Падающие в пропасть бесплатное чтение

Пролог. Живой

мертвец

В палате больного тоскливо пищали приборы. Кардиомонитор давно показывал сплошную линию, но никто не спешил зафиксировать время смерти. За окном мелькали дальние фары машин, и мертвое тело, сиротливо лежащее на койке, никак не вписывалось в ночную гармонию.

Неожиданно у тела шевельнулся палец. Из раскрытого рта донесся неестественный хрип. Глазные яблоки закатились. Мертвец продолжал издавать полустоны, и постепенно они сложились в целую фразу:

– Я падал в пропасть. Я падал в пропасть…

Возле палаты остановилась медсестра. Она задумчиво посмотрела на кардиомонитор сквозь застекленную стену. На нем все еще отражалась сплошная линия, возвещавшая о смерти. Затем девушка перевела взгляд на тело, бьющееся в конвульсиях, и сделала несколько пометок в планшете. Задумчиво потерла острый подбородок с рваным шрамом посередине. Сдержала зевок, прикрыв кулаком рот, и продолжила обход этажа. А мертвец уже выгибался дугой, крича:

– Я падал в пропасть!

Но вскоре он затих, и на этот раз действительно умер.

Глава первая. Адюльтер

– Ты можешь делать что угодно, но бросать меня?! Не позволю…

Запах шоколадных круассанов приятно щекотал нос. Тело утопало в мягком кожаном кресле, а из колонок по кафе разливался баритон Элвиса Пресли. Когда на дворе – 2025 год, а люди заслушиваются диким миксом из рока, металла и попсы, в подобных местах душа отдыхаетвместе с истерзанным слухом.

К сожалению, Влад не мог насладиться атмосферой кафе. Его собеседница – черноволосая, смуглая девушка – сейчас напоминала змею, и ее ядовитые клыки готовились вот-вот вонзиться в его горло.

– Вика, – он мягко улыбнулся и положил ладони поверх ее холодных рук с французским маникюром, – увы, именно это я и делаю. Наши отношения слишком затянулись.

– Затянулись? – взвизгнула она.

Миндалевидные глаза девушки сузились.

– Месяц, Влад! Всего один месяц! И то, половину ты ходил недотрогой, – фыркнула Вика и вырвала свои руки из его.

– Для тебя этого недостаточно? Я что, еще не успел тебе надоесть? – он усмехнулся и сделал глоток обжигающего кофе.

Вика тяжело дышала и явно мечтала запустить сумочкой Владу в голову.

– Я ненавижу тебя, – вдруг прошептала она и тут же всхлипнула.

Смена эмоций на мгновение сбила Влада с толку, пока он не сообразил, что Вика решила испробовать новую тактику – слезно-депрессивную.

– Я… я-то думала, ты – тот самый… единственный! – она изящно промокнула уголок глаза салфеткой.

Влад глухо застонал и откинулся на спинку кресла:

– Вика, – он чувствовал, как накатывает раздражение, – я никогда не обманывал тебя. Еще на первом свидании признался, что женат и не намерен разводиться. И что наши отношения – не более, чем кратковременный роман, – с этими словами Влад залпом допил кофе.

– Я думал, ты все поняла, – обреченно добавил он и встал из-за столика.

Влад потер подбородок, покрытый трехдневной щетиной. Он и сам не заметил, когда все зашло так далеко.

Вика шумно выдохнула. Слезы испарились, словно их вовсе и не было.

– Ты – мерзавец, – прошипела она.

– Не нужно все усложнять, мы оба получили желаемое, – Влад бросил на стол несколько купюр и решительно повернулся к выходу, но в спину ударили гневные слова:

– Тебя просто замучила совесть, ведь ты все равно любишь жену-инвалида!

Влад зажмурился и вжал голову в плечи, сдерживая порыв схватить Викторию за шею и слегка придушить.

– Возможно, – коротко ответил он и выскочил наружу под моросящий дождь.

Холодные уколы покрыли разгоряченную кожу, но Влад не спешил от них укрываться. Волосы намокли и прилипли ко лбу, капли скатывались по скулам до подбородка. Влад облизнул тонкие губы. Пресная вода смешалась на языке со вкусом кофе.

По тротуару, толкаясь, спешили люди. В плащах, с зонтиками, они сливались в разноцветный поток, обрамленный серой дымкой дождя. Их мучили свои проблемы, но сейчас Влад, как никогда в жизни, мечтал поменяться с кем-нибудь из них местами. Хоть на секунду забыть о том, кто он.

Он неохотно направился к старой черной камри, которую купил после аварии. От прежней машины пришлось избавиться.

Жизнь вновь руководила им, диктовала, куда идти и что говорить. Лишь на месяц он забылся в объятиях прелестной Виктории. На один месяц позволил безумству овладеть разумом. Наплевать на совесть. Вновь ощутить себя человеком. А потом наступило отрезвление.

«Ты все равно любишь жену-инвалида!» – слова Вики пронзали Влада вновь и вновь.

В салоне машины уже было прохладно, но он все равно стянул мокрую куртку и швырнул ту на заднее сиденье. Включил радио. В салоне зазвучал новый хит певицы Жизель, восходящей звезды. Однако Влад не слышал слова песни, не замечал ничего вокруг. Его лицо горело.

Он заглянул в зеркало заднего вида и нахмурился. На него смотрели потухшие синие глаза. Влад откинул назад отросшие темные волосы, но лучше не стало. Морщина прорезала высокий лоб, а кожа напоминала пергамент – он выглядел намного старше своих тридцати лет.

– Твою мать! – Влад ударил кулаком по рулю, и сигнал резанул по ушам. – Куда я скатился?

Он устало протер глаза:

– Люблю или нет, какая теперь разница…

Год. Целый год отдалял Влада от того дня, когда его жена из цирковой гимнастки превратилась в инвалида. За это время многое изменилось, втом числе он сам.

В кармане завибрировал айфон, и Влад вздрогнул:

– Алло.

Звонил его коллега и друг, Михаил Богданов:

– Тебя все заждались. Скоро суд начнется, а адвоката нет.

Влад усмехнулся:

– Я прекрасно помню, во сколько начало. Уже еду. Не волнуйся, я выиграю это дело.

Работа – единственное, что поддерживало в нем жажду жизни. И заставляло забыть о реальности, которая крушила его счастье.

Часы показывали девятый час, когда Влад повернул ключ в двери квартиры. Хотя он и задержался на работе, а последние полтора часа провел в пробках, в целом он еще рано освободился. Иногда работа не отпускала его до полуночи. А иногда Влад сам не хотел с нее уходить.

Он уже до тошноты заслушал радио, отгоняя навязчивые мысли о горячем ужине, и с тревогой посматривал на молчащий айфон. Радовало одно: Виктория быстро оставила попытки вернуть перспективного любовника. Видимо, не привыкла иметь дела с чересчур совестливыми.

Влад снял лакированные туфли, положил черный дипломат на тумбу в прихожей и ослабил галстук, душивший его весь день, пока он ходил и говорил заученные фразы, улыбался в нужный момент и фальшиво смеялся. Все атрибуты успешного человека, которые Влад носил с собой, заменяли ему раковину моллюска, и он прятался в ней с утра до позднего вечера.

– Папа!

Семилетний мальчик промчался по длинному коридору, распахнув руки. Не останавливаясь, он запрыгнул на Влада и повис на нем. Широко раскрытые глаза доверчиво смотрели на отца. Сияющая улыбка открывала кривоватый верхний зуб.

– Вова, – Влад подхватил сына и поцеловал в макушку, – как дела в школе? Надеюсь, меня не будут вызывать к директору? – шутливо поинтересовался он. Рядом с сыном напряжение спадало, и Влад выбирался из скорлупы.

– Нет. Я сегодня ни с кем не дрался. Поиграем в «Монополию»?

Синие глаза Вовы горели радостным огнем. Вова вобрал в себя лучшее от родителей —живой ум отца и неугомонный характер матери. Именно из-за этой внутренней энергии Влад и влюбился в Беллу. Она была яркой, сильной. Она была… Нет, он не хотел использовать в отношении жены прошедшее время. Она есть и будет. Всегда.

– Сначала проведаю маму, потом покажешь домашнее задание и конечно же поиграем.

Вова скривился, и Влад растрепал его темные волосы.

– Хорошо, – мальчик слез с рук и понуро поплелся в свою комнату доделывать уроки.

Влад проводил сына теплым взглядом и увидел Ольгу Алексеевну, которая вышла из спальни Беллы. Домработница, по совместительству сиделка. За год он привязался к пятидесятилетней женщине, как к родной матери, которую он даже не помнил.

– Влад Олегович, здравствуйте, – она широко улыбнулась. – Ужин и завтрак – в холодильнике. Завтра я приду к десяти, помните, я отпрашивалась к зубному?

Маленькие карие глаза Ольги напоминали бусинки, темные волосы были заплетены в косу. Она напоминала добродушную фею из диснеевской «Золушки», только смуглую.

Влад отрешенно посмотрел на нее, пальцами касаясь шероховатых обоев. В местах стыка они слегка отклеились, и он вспомнил, как психовал, когда занимался ремонтом. Влад испортил целый рулон, пока Белла не присоединилась к нему. С ее помощью дело пошло лучше, а сладкий смех жены успокаивал расшатанные нервы Влада.

Они мечтали накопить на квартиру в центре Питера. Купить новую машину. Съездить отдохнуть на море. Но мечты покрылись пылью, когда Белла очутилась в инвалидном кресле. Теперь Влад мог купить дорогую квартиру, однако он не хотел терять место, где был когда-то счастлив.

– Да, да, – произнес Влад и рассеянно улыбнулся. Он не мог припомнить, когда женщина отпрашивалась. – Думаю, Белла справится пару часов. Позвоните, когда придете, чтобы я знал, что все хорошо, – он скрестил руки на груди.

Рубашка натянулась на плечах. Влад почувствовал, как болят бицепсы, и с досадой понял, что переборщил с нагрузкой в спортзале. Но иногда ему хотелось загнать себя до изнеможения, чтобы не осталось сил даже думать. Правда, ничего, кроме физической боли это не приносило.

– Она не ела, так что попробуйте покормить чуть позже. А негодник Вова отказывался делать уроки, – пожаловалась Ольга Алексеевна.

Женщина надела плащ и кокетливую шапку с цветочком.

– Не волнуйтесь. Я прослежу, чтобы он все сделал, – Влад усмехнулся.

В детстве он тоже не любил учиться. Пока не понял, что самым классным девчонкам нравится, когда у мужчины много денег. А значит, надо зарабатывать, но без образования это невозможно.

Белла отличалась от всех девушек, которых он знал. Ее никогда не интересовало, сколько денег он получил и сколько стоят подарки, которые он дарил. Она не требовала ни цветов, ни драгоценностей. Вечер, проведенный вдвоем за просмотром хорошего фильма, был для нее ценней всего. Но так же сильно, как и Влада, она обожала цирк. И эта любовь губила Беллу.

Ольга Алексеевна снова улыбнулась и ласково погладила Влада по плечу:

– Хорошо, Влад, – на этот раз она опустила отчество, и ему стало не по себе. Так его одиночество обнажилось еще сильнее. – До свидания.

Влад закрыл за ней и подошел к дальней двери, которая всегда была слегка приоткрыта. Осторожно толкнул ее и оказался в спальне. Белла сама выбирала мебель для этой комнаты: необычная постель с балдахином, напоминающим шатер, на тумбочке в форме барабана – серебряная фигурка гимнастки; стены оклеены плакатами с изображениями Беллы на арене. По стенам развешаны грамоты в рамках, в шкафу на полках стояли призы и фотографии с выступлений – маленький мир цирка, которым дышала его жена. Мир, оставшийся в прошлом.

– Белла, – Влад подошел к инвалидному креслу, стоящему возле окна, и присел на корточки. Он заглянул в безучастное лицо и пытался разглядеть в нем хоть малейший проблеск сознания.

Светлые волосы Беллы были вымыты и заплетены во французскую косу. Лицо чистое, гладкое, но скулы заострились от постоянного недоедания. Она напоминала фарфоровую куклу – маленькую, хрупкую. Когда Влад брал ее за кисть, то боялся, что она сломается, и лишь нежно целовал тонкие пальчики.

***

– Вколите ему успокоительное!

Врач недовольно потирал плечо, в которое недавно мертвой хваткой цеплялся Влад.

– Да живее! – воскликнул он.

Здоровый медбрат в малой для него униформе навалился на Влада, а юркая медсестра вонзилатому иглу под лопатку.

– Пустите меня к ней! – орал Влад, пытаясь вырваться из медвежьих лап мужчины. – Я должен быть рядом!

Но успокоительное действовало быстро. Потолок и стены превратились в желе, а по полу пошли волны. Голова закружилась, и Влад повис на руках медбрата.

– Пусти…те…, – упрямо шептал он, однако язык и губы уже не слушались. Он видел перед собой лицо Беллы, а слова врача уже не долетали до его сознания.

– Готовьте пациентку Крылову к операции. Попытаемся спасти то, что осталось.

А Влад уплывал все дальше, в мир, где не было крови и боли, туда, где его семье ничего не угрожало…

Разлепить веки оказалось тяжелее, чем отжаться пятьдесят раз. К его ресницам будто привязали маленькие гири. С десятой попытки у Влада все же получилось открыть глаза, но вместе со зрением к нему вернулась и жуткая реальность.

– Белла! – Влад с криком упал с кровати и зашелся в жутком кашле. Он чувствовал каждый синяк, ушиб, царапину, словно превратился в сплошной ком боли.

На соседней койке недовольно заворочался сосед, но Владу было плевать. На все. Когда дыхание нормализовалось, он с трудом поднялся, и, шаркая, на ватных ногах вышел в коридор.

– Где… где… где? – одно слово срывалось с его губ.

Пожилая медсестра зыркнула на него сквозь линзы очков и побежала в ординаторскую.

– Василий Петрович, Крылов очнулся! – прошептала она.

Из комнаты вышел высокий, смутно знакомый мужчина с усталыми глазами. Кажется, это ему Влад чуть не вывихнул плечо накануне. Василий Петрович двигался медленно, словно вкладывал в каждый шаг последние силы, а Влад с ужасом вспоминал, что случилось. К горлу подкатила тошнота.

