Взяла и поехала бесплатное чтение

Мам! Наконец я решилась. Взяла и поехала. Одна. На машине. Да не по городам, а по местам диким, красивым, почти безлюдным.

Я могла бы не начинать первое письмо с этих предложений, ведь мы с тобой все детально обсудили, и не раз. Но я тут представила, что однажды опубликую где-нибудь свои заметки, ну то есть письма тебе, и они превратятся в целую книгу! Представляешь?!

Но да ладно, прочь фантазии. Мы договорились, что я буду звонить, фотографии присылать. Но я кое-что придумала. Буду писать тебе письма! Каждый вечер. Специально не говорила заранее, чтобы удивить тебя. Ты же любишь читать, причем электронные книги у тебя в большем почете, чем бумажные. Вот и читай мои электронные письма! Заметки дочери-путешественницы. Один день – одна глава. И имей в виду, фильтровать я ничего не буду. Ни мысли, ни слова, ни описания. Придется рассказывать тебе даже о плохом, если такое будет. А мы прекрасно понимаем, что будет, вряд ли обойдется без неудач. Особенно у меня, ха.

Но ты же меня знаешь! Я ка-а-а-к запаникую, как переборщу с эмоциями и реакциями, а потом оп! И быстренько в руки себя возьму, справлюсь со всеми трудностями да буду потом еще смеяться над собой, над своей истеричной натурой.

P.S. Все локации, названия населенных пунктов, мест и даже координаты я буду присылать тебе каждый вечер отдельно. СМС-кой. Ну не пугайся сейчас, но вдруг меня придется спасать. Меры предосторожности! Я же взрослая женщина, и все безрассудство давно из меня вышло, а вот сформировавшийся разум бдит.

Первый день

Всего за день проехала 780 километров. Много, тяжело, еще и для первого дня. Останавливалась раз пять. Поесть, ножки размять, в туалет сходить. Все это в самых разных местах и последовательностях. В одном месте была почти час. На площадке для отдыха в начале перевала. Поела купленный пару часов до этого банан, заела маленькими сушками да запила кофейком с заправки. Стояла на огромном камне, смотрела на горы, лес и дорогу, по которой мне предстояло ехать. Она прям как на картинках! Извилистой змейкой огибает разных оттенков зелень, то скрывается за одной вершиной горы, то внезапно появляется за холмиком или из-за высоченных сосен.

Доела, кофе допила и вот просто стояла, пока нога не затекла. А когда села в машину, поняла, что затекла не только нога, и что по-хорошему надо поскорей остановиться и отдохнуть уже нормально.

Но ехала потом еще часа три. Меня прям неистово тащили вперед восторг, гордость за то, что осмелилась на это в одиночку, а еще желание в первую ночь остановиться в таком месте, которое задаст тон для всех последующих ночевок!

И у меня получилось. Фотографии тех сосен в тумане – подтверждение. Кстати, меня поразила лесная дорога к месту ночевки. Ровная, грязи почти нет, хотя земля сырая, темная. Ехала я там уже ночью, и было ощущение, что вот-вот передо мной появится огромная лужа или грязная колея, исполосованная следами шин. От машин, которые пытались преодолеть это препятствие. Но нет! Сырая темная дорога отчетливо просматривалась, бежала меж деревьев, но была прям-таки гладкая. Любая машинка, даже очень мелкая проехала бы там с легкостью.

В свете фар туман меж почти черных стволов деревьев смотрелся ну просто невероятно. Я представила, как ты говоришь о монстрах, лесных троллях и прочей нечисти из твоих любимых фэнтези! Становилось все темнее – лес явно густел. Все более мрачно, сыро и…волшебно.

Пару раз я проезжала в миллиметрах от веток, а некоторые висели очень низко, шелестя по моей крыше. Были и обычные деревья, а потом начались сосны, кедры, елки… ах, хвойные!

После моего любования мрачными сырыми елками, соснами и туманом между ними, я внезапно оказалась на какой-то поляне или опушке. Остановилась, включила лэд-лампу (эту, как ты ее называешь, длинную люстру над лобовым стеклом) и как рот раскрыла, глаза выкатила, и давай чуть ли не плакать от восторга. Я стояла на идеально круглой полянке. По размерам максимум в три раза больше моей машины. Под ногами – трава по середину голени. А за этим кругом из травы – кусты. А уже за ними – деревья. Я точно распознала дуб (по листьям, конечно же). Еще немного «классических» деревьев.

Возможно мне надо было подготовиться к путешествию и если и не выучить, то хотя бы взять с собой книжку о растениях всяких, но я решила, что в случае необходимости буду пользоваться интернетом. Но я им не воспользовалась, как видишь, поэтому оставим как есть. Классические деревья в лесу, да будет так!

И много хвойных. Сосны с красноватыми стволами и елочки! Пушистые, ветви расширяются к низу.

Это была какая-то идеальная полянка в плане иерархии растительности. Трава, кусты, деревья. Не в перемешку, а по очереди. От низких к высоким. И посреди этого всего – я со своим ярким светом на тарахтящей машине, которая казалась чем-то инородным в этом месте.

Я невольно стала торопиться – достала фонарь, поставила на капот. Выключила «люстру» на машине, фары, заглушила двигатель. Фонарь тоже неплохо освещал все вокруг, и стало так тихо…

Взяла из багажника раскладной стул, плед, термос чаем, печеньки. Села так, чтобы передо мной оказалась самая пушистая елка. Убрала яркость на фонаре на минимум, поставила его сбоку и чуть сзади, чтобы он не в глаза светил, а рассеивал свет позади меня. Укуталась в плед, налила в кружку чай, похрустела печеньками. Почему-то хотелось делать все очень тихо: шелестеть оберткой, жевать и даже шевелиться на стуле, который потрескивал и поскрипывал.

