Сталкер времени. Фараон бесплатное чтение

-1-

Далекое прошлое. К Солнечной системе со стороны созвездия Большого Пса приближался галактический космодиск, им управляли командир Зем и штурман Ил.

– Мы скоро войдем в систему звезды Ра, – сказал Зем.

– Вижу, – ответил Ил. – Командир, может быть, закончим, я уверен, что и в этой планетарной системе мы не найдем признаков биологической жизни, только потеряем время. Мы уже три планетарных года кочуем по вселенной в поисках жизни, а результатов нет. Может быть в этом секторе космоса, который нам приказали исследовать, сплошная космическая пустыня.

– Что ты предлагаешь?

– Закончить миссию и вернуться домой, на Процерон.

– Потерпи, исследуем планеты вокруг этой звезды, и сразу домой, – сказал командир.

– Хорошо, согласен, – немного грустно ответил Ил.

Космодиск вошел в планетарную систему звезды Ра. Сначала были исследованы четыре небольших планеты, впрочем, планетами в полном смысле этого слова их назвать было нельзя, уж слишком они были малы. Потом две средние и две планеты-гиганта, но и здесь форм жизни, представляющих интерес для экипажа галактического космодиска, найдено не было. Приближаясь к звезде Ра, Зем и Ил обнаружили еще две планеты, от них исходило голубое свечение, из космоса они были очень похожи на планету Процерон, на ту самую, откуда они прилетели. Планеты были просканированы автоматическими зондами. Результаты ошеломили Зема и Ила. Было установлено, что на них очень много воды, уровень гравитации, состав газовой оболочки атмосферы, ее температура и давление были почти такими же, как и на их родной планете Процерон. Но самое главное, на них существовала биологическая жизнь! И если на планете, которая была больше, обнаружили только растения и находящиеся в ранней стадии развития живые организмы, то на второй, немного меньшей, уже сформировался животный и растительный мир. Ее населяли разумные существа, хотя и с довольно примитивным интеллектом. Но самое поразительное было в том, что эти разумные существа были очень похожи на Зема и Ила.

С Процерона к биологически активным планетам была направлена научно-исследовательская экспедиция. Она продолжала работать несколько лет. Участникам экспедиции удалось установить контакт с местными аборигенами и даже улучшить их генетический код. Была выстроена вертикаль власти, теперь ими стал управлять вождь, рожденный от процеронца. Живущим на планете были переданы знания, инструменты и не очень сложные технологии. Местные аборигены называли участников экспедиции Учителями и почитали, как Богов. Прошло несколько тысяч лет.

***

Над столицей Египетского царства появился золотой диск, его сопровождали еще четыре серебряных диска, но меньшего размера. Пилот-навигатор золотого диска положил руку на рычаг антигравитатора и медленно потянул его на себя, диск стал снижаться и вскоре приземлился на идеально отполированную площадку из красного оникса, расположенную рядом с огромным дворцом. Четыре серебряных, не снижаясь, ушли в сторону Красного моря. Из золотого диска вышел человек, одетый в белый, напоминающий современный комбинезон костюм. Он встал на небольшую платформу из горного хрусталя, обрамленную серебреным эллипсом. Платформа поднялась над площадкой на несколько миллиметров и плавно полетела в сторону дворца. Человек, стоящей на ней, был Фараоном Тотом Третьим, шел одиннадцать тысяч семьсот шестнадцатый год до нашей эры. Через несколько секунд Фараон подлетел к массивным воротам, они бесшумно открылись, и Тот влетел в Ахнатонский дворец. Хрустальная платформа плавно летела по первому залу («Залу Приемов»), его потолок поддерживали двести тридцатиметровых мраморных колонн, на которых были выгравированы загадочные иероглифы. Между колоннами стояли слуги, тоже одетые в белые комбинезоны, и когда Фараон пролетал рядом с ними, они низко кланялись. «Зал Приемов», как и все помещения дворца, был хорошо освещен. На потолке, расписанном фресками, горели яркие светильники-кварцеты. Пролетев еще несколько залов, Фараон добрался до коммуникативной шахты, платформа влетела внутрь и стала быстро подниматься вверх до последнего тринадцатого этажа, там находился главный зал дворца, «Зал свидетельств». Платформа подлетела к трону и плавно опустилась на черный мраморный пол. Тот Третий сошел с нее и воссел на трон. В зале находилось восемь человек: семь Хранителей Знаний и сын Фараона Тотмус. Если бы современные люди увидели бы Фараона и его сына вместе, то решили бы, что это братья-близнецы, Тот Третий выглядел, как двадцатилетний юноша, хотя ему исполнилось триста лет, его сыну было гораздо меньше, всего сто тридцать, и сегодня он праздновал день совершеннолетия. На Хранителях Знаний и на сыне Фараона тоже были белые комбинезоны, единственное, что их отличало от других жителей царства, на голове у каждого из них был надет серебреный обруч, а у Фараона золотой.

Хранители Знаний и сын Фараона встречали Тота Третьего после его возращения из Роттории, столицы Илурии. У Тота там проходили переговоры с «Советом Избранных», но они опять не дали никаких результатов, и поэтому Фараон был очень раздражен.

Когда-то Илурия была частью Египетского царства, но после гражданской войны получила независимость и стала самостоятельным государством, полностью изменив свое политическое устройство, отказавшись от модели семи ступеней. Семь ступеней, по мнению Фараона, являлись идеальной формой управления страной. Население Египта было поделено на семь ступеней или семь степов. В первый степ входили Фараон и члены его семьи. Во второй Хранители Знаний. К последней, седьмой ступени относились свободные производители. Человек, родившийся в том или ином степе, никогда не мог перейти в другой, какими бы талантами он не обладал. По такой же системе строилось и образование. Фараон был допущен к высшим знаниям. Люди седьмой ступени обладали лишь навыками для работы, которую они выполняли, и скудным запасом знаний. К одежде каждого жителя Египта был прикреплен опознавательный знак, чтобы было ясно, к какому степу он принадлежит. Таких знаков не было только у представителей первой и второй ступени, да они им и не были нужны, их и так все знали. Но даже при таком жестком разделении на степы все были довольны. Представители всех ступеней питались почти одинаково и носили почти одинаковую одежду. Даже люди седьмой ступени имели отдельное комфортабельное жилье и во время отдыха могли свободно перемещаться по всей планете. Проблема социального неравенства была лишь в уровне знаний, которыми обладали одни, и которые были недоступны другим. Но это никого не беспокоило. Все были относительно счастливы.

В Илурии после обретения независимости все было в точности до наоборот, любой житель страны мог стать носителем тех знаний, которыми хотел обладать, и мог заниматься любой деятельностью в зависимости от своего таланта и желания. Это противоречие приводило к постоянным конфликтам между Царством и Илурией. Но снова пойти на открытую военную конфронтацию эти страны не могли, уровень военной техники был очень высоким, почти равным. При следующей войне обе страны за несколько секунд могли не только уничтожить друг друга, но и всю планету. Поэтому шли постоянные переговоры, консультации, но они почти не приводили ни к каким результатам, никто не хотел уступать или предавать свои принципы.

Фараон обвел взглядом всех присутствующих, потом встал, подошел к окну. Ахнатонский дворец был самым высоким зданием в столице, он возвышался над другими постройками почти на сто метров. Тот Третий увидел почти весь город с его широкими, пересекающимися под прямыми углами улицами, с домами, построенными из белого известняка, стены которых были отполированы почти до зеркального блеска. Внизу перемещались, а вернее летели в нескольких миллиметрах от основания улиц, также выложенных плитами из белого известняка, разноцветные полусферы с антигравитационными двигателями и куда-то несли своих пассажиров. Справа был виден величественный Нил, а также береговая дамба, которая защищала столицу от ежегодных разливов священной реки. Созерцая великолепие и гармонию города, Фараон немного успокоился, подошел к трону, воссел на него и после небольшой паузы произнес:

– Мои переговоры с Илурианцами не дали никаких результатов. Они не хотят вернуться к нашей системе семи ступеней, которая привела наше Царство к вечному процветанию. Их «Совет Избранных» настаивает, что любой житель их страны может быть допущен ко всему объему знаний, в том числе к сакральным и высшим. У нас этими знаниями могу обладать только Я, – Фараон сделал на слове «Я» смысловой акцент, все присутствующие в зале одобрительно покачали головами. – Их позиция может привести к планетарному хаосу. Мои аргументы, что мы стоим на пороге глобальной катастрофы, «Совет Избранных» не принял во внимание. Начать новую войну с ними мы не можем, ее последствия могут быть более трагическими, чем планетарный информационный хаос! Но это еще не все. Илурианцам удалось построить пирамиду, которая по своим характеристикам превосходит наши, сейчас она проходит испытания, и, если они будут удачными, Илурианцы смогут получать информацию от Учителей Вселенной Пятого уровня. Это может нарушить паритет знаний, и как следствие, паритет военный. Что скажут об этом хранители?

– Великий Тот, – начал Главный хранитель Луксор, – мы должны построить пирамиду, превосходящую по мощности Илурийскую…

– Я уже думал об этом, – Фараон перебил Луксора. – Мощная пирамида позволит мне общаться с Учителями Вселенной более высокого уровня, мне уже на это намекали, когда я общался с Учителями в последний раз. Когда мы сможем начать проектирование, и сколько времени уйдет на строительство?

– Я думаю, проектирование займет не более двадцати Лун, а само строительство не более двух разливов Священного Нила, – ответил Луксор.

– Приступайте немедленно, такова воля Фараона! – торжественно произнес Тот, встал и вознес руки вверх. Все, включая и его сына Тотмуса, почтительно склонились.

***

В «Зале Триумфа», где недавно проходили переговоры с Тотом Третьим, остались только двое из «Совета Избранных» Илурии: Спикер Эр и его Первый помощник Си, они молчали. Наконец, Эр произнес:

– Что ты об этом думаешь?

– Все, как обычно, Тот Третий пытается вернуть нас в зависимость от Царства, – ответил Си.

– Да, уже сто лет, как мы свободны, отказавшись от системы семи ступеней, но я все больше и больше начинаю задумываться, а что будет дальше?

– Что ты имеешь в виду? – переспросил Си.

– А не совершили ли мы ошибку, все наши попытки вступить в контакт с Учителями заканчиваются неудачами. Они игнорируют нас. Наступает дефицит знаний, хорошо, что об этом не знают Тот Третий и его окружение.

– У нас не очень мощные пирамиды, я уверен, когда заработает новая пирамида, мы восстановим контакты, – сказал Первый помощник Си.

– У меня нет такой уверенности, – парировал Эр. – Систему семи ступеней на планете установили Учителя, получается, мы пошли не только против Царства, но и против Учителей. Пока мы на одном уровне технического развития. А если Учителя дадут Царству новое оружие или что-то, чему мы не сможем противостоять? Поражение будет неизбежно.

– Мы должны продолжить искать контакт с Учителями, – продолжил свою мысль Си.

– Но человечество не может постоянно надеяться на них, мы должны развиваться самостоятельно. Практически все технологии, используемые нами, дали Учителя.

– Ты хочешь сказать, что люди – бесполезные создания, не способные на творчество?

– На данном этапе да, – ответил Спикер Эр. – Мы только копируем то, что нам предлагают. А ты никогда не задумывался, откуда Учителя сами черпают знания?

– Нет.

– Мне кажется, от Вселенского Разума, перед которым Учителя даже самого высокого уровня словно ничтожные песчинки. И если восстановить с ними контакт нам не удастся, все равно мы сделали все правильно, мы должны довериться воле Вселенной, – завершил свою речь Спикер Эр.

***

Массивные ворота Ахнатонского дворца бесшумно открылись, и из них вылетела небольшая платформа из горного хрусталя, обрамленная серебряной рамкой, на ней стояли Тот Третий и его сын Тотмус. На них были надеты белые, напоминающие современные комбинезоны костюмы. На голове Фараона сверкал золотой обруч, который генерировал сияние наподобие нимба, в правой руке Фараон держал серебристый с изогнутым верхним концом жезл, это был и символ власти, и плазменное оружие.

Прошло пятьдесят лун, возведение гигантской пирамиды шло полным ходом. Фараону хотелось посмотреть, как идет строительство, и он решил провести инспекцию, хотя каждый день по огромному коммуникативному кристаллу, который стоял у него в рабочем кабинете, он наблюдал, как идет стройка. Но ему важно было увидеть все своими глазами. Через несколько секунд хрустальная платформа подлетела к площадке из красного оникса, на которой стоял золотой диск с открытым люком, с его внутренней стороны спускался небольшой трап. Платформа опустилась, Фараон и его сын по трапу поднялись внутрь диска и расположились в удобных креслах, обтянутых белой кожей. Люк закрылся, пилот-навигатор нажал несколько кнопок на панели управления и потянул рычаг антигравитатора на себя, диск стал быстро подниматься вверх и через двадцать секунд оказался на высоте трехсот метров. Включились движители, диск с огромной скоростью ушел в сторону долины пирамид и вскоре приземлился на площадку из черного мрамора неподалеку от строящейся пирамиды. Люк с трапом открылся, Фараон и его сын вышли из золотого диска. Рядом с площадкой уже стояли Хранители Знаний, инженеры-геометры и старшие строители. Они поприветствовали Тота и его сына низким поклоном.

За девяносто лун, как началось строительство Великой пирамиды, она уже поднималась над землей на сто пять метров, оставалось еще около сорока. Фараон, Тотмус и Хранители Знаний проследовали к ней. Ее главный вход был расположен выше поверхности земли. Чтобы попасть внутрь, все встали на платформу из розового мрамора. Когда на ней оказался последний Хранитель, платформа стала медленно подниматься и скоро оказалась на высоте шестнадцати метров, в движение ее привел антигравитатор. Первым в пирамиду вошел Фараон, потом его сын, затем все остальные. По восходящему коридору они поднялись в Большую галерею и подошли к камере, где стоял саркофаг, сделанный из серо-коричневого базальта. Фараон остался доволен своей инспекцией и вскоре вместе с сыном и Хранителями Знаний вернулся в столицу.

Возведение Великой пирамиды не прекращалось ни днем, ни ночью. Когда садилось Солнце, включались мощные кварцеты, они освещали строительную площадку. В нескольких лиртах (лирт – примерно полтора километра по-современному) от стройки в каменоломнях интеллектуальные модули-автоматы, оборудованные лазерными пилами, вырезали многотонные блоки, на производство одного уходило не более десяти минут. Антигравитаторы поднимали их на высоту тридцати метров, и они плавно летели до строящейся пирамиды. Расстояние между парящими в воздухе блоками не превышало десяти метров. Иногда в воздухе их «парило» до тысячи штук. И когда очередной блок подлетал к пирамиде, четыре строителя подводили его в заданную по проекту нишу, отключали антигравитатор, и он плавно опускался на свое место.

Прошло еще пятнадцать Лун, возведение Великой пирамиды было завершено. Фараону предстояло испытать ее в действии. Новая пирамида могла генерировать сверхтонкие энергии, что позволяло перемещать бессмертную субстанцию человека – его душу – в любую точку Вселенной для общения с Учителями третьего уровня и получать от них самые важные сакральные знания, в то время как ранее построенные пирамиды позволяли общаться лишь с Учителями шестого уровня.

***

Фараон Тот Третий и Хранители в очередной раз посетили пирамиду, по восходящему коридору они поднялись в Большую галерею и подошли к камере, где стоял саркофаг, сделанный из серо-коричневого базальта. Хранители не имели права входить туда, это мог сделать только Фараон. Двери камеры закрылись, внутри горели яркие кварцеты. Тот Третий постоял несколько минут рядом с саркофагом, на дне которого стоял «предмет», похожий на кровать с подголовником в виде полукольца на серебреной ножке. Фараона переполнял восторг, вскоре он узнает то, что до этого дня ему было неизвестно. Наконец, он лег в саркофаг, положил голову на подголовник и нажал на небольшую серебряную кнопку, раздались сильно резонирующие звуки. Душа Тота стала покидать тело, вскоре она уже парила под потолком камеры, и Фараон увидел самого себя на дне саркофага, его тело, как ни в чем не бывало, продолжало дышать, грудная клетка в такт поднималась и опускалась. Тот Третий уже много раз совершал путешествия к Учителям, но никак не мог привыкнуть к тому, что видит себя со стороны.

Через несколько секунд огромный кристалл, находящийся на вершине пирамиды, сгенерировал широкий световой энергетический столб, который уходил в небо, в космос, в вечность, и душа Фараона отправилась к Учителям, на планету Процерон. Когда душа Тота достигла точки своего путешествия, столб пропал, чтобы снова появиться во время возращения души Фараона на Землю.

Световой энергетический столб опять возник над пирамидой, и душа Тота Третьего вернулась обратно. Хранители встречали Фараона у выхода из камеры, читая молитвы. Наконец, двери отрылась, и Тот Третий вышел. Лицо Фараона было очень бледным, Хранителям даже показалось, что у него немного тряслись руки, все почтительно склонились и уже хотели проследовать за ним к выходу из пирамиды, но Тот властно произнес:

– Оставьте меня, я хочу побыть один.

Хранители растеряно переглянулись, но выполнили волю своего повелителя и остались на месте. Через несколько минут Главный Хранитель произнес:

– Он узнал что-то очень страшное, надеюсь, эта тайна станет известна и нам.

***

Фараон вернулся в Ахнатонский дворец, сразу направился в «Зал свидетельств», приказал не беспокоить его, воссел на трон и погрузился в свои мысли: «Мое Царство прекратит свое существование, огромный планетоид упадет на Землю, все будет разрушено, почти все люди погибнут. Мой народ исчезнет, наши знания, технологии, традиции, все канет в лету. Не останется ничего, кроме пирамид в долине и иероглифов на стенах наших храмов. Илурия тоже погибнет, и наше противостояние прекратится навсегда. Но моей стране повезет немного больше, от нас останется хотя бы земля, Илурия полностью погрузится в океан. Но Илурианцы об этом не знают, их «Совет Избранных» пока не допущен к этим знаниям. Неужели Земле предначертана та же участь, что и нашей прародине Марсу, который погиб. Мой далекий предок, Фараон Проц Пятый, узнав от Учителей о грозящей катастрофе, за пять лет переселил всех его жителей сюда, на Землю, как на более безопасную планету, которую до этого мы использовали лишь для биологических экспериментов. Но в нашей планетарной системе больше нет пригодных для жизни планет. Учителя предложили мне совершить скачок во времени и телепортировать элиту моего царства, наши технологии и знания в более безопасное время, и даже назвали дату, конец двадцать первого века от рождения какого-то там Христа. Но как люди, живущие в том времени, отнесутся к нам? Скорее всего, они не примут ни нас, ни нашу цивилизацию, и не захотят подчиниться нам. Значит, война. А если мы проиграем? Нет, надо все очень тщательно продумать», – Фараон прервал свои размышления, встал с трона, прошелся по залу. Затем он подошел к окну, у его ног лежал фантастически красивый, идеально спроектированный город, которому через несколько лет будет суждено погибнуть. Но об этом знал пока только Тот Третий.

Фараон вернулся к трону, опять воссел на него и продолжил размышлять уже вслух:

– Нет, надо все-таки решиться, Учителя передали мне технологию, позволяющую перемещаться во времени и пространстве, у нас есть еще двенадцать лет, чтобы создать машину, способную телепортировать большую часть моего народа в будущее. Нет, мы должны ее создать. Надо позвать Главного Хранителя Луксора.

Через четверть часа в «Зале свидетельств» появился Луксор.

– Учителя открыли мне будущее, – после непродолжительной паузы начал Фараон. – Через двенадцать лет наша страна погибнет.

– Как погибнет? – с дрожью в голосе спросил Главный Хранитель.

– На планету, там, где сейчас находится Илурия, упадет огромный планетоид. Илурия уйдет под воду, а наше Царство смоет огромная волна, – обреченно произнес Фараон.

– И спасения нет? – с ужасом спросил Луксор.

– Есть, – ответил Фараон. – Учителя предложили мне перенести мой народ в будущее, в более безопасное время.

– Но как это сделать?

– Необходимо построить специальный аппарат, Учителя передали мне о нем всю информацию, – сказал Фараон. – Сейчас я войду в транс и буду диктовать тебе то, что мне передали Учителя.

– Я готов, – ответил Хранитель и подошел большому кристаллу, стоящему в зале.