Жуткая авария. Мотоциклист на бешенной скорости врезался в их автомобиль и протаранил пассажирское место. Сам лихач разбился насмерть. Влад каким-то чудом отделался ссадинами и ушибами. Не иначе, ангел-хранитель сумел его спасти. А Белла… Когда их забирали на скорой, она еще была жива.

– Моя жена? – Влад искал в мимике врача хоть малейший намек, но Василий Петрович лишь угрюмо поджал губы.

– Она жива. Мы спасли ее, операция прошла… успешно, – он запнулся, отчего уВлада вдоль позвоночника пробежал холодок. – Сейчас она в реанимации. Восстановление будет долгим и трудным.

– Она жива, – словно зомбированный, повторил Влад.

– Но авария не прошла бесследно.Мне очень жаль, – заявил врач, и его губы превратились в тонкую линию. Он засунул руки в карманы и ссутулился, будто хотел спрятаться от взгляда Влада.– Ваша жена вряд ли сможет ходить.

– Что? – Влад отшатнулся.

Ему послышалось. Ему всего лишь послышалось.

– И еще… Она потеряла ребенка. Срок был очень маленький, недель шесть. Примите мои соболезнования.

Предметы опять поплыли перед глазами, и Влад покачнулся. Белла была беременна. Была…

***

Влад вздрогнул, выныривая из черной дыры воспоминаний и заглянул в голубые глаза жены:

– Белла, я дома.

Он уже не надеялся увидеть в них прежнюю озорную искру.

Влад провел ладонью по лицу Беллы и сел напротив:

– Я выиграл дело. Парня могли осудить на семь лет, а ведь он невиновен.

Белла продолжала смотреть в окно. Изредка она моргала, ее длинные ресницы трепетали, и Владу казалось, что она его слышит. Он наклонился и взял Беллу за руку:

– Я почти собрал необходимую сумму на операцию. Ты скоро сможешь ходить.

Его слова были далеки от истины, но последнее время Влад думал, что, если продать квартиру и машину, добавить деньги, тогда… Тогда, возможно, хватило бы.

Он тяжело вздохнул, так и не дождавшись от Беллы никакой реакции, поцеловал ее в теплые губы и прошептал на ухо:

– Я сейчас вернусь, дорогая. Подожди меня здесь.

Он сказал это больше для себя, ведь Белла все равно никуда бы не исчезла. Но ему была необходима эта иллюзия общения. Влад зажмурился, сдерживая желание наорать на жену или даже ударить ее – до такого бешенства доводила ее отрешенность.

Ему надо было срочно выпить.

Влад заглянул в комнату Вовы. Сгорбившись над письменным столом, мальчик старательно выводил буквы в тетради. Чтобы не мешать Вове, он пошел в свою спальню – бывшую гостиную. Часто, глядя на сына, Влад гнал от себя мысли, что у него мог быть еще один ребенок. Возможно, девочка. Но теперь об этом было нельзя даже мечтать.

Последние восемь месяцев Влад спал на огромном диване. Вместо книжного шкафа появился шкаф-купе, в углу слепо чернел телевизор. В шкафу, на самой верхней полке прятался коньяк «Хеннеси».

Влад налил темную жидкость в стакан и откинулся на спинку дивана, вытянув ноги. Тело постепенно расслаблялось, рука с бокалом опустилась на бедро. Он так и не пригубил.

Влад помнил глаза жены, которые потемнели от муки, когда врачи вынесли ей вердикт: инвалидное кресло, невозможность ходить. Это сломало ее даже больше, чем потеря ребенка.

У большинства женщин на первом месте стоит семья, но Белла была особенной. Влад знал, на что шел, когда женился на ней. Она жила цирком, дышала им, бредила, а трагедия лишила жизнь Беллы смысла. И не оставила ничего. Искромсала душу, как опытный повар шинкует овощи.

Поначалу Белла пыталась реагировать на окружающий мир, но с каждым днем все больше погружалась в себя, и проводить ночи рядом с помертвевшей женой стало невыносимо. Влад перебрался в гостиную. А после стал с удвоенным рвением откладывать деньги на операцию на позвоночнике, которую делали только в Германии. Его любимая Белла станет прежней. Лишь благодаря этой мысли он до сих пор боролся.

Влад закрыл глаза. Нет. Он лгал сам себе.

Он изменил Белле. Впервые за год он проявил слабость. А что будет потом? Он сдастся? Опустит руки окончательно?

Конечно, можно прикрыться усталостью и желанием быть любимым. Заявить, что Белла – эгоистка, позабывшая про мужа и сына. Однако Влад не мог так поступить. А Белла… Да, она была лучезарной и доброй, но часто бывала и капризной. Мать вырастила ее такой, с детства внушая дочери, что самое главное в жизни – это карьера, цирк и трапеции. Поэтому даже сын не смог удержать Беллу в реальности.

– Папа, я закончил с уроками.

Вова стоял на пороге и задумчиво смотрел на стакан в руке Влада.

Он многое понимал, хотя и не говорил. И тоже скучал по матери.

Влад через силу улыбнулся и хлопнул в ладоши:

– Тогда пойдем посмотрим, что у нас сегодня на ужин.

***

– У тебя измученный вид, – Михаил смотрел на Влада сквозь прямоугольные очки.

Он похож на вечного студента – вязаная жилетка в ромбик поверх рубашки, истоптанные ботинки, приглаженные светлые волосы. Тяжелое лицо, густые брови, из-за которых Михаил всегда выглядел насупленным.

– Бессонная ночь, – признался Влад.

Эта фраза исчерпывающе описывала его жизнь последние месяцы.

Они сидели в кафе на первом этаже их офисного здания. В воздухе витал пряный запах ванили и корицы, но на этом уют заканчивался. Пластмассовые столики и стулья беспорядочно расставленные по залу. Угрюмые официантки, уставшие от бесконечного потока гостей. Но никого не волновало обслуживание, ведь кормили здесь неплохо, а подавали быстро. Для вечно спешащих адвокатов – в самый раз.

– Утро тоже сумасшедшее. Домработница плохо перенесла обезболивающее у зубного и не смогла выйти на работу. Пришлось срочно искать ей замену. Неизвестно, что Белле взбредет в голову. Вдруг она очнется и решит перерезать себе вены? – Влад говорил будничным тоном, словно перечислял список покупок в супермаркете. Но в его словах крылись давние страхи.

– Слава богу, в агентстве, куда я обращался раньше, быстро нашлась компетентная сиделка, – продолжил он. – Но, если честно, какое бы идеальное резюме у нее ни было, я все равно словно на иголках.

– Было заметно, – Михаил допил кофе и кинул на блюдце чаевые. – Ты все время путал фамилии истца и ответчика.

Влад поморщился и повернулся в сторону окна. Сегодня опять моросил дождь. Мелкий, противный и надоедливый. Белые капельки разбивались об асфальт снова и снова. И чем дольше он шел, тем сильнее Влад ощущал себя этим дождем – таким же мелким и противным.

Лжец, изменник, предатель, трус, слабак… Какими только словами Влад мысленно себя не награждал. Но вернуться в прошлое нельзя. Можно лишь смириться и упрямо двигаться вперед.

– Пойдем, – Михаил поправил галстук, сливающийся с жилеткой. – Нам еще кипу документов перерывать. Иногда мне кажется, что в прошлой жизни я был землеройкой. Уж, очень мне нравится закапываться в бумаги, – хохотнул он.

Они направились к лифту. Богданов продолжал смеяться, и его смех напоминал Владу растаявшее мороженое. Липкое и приторное. Он встряхнул головой и убедил себя, что во всем виновата усталость.

В кармане раздался знакомая мелодия. Видимо, звонила сиделка с телефона Беллы. Владпостарался не подать виду, что пульс участился, а сердце рвется из груди.

Ничего особенного не случилось. Обычный звонок. Но обмануть себя не удалось.

– Алло, – голос охрип от волнения.

– Влад Олегович?

Мужской тембр вовсе не напоминал тонкий голос временной домработницы.

– Да.

Пальцы крепче стиснули айфон.

– С вами говорит заведующий отделением городской больницы номер пятнадцать, Аркадий Федорович. Скажите, вы – муж Беллы Крыловой?

Перед глазами закружились стены. Воздух исчез, словно легкие превратились в изюм. Влад заглянул в испуганные глаза Богданова, и в очках отразилось его лицо мертвенного оттенка.

– Да, – произнести одно слово оказалось так же тяжело, как и поднять тридцатикилограммовую гирю.

– К сожалению, должен сообщить, что ваша жена попала под машину, – бесстрастно сообщил заведующий. – Не могли бы вы приехать?

Стены, которые кружились вокруг Влада, резко замерли. И все вдруг потеряло смысл. Деньги, которые он копил на операцию. Его измена. Работа. Абсолютно все.

Беллу сбила машина.

Глава вторая. Мне очень жаль

Вода тонкими струйками стекала за ворот рубашки, капала с ресниц, цеплялась за щеки. Горячее дыхание срывалось с дрожащих губ.

Влад давил на газ, выжимая из камри последние соки. По сравнению с ней остальные машины вовсе не ехали. Мотор ревел, словно раненный медведь. Влад рисковал попасть в аварию, потому что цвета светофоров сливались в сияющие пятна и прыгали перед глазами.

После звонка из больницы он рухнул на колени, и Богданов вылил на него стакан воды, чтобы привести в чувство. Былые сомнения, любит он жену или нет, испарились. Сердце окаменело от боли. Влад хотел дышать и не мог. Хотел рыдать, как ребенок. Не мог. Кричать? Он даже не сумел разжать губы.

Вид белого здания больницы подействовал на Влада, как электрический разряд. Он резко нажал на тормоза. Визг шин. Джип, ехавший сзади, чудом увернулся от столкновения. Водитель что-то прокричал Владу из окна, но он не удостоил того даже взглядом.

Холодная испарина покрыла лоб. Раны от той страшной аварии еще были слишком свежи, хотя прошлое и настоящее разделял целый год. Боль не притупилась. Наоборот, воспоминания приобрели объем и краски.

Влад припарковался на обочине и бросился в больницу. Спотыкался, поскальзывался, но не останавливался. Забежал в приемный покой, не разбираясь, схватил за руку первую попавшуюся медсестру.

– К вам сегодня поступила Белла Крылова! Какая палата?

Медсестра оторопело смотрела на Влада.

– Ну же! – зарычал он, и девушка отшатнулась.

– Извините, я здесь только стажируюсь, – пробормотала она и смущенно заправила светлую прядь волос за ухо.

Рука Влада безвольно повисла. Он обреченно огляделся вокруг. Старческий кашель сменялся детским плачем. По коридорам бродили пациенты. Какой-то мужчина нервно надевал бахилы, рядом на скамье сидела зареванная девушка. Загнанные медсестры перебегали из кабинета в кабинет, а одна вообще уткнулась в мобильный и чуть не врезалась в дверь.

Мимо сестра повезла пожилую женщину в инвалидном кресле. Она заботливо поправляла плед пациентки. Но Влад не замечал этого. До его сознания не доходило, что были и те, кто действительно помогал – он видел вокруг одну безнадегу и равнодушие.

До Влада не сразу донесся знакомый голос. Еще дольше он вспоминал, что слышал его по телефону.

– Влад Олегович?

Он оглянулся и увидел полного мужчину с седой бородой. Узкие глаза скрывались за толстыми линзами круглых очков. Халат едва застегивался на животе, а руки деловито засунуты в карманы.

– Да.

– Я – Аркадий Федорович. Услышал ваши крики, и сразу понял, кто вы.

Влад прищурился. Он не помнил, чтобы кричал. Сердцебиение заглушало его собственный голос. Кровь пульсировала в висках, перед глазами плыли разноцветные круги.

– Моя жена, – просипел он, – жива?

Силы неожиданно покинули его. Он не вынесет, не вынесет…

– Да. Мы перевезли ее в частную клинику Данилова, – спокойно ответил Аркадий Федорович.

– Что?!

Глаз Влада дернулся, губы сжались. Нервы сдали, он схватил мужчину за воротник и притянул к себе:

– Какого хрена, вы перевезли ее в другую клинику без моего ведома?!

– Ситуация была критическая, мы не могли ждать вашего решения! Здесь бы мы ее не спасли, – испуганно прохрипел Аркадий Федорович, отчаянно стараясь отцепить пальцы Влада. – Я вам перезванивал, вы не ответили.

Влад прищурился и оттолкнул врача:

– Где находится эта клиника?

– Частная клиника Данилова, – зачем-то повторил мужчина, нервно поправляя халат. – Там ей помогут. Она платная, но выхода нет. Ситуация критическая. Обильная кровопотеря, травмы…

– Хватит! – отрезал Влад. Он не хотел слышать подробности.

Аркадий Федорович достал из кармана визитку.

– Вот. Адрес. Вещи жены заберете у администратора. Мне очень жаль…

Последних слов Влад уже не слышал. Белла жива. Сейчас это главное.

«Я найду тебя, – поклялся Влад. – Ты будешь жить!»

***

Клиника Данилова ничем не выделялась среди остальных больниц. Аккуратное серое здание, словно сливалось с пасмурной погодой. В приемной сидела молодая девушка в белом халате. Волосы убраны в пучок, глаза светлые. Она улыбнулась Владу, но он никак не отреагировал на ее дружелюбие.

– К вам сегодня поступила Белла Крылова.

Он уже не чувствовал, как трясутся руки, а в горле пересыхает. После приступа злости и паники на него навалилось равнодушие. Пока он ехал до клиники, до него дошло, что он даже не спросил, при каких обстоятельствах Беллу забрали в больницу. Влад только знал, что она попала под машину.

«Но куда смотрела чертова сиделка? Как человека в инвалидной коляске мог сбить автомобиль?»

Девушка заглянула в компьютер, несколько раз нажала на мышку и кивнула:

– Да. Почти час назад. Вы ее родственник?

– Муж, – выдавил Влад. – В какой она палате?

Администратор еще раз посмотрела на экран, и уголки ее губ печально опустились вниз.

– Она на третьем этаже, – сочувственно проговорила девушка, словно поставила смертельный диагноз. – Палата тридцать один.

Влад не придал значения ее тону и сразу метнулся к лифту. Тот оказался занят, поэтому он побежал по коридору к лестнице.

Внутри клиника все же отличалась от обычных больниц и больше напоминала комфортабельную гостиницу. У каждого больного – отдельная палата с большими окнами, выходящими в коридор. По первому и второму этажам некоторые пациенты передвигались в креслах-каталках. Другие, наоборот, выглядели довольно бодро и с удовольствием смотрели телевизор и играли в настольные игры в комнате отдыха.

Но на третьем этаже царила пугающая тишина. Пациентов было меньше, и они лежали в палатах без малейшего движения. Даже воздух вокруг витал тяжелый. Дыхание сбивалось с мелких вздохов на глубокие выдохи. Атмосфера давила на Влада, и он перешел на шаг, осторожно озираясь. Но когда увидел надпись «31», ринулся вперед.

Белла лежала на кровати, словно спящая принцесса. На шее – фиксирующий воротник, бледное лицо покрыто ссадинами. На рот надели дыхательную маску, и грудь Беллы медленно приподнималась и опускалась. Голова была обмотана бинтами, светлые волосы торчали из-под них неровно.

Влад медленно подошел к жене и неуверенно поправил коричневое покрывало, которое выделялось ярким пятном в белоснежной палате.

– Милая…

Он присел рядом и поцеловал ее в ледяную щеку.

Левая рука загипсована, а к правой – подсоединена капельница. Кардиомонитор равномерно пищал, и на экране зигзагом высвечивалась линия.

Влад обхватил пальцы Беллы и прижал к губам. Она жива, жива. Слезы обожгли глаза. Время как будто застыло, а Влад окаменел, скрючившись на стуле рядом с женой.

– Здравствуйте. Вы – Влад Олегович?

Приятный голос вернул его в действительность. Он обернулся и увидел невысокого мужчину в белом халате. Небольшие залысины на голове блестели, по-девичьи полные губы, аккуратный маникюр на руках. Под мышкой была зажата зеленая папка, и Влад заметил на ней имя жены: «Крылова Белла».

– Меня зовут Артем Владимирович Данилов. Как вы уже поняли, это моя клиника, – объяснил врач и доброжелательно улыбнулся. – Состояние вашей жены на данный момент стабильно, поэтому мы можем пройти в мой кабинет. Уверен, у вас есть ко мне вопросы.

– Конечно!

Влад вскочил на ноги и дернулся к врачу, но застыл на полпути. Посмотрел на неподвижное лицо Беллы, словно убеждался в злой реальности, поцеловал ее в лоб и последовал за Даниловым.

Его кабинет находился на втором этаже в западном крыле, где располагались помещения для персонала. Влад ожидал, что там тоже все будет оформлено в оттенках белого, но ошибся. Обои – синие с золотистыми полосками, голубые жалюзи на окнах, черный кожаный диван в углу и письменный стол, на котором лежал только ноутбук.

– Присаживайтесь.

Артем Владимирович указал Владу на стул, а сам сел за стол, положив перед собой папку, на которой клеймом горело имя Беллы.

Влад недоверчиво присел на край стула:

– Моя жена… Я до сих пор не знаю, что случилось. В больнице меня сразу направили к вам.

Данилов открыл папку, пролистал ее и кивнул:

– Верно, она не пробыла в городской больнице и пятнадцати минут. Судя по отчету, Беллу сбила машина, когда ее коляска выкатилась на пешеходный переход на красный цвет.

– Что? – Влад вытер со лба испарину и глубоко вздохнул. – С ней должна была быть женщина. Сиделка, я нанял ее в агентстве, потому что наша домработница заболела! – ему хотелось орать, чтобы хоть как-то выплеснуть кипящую ярость.

Врач покачал головой и снова заглянул в документы:

– По словам очевидцев, Белла была одна.

– Да она даже есть не может самостоятельно, какие прогулки! – Влад ударил кулаком по столу. – Она – инвалид!

Данилов сплел пальцы в замок и внимательно посмотрел на Влада.

– Я вам говорю то, что написано в отчете. Мне очень жаль.

Влад выдохнул и откинулся на спинку стула.

– Ладно, с этим я разберусь позже. Что с моей женой? Почему ее сразу отправили к вам, в платную клинику?

– У нас действительно платная основа, но не для таких случаев, – мягко заметил Данилов.

Внутри у Влада все похолодело.

– Каких случаев?

– Я попытаюсь объяснить без медицинских терминов, чтобы вам было понятно.

Врач задумчиво поджал губы, затем продолжил:

– У Беллы сломана левая рука, есть небольшие царапины на лице. Удар пришелся на левую часть тела. Она вылетела из коляски и ударилась головой об асфальт. Потеряла много крови. В результате – кома. Ее внутренние органы еще функционируют, но, боюсь, времени у нее осталось немного. От силы неделя, – Артем Владимирович сделал паузу, видимо, хотел оценить реакцию Влада, но тот молчал. Слова Данилова долетали до него сквозь вязкую пелену, похожую на кисель.

Врач продолжил:

– Аркадий Федорович был знаком с моей методикой лечения, поэтому сразу перенаправил Беллу сюда, не дожидаясь вашего разрешения. В любом случае, я пока не приступил к лечению, и вы сможете перевести жену в другую больницу, если вас что-то не устроит.

Влад кивнул. Еще утром его терзала совесть насчет измены, мысленно он пересчитывал накопленные деньги и прикидывал сколько еще не хватает на операцию, но теперь все это стало неважно. Белла в коме.

– Какое лечение?

– Экспериментальное. На самом деле, я еще ни разу не проводил процедуру, которую собираюсь предложить вам. Видите ли, я создал особое лекарство. Состояние, в которое под его воздействием погружается пациент, назвал «Пропасть». Препарат вызывает у человека галлюцинации, и тот попадает в выдуманную реальность. Парадокс, не правда ли? – Данилов усмехнулся. – Для человека в коме это все равно, что альтернативная жизнь. Он получает там все, чего был лишен. В теории, подобное должно вернуть пациенту желание жить и заставить его найти выход из «Пропасти». Но на практике после лечения очнулся только один человек.

– И кто же это? – Влад слушал внимательно, но слова врача не укладывались у него в голове. Все, что он рассказывал, напоминало страшную сказку.

– Моя дочь.

Данилов щелкнул по клавиатуре ноутбука и развернул его к Владу. На экране высветилась фотография миловидной девушки с такими же полными, как у отца, губами. Черные волосы коротко подстрижены, на лице смущенная улыбка.

– Она пролежала в коме полтора месяца, прежде чем я решился применить к ней «Пропасть». Марина была первой, кто прошел лечение. И единственной, кто выжил. Сейчас она в Америке, работает переводчиком.

– Почему только она выжила? Что случилось с остальными? – Влад отчаянно искал подвох.

– Сердце не выдерживает лекарства, либо человек умирает в выдуманной реальности из-за того, что время не совпадает. Там может пройти год, а здесь – всего сутки. В результате человек стареет буквально на глазах. Это кажется нереальным, и все-таки остается фактом. Если умираешь в Пропасти, то умираешь по-настоящему. Марина не помнит ничего, кроме огромного желания оттуда вырваться. Видимо, это и было ключевым стимулом. После того, как я ввел ей лекарство, она очнулась через два дня. Но я не могу дать гарантии, что с Беллой будет так же.

Влад схватился за голову и облокотился на стол. В мыслях царила сумятица.

– Вы сказали, что собираетесь предложить мне то, что еще ни разу не проводили? – вспомнил он и посмотрел на Данилова.

Тот кивнул:

– Верно. Я предлагаю вам отправиться в выдуманную реальность вместе с женой. Я еще ни разу не вводил в «Пропасть» здорового человека и не знаю, чем все закончится. Но уверен, шансов, что вы вытащите оттуда жену, в несколько раз больше, чем если она окажется там одна.

– Бред. Вы несете какой-то бред, – пробормотал Влад.

Данилов закрыл папку и откинулся на спинку кресла:

– Я понимаю, вам надо подумать. Даю на принятие решения три дня. Потом вы либо соглашаетесь на эксперимент, либо переводите жену в городскую больницу. А там уже будете решать, когда именно отключать ее от аппарата искусственного дыхания.

– Может ли Белла очнуться без лекарства? – в отчаянии Влад стиснул кулаки и с мольбой посмотрел на Данилова.

Тот выдержал его взгляд:

– У нее кома третьей степени. Глубокая. И большая вероятность перехода в четвертую. Так что шансы мизерные – около четырех процентов. Меньше, чем с «Пропастью». А сейчас мне надо работать. Если вы решитесь, буду ждать вас здесь для подписания договора о неразглашении. Можете зайти ненадолго к жене, попрощаться, – сухо добавил он.

Влад смотрел на врача и не понимал, как можно быть настолько холодным, словно они обсуждали погоду. И вместо «до свидания» лишь кивнул.

Белла все так же лежала в палате, не подавая признаков жизни. Он не решился войти к ней снова.

«Что мне сказать тебе? – горько думал он. – Что я не уберег тебя? Что клятвы, которые я дал, когда женился на тебе, ничего не значат? – Влад уперся лбом в холодное стекло, и оно запотело от горячего дыхания. – Прости меня Белла, прости. Я изо всех сил старался быть хорошим мужем».

В кармане заиграл айфон. Влад часто заморгал, стараясь разглядеть сквозь невольную пелену слез имя на экране.

– Алло, Вова, как ты?

Он совсем забыл про сына. Обычно со школы его забирала Ольга Алексеевна.

– Пап, уже час, уроки давно кончились, – пожаловался мальчик. – А за мной никто не пришел.

– Да, да, – Влад устало потер переносицу, – потерпи еще немного, Вов. Я заеду за тобой через час.

– Но папа-а-а, – обиженно протянул Вова.

– Я знаю, но Ольга Алексеевна заболела, а мне еще надо уладить кое-какие дела. Я позвоню твоей учительнице, попрошу, чтобы она за тобой присмотрела.

Влад в последний раз посмотрел на Беллу и направился к лифту.

На улице сильный ветер гонял пожелтевшие листья. Осень хозяйствовала вовсю, и на небе собирались темные тучи.

Влад собирался заехать в офис, где нанимал сиделку, и сравнять здание с землей.

Агентство под доверительным лозунгом «Мы позаботимся о вас» располагалось в небольшом здании нежно-розового цвета. Стены недавно покрашены, внутри свежий ремонт. В вестибюле было тихо, за стойкой сидела скромная девушка-администратор в черном платье. Волосы подстрижены под каре, аккуратная челка закрывала лоб.

При виде Влада девушка улыбнулась:

– Чем могу помочь?

Влад старался держать себя в руках и не наорать на администратора с самого порога. Он прочитал имя девушки на бейджике:

– Лидия, здравствуйте. Меня зовут Влад Крылов. Утром я звонил вам, чтобы нанять сиделку, и вы прислали мне резюме.

Влад зашел на почту через айфон и показал администратору:

– Воронова Екатерина.

Лидия внимательно прочла резюме, и тонкие брови удивленно поползли вверх:

– Подождите минутку.

Она вбила что-то на компьютере, карие глаза широко распахнулись:

– Извините, но Воронова Екатерина не числится в нашей базе данных. Вы уверены, что обращались именно в наше агентство?

– Более чем, – Владу хотелось вырвать компьютер со всеми проводами и швырнуть об стену. Руки дрожали, и он засунул их в карманы, чтобы не натворить глупостей. – Это же ваш номер?

Он продиктовал Лидии цифры и заодно адрес электронной почты. Та закивала, но тонкая морщинка прорезала ее лоб:

– Да, наш. Однако, мы не могли выслать вам резюме с этой почты – сегодня рано утром ее кто-то взломал.

– Мне плевать, что стало с вашей почтой! – заорал Влад. – Вы порекомендовали мне эту сиделку, которой я доверил свою квартиру и семью! А теперь моя жена в коме, мать вашу! И вы заявляете мне, что такая у вас не работает?

Он навис над стойкой и приблизился к лицу администратора.

– Если вы сейчас же не найдете мне Воронову, я подам на вас в суд, – уже тише добавил Влад.

Лидия судорожно вздохнула и нервно поправила волосы.

– Вот, посмотрите, – просипела она и повернула экран компьютера в сторону Влада. – Видите, такой фамилии нет в базе! Я правда не знаю, с кем вы говорили, и кто выслал вам резюме, но точно не мы. Возможно, ваш звонок перехватили. Я не знаю, кому это могло понадобиться.

Она тяжело дышала и не сводила перепуганных глаз с Влада. Открылась дверь соседнего кабинета, и в фойе выглянул представительный мужчина в сером костюме.

– Лидия, что-то случилось?

Но девушка молчала, не реагируя на его вопрос. Она, как загипнотизированная, смотрела на Влада, словно боялась, что тот вот-вот сорвется.

– Случилось!

Влад развернулся к мужчине, который из-за морщин на лице напоминал шарпея.

– Я хочу поговорить с начальством. С вашей почты было выслано ложное резюме, – процедил Влад. – Екатерина Воронова. Женщина, из-за которой моя жена пострадала и сейчас находится в больнице.

Голос дрожал от еле сдерживаемой злости. В груди все клокотало. Внезапно Владу показалось, что он мог бы запросто проломить стену.

– Кхм… – прокашлялся мужчина. – Я – Василий Дмитриевич, старший менеджер. Нам очень жаль, что так вышло с вашей женой, но, к сожалению, мы ничем не можем помочь. Системный администратор еще не приехал. Оставьте, пожалуйста, ваши данные. Как только что-нибудь выяснится, мы с вами свяжемся.

Очень жаль.

Влад уже не в первый раз за день слышал эти слова. Но правда крылась в том, что на самом деле всем было наплевать.

«Мне очень жаль. Мне очень жаль. Мне очень жаль…» – как заевшая мелодия, фраза крутилась в голове Влада.

Ложь. Одна сплошная ложь. Он поджал губы и перед глазами помутнело. Щелчок.

Влад не понял, что произошло. Когда он пришел в себя, менеджер валялся на полу и стонал, зажимая руками разбитый нос. А побледневшая Лидия сбивчиво объясняла по телефону, что в офисе произошло нападение… Видимо, вызывала полицию. Но Владу было все равно.

Он отшатнулся от «шарпея» и поплелся на выход. Раскаяния Влад не испытывал. Наоборот – где-то в глубине души пряталось злое удовлетворение. Хотя умом он понимал, что, скорее всего, ударил невиновного человека. А ведь он адвокат!

Влад едва нашел силы залезть в камри. День еще не закончился, а уже вытянул из него все соки.

Он ударил ладонями по приборной панели и глухо зарычал. Неужели авария была подстроена? Но кому могла понадобиться смерть Беллы? Нет, это безумие. Скорее всего агентство заметает следы. Без боя они не признаются, что это их ошибка.

Он глубоко вздохнул. Это бог наказывал Влада за измену Белле. Или ему просто нравилось над ним издеваться. Влад уже не знал, что думать. Он вообще не понимал, что делать. После вспышки гнева его охватило бессилие. Хотелось вернуться в далекое прошлое, чтобы хоть как-то изменить будущее, которое теперь стало настоящим.

– Мне нужна помощь, – просипел Влад и достал айфон.

Придется обратиться к человеку, которого он считал самым равнодушным на свете. Самым безжалостным. Невыносимым. Высокомерным.

К матери Беллы.

Глава третья. Железная леди

Ей не повезло оказаться за городом. От этого мучения продлились дольше. Быстрые сборы, первое попавшееся такси. Во всей суете Валерия никак не могла поверить, что вновь ступает на круги ада.

Звонок Влада стал полной неожиданностью, ведь он звонил очень редко. Если быть честной, то вообще никогда. Поэтому первым желанием было сбросить вызов, как маленький ребенок. Но Валерия не привыкла сдаваться и ответила. Хотя шестое чувство било в барабаны, предупреждая: она вряд ли обрадуется услышанному. Так и вышло.

– Здравствуйте, – Влад говорил сдержанно. Его голос охрип, словно он кричал.

– Влад, какой сюрприз! Здравствуй, здравствуй, – Валерия хотела ответить жизнерадостно, но получилось наигранно. Ее даже передернуло от отвращения к себе.

– Я звоню с плохими вестями.

«Нет, нет, нет!»

Валерия опять едва сдержалась, чтобы не нажать на сброс, только бы не слышать никаких вестей. Не сразу нашла, что ответить.

– Я слушаю…

– Беллу сбила машина, и сейчас она лежит в коме.

Столь короткое объяснение вызвало у Валерии бурю вопросов, но она ничего не сказала. По телефону такие вещи не обсуждают. Первый круг ада начался.

– Вечером буду, – наконец заявила она и выключила мобильный.

Руки дрожали, перед глазами все плыло. Валерия со свистом выдохнула. Нельзя быть слабой. Нельзя.

Теперь оставалось каких-то десять минут до встречи с зятем, а Валерия так и не сумела набраться храбрости. Жизнь продолжала пинать ее. Видимо, так будет до самой смерти.

Она не видела дочь почти семь месяцев. Когда поняла, что Белла сдалась и погрузилась в свой собственный мир, Валерия больше не могла на нее смотреть. Иначе гнев застилал взор.

Она не верила, что это ее дочь. Нет, Белла всегда была и оставалась слишком похожа на него. На человека, в честь которого, пусть и случайно, назвали ее внука.

Валерия крепко зажмурилась, прогоняя образ мужчины, и, когда открыла глаза, увидела многоэтажный дом, где жил Влад. Расплатившись с таксистом, она медленно вышла из машины. Ветер яростно швырнул листья ей в лицо, словно прогонял предательницу. Дрожь пробежала по телу.

Пришел черед второго круга.

***

– Папа, где мама?

Влад вздрогнул. Целый день Вова не интересовался, где мать. Ребенок был счастлив, что отец взял лишний выходной. Влад закрыл спальню Беллы и всеми силами старался отвлечь сына от вопросов, за которыми последует тяжелый разговор. Хорошо в этом помог PlayStation. Вова не верил, что ему разрешили играть без ограничений и с восторгом показывал Владу свои достижения.

Но сейчас вопрос был задан в лоб, и Влад не знал, что ответить. Солгать. Он должен солгать.

– Я…

Он залпом выпил кофе, куда добавил коньяка. Возможно чуть-чуть переборщил, потому что голова уже была чугунная.

– Твоя мама в больнице, – неожиданно для себя выпалил Влад.

Глаза Вовы расширились и ложка с супом застыла в воздухе.

– Она пройдет лечение и скоро вернется к нам. Ничего страшного.

Щепотка лжи в соус из горькой правды.

Мальчик недоверчиво смотрел на него:

– А бабушка к нам зачем едет?

Владу пришлось сказать Вове о приезде Валерии. Он боялся реакции сына, но тот отнесся к новости спокойно.

– Соскучилась, – Влад натянуто улыбнулся.

Вова нахмурился, а потом пожал плечами и засунул полную ложку в рот.

– Я ее плохо помню, – спустя минуту сказал мальчик и протянул Владу пустую тарелку.

До аварии в отношениях Влада и тещи преобладало равнодушие. Они держали дистанцию и улыбались при необходимости. Влад считал мать Беллы деспотичной женщиной, железной леди, а Валерия Александровна не признавала Влада достойным ее дочери.

После трагедии все стало еще хуже. Как только Валерия поняла, что Белла прикована к инвалидному креслу и за ней нужен уход, женщина полностью скинула груз ответственности на Влада. Он до сих пор помнил ее последние слова, брошенные перед тем, как уйти: «Ты поклялся защищать мою дочь до последнего вздоха. Вот и выполняй свою клятву».

С тех пор их общение ограничивалось редкими смс по праздникам, когда у Валерии сквозь броню тщеславия и эгоизма пробивался давно забытый материнский инстинкт.

Отца у Беллы не было. Она рассказывала, что тот погиб, когда ей было около года. Никаких фотографий не сохранилось. Сама Белла его не помнила. Влад же подозревал, что тот просто не выдержал характера Валерии и сбежал, а женщина придумала легенду, чтобы спасти свою гордость, и сама успешно в нее поверила. Так что Влад не знал, что лучше: иметь такую мать, как Валерия, или расти сиротой в детском доме, как он.

Вова снова убежал играть в PlayStation, а Влад заперся в комнате и упал на разложенный диван. С трудом дотянулся до бутылки коньяка, которая закатилась под тумбочку, и с досадой увидел, что она пустая. Он не помнил, когда успел ее допить.

«Господи, даже спиртного нет!»

Влад уставился в потолок. Екатерина Воронова… Авария… Кома… Белла… Экспериментальное лечение… Мысли разрывали голову. Хотелось кричать, рыдать, громить все вокруг. Но он помнил, что в соседней комнате находился сын, который ни о чем не должен знать. До Влада доносились звуки компьютерных гонок, и он позавидовал Вове. Жаль, он не умеет отключать себе память.

Айфон завибрировал в пятый раз за день. Звонил Михаил. Влад тяжело вздохнул – избежать разговора не получится.

– Алло! —заорал Богданов в телефон.

Влад поморщился:

– Не кричи, у меня голова и без того каменная.

–Да просто не верится, что ты наконец ответил! – эмоции переполняли друга. – Как Белла? После того, как ты унесся, мне осталось только гадать, что случилось.

Влад закрыл глаза. В груди снова разгорался огонь. Что-то мокрое коснулось щеки. Влад сел на диване и вытер лицо. Проклятые слезы все-таки вырвались из-под контроля.

– Влад?

– Я здесь, – отозвался он. – Белла, она… в коме.

Да, ему придется в это поверить. Влад коротко пересказал, что случилось. И слышал лишь мат, который срывался с языка Богданова.

– Ты хоть знаешь, что это за клиника? Я вот о ней впервые слышу, – Михаил все же сформулировал мысль.

– Я тоже. Может, ее вообще не существует, и она – плод моего воображения? Скорее всего, я схожу с ума.

– Не неси бред, – рявкнул Богданов.

– А что? Разве тебе не кажется, что это лечение, которое предлагает Данилов, подвешено на тонких ниточках?

– Кажется. Все очень странно, и мне это не нравится.

– Да, но самое страшное в том, что у меня нет выбора, – признался Влад.

– Только не говори, что ты согласишься на эксперимент? – в голосе Михаила прозвучал неподдельный ужас. – Влад, мне тоже жаль Беллу, но… рисковать своей жизнью ради нее? Ты и так настрадался за этот год.

– Черт, ты же знаешь, что я не безгрешен! – взорвался Влад.

Богданов замолчал от неожиданности. Он догадывался, что Влад корит себя за измену, но относился к этому проще.

– Если тебе наплевать на себя, то подумай о сыне. Эксперимент может закончится очень плачевно. Кто тогда позаботится о Вове? Валерия? Так же, как она позаботилась о своей дочери? – издевательски добавил Михаил.

Влад ошарашенно открыл и закрыл рот. До этого момента он даже не думал о таком исходе.

– Ладно, – устало произнес Богданов. – Скинь мне по почте резюме той сиделки и название клиники. Я разберусь, – никогда раньше его голос не звучал так серьезно. – Держись, Влад. Все будет хорошо, – банальные слова, которые произносят, когда больше нечего сказать.

– Я уже ни в чем не уверен, – прошептал Влад и выключил айфон.

Часы показывали восьмой час, когда дверной звонок возвестил о приходе Валерии. Что ж, она всегда была пунктуальной.

Будь у Влада выбор, он ни за что не позвонил бы этой женщине. Но Ольга Алексеевна плохо перенесла лекарство и еще неизвестно сколько времени пробудет на больничном. А Валерия все-таки мать Беллы, единственный старший родственник. Владу не к кому больше обратиться, и он не имел права скрывать от нее состояние Беллы.

Влад распахнул дверь и криво улыбнулся. Валерия по своему обыкновению выглядела как образцовая бизнес-леди. Стильный пиджак, строгая красная блузка. Черная юбка до колена, которая идеально сидела на стройных бедрах. Окрашенные светлые волосы убраны во французский пучок на затылке, а сбоку – маленькая шляпка с черной вуалью. Лицо бледное, остроносое. Тонкие губы, слегка подчеркнутые светло-розовой помадой. Небольшие мешки под глазами, покрасневшие веки. Неужели плакала? В руках черная сумочка.

Между ней и Беллой было трудно найти что-то общее.

– Вы оделись, как на похороны, – буркнул Влад и отступил в сторону, пропуская тещу. Спиртное развязало ему язык, и он уже не следил за словами.

Валерия зашла и презрительно посмотрела на мужчину. Принюхалась. Уголки губ опустились, глаза прищурились.

– Я оделась подобающе. И, по крайней мере, я трезвая, – бросила она.

Поставила сумку на тумбочку, изящно присела на стул и расстегнула ботильоны. По ее манерам, одежде, профессиональному макияжу никто не сказал бы, что женщине уже за пятьдесят. Должность финансового аналитика в банке идеально подходила Валерии, подчеркивая ее строгость и уравновешенность.

– Вы, наверное, забыли причину нашей встречи, – Влад прошел мимо нее на кухню и поставил чайник.

Он чувствовал, что скоро сам будет закипать по щелчку, потому что нервы сдавали.

– Я прекрасно помню, – Валерия вошла следом и села за стол.

Она сложила ухоженные руки перед собой:

– А где Вова?

– Играет в приставку, – отрезал Влад. Чем дольше он смотрел на тещу, тем сильнее ему хотелось ее задушить.

– Вы не хотите узнать, что случилось с Беллой?

На мгновение Владу показалось, что в глазах Валерии промелькнуло отчаяние. Но она лишь сильнее сцепила дрожащие руки и пожала плечами:

– Она в коме, ты говорил. Как это произошло?

Влад неохотно рассказал ей. Заученные фразы вылетали из него быстрее, чем он мог их осмыслить. Влад не позволял себе лишних подробностей, чтобы не сорваться, и говорил тихо, постоянно оглядываясь на коридор. Но, к счастью, сын был увлечен играми.

– Эта женщина, Воронова Екатерина, так и не объявилась?

Валерия побледнела, но в остальном никак не показала своих эмоций. Влад невольно позавидовал ее самообладанию. Лишь один раз он видел, как броня женщины треснула – когда Влад выкатил Беллу из больницы в инвалидном кресле.

– Нет.

Влад поставил на стол чайник и две кружки. Налил себе кипятка, а теще предоставил разбираться с чаем самой. Та молча отодвинула кружку в сторону.

– И ты не искал ее?

Валерия, словно говорила о бизнесе, о некой несостоявшейся сделке. Но никак не о дочери.

– Я же сказал, что искал, – он стиснул зубы. – Но в агентстве она не числится. Можно попробовать выяснить, где она живет. В резюме есть адрес, но думаю, он липовый. К тому же, у меня больше нет сил.

Валерия постучала длинными ногтями по столу. По ней было видно, что она горит желанием обвинить его в том, что Беллу сбила машина, но сдерживается. А Влад, словно наяву слышал ее слова: «Доверил жену незнакомому человеку. Не удосужился проверить все точно. Это из-за тебя Белла в коме. Ты виновен!». Влад и сам знал об этом. Он уже вынес себе приговор, как только увидел Беллу, подключенную к аппарату искусственного дыхания.

– Я не очень поняла, что за лечение предложил врач?

– Я сам не понял. Все, что он говорил, звучало, как сюжет фантастического фильма. Данилов собирается поместить наши сознания в выдуманную реальность под названием «Пропасть». И там я должен заставить Беллу очнуться, – Влад задумчиво глотнул горячего чая и чертыхнулся, обжегшись.

– Ученые, – фыркнула Валерия, – думают, что могут изменить мир. Он вколет тебе какой-то наркотик, и ты умрешь, а не спасешь Беллу. Как он сказал? Подписать договор о снятии ответственности? Вот-вот, чертов шарлатан этот Данилов, а не врач!

Женщина сердито стукнула кулаком по столу. Ее голос зазвенел от напряжения. Прядь волос выбилась из идеальной прически, а тонкие губы сжались в линию.

Влад удивленно посмотрел на тещу. Впервые в жизни она выпала из образа железной леди.

– Никогда не слышал, чтобы вы ругались, – он внимательно посмотрел на Валерию.

Та поняла, что допустила оплошность, и поспешно вернулась в свою скорлупу:

– Случайно вырвалось. Тяжелый день.

– Почему вы делаете вид, что Белла вам безразлична? – неожиданно спросил Влад.

