Стань моим первым бесплатное чтение

Стань моим первым

Глава 1

Кира

— Раздевайся!

— Чего!? — растерянно бормочет подруга.

— Шмотки, говорю, снимай. Я потом все объясню, сейчас некогда. Он может уйти.

Он — это Кирилл Багров. Мужчина на пятнадцать лет меня старше. Моя любовь с первого взгляда. Безответная. Пока. Я надеюсь это исправить.

— Господи, что происходит вообще? — спрашивает Нинка, стаскивая с себя платье.

— Мне шмотки обычные нужны, иначе он не поверит.

Я быстро снимаю с себя платье от известного дизайнера и тычу его в руки шокированной подруге. Как хорошо, что сегодня в клуб я с Нинкой пошла, а не с Верой. Веру я, конечно, тоже люблю, она вторая моя близкая подруга, но она бы ни за что не влезла в мое платье, а я бы в ее тряпках утопилась.

— И туфли давай. У тебя тридцать восьмой же?

— Угу.

— Супер. Чуть великоваты, но не страшно.

— А мне в твоих как ходить прикажешь?

— Сиди. Ниночка, пожалуйста, я тебе такие же лабутены куплю, только твоего размера. Или любые другие брендовые. Какие захочешь.

Немного поворчав, подруга все же соглашается.

— Любые, ты сама сказала! — тычет в меня пальцем и морщится, когда надевает мои лабутены.

Я же утопаю в ее туфлях. У нас, кажется, не только размер разный, но и ширина стопы, и подъем. Бедная Нина.

— Держи! — протягиваю ей свою сумочку.

— Стой, — хватает меня за руку. — Сережки снимай. Они у тебя стоят, как моя машина.

— Блин, точно.

Я быстро стягиваю с себя серьги и протягиваю их Нине. Она глаза закатывает и запихивает серьги в сумочку. Уши у нее не проколоты, так бы поносила машину на себе хотя бы один вечер.

— Все равно не похожа на беднячку, — констатирует Нина, ковыляя за мной в жутко узких туфлях. — Осанка у тебя царская.

Я начинаю сутулится и смотрюсь в зеркало. Стремно смотрится, поэтому решаю быть собой. Плечи расправляю, голову задираю вверх. Нина права, царская порода, хотя в нашем роду царей не было. Папа одно время увлекся этим, проверял. Один из наших древних предков простолюдином был, который даже читать не умел. Ну и священника, вроде бы, нашел.

— Все, пока моя богатая подруга, теперь нам не по пути.

— А к кому ты так спешишь хоть скажешь?

— Завтра. Если выгорит.

Я сильно сомневаюсь, что получится, но в решении обратить на себя внимание Кирилла Багрова я уверена, как Лепешкина в своих псевдо-марафонах.

Я о нем столько лет мечтала, что теперь должна хотя бы попытаться.

В помещении клуба шумно и темно, но я быстро ориентируюсь. Мы здесь второй раз за все время. Клуб новый, открыли его недавно, но почти вся золотая молодежь здесь. Владелец молодой, поговаривают, знает, что нужно бесперебойным гулякам и искателям приключений.

Кирилл сидит за ВИП-столиком один. Перед ним стакан с виски, в руках телефон, от которого он не отрывает взгляда. Красивый, зараза, настолько, что дыхание спирает. Я позволяю себе полюбоваться им несколько секунд, после чего решительно приближаюсь. Не хватало еще, чтобы меня опередила какая-нибудь провинциальная девица. Таких здесь тоже много. Папиков себе ищут.

— Привет, — произношу я, остановившись у его столика. — Я присяду?

Не дожидаясь разрешения, я приземляюсь напротив под пристальный взгляд Кирилла. Он молчит, но смотрит недружелюбно, я бы даже сказала раздраженно. Ну, это пока. Я обязательно это исправлю. Улыбаюсь обаятельно и киваю на виски:

— Не тяжело пить без закуски?

Переодеваться мне нужно было, чтобы под его изучающим взглядом не спалиться. Он родился с золотой ложкой во рту, знает все брендовые шмотки наверняка. Мои лабутены сразу бы спалил, как и сумку от Луи Виттон.

Девушки моего уровня не подсаживаются к едва знакомым мужчинам в клубе и не пытаются навязать им свое общество. Они выходят замуж по договоренности отца за мужика с примерно такой же, как у нас с ним, разницей в возрасте. Или за богатого мажорика, привыкшего тратить отцовские деньги. Одного такого папа мне уже нашел, но я сразу же его отмела. Он полчаса говорил словами, значения которых не знаю не только я, но и гугл. Не мой уровень, короче.

— Ты перепутала столики? — говорит холодно.

У меня мороз по коже от его тона и взгляда, которым он на меня смотрит. Пробирает. Я крепче сжимаю в руках свой телефон. Нужно было телефон тоже Нинкин взять. Он у нее видавший виды, а у меня новенький, только купила. Последняя модель. Их, кажется, еще в Россию не завезли. Черт…

— Не перепутала, надеюсь, — улыбаюсь, пытаясь быть игривой.

— Тебе восемнадцать есть? — взгляд Кирилла проходится по мне сканером.

— Несовершеннолетних сюда не пропускают.

У меня во рту пересыхает. Я семь лет его не видела, а не разговаривала… никогда, в общем. Он взрослый, так что общих тем для разговора у нас никогда не было. Наши с ним родители дружат и бизнес совместный ведут. Пока я училась за границей, могла только новости о нем читать. А до этого я ребенком была и меня к столу, где ведутся взрослые разговоры, не пускали.

— И чего ты хочешь?

— С тобой уехать.

— Ты бы домой шла. Рано тебе со взрослыми мужиками спать.

— Я не хочу со взрослыми. Я с тобой хочу.

Он снова смотрит. На этот раз дольше первого раза. И уже с интересом. С опасным блеском в карих глазах.

— Черный лексус с водителем. Андреем зовут. Найдешь? Я буду через полчаса.

Так просто?

Глава 2

Кирилл

— Как тебе здесь, нравится? — спрашивает Олег, демонстрируя мне клуб.

— Нормально, — киваю, забирая со стола стакан с виски.

Клуб этот, за неимением достойного владельца, перешел ко мне. Братья открестились, как от проклятия и отец мне его отписал. Сказал, делать, что хочу. Продавать, обустраивать, переделывать под ресторан. Вместо этого я нанял Олега. Он в тусовке элитной молодежи разбирается лучше, чем я в росте акций своей компании. Вот, клуб забабахал. Хороший. Пятнадцать лет назад, когда я был не против склеить девушку на танцполе, таких не было. По его проекту где-то на втором этаже даже вип-комнаты есть. Специально для тех, кому невтерпеж перепихнуться, не отходя от кассы.

— Нормально? — возмущенно произносит Олег. — Да это шедеврально, Кир. Здесь две недели толпы зависают. Ты, вообще, на прибыль смотрел? Я тебе отправлял отчетность.

Смс-ки с файлами от Олега действительно приходили, но я их направил своему помощнику, не открывая. Решил, что там очередная смета.

— Я не смотрел.

И чтобы поскорее избавиться от Олега, добавляю:

— Мне неинтересно. Этим другие люди занимаются. Отслеживают прибыльность других проектов, помимо строительной компании. Если заподозрят убыток — я об этом узнаю.

Последнее я добавляю, чтобы Олег не думал, что за ним никто не следит и не почувствовал вседозволенность. Если меня не интересует клуб, это не означает, что я готов терять свои бабки.

— Я и не думал, — обиженно бубнит Олег.

От необходимости отвечать меня отвлекает входящее смс-сообщение. Лика.

“Милый, опаздываю. Застряла в пробке”

Я зубы сжимаю до хруста и выдыхаю шумно. Причина, по которой я сюда приперся даже не удосужилась вовремя приехать. Раздражает.

Видимо, мой вид заставляет желать лучшего, потому что Олег тут же подрывается со своего места и, извинившись, скрывается в толпе.

“Ты ведь не обижаешься? Я с салона только выскочила”

Не обижаюсь, блть! Я в бешенстве! Я не любитель клубов. Оглушающе давящая музыка, мигающий свет стробоскопа и пьяная толпа способны вызвать приступ эпилепсии даже у здорового человека. Не люблю. В двадцать это было прикольно, а вот в тридцать пять отдаешь предпочтение высокой кухне, услужливому персоналу, тишине и, что важнее всего, приглушенным тонам ресторанов.

Я сюда приехал чисто потому что Лика захотела увидеть мой клуб. Ныла мне всю неделю, что хотела бы поехать и посмотреть, как там все обустроено. И, как итог, просрала это ради пяти часов в салоне. А я… да, блть, чего не сделаешь ради хорошего минета спустя пять дней воздержания.

“Жду полчаса. Не приедешь — развлечешься сама”

“Я буду”

Даю знак проходящей мимо официантке притащить мне еще виски. А через десять минут происходит то, чего я ожидаю меньше всего — меня начинает клеить малолетка. Она останавливается у моего столика и без приглашения приземляется на кожаный диван напротив. Улыбается и пытается быть очаровательной.

Моей партнерше тридцать два. Возраст, когда женщина способна трезво оценивать ситуацию и не строить радужных замков. Лика прекрасно знает, что дальше секса пары раз в неделю и редких вылазок в ресторан, у нас не зайдет. С ней мне удобно в первую очередь тем, что ее не стыдно показать партнерам, привести к знакомым на день рождения и познакомить с родителями. Этого я, конечно, делать не собираюсь. Лика — моя любовница и тянуть ее в свою жизнь я не собираюсь.

Напротив же — пигалица малолетняя. Красивая, конечно, до одури. Ноги от ушей, стройные и безупречные, грудь большая, упакованная в платье, как мне кажется, на размер меньше, а может специально так подобрано, чтобы взгляд притягивало не к глазам. Они у нее, кстати, тоже красивые. Карамельные. И губы, которые она облизывает и прикусывает от неловкости, тоже ничего. Кажется, даже натуральные.

Ловлю себя на мысли, что хочу к ним прикоснуться и узнать, так ли это. Дожил, мать его. Думаю о том, натуральные у бабы губы или нет. Кажется, пятидневный недотрах сказывается на мне слишком очевидно.

Девушка настойчивая, отвадить не так просто. Видно, что подсела ко мне с четкой целью уехать отсюда в моей компании. Я бы, пожалуй, согласился, будь она лет на десять старше. С такими, как она, вечно одни проблемы. После первой же ночи в мужской кровати, они почему-то думают, что залезли и в его кошелек и в его жизнь.

Брать на себя ее истерики мне ни к чему, хотя взгляд упрямо соскальзывает с ее глаз к груди. А еще я замечаю в ее руках дорогущий телефон. Может, и не будет никаких истерик? Судя по яблоку последней модели, она прекрасно знает, что нужно успешному мужику. Жаль, что я так и не узнаю о ее способностях.

— Черный лексус с водителем. Андреем зовут. Найдешь? Я буду через полчаса.

Она улыбается. Встает и дефилирует мимо меня. Довольная, потому что думает, что уедет отсюда со мной.

И действительно красивая. Невысокая, но ноги… при ее росте они у нее длиннющие, хотя фигура при этом смотрится пропорционально. Даже жалею, что отшил. Я сюда приехал не на лексусе, а на мерседесе и водителя моего Димой зовут. Надеюсь, когда она это поймет, я уйду из клуба с Ликой и вытравлю неожиданное желание пойти за ней.

Глава 3

Кирилл

Решаю встать из-за стола и переместиться к барной стойке. Она находится чуть дальше и оттуда хорошо виден вход в клуб. А еще там толпа народа, из-за которой незнакомка меня точно не рассмотрит. Зато я ее точно увижу, когда она вернется внутрь. Поймет, что никакого черного лексуса с водителем Андреем нет и вернется.

Ни через пять, ни через десять минут она внутрь не заходит. Через двадцать я допиваю третий стакан виски и получаю смс от Лики:

“Еще минут десять. Максимум — пятнадцать”

Значит, не показалось. Такое динамо с ее стороны за последние два месяца происходит не впервые. Я не считаю, но раздражение уже накопилось. У нас с ней четкая договоренность. Мы встречаемся три раза в неделю, занимаемся сексом. Когда у меня есть время, я веду ее в ресторан или иду с ней в СПА. Сегодня у меня полные до отказа яйца и куча свободного времени.

Лика все это успешно упустила, поэтому, отложив стакан подальше, встаю со стула. Неприятно, конечно, я рассчитывал на минет и, как минимум, два перепихона, а получил твердое динамо и смайлики-сердечки. Лика за время, что мы вместе, никогда их не присылала. Еще один сигнал к тому, что пора заканчивать эти отношения.

“Я уехал. Повеселишься без меня”

Бросаю телефон в карман, забираю из гардероба верхнюю одежду и, набросив ее на плечи, иду на улицу. По пути прошу Диму подогнать автомобиль. У меня остается пара минут, чтобы покурить.

Мимо меня на выходе, проходит шумная компания, явно подвыпивших парней и девушек. Я отхожу чуть в сторону, подальше от входа. Достаю сигарету, чиркаю зажигалкой и выпускаю струю сизого дыма в воздух. Через пару затяжек меня немного отпускает. Сигареты, конечно, не заменят классный секс, но…

Я замечаю светлое пятно справа не сразу. Слишком погружен в свои мысли, чтобы смотреть по сторонам. Пятно, точнее девушка в объемной светлой шубке, не двигается. Стоит, прислонившись к зданию и обхватив себя руками. Когда присматриваюсь, замечаю, что это пигалица. Стоит, трясется, уткнулась в ворот своей шубы. Хрен знает, как узнаю, но понимаю, что она.

Первые минуты просто пялюсь. Докуриваю сигарету, выбрасываю окурок и вижу подоспевшего Диму на моем мерседесе. Просто спуститься по ступенькам не получается. Иду решительным шагом к ней. Подхожу ближе, останавливаюсь. Она не трясется — плачет.

— Эй… — треплю ее аккуратно за плечо.

Она вскидывает голову, прищуривается и быстро утирает слезы.

— Ты чего? — спрашиваю.

— Ничего, — бормочет упрямо и руку мою со своего плеча сбрасывает. Кивает за мою спину и говорит: — Тебя “лексус” ждет.

— Ты из-за этого что ли? — простреливает догадка.

— Пф-ф-ф!

Пигалица закатывает заплаканные глаза и прицокивает языком, смешно надувая свои и без того пухлые губы.

— У меня телефон украли, пока я лексус твой искала с Андреем этим. Сложно было просто отшить? Обязательно было отправлять на мороз? Или это развлечение у тебя такое?

— Прости. Я думал, ты зайдешь внутрь, когда поймешь.

Вот никогда еще я себя таким мудаком не чувствовал. Мне тридцать пять лет, я такого в своей жизни натворить успел, что на пальцах одной руки не пересчитать, но вот девушек молоденьких мерзнуть не отправлял.

— А я дура, — говорит, сверкнув злым взглядом. — Что с меня взять, да? Ходила вот тут на парковке, как идиотка, пока у меня телефон из рук не выхватили.

— Ты ко мне зачем подошла? — в лоб спрашиваю.

Последним человеком, который меня отчитывал, был отец. Да и то с тех пор лет двадцать прошло. А тут — малолетка, стоит, давит на болевые точки. И главное, я ведь какого-то хрена действительно виноватым себя чувствую. Ну, правда, что стоило ее нормально отшить? Соврал бы, что сиськи некрасивые или она не в моем вкусе.

— А что, — ехидно так, с издевкой. — Непонятно?

— Тон сбавь, — отвечаю и руку ей протягиваю. — Пошли.

— К-куда?

— Заявление напишешь и домой тебя отвезу. Похитителя видела хоть?

— Нет. Он из машины выбежал.

— Тогда тем более. На парковке камеры стоят, номер машины пробьют и телефон твой найдут. Идем.

Я бы на ее месте хрен сел в тачку к незнакомому мужику, особенно, если он в отцы годиться. А она кивает. Ладошку свою маленькую мне в руку вкладывает и пару шагов к ступенькам делает. Хрупкая. Я на полторы головы ее выше и в плечах сильно шире. Она смотрится на контрасте слишком миниатюрной, хотя ноги у нее длинные…

Я помогаю ей забраться в машину и сажусь рядом.

— Домой, Кирилл Викторович?

— В участок. Ближайший.

— Полицейский? — на всякий случай спрашивает мою водитель.

— Да, Дима. Телефон у девушки украли, заявление писать будем.

Услышав имя водителя, пигалица бросает на меня раздраженный взгляд, дескать “даже тут соврал”. Сволочь я, не скрываю.

Дима выруливает на дорогу, а девушка слева оживает. Спину выравнивает и ко мне поворачивается.

— Можно не в участок?

— Заявление писать не будешь?

— Не буду.

— Почему?

— Потому что не найдут. У меня третий мобильный воруют. Два предыдущих так и не нашли.

Да, полиция у нас работает хреново, тут с ней спорить сложно. Я и сам бы не писал — смысла нет. Попытался бы пробить по своим каналам. Может, и ей помочь?

— Я не в твоем вкусе, да? — интересуется, прищурившись.

Надо бы соврать и согласиться, но вместо этого я говорю правду:

— В моем.

— Тогда почему отшил? Из-за возраста?

— Ну вот, — улыбаюсь, осознавая, что мне нравится с ней препираться. — А говоришь, дура.

— А что, тридцатилетние тетки чем-то лучше?

Я улыбаюсь, замечая, как Дима бросает на нас взгляд в зеркало заднего вида. Он работает на меня последние десять лет. Знает меня лучше отца. Один факт того, что я эту девчонку в машину посадил, уже говорит о многом. Раньше я такого никогда не делал. Все мои женщины на десяток лет старше и на порядок воспитанней. Пигалица же, в силу своего возраста, ведет себя так, как ей хочется. И смотрится это так, что крышу сносит.

— Все еще надеешься ко мне поехать? — спрашиваю, вдруг ловя себя на мысли, что жду ее ответа.

— А можно?

— Дим, поехали домой.

Глава 4

Кира

— Что-то не так? — замечает Кирилл, стоит автомобилю остановиться.

Я в этот момент прилипаю лицом к окну и пытаюсь рассмотреть то, что находится за ним.

— Проверяю, куда ты меня привез, — пожимаю плечами. — Вдруг вместо “дома” здесь пустырь… или лес, например.

Кирилл смеется и, открыв дверцу, покидает салон первым.

— Идите, — мягко говорит его водитель. — Здесь только пентхаус.

Я дергаю на себя ручку и через минуту оказываюсь на улице. Резкий порыв ветра заставляет меня поежиться и плотнее закутаться в шубку.

— Надо же, не пустырь, — замечаю, оказываясь рядом с Кириллом.

То, что он меня обманул, я действительно поняла не сразу. Да и как? Он так серьезно произнес имя водителя и марку машины. У меня сомнений не осталось — сказал правду. На парковке я нашла аж два автомобиля нужной мне марки. В одном не оказалось водителя, а из другого вышел широкоплечий амбал и сказал, что если я сейчас же не отойду, он вышвырнет меня подальше за шкирку. Видимо, волновался об имуществе своего хозяина. В том, что он не водитель Кирилла сомневаться не приходилось.

После неудачных поисков я решительно зашагала в направлении клуба, намереваясь найти Кирилла и высказать ему все, что о нем думаю. На середине дороги остановилась. Отошла подальше, чтобы пропустить проезжающую машину, но она неожиданно тормознула рядом со мной. Секунды потребовались, чтобы из нее вышел парень в капюшоне и выхватил из моих рук новенькое яблоко.

Я пару минут шокированная стояла, затем разозлилась, а когда дошла до клуба, разревелась. Вот за что? Почему я? Я что, разгневала кого-то свыше или что? Это мой третий приезд на родину и третий украденный телефон. Ощущение, что во время пересечения границы на меня маячок вешают и затем находят, где бы я ни была.

— Идем? Или передумала? — уточняет Кирилл, заметив мою растерянность.

— Идем, — шагаю к нему решительно.

Упустить возможность провести ночь в его постели я не могу даже после того, как по-свински он со мной обошелся. Моя влюбленная внутренняя девочка все еще боготворит этого взрослого, уверенного в себе мужика, хотя разум и твердит бежать к машине и просить водителя доставить меня домой. Подальше от неизбежно разбитого сердца и рек пролитых слез по безответной любви.

Путь на лифте занимает несколько минут.

Не соврал Дмитрий, действительно пентхаус здесь, потому что лифт тормозит на последнем этаже. Кирилл пропускает меня вперед и выходит следом. Здесь всего две двери. Слева и справа. Кирилл двигается к той, что слева, проводит ключ-картой по датчику на стене и открыв дверь, снова пропускает меня вперед.

Откуда, блин, такие джентльменские манеры, учитывая, что час назад он без зазрения совести выставил меня на мороз?

Впрочем, я почему-то все равно в нем не разочарована. Пока шла к клубу, думала о том, что больше “никогда” и “ни за что”, что он меня недостоин, но стоило увидеть его лицо вблизи моего, как обещания самой себе растаяли. Пятилетнюю очарованность и влюбленность не так-то просто вытравить из-за одного проступка.

В коридоре темно, но стоит нам зайти, свет включается сам. Я быстро стаскиваю ботинки и ступаю почти босыми ногами на теплый пол. Судя по всему, он с подогревом, потому что моим ступням в капронках совсем не холодно.

Когда я садилась в машину к Кириллу я предполагала ухаживания с его стороны, флирт какой-нибудь и, на худой конец, просто общение. Увы, Багров молчит. Молча снимает ботинки, вешает верхнюю одежду в гардероб и идет вглубь квартиры, оставляя меня одну. Я растерянно осматриваюсь. Мне оставить шубку в гардеробе и идти за ним?

Увы, в отношениях я совсем профан. Пока училась за границей, о парнях даже не думала из-за отсутствия времени, да и не было, по правде, никого, кто хотя бы отдаленно напоминал Багрова.

— Так и будешь там стоять? — доносится из глубины квартиры насмешливый голос. — Учти, раскладушки у меня нет, поставить в коридоре не получится.

Я фыркаю и все же снимаю с себя шубку. Оставляю ее в гардеробе и прохожу внутрь. Сразу же попадаю в большую гостиную и кухню, отделенную огромной барной стойкой. За ней, кстати, и стоит Кирилл.

— Выпьешь? — он поднимает вверх стакан с виски. — Могу вина налить или коктейль сделать.

— Ты умеешь делать коктейли?

— Смешать водку с соком смогу.

Я морщусь, поздно вспоминая, что я, вообще-то, неприхотливая. По крайней мере, я слабо представляю, чтобы Нинка так сморщилась. Скорее всего еще бы и сама замутила себе такой коктейль, да и закуски с холодильника порезать не постеснялась.

— Как хочешь, — он пожимает плечами. — Душ в спальне за твоей спиной. Дверь слева. Уступаю тебе первой.

Я киваю. Не так я себе представляла свой первый раз, не так в мечтах рисовала секс с Кириллом, но быстро кивнув, разворачиваюсь и иду в указанном направлении. В душе быстро стаскиваю одежду и стараюсь ополоснуться как можно быстрее. Из душевой кабинки выбираюсь спустя десять минут. Забираю с вешалки полотенце, вытираюсь и беру один из двух висящих на крючке халатов, стараясь не думать, кому принадлежит тот, что поменьше.

Подойдя к зеркалу, рассматриваю вовсе не себя, а женские баночки, любовно расставленные между мужских принадлежностей. Для постоянного проживания их конечно мало, но вывод напрашивается неутешительный — женщина у Кирилла есть и она часто здесь бывает. Интересно, сегодня в клубе он ждал ее? И к себе меня повез только потому что не приехала она или я ему, все же, понравилась?

Глава 5

Кирилл

Перед отъездом в клуб я принимал душ на работе и даже рубашку сменил на чистую, поэтому сейчас моюсь наспех. Возникает неконтролируемое желание сиюминутно покинуть ванную, выйти в спальню и трахнуть пигалицу. Когда стою на коврике и завязываю пояс на халате, внезапно думаю о том, что даже имени ее не знаю. Не представилась, а я как-то не подумал спросить.

Несколько минут стою в ванной, глядя в зеркало. Даю девушке возможность передумать. Ключ я из входной двери не забирал, поэтому она сможет одеться и покинуть мою квартиру. Не хотелось бы, все же у меня пятидневное воздержание, а Лика меня продинамила.

Нажимаю на дверную ручку и попадаю в спальню. Девушка стоит у панорамного окна и смотрит на город. Руками себя обхватила. Услышав шаги оборачивается и, скользнув ладонями по халату, развязывает пояс и за секунду сбрасывает ткань на пол. Делает шаг вперед.

— Как тебя зовут?

Обычно я знаю имя девушки сильно раньше того, как увижу ее голой. С пигалицей у нас все наоборот. Она позволяет мне оценить свое тело. Без стыда стоит передо мной голой и смотрит с ожиданием. Наверняка, ждет, когда я сделаю то же самое.

— Кира.

Неожиданное, конечно, совпадение. Я дергаю полы халата и, распахнув его, отбрасываю на пол, внимательно следя за ее реакцией. Сюрпризов в виде ее девственности мне совсем не хочется, а потому когда она не смущается, расслабляюсь.

Позволяю себе ее рассмотреть. Красивая. Пожалуй, даже куда красивее, чем я мог себе представить. Совершеннее, что ли. Узкая талия, широкие бедра и большая натуральная грудь с безупречными аккуратными светло-розовыми сосками. Кира вздыхает, от чего ее грудь вздымается, а плечи распрямляются. Мой член дергается, хотя он встал еще до того, как я стянул с себя халат.

Увожу взгляд ниже, туда где широкие бедра переходят в длинные ноги. Я сразу же представляю, как запрокину их себе на плечи и буду трахать Киру, вбиваясь до основания.

Меня от нее ведет. Крышу сносит, хотя я это понял еще в клубе, когда член дернулся на ее слова “с тобой хочу”.

Иду к ней. Остановившись рядом, обхватываю ее за тонкую талию и вжимаю в себя. Член упирается в низ живота, а ее налитая грудь касается моей. Сама же Кира широко распахивает глаза и охает. Если она точно так же будет стонать, когда я буду ее трахать, есть риск не удержаться и опозориться, кончив в первые три секунды.

— Я не очень опытна, — шепчет в сантиметре от моих губ. — Ты скажешь, как тебе приятно?

— Не очень опытна? — уточняю. — Насколько?

— Один партнер, — говорит хрипло и сама меня целует.

Робко и неуверенно касается моих губ. Накал возбуждения растет, я сглатываю и рукой обхватываю ее за затылок. На себя толкаю. И показываю, что такое поцелуй. Жаркий, горячий, влажный и развратный. С ней почему-то этого хочется и с ней меня это возбуждает сильнее. Ее робкость и неуверенность, а еще вот это ее “один партнер”.

Словно она отчаялась среди ровесников и выбрала мужчину постарше, чтобы он показал ей, что такое секс. Возбуждает дико. И сразу чувствуется желание не оплошать и сделать ей хорошо. Довести до самого яркого оргазма в ее жизни, до хриплых стонов и громких “Кирилл”. О да, я хочу услышать, как она будет кричать мое имя во время оргазма.

Я перехватываю ее рукой за подбородок, сжимаю пальцами щеки, от чего ее губы приоткрываются. Она смотрит на меня затуманенным взглядом, облизывается.

— Сделаешь мне минет, Кира?

Она громко выдыхает и смотрит немного испуганно.

— Не делала?

Она мотает головой.

— Я помогу.

Кира кивает и опускается передо мной на колени. Вскидывает голову наверх и смотрит. Приоткрывает губы.

— Не туда смотришь, — говорю ей и обхватываю ноющий член рукой.

Провожу по нему ладонью, давая ей возможность привыкнуть к размеру. Кира смотрит, не отрываясь. Губу закусывает, а затем резко подается вперед и неожиданно касается головки языком. Возбуждение простреливает в поясницу, яйца поджимаются, а в голове, вопреки здравому смыслу, творится какой-то бардак.

Через минуту Кира входит во вкус, обхватывает головку губами и наяривает круги языком. Я с шумом втягиваю воздух и призываю себя контролировать. Все же, пять дней воздержания негативно сказываются на моей выдержке. Она лопается, как мыльный пузырь. Не понимаю, как наматываю ее волосы на кулак и резко толкаю на себя. Член входит глубже, но Кира не предпринимает попыток меня остановить, поэтому я смелею и повторяю движение.

Это охеренно…

Пошло и одновременно дико возбуждающе. Мне не впервые делают минет, но именно сейчас хочется, чтобы он не заканчивался как можно дольше. Кира усердно сосет, вбирая его почти до основания, обводит языком головку и снова толкается, всасывая всю длину.

Может, у нее и был один партнер, но сосать она определенно умеет. Даже интересно становится, что за импотент ее трахал, раз она настолько разочаровалась в мужиках, что решила прыгнуть в постель к первому встречному. За такой минет ее должны всю ночь без остановки трахать.

— Сожми рукой, — командую, глядя на нее сверху вниз через полуопущенные веки.

Она молча выполняет команду и подключает к губам тоненькую ладошку. Обхватывает ею член у основания и водит в одном направлении с губами. Несколько секунд жду, пока она привыкнет и выберет темп. Держусь уже из последних сил, дышу надсадно и как-то прерывисто, глухо. Сердце колотиться на разрыв, кровь по венам бежит быстрее.

С ней все почему-то чувствуется острее. Каждое ее движение губами откладывается в памяти, а касание языка вынуждает сдерживать рвущиеся наружу стоны. Блть, никогда в своей жизни не стонал, а сейчас едва сдержался. Когда чувствую, что подхожу к финишу, пытаюсь Киру отстранить, но она отбивает мою руку и начинает сосать энергичнее.

Вбирает член почти на всю длину, лижет головку, наполняет рот слюной, чтобы скользить было проще. Я закрываю глаза и расслабляюсь. Кира помогает себе рукой и через мгновение член напрягается сильнее. Я толкаюсь глубже, упираюсь в заднюю стенку горла. Кира издает какой-то нечленораздельный звук, но не отстраняется. Все-таки не сдерживаюсь и с хриплым стоном кончаю ей в рот, не сразу понимая, что она сглатывает.

Всё, до последней капли.

Глава 6

Кира

Наверное, будь я ханжой, убежала бы сразу после его просьбы отсосать ему, но я осталась и, кажется, ему понравилось.

О минете я много говорила с подругами. Они у меня вообще любительницы поболтать на тему секса. Еще больше я читала. Даже ролики смотрела. Не то, чтобы я готовилась, просто…

Я знала, что однажды мне предстоит это сделать. Правда, я думала это будет после, а не до лишения девственности. Даже здесь Кирилл меня удивил. Если для него это норма, то почему нет? Он наверняка привык к тому, что женщины удовлетворяют его ртом. Я ведь знала, на что шла, хотя было немного неприятно видеть в его ванной женские принадлежности. Осознавать, что у него наверняка кто-то есть, а он в этот момент, без зазрения совести, трахает тебя в рот.

Я отстраняюсь. Вкус спермы все еще чувствуется во рту, и я сглатываю слюну. Улыбаюсь и встаю на ноги. Меня немного ведет от долгого сидения на коленях, но Кирилл тут же хватает меня за руку, не давая упасть.

К себе прижимает и… целует. Его крепкий стояк упирается в низ моего живота, я сглатываю, поднимаю взгляд на Багрова и… тону в его серых глазах. Кирилл обхватывает меня за затылок и толкает на себя. Целует так, что у меня коленки начинают трястись, а внизу живота моментально становится горячо и влажно.

Терпкий запах его удовольствия пробивается мне в ноздри, движения языка становятся настойчивей, его рука исследует мою спину. Я в это время едва стою на ногах. В голове нет ни единой связной мысли. Я возбуждена и хочу получить разрядку. С ним.

Внизу живота все пульсирует, чувствительные соски изнывают от жажды прикосновений. Я трусь о него телом и отвечаю на его поцелуй со всей страстью, на которую способна. Я хочу большего. Хочу его. Сейчас. В себе.

Я понятия не имею, каким должен быть мой первый раз и какая будет боль. Статьи по этому поводу я тоже читала и видео обучающие смотрела, даже с девчонками разговаривала, но это — не то. Каждая говорит свое. Кому-то вообще не было больно, кто-то потом вообще боялся заниматься сексом, а у кого-то не было ни капли крови. Чего сегодня ожидать я представляю только примерно.

— Дрожишь вся, — говорит Кирилл, отрываясь от поцелуя. — Так сильно хочешь?

Его рука с поясницы соскальзывает мне на бедро, затем к ноге, касается внутренней части и медленно поднимается выше.

— Пожалуйста… — шепчу.

Я, оказывается, могу быть настолько возбуждена, чтобы умолять мужчину. Его.

— Да ты мокрая вся, — рычит Кирилл и толкает меня к панорамным окнам, из которых я недавно рассматривала ночной город.

Мои лопатки и ягодицы прислоняются к холодному стеклу. Я машинально раздвигаю ноги шире, чтобы удержать равновесие, но Кирилл тут же подхватывает меня за бедро и поднимает одну ногу, запрокидывая ее себе на поясницу. Я охаю, когда его пальцы снова касаются меня там. Он кусает мою шею и мягко проводит по мокрым складочкам, дотрагивается до клитора.

— Такая мокрая… течешь вся…

Как вчерашняя девственница я, наверное, должна смутиться. Щеки обязаны покрыться румянцем, а я запомнить эти слова и сгорать от стыда каждый раз, когда придется их вспоминать. Я их, конечно, запомню, но сгорать от стыда мне точно не придется, потому что его не ощущаю.

Зато чувствую его. Касания, поцелуи, взгляд. Я вижу, как Кирилл на меня смотрит. Возможно, у меня мало опыта в мужчинах, но взгляд его глаз, цвета грозового неба, не может врать. Он меня хочет. Его твердый член упирается мне в бедро, руки исследуют меня внизу, губы жалят горячими поцелуями.

— Откуда ты взялась такая? — шепчет мне на ухо. — С ума меня свела.

Все его слова отпечатываются в памяти. Каждое предложение записывается и заполняет важнейшую для меня папку под названием “Первая любовь”.

Дрожь простреливает все тело, когда его палец толкается внутрь меня. Я охаю и бьюсь головой о панорамное остекление. Держусь за плечи Кирилла сильнее и веду рукой по его животу к члену. Хочу его почувствовать, потрогать еще раз.

Касаюсь пальцами вначале крупной гладкой головки, затем основания. Сжимаю ладонь и вожу по нему вверх и вниз. Кирилл бормочет что-то непонятное и сильнее толкается мне в руку.

— Боже… — лепечу я. — Господи…

— Неужели тебя так не трогали? — спрашивает. — Не возбуждали? Твой этот единственный партнер.

Я не сразу понимаю, о каком партнере речь, а когда вспоминаю, хочу сказать, что соврала, но понимаю, что тогда он может все прекратить и мотаю головой.

— Горячая такая… — проводит языком от ключицы до уха. — Страстная.

И он. Он горячий.

Когда горячая пульсация внизу живота становится невыносимой, Кирилл отстраняется. Я так и остаюсь стоять у окна. В ушах шумит, внизу живота чувствуются болезненные спазмы. Я хочу… господи, хочу кончить. Сейчас. Настолько, что готова сама себя ласкать, но сдерживаюсь.

Кирилл возвращается с презервативом в руках, раскрывает его и натягивает на член буквально на ходу. Подходит ко мне.

— Здесь или на кровати?

— На кровати, — бормочу.

Здесь бы я тоже попробовала, но говорят, в первый раз лучше традиционным способом. Так, вроде бы, не сильно больно.

Кирилл толкает меня на шелковые простыни, нависает сверху и раздвигает мои ноги, устраиваясь в центре.

— Потрогай меня… там, — прошу, чтобы не думать о боли, которая последует.

— Хочешь кончить? — спрашивает. — До того, как я войду в тебя?

— Да, — киваю и поддаюсь вперед.

Пусть он сделает это. Доведет меня до оргазма пальцами и потом лишить девственности.

Он касается моего клитора с хлопком. Я охаю, выгибаюсь. Кирилл умело вводит в меня палец и тут же касается им клитора. Распределяет смазку по складочкам, терзает и мучает. Водит пальцами по клитору круговыми движениями, останавливается, затем повторяет это снова. В какой-то момент я понимаю, что он специально. Доводит меня до края и останавливается, доводит и замирает. Ему нравится видеть, как я изнемогаю от желания и ерзаю на кровати.

Он целует меня в шею, спускается к груди, не прекращая ласки внизу живота, втягивает в рот сосок, прикусывает. С моих губ срывается хриплый стон, а через мгновение его губы оказываются там. Ему требуется буквально пара движений языком, от которых я взрываюсь. Сжимаю в руках простыни и выгибаюсь дугой. Вибрации удовольствия распространяются по всему телу, а после я обмякаю и глупо улыбаюсь. А еще у меня все тело дрожит.

Кирилл снова нависает сверху. Проводит членом по моей промежности и толкается внутрь. Аккуратно, медленно и совсем не больно.

— Посмотри на меня, — требует.

Я слушаюсь и раскрываю веки. Его взгляд горит возбуждением, дыхание сбито.

— Думала, я не узнаю? — спрашивает, толкаясь в меня на всю длину и ловя поцелуем мой крик боли.

Глава 7

Кира

В комнате темно, но я все равно боюсь открыть глаза. Одеяло до подбородка натягиваю и лежу, прислушиваясь к своим ощущениям и к шуму воды в душе.

Оказывается, Кирилл очень чистоплотный. Идет мыться сразу после секса. Я тоже хотела, но просто не могла соскрести себя с кровати после нахлынувшего второго оргазма. Осталась лежать поперек, а только за ним закрылась дверь, забралась под одеяло.

Ощущения пока… странные. Физически во мне ничего не изменилось, а вот морально. Я не могу убрать с лица дурацкую счастливую улыбку. А еще не знаю, что мне делать дальше. Притвориться спящей? Пойти в душ, собраться и уехать? Или сделать это сейчас, пока Кирилл все еще в ванной?

Звуки душа прекращаются, и я начинаю имитировать сон, но спустя секунду понимаю, что не получится. Меня спалит грохочущее под ребрами сердце.

Кирилл выходит из душа в одном набедренном полотенце, щелкает выключателем и комнату озаряет тусклый свет настенных светильников. Я в это время рассматриваю его тело. Оно у него безупречно. Широкие плечи, упругие мышцы на руках и груди, кубики на прессе. О том, что скрыто под полотенцем стараюсь не думать. Судя по саднящему ощущению между ног, там у него точно не как у античных статуй.

Кирилл поворачивается ко мне спиной, подходит к столу, и я замечаю на его плече небольшую татуировку. Несколько иероглифов. Приглядеться не получается, потому что Кирилл поворачивается и смотрит на меня в упор. Рассматривает и молчит.

— Можешь, пожалуйста, подать мне полотенце? Или халат, — киваю на брошенную на полу белую ткань.

Кирилл выгибает одну бровь, но ничего не говорит. Стаскивает со своих бедер полотенце, оставаясь голым и бросает его мне. Я смущаюсь, беру полотенце и быстро встаю, обматывая его вокруг.

Бегу в душ, чтобы освежиться. С полки беру его гель для душа. Те, что стоят на раковине, женские, но их я бы ни за что не взяла. Его гель пахнет сандалом и цитрусами. Чисто мужской аромат, который мне неожиданно приходится по вкусу. Щедро наливаю его в ладошку и размазываю по телу. Волосы стараюсь не мочить, чтобы не пришлось спрашивать, есть ли у Кирилла фен.

Когда выхожу из душевой, долго стою на коврике с включенным в умывальнике краном. Понятия не имею, как к нему выйти. И что говорить. Да и нужно ли говорить? И телефон я с собой не взяла. Так бы хоть Нинке написала, спросила, что делать после секса с человеком, о котором всю жизнь мечтала и думала, что никогда не дотянусь.

Я все же нахожу в себе силы выйти. Щелкаю замком, опускаю ручку двери. В спальне царит то же тусклое освещение. Я быстро прохожусь по периметру и натыкаюсь на Кирилла, мирно лежащего на кровати.

Неужели, спит?

Я прикрываю дверь ванной и подхожу ближе к кровати. Судя по тому, как размеренно и спокойно вздымаются его плечи, он действительно спит. Становится еще более неловко. Я понятия не имею, что делать. Собираться и уходить? Но тогда, наверное, придется его разбудить и сказать, чтобы закрыл дверь. Ложиться рядом с ним как-то слишком.

Я подхожу к стулу, вытаскиваю из-под платья трусики и, расправив их, натягиваю на себя. Дрожащими руками тянусь к одежде, когда слышу строгий приказ:

— Оставь. Трусы сними и иди ко мне.

Я вздрагиваю от неожиданности. Руки к голой груди прижимаю и поворачиваюсь к Кириллу. Все так же лежит с закрытыми глазами, будто мне это послышалось. Может, и правда послышалось?

Когда Кирилл открывает глаза и переворачивается на один бок, подкладывая руку под голову, понимаю, что не послышалось. Точно звал к себе.

— Я тебе время дал, чтобы ты не смущалась, — говорит. — Не воспользовалась, снимай сейчас. Смелее, — добавляет, замечая, что я не двигаюсь. — Полчаса назад ты не стеснялась.

Я вспыхиваю и быстро стаскиваю трусики. В моих действиях мало сексуального. Сейчас я меньше всего похожа на соблазнительницу.

Иду к нему, сажусь на кровать, закидываю ноги и забираюсь под одеяло. То самое, которым укрылся он.

— Так уж вышло, что у меня двухспальное одеяло, а потому, тебе придется лечь ближе.

Кирилл быстро подтягивает меня к себе и ложится на подушку. Щелкает выключателем у кровати и расслабляется. Я же лежу, боясь пошевелиться. Руки по швам, взгляд строго перед собой, сердце грохочет в груди, а в голове роится тонна мыслей и все — вокруг произошедшего и его последних слов. Надеюсь, они были предназначены моей девственности, а не моей личности. Если Кирилл догадался, кто я, утром нас ждет серьезный разговор, к которому я уж точно не готовилась.

— Ты громко думаешь, — звучит внезапно. — Не могу уснуть.

— Я могу уйти.

— Спи уже, — с улыбкой замечает Кирилл. — Я не отпускаю женщин из моей квартиры, не позаботившись о том, как они доберутся домой. Диму я отпустил, для такси я слишком устал. Вызову тебе машину утром, ладно?

Кирилл укрывает меня одеялом по шею и снова подкладывает ладонь под голову.

— Можешь расслабиться. Все было круто, мне понравилось, ты получила удовольствие. О том, почему ты решила это сделать со мной, поговорим утром.

— Это обязательно?

— Нет. Но я предпочитаю знать, с какой целью молодая девушка, будучи девственницей, выбирает себе в партнеры взрослого мужчину, намного ее старше.

— Считаешь себя недостаточно привлекательным?

— С самооценкой у меня, к счастью, порядок, — усмехается Кирилл. — Просто интересно. Неужели не нашла достойного кандидата среди сверстников?

— Ты сказал, мы поговорим об этом утром.

Он смеется и ложится на подушку.

— Спи тогда. И тараканов своих успокой, шумят.

Глава 8

Кира

Сегодняшнее утро начинается не так, как все предыдущие семь с лишним тысяч. Я просыпаюсь в его объятиях. Большая мужская ладонь покоится на моем животе, а спину едва ощутимо греет его размеренное дыхание.

Я на несколько мгновений зажмуриваю глаза, а когда я их открываю — ничего не меняется. Я по прежнему в постели у Кирилла Багрова. Мамочки!

Аккуратно, чтобы его не разбудить, переворачиваюсь на спину. Его рука все так же остается на моем животе, зато теперь у меня появляется возможность рассматривать Кирилла.

Он размеренно дышит. Спокоен, расслаблен. Глубокой морщинки, которая обычно появляется между бровями, когда он хмурится или думает, сейчас нет. Во сне Кирилл выглядит сильно моложе и словно добрее. Это все потому что у него закрыты глаза и он не прожигает меня своим взглядом. Не изучает, не оценивает. Просто спит, а я им любуюсь впервые так долго и в такой опасной близости.

Не верится даже.

Кирилл шевелится, и я быстро закрываю глаза, хотя понимаю, что если он проснется — это глупо и бесполезно. Он сразу же поймет, что я не сплю — так сердце быстро колотится. Аж в ушах сердцебиение чувствую, так сильно пульс рядом с ним шкалит.

К счастью, Кирилл лишь поворочался. Спит себе дальше. Позволяет собой любоваться. И я любуюсь. Им всем. Жадно запоминаю его черты лица. Острый нос с широкими крыльями, губы, которые целовали меня ночью, длинные пушистые ресницы, которым бы даже девушка позавидовала. Но ему идет. Так идет, что когда эти самые ресницы подрагивают, а веки раскрываются, сталкиваясь с карим взглядом, я прекращаю дышать.

— Проснулись уже, — констатирует с улыбкой.

— Кто?

— Тараканы твои, — смеется надо мной.

Я смущаюсь. Чувствую, как начинают пылать щеки. Одно дело играть вчера роль искусительницы, а затем сгорать от возбуждения в его руках, другое — утром с ним в кровати лежать и в глаза ему смотреть. Мне не стыдно, нет, просто неловко. И кажется, что он поймет. Увидит мой взгляд влюбленный. Хотя с чего бы ему видеть. Пять лет назад не замечал, а тут вдруг станет?

Смешно даже.

— Ты обещала утром поговорить, — напоминает.

— Я не обещала, — подтягиваюсь к спинке кровати и пожимаю плечами.

— Ладно, — Кирилл кивает и поднимается на локте, подпирает голову рукой. — А если кофе в постель. Расскажешь?

Я сглатываю и ошарашенно смотрю на Кирилла. Кофе? В постель? Облизываюсь.

— А завтрак? — наглею. — После кофе меня может тошнить.

— На завтрак отвезти могу. Или заказать. Хочешь? Сам не приготовлю.

— Хочу, — быстро соглашаюсь. — Только мне домой нужно. Переодеться.

— Заскочим.

Кирилл встает с кровати, совершенно не стесняясь своей наготы. Я же глаз от него отвести не могу. Все-таки, он идеален. Вылеплен, словно по эскизу современного скульптора. Широкая красивая спина, кубики на прессе, идеальные косые мышцы живота и… член. Он у него стоит. Я сглатываю и заставляю себя не пялиться так откровенно. Веду взгляд выше и сталкиваюсь с улыбкой на лице Кирилла.

— В душ пойдем?

— Вместе?

— Давай проясним, — говорит Кирилл со вздохом. — Обычно женщины у меня не остаются. Мы приезжаем, занимаемся сексом, я вызываю им такси. Так уж вышло, что ты осталась, и я был не против. Дальше у нас два варианта. Первый — ты идешь со мной в душ, мы занимаемся сексом, потому что, как ты успела заметить, я был бы не против. Далее мы едем завтракать и расходимся. Мирно, спокойно, с улыбками. Ничего больше я тебе предложить не смогу.

— А второй? — спрашиваю, сглатывая.

— Тебе не понравится.

— И все же?

— Второй слишком… жестокий для девушки, которая вчера лишилась невинности. Я вызываю тебе такси и иду в душ, а когда выхожу — тебя здесь уже быть не должно. Выбор за тобой.

Ответить я не успеваю. Кирилл разворачивается и идет в ванную. Дверь оставляет открытой. Предоставляет мне возможность принять решение. Я сглатываю. Руки трясутся от волнения. Он сказал, что у нас сейчас может быть секс. Еще раз. Днем. В душе.

В голове тут же всплывают яркие картинки того, как мы целуемся под каплями воды. Как он прижимает меня к влажному кафелю, как запускает руку мне между ног и…

Я спрыгиваю с кровати за секунду и решительно иду к нему.

Пока иду, чувствую поднимающуюся внутри волну трепета. А еще мне жарко, душно, кровь по венам начинает бежать быстрее.

Ступаю в ванную и закрываю за собой дверь. Кирилл стоит у умывальника, я подхожу сзади. Обвиваю его за талию. Мы оба абсолютно голые, тактильный контакт происходит сразу. Меня словно кипятком обдает, по телу дрожь распространяется, каждый волосок на теле дыбом встает.

Веду ладонями по его прессу, груди, опускаю одну руку ниже и обхватываю его член. Сама прижимаюсь губами к его спине. Запах его вдыхаю. Это точно со мной происходит? Кажется, что нет. Что я лишь сторонняя наблюдательница, хотя крепкий стояк Кирилла говорит об обратном. Да и он сам…

Поворачивается ко мне резко, в охапку сгребает и целует. Губы мои своими раздвигает и в рот языком проникает. Орудует им, пробуждая бабочек в животе. Кожа покрывается мурашками, я чувствую слабость и одновременно с ней — острое возбуждение, которое заставляет меня отвечать Кириллу со всей страстью, на которую я только способна.

Багров меня отстраняет. На секунду всего лишь. Открывает стеклянную дверцу душевой и пропускает меня вперед. Заходит следом. Открывает воду. Холодную, от чего я ойкаю, а он меня в себя вжимает. Сильно так, вдавливает буквально. Вода теплеет, а я горю от него. От его ласк, от его прикосновений, от его губ…

Только этот раз, напоминаю себе. А потом я его забуду. Должна забыть.

Глава 9

Кирилл

Девственница...

Я напоминаю себе об этом, когда плотно прижимаю ее к себе и вдавливаю стояк ей в живот. Пожалуй, именно этот факт меня так сильно заводит. То, что я у нее первый. Иначе объяснить себе, почему Кира так меня возбуждает, не могу. Просто хочу ее так сильно, что внутренности узлом скручивает.

Вчера выгнать ее не смог. Решил, что это неправильно. Раз уж я догадался, что передо мной девственница, и все-таки не отступил, то и поступки мудака отложил до утра. Оставил у себя в кровати. Утром планировалось по-тихому разойтись. И тоже облом. Я проснулся от того, что кто-то настойчиво пытался просверлить во мне дыру взглядом.

Когда встречаюсь взглядом с ее карамельными глазами, возникает неконтролируемое желание продолжить с ней общение. На часах девять, в десять у меня важная встреча, а я целую девушку, которую лишил вчера девственности, в душе. Встречу, конечно, придется перенести, потому что я на нее не успею, как бы ни спешил. А я не спешу.

Хочу продлить удовольствие.

Длительное воздержание плохо сказывается на организме. Я завожусь с пол-оборота, запах ее вдыхаю и крепче сжимаю в объятиях. Воспоминания ее губ, обхватывающих мой член, возникают ярко и неожиданно. Хочу еще, но этого, конечно, не будет. Хватит того, что я вчера ее заставил мне отсосать. Но я тогда понятия не имел, что она девственница. Понял это потом… позже, когда пальцы в нее протолкнул и нарвался на преграду.

Понял и… не прекратил.

Говорю же, воздержание захватывает разум, и думать уже не получается. Любые доводы разума, что она младше, что она неопытная, что я не должен, отлетают, как теннисный мячик от ракетки в умелых руках профессионала.

В сантиметре от моего лица Кира призывно облизывает губы и смотрит прямо мне в глаза. Ни капли не стесняется, хотя сегодня тщательно натягивала на грудь одеяло. Видимо, оставила стыд за дверью душевой. Не окажись она вчера девственницей, я бы решил, что она умелая соблазнительница.

По крайней мере, ведет она себя сейчас именно так. Ведет ладонями по моим плечам, обнимает за спину. Приоткрыв губы, выдыхает и приближается ко мне. Тянется за поцелуем. Я ей, конечно, отвечаю, хотя и не люблю излишнюю тактильность. На нежность меня не хватает. Через секунды углубляю поцелуй, проталкивая язык в ее рот.

На мгновение кажется, что не стоило это все начинать. Нужно было вызвать ей такси и спокойно принять душ, но утреннее скопление тестостерона попросту не позволило мне этого сделать. Сейчас же, когда ее упругое молодое тело прижимается к моему, мысль об этом кажется попросту нереальной.

Я ее хочу.

Немедленно.

Кира стонет мне в рот. Проталкивает между нашими телами руку и обхватывает ладонью мой член.

— Мне так нравится твой запах, — шепчет в губы. — И руки… — добавляет, когда я обхватываю ее ягодицы.

В паху болезненно ноет, но ради нее я сдерживаюсь. Не должен, по сути. Она знала, на что соглашается. Ну, или имела представление. Но я сдерживаюсь и стараюсь ради нее. Не столько для того, чтобы у нее остались воспоминания, сколько из-за того, что хочу видеть ее оргазм.

Когда я проникаю в нее пальцами, Кира выгибается и касается лопатками кафеля. Я в это время смотрю на нее. На тонкую светлую шею, на проступающие ключицы, упругую натуральную грудь, на узкую талию.

И снова в голове не сходится. Она ухоженная, внизу живота полностью гладкая, видно, что готовилась или же следит за собой постоянно. Тот телефон в ее руках достаточно дорогой, в то время как одежда… дешевая и безвкусная. Женщины в моем окружении так не одеваются, хотя никого младше тридцати лет я не знаю.

Красивая она девушка. Настоящая и в своих эмоциях, и в реакциях тела. Действительно меня хочет, не притворяется. Дрожит вся, когда я ее касаюсь, и умоляюще что-то шепчет. Желание нагнуть ее прямо сейчас крепнет с каждой секундой. Сдерживаться становится почти невыносимо.

Спокойнее, Багров. У тебя выдержки хватило, чтобы пройти трехмесячные переговоры с китайскими партнерами, а тут просто девушка. Красивая, но ведь ты не впервые видишь таких.

— Потрогай себя для меня, — прошу ее, отстранившись, чтобы взять в тумбочке презервативы.

Кира несколько мгновений смущенно на меня смотрит, а затем медленно ведет рукой по груди, задевает острые соски, спускается к пупку. Презерватив я уже достал и держу его в руках. Даже в душевую зашел, но распаковывать фольгу и раскатывать латекс не спешу. Любуюсь ею.

— Там трогай, — говорю, сталкиваясь с ее горящим от возбуждения взглядом.

Она прерывисто выдыхает и проталкивает пальцы между влажных складочек. Расставляет ноги шире, массирует клитор. Голову откидывает назад и закрывает глаза. Сексуальная такая…

Я лишил ее невинности…

Одним толчком…

Распаковываю презерватив и через мгновение шагаю к ней.

— Обхвати меня ногами.

Подхватываю ее под ягодицы, она послушно обвивает мои бедра. Вхожу в нее одним резким толчком. Она вскрикивает, впивается ногтями в мои плечи. Любые возможные внешние проявления на моей коже воспринимаю в штыки. Мне не нравится. Я часто бываю в бассейне, хожу в тренажерный зал, и мне исполосованная спина ни к чему, но ей позволяю. Не могу одернуть. Просто продолжаю ее трахать.

Ввожу член до основания, вытаскиваю почти полностью и вгоняю снова. Она стонет. Громко. Рядом с ней осознаю, насколько консервативен в сексе. Мне хватает бесшумного минета и тихих женских оргазмов. Кира же так не умеет. Всю себя мне преподносит на блюдечке. Раскрытая, как на ладони, и я не позволяю себе ее одергивать.

Она безумная. И я заряжаюсь этим безумием рядом с ней. Мне внезапно начинает нравиться ее непосредственность. Она не думает, как выглядит, не пытается “держать лицо”, не демонстрирует себя в самых сексуальных позах.

Она просто трахается. Со мной.

Сжимает мой член мышцами влагалища, громко вскрикивает, когда я наращиваю темп. Беру ее сильнее, мощнее, жестче. Не сдерживаюсь и, оттолкнувшись от стены, шлепаю ее по ягодице. Судя по громким стонам, она приближается к оргазму.

Когда смотрю на ее разметавшиеся по плитке влажные волосы и закушенную губу, возникает неконтролируемое желание впиться в ее шею и оставить там след. Неконтролируемое, потому что спустя секунду именно это я и делаю. Прижимаюсь губами к мягкой коже на ее шее и оставляю там багровый след. Кира вскрикивает и, шепча уверенно “Кирилл”, трясется от постигшего ее оргазма.

Я кончаю спустя пару мгновений. Финальные толчки распространяют импульсы удовольствия по всему телу. Мышцы расслабляются, тело становится тяжелым для ног. Я перевожу дыхание, все еще держа Киру на руках. Она меня обнимает и не отпускает, отстраняется, лишь когда я убираю одну ее ногу с бедра. Вытаскиваю член, Кира сползает с меня окончательно, жмется к плитке и улыбается так широко, что я не могу удержаться и тоже усмехаюсь.

Правда, через секунду мне становится не до смеха. Потянув за кончик презерватива, я замечаю, что он лопнул.

— Блть… ты случайно не пьешь противозачаточные? — спрашиваю у Киры с надеждой, хотя и так знаю ответ.

Глава 10

Кира

Слова Кирилла долетают до меня с опозданием. После обрушившегося оргазма в ушах шумит, все тело расслаблено, в голове ни единой связной мысли. Я улыбаюсь как дурочка и жмусь к кафелю. Кирилл тоже усмехается, а потом…

— Ты случайно не пьешь противозачаточные?

У меня начинают дрожать руки. Я шокировано открываю и закрываю рот, а затем опускаю взгляд вниз.

Презерватив порвался. Даже мне, неопытной девственнице, это становится понятным.

— Не пью.

— Придется выпить экстренную, — говорит Кирилл, отворачиваясь.

Подходит под струи воды, быстро ополаскивается и оставляет меня в душе со словами:

— Буду ждать тебя в спальне.

Стук двери в душевую, а затем и в ванную, глохнет в потоке воды, под который я ныряю. Включаю на максимум и погорячее. Прикрываю глаза. Тело все еще потряхивает от нахлынувшего оргазма, в голове творится полнейший сумбур. Мысли сменяют одна другую, неуверенно толкаются между собой. Вперед выбивается самая важная — порвался презерватив.

Я могу забеременеть.

Возможно, прямо сейчас внутри меня борются за жизнь маленькие сперматозоиды. Норовят добраться до моей яйцеклетки, которая, к слову, как раз созрела. Овуляция у меня по прогнозам или сегодня или завтра. Возможно, была вчера.

Боже.

Я не готова к детям. Мне всего двадцать. Молодая, полная сил, готовая к приключениям.

Сегодняшняя ночь и утро должны были стать приключением, не больше. Хорошим временем наедине с мужчиной, в которого я влюбилась, едва доросла до сознательного состояния.

А теперь… возможная беременность.

— Кира…

От стука в дверь я вздрагиваю и прихожу в себя. Осознаю, что все это время просто стояла под водой.

— Иду! — отвечаю и, быстро сполоснувшись, выбираюсь из душевой.

Заматываюсь в полотенце и выхожу в спальню. Багров уже одет и собран, держит в руках телефон. Мажет по мне быстрым взглядом и возвращает его к экрану. Что-то быстро там печатает.

— Собирайся, поедем в кафе, — говорит не глядя.

Я медлю. Тело словно сковало. Не могу так быстро действовать, тем более с утра. Не привыкла, точнее, отвыкла за время, что нахожусь дома. Я на каникулы приехала, а потом наш университет закрыли на карантин, и я осталась. Поеду теперь в новом учебном году и то, если его откроют. Расслабилась, конечно. Мы хоть и обучаемся удаленно, но просыпаться ранним утром нет необходимости.

— Передумала?

Вот теперь Багров на меня смотрит. Отвлекается от телефона и поднимает голову. Взглядом меня сканирует и замедляется на лице. Слегка прищуривается и хмурится.

— Нет. Я быстро.

Несусь к своей одежде и, не думая о том, что он может смотреть, одеваю сначала лифчик, а затем платье. Трусики сжимаю в кулаке. Поворачиваюсь к Багрову. Он не смотрит, снова что-то печатает.

— Я всё.

— Идем, — он кивает на дверь.

Я следую за ним. У двери нахожу свою шубку, набрасываю ее на плечи и запихиваю в карман трусики. Обуваюсь. Выходим из квартиры вместе. В лифте Кириллу кто-то звонит, но он сбрасывает. Выглядит при этом совершенно спокойным и невозмутимым. Словно это не у него резинка порвалась с едва знакомой девушкой.

Не понимаю, как он может быть таким уравновешенным. Я на нервах вся. Мне кажется, что прямо сейчас мою матку атакуют и боюсь, что атака окажется успешной. А ему словно безразлично. Может, это и правда так? Не ему, в конце концов, проходить через все это.

У машины останавливается и велит мне садиться. Дима сидит за рулем. Здоровается, когда я забираюсь на заднее сидение, улыбается. Кирилл остается снаружи, видимо, перезванивает тому, чей звонок сбросил. Разговаривает по телефону спокойно. По крайней мере, мне в автомобиле ни слова не слышно, а Кирилл стоит спиной. Не жестикулирует, почти даже не двигается. Интересно, его вообще можно вывести из себя?

Багров заканчивает разговор и садится на заднее сидение рядом со мной. Я интуитивно подбираюсь, потому что чувствую его внимание.

— Ты говорила, тебе нужно переодеться. Назовешь адрес?

Я киваю и быстро называю адрес Веры и Нины. Они снимают квартиру на двоих. Район не очень престижный, я бы даже сказала, захудалый. Отдаленный от центра сильно, но назвать Багрову свой адрес я, конечно же, не могу.

Машина останавливается у дома подруг через полчаса. Я собираюсь покинуть автомобиль, но Кирилл перехватывает меня за руку.

— Ты же не будешь дурить? У нас вопрос остался неразрешенный.

— Не буду, — обещаю ему.

Он кивает. Размыкает пальцы на моем запястье и отпускает. Позволяет покинуть салон автомобиля.

К подругам я не иду — бегу. Скрываюсь в подъезде, поднимаюсь на нужный мне этаж и нажимаю на звонок. Ждать приходится долго, потому что открывать по ту сторону квартиры мне не спешат. Шорканье Нинкиных домашних тапочек слышу спустя минут пять дверной трели. Как только подруга открывает дверь, я тут же залетаю в квартиру и захлопываю ту за собой.

— Кира? — Нина смотрит на меня сонным взглядом. — Что ты тут делаешь в такую рань?

Сегодня выходной, девчонки надеялись выспаться, а я их разбудила. Верка вон тоже вышла вслед за подругой и смотрит на меня подозрительно.

— Мне твои шмотки нужны, — говорю Нинке. — Срочно.

— Снова? — она хмыкает. — Учти, в этот раз я не собираюсь надевать твою обувь. Вчера босиком к такси идти пришлось.

— Нинка выручай, — почти хнычу я.

— Да заходи ты, — вздыхает подруга. — Все равно заснуть уже не получится.

Глава 11

Кира

— Зря ты, конечно, таблетку пить собралась, — говорит Верка тоном моей бывшей учительницы по русскому. — Это, так-то, для организма плохо.

— А что делать? — спрашиваю у нее, натягивая бежевый гольф. — Рожать?

— Ну, — вставляет своих пять копеек Нинка. — Во-первых, вообще не факт, что ты забеременеешь. А во-вторых… ну родила бы! Ты же сама сохнешь по этому своему Багрову. Ну и? Залетишь, расскажешь отцу, пусть заставит его жениться!

— Вот-вот, — соглашается Вера.

Хорошо, что я уже переоделась, иначе бы больше не выдержала слушать их треп. Придумали, тоже… беременность, жениться… смешно.

— Я убежала, — говорю подругам.

По пути к выходу, поправляю джинсы на талии. Они мне немного великоваты, но в целом смотрится нормально, да и времени переодеваться нет. Уже у двери меня останавливает ошарашенный вскрик Верки.

— Нихрена ж себе мужик!

Прислонившись одной стороной щеки к окну, Верка смотрит вниз.

— Это он? — спрашивает, отклеившись от окна. — Твой этот мужик?

— Или его водитель.

— Я бы рожала, не думая. У такого будешь жить, как у бога за пазухой.

— Много ты понимаешь, — одергивает ее Нинка. — Кира у нас и так живет, как у бога за пазухой.

Они обе провожают меня до двери, где мне приходится обуть жутко неудобные Нинкины кроссовки. На свои лабутены, стоящие рядом, смотрю с завистью. Успокаиваю себя тем, что еще несколько часов и я смогу вернуться за ними.

— Как это носить, — бубню себе под нос.

— Ой вы посмотрите, царица, — фыркает Нинка. — Наденешь сейчас свои лабутены и платье.

— Молчу, — говорю подруге и, чмокнув ее в щеку, выбегаю из квартиры.

По ступенькам иду медленно. Шаг за шагом приближаюсь к подъездной двери. Толкнув ее, сталкиваюсь взглядом с Кириллом. Он то ли буравил взглядом дверь, то ли повернул голову, услышав ее скрип. Смотрит прямиком на меня, сканером проходится по телу. Интересно, о чем думает? Достойно ли я оделась для завтрака в кафе?

Останавливаюсь рядом с ним, почти вплотную. Знаю, что девчонки точно наблюдают из окон. Смотрят.

— Волновался?

— С чего бы?

— Вдруг сбегу с твоими живчиками внутри.

Его взгляд меняется. За секунду темнеет. Свойственную мне смелость тут же подавляет. Скулы приобретают острое очертание, мне даже кажется, я слышу скрип его зубов.

Я хочу отступить, но он не позволяет. Обхватив меня за талию, впечатывает спиной в машину. Сильно так, ощутимо для лопаток. Ударившись о дверцу, они начинают пылать огнем.

— Не смей. Даже. Думать.

Его горячее дыхание опаляет мне кожу, взгляд мечет молнии. Рука Кирилла, та, которая не держит меня за талию, ложится мне на шею. Он едва ощутимо сжимает пальцы, я сглатываю, давление усиливается.

Господи, я ведь совсем его не знаю! Ни капли.

Его захват ослабевает, ладонь скользит ниже, пальцы проходятся по шее в районе щитовидки. Моя грудь вздымается от шумного дыхания, сердце готово выскочить из груди. Коснувшись моего подбородка, Кирилл обхватывает пальцами щеки. Мои губы непроизвольно размыкаются, и я их тут же облизываю.

Его взгляд замирает на этом моменте. Смотрит, не отвлекаясь, а затем целует. С тихим всхлипыванием впускаю его язык. Позволяю ему толкнуться глубже и завладеть моим ртом. Я захлебываюсь им. Его запахом… вкусом… движениями. Отвечаю с напором, искренне. Цепляюсь за этот поцелуй, запоминаю.

Потом… в воспоминаниях буду рисовать его, визуализировать вкус, запах, движения.

Волна неконтролируемого жара простреливает тело, клубком скапливается внизу живота. Я непроизвольно сжимаю ноги.

Поцелуй прекращается так же резко, как и начался. Кирилл отстраняется, отодвигает меня в сторону, открывает дверь. Открывает ее для меня.

Я быстро ныряю в кожаный салон, двигаюсь на соседнее сидение, уступаю Кириллу место. Он приземляется рядом, захлопывает за собой дверцу. Недоволен. Движения резкие, дыхание шумное, команда Диме ехать резкая.

На меня он почти не смотрит, и я решаю не нагнетать. Прижимаюсь к спинке, застегиваю ремень безопасности и делаю вид, что мне интересен пейзаж за окном, хотя я едва его вижу. Думаю о случившемся. В голове это прокручиваю. Кирилл не похож на человека, демонстрирующего свои эмоции на людях. Однако он меня поцеловал. На улице.

Там ведь были прохожие?

Кто-то мог нас увидеть.

— Останови здесь, Дима, — отдает команду водителю.

Я поворачиваюсь. Дима паркует машину прямо возле аптеки.

— Сиди здесь, — команда для меня.

Я, в общем-то, никуда и не собиралась.

Кирилл отсутствует минут десять. Из аптеки возвращается с пакетом. Я догадываюсь, что в нем, но спрашивать не решаюсь. В голове всплывают слова Нинки о том, что я могу отказаться пить таблетку. Это мое право. Мое ведь? Он разрешит мне? Сомневаюсь.

— Поехали, Дим.

Через несколько минут мы останавливаемся у “Моне”. Я сглатываю. Мало того, что я совсем не одета для заведения такого уровня, так меня здесь еще и знают. Слишком хорошо знают.

— Мы можем поехать в другое заведение? — спешу сказать, пока Кирилл не вышел из автомобиля.

— С этим что не так?

— Просто… можно что-нибудь проще?

— Например?

Конечно, он не знает. Кирилл, как и я, рожден с золотой ложкой во рту. Я понятия не имею, что здесь есть в округе, кроме “Моне”. Но и в этот ресторан нам идти нельзя. Меня там сразу раскроют.

— Кирилл Викторович, здесь неподалеку хорошее кафе есть. Можем заехать.

— Поехали.

Кирилл застегивает ремень безопасности, откидывается на спинку сидения. Небольшое кафе, у которого останавливается автомобиль, выглядит так себе, но за неимением других вариантов, мы выходим из машины.

Мне к подобному не привыкать. Подружки у меня не богатые, мы часто ходим в обычные кафешки, а вот Кириллу явно вновинку. Да и сотрудникам кафе появление мужчины на дорогущей машине с личным водителем и в костюме известного бренда, кажется чем-то сверхъестественным. Однако мы здесь. Садимся за столик, нам приносят меню.

Кирилл ограничивается двойным эспрессо. Я же заказываю круассан с клубникой и сливками и латте. На полноценный завтрак это едва похоже. Я сама это прекрасно понимаю. Кирилл здесь есть не станет, а я слишком быстро справлюсь со своим заказом, чтобы иметь возможность задержаться на дольше.

— Здесь есть скрэмбл и авокадо-тост, — говорю Кириллу.

— Откажусь, спасибо.

— Извини за… это, — я обвожу взглядом кафе.

Оно вполне приличное. Гораздо лучше тех, в которые мы заходим с подругами.

— Это не ты посоветовала, а Дима.

— Оставишь его без премии, — шучу.

— Да, так и сделаю, — отвечает Кирилл.

При этом я не могу понять, шутит он или говорит серьезно.

Перед нами ставят заказ. К своей чашке эспрессо Кирилл даже не притрагивается. Смотрит, с каким аппетитом я ем. Мне неловко немного за то, что оставила его без завтрака, но это не мешает мне слопать весь круассан и запить его латте.

— Ты даже не попробовал кофе.

— Выпью на работе.

Я хочу что-то сказать, но Кирилл меня перебивает. Протягивает мне круглый блистер с одной маленькой таблеткой. Я тут же его забираю, кручу в руках.

— Это экстренная контрацепция. Тебе нужно выпить таблетку, чтобы избежать последствий.

Я сглатываю. Достаю таблетку из блистера, а затем смотрю на Кирилла. Понятия не имею, откуда берется неконтролируемое желание его позлить. Видимо, мне хочется увидеть его эмоции. Понять, что он тоже нервничает, а то сидит здесь, понимаете, спокойный. Уравновешенный такой, словно ничего не случилось. Словно презерватив не у него порвался. Я всю дорогу в голове прокручивала случившееся, думала. А он таблетку купил и что… всё?

А вот не всё…

Я зажимаю таблетку в ладони и смотрю на Кирилла, гордо задрав подбородок:

— А что, если я откажусь?

Взгляд Кирилла цепляет зажатую в кулак руку и скользит выше. Останавливается на моем лице, замирает. Характерный только Багрову прищур вызывает у меня табун мурашек. Они мгновенно расползаются по коже, плечи вздрагивают. С трудом выдерживаю его взгляд и задираю подбородок выше. Отступать поздно, раз уж решилась его позлить, надо идти до конца.

— Собираешься отказаться?

Его голос звучит спокойно, да и сам Кирилл расслаблен, но его выдают глаза. В них огонь загорается такой силы, что до меня достает. Вдруг жарко становится и не по себе как-то.

— Это мое тело. А это… — раскрываю ладонь перед ним. — Вредно. Я знаю о последствиях.

Вру, не краснея. Ничего я не знаю на самом деле. Только то, что Верка сказала и Нинка подтвердила. Не станут же они мне врать, верно?

— С какой целью ты мне это говоришь? — вдруг спрашивает Багров.

И смотрит внимательно. Пытается показать, что его совсем не трогает происходящее, но я-то вижу. Всё вижу. Эмоции впервые в его взгляде проскальзывают.

— Просто, — пожимаю плечами. — Мы оба виноваты в случившемся, а отдуваться, получается, только мне?

— Получается, — говорит Багров, а затем спрашивает: — Ты пристыдить меня пытаешься?

— Нет, конечно. Ты меня перед фактом поставил и не спросил, хочу ли я ее пить. Купил тоже сам. Не считаешь, что это слишком?

— Ты поела? — переводит тему и, дождавшись моего кивка, подзывает официанта. — Принесите счет.

Через несколько минут Кирилл оплачивает наш счет кредиткой и, поднявшись, обращается ко мне:

— Пошли.

Я поспешно встаю. Совершенно ничего не понимая, иду за ним. Таблетку все еще в руке держу, не разжимая пальцев. Когда подходим к машине и Кирилл передо мной дверь переднего сидения открывает, я уже жалею, что не выпила ее.

— Садись, — командует, замечая мою заминку. — Дим, сходи в кафе пока. Мы кое-куда прокатимся.

Я сглатываю, но в машину забираюсь. Дима выходит, Кирилл занимает его место. Заводит двигатель.

— Куда мы едем?

Когда Кирилл не отвечает, я начинаю нервничать. Напрягаюсь от страха. Я о Багрове почти ничего не знаю. Он сын наших друзей. Всегда собранный и уверенный в себе, привлекательный и немногословный. Мой отец никогда с криминалом не связывался, и я решила, что Кирилл тоже не может.

Когда машина летит по трассе, начинаю в этом сомневаться. А когда он сворачивает с главной дороги, поджимаюсь. Может, махнуть эту таблетку прямо сейчас и попросить меня высадить? Успокаиваю себя тем, что в любой момент могу назвать свою фамилию. Кирилл, конечно, будет шокирован, но ничего со мной не сделает.

Господи, да он и так не сделает! Я уверена! Уверена ведь?

Багров останавливает машину. Паркуется у больших ворот.

— Выходи, — говорит, отстегивая ремень безопасности.

— Куда мы приехали? — спрашиваю с волнением.

— Посмотришь.

Он покидает салон первым, я иду следом. Здесь людная улица, довольно шумно, волноваться не о чем.

— Куда мы приехали? — повторяю вопрос еще раз.

— Увидишь.

Кирилл аккуратно берет меня под руку, толкает к огромным воротам. Я пока не понимаю, куда мы приехали. То ли в детский садик, то ли в школу. За воротами находится несколько детских площадок и много зеленой растительности. Даже беседка в тени деревьев имеется.

— Ты зачем меня сюда привез? — спрашиваю.

— Помолчи.

Кирилл уверенно шагает к двери, ведущей в большое здание. Я бегло смотрю на табличку, висящую слева от входа.

“Детский дом “Непоседки””

— Ты меня в детский дом привез? — восклицаю, кажется, слишком громко, потому что на меня начинают коситься. — Зачем?

— Молчи и улыбайся.

Кирилл уверенно лавирует в коридорах, из чего я делаю вывод, что он здесь не впервые. Был раньше, но зачем?

Мы останавливаемся у деревянной двери. Кирилл несколько раз стучит и, толкнув ее внутрь, входит.

— Кирилл Викторович?! — женщина, сидящая за столом, тут же поднимается на ноги и идет нам навстречу. — Какими судьбами к нам?

— Здравствуйте, Нора Сергеевна. Да вот… привез подрастающее поколение на экскурсию.

Женщина тут же оценивает меня внимательным взглядом. С головы до ног осматривает и улыбается.

— Тоже хотите сделать доброе дело?

Я молчу и улыбаюсь. Совсем не потому, что Кирилл так сказал, сама ведь не знаю, что говорить. Да и что тут скажешь?

— Идемте, тогда, я вам экскурсию проведу.

Я хочу отказаться, но мне такой возможности не предоставляют. Кирилл толкает меня вперед, и я оказываюсь зажатой между директором детского дома и ним. Она идет впереди, он сзади. Сбежать никак не выйдет, хотя очень хочется. Вначале женщина показывает залы, в которых занимаются дети, затем ведет нас в комнаты, где они живут.

— А это, — она заводит нас в огромное помещение с компьютерами. — Наша гордость. Закупили компьютеры на последние пожертвования. Теперь у нас все самое новое и лучшее.

— Молодцы, — хвалит Кирилл и слушает внимательно.

— Пойдемте к воспитанникам?

Женщина выходит из комнаты, я разворачиваюсь к Кириллу.

— Мы зачем здесь?

— Выбор тебе сделать помогаю.

— Как этому способствует детский дом?

— Увидишь.

Кирилл предельно спокоен и собран. На дверь кивает, и я, фыркнув, выхожу.

После осмотра помещений нас ведут к детям. Не прямо к ним, но на улицу, а там они играют. Когда шли сюда, я как-то внимания не обратила, что дети здесь всех возрастов. И маленькие, по годику-два, и старше, лет по шестнадцать, подростки. Почти взрослые.

Они разделены на группы, каждый занят своим делом. Я сглатываю. Мне здесь не по себе. Все они выглядят неплохо, одеты хорошо, не слишком худые, без следов побоев, да и Нора Сергеевна выглядит добродушно. Улыбается, рассказывает о тех, кто прибыл совсем недавно. Мальчик семнадцати лет. Стоит от группы отдельно, надутый. И две девочки. Близняшки. Им по три. Они плачут, хотя другие дети рядом с ними спокойные.

— Сложно им дается адаптация, но мы стараемся.

— Я уверен, что у вас все получится.

Нора Сергеевна смотрит на меня. Ждет, наверное, что я скажу.

— У вас здесь… уютно, — выдавливаю из себя улыбку.

— Мы почти закрылись, — говорит она. — Благодаря вот, Кириллу Викторовичу и таким, как он, еще держимся на плаву.

— Я дам своей спутнице ваши реквизиты, уверен, она приобщиться к хорошему делу, — убедительно говорит Кирилл. — К сожалению, нам пора.

— Конечно!

Нора Сергеевна спешит нас провести. Идет по центральной аллейке вместе с нами.

— Мама! — слышу громкий вскрик где-то сбоку. — Мамочка…

Я успеваю лишь повернуться, когда ко мне подбегают сразу две девочки. Хватают меня за ноги своими маленькими ручками и плачут. Рыдают, я бы даже сказала. Я же… я просто стою! Как вкопанная. Ни сказать ничего не могу, ни сделать.

— Ох, простите, не смогла их удержать, — извиняется подбежавшая девушка. — В каждом посетителе маму видят.

Пока от меня отдирают девочек, я ничего сказать не могу. Стою, смотрю, как они плачут и тянут свои ручки ко мне и пошевелиться не могу. Все что-то говорят, а у меня перед глазами словно туман. Ничего не вижу. И не слышу тоже. Душа в пятки уходит. Мне так больно за малышек становится. Дети такое проживать не должны. Ни в коем случае. Они все должны расти, как я, в заботе, тепле, любви и уюте. Не так. Не ища маму в каждой прохожей женщине.

— Идем, — Кирилл обхватывает меня за плечи. Ведет к выходу, усаживает в машину.

Только в салоне я вдруг понимаю, что таблетки в моей руке больше нет. Понятия не имею, куда она делась. Вывалилась, видимо, когда от меня детей отдирали.

— Зачем ты меня сюда привез? — спрашиваю потерянным голосом.

— Чтобы ты поняла, что дети — не игрушка и не прихоть. Это огромная ответственность и взваливать ее на себя нужно по готовности.

— Я не собиралась ничего взваливать, — говорю ему правду. — Ты просто… спокойный. Тебе все равно?

— Все равно что?

— Всё… вся эта ситуация. Тебя не цепляет?

— Что именно? То, что тебе нужно выпить таблетку? Нет, не цепляет. Презерватив у меня рвется не впервые. Ничего ужасного не произошло. Экстренная контрацепция выручает. Никто обычно не хочет детей после первой проведенной совместно ночи. Я понимаю, что для тебя это в принципе первая ночь с мужчиной, но это не повод рожать ребенка.

— Я выпью таблетку, — говорю ему. — Только нужно купить еще одну. Понятия не имею, где эта.

Глава 12

Кира. Спустя неделю

Ресторан, в котором работает Нинка, встречает меня негромкой музыкой, снующими между столиками официантами и приятным интерьером. Я бывала здесь несколько раз с Миланой и Лизой. На встрече с ними настояла мама, когда я прилетела. Откуда-то она узнала, что за то время, что я была за границей, мы с ними даже не общались, а ведь они дочери ее подруг.

Встречу, к сожалению, не спасли даже коктейли. Было скучно, неинтересно и жутко раздражающе. Мы с ними дружили еще в школе, но так и не стали лучшими подружками. Мне куда интереснее было с простыми девчонками, обычными. С Нинкой и Верой я познакомилась, когда жила у бабушки. Подружились мы хоть и не сразу, но с ними мне было комфортнее.

Мама этой дружбы не разделяла и не понимала, старалась приобщить меня к Милане и Лизе. Не вышло. В пятнадцать папа отправил меня учиться в Лондонскую школу-пансионат, а после я поступила в университет. С Миланой и Лизой мы сразу же прекратили общение, зато и Верка и Нинка постоянно звонили.

— Привет, — меня замечает Нина. — Пришла все-таки?

— Решилась. Куда идти скажешь?

Нинка указывает на дверь слева и желает мне удачи. Сюда я пришла на собеседование. С отцом из-за этого, конечно, поругались. Он категорически против того, чтобы я работала официанткой, а мне хочется попробовать. Я не могу просто сидеть дома. На учебу у меня уходит не так много времени, а все остальное время нужно чем-то занять.

Динка рассказала мне о том, что у них освободилась вакансия, и я тут же записалась на собеседование. Правда, утренний разговор с отцом меня не обрадовал. Он категорически запретил мне даже думать о такой работе. Несмотря на запрет, я все равно поступаю по-своему. Стучусь в дверь и захожу внутрь.

— Здравствуйте. Я на собеседование.

— Проходите.

Мужчина едва отвлекается от ноутбука. Мажет по мне взглядом. Рукой указывает на стул рядом со своим столом.

Я присаживаюсь и сижу. Он что-то печатает, а мне приходится молчать.

— Теперь можем поговорить. Я Олег Романович.

Он закрывает крышку ноутбука.

— Опыт работы у вас какой?

Я замираю. К собеседованию я не готовилась. Мне Нинка сказала, что ее так приняли, но она пришла, когда ресторан только открыли и их обучали. Может, сейчас другие требования?

— У меня… в общем-то… нет опыта. Я просто… тут подруга моя, Нина работает.

Не знаю, как это должно помочь, но пока это единственная информация, которую я выдаю менеджеру. Ну, откуда я, черт возьми, знаю, что говорить?! Я ведь и правда не работала ни дня…

— Что нет опыта плохо, — говорит он. — У нас сейчас нет времени на обучение.

— Я быстро схватываю, — отвечаю. — На лету. К тому же… представление имею об этой работе. Нинка мне поможет.

Я просто хочу попробовать. Можно было, конечно, начать с более простых заведений, но после посещения последнего кафе я эту идею сразу же отмела. Я тогда так отравилась, что день с кровати встать не могла. Отец панику развел, кричал, что больше никогда и никуда меня с моими подружками не отпустит, а мать поддакивала. Еще один повод не любить Нину и Веру. А они ведь и не виноваты! Это Кирилл все с его водителем. Будь они неладны с их “хорошим кафе”. Но ни отцу ни матери я, конечно же, не сказала, где и, главное, с кем была.

— Давайте откровенно, — говорит Олег Романович. — Зачем вам эта работа?

Я на несколько мгновений зависаю и непонимающе смотрю на мужчину. На вид ему не больше сорока, спокойный, уравновешенный и внимательный.

— У вас сумка стоимостью годового оклада официантки в моем заведении. Вы не нуждаетесь в деньгах.

Я, в общем-то, и не скрывалась. Пришла в своей одежде и обуви, украшениях. Сумку, вот, прихватила. Я ведь на работу пришла устраиваться, смысла кого-то обманывать не было.

— Хочу попробовать себя в этой сфере. К вам пришла, потому что узнала от подруги о вакансии.

— Я могу вам предложить испытательный срок. Если справитесь — возьмем вас на ставку.

— Я согласна.

Деньги мне не нужны, а поработать хочется. Я не могу больше сидеть дома. С нашей последней встречи с Кириллом, все мои мысли крутятся только вокруг него. Мне снятся сны с его участием, я чувствую его запах в случайных прохожих, я вспоминаю его руки в самый неподходящий момент. Я обещала себе, что забуду. Смогу. Должна.

Пока не получается.

— Завтра приходи на восемь. Форму тебе выдадим и приступишь к работе. Как раз завтра смены Нины. Сегодня она заменяет другую девушку.

— Хорошо.

Из его кабинета я выхожу довольная и окрыленная. Верю, что трудотерапия поможет, потому что ни учеба, ни подруги, ни прогулки, ни даже алкоголь не справляются. Каждую свободную минуту думаю о нем. О том, что он может прийти к отцу. Маловероятно, конечно, ведь за последние полгода он ни разу не пришел, зато у нас частые гости его родители. Его отец с моим несколько раз в неделю собираются, чтобы попариться в нашей бане и поиграть в бильярд.

Кирилла я ни разу не видела, иначе бы ни за что не подошла. Побоялась, что узнает.

— Ну что, взяли? — спрашивает Нина, перехватив меня у барной стойки.

— Взяли! Я завтра выхожу.

— Поздравляю! Может, заедешь за мной тогда? Ну, раз нам с тобой теперь вместе на работу.

— Заеду. Если отец машину даст.

— А он что? Ты ему рассказала? Против, да?

— Не в восторге, но когда я его слушала. Не собираюсь идти у него на поводу, но машину он может отобрать.

— Понимаю. Наберешь меня тогда, скажешь.

Нина быстро убегает, потому что у нее несколько столов на обслуживании. Я же двигаюсь к выходу, по пути лезу в сумку, чтобы достать телефон. Тот, что украли, я даже искать не планировала. Отцу так ничего и не сказала. Достала свои сбережения наличными и попросила друга привезти из Америки такую же модель, как у меня украли. Я только вчера телефон забрала.

Останавливаюсь почти у выхода, нащупываю рукой телефон, когда слышу его голос. Я так резко вскидываю голову, что у меня перед глазами темнеет. Когда же способность видеть ко мне возвращается, мой взгляд замирает, натыкаясь на Кирилла. Он входит в ресторан вместе с девушкой. Женщиной. Взрослой, стильной, улыбающейся. Она держит его под руку, все внимание на себя перетаскивает.

Багров даже по сторонам не смотрит и меня, конечно же, не замечает. Мимо проходит, а я, очнувшись, пулей несусь к выходу. Нажав на брелок, снимаю сигнализацию и забираюсь в салон своей машины. Белый внедорожник мне отец преподнес на совершеннолетие, но ездить на нем я начала только сейчас. Эти два года автомобиль дожидался меня в гараже отца рядом с другими его машинами.

Уже в салоне выдыхаю, хотя все еще смотрю на вход в ресторан. Конечно же, оттуда никто не выходит. С какой стати Кириллу покидать свою прекрасную спутницу? Рядом с ней он меня даже не заметил!

Глава 13

Кира

После встречи с Нинкой, домой решаю не ехать. Отец там, наверное, рвет и мечет. После нашего утреннего разговора меня все еще трясет. Папа впервые на меня накричал и сказал, чтобы даже думать забыла о работе. Негоже наследнице его состояния простой официанткой работать. При этом, в свою компанию он меня не берет. Опыта, видите ли, нет. И люди будут косо смотреть.

Договариваюсь с Верой пройтись по магазинам. Для работы в кафе мне понадобится обычная одежда. Среднестатическая, которую все носят. Я ее выбирать не умею. Я даже в ценах не ориентируюсь. То, что для меня будет дешево, для Нинки с Верой по цене космоса, поэтому в ТЦ иду вместе с подругой.

Спустя три часа изнурительного похода по магазинам и многочисленных примерок в моих пакетах лежит пять комплектов одежды и обуви. В них я буду ходить на работу. Вера сказала, что это то, что нужно, а я понятия не имела, как буду это носить.

— С гордостью! — говорит подруга на выходе.

Я лишь усмехаюсь. Везу ее домой, паркуюсь у подъезда.

— Спасибо, что сходила со мной.

— Да незачто. Я всегда “за” приобщение богатой молодежи к народу.

Я цокаю языком и закатываю глаза. Хоть и привыкла к их периодическим подколам, а такой реакции скрыть не могу.

— Ваши вакантные места отбираю, — отшучиваюсь.

Верка смеется. Она, в отличие от Нинки, работает удаленно. Пишет тексты для интернет-магазинов, делает презентации для компаний. Она вообще молодец, еще несколько лет и станет профессиональным фрилансером. Я тоже смотрела на что-то подобное, но когда записалась на курсы графического дизайна, сразу поняла — не мое.

— Можешь забрать вещи? — спрашиваю у нее. — Боюсь, если папа увидит эти пакеты, он меня не поймет.

— Ты завтра приедешь переоденешься?

— Да.

— Окей.

Вера забирает пакеты с одеждой и выходит из машины. Машет мне на прощание. Как только ее фигура скрывается за подъездной дверью, я трогаюсь с места. Ехать домой по-прежнему не хочется, но я выруливаю на проспект, перестраиваюсь в нужный ряд и еду к отцу. Нам нужно поговорить. Уверена, он будет категорически против моей затеи, но я решительно настроена его уговорить.

Домой приезжаю через час. Время в пути провожу много из-за пробок. Когда въезжаю на территорию нашего дома и оставляю машину в гараже, выдыхаю. Устала за те несколько часов, что провела в дороге. И проголодалась.

Решаю отложить мой разговор с отцом и устремляюсь на кухню. Уверена, Ульяна приготовила сногсшибательный обед и оставила мне.

— Кира!

Я застываю на месте, не дойдя до двери каких-то несколько метров. Отец. Сразу понимаю, что недоволен. Кирой он меня называет в самых крайних случаях. В остальные моменты я для него “Кирюша” или “Кирочка”.

Расправив спину, поворачиваюсь к отцу. Он приближается. Недоволен — мягко сказано, потому что он разъярен. Челюсти сжаты, губы образовывают тугую полоску, а взгляд мечет молнии. У меня даже холодок по спине пробегает, хотя отца я никогда не боялась. Но и раньше мы с ним никогда не ссорились. Нашел мне школу-пансионат за границей — поеду. Выбрал для меня колледж — поступлю. Теперь мне двадцать. Когда, если не теперь протестовать?

— Да, папочка.

— В кабинет ко мне, живо! — командует.

Он не любит разговоров в присутствии прислуги. Особенно, когда нужно ссориться или спорить. В этом случае он всегда зовет меня в кабинет и плотно закрывает дверь.

Повинуюсь. Поднимаюсь на второй этаж, захожу к отцу в кабинет. Он шагает следом. Дверью хлопает так, что я вздрагиваю.

— Я так понимаю, ты ослушалась меня, — не спрашивает, а констатирует отец.

— Я так понимаю, ты следил за мной, — тоже не спрашиваю.

Отца я своего прекрасно знаю. Он и такое устроить может, когда я начинаю спорить или обещаю натворить глупостей.

— Ты в своем уме? Устроиться на работу в это… это… заведение!

— Ресторан, — поправляю его.

Между прочим, он неплохой. Не та забегаловка, где я отравилась круассаном. Даже спустя неделю мне о ней трудно думать. К горлу тошнота подкатывает.

— Что за упрямство? — не сдается отец. — К чему тебе эта работа?

Его тон чуть смягчается. Папа подходит к столу, садится в кресло и смотрит на меня внимательно. Ждет ответа, которого у меня нет. Вернее, он есть, но я никогда в жизни не признаюсь отцу в том, что хочу почувствовать себя свободной. Освободиться от решений, которые он принимает за меня. Мне и сейчас очень трудно. Папа так смотрит, что мне хочется отказаться от своей затеи.

— Кира!

— Хочу попробовать себя в чем-то новом, — говорю мягко и с улыбкой.

Выбираю самую рабочую тактику. Ею мама всегда пользуется и у нее неплохо получается.

— В новом? — хмыкает отец. — А ты что… успела где-то поработать, что официантка для тебя новое?

Я и слова вставить не успеваю, как отец продолжает:

— Ты эту дурь из головы выброси. Думать не смей о такой работе. Моя дочь не будет официанткой!

Он ударяет ладонью по столу, я подпрыгиваю.

В кабинет забегает мама. Видимо, этот наш разговор не останется без внимания прислуги.

— Что у вас происходит? — восклицает мама. — Я из мастерской услышала, прибежала.

У мамы все руки в краске, на правой щеке даже желтоватый развод виднеется. Она у меня художница. Рисует для души, к выставкам и признанию никогда не стремилась, просто реализовывает себя таким образом. Выплескивает все, что чувствует, на полотно.

— Да вот… — бурчит отец. — Пытаюсь вразумить нашу дочь. Она собралась устраиваться официанткой в какую-то забегаловку!

— Это ресторан хорошего уровня! — объясняю отцу, хотя понимаю, что он и так это прекрасно знает и ему от этого не легче. Он просто не хочет, чтобы я работала.

— Кирочка… — мама непонимающе на меня смотрит. — Что на тебя нашло?

Мама морщится, словно увидела на своей картине размазанного таракана.

— Почему бы тебе не заняться искусством? — спрашивает мама с нотками восторга в голосе.

— Потому что я не умею петь, танцевать, рисовать, писать. Ничего из творчества мне недоступно, мама. Я уже решила и устроилась!

— Так всё!

Отец резко встает со своего места.

— Никакой официанткой ты не будешь! Это мое последнее слово.

— Буду!

На глаза наворачиваются слезы и чтобы их прогнать я вгоняю ногти в ладони.

— Я хочу стать самостоятельной, папа!

Несколько мгновений мы буравим друг друга тяжелыми взглядами. Мама тараторит что-то про то, что нам не стоит ссориться и мы обязательно придем к консенсусу, если сядем за стол переговоров, но папа резко ее обрывает:

— Марина, выйди!

— Но…

— Выйди, я сказал!

Ослушаться мама не осмеливается. Покидает кабинет.

— Самостоятельности хочешь? — гремит голос отца.

— Именно.

— Даю тебе выбор, — безапелляционно заявляет. — Или ты остаешься и забываешь об этой чуши с работой или…

Отец замолкает, словно сомневается. Несколько мгновений смотрит на меня, а потом все же решается сказать:

— Или становишься самостоятельной во всем.

— Ты меня выгоняешь?

Поверить своим ушам не могу.

— Не выгоняю. Даю тебе возможность выбрать. Или мои деньги, дом, машина или… работа.

Глава 14

Кирилл

— Я знала, что ты позвонишь, — воркочет Лика, прижимаясь щекой к моему плечу, — чувствовала.

Ее треп меня раздражает, но мысли сейчас сосредоточены совсем на другом. У меня сегодня важная встреча с владельцем одной компании. Я Лике поэтому позвонил. Мне необходимо было сбросить напряжение, чтобы начать трезво мыслить.

За последние два дня я поймал себя на мысли, что завожусь с пол-оборота и срываюсь на людях. Секретаршу свою до слез довел, на помощника наорал, так он потом еще некоторое время боялся ко мне заходить. Взгляд как-то зацепил имя Лики в набранных номерах. Позвонил.

Что сказать? Жалею.

В первую очередь потому, что не помогло. Совсем. На какие-то доли секунд, конечно, стало легче. В яйцах уже не кипело, но эмоциональное состояние оставляло желать лучшего. Еще и этот треп…

— Хватит, — обрубаю хмуро.

Обижать ее не хочется, поэтому я молчу и не говорю ничего больше. Все-таки осталось во мне что-то человеческое, раз я задумываюсь над чувствами других.

— Ну, Кирюш… — Лика дует губы, от чего меня передергивает.

Она делала так всегда, но почему-то именно сейчас раздражает сильнее всего.

Что за идиотская привычка?

Дуть губы по любому поводу: обида, ревность, просьба. Всегда.

— Я так ждала тебя.

Лика прижимается ко мне, проводит холодными пальцами по животу. Ластится. Пытается угодить. Чувствую себя сволочью, но меня не заводит. По правде, я не хотел ей звонить, но если делать выбор между проверенной женщиной и проституткой, выбор очевиден. Да и со шлюхами я дела не имел уже давно. Лет десять последних точно. Брезгую.

— Прекрати, — прошу ее, когда она опускает руку ниже и обхватывает снова готовый член рукой.

— Тебе же нравится… и ты хочешь…

Хочу, но секс, завершившийся минут пять назад, дал понять, что звонок ей был ошибкой. Напряжение сбросить не удалось. Напротив, я стал еще более раздраженным.

— Не надо.

Я отбрасываю ее руки от себя и встаю. Тянусь к рубашке, когда слышу позади вопль, от которого едва не закладывает уши:

— Это что… царапины?!

Да твою ж… мать.

Я поворачиваюсь к Лике. Быстро надеваю рубашку, закрывая спину. Я ведь говорил, что не люблю такую тактильность. Терпеть ее не могу. Раздражает. Но Кире я позволил себя исцарапать. Вот, теперь расхлебывать.

— Откуда они? Ты что… ты мне изменял?

Я прикрываю глаза. Каждый раз одно и то же. Сцены ревности, истеричные нотки в голосе, упреки. А ведь мы даже не вместе. Я ничего ей не обещал, она знала, что рано или поздно наши встречи закончатся.

— В верности, помнится, мы друг другу не клялись.

Лика открывает и закрывает рот. Двигает губами, словно выброшенная на берег рыба. Она – красивая женщина. Стильная, современная, спокойная. Была таковой, по крайней мере. Я гордился тем, что мне удалось с ней договориться. А теперь я получаю разъяренную фурию, готовую назвать меня последним словом только потому, что все закончилось.

— Ты сволочь, Багров! — выплевывает стандартную фразу.

Я пожимаю плечами и тянусь к боксерам и штанам. Одеться получается быстро. Лика что-то еще говорит, но я ее больше не слушаю. Зря позвонил и приехал. Уже у двери даю нам шанс разойтись спокойно. Поворачиваюсь к ней. Она смотрит на меня исподлобья. Обижается.

— Ты же понимаешь, что это должно было закончиться?

Она вздыхает, но кивает. Не глупая, поэтому так долго со мной рядом продержалась. Однако она все равно женщина. И я задел ее чувство собственного достоинства.

— Я сожалею, что так вышло, — говорю ей. — Зря я позвонил.

Ее глаза от шока округляются, и она произносит:

— Поверить не могу! — выплескивает. — То есть ты жалеешь, что приехал ко мне? Не о том, что трахал другую бабу?

Я все время забываю, что женщины устроены иначе. Что с ними нельзя сразу и в лоб, не стоит говорить правду. Нужно увиливать и пытаться смягчить болезненные обстоятельства. Только вот… я так делать не умею, поэтому перед выходом из квартиры я получаю в спину еще несколько эпитетов и жму на кнопку вызова лифта.

Уже в машине отсылаю Диму за кофе в кафе через дорогу и, пока дожидаюсь его, откидываю голову на спинку сиденья.

У меня только что был секс.

Хороший, длительный. С женщиной, которая мне нравится. Все прошло идеально, но… мне не хватило. И продолжать нет никакого желания.

Хуже, что и возвращаться тоже не хочется, хотя после скандала Лики это только к лучшему.

Я прекрасно знаю, чего, а точнее, кого я хочу. И знаю адрес девушки, после секса с которой, уверен, я успокоюсь. Есть одно “но”…

Я к ней не поеду. Ни под каким предлогом. Проведу сегодня переговоры и вечером рвану в свой новый клуб. Возможно, найду там кого-то, кто скрасит мой вечер и заставит хотя бы на несколько часов вытравить из воспоминаний образ пухлых губ, обхватывающих мой член, и огромных глаз, смотрящих снизу вверх так, что начинаешь чувствовать себя центром ее вселенной.

Все-таки что-то в девушках помоложе есть. Не зря ведь мои ровесники сплошь и рядом заводят малолетних любовниц. Недавно партнер по бизнесу познакомил со своей новой пассией, ради которой развелся с женой спустя пятнадцать лет брака. Девушке едва исполнилось двадцать. Молоденькая, красивая. Я, помню, тогда взглянул и удивился. Не понял его от слова совсем. Разные интересы, социальный статус, вкусы, да и развлечения уже не те. Все же в сорок уже не поскачешь на танцполе после десяти рюмок текилы. Время ушло.

— Держите, Кирилл Викторович…

Я беру из рук Димы стаканчик с кофе и делаю глоток. Жду, когда он займет место, и называю адрес заведения, где снял столик. Переговоры у меня назначены в небольшом ресторанчике. Я люблю заведения дороже, но их не очень приветствует тот, с кем мы будем договариваться. Он, несмотря на свой статус, человек простой, домашний, изысков и показухи не любит.

Ресторан хоть и хороший, но средний. Как раз для таких случаев.

Мы приезжаем одновременно. Я зайти в кафе не успеваю, когда меня окликает Борис. Он идет ко мне широким шагом, останавливается в метре и протягивает руку. Я окидываю его быстрым взглядом: кроссовки, джинсы, джемпер. Никогда бы не сказал, что этот человек бизнесмен, впрочем… может, оно и к лучшему? Кому нужны эти выебоны и костюмы двадцать четыре часа в сутки? Человек ходит в том, в чем ему удобно.

В ресторан мы заходим вместе, нас проводят к столику и дают меню. Обещают, что пришлют официанта через пару минут.

Я отмахиваюсь. Не жрать сюда пришел, хотя для вида изучаю меню, выбираю несколько блюд, виски. Говорить все же лучше с полным желудком, не на эмоциях и нервах. Спокойно.

— Добрый вечер, — слышу над ухом. — Готовы сделать заказ?

Я поднимаю взгляд и сталкиваюсь с огромными глазами, цвета карамели. В мыслях тут же возникают непристойные кадры стоящей на коленях девушки. Моей руки в ее волосах. И этих самых глаз, полных слез и похоти.

Кира улыбается, смотрит на меня внимательно, а потом делает то, от чего у меня встает член – облизывает губы и слегка прикусывает нижнюю.

Я сглатываю.

Голод меня нагоняет, вот только в меню нет того, чего я хочу. Туда не вписали официантку, на которую у меня третий день подряд стоит по утрам.

Глава 15

Кира

— Устала? — спрашивает Нинка после обеда.

— Угу.

Это все, на что меня хватает. Действительно устала, набегалась. Я работаю третий день. Все еще на стажировке, Нинка меня подтягивает.

Оказывается, я многого не знаю про работу официантки. Со стороны посетителя кажется, что это не сложно. Ходишь между столиками, общаешься с клиентами, получаешь чаевые. На деле все куда сложнее. И если с изучением меню проблем у меня не возникло, то с остальным…

— Это только начало. После пяти начнется жара. Сегодня же еще и пятница.

Я вздыхаю и иду работать, так как пришли новые посетители. После пяти, как Нина и обещает, становится “жарко”. Я вокруг посмотреть не успеваю, столько людей приходит и уходит. И все что-то требуют. И это еще Нинка два столика берет только на себя, освобождает меня, так как видит, что я не справляюсь.

В какой-то момент я даже подумала, что хватит. Кому и что я доказываю? Видно же, что не могу работать на одном уровне с остальными. Правда, удается быстро взять себя в руки и продолжить работу. К тому же, припоминаю, как Нинка рассказывала о девушке, что пришла к ним работать, тоже тупила первое время, а потом втянулась.

В гонке между столиками я замечаю, к кому подошла лишь тогда, когда отрываю взгляд от блокнота и смотрю на посетителя.

Кирилл. Багров.

Все так же прекрасен и собран. Одет в строгий костюм и светлую рубашку. Деловой, красивый, сексуальный и чужой.

Я улыбаюсь, потому что так велит мне устав заведения. Улыбаюсь и понимаю, что он смотрит. На меня. Взглядом своим прожигает и задерживается куда дольше, чем положено. Любой другой на его месте уже озвучил свой заказ, а он смотрит.

И я не выдерживаю. Смущаюсь. Губы облизываю, а затем и прикусываю нижнюю. Вспоминаю, конечно. Как он меня обнимал и целовал. Не должна, а помню все. До мельчайших подробностей. Я смотрю на него внимательно, отвернуться не могу, а потом это происходит. Его взгляд темнеет, в глазах появляется лихорадочный блеск.

Я даже рот открываю, хотя понятия не имею, что скажу. В этот момент он разрывает наш зрительный контакт и делает заказ. Я быстро записываю. Едва не ухожу, когда краем глаза замечаю, что он пришел не один.

— Добрый вечер, — здороваюсь с его спутником. Улыбаюсь так же приветливо. — Готовы сделать заказ?

— Конечно.

Мужчина меня рассматривает. Пока я записываю то, что он потребовал, он на меня смотрит. Я это чувствую и мне это не нравится. Я сталкиваюсь с подобным уже не впервые. На нас, простых официанток, часто смотрят так, словно у нас на лбу написано, что мы готовы вступить в немедленную сексуальную связь с клиентом за дополнительную плату.

И этот смотрит так же. Заказ уже сделал, но просит повременить, не выбрал напитки. А сам смотрит. Оценивает. А потом просит виски и подмигивает. Я сухо киваю и, отвернувшись, ухожу.

Передав заказ на кухню, останавливаюсь у двери, чтобы перевести дыхание. Правда, долго стоять здесь мне не позволяют. Нинка меня находит и подгоняет. Другие столики остались без моего внимания.

Подумать о том, что в ресторане сейчас Кирилл мне не позволяют. И обдумать нашу встречу тоже. Я быстро лавирую по залу, выношу заказы и забираю пустую посуду, рассчитываю посетителей. К Кириллу подхожу спустя несколько минут. Приношу виски со льдом, приборы. На меня ни он ни его спутник больше не смотрят. О чем-то говорят. Судя по напряженным лицам друг друга, обсуждают что-то важное.

Они сидят долго. Часа два, если не больше. Я забираю у них посуду от блюд, приношу еще виски. Кирилл выглядит недовольным, его спутник даже злым. Я не решаюсь спросить, нужно ли что-то принести, хотя должна. Мы всегда спрашиваем. Просто аура не располагает.

К восьми людей становится меньше. Мы работаем до десяти, поэтому многие проходят мимо. Ищут заведения с работой хотя бы до двенадцати.

К девяти становится пустынно. Мы с Нинкой можем немного выдохнуть и даже парой фраз перебросится. Она, конечно, видит мое взвинченное состояние и спрашивает, в чем дело. Я говорю правду. Киваю на столик, за которым сидит Багров. Она тут же вытягивается, чтобы посмотреть, я на нее шикаю и как раз в этот момент Кирилл поднимает руку, чтобы подозвать меня. Неловко.

Я краснею, но иду. Подхожу к их столику.

— Принесите счет.

— Наличными или картой?

— Картой.

Я ухожу за терминалом, прихожу через минуту. Почему-то все время чего-то жду. Что он что-то скажет, как-то со мной пообщается, но нет. Он отстранен и холоден. За исключением того взгляда он ни разу на меня за вечер не посмотрел, словно я пыль под его ногами. Впрочем, так ведь и есть. Он — крутой бизнесмен, я — простая официантка. Разовый секс еще не означает, что между нами что-то может быть иначе.

Сделав оплату, я прощаюсь с ними и ухожу к другому столику, где меня тоже ждут. Здесь довольно сильно выпивший мужчина. У нас здесь такое бывает нечасто. По крайней мере, Нинка никогда не жаловалась и утверждала, что посетителей вроде него почти не бывает. И вот.

— Счет мне принеси, — говорит заплетающимся языком.

Через минуту я несу ему счет. Останавливаюсь у его столика и краем глаза вижу, что Кирилл со своим спутником собираются.

— Эй… — мужчина за столиком привлекает к себе внимание.

Расчет он уже провел, поэтому я выдыхаю. По крайней мере, проблем с деньгами не будет.

— Ты красивая, куколка… поедем со мной?

— К сожалению, устав заведения запрещает, — я развожу руками и пытаюсь быть приветливой.

Разворачиваюсь, чтобы уйти, когда моих ягодиц касаются чужие руки. Я вскрикиваю от неожиданности, привлекая к себе внимание всех посетителей. Поворачиваюсь к наглецу. Он улыбается плотоядно и говорит:

— Попка — персик. Поехали. Не обижу.

Я даже не знаю, что ему сказать. Он слишком напорист. Даже за руку схватить меня успевает, и я вырвать ее не могу. Не получается, хотя я пытаюсь.

— Отпустите! — едва слышно пищу, чтобы не привлекать к нам внимание, хотя и так все смотрят.

— Отпусти девушку! — звучит за моей спиной грубый голос.

Мужчина тут же меня отпускает. Кривится и поднимает руки, показывая, что больше трогать меня не намерен.

Через минуту он уходит из ресторана. Остальные посетители теряют ко мне интерес. Я же поворачиваюсь к своему спасителю. Кирилл стоит за моей спиной, засунув руки в карманы. Его спутник стоит у двери, явно ждет его.

— Спасибо, — бормочу я. — Такое случается нечасто, сегодня что-то вот… непонятно.

Я несу какой-то бред, но чувствую, что испытываю необходимость говорить. Заполнить возможную паузу словами. Впрочем, Кирилл очень быстро меня прерывает.

— Во сколько ты освободишься?

— Я… эм…

Мой словесный запас куда-то улетучивается. Все потому что мысли путаются. Багров стоит рядом, совсем близко ко мне. Я даже запах его улавливаю. Он смотрит внимательно. У меня сердце пускается вскачь. Стучит с невероятной скоростью.

— В десять, — наконец, могу выговорить.

— Буду ждать тебя в машине. Марку ты помнишь.

Я киваю. Кирилл разворачивается и уходит. Я же так и остаюсь стоять на том же месте, не в силах поверить, что это произошло. Он сказал, будет ждать у себя в машине? Мне ведь не послышалось?

Господи, что я там говорила про работу официантки? Я готова пойти еще сотню раз, если будет хоть малейшая вероятность встретить Багрова и получить от него приглашение.

Глава 16

Кирилл

— Рад, что мы договорились, — говорит Борис, протягивая мне руку.

Я ее пожимаю в ответном жесте и говорю то же самое. Я правда рад сотрудничеству. Мне этот контракт принесет пару миллионов, да и ему так же.

— Кстати, спросить хотел, что за девушка?

— Какая?

Я делаю вид, что не понимаю, хотя о ком он спрашивает мне, конечно же, ясно. От меня не скрылся взгляд, которым он рассматривал Киру.

— Официантка.

— Почему ты решил, что мы с ней знакомы?

Борис понимающе кивает и улыбается.

— Красивая она, зараза… я бы и сам вступился, но ты меня опередил. Так бы глядишь, сейчас сидела в моей машине.

Он смеется, и я тоже улыбаюсь. Сквозь зубы, потому что его шутка мне неожиданно не по душе. Не хочу даже представлять, что Кира могла бы согласиться сесть к нему. Все же, я жуткий собственник даже тогда, когда нас с женщиной связывают чисто физиологические отношения.

— Ладно, хорошего вечера, — говорит Борис напоследок, и мы расходимся.

Я иду к машине, думая о том, что дальше. К себе я ее звал на эмоциях. Увидел, как этот хрен с ресторана к ней пристал, а потом глаза ее испуганные и не удержался. Теперь вот… не жалею, разумеется, нет, просто…

Это хреново. То, что меня так на ней повернуло. Я даже закуриваю у машины, чтобы подольше не забираться внутрь. Мне нужно подумать, определиться. Отогнать эмоции на второй план. Сигареты мне помогают, хотя я стараюсь не употреблять. При каждом эмоциональном всплеске ими не пользуюсь. Получается справляться, но сейчас просто хочется. Тянет.

Я понимаю, что подумать не получится, когда дверца заднего сидения открывается и оттуда вылезает Кира. Она неловко переминается с ноги на ногу и на меня смотрит из-под опущенных ресниц.

Может, и хорошо, что вышла? Вызову ей такси и отправлю домой. Все-таки, она сильно моложе. Мне не подходит, как я не пытаюсь примерить ее рядом с собой. Не получается. Я вижу рядом женщину, похожую на Лику. Взрослую, образованную, умеющую держать лицо. До сегодняшнего дня уравновешенную.

— Поделишься?

Она кивает на сигарету и подается вперед. Близко. Слишком. Я улавливаю ее запах. Пьянящий, вкусный, желанный. В боксерах дергается член, в груди разгоняется сердце. Кира слишком близко. В каких-то сантиметрах от меня.

Я не люблю курящих женщин. Если быть точным, терпеть их не могу. Не возбуждают, но почему-то сейчас мне наплевать. Я достаю сигарету изо рта и выдыхаю серый дым ей в лицо. Протягиваю сигарету ей и жду, пока она обхватит фильтр губами в том самом месте, где его касался я.

Ее губы мажут по моим пальцам. Она перехватывает сигарету, сжимает губы на фильтре, делает затяжку и закашливается. Это нихрена не сексуально, но я обнимаю Киру за талию и прижимаю к машине. Впиваюсь в ее губы жестким поцелуем. Раздвигаю их и проникаю в ее рот языком.

Мне хорошо. Мне, мать вашу, охренительно хорошо. Она мягкая и податливая, страстная, жаркая. Меня обнимает за шею и жмется сильнее. Если бы не тактичное покашливание Димы, я бы продолжил ее целовать и черта с два вспомнил, где нахожусь.

Я отстраняюсь первым, Кира отводит взгляд. В пол его прячет, но я улавливаю заметный румянец на ее щеках.

— Садись в машину, — командую.

Никакого такси, конечно же, не будет. У меня крепкий стояк, у нее возбужденный взгляд. Несомненно, мы будем трахаться.

Когда Кира прячется в машине, я осматриваю территорию и залезаю в автомобиль следом. Так уж вышло, что демонстрировать на людях свои отношения мне не стоит. Я руковожу огромным холдингом и за мной часто ездят журналисты. Стоит одному из них сделать фотографию, как завтра я вместе с такой желанной Кирой, окажусь на развороте.

— Испугалась? — спрашиваю, чтобы начать разговор, хотя говорить мне хочется в последнюю очередь.

Так уж вышло, что Кира девушка простая, а мне не сильно хочется объяснять ей, почему мы прервались.

— Испугалась?

— Пьяного в ресторане.

Она смущается. Краснеет. Явно ведь подумала не о нем. Судя по ее реакции, о нем она уже забыла.

— Давно здесь работаешь? — спрашиваю.

Она не похожа на официантку. Больше на девушку по другую сторону. Она умеет себя вести, грамотно разговаривать, даже осанка у нее такая, что я невольно засматриваюсь. Она сидит ровно, плечи расправлены, грудь вперед.

— Нет. Меньше недели.

Она замолкает и поспешно добавляет:

— До этого в другом ресторане работала, но здесь уровень другой, я еще учусь.

Кира отводит взгляд в сторону. В окно смотрит, пока я ее рассматриваю. Каждый изгиб ее идеального тела прохожу взглядом. Ни сантиметра не оставляю без внимания.

— Кирилл Викторович, мы куда едем? — спрашивает Дима, глядя на меня в зеркало заднего вида.

— Дим, погуляй пару минут, — прошу у него. — Недалеко только, мы недолго.

Дмитрий выходит без вопросов. Покидает салон автомобиля, ни слова не сказав.

— Поедешь ко мне? — спрашиваю без прелюдий.

Они начались в ресторане и закончились у автомобиля, но я все равно спрашиваю. Возможно, у нее были другие планы на сегодняшний вечер, а в машину ко мне она села из благодарности.

— К тебе? — она оживляется. Губы облизывает и покусывает нижнюю зубами.

— Ко мне, — киваю. — Не буду скрывать, я зову тебя не в шахматы играть.

Будет хорошо, если она откажется. Возмутится, скажет, что не такая и никуда не поедет, а затем выскочит из машины и хлопнет дверью.

— Поеду, — отвечает решительно.

Я зову Диму. Назад дороги нет.

Глава 17

Кира

По пути к дому Кирилла я чувствую себя странно. Впервые мне так открыто предложили переспать, и я согласилась. Наш первый раз в расчет не беру — там инициатором была я. Сегодня же… я ведь понятия не имела, что вечер закончится именно так.

Могла представить массу вариантов, но ни один из них не предполагал поездку к Багрову. И вот я в его машине. Вдыхаю аромат хвои и его туалетной воды и молчу. Хочется поддержать беседу, о чем-то поговорить, но сделать это непринужденно не выходит. Чувствую, что как только раскрою рот — продемонстрирую свое волнение.

— Позвони подругам, предупреди, что не приедешь сегодня.

Я сглатываю. Багров предлагает мне у него переночевать. Это ведь что-то значит? Я быстро отмахиваюсь от этих мыслей и убеждаю себя, что ничего это не значит. Просто уже поздно, как только мы приедем, он отпустит водителя, а вызывать такси, насколько я помню, не в его правилах.

Вот и все объяснение.

— Подруга в курсе. Мы с ней вместе работаем в ресторане.

Больше Кирилл ни о чем не спрашивает, а у меня нет желания что-то говорить. Мы едем в полнейшей тишине. У высотки, в которой мы были в прошлый раз, подъезжаем довольно быстро. Кирилл выходит первым, я следом. Он действительно отпускает водителя до утра.

Мечтать я себе не позволяю до самого порога. Молча следую за Багровым. Единственное, что выдает мое волнение — трясущиеся руки и быстрые удары сердца. У лифта мы медлим. Кирилл ищет ключ, который поднимет нас наверх, а я стою молча, сжимая лямки рюкзака в руке. Наше уединение прерывает коренастый мужчина средних лет. Он здоровается с Кириллом и мы заходим в кабину лифта все вместе.

Я останавливаюсь у самой дверцы, правда, ненадолго. Едва лифт трогается, Кирилл резко притягивает меня к себе. Впечатывает мое тело в свою грудь и размещает руку у меня на животе. Из меня словно весь воздух одним ударом выбивают. Я забываю, как дышать. В какой-то паре сантиметров от нас стоит чужой человек, а Багрову, кажется, наплевать. Он вовсю демонстрирует наши близкие отношения.

Впрочем, наша близость длится недолго. Как только лифт останавливается, Кирилл убирает руку с моего живота и подталкивает к выходу. Мужчина выходит вместе с нами, они прощаются. Мы расходимся по противоположным концам коридора.

Мне немного неловко и именно поэтому я переминаюсь с ноги на ногу, пока Кирилл открывает дверь. Теперь мне кажется, что его сосед все понял. Понял, в качестве кого я сюда приехала.

Подумать над этим у меня нет времени, так как Кирилл открывает дверь и пропускает меня внутрь.

— Вина или шампанского?

Я задумываюсь. Пить совсем не входило в мои планы, но решаю, что лучше чего-нибудь выпить, чтобы расслабиться и не анализировать. В прошлый раз все прошло безукоризненно. Отголоски моего первого раза до сих пор разносят тепло по телу. Но тогда все было иначе. Я чувствовала себя хозяйкой положения. Соблазнительной и решительной, стильной и красивой. Сейчас же я просто я. Обычная, ненакрашенная, после трудового рабочего дня, от которого ноги болят так, что единственное желание — поскорее избавиться от одежды и лечь в кровать.

На кухне, куда мы переходим с прихожей, Кирилл достает вино и бокалы. Уже через минуту я зажимаю ножку между пальцами и принюхиваюсь к напитку. Пахнет виноградом. Слегка терпкое, но сладкое. Одно время мы учились распознавать сорт и качество вина. За сорт конкретного ничего сказать не смогу, так как многое уже забыла, но качество — отменное.

Кирилл стоит напротив. Вино не пьет, но это и не удивительно. Я слабо представляю его с бокалом вина в руках. Скорее, там будет стакан с качественным односолодовым виски, подобным тому, что обычно пьет мой отец.

— Я ни к чему не принуждаю.

В тишине кухни его голос звучит громко и неожиданно. Я вздрагиваю и перевожу взгляд на его лицо. Без каблуков мне приходится высоко задирать голову. Все же, Багров довольно высокий мужчина, хотя в прошлый раз это совсем не бросалось в глаза.

— Ты дрожишь, — замечает он, не дождавшись ответа. — Боишься?

Чтобы ответить на этот вопрос, приходится прислушаться к себе. Боюсь ли я? Скорее нет, чем да. Просто… я совсем не ожидала ничего подобного. Когда собиралась утром на работу уж точно не думала, что к вечеру встречу в ресторане Багрова, а к ночи окажусь у него на кухне с бокалом красного вина в руках.

— Нет.

Делаю большой глоток из бокала и перевожу взгляд прямиком на Багрова. Он смотрит на меня, не отрываясь. Сканирует с головы до ног. Я прекрасно знаю этот его взгляд. Потемневший, возбужденный, ожидающий. Так хищник смотрит на свою добычу перед нападением.

Я облизываюсь. Делаю это интуитивно, не для соблазнения, но этот жест срабатывает, как сигнал.

Я отставляю бокал в сторону, Кирилл делает шаг ко мне. Останавливается в сантиметре от меня. Не трогает, только смотрит. Словно ждет чего-то.

Эта игра мне непонятна, поэтому я делаю первый шаг сама. Обнимаю его за шею и прижимаюсь всем телом. Сейчас, когда мои руки сцеплены в замок за его плечами, а взгляд сосредоточен на напряженной шее, мне легче. Я не вижу его темных от возбуждения глаз, зато чувствую крепкий стояк, упирающийся мне в живот.

Он меня хочет.

Интересно, давно у него стоит? И что этому предшествовало? Сам факт того, что у нас будет секс или это я? Я смогла его соблазнить?

— Так и будешь стоять? — спрашивает Кирилл, и я почему-то уверена, что он ухмыляется.

— Ты меня пригласил, — говорю вдруг охрипшим голосом, совсем не похожим на мой. — Я думала, ты за главного.

Ему требуется секунда, чтобы сжать мою талию в ладонях и, приподняв меня в воздух, усадить на столешницу за спиной. Пока я ошарашенно прихожу в себя, Кирилл вклинивается у меня между ног и, обхватив рукой затылок, с силой толкает меня на себя.

Тушите свет, он меня целует.

Глава 18

Кирилл

Она меня провоцирует. Играет. Выводит на эмоции.

Вот никогда не был фанатом того, что женщина пытается вывести из себя, а с ней нравится. Будоражит. И заводит так, что член каменным становится.

Вот вроде бы был сегодня у меня секс, а ее хочу так, что яйца поджимаются.

Она в моих руках податливая. Как пластилин, бери лепи, что хочешь и нравится. Ласкает мои плечи аккуратно своими тонкими пальцами, гладит по шее, запускает их в волосы. Мурашки по спине бегут от этих ласк, хотя я уже говорил, что нежности — не мое.

С ней иначе всё. Ярче, живее. Глубже, что ли.

Думать о том, почему, не хочется. Может, потому что моложе. Потому что не думает, как выглядит со стороны, не пытается принять позу, в которой выглядит лучше, не старается понравится. Она просто отдается. Полностью. Мне.

В женщинах моего возраста есть определенный шарм. Они взрослые, сексуальные, с ними легче заводить отношения. По крайней мере, договориться о сексе без обязательств — легко. С Кирой… иначе. Она не претендует, разумеется, на мое сердце, не смотрит мне в паспорт, в надежде поставить там штамп, но думаю, уже в голове прикинула, что между нами второй раз, а это какое-никакое постоянство. Даже Лика думала, что между нами не просто так…

Пока думаю, раздеваю Киру. Снимаю с нее кофту и джинсы. Она помогает, приподнимает задницу, чтобы я с легкостью стянул штаны.

— А ты? — спрашивает, кивая на меня, одетого в костюм.

— Если хочешь — можешь сама.

Она облизывается. Вытягивает кончик языка и проводит им по пухлым губам. Руками тянется ко мне. Аккуратно расстегивает пуговицу за пуговицей, а затем резко дергает полы рубашки в стороны и спускает с плеч.

— Запонки, — подсказываю и протягиваю ей руки ладонями вверх.

Мне нравится с ней играть. Медлить и растягивать удовольствие.

Кира откладывает запонки подальше и рубашка падает к моим ногам. Я тут же ее отпихиваю в сторону.

— Дальше решишься?

Она усмехается и спрыгивает со столешницы. Ее пальцы касаются ремня на брюках.

Пряжку она расстегивает медленно и неумело. Видно, что раньше ничего подобного не делала и это тоже подкупает. Осознание, что я у нее первый шпарит по мозгам сильнее того, что я вижу ее оголенное тело перед собой. Могу любоваться им, трогать.

Справившись с пряжкой, Кира тянет змейку вниз и, присев, стягивает штаны до колен. Со стороны наверняка нихрена не сексуально, но когда ее колени касаются пола, а сама Кира поднимает вверх голову, становится не до этого. Она смотрит на меня снизу вверх. Серьезно и открыто. Снова губы облизывает, словно знает, что именно это меня вставляет больше всего. Ее губы. И рот, разумеется. Жутко непрофессиональный, но желанный.

— Дальше, — командую.

Во мне просыпается азарт. Особенно, когда ее взгляд опасно вспыхивает, но перечить она не решается. Сглатывает. Я вижу, как дергается ее шея во время этого. И как она тянется к моим боксерам тоже вижу. Слежу непрерывно за каждым движением.

Кира проводит рукой по моему члену через ткань трусов. Медленно, растягивая удовольствие, заставляя меня сжимать зубы до хруста. Когда она, наконец, решается и стягивает боксеры вниз, я с шумом выдыхаю и едва сдерживаюсь, чтобы не зарыть руку в ее волосы и не насадить ртом на вздыбленный орган. Мы обязательно перейдем к этому как-нибудь потом. Не сейчас. Не хочу ее пугать своим напором.

— Мне…

Она запинается и снова сглатывает. Зря, конечно, мне нравится, когда слюны много, а она ее переводит.

— Тебе взять в рот, — говорю слегка охрипшим от возбуждения голосом. — Или забираться на столешницу и раздвигать ноги.

— Не будет кровати?

— Уже была.

Она кивает и подается вперед. Первое, что я чувствую — легкое дыхание на чувствительной головке. И только потом она аккуратно касается моего члена языком. Едва ощутимо проводит кончиком по уздечке. По коже пробегает дрожь. Мне даже руку в кулак приходится сжать, чтобы отвлечься.

Я, черт возьми, ее хочу. Сильно. Терпение к черту теряется рядом с ней. И анализировать это у меня не получается, просто физическая реакция, которую я не могу контролировать. С самого начала. С первой ночи.

Едва она обхватывает головку языком, я начинаю шумно дышать. И за ней непрерывно наблюдаю. Зрительный контакт — основа моего возбуждения и удовольствия. Мне нравится смотреть. На нее — особенно.

Кира прикрывает глаза и прижимает головку губами. Толкается глубже. Сосет куда лучше, чем в первый раз. Угадывает, как нужно, хотя смелости в движениях не хватает. Неуверенная в своих действиях, а зря. Она все правильно делает, а при промахах я направлю. Научу, как мне нравится.

Отгоняю эти мысли. Я обещал себе не думать о будущем. Одна ночь, дальше — посмотрим. Хотя ощущение, что я все решил. Определил для себя, что хочу с ней еще. Не навсегда, разумеется.

Она сосет неумело. Куда лучше, чем в первый раз, но еще не знает, как мне нравится. Не понимает, как правильно, в каком темпе, где ослабить обхват, где наоборот — надавить. Со временем она, разумеется, выучит. Но мне нравится и так… куда больше нравится, чем с Ликой. И женщинами до нее. Кира меня возбуждает так, что я готов кончить только от того, что у моих ног именно она.

Открытие так себе. Я взрослый мужик, мне эти сопли не нужны с истериками, но все равно лезу. Вместо того, чтобы отправить ее домой, толкаюсь бедрами вперед, достаю до неба и Кира закашливается, отстраняется, но возвращается снова и берет глубже.

В спину ударяет волной тепла. Она прокатывается по телу и концентрируется внизу живота. Яйца закипают от того, как усердно и сосредоточенно Кира сосет мой член. С каждым разом все глубже и глубже. Даже пару слезинок по щекам скатилось, но она не отстраняется, а я не могу ее отодвинуть. Сил не хватает.

От ее движений кровь по венам разгоняется сильнее, внутри все словно дрожит в предвкушении. Я определенно кончу, если она продолжит так усердно сосать. А у меня в планах был секс. Один раз. И разбежаться. На ночь ее оставлять не хотел, хотя водителя отпустил. Нихрена нелогично. Потому что я знал, что мы не ограничимся разом. Потому что она горячая, как раскаленная лава, а я думал о ней неделю.

— Нравится? — она поднимает на меня свой взгляд.

Глазищи огромные со слезами застывшими и улыбка на распухших покрасневших губах.

— А тебе? — отвечаю вопросом на вопрос.

Она его игнорирует. Подается вперед и снова начинает сосать. Решает показать, а не отвечать. И получается у нее охерительно. Я с каждым ее движением начинаю дышать надсаднее. Контролировать какие-либо процессы в организме становится сложно. Не стону, как пацан, и на этом хорошо.

Одно остается неизменным — я за ней наблюдаю. За движением ее губ, за легким подрагиванием ресниц и за редкими слезинками, непроизвольно скатывающимися по щекам. Я думал, что это будет прелюдия, но выходит так, что она не останавливается, а я уж тем более.

— Сильнее, — отдаю команду и тут же следующую: — Резче.

Она принимает и двигается усерднее. У меня все скручивает внутри тугим узлом. Дрожит. Дыхание выдает меня с головой. Мне нравится. Сильно нравится то, как она сосет. К тому же, Кира подстраивается. Больше не выпускает член изо рта, чтобы набрать порцию воздуха — дышит ртом и слюной заливает мой ствол. Скользит по нему губами, обводит головку языком, задевает, будоражит.

Оргазм накрывает неожиданно. Отстраниться я не успеваю, а Кира не брезгует. Принимает сперму. До последней капли. Сглатывает. И напоследок слизывает капли с головки языком. На меня взгляд бросает. И такой огонь там. Сгорим же. Синхронно.

Уже горим.

Глава 19

Кира

Кирилл обхватывает меня за подбородок и вынуждает подняться с колен. Они у меня горят, потому что я так усердно сосала его член, что непроизвольно ерзала ими по полу. Правда, я почти сразу забываю о дискомфорте, потому что Кирилл… он так смотрит. У меня от его потемневшего взгляда дух захватывает и душа улетает. Могла ли я мечтать, что Багров когда-то будет так на меня смотреть?

— Понравилось? — спрашиваю.

Не понимаю, откуда во мне эта смелость. Я вообще довольно закрытая. Мне всегда было трудно раздеваться даже перед девчонками, неловко как-то и неудобно, хотя фигура у меня ничего. С Кириллом все иначе. Я ни капли не стесняюсь. Даже не думаю об этом. Стою перед ним голая и не чувствую ничего, кроме возбуждения.

— Понравилось, — любимый голос звучит с легкой хрипотцой, от которой у меня мурашки табуном по коже пробегают. — Тебе тоже должно.

Я не сразу понимаю, о чем он. Доходит, лишь когда Кирилл толкает меня к столу. Уперевшись ягодицами в поверхность, я сглатываю.

— Ложись, — командует.

Я выполняю. Касаюсь лопатками холодной поверхности стекла и вздрагиваю. Ноги при этом сведены вместе. Мне неловко, ведь я перед ним сейчас, как на ладони. А он смотрит. Я не вижу, потому что зажмурилась, но чувствую его взгляд на коже. Горю вся под ним.

До недавнего времени я даже не подозревала, что могу быть такой. Открытой, развратной, готовой к сексуальным приключениям с любимым мужчиной.

Кирилл неожиданно касается меня рукой. Подушечками пальцев проводит по правой груди, спускается к солнечному сплетению, обводит пупок. Мягко, едва ощутимо, водит кончиками по телу, вызывая огонь желания.

— Ноги… раздвинь.

Я поджимаю губы и с шумом выдыхаю, но приказ его исполняю. Спускаю одну со стола, а вторую отодвигаю в сторону.

— Умница.

Он делает все медленно. Возбуждает меня с каждой секундой все сильнее. Ему спешить некуда. Он свое удовольствие только что получил, может позволить себе растягивать. У меня же между ног горит так, что я едва сдерживаюсь, чтобы не свести бедра вместе. Там пульсирует, потому что я возбудилась еще когда его член был у меня во рту. И возбуждение меня не покидает.

— Течешь вся, — комментирует, когда проводит пальцами по промежности.

Ему, видимо, нравится меня смущать, потому что от его слов мои щеки становятся пунцовыми. Я делаю глубокий вдох и с шумом выдыхаю, когда Кирилл гладит мой клитор, распределяя смазку. Его касания приносят в сотню раз больше эмоций, чем собственные. Это все Кирилл. До встречи с ним я себя практически не ласкала. Не было необходимости.

— Нравится? — задает тот же вопрос, что и я ему совсем недавно.

Я молчу. По моему дрожащему от возбуждения телу и опухшему клитору, должно быть понятно, но он повторяет вопрос, и я выдыхаю громче, чем надо:

— Да!

— А так? — спрашивает за секунду до того, как коснуться меня языком между ног.

Делает несколько плавных движений, обводит кончиком чувствительную горошинку и отстраняется. Снова спрашивает.

— Да! Да, да, да! — повторяю раздраженно.

Он ничего не отвечает, но я почему-то точно знаю, что ухмыляется. Касается ладонью моей лодыжки и закидывает ногу себе на плечо. Я сглатываю, ощущая его дыхание на лобке за секунду до прикосновения. Он легкое и едва ощутимое, но этого оказывается достаточно, чтобы я задрожала всем телом, а сердце разогналось до максимальных оборотов.

Еще… я хочу еще.

Кирилл, словно услышав мою просьбу, задевает чувствительную горошинку, надавливает сильнее, а затем всасывает. Я не сдерживаю громкого выдоха, когда его движения становятся настойчивыми и совсем теряю контроль, стоит ему втолкнуть в меня пальцы. Я запускаю руку Кириллу в волосы и прижимаю к себе.

Представляю, как это все выглядит со стороны и возбуждаюсь сильнее. Я, абсолютно голая, распластанная на стеклянном столе и Кирилл, уверенный, сильный, сексуальный, тоже голый, потому что он снял одежду, как только мы шагнули к столу, вылизывает меня. Я не могу сдержать стонов и остается только надеяться, что у него хорошая шумоизоляция, иначе мы рискуем познакомиться с соседями.

Каждый шлепок языка вызывает вспышку удовольствия, нарастающего с каждой секундой. Оно увеличивается, концентрируется внизу живота, растекается по всему телу жалящими языками. В разгаре блаженства, когда я чувствую, что вот-вот, еще чуть-чуть и меня накроет оргазм, Кирилл отстраняется. Нависает сверху, вдавливаясь твердым членом мне в промежность.

Он словно пьяный. Блуждает поплывшим от возбуждения взглядом по моему лицу, опускается ниже. Его руки скользят по моей талии, широкие ладони стискивают грудь, а пальцы скручивают соски. Удовольствие стремительно стекает между ног, туда, где располагается его член. Я бесстыже начинаю тереться о него. Вверх, вниз, не заботясь о том, что подумает Кирилл. Сколько можно, в конце концов, меня мучить?

— Какая нетерпеливая девочка, — говорит Багров, склоняясь к моим соскам.

Его губы обхватывают чувствительные горошинки, перекатывает их между языком, прикусывает, отправляя меня в путешествие к бессознательности. Я балансирую на грани, горю вся, во рту пересыхает от постоянных вздохов и стонов и дрожу в ожидании мужской ласки.

— Бо… же, — рвано выдыхаю.

— Вкусная, — хрипит Кирилл. — Офигительно вкусная, Кира.

— Кирилл… — я хнычу, потому что больше не могу.

Хочу его до зуда в кончиках пальцев. Я тру ими его грудь, плечи, спину, но это не унимает нетерпения, не облегчает мое состояние.

Кирилл на мгновение отстраняется. Я слышу шелест упаковки, приподнимаюсь на локтях и вижу, как Багров раскатывает на члене презерватив. Сглатываю, на мгновение зависая над этим зрелищем. Посмотреть есть на что. Член у него большой, весь в проступивших венах. И он совсем скоро будет во мне.

Я сгораю от предвкушения.

Кирилл замечает мое внимание. Я чувствую, как начинают гореть щеки. Краснею, а он ухмыляется тому, что получилось застать меня за подглядыванием.

— Только что отсасывала мне, а сейчас смущаешься, — комментирует, вгоняя меня в краску еще больше.

Еще и таким голосом… слегка хриплым, низким, со щепоткой нежности. Я таю, когда он так со мной разговаривает. Плавлюсь, как воск горящей свечи.

Кирилл пристраивается у входа. Тычет головкой между влажных складочек, медленно, продлевая блаженство, толкает в меня член. Растягивает меня аккуратно. Он большой, так что мне требуется время, чтобы привыкнуть и расслабиться, принять его в себя полностью.

Как только это происходит, толчки становятся интенсивней. Багров впивается пальцами в мои бедра и толкает на себя, срывая громкий стон с моих губ. Для меня мир существовать перестает. Я обо всем забываю, когда он так меня трахает.

А смотрит…

Господи, как он смотрит. Ладно я влюбленная в него дура, но он… он заставляет меня поверить в то, что я единственная, желанная, неповторимая. Его взгляд огнем желания пылает, пожирает меня буквально. У меня чувство такое, что я для него уникальная, и он хочет только меня. Верю в это.

Мое тело вспыхивает от его прикосновений, от жестких пальцев, сжимающих до легкой боли, от совсем не щадящих меня толчков. С каждым я теряюсь еще больше, выпадаю из реальности, теряюсь. У меня внутри все дрожит, жар концентрируется внизу живота. Я давлюсь стонами, хрипами, даже дыханием.

Оргазм простреливает меня за мгновение. Кирилл прикасается большим пальцем к клитору, и я взрываюсь. Дрожу всем телом от наслаждения, которое Багров продлевает круговыми движениями пальца и резкими толчками. Растягивает, позволяет прочувствовать каждый миг, эмоцию, ощущение. Они у меня в подкорке откладываются, навсегда запоминаются.

Мой первый мужчина. Любимый, желанный, умелый…

— Сладко кончаешь.

Он замедляется лишь ненадолго. Дает мне отдышаться и снова ускоряется. Он уже кончил, когда я делала ему минет и теперь ему нужно больше времени, чем мне, чтобы достичь удовольствия. Кирилл ускоряется, толкается в меня на всю длину, растягивает, под себя подстраивает, ловит мои глубокие стоны.

Кирилл доходит до пика с рыком, толкается в меня жестко, размашисто, я уезжаю со стола на самый край, но он тут же тянет меня обратно, наклоняется, утыкается лбом мне в ребра, а затем проводит по ним языком, рисует дорожку к груди и соскам.

Мы оба переводим дыхание. Я полностью обессилена, но когда Кирилл отстраняется и выходит из меня, откуда-то беру силы, чтобы подняться и сесть на столе. Понятия не имею, как за ним есть после всего, что между нами здесь было. У меня бы на его месте постоянно воспоминания давили, я бы зависала, вспоминая каждое мгновение.

Кириллу же, кажется, нипочем. Он стаскивает презерватив, выбрасывает его в урну. Одевается.

Я продолжаю сидеть на столе. Тело все еще немного подрагивает, а еще я словно в невесомости нахожусь. Мне трудно даже руку поднять. Я не представляю, как буду стоять на ногах. Сейчас кажется, что никак — я едва свела их вместе.

— Что дальше? — все же решаюсь спросить. — Если мне нужно собраться и уехать, то…

— Не нужно. Со мной останешься. Я же говорил в машине, чтобы предупредила подруг, что не приедешь.

Конечно, я не забыла, но уточнить стоило. Сразу после близости он кажется мне отстраненным. Холодным. И он уже почти одет, по крайней мере на нем боксеры и брюки, а я все еще голая. Может, поэтому ощущаю себя некомфортно. Впрочем, как представлю, что мне нужно встать и дойти до своей одежды, а затем еще и одеваться под его пристальным взглядом — внутренности вибрируют. Мне не стыдно, это что-то другое, и я пока не могу найти ему определения.

Подхватив рубашку с пола и перебросив ее через плечо, Кирилл тянет мне руку.

— Идем.

— Куда?

— В спальню, — он улыбается, и я немного расслабляюсь. — Выдам тебе свою футболку, иначе отдохнуть у нас не получится.

Я вкладываю свою ладонь в его руку и спрыгиваю со стола. Неловко быть голой, когда он одет, но оказавшись в спальне, Кирилл действительно дает мне свою футболку.

— Я схожу в душ, если ты не против.

Не хочу надевать его вещи на вспотевшее тело, да и мне не помешает освежиться. Привести в порядок мысли и осознать случившееся.

— Иди, я тоже схожу.

Он достает из шкафа одежду и идет на выход из спальни. Чуть дальше кухни у него еще одна ванная комната, видимо, он направляется как раз туда. Уступает мне свою ванную.

Я скрываюсь за дверью. Забираюсь под горячие струи душа, выдавливаю на ладонь его геля для душа и тщательно распределяю по коже и волосам. Хочу пахнуть им. Хоть немного, наполовину.

Под душем получается расслабиться, но не выходит привести мысли в порядок. Они хаотично расползаются, не останавливаясь на важном. Я пока не могу осознать, что произошло. Вроде бы понимаю, тело болезненно реагирует на прикосновения, а между ног саднит, а ощущение, что я во сне. Разве может происходящее быть реальностью?

Мы переспали с Багровым.

Второй раз.

Снова.

Он привез меня к себе и у нас был секс. А теперь мы будем спать в одной постели.

Выбравшись из душа, я наспех вытираю волосы и надеваю его футболку. Когда выхожу в спальню, Кирилла еще нет, но я решаю его не ждать и забираюсь под одеяло. Думаю о том, как с ним поговорить и сформулировать свои мысли. Нам ведь нужно поговорить? В первую нашу встречу в этом не было необходимости, а сейчас? Мне нужно знать, что будет дальше.

Я больше не смогу жить в неведении, потому что буду ждать его появления. У меня не получится абстрагироваться и убедить себя, что это конец. Я сделала это в первый раз, потому что он был случайностью, мимолетным помутнением, но сейчас… Я хочу знать, что будет. Если он больше не планирует со мной встречаться — пусть скажет, а если планирует… мамочки… у меня бабочки в животе порхают и в груди все вибрирует от этого предположения.

Глава 20

Кирилл

Когда я возвращаюсь из душа, застаю необычное зрелище. Кира, раскинувшись, спит на моей кровати. Ее волосы разметались по подушке, веки едва заметно подрагивают, а грудная клетка размеренно вздымается. Одеяло скрывает только половину ее тела. Я тяну его повыше, до самого подбородка, потому что в квартире довольно прохладно. Мне комфортно в такой температуре, а вот Кире, судя по покрытой мурашками груди и острым соскам – не очень.

Стоит мне ее укрыть, как она переворачивается на бок, подтягивает одеяло под щеку и смешно надувает губы.

Спать мне не хочется, поэтому я выхожу из спальни. В моих планах на сегодня не было ничего, кроме нее. Я действовал на голых инстинктах, поддался желанию, а теперь чувствую, что нужно подумать. Принять решение и признаться себе, наконец, что девчонка зацепила.

В моей жизни редко происходят случайные связи, еще реже я их повторяю. Если начать вспоминать – никогда такого не было, чтобы я переспал после клуба с девушкой, встретил ее в кафе через неделю и потащил к себе снова. И дело не в том, что таких встреч не бывает. Случаются. Особенно ухищренные умудрялись подкараулить меня у дома или работы и сделать вид, что они здесь случайно. И встреча наша не что иное, как знак свыше.

Проблема лишь в том, что я с трудом их вспоминал, не говоря уже о том, чтобы воссоздать в памяти наш секс и возбудиться. С ней вот… иначе. Я могу бесконечно винить себя в том, что оставил ее на ночь, что переспал с ней еще раз утром, что повез на завтрак и попросил выпить таблетку экстренной контрацепции. Все это не меняет того факта, что я испытываю к ней не чувство вины.

Единственное, что я ощущаю – желание. Острое, неконтролируемое, разрушающее.

Я наливаю себе полстакана виски и иду на террасу. Прикрываю за собой дверь, сажусь в кресло, широко расставив ноги и расположив руки на подлокотниках. Ночь сегодня теплая, но я все равно ощущаю холод на затылке, потому что вышел сразу после душа. Делаю глоток виски и ощущаю острый недостаток никотина. Я пытаюсь бросить курить. Сокращаю количество сигарет в день. Говорят, это помогает постепенно отказаться полностью. Моя сегодняшняя норма уже закончилась, да и идти в коридор, доставать пачку из пиджака не хочется.

Медленно тяну виски из стакана. У меня эта бутылка открыта уже несколько месяцев и все никак не закончится. Я редко бываю в этой квартире. Она находится в хорошем районе, почти в самом центре, здесь спокойно, но я предпочитаю ночевать за городом. Сюда приезжаю, если задерживаюсь допоздна, как сегодня. Ну и девушек я к себе домой не привожу. Лика там была пару раз, и мы официально состояли в отношениях.

В дом я привозил максимум трех женщин за последние десять лет. Все потому, что живу в одном квартале с родителями. Они ко мне, конечно, не приходят просто так, без предупреждения, но и таскать в дом каждый день новую женщину не соответствует моему статусу. Я вообще не размениваюсь на одноразовые связи. Женщин выбираю с четким пониманием, кого хочу видеть рядом с собой.

Выбирал…

Кира вот… с ней сложнее. Она не подходит мне, как бы я ни пытался натянуть ее на свой образ жизни. Начиная с неравного социального статуса и заканчивая ее возрастом, мы абсолютно не подходим друг другу. Однако меня к ней тянет. Так, как ни к одной женщине за последние годы. Я успел забыть, каково это, когда ты настолько хочешь женщину, что тебе плевать на весь окружающий мир. Что от одного взгляда на нее руки чешутся от желания прикоснуться.

— Ты не спишь…

Ее мягкий сонный голос отвлекает меня от мыслей. Я ставлю пустой бокал на стол и поднимаю голову, чтобы взглянуть на Киру. Она стоит, завернувшись в мой халат.

— Я подумала, ты уехал.

— Не спится. Присоединишься?

— Не помешаю?

— Садись.

Я киваю на свободное ротанговое кресло и, пока она садится в него, подминая под себя ноги, любуюсь ею.

Она красивая девушка. С правильными чертами лица, небольшим носом, пухлыми чувственными губами, аккуратным подбородком с ямочкой в центре, которая появляется, когда она улыбается. У нее карамельные миндалевидные глаза, обрамленные натуральными длинными ресницами. Она хмурится, когда не может удобно умоститься, и я замечаю то, чего раньше не видел – маленькую впадинку под нижней губой. Мне почему-то тут же хочется провести по ней пальцем, разгладить, хотя она смотрится гармонично. Ни единого недостатка на лице. А взгляд…

— Что? — она смущается, заметив мое внимание.

Обнимает себя рукой и размещает подбородок на плече. Взгляд на меня поднимает и смотрит. Внимательно так, не стесняясь. У нее щеки слегка порозовели, но взгляд она не отводит. Когда она так смотрит, мне кажется, что она меня соблазняет, хотя я понимаю, что нет. Она смущена до невозможности, и видно, что теряется в происходящем. У нее пальцы на руках дрожат, и сама Кира шумно дышит.

— Красивая ты. Любуюсь.

Ее так легко вогнать в краску. Просто сделать комплимент – и щеки моментально становятся пунцовыми. А еще эта улыбка. Я глаз отвести не могу от нее, да и не хочу. Сидел тут, думал, а решение так и не принял. Единственное, что приходит сейчас в голову – не хочу отпускать.

— Что дальше будем делать, Кира?

Она начинает смотреть заинтересованно, даже корпусом ко мне разворачивается. Мне же дико не хватает еще немного виски, чтобы чем-то занять руки и не хотеть ее трогать.

— Сейчас или глобально?

— Сейчас у меня одна мысль в голове, — говорю и многозначительно опускаю взгляд на ее грудь. — Я про утро, день, неделю, месяц…

— Значит, глобально.

— Значит, да.

— А ты что думаешь? — переводит стрелки.

— Я тебя хочу.

— Мы только что переспали.

— С тех пор ничего не изменилось.

Она улыбается. Трется щекой о свое плечо и пожимает плечами.

— Это проблема?

— В некотором роде.

— То есть ты меня только хочешь…

— Не только.

— Вот как.

— Ты меня привлекаешь.

— Это все?

Я улыбаюсь, неожиданно вовлекаясь в игру. Я привык быть серьезным, решения принимать в тишине и самостоятельно, но я так ни до чего не дошел, сидя со стаканом виски в руках. Может, для принятия этого решения сработает другая тактика?

— С тобой… я чувствую себя свободным.

— Неожиданно.

Для меня, оказывается, тоже. Но это действительно так. Кира вышла ко мне, и я забыл все, что занимало мои мысли. Забыл о работе, других женщинах, грузе лежащей на мне ответственности. Остались только она и я.

— А ты? — решаю спросить у нее.

— А я…

Кира замолкает и улыбается. А потом встает с кресла, развязывает пояс халата и сбрасывает махровую ткань с плеч. Оставляет его на кресле и идет ко мне. Она в моей футболке, и я подозреваю, что на ней больше ничего нет.

Кира останавливается между моих ног, а затем садится мне на колени. Кресло довольно широкое, так что она может забраться на меня с ногами. Пол холодный, вот она и прячет голые ступни.

— У меня никогда не было такого мужчины, как ты, — шепчет рядом с моим ухом.

От волнения ее голос звучит прерывисто.

— У тебя вообще не было мужчины, — напоминаю ей и себе заодно о том, что она была девственницей.

— У меня не было секса, — говорит она, хитро улыбаясь.

— Мужики, значит, были? — спрашиваю.

— Были.

Я сглатываю. Мне не нравится это слышать. Но больше всего не нравится моя реакция на ее слова. Я в красках представляю на ее теле другие руки, и мне хочется сжать свои в кулаки. Скрыть эмоции получается с трудом. Я чуть сильнее ее обнимаю, сдавливаю талию рукой, но быстро беру себя в руки, когда она говорит:

— Такого, как ты – ни одного.

— Какого?

— Настоящего, — выдыхает в губы, а затем несмело меня целует.

Глава 21

Кира

— И-и-и?

— Что дальше?

Нинка с Верой смотрят на меня выжидающе. Нина, конечно же, в курсе, что я вчера поехала с Багровым, а сегодня, стоило мне прийти домой, они сговорились и устроили мне допрос. Я нехотя сказала, что мы поехали к нему, но им нужны подробности, которыми я не очень хочу делиться.

— А дальше двадцать один плюс, девочки, — говорю с улыбкой. — Не доросли еще.

Верка цокает языком и подрывается с табуретки, но Нина тут же усаживает ее обратно. Она, в отличие от доброй и понимающей Рязанцевой, настойчивая.

— Так не пойдет, — говорит Шорохова. — Я тут тебе печеньки, чай… мед даже поставила, а ты не хочешь рассказать, что было.

— А что рассказывать?

— Вы с ним… спали?

— Ну, конечно они спали, — влезает в разговор Вера. — Подробности нам ни к чему.

Рязанцева обычно молчаливая и неразговорчивая, отношения свои она тщательно от нас скрывала целых полгода. И только когда перестала приходить ночевать, Нинка заподозрила что-то и сказала мне, ну а дальше у Веры просто не было возможности отвертеться. Пришлось признаваться. Вот она нас тогда удивила, рассказав, что встречается с самым популярным парнем универа. Она его терпеть не могла, бесилась постоянно, когда он ее задевал, а задевал он всех и довольно часто. И тут на тебе… любовь.

— Согласна! — хлопаю в ладоши и встаю со стула.

— Сидеть! — рявкает Нина. — Вы издеваетесь, что ли? Одна про своего сказала через полгода, главное, как блин скрыли от всего универа, другая вот… отхватила мужика богатого и тоже молчит. Поделитесь с одинокой кошатницей своими любовными похождениями, а?

— У тебя нет кошки! — почти в один голос говорим с Верой и начинаем смеяться.

— Такими темпами кошка у меня появится быстрее мужика!

Мы с Верой переглядываемся и начинаем хохотать, а Нина на нас дуется.

— Спали, господи! — решаю удовлетворить ее любопытство.

— И как он?

— Как бог, — говорю, ни капли не кривя душой.

У меня, конечно, не так много опыта в сексе, но мне с Кириллом очень хорошо, и я не представляю, что есть кто-то лучше. Да и не хочу даже воображать! В моих мечтах мы с ним будем встречаться еще долго, хотя здравый рассудок меня, конечно, тормозит и возвращает с небес на землю.

— Ой, ну это у тебя еще других парней не было! — бубнит Нинка.

— Словно у тебя их много было, — фыркает Вера.

Мы смеемся, я допиваю чай и подруги меня отпускают, больше ни о чем не спрашивая. Я ни капли не злюсь на Шорохову, она всегда была любопытной, да и ничего такого я не рассказала.

Расходиться нам некуда. В квартире одна комната и кухня. Ванну с туалетом я не считаю. Там прятаться, когда в квартире проживает три девушки, бесчеловечно.

К счастью, расспрашивать дальше они не начинают. Верка убегает на свидание со своим Марком, а Нинка надевает наушники и погружается в мир кинематографа. Я некоторое время сижу за лекциями, а затем ухожу на кухню и снова завариваю себе чай. Руки немного подрагивают, и я постоянно посматриваю на телефон.

Утром, когда Кирилл привез меня домой, он попросил номер телефона и сказал, что позвонит. Мы не обсудили, что будет дальше. Я попыталась завести разговор, но он закрыл мне рот поцелуем и сказал, что всему свое время. Неопределенность давила, но я ждала его звонка. Уговаривала себя прекратить, потому что это нелогично. Кирилл ничего мне не обещал, просто сказал, что наберет.

Когда трель звонка нарушает тишину на кухне, я подпрыгиваю на месте и быстро хватаю мобильный в руки и вздыхаю от разочарования, потому что на дисплее высвечивается неожиданное “Папа”. Трубку я не беру, отключаю звук и отставляю телефон, добавляю в чашку сахара, когда экран загорается снова. Я понимаю, что папа не отстанет, а так как знает адрес подруг, то может и нагрянуть. Этого я хочу меньше всего.

— Да.

— Ты теперь еще и не отвечаешь? — спрашивает без приветствия.

— Привет, папа, — решаю быть вежливой. — Не успела взять трубку, посуду мыла.

Он тяжело вздыхает в трубку. Я слышу шорох, а затем недовольно-презрительное:

— Не надоело еще?

— О чем ты, пап?

— В самостоятельность, говорю, заигралась. Я тебя сегодня домой жду. К восьми чтобы приехала. К нам Багровы в гости придут, я сказал, ты вернулась, они тебя увидеть хотят.

Острое давление в груди сковывает все тело. На мгновение мне кажется, что это инсульт и я умираю. Но затем начинают дрожать руки. Я едва не роняю телефон на пол, когда слышу голос отца в трубке:

— Ты меня слышишь?

— Да.

— Жду в восемь!

Папа отключается, а я мечусь по комнате. Мне никак нельзя ехать. Кирилл, конечно, может и не прийти, но вот его родители… Да я в глаза им смотреть не смогу, если пойду. Они же меня маленькой помнят, тетя Снежана наверняка подарков накупила. Она же моя крестная, ни один мой приезд не пропускала. А в этот раз так совпало, что когда я приехала, они улетали на отдых, а потом папе, видимо, не до того было. И вот…

Нет, я не могу поехать!

Не знаю даже, сколько проходит времени. Я совсем теряю ему счет, пока хожу туда-сюда по кухне и пытаюсь найти выход. Причину, по которой не смогу приехать на встречу. Забываю обо всем, переключая все ресурсы мозга на обработку одной проблемы, поэтому когда слышу резкий звук — не сразу понимаю, что это смс-сообщение.

Экран светится входящим с незнакомого номера. Я снимаю блокировку, жму прочитать. сглатываю и перечитываю несколько раз написанные строчки:

“Заеду за тобой в восемь. Скажи подругам, что снова не ночуешь дома”

Сердце, что и без того стучало, как бешеное, разгоняется еще сильнее. Жар приливает к щекам и мне приходится приложить к ним тыльные стороны ладоней. Эти бесконтрольные эмоции… голова кружится и мысли плывут. Сосредоточиться совсем не получается. Мне и до его сообщения думалось с трудом, а уж после…

— Ты что тут?!

Я подпрыгиваю на месте, когда в кухню заходит Нина. Подруга смотрит на меня удивленно, я же совсем не знаю, откуда такая реакция. Наверное, я боюсь, что отец пришлет за мной машину, а тут еще Кирилл должен приехать.

— Нинка! — восклицаю. — Ты-то мне и нужна… я совершенно не знаю, что делать.

Выслушав мои проблемы, подруга пожимает плечами, словно в том, что я ей рассказала, нет ничего ужасного, и изрекает:

— Звони отцу, говори, что у тебя температура и приехать никак не можешь. А Кириллу своему пиши, что будешь его ждать.

— Думаешь?

— Можешь наоборот, если есть желание провести несколько часов в компании ваших родителей.

Я морщусь и набираю номер отца. Он отвечает не сразу, но резко, так что я на мгновение теряюсь и молчу.

— Кира!

— Пап… я не смогу приехать.

— Что за глупости? Ну, поиграла в самостоятельную, домой пора. Давай, собирай шмотки, я Толю за тобой пришлю.

— У меня температура, пап… я приболела немного.

— Тогда тем более собирайся! Подруг этих своих непутевых попроси, чтобы они тебе помогли и спускайся. Нечего в этом рассаднике заразы находиться.

— Я не приеду, — говорю строго. — Не проси даже. Я все еще планирую работать и быть самостоятельной.

— Кира…

— Это не обсуждается, папа.

— К нам друзья придут, тебе не стыдно?

— Я все равно не смогу присутствовать. У тети Снежаны иммунитет плохой, а я болею, так что… в другой раз.

Я быстро отключаюсь и кладу телефон на стол. Отодвигаю подальше, словно папа может подсматривать.

— Ну вот… не трудно ведь! Иди собирайся, уже шесть.

Глава 22

Кирилл

— Что с заменой кранов? — спрашиваю у заместителя по снабжению.

Мое утро началось со звонка Бориса, с которым мы вчера договорились об инвестициях. Он ткнул мне носом в остановку строительства и сказал, что ему нужно подумать, прежде чем вкладывать деньги в сомнительную компанию.

Сомнительную, мать вашу…

Мы ни разу не срывали сроков сдачи. Более того, всегда выкатывали проекты заранее. У нас сотни успешных проектов, миллионы довольных людей и десятки крупных инвесторов, в том числе из-за рубежа. Все они довольны сотрудничеством с нами. И вот… ему надо подумать!

Обычно я не встречаюсь с инвесторами, чтобы рассказать им о преимуществах вложения денег в мою компанию. Часто они приходят с суммой, которую готовы потратить и парой вопросов, которые мы утрясаем за пару часов. Отдел маркетинга в этом плане работает, как надежные швейцарские часы.

С Борисом иначе. Он человек сложный, но это было понятно на этапе выбора ресторана и его внешнего вида. Там невооруженным взглядом видно, что человек или с жиру бесится или действительно экономный, на этом и сколотил свое состояние. Я пока склоняюсь к третьему варианту — у него не все в порядке с головой.

Однако, он меня отчитал. С утра. Сказал, что все перепроверил и у него остались сомнения. После трехчасового изучения документов и отчетности у меня появились вопросы и я созвал заместителей всех отделов. Настроение, честно говоря, ни к черту…

— Застопорились. Тормозят поставку. Мы пытаемся сделать все возможное, чтобы ускорить процесс.

— И как результаты?

Я постукиваю карандашом по идеальной поверхности стола и жду ответа. Собрание стало неожиданным, поэтому к нему, естественно, не подготовились. И никто не думал, что придется отвечать на неудобные вопросы. Обычно я даю своим заместителям время подготовиться, сделать отчеты, но не сегодня.

У меня контракт на миллиарды срывается из-за того, что строительство элитного объекта стоит. У сотрудников нет работы, но они, при этом, получают зарплату. Так продолжается уже больше недели. Еще столько же и мы выйдем в минус. Удивительно, что меня никто не поставил в известность. Никто из, мать его, присутствующих. Шесть человек смотрит на меня испуганными глазами и меня это раздражает.

— Мы должны были получить оборудование на прошлой неделе, но его задержали.

— Где же?

— В порту. Проводят проверку, обыски, это занимает время.

— Пробовали решить проблему деньгами? — я перевожу взгляд на финансового директора.

— Не получилось, — говорит он. — Там в другом проблема.

— В чем же?

— Проверку навели свыше.

— Мы узнали кто, — встревает в разговор начальник отдела по безопасности.

Я прекрасно знаю имя того, кто вставляет палки мне в колеса и совсем не удивляюсь, когда слышу имя Ивана Арбатова. До недавнего времени наша компания почти на восемьдесят процентов зависела от оборудования, которое он поставляет, но после ряда несчастных случаев, связанных с выходом техники из строя, пришлось пересмотреть наши договоренности. Ему это, понятное дело, не понравилось.

Они с моим отцом лучшие друзья. Двадцать лет успешного сотрудничества и дружбы просто так не оставишь за бортом. Я не сказал отцу о том, что мы сократили объем закупок, и Иван, судя по всему, тоже смолчал. Впрочем, отец давно не имеет влияния в компании. Она целиком и полностью под моим руководством. Единственное, что папа может сделать — посоветовать мне, как поступить, но в связи с передачей дел в мои руки, он перестал это делать. Арбатов, по всей видимости, прекрасно это понимает. И не лезет к моему отцу с просьбами меня вразумить, хотя уверен, папа бы попытался.

Арбатов его лучший друг. Они еженедельно встречаются, ходят друг к другу в гости, жарят шашлыки и отдыхают. Говоря прямо, Ивану давно пора отойти от дел. В последние три года его компания сильно просела из-за снижения качества оборудования. Там явно имели место мутные скрытые схемы, но проблема в том, что Арбатову совершенно некому передать дела. Единственный ребенок в семье — дочь, учащаяся за границей.

Я не уверен, что ей исполнилось восемнадцать, так что перенимать бразды правления некому. И продавать компанию Иван тоже не хочет. Я спрашивал, решив, что ее покупка будет хорошим финансовым вложением. Сейчас упрямство Арбатова играет против него, поэтому начались проверки и проблемы, которых ранее не было.

— Я разберусь с поставками, — говорю, осознавая, что никто из моих сотрудников этого не сделает. Это не просто стечение обстоятельств, Арбатов специально гадит в тарелку, из которой я ем. — Свободны.

Мне кажется, что присутствующие бесшумно выдохнули, а кто-то, уверен, еще и мысленно перекрестился. Сотрудники у меня хорошие, ответственные, проблем до сегодняшнего дня не было, но они все привыкли решать самостоятельно. С поставкой кранов вот, не вышло, потому что палки в колеса вставляют намеренно, иначе бы оборудование поставили в строго оговоренные сроки. Ну, может, задержали бы на день, максимум два. Плохо, но не критично.

— Семен, останься.

Он кивает. Остается сидеть на своем месте. Остальные кабинет покидают, тихо прикрывают за собой дверь. Семен у меня начальник отдела по безопасности. Несколько лет назад мы ее реконструировали, сделали более современной и, главное, работающей. До этого служба просиживала штаны на своих рабочих местах, а сейчас вот — трудятся в поте лица. Сразу же выяснили, что дело непростое.

— Ты почему раньше за Арбатова не сказал?

— Узнал за час до собрания. Собирался сегодня зайти.

— Понял. В остальном его следов не нашли?

— Пока нет, но он вряд ли будет лезть в остальное. Его направление — оборудование. Больше ему ничего не нужно.

Ну да… Иван пытается толкнуть мне некачественное оборудование по ценам многих известных компаний. Я когда пришел к управлению, долго с отцом спорил на его счет. Не понимал, почему мы снабжаем Арбатова, когда можно заказать технику куда качественнее, заплатив на пять-десять процентов больше, а то и по идентичной цене.

Тогда отец не разрешил ничего менять, и я это принял. Понимал, что сказывалась дружба. Они, по сути, вместе компании открывали и в самом начале выплывали за счет поддержки друг друга. Арбатов многое для компании сделал. Давал оборудование в рассрочку, а часто и просто так, когда компания приблизилась к банкротству и едва не закрылась. Все это я знал, потому что был посвящен в работу с шестнадцати. Мне нравилось тогда и нравится сейчас, но с Арбатовым я сотрудничать больше не хочу. Не на тех условиях, которые он предоставляет сейчас.

— По остальному как дела? — спрашиваю у Семена.

— Да нормально. Ничего подозрительного. Работаем.

С Семеном мы три года сотрудничаем. Нанял его после того, как распустил сотрудников предыдущей службы. Нанял новых, толковых. Правда, Семен не сразу стал директором. Через год. До этого у меня работал Арсений, но он достаточно быстро открыл свою охранную фирму и вышел на другой уровень. Я пытался позвать его обратно, соблазнял высокой зарплатой, но он ни в какую не соглашался, хотя мы сотрудничали.

Я изредка обращался к нему, когда не мог решить вопросы внутри компании. Сменять отдел по безопасност

Глава 1

– Раздевайся!

– Чего?! – растерянно бормочет подруга.

– Шмотки, говорю, снимай. Я потом все объясню, сейчас некогда. Он может уйти.

Он – это Кирилл Багров. Мужчина на пятнадцать лет меня старше. Моя любовь с первого взгляда. Безответная. Пока. Я надеюсь это исправить.

– Господи, что происходит вообще? – спрашивает Нинка, стаскивая с себя платье.

– Мне шмотки обычные нужны, иначе он не поверит.

Я быстро снимаю с себя платье от известного дизайнера и тычу его в руки шокированной подруге. Как хорошо, что сегодня в клуб я с Нинкой пошла, а не с Верой. Веру я, конечно, тоже люблю, она вторая моя близкая подруга, но она бы ни за что не влезла в мое платье, а я бы в ее тряпках утопилась.

– И туфли давай. У тебя тридцать восьмой же?

– Угу.

– Супер. Чуть великоваты, но не страшно.

– А мне в твоих как ходить прикажешь?

– Сиди. Ниночка, пожалуйста, я тебе такие же лабутены куплю, только твоего размера. Или любые другие брендовые. Какие захочешь.

Немного поворчав, подруга все же соглашается.

– Любые, ты сама сказала! – тычет в меня пальцем и морщится, когда надевает мои лабутены.

Я же утопаю в ее туфлях. У нас, кажется, не только размер разный, но и ширина стопы, и подъем. Бедная Нина.

– Держи! – протягиваю ей свою сумочку.

– Стой, – хватает меня за руку. – Сережки снимай. Они у тебя стоят, как моя машина.

– Блин, точно.

Я быстро стягиваю с себя серьги и протягиваю их Нине. Она глаза закатывает и запихивает серьги в сумочку. Уши у нее не проколоты, так бы поносила машину на себе хотя бы один вечер.

– Все равно не похожа на беднячку, – констатирует Нина, ковыляя за мной в жутко узких туфлях. – Осанка у тебя царская.

Я начинаю сутулиться и смотрюсь в зеркало. Стремно смотрится, поэтому решаю быть собой. Плечи расправляю, голову задираю вверх. Нина права, царская порода, хотя в нашем роду царей не было. Папа одно время увлекся изучением нашего генеалогического древа, проверял. Один из наших древних предков простолюдином был, который даже читать не умел. Ну и священника вроде бы нашел.

– Все, пока, моя богатая подруга, теперь нам не по пути.

– А к кому ты так спешишь, хоть скажешь?

– Завтра. Если выгорит.

Я сильно сомневаюсь, что получится, но в решении обратить на себя внимание Кирилла Багрова я уверена, как Лепешкина в своих псевдо-марафонах.

Я о нем столько лет мечтала, что теперь должна хотя бы попытаться.

В помещении клуба шумно и темно, но я быстро ориентируюсь. Мы здесь второй раз за все время его существования. Клуб новый, открыли его недавно, но почти вся золотая молодежь здесь. Владелец молодой, поговаривают, знает, что нужно бесперебойным гулякам и искателям приключений.

Кирилл сидит за вип-столиком один. Перед ним стакан с виски, в руках телефон, от которого он не отрывает взгляда. Красивый, зараза, настолько, что дыхание спирает. Я позволяю себе полюбоваться им несколько секунд, после чего решительно приближаюсь. Не хватало еще, чтобы меня опередила какая-нибудь провинциальная девица. Таких здесь тоже много. Папиков себе ищут.

– Привет, – произношу я, остановившись у его столика. – Я присяду?

Не дожидаясь разрешения, я приземляюсь напротив под пристальным взглядом Кирилла. Он молчит, но смотрит недружелюбно, я бы даже сказала, раздраженно. Ну, это пока. Я обязательно это исправлю. Улыбаюсь обаятельно и киваю на виски:

– Не тяжело пить без закуски?

Переодеваться мне нужно было, чтобы под его изучающим взглядом не спалиться. Он родился с золотой ложкой во рту, знает все брендовые шмотки наверняка. Мои лабутены сразу бы спалил, как и сумку от Луи Виттон.

Девушки моего уровня не подсаживаются к едва знакомым мужчинам в клубе и не пытаются навязать им свое общество. Они выходят замуж по договоренности отца за мужика с примерно такой же, как у нас с ним, разницей в возрасте. Или за богатого мажорика, привыкшего тратить отцовские деньги. Одного такого папа мне уже нашел, но я сразу же его отмела. Он полчаса говорил словами, значения которых не знаю не только я, но и гугл. Не мой уровень, короче.

– Ты перепутала столики? – говорит холодно.

У меня мороз по коже от его тона и взгляда, которым он на меня смотрит. Пробирает. Я крепче сжимаю в руках свой телефон. Нужно было телефон тоже Нинкин взять. Он у нее видавший виды, а у меня новенький, только купила. Последняя модель. Их, кажется, еще в Россию не завезли. Черт…

– Не перепутала, надеюсь, – улыбаюсь, пытаясь быть игривой.

– Тебе восемнадцать есть? – взгляд Кирилла проходится по мне сканером.

– Несовершеннолетних сюда не пропускают.

У меня во рту пересыхает. Я семь лет его не видела, а не разговаривала… никогда, в общем. Он взрослый, так что общих тем для разговора у нас никогда не было. Наши с ним родители дружат и бизнес совместный ведут. Пока я училась за границей, могла только новости о нем читать. А до этого я ребенком была, и меня к столу, где ведутся взрослые разговоры, не пускали.

– И чего ты хочешь?

– С тобой уехать.

– Ты бы домой шла. Рано тебе со взрослыми мужиками спать.

– Я не хочу со взрослыми. Я с тобой хочу.

Он снова смотрит. На этот раз дольше первого раза. И уже с интересом. С опасным блеском в карих глазах.

– Черный лексус с водителем. Андреем зовут. Найдешь? Я буду через полчаса.

Так просто?

Глава 2

Кирилл

– Как тебе здесь, нравится? – спрашивает Олег, демонстрируя мне клуб.

– Нормально, – киваю, забирая со стола стакан с виски.

Клуб этот, за неимением достойного владельца, перешел ко мне. Братья открестились, как от проклятия, и отец мне его отписал. Сказал делать что хочу. Продавать, обустраивать, переделывать под ресторан. Вместо этого я нанял Олега. Он в тусовке элитной молодежи разбирается лучше, чем я в росте акций своей компании. Вот, клуб забабахал. Хороший. Пятнадцать лет назад, когда я был не против склеить девушку на танцполе, таких не было. По его проекту где-то на втором этаже даже вип-комнаты есть. Специально для тех, кому невтерпеж перепихнуться, не отходя от кассы.

– Нормально? – возмущенно произносит Олег. – Да это шедеврально, Кир. Здесь две недели толпы зависают. Ты, вообще, на прибыль смотрел? Я тебе отправлял отчетность.

Смс-ки с файлами от Олега действительно приходили, но я их направил своему помощнику, не открывая. Решил, что там очередная смета.

– Я не смотрел.

И чтобы поскорее избавиться от Олега, добавляю:

– Мне неинтересно. Этим другие люди занимаются. Отслеживают прибыльность других проектов, помимо строительной компании. Если заподозрят убыток – я об этом узнаю.

Последнее я добавляю, чтобы Олег не думал, что за ним никто не следит, и не почувствовал вседозволенность. Если меня не интересует клуб, это не означает, что я готов терять свои бабки.

– Я и не думал, – обиженно бубнит Олег.

От необходимости отвечать меня отвлекает входящее смс-сообщение. Лика.

“Милый, опаздываю. Застряла в пробке”.

Я зубы сжимаю до хруста и выдыхаю шумно. Причина, по которой я сюда приперся, даже не удосужилась вовремя приехать. Раздражает.

Видимо, мой вид заставляет желать лучшего, потому что Олег тут же подрывается со своего места и, извинившись, скрывается в толпе.

“Ты ведь не обижаешься? Я из салона только выскочила”.

Не обижаюсь, блть! Я в бешенстве! Я не любитель клубов. Оглушающе давящая музыка, мигающий свет стробоскопа и пьяная толпа способны вызвать приступ эпилепсии даже у здорового человека. Не люблю. В двадцать это было прикольно, а вот в тридцать пять отдаешь предпочтение высокой кухне, услужливому персоналу, тишине и, что важнее всего, приглушенным тонам ресторанов.

Я сюда приехал чисто потому, что Лика захотела увидеть мой клуб. Ныла мне всю неделю, что хотела бы поехать и посмотреть, как там все обустроено. И, как итог, просрала это ради пяти часов в салоне. А я… да, блть, чего не сделаешь ради хорошего минета спустя пять дней воздержания.

“Жду полчаса. Не приедешь – развлечешься сама”.

“Я буду”.

Даю знак проходящей мимо официантке притащить мне еще виски. А через десять минут происходит то, чего я ожидаю меньше всего – меня начинает клеить малолетка. Она останавливается у моего столика и без приглашения приземляется на кожаный диван напротив. Улыбается и пытается быть очаровательной.

Моей партнерше тридцать два. Возраст, когда женщина способна трезво оценивать ситуацию и не строить радужных замков. Лика прекрасно знает, что дальше секса пары раз в неделю и редких вылазок в ресторан у нас не зайдет. С ней мне удобно в первую очередь тем, что ее не стыдно показать партнерам, привести к знакомым на день рождения и познакомить с родителями. Этого я, конечно, делать не собираюсь. Лика – моя любовница, и тянуть ее в свою жизнь я не собираюсь.

Напротив же – пигалица малолетняя. Красивая, конечно, до одури. Ноги от ушей, стройные и безупречные, грудь большая, упакованная в платье, как мне кажется, на размер меньше, а может, специально так подобрано, чтобы взгляд притягивало не к глазам. Они у нее, кстати, тоже красивые. Карамельные. И губы, которые она облизывает и прикусывает от неловкости, тоже ничего. Кажется, даже натуральные.

Ловлю себя на мысли, что хочу к ним прикоснуться и узнать, так ли это. Дожил, мать его. Думаю о том, натуральные у бабы губы или нет. Кажется, пятидневный недотрах сказывается на мне слишком очевидно.

Девушка настойчивая, отвадить не так просто. Видно, что подсела ко мне с четкой целью уехать отсюда в моей компании. Я бы, пожалуй, согласился, будь она лет на десять старше. С такими, как она, вечно одни проблемы. После первой же ночи в мужской кровати они почему-то думают, что залезли и в его кошелек, и в его жизнь.

Брать на себя ее истерики мне ни к чему, хотя взгляд упрямо соскальзывает с ее глаз к груди. А еще я замечаю в ее руках дорогущий телефон. Может, и не будет никаких истерик? Судя по яблоку последней модели, она прекрасно знает, что нужно успешному мужику. Жаль, что я так и не узнаю о ее способностях.

– Черный лексус с водителем. Андреем зовут. Найдешь? Я буду через полчаса.

Она улыбается. Встает и дефилирует мимо меня. Довольная, потому что думает, что уедет отсюда со мной.

И действительно красивая. Невысокая, но ноги… при ее росте они у нее длиннющие, хотя фигура при этом смотрится пропорционально. Даже жалею, что отшил. Я сюда приехал не на лексусе, а на мерседесе, и водителя моего Димой зовут. Надеюсь, когда она это поймет, я уйду из клуба с Ликой и вытравлю неожиданное желание пойти за ней.

Глава 3

Кирилл

Решаю встать из-за стола и переместиться к барной стойке. Она находится чуть дальше, и оттуда хорошо виден вход в клуб. А еще там толпа народа, из-за которой незнакомка меня точно не рассмотрит. Зато я ее точно увижу, когда она вернется внутрь. Поймет, что никакого черного лексуса с водителем Андреем нет, и вернется.

Ни через пять, ни через десять минут она внутрь не заходит. Через двадцать я допиваю третий стакан виски и получаю смс от Лики:

“Еще минут десять. Максимум – пятнадцать”.

Значит, не показалось. Такое динамо с ее стороны за последние два месяца происходит не впервые. Я не считаю, но раздражение уже накопилось. У нас с ней четкая договоренность. Мы встречаемся три раза в неделю, занимаемся сексом. Когда у меня есть время, я веду ее в ресторан или иду с ней в СПА. Сегодня у меня полные до отказа яйца и куча свободного времени.

Лика все это успешно упустила, поэтому, отставив стакан подальше, встаю со стула. Неприятно, конечно, я рассчитывал на минет и как минимум два перепихона, а получил твердое динамо и смайлики-сердечки. Лика за время, что мы вместе, никогда их не присылала. Еще один сигнал к тому, что пора заканчивать эти отношения.

“Я уехал. Повеселишься без меня”.

Бросаю телефон в карман, забираю из гардероба верхнюю одежду и, набросив ее на плечи, иду на улицу. По пути прошу Диму подогнать автомобиль. У меня остается пара минут, чтобы покурить.

Мимо меня на выходе проходит шумная компания явно подвыпивших парней и девушек. Я отхожу чуть в сторону, подальше от входа. Достаю сигарету, чиркаю зажигалкой и выпускаю струю сизого дыма в воздух. Через пару затяжек меня немного отпускает. Сигареты, конечно, не заменят классный секс, но…

Я замечаю светлое пятно справа не сразу. Слишком погружен в свои мысли, чтобы смотреть по сторонам. Пятно, точнее, девушка в объемной светлой шубке не двигается. Стоит, прислонившись к зданию и обхватив себя руками. Когда присматриваюсь, замечаю, что это пигалица. Стоит, трясется, уткнулась в ворот своей шубы. Хрен знает, как узнаю, но понимаю, что она.

Первые минуты просто пялюсь. Докуриваю сигарету, выбрасываю окурок и вижу подоспевшего Диму на моем мерседесе. Просто спуститься по ступенькам не получается. Иду решительным шагом к ней. Подхожу ближе, останавливаюсь. Она не трясется – плачет.

– Эй… – треплю ее аккуратно за плечо.

Она вскидывает голову, прищуривается и быстро утирает слезы.

– Ты чего? – спрашиваю.

– Ничего, – бормочет упрямо и руку мою со своего плеча сбрасывает. Кивает за мою спину и говорит: – Тебя “лексус” ждет.

– Ты из-за этого, что ли? – простреливает догадка.

– Пф-ф-ф!

Пигалица закатывает заплаканные глаза и прицокивает языком, смешно надувая свои и без того пухлые губы.

– У меня телефон украли, пока я лексус твой искала с Андреем этим. Сложно было просто отшить? Обязательно было отправлять на мороз? Или это развлечение у тебя такое?

– Прости. Я думал, ты зайдешь внутрь, когда поймешь.

Вот никогда еще я себя таким мудаком не чувствовал. Мне тридцать пять лет, я такого в своей жизни натворить успел, что на пальцах одной руки не пересчитать, но вот девушек молоденьких мерзнуть не отправлял.

– А я дура, – говорит, сверкнув злым взглядом. – Что с меня взять, да? Ходила вот тут на парковке, как идиотка, пока у меня телефон из рук не выхватили.

– Ты ко мне зачем подошла? – в лоб спрашиваю.

Последним человеком, который меня отчитывал, был отец. Да и то с тех пор лет двадцать прошло. А тут – малолетка, стоит, давит на болевые точки. И главное, я ведь какого-то хрена действительно виноватым себя чувствую. Ну, правда, что стоило ее нормально отшить? Соврал бы, что сиськи некрасивые или она не в моем вкусе.

– А что, – ехидно так, с издевкой, – непонятно?

– Тон сбавь, – отвечаю и руку ей протягиваю. – Пошли.

– К-куда?

– Заявление напишешь, и домой тебя отвезу. Похитителя видела хоть?

– Нет. Он из машины выбежал.

– Тогда тем более. На парковке камеры стоят, номер машины пробьют и телефон твой найдут. Идем.

Я бы на ее месте хрен сел в тачку к незнакомому мужику, особенно если он в отцы годится. А она кивает. Ладошку свою маленькую мне в руку вкладывает и пару шагов к ступенькам делает. Хрупкая. Я на полторы головы ее выше и в плечах сильно шире. Она смотрится на контрасте слишком миниатюрной, хотя ноги у нее длинные…

Я помогаю ей забраться в машину и сажусь рядом.

– Домой, Кирилл Викторович?

– В участок. Ближайший.

– Полицейский? – на всякий случай спрашивает мою водитель.

– Да, Дима. Телефон у девушки украли, заявление писать будем.

Услышав имя водителя, пигалица бросает на меня раздраженный взгляд, дескать “даже тут соврал”. Сволочь я, не скрываю.

Дима выруливает на дорогу, а девушка слева оживает. Спину выравнивает и ко мне поворачивается.

– Можно не в участок?

– Заявление писать не будешь?

– Не буду.

– Почему?

– Потому что не найдут. У меня третий мобильный воруют. Два предыдущих так и не нашли.

Да, полиция у нас работает хреново, тут с ней спорить сложно. Я и сам бы не писал – смысла нет. Попытался бы пробить по своим каналам. Может, и ей помочь?

– Я не в твоем вкусе, да? – интересуется, прищурившись.

Надо бы соврать и согласиться, но вместо этого я говорю правду:

– В моем.

– Тогда почему отшил? Из-за возраста?

– Ну вот, – улыбаюсь, осознавая, что мне нравится с ней препираться. – А говоришь, дура.

– А что, тридцатилетние тетки чем-то лучше?

Я улыбаюсь, замечая, как Дима бросает на нас взгляд в зеркало заднего вида. Он работает на меня последние десять лет. Знает меня лучше отца. Один факт того, что я эту девчонку в машину посадил, уже говорит о многом. Раньше я такого никогда не делал. Все мои женщины на десяток лет старше и на порядок воспитанней. Пигалица же, в силу своего возраста, ведет себя так, как ей хочется. И смотрится это так, что крышу сносит.

– Все еще надеешься ко мне поехать? – спрашиваю, вдруг ловя себя на мысли, что жду ее ответа.

– А можно?

– Дим, поехали домой.

Глава 4

Кира

– Что-то не так? – замечает Кирилл, стоит автомобилю остановиться.

Я в этот момент прилипаю лицом к окну и пытаюсь рассмотреть то, что находится за ним.

– Проверяю, куда ты меня привез, – пожимаю плечами. – Вдруг вместо “дома” здесь пустырь… или лес, например.

Кирилл смеется и, открыв дверцу, покидает салон первым.

– Идите, – мягко говорит его водитель. – Здесь только пентхаус.

Я дергаю на себя ручку и через минуту оказываюсь на улице. Резкий порыв ветра заставляет меня поежиться и плотнее закутаться в шубку.

– Надо же, не пустырь, – замечаю, оказываясь рядом с Кириллом.

То, что он меня обманул, я действительно поняла не сразу. Да и как? Он так серьезно произнес имя водителя и марку машины. У меня сомнений не осталось – сказал правду. На парковке я нашла аж два автомобиля нужной мне марки. В одном не оказалось водителя, а из другого вышел широкоплечий амбал и сказал, что если я сейчас же не отойду, он вышвырнет меня подальше за шкирку. Видимо, волновался об имуществе своего хозяина. В том, что он не водитель Кирилла, сомневаться не приходилось.

После неудачных поисков я решительно зашагала в направлении клуба, намереваясь найти Кирилла и высказать ему все, что о нем думаю. На середине дороги остановилась. Отошла подальше, чтобы пропустить проезжающую машину, но она неожиданно тормознула рядом со мной. Секунды потребовались, чтобы из нее вышел парень в капюшоне и выхватил из моих рук новенькое “яблоко”.

Я пару минут шокированная стояла, затем разозлилась, а когда дошла до клуба, разревелась. Вот за что? Почему я? Я что, разгневала кого-то свыше, или что? Это мой третий приезд на родину и третий украденный телефон. Ощущение, что во время пересечения границы на меня маячок вешают и затем находят, где бы я ни была.

– Идем? Или передумала? – уточняет Кирилл, заметив мою растерянность.

– Идем, – шагаю к нему решительно.

Упустить возможность провести ночь в его постели я не могу даже после того, как по-свински он со мной обошелся. Моя влюбленная внутренняя девочка все еще боготворит этого взрослого, уверенного в себе мужика, хотя разум и твердит бежать к машине и просить водителя доставить меня домой. Подальше от неизбежно разбитого сердца и рек пролитых слез по безответной любви.

Путь на лифте занимает несколько минут.

Не соврал Дмитрий, действительно пентхаус здесь, потому что лифт тормозит на последнем этаже. Кирилл пропускает меня вперед и выходит следом. Здесь всего две двери. Слева и справа. Кирилл двигается к той, что слева, проводит ключ-картой по датчику на стене и, открыв дверь, снова пропускает меня вперед.

Откуда, блин, такие джентльменские манеры, учитывая, что час назад он без зазрения совести выставил меня на мороз?

Впрочем, я почему-то все равно в нем не разочарована. Пока шла к клубу, думала о том, что больше “никогда” и “ни за что”, что он меня недостоин, но стоило увидеть его лицо вблизи, как обещания самой себе растаяли. Пятилетнюю очарованность и влюбленность не так-то просто вытравить из-за одного проступка.

В коридоре темно, но стоит нам зайти, свет включается сам. Я быстро стаскиваю туфли и ступаю почти босыми ногами на теплый пол. Судя по всему, он с подогревом, потому что моим ступням в капронках совсем не холодно.

Когда я садилась в машину к Кириллу, я предполагала ухаживания с его стороны, флирт какой-нибудь и, на худой конец, просто общение. Увы, Багров молчит. Молча снимает ботинки, вешает верхнюю одежду в гардероб и идет вглубь квартиры, оставляя меня одну. Я растерянно осматриваюсь. Мне оставить шубку в гардеробе и идти за ним?

Увы, в отношениях я совсем профан. Пока училась за границей, о парнях даже не думала из-за отсутствия времени, да и не было, по правде, никого, кто хотя бы отдаленно напоминал Багрова.

– Так и будешь там стоять? – доносится из глубины квартиры насмешливый голос. – Учти, раскладушки у меня нет, поставить в коридоре не получится.

Я фыркаю и все же снимаю с себя шубку. Оставляю ее в гардеробе и прохожу внутрь. Сразу же попадаю в большую гостиную и кухню, отделенную огромной барной стойкой. За ней, кстати, и стоит Кирилл.

– Выпьешь? – он поднимает вверх стакан с виски. – Могу вина налить или коктейль сделать.

– Ты умеешь делать коктейли?

– Смешать водку с соком смогу.

Я морщусь, поздно вспоминая, что я, вообще-то, неприхотливая. По крайней мере, я слабо представляю, чтобы Нинка так сморщилась. Скорее всего, еще бы и сама замутила себе такой коктейль, да и закуски из холодильника порезать не постеснялась.

– Как хочешь, – он пожимает плечами. – Душ в спальне за твоей спиной. Дверь слева. Уступаю тебе первой.

Я киваю. Не так я себе представляла свой первый раз, не так в мечтах рисовала секс с Кириллом, но быстро кивнув, разворачиваюсь и иду в указанном направлении. В душе быстро стаскиваю одежду и стараюсь ополоснуться как можно быстрее. Из душевой кабинки выбираюсь спустя десять минут. Забираю с вешалки полотенце, вытираюсь и беру один из двух висящих на крючке халатов, стараясь не думать, кому принадлежит тот, что поменьше.

Подойдя к зеркалу, рассматриваю вовсе не себя, а женские баночки, любовно расставленные между мужских принадлежностей. Для постоянного проживания их, конечно, мало, но вывод напрашивается неутешительный – женщина у Кирилла есть, и она часто здесь бывает. Интересно, сегодня в клубе он ждал ее? И к себе меня повез только потому, что не приехала она, или я ему все же понравилась?

Глава 5

Кирилл

Перед отъездом в клуб я принимал душ на работе и даже рубашку сменил на чистую, поэтому сейчас моюсь наспех. Возникает неконтролируемое желание сиюминутно покинуть ванную, выйти в спальню и трахнуть пигалицу. Когда стою на коврике и завязываю пояс на халате, внезапно думаю о том, что даже имени ее не знаю. Не представилась, а я как-то не подумал спросить.

Несколько минут стою в ванной, глядя в зеркало. Даю девушке возможность передумать. Ключ я из входной двери не забирал, поэтому она сможет одеться и покинуть мою квартиру. Не хотелось бы, все же у меня пятидневное воздержание, а Лика меня продинамила.

Нажимаю на дверную ручку и попадаю в спальню. Девушка стоит у панорамного окна и смотрит на город. Руками себя обхватила. Услышав шаги, оборачивается и, скользнув ладонями по халату, развязывает пояс и за секунду сбрасывает ткань на пол. Делает шаг вперед.

– Как тебя зовут?

Обычно я знаю имя девушки сильно раньше того, как увижу ее голой. С пигалицей у нас все наоборот. Она позволяет мне оценить свое тело. Без стыда стоит передо мной голой и смотрит с ожиданием. Наверняка ждет, когда я сделаю то же самое.

– Кира.

Неожиданное, конечно, совпадение. Я дергаю полы халата и, распахнув его, отбрасываю на пол, внимательно следя за ее реакцией. Сюрпризов в виде ее девственности мне совсем не хочется, а потому, когда она не смущается, расслабляюсь.

Позволяю себе ее рассмотреть. Красивая. Пожалуй, даже куда красивее, чем я мог себе представить. Совершеннее, что ли. Узкая талия, широкие бедра и большая натуральная грудь с безупречными аккуратными светло-розовыми сосками. Кира вздыхает, отчего ее грудь вздымается, а плечи распрямляются. Мой член дергается, хотя он встал еще до того, как я стянул с себя халат.

Увожу взгляд ниже, туда, где широкие бедра переходят в длинные ноги. Я сразу же представляю, как закину их себе на плечи и буду трахать Киру, вбиваясь до основания.

Меня от нее ведет. Крышу сносит, хотя я это понял еще в клубе, когда член дернулся на ее слова “с тобой хочу”.

Иду к ней. Остановившись рядом, обхватываю ее за тонкую талию и вжимаю в себя. Член упирается в низ живота, а ее налитая грудь касается моей. Сама же Кира широко распахивает глаза и охает. Если она точно так же будет стонать, когда я буду ее трахать, есть риск не удержаться и опозориться, кончив в первые три секунды.

– Я не очень опытна, – шепчет в сантиметре от моих губ. – Ты скажешь, как тебе приятно?

– Не очень опытна? – уточняю. – Насколько?

– Один партнер, – говорит хрипло и сама меня целует.

Робко и неуверенно касается моих губ. Накал возбуждения растет, я сглатываю и рукой обхватываю ее за затылок. На себя толкаю. И показываю, что такое поцелуй. Жаркий, горячий, влажный и развратный. С ней почему-то этого хочется, и с ней меня это возбуждает сильнее. Ее робость и неуверенность, а еще вот это ее “один партнер”.

Словно она отчаялась найти кого-то среди ровесников и выбрала мужчину постарше, чтобы он показал ей, что такое секс. Возбуждает дико. И сразу чувствуется желание не оплошать и сделать ей хорошо. Довести до самого яркого оргазма в ее жизни, до хриплых стонов и громких “Кирилл”. О да, я хочу услышать, как она будет кричать мое имя во время оргазма.

Я перехватываю ее рукой за подбородок, сжимаю пальцами щеки, отчего ее губы приоткрываются. Она смотрит на меня затуманенным взглядом, облизывается.

– Сделаешь мне минет, Кира?

Она громко выдыхает и смотрит немного испуганно.

– Не делала?

Она мотает головой.

– Я помогу.

Кира кивает и опускается передо мной на колени. Вскидывает голову наверх и смотрит. Приоткрывает губы.

– Не туда смотришь, – говорю ей и обхватываю ноющий член рукой.

Провожу по нему ладонью, давая ей возможность привыкнуть к размеру. Кира смотрит, не отрываясь. Губу закусывает, а затем резко подается вперед и неожиданно касается головки языком. Возбуждение простреливает в поясницу, яйца поджимаются, а в голове, вопреки здравому смыслу, творится какой-то бардак.

Через минуту Кира входит во вкус, обхватывает головку губами и наяривает круги языком. Я с шумом втягиваю воздух и призываю себя сохранять контроль. Все же пять дней воздержания негативно сказываются на моей выдержке. Она лопается как мыльный пузырь. Не понимаю, как наматываю ее волосы на кулак и резко толкаю на себя. Член входит глубже, но Кира не предпринимает попыток меня остановить, поэтому я смелею и повторяю движение.

Это охеренно…

Пошло и одновременно дико возбуждающе. Мне не впервые делают минет, но именно сейчас хочется, чтобы он не заканчивался как можно дольше. Кира усердно сосет, вбирая его почти до основания, обводит языком головку и снова толкается, всасывая всю длину.

Может, у нее и был один партнер, но сосать она определенно умеет. Даже интересно становится, что за импотент ее трахал, раз она настолько разочаровалась в мужиках, что решила прыгнуть в постель к первому встречному. За такой минет ее должны всю ночь без остановки трахать.

– Сожми рукой, – командую, глядя на нее сверху вниз через полуопущенные веки.

Она молча выполняет команду и подключает к губам тоненькую ладошку. Обхватывает ею член у основания и водит в одном направлении с губами. Несколько секунд жду, пока она привыкнет и выберет темп. Держусь уже из последних сил, дышу надсадно и как-то прерывисто, глухо. Сердце колотится на разрыв, кровь по венам бежит быстрее.

С ней все почему-то чувствуется острее. Каждое ее движение губами откладывается в памяти, а касание языка вынуждает сдерживать рвущиеся наружу стоны. Блть, никогда в своей жизни не стонал, а сейчас едва сдержался. Когда чувствую, что подхожу к финишу, пытаюсь Киру отстранить, но она отбивает мою руку и начинает сосать энергичнее.

Вбирает член почти на всю длину, лижет головку, наполняет рот слюной, чтобы скользить было проще. Я закрываю глаза и расслабляюсь. Кира помогает себе рукой, и через мгновение член напрягается сильнее. Я толкаюсь глубже, упираюсь в заднюю стенку горла. Кира издает какой-то нечленораздельный звук, но не отстраняется. Все-таки не сдерживаюсь и с хриплым стоном кончаю ей в рот, не сразу понимая, что она сглатывает.

Всё до последней капли.

Глава 6

Кира

Наверное, будь я ханжой, убежала бы сразу после его просьбы отсосать ему, но я осталась, и, кажется, ему понравилось.

О минете я много говорила с подругами. Они у меня вообще любительницы поболтать на тему секса. Еще больше я читала. Даже ролики смотрела. Не то чтобы я готовилась, просто…

Я знала, что однажды мне предстоит это сделать. Правда, я думала, это будет после, а не до лишения девственности. Даже здесь Кирилл меня удивил. Если для него это норма, то почему нет? Он наверняка привык к тому, что женщины удовлетворяют его ртом. Я ведь знала, на что шла, хотя было немного неприятно видеть в его ванной женские принадлежности. Осознавать, что у него наверняка кто-то есть, а он в этот момент без зазрения совести трахает тебя в рот.

Я отстраняюсь. Вкус спермы все еще чувствуется во рту, и я сглатываю слюну. Улыбаюсь и встаю на ноги. Меня немного ведет от долгого сидения на коленях, но Кирилл тут же хватает меня за руку, не давая упасть.

К себе прижимает и… целует. Его крепкий стояк упирается в низ моего живота, я сглатываю, поднимаю взгляд на Багрова и… тону в его серых глазах. Кирилл обхватывает меня за затылок и толкает на себя. Целует так, что у меня коленки начинают трястись, а внизу живота моментально становится горячо и влажно.

Терпкий запах его удовольствия пробивается мне в ноздри, движения языка становятся настойчивей, его рука исследует мою спину. Я в это время едва стою на ногах. В голове нет ни единой связной мысли. Я возбуждена и хочу получить разрядку. С ним.

Внизу живота все пульсирует, чувствительные соски изнывают от жажды прикосновений. Я трусь о него телом и отвечаю на его поцелуй со всей страстью, на которую способна. Я хочу большего. Хочу его. Сейчас. В себе.

Я понятия не имею, каким должен быть мой первый раз и какая будет боль. Статьи по этому поводу я тоже читала и видео обучающие смотрела, даже с девчонками разговаривала, но это – не то. Каждая говорит свое. Кому-то вообще не было больно, кто-то потом вообще боялся заниматься сексом, а у кого-то не было ни капли крови. Чего сегодня ожидать, я представляю только примерно.

– Дрожишь вся, – говорит Кирилл, отрываясь от поцелуя. – Так сильно хочешь?

Его рука с поясницы соскальзывает мне на бедро, затем к ноге, касается внутренней части и медленно поднимается выше.

– Пожалуйста… – шепчу.

Я, оказывается, могу быть настолько возбуждена, чтобы умолять мужчину. Его.

– Да ты мокрая вся, – рычит Кирилл и толкает меня к панорамным окнам, из которых я недавно рассматривала ночной город.

Мои лопатки и ягодицы прислоняются к холодному стеклу. Я машинально раздвигаю ноги шире, чтобы удержать равновесие, но Кирилл тут же подхватывает меня за бедро и поднимает одну ногу, закидывая ее себе на поясницу. Я охаю, когда его пальцы снова касаются меня там. Он кусает мою шею и мягко проводит по мокрым складочкам, дотрагивается до клитора.

– Такая мокрая… течешь вся…

Как вчерашняя девственница, я, наверное, должна смутиться. Щеки обязаны покрыться румянцем, а я – запомнить эти слова и сгорать от стыда каждый раз, когда придется их вспоминать. Я их, конечно, запомню, но сгорать от стыда мне точно не придется, потому что я его не ощущаю.

Зато чувствую его. Касания, поцелуи, взгляд. Я вижу, как Кирилл на меня смотрит. Возможно, у меня мало опыта с мужчинами, но взгляд его глаз цвета грозового неба не может врать. Он меня хочет. Его твердый член упирается мне в бедро, руки исследуют меня внизу, губы жалят горячими поцелуями.

– Откуда ты взялась такая? – шепчет мне на ухо. – С ума меня свела.

Все его слова отпечатываются в памяти. Каждое предложение записывается и заполняет важнейшую для меня папку под названием “Первая любовь”.

Дрожь простреливает все тело, когда его палец толкается внутрь меня. Я охаю и бьюсь головой о панорамное остекление. Держусь за плечи Кирилла сильнее и веду рукой по его животу к члену. Хочу его почувствовать, потрогать еще раз.

Касаюсь пальцами вначале крупной гладкой головки, затем основания. Сжимаю ладонь и вожу по нему вверх и вниз. Кирилл бормочет что-то непонятное и сильнее толкается мне в руку.

– Боже… – лепечу я. – Господи…

– Неужели тебя так не трогали? – спрашивает. – Не возбуждали? Твой этот единственный партнер.

Я не сразу понимаю, о каком партнере речь, а когда вспоминаю, хочу сказать, что соврала, но понимаю, что тогда он может все прекратить, и мотаю головой.

– Горячая такая… – проводит языком от ключицы до уха. – Страстная.

И он. Он горячий.

Когда горячая пульсация внизу живота становится невыносимой, Кирилл отстраняется. Я так и остаюсь стоять у окна. В ушах шумит, внизу живота чувствуются болезненные спазмы. Я хочу… господи, хочу кончить. Сейчас. Настолько, что готова сама себя ласкать, но сдерживаюсь.

Кирилл возвращается с презервативом в руках, раскрывает его и натягивает на член буквально на ходу. Подходит ко мне.

– Здесь или на кровати?

– На кровати, – бормочу.

Здесь бы я тоже попробовала, но говорят, в первый раз лучше традиционным способом. Так вроде бы не сильно больно.

Кирилл толкает меня на шелковые простыни, нависает сверху и раздвигает мои ноги, устраиваясь в центре.

– Потрогай меня… там, – прошу, чтобы не думать о боли, которая последует.

– Хочешь кончить? – спрашивает. – До того, как я войду в тебя?

– Да, – киваю и подаюсь вперед.

Пусть он сделает это. Доведет меня до оргазма пальцами и потом лишит девственности.

Он касается моего клитора с хлопком. Я охаю, выгибаюсь. Кирилл умело вводит в меня палец и тут же касается им клитора. Распределяет смазку по складочкам, терзает и мучает. Водит пальцами по клитору круговыми движениями, останавливается, затем повторяет это снова. В какой-то момент я понимаю, что он специально. Доводит меня до края и останавливается, доводит и замирает. Ему нравится видеть, как я изнемогаю от желания и ерзаю на кровати.

Он целует меня в шею, спускается к груди, не прекращая ласки внизу живота, втягивает в рот сосок, прикусывает. С моих губ срывается хриплый стон, а через мгновение его губы оказываются там. Ему требуется буквально пара движений языком, от которых я взрываюсь. Сжимаю в руках простыни и выгибаюсь дугой. Вибрации удовольствия распространяются по всему телу, а после я расслабленно и глупо улыбаюсь. А еще у меня все тело дрожит.

Кирилл снова нависает сверху. Проводит членом по моей промежности и толкается внутрь. Аккуратно, медленно и совсем не больно.

– Посмотри на меня, – требует.

Я слушаюсь и раскрываю веки. Его взгляд искрится возбуждением, дыхание сбито.

– Думала, я не узнаю? – спрашивает, толкаясь в меня на всю длину и ловя поцелуем мой крик боли.

Глава 7

Кира

В комнате темно, но я все равно боюсь открыть глаза. Одеяло до подбородка натягиваю и лежу, прислушиваясь к своим ощущениям и к шуму воды в душе.

Оказывается, Кирилл очень чистоплотный. Идет мыться сразу после секса. Я тоже хотела, но просто не могла соскрести себя с кровати после нахлынувшего второго оргазма. Осталась лежать поперек, а только за ним закрылась дверь, забралась под одеяло.

Ощущения пока… странные. Физически во мне ничего не изменилось, а вот морально… Я не могу убрать с лица дурацкую счастливую улыбку. А еще не знаю, что мне делать дальше. Притвориться спящей? Пойти в душ, собраться и уехать? Или сделать это сейчас, пока Кирилл все еще в ванной?

Звуки душа прекращаются, и я начинаю имитировать сон, но спустя секунду понимаю, что не получится. Меня спалит грохочущее под ребрами сердце.

Кирилл выходит из душа в одном набедренном полотенце, щелкает выключателем, и комнату озаряет тусклый свет настенных светильников. Я в это время рассматриваю его тело. Оно у него безупречно. Широкие плечи, упругие мышцы на руках и груди, кубики на прессе. О том, что скрыто под полотенцем, стараюсь не думать. Судя по саднящему ощущению между ног, там у него точно не как у античных статуй.

Кирилл поворачивается ко мне спиной, подходит к столу, и я замечаю на его плече небольшую татуировку. Несколько иероглифов. Приглядеться не получается, потому что Кирилл поворачивается и смотрит на меня в упор. Рассматривает и молчит.

– Можешь, пожалуйста, подать мне полотенце? Или халат, – киваю на брошенную на полу белую ткань.

Кирилл выгибает одну бровь, но ничего не говорит. Стаскивает со своих бедер полотенце, оставаясь голым, и бросает его мне. Я смущаюсь, беру полотенце и быстро встаю, обматывая его вокруг.

Бегу в душ, чтобы освежиться. С полки беру его гель для душа. Те, что стоят на раковине, женские, но их я бы ни за что не взяла. Его гель пахнет сандалом и цитрусами. Чисто мужской аромат, который мне неожиданно приходится по вкусу. Щедро наливаю его в ладошку и размазываю по телу. Волосы стараюсь не мочить, чтобы не пришлось спрашивать, есть ли у Кирилла фен.

Когда выхожу из душевой, долго стою на коврике с включенным в умывальнике краном. Понятия не имею, как к нему выйти. И что говорить. Да и нужно ли говорить? И телефон у меня украли. Так бы хоть Нинке написала, спросила, что делать после секса с человеком, о котором всю жизнь мечтала и думала, что никогда не дотянусь.

Я все же нахожу в себе силы выйти. Щелкаю замком, опускаю ручку двери. В спальне царит то же тусклое освещение. Я быстро прохожусь взглядом по периметру и натыкаюсь на Кирилла, мирно лежащего на кровати.

Неужели спит?

Я прикрываю дверь ванной и подхожу ближе к кровати. Судя по тому, как размеренно и спокойно вздымаются его плечи, он действительно спит. Становится еще более неловко. Я понятия не имею, что делать. Собираться и уходить? Но тогда, наверное, придется его разбудить и сказать, чтобы закрыл дверь. Ложиться рядом с ним как-то слишком.

Я подхожу к стулу, вытаскиваю из-под платья трусики и, расправив их, натягиваю на себя. Дрожащими руками тянусь к одежде, когда слышу строгий приказ:

– Оставь. Трусы сними и иди ко мне.

Я вздрагиваю от неожиданности. Руки к голой груди прижимаю и поворачиваюсь к Кириллу. Все так же лежит с закрытыми глазами, будто мне это послышалось. Может, и правда послышалось?

Когда Кирилл открывает глаза и переворачивается на один бок, подкладывая руку под голову, понимаю, что не послышалось. Точно звал к себе.

– Я тебе время дал, чтобы ты не смущалась, – говорит. – Не воспользовалась, снимай сейчас. Смелее, – добавляет, замечая, что я не двигаюсь. – Полчаса назад ты не стеснялась.

Я вспыхиваю и быстро стаскиваю трусики. В моих действиях мало сексуального. Сейчас я меньше всего похожа на соблазнительницу.

Иду к нему, сажусь на кровать, закидываю ноги и забираюсь под одеяло. То самое, которым укрылся он.

– Так уж вышло, что у меня двухспальное одеяло, а потому, тебе придется лечь ближе.

Кирилл быстро подтягивает меня к себе и ложится на подушку. Щелкает выключателем у кровати и расслабляется. Я же лежу, боясь пошевелиться. Руки по швам, взгляд строго перед собой, сердце грохочет в груди, а в голове роится тонна мыслей и все – вокруг произошедшего и его последних слов. Надеюсь, они были предназначены моей девственности, а не моей личности. Если Кирилл догадался, кто я, утром нас ждет серьезный разговор, к которому я уж точно не готовилась.

– Ты громко думаешь, – звучит внезапно. – Не могу уснуть.

– Я могу уйти.

– Спи уже, – с улыбкой замечает Кирилл. – Я не отпускаю женщин из моей квартиры, не позаботившись о том, как они доберутся домой. Диму я отпустил, для такси я слишком устал. Вызову тебе машину утром, ладно?

Кирилл укрывает меня одеялом по шею и снова подкладывает ладонь под голову.

– Можешь расслабиться. Все было круто, мне понравилось, ты получила удовольствие. О том, почему ты решила это сделать со мной, поговорим утром.

– Это обязательно?

– Нет. Но я предпочитаю знать, с какой целью молодая девушка, будучи девственницей, выбирает себе в партнеры взрослого мужчину, который намного ее старше.

– Считаешь себя недостаточно привлекательным?

– С самооценкой у меня, к счастью, порядок, – усмехается Кирилл. – Просто интересно. Неужели не нашла достойного кандидата среди сверстников?

– Ты сказал, мы поговорим об этом утром.

Он смеется и ложится на подушку.

– Спи тогда. И тараканов своих успокой, шумят.

Глава 8

Кира

Сегодняшнее утро начинается не так, как все предыдущие семь с лишним тысяч. Я просыпаюсь в его объятиях. Большая мужская ладонь покоится на моем животе, а спину едва ощутимо греет его размеренное дыхание.

Я на несколько мгновений зажмуриваю глаза, а когда я их открываю – ничего не меняется. Я по-прежнему в постели у Кирилла Багрова. Мамочки!

Аккуратно, чтобы его не разбудить, переворачиваюсь на спину. Его рука все так же остается на моем животе, зато теперь у меня появляется возможность рассматривать Кирилла.

Он размеренно дышит. Спокоен, расслаблен. Глубокой морщинки, которая обычно появляется между бровями, когда он хмурится или думает, сейчас нет. Во сне Кирилл выглядит сильно моложе и словно добрее. Это все потому, что у него закрыты глаза, и он не прожигает меня своим взглядом. Не изучает, не оценивает. Просто спит, а я им любуюсь впервые так долго и в такой опасной близости.

Не верится даже.

Кирилл шевелится, и я быстро закрываю глаза, хотя понимаю, что если он проснется – это глупо и бесполезно. Он сразу же поймет, что я не сплю – так сердце быстро колотится. Аж в ушах сердцебиение чувствую, так сильно пульс рядом с ним шкалит.

К счастью, Кирилл лишь поворочался. Спит себе дальше. Позволяет собой любоваться. И я любуюсь. Им всем. Жадно запоминаю черты его лица. Острый нос с широкими крыльями, губы, которые целовали меня ночью, длинные пушистые ресницы, которым бы даже девушка позавидовала. Но ему идет. Так идет, что когда эти самые ресницы подрагивают, а веки раскрываются, сталкиваясь с карим взглядом, я прекращаю дышать.

– Проснулись уже, – констатирует с улыбкой.

– Кто?

– Тараканы твои, – смеется надо мной.

Я смущаюсь. Чувствую, как начинают пылать щеки. Одно дело играть вечером роль искусительницы, а затем сгорать от возбуждения в его руках, другое – утром с ним в кровати лежать и в глаза ему смотреть. Мне не стыдно, нет, просто неловко. И кажется, что он поймет. Увидит мой взгляд влюбленный. Хотя с чего бы ему видеть? Пять лет назад не замечал, а тут вдруг станет?

Смешно даже.

– Ты обещала утром поговорить, – напоминает.

– Я не обещала, – подтягиваюсь к спинке кровати и пожимаю плечами.

– Ладно, – Кирилл кивает и поднимается на локте, подпирает голову рукой. – А если кофе в постель. Расскажешь?

Я сглатываю и ошарашенно смотрю на Кирилла. Кофе? В постель? Облизываюсь.

– А завтрак? – наглею. – После кофе меня может тошнить.

– На завтрак отвезти могу. Или заказать. Хочешь? Сам не приготовлю.

– Хочу, – быстро соглашаюсь. – Только мне домой нужно. Переодеться.

– Заскочим.

Кирилл встает с кровати, совершенно не стесняясь своей наготы. Я же глаз от него отвести не могу. Все-таки он идеален. Вылеплен словно по эскизу современного скульптора. Широкая красивая спина, кубики на прессе, идеальные косые мышцы живота и… член. Он у него стоит. Я сглатываю и заставляю себя не пялиться так откровенно. Веду взгляд выше и сталкиваюсь с улыбкой на лице Кирилла.

– В душ пойдем?

– Вместе?

– Давай проясним, – говорит Кирилл со вздохом. – Обычно женщины у меня не остаются. Мы приезжаем, занимаемся сексом, я вызываю им такси. Так уж вышло, что ты осталась, и я был не против. Дальше у нас два варианта. Первый – ты идешь со мной в душ, мы занимаемся сексом, потому что, как ты успела заметить, я был бы не против. Далее мы едем завтракать и расходимся. Мирно, спокойно, с улыбками. Ничего больше я тебе предложить не смогу.

– А второй? – спрашиваю, сглатывая.

– Тебе не понравится.

– И все же?

– Второй слишком… жестокий для девушки, которая вчера лишилась невинности. Я вызываю тебе такси и иду в душ, а когда выхожу – тебя здесь уже быть не должно. Выбор за тобой.

Ответить я не успеваю. Кирилл разворачивается и идет в ванную. Дверь оставляет открытой. Предоставляет мне возможность принять решение. Я сглатываю. Руки трясутся от волнения. Он сказал, что у нас сейчас может быть секс. Еще раз. Днем. В душе.

В голове тут же всплывают яркие картинки того, как мы целуемся под каплями воды. Как он прижимает меня к влажному кафелю, как запускает руку мне между ног и…

Я спрыгиваю с кровати за секунду и решительно иду к нему.

Пока иду, чувствую поднимающуюся внутри волну трепета. А еще мне жарко, душно, кровь по венам начинает бежать быстрее.

Ступаю в ванную и закрываю за собой дверь. Кирилл стоит у умывальника, я подхожу сзади. Обвиваю его талию. Мы оба абсолютно голые, тактильный контакт происходит сразу. Меня словно кипятком обдает, по телу дрожь распространяется, каждый волосок на теле дыбом встает.

Веду ладонями по его прессу, груди, опускаю одну руку ниже и обхватываю его член. Сама прижимаюсь губами к его спине. Запах его вдыхаю. Это точно со мной происходит? Кажется, что нет. Что я лишь сторонняя наблюдательница, хотя крепкий стояк Кирилла говорит об обратном. Да и он сам…

Поворачивается ко мне резко, в охапку сгребает и целует. Губы мои своими раздвигает и в рот языком проникает. Орудует им, пробуждая бабочек в животе. Кожа покрывается мурашками, я чувствую слабость и одновременно с ней – острое возбуждение, которое заставляет меня отвечать Кириллу со всей страстью, на которую я только способна.

Багров меня отстраняет. На секунду всего лишь. Открывает стеклянную дверцу душевой и пропускает меня вперед. Заходит следом. Открывает воду. Холодную, отчего я ойкаю, а он меня в себя вжимает. Сильно так, вдавливает буквально. Вода теплеет, а я горю от него. От его ласк, от его прикосновений, от его губ…

Только этот раз, напоминаю себе. А потом я его забуду. Должна забыть.

Глава 9

Кирилл

Девственница…

Я напоминаю себе об этом, когда плотно прижимаю ее к себе и вдавливаю стояк ей в живот. Пожалуй, именно этот факт меня так сильно заводит. То, что я у нее первый. Иначе объяснить себе, почему Кира так меня возбуждает, не могу. Просто хочу ее так сильно, что внутренности узлом скручивает.

Вчера выгнать ее не смог. Решил, что это неправильно. Раз уж я догадался, что передо мной девственница, и все-таки не отступил, то и поступки мудака отложил до утра. Оставил у себя в кровати. Утром планировалось по-тихому разойтись. И тоже облом. Я проснулся от того, что кто-то настойчиво пытался просверлить во мне дыру взглядом.

Когда встречаюсь взглядом с ее карамельными глазами, возникает неконтролируемое желание продолжить с ней общение. На часах девять, в десять у меня важная встреча, а я целую девушку, которую лишил вчера девственности, в душе. Встречу, конечно, придется перенести, потому что я на нее не успею, как бы ни спешил. А я не спешу.

Хочу продлить удовольствие.

Длительное воздержание плохо сказывается на организме. Я завожусь с пол-оборота, запах ее вдыхаю и крепче сжимаю в объятиях. Воспоминания ее губ, обхватывающих мой член, возникают ярко и неожиданно. Хочу еще, но этого, конечно, не будет. Хватит того, что я вчера ее заставил мне отсосать. Но я тогда понятия не имел, что она девственница. Понял это потом… позже, когда пальцы в нее протолкнул и нарвался на преграду.

Понял и… не прекратил.

Говорю же, воздержание захватывает разум, и думать уже не получается. Любые доводы разума, что она младше, что она неопытная, что я не должен, отлетают, как теннисный мячик от ракетки в умелых руках профессионала.

В сантиметре от моего лица Кира призывно облизывает губы и смотрит прямо мне в глаза. Ни капли не стесняется, хотя сегодня тщательно натягивала на грудь одеяло. Видимо, оставила стыд за дверью душевой. Не окажись она вчера девственницей, я бы решил, что она умелая соблазнительница.

По крайней мере, ведет она себя сейчас именно так. Ведет ладонями по моим плечам, обнимает за спину. Приоткрыв губы, выдыхает и приближается ко мне. Тянется за поцелуем. Я ей, конечно, отвечаю, хотя и не люблю излишнюю тактильность. На нежность меня не хватает. Через секунды углубляю поцелуй, проталкивая язык в ее рот.

На мгновение кажется, что не стоило это все начинать. Нужно было вызвать ей такси и спокойно принять душ, но утреннее скопление тестостерона попросту не позволило мне этого сделать. Сейчас же, когда ее упругое молодое тело прижимается к моему, мысль об этом кажется попросту нереальной.

Я ее хочу.

Немедленно.

Кира стонет мне в рот. Проталкивает между нашими телами руку и обхватывает ладонью мой член.

– Мне так нравится твой запах, – шепчет в губы. – И руки… – добавляет, когда я обхватываю ее ягодицы.

В паху болезненно ноет, но ради нее я сдерживаюсь. Не должен, по сути. Она знала, на что соглашается. Ну, или имела представление. Но я сдерживаюсь и стараюсь ради нее. Не столько для того, чтобы у нее остались воспоминания, сколько из-за того, что хочу видеть ее оргазм.

Когда я проникаю в нее пальцами, Кира выгибается и касается лопатками кафеля. Я в это время смотрю на нее. На тонкую светлую шею, на проступающие ключицы, упругую натуральную грудь, на узкую талию.

И снова в голове не сходится. Она ухоженная, внизу живота полностью гладкая, видно, что готовилась или же следит за собой постоянно. Тот телефон в ее руках достаточно дорогой, в то время как одежда… дешевая и безвкусная. Женщины в моем окружении так не одеваются, хотя никого младше тридцати лет я не знаю.

Красивая она девушка. Настоящая и в своих эмоциях, и в реакциях тела. Действительно меня хочет, не притворяется. Дрожит вся, когда я ее касаюсь, и умоляюще что-то шепчет. Желание нагнуть ее прямо сейчас крепнет с каждой секундой. Сдерживаться становится почти невыносимо.

Спокойнее, Багров. У тебя выдержки хватило, чтобы пройти трехмесячные переговоры с китайскими партнерами, а тут просто девушка. Красивая, но ведь ты не впервые видишь таких.

– Потрогай себя для меня, – прошу ее, отстранившись, чтобы взять в тумбочке презервативы.

Кира несколько мгновений смущенно на меня смотрит, а затем медленно ведет рукой по груди, задевает острые соски, спускается к пупку. Презерватив я уже достал и держу его в руках. Даже в душевую зашел, но распаковывать фольгу и раскатывать латекс не спешу. Любуюсь ею.

– Там трогай, – говорю, сталкиваясь с ее горящим от возбуждения взглядом.

Она прерывисто выдыхает и проталкивает пальцы между влажных складочек. Расставляет ноги шире, массирует клитор. Голову откидывает назад и закрывает глаза. Сексуальная такая…

Я лишил ее невинности…

Одним толчком…

Распаковываю презерватив и через мгновение шагаю к ней.

– Обхвати меня ногами.

Подхватываю ее под ягодицы, она послушно обвивает мои бедра. Вхожу в нее одним резким толчком. Она вскрикивает, впивается ногтями в мои плечи. Любые возможные внешние проявления на моей коже воспринимаю в штыки. Мне не нравится. Я часто бываю в бассейне, хожу в тренажерный зал, и мне исполосованная спина ни к чему, но ей позволяю. Не могу одернуть. Просто продолжаю ее трахать.

Ввожу член до основания, вытаскиваю почти полностью и вгоняю снова. Она стонет. Громко. Рядом с ней осознаю, насколько консервативен в сексе. Мне хватает бесшумного минета и тихих женских оргазмов. Кира же так не умеет. Всю себя мне преподносит на блюдечке. Раскрытая, как на ладони, и я не позволяю себе ее одергивать.

Она безумная. И я заряжаюсь этим безумием рядом с ней. Мне внезапно начинает нравиться ее непосредственность. Она не думает, как выглядит, не пытается “держать лицо”, не демонстрирует себя в самых сексуальных позах.

Она просто трахается. Со мной.

Сжимает мой член мышцами влагалища, громко вскрикивает, когда я наращиваю темп. Беру ее сильнее, мощнее, жестче. Не сдерживаюсь и, оттолкнувшись от стены, шлепаю ее по ягодице. Судя по громким стонам, она приближается к оргазму.

Когда смотрю на ее разметавшиеся по плитке влажные волосы и закушенную губу, возникает неконтролируемое желание впиться в ее шею и оставить там след. Неконтролируемое, потому что спустя секунду именно это я и делаю. Прижимаюсь губами к мягкой коже на ее шее и оставляю там багровый след. Кира вскрикивает и, шепча уверенно “Кирилл”, трясется от постигшего ее оргазма.

Я кончаю спустя пару мгновений. Финальные толчки распространяют импульсы удовольствия по всему телу. Мышцы расслабляются, тело становится тяжелым для ног. Я перевожу дыхание, все еще держа Киру на руках. Она меня обнимает и не отпускает, отстраняется, лишь когда я убираю одну ее ногу с бедра. Вытаскиваю член, Кира сползает с меня окончательно, жмется к плитке и улыбается так широко, что я не могу удержаться и тоже усмехаюсь.

Правда, через секунду мне становится не до смеха. Потянув за кончик презерватива, я замечаю, что он лопнул.

– Блть… ты случайно не пьешь противозачаточные? – спрашиваю у Киры с надеждой, хотя и так знаю ответ.

Глава 10

Кира

Слова Кирилла долетают до меня с опозданием. После обрушившегося оргазма в ушах шумит, все тело расслаблено, в голове ни единой связной мысли. Я улыбаюсь как дурочка и жмусь к кафелю. Кирилл тоже усмехается, а потом…

– Ты случайно не пьешь противозачаточные?

У меня начинают дрожать руки. Я ошарашенно открываю и закрываю рот, а затем опускаю взгляд вниз.

Презерватив порвался. Даже мне, неопытной девственнице, это становится понятным.

– Не пью.

– Придется выпить экстренную, – говорит Кирилл, отворачиваясь.

Подходит под струи воды, быстро ополаскивается и оставляет меня в душе со словами:

– Буду ждать тебя в спальне.

Стук двери в душевую, а затем и в ванную глохнет в потоке воды, под который я ныряю. Включаю на максимум и погорячее. Прикрываю глаза. Тело все еще потряхивает от нахлынувшего оргазма, в голове творится полнейший сумбур. Мысли сменяют одна другую, неуверенно толкаются между собой. Вперед выбивается самая важная – порвался презерватив.

Я могу забеременеть.

Возможно, прямо сейчас внутри меня борются за жизнь маленькие сперматозоиды. Норовят добраться до моей яйцеклетки, которая, к слову, как раз созрела. Овуляция у меня по прогнозам или сегодня, или завтра. Возможно, была вчера.

Боже.

Я не готова к детям. Мне всего двадцать. Молодая, полная сил, готовая к приключениям.

Сегодняшняя ночь и утро должны были стать приключением, не больше. Хорошим временем наедине с мужчиной, в которого я влюбилась, едва доросла до сознательного состояния.

А теперь… возможная беременность.

– Кира…

От стука в дверь я вздрагиваю и прихожу в себя. Осознаю, что все это время просто стояла под водой.

– Иду! – отвечаю и, быстро сполоснувшись, выбираюсь из душевой.

Заматываюсь в полотенце и выхожу в спальню. Багров уже одет и собран, держит в руках телефон. Мажет по мне быстрым взглядом и возвращает его к экрану. Что-то быстро там печатает.

– Собирайся, поедем в кафе, – говорит, не глядя.

Я медлю. Тело словно сковало. Не могу так быстро действовать, тем более с утра. Не привыкла, точнее, отвыкла за время, что нахожусь дома. Я на каникулы приехала, а потом наш университет закрыли на карантин, и я осталась. Поеду теперь в новом учебном году – и то, если его откроют. Расслабилась, конечно. Мы хоть и обучаемся удаленно, но просыпаться ранним утром нет необходимости.

– Передумала?

Вот теперь Багров на меня смотрит. Отвлекается от телефона и поднимает голову. Взглядом меня сканирует и замедляется на лице. Слегка прищуривается и хмурится.

– Нет. Я быстро.

Несусь к своей одежде и, не думая о том, что он может смотреть, надеваю сначала лифчик, а затем платье. Трусики сжимаю в кулаке. Поворачиваюсь к Багрову. Он не смотрит, снова что-то печатает.

– Я всё.

– Идем, – он кивает на дверь.

Я следую за ним. У двери нахожу свою шубку, набрасываю ее на плечи и запихиваю в карман трусики. Обуваюсь. Выходим из квартиры вместе. В лифте Кириллу кто-то звонит, но он сбрасывает. Выглядит при этом совершенно спокойным и невозмутимым. Словно это не у него резинка порвалась с едва знакомой девушкой.

Не понимаю, как он может быть таким уравновешенным. Я на нервах вся. Мне кажется, что прямо сейчас мою матку атакуют, и боюсь, что атака окажется успешной. А ему словно безразлично. Может, это и правда так? Не ему, в конце концов, проходить через все это.

У машины останавливается и велит мне садиться. Дима сидит за рулем. Здоровается, когда я забираюсь на заднее сиденье, улыбается. Кирилл остается снаружи, видимо, перезванивает тому, чей звонок сбросил. Разговаривает по телефону спокойно. По крайней мере, мне в автомобиле ни слова не слышно, а Кирилл стоит спиной. Не жестикулирует, почти даже не двигается. Интересно, его вообще можно вывести из себя?

Багров заканчивает разговор и садится на заднее сиденье рядом со мной. Я интуитивно подбираюсь, потому что чувствую его внимание.

– Ты говорила, тебе нужно переодеться. Назовешь адрес?

Я киваю и быстро называю адрес Веры и Нины. Они снимают квартиру на двоих. Район не очень престижный, я бы даже сказала, захудалый. Отдаленный от центра сильно, но назвать Багрову свой адрес я, конечно же, не могу.

Машина останавливается у дома подруг через полчаса. Я собираюсь покинуть автомобиль, но Кирилл перехватывает меня за руку.

– Ты же не будешь дурить? У нас вопрос остался неразрешенный.

– Не буду, – обещаю ему.

Он кивает. Размыкает пальцы на моем запястье и отпускает. Позволяет покинуть салон автомобиля.

К подругам я не иду – бегу. Скрываюсь в подъезде, поднимаюсь на нужный мне этаж и нажимаю на звонок. Ждать приходится долго, потому что открывать изнутри квартиры мне не спешат. Шарканье Нинкиных домашних тапочек слышу спустя минут пять дверной трели. Как только подруга открывает дверь, я тут же залетаю в квартиру и захлопываю ту за собой.

– Кира? – Нина смотрит на меня сонным взглядом. – Что ты тут делаешь в такую рань?

Сегодня выходной, девчонки надеялись выспаться, а я их разбудила. Верка вон тоже вышла вслед за подругой и смотрит на меня подозрительно.

– Мне твои шмотки нужны, – говорю Нинке. – Срочно.

– Снова? – она хмыкает. – Учти, в этот раз я не собираюсь надевать твою обувь. Вчера босиком к такси идти пришлось.

– Нинка, выручай, – почти хнычу я.

– Да заходи ты, – вздыхает подруга. – Все равно заснуть уже не получится.

Глава 11

Кира

– Зря ты, конечно, таблетку пить собралась, – говорит Верка тоном моей бывшей учительницы по русскому. – Это, так-то, для организма плохо.

– А что делать? – спрашиваю у нее, натягивая бежевый гольф. – Рожать?

– Ну, – вставляет свои пять копеек Нинка. – Во-первых, вообще не факт, что ты забеременеешь. А во-вторых… ну родила бы! Ты же сама сохнешь по этому своему Багрову. Ну и? Залетишь, расскажешь отцу, пусть заставит его жениться!

– Вот-вот, – соглашается Вера.

Хорошо, что я уже переоделась, иначе бы больше не выдержала слушать их треп. Придумали тоже… беременность, жениться… смешно.

– Я убежала, – говорю подругам.

По пути к выходу поправляю джинсы на талии. Они мне немного великоваты, но в целом смотрится нормально, да и времени переодеваться нет. Уже у двери меня останавливает ошарашенный вскрик Верки.

– Ни хрена ж себе мужик!

Прислонившись одной стороной щеки к окну, Верка смотрит вниз.

– Это он? – спрашивает, отклеившись от окна. – Твой этот мужик?

– Или его водитель.

– Я бы рожала, не думая. У такого будешь жить как у бога за пазухой.

– Много ты понимаешь, – одергивает ее Нинка. – Кира у нас и так живет как у бога за пазухой.

Они обе провожают меня до двери, где мне приходится обуть жутко неудобные Нинкины кроссовки. На свои лабутены, стоящие рядом, смотрю с завистью. Успокаиваю себя тем, что еще несколько часов, и я смогу вернуться за ними.

– Как это носить? – бубню себе под нос.

– Ой, вы посмотрите, царица, – фыркает Нинка. – Наденешь сейчас свои лабутены и платье.

– Молчу, – говорю подруге и, чмокнув ее в щеку, выбегаю из квартиры.

По ступенькам иду медленно. Шаг за шагом приближаюсь к подъездной двери. Толкнув ее, сталкиваюсь взглядом с Кириллом. Он то ли буравил взглядом дверь, то ли повернул голову, услышав ее скрип. Смотрит прямиком на меня, сканером проходится по телу. Интересно, о чем думает? Достойно ли я оделась для завтрака в кафе?

Останавливаюсь рядом с ним, почти вплотную. Знаю, что девчонки точно наблюдают из окон. Смотрят.

– Волновался?

– С чего бы?

– Вдруг сбегу с твоими живчиками внутри?

Его взгляд меняется. За секунду темнеет. Свойственную мне смелость тут же подавляет. Скулы приобретают острые очертания, мне даже кажется, я слышу скрип его зубов.

Я хочу отступить, но он не позволяет. Обхватив меня за талию, впечатывает спиной в машину. Сильно так, ощутимо для лопаток. Ударившись о дверцу, они начинают пылать огнем.

– Не смей. Даже. Думать.

Его горячее дыхание опаляет мне кожу, взгляд мечет молнии. Рука Кирилла, та, которая не держит меня за талию, ложится мне на шею. Он едва ощутимо сжимает пальцы, я сглатываю, давление усиливается.

Господи, я ведь совсем его не знаю! Ни капли.

Его захват ослабевает, ладонь скользит ниже, пальцы проходятся по шее в районе щитовидки. Моя грудь вздымается от шумного дыхания, сердце готово выскочить из груди. Коснувшись моего подбородка, Кирилл обхватывает пальцами щеки. Мои губы непроизвольно размыкаются, и я их тут же облизываю.

Его взгляд замирает на этом моменте. Смотрит, не отвлекаясь, а затем целует. С тихим всхлипыванием впускаю его язык. Позволяю ему толкнуться глубже и завладеть моим ртом. Я захлебываюсь им. Его запахом… вкусом… движениями. Отвечаю с напором, искренне. Цепляюсь за этот поцелуй, запоминаю.

Потом… в воспоминаниях буду рисовать его, визуализировать вкус, запах, движения.

Волна неконтролируемого жара простреливает тело, клубком скапливается внизу живота. Я непроизвольно сжимаю ноги.

Поцелуй прекращается так же резко, как и начался. Кирилл отстраняется, отодвигает меня в сторону, открывает дверь. Открывает ее для меня.

Я быстро ныряю в кожаный салон, двигаюсь на соседнее сиденье, уступаю Кириллу место. Он приземляется рядом, захлопывает за собой дверцу. Недоволен. Движения резкие, дыхание шумное, команда Диме ехать резкая.

На меня он почти не смотрит, и я решаю не нагнетать. Прижимаюсь к спинке, застегиваю ремень безопасности и делаю вид, что мне интересен пейзаж за окном, хотя я едва его вижу. Думаю о случившемся. В голове это прокручиваю. Кирилл не похож на человека, демонстрирующего свои эмоции на людях. Однако он меня поцеловал. На улице.

Там ведь были прохожие?

Кто-то мог нас увидеть.

– Останови здесь, Дима, – отдает команду водителю.

Я поворачиваюсь. Дима паркует машину прямо возле аптеки.

– Сиди здесь, – команда для меня.

Я, в общем-то, никуда и не собиралась.

Кирилл отсутствует минут десять. Из аптеки возвращается с пакетом. Я догадываюсь, что в нем, но спрашивать не решаюсь. В голове всплывают слова Нинки о том, что я могу отказаться пить таблетку. Это мое право. Мое ведь? Он разрешит мне? Сомневаюсь.

– Поехали, Дим.

Через несколько минут мы останавливаемся у “Моне”. Я сглатываю. Мало того, что я совсем не одета для заведения такого уровня, так меня здесь еще и знают. Слишком хорошо знают.

– Мы можем поехать в другое заведение? – спешу сказать, пока Кирилл не вышел из автомобиля.

– С этим что не так?

– Просто… можно что-нибудь проще?

– Например?

Конечно, он не знает. Кирилл, как и я, рожден с золотой ложкой во рту. Я понятия не имею, что здесь есть в округе кроме “Моне”. Но и в этот ресторан нам идти нельзя. Меня там сразу раскроют.

– Кирилл Викторович, здесь неподалеку хорошее кафе есть. Можем заехать.

– Поехали.

Кирилл застегивает ремень безопасности, откидывается на спинку сидения. Небольшое кафе, у которого останавливается автомобиль, выглядит так себе, но, за неимением других вариантов, мы выходим из машины.

Мне к подобному не привыкать. Подружки у меня небогатые, мы часто ходим в обычные кафешки, а вот Кириллу явно в новинку. Да и сотрудникам кафе появление мужчины на дорогущей машине с личным водителем и в костюме известного бренда кажется чем-то сверхъестественным. Однако мы здесь. Садимся за столик, нам приносят меню.

Кирилл ограничивается двойным эспрессо. Я же заказываю круассан с клубникой и сливками и латте. На полноценный завтрак это едва похоже. Я сама это прекрасно понимаю. Кирилл здесь есть не станет, а я слишком быстро справлюсь со своим заказом, чтобы иметь возможность задержаться на дольше.

– Здесь есть скрэмбл и авокадо-тост, – говорю Кириллу.

– Откажусь, спасибо.

– Извини за… это, – я обвожу взглядом кафе.

Оно вполне приличное. Гораздо лучше тех, в которые мы заходим с подругами.

– Это не ты посоветовала, а Дима.

– Оставишь его без премии, – шучу.

– Да, так и сделаю, – отвечает Кирилл.

При этом я не могу понять, шутит он или говорит серьезно.

Перед нами ставят заказ. К своей чашке эспрессо Кирилл даже не притрагивается. Смотрит, с каким аппетитом я ем. Мне неловко немного за то, что оставила его без завтрака, но это не мешает мне слопать весь круассан и запить его латте.

– Ты даже не попробовал кофе.

– Выпью на работе.

Я хочу что-то сказать, но Кирилл меня перебивает. Протягивает мне круглый блистер с одной маленькой таблеткой. Я тут же его забираю, кручу в руках.

– Это экстренная контрацепция. Тебе нужно выпить таблетку, чтобы избежать последствий.

Я сглатываю. Достаю таблетку из блистера, а затем смотрю на Кирилла. Понятия не имею, откуда берется неконтролируемое желание его позлить. Видимо, мне хочется увидеть его эмоции. Понять, что он тоже нервничает, а то сидит здесь, понимаете, спокойный. Уравновешенный такой, словно ничего не случилось. Словно презерватив не у него порвался. Я всю дорогу в голове прокручивала случившееся, думала. А он таблетку купил – и что… всё?

А вот не всё…

Я зажимаю таблетку в ладони и смотрю на Кирилла, гордо задрав подбородок:

– А что, если я откажусь?

Взгляд Кирилла цепляет зажатую в кулак руку и скользит выше. Останавливается на моем лице, замирает. Характерный только Багрову прищур вызывает у меня табун мурашек. Они мгновенно расползаются по коже, плечи вздрагивают. С трудом выдерживаю его взгляд и задираю подбородок выше. Отступать поздно, раз уж решилась его позлить, надо идти до конца.

– Собираешься отказаться?

Его голос звучит спокойно, да и сам Кирилл расслаблен, но его выдают глаза. В них огонь загорается такой силы, что до меня достает. Вдруг жарко становится и не по себе как-то.

– Это мое тело. А это… – раскрываю ладонь перед ним. – Вредно. Я знаю о последствиях.

Вру, не краснея. Ничего я не знаю на самом деле. Только то, что Верка сказала, а Нинка подтвердила. Не станут же они мне врать, верно?

– С какой целью ты мне это говоришь? – вдруг спрашивает Багров.

И смотрит внимательно. Пытается показать, что его совсем не трогает происходящее, но я-то вижу. Всё вижу. Эмоции впервые в его взгляде проскальзывают.

– Просто, – пожимаю плечами. – Мы оба виноваты в случившемся, а отдуваться, получается, только мне?

– Получается, – говорит Багров, а затем спрашивает: – Ты пристыдить меня пытаешься?

– Нет, конечно. Ты меня перед фактом поставил и не спросил, хочу ли я ее пить. Купил тоже сам. Не считаешь, что это слишком?

– Ты поела? – переводит тему и, дождавшись моего кивка, подзывает официанта. – Принесите счет.

Через несколько минут Кирилл оплачивает наш счет кредиткой и, поднявшись, обращается ко мне:

– Пошли.

Я поспешно встаю. Совершенно ничего не понимая, иду за ним. Таблетку все еще в руке держу, не разжимая пальцев. Когда подходим к машине, и Кирилл передо мной дверь переднего сиденья открывает, я уже жалею, что не выпила ее.

– Садись, – командует, замечая мою заминку. – Дим, сходи в кафе пока. Мы кое-куда прокатимся.

Я сглатываю, но в машину забираюсь. Дима выходит, Кирилл занимает его место. Заводит двигатель.

– Куда мы едем?

Когда Кирилл не отвечает, я начинаю нервничать. Напрягаюсь от страха. Я о Багрове почти ничего не знаю. Он сын наших друзей. Всегда собранный и уверенный в себе, привлекательный и немногословный. Мой отец никогда с криминалом не связывался, и я решила, что Кирилл тоже не может.

Когда машина летит по трассе, начинаю в этом сомневаться. А когда он сворачивает с главной дороги, поджимаюсь. Может, махнуть эту таблетку прямо сейчас и попросить меня высадить? Успокаиваю себя тем, что в любой момент могу назвать свою фамилию. Кирилл, конечно, будет шокирован, но ничего со мной не сделает.

Господи, да он и так не сделает! Я уверена! Уверена ведь?

Багров останавливает машину. Паркуется у больших ворот.

– Выходи, – говорит, отстегивая ремень безопасности.

– Куда мы приехали? – спрашиваю с волнением.

– Посмотришь.

Он покидает салон первым, я иду следом. Здесь людная улица, довольно шумно, волноваться не о чем.

– Куда мы приехали? – повторяю вопрос еще раз.

– Увидишь.

Кирилл аккуратно берет меня под руку, толкает к огромным воротам. Я пока не понимаю, куда мы приехали. То ли в детский садик, то ли в школу. За воротами находится несколько детских площадок и много зеленой растительности. Даже беседка в тени деревьев имеется.

– Ты зачем меня сюда привез? – спрашиваю.

– Помолчи.

Кирилл уверенно шагает к двери, ведущей в большое здание. Я бегло смотрю на табличку, висящую слева от входа.

Детский дом “Непоседки”

– Ты меня в детский дом привез? – восклицаю, кажется, слишком громко, потому что на меня начинают коситься. – Зачем?

– Молчи и улыбайся.

Кирилл уверенно лавирует в коридорах, из чего я делаю вывод, что он здесь не впервые. Был раньше, но зачем?

Мы останавливаемся у деревянной двери. Кирилл несколько раз стучит и, толкнув ее внутрь, входит.

– Кирилл Викторович?! – женщина, сидящая за столом, тут же поднимается на ноги и идет нам навстречу. – Какими судьбами к нам?

– Здравствуйте, Нора Сергеевна. Да вот… привез подрастающее поколение на экскурсию.

Женщина тут же оценивает меня внимательным взглядом. С головы до ног осматривает и улыбается.

– Тоже хотите сделать доброе дело?

Я молчу и улыбаюсь. Совсем не потому, что Кирилл так сказал, сама ведь не знаю, что говорить. Да и что тут скажешь?

– Идемте тогда, я вам экскурсию проведу.

Я хочу отказаться, но мне такой возможности не предоставляют. Кирилл толкает меня вперед, и я оказываюсь зажатой между директором детского дома и ним. Она идет впереди, он сзади. Сбежать никак не выйдет, хотя очень хочется. Вначале женщина показывает залы, в которых занимаются дети, затем ведет нас в комнаты, где они живут.

– А это, – она заводит нас в огромное помещение с компьютерами, – наша гордость. Закупили компьютеры на последние пожертвования. Теперь у нас все самое новое и лучшее.

– Молодцы, – хвалит Кирилл и слушает внимательно.

– Пойдемте к воспитанникам?

Женщина выходит из комнаты, я разворачиваюсь к Кириллу.

– Мы зачем здесь?

– Выбор тебе сделать помогаю.

– Как этому способствует детский дом?

– Увидишь.

Кирилл предельно спокоен и собран. На дверь кивает, и я, фыркнув, выхожу.

После осмотра помещений нас ведут к детям. Не прямо к ним, но на улицу, а там они играют. Когда шли сюда, я как-то внимания не обратила, что дети здесь всех возрастов. И маленькие – по годику-два, и старше – лет по шестнадцать, подростки. Почти взрослые.

Они разделены на группы, каждый занят своим делом. Я сглатываю. Мне здесь не по себе. Все они выглядят неплохо, одеты хорошо, не слишком худые, без следов побоев, да и Нора Сергеевна выглядит добродушно. Улыбается, рассказывает о тех, кто прибыл совсем недавно. Мальчик семнадцати лет. Стоит от группы отдельно, надутый. И две девочки. Близняшки. Им по три. Они плачут, хотя другие дети рядом с ними спокойные.

– Сложно им дается адаптация, но мы стараемся.

– Я уверен, что у вас все получится.

Нора Сергеевна смотрит на меня. Ждет, наверное, что я скажу.

– У вас здесь… уютно, – выдавливаю из себя улыбку.

– Мы почти закрылись, – говорит она. – Благодаря вот Кириллу Викторовичу и таким, как он, еще держимся на плаву.

– Я дам своей спутнице ваши реквизиты, уверен, она приобщится к хорошему делу, – убедительно говорит Кирилл. – К сожалению, нам пора.

– Конечно!

Нора Сергеевна спешит нас провести. Идет по центральной аллейке вместе с нами.

– Мама! – слышу громкий вскрик где-то сбоку. – Мамочка…

Я успеваю лишь повернуться, когда ко мне подбегают сразу две девочки. Хватают меня за ноги своими маленькими ручками и плачут. Рыдают, я бы даже сказала. Я же… я просто стою! Как вкопанная. Ни сказать ничего не могу, ни сделать.

– Ох, простите, не смогла их удержать, – извиняется подбежавшая девушка. – В каждом посетителе маму видят.

Пока от меня отдирают девочек, я ничего сказать не могу. Стою, смотрю, как они плачут и тянут свои ручки ко мне, и пошевелиться не могу. Все что-то говорят, а у меня перед глазами словно туман. Ничего не вижу. И не слышу тоже. Душа в пятки уходит. Мне так больно за малышек становится. Дети такое проживать не должны. Ни в коем случае. Они все должны расти, как я, в заботе, тепле, любви и уюте. Не так. Не ища маму в каждой прохожей женщине.

– Идем, – Кирилл обхватывает меня за плечи. Ведет к выходу, усаживает в машину.

Только в салоне я вдруг понимаю, что таблетки в моей руке больше нет. Понятия не имею, куда она делась. Вывалилась, видимо, когда от меня детей отдирали.

– Зачем ты меня сюда привез? – спрашиваю потерянным голосом.

– Чтобы ты поняла, что дети – не игрушка и не прихоть. Это огромная ответственность, и взваливать ее на себя нужно по готовности.

– Я не собиралась ничего взваливать, – говорю ему правду. – Ты просто… спокойный. Тебе все равно?

– Все равно что?

– Всё… вся эта ситуация. Тебя не цепляет?

– Что именно? То, что тебе нужно выпить таблетку? Нет, не цепляет. Презерватив у меня рвется не впервые. Ничего ужасного не произошло. Экстренная контрацепция выручает. Никто обычно не хочет детей после первой проведенной совместно ночи. Я понимаю, что для тебя это в принципе первая ночь с мужчиной, но это не повод рожать ребенка.

– Я выпью таблетку, – говорю ему. – Только нужно купить еще одну. Понятия не имею, где эта.

Глава 12

Кира. Спустя неделю

Ресторан, в котором работает Нинка, встречает меня негромкой музыкой, снующими между столиками официантами и приятным интерьером. Я бывала здесь несколько раз с Миланой и Лизой. На встрече с ними настояла мама, когда я прилетела. Откуда-то она узнала, что за то время, что я была за границей, мы с ними даже не общались, а ведь они дочери ее подруг.

Встречу, к сожалению, не спасли даже коктейли. Было скучно, неинтересно и жутко раздражающе. Мы с ними дружили еще в школе, но так и не стали лучшими подружками. Мне куда интереснее было с простыми девчонками, обычными. С Нинкой и Верой я познакомилась, когда жила у бабушки. Подружились мы хоть и не сразу, но с ними мне было комфортнее.

Мама этой дружбы не разделяла и не понимала, старалась приобщить меня к Милане и Лизе. Не вышло. В пятнадцать папа отправил меня учиться в Лондонскую школу-пансионат, а после я поступила в университет. С Миланой и Лизой мы сразу же прекратили общение, зато и Верка, и Нинка постоянно звонили.

– Привет, – меня замечает Нина. – Пришла все-таки?

– Решилась. Куда идти, скажешь?

Нинка указывает на дверь слева и желает мне удачи. Сюда я пришла на собеседование. С отцом из-за этого, конечно, поругались. Он категорически против того, чтобы я работала официанткой, а мне хочется попробовать. Я не могу просто сидеть дома. На учебу у меня уходит не так много времени, а все остальное время нужно чем-то занять.

Динка рассказала мне о том, что у них освободилась вакансия, и я тут же записалась на собеседование. Правда, утренний разговор с отцом меня не обрадовал. Он категорически запретил мне даже думать о такой работе. Несмотря на запрет, я все равно поступаю по-своему. Стучусь в дверь и захожу внутрь.

– Здравствуйте. Я на собеседование.

– Проходите.

Мужчина едва отвлекается от ноутбука. Мажет по мне взглядом. Рукой указывает на стул рядом со своим столом.

Я присаживаюсь и сижу. Он что-то печатает, а мне приходится молчать.

– Теперь можем поговорить. Я Олег Романович.

Он закрывает крышку ноутбука.

– Опыт работы у вас какой?

Я замираю. К собеседованию я не готовилась. Мне Нинка сказала, что ее так приняли, но она пришла, когда ресторан только открыли, и их обучали. Может, сейчас другие требования?

– У меня… в общем-то… нет опыта. Я просто… тут подруга моя, Нина работает.

Не знаю, как это должно помочь, но пока это единственная информация, которую я выдаю менеджеру. Ну, откуда я, черт возьми, знаю, что говорить?! Я ведь и правда не работала ни дня…

– Что нет опыта – плохо, – говорит он. – У нас сейчас нет времени на обучение.

– Я быстро схватываю, – отвечаю. – На лету. К тому же… представление имею об этой работе. Нинка мне поможет.

Я просто хочу попробовать. Можно было, конечно, начать с более простых заведений, но после посещения последнего кафе я эту идею сразу же отмела. Я тогда так отравилась, что день с кровати встать не могла. Отец панику развел, кричал, что больше никогда и никуда меня с моими подружками не отпустит, а мать поддакивала. Еще один повод не любить Нину и Веру. А они ведь и не виноваты! Это Кирилл все с его водителем. Будь они неладны с их “хорошим кафе”. Но ни отцу, ни матери я, конечно же, не сказала, где и, главное, с кем была.

– Давайте откровенно, – говорит Олег Романович. – Зачем вам эта работа?

Я на несколько мгновений зависаю и непонимающе смотрю на мужчину. На вид ему не больше сорока, спокойный, уравновешенный и внимательный.

– У вас сумка стоимостью в годовой оклад официантки в моем заведении. Вы не нуждаетесь в деньгах.

Я, в общем-то, и не скрывалась. Пришла в своей одежде и обуви, украшениях. Сумку вот прихватила. Я ведь на работу пришла устраиваться, смысла кого-то обманывать не было.

– Хочу попробовать себя в этой сфере. К вам пришла, потому что узнала от подруги о вакансии.

– Я могу вам предложить испытательный срок. Если справитесь – возьмем вас на ставку.

– Я согласна.

Деньги мне не нужны, а поработать хочется. Я не могу больше сидеть дома. С нашей последней встречи с Кириллом все мои мысли крутятся только вокруг него. Мне снятся сны с его участием, я чувствую его запах в случайных прохожих, я вспоминаю его руки в самый неподходящий момент. Я обещала себе, что забуду. Смогу. Должна.

Пока не получается.

– Завтра приходи к восьми. Форму тебе выдадим, и приступишь к работе. Как раз завтра смена Нины. Сегодня она заменяет другую девушку.

– Хорошо.

Из его кабинета я выхожу довольная и окрыленная. Верю, что трудотерапия поможет, потому что ни учеба, ни подруги, ни прогулки, ни даже алкоголь не справляются. Каждую свободную минуту думаю о нем. О том, что он может прийти к отцу. Маловероятно, конечно, ведь за последние полгода он ни разу не пришел, зато у нас частые гости его родители. Его отец с моим несколько раз в неделю собираются, чтобы попариться в нашей бане и поиграть в бильярд.

Кирилла я ни разу не видела, иначе бы ни за что не подошла. Побоялась, что узнает.

– Ну что, взяли? – спрашивает Нина, перехватив меня у барной стойки.

– Взяли! Я завтра выхожу.

– Поздравляю! Может, заедешь за мной тогда? Ну, раз нам с тобой теперь вместе на работу.

– Заеду. Если отец машину даст.

– А он что? Ты ему рассказала? Против, да?

– Не в восторге, но когда я его слушала? Не собираюсь идти у него на поводу, но машину он может отобрать.

– Понимаю. Наберешь меня тогда, скажешь.

Нина быстро убегает, потому что у нее несколько столов на обслуживании. Я же двигаюсь к выходу, по пути лезу в сумку, чтобы достать телефон. Тот, что украли, я даже искать не планировала. Отцу так ничего и не сказала. Достала свои сбережения наличными и попросила друга привезти из Америки такую же модель, как у меня украли. Я только вчера телефон забрала.

Останавливаюсь почти у выхода, нащупываю рукой телефон, когда слышу его голос. Я так резко вскидываю голову, что у меня перед глазами темнеет. Когда же способность видеть ко мне возвращается, мой взгляд замирает, натыкаясь на Кирилла. Он входит в ресторан вместе с девушкой. Женщиной. Взрослой, стильной, улыбающейся. Она держит его под руку, все внимание на себя перетаскивает.

Багров даже по сторонам не смотрит и меня, конечно же, не замечает. Мимо проходит, а я, очнувшись, пулей несусь к выходу. Нажав на брелок, отключаю сигнализацию и забираюсь в салон своей машины. Белый внедорожник мне отец преподнес на совершеннолетие, но ездить на нем я начала только сейчас. Эти два года автомобиль дожидался меня в гараже отца рядом с другими его машинами.

Уже в салоне выдыхаю, хотя все еще смотрю на вход в ресторан. Конечно же, оттуда никто не выходит. С какой стати Кириллу покидать свою прекрасную спутницу? Рядом с ней он меня даже не заметил!

Глава 13

Кира

После встречи с Нинкой домой решаю не ехать. Отец там, наверное, рвет и мечет. После нашего утреннего разговора меня все еще трясет. Папа впервые на меня накричал и сказал, чтобы даже думать забыла о работе. Негоже наследнице его состояния простой официанткой работать. При этом в свою компанию он меня не берет. Опыта, видите ли, нет. И люди будут косо смотреть.

Договариваюсь с Верой пройтись по магазинам. Для работы в кафе мне понадобится обычная одежда. Среднестатическая, которую все носят. Я ее выбирать не умею. Я даже в ценах не ориентируюсь. То, что для меня будет дешево, для Нинки с Верой по цене космоса, поэтому в ТЦ иду вместе с подругой.