После каждого путешествия к Учителям Фараон и Главный Хранитель уединялись в «Зале свидетельств», и Тот, погружаясь в транс, диктовал информацию, которую получил.

– Итак, начнем, – сказал Фараон, закрыл глаза, простер руки к небу и начал издавать непонятные гортанные звуки.

Вскоре он вошел в транс и начал диктовать. Луксор взял серебреный стек и принялся очень быстро записывать то, что произносил Фараон. На плоскости кристалла стали появляться формулы, расчеты, технические термины, инструкции и чертежи. В течение шести дней Фараон входил в транс и диктовал, а Главный Хранитель все тщательно записывал, наконец, на седьмой день вся информация, необходимая для создания аппарата телепортации, была нанесена на плоскость кристалла. Его сразу же переместили в лабораторию инженеров, и началось создание «Машины спасения», как позже назовет ее Фараон.

Все проходило в строжайшей секретности. Никто из сотрудников не знал, что они строят и для каких целей. Об этом знали только Фараон, Хранители Знаний и сын Фараона Тотмус. Тот Третий долго размышлял, сообщать или не сообщать о будущей катастрофе «Совету Избранных» Илурии, все-таки, когда-то они были одним народом и, наконец, принял непростое решение: «Раз Илурии суждено погибнуть, пусть так и будет», – и оставил их в неведении. На создание машины ушло почти семь лет. У Фараона в запасе было еще пять лет, за это время ее нужно было испытать и начать подготовку к эвакуации жителей Царства в будущее.

У «Машины спасения», созданной в Царстве, было существенное отличие от той, что была построена в России в конце двадцать первого века, она могла телепортировать материальные предметы. Но русские ученые такой задачи перед собой не ставили. Они боялись, что «материальная» телепортация может привести к парадоксу времени и изменению существующей реальности. Египетское Царство стояло на пороге гибели, Фараону и Хранителям Знаний было уже все равно, к чему может привести парадокс времени.

***

Перед испытаниями «Машины спасения» душа Тота снова побывала у Учителей. После возвращения Фараон вышел из пирамиды и, не проронив ни слова, стал разглядывать цветущую долину. Хранители внимательно наблюдали за ним, им очень хотелось узнать, что сказали ему Учителя, но Фараон молчал. Он думал, кто станет первым и отправится в будущее.

«А если первым будет мой сын? – подумал Фараон. – Конечно, это большой риск и очень опасно, но кто, если не он. Нет, Тотмус идеальная кандидатура. Он умен, атлетически сложен, умеет обращаться с оружием, принимал участие в создании «Машины спасения» и хорошо знает ее устройство, ему одному из немногих известно, зачем она построена. Да, мой сын лучшая кандидатура на место первого разведчика».

Фараон шагнул на платформу из розового мрамора, которая уже несколько минут висела в воздухе у входа в пирамиду, Хранители последовали за ним, и платформа стала медленно опускаться.

Утром следующего дня Тот Третий стоял у мавзолея своего отца Фараона Тота Второго. Перед входом были установлены два больших сфинкса, их лица полностью повторяли черты его отца, только в несколько раз больше оригинала. Здесь стояла и статуя самого Фараона. Вскоре подъехала белая полусфера с прозрачной крышей и остановилась в пятидесяти метрах от мавзолея. Из нее вышел сын Фараона Тотмус, на нем были надеты антигравитационные сандалии, он активировал их и медленно полетел к месту, где стоял его отец.

– Зачем ты просил меня приехать к мавзолею деда? – спросил Тотмус.

– Вчера я общался с Учителями и сообщил им, что аппарат построен, и просил разрешения испытать его. Они разрешили и предложили телепортировать первого разведчика в Санкт-Петербург в конец двадцать первого века, в этом городе в будущем окажутся вот эти сфинксы, – Фараон показал рукой на сфинксов, стоящих у входа в мавзолей.

– В будущем? – удивился Тотмус.

– Да. Учителя сообщили мне, что в Санкт-Петербурге хранятся и вот эти сандалии, – Фараон приподнял левую ногу и продемонстрировал сыну одну из сандалий. – И, если первому разведчику, отправленному в будущее, удастся вернуть все это обратно, – Фараон опять показал рукой на сфинксов, – это будет означать, что испытания прошли успешно и можно начинать массовую телепортацию для колонизации будущего.

– И кто будет первым разведчиком? – спросил Тотмус.

– Им будешь ты, – после небольшой паузы ответил Фараон.

– Я? – переспросил Тотмус.

– Да, ты, – утвердительно сказал Фараон. – Я понимаю, что подвергаю твою жизнь опасности, ты мой единственный сын и наследник, но перебрав множество кандидатур, я все-таки остановился на тебе. На тебя возлагается великая миссия спасения нашего народа. Только ты сможешь испытать «Машину спасения», и если все пойдет удачно, а я в этом не сомневаюсь, то клянусь, что там, в новом времени я откажусь от трона, и ты станешь Фараоном Тотом Четвертым.

– Отец, я должен подумать, – сказал Тотмус.

– Хорошо, я даю тебе сутки, – ответил Фараон.

Они попрощались. Тотмус вернулся к своей белой полусфере, и она, не соприкасаясь с поверхностью земли, очень быстро умчалась в сторону столицы. Несколько часов сын Фараона «кружил» по городу, а когда наступил вечер, подъехал к Нилу, вышел из полусферы и пошел по набережной, смотря на реку.

«Что мне делать? – размышлял Тотмус. – Я, конечно, могу ослушаться воли отца, но если то, что ему открыли Учителя о будущем нашего царства, правда, и осталось всего пять лет… Отец верит Учителям, благодаря их советам и технологиям мы добились процветания. А если эта машина и есть последний шанс для спасения моего народа, и на меня возложена эта священная миссия? Но мне страшно, а вдруг я погибну в этом «далеком будущем», ведь мы даже не представляем, какое оно. Нет, я все равно должен, я должен стать первым».

На следующий день Тотмус приехал к отцу в Ахнатонский дворец и сказал, что готов принять участие в испытаниях, но попросил пару недель на подготовку. Фараон согласился, потом подошел к своему сыну и обнял его за плечи. Когда отец обнимал его, Тотмусу показалось, что он плачет.

Тотмус начал готовиться к путешествию во времени. Каждый день он приходил в спортивный зал, где опытный тренер помогал ему улучшить приемы египетской борьбы. Много времени проводил на стрельбище, где оттачивал стрельбу из плазмоида. Но самой большой проблемой был язык, никто не знал, на каком языке или на каких языках происходит общение в конце двадцать первого века. Здесь, в существующей реальности практически все жители Земли общались на одном Процеронском языке. Его алфавит состоял из двадцати семи букв и включал примерно четыреста тысяч слов. Если Тотмус не сможет понимать людей будущего, это может поставить его миссию под угрозу.

Решение вскоре было найдено. Был усовершенствован речевой анализатор, который позволял понимать «языки» животных. За пару недель инженерам удалось увеличить его мощность в тридцать раз. Он работал по принципу звукового спектрального анализа и внешне был похож на небольшую черную таблетку, вставлявшуюся в ушную раковину, что-то наподобие слухового аппарата. Звуки или слова, издаваемые живым существом, проходили через специальный эмоционально-фонетический фильтр, после чего анализатор создавал их звуковой спектр и искал аналогичный спектр в Процеронском языке, мгновенно давая перевод. Этот прибор позволял перевести до трехсот тысяч слов любого незнакомого языка и помогал почти в совершенстве овладеть им.

***

Аппарат телепортации, который должен был перенести Тотмуса в будущее, представлял из себя огромный шар из титанового сплава двадцати пяти метров в диаметре. В нем легко мог уместиться боевой диск средних размеров. К полюсам шара крепилась рама из особо прочной стали и поддерживала его в воздухе, со стороны он чем-то напоминал школьный глобус. Внутри он был разделен на равные полусферы рабочей площадкой, на которой и должен был находиться объект телепортации.

Пробные испытания аппарата уже проводились, в качестве объектов для телепортации использовали многотонные гранитные блоки наподобие тех, из которых была построена Великая пирамида. Было проведено три эксперимента, блоки отправляли в будущее на три, пять и десять дней. Все три испытания прошли успешно.

Работал аппарат так: шар, прикрепленный к раме, начинал вращаться вокруг своей оси, при этом рабочая площадка, где находился объект телепортации, оставалась неподвижной. Когда шар достигал заданной скорости, включались «Б»-активные асинхронные излучатели, заключенные в титановую оболочку, и, генерируя контролируемые вихревые потоки пространства, протыкали его, создавая временной водоворот или коридор времени.

«Машина спасения» находилась на юге Синайского полуострова в горной местности неподалеку от самой высокой горы современного Египта Катерин. Здесь был построен огромный комплекс, вырубленный в горной породе на глубине шестидесяти метров, укрепленный вспомогательными блоками. Он мог стать и «Ковчегом спасения» в случае, если «миссия в будущее» провалится, и грядущую катастрофу придется пережить в настоящем. В нем могли свободно разместиться до трех тысяч человек (почти вся элита Царства) и находиться здесь долгое время.

По расчетам специалистов «Машина спасения» должна была потреблять очень много энергии. Поэтому рядом была построена силовая станция, которая генерировала энергию из протовещества.

Старт в будущее был назначен на день, когда в Царстве отмечали главный праздник – «День возрождения», в это время на Ниле зацветали лотосы, которые считались символом государства. В столице в этот день всегда проходили ежегодные военные парады.

После парада золотой диск доставил Фараона и Тотмуса к стартовому комплексу. Накануне старта Тотмус почти не спал, его мучили сомнения. Да, тестовые испытания прошли успешно, блоки были телепортированы в заданное время и в заданное место. Но отправлять человека почти на двенадцать тысяч лет «вперед», в будущее, было очень большим риском. Тотмус не знал, что там его ждет, и доберется ли он в нужную точку, а главное, сможет ли вернуться обратно.

Фараон и его сын вошли в огромный подземный эллинг, в середине которого висел шар, аппарат телепортации. В защитном модуле, где находился центр управления, за многослойным очень прочным стеклом уже находились Хранители Знаний, инженеры и техники. Верхняя полусфера была приподнята над рабочей площадкой на семь метров. К старту все было готово. Фараон и Тотмус подошли поближе к аппарату и молча простояли несколько минут. Наконец, Тот Третий опять обнял своего сына, что-то прошептал ему на ухо и удалился в защитный модуль. К Тотмусу подошел врач и с помощью небольшого жезла проверил состояние всех жизненно важных органов. Все было в норме, врач пожелал удачи, поклонился и тоже ушел в защитный модуль. Тотмус остался один, он поднял голову и посмотрел вверх на огромный шар. И подумал: «Что он мне принесет, славу или смерть?» – потом активировал антигравитаторы на сандалиях и стал медленно подниматься к рабочей площадке. Он был одет в белый комбинезон, на голове сиял серебряный обруч, в него вмонтировали устройство, позволяющее вести видео-фиксацию. В левой ушной раковине Тотмуса находился речевой анализатор, к правому запястью был прикреплен портативный боевой плазмоид. За плечами висел белый рюкзак. В нем лежали: кассеты с патронами, медицинская аптечка, небольшой кристалл для ведения записей, звездный навигатор, немного пищи и воды на первое время, запасной комплект нательного белья, два небольших слитка золота и два активатора, которые должны были запустить антигравитаторы, находящиеся в основаниях сфинксов. Тотмус поднялся на рабочую площадку, отключил антигравитаторы, прошел к ее центру, где был нарисован белый круг, и встал на него.

Из защитного модуля дали команду, и верхняя полусфера стала медленно опускаться, как только она полностью опустилась, шар начал вращаться, а когда он набрал заданную скорость, включились «Б»-активные асинхронные излучатели. Через тридцать секунд титановая обшивка шара стала излучать голубое свечение, а еще через семь секунд произошла яркая вспышка, это означало, что телепортация состоялась. Шар стал останавливаться, после его полной остановки верхняя полусфера стала медленно подниматься над рабочей площадкой, на ней никого не было.

Все перешли из защитного модуля в эллинг, в нем очень сильно ощущался запах озона. Машина впервые генерировала такую большую мощность, но все прошло успешно. Фараон подозвал к себе Первого инженера, который отвечал за создание аппарата, и спросил его:

– Когда мой сын попадет в будущее?

– Он уже там, Повелитель, – ответил Первый инженер.

-2-

Июньским вечером две тысячи семидесятого года от Благовещенского моста по Университетской набережной в сторону стрелки Васильевского острова шел гражданин Австралии Пол Смит. Стояла жара, температура поднялась до тридцати семи градусов, прохожих почти не было. Иностранец неторопливо шел, рассматривая город. На уровне его головы летел небольшой шар белого цвета и что-то говорил по-английски. Это был кибернетический гид-переводчик. Он рассказывал о городе и иногда включал лазерную указку, чтобы его клиент обратил внимание на тот или иной объект.

– Мистер Смит, посмотрите налево, это площадь Доменико Трезини, первого архитектора Петербурга, – сказал гид, включил лазерную указку, навел луч на какую-то скульптуру. – В центре площади стоит памятник ему. Чуть далее вы видите здание Академии Художеств, там учились и преподавали…

Гид начал перечислять бесконечное количество русских художников, имевших какое-либо отношение к Академии. Иностранец почти его не слушал, он ничего не понимал в живописи, и кто там учился, ему было совершенно безразлично. Он медленно шел, смотрел на Неву, на город и думал о своем. Впереди показались два мраморных изваяния, напоминающие древнеегипетских сфинксов, они заинтересовали иностранца. Шар сразу заметил это и, даже не закончив свое занудное эссе о художнике Серове, который тоже когда-то учился в Академии, моментально переключился на сфинксов.

– Эти сфинксы были привезены в Петербург в первой половине девятнадцатого века, – «замурлыкал» шар.

Австралиец подошел поближе, спустился по гранитной лестнице к Неве на промежуточную площадку, туда, где находилась полукруглая скамья, на краях которой были установлены два грифона, и стал очень внимательно рассматривать сфинксов. Но здесь его внимание привлек молодой мужчина в белом комбинезоне с абсолютно лысой головой, на которую был надет серебряный обруч с непонятными пиктограммами, а за плечами висел белый рюкзак. Мужчина встал на колени посередине площадки, поднял к небу руки и стал издавать странные гортанные звуки.

– Кто это? – спросил иностранец.

Шар моментально замолчал, он не знал, что ответить, в его искусственном интеллекте стали прокручиваться различные варианты, и, наконец, он произнес:

– Скорее всего, Египетский паломник! Он молится своему Богу, – гид был очень доволен своим ответом, ему даже показалось, что он очень тонко пошутил, пошутил так, как это умеют делать только люди.

В этот момент так называемый «паломник» что-то громко провопил на неизвестном ни иностранцу, ни шару языке. Над головами сфинксов появилось свечение, напоминающее нимбы. Раздался хлопок, возникла яркая вспышка, иностранца подбросило вверх, но это его удивило гораздо меньше, чем то, что произошло потом. Наступила странная тишина. Смит понял, что висит в воздухе в неестественной позе в тридцати сантиметрах от гранитных плит набережной и не может пошевелиться, у него возникло ощущение, что время остановилось, но его сознание все равно фиксирует происходящее.

Там, где вторая лестница спуска подходила к воде, появился светящийся круг диаметром около десяти метров, вскоре он стал вытягиваться в сторону противоположного берега, вещество, из которого он состоял, стало описывать круговые движения. Все это напоминало гигантский водоворот. Человек в белом комбинезоне встал, австралийца удивила его обувь, она напоминала сандалии с толстыми подошвами, от них исходило фиолетовое свечение. Неожиданно мужчина взлетел вверх и завис на уровне постаментов статуй. Паря в воздухе, он направился к одному из сфинксов. Подлетев к нему, он взял его за основание и легко, как воздушный шарик, «толкнул» в сторону водоворота. Через мгновение многотонное изваяние было уже внутри и, как легкое перышко, вращаясь по часовой стрелке, исчезло. Со вторым сфинксом «паломник» проделал то же самое. Потом сгруппировался, как это делают люди перед прыжком в воду, и прыгнул в водоворот. Опять возникла яркая вспышка. Водоворот пропал. Когда все исчезло, из сознания иностранца моментально, как ластиком, было стерто все, что он только что видел: парящего в воздухе человека, гигантский водоворот, летающих сфинксов, осталась лишь пустота и ощущение панического ужаса. Австралиец упал на гранитные плиты набережной.

– Что это было? – растеряно произнес он.

– Что это было? Что это было? Что это… – проговорил белый шар, пытаясь осмыслить своим искусственным интеллектом все произошедшее… Он, как и его клиент, попал в зону, где остановилось время, и наблюдал за происходящим. Случившееся поставило робота в тупик, его электронное «сознание» не выдержало такой мощной перегрузки, и он попросту сломался, упал на гранитные плиты набережной, несколько раз отскочил от них, как футбольный мяч, и задымился.

Психика австралийца выдержала, он не лишился рассудка. После небольшой паузы он поднялся и со страшными английскими ругательствами побежал обратно в сторону Благовещенского моста, подальше от того места, где он пережил весь этот кошмар. Он бежал так быстро, что чуть не сбил парочку влюбленных, которые неспеша шли ему навстречу.

– Сумасшедший! – крикнула ему вдогонку девушка.

– Англичанин, – иронично заметил молодой человек.

Влюбленные прошли еще несколько метров, как вдруг услышали близкие раскаты грома. На Петербург со стороны Финского залива надвигалась гигантская черная туча, она постоянно меняла свою форму, превращаясь то в циклопа, то в пирамиду колоссальных размеров, то в семиглавого дракона, сверкали яркие молнии.

– Поехали скорее домой, – предложила девушка.

– Поехали, – согласился молодой человек и нажал на небольшой черный прямоугольник на левом запястье. Через пять минут они уже сидели на заднем сиденье нано-такси, увозившего влюбленных из центра в предместье Люстдорф.

Страшная гроза бушевала над городом около трех часов, это была самая мощная гроза за всю историю метеонаблюдений. Две огромные молнии поочередно попали в постаменты, где еще недавно стояли сфинксы, и разломили их пополам, других крупных разрушений в городе не было отмечено.

Известие о таинственном исчезновении сфинксов моментально распространили все мировые информационные агентства, на Университетской набережной постоянно менялись телевизионные группы, они снимали разломанные постаменты, давали комментарии и говорили о новой мировой сенсации. Всех успокоил представитель администрации города, он сказал, что поступила информация об аварийном состоянии постаментов, поэтому было принято решение немедленно демонтировать сфинксов, они находятся в надежном месте на незапланированной реставрации и, когда будут готовы новые постаменты, опять вернутся на Университетскую набережную.

Через несколько часов после исчезновения сфинксов в кабинет директора «Центра «Z» профессора Холина вошел генерал-майор Бочаров, Начальник Службы Безопасности «Центра», в руках он держал небольшой кейс.

– Здравствуйте, Георгий Борисович, вы слышали, что сегодня произошло на Университетской набережной? – спросил генерал.

– Да, слышал, – ответил профессор.

– Как вы думаете, есть ли какая-нибудь связь между этим происшествием и исследованиями нашего «Центра»?

– Здесь нет никакой связи, исчезновение сфинксов просто кража, но очень дерзкая кража, – ответил профессор.

– Я принес информацию с камер видеонаблюдения, – сказал генерал, открыл свой кейс, вытащил из него небольшое устройство и включил его. Это был голографический проектор, возникло изображение Университетской набережной и сфинксов, генерал стал комментировать картинку:

– Смотрите, все, как обычно. Набережная, сфинксы на своих местах, на площадке, где находятся грифоны, стоит какой-то человек в белом комбинезоне. Вот появляется еще один, мы выяснили, что это Пол Смит, турист из Австралии, рядом с ним гид-переводчик. Австралиец спускается по лестнице и вдруг – он лежит на набережной, его гид падает на мраморные плиты и выходит из строя. Сфинксов нет, австралиец в ужасе убегает, вероятно, он увидел что-то сверхъестественное.

– Возможно, – заинтересованно заметил профессор.

– Нашим специалистам удалось восстановить память гида-переводчика, вот информация, сохранившееся в его видеопроцессоре, качество не очень хорошее, но понять кое-что можно, ее время около пяти минут, – генерал включил следующую запись на том месте, где появляется водоворот, и сфинксы вместе с человеком в комбинезоне бесследно исчезают.

– Что вы думаете по этому поводу, Георгий Борисович, – спросил генерал.

– Мне показалось, – после продолжительной паузы сказал Холин, – что кому-то удалось замедлить, нет, вернее, полностью остановить время, но при этом совершенно свободно действовать в точке остановки. Боюсь, что группе воришек это не под силу, я даже не знаю, какая из стран может обладать подобной технологией, это не укладывается в моем сознании, похоже, кто-то проводит эксперименты со временем, как и мы…

– Но это еще не все, – перебил генерал профессора. – Я попросил своих бывших коллег из «Службы безопасности «А» идентифицировать человека в комбинезоне, они могут определить биологический код и возраст любого по видеозаписи или фотографии. Результаты ошеломили меня, человек на записи жил десять тысяч лет назад, а может быть, и раньше. Вот их заключение, – генерал достал из своего кейса листок бумаги, протянул его Холину. – Не призрак же похитил сфинксов?

– Да, – многозначительно сказал Холин, ознакомившись с документом. – Необходимо немедленно проконсультироваться со специалистами относительно возраста сфинксов.

– Конечно, – согласился генерал

– Кстати, а что с тем иностранцем, что на записи? – спросил профессор.

– Его местонахождение установлено, сейчас он в отеле «Камердинер» на Таврической.

***

Пол Смит вбежал в номер отеля и моментально закрыл за собой дверь электронным ключом, задернул все шторы на окнах и, немного отдышавшись, связался с информационным центром «Пулково-2», чтобы уточнить расписание гиперпланов до Сиднея. Ему не повезло, сегодняшний сверхзвуковой гиперплан уже улетел в Австралию, следующий только завтра в десять часов утра.

«Я больше не могу здесь оставаться, а если этот ужас опять повторится, нет, надо немедленно бежать из этого города, бежать куда угодно: в Токио, в Сингапур, в Гонконг, черт возьми», – подумал австралиец и заказал билет на ближайший рейс в Токио. Вызвал такси, собрал свои вещи и уже собирался выйти из номера, как в дверь постучали.

– Кто там? – спросил Смит.

– Мистер Смит, вас беспокоит горничная отеля, – ответил ему приятный женский голос. Пол открыл дверь и моментально потерял сознание.

Он пришел в себя в просторной больничной палате, где лежал на удобной водяной кровати. Никого рядом не было, к его вискам, запястьям рук и в области сердца были прикреплены беспроводные датчики. Справа стояли какие-то медицинские аппараты, у которых гасли и загорались красные, зеленые и синие огоньки. А слева находился монитор с какими-то графиками и диаграммами. «Где я?» – подумал австралиец.

В палату вошла молодая симпатичная женщина, одетая в элегантный белый халат, и сказала по-английски:

– Здравствуйте, мистер Смит.

– Где я, что случилось? – спросил ее австралиец.

– Вы в клинике, у вас был сердечный приступ, но, слава Богу, опасность миновала и вашей жизни ничто не угрожает. Вам придется провести у нас несколько дней, и вы будете в полном порядке…

– Но… – перебил ее иностранец.

– Не беспокойтесь, ваша медицинская страховка должна полностью покрыть все расходы на ваше лечение и реабилитацию. Я принесла лекарство, вам необходимо его принять, – сказала женщина и протянула Смиту небольшой пластиковый контейнер, в котором лежали три таблетки.

Австралиец выпил таблетки и через пять секунд снова заснул.

***

Холин и Бочаров вошли в кабинет заместителя директора Эрмитажа доктора исторических наук Петровского Алексея Петровича, специалиста по Древнему Египту. Генерал был одет в военную форму, это придавало их визиту подчеркнуто официальный характер. После дружеских рукопожатий они сели за круглый стол, который стоял в центре кабинета.

– Что вас привело ко мне? – спросил Петровский.

– История на Университетской набережной, – ответил Холин.

После этих слов Петровский переменился в лице и очень зло выпалил:

– Я, как ученый, возмущен этим фактом, почему меня не поставили в известность? Почему во время их демонтажа не было ни одного представителя Эрмитажа? Что это еще за реставрация? Кто ее будет проводить? Все ведущие специалисты, способные ее провести, находятся здесь, в Эрмитаже. Я полдня пытаюсь связаться с губернатором, но мне все время отвечают, что он занят и принять меня не может, я хочу проинформировать президента…

– Все гораздо серьезнее, – перебил его Холин. Чтобы хоть немного успокоить Петровского и перевести их разговор к другой теме, он неожиданно спросил:

– Алексей Петрович, бывают ли в археологии случаи, когда через несколько лет или десятилетий пересматривают возраст той или иной находки, в частности, из Древнего Египта?

– Бывает все, что угодно, – все с той же агрессивной интонацией ответил Петровский.

Но он понимал, что люди, сидящие у него в кабинете, не имеют никакого отношения к происшествию на Университетской набережной, после небольшой паузы он произнес:

– Да, безусловно, возраст отдельных находок могут уточнить, изменить даты, но при условии, если это не противоречит фундаментальным основам науки.

– Что вы имеете в виду? – спросил профессор.

– Что я имею в виду… – немного успокоившись, продолжил Петровский. – Десять лет назад одному моему знакомому удалось создать нейтронный анализатор, он позволяет с точностью до десятилетия определять возраст того или иного предмета. С его помощью, правда, не совсем официально, я попытался уточнить возраст вещей из нашей Египетской коллекции, в принципе, результаты почти совпали. Только один предмет меня сильно удивил. Возраст, который определили наши специалисты, и то, что показывал прибор, значительно отличались. Он оказался старше почти на двенадцать тысяч лет.

– А что это был за предмет? – перебил Петровского Холин.

– Старинные сандалии, очень распространенная для Древнего Египта обувь, только материал, из которого они были изготовлены, не совсем традиционный. Обычно их изготавливали из листьев папируса или кожи, в погребальных камерах находили даже золотые сандалии. А эти были изготовлены, как показал анализ, из сплава титана и алюминия, к тому же их подошвы толще обычных. Я просканировал их и выяснил, что внутри подошва полая и заполнена какими-то маленькими предметами с большим содержанием золота. Мне казалось, что я совершил переворот в Египтологии, и наше представление об этой цивилизации рассыпалось, как карточный домик. Древнему Египту не пять тысяч лет, а двенадцать, может быть, и больше. Я написал несколько статей и хотел их опубликовать, но ни один Российский, ни один зарубежный исторический журнал не стал их печатать. Это могло полностью разрушить традиционное представление об истории человечества.

– Алексей Петрович, скажите, а к сфинксам с Университетской набережной вы не применяли методику, о которой вы рассказывали? – спросил Холин.

Возникла пауза. Наконец, Петровский ответил:

– Да, применял.

– И каким был результат? – спросил Холин.

– Их возраст более двенадцати тысяч лет, но для научного сообщества это не имеет никакого значения, а почему, я вам уже объяснил.

– Алексей Петрович, – в разговор вступил генерал. – Я прошу вас, не надо терроризировать губернатора и президента, все гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд. Мы не можем вас посвятить во все детали случившегося, но, уверяю вас, администрация города к этому не имеет никакого отношения.

– Я не понимаю вас, что вы хотите этим сказать? – спросил Петровский и после паузы продолжил. – Вы намекаете, что их украли?

– Украли не совсем верный термин, – ответил ему Холин. – Их просто сейчас нет в нашем времени и пространстве.

– Что? – обескураженно произнес Петровский.

– Да, их нет, но мы сделаем все возможное, чтобы они вернулись обратно, – уверенно сказал Холин. – Алексей Петрович, а можно взглянуть на сандалии, о которых вы нам говорили?

– Конечно, можно, – ответил Петровский. – Правда, сейчас их нет в нашей основной экспозиции, они находятся в новом хранилище Эрмитажа под Сестрорецком, но, если вы располагаете временем, мы могли бы туда поехать.

Генерал и профессор Холин одобрительно покачали головами, и уже через тридцать минут все трое шли по длинному коридору нового Эрмитажного хранилища. Вскоре они подошли к двери, на которой висела табличка «Древний Египет». Петровский вставил электронный ключ в сканер рядом с дверью, она открылась, они вошли внутрь. Помещение, куда они попали, представляло собой большой светлый зал со множеством стеллажей, между ними стояли и ходили люди в белых халатах и белых перчатках.

Петровский обратился к Холину и Бочарову:

– Мы готовимся к открытию выставки «Древний Египет из запасников Эрмитажа», поэтому здесь такая суета.

– Никогда не думал, что ваша Египетская коллекция такая большая, – удивленно произнес Холин.

– Да, – с гордостью согласился Петровский и громко крикнул. – Нина, подойдите ко мне.

Через несколько секунд к ним подошла молодая симпатичная женщина.

– Здравствуйте, Алексей Петрович, – сказала она.

– Добрый день. Как идет подготовка? – поинтересовался Петровский.

– Все хорошо, я думаю, что через три дня мы все закончим, – ответила женщина.

– Нина, у меня к вам будет небольшая просьба.

– Да, я вас слушаю, Алексей Петрович.

– Нам с господами… – Петровский кивком головы показал на Холина и Бочарова, но смутился, правильно ли он их представил. – Нам необходимо взглянуть на сандалии, ну, те, что изготовлены из металла и у которых утолщенная подошва.

– Нет проблем, – ответила Нина, вытащила из кармана своего халатика небольшой пульт, нажала на одну из кнопок (появилась голограмма небольшого экрана и клавиатуры) и стала вводить запрос, при этом приговаривая, – Так, сандалии, третье тысячелетие до нашей эры.

Когда Нина произносила фразу: «Третье тысячелетие до нашей эры», – на лице Петровского появилась гримаса, выражающая явное неудовольствие.

– Они по каталогу в секции «С», номер три тысячи шестьсот девяносто один, – сказала Нина и крикнула. – Саша, принесите нам номер три тысячи шестьсот девяносто один из секции «С».

– Хорошо, – откуда-то из середины блока ответил мужской голос, а через несколько секунд он же произнес, – но на месте их нет.

– Как? – удивленно сказала Нина и быстрым шагом направилась вглубь блока, за ней сразу последовал Петровский, а за ним Холин и Бочаров.

Через несколько секунд они стояли рядом с боксом, над которым светился инвентарный номер три тысячи шестьсот девяносто один, он был пуст.

– Не может быть, – растерянно сказала Нина.

– Этого еще только не хватало, – обреченно проговорил Петровский.

– Скорее всего, это какая-то ошибка, я сейчас все проверю, – Нина побежала обратно к голографическому экрану и клавиатуре.

Прошло два часа, а поиски, в которых принимали участие все сотрудники блока Древнего Египта, ни к чему не привели, сандалии бесследно исчезли.

– Неужели их украли, – мрачно проговорил Петровский. – Но это невозможно, хранилище очень хорошо охраняется, несколько степеней защиты, мы проведем внутреннее расследование.

– Расследование проведем мы, – очень жестко сказал генерал Бочаров, который, как и Холин, два часа наблюдал за суетой, царившей в блоке Древнего Египта.

– Алексей Петрович, – очень мягко, чтобы разрядить обстановку, сказал Холин, – вы нам говорили, что сканировали эти сандалии?

– Да, – подтвердил Петровский.

– А у вас сохранились результаты сканирования?

– Да, сохранились, – отрешенно ответил Петровский.

– Вы не могли бы нам их предоставить?

– Конечно, я пришлю вам их трехмерную голографическую модель, – все также отрешенно сказал Петровский.

Модель была доставлена в «Центр «Z». Специалисты центра попытались понять, что внутри. То, что Петровский назвал «маленькими предметами с большим количеством золота», напоминало современную микросхему. Специалистам показалось, что там находился кристалл, похожий на многоядерный процессор. Все пришли к выводу, что пропавшие сандалии, помимо своей утилитарной функции, являлись высокотехнологичным устройством, но с какой целью его использовали, осталось загадкой.

В девять часов вечера в кабинете профессора Холина собрались руководители «Центра «Z». После просмотра видеоматериалов началось активное обсуждение, выдвигались самые смелые, порой фантастические гипотезы: начиная с того, что на Университетской набережной открылся портал в параллельный мир, кончая тем, что человечество стоит на пороге перехода в четвертое, а может, и в пятое измерение. Дискуссию жестом прервал профессор Холин и обратился к присутствующим:

– Коллеги, все это очень интересно, но у меня возникла немного парадоксальная идея. Сегодня я и генерал Бочаров побывали у доктора Петровского из Эрмитажа. И уточнили возраст пропавших сфинксов. Он считает, что им более двенадцати тысяч лет. И хотя официальная наука с этим не согласна, я на стороне Петровского. Я несколько раз очень внимательно просмотрел запись, где зафиксирован водоворот, в котором исчезли сфинксы, и мне показалось, что он очень напоминает «коридор времени», генерируемый нашей установкой. А если какая-то высокотехнологичная цивилизация из далекого прошлого, погибшая в результате планетарной катастрофы, решила поэкспериментировать со временем и пространством, чтобы вернуть из будущего артефакты, когда-то находившиеся на ее территории? Если мои предположения верны, то нашей временной реальности грозит опасность. Вы не хуже меня знаете, что наши сталкеры, отправляясь в путешествие во времени, никогда ничего не берут из нашего материального мира и ничего не приносят оттуда. Только информацию. Мы это делаем, опасаясь парадокса времени. Телепортацию материальных артефактов запрещает наша «Хартия Времени». Мы должны во что бы то ни стало вернуть все обратно. Иначе последствия могут оказаться непредсказуемыми.

Все, присутствующие на совещании, согласились с Холиным. И когда сотрудники разошлись, профессор продолжил свои размышления: «Если мои предположения верны, то зачем людям из прошлого понадобились сфинксы? Ведь, независимо от времени и пространства, законы мирозданья везде одинаковы. И на Земле, и на далекой планете, что от нас в миллиарде световых лет, молекула воды везде «аш два о». Неужели они не понимают, к каким последствиям приведут их действия? А что, если их толкает на это какая-то угроза? Вдруг, людям, нарушившим вселенскую «Хартию Времени», стало известно, что они могут погибнуть? Стоп, тогда все становится на свои места, они хотят спасти свою цивилизацию и в качестве времени спасения выбрали конец двадцать первого века, как наиболее безопасное временное пространство. А телепортация сфинксов не что иное, как испытание их аппарата телепортации, и юноша в белом комбинезоне является никем иным, как их разведчиком. И скоро здесь появятся сотни, тысячи людей из прошлого».

В дверь постучали, чем и прервали размышления профессора.

– Да-да, войдите, – сказал он.

В кабинет вошла его секретарша и передала Холину оранжевую папку с заключением экспертизы о трехмерной голографической модели пропавших из запасников Эрмитажа сандалий. Профессор быстро просмотрел ее и еще раз включил запись, где был зафиксирован водоворот и исчезающие сфинксы, и очень тихо произнес:

– Я, кажется, знаю, что это такое, это портативные антигравитаторы, жаль только, что и они, похоже, вернулись в прошлое.

***

В палату, где спал Пол Смит, вошли генерал Бочаров и доктор наук, психиатр и профессиональный гипнотизер Лев Керн. Руководители «Центра «Z» не теряли надежду восстановить стертую из сознания австралийца информацию.

– Доктор, я очень на вас надеюсь, – сказал Бочаров.

– Я сделаю все, что от меня зависит, – ответил Керн и подошел к постели Смита, Бочаров достал из кармана портативную камеру и стал снимать происходящее.

Доктор произвел несколько пассов над головой спящего австралийца.

– Просыпайтесь, – очень властно по-английски проговорил Керн.

Смит моментально открыл глаза и сел на край кровати.

– Пол, вы слышите меня? – спросил доктор.

– Да, – абсолютно отрешенно ответил Пол.

– Я ваш друг, – сказал доктор и добавил. – Скажите, вы тоже мой друг?

– Вы мой друг.

– Я хочу вам помочь, – продолжил доктор.

– Вы хотите мне помочь.

– Вы должны мне рассказать, что вчера видели на набережной, вы поняли меня, Пол?

– Да, я вас понял, – ответил Смит.

– Я слушаю вас.

– Я гулял по городу, – начал Пол. – Увидел двух сфинксов, подошел поближе, у спуска к реке на коленях стоял человек, одетый в белый комбинезон, – дальше Смит подробно рассказал все то, что увидел в тот злополучный день.

– Спасибо, Пол, – сказал Керн. – То, что вы мне сейчас рассказали, вы видели во сне, вы поняли меня?

– Да, я понял вас, это был сон.

– Очень хорошо, но, чтобы этот сон не беспокоил больше вас, я сотру его из вашего сознания. Когда я скажу пять, вы навсегда его забудете. Один, два, три, четыре, пять, а теперь спать.

Пол закрыл глаза и упал на кровать.

– Спасибо доктор, – сказал Бочаров, убирая камеру в карман. – Надеюсь, об этом никто не узнает.

Лев Керн одобрительно покачал головой.

***

Пол Смит мирно лежал в постели в отеле «Камердинер» на Таврической улице, его разбудил телефонный звонок. Он взял коммуникатор и нажал на одну из пиктограмм, перед ним возникло голографическое изображение, на котором появилась симпатичная девушка.

– Господин Смит, – сказала она по-английски, – прошу прощения, что побеспокоила вас, я хочу вам напомнить, что сегодня у вас запланирована экскурсия в Царское село, экскурсовод и нано-такси ждут вас у входа в отель.

Изображение исчезло. Пол посмотрел на свои часы, и отрешенно проговорил:

– Я, кажется, проспал целые сутки…

***

Через три дня после исчезновения сфинксов руководители «Центра «Z» приняли решение отправить в двенадцать тысяч девятисотый год до нашей эры исследовательский модуль-разведчик. Так поступали перед отправкой сталкеров в далекое будущее или прошлое, когда об этом времени не было ни малейшего представления. Это значительно облегчало работу человека, он заранее получал информацию о будущем или прошлом и, исходя из нее, готовился к своему путешествию. При отправке сталкера, например, в Средние века, модули не использовали. Уже существовала базовая информация об этом времени, и необходимости в дополнительных исследованиях не было.

Модуль-разведчик изготовляли из высокопрочного титанового сплава, и напоминал он пчелу, только немного меньше. Он имел в своей комплектации портативную звуковую и видеозаписывающую аппаратуру, различные аналитические датчики, был снабжен функцией отпугивания биологических объектов, прежде всего птиц, и мог становиться невидимым для окружающих.

Прошло пять дней, как исследовательский модуль вернулся из прошлого, его информация была детально проанализирована, и сегодня у директора «Центра «Z» профессора Холина проходило совещание, посвященное экспедиции модуля. Помимо руководителей Центра на совещание присутствовал и сталкер Максим Клинг, он был выбран в качестве кандидата для путешествия в прошлое.

Капитан Максим Клинг был самым опытным и успешным сталкером «Центра», он одним из первых окончил «Школу сталкеров» и совершил уже немало путешествий во времени и пространстве, благодаря чему проявились его лучшие качества: смелость, находчивость и способность просчитывать шаги своих вероятных «противников» на несколько ходов вперед. Информация, которую он приносил из своих путешествий, всегда имела колоссальное значение для исследований «Центра», так как давала ответы на многие загадки прошлого и приоткрывала тайны технологий будущего. Для руководства Максим являлся непререкаемым в своей области авторитетом, к его мнению прислушивались и поручали самые сложные и ответственные миссии. Но, несмотря на свои достижения, Макс оставался простым и добрым парнем, о таких часто говорят «свой в доску».

– Уважаемые коллеги, – обратился Холин к собравшимся, – вам наверняка известно, что мы отправили исследовательский модуль-разведчик в Древнейший Египет, и вот, что нам удалось извлечь из его памяти после возращения, – профессор нажал на кнопку небольшого устройства.

Появился большой голографический экран. Сначала все увидели пирамиды, которые были облицованы отполированным до зеркального блеска известняком. На вершине каждой из них находился большой кристалл. Это была долина Гизы, но долина еще не стала пустыней, как сейчас, а больше напоминала субтропический лес, через который была проложена идеально ровная шести-полостная магистраль, по ней очень быстро неслись разноцветные полусферы, не соприкасаясь с основанием. Складывалось ощущение, что они висят в воздухе, а какая-то непонятная сила приводит их в движение. Над тропическим лесом иногда проносились летательные аппараты, напоминающие серебристые диски. Потом появилась картинка какого-то города с идеальными улицами и зданиями, не очень высокими (не более четырех или пяти этажей), стены которых были облицованы белым, идеально отполированным известняком, как и пирамиды. По улицам в разных направлениях перемещались разноцветные полусферы. Увиденное потрясло присутствующих.

Профессор продолжил свой доклад:

– Модуль-разведчик доставил в наше время фонетическую структуру языка, на котором общались люди того временного пространства. Наши лингвисты, проанализировав этот древний язык, пришли к выводу, что его структура даже отдаленно не имеет ничего общего ни с одним современным языком. Корни этого языка нам неизвестны. Профессору лингвистики Громову, используя возможности квадроглоба, удалось составить словарь этого языка, в нем около четырехсот тысяч слов. Мы дали ему условное название «Египтура». Модулю-разведчику удалось установить, что во главе государства стоит Верховный правитель, Фараон, он обладает неограниченной властью. Судя по кадрам, которые вы сейчас видели, все жители одеты почти в одинаковую, напоминающую современные комбинезоны одежду. Исходя из этого, наши эксперты пришли к выводу, что классового разделения в привычном понимании этого слова там не существует. Безусловно, какое-то разделение есть, но какое и на каких принципах пока установить не удалось. Полученная модулем информация позволяет сделать вывод, что в Древнейшем Египте нет рабского труда. Всю тяжелую и монотонную работу выполняют автоматы или роботы, – Холин обвел взглядом собравшихся и продолжил. – Уважаемые коллеги, у меня возникла гипотеза, почему пропали сфинксы. Предположим, руководителям Древнейшего Египта стало известно о глобальной планетарной катастрофе, грозящей гибелью их цивилизации. Возможно, как один из вариантов спасения они выбрали тотальную телепортацию в более безопасное время, например, в наше. А появление их разведчика и похищение сфинксов есть ни что иное, как испытание их «машины времени». Уровень их цивилизационного развития очень высок и в чем-то даже превосходит наш. И где гарантия, что, попав в наше время, они не захотят заполучить жизненное пространство, используя военную силу? Мне кажется, все очень серьезно, и помимо парадокса времени, нам еще угрожает и военное вторжение из прошлого.

Наступила гробовая тишина.

Когда совещание закончилось, и руководители центра стали расходиться, Холин попросил Максима задержаться на пять минут.

– Максим, когда вы сможете приступить к подготовке?

– Завтра, – четко ответил Максим.

– Сколько вам потребуется на это времени?

– Я думаю, пару месяцев, боюсь, что придется потратить очень много времени на освоение языка, что касается боевой и физической подготовки, я в отличной форме, – ответил Максим.

– Мне неловко вас просить, но вы не могли бы уложиться в один месяц. Как я сегодня уже говорил, все очень серьезно, мы должны как можно раньше узнать о планах этой цивилизации и, если они окажутся враждебными, предпринять все возможные меры, – проговорил Холин и очень внимательно посмотрел в глаза Максиму.

– Это приказ? – спросил Максим.

– Нет, это просьба, – ответил профессор.

– Хорошо, месяц так месяц, – философски согласился Максим.

-3-

За несколько дней до похищения сфинксов. Куранты Адмиралтейства пробили три часа ночи. Неподалеку от Большеохтинского моста прогуливалась парочка влюбленных. Мост уже развели, и под его пролетами проплывал небольшой транспортный модуль, его размеры позволяли пройти под всеми разведенными мостами. Модули большего размера шли по каналу, дублеру Невы, построенному севернее Петербурга. Вдруг в пятидесяти метрах от влюбленных возник светящийся круг около двух метров в диаметре и завис над набережной в полуметре от ее гранитного основания. Через несколько секунд он стал вытягиваться в светящуюся воронку, вещество, из которого она состояла, описывало круговые движения, напоминающее водоворот. Неожиданно из нее выпал человек, одетый в белый комбинезон. Как только его тело упало на гранитные плиты, все исчезло. Человек поднялся и посмотрел по сторонам. Влюбленные в ужасе убежали. Человек, упавший на набережную, был Тотмусом, сыном Фараона Тота Третьего. Еще несколько секунд назад он стоял посредине большого шара, который вращался вокруг него с огромной скоростью и издавал монотонный гул. И вдруг тишина.

«Неужели это и есть то самое будущее, где мы найдем свое спасение», – подумал Тотмус, включил устройство видео-фиксации на своем серебряном обруче и стал рассматривать мир, где ему предстояло прожить несколько дней. Перед ним текла река, Тотмусу показалось, что она шире Нила. По ней плыл кубообразный предмет, ярко освещенный огоньками. Слева находился разведенный мост. На другом берегу реки стояло высокое здание, его верхняя точка была сопоставима с высотой Ахнатонского дворца. Здание венчали пять башен, четыре пониже, и центральная – самая высокая. Это был Смольный собор. Тотмус включил антигравитаторы на своих сандалиях и перелетел через реку, чтобы лучше рассмотреть его. Вблизи здание поразило его еще больше, как и строения рядом с ним. Ничего подобного ни в его Царстве, ни в Илурии он еще не видел. Это было необыкновенно красивое сооружение нежно-голубого цвета. Тотмус опять активировал свои сандалии, поднялся к самой верхней точке собора и очень долго рассматривал большой золотой крест.

Неожиданно внизу появились два параллелепипеда, похожие на транспортные полусферы из его времени, на них тревожно мигали проблесковые огни, послышались звуки сирен. Он заметил несколько людей, одетых в темно-синие комбинезоны. Потом очень громко, почти у самого уха, прозвучали слова на неизвестном Тотмусу языке. Речевой анализатор мгновенно перевел их, человек на земле сказал следующее: «Вы подвергаете свою жизнь опасности, оставайтесь на месте, через пять минут подъедут сотрудники службы спасения с телескопической вышкой и опустят вас на землю. Повторяю, вы подвергаете свою жизнь смертельной опасности, не предпринимайте никаких действий и оставайтесь на месте».

Тотмус парил в воздухе, но снизу казалось, что кто-то залез на крест Смольного собора, поэтому сразу появились сотрудники Федеральной полиции. После всего услышанного Тотмус обрадовался, так как понял, что его речевой анализатор может переводить этот неизвестный язык, но потом осознал, что скоро кто-то появится и опустит его на землю, а это совсем не входило в его планы. Подъехал еще один параллелепипед, только большего размера, чем два первых, он остановился почти у самого здания. На нем тоже тревожно мигали огни. В его задней части находился небольшой прозрачный куб, в него вошли два человека, и он стал медленно подниматься. Тотмус понял, что это поднимаются за ним. Он не стал испытывать судьбу, спрятался за крест и спустился на землю с противоположной стороны здания. Остаток ночи он провел в саду Смольного. Он не смог заснуть и еще раз проанализировал задачи, поставленные перед ним его отцом и Хранителями Знаний. Прежде всего, понять устройство мира будущего, его ценности и традиции. Дать оценку уровню технологического развития и, по возможности, военного. Попытаться освоить, хотя бы на начальном уровне, язык будущего. Вернуть сфинксов и сандалии отца. И самое главное при этом остаться живым.

Вокруг Смольного собора в течение нескольких часов шла спасательная операция. Все искали человека, которого заметили на кресте, или на худой конец, тело, упавшее на землю. Но никого и ничего не обнаружив, решили все списать на «оптический обман».

Наступило утро, сад стал наполняться людьми. Некоторые совершали небольшие пробежки. Это совсем не удивило Тотмуса, иногда он и сам бегал по утрам. Его удивили люди, которые довольно быстро передвигались на странных устройствах, состоящих из двух колец, соединенных рамой с двумя вращающимися рычагами посередине. «Как им удается удерживать равновесие?» – подумал Тотмус, рассматривая эти диковинные механизмы.

Вскоре он покинул сад и направился исследовать город. Его поразили дома. В его времени все здания строились почти одинаковыми, здесь же, в этом районе Петербурга сосуществовал целый «калейдоскоп» архитектурных стилей и направлений. В одежде жителей также наблюдалось огромное многообразие цветов и фасонов, в его стране все одевались одинаково. И, в отличие от египтян, почти у всех на голове росли волосы.

Аппараты, на которых передвигались жители будущего, имели различный дизайн, формы и размеры. Транспортные полусферы его царства выглядели абсолютно одинаково, единственное, окрашивались в разные цвета. В его стране не было принято передвигаться пешком, только на полусферах. По улицам этого города постоянно прогуливались люди, кто по одному, кто парами, а кто и небольшими компаниями.

Тотмусу показалось, что жители будущего более свободны, чем его народ. «Вероятно, их общество построено на других принципах, и здесь нет системы семи ступеней, которой так гордится мой отец. И принимать ее они, скорее всего, не захотят. Значит, неизбежна военная конфронтация», – подумал сын Фараона.

Это была первая и самая важная информация о мире будущего. Но существовала и позитивная сторона, жители города принимали его за своего, были с ним дружелюбны и приветливы. «Наверное, с людьми из будущего можно будет договориться, если им не навязывать свою волю», – к такому выводу пришел Тотмус после первого дня пребывания в Санкт-Петербурге в конце двадцать первого века.

Прошло три дня, каждую ночь Тотмус возвращался в сад Смольного, анализировал увиденное и ждал утра, чтобы продолжить изучение мира будущего. Он страшно устал, все эти дни он не спал, заканчивались запасы еды и воды, но это были пустяки, главное, с помощью речевого анализатора он учился говорить на незнакомом ему языке и уже мог произносить небольшие предложения и фразы. Гуляя по городу, Тотмус выбирал двоих или группу людей, общавшихся между собой, становился рядом с ними и слушал их разговор. Анализатор переводил то, что говорят люди, и каждое новое слово заносил в свою память. За три дня в его памяти накопилось еще около ста тысяч наиболее часто встречающихся в разговорной речи слов и выражений. Ночью, когда в саду никого не было, Тотмус включал в анализаторе программу тренинга и изучал неизвестный язык. Он проговаривал слова и фразы этого нового языка, и, если при этом он совершал ошибку, анализатор, как обычный репетитор, поправлял его, доводя произношение до совершенства.

Исследуя город, Тотмус заметил: многие мужчины и женщины носят украшения, сделанные из металла, напоминающего золото. И почти у всех на правой руке было надето кольцо из такого же желтого металла. У Тотмуса возникла мысль, а что, если и здесь, в будущем золото тоже представляет какую-то ценность. Ведь у него в рюкзаке лежали два золотых слитка.

Однажды он зашел в огромное здание с большим светлым, просторным залом, разделенным на небольшие секции, где вдоль стен стояли стеллажи, на которых лежали продукты и вещи. Люди брали то, что им было необходимо, клали в небольшие тележки, послушно следовавшие за ними, потом направлялись к выходу, прикладывали к какому-то устройству небольшой прямоугольник. После этого открывались высокие, в человеческий рост, прозрачные дверцы. Люди забирали то, что они выбрали, и уходили. Тотмус тоже взял с полки предмет, напоминающий диск, и направился к выходу, но, когда подошел к прозрачным дверцам, они не открылись, он простоял в недоумении пару минут. Скоро появился мужчина в униформе и стал очень внимательно его рассматривать. Тотмус понял, что он делает что-то не так, положил диск на место и вернулся к дверцам, они сразу открылись. Вероятно, на этих прямоугольниках закодированы деньги будущего, решил для себя Тотмус. В его мире это происходило несколько иначе, в большой палец правой руки был вживлен микрочип, и, совершая покупки, человек прикладывал его к считывающему устройству.

В один из дней, гуляя по городу, он услышал фразу: «Уважаемые дамы и господа, наш банк «Питер-инвест» покупает золото по самой выгодной цене». Ее произносил не человек, а робот, он стоял у массивных дверей шестиэтажного здания и повторял ее каждому, кто проходил мимо, после чего учтиво склонял свою голову. На четвертый день своего пребывания в Санкт-Петербурге Тотмус решил обменять один из золотых слитков на маленький прямоугольник, тем более что у него закончились еда и вода. Он отыскал шестиэтажное здание, где у дверей стоял говорящий робот, и вошел внутрь. Его встретила симпатичная высокая девушка и поинтересовалась целью его визита. Тотмус вытащил из правого кармана своего белого комбинезона золотой слиток, показал его девушке и сказал по-русски:

– Я хотел его продать.

– Я вас поняла, – сказала девушка и проводила его к стойке, за которой сидел молодой мужчина (клерк банка), одетый в серый строгий костюм. Показав левой рукой на Тотмуса, она сказала:

– Господин …

Тотмус понял, что она хочет узнать его имя и произнес:

– Тотмус.

– Господин, – повторила девушка, – Тотмус хочет продать небольшой слиток золота.

– Я вас понял, одну минуту, – сказал мужчина, взял у сына Фараона слиток и куда-то ушел.

Вскоре он вернулся.

– Золото высокой пробы, даже очень, – сказал он и назвал стоимость слитка (на эти деньги можно было бы безбедно жить лет пять). – Вы согласны, господин Тотмус?

– Да, – ответил Тотмус.

– У вас есть с собой биометрический паспорт? – спросил его молодой клерк.

Речевой анализатор моментально перевел, вопрос поставил Тотмуса в тупик, у него не было идентификатора, так перевел ему анализатор. На лбу Тотмуса выступили маленькие капельки пота, наконец, он выдавил из себя короткое слово: «Нет».

Это не смутило клерка, золото было очень высокой пробы, от этой сделки он мог получить неплохой процент, поэтому, не задумываясь, он произнес:

– Ничего страшного, в случае необходимости ваша карта будет идентифицирована по радужной оболочке ваших глаз, одну секунду, – он нажал на маленькую кнопку на стойке, открылся небольшой люк, из него на штативе стало медленно подниматься устройство для сканирования радужной оболочки. Мужчина сказал:

– Посмотрите сюда, – Тотмус посмотрел в объектив устройства.

– Ну вот и отлично, через пять минут ваша карта будет готова.

Через несколько минут заветный прямоугольник лежал у Тотмуса в правом кармане комбинезона.

Сегодня был очень важный день, он наконец-то вступил в контакт с людьми будущего, они его поняли, выполнили его просьбу, и у него появились средства к существованию. Теперь можно было подумать о ночлеге и отдохнуть. Тотмус заметил, что в городе есть дома, где останавливаются приехавшие по делам или путешественники. На языке будущего они назывались «Отели» или «Гостиницы». Но без денег обращаться туда было бессмысленно. Сегодня он завладел заветным прямоугольником, теперь можно наконец-то позаботиться и о жилье.

Тотмус направился к ближайшему Отелю, у его входа стоял робот-швейцар, он поприветствовал Тотмуса и открыл перед ним дверь. Тотмус вошел в богато декорированный холл и направился на ресепшн. Подойдя к стойке, он обратился к молодой женщине-портье.

– Я хотел здесь поспать, – сказал он.

Эта фраза совсем не удивила женщину за стойкой, она решила, что перед ней иностранец, плохо говорящий по-русски, но все же уточнила:

– Вы хотели бы снять у нас номер?

– Да, – ответил Тотмус.

– На сколько дней?

– Десять.

– Я вас поняла, – кивнула женщина. – Какой дизайн номера вы бы хотели: классик, логистик или ретро.

Тотмусу было абсолютно все равно, он действительно очень хотел спать и выбрал последнее, что услышал, «ретро».

– Хороший выбор! Пожалуйста, ваш биометрический паспорт.

– У меня есть только это, – Тотмус вытащил из комбинезона карту, полученную после продажи слитка золота, и протянул ее портье.

Портье вставила ее в небольшой прибор на стойке и нажала на кнопку. Открылся маленький люк и из него, как и в банке, стало медленно подниматься устройство для сканирования радужной оболочки глаза.

– Посмотрите сюда, – сказала женщина и показала рукой на объектив.

Тотмус посмотрел в него.

– Все хорошо, Господин Тотмус, – сказала женщина и вернула карту сыну Фараона. – Наш робот-помощник проводит вас в номер, чтобы открыть дверь, приложите карту к индикатору.

Вскоре подъехал робот-коридорный и предложил проследовать за ним. Они поднялись на лифте на пятый этаж и оказались у дверей номера.

– Пожалуйста, вот ваш номер, – сказал робот и удалился.

Тотмус приложил карту, дверь открылась, и он вошел внутрь.

Номер, случайно выбранный Тотмусом, состоял из спальни, гостиной, небольшого холла, ванны и туалета. Мебель номера и его отделка были стилизованы под стиль «Людовик XV». Посреди гостиной стоял круглый инкрустированный стол, вокруг него три причудливых кресла, обитых шелком, на изогнутых ножках. Справа от окна находились секретер-цилиндр и два книжных шкафа. В гостиной и спальне висели массивные хрустальные люстры, на стенах картины. Но все это великолепие нисколько не заинтересовало Тотмуса. Во-первых, он ничего не знал о стиле «Людовик XV», как и о самом Людовике, а во-вторых, он страшно устал и очень хотел спать. Он сразу прошел в спальню, не раздеваясь, лег на стоящую под розовым балдахином кровать и заснул.

Он проснулся через двадцать часов утром следующего дня от стука в дверь.

– Господин Тотмус, это горничная отеля, – доносилось из коридора. – Вы вчера не спустились к ужину, у вас все в порядке?

Речевой анализатор моментально перевел вопрос и предложил вариант ответа: «Я очень устал и все это время спал, у меня все хорошо». Тотмус подошел к двери и через нее очень медленно проговорил фразу, предложенную анализатором.

– Я вас поняла, – ответили из коридора. – Извините, что вас побеспокоила, – наступила тишина.

Тотмус отдохнул и решил осмотреть свое временное убежище. Он вернулся в спальню, подошел к окну, отдернул занавеску и посмотрел на улицу. Из окна была видна площадь, посредине которой стояла конная статуя, конь опирался только на задние ноги, а на нем сидел всадник. Тотмус задернул занавеску, перешел в гостиную и стал рассматривать стоящую там мебель. Она была очень громоздкой, и, как ему показалось, мало функциональной. В его доме все было намного скромнее, там доминировал техно-минимализм.

Тотмус вышел в холл, там были еще две двери, он открыл первую и вошел. Тотмус сразу понял, для чего она предназначена, это была ванная комната. Он очень быстро разобрался, как все работает, и уже через десять минут нежился в огромной белоснежной ванне. После «процедуры» Тотмус вытерся большим махровым полотенцем и опять «облачился» в свой комбинезон. Хотя он несколько дней провел под открытым небом, его комбинезон по-прежнему оставался белоснежным. Структура его ткани отталкивала любую грязь.

Теперь, когда Тотмус был почти в полной безопасности и уже имел общее представление о мире будущего и его языке, можно было приступить к решению остальных задач. Где стоят сфинксы с ликом его деда и где находятся сандалии отца, Тотмус выяснил еще в первый день пребывания в Санкт-Петербурге, ему в этом помог звездный навигатор, который безошибочно определил место их расположения.

Сын Фараона прошел в гостиную, сел в кресло, что стояло напротив окна, и, рассматривая картины, висящие на стенах, написанные в стиле Рококо, подумал: «Итак, что сделать сначала. Прежде всего необходимо забрать сандалии отца, а сфинксами я займусь в день возвращения», – Тотмус вытащил из своего рюкзака звездный навигатор, он показывал, что до возращения назад оставалось три дня восемь часов тринадцать минут и пять секунд. «Надеюсь, за три дня я смогу сделать так, чтобы сандалии отца лежали в этом рюкзаке», – подытожил он.

Неожиданно в дверь номера опять постучали.

– Да, войдите, – почти без акцента сказал Тотмус и спрятал навигатор обратно в рюкзак.

В номер вошел Старший Клерк-отель, он был одет в черный фрак, белую сорочку, а дополняла образ белая бабочка. Такое повышенное внимание к Тотмусу было обусловлено тем, что он оплатил за десять дней своего проживания сумму, сопоставимую с полугодовым доходом самого высокооплачиваемого сотрудника отеля. Все были уверены, что Тотмус очень богатый человек. Впрочем, так оно и было.

– Прошу прощения, господин Тотмус, что беспокою вас, – очень степенно начал Клерк-отель. – Но вчера вы отдыхали, и я не смог познакомить вас с дополнительным пакетом услуг, которые предоставляет вам наш отель. Позвольте?