Золотой капкан бесплатное чтение

глава 1.

«Тик-так» шагали стрелки часов, разбавляя ночную тишину размеренным стрекотом. Я вздохнула и с раздражением перевернулась на другой бок. Ну что за напасть? Казалось, что бессонная ночь, проведенная в подготовке к зачету, и напряжение от самой сдачи, что прошла утром, должны были сморить меня лучше снотворного. Но в голове стоял гул, не дающий ни нормально бодрствовать, ни заснуть.

Безрезультатно проведя в постели еще какое-то время, я все же встала, включила свет и взялась за книгу в надежде нагнать дремоту, ну или хотя бы одолеть скуку. К сожалению, читаемый мной текст пробегал перед глазами, но не достигал сознания, выводя меня из себя. Тяжело вздохнув, я уставилась на лампочку поверх книги. Только подумать! Щёлкнул выключателем – и светло, как днем. А ведь ещё каких-то лет пятьдесят-шестьдесят назад повсюду были магические светильники, работающие от заряженных кристаллов, хотя запасы маны уже тогда стали иссякать. С того времени через что только не прошло человечество, лишь бы не сидеть в темноте! Свечи, газовые и керосиновые лампы и, наконец, долгожданное электричество. Иногда мне даже жаль, что я не застала времена, когда всё вокруг было пропитано магией. Старшее поколение говорит, будто в ней было особое очарование, хотя, если им верить, и трава была зеленее, да небо синее.

Мои соседки по комнате уже уехали домой, оставив меня в, как мне поначалу казалось, приятном одиночестве. Но сейчас я ощущала тоску в пустой комнате. Не скажу, что мы дружили, но я привыкла к ним и их размеренному дыханию во сне, к их присутствию. Думала, что, оставшись одна, я буду лишь рада, никто не станет мешать своей болтовнёй, и я смогу спокойно почитать и выспаться. Но привычка – страшная сила.

Я совсем немного приоткрыла форточку, впуская в и без того прохладную комнату вкусный свежий воздух, выключила свет и, завернувшись в одеяло, смотрела на спящий город, что так хорошо был виден с четвертого этажа. Я разглядывала светлячки фонарей, усердно освещающие пустующие улицы, шпили собора, что воздвигли в честь трех святых задолго до моего рождения, и, конечно же, вокзал, будь он проклят… Заснула я только когда начали тускнеть звезды, уступая место рассвету.

***

Утренняя прохлада кружила голову пока ещё не слишком выразительными, но такими долгожданными нотками тепла, что витали в воздухе вместе с ароматами сдобы из булочной напротив общежития.

Я давно сменила тяжёлый полушубок на лёгкое пальто, предпочитая свежесть и ясную голову вместо душного тепла и сонных мыслей, что обычно дополняют общество друг друга.

Билет на поезд буквально жег мне карман и тяготил душу. Хотелось скорее уже сделать с ним что-нибудь! Сдать, выбросить или попросту отдать любому желающему. И я, пожалуй, давно б так поступила, если бы не сестра. Вместе с билетом она прислала письмо, в котором так слёзно просила меня приехать на праздники, буквально умоляла, заверяя, что отец тоже меня ждёт. Конечно, я не верила ни единому хорошему слову об отце, как и не купила бы сама билет, хотя тоже скучала по своему близнецу. Мы так похожи, но столь разные, что порой становится страшно, насколько же могут быть противоположными близкие люди.

Амели мягкая и податливая, как воск, чем и пользуется отец, направляя её безжалостной рукой на острые скалы выгодного ему замужества. Папенька ловко подыскал нам с сестрой отличные партии, но у меня на этот счёт было свое мнение.

Звонкой пташкой запел колокольчик на входной двери булочной, и я окунулась в бодрящие ароматы кофе и свежей выпечки. Пожалуй, это лучшее место в городе, тут почти так же хорошо, как было когда-то дома, до того, как мама…до того, как ее не стало.

Я заняла короткую очередь у кассы и в раздумьях достала из кармана билет, глянуть ещё раз на дату, которую и так прекрасно знала. Сегодня в восемнадцать тридцать я должна быть на перроне. Или не должна.

Очередь зашевелилась, продвигаясь, и я неловко шагнула вперёд, слишком поздно поднимая глаза вверх, чтобы увидеть помеху и успеть остановиться. Мужчина, несший кофе, пролил его, намочив рукав своего дорогого светлого пальто и мой билет, тонкая бумага которого быстро размокала у меня в руках.

Я завороженно смотрела, как от горячего кофе темнеет корень моих сомнений, за секунды превращаясь в бесполезную бумажку, тем самым освобождая меня от метаний по поводу поездки. Вздох облегчения вырвался будто сам собой. Конец моим терзаниям.

Мужчина же расценил мою реакцию совершенно иначе.

– Ох, простите меня, – засуетился он, пытаясь промокнуть салфеткой билет, от чего сделал лишь хуже, но я словно очнулась.

– Что вы! Мне следовало быть внимательнее, прошу прощения, – запоздало отреагировала я на происходящее, с удивлением подмечая отсутствие недовольства у мужчины. Его пальто пострадало, но это будто не имело никакого значения.

Я не успела опомниться, как мы сели за столик, и Адам, именно так он представился, начал рассказывать о том, какой же у нас красивый город. Перед нами поставили исходящий паром кофе и несколько пирожных. Терпеть не могу эти чересчур сладкие масляные бисквиты.

Мне совершенно не понравилось, как этот человек легко манипулировал мной. С какой стати я должна сидеть с ним за одним столом и поддерживать светскую беседу?

Я невольно нахмурилась, практически не слушая его монолог, предпочтя пустым словам, язык тела. Казалось бы, Адам вел себя невообразимо свободно и дружелюбно, но я буквально кожей ощущала какую-то фальшь, неестественность происходящего. Было в этом мужчине что-то притягательное и в то же время отталкивающее, словно в ядовитом цветке. Лет тридцати, статный, дорого одетый франт, видно, что из знати. И чтобы ему делать в простой студенческой кофейне? Я смотрела в его чёрные, в тон волосам, глаза и размышляла, как бы вежливо отказаться от столь назойливого общества, всё же по моей вине испорчено пальто, но дальше участвовать в этом непонятном для меня действе излишне.

– Сколько же вам лет, позвольте узнать, – резко перешёл он с архитектуры на личности, смягчая столь разительный перепад белозубой улыбкой на гладко выбритом лице, – восемнадцать?

– Девятнадцать, – поправила я.

– Для девятнадцатилетнего создания Вы слишком серьёзны, – весело отозвался Адам, – жить нужно с улыбкой.

– Полагаю, умирать стоит с ней же? – не удержалась я от колкости в адрес его жизнелюбия, и как оказалось, зря.

Впервые с нашей встречи в глазах мужчины буквально на мгновение, но промелькнул настоящий, неподдельный интерес, будто он на секунду вышел из хорошо отыгрываемой роли. Возможно, бессонная ночь даёт о себе знать, и я вижу то, чего попросту нет, но желание скорее избавиться от моего собеседника только усилилось.

Перед глазами тут же встал образ сестры:" Вив, ты ведь так никогда не выйдешь замуж! ". Ха, будто это главное в жизни.

– Простите, Адам, но мне нужно заниматься. Сегодня пересдача экзамена, – солгала я, скупо улыбнувшись, и неспешно достала из сумки тетрадь, бывшую, по сути, всего лишь моим ежедневником.

Секунда, две тишины.

– Да, конечно, – отозвался мужчина, тем не менее, не спеша вставать, – позвольте взглянуть на Ваш билет, пожалуйста.

Можешь даже забрать его.

– Разумеется, – протянула я ему измятый влажный ком бумаги, бывшим каких-то полчаса назад моей дорогой домой. Хотя я вовсе не назвала бы родительское поместье своим домом, ведь под этим словом подразумевается место, где тебя ждут, где тебе хорошо и спокойно. Однажды у меня будет Дом.

Я не успела понять, КАК он это сделал! Мгновение назад Адам взял в руки протянутый мной комок и просто расправил его, тут же отдав совершенно невредимый и новехонький билет!

Встав, он попрощался:

– Всего хорошего, Вивьен.

глава 2.

Поезд плавно покачивало из стороны в сторону, расслабляя и убаюкивая пассажиров. Но я успела подремать за прошедшие часы пути и теперь смотрела на проплывающую мимо черную громаду леса. Далеко вверху сияла луна, посеребрившая светом опушку. Как же это красиво! Учась в городе, я успела отвыкнуть от умиротворения природы.

Когда нам с Амели было по десять, мы все свободное время проводили в саду, играя среди деревьев. Помнится, там стояла маленькая ажурная беседка, увитая цветами. Одно из моих самых счастливых воспоминаний о том, как мы с мамой пили чай в этой самой беседке. Весеннее солнце ласкало кожу, где-то рядом без устали гудели пчелы, пахло гиацинтами и мамиными духами. Отец тогда уехал по делам на несколько дней, и мы без его надзора и вечных упреков просто не боялись радоваться. Через пять лет, когда маму окончательно поглотила болезнь, сад так же пришел в запустение, словно был отражением ее несчастной, искалеченной души.

Я передернула плечами, стряхивая с себя тяжелые воспоминания. Зачем я вообще возвращаюсь в этот дом? Маг, будто издеваясь, сначала испортил мой билет, а потом сделал его лучше прежнего, как бы говоря: «тебе точно следует поехать». И ведь поехала же! Встреча с Адамом вызвала у меня шквал вопросов, на которые попросту некому дать ответы. Самое лучшее, что может случиться– больше никогда не встречаться с этим человеком. Он слишком молод для мага, ведь те из них, что еще живы, уже давно в возрасте, и часть из них не так сильна, чтобы дотянуться до пересохшего источника. Около сотни лет назад стали замечать, что мана, служившая источником магической энергии, практически перестала восполняться. С каждым годом дела обстояли все хуже. Были проведены десятки собраний парламента, в ходе которых постоянно урезались права на свободное использование тех или иных заклинаний, дабы сберечь оставшиеся ресурсы маны. Примерно сорок лет назад магии перестали обучать молодняк, а массовое использование заклинаний в последний раз было в войне еще до моего рождения. И вот некий, представившийся Адамом, до безобразия молод и так запросто тратит ману на какую-то ерунду. Понятно, что его целью было показать силу, но для чего? Остается лишь надеяться, что…

Мои размышления прервал стук в дверь купе, за которым практически сразу вошла проводник. Не много толку от такого "разрешите войти". Женщина окликнула мою соседку, даму в годах, похрапывающую напротив меня.

– Как, уже моя остановка? – сонно пробормотала та, машинально хватаясь за ручку чемоданчика, стоящего у её скамьи.

Мы скомкано попрощались, и я осталась одна, что было усладой для моих ушей, истерзанных старческим храпом на протяжении практически всей поездки.

От покачивания поезда хлопнула неплотно закрытая старушкой дверь. Ещё один хлопок, и я встала, чтобы прекратить шум. Не выношу подобных звуков, находя их чрезвычайно раздражающими и навязчивыми, даже кожа начинает зудеть! Я взялась за ручку двери и закрыла её, тут же блаженно выдохнув, но ненадолго. Ручка, за которую я только что держалась, осталась у меня в руке, оторвавшись от двери, и спустя пару мгновений стекла чёрной кляксой между пальцев. Я смотрела на тёмную лужицу у себя под ногами и пыталась понять, в чем дело. Тем временем чернота поползла по стенам купе, поглощая их, превращая в ничто. Я попыталась открыть буквально только что закрытую мною же дверь, толкая створки изо всех сил. Ну же! Тьма подбиралась всё ближе, слизывая кусок реальности за куском, расползаясь плавно, как глазурь на торте.

– Помогите! – закричала я, в панике колотя руками по двери.

Чёрные лужи растекались по полу, подбираясь всё ближе к моим ногам, а я, задыхаясь от ужаса и безысходности, вдруг вспомнила о НЕЙ. Похоже, это проклятье коснулось и меня, как иначе объяснить происходящее?

Тьма выступила и на двери, поглощая её, стирая под собой. Шаг назад, и я провалилась с головой в бездну, в ничто, успев лишь вскрикнуть и каким-то чудом ухватиться за всё ещё целый краешек пола. Я просто висела так, словно над пропастью, обламывая ногти, скребущие по краю похожего сейчас на обломок льдины, и пыталась подтянуться, выбраться. Чернота неумолимо настигла меня, стерев всё вокруг. Не хочу умирать, нет! Не сейчас и не так!

Я падала в пустоту, задыхаясь от крика, и молилась Богу, в которого ни дня не верила.

Внезапно бездна выплюнула меня на пол моего купе, всё такого же пустого и прекрасно реального. Я больно ударилась затылком и спиной, и силилась пропихнуть в лёгкие воздух, выбитый ударом. Жива!

Едва придя в себя, я поднялась на ноги и на этот раз без проблем открыв дверь, ручка которой находилась на своем законном месте, выскочила в тамбур, чуть не сбив с ног проводницу.

– У Вас всё хорошо? – удивлённо спросила она.

Вокруг царило всё то же сонное спокойствие, что и раньше. Никто не слышал моего крика. Значит, это и правда было лишь у меня в голове? Тело болело, говоря о реальности происходящего, но я не обольщалась. Найдётся много способов выдать желаемое за действительное.

– Да, спасибо, – ответила я, чуть помедлив.

Рассвет я встретила так же вне моего купе, опасаясь вновь зайти в него и остаться наедине с собой. Малиновые лучи озаряли небо, ведя за собой новый день, а я уже успела так устать. У всех есть свои скелеты в шкафу, и мне пришлось с ужасом осознать, что мои начали с грохотом вываливаться наружу. Я была бы в этом больше уверена, если бы не одно НО, встреченный прошлым утром маг и фокусы той же ночью мало походили на простое совпадение.

Наконец, в окне показались знакомые очертания родного города. Быстро забрав чемодан из такого обычного в свете дня купе, я отправилась к выходу.

На перроне меня встретила Амели, как обычно, не став поручать это лакею. Она так была похожа на маму! Те же добрые голубые глаза, мягкий овал лица и золотые локоны, сияющие в свете утренних лучей. Мы близнецы, но я, как старшая, словно была пробным образцом, более топорной работой, на которой мастер набивал руку, прежде чем создать мою сестру. Глаза мои были темно-серыми как грозовое небо, а волосы вместо благородного золота отдавали пеплом, от чего Ами всегда напоминала весну. Мне же досталась роль зимы, холодной и неприветливой.

– Вивьен, как я рада тебя видеть! – подскочила ко мне она, сразу же заключив в тёплые объятия, на которые пришлось со смущением ответить.

Ощутив такое родное тепло её тела и хорошо знакомый аромат волос, я только сейчас поняла, как сильно соскучилась. Буквально пара секунд нежности и Амели, отстранившись, подхватила один из моих чемоданов со словами:

– Давай это сюда и пошли скорее к машине!

– Машина? – удивилась я. – Неужто отец раскошелился на столь дорогое и бесполезное, по его мнению, приобретение?

Помнится, его раздражал прогресс и постоянно появляющиеся изобретения, заменяющие как магию, так и старые предметы быта. Многим, кто рос во времена повсеместного использования заклинаний, сложно принять новый уклад. Мне же было жаль ни самой магии, которой практически лишился наш мир, дав тем самым толчок в развитии человечества. Я жалела об исчезновении существ, живущих благодаря мане. Помню, как в детстве мы с Ами нашли в саду мёртвую фею, что уместилась у нас на ладони. Она была такой крошечной и безумно красивой…нежные лиловые крылья и блестящая чешуя, покрывающая маленькое, похожее на человеческое тельце. Мы похоронили ее у корней старого дуба, в части сада, где практически никто не гуляет.

Нам понадобилась минута, чтобы обойти здание вокзала и выйти к ожидающей нас машине и лакею, тут же смущенно подскочившему к нам, чтобы забрать чемоданы. Из-за выходок Амели прислуге ни раз приходилось находиться в щекотливом положении.

Надо признать, автомобиль оказался чудо как хорош! Глубокий цвет морской волны, плавные линии кузова, кожаные сиденья.

– Отец превзошел сам себя, – в восхищении произнесла я.

– Он тут вовсе не причем, – чуть помедлив, отозвалась сестра, – это подарок.

Я нахмурилась, пытаясь понять, что же именно скрывает от меня сестра, но та лишь рассмеялась.

– Вив, прекрати думать! Ты совершенно не умеешь расслабляться и отпускать ситуацию! – фыркнула она, закатив глаза. – Не забывай просто жить, это важно… Важнее многого.

Я бы пропустила всю эту речь мимо ушей, если бы не последняя фраза, отозвавшаяся во мне неприятной горечью. Амели чувствует меня как никто другой.

– Отложим пока в сторону твой маленький секрет, – с сожалением ответила я, позволив сестре сменить тему.

Полчаса, проведённые с Ами в машине по пути домой, были, пожалуй, лучшими за последние полгода. Ласковое весеннее солнце, предрекающее погожий денёк, пение птиц, которые не мог заглушить даже рёв мотора, и, конечно, самый родной человек, оказались бальзамом для моего уставшего от последних событий разума. Расположившись на заднем сиденье автомобиля, мы разговаривали о всякой ерунде и даже раздражающие сплетни, что так любила моя сестра, я слушала с улыбкой.

Но всё хорошее когда-нибудь заканчивается, вот и мы подъехали к дому. Увитый плющом большой особняк из серого камня был всё таким же строгим и неприступным, как и его хозяин, поджидавший нас внутри.

– Святой Бенедикт, мне казалось вольная жизнь должна быть тебе больше к лицу, – проворчал отец вместо приветствия.

Надо же, не ожидала столь тёплого приёма, думала его светлость не объявится до ужина, а тут сиюминутная встреча в холле! Как хотелось это всё высказать, но я, пусть и с трудом, но придержала остроты. Не стоит ругаться с порога.

– Доброго утра, дорогой отец, – едва наметила я улыбку уголком губ, – экзамены и бессонная ночь в поезде вымотают кого угодно.

– Смею напомнить, что ты сама выбрала и то и другое, – поспешил напомнить он.

– Безусловно, – улыбнулась я ещё шире, давая понять, что не намерена ввязываться в драку.

Поняв, что свой долг он выполнил, а ничего интересного в ближайшее время не предвидится, отец, скривившись, покинул поле боя, удалившись в свой кабинет.

Когда-то давно я ругалась с ним по любому поводу, за что постоянно бывала наказана. Позже, в силу возраста и скажем так, практики, до меня дошла простая истина – вовсе не обязательно повышать голос или говорить открытые колкости, чтобы остаться при своём. К сожалению, это работало не всегда, порой самообладание меня покидало, тогда и начиналась словесная бойня.

Как ни в чем небывало, я обернулась к сестре и Николасу, лакею, что вёл машину, а сейчас нёс мои сумки. Мне показалось во время перепалки они даже не дышали, боясь обратить на себя внимание.

– Вот и поздоровались, – подмигнула я Амели, стараясь разрядить обстановку.

Ей явно было неловко, ведь звала меня домой именно она, но чего тушеваться, ведь обе мы изначально знали, чем всё может обернуться и это только начало.

– Вивьен, прости его, ты же знаешь, он не… – начала было девушка, но я прервала её.

– Не бери в голову, ничего нового не произошло, сейчас я лишь хочу позавтракать и отдохнуть после дороги.

Моя старая комната совсем не изменилась, всё те же синие обои, ореховый комод у окна, резной шкаф и кровать с тумбой. А ещё букет маков акварелью – картина, что написала мама на моё десятилетие. " Ты такая же яркая, неукротимая, как пламя, но в то же время нежная", – сказала она мне тогда. У сестры в комнате висели ландыши.

Завтрак в доме давно прошёл ещё до моего приезда, поэтому я быстро перекусила сэндвичами и чаем, что любезно принесла горничная, и, невзирая на приближающееся обеденное время, легла подремать.

Поездка и произошедшее в поезде меня изрядно вымотали, так что сон не заставил себя долго ждать. Усталость взяла свое, и сознание подернулось дымкой дремоты. Мне чудилось, будто я мягко просачиваюсь сквозь кровать всё ниже и ниже. Почувствовав неладное, я открыла глаза, тут же об этом пожалев. Реальность просто плавилась, тёплым воском стекая куда-то вниз вместе со мной, и край кровати был уже где-то далеко вверху. В панике я попыталась до него дотянуться, но лишь сильнее увязла в стекшем вместе со мной покрывале, которое только по цвету и можно было узнать. Всё вокруг превратилось в размытое нечто, в котором я тонула, без толку пытаясь хоть за что-то ухватиться. Еще несколько секунд, показавшихся мне вечностью, и всё закончилось. Словно ткань мироздания невообразимо истончилась под напором моего тела, а затем лопнула, выбросив меня в совершенно незнакомом месте. Я опять упала на пол.

Пытаясь унять дрожь, села и, обхватив себя руками, огляделась. Моя спальня сменилась небольшой комнатой, едва освещаемой тусклым светом из единственного окошка. Узкая кровать, старый деревянный шкаф и дверь, напротив которой я сидела.

Не могу поверить…Этого не должно было случиться! Я ведь ещё слишком молода чтобы сойти с ума, ещё слишком рано! По разгоряченным щекам потекли слезы, и я почувствовала, что совсем теряю контроль.

Прекрати истерить! Я сильно ущипнула себя за руку, потом ещё раз и ещё, ещё, пока не вытеснила из головы вздор, что мешал ясно мыслить. Если я и тронулась умом, то истерикой точно ничем не помогу, но, если это всё реально, значит нельзя просто сидеть и рыдать, как маленькая девочка.

Я решительно поднялась на ноги, намереваясь выглянуть за дверь, когда неожиданное движение справа безумно меня напугало, от чего тело непроизвольно дернулось скорее к выходу. Секунда и я поняла, что это всего лишь незамеченное мной ранее зеркало. Только сейчас, еще раз глянув на собственное отражение я поняла, что на мне не домашний брючный костюм, при виде которого отец каждый раз плевался ядом, а тяжёлое бордовое платье с открытыми плечами и длинным шлейфом. Я пощупала ткань и ещё раз с удивлением глянула в зеркало, это что же, моё покрывало? В голову опять полезли непрошенные мысли, которые с огромным усилием были отогнаны прочь.

Подойдя к двери, я прислонила ухо к её деревянной, чуть шероховатой от полопавшегося лака, поверхности, пытаясь услышать, что же снаружи. Увы, это совершенно ничего мне не дало, тогда я осторожно потянула за ручку и едва-едва приоткрыла дверь, впуская в комнату хоть какие-то звуки. Тишина. Сделав щель чуть шире, я заглянула в нее. В поле зрения попал каменный коридор, освещаемый факелом и дверь чуть наискосок от моей. Кто в наше время пользуется факелами, когда повсюду есть электричество? Даже в самых отсталых странах лет двадцать, как все забыли об этих чадящих недоразумениях. Чуть поразмыслив, я выглянула из комнаты и полностью оглядела коридор в обе стороны. Куда ни глянь, вокруг лишь танцующие на стенах тени от пламени, да всё те же двери.

Вернувшись в комнату, я подошла к окну, но за мутным стеклом невозможно было что-либо разобрать, и не открыть ведь, рама монолитная! Разбивать окно я не стала, боясь привлечь ненужное внимание. Итак, в комнате меня никто не ждал, сюда никто не направляется, значит… Что значит? Я ещё раз осторожно открыла дверь в коридор, и убедившись, что в нем по-прежнему никого нет, вышла.

Едва ощутимый сквозняк, немного пригибал пламя факела влево, отлично, значит мне направо, кажется недалеко выход, вот и посмотрим, где это я.

Мне удалось дойти до первого поворота, виднеющегося чуть впереди, когда я с тоской в очередной раз подумала о том, что следовало сначала изучить содержимое шкафа, прежде чем выходить. Босые ступни противно колола свежая, видимо недавно постеленная, солома, лежащая на глиняном полу, а длинный подол платья приходилось нести в руках, из-за того, что он нестерпимо громко шуршал, сметая сухие стебли. Я брезгливо поморщилась, как бы тут заразу какую не подцепить.

Осторожно выглянув из-за угла, я убедилась в том, что там всё также пусто, но вот ближайшая ко мне дверь была немного приоткрыта и из-за неё доносились голоса. Чуть дыша от волнения, я сделала несколько шагов вперед, пытаясь расслышать, о чем же ведется разговор. Неразборчивый бубнеж стал чуть громче, но от того не менее понятным, тем самым заставив меня податься ещё ближе. В итоге я подобралась вплотную к двери, рискуя глупо попасться, но как оказалось, оно того стоило. Речь, что теперь слышалась отчётливее некуда, была на совершенно незнакомом мне языке, шипящем и режущем слух. Я заглянула в щель приоткрытой двери и тут же отпрянула обратно за угол, стараясь унять дрожь в одночасье взмокшем от страха теле. Там в комнате, сидели за столом, играя в карты, три огромных ящера. Они были одеты во что-то вроде военной формы и похоже вполне неплохо себя чувствовали, вопреки тому, что во всём мире Риела, не сыскать подобной им расы. Святой Бенедикт, где же я оказалась? Куда мне теперь идти, что делать?

Почувствовав, что мной начинает владеть паника, я постаралась успокоиться, насколько это представлялось возможным. У меня было два основных варианта, идти дальше в том же направлении или вернуться в комнату, куда меня перенесло. Зайти в гости к рептилоидам и попытаться у них что-нибудь узнать, заведомо отвратная идея, которую я даже не рассматривала. Кто-то меня сюда переместил, значит в этом должен быть какой-то смысл, разве нет? Но почему тогда не последовало никаких объяснений, вообще ничего. К тому же меня определенно никто не искал.

Решено, пойду вперёд, а там будет видно.

Я ступала ещё осторожнее, продвигаясь всё дальше, пока где-то далеко впереди за поворотом не хлопнула дверь и послышались шаги, заставив меня заметаться в тщетных поисках укрытия. На моё счастье, этот некто, судя по всему, двигался в противоположную сторону и постепенно всё снова стихло.

Шаг за шагом, я дошла до очередной развилки, виднеющейся впереди, когда моё внимание привлёк едва уловимый звук. Вздрогнув, обернулась. Далеко позади меня стоял огромный волк с лоснящейся густой тёмно-синей шерстью и клыками в мою ладонь, виднеющимися даже отсюда. Его жажда крови буквально витала в воздухе, заставляя цепенеть от ужаса, но зверь не нападал, словно выжидая чего-то. Я усилием воли согнула одеревеневшие холодные, как у мертвеца, пальцы, впивая ногти в кожу ладоней. Не сдамся, я так просто не сдамся…Сорвались мы с места одновременно. Так быстро мне ещё не доводилось бегать, я вложила все силы, что только могла и этого всего равно было мало.

Добежав до поперечного коридора, не раздумывая, свернула в него, краем глаза заметив, что мой преследователь уже совсем рядом. Он нёсся молчаливой синей тенью, с каждой секундой становясь всё ближе. В панике я осматривала двери, надеясь увидеть приоткрытую, и от того не сразу заметила, что бегу к знакомой комнате, чьи очертания проступали дальше по коридору. Словно сотканная из дыма, виднелась впереди моя спальня, даря надежду на спасение. Воздух с хрипом проходил в горящие легкие, бок налился тяжестью и болью, но я, казалось, побежала ещё быстрее, молясь лишь о том, чтобы успеть.

Чем ближе я подбегала, тем более реальной становилась моя цель, теряя эфемерность. Оставалось совсем немного, когда меня резко дернули за подол платья, заднюю часть которого я давно выпустила из рук. Невольно вскрикнув, упала, разбив ладони и колено об пол. Ну уж нет, не собираюсь умирать здесь, да ещё так глупо! Я развернулась так быстро, как только смогла, намереваясь лягнуть зверя, но лишь успела заметить, что тот уже в прыжке к моему лицу.

Секунда и мохнатая туша отлетела к стене, ударившись об неё с такой силой, что оставила кровавый отпечаток. Пасть, усеянная клыками, что были в каких-то сантиметрах от моего горла, издала жалобный визг.

– Быстрее, у нас мало времени, – послышался отдалённо знакомый голос, и меня рывком поставили на ноги, тут же запихнув в комнату, к которой я так отчаянно стремилась. Если в ту сторону портал меня засасывал, то обратно попасть было не так просто, я чувствовала сопротивление, будто плыву против течения, но длилось это ощущение всего несколько мгновений. Я буквально вывалилась в своей комнате, обрадовавшись ей, как никогда раньше. Следом вышел высокий темноволосый мужчина в чёрном плаще. Адам? Не сказать, чтобы я была так уж удивлена его присутствием, но вот выглядел он как-то иначе. И дело было вовсе не в том, что гладко зачесанные назад волосы, теперь лежали довольно небрежно, на щеках была небольшая щетина, а щегольской наряд сменился на удобные кожаные брюки с просторной рубашкой. Передо мной словно стоял совсем другой человек, от него исходило ощущение силы, которого не было раньше. Мне не понравилась эта перемена, она сбивала с толку и вызывала ещё больше подозрений.

– Так и знала, что без тебя не обошлось, – не сдержала я обвинений, всё ещё пытаясь отдышаться.

– Что простите? – мужчина приподнял левую бровь в недоумении. – Леди, где ваши манеры, где, в конце концов, благодарность?

– Мои манеры остались в тех коридорах вместе с оторванным куском платья, – прошипела я и глянула на подол, которого у меня попросту не оказалось. На мне снова был домашний брючный костюм, а потрепанное покрывало лежало грязным ворохом у наших ног. Мы оба несколько секунд смотрели на мои брюки и грязные ноги. Это дало мне время собраться с мыслями и немного прийти в себя. – Благодарю за спасение, но я требую объяснений.

– Судя по вашему тону, мисс, я в чём-то успел провиниться. Если Вас что-то не устраивает, можете возвращаться обратно, я даже буду так любезен, что открою портал, – ни в его речи, ни в жестах или взгляде не осталось ни намёка на прежнюю мягкость и обаяние, что были в кофейне.

– Простите, но о чем мне думать, когда я утром встречаю Вас, а этой же ночью со мной начинают твориться невообразимые вещи. В итоге меня чуть не загрыз этот зверь, а Вы появляетесь в самый подходящий момент, словно только его и выжидали. – Я далеко не всегда столь прямолинейна, но сейчас намеренно, бросала в лицо мужчины факты, следя за его реакцией.

К моему сожалению, актёр он оказался отменный, или же попросту был чист, как столовое серебро по праздникам.

Адам спокойно выслушал мой пылкий монолог, на который ответил без тени запинки или колебаний.

– Конечно, это занятно выглядит с Вашей стороны, мисс, но вот у меня для Вас интересная новость, которая прольёт на многое свет. Вопрос лишь в том, готовы ли Вы её выслушать.

– Как интересно, а у меня есть выбор?

– Само собой, – пожал Адам плечами, – я просто уйду, а через несколько часов, в лучшем случае даже дней, Вы опять провалитесь в какое-либо измерение. Насколько оно будет дружелюбным или пригодным для жизни, зависит только от Вашей удачи.

Мне не хотелось слушать его, не хотелось вникать в эти новоприобретенные проблемы или вовсе терпеть присутствие этого человека, только вот есть одно НО. Даже, если это он является виновником всех этих странных событий и у него есть какая-то цель, которой он добивается этим, то я здесь бессильна. Что я могу противопоставить, как мне справиться самой?

– У меня нет выбора, – вздохнула я, скрестив руки на груди, – и Вы прекрасно об этом знаете. Расскажите мне обо всем, будьте так любезны.

Кивнув, не столько мне, сколько своим мыслям, Адам указал на кровать.

– Присядьте, для Вас это не будет лишним.

Я решила не пренебрегать его советом, хотя гордость и кричала об обратном, но после пережитого ноги мои подрагивали, а это ещё позорнее.

– В нашем мире, как Вы знаете, осталось катастрофически мало маны – топлива, для различного рода волшебства, – между тем продолжил Адам, облокотившись об комод, – источник попросту пересох по непонятным нам причинам. Но к счастью или же на беду, есть некие накопители драгоценной маны. Они годами собирают её по крупицам, сами о том не зная. У некоторых за десятилетия собралось совсем немного, а вот другие таят в себе целый океан, как Вы, например, – указал он на меня, как бы между делом.

Всё это звучало глупой сказкой, что так любила Ами. Ей бы понравилось.

– И вот мы с Вами подбираемся к сути, что ответит на вопросы, заданные ранее. Эта самая мана, ищет выхода и ведь находит! – театрально всплеснул руками мужчина, как увлекшийся лектор. Похоже он не впервые доносит до кого-то эту информацию. – Резкий выброс магического топлива, – продолжил он, – пробивает дыру в совершенно другое измерение, куда Вас, моя дорогая, тут же и затягивает. Измерения могут быть похожи на наши или же кардинально отличаться, вплоть до непригодности к жизни.

Адам замолчал, выжидательно смотря на меня. Я же испытывала практически непреодолимое желание выйти за дверь, оставив за ней весь этот сюрреалистичный дурной сон. И всё же я осталась. Нет смысла бежать от правды, какой бы глупой и невозможной она ни казалась.

– И что же мне делать? – спросила я, показывая заинтересованность в том, что поведал мне собеседник.

Мужчина посмотрел на меня долгим тяжёлым взглядом своих чёрных глаз, после чего неспешно ответил: – Я могу помочь Вам и сделаю это, само собой на моих условиях.

В корыстности его действий не приходилось сомневаться ещё с первой нашей встречи.

– Я заберу всю Вашу ману, но для этого нам необходимо отправиться в мой замок, там мы сможем избежать, дальнейших неприятностей, так сказать. Вся процедура займёт несколько месяцев, сколько именно пока сказать не могу. После того, как мы закончим, Вы, Вивьен будете свободны от бремени, что Вам выпало, я же пополню свои запасы маны и все будут довольны, – озвучил Адам условия.

