замерло, сжалось до боли, ладони и стопы увлажнились. Страх мерзкой гадюкой зашевелился внутри.

Еще никогда бунтари и нелегалы не объявляли правительству войну по-настоящему. Гадили исподволь, неофициально выступали против нового режима, нападали на агентов и магов пограничных городов. Но чтобы объявить войну… О таком я и подумать не могла. Черт! Значит, они подготовились всерьез! Уверены в своих силах как никогда прежде. Даже больше чем на заре становления нового мира. Когда чудили на улицах городов и поселков, сходились в схватках с полицейскими и спецслужбами…

– Да, Тайна. Нам объявили магическую войну, – голос Риса звучал глухо, но спокойно и твердо.

Я заглянула в синие глаза лельдиса, а он вдруг обнял – крепко-крепко. Не как мужчина, что желает женщину, но как отец, покровитель, защитник. И с минуту мы сидели так. Понимая, что с этого мгновения изменится все. Знакомый мир, наши судьбы и… отношения тоже. Я доверила свою жизнь Рису и чувствовала, что это правильно. Мы вместе. Теперь уже точно.

Примем бой. Отстоим то, во что верим. Не позволим бессовестным выскочкам, какие бы силы они ни собрали, какой бы магией ни владели, навязать свои порядки и прихоти. Отразим атаки и запрем бунтарей в специальных тюрьмах на всю оставшуюся жизнь.

Животный страх испарился, отчаянная паника исчезла. Я прижалась к Рису, и уверенность, деловитость сменили прежнюю нервозность.

У нас все получится. И с мамой тоже. Мы сможем, мы все преодолеем, одержим победу. С этой убежденностью я отстранилась от Риса, ответила на его бодрый кивок улыбкой и принялась за сборы.

Глава 9

Мы собрались моментально. И снова я поразилась тому, насколько же мы с Рисом похожи. Он был готов спустя минут десять, мне потребовалось пятнадцать. Компактная черная спортивная машина зависла возле замка, напоминая о том, что лельдис предпочитает использовать такси.

– Перекусим на месте, – бросил Рис, подсаживая меня в салон. Автопилот уже знал направление. Мы взмыли так высоко над поселком, что кроны деревьев слились в зеленые паласы, а крыши зданий и заборы превратились в картину кубиста.

Летучие фонари осторожно огибали такси. Выстраивались для ночного освещения и слабо мерцали, разряжая ранние сумерки неярким светом.

Вот теперь я поняла, почему Рис выбрал именно эту машину. Насколько успела заметить, лельдис любил крупные авто, массивные, с просторным салоном на целую свадьбу гостей. По сравнению с ними нынешняя представлялась взлохмаченной моськой рядом с холеным догом. Зато летело такси невероятно быстро и, кажется, несколько раз даже воспользовалось недопорталами. Так прозвали их в народе. Спецслужбы не очень-то делились названиями своих тайных техномагических примочек. Ходили слухи, что недопорталы помогают мгновенно отмотать километры дороги. Не переносят из конца в конец, лишь ускоряют движение. Позволяют проскочить несколько промежутков пути за считаные секунды. Чтобы воспользоваться этим чудом техномагии, требовались специальные заклятья-ключи, вмонтированные в авто намертво. Они покрывали машину сплошняком. И, конечно же, маленькое такси куда проще снабдить таким колдовским арсеналом, чем серебристую громадину Риса или других гигантов.

Как минимум на это уходило гораздо меньше энергии, как максимум – магии, времени.

Ахнуть не успела, а машина уже неслась над центром Мейлимира, и «улицы, которые никогда не спят», кипели жизнью под нами.

Причудливые паутины зданий, небоскребы, похожие на пенные волны, стройные арки особняков окутал равномерный световой кокон, привычно обратив ночь в день.

Непроницаемые для взглядов извне и запахов окна не позволяли ресторанным ароматам просочиться в салон. И слава богу! На нервной почве аппетит разгорелся нешуточный.

Удивиться не успела, а машина сделала крутое пике и приземлилась… на воздух. Но прежде чем задавать глупые вопросы, я включила аурное зрение, и пространство вокруг мгновенно преобразилось. Розовое здание, похожее на ажурную салфетку, покрывал толстый слой заклятья невидимости. Да-а! Спецслужбы удивляли все больше. Угрохать столько времени и магии на то, чтобы никто не заметил их офис… Не проще ли спрятать его где-нибудь в глубинах Заграссы или в том же Райлисе? Впрочем, наверное, расположиться прямо под носом у тех, кто может тебя разыскивать, – неплохая идея. Да и кто поверит, что офис Бриолиса и вверенных ему спецслужб притаился среди самых популярных баров, ночных клубов, игровых заведений и даже публичных домов? Даже мне это не пришло бы в голову.

Рис улыбнулся, следя за изменением выражения моего лица. Догадался. Осторожно погладил по плечу и вдруг крепко обнял за талию. По-хозяйски и властно, как привык. Возмущение поднялось изнутри, опалило щеки жаром и мгновенно схлынуло, как последняя штормовая волна.

– Тайна. Мы идем на большое совещание. Там будет Жаклис, Бриолис, возможно, другие главы спецслужб и… Нина. В связи с нынешними обстоятельствами ее признали им равной. Без химер нам не справиться с последствиями магических схваток. И прощай, земля, – озера, леса, поля. Здравствуй, ядерная зима.

Я вгляделась в синие глаза Риса и поняла – а ведь он не шутит! Страх заставил поежиться. Я отстранилась от лельдиса и зябко обхватила себя руками, борясь со слабым ознобом. Но в ту же минуту мощный бок Риса крепко прижался к моему. Лельдис наклонился, и горячее дыхание на щеке словно проникло сквозь кожу, согрело, утешило:

– Успокойся, моя Тайна. Все будет хорошо. Тем более сегодня я познакомлю тебя с тем самым медиком. Вернее, с несколькими. Но лечить будет один, самый лучший и опытный. Он уже сталкивался с такими случаями.

Рис ничего не пояснил, не добавил. Но фразы «с тем самым медиком», «он уже сталкивался с такими случаями» заставили меня приободриться. Озноб прошел окончательно. Внутри разливалось тепло, аура наполнялась энергией – я неосознанно черпала ее из воздуха, космоса, готовясь к грядущим ненастьям.

И лишь спустя секунду пораженно посмотрела на Риса. Ну вот как? Как он догадался? Как выяснил? Ничто не утешило бы меня сейчас, не избавило от цепких когтей страха, что впились в грудь и больно кололи. Я лучше многих представляла, что такое магическая война.

Плавали, знаем. И ведь я наблюдала лишь последствия колдовских потасовок – местечковых и недолгих. Никак не результат масштабных боев самых сильных магов на Земле. От одной мысли о таком у меня тряслись поджилки, слабели ноги. Но едва подумала о маме, о том, что у нее появился шанс – реальный шанс, вместо нелепой, безрассудной надежды, – как ужас исчез, сменился жаждой борьбы. Я должна все преодолеть! Мы обязаны справиться! Иначе нельзя. Нужно подарить маме счастливое будущее.

Прекрасное и справедливое настолько, насколько это вообще возможно в нашем грешном мире.

Грядущее без магических войн. Без оголтелой кучки сильных колдунов у власти, которые верят, что все им дозволено. Без анархии на улицах городов и поселков. Мир, где можно без страха выйти гулять, где смертным не грозят опасные заклятья, а слабым не нужно прятаться. Мама заслужила, и я сделаю все, чтобы подарить ей такую Землю.

Рис точно рассчитал, на какой нажать рычаг, как привести меня в чувство. Быстро, почти без усилий наполнить энергией. Черт! Вот ведь гад! Но почему-то у меня решительно не получалось разозлиться на лельдиса. Машина все еще стояла на невидимой парковке несуществующего для большинства горожан здания. Слава богу, никто из случайных зевак не заподозрил бы нас в чем-то секретном и странном. Авто этой марки умели ненадолго зависать в небе. Может, внутри восторженные туристы? Азартно фотографируют центр Мейлимира, чтобы привести домой удивительные трехмерные снимки? Или парочке вздумалось пошалить под облаками, получить дозу адреналина и порцию новых ощущений?

Надо же! Рис продумал и это. Я мысленно металась. Разрывалась между желанием все же залепить лельдису оплеуху за то, что манипулировал потаенными надеждами, чувствами, порывами, и желанием поцеловать этого удивительного мужчину. Он так изучил меня, потратил столько сил и действовал, кажется, от чистого сердца. По крайней мере, синие глаза Риса сияли такой теплотой, заботой и лаской, что у меня рука не поднялась ударить его опять. Лельдис понял, обнял покрепче, зарылся лицом в волосы и шепнул на ухо:

– Моя неукротимая Тайна. У тебя еще появится возможность хлестануть меня по лицу. Поверь. Если уж очень захочешь, противиться не стану. Позволю выпустить гнев и возмущение. Но подумай, Тайна. Я ведь не обманывал тебя, не внушал бесплодных надежд. Просто постарался сфокусировать внимание. Переключить его на то, сейчас действительно важно. Мы нужны спецслужбам. Оба – и желательно вместе. Я не зря познакомил тебя с Жаклисом и Бриолисом. Дал продемонстрировать свои способности. Теперь они вцепятся в тебя мертвой хваткой. Такие химеры редкость. И они крайне важны сейчас, когда грядет большая магическая заварушка.

Я застыла, внимая Рису, и внезапно осознала, что от начала и до конца участвовала в его плане спасения мамы. Лельдис не просто так повел меня на вечеринку в Заграссы. Он мог убедить меня скрывать возможности, предупредить об их уникальности, но не стал. Зачем? Знал, что, так или иначе, покажу магию. И главы спецслужб впечатлятся.

Теперь, похоже, Рис собирался просить их о помощи. Взамен на мою. Многоходовая комбинация во всей своей красе. Да он просто мастер манипуляций!

Сильные маги так не плетут сети заклятий, как Рис – интриги. Возможно, стоило бы разозлиться, хотя бы досадовать. Все же лельдис использовал меня втемную, не раскрывал свой план до конца. Хотя наши отношения развивались стремительно. Почти мгновенно перешли из разряда случайной интрижки во что-то гораздо серьезное – важное и нужное для нас обоих. Но мне совершенно не хотелось злиться на Риса. Он ведь с самого начала действовал в моих же интересах. И хотя случилось многое из того, что Рис не мог предсказать – взрыв в Заграссы, объявление войны, – лельдис приблизился к желанной цели.

Остался один шаг, один разговор по душам с Бриолисом, насколько я поняла. Скорее всего, последнее слово именно за ним.

Уверенность Риса придала мне сил, открыла второе дыхание. Я фыркнула в лицо лельдиса – чтобы не расслаблялся, помнил, что недомолвки ему еще аукнутся. Рис улыбнулся – такую улыбку дарит дед любимому внуку, что рассчитывает стащить инструменты из запертого сейфа.

Дверца машины бесшумно отъехала в сторону, повинуясь приказу лельдиса, и мы ступили на парковку, под сень заклятья невидимости. Теперь лишь очень сильные маги и химеры вроде меня заметили бы нас с улицы, обнаружили слабый аурный отблеск. Рис кивнул, подтверждая мои слова. Потянул вперед, по совершенно гладкой розовой поверхности… И мы провалились вниз. Магический лифт сработал. Нас признали своими и понесли к нужному месту. Значит, там уже ждут.

И не успела я удивиться, как очутилась посреди просторного зала, похожего на офисный и бальный одновременно.

Ажурные колонны у стен, тонкие, как былинки; окна, из которых мы видели все, а нас – никто; мягкие уютные диваны, располагающие к приватной беседе. Вокруг собрался весь цвет магического общества. Во всяком случае, те, кто решил примкнуть к властям, защитить нынешний порядок вещей. Я внутренне порадовалась – их оказалось немало. Лельдисы, сфинксы, драконы, василиски, мощные маги и ведьмы устроились на диванах и ждали. Наверное, Жаклиса с Бриолисом. Вокруг сновали юркие горничные. Все как одна из лис-оборотней – статные, невысокие, ладные. Сервировали передвижные столики чаем и всяческой едой.

Запахи ударили в нос, смешались в невозможный коктейль. Я будто очутилась одновременно в итальянской пиццерии, ресторане славянской кухни, европейском бистро и японском суши-баре.

Сильный запах горячей пиццы перебивал рыбный аромат суши, сменялся запахом тушенного в специях мяса, нарезанных огурцов и сочных помидорок черри. Мимо вдруг пронесся такой знакомый с детства аромат горячих пельменей, а еще сладких сырников и блинов с хрустящей корочкой… М-м-м… Праздник вкуса и живота всех стран, сословий и национальностей.

Мы с Рисом опустились напротив Нины с Морганой. Справа от меня тут же пристроилась Лера, в своей традиционной серой мешковатой футболке и черных резиновых джинсах. Боже! Как давно я ничего такого не видела даже в магазинах!

Татушка подмигнула, Нина улыбнулась, Моргана слабо кивнула.

Больше я тут никого не знала. К самым мощным земным колдунам химеры выезжали очень редко. Зачастую они сами находили способ утилизировать остатки заклятий или отбывали с «места катастрофы» прежде, чем агентство высылало девушек для чистки. Если уборки требовали сами резиденции сильных магов, владельцы нам не показывались. Колдуны вроде них старались хранить инкогнито. Особенно перед теми, кто видел, насколько опасны, непредсказуемы и сильны их заклятья.

Горничная в классических черных брюках и белой рубашке поторопилась к нам с передвижным столиком. На нем разрумянилась пицца с сочными ломтиками ветчины и кусочками курицы. Рядом выстроились в ряд роллы с обработанной магией рыбой. Никакая зараза, никакой паразит не выживал после такой дезинфекции. А вкус у яства сохранялся отличный. Высокий чайник с чаем, больше похожий на кувшин для сока или вина, три вытянутые чашки явно из того же сервиза выстроились перед нами в ряд. Рис тут же налил три чашки чая, подал нам с Татушкой по блюдечку с пиццей и роллами и лишь после этого принялся за еду сам.

Я вдруг подумала, что таких джентльменов еще поискать. Особенно в наши времена, когда женщины эмансипировались до невозможности и пожинали плоды вожделенной независимости. Мало кому сейчас дарили цветы, ухаживали за столом, подавали руку, чтобы подсадить в машину. Рис ухаживал ненавязчиво, словно так и надо, и я настолько расслабилась, что даже забыла – какая же это редкость. Зато не забыла Лера. На лице ее крупными буквами было написано: «Боже! Какой мужчина!»

Бриолис не показывался, и я осторожно разглядывала других гостей – повышенное внимание сильные маги могли воспринять как агрессию. В особенности высшие оборотни. Любой ребенок сегодня знал – в первые часы после обращения прямо в глаза им лучше не смотреть. Могут наброситься, атаковать, избить. Инстинкты зверя отпускали двусущих несколько позже, чем сменялось обличье.

Такую разношерстную толпу еще поискать! Одни явились в затрапезных спортивных костюмах, как древние гопники. Растянутые на коленях трико, толстовки с глухими капюшонами… Только тяжелых цепей на шее недоставало. Другие – в классических тройках, сшитых явно на заказ, ненавязчиво акцентируя внимание на собственном доходе и социальном статусе. Третьи пришли в шелках и коже, будто благородные пираты, четвертые – в джинсах с футболками. Ну да… магические способности не зависели от места в обществе, происхождения. Проявлялись, как хотели, и далеко не всегда передавались потомкам. Исключая, конечно же, магию оборотней. У двусущих каждый сын наследовал «облик зверя». Дочери – когда как, в зависимости от генов матери.

Казалось, кто-то шутки ради собрал в одном месте простолюдинов с мясистыми и грубыми чертами лица, аристократов с благородной внешностью и манерами, бандитов с узкими лбами и низкими надбровными дугами, артистов с характерным налетом наигранности и позерства. Собрал исключительно ради эксперимента, понаблюдать, как они уживутся вместе. Найдут ли, о чем поговорить, и вообще смогут ли общаться без посторонней помощи.

Пока колдуны держались особняком. Больше разговаривали с агентами, чем друг с другом. Зато каждый первый с удовольствием приветствовал Нину, отвечал на любую ее реплику, даже брошенную через весь зал. Начальницу уважали и знали тут почти все.

Тем временем агенты прибывали и прибывали. Замелькали знакомые по вечеринке в Заграссы лица. Меня узнавали тоже, приветствовали короткими репликами, кивками и спешили к магам.

Юнона, в кожаных легинсах и корсете, подмигнула из другого конца зала. Васа, в мужском сером костюме, кивнула в знак приветствия. Риса тут явно знали тоже. Из разных концов комнаты послышались приветствия лельдису и «его спутницам».

Гости с аппетитом уплетали кушанья, и становилось ясно – не мы одни лишились нормального ужина в тишине и покое.

Народ все еще жевал, когда в зал вошел смурной Бриолис. Жесткие каштановые брови сошлись на переносице, могучие плечи слегка опустились, отчего казалось, что носатый горбится.

Жаклис так и не появился. Неудивительно! Насколько я поняла, василиск чаще выполнял роль оратора, миротворца, переговорщика. Пользовался даром убеждения и собственным гипнотическим голосом, что убаюкивал, вызывал симпатию.

Сейчас здесь собрались только те маги, которые уже согласились помогать спецслужбам, защищать нынешний режим. Таланты Жаклиса нам не требовались.

Бриолис дал знак присутствующим не стесняться и продолжать трапезу. Гостей долго уговаривать не пришлось. Носатый размашистым шагом пересек зал по диагонали и сел у окна, на предложенное одним из агентов-драконов кресло. Я вспомнила этого рыжего мужчину средних лет. Слегка грузного, но вполне поджарого. Он последним присоединился к созданию портала на вечеринке в Заграссы.

Глава спецслужб держал самых сильных агентов поблизости. Видимо, опасался, что даже тут может возникнуть необходимость в их магии и способностях.

М-да… Не слишком-то это обнадеживает. Холодная волна прошлась вдоль позвоночника, ледяной ком упал в желудок. Рис мягко погладил по плечу, спине, талии. Тепло его прикосновений, внимательность и забота прогнали страх прежде, чем он завладел мной окончательно.

Бриолис обвел гостей внимательным взглядом, кивком поприветствовал всех и сразу и начал с самого главного:

– Нам объявили магическую войну. Здесь собрались те, кто даже после этого не согласился примкнуть к заговорщикам. Нам очень повезло. Кроты в спецслужбах, не буду называть, в каких именно, попытались сообщить бунтарям о нынешнем собрании. Их поймали с поличным. Слишком поторопились, не учли, что мы уже давно за ними охотимся. Попалась крупная рыба. Не очень хорошо для агентств, зато отлично для грядущей миссии. Проведена зачистка. Предатели пойманы и обезврежены. Теперь наша задача – справиться с бунтарями. Боевые маги готовятся отражать нападения, регулярная армия тоже. Смертных солдат снабдили арсеналом для магических атак и защиты. Колдунов прокачали энергией, насколько это возможно. Всем выдан спецпаек и питье. Но наша задача намного сложнее. Как доложила разведка, наступление планируется утром послезавтра. Со стороны приграничного к Северному полюсу города Ультранск. Блокпосты выставлены, погода обеспечена. Но власти все еще надеются отрубить голову змее. Уничтожить вождей. Вот именно это и поручили нам.

Бриолис замолчал, позволяя присутствующим проникнуться идеей. Маги не особенно удивились и совсем не испугались. Наверное, я одна ощутила укол в груди и слабый озноб. Дурное предчувствие накрыло грозовой тучей в ясный полдень. И даже объятия Риса, горячая ладонь на талии, ласковые поглаживания не прогнали гнетущее ощущение.

Остальные продолжали спокойно ужинать.

Носатый остался доволен. Думаю, большинство гостей примерно представляли масштаб катастрофы. Предполагали, о чем попросят, и готовились загодя – морально и магически. Только мы с Татушкой узнали обо всем последними. Впрочем, хуже всего пришлось обычным гражданам. Известие о войне свалилось на них как снег на голову. Мы еще что-то подозревали, ощущали, как неспокойно среди магов в последние месяцы. А вот горожане…

Мейлимирцам еще повезло.

Пока армия заговорщиков доберется до рубежей города и доберется ли… Им сюда идти да идти. Наверняка власти, как и в прошлый раз, воспользуются погодной магией. Затруднят наступление ураганами, штормами, обрушат на бунтарей все природные бедствия. И примутся временно отключать погодные заклятья в жилых городах. Уверена, жителей уже эвакуируют. А это значит, что вместо цветущих оазисов вражеское войско встретят мертвые белые пустоши. Безлюдные айсберги-здания, погребенные под барханами снега улицы, осатанелые метели, что наконец-то прорвались туда, куда стремились долгие годы. Не завидую я бунтарям.

Конечно, сильные колдуны применят в ответ собственную погодную магию, попытаются улучшить условия. Но для восстановления прежнего климата потребуются последние техномагические новинки. Сильно сомневаюсь, что бунтарям удалось раздобыть их. Кроты в спецслужбах обезврежены и уже не помогут… Так что померзнуть вражеской армии придется на славу.

– В общем, так, – продолжил Бриолис. – Мы нашли логово вождей. Выяснили у предателей.

На долю секунды лицо носатого исказила такая гримаса, что меня вновь пробил слабый озноб. М-да… Представляю, как они выясняли…

Бриолис посуровел и закончил:

– И планируем нанести по штабу точечный удар. Магический и ракетный. Последний, предсказуемо, особых результатов не даст. Даже средней руки колдун в наше время легко защищается от взрывов специальным энергокуполом. Но мы рассчитываем на другое. Потрепать главарей. Растратить их силы на отражение сотен незначительных атак. А затем ударить по-настоящему. Всем вам выдадут последние достижения военных технологий и магии. Униформу, способную выдержать боевые заклятья средней силы. Устройства-артефакты, что помогают защищаться от мощных магических ударов. Источники энергии для экстренной подпитки ауры, замороженные боевые заклятья и прочее, прочее, прочее… Но есть одно но.

Бриолис замолчал снова, обвел комнату рассеянным взглядом и рубанул:

– У заговорщиков есть козыри. Они разработали заклятья, что временно блокируют чужую магию и парализуют тело. Не слишком много, но достаточно, чтобы создать нам проблемы.

Вот теперь присутствующие слегка забеспокоились. Многие оторвались от еды и воззрились на Бриолиса досадливыми взглядами. Носатый дал нам немного времени, выдержал почти театральную паузу – томительную и торжественную. Будто молчаливо предлагал уйти всем, кто не рискнет связываться с заговорщиками или остаться и больше не возвращаться к этому вопросу. Колдуны встревоженно перешептывались, глотали свои напитки, но ни один даже не сдвинулся с места. Бриолис чуть расслабился – каменное лицо его почти ожило.

– Должен признать, я рад, что мы настолько единодушны, – произнес с нотками оптимизма в голосе.

– Ничего мы не единодушны! – не выдержал сфинкс с белоснежными волосами и глазами цвета фиалки. Его тонкие черты совсем не вязались с массивной фигурой бодибилдера. Казалось, голову куклы Кена приделали к Терминатору. – Просто если их не остановить, начнется анархия. А этого не хочет никто. Да, придется туго. Все, кроме двусущих, могут лишиться силы в любой момент битвы. Да и оборотням понадобится время, чтобы избавиться от заклятий магического паралича и обычного. Но мы рискнем. Потому что выходов только два. Крушение нынешнего порядка вещей, диктатура наверху и хаос на улицах – или кровавый бой, который многим стоит жизни. Мы выбираем последнее. Никто здесь не хочет гибнуть во имя идеи или президента Земли. Но будущего, что наступит, если победят заговорщики, мы не хотим намного сильнее.

Двусущие… Боже! Как давно я не слышала этого определения оборотней! Напоминания о том, что в них живут два набора инстинктов, две сущности. Человек и зверь. Цивилизованное общество вытеснило это слово из обихода, заменив на «колдунов с двумя физическими формами». Звучало длинно, витиевато, зато политкорректно до зубовного скрежета. Но сейчас, в этом зале, маги больше не стремились вести себя правильно, толерантно. Щадить чьи-то чувства или изображать из себя законопослушных членов общества. Они готовились к худшему – умереть, чтобы не допустить крах нынешнего режима. И не собирались сдерживать ни эмоции, ни языки.

Сфинксу вторил одобрительный гул со всех концов комнаты. Бриолис кивнул ему так, будто почти кланялся, и опять взял слово:

– Повторюсь. Я рад, что все столь единодушны. Итак. План довольно прост. Вначале мы атакуем главарей с воздуха. Используем все снаряды, что не сильно вредят Земле и равновесию между мирами. А затем настанет ваш черед. Часть десанта высадится на крышу штаба заговорщиков. Вторая часть проберется к нему через подземные катакомбы. Мы их уже подготовили. Туннели выстраивались по принципу псевдопорталов. Вы называете их недопорталами. Путникам кажется, что просто идут сквозь коридор подземелья. На самом же деле время от времени их переносит на сотни километров вперед или в сторону. За несколько часов подземный десант доберется из средней полосы до Северного полюса. Именно поэтому мы не выделяем ему никаких средств передвижения. Лучше не смешивать магию в катакомбах. Их обслуживает слишком много разных заклятий. Никто не знает, как поведет себя в туннелях транспорт, напичканный техномагией. А другого у нас не выпускают уже много лет. Пеший поход слегка обременительней остальных, но не должен отнять слишком много сил. Третья часть десанта будет прорываться с главного входа. Наша задача – обезвредить главарей. Войско заговорщиков ведут маги послабее. Справиться с ними будет куда проще без поддержки из «штаба». В течение пары часов вам нужно решить – кто в какой десант вступит. И сообщить мне. Дальше отряды сформируют избранные вами же вожаки.

– Химеры? – приподняла тонкую бровь Нина.

– Вам придется ждать в подземном укрытии, а затем спешно заметать последствия потасовки. Не буду скрывать – еще до ее окончания. Баланс магии и энергии на Земле таков, что мы не имеем права ждать и рисковать. В схватку с главарями вступят самые мощные колдуны. Концентрация боевой магии и энергий достигнет критической точки почти моментально. И здесь вам придется попотеть. Сразу предупреждаю – риск очень велик. Вас может зацепить шальной магической атакой. Обрывки заклятий заполнят туннели под завязку. Но мы сделаем все возможное, чтобы химеры не пострадали. Я выделил вам агентов-телохранителей. Но жертвы все-таки возможны. И каждая химера, что согласится участвовать в операции, должна четко это понимать.

Рис сжал мою руку так, что пальцы заныли. Я посмотрела в бледное лицо лельдиса, в его вмиг посеревшие глаза и услышала беззвучный приказ – одними губами:

– Ты не пойдешь в самое пекло. Будешь ждать конца заварушки. И только тогда присоединишься.

Я резко мотнула головой, высвободила ладонь из пальцев лельдиса и твердо произнесла:

– Я. Буду. Участвовать. И ты… ничего с этим не сделаешь!

Рис собирался что-то добавить. Я прямо чувствовала, как он борется с собой, хочет и не может задействовать последнее средство. Я понимала, о чем думает лельдис, гадала – решится ли он на такую подлость или спасует. Что пересилит – желание Риса защитить меня или честь мужчины, что дал обещание женщине. Лельдис молчал, прикусив губу двумя клыками. Выпуклые капли рубиновой россыпью выступали на тонкой розовой коже, стекали по подбородку и падали на футболку. Рис будто не замечал. Бриолис тоже. Остальные изредка бросали на нас многозначительные взгляды. Словно каждый здесь понимал, чего хочет Рис и чего не может сейчас получить.

Нина медленно поднялась – тонкая, грациозная, как кошка, и быстрая, как кобра. Всего один шаг – и она рядом с Бриолисом, величественно кладет руку ему на плечо и произносит до мурашек проникновенно:

– Мы с вами! Не беспокойтесь. Химеры знают свое дело и не раз сталкивались с риском. Это часть нашей работы, профессии, призвания. Мы вас поддержим.

Десятки восхищенных взглядов сошлись на начальнице. Я смотрела на Нину, затаив дыхание, понимая, что еще никогда не видела ее такой прекрасной, такой восхитительной. По-прежнему женщиной – не рубахой-парнем, не мужиком в юбке, а именно женщиной. Сильной, отважной, опасной. Дикой амазонкой, перед которой бледнеют враги и штабелями укладываются поклонники.

Бриолис улыбнулся – слабо, но искренне – и резюмировал:

– В общем и целом я сказал все. Остальное узнаете, разделившись на группы. Я открыт для вопросов и дискуссий.

И вот только он произнес эту фразу, Рис встал – резко, но, как всегда, пластично, – подхватил меня под руку и потянул к носатому.

Бриолис поднялся с места – немного грузно для лельдиса, словно военные тяготы крепко пригвоздили его к земле. Нина убрала ладонь с плеча носатого и развернулась. Мы встретились лицом к лицу у окна, под негромкие переговоры других магов.

Искусственный свет густо заливал помещение, но не грел.

Полная луна надувала щеки высоко в небе – там, где царствовали сумерки. Напоминала, что после слияния миров полнолуние может длиться неделями, а движение спутников Земли и космических станций не подвластно законам физики.

Машины носились возле здания роем напуганных пчел. Соседние высотки мигали сотнями огней, зазывая туристов и горожан. Обещали изысканную, сытную еду, безудержное веселье, нескромные развлечения. Казалось, ничего не изменилось – и изменилось все.

– Рассказывай, – просто и без прелюдий предложил Рису Бриолис.

– Мы участвуем в деле только при одном условии.

Лельдис говорил спокойно, хладнокровно, как торговец, что предлагает сделку. Согласен – прекрасно, нет – найдется другой покупатель. Но я-то отлично видела – лельдис пошел ва-банк, и никаких других козырей у него в рукавах нет. Бриолис чуть нахмурился, мазнул по лицу Нины удивленным взглядом. Но начальница очень вовремя подключилась. Твердо кивнула и сделала нетерпеливый жест, предлагая Рису завершить монолог.

– Я знаю – в ваших лабораториях ведутся исследования по выводу людей из комы. Им вживляют ауру колдунов. Некоторые приходят в себя и даже обретают новые способности. Процент пока чуть больше семидесяти, но по математике очень неплох.

– Да, так и есть, – подтвердил Бриолис.

– Результаты нестабильны. Но прогресс налицо. Исцеленные тоже.

– И это правда.

– Мы хотим, чтобы одна из пациенток в коме стала вашей подопытной.

Бриолис прищурился, окинул меня внимательным взглядом, будто что-то припомнил. Ну еще бы! Он наверняка прочесал всю планету, но выяснил загадки химеры Тайны… Для чиновника такого уровня это хлопотно, но несложно. В больнице не знали, кто такая Милисента. Я платила за ее содержание, лечение, передовые лекарства и технологии. Исправно вносила деньги, никогда не задерживала. Все дополнительные расходы без вопросов брала на себя. И этого эскулапам хватало. Но историю с временным порталом спецслужбы забыли навряд ли. Нина замяла ее, как могла, постаралась сделать так, чтобы информация не расползлась по всем картотекам. Но, уверена, где-то данные сохранились. Хотя бы для того, чтобы помнить – как закрывать такие порталы, обезвреживать, сводить потери к минимуму. Временные коридоры разрушительно действовали на пространство, нарушали баланс энергий почище сотен безумных магических схваток, истончали грань между мирами.

На долю секунды по лицу Бриолиса прошла тень – вспомнил мои «подвиги». Носатый замолчал, еще раз посмотрел на Нину, на меня, на Риса. У меня оборвалось сердце. Дышать не получалось. Где-то в груди образовался колючий комок и медленно подступал к горлу. Кулаки сжались сами собой, холод окутал тело. Рис заметил сразу – прижал так крепко, как не положено обниматься в присутствии крупных чиновников. С силой промассировал мышцы спины, сведенные спазмом, улыбнулся – мягко и ободряюще. Так же улыбнулась и Нина.

– Я всецело поддерживаю просьбу Тавриса, – дожала она Бриолиса.

Носатый вздохнул, отмахнулся, как от назойливых мух, и выдал:

– Хорошо. Будь по-вашему. Сегодня вечером вы должны доставить пациентку в местный медблок. К этому времени там все подготовят, вызовут специалистов. Завтра медикам будет не до нас. И кто знает, чем все закончится. Но эта ночь ваша. Испытайте Фортуну. Все распоряжения и разрешения отправлю немедленно. Помните! Времени у вас только до завтра!

Я наконец-то смогла глотнуть воздуха. Он горячей лавой обжег грудь, сильная слабость охватила тело. Если бы не твердая рука Риса, я просто осела бы на пол. Нина поддержала с другой стороны. Такая сильная, несмотря на внешнюю хрупкость, и такая заботливая. Настоящая подруга, начальница, за которой любая из подчиненных пошла бы хоть в бой, хоть в ад. Бриолис отступил от кресла, давая мне место.

Я села, чувствуя, как дрожат колени и трясутся икры. Боже, момент истины? Неужели! Надежда, что может подарить столько счастья или стать последней, после которой лишь безмолвие отчаянья, неизлечимая тоска.

Звуки, запахи, краски растворились где-то там, во внешнем мире. Колдуны и двусущие расплылись перед глазами лоскутным одеялом. Я дрожала, ощущая только, как Рис обнимает, прижимает, пытается утешить. А Нина… Нина уговаривает, как младшую сестру, гладит по голове, как маленькую, потерянную во времени девочку – одинокую без своей мамы…

Что они твердили, что делали? Не помню. Помню лишь холод, что продирал изнутри, не позволял жару лельдиса согреть, просочиться сквозь кожу. Помню страх – животный, неуправляемый, что лишил дара речи, сил и желания бороться. Я затаила дыхание, боясь поверить. Хотела действовать и до головокружения страшилась предпринять решительный шаг. Ведь он изменит все. Если маме не помогут здесь… ей не поможет уже никто.

Казалось, все эти годы я подсознательно знала, что встречу Риса, смогу передать самое дорогое существо в руки невероятных медиков. И они попытаются…

Вдруг очень отчетливо вспомнилось, как однажды пришла в холостую квартиру. С мужем мы уже развелись – просто не сложилось. Обиды нарастали снежным комом, давили и, наконец, расплющили наш хрупкий замок счастья так, как свирепые волны расплющивают песочные замки. Я сидела на кровати и горько плакала, как маленькая девочка. Чудилось – больше ничего в моей жизни не случится. Ничего хорошего. Впереди многие годы одиночества, когда обнимаешь во сне подушку и просыпаешься в холодной, пустой кровати.

– Дочка? – мягкий, немного надтреснутый голос позвал в гостиную. Я вошла, уже зная – мама заглянула в гости. У нее был свой ключ, и мама словно чувствовала, когда мне так сильно нужна поддержка, слова утешения, чье-то участие.

Она улыбнулась – светло и тепло, похлопала по белой коже пухлого дивана. Я присела и обнаружила рядом две стопки новеньких носков… Мама зарабатывала немного, не жила на широкую ногу. Но почему-то этот маленький жест заботы, этот недорогой подарок стал для меня самым ценным на многие годы. Я перебирала в руках носки – белые, розовые, голубые – и понимала, что не одна. Мама… она будет всегда. Мужчины приходят и уходят. Страсть затухает, словно костер, лишенный дров, превращается в пепелище пустых воспоминаний. А мама – она на всю жизнь… Вот только, как выяснилось, не мою.

Слеза скатилась по щеке, пощекотала кожу и капнула с подбородка. Рис схватил, стиснул в объятиях и куда-то унес. Я зашлась рыданиями, затряслась, словно в лихорадке. Мама… я просто не могу, не в силах потерять тебя. Минуло столько лет, а я по-прежнему вспоминаю те носки. Хруст бирок под пальцами, шелковистую ткань, кружева. Я так люблю тебя, мама! Не уходи, не бросай меня больше…

Некоторое время я просто рыдала в руках у Риса, не помня и не осознавая, что творится вокруг. А когда очнулась, то обнаружила, что мы уже в машине и летим – туда, в больницу, где многие годы безмятежно спит в коме пациентка Милисента.

Черные металлические копья больничной ограды сверкали в ярком свете летучих светильников. Ослепительный хоровод фонарей выхватывал из тьмы скамейки, пестрые анютины глазки на клумбах и белое здание… Запах ванили, вишневого компота, свежей выпечки просачивался в салон. Я напряглась из последних сил, собрала себя по кусочкам. Сейчас придется выходить, что-то делать в отчаянной панике, куда-то спешить на ватных ногах. Но Рис выскочил наружу и произнес:

– Жди.

И я замерла, словно жук, что заснул под древесной корой до новой весны. Зима заметает убежище снегом, сковывает ледяной коростой. Рядом завывают вьюги, кружат метели, трескучие морозы продирают случайного путника до костей, а жук ждет в своем привычном анабиозе, созданном самой природой…

Я не смотрела на больничный дворик, ушла в себя, постаралась отвлечься. Думала о том, какие сети лучше применить в логове заговорщиков. Какие заклятья использовать для защиты, какую тактику и стратегию. Вспоминала древние магические схватки – безумные и кровавые. Как мы зачищали после них города, леса и поля. Ловили остатки заклятий почти как охотники за призраками из голливудского фильма моей молодости.

Не знаю, сколько прошло времени. Только задний отсек автомобиля открылся, туда что-то погрузили, и Рис заскочил в салон. Погладил по плечу и дал знак автопилоту возвращаться в офис Бриолиса.

На Мейлимир опускалась ночь, и город походил на искаженную объемную шахматную доску. В жилых районах господствовал полумрак. Только дома и дороги вырывали из мглы стройные шеренги летучих фонарей. Зато в развлекательных районах день словно и не заканчивался. За окнами машины будто мелькали сотни часовых поясов, перемешанные по воле шутника-бога и скомпонованные как попало. Раннее утро сменялось глубокой ночью, яркий полдень – вечерними сумерками.

А в небе, как и положено в такое время суток, проступили яркие градины звезд, окружив луну веселым хороводом. Абсолютно круглая, почти идеальная, она светила все ярче. Я вдруг вспомнила, как на одном из заданий вербер сказал мне: «Полная луна всегда предрекает важные события в жизни сильных колдунов»… О чем она шептала мне сейчас, эта пухлощекая небесная подруга? Я решила не задумываться. Дело сделано, назад пути нет.

В машине слабо пахло грушами – спелыми, с кислецой, играла ненавязчивая, тихая мелодия. Рис крепко обнимал, возвращая толику уверенности измученной душе. Я положилась на лельдиса целиком и полностью. Просто потому, что иначе не получалось…

Глава 10

Колеса коснулись твердой опоры, и машина провалилась с парковки внутрь правительственного здания. Бриолис не обманул – предупредил охрану и медиков, надеюсь, тоже. В прошлый раз на машине нас не впустили, такси осталось снаружи.

Нина рассказывала, что нормы охраны правительственных зданий давно морально устарели. Такси управлялись последним детищем техномагии – автопилотами-телепатами. Очередным супер-пупер-мегазаклятьем, почти живым существом без телесной оболочки. Оно считывало мысленные и словесные приказы клиентов, включало музыку, меняло отдушки. Но по окончании полета память энергосущности затиралась автоматически. Она ничего никому не могла рассказать, даже если бы очень захотела. Так что предосторожностей не требовалось.

Нас доставили в сиреневое помещение с округлым потолком, похожим на тюбетейку. На первый взгляд ничего особенного здесь не было.

Больничные койки, парящие над полом, зеленые сканеры и полное отсутствие запахов. Все, как в обычной элитной клинике, которых в городе сотни. Но, даже не включая аурное зрение, я задыхалась от наплыва мощной энергии. А когда включила, чуть не ослепла. В который уже раз за последнее время. Надо бы научиться приглушать способности. Иначе глазам конец.

Машина зависла внутри пестрого клубка сверкающих заклятий. Нити их змеились повсюду. Тянулись от потолка к полу, от стены к стене, опутывали кровати диковинными узорами.

Четверка сильных магов, с аурами, похожими на столбы сине-зеленого пламени, неторопливо бродила между постелей. Старательно огибала путы заклятий, что-то проверяла и записывала в мини-компьютеры, похожие на спичечные коробки. Оттуда при необходимости выплывало изображение клавиатуры, экрана любого размера и формы.

Рис выскочил наружу, дал знак дракону с черным ершиком волос и очень вытянутым черепом. Тот остановился, окинул нас понимающим взглядом и открыл задний отсек машины…

Будто в полудреме наблюдала я, как мамина кровать послушно летит за врачом. Чуть вздрагивают от быстрого движения худенькие пальцы, под веками неспешно двигаются глаза, словно пациентка видит спокойный сон. Грудь мерно вздымается – все эти годы мама дышала сама. Черные волосы шелковистыми вихрами лежат на подушке. Она совсем не изменилась…

У меня щемило в груди, воздух не желал заходить в легкие, застрял в горле вязкой тягучей массой. Реальность воспринималась мозаикой образов: ярких и смазанных.

Зал окутывает напряженная тишина. Беззвучно шагают деловитые маги, так же двигается и Рис. Беззвучно работают заклятья и сканеры. И только бешеный стук сердца в ушах нарушает тишину и спокойствие.

Зеленые сканеры подплывают к маме, кружат, мельтешат, исследуют.

Рис протягивает врачу руку. Заклятье невидимости, магическая упаковка рассеивается и… в ладони лельдиса вспыхивает аурное пламя. Взвивается вверх, распускается диковинным соцветием и озаряет комнату пестрым светом. Лучи пронзают каждый миллиметр пространства, превращая зал в феерию красок. Артефакт… Я забыла о нем, погрузилась в переживания, а Рис не забыл…

Дракон с черным ершиком пораженно глядит на прибор, будто не верит своим глазам. Осторожно касается устройства ладонью, и сияние затухает. Комната обретает прежний вид и цвет. Медленно вытекает из артефакта тугая струя энергии, врезается в тело врача и растворяется в ауре. Громадный фантом зеленого ящера начинает светиться, как лампа накаливания. Неоновыми нитями вспыхивают очертания громадных крыльев, перепонки, усы и когти. Энергия перетекает быстро, резко обрывается, и прибор гаснет, как фонарь с разряженной батарейкой. Врач кладет артефакт на подоконник – он больше не нужен и неважен. Устройство «обесточено» окончательно и бесповоротно. Надеюсь, его мощи достаточно. Магии самых сильных колдунов не хватило, чтобы вылечить маму. Одна надежда на местных кудесников и прибор, что едва не стоил нам жизни.

Рис подает руку. Секунду я смотрю на нее, страшась вылезти из своего кокона, покинуть спасительный салон машины. Лельдис ждет – не торопит, не двигается. Его рука, такая твердая и горячая, придает мне толику сил. Синие глаза Риса лучатся теплотой и участием. Я кутаюсь в них, как в шерстяной плед морозным зимним вечером, собираюсь с силами и выпрыгиваю наружу.

Ватные ноги едва слушаются, колени не гнутся. Откуда-то подплывает кресло – лилово-розовое, как свежий синяк. Я опускаюсь в него и снова жду…

Ждать… сегодня это мое призвание и самое важное задание. Я так часто ждала чудес рядом с мамой – молилась неведомым богам, успокаивала себя, что, кажется, уже привыкла. Адаптировалась, насколько это возможно.

Медики деловито семенят мимо, почти не обращая внимания. Занимаются пациентами, не отвлекаясь на наше присутствие.

Дракон с черным ершиком стремительно плетет вокруг мамы изящную паутину заклятий. Одно за другим они опутывают кровать, медленно оседают на неподвижное тело и проникают все глубже.

Я отворачиваюсь, пытаюсь сконцентрироваться на худощавом василиске с длинной русой косой-колоском. Костлявый и нескладный, он движется рвано и суетливо. Работает с другим пациентом. Бледное лицо колдуна средних лет расчерчивает жесткая сетка старческих морщин. Впалые щеки потемнели, синяки под глазами почти черные. Под синей простыней угадываются очертания иссохшего тела. Колдун похож на живую мумию, и причина его состояния ясна даже мне. Аура пациента испещрена рваными дырами. Будто ее пробивали мириады раз, прошивали боевыми заклятьями вдоль и поперек. А потом, для верности, добавляли еще. Как он еще жив?

Дракон с непропорционально маленькими стопами и пышной каштановой гривой ворожит над дальней кроватью. К нему то и дело подскакивает сфинкс с золотыми кудряшками ангелочка и веснушками по всему лицу. Пациент лежит ко мне затылком. Я вижу только кирпичного цвета волосы, мочалкой разметанные по подушке, синюшные уши с розовым ободком и капельки испарины на бледном лбу.

Все здесь смертники, приходит запоздалое понимание. Те, кому больше никто не сможет помочь… И я отрешаюсь от всего, едва ощущая, как Рис поглаживает по плечу…

…Возврат к реальности стал быстрым и неожиданным. Я будто проснулась от долгого сна, распахнула веки и поняла, что творится вокруг.

Дракон с черным ершиком закончил дело. Заклятье вспыхнуло, поднялось над кроватью как взошедшее тесто, полыхнуло бордовым и синим – энергией жизни – и осело на мамино тело. Казалось, ее опустили в цветной раствор. Нити заклятья зажглись пестрым клубком, тонкими струйками потекла по ним лечебная магия. Я выпрямилась, сжала руку Риса, затаила дыхание.

Раз, два, три, четыре… Удар сердца и один натужный вдох, второй удар – и тяжелый выдох.

Господи! Как же страшно ждать, надеяться и не верить в удачу.

Холодно… Я зябко поежилась, и Рис накинул на плечи шерстяную кофту. Белую, как и все вокруг. Откуда она взялась? Впрочем, какая разница…

Я завороженно наблюдала, как заклятье пробирается все глубже, растягивается, работает, ворожит. Тонкие энергетические нити пронзили тело под синей простыней. Натянулись, будто поддернутые с обеих сторон, и… порвались. Я почти слышала треск, похожий на треск неисправной розетки… Несколько вспышек ознаменовало частичный крах заклятья.

Дракон обернулся к нам с Рисом, сделал шаг навстречу. Еще и еще. Но я все знала и так. Лельдис понял тоже. Я замерла, обхватила себя руками, и слезы градом покатились по щекам. Соленые, жгучие, они щипали веки и щекотали нос.

– Не вышло, – донесся словно издалека низкий голос медика. – Слишком много внутриаурных повреждений. Тут чинить надо не только тело – всю энергетику. Вживлять магию заново. Чтобы искусственно созданная аура прижилась, собственная должна оставаться хотя бы немного рабочей. А здесь… ее почти нет. Энергию съела болезнь. Рак пожирает не только клетки, но и ауру…

От этих слов внутри что-то сжалось. Я уронила глаза в пол и бессильно развалилась в кресле. Посмотрела на Риса и поразилась. Да что это с ним? Лельдис рад? Вдохновлен? Не может этого быть! Он радуется моему несчастью?

Я приоткрыла рот, пытаясь выдавить хоть слово из пересохшего саднящего горла. Но Рис не дал ничего сказать, вернее, не стал слушать. Рванул к маме… и случилось нечто очень странное.

Аура Риса – гигантский фантомный зверь – проявилась так, будто обрела плоть и кровь. Но обращения не случилось. Лельдис все еще стоял внутри призрачного дракона-птицы. Мужчина, почти человек, только слишком сильный, красивый, пластичный.

Тем временем аурный лельдис расправил крылья и накрыл ими маму. Странно… Как же все это странно… Внезапно я увидела, как прямо сквозь густое фантомное оперение проступили заново нити заклятья. Яркие, как светодиоды, на фоне черного лельдиса они выглядели еще ослепительней. Потоки энергий восстановились, а я все еще смотрела на Риса, не в силах понять, поверить увиденному.

Дракон с черным ершиком странно повел плечом, тронул меня за руку и пробасил без особых эмоций:

– У Тавриса прабабка была химерой.

Вот теперь у меня все сложилось! Конечно! Удивительные способности Риса, близкие к нашим, но все же другие. Его воздействие на магию химер, мои ощущения от лельдиса. Он не чистокровный высший оборотень! Помесь! Очень редкая, возможно единственная в нашем мире!

Рис уже принял обычный облик. Слабым фантомом синел вокруг него огромный зверь – цвет сигнализировал о большой растрате энергии. Дракон с черным ершиком вытащил из кармана голубого халата ярко-оранжевый источник магии. Протянул лельдису.

– На вот, подпитайся. Вам всем скоро понадобится.

Рис взял прибор, приблизился и, не говоря ни слова, вложил в мою ладонь. Я почувствовала, как сила помимо воли струится по венам, наполняет мышцы, возвращая им тонус. Упадок сил, тоску вытеснили неестественный в нашей ситуации оптимизм, вера в победу. Я приободрилась и вернула прибор Рису. Сияние его стало слабее. Лельдис сжал источник в руке, и аура его вновь наполнилась красками. Серебристый, рыжий, алый, сиреневый, синий, зеленый… Энергетика Риса быстро восстанавливалась, как и положено ауре химеры. Хм… надо же! Никогда бы не подумала, что в нашем мире живут и такие полукровки.

А вот дракон с черным ершиком, кажется, совсем не удивился. Я только теперь сообразила, что ни один из медиков так и не представился. И поняла – они не сделают этого вовсе. Секретность, куда ж деваться. Мы пришли сюда, чтобы получить обещанное. Не больше, не меньше. Информацию, имена, близкое знакомство с лучшими врачами Земли нам никто не обещал. Бриолис и так согласился под нажимом.

Слабый стон пронесся по комнате. Акустика тут оказалась прекрасной. Мелодичный, высокий мамин голос эхом отразился от стен и пола.

Я зажмурилась и оцепенела. Сердце остановилось.

Я столько раз представляла эту минуту. Проигрывала в голове с убийственной четкостью, трезвостью. Как мама откроет глаза, посмотрит, узнает, очнется…

Сердце сжалось до боли, острые когти страха вонзились в грудь.

Яркой вспышкой перед глазами пронесся кадр из прошлого.

…Мама собирает чемодан, чтобы лечь в больницу на очередную операцию. Деловито пакует свитера, теплые носки и брюки с начесом – в отделении всегда прохладно. Натыкается в шкафу на мягкий бежевый кардиган, бережно поглаживает его рукой. Мы выбирали вещицу вместе, на шопинге мамы и дочки. А потом пили черничный грог, ели пиццу, делились новостями и обсуждали планы на будущее…

Секунду мама держит свитер в руках и… решительно возвращает его в шкаф.

– А почему этот не берешь? – не выдерживаю я. Хотелось бы, чтобы вещь, выбранная мной с любовью, заботой, согревала дорогое существо в тяжелые времена.

Мама поднимает карие глаза – глубокие, как озера, и ласковые, как теплые морские волны, – и произносит:

– Оставлю. Незачем ему пропитываться больницей. Еще испортится там. Если вернусь, надену в честь выздоровления. На наш маленький праздник. Если нет – наденешь на меня в последний раз.

Я замолкаю, на глаза наворачиваются слезы. Но плакать нельзя! Маме нужны положительные эмоции! Так твердил хирург, напоминал химиотерапевт…

Я киваю и бегу в ванную. Делаю вид, что в глаз попала соринка. Усердно мою его, тру… А в ушах все еще звучит мамин голос. И последняя фраза без ножа режет заживо…

…Рис не подкачал и теперь. Положил руки на плечи, с усилием, но и ласково тоже. Сказал очень тихо, без приказных ноток в голосе:

– Не бойся, открой глаза… Доверься мне, Тайна… Я никогда тебя не подведу…

И я вдруг расслабилась, подчинилась без приказов и повторов.

Это не сон? Не видение? Не воображение?

Мама пошевелилась, приоткрыла веки и неспешно повернулась в нашу сторону.

– Дочка, мне бы немного воды, – произнесла так естественно, словно и не пролежала в коме столько лет. Я метнулась к кулеру – он высился неподалеку от двери, но дракон с черным ершиком остановил.

– Рано, – сказал бесцветно, не радуясь и не печалясь исходу эксперимента. Лишь отмечая его как научный факт. – Вам еще рано употреблять нормальную пищу и напитки, – обратился он к маме с нотками наставительности в голосе. – Вы очень долго питались искусственно. Нужно медленно привыкать к обычным продуктам. Сейчас я дам вам очищенную воду. А там посмотрим. А вам, Тайна, пора. Пациентка вне опасности. Вам нельзя тут дольше оставаться. Вы сможете навестить Милисенту чуть позже.

Мама слабо улыбнулась. Я вскочила с кресла и бросилась к ее постели. Обняла, прижалась, зарылась лицом в синюю простыню и несколько минут не отрывалась. Мама гладила по голове, перебирала волосы и говорила что-то ласковое, трогательное настолько, что сердце сжималось, а на глаза наворачивались слезы. Странные мы все же – люди, колдуны, оборотни… Плачем, когда совсем плохо, и рыдаем, когда хорошо. Будто эмоции выходят наружу сквозь влагу из глаз.

– Нам пора. – Рис осторожно тронул за плечо.

Я посмотрела на него. Глаза лельдиса сияли пониманием. Он помог подняться. Я обернулась к маме и сказала только:

– Скоро вернусь.

– Иди, дочка. Я подожду. Все будет хорошо.

Последняя фраза будто напутствовала нас на опасную миссию. Казалось, мама знала о ней, обещала, что выберемся. Достигнем цели и одолеем зловредных заговорщиков.

Внутри зародился привычный азарт. Энергия потекла по ауре. Будто сама энергетика, магия подсказывала: «Хватит разводить сопли! Время готовиться к битве!» А ведь мы даже не выяснили – в каком отряде придется сражаться. Остальные наверняка уже разделились, договорились обо всем, сплотились в команды. Но Рис вышагивал настолько уверенно, словно точно знал, куда и зачем. И я положилась на лельдиса. Впрочем, как и всегда… Теперь я знала наверняка – он никогда не подведет. Этот мужчина просто не способен на такое.

