Он/Она бесплатное чтение

Глава 1

– Игорь, давай поговорим.

– Вась, мы разговаривали об этом тысячу и один раз, обследовались, кстати, тоже.

– Ты всего один, не преувеличивай. ‒ Это я за последние четыре года объездила всю Европу в поисках лучших клиник, прошла сотни обследований и сдала такое же количество всевозможных анализов. – Может, стоит обследоваться ещё раз?

– Ну нет! – машет руками муж. – Мне достаточно того, что четыре года назад мне засовывали палочки для взятия анализов во всякие… самые интимные места. Процедура не из приятных. – Игорь откровенно кривится, вспоминая все этапы обследования.

– Я эти процедуры проходила много раз и, как видишь, живая. Мне двадцать восемь, тебе тридцать шесть, мы женаты пять лет, и пора бы уже обзавестись детьми, чтобы стать настоящей семьёй.

– Настоящей семьёй можно быть и без детей, – бросает в меня фразу Игорь и осекается. Резко подскакивает, заключая моё лицо в ладони. – Василиса, я знаю о твоём желании родить ребёнка. Всё понимаю, поверь. Но нам ещё четыре года назад сказали, что с нами всё в порядке – с тобой и со мной. Просто не получается. Так бывает. Ты слишком много об этом думаешь. Вспомни, что тебе говорил врач: «Нужно отстраниться от гнетущей вас проблемы для того, чтобы она решилась». Отвлекись ты от мыслей о ребёнке хоть на какое-то время, окунись с головой в работу, свои проекты и другие занятия. Мне кажется, этот совет стоит того, чтобы к нему прислушаться.

– Возможно, ты прав, – обречённо выдыхаю, понимая, что Игорь всё говорит правильно и по делу, но желание иметь детей не так просто в себе искоренить, отстраниться от мыслей о материнстве.

– Конечно, прав. К тому же, у тебя сейчас крупный проект в разработке, интересный, насколько я понял. Займись делом, включись в работу. Вот увидишь – всё само наладится.

Игорь, словно по-отечески, целует меня в макушку, приобнимает, поглаживая по спине.

– Мне пора, у меня встреча. Буду поздно.

Выскакивает за дверь, оставляя наедине со звенящей тишиной большой квартиры в центре Москвы.

Я погрязла в мыслях о ребёнке. Всепоглощающее желание превратилось в паранойю, подчинив меня полностью. Десятки обследований за последние четыре года вымотали меня. Куда бы я ни приехала, везде один ответ: «Вы совершенно здоровы. Проблем нет». Но проблема есть – в отсутствии детей у нас с Игорем.

Мой отец – Вайнер Марк Валентинович, глава крупной PR-компании «Артерия», сделавшей себе имя и репутацию на очень крупных заказах и известных клиентах. Мы прочно обосновались на рынке рекламы и продвижений, заняв свою нишу, имея собственных клиентов, которые из года в год возвращаются к нам.

Несколько лет назад я, получив соответствующее образование, присоединилась к делу отца, заняв должность заместителя отдела разработки рекламы. На пост начальника не метила, решив для начала поднабраться опыта у профессионалов своего дела, которые работают с папой уже много лет.

Никто не был удивлён. Я не из папенькиных дочек, которые, ничего не делая, строят из себя бизнес-леди вселенских масштабов. Мне действительно интересно то, чем я занимаюсь. Хочу учиться, развиваться и получать опыт, совершенствуя собственные навыки для дальнейшей работы. Саморазвитие меня интересует куда больше, чем шмотки и килограммы украшений.

Отец всегда меня поддерживал в начинаниях, гордился, что я присоединилась к его делу, включилась в семейный бизнес. Так уж случилось, что я у него единственный ребёнок, сына он так и не дождался.

Мама умерла, когда мне было тринадцать, и я тяжело переживала эту потерю. Отец, казалось, страдал ещё больше. Второй раз он так и не женился, поддерживая многолетние отношения с Тамарой. Она мне, кстати, нравилась, но почему-то узами брака они себя связывать не спешили вот уже лет десять.

Я в личную жизнь отца не лезла. Два взрослых человека способны разобраться сами в своих отношениях, третий тут не нужен. Но на данный момент всех всё устраивало в полной мере.

Не устраивал отца лишь Игорь – мой муж.

Больше пяти лет назад на конференции в Москве познакомилась с Игорем, который на тот момент являлся одним из заместителей управляющего довольно крупной фирмы, работавшей в области рекламы. Как-то сразу и совсем неожиданно Игорь обаял меня, нашёл подход и привлёк внимание.

С ним было интересно и увлекательно, а работа в одной сфере сблизила нас почти сразу, дав многочисленные темы для обсуждений. Опыта отношений у меня было немного, да и Игорь вызывал исключительно положительные впечатления от общения. Кажется, я влюбилась сразу, окунувшись в новое для меня чувство с головой.

Проводили вместе много времени, обсуждая общее увлечение, новые проекты и идеи. Ходили в рестораны, театр или просто уделяли время друг другу, прогуливаясь по Москве. Игорь довольно быстро сделал мне предложение, как говорил отец, но я согласилась, потому что на тот момент уже не представляла своей жизни без этого мужчины.

Сыграли пышную свадьбу, и папа в качестве подарка молодожёнам вручил нам ключи от большой квартиры в центре. Это потом выяснилось, что Игорь не москвич, но в столице живёт давно, покоряя олимп рекламного бизнеса, пытается найти своё место в жизни. Хочу сказать, у него неплохо получалось и он весьма преуспел в той фирме, в которой начинал свой путь.

Конечно же, после нашей свадьбы муж перешёл в компанию отца, тем более папа с распростёртыми объятиями принимал специалистов с многолетним опытом и достойными навыками. Вот только специалист в лице моего мужа как-то сразу отца начал раздражать.

Долго не понимала, что именно так не нравится папе в Игоре: наши отношения были гармоничными и нежными, от работы муж не уклонялся, казалось, всячески стараясь угодить отцу, и вообще, Игорь всем нравился, абсолютно всем, как я думала. Но папа упорно настаивал на том, что он мне не пара.

Нет, против нашей свадьбы он не был, наоборот, принимал активное участие в организации торжества, на празднике был счастливым отцом дочери, которая, наконец, обрела своё счастье. Но всё это время, всегда и везде, я чувствовала, что папа недолюбливает Игоря, постоянно внимательно присматриваясь к каждому жесту, вслушиваясь в каждое сказанное им слово.

Вот уже пять лет я бодалась с отцом за право моего мужа на меня и на семейную жизнь. Пока у меня получалось засыпать отца аргументами, дать понять, что мой выбор мужа был осознанным и правильным.

Но мне хотелось детей, которых, к сожалению, в нашей семье пока не случилось. Я не теряла надежды, никогда, но сейчас особенно остро переживала по этому поводу, отчаянно желая стать мамой.

Выскакиваю из квартиры вслед за мужем. Подземная парковка встречает меня тишиной и непонятными звуками. Тёмно-оранжевый Лексус ожидает свою хозяйку на привычном месте. Когда я покупала эту машину, Игорь сказал, что у меня извращённый вкус, присущий исключительно женщинам – мужчина никогда бы не купил оранжевую машину. А я купила. С первого взгляда влюбилась в этот автомобиль, плюхнулась на водительское сидение и поняла – моя.

– Доброе утро, Василиса Марковна. – Леночка встречает меня в холле компании. – Ваш отец уже на месте.

– Спасибо. Заскочу к нему.

Лифт поднимает меня на двадцать второй этаж офисного здания, половину которого вот уже несколько лет занимает компания отца, наша компания.

– У себя, – не поднимая головы, оповещает Ирина Ивановна, секретарь отца сколько я себя помню.

К такой с шоколадкой не подойдёшь и улыбкой не подкупишь, одним лишь взглядом может растерзать, поставить на место любого. Отец её ценит, всё время повторяя: если вдруг Ирины не станет, к нему в кабинет будут ломиться все и каждый без перерыва, только она умеет сдерживать непрерывный поток людей, желающий аудиенции шефа.

– Привет, пап!

Отец поднимает голову, отрываясь от документов. Складывает руки на животе – привычка, выработанная годами, вот только этого самого живота почти нет, папа в хорошей физической форме. Несмотря на достаток и возможность иметь всё и многое, не отъелся, как боров, не превратился в колобка на ножках, как множество состоятельных мужчин, с которыми я сталкиваюсь постоянно.

– Привет, – опирается на стол, сокращая между нами расстояние. – Мне пришёл отчёт о состоянии счёта. Сколько ты ему дала на этот раз?

Замираю в ожидании надвигающейся в лице собственного отца. Всё время забываю, что все финансовые операции по моему счёту сразу же ложатся на его стол.

– Пять миллионов.

– Чего? Рублей?

– Конечно рублей!

– Зачем ему на этот раз? – отец откидывается на спинку кресла, постукивая по столу ручкой.

– Игорь планирует открыть сеть кафе быстрого питания. И партнёра уже нашёл, сейчас ведут переговоры, – оправдываюсь в который раз. Меня не покидает стойкое ощущение дежавю.

– Василиса, ты слепая? Какое это по счёту начинание твоего мужа? Пятое, шестое, восьмое… я сбился со счёта идиотских идей Игоря.

– Пап, на этот раз он всё спланировал, рассчитал, продумал…

– Дочь, как можно быть такой невероятно умной и беспросветной дурой одновременно?!

– А вот это уже обидно, – надуваю губы, словно в детстве.

– Зато правда. Ты же знаешь, не умею юлить, мне проще в лоб сказать. Чего только Игорёк не придумывал: сеть заправок была, рестораны азиатской кухни были, салоны красоты, печатное издание, уличные кафе, аттракционы в парке, даже барбершопы хотел открыть. – Папа возносит руки к небу. – Теперь – кафе быстрого питания. Вась, тебе не кажется, что он просто выуживает из тебя деньги, откладывая на безбедную старость?

– Мы планировали стареть вместе.

– Мы? Мне так не кажется. У него другие планы.

– Ты не был против нашей свадьбы, насколько я помню.

– Нет. Не мог я тебе запретить – ты бы меня просто возненавидела, наделала бы тонну глупостей, желая быть рядом со своим Лавийским. Я поступил грамотно, не препятствуя вашему браку. Был уверен: через год-два ты наиграешься, поймёшь, какое он ничтожество, и сама дашь ему пинка под зад. Нет же, вот уже пять лет вы «строите» идеальную семью. – Папа выдыхает, переходя практически на шёпот. – До сих пор жалею, что тогда не познакомил тебя с Рокотовым. Отличная была бы пара…

– Сердцу не прикажешь. Где гарантия, что этот твой сын старого друга мне понравился бы или я ему?

– Он бы тебе понравился, точно. Статный мужик, умный, интересный, целеустремлённый. Несётся по жизни, словно локомотив на полной скорости – интересуется, познаёт, новое для себя открывает. Когда вернулся из Европы, на ноги поставил бизнес, который Сергей чуть было не похерил…

– Играл? – интересуюсь.

– Был слаб на передок! – резко высказывается отец, а я краснею, понимая, о чём речь. – Прости. Говорю, как есть. Женщин было пруд пруди, менял, как перчатки, и каждая стремилась свой кусок оттяпать. Слабохарактерность и ведомость не лучшие спутники по жизни. Почти всё просрал, вовремя сын вернулся. Разогнал всех открывших рты на бизнес семьи, взял всё в свои руки, за несколько лет вернул компанию в топ-двадцать.

– А друг твой?

– Умер пять лет назад – алкоголь и женщины сгубили, но сына поженить успел – там какое-то выгодное слияние было… Давно Рокотова-младшего не видел, женат на дочери бизнес-партнёра, а мог бы жениться на тебе и в моей компании работать или в своей, но всё равно со мной…

Снова отец за старое. Пять лет назад все уши этим Рокотовым мне прожужжал, но я наотрез отказалась с ним знакомиться. Мне замуж по любви хотелось, а не потому, что кто-то для кого-то выгоден в бизнесе.

– Пап, снова за своё. Мой муж – Игорь, смирись с этим.

– Вась, – вздыхает отец, – не давай больше Игорю денег, просрёт всё, а толку ноль. Попомни мои слова: никаких кафе быстрого питания не будет. Он мог здесь, на своей должности попытаться добиться чего-то – больше бы толку было и моего уважения.

– Он просто хочет иметь что-то своё, понимаешь? Доказать тебе, что тоже умеет, может создавать, – как всегда защищаю мужа перед отцом, но с каждым разом всё меньше и меньше искренности в моих словах.

– У него есть ты, что ещё нужно?

Глава 2

– Своё дело – интересное и захватывающее.

– Он мог бы трудиться в нашем деле и преуспеть. Мозги у него есть – желания и стремления нет. Хотя не прав я – есть стремление: набить кубышку твоими деньгами.

– Пап, снова ты за своё! – вскакиваю со стула, теории отца переходят все границы.

– Василиса, ты знаешь, что я недолюбливаю Игоря, за что – тоже знаешь. Поверь, все всё видят. Все, кроме тебя. Он женился на твоих деньгах, то есть на моих. Единственное, с чем ему не повезло – ты умная, была бы дурой, всё было бы для него проще. Вешал бы тебе лапшу про сто пятый новый бизнес-план, а ты бы бабки отстёгивала. А с тобой не всё так просто, ты в цифрах разбираешься, в принципах рынка и акций. Ему, чтобы деньги у тебя взять, нужно сначала доказать, зачем и для чего. Это радует – хоть где-то напрягается твой не желающий напрягаться вовсе муж.

Отец поджимает губы, отворачиваясь к окну, из которого открывается шикарный вид на Москва-сити. Подхожу, кладу руку на его плечо. Папа на голову выше меня, даже когда я на каблуках.

За шестьдесят, но всё ещё видный мужчина, привлекающий женщин всех возрастов: подтянутый, собранный, всегда одет с иголочки. Серые глаза всё так же блестят стальными искорками, а седина на висках прибавляет лоска.

Я на него очень похожа – серые глаза, тёмная копна вьющихся волос и, конечно же, мозги. Как говорит отец: «От меня ты взяла всё самое лучшее». И я не спорю, никогда не спорю, лишь в вопросах, касающихся Игоря.

– Пап, я понимаю, о чём ты говоришь, но у нас с мужем гармоничные отношения. Он обожает меня – я чувствую, относится с заботой и нежностью, никогда не позволяет даже грубого слова в мою сторону.

– Ещё бы он позволил! Придушил бы! – вспыхивает папа. – Тебе с ним интересно?

– В каком смысле?

– Как с человеком. Как с партнёром. И я сейчас не про постель говорю. Мне вот с Тамарой интересно. Она для меня партнёр – друг и прекрасный собеседник в первую очередь, моя поддержка в любой ситуации. Мне не стыдно перед ней обнажиться, показать, что и сильный мужчина иногда бывает слабым. И она не осудит, я знаю, поймёт.

– Тогда почему не поженитесь? Сколько лет вы вместе, десять? – Даже не помню, когда закрутились отношения отца с Тамарой, кажется, она всегда была в его жизни.

– Двенадцать. Потому что нам так хорошо, штамп в паспорте ничего не решает. Ты взрослая, сын Тамары тоже, у вас своя жизнь, у нас своя – так, как нам нравится. Я предлагал ей, но ответа не получил, а потом мы поговорили и решили, что всё устраивает обоих. Живём вместе, спим вместе, проводим время вместе, что ещё нужно?

Решаюсь на вопрос, который давно крутится в мыслях. Сейчас папа максимально разоткровенничался, что бывает крайне редко и мало. В такие моменты я могу спрашивать обо всём, и он обязательно ответит.

– Пап, а почему вы с Тамарой общего ребёнка не захотели?

– Мы хотели. Но она детей иметь не может после сына, какой-то там диагноз, а я не настаивал – у меня ты есть, у неё Ромка. Мы живём друг для друга, – целует меня в макушку, обнимает, прижимая крепче.

Безмерно ценю такие моменты, как сейчас, когда папа на какое-то время перестаёт быть строгим генеральным директором и становится просто отцом – открытым и доступным для меня, проявляющим отеческую нежность и мягкость. Я ведь всё-таки девочка, и такие моменты мне просто необходимы.

– Вась, с внуками никак? – осторожно спрашивает, затрагивая болезненную для меня тему.

– Пока никак… – отворачиваюсь, вглядываясь в пейзаж за окном. – Совсем никак. Столько клиник, обследований, всевозможных анализов, процедур, дорогих препаратов, даже ЭКО… и никак. Порой мне кажется, что я помешалась на этом.

– Ну тебе же не пятьдесят лет, времени ещё много, – успокаивает отец. Обычно старается не затрагивать тему детей, но сегодня, видимо, откровенный разговор в обе стороны. – Что Игорь говорит?

– Предлагаю пройти обследование ещё раз – наотрез отказывается, говорит, достаточно того, что его проверяли с ног до головы ещё четыре года назад – с ним всё в порядке. И со мной в порядке, вот только родителями мы пока так не стали.

– Может, не судьба? – отстраняется отец, заглядывая в мои глаза.

– Не судьба стать матерью? – удивлённо смотрю на родного человека.

– Не судьба стать матерью с Игорем, а не вообще. Возможно, где-то там, наверху, всё спланировано, и он не отец твоего ребёнка. Кто-то другой, например, кто предназначен судьбой.

Смотрю на папу во все глаза – с каких пор он стал верить в такие чисто гипотетические моменты? Никогда за ним такого не замечала. Может, так наступает старость – человек срывается в философские рассуждения, жалея о своих неосуществившихся мечтах.

– Мы сами создаём свою судьбу, – пожимаю плечами. – Я выбрала Игоря осознанно, стать матерью хочу осознанно, нельзя встретить кого-то и сразу понять – он отец моего ребёнка. Ничего не происходит случайно.

– Не помню, кто сказал: «Случайности неслучайны». Чем дольше живу, чем больше в этом убеждаюсь.

– В чём это выражается? – снова усаживаемся с отцом друг напротив друга.

– Случайная встреча, случайный звонок, случайный взгляд. Кажется, всё случайно, но нет – так было задумано, запрограммировано, просто эта самая случайность ждала своего часа, чтобы ворваться в чью-либо жизнь неожиданно, но так вовремя.

– Есть примеры?

– Мой и Тамары. Ты знаешь, как мы познакомились?

– Нет. Ты никогда не рассказывал, – только сейчас понимаю: и правда – я не знаю, как они познакомились и где.

Папа улыбается сам себе, хмыкая под нос. Видимо, вспоминает.

– Ехал я тогда в Подмосковье к Селезнёву на дачу, намечались мужские посиделки с охотой и баней. Голодный был жутко, руки тряслись, и чёрт же дёрнул меня остановиться в каком-то кафе придорожном, так, забегаловка с едой на вынос. На прилавке пирожки какие-то, беляши не первой свежести, но мне всё равно было – есть хотелось, до дачи не дотерпел бы. Ну и купил пару «блюд». Уселся в машине, кто-то позвонил, ну и за разговором запихнул в себя всю еду. Ещё не договорив, понял – пирожки просятся наружу, причём срочно и прямо сейчас! – Я начинаю хохотать, понимая, что история будет драматичной. – Ломлюсь в дверь туалета этого же кафе – закрыто. А он один, кабинка одна, за кафешкой только лесок какой-то, ни одного строения. С силой дёргаю дверь, а там женщина, красивая такая, ухоженная, только лицо белее мела. Ну я, конечно, простите-извините, не знал, не слышал, да и она ничего не сказала. Я бегом в тот лесок – ситуация уже критическая, почти авария! Выполз из кустов по уши в колючках, дорогой костюм в траве и мусоре. Бреду к машине – грязный, но облегчившийся, навстречу женщина из того самого туалета. Смотрит на меня и хохочет, понимая, где я был. Мне бы обидеться от её насмешки, но я сам ржать начинаю. Выясняем, что оба откушали местных блюд, только она кабинку успела первой занять, а мне по лесу пришлось побегать. Обменялись телефонами, она москвичкой оказалась, встретились, конечно, кафе это вспомнили, она тогда, оказывается, к подруге в Тулу ехала. Вот так и осталась Тамара в моей жизни. Вот тебе и случайность! Никогда в таких местах не ел, а тут будто кто-то подтолкнул остановиться в том месте.

Я смеюсь в голос, по щекам слезинки стекают. Представляю, как папа мчится на всех парах в лес в поисках подходящих кустиков справлять нужду.

– А мне Тамара говорила, что вы на банкете каком-то познакомились.

– Так конечно, не всем такую историю расскажешь! – машет руками папа. – Вот и придумали что-то более представительное. Ты первая, кому рассказываю.

Не могу успокоиться, смеюсь взахлёб. Давно так не закатывалась от смеха. Я-то всегда была уверена, что всё у моего отца правильно, прилично, представительно, а оказывается, и деловые мужчины по лесу будут бегать, когда ситуация припрёт.

– Я это к чему, Василиса, – папа становится серьёзным, – никогда не знаешь, где найдёшь. Одна встреча может с ног на голову твою жизнь перевернуть, а где эта встреча произойдёт – неизвестно. Может, на улице или в кафе, может, на заправке или переговорах, а может, и в туалете придорожного кафе. Нельзя знать наперёд. – Папа разводит руками. – Главное, понять, что эта встреча для тебя, человек твой, понимаешь?

– Я считаю, что своего человека уже встретила – Игоря.

– Как знать, как знать… поживём-увидим. Ты, главное, по сторонам смотри внимательно, – подмигивает мне. – Ну всё, пора работать. И так наболтал тут тебе много всего, ещё решишь, что у меня маразм начинается, – улыбается, выпроваживая меня из кабинета. – Но обещай, – останавливаюсь в дверях, – если на этот раз у твоего мужа ничего не получится, денег ты ему больше не дашь.

– Обещаю. – Он не отводит взгляд. – Клянусь, пап.

– Иди работай. Увидимся ещё.

– Сегодня уже нет, я в «Монолит» уеду с презентацией вариантов для их компании. До завтра.

Бегу по этажу в свой отдел, точнее, я в этом отделе лишь зам Инги Витальевны, которая с отцом с самого начала работает и знает столько, сколько в голове не уложить. Вот уже который год смотрю, как она работает, как угадывает, что нужно заказчику, как подбирает проекты и рекламные акции, и, кажется, до конца жизни не узнаю всего, что может она.

– Доброе утро, у папы задержалась! – занимаю своё рабочее место.

– Ничего, Васенька, уже поняла, слышала, как смеялись. Марк Валентинович сегодня в хорошем настроении? – приспускает очки на носу.

– Я бы сказала в лирическо-философском, – подмигиваю. – Родительские нотации и разговор по душам. Редко бывает, поэтому задержалась у него по максимуму.

– А-а-а, ну это надо, – улыбается.

– Инга Витальевна, – окликаю женщину, – вам тоже мой Игорь не нравится?

Она замирает, презрительно хмыкая, размыкает губы, но в последний момент останавливается.

– Тебе правду?

– Да, если можно, – хуже уже не будет, папа сказал всё.

– Лентяй твой Игорь. Работает в компании тестя на всё готовом – всё ему, только умножай и прибыль считай, приложи усилия хоть какие-то, но нет… Придумывает какие-то бизнес-планы, что-то начинает, и всё тухнет. Бегает потом по компании, придумывает тысячу и одну причину, почему не получилось – не в нём дело, звёзды не сошлись. Я таких мужиков мудозвонами называю – много звука, дела нет. Только языком работать и умеет. Скажу тебе открыто – его все в компании недолюбливают и понимают, что он здесь исключительно в качестве зятя, а не ценного работника.

Тяжело вздыхаю. Я люблю Игоря, всей душой к нему тянусь. Столько лет встаю на его защиту, когда кто-то пытается его очернить, сказать что-то плохое, а он будто и не замечает всего.

Нет, он никогда не укорял меня в состоятельности и всегда деньги просил, именно просил, не требовал. Но я понимала папу: с одной стороны, Игорь что-то делал и был вечно занят, с другой – в итоге ничего никогда у него не получалось.

– Только не обижайся, Васенька.

– Не обижаюсь. Мне все говорят, что муж меня использует, чтобы лучше устроиться в жизни. Но я-то знаю его другого – как мужчину, как мужа, как человека, в конце концов.

– У каждого влюблённого на носу розовые очки с толстенными стёклами, вот только в конце концов очки-то спадут, и ты увидишь перед собой человека, которого совершенно не знаешь. Это неприятно и очень больно. По собственному опыту говорю. Главное, чтобы это произошло быстрее, пока ты не потеряла кучу времени на того, кто тебя не достоин, – заключает Инга Витальевна, отворачиваясь к компьютеру.

Возможно, и я смотрю на всё сквозь эти самые очки. Но моя любовь к мужу не угасла за пять лет нисколько, мне всё так же хочется быть с ним рядом, слушать и понимать.

В последнее время мы, конечно, отдалились друг от друга, но так уже было, когда для меня остро встал вопрос с детьми, а Игорь убеждал, что просто нужно больше пробовать. Всё наладится, я знаю.

День проходит быстро, прикидываю, что может понравится «Монолиту», какие акции запустить сейчас, какие позже, сканирую рынок и социальный интерес. К вечеру я готова к встрече с заказчиком.

– Я убежала, после встречи уже не вернусь.

– Отзвонись, как всё прошло, – уже на выходе слышу фразу Инги Витальевны.

Глава 3

Иду к машине на парковку. Встреча прошла продуктивно, варианты заказчику понравились, завтра приступаем к реализации. Мне нравится, когда так: понятно, быстро и чётко. Заказчик говорит, что желает – мы выполняем. Нет бесконечной тягомотины – нравится, не нравится. Быстро и по-деловому.

Где-то на дне сумки трезвонит телефон, еле добираюсь до мобильника сквозь кучу бумажек.

– Кать, привет. Прости, так и не позвонила на неделе, – сразу оправдываюсь перед подругой.

– Ничего, я тоже работала без продыху, некогда было. Ты где?

– В центре. На встрече была.

– Заскакивай ко мне. Андрей с Сашкой на даче маме теплицу ставят, я одна. Поболтаем.

Хотела сегодня пораньше освободиться, провести вечер с Игорем, узнать, чем его встреча закончилась. Но он написал, что будет поздно, а одной вечер коротать не хочется.

– Хорошо. Через двадцать минут буду.

Спешу к Катьке. Моя подруга, моя отдушина, человек, который понимает с полувзгляда, как сенсор, считывая моё настроение до мельчайших эмоций. Познакомившись в гимназии много лет назад, остались подругами и после, сопереживая жизненным событиям друг друга.

Я была свидетельницей на её свадьбе с Андреем, а потом стала крёстной маленькому Сашке, которому сейчас три года. Поддержала её, когда Катя решилась открыть собственную клинику как акушер-гинеколог, помогая женщинам в вопросах лечения и репродукции.

Только вот мне подруга помочь не могла. Ничем. Во всех европейских клиниках мне сказали то же самое, что и Катя когда-то. Она даже некоторое время обижалась, что усомнилась в её профессиональных способностях, но я хотела услышать мнение нескольких специалистов, чтобы быть уверенной – со мной всё в порядке.

Теперь я ходила исключительно к ней, советовалась только с Катей. Мы с ней попробовали несколько вариантов лечения и профилактики, но тщетно.

– Привет, залетай. – Катя приглашает меня на кухню.

– Ой, я же ваш ремонт так и не видела, – заглядываю в комнаты по очереди, рассматривая новую обстановку. – Красота! А Сашкина комната готова?

– Да, посмотри.

Открываю дверь, попадаю несомненно в комнату мальчика, где всё в зелёных тонах – строго и лаконично. Интересно, если бы у меня родился мальчик, сделала бы я такую?

– Нравится? – Подруга наливает чай, опять на столе множество пирожных и заварные, которые я так люблю. Подготовилась.

– Очень. Красивый цвет, обстановка приятная, Сашке подходит.

– Он, конечно, маленький, но всё же оценил, – смеётся Катя. – С серьёзным видом сказал, что его всё устраивает. Ты бы видела! Много полочек для игрушек, и ящик для конструктора имеется, – усаживается напротив. – Где была?

– В «Монолите», представляла варианты рекламы для них, компания занимается строительством жилых домов под ключ. Всё быстро прошло, остались довольны.

– И что, обязательно ты должна ехать? Никто другой? – хмурится подруга.

– Я занималась этим проектом, к тому же для меня каждый проект – это опыт. Папа всё чаще намекает, что наступит день, когда он отойдёт от дел, и тогда я займу его место как единственная наследница. Можно, конечно, нанять исполнительного директора, сейчас это часто практикуется, но он не хочет, чтобы его детище было в чужих руках. Так что, чтобы управлять, нужно знать кухню изнутри, тем более мне нравится то, чем я занимаюсь. Ты же знаешь.

– Знаю-знаю, – вздыхает Катька. – Я ещё тогда, когда впервые тебя в гимназии увидела, поняла, что ты не такая, как все эти дети богатеньких родителей. Нет, шмотки, конечно, на тебе были дорогущие, да и личный водитель привозил, но всё же ты значительно отличалась от всех этих девиц, выпендривавшихся друг перед другом. Ты действительно училась, потому что хотела чего-то добиться сама, а не потому, что папа всё преподнёс на блюдечке с голубой каёмочкой. Этим мне и понравилась.

Сжимаю её ладонь. До сих пор благодарна судьбе, что Катя появилась в моей жизни. У меня не было подруг, среди золотой молодёжи я слыла заучкой, вечеринки не посещала, попойки в нашем большом загородном доме не устраивала, величиной бриллиантов не мерялась. Папа с детства вдалбливал в мою голову, что деньги любят счёт и потратить ты можешь только то, что сам заработал, своим трудом. Вот я и трудилась.

Смерть мамы сыграла немаловажную роль для меня. Я осталась с отцом, который переживал потерю любимой женщины, и в тот момент уделял мне немного времени. Потом мы с ним поговорили, а со временем стали ближе, действительно родными. Подруга появилась в самый нужный момент.

Катя перевелась к нам в седьмом классе. Её семья могла оплачивать закрытую гимназию, но во всём остальном особой роскоши не позволяла. Мы сразу понравились друг другу, нашли общие увлечения и занятия. Нам всегда было интересно вместе, а отец сразу одобрил Катю в качестве моей подруги, сказал тогда: «У неё взгляд осмысленный, полный энтузиазма и желания работать над собой».

После Катька в медицинский поступила, а когда решилась клинику открыть, папа не задумываясь дал ей деньги для вложения в дело. Был уверен на сто процентов, что уж Катька пойдёт до конца, не отступит при первых же сложностях. Как всегда, был прав.

– Как дела у Игоря?

– Дело своё хочет открыть.

– Очередное? Какое по счёту? – Тон подруги всегда меняется, когда речь заходит об Игоре.

– Ты сейчас говоришь, как папа, даже интонации те же, – опускаю глаза, понимая, что сейчас Катя скажет всё, что думает, и как всегда будет права.

Мой личный детектор лжи, Катя всё видит со стороны, знает меня, как никто другой, иногда кажется, даже понимает, о чём я думаю.

– Потому что согласна Марком Валентиновичем безоговорочно. Я как считала твоего Игорька альфонсом с самого первого взгляда, так и считаю – ничего не изменилось. И что бы ты мне ни говорила, моё мнение останется тем же. Твои чувства искренние, несомненно, я всё вижу, но муж твой актёр ещё тот – Оскара заслуживает.

– Кать…

– Вась, я понимаю, что влюблённая женщина многого не видит, не замечает, ведомая эмоциями и сильным чувством к мужчине, но не настолько же. А?

– Я запуталась… – обхватываю голову руками. – Все твердят мне снова и снова – Игорь хочет только денег моего отца, а когда просит, не могу ему отказать. У него какая-то странная способность убеждать меня в чём угодно. Он говорит, а я послушно соглашаюсь и вот уже перевожу деньги ему на счёт.

– Не переводи! – Катька подпрыгивает на месте. – Скажи «нет», пока не покажет бизнес-план, заключение логистики, расчёты и проект. Только тогда, и точка. Он тебе тонну информации выдаёт, и пока ты перевариваешь всё это, обрабатывает на перевод денег. Ты умная, Вась, умнее меня, а поддаёшься каждый раз, как маленькая девочка. Поверь, как только ты откажешь ему, он сразу станет настоящим, покажет своё истинное лицо, и ты увидишь другого Игоря.

Уже думала об этом и в последний раз почти отказала, но Игорь так умело подлизался и окутал меня нежностью и ласковыми словами, что я под его напором предательски сдалась.

– А хочу ли я видеть? – поднимаю глаза на подругу.

– Если не хочешь жить во лжи и считать любимым того, кто таковым не является, придётся, – заключает подруга. – Вас ничего не связывает, разойдётесь, и начнёшь всё заново. Хорошо, что с детьми не получилось…

Вскидываю взгляд на подругу, бьёт по самому больному.

– Я не в том смысле, что вообще… ну ты поняла. Может, не судьба с ним у тебя, не тот он человек, который должен стать отцом твоего ребёнка.

На мгновение замираю.

– Ты что, под дверью стояла, когда мы сегодня с отцом разговаривали? – Катя смотрит непонимающе. – Он сказал мне сегодня то же самое, слово в слово.

– Мы с ним мыслим одинаково, – стучит пальцем по лбу, – он твоего Игорька насквозь видит, но не рубит с плеча лишь потому, что тебя любит, не хочет ранить. Ждёт, когда ты сама откроешь глаза и поймёшь, кто твой муж на самом деле. Вот только пять лет прошло, а ты всё в розовых облаках витаешь.

Понимаю, что Катя права и отец прав – за последние четыре года Игорь выпросил у меня много, при этом ничего не вернул и бизнеса не получилось. Я много раз анализировала: сначала считала, что ему просто не везёт, не попал в струю, не вовремя, вложился неудачно. Но чем чаще это происходило, тем больше сомнений меня грызло изнутри.

– Знаешь, я так погрязла в обследованиях и попытках зачать ребёнка, что, кажется, иногда даже не слушала, что он говорил – просто переводила деньги, и всё.

– А что Игорь вообще говорит о детях? – Катя наклонилась ближе ко мне. – Ну кроме того, что обследовался четыре года назад.

– Говорит, что хочет. Радостью не брызжет, конечно, но и не отказывается. Соглашается, что пора становится родителями, а когда наступают дни овуляции, полностью поддерживает моё рвение, без вопросов исполняя супружеский долг.

Да, только в последнее время исполнение этого долга стало редким и пресным, чисто для галочки, для мужа. Несколько недель секса у нас вообще не было: Игорь часто задерживается, когда приходит, я уже сплю. Мои нежности с утра не одобряет, хотя раньше близость с утра была желанной нами обоими.

– Исполняет… пф-ф, звучит-то как мерзко. А так, чтоб страстно, крышесносно, без единой мысли в голове, бешеный секс, чтобы к стенке прижать, схватив за волосы?

– Я не люблю грубость… – мямлю и краснею, потому что тема слишком интимная для меня.

– Ну знаешь, грубость грубости рознь! – цыкает Катя. – Если в порыве страсти – это одно, а неприкрытое насилие – совсем другое. Мы с Андреем всё перепробовали, половину Камасутры прошли.

Смущаюсь, потому что не желаю представлять, что моя подруга творит с мужем в постели.

– Наверное, у каждого есть свои ограничения, – у меня точно есть, сразу вспоминаю несколько моментов из своей интимной жизни.

– Я так считаю: не существует норм в постели. Всё, что происходит под одеялом, – это нормально, если устраивает обоих. Всё. И не нужно придумывать ограничения там, где их быть не может. Именно для этого, Васенька, замуж и выходят: пробовать всё и с одним человеком, откидывая в сторону то, что не нравится обоим, и оставляя лишь самые сладкие моменты. Мало того, что твой Игорёк альфонс, так ещё и в постели не огонь, насколько я понимаю.

– Кать, ну хватит… Я сейчас расплачусь.

Шмыгаю. Сегодня все решили высказаться о том, какой дерьмовый у меня брак и, конечно же, муж. Ещё немного – и разрыдаюсь, как маленькая девочка, которую обидели. Я столько лет отстаиваю Игоря перед всеми – устала доказывать всем и вся, что всё не так, как им видится. Больше не могу.

– Ну ладно. – Подруга крепко обнимает. – Ты же меня знаешь – говорю, как есть. Мужика тебе надо, подруга.

– У меня есть вообще-то, я замужем! – гордо понимаю голову.

– Ага, знаем мы. – Катя затихает на несколько минут. – Знаешь, ходила тут ко мне женщина два года. Не могла забеременеть, как ты: с ней всё в порядке, с мужем тоже, но никак. Ребёнка безумно хотела, на каждом приёме рыдала. Всё с ней перепробовали, она даже по каким-то бабкам ездила в глухую деревню, ритуалы исполняла. Ничего. Несовместимость у них. На этой почве депрессия у неё началась жуткая, ещё и муж масла в огонь подливал: мол, бесплодная, никак не может наследника родить. В общем, загнали в угол бабу, еле живая.

– И?

– И посоветовали ей мужчину найти, на одну ночь, случайного, незнакомого. Переспать, только чтобы он обязательно в неё кончил. Проверить: это она такая ущербная, или действительно с мужем несовместимость полная.

– Что дальше? – придвигаюсь ближе к подруге, вслушиваясь.

– А дальше: пришла она неделю назад ко мне счастливая до чёртиков. Беременна. – Катя поднимается, убирая кружки со стола.

– Кать, не томи.

– Пошли в клуб с подругами, она там парня подцепила на одну ночь. Как результат – беременность, протекает хорошо. Она счастлива – муж заткнулся.

– Прям с одного раза, что ли?

– А я о чём тебе толкую, дурында? С одного. Есть такое – пара здорова, а детей нет, просто биологическая несовместимость, как её называют, ну или, если хочешь, судьба, – разводит руками.

Катя мне об этом говорила неоднократно, да и последний врач в Берлине тоже. Непонятно, почему так происходит, но факт остаётся фактом – не всегда здоровые пары могут зачать ребёнка.

Глава 4

– Предлагаю тебе сделать то же самое!

– Что? – даже подпрыгиваю от негодования. – У меня муж есть, а ты мне изменить ему предлагаешь? – Моему возмущению нет предела.

– Ты ребёнка хочешь? – не унимается Катя.

– Хочу… – оседаю обратно, опуская глаза. – Ты же знаешь, очень хочу. Но не так…

– Вась, вот признайся, ты себя винила, что детей у вас нет, грызла мысленно, что это с тобой что-то не так, не то, надо стараться ещё и ещё? А? Делала тесты на беременность в ожидании двух полосочек, а потом рыдала в ванной на полу, когда снова ничего не видела?

– Да! Да! Да! – вскакиваю с места, кричу прямо в лицо Кати.

Закрываю лицо руками, а слёзы предательски катятся из глаз, застилая картинку вокруг. Сколько раз замирала в ожидании положительного результата? Сколько надеялась? Сколько было попыток? И ничего.

– Тогда проверь. Для себя, чтобы себя не сожрать, чтобы не скатиться в пропасть под названием депрессия.

Сейчас, после слов Кати, этот вариант мне уже не кажется таким бредовым, как пять минут назад.

– Но как? Не могу я так, понимаешь? Мне узнать человека нужно, проникнуться симпатией…

– Тебе ребёнок нужен и уверенность, что с тобой всё в порядке, как с женщиной. Оставь свои принципы для мужа. Если не получится – значит, лечимся дальше, получится – Игорь твой бракованный! Ну я склоняюсь ко второму варианту, – лыбится Катька, как ошалелая. – Вот чувствую нутром, что в муже твоём проблема.

Согласна с подругой: Игорь желанием стать отцом не пылал, но и не отказывался. Обследование тогда прошёл вместе со мной, но на этом всё. Постоянно мне напоминал, что с ним всё отлично – врачи подтвердили, пальцем не тыкал, но я понимала, что муж обвиняет меня в отсутствии детей.

Мои попытки затащить его в клинику ещё раз отвергал, а когда я принесла ёмкость для анализов домой, чтобы он не отвлекался на больницы, смотрел на меня, как на дурочку, наотрез отказавшись что-либо сдавать. Так я осталась со своей проблемой один на один. Значит, и решать мне её самой.

– И где найти этого предполагаемого отца своему ребёнку? Не объявление же выкидывать в интернете?

– Нет, конечно! Давай сходим в клуб, развеемся, потанцуем, проведём время с пользой, – подмигивает Катька. – Может, так кто и подвернётся? В эти выходные, например.

– В эти не могу. Выставка новых технологий в субботу. От нас заявлены уже кандидатуры, надо быть. Ты же знаешь, там ищут партнёров и заключают договора.

– Точно! – Катька бьёт себя по лбу. – Сентябрь же. Каждый год в одно и то же время. Тогда в следующие, договорились? Ничего не планируй. Скажешь Игорю, что у меня останешься, девичник у нас.

– Хорошо… Не уверена я…

– Зато я уверена. Всё. Решили. Пробуем.

– Решили, – выдыхаю. – В следующие выходные выходим на охоту.

– О как заговорила, – смеётся подруга. – Настрой мне нравится.

Болтаем с Катей до позднего вечера, обсуждая детали того, что задумали. Сначала мысль мне кажется совершенно бредовой, но чем больше мы обсуждаем нюансы плана, тем больше я понимаю, что хочу попробовать. Пока плохо себе представляю, как это произойдёт и, главное, с кем, но главное для меня – решиться.

Больше всего на свете я хочу стать матерью. Ничто другое значения не имеет.

Возвращаюсь домой почти к двенадцати, застав Игоря отправляющимся в душ.

– Ты только пришёл? – удивлена, что целый день муж работал. Это не свойственно для него.

– Да, задержались, – отвечает, скрываясь в дверях ванной комнаты.

Тут же на тумбочке пищит телефон, оповещая о сообщении. Не знаю почему, я бросаю взгляд на светящийся экран, где висит всплывающее сообщение.

Лисёнок: Спасибо за встречу.

В конце стоит красное сердечко. Парадоксально, но при всё понимании, что сообщение может быть от женщины, меня это не расстраивает, словно и не задевает вовсе.

Отправляюсь на кухню, хочу съесть что-нибудь лёгкое. Решаю побаловать себя салатиком, незатейливым, простым. Слышу шлёпанье Игоря в коридоре.

– Тебя там лисёнок благодарит за встречу, – выкрикиваю, ожидая реакции.

– Деловой партнёр, – прилетает ответ из другой комнаты. – Лисин.

Интересно. Хотя у папы есть друг Селезнёв, и все друзья называют его Утка, женского рода, но он не в обиде.

– А почему сердечко в конце? – слышу, что Игорь стоит позади меня.

– Ты знаешь, странный он, мне кажется, того… другой ориентации… в общем, не такой…

– Тогда будь внимательнее: деловой партнёр может стать партнёром половым, если ты, конечно, ему понравишься, – разворачиваюсь, впиваясь взглядом в Игоря.

– Вась, ты чего несёшь? – ошарашенно пялится на меня. – Каким ещё половым?

– Ну если он не такой… то всё может быть. «Не таким» же мужчины нравятся, так?

Игорь, будто к месту прирос – смотрит на меня не то зло, не то удивлённо. Учусь у Кати и отца говорить, как есть. Мне почему-то именно сейчас до стиснутых челюстей надоело потакать мужу, угождать, говорить то, что он желает слышать. Понимаю, что, проникаясь его проблемами, напрочь забываю о своих, о себе в общем, отодвигая на второй план.

– Так, – наконец, выдавливает из себя. – Милая, тут такое дело, – начинает издалека, но я знаю эту фразу и тон знаю, сейчас будет просить денег. – Мне нужно ещё два миллиона, ставки выросли.

Собираюсь с силами, чтобы ответить, чтобы снова, как и всегда, не раскиснуть перед ним, бездумно отправляя нужную сумму на знакомый счёт. Мне нужно сказать ему «нет» хоть раз. Потому что для меня это важно, потому что поклялась отцу.

– Только после того, как увижу бизнес-план с полной логистикой, расчётами и цифрами, – говорю на одном дыхании, сама удивляясь своей решительности.

Брови Игоря в удивлении взмывают.

– Зачем тебе это?

– Ну как же, сколько дел ты начинал? А? И ни одно не доведено до конца, – смотрю на него, не отводя взгляд. – Тебе что, дорогу тринадцать чёрных кошек с пустыми вёдрами перебежали и из пятой точки у них соль сыпалась? Или это просто тотальное невезение в самом гадком его проявлении?

– Ха, говоришь, как твой отец. Он вложил в твою голову идею этой глупой проверки?

– Это не проверка, я просто хочу понять, по какой причине у тебя ничего не выходит. Хочу помочь, посмотреть, прикинуть вместе с тобой. Почему не обратишься в отдел логистики нашей фирмы, ребята помогут, просчитают риски и возможности.

– Мне ничья помощь не нужна! – рычит муж, и я впервые вижу его злым и растерянным, словом, совсем другим.

Может, Катя и отец правы, я не знаю человека, с которым живу пять лет? Но невозможно же играть постоянно, носить маску, контролируя каждое слово, каждое действие. Человек не способен контролировать себя круглосуточно, наступит момент истины для всех, и окружающие поймут, что всё не то, чем кажется.

– Игорь, сколько в общем ты взял у меня на свои идеи за последние четыре года?

– Это имеет значение? Я твой муж, ты обязана мне помогать.

– Тогда я скажу – около тридцати миллионов. И где они? Можешь сказать? Отчитаться хоть за один, за все не прошу.

– Ты никогда не спрашивала… – теряется Игорь.

– Спрашиваю сейчас. Я тебе даю не деньги отца, это мои деньги. Мой личный счёт, полученный когда-то от папы и приумноженный моими усилиями. Хочу знать.

Муж растерян, будто его застали врасплох за каким-то мерзким занятием и он прямо сейчас придумает варианты, чтобы оправдаться, очиститься передо мной. Мне кажется, что привычная маска Игоря-мужа сорвана, и на секунду передо мной обнажается другая личность мужчины, правдивая, не прикрытая любовным флёром и ласковыми словами.

Секунда, вторая, третья… Он весь подбирается, расправляет плечи, в глазах появляется привычная мягкость, и уголки губ дёргаются в слегка уловимой улыбке. Прежний Игорь вернулся, но мне не показалось – я знаю, что видела.

– Любимая, зачем тебе эти бессмысленные цифры? – подходит, упираясь в столешницу ладонями по обе стороны от меня. – Разбираться в документах, расчётах? Для этого есть специальные люди… те, кому я за это плачу… – проводит губами по шее, опускаясь в ямку под ключицей, проводит языком, опускается в ложбинку декольте, горячо выдыхая. – Это тебе не нужно, я сам всё решу… сам… – ныряет ладонью под блузку, поднимая лиф, накрывает полушария груди, сжимая соски между пальцами. – Главное, сейчас вложить деньги, чтобы раскрутиться, нужно ещё немного… два миллиона… ты же поможешь мне… – прикусывает мочку уха, слегка, проникая влажным языком.

– Я. Хочу. Увидеть. Бизнес-план, – отчеканиваю каждое слово как можно твёрже.

Игорь замирает с ладонью на моей груди и с языком в ухе. Ещё неделю назад его подход действовал на меня безошибочно: одной рукой я его обнимала, а другой вводила количество нолей для перевода. Но сейчас нет. Разговор с Катей и отцом что-то переключил внутри меня, пока не понимаю, что именно.

Я и до сегодняшнего дня слышала недовольство папы и придирки подруги, отмахиваясь от всего, как от назойливых противных мыслей, но именно слова отца и беседа о ребёнке подстегнула меня добраться до настоящего Игоря, такого, каким он является на самом деле.

Проанализировав наши отношения в последнее время поняла, что не очень-то он и желал появления детей в нашей семье, скорее, просто потакал мне в переживаниях, подбирал, конечно, слова утешения и вселял надежду, но сам ничего не делал и делать не планировал. И почему раньше до меня это не доходило? Почему розовые очки начали сползать с моего носа только сейчас, спустя пять лет брака?

Резко отстраняется, выпуская из плена своих объятий.

– Хорошо, будет тебе бизнес-план, – делает мне одолжение. Идёт на компромисс, словно сдаётся, не сумев отстоять свою точку зрения. – На этой неделе привезу.

Засовывает руки в карманы домашних брюк, подбирается, напрягая тело.

– Не забудь, в субботу мы идём на выставку новых технологий. Вместе, – напоминаю, отворачиваясь к разделочной доске. – Папе не понравится, если я приду одна.

– Твоему папе всё не нравится.

– Неправда, ему не нравишься только ты.

Стою спиной к мужу, но чувствую сверлящий, яростный взгляд, пронизывающий меня насквозь. Я впервые говорю так открыто, честно, не облачая недовольство отца в приемлемую, мягкую для мужа форму.

Я устала оправдывать его перед всеми. Он взрослый мужчина, мой муж; это меня должны оберегать, меня окружать нежностью и заботой, меня закрывать от всего мира широкой спиной, а получается совсем наоборот.

Слышу удаляющиеся из кухни шаги и только теперь выдыхаю свободно. Я смогла. Смогла впервые отказать ему, потребовать хоть что-то взамен тех круглых сумм, что он просит. Игорю моё поведение не понравилось, ну что ж, пусть привыкает, теперь я буду спрашивать постоянно, теперь могу.

Когда с салатом покончено, возвращаюсь в спальню, освещённую одиноким ночником с моей стороны. Игорь спит, ровно посапывая на кровати.

Укладываюсь, неосознанно всматриваясь в мужчину, что лежит рядом. Красивое лицо, несомненно привлекающее женщин, русые волосы, карие глаза с пушистыми ресницами. Ухоженное натренированное тело приковывает внимание. Сразу видно, себе мужчина не забывает уделять время, проводя в спортивном зале по несколько часов. Многие бы сказали – красив.

Но! Сегодня, когда Игорь покрывал моё тело ласкающими поцелуями, я не отозвалась внутри привычным трепетом, не дрожала в нетерпении его прикосновений и продолжения близости. Словно охладела вмиг, потеряла интерес и отодвинула его от себя. Именно это помогло мне сказать ему «нет», бездумно на всё не соглашаясь. Что со мной происходит?

Ночью просыпаюсь от того, что по комнате прыгает маленький кружок света, противно бьёт по глазам, раздражая. Протянув руку, понимаю, что телефона рядом нет. Шарю рядом, затем под подушкой и дальше, под своим телом.

Выхожу на кухню, застав прелестную картину: Игорь в одних трусах копается в моём смартфоне.

– Помочь с поисками? – Муж подпрыгивает от неожиданности, роняя телефон.

Поднимаю мобильник и, перевернув, смотрю на открытое банковское приложение, которое просит подтвердить операцию перевода.

– Денег я не дала, решил сам взять? – жду ответа. – Не получится. Для перевода любой суммы с моего счёта нужно кодовое слово, которое ты не знаешь.

– Я не то… ты не так поняла… Вась, не то… – мямлит, пойманный на месте с поличным.

Я разочарованно кручу в руках телефон. Игорь не знает, но, выйдя от Кати, тут же поменяла все пароли. Не знаю почему, будто под руку кто-то подталкивал, направляя. Сменила всё и везде. Новым паролем стало придуманное имя для желанной дочери – Злата. Но Игорь никогда не интересовался, как бы я хотела назвать детей, поэтому даже предположить не может.

– Ты думаешь, я бы не заметила исчезновение пары миллионов? На моём счету не так много средств, чтобы не заметить пропажу суммы с шестью нулями.

– Вась, я объясню, – встаёт мужчина, собираясь оправдываться.

– Бизнес-план, и точка, – разворачиваюсь, направляясь в спальню досматривать радужные сны в мягкой постели.

Глава 5

Герман

– Лика! – Мой голос эхом проносится по пустому холлу большого дома.

Тишина. Как всегда, когда я возвращаюсь из офиса поздно вечером. Даже прислуга разбежалась по углам, или просто все заняты своими делами. Все, кроме моей жены.

– Лика! – окликаю жену, поднимаясь на второй этаж.

Сворачиваю направо, в её крыло, замечая свет, пробивающийся в щель приоткрытой двери. Что за глупая привычка не отзываться в ответ. Не так часто мы разговариваем, понятно же, что зову не просто так.

– Ты оглохла? – открыв нараспашку дверь, наблюдаю Лику, раскинувшуюся на большой кровати с телефоном в руках. Привычная картинка, ничего не меняется. Не с ней. – Могла бы ответить.

Она устало поднимает на меня глаза, не забывая лениво чиркать пальчиком по экрану смартфона. Стеклянный взгляд – никаких эмоций. Кукла. И выглядит так же.

– Мне сегодня пришёл странный счёт из клиники пластической хирургии, – начинаю издалека. – Мы, помнится, договорились, что с операциями покончено. Или я что-то упустил? – вхожу, опускаясь в глубокое кресло напротив жены.

– Я решила сделать ещё одну, последнюю, – поднимается на кровати, занимая удобную позу, открывая вид на грудь непонятно какого размера.

Шестой? Седьмой? Какая мне разница? При любых раскладах – трогать это я не хочу.

– Просвети.

– Хочу удалить нижние рёбра. Для сужения талии. Мне нужно совершенство! – проводит ладонями вдоль своего тела.

Я кривлюсь. Уже давно откровенно и неприкрыто. Мне плевать, какие эмоции вызывает моя брезгливость у Лики – моё мнение она знает.

– Уродливое совершенство? Впервые о таком слышу, – хмыкаю.

– То, что не привлекает тебя, поверь, привлекает многих других. На вкус и цвет, как говорится… Мне нравится то, что я вижу в зеркале, считаю себя красивой – со всех сторон. Вера и Марго уже сделали подобные операции – смотрится великолепно! Я тоже хочу, как они!

– Знаешь, я когда на вас втроём смотрю, не понимаю – вам рожи под копирку делают? Есть какой-то образец для всех – вот так, и никак иначе? Грудь, задница, рёбра, губы, скулы, нос… Что ты там ещё изменила в себе?

– Гера! Это красиво! Надеюсь, счёт ты подписал? – подаётся немного вперёд, демонстрируя запредельные формы.

– Подписал. Потому что плевать, как ты выглядишь. Я надеялся, что психолог поможет тебе разобраться с навязчивой идеей перекроить своё тело ещё тогда, после третьей операции, но сейчас понимаю – любой специалист бессилен, потому что ты и твои подруги, насмотревшись на «идеальных» баб в сети, просто мечтаете выглядеть, как они. Лечить мозги можно только тогда, когда они присутствуют, а у тебя здесь, – стучу по голове пальцем, – вакуум.

– Оставь свои оскорбления при себе! Моё тело – делаю с ним всё, что хочу! Не нравится – разводись!

– Легко! Прямо завтра. Вот только есть проблемка, милая жена. При разводе по брачному договору я обязан отдать тебе треть бизнеса. Это та часть, которую влил в мою компанию твой отец пять лет назад, чтобы я смог поднять с колен компанию семьи. А ты, в свою очередь, при разводе должна оставить мне наследника. Свои обязательства я могу выполнить прямо сейчас, а ты? – прищуриваюсь, понимая, что снова срываюсь в бесконечный и бессмысленный спор.

Лика поджимает свои губёшки, конечно, насколько это вообще возможно поджать. Расправляет плечики, готовясь к атаке. Всё, как всегда, я даже знаю, что она мне скажет.

– Я сразу тебе сказала, что чайлдфри! Ещё пять лет назад. Я не хочу детей, не вижу себя матерью, не желаю обременять свою жизнь орущим младенцем. Даже не представляю, что по доброй воле могу изуродовать собственное тело беременностью, после которой останутся растяжки и обвисшая грудь. И всё ради чего? Ради твоей прихоти стать отцом? Ну не-е-ет! Много раз предлагала тебе услуги суррогатной матери. Ты отказался.

– В нашем с тобой договоре прописано, что жена сама должна мне родить ребёнка. У тебя есть копия, просмотри ещё раз. Не помнишь, как читать, попроси своего адвоката разжевать каждое слово. Выход есть. Мы много раз обговаривали какой.

Три, два, один…

– Нет! И ещё раз нет! – вскакивает, наворачивая круги по комнате.

Немного подпрыгивает от злости, разрывающей её, отчего искусственные сиськи подпрыгивают по инерции. Выглядит смешно. Прыскаю, наслаждаясь убойной картиной.

– А на что я буду жить? А? Дорогие магазины, развлечения и операции? Моё тело нуждается в самом лучшем уходе! После обмена – часть бизнеса на несуществующего наследника – я останусь ни с чем! – топает ножкой, замирая напротив.

– Это разрешимо. У меня есть небольшая компания, которую я могу отписать тебе. Включайся в дело, развивай и получай прибыль. Всё просто. Сейчас, в мире рыночных отношений, женщины наравне с мужчинами участвуют в большой игре. Никто уже не крутит носом от вида бизнес-леди, скорее наоборот, женщина-управленец – гарант партнёрских отношений. Хотя, – демонстративно обвожу жену взглядом, – в твоём случае эффект будет, скорее, обратным.

– Ты издеваешься? – верещит Лика. – Я в этом ничего не понимаю! И не хочу. Не желаю работать, не желаю копаться в бумажках и цифрах.

– Найми человека, который будет управлять делом вместо тебя.

– Ему нужно платить! У меня нет денег.

– Я выплачу тебе компенсацию после развода, приличную. Ну или найди состоятельного мужика, который позарится на эту «красоту», – тыкаю в неё пальцем.

Откровенно наслаждаюсь, как Лика пыхтит, изображая девицу в гневе. В конце концов ей придётся согласиться на мои условия. Детей у нас не будет. Я давно уже не хочу. Не с ней.

– Уже нашла! – вырывается у неё, видимо, случайно.

– Ну вот же, вот, значит, проблема решена? – подаюсь вперёд. Как же мне хочется, чтобы она сказала «да».

– Нет, – поджимает губы. – Пока нет. На всё нужно время. А пока я твоя жена!

Чёрт. А я надеялся. Почти обрадовался, что Лика свалит из моей жизни, прихватив свои искусственные сиськи, задницу и пару камазов шмоток.

– Если ты пока моя жена, напоминаю правила: на людях мы идеальная супружеская пара – заботливая, нежная и понимающая друг друга; в остальном – каждый живёт, как пожелает, спит, с кем пожелает. Никаких фоток в соцсетях и появлений с кем-то другим в общественных местах. Не желаю, чтобы мою фамилию полоскали все, кому не лень.

– Я помню правила.

– Отлично. Значит, в субботу будь готова к выходу. Ежегодная выставка научных технологий, я там должен быть. Вместе с тобой, конечно же, – почти выхожу, замирая в дверях. – И оденься прилично. Насколько это вообще возможно в твоём случае.

Опускаюсь в мягкое кресло в рабочем кабинете. Прикрываю глаза на минуту, успокаивая дыхание.

Как бы я ни избегал общения с Ликой, периодически разговаривать всё-таки приходиться. Нехотя, через силу, но я надеюсь понемногу подвести её к черте под названием развод.

Каждый наш разговор на эту тему продуктивнее. Если раньше мы стопорились сразу на фразе про ребёнка, то сейчас заходим уже за предложение небольшого бизнеса в качестве отступных.

Взгляд падает на фотографию в рамке, стоящую на моём столе. Жених и невеста на фоне дорогого ресторана. Я и Лика.

Шесть лет назад, когда бизнес рушился, будто карточный домик, я понял: не вернусь в Россию – всё дело сольётся в карман какой-нибудь очередной женщине отца. Компанию на тот момент дербанили все, кому не лень: пассии отца, инвесторы, кредиторы, банки и просто ушлые случайные люди. Мне позвонил Вайнер, друг отца, забивший тревогу первым.

Отец был не в себе, а если сказать просто – умом тронулся. На почве чего, понять я так и не смог. Но факт оставался фактом – ему подсовывали документы, которые он подписывал не глядя, не вчитываясь и не разбираясь, на какие счета уходят средства.

Приехал, сразу поставив его подпись под завещанием, понимая, что долго он не протянет. Отец был здоров физически, но нуждался в лечении психологическом.

Именно в такое место я его и отправил, надеясь, что его смогут привести в чувство. Через несколько месяцев он скатился в состояние забытья, а ещё через полгода перестал меня узнавать.

Мама в этом не участвовала. Развелись они некрасиво, обида на бывшего мужа не позволяла ей проявить к нему сочувствие. Но для меня он оставался родным отцом, а я для него единственным сыном. Он умер через год, оторвавшийся тромб остановил его сердце мгновенно.

Но до этого момента, пока ещё периодически приходил в сознание, посоветовал мне найти невесту с приличным бизнесом, который с лёгкостью вольётся в мой, восстановив равновесие.

Вливания извне – самый простой способ остаться на плаву. Решать нужно было быстро: кредиторы меня одолели, заказчики требовали выполнения обязательств, а я рвался на части, чтобы угодить всем.

Откуда взялась Лика со своим папашей, одному богу известно. И ведь предлагал же тогда Вайнер со своей дочкой познакомить… Не успел я. Минин был уже плох, рак высасывал из него силы, из наследников лишь тридцатилетняя дочь, которая ни черта не смыслит в делах. Ему кто-то сказал, что я ищу варианты.

Он нашёл меня сам, предложив свою фирму и дочурку в довесок. Условие было чётким: бизнес плюс Лика – никак иначе. И брачный договор заключали с его подачи, пункт детей, кстати, внёс Минин, сам. Сейчас я даже был ему благодарен за условие о детях, мне есть, чем крыть.

Лика была вполне симпатична: красива, длинные русые волосы, аккуратное личико с карими глазами, тонкая фигура. Как женщина она меня очень даже привлекала. Я не влюбился без памяти, не завлекла она меня настолько, чтобы я потерял голову. Мы оба понимали, в каком положении находимся, и оба были согласны.

Жили вполне спокойно: спали вместе, наслаждаясь отличным сексом, выходили в свет и даже иногда беседовали по душам. Я хотел детей, всё чаще намекая на исполнение договора, хотел настоящую семью с детскими визгами и семейным отдыхом.

Поначалу Лика отмалчивалась, никак не реагируя на мои желания, затем аккуратно приводила аргументы, почему дети нам не нужны, в конце концов, и вовсе сказала, что детей не хочет, никогда. На все мои предложения отвечала категорическим отказом.

А три года назад и вовсе сорвалась в активное переделывание собственного тела, следуя модным тенденциям искусственности и ненастоящей «красоты». Поначалу я боролся с этим, всячески уговаривая отказываться от операций, а потом понял, что бесполезно.

Лика так хочет, считая, что не совершенна, а грудь энного размера и задница величиной с небоскрёб сделают её счастливее и красивее в глазах других.

Вот только мне это не нравилось, вызывая лишь неприязнь и нежелание касаться ненатурального тела своей жены. Она и раньше-то не вызывала во мне дикого желания, а после всего сделанного пластическим хирургом тем более.

Мы заключили договор – каждый из нас живёт своей жизнью. Мы муж и жена для всех, но абсолютно чужие люди друг для друга. Вот так. Соблюдаем эту договорённость вот уже три года. Не знаю, с кем проводит время Лика, она, в свою очередь, не интересуется, с кем трахаюсь я.

В моём случае это лишь девушки на одну ночь без дальнейших обязательств. Этого достаточно. Ещё ни одна не зацепила настолько, чтобы мне снесло крышу в желании снова окунуться в обязательства под названием брак.

В последнее время я сосредоточился на своей жене, а точнее, на желании подвести её к черте – разводу. Готов отдать положенную ей часть, но безмозглая Лика эту часть тут же продаст как можно выгоднее первому встречному, и в моей компании будет присутствовать чужой человек с несколькими акциями, что само по себе меня уже раздражает.

Я хотел выйти из этой ситуации с минимальными потерями: предложить ей маленькую фирму в обмен на пункт с наследником и разойтись, как в море корабли.

Но Лика брыкалась, понимая, что после развода бюджет на её расходы сдуется, и она уже не сможет позволить себе жить так, как сейчас.

Не терял надежды, что найдётся тот, кто оценит её искусственные прелести и захочет связать свою жизнь с красавицей по имени Лика. И судя по её выражению лица сегодня, такой кандидат появился на горизонте. Что ж, подождём…

Ещё раз смотрю на фото в рамке, на нём изображена девушка, которой больше нет. Сейчас моя жена на себя уже не похожа – совершенно другая. Бросаю в мусорную корзину без малейшего чувства сожаления.

На столе жужжит телефон. Глеб. Спешит поинтересоваться, как всё прошло.

– Привет, друг. Согласилась? – тут же вопрос в трубке.

– Хрен там! – вырывается неосознанно и максимально грубо. – Как всегда разговор закончился ничем. Но! Теперь я знаю, что у моей жены появился мужчина, не просто интрижка, видимо, всё серьёзнее, чем обычно.

– О! На это кто-то позарился! – Глеб откровенно ржёт. – Интересно, он в адеквате? Или в состоянии, как твой папаша в конце жизни?

– Не смешно, Глеб.

– Не смешно, не спорю. Но мы с тобой сто лет друг друга знаем, мой чёрный юмор с годами стал ещё чернее. Это не в обиду. Ты же знаешь, – оправдывается друг.

– Знаю-знаю, не оправдывайся. Принимаю тебя таким, какой есть. Шутки шутками, а Лика продолжает упираться.

– Так отдай ей положенное и избавься от этого искусственного интеллекта раз и навсегда!

– Я не против. Но меня коробит мысль, что она сразу же полученную часть продаст хрен знает кому, даже разбираться не будет, только бы побольше дали и быстрее купили. Фирму, которую предлагаю, не хочет, понимает: чтобы бизнес доход приносил, им заниматься нужно, а она не желает напрягаться.

– М-да, – молчание в трубке. – Что думаешь делать?

– Подожду, – говорю Глебу, как есть. – Если всё закрутится серьёзно, может, сама потребует развод, чтобы воссоединиться с любимым. А там уже выдвинем свои условия так, как нам выгодно.

Не уверен сейчас в своих предположениях, но глаза у Лики прямо-таки светились при упоминании о новом мужчине. Есть шанс, что новую операцию она затеяла ради него и для него.

Что ж, если для того, чтобы получить развод, мне нужно оплатить счёт с шестью нулями, я готов. Будем считать, это мои инвестиции для благополучного разрешения возникшей проблемы.

– Главное, ты, Гера, за это время не встрянь в проблему под названием любовь, а то сам будешь готов на любые условия, лишь бы развод получить.

– Я? Глеб, ты понял, что сказал? Долгосрочных отношений не ищу, стараясь расставаться с девушками с восходом солнца. Вижу в их глазах надежду, но нет.

– И? Разведёшься с Ликой и будешь брести по жизни в одиночестве? – слышу улыбку, с которой друг задаёт вопрос.

– Нет, конечно. Просто пока не цепануло настолько, чтобы прям в омут с головой и сердце в ошмётки. Если так случится – своего не упущу. Семью и детей я по-прежнему желаю. Только чтобы всё по-настоящему, обоюдно искренне. Как у тебя.

На заднем фоне у друга слышится детский раздирающий визг, от которого барабанные перепонки практически лопаются, а из ушей с лёгкостью может пойти кровь. Мальчишки-близнецы не сдерживают себя в эмоциях, разнося квартиру в пух и прах. Они с Леной слишком долго ждали своих детей, чтобы сейчас ограничивать их в чём-либо.

Ленка пол-Европы объездила в поисках решения проблемы, а помощь получила здесь, в Москве, по совету знакомой обратилась в проверенную клинику, и три года назад Глеб стал счастливым отцом двух пацанов. Его счастью не было предела и моему тоже – мечта друга сбылась. Хотел бы и я, чтобы сейчас вот так же бешеные малявки и мой дом разносили.

Но всё будет, уверен. Когда-нибудь и я услышу заветное «папа». Только для начала нужно решить вопрос с Ликой, отправив её в объятия кого-нибудь другого, спокойно воспринимающего «идеальную красоту» моей пока ещё жены.

– Искренне желаю вляпаться тебе в безумную любовь, – гогочет Глеб. – Хотел бы я посмотреть, как всегда сконцентрированный и сдержанный Герман Рокотов будет слюни пускать в ожидании взгляда сразившей его наповал женщины. О да! Получу истинное наслаждение!

– Да ну тебя. Друг ещё, называется… – а сам лыблюсь, как дурак. – Ты договор подготовил? – а теперь серьёзно.

– Да, всё готово. Как только Лика созреет в желании развестись, мы сразу его предложим. Захочет свободы – пусть получает фирму по продаже оборудования для ресторанов и кафе и шуршит на все четыре стороны. А там уже её дело: продавать или становиться бизнес-леди, расширяя возможности. И плюс денежная компенсация, которая позволит Лике безбедно существовать, не так, конечно, как сейчас, не задумываясь о тратах, но и на хлебушек с красной икоркой хватит.

Глеб твердит, что я слишком щедр по отношению к жене. И так за несколько лет оплатил семь операций, которые стоят недёшево, но я уверен – на меньшее Лика не согласится. Мне нужно заинтересовать её, дать понять, что готов платить за свободу. Сделать так, чтобы она подписала бумаги на развод, покинула мой дом и мою жизнь заодно.

– Хорошо. А пока постараюсь выяснить имя нового мужчины, возможно, получится разыграть свою партию, чтобы подтолкнуть нерешительного кавалера к более решительным действиям.

– Аха-ха, – снова ржёт Глеб – Слушай, вот кому скажи, что ты сидишь и мечтаешь, чтобы твоя жена влюбилась без памяти, не поверят. Даже вон отыскать кавалера хочешь. И что скажешь? Бери, за всё плачу? А, нет, завернёшь Лику в подарочную упаковку, обмотаешь бантиком и выгрузишь это счастье по указанному адресу?

Только пусть скажет адрес – за мной не заржавеет. Лично доставлю и денег ещё дам, чтобы забрал. Этот фарс под названием «брак Германа Рокотова» порядком мне поднадоел за пять лет, как кость в горле, покоя не даёт. Иногда кажется, дышать свободно не могу под гнётом фиктивности и лживости наших с Ликой отношений.

Достаточно. Пора принимать решительные меры, избавляться от того, что так раздражает. Мне в этом году сорок, дальше тянуть не имеет смысла.

– С удовольствием. А ты мне поможешь! – смеюсь в ответ, не сомневаясь в способностях друга выручать меня в самых экстремальных ситуациях. – Будь наготове, чтобы в любой момент предоставить договор. В субботу весь вечер придётся провести с Ликой, выставка научных технологий обязывает. Я не в восторге, но один пойти не могу. До встречи!

– На связи, – прощается Глеб. – И терпения, друг, большого такого, упругого терпения, как сделанная задница твоей жены!

– Иди к чёрту, – отключаюсь, пока Глеб не наградил меня десятком сравнительных оборотов. Вот же приколист.

Глава 6

Василиса

– Игорь, ты готов? – кручусь перед зеркалом в тёмно-зелёном платье, подбирая украшения. – Ты собираешься дольше, чем я!

И правда, я заметила, что в последнее время мой муж стал тщательнее подбирать гардероб, который значительно пополнился дорогими костюмами и несколькими часами, не самыми дешёвыми, кстати сказать.

Нет, у меня было достаточно драгоценностей, но я надевала их исключительно на мероприятия, как сегодня, в повседневной жизни используя лишь минимум: серьги и часики.

Совсем недавно Игорь не придавал такого значения своему внешнему виду, с лёгкостью выходил из дома в мятой рубашке, которую я не могла стянуть с него силой и погладить, или же совершенно не замечал пятно на брюках. В конце концов я просто сгребала всё в кучу и отдавала в химчистку.

Но сейчас мой муж, словно помешанный, по полчаса вертелся перед зеркалом, создавая идеальный образ делового мужчины.

Возможно, это к лучшему – за его неопрятность мне тоже периодически прилетало от отца. Но мне был важен человек, а не какого цвета рубашка на нём в данный момент.

– Я готов!

– Ого! – обомлела, увидев супруга в потрясающем чёрном классическом костюме с галстуком-бабочкой. – Сам на себя не похож!

– Я ведь в шаге от своего дела, нужно соответствовать. – Мужчина расставил руки, красуясь передо мной.

– Кстати, о деле. Бизнес-план ты мне так и не показал, – смотрю в упор, наблюдая, как меняется его выражение лица.

Он рассчитывал, что я забуду, но нет. Я всё помню, хорошо помню, и теперь ему придётся показать мне хоть что-то, иначе денег не видать.

– Я принёс, – сухо.

Игорь вручает мне стопку бумаг, и я тут же начинаю их перелистывать. Документов достаточно, но прямо сейчас желаю просмотреть хотя бы несколько первых страниц.

– Это что?..

– Бизнес-план!

– Нет, это бред! – бросаю стопку на кровать. – Ты его что, из интернета скачал, только бы я заткнулась?! – Обидно, что муж считает меня настолько глупой. – Там же видно, что это примерный план по развитию бизнеса, образец, по которому можно составить что-то своё. Даже названия другие и регион Рязанская область! Ты исходя из этого своё дело собрался открывать?

Ожидаю хоть какой-то реакции, но Игорь, будто истукан, врос на месте, кажется, даже не моргая.

– Лисин мне дал только это. Пока другого нет.

– Что ж, значит, подождём, пока ты мне предоставишь что-то более вразумительное, – демонстративно обхожу мужа, направляясь к выходу. – Ты идёшь?

Игорь идёт за мной. Спускаемся молча на подземный этаж, машина уже ожидает, чтобы отвезти нас в Экспоцентр. Вся элита Москвы соберётся сегодня во втором выставочном зале, самом большом, чтобы посмотреть на то, что предлагают, показать себя и уйти с новыми партнёрами.

Мы посещаем это мероприятие каждый год, но именно сегодня я желала бы попасть туда без мужа, который, судя по выражению лица, интенсивно обдумывает, как выпутаться из сложившейся ситуации и предоставить документы, которые меня устроят и принесут пару миллионов.

Но я просто так не сдамся – решила для себя. Нужно стоять до последнего, требуя доказательства, что на этот раз он точно доведёт дело до конца. Пусть старается, а я посмотрю, стоит ли давать ему деньги.

Дорогу преодолеваем молча. Никто из нас не желает разговаривать по понятным причинам. Предыдущие три дня Игорь избегал меня и, как только дело касалось документации, хитро переводил тему, отвлекая моё внимание. Но не вышло – я всё помню.

– Где-то здесь отец с Тамарой, – смотрю поверх голов присутствующих людей, снующих, будто термиты по территории павильона. – Ты видишь их?

– Нет, – отрезает муж. – Не очень-то желаю портить себе вечер новыми претензиями со стороны твоего отца. Так что пойду в павильон Хай-Тек Медиа, может, присмотрю для своего дела что-то новое, – засовывает руки глубоко в карманы, вальяжным шагом проходя мимо меня.

Ещё полгода назад я кинулась бы вдогонку мужу, всячески желая выяснить, что же испортило его настроение и как исправить ситуацию. Но сейчас нет, не желаю. Я тоже не хочу портить свой вечер недовольной моськой мужа.

– Пап? – вижу знакомую спину в дорогом костюме.

– Васенька. – Отец осматривает пространство рядом со мной. – Ты одна?

– Конечно же нет, – закатываю глаза. – Игорь пошёл в другую часть выставки.

Рядом с отцом Тамара – брюнетка с острым каре. Брючный костюм винного оттенка сидит на ней как влитой, подчёркивая фигуру, которая в её почти пятьдесят идеальна.

– Вася, сто лет не виделись. – Женщина тянется, чтобы чмокнуть в щёку. – Заскочила бы к нам, мы давно не болтали, – подмигивает. – Одна, без Игоря, – становится серьёзной.

– Всё как-то времени нет, с отцом вот тоже только в офисе видимся. Сколько ни приглашала, не хочет к нам.

– Оно и понятно. – Ей тоже не нравится мой муж, но, скорее, это мнение отца, навязанное годами. – Приезжай на следующих выходных.

– Не могу, с Катей договор. Собрались провести вечер вместе, девичник, так сказать. Тысячу лет не проводили время вдвоём, болтая обо всём на свете. А тут удачно сложилось – я свободна, она предложила сама, – лишь развожу руками, давая понять Тамаре, что я бы с удовольствием, но увы.

– Всё понимаю. – Женщина берёт мою ладонь в свою руку. – Значит, как-нибудь потом. Ты же знаешь – я всегда тебе рада.

Тамара сейчас совершенно искренна. Нет, мачехой в классическом понимании я её не считала, но наши отношения за много лет стали тёплыми и доверительными. Именно Тамара когда-то объяснила мне, что такое близость с мальчиками, секс, любовь и взаимоотношения мужчины и женщины.

Папа на такие темы со мной не разговаривал, переложив сложные вопросы на Тамару, и она, к слову сказать, хорошо справлялась. Ромка, её сын, такой же лёгкий и открытый, как и его мать. Между нами была, скорее, дружба, чем родственные отношения, мы часто виделись, а сейчас, когда он жил в Мюнхене, созванивались, обсуждая события в жизни каждого из нас.

Ему Игорь тоже не нравился. Мой муж никому не нравился, но я настойчиво шла наперекор мнению окружающих, превознося своего Игоря фактически до небес. Может, пора заканчивать с возведением мужа в лик святых и спуститься на землю?.. К тому же в последнее время, Игорь делает всё, чтобы моё мнение о нём становилось только хуже.

Провожаю взглядом отца и Тамару, медленно прогуливающихся по павильону и рассматривающих всё вокруг.

– Лисин! Лисин! – Знакомая фамилия режет слух, и я поворачиваюсь на звуки голоса. – Вот и ты!

Двое мужчин: один молодой блондин с озорной улыбкой, второй – около пятидесяти, высокий и широкоплечий брюнет в деловом костюме стального цвета. Они пожимают руки, похлопывая друг друга по плечу.

Лисин?

Именно эту фамилию называл мне Игорь, рассказывая про нового партнёра. С трудом верится, что такой мужчина мог прислать мужу сообщение с сердечками на конце. На «не такого» он совершенно не похож…

Наблюдаю, как заворожённая, за общением мужчин. Меня подмывает подойти к Лисину, разузнать про их общее с Игорем дело, удостовериться, что муж наконец-то нашёл в партнёры серьёзного и делового человека.

Не хочется не доверять мужу, но его систематические обломы в новых начинаниях просто подталкивают самой разузнать, насколько всё серьёзно и грамотно выстроено на этот раз.

Как только блондин отходит в сторону, делаю шаг навстречу Лисину, обдумывая, как спросить о том, что меня интересует. Решаюсь.

– Добрый вечер! – обращаю внимание мужчины на себя. – Совершенно случайно услышала, как вас окликнул молодой человек и поняла, что вы именно тот Лисин, с которым работает мой муж.

– Добрый, – расплывается в улыбке. – Лисин Валерий Константинович. А как фамилия вашего мужа?

– Лавийский. Игорь Лавийский.

Мужчина замирает. Мыслительный процесс захватывает его полностью, он словно погружается глубоко в свои мысли, отыскивая на задворках памяти информацию об Игоре. Странно, не может же не помнить, как зовут его партнёра?

– Хм, вероятно, вы ошиблись, но впервые о таком слышу. Уверены, что он говорил про меня?

– Да… Наверное… – мямлю в ответ, понимая, в какой глупой ситуации оказалась. Подошла к незнакомому человеку, чтобы выведать информацию.

– А вы, простите…

– Василиса Вайнер, – протягиваю ему ладонь. – Компания «Артерия».

– О, наслышан! Мой друг Аврамов недавно с вами работал, сеть итальянских ресторанов. Очень хвалил, доволен сотрудничеством.

– Помню-помню, – действительно помню импозантного мужчину средних лет, который вот точно «не такой», даже невооружённым глазом видно.

– Василиса, я планирую расширять свою сеть кафе быстрого питания. Сейчас пятьдесят точек, в планах сто, и не только в Москве. Есть желание обратиться к вам за помощью. К тому же, – улыбается, – есть положительные рекомендации от друзей.

Кафе быстрого питания… Всё совпадает – фамилия и задумка, на которую Игорь просил деньги. Но муж говорил про дело с нуля, а Лисин собирается расширяться, имея бизнес, видимо, уже давно.

– Буду только рада вам помочь, – протягиваю ему визитку, которые предусмотрительно ношу с собой везде. – Можем созвониться, а лучше встретиться, чтобы обсудить ваши предпочтения и варианты рекламы.

– В самое ближайшее время, Василиса…

– Марковна.

– Что ж, Василиса Марковна, смею надеяться на плодотворное сотрудничество, – берёт мою руку, лишь слегка касаясь губами тыльной стороны.

Манерный жест, но совершенно простой в лице этого мужчины. Словно он всем дамам напропалую целует руку в свободное от работы время.

Лисин уже собирается отойти, но я всё же хочу уточнить то, что меня волнует, мне это нужно.

– Валерий Константинович, а вы точно не знакомы с Лавийским? – жду, что он всё-таки вспомнит моего мужа.

– Простите, но нет. У меня только один партнёр, и фамилия у него Корнеев. К тому же Лавийский фамилия запоминающаяся, я бы не забыл, даже если просто бы где-нибудь услышал. Приятного вечера.

Остаюсь в замешательстве. Не бывает таких совпадений. Вряд ли есть ещё один Лисин, который имеет подобный бизнес.

– Васенька, вот ты где! – Ко мне быстрым шагом приближается отец, хватает за руку, тащит куда-то через весь зал. Не успеваю опомниться.

– Пап, ты чего? Что-то случилось?

– Вот же, чёрт, уже ушёл. – Отец крутится, осматриваясь по сторонам, поднимается на носочки, старается отыскать кого-то поверх голов присутствующих.

– Пап, да что случилось? Кого ты ищешь? – непонимающе вырываюсь из крепкого захвата отца.

– Рокотова.

– Рокотова? Того самого, с которым ты меня пять лет назад хотел познакомить?

– Именно. Столько лет не видел, а сейчас встретились. Здесь, на выставке. Он с женой. – Папа отчего-то кривится. – Хотел вас познакомить. Понимаю, что поздно и ничего не изменится, но хотел, чтобы ты на него посмотрела и оценила.

– Зачем?

– Ну ты же всё это время утверждала, что Рокотов, скорее всего, тебе бы даже не понравился. Хотел проверить, – вздыхает, наконец поворачиваясь ко мне лицом. – Уверен, он куда более выигрышный вариант, чем твой Игорь. Был.

– Вот именно – был. Сам сказал – он женат, а я замужем. Закрыли тему. Успеешь познакомить, не в последний раз видитесь.

– И то верно, – отступает отец. – Я его в гости к нам пригласил, слово взял, что приедет. Вот там и познакомишься.

– Ну вот, значит, я могу идти?

– Иди, – чмокает меня в лоб. – Развлекайся.

Таким же быстрым шагом отец смешивается с толпой, через несколько минут пропадая из вида. Вот же, покоя ему не даёт этот Рокотов. Теперь и самой интересно, что ж там за мужчина-то такой. Чем так покорён мой отец?

– А, вот ты где! – голос Игоря над ухом отрывает от размышлений.

– Да я… Что с тобой?

Муж, который ещё пару часов назад выглядел, как с иголочки, сейчас похож на растрёпанного птенца, вывалившегося из гнезда: взъерошенные волосы, бабочка набекрень, пуговица над поясом застёгнута неправильно. Лицо Игоря покрыто красными пятнами, хаотично распространившимися на коже.

– Ничего! А что не так?

– Ты словно марафон пробежал, причём, падал во время него несколько раз, – обсматриваю мужа, останавливаясь на новых деталях.

– Я просто… Упал. Ступени, ведущие на балкон, скользкие, нога подвернулась и вот…

– Больно?

– Что?

– Больно, спрашиваю? Сильно ушибся? – Волнение проносится по телу, оставляя беспокойство за близкого человека.

– Нормально всё. Поправь, – подставляет шею.

Быстро привожу в порядок его рубашку и галстук. Еле слышный приторно-сладкий аромат врывается в нос, заставляя поморщиться. Чужие духи. Точно не мои, совершенно. Сразу хочу спросить, но вовремя себя останавливаю. Это глупо – здесь множество людей и половина из них женщины, каждый шаг по залу заставляет почувствовать чей-то запах. Игорь не исключение.

– Кстати, познакомилась с интересным человеком. Лисин его фамилия, – говорю, внимательно считывая реакцию мужа. – Не эту ли фамилию ты мне называл, когда говорил о новом партнёре?

Игорь шумно сглатывает, отводя взгляд куда-то в сторону. Но, когда поворачивается снова ко мне, уверенно отвечает:

– Да, тот самый. Но во избежание очередного облома просил его пока не распространяться, что мы будем работать вместе, в доле.

– Хм, мне показалось, он вообще впервые слышал твою фамилию. И партнёр у него Корнеев какой-то, – внимательно наблюдаю, как меняется лицо мужа. – Игорь, скажи правду.

– Правда в том, что я работаю с Лисиным. Точка. Всё получится. На этот раз, – сказал, как отрезал.

Уходит, смешиваясь с толпой. Оставляет наедине со своими мыслями и догадками. И говорит уверенно, но вот только меня не покидает чувство, что муж откровенно лжёт.

Глава 7

Герман

– Лика, пора. Сколько можно собираться? – переминаюсь с ноги на ногу уже полчаса в ожидании своей спутницы на сегодняшний вечер.

Последние два года мы проводим с Ликой мало времени вместе, стараясь вообще не сталкиваться. Лишь когда мероприятие требует появления с супругой, нам приходиться изображать счастливую пару на публике. Нам обоим это не нравится, но я всё же жду, когда Лика сама захочет развода и пойдёт на уступки в отношении вопроса с наследником.

Но пока тишина. Я чувствую, что она уже близка к решению, нужно лишь её подтолкнуть, а точнее, её кавалера. Но для начала необходимо узнать, кто он.

– Не кричи, я готова. – Лика спускается по лестнице на высоченных каблуках, с трудом переставляя ноги в платье, обтягивающем её фигуру.

– Я, по-моему, просил надеть что-то приличное, – почти рычу, потому что наряд на моей жене, скорее, для ночного клуба – откровеннее некуда.

Ярко-алое платье с бессовестно глубоким декольте притягивает, конечно, внимание, но меня давно не привлекает. Меня в целом Лика уже не привлекает, ни с какой стороны, не вызывает даже желания просто потрахаться, а поговорить тем более. Но сегодня необходимо потерпеть, неприлично являться на такие мероприятия без жены.

Конечно, в большинстве своём рулят мужчины, договариваясь и заключая соглашения, но гонку нарядов и украшений спутниц никто не отменял, негласная, немая, она всегда присутствует. Так что до тех пор, пока Лика моя жена, придётся соответствовать.

– Оно приличное, – крутится передо мной. – Мой любимый цвет, подчёркивает фигуру и привлекает внимание к моим формам.

– Слишком привлекает! – продолжаю рычать.

Меньше всего мне хочется, чтобы в меня тыкали пальцем все, кому не лень.

– Гера, ты ведь хочешь развод, так что в твоих интересах, чтобы я как можно больше привлекала внимания мужчин. Богатых мужчин. Кто знает, возможно, именно сегодня кто-то заметит меня, и я влюблюсь без памяти.

Продолжаю злиться, но согласен, что доля истины в словах Лики всё же есть. Так уж и быть, пусть красуется, а я потерплю её присутствие рядом один вечер.

– Поехали, – дёргаю её за руку. – Опаздываем.

Несёмся, словно ошалелые, в Экспоцентр, нагло подрезаю автомобили на дороге, слышу звук недовольства в свою сторону. Я на взводе, почему – сам не знаю. Меня раздражает, когда Лика перечит, ещё больше раздражает она сама рядом.

В павильоне сотни людей, снующих по своим делам, рассматривающих выставку.

– Я ненадолго отлучусь. – Лика отрывается от меня, теряясь в толпе.

Я облегчённо вздыхаю. Нужно успокоиться, встретиться со знакомыми, обсудить дела. Лучше, если в этот момент её не будет рядом.

– Рокотов? Ты? – реагирую на свою фамилию, ищу глазами того, кто меня зовёт.

– Марк Валентинович, – крепко пожимаю руку мужчине. – Рад видеть! – всматриваюсь в Вайнера.

Чуть постарел, серебряные волосы выдают шесть десятков довольно бодрого ещё мужчины. Хотя у самого уже виски седые, лишь начало, но намёк на приближающийся пятый десяток явный.

– Ну зачем ты так? Марк! Мы же договаривались. Я же тебя ещё подростком знал, тесно с отцом твоим общались. Жалко, что он так… – тушуется. – Хотя смысл-то вспоминать, как всё было. Главное, помнить хорошее.

– Точно, – улыбаюсь. Его я рад видеть, очень. – Если не ошибаюсь – Тамара? – обращаю внимание на женщину рядом. Яркая брюнетка, но одета сдержанно и со вкусом. Лике бы поучится.

– Добрый вечер, – протягивает ладонь. – Помнишь!

– Конечно, помню.

– Ну, где же она? – Вайнер оглядывается по сторонам в поисках кого-то.

– Кто?

– Василиса, дочка моя. Хотел тебя познакомить. Наконец-то. Пять лет назад не сложилось, хоть сейчас посмотришь.

Я жду. С одной стороны – смысл теперь знакомиться, с другой – мне интересно, дочь Марка такая же тюнингованная, как все эти дочурки богатеньких папаш, увеличивающие всё и вся для ещё большей красоты?

– Нет. Ушла. Она здесь с мужем, Игорем. Наверное, уже с кем-то знакомится, привлекая клиентов.

– Она работает? – удивляюсь.

Не думал, что дочь Вайнера будет трудиться. Помнится, он её оберегал и лелеял с того момента, как его жена умерла.

– Да. Образование получила, в бизнес семейный пришла. Занимается рекламными компаниями. Не начальствует, просиживая стул, работает, развивается, стремится к большему. – Его сейчас распирает от гордости за своего ребёнка.

А я удивлён. Немногие дети, имея состоятельных родителей, трудятся, тем более девочки. Но, видимо, Василиса Вайнер не из таких, чем уже интересует и привлекает.

– Успешно?

– Вполне. Отзывы отличные. А ты сам спроси: Аврамов, Кононов, Лайтер, Сорнов – это только те, что за последние полгода с нами сотрудничали.

– Ого! Лайтер – глава «Монолита», знаю его. Сильно, Марк, – пожимаю руку, искренне удивлён способностями его дочери. – Я так понимаю, дело есть кому передать?

– Да. Всегда немного сожалел, что так и не случилось сына, но Вася ожидания мои оправдала в полной мере. Девочка, но хваткая, с мозгами, трудолюбивая. Не села дома, прожигая деньги отца, захотела стать кем-то, иметь дело, думать, – стучит пальцем в висок. – Жаль, конечно, что вы тогда так и не познакомились… Хорошая бы пара получилась, – вздыхает. – Ну что уж теперь сожалеть, – разводит руками.

– И правда, поздно пить «Боржоми», – смеюсь, но внутри мечется огонёк интереса к дочери Марка. Недаром пиарщик, даже собственную дочь так преподнёс, что захотелось увидеть это седьмое чудо света.

– А вот и я! – Моя ладонь оказывается в крепком захвате женской ручки. – Познакомишь с таким импозантным мужчиной? – Лика во всеоружии, готова завоёвывать представительного мужчину, точнее, Марка Вайнера.

– Марк Вайнер, старый друг отца, – указываю на мужчину. – Его жена Тамара, – наблюдаю за Ликой после этих слов.

Разочарована. Да, Марк мужик видный, моя драгоценная жёнушка уже раскатала свои и так довольно раскатанные губы, рассчитывая на выгодное знакомство.

Лицо Вайнера меняется по мере того, как он взглядом скользит по Лике. Кривится, стараясь не показывать откровенных эмоций, но я замечаю. Становится вдвойне неприятно. Я-то понимаю, что он сейчас не красотой моей жены поражён, скорее наоборот.

– Герман, прости, мне кажется, ты на другой девушке был женат?.. – неуверенно спрашивает. Чего-то подобного я ожидал. – Прощу прощения за бестактность…

– Кхм, ничего страшного. Нет, Марк, я женат пять лет на Лике, жена у меня одна, была и есть.

Лика рядом хлопает глазами, не совсем понимая, что не так. А «не так» много, потому что те, кто знал Лику ещё пару лет назад, увидев её сейчас, признают, что в ней мало что осталось от привычного для них образа.

– Ну что ж, тогда я просто ошибся. Простите, Лика, – натянуто улыбается, с трудом, не выдавая настоящих эмоций. – Герман, хотел пригласить тебя в гости: посидим, поговорим, отца вспомним, дела обсудим. Я всегда на связи, интересно мне, как ты живёшь, – снова бросает взгляд на мою жену.

Конечно интересно – как с такой «красоткой» жить можно!

– Без проблем. Буду рад побывать у вас.

Вайнер прощается, уводя Тамару вглубь зала, а я только сейчас обращаю внимание на свою жену. Её что, куда-то тащили? На голове хаос, помада смазана, а подол платья смят, словно его в кулаке сжимали.

– Что с тобой? – осматриваю Лику сверху-донизу. – За тобой гнались?

– Нет, – поправляет волосы. – Споткнулась, неосторожно зацепившись платьем, когда смотрела на заинтересовавшего меня мужчину. Ничего страшного. Сейчас поправлю.

– Шею себе не сверни! – откровенно смеюсь. – А то мне и развод будет не нужен – стану вдовцом с такой неосторожной женой.

– Не дождёшься, Рокотов! – вспыхивает. – В Москве проживает множество мужчин куда более богатых, чем ты. Уверена, в скором времени я буду женой одного из них, шикуя и покупая всё, что пожелаю. И уж мой мужчина точно будет восхищён моим преображением и формами покруче, чем у всех этих естественных девочек, с которыми ты меня всё время сравниваешь!

– Буду только счастлив! – поднимаю руки, капитулируя под железобетонными аргументами Лики. – Не имеет смысла спорить.

– Вот скажи, что тебе так нравится в плоской заднице и груди второго размера? – шипит. – Взяться не за что!

– Как раз-таки есть за что – ценю естественность. А после твоего примера – ценю троекратно.

Нет, не троекратно – умноженное на десять.

– Хочешь сказать, тебя не привлекает грудь шестого размера? – указывает пальцем в своё декольте. – Ты нормальный?

– Абсолютно. Она бы меня привлекла, если бы была натуральной, от природы, а не вот это… – обвожу в воздухе пальцем, забывая на время, что мы стоим посреди огромного павильона со множеством людей вокруг. – Бессмысленный разговор, Лика. Мы его начинали уже не раз, так и оставшись каждый при своём мнении. К тому же мы не дома, вокруг люди. Я пройдусь по выставке, а ты займись поиском кавалера для себя. Встретимся через час у выхода.

Разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов, удаляясь от Лики подальше в толпу. Множество знакомых, деловые разговоры и куча договорённостей. Для меня вечер проходит продуктивно во всех смыслах, а тот факт, что Лика не путается под ногами, поднимает настроение до небес.

Вроде бы и с супругой присутствую, но в то же время её рядом со мной нет. Интересно, подыскала себе партнёра для дальнейших отношений? Нужно разузнать, как прошла её охота.

Маразм, думаю о том, как найти мужика своей жене! Хотя в моём случае этот самый маразм вполне обоснован желанием развода с наименьшими потерями для себя и своей компании. Чем быстрее Лика исчезнет из моей жизни, тем быстрее я смогу создать настоящую семью со всеми вытекающими.

Если раньше её присутствие в моём доме практически не напрягало и я относился к жене, как к соседу, с которым у нас вполне мирные отношения, то сейчас даже запах духов Лики, случайно пробивающийся в нос, практически выводил из себя. Я сдерживался, не шёл на конфликт, понимая: если Лика развернёт скандал, то наш развод превратится в представление на потеху всем.

Желал разойтись мирно, выполнив условия брачного договора. Отца Лики нет в живых, мать давно живёт в Испании, практически не общаясь с дочерью, поэтому жена не может принять решение самостоятельно, боится прогадать, ошибиться, не уверена, что сможет получить самый жирный кусок.

Много раз советовалась с юристами, которые её убеждали пойти на сделку: небольшой бизнес в обмен на пункт о наследнике. Лика почти соглашалась, но в последний момент обвиняла меня в лживости, верила, что все юристы мною куплены и говорят именно то, что нужно мне. Хотя я даже имён не знаю, а где они находятся – тем более.

Будем надеяться, что появившейся новый мужчина подтолкнёт Лику к решительным действиям, заставив пойти на сделку. Хотя он ведь может оказаться таким же недальновидным, как и моя жена, желая оторвать от моей компании кусок побольше.

– Час прошёл. Едем? – Лика берёт меня за руку, отыгрывая представление примерной семейной пары до конца.

– Ты без настроения. Не повезло? – усмехаюсь. В последнее время меткие замечания в адрес Лики стали моим личным развлечением.

– Нет, – отворачивает лицо. – Но я не отчаиваюсь. В следующие выходные идём с девочками в клуб, возможно, там повезёт больше.

После её слов я напрягаюсь, Лика и алкоголь – вещи взрывоопасные.

– Ты же помнишь условие? – резко разворачиваю жену к себе, смотрю прямо в глаза, с силой сжимая её руку. – У нас свободные отношения, но! Всё за кадром – никаких фото, видео и выкладываний в сеть. До момента развода мы идеальная семейная пара. Я не желаю, чтобы половина города смаковала скандал с участием моей жены.

– Да помню я! – вырывается, потирая запястье. – За три года ни разу не нарушила наш договор, если ты помнишь. Даже если с кем-то познакомлюсь, не собираюсь трахаться прилюдно. Я могу себя контролировать.

Последняя фраза звучит неуверенно, я напрягаюсь, неудовлетворённый обещаниями Лики. Смотрит в глаза, не отводя взгляд, всем своим видом показывая – знает, что говорит.

– Ладно. Можешь считать, что я поверил. Хотя ты была не очень-то убедительна. Поехали.

Наконец-то этот вечер закончен. Сейчас разойдёмся по своим половинам, чтобы не встретиться вплоть до следующего мероприятия, на котором снова будем играть примерных мужа и жену.

Глава 8

Василиса

Близятся выходные. Именно в эту пятницу мы Катей запланировали осуществить наш план – найти для меня случайного мужчину. То, что сначала казалось привлекательной идеей, сейчас пугает.

Смогу ли я? Насколько это правильно для замужней женщины?

Но каждый раз, когда я начинаю сомневаться и делиться своими страхами с подругой, она задаёт лишь один вопрос: «Ты хочешь ребёнка?» И каждый раз я отвечаю положительно, понимая, что для меня это самое заветное желание.

К тому же очередной разговор с Игорем о детях на этой неделе дал чёткое понимание, что это моя проблема и только моя. Муж заявил, что, наверное, дети нам уже не нужны и можно жить в своё удовольствие без пелёнок и детских визгов в квартире.

Для меня же его очередное высказывание стало своего рода толчком к осуществлению нашей с Катей задумки.

Была согласна с подругой: я настолько разочарована в себе как женщина, не способная иметь детей, что этот шаг для меня ещё и проверка, а так ли я безнадёжна. Если раньше Игорь поддерживал меня, успокаивая и обнадёживая, то теперь всё изменилось – он изменился.

Стал не таким внимательным, иногда даже забывая спросить меня, что случилось за день и какие новые проекты сейчас у нас в работе. Раньше к таким вопросам муж относился щепетильно, всегда выспрашивая, как выглядит тот или иной глава компании, как всё устроено в его бизнесе и какие проекты нужно заказывать. Но сейчас тишина.

Бизнес-плана я так и не увидела, но и денег не давала. Не в этот раз. Решила стоять до конца, показать мужу, что раздавать свои деньги просто так не намерена – ни ему, ни кому-либо другому. Хватит, я и так несколько лет, закрыв глаза, просто переводила миллионы на его счёт.

В семь я уже должна быть у Кати. Мы будем втроём: я, подруга и Ирка, двоюродная сестра Кати, иногда бывавшая в нашей компании. Но теперь мне нужно сказать Игорю, что, скорее всего, сегодня я домой не вернусь.

Катька моему мужу не нравилась. Он был уверен, что подруга, как и отец, настраивает меня против него, убеждая в несостоятельности. А вчера вообще заявил, что я отказываюсь давать ему деньги, потому что папа и Катя убедили меня этого не делать. Отчасти он прав, но я и сама желаю доказать Игорю, что теперь всё будет непросто.

– Я уезжаю, – раздаётся из гостиной, и в прихожую выкатывается большой чемодан.

– Куда? – Вроде никуда Игорь не собирался, насколько я помню.

– В Королёв.

– С целью?

– Кроме города, планируем ещё открыть точки в Подмосковье, хотим прощупать почву. – Муж деловито крутится перед зеркалом в костюме, укладывая волосы.

– В выходные?

– Ну да, пройдёмся по городу, посмотрим, чем люди занимаются в свободное время, где гуляют, что едят и сколько. Взгляд со стороны, так сказать, логистика на месте в реальном времени.

Впервые о таком слышу, конечно, но сейчас даже рада, что не нужно говорить Игорю о своих планах на вечер.

– Когда приедешь?

– Послезавтра вечером. Все выходные проведу там.

– Хорошо, – бросаю равнодушно, хотя раньше расстроилась бы, что проведу время без него.

– Хорошо, и всё? – стоит в дверях моего домашнего кабинета, удивлённо рассматривая. – Раньше ты всегда просилась со мной, если я куда-то ехал, или хотя бы огорчённо вздыхала?

Смотрю на мужа и понимаю, что огорчённо вздыхать мне совершенно не хочется. Больше не хочется. И в глубине души я даже рада, что мы проведём два дня по отдельности.

– Много работы. Новый проект, которым я хочу заняться на выходных, – откровенно вру, уверенная, что переспрашивать он не будет.

– Ладно. Будешь дома? – уточняет.

– Да, даже из квартиры выходить не собираюсь.

– Хорошо… – уже собирается покинуть меня, но останавливается в дверях. – Вась, ты никогда не думала о том, чтобы сделать пластику?

Медленно отрываю взгляд от документов, недоумённо пялясь на Игоря. Перевариваю вопрос.

– Нет. А мне что, нужно, по-твоему? – откидываюсь на спинку кресла, приготовившись к ответу. Мне интересно, что, по мнению мужа, мне необходимо «обновить».

– Кхм, я встречаюсь с деловыми мужчинами, часто они присутствуют со спутницами, у которых… – запинается. – Грудь пятого размера, накачанные губы и много ещё всего сделанного.

– Меня устраивает второй размер. А тебя нет? Вроде бы пять лет ты не жаловался. – Становится обидно глубоко внутри, неужели муж восхищался моим телом, обманывая?

– Сейчас так модно, насколько я понял. Подумай об этом.

– Даже думать не буду, – отрезаю. – Мне двадцать восемь, рано заниматься изменениями своего тела. Я не зарекаюсь, возможно, лет через пятнадцать и мне понадобится помощь пластического хирурга, именно тогда и подумаю.

– Хотя бы грудь? – просит.

– Игорь, я от мечты родить ребёнка не отказываюсь и собираюсь его кормить грудью.

– Одно другому не мешает!

– Мешает. Очень мешает.

– А если детей у тебя никогда не будет, так и проходишь полжизни с маленькой грудью? – выдаёт язвительно.

– Я надеюсь. Ты нет? – осторожно спрашиваю, потому что, если Игорь больше не желает становиться отцом, значит, я остаюсь морально одна.

– Я уже не надеюсь. Мы столько пытались, но ничего не вышло. Со мной всё в порядке, видимо, причина всё же в тебе, – ухмыляется, а меня пробивает озноб, мелкими иголочками скребётся в душе обида от слов близкого человека. Сейчас я понимаю – муж меня больше не поддержит.

– Значит, я буду надеяться одна, – уверенно заключаю.

– Ну хотя бы комки Биша убери, чтобы твоё лицо было не таким круглым! – взмахивает руками.

– Ого, какие названия процедур-то ты знаешь. Неужели настолько вдавался в тему только лишь по причине моих круглых щёчек? – улыбаюсь, меня наш разговор, скорее, смешит сейчас. – Ямочки на моих щеках сделают тебя счастливее?

– Счастливее меня сделает грудь шестого размера, накачанные задница и губы! – выдаёт на одном дыхании, не контролируя слова, летящие в меня.

Замираю в ожидании продолжения длинного списка изменений в себе по желанию мужа. Что дальше?

– Может, ещё пару нижних рёбер убрать? – сама продолжаю.

– Не мешало бы.

– Тогда это уже буду не я, а перекроенная, совершенно незнакомая тебе женщина. Ничего я делать с собой не буду. Не сейчас уж точно.

– И почему ты не такая, как все? – фыркает муж. – Все дочери богатеньких папаш инвестируют в себя: делают пластику, покупают дорогущие шмотки и автомобили, прожигают свою богатую жизнь по клубам и тусовкам, постоянно мелькая в светской хронике. Ты же работаешь, как все, с утра до вечера и ограничиваешь себя.

– Я себя не ограничиваю. Я так же посещаю бутики, тратя приличные суммы на одежду, вот только делаю это грамотно. У меня достаточно драгоценностей, одни часы Cartier на моём запястье стоят больше миллиона, и я считаю их аксессуаром на каждый день. Я не ущемляю себя, Игорь, но и бездумно тратить деньги не считаю правильным. Мне достаточно того, что имею.

– А мне недостаточно! – смотрит в упор, от злости поджимая губы. – Хочу не ограничиваться цифрами на счёте.

– Ты начинаешь свой бизнес, значит, со временем у тебя будет достаточно средств, чтобы позволить себе всё и даже больше, не сужая список желаний. Зарабатывай и трать, трать и зарабатывай снова. Всё просто, – расслабленно постукиваю ручкой по столу, будто большой босс, который сейчас беседует с подчинённым.

Я снова в выигрышном положении перед мужем, но если раньше разговоры о моих средствах не раздражали его, то именно сейчас наблюдаю совершенно другую картину.

Игорь злится, и пока я не поняла почему: оттого, что не даю ему денег, или по причине, что предыдущие он потратил неизвестно куда и теперь ему приходится значительно ужимать себя в расходах.

– А если я не желаю ждать?

– Для всего нужно время. Спроси у отца, он тебе расскажет, как долго он шёл к тому, что сейчас имеет. Невозможно получить всё за неделю, так не бывает.

– Бывает. – Глаза мужа недобро сверкают. – Главное, всё продумать и сделать грамотно.

– Что ж, если у тебя так получится, я только порадуюсь, аплодируя стоя твоим талантам.

– Обязательно порадуешься. Вот увидишь – ты и все остальные, я буду зарабатывать миллионы, ничего не делая!

Самоуверенность уровня «предел мечтаний». Амбиции у моего мужа, конечно, зашкаливают, но на этом всё. Нет трудолюбия и рвения, терпения дойти до конца, преодолевая жизненные трудности, упёрто двигаться вперёд, покоряя всё новые и новые вершины.

Всё больше я вижу в нём того, о ком мне несколько лет твердили все вокруг, всё больше понимаю, что мой муж лентяй, привыкший жить за счёт других, то есть конкретно за мой счёт.

В последнее время он открывается мне с других, ранее неизвестных сторон, приоткрываясь, показывая настоящего Игоря, о котором я ничего не знаю. И этот Игорь мне не нравится: ни как человек, ни как мужчина.

– Только перед тем, как начать грести деньги лопатой, не забудь дать посмотреть на бизнес-план, который ты мне обещаешь показать вот уже пару недель.

– Будет тебе план, – цедит сквозь зубы. – Я уехал.

Входная дверь с грохотом закрывается, оставляя меня наедине со своими мыслями. Смотрю на время – уже опаздываю. Сегодня я спокойно могу посвятить вечер себе.

Герман

– Напоминаю о нашем договоре, – обсматриваю Лику, собирающуюся в клуб с подругами.

Ультракороткое платье и блестящие туфли-лодочки делают её похожей на гирлянду, сверкающую со всех сторон. Даже голову, кажется, посыпала блеском.

Сорока, ей-богу!

Выделяющиеся формы притягивают взгляд, но не мой, насмотрелся уже, а вот какой-нибудь мужчина, падкий на значительные выпуклости, обязательно обратит внимание.

– Я помню, – чеканит Лика.

– И с алкоголем поосторожнее.

– Беспокоишься обо мне? – подходит слишком близко, обдавая ароматом своих сладких духов.

– Беспокоюсь, – отвечаю с улыбкой. – Беспокоюсь, потому что ты меры не знаешь, напиваясь до невменяемого состояния, творишь дичь, наутро с трудом вспоминая, что было вечером.

– Ой, было-то два раза. Теперь всё время припоминать будешь? – дует губы. – Немного перебрали с девочками, бывает, – разводит руками с длиннющим маникюром.

– Делай, что хочешь, главное, чтобы твои похождения не вылились скандалом для меня.

– Может, ты со мной? – подмигивает.

– Нет. Много работы. Хочу побыть в тишине. Без тебя.

Разворачиваюсь, чтобы дойти до кабинета и тут же погрузиться в работу. Много дел, которые я не решил за рабочую неделю. Что ж, Герман, посвящай себя бизнесу, никуда не денешься.

Проходит несколько часов, и на мой телефон начинают один за другим сыпаться сообщения, о чём сообщает противный звенящий сигнал. Почти полночь, поздно для звонков.

Открываю первое и замираю…

Высвечивается несколько фото, на которых моя жена откровенно обнимается с каким-то мужиком посреди танцпола в клубе, не стесняясь в действиях по отношению к кавалеру. Подпись «Твоя жена?» под сообщением с незнакомого номера.

Твою мать, Лика! Вот же дура!

Далее видео, на котором Лика позволяет себя лапать везде и всюду, сосётся с мужчиной, по-моему, уже другим, на глаза у всех. Мужик, в свою очередь, елозит руками в самых интимных местах и засовывает руку моей жены себе в штаны. По лицу и действиям понимаю – Лика пьяна, не контролирует себя, не понимает, что делает.

Млять, завтра всё это будет обсуждаться всеми! Стону в голос, понимая, что сам отпустил её в клуб. Разгребай последствия.

Узнаю клуб по названию и мчусь туда на всех парах, чтобы забрать свою жёнушку, прямо сейчас позорящую меня перед сотнями людей. Запру в доме, больше никуда не выйдет, тем более со своими подружками-тусовщицами.

Прилетаю, нахожу место на стоянке ближе ко входу, перед которым толпятся люди. Сегодня, видимо, все решили отдохнуть именно здесь.

Только собираюсь выйти из машины, но останавливаю себя. Опрометчиво примчался, совершенно не подумав, что, зайдя сейчас в клуб, сделаю ещё хуже.

Сгрести Лику и утащить не получится: она буйная и громкая, когда переберёт с алкоголем. Начнёт верещать на весь клуб, привлекая к себе ещё больше внимания. И, соответственно, ко мне, чем усугубит ситуацию в разы.

Нет, я не ревную, мне вообще плевать, как и с кем Лика проводит время. Меня больше беспокоит вопрос репутации и слухов, которые уже завтра поползут о нашей добропорядочной семье в своих кругах. Не хочется быть идиотом, доказывающим, что ничего не было и всем привиделось.

Перебираю варианты, понимая, что чем дольше думаю, тем больше экшна сейчас продемонстрирует Лика внутри, разворачивая веселье на полную катушку.

Почти выхожу, но вовремя замечаю мужа Ликиной подружки, который ответственно тащит на себе двух женщин, плохо перебирающих ногами самостоятельно. Одна из них Лика, что-то кричит и матерится, не контролируя речь.

Следом плетётся растрёпанный мужик. Узнаю – тот, что был на видео. Хватает Лику и силой заталкивает в такси, отвешивая ей лёгкую пощёчину, чтобы пришла в себя или хотя бы замолчала. Машина с визгом трогается с места, покидая парковку клуба.

С облегчением выдыхаю, понимая, что сегодня Лика сюда уже не вернётся. Подругу тоже утащили домой, а одна моя жёнушка не пойдёт веселиться, тем более в её состоянии вряд ли сможет хотя бы на ногах держаться.

Уже собираюсь трогаться с места, но замечаю тонкую фигурку, бегущую по парковке.

Хрупкая шатенка ловко и быстро перебирает стройными ножками. Обтягивающее платье и короткая куртка-кожанка, сумочка под мышкой. Её голова опущена, а по плечам спускаются крупные локоны тёмных волос.

Оглядывается по сторонам, не сбавляя шаг, бежит мимо меня. Когда доходит до моей машины, замечаю, что девушка плачет – по щекам стекают слёзы, которые она стирает тыльной стороной руки.

Мало обращаю внимания на проходящих людей, тем более мы сейчас перед клубом, и она, скорее всего, тоже только что веселилась внутри. Но что-то неосознанно подталкивает меня выйти из машины и заговорить с ней, предложить помощь или хотя бы поговорить.

Я не мастак разговоров и задушевных бесед, а с плачущими женщинами вообще не понимаю, что делать, но именно шатенке мне хочется сказать несколько слов поддержки, выразить понимание и сочувствие.

Выскакиваю из машины, преграждая ей путь своим телом. Кажется, она даже не смотрит, куда идёт, потому что врезается в меня на бегу, подскакивая от неожиданности. Мнётся, стараясь обойти меня, но я не пропускаю, делая шаг следом и преграждая ей путь.

Наконец, она поднимает лицо, впиваясь в меня серебристым взглядом заплаканных глаз. Блуждающий взгляд. Совершенно потерянная и невероятно хрупкая. В этом момент с трудом останавливаю себя, чтобы не заключить девушку в объятия в попытках успокоить.

Она не пьяна, абсолютно адекватна, но что-то расстроило её настолько, что слёзы по-прежнему стекают по круглым щёчкам, губы трясутся, а ладони с силой сжимают маленькую сумочку. Кажется, она смотрит в пустоту, совершенно не понимая, что перед ней кто-то стоит.

– Я могу вам помочь? – спрашиваю, и шатенка вздрагивает, будто очнувшись и вернувшись в реальность.

Глаза распахиваются, появляется ясность, всхлипывает, но больше не плачет, переключая своё внимание на меня.

Изучающе скользит взглядом по моему лицу: всматривается в глаза, перемещается на губы, лишь на секунду мазнув по волосам, спускается ниже, заострив внимание на ладонях, а я по инерции вслед за ней веду взглядом.

Кажется, не упускает ни одной детали, а я чувствую себя объектом под микроскопом, который сейчас пристально изучают.

Через пару минут вскидывает голову и смотрит на меня совершенно другими глазами. Будто по щелчку в ней что-то изменилось, не снаружи – внутри.

Мне кажется, прямо сейчас, на этой парковке, девушка приняла для себя решение, важное и осознанное. Понимаю, что это решение касается меня непосредственно.

Немного удивлён, но не разочарован. Так я ещё не знакомился.

Окончательно успокоилась. Расправляет тонкие плечики, откидывая крупные локоны назад и представляя обзор на своё неглубокое, но приятно манящее декольте обтягивающего платья.

Мой взгляд сразу опускается в призывную ложбинку и дальше, изучая стройное тело – теперь я оцениваю её. И то, что я вижу мне безумно нравится, настолько, что готов, не спрашивая её имени, целовать эти пухлые губки, касаясь тонкого тела.

Диалог взглядами продолжается, заставляя мужчину и женщину стоять друг напротив друга в ожидании решения.

Серые глаза наполняются эмоциями, настолько яркими и откровенными, естественными и призывными, что мне остаётся лишь немного надавить, чтобы девушка сказала мне «да». А может, она и сама этого хочет? Оценила внешние характеристики и сама готова мне отдаться?

Я не против. Абсолютно. По телу проносится предвкушающая судорога, желание обладать этой хрупкой шатенкой, сжимая в руках, облизывая эти сладкие губки.

Тот самый момент, когда тебе дали согласие лишь взглядом, взмахом ресниц и рваным вздохом. Я всё чувствую – слова уже ничего не решают, и всё же…

– Так я могу вам помочь? – снова спрашиваю.

– Да, – отвечает на выдохе.

Глава 9

Василиса

Клуб забит битком. Протискиваемся с девочками сквозь удушающую толпу людей, двигающихся в такт музыке, которая бьёт по ушам своей громкостью.

Давно не была в таких заведениях, всё чаще назначая встречи в ресторанах и офисе. Располагаемся на втором ярусе, с трудом находим свободное местечко.

Девчонки сразу заказывают коктейли, я пока отказываюсь, попивая безалкогольный, присматриваясь к окружающей обстановке. Брожу взглядом, всматриваясь в мужчин: всё чаще мальчики лет двадцати, не старше.

И чем я думала, когда согласилась искать предполагаемого отца своему ребёнку в таком месте? Здесь же сплошь и рядом подростки!

– Ну что, Вась, заинтересовал кто? – спрашивает Катька, приблизившись ко мне. – Смотри внимательно.

– Знаешь, по-моему, здесь одни подростки, – перекрикиваю музыку, – посмотри, ни одного взрослого мужчины.

– А мне нравится! – кричит Ирка. – Сколько симпатичных!

Она-то понятно, девочке двадцать два. Её и в клуб-то отпустили только под контролем Кати, вряд ли бы она попала сюда сама. Она, конечно, девочка совершеннолетняя, но плотно опекаемая родителями, свобода ограничена по всем фронтам.

Катя её единственный шанс на посещение ночного клуба, поэтому Ира воодушевлённо рассматривает парней.

Сейчас я окончательно сдуваюсь в своём намерении найти мужчину на одну ночь. Не смогу вот так, с ходу, мне нужно общение, заинтересованность, понимать, что человек мне приятен.

К тому же я замужем. Да, сегодня Игорь дал мне понять, что детей он не желает, да ещё и меня обвиняет в их отсутствии, но это не повод искать ему замену.

В конце концов, можно обратиться в банк спермы и подобрать кандидата, который больше всего привлекает. Хотя ЭКО нам не помогло…

– Ну, Вась? – снова интересуется Катя. – Прям никто не нравится? – потягивает голубой коктейль через трубочку.

– Нет, – выдыхаю, – только сейчас понимаю, насколько дурацкой была затея. Не могу я так и не хочу, если честно. Может, всё-таки уговорю Игоря обследоваться ещё раз, попробовать… – замолкаю под сверлящим взглядом подруги.

– Обследоваться? Он тебе сегодня ясно сказал, что дети ему не нужны, и не уверена, что вообще нужны были. Уж извини. К тому же ещё сиськи шестого размера предложил сделать. Тьфу! В общем, я остаюсь при своём мнении – бракованный он! И не спорь! – Подруга тычет в меня пальцем.

– Ну тебя, – машу рукой.

Не хочу спорить, не сейчас. Сейчас хочу расслабиться, отвлечься от мыслей, раздирающих голову на части, провести время с подругой, в конце концов. Имею на это право.

Заказываю коктейль, один, чтобы немного расслабиться. Я отказалась от таблеток и всевозможных препаратов, решила сделать передышку своему организму, который пичкала всем подряд долгих четыре года.

– Девчонки, идём танцевать! – подгоняет Ира. – Зря пришли, что ли?

Спускаемся на танцпол, ритмично двигаясь под музыку. Даже не помню, когда танцевала вот так, полностью отдаваясь движениям и ни о чём не думая. Обтягивающее платье с приемлемым декольте привлекает внимание мужского пола, опять же, слишком молодых для меня.

Настроение становится лучше. Всё-таки иногда полезно ходить в такие места, отрываясь от привычных дел.

– Ещё по коктейлю? – предлагает Катя.

– Нет, мне достаточно одного. Я хочу расслабиться, а не напиться. Может, Игорь вернётся раньше, проведём вместе время, попробуем наладить отношения… – замолкаю, потому что Катя не моргая смотрит куда-то в сторону.

– Наладить не получится… Вась, смотри.

Веду взглядом в указанном направлении и застываю.

На танцполе, прямо посреди толпы, мой муж жадно обнимает девушку с очень пышными формами. Целует взасос, хаотично водит ладонями по её телу, останавливаясь на заднице и силой сжимая выдающуюся часть тела.

Она же закидывает на него ногу, открывая всем обзор на своё нижнее бельё. И апогей – Игорь берёт её ладонь, прямо перед всеми засовывая себе в штаны.

Окружающие снимают и фотографируют отрывающуюся парочку на камеры телефона, тыкают пальцем, весело гогоча.

Катя тоже достаёт телефон, направляя вниз.

– Зачем, Кать? – спрашиваю со слезами в глазах.

– Чтобы потом не отмазался, что ничего не было и тебе померещилось! – зло бросает подруга.

С замиранием сердца наблюдаю, с какой страстью мой муж присосался к другой женщине, не выпуская её из рук, прижимая всё сильнее. Впечатление, что познакомились они не сейчас в клубе.

В душе гадко скребутся все кошки мира, выворачивая меня наизнанку. Прямо сейчас вспоминается всё, что Игорь говорил и делал: каждое слово, улыбка, жест, признание в своих чувствах.

Всё обесценено и растоптано, выброшено в мусорное ведро с пометкой «истёк срок годности».

С жадностью всматриваюсь в девушку с огромной грудью, видимо, ненастоящей и понимаю сегодняшнее предложение Игоря об изменениях. Вот, значит, какие ему нравятся на самом деле, не обычные, как я – искусственные, во всех смыслах.

Первый приступ душевной боли откатывается, и на его место приходит обида на мужчину – я долгих пять лет жила во лжи, искренне считая, что мой брак настоящий и вечный, а с мужем мы вместе состаримся. Злюсь, что не видела, не замечала всего, о чём мне так настойчиво говорили все, пытались донести истину.

Сейчас я вижу её собственными глазами. На доли секунды накрывает злость на саму себя – какой же я была дурой!

– Кать, я пойду, – поднимаюсь, хватая сумочку и телефон.

– Я тебя одну не отпущу в таком состоянии! – кричит подруга.

– Кать, со мной всё в порядке. Я почти спокойна, глупостей не наделаю, ты меня знаешь. Просто нужно собраться с мыслями и заодно вещи мужа собрать, скинув с балкона, – натянуто улыбаюсь. Сейчас хочу остаться одна, чтобы переваривать увиденное и принять решение для самой себя. Хотя я его уже приняла.

– Ну хорошо, позвони, как доберёшься. Мы останемся, иначе Ирка меня возненавидит, если утащу её сейчас.

Я лишь молча киваю. Удаляюсь в направлении выхода. Мне нужно на парковку, поймать такси и мчаться домой зализывать раны.

Спускаюсь по узкой лестнице на первый этаж, уже почти выхожу, но замечаю впереди мужчину, который тащит на себе двух девушек, и Игоря, понуро идущего за ними.

Пропускаю их вперёд, не хочу, чтобы муж меня видел. Нужно всё обдумать, сейчас не смогу с ним разговаривать, не желаю выяснять отношения здесь, в общественном месте.

Та, которую зажимал Игорь, постоянно орёт не затыкаясь. Бессвязная речи и пьяный лепет вперемешку с криками и визгами. Она пьяна, не соображает, что делает и говорит.

– Иго-о-орь… Ик… Где ты?.. Останешься со мной или к своей плоской жёнушке поедешь? Ик… Как её там зовут?.. Ик… Скоро всё будет хо-ро-шо… Ик… Я со своим разведусь… Ик… Бизнес получу и деньги… Ты у жены уже сколько выпросил? Ик… Пусть её папашка платит за твою любовь… Много…

– Заткнись! – рявкает Игорь. – Поговорим потом, когда протрезвеешь.

– А ты меня не затыкай, – её поставили на ноги, и теперь девушка, покачиваясь стоит перед моим мужем, – мы же договорились… – с трудом лопочет. – Как разведёмся – сразу поженимся!

– Потом поговорим! – рычит мой муж.

– Не-е-ет. – Девушка крутит пальчиком перед его носом. – Мы полгода вместе… Так любим друг друга… Ик… Нужен развод, и мы вместе…

Рядом с парочкой останавливается такси, и Игорь, затолкав девушку в машину, с силой захлопывает дверь. Машина срывается с места.

Я так и стою, вжавшись в угол за дверью, не в силах пошевелиться.

Полгода вместе… Ты у жены уже сколько выпросил?.. Пусть её папашка платит за твою любовь… Так любим друг друга…

Слова крутятся в голове, смешиваясь в единое месиво. Значит, всё неправда, абсолютно. Прав был отец, когда говорил, что Игорь запасается деньгами, никуда их не вкладывая.

Он просто копил мои деньги, чтобы потом развестись и жениться вот на этой, организовал, так сказать, себе безбедное будущее за мой счёт.

Сволочь! Точно актёр, как говорил Катя!

Так прикидываться любящим мужем и заботливым мужчиной. Поэтому и не хотел ребёнка, потому что не собирался со мной оставаться, беспокоясь лишь о пополнении собственных счетов.

Как же я была слепа! Где были твои глаза, Василиса? Куда ты смотрела?

Обида гложет. Чувствую, как по щекам стекают слёзы, застилая глаза. Иду по парковке в надежде поймать такси. Срываю с пальца обручальное кольцо, отшвыривая в сторону не глядя.

Кажется, вдалеке вижу огонёк машины. Направляюсь к нему, почти бегу, чтобы быстрее добраться домой. Ничего не замечаю, лишь глухим звуком по парковке разносится стук моих каблуков. Здесь тихо, вход с другой стороны здания, музыка почти не слышна.

Неожиданно врезаюсь в кого-то, стоящего прямо передо мной. Поднимаю глаза – мужчина.

От слёз всё плывёт, губы дрожат, не могу выдавить из себя ни единого звука. Изображение словно в тумане, не могу сфокусироваться на фигуре передо мной, рассеянно пытаюсь собраться.

– Я могу вам помочь? – вздрагиваю от звука мужского голоса, кажется, только сейчас выныривая в реальность.

Медленно прихожу в себя. Картинка проясняется, и теперь я рассматриваю высокого мужчину.

Зелёные глаза смотрят вопросительно, ожидая моего ответа. Но я по-прежнему не могу говорить, теперь сосредоточенная на нём полностью.

Полные губы с приподнятыми уголками, чуть острые скулы, пара мазков седины на висках подчёркивает возраст. Ему под сорок, может, немногим больше. Спускаюсь ниже, оценивая дорогой костюм, который сидит на нём идеально. Обручальное кольцо на безымянном пальце сразу же бросается в глаза…

Но, может, его брак такая же шутка, как и мой? Всё возможно.

Возвращаюсь к зелёной бездне, поглощающей меня неотрывно. Цепляюсь за мысль, что именно его хотела бы видеть отцом моего ребёнка, вот такого – твёрдого, надёжного и внушающего доверие.

От него просто разит мужской силой и уверенностью, сносит потоком мужского хладнокровия, смешанного с желанием оградить от всего плохого.

Не понимаю, почему я это чувствую. Возможно, он совершенно не такой на самом деле, но мне очень хочется верить, что я не ошиблась. Что-то меня цепляет. Где-то на уровне подсознания. Глубоко. Внутри что-то переворачивается.

Выпрямляюсь, поправляя волосы, откидывая назад. Максимально желаю привести себя в порядок, насколько это возможно прямо сейчас.

Теперь он оценивает мои данные, ныряя взглядом в скромный вырез платья, бегло проходит взглядом по телу, снова возвращается к глазам.

Не понравилось? А может, ему нравятся девушки с неестественными прелестями, как моему мужу? Или всё же он доволен увиденным?

В зелёном мареве проскакивает еле заметная вспышка, поглощая меня, не отпуская, будто пригвоздив и загипнотизировав.

Не умею флиртовать, не понимаю, как у женщин получается вызвать интерес мужчины лишь мимолётным взглядом, лишь взмахом ресниц или прикушенной губой.

Немой вопрос в глазах незнакомца. Гляделки затягивают, не позволяя оторваться друг от друга. Прочёл ли ответ в моих глазах?

– Так я могу вам помочь? – разрывает тишину вопросом.

Ждёт ответа – положительного или отрицательного?

– Да, – рвано выдыхаю.

Делает шаг назад, открывая дверь чёрного внедорожника, жестом приглашая меня. Забираюсь в машину. В нос бьёт терпкий мужской запах – древесный, с нотками сандала. Кажется, вся его машина пропиталась им.

Садится за руль, окидывает меня секундным взглядом и выезжает с парковки клуба.

Мчимся по улицам ночной Москвы на большой скорости. Он ничего не спрашивает, не уточняет, куда ехать. Молчит, сосредоточившись на дороге. Мелькают высотки и броские вывески, манят яркими огоньками.

Исподтишка рассматриваю незнакомца, отмечая для себя новые детали: большие руки с силой сжимают руль; золотые запонки и дорогие часы привлекают внимание. Дотошно оцениваю мужчину, всё больше срываясь в мысли, что именно с таким я бы хотела провести сегодняшнюю ночь.

Но как сказать? Что вообще говорят в таких случаях? Или не говорят?

Через несколько минут понимаю, что откровенно пялюсь на него, не отвожу взгляд – нет сил не смотреть. Он в ответ лишь окидывает на секунду меня взглядом – снова и снова, раз за разом задерживаясь всё дольше. Встречаемся в танце глаз, задержавшись чуть дольше друг на друге.

Резко бьёт по тормозам, съезжая на обочину. Приближается, нависая надо мной всем телом – очень близко, почти дышит мне в губы. С трудом выдыхаю, напряжённо ожидая от него действий. Я его не боюсь, наоборот – хочу первого шага.

Часто дышу, сосредоточившись на пухлых губах, желаю прикоснуться, лишь на секунду ощутить их вкус.

Мимолётный поцелуй, кажется, лишь прикосновение, но и оно заставляет меня прикрыть глаза.

Отстраняется, ожидает моей реакции. Снова немой вопрос.

Притягиваю незнакомца за ворот пиджака, сама проникая языком в его рот.

Секунда, вторая…

Меня сносит бешеным напором в ответ, поцелуй становится диким, всепоглощающим, глубоким настолько, насколько это вообще возможно. Зарываюсь ладонью в его волосы, пропуская сквозь пальцы, стону в его рот, этим самым стоном прошу не останавливаться, продолжать бешеный танец наших языков и губ. Хочу больше…

Отстраняется, тяжело дышит. Проводит пальцем по моим губам, ведёт по шее, ниже, поглаживая кожу.

– Да? – Я знаю, о чём он спрашивает.

Сейчас понимаю, как никогда.

– Да… – выдыхаю в ответ, осознавая на что соглашаюсь.

Мчимся в направлении центра, уже через двадцать минут останавливаясь у отеля. Знаю это место – безумно дорогое, насколько вообще может быть дорогим номер в отеле с видом на Кремль.

Мужчина обходит машину, открывает дверь и практически на руках несёт меня ко входу. Не помню, как оформляют номер, не помню, как оказываемся в зеркальном лифте, который поднимает нас наверх.

Здесь он снова набрасывается на мои губы, сминая адским напором, поглощая, заставляя задыхаться от скачущих, словно американские горки, эмоций. Рука ныряет в вырез платья, сминая грудь с силой и тут же поглаживая пальцами соски, вызывая прилив страсти.

Я и так вся мокрая от желания и его прикосновений. Дрожу от возбуждения, кажется, мы поднимаемся целую вечность.

Наконец, лифт останавливается, оповещая нас характерным сигналом. Незнакомец тянет меня за руку, и уже через минуту мы входим в номер.

Понимаю – дороги назад не будет.

Глава 10

В дорогом номере полумрак, прерываемый редкими точечными огоньками ярких неоновых вывесок за окном.

Дверь закрывается, щёлкая электронным замком. Теперь мы один на один. Без свидетелей, посторонних и отвлекающих моментов.

Незнакомец прижимает спиной к стене, упирается ладонями по сторонам от моего лица, сверлит зелёным взглядом, будто прожигая насквозь желанием. Не предпринимает никаких действий, не набрасывается жадно, хотя я ожидала именно этого.

Ждёт… Моего решения? Первого шага? Или сигнала?

Чем дольше смотрю на него, тем больше понимаю, что всё делаю правильно. Не знаю, откуда эта уверенность внутри, мягкой патокой растекающаяся по телу.

Ещё вчера, когда я верила в свой брак и мужа, сказала бы, что Василиса Вайнер никогда бы не согласилась с лёгкостью провести ночь с незнакомым мужчиной, которого видит впервые.

Но сегодня я потеряла всё. Терять больше нечего. Но я могу получить то, чего так отчаянно желаю от незнакомца напротив.

Не разрывая взгляд, скидываю курточку, с шорохом падающую на пол, сдёргиваю с него галстук, откидывая в сторону. Тонкие пальчики одну за одной расстёгивают пуговицы на рубашке, обнажая мужскую грудь и рельефный торс.

У меня, кажется, даже во рту пересохло от вида сексуального тела.

Провожу ладонями по горячей коже вниз, чиркая пальцами по пряжке ремня. Даю ему понять, что готова пойти до конца. Сейчас. С ним.

Твёрдые, горячие губы касаются моих, захватывая в плен обжигающего поцелуя, полного неприкрытого вожделения. Отвечаю, словно проваливаясь в незнакомца, решаю – сегодня я могу позволить себе всё.

Мужские руки скользят по моему телу, прижимая на секунды с силой кожу. Впечатывает в своё тело, показывая, что готов исполнить всё, для чего мы здесь оказались.

Ищет застёжку на платье. Молния на спине, которая идёт от шеи до самого низа, не поддаётся. Разворачивает, продолжает скользить губами по шее. По мере того, как бегунок скользит ниже, смещаются его губы, прокладывающие влажные дорожки на коже.

Стону от пронизывающих меня ласк. Тело откликается зыбкой дрожью на каждое касание мужчины. Я будто ждала его всё это время, готовая отдаться незнакомцу без остатка.

Сильные ладони с нажимом касаются груди, скользят ниже, поддевая кружевные трусики и пробираясь длинными пальцами туда, где сейчас полыхает пожар. Лишь слегка нажимает на возбуждённый бугорок, а я выгибаюсь от пробивающего всё тело удовольствия.

Мужчина рвано выдыхает мне в шею. Он всё ещё позади меня, творит между ног невообразимое, заставляя насаживаться на его пальцы в ускоряющихся движениях. Кажется, ещё немного – и я улечу от яростных манипуляций внутри.

Рвано всхлипываю, находясь почти на грани. Ещё немного…

Теряю равновесие, когда незнакомец разворачивает меня к себе лицом. В его глазах тёмная бездна, похотливо облизывающаяся в предвкушении.

Мы только начали…

Несколько шагов, и я уже на кровати под сильным мужским телом, прижимающим к шёлковым скользким простыням. Не заметила, когда осталось совершенной нагой, открытая перед ним настолько, насколько это вообще возможно.

Снова замирает в ожидании.

– У меня нет презервативов, – выдыхает разочарованно, предполагая, что не соглашусь на незащищённый секс.

– Я пью таблетки, – шепчу первое, что приходит в голову, внутренне ликуя, что у него не оказалось защиты. Есть вероятность, что теперь всё получится.

Проникает в мой рот глубоко. Одновременно с поцелуем чувствую, как его член врывается в меня одним движением, заполняя и растягивая. Выгибаюсь всем телом от сильного толчка, принимая его полностью.

Толчки размеренные и медленные, а я хочу, чтобы мужчина двигался быстрее: страстно, с нажимом и чуть грубовато – всё, как говорила Катя, описывая крышесносную близость. Подмахиваю бёдрами навстречу, ускоряя нас обоих. Понимает без слов, без объяснений.

Срываемся в бешеную пляску тесно связанных тел, распалённых до предела и покрытых испариной. Оргазм накрывает неожиданно, унося в открытый космос. Отдаюсь удовольствию, громко вскрикивая в тишине и впиваясь в широкие плечи острыми коготками.

Полная потеря реальности.

Незнакомец продолжает вколачиваться в меня, желая достигнуть своего пика. Двигаюсь навстречу, снова разжигаемая желанием, которое тонкой пеленой окутывает наши тела.

Мужская пятерня сгребает длинные локоны в грубом захвате, заставляя меня откинуться назад. Рвано кончает, с силой прикусывая мою шею, гасит скупой стон в моих волосах.

Не могу пошевелиться, распластанная и разомлевшая под мужским телом. Прикрываю глаза, вожу подушечками пальцем по широкой влажной спине, чувствуя, как большое тело откликается миллионами мурашек.

Улыбаюсь. Сама себе.

В эту секунду чувствую себя счастливой. Странное ощущение тотального доверия и монолитной надёжности, исходящее от мужчины, расслабляет.

Незнакомец поднимается. Чувствую тянущий холодок, пробирающийся по телу – мне уже без него холодно. Хочу в его объятия, мне почему-то кажется, что, утонув в его сильных руках, можно забыть обо всём.

Подхватывает меня на руки. Босые ноги шлёпают по полу номера в направлении ванной комнаты.

Прохладная вода немного приводит в чувство. Тело остывает, но внутри тлеющими угольками разносится жар от его близости.

Тусклый свет окидывает бликами тело мужчины, по которому стекают струйки воды. Цепляюсь взглядом за каплю, которая медленно ползёт по его груди, ниже, попадая в ложбинку кубиков пресса, ещё ниже – падает, ударяясь о пол.

Рассматриваю его не стесняясь, не отвожу взгляд, даже не покрываюсь пунцовым румянцем, бесстыдно пожирая мужчину голодным взглядом. Никогда так не пялилась на Игоря, хотя его тело ничуть не уступает незнакомцу – спортивное, натренированное, упругое.

Сейчас для меня всё по-другому – обжигающе-жадно.

Обхватываю ладонью его член, слегка придавливая бархатную кожу. Каждое моё движение делает его твёрже и больше, а дыхание мужчины прерывистее.

Мне мало. Очень мало. Хочу ещё.

Никогда не была жадной до секса, довольствуясь одним разом с мужем. Но с незнакомцем все мои тайные желания вырываются наружу, долго скрываемые моральными принципами и сдержанностью.

Поднимаю голову, встречаясь с напряжённым зелёным взглядом. Снова немой вопрос. Привстаю на носочки, чтобы дотянуться до его губ.

– Ещё, – шепчу еле слышно.

Двигаемся, не разрывая поцелуй, возвращаясь в полумрак огромного номера. Грязные поцелуи раскрепощают, позволяют мне касаться мужчину так, как я желаю и где желаю.

Игорь в сексе комментировал каждое моё движение, не всегда лестными и разжигающими желание высказываниями, убеждал, что учит меня, показывая, как правильно.

Но сейчас понимаю, что «правильно» возможно совершенно по-другому, когда не нужно слов, достаточно лишь взгляда, мимолётного касания и даже тихого стона.

Говорить не хочется. Хочется касаться…

Мы снова возбуждены, словно только что вошли в этот номер, желая поглотить друг друга. Незнакомец перекидывает меня через широкую спинку кресла.

Проходит возбуждённым членом по мягким складочкам, дальше по изнывающему клитору, распаляя в желании ощутить его внутри немедленно. Ладони с силой сжимают мою попку, доставляя лёгкую боль, смешивающуюся с нетерпением продолжения.

Хочу кричать, чтобы не медлил, не изводил моё страдающее тело оттягиванием удовлетворения. Но именно в этот момент он, словно услышав мой немой крик, входит на всю длину твёрдого члена. Двигается быстро и жёстко, вырывая из меня поскуливающие стоны, смешанные с покрикиваниями.

Но я не сдерживаюсь, потому сегодня, сейчас, в этом номере, с этим мужчиной я могу делать всё, что хочу; стонать, как хочу, не контролируя то, что контролировать невозможно.

Мой незнакомец тоже будто отпустил себя, забылся, с каждым резким движением издавая глухие стоны, сжимая меня ещё крепче, насаживая на свой член на беспредельной скорости.

Мне безумно хорошо, но я желаю видеть его, впиваясь в горячие губы, ощущать его язык, уверенно исследующий меня. Поэтому изворачиваюсь, оказываясь к мужчине лицом.

Два толчка, несколько шагов, и вот я уже верхом на нём, опускаюсь на раскалённый член. Поднимаюсь и насаживаюсь снова, полностью отдавшись во власть нашей с ним близости.

Жадно прикусывает соски, то обводя языком, то засасывая в рот, размашисто облизывая. Кажется, он получает какое-то своё, персональное наслаждение от прикосновений к моей груди, заигрывая с ней влажными губами.

Впиваюсь в его губы, нагло проникая в рот. Прикусываю губу, вызывая тем самым его рык.

В очередной раз опустившись на него, получаю яркий и острый оргазм, заставляющий задыхаться и биться в конвульсиях. Останавливаюсь, падая на мужскую грудь, чтобы перевести дыхание и продолжить бешеную скачку для него.

Но незнакомец поднимается вместе со мной, двигаясь к кровати. У него другие планы, которым я полностью подчиняюсь.

Укладывает лицом вниз, снова входит без нежности и промедлений, двигается размашисто и сильно. Вместе с движениями члена чувствую влажные пальцы, обводящие по кругу тугое колечко попки.

На секунду сжимаюсь в оцепенении, напрягаясь всем существом и даже, кажется, нервно сглатываю. Никогда не позволяла Игорю того, чего сейчас желает мой незнакомец, так и не решилась, хотя Катя как гинеколог, неоднократно объясняла мне, что и так можно получить невероятное удовольствие.

Он ничего не говорит, лишь проходит поцелуями с шеи на плечи и дальше между лопаток, собирая мой вкус языком.

Не отрицаю, мне приятны его ласки, прикосновения его пальцем, которые касаются по кругу. Проталкивается внутрь, ускоряя движения, скользит в глубине, распаляя внутри что-то иное, неизведанное, пока непонятое мной. До конца не осознаю, что испытываю сейчас от ритмичных движений.

Однозначно мне не больно, больше – горячо и приятно, пряно и остро. Толчки члена и пальцев становятся настойчивее и жёстче, прогибаюсь под него, подстраиваясь под ритм горячего незнакомца.

Чем быстрее он двигается, тем яростнее и быстрее волна удовольствия подкатывает, и отступает, когда ритм замедляется.

Сдаюсь, полностью открываясь перед ним. Такой меня ещё никто не видел. Он первый.

Его пальцы внезапно пропадают. Выдыхаю, словно глубокий вдох спасёт меня от дико возбуждённого мужчины и того, что должно произойти сейчас. Накрывает моё тело своим, прикасаясь влажной кожей, будто закрывает собой, отгораживает ото всех.

Давление члена намного тяжелее, чем его пальцы. Проникает в меня по сантиметру, осторожно, даёт привыкнуть к себе, не торопит. Захватывает мочку уха, посасывая. Мягкие поцелуи отвлекают.

Расслабляюсь полностью, принимая его всего, без остатка. Позволяю ему всё, как никому другому. Он во мне полностью. Двигается очень медленно, осторожно. Незнакомец словно прочитывает меня, понимает язык моего тела, чувствует, к чему и когда я готова, насколько далеко могу с ним зайти и что позволить.

Замирает на пару секунд, ждёт моей реакции. Подмахиваю попкой ему навстречу, призывая действовать, ускориться, довести меня до грани возможного.

Движения мужчины ускоряются, сначала размеренно и настороженно. Он чувствует моё настроение, готовность к его желаниям, вколачиваясь сильнее, проникая глубже.

Забываюсь, утопая в новых для меня ощущениях – неизвестных и острых, проваливаюсь в состояние забытья, дышу раскалённым воздухом вместе с ним. Сгребаю простынь, словно эта хрупкая, ненадёжная преграда сможет удержать всю похоть, разворачивающуюся здесь и сейчас.

Прогибаюсь сильнее, подставляя под него попку. Стону, срываясь на почти крик от разрывающего удовольствия. Не чувствую тело, себя не чувствую, лишь жадные движения члена, проникающего в меня в безумном темпе.

Слишком хорошо. Слишком горячо. Разрывающие эмоции.

Глубокий толчок, и горячий выброс сменяется громким мужским стоном. Меня сминает оргазмом, проникающим в каждую клеточку тела, размазывающим в пространстве и времени. Теряюсь, плохо соображая, кто я и что происходит.

Вокруг нет звуков и картинок, города и миллионов людей – только мы, доставляющие друг другу разрывающее удовольствие, соприкасаясь телами и мыслями, понимающие без слов и ненужных вопросов.

Падаем на спину, тяжело дышим. Сердце адски скачет в груди после страстной близости. Крепкая рука притягивает меня, впечатывая тело.

Мужчина алчно водит губами по моей шее. Ловлю его лицо, жарко приникая к губам, углубляясь. Снова из глубины накатывает голод, предательски вырываясь моими стонами.

Ловлю немой вопрос в зелёной бездне.

– Ещё…

***

Открываю глаза, понимая, что только-только за окном забрезжил рассвет, освещая скупыми бликами номер.

Размеренное дыхание рядом и горячее тело мужчины напоминают о фантастической ночи, проведённой на этой кровати. Осторожно поворачиваюсь, чтобы не разбудить прекрасного незнакомца, мирно посапывающего на подушке.

Взгляд скользит по его лицу, отмечая для себя каждую едва заметную чёрточку, каждый штрих, упущенный мною. Ночью я его не рассматривала – чувствовала, проникалась им, жадно вдыхала манящий запах.

Отмечаю широкие царапины на плечах и груди, пылающие красным. Он ещё долго будет вспоминать эту ночь, рассматривая себя в зеркале. Мне простительно – я себя не контролировала, полностью растворившись в ощущениях и отдавшись страстному незнакомцу.

Жалею ли я? Нет. Никогда так не отдавалась мужчине, страстно желая повторения. Сколько раз просила «ещё»? Не сосчитать. Незнакомец исполнил каждое моё желание, каждую прихоть.

Тихонько сползаю с кровати, на цыпочках, словно мышка, двигаясь по комнате. Подбираю нижнее бельё и платье, быстро натягивая на себя.

Мне нужно сбежать, пока он не проснулся. Слова будут лишними, не имеющими значения. Да и что сказать? «Может, познакомимся?»?

Усмехаюсь степени идиотизма сложившейся ситуации. Я ведь даже имени его не знаю, и он моего, кстати, тоже.

Всё к лучшему. Взгляд возвращается к широкому кольцу на его правой руке… Несомненно, к лучшему. Не будем создавать друг другу проблемы. Он женат, возможно, счастливо.

Не хочу анализировать, почему мужчина оказался со мной в этом номере сегодня ночью. Было? Было. Нам обоим было хорошо. Вопросы излишни.

Подкрадываюсь, боясь быть пойманной. Позволяю секундную слабость: прикасаюсь к кончикам его губ своими лишь на мгновение, не больше.

– Прощай, незнакомец, – шепчу одними губами.

В очень дорогих отелях бесшумные двери – теперь точно знаю. Покидаю номер, оставляя мужчину досматривать блаженные сны.

Больше мы никогда не увидимся. Уверена.

Герман

Солнце яркими лучами неприятно бьёт по глазам, заставляя щуриться. Вспоминаю, где я и что делал этой ночью с прекрасной сероглазой незнакомкой. Губы непроизвольно растягиваются в улыбке, воспоминания проносятся чередой ярких картинок, тут же выливаясь в утреннее возбуждение.

Сейчас мы это исправим…

Провожу рукой по холодным простыням, понимаю, что в постели я один. Резко сажусь на кровати, оценивая обстановку.

Только сейчас рассматриваю интерьер дорогого номера: оказывается, здесь есть ещё две комнаты и ванная поменьше. Два дивана, глубокие кресла, журнальный столик… По-моему, ночью мы жадно трахались в каждом уголке огромного пространства, ни оставив без внимания ни сантиметра.

Вещей незнакомки нет: бельё, платье, туфли… Мои вещи аккуратно сложены на спинке дивана.

Чёрт! Неужели ушла?

Вскакиваю в поисках визитки или номера телефона, написанного на клочке бумаги. Перелистываю гостиничный блокнот, каждый лист просматриваю. Пусто.

Может, написала на зеркале помадой? Такое у меня было. Врываюсь, жадно обсматривая ванную комнату. Ничего.

Да ладно? Ничего? Совсем?

Застываю посреди номера, стараюсь собрать мысли в кучу. Будто и не было её здесь, померещилась, рассеялась, словно утренняя туманная дымка. О том, что была со мной, отчётливо напоминают лишь смятые простыни и запах духов, витающий в воздухе и оставленный на моей коже.

Обычно уходил я, покидая разнеженных женщин в постели. Не давал бессмысленных обещаний, не оставлял даже номера телефона, сразу объяснял, что продолжения не будет. Не со мной. Но сейчас…

Всё по-другому, потому что она другая. Все, что были до неё – искусственные пустышки, не оставляющие после себя даже воспоминаний. Незнакомка оставила больше – зацепила, задела за что-то такое глубокое и личное, что много лет было спрятано ото всех за семью печатями.

Млять! Да почему всё именно так?

Мы даже не разговаривали, общаясь телами, взглядами, понимая друг друга без слов. Немой диалог громче, чем самый яростный крик.

Почти обед. Быстро одеваюсь, покидая номер. Лишь на секунду задерживаюсь в дверях, окидывая взглядом большую кровать, на которой сероглазая красавица сладко стонала, выгибаясь в моих руках. Так отчётливо и ярко я ещё ни одну не запоминал.

Меня привлекает поблёскивание на мягком покрытии. Поднимаю вещицу – женская серёжка в виде кленового лепестка, украшенная мелкой россыпью бриллиантов. Несомненно, безумно дорогая вещь. Появляется надежда – может, вернётся за драгоценностью?

Расспрашиваю администратора на ресепшене о моей спутнице. Ушла рано утром, на рассвете, не оставила ничего, хотя я рассчитывал. Поймала такси у входа и умчалась в неизвестном направлении. Оставляю администратору несколько сотен, прошу, чтобы позвонил, если вдруг вернётся за своей вещью.

Звонок телефона отрывает от мыслей о девушке.

– Гера, твою мать, тебя что, в плен взяли? – орёт в трубку Глеб. – Ты фотки вчера видел, где твоя Лика отжигала с каким-то мужиком в клубе?

– Видел. – Голос спокоен.

Вчера, встретив незнакомку на парковке, выпал из реальности, напрочь забыв о выходке Лики.

– И фото, и видео, и даже саму Лику у входа в клуб, когда муж Марго тащил на себе их обеих.

– И? – допытывается друг.

– И ничего. Уехала с тем самым мужиком, который её лапал на радость снимающим. Всё. Домой ещё не притащилась. – Хотя не могу утверждать, сам-то я ещё там не был. – Сеть рвёт и мечет?

– Что удивительно – нет, – оттаивает Глеб. – Так, пара несущественных комментов, смазанные фотки, на которых непонятно, кто есть кто и видео плохого качества. В общем, отделались по минималке.

– Отлично. Но теперь Лика под домашним арестом, пока не докажет, что способна себя контролировать в обществе нормальных людей.

Закрою и разрешу гулять только по территории, за высоким забором. Шаг влево, шаг вправо – расстрел. Пока не научится вести себя, как полагается, ну или пока не оформим официально развод.

Этого самого развода мне сейчас захотелось как никогда. Посмотрел на правую руку, и только сейчас дошло: незнакомка видела обручальное кольцо, вероятно, решив, что я циничный изменщик.

Что подумала? Насколько низко я пал в её глазах?

– Гера, ты здесь? – окликает Глеб.

– Да.

– Ты что, ещё дрыхнешь? Словно потерянный.

– Нет. В городе по делам. Не срочно, но требуют внимания.

– Ладно, жду у нас сегодня, как договаривались, – отрезает. – Отказ не принимается. Только будь добр, оставь свой искусственный интеллект дома, Ленка её не переносит.

– Пф, Лика теперь даже за территорию не выйдет, не то чтобы куда-то в гости. Не переживай.

Отключаюсь. Рассматриваю блестящую вещицу в руках. Сбежала, словно золушка, но потеряв не хрустальную туфельку, а очень дорогое украшение.

Рассматриваю снующих по улицам людей. Толпы проводят выходные в прогулках и посещении кафе и парков.

И как же найти тебя в многомиллионном городе, моя сбежавшая принцесса?

Глава 11

Василиса

– Вась, у тебя совесть есть, а? – орёт истерически в трубку Катя. – Я просила тебя написать, как окажешься дома! Ты знаешь, сколько времени?

– Нет, – мямлю в ответ, не понимая, сколько я спала после того, как примчалась домой на рассвете.

– Пять вечера, Вася! Почти сутки прошли. Не могла тебе дозвониться! Думала, ты с моста пригнула или руки на себя наложила!

– Зачем? – спрашиваю, не в состоянии разлепить глаза, сонно потягиваясь на кровати.

– Ну как же: Игорь тебе изменяет, ты сама всё видела. Понимаю – гадко и больно, поэтому и переживаю.

– Из-за Игоря я точно с моста не прыгну. Не стоит он того…

– Ха-ха, ну вот такой расклад мне нравится, – хихикает подруга. – Это по-нашему, правильно. А из-за кого прыгнешь?

– Из-за зеленоглазого сексуального мужчины с сильными руками и накачанным торсом… – говорю и осекаюсь, резко сев на кровати.

Чёрт! Проболталась.

– Ого! Знаешь такого? – интересуется подруга.

– Нет, – сглатываю. – Дай помечтать! – смеюсь, переводя всё в шутку.

Не желаю делиться своей маленькой тайной, даже с подругой. Пока не желаю, время покажет.

– Мечтай-мечтай! Мечты имеют свойство сбываться. Вещи Игорёши уже собрала?

– Нет. И пока не собираюсь, – плетусь в ванную, наблюдая в зеркале растрёпанную и заспанную развратную женщину.

– Не поняла… Ты что, простишь его что ли, Вась? Ты в своём уме? Он у всех на глазах зажимался непонятно с кем, чему есть подтверждение у меня в телефоне.

– Нет, конечно, – поворачиваюсь, наблюдая смачные отметины мужских пальцев на своей заднице. Незнакомец оставил мне на память несколько синяков. – Хочу проверить степень низменных порывов моего супруга в высасывании из меня денег. Мне просто интересно, он действительно все средства спустил на какие-то проекты, глупо прогорев, или всё это время забивал моими деньгами свою норку, чтобы безбедно жить на пару с Лисёнком.

– Лисёнком?

Передаю Кате услышанный вчера разговор на парковке или, скорее, нечленораздельные истерические выкрики пьяной девицы.

– Прям Бонни и Клайд московского разлива! – ржёт Катька.

– Ага, только не такие умные. Девица решила оторвать кусок от фирмы мужа, Игорёк вытрясти из меня деньги – вселенский заговор. А потом они поженятся и будут жить долго и счастливо, и умрут в один день!

– Прям что-то сказочное, – восклицает Катя. – А сказочник-то вернулся?

– Нет. Он же по легенде в Королёве до завтра, вроде как прощупывает почву для новой идеи. Только теперь согласна с отцом – нет никакой идеи и никогда не было, ни одной. Интересно, хоть какие-нибудь чувства он ко мне испытывал? – вздыхаю. – Неужели ничего?

– Вась, не кисни, пожалуйста. Понимаю, трудно принять тот факт, что ты пять лет жила во лжи и обмане, считая родным человека, который просто воплощал в жизнь чётко продуманный план, но нужно это пережить, понимаешь?

Понимаю – умом. Вот только внутри грызёт обида, в первую очередь на себя. Я не видела, не хотела видеть Игоря настоящего, хотя все говорили мне. Сначала намекали, а потом в открытую оценивали моего мужа.

– Понимаю. Мне нужно немного времени, чтобы прийти в себя, принять ситуацию. И выяснить, где все деньги, которые Лавийский от меня получил.

– Каким образом?

– Попрошу ребят из компании помочь, пробить все его счета на наличие средств. Где-то же должны быть припрятаны эти деньги. Поставлю его перед фактом и постараюсь вернуть хотя бы часть. Если это возможно.

Катя замолкает на минуту, а потом выдаёт:

– Ты понимаешь, что тебе придётся жить с ним в одной квартире, видеть, разговаривать и ложиться в одну постель?

После её слов я выразительно кривлюсь. Не хочу, чтобы Игорь прикасался ко мне, даже мимолётно, даже случайно.

– А вдруг захочет близости…

– Я скажу, что мы опять с тобой начали восстанавливающий курс, как в прошлом году. Секс под запретом. Уверена, особо настаивать не будет. У него ведь есть пышногрудая истеричка, которую он так жадно лапал в клубе. Его на приличном расстоянии от меня я вполне могу потерпеть, пока не проясниться всё, что мне нужно. А потом с вещами на выход, господин Лавийский!

– Мне нравится твой настрой – боевой, – поощряет меня Катя. – Нужно привести тебя в чувство и познакомить с каким-нибудь красавцем, опять же, чтобы для дела пригодился… Ну ты поняла.

Поняла. А ещё поняла, что не желаю ничьих прикосновений после своего незнакомца. Так остро, как с ним, не будет ни с кем, так горячо никто не сожмёт меня в объятиях. Страстный, нежный, до одури сексуальный… и женатый. Эх…

– Вась, ты чего вздыхаешь так? Болит что?

Болит. Душа болит, желает незнакомого мужчину, подарившего незабываемую ночь.

– Нормально всё. Честно. Окунусь в работу, посвятив себя проектам, одновременно постараюсь узнать всё про тайную жизнь своего мужа.

– Тебе, кстати, компрометирующее видео скинуть?

– Пока нет, – останавливаю подругу. – Всему своё время. К тому же Игорь имеет глупую привычку копаться по ночам в моём телефоне, а я не хочу, чтобы раскусил раньше времени мой план.

Только сейчас, разглядывая себя в зеркале, замечаю, что отсутствует одна серёжка. Клиновые листочки, обрамлённые маленькими бриллиантами – подарок отца на мои двадцать лет. Чёрт! Потеряла. Уверена, что в номере дорогого отеля, когда скакала на прекрасном незнакомце. Как жалко. До слёз…

– Не раскисай, звони, примчусь к тебе на помощь в любое время. Пока.

– Пока, Кать…

Кладу трубку, снова впиваясь взглядом в растрёпанную, но безумно довольную женщину в зеркале.

Лишь на секунду, закрыв глаза, вспоминаю сегодняшнюю ночь и большие ладони, с трепетом скользящие по моей коже. Вздрагиваю всем телом, словно прямо сейчас почувствовав обжигающие прикосновения и громкие стоны, звучащие в унисон.

Не думать о нём. Совсем. Ничего не будет, никогда. Я даже не знаю, как его зовут, и он моего имени тоже не спрашивал. Всё к лучшему. Правильно.

Но если мне повезёт, я стану счастливой, исполнив свою заветную мечту. Если повезёт…

Герман

– Лика! – врываюсь домой, приготовившись к озвучиванию придуманного наказания. – Лика, ты дома?

В несколько шагов поднимаюсь на второй этаж, быстро иду по коридору, взрываясь в спальню жены.

Спит. В том же платье, что была вчера, на голове хаос, тушь непонятными потёками размазана по лицу. Неестественная поза говорит о том, что её кто-то тащил, просто скинув на кровать.

– Лика! – Голос разрывает тишину комнаты.

Жена наконец-то приходит в себя, морщится от резкого звука, нарушающего покой и сон. Закрывает уши ладошками.

– Не ори, голова раскалывается… Что надо?

– О, что мне надо? – наклоняюсь, хватая её за плечи, трясу, словно тряпичную куклу. – Просыпайся! – рявкаю снова.

Лика открывает глаза, не сразу понимая, кто перед ней. Наверное, думала, что её вчерашний мужик рядом. Но нет. Есть только я – рассерженный и недовольный её выходкой.

– Гера… Всё нормально. Уже встаю.

Сползает с кровати, пошатываясь топает в ванную, по пути стягивая платье. Обнажает своё тело, которое для меня совершенно непривлекательно.

Неосознанно врываются ночные воспоминания и тонкая фигурка, млеющая в моих руках, растекающаяся, будто горячий воск, от пылающих прикосновений. Хрупкая, но такая дикая, нежная, сладко-острая… По телу тут же проносится неконтролируемая вспышка желания, и, кажется, я прямо сейчас вдыхаю её запах.

– Чего кричишь? – Голос Лики возвращает в реальность.

Умылась и привела себя в божеский вид, стала похожа на человека.

– Хочу поговорить о вчерашнем вечере, точнее, спросить: какого хрена ты напилась до невменяемого состояния? Стала посмешищем, вытворяющим чёрт знает что! – нависаю над ней.

– Ты о чём? – наигранно хлопает глазками. – Всё было прилично, выпили, потанцевали…

Она реально ничего не помнит. Может, и в предыдущие разы было нечто подобное, просто в сеть не просочилось?

– Прилично, значит.

Достаю телефон, открывая многочисленные видео, которые мне прислали доброжелатели. Моя жена смотрит не моргая, лишь глаза расширяются больше и больше. Листает всю мегазажигательную подборку вчерашнего отрыва и молчит. Просто молчит.

– Гера, это… я… не помню.

– Не сомневаюсь! Так нажраться! А как муж Марго вас обеих тащил на себе тоже не помнишь? – склоняюсь над ней.

– Не-е-ет… – сглатывает.

– А вот я видел всё собственными глазами. Всё. И мужика, кстати, твоего тоже. Так себе, конечно. Не сказал бы, что он очень богат. Ты где его откопала?

– Ревнуешь? – вскидывает голову.

– Да ни боже мой! Констатирую факт.

– Зато я его люблю, и он меня тоже, – выкрикивает.

– Ух ты! Заговорила о вечном и возвышенном. Не ожидал от тебя. Был всегда уверен – любые отношения ты конвертируешь в деньги. Чем больше их, этих самых денег, тем глубже твои чувства, – ухмыляюсь, нагло прохаживаясь по комнате.

– Ты не прав, – крутит головой, следуя взглядом за моими движениями. – Что теперь?

– Ты под домашним арестом, то есть полностью ограничена в передвижениях, пока не осознаешь всю степень своего дерьмового поведения. Днём можно только по магазинам под присмотром охраны. Вечером и ночью никаких похождений, чтобы снова не устроила представление, как вчера в клубе.

– Нет! – вскакивает. – А как мне, по-твоему, с моим мужчиной встречаться? А?

– А как встречалась раньше? – спрашиваю лишь потому, что желаю продолжения романа Лики. Это в моих интересах.

– Днём, – шепчет. – Ночью он дома, с женой…

– Так он женат, что ли? Ты что, действительно думаешь, что он разведётся и женится на тебе? – останавливаюсь, удивляясь всё-таки, какая Лика дура. Хотя что удивляться, я это и так всегда знал.

– Да. Он обещал. Жену не любит, детей у них нет. Он свободен. Там какой-то вопрос с деньгами сейчас решается…

– Лика, он тебе чешет по ушам, а ты рот открыла и жрёшь всё, чем он тебя кормит!

Боже, я поучаю собственную жену, как не попасться в ловушку женатика. Дожили, мля…

– Ты не прав. Вот увидишь.

– Ладно. Проехали, – успокаиваюсь. – Хочешь его видеть – едешь с охраной куда надо и возвращаешься домой с ней же. Одна никуда. Про подруг своих забудь. Думаю, муж Марго её тоже никуда долго не выпустит.

– Хоть так, – хмыкает жёнушка. – Думала, прикуёшь наручниками.

– Надо будет – сделаю, не сомневайся! И на глаза мне не попадайся – раздражаешь, – бросаю последнюю фразу со злостью и покидаю пропитанную сладкими духами и перегаром спальню.

Задыхаюсь рядом с Ликой, даже находясь в разных частях дома, всё равно чувствую её присутствие.

Падаю на кровать в своей спальне, возвращаясь мыслями к сероглазой незнакомке. Перед глазами отчётливо стоит её образ: серебряные глаза, пухлые губки, влажный язычок, который проникает в мой рот, фигуристое тело, пряная кожа – мягкая и шелковистая, грудь… натуральная, такая притягательная, что еле оторвался от неё.

Давно меня так не цепляло. Ни одна так прочно не проникала в меня. Знакомился, потрахались и разошлись.

Сейчас всё иначе. Желаю продолжения. С ней одной.

Ничего о ней не знаю. Совсем. И она обо мне, кстати, тоже. Несмотря на то, что женщины любопытны по своей природе, ничего не спросила, не уточняла, просто приманила меня, как щеночка, одним взмахом ресниц и приоткрытым ротиком.

Всегда во время близости мысли были какие-то, проносились изредка, оседая планами. А тут вырубило, отключило. Плевать было, что происходит за окном и в этом мире в целом, когда сероглазая красавица шептала «ещё».

Так кончала, словно впервые. От этих звуков я с катушек слетал. Чувствовал её, будто мы с ней этим в сотый раз занимаемся, зная самые интимные желания. Везде был, всю её попробовал.

Даже когда захотел запретных для неё удовольствий, поддалась, приняла меня. Там я точно первым был. Почувствовал. Прочитал сигналы её тела. Божественна.

От воспоминаний возбуждаюсь. Стояк рвёт брюки в клочья. Имени даже не знаю. Как искать? И надо ли?

Может, эйфория пройдёт и меня отпустит? Всегда так было. На каждую красивую женщину есть красивее. Через несколько дней и эту забуду, увлеку�

Глава 1

– Игорь, давай поговорим.

– Вась, мы разговаривали об этом тысячу и один раз, обследовались, кстати, тоже.

– Ты всего один, не преувеличивай. ‒ Это я за последние четыре года объездила всю Европу в поисках лучших клиник, прошла сотни обследований и сдала такое же количество всевозможных анализов. – Может, стоит обследоваться ещё раз?

– Ну нет! – машет руками муж. – Мне достаточно того, что четыре года назад мне засовывали палочки для взятия анализов во всякие… самые интимные места. Процедура не из приятных. – Игорь откровенно кривится, вспоминая все этапы обследования.

– Я эти процедуры проходила много раз и, как видишь, живая. Мне двадцать восемь, тебе тридцать шесть, мы женаты пять лет, и пора бы уже обзавестись детьми, чтобы стать настоящей семьёй.

– Настоящей семьёй можно быть и без детей, – бросает в меня фразу Игорь и осекается. Резко подскакивает, заключая моё лицо в ладони. – Василиса, я знаю о твоём желании родить ребёнка. Всё понимаю, поверь. Но нам ещё четыре года назад сказали, что с нами всё в порядке – с тобой и со мной. Просто не получается. Так бывает. Ты слишком много об этом думаешь. Вспомни, что тебе говорил врач: «Нужно отстраниться от гнетущей вас проблемы для того, чтобы она решилась». Отвлекись ты от мыслей о ребёнке хоть на какое-то время, окунись с головой в работу, свои проекты и другие занятия. Мне кажется, этот совет стоит того, чтобы к нему прислушаться.

– Возможно, ты прав, – обречённо выдыхаю, понимая, что Игорь всё говорит правильно и по делу, но желание иметь детей не так просто в себе искоренить, отстраниться от мыслей о материнстве.

– Конечно, прав. К тому же, у тебя сейчас крупный проект в разработке, интересный, насколько я понял. Займись делом, включись в работу. Вот увидишь – всё само наладится.

Игорь, словно по-отечески, целует меня в макушку, приобнимает, поглаживая по спине.

– Мне пора, у меня встреча. Буду поздно.

Выскакивает за дверь, оставляя наедине со звенящей тишиной большой квартиры в центре Москвы.

Я погрязла в мыслях о ребёнке. Всепоглощающее желание превратилось в паранойю, подчинив меня полностью. Десятки обследований за последние четыре года вымотали меня. Куда бы я ни приехала, везде один ответ: «Вы совершенно здоровы. Проблем нет». Но проблема есть – в отсутствии детей у нас с Игорем.

Мой отец – Вайнер Марк Валентинович, глава крупной PR-компании «Артерия», сделавшей себе имя и репутацию на очень крупных заказах и известных клиентах. Мы прочно обосновались на рынке рекламы и продвижений, заняв свою нишу, имея собственных клиентов, которые из года в год возвращаются к нам.

Несколько лет назад я, получив соответствующее образование, присоединилась к делу отца, заняв должность заместителя отдела разработки рекламы. На пост начальника не метила, решив для начала поднабраться опыта у профессионалов своего дела, которые работают с папой уже много лет.

Никто не был удивлён. Я не из папенькиных дочек, которые, ничего не делая, строят из себя бизнес-леди вселенских масштабов. Мне действительно интересно то, чем я занимаюсь. Хочу учиться, развиваться и получать опыт, совершенствуя собственные навыки для дальнейшей работы. Саморазвитие меня интересует куда больше, чем шмотки и килограммы украшений.

Отец всегда меня поддерживал в начинаниях, гордился, что я присоединилась к его делу, включилась в семейный бизнес. Так уж случилось, что я у него единственный ребёнок, сына он так и не дождался.

Мама умерла, когда мне было тринадцать, и я тяжело переживала эту потерю. Отец, казалось, страдал ещё больше. Второй раз он так и не женился, поддерживая многолетние отношения с Тамарой. Она мне, кстати, нравилась, но почему-то узами брака они себя связывать не спешили вот уже лет десять.

Я в личную жизнь отца не лезла. Два взрослых человека способны разобраться сами в своих отношениях, третий тут не нужен. Но на данный момент всех всё устраивало в полной мере.

Не устраивал отца лишь Игорь – мой муж.

Больше пяти лет назад на конференции в Москве познакомилась с Игорем, который на тот момент являлся одним из заместителей управляющего довольно крупной фирмы, работавшей в области рекламы. Как-то сразу и совсем неожиданно Игорь обаял меня, нашёл подход и привлёк внимание.

С ним было интересно и увлекательно, а работа в одной сфере сблизила нас почти сразу, дав многочисленные темы для обсуждений. Опыта отношений у меня было немного, да и Игорь вызывал исключительно положительные впечатления от общения. Кажется, я влюбилась сразу, окунувшись в новое для меня чувство с головой.

Проводили вместе много времени, обсуждая общее увлечение, новые проекты и идеи. Ходили в рестораны, театр или просто уделяли время друг другу, прогуливаясь по Москве. Игорь довольно быстро сделал мне предложение, как говорил отец, но я согласилась, потому что на тот момент уже не представляла своей жизни без этого мужчины.

Сыграли пышную свадьбу, и папа в качестве подарка молодожёнам вручил нам ключи от большой квартиры в центре. Это потом выяснилось, что Игорь не москвич, но в столице живёт давно, покоряя олимп рекламного бизнеса, пытается найти своё место в жизни. Хочу сказать, у него неплохо получалось и он весьма преуспел в той фирме, в которой начинал свой путь.

Конечно же, после нашей свадьбы муж перешёл в компанию отца, тем более папа с распростёртыми объятиями принимал специалистов с многолетним опытом и достойными навыками. Вот только специалист в лице моего мужа как-то сразу отца начал раздражать.

Долго не понимала, что именно так не нравится папе в Игоре: наши отношения были гармоничными и нежными, от работы муж не уклонялся, казалось, всячески стараясь угодить отцу, и вообще, Игорь всем нравился, абсолютно всем, как я думала. Но папа упорно настаивал на том, что он мне не пара.

Нет, против нашей свадьбы он не был, наоборот, принимал активное участие в организации торжества, на празднике был счастливым отцом дочери, которая, наконец, обрела своё счастье. Но всё это время, всегда и везде, я чувствовала, что папа недолюбливает Игоря, постоянно внимательно присматриваясь к каждому жесту, вслушиваясь в каждое сказанное им слово.

Вот уже пять лет я бодалась с отцом за право моего мужа на меня и на семейную жизнь. Пока у меня получалось засыпать отца аргументами, дать понять, что мой выбор мужа был осознанным и правильным.

Но мне хотелось детей, которых, к сожалению, в нашей семье пока не случилось. Я не теряла надежды, никогда, но сейчас особенно остро переживала по этому поводу, отчаянно желая стать мамой.

Выскакиваю из квартиры вслед за мужем. Подземная парковка встречает меня тишиной и непонятными звуками. Тёмно-оранжевый Лексус ожидает свою хозяйку на привычном месте. Когда я покупала эту машину, Игорь сказал, что у меня извращённый вкус, присущий исключительно женщинам – мужчина никогда бы не купил оранжевую машину. А я купила. С первого взгляда влюбилась в этот автомобиль, плюхнулась на водительское сидение и поняла – моя.

– Доброе утро, Василиса Марковна. – Леночка встречает меня в холле компании. – Ваш отец уже на месте.

– Спасибо. Заскочу к нему.

Лифт поднимает меня на двадцать второй этаж офисного здания, половину которого вот уже несколько лет занимает компания отца, наша компания.

– У себя, – не поднимая головы, оповещает Ирина Ивановна, секретарь отца сколько я себя помню.

К такой с шоколадкой не подойдёшь и улыбкой не подкупишь, одним лишь взглядом может растерзать, поставить на место любого. Отец её ценит, всё время повторяя: если вдруг Ирины не станет, к нему в кабинет будут ломиться все и каждый без перерыва, только она умеет сдерживать непрерывный поток людей, желающий аудиенции шефа.

– Привет, пап!

Отец поднимает голову, отрываясь от документов. Складывает руки на животе – привычка, выработанная годами, вот только этого самого живота почти нет, папа в хорошей физической форме. Несмотря на достаток и возможность иметь всё и многое, не отъелся, как боров, не превратился в колобка на ножках, как множество состоятельных мужчин, с которыми я сталкиваюсь постоянно.

– Привет, – опирается на стол, сокращая между нами расстояние. – Мне пришёл отчёт о состоянии счёта. Сколько ты ему дала на этот раз?

Замираю в ожидании надвигающейся в лице собственного отца. Всё время забываю, что все финансовые операции по моему счёту сразу же ложатся на его стол.

– Пять миллионов.

– Чего? Рублей?

– Конечно рублей!

– Зачем ему на этот раз? – отец откидывается на спинку кресла, постукивая по столу ручкой.

– Игорь планирует открыть сеть кафе быстрого питания. И партнёра уже нашёл, сейчас ведут переговоры, – оправдываюсь в который раз. Меня не покидает стойкое ощущение дежавю.

– Василиса, ты слепая? Какое это по счёту начинание твоего мужа? Пятое, шестое, восьмое… я сбился со счёта идиотских идей Игоря.

– Пап, на этот раз он всё спланировал, рассчитал, продумал…

– Дочь, как можно быть такой невероятно умной и беспросветной дурой одновременно?!

– А вот это уже обидно, – надуваю губы, словно в детстве.

– Зато правда. Ты же знаешь, не умею юлить, мне проще в лоб сказать. Чего только Игорёк не придумывал: сеть заправок была, рестораны азиатской кухни были, салоны красоты, печатное издание, уличные кафе, аттракционы в парке, даже барбершопы хотел открыть. – Папа возносит руки к небу. – Теперь – кафе быстрого питания. Вась, тебе не кажется, что он просто выуживает из тебя деньги, откладывая на безбедную старость?

– Мы планировали стареть вместе.

– Мы? Мне так не кажется. У него другие планы.

– Ты не был против нашей свадьбы, насколько я помню.

– Нет. Не мог я тебе запретить – ты бы меня просто возненавидела, наделала бы тонну глупостей, желая быть рядом со своим Лавийским. Я поступил грамотно, не препятствуя вашему браку. Был уверен: через год-два ты наиграешься, поймёшь, какое он ничтожество, и сама дашь ему пинка под зад. Нет же, вот уже пять лет вы «строите» идеальную семью. – Папа выдыхает, переходя практически на шёпот. – До сих пор жалею, что тогда не познакомил тебя с Рокотовым. Отличная была бы пара…

– Сердцу не прикажешь. Где гарантия, что этот твой сын старого друга мне понравился бы или я ему?

– Он бы тебе понравился, точно. Статный мужик, умный, интересный, целеустремлённый. Несётся по жизни, словно локомотив на полной скорости – интересуется, познаёт, новое для себя открывает. Когда вернулся из Европы, на ноги поставил бизнес, который Сергей чуть было не похерил…

– Играл? – интересуюсь.

– Был слаб на передок! – резко высказывается отец, а я краснею, понимая, о чём речь. – Прости. Говорю, как есть. Женщин было пруд пруди, менял, как перчатки, и каждая стремилась свой кусок оттяпать. Слабохарактерность и ведомость не лучшие спутники по жизни. Почти всё просрал, вовремя сын вернулся. Разогнал всех открывших рты на бизнес семьи, взял всё в свои руки, за несколько лет вернул компанию в топ-двадцать.

– А друг твой?

– Умер пять лет назад – алкоголь и женщины сгубили, но сына поженить успел – там какое-то выгодное слияние было… Давно Рокотова-младшего не видел, женат на дочери бизнес-партнёра, а мог бы жениться на тебе и в моей компании работать или в своей, но всё равно со мной…

Снова отец за старое. Пять лет назад все уши этим Рокотовым мне прожужжал, но я наотрез отказалась с ним знакомиться. Мне замуж по любви хотелось, а не потому, что кто-то для кого-то выгоден в бизнесе.

– Пап, снова за своё. Мой муж – Игорь, смирись с этим.

– Вась, – вздыхает отец, – не давай больше Игорю денег, просрёт всё, а толку ноль. Попомни мои слова: никаких кафе быстрого питания не будет. Он мог здесь, на своей должности попытаться добиться чего-то – больше бы толку было и моего уважения.

– Он просто хочет иметь что-то своё, понимаешь? Доказать тебе, что тоже умеет, может создавать, – как всегда защищаю мужа перед отцом, но с каждым разом всё меньше и меньше искренности в моих словах.

– У него есть ты, что ещё нужно?

Глава 2

– Своё дело – интересное и захватывающее.

– Он мог бы трудиться в нашем деле и преуспеть. Мозги у него есть – желания и стремления нет. Хотя не прав я – есть стремление: набить кубышку твоими деньгами.

– Пап, снова ты за своё! – вскакиваю со стула, теории отца переходят все границы.

– Василиса, ты знаешь, что я недолюбливаю Игоря, за что – тоже знаешь. Поверь, все всё видят. Все, кроме тебя. Он женился на твоих деньгах, то есть на моих. Единственное, с чем ему не повезло – ты умная, была бы дурой, всё было бы для него проще. Вешал бы тебе лапшу про сто пятый новый бизнес-план, а ты бы бабки отстёгивала. А с тобой не всё так просто, ты в цифрах разбираешься, в принципах рынка и акций. Ему, чтобы деньги у тебя взять, нужно сначала доказать, зачем и для чего. Это радует – хоть где-то напрягается твой не желающий напрягаться вовсе муж.

Отец поджимает губы, отворачиваясь к окну, из которого открывается шикарный вид на Москва-сити. Подхожу, кладу руку на его плечо. Папа на голову выше меня, даже когда я на каблуках.

За шестьдесят, но всё ещё видный мужчина, привлекающий женщин всех возрастов: подтянутый, собранный, всегда одет с иголочки. Серые глаза всё так же блестят стальными искорками, а седина на висках прибавляет лоска.

Я на него очень похожа – серые глаза, тёмная копна вьющихся волос и, конечно же, мозги. Как говорит отец: «От меня ты взяла всё самое лучшее». И я не спорю, никогда не спорю, лишь в вопросах, касающихся Игоря.

– Пап, я понимаю, о чём ты говоришь, но у нас с мужем гармоничные отношения. Он обожает меня – я чувствую, относится с заботой и нежностью, никогда не позволяет даже грубого слова в мою сторону.

– Ещё бы он позволил! Придушил бы! – вспыхивает папа. – Тебе с ним интересно?

– В каком смысле?

– Как с человеком. Как с партнёром. И я сейчас не про постель говорю. Мне вот с Тамарой интересно. Она для меня партнёр – друг и прекрасный собеседник в первую очередь, моя поддержка в любой ситуации. Мне не стыдно перед ней обнажиться, показать, что и сильный мужчина иногда бывает слабым. И она не осудит, я знаю, поймёт.

– Тогда почему не поженитесь? Сколько лет вы вместе, десять? – Даже не помню, когда закрутились отношения отца с Тамарой, кажется, она всегда была в его жизни.

– Двенадцать. Потому что нам так хорошо, штамп в паспорте ничего не решает. Ты взрослая, сын Тамары тоже, у вас своя жизнь, у нас своя – так, как нам нравится. Я предлагал ей, но ответа не получил, а потом мы поговорили и решили, что всё устраивает обоих. Живём вместе, спим вместе, проводим время вместе, что ещё нужно?

Решаюсь на вопрос, который давно крутится в мыслях. Сейчас папа максимально разоткровенничался, что бывает крайне редко и мало. В такие моменты я могу спрашивать обо всём, и он обязательно ответит.

– Пап, а почему вы с Тамарой общего ребёнка не захотели?

– Мы хотели. Но она детей иметь не может после сына, какой-то там диагноз, а я не настаивал – у меня ты есть, у неё Ромка. Мы живём друг для друга, – целует меня в макушку, обнимает, прижимая крепче.

Безмерно ценю такие моменты, как сейчас, когда папа на какое-то время перестаёт быть строгим генеральным директором и становится просто отцом – открытым и доступным для меня, проявляющим отеческую нежность и мягкость. Я ведь всё-таки девочка, и такие моменты мне просто необходимы.

– Вась, с внуками никак? – осторожно спрашивает, затрагивая болезненную для меня тему.

– Пока никак… – отворачиваюсь, вглядываясь в пейзаж за окном. – Совсем никак. Столько клиник, обследований, всевозможных анализов, процедур, дорогих препаратов, даже ЭКО… и никак. Порой мне кажется, что я помешалась на этом.

– Ну тебе же не пятьдесят лет, времени ещё много, – успокаивает отец. Обычно старается не затрагивать тему детей, но сегодня, видимо, откровенный разговор в обе стороны. – Что Игорь говорит?

– Предлагаю пройти обследование ещё раз – наотрез отказывается, говорит, достаточно того, что его проверяли с ног до головы ещё четыре года назад – с ним всё в порядке. И со мной в порядке, вот только родителями мы пока так не стали.

– Может, не судьба? – отстраняется отец, заглядывая в мои глаза.

– Не судьба стать матерью? – удивлённо смотрю на родного человека.

– Не судьба стать матерью с Игорем, а не вообще. Возможно, где-то там, наверху, всё спланировано, и он не отец твоего ребёнка. Кто-то другой, например, кто предназначен судьбой.

Смотрю на папу во все глаза – с каких пор он стал верить в такие чисто гипотетические моменты? Никогда за ним такого не замечала. Может, так наступает старость – человек срывается в философские рассуждения, жалея о своих неосуществившихся мечтах.

– Мы сами создаём свою судьбу, – пожимаю плечами. – Я выбрала Игоря осознанно, стать матерью хочу осознанно, нельзя встретить кого-то и сразу понять – он отец моего ребёнка. Ничего не происходит случайно.

– Не помню, кто сказал: «Случайности неслучайны». Чем дольше живу, чем больше в этом убеждаюсь.

– В чём это выражается? – снова усаживаемся с отцом друг напротив друга.

– Случайная встреча, случайный звонок, случайный взгляд. Кажется, всё случайно, но нет – так было задумано, запрограммировано, просто эта самая случайность ждала своего часа, чтобы ворваться в чью-либо жизнь неожиданно, но так вовремя.

– Есть примеры?

– Мой и Тамары. Ты знаешь, как мы познакомились?

– Нет. Ты никогда не рассказывал, – только сейчас понимаю: и правда – я не знаю, как они познакомились и где.

Папа улыбается сам себе, хмыкая под нос. Видимо, вспоминает.

– Ехал я тогда в Подмосковье к Селезнёву на дачу, намечались мужские посиделки с охотой и баней. Голодный был жутко, руки тряслись, и чёрт же дёрнул меня остановиться в каком-то кафе придорожном, так, забегаловка с едой на вынос. На прилавке пирожки какие-то, беляши не первой свежести, но мне всё равно было – есть хотелось, до дачи не дотерпел бы. Ну и купил пару «блюд». Уселся в машине, кто-то позвонил, ну и за разговором запихнул в себя всю еду. Ещё не договорив, понял – пирожки просятся наружу, причём срочно и прямо сейчас! – Я начинаю хохотать, понимая, что история будет драматичной. – Ломлюсь в дверь туалета этого же кафе – закрыто. А он один, кабинка одна, за кафешкой только лесок какой-то, ни одного строения. С силой дёргаю дверь, а там женщина, красивая такая, ухоженная, только лицо белее мела. Ну я, конечно, простите-извините, не знал, не слышал, да и она ничего не сказала. Я бегом в тот лесок – ситуация уже критическая, почти авария! Выполз из кустов по уши в колючках, дорогой костюм в траве и мусоре. Бреду к машине – грязный, но облегчившийся, навстречу женщина из того самого туалета. Смотрит на меня и хохочет, понимая, где я был. Мне бы обидеться от её насмешки, но я сам ржать начинаю. Выясняем, что оба откушали местных блюд, только она кабинку успела первой занять, а мне по лесу пришлось побегать. Обменялись телефонами, она москвичкой оказалась, встретились, конечно, кафе это вспомнили, она тогда, оказывается, к подруге в Тулу ехала. Вот так и осталась Тамара в моей жизни. Вот тебе и случайность! Никогда в таких местах не ел, а тут будто кто-то подтолкнул остановиться в том месте.

Я смеюсь в голос, по щекам слезинки стекают. Представляю, как папа мчится на всех парах в лес в поисках подходящих кустиков справлять нужду.

– А мне Тамара говорила, что вы на банкете каком-то познакомились.

– Так конечно, не всем такую историю расскажешь! – машет руками папа. – Вот и придумали что-то более представительное. Ты первая, кому рассказываю.

Не могу успокоиться, смеюсь взахлёб. Давно так не закатывалась от смеха. Я-то всегда была уверена, что всё у моего отца правильно, прилично, представительно, а оказывается, и деловые мужчины по лесу будут бегать, когда ситуация припрёт.

– Я это к чему, Василиса, – папа становится серьёзным, – никогда не знаешь, где найдёшь. Одна встреча может с ног на голову твою жизнь перевернуть, а где эта встреча произойдёт – неизвестно. Может, на улице или в кафе, может, на заправке или переговорах, а может, и в туалете придорожного кафе. Нельзя знать наперёд. – Папа разводит руками. – Главное, понять, что эта встреча для тебя, человек твой, понимаешь?

– Я считаю, что своего человека уже встретила – Игоря.

– Как знать, как знать… поживём-увидим. Ты, главное, по сторонам смотри внимательно, – подмигивает мне. – Ну всё, пора работать. И так наболтал тут тебе много всего, ещё решишь, что у меня маразм начинается, – улыбается, выпроваживая меня из кабинета. – Но обещай, – останавливаюсь в дверях, – если на этот раз у твоего мужа ничего не получится, денег ты ему больше не дашь.

– Обещаю. – Он не отводит взгляд. – Клянусь, пап.

– Иди работай. Увидимся ещё.

– Сегодня уже нет, я в «Монолит» уеду с презентацией вариантов для их компании. До завтра.

Бегу по этажу в свой отдел, точнее, я в этом отделе лишь зам Инги Витальевны, которая с отцом с самого начала работает и знает столько, сколько в голове не уложить. Вот уже который год смотрю, как она работает, как угадывает, что нужно заказчику, как подбирает проекты и рекламные акции, и, кажется, до конца жизни не узнаю всего, что может она.

– Доброе утро, у папы задержалась! – занимаю своё рабочее место.

– Ничего, Васенька, уже поняла, слышала, как смеялись. Марк Валентинович сегодня в хорошем настроении? – приспускает очки на носу.

– Я бы сказала в лирическо-философском, – подмигиваю. – Родительские нотации и разговор по душам. Редко бывает, поэтому задержалась у него по максимуму.

– А-а-а, ну это надо, – улыбается.

– Инга Витальевна, – окликаю женщину, – вам тоже мой Игорь не нравится?

Она замирает, презрительно хмыкая, размыкает губы, но в последний момент останавливается.

– Тебе правду?

– Да, если можно, – хуже уже не будет, папа сказал всё.

– Лентяй твой Игорь. Работает в компании тестя на всё готовом – всё ему, только умножай и прибыль считай, приложи усилия хоть какие-то, но нет… Придумывает какие-то бизнес-планы, что-то начинает, и всё тухнет. Бегает потом по компании, придумывает тысячу и одну причину, почему не получилось – не в нём дело, звёзды не сошлись. Я таких мужиков мудозвонами называю – много звука, дела нет. Только языком работать и умеет. Скажу тебе открыто – его все в компании недолюбливают и понимают, что он здесь исключительно в качестве зятя, а не ценного работника.

Тяжело вздыхаю. Я люблю Игоря, всей душой к нему тянусь. Столько лет встаю на его защиту, когда кто-то пытается его очернить, сказать что-то плохое, а он будто и не замечает всего.

Нет, он никогда не укорял меня в состоятельности и всегда деньги просил, именно просил, не требовал. Но я понимала папу: с одной стороны, Игорь что-то делал и был вечно занят, с другой – в итоге ничего никогда у него не получалось.

– Только не обижайся, Васенька.

– Не обижаюсь. Мне все говорят, что муж меня использует, чтобы лучше устроиться в жизни. Но я-то знаю его другого – как мужчину, как мужа, как человека, в конце концов.

– У каждого влюблённого на носу розовые очки с толстенными стёклами, вот только в конце концов очки-то спадут, и ты увидишь перед собой человека, которого совершенно не знаешь. Это неприятно и очень больно. По собственному опыту говорю. Главное, чтобы это произошло быстрее, пока ты не потеряла кучу времени на того, кто тебя не достоин, – заключает Инга Витальевна, отворачиваясь к компьютеру.

Возможно, и я смотрю на всё сквозь эти самые очки. Но моя любовь к мужу не угасла за пять лет нисколько, мне всё так же хочется быть с ним рядом, слушать и понимать.

В последнее время мы, конечно, отдалились друг от друга, но так уже было, когда для меня остро встал вопрос с детьми, а Игорь убеждал, что просто нужно больше пробовать. Всё наладится, я знаю.

День проходит быстро, прикидываю, что может понравится «Монолиту», какие акции запустить сейчас, какие позже, сканирую рынок и социальный интерес. К вечеру я готова к встрече с заказчиком.

– Я убежала, после встречи уже не вернусь.

– Отзвонись, как всё прошло, – уже на выходе слышу фразу Инги Витальевны.

Глава 3

Иду к машине на парковку. Встреча прошла продуктивно, варианты заказчику понравились, завтра приступаем к реализации. Мне нравится, когда так: понятно, быстро и чётко. Заказчик говорит, что желает – мы выполняем. Нет бесконечной тягомотины – нравится, не нравится. Быстро и по-деловому.

Где-то на дне сумки трезвонит телефон, еле добираюсь до мобильника сквозь кучу бумажек.

– Кать, привет. Прости, так и не позвонила на неделе, – сразу оправдываюсь перед подругой.

– Ничего, я тоже работала без продыху, некогда было. Ты где?

– В центре. На встрече была.

– Заскакивай ко мне. Андрей с Сашкой на даче маме теплицу ставят, я одна. Поболтаем.

Хотела сегодня пораньше освободиться, провести вечер с Игорем, узнать, чем его встреча закончилась. Но он написал, что будет поздно, а одной вечер коротать не хочется.

– Хорошо. Через двадцать минут буду.

Спешу к Катьке. Моя подруга, моя отдушина, человек, который понимает с полувзгляда, как сенсор, считывая моё настроение до мельчайших эмоций. Познакомившись в гимназии много лет назад, остались подругами и после, сопереживая жизненным событиям друг друга.

Я была свидетельницей на её свадьбе с Андреем, а потом стала крёстной маленькому Сашке, которому сейчас три года. Поддержала её, когда Катя решилась открыть собственную клинику как акушер-гинеколог, помогая женщинам в вопросах лечения и репродукции.

Только вот мне подруга помочь не могла. Ничем. Во всех европейских клиниках мне сказали то же самое, что и Катя когда-то. Она даже некоторое время обижалась, что усомнилась в её профессиональных способностях, но я хотела услышать мнение нескольких специалистов, чтобы быть уверенной – со мной всё в порядке.

Теперь я ходила исключительно к ней, советовалась только с Катей. Мы с ней попробовали несколько вариантов лечения и профилактики, но тщетно.

– Привет, залетай. – Катя приглашает меня на кухню.

– Ой, я же ваш ремонт так и не видела, – заглядываю в комнаты по очереди, рассматривая новую обстановку. – Красота! А Сашкина комната готова?

– Да, посмотри.

Открываю дверь, попадаю несомненно в комнату мальчика, где всё в зелёных тонах – строго и лаконично. Интересно, если бы у меня родился мальчик, сделала бы я такую?

– Нравится? – Подруга наливает чай, опять на столе множество пирожных и заварные, которые я так люблю. Подготовилась.

– Очень. Красивый цвет, обстановка приятная, Сашке подходит.

– Он, конечно, маленький, но всё же оценил, – смеётся Катя. – С серьёзным видом сказал, что его всё устраивает. Ты бы видела! Много полочек для игрушек, и ящик для конструктора имеется, – усаживается напротив. – Где была?

– В «Монолите», представляла варианты рекламы для них, компания занимается строительством жилых домов под ключ. Всё быстро прошло, остались довольны.

– И что, обязательно ты должна ехать? Никто другой? – хмурится подруга.

– Я занималась этим проектом, к тому же для меня каждый проект – это опыт. Папа всё чаще намекает, что наступит день, когда он отойдёт от дел, и тогда я займу его место как единственная наследница. Можно, конечно, нанять исполнительного директора, сейчас это часто практикуется, но он не хочет, чтобы его детище было в чужих руках. Так что, чтобы управлять, нужно знать кухню изнутри, тем более мне нравится то, чем я занимаюсь. Ты же знаешь.

– Знаю-знаю, – вздыхает Катька. – Я ещё тогда, когда впервые тебя в гимназии увидела, поняла, что ты не такая, как все эти дети богатеньких родителей. Нет, шмотки, конечно, на тебе были дорогущие, да и личный водитель привозил, но всё же ты значительно отличалась от всех этих девиц, выпендривавшихся друг перед другом. Ты действительно училась, потому что хотела чего-то добиться сама, а не потому, что папа всё преподнёс на блюдечке с голубой каёмочкой. Этим мне и понравилась.

Сжимаю её ладонь. До сих пор благодарна судьбе, что Катя появилась в моей жизни. У меня не было подруг, среди золотой молодёжи я слыла заучкой, вечеринки не посещала, попойки в нашем большом загородном доме не устраивала, величиной бриллиантов не мерялась. Папа с детства вдалбливал в мою голову, что деньги любят счёт и потратить ты можешь только то, что сам заработал, своим трудом. Вот я и трудилась.

Смерть мамы сыграла немаловажную роль для меня. Я осталась с отцом, который переживал потерю любимой женщины, и в тот момент уделял мне немного времени. Потом мы с ним поговорили, а со временем стали ближе, действительно родными. Подруга появилась в самый нужный момент.

Катя перевелась к нам в седьмом классе. Её семья могла оплачивать закрытую гимназию, но во всём остальном особой роскоши не позволяла. Мы сразу понравились друг другу, нашли общие увлечения и занятия. Нам всегда было интересно вместе, а отец сразу одобрил Катю в качестве моей подруги, сказал тогда: «У неё взгляд осмысленный, полный энтузиазма и желания работать над собой».

После Катька в медицинский поступила, а когда решилась клинику открыть, папа не задумываясь дал ей деньги для вложения в дело. Был уверен на сто процентов, что уж Катька пойдёт до конца, не отступит при первых же сложностях. Как всегда, был прав.

– Как дела у Игоря?

– Дело своё хочет открыть.

– Очередное? Какое по счёту? – Тон подруги всегда меняется, когда речь заходит об Игоре.

– Ты сейчас говоришь, как папа, даже интонации те же, – опускаю глаза, понимая, что сейчас Катя скажет всё, что думает, и как всегда будет права.

Мой личный детектор лжи, Катя всё видит со стороны, знает меня, как никто другой, иногда кажется, даже понимает, о чём я думаю.

– Потому что согласна Марком Валентиновичем безоговорочно. Я как считала твоего Игорька альфонсом с самого первого взгляда, так и считаю – ничего не изменилось. И что бы ты мне ни говорила, моё мнение останется тем же. Твои чувства искренние, несомненно, я всё вижу, но муж твой актёр ещё тот – Оскара заслуживает.

– Кать…

– Вась, я понимаю, что влюблённая женщина многого не видит, не замечает, ведомая эмоциями и сильным чувством к мужчине, но не настолько же. А?

– Я запуталась… – обхватываю голову руками. – Все твердят мне снова и снова – Игорь хочет только денег моего отца, а когда просит, не могу ему отказать. У него какая-то странная способность убеждать меня в чём угодно. Он говорит, а я послушно соглашаюсь и вот уже перевожу деньги ему на счёт.

– Не переводи! – Катька подпрыгивает на месте. – Скажи «нет», пока не покажет бизнес-план, заключение логистики, расчёты и проект. Только тогда, и точка. Он тебе тонну информации выдаёт, и пока ты перевариваешь всё это, обрабатывает на перевод денег. Ты умная, Вась, умнее меня, а поддаёшься каждый раз, как маленькая девочка. Поверь, как только ты откажешь ему, он сразу станет настоящим, покажет своё истинное лицо, и ты увидишь другого Игоря.

Уже думала об этом и в последний раз почти отказала, но Игорь так умело подлизался и окутал меня нежностью и ласковыми словами, что я под его напором предательски сдалась.

– А хочу ли я видеть? – поднимаю глаза на подругу.

– Если не хочешь жить во лжи и считать любимым того, кто таковым не является, придётся, – заключает подруга. – Вас ничего не связывает, разойдётесь, и начнёшь всё заново. Хорошо, что с детьми не получилось…

Вскидываю взгляд на подругу, бьёт по самому больному.

– Я не в том смысле, что вообще… ну ты поняла. Может, не судьба с ним у тебя, не тот он человек, который должен стать отцом твоего ребёнка.

На мгновение замираю.

– Ты что, под дверью стояла, когда мы сегодня с отцом разговаривали? – Катя смотрит непонимающе. – Он сказал мне сегодня то же самое, слово в слово.

– Мы с ним мыслим одинаково, – стучит пальцем по лбу, – он твоего Игорька насквозь видит, но не рубит с плеча лишь потому, что тебя любит, не хочет ранить. Ждёт, когда ты сама откроешь глаза и поймёшь, кто твой муж на самом деле. Вот только пять лет прошло, а ты всё в розовых облаках витаешь.

Понимаю, что Катя права и отец прав – за последние четыре года Игорь выпросил у меня много, при этом ничего не вернул и бизнеса не получилось. Я много раз анализировала: сначала считала, что ему просто не везёт, не попал в струю, не вовремя, вложился неудачно. Но чем чаще это происходило, тем больше сомнений меня грызло изнутри.

– Знаешь, я так погрязла в обследованиях и попытках зачать ребёнка, что, кажется, иногда даже не слушала, что он говорил – просто переводила деньги, и всё.

– А что Игорь вообще говорит о детях? – Катя наклонилась ближе ко мне. – Ну кроме того, что обследовался четыре года назад.

– Говорит, что хочет. Радостью не брызжет, конечно, но и не отказывается. Соглашается, что пора становится родителями, а когда наступают дни овуляции, полностью поддерживает моё рвение, без вопросов исполняя супружеский долг.

Да, только в последнее время исполнение этого долга стало редким и пресным, чисто для галочки, для мужа. Несколько недель секса у нас вообще не было: Игорь часто задерживается, когда приходит, я уже сплю. Мои нежности с утра не одобряет, хотя раньше близость с утра была желанной нами обоими.

– Исполняет… пф-ф, звучит-то как мерзко. А так, чтоб страстно, крышесносно, без единой мысли в голове, бешеный секс, чтобы к стенке прижать, схватив за волосы?

– Я не люблю грубость… – мямлю и краснею, потому что тема слишком интимная для меня.

– Ну знаешь, грубость грубости рознь! – цыкает Катя. – Если в порыве страсти – это одно, а неприкрытое насилие – совсем другое. Мы с Андреем всё перепробовали, половину Камасутры прошли.

Смущаюсь, потому что не желаю представлять, что моя подруга творит с мужем в постели.

– Наверное, у каждого есть свои ограничения, – у меня точно есть, сразу вспоминаю несколько моментов из своей интимной жизни.

– Я так считаю: не существует норм в постели. Всё, что происходит под одеялом, – это нормально, если устраивает обоих. Всё. И не нужно придумывать ограничения там, где их быть не может. Именно для этого, Васенька, замуж и выходят: пробовать всё и с одним человеком, откидывая в сторону то, что не нравится обоим, и оставляя лишь самые сладкие моменты. Мало того, что твой Игорёк альфонс, так ещё и в постели не огонь, насколько я понимаю.

– Кать, ну хватит… Я сейчас расплачусь.

Шмыгаю. Сегодня все решили высказаться о том, какой дерьмовый у меня брак и, конечно же, муж. Ещё немного – и разрыдаюсь, как маленькая девочка, которую обидели. Я столько лет отстаиваю Игоря перед всеми – устала доказывать всем и вся, что всё не так, как им видится. Больше не могу.

– Ну ладно. – Подруга крепко обнимает. – Ты же меня знаешь – говорю, как есть. Мужика тебе надо, подруга.

– У меня есть вообще-то, я замужем! – гордо понимаю голову.

– Ага, знаем мы. – Катя затихает на несколько минут. – Знаешь, ходила тут ко мне женщина два года. Не могла забеременеть, как ты: с ней всё в порядке, с мужем тоже, но никак. Ребёнка безумно хотела, на каждом приёме рыдала. Всё с ней перепробовали, она даже по каким-то бабкам ездила в глухую деревню, ритуалы исполняла. Ничего. Несовместимость у них. На этой почве депрессия у неё началась жуткая, ещё и муж масла в огонь подливал: мол, бесплодная, никак не может наследника родить. В общем, загнали в угол бабу, еле живая.

– И?

– И посоветовали ей мужчину найти, на одну ночь, случайного, незнакомого. Переспать, только чтобы он обязательно в неё кончил. Проверить: это она такая ущербная, или действительно с мужем несовместимость полная.

– Что дальше? – придвигаюсь ближе к подруге, вслушиваясь.

– А дальше: пришла она неделю назад ко мне счастливая до чёртиков. Беременна. – Катя поднимается, убирая кружки со стола.

– Кать, не томи.

– Пошли в клуб с подругами, она там парня подцепила на одну ночь. Как результат – беременность, протекает хорошо. Она счастлива – муж заткнулся.

– Прям с одного раза, что ли?

– А я о чём тебе толкую, дурында? С одного. Есть такое – пара здорова, а детей нет, просто биологическая несовместимость, как её называют, ну или, если хочешь, судьба, – разводит руками.

Катя мне об этом говорила неоднократно, да и последний врач в Берлине тоже. Непонятно, почему так происходит, но факт остаётся фактом – не всегда здоровые пары могут зачать ребёнка.

Глава 4

– Предлагаю тебе сделать то же самое!

– Что? – даже подпрыгиваю от негодования. – У меня муж есть, а ты мне изменить ему предлагаешь? – Моему возмущению нет предела.

– Ты ребёнка хочешь? – не унимается Катя.

– Хочу… – оседаю обратно, опуская глаза. – Ты же знаешь, очень хочу. Но не так…

– Вась, вот признайся, ты себя винила, что детей у вас нет, грызла мысленно, что это с тобой что-то не так, не то, надо стараться ещё и ещё? А? Делала тесты на беременность в ожидании двух полосочек, а потом рыдала в ванной на полу, когда снова ничего не видела?

– Да! Да! Да! – вскакиваю с места, кричу прямо в лицо Кати.

Закрываю лицо руками, а слёзы предательски катятся из глаз, застилая картинку вокруг. Сколько раз замирала в ожидании положительного результата? Сколько надеялась? Сколько было попыток? И ничего.

– Тогда проверь. Для себя, чтобы себя не сожрать, чтобы не скатиться в пропасть под названием депрессия.

Сейчас, после слов Кати, этот вариант мне уже не кажется таким бредовым, как пять минут назад.

– Но как? Не могу я так, понимаешь? Мне узнать человека нужно, проникнуться симпатией…

– Тебе ребёнок нужен и уверенность, что с тобой всё в порядке, как с женщиной. Оставь свои принципы для мужа. Если не получится – значит, лечимся дальше, получится – Игорь твой бракованный! Ну я склоняюсь ко второму варианту, – лыбится Катька, как ошалелая. – Вот чувствую нутром, что в муже твоём проблема.

Согласна с подругой: Игорь желанием стать отцом не пылал, но и не отказывался. Обследование тогда прошёл вместе со мной, но на этом всё. Постоянно мне напоминал, что с ним всё отлично – врачи подтвердили, пальцем не тыкал, но я понимала, что муж обвиняет меня в отсутствии детей.

Мои попытки затащить его в клинику ещё раз отвергал, а когда я принесла ёмкость для анализов домой, чтобы он не отвлекался на больницы, смотрел на меня, как на дурочку, наотрез отказавшись что-либо сдавать. Так я осталась со своей проблемой один на один. Значит, и решать мне её самой.

– И где найти этого предполагаемого отца своему ребёнку? Не объявление же выкидывать в интернете?

– Нет, конечно! Давай сходим в клуб, развеемся, потанцуем, проведём время с пользой, – подмигивает Катька. – Может, так кто и подвернётся? В эти выходные, например.

– В эти не могу. Выставка новых технологий в субботу. От нас заявлены уже кандидатуры, надо быть. Ты же знаешь, там ищут партнёров и заключают договора.

– Точно! – Катька бьёт себя по лбу. – Сентябрь же. Каждый год в одно и то же время. Тогда в следующие, договорились? Ничего не планируй. Скажешь Игорю, что у меня останешься, девичник у нас.

– Хорошо… Не уверена я…

– Зато я уверена. Всё. Решили. Пробуем.

– Решили, – выдыхаю. – В следующие выходные выходим на охоту.

– О как заговорила, – смеётся подруга. – Настрой мне нравится.

Болтаем с Катей до позднего вечера, обсуждая детали того, что задумали. Сначала мысль мне кажется совершенно бредовой, но чем больше мы обсуждаем нюансы плана, тем больше я понимаю, что хочу попробовать. Пока плохо себе представляю, как это произойдёт и, главное, с кем, но главное для меня – решиться.

Больше всего на свете я хочу стать матерью. Ничто другое значения не имеет.

Возвращаюсь домой почти к двенадцати, застав Игоря отправляющимся в душ.

– Ты только пришёл? – удивлена, что целый день муж работал. Это не свойственно для него.

– Да, задержались, – отвечает, скрываясь в дверях ванной комнаты.

Тут же на тумбочке пищит телефон, оповещая о сообщении. Не знаю почему, я бросаю взгляд на светящийся экран, где висит всплывающее сообщение.

Лисёнок: Спасибо за встречу.

В конце стоит красное сердечко. Парадоксально, но при всё понимании, что сообщение может быть от женщины, меня это не расстраивает, словно и не задевает вовсе.

Отправляюсь на кухню, хочу съесть что-нибудь лёгкое. Решаю побаловать себя салатиком, незатейливым, простым. Слышу шлёпанье Игоря в коридоре.

– Тебя там лисёнок благодарит за встречу, – выкрикиваю, ожидая реакции.

– Деловой партнёр, – прилетает ответ из другой комнаты. – Лисин.

Интересно. Хотя у папы есть друг Селезнёв, и все друзья называют его Утка, женского рода, но он не в обиде.

– А почему сердечко в конце? – слышу, что Игорь стоит позади меня.

– Ты знаешь, странный он, мне кажется, того… другой ориентации… в общем, не такой…

– Тогда будь внимательнее: деловой партнёр может стать партнёром половым, если ты, конечно, ему понравишься, – разворачиваюсь, впиваясь взглядом в Игоря.

– Вась, ты чего несёшь? – ошарашенно пялится на меня. – Каким ещё половым?

– Ну если он не такой… то всё может быть. «Не таким» же мужчины нравятся, так?

Игорь, будто к месту прирос – смотрит на меня не то зло, не то удивлённо. Учусь у Кати и отца говорить, как есть. Мне почему-то именно сейчас до стиснутых челюстей надоело потакать мужу, угождать, говорить то, что он желает слышать. Понимаю, что, проникаясь его проблемами, напрочь забываю о своих, о себе в общем, отодвигая на второй план.

– Так, – наконец, выдавливает из себя. – Милая, тут такое дело, – начинает издалека, но я знаю эту фразу и тон знаю, сейчас будет просить денег. – Мне нужно ещё два миллиона, ставки выросли.

Собираюсь с силами, чтобы ответить, чтобы снова, как и всегда, не раскиснуть перед ним, бездумно отправляя нужную сумму на знакомый счёт. Мне нужно сказать ему «нет» хоть раз. Потому что для меня это важно, потому что поклялась отцу.

– Только после того, как увижу бизнес-план с полной логистикой, расчётами и цифрами, – говорю на одном дыхании, сама удивляясь своей решительности.

Брови Игоря в удивлении взмывают.

– Зачем тебе это?

– Ну как же, сколько дел ты начинал? А? И ни одно не доведено до конца, – смотрю на него, не отводя взгляд. – Тебе что, дорогу тринадцать чёрных кошек с пустыми вёдрами перебежали и из пятой точки у них соль сыпалась? Или это просто тотальное невезение в самом гадком его проявлении?

– Ха, говоришь, как твой отец. Он вложил в твою голову идею этой глупой проверки?

– Это не проверка, я просто хочу понять, по какой причине у тебя ничего не выходит. Хочу помочь, посмотреть, прикинуть вместе с тобой. Почему не обратишься в отдел логистики нашей фирмы, ребята помогут, просчитают риски и возможности.

– Мне ничья помощь не нужна! – рычит муж, и я впервые вижу его злым и растерянным, словом, совсем другим.

Может, Катя и отец правы, я не знаю человека, с которым живу пять лет? Но невозможно же играть постоянно, носить маску, контролируя каждое слово, каждое действие. Человек не способен контролировать себя круглосуточно, наступит момент истины для всех, и окружающие поймут, что всё не то, чем кажется.

– Игорь, сколько в общем ты взял у меня на свои идеи за последние четыре года?

– Это имеет значение? Я твой муж, ты обязана мне помогать.

– Тогда я скажу – около тридцати миллионов. И где они? Можешь сказать? Отчитаться хоть за один, за все не прошу.

– Ты никогда не спрашивала… – теряется Игорь.

– Спрашиваю сейчас. Я тебе даю не деньги отца, это мои деньги. Мой личный счёт, полученный когда-то от папы и приумноженный моими усилиями. Хочу знать.

Муж растерян, будто его застали врасплох за каким-то мерзким занятием и он прямо сейчас придумает варианты, чтобы оправдаться, очиститься передо мной. Мне кажется, что привычная маска Игоря-мужа сорвана, и на секунду передо мной обнажается другая личность мужчины, правдивая, не прикрытая любовным флёром и ласковыми словами.

Секунда, вторая, третья… Он весь подбирается, расправляет плечи, в глазах появляется привычная мягкость, и уголки губ дёргаются в слегка уловимой улыбке. Прежний Игорь вернулся, но мне не показалось – я знаю, что видела.

– Любимая, зачем тебе эти бессмысленные цифры? – подходит, упираясь в столешницу ладонями по обе стороны от меня. – Разбираться в документах, расчётах? Для этого есть специальные люди… те, кому я за это плачу… – проводит губами по шее, опускаясь в ямку под ключицей, проводит языком, опускается в ложбинку декольте, горячо выдыхая. – Это тебе не нужно, я сам всё решу… сам… – ныряет ладонью под блузку, поднимая лиф, накрывает полушария груди, сжимая соски между пальцами. – Главное, сейчас вложить деньги, чтобы раскрутиться, нужно ещё немного… два миллиона… ты же поможешь мне… – прикусывает мочку уха, слегка, проникая влажным языком.

– Я. Хочу. Увидеть. Бизнес-план, – отчеканиваю каждое слово как можно твёрже.

Игорь замирает с ладонью на моей груди и с языком в ухе. Ещё неделю назад его подход действовал на меня безошибочно: одной рукой я его обнимала, а другой вводила количество нолей для перевода. Но сейчас нет. Разговор с Катей и отцом что-то переключил внутри меня, пока не понимаю, что именно.

Я и до сегодняшнего дня слышала недовольство папы и придирки подруги, отмахиваясь от всего, как от назойливых противных мыслей, но именно слова отца и беседа о ребёнке подстегнула меня добраться до настоящего Игоря, такого, каким он является на самом деле.

Проанализировав наши отношения в последнее время поняла, что не очень-то он и желал появления детей в нашей семье, скорее, просто потакал мне в переживаниях, подбирал, конечно, слова утешения и вселял надежду, но сам ничего не делал и делать не планировал. И почему раньше до меня это не доходило? Почему розовые очки начали сползать с моего носа только сейчас, спустя пять лет брака?

Резко отстраняется, выпуская из плена своих объятий.

– Хорошо, будет тебе бизнес-план, – делает мне одолжение. Идёт на компромисс, словно сдаётся, не сумев отстоять свою точку зрения. – На этой неделе привезу.

Засовывает руки в карманы домашних брюк, подбирается, напрягая тело.

– Не забудь, в субботу мы идём на выставку новых технологий. Вместе, – напоминаю, отворачиваясь к разделочной доске. – Папе не понравится, если я приду одна.

– Твоему папе всё не нравится.

– Неправда, ему не нравишься только ты.

Стою спиной к мужу, но чувствую сверлящий, яростный взгляд, пронизывающий меня насквозь. Я впервые говорю так открыто, честно, не облачая недовольство отца в приемлемую, мягкую для мужа форму.

Я устала оправдывать его перед всеми. Он взрослый мужчина, мой муж; это меня должны оберегать, меня окружать нежностью и заботой, меня закрывать от всего мира широкой спиной, а получается совсем наоборот.

Слышу удаляющиеся из кухни шаги и только теперь выдыхаю свободно. Я смогла. Смогла впервые отказать ему, потребовать хоть что-то взамен тех круглых сумм, что он просит. Игорю моё поведение не понравилось, ну что ж, пусть привыкает, теперь я буду спрашивать постоянно, теперь могу.

Когда с салатом покончено, возвращаюсь в спальню, освещённую одиноким ночником с моей стороны. Игорь спит, ровно посапывая на кровати.

Укладываюсь, неосознанно всматриваясь в мужчину, что лежит рядом. Красивое лицо, несомненно привлекающее женщин, русые волосы, карие глаза с пушистыми ресницами. Ухоженное натренированное тело приковывает внимание. Сразу видно, себе мужчина не забывает уделять время, проводя в спортивном зале по несколько часов. Многие бы сказали – красив.

Но! Сегодня, когда Игорь покрывал моё тело ласкающими поцелуями, я не отозвалась внутри привычным трепетом, не дрожала в нетерпении его прикосновений и продолжения близости. Словно охладела вмиг, потеряла интерес и отодвинула его от себя. Именно это помогло мне сказать ему «нет», бездумно на всё не соглашаясь. Что со мной происходит?

Ночью просыпаюсь от того, что по комнате прыгает маленький кружок света, противно бьёт по глазам, раздражая. Протянув руку, понимаю, что телефона рядом нет. Шарю рядом, затем под подушкой и дальше, под своим телом.

Выхожу на кухню, застав прелестную картину: Игорь в одних трусах копается в моём смартфоне.

– Помочь с поисками? – Муж подпрыгивает от неожиданности, роняя телефон.

Поднимаю мобильник и, перевернув, смотрю на открытое банковское приложение, которое просит подтвердить операцию перевода.

– Денег я не дала, решил сам взять? – жду ответа. – Не получится. Для перевода любой суммы с моего счёта нужно кодовое слово, которое ты не знаешь.

– Я не то… ты не так поняла… Вась, не то… – мямлит, пойманный на месте с поличным.

Я разочарованно кручу в руках телефон. Игорь не знает, но, выйдя от Кати, тут же поменяла все пароли. Не знаю почему, будто под руку кто-то подталкивал, направляя. Сменила всё и везде. Новым паролем стало придуманное имя для желанной дочери – Злата. Но Игорь никогда не интересовался, как бы я хотела назвать детей, поэтому даже предположить не может.

– Ты думаешь, я бы не заметила исчезновение пары миллионов? На моём счету не так много средств, чтобы не заметить пропажу суммы с шестью нулями.

– Вась, я объясню, – встаёт мужчина, собираясь оправдываться.

– Бизнес-план, и точка, – разворачиваюсь, направляясь в спальню досматривать радужные сны в мягкой постели.

Глава 5

Герман

– Лика! – Мой голос эхом проносится по пустому холлу большого дома.

Тишина. Как всегда, когда я возвращаюсь из офиса поздно вечером. Даже прислуга разбежалась по углам, или просто все заняты своими делами. Все, кроме моей жены.

– Лика! – окликаю жену, поднимаясь на второй этаж.

Сворачиваю направо, в её крыло, замечая свет, пробивающийся в щель приоткрытой двери. Что за глупая привычка не отзываться в ответ. Не так часто мы разговариваем, понятно же, что зову не просто так.

– Ты оглохла? – открыв нараспашку дверь, наблюдаю Лику, раскинувшуюся на большой кровати с телефоном в руках. Привычная картинка, ничего не меняется. Не с ней. – Могла бы ответить.

Она устало поднимает на меня глаза, не забывая лениво чиркать пальчиком по экрану смартфона. Стеклянный взгляд – никаких эмоций. Кукла. И выглядит так же.

– Мне сегодня пришёл странный счёт из клиники пластической хирургии, – начинаю издалека. – Мы, помнится, договорились, что с операциями покончено. Или я что-то упустил? – вхожу, опускаясь в глубокое кресло напротив жены.

– Я решила сделать ещё одну, последнюю, – поднимается на кровати, занимая удобную позу, открывая вид на грудь непонятно какого размера.

Шестой? Седьмой? Какая мне разница? При любых раскладах – трогать это я не хочу.

– Просвети.

– Хочу удалить нижние рёбра. Для сужения талии. Мне нужно совершенство! – проводит ладонями вдоль своего тела.

Я кривлюсь. Уже давно откровенно и неприкрыто. Мне плевать, какие эмоции вызывает моя брезгливость у Лики – моё мнение она знает.

– Уродливое совершенство? Впервые о таком слышу, – хмыкаю.

– То, что не привлекает тебя, поверь, привлекает многих других. На вкус и цвет, как говорится… Мне нравится то, что я вижу в зеркале, считаю себя красивой – со всех сторон. Вера и Марго уже сделали подобные операции – смотрится великолепно! Я тоже хочу, как они!

– Знаешь, я когда на вас втроём смотрю, не понимаю – вам рожи под копирку делают? Есть какой-то образец для всех – вот так, и никак иначе? Грудь, задница, рёбра, губы, скулы, нос… Что ты там ещё изменила в себе?

– Гера! Это красиво! Надеюсь, счёт ты подписал? – подаётся немного вперёд, демонстрируя запредельные формы.

– Подписал. Потому что плевать, как ты выглядишь. Я надеялся, что психолог поможет тебе разобраться с навязчивой идеей перекроить своё тело ещё тогда, после третьей операции, но сейчас понимаю – любой специалист бессилен, потому что ты и твои подруги, насмотревшись на «идеальных» баб в сети, просто мечтаете выглядеть, как они. Лечить мозги можно только тогда, когда они присутствуют, а у тебя здесь, – стучу по голове пальцем, – вакуум.

– Оставь свои оскорбления при себе! Моё тело – делаю с ним всё, что хочу! Не нравится – разводись!

– Легко! Прямо завтра. Вот только есть проблемка, милая жена. При разводе по брачному договору я обязан отдать тебе треть бизнеса. Это та часть, которую влил в мою компанию твой отец пять лет назад, чтобы я смог поднять с колен компанию семьи. А ты, в свою очередь, при разводе должна оставить мне наследника. Свои обязательства я могу выполнить прямо сейчас, а ты? – прищуриваюсь, понимая, что снова срываюсь в бесконечный и бессмысленный спор.

Лика поджимает свои губёшки, конечно, насколько это вообще возможно поджать. Расправляет плечики, готовясь к атаке. Всё, как всегда, я даже знаю, что она мне скажет.

– Я сразу тебе сказала, что чайлдфри! Ещё пять лет назад. Я не хочу детей, не вижу себя матерью, не желаю обременять свою жизнь орущим младенцем. Даже не представляю, что по доброй воле могу изуродовать собственное тело беременностью, после которой останутся растяжки и обвисшая грудь. И всё ради чего? Ради твоей прихоти стать отцом? Ну не-е-ет! Много раз предлагала тебе услуги суррогатной матери. Ты отказался.

– В нашем с тобой договоре прописано, что жена сама должна мне родить ребёнка. У тебя есть копия, просмотри ещё раз. Не помнишь, как читать, попроси своего адвоката разжевать каждое слово. Выход есть. Мы много раз обговаривали какой.

Три, два, один…

– Нет! И ещё раз нет! – вскакивает, наворачивая круги по комнате.

Немного подпрыгивает от злости, разрывающей её, отчего искусственные сиськи подпрыгивают по инерции. Выглядит смешно. Прыскаю, наслаждаясь убойной картиной.

– А на что я буду жить? А? Дорогие магазины, развлечения и операции? Моё тело нуждается в самом лучшем уходе! После обмена – часть бизнеса на несуществующего наследника – я останусь ни с чем! – топает ножкой, замирая напротив.

– Это разрешимо. У меня есть небольшая компания, которую я могу отписать тебе. Включайся в дело, развивай и получай прибыль. Всё просто. Сейчас, в мире рыночных отношений, женщины наравне с мужчинами участвуют в большой игре. Никто уже не крутит носом от вида бизнес-леди, скорее наоборот, женщина-управленец – гарант партнёрских отношений. Хотя, – демонстративно обвожу жену взглядом, – в твоём случае эффект будет, скорее, обратным.

– Ты издеваешься? – верещит Лика. – Я в этом ничего не понимаю! И не хочу. Не желаю работать, не желаю копаться в бумажках и цифрах.

– Найми человека, который будет управлять делом вместо тебя.

– Ему нужно платить! У меня нет денег.

– Я выплачу тебе компенсацию после развода, приличную. Ну или найди состоятельного мужика, который позарится на эту «красоту», – тыкаю в неё пальцем.

Откровенно наслаждаюсь, как Лика пыхтит, изображая девицу в гневе. В конце концов ей придётся согласиться на мои условия. Детей у нас не будет. Я давно уже не хочу. Не с ней.

– Уже нашла! – вырывается у неё, видимо, случайно.

– Ну вот же, вот, значит, проблема решена? – подаюсь вперёд. Как же мне хочется, чтобы она сказала «да».

– Нет, – поджимает губы. – Пока нет. На всё нужно время. А пока я твоя жена!

Чёрт. А я надеялся. Почти обрадовался, что Лика свалит из моей жизни, прихватив свои искусственные сиськи, задницу и пару камазов шмоток.

– Если ты пока моя жена, напоминаю правила: на людях мы идеальная супружеская пара – заботливая, нежная и понимающая друг друга; в остальном – каждый живёт, как пожелает, спит, с кем пожелает. Никаких фоток в соцсетях и появлений с кем-то другим в общественных местах. Не желаю, чтобы мою фамилию полоскали все, кому не лень.

– Я помню правила.

– Отлично. Значит, в субботу будь готова к выходу. Ежегодная выставка научных технологий, я там должен быть. Вместе с тобой, конечно же, – почти выхожу, замирая в дверях. – И оденься прилично. Насколько это вообще возможно в твоём случае.

Опускаюсь в мягкое кресло в рабочем кабинете. Прикрываю глаза на минуту, успокаивая дыхание.

Как бы я ни избегал общения с Ликой, периодически разговаривать всё-таки приходиться. Нехотя, через силу, но я надеюсь понемногу подвести её к черте под названием развод.

Каждый наш разговор на эту тему продуктивнее. Если раньше мы стопорились сразу на фразе про ребёнка, то сейчас заходим уже за предложение небольшого бизнеса в качестве отступных.

Взгляд падает на фотографию в рамке, стоящую на моём столе. Жених и невеста на фоне дорогого ресторана. Я и Лика.

Шесть лет назад, когда бизнес рушился, будто карточный домик, я понял: не вернусь в Россию – всё дело сольётся в карман какой-нибудь очередной женщине отца. Компанию на тот момент дербанили все, кому не лень: пассии отца, инвесторы, кредиторы, банки и просто ушлые случайные люди. Мне позвонил Вайнер, друг отца, забивший тревогу первым.

Отец был не в себе, а если сказать просто – умом тронулся. На почве чего, понять я так и не смог. Но факт оставался фактом – ему подсовывали документы, которые он подписывал не глядя, не вчитываясь и не разбираясь, на какие счета уходят средства.

Приехал, сразу поставив его подпись под завещанием, понимая, что долго он не протянет. Отец был здоров физически, но нуждался в лечении психологическом.

Именно в такое место я его и отправил, надеясь, что его смогут привести в чувство. Через несколько месяцев он скатился в состояние забытья, а ещё через полгода перестал меня узнавать.

Мама в этом не участвовала. Развелись они некрасиво, обида на бывшего мужа не позволяла ей проявить к нему сочувствие. Но для меня он оставался родным отцом, а я для него единственным сыном. Он умер через год, оторвавшийся тромб остановил его сердце мгновенно.

Но до этого момента, пока ещё периодически приходил в сознание, посоветовал мне найти невесту с приличным бизнесом, который с лёгкостью вольётся в мой, восстановив равновесие.

Вливания извне – самый простой способ остаться на плаву. Решать нужно было быстро: кредиторы меня одолели, заказчики требовали выполнения обязательств, а я рвался на части, чтобы угодить всем.

Откуда взялась Лика со своим папашей, одному богу известно. И ведь предлагал же тогда Вайнер со своей дочкой познакомить… Не успел я. Минин был уже плох, рак высасывал из него силы, из наследников лишь тридцатилетняя дочь, которая ни черта не смыслит в делах. Ему кто-то сказал, что я ищу варианты.

Он нашёл меня сам, предложив свою фирму и дочурку в довесок. Условие было чётким: бизнес плюс Лика – никак иначе. И брачный договор заключали с его подачи, пункт детей, кстати, внёс Минин, сам. Сейчас я даже был ему благодарен за условие о детях, мне есть, чем крыть.

Лика была вполне симпатична: красива, длинные русые волосы, аккуратное личико с карими глазами, тонкая фигура. Как женщина она меня очень даже привлекала. Я не влюбился без памяти, не завлекла она меня настолько, чтобы я потерял голову. Мы оба понимали, в каком положении находимся, и оба были согласны.

Жили вполне спокойно: спали вместе, наслаждаясь отличным сексом, выходили в свет и даже иногда беседовали по душам. Я хотел детей, всё чаще намекая на исполнение договора, хотел настоящую семью с детскими визгами и семейным отдыхом.

Поначалу Лика отмалчивалась, никак не реагируя на мои желания, затем аккуратно приводила аргументы, почему дети нам не нужны, в конце концов, и вовсе сказала, что детей не хочет, никогда. На все мои предложения отвечала категорическим отказом.

А три года назад и вовсе сорвалась в активное переделывание собственного тела, следуя модным тенденциям искусственности и ненастоящей «красоты». Поначалу я боролся с этим, всячески уговаривая отказываться от операций, а потом понял, что бесполезно.

Лика так хочет, считая, что не совершенна, а грудь энного размера и задница величиной с небоскрёб сделают её счастливее и красивее в глазах других.

Вот только мне это не нравилось, вызывая лишь неприязнь и нежелание касаться ненатурального тела своей жены. Она и раньше-то не вызывала во мне дикого желания, а после всего сделанного пластическим хирургом тем более.

Мы заключили договор – каждый из нас живёт своей жизнью. Мы муж и жена для всех, но абсолютно чужие люди друг для друга. Вот так. Соблюдаем эту договорённость вот уже три года. Не знаю, с кем проводит время Лика, она, в свою очередь, не интересуется, с кем трахаюсь я.

В моём случае это лишь девушки на одну ночь без дальнейших обязательств. Этого достаточно. Ещё ни одна не зацепила настолько, чтобы мне снесло крышу в желании снова окунуться в обязательства под названием брак.

В последнее время я сосредоточился на своей жене, а точнее, на желании подвести её к черте – разводу. Готов отдать положенную ей часть, но безмозглая Лика эту часть тут же продаст как можно выгоднее первому встречному, и в моей компании будет присутствовать чужой человек с несколькими акциями, что само по себе меня уже раздражает.

Я хотел выйти из этой ситуации с минимальными потерями: предложить ей маленькую фирму в обмен на пункт с наследником и разойтись, как в море корабли.

Но Лика брыкалась, понимая, что после развода бюджет на её расходы сдуется, и она уже не сможет позволить себе жить так, как сейчас.

Не терял надежды, что найдётся тот, кто оценит её искусственные прелести и захочет связать свою жизнь с красавицей по имени Лика. И судя по её выражению лица сегодня, такой кандидат появился на горизонте. Что ж, подождём…

Ещё раз смотрю на фото в рамке, на нём изображена девушка, которой больше нет. Сейчас моя жена на себя уже не похожа – совершенно другая. Бросаю в мусорную корзину без малейшего чувства сожаления.

На столе жужжит телефон. Глеб. Спешит поинтересоваться, как всё прошло.

– Привет, друг. Согласилась? – тут же вопрос в трубке.

– Хрен там! – вырывается неосознанно и максимально грубо. – Как всегда разговор закончился ничем. Но! Теперь я знаю, что у моей жены появился мужчина, не просто интрижка, видимо, всё серьёзнее, чем обычно.

– О! На это кто-то позарился! – Глеб откровенно ржёт. – Интересно, он в адеквате? Или в состоянии, как твой папаша в конце жизни?

– Не смешно, Глеб.

– Не смешно, не спорю. Но мы с тобой сто лет друг друга знаем, мой чёрный юмор с годами стал ещё чернее. Это не в обиду. Ты же знаешь, – оправдывается друг.

– Знаю-знаю, не оправдывайся. Принимаю тебя таким, какой есть. Шутки шутками, а Лика продолжает упираться.

– Так отдай ей положенное и избавься от этого искусственного интеллекта раз и навсегда!

– Я не против. Но меня коробит мысль, что она сразу же полученную часть продаст хрен знает кому, даже разбираться не будет, только бы побольше дали и быстрее купили. Фирму, которую предлагаю, не хочет, понимает: чтобы бизнес доход приносил, им заниматься нужно, а она не желает напрягаться.

– М-да, – молчание в трубке. – Что думаешь делать?

– Подожду, – говорю Глебу, как есть. – Если всё закрутится серьёзно, может, сама потребует развод, чтобы воссоединиться с любимым. А там уже выдвинем свои условия так, как нам выгодно.

Не уверен сейчас в своих предположениях, но глаза у Лики прямо-таки светились при упоминании о новом мужчине. Есть шанс, что новую операцию она затеяла ради него и для него.

Что ж, если для того, чтобы получить развод, мне нужно оплатить счёт с шестью нулями, я готов. Будем считать, это мои инвестиции для благополучного разрешения возникшей проблемы.

– Главное, ты, Гера, за это время не встрянь в проблему под названием любовь, а то сам будешь готов на любые условия, лишь бы развод получить.

– Я? Глеб, ты понял, что сказал? Долгосрочных отношений не ищу, стараясь расставаться с девушками с восходом солнца. Вижу в их глазах надежду, но нет.

– И? Разведёшься с Ликой и будешь брести по жизни в одиночестве? – слышу улыбку, с которой друг задаёт вопрос.

– Нет, конечно. Просто пока не цепануло настолько, чтобы прям в омут с головой и сердце в ошмётки. Если так случится – своего не упущу. Семью и детей я по-прежнему желаю. Только чтобы всё по-настоящему, обоюдно искренне. Как у тебя.

На заднем фоне у друга слышится детский раздирающий визг, от которого барабанные перепонки практически лопаются, а из ушей с лёгкостью может пойти кровь. Мальчишки-близнецы не сдерживают себя в эмоциях, разнося квартиру в пух и прах. Они с Леной слишком долго ждали своих детей, чтобы сейчас ограничивать их в чём-либо.

Ленка пол-Европы объездила в поисках решения проблемы, а помощь получила здесь, в Москве, по совету знакомой обратилась в проверенную клинику, и три года назад Глеб стал счастливым отцом двух пацанов. Его счастью не было предела и моему тоже – мечта друга сбылась. Хотел бы и я, чтобы сейчас вот так же бешеные малявки и мой дом разносили.

Но всё будет, уверен. Когда-нибудь и я услышу заветное «папа». Только для начала нужно решить вопрос с Ликой, отправив её в объятия кого-нибудь другого, спокойно воспринимающего «идеальную красоту» моей пока ещё жены.

– Искренне желаю вляпаться тебе в безумную любовь, – гогочет Глеб. – Хотел бы я посмотреть, как всегда сконцентрированный и сдержанный Герман Рокотов будет слюни пускать в ожидании взгляда сразившей его наповал женщины. О да! Получу истинное наслаждение!

– Да ну тебя. Друг ещё, называется… – а сам лыблюсь, как дурак. – Ты договор подготовил? – а теперь серьёзно.

– Да, всё готово. Как только Лика созреет в желании развестись, мы сразу его предложим. Захочет свободы – пусть получает фирму по продаже оборудования для ресторанов и кафе и шуршит на все четыре стороны. А там уже её дело: продавать или становиться бизнес-леди, расширяя возможности. И плюс денежная компенсация, которая позволит Лике безбедно существовать, не так, конечно, как сейчас, не задумываясь о тратах, но и на хлебушек с красной икоркой хватит.

Глеб твердит, что я слишком щедр по отношению к жене. И так за несколько лет оплатил семь операций, которые стоят недёшево, но я уверен – на меньшее Лика не согласится. Мне нужно заинтересовать её, дать понять, что готов платить за свободу. Сделать так, чтобы она подписала бумаги на развод, покинула мой дом и мою жизнь заодно.

– Хорошо. А пока постараюсь выяснить имя нового мужчины, возможно, получится разыграть свою партию, чтобы подтолкнуть нерешительного кавалера к более решительным действиям.

– Аха-ха, – снова ржёт Глеб – Слушай, вот кому скажи, что ты сидишь и мечтаешь, чтобы твоя жена влюбилась без памяти, не поверят. Даже вон отыскать кавалера хочешь. И что скажешь? Бери, за всё плачу? А, нет, завернёшь Лику в подарочную упаковку, обмотаешь бантиком и выгрузишь это счастье по указанному адресу?

Только пусть скажет адрес – за мной не заржавеет. Лично доставлю и денег ещё дам, чтобы забрал. Этот фарс под названием «брак Германа Рокотова» порядком мне поднадоел за пять лет, как кость в горле, покоя не даёт. Иногда кажется, дышать свободно не могу под гнётом фиктивности и лживости наших с Ликой отношений.

Достаточно. Пора принимать решительные меры, избавляться от того, что так раздражает. Мне в этом году сорок, дальше тянуть не имеет смысла.

– С удовольствием. А ты мне поможешь! – смеюсь в ответ, не сомневаясь в способностях друга выручать меня в самых экстремальных ситуациях. – Будь наготове, чтобы в любой момент предоставить договор. В субботу весь вечер придётся провести с Ликой, выставка научных технологий обязывает. Я не в восторге, но один пойти не могу. До встречи!

– На связи, – прощается Глеб. – И терпения, друг, большого такого, упругого терпения, как сделанная задница твоей жены!

– Иди к чёрту, – отключаюсь, пока Глеб не наградил меня десятком сравнительных оборотов. Вот же приколист.

Глава 6

Василиса

– Игорь, ты готов? – кручусь перед зеркалом в тёмно-зелёном платье, подбирая украшения. – Ты собираешься дольше, чем я!

И правда, я заметила, что в последнее время мой муж стал тщательнее подбирать гардероб, который значительно пополнился дорогими костюмами и несколькими часами, не самыми дешёвыми, кстати сказать.

Нет, у меня было достаточно драгоценностей, но я надевала их исключительно на мероприятия, как сегодня, в повседневной жизни используя лишь минимум: серьги и часики.

Совсем недавно Игорь не придавал такого значения своему внешнему виду, с лёгкостью выходил из дома в мятой рубашке, которую я не могла стянуть с него силой и погладить, или же совершенно не замечал пятно на брюках. В конце концов я просто сгребала всё в кучу и отдавала в химчистку.

Но сейчас мой муж, словно помешанный, по полчаса вертелся перед зеркалом, создавая идеальный образ делового мужчины.

Возможно, это к лучшему – за его неопрятность мне тоже периодически прилетало от отца. Но мне был важен человек, а не какого цвета рубашка на нём в данный момент.

– Я готов!

– Ого! – обомлела, увидев супруга в потрясающем чёрном классическом костюме с галстуком-бабочкой. – Сам на себя не похож!

– Я ведь в шаге от своего дела, нужно соответствовать. – Мужчина расставил руки, красуясь передо мной.

– Кстати, о деле. Бизнес-план ты мне так и не показал, – смотрю в упор, наблюдая, как меняется его выражение лица.

Он рассчитывал, что я забуду, но нет. Я всё помню, хорошо помню, и теперь ему придётся показать мне хоть что-то, иначе денег не видать.

– Я принёс, – сухо.

Игорь вручает мне стопку бумаг, и я тут же начинаю их перелистывать. Документов достаточно, но прямо сейчас желаю просмотреть хотя бы несколько первых страниц.

– Это что?..

– Бизнес-план!

– Нет, это бред! – бросаю стопку на кровать. – Ты его что, из интернета скачал, только бы я заткнулась?! – Обидно, что муж считает меня настолько глупой. – Там же видно, что это примерный план по развитию бизнеса, образец, по которому можно составить что-то своё. Даже названия другие и регион Рязанская область! Ты исходя из этого своё дело собрался открывать?

Ожидаю хоть какой-то реакции, но Игорь, будто истукан, врос на месте, кажется, даже не моргая.

– Лисин мне дал только это. Пока другого нет.

– Что ж, значит, подождём, пока ты мне предоставишь что-то более вразумительное, – демонстративно обхожу мужа, направляясь к выходу. – Ты идёшь?

Игорь идёт за мной. Спускаемся молча на подземный этаж, машина уже ожидает, чтобы отвезти нас в Экспоцентр. Вся элита Москвы соберётся сегодня во втором выставочном зале, самом большом, чтобы посмотреть на то, что предлагают, показать себя и уйти с новыми партнёрами.

Мы посещаем это мероприятие каждый год, но именно сегодня я желала бы попасть туда без мужа, который, судя по выражению лица, интенсивно обдумывает, как выпутаться из сложившейся ситуации и предоставить документы, которые меня устроят и принесут пару миллионов.

Но я просто так не сдамся – решила для себя. Нужно стоять до последнего, требуя доказательства, что на этот раз он точно доведёт дело до конца. Пусть старается, а я посмотрю, стоит ли давать ему деньги.

Дорогу преодолеваем молча. Никто из нас не желает разговаривать по понятным причинам. Предыдущие три дня Игорь избегал меня и, как только дело касалось документации, хитро переводил тему, отвлекая моё внимание. Но не вышло – я всё помню.

– Где-то здесь отец с Тамарой, – смотрю поверх голов присутствующих людей, снующих, будто термиты по территории павильона. – Ты видишь их?

– Нет, – отрезает муж. – Не очень-то желаю портить себе вечер новыми претензиями со стороны твоего отца. Так что пойду в павильон Хай-Тек Медиа, может, присмотрю для своего дела что-то новое, – засовывает руки глубоко в карманы, вальяжным шагом проходя мимо меня.

Ещё полгода назад я кинулась бы вдогонку мужу, всячески желая выяснить, что же испортило его настроение и как исправить ситуацию. Но сейчас нет, не желаю. Я тоже не хочу портить свой вечер недовольной моськой мужа.

– Пап? – вижу знакомую спину в дорогом костюме.

– Васенька. – Отец осматривает пространство рядом со мной. – Ты одна?

– Конечно же нет, – закатываю глаза. – Игорь пошёл в другую часть выставки.

Рядом с отцом Тамара – брюнетка с острым каре. Брючный костюм винного оттенка сидит на ней как влитой, подчёркивая фигуру, которая в её почти пятьдесят идеальна.

– Вася, сто лет не виделись. – Женщина тянется, чтобы чмокнуть в щёку. – Заскочила бы к нам, мы давно не болтали, – подмигивает. – Одна, без Игоря, – становится серьёзной.

– Всё как-то времени нет, с отцом вот тоже только в офисе видимся. Сколько ни приглашала, не хочет к нам.

– Оно и понятно. – Ей тоже не нравится мой муж, но, скорее, это мнение отца, навязанное годами. – Приезжай на следующих выходных.

– Не могу, с Катей договор. Собрались провести вечер вместе, девичник, так сказать. Тысячу лет не проводили время вдвоём, болтая обо всём на свете. А тут удачно сложилось – я свободна, она предложила сама, – лишь развожу руками, давая понять Тамаре, что я бы с удовольствием, но увы.

– Всё понимаю. – Женщина берёт мою ладонь в свою руку. – Значит, как-нибудь потом. Ты же знаешь – я всегда тебе рада.

Тамара сейчас совершенно искренна. Нет, мачехой в классическом понимании я её не считала, но наши отношения за много лет стали тёплыми и доверительными. Именно Тамара когда-то объяснила мне, что такое близость с мальчиками, секс, любовь и взаимоотношения мужчины и женщины.

Папа на такие темы со мной не разговаривал, переложив сложные вопросы на Тамару, и она, к слову сказать, хорошо справлялась. Ромка, её сын, такой же лёгкий и открытый, как и его мать. Между нами была, скорее, дружба, чем родственные отношения, мы часто виделись, а сейчас, когда он жил в Мюнхене, созванивались, обсуждая события в жизни каждого из нас.

Ему Игорь тоже не нравился. Мой муж никому не нравился, но я настойчиво шла наперекор мнению окружающих, превознося своего Игоря фактически до небес. Может, пора заканчивать с возведением мужа в лик святых и спуститься на землю?.. К тому же в последнее время, Игорь делает всё, чтобы моё мнение о нём становилось только хуже.

Провожаю взглядом отца и Тамару, медленно прогуливающихся по павильону и рассматривающих всё вокруг.

– Лисин! Лисин! – Знакомая фамилия режет слух, и я поворачиваюсь на звуки голоса. – Вот и ты!

Двое мужчин: один молодой блондин с озорной улыбкой, второй – около пятидесяти, высокий и широкоплечий брюнет в деловом костюме стального цвета. Они пожимают руки, похлопывая друг друга по плечу.

Лисин?

Именно эту фамилию называл мне Игорь, рассказывая про нового партнёра. С трудом верится, что такой мужчина мог прислать мужу сообщение с сердечками на конце. На «не такого» он совершенно не похож…

Наблюдаю, как заворожённая, за общением мужчин. Меня подмывает подойти к Лисину, разузнать про их общее с Игорем дело, удостовериться, что муж наконец-то нашёл в партнёры серьёзного и делового человека.

Не хочется не доверять мужу, но его систематические обломы в новых начинаниях просто подталкивают самой разузнать, насколько всё серьёзно и грамотно выстроено на этот раз.

Как только блондин отходит в сторону, делаю шаг навстречу Лисину, обдумывая, как спросить о том, что меня интересует. Решаюсь.

– Добрый вечер! – обращаю внимание мужчины на себя. – Совершенно случайно услышала, как вас окликнул молодой человек и поняла, что вы именно тот Лисин, с которым работает мой муж.

– Добрый, – расплывается в улыбке. – Лисин Валерий Константинович. А как фамилия вашего мужа?

– Лавийский. Игорь Лавийский.

Мужчина замирает. Мыслительный процесс захватывает его полностью, он словно погружается глубоко в свои мысли, отыскивая на задворках памяти информацию об Игоре. Странно, не может же не помнить, как зовут его партнёра?

– Хм, вероятно, вы ошиблись, но впервые о таком слышу. Уверены, что он говорил про меня?

– Да… Наверное… – мямлю в ответ, понимая, в какой глупой ситуации оказалась. Подошла к незнакомому человеку, чтобы выведать информацию.

– А вы, простите…

– Василиса Вайнер, – протягиваю ему ладонь. – Компания «Артерия».

– О, наслышан! Мой друг Аврамов недавно с вами работал, сеть итальянских ресторанов. Очень хвалил, доволен сотрудничеством.