Мне не нравился ни этот человек, ни возможный переезд, ни вся ситуация в целом.

– Как же учеба? – встала я с кровати, не в силах оставаться на одном месте и тут же ощутила боль в натруженных ногах. – Всего через пару недель занятия возобновят! Я не могу пропустить целый семестр, меня ведь отчислят, – от волнения голос мой сел и охрип. – И я Вас совсем не знаю, ничего, кроме имени, которое может и вовсе не…

– Вивьен, – перебил меня Адам, – Вы можете придумать ещё миллион причин, и все они будут верными и важными, НО факт в том, что ни одна из них не будет иметь значения, когда Вы в очередной раз провалитесь в какое-то из измерений и останетесь в нём навечно.

Слова его были хлесткими, как пощёчина и так же больно били по моему самолюбию, по только недавно налаженной жизни. Я глубоко вздохнула и потерла виски пальцами.

– Мне нужно обдумать всё, – подняла глаза на Адама. – Это всё слишком…просто слишком. Дайте мне время, хотя бы до вечера.

Ужин подали, как и всегда на протяжении уже многих лет, ровно в семь. Ами старалась как могла, изо всех сил поддерживая за столом дружескую атмосферу. В ход шли рассказы о соседях, шуточки и прочая дребедень, которую ни я, ни отец, толком не слушали, но нас обоих она вполне устраивала, как фоновый шум. Я невообразимо устала и едва притронулась к блюду, всё время размышляя над тем, как же мне поступить и стоит ли доверять Адаму. Сейчас, когда пережитый, казалось бы, совсем недавно ужас, ослабил свою хватку, вся эта ситуация выглядела нелепо. Магия, иные измерения, это так призрачно, шатко и ненадёжно, как мыльный пузырь. А чего стоит одна лишь необходимость отправиться куда-то на несколько месяцев с совершенно незнакомым мужчиной!

Я не в силах контролировать происходящее и это хуже всего. Роль беспомощной жертвы меня угнетала, но что ещё за варианты у меня есть, кроме как согласиться на предложение мага? Я прокручивала всё это в голове, раз за разом пытаясь найти какую-то лазейку, и все впустую.

– Завтра утром привезут ваши платья, – прервал отец очередной монолог Амели, нарезая стейк мелкими кусочками.

Сестра вздрогнула, и с укором посмотрела на главу семьи.

– Платья? – с удивлением переспросила я, искренне недоумевая, с какой стати преподносить нам подарок. Приступов щедрости я за отцом до этого не замечала, так к чему бы ему вдруг начинать вести себя как любящий родитель? За одеждой мы обычно сами ездили к портнихе, покупая лишь необходимое, что в общем-то меня никогда не огорчало. Это лишь обертка и ей достаточно быть аккуратной, ведь важнее то, каков ты сам. Если украсить навозную кучу шелками, она от того своей сути не поменяет.

– Папа, – почти вскрикнула Ами, – я ещё не сообщила Вивьен, – она выглядела до того растерянной, что меня это не на шутку взволновало.

– О чем не сообщила? – уточнила я, пытаясь добраться до сути.

– О свадьбе, конечно, – всё с тем же непробиваемым выражением лица ответил отец, подкладывая в тарелку овощей и подливая масла в огонь.

Мой скрип зубами должно быть услышали даже в соседнем графстве. Я собрала всю свою волю, чтобы не вонзить вилку в отрешенно жующего отца. Надо хоть чуть взять в себя в руки, боюсь если я сейчас раскрою рот, то быть беде.

– Вив, я же следующей ночью замуж выхожу, – смущённо улыбнулась сестра, пытаясь показать, как она рада.

– Отец! – не выдержала я, – Что за бесово представление здесь творится? Стоило мне уехать, как ты тут же выпихиваешь замуж Амели? – казалось, что моя кровь вот-вот вскипит. Для одного невероятно длинного дня это было слишком. Слишком много событий, слишком много переживаний, слишком много подавленных эмоций. Гнев буквально душил меня, заставляя срываться на хрип. – Кто этот негодяй, за которого ты отдаешь свою дочь? Дай угадаю, один из графов, что ещё видывали позапрошлый век или же толстосумый и такой же толстозадый Лонгранд? Мы ведь с тобой договаривались, о том, что ты дашь нам свободу выбора, разве нет?

Голова кружилась, и я боялась, что вот-вот потеряю сознание от отчаянья.

– Пресвятой Бенедикт, как тихо было без этой шумной девчонки, – пробормотал отец, не обращаясь ни к кому конкретно. – Ты всё сказала? – спросил он у меня, отложив столовые приборы. Презрение, что сквозило в его голосе, можно было использовать вместо крысиного яда.

Я медленно встала из-за стола, аккуратно задвинув стул, и вышла из зала, направляясь на улицу. Мне стоило успокоиться, я сейчас совершенно не владела собой и это было просто отвратительно. Ну же, Вивьен, что-нибудь придумаешь, ведь ты уже разорвала ваши предыдущие помолвки.

Амели догнала меня у самой террасы.

– Вив, погоди, ты всё не так поняла, – попыталась она взять меня за руку, но я не желала сейчас прикосновений, даже её.

– Не могу поверить, как он мог, – покачала я головой, – мне казалось, что отец отступился! Кто на этот раз?

– Это Тред Майлек, он …

– О нет, Тред? Я не ослышалась? – всего год назад я была помолвлена с этим человеком просто потому, что так желал отец. А сейчас он выдаёт за него мою сестру. – Из-за того, что я отказалась, тебе придётся терпеть этого недалёкого болвана всю жизнь? Рожать его ему детей и молчать, пока не спросят? – земля уходила у меня из-под ног. – Прости меня, я уехала и оставила тебя одну с этим чудовищем, чтобы он передал тебя другому…

Неожиданно щеку обожгла боль пощечины.

– Прекрати, Вивьен, ты и слова мне вставить не даёшь, – тихо, но твёрдо произнесла Амели. – Это твои страхи, а не мои! Ты всю жизнь только и делаешь, что оберегаешь себя от лишней боли, избегая при этом любить. Тред славный человек, ты не дала ему и шанса. Ты СЕБЕ не дала и шанса разглядеть в нем хоть крупицу хорошего!

Впервые я видела сестру такой серьёзной. Мне всегда казалось, что она живёт в каком-то своём светлом мире, окружённая единорогами и цветами, упорно не желая видеть всю грязь, что творится вокруг. На миг мне почудилось, что это как раз таки я застряла в надуманном мною же мирке, полном боли и сожалений. Или же каждый из нас сам творит свою реальность?

– Я лишь хочу, чтобы ты была счастлива и не выходила замуж за кого попало только потому, что так сказал наш отец, – надеюсь мои слова немного скрасят ту неловкость, которая возникла из-за моей недалекости.

– Знаю, ты всегда старалась меня защитить, – отозвалась Ами, обняв меня, – но это моё решение, мой выбор и я хочу, чтобы ты приняла его…И прости за пощечину.

Я невероятно остро ощущала щемящее чувство потери. Амели единственный близкий для меня человек, та, кто был со мной всегда, с самой материнской утробы. Всё детство и юность я её защищала, вела вперёд, держа за руку. Даже когда мне было больно и страшно я оберегала сестру. Когда год назад мною было принято решение уехать, Ами отказалась последовать за мной. Я чуть было не сдалась, но отправилась в дорогу. И сейчас она говорит, что отпускает мою руку, что она готова к этому и никто не спросил, готова ли я… Во мне нарастало желание забрать сестру и уехать с ней отсюда, оставить позади все эти замужества, отца и прочие проблемы. Вот только Амели это не нужно. Я глубоко вздохнула. Стоит принять этот факт, чтобы не потерять её совсем. Неожиданно захотелось рассказать сестре о встреченном маге и о случае в поезде, но я сдержалась. Ни к чему ей ещё и мои проблемы накануне свадьбы.

И как мне теперь уехать?

Сославшись на плохое самочувствие, я отправилась в свою комнату, где пару часов назад оставила Адама. Перед уходом назрел вопрос, где спрятать мага на время моего отсутствия. Конечно же дверь закрою на ключ, но у прислуги есть дубликат, мало ли что, не хотелось бы мне скомпрометировать себя мужчиной в спальне. Маг решил проблему просто, бросив: "Не беспокойтесь об этом", он словно растворился в воздухе. Маскировка отличная, вот только моя комната уже вовсе и не принадлежит мне, раз там сидит мужчина, да ещё и невидимый. Из-за этого соседства я не смогла перед выходом нормально воспользоваться ванной, хоть она и запиралась, но в порядок себя всё же привела, смыв наспех грязь с лица и ног.

Открыв дверь спальни, я вошла в совершенно пустую комнату.

– Адам? – голос мой прозвучал глухо и неуверенно. Услышит ли он меня?

Секунда и мужчина возник так же из ниоткуда, просто появившись передо мной.

– Я не могу сейчас отправиться с Вами, – надежды было мало, но быть может мне удастся его убедить. – Понимаю, поездка в моих интересах, но оказывается моя сестра завтра выходит замуж. Она очень много для меня значит и быть может есть какой-то способ обезопасить меня хотя бы на время, чтобы я могла…

– Вивьен, если я правильно Вас понял, то Вы готовы рисковать собой, ради того, чтобы погулять на свадьбе? – уточнил маг. Его чёрные глаза, казалось прожигали меня насквозь, хотелось отвести взгляд, но я не поддалась слабости.

– Понимаю, как это выглядит со стороны, но она единственный дорогой для меня человек и завтра такой важный день для неё, – попыталась я достучаться до мужчины.

Он прошёл мимо меня, к картине с маками.

– Вы меня не убедили, – отозвался Адам, не поворачивая головы. – Чувствуется в Вас какая-то фальшь, расскажите мне всё как есть и быть может, я помогу Вам.

Во мне снова вскипела злость, заставившая сжать кулаки. Какое право он имеет копаться в моих чувствах, в моей, душе!

Словно ощутив моё настроение, мужчина обернулся.

– Вивьен, я Вам не враг, мы на одной стороне, но мне нужна правда. Привыкайте, чтобы настроиться на Вас и забрать ману, мне нужна открытость и доверие с Вашей стороны. Через пару месяцев Вы увидите сестру и отъезд вовсе не конец света, так в чем же истинная причина? Я здесь не за тем, чтобы осуждать Вас. – он говорил мягко и голос его обволакивал, убаюкивал, заставляя успокоиться.

– На самом деле переживать меня заставила не сама свадьба, а чувство, что я потеряю завтра сестру, – слова давались мне с трудом, они буквально царапали горло, не желая выходить наружу. – Когда я вернусь, то уже не застану прежней Амели. Мне хочется побыть с ней, такой, какая она есть, пока она ещё моя.

Щеки мои пылали от смущения, как же тяжело перед кем-то обнажать душу, говорить о самом сокровенном и больном.

Мне казалось, что Адам сейчас непременно скажет какую-то колкость или рассмеется.

– Хорошо, я постараюсь помочь, – неожиданно согласился он, подходя ближе. Взгляд его больше не казался таким колким, смягчившись.

Каким же разным может быть один и тот же человек, невольно подумала я.

– Вивьен, – продолжил Адам, стоящий рядом со мной, – если хотите, чтобы я помог, Вам следует мне доверять. Дайте руку.

Я протянула магу ладонь. Его рука была тёплой и непривычно большой. Мне ещё не приходилось держать мужчину за руку и это чувство новизны, на мгновение заставило смутиться.

