Вопреки бесплатное чтение

Катерина Снежная
Вопреки

Пролог

Нужно быть воином или настоящим безумцем, чтобы явиться в долину Смерти. На рассвете ее каменистую почву необычайно густо скрывало ядовитое марево влажного пара и оно же убивало все живое.

Черноволосая девушка и белокурый парень спешно шли навстречу друг другу по кромке тумана. Их крылья укрывали длинные плащи, делая их, такими похожими на людей. Пара встретилась. Губы слились в жарком поцелуе.

Девичьи пальцы нервно коснулись двух скрещенных крыльев на застежке плаща юноши, едва задели его белые локоны, погладили любимого по щеке. Ее тонкий голос под напором волнения осыпался до шепота.

– Ты уверен, что Кедра сдержит слово?

Вглядываясь в заплаканное лицо, он перехватил нежную руку.

– Не волнуйся, она смертная. Прежде, чем мгла снова ляжет на дно, она умрет. Хотя бы сейчас, любимая, поклянись.

Та с тревогой спрятала взгляд.

– Ку-аа-ара…

– Я дам клятву Розы, дам, но не здесь. А теперь иди. Иди и убей.

***

На другом краю Овинги, Арвил, принц Аравилата, направлялся в покои отца. Его доспехи, поверх здоровенных плеч с дорожным плащом с прорезью для рукавов, черной кожей с внешней стороны, указывали, что прибыл он издалека.

Через помещение охраны, он прошествовал в королевскую приемную.

Полукруглая зала, отделанная дорогим мрамором тиффуитских гор, как всегда полнилась посетителями. Они стекались сюда со всей Овинги, надеясь получить аудиенцию у великого короля Аравилата.

Он поприветствовал нескольких знакомых.

В то время как другие ожидающие приема, тревожась, отводили глаза. И по залу едва слышно стелились шепотки разнообразных диалектов:

«Да, да верно, однако. Принцесса должна»…

Арвил не прошел и двух шагов, как пред ним встал посыльный, преграждая путь.

Юный паж в королевской ливреи. Стараясь не смотреть, юноша учтиво поклонился.

– В-ва-ше вы-высочество, советник Слейли требует изведать, удобно ли встретиться в-в-аа-ам.

– Веди, – велел Арвил, полагая, лучше разобраться сразу, не откладывая на потом.

Советник встретил наследного принца хмурым взглядом, сухо кивнул. Удостоился в ответ не менее холодного поклона.

– Его высочество принц Аравилата, – объявил паж, спешно покинув комнату.

На некоторое время нависла тишина, срываемая громом летней бури. От чего желтый свет от множества свечей каждый раз содрогался, творя причудливый ритм света и тени на резной мебели.

Худощавый седоволосый старик семидесяти лет утомленно сутулился у окна, равнодушно взирая на дождь. Омерзительность бушующей непогоды, объединялась с его настроением.

Подобно кукле, неестественным дерганым шагом он, наконец, проковылял к столу, взял магический сверток, и протянул. Тот в последнюю секунду «невзначай» заскользил с пальцев и с глухим шлепком упал на ковер. С минуту, мужчины рассматривали друг друга.

– Его величество поручил, – выдавил он, скрипучим голосом, в котором раздавалось еще много властных нот. – Ввести вас в дело.

В этот момент в глазах старика просочилась разъедающая душу ненависть. Он переместил надменный взгляд на крошечный в черной траурной рамке портрет молодой красивой девушки, а затем на принца.

Тот проигнорировал это, выпрямил руку, пошевелил пальцами, и сверток поднялся с пола, устремившись в ладонь.

Он приложил кольцо, что носил на безымянном пальце правой руки, как символ дома Одвинов: ромб в спирали, к магической печати. Та треснула с характерным ломаным звуком.

«Виера Мар Квитворд принцесса Аравилатских земель и наследница Северных атоллов в возрасте одного года совершила переход.

(Следовательно – Двадцати четыре года назад по иному летоисчислению).

Отдана на воспитание непосвященным, находилась под контролем Хранителя, Лорд Ванка. Четыре года назад истек срок смены. Новый Хранитель не назначен.

Сие действо под покровительством дяди, Стефана Аравилатского, ручавшегося, что наследница никогда не будет претендовать на престол Аравилата и не покинет места изгнания, а также не узнает истинного происхождения.

В связи со сложившимися событиями: в изгнании, лишенная знаний о собственном происхождении, без магического образования она по-прежнему угроза королевскому роду Одвинов. Назначение: следует устранить».

– Что за бессмыслица? – пальцы смяли бумагу.

– Род Квитвордов владеет всеми полномочиями требовать от нас вернуть единственную наследницу по праву выживания. Мы не можем отказаться и не можем возвратить изгнанницу. Отправляетесь немедленно, – неторопливо, с кряхтением советник усадил свое тело в кресло за столом, тем самым оскорбляя принца во второй раз. Больше ему не было до него никакого дела. Он почтил принца глубоким игнорированием, сосредоточившись на своих делах.

– Посмотрим, – принц окончательно скомкал назначение, а затем направился к отцу.

***

Скрипнула старинная дверь, впуская в комнату высокого с заросшим лицом мужчину. Пахло огнем, прогорающими поленьями, чем-то жареным и сладким, и отчасти аравилатским вином. Здесь совсем не слышалась бушующая за стенами мощь непогоды.

Монарх сидевший в широком стуле у огня, покровительственно повернулся к нему. Принял поклон.

– Сын.

Снова вернулся к теплу. Плечи властителя всех земель Овинги покрывал тонкий плед бултамских мастериц огня, способный оберечь человека от холода в самую свирепую метель. Не то, что в буйную грозу.

Принц снял толстые перчатки, подошел к столу и устало положил их. Налил из кувшина вина. Аромат узнавался, по цветочному запаху с примесью горьких острых нот трав из лесов древлян. Смочив горло, он заговорил:

– Разведчики докладывают, измеры подтягиваются по всему континенту. Так что, отец, войны не избежать. Завтра ожидается посольство ангелов и, следовательно.

– Я тебя не за этим звал.

Мужчина замолчал, невольно вздохнул, выжидающе посмотрел.

Лицо отца, все еще выглядело величественным. Он поглаживал короткую бородку, и отсветы пламени мрачно лелеяли в бесчувственных, как мгла, глазах нездоровую боль.

– Полагаю, ты желал знать об измерах?

– Не хочу.

Арвил положил перед отцом на стол смятое донесение.

– Что это?

Король некоторое время молчал, вглядывался сквозь него неистовое пламя камина. Будто там, в жгущихся оранжевых головешках, мерещилось, трещало зловещее предзнаменование.

– Много лет назад, до, у предыдущей королевы родилась дочь.

– Я считал, у свергнутой династии нет наследников.

Принц отпил вино, обдумывая, а затем в сомнении добавил:

– Ходили слухи, родившиеся позже, крепкие мертвяки. Королева обезумила же, после отречения. Но я полагал, что это только слухи.

– Лиан пробовала забрать детей.

– Зачем?

Арвил ощутил, как мучительный пересохший воздух помещения, вместе с горячим потом, гнетуще расползается по его коже, по складкам дорожной одежды, удушая вонью.

Король больно усмехнулся, кивнул сам себе, о чем-то припоминая.

– Невеста нужна была, для тебя. Или меня? А это донесение об убийстве. Этого, обноска безумия, жадного скота, Лорда Стефана Аравилатского, все меняет… Следующей на трон по линии рода Квитвордов… мерзавка. Измерское отродье, не проходила обряд самоотречения! Не проходила…

– Только в том случае, отец, если на трон не встану я, и у меня не будет наследников. И тогда, возможно… Если она неожиданным образом возглавит армию измеров, за нас народы Аравилата биться, конечно, не станут.

– Не про-хо-дила. Если бы Лиан не оказалась бесплодна. Вторая не лучше первой, да и третей тоже. Проклятые бабы.– Король негромко бурчал под нос и заклинал взглядом пламя, а затем, стремительно придя в себя, грозно сверкнул глазами и обратился к сыну:

– Советники докладывают, что лучшего и более безжалостного убийцы в королевстве, чем ты! Хе-хе, а может и на всей Овинге, нет?

Арвил поморщился. Советнику Слейли очевидно нравилось распространять жуткую байку, внушая страх подданным и портить репутацию наследнику. Старый козлина, не смог простить, брошенную дочь.

– Отец, сейчас других дел полно. Война. Требуется укрепление границ, нужно запасы сформировать. Мне некогда гоняться по Овинге и разыскивать наследницу рода. Ювал один не справится. Еще свадьба.

Принц налил вина, испытывая невыносимую сухость и першение в горле. Как в легких образовалась нехватка влажного воздуха. И как невыносимо душно в этом знойном пекле.

– Она не на Овинге.

– Отрепье, – бокал с громким стуком ударился о стол, расплескался, и тут же вновь был наполнен до краев. – А где?

– На Земле.

Ему доводилось там бывать. Миры без магии редко пересекались с подобными Овинге. Им нечего было дать друг другу. К тому же тот мир пережил два катаклизма, природа скудна, цивилизация предпочитала техническое развитие, что делало ее совсем непривлекательной.

– Земля – мир без магии. Значит она не маг, и скорее всего, мертва. За четыре года от потери жизненных сил, здоровее не становятся.

– Нет, был тайный Хранитель, и ты с ней разберешься.

Арвил, сжав зубы, шумно вздохнул:

– Зачем ты сохранял жизнь? Милосердие не твоя добродетель.

– Основное условие при отречении, в договоре между мной и Хейвьерой.

Арвил полный неверия закатил глаза, вернулся к разглядыванию вина. Очевидно ни на миг, не спасающее от удушья.

– Скажи, я чего-то не знаю, отец? Сохранять наследницу рода, пусть и в другом измерении, в живых, неблагоразумно.

– По отчетам, ничтожность, мерзавка. Ничего не умеет и никакой ценности не представляет. Убить будет просто, сын мой. Иди и убей.

Голос Арвила налился гневом, и бас сорвался усталостью:

– Прошу тебя, поручи ассасинам, полуночникам. Кому угодно. Ювалу.

Пламя в камине с треском рассыпалось запальчивыми искрами, полыхая.

– Исключительно Квитвордов, – отцовский взгляд посуровел, как крепчает мороз, отчего пламя в камине в несколько раз уменьшилось. – Твой брат не сумеет исполнить быстрый переход.

Арвил вздохнул, вернув наполненный бокал на стол.

– Ты сам знаешь, нарушен договор Единства. Нет времени на принцесс. Враги нас превосходят по военной силе. Какой толк со смерти одной наследницы, да к тому же не мага, если измеры выиграют войну?

Пламя в камине взбесилось, наливаясь шаром, и жар в комнате вскипел стократно, опаляя в воздухе тончайшую пыль.

– Хватит! Повелеваю, чтобы это сделал ты. Потеряешь пару дней и вернешься.

Арвил красноречиво умолк, недовольный поклонился, и, жестко чеканя шаг направился к двери, за которой ожидала спасительная прохлада.

Король Аравилата принял поклон сына, отвернулся к огненной сфере:

– Отправляйся, найди и убей.

Глава 1

Марине показалось, что за окном послышался глухой шлепок. Как будто голубь, не рассчитав траекторию, на полной скорости врезался в стену балкона. Голуби их спальника закормлены до состояния, при котором взлет выше метра без разгона трудная задача. Но с координацией у этих тяжеловесов все в порядке. Так что это мог быть и не голубь, подумалось ей, пока она укачивала Юльку на руках.

Слишком уж закомуристый послышался звук. Например, что-то тяжелое или мокрое. Простыня, снесенная ветром с верхних этажей. Помидор или сырое яйцо, прицельно отправленное в допоздна засидевшихся обитателей двора.

Глаза Юльки осоловели, веки опускались, и малышка ровно засопела. Марина прислушалась. На балконе ни шороха, лишь звуки улицы – отдаленный стихающий гул транспорта, болтовня прохожих, цвирканье кузнечиков, чуть слышно работали телевизоры, передающие концерт «Новой волны».

Переложив ребенка в кровать, она подошла к окну, из которого виднелся край зального балкона. Вдруг какой бедняга не вписался? Взглянула…

В душе нехорошо зашлось. Не совсем поняв, не мерещится ли, Марина сдвинулась максимально в угол комнаты и выгнула шею.

Голубь оказался высоким, двухметровым, белобрысым, и одет во все черное.

На ее балконе – на шестом этаже – стоит человек!? Он не двигался перед открытой дверью, на поясе поблескивали ножны с метровым мечом с крупным хвостовиком. Тускло отлило металлом острие.

Первое, что подумалось – вор. Она тут же отказалась от этой мысли. Средние этажи панельных девятиэтажек популярностью у домушников не пользуются. Да и что красть в двушке? Старый телевизор, советскую стенку с сестринским сервизом, мобильный телефон? Кто позарится?

Мужчина не спеша, как в замедленной съемке, обнажил клинок.

А может наркоман? От этой мысли голова закружилась, мышцы рук и ног задрожали, а в районе живота сжалось. Не влезают воры и наркоманы на шестые этажи. С мечами! Следующей галопирующей мыслью пронеслось подозрение, это не вор, а псих.

«Ох, ты, блин, черт! Что ж ты тут релаксируешь!?»

Сердце рванулось вверх, куда-то в горло, застряло, стуча в ушах. Сознание возопило от потрясения. И, очнувшись, она кинулась в прихожую, неслышно сняла со стены шашку. Ей шурин подарил, когда она выиграла кубок области по фехтованию на спортивных саблях.

Все шутил, от бандитов отбиваться удобно – мол, отскакиваешь от входной двери, а тут раз, на стене сабля с шашкой висят. Дошутился…

Замерев, она прислушалась. Девичьи ладони сжали рукоять точной копии казачьей шашки позапрошлого века. В зале тихо. Ни звука. На секунду, пока сердце успокаивалось, в голове проскользнула опьяняющая мысль: Глюки! С кем не бывает? «Показалось!»

Она покосилась на спортивную саблю и тоже сняла ее со стены, поставив перед туалетом за угол. Облизала губы.

Она точно видела вооруженного человека. Нынче психов полно. Но как часто они оказываются на балконе? В полицию позвонить бы. Да сотовый лежит у телевизора.

Но пока он стоит и медлит, можно выскочить на площадку, к соседям в дверь забарабанить. Шум поднять. А если она за Юлькой не успеет? Декоративную преграду в детскую одним плечом на раз плюнуть сломать.

Сделав пару шагов назад, Марина одной рукой, не сводя глаз с проема в зал, держа боевую стойку, прикрыла дверь в детскую, замок ручки глухо чавкнул. Она вернулась на прежнее место.

Хороша – стоит в неосвещенном коридоре в атласной ночнушке в персиковом халатике с шашкой наперевес и трясется от страха. «Пора пустырник пить», – решила для себя. – «Дозами Лошадиными!»

Шорох.

Нет, не показалось. Глубокий вдох. На мгновение прикрыла глаза, подумав, а может и не пустырник.

Мужчина обрушился в узкий коридор, мечом рассек воздух, атакуя. В следующую секунду лезвия звонко схватились, скрежетнули, высекли в темноте яркую искру.

Незнакомец чуть колыхнулся назад.

«Не ждал», – мелькнуло в голове. Во тьме коридора не разглядеть чужое лицо. «Не подозревал, встретить сопротивление».

Он вновь атаковал. Бил агрессивно, стремительно. Где-то в ее солнечном сплетении родилась ярость, сердце забилось с утроенной силой.

В голове промчалось «Не вор, не псих, не наркоман – убийца! Пришел убивать, сволочь!».

Отразив удар, она нанесла второй. Удар! Еще один. Оттеснила застрявшего «гостя» в зал. Техника была ей незнакома. Блок. Он перестроился, перестал отступать и технично отразил атаку, теперь отжимая ее в коридор. Она не возражала, в зале больше места для маневров. Снова коридор! Еще выпад! Теснил. Уже дверь детской!

Резкий поворот, подсечка и мощным ударом меч выбил из рук Марины шашку. Та, совершив кульбит, задела зеркало, рассекла отражающую поверхность на паутину серебристых трещин, и гулко, подскакивая, упала на линолеум. На миг в темноте летней ночи воцарилась тишина.

«Сейчас убьет».

Страх свел судорогой горло. Вал адреналина катил по телу. Словно зверь она отпрыгнула на два шага назад и, когда нападавший занес руки в смертельном ударе, Марина схватила спортивную саблю за углом и, уходя в пол, сделала выпад «с прорезью».

– Сдохни, скотина!

Мужчина ловко не по-человечески отскочил. Меч в узком проходе коридора обрушился на косяк стены и остался в руках.

Тяжело дыша, рукой она смахнула со лба пот. Резко сгруппировавшись, вскочила на ноги и кинулась на него, не давая возможности опомнится.

Тот отступал в зал до самого балкона. Дал вытеснить себя. Прытко вскочил на заграждение и расправил крылья.

Крылья!

Марина опешила, остолбенев, хлопая глазами. Дыхание сбилось.

И этого хватило крылатому, чтобы провести в воздухе свободной рукой странный знак, прыгнуть вниз и воспарить.

Не успела она вздрогнуть, как неведомая сила вырвала ее из квартиры, выбросила вниз. Все что успела увидеть, как кто-то в центре двора, вонзает меч в землю, и золотистая волна кругом расходится в стороны. В душе горько скользнуло: «Нет!»

***

Сознание перевернувшись, ошалело уставилось вверх. Кажется, мозг работал на автопилоте, отмечая все что видит: ночное небо, круглую луну, балконы, боковое зрение зацепило мужчину вытаскивающего меч. «Не молодой, средневековые шмотки».

Живая!

Не разбилась о твердую поверхность дороги, а упала на нечто, походящее на не слишком спортивный мат. Обалдело осмыслила, как лежит на асфальте, распластавшись в позе убиенной. В руке до сих пор сабля.

«Куда делся тварь?»

Марина подскочила, не чуя ног и рук, кинулась назад, налетев на закрытую, всю в ободранных объявлениях, подъездную дверь. Пальцы не слушались, скользя и пропуская цифры.

– Вот черт! – взревела, проклиная домофоны.

За спиной мужчина, тот самый, с мечом.

– Алло, – заспанный голос соседки.

– Галина Анатольевна, эта Марина! Откройте.

– Что ж так поздно, – прошелестел динамик.

Замок домофона лязгнул.

Она не ответила, пронеслась мимо двух подростков, удивленно уставившихся на босую растрепанную шатенку с оружием в руках, в коротеньком халатике, с царапиной на щеке. Взмыв  словно ракета на шестой этаж, не сразу поняла, что за ней бежит мужчина. Зазвонила в дверь, тарабаня ладонями, не в силах ждать даже секунду.

– Галина Анатольевна. Откройте.

Перепуганная соседка в одной сорочке с наспех натянутым халатом открыла общую приквартирную.

– Милицию, срочно. МЧС. В квартире вор! С Юлькой!

Удивленно взирая на безумного вида Марину, с подозрением разглядывая вошедшего следом высоченного мужчину в кожаном камзоле, рейтузах и сапогах, соседка спросила:

– Вы новый друг?

Ей не ответили, Марина с разбегу налегла на старую дверь, пытаясь выломать. Неприступная рухлядь не поддалась.

–Боже помоги, – набросилась во второй раз с силой.

Та не шелохнулась.

– Дайте.

Отступила, принявшись кусать ногти.

Мужчина пару раз навалился, с откосов посыпались пыль и штукатурка, от рамы побежали трещинки.

–Да что происходит, Мариночка?

Навалился в третий раз, с силой дернув на себя, замок, перекосившись, врезался глубоко в косяк, нехотя поддалась. С четвертого рывка он ее распахнул.

Она бросилась внутрь, в детскую, на секунду-другую обомлев. Озираясь, так словно видела квартиру впервые. С губ сорвался изумленный возглас.

– Как?

Метнулась в коридор, в зал, на кухню, затем снова в коридор. Дурнота подкатила к горлу, в глазах поплыло.

– Не может быть, – промычала она, сползая вниз, остекленевшим взором пялясь на соседку и незнакомца.

***

–Ма… Мариночка, тебе лучше?

Жгучий запах ударил в ноздри, заставив, поморщится и вынырнуть из небытья. Она лежала на диване, рядом сидела соседка и водила перед носом, смоченным в нашатыре тампоном.

– Вызовите милицию, – попыталась встать, игнорируя слабость.

– Зачем?

– Вы что, ослепли, – телефон в ее трясущихся руках не принимал пароль. – Юльку украли.

–Да бог с тобою. Нет у тебя, – обернулась Галина Анатольевна. – Никого.

Захотелось рассмеяться. Она открыла рот, возразить. События пятнадцатиминутной давности пронеслись в памяти с предельной ясностью. Нервно улыбнулась. Перед глазами встал коридор. Косо взглянула на соседку. Прошла в него, пристально разглядывая гладкое зеркало с висящей саблей и шашкой, целый откос.

– И никогда не было.

Непреодолимая потребность избавиться от всего этого вранья, в несколько прыжков заставила Марину броситься в туалет. Где блёваные звуки выразили всю дружественность к словам соседки и к ней самой. «Ну вот не дура ли, не сука? Так лгать! Ломать чужую реальность».

– Ну, все ж я пойду, – шарканье тапок в коридоре. – Уже поздно, завтра на работу.

–У нее два года назад муж умер, – доверительно сообщила соседка уже в дверях, чужаку. – Выкидыш случился, кажется, за год до этого. Малость не в себе.

Галина Анатольевна быстренько ретировалась, и было слышно, как тщательно проворачиваются в соседской двери все замки и засовы с цепочкой.

На шатающихся ногах, Марина возвратилась в коридор, обнаружив стоящую у стены саблю. Озадачено взяла в руки, убедилась, что на стене висит копия. Полегчало. Подошла к пустой детской, чувствуя, как сходит с ума.

Мужчина стоял посередине комнаты с задумчивым видом. Меч в руке, он держал оголенным.

– Сколько вам лет? – Его голос звучал глубоко, басисто.

– А вы кто?

Он нахмурился, смолчал, но оружие убрал. Затем вскинул правую руку, провел в воздухе символ, красноречиво кивнув.

Трещины на зеркале вернулись на место, откос снова оказался разрублен, на полу лежала шашка, сабля на стене исчезла, а в детской появились детские вещи.

– Это … – нервно испустила вздох, Марина четко ощутила, как трепет вот-вот превратиться в полноценное рыдание. Тело совершенно не слушалось, здорово сотрясаясь и отказываясь принимать происходящее.

– Иллюзия, – незнакомец нахмурился еще сильнее, снова взмахнул. – Не говорить никому. Иллюзия привязана к хозяину. Пока вы тут, она сохранится. И вы ничего не докажете.

Вещи исчезли. Отчего плечи зябко передернуло и обиженно, она едва слышно заскулила, заплакав.

– Где? Моя. Дочь?

– Запритесь и ждите моего возращения, – он направился к выходу.

Она подняла руку с саблей, преграждая путь.

– Отвечайте. Или я….

Голос сорвался на всхлип.

Стоило тому сделать шаг, как острие грубо надсадило горло под густой бородой, заставив остановиться.

– Что вы? – он заглянул в глаза, с таким холодом, что ей стало не по себе. Незнакомец неторопливо поднял руку и медленно отвел лезвие. – Вы пешка, которая не в состоянии ничего изменить, – шагнул, будто мимо пустого места.

Переборов слабость, словно стряхнув ее, она рванулась вслед:

– А вы, значит, королева! И можете изменить все. Разберемся в полиции.

Оглянулся он изумленно и недовольно окинул суровым взглядом, изрек:

– Сонтейн тарьян туэлай.

Марина, сама не заметила, как провалилась в глубокий сон, и сильные мужские руки подхватили ее, не дав упасть.

***

В этом проклятом технологичном мире с использованием всякой фонирующей дряни, слаборадиоактивной техники было трудно уловить след. Именно кровь ангела, сама по себе являющаяся сильной субстанцией, помогла ему. Нагнав нападавшего в предрассветных сумерках, недалеко от деревушки, затерянной среди березовых рощ, принц отметил, что ангел сильно спешил. Иначе магический шлейф не остался бы сочным.

Тот стоял на излучине реки, у самой кромки воды и готовился покинуть мир. В слиянии двух рек магическому взору четко прорисовывался портал. Он изгибался в электромагнитных волнах и отражался пульсирующим линзообразным искривлением пространства, в виде уходящей в небо дуги. Арвилу никогда не доводилось видеть, как ангелы путешествуют между мирами.

– Стой, – проревел басом он, очерчивая полукруг мечом в воздухе, стараясь захватить того по максимально далеко уходящей линии.

Ангел обернулся.

Это был сын одного из высокопоставленных чинов. У его ног, скрытая плащом спала трехлетняя белокурая девочка, укутанная в одеяльце, в розовой пижаме с белыми зайчиками. Развернул крылья и, сотворив магические знаки в воздухе, тот произнес:

– Лорд Смерти, пути не пересекаемы.

– Верни то, что по праву родства, наше.

– Она к вам не относится, – парировал ангел, но, тем не менее, не рискнул поворачиваться спиной.

– Поклянись кровью народа ангелов, что она не дочь принцессы Аравилата. Если сможешь.

Ангел наклонил белесую голову, повернул шею, как будто разминал. Но на самом деле, в утренние часы кончающейся июльской ночи, творил про себя заклинание, открывающее портал.

– Я нарушу клятву Розы.

– Ты не смог убить наследницу Аравилата. Запятнал честь. Твой род покинет тебя. Поклянись! И я отступлюсь. У тебя должны быть веские причины, отказать в возврате чужого.

Арвил занял боевую позицию.

Ангел, обнажил меч.

За спиной открылся портал, и тот не поверил глазам. Из него вышла девушка. Ангел. Беременная. Ангелы не имели потомства уже более 300 лет. Их осталось на Овинге не более двух тысяч. Спящий ребенок поднялся в воздухе и поплыл в сторону портала. Детское сиреневое одеяльце соскользнуло и, намокнув, исчезло в водах рек.

Сначала сцепились их двойники, увеличенные в размерах от носителя в полтора раза. Сероватый астральный воин принца и белый, почти прозрачный, двойник ангела.

В местах, где сталкивались клинки, расцветали золотистые магические искры, долго оседающие на землю и впитывающиеся, как капли воды в пустыне. Там, где у ангела алела царапина, в атмосферу шел дымок, называемый в народе дыханием ангелов, способный спасти жизнь.

Как только девушка с ребенком на руках зашла в портал, тот закрылся. Энергия магического мира иссякла. Теперь они сражались физическими телами. Ангел, молодой и самоуверенный, дрался слишком отчаянно, не хватало опыта в схватах в не магических мирах. Прошло двадцать минут, и все было кончено.

Клинок Арвила беспощадно уперся в грудь крылатого. Меч того лежал на дне реки.

– Твоя жизнь моя, – не было смысла щадить юнца.

– Тарная эхраньяфо тулай, – обреченно прошептал тот и воспламенился.

Он знал, что у лорда смерти не хватит энергии блокировать последнее заклинание побежденного. Напоследок он поднял голову, и, язык всепожирающего огня облизнул подбородок противника, заставив отскочить и выбраниться на грязном овингском диалекте.

Арвил вернулся в квартиру, когда солнце над горизонтом стояло в зените. Сняв печать неприкосновенности, озадачился. Дверь со сломанным замком не открывалась. Еще раз ругнувшись, он мощно потянул за шаткую ручку и выдрал оную с корнем. Возмущенно посмотрел на несчастную, бросил, навалился на дверь с силой. Та не поддалась. Будто некто прибил ее изнутри гвоздями (не пожалел же металла) и шкафами загромоздил.

Через минуту послышалось шарканье, соседская дверь приотворилась на цепочке, из-за нее выглянул средних лет перепуганный мужчина.

– Вам кого? – поинтересовался он, за спиной маячила вчерашняя соседка.

– Добрый день. Дверь снова заклинило. Можно я пройду через ваш балкон? – цедил Арвил, про себя дико бранясь за то, что приходиться снова и снова тратить скудную в этом мире магию. Но вид здорового мужика с опаленной бородой и кровавым рубцом, усталого, грязного и злого не располагал к благодушным объяснениям.

Потребовалось усиленное внушение, о том, что перед ними стоит новый друг одинокой соседки, приятный и молодой человек.

Сосед некоторое время раздумывал, затем характерно зашуршал замком и открыл.

– Покорно благодарю, – рыкнул недовольно принц, бесцеремонно пройдя внутрь.

***

Она проснулась от толчка. Часы показывали одиннадцать. Вскочив, точно спринтер, бросилась в детскую, стремглав пронеслась по квартире, убедившись, что одна.

Схватив сотовый, набрала номер полиции, но телефон не реагируя, показал отсутствие сети. Поразившись, Марина пошла на балкон, где связь должна быть лучше и выйти не смогла! Проход загораживала невидимая стена. Предприняла несколько попыток и окончательно убедилась – этот урод ее запер. Ничего не оставалось делать, кроме как приготовиться к его приходу. Чем она и занялась.

Забаррикадировав как следует дверь, она нашла альпинистскую веревку, с которой ходила в походы и приготовила снаряжение. Затем в течение получаса методично просматривала шкафы и документы на предмет хоть каких-нибудь признаков присутствия в ее жизни Юльки. Не обнаружив ничего, выпила лошадиную дозу пустырника и все-таки переоделась. Умывшись, перекусив и сложив необходимые вещи и документы в рюкзак, села на диван в ожидании, прокручивая в памяти раз за разом вчерашние события. Голова шла кругом.

В четыре дверь кто-то дернул, и Марина, очнувшись от транса, вскочила на ноги и кинулась к балкону.

Проход освободился.

Она вышла на него, закрыв дверь на щеколду, сноровисто закрепила веревку на внешней обрешетке на альпинистский крюк и, сбросив вниз, зафиксировала вторую, более короткую, для подстраховки. Надев рюкзак, с ловкостью спортсменки перемахнула через ограждение, начав спускаться под возгласы игравших на площадке детей.

– Смотрите! – показывали они, щурясь на белом солнце и застыв на местах. –Сорвется!

Между четвертым и пятым этажами натянутая веревка дрогнула, сползая. Марина уперлась в шов, осознав ошибку. Декоративная обрешетка отогнувшись на 45 градусов, приняла почти горизонтальное положение, не выдерживала ее веса. Она не догадалась перенести центр тяжести на дополнительное крепление. А страховочный трос на хлюпкой обрешетке. Посмотрела вниз, оценивая. До четвертого этажа сантиметров семьдесят и как назло, не за что зацепиться.

Сделала несколько осторожных движений вниз. Решетка в тишине двора угрожающе заскрипела, двинулась и неумолимо накренилась, крюк предательски пополз дальше. Горячий ветер пахнул в лицо, и стало невыносимо жарко.

Еще одно осторожное движение, конструкция лязгнула и крюк с грозящим скрежетом сместился на двадцать сантиметров вниз, на секунду лишив равновесия и контроля.

– Измерское отродье! Да что ж ты делаешь, – выругались над головой, и, наклонившись с шестого этажа, потянули вверх.

Мгновенно потеряв опору, Марина почувствовала, что болтается в воздухе, задрала голову и посмотрела. Вчерашний незнакомец интенсивно тянул решетку к балкону, а затем, поймав взгляд неудавшейся альпинистки, пробасил:

– Закрепись, я тащу.

– А может подержишь, а я спущусь! – предложила она, пытаясь прикинуть, это какой силищей нужно владеть, чтобы с легкостью придерживать решетку и тянуть на себя. Очень хотелось спрыгнуть на пятый этаж, но благоразумие взяло вверх.

– Шансов, что сорвешься больше.

У кого-то было туго с юмором, но испытывать судьбу прыжками с шестого этажа как-то не хотелось. Она зацепилась за край и ахнула, разглядывая опалённую половину лица незнакомца со свежим рубцом от ожога.

– Ужас, кто вас так, тот с крыльями,– не удержалась от комментария, перебираясь с помощью чужих крепких рук внутрь.

И как только оказалась на твердом полу, мужчина тут же схватил ее за шиворот джинсовой куртки и будто котенка внезапно встряхнул.

–Ай! – вырваться не удалось.

– Почему я тебя спасаю? – глухо прорычал он, оттолкнув в угол так, что она чуть не шлепнулась на заднее место.

– Это лучше, чем убивать.

Она встала и, отряхиваясь, начала развязывать веревки.

– Сейчас пороюсь в шкафу, найду медальку, – огрызнулась она, потирая ушибленное место и поглядывая на незнакомца с опаской. – Дайте пройти.

Не сказав ни слова, Арвил толкнул балконную дверь, вырвав шпингалет с гвоздями, и протащил возмущенную обалделую от грубости девчонку в квартиру, с силой усадил на диван.

Она вытаращила на него глаза, хлопая ими, потирая пережатую руку и поглядывая в коридор.

– Вы с ума сошли. Что вы себе позволяете?

Достала телефон. Он рывком забрал его, раздраженно швырнул в угол. Ловко извернувшись, она поймала гаджет, дерзко отвела в сторону. С вызовом щелкнула языком, свирепо наблюдая за спасателем.

Мужчина снова наклонился, потянулся.

Вскочила на диван и выхватила из-за спинки спрятанный нож.

Взгляды остро перехлестнулись.

– Перейдем на ты, – неожиданно азартно сообщил он. – Мое имя Арвил Генуи Одвин. Я, – он замешкался, смерив ее оценивающим взглядом, и кажется, сменил гнев на милость. – Ты не должна меня бояться. Я твой провожатый.

– На тот свет?

Критически они оценивали возможности друг друга. Казалось, он совсем не замечал ножа. Глубокий ожог на лице вероятно причинял боль, но он вел себя так, словно его не существовало.

В следующую минуту, Марина и глазом моргнуть не успела, как оказалась на собственной спине на диване, придавленная мужским коленом в бедрах, со сведенными руками над головой.

Все произошло так стремительно, что она с бешено колотящимся в груди сердцем, захлебнулась от адреналина.

– Не впечатлил ни именем, ни званием. Вот крылья отрасти.

Незнакомец ухмыльнулся, нависая скалой над изящным девичьим телом. Отобрал нож, продолжая придерживать. Зрачки в мужских глазах расширились, и холодные глаза приобрели жизненный блеск.

Насыщенный, гипнотизирующий, такой, что дышать стало нечем и кровь прилила к перепуганному лицу. Ее окутал терпкий пряный мужской запах его кожи.

–Я сейчас умру от вони, – простонала она со страхом, понимая, что все эти запахи несмотря на свою едкость привлекательны для нее. Игнорируя факт едва уловимых изменений в глазах противника, превосходящего в силе и ловкости.

Арвил с секунду молчал, глядя, словно гончая на добычу. Затем забрав нож и телефон, круто отпустил. Отошел на пару шагов, принялся ходить по залу туда-сюда под удивленным взглядом, а затем развернулся.

– Твоей дочери уже нет на Земле.

Слова вызвали неожиданную реакцию. Она начала хватать ртом воздух, задыхаясь, и, только согнувшись пополам, быстро и часто задышала, из глаз хлынули слезы.

Мужчина возвел глаза к потолку.

–Я не сказал, что она мертва.

Но и эти слова подействовали не так, как он ждал. Вскочив на ноги, девчонка рванула в прихожую и схватила со стены саблю.

– Не приближайся! Убью. Я олимпийская чемпионка, – заорала она, отступая на кухню.

– Ти-ше, – он успокаивающе, в примирительном жесте развел руки, только сейчас осознав, как ловко его повели. – Я друг. Друг.

Она схватила во вторую руку нож с тумбы, которым разрезала скотч, баррикадируя вход.

– Твоя дочь жива, – Арвил шагнул к ней. – Я спас тебя вчера и сегодня. И не причиню зла.

– Тебе что-то нужно.

– Я пришел помочь. Ты же хочешь вернуть ее?

–Как узнал про нападение?

– Мое задание перехватить убийцу и защитить тебя. Я не знал, что у тебя есть дочь, – голос звучал обманчиво спокойно и мягко.

Неторопливо он наступал и в габаритах квартиры казался огромным великаном.

– Зачем?!

– В моем мире, ты важная, очень важная персона.

–Нет, не это. Зачем она им?

–Я не знаю. Мое дело сопроводить, обеспечить проход, доставить по месту назначения.

– Куда? – ей в копчик уперся кухонный подоконник.

– Овинга. Город Аравилат, – мужчина остановился, перестав двигаться, как только сабля уперлась в кожаный камзол, отмечая сменяющиеся выражения на недоверчивом личике девчонки. – Я единственная твоя связь.

– Отойди, – потребовала она, не зная чему верить. – Почему нельзя звонить?

– Из-за иллюзии.

Он послушно сделал несколько шагов назад и оперся о дверной косяк, протянул сотовый.

– Если ты позвонишь в полицию, тебя запрут в психушку, и ты больше не увидишь дочь. Никто не поверит и не вспомнит, что она была у тебя, – Арвил отпустил телефон. –Позвони людям, кому доверяешь, и которые не лгут тебе. Только аккуратно.

– Может быть это снова какая-то магия! – Она прищурила глаза, пытаясь понять, врет он или нет, почуять подвох. Набрала номер матери, продолжая недоверчиво держать саблю наготове. Послышались гудки.

– Алло?

– Тетя Варь, это я.

– Здравствуй, солнышко, как у тебя дела? – оживилась та в обычной для себя радостной манере.

– Скажи, – от волнения запершило в горле. – У меня Юлька, Юля есть?

– Какая?

Пара секунд показались вечностью.

– Подружка, что ли? Не знаю никакой Юльки. А что?

Марина нажала кнопку отключения, пораженно уставившись в пустоту. Опустила оружие и уселась на табуретку. Затем посмотрела на Арвила, ожидавшего ее решения, расстроенно потерла лоб.

– Допустим, я верю тебе.

***

–Как твое имя? – спросил Арвил, пока она ставила на плиту чайник и доставала из холодильника снедь.

– Все зовут Мар, – ответила, стукнув тарелкой с нарезкой из колбасы и сыра о стол.

– Есть братья, сестры?

Постаралась не смотреть на фотографию висящую на стене, где Руслана держала на руках в роддоме новорожденную Юльку. Теперь без Юльки.

– Я единственный ребенок в семье.

– Замужем?

Марина насупилась, подозрительно глядя на Арвила, на фоне, которого на кухне казалось, не развернутся.

– Может паспорт показать? Двадцать лет, не замужем. К чему этот допрос?

– Обычная беседа.

Она с отчаяньем вздохнула, пытаясь взять себя в руки, которые к тому же нервно подрагивали.

Арвил хмурился, наблюдая, как она режет хлеб.

– Откуда ребенок?

Остановилась, сжав кухонный нож в руке, и негодующе посмотрела на него:

– Какая разница? Зачем кому-то понадобился это все? А? Что это за место такое, остров?

– Нет.

В кухне повисла напряженная тишина, чайник пыхтел на плите, и со двора доносились пронзительные детские крики.

– Послушай, все произошедшее похоже на бессмыслицу, потому будь добр, не грузи, – проговорила она, стараясь успокоится. – Я даже не знаю, жива она или нет.

– С ней обращаются, как и положено с членами королевской семьи.

– Королевской! Семьи? – повторила Марина, чувствуя, еще немного и сорвется.

Он кивнул и встал.

– Скажи, я могу умыться, обработать это.

Раздраженно показала пальцем в сторону ванной, с сочувствием разглядывая рану на его лице. Закипел чайник, и она сняла его с плиты.

–Найдутся ножницы?

– Что ты хочешь делать?

– Побриться и подстричься, здесь жарко.

Она кивнула. Нынешним летом стояла невыносимая жара в тридцать и выше градусов тепла. Одежда у него далеко не легкая. Из плотной ткани бриджи, кожаный камзол, да еще и плащ с сапогами как-то совсем не вписывались в жаркий городской тренд.

Мужчина прошел в ванную и закрыл дверь.

Решила дождаться, пока он включит воду, чтобы позвонить. Взяла сотовый. Пройдя в зал, порывшись в шкафу, отыскала джинсы шурина и футболку. Поразмышляв еще пару минут, робко постучала в дверь, за которой до сих пор стояла оглушительная тишина.

Тихо щелкнул замок, и удивленный Арвил высунул голову.

Взрослое лицо оказалось идеально выбритым, на квадратном волевом подбородке совершенно здоровая кожа, каштановый волос коротко острижен.

– Десять минут, – забыв, что хотела сказать, произнесла Марина, разглядывая жесткие, помолодевшие черты.

Взгляд против воли сползал вниз на широкую грудь, где на золотой цепи висел медальон в виде плоской спирали в ромбе. Еще ниже, на кубики пресса. Еще ниже, на …

– Благодарю, – ответил он, взял стопку и закрыл дверь.

Послышался звук воды. Пока Марина ощущая, как нарастает жар в груди, прошла на кухню и плюхнувшись на табуретку, попыталась унять неизвестно откуда взявшееся беспокойство и присоединившееся к тревоге чувство полного фатума. Словно реальность брала свое, продавливала психику бытьем, настаивая на рациональных поступках. Медальон показался буквально знакомым. Будто бы она видела такой тысячи раз. Посидев минут десять, она вспомнила, что собиралась позвонить. Набрала заветные «02». В трубке послышались гудки.

–Дежурное отделение. Лейтенант Цвигридов слушает.

Открыла рот, но ответить не успела, связь с щелчком оборвалась. Телефон выключился.

Он стоял полураздетый, как великан, угрожающе вращая кистью руки.

– Ты вырубил телефон, – возмутилась она, пугаясь не столько свершившегося, сколько будущего.

– По-хорошему никак. Значит, как обычно, – тягостно вздохнул.

Вскочила с табуретки, опрокидывая ту, заметалась, попятилась от разводящего руки в стороны незнакомца. На лице отразился ужас от предчувствия, чего-то страшного, непоправимого.

Арвил произносил слова.

– Подожди! Остановись, – только и успела пролепетать Марина, отмечая, как голова вместе с комнатой кружиться, все вертится, кроме привлекательного, безжалостного чужака.

Он говорил и говорил, пока девушка не соскользнула в обморок, упав на ковер к его ногам.

Глава 2

Открыла глаза, не понимая, где находится, и кто парень, стоящий у шкафа в джинсах и помятой серой футболке. Часы у телевизора показывали полдвенадцатого ночи.

– Сильно ударилась, – присев на край дивана, он взял ее за руку, помогая сесть. – Как зовут, помнишь?

Парень ласково улыбнулся и горячей рукой сжал ладонь, благодаря чему стало спокойней.

Марина отрицательно покачала головой.

На лице того отразились тревога, пока она рассматривала на себе пенную кружевную сорочку на бретельках, призванную больше дразнить, чем скрывать. Поспешно натянула пододеяльник до подбородка, разглядывая поверх ткани его прокачанные мышцы на огромном теле, заботливое лицо.

– Ты поскользнулась в душе и ударилась головой.

– Мы, что вместе?

– Я Арвил.

Он, подошел к шкафу и достал с книжной полки фотоальбом.

На фотографиях они в обнимку висели на обрыве горы в альпинистском снаряжении, в купальнике, загорелая и счастливая, обнималась с ним же на фоне моря, гоняли на квадрациклах по пустыне.

– Вызовем скорую?

– Не нужно, – испугалась она как огня, посильнее натягивая ткань. – Мне необходимо поспать. К утру все пройдет.

– Ты меня не разыгрываешь? – он всматривался в бледное лицо, убеждаясь, что все идет, как надо.

Сначала он испугался, что девушка не выдержала заклятия, на откачку ушло несколько часов. Ведь заклинание, как и любая магия, действовало на жителей немагических миров, как сильнее отравление.

Девушка повернулась к стене и, сомкнув глаза, укрылась с головой. «Парень» встал и вышел из комнаты. А она напрягая память, пыталась вспомнить хоть что-нибудь. Слезы подступили душащим хомутом к горлу, срываясь вниз. Она слышала, как он ходит по квартире, что-то делает на кухне. Затем вернулся, снял одежду, и диван, скрипя, звучно прогнулся под крупным телом.

– Спишь?

Она всхлипнула, смахнув на переносицу слезинку. Завозилась, и прильнула к нему.

Пару секунд Арвил молчал, а затем занес руку за ее спину и едва касаясь, погладил.

– Ни мамы, ни папы, ни себя, – всхлипывала она в полголоса, ощущая щекой, как его разогретая кожа становится влажной от ее слез. – Понимаешь?

– Давай, расскажу, кто ты, – с некоторой задержкой отозвался он, пока пальцы девушки, двигаясь по прессу из кубиков и кучерявых завитков вниз, не натолкнулась на преграду из его ладони, не пускающую далее. Чувствуя как другая рука Арвила соскользнув, опустилась на ягодицу, оглаживая округлость неторопливыми спиралями.

Марина подняла заплаканное лицо, вглядываясь в темноте в «своего» парня.

– Ты маленькая принцесса, – он бережно провел второй рукой по волосам, вбирая воздух в себя, – из далекой-далекой страны Аравилат. Со старой, как этот мир, Овинги.

– Смешные названия?

Арвил вернул ее голову к себе на грудь, не желая, чтобы она видела противоречивое выражение его лица.

– Смешные, – согласился он, расслабляюще поглаживая, борясь с порывом дать волю сильным пальцам, едва скользящим по обольстительным изгибам. Он вздохнул:

– Твоя мама была сильной королевой. Отец ловок. Хороший воин. А потом появилась ты.

Заерзала, переложив руку, повела пальцами неосознанно выписывая ромб, ощущая, как легкое рисование успокаивает и рождает намерение потрогать еще. Узнать, что там ниже, куда ее только что не пустили.

Он перехватил ее пальцы, ограничивая, ласково сдавил их, не давая шевельнуться, затем продолжил: – Тогда полчища моров терзали нас. Не подчинялись твари. Королева собрала армию. Война вышла кровопролитной, растянулась.

Снова вернул озорников назад, прижал так запальчиво, что не смог удержатся, бегло скользнул ищущими губами по ее гладкому виску.

Марина извернулась и носом уперлась в мужскую щеку. Рукой она коснулась его губ. От дразнящего прикосновения его языка облизнувшего чувствительные подушечки ее пальцев, острого прикусывания при проникновении их в рот, она сладостно замирала в возбуждении.

– Сыскался воин, поставивший условие своей победы. Он хотел корону. И она согласилась

Частое дыхание обожгло слух Арвила, оголяя все чувства разом, пока чужие пальчики исследовали шершавость его контуров губ, их обветренность, подвижность от звучащих слов.

– Не справедливо, как-то.

Арвил приглушено вздохнул.

– Это война, маленькая, – он продолжил ласкать девушку, неумолимо, начав нажимать на ее теле определенные точки. – И он выиграл, а потом всех уничтожил. Весь род. Пока не остался лишь один человек.

Сонно пробурчала она, пытаясь слабеющей рукой коснутся губ:

– Кто?

– Ты.

– М-м-м, я, – прошептала полусонно, заснув.

– Ты. И ты очень красива.

Некоторое время Арвил не шевелился, слушая манящие вздохи. Мысли вернулись к случившемуся.

– Будем надеяться. Больше ничего повторять не придется, – хрипло прошептал он, наконец, иступлено сжал ее, и больше не унимая себя, он в изнеможении зарылся лицом в темный волос, порывисто дыша ею, не отпуская ее от себя, до тех пор, пока сам не уснул.

***

– Ты проснулась? – спросил он из-за занавески сквозь шум воды, когда утром Марина заглянула в ванную.

– Ага, – хихикнула, ловко стащила с гибкого тела сорочку, и залезла внутрь, обняв его со спины.

– О, – он простонал, оборачиваясь. – Похоже, с этим ничего не поделаешь.

– С чем, – она прижалась упругой девичьей грудью, заскользила ладошками по намыленному торсу. Невинно подняла искусительный взор. – М-м-м? У меня к тебе наглое предложение.

Тот застыл, с подозрением разглядывая ее неестественно блестящие глаза, пылающие щеки и чрезмерно расширенные зрачки.

– Такое чувство, что ангельская иллюзия тебя пьянит, – произнес он задумчиво, пока Марина танцующе прошлась пальцами по его позвоночнику, талии, лукаво подразнила восставшее мужское достоинство и так не дающее покоя с ночи.

Его закружило от вожделения, от предлагаемого наслаждения, так бурно, что он бессильно прикрыл глаза. Шум воды показался громче, оглушая.

– Мар, остановись, – чуть слышно попросил он, открыв их, не зная каких богов проклинать за ниспосланное испытание.

– Это же сон, – она беззаботно промурлыкала, и как сплошное наказание, многообещающе вздохнула. – М-м-м, будет слишком-слишком приятно.

Он сдавленно простонал, понимая, что руки против воли опустились на тонкую талию, притиснув просящуюся, на неприличные радости, к себе на бедра. Как горячее тело хочет ласк, и желает этих же радостей.

– Если мы сейчас займемся этим, то никуда не поедем.

Замер, продолжая обнимать, он не действовал.

– Почему?

– На одном разе мы не остановимся.

Марина соблазнительно улыбнулась ему и, едва дотянувшись до кончика носа, чмокнула.

– Хочу посмотреть на переход.

Невесомо отступила и выскочила из ванной, завернувшись в полотенце.

– Не смей остывать, радость моя, – пошутила она, направившись на кухню готовить завтрак.

Арвил переключил выключатель душа на холодную воду, чуть ли не взвыв от перепада температур. Он никогда не сталкивался с побочным эффектом от перекрещивания заклятий иллюзий и сновидения памяти. Вероятно, они подействовали именно на нее так – нестерпимо порочно. Решил, когда выйдет из под студеных струй, наложит еще один сон на эту обольстительную шалунью, дабы других струй не потекло. Ведь одного раза определенно им будет мало.

Второй раз из забвенья она вынырнула в джипе. Ей снилось, что они едут за городом среди березовых рощ и редких зарослей кустарника. Усердно гудел кондиционер, охлаждая салон, негромко играла музыка. Марина осмотрела себя: джинсы, кроссовки и футболка с олимпийской символикой.

– Кажется, я уснула. Далеко еще? – спросила она, отмечая, как часы на капоте показывают семь вечера.

– Почти приехали.

Скоро они съехали с асфальта на проселочную дорогу, а через минут сорок выехали к озеру, заросшему тростником и кувшинками. Знойный ветер гладил водную поверхность, создавая мелкую рябь. У песчаных берегов росли крупные ивы, бугристыми корнями уходящие в воду. В тишине, не было слышно даже пения птиц. Только шелест травы и деревьев.

Марина посмотрела на него, затем на озеро, не понимая, в чем причина злости, но допытываться не стала, наблюдая, как он резкими движениями выкидывает дрова, уголь для костра, занявшись обустройством. Подошла и ласково коснулась напряженного плеча.

– Принеси сухих веток, если тебе не трудно, – попросил он, не обернувшись.

Девчонка побрела вдоль берега озера, пока не вернулась назад с венком, сплетенным из цветов, вместо веток и снова исчезла в забытье.

Очнулась она вновь уже ночью, спящей у костра, закутанная в два одеяла. Некоторое время она рассматривала величественное звездное небо над головой. Казалось, протяни руку и зачерпни звезды.

Рядом сидел Арвил, смотрел на костер и крутил во рту травинку. Лицо его было мрачным, взгляд ушедшим в себя.

– Сколько времени?

Он встрепенулся и посмотрел.

– Час.

– Не могу понять сплю я или нет?

Он невозмутимо и подбросил в огонь несколько веток.

– А ты как думаешь?

– Сны не бывают такими последовательными, – Мар задумчиво, потянулась. Каждое ее движение таилось притягательной игривостью. Глаза ее все так же блестели неестественным глянцем.

На одеяле рядом лежал увядший венок. Она взяла его, повертев в руках.

– Знаешь, какой сегодня день? Ивана Купала, – сообщила она, а затем добавила, вставая. – Во всяком случае, во сне.

– И?

– Не может быть, чтобы не слышал, – улыбнулась, подошла к костру и, нашла в собранных ветках щепу, запалила от огня. – День, когда вода дружит с огнем и травами, а девушки гадают.

– Гадают?

– Хочу узнать, любит суженый или нет, – она воткнула щепку в венок и направляясь в сторону озера.

Скинула кроссовки, носки и вошла в воду по колено.

– Говорят, если сразу тонет, значит суженый разлюбил, и замуж не выйти, -отпустила венок, наслаждаясь прохладой воды. – Что скажешь, любишь или нет?

Арвил усмехнулся, наблюдая на берегу и незаметно шевельнув пальцами рук.

Венок послушно поплыл по водной глади, и, доплыв до середины озера, погас.

– Похоже, да…

Они вернулись к костру. И Марина села поближе к нему на бревно, чтобы обсушить ноги и согреться.

– Странно, я думала во сне люди не мерзнут, – заметила она, сама не уверенная в этом. – Как ты говоришь, называлась та земля, в сказке?

– Овинга.

– Мне давно не снилось таких снов, – она вздохнула. – С тобой.

Он перестал рассматривать искры костра, летящие вверх, и с сомнением посмотрел в ее сторону.

– Со мной?

– Я не помнила об этих снах, а во сне помню. Необычно, да? – хмыкнула, положив голову ему на плечо.

– Когда это было?

– Несколько лет назад.

– Прямо помнишь?

– Нет, я это поняла, – выпрямилась, пожала плечами. – Расскажи мне лучше о переходе. Где он? Неужели стоило тащиться в такую даль ради озера?

– Давай проверим, источник силы, – поднялся на ноги. – Отойди к машине.

Она неохотно отошла и рядом с ухом тут же раздался с детства знакомый комариный писк.

Арвил скинул верхнюю одежду и обувь, оставшись в джинсах, развел в стороны руки и, что-то прошептав, стремительно свел ладони, хлопнул.

Огонь в костре колыхнулся и, подскочив на метр над пепелищем, завораживающе и пугая. Завис огненным шаром. Разведя руки и растопырив пальцы, он сделал крутящее движение. Шар, подрагивая, набирая скорость, поплыл в воздухе в сторону озера.

Марина не отрывала зачарованного взгляда.

Еще движение пальцами, похожее на то, что показывают дети, изображая тени на стене. Огненный клубок растекся по водной поверхности озера кругом в три метра, опускаясь в воду. А в воздухе замерцали золотистые, похожие на электрические разряды, узоры.

– Сегодня, – удовлетворенно сообщил он, беря в руки одежду.

Несмотря на то, что это был сон, Марина оторопев села, с опаской глядя на Арвила, разжигающего новый костер.

– То, что ты сделал, пугающе красиво. И реалистично. И страшно, – призналась она. На ее лице угадывалась паническая растерянность.

Арвил тут же сел рядом, обнял, укачивая ее, словно крошку на крепких руках.

– Дай согрею. Не подумал, что так отреагируешь, маленькая. Не волнуйся, все хорошо. Там ты будешь под защитой.

Подняла взгляд. Пьянящая близость тел и горячие объятия кружили ей голову. Потихоньку дрожь растворилась, и Марина стала проваливаться в очередной сон, уснув. Через некоторое время что-то всколыхнуло ее.

– Давай собираться.

Арвил раскрыл объятия, и она оказалась на ночном холоде. Ее тут же пронзил новый вал паники, напрягая тело, как будто это вовсе и не сон, и что-то в ней надрывалось «Проснись! Проснись! Да проснись же ты!».

– Не бойся, – пообещал он. – Первый раз всегда не по себе.

Достали одежду. Арвил протянул ей вместе с креплением для меча и портупеей для сабли.

– Я никогда не носила оружие. И вообще не носила, – сообщила она, с удивлением разглядывая их, как будто держала впервые.

– Саблю повесишь сюда, – деловито произнес он, надевая ей на пояс ремень и закрепляя оружие. – А меч вот так.

Он сосредоточенно двигался, собираясь и ни на что не отвлекаясь. Взяв бутылку из-под минералки с озерной водой, вылил на костер. Тот, зашипев, погас. Затушил последние красные угольки ботинком. Оценивающе посмотрел на девушку, сидящую на коряге и испуганно взирающую на озеро, бубнящую в нос заклинание:

– Это сон! Это просто сон!

– Советую убрать волосы.

– А зачем нам мечи?

– Неизвестно, где окажемся.

– Уж проще взять оружие и гранаты.

– Как доберемся до города, купим тебе местные.

За спиной у него висел рюкзак, на поясе сабля, на правом мизинце появилось кольцо какого-то золотистого металла с камнем, похожим на янтарь, тускло отблескивающий свет звезд и луны.

Они подошли к краю берега.

– Готова? – приглашающее протянул руку.

Не сводя глаз с протянутой грубой ладони, она вложила трясущиеся пальцы.

– Доверяй мне, – попросил Арвил, не отрывая взгляда от испуганных широко раскрытых глаз. Крепко сжав их, повел вперед по воде.

Прямо по воде! Сделав пару осторожных шагов, убедилась, что они идут по очень твердой поверхности.

Озираясь по сторонам, крепко вцепившись в руку, Марина вглядывалась в бездонное небо, отражающееся в озере, в оправе из черных ив, колышущегося на ветру камыша. Инстинкты кричали остановиться, повернуть назад. Они же шли к центру озера.

– Это магия?

– Пара заклинаний магии леса. Большего пока на стыке с магией воды не получается.

Арвил обернулся и приблизился вплотную, ощущая, как она дрожит. Положил ее ладони к себе на грудь и крепко обнял, прижал так, что та телом ощутила каждый его изгиб. Дыхание тут же сбилось. Мужская рука легла на затылок, запрокидывая голову, и Арвил наклонился к ней.

Обвив ладонями его шею, девушка пылко поддалась вперед.

Мужские губы коснулись ее рта. И нежность сменилась горячим натиском. Язык Арвила проник внутрь, даря невыносимую усладу, завоевывая пространство, возвращаясь отзывчивым аппетитным стоном.

Еще пару секунд всецело поглощенная ощущениями, она не понимала, что совершает перемещение. Оторвавшись от губ, с удивлением обнаружила вокруг белоснежное марево тумана, блеск пестрых вспышек над головами.

Арвил, как и она посмотрел наверх.

–Красиво.

–Так всегда?

–Редко.

Огоньки над ними перестали взрываться, кружа, стремительно гасли, пока совсем не исчезли в тумане.

И тогда принц посланный убить, не торопливо отпустил ее, от себя.

Дымка развеваясь, поредела, а вокруг проявился новый мир.

Часть 3

Они стояли на ковре из выгоревшей травы, зеленого мха и мерцающей сети паутины. С четырех сторон их окружали исполинские деревья. Серые, похожие на колонны, стволы устремились в небо.

Марина задрав голову, разглядывала их. Те на самом верху шелестели рваной, не до конца оголенной кроной. За ними пробивался яркий свет. Воздух вокруг ощущался сухим и теплым.

Арвил отодвинулся от нее, настороженно осматриваясь.

– Мы не одни, – обнажив меч, приказав: – Достань оружие.

В воздухе плыли запахи земли, цветочной пыльцы и горечи опавших листьев. В дальнем сером углу проскользнуло что-то похожее на дымку.

– Смотри,– Марина вскинула руку.

Тень девушки метнулась и сформировалась в бестелесного призрака. Под ней скрипнули корни деревьев. Шурша опавшей листвой, со скрежетом вытягивающейся коры, они, подобно змеям, ползли в их направлении.

Одним движением руки, Арвил завел Марины за спину.

– Стражник храма. Арла веста ри, комуравы кохра! Толей!

С силой воткнул меч в землю, от лезвия разошелся круг золотистого цвета, и мох с паутинкой, очертив овал под ногами, замерцал желтыми отсветами.

– Не выходи, – достал из-за спины второй клинок.

Прошло несколько минут, пока расползающиеся корни замерли, продолжая расти тонкими нитевидными усиками. Над головами потемнело, и в храме установился гнетущий полумрак. Послышался шум. Две колонны справа расступившись, открыв выход. За ним стоял воинственный, с нечеловеческим кошачьим взглядом мужчина. Его глаза были почти без белков, с огромными желтыми зрачками. По длинному русому волосу, как и по плечам одежд и плаща вился плющ. И казалось растение, жило собственной жизнью. В руках он держал извилистый посох.

– Какой-то недружелюбный, – заметила Марина.

– Мы на их святой земле.

Она достала из ножен оружие.

– Ты раньше здесь была?

– Знаешь, веду списки, что снится по ночам.

Мужчина резко гаркнул и заговорил.

Арвил ответил сдержанно, голос звучал на тон ниже.

– Доступ в храм изнутри возможен только тому, кто уже проходил здесь. Или мы враги, – пояснил он.

Воин что-то сказал и протянул руку. Корни, замершие в ожидании, заскрипели. Тот нетерпеливо повторил свои слова с угрозой, махнул посохом.

Арвил не ожидавший такого недоброго приема, лишь недовольно склонил голову.

– У тебя или у меня есть метка. Кому они доверяют, раз пропустили сюда.

– Или нас убьют?

Арвил смерил ее странным взглядом.

– Сначала я. Потом ты. Поняла?

– А потом?

Он шагнув из золотистого круга, пересек храм по диагонали и подошел к лентовидным корням, которые теперь казалось кругами вращали своими усами, ища нечто.

Воин снова рявкнул.

Те веретенообразно обвили ноги Арвила, и он опустив правую руку вниз, раскрыл ладонь. Тонкий ус одной из ветвей полоснул по ней.

Марина дернулась, не веря происходящему.

Кровь с пальцев потекла, закапав в траву. Из нее поднялась стражник храма и, скользя по корням, провела рукою.

Этот жест показался ей знакомым. Жест, создающий иллюзии. Она напрягла память, пытаясь вспомнить, где могла такой видеть.

Призрак отрицательно покачала головой. Корни заскрипели, сжимаясь вокруг Арвила, подобно спруту. Расползались вверх по телу, плотно обвивая его кольцами, оставляя воздушные клапаны в свободных местах одежды и вдавливаясь в кожу.

Их глаза встретились и, видя в них протест против всего происходящего, Арвил предостерегающе закачал головой.

– Отпустите его.

Получилось жалостливо, но ее рука сжала саблю, а тело приняло боевую позицию. Она двинулась вперед, с ужасом отмечая, как шипастые усы достигли его горла, обвивая шею.

– Руку высунь, – прорычал Арвил.

Воин смотрел исподлобья. Дух протянула к Марине руки, приглашая присоединиться.

– Это же сон, верно?

– Нет, – выдавил Арвил, одновременно белея и краснея.

Она мешкала, сомневаясь, обдумывая.

Он почти задушено прохрипел: – Охнаааи, лок винбей.

В следующую секунду, пелена спала с ее глаз. Как бывает, снимаешь солнечные очки, и солнце беспощадно слепит, так же воспоминания ударили по ней, ввергая в потрясение. Она огляделась. Воин даже с места не сдвинулся. Уставилась на придушенного врага.

Полоснув по ладони саблей, вскрикнула. От боли ее пальцы сжались в кулак и на глазах проступили слезы. С ненавистью посмотрев на лесного воителя, на Арвила, девушка вытянула руку из золотистого круга и раскрыла ладонь. Неспешно скапливалась густая кровь, стекла между пальцами, закапала.

Воин с секунду смотрел на нее, кивнул. Дух подплыл и рукою коснулся травы, утонув в ней, словно там не было земли. Перед глазами ожила иллюзия.

Русоволосая женщина сидела на траве храма. Рукав белого платья ободран. Она смотрит на ребенка на своих коленях. На испачканном лице запечатлелось отчаянье. Неподалеку стоял мужчина. В руках он держал короткий меч и длинный. Он так же, как и женщина с тревогой на лице прислушивался. Стены храма вздрагивали от мощных ударов. Между мужчиной и женщиной открылся портал. Но был еще третий, в доспехах, которого Марина не разглядела. Снежный играющий морок, разросся до тумана и белая дымка обволокла их, скрывая из виду.

Иллюзия рассеялась.

– Мама, – прошептала Марина, необъяснимо разрываясь от щемящей боли. Словно это были ее собственные воспоминания. Личные, глубокие, не высказываемые.

Она сжала кулак, вернув руку в круг. Перед глазами остался стоять образ мужчины и женщины. Задохнулась от ярости, не в силах не думать о Юльке, о себе, о случившимся.

Воин войдя в храм и уважительно склонив голову, с почтением опустился на одно колено перед потрясенной Мариной, забубнил. Чуть качнул посохом, и корни отпустили полузадушенного Арвила. Тот упал на траву, заходясь от кашля, сипло и жадно хватая воздух. Дух вился вокруг него.

– Приносит извинения, – прохрипел Арвил, еще кашляя, поднимаясь на ноги и теряя равновесие. – Можешь выйти из круга, они не причинят вреда.

Он оперся на колени, положив кулаки на бедра, восстанавливая дыхание.

Марина сошла и, пройдя мимо преклоняющегося воина к Арвилу, со всего маху врезала пощечину. На его щеке осталась кровь.

– Ты ж змей. Бесчеловечный. И зачем, зачем?

Она пнула его под дых, наконец в голове сводя все воспоминания с того момента, как она «поскользнулась в ванной».

– Где? Сука…где…душу из тебя…

С силой ухватив за ворот свитера, собралась врезать кулаком, абсолютно забыл по габариты. Арвил рывком перевернул девушку на спину, сбросив с себя и блокировав.

– Я маг, – процедил он, в глазах сверкнуло недовольство.

– Что б ты сдох, маг!

Дернулась от него, потрясенно глядя, застыв от новой истины.

– Как тот с крыльями, – проронила она. – Ты тоже убийца.

Воин схватил Арвила за шкирку, оттащил от ошарашенной Марины подальше, в другой угол храма, громко ругаясь.

Она поднялась, отряхиваясь от сухой листвы и паутины, бешено смотря по сторонам.

Арвил тоже поднялся, отряхиваясь, еще глубоко дыша.

– Я должен тебя сопроводить. Или ты забыла про дочь?

– Куда?

– В Аравилат. Ты… – он снова закашлял, – предстанешь перед королем.

– А Юлька?

Он что-то ответил воину, тот, кивнув, отступил от него.

– Сейчас пойдем в деревню.

Она продолжила стоять, смотреть то на воина, то на Арвила. А затем демонстративно, с вызовом достала свой меч из портупеи.

– Ты шутишь, – Арвил прищурил глаза.

– Не пойду, тем более с тобой, – ее переполняла решимость выяснить все здесь и сейчас.

Арвил с язвительным взглядом смерил ее с головы до пяток. Ответом ему было полное презрение, без какого-либо страха.

– Ты не умеешь драться, – заметил он резонно.

– Навешала крылатому и тебе смогу.

– Ты ангелу?

– Лучше умереть стоя, чем идти на собственную казнь, да еще с врагом. Ведь я правильно понимаю, это тот самый король, что вырезал весь род?

Он усмехнулся, с некоторым восхищением снова оглядел ее так, словно видел впервые.

– Прояви благоразумие. Мой меч – первый на Овинге, – сообщил он как можно более снисходительным тоном, получив от девчонки в ответ еще один высокомерный хлесткий взгляд.

– Больше нет.

Арвил повернулся к Двадабру, прояснил ситуацию. Воин смерил недовольным взглядом принца, посмотрел в сторону принцессы, неохотно кивнул.

– Пусть будет так, как хочешь.

– Если победа моя, ты вернешь меня назад и… И, уберешь иллюзию в квартире. Поклянешься, что никогда не будешь применять ко мне магию.

– А если нет? – принц усмехнулся, понимая, что одно дело владеть мечом, а другое знать, что ты им владеешь. – Ты добровольно поедешь со мной, без истерик.

Марина кивнула.

– Честный поединок, – предупредила она, с издевкой откланялась ему, и он не преминул отметить выражение отчаянной храбрости на ее лице.

– Иногда ничего не остается, кроме драки, – с восхищением признал Арвил, вставая в боевую позицию. – Не боишься смерти?

– Конец всегда возможен, но и перелом, тоже.

Он уважительно склонил голову перед нею. Затем собрался. Лицо приобрело сосредоточенность и внимательность. Взгляд ожесточаться. Он ходил из стороны в сторону, словно примеряясь, где начать.

– А ты боец, маленькая.

Одним стремительным движением бросился вперед, разрезая мечом в воздухе восьмерку.

– Недаром предки были королями. Обычно стонут о пощаде.

Она пружинисто отскочила, отражая удар по низу, полностью перегруппировавшись, с тайной радостью осознавая, что владеет оружием лучше него.

– Не дождешься.

Арвил рубанул мечом, рисуя кончиком идеальную правильную бабочку, заставляя девушку отражать его удары, отскакивать.

В воздухе зазвенели клинки. Техника его была классической. Он не отрывал ног, проволакивая одну за другой, чтобы в любой момент совершить выпад или добить соперника с ноги.

Снова остановился, обходя ее по кругу, оценивая.

Марина попробовала его атаковать обратной восьмеркой, но он, просчитав, развернул оружие, грозя смертельным ударом по животу, ей пришлось отступить.

Затем он совершил выпад вперед, доставая ее острием, и она, выбрасывая руку по дуге, и прикрывая возможный удар, уклонилась в сторону, опасно пропуская противника за спину. Его разворот, ее разворот. Его легкий удар в бок под грудью.

– Туше, – он облизнулся.

Они встали в позицию. Арвил нападал, ей пришлось отбиваться снизу. Еще пара выпадов с его стороны. Пошла в атаку, и когда он достаточно размахнулся, не успевая опустить руку вниз по боковой дуге, Марина низко пригнулась, ловко уходя от ударов и нанося свой в его плечо, резанула по правой руке.

Он отошел на безопасное расстояние, закрывая порез ладонью. Улыбнулся ей азартной улыбкой, неожиданно, расхохотался раскатистым басом.

Пока Марина с превосходством собиралась к следующей атаке.

– М-м-м, кажется, только девки под тобой стонут, – подразнила она его, обходя по боку, подобно дикой кошке.

– Они тоже, маленькая.

Арвил развернулся и пошел на нее, действуя беспощадно и жестко. Девушка превосходила его мастерством и выносливостью, подобно тени уходя от его меча, выгибаясь над острием. А посему, резко вскинув руку, Арвил произнес заклинание.

Мгновенно с земли под кроссовками поднялся смерч, сбив ее с ног.

– Нечестно! – возмущенно закричала она, глядя, как неведомые силы удерживают на земле, не давая подняться и атаковать.

Он подошел к поверженной, и приставил к горлу меч. Смерил ее довольным взглядом.

– Ты не на Земле, принцесса. Это Овинга. Здесь магия существует наряду с законом. Если не владеешь ею, не связывайся с такими, как я. Моли о пощаде.

Она отвернулась, кусая губы от бессилия удержать слезы от обиды.

– Без сил, в два раза меньше, не маг, но все-таки проявляешь безрассудство. Не дура ли?

– Зато не бесчестный ублюдок.

Мужчина отвел меч и отступил, движением повелев смерчу развеяться.

– Если в твои планы не входит снова стать влюбленной лапушкой. Вставай и шевелись, – приказал он, убирая оружие. – Я надеюсь «твое наглое предложение» все еще в силе?

***

Солнечный, с высоченными лиственными деревьями, лес переполнялся пением птиц и мягким журчание родников.

Воин шел впереди, а Марина с Арвилом следом, за ними еще двое. Некоторое время шли в тишине. В голове крутились события последних суток, пока она зло сверлила спину Арвила.

Тот шел рядом с хмурым выражением, еще красный от удушья, на шее виднелись кровоподтеки, на руке небольшая рана от меча.

«Сволочь недобитая», выругалась она про себя.

– Сколько раз ты применял ко мне магию?

Он молчал.

–У кого моя дочь? Зачем кому-то она понадобилась?

В ответ ей снова стало молчание.

–Ну, и иди нафиг, – сердито пробурчала она, отвернувшись от него и больше не задавая вопросов.

Те люди, что им встречались, одевались в грубые коричневые ткани. Украшения были в основном из дерева или коры, похожей на тонко выделанную кожу. Женщины носили платья, закрывающие плечи, на голове обруч, либо шапки из искусно вырезанной бересты, крепящейся деревянной спицей. На мужчинах кожаные сапоги, темные рубахи и широкие пояса, на которых неизменно висело холодное оружие. Деревня оказалось средней, на двести бревенчатых домов, поросших травой и увитой плющом.

Дойдя до площади в сто квадратных метров, застеленной доской с щербинками и рисунками прямо поверху, они остановились.

По одному краю стоял три на три метра колодец, по другую – навес, утопающий в зелени, с лавочками и столами. За ним старики. Они дружно застольничали. Далее вход в таверну.

К ним подошел воин со старцем. Старец поклонился, приветствуя и отдавая дань уважения. Воин обратился к Арвилу, тот выслушал. Отрицательно возразил. Появилась девушка с берестяной шкатулкой, но ближе не подошла. Мужчины заспорили.

Центральная сторона была домом с большим балконом и широкой лестницей, не похожим на жилой. Весь его фасад украшали деревянные изразцы филигранной работы.

Марина подошла к резному барельефу и зачарованно прикоснулась к нему ладонями. Дерево того от времени осеребрилось, отвердело подобно камню. Но на нем на фоне материка ромбовой формы хорошо угадывались изображенные драконы, извергающие пламя, люди-маги защищающие дома, русалки сидевшие на колодцах. В основании континента был вырезан лес, рядом шла цепочка гор, потом равнина, а в самой шапке еще горы, но не такие высокие и более извилистые. И вокруг вода.

– Овинга. Это Овинга, – испытывая необычное благоговение, шептала она, скользя по вырезанной поверхности. Испытывая почти удивительный священный для себя трепет.

На равнине под пальцами прощупывался почти стертый большой круг в форме чаши. Рисунок уже не угадывался, но пальцы еще улавливали не ровность.

Старец жестом прекратил спор и что-то произнес. Арвил, уже достаточно взбешенный, кивнул и недовольно посмотрел в сторону Марины.

– Тебе помогут с языком, – холодно бросил он, и развернувшись, ушел.

Воин встречающий их в храме, указал рукой направление. Они прошли в дом с резным фасадом, чьи высокие и узкие окна, похожие на бойницы без стекла, слабо пропускали свет. За широкими дверьми оказалось несколько пустых зал с открытыми очагами в центре. В дальнем углу скрывалась комната, с тлеющим очагом. Напротив него в кресло-качалке сидела маленькая, иссохшая от старости женщина.

Она смотрела на дымящиеся угли и подбрасывала на них из подола сухоцветы. В нос бил одурманивающий резкий запах, через пару секунд сменившейся приятной истомой в мыслях.

– Дышать нечем, – не удержалась, прикрывая лицо рукавом свитера, закашлялась Марина.

Мужчина отступил и закрыл дверь. А Марина, едва справляясь с першением в горле, чувствовала как глаза слезятся от разнотравья, а ноги подкашиваются.

Она присела на лавочку, стоящую на входе у дверей, принялась разглядывать старушку.

У той на ногтях росли живые листья. Одежда, казалось сотканной из растительного волокна. Морщинистую шею обхватывал берестяными браслет. В седых волосах, густо вилось растение. Старая женщина, посмотрев на нее, глазами цвета леса, продолжила бросать цветы и травы и приглушенно начала напевать заклинание.

***

Очнулась Марина в той же одежде, только кто-то разул ее. На руке порез затянулся без следа. От подушек исходил легкий аромат. В комнате выполняя обязанности ночника, на окне цвел ярко-красный цветок. Над головой висели гирлянды трав. После обильных благовоний хотелось чистого воздуха.

– Как себя чувствуешь?

От вопроса она вздрогнула.

Арвил сидел в углу комнаты в кресле с высоким стаканом в перевязанной руке. На столике стоял кувшин.

– Не все ли равно, – огрызнулась она с ходу, приподнимаясь.

– Учитывая, что мне все время приходится тебя или спасать или откачивать.

Его голос показался ей чуть более чем обычно тягучим и густым.

– Ты о том, как лишил меня памяти?

– О том, что пришлось снова тебя откачивать.

– Я тебя ни о чем не просила.

Она встала, шнуруя кроссовки. Повернулась к нему, смерив сердитым взглядом, а затем вышла из комнаты и, пройдя по коридору, спустилась на первый этаж. Внизу за столом сидели два воина.

Увидев ее, оба подскочили, преклонили колени, опустили головы. Марина на секунду опешив, решила, что вряд ли те кинутся на нее, поэтому прошла мимо, оказавшись в узком тамбуре, ведущим на улицу.

– Холодает, – Арвил задержал ее у двери.

– Шаль еще предложи, – вспылила она, развернувшись и чуть не ахнула от увиденного.

В руках он держал тончайший платок. Казалось, его серые глаза маслились опьяненной поволокой. И от издевательской заботы у нее в жилах вскипела кровь.

– Я усвоила сегодняшний урок.

Он промолчал, любуясь прекрасными и недовольными чертами.

Она шагнула к двери, но снова наткнулась на протянутую руку с шалью. Подняв полные негодования глаза, посмотрела на преграду размером с шкаф, на смягчившееся от алкоголя не бритое лицо, на волевой подбородок, выдающий сильный характер. И передумала.

Повернулась, кротко рассматривая его. Медленно разгладила собственную злость на милость, кончиками пальцев дотронулась до его пресса под футболкой, чуть-чуть нажала, наблюдая, как от этого простого прикосновения он весь подобрался. Застыл. Одним возбуждающим движением с кончиков, нежно погладила его ладонями до плеч, обвила сильную шею. Ощущая, как на собственных плечах появился тонкий платок.

– А кто был третий, в иллюзии храма?

Наблюдая за меняющимся выражением на лице Арвила, как за осоловелом взглядом рождается расслабленность и удовлетворенность от ее действий, она ласково улыбнулась.

– Третий, – повторил он, напрягая память.– Хранитель.

– Хранитель?

– При ссылке в немагические миры назначается, – язык у него уже заплетался. – Для защиты.

– От чего?

– От без магии.

Марина бросила взгляд на двух стражников, наблюдающих за ними с интересом, не понимающих ни слова, но прекрасно соображающих, что происходит.

– Кто мой хранитель?

Она перебирала пальцами, в темных кудрях на мужском затылке, разглядывая Арвила из под полуопущенных ресниц.

Руки того опустились на девичьи бедра, настойчиво притянули их к себе. Вкусно сжались на ягодицах.

– У твоего двойника, лорд Ванка. И этот тайный, не помню как там дальше.

– Двойника, – Марина замерла, обдумывая информацию.

– Тебе нечего боятся, – говорил он низко. – Я гарантирую тебе защиту. Слово короля, закон, – кажется он, едва держался на ногах. Заваливаясь на нее, он смачно тискал ее, как это может делать только мужик в огромных лапах, которого хрупкая девушка.

Марина еле удержалась, чтобы не притянуть его за ткань, тряхнуть с силой, заорать во все горло, что так не бывает. Вырезанный род, говорит о том, что властью не делятся ни в каких мирах. И слово Короля, что дышло, куда повернул, туда и вышло.

– Что меня ждет, – прошептала она, прижавшись лбом к его подбородку, ощущая, как горячие ладони сладострастно разгуливают по спине, усердно наглаживают любимые места, похотливо раздвигают ягодицы, грезя о чем-то большем.

– Отречение.

– Я хочу возвратить дочь, и вернутся домой, – понимая, всю глупость только что сказанного, она сглотнула, прикрыв глаза, чувствуя, как его руки замерли.

Он не ответил.

Оторвалась, заглянула в глаза. Абсолютно трезвые, расчётливые они смотрели на нее изучающе, внимательно, словно хотели понять, на что еще она способна.

– Все попросила?

Ехидная усмешка расплывшееся на довольном мужском лице, рассказала ей гораздо больше.

– Тебе что делать нечего! Бабу себе найти не можешь?

Арвил рассмеялся, сдерживая раскаты смеха, где-то внутри себя.

– Так ты ж не местная, – скабрезно подмигнул, но хватку ослабил. – А чужое все вкуснее! Еще и сама предлагаешь…

– Тьфу!

Марина зло отпихнула его и, протиснувшись в узкий проход между косяком и Арвилом, вышла в дверь, чуть не навернув ею по смеющейся бесстыжей морде.

Свежий воздух окутывал, приятно врываясь в ноздри, наполнял легкие. Разрываясь от непередаваемого раздражения, она осмотрелась.

Маленький двор застелен доской, за забором вдалеке виднелись марева, идущие от труб спящих домов. Над головой висело ночное небо, с летящими редкими снежинками.

– Если ты собралась сбежать. Дальше храма не уйдешь, – от шутливого настроя не осталось и следа. В его голосе слышалась угроза.

– Я не давала слова, что не буду просить о помощи.

– Древляне не будут мне мешать.

– Но и помогать тоже, – она выразительно посмотрела на его рану на руке. – Ты им не очень симпатичен, если не заметил.

Он схватил ее, прижал с силой, к месту, где возбудилось жарче всего.

– Да, лишь бы тебе был симпатичен. Запомни одно, если ты попросишь о помощи, а они ее тебе окажут…

Марина выдержала невозмутимый холодный взгляд.

– Народы Леса перестанут существовать на картах. Даю слово Лорда Смерти.

– Прозвище тебе не идет.

– Это титул, маленькая.

Она выпростала руку из крепкой хватки. На секунду задохнулась в гневе, от незнания чем бы его задеть, с отчаянной досадой понимая, что угрожать то нечем. Наблюдая, как на мужском лице явилась оскорбительная усмешка.

Прошипела:

–Тогда даю слово, где бы ты ни был…

Набрала побольше воздуха в легкие.

–Что! Найдешь и закопаешь?

–Я стану другом твоих врагов, любовницей, женой, да кем угодно, лишь бы достать тебя.

Она видела, как потемнел взгляд, как потяжелело выражение на лице.

Поймав ее пальцами за подбородок, слегка сжал.

– Никому об этом не рассказывай. Никогда. Ты подпишешь себе смертный приговор.

Круто отпустил, так что девчонка на миг потерла равновесие, и не глядя больше в ее сторону, вернулся в дом.

Выругавшись, она подошла к одному из охранников, стоящих у ворот.

– Вы меня понимаете? – и, дождавшись кивка, велела: – Отведите меня к Двадабру.

***

В больших залах дома с барельефами горели костры. Вокруг них, что-то горячо обсуждали старцы. При виде Марины они замолкли, и даже самый дряхлый из них преклонил голову.

– Приветствую тебя, принцесса земель Аравилата. Меня зовут Двадабр, – произнес воин, встретивший их у храма.

Марина, растерявшись, кивнула.

– Чем мы можем тебе служить, Знародная? – спросил воин, видя, как она стоит и молчит.

– Мне нужна помощь и совет.

– Пойдем в малую залу.

Оказавшись в одной из маленьких комнат, Двадабр указал на кресло возле горящего огня. Сам сел в соседнее, уставившись кошачьими глазами.

– Могу ли я среди вас найти мага, способного вернуть меня назад? В мой мир, – спросила она без обиняков.

– Среди нашего народа есть маги, подобные Лорду смерти, – произнес он задумчиво. – Но зачем ты хочешь вернуться?

– Мой дом там.

– Овинга твой дом и твоя чаша.

– Лорд Смерти отвезет меня в Аравилат, и меня убьют. Хороша чаша! – от переживания она встала, заходила туда-сюда.

– Понимаю, ты боишься. Но чаша уже наполнена, твоя судьба ее осушить.

– Так вы поможете? Мне очень хочется прожить долгую счастливую жизнь. Марина уставилась на воина, который смотрел на костер.

– Прежде чем узнаешь ответ, прими от моего народа дар.

Он ударил посохом дважды о пол, и через минуту в комнату вошел охранник с берестяной шкатулкой. Передал ее и удалился. Воин открыл шкатулку. На большом зеленом листе лежал тонкий золотой волос.

– Это принадлежит тебе, – сообщил он. – Мы храним его со дня твоего первого перехода. Сними верхнюю одежду.

– Может не стоит, – она, скептически свела брови на переносице.

Поднес к руке девушки и аккуратно перевязал вокруг бицепса.

– Это позволит народу леса знать, что перед ними Знародная и проявлять должное отношение.

– В смысле? – охнула Марина, запрокинув голову и безнадежно опустив ее. – Как клеймо на лбу. Как это снять? Снимите, сейчас же.

Волос ожил, заблестел, расправил узел и превратился в тончайшую золотую татуировку на коже. Воин одобрительно взглянул.

–Да будет твой путь светлым и чистым, Знародная, – пожелал Двадабр, низко поклонился и протянул ей руку, предлагая встать и удалиться. Она неохотно прошла до двери, но у входа обернулась и спросила:

– А почему он Лорд Смерти?

– Нет более сильнейшего мага огня и смерти в магии подземелий. Умеет как забирать жизнь, так и даровать ее.

– Ну, хоть чем-нибудь вы можете помочь?

Двадабр помолчал, а потом, понизив голос до шепота, торопливо заговорил:

– Связываться с ним дороже себе, Знародная. Найди своего Хранителя. Он единственный на всей Овинге имеет законное право укрывать тебя. Хранители приносят клятву на крови, и никто, даже сам Смертник, не может запретить им защищать опекаемого. Это поможет дать законное убежище.

Марина вздохнула, понимающе кивнув.

Выйдя из дома с барельефами, она вернулась назад в сопровождении воина. Охранники стояли у дверей. Подойдя к ним, она попыталась выйти, но ей преградили путь.

– Приказ старейшин, Знародная, – пояснил тот, что провожал ее к дому с барельефами.

Похоже, Двадабр времени зря не терял, со злостью подумала Марина.

Арвил сидел в кресле, ничего не сказав, лишь смотрел на нее хмурым взглядом.

– Отказал тебе Двадабр?

Она проигнорировала его, повалившись на кровать, в чем была.

***

На следующее утро Марина собираясь в путь, осталась стоять, как вкопанная у крыльца. С ужасом оглядывая огромного вороного жеребца.

– Я не езжу на этом.

Ее бесцеремонно схватили за плечо, под ахнувший шепот провожающих, больно и топорно усадили перед собой. Лошадь тронулась, цокая копытами.

Ей казалось, что она слишком высоко от земли, каждое движение животного отдавалось в седло, за спиной прижимался Арвил, могучий и ненавистный.

– Мое оружие, – давясь оскорблением, прошептала она, вспомнив, что кроме него у нее с собою ничего, в общем-то, и не было.

– Тебе не понадобится, – колюче отрезал он, направив лошадь из деревни.

Проснулся он в не настроении, да и где тут быть довольным, когда мысли о боли в мошонке, а не о предстоящем путешествии. Он уже точно знал, что сделает, как только окажется в Бултаме.

Через четыре часа они выехали из леса на сопки, покрытые пестрыми луговыми цветами. Где-то за головой ощущалось его жаркое дыхание, как он, ведя поводьями, задевает руками ее плечи. С непривычки заболели ноги и заныл живот. Когда устроили привал, у Марины, не нашлось сил даже слезть с животного.

– Не трогай, – обессилено прорычала она не в состоянии пошевелиться.

Арвил стащил ее с лошади и, не сказав ни слова, поставил на ноги. Сделав пару неуверенных шагов, она гнетуще вздохнула и опустилась на землю.

Он развел огонь и, достав в одном из баулов хлеба с мясом, разложил на вышитой тряпице. Затем принес два закупоренных бурдюка. Подошел к девушке и протянул руку.

Расплатился с ней таким же чёрствым взглядом, руку убрал, продолжая стоять. Марина, собрав всю волю в кулак, поднялась, гордо выпрямила плечи и поплелась за ним.

– Сколько нам еще, до Аравилата? – спросила она, насытившись едой, и немного расслабившись.

– Едем до Бултама. Оттуда на дирижабле доберемся за несколько дней.

Он растянулся у костра, как огромный хищник, вытянул длинные ноги и, казалось, больше никуда не спешил.

– Бултам?

– Торговый город, народов Огня.

–И много здесь народов?

– Пять, – Арвил с интересом посмотрел на нее. – Для тебя все это ново. Есть еще два – измеры и ангелы. Последних, ты видела.

Ее передернуло. Она встала, обхватив себя руками.

– Несколько дней это сколько?

– Семь, – казалось, Арвил подобрел окончательно, и не слишком внимательно наблюдал за ней, добродушно крутя травинку в руках.

– Может, у меня есть что-то, что я могу тебе предложить взамен? – спросила она скорее от отчаянья, чем из надежды.

Он скользнул по фигуре заинтересованным взглядом.

– Должны же у тебя иметься меркантильные интересы, – растерялась она, в глубине души разрываясь отчаянной мольбой, дабы были. – Я богатый человек. Я продам квартиру. Найдешь себе столько баб, сколько захочешь!

Он откинувшись на спину, загоготал своим выдающимся басом, чуть ли не хрюкая. И этого оказалось достаточно, чтобы она мгновенно среагировав, выхватила его меч, и приставила к горлу.

Теперь, когда он знал, что в этих руках меч далеко не игрушка, это тут же сказалось на его желаниях. И почему запретное так сладко.

– Не усвоила Ты урок, маленькая.

– Или, жизнь за жизнь, – гордо поддела, стараясь контролировать любое движение.

– Слишком-слишком приятно, – поддразнил он ее, припоминая слова в ванной, иронически улыбаясь. Серые глаза, обычно безжизненные и холодные, недвусмысленно блестели сарказмом.

Он развел руки в стороны, и слегка пошевелил пальцами, от костра отделился небольшой огненный шар.

Марина попятилась, отходя по дальше, с опаской и страхом реагируя на горящий клубок.

– Пока у мага не связаны руки, он свободен.

Она резко остановилась, с силой воткнула меч в землю.

– Арла веста ри, комуравы кохра! Толей!

Меч осенился желтым кругом, разошедшимся на метр вокруг.

Арвил цокнул языком, встал, покачал головой. Обошел круг словно медведь.

– Быстро учишься. И способности есть.

Кряжисто хмыкнул. Затем ушел за костер, не отпуская огненной сферы. Взгляд его, приобрел тоже азартное выражение, что и вчера в драке при храме. Несильно хлопнул.

В воздухе из костра подпрыгнули диаметром два-три сантиметра шарики. Но даже эти жидкие мерцающие крупицы казались ужасающими.

– Давай проверим. Сколько продержится твоя защита?

Он метнул. Они достигли круга и врезались в невидимую преграду. Та расцвела голубыми зимними узорами, заставив Марину вздрогнуть и выдохнуть с облегчением. Шары отскакивали и возвращались к хозяину.

– Страшно?

Следующие шарики были крупнее. На шестой раз достигли размера футбольного меча. Уверенность, что круг защищает, гасил страх. Когда последний достиг преграды, она не удержалась, протянула руку.

– Не трогай! – голос сорвался в рык.

Пальцы достигли невидимой преграды. Шар коснулся круга. Взорвался. Сноп голубых и белых искр, обжигая, отшвырнул ее на землю.

Резким движением отсылая шар в костер, он подбежал к ней, подхватил на руки.

Девчонка хлопала глазами, оглушенная. Отметила появление дымящихся дырочек на ткани одежды. Чужие руки стащили с нее свитер, быстро перевернули на спину, сдавили желудок. Ее вывернуло. Согнувшись, осела между его ног, обессиленно упершись в мужскую грудь спиной. Вокруг все плыло.

– Нельзя контактировать прямо. (Эх, надавать бы тебе по заднице, маленькая)

Он говорил что-то еще, шептал, не давая раскачиваться.

Когда в голове прояснилось и стало легче, прошла не одна пара часов. С темного неба на них смотрели мириады больших, размером с жемчужины, звезд.

Арвил сидел у костра, и вглядывался на спящую девушку. Он разглядывал ее тщательно, как в нечто непонятное, необычное. В то что не вписывалось в его картину мира.

Марина заворочалась, пытаясь встать. На лице бесила липкая жижа.

– Не трогай, мазь от ожогов.

Помог сесть. Зачерпнул в походном котелке кружкой, протянул.

Она послушно отхлебнула. Сморщилась от травяной мерзости. Выплюнула.

– Нужно восстановить твои силы.

Недовольно и сердито посмотрела в ответ. Отодвинула кружку.

Тот окинул ее строгим взглядом и напористо всучил.

– Пей. Или я заставлю.

Она выплеснула жидкость на него.

Зеленоватое варево потекло по сатанеющему лицу.

– Пей свою отраву – сам.

Пару секунд они мерились по ярости взглядами. Арвил кинулся, опрокинув ее на землю. Будто тряпочную куклу, беспардонно подмял, чуть победно не возопив «Моя»!

Она расслабилась, давая мышцам перегруппироваться и свалить себя. Ногами Марина упиралась куда-то ниже пояса. Затем резко подняв ноги и руки, она толкнула его со всей силы вперед, так что лорд Смерти отлетел на метр в сторону.

Опешил.

Он же не знал, что она вложила в удар всю силу, какая нашлась в предательски слабом теле. Вскочить у нее не получилось. Кувыркнувшись, Марина драпанула, куда глаза глядят. На луг, подальше от взбешенного противника. Чувствуя, как раскаленные мышцы сводит режущая судорога, как от натуги неистово колотится сердце и легким не хватает кислорода.

Он настиг ее и, в ловком броске повалив на траву. Смял, негодницу, мощным весом.

– Гад! – вырвалось у нее при выдохе.

Девчонка пыталась сопротивляться, но быстро затихла, давая скрутить себя, завести руки за голову. Лицо Арвила, еще секунду назад разъяренное, добродушно расслабло и он, уткнувшись в ее шею, захохотал.

– Так и нарываешься на приятное.

Марина слабо взвыла, задыхаясь, сменив тактику, стараясь дотянуться до ножей на его поясе. Вот чуть-чуть, пару сантиметров.

Ослабил массивную хватку, видя, как нелегко она сопит.

Весь вид его переменился, приобрел мягкость, действуя на нее, почти как гипноз. Обволакивающе-чувственный взгляд уперся в губы Марины, лег на шею, на секунду сполз на грудь, вернулся назад.

В ее животе против воли возрождалось знакомое сладостное покалывание от ненужной, пленяющей взволнованности.

– Ты упрямица…

Ей хотелось ответить, что нет, а он настоящий грубиян. Мужские губы захватили ее рот. Не пристойно целуя. Бурно возбуждая. Даря наслаждение и требуя ответа. Чувствуя его тело на своем, его жаркие объятия рук, Марина почти отдалась во власть безудержного отзыва, кое-как выдернув нож. Вот он момент триумфа.

Над костром взмыл огненный шар и, поднявшись ввысь ночным ветром, взорвался снопом искр, высвечивая ромбовидный знак в спирали.

– Эт-нет, красавица.

Рядом с ними оказался мужчина. Он схватил ее за запястье, выкрутил кисть и отобрал нож. Она сдавлено промычала Арвилу в губы, разрывая поцелуй. Отобравший оружие, средних лет мужчина, с бородой, черноволосый, рассматривал лежащую девушку с нескрываемым плутовским любопытством. Затем чинно поклонился.

– Ваше высочество, развлекается? – спросил он, возвращая нож хозяину, пока тот поднимался. А Марина восстанавливала дыхание.

– Лорд Страквир, – тот с секунду, как вкопанный, пораженно рассматривал клинок, выгнул бровь и посмотрел на лежащую девчонку. Убрал на место.

Они обнявшись, похлопали друг друга по плечу.

– Не могу вспомнить случая, когда противник заходил бы так далеко в попытках убить тебя, – усмехнулся тот, пожимая руку.

Они обнявшись, похлопали друг друга по плечу.

Марина открыла глаза и уставилась на них.

– Ты принц! Сын короля, – от безвыходности она застонала вслух, не в силах представить, куда уж хуже.

– Не стоит дорогая. Вы и так непомерно привлекательны, – пошутил незнакомец, повернувшись к Арвилу. – Быстро вы. Не прошло и суток. Думаю, пересекать пустошь в компании намного безопаснее.

К ним подошел еще мужчина. Худой, безбородый, смотрящий с некоторой неприязнью, но уважительно.

– Позвольте представить. Виера Мар Квитворд, принцесса Аравилатских земель и наследница Северных атоллов.

Она села, и он умышленно наказывая, сдержал ее за плечо, получив в награду испепеляющий взгляд.

– Принцесса, – Арвил обратился к Марине, показывая на подошедшего вторым. – Ювал Одвин, младший принц короля. И Род Страквир, первый вассал короля.

– А ты значит, старший, – горько выдавила она.

– Сказочный принц, – не сдерживал ироничную ухмылку, глумливо поклонился, игриво протянул руку.

Она поднялась, изворотливо выкрутилась из захвата. Звонкая пощечина разнеслась по лугу. На скуле принца проступило красноватое пятно. Мужчины в изумлении уставились на них.

–Измерское отродье, вот ты кто.

Арвил вскинул голову, стерпел. Признавая, она честно боролась за себя, как умела. И хотя лицо осталось непроницаемым, слова достигли цели. Настроение его в конец испортилось.

Часть 4

– Вяжи покрепче, после истории с ножом, рисковать не будем.

Род стягивал потуже на запястьях пленницы веревочный узел. В ночь оседлали лошадей. Становилось холодно. Довольно быстро по косой линии, в низину обрыва они спустились в безжизненную долину. Почва в ней казалась твердой, и копыта животных выбивали мерный приглушенный перестук, вгоняя в дремоту. Света от звезд хватало, чтобы видеть путь и возможные опасности, скрывающиеся за выветренными дольменами, отбрасывающими ломаные тени.

Лошадь лорда Страквира сблизилась с лошадьми принцев, и стало слышно, о чем они изредка переговариваются.

– Как древляне вас встретили?

– Едва не убили. Переход пришелся на храм,– бас Арвила переполнялся пренебрежением. – Повезло, у нее хватило ума подчиниться.

– Девчонка не выглядит строптивой, – усомнился Ювал, доверяя своим впечатлениям: – Скорее оскорбленной. Позволила себя увести.

– Она в нечестном бою отжала ученика чернокрылых. Так что, не было у нее выбора.

– Серьезно? Женщина, дерущаяся лучше ангелов.

– Ты сам видел, у костра.

Ювал восхищенно присвистнул.

– Сопротивляется, как дикая русалка. В день по три стычки, будто на войне.

Они замолчали. Арвил некомфортно заерзал в седле, сжал с усилием поводья, мучаясь от непрошенной боли, свойственной только мужской природе, обернулся и круто пророкотал:

– Страквир.

Марина встрепенулась, распахнула глаза, встретилась с оценивающими взглядами принцев.

– Возьмите ее к себе, – приказал, нещадно натягивая узду у своего коня. – Пока не свалилась.

Во взгляде Ювала к неприязни примешалось пытливость. Он приблизился и слегка кивнул им.

– Прошу прощения, ваше высочество, – произнес Род ее, с легкостью сгребая девушку под руку и пересаживая.

– Подождите, – Арвил поравнялся с ними.

Нечто проскользнувшее золотом, вызвало в нем приступ раздражения. То, что он ранее не заметил. Впился в нее исподлобья злым взглядом.

– Лорд Страквир, обнажите правое плечо, принцессы.

Мужчина с силой оттянул свитер с горла на правую руку.

На руке сияла татуировка.

– Право престолонаследования, – прошептал Род, с удивлением рассматривая на изящном золотом кольце знак ромба в спирали дома Аравилата.

– Откуда она? – взгремел так, что та невольно вжалась в Страквира. – Я тебя предупреждал! Отвечай!

– Сама нарисовала, – огрызнулась Марина. – Была. С рождения. А теперь растет.

– Это можно убрать?

– Только оторвать с рукой, – Арвил свирепо взглянул на Марину, пришпорил лошадь.

– Однако, – Ювал, поклонился Марине, тоже пришпорив своего коня.

– Такие делали, ваше высочество, 100 лет назад. Не думал увидеть, в жизни.

Марина промолчала. Устроившись на мужской груди, убаюканная цокотом копыт, согревшись и больше не опасаясь грохнуться, она задремала.

Выспаться ей так и не удалось. Лошади заржали, топчась на месте. В панике животные отступали назад. От земли вибрировал низкочастотный гул.

Свободная лошадь встала на дыбы, испуганно перебирая в воздухе передними копытами. С Марины слетели остатки сна.

– Коня держи! – закричал Ювал, сам неумолимо погружался в обвал, но показывал в их с лордом Страквиром сторону. – Понесет сейчас!

Арвил развернулся и бросился наперерез к ним. Свободная лошадь, забыв о привязи, брыкаясь, тянула их в сторону от обвала. Он перехватил, осаживая ее.

Грохот от движения земли, падения каменных валунов, звуков ржания животных усиливались. Земля под ними разверзалась, обваливалась, образовывая растущий провал. Почва словно песок, овязла, всадники едва удерживали лошадей. А те в смятении били копытами, еще больше проваливаясь.

– Измеры и моры! – заорал Страквир, вглядываясь в почерневшую широкую трещину.

Марина смотрела туда же.

Из завала выкарабкивались в пыльном мареве существа на костяных лапах, помесь скелетов саблезубых тигров и волков. Их седлали беловолосые всадники с тонкими, не естественно выпрямленными телами. В руках они держали пики, а на острие наконечников, светились серые кристаллы. Плечи и грудь всадников укрывали клубящиеся полоски пара, переходящие в дымчатые плащи, ниспадающие и снова поднимающиеся конусами высоких воротников за головами.

Рядом с ними лезли с примитивными пиками низкорослые пепельнокожие существа с безобразными лицами, заостренными ушами на манер эльфов.

Лошадь Марины с лордом Страквиром серьёзно повело. Та, не удержав равновесия, завалилась на бок. Страквир, вытолкнув девушку вперед. И теперь выбирался сам, придавленный перепуганным, воющим от страха животным, безнадежно съезжающим в провал.

Арвил подоспел, галопируя, удерживая вторую свободную лошадь за узду, закрываясь ею и отгоняя моров.

– Руку, давай руку, – ревел он девушке, одновременно кидая веревку Страквиру.

Та, застыв, в шоке наблюдала процессию. Как конь Ювала, срываясь, пронзительно верещит в предсмертной агонии. Как подкрадываются несколько существ. Полетели копья.

Ювал, выбравшись из обвала, подбежал к Марине, наспех разрезая веревки на руках. Протянул меч. Одно из копий задело ее между шеей и плечом, мгновенно выводя из шока. Чиркнув по коже, полетело дальше.

В следующую секунду нападавшие моры завизжали, попадав на землю и корчась от боли.

– Кедра! – предупреждающе зарычал младший принц.

Их перестали атаковать со всех сторон. В голове безмолвно ворочалось:

– Она моя…

Издали приближалась девушка-призрак. В длинном платье, босая, она плыла в воздухе. Снежный волос реял на ветру долины, на лице стыла ухмылка, а в голубых глазах сверкали кубовые всполохи магической энергии. Только тонкие брови чернели на полупрозрачном лице.

Страквир выбрался из-под погружающегося в хлябь коня, удерживаемого от падения Марининым.

Спрыгнув с лошади, освобождая нож, Арвил на ходу перерезал веревку, соединяющую двух животных. Затем подбежал к Марине, быстро оценил кровавый росчерк на ее плече. Одним махом схватил девчонку за шиворот, словно пушинку, игнорируя ее вскрик, и в броске усадил на свою лошадь.

– Не слушай, – велел он, не теряя из виду призрака, с ползущих из-под земли тварей.

Род оседлал свободного коня, спеша на помощь Ювалу, который уже перестроился, и над ним расправил плечи его боевой астральный двойник.

– Отдайте пленницу, – навязчиво шелестели слова. – Останься, мы друзья, – вкрадчиво вился шепоток.

– Город там, – показал направление. – В обход.

На секунду их глаза встретились: живые, карие, как сама земля, и серые, холодные, как смерть.

– Я найду тебя! Гони.

Не давая ей опомниться, закрывая ее с тыла. Он с силой ударил вороного по крупу.

Марина стегнула животное, уходя в сторону от обрыва. Обернувшись влево, (вправо ее шея болезненно не двигалась), она увидела как вокруг принца и его двух спутников вспыхнула небесная яркая сфера, за пределами коей возвышались три гигантских астральных воина. Там кипел бой.

***

Лошадь несла ее несколько часов. Судя по стенам и башенкам, спящий город выглядел восточным. Поверхностный осмотр вещей Арвила показал, что путешествовать без денег он не любит. В одном из баулов нашлись золотые монеты с искусной сканью и профилем, вероятно, короля Аравилата.

Направляя лошадь наугад, Марина выбрала таверну победнее, обессилено спешилась и постучала в двери.

Открыл мальчик восьми лет. А следом показался среднего роста мужчина азиатского типа в белой рубашке с красной вышивкой от правого плеча по диагонали и темных штанах шароварного типа.

– Чем могу служить, госпожа.

– Мне нужна комната, возможность помыться, поесть. А-а.. уход за лошадью.

Мужчина кивнул мальчику, тот снял баулы, передав их владелице, взял за уздечку лошадь, уводя.

Они прошли через двор в арку, за ней начиналась лестница на второй этаж. И там, на открытой террасе, завешенной цветастыми тканями, хозяин открыл самую дальнюю гостевую комнату, провожая ее и кланяясь.

– Вам прислать кого-нибудь в помощь?– учтиво поинтересовался он, глядя на протянутую монету.

Очевидно, плата в один золотой оказалась выше его ожиданий. Но было уже все равно. Она умаяно кивнула, входя внутрь.

Обстановка состояла из кровати, ширмы со шкафом и небольшого круглого стола. В углу располагалась маленькая печка. В ванной имелась металлическая лохань.

Окно выходило на площадь, за которой открывалась та часть города, где вставало солнце. Город, покрытый каменным булыжником, встретил ее полупустыми улицами, вдоль которых ютилось множество торговых лавочек. Было видно, Бултам, один большой базар и перекресток всех путей. Выстроенный как бастион, он был готов к осаде и имел две крепостные стены. Его каменные дома украшали витражные окна, двери были покрыты резьбой, а у входов стояли глиняные сосуды с зеленью.

Она с облегчением бросила вещи на пол. В изнеможении, забыв закрыть дверь, упала на мягкое покрывало, прикрыла глаза и мгновенно провалилась сон. На секунду в ее, еще не до конца забывшееся, сознание ворвался образ трехлетней очаровательной девочки.

***

Резиденция королевского дома Аравилата располагалась в Бултаме, потому что именно здесь была самая крупная на Овинге Арена. И именно здесь проводилась самая крупная ярмарка магии. И если столицей Овинги был Аравилат, то, без сомнений, торговой столицей являлся Бултам. А посему, и резиденция короля, выстроенная с размахом и учетом местного колорита, находилась в самом его центре.

Добравшись до Бултама к вечеру следующего дня, Арвил тут же распорядился, несмотря на предстоящую ярмарку, досматривать все обозы и суда на предмет документов. Через час после их приезда весь город обсуждал случившееся ночью в пустыне, и все знали, что принцы ищут молодую женщину, за которую назначена награда в десять тысяч золотых.

Ювал, развалившись в кресле, пока местный врачеватель обрабатывал ему бок, терпеливо ждал и смотрел на брата.

– По данным разведчиков, измеры стянули довольно большое количество морских судов на севере в ледяных водах, – произнес тот, изучая за столом последние донесения и новости с границ.

– Считаешь сговор с королем Подземелий?

– Моры подозрительно ведут себя. Последние пару дней, не было даже случаев грабежей. Допускаю.

– Где твой лекарь? – не выдержал Ювал, в очередной раз скрипнув зубами от неприятной процедуры и рук местного целителя.

– Прибудет через неделю, – отозвался Арвил, не отрывая глаз от бумаги, провел над нею ладонью и прошептал разрешительное заклинание. Текст донесения изменился, открывая истинное послание.

Врач закончил обработку раны, низко поклонился и вышел из кабинета.

– Ты знал, что в предгорьях Тиффуитов замечены крупные караваны измеров с рудой?

– Не-а.

– Возможно, они продвинулись в технологиях огнестрельного оружия.

– Ну и что? Для мага не проблема остановить летящую пулю и развернуть ее в сторону стрелявшего.

Арвил бросил озабоченный взгляд на Ювала.

– Похоже, они готовят нападение не только на Аравилат.

– Думаешь, захотят получить еще и земли народов Огня.

– Не знаю, – он положил донесение на стол, обдумывая узнанное. – В любом случае, предупредить наместников стоит. Через неделю, как только затянется рана, начинай. Я уже отправил Страквира к Слейли. Укрепи границу и приступай к призыву магов огня, пусть будут готовы, в случае чего, оказать нам поддержку.

– А ты?

– Займусь принцессой, – сообщил он, повернулся к окну, разглядывая цветущий сад. – Кстати, как вы оказались рядом? Не ярмарку же приехали посмотреть.

– Закупал порох, и до отца дошли слухи, что кто-то продал Инемии Акашу. Он послал выкупить.

– Успешно? – Арвил задумался. – Иметь в заложницах младшую дочь Короля Подземелий хороший козырь, особенно при сговоре.

– Пока нет. Привезут через несколько дней. О цене выкупа договорились. На нашу удачу, они не знают, кто она такая.

Арвил отрицательно покачал головой. А Ювал с сомнением посмотрел на брата.

– Мы можем поменяться, – предложил он, видя, что Арвил продолжает задумчиво смотреть в сад. – Я займусь поисками принцессы и Акашей. А ты укреплением границы и закупками. Все равно лучше тебя никто не видит картины, ну кроме отца.

– Ты ее не удержишь.

– С девчонкой как-нибудь справлюсь.

– Кроме ангела, – он встал и, пройдя к закрытому шкафу, достал из него бутылку с крепким огнивом. – Она победила меня, – признался он, налив им по рюмке, пока Ювал осмысливал сказанное.

Не поверил, несколько секунд не сводил пристального недоверчивого взгляда с брата, пока тот выпил и чуть поморщился.

– Да, не уже ли она настолько недурна?!

Тот сухо покивал, убирая бутылку назад в шкаф. Выдохнул, слегка расслабляясь от действия алкоголя.

– К тому же к ней возвращаются магические способности. И уж как-то чересчур быстро, – Арвил снова сел за стол, намереваясь продолжить работать. – Нужно выяснить, кто ее хранитель, скорее всего тот же, что и у сестры. Я думаю, речь в донесении шла о сестре, а это младшая. Скрытая. Отправь кого-нибудь на Карнахай. Пусть доставят его сюда.

В зал вошел слуга и монотонным тоном сообщил:

– Намо-рин Рафара по вашему приказу доставлен. Ожидает в приемной.

– Пригласи, – распорядился принц.

В комнату вошел мужчина и низко поклонился. Неопрятная длинная челка свисала ему на лицо и мешала смотреть.

– Я ищу молодую женщину, на вид лет двадцать, худая, длинноволосая шатенка. Сильно ранена в плечо. В город прибыла утром через южные ворота. Из примет, на правой руке золотая татуировка, хорошо владеет холодным оружием. Найди ее мне. Приведи живой. И я удвою награду.

Мужчина кивнул, поклонился и вышел.

– Мне кажется или это тот самый вор?

Ювал удивленно посмотрел на брата.

– Лучший в Бултаме. К утру мы будем знать, где она прячется.

В комнату снова вошел слуга.

– Ваше высочество, советник Изра находится в отъезде, но как только вернется, он прибудет во дворец.

Арвил кивнул, и Ювал понял, что брат рассказал ему далеко не все.

Советник Изра являлся единственным выжившим существом, родившимся от союза ангела и измера. Полуангел, полуизмер, он был вхож во все миры. И мог связать зачастую несвязываемое. Древний, он пользовался большим авторитетом у королей Аравилата вот уже несколько поколений.

– Почему бы ее просто не убить? – предложил Ювал, наблюдая за братом. – Зачем нам живая принцесса? У тебя есть приказ.

– Почему, почему, – он потер переносицу, обдумывая, мысленно подыскивая объяснение.– У нее есть дочь. И мы не знаем, выиграем ли мы от ее смерти или нет. Если ты ответишь мне, зачем ребенок дома Аравилата ангелам и при чем тут Кедра, возможно, тогда мы будем знать.

– Кедра всегда мечтала получить трон.

– А если это не она, – не согласился Арвил, понимая, насколько все может оказаться серьезней, чем они предполагают.

– Думаешь, за измерами и морами стоит Эрик? – Ювал сощурил глаза, прикидывая расклад.

– В любом случае, беременные ангелы – это серьезный повод задуматься о новых врагах.

– У меня назначено несколько встреч. И леди Сафири просила узнать, когда будет иметь сча-с-тье, – Ювал встал, театрально закатил глаза, подражая дамам. Голос его с придыханием преобразился в низкий женский контральто. – Лице-зреть те-бя. Ах, она, кажется, расстроена тем фактом, что ты отложил свадьбу, ц-ц-ц, до мирных времен. Как ты мог?

Воспоминание о невесте и отложенной свадьбе, вызвало в нем нелепую усмешку. Сафири нежная, покладистая была бы отличной партией для будущего короля Аравилата. Если бы не казалась такой пресной. Хотя для династического брака это не имело никакого значения.

– Передай, скоро буду.

– Ах, да! – лицо Ювало приобрело хитроватое выражение, голос остался тем же. – Хотел узнать, что это мы видели на границе древлян? Нам показалось, или вы там совершали прелюбодеяние?

Арвил глубоко с оттяжкой вздохнул. Сейчас, когда напряжение было снято натуральным путем, и нигде, в основном внизу, не болело, он думал о случившимся со славным воодушевлением.

–Не бери в голову. Доказать свое превосходство перед противником можно разными способами.

– Лекарь из тебя еще тот, братец, – оскалился Ювал и, с ехидством подмигнул ему, демонстративно вихляя задом, как это делали местные придворные кокетки, выплыл из кабинета, заглянул снова и добавил контральто: – «Превосходство над противником», какой маневр!

Исчез.

Принц откинулся на спинку стула, довольный улыбнулся. Сопротивление девчонки неудержимо горячило кровь. По телу пронеслось приятное воспоминание, наполняя его куражом охоты. Где она сейчас? Где-то здесь. Он ее найдет. Найдет. И когда это случится, он больше не даст этой маленькой шалунье, выскользнуть, из под своего контроля.

***

Спустя 2 месяца

В молодости советник Слейли любил путешествия. Теперь, когда старость с болезнями сковали некогда сильное тело, он терпеть не мог покидать стены родового дома. Он вздохнул, ступая на крышу из большого королевского дирижабля.

Предстояла грязная работа.

После того, как карета остановилась у королевской резиденции, он сразу прошествовал в кабинет старшего принца. Слуга объявил его.

Принц сидел за большим столом и читал донесения.

– Ваше высочество, – произнес старик, не склонившись.

– Советник Слейли, – принц поднял голову от бумаг.

– Меня прислал король выполнить за вас работу, с который вы не справились.

Старик прошел и сел в кресло напротив стола, протянул свиток с личной печатью короля. Арвил не сомневался, что это гневный приказ отца закончить дело побыстрее. Пошел уже второй месяц, а ничего не происходило.

– Вы получили четкие указания касаемо наследницы рода, но проигнорировали их. Я читал ваш отчет о перемещениях. Король отстраняет вас и требует возвращения в Аравилат немедленно.

– Шпионы у нас надорвались от работы.

– Ваша новая задача подготовить восточное побережье к войне.

Арвил сжал кулаки, ощущая, как теряет терпение от слов старого интригана.

– Я и отсюда прекрасно справляюсь со своими обязанностями.

– Вам приказано передать все дела касаемо выкупа принцессы подземелий и поиска пропавшей наследницы, – продолжил старик, с нескрываемым удовольствием наблюдая за недовольством принца.

– На каком основании он отстраняет меня?

– Вы не контролируете ситуацию. Вы в курсе, что советник Изра является двойным агентом и служит не только нам.

– Советник Изра многие поколения служит дому Аравилата.

– Вот именно, многие поколения! И только последние десять королю. Наши шпионы докладывают, он помогает укрывать наследницу и планирует помочь бежать.

Взгляд серых глаз приобрел замораживающую силу. Он с трудом разжал руки и опалившись гневом, вскипел:

– Кто ваш доносчик?!

– Вы пренебрегли прямым приказом короля и не устранили наследницу. Не подчинились приказу передать властям вашего оруженосца.

– Ияра предан семье Одвинов две сотни лет, советник, – его голос понизился, став похожим на шипение, затем взорвался басом. – Чистый маразм! Это был не он. Тот ангел, которого я видел на Земле, убит мною лично.

Выдохнул, на лице прорисовался волчий оскал, за которым последовало ледяное равнодушие. Весь этот так называемый разговор – пустой треп.

– Все ангелы предатели, – прошипел старик.

– Мне неизвестно его местоположение. Что касаемо принцессы: именно ваши доносчики дали неправильную ориентировку, – казалось его бас погрузился вглубь тела и звучал оттуда презрительно утробно. – Это ошибка, советник, вовсе не моя.

Слейли заносчиво задрал нос, гордо сохраняя молчание.

– Вы указали, переход был совершен двадцать четыре года назад, и наследнице, соответственно, столько же лет. Но я не нашел предполагаемой наследницы. Зато нашел другую, с трехлетним ребенком. По-вашему, лучше было сразу отдать ее измерам, нашедшим способ противостоять ритуалу единства?

– Вы не знаете, существует такой способ или нет, – рявкнул старик, сверля того ядовитым взглядом. – Вряд ли ребенок наследник Аравилата. На не магических землях невозможно выполнение обряда посвящения. Ваша задача была убить.

– У меня нет приказа убивать всех подряд!

– Теперь такой приказ есть у меня! Вы проявили удивительную недальновидность, сохранив ей жизнь.

– Переживаете за мою репутацию первого убийцы в королевстве, советник?

Советник сузил глаза, но все же взял себя в руки.

– Переживаю, ваше высочество за ваше место на троне. Не хотелось бы видеть на нем ни измеров, ни кого-либо другого.

– Благодарю, о нем я сам позабочусь, – сообщил холодно Арвил. – Дела я передам через несколько часов. Можете отдохнуть. А сейчас вы свободны.

Советник, не скрывая чувств к принцу, затрясся, встал и, ковыляя, удалился.

Арвил пару минут обдумывал услышанное, затем кивнул вошедшему слуге.

– Пошлите человека в дом советника Изры. Мне нужно с ним срочно увидеться. И пригласите Инемию.

В кабинет вошла раздраженная женщина человеческого роста. Кожа ее была серой, с серебристым отливом, радужка в глазах красноватой, а волос, как у мор, серебристо-седым. Платье богатым не по статусу, но сидело оно на ней весьма откровенно.

– Ты не сказал, что девочка дочь короля Смерти! – выпалила она, сев в кресло, в котором только что сидел советник Слейли.

– А ты, что твои продавцы вампиры, – парировал Арвил, рассматривая ее.

Та прикрыла глаза, словно погрузилась в себя.

– Как интересно, советник, который только что сидел здесь ненавидит тебя больше собственной жизни, и думает, – женщина игриво улыбнулась, обнажив клыки, не открывая глаз, – что ты глупый мальчишка! Предатель, не знает твоей истинной сущности.

Это ее рассмешило.

– Инемия, – прикрикнул Арвил, заставив женщину распахнуть красные глаза. – Я тебя не за этим звал. Что с продавцами? Почему я вынужден ждать.

– Они заломили баснословную цену, – доложила женщина, обиженно откинувшись в кресло.

– Какую?

– Хотят обмена. Принцессу Короля Смерти на принцессу Аравилата.

Арвил устало вздохнул, подумав, что значит за вампирами стоят измеры. И они тоже ее ищут, и найти не могут.

– Ей ведь, кажется, все равно конец? – спросила Инемия, кокетливо разглядывая Арвила. – ты как-то изменился, мой дорогой. Что так хорошо спряталась?

– Назначь им встречу у тебя. Я буду.

Инемия улыбнулась, подошла к нему и погладила по голове, запустила руку на грудь, которую он тут же перехватил и отстранил от себя.

– Я всегда тебе рада, милый. Жду с нетерпением.

Она слегка картинно поклонилась.

Донесения с Севера были самые тревожные. Похоже, советник Изра был прав, измеры игнорировали главный пункт соглашений. Они будут использовать технологии.

В комнату вошел слуга и передал маленький сверток с печатью Изры. Арвил провел рукой, прошептал заклинание и послание ему открылось.

Часть 5

Старьевщики на Овинге были чем-то средним между банком и ломбардом. К ним приносили вещи и оставляли на хранение. Вещь становилась неприкосновенной, а ее содержимое невидимым. Не являясь магами, они владели только одним сложным заклинанием, передаваемым от отца к сыну из поколения в поколение.

Снять заклинания мог только хозяин вещи с любым из старьевщиков. К тому же последние неплохо оберегали вверенное им хозяйство. Проблемы чаще возникали у членов семей, где случалось так, что хозяин, оставивший вещь, умирал, и семья не могла воспользоваться непосильно нажитым добром.

Один раз в десять лет они свозили все бесхозные пятидесятилетние вещи на самую большую площадь города, и жителям и приезжим города разрешалось подходить к ним и трогать. Если человек, а это мог быть внук, правнук или кто-то еще, вызывал у вещи магический отклик, тогда старьевщик вскрывал спрятанное за определенное вознаграждение. Ходили упорные слухи, что старьевщики всегда знают, что за содержимое вскрывают они, и потому плата за них была разной. Но как бы там ни было, они хранили огромное количество старых вещей и именно за это получили свой доход.

Один из них находился в комнате и, слушая целительницу, нервно поглядывал на больную девушку, спокойно сидящую за столом в толстом восточном халате.

Когда на утро Марина проснулась, над ней уже хлопотали женщины. Рана от копья гноилась, доставляла мучения. Среди женщин, ей приглянулась немолодая мулатка, выхаживающая ее. В ней было что-то свое, близкое, такое, что между ними сразу установились доверительные отношения.

– Когда Богун прислал за мною, от твоей раны смердело за арат, – сообщила женщина, складывая рукоделие в овальную корзину у ног в утро знакомства. – Ему сразу нужно было сказать, что ты ранена копьем смерти.

Девушка с трудом перевернулась на спину, тяжело вздохнув. Ей бы еще кто-то сказал, чем она ранена. Мара помогла подоткнуть подушки.

– Не беспокойся, ты правильно выбрала дом, – женщина усмехнулась. – Из всех дворов Бултама ты выбрала самый верный. В этом доме род Одинов Свирауна ненавидят так сильно, что готовы помогать его врагам, как родным. Кроме того, я так понимаю, вы нарвались на мор, – спросила Мара.

Поймав удивленный взгляд Марины, пояснила:

– Твои враги залечивают раны. Их лекари покупают зелья в одной лавке со мной. Я целительница.

Женщина опустила глаза и добавила:

– Для меня честь служить Знародной.

– Меня ищут.

– Ищут. Но здесь ты будешь в безопасности.

К вечеру того же дня, Мара привела молодой черноволосого старьевщика с пушистыми, как у девушки, ресницами и красивыми глазами.

– Абсолютно невозможно, – отказался он, категорично подняв руку. – То, что вы просите, никто не делал. И плачевно окончиться.

– У нас нет выхода, – настояла Мара и, посмотрев на Марину, кивнула. Девушка, приспустила перед упертым взглядом парня рукав с плеча и обнажила правый бицепс.

Глаза молодого старьевщика округлились, и он прошептал:

– Измерское отродье!

Покраснел от стыда, виновато посмотрел на Мару, потом снова на Марину, которая опять надела халат, и низко поклонился.

– Прости, Знародная. Я рад служить, но просьбу выполнить не могу. К тому же вы слишком слабы. Никто не знает, как поведет себя живое под заклинанием. Были случаи смерти.

Марина посмотрела на парня, затем на Мару. После первой встречи с целительницей, утром, когда Мара пришла перевязывать и обрабатывать рану, рассказала все, что с нею случилась. Целительница слушала и не верила ушам.

– Бедное дитя, – повторяла она несколько раз, пока та повествовала о том, что помнила и о чем догадывалась. Мара принесла не только лекарства, но и листок бумаги, который протянула ей после того, как выслушала.

– Очень быстро, – произнесла Марина, рассматривая собственное изображение в черно-белом цвете. – Десять тысяч золотых это много.

Мара кивнула, принявшись за лечение.

– Можно купить большой загородный дом с десятком прислуги или открыть лавку.

– Скажи, а осуществить переход между мирами может каждый маг?

– Не-ет, – Мара сняла повязку. – Такое под силу лишь единицам и ангелам. Иначе б все шастали туда-сюда.

– Как же мне выбраться из города, – Марина совсем расстроилась.

– Пока никак. Нужно спрятать тебя. А когда все успокоится, принц убедится, что тебя здесь нет, тогда и покинешь Бултам.

И вот они смотрели на старьевщика. Этот единственный шанс. А иначе ей просто конец.

– Если не можешь выполнить просьбу, выполни приказ, – произнесла решительно Марина. – За вознаграждение.

Старьевщик побледнел, но все же кивнул.

– Я наложу заклинание неприкосновенности на всю комнату, не на вас. Никто не узнает, что вы тут есть, или что она есть. Все будут видеть стену. Но учтите, с меня никакого спроса. Во всем вы будете виноваты сами. А перед этим подпишите бумагу.

Марина вздохнула, кивнув. В городе с обеда начались массовые обыски домов.

– На два дня. Затем Богун пошлет за тобою, и вы снимите его. И если все будет хорошо, продолжим.

Через пятнадцать минут, когда формальности были улажены, Богун принес большую корзину съестного и два отхожих ведра. Мужчины вышли из комнаты. Старьевщик наложил заклинание.

Как только в комнате стало темно, она зажгла несколько лампадок и достала рукоделие.

– Вроде живы, – прошептала она. – И что он так долго разгорался.

Марина легла на кровать. В корзине с едой оказалось несколько книг в кожаном и тканевом переплете. Спать не хотелось. Она взяла одну из книг, начав рассматривать картинки, и обнаружила, что, несмотря на то, что понимает речь, читать не может.

– Почему ты мне помогаешь, – спросила она Мару.

Та отложила рукоделие, принялась доставать припасы.

– Скажи, как много ты знаешь об Овинге?

Та выдохнула.

– Есть народы Леса и Огня, маги и король Аравилата. Измеры, моры. Что родители правили здесь до войны.

Мара пересела к Марине на кровать, открыв книгу с репродукцией ромбовидного материка, но затем взяла девушку за руку.

– Народ огня владеет кровью.

Повела пальцами от внутренней стороны локтя к запястью. Там, где она остановилась, на коже становилось тепло.

– Мы хорошо лечим органы, связанные с кровью, и конечности. Народ смерти, и моры – нервы и позвоночник. Народ леса – дыхание и легкие, иногда другие органы. Но не все становятся магами и знахарями.

Мара встала.

– Был пятый народ. Воды. Ведь Протейма очень большая. Они исчезли много лет назад.

– Ты имеешь в виду русалки, эти…

– Драконы, да. Но не главное это, главное, что ты должна знать, что все мы люди. И когда человек понимает, в чем его назначение, – она сделала паузу, пристально посмотрев на Марину, – например, стать магом, он не выбирает стихию. Она выбирает его.

Мара снова принялась доставать съестное.

– А как человек понимает, что он маг?

Целительницу поперхнулась, закашлялась.

– Хранитель огня, ты не знаешь, маг ты или нет?! Прошла инициацию, и не знаешь? Ты же сталкивалась с открытыми источниками магии?

Марина пожала плечами.

– Типааа, касание энергии магии или Копья смерти?

Целительница закачала головой, вытаращив глаза, и прикусила нижнюю губу.

– Да, что-то типа.

– Мне показывали в защитном круге меча. Огненные шары, – Марина сощурилась, не горя желанием признаваться. – И я, случайно коснулась края круга в тот момент, когда шар врезался в защитный слой. А до этого одна бабушка у древлян учила меня понимать языки.

Мара энергично закивала, глядя на нее, как на несмышленого ребенка.

– И никто тебе не объяснил, что это было?

– Магия?

– С бабушкой была магия. А вот прикосновение это инициация. Только человек, именуемый магом, способен за счет своей жизни рождать, гасить и вообще переносить силы природы. Видела вьюнок?

Марина непонимающе уставилась на целительницу. Та откинула одеяло, открыла ее ступни. На правой ноге с внешней стороны, у щиколотки, едва виднелась татуировка -крошечный зеленый листочек. Хозяйка удивленно уставилась на него, рассматривая.

– Это что хобби такое? Рисовать татушки без спроса.

– Так помечают учеников, магов леса. Когда обучение заканчивается, она исчезает.

Они замолчали, каждая обдумывала услышанное.

– Я могу тебя обучить, – предложила она – Как поправишься. Магии огня.

– Это будет экспресс-курс, – мрачно пробурчала Марина, понимая, что нет у нее времени на обучение. И вообще, не было уверенности в чем либо.

– Экспресс что?

– Быстрое обучение, – пояснила та, расстраиваясь мыслям о не возращении.

– Быстро только огонь горит, – целительница улыбнулась, вставая. – Давай посмотрим, насколько ты близка к огню, – предупредила она, рождая круговыми движениями огонек между ладоней.

– Иллюзия?

– Хочу посмотреть, как будет реагировать твоя магия жизни. Выстави ладонь вон так.

Она повернула к девушке одну ладонь вертикально, внутренней стороной к себе, второй удерживая огонек. Марина подняла свою руку.

– Не бойся. Не для того лечила, – пошутила Мара и отправила искорку в плаванье. Огонек не жег. Он, как и любая иллюзия, ровно прошел насквозь и исчез.

Мара недовольно поджала губы.

– Будущий маг огня, коснувшись, оттолкнул бы даже фантомный огонь.

– Может быть, я не маг огня.

– Но ты должна им быть. Даже если эта магия не твоя родная. Ведь ты оттолкнула шар.

– А кто такие измеры и ангелы?

– Никто не знает. Пришлые они. Явились несколько тысячелетний назад. Говорят, имели одних предков, но затем разделились. Они не вмешиваются в наши дела.

– Зачем они тогда напали?

– Лучше с ними не иметь дел.

Марина встав, подошла к сундуку у стены, в который Мара сложила ее баулы.

Утром, пока та ходила за старьевщиком, Марина осмотрела вещи, которые привезла на лошади. Кроме одежды, кольца и денег, имелась целая куча склянок. Достав небольшой сундук, она протянула его.

Мара ахнула.

– Да тут целый арсенал против нежити, – сообщила растерянно она, рассматривая и нюхая их. – Откуда это?

– Было на лошади Лорда Смерти

– Очень странно.

– Может он не человек.

– Полагаю, тебе они не понадобятся.

Мара пожала плечами, закрыв сундук.

– И еще, – Марина протянула ей кольцо Арвила.

Целительница взяла его в руки, рассматривая.

– Это магическая именная печатка дома Аравилата. Такие есть у всех членов королевской семьи. Очень ценная. Носи ее на шее и не показывай никому, за него могут и убить.

Она натянула нить и отдала кольцо.

Старьевщик оказался перестраховщиком. Они прекрасно укрылись его заклятием от обысков и ищеек. За два месяца Мара вполне сносно научила ее читать и продолжила напрасные попытки обучения магии огня.

Также она сумела договориться о встрече с человеком, готовым отвести Марину к тому, кому Мара доверяла, и кто мог помочь найти хранителя. Или хотя бы указать имя или местоположение. Эта скрытая фигура на политической доске Овинги, могла указать ей, где искать Юльку. Чувствуя себя пешкой, Марина не могла не думать о ней каждый день. Утешаясь словами Арвила о том, что с ней обращаются достойно.

Встреча была выбрана на Арене, где толпа могла служить защитой. Так что, подумав, они согласились.

– Садись, я осмотрю рану, – сказала Мара в день встречи, открывая свою шкатулку. – Сегодня на Арене представление, пойдешь с Кахи. Мне кажется, за мной следят, поэтому встретимся там. И возьми оружие, может быть очень опасно. Человека зовут Намо, он тебя проведет к Изре.

Она сняла повязку, обработала, но накладывать новую не стала. Марина обернулась.

– Кому?

–Изра такой один на весь свет. Знает твоего человека и много чего другого. Сам наполовину ангел, и может помочь. Он может знать, где она. Платить ему не нужно. Потом тебя проводят. И собери вещи, на всякий…

Она закончила и закрыла лекарства. Встала, посмотрела с заботой.

– Там в ванной готова вода, поешь и отдыхай, за тобой придут. Если что-то пойдет не так, беги. Найди притон, в нем Хогвина. Скажешь, я прислала. Он поможет. Но особо никому не доверяй.

Она протянула склянку.

– У народов огня кожа темнее. Нанеси сейчас, смоешь перед выходом.

Марина кивнула, волнуясь. После многодневного нахождения в помещении ей нестерпимо хотелось на свежий воздух. Уже на пороге мулатка добавила:

– Будет много охраны. Пока ты не обучена магии, ты легкая мишень даже для простого убийцы. Береги свой огонь жизни.

– Ты так и не ответила на мой вопрос? Почему помогаешь?

Девушка посмотрела на целительницу, та невесело улыбнулась.

– Одвины вырезали всех, кто отказывался признать их власть законной.

***

– Что значит, Вы не можете найти?! Вы даже не уверены, в городе ли она? Принцесса, что мираж и растворилась?

Начальник дворцовой охраны, сглотнув ком в горле, и не завидовал капитану королевской гвардии сэру Мрайнефу. Тот был готов выдрать последние волосы на лысеющей макушке, лишь бы не попадаться под горячую руку Лорда Смерти.

– Никто не видел, – повторил он дрогнувшим голосом. – Но я могу гарантировать, что она не покидала стен города.

– Гарантируйте, – прошипел Арвил, восстанавливая спокойствие. – Если это не так, вы будете в переднем ряду в первой же битве с измерами.

– Город напоминает бочку, переполненную рыбой, которую только наполняют, ваше величество, найти в такой толпе сложно, – голос Мрайнефа окончательно задрожал, мужчина покрылся испариной.

– Мне плевать на ярмарку. Мне нужно, чтобы вы нашли всего одного человека. Одного! Обыщите каждый дом, каждый подвал, каждый притон, в который обычно не суетесь, но найдите ее. Вам ясно?! Я не думаю, что трудно найти человека с таким ярким знаком.

–Но, но мне не хватает лл-юдей!!!

– Возьмите часть дворцовой охраны, – приказал Арвил, наблюдая, как краснеет капитан.

– А-а, что делать с теми, кто хочет покинуть Бултам, у ворот скопилось много торговцев.

– Пропускайте после тщательного досмотра. Без магических проверок не выпускать. Любых подозрительных девушек ко мне.

Мужчины поклонились и покинули покои принца.

Арвил посмотрел на вошедшего слугу.

– Советник Изра, – объявил тот.

В кабинет вошел двухметровый гигант с седыми бакенбардами чуть ли не до шеи. Глаза советника Изры были слишком раскосы, нос крючковат, а рот широк. Годы его не особо старили. Видимо сказывалась кровь ангелов. Он поклонился принцу, придерживая кулон, оформленный в виде когтя дракона, и, отбросив белый плащ от рясы, прошел к столу.

– Приветствую советник, как путешествие?

Арвил поприветствовал его жестом в ответ.

Советник сел и склонил голову. Руки с нечеловеческими когтями, поросшие седым волосом, он положил на подлокотники кресла.

– Благополучно. Огонь моей жизни еще ровно горит. Слышал, вы разыскиваете по всему городу некую особу с татуировкой на руке.

Слуга внес поднос и поставил на стол между мужчинами кувшин, кубки и чашу со сладостями.

– Поговаривают, что это пропавшая принцесса Аравилата. Истинная наследница. Так?

Он взял кубок, отпил вино и, небрежно, поставил на место.

– Что ж, весьма любопытно, – советник задумался.

– Хотелось бы узнать ваше мнение.

– Мне ничего не известно, кроме тех сплетен, которые я озвучил. Но это многое объясняет. Можно подробности?

Следующие пятнадцать минут Арвил рассказывал советнику то, что знал сам. И чем больше он говорил, тем больше мрачнел советник.

Затем, обдумав услышанное, спросил:

– Вы можете гарантировать, что король выполнит свои обязательства перед народами? Ведь ритуал не применялся более двух тысяч лет, и никто не видел его действии.

– Да, – ответил Арвил, не задумываясь. – Король Аравилата залог и зеница Единства народов. Он же гарант.

– Как давно был собор пяти народов? Вы знаете? – казалось, Изра прозрачно намекнул на что-то, но принц не понял его.

– Пятьсот лет назад, – он попытался припомнить, что происходило на последнем соборе.

– История гласит, что в древние времена зеницей Единства становился достойный владыка всех четырех типов магии, и он являлся проводником пятой, в качестве которой выступала сила его желания и намерения служить народу.

– К чему эти уроки истории? Я прекрасно знаю, как образовались династические роды Овинги.

– К тому, что в любом случае наследница-полукровка лучше, чем ничего. Я думаю, что вашим врагам необходима кровь, дабы иметь возможность нейтрализовать ритуал, – сообщил Изра, со скрытым удовольствием наблюдая, как на лице невозмутимого, уверенного в своей власти и престолонаследии старшего принца Аравилата появилось выражение полнейшей озадаченности и недоумения.

– Этого быть не может, – прошептал он. – Не возможно.

– Двух тысяч лет достаточно, чтобы покопаться в архивах, поискать артефакты и найти способ обойти то единственное препятствие которое стоит перед тем, чего вы  страстно желаете, – советник Изра взял кубок и отпил из него. – Так что война неизбежна. Измеры хотят свободы, как и моры. С их-то злопамятностью. Ангелы – вымирающий вид, но если у них появится надежда. Призрачный намек! Они не будут сдерживать измеров, а уйдут в другие миры. На ту же Землю. И тогда на Овинге произойдет смена власти. Один вид вытеснит другой.

Арвил потрясенно взял кубок, погрузившись во внутренние расчеты.

– Всем известно, – продолжил Изра. – Король болен. А если он умрет не вовремя? Вы же не владеете всеми четырьмя видами магии, пока. И кроме Вас, – словно угадав его мысли, произнес Изра, внимательно разглядывая принца, – никто из наследников не владеет способностями ко всем четырем видам. И, раз вы тоже не все их освоили. Аравилат и вся Овинга уязвимы, как никогда!

– Измерам нечем воевать против нас, – поднял голову принц. – Технологии запрещены. А моры уже пробовали и, видимо, не извлекли уроки. Даже если ангелы нас не поддержат, мы все равно выиграем эту войну.

– Я думаю, – советник поставил кубок на поднос, – моры будут пушечным мясом, ребенок – защитой от ритуала. Если конечно, не бездарен. А технологии всего лишь вопрос времени. Овинга – удивительное место, Арвил, за нее стоит бороться. И еще, Куара, которую вы видели, дочь главного хранителя ангелов. Насколько мне известно, его отпустили из плена в обмен на что-то. Думаю, на этого ребенка, а, значит, он уже у измеров и время теперь работает против всех нас. Мой совет: избавьтесь от наследницы рода Квитвордов, потому что, если ребенок окажется неспособным к магии, за ней начнется настоящая охота.

– Уже началась, – добавил Арвил, начав подозревать самый худший вариант событий.

– Может быть, именно по этой причине ваши люди, перевернув город, так ничего и не нашли. Хуже всего то, что уже очевидно, что принцесса способна к магии, – произнес Изра. – Причиной быстрого восстановления способностей можно предположить лишь одну. Принцесса жила на Овинге, а затем ее переселили. Либо с вами все-таки оставался хранитель.

– Это невозможно, – Арвил отмел этот вариант. – Я видел иллюзию призрака в храме древлян. Она не покидала Овингу в младенчестве, она родилась позже. Они всегда показывают последний переход. Возможно, она была в утробе матери.

Вариант с хранителем тоже отпадал. Хранитель бы не допустил нападения ангела и его вторжения в жизнь подопечной. Только если перед этим его не убил ангел.

– Если она в городе, кто-то здорово ей помогает и хорошо прячет. Возможно, даже кто-то из моих приближенных, – Арвил испытывал настоящее беспокойство каждый раз, думая о предателе, который помогал укрывать принцессу.

– Я советую найти того, кто ее лечит. В Бултаме наберется с десяток людей, умеющих лечить последствия Копья смерти. А это, согласитесь, сужает круг поисков. В разы!

***

В шароварах и тунике с капюшоном, с несколькими заворотами вокруг шеи плотной коричневой ткани с легким золотистым отливом, на нее смотрела ученица огня. Смуглая, с карими глазами, воительница. На поясе крепился скромной отделки плотный замшевый ремень.

– Это обязательная одежда Хейаров. Так тебя никто не тронет, даже стража, – пояснила Мара и достала маленький кинжал, лезвие которого было всего десять сантиметров.

– Он отравлен, – пояснила она, вдев кинжал в ножны на поясе за спиной Марины. – Уйдешь пораньше, чтобы не привлекать внимания. Если спросят имя, говори Хейара. У учеников магии огня нет личных имен в период обучения. Перед пламенем все равны.

Кахи был мальчиком, который открыл ей двери в день приезда. Они вышли через черный вход, мгновенно смешавшись с толпою.

– Сегодня первый день ярмарки магов, – объяснил Кахи, ведя по лабиринтам улиц. – Будут состязания. Пускают всех.

Скоро они достигли старой площади, которая находилась недалеко от центральных городских ворот и постепенно вышли к торговым рядам.

Торговали здесь всем. Зазывалы кричали надрывая глотки, торговцы бегали за покупателями. В пестрых одеждах людей угадывались азиатские нотки. Чужие выделялись издалека. Они остановились у ювелирных рядов. Марина вгляделась в кольца и украшения. На прилавке лежало много всяких разных форм, металлов искусности обработки, но такого, как кольцо висящее на ее шее не было.

Затем отправились посмотреть на местную живность и зайти в пару книжных лавочек. Кахи рассказывал, о занятных книгах с магическими вставками.

Людей на улицах становилось больше, цвета одежд становились насыщеннее. Красных, малиновых, фиолетовых, оранжевых оттенков. Прибавилось и чужих. Были древляне, измеры и воины всех мастей от лучников с ассасинами до рыцарей.

Они шли по рядам, глазея, пока не свернули в узкий переход и не вынырнули на папирусной улице. Здесь стояли закрытые лавочки, на которых лежали свитки, карты, ручной и типографской работы книги. Тут же непредусмотрительно стояла бадья с водой. Для желающих испить. Только кружка отсутствовала. И горел огарок толстенной свечи, накрытый стеклянным колпаком с отверстием.

Кахи показал на один из старинных манускриптов.

– Открой.

Продавец, разрешающе, кивнул. Марина открыла наугад с середины. Картинки драконов и магов огня. Мальчик выжидающе посмотрел на нее, а она на него. Продавец сообразил, чего он ждет.

– Давайте я, Хейара.

Он положил ладонь на картинку, а второй ладонью обнял стеклянный колпак, и тут же пламя, колоритно взыграв, вырвалось из отверстия, превратившись в объемную картинку дракона с листа. И пока продавец смотрел в книгу, читая, огненное действие оживало, рождая красочную иллюзию.

За углом, у начала продуктовых лавок, стояла пара. Воин опустил левую руку и сделал вокруг ручки меча круговое движение. Пара стала размываться, теряя четкость на глазах. Кахи хихикнул.

– Оборотное заклинание, будут облизываться, – довольно рассмеялся, видя недоуменное лицо, стремясь впечатлить ее, и, добившись желаемого, рванул к продуктовому ряду. Она прошла мимо пары, стараясь не смотреть, но удержаться было сложно. Даже сквозь полупрозрачную пелену, укрывающую пару, было видно, как девушка обнимает мужчину, целуя его.

Постепенно плотность толпы увеличилась, и они вышли к Арене.

Та была огромной, наверное, здесь вмещалось все население города и еще столько же приезжих. Ярмарку магии праздновали со столичным размахом. А все потому, что Бултам находился максимально близко к границам Аравилата и народа Леса. Северные земли народа смерти начинались сразу же за Аравилатом. Так что Бултам был расположен удачнее всех..

Мара ждала их на третьем ярусе из четырех. Первый предназначался для богатых вельмож, второй – для приближенных к власти, третий и четвертый – для простого народа. Они прошли перед ограждением, за ними за таким же ограждением стояли люди и так по пятнадцать-двадцать рядов в каждом ярусе.

– Опаздывает, – сообщила она, заметно нервничая. – Будем ждать.

Началось представление, затрубили трубы, с шести сторон с верхних ярусов маги запустили струи огня, которые столкнулись, соединившись в кучных облаках над Ареной. Человек, стоящий в центре арены, ударил копьем по земле, и молния чистой энергии устремилась в небо, разбивая красно-оранжевые струи, превращая его в огненное море. Толпа восхищенно ахнула.

С неба ударила молния, как раз в то место, где только что стоял человек с копьем, и разразился гром а затем начался ливень.

На арену выбежал другой человек, быстро поклонился и взмахнул руками. На крыше четвертого яруса около сотни человек подняли руки вверх, активно жестикулируя ладонями. Нижних рядов достигли лишь малые капли. Остальные застыли слоем воды над людскими головами, Ареной, на них падали другие, создавая сначала шум дождя, а потом музыку, такую же прекрасную, как человеческий голос, способный петь без всякого сопровождения. Стало слышно, как где-то, вторя музыке, подпевали женские голоса, сливаясь и оттеняясь, подобно симфонии.

– Ты говорила, что магов воды нет, – спросила Марина наблюдая как они выплескивают скопившуюся воду за стены.

– Они способны лишь играть. Шуты, – Мара, тревожно оглядывалась по сторонам в поисках человека.

На арену выехала запряженная лошадьми колесница, на ней стояли два человека в легком вооружении с мечами и щитами. Поклонились друг другу, толпе и под нарастающий бой барабанов, нетерпеливый гул толпы, начали схватку. Обыкновенная схватка, кровавая и жестокая, не вызвала интереса. Марина крутилась по сторонам, разглядывая окружающих, проглядев как один из воинов занес меч и поразил противника в грудь. Толпа ахнула, мужчины загудели.

Удар вышел смертельным, поверженный тяжело упал на колени. С небес снова пробила молния, превращаясь в крутящийся рог, и на огромных переливчато-фиолетовых крыльях спустилось существо с косой, инкрустированной драгоценными камнями. Было отчетливо видно, как жизнь отделяется от поверженного тела воина, еще сохраняя очертания, а в руке существа возник яркий белый огонь – магия жизни проигравшего.

– Какой кошмар, – ужаснулась Марина.

– Это Смертник.

Мара бросила на нее любопытствующий взгляд. Толпа заревела: Смерть! Смерть!

Смертник потряс косой и безжалостно сжал огонек, тот мгновенно погас. Он повел рукой и исчез в вихре.

– И так каждый бой? – спросила она Мару, шокированная представлением.

Каждый раз, когда смертник спускался с небес, толпа бесновалась. Каждый радовался, что не он на месте бедняги и тут же требовал смерти.

– Нет, только в случае смертельного исхода, – ответил мужчина, вставший рядом с ними. – Пять или шесть раз за вечер. Но есть шанс остаться в живых.

Он низко поклонился. Вид у мужчины был неопрятный.

– Это Намо, – представила Мара.

Мужчина убрал слишком длинную челку с лица, выросшую до губ, и осклабился.

– Он должник чести и не причинит вреда.

Когда Мара упомянула о чести, мужчина посмотрел на Марину и сказал:

– Я вор, а не убийца. Не нужно на меня смотреть так неприязненно, искроблещущая Хейара.

Марина опустила взгляд, но инстинктивно схватилась за рукоять меча.

– Идите. И берегите свой огонь жизни.

Они с Намо стали пробираться сквозь тела. Толпы зевак заполняли все, вплоть до лестничных ярусов. Намо, словно угорь в водорослях, скользил меж них и тащил ее за собою. Та только и делала, что держала свой меч, боясь поранить или пораниться сама.

Они выбрались с Арены, и воздух сразу показался бодрящим. Прошли под арками, спустились с каменной лестницы, как перед ними на еще мокрой площади показались двое мужчин.

Один старый высокий лежал мертвый на земле на собственных крыльях. А над ним склонился другой черноволосый, в длинном плаще. Он что-то шептал, держа в руке кулон в виде когтя.

Намо порывисто схватил ее за руку и увлек за колонну. Молниеносно приставил к горлу Марины нож.

– Не было речи о вампирах, – процедил он, зло свернув глазами, и, оттолкнув ее, скрылся сначала в тени колонн, а затем в темноте.

Отдышавшись, Марина чуть выглянула из укрытия.

Вампир озирался, его привлекли звуки со стороны колонн, за которыми скрылся Намо. Он встал, медля. В ее душе пробежался холодок, от представления, как она истекает кровью и встает из гробов по ночам. Крадучись, Марина сдвинулась назад, за колонну, чуть не вскрикнув от неожиданности.

Перед ней стоял Арвил.

Девушка только пискнула, оценивая шансы на новый рывок, как одним движением он закрыл ей рот ладонью, а вторую поднес к своим губам, прося не шуметь.

Вытаращив глаза, она испуганно рванулась, но тот пригвоздил ее на месте, осторожно выглядывая из-за колонны.

В черном камзоле со штампованным рисунком, с одетым поверх длинным без рукавов, с прорезями для рук, отороченным серым мехом с воротником пальто, он выглядел богато и властно. Совсем иначе. Казался еще выше, чем ей помнилось. Меч висел на бедре, на мизинце правой руки золотое кольцо, без королевских признаков.

– Цела, – он оценивающе смотрел на нее сверху вниз, усмехнувшись тому, как расширены от испуга ее зрачки. Лицо пылает и от этого кажется еще более привлекательным, красивым.

– Отпусти, – вымолила она, предприняв вторую попытку к побегу.

Он отпустил ее, но не до конца, внимательно прислушиваясь, резко достал оружие из ножен.

Вампир напал с той стороны, куда ушел Намо.

Арвил отразил удар, оттолкнув Марину к ступеням.

– Эрик, давно не виделись!

Дрался вампир мастерски.

Арвил нападал, тот успевал не только ловко отразить удары, но и умело подсекал.

Стало очевидно, что он не восстановился с последнего боя в пустоши. Ей бы взять, да убежать.

Марина тяжело вздохнула и достала оружие, вступила в схватку.

Отступив на достаточное расстояние, вампир оскалился. Вытащил вторую саблю и приготовился атаковать обоих, отражая сыплющиеся удары двух противников.

Им никак не удавалось его оттеснить. Реакции вампира были быстрее, и он успевал игнорировать финты Марины в голову, уклоняясь от ударов вбок. К тому же рука Марины после ранения вела себя, как механическая.

Ударов Арвила он опасался больше. Меч того, чем-то обработанный, поблескивал.

Тот заехал упырю по правой руке, задев острием запястье.

Противник взревел, отступил вниз по ступеням, но не ослабляя напора движений. Ступени обагрились первыми каплями крови.

Раздался громкий заунывный звук трубы.

Вампир облизал губы и, воспользовавшись марининым замешательством, попытался вломить ей острием в лицо, но промахнулся.

Арвил тут же ударил по нему, оттесняя от нее.

Распахнулись врата, выпускающие зрителей с Арены. Вампир отбежал, обернулся, и скрылся.

Марина убрала меч, не успев перевести дыхание, как тут же с силой оказалась схваченной.

– Сейчас выйдет куча народу, ненавидящая короля Аравилата, – дернулась она, отчаянно стараясь въехать в пах, выдавить глаза, укусить в шею.

Несколькими нахрапистыми движениями он скрутил ее на лету, разворачивая лицом к грязной пыльной стене, заводя руки за спину, и несильным ударом сапога расставил ее ноги. Умеючи отодвигая платок с пораненного плеча, и осматривая рану.

Она старательно отодвинулась от пальцев.

– Я помогла тебе, – выдохнула, не в силах вырваться из кольца стальных рук, чувствуя вес мужского тела на своем и проклиная себя за то, что осталась. Глаза щипало от просящихся слез, заставляя зажмуриться.

Арвил, обвел пальцем вокруг ручки меча, шепча оборотное заклинания, чтобы переждать основной людской поток.

Рывком повернул ее лицом к себе, властно сжимая вожделенную добычу. Невыносимо интимно коснулся губами ее губ, склоняясь к ней, создавая видимость поцелуя для выходящей толпы.

– Отпусти.

– Не могу.

В его голосе звучала такая кристальная честность, что Марина почти задохнулась от обиды. Осторожно погладил он ее по шее, плечу, где еще болело.

– Я думал, ты погибла. Или схвачена.

Она дернулась, попытавшись освободиться. Сердце ее готово было вырваться из груди от адреналина и трепета, в венах пенилась кровь.

Мужчина отрицательно покачал головой, словно она говорила глупости. Его пальцы мягко стирали грязь с изнеженной щеки. В серых мужских глазах притаилось нечто похожее на нежность. Теперь, когда она была так близко, душевный подъем наполнял его грудь пьянящим ощущением страстного порыва. Ему хотелось укротить ее, заставить признаться, что не от одной доблестной отваги она кинулась очертя голову в драку с неизвестным врагом.

– Ты вся перепачкалась.

– Прекрати!

– Я ведь нравлюсь тебе, – тихо вымолвил он, зная, что нравится.

– Послушай! – по щекам скатились первые слезы. – Мне все равно на ваши дела. Клянусь, я исчезну!

– Придется идти до конца, – он сочувственно улыбнулся, возвращая шарф на место.

– Когда ты появляешься, у меня сплошные неприятности.

Все-таки у него штаны были из простой ткани.

Марина это ощущала, и не только это. А нечто твердое, вздыбленное между ними. Ей нужно было только, чтобы он ослабил хватку, не много.

Ведь он, абсолютно уверен, что она от него никуда не денется. Арвил уже не таранил ею каменную стену, а увлеченно прижимался к ней. С нежной заботливостью касаясь щеки, ее губ, где отпечаталась пыль.

– Я сейчас заору, – сквозь слезы пообещала она, добавив ретиво. – Ненавижу!

– Слишком-слишком приятно, – подразнил Арвил, глядя в распахнутые карие глаза с мокрыми ресницами. В них плясал дерзостный манящий его пыл.

Марина демонстративно открыла рот, и тут же мужская горячая ладонь накрыла его. Она что, есть силы, укусила. Вывернувшись, освободила руку в сторону, выхватывая маленький кортик. От колена в пах и уклоняющегося отскока Арвила хватило, чтобы нанести удар, резануть его по ладони.

И бежать, бежать, не оглядываясь, в гущу толпы.

Мужчина выругался, кинувшись вслед. Погнался.

Она мчалась, не оглядываясь, лавируя между спинами прохожих, в какой-то момент в глаза бросилась лавочка с книгами. Продавец стоял у входа, собирая их.

Он признал ее, когда девушка, не спрашивая, как ненормальная сиганула через прилавок, где на полу стоял бочонок с водой. Несколько книг глухо свалилась на каменный пол.

– Я оплачу,– скороговоркой пообещала, задыхаясь. – Не выдавайте!!!

Торговец кивнул, так и, продолжив стоять с открытой книгой. Люди шли не спеша. Аккуратно выглянув, Марина через некоторое время увидела идущего в человеческом потоке Арвила. Он не смотрел по сторонам. Шел и о чем-то нерадостно думал.

От усталости она опустилась на пол, сев поверх упавших книг. Руками, плевать, что они грязные, зачерпнула из бочонка воду. И в эту же секунду, в них прямо на воде возник образ леса и воинов. Она обалдело уставилась на объемную мерцающую голубым картинку.

Продавец заглянул за прилавок, задумчиво осмотрел возникшую иллюзию и глубокомысленно изрек:

– Временами совсем не важно, через какое место к нам приходят знания.

Марина выпила воды и подумала, и правда, какая разница, через какое, главное, чтобы они, эти места, оставались целы.

***

Выбравшись из книжной лавки, Марина отправилась на поиски дома Хогвина. Добравшись, она его едва не пропустила. На дворе уже стояла ночь. Резко холодало. В свете звезд и редких уличных фонарей, висящих в растяжках посредине улицы, оказалось пропустить неприметную металлическую дверь проще простого.

В этой части города дома тянулись сплошной стеной, перемежаясь резными дверьми и только на вторых этажах были окна. Ни номеров, ни опознавательных знаков.

Дверь имела рисунок в виде кругов, между которыми расходились прямые линии, без колокольчика или ручки.

Пока Марина стояла и мучилась с решением, линии налились красным светом, играя насыщенным цветом на пересечении, дверь зловеще заскрипела и открылась.

Она положила руку на эфес и вошла.

Сразу начиналась широкая комната с каменным полом, в котором в хаотичном порядке утопали деревянные дощечки с магическими символами. В тускло освещенном центре за низким столом из гранита, на подушках, брошенных на пол, сидели трое.

Две юные обнаженные беловолосые девушки и мужчина в красной тунике с длинными рукавами. Уши у всех троих были заострены, как у измеров, волосы серебрились. На столе стояли кубки, лежал кортик и несколько монет.

– Чем могу порадовать, искроблещущая Хейара, – спросил мужчина и по голосу слышалось, что он прекрасно знает, что перед ним не ученица магии огня.

– Хорошенькая, – шептались девушки, чуть покачиваясь.

– И вам огня, – поприветствовала Марина, не решаясь двигаться дальше. – Я ищу Хогвина.

– Это я.

Только сейчас, приглядевшись, она заметила, у всех троих красноватые белки глаз. В груди екнуло. Неужели вампиры? Опустила глаза в пол, лихорадочно соображая, что же делать дальше.

– Ты от Мары?

Девушки перестали раскачиваться и хихикать. Мужчина поддался вперед, поднял палец руки, отсылая их. Они встали и, потряхивая длинными, до пояса, белыми локонами, томно поглаживая друг друга по спинам, удалились. Он выставил одну ногу вперед.

– Что ты хочешь?

– Мне нужен безопасный выход из города.

– Ты та, кого ищут принцы?

Она промолчала.

– Что ж, враг моего врага – друг мне. Как тебя величать?

– Хейара.

– Покажи ее! – низкий, властный голос из соседней комнаты заставил ее вздрогнуть.

Мужчина встал и протянул руку в направлении, куда предлагалось пройти. Она последовала за ним.

В деревянном кресле с резной спинкой и подлокотниками сидела женщина с моро-измерскими признаками. Одной рукой она держала свернутую плеть, другой бокал. Зрачки в глазах отливали кровью. Она была скорее раздета, чем одета. Серебристая ткань обтягивала грудь, живот и таз. Шею украшал кожаный браслет.

– Ты, Знародная, – спросила женщина, с любопытством разглядывая ее.

Марина промолчала.

– Можешь не отрицать, – отпила, наблюдая, приподняла удивленно брови.

– Ты хочешь знать, вампиры ли мы?

Та уставилась на нее, сообразив, что ее читают. Читают, как раскрытую книгу. Поежилась, сжав посильнее эфес.

– Мы падшие, – женщина кажется, упивалась собой. – Полукровки, те, которые унаследовали черты измеров и народа смерти.

Она отбросила плеть на пол, поставила бокал на подлокотник и, встав, приблизилась, обходя кругом.

– Хм, принц Одвин, как интересно. Сними платок.

Девушка подчинилась, сняв с головы ткань.

Женщина заглянула в глаза и вернулась в кресло, взяла бокал, продолжая смотреть и поглаживать себя по открытой стороне бедра острыми ногтями свободной руки.

– Хогвин, утром будет поздно. Отдай ее Дюпии. Но не говори, кто она, – вынесла она вердикт, предупреждающе подняв руку на ошеломленный взгляд девушки. – Он не продаст тебя в рабство. Он поможет. Корабль отправляется на Карнахай, в орден служителей четырех стихий.

– Но откуда вы…

– Тот, кого ты ищешь, может быть только там. Твой хранитель долго жил на другой Овинге, он должен пройти очищение.

Она замолчала и снова отпила напитка, от которого белки наливались кровью. Марина отступила к Хогвину, тот кланялся.

– Передавай Виларрии привет, маленькая. Скажи, Инемия передала. И помни, мы, вампиры, умеем ценить кровь и хранить огонь наших друзей.

Они вышли. Прошли к скрытой в стене за ковром двери. За той тянулась длинная подвальная зала, разделенная ширмами. Освещение почти отсутствовало. Воняло чем-то едким, тянуло кровью, тяжелыми благовониями.

Пошли вдоль одной из стен, и чем дольше шли, тем хуже ей становилось.

На коврах среди подушек и на кушетках за ширмами сидели вампиры, полуморы, моры, а иногда люди. Они пили кровь других, совокуплялись, мрачно посмеивались, и все звуки, стоны и выкрики тонули в музыкальном пространном трансе.

В одной из ниш, в пламени крошечных свечей, в окружении трех вампиров сидел Арвил.

Он держал кубок перевязанной рукой, и на губах его блестела кровь. На секунду они столкнулись взглядами. Он тут же отвел свой, будто не знал ее. Отвернулся, преисполненный нарочитым равнодушием.

Марине не удалось рассмотреть его соседей. Ее замутило так, что Хогвин, подхватив сзади, наклонил ее вперед.

– У-тю-тю!

Содержимое желудка выплеснулось на пол. Полукровка, продолжая сжимать девушку, проволок ее последние метры и вытащил за дверь.

Осенний холод колко выветривал запах рвотных благовоний.

– Сейчас, сейчас станет, – обещал он, отпуская на ступени, ведущие вверх.

К ним на встречу шел другой полумор, перед ним брела исхудалая девчушка со связанными руками. На тонких запястьях тряпки, пропитанные кровью. Вид у нее был отстраненно-апатичный.

Марина в ужасе уставилась на них. Вцепилась за руку Хогвина. Только что за одной из ширм она видела не менее пяти-шести мертвых тел у ног небольшого росточка бесноватого типа женщины-полумора.

– Ее можно

Пролог

Нужно быть воином или настоящим безумцем, чтобы явиться в долину Смерти. На рассвете ее каменистую почву необычайно густо скрывало ядовитое марево влажного пара и оно же убивало все живое.

Черноволосая девушка и белокурый парень спешно шли навстречу друг другу по кромке тумана. Их крылья укрывали длинные плащи, делая их, такими похожими на людей. Пара встретилась. Губы слились в жарком поцелуе.

Девичьи пальцы нервно коснулись двух скрещенных крыльев на застежке плаща юноши, едва задели его белые локоны, погладили любимого по щеке. Ее тонкий голос под напором волнения осыпался до шепота.

– Ты уверен, что Кедра сдержит слово?

Вглядываясь в заплаканное лицо, он перехватил нежную руку.

– Не волнуйся, она смертная. Прежде, чем мгла снова ляжет на дно, она умрет. Хотя бы сейчас, любимая, поклянись.

Та с тревогой спрятала взгляд.

– Ку-аа-ара…

– Я дам клятву Розы, дам, но не здесь. А теперь иди. Иди и убей.

***

На другом краю Овинги, Арвил, принц Аравилата, направлялся в покои отца. Его доспехи, поверх здоровенных плеч с дорожным плащом с прорезью для рукавов, черной кожей с внешней стороны, указывали, что прибыл он издалека.

Через помещение охраны, он прошествовал в королевскую приемную.

Полукруглая зала, отделанная дорогим мрамором тиффуитских гор, как всегда полнилась посетителями. Они стекались сюда со всей Овинги, надеясь получить аудиенцию у великого короля Аравилата.

Он поприветствовал нескольких знакомых.

В то время как другие ожидающие приема, тревожась, отводили глаза. И по залу едва слышно стелились шепотки разнообразных диалектов:

«Да, да верно, однако. Принцесса должна»…

Арвил не прошел и двух шагов, как пред ним встал посыльный, преграждая путь.

Юный паж в королевской ливреи. Стараясь не смотреть, юноша учтиво поклонился.

– В-ва-ше вы-высочество, советник Слейли требует изведать, удобно ли встретиться в-в-аа-ам.

– Веди, – велел Арвил, полагая, лучше разобраться сразу, не откладывая на потом.

Советник встретил наследного принца хмурым взглядом, сухо кивнул. Удостоился в ответ не менее холодного поклона.

– Его высочество принц Аравилата, – объявил паж, спешно покинув комнату.

На некоторое время нависла тишина, срываемая громом летней бури. От чего желтый свет от множества свечей каждый раз содрогался, творя причудливый ритм света и тени на резной мебели.

Худощавый седоволосый старик семидесяти лет утомленно сутулился у окна, равнодушно взирая на дождь. Омерзительность бушующей непогоды, объединялась с его настроением.

Подобно кукле, неестественным дерганым шагом он, наконец, проковылял к столу, взял магический сверток, и протянул. Тот в последнюю секунду «невзначай» заскользил с пальцев и с глухим шлепком упал на ковер. С минуту, мужчины рассматривали друг друга.

– Его величество поручил, – выдавил он, скрипучим голосом, в котором раздавалось еще много властных нот. – Ввести вас в дело.

В этот момент в глазах старика просочилась разъедающая душу ненависть. Он переместил надменный взгляд на крошечный в черной траурной рамке портрет молодой красивой девушки, а затем на принца.

Тот проигнорировал это, выпрямил руку, пошевелил пальцами, и сверток поднялся с пола, устремившись в ладонь.

Он приложил кольцо, что носил на безымянном пальце правой руки, как символ дома Одвинов: ромб в спирали, к магической печати. Та треснула с характерным ломаным звуком.

«Виера Мар Квитворд принцесса Аравилатских земель и наследница Северных атоллов в возрасте одного года совершила переход.

(Следовательно – Двадцати четыре года назад по иному летоисчислению).

Отдана на воспитание непосвященным, находилась под контролем Хранителя, Лорд Ванка. Четыре года назад истек срок смены. Новый Хранитель не назначен.

Сие действо под покровительством дяди, Стефана Аравилатского, ручавшегося, что наследница никогда не будет претендовать на престол Аравилата и не покинет места изгнания, а также не узнает истинного происхождения.

В связи со сложившимися событиями: в изгнании, лишенная знаний о собственном происхождении, без магического образования она по-прежнему угроза королевскому роду Одвинов. Назначение: следует устранить».

– Что за бессмыслица? – пальцы смяли бумагу.

– Род Квитвордов владеет всеми полномочиями требовать от нас вернуть единственную наследницу по праву выживания. Мы не можем отказаться и не можем возвратить изгнанницу. Отправляетесь немедленно, – неторопливо, с кряхтением советник усадил свое тело в кресло за столом, тем самым оскорбляя принца во второй раз. Больше ему не было до него никакого дела. Он почтил принца глубоким игнорированием, сосредоточившись на своих делах.

– Посмотрим, – принц окончательно скомкал назначение, а затем направился к отцу.

***

Скрипнула старинная дверь, впуская в комнату высокого с заросшим лицом мужчину. Пахло огнем, прогорающими поленьями, чем-то жареным и сладким, и отчасти аравилатским вином. Здесь совсем не слышалась бушующая за стенами мощь непогоды.

Монарх сидевший в широком стуле у огня, покровительственно повернулся к нему. Принял поклон.

– Сын.

Снова вернулся к теплу. Плечи властителя всех земель Овинги покрывал тонкий плед бултамских мастериц огня, способный оберечь человека от холода в самую свирепую метель. Не то, что в буйную грозу.

Принц снял толстые перчатки, подошел к столу и устало положил их. Налил из кувшина вина. Аромат узнавался, по цветочному запаху с примесью горьких острых нот трав из лесов древлян. Смочив горло, он заговорил:

– Разведчики докладывают, измеры подтягиваются по всему континенту. Так что, отец, войны не избежать. Завтра ожидается посольство ангелов и, следовательно.

– Я тебя не за этим звал.

Мужчина замолчал, невольно вздохнул, выжидающе посмотрел.

Лицо отца, все еще выглядело величественным. Он поглаживал короткую бородку, и отсветы пламени мрачно лелеяли в бесчувственных, как мгла, глазах нездоровую боль.

– Полагаю, ты желал знать об измерах?

– Не хочу.

Арвил положил перед отцом на стол смятое донесение.

– Что это?

Король некоторое время молчал, вглядывался сквозь него неистовое пламя камина. Будто там, в жгущихся оранжевых головешках, мерещилось, трещало зловещее предзнаменование.

– Много лет назад, до, у предыдущей королевы родилась дочь.

– Я считал, у свергнутой династии нет наследников.

Принц отпил вино, обдумывая, а затем в сомнении добавил:

– Ходили слухи, родившиеся позже, крепкие мертвяки. Королева обезумила же, после отречения. Но я полагал, что это только слухи.

– Лиан пробовала забрать детей.

– Зачем?

Арвил ощутил, как мучительный пересохший воздух помещения, вместе с горячим потом, гнетуще расползается по его коже, по складкам дорожной одежды, удушая вонью.

Король больно усмехнулся, кивнул сам себе, о чем-то припоминая.

– Невеста нужна была, для тебя. Или меня? А это донесение об убийстве. Этого, обноска безумия, жадного скота, Лорда Стефана Аравилатского, все меняет… Следующей на трон по линии рода Квитвордов… мерзавка. Измерское отродье, не проходила обряд самоотречения! Не проходила…

– Только в том случае, отец, если на трон не встану я, и у меня не будет наследников. И тогда, возможно… Если она неожиданным образом возглавит армию измеров, за нас народы Аравилата биться, конечно, не станут.

– Не про-хо-дила. Если бы Лиан не оказалась бесплодна. Вторая не лучше первой, да и третей тоже. Проклятые бабы.– Король негромко бурчал под нос и заклинал взглядом пламя, а затем, стремительно придя в себя, грозно сверкнул глазами и обратился к сыну:

– Советники докладывают, что лучшего и более безжалостного убийцы в королевстве, чем ты! Хе-хе, а может и на всей Овинге, нет?

Арвил поморщился. Советнику Слейли очевидно нравилось распространять жуткую байку, внушая страх подданным и портить репутацию наследнику. Старый козлина, не смог простить, брошенную дочь.

– Отец, сейчас других дел полно. Война. Требуется укрепление границ, нужно запасы сформировать. Мне некогда гоняться по Овинге и разыскивать наследницу рода. Ювал один не справится. Еще свадьба.

Принц налил вина, испытывая невыносимую сухость и першение в горле. Как в легких образовалась нехватка влажного воздуха. И как невыносимо душно в этом знойном пекле.

– Она не на Овинге.

– Отрепье, – бокал с громким стуком ударился о стол, расплескался, и тут же вновь был наполнен до краев. – А где?

– На Земле.

Ему доводилось там бывать. Миры без магии редко пересекались с подобными Овинге. Им нечего было дать друг другу. К тому же тот мир пережил два катаклизма, природа скудна, цивилизация предпочитала техническое развитие, что делало ее совсем непривлекательной.

– Земля – мир без магии. Значит она не маг, и скорее всего, мертва. За четыре года от потери жизненных сил, здоровее не становятся.

– Нет, был тайный Хранитель, и ты с ней разберешься.

Арвил, сжав зубы, шумно вздохнул:

– Зачем ты сохранял жизнь? Милосердие не твоя добродетель.

– Основное условие при отречении, в договоре между мной и Хейвьерой.

Арвил полный неверия закатил глаза, вернулся к разглядыванию вина. Очевидно ни на миг, не спасающее от удушья.

– Скажи, я чего-то не знаю, отец? Сохранять наследницу рода, пусть и в другом измерении, в живых, неблагоразумно.

– По отчетам, ничтожность, мерзавка. Ничего не умеет и никакой ценности не представляет. Убить будет просто, сын мой. Иди и убей.

Голос Арвила налился гневом, и бас сорвался усталостью:

– Прошу тебя, поручи ассасинам, полуночникам. Кому угодно. Ювалу.

Пламя в камине с треском рассыпалось запальчивыми искрами, полыхая.

– Исключительно Квитвордов, – отцовский взгляд посуровел, как крепчает мороз, отчего пламя в камине в несколько раз уменьшилось. – Твой брат не сумеет исполнить быстрый переход.

Арвил вздохнул, вернув наполненный бокал на стол.

– Ты сам знаешь, нарушен договор Единства. Нет времени на принцесс. Враги нас превосходят по военной силе. Какой толк со смерти одной наследницы, да к тому же не мага, если измеры выиграют войну?

Пламя в камине взбесилось, наливаясь шаром, и жар в комнате вскипел стократно, опаляя в воздухе тончайшую пыль.

– Хватит! Повелеваю, чтобы это сделал ты. Потеряешь пару дней и вернешься.

Арвил красноречиво умолк, недовольный поклонился, и, жестко чеканя шаг направился к двери, за которой ожидала спасительная прохлада.

Король Аравилата принял поклон сына, отвернулся к огненной сфере:

– Отправляйся, найди и убей.

Глава 1

Марине показалось, что за окном послышался глухой шлепок. Как будто голубь, не рассчитав траекторию, на полной скорости врезался в стену балкона. Голуби их спальника закормлены до состояния, при котором взлет выше метра без разгона трудная задача. Но с координацией у этих тяжеловесов все в порядке. Так что это мог быть и не голубь, подумалось ей, пока она укачивала Юльку на руках.

Слишком уж закомуристый послышался звук. Например, что-то тяжелое или мокрое. Простыня, снесенная ветром с верхних этажей. Помидор или сырое яйцо, прицельно отправленное в допоздна засидевшихся обитателей двора.

Глаза Юльки осоловели, веки опускались, и малышка ровно засопела. Марина прислушалась. На балконе ни шороха, лишь звуки улицы – отдаленный стихающий гул транспорта, болтовня прохожих, цвирканье кузнечиков, чуть слышно работали телевизоры, передающие концерт «Новой волны».

Переложив ребенка в кровать, она подошла к окну, из которого виднелся край зального балкона. Вдруг какой бедняга не вписался? Взглянула…

В душе нехорошо зашлось. Не совсем поняв, не мерещится ли, Марина сдвинулась максимально в угол комнаты и выгнула шею.

Голубь оказался высоким, двухметровым, белобрысым, и одет во все черное.

На ее балконе – на шестом этаже – стоит человек!? Он не двигался перед открытой дверью, на поясе поблескивали ножны с метровым мечом с крупным хвостовиком. Тускло отлило металлом острие.

Первое, что подумалось – вор. Она тут же отказалась от этой мысли. Средние этажи панельных девятиэтажек популярностью у домушников не пользуются. Да и что красть в двушке? Старый телевизор, советскую стенку с сестринским сервизом, мобильный телефон? Кто позарится?

Мужчина не спеша, как в замедленной съемке, обнажил клинок.

А может наркоман? От этой мысли голова закружилась, мышцы рук и ног задрожали, а в районе живота сжалось. Не влезают воры и наркоманы на шестые этажи. С мечами! Следующей галопирующей мыслью пронеслось подозрение, это не вор, а псих.

«Ох, ты, блин, черт! Что ж ты тут релаксируешь!?»

Сердце рванулось вверх, куда-то в горло, застряло, стуча в ушах. Сознание возопило от потрясения. И, очнувшись, она кинулась в прихожую, неслышно сняла со стены шашку. Ей шурин подарил, когда она выиграла кубок области по фехтованию на спортивных саблях.

Все шутил, от бандитов отбиваться удобно – мол, отскакиваешь от входной двери, а тут раз, на стене сабля с шашкой висят. Дошутился…

Замерев, она прислушалась. Девичьи ладони сжали рукоять точной копии казачьей шашки позапрошлого века. В зале тихо. Ни звука. На секунду, пока сердце успокаивалось, в голове проскользнула опьяняющая мысль: Глюки! С кем не бывает? «Показалось!»

Она покосилась на спортивную саблю и тоже сняла ее со стены, поставив перед туалетом за угол. Облизала губы.

Она точно видела вооруженного человека. Нынче психов полно. Но как часто они оказываются на балконе? В полицию позвонить бы. Да сотовый лежит у телевизора.

Но пока он стоит и медлит, можно выскочить на площадку, к соседям в дверь забарабанить. Шум поднять. А если она за Юлькой не успеет? Декоративную преграду в детскую одним плечом на раз плюнуть сломать.

Сделав пару шагов назад, Марина одной рукой, не сводя глаз с проема в зал, держа боевую стойку, прикрыла дверь в детскую, замок ручки глухо чавкнул. Она вернулась на прежнее место.

Хороша – стоит в неосвещенном коридоре в атласной ночнушке в персиковом халатике с шашкой наперевес и трясется от страха. «Пора пустырник пить», – решила для себя. – «Дозами Лошадиными!»

Шорох.

Нет, не показалось. Глубокий вдох. На мгновение прикрыла глаза, подумав, а может и не пустырник.

Мужчина обрушился в узкий коридор, мечом рассек воздух, атакуя. В следующую секунду лезвия звонко схватились, скрежетнули, высекли в темноте яркую искру.

Незнакомец чуть колыхнулся назад.

«Не ждал», – мелькнуло в голове. Во тьме коридора не разглядеть чужое лицо. «Не подозревал, встретить сопротивление».

Он вновь атаковал. Бил агрессивно, стремительно. Где-то в ее солнечном сплетении родилась ярость, сердце забилось с утроенной силой.

В голове промчалось «Не вор, не псих, не наркоман – убийца! Пришел убивать, сволочь!».

Отразив удар, она нанесла второй. Удар! Еще один. Оттеснила застрявшего «гостя» в зал. Техника была ей незнакома. Блок. Он перестроился, перестал отступать и технично отразил атаку, теперь отжимая ее в коридор. Она не возражала, в зале больше места для маневров. Снова коридор! Еще выпад! Теснил. Уже дверь детской!

Резкий поворот, подсечка и мощным ударом меч выбил из рук Марины шашку. Та, совершив кульбит, задела зеркало, рассекла отражающую поверхность на паутину серебристых трещин, и гулко, подскакивая, упала на линолеум. На миг в темноте летней ночи воцарилась тишина.

«Сейчас убьет».

Страх свел судорогой горло. Вал адреналина катил по телу. Словно зверь она отпрыгнула на два шага назад и, когда нападавший занес руки в смертельном ударе, Марина схватила спортивную саблю за углом и, уходя в пол, сделала выпад «с прорезью».

– Сдохни, скотина!

Мужчина ловко не по-человечески отскочил. Меч в узком проходе коридора обрушился на косяк стены и остался в руках.

Тяжело дыша, рукой она смахнула со лба пот. Резко сгруппировавшись, вскочила на ноги и кинулась на него, не давая возможности опомнится.

Тот отступал в зал до самого балкона. Дал вытеснить себя. Прытко вскочил на заграждение и расправил крылья.

Крылья!

Марина опешила, остолбенев, хлопая глазами. Дыхание сбилось.

И этого хватило крылатому, чтобы провести в воздухе свободной рукой странный знак, прыгнуть вниз и воспарить.

Не успела она вздрогнуть, как неведомая сила вырвала ее из квартиры, выбросила вниз. Все что успела увидеть, как кто-то в центре двора, вонзает меч в землю, и золотистая волна кругом расходится в стороны. В душе горько скользнуло: «Нет!»

***

Сознание перевернувшись, ошалело уставилось вверх. Кажется, мозг работал на автопилоте, отмечая все что видит: ночное небо, круглую луну, балконы, боковое зрение зацепило мужчину вытаскивающего меч. «Не молодой, средневековые шмотки».

Живая!

Не разбилась о твердую поверхность дороги, а упала на нечто, походящее на не слишком спортивный мат. Обалдело осмыслила, как лежит на асфальте, распластавшись в позе убиенной. В руке до сих пор сабля.

«Куда делся тварь?»

Марина подскочила, не чуя ног и рук, кинулась назад, налетев на закрытую, всю в ободранных объявлениях, подъездную дверь. Пальцы не слушались, скользя и пропуская цифры.

– Вот черт! – взревела, проклиная домофоны.

За спиной мужчина, тот самый, с мечом.

– Алло, – заспанный голос соседки.

– Галина Анатольевна, эта Марина! Откройте.

– Что ж так поздно, – прошелестел динамик.

Замок домофона лязгнул.

Она не ответила, пронеслась мимо двух подростков, удивленно уставившихся на босую растрепанную шатенку с оружием в руках, в коротеньком халатике, с царапиной на щеке. Взмыв  словно ракета на шестой этаж, не сразу поняла, что за ней бежит мужчина. Зазвонила в дверь, тарабаня ладонями, не в силах ждать даже секунду.

– Галина Анатольевна. Откройте.

Перепуганная соседка в одной сорочке с наспех натянутым халатом открыла общую приквартирную.

– Милицию, срочно. МЧС. В квартире вор! С Юлькой!

Удивленно взирая на безумного вида Марину, с подозрением разглядывая вошедшего следом высоченного мужчину в кожаном камзоле, рейтузах и сапогах, соседка спросила:

– Вы новый друг?

Ей не ответили, Марина с разбегу налегла на старую дверь, пытаясь выломать. Неприступная рухлядь не поддалась.

–Боже помоги, – набросилась во второй раз с силой.

Та не шелохнулась.

– Дайте.

Отступила, принявшись кусать ногти.

Мужчина пару раз навалился, с откосов посыпались пыль и штукатурка, от рамы побежали трещинки.

–Да что происходит, Мариночка?

Навалился в третий раз, с силой дернув на себя, замок, перекосившись, врезался глубоко в косяк, нехотя поддалась. С четвертого рывка он ее распахнул.

Она бросилась внутрь, в детскую, на секунду-другую обомлев. Озираясь, так словно видела квартиру впервые. С губ сорвался изумленный возглас.

– Как?

Метнулась в коридор, в зал, на кухню, затем снова в коридор. Дурнота подкатила к горлу, в глазах поплыло.

– Не может быть, – промычала она, сползая вниз, остекленевшим взором пялясь на соседку и незнакомца.

***

–Ма… Мариночка, тебе лучше?

Жгучий запах ударил в ноздри, заставив, поморщится и вынырнуть из небытья. Она лежала на диване, рядом сидела соседка и водила перед носом, смоченным в нашатыре тампоном.

– Вызовите милицию, – попыталась встать, игнорируя слабость.

– Зачем?

– Вы что, ослепли, – телефон в ее трясущихся руках не принимал пароль. – Юльку украли.

–Да бог с тобою. Нет у тебя, – обернулась Галина Анатольевна. – Никого.

Захотелось рассмеяться. Она открыла рот, возразить. События пятнадцатиминутной давности пронеслись в памяти с предельной ясностью. Нервно улыбнулась. Перед глазами встал коридор. Косо взглянула на соседку. Прошла в него, пристально разглядывая гладкое зеркало с висящей саблей и шашкой, целый откос.

– И никогда не было.

Непреодолимая потребность избавиться от всего этого вранья, в несколько прыжков заставила Марину броситься в туалет. Где блёваные звуки выразили всю дружественность к словам соседки и к ней самой. «Ну вот не дура ли, не сука? Так лгать! Ломать чужую реальность».

– Ну, все ж я пойду, – шарканье тапок в коридоре. – Уже поздно, завтра на работу.

–У нее два года назад муж умер, – доверительно сообщила соседка уже в дверях, чужаку. – Выкидыш случился, кажется, за год до этого. Малость не в себе.

Галина Анатольевна быстренько ретировалась, и было слышно, как тщательно проворачиваются в соседской двери все замки и засовы с цепочкой.

На шатающихся ногах, Марина возвратилась в коридор, обнаружив стоящую у стены саблю. Озадачено взяла в руки, убедилась, что на стене висит копия. Полегчало. Подошла к пустой детской, чувствуя, как сходит с ума.

Мужчина стоял посередине комнаты с задумчивым видом. Меч в руке, он держал оголенным.

– Сколько вам лет? – Его голос звучал глубоко, басисто.

– А вы кто?

Он нахмурился, смолчал, но оружие убрал. Затем вскинул правую руку, провел в воздухе символ, красноречиво кивнув.

Трещины на зеркале вернулись на место, откос снова оказался разрублен, на полу лежала шашка, сабля на стене исчезла, а в детской появились детские вещи.

– Это … – нервно испустила вздох, Марина четко ощутила, как трепет вот-вот превратиться в полноценное рыдание. Тело совершенно не слушалось, здорово сотрясаясь и отказываясь принимать происходящее.

– Иллюзия, – незнакомец нахмурился еще сильнее, снова взмахнул. – Не говорить никому. Иллюзия привязана к хозяину. Пока вы тут, она сохранится. И вы ничего не докажете.

Вещи исчезли. Отчего плечи зябко передернуло и обиженно, она едва слышно заскулила, заплакав.

– Где? Моя. Дочь?

– Запритесь и ждите моего возращения, – он направился к выходу.

Она подняла руку с саблей, преграждая путь.

– Отвечайте. Или я….

Голос сорвался на всхлип.

Стоило тому сделать шаг, как острие грубо надсадило горло под густой бородой, заставив остановиться.

– Что вы? – он заглянул в глаза, с таким холодом, что ей стало не по себе. Незнакомец неторопливо поднял руку и медленно отвел лезвие. – Вы пешка, которая не в состоянии ничего изменить, – шагнул, будто мимо пустого места.

Переборов слабость, словно стряхнув ее, она рванулась вслед:

– А вы, значит, королева! И можете изменить все. Разберемся в полиции.

Оглянулся он изумленно и недовольно окинул суровым взглядом, изрек:

– Сонтейн тарьян туэлай.

Марина, сама не заметила, как провалилась в глубокий сон, и сильные мужские руки подхватили ее, не дав упасть.

***

В этом проклятом технологичном мире с использованием всякой фонирующей дряни, слаборадиоактивной техники было трудно уловить след. Именно кровь ангела, сама по себе являющаяся сильной субстанцией, помогла ему. Нагнав нападавшего в предрассветных сумерках, недалеко от деревушки, затерянной среди березовых рощ, принц отметил, что ангел сильно спешил. Иначе магический шлейф не остался бы сочным.

Тот стоял на излучине реки, у самой кромки воды и готовился покинуть мир. В слиянии двух рек магическому взору четко прорисовывался портал. Он изгибался в электромагнитных волнах и отражался пульсирующим линзообразным искривлением пространства, в виде уходящей в небо дуги. Арвилу никогда не доводилось видеть, как ангелы путешествуют между мирами.

– Стой, – проревел басом он, очерчивая полукруг мечом в воздухе, стараясь захватить того по максимально далеко уходящей линии.

Ангел обернулся.

Это был сын одного из высокопоставленных чинов. У его ног, скрытая плащом спала трехлетняя белокурая девочка, укутанная в одеяльце, в розовой пижаме с белыми зайчиками. Развернул крылья и, сотворив магические знаки в воздухе, тот произнес:

– Лорд Смерти, пути не пересекаемы.

– Верни то, что по праву родства, наше.

– Она к вам не относится, – парировал ангел, но, тем не менее, не рискнул поворачиваться спиной.

– Поклянись кровью народа ангелов, что она не дочь принцессы Аравилата. Если сможешь.

Ангел наклонил белесую голову, повернул шею, как будто разминал. Но на самом деле, в утренние часы кончающейся июльской ночи, творил про себя заклинание, открывающее портал.

– Я нарушу клятву Розы.

– Ты не смог убить наследницу Аравилата. Запятнал честь. Твой род покинет тебя. Поклянись! И я отступлюсь. У тебя должны быть веские причины, отказать в возврате чужого.

Арвил занял боевую позицию.

Ангел, обнажил меч.

За спиной открылся портал, и тот не поверил глазам. Из него вышла девушка. Ангел. Беременная. Ангелы не имели потомства уже более 300 лет. Их осталось на Овинге не более двух тысяч. Спящий ребенок поднялся в воздухе и поплыл в сторону портала. Детское сиреневое одеяльце соскользнуло и, намокнув, исчезло в водах рек.

Сначала сцепились их двойники, увеличенные в размерах от носителя в полтора раза. Сероватый астральный воин принца и белый, почти прозрачный, двойник ангела.

В местах, где сталкивались клинки, расцветали золотистые магические искры, долго оседающие на землю и впитывающиеся, как капли воды в пустыне. Там, где у ангела алела царапина, в атмосферу шел дымок, называемый в народе дыханием ангелов, способный спасти жизнь.

Как только девушка с ребенком на руках зашла в портал, тот закрылся. Энергия магического мира иссякла. Теперь они сражались физическими телами. Ангел, молодой и самоуверенный, дрался слишком отчаянно, не хватало опыта в схватах в не магических мирах. Прошло двадцать минут, и все было кончено.

Клинок Арвила беспощадно уперся в грудь крылатого. Меч того лежал на дне реки.

– Твоя жизнь моя, – не было смысла щадить юнца.

– Тарная эхраньяфо тулай, – обреченно прошептал тот и воспламенился.

Он знал, что у лорда смерти не хватит энергии блокировать последнее заклинание побежденного. Напоследок он поднял голову, и, язык всепожирающего огня облизнул подбородок противника, заставив отскочить и выбраниться на грязном овингском диалекте.

Арвил вернулся в квартиру, когда солнце над горизонтом стояло в зените. Сняв печать неприкосновенности, озадачился. Дверь со сломанным замком не открывалась. Еще раз ругнувшись, он мощно потянул за шаткую ручку и выдрал оную с корнем. Возмущенно посмотрел на несчастную, бросил, навалился на дверь с силой. Та не поддалась. Будто некто прибил ее изнутри гвоздями (не пожалел же металла) и шкафами загромоздил.

Через минуту послышалось шарканье, соседская дверь приотворилась на цепочке, из-за нее выглянул средних лет перепуганный мужчина.

– Вам кого? – поинтересовался он, за спиной маячила вчерашняя соседка.

– Добрый день. Дверь снова заклинило. Можно я пройду через ваш балкон? – цедил Арвил, про себя дико бранясь за то, что приходиться снова и снова тратить скудную в этом мире магию. Но вид здорового мужика с опаленной бородой и кровавым рубцом, усталого, грязного и злого не располагал к благодушным объяснениям.

Потребовалось усиленное внушение, о том, что перед ними стоит новый друг одинокой соседки, приятный и молодой человек.

Сосед некоторое время раздумывал, затем характерно зашуршал замком и открыл.

– Покорно благодарю, – рыкнул недовольно принц, бесцеремонно пройдя внутрь.

***

Она проснулась от толчка. Часы показывали одиннадцать. Вскочив, точно спринтер, бросилась в детскую, стремглав пронеслась по квартире, убедившись, что одна.

Схватив сотовый, набрала номер полиции, но телефон не реагируя, показал отсутствие сети. Поразившись, Марина пошла на балкон, где связь должна быть лучше и выйти не смогла! Проход загораживала невидимая стена. Предприняла несколько попыток и окончательно убедилась – этот урод ее запер. Ничего не оставалось делать, кроме как приготовиться к его приходу. Чем она и занялась.

Забаррикадировав как следует дверь, она нашла альпинистскую веревку, с которой ходила в походы и приготовила снаряжение. Затем в течение получаса методично просматривала шкафы и документы на предмет хоть каких-нибудь признаков присутствