Позволь тебя снять бесплатное чтение

Элис Карма
Позволь тебя снять

Пролог

День — сотканное из солнечных лучей полотно. Воздух наполнен разнообразными звуками и запахами курортного городка. На губах привкус морской соли. В голове же абсолютная пустота. В моменте я ощущаю себя по-настоящему счастливой и свободной. Чувствуя какой-то подростковый задор я взбегаю по лестнице вверх. Габриэль, следующий за мной, хватает меня за руку, ловит и прижимает к перилам.

— Я поймал тебя, — произносит он, игриво улыбаясь.

— И что ты теперь будешь делать? — отвечаю я, хитро прищурившись.

— Свяжу и накажу за плохое поведение.

Его руки сжимают мои запястья не больно, но достаточно грубо, чтобы ощутить волнение и трепет. Искушённый вздох срывается с моих губ. Голову немного ведёт от эмоций, от этой дикой, невообразимой страсти, вспыхнувшей между нами. Я вглядываюсь в его лицо, пытаясь понять, почему вместо привлекательных, загорелых сицилиек он выбрал меня. Ответа нет, и вряд ли он появится, даже если я озвучу этот вопрос.

Я отклоняюсь назад, чувствуя затылком опасную высоту, открывающуюся в пролёте. Габриэль тянется к моей шее, припадает к ней губами. Целует жадно, спускаясь к груди. Я прикрываю глаза и закусываю губу. Мы оба возбуждены до предела. Настолько, что готовы заняться этим прямо тут на лестнице. К счастью, за спиной Габриэля раздаётся деликатное покашливание. Пожилая дама, немка, если судить по стилю, проходит мимо нас вниз. Габриэль смущённо улыбаясь притягивает меня к себе. Прижимает мою голову к своей груди, будто хочет спрятать от посторонних глаз. Я слышу, как быстро и громко бьётся его сердце. Отчего-то мне хочется смеяться. Некстати вспоминается осуждающее выражение лица той немки.

— Что такое? — спрашивает он, чувствуя, как мои плечи начинают содрогаться от беззвучного хохота.

— Да так, просто забавно вышло, — отвечаю я и выскальзываю из его объятий.

Ноги несут меня к моему номеру. Азарт погони подстёгивает, заставляет заливаться смехом и взвизгивать, когда ему почти удаётся меня настигнуть.

Наконец мы оказываемся в безопасности, отрезанные от остального мира хлипкой гостиничной дверью. Габриэль хватает меня и прижимает к этой самой двери. Я чувствую его горячее дыхание на своей коже. От Габриэля пахнет морем и зноем, мужским потом и дорогим парфюмом. Я сглатываю в предвкушении, наблюдая, как он медленно склоняется к моим губам. Теперь спешить ему некуда. На следующее бесконечное количество часов мы одни, и никто не побеспокоит нас. Оттого каждое его движение становится плавным и грациозным, будто поступь гепарда. Одна его рука обвивает мою голову и заставляет податься вперёд навстречу его жадным губам. Вторая устремляется вниз и, сгребая в мелкие складки подол моего платья, скользящим движением оголяет бедро.

Его поцелуй глубокий и волнующий, на вкус солёный. Я отвечаю ему также жадно, будто хочу получить любви сполна за всю свою жизнь. И Габриэль даёт мне её в достатке. Он не скупится на ласки — гладит до дрожи мои бёдра, мнёт ягодицы. Поцелуи переходят на шею, ключицы и плечи. Он оттягивает эластичный ворот топа вниз, давая свободу груди. Играется с сосками — потирает, целует, покручивает, заставляя их затвердеть. Другая рука сквозь трусики касается промежности. Я невольно выгибаюсь, наваливаясь на дверь плечами. Держаться на ногах всё труднее.

Дрожа от нетерпения, я тянусь к его ремню. Расстёгиваю джинсы, и приспускаю бельё. Касаюсь несмело его возбуждённого члена. Мои ласки окончательно сводят Габриэля с ума. Он вскидывает мою ногу себе на предплечье, заставляя повиснуть у себя на шее, а после отгибает трусики и вставляет мне. Я невольно издаю стон. Вспоминаю, что мы всё ещё у самой двери, и становится неловко вдвойне. Габриэль делает ещё толчок, а после ещё один, заставляя мой зад раз за разом ударяться со стуком о дверь.

Я не знаю было ли хоть когда-то в моей жизни подобное. Дикое желание, предвкушение оборачиваются бесконечным, зыбким удовольствием. И я не в силах сдерживать свой голос. Я вообще сейчас не способна на какой-либо контроль. Связь с мозгом окончательно потеряна. Всё. Каюк. Меня ведут древние, как само человеческое естество, инстинкты. И им абсолютно безразличен возраст и статус моего партнёра. Их задача состоит лишь в том, чтобы сделать возможным продолжение жизни.

Мой голос срывается до хрипоты. Волосы беспорядочно рассыпаются по плечам. Габриэль, стискивая в объятиях, насаживает меня ещё глубже и кончает. Я чувствую жар, разливающийся внутри, его неистовое сердцебиение. Моё тело совершенно обессилившее обмякает у него на руках.

Чуть отдышавшись, он несёт меня к кровати. Бросает в ворох подушек и снова входит. На сей раз уже мягко и плавно, целуя и поглаживая бёдра. Я сама задаю ритм, раскачиваюсь будто на волнах, и постепенно дохожу до пика. Моё тело изнеженное, заласканное до одури пробивает оргазменная судорога. Габриэль склоняется надо мной и с довольным видом заглядывает в лицо.

— Я же говорил, что накажу.

Я вдруг понимаю, что для меня нет совершенно никакой разницы, что именно толкнуло его в мои объятия. Если это дано мне здесь и сейчас, то я должна просто постараться быть счастливой и не усложнять. Скоро эта командировка закончится, и я буду вынуждена вернуться в Москву. Но пока я постараюсь получить максимум от того, что имею.

Глава 1 «Примерная жена»

Полгода назад

— Женя, мобильный! — ассистентка Лена протягивает мне трубку.

— Не сейчас, — отмахиваюсь я, глядя в монитор. — Нужно отобрать фото для будущей выставки.

— Но это ваш муж. Минут двадцать уже звонит, — как бы между прочим замечает она. — Не случилось ли чего?

Я смотрю на время и дату в углу монитора и с досадой понимаю, что забыла про ужин в честь дня рождения свекрови. Принимаю у Лены телефон и делаю глубокий вдох, готовясь услышать от мужа тираду.

— Алло? Ну, наконец-то удосужилась взять трубку, — голос его звучит грустно и устало.

— Прости, Саш, заработалась и совсем забыла, что мы к маме собирались, — начинаю оправдываться я. — Если ещё не поздно, то я выезжаю.

— Да куда? — Саша разочаровано вздыхает. — Ты время видела? Я уже дома. Пришлось соврать, что ты заболела. Мама передала тебе какую-то тибетскую мазь от кашля. Беспокоится за сноху. Надеюсь тебе хотя бы стыдно.

— Разумеется, стыдно. Ты же меня знаешь, — отвечаю я, снова прилипая глазами к монитору.

— В том-то и дело, что знаю, — с укором произносит Саша. — Ладно, я спать. Устал сегодня. Ужин в холодильнике, если что.

Он завершает звонок. Я с сожалением смотрю на экран смартфона. Не хочется признавать, но порой подобные моменты происходят в нашей жизни. Я настоящий трудоголик, а потому часто забываю о важных вещах, опаздываю на семейные встречи и поздно возвращаюсь из студии домой.

Если бы я из прошлого взглянула на себя сейчас, то вряд ли бы узнала. Тогда я была примерной любящей женой, отдавала всю себя домашнему очагу, с борщами ждала Сашу с работы. Иногда по выходным подрабатывала свадебным фотографом. Друзья говорили, что у меня талант. Будто мои фотографии похожи на произведения искусства. Я смеялась и не воспринимала всерьёз. Даже хотела совсем бросить своё увлечение, ведь Саша требовал, чтобы я проводила выходные с ним. Я любила его без памяти и готова была ради него на всё.

Саша очень хотел ребёнка и заразил меня этой мечтой. Мы часто бывали в гостях у его друзей, большинство из которых уже обзавелись детками. Мне нравилось нянчиться с малышами. Казалось, у меня это отлично получалось. И все без исключения наши знакомые говорили, что мы будем отличными родителями. Говорили, что я буду замечательной мамой.

Зачать сразу нам не удалось, ведь мне тогда было уже двадцать шесть. Полтора года нервотрёпки, бесконечных анализов, лекарств, диет, нескольких курсов витаминов и БАДов, и вот наконец тест дал положительный результат. Я была на седьмом небе от счастья. И не шла — летела к Саше на работу, чтобы сообщить ему радостную новость. Однако, когда пришла к нему в офис, увидела судебных приставов.

Оказалось, что уже больше полугода у мужа были серьёзные проблемы в бизнесе. За всё это время он не обмолвился об этом ни разу. Я была в шоке. Попыталась выяснить, насколько всё серьёзно, но получила лишь скандал. Саша орал, чтобы я не вмешивалась в его дела. Вроде как моё дело — командовать на кухне, а с делами фирмы он разберётся сам. Это окончательно добило меня. Я даже забыла сказать ему о беременности.

К сожалению, со временем дела лучше не стали. Более того, Саша стал срываться на мне. Обвинял, что я сижу на его шее. И вообще запустила себя: растолстела и подурнела. Когда я ответила ему, что беременна, он рассмеялся.

— Очень вовремя, — произнёс он саркастично. В тот момент мне впервые захотелось уйти от него. Но из-за страха остаться одной с ребёнком на руках, я осталась.

Чтобы выбраться из кризиса, нам пришлось продать загородный дом моих родителей в подмосковье, где мы жили до этого. Моя подруга, юрист, проводившая сделку, посоветовала мне оформить передачу денег, как вложение в уставный капитал. Саша был очень недоволен, но ему на зло я согласилась, хоть и слабо понимала на тот момент, что всё это значит.

Казалось, после дела пошли в гору. Мы сумели преодолеть не только финансовые трудности, но и трудности в отношениях. Вот-вот должен был появиться на свет наш сынишка. Но… Аварию и всё, что было потом я почти не помню. Говорят, наш автомобиль перевернулся. Так я потеряла своего малыша. Несколько месяцев после выписки из больницы я сидела на седативных препаратах, потом ещё полгода работала с психологом. Это она посоветовала мне вновь заняться фотографией.

Чтобы отвлечься я стала брать любые фотосессии. Платные, бесплатные — неважно. Я встречалась с другими фотографами, спрашивала совета, училась прямо в процессе съёмки. Работала много, часто за идею. Но так или иначе, потом эта идея оборачивалась для меня либо дорогим подарком, либо выгодным предложением о сотрудничестве. Своей успешной карьерой я во многом обязана случайными знакомствами, случившимися в тот период.

Не знаю, в какой именно момент работа стала для меня важнее, чем семья. После той трагедии Саша поддерживал меня, как мог. Он изменился в лучшую сторону. Стал таким, каким был в первые годы нашей совместной жизни. Вот только я уже не могла стать прежней. Мысленное возвращение в уютный дом к семейному очагу ассоциировалось у меня с болью. Я честно предложила Саше развод. Но он сказал, что не может без меня.

— Пожалей меня, Женя. Я ведь тоже потерял сына. Я умру, если потеряю ещё и жену.

Вспоминаю эти его слова и смахиваю слезинку с щеки. Быстро выключаю компьютер, подхватываю сумку и направляюсь к выходу.

Глава 2 «Открыть глаза»

Так уж вышло, что я нечасто вспоминаю, какой у меня замечательный муж. И между нами было разное, но он оставался рядом в самые тяжелые периоды моей жизни. Думаю, я смогла добиться успеха только потому, что чувствовала Сашино твёрдое плечо рядом. Порой, как сейчас, у меня открываются глаза и я понимаю, что нужно стараться быть ближе к нему. Ведь он тоже живой человек, и ему бывает одиноко.

С этой мыслью я мчу по ночной Москве. В голове рождается картина, как я приеду домой и буду любить его до умопомрачения. Он, конечно, удивится, что я вернулась раньше полуночи (поскольку действительно знает меня довольно неплохо). Но я не хочу тащить обиды в завтрашний день. Хочу попросить прощения у него сегодня, а потом горячо помириться, как это всегда бывает.

Оставляю автомобиль на парковке и поднимаю глаза к окнам нашей квартиры. Свет не горит. Вероятно, Саша, как и обещал, лёг спать без меня. Ну, ничего. Времени прошло немного. Может, ещё не заснул, и я смогу поговорить с ним. Поднимаюсь на лифте на свой этаж и на лестничной клетке слышу из-за одной из дверей охи-вздохи и прочие неприличные звуки чьей-то горячей безудержной любви. По-доброму усмехаюсь, когда понимаю, что звуки идут от нашей соседки Маришки. По-женски становится радостно за неё.

Марина — девчонка молодая, красивая, домовитая, но с мужиками ей не везёт. Бывший муж пил и бил. А все, кто были после него, ни во что её не ставили, поскольку она, видите ли, разведёнка. Последние года полтора у неё вообще никого не было видно. Но очевидно и на её улице случился праздник.

Открываю осторожно дверь и прохожу в свою квартиру. Вокруг тихо, только из-за стенки доносится голос. Надо было всё-таки со звукоизоляцией выбирать квартиру. Оставляю сумку и ключи в прихожей и крадусь в спальню. Однако заглянув туда, обнаруживаю пустую кровать. Это приводит в лёгкую растерянность. Я проверяю телефон — ни звонков, ни сообщений от мужа больше не было. Странно. Может, у мамы остался? Но я отчетливо помню, что он сказал: «Я уже дома». Соврал? Или случилось что-то?

Меня начинает едва ощутимо трясти. Ещё эти стоны за стеной! Я впервые за очень долгое время оказалась в такой ситуации, а потому не знаю даже, что предположить. С мамой плохо? Друзья внезапно предложили напиться? Какой вариант не возьми, кажется, что прежде он бы предупредил. Задумчиво закусываю губу. Пытаюсь успокоить себя мысленно. Может, просто в круглосуточный вышел, а я извелась вся. Истеричка. Хорошо хотя бы соседка за стенкой затихает.

Достаю сигареты из кармана своей кожаной куртки и выхожу на балкон. Прикурив, наваливаюсь на подоконник. Смотрю вниз на наш район, раскинувшийся под окнами. Идеальный ночной городской пейзаж. Летом романтичный, зимой тоскливый, а сейчас, в середине осени, мистический и загадочный. Глядя на высотки, на редкие чуть подёрнувшиеся желтизной деревья, на цепочку фонарей, я постепенно успокаиваюсь. Думаю о том, что, как только докурю, сразу наберу мужу и все узнаю.

Однако момент прозрения случается раньше, чем я планировала. Я просто поворачиваю голову в сторону соседнего балкона и вижу Сашу с голым торсом, также, как и я, высунувшегося покурить. Мне одновременно и смешно и не верится в происходящее, потому что я как будто оказалась в анекдоте из девяностых. Из-за шока осознание измены и предательства приходит с большим опозданием. Мой мозг до последнего пытается иронизировать, дабы защитить хрупкую психику. С полминуты я смотрю на мужа и не понимаю, как он так в наглую может стоять на чужом балконе с голым пузом. Но до меня вдруг доходит, что заметь его не я, а кто-то другой, то, во-первых, не узнал бы, потому что на балконе темно. А во-вторых, наши балконы совершенно одинаковые, и легко перепутать. Проблема его в том, что я вернулась домой раньше, чем обычно. А так всё было бы просто идеально. Красивая, одинокая любовница прямо за соседней дверью. Даже обуваться не надо, чисто вышел и зашёл.

— Что за хрень? — выдыхаю я разочарованно с облаком дыма.

Саша испуганно поворачивается в мою сторону. Сигарета выпадает из его рук.

— Женя? — бормочет он растерянно. — Ты когда вернулась?

Мне хочется ответить что-то в духе: «Вопросы здесь задаю я!» Но получается только истерично хихикнуть. Саша трясущимися руками достаёт вторую сигарету. Ещё минуту мы просто молча смотрим друг на друга.

— Я вернулась, когда вы были ещё в процессе, — с опозданием отвечаю я. Муж с досадой морщится. А я продолжаю с иронией: — И ещё подумала: «Надо же, повезло Марине». Да уж, повезло, мать вашу…

На последней фразе я даю слабину. Голос срывается, начинает хрипеть. На глазах появляются слёзы.

— Саш, ты чего так долго? — слышится из глубины голос соседки.

— Действительно, — саркастично усмехаюсь я. — Чего это ты так долго?!

— Марин, иди… — говорит он себе через плечо, а потом оборачивается. — Жень, я сейчас приду. Только давай без истерик. Мы ведь взрослые люди.

Я на автомате тушу дотлевшую до фильтра сигарету и возвращаюсь в квартиру. Первая мысль — не пускать его. Чувствую себя сейчас настолько уязвимой и жалкой, что вряд ли смогу вынести предстоящий разговор. Как давно это началось, и как вообще так вышло? Почему я не замечала раньше? Я провожу дрожащей рукой по лицу. Слышу скрежет вращающегося ключа в замочной скважине и делаю глубокий вдох.

Глава 3 «Брак — это развод»

Мы сидим друг напротив друга. Некогда два самых близких человека. Первая истерика со слезами и швырянием вещей позади. Теперь пришла пора выяснить, как всё обернулось так. У меня не укладывается в голове, что он осмелился на измену и обман. Вопрос за вопросом хаотично появляются в голове. Как давно это продолжается? Это просто похоть или между ними всё серьёзно? Но самый главный вопрос…

— Почему ты мне не сказал? — шепчу я сипло. Муж не смеет поднять на меня глаза.

— К слову не пришлось, — его голос холодный отстранённый. Хочется верить, что хотя бы немного стыдливый. Всё-таки по выражению его лица, я понимаю, что он не ожидал от меня такой бурной реакции. А какая у меня может быть ещё реакция, если мы прожили вместе пятнадцать лет? И за эти годы прошли через всё, а теперь он пытается шутки шутить в ответ на вопрос об измене. Я откровенно не узнаю его.

— Не понимаю я, Саш, — выдыхаю разочарованно. — Зачем вот так — как ножом в спину? Ведь можно было сесть и поговорить. Если полюбил другую, то чего уж тут теперь? Мне было бы больно, но я бы поняла в конце концов.

Мне хочется верить, что так бы оно и было. Хотя возможно это просто одна из стадий принятия неизбежного. Я пытаюсь торговаться с Сашей из прошлого. Знаю, что бесполезно, но кажется, что если он даст мне ответы на мои вопросы, мне станет легче.

— Вот всю жизнь ты так, Жень, — вздыхает Саша разочаровано. — Вся из себя такая понимающая, хорошая. А как какая проблема, так раз за разом окунаешь меня в дерьмо башкой, выставляешь неудачником.

У меня мороз по коже от его слов. Я искренне не понимаю, о чём он говорит. Никогда в своей жизни я не пыталась унизить его достоинство. Напротив, всячески пыталась поддержать, даже когда дела шли не очень. Когда он чуть не потерял бизнес, я и слова ему не сказала. Из дома в элитном загородном посёлке переехала в двушку в Люблино в пятнадцати минутах ходьбы от метро. Я была рада помочь, хотя ездить на другой конец Москвы в женскую консультацию мне было очень неудобно. И если уж на то пошло, то я никогда прежде даже не думала о том, что та авария, в которой погиб наш малыш, а я едва не осталась инвалидом, случилась по вине Саши. Ведь если вспомнить, то это ему приспичило возвращаться поздно ночью по обледенелой дороге из подмосковья. Мы вполне могли остаться с ночёвкой у друзей и уехать утром. Я всегда винила во всём лишь саму себя. А теперь он говорит мне все эти обидные вещи.

— Что, по-твоему, я сделала не так, Саш? — гордо поднимая голову спрашиваю я. Он вздрагивает от моего внезапного резкого тона.

— Ты в бизнес мой зачем полезла? — отвечает он с ядовитой усмешкой. — И не говори мне, что из лучших побуждений. Ты даже не представляешь, как мне стыдно было каждый раз перед партнёрами звонить тебе и просить приехать для подписания документов.

— Так в этом всё дело?! — восклицаю я с разочарованием и удивлением.

— А тебе мало? — Саша подскакивает со стула и начинает ходить по комнате. — А я ведь тебе всё дал. Хочешь сидеть дома — пожалуйста! Хочешь заниматься фотографиями своими — ради Бога! А ты наверное и забыла то время, когда трусов дешёвых не могла себе сама купить?! Конечно, ты ведь теперь Женя Краснова — известный фотограф, в Нью-Йорке выставляешься!

Я в абсолютном шоке смотрю на мужа и не могу поверить своим ушам. Казалось, он рад моим успехам. Но выходит, что всё это время он мне просто завидовал.