Все, что делал Рис, он делал качественно, с чувством, с толком, с расстановкой. Продумывал до мелочей и почти никогда не ошибался в прогнозе. Я верила лельдису и только с ним чувствовала себя в полной безопасности.

Из медицинского блока мы попали в длинную кишку перехода. Белоснежный коридор, подсвеченный россыпью мелких лампочек на потолке и стенах, выглядел слишком стерильно. Слабый запах лимонной отдушки освежал и бодрил.

За окнами светало. На линии горизонта лениво раскрывал лепестки алый цветок рассвета. Центр Мейлимира опустел. Безлюдные улицы, погасшие витрины ресторанов и ночных клубов, фантастические зигзаги зданий. Казалось, там, за тонким слоем упрочненного магией стекла, и не город вовсе – так, искусная декорация.

Последние ночные гуляки сонно вываливались из злачных заведений, садились в такси и уносились на окраины. Одно за другим вспыхивали окна отелей и хостелов, прореживая рассветный сумрак желтоватыми лучами. Специальные установки в переходе гасили звуки, и наши с Рисом шаги казались совершенно бесшумными.

Лельдис приобнял за талию и двинулся вперед.

Белый коридор оборвался внезапно. Чудилось – впереди еще многие метры, и вдруг у самых наших ног разверзлась шахта лифта. Ну да, остальная часть перехода – всего лишь магическая иллюзия, обман зрения. Причем не только обычного, но и аурного тоже. Спецслужбы расстарались на славу. Не знай лельдис, что впереди лифт, мы ухнули бы в открытую шахту и разбились насмерть. Рис провел рукой над пропастью, внизу что-то вспыхнуло, полыхнуло несколькими заклятьями опознания. Видимо, лифт могли вызвать лишь избранные. Кабинка материализовалась перед нами мгновенно. Очередная диковинка техномагии, волшебство, помноженное на многие поколения научных разработок.

Мы зашли в белое помещение с креслами вдоль стен, испещренное лампочками, точь-в-точь как в переходе. Рис усадил меня, и я послушно опустилась за лельдисом. Спрашивать, куда направляемся и зачем, не хотелось. Я понимала – мы едем на мини-совещание, получить инструкции. Надеюсь, там будет и Нина. Еще лучше – Нина и Лера. Неожиданно захотелось работать с Татушкой. Поразительно! Мы столько друг друга знали, трудились в одном агентстве, но почти никогда не отправлялись на задание вместе. Зато под землей, в катакомбах, почувствовали, что буквально рождены, чтобы сражаться спина к спине.

Лифт беззвучно двигался к цели. На длинной панели над входом мигали лампочки-указатели. Отсчитывали номера этажей, корпусов, комнат. Я прижалась к Рису, положила голову ему на плечо и затихла. Лельдис привычно обнял горячей рукой, напрягся от нашей близости и замер. Хм… Странно. Меня совсем не клонило в сон. Я приподняла голову и взглянула на Риса. Он кивнул, опять молчаливо считав настроение. Наверное, эмпатия, способность понимать друг друга без слов приходит вместе с чувствами. С сильными чувствами, какие рождаются раз в жизни…

– Атмосфера в медблоке пропитана энергией жизни, – все-таки пояснил Рис. – Пять минут посидела – и можно не спать три дня. Но не дольше. Потом усталость догонит. Мы едем в офис Бриолиса, как ты, наверное, уже догадалась. Там ждет и Нина. Распределим обязанности. Я пойду с вашим отрядом химер. Несколько боевиков Бриолиса тоже. Я еще могу отговорить тебя от участия?

Его синие глаза полыхнули страхом. Таким сильным, какой не ожидаешь от агента, что отражает мощные заклятья почти без усилий, немного даже лениво, нехотя. Именно так действовал лельдис на месте катастрофы в Заграссы. Казалось, ему ничего не стоит выпустить плотный поток энергии, разметать злобные ошметки магии в пыль. Я вообще не думала, что этот мужчина способен бояться.

Пока медлила с ответом, Рис повернул мою голову за подбородок, и наши взгляды встретились.

– Тайна. Мне было бы намного спокойней, если бы ты не участвовала в операции. Уверен, мы справимся и сами, – голос лельдиса сорвался, его пальцы на моей талии вздрогнули.

Я вздохнула и помотала головой.

– Это наша миссия, задача химер. Я пойду за Ниной. Пойми. Мы много лет сражались бок о бок. Это ведь тоже своего рода война. Я не могу бросить соратников. Да и не хочу. Я хочу драться за то, во что верю. Нельзя допустить, чтобы план заговорщиков удался. Я не хочу диктатуры сильных магов, даже если та обещает привилегии. Верю, что каждый в этом мире выполняет свою роль. Смертные ученые порой двигают технологии намного дальше, чем маги. Не говоря уже об учителях, врачах, рабочих. Они не так заметны в толпе, не сверкают мощной аурой, не ворожат. Но на своем месте гораздо важнее, чем самый сильный колдун под боком.

Рис слушал мою пламенную речь с восхищением, круто замешанном на сильной тревоге. И это придавало лишь больше сил, уверенности в себе. Я видела, как лельдис гордится мной, каким азартом сверкают его глаза при мысли о совместном сражении. В лельдисе боролись два желания – поддержать мой порыв и убеждать остаться в тылу.

И последнее побеждало. Слишком он дорожил мной. От этой мысли тепло разливалось внутри, и, как ни удивительно, хотелось драться еще сильнее.

За маму, за Нину, за права всех на новой, колдовской Земле!

И наше счастье с Рисом… Спокойное, безмятежное, в правовом государстве.

Кажется, лельдис понял, уловил по моему взгляду, выражению лица. Испустил тяжкий вздох и немного сгорбился. Словно весь мир в одно мгновение упал на его плечи, как на плечи древнегреческого Атланта.

Рис собирался что-то сказать, приоткрыл рот и тут же закрыл вновь. Но не успела я удивиться, задать вопрос, как лифтовые двери разъехались, и мы очутились в просторном помещении. Строгие темные диваны у стен, стол из черного дуба, офисные кресла, в которых не особенно развалишься. Все здесь настраивало на рабочий лад. Равно как и нарочито нейтральные бежевые стены без малейших украшений.

На диванах устроились Бриолис, Нина, Моргана и Лера. Жаклис наклонился, уперся кулаками в подоконник и задумчиво вглядывался в сумеречную даль рассветного города. Кроме них в комнате обнаружились уже знакомые мне агенты. Рыжий дракон скрестил руки на груди и замер возле дверей с безразличным лицом-маской. Белокурый дракон и жилистый василиск – те самые, что создавали портал в Заграссы, – прислонились к стенам и застыли соляными столбами. Невысокий, коренастый лельдис, третий создатель портала, восседал на подлокотнике кресла и по-мальчишески раскачивал ногой.

Юнона и Васа устроились в креслах и внимательно за всем наблюдали. В черных брюках, водолазках в облипочку и кожаных сапогах они напомнили мне женщин-кошек.

Под прицелом одиннадцати внимательных взглядов мне стало слегка не по себе. Все здесь ждали нас, на что-то рассчитывали, строили планы. Немудрено! Заговорщики очень уверены в себе, если объявили войну раньше намеченного срока. Каждый сильный маг теперь на счету, каждая химера на вес золота.

С нами здоровались молча – кивками, приветственными жестами и слабыми улыбками. Бриолис чуть подвинулся, предлагая расположиться рядом. Но вместо этого Рис потянул меня к дивану напротив.

Мы уселись в напряженной тишине. Такой, что жужжание мухи кажется ядерным взрывом.

Жаклис развернулся в нашу сторону. Нина указала на стеклянный столик, заставленный чашками с чаем, блюдцами с картошкой фри, гамбургерами, бутербродами с красной икрой, рыбой и пиццей. Все быстрые закуски разных стран в одном месте. Только роллов и не хватало.

Рис подал мне чашку с чаем, блюдце с бутербродами, а сам взял кусок пиццы.

– Пойдете со мной и Лерой сквозь подземный туннель? – с места в карьер спросила Нина. Жаклис с Бриолисом уставились так внимательно, что я едва проглотила кусок.

Рис перестал жевать, всмотрелся в лицо, будто предлагал решать все самой. Я пораженно покосилась на лельдиса. Он что, отдает наши судьбы в мои руки? Впервые за наше знакомство не распоряжается мной всегда и везде, а, наоборот, готов подчиниться?

Рис криво усмехнулся – тихо и совсем невесело – и прошептал:

– Я доверяю тебе свою жизнь. Это высшее признание моей расы. Оно гораздо важнее и сильнее, чем любые слова любви для людей. Я дарю тебе свою жизнь. Распоряжайся.

И замолчал. Я ждала, что Рис скажет что-то еще, изучала его суровое лицо, напряженную, но грациозную позу. Но лельдис принялся жевать, предлагая мне отвечать за двоих. Нина заметно удивилась. Коренастый лельдис выпрямился и выглядел так торжественно, будто присутствовал на бракосочетании как минимум. Лера твердо кивнула – намекала на разговор в замке Риса. Про то, какой он замечательный и как серьезно ко мне относится. Драконы с василиском многозначительно переглянулись.

Бриолис жестом предложил мне взять слово.

– Я согласна… То есть мы согласны.

Было так непривычно отвечать за двоих, так странно и ново. Не за себя, одинокую и немного безбашенную химеру, готовую к опасным предприятиям уже давно, привычную к риску для жизни. За пару Тайны и Риса. Я оглянулась на лельдиса и вдруг поняла, что именно в эту минуту, а вовсе не во время секса или лечения мамы, наши отношения перешли на новый уровень. Если и не совсем серьезных, решенных, то очень близких к этому.

Пару секунд все переваривали информацию. Бриолис, Нина и Лера – ответ, Рис – мое согласие, коренастый лельдис – наш новый статус.

Наконец, носатый тряхнул головой и принялся раздавать инструкции.

За следующий час мы узнали: где взять униформу, как вооружиться, в каких случаях стоит использовать источники магической энергии, а в каких – воздержаться. Жаклис помогал Бриолису описывать пути в катакомбах под логовом заговорщиков. Они не знали о подземном ходе, понятия не имели, что сидят на бомбе замедленного действия. Нам рассказали о секретных тайниках спецслужб, где содержится магическое оружие, припасы, запасная одежда. В тот момент я искренне недоумевала – зачем нам все это? План выглядел подобием блицкрига. Захват планировался в течение нескольких часов массированными атаками с разных сторон. Вот только я еще не понимала – военные планы сродни людским фантазиям. Мы можем как угодно воображать себе будущее, но только время и фортуна расставят все по местам. Распорядятся нами, как шахматист пешками. Одних выведут в дамки, а других съедят с потрохами.

Я старательно запоминала инструкции, ловила каждое слово. Про черные ходы наружу, про то, в каких местах катакомб использовать мощные заклятия нельзя ни при каких обстоятельствах. Может случиться обрушение, и нас погребет под тоннами льда и снега. Глыбами, что не тают сотни веков, – твердыми, как титан, острыми, как клинок, тяжелыми, как обломки скал.