– Не говори глупостей, – отмахнулась Валерия. – Она – моя дочь…

– Глупости? – изумленно перебил он. – Вы не видели дочь почти год, и заявляете, что это глупости? А сейчас ведете себя так, словно ничего не произошло! Твою мать, Белла в коме! Она не очнется! – выкрикнул Влад, совершенно позабыв, что их может услышать Вова. – Если я не соглашусь на это лечение, то не будет вообще никакого шанса спасти ее. Но разве я могу рисковать? У меня есть сын, и я, в отличие от вас, люблю его и не хочу, чтобы он рос сиротой! Но я так же люблю Беллу и не представляю свою жизнь без нее, – обессиленно добавил он. – Я не знаю, что мне делать.

Влад запустил пальцы себе в волосы и чуть не выдрал их от отчаяния. Валерия судорожно вздохнула, переваривая яростную речь Влада.

– Иногда люди привыкают играть роль, которую им навязала жизнь, и им трудно переделать себя на старости лет, – тихо ответила Валерия. – Я хотела воплотить в Белле свою мечту. Когда мечта рухнула, моя дочь умерла для меня вместе с ней, потому что оказалась слишком слабой. А я не признаю слабых. По крайней мере, так я думала до сегодняшнего дня. После твоего звонка все изменилось, и я уже не знаю, правильно ли жила все это время. Я… ничего не знаю. Но хочу получить второй шанс, – глаза Валерии заблестели.

Лицо исказилось, но женщина быстро подавила в себе мимолетную слабость.

– Разве могу я положиться на вас? – прошептал Влад после неожиданного признания тещи.

Он смотрел на нее, стараясь найти хоть что-то человечное. Но на него снова глядели холодные глаза.

– Предлагаю заключить перемирие, – вместо ответа заявила она и протянула руку.

– Перемирие? – Влад уставился на ее тонкую кисть, как на змею. На время простить человека, которого презирал?

– Да. Ради Беллы, – на имени дочери голос Валерии дрогнул, и это подкупило Влада.

Он неуверенно пожал ее руку и увидел, как моментально ожесточилось лицо женщины.

– И все же, что ты планируешь предпринять?

Влад растерялся:

–Я… я же сказал, что не знаю. Особого выбора нет. Либо принять предложение Данилова, либо… молиться богу.

Он устало потер глаза. Нужно выспаться. Нужно набраться сил, иначе Влад не выдержит.

– Завтра отвезешь меня к дочери, – после некоторых раздумий заявила Валерия.

Она смотрела в окно. Снаружи сильный ветер пригибал к земле молодые деревья, но они не ломались. Такой же была и Валерия – как бы сильно не дул ветер, ее было не сокрушить.

– Вы уверены, что готовы увидеть ее такой? – Влад уставился в кружку с чаем и увидел в отражении свое хмурое лицо. – Она изменилась.

– Готова, – последовал незамедлительный ответ.

Влад вздохнул. Ему предстояло увидеть воссоединение матери и дочери спустя столько времени. Горькое воссоединение.

***

На следующий день Владу пришлось заехать на работу. Пока он подписывал за столом Богданова заявление на отпуск за свой счет, друг рассказывал, что успел выяснить. Он не нашел Екатерину Воронову. По адресу, указанному в резюме, проживала какая-то старушка. Зато частная клиника Данилова широко засветилась в интернете.

– Действует с 2018 года. На официальном сайте много хороших отзывов, правда, ценник заоблачный даже для Питера, – Богданов уселся на край стола и хрустнул пальцами. – Насчет его «суперлекарства» всего пару строк. Что все на добровольной основе, – он наморщил лоб, вспоминая прочитанные статьи, – и что одно время государство финансировало его проект, а потом потеряло к нему интерес, так как никаких результатов оно не дало. Случай с его дочерью вообще никак не освещен. Сам Данилов замял эту тему, отказываясь давать интервью.

В кабинете Михаила царил беспорядок, обычно не свойственный адвокатам: папки с документами раскиданы по полу вдоль стен, на полках все перевернуто, а скомканные бумаги вываливаются из переполненного мусорного ведра в углу. Влад не любил находиться здесь. Он привык к порядку и дисциплине, а здесь правил бал хаос.

– Данилов сказал, что, если я соглашусь, лечение для Беллы будет бесплатным, – нахмурился Влад. Он подписал заявление и встал.

– Кроме того, что это лежит за гранью реального, ты еще что-нибудь знаешь?

Влад покачал головой и подхватил пиджак:

– Нет. Он объяснял на пальцах.

– Все это вилами по воде писано, – Богданов потер подбородок. – Может, погрузить в Пропасть сначала Беллу? А потом, если она не очнется, то попробовать еще и вариант с тобой? – он отчаянно искал способ уберечь Влада.

– Сердце может не выдержать лекарства, и тогда план «Б» не понадобится, – он пожал Михаилу руку и устало улыбнулся. – Спасибо за поддержку. Но мне пора идти.

***

Утром, пока Влад разбирался с работой, его преследовал страх, что Беллу снова тайком перевезли в другую больницу, а сама клиника – опустела. Но за ночь она ни капли не изменилась, и Белла все так же неподвижно лежала в своей палате.

Валерия зашла внутрь и села на край кресла. Она держала спину прямо, словно ее позвоночник состоял из стали. Женщина медленно дышала, но периодически с ее губ срывались судорожные вздохи. Валерия неотрывно смотрела на дочь и молчала.

Влад остался снаружи. В голове крутилось неожиданное признание тещи, но он все равно не мог понять ее и простить. И сейчас, глядя на Валерию, он не видел в ней скорбящую мать. Скорее бизнесмена, который сожалел о том, что его бизнес рухнул.

Влад перевел взгляд на жену. Спящая красавица.

«Ее жизнь зависит от меня, а я веду себя, как трус».

Он прижался лбом к стеклу и устало прикрыл глаза. Надежда выспаться не оправдалась. Кошмары, в которых крик Беллы сливался с визгом шин, мучили его всю ночь. Теперь под глазами Влада темнели круги, лицо осталось небритым, а рубашка – помятой.

«Я подвел тебя, но я все исправлю»

Когда эта мысль сформировалась у него в голове, ему показалось, что сквозь тело прошел электрический заряд. Влад отшатнулся от стены. Все просто. Он обязан рискнуть и вырвать Беллу из когтей смерти. И не было никаких «если». Влад вернется с ней, потому что иначе быть не может. Белла – его половина, которую нельзя оторвать и выбросить. Ведь с самой первой их встречи они всегда были вместе.

***

Их свел и познакомил цирк.

Влад замер перед огромным шатром. Снег вился в воздухе яркими искрами, с губ парня срывалось морозное дыхание. Слепящая вывеска «Цирк Козима» зазывала прохожих. Очередь змеей тянулась к кассе за билетами. Маленький, хрустящий прямоугольник уже лежал в кармане Влада. Он давно копил деньги, чтобы позволить себе единственную радость в жизни. И наконец это свершилось– он попал в цирк.

С малых лет Влад замирал, если по телевизору показывали выступления циркачей, клоунов, акробатов. За это в детском доме ему часто доставалось от старших ребят– над ним смеялись, унижали, даже били. Он научился скрывать свое увлечение, в тайне мечтая однажды попасть на арену. Время шло, и мечты оказались погребены под тяготами жизни, но Влад никогда не мог пройти мимо цирка спокойно. Каждый раз его сердце замирало, а руки начинали дрожать от волнения.

Он купил место в первом ряду. Казалось, протяни руку – и вот ты уже там. На сцене. Ослепленный светом софитов.

Ошеломленный Влад не замечал ничего вокруг – ни неудобных стульев, ни толстых соседей, которые теснили его с места. Взгляд его был устремлен туда, где творилось чудо.

Выступления летели один за другим. Разукрашенных клоунов сменяли изобретательные трюкачи. После умного медведя на колесе шел факир с факелами.

Почти не дыша, Влад впитывал в себя цирковую атмосферу. Молодая кровь закипала от бурного восторга. Сердце колотилось в такт барабанам. А когда ведущий заговорил о финальном номере, оно чуть не вылетело из груди.

– Наше представление завершает белоснежный ангел цирка Козима. Посмотрите наверх и замрите в сладостном предвкушении полета незабываемой Беллы!

Свет погас, прожекторы направили вверх, где, под самым куполом, на трапеции сидела юная девушка. Тонкая, как свеча. Хрупкая, как хрусталь. Белое платье развевалось от легкого покачивания. Никто не знал, как она там оказалась. Но никого это и не интересовало – все застыли.

Полилась печально-сладкая мелодия, и ангел ожил. Девушка встала на трапецию и стала раскачиваться, с каждым разом все сильнее. Она словно летела на невидимых крыльях. Ангел цирка. Прекрасный и недосягаемый. И внезапно она сорвалась. Люди закричали.

Белла полетела вниз, вытянувшись, как струна. Влад как обезумевший вскочил с места и чуть не ринулся на арену, но в последний момент увидел, как ангел перехватил другую трапецию, которая находилась ниже, и, искусно перекрутившись, сел на нее. Зал взорвался аплодисментами. Многие встали и продолжали стоять до конца номера. В том числе и Влад.

За каждым обрывом, трюком и прыжком Беллы он смотрел с ужасом и благоговением. Его чувства раздвоились: он жаждал, чтобы ее танец никогда не прекращался, и в то же время хотел, чтобы выступление поскорее закончилось, и опасность миновала.

Когда Белла спустилась с трапеции и раскланялась перед зрителями, обессиленный Влад упал на стул. Он неотрывно смотрел на девушку– на ее золотистые локоны, сияющую улыбку, румянец на щеках – и понимал, что пропал безвозвратно. Он никогда не думал, что любовь может напасть столь неожиданно. Влад оказался не способен отразить ее удар, и она победила.

Постепенно все расходились. Люди тонким ручейком вытекали из зала, а Влад уже давно мерз на улице не в силах пойти домой. Он чувствовал, что должен что-то сделать. Изменить свою судьбу прямо сейчас. Иначе дальнейшая жизнь ему будет не нужна.

Влад побежал в ближайший магазин, который должен был вот-вот закрыться, и метнулся к продавцу.

– У вас есть цветы?

Старый дедок удивленно развел руками, указывая на витрины:

– Молодой человек, мы продаем сувениры.

Влад моргнул и огляделся. И правда – вокруг стояли различные статуэтки, шкатулки, магнитики. Но никаких цветов.

– Может, я все же смогу вам помочь? Что вы ищете? – продавец прищурился, словно довольный кот.

– Я… – Влад беспомощно замолчал. Он и сам не знал ответа.

– Возможно, нечто особенное для юной дамы? – подсказал мужчина. – Она любит цирк? – и не дожидаясь ответа, продавец нырнул под прилавок.

Влад нервно постукивал ногой по полу, но, когда продавец вылез из-под стола, понял, что его ожидание было не напрасно. В руках старика оказалась изящная фигурка гимнастки, словно созданная для Беллы.

– Беру, – прошептал Влад и выложил за нее последние деньги.

Снаружи уже стемнело. Снег усилился, ноги не слушались и разъезжались в разные стороны. Но Влад упрямо продирался вперед. Он не знал, где искать ангела цирка Козима, но верил, что найдет. Иначе и быть не могло.

Влад обогнул шатер и нашел служебный вход, слабо освещаемый фонарем. Дверь оказалась не заперта, и он быстро нырнул внутрь. Блаженное тепло разлилось по замерзшим пальцам, в которых Влад держал драгоценную статуэтку. Он очутился в длинном коридоре, по которому сновали циркачи. Везде слышался смех, дружеские поздравления. В одной гримерной явно ссорились две девушки, выясняя, кому прислали цветы. В суматохе, царившей после удачного выступления, на Влада никто не обращал внимания. А он, обомлевший, растерянно озирался вокруг.

Внезапно перед ним вырос высокий афроамериканец, черный, как ночь. Это был факир. На арене он виртуозно жонглировал горящими факелами. Мужчина скрестил на груди мускулистые руки, на которых виднелись шрамы от ожогов, и уставился на Влада сверху вниз. Густые брови сошлись на переносице.

—Чужак. Кого ищешь?

Влад потерял дар речи и только сильнее стиснул сувенир. Факир заметил его жест и хмыкнул. Схватил Влада за плечо и потащил за собой.

– Тебе повезло, что притащил не цветы, – пробубнил он. – Иначе полетел бы в сугроб.

Он остановился возле одной из гримерных и постучался:

– Ангел, тут чертенок затесался. Жаждет тебя увидеть.

Ответа не последовало, и факир оглянулся на Влада:

– Кажется, она не против. Заходи, только учти – я слежу за тобой, – он ткнул его пальцем в лоб и пошел дальше, даже не обернувшись.

Но Влад чувствовал, что факир все видит. Даже спиной.

Он неуверенно толкнул дверь и осторожно заглянул внутрь. Обилие различных цветов вогнало Влада в ступор. Розы, тюльпаны, лилии, хризантемы… Их аромат смешался в густой ком.

– Буду рада, если вы перестанете стоять столбом, и поможете мне, – миниатюрная девушка пыталась сдвинуть огромную вазу с алыми розами, которая перегодила доступ к шкафу.

Она еще не переоделась после выступления, и Влад смог ближе рассмотреть нежное кружевное платье. Волосы воздушной акробатки были забраны наверх, оголяя длинную шею. Голубые глаза сердито горели. Невольно он улыбнулся. Белла выглядела забавно. Она уперлась руками в вазу и так и стояла, согнувшись. Ни девушка, ни ваза не сдавались и не двигались с места.

– Вы очаровательны в таком виде, – неловко пошутил Влад.

Он поставил статуэтку на стол и с легкостью перенес вазу в угол.

– Вам нравится, когда девушка сгибается в три погибели? – Белла вскинула светлые брови.

– Всем мужчинам нравится.

Увидев ее вблизи, Влад понял, что она – вовсе не ангел, а девушка из крови и плоти. Но это делало ее еще притягательнее. И желаннее.

Белла хмыкнула и кивнула на статуэтку:

– Это мне?

– Нет.

Ответ ее обескуражил.

– Это ангелу цирка Козима, – Влад огляделся, – а здесь только цветы, – он перевел взгляд на Беллу, – и вы.

– Но я и есть ангел! – запротестовала девушка, уперев руки в бока.

Влад улыбнулся:

– Нет. Вы – намного прекраснее.

Снова она ошеломленно замолчала и уже внимательнее посмотрела на Влада:

– А вы кто?

– Я – студент-юрист. Люблю цирк. И вас.

Белла покраснела и смущенно улыбнулась. Она осторожно прикоснулась к фигурке и скосила глаза на Влада.

– Вы не первый, кто признается мне в любви.

Влад робко шагнул к Белле:

– Это неважно. Главное, что я первый, кто вас заинтересовал.

Их взгляды встретились. Это была роковая встреча для них обоих.

***

– У меня нет другого выхода, – прошептал Влад.

Валерия как раз выходила из палаты и услышала его последние слова.

– О чем это ты? – она недовольно нахмурилась. Только покрасневшие веки выдавали в каком напряжении женщина держала себя.

– С первого взгляда на Беллу я понял, что она – моя женщина. Без нее жизнь теряет смысл. Без нее не было бы Вовы. Я должен согласиться на лечение Данилова. Надеяться, что Белла попадет в четыре процента тех, кто очнулся после комы, бессмысленно, – опустошенно ответил Влад.

– Ты с ума сошел! – Валерия едва не сорвалась на крик, но вовремя осеклась. – Я тоже хочу вернуть дочь, но это лечение… Возможно, есть другие способы, – забормотала она. – Подумай о сыне!

– Поэтому я и вызвал вас, чтобы доверить Вову. Вы – его бабушка. Только по этой причине я заключил с вами так называемое «перемирие», – Влад изобразил пальцами кавычки. – Вы бросили Беллу, когда были ей нужны, а теперь прикрываетесь своими ошибками, как щитом. Да, люди ошибаются, но некоторые вещи уже не исправить. И я не хочу спустя годы корить себя, что не попытался, как сейчас делаете вы. Так что не смейте указывать мне, как лечить мою жену.

Валерия смотрела на него и молчала. Вся ее спесь рассыпалась в пыль.

– Ты так сильно любишь Беллу? – голос женщины дрожал.

Влад смерил Валерию взглядом, развернулся на каблуках и бросил через плечо:

– Сильнее, чем вы. Я иду к Данилову, а вы можете отправиться домой. Запасные ключи у вас есть. Уроки у Вовы заканчиваются в час дня.

И он быстро направился к лифту, не давая себе шанса передумать.

Глава четвертая. Во имя любви

Буквы прыгали перед глазами, когда Влад перечитывал договор:

«Заказчик берет всю ответственность на себя… Он не имеет права разглашать процедуру погружения в Пропасть… Его уведомили, что это опасно для жизни…»

Влад поставил размашистую подпись и отодвинул от себя документы. Уставился на стену и начал считать золотистые полосы на обоях, чтобы ненадолго выкинуть из головы все другие мысли. Но на числе тридцать один Влад сбился.

Данилов тоже расписался, после чего отдал один экземпляр Владу, а второй оставил себе.

– Процедуру проведем завтра с утра, – сказал он. – Я подключу датчики и одновременно введу препарат вам и Белле. Разница в том, что вас я выведу из этого состояния через пятнадцать минут, а вернется ли к нам Белла, зависит уже от вас, – Артем Владимирович поджал полные губы и потер гладкий подбородок. Он внимательно смотрел на Влада, словно сканировал. – Вы здоровый мужчина, так что сердце должно выдержать. Не забывайте, что там – все нереально.

– Почему только пятнадцать минут? – порывисто спросил Влад. Сомнения начали грызть мозг. – Что я успею за это время?

– По моим наблюдениям и подсчетам, пятнадцать минут в Пропасти равняются приблизительно четырем дням. Рисковать и оставлять вас там дольше я не могу. С каждой потерянной минутой разбудить человека будет все сложнее.

Влад невольно поежился. Ощущение, что он подписался на нечто страшное, усилилось.

«Как это вообще возможно?»

– Как я найду Беллу? Как выбраться оттуда? Как мы окажемся в одном мире, если у нас будут разные галлюцинации? – Влад вцепился пальцами в подлокотники кресла. Будь у него больше сил, он бы раздавил их.

– Пойдемте со мной, – Данилов встал и повел Влада к лифту. – К сожалению, я не знаю всех ответов. Когда я только начинал работать над «Пропастью», то был полон радужных надежд. Но со временем они окрасились в серый цвет. Все оказалось далеко не так безоблачно, как мне казалось.

Они поднялись на третий этаж и зашли в первую палату. Влад увидел на кровати девушку. Ее белесые волосы были заплетены в две тонкие косички, руки неподвижно лежали поверх одеяла. Кардиомонитор отражал сердцебиение. На бледном лице кислородная маска, как у Беллы, а к вискам прикреплены маленькие черные датчики, провода от которых уходили в стену.

– Я уже говорил, что Марине помогло огромное желание жить и сбежать из Пропасти. Это необходимо, чтобы я смог вытащить вас оттуда. Иначе я окажусь бессилен. Насчет галлюцинаций… Видите эти датчики? – Данилов указал на голову девушки. – Они крепятся каждому, кто погружается в Пропасть. Препарат освобождает подсознание от тела, а датчики передают пациентам определенные импульсы, настраивая их на одну частоту, заставляя видеть одно и то же. Провода же связывают датчики, тем самым объединяя людей.

– То есть вы соедините меня и Беллу этим? – Влад недоверчиво коснулся проводов.

– Я подключу вас к общей системе, где уже находятся мои пациенты. Иначе ваш разум окажется в ловушке, – Данилов тяжело вздохнул и погладил девушку по руке. – Фаина попала к нам после аварии. Ее родители погибли. Если она очнется, то уже сиротой. Поэтому государство спихнуло ее к нам, зная о нашей программе, – в его голосе пробилась злость, но он умело спрятал ее.

– И как же мне отыскать Беллу и выбраться оттуда? – снова повторил Влад.

Он смотрел на Фаину и чувствовал, что боится. Это не наркоз, после которого ты очнешься здоровым и ничего не будешь помнить. Пропасть – это нечто иное. Влад сам пока не понимал, что именно.

– Белла должна оказаться где-то рядом с вами. Поэтому не думаю, что с поисками будут проблемы. А вот с выходом… Вы должны отчаянно хотеть его найти. Только ваше желание выведет вас и остальных.

– Остальных? – переспросил Влад и удивленно посмотрел на Данилова.

Тот отвернулся от пациентки и вышел в коридор.

– Возможно, вам удастся спасти не только одну жизнь, – тихо ответил он, но Влад прекрасно расслышал, и от его слов по спине пробежали мурашки.

– Боюсь, вы взваливаете на меня непосильную ношу, Артем Владимирович.

– Знаете, в чем ваше отличие от несчастных, которые впали в кому? – Данилов резко развернулся и спросил в лоб.

– Что я не коме? – предположил Влад.

– Что вы знаете, чего хотите. Знаете, что должны искать выход. Если бы я мог доносить эту информацию до пациента перед тем, как погрузить его в Пропасть… – обреченно прошептал Данилов. – Тогда все бы очнулись. И препарат не успевал бы надорвать сердце. Это камень преткновения, увы… Именно поэтому мой проект до сих пор на стадии разработки. Я ищу и не могу найти выход. Как и те бедолаги в Пропасти.

– Мне не уложить это в голове, – пробормотал Влад и покачал головой.

– Я понимаю. Идите домой и выспитесь – завтра вам понадобятся силы. И не думайте ни о чем. Я уверен, что риск оправдается и Белла очнется, – Данилов улыбнулся. – На этот раз чутье меня не подведет.

Он относился к тем людям, улыбка которых успокаивала. Она оказывала эффект теплого молока в морозную ночь. Человек сразу согревался, и на душе становилось легко.

Но почему-то на Влада это не подействовало. Что-то в Данилове отталкивало его. Возможно, его искреннее желание помочь, ведь Влад уже давным-давно разучился верить людям.

– Я навещу жену, – сказал он. – До завтра, Артем Владимирович. Надеюсь, я не совершаю ошибку.

В ответ Данилов лишь покачал головой.

Валерии в клинике уже не было, и Влад понадеялся, что она поехала домой. Он был рад возможности побыть с Беллой наедине. Из ее палаты как раз выходила медсестра. Влад хотел расспросить про состояние жены, но по глазам девушки понял, что все без изменений.

Он осторожно сел рядом с кроватью. Рука Беллы была прохладной, тонкие пальчики послушно сгибались. Влад прикоснулся к обручальному кольцу на безымянном пальце. Он помнил с какой торжественностью надевал его.

– Ты всегда ненавидела уборку, – прошептал он и поцеловал руку Беллы. – С трудом заставляла себя пропылесосить или протереть пыль, зато посуду мыла с удовольствием… И только потому что у нас была посудомоечная машина, – Влад горько усмехнулся и посмотрел на непроницаемое лицо жены. Хотелось сорвать кислородную маску и поцеловать, в безумной надежде, что она очнется. – Я тоскую по тебе, Белла. Когда ты ушла в себя, я потерял половину сердца. А сейчас ты грозишься забрать остатки. Зачем ты так со мной?

Влад прижался щекой к руке Беллы.

– Я знаю. Ты наказываешь меня за измену. Обычные жены подают на развод, но ты изобретательна, – Влад нес бред и понимал это, но не мог остановиться. – Но я упрямый. Ты будешь моей, Белла, нравится тебе это или нет, – его голос зазвучал жестче. – Да, иногда я уставал и был готов сдаться, но не сейчас. Я отправлюсь за тобой, моя дорогая. И найду тебя, где бы ты не пряталась.

Слова прозвучали грозно. И в этот момент он понял, что назад пути нет.

Спустившись вниз, Влад увидел в вестибюле Валерию. Она все-таки не ушла, и впилась в него взглядом, стоило ему выйти из лифта. Но Влад ничего не ответил на молчаливый вопрос тещи.

– О чем вы говорили? – вырвалось у Валерии.

На улице дул прохладный ветер. Погода совершенно не радовала. Влад засунул руки в карманы и быстро пошел к машине. Женщина почти бежала следом, но на каблуках у нее плохо получалось.

– Влад! Ты не смеешь меня игнорировать! – взвилась Валерия.

Но он только хлопнул дверью автомобиля у нее перед носом. Она сердито запыхтела, обошла камри и села рядом. Влад уже включил печку, и руки согрелись. Он посмотрел на тещу и пожалел, что ее сердце нельзя растопить столь же быстро.

– Позаботьтесь о Вове, пока меня не будет, – произнес Влад.

Валерия часто заморгала, словно до нее не доходил смысл сказанного.

– Что? На что ты подписался, Влад? Ты в своем уме?

– Когда же вы поймете, что у меня нет выбора! – вдруг заорал он.

Эмоции, которые переполняли его, пока Данилов рассказывал о Пропасти, теперь вырвались наружу. И Влад сразу ощутил облегчение.

Женщина ошарашенно замолчала, и тогда он уже спокойнее продолжил:

– Операция продлится пятнадцать минут. Это все, что вам нужно знать. Я прошу последить за внуком одно единственное утро.

Влад в очередной раз пожалел, что Ольга Алексеевна до сих пор на больничном.

– А если ты не вернешься? – голос Валерии прозвучал на удивление тихо и жалобно.

– Я вернусь, – отрезал Влад. – Данилов сказал, для меня нет никаких рисков, – он и сам почти верил в эту ложь, которой кормил тещу. – Всего пятнадцать минут, и Белла снова будет с нами. Я вот-вот накоплю на операцию, и она сможет ходить, – пробормотал он, выезжая с парковки. – Конечно, с трапециями покончено, но я уверен, мы справимся и с этим.

Влад стиснул руль, чтобы скрыть дрожь в пальцах. Как часто он повторял эти слова и с каждым разом верил в них все меньше и меньше.

– Едем домой. Сегодняшний день я хочу провести с сыном, – неожиданно решил Влад. – А вы можете заниматься своими делами.

Валерия промолчала. Возможно, ее обидели последние слова Влада. Но ему было плевать. Вова и Белла – вот люди, ради которых он жил. И ради которых был готов умереть.

***

Он видит, как летит машина, а беспомощная Белла сидит посреди дороги в инвалидном кресле. Влад бежит к ней, но она, наоборот, отдаляется от него. Он хочет закричать, однако его губы сшиты черной ниткой, и Влад может лишь мычать.

Неизвестная машина сбивает Беллу снова и снова, и каждый раз реки крови заливают весь город. Затем все повторяется.

***

Он глубоко дышал. Волосы прилипли ко лбу, пот затек даже в глаза и щипал веки. Влад протер лицо и перевернулся на бок. Спать больше не хотелось. Он понимал, что должен, но ему казалось, что мелкие иголки искололи все тело. Каждый нерв натянулся до предела, а мышцы болели от напряжения.

– Пятнадцать минут, – прошептал Влад. – Всего лишь пятнать минут.

Но разум упрямо отрицал: «Четыре дня, – напоминал он, – целых четыре дня».

Влад перевернулся обратно на спину и закрыл глаза.

«Главное не забыть, что все нереально. Нужно найти Беллу и вернуть ее душу в тело. И все. Я справлюсь. Я. Справлюсь».

Но мантра не помогала.

Сон не шел, и Влад раздраженно сполз с дивана. Чай с мелиссой – то, что врач прописал. Конечно, он не отказался бы и от виски, но завтра ему нужна ясная голова. Влад усмехнулся. Интересно, а в Пропасти можно опьянеть?

На кухне уже горел свет. Влад недоумевал, кто еще может бодрствовать в три часа ночи. Но когда увидел хрупкую фигурку, склонившуюся над столом, вопросы исчезли. В шелковом халате Валерия казалась еще меньше, волосы выбились из косы. Впервые он видел ее без идеальной укладки. Лицо словно сузилось, а опустошенный взгляд буравил кружку.

– Не я один мучаюсь бессонницей? – произнес Влад.

Он заварил себе чай и сел напротив. Валерия устало посмотрела на него и отвернулась.

– Не могу спать в ее комнате. Каждая мелочь напоминает о Белле. Все эти грамоты, награды… Захотелось собрать все в кучу и сжечь, – тихо призналась она.

– Она была великолепна на трапециях, – прошептал Влад.

Перед глазами пронеслись отголоски прошлых дней. Аплодисменты, свет прожекторов, и Белла, порхающая под куполом цирка.

– Я помню, как впервые привела Беллу в цирк, и она увидела воздушного акробата. Помню детский восторг на ее лице. Помню с каким воодушевлением она ходила на занятия. А потом я каждый раз с трепетом ожидала, когда закончится ее выступление, и благодарила Бога за то, что она – жива. И надо же… судьба нашла ее в лице пьяного мотоциклиста, – слезы заблестели в глазах Валерии, но она быстро сморгнула их.

Влад порывисто накрыл сухую кисть женщины и слегка сжал:

– В этом нет вашей вины.

Она уставилась на их руки, а потом медленно высвободилась.

– Нет, в этом нет. Моя вина в другом. В ошибке, которую я совершила тридцать лет назад, и расплачиваюсь по сей день.

Валерия встала из-за стола и вышла из кухни, оставив Влада размышлять над ее словами.

Он допил чай и неохотно вернулся в спальню. Что хотела сказать Валерия, он так и не понял. И не хотел понимать. Оставалось меньше шести часов до того момента, когда станет ясно, что ждет их в будущем. И это время Влад не хотел тратить на ненужные мысли.

– Пап…

Он обернулся и увидел Вову, который неуверенно топтался возле двери. Только сейчас Влад заметил, как коротка стала сыну пижама, и что в его лице все больше проявляются черты Беллы.

– Вова, почему ты не спишь? – он потянулся к настольной лампе и щелкнул выключателем. Приглушенный свет разлился по комнате.

Вова подбежал к нему и забрался под одеяло. Влад лег рядом, и мальчик схватил его за руку, словно цеплялся за спасательный трос.

– Мне приснилась мама, – прошептал он. Большие глаза испуганно смотрели на Влада.– Она танцевала и смеялась. На ней было белое платье. Я ее звал, но она не слышала меня. А потом я проснулся, – Вова закрыл тонкими пальчиками лицо. Шмыгнул носом. Он крепился изо всех сил, этот маленький мужчина.

У Влада перехватило горло.

– Я слышал, о чем вы говорили с бабушкой вчера вечером. Ты так кричал. Я подумал, что она тебя обидела, но потом… – Вова зажмурился. – Я привык, что мама всегда в своей комнате. Я приходил к ней, клал голову на ее колени и молчал. Мне было хорошо. А теперь я скучаю по ней, – тихо признался он.

Влад потрясенно смотрел на сына, слушал его откровения и понимал, что с ним говорит не мальчик. Вова оказался намного старше своих семи лет. И Влад сожалел, что не смог уберечь его от горькой правды.

– Я тоже скучаю, малыш, – Влад выключил свет и обнял сына.

– Мама умрет?

Вопрос Вовы лишил его слов. Он молчал, не зная, как ответить.

– Я не допущу этого, – наконец твердо заявил Влад.

Впервые за последние дни Влад не сомневался в будущем. Решимость обрела фундамент, сомнения рассыпались.

– А ты? Ты вернешься? – со всхлипом спросил Вова.

Влад поцеловал его в лоб и улыбнулся:

– А я никуда и не ухожу, малыш. Завтра, когда ты придешь из школы, я уже буду дома вместе с мамой. Бабушка купит большой шоколадный торт, а потом мы все пойдем в цирк, возьмем билеты на первый ряд и погрузимся в волшебный мир…

Засыпая, Влад и сам искренне поверил в красивую сказку, которую рассказал на ночь сыну.

***

Утро началось, словно в тумане. Влад едва помнил, как напоследок чмокнул Вову в макушку. Припоминал холодный взгляд Валерии, будто не было ночного разговора, и ему все привиделось.

Влад занервничал, когда его ответили в отдельную палату и попросили переодеться в белый костюм для пациентов с короткими рукавами. Подключили множество приборов, на виски прикрепили датчики, на рот нацепили кислородную маску. Пульс участился. Появилось безумное желание сорвать с себя все провода и сбежать.

Но Влад вспомнил тоскливый взгляд Вовы. Вспомнил непроницаемое лицо Беллы, и что с каждой минутой ее внутренние органы перестают функционировать.

– Расслабьтесь, – рядом стоял Данилов.

Он похлопал по правой руке Влада, протер спиртовой ваткой кожу и вставил в вену катетер, к которому была подсоединена тонкая прозрачная трубка.

– Вашу жену сейчас подготавливают к процедуре точно так же, как и вас. По моей команде вам и Белле введут лекарство. После чего вы уснете, и я запущу таймер на пятнадцать минут.

Влад часто задышал. Белый свет слепил глаза, запах спирта душил. Ему казалось, что какая-то деталь ускользает от него, но он не мог понять, какая именно. Его отправляли в неизвестность. Возможно, он просто закроет глаза и очнется через пятнадцать минут, все позабыв. Или не очнется вовсе.

– Не забудьте: в Пропасти все выдумано. Но она может использовать ваши воспоминания, и вы будете считать, что находитесь в реальном мире. Это очень опасно. Вы должны найти Беллу и внушить ей желание вернуться в реальную жизнь. Тогда вы спасете ее.

Данилов посмотрел на помощников и кивнул им. По трубке потекла голубоватая жидкость, и Влад с ужасом увидел, как она вливается в его вену.

Перед глазами помутнело. Лицо врача стало расплываться, а голос напоминал тягучий мармелад:

– Удачи, Влад. Надеюсь, Пропасть вас не поглотит…

И наступила тьма.

***

Данилов смотрел на равномерные зигзаги, плывущие по экрану кардиомонитора. Видел, как приподнимается грудь Крылова, погруженного в Пропасть. И думал, правильно ли он поступил?

– Ты ведь справишься, верно? – почти беззвучно спросил он. – Я не мог в тебе ошибиться.

***

Богданов задумчиво раскачивался на стуле, не отрывая взгляда от фотографии Вороновой Екатерины. Что-то в этой головоломке не складывалось. Владу просто не дали времени, иначе бы он сам понял, что случившееся с Беллой – не ряд роковых совпадений. За всем этим кто-то стоял. Тот, кто тщательно все продумал, прежде чем начать действовать. И Михаилу не нравилось, что его другом пытаются манипулировать.

Он тщательно протер очки и снова надел, но лицо Екатерины от этого не изменилось. Доверительный взгляд. Забавные веснушки. Лживая маска, которую Михаил собирался сорвать.

Глава пятая. Падающий в пропасть

В лицо дул бешеный ледяной ветер, и когда Влад пытался раскрыть глаза, их наполняли безудержные слезы. Он не чувствовал опоры. Старался нащупать хоть что-то, но вместо этого его перевернуло на спину.

Влад распахнул глаза и увидел маленькую белую точку, которая стремительно отдалялась от него. Он испуганно замахал руками, и его снова развернуло. Неудачно – правым плечом проехался по каменной стене. На мгновение боль отняла зрение, зато потом оно приобрело небывалую ясность, и Влад, наконец, увидел, что происходит. Его крик заполнил пространство.

Он падал в пропасть. Мимо проносились каменные стены темно-коричневого цвета. И уходящая вниз шахта, где в самом низу дрожал одинокий огонек.

– Не-е-ет!

В безумной попытке спастись Влад отчаянно цеплялся за гладкие стены, но только ободрал ногти. Его завертело еще сильнее. Он перевернулся вниз головой и ударился спиной. Затем Влада швырнуло в противоположную сторону. Он уже не понимал, где верх, а где низ. Сердце подкатило к горлу, а легкие сжались и вздох застрял посреди грудной клетки.

Чудом Влад поймал равновесие, и огонек, который раньше был очень далеко, вдруг оказался совсем близко.

– Не-е-ет! – снова заорал он и инстинктивно закрыл лицо руками.

Но ничего не почувствовал. Когда до земли осталось совсем немного, его резко подбросило вверх, и он свалился на землю с двухметровой высоты. Удар пришелся на ободранное плечо и бедро. Боль опалила их, и Влад зашипел.

– Черт, – прохрипел он, перевернувшись на спину.

Он тяжело дышал и с ужасом смотрел в черную пустоту. Белая точка, которую он раньше видел, теперь растворилась в темноте. Влад не верил, что летел с такой высоты и остался жив. Вопреки всему сердце не разорвалось. Он не разбился. Отделался легкими ссадинами и ушибами.

Влад пошевелился и застонал. Больно и одиноко. Перед глазами стояло печальное лицо сына – последнее, что он помнил. Влад протер взмокший лоб, оперся на невредимую руку и осторожно сел. Горела лампа. Такие раньше использовали в угольных шахтах. Старая, заржавелая. Внутри слабо дрожал фитиль свечи. От его света на землю падали вытянутые тени, но этого было недостаточно, чтобы все разглядеть.

Влад подтянулся к лампе и внимательно осмотрел ушибленное плечо. До сих пор не верил, что ничего не сломал.

– Что это за место?

Он приподнял лампу и огляделся.

Понятней, где он находится, не стало. Все те же голые стены неприятного оттенка коричневого. Запах сырости, прохладный ветерок, который дул непонятно откуда. Только сейчас Влад заметил, что на нем любимые рабочие джинсы и черная футболка с надписью «Hi, girls». Ее подарила Белла. Он не носил эту футболку с тех пор, как жена перестала ходить.

В висках пульсировала кровь. Перед глазами поплыли разноцветные круги. Влад со стоном привалился к стене и зажмурился. Воспоминания, как яркие фотографии, бесконечной чередой пронеслись перед взором.

Белая палата… Шприц… Спокойное лицо Данилова…

К горлу резко подкатила тошнота. Влад согнулся и глубоко задышал. Постепенно его отпустило, и когда он вновь оглядел шахту, то уже знал, где находится.

– Так вот ты какая, Пропасть.

Влад подхватил лампу, медленно встал и, прихрамывая, стал ощупывать стены.

«Интересно, сколько времени прошло в реальном мире?»

Но сам вопрос вызвал внутри Влада сильное сопротивление. Да, он находился в Пропасти. Но он ощущал боль, страх, холод и тепло. Все вокруг было настоящим. Поэтому слова Данилова, что Пропасть – нереальна, теперь звучали абсурдно.

Рука Влада провалилась в пустоту и, когда он осветил проход, то увидел узкий коридор. Сердце стучало, перекрывая все остальные звуки, но Влад двинулся по коридору, тщательно ощупывая место впереди ногой, прежде чем стать на него.

– И вовсе не страшно, – пробормотал он.

Однако вскоре стены стали сужаться, и клаустрофобия не замедлила проявить себя.

– Вот черт, – прошипел Влад и ускорил шаг, наплевав на осторожность.

Стены все сжимались и сжимались. Влад уже стал думать, что лучше вернуться, как услышал, что где-то рядом капает вода. Во рту моментально пересохло, и на него напала звериная жажда.

Он закашлялся от пыли, висевшей в воздухе. Язык едва ворочался. Но Влад упрямо шел вперед, подгоняемый звуком воды. Под конец ему пришлось продираться через проход, но он не остановился. Последний рывок, и Влад буквально вывалился из коридора.

Яркий свет залил пространство, и Влад прищурился, прикрывая глаза от солнца. Слух продолжал улавливать стук капель, и он повернулся на звук. Из стены торчал кран. В горле саднило, слюна высохла, и Влад не мог даже сглотнуть. Без раздумий мужчина метнулся к крану, стал отчаянно откручивать вентиль. На землю полилась чистая вода, и Влад жадно припал к ней губами. Холод обжег язык, он захлебывался, но продолжать пить. Пить… пить… Перед глазами помутнело, и он упал без чувств.

***

Кто-то смеялся. Постепенно он уловил женский смех, который нагло прорвался в подсознание. Смех напоминал звонок будильника – раздражающий, звонкий, громкий. Влад мечтал заткнуть эту женщину и продолжить спать. Давно он не спал так крепко, отодвинув все проблемы на задний план.

– Он забавный. Давно в Пропасть не попадали новенькие, – «будильник» заговорил.

– Как думаете, сколько он продержится? – на этот раз голос кажется принадлежал ребенку. Наивный, тонкий.

– Неделя, ну, максимум две, зуб даю, – неизвестный сплюнул на землю. Голосом он напоминал охрипшую рок-звезду.

– Жаль…

Влад разлепил опухшие веки, и яркое солнце беспощадно обожгло глаза. Он застонал и сморгнул набежавшие слезы, но укрыться от света не получилось. Лучи проникали всюду, но жара, на удивление, не ощущалась. Жажда отступила, и, если не считать ссадин и усталости, Влад чувствовал себя довольно сносно. Постепенно он привык к солнцу и сумел посмотреть на него, даже не прищурившись. А когда он отводил взгляд, перед глазами не мелькали черные точки.

– Что, солнца никогда не видел?

Бородатый мужчина в комбинезоне цвета хаки присел на корточки рядом с Владом. Толстыми пальцами ухватил его за лицо и бесцеремонно развернул к себе, затем в противоположную сторону.

– Везунчик, выпил не так много, как я, – он похлопал Влада по щекам и встал.

Его черные волосы закрывали уши, длинная борода к концу заострялась, напоминая стрелу. Темные глаза из-под косматых бровей смотрели с хитрым прищуром, как будто мужчина говорил одно, а думал совершенно иное.

– Интересно, сколько он пробыл в отключке?

Рядом с ним стояла невысокая девушка. Лицо без грамма косметики напоминало чистый холст. Настоящая находка для визажиста, который мог дать волю фантазии. Тонкие белесые волосы едва касались плеч, зато глаза резали синевой. Никогда раньше Влад не видел столь ярких глаз, словно два маленьких сапфира, от которых невозможно отвести взор. Выправка у незнакомки была спортивная. Плечи расправлены, спина вытянута. Да и само телосложение наводило на мысль, что девушка занималась плаванием – узкие бедра, широкие плечи.

В облике девушки улавливалось нечто смутно знакомое, но ускользало от понимания в последний момент. Мозг раз за разом перематывал память, как кинопленку, отчаянно пытаясь найти ответ.

– Не больше двадцати минут, – уверенно ответил мужчина.

Третьей или третьим в их компании оказался подросток. Влад не мог определить его пол. Каштановые волосы коротко стрижены. Лицо, словно у куклы. Большие карие глаза, маленькие пухлые губы, миниатюрный нос. Все в чертах подростка было на своих местах, в идеальных пропорциях. Такое лицо могло принадлежать только девушке, но под просторной рубашкой не обозначилась грудь, а руки и ноги напоминали веточки – до такой степени подросток был худой.

Влад решил, что это все-таки девушка, потому что его пристальный взгляд смутил ее, и она спряталась за спину друга.

– Эй, не пялься на Еву, – мужчина нахмурился, и брови почти закрыли глаза, оставив вместо них две маленьких щелки.

– Я не пялюсь, – просипел Влад и медленно встал.

Ноги дрожали, его шатало из стороны в сторону, но он изо всех сил старался скрыть свою слабость. С отвращением глянул на кран и отвернулся.

Впервые Влад увидел необъятные просторы, которые раскрывались впереди. Пропасть напоминала заброшенный мегаполис посреди пустыни. По дорогам вместо автомобилей летели засохшие листья. Здания, которые обычно словно лопались от людей, теперь пугали пустыми черными окнами. Но, в отличие от фильмов про апокалипсис, в Пропасти город не был разрушен. Стены целые, стекла не выбиты, дороги ровные. Владу показалось, что он очутился в Санкт-Петербурге абсолютно один. И действительно – некоторые здания он уже видел в реальной жизни.

– Как тебя зовут? – вперед выступила коренастая девушка с яркими глазами. – Я – Фаина, – и она протянула ему крепкую ладонь.

Влад неуверенно пожал ее. На ощупь рука Фаины напоминала маленький кирпичик. Тяжелый и холодный. Дежавю снова кольнуло в сердце, и Влад внимательно присмотрелся к девушке. Воображение быстро дорисовало трубки, кислородную маску, датчики на висках…

«Фаина попала к нам после аварии. Ее родители погибли. Если она очнется, то уже сиротой» – всплыли в голове Влада слова Данилова.

Он нервно сглотнул и продолжил смотреть на Фаину, затаив дыхание и прокручивая в голове фразу врача.

«Она же лежала в коме, – пытался осмыслить Влад. – Она не двигалась и не могла самостоятельно дышать. Овощ, человек при смерти».

Но вот Фаина стояла перед ним, здоровая и сильная. Ее глаза вопросительно смотрели на Влада, а он не мог раскрыть рот, потому что понимал. Она еще не знает, что ждет ее в реальном мире. Она не знает…

– Влад Крылов, – наконец ответил Влад, пересилив себя.

Фаина радостно кивнула и указала на мужчину:

– Это – Вячеслав, можно просто Слава, и как ты уже понял – Ева, – она вытащила испуганную девочку из-за спины друга.

– Привет, – робко произнесла та.

Почему-то ее смущение показалось Владу забавным, и он приветливо улыбнулся. Ева широко распахнула глаза и покрылась алым румянцем, после чего поспешно отвернулась.

– Не обращай на нее внимания. Ей всего шестнадцать, и она долго привыкает к новеньким, – отмахнулась от Евы Фаина.

– И правильно делает, зуб даю.

Слава насупился. У Влада возникло подозрение, что тому не понравилась его улыбка.

«Только ваше желание выведет вас и остальных» – Данилов снова бесцеремонно ворвался в его мысли.

Неужели, они и есть те «остальные», которых он надеялся спасти? Стало щекотно от бисеринки пота, скатившейся по виску. Нет, он не справится. Слишком много ответственности и риска.

Фаина укоризненно посмотрела на Вячеслава, а затем послала ему озорную улыбку.

– На этого тоже не обращай внимания. Он только и может, что зубы раздавать, – намекая на его привычку приговаривать «зуб даю».

Несмотря на ее невзрачность, Фаина начинала нравиться Владу. Ее простота превратилась в пикантную изюминку, а синие глаза завораживали. Было в ней нечто, что вызывало доверие.

– Как выглядела шахта?

Фаина посмотрела в сторону узкого прохода и поежилась. Ее вопрос удивил Влада. Сначала он не понял, про какую шахту она говорит, но затем до него дошло.

– Бесконечная, с темным стенами. Там пахло сыростью. Хорошо хоть в углу нашелся старый светильник.

Влад вспомнил, что бросил его где-то в переходе, когда стало тяжело пробираться вперед.

– Ох, у вас такая мрачная жизнь?

Вопрос исходил от Евы. Девушка смотрела на Влада, не мигая, и в ее взгляде он прочитал невыносимую жалость.

– Он не понимает, – отрезал Вячеслав.

Влад нахмурился. Все выглядело так, словно эти трое говорили на чужом языке.

– Не понимаю чего?

Вячеслав был прав – Влад действительно много чего не понимал. Голова распухла от бесчисленных вопросов, которые прогрызали мозг, словно голодные червяки.

Как? Как это возможно?!

Ему хотелось кричать во все горло, будто от этого что-либо могло проясниться.

– Шахта – отражение твоей реальной жизни, – пояснила Фаина. – Моя напоминала рой светлячков, и даже было не страшно падать, – весело закончила она.

Влад снова оглянулся на проход. В горле пересохло.

«Отражение? Неужели моя жизнь – это черная дыра, в которой сыро и холодно, а единственный свет, который съежился до размера крохотного фитиля – это семья?»

Открытие поразило так, что он не сумел даже вздохнуть.

– С таким началом ты вряд ли выберешься отсюда, – Слава довольно гоготнул. Видимо он находил смешное в том, что записал Влада в список смертников.

Влад стиснул зубы. Наплевать, что думал Слава. У него есть четыре дня, чтобы отыскать Беллу и выбраться из Пропасти. И некогда задумываться над пустыми словами глупцов.

– Что это за вода?

Влад смотрел только на Фаину. Из всех троих она единственная казалась разумной.

– Почему я потерял сознание?

Он прикоснулся к глазам. Припухлость сошла с век.

– Она отравлена. Таких ловушек полно в Пропасти. Мира их обожает.

– Мира? Кто это?

Вместо ответа троица переглянулась.

– Если честно, мы сами не знаем. Возможно, что никто, – отрезала Фаина. – Что последнее ты помнишь перед тем, как потерять сознание?

Она так быстро перевела разговор в другое русло, что Влад не успел осмыслить ее ответ. Внутри росло чувство опасности. Неизвестный инстинкт зазвенел в голове тревожным колокольчиком, как будто внутри проснулось шестое чувство, до сих пор дремавшее. Желудок болезненно сжался, а взгляд устремился вглубь мегаполиса. Влад вдруг осознал, что найти Беллу здесь – все равно, что искать одну особенную песчинку на песчаном пляже.

– Эй, ты что, оглох?

Вячеслав угрожающе шагнул вперед.

– Слава, угомонись, – Фаина положила руку ему на плечо. – Вспомни себя в первое время. Ты несколько дней молчал, – она снова посмотрела на Влада. – Не бойся нас, мы все в одной лодке. Ты оказываешься здесь, а потом кто-то говорит тебе, что это место называется Пропасть. А на самом деле – это ничто иное, как Чистилище…

– Куда попадают люди после смерти, если их путь в Рай или Ад еще не определен, – раздраженной скороговоркой закончил Вячеслав.

Влад удивленно переводил взгляд с мужчины на девушку, и краем глаза заметил, что Ева неестественно крепко вцепилась в руку Фаины.

– Вы считаете, что это место – Чистилище?

– Это она так считает, – отгородился от Фаины Вячеслав.

Влад увидел кобуру на его бедре, угрожающе блеснул пистолет. Имя не подходило мужчине. Слишком мягкое, оно не отражало той опасной ауры, которая от него исходила. Ему подошло бы другое имя, грубое, неотесанное, бесцеремонное.

– Я считаю, что Пропасть – это Ад. Возможно, мы давно умерли, а может и нет. Последнее, что я помню – как падал вертолет, а земля оказалась вдруг нереально близко.

– Я попала в аварию, а Ева вообще ничего не помнит, – добавила Фаина.

«Авария… Ты жива, а вот твои родные – нет», – мысль прострелила мозг Влада.

Перед ним люди, которые в реальной жизни лежат в коме. Они не знают, как выбраться из Пропасти. Они даже не догадываются, что должны для этого сделать.

Впрочем, он тоже смутно представлял, где искать выход. «Отчаянно хотеть его найти» – звучало очень расплывчато.

Ева напряженно смотрела на Влада, и ее пальцы все сильнее стискивали руку подруги. Казалось, девушка к чему-то прислушивается, и с каждым разом ее выдох становился громче.

– А ты? – повторила вопрос Фаина.

Они считали, что он похож на них. Разбился в вертолете или попал под машину, или… Перечислять можно до бесконечности, но результат один – неизбежное событие, которое закончило его реальную жизнь. Только Влад упал в Пропасть по собственной воле.

– Я… Кажется, меня ослепил свет автомобильных фар, – его фраза напоминала киношный штамп.

Слава разочарованно фыркнул, а Фаина тяжело вздохнула. Видимо, это было единственное доступное им развлечение, и они ожидали другого. Но Влад не собирался раскрывать свои карты. Он еще не знал, чего можно ждать от них. Нож в спину – последнее, что сейчас ему не хватало.

– Идут, – еле слышно прошептала Ева.

Она отпустила руку Фаины, на которой остался красный след, и испуганно обернулась.

– Нужно прятаться.

Влад прищурился, но ничего не увидел. О ком говорила Ева? И почему столько страха в ее детских глазах?

– Вот черт. Зуб даю, новенького почуяли, – проворчал Вячеслав и вытащил из кобуры старый пистолет. – Возвращаемся домой. А этот, – он обернулся на Влада, – останется здесь.

– Но мы не можем! – воскликнула Фаина. – Он же один из нас!

– Он не один из нас, – отрезал мужчина. – Чужаки не заслуживают доверия.

– Когда-то ты тоже был чужаком, – презрительно бросила девушка. – Но это не помешало мне принять тебя и…– она запнулась.

Слава грубо схватил Фаину за плечо и толкнул вперед, не позволив ей договорить. Та же участь постигла и Еву.

– Шевелитесь, – рявкнул он. – Я не собираюсь спасать еще и его задницу. Скоро стемнеет. Не хватало нарваться на Мифов под конец дня.

Влад подавил желание врезать Вячеславу и показать, что он не нуждается ни в чьей защите.

Напоследок Фаина с жалостью обернулась на него и прошептала:

–Прости.

Они побежали в сторону города. С каждой минутой их фигуры отдалялись все сильнее, пока не скрылись среди высотных зданий.

Влад не двигался с места. Он оказался один, и теперь Пропасть давила на него необъятными размерами. На горизонте никого не было видно, но неприятное чувство продолжало сосать под ложечкой, подсказывая, что опасения Евы обоснованы.

«Мифы?»

Странное название резало уши. Он как будто попал в Страну чудес, и вот-вот из-за угла выплывет голова чеширского кота с острыми зубами. Видимо, в Пропасти существовали свои опасности, о которых он еще не знал.

Влад осмотрелся и осторожно двинулся вперед. Небоскребы тянулись вверх, от их высоты кружилась голова. Широкие пустые дороги навевали чувство одиночества. То там, то тут стояли брошенные машины. Новые, словно только что из салона. Влад подошел к блестящей Бентли и заглянул в окно. На сидении лежал ключ зажигания, и двери были почти наверняка не заперты. Но Влад не стал рисковать. Возможно, это тоже была ловушка таинственной Миры, о которой троица не захотела говорить.

«В Пропасти все нереально», – он мысленно повторял эти слова, но с каждым шагом уверенность в них таяла.

– Твою мать, – прошептал он и, наплевав на осторожность, вдруг заорал: – Где я найду ее?!

Вопль гулким звоном ударился о стены и эхоразошлось звуковой волной, достигая самых укромных мест.

ГдеЯНайдуЕЕ… НайдуЕЕ… ЕЕ…

Ему стало жутко от собственного крика. Влад осознал, что он на самом деле один в огромном мегаполисе. И, возможно, Вячеслава, Фаины и Евы – тоже не существует. Что если они – его вымысел? От мысли, что он разговаривал сам с собой, Влада бросило в жар, и сердце заколотилось в два раза быстрее. Живот скрутило.

«Нет, Фаина существует. Я видел ее», – убеждал себя он.

Пошатываясь, Влад подошел к магазину детских игрушек и ввалился внутрь.

– Надо прийти в себя, – бормотал он.

Паника разрасталась все сильнее. Как пьяный, он прошел мимо полок, заставленных плюшевыми игрушками, и упал на мягкий диван в углу. Теперь Влад жалел, что не последовал за Славой и девушками. Одиночество окружило его со всех сторон, и Влад побоялся, что уже сошел с ума.

Он прикрыл глаза и попытался вспомнить, зачем здесь оказался. Но мысли путались, в ушах шумело.

Поэтому Влад не сразу различил детский смех.

Сначала он резко вскочил на ноги и замер в напряжении. Затем медленно обернулся в сторону двери, которая вела в подсобное помещение. Смех повторился – счастливый, звонкий, беззаботный.

Ужас холодной змейкой сомкнулся на горле Влада.

Смеялся его сын.

Глава шестая. Мифы

Смех продолжался. Заливистый, искренний, он проникал в самое сердце Влада.

«Вова? В Пропасти? Нет…»

Влад покачнулся. Предметы поплыли перед глазами, вихрь мыслей пронесся в голове. За считанные секунды он успел передумать все, что только можно, и не найти ответа.

Смех стал громче и заполнил весь магазин, разрывая барабанные перепонки. Не в силах выносить это, Влад метнулся к подсобке и дернул на себя, чуть не сорвав дверь с петель. Там оказалось пусто. Смех резко оборвался. Жуткая тишина, наступившая после, давила на уши.

Комнатка была небольшой. Кроме игрушек, с молчаливым укором взиравших на Влада, там никого не было. Облегчение чуть не свалило его с ног, и он устало выдохнул.

«В Пропасти все выдумано. Но она может использовать ваши воспоминания, и вы будете считать, что находитесь в реальном мире. Это очень опасно»,– ехидно прозвучали в голове слова Данилова. Он словно издевался над Владом, предсказывая будущее.

– Это вымысел, – прошептал он и постарался унять бешено бьющееся сердце.