Тем временем Адам достал из-за пояса небольшой кинжал и слегка надрезал мой указательный палец. Лезвие было таким острым, что я почти не ощутила пореза, едва вздрогнув. Проступила кровь, которую маг, наклонившись слизнул с пальца. От неожиданности я выдернула руку, отступив назад, но мужчина этому не придал значения. Закрыв глаза, он едва слышно читал заклинание.

Забыв, про ошеломление от выходки Адама, я завороженно наблюдала за тем, как золотистое сияние окутало его фигуру, сделав похожим на ангела. Это было сродни сну, неожиданно ставшим явью, хотелось подойти и притронуться к чуду. Меня настолько поразило увиденное, что я не сразу заметила такое же свечение и на себе.

Все проявления магии, что мне довелось увидеть, были пугающими или отталкивающими, но ЭТО казалось настоящим волшебством, сошедшим со страниц сказок, что когда-то давно читала нам мама.

Когда Адам закончил проводить ритуал, сияние померкло, оставив ненадолго легкое чувство эйфории.

– Я установил между нами связь и наложил заклятье, которое хоть и ненадолго, но сдержит прорыв маны, – проинструктировал меня маг. – Постарайтесь не нервничать, сильные эмоции делают Вашу ауру нестабильной, а это усугубляет положение.

– С момента нашей встречи, я только и делаю, что нервничаю, – ну как тут было удержаться от сарказма.

– Поверьте, моей вины в том нет, – хмыкнул мужчина, – я увидел Вас в кофейне впервые и заметил, что Вы были уже на грани прорыва. Всё, что я сделал – лишь отправился следом и помог в нужный момент.

Его слова заставили меня задуматься. Предположим, маг говорит правду, тогда мне очень повезло, что я столкнулась с ним тем утром. Одно лишь "предвкушение" поездки в наше семейное гнездо, выбило меня из колеи сильнее, чем сессия и все неурядицы за прошедший год, вместе взятые. Вполне возможно, что это и дало толчок приведший ко всему этому кошмару. Вот только я слабо верила в совпадения.

Мне стоило все рассказать Амели, чтобы она не переживала, если завтра я резко пропаду посреди церемонии, но вместо этого, просто написала прощальную записку, которую оставила в своей спальне на комоде. Буквально несколько предложений, где я ссылаюсь на срочный отъезд в связи с учёбой, должны будут хоть как-то успокоить Ами. Не думаю, что она поверит в такую глупость, но вот на сумасбродство мое вполне сможет списать, хотя и обидится.

Я оставила Адама ужинать сэндвичами, что принесла горничная по моей просьбе, и отправилась ночевать к сестре. Думаю, она не будет против.

***

Мы с Амели лежали на кровати взявшись за руки. Я в который раз рассматривала ландыши в фарфоровой вазе, что висели на стене, нарисованные маминой рукой. Белые весенние цветы, такие нежные и ароматные, а в закрытой комнате от них запросто разболится голова…Если бы Ами была цветами, то именно ландышами.

– Завтра невероятно тяжёлый день, – вздохнула сестра, – но я счастлива. Мне хочется иметь свой дом и много детей. В нашем поместье слишком тихо, одиноко и холодно, а мне нужно тепло, простое человеческое тепло.

Она всё рассказывала и рассказывала о своих мечтах, о том, какой замечательный на самом деле Тред, а я всё крепче и крепче сжимала её руку.

Какая я все-таки эгоистка, уехала без раздумий из дома, оставив в нём сестру, а теперь не желаю её отпускать. Завтра я уже буду сама по себе.

Рука Амели была такой тёплой, а голос мягко убаюкивал. Измученная последними событиями, я не заметила, как заснула и, впервые за последние дни, спокойно проспала до самого утра.

глава 3.

Свадьба оказалась весьма хлопотным делом, даже при том, что проходить она будет не в нашем доме. Едва встало солнце, как вся прислуга уже была на ногах и подняла нас.

Горничная принесла нам в спальню тосты с мёдом и ароматный чай. Я вчера пропустила обед и практически не ужинала, так, что сейчас съела бы и что-нибудь посерьёзнее, но не стала отвлекать прислугу. Не хочу, чтобы они что-то упустили из-за меня и испортили Амели её день. Я вообще чувствовала себя лишней и полупрозрачной. Мне здесь уже не место.

– Ну же, Вив, надевай скорее платье, – поторопила меня сестра, – ещё час и мы выезжаем.

Я выполнила её просьбу, словно во сне, плохо понимая, что происходит. Зачем я это делаю, ведь никакого смысла для меня нет ни в платье, ни в причёске, что ловко сделала горничная. В комнату постучали, вошла Эмилия, миловидная девушка из семьи Ардис, что жила с нами по соседству. Она с детства приходила к нам в гости и дружила с Ами.

– Святой Бенедикт, – ахнула Эмилия с порога, – Амели, да ты просто красавица!

Девушки обнялись, и принялись что-то оживленно рассказывать друг другу, а я просто стояла и все время одергивала подол своего платья. Газовая ткань лиловым облаком окутывала тело и была до того нежной, что раздражала меня.

– Леди, пора спускаться вниз, – позвала нас горничная.

Я пропустила всех вперёд, сама же вышла последней. Девушки, смеясь, двинулись вниз по коридору. Не двинувшись с места, я смотрела вслед удаляющейся Ами, что обмахивала веером пылающее от волнения лицо. Эмилия что-то сказала ей полушепотом, и они обе звонко рассмеялись, уходя всё дальше от меня, пока вовсе не скрылись за поворотом.

Я отпускаю тебя, Ами, будь счастлива…

Развернувшись в обратном направлении, на ходу вытаскивая шпильки из волос, я направилась в свою спальню. Нужно скорее переодеться и убираться отсюда, казалось, всё здесь меня душит. Сорванное с шеи ожерелье полетело на пол вместе с тяжёлыми серьгами. Я буквально сдирала с себя украшения, пытаясь избавиться от назойливого чувства отчаянья. Что-то не так, надо быстрее добежать до комнаты.

Оставалось всего несколько метров, когда неодолимая тяжесть рухнула мне на плечи. Словно притяжение вдруг десятикратно увеличилось, делая невыносимым вес моего собственного тела.

– Адааааам! – захрипела я, падая на колени.

Меня затягивало вниз, опять отправляло в неизвестность. Маг успел схватить меня за руку, но вытащить увы не смог и попросту рухнул следом.

Мы упали в сугроб, провалившись в него с головой.

Всё тело обожгло холодом, от чего на мгновение перехватило дыхание. Я попыталась встать, но запуталась в подоле и упала обратно. Более преуспевший в этом деле Адам, подал мне руку, помогая подняться.

Стряхивая холодные комья снега, который набился в волосы, под платье и даже в туфли, я огляделась вокруг. В подступающих сумерках отчётливо виднелись возвышающиеся громадины невероятно высоких зданий, сделанных из…стекла? Ни в одном из сотен окон не горел свет, причудливые фонари так же не подавали признаков жизни, впрочем, как и сам город. Мы стояли посреди широкой заснеженной улицы и тряслись от холода. Мороз быстро выгрызал тепло из тел, заставляя живее искать укрытие. Адам отдал мне свой плащ, за что я была ему безумно благодарна.

Мы двинулись к ближайшему зданию. Маг шёл впереди, прокладывая для меня дорогу в снегу, что был ему до середины бедра, мне же – по пояс. Идти было тяжело, меня сотрясала дрожь, а ноги будто задеревенели, от чего я несколько раз споткнулась, чуть не упав. Маг взял меня за руку, буквально таща за собой. Его ладонь сейчас казалась невероятно горячей.

Проходя мимо высокого сугроба, я с удивлением заметила, что это занесённый снегом автомобиль, причудливый салон которого едва виднелся через обмерзшее стекло. Никогда не видела такой модели, но чему удивляться, всё вокруг разительно отличалось от привычного мне мира. "Лишь снег такой же", – с остервенением подумала я.

Путь, до ближайшей двери занял всего пару десятков метров, а ноги мои едва слушались. Холод сковал всё тело, едва позволяя дышать. Только бы удалось открыть дверь!

Поднявшись по ступеням, мы подошли ко входу в здание, вблизи стало видно, что тут и там окна разбиты. Мне было не по себе от этого мёртвого города и хотелось просто как можно скорее убраться отсюда, а не заходить внутрь.

Адам взялся за ручку двери и с силой дернул за неё несколько раз. О нет, я с ужасом представила, как мы будем и дальше блуждать по округе, пытаясь попасть хоть в один из домов, но маг дёрнул дверь в третий раз, и она поддалась, едва приоткрывшись. Пришлось разгрести ладонями снег, чтобы зайти внутрь.

Мы оказались в длинном и почти пустом холле, слева от входа возле небольшого дивана стоял давно засохший высокий цветок, да справа была какая-то стойка со стулом за ней. Стены в разводах плесени и небольшие дорожки снега на полу придавали помещению ещё более тоскливый вид. А ведь когда-то тут кипела жизнь.

– Надо подняться на второй этаж, там должно быть теплее, – отрывисто произнёс Адам. Его рубашка, и без того тонкая и лёгкая, сейчас пропиталась подтаявшим снегом, что успел покрыться белым стылым налётом. Было видно, что мужчина сильно замерз, но его рука, державшая мою, всё ещё была горячей.

– Что? Разве мы не отправимся в свой мир? – обеспокоенно спросила я. Неизвестно кто или что нас может поджидать впереди и гулять по пустынному мерзлому городу мне представлялось не слишком разумным.

– Нет, не сейчас. Мы провалились слишком глубоко и у меня попросту не хватит маны, чтобы вытащить нас обратно.

Казалось, душа моя рухнула вниз. Из-за моей прихоти мы попали сюда и не можем выбраться. Но ведь маг должен был знать о рисках, разве нет? Как же он так запросто позволил мне тянуть время, заверив, что всё будет хорошо?

– Что же нам делать? – спросила я онемевшими губами.

– Я сейчас настрою на Вас накопитель и когда он достаточно в себя вберет, мы отправимся домой, – мужчина как ни в чем не бывало вёл меня вперёд к лестнице, что обнаружилась в конце зала.

От этих слов отчаянье, что сжимало грудь стальными тисками, отступило. Я вздохнула с облегчением и тут же разозлилась на мага. Неужели нельзя было сразу об этом сказать или он намеренно дал мне испугаться и ощутить вину? Я выдернула свою ладонь из его руки, не желая более контактировать. Адам не выказал удивления или раздражения по этому поводу, даже не оглянулся.

Мы поднялись наверх и вышли в коридор с пятью дверьми, большинство из них были открыты. Мужчина по очереди заглянул в каждую из них, и выбрал самую крайнюю. Здесь стоял письменный стол с каким-то коробом на нем, а также было несколько стеллажей с бумагами и стул с необычной изогнутой спинкой. Окна целы, что больше всего меня обрадовало.

– Помещение небольшое, это хорошо, – проговорил маг, осматриваясь и закрывая за нами дверь.

Меня била крупная дрожь, зубы стучали, а пальцев на ногах я попросту не чувствовала. Не думаю, что моему спутнику приходилось легче, особенно если учесть, что он отдал мне свой пусть и тонкий, но всё же плащ.