Бриолис с Жаклисом объясняли грамотно, со знанием дела. Ни единого лишнего слова, ни капли лишней информации. Только то, что нужно и важно. Агенты внимали им тоже. Похоже, именно их отправили охранять нас, поддерживать в «подземном походе».

Когда главы спецслужб закончили, носатый обвел всех внимательным взглядом и подытожил:

– А теперь у вас пять часов отдыха. Через переход найдете комнаты с вашими именами. Там сможете выспаться, принять душ и одеться для миссии. Используйте время с толком. Отдохните, прокачайтесь энергией. Настройтесь. Через пять часов выступаем. За вами придут Нина с Морганой. Они руководят операцией. Все подчиняются им.

Рис приподнял бровь, осушил чашку с чаем и невозмутимо изрек:

– Ты ведь знаешь. Я не подчиняюсь никому. Я – свободный игрок. Единственное, что выбираю наверняка, – сторону, за которую выступаю.

Бриолис кивнул, Жаклис тихо хмыкнул. Будто напоминал, как совсем недавно лельдис подчинился химере, отдал свою жизнь в ее руки. Рис даже бровью не повел. Коренастый сородич одарил его уважительным взглядом. Драконы слегка удивились, но постарались не подать виду. Василиск не среагировал вовсе.

– Не подчиняйся. Но действуй заодно, – примирительно произнес носатый. Рис развел руками, словно говорил: «А как же еще нам сражаться?»

Руководители обменялись быстрыми взглядами, жестами подозвали Васу с Юноной и покинули офис первыми. Мы вышли следом. Затем Нина, Лера и остальные. Рис уверенно свернул в правый коридор и вывел нас к новой кишке перехода – такой же, как предыдущая.

Вначале мы мерили шагами метр за метром в полной тишине. Неторопливо, без суматохи, почти в ногу. Я держалась за руку Риса и впервые за наше знакомство искала его покровительства, поддержки, заботы. Лельдис двигался плавно и чуть улыбался, косясь в мою сторону. Остальные разбрелись вокруг. Наконец, спустя несколько минут, Нина взяла слово.

– Итак. Кто еще не знаком с нашими спутниками, агентами Бриолиса. Представляю вам Арзакара.

Она указала на рыжего дракона, и тот приветственно махнул рукой.

– Эйливера.

Белокурый дракон слегка поклонился.

– Лайгилара.

Василиск криво улыбнулся.

– И Кэлла.

Лельдис первым делом мотнул головой в сторону нас с Рисом. И лишь затем поздоровался с остальными.

Переход оборвался, как и предыдущий, – внезапно и почти посередине. Вспомнились древние зеркальные туннели фокусников. Казалось, циркач уходит куда-то в иное пространство, далеко-далеко, за линию горизонта. А ведь он даже не покидал площадку сцены.

Вот теперь уже Нина грациозно взмахнула рукой, словно балерина, исполняя партию лебедя. Впереди появился широкий светло-желтый холл со множеством дверей. На некоторых обнаружились таблички с нашими именами.

«Таврис и Тайна» – значилось на одной из них. Хм… Руководители спецслужб знали про наш роман еще до знаменательной речи лельдиса? Ну да… чему я удивляюсь? Это ведь их работа. Знать все обо всех. Рис осторожно подтолкнул вперед, распахнул дверь, и мы очутились в круглой квартире-студии.

Большая дубовая кровать по центру сразу приковывала внимание. Я думала, мебель из такого дерева осталась лишь в книгах и воспоминаниях древних химер. Но не-ет! Где-то по-прежнему росли столетние дубы, не измененные магией, настоящие. Такие шатром окружали владения русских дворян, суровыми стражами высились возле правительственных зданий советских времен. Но потом начались эксперименты с растениями. Их улучшали, меняли при помощи колдовства. И обычных деревьев оставалось все меньше. Особенно дубов и елей.

Черная как смоль древесина, белая, как едва выпавший снег, желтая, как одуванчики, оранжевая, фиолетовая, словно раскрашенная гуашью, уже никого не удивляла. Да и стоила сейчас очень недорого. Мебельные салоны и магазины ломились от этого магического новодела. Но вот настоящие дуб, ясень, можжевельник, сосна стали истинными раритетами. Их вытеснили чудеса науки и магии.

Вдоль стен выстроились дубовые стулья, кресла и табуретки, обтянутые мягким, бархатистым флоком. Кухонный гарнитур из того же дерева радовал глаз. Черт! Я бы позаимствовала тут половину мебели как минимум…

Рис ласково приобнял и повел к кровати.

Его горячая ладонь на талии, каменное тело, рваное дыхание говорили о желаниях лельдиса больше тысячи слов. Я ожидала нового страстного марафона. Тем более прокачали нас в медблоке более чем основательно. Я совсем не ощущала усталости, скорее бодрость, привычный азарт, желание действовать.

Но вместо того, чтобы прижать, пленить в стальных объятиях, раздеть быстро и ненавязчиво, как умел только он, Рис уложил меня на кровать и бережно укрыл одеялом.

– Поспи, Тайна, – сказал, едва дыша. – Чем больше отдохнешь, наберешься сил, тем проще будет наша миссия.

Встал и устроился в кресле. Вытянул ноги и прикрыл глаза. Хм… Я оглядела постель. Места тут хватило бы на всю нашу честную компанию. Нину, Леру, агентов Бриолиса. Даже сами главы спецслужб легко уместились бы рядом.

Лельдис заметил мой жест и прочел его, как обычно. Улыбнулся – немного сладко, с оттенком иронии.

– Тайна. Я знаю, что тебе надо отдохнуть. Но мое тело не особенно с этим согласно. Так что… Спи. А я прикорну тут. Мы с тобой, рядом, в одной постели… Слишком большое искушение для лельдиса, который нашел свою пару…

Он осекся, выпрямился в кресле и посмотрел с прищуром.

– Пару? – удивилась я.

– Да ладно тебе! – Рис не усидел, поднялся пружиной и отступил к окну. Прислонился спиной к непроницаемому для взглядов снаружи стеклу, будто пытался охладить разгоряченное тело. Мощная фигура лельдиса загородила часть рассветного неба и острые вершины елей, похожие на свечки.

– Так это все правда, что ли? – Я уселась по-турецки и пораженно уставилась на лельдиса. – Про ваши истинные пары? Про то, что оборотни сходят с ума, когда встречаются с ними. Гормоны зашкаливают, адреналин бурлит в крови. Они могут драться как безумные, заниматься любовью сутки напролет? Пока не минует первый период жизни вместе. Но и потом периодически случаются сезонные вспышки либидо, агрессии? Я читала об этом в одном журнале. Подумала – бред. Да и издание было «желтым». Рассказывал об этом…

– Диолсис, слабый маг с небольшими способностями к телепатии?

Я кивнула, поражаясь все сильнее. Неужели Рис читает такие заштатные журналы? Его продавали на вокзалах и в аэропортах как бульварное чтиво. Так, пролистать разок в пути и выбросить. Даже бумага располагала – тонкая, газетная, мягкая. Хочешь – руки вытри, хочешь – еду заверни. Краска не пачкалась, жир почти не впитывался, будто владельцы издания заранее предполагали и такой вариант использования.

Рис немного помедлил, резко выдохнул, дал мне знак лечь обратно. Я устроилась в кровати, обернулась одеялом и ждала. Вот ведь! Век живи – век учись! Особенно в нашем загадочном полумагическом мире. Здесь никогда не знаешь – что иллюзия, а что реальность, что искусная ложь, а что правда.

– Видишь ли, – осторожно начал лельдис. – На заре становления нового государства информация просачивалась отовсюду. Сами маги, оборотни, высшие делились ей бездумно, почти не понимая, какой может быть резонанс. После той статьи смертные женщины, чародейки, ворожеи валом повалили к оборотням. Каждой хотелось заполучить мужчину, что больше никогда не посмотрит на другую. Будет верен до смертного порога. Не предаст и не бросит, как ни прогоняй. Будет поблизости, как верный пес. Как я, например, когда два года назад наткнулся на Тайну…

Он немного расслабился, вернулся в кресло, подался вперед и продолжил:

– В общем, случалось всякое. Нам чуть ли не стриптизы прилюдно устраивали. Проходу не давали. Вот почему возникла волна опровержений. Разные издания, интернет, телевидение и радио наперебой твердили, что ничего подобного нет в помине. Все это фантазии Диолсиса. Больного на голову журналиста, падкого на быструю сенсацию… И постепенно женщины от нас отстали.

– Так это правда? – повторила я вопрос. Не удержалась, приподнялась, подперла голову ладонью. Рис улыбнулся – не очень весело, но одновременно и покровительственно тоже. Словно маленькой девочке, которой давно пора спать. Веки слипаются, глаза закрываются, но малышка требует мамину сказку и упорно ждет продолжения.

– Правда, – негромко выдохнул лельдис. – Твоя власть надо мной… Она безгранична. Уйдешь – приползу, как бездомный пес. Бросишь – все равно буду рядом. Охранять, помогать, искать встречи. Накричишь и предашь – прощу. Наступлю на горло собственной гордости, буду ощущать себя последним идиотом, тряпкой, но снова просить о свидании. Потому что ты – моя пара. Единственная, с кем я смогу теперь создать семью. Про либидо и адреналин Диолсис не солгал тоже. Высшие оборотни и низшие – все мы в этом равны.

Он снова встал, прошелся по комнате. Шумное, неритмичное дыхание лельдиса вторило ошалелому ветру за окнами. Словно нарочно закачались ему в такт верхушки елей, поплыли по небу рваные облака, подсвеченные розовыми рассветными всполохами.

Рис вернулся к окну, прислонился лбом к стеклу и замолк.

Я лежала, переваривала сведения и не знала, что предпринять. Лельдис… Властный, непоколебимый и зависимый от меня, как мощная секвойя от солнца и влаги. Она может простоять веками, пережить тысячи собратьев. Но лиши дерево яркого света, воды у корней, оно иссохнет и рассыплется мелкой трухой.

Неужели Рис так настаивал, давил, требовал лишь потому, что просто не мог иначе? Мне и в голову такое не приходило.

Расстанься мы – я найду другого, выйду замуж, рожу детей. Возможно, лишусь сумасшедшей страсти, заботы, защиты. Но я вполне могу стать счастливой… А Рис уже нет…

Я встала, подошла к лельдису, коснулась ладонью сгорбленной спины. Осторожно погладила, запустила пальцы в растрепанные черные вихры.

Рис отскочил так, словно обжегся каленым железом. По-прежнему быстро и до ужаса пластично. Сверкающий, полубезумный взгляд уперся в мое лицо. Я замерла, оцепенела, не понимая его реакций, эмоций. Не в силах сделать ни шагу под этим гипнозом синих глаз, похожих на два бездонных моря.