— Хочешь знать, почему я не пришёл и не рассказал тебе про любовницу?! — продолжает Саша, срываясь на крик. — Да потому, что я прекрасно тебя знаю. Ты сразу бы заговорила о разводе. А дальше что? Развод, суд, раздел имущества? Я просто не хотел позориться ещё больше перед сотрудниками и партнёрами, деля компанию с бывшей женой.

— Боже… — только и могу произнести я.

Мне трудно поверить, что этот человек, который сейчас стоит передо мной — тот самый Саша, что обещал любить и защищать меня, что говорил, будто не выживет, если я его оставлю. Разве это всё было ложью? Неужели все эти слова были сказаны только для того, чтобы сохранить свою компанию? Я мотаю головой от чувства безысходности, не хочу принимать эту реальность. Хочу закрыть глаза, а после проснуться во вчерашнем дне. И не совершать этой ужасной ошибки — не возвращаться домой раньше времени.

— Уходи, Саш, — произношу я, прикрывая глаза. Чувствую, как внутри набирает силу буря. — Если останешься, то ничем хорошим это не закончится.

Муж быстро одевается в джинсы и свитер. Я стараюсь не смотреть на него, стараюсь не думать. Вспоминаю медитативные практики, которыми пользовалась после того, как потеряла ребёнка. Отвлечься слабо получается. Кажется, будто весь мой мир рушится, как фигура из домино. И у меня нет ни единой возможности повлиять на происходящее.

— Можно подумать, так всё закончится хорошо, — с иронией бросает Саша, уходя. Я отвечаю ему тяжёлым взглядом.

Он скрывается за дверью, и я зачем-то запираю её на все замки. После сползаю по стене на пол и начинаю выть. Мне больно, обидно и страшно. Неопределённость будущего пугает. Я думала, что у меня есть близкий человек, который поддержит, что бы ни случилось. С ним вместе я планировала состариться. Но, очевидно, у него были другие планы.

Глава 4 «Предложение»

— Простите, Евгения Михайловна, — чудо с голубыми, будто весеннее небо, глазами и русой косой смотрит на меня и едва не плачет.

Она могла бы быть актрисой, сниматься у Быкова или Кончаловского, могла бы стать моделью и представлять страну на конкурсе «Мисс Вселенная». Но Марина выбрала для себя другой путь — растрачивать себя с недостойными мужчинами. Раньше я жалела её, но теперь не осталось ничего кроме недоумения. Ей ведь всего двадцать шесть, а легла под чужого мужика. И ладно бы Сашка был Аполлон в свои сорок три. А так ведь морщинистый весь, как шарпей, пузо пивное, залысина. И нет, я его не хаю — просто констатирую факты. Институт брака ведь не просто так придуман. Он нужен, в том числе и для того, чтобы люди, старея и теряя привлекательность, могли рассчитывать, что с ними будет кто-то. Тот, кто уже прикипел к ним, для кого каждая морщинка была бы как родная. Я не перестала Сашу любить со временем, и хотеть не перестала. Но с ним, видимо, всё иначе. Видимо, для него упругая задница и красивые сиськи оказались важнее, чем наш брак. Важнее даже, чем его бизнес. Так почему все теперь чего-то хотят от меня?

— Иди домой, Марин, — отвечаю я ей устало. — Мне бы надо, наверное, повыдёргивать тебе все волосья, но слишком они у тебя красивые. У меня, как у художника, рука не поднимется испортить.

Она всхлипывает и снова заходится в рыданиях. И вот что мне с ней делать? Хоть утешать не садись. Как тут злиться, как скандалить, когда она сама себя уже лучше других наказала? Никто ведь её не звал вот так передо мной сидеть и каяться, сама пришла. Села в кухне на табуретку и причитает со слезами как блаженная уже минут пятнадцать. Честное слово… А я ведь кофе попить собиралась.

— Евгения Михайловна, пожалуйста, не бросайте Сашу! — произносит она дрожащим голосом. — Ему плохо будет без вас.

Я удивленно вскидываю брови, понимая, что наши отношения вышли на новый уровень. Теперь любовница моего мужа просит меня за него. Даже не знаю плакать или смеяться. По правде говоря, я устала от всего этого. Три недели прошло с тех пор, как я узнала правду, и каждый день я чувствую, как всё больше теряю силы и разрушаю саму себя. Я не могу уснуть без алкоголя, не могу нормально работать, ничего из того, что я люблю, не приносит мне больше радости.

После самого первого разговора муж звонил и писал мне много раз. Просил прощения, предлагал встретиться. Но я не представляю, как можно вновь начать доверять ему. Если бы дело касалось только измены, то я бы пересилила себя. Мы могли бы попробовать снова, обратиться к психологу, проработать обиды и недосказанность. Но Саша ясно дал мне понять, что в последнее время оставался со мной только потому, что не хотел проблем с разделом имущества. А если всё так, то какой тогда смысл пытаться реанимировать то, что давно умерло.

— Знаешь, Марин, а мне плевать, — я наконец наливаю себе кофе, делаю долгожданный глоток. — Почему я должна переживать, что ему будет плохо без меня? Я лучше сделаю всё возможное, чтобы мне без него было хорошо.

Выпроводив наконец Марину восвояси, я вызываю клининг. Убираю квартиру и упаковываю наши личные вещи. Наше прошлое умещается в шестнадцать картонных коробок с весёлыми жёлтыми стикерами. Вот и всё. Саша больше всего боялся раздела имущества, но именно его он и получит в итоге. За то, что выставил меня дурой, предал и посмеялся, я заберу у него всё, что смогу.

— Да ты, мать, я смотрю, пошла во все тяжкие? — Олег, друг и коллега, слушает мою полную драмы историю и качает головой.

— Если бы ты знал, как я зла на него сейчас! — сквозь зубы произношу я.

— Могу себе представить, — усмехается он. — Ты битый час уже талдычишь мне про свой развод, хотя мы выставку твою обсудить собирались.

— Да извини, Олеж. Просто накипело, — вздыхаю я. — Так тяжело. За что ни возьмусь, руки опускаются. Раньше у меня даже задачи такой не стояло — сделать хороший снимок. Я просто брала и делала. А теперь час могу потратить ради одной удачной фотографии. О какой выставке может идти речь?

— Хочешь отменить всё? — Олег напряжённо прищуривается.

Я мотаю головой. Он закатывает глаза.

— Просто я не понимаю, какой помощи от меня ты ждешь.

Смотрю на него и осознаю, что я и сама не знаю, чем он мне может помочь. Внутренний голос твердит, что я должна сама разобраться со своими проблемами. И это означает не только развестись, но в первую очередь привести голову в порядок. Друг, догадываясь, о чём я думаю, качает головой.

— Мне недавно предложили один проект в Италии, — начинает он отстранённо. — Я планировал отказаться, потому что график забит до конца года. Могу порекомендовать тебя заказчику. Есть вероятность, что они выберут тебя, потому что стиль у нас схожий. Но учти, что там высокая мода, так что нужна полная самоотдача.

— Подиум? — оживляюсь я.

— Нет, съёмка в разных локациях для сайта модного дома.

В руках появляется взволнованная дрожь. Мне хочется поучаствовать в этом проекте. Так сильно, что я мысленно начинаю планировать поездку. Всё остальное отходит на второй план.

— Звучит интересно, — сдержанно улыбаясь, говорю я.

— А то, — усмехается он. — Но, Жень, ты уверенна, что твой развод не станет проблемой?

С огромным неудовольствием я возвращаюсь в суровую реальность.

— Попробую решить все возможные вопросы до поездки, — обещаю я решительно. Чувствую, как внутри затеплилась небольшая надежда. Никогда бы не подумала, что из лап депрессии меня вырвет родной трудоголизм. Но лучше так, чем лежать дома и рыдать в подушку.

Глава 5 «Незаконченные дела»

Наверное, если бы я не получила это предложение, то моя история была бы совсем иной. В ней было бы больше желтушных подробностей, скандалов и грязи. Но благодаря рекомендации Олега меня быстро утвердили. Всё, о чём я могу думать теперь — это в надлежащем ли состоянии находится моя техника и в достаточной ли степени я владею итальянским, чтобы найти общий язык с моделями.

В процессе общения с агентом я узнаю, что на самом деле этот проект планировали предложить именно мне, но из-за репутации Олега и его прошлого опыта работы с модным домом выбор пал на него. Узнав всю предысторию, я чувствую некоторое облегчение. По крайней мере, мне не придётся копировать чужой стиль, и можно просто расслабиться и оставить всё на откуп своему художественному видению.

Как и обещала, до отъезда я подготавливаю все документы для бракоразводного процесса и оставляю их адвокату. Отсутствие необходимости лично присутствовать на процессе действует на меня ободряюще.

Узнав о том, что я подала на развод, Саша приходит ко мне в студию и пытается устроить скандал. Я знаю, чего конкретно он добивается: хочет выставить меня в дурном свете перед моими помощниками. Но разница между мной и Сашей состоит в том, что его компания держится на уставе, корпоративной этике и субординации, а моё дело исключительно на моём таланте и личных взаимоотношениях с каждым из сотрудников.

Когда мои ребята понимают, что дело идёт к семейным разборкам, все вместе ретируются в сторону кофейни по соседству. В студии остаётся только ассистент Игорь, самый спортивный и грозный из ребят. Предполагаю, что его оставили на случай, если муж посмеет распускать руки. В любом случае я Игорьку благодарна за присутствие, поскольку оно оказывает мне невероятную моральную поддержку. Саша тоже цепляется за его присутствие (на рабочем месте в рабочее время, надо заметить). Пытается обвинить меня в том, что я ему изменяю со своими ассистентами.

— А я-то думаю, чего ты так поздно домой возвращаешься? — бросает он тоном постигшего последнюю истину. — А всё ведь было очевидно! Ещё жалуешься на усталость. Ясное дело! Сама круглыми сутками не слезаешь со своих миньонов.

Самое умное, что можно сделать в такое ситуации — просто проигнорировать поток неконтролируемого бреда, что извергается из человека. Хотя это очень непросто — не отвечать. Ведь это даже смешно! Желание оправдаться, доказать, что ты хорошая горит внутри и рвётся наружу. И только сила воли и, наверное, присутствие Игорька, понимающего, что это полный бред, помогают мне вытерпеть.

— Саш, если ты всё сказал, то увидимся в суде, — отвечаю я ему. О своём отъезде не говорю намеренно, чтобы избежать провокаций с его стороны.

— Ну, ты и сука, Женя, — качает головой он. — Даже бровью не повела — выставила из дома, на развод подала. Как будто, так и планировала. Но скажи мне, к чему тогда были все эти слёзы, истерики? Если ты с самого начала не хотела со мной жить, то надо было сразу развестись со мной. Ты просто признайся честно, что ты хотела меня унизить и испортить мне жизнь. Всё ведь из-за ребёнка, так? Ты мне мстишь. Причём мстишь за то, что сама не смогла его сохранить.

Я знаю, что каждое своё слово он произносит, только чтобы ранить меня. Он не может на меня воздействовать как-то иначе. Я прекрасно отдаю себе отчёт, что делает он всё это ради денег. Хочет довести меня до состояния, когда сдаться и отказаться от претензий на имущество мне будет легче, чем выносить его эмоционально. Но я бы не дышала сейчас, если бы не научилась жить с мыслью, что мы не сберегли нашего ребёнка. Именно мы, я никогда не отрицала свою причастность. И потому слова Саши мне слышать больно, но это не та боль, что заставила бы меня сдаться. Напротив, после всего, что он мне наговорил, я знаю, что не отступлю.

— Ты абсолютно прав, Саша, — выдохнув, говорю я. — Да, я сука. Я вышла замуж за тебя из-за денег. Я воспользовалась тобой, чтобы сделать собственный бизнес. Нет, я не собиралась с тобой жить. И смерть нашего сына — это полностью моя вина. Ну, как, тебе полегчало?

Муж закипает за секунду и совершенно забывшись замахивается и отвешивает мне звонкую пощёчину. У меня на секунду темнеет в глазах. Я теряю ориентацию в пространстве. За спиной Саши появляется Игорь и предупреждает, что вызовет полицию, если тот немедленно не уберётся. Муж предупреждению внимает, хотя и не особо раскаивается в содеянном. И только на выходе замечает камеру видеонаблюдения в углу зала. Мне хочется бросить ему вслед, что я непременно принесу запись сегодняшней встречи на суд. Но я в последний момент останавливаю себя, понимая, что наш с ним конфликт и так дошёл до рукоприкладства. Не стоит лишний раз провоцировать, тем более Игорёк не всегда может оказаться рядом.

Спустя час после его ухода я сама себе удивляюсь. Не понимаю, откуда во мне взялось столько смелости. Вероятно, предстоящая командировка на меня так действует. Я будто дорабатываю свой последний день, а впереди долгожданная свобода. И предчувствие этой свободы действует опьяняюще. Что бы мне не готовила эта поездка на Сицилию, я намерена получить от этого максимум впечатлений.

Глава 6 «Сицилия»

Около пяти часов самолётом, и вот я на дивном острове в Средиземном море. Сойдя с трапа, я делаю глубокий вдох и поднимаю глаза к яркому солнцу. Это странно — я прежде бывала за границей, но впервые у меня такое ощущение свободы за плечами. Будто я могу больше не возвращаться в свою страну. Могу остаться тут или поехать куда-то ещё, по большому счёту, это неважно. Никто больше не позвонит и не спросит, где я и когда вернусь. Я, наверное, даже могу снять себе жильё где-то на берегу океана и каждый вечер любоваться прекрасными закатами. Почему я никогда раньше об этом не думала? Откладывала деньги на какие-то будущие серьёзные траты, о которых даже не имела представления. Это так глупо. Мне сорок, у меня нет детей, ипотеки или престарелых родителей. Тем не менее до того как уйти от мужа я день за днём продолжала ждать какого-то «черного дня» или напротив «лучшего момента».

Заселяюсь в свой отель и стягиваю с мокрого от пота тела ненавистные джинсы, следом за ними — рубаху и футболку. Смотрю на этот сваленный в кучу на полу костюм канадского лесоруба почти с отвращением, будто на сброшенную змеиную кожу. Понимаю, что у меня в чемодане ещё пара-тройка подобных комплектов. Осознаю также и то, что до слёз не хочу надевать что-то подобной вновь. Окно в номере приоткрыто, лёгкий бриз с моря колышет невесомые полупрозрачные занавески. Я снова делаю глубокий вдох. Воздух пахнет морем и солью. Хочется ощущать его всем телом, а потому тяжёлым тканям тут не место. Иду в душ, а после облачаюсь с гордостью в то единственное летнее платье, что я каким-то невероятным образом умудрилась взять с собой. В зеркало даже не заглядываю, ибо не хочу разочаровываться. Я чувствую себя лёгкой и свежей, а как выгляжу, мне плевать.

Сегодня вечером в лобби отеля у меня встреча с заказчиком. Съёмки начинаются завтра, потому нужно обсудить последние детали. Я прикидываю сколько времени у меня есть. Раз уж мне посчастливилось находиться сейчас в Палермо, не хочу терять ни секунды своего свободного времени. Я выхожу на улицу и наугад сворачиваю в первый же переулок. Иду навстречу таким же, как я, любопытным туристам и занятым своими важными делами местным, мимо старинных зданий с маленькими балкончиками, мимо вплотную припаркованных друг к другу маленьких авто, мимо самоорганизованных лавочек с фруктами, часто представляющих собой нагромождение деревянных ящиков. Глаза пытаются зацепиться за всё, что я вижу, зафиксировать эту красоту.

Я сама не понимаю, как забредаю в тупик. В глухом переулке развлекается и бездельничает местная молодёжь. Один из них сильно выделяется. Он одет будто гангстер из голливудских фильмов в тёмные брюки и лаковые туфли, начищенные до блеска. Загорелый мускулистый торс прикрывает белоснежная майка, поверх которой темнеют подтяжки. Выглядит всё вместе дико сексуально, особенно в сочетании с угольно-чёрными кудрями и эспаньолкой. Я настолько впечатляюсь, что даже не сразу осознаю всю опасность своего положения.

— Какие-то проблемы, синьора? — кричит один из парней, заметив меня. Тот, что привлек моё внимание, одёргивает его и выходит мне навстречу.

— Давай, Габи! — кричат ему вслед приятели и смеются.

Парень подходит ко мне и вполне учтиво здоровается. Я же оказываюсь не в состоянии даже пошевелиться — настолько я одновременно и ошеломлена, и напугана. Вблизи он ещё более привлекателен.

— Я могу вам помочь? — спрашивает он, опасно улыбаясь. Ничего не могу с собой поделать, первое время, я мысленно фотографирую его. Но потом понимаю, что мне нужно ответить. Хотя бы что-то вроде того, что я не говорю по-итальянски.

— Я искала магазин одежды, — отвечаю, стараясь спрятать неуклюжий акцент.

Не знаю, почему говорю ему правду. Просто не могу сочинять что-то. Все мысли занимает тот факт, что он самый красивый мужчина из всех, что я встречала. Я почти уверена, что он актёр или модель, пусть и не знаком мне. Собственно, это и неудивительно, что не знаком, ведь он очень молод.

— Если не возражаете, я провожу вас, — говорит он, хитро прищурившись.

Нервно сглатываю. Нет, я совсем не против, чтобы он пошёл со мной, хотя и не уверена, что это закончится чем-то хорошим. На всякий случай я прикидываю, сколько у меня с собой наличных. Прощаюсь с ними и с телефоном. Размышляю, сколько времени мне понадобится, чтобы купить новый и восстановить контакты, когда меня ограбят.

— Вы туристка? — спрашивает парень, когда мы отходим на приличное расстояние.

— Нет, я приехала сюда по работе, — осторожно отвечаю я.

— Тогда вы наверное актриса? — задумчиво произносит он. У меня вырывается лёгкая усмешка.

— Вы знаете, вообще-то это ровно то, что я подумала о вас, когда увидела, — поясняю я на его любопытные взгляд. — На самом деле, я фотограф.

— Вы думали, я актёр? — удивляется парень. Я киваю.

— Актёр или модель. У вас очень эффектная внешность.

— Хотите снять меня? — предлагает он и закусывает губу. Выдыхаю взволновано. Он осознав, что смутил, отводит взгляд в сторону.

— Что вы хотите купить, синьора? — спрашивает он после долгой паузы.

— Новое платье, — отвечаю уже не стесняясь. — Хочется быть красивой!

— Вам не нужно платье, чтобы быть красивой, — произносит он низким бархатным голосом.

У меня на секунду перехватывает дыхание. Я смотрю на него и вижу в его глазах неприкрытый интерес. Сексуальный интерес. Ко мне. Это кажется настолько невероятным, что воспринимается мной как шутка.

— А вы тот ещё наглец, — парирую я с улыбкой, и внезапно замечаю на его лице обиду. Он что, это серьёзно?

Однако выяснить мне не удаётся. Он поворачивается лицом к вывеске магазина и объявляет:

— Вот мы и пришли. Заверяю вас, синьора, здесь продают лучшие платья во всём Палермо! Спросите Нико внутри и передайте, что вы от Габи — вам сделают хорошую скидку.

— Спасибо, — только и успеваю ответить я.

Парень скрывается за углом. Мне всё ещё не верится, что подобная встреча и прогулка могут закончится для меня хорошо. Но несмотря на опасения, я решаю всё-таки заглянуть в магазин. Тем более, что снаружи выглядит он стильно и дорого. Вполне возможно, что я просто перепугалась на ровном месте. А этот парнишка действительно хотел мне помочь. Жаль, что я не спросила его имя. Но теперь, наверное, уже поздно об этом думать.

Глава 7 «Новое платье»

Я прохожу в непрозрачные двери и оказываюсь в небольшом, но очень изысканном бутике мужской и женской одежды. Оглядываюсь по сторонам и понимаю, что именно связывает этого парня с магазином. На главной витрине с обувью я вижу те самые лаковые ботинки, что были на нём. Должно быть, если приглядеться, то брюки подобные тут найдутся. Выдыхаю облегчённо, понимая, что он, скорее всего, привёл меня в место, где сам одевается. Радует, что за этим не стоит никакой тёмной истории.

— Я могу быть вам полезна? — с широкой улыбкой и теплом в глазах спрашивает одна из работниц, женщина лет пятидесяти.

Смотрю на неё и подмечаю про себя, что она выглядит очень стильно и одновременно неброско. На ней платье из тёмно-зелёной матовой ткани, скроенное без малейшего изъяна. Волосы собраны сзади в аккуратный круглый пучок. Но деталь, что цепляет меня, как человека, привыкшего работать с образами — это не предмет одежды и даже не аксессуар. Совершенную законченность и гармонию её внешнему виду придаёт старинная сантиметровая лента, перекинутая через плечо. Она, как некий магический элемент, притягивает взгляд, но вместе с тем совершенно не вызывает вопросов.

— Я ищу Нико, — отвечаю растеряно, продолжая изучать женщину взглядом.

— Нико — это я, — говорит она слегка удивлённо. — Николетта Ричи. Мы с вами знакомы?

— Что? А, нет, — краснею неловко и отвожу взгляд.

Как же глупо! Наверное не стоило мне спрашивать. Теперь я не могу не упомянуть о том парне.

— Габи сказал, у вас можно купить красивое платье, — стараясь звучать как можно увереннее, произношу я.

— О, так вы от Габриэля?! — Нико облегчённо выдыхает. — Да, конечно. Я подберу вам лучшее платье под ваш тип, только скажите для какого случая.

— Случая… — чуть теряюсь я, но потом мне в голову приходит идея. — Вообще-то я развелась совсем недавно, и теперь начинаю новую жизнь. Это годится для «случая»?

— Разумеется, синьора! — хитро улыбаясь, отвечает итальянка. — По такому поводу вам нужно даже не одно платье. Это событие положено отмечать с размахом!

Я прекрасно понимаю, что это всего лишь речи опытного продавца. Но мне становится так хорошо и весело, что уже не важно, сколько я потрачу сегодня. Мне в окно старость стучится, нужно поспешить и провести оставшееся до увядания время с радостью и удовольствием. Николетта отлучается всего на пару минут, а после возвращается с парой совершенно непохожих друг на друга нарядов. Я вдруг ощущаю себя школьницей, выбирающей платье для выпускного. Голова переполнена непонятно откуда взявшимися ожиданиями. Сердце бьётся взволнованно. А взгляд спешно скользит по витрине в поисках чего-то непонятного.

— Рекомендую начать вот с этого, — она указывает на голубое вечернее платье в пол.

Простое и минималистичное, но у него очень приятный оттенок. Моё любопытство и нетерпение наконец оказываются удовлетворены.

— Боже… — только и могу произнести я, глядя на себя в зеркало. Я выгляжу свежее и моложе. От удивления прикрываю ладонью рот. На глазах наворачиваются слёзы.

— Удивительно, — задумчиво вздыхает Николетта. — Когда мы получили это платье, я долго думала, почему мастер выбрал именно этот цвет ткани. Ведь женщины весеннего типа нечасто заходят к нам. Но теперь я понимаю, что оно было сшито специально для вас.

Ещё минуту я позволяю себе побыть в этом состоянии. После Николетта помогает мне снять платье и предлагает следующее, совершенно непохожее на предыдущее.

— Охра, шифон и цветочный принт, — удовлетворённо произносит она.

Я не знаю, может ли что-то быть лучше, чем то первое, а потому боюсь смотреть на себя. Мелкий серый узор на белом фоне с россыпью охряных отпечатков пестрит в глазах. Однако то, как всё это выглядит на мне, оказывается совсем неплохо. Это платье намекает на бесцельные прогулки по городу, на посиделки в открытых кафе. Оно будто скроено из лёгкости и солнца Палермо.

Третье платье цвета шампань напоминает мне свадебное. Я надеваю его, и тут же спешу снять. Оно прекрасно и безумно нравится мне. Но совершенно не соответствует моим внутренним ощущениям. Николетта без слов понимает это.

— Прошу прощения, — произносит она сочувственно. — Хотите я подберу для вас что-то ещё.

— Нет, этих двух вполне достаточно, — говорю я в ответ.

Николетта кивает и провожает меня к стойке кассира. Пока она оформляет покупку, я размышляю, как могу отблагодарить Габриэля за его помощь. В конце концов я не нахожу ничего лучше, чем дать Николетте свою визитку.

— Я фотограф, — поясняю на её удивлённый взгляд. — Габриэль спрашивал меня, могу ли я сделать для него фотосессию. Передайте ему, что, если это актуально для него, он может связаться со мной по этому номеру.

Чувствую себя очень глупо. Кажется, будто пытаюсь понравившемуся парню всучить свой номер телефона. В некотором роде так оно и есть. Тем не менее Николетта принимает визитку и обещает передать её Габи. На секунду я задумываюсь, какие отношения их связывают. Но едва ли у меня получится определить это навскидку.

Я покидаю это дивное место и выхожу на людную улицу. Щурюсь от яркого солнца. Смотрю на часы и понимаю, что нужно спешить обратно в отель, если не хочу опоздать на встречу с представителем заказчика.

Глава 8 «Доброй ночи, синьора»

Господин Россо ожидает меня в лобби отеля. Перед встречей с ним я некоторое время раздумываю над тем, что мне надеть. В итоге я останавливаю свой выбор на том самом голубом платье. Отчего-то мне в голову приходит, что предстать перед представителем модного бренда одежды в джинсах и кроссовках будет, как минимум, неуместно. В то же время, надеть вещь того же бренда означало бы пытаться нарочито понравиться ему.

— Добрый вечер, Женя, — произносит синьор Россо и пожимает мне руку. На всякий случай осведомляется: — Быть может, вы предпочитаете, чтобы вас называли госпожа Краснова?

— Имени достаточно, — отвечаю я, улыбаясь. — Фамилия напоминает о бывшем муже.

Мужчина воспринимает это как шутку и смеётся. Ему на вид около шестидесяти. Тем не менее он выглядит бодрым и поджарым, и что самое поразительное для меня, очень стильным. Глядя на его идеально скроенный костюм, рубашку глубокого синего цвета и шейный платок, я ничуть не жалею, что выбрала именно такой наряд. Мне в голову приходит, что на этой встрече, точно на смотринах, очень многое будет сказано без слов.

— Прежде всего, должен признаться, что сражён вашей красотой, — произносит он восторженно. — Только не поймите превратно, я не пытаюсь, как говорят, закадрить вас. Сейчас всюду кричат о харассменте, так что лишний раз комплимент женщине не сделаешь.

— Благодарю, мне приятно, — киваю я, сдержанно улыбаясь.

— Что ж, полагаю, вы уже ознакомились с концепцией будущего арт-бука? — продолжает он довольным тоном.

— Да, я изучила материалы, что вы мне прислали, — оживляюсь я.

— Отлично, — кивает Россо. — Я лишь хочу добавить, что мы ни в коем случае не собираемся ограничивать вас заданными рамками. Концепт есть и, думаю, он вам понятен. Мы готовы отчасти довериться вашему художественному вкусу и рассмотреть вашу интерпретацию.

Такое отношение со стороны заказчика мне сильно льстит. Ощущаю приятные мурашки от предвкушения предстоящей фотосессии.

— У меня уже есть несколько идей, которые мне хотелось бы воплотить в жизнь, — сообщаю с энтузиазмом. Россо отвечает мне ободряющей улыбкой.

— Поскольку съёмка будет проходить в живых локациях, мы приготовили для вас график, — продолжает он. — Единственное, о чём я должен предупредить вас — мы так и не утвердили модель на одну из позиций. Наш маэстро оказался слишком придирчивым, а потому мы назначили на завтра ещё один кастинг.

Я удивлённо вскидываю брови. Обычно, когда речь идёт о таких известных и дорогих проектах, модели выстраиваются в очередь ради шанса поучаствовать. Трудно поверить, что среди них не нашлось того, кто идеально соответствовал бы требованиям.

— Понимаю ваше изумление, — иронично посмеиваясь, говорит Россо. — Но он предпочитает лично отбирать моделей мужчин, так что ничего не поделаешь. Вы тоже можете поприсутствовать на кастинге, если не заняты с утра.

— Хорошо, — соглашаюсь я. — Обязательно приду.

Дальнейшая часть разговора больше напоминает мне светскую беседу. Россо несмотря на возраст лёгок в общении и не лишён обаяния. Он интересно рассуждает о жизни, шутит время от времени. Когда у меня возникают проблемы с итальянским, без проблем переходит на английский и также непринуждённо продолжает разговор. Два часа пролетают незаметно. Снаружи начинает темнеть.

— Что ж, на этом предлагаю закончить на сегодня, — произносит Россо с сожалением. — Я был бесконечно рад познакомиться с вами. Не припомню, когда в последний раз так приятно проводил время с другим человеком.

— Я тоже должна вам признаться, что вы вернули мне веру в мужчин, — говорю я с нотой иронии.

— Обожаю ваше чувство юмора, — он жмёт мне руку на прощанье и мы расходимся.

Только вернувшись в номер, я замечаю пропущенный вызов на экране смартфона. Подумав немного, я решаю перезвонить. Номер местный, а значит, это, скорее всего, по работе.

— Здравствуйте, синьора! — произносит радостно мужской голос в трубке.

— Кто это? — чуть растерянно спрашиваю я.

— О, простите… Это Габи, то есть Габриэль. Мы с вами виделись сегодня. Нико передала мне вашу визитку.

— А, это вы, — говорю взволнованно. Отчего-то ладони начинают дрожать. — Я хотела поблагодарить вас за услугу и не нашла другого способа. Простите, если вышло неуместно.

— Нет-нет, всё отлично! — спешит успокоить он. — На самом деле я был уверен, что вы не станете даже разговаривать со мной, так что я счастлив.

Я не очень понимаю, что он имеет в виду. Но одно мне совершенно ясно — я хочу снова увидеть его. И пусть это немного неправильно, но я приглашаю его на завтрашний кастинг.

— Если вы будете там, то я приду, — отвечает он, и у меня перехватывает дыхание. Мне ведь всё это кажется, верно? Ну, не может молодой парень всерьёз флиртовать с женщиной моего возраста.

— Хорошо, я буду ждать, — зачем-то говорю я и чувствую, как краснею.

— До встречи. И доброй ночи вам, — произносит он тихо и томно.

— До свидания, — отвечаю я и судорожно выдыхаю.

Ощущаю, как возбуждение дикое и безумное прокатывается по телу и замирает внизу живота. Я невольно касаюсь гладкой поверхности платья. Вспоминаю его взгляд и веду рукой вниз. Чёрт возьми! Как же это приятно чувствовать себя желанной кем-то. И пусть даже я ошибаюсь, но этим вечером мне совершенно всё равно.

Глава 9 «Объектив»

Всё это кажется каким-то нереальным. Будто кто-то перепутал элементы, из которых должна состоять моя жизнь, с чьими-то чужими. Этот контраст между дождливой осенней Москвой и солнечным и тёплым Палермо слишком разителен. Острее него ощущается лишь разница между последними эмоциями, что я пережила в родном городе, и тем, что чувствую сейчас.

Мы в студии. Вокруг полно ассистентов, визажистов, помощников. Но я вижу только этого парня. Выразительные черты лица, проникновенный взгляд, идеальные пропорции тела. Наверное, если бы его представили, как других моделей, только сегодня, я смогла бы подавить в себе эти эмоции, решив, что мне там ничего не светит. Но из-за нашего случайного знакомства у меня возникает ощущение, будто у нас есть какая-то общая тайна.

— Габриэль, — вновь представляется он, и протягивает мне руку.

Это невероятно, но его действительно утвердили. Даже без опыта и портфолио. Главный дизайнер оказался им очарован и сумел убедить остальных, что он — наилучший выбор. Синьор Россо попросил меня сделать несколько снимков прямо во время кастинга. После этого уже всем стало очевидно, что камера любит этого парня.

— Женя, — отвечаю я с лёгкой дрожью в голосе. Пожимаю его сильную ладонь, ощущая, как по телу растекается электричество.

— Джейн? — переспрашивает он, видимо не расслышав.

— Женя, — поправляю я терпеливо.

— Же-на, — повторяет он, делая чёткое ударение на «а».

— Да Боже упаси! — по-русски отвечаю я смеясь. Он смущенно опускает глаза. — Ладно, можешь обращаться ко мне просто «синьора».

Габриэль кивает, всё ещё стыдливо пряча глаза. А он скромный парень и гораздо более сдержанный, чем показался на первый взгляд.

— Я постараюсь выучить, как правильно произносить, — говорит он, устремляя на меня свой обжигающий взор.

Чувствую, как ускоряется пульс. Эмоциональное возбуждение разливается по телу волнами. Вспоминается наш телефонный разговор. Я прихожу в восторг от того, что догадалась отправить его на кастинг. Этот парень вызывает во мне жгучее желание запечатлеть его на своих снимках. Спустя очень долгий промежуток времени я наконец чувствую настоящее вдохновение.

Работа над проектом начинается со студийной съёмки. Поочерёдно мы снимаем моделей в образах. Я ощущаю покалывание на кончиках пальцев. Говорят, что индустрия моды жестока. И это правда, если ты модель то имеешь ограниченный срок годности. Но я нахожусь по другую сторону объектива. А значит, несмотря на свой возраст и внешний вид имею право лицезреть этот вечный праздник юности и красоты. Подобные мысли вызывают странные чувства. Я словно бы состою в каком-то заговоре.

Очередь доходит до Габриэля. Я вдруг осознаю свою собственную порочность. Камера даёт мне возможность любоваться им вволю. А отсутствие у него опыта оправдывает моё повышенное внимание. Хотя что касается позирования, у него нет с этим проблем. Габриэль пластичен будто дикий кот. А ещё очень внимателен и быстро схватывает всё. Пока я снимала других, он следил за мной и моделями, старался вникнуть. Теперь он вполне может дать фору успешным и опытным коллегам.

У Габриэля образ рокового любовника. Сексуальность — часть его образа. Но, чёрт возьми, каким же это оказывается испытанием для меня! В какой-то момент всё вокруг просто перестаёт существовать. Голоса затихают, а силуэты размываются. Словно в студии остались мы только вдвоём. Весь процесс превращается в череду чётких элементов, подчиняющихся заданному ритму. Вспышка. Поза. Взгляд. Обжигающее чувство внизу живота. Судорожный выдох. Снова вспышка…

Я сантиметр за сантиметром пожираю глазами его загорелую кожу. Ловлю напряжение каждой мышцы. Кажется, будто одежда на нём нужна только для того, чтобы снять её. И его смелый и дерзкий взгляд как бы говорит, что он совсем не против. Сильные руки и плечи, узкие бёдра, чётко очерченный пресс… он наверняка хорош в постели. Будто обезумевшая я отчаянно пытаюсь сублимировать своё собственное сексуальное желание. До дрожи упиваюсь каждым моментом. Становится стыдно, когда я понимаю, что моё эмоциональное возбуждение переросло в физическое. Старая извращенка! Нашла тоже время, будто никогда в жизни не видела красивых мужских тел. Хотя справедливости ради стоит заметить, что настолько совершенное тело я действительно вижу впервые.

После завершения съёмки я отчаянно ищу удалённое место в стороне, чтобы покурить. Чувствую себя жалкой. Хочется поскорее вернуться в отель и снять с себя мокрое бельё.

— Вам это не идёт, синьора, — замечает знакомый голос позади. Я вздрагиваю и едва не роняю сигарету.

— Уже закончили, Габриэль? — спрашиваю я, оборачиваясь. В обычной одежде и без мейка он выглядит чуть менее богемно, но всё также привлекательно.

— Ага, — кивает он, улыбаясь. — Никогда не думал, что для красивого фото необходимо столько всего. Странное чувство. Мне впервые сегодня делали мейкап.

— Привыкайте, — улыбаясь в ответ, отвечаю я. — Все в студии убеждены, что у вас огромный потенциал. Вы будто были рождены, чтобы стать моделью.

— В некотором роде, так и есть, — смеётся он, однако не поясняет, что это значит. — Мне очень понравилось работать с вами, синьора. Это было так волнительно. Хочется верить, что и я был не плох.

Ответить ему я не успеваю. Ко мне подходят пара других моделей и ассистент. Габриэль, с сожалением понимая, что я занята, уходит. Некоторое время смотрю ему вслед. Хочется остановить, задержать под любым предлогом, лишь бы продлить это мучительно приятное чувство внутри. Я успокаиваю себя тем, что завтра будет ещё один съёмочный день, а значит мы увидимся снова.

Глава 10 «Внезапное свидание»

Один и тот же момент нельзя прожить дважды. Но можно этот особенный момент зафиксировать на фото. Много лет назад я начала заниматься фотографией именно поэтому. Я чувствовала пустоту в душе. Но обличая в материальную форму в виде снимков чужие эмоции и красоту, нечто настолько эфемерное и скоротечное, я будто проживала всё то же сама. Сейчас я бесконечно благодарна всем тем людям, с которых начался мой путь, как фотографа. А ещё я очень благодарна судьбе за то, что могу заниматься любимым делом. Здесь на берегу моря в Палермо я вновь осознаю это.

Мы начинаем съёмку рано утром перед рассветом. В этот промежуток времени наилучшее естественное освещение. По нашему графику самая первая локация — это Пьяцца Претория, знаменитая площадь с фонтаном. Согласно концепции, модели в смелых дизайнерских нарядах должны представлять собой ожившие элементы легендарного «фонтана Стыда» — нимф и тритонов. Пока стилисты работают над образами я делаю пробные кадры. Ловлю на себе заинтересованный взгляд Габриэля. Вчера вечером я осмелилась касаться себя, думая о нём, так что теперь мне стыдно смотреть ему в глаза. Я даже рада, что нас окружает столько людей. Ведь так он не решается подойти ко мне и заговорить на отвлечённые темы. Тем не менее взгляды его менее нескромными не становятся.

Как и накануне я чувствую, как вхожу в раж. Образы моделей выглядят действительно потрясающе. Они очень артистичны, точно актёры театра, но это всё ещё высокая мода. Морская тематика, выраженная в обтекаемых формах, текстуре и принтах, шлейфах и гребнях удивительно сочетается с этим местом. Я понимаю задумку тех, кто работал над этой концепцией и прихожу от неё в восторг. Стараюсь передать своё собственное видение идеи.

Габриэль располагается у одного из бассейнов, представляя собой морского бога. Он выглядит величественно и в то же время очень расслаблено. Почти не смотрит в камеру, словно бы и вправду являлся мифическим существом. Он так прекрасен, что мне хочется прикоснуться к нему вопреки всем мыслимым рамкам.

Стоит мне только подумать об этом, как он бросает на меня искушённый взгляд. У меня пересыхает в горле. Я возвращаю камеру на штатив и тянусь за бутылью с водой. Сердце бьётся как сумасшедшее. Габриэлю не нужны мои советы, но тем не менее я, пользуясь случаем, подхожу к нему и объясняю, какую позу хочу увидеть. Стараюсь не улыбаться, звучать сосредоточенно, глотаю воду взволнованно. Изо всех сил изображаю жутко дотошного профессионала. Габриэль послушно выполняет указания. Я морщусь и качаю головой недовольно.

— Ты позволишь? — я протягиваю руки к его лицу. Он кивает.

— Вы, синьора, можете касаться меня сколько вам будет угодно, — добавляет еле слышно.

Я бросаю на него строгий взгляд, а у самой в животе бабочки порхают. Незаметно проведя кончиком языка по губам, я прикасаюсь к его подбородку. Приподнимаю его, слегка касаюсь шеи. Замечаю, как он напрягается. Дышит взволнованно. Начинает ёрзать на месте. Кажется, я, напротив, только раззадорила его и всё испортила. К моему удивлению, его образ становится ещё более сексуальным, а поза раскованной.

Делаю ещё несколько снимков, каждый лучше предыдущего. Смотрю на часы и понимаю, что нужно сворачиваться. Едва ли я смогу почувствовать удовлетворение, продолжив. Ведь мной уже управляет не желание сделать идеально, а чистая похоть.

Солнце поднимается в небе, заливая площадь и прилегающие улицы ярким светом. Его блики играют на загорелой коже Габриэля. Он о чём-то болтает с ассистенткой, пока та помогает ему переодеться. Я смотрю на них и внутри появляется неприятное чувство. Бесполезно отрицать, что они гармонично смотрятся вместе. Приблизительно одинаковый возраст и интересы, общая культура и язык. Откровенно говоря, я завидую ей. У неё впереди вся жизнь. К тому же она выросла с идеей, что не надо делать выбор однажды и навсегда. Что можно пробовать, ошибаться и снова пробовать и так до тех пор, пока не найдёшь то, что будет приносить тебе настоящее счастье. Тоже и с отношениями.

Грустно вздыхаю и отворачиваюсь. Поигралась, и будет. Но Габриэль неожиданно подходит ко мне.

— Вы будете свободны сегодня вечером, синьора? — спрашивает он, очаровательно улыбаясь.

— Вероятно, да, если не умру от жары или усталости, — отвечаю я, отпивая из бутылки. — А что такое?

— Хотел позвать вас на прогулку, — отвечает он. — Вы уже были в Кватро Канти?

Я в ответ качаю головой. Он облегчённо выдыхает и улыбается ещё шире.

— Отлично! Тогда обещаю вам самую захватывающую прогулку по Палермо.

После завершения съёмки я возвращаюсь в отель и забираюсь под прохладный душ. Чувствую себя совершенно без сил. И только вспомнив о приглашении Габриэля, будто открываю второе дыхание. Я перебираю свои наряды, вываливаю на кровать косметику, и вдруг понимаю, что не хочу слишком сильно наряжаться и краситься. Простое летнее платье и босоножки. Тушь, чтобы немного выделить абсолютно светлые ресницы. Не имею представления, для чего он позвал меня. Но одно знаю точно, если я буду пытаться соревноваться в красоте с той ассистенткой или любой другой молодой девушкой, то точно проиграю. Мне хочется, прежде всего, быть собой — приятной в общении, самодостаточной и зрелой женщиной. Если этого хватит, чтобы произвести впечатление на этого юношу, то супер! Если нет, то я буду довольна теми воспоминаниями и впечатлениями, что уже имею от этой поездки.

Глава 11 «Неправильно»

Габриэль встречает меня в холле отеля. Он не говорит ничего, кроме обычных приветствий, но по его лицу я вижу, что он не разочарован моим видом. Сам он выглядит практически также, как в нашу первую встречу, за тем исключением, что теперь на нём рубашка с коротким рукавом. Ему очень идёт этот ретро образ.

Он берёт меня под руку, и мы спешим покинуть отель. Я стараюсь не думать, что для окружающих мы выглядим, как мачеха и пасынок. Но вопрос возраста заседает у меня в сознании.

— Сколько тебе лет, Габи? — спрашиваю я, когда мы останавливаемся на светофоре.

— Мне двадцать три, синьора, — отвечает он с хитрой улыбкой.

Я отчего-то жду, что он спросит про мой возраст, но вместо этого он начинает рассказывать о своей учёбе в университете. Осознаю, что разница между нами почти в семнадцать лет. То есть он реально, без преувеличения, годится мне в сыновья.

— Вы меня слушаете? — спрашивает он.

— Что, прости? — я смотрю на него, осознавая, что пропустила вопрос.

— Я говорю, вы голодны?

— Пожалуй, — киваю я растеряно.

Габриэль, довольно улыбаясь, ведёт меня узкими улочками в какое-то супер незаметное заведение. Замечаю, какое тут всё старинное вокруг от вывески до посуды и мебели. В такие моменты я жалею, что у меня нет с собой камеры.

— Здесь готовят самую лучшую пасту с морепродуктами в городе, — произносит он.

Припоминая, что он говорил приблизительно то же о магазине, где работает его знакомая, предполагаю, что тут тоже не обошлось без панибратства. Но я совсем не против. Место и правда очень красивое и тихое. Я определяюсь с едой и вином и невольно засматриваюсь на пару за соседним столиком. Совсем ещё молодые и такие влюблённые. Когда-то и мы с Сашей были такими, а теперь делим имущество через суд.

— Что-то не так? — спрашивает Габриэль, заметив моё выражение лица. — Вам тут не нравится? Если хотите, можем пойти в другое место.

— Нет, всё в порядке, — спешу успокоить его и неожиданно даже для самой себя касаюсь его руки.

Он улыбается мне и переплетает наши пальцы.

— Спасибо, что согласились пойти со мной на свидание сегодня, — произносит он, опустив глаза.

— Не за что, — отвечаю я великодушным тоном. — Только не понимаю, зачем тебе это.

— Разве это не очевидно? — удивляется он. — Вы мне нравитесь.

Меня бросает в жар от его взглядов и слов. Ничего подобного со мной прежде не происходило, даже когда я была в том же возрасте, что и Габриэль сейчас. Оттого мне одновременно и приятно, и немного боязно. Не понимаю, чем я заслужила всё это. Чего этот юноша ждёт от меня?

— Ты ведь в курсе, что я не владею миллионами? — отвечаю я с лёгкой иронией. — И в модной индустрии моё слово ничего не решает.

Габриэль смотрит на меня удивлённо, точно не понимает, к чему я веду.

— Я всего лишь фотограф, — продолжаю с большим волнением. — И я едва ли смогу помочь тебе с карьерой модели. Разве сделать тебе персональную фотосессию.

— Вы решили, синьора, что я вас соблазняю с целью получить что-то?! — его как будто озаряет.

В глазах появляется игривый блеск. Он не возражает и не оправдывается. Не строит из себя невинность. Напротив, кажется, становится ещё более искушённым.

— Фотосессия — это не так уж мало, — продолжает он, усмехаясь. — Мир знает немало именитых моделей, чью судьбу определила одна единственная фотосессия.

Он касается моей руки губами. Целует поочерёдно каждый палец. Я беспокойно озираюсь по сторонам. Но к счастью, на нас никто не смотрит. Беспокойство смешивается с желанием и перемещается по телу вниз. Оседает там и начинает теплиться точно угли. Кажется, нужно совсем немного, чтобы разгорелось пламя.

— Что ж, если ты заинтересован только в этом, то соблазнять меня вовсе необязательно, — отвечаю я, нехотя отрывая руку. — Я хорошо провела время, этого достаточно в оплату.

Одним глотком я осушаю свой бокал и поднимаюсь. Габриэль спешит расплатиться по счету и спешит за мной.

— Синьора, я вас обидел? — с опаской кричит вдогонку. — Это же не всерьёз. Я решил, что это игра.

— Игра? — уточняю я удивлённо.

— Ну да, — кивает он. — Часть флирта.

Я смотрю на него растерянно. Он решил, что я таким образом флиртую с ним? Боже, какая глупость!

Габриэль берёт меня за руку и делает пару шагов в сторону за угол здания.

— Я люблю вас, синьора! — шепчет он, а затем подаётся вперёд и прижимает меня к стене.

Неожиданно расклад сил меняется. Я в его руках оказываюсь маленькой и хрупкой, точно девчонка. Габриэль склоняется надо мной и целует. Одна его рука обвивает спину и замирает на уровне лопаток, не давая мне коснуться неровной и твёрдой поверхности стены. Вторая опускается на бедро и забирается под подол. Всё это кажется жутко неправильным, но таким приятным. Я таю в его ладонях, становлюсь мягкой будто воск. Впервые в своей жизни меня посещает безумное желание заняться любовью прямо на улице.

Свет фар от авто, проезжающего неподалёку, заставляет меня прийти в себя. Я отталкиваю Габриэля и, едва соображая, спешу в направлении отеля. Кусаю губы, ругаю себя, дышу тяжело. В голове какая-то мешанина из мыслей и эмоций. Я знаю, что Габриэль следует за мной. Слышу его шаги. Мне ничего не стоит пригласить его к себе в номер и получить, возможно, лучший секс в своей жизни. Но меня слишком пугает неизвестность. Я не уверена, что после смогу отпустить его.

Глава 12 «Приватная фотосессия»

Мне казалось, что он больше не объявится, ведь я отказала ему. Уходя он выглядел очень расстроенным. Но утром Габриэль прислал мне сообщение.

«Я нашёл место для фотосессии. После обеда обещают ливень, так что съёмки для бренда скорее всего перенесут. Как вы смотрите на то, чтобы провести это время с пользой?»

Чувствую, как лицо заливается краской. Вспоминается наш вчерашний разговор за ужином. А этот парень явно не из тех, кто легко сдаётся. Стараюсь, не думать слишком много о его предложении. В конце концов, под фотосессией он мог подразумевать именно фотосессию. И если так, то мне положено держать марку и делать свою работу на отлично.

Прогноз Габриэля оказывается очень точным. С самого раннего утра над городом нависают грозовые тучи, и в течение всего дня ливни то начинаются, то прекращаются. В конце концов, синьор Россо принимает решение отложить съемку до завтра. Вторая половина дня для меня и моделей оказывается свободна. Ребята приглашают меня пообедать вместе, но я отказываюсь, оправдываясь сонливостью и плохим самочувствием из-за непогоды. На самом деле мне хочется поскорее приступить к персональной съёмке Габриэля. Это то, о чём я мечтала с тех пор, как увидела его впервые. Водитель оставляет меня у отеля. Едва машина скрывается за углом, я будто шпион набираю номер Габриэля. Сердце бьётся неистово. Фантазия рисует самые смелые картины. Вновь и вновь напоминаю себе, что я профессионал, а значит, должна вести себя пристойно.

— Я в пяти минутах от вашей гостиницы, — говорит он, и я начинаю волноваться ещё больше.

Габриэль паркуется у парадного входа и выходит, чтобы помочь мне. Забирает у меня кофр с камерой.

— Что это за место? — спрашиваю я. — Мне лучше знать, чтобы понимать, какие линзы брать.

— Это фотостудия, — отвечает он улыбаясь. — Мой друг ей заведует. Сегодня у него выходной, так что она полностью будет в нашем распоряжении.

Я облегчённо выдыхаю, понимая, что можно будет поставить профессиональный свет. Испытываю почти ностальгическое чувство, поскольку мне давно с этим помогают ассистенты. Габриэль заметив моё мечтательное выражение, ещё больше улыбается.

— Что такое? — спрашиваю, удивленно приподнимая брови.

— Когда вы увлечены любимым делом, то выглядите по-настоящему счастливой, — отвечает Габриэль и смущённо отводит взгляд.

Мы трогаемся с места. Я обращаю внимание, насколько уверенно он чувствует себя за рулём. Автомобиль выглядит очень дорого. Это явно не базовая комплектация и очевидно, что не каршеринг.

— Это твоя машина? — спрашиваю, оглядывая салон.

— Старшего брата, — отвечает он, не отрывая взгляда от дорожного полотна. — Не волнуйтесь, синьора, я спросил у него разрешения.

Задумываюсь, чем вообще занимается семья Габриэля. Вчера за ужином он упоминал, что у них небольшой бизнес. Но что это значит, не очень понятно. Впрочем, для меня лично нет никакой разницы, чем они занимаются.

Студия, куда привозит меня Габриэль, оказывается неподалёку от побережья. Из окна второго этажа открывается чудесный вид на море. Обращаю внимания, насколько дорого выглядит оборудование. Кое-что даже я не могу себе позволить. Задаюсь вопросом, если его друг владеет такими ресурсами, то почему Габриэль не закажет фотосессию у него. По лицу Габриэля понимаю, что он мне не ответит, даже если я спрошу его. Кажется, он решил, что я самый лучший в мире фотограф. Что за нелепость?

Я выставляю свет и готовлю камеру. После спрашиваю его, как он видит концепцию этой съёмки.

— Хочу фотосессию в стиле ню, — отвечает он. — Это возможно?

Ощущаю, как начинаю краснеть. Вглядываюсь в его лицо, пытаясь различить в нём признаки усмешки. Но Габриэль серьёзен. И совсем чуть-чуть смущён. Мне хочется его спросить для каких целей начинающей модели подобные фото, но осознаю, что это не моё дело. Кусаю губы, невольно касаюсь пылающих щёк. Низ живота предательски начинает ныть.

— Что ж, — вздыхаю я. — Давай попробуем. Но учти, что я не специалист в этой области. За всю жизнь у меня было всего две подобных сессии. И в обоих случаях моделями были девушки.

— Я вам доверяю, синьора, — отвечает он.

«А вот я себе не очень», — думаю про себя.

С первых же пробных кадров я ощущаю, каким напряжённым становится воздух вокруг. Габриэль просто смотрит на меня, а я на него, причём даже не прямо. И всё же происходит какая-то магии между нами. Мы словно касаемся друг друга не касаясь. Возбуждение становится сильнее. Я чаще вздыхаю, кусаю губы, пью очень много, просто потому, что это помогает хоть немного снять напряжение. Минус этого — приходится отлучаться в туалет.

Когда Габи начинает раздеваться, это становится совсем уж невыносимо. Первым делом расстёгивает рубашку, но избавляется от неё не сразу, а некоторое время будто дразнит. Я снимаю жадно и остервенело, каждую позу, каждый взгляд. Снимаю так, как хотела бы ласкать его. Когда рубашка оказывается на полу, Габриэль берётся за ремень. Моё сумасшедшее сердце пытается пробиться сквозь грудную клетку. Я жду. Замираю при каждом малейшем движении, будто боюсь спугнуть. Ремень, пуговицы и молния… Три ступени, по которым я спускаюсь прямо в царство развращённых фантазий.

Я вижу резинку его белоснежных трусов. Вижу очертания его мужского достоинства сквозь эластичную ткань. Габриэль дразняще меняет позы, выглядит на мой вкус совсем не пошло, но очень горячо. Пытаюсь зацепиться за эту мысль в своей голове. Хоть за какую-то мысль, лишь бы не представлять, как касаюсь его.

Наконец он снимает брюки и остаётся только в трусах. Удивительно, насколько же привлекательно белое бельё выглядит на загорелом теле. Габи лениво меняет несколько поз, а потом начинает откровенно заигрывать со мной, слегка приспуская резинку. В горле пересыхает. Я уже даже не пытаюсь скрыть тяжёлого дыхания.

— Хочешь, чтобы я это сняла? — с сомнением спрашиваю я.

— Снимите, — отвечает он, улыбаясь.

Не знаю, откуда во мне вдруг берётся эта смелость и дерзость. Вероятно, сама похоть ведёт меня. Но я подхожу к нему и стягиваю с него бельё. Габи смотрит на меня слегка удивлённо, но довольно. Потом притягивает к себе и вовлекает в страстный продолжительный поцелуй. Одурев от внезапной вседозволенности я начинаю гладить его и царапать. Я точно человек, которого морили голодом, внезапно получивший изысканное блюдо. Не вижу ничего, не разбираю вкуса. Просто хочу брать, пока дают.

Габриэль подхватывает меня на руки, заставив обвить ногами торс, и несёт в ближайшему столу. Усаживает и помогает раздеться. Некоторое время любуется, потом начинает целовать неспешно.

— Габи, — шепчу я ему. — Давай после будем целоваться. А сейчас, пожалуйста, возьми меня.

— Как скажешь, — отвечает он, улыбаясь, пристраивается и неспешно входит.

Я выдаю не то стон, не то плач, нечто по моему совсем не эротичное. Но это и вправду так хорошо, что можно расплакаться. Габи даёт мне время, целует соски поочерёдно. Потом начинает двигаться, всё больше ускоряясь. Я тону в этих фантастических ощущениях. Пытаюсь продлить столь желанное удовольствие, но кончаю, к сожалению, слишком быстро.

Габи замедляется, давая мне передышку. Тянется к моим губам. Я зарываюсь пальцами в его волосы. Упиваюсь их мягкостью, сладостью поцелуя, ароматом Габи, его силой. Чувствую его внутри. И тело реагирует несмотря на недавний оргазм. Я вновь начинаю заводиться. Габи помогает мне опуститься на стол и закидывает мои ноги себе на предплечья. Тянется ладонью к моей промежности и касается пальцами клитора.

— Здесь? — массирует, делая толчок за толчком.

— Да, вот так! — протяжно отвечаю я, чувствуя, что снова готова кончить. Моё тело трепещет в его руках. Мне безумно здорово с ним.

— Я люблю тебя, Женя, — шепчет он по-русски с сильным акцентом. Судорога пробивает моё тело. Я невольно выгибаюсь. Он толкается ещё пару раз, а затем вынимает и кончает мне на живот. Каждой клеточкой своего тела я ощущаю это безумное наслаждение.

Глава 13 «Остаться навсегда»

Кажется, я совсем с ума сошла. В сорок лет закрутить роман с молодым мальчиком?! Но перед очарованием Габриэля, его галантностью и сексуальностью просто невозможно устоять. Я стараюсь не задумываться о том, какая расплата ожидает меня за эти яркие эмоции. Мне перепало немного простого женского счастья, и пока есть возможность, я намерена с чувством восторга проживать каждую его минуту. Да, вероятно, потом будет больно. Но едва ли больнее, чем от предательства того, с кем я была вместе четырнадцать лет.

После студии мы отправляемся ко мне в отель. Старательно гоню от себя мысли о том, что обо мне могут подумать администраторы на ресепшене. Я будто сняла, какого-то юнца и притащила его к себе. Удивительно, но Габриэль выглядит совершенно невозмутимым. Будто он всё именно так и планировал. Возможно, так оно и есть. Но, как я говорила раньше, расчет в этом случае с его стороны не очень удачный. Надеюсь, он не сильно расстроится, когда поймёт это.

В номере становится чуть легче, свободнее. Можно расслабиться и не бояться, что кто-то внезапно нагрянет, как в случае со студией. Я оставляю Габи и отправляюсь в душ. Моё тело всё ещё немного болит от безумных отчаянных ласк. Я провожу рукой по груди и спускаюсь вниз. Пытаюсь представить, каково это прикасаться к моему телу. Габриэль открывает дверь и начинает раздеваться. Смотрю на него растерянно. Он забирается ко мне под душ и обнимает. Дрожь пробегает по телу. Я тянусь к его губам. Ощущаю сильные руки на своей талии. Они скользят по коже, вырисовывая одному только ему ведомые узоры. И в этих движениях уже нет той дикости и вожделения, как в студии. Они нежные и бережные.

Я тянусь руками к его напряжённому члену. Но Габриэль останавливает меня.

— Оставь, — качает он головой. — Давай просто постоим вот так.

— Но ты ведь возбуждён, — возражаю я.

— Ну и что, — он пожимает плечами. — Мужчины не умирают от такого.

Он ловит мой подбородок и прижимается к губам. Я никак не привыкну к этим ощущениям, а потому снова млею от каждого касания.

На съёмочной площадке мы стараемся не пересекаться взглядами. Кажется, что если это случится, то заискрит так, что Палермо сгинет в огне. И всё же совсем не общаться во время работы невозможно. Вот только каждый наш разговор теперь звучит как-то двусмысленно. Некоторые в команде замечают напряжение между нами. И я бы и рада спрятать свои чувства, но они переполняют меня. Это уже не просто похоть. Я осознаю, что думаю о Габриэле всё время. Мне интересно, откуда он и чем занимается его семья, как он любит проводить время. Знаю, что не стоит углубляться, ведь до конца командировки осталось не так много времени. Но я настолько увлечена, что отчаянно откладываю эту мысль на потом.

— Может, останешься здесь?

Габриэль гладит меня по обнажённой спине. Прохладный ночной воздух проникает сквозь открытые окна, вызывая лёгкую дрожь. Я отрываюсь от подушки и заглядываю Габи в лицо. Он задумчиво глядит в потолок.

— Почему ты спрашиваешь?

— Потому что не хочу расставаться с тобой.

Он смотрит на меня, и я невольно отвожу взгляд. Всё это время я жила с ощущением праздника. Вела себя так, будто завтра не настанет. Но вопрос Габи вернул меня в ту реальность, где за командировкой на Сицилии следует возвращение в Москву. И сколько бы я не бежала от этой мысли, это всё равно произойдёт. И нам придётся расстаться с Габриэлем, если ничего не предпринять.

— Я тоже не хочу, — отвечаю с тяжёлым вздохом.

— Но? — он смотрит на меня внимательно.

— Что «но»?

— Ты сказала это так, что за этим обязательно должно быть какое-то "но".

Я сажусь на кровати. Чувствую, как меня начинает немного трясти. Отчасти от холода, но больше от волнения.

— Давай потом поговорим об этом, — прошу я, озираясь в поисках сигарет.

— Когда потом? — его тон становится неожиданно серьёзным. — Скоро твоё сотрудничество с брендом закончится. Не хочу давить. Но если я для тебя не просто минутное увлечение, то нам нужно обсудить варианты сейчас, когда ещё есть время.

Я понимаю, что он прав. Но мне страшно думать о будущем. Кажется, если забыть о нём, то можно навсегда остаться в этом моменте. Глупый подход, неизменно ведущий к разочарованию.

Так и не дождавшись ответа, Габриэль поднимается и начинает одеваться. Мне становится страшно. Кажется, что это и есть моя расплата. Что он сейчас уйдёт и не вернётся. Но собравшись Габи подходит ко мне и целует.

— Думаю, тебе нужно взвесить всё. Я люблю тебя, Женя, и готов ради тебя на что угодно. Тебе нужно просто мне довериться, и у нас всё будет хорошо.

С его уходом становится холоднее. Но это и вправду помогает включить голову. Я начинаю обдумывать варианты обустройства жизни здесь. Самой серьёзной проблемой кажется потеря клиентской базы. Помимо модных журналов мне приходится работать и с частными лицами. Наверное, и здесь можно было бы попробовать построить карьеру. Но в Европе выше конкуренция.

На секунду я останавливаюсь и прислушиваюсь к себе. Неужели я действительно всерьёз раздумываю остаться? Ладони слегка дрожат от волнения. Я знаю саму себя. Пусть в мыслях ещё сомневаюсь, но сердце уже всё решило.

Телефонный звонок отвлекает меня. Я бросаюсь к своему смартфону в надежде увидеть номер Габи на экране. Однако номер оказывается неизвестным. Секунду-другую я сомневаюсь, стоит ли брать трубку. Но решаю всё-таки ответить, на случай, если это по работе.

— Женя? — произносит с сильным акцентом незнакомый мужской голос.

— Да… Кто это?

— Меня зовут Марселло Риччи. Я отец Габриэля. Недавно мне стало известно о вашей связи. Я хотел бы, чтобы вы прекратили видеться с моим сыном.

— С какой стати? — неожиданно для самой себя спрашиваю я. Храбрюсь, хотя руки и ноги холодеют от страха.

— Если кратко, то мы весьма обеспеченная семья. И мне не составит никакого труда, испортить жизнь одной единственной немолодой женщины.

Глава 14 «Мечта»

Габриэль

— Эй, Габи, я снимаю, улыбнись! — кричит мне Дани. Я невольно замираю. Подруга делает селфи со мной на фоне, а после спешит запостить в социальных сетях.

— Ну, как? Хорошо вышло? — интересуюсь я, заглядывая ей через плечо.

Она выставляет мне навстречу ладонь и блокирует обзор, едва не угодив мне пальцем в глаз.

— Отстань, знаешь же, что красавчик! — бросает, не отрываясь от экрана. — У меня тут вопрос жизни и смерти решается!

— Надеюсь, ты всё-таки выживешь, — вздыхаю я и присаживаюсь обратно на разогретый песок.

Понимаю, что обижаться на Даниэлу бесполезно. У неё сейчас такой возраст, когда кажется будто мнение других людей что-то значит. Взросление, первые отношения и разочарования, попытки понять саму себя — всё это я и сам проходил совсем недавно. Не скажу, что я прямо преисполнился мудростью в двадцать три года. Просто со временем немного успокоился и понял, что счастье не в окружающих, а в самом себе.

— Он посмотрел, Габи! — восклицает Дани и бежит ко мне. — Посмотрел мою сторис!

— Я, может быть, расстрою тебя, но попытки вызвать ревность у понравившегося парня не всегда работают, — отвечаю, снисходительно улыбнувшись.

— Посмотрим, что ты скажешь на нашей свадьбе! — Дани корчит рожицу и радостно убегает вперёд.

— И к чему все эти уловки? — вздыхаю я, глядя на клонящееся к закату солнце. — Почему нельзя просто пригласить его погулять?

Думаю, что, если я бы встретил особенную женщину, то не стал бы тянуть время и придумывать всякие хитроумные планы. Просто прямо подошёл бы и сказал, что она мне нравится. К сожалению или к счастью, в моей жизни не было таких. Я ни разу не влюблялся, хотя много раз слышал признания. Из-за этого в школе, где я учился, ходил слух, что я надменный красавчик и разбиватель девичьих сердец. Я всегда считал это несправедливым, ведь нельзя заставить кого-то полюбить насильно. Равно как и заставить перестать.

— Где ты был? — спрашивает отец, когда я возвращаюсь домой.

Чувствую лёгкую досаду. Стоило побродить подольше, чтобы не пересекаемся с ним. Тем более, что он, кажется, собирается уходить. Дорогой костюм, рубашка винного цвета, парфюм — кажется, вечер обещает быть насыщенным.

— Мы ходили с Дани на пляж, — отвечаю нехотя. Не понимаю, зачем вообще должен отчитываться каждый раз.

— Ты проводил её до дома? — поправляя запонки, продолжает он.

— Проводил, — еле сдерживая раздражение говорю я.

Бесят эти его попытки изобразить воспитание. Меня, откровенно говоря, уже поздно воспитывать. Никаких нужных отцу качеств я уже точно не приобрету. Но вот раздражение и презрение к нему я могу копить бесконечно, становясь при этом всё злее и злее.

Мои родители никогда не были женаты. В своё время мама работала в компании Марселло Риччи, и у них случилась интрижка. Долго она не продлилась. Жена Марселло узнала обо всём, и маме пришлось уволиться. Позже она узнала, что беременна. Мои бабушка и дед — католики, а потому запретили маме делать аборт. Сказали, что трое взрослых людей — это более чем достаточно, чтобы воспитать одно единственного ребёнка. Вот так я и появился на свет. И, наверное, никогда бы не узнал о том, кто мой отец, если бы старший сын Марселло, Альфредо, не погиб в результате несчастного случая.

Каждый родитель переживает уход ребёнка по-своему. Бывшая жена Марселло, например, обратилась к Богу. А вот сам Марселло решил всё иначе. Он просто взял и заменил одного сына на другого. Отец привёл меня в дом и подарил мне всё, что ещё недавно принадлежало брату. Когда я осознал это, то пришёл в ужас. Мне хотелось сбежать, но влияние Марселло на острове слишком велико. К тому же он дал маме работу, которая ей по душе и свою фамилию. На какое-то время я успокоился. Привык к новому роскошному дому и даже подружился с соседской дочкой, Дани.

Но чем старше я становлюсь, тем чётче внутри меня понимание, что я не хочу быть копией Альфредо, которую так старательно из меня лепит отец. Я хочу жить своей жизнью. Заниматься тем, чем нравится: путешествовать по миру, попробовать себя, как актёра или модель. Дед по отцовской линии говорит, что у меня все данные, чтобы сниматься в рекламе. А он знает в этом толк, он всю свою жизнь создавал и продвигал одежду под собственным брендом. Найти бы способ донести свою волю до отца.

Мне каким-то чудом удаётся вырваться в город, чтобы встретиться со старыми друзьями. Приходится для это придумать целую легенду: якобы маме в магазине нужна помощь. Дедушка Джакоббе по такому случаю одевает меня в костюм из последней коллекции.

— Передай Нико, что скоро я отправлю ей такие, — говорит он, поправляя платок на моей шее.

И мне вроде бы нравится, как я выгляжу в зеркале. Но я понимаю, что парни меня засмеют, если я объявлюсь в таком виде на районе. Приходится оставить только майку и брюки, а остальное скинуть в магазине. Выходит даже по-своему круто, хотя парни всё равно смеются первое время. Мы болтаемся по улицам, как в старые времена. Ребята рассказывают, кто как устроился после школы. Я предпочитаю отмалчиваться о том, что всё это время играл роль умершего человека. Как не посмотри, а гордиться тут нечем. Солнце палит нещадно. Мы находим тенистый переулок и зависаем там, пока вдруг не появляется какая-то незнакомка.

Она очень долго смотрит на меня. Из-за этого мне кажется, что её прислал отец. Но потом я всматриваюсь в её черты и до меня доходит, что она, скорее всего, потерявшаяся туристка. Ей на вид тридцать пять или чуть больше. Светлые кожа и волосы, голубые глаза. Симпатичная и сексуальная.

— Какие-то проблемы? — кричит ей Альберто, возмущённый таким пристальным вниманием.

— Эй, повежливей, — шепчу я ему и невольно подаюсь вперёд. Становится стыдно за него. Не хочу, чтобы иностранцы думали, что все сицилийцы грубияны и хамы.

— Я могу вам помочь? — спрашиваю, не будучи уверенным, что она говорит по-итальянски. Она отвечает не сразу, будто у себя в голове как в разговорнике ищет перевод

— Я ищу магазин одежды, — наконец произносит она. И по её акценту я понимаю, что с самого начала был прав. Она действительно иностранка и на самом деле заблудилась.

Оглядываюсь по сторонам и понимаю, что мы где-то в квартале от маминого магазина. А эта женщина пусть и одета просто, но явно при деньгах, так что я могу сделать сразу два хороших дела одновременно: и помочь милой даме, и привести в семейный магазин клиентку. Машу парням рукой, показывая, что отлучусь ненадолго, а затем говорю ей:

— Я могу вас проводить, если хотите.

Женщина кивает, и мы вместе выходим на людную улицу. У неё очень живое на эмоции лицо. Пока мы идём до магазина, она не перестаёт глазеть по сторонам. Но делает это очень грациозно и артистично, совсем не как обычные туристы. Я решаю расспросить её, кто она и чем занимается.

— Я фотограф, — отвечает она с улыбкой. А потом говорит, что так долго разглядывала меня в переулке потому, что у меня внешность модели или актёра.

Это чертовски приятно слышать. Мне часто говорят: «Габи, ты симпатичный», но мало кто говорит вот такие вот вещи, способные поддержать на пути к моей мечте. Кто бы ни была эта незнакомка, я ей очень благодарен. Даже больше, наверное, я так рад, что невольно начинаю с ней флиртовать. И она, к моему удивлению, отвечает мне. Впервые, в общении с женщиной я ощущаю то самое волнение. И это сбивает меня с толку. Я провожаю её и возвращаюсь к парням. И только после разговора с Альберто, я вдруг начинаю жалеть, что не попросил её номер.

Глава 15 «Хочешь, я сниму тебя?»

— Как дела, Нико?

Я опираюсь локтем на стойку кассира.

— Ничего, — улыбается она, поправляя очки. — Пока справляюсь.

Замечаю, какой уставшей она выглядит, и ставлю стакан с кофе на стойку.

— Какой славный у меня сынок, — довольно произносит мама, забирая стакан. — И красивый, чтобы ни надел на себя.

Качает головой, глядя на мой внешний вид, а потом протягивает мне пакет с одеждой, что я оставил.

— Весь в тебя, ма, — отвечаю, забирая пакет, и иду в примерочную.

Уже заперев дверь, заглядываю внутрь и нахожу там визитку. Незнакомый язык и явно чужой код страны, напоминают мне о сегодняшней незнакомке. В душе появляется слабая надежда.

— Мам, это что?! — я в нетерпении выбегаю в зал.

Нико поднимает голову и с полминуты соображает, о чём я говорю. Наконец замечает визитку в моей руке.

— А, это твоя знакомая оставила, — отвечает незаинтересованно. — Сказала, что фотограф.

Я изо всех сил стараюсь сдержать ликующую улыбку. Разве мог я мечтать, что она сама даст мне номер? С ума сойти!

— Она не слишком взрослая для тебя? — спрашивает Нико, заметив выражение моего лица.

— Нет, — отвечаю я невозмутимо. — А ты ей хорошее платье подобрала?

— Самое лучшее, что у нас было для неё? — произносит мама с гордостью.

Я вновь смотрю на визитку. Сердце неистово бьётся в груди. Я получил второй шанс и теперь точно не упущу его.

— Габи, у тебя появилась девушка? — Дани подозрительно щурится.

— Почему ты так решила? — спрашиваю напряжённо.

— Ты всё пялишься в свой телефон и вздыхаешь, — поясняет подруга. — Не жди её звонка. Набери ей сам!

Я с грустью смотрю на неё. Если бы всё было так просто… Я собирался позвонить той иностранке сразу же, как получил её визитку. Но засомневался в последний момент. Она красивая и состоятельная, едва ли я что-то могу ей предложить. Я даже собственной матери не могу помочь.

— Мы с ней даже не знакомы, — вздыхаю я. В глазах Даниэлы появляется зловещий блеск.

— Мне нужны подробности! — восторженно восклицает она. И я жалею, что вообще заговорил об этом. — Ну же, Габи! Я тебе всё рассказываю о своих парнях.

— И это только твоя инициатива. Я тебя об этом никогда не просил.

Дани строит обиженную рожицу. Но её выдержки хватает ровно на минуту. Она виснет у меня на плече.

— Если не расскажешь, я скажу твоему отцу, что ты был со мной груб!

— Эй! А, впрочем, давай… и больше не увидишь меня, ведь Марселло скормит меня акулам. Нечего там рассказывать. Она фотограф, приехала сюда по работе. Дала мне свой номер, если я вдруг захочу посниматься.

— Офигеть! Вот бы мне так, — Дани мечтательно вздыхает. — И что? Когда ты ей позвонишь?

— Не знаю! — настойчивость Дани окончательно выводит меня из себя. Она хороший друг, но порой ведёт себя совершенно незрело. — Я собирался набрать ей. Но вдруг она занята.

— Она красивая? — Дани задумчиво склоняет голову.

— Да, — отводя взгляд, киваю я.

— Тогда ты должен позвонить ей как можно скорее, иначе точно займут, — бросает мне на прощанье подруга и скрывается за воротами своего дома.

Понимаю, что Даниэла права. С минуту я смотрю ей вслед. Слышу, как она с порога кричит что-то отцу. В отличие от меня, у неё со своим стариком нормальные отношения. Впрочем, тут нет ничего удивительного, он действительно хороший отец и любящий муж. Даже странно, что они с Марселло дружат. Тяжело вздыхаю и, оглядевшись по сторонам, перебегаю улицу.

Дом отца встречает меня тишиной и темнотой. Слышно только, как где-то наверху работает дедушка. По правде говоря, мне даже спокойнее, что никого, кроме него, нет. Я пробираюсь в кухню и заглядываю в холодильник. Ищу чем бы перекусить.

— Приготовить что-нибудь для вас, синьор? — спрашивает Дария, домработница Марселло. Я едва не роняю на пол молоко от неожиданности. Она усмехается.

— Я хотел сам, — отвечаю я смущённо.

— Ваш отец будет ругать меня, если я вам позволю, — качает головой Дария. — Он даже вашему брату не позволял делать этого. Хотя Альфредо готовил как сам Господь.

Она усмехается и поднимает глаза вверх. Потом достаёт сотейник из шкафа и набирает воду.

— Каким он был? — спрашиваю, присаживаясь от безысходности за стол.

— А какими бывают молодые парни? — она пожимает плечами. — Своенравным, упрямым, скандальным, а ещё добрым и чутким. И очень любил свою маму. То есть такой, как вы, только совершенно другой.

Дария улыбается мне хитрой улыбкой. Я задумчиво покусываю губу. Как объяснить Марселло, что я не Альфредо? Чужую жизнь нельзя надеть на себя точно костюм. Проворачиваю в голове всё, что случилось со мной в последнее время. Мои мечты и амбиции, требования отца, влияние дедушки, встреча с той женщиной… Я достаю её визитку. Как же читается это имя?

После ужина я поднимаюсь наверх и с телефоном присаживаюсь на кровать. Решаю сделать всё быстро и резко, точно на приёме у дантиста. Если мне суждено пережить унижение, то я предпочту поскорее всё забыть и больше не вспоминать. Набираю её номер и слушаю бесконечно длинные гудки. Первый, второй, третий… С каждым последующим сердце бьётся всё сильнее. Пока гудки наконец не прерываются.

— Ну, всё… финита, — мне даже становится легче от того, что меня проигнорировали. По крайней мере, теперь я не буду мучиться в сомнениях.

И всё же глубоко внутри образуется странная пустота. Я вытягиваюсь на кровати и прикрываю глаза. Вспоминаю её светлые глаза и улыбку, тонкую шею и красивые ключицы. Она так смотрела на меня, как никто никогда прежде не смотрел…

Звонок мобильного прерывает мои фантазии. Вижу номер, и в панике принимаю вызов. Мысли мечутся хаотично, я забываю все слова на свете. И всё, что мне приходит в голову это:

— Здравствуйте, синьора!

— Кто это? — спрашивает она, и по голосу её ясно, что она явно обескуражена.

Я спешу объясниться. Напоминаю про магазин и визитку. Она облегчённо выдыхает. И кажется, даже улыбается. Я снова опускаюсь на кровать и зажмуриваюсь. Слушаю её голос и удивительный акцент. Она очень мило извиняется, хотя это мне в пору просить прощения. Мы обмениваемся любезностями, и на минуту мне даже кажется, что это похоже на флирт. Но внезапно она уводит разговор в совершенно иное русло.

— Вы упоминали, что не прочь попробовать себя в качестве модели, — произносит она немного официально. — Завтра бренд, с которым мне предстоит здесь работать, будет проводить кастинг. Вы тоже можете принять участие.

Я не верю своим ушам. Она всерьёз предлагает мне пробы или это просто вежливость? Как бы там ни было, для меня это шанс снова увидеть её.

— Если вы будете там, то я приду! — обещаю я и подскакиваю с места. Мы прощаемся и желаем друг другу доброй ночи.

Ощущаю дрожь от волнения. Трудно соображать нормально. Я никогда прежде не был на кастинге и понятия не имею, что делать. Вспоминаю, что старший брат Альберто — фотограф и лихорадочно набираю ему.

Глава 16 «Общая тайна»

Кастинг — удивительное событие. Он может как внезапно превознести тебя над остальными, так и разрушить в пух и прах твои мечты. Я не жду слишком многого. То, что я попал сюда — уже огромный шаг вперёд. Мой план — выложиться на все сто, и если ничего не выйдет, то вынести из всего этого полезный опыт. Вокруг меня много красивых парней и не менее красивых девушек. Каждый из них уверен в себе. Многие уже участвовали в модных показах, у кого-то даже было место на обложке. Это удивительно, ведь у меня нет ничего, кроме пары любительских фото. Пока жду своей очереди, осматриваюсь и прислушиваюсь, о чём говорят все эти люди. Наконец нахожу глазами её и на сердце теплеет. Ещё один плюс этого кастинга — мы снова увиделись.

Она не похожа на себя из моих воспоминаний — более сосредоточенная, собранная. Взгляд острый и цепкий. Почти не улыбается. По тому, как она общается с окружающими ясно — она настоящий профессионал. Я вновь немного робею. Но вовремя напоминаю себе, что без уверенности впечатления на женщину не произвести. А потому вспоминаю все советы, что мне дали Дани, Альберто и его брат.

Когда очередь доходит до меня, представители бренда кажутся немного обескураженными. Кто-то из них даже требует сразу отказать мне из-за отсутствия опыта. Как ни странно за меня вступается ведущий дизайнер. Он спрашивает меня, чем я занимаюсь. Я честно отвечаю, что учусь в университете, но всегда мечтал о карьере модели. Он просит меня немного пройтись и попозировать. Синьора фотограф делает несколько снимков, а затем они приступают к обсуждению. Спор выходит очень жарким. Модели, которых уже отобрали, тихо возмущаются, что мне дали шанс. Кто-то из них говорит, что годами шёл к участию в этом проекте, а я не приложил никаких усилий. Осознаю, что их слова близки к истине, однако это ничего не меняет. Я хочу получить это место, хочу работать с ней, и мне совершенно безразлично, что обо мне думают другие. Пожалуй, этот кастинг стал для меня поворотным моментом. Я наконец решил для себя, что могу и должен заниматься этим.

Объявление результатов кастинга похоже на сцену из фильма. Синьор Россо называет моё имя и я не сразу верю его словам. Позже наедине он говорит мне серьёзным тоном, что я получил настоящий счастливый билет, а значит, должен постараться оправдать доверие.

Когда мы оказываемся в студии, синьора произносит короткую приветственную речь.

— Меня зовут Женя Краснова, я ведущий фотограф на этом проекте. Я сносно говорю по итальянски и английски, но заранее прошу прощения за акцент. Давайте договоримся сразу, если вам что-то неясно, то вы прямо задаёте мне вопрос, а не обсуждаете друг с другом втихую, что я вас как-то не так сняла. У нас с вами одна цель — привлечь к своей работе максимальное внимание. Поэтому давайте постараемся вместе!

Я чувствую металлические ноты в её голосе. Меня поражает контраст между тем как она говорит и как выглядит. И по лицам остальных я понимаю, что они тоже под впечатлением. Я стараюсь следить за каждым участником съёмки, подмечать детали, позы, а потом повторять это в работе. Мне в прямом смысле приходится учиться на ходу. Но это бесценный опыт. А ещё невероятный драйв. Я впервые в жизни чувствую, что занят тем, чем должен.

— Ты прошёл?! — Дани от удивления едва не переходит на ультразвук. Мы сидим у бассейна во дворе её дома.

— Да тише ты, прошу! — мне приходится почти прикрывать ей рот, чтобы она была более сдержанной. — Если кто-то из твоего или моего дома узнает, то будет скверно.

— Почему? Это ведь так круто! — возражает Дани. — Тебя напечатают в модном журнале. А может и на показ пригласят.

— Нет, скорее всего, эти фото будут только на сайте.

— Всё равно фантастика! Буду ждать, когда ты станешь супер известным, чтобы сливать твои неудачные фото папарацци за бешенные деньги.

— Ага, мечтай.

Дани смеётся, а я снисходительно качаю головой.

— Слушай, а ты сможешь меня прикрыть, если что? — задумчиво спрашиваю я. — Не хочу, чтобы отец знал, чем я занимаюсь. Практика показывает, что он способен испортить абсолютно всё, к чему прикасается.

Даниэла смотрит настороженно.

— Предлагаешь лгать дяде Марселло? А что ты готов предложить взамен?

— Ты что, серьёзно? — хмурясь спрашиваю я.

— Нет, конечно, — Дани опять смеётся. — Не волнуйся, я стану твоим проводником на пути к мечте. И может когда-нибудь в благодарность ты познакомишь меня с Марко Брианом.

— С кем, с кем?! — переспрашиваю удивлённо.

— Не говори, что не слышал о нём. Он, между прочим, один из самых красивых мужчин Италии, — Дани демонстративно закатывает глаза.

— Спасибо тебе, — произношу я серьёзно. Она поджимает губы и кивает.

При мысли, что уже завтра я вновь увижу Женю, у меня перехватывает дыхание. Она удивительная. Чем больше времени, я провожу рядом, тем больше меня влечет к ней. И мне немного жаль, что мы не можем побыть наедине. Я ревную, когда вижу рядом с ней других парней, и завидую, если им она уделяет больше времени. Откуда-то внутри поселяется уверенность, что мы с ней должны быть вместе. Это странно и кажется чем-то бредовым, она ведь иностранка и намного старше меня. Но я понимаю, что не смогу сопротивляться этому чувству.

Глава 17 «Притяжение»

— Ма, я собираюсь сделать кое-что, что не понравится Марселло, — произношу я, бросая на Нико испытывающий взгляд.

В магазине пусто. В такой час покупателей обычно уже не бывает. Предзакатные лучи солнца проникают сквозь витрину внутрь. Я вижу кружащиеся в воздухе ворсинки. Они сверкают на солнце, точно мелкие стразы. Мама снимает очки и кладёт их на стойку.

— Это что-то криминальное? — спрашивает до ужаса серьёзным тоном.

— Нет, конечно! — усмехаюсь я, подходя ближе. — Будь оно так, он скорее похвалил бы меня.

— Тогда не вижу проблемы, — она разводит руками. — Если это то, чего ты хочешь, то дерзай.

— Даже не спросишь, что это? — Я удивлённо вскидываю брови.

— Я тебя знаю, Габи. Если ты захочешь, то сам расскажешь, — отвечает она.

— И ты не боишься?

— А мне стоит? — Нико хитро улыбается. Потом подходит ко мне и кладёт руку на плечо. — Я верю, что правильно воспитала тебя, Габи. Что до Марселло, то он не самый страшный человек в Палермо. И тот кто страшнее, защитит меня, если что.

— Что? У тебя появился покровитель? — я смотрю на неё удивлённо. Она смеётся.

— Не думал же ты, что твоя мама так проста?

Я почти уверен, что мама просто шутит. Едва ли кто-то на острове решился бы на отношения с Нико. Спустя много лет Марселло таки женился на ней, но сделал её жизнь очень одинокой. Мама не живёт с нами и почти не общается с отцом. Лишь иногда на официальных мероприятиях, где нужно присутствовать с жёнами, они появляются вместе. Из-за того, что она в некотором роде зависима от Марселло, мне сейчас беспокойно за неё. Отец может не одобрить или запретить мне сниматься, но я легко проигнорирую его запрет. Однако если он пригрозит маме, я вынужден буду последовать его воле. Именно поэтому я и не хочу, чтобы он узнал о чём-то раньше, чем работа будет закончена.

Мне часто приходит в голову мысль, что без отца мне жилось гораздо лучше. Ежедневно возвращаться в его огромный дом для меня странно. Я тут будто деталь от другого пазла. Но отец раз за разом пытается впихнуть меня в свою картину мира.

Вот и сейчас я куда-то еду с ним одетый как жиголо. Я не знаю, будет ли это деловая встреча или неформальный ужин, уверен только в том, что встречу много незнакомых людей, многие из которых знали Альфредо и недовольны мной, как подменой. Отец сегодня ещё более молчалив, чем обычно. И я не решаюсь задать ему вопрос, потому что кажется — если он вот так молчит, то лучше пусть молчит и дальше, ничего хорошего не произойдёт, если он вдруг заговорит. Я думаю о первых днях съёмки. Вспоминаю, как Женя смотрела на меня. Ловлю кринж с очевидных ошибок и радуюсь, что все вокруг терпеливы и спокойны, а потому мне не приходится стрессовать слишком сильно.

Когда я понимаю, куда именно мы приехали, меня охватывает дрожь. Мы выходим на заполненную автомобилями парковку. Я смотрю за каменную ограду и пытаюсь подобрать слова.

— Кладбище? — я бросаю на отца удивлённый взгляд. — Какого дьявола мы забыли на кладбище?

— Следи за языком! — отвечает он хмурясь. А затем, устремив взгляд к водной черте на горизонте добавляет: — Сегодня годовщина гибели твоего брата.

— И ты только сейчас мне об этом говоришь? — восклицаю я, но отец отворачивается и идёт к воротам. Я на негнущихся ногах иду за ним.

Это кажется жестоким — винить меня в том, что я не знал о дате. Я вообще ничего не знаю о брате, и это не моя вина. Мы с Нико жили совершенно иной жизнью до того, как всё произошло. И если бы не тот несчастный случай, то вероятно наши с братом миры бы никогда не пересеклись.

— Зачем ты притащил этого мальчишку сюда? — хриплым от слёз голосом бросает мать Альфредо. — Тебе мало тех унижений, через которые ты заставил меня пройти. Почему в этот день, ты продолжаешь быть эгоистом?

Если бы я мог, ответил бы синьоре, что Марселло без разницы в какой день быть засранцем. Возможно, после этого мы бы с ней поладили. Но я не смею подойти даже близко. Хотя все, кто пришли почтить память Альфредо смотрят на меня косо.

— Ты никогда не сможешь сделать из него Альфредо, — ядовито шепчет Марселло бывшая жена. — Мой мальчик жил свободной жизнью. Он ни на кого не оглядывался и следовал зову сердца. Он даже умер в море, где всегда хотел быть.

И пусть в словах этой женщины нет глубокого смысла, только отчаяния, они почему-то цепляют меня. Брат, как говорит Дария, действительно любил море и ходил под парусом. Из-за работы в компании отца он нечасто мог заниматься своим хобби и порой откровенно игнорировал прогнозы погоды. Мне в голову приходит мысль, что если бы брат действительно хотел свободы, то не стал бы отказываться от того, что любит. И мне тоже не стоит, если не хочу навсегда потерять себя. Я разворачиваюсь и иду быстрым шагом к воротам.

Отец звонит мне, когда я почти достигаю центра города.

— Где ты, чёрт возьми?! — кричит он в трубку.

— Прости, Марселло, но я не могу заменить тебе Альфредо, — отвечаю я, глядя на тот самый отель, в котором живёт моя прекрасная синьора фотограф.

— Не неси ерунды и возвращайся домой, — произносит он строго.

— Я серьёзно, отец. Ты не можешь контролировать каждый мой шаг. Если бы ты был со мной и мамой с самого начало, у тебя, возможно, был бы шанс. Но не теперь. И дело не в обидах. Просто я привык к свободе, и не той, что говорила та синьора на кладбище, а к настоящей. Понимаешь? Когда ты двадцать четыре на семь принадлежишь только себе. Живёшь, как нравится, работаешь, где нравится, и проводишь время только с теми, кого любишь.

— Даю тебе неделю, чтобы ты нагулялся, — выслушав смиренно вздыхает отец. — Но после я займусь твоим воспитанием.

Глава 18 «Красота»

Мне не хочется воспринимать слова отца всерьёз. Кажется, что он не имеет права диктовать мне условия. Просто потому, что я уже не в том возрасте. Да и времена, когда родители всё решали за детей, давно канули в лету. Потому я просто забываю о том, что он сказал и возвращаюсь к съёмкам.

Я знаю, что между мной и синьорой фотографом происходит что-то. Это уже не просто моя симпатия. Это взаимные интерес и влечение. И чем больше времени мы проводим вместе, тем труднее нам сопротивляться.

Понимаю, что, как мужчина, должен сделать первый шаг. Нескончаемое количество дней подряд я пытаюсь улучшить подходящий момент. Я почти теряю всякую надежду, но, к счастью, нам всё же удаётся остаться наедине после съёмки.

— Хотите пойти со мной на свидание? — спрашиваю я.

Она теряется и не сразу понимает, что я имею в виду. Приходится немного сбавить обороты.

— Я обещаю вам самую захватывающую прогулку по Палермо, — говорю с энтузиазмом, и Женя улыбается.

Не знаю, почему ей в голову приходит мысль, что я пытаюсь соблазнить её с корыстной целью. Однако дразнить её оказывается даже немного забавно. Настолько, что я невольно увлекаюсь за ужином. И сам того не понимая, обижаю её. Вот только я не был бы собой, если бы сдался просто так.

Тёплые солнечные лучи играют на её коже. Женя стоит у выхода на балкон и смотрит задумчиво вниз. Я подхожу сзади и обнимаю её. Удивительно, насколько маленькой и хрупкой она оказывается в моих объятиях. И куда девается весь её авторитет и грозный вид, которого так боятся остальные. Впрочем, они просто не знают, какая она на самом деле.

Я провожу пальцами по внутренней стороне бедра от колена вверх. Женя мучительно прикрывает глаза и опускает голову мне на грудь. Она очень честно реагирует на мои слова и прикосновения. Это подкупает. С ней я могу не опасаться стать жертвой хитрой женской игры. Она очень чётко демонстрирует, что ей нужно. И взамен полностью отдаётся сама.

Второй рукой я провожу по плечу, поддевая бретельку платья. Она послушно поддаётся и сползает вниз. Ощущаю, как лёгкая дрожь предвкушения пробегает по её телу. Я цепляю вторую бретельку и отпускаю. Чувствую учащённый пульс под тонкой нежной кожей. С искусанных губ слетает вздох. Я склоняюсь к ним и пробую их на вкус. Ощущаю табак и ментол. И в этом есть что-то неправильное, запретное. Я углубляюсь в поцелуй, делаю его долгим и волнующим. Рука на бедре задирает подол и очень осторожно и деликатно забирается под бельё.

На теле Жени есть несколько шрамов. Она не любит, когда я к ним прикасаюсь. Порой мне любопытно, откуда они. Но я боюсь, что этот вопрос может вызвать болезненные воспоминания. Надеюсь, когда-нибудь она будет доверять мне настолько, что сможет поделиться со мной ими. А пока всё, что я могу — это нежно касаться кожи рядом, выцеловывать круги, прижимать её дрожащую к себе, и любить. Любить до умопомрачения, до потери сил. Как заворожённый любоваться тем, как она в полумраке восседает на мне сверху. Грациозная и величественная, точно богиня. И всё, о чём я могу думать, это как подарить ей удовольствие, которого она достойна.

— Хочешь, пойдём на пляж? — спрашиваю, глядя, как она сушит волосы после душа. — Я знаю одно классное место. Уверен, тебе там понравится.

— Только если согласишься попозировать мне, — усмехаясь, отвечает Женя.

— Иногда мне кажется, что тебе только это от меня и нужно, — произношу я ироничным тоном.

— Привыкай, Габи. Таков тяжкий крест всех красавчиков, — она вздыхает и присаживается на кровать. — Все хотя любоваться тобой. Несколько лет назад я делала фотосессию с известными актёрами для американского журнала. Один из них был уже в возрасте. Мне пришлось действительно постараться, чтобы в кадре он получился привлекательным. Помню, как он сказал мне, что намеренно стал заниматься боксом, чтобы обезобразить свою внешность. Вроде как, его достало, что ему дают только роли сладких красавчиков, из-за чего он не мог развиваться. Это стало для меня откровением. Но потом я поняла, что нет никакого универсального рецепта для счастья. Красивые и некрасивые люди могут быть в одинаковой степени успешны, любимы и желанны.

Женя бросает на меня задумчивый взгляд. Мне становится не по себе. Не пойму, она говорит всерьёз или снова иронизирует. Подхожу к ней и беру её за руку.

— Я не против, чтобы ты взяла с собой камеру. Только мы должны поспешить до захода солнца.

Солнечный диск утопает в сияющей бликами водной глади. Мы сидим на разогретом песке. Женя любуется снимками, что ей удалось сделать во время нашей короткой прогулки по пляжу. Я же любуюсь ей и глажу её голые ступни с налипшими песчинками. Голубой шёлк соблазнительно подчёркивает изгибы её тела. Лёгкий ветер треплет волосы. Шум волн заглушает все прочие звуки вокруг.

Внезапно чёрная тень нависает над нами. Я поднимаю голову и вижу охранников Марселло. Они с неизменно суровыми лицами обступают нас. Сердцебиение отдаётся в висках. Я быстро поднимаюсь на ноги и прячу Женю за спиной.

— Синьор, ваш отец просил вас вернуться домой, — произносит один из парней.

— Передайте ему, что у меня другие планы, — отвечаю глядя исподлобья.

Глава 19 «Долги и обязательства»

Мой дедушка по маминой линии всегда повторял, что я должен защищать Нико, даже если мне самому угрожает опасность. Мысль, что я не могу дать в обиду женщину, что находится рядом, настолько сильно въелась на подкорку, что я пускаю кулаки в ход раньше, чем успеваю подумать. Когда один из охранников Марселло хватает Женю за руку, я будто с катушек слетаю. Разворачиваюсь и бью его по лицу. Женя вскрикивает от испуга и подаётся назад. Другой охранник ловит её.

— Синьор, давайте обойдёмся без применения силы, — говорит он с силой сжимая её запястье.

— Я бы тебе посоветовала убрать от меня свои руки, — говорит она хмурясь. На удивление держится довольно смело.

— Или что? — усмехается охранник.

— Или я тебе её сломаю, — отвечаю я, подаваясь вперёд.

Он меняется в лице и слегка ослабляет хватку так, что у Жени хватает сил вырваться. Стоит мне выдохнуть с облегчением, как первый охранник, которого я ударил, бьёт меня по голове. Я теряю равновесие и пропускаю ещё один удар в живот.

— Габи! — восклицает Женя.

Я вижу, как её вслед за мной тащат к автомобилю. Она ругается на смеси русского, итальянского и английского языков.

— Если посмеете тронуть её хоть пальцем, я убью вас! Клянусь! — кричу я, глядя, как её запихивают в соседнее авто.

— Да, угомонись уже, — говорит один из парней. — Мы бы и тебя не тронули, если бы ты сам пошёл.

Охрана везёт меня домой. Я всё время оглядываюсь назад, чтобы убедиться, что второй автомобиль следует за нами. Кусаю губы и её могу найти себе места, думая, что они могут причинить ей вред. Кусок идиота! Как я мог допустить подобное. Вероятно, мне следовало отнестись к угрозам Марселло всерьёз. Кто же знал, что он отправит своих людей следить за мной.

Оба автомобиля останавливаются во дворе у входа. Парни тащат нас в дом и грубо бросают на пол в гостиной. Я помогаю Жене подняться.

— Ты в порядке? — спрашиваю беспокойно. Она кивает. — Прости за это. Ничего не бойся. Они не посмеют причинить тебе вред

— Я бы на твоём месте не был так уверен, — произносит отец, спускаясь по лестнице на первый этаж. Потом бросает гневный взгляд на охранников. — Кретины! Вы зачем притащили её сюда?

Парни переглядываются между собой.

— Мы просто не знали, что с ней делать, — отвечает тот, что ударил меня.

Марселло обречь вздыхает. Потом кивает другому охраннику. Тот приносит стулья и ухаживает нас напротив Марселло, точно провинившихся школьников. Затем подаёт отцу фотокамеру. Тот листает фото и всё больше хмурится. Я мысленно молюсь, чтобы он не дошёл до фото, что мы сделали сегодня, когда занимались любовью. К счастью, Марселло вскоре откладывает камеру в сторону. Он обращается к Жене.

— А вы, синьора, похоже не понимаете предупреждений, — произносит он грозно. У меня дрожь пробегает по спине. Я бросаю на неё отчаянный взгляд. Он что, звонил ей?! Почему она не сказала?

— Мне просто было любопытно, как вы выглядите, — Женя в ответ пожимает плечами. Её лицо становится ещё бледнее. Я вижу, что ей страшно, но она очень хорошо контролирует свой страх.

— Любите поиграть в игры? — презрительно щурится Марселло. — Интересно, а как на них отреагирует ваш муж?

Лицо Марселло озаряет мстительная улыбка. Я не могу поверить своим ушам. Она замужем? Что всё это значит?! Смотрю на Женю, та выглядит слегка раздосадованной.

— Вы наводили обо мне справки? Что ж, это похвально, — отвечает она невозмутимо. — Но если бы вы проверяли более досконально, то знали бы, что я сейчас в процессе развода и раздела имущества.

Женя бросает на меня виноватый взгляд и закусывает губу. Я понимаю, что не могу на неё злиться. Даже если она врёт про развод, даже если я был для неё развлечением, я всё равно не перестану любить её.

— Не понимаю тебя, сын, — Марселло смотрит на меня удивлённо. — Что ты нашёл в ней. Она же почти моя ровесница? Неужели она так хороша?

Его тон становится омерзительно похотливым. Мне впервые становится по-настоящему стыдно за то, что я его сын.

— Боже, что ты несёшь? — я только и могу что покачать головой. — Ты в курсе, что сам себя позоришь?

— Ну, не тебе меня судить, — отвечает он и снова берётся за камеру. — Значит, говоришь, она фотограф? И что, это так интересно — кривляться перед камерой?

— А тебе интересно «кривляться» перед своими деловыми партнёрами? — парирую я.

— Ваш сын очень талантлив и у него есть все данные, чтобы стать профессиональной моделью, — вступается за меня Женя.

— Мой сын не станет выставлять себя на посмешище в педиковатых нарядах! — восклицает Марселло. Женя вздрагивает от звука его голоса. Тем не менее находит в себе силы продолжить свою мысль.

— Я не знаю, что за отношения у вас в семье, но, по-моему, это неправильно — пытаться ограничивать своего сына на пути к своей мечте. Спасибо за это он вам точно не скажет.

— Вот именно, что вы ничего не знаете! — уже не скрывая агрессивного настроя отвечает он.

— И слава Богу, что не знает! — вмешиваться я. — Потому что у нормальных людей твои попытки навязать мне жизнь своего погибшего старшего сына ничего кроме оторопи не вызовут.

— Едва ли эту синьору можно считать нормальной! — усмехается отец поднимаясь. — Она соблазнила парня, что годится ей в сыновья.

— А чем ты лучше, когда таскаешь в койку моих ровесниц?! — вскакиваю со стула вслед за ним. Отец хватает меня за груди.

— Что здесь происходит?! — низкий голос девушки раздаётся будто колокол. Он заставляет присмиреть всех в гостиной, включая охрану.

Глава 20 «Лучше для всех»

Дед спускается в гостиную и оглядывает всех. Задерживает взгляд на Жене. А если быть точным на её платье. Не узнать платье, которое создал сам, он не может. Он прищуривается, а затем удовлетворённо кивает.

— Отец… — Марселло смотрит на него с опаской. И это выглядит даже немного забавно. — Ничего особенного не произошло. Просто пытаюсь воспитывать сына.

— Как вас зовут, синьора? — не обращая на него внимания, спрашивать дед.

— Тебе нет нужды говорить с ней. Я разберусь, — пытается вмешаться Марселло.

— Я говорю не с тобой! — отвечает тот. Марселло с досадой на лице умолкает.

— Меня зовут Женя Краснова. Я фотограф из России. А ещё я встречаюсь с вашим внуком, — произносит Женя и опускает взгляд.

— Фотограф, да? — задумчиво повторяет старик. — Снимаете людей?

— Верно, — кивает она. — В основном для модных журналов. Иногда работаю на показах. Сейчас мы с Габи участвуем в создании арт-бука для одного модного бренда.

— Габриэль тоже участвует? — удивляется дедушка.

— Да, — с улыбкой подтверждает Женя. — Он участвует как модель.

— Это позор для мужчины — заниматься таким! — Марселло спешит как можно скорее показать своё отношение к моей работе. — Я не раз пытался наставить его на истинный путь.

Дедушка некоторое время размышляет. Женя смотрит на меня вопросительно, но я только качаю головой. Кажется, я начинаю понимать, кого имела в виду Нико, когда говорила про своего покровителя. Действительно, единственный, кого боится Марселло — это его собственный отец.

— Скажи мне, Марселло, сколько раз я пытался научить тебя швейному делу? — вдруг спрашивает он.

— Причём здесь это, отец? — хмурясь спрашивает тот.

Дед смотрит на него строго.

— Отвечай на вопрос, мальчишка!

— Я не знаю, — в смятении признаётся Марселло. — Много.

— Сшил ли ты за свою жизнь хоть один костюм? — продолжает дедушка.

— Нет, — почти неслышно произносит он.

— Так почему ты решил, что твоему сыну окажется интересен твой бизнес, если тебе самому оказалось наплевать на то, чем зарабатывали на жизнь твой отец и дед?

Голос дедушки гремит будто гром. Я впервые в жизни вижу у Марселло такой недовольство на лице. Дед же так и не дождавшись ответа на свой вопрос, поворачивается к Жене.

— Я приношу вам извинения за своего сына, синьора. Надеюсь, он не создал для вас проблем.

— Нет, что вы? — Женя качает головой. — Всё это просто недоразумение. И я искренне рада, что нам удалось его разрешить.

— Вам очень идёт это платье, — вздыхает дед и поворачивается к Марсело. — Тебе повезло. Оба твоих сына оказались талантливыми. Не ограничивай Габриэля. Вспомни, чем закончилась попытка с Альфредо.

Отец отвечает ему угрюмым взглядом. Я поднимаюсь и беру Женю за руку. Мы быстро выходим из дома и направляемся к гаражу. Я чувствую, как дрожит её рука в моей ладони. Нельзя описать словами, как мне жаль, что она пережила наши семейные разборки.

— Прости за всё это, — говорю я, заглядывая ей в глаза.

— По правде говоря, я думала, что будет хуже, — усмехается Женя. — Что мне будут угрожать оружием, заставят удалить все фото, потом насильно посадят в самолёт.

— Мы кто, по-твоему, мафия? — я издаю смешок и открываю перед ней дверь авто.

— В какой-то момент у меня было ощущение, что я оказалась в криминальной драме, — отвечает она, присаживаясь на переднее сиденье. — Что произошло с твоим братом?

— Это не самая весёлая история, — говорю я и сажусь за руль. — Он занимался яхтингом. И погиб во время очередного заплыва — упал в воду и утонул из-за судорог. Если бы с ним был кто-то, то, возможно, ему удалось бы спастись. Но он делал это тайком от Марселло. Часто пренебрегал техникой безопасности.

— Мне жаль, — грустно произносит Женя.

— На самом деле я почти не знал его, — я пожимаю плечами. — Как внебрачный ребёнок я появился в жизни отца только после смерти Альфредо.

Женя судорожно выдыхает и качает головой. Я начинаю жалеть, что не промолчал. Кажется, история нашей семьи произвела на неё большее впечатление, чем на меня самого.

— А ты можешь взамен рассказать о себе? — пытаюсь как-то перевести тему. — Почему ты разводишься с мужем? Откуда у тебя шрамы и связаны ли они с ним? И что ты на самом деле думаешь обо мне?

— Что ж, — Женя тяжело вздыхает и начинает рассказывать.

Мы выезжаем на улицу и движемся в направлении шоссе. Ветер треплет её светлые волосы. Голос звучит устало и грустно. Её история оказывается ещё более невесёлая чем моя. История о потере ребёнка и предательстве. О побеге от всего и знакомстве со мной. Я осознаю вдруг, что на фоне рассказанного ею мой вопрос о том, как она ко мне относится, звучит по-детски наивно. И всё же она отвечает и на него.

— Ты мне нравишься, Габи. Как ни один другой мужчина в моей жизни. Но я не тешу себя наивными надеждами, что мы будем любить друг друга до старости. Моя старость наступит гораздо быстрее, чем твоя. Тем не менее, если ты этого хочешь, я готова встречаться с тобой. Пока не закончится эта командировка, а, возможно, и чуть дольше.

На душе становится тяжело. Женя рядом со мной, но всё равно будто далеко. Я понимаю, что на мою просьбу остаться она, скорее всего, ответит отказом. Это кажется несправедливым, я ведь не могу ничего поделать со своим возрастом. Я в отчаянии сжимаю её руку. И произношу то, что ненавижу всей своей душой.

— Если так, то давай лучше расстанемся.

Мне кажется, что таким образом я ещё могу сохранить остатки своей гордости. Она вздыхает и едва заметно кивает в ответ. Её маленькая ладонь выскальзывает из моей руки. Я оставляю её на парковке у отеля и уезжаю. Всю дорогу до дома нет ни минуты, в которую я бы ни думал повернуть обратно. Грудь сдавливает. Я пытаюсь втолковать себе, что так правильно. Что лучше сейчас остыть и перестать о ней думать, чем дожидаться дня её отъезда. Но глупое сердце не понимает доводов разума.

Эпилог

— Значит, ты уже сегодня вечером будешь в Москве? — спрашивает с надеждой подруга.

— Ну да, — отвечаю безрадостно. — План был именно такой.

— Отлично! Если честно, я слегка утомилась противостоять твоему мужу в одиночку.

— Бывшему мужу, — поправляю я, чувствуя, как внутри всё переворачивается.

— Сколько в тебе уверенности, — усмехается она. — Так держать. Нам тут твои силы ой как понадобятся!

Чувствую в её голосе опасливые ноты. Но зная Сашу, удивляться мне не приходится. Предполагаю, что он вцепился в совместно нажитое как бульдог. Кажется, впереди меня ждёт весёлый месяц.

Прощаюсь с подругой и возвращаюсь к своим чемоданам. Мне на глаза попадаются те самые два платья, купленные в магазине семьи Габриэля. На секунду, я сомневаюсь, стоит ли мне брать их с собой. Слишком много разных эмоций было пережито в них. Впрочем, платье есть платье. Я запихиваю их вместе с остальными вещами. После отвечаю в мессенджере на вопрос о возвращении от своих ассистентов.

О Габи стараюсь не думать. Последний раз мы виделись с ним пару дней назад. Почти не разговаривали. Атмосфера была какая-то гнетущая. Думаю, что все поняли, что наш служебный роман подошёл к концу. Грустно ли мне? Да, грустно. Думала ли я, что всё сложится иначе? Нет, не думала. С самого начала было очевидно, что мы не пара. После того как познакомилась с его семьёй, я убедилась в этом доподлинно. Время, проведённое с ним, было похоже на праздник. Но праздник не может длиться вечно.

Звонок на телефон в номере отвлекает от размышлений. Я бросаю беглый взгляд на часы. Вроде бы рановато для выписки. Поднимаю трубку. Администратор на ресепшене сообщает, что в лобби меня ждёт какая-то дама. Я немного теряюсь, но обещаю спуститься.

Замечаю Нико ещё издалека. Она как всегда выглядит очаровательно. Меня охватывает смятение. Не представляю, что могло заставить её прийти ко мне.

— Вы наверное удивлены, — улыбаясь произносит она. — Но сразу скажу, что я тут не из-за Габи. Он не знает об этой встрече. Мой тесть попросил передать вам кое-что.

Нико протягивает мне бумажный пакет с логотипом магазина.

— Что это? — хмурясь спрашиваю я.

— Это платье, — отвечает она с искрой в глазах. — То самое цвета шампань. В знак благодарности за то, что предоставили Габриэлю шанс исполнить его мечту.

— Не стоит, — я стыдливо прячу глаза и возвращаю ей подарок. — Вы ведь понимаете, что я сделала это из собственных корыстных целей.

— Предполагаю, что это может быть правдой, — сдержанно усмехается она.

— И вас это совсем не трогает? — удивляюсь я.

— А почему должно?

Я пожимаю плечами. Ответ Нико кажется уж слишком легкомысленным.

— Знаете, Габи задавал мне тот же вопрос, что и вы. Думаю, он, как и вы, боялся, что я сочту ваш роман неправильным. Но правда в том, что я понятия не имею, какая она — правильная любовь. И никто не знает. А раз нет никакого эталона, то значит, никто не имеет права вас судить.

Она бросает на меня тёплый улыбчивый взгляд. В груди у меня разгорается пламя.

— Возьмите платье, — произносит Нико будто подытоживая сказанное. — И будьте счастливы.

Я поднимаюсь в свой номер и смотрю растерянно на уже собранные чемоданы. Конечно я могу найти места для подарка. В конце концов, просто взять его как ручную кладь, но мне в голову приходит почти безумная идея. Я достаю платье из красивой подарочной коробки, любуюсь переливами ткани и отделкой под жемчуг, а после снимаю футболку и шорты. На сбор уходит больше времени, чем я думала, потому приезжаю в аэропорт почти впритык. Таксист странно косится на меня. Вероятно, не только себе я в этом платье напоминаю невесту.

Высоко задрав подбородок, я иду к стойке регистрации, толкая вперёд тележку с багажом. Чувствую себя очень странно, словно жду, что вот-вот должно что-то произойти. Сердце бьётся в груди взволнованно.

Подходит моя очередь. Я кладу на стойку паспорт. Зачем-то оглядываюсь назад и вижу, как кто-то бежит от входа.

— Ваш билет? — спрашивает девушка за стойкой, и я достаю телефон.

— Женя! — слышу позади знакомый голос. — Постой! Не улетай.

Оборачиваюсь и вижу Габриэля. Я понимаю, что это глупо, но бегу к нему навстречу и бросаюсь в его объятия. Девушка за стойкой что-то кричит мне вслед. Кто-то рядом начинает восторженно аплодировать.

— Я не знаю, что нас ждёт в будущем. Но одно знаю наверняка: если отпущу тебя сейчас, то буду жалеть об этом всю оставшуюся жизнь.

Слёзы наворачиваются на глазах. Ощущаю себя героиней какой-то мелодрамы. Разве могла я представить себе, что буду проживать что-то подобное?

— Ты будешь со мной? — спрашивает он шепотом. И всё это застаёт меня врасплох. Вся моя железная аргументация, почему наши отношения невозможны просто теряется в эмоциях.

— Я ведь быстро состарюсь, — сквозь слёзы произношу я последнее, что удаётся отыскать в дурной голове.

— Не волнуйся, я стану высокооплачиваемым актёром, и ты сможешь делать ботекс хоть каждую неделю.

— Ты придурок! — я бью его по груди. Он ловит мою руку и целует.

— Я знаю, но я люблю тебя.

Оглавление

Пролог

Глава 1 «Примерная жена»

Глава 2 «Открыть глаза»

Глава 3 «Брак — это развод»

Глава 4 «Предложение»

Глава 5 «Незаконченные дела»

Глава 6 «Сицилия»

Глава 7 «Новое платье»

Глава 8 «Доброй ночи, синьора»

Глава 9 «Объектив»

Глава 10 «Внезапное свидание»

Глава 11 «Неправильно»

Глава 12 «Приватная фотосессия»

Глава 13 «Остаться навсегда»

Глава 14 «Мечта»

Глава 15 «Хочешь, я сниму тебя?»

Глава 16 «Общая тайна»

Глава 17 «Притяжение»

Глава 18 «Красота»

Глава 19 «Долги и обязательства»

Глава 20 «Лучше для всех»

Эпилог

Скачать книгу

Пролог

День – сотканное из солнечных лучей полотно. Воздух наполнен разнообразными звуками и запахами курортного городка. На губах привкус морской соли. В голове же абсолютная пустота. В моменте я ощущаю себя по-настоящему счастливой и свободной. Чувствуя какой-то подростковый задор я взбегаю по лестнице вверх. Габриэль, следующий за мной, хватает меня за руку, ловит и прижимает к перилам.

– Я поймал тебя, – произносит он, игриво улыбаясь.

– И что ты теперь будешь делать? – отвечаю я, хитро прищурившись.

– Свяжу и накажу за плохое поведение.

Его руки сжимают мои запястья не больно, но достаточно грубо, чтобы ощутить волнение и трепет. Искушённый вздох срывается с моих губ. Голову немного ведёт от эмоций, от этой дикой, невообразимой страсти, вспыхнувшей между нами. Я вглядываюсь в его лицо, пытаясь понять, почему вместо привлекательных, загорелых сицилиек он выбрал меня. Ответа нет, и вряд ли он появится, даже если я озвучу этот вопрос.

Я отклоняюсь назад, чувствуя затылком опасную высоту, открывающуюся в пролёте. Габриэль тянется к моей шее, припадает к ней губами. Целует жадно, спускаясь к груди. Я прикрываю глаза и закусываю губу. Мы оба возбуждены до предела. Настолько, что готовы заняться этим прямо тут на лестнице. К счастью, за спиной Габриэля раздаётся деликатное покашливание. Пожилая дама, немка, если судить по стилю, проходит мимо нас вниз. Габриэль смущённо улыбаясь притягивает меня к себе. Прижимает мою голову к своей груди, будто хочет спрятать от посторонних глаз. Я слышу, как быстро и громко бьётся его сердце. Отчего-то мне хочется смеяться. Некстати вспоминается осуждающее выражение лица той немки.

– Что такое? – спрашивает он, чувствуя, как мои плечи начинают содрогаться от беззвучного хохота.

– Да так, просто забавно вышло, – отвечаю я и выскальзываю из его объятий.

Ноги несут меня к моему номеру. Азарт погони подстёгивает, заставляет заливаться смехом и взвизгивать, когда ему почти удаётся меня настигнуть.

Наконец мы оказываемся в безопасности, отрезанные от остального мира хлипкой гостиничной дверью. Габриэль хватает меня и прижимает к этой самой двери. Я чувствую его горячее дыхание на своей коже. От Габриэля пахнет морем и зноем, мужским потом и дорогим парфюмом. Я сглатываю в предвкушении, наблюдая, как он медленно склоняется к моим губам. Теперь спешить ему некуда. На следующее бесконечное количество часов мы одни, и никто не побеспокоит нас. Оттого каждое его движение становится плавным и грациозным, будто поступь гепарда. Одна его рука обвивает мою голову и заставляет податься вперёд навстречу его жадным губам. Вторая устремляется вниз и, сгребая в мелкие складки подол моего платья, скользящим движением оголяет бедро.

Его поцелуй глубокий и волнующий, на вкус солёный. Я отвечаю ему также жадно, будто хочу получить любви сполна за всю свою жизнь. И Габриэль даёт мне её в достатке. Он не скупится на ласки – гладит до дрожи мои бёдра, мнёт ягодицы. Поцелуи переходят на шею, ключицы и плечи. Он оттягивает эластичный ворот топа вниз, давая свободу груди. Играется с сосками – потирает, целует, покручивает, заставляя их затвердеть. Другая рука сквозь трусики касается промежности. Я невольно выгибаюсь, наваливаясь на дверь плечами. Держаться на ногах всё труднее.

Дрожа от нетерпения, я тянусь к его ремню. Расстёгиваю джинсы, и приспускаю бельё. Касаюсь несмело его возбуждённого члена. Мои ласки окончательно сводят Габриэля с ума. Он вскидывает мою ногу себе на предплечье, заставляя повиснуть у себя на шее, а после отгибает трусики и вставляет мне. Я невольно издаю стон. Вспоминаю, что мы всё ещё у самой двери, и становится неловко вдвойне. Габриэль делает ещё толчок, а после ещё один, заставляя мой зад раз за разом ударяться со стуком о дверь.

Я не знаю было ли хоть когда-то в моей жизни подобное. Дикое желание, предвкушение оборачиваются бесконечным, зыбким удовольствием. И я не в силах сдерживать свой голос. Я вообще сейчас не способна на какой-либо контроль. Связь с мозгом окончательно потеряна. Всё. Каюк. Меня ведут древние, как само человеческое естество, инстинкты. И им абсолютно безразличен возраст и статус моего партнёра. Их задача состоит лишь в том, чтобы сделать возможным продолжение жизни.

Мой голос срывается до хрипоты. Волосы беспорядочно рассыпаются по плечам. Габриэль, стискивая в объятиях, насаживает меня ещё глубже и кончает. Я чувствую жар, разливающийся внутри, его неистовое сердцебиение. Моё тело совершенно обессилившее обмякает у него на руках.

Чуть отдышавшись, он несёт меня к кровати. Бросает в ворох подушек и снова входит. На сей раз уже мягко и плавно, целуя и поглаживая бёдра. Я сама задаю ритм, раскачиваюсь будто на волнах, и постепенно дохожу до пика. Моё тело изнеженное, заласканное до одури пробивает оргазменная судорога. Габриэль склоняется надо мной и с довольным видом заглядывает в лицо.

– Я же говорил, что накажу.

Я вдруг понимаю, что для меня нет совершенно никакой разницы, что именно толкнуло его в мои объятия. Если это дано мне здесь и сейчас, то я должна просто постараться быть счастливой и не усложнять. Скоро эта командировка закончится, и я буду вынуждена вернуться в Москву. Но пока я постараюсь получить максимум от того, что имею.

Глава 1 «Примерная жена»

Полгода назад

– Женя, мобильный! – ассистентка Лена протягивает мне трубку.

– Не сейчас, – отмахиваюсь я, глядя в монитор. – Нужно отобрать фото для будущей выставки.

– Но это ваш муж. Минут двадцать уже звонит, – как бы между прочим замечает она. – Не случилось ли чего?

Я смотрю на время и дату в углу монитора и с досадой понимаю, что забыла про ужин в честь дня рождения свекрови. Принимаю у Лены телефон и делаю глубокий вдох, готовясь услышать от мужа тираду.

– Алло? Ну, наконец-то удосужилась взять трубку, – голос его звучит грустно и устало.

– Прости, Саш, заработалась и совсем забыла, что мы к маме собирались, – начинаю оправдываться я. – Если ещё не поздно, то я выезжаю.

– Да куда? – Саша разочаровано вздыхает. – Ты время видела? Я уже дома. Пришлось соврать, что ты заболела. Мама передала тебе какую-то тибетскую мазь от кашля. Беспокоится за сноху. Надеюсь тебе хотя бы стыдно.

– Разумеется, стыдно. Ты же меня знаешь, – отвечаю я, снова прилипая глазами к монитору.

– В том-то и дело, что знаю, – с укором произносит Саша. – Ладно, я спать. Устал сегодня. Ужин в холодильнике, если что.

Он завершает звонок. Я с сожалением смотрю на экран смартфона. Не хочется признавать, но порой подобные моменты происходят в нашей жизни. Я настоящий трудоголик, а потому часто забываю о важных вещах, опаздываю на семейные встречи и поздно возвращаюсь из студии домой.

Если бы я из прошлого взглянула на себя сейчас, то вряд ли бы узнала. Тогда я была примерной любящей женой, отдавала всю себя домашнему очагу, с борщами ждала Сашу с работы. Иногда по выходным подрабатывала свадебным фотографом. Друзья говорили, что у меня талант. Будто мои фотографии похожи на произведения искусства. Я смеялась и не воспринимала всерьёз. Даже хотела совсем бросить своё увлечение, ведь Саша требовал, чтобы я проводила выходные с ним. Я любила его без памяти и готова была ради него на всё.

Саша очень хотел ребёнка и заразил меня этой мечтой. Мы часто бывали в гостях у его друзей, большинство из которых уже обзавелись детками. Мне нравилось нянчиться с малышами. Казалось, у меня это отлично получалось. И все без исключения наши знакомые говорили, что мы будем отличными родителями. Говорили, что я буду замечательной мамой.

Зачать сразу нам не удалось, ведь мне тогда было уже двадцать шесть. Полтора года нервотрёпки, бесконечных анализов, лекарств, диет, нескольких курсов витаминов и БАДов, и вот наконец тест дал положительный результат. Я была на седьмом небе от счастья. И не шла – летела к Саше на работу, чтобы сообщить ему радостную новость. Однако, когда пришла к нему в офис, увидела судебных приставов.

Оказалось, что уже больше полугода у мужа были серьёзные проблемы в бизнесе. За всё это время он не обмолвился об этом ни разу. Я была в шоке. Попыталась выяснить, насколько всё серьёзно, но получила лишь скандал. Саша орал, чтобы я не вмешивалась в его дела. Вроде как моё дело – командовать на кухне, а с делами фирмы он разберётся сам. Это окончательно добило меня. Я даже забыла сказать ему о беременности.

К сожалению, со временем дела лучше не стали. Более того, Саша стал срываться на мне. Обвинял, что я сижу на его шее. И вообще запустила себя: растолстела и подурнела. Когда я ответила ему, что беременна, он рассмеялся.

– Очень вовремя, – произнёс он саркастично. В тот момент мне впервые захотелось уйти от него. Но из-за страха остаться одной с ребёнком на руках, я осталась.

Чтобы выбраться из кризиса, нам пришлось продать загородный дом моих родителей в подмосковье, где мы жили до этого. Моя подруга, юрист, проводившая сделку, посоветовала мне оформить передачу денег, как вложение в уставный капитал. Саша был очень недоволен, но ему на зло я согласилась, хоть и слабо понимала на тот момент, что всё это значит.

Казалось, после дела пошли в гору. Мы сумели преодолеть не только финансовые трудности, но и трудности в отношениях. Вот-вот должен был появиться на свет наш сынишка. Но… Аварию и всё, что было потом я почти не помню. Говорят, наш автомобиль перевернулся. Так я потеряла своего малыша. Несколько месяцев после выписки из больницы я сидела на седативных препаратах, потом ещё полгода работала с психологом. Это она посоветовала мне вновь заняться фотографией.

Чтобы отвлечься я стала брать любые фотосессии. Платные, бесплатные – неважно. Я встречалась с другими фотографами, спрашивала совета, училась прямо в процессе съёмки. Работала много, часто за идею. Но так или иначе, потом эта идея оборачивалась для меня либо дорогим подарком, либо выгодным предложением о сотрудничестве. Своей успешной карьерой я во многом обязана случайными знакомствами, случившимися в тот период.

Не знаю, в какой именно момент работа стала для меня важнее, чем семья. После той трагедии Саша поддерживал меня, как мог. Он изменился в лучшую сторону. Стал таким, каким был в первые годы нашей совместной жизни. Вот только я уже не могла стать прежней. Мысленное возвращение в уютный дом к семейному очагу ассоциировалось у меня с болью. Я честно предложила Саше развод. Но он сказал, что не может без меня.

– Пожалей меня, Женя. Я ведь тоже потерял сына. Я умру, если потеряю ещё и жену.

Вспоминаю эти его слова и смахиваю слезинку с щеки. Быстро выключаю компьютер, подхватываю сумку и направляюсь к выходу.