– Похоже у меня просто нет выбора, придётся для начала согреть нас, хотя тратить остатки маны не слишком разумно, – произнеся это, маг приложил руку к стене и, словно рисуя линию, обошел по периметру комнату. Дойдя до того места, с которого начал, он замкнул невидимый глазу круг и шёпотом произнёс несколько отрывистых слов. Стоило ему закончить, как тут же воздух в комнате нагрелся, давая живительное тепло. Я вздохнула с облегчением, хотя бы смерть от переохлаждения нам не грозила, а ведь здесь может таиться и масса других опасностей. Этот город был похож на павшего зверя, одинокого и всеми брошенного на растерзание ветру, лишь снег заботливо укрыл его белым саваном. Мне было не по себе, хотелось скорее убраться отсюда, а приближающаяся ночь только усиливала беспокойство. Кто знает, что может скрываться здесь при свете дня и выходить на охоту с наступлением темноты, ведь делись же куда-то все жители!

Пока я предавалась размышлениям, Адам, не теряя времени, достал из-за ворота рубашки камень на кожаном шнурке и снял его, передав мне в руки.

– Держите его в ладонях, Вивьен, – произнёс мужчина до того, как я успела что-либо спросить, – мне необходимо подстроить его под Вашу ауру.

Я покорно взяла камешек, невольно удивившись его необычной красоте. В тусклом оконном свете он мне поначалу показался просто серым, но стоило чуть повернуть его под другим углом, как тут же появились голубые и зелёные всполохи.

Маг накрыл мою ладонь своей и закрыв глаза, по обыкновению едва слышно произнес заклинание. На мгновение нас двоих охватило уже знакомое мне сияние и тут же погасло, оставив небольшую тоску по чуду.

Адам отстранился, бросив короткое: "Наденьте его".

– Как долго накопитель будет заряжаться? – задала я волнующий меня вопрос. Чем раньше мы покинем это место, тем лучше.

– Точно не знаю, у всех по-разному, – пожал плечами мужчина, отойдя к окну, – в лучшем случае несколько часов. Нам пока стоит разместиться с наибольшим комфортом, ночь придётся провести тут.

А ведь я могла вчера спокойно попрощаться с Амели и уехать "по делам", вовремя отправившись в безопасное место. Но поддавшись своему эгоизму, я заставила сестру волноваться, а нас поставила в затруднительное положение.

– Адам, простите за это, – пыталась я подобрать нужные слова, сжав кулаки от злости на себя. Я не терпела ошибок, ни своих, ни чужих. – Мы бы уже были в Вашем поместье. Из-за моей прихоти нас забросило на край света.

– Не переживайте, мы оба виноваты, – горько усмехнулся он, – я не рассчитывал на такой сильный всплеск маны. Мне всегда удавалось ощутить эманации от грядущего прорыва, и я успевал предпринять меры, но ТАКОЕ мне довелось видеть впервые! Вивьен, Ваша мана буквально за секунды вырвалась на свободу, порвав в клочья заклинание, призванное её сдерживать. Всё, что я смог сделать, это прыгнуть за Вами. Но! Могло быть и хуже, этот мир хотя бы пригоден для человеческих существ, и мы даже не плохо обустроились!

В подтверждение своих слов, Адам с торжественным видом развёл руками, показывая в каком шикарном месте мы находимся.

После его слов, стало чуть легче. Он сказал именно то, что мне хотелось услышать, маг не снял ответственности с меня, но разделил её со мной.

– Вы правы, – ну как тут не согласиться? – Я согрелась, и ситуация уже не кажется такой кошмарной. Но меня беспокоит возможная опасность.

– Не волнуйтесь, Вивьен, я позабочусь об этом, – заверил меня собеседник.

Уже практически в полной темноте Адам принёс из соседнего кабинета ещё один диковинный стул, на маленьких забавных колёсиках. Немного повозившись с ним, он чуть откинул назад спинку сиденья, чтобы было удобнее спать. На полу, увы, было слишком холодно.

Мы сидели на пыльных стульях, смотря в большое окно, за которым в темноте ночи, мягко светился белым, снег.

Несмотря на усталость, мне не спалось, в голове появлялись то одни, то другие образы страшной участи горожан. Не выдержав этого, я сдалась.

– Адам, – разорвал тишину мой голос, – расскажите мне, как работает магия. Я ношу в себе такой ценный ресурс, но совершенно не представляю, как же им пользуются. Раз уж мне не дано это, то хотелось бы услышать от Вас, принцип работы заклинаний.

Мой спутник ответил не сразу, я уж подумала, что он спит.

– Мана это топливо, энергия, что наполняет слова заклинаний, – начал маг неспешно. -Сначала надо визуализировать результат, чётко представлять то, чего хочешь добиться. Затем произносятся СЛОВА силы, каждое из них обозначает конкретное действие. Комбинируя СЛОВА, можно добиться разных результатов, так и появляются связки заклинаний.

– Откуда же изначально взялись первые СЛОВА силы? – не удержалась я от вопроса и перебила собеседника.

Послышался тихий смешок.

– О, этого даже я не в силах знать. Уже в моё время никто не помнил этого.

– Говорите, как глубокий старец, – усмехнулась я.

– Что ж, я куда старше, чем кажусь на первый взгляд, – подметил Адам, тут же продолжив прерванную тему. – За время существования магии, люди придумали тысячи заклинаний и как же иронично нынешнее положение вещей. Утончённое, отточенное до совершенства искусство практически умерло, уступив место науке. Для таких как я не осталось места, мы просто вымирающий вид. А ведь маг это не просто профессия или какая-то способность, это образ жизни…

Мне довелось вживую видеть всего пару магов и оба они были напыщенными стариками. Я лишь злорадствовала, глядя нам них и радовалась тому, что прошло время этих гордецов и снобов. Но сейчас мне стало искренне жаль человека, что сидел рядом.

– А что Вы чувствуете, творя заклинание?

– Когда, используя СЛОВА, пропускаешь через себя ману, это вызывает ни с чем не сравнимый восторг. Ты словно стоишь посреди бурного потока. Ощущение мощи и свободы, но стоит только дать слабину и тебя сметёт эта сила. – Он рассказывал с таким чувством и трепетом, что я и сама будто на мгновение прикоснулась к чуду.

Слушая его пропитанную эмоциями и воспоминаниями речь, я всё больше поражалась тому, как много значит магия для этого человека. Пересохший источник должен был привести его в отчаянье.

– Мне жаль, – совершенно искренне сказала я.

– Мне тоже, – чуть слышно ответил он.

Ночь казалась бесконечной. Я постоянно просыпалась из-за затекшего тела, меняла положение, проваливалась в сон дальше, опять просыпалась, вставала, чтобы немного размять одеревеневшую спину, опять засыпала и так до бесконечности, пока не забрезжил рассвет.

Я потерла слезящиеся глаза и подошла к окну. Небо было чистым и лучи восходящего солнца широкими мазками окрашивали всё вокруг золотым сиянием. Улицы так и остались пустынными, ни следов на снегу, ни каких-то изменений. Поймав свое отражение, я невольно вздохнула, вчерашние злоключения и ночь в пыточном кресле не прошли даром. Растрёпанные волосы, одутловатое лицо и грязное платье вряд ли можно считать атрибутами леди, но чуть поразмыслив, я отбросила смущение. Не думаю, что кто-то, попав в такую ситуацию, будет сильно печься о своём внешнем облике.

Пока я заплетала тугую косу, Адам, поднявшись, встал рядом. Он рассматривал город, я украдкой рассматривала его. Такой же растрепанный, отекший и с красными глазами, как и я, вдобавок щетина стала ещё длиннее. Конечно, его вид меня порадовал, но вот мысль о том, что мы провели вместе словно целую вечность и этот мужчина теперь не кажется таким уж незнакомцем, мне не понравилась. Я мысленно одернула себя, не время расслабляться. Только подумать, вчера, опьяненная его откровением, я чуть было не ответила тем же, но вовремя остановилась. Ни к чему подобная опрометчивость.

– Доброго утра, – хрипло произнесла я. Ужасно хотелось пить и в горле за ночь невообразимо пересохло, – мы уже можем отправиться обратно?

Последовавший глубокий вздох мага дал ответ раньше слов. Придётся здесь ещё погостить.

– Доброе утро, Вивьен. К сожалению, процесс сбора маны не столь быстр, как хотелось бы и накопленного количества хватит лишь на полпути.

Иными словами, мы вынуждены сидеть здесь до самого вечера. Я сжала кулаки от досады.

– Нам необходима вода, похоже, придётся воспользоваться снегом, хотя он может быть не безопасен. Но какой у нас выбор?

Пройдясь по остальным комнатам на этаже, мы нашли три кружки, которые и взяли с собой. Холод, о котором я почти забыла, всё так же пробирал до костей, но в этот раз грела мысль о тёплой комнате.

Пока я умывалась снегом и набирала его в кружки, Адам, к моему огромному счастью, обнаружил туалет на первом этаже.

Как же приятно было привести себя в порядок. Простые действия помогают усмирить мысли и чувства. Я была чрезвычайно раздосадована тем, что придётся провести здесь целый день, да ещё и по своей же вине. Но теперь совсем другое дело, ничего, это всего лишь несколько часов.

Пока я отсутствовала, мой спутник успел с помощью магии вскипятить воду, что была нашим завтраком.

– На это уходит не много маны, но нам важна каждая крупица, если хотим скорее попасть домой. Поэтому, лучше пить понемногу, – предупредил меня мужчина.

В самом деле, ему ведь приходится поддерживать температуру в комнате, что затрудняет наше положение.

Время тянулось медленно, в комнатушке совершенно нечем было заняться. Адам давно ушёл в поисках еды и спасения от скуки, судя по всему. Пару раз выглядывая в коридор, я слышала его гулкие шаги в пустующем здании и успокаивалась. Жив и не бросил меня здесь.

Я, в свою очередь, просмотрела пожелтевшие от времени бумаги, что лежали на полках стеллажа. Чернила давно поблекли, но ещё можно было разглядеть изображённые графики и столбцы с какими-то символами. В ящике стола, помимо всякого диковинного хлама, обнаружилась фотография с мужчиной и двумя детьми, что доказывает – здесь жили именно люди. Я долго разглядывала непривычно цветное фото, у нас ещё не достигли такого мастерства, хотя маги раньше создавали объёмные живые портреты. Увы, до наших дней не сохранился ни один из них, остались лишь упоминания в книгах, да воспоминания старшего поколения.

От долгой работы в пыли кожа начала чесаться, выскочила пара волдыриков, которые дай себе волю, расчешешь вкровь. Я спустилась на первый этаж, чтобы помыть руки в снегу. Без плаща было куда холоднее, и я вся дрожала, мечтая о горячей ванне. Радовало лишь то, что внутри здания на полу достаточно снега, можно не выходить на улицу, под ледяной ветер.

Озябшие от холода руки, моментально покраснели, но изводящий меня зуд пошел на спад, так что оно того стоило. Внезапно я ощутила позади себя чьё-то присутствие, поток воздуха, едва уловимый шорох, заставившее моё, сжавшееся от страха, сердце пропустить удар. Шаги Адама всё так же слышались где-то далеко наверху.

Вздрогнув, я обернулась и встретилась лицом к лицу с обнажённой черноволосой девушкой. Её кожа была невероятно бледной, волосы блестящим водопадом спускались до самых колен, а глаза оказались нечеловеческими, будто ярко-синее мутное стекло без зрачков. Не успела я опомниться, как её волосы обвили мои запястья, впиваясь в кожу, словно туго намотанная проволока. От боли я вскрикнула и дёрнулась, что было сил, но этот монстр в человечьем обличье сделал шаг мне навстречу и заглянул в глаза, поймав мой разум в силки своей воли.

Мне много раз в жизни бывало страшно, но сейчас это был всеобъемлющий неестественный ужас, заставляющий биться в агонии душу и тело. Казалось, всё моё естество выворачивало наизнанку. Я кричала так, что оглушала сама себя. Глаза мои были широко открыты, не в силах даже моргнуть, я сквозь невольные слезы смотрела в эти ледяные озера, на лице, больше похожем на маску. Не сдамся!! Я чувствовала, как что-то рушится во мне, в том, что было моим "Я", и это пугало меня сильнее смерти. Ещё немного и мне доведется переступить ту грань, которой я так боялась. Вязкая топь безумия обещала спасение и вечные муки одновременно, звала в свои липкие объятия. Нееет, я не сдамся, не сдамся!!!

Внезапно что-то изменилось, хватка ослабла, и только потом я увидела, как голова чудовища упала вниз к моим ногам. Хлынула алая, совсем как человеческая, кровь…Позади женской фигуры, стоял Адам. Лицо его оставалось бесстрастным, но вот обсидиановый взгляд был подобен звериному. Словно неистовая дикая сущность живёт внутри этого человека и рвётся на волю, смотря на меня через чёрные зеркала глаз.

Моё истерзанное сознание, померкло раньше, чем обезглавленное тело чудовища коснулось пола.

Тишина, покой и темнота были до того уютными, что хотелось остаться в их объятьях навсегда. Никаких тревог, печали или злости, страха. Но внезапно омут забвения рассеялся, я с трудом открыла глаза. Веки были ужасно тяжелыми, а свет – ярким. Так тепло, меня кто-то… обнимает? Взгляд упёрся в знакомую рубашку, Адам несёт меня на руках? Кажется, мы поднимаемся по лестнице и довольно быстро. Мысли были невероятно вялыми, сил, казалось, хватало лишь на то, чтобы дышать. Снизу доносился какой-то непонятный шум, я с трудом сфокусировала взгляд на том, что происходит на первом этаже. Обезглавленное тело лежало в целом озере крови, снежные берега красиво гармонировали с бледной кожей чудовища. Мы уже почти достигли коридора, когда я взглянула на стеклянные двери, ведущие на улицу. Еще пять ангельски прекрасных обнажённых женщин пытались проникнуть внутрь здания, но каждая из них хотела быть первой. Они шипели, визжа отталкивали и царапали друг друга когтями, вырывая куски плоти. Краем сознания я ужаснулась происходящему, они будут рвать на части наши души снова и снова, пока от нас ничего не останется, лишь оболочка. Не хочу, только не это…

–Убей меня, – едва шевельнула я губами, ускользая обратно в темноту.

В следующий раз, открывая глаза, обнаружила себя лежащей на полу. Было холодно и одиноко. Адам стоял спиной ко мне и бормотал заклинание, не обращая внимания на дикие сотрясания двери, что ещё каким-то чудом держалась под яростным натиском с той стороны. Слышался вой и шипение, казалось, к нам вот-вот ворвутся.

Это конец. Умереть здесь, какая глупость. Мной всё ещё владела ужасная слабость, хотелось лишь спать в тепле, спать, пока не пройдёт всё плохое, что творится на свете, спать, пока не очистишься от того, что тяготит и превращает каждый день в борьбу с самим собой. Спасть.

Темнота.

Слышно, как потрескивают поленья и вкусно пахнет костром. Шумит листва, какая-то птица усердно выводит совершенно незнакомую мне трель. Тепло. Я открыла глаза. Где-то далеко вверху, окружённое раскидистыми кронами деревьев, сияло голубизной небо. Пена взбитых облаков неспешно проплывала в этой синеве, то пряча, то освобождая солнце. Как красиво… Я просто лежала и смотрела на них, пока снова не заснула.

Ужасно зудела щека. Хлопок и жадный кровопийца повержен моей рукой, но тут же над ухом раздался писк. Вздохнув, я села, отмахиваясь от назойливого знакомства насекомого. Всё ещё горящий костёр теперь не только грел, но и разгонял черноту ночи, отражаясь в глазах сидящего напротив Адама.

– Ско…– начала было я, но закашлялась. В горле неимоверно пересохло и я с радостью приняла воду, что подал мне в куске коры мужчина. -Спасибо, – голос всё же оказался сиплым, горло болело. – Что произошло? Сколько я, ммм, спала? – Мне хотелось знать всё, что я так позорно пропустила.

– Что ж, если быть кратким, то для нас устроили весьма фееричное представление, – с усталым вздохом начал мой спутник. – Стоило мне расправиться с этим существом, как за считанные минуты появились его сородичи, при том в весьма удивляющем количестве. Я лишь успел наложить лёгкую печать на внешние двери, подхватить Вас и запереться в нашем убежище. Дверь в комнату была зачарована куда лучше, так что я даже смог выбрать нам пригодный для жизни мир и перенёс нас сюда. Вы проспали весь день и половину ночи, но, как я вижу, это пошло на пользу.

Маг тепло улыбнулся и подкинул ветку в костёр. Под его глазами залегли глубокие тени и весь вид кричал об усталости.

Откинув плащ, которым была укрыта, я удобнее разместилась, на ветках, что лежали подо мной. Адам даже умудрился мне сделать походную кровать из лапника, похожего на еловый. Обычно от чего-то подобного я бы смутилась и разозлилась из-за того, что пришлось принять помощь, но сейчас в моей душе нашлось место для благодарности.

– Спасибо, Вы в который раз спасли меня, – я впервые за долгое время открыто улыбалась, не воображая это слабостью. – Мне сейчас кажется, что в мире не существует больше людей, кроме нас двоих. Что и привычного мира больше нет. Это сбивает с толку, – неожиданно даже для себя самой, призналась я.

–Вынужден с Вами согласиться, Вивьен, какая-то пара дней удивительным образом превратилась в вечность. Будто мы полжизни скитаемся по мирам, не в силах попасть домой, – маг говорил неспешно и тихо, словно делясь со мной секретом.

Глядя на сидящего напротив собеседника, слушая его, я вдруг задохнулась от чувства тоски столь сильной, что заболело в груди. Мир, где высшим благом я считала отсутствие эмоций и презирала тех, кто был не в силах совладать с собой, этот мир остался где-то далеко позади. Здесь и сейчас мне так остро была необходима человечность, что я сдалась:

– Мне ужасно хочется отбросить формальности и перейти на "ты". Весь этот этикет делает людей невероятно одинокими, заставляя держать дистанцию даже там, где не следует, а сейчас и вовсе кажется нелепым. Как Вы считаете, Адам? -я говорила непринуждённо, с лёгкой улыбкой и горечью в голосе.

Маг не спешил с ответом, глядя на меня поверх костра. Я же бесстрастно разглядывала его лицо: тени, залегшие под глазами, нос с лёгкой горбинкой, которую раньше оставляла без внимания и мягкую линию губ на суровом лице. Да, пожалуй, именно так можно описать его, когда он серьёзен. Жёсткий, кажется, дотронься до него и ощутишь под собой камень. Но ведь руки у него горячие и живые, а улыбка всё меняет. Интересно, а как обычно выгляжу я?

– Как ты себя чувствуешь? – наконец, подал голос Адам.

Видимо перемены во мне его обеспокоили, но меня саму они волновали куда больше. Что-то внутри меня надломилось, дав волю, небывалым до того, чувствам. Какая-то пустота внутри, одновременно дающая легкость, будто кто-то снял груз с моих плеч. Эта боль, что жила во мне годами, была давно чём-то родным, частью меня самой и сейчас без неё я ощущала себя странно. Одинокой и вместе с тем окрыленной. Возможно, это временно, просто побочный эффект после произошедшего, но не хочу сейчас об этом думать.

– Лучше, чем когда-либо, – улыбнулась я совершенно искренне.

Не знаю, поверил ли мой спутник, но что мне до его сомнений. Главное, чтобы я верила в себя. Отныне мною будет двигать любовь к себе, а не желание кому-то что-то доказать.

– Только слабость ещё ощущается, – всё же пришлось добавить мне. – Хотя чему удивляться, я несколько дней практически не ела, зато вот выспалась.

Спохватившись, Адам дал мне немного жареного мяса на обструганной веточке и это было одно из самых вкусных блюд в моей жизни. Наверное, ещё пара дней голодовки и я сгрызла бы и палку.

Дождавшись, когда я закончу, маг снова отдал мне накопитель.

– Я забрал его на время, ты была слишком слаба и мне не хотелось рисковать тобой понапрасну. Полагаю, утром мы сможем отправиться домой.

Это было замечательной новостью. Немного поспорив, я уговорила мужчину лечь спать, а сама осталась подкидывать дрова в костёр. Где-то рядом вскрикивала ночная птица, кто-то шуршал в кустах неподалёку, но я не беспокоилась, Адам позаботился о защите. Я долго смотрела на звезды, такие большие и яркие, что казалось, их можно достать рукой, сорвать себе парочку на память. Позже рассвет высветлил небо, давая жизнь новому дню.

Я не намеревалась будить своего спутника без веской причины, но он проснулся сам и куда раньше предполагаемого мною срока. Всего несколько часов сна, а вид у него был уже куда свежее.

– Отлично, – произнёс он чуть севшим голосом, – нам хватит маны на переправу, не будем медлить.

Пока маг создавал портал, я разгребла угли, набросала сверху сырых веток лапника, на которых сидела до этого, и прошлась по ним, затаптывая костёр. Пожар маловероятен, но я не желаю без причины оставлять после себя выжженую землю.

Закончив с порталом, Адам взял меня за руку и пошёл первым, я шагнула следом. Как и в прошлый раз, когда мы самостоятельно покидали мир, было тяжело двигаться, но сейчас, ладонь, что сжимала мою, была опорой и поддержкой.

глава 4.

Мы вышли из портала, сменив один лес на другой. Деревья, окружавшие нас, были большими и старыми, но не столь могучими, как в покинутом нами мире. Мы стояли на, поросшей молодой травкой, дорожной колее. Звонко пели птицы, солнечные лучи мягко ласкали кожу, пахло весной. Пахло домом. Мы немного прошли вперёд и увидели до этого скрытое от глаз в молодой листве поместье. Непривычной "П" образной формы, всего двух этажей и с красивым цветущим садом во дворе. Абсолютно во всех имениях, что мне довелось видеть, были большие подъездные аллеи и чуть в стороне аккуратные сады с чопорно стриженными кустами. Здесь же из дома ты сразу попадал в сад, окна выходят либо на лес, либо во внутренний двор, наполненный великолепием.

– Нравится? – поинтересовался, стоящий рядом, хозяин поместья.

– Оно прекрасно. Выглядит дико и вместе с тем уютно, у тебя хороший вкус. Но что же с дорогой? Неужели эта старая разбитая колея и есть ваша связь с миром?

– Я не очень-то люблю незваных гостей, – усмехнулся он, – до того, как мана начала иссякать, дороги и вовсе не было, я пользовался порталами.

Его слова меня поразили. Я смотрела на идущего вперед неспешным шагом мужчину и в который раз задавалась вопросом сколько же ему лет. Сотня? Мне хотелось спросить, но я посчитала это бестактным, ведь если б он хотел, уже давно рассказал. И тем не менее, маг не скрывает того, что живёт куда дольше обычных людей.