Лельдис прищурился и вновь напомнил мне хищника – опасного, свирепого, но одновременно загнанного в угол. Я инстинктивно отступила, словно боялась атаки. Рис рубанул руками по воздуху, впервые очень резко, почти как клинком. Шаг, второй – и он уже рядом. Дышит в лицо горячим паром, втягивает ноздрями мой запах, прижимает так, будто полностью подтверждает статью Диолсиса. О том, что высшие оборотни заводятся рядом с парой с пол-оборота, слабый маг писал тоже. Целую подглавку этому посвятил, не жалея эпитетов и подробностей.

– Тайна, единственное, чего я совсем от тебя не хочу, так это жалости! – выпалил в лицо Рис. – Пойми же! – почти прорычал он. – Мне нужна твоя любовь, страсть. Ответ на чувства. У химер нет пары. Вы как люди, можете менять супругов как перчатки. Мы тоже можем, если не встретили единственную. Такое происходит сплошь и рядом. Я знаю десятки, сотни лельдисов, драконов, василисков, что пережили нескольких жен разных рас. Но и смертные, и химеры, и ворожеи… Все способны на искреннюю любовь. Преданность и страсть. Если не можешь мне их дать, лучше не давай ничего.

Он встряхнул меня – несильно, будто приводил в чувство. Прижал, зарылся лицом в волосы и негромко зарычал.

– Или… черт с ним… Не давай ничего. Просто оставайся рядом. Сколько сможешь. Пока я тебе не надоем.

Зубы лельдиса заскрежетали, горячие пальцы на моей талии задрожали, как от сильной лихорадки. Он больше не сдерживался. Я ощущала все – боль Риса, безысходность в его душе, тоску и желание. Аура эмоций лельдиса ослепила так, что желтые точки заплясали перед глазами, резь пронзила веки. Нас окутал общий энергетический кокон. Словно в одно мгновение моя магия слилась с магией лельдиса, наши ауры стали единым целым. Рис удивленно хмыкнул, слегка отстранился и улыбнулся так, словно весь мир у его ног.

– Ты моя, Тайна. По крайней мере, сейчас. Возможно, у тебя и нет пары. Но сейчас ты моя. С остальным я уже смирился.

Я не знала, что сказать, как ответить. Да и стоит ли? Он все понял, прочувствовал. И я не возражала. Рис знал, что дорог мне. И он заслужил это знание.

Я прильнула к лельдису, неловко чмокнула в щеку, коснулась губами губ и вдруг очутилась на кровати. Матрас скрипнул, одеяло жалобно затрещало под пальцами Риса. Он вжался так, что бугор в паху вдавился в мой живот, вздрогнул и запульсировал. Горячие губы накрыли мои, дыхание высшего оборотня жаром опалило горло. Руки жадно заскользили по телу, обнимая, стискивая, лаская. Язык выделывал у меня во рту такое, что и описать трудно. Я наслаждалась лельдисом – его порывом, его жаром. С удовольствием втягивала его запах – сейчас немного терпкий, похожий на смесь ароматов кунжута и кардамона. Чувствовала, как внизу живота собирается тугой узел, пульсирует, требуя своего. Но не прошло и секунды, как тяжесть мужского тела исчезла. Я приоткрыла сладко сомкнутые веки и обнаружила лельдиса у окна. Он вытянулся, прислонился спиной к стеклу, как недавно, и правда охлаждаясь. Таким я Риса еще не видела. В синих глазах его плескалось безумие мартовского кота, тело лельдиса уже не говорило, не свидетельствовало – вопило о его желаниях. Рис сжал кулаки, стиснул челюсти так, что скулы заострились до предела, рассекли щеки острыми выступами.

Секунду или больше он выглядел как охотник перед трепетной ланью. Казалось, еще немного – и Рис набросится снова. Ничто и никто не удержит его больше, не остановит. Но лельдис выдохнул, медленно вернулся в кресло, закинул ногу на ногу и прочистил горло.

– Спи, Тайна, и не буди зверя. Я еще никогда не ощущал себя таким животным, как рядом с тобой. Даже в подростковый период, даже в момент овладения второй ипостасью. Так что не шути со мной сейчас. И не дразни.

Он усмехнулся – на сей раз без горечи, скорее с иронией. Нарочито закрыл глаза, сжал веки так, что сетка морщинок проступила на гладких веках.

Я прикрыла глаза, отвернулась и выровняла дыхание. И, несмотря на наш разговор, что будоражил, лишал самообладания, невзирая на признание лельдиса и то, что случилось потом, погрузилась в желанную дрему. Тело и правда требовало отдыха, аура – хорошего пополнения. Все во мне, включая энергию с магией, понимало, какие испытания ждут впереди, насколько глупо и неуместно тратить сейчас драгоценные силы.

Где-то там, во льдах Северного полюса, маги-заговорщики планировали наступление. Размораживали смертельные заклятья, готовились драться за власть над Землей. Где-то на границе с вечной мерзлотой войско спецслужб, агенты и смертные солдаты собирались отражать вражеские атаки. Морально, физически, магически.

Разведчики зорко следили за противником, генералы напутствовали армии.

Где-то в нашем здании неспешно выздоравливала мама… Та, ради которой я убила бы всех заговорщиков до единого. Выпустила бы всю их кровь за одну мысль, что они лучше, важнее, чем самое родное существо на Земле.

Но сон пришел безмятежный, спокойный. Возможно, потому что рядом, в кресле, в напряженной позе застыл мой защитник. Мужчина, что стал таким близким за столь ничтожное время. Лельдис, высший оборотень, моя пара. И не важно, что у химер нет такого понятия. Я чувствовала это сердцем, аурой, магией и всем своим существом.

Глава 11

Рис разбудил меня мягко, осторожно, словно боялся обидеть. Тронул плечо, погладил по щеке. И я вынырнула из дремы. Утренние «улицы, которые никогда не спят», выглядели пустынными и даже сиротливыми.

Погасли последние огни отелей и хостелов. И только рекламные щиты сияли прежними неоновыми красками.

Солнце обливало мощенные розоватыми кристаллами тротуары яркими лучами, превращая их в россыпь бриллиантов. Странно, резко перекрикивались птицы, тревожно шуршала листва, будто весь мир знал о грядущей войне и возможных ее последствиях. С легким скрежетом покачивались на ветру верхушки елей, словно осуждали мятежников.

Рис погладил меня по голове и указал на стол. Там лежала униформа, которую так нахваливали Бриолис с Жаклисом. Синие брюки с толстовкой из специальной ткани – последнего детища передовой науки и магии. Мягкая на ощупь, приятная коже, она защищала почище бронежилета, отражала средней силы боевые заклятья. Прогреми рядом взрыв – костюмы надежно уберегут от осколков, шальных кусков камней и металла. Спасут от клочков ошалелых заклятий.

Десятки невидимых и почти невесомых карманов прятали «первый набор спецагента» – провизию, источники магической подзарядки, неактивированные боевые заклятья, одноразовые щиты и портативные фонарики. Ботинки на толстой, рифленой подошве позволяли ходить по битому стеклу, горящему полу и остаткам заклятий. И почти ничего не весили. Перчатки и носки не уступали остальным вещам.

Обмундирование впечатляло эффективностью и удобством. Село идеально, смотрелось неплохо, движений не стесняло совсем – хоть на шпагат садись, хоть на мостик вставай. Казалось, мы с Рисом заказывали его по собственным меркам, а лучшие ателье Мейлимира подгоняли, чтобы сидело тютелька в тютельку.

Лельдис внимательно осмотрел меня и остался доволен. Синие глаза его на секунду вспыхнули знакомым возбуждением, тело заметно напряглось, мускулы забугрились под мягкой тканью. Лельдис криво улыбнулся и приобнял за талию.

– Нам пора, – сказал с каким-то особенным выражением. И, словно подтверждая его слова, в комнату постучались.

– Выступаем! – раздался голос Нины.

– Мы вас ждем, – вторила ей Татушка.

Рис крепко пожал мне руку и открыл дверь.

Мы влились в многолюдную процессию и двинулись в сторону очередной кишки перехода. Кажется, они соединяли разные части зданий, а может, даже и разные постройки.

Все сорок три химеры агентства собрались вместе. Впервые за годы его существования. В униформе Моргана очень напоминала вампиршу, и, казалось, вот-вот между ее алых губ покажутся кончики клыков. Светлана походила на актрису, что забыла смыть макияж после представления. С высокой и статной Ундины, с длинной белокурой косой за спиной, я бы писала валькирию. Афродита виляла пышными бедрами и хмурила густые золотистые брови. Даже сейчас каждая кудряшка на ее голове лежала как надо, каждая ресничка изящно загибалась вверх, каждое движение было исполнено истинно женской грации.

Дарлин с Резедой держались вместе, но выглядели довольно уверенно для девушек, что и заклятья-то обезвреживать едва научились.

Но больше всего бросалась в глаза Рамина. Высокая, немного худощавая, с трогательно острыми ключицами, она косилась на Лайгилара и поджимала пухлые губы. Рамина напоминала мне куклу Синди тех далеких времен, когда пластиковые игрушки еще переполняли прилавки магазинов. Теперь куклы отливались из сверхпрочного фарфора. Напичканные магией, они говорили, ходили и даже играли с детьми. Машинки ездили, рулили, сигналили, вертолеты и самолеты взмывали в небо, исполняя фигуры высшего пилотажа. И все без пульта управления. Игрушки настраивались на энергетику владельцев-ребят, и те лишь командовали.

Длинные каштановые волосы Рамина всегда отглаживала утюжком и носила только распущенными. Блестящие пряди покрывали спину химеры до пояса. Губы бантиком, большие, широко распахнутые карие глаза, маленький, чуть вздернутый носик, тонкая талия, ноги «от ушей» – все в этой девушке привлекало внимание.

Вот только я еще ни разу не видела ее такой расстроенной, даже после развода. Гладкую переносицу химеры прорезала глубокая морщина, брови сошлись. Она поглядывала в сторону Лайгилара так, словно именно с ним и собиралась сражаться. Василиск той же монетой не отвечал. Слабо улыбался, вздыхал и отворачивался.

Хм… Странные они сегодня. И загадочные… Никогда бы не подумала, что эти двое знакомы…

– Вот уж не ожидала, что его отправят с нами, – шепнула на ухо Татушка.

Рис посмотрел на нас с пониманием, но не сказал ни слова. Мы шагали в середине процессии. Агенты держались по сторонам. Химеры шли вслед за Ниной почти в ногу, как отряд элитных солдат. Вот ведь она нас вымуштровала! Раньше я и не замечала.

Я волей-неволей изучала Лайгилара. Долговязый, слегка нескладный, он все же выглядел весьма привлекательным. Немного хищные черты лица, острый нос с небольшой горбинкой, резко очерченные скулы, тонкие, но чувственные губы, бритый почти под ноль череп и пластика. Не такая, как у Риса, конечно. Но истинно мужская, сексуальная. В Лайгиларе за версту чувствовался сильный, уверенный в себе альфа-самец. Синий костюм очень шел к голубым глазам василиска и смуглому лицу.