Глава 2 «Открыть глаза»

Так уж вышло, что я нечасто вспоминаю, какой у меня замечательный муж. И между нами было разное, но он оставался рядом в самые тяжелые периоды моей жизни. Думаю, я смогла добиться успеха только потому, что чувствовала Сашино твёрдое плечо рядом. Порой, как сейчас, у меня открываются глаза и я понимаю, что нужно стараться быть ближе к нему. Ведь он тоже живой человек, и ему бывает одиноко.

С этой мыслью я мчу по ночной Москве. В голове рождается картина, как я приеду домой и буду любить его до умопомрачения. Он, конечно, удивится, что я вернулась раньше полуночи (поскольку действительно знает меня довольно неплохо). Но я не хочу тащить обиды в завтрашний день. Хочу попросить прощения у него сегодня, а потом горячо помириться, как это всегда бывает.

Оставляю автомобиль на парковке и поднимаю глаза к окнам нашей квартиры. Свет не горит. Вероятно, Саша, как и обещал, лёг спать без меня. Ну, ничего. Времени прошло немного. Может, ещё не заснул, и я смогу поговорить с ним. Поднимаюсь на лифте на свой этаж и на лестничной клетке слышу из-за одной из дверей охи-вздохи и прочие неприличные звуки чьей-то горячей безудержной любви. По-доброму усмехаюсь, когда понимаю, что звуки идут от нашей соседки Маришки. По-женски становится радостно за неё.

Марина – девчонка молодая, красивая, домовитая, но с мужиками ей не везёт. Бывший муж пил и бил. А все, кто были после него, ни во что её не ставили, поскольку она, видите ли, разведёнка. Последние года полтора у неё вообще никого не было видно. Но очевидно и на её улице случился праздник.

Открываю осторожно дверь и прохожу в свою квартиру. Вокруг тихо, только из-за стенки доносится голос. Надо было всё-таки со звукоизоляцией выбирать квартиру. Оставляю сумку и ключи в прихожей и крадусь в спальню. Однако заглянув туда, обнаруживаю пустую кровать. Это приводит в лёгкую растерянность. Я проверяю телефон – ни звонков, ни сообщений от мужа больше не было. Странно. Может, у мамы остался? Но я отчетливо помню, что он сказал: «Я уже дома». Соврал? Или случилось что-то?

Меня начинает едва ощутимо трясти. Ещё эти стоны за стеной! Я впервые за очень долгое время оказалась в такой ситуации, а потому не знаю даже, что предположить. С мамой плохо? Друзья внезапно предложили напиться? Какой вариант не возьми, кажется, что прежде он бы предупредил. Задумчиво закусываю губу. Пытаюсь успокоить себя мысленно. Может, просто в круглосуточный вышел, а я извелась вся. Истеричка. Хорошо хотя бы соседка за стенкой затихает.

Достаю сигареты из кармана своей кожаной куртки и выхожу на балкон. Прикурив, наваливаюсь на подоконник. Смотрю вниз на наш район, раскинувшийся под окнами. Идеальный ночной городской пейзаж. Летом романтичный, зимой тоскливый, а сейчас, в середине осени, мистический и загадочный. Глядя на высотки, на редкие чуть подёрнувшиеся желтизной деревья, на цепочку фонарей, я постепенно успокаиваюсь. Думаю о том, что, как только докурю, сразу наберу мужу и все узнаю.

Однако момент прозрения случается раньше, чем я планировала. Я просто поворачиваю голову в сторону соседнего балкона и вижу Сашу с голым торсом, также, как и я, высунувшегося покурить. Мне одновременно и смешно и не верится в происходящее, потому что я как будто оказалась в анекдоте из девяностых. Из-за шока осознание измены и предательства приходит с большим опозданием. Мой мозг до последнего пытается иронизировать, дабы защитить хрупкую психику. С полминуты я смотрю на мужа и не понимаю, как он так в наглую может стоять на чужом балконе с голым пузом. Но до меня вдруг доходит, что заметь его не я, а кто-то другой, то, во-первых, не узнал бы, потому что на балконе темно. А во-вторых, наши балконы совершенно одинаковые, и легко перепутать. Проблема его в том, что я вернулась домой раньше, чем обычно. А так всё было бы просто идеально. Красивая, одинокая любовница прямо за соседней дверью. Даже обуваться не надо, чисто вышел и зашёл.

– Что за хрень? – выдыхаю я разочарованно с облаком дыма.

Саша испуганно поворачивается в мою сторону. Сигарета выпадает из его рук.

– Женя? – бормочет он растерянно. – Ты когда вернулась?

Мне хочется ответить что-то в духе: «Вопросы здесь задаю я!» Но получается только истерично хихикнуть. Саша трясущимися руками достаёт вторую сигарету. Ещё минуту мы просто молча смотрим друг на друга.

– Я вернулась, когда вы были ещё в процессе, – с опозданием отвечаю я. Муж с досадой морщится. А я продолжаю с иронией: – И ещё подумала: «Надо же, повезло Марине». Да уж, повезло, мать вашу…

На последней фразе я даю слабину. Голос срывается, начинает хрипеть. На глазах появляются слёзы.

– Саш, ты чего так долго? – слышится из глубины голос соседки.

– Действительно, – саркастично усмехаюсь я. – Чего это ты так долго?!

– Марин, иди… – говорит он себе через плечо, а потом оборачивается. – Жень, я сейчас приду. Только давай без истерик. Мы ведь взрослые люди.

Я на автомате тушу дотлевшую до фильтра сигарету и возвращаюсь в квартиру. Первая мысль – не пускать его. Чувствую себя сейчас настолько уязвимой и жалкой, что вряд ли смогу вынести предстоящий разговор. Как давно это началось, и как вообще так вышло? Почему я не замечала раньше? Я провожу дрожащей рукой по лицу. Слышу скрежет вращающегося ключа в замочной скважине и делаю глубокий вдох.

Глава 3 «Брак – это развод»

Мы сидим друг напротив друга. Некогда два самых близких человека. Первая истерика со слезами и швырянием вещей позади. Теперь пришла пора выяснить, как всё обернулось так. У меня не укладывается в голове, что он осмелился на измену и обман. Вопрос за вопросом хаотично появляются в голове. Как давно это продолжается? Это просто похоть или между ними всё серьёзно? Но самый главный вопрос…

– Почему ты мне не сказал? – шепчу я сипло. Муж не смеет поднять на меня глаза.

– К слову не пришлось, – его голос холодный отстранённый. Хочется верить, что хотя бы немного стыдливый. Всё-таки по выражению его лица, я понимаю, что он не ожидал от меня такой бурной реакции. А какая у меня может быть ещё реакция, если мы прожили вместе пятнадцать лет? И за эти годы прошли через всё, а теперь он пытается шутки шутить в ответ на вопрос об измене. Я откровенно не узнаю его.

– Не понимаю я, Саш, – выдыхаю разочарованно. – Зачем вот так – как ножом в спину? Ведь можно было сесть и поговорить. Если полюбил другую, то чего уж тут теперь? Мне было бы больно, но я бы поняла в конце концов.

Мне хочется верить, что так бы оно и было. Хотя возможно это просто одна из стадий принятия неизбежного. Я пытаюсь торговаться с Сашей из прошлого. Знаю, что бесполезно, но кажется, что если он даст мне ответы на мои вопросы, мне станет легче.

– Вот всю жизнь ты так, Жень, – вздыхает Саша разочаровано. – Вся из себя такая понимающая, хорошая. А как какая проблема, так раз за разом окунаешь меня в дерьмо башкой, выставляешь неудачником.

У меня мороз по коже от его слов. Я искренне не понимаю, о чём он говорит. Никогда в своей жизни я не пыталась унизить его достоинство. Напротив, всячески пыталась поддержать, даже когда дела шли не очень. Когда он чуть не потерял бизнес, я и слова ему не сказала. Из дома в элитном загородном посёлке переехала в двушку в Люблино в пятнадцати минутах ходьбы от метро. Я была рада помочь, хотя ездить на другой конец Москвы в женскую консультацию мне было очень неудобно. И если уж на то пошло, то я никогда прежде даже не думала о том, что та авария, в которой погиб наш малыш, а я едва не осталась инвалидом, случилась по вине Саши. Ведь если вспомнить, то это ему приспичило возвращаться поздно ночью по обледенелой дороге из подмосковья. Мы вполне могли остаться с ночёвкой у друзей и уехать утром. Я всегда винила во всём лишь саму себя. А теперь он говорит мне все эти обидные вещи.

– Что, по-твоему, я сделала не так, Саш? – гордо поднимая голову спрашиваю я. Он вздрагивает от моего внезапного резкого тона.

– Ты в бизнес мой зачем полезла? – отвечает он с ядовитой усмешкой. – И не говори мне, что из лучших побуждений. Ты даже не представляешь, как мне стыдно было каждый раз перед партнёрами звонить тебе и просить приехать для подписания документов.

– Так в этом всё дело?! – восклицаю я с разочарованием и удивлением.

– А тебе мало? – Саша подскакивает со стула и начинает ходить по комнате. – А я ведь тебе всё дал. Хочешь сидеть дома – пожалуйста! Хочешь заниматься фотографиями своими – ради Бога! А ты наверное и забыла то время, когда трусов дешёвых не могла себе сама купить?! Конечно, ты ведь теперь Женя Краснова – известный фотограф, в Нью-Йорке выставляешься!

Я в абсолютном шоке смотрю на мужа и не могу поверить своим ушам. Казалось, он рад моим успехам. Но выходит, что всё это время он мне просто завидовал.

– Хочешь знать, почему я не пришёл и не рассказал тебе про любовницу?! – продолжает Саша, срываясь на крик. – Да потому, что я прекрасно тебя знаю. Ты сразу бы заговорила о разводе. А дальше что? Развод, суд, раздел имущества? Я просто не хотел позориться ещё больше перед сотрудниками и партнёрами, деля компанию с бывшей женой.

– Боже… – только и могу произнести я.

Мне трудно поверить, что этот человек, который сейчас стоит передо мной – тот самый Саша, что обещал любить и защищать меня, что говорил, будто не выживет, если я его оставлю. Разве это всё было ложью? Неужели все эти слова были сказаны только для того, чтобы сохранить свою компанию? Я мотаю головой от чувства безысходности, не хочу принимать эту реальность. Хочу закрыть глаза, а после проснуться во вчерашнем дне. И не совершать этой ужасной ошибки – не возвращаться домой раньше времени.

– Уходи, Саш, – произношу я, прикрывая глаза. Чувствую, как внутри набирает силу буря. – Если останешься, то ничем хорошим это не закончится.

Муж быстро одевается в джинсы и свитер. Я стараюсь не смотреть на него, стараюсь не думать. Вспоминаю медитативные практики, которыми пользовалась после того, как потеряла ребёнка. Отвлечься слабо получается. Кажется, будто весь мой мир рушится, как фигура из домино. И у меня нет ни единой возможности повлиять на происходящее.

– Можно подумать, так всё закончится хорошо, – с иронией бросает Саша, уходя. Я отвечаю ему тяжёлым взглядом.

Он скрывается за дверью, и я зачем-то запираю её на все замки. После сползаю по стене на пол и начинаю выть. Мне больно, обидно и страшно. Неопределённость будущего пугает. Я думала, что у меня есть близкий человек, который поддержит, что бы ни случилось. С ним вместе я планировала состариться. Но, очевидно, у него были другие планы.

Глава 4 «Предложение»

– Простите, Евгения Михайловна, – чудо с голубыми, будто весеннее небо, глазами и русой косой смотрит на меня и едва не плачет.

Она могла бы быть актрисой, сниматься у Быкова или Кончаловского, могла бы стать моделью и представлять страну на конкурсе «Мисс Вселенная». Но Марина выбрала для себя другой путь – растрачивать себя с недостойными мужчинами. Раньше я жалела её, но теперь не осталось ничего кроме недоумения. Ей ведь всего двадцать шесть, а легла под чужого мужика. И ладно бы Сашка был Аполлон в свои сорок три. А так ведь морщинистый весь, как шарпей, пузо пивное, залысина. И нет, я его не хаю – просто констатирую факты. Институт брака ведь не просто так придуман. Он нужен, в том числе и для того, чтобы люди, старея и теряя привлекательность, могли рассчитывать, что с ними будет кто-то. Тот, кто уже прикипел к ним, для кого каждая морщинка была бы как родная. Я не перестала Сашу любить со временем, и хотеть не перестала. Но с ним, видимо, всё иначе. Видимо, для него упругая задница и красивые сиськи оказались важнее, чем наш брак. Важнее даже, чем его бизнес. Так почему все теперь чего-то хотят от меня?

– Иди домой, Марин, – отвечаю я ей устало. – Мне бы надо, наверное, повыдёргивать тебе все волосья, но слишком они у тебя красивые. У меня, как у художника, рука не поднимется испортить.

Она всхлипывает и снова заходится в рыданиях. И вот что мне с ней делать? Хоть утешать не садись. Как тут злиться, как скандалить, когда она сама себя уже лучше других наказала? Никто ведь её не звал вот так передо мной сидеть и каяться, сама пришла. Села в кухне на табуретку и причитает со слезами как блаженная уже минут пятнадцать. Честное слово… А я ведь кофе попить собиралась.

– Евгения Михайловна, пожалуйста, не бросайте Сашу! – произносит она дрожащим голосом. – Ему плохо будет без вас.

Я удивленно вскидываю брови, понимая, что наши отношения вышли на новый уровень. Теперь любовница моего мужа просит меня за него. Даже не знаю плакать или смеяться. По правде говоря, я устала от всего этого. Три недели прошло с тех пор, как я узнала правду, и каждый день я чувствую, как всё больше теряю силы и разрушаю саму себя. Я не могу уснуть без алкоголя, не могу нормально работать, ничего из того, что я люблю, не приносит мне больше радости.

После самого первого разговора муж звонил и писал мне много раз. Просил прощения, предлагал встретиться. Но я не представляю, как можно вновь начать доверять ему. Если бы дело касалось только измены, то я бы пересилила себя. Мы могли бы попробовать снова, обратиться к психологу, проработать обиды и недосказанность. Но Саша ясно дал мне понять, что в последнее время оставался со мной только потому, что не хотел проблем с разделом имущества. А если всё так, то какой тогда смысл пытаться реанимировать то, что давно умерло.

– Знаешь, Марин, а мне плевать, – я наконец наливаю себе кофе, делаю долгожданный глоток. – Почему я должна переживать, что ему будет плохо без меня? Я лучше сделаю всё возможное, чтобы мне без него было хорошо.

Выпроводив наконец Марину восвояси, я вызываю клининг. Убираю квартиру и упаковываю наши личные вещи. Наше прошлое умещается в шестнадцать картонных коробок с весёлыми жёлтыми стикерами. Вот и всё. Саша больше всего боялся раздела имущества, но именно его он и получит в итоге. За то, что выставил меня дурой, предал и посмеялся, я заберу у него всё, что смогу.

– Да ты, мать, я смотрю, пошла во все тяжкие? – Олег, друг и коллега, слушает мою полную драмы историю и качает головой.

– Если бы ты знал, как я зла на него сейчас! – сквозь зубы произношу я.

– Могу себе представить, – усмехается он. – Ты битый час уже талдычишь мне про свой развод, хотя мы выставку твою обсудить собирались.

– Да извини, Олеж. Просто накипело, – вздыхаю я. – Так тяжело. За что ни возьмусь, руки опускаются. Раньше у меня даже задачи такой не стояло – сделать хороший снимок. Я просто брала и делала. А теперь час могу потратить ради одной удачной фотографии. О какой выставке может идти речь?

– Хочешь отменить всё? – Олег напряжённо прищуривается.

Я мотаю головой. Он закатывает глаза.

– Просто я не понимаю, какой помощи от меня ты ждешь.

Смотрю на него и осознаю, что я и сама не знаю, чем он мне может помочь. Внутренний голос твердит, что я должна сама разобраться со своими проблемами. И это означает не только развестись, но в первую очередь привести голову в порядок. Друг, догадываясь, о чём я думаю, качает головой.

– Мне недавно предложили один проект в Италии, – начинает он отстранённо. – Я планировал отказаться, потому что график забит до конца года. Могу порекомендовать тебя заказчику. Есть вероятность, что они выберут тебя, потому что стиль у нас схожий. Но учти, что там высокая мода, так что нужна полная самоотдача.

– Подиум? – оживляюсь я.

– Нет, съёмка в разных локациях для сайта модного дома.

В руках появляется взволнованная дрожь. Мне хочется поучаствовать в этом проекте. Так сильно, что я мысленно начинаю планировать поездку. Всё остальное отходит на второй план.

– Звучит интересно, – сдержанно улыбаясь, говорю я.

– А то, – усмехается он. – Но, Жень, ты уверенна, что твой развод не станет проблемой?

С огромным неудовольствием я возвращаюсь в суровую реальность.

– Попробую решить все возможные вопросы до поездки, – обещаю я решительно. Чувствую, как внутри затеплилась небольшая надежда. Никогда бы не подумала, что из лап депрессии меня вырвет родной трудоголизм. Но лучше так, чем лежать дома и рыдать в подушку.

Глава 5 «Незаконченные дела»

Наверное, если бы я не получила это предложение, то моя история была бы совсем иной. В ней было бы больше желтушных подробностей, скандалов и грязи. Но благодаря рекомендации Олега меня быстро утвердили. Всё, о чём я могу думать теперь – это в надлежащем ли состоянии находится моя техника и в достаточной ли степени я владею итальянским, чтобы найти общий язык с моделями.

В процессе общения с агентом я узнаю, что на самом деле этот проект планировали предложить именно мне, но из-за репутации Олега и его прошлого опыта работы с модным домом выбор пал на него. Узнав всю предысторию, я чувствую некоторое облегчение. По крайней мере, мне не придётся копировать чужой стиль, и можно просто расслабиться и оставить всё на откуп своему художественному видению.

Как и обещала, до отъезда я подготавливаю все документы для бракоразводного процесса и оставляю их адвокату. Отсутствие необходимости лично присутствовать на процессе действует на меня ободряюще.

Узнав о том, что я подала на развод, Саша приходит ко мне в студию и пытается устроить скандал. Я знаю, чего конкретно он добивается: хочет выставить меня в дурном свете перед моими помощниками. Но разница между мной и Сашей состоит в том, что его компания держится на уставе, корпоративной этике и субординации, а моё дело исключительно на моём таланте и личных взаимоотношениях с каждым из сотрудников.

Когда мои ребята понимают, что дело идёт к семейным разборкам, все вместе ретируются в сторону кофейни по соседству. В студии остаётся только ассистент Игорь, самый спортивный и грозный из ребят. Предполагаю, что его оставили на случай, если муж посмеет распускать руки. В любом случае я Игорьку благодарна за присутствие, поскольку оно оказывает мне невероятную моральную поддержку. Саша тоже цепляется за его присутствие (на рабочем месте в рабочее время, надо заметить). Пытается обвинить меня в том, что я ему изменяю со своими ассистентами.

– А я-то думаю, чего ты так поздно домой возвращаешься? – бросает он тоном постигшего последнюю истину. – А всё ведь было очевидно! Ещё жалуешься на усталость. Ясное дело! Сама круглыми сутками не слезаешь со своих миньонов.

Самое умное, что можно сделать в такое ситуации – просто проигнорировать поток неконтролируемого бреда, что извергается из человека. Хотя это очень непросто – не отвечать. Ведь это даже смешно! Желание оправдаться, доказать, что ты хорошая горит внутри и рвётся наружу. И только сила воли и, наверное, присутствие Игорька, понимающего, что это полный бред, помогают мне вытерпеть.

– Саш, если ты всё сказал, то увидимся в суде, – отвечаю я ему. О своём отъезде не говорю намеренно, чтобы избежать провокаций с его стороны.

– Ну, ты и сука, Женя, – качает головой он. – Даже бровью не повела – выставила из дома, на развод подала. Как будто, так и планировала. Но скажи мне, к чему тогда были все эти слёзы, истерики? Если ты с самого начала не хотела со мной жить, то надо было сразу развестись со мной. Ты просто признайся честно, что ты хотела меня унизить и испортить мне жизнь. Всё ведь из-за ребёнка, так? Ты мне мстишь. Причём мстишь за то, что сама не смогла его сохранить.

Я знаю, что каждое своё слово он произносит, только чтобы ранить меня. Он не может на меня воздействовать как-то иначе. Я прекрасно отдаю себе отчёт, что делает он всё это ради денег. Хочет довести меня до состояния, когда сдаться и отказаться от претензий на имущество мне будет легче, чем выносить его эмоционально. Но я бы не дышала сейчас, если бы не научилась жить с мыслью, что мы не сберегли нашего ребёнка. Именно мы, я никогда не отрицала свою причастность. И потому слова Саши мне слышать больно, но это не та боль, что заставила бы меня сдаться. Напротив, после всего, что он мне наговорил, я знаю, что не отступлю.

Скачать книгу