Я спустилась с пригорка и догнала спутника, не желая идти одной. Когда мы подошли ближе, меня ещё больше восхитил сад, из-за формы здания, казалось, что деревья стоят посреди дома. Лепестки цветущего персика усыпали узкие каменные дорожки, петляющие змеями среди деревьев. Какие-то кустарники с причудливой красной листвой, пахучие оранжевые цветы, названия которых я не знала, невысокие душистые сосны и фиалки, ковром стелющиеся по земле. Мы шли через сад, и я поражалась, насколько же скучными были поместья в знакомых мне местах. А всё из-за моды, безжалостно убивающей индивидуальность, и людей, бездумно ей следующих.

Мы миновали параллельные друг другу продольные части здания и вышли к поперечной, оказавшейся по большей части террасой. Нас встретила невероятно красивая женщина в строгом тёмно-синем платье. Блестящие угольно-черные, как и у Адама, волосы были убраны в простую, но элегантную прическу. Весь облик её дышал грацией и силой, а необычные аквамариновые глаза смотрели на нас холодно и с вызовом. Была в ней какая-то жутковатая дьявольская красота, должно быть именно так выглядели сирены, что завлекали моряков. Это его жена? Но почему она одета как горничная?

Женщина чуть поклонилась, приветствуя нас.

– Доброе утро, Мари. Со мной наша гостья, Мисс Вивьен Альс. Перед отъездом я просил тебя приготовить для неё комнату.

Женщина кивнула, не произнеся ни звука.

– Проводи мисс в её спальню и подайте что-нибудь горячее к завтраку сюда на террасу, – продолжил мужчина, после чего наклонился к Мари и что-то зло прошипел ей на ухо. Женщина мгновенно потускнела, опустив глаза. Повернувшись обратно ко мне, маг как ни в чем не бывало снова заулыбался и предложил следовать за горничной:

– Через час жду тебя здесь, а пока Мари проводит и поможет разместиться. Совсем забыл предупредить, она нема.

Мне не оставалось ничего другого, как пойти с горничной в комнату, что станет моей на ближайшую пару месяцев. Мы двинулись в левое крыло дома. Я с любопытством осматривала всё вокруг и не переставала удивляться необычности жилища мага. В коридоре не было портретов или расписных ваз, лишь нежно-лавандовые стены и несколько светильников. Спальня оказалась просторной комнатой с персиковыми стенами и золотым орнаментом, отсвечивающим солнечными бликами тут и там, от чего комната казалась ещё светлее. Большие окна, невесомый бежевый тюль колышется на ветру, что врывается из открытой форточки. Мебель же самая обычная: кровать, трюмо и небольшое кресло, но никакой вычурности, перегруженности вензелями. Справа, за дверью оказалась уборная и небольшая ванна.

Мари показывала всё молча, что было непривычно и несколько смущало. Мне пока не доводилось общаться с немыми людьми и не хотелось бы её случайно обидеть. Не знаю, что именно за конфликт произошёл у неё с Адамом, но изначально поведение женщины было предельно странным. Быть может она его любовница и ей неприятно, что он привёл в дом женщину, пусть и под совершенно невинным предлогом.

– Спасибо, – нарушила я тишину, – мне хочется принять ванную, но… Быть может у вас найдётся какая-то одежда для, меня?

Ходить и дальше в грязном рваном вечернем платье совершенно не представлялось мне возможным.

Горничная скупо кивнула и жестом пригласила меня следовать за ней. Как оказалось, шкаф был заполнен женской одеждой моего размера. По спине прошёл холодок. Мало того, что Адам предупредил прислугу о моем приезде и велел подготовить комнату, так ещё и позаботился об одежде. Откуда такая уверенность в том, что я пойду с ним? Подозрения вновь вгрызлись в душу, заставляя усомниться в маге.

Мари помогла мне снять платье, и я отпустила её, поблагодарив, сама же отправилась принимать ванну. Быть может мне мерещится опасность и заговоры там, где их и в помине нет, но терять бдительности не стоит. За время наших злоключений я порядком сблизилась с магом, мне в любом случае предстоит провести с ним несколько месяцев и лучше в качестве друга, а ведь я совершенно ничего о нём не знаю. Адам не уходит от ответов, но даёт лишь часть информации, хотя стоит ли его в этом винить, я и сама такая.

Как же приятно просто вымыться и почистить зубы. После пары диких дней такие обыденные вещи кажутся сущим наслаждением! Я выбрала из шкафа простое зелёное платье с вышитыми кленовыми листьями на вороте. Влажные волосы не стала убирать в причёску, оставив их высыхать.

Адам уже ждал меня, разместившись в плетеном кресле. Кажется, будто он снова изменился, хотя само собой, ванная, расчёска и чистая одежда преобразят кого угодно до неузнаваемости, дело тут было в другом. Как и при нашей первой встрече, лицо его было гладко выбритым, а волосы зачесаны назад, но он будто стал шире в плечах, все движения его были полны какой-то хищной грации. Похоже дело в том, что теперь маг в своей обители и это придаёт ему сил, иначе объяснить увиденное я была не в силах.

Пока мы приводили себя в порядок, на террасу вынесли стол с парой кресел, поставили завтрак в виде множества простых, но свежих и горячих блюд от оладий, до супа. И что самое интересное, теперь открытое пространство было застекленным, благодаря чему весенний ветерок не мешал, а солнце вдвойне прогревало помещение.

– Ты и вправду маг, – отметила я, присаживаясь. Вчера фамильярное общение казалось чём-то естественным, сейчас же, когда мы вернулись в цивилизацию, было неловко, но не могла же я попросить вновь воздвигнуть эту словесную дистанцию.

– Ты о веранде? Ерунда, -отмахнулся мужчина, – эти окна сдвижные, ты просто не обратила внимания на них, когда мы пришли. Они были открыты и располагались по бокам террасы.

Похоже, его совершенно не заботила наша манера общения, а раз так, не стоит забивать этим голову.

Я перебросила влажные волосы вперёд на грудь, платье на спине успело пропитаться и неприятно холодило кожу. Именно поэтому голову следует мыть вечером, но мне хотелось смыть с себя всю грязь.

Увидев мои манипуляции, Адам встал, и зайдя за моё кресло, спросил:

– Позволишь?

Я взглянула на его протянутую в сторону моей головы руку и кивнула. Маг аккуратно взял волосы, от чего я чуть смутилась, но не показала виду. Всего несколько слов шёпотом и Адам снова невозмутимо потягивает кофе в своём кресле, а я заплетаю совершенно сухую косу.

За окном, подул ветер, кружа в танце нежные розоватые лепестки. Солнечные лучи играют с молодой зеленью и согревают нас через призму стекла. Во всём окружающем ощущается какое-то умиротворение или же оно на самом деле во мне самой?

Впервые за многие годы я ела с аппетитом, чувствуя вкус еды и наслаждаясь ею, впервые за всё это время я рассматривала окружающий меня мир с восхищением, видела все краски и красоту. Мне совсем не хотелось вновь впускать в свою жизнь страх, недоверие и тревогу.

– Адам, – всё же начала я, не желая копить в себе яд подозрений, – ты был уверен, что я пойду с тобой? Подготовленная до самых мелочей комната, целый шкаф вещей моего размера.

Я намеренно говорила довольно небрежно, будто спрашивала из простого любопытства, но внимательно следила за реакцией мужчины ожидая с его стороны удивление, секундное замешательство или хотя бы мелочь в виде расширенных зрачков.

Маг глубоко вздохнул и снисходительно произнёс, обдав меня холодным взглядом своих чёрных глаз:

– Вивьен, буду откровенен с тобой. Ни один из людей, которых я избавлял от маны, не отказался. Да, поначалу многие сопротивляются и это вполне нормально, кому хочется идти с незнакомцем? Но обычно им хватало одного путешествия в неизвестность, чтобы принять верное решение, после чего я тут же начинал сдерживать прорывы маны. – собеседник налил себе ещё кофе и откинулся на спинку кресла. – Я не нянька, но как только человек идёт со мной на соглашение, то ответственность за его судьбу уже лежит на мне. В том числе и комфортное пребывание в моём доме. Это не тюрьма, вы мои дорогие гости, ТЫ моя гостья.

Я довольно остро чувствовала фальшь, и начни Адам юлить, меня это насторожило бы. Его ответ поражал, но вместе с тем и подкупал своей откровенностью, что вполне меня успокоило.

– Я должна была спросить, – чуть пожать плечами, как бы извиняясь. – Спасибо за гостеприимство и за то, что спас меня.

Я прекрасно понимала, абсолютно всё, что маг делал, могло быть вызвано лишь беспокойством обо мне, как о сосуде с драгоценной маной. Но для меня в жизни мало кто что-то делал, потому уж выразить свою признательность я могла.

– Натура моя не подходит под высокую мораль, как, думаю, ты уже поняла. Но повторюсь, того, кто мне доверился, я не в праве оставлять в беде. – мужчина говорил неспешно, не отводя взгляда своих обсидиановых глаз. Маг произносил это так, чтобы я поверила, пока он рядом, мне ничто не грозит.

"Пока действует соглашение", – мысленно добавила я.

***

Я бродила по дому, осматривая его и не уставая поражаться умеренному минимализму обстановки. Приятно знать, что хоть где-то отсутствуют раздражающая меня помпезность в виде позолоты и хрусталя, вездесущих вензелей и, конечно, пыльных прадедовских гобеленов. Чем больше этой атрибутики, тем богаче ты в глазах соседей. Здесь же всё было пронизано светом, и неперегруженное хламом пространство буквально наполнено воздухом. Интересно, где маг подглядел такое оформление интерьера. Быть может, заграницей? Честно признаться, я мало где бывала до того момента, как решила поступить в университет. Отец периодически уезжал по делам на несколько дней, а мы никогда не просились ему в попутчики. Напротив, время его отсутствия было лучшим. Никто не одергивал, не унижал и не наказывал нас с сестрой, а мама искренне улыбалась, не боясь его гнева. Конечно, мы принимали приглашения на праздники, поступающие от соседей и каких-то отцовских компаньонов, но максимальное расстояние, на которое нам доводилось уезжать, не превышало день пути.

Когда с маной будет покончено, я вернусь к учёбе, но позже обязательно повидаю мир. Сколько всего я упустила, и сколько же ещё прошло бы мимо меня. Но пока что моё путешествие проходит лишь по дому. В левом крыле хозяйские и гостевые спальни, в правом – кухня и комнаты прислуги. Посередине поместья – терраса и зал. На втором этаже – большая светлая библиотека. Адам после завтрака предложил мне осмотреться, предупредив лишь, что далеко от дома уходить нельзя. Границы периметра защитного заклинания были отмечены соснами, и площади для прогулок хватало с лихвой. Как оказалось, от меня совершенно ничего не требовалось – лишь раз в два дня менять накопитель на новый и "приятно проводить время", как выразился Адам. Что ж, я никогда особенно не любила прогулки, тем более на природе, но шикарная библиотека с её разнообразием литературы вполне должна помочь мне скрасить дни.

С момента нашего, так сказать, приезда прошло четыре дня. Они патокой плавно перетекали из одного в другой, похожие как капли воды. Греясь в саду на солнце, я читала книги и делала карандашом заметки в тетради, что по моей просьбе так любезно дал мне Адам. Пусть я и не посещаю сейчас занятия, но вполне могу учиться сама, хоть и не полноценно. Маг все эти дни решал накопившиеся за его отсутствие дела, и мы виделись лишь за обедами, что, в общем-то не слишком сильно меня огорчало.