Я закончила трапезу, поставила термос на траву и выключила фонарь. Одновременно с тем, как свет погас, я зачем-то закрыла глаза. Вспомнила: чтобы глаза быстрее привыкли к темноте, нужно сильно зажмуриться, посчитать до 10 и открыть глаза. Так я и сделала.

А как глаза открылись, я подняла голову наверх и…заплакала. Вот сидела в лесу на полянке и ревела. Но, мам, мне было так хорошо – поэтому и ревела. Надо мной черное-пречерное небо с миллиардами ярчайших звезд. Такого неба не то, что в городе не увидишь, но и вдали от источников яркого городского света. Даже на берегу моря на диком пляже я не видела такого неба.

Я смотрела наверх долго, а слезы немного размывали мне «картинку». Может быть поэтому в какой-то момент я будто начала приближаться к небу и звездам. Несколько секунд у меня было ощущение, будто я там. Даже нет, будто я – часть этого неба и нахожусь между этих звезд, заполняю собой черное небесное пространство.

Из небесного транса меня вывел звук. Стандартный звук из фильмов ужасов– треснула или сломалась веточка. Кто-то идет, подкрадывается ко мне? Ну конечно же именно об этом я и подумала. Напряглась, но очень быстро успокоилась. Не знаю, почему. Может лес подсказал мне, что опасности нет. Или потому что сразу после треска ветки послышались и помчались вдаль шаги маленьких лапок. Это лес! Тут куча зверьков! Не только крупных хищников, но и зайцы прыгают, бурундуки бродят, ежи, белки и многие другие.

Провожая отдаляющийся звук лапок, я стала рассматривать все вокруг. В небе, чуть сбоку от меня горела луна. Ровная половинка луны. Она освещала не так, как если была бы полной, но все равно помогала видеть в темноте. Луна и звезды, бесконечное количество звезд.

Полянка и правда небольшая, но не круглая, больше походит на овал. Елки и сосны не переставали вызывать во мне восторг, а туман, который окутывал пространство вокруг меня на протяжении всей поездки по лесу – рассеялся. Только сейчас я поняла, что тумана нет вообще. И на небе ни облака. Будто бы я приехала именно туда, куда и должна была приехать. Остановилась там, где лес захотел, чтобы я остановилась. Я решила, что это никакое не совпадение, не случайное место, а именно то, в котором я должна быть.

Не уверена, сколько я так просидела. И совершенно не помню, о чем думала. Я не смотрела на часы, когда ехала по лесу, не смотрела и по прибытии на место. Сейчас я печатаю этот текст, лежа в машине в спальном мешке. На часах 01:43. Закончу и буду спать, спокойной ночи мне, а тебе доброе утро, мам!

Связи тут нет, с утра не смогу позвонить. Проснусь, поем, погуляю, а как только появится возможность, позвоню. Со мной все хорошо, не переживай! Со мной все очень и очень хорошо, слишком хорошо.

Люблю! До связи.

Второй день

Как оказалось, полянка моя – таинственная. Ну другого объяснения у меня попросту нет, ведь связь появилась буквально в пяти метрах от заезда. Когда после завтрака я пошла на поиски связи, начала смотреть на экран телефона не сразу. Сначала я просто шла и смотрела вокруг. Потом фотографировала, часто останавливалась и нюхала хвойные иголки, снова фотографировала. Взяла телефон, наконец, а там аж две антеннки. Позвонила тебе, мы поговорили, да пошла я обратно. Всю дорогу смотрела на телефон. И уже на подходе к полянке, связь полностью пропала, в нескольких шагах от машины!

Кстати, о дороге. Помнишь, я говорила, что дорога привела прям к поляне? Так вот она там и заканчивалась. Я обошла все вокруг – другой дороги не было. Я пробралась меж деревьев за поляной, прошла немного вглубь леса – дороги не было и там, да и связи тоже. Как-будто вдоль лесной дорожки, по которой я ехала, были установлены невидимые сотовые вышки и передавалась невидимая связь. Ну потому что по пути я не видела никаких реальных вышек. И связь необъяснимым образом заканчивалась перед поляной, а дальше не проходила.

Загадка леса, в котором я провела ночь и часть сегодняшнего дня. Леса, который явно принял меня, и решил, что я непременно должна быть спокойна, ведь могу связаться с мамой.

В общем! После завтрака и прогулки я заварила еще кофе, чтобы взять в дорогу, собрала вещи, сложила все в машину. Открыла капот, проверила уровни масла, антифриза, тормозной жидкости. Мой верный транспорт был в полной боевой готовности, ну или по крайней мере был просто готов ехать дальше. И мы с ним поехали.

На заправке, в 55 км от той полянки случился забавный разговор с женщиной на кассе. Я залила бензин, отогнала машину от колонки и зашла снова на АЗС, чтобы купить питьевой воды и чего-нибудь перекусить в дорогу.

Захожу, кладу товары на кассу, а женщина спрашивает, не издалека ли я еду? Издалека, говорю, да еду еще дальше.

А она мне: «А мужик-то где, в туалете?»

«Какой мужик?» – спрашиваю.

«Ну твой мужик. Или ты с подружкой? Сейчас в каких только компаниях не ездят люди» – женщина скривила губы, говоря это.

Ты меня знаешь, мам. Очень меня раздражают подобные непрошеные мнения и неуместные вопросы. Но я долго морально готовилась к таким моментам в путешествии. Успокаивалась, заранее брала себя в руки и настраивалась на «нужные» реакции. Поэтому я сказала, что мужик мой, конечно же в туалете. Зачем-то приврала еще, что грибов он наелся, которые сам же и собрал с утра. Если играть роль, то убедительно, правда же?

Женщина повеселела и выдала мне очередное мнение о том, что мужики только на вид опытные грибники и охотники, на самом же деле без нас, женщин, померли бы в лесу за полдня.

Выходя, я обдумывала это противоречие в мыслях этой женщины. Путешествовать без мужчин нельзя, но при этом мужчины вроде как бесполезны, по крайней мере в лесу. Хм. Видимо в поездке мужчина нужен, чтобы машину вести и ремонтировать ее в случае чего. А грибами, например, женщина себя сама обеспечит.

Интересненько.

В этот день я планировала проехать километров 400. Проехав 380, я поняла, что мне надо бы срочно остановиться и сходить в туалет, но я ехала по трассе, где уже несколько десятком километров не было ничего: ни заправок, ни кафе, ни даже мелких деревень. Местность была равнинная, но впереди наконец замаячил лес. Я свернула в первый же поворот и решила чуть углубиться, чтобы сбегать в кустики. На улице уже начинало темнеть, так что я решила переночевать где-то в лесу, по которому уже ехала. Думала, что найду еще одну волшебную полянку.

Дорога была грязная. После второй глубокой лужи, из которой машина с трудом выбралась, я включила полный привод, до этого всю дорогу ехала на заднем. И, знаешь, я уже сто раз могла бы отправиться в кустики, но что-то тянуло меня ехать дальше. Возможно я просто хотела повеселиться на бездорожье, поэтому и продолжала лезть в эту грязь.

Знатно испачкав машину, я поймала себя на том, что улыбаюсь во весь рот да пританцовываю под еле слышную музыку. Дорога тем временем становилась все лучше, грязи уже почти не было, а на смену грунту пришла каменистая дорога. Причем камни были крупные, гладкие, похожие на морские или те, что в горных реках на дне и на берегу. К морю я точно не ехала, а на счет реки была не уверена. Заезд в лес был незапланированным, с картой я не сверялась.

Лес становился реже, деревья ниже. И я выехала к широкой бурлящей реке. Вода так шумела! Были слышны и плеск воды, и перекатывание крупных камней от мощных потоков. Каменистый пляж передо мной был очень широким и длинным. Я взяла телефон – связь есть. Сразу посмотрела, где я, поставила метку на карте, отправила тебе.

Осмотрелась. Даже не сомневалась в том, что останусь на ночь здесь. Нужно было только найти более укромный уголок. Я поехала налево вдоль леса. Справа пляж наоборот был еще шире, лес вдоль берега был редким, а вдалеке виднелся мост – трасса.

Поехала я налево и вскоре нашла тот самой уголок. Прям-таки очередная полянка, только уже на берегу горной реки. Природа в очередной раз удивила, создав песчаную опушку посреди камней, в окружении леса, сопки и реки. Спасибо!

На песке я поставила машину задом к реке, прижавшись к деревьям так, чтобы меня не было видно со стороны дороги, по которой я приехала. К воде я пошла сразу, как заглушила двигатель. Зашла по щиколотки в ледяную, прозрачную воду. Ахнула от холода, потопала ногами, чтобы они быстрее привыкли к температуре. Присела, набрала воду в ладошки и прижала их к лицу. Лицу было приятнее, чем ногам. Я проделала так еще раз пять. Кайф!

Потом мы с тобой разговаривали. Связь тут даже слишком хорошая. Я дописала одну статью, отправила заказчику и начала следующую. Когда уже начали появляться первые звезды, я поняла, что устала, решила лечь спать пораньше. Но живот потребовал еды. Я подчинилась и нарезала себе салат из овощей, соорудила бутерброд с сыром. Потом чай. Сидела прямо на песке, ела, смотрела на реку. Слушала бурлящую воду и тихий шелест листьев.

Третий день

Проснулась я до будильника. На часах 5:45. Звуки двигателя и шуршание колес по камням, обрывки фраз. Я начала паниковать. Да, мы это обсуждали, да, страшно, да, я ведь одна.

Но у меня был маленький план на случай вот таких ситуаций. И я решила испробовать этот план в тот момент, когда машина была уже совсем близко, судя по звуку. Я открыла заднюю боковую дверь и кинула на песок мой план: болотные сапоги 47 размера, небольшое ведерко, в котором уже лежала пустая двухлитровая бутылка пива «Три медведя» и маленькую складную табуретку. Укуталась в спальник по подбородок и принялась смотреть в заднее тонированное стекло, чутка подрагивая.

Машина остановилась напротив моей. Спереди сидели двое мужчин, а на заднем сидении мальчик лет 10. Потом к нему подвинулась и женщина, чтобы тоже посмотреть через открытое окно на мою машину. Мне уже стало спокойнее, когда я увидела в машине наличие женщины и ребенка, а не только двух мужчин.

Они все что-то обсуждали, но довольно тихо. Ха! Будто не хотели разбудить «рыбака», который сладко спал после удачной или неудачной рыбалки да выпитого пива. Люди развернулись и уехали, двигаясь по камням гораздо тише на этот раз. Все-таки и правда не хотели тревожить «рыбака». Сработало! Я ухмыльнулась, села и открыла заднюю дверь. Шелест колес был уже еле слышен. Видимо компания решила уехать подальше. Спасибо им!

Я задумалась. С одной стороны, люди и правда просто развернулись и уехали, увидев мою машину. С другой стороны, они точно поняли, кто именно в этой машине спит. Вряд ли бы, если они этого не поняли, то решили бы проверить и сделать со мной что-то неприятное. А если бы я не выставила подставной инвентарь, и в машине той было бы двое мужчин? Что тогда?

Откинув эти параноидальные мысли, я сходила к реке, умылась, даже окунулась. Ледяная вода взбодрила меня, так что я начала энергично собираться в путь.

Уже сидя в машине, я открыла карту. Увидела, что в лесу была развилка, которую я не заметила по пути сюда. И одна из дорог вела к деревне, которая находилась чуть дальше того места, где я свернула с дороги в лес. То есть я могла чуть-чуть сократить обратный путь, что и сделала.

Деревня раскинулась вдоль федеральной трассы, поэтому у дороги было множество благ для проезжающих мимо. Я не позавтракала на реке, так что живот начал урчать и стремиться к спине при виде первой же бабушки, продающей вареную (горрррячую, конечно же!) кукурузу и пирожки. Фантазируя о еде, эту бабушку я благополучно проехала, но разворачиваться не стала так дальше уже виднелась другая бабуля. Ассортимент у нее был побольше, так что завтракала я кукурузой, пирожком с яйцом и луком, а еще стаканом клубники и таким же стаканом жимолости.

В магазинчике я купила себе в дорогу немного продовольствия и… сгущенку. Ох, мам, клубника со сгущенкой – это одно из лучших блюд, с которыми я познакомилась в детстве. Причем я знаю людей моего возраста, которые никогда не пробовали этого вкуснейшего сочетания! Так что, ты даже не представляешь, насколько я тебе благодарна за то, что в моей жизни присутствует клубника со сгущенкой!

Божественно сладкое послевкусие я запила водой и снова сверилась с картой. Моя следующая остановка должна быть всего-то в 300 с небольшим километрах. Я планировала погостить денек у старой знакомой. Дорога была легкой, я ни разу не останавливалась. А когда приехала к Наташке, позвонила тебе.

Когда я добралась до места, над землей стоял густой туман. Вскоре туман исчез, и начался дождь. Так что мы уже никуда не поехали вечером, вместо этого вспоминали с Наташей далекие университетские деньки и рассказывали друг-другу о себе – уже взрослых тетях.

У нее трое детей и муж, который уже был дома и настойчиво предлагал нам завтра никуда не ехать. То ли потому что дождь будет идти и завтра, то ли потому что он будет на работе, и если с детьми что-то случится, именно Наташа должна примчаться и все решить. То ли потому что он уже заканчивал третью банку пива, так что говорил просто ради того, чтобы говорить.

Наташкиных детей мы вместе отвели к ее свекрови, она жила в четырех домах справа по дороге. Анна Евгеньевна выглядела слишком молодо для своих лет, была невероятно приветлива, а из ее глаз и от ее рук исходило столько тепла и добра, что я даже подумывала о том, чтобы погостить у нее вместе с детьми Наташи. Анна Евгеньевна мне это предлагала, что совершенно меня не удивило.

Я с радостью поела жареную картошку с грибами и еще теплый белый хлеб, который недавно достали из печи (настоящей печи, мам! Я такие только в сказках видела! Но Анна Евгеньевна сказала, что никакая новомодная духовка не испечет тесто так, как ПЕЧЬ!). Потом было молочко из коровы, которая стояла за окном и жевала траву. А напоследок испробовала овсяное печенье (из той же печи, конечно же).

Болтая с милейшей бабушкой, я не с первого раза услышала покашливания Наташи. Поймав мой взгляд, она указала мне головой на дверь и сделала из двух пальцев ножки, которые явно шли в ту дверь. Нам надо было идти. Наташке надо было идти. Честно, у меня даже была мысль не следовать за ней, а остаться здесь, но Анна Евгеньевна тоже заметила телодвижения невестки, мягко улыбнулась и сказала, что ей пора внучатами заняться, а Наташке отдохнуть бы, провести время со старой подружкой.

Я тебе рассказывала, мам, что подружками мы никогда не были, просто учились в одной группе в универе и общались исключительно там. Но всю историю Наташки я тебе расскажу, очень она мне в душу запала. Да и я будто заново познакомилась с этой женщиной.

В соцсетях мы давно подписаны друг на друга, и когда я прокладывала себе маршрут, вспомнила, что Наташа родилась тут, провела детство и юность, потом в городе пожила в общаге, пока училась. А затем уехала обратно в деревню. Потому что там ее ждал возлюбленный… В общем, я ей написала, и она предложила заехать к ней. Я отдохну, в баньку схожу и еды нормальной поем, а она хоть отвлечется от своих привычных забот. Ну вот так она и сказала, а я решила воспользоваться предложением.

В общем, про Наташку и ее возлюбленного. Он не собирался ехать за 1500 км в город, да и в город поближе тоже не собирался. Его дед был трактористом, отец тоже был трактористом, вот и Вовка стал трактористом. Осваивать новые навыки ему не хотелось. А Наташке когда-то хотелось. Вернувшись после универа в деревню, она хотела пожить там с родственниками, старыми друзьями и любимым Вовкой, уговорить его переехать в город (любой) и там обустроиться. Но уговоры не помогли, и уже через пару месяцев Наташа забеременела первым ребенком – сыграли свадьбу и пришлось успокоиться. На время, думала она. Но через год вторая беременность и снова пауза, долгая, до сих пор длится.

Когда сыну было 7 лет, средней дочери 6, а младшей стукнуло 3 года, умерла тетя Наташки. Ко всеобщему удивлению, Наташа получила от умершей тети подарок – та завещала ей свой магазинчик. Тетя Лида, по словам Наташи, единственная понимала, что тяжело жить так, как привыкли многие женщины в деревнях: воспитывать детей и заботиться о муже, в огороде работать, домом заниматься, коров и коз доить. И все такое прочее, ну ты понимаешь…А Наташа понимала всегда, что это не для нее и, вот, ее тетя понимала. Которая 30 назад наладила свой бизнес в деревне.

В магазинчик привозили ткани, нитки, иголки и все прочее для самостоятельного шитья. Также раз в месяц поставляли уже готовую одежду, аксессуары и обувь. В общем, в этом магазине одевалась вся деревня. По крайней мере те, кто не хотел или не мог ездить за 200 км в ближайший крупный поселок городского типа.

Наташка и сама работала в этом магазине, когда училась в школе, а сейчас это полностью ее дело, ее спасательный круг в мире деревенского патриархата. Вся деревня обожала и уважала тетю Лиду, и только благодаря этому, как говорит Наташа, и к ней относятся нормально. По крайней мере в открытую не говорят о том, что баба должна домом, мужем и детьми заниматься, а не бизнес какой-то иметь.

Справляется Наташа отлично, прибыль растет, деньги она копит. На что? На жизнь, как она говорит. На будущую жизнь, которая у нее непременно будет, но попозже. Детей же сначала надо вырастить…

В магазине работают посменно ее подружка и свекровь. Анна Евгеньевна тоже понимает Наташу, ведь у нее самой когда-то был шанс перебраться в город, но она им не воспользовалась. Из-за своего мужа и Вовки, который уже рос в ее животе. Короче история один-в-один, как у Наташки.

После того, как я позвонила тебе ночью и скинула метку, мы с ней сварили глинтвейн, наполнили им термос, взяли овсяных печенек Анны Евгеньевны, ягоду и бутерброды. Пошли к озеру. Дождь закончился, на улице было свежо, приятно.

По пути с Наташкой здоровались все, кто был на улице, приветствовали и меня, пытались разговаривать. Но Наташа с силой тянула меня дальше, на ее лице уже не было привычной доброжелательности и натянутой улыбки. Она просто молча тащила меня за руку, громко выдыхая и бормоча себе под нос явные ругательства. К концу дня терпение заканчивается, подумала я…

Хотя нет. Эмпатия, понимание, умение встать на место человека и прочувствовать его боль – это одно. Но когда ты видишь человека, который знает, чего хочет, но не может этого сделать потому что когда-то упустил свой шанс – это совсем другое. Я не знаю, каково ей на самом деле. И честно, не хочу знать. Я не могу ей помочь, не могу за нее решить, не могу раздавать советы и распоряжаться ее жизнью. Могу только лишь выслушивать ее и поддерживать настолько, насколько это вообще возможно.

На озере мы сидели в потрясающем месте. Старый, наполовину разрушенный деревянный пирс уходил далеко в воду. Идти по нему было небезопасно, но мы все же дошли до самого конца. Там доски были ровные, даже не скрипели и не рушились под ногами. Пирс уходил так далеко, что было ощущение, будто мы на самой середине озере. Вокруг вода, а берег далеко-далеко.

Мы смотрели на звезды, слушали лягушек и сверчков. Ели, пили и разговаривали. В основном звучала Наташка. Иногда она меня о чем-то спрашивала, я отвечала. И сама задавала ей вопросы, на некоторые из которых она отвечала со злостью, на другие – со слезами. Она очень злилась на себя. И на Вовку, которого давно уже не любила. Это взрослая интересная женщина, которая когда-то сама выбрала такую жизнь, понимала, что винить мужа проще всего. Но виноват не он. Он просто вот такой. А она другая.

Просидели мы на том озере часов до двух ночи. Когда уже шли домой, Наташка рассказала, что через 2 года уедет с младшей дочкой в город и больше не вернется сюда. Старшие уже выросли: один работает с Вовкой, такой же будущий тракторист растет, и все его устраивает. Средняя дочь учится в том же универе, что и мы с Наташкой, дизайнером мечтает стать. Вот младшей стукнет 18, и все, Наташка будет свободна. На мнение Вовки, как и на самого Вовку ей глубоко фиолетово.

После этих слов я поняла, что рада и даже горда за нее, на меня нахлынуло огромное желание подбодрить ее так, чтобы ее план непременно сработал, причем как можно быстрее. Я обняла ее, и сказала все самые важные слова поддержки, которые вертелись у меня в голове. Она плакала очень громко и долго, крепко обнимая меня.

Домой мы обе пришли очень уставшие, но счастливые и вдохновленные друг-другом.

Четвертый день

Проснувшись у Наташи в детской, куда она меня любезно уложила ночью, я поняла, что разбудил меня аромат еды, которая прямо сейчас готовится на кухне. Запахи заставляли желудок издавать голодные стоны и урчания, заглушающие звуки приготовления завтрака и звоны посуды.

Я села в кровати и оглядела уютную детскую. Здесь было две кровати, обе явно женские, но одна была заправлена аккуратно, покрывало было светло-зеленым и гладким, а на столе рядом с кроватью и тумбочке вещей мало, все лежит по стопочкам и маленьким сдержанным кучкам. Никаких игрушек или ярких деталей. Этот уголок явно принадлежал старшей дочери, которая сейчас учится в городе в университете.

Вторая половина комнаты была убрана только для вида. Вещи, игрушки, покрывало на кровати и все прочее очевидно принадлежали девочке помладше. Которая по просьбе мамы «убралась перед приездом маминой подруги». Все было свалено в почти аккуратные кучи, по факту просто заправлена кровать, вещи свалены на стуле, а игрушки в углу. Нормальная детская уборка. Я улыбнулась, представив себя этой маленькой девочкой, которая не убираться хочет, а заниматься другими – более важными делами.

Живот снова заурчал, напомнив мне о целях и причинах моего пробуждения. Я встала с кровати и только сейчас рассмотрела на себе пижаму, которую Наташа вручила мне каких-то 7 часов назад. Старенькая, но чистая, мягкая и ароматная. Я решила, что в пижаме выгляжу довольно прилично, поэтому не стала сначала искать свою одежду, а прям в таком виде и отправиться на поиски хозяйки.

Наташка была на кухне одна. На столе уже стояла миска с разной ягодой, кружка, чайник, из носика которого тянулась тоненькая струйка пара и тарелка с оладушками. Но пахло чем-то еще. Яичница. С колбасками. Ох, как давно мне не готовили завтраки! Мам, вместо Наташи мне виделась ты! Или бабушка с ее похожими на этот завтраками из нескольких самых разных блюд. М-м-м.

Как только я села за стол, Наташка поставила передо мной тарелку с яичницей, отрезала хлеба и дала вилку. Сама села рядом, разлила нам чай, сообщив, что последний кофе выпили перед работой Вовка и Игорь – сын. Мы приступили к завтраку. Жевали, болтали, смеялись и обсуждали планы на день.

Через пару часов мы уже сидели в машине и готовы были отправиться в первое место на сегодня. Пруд, на котором лотосы, «огромные жирные жабы», как сказала Наташа, а самое интересное – пруд находится в лесу, его не видно с дороги, даже тропинок нет. Нужно просто знать, куда ехать, а потом куда идти. Пруд из местной легенды.

Якобы около 100 лет назад заблудилась в лесу девушка. Искали ее 3 месяца, всей деревней лес обошли по несколько раз. Звали, свистели, и днем и ночью искали. И ничего. Ни девушки, ни следов, ни чего-то необычного. А потом она сама пришла домой и сказала, что ягоды собирала, с тропинки сошла да волшебный пруд нашла. Но она не сразу поняла, что он волшебный, а только тогда, когда духи рассказали ей об этом.

Рассказываю все со слов Наташки. Она говорит, что даже сказка есть по мотивам этой истории, но как сказка называется, кто ее написал да где ее найти – неизвестно. Тем не менее, пишу так, как сделала бы это, будь я ее автором. Приукрашиваю, добавляю мистицизма. И выдумываю имена, конечно же.

В лес Душенька ходила два-три раза в неделю. Знала лес хорошо: где грибочки найти, где ягодки. Где зайчата живут, а где ежики. Знала даже где зимуют медведи и где они летом любят бродить, а значит Душеньке стоит обходить эти места стороной. Она и обходила.

Однажды взяла с собой по обыкновению лукошко да отправилась в привычные ягодные места. Тропинка вела, птички щебетали, Душенька песенку напевала, представляла какой вкусный пирог испечет из свежей ежевики.

Вдруг ветер налетел. Листья зашуршали, ветки принялись наклоняться, трава заплясала. Не ожидала Душенька ветра такого, от того и оступилась, лукошко выронила. И понесло пустую легкую корзинку в сторону от тропинки. Бежит Душенька, спотыкается, пытается от ветра уклоняться, да длинные волосы с лица убирать, чтобы видеть, куда за лукошком бежать.

Вот уж лес темным стал – деревья чаще растут, стволы их толстые, могучие корни из земли торчат. И ветер тут тише стал. Распрямилась девушка, оглянулась. Не по себе ей стало: пения птиц не слышно вовсе, вдалеке где-то сучки хрустят и будто гудит что-то. Съежилась Душенька, обхватила себя за плечи и смотрит испуганно, думает как назад теперь выбираться – тропинки-то не видать. Холодно, темно вокруг, страшно.

И тут в нескольких шагах лукошко свое замечает. Катится оно, да только медленно, будто кто-то его подталкивает. Побежала Душенька к лукошку, да заметила, что вокруг светлее становится. Деревья расступаются, редеют, теплый ветерок сквозь них пробирается. Бежит она, а лукошко ближе не становится, катится от нее. Побежала Душенька еще быстрее. И лукошко быстрее покатилось. А потом резко исчезло.

Замедлилась девушка, но продолжила идти вперед. И оказалась она на пригорке. За ней мрачный лес, а впереди свело, трава ярко-зеленая, низкая. И склон – резкий, будто кто-то огромным топором срубил землю прям там, где Душенька стоит. Посмотрела она вниз, а там озеро. На озере лотосы – большие зеленые листья, а на них цветки розовые. Лягушки квакают, сверчки стрекочут да птичье пение снова слышно. Озеро большое, а вокруг него поле, за полем лес.

Снова посмотрела Душенька себе под ноги и охнула: пригорка никакого-то и нет. Просто трава низкая, поляна широкая, ведущая к озеру. Теперь казалось, что озеро близко, даже запах стоял сырой, болотом пахло. И цветами.

И в паре шагов от девушки лукошко ее лежит. А рядом еж. Смотрит на нее, носиком шевелит.

Взяла Душенька лукошко, поблагодарила ежика, что из темного леса ее вывел и пошла к озеру. Чем ближе она подходила, тем меньше озеро казалось. Но лотосов и правда было много. А на многих листьях и перед водой сидели лягушки. Большие, коричневые, зеленые, светлые и темные. Но все огромные и квакающие. «Да это же жабы!» – подумала Душенька.

И тут ногу кольнуло. Остановилась девушка, вниз посмотрела. А там все тот же еж. Смотрит то на нее, то на озеро. И показалось Душеньке, что обеспокоен он. Не хочет, чтобы она дальше к озеру подходила. Она шаг к озеру делает – он в клубок сворачивается и в ногу ей катится. Колит, фырчит. «Не понимаю я тебя, ежик, не хочешь ты, чтобы я к воде шла?» – спрашивает Душенька и улыбается. Тому, что с ежом разговаривает, да еще и ответа от него ждет. Повел еж носом и пошел сам в сторону озера. И…тонуть начал. В траве.

«Болото!» – крикнула девушка и подбежала поближе, а как трава мягкой стала, остановилась, потянулась к ежику и схватила его двумя руками. Пока тянула, пальцы пронзала боль от иголок, а тянуть сильно приходилось, сжимая иголки. Ежик уже наполовину в трясине был. Кровь с пальцев Душеньки капала на траву, ежик пищал, а как лапки показались – схватился ими за красные пальцы спасительницы.

Последний рывок, и Душенька с ежиком на траве оказались. На твердой почве. Осторожно поставила девушка ежика, а сама села, на руки на свои смотрит, плачет. А еж забирается ей на колени, смотрит в глаза и…улыбается. Душенька зажмурилась, а как открыла глаза – еж уже напротив нее стоит. И больше становится, растет на глазах. Зажмурилась девушка снова, долго глаза закрытыми держала, а как открыла, так прижала красные пальцы к губам и замерла.

Стоял перед ней паренек. Не старше ее, в рубашке цвета ежовых иголок, штанишках черных, как лапки ежа, босой. Волосы точь-в-точь как рубашка, глаза зеленые, как трава под ногами. Стоит и улыбается. Да-да, как и ежик мгновение назад.

Поклонился Душеньке паренек, руки к ней протянул. Она, завороженная, протянула ему свои руки в ответ, а с пальцев кровь все капает. Взял он ее кисти, накрыл ладонями, прошептал что-то и отпустил. Крови будто бы и не было, боль прошла. Сидит Душенька на траве, пальцы свои разглядывает, да и не знает, что сказать, что сделать.

Подает ей снова парень-еж руки, она ему свои, поднимает ее на ноги и кланяется.

– Благодарю тебя за спасение, Душенька. Добрая ты девушка, с большим сердцем.

Душенька была уверена, что перед ней тот самый ежик, да только в человеческом обличии. Но как такое может быть? Вслух она не могла сказать ни слова. В голове крутились вопросы, но голос будто бы пропал, губы не шевелились.

Парень-еж не переставал улыбаться и сообщил, что понимает удивление девушки. И сейчас все расскажет.

– Это не озеро, а пруд. Пруд не простой. Находят его не все, а те, кто нашел – обычно остаются здесь. Мы забираем людей, которые сюда приходят или… Попадают с нашей помощью. Чаще всего люди это не хорошие, злые, корыстные. Поэтому тут мы их и оставляем. Я – не парень, не еж, я – дух лесной. Нас много, и все мы можем принимать любое обличие. Встретил я тебя ежом, шел за тобой долго, следил, чтобы ты с тропинки не свернула, не попала сюда. Но ветер – тоже дух – хотел, чтобы ты пришла. Повздорили мы с ним, но разве еж может соперничать с ветром? Он победил. И побежала ты сюда. А я бежал за тобой да по пути с ветром договаривался. Решено было устроить тебе испытание. И ты его прошла, поэтому уйдешь отсюда, когда захочешь. Хорошая ты, не место тебе тут.

– А что вы делаете с теми, кто тут остается? – Душенька смогла наконец заговорить с лесным духом.

– Обращаем. Кого-то в траву, кого-то в жабу. В лотосы и кусты. Все, что ты здесь видишь – природа. Человек – это тоже природа. Часть ее. Но многие забывают об этом и уничтожают природу вокруг себя. Рвут цветы, рубят деревья, охотятся на зверей. Убивают, уничтожают, губят. Вот мы и возвращаем таких людей туда, откуда они и появились когда-то. В природу. Обратившись, люди быстро забывают, кем были. И проживают свою новую жизнь уже…новыми.

Девушке стало очень страшно. Все эти лягушки были людьми? Трава, по которой она ходит? Цветки и листья лотосов?

– А пруд? Это тоже люди? – голос Душеньки дрожал, парень-еж это заметил, сел на траву, скрестил ноги, положил руки на колени.

– Не бойся, Душенька! Ты свободна, можешь уйти прямо сейчас, а можешь спросить меня о чем угодно, я тебе все расскажу, ничего не утаю, обещаю.

– Но вы же убиваете людей, заманиваете сюда и просто убиваете, они перестают существовать. А у них в деревне может дети остались, родственники, жизнь… – девушка тоже села на траву, хотя и удивлялась, почему еще тут, почему не бежит подальше от этого странного места.

– Пруд – это пруд. Вода. И в ней наша сила. Мы появились из пруда и создали все вокруг него. Деревья, траву, лотосы, зверей и рыб. Некоторые из них – природные создания, другие – бывшие люди. Но сейчас уж никто не поймет, кто есть кто. Природа. Все мы – она. Людей мы не убиваем, да и редко заманиваем, как ты говоришь. Если по пути сюда злой человек уже вредит природе, тогда духи его непременно заметят и приведут к пруду. Собирать грибы или ягоду можно. Если их не собрать, они сами погибнут, сгниют до зимы. Для вас это еда, как и для наших зверей, мы готовы делиться. Но мы не хотим, чтобы вы убивали наших жителей, не хотим, чтобы вырубали наши деревья. Вы выращиваете своих кур, свиней, коров, чтобы потом убивать и питаться ими. Но наших зверей не трогайте. Не рубите наши вековые деревья, не превращайте наш дом в место для дорог или новых селений.

Дух замолчал. Прикрыл глаза. Выдохнул.

– Я могу рассказать тебе еще больше, но не вижу в этом смысла. Ты и так все понимаешь, – улыбнувшись снова, парень-еж открыл глаза и посмотрел на Душеньку.

– Да, – девушка смотрела на него, не моргая. В ее глазах будто бы появлялся целый мир. Мир, который она понимала, заново понимала. Мир, в котором она живет, но не принимает многое из того, что делают ее сородичи – люди. Она ведь всегда очень плохо относилась к охоте, хотя друзья отца, сам отец и его брат – заядлые охотники. Даже рыбалка вызывала в ней лишь чувство жалости к рыбе, но никак не радость от похода на реку с дедушкой. Половина жителей ее деревни были охотниками. Другая половина – вывозили из леса десятки деревьев каждую неделю.

Душенька при любой возможности убегала в лес одна. Гуляла, ела ягоду прямо с кустов, валялась в траве, пряталась за деревьями, наблюдая за лесными жителями – зайцами, бурундуками, ежами, лисами. Медведя как-то видела…

– Дух, скажи, – Душенька вспомнила один случай, – как-то я видела медведя. Я знаю, где он зимует, знаю, где ходит, сама я обычно обхожу те места, но ушла я как-то далековато и очутилась неподалеку от Бурого, прям вышла из-за дерева, а там он стоит. Я спряталась, но он обернулся на шорох, замер и смотрит на те кусты, где я притаилась. Мне тогда казалось, что спряталась я плохо, что видно меня. А медведь…фыркнул, будто засмеялся, показал мне язык и убежал! Я тогда решила, что на солнце перегрелась, что не видел меня медведь. Или что и не было там медведя.

– Хм, интересно! Минутку, я спрошу. – Дух закрыл глаза и начал что-то шептать.

С медведем разговаривает что ли…Душенька сама себе улыбнулась. Как же, ага!

– Да, – Дух открыл глаза, начал смеяться.

– Что «да»? – Душенька была в нетерпении.

– Да, я разговаривал с медведем. Да, я умею и твои мысли слышать, забыл сказать. И да, тот медведь был не тот медведь, а дух. Настоящий медведь тогда в другой части леса бродил, а дух медведем обернулся, когда тебя почуял. Хотел во что-то поменьше, но почему-то стал медведем. Говорит, даже и не знает почему, может напугать тебя решил. А потом увидел, как ты в кусты спряталась, да так, что наружу спина торчит и голова до носа, а остальное за листьями. Ну то есть кустики-то низкие слишком, чтобы за ними прятаться! Ну или лечь надо было, притаиться. А ты стоишь на карачках, глазища вытаращила, не моргаешь, на медведя смотришь, трясешься. В общем, так смешно духу стало, что он рассмеялся, но вовремя понял, что он же медведь! Попытался оскалиться и зарычать, но от смеха язык вывалился, из пасти вырвалось толи фырканье, то ли хохот, ну и убежал он, чтобы посмеяться вдоволь, но чтобы ты не видела. Ох, я представил, и мне что-то тоже так смешно, извини уж!

Душенька сначала обиделась даже. Какой-то медведь-дух на смех ее выставил! Но пока парень-еж рассказывал, девушка вспоминала тот случай, да тоже представляла, как выглядела в тех кустах… и, глядя на смеющегося до слез духа, сама начала хохотать.

Весь день Душенька с духом провела. Он показал ей безопасные подступы к пруду, без болота. Рассказал, как выйти от сюда, ведь если не туда пойдешь – опять к пруду выйдешь. Места волшебные ведь, природными духами и их магией защищенные. Ели они ягоды, пили воду из ручья неподалеку. Потом познакомил парень-еж Душеньку с несколькими другими духами. Они прибежали сначала как ежи, принесли яблоки на иголках. А потом обратились: кто в девушек, кто в парней. Лиса вышла из леса и стала вдруг невероятной красоты девчушкой! Волосы длинные, рыжие, а кончики белые – ну точно как хвост лисий – носик остренький, глаза хитрющие.

Девчушка-лиса и остальные духи тоже тепло приняли Душеньку, много чего ей поведали, показали. А как солнце садиться стало, парень-еж сказал:

– Ты поспи, а завтра утром я тебя выведу с пруда, из леса. Тебе кажется, что день едва прошел, но время у пруда иначе течет. Из дома ты ушла почти 3 месяца назад. Люди твои по лесу ходят, ищут тебя.

– 3 месяца?! – Душенька вскочила, руками за голову схватилась, кружится не месте, не знает что и делать. – Как 3 месяца, но я же…вы…ох…природная магия, да? Дух, дорогой, но если не хочу я уходить? Хорошо так мне с вами, можно остаться?

– Можешь остаться, – дух улыбался так тепло, так по-доброму, прям как бабушка Душеньки, – но ты совсем молоденькая еще, сама не знаешь, что тебе нужно, что интересно, чем заниматься ты бы хотела. Любовь, дружба, увлечения…у тебя вся жизнь впереди. И ты можешь прожить ее среди своих, а потом уж и к нам вернуться.

Дух рассказал, что не стареют они вовсе. Что всем им по несколько сотен лет, а обличие могут принимать человека любого возраста. Захотел – годовалым ребенком обернулся, а можно девушкой молодой, парнем или стариками седовласыми. Пообещал парень-еж по возвращению к ним Душеньки и ее духом сделать. И неважно совсем, в каком возрасте она к ним придет снова.

Обрадовалась Душенька, представила, как уйдет старушкой в лес, духом станет и вечно будет жить в Природе, станет ее частью. Однако предупредил ее дух: со временем она будет забывать все, что здесь произошло. Воспоминания будут редеть, растворяться, и если она не постарается держать в памяти духов, зверей, лес, тропинки, пруд и все остальное, что увидела здесь – забудет все. И не сможет вернуться, не найдет дорогу к пруду. Также парень-еж запретил рассказывать другим людям о тайнах природных, о духах и о пруде. Сказал, что не поверят, а если и поверят, то непременно захотят уничтожить все эти волшебные земли. Таковы уж люди.

Душенька знала, что ничего не забудет. Знала, что вернется сюда. И никому не расскажет секретов духов.

На следующий день вышла Душенька к своей деревне, пошла к дому. Встретили ее бабушка и братик. Позвали всех. Люди плакали, обнимали Душеньку, спрашивали, где же она была, как она выжила одна в лесу. Не сказала она, что не одна была, ничего не рассказала. Поведала, что просто заблудилась, не могла найти дорогу к дому. Питалась ягодами, пила из ручьев, бродила, да вышла наконец на знакомые тропинки, до деревни дошла.

Долго еще ее расспрашивали о произошедшем. Много чего думали, но в основном чудом считали то, что девушка прожила в лесу три месяца, а вернулась живая и невредимая. Постепенно все забылось, Душенька выросла, вышла замуж, деток нарожала. Потом и внуки появились. Душенькины сказки любили слушать дети со всей деревни. Каждый вечер седая старушка собирала вокруг себя детвору и рассказывала о волшебном пруде, духах лесных, таинственных тропинках, смеющихся медведей и жаб, которые когда-то были людьми.

Однажды утром Душеньку никто не смог найти. Дед, что жил в доме у самого леса сказал, что видел, как еще на рассвете Душенька уходила в чащу. Ее снова искали всей деревней, но на этот раз опять не нашли, да и сама она никогда больше не вернулась.

Спустя много лет ее правнуки нашли на чердаке старенькие пожелтевшие исписанные листы. Эти строки, написанные Душенькой, и превратились в сказку, которую многие в этих краях слышали. Она была когда-то кем-то написана. Но кем и где ее найти – неизвестно. А рассказывают ее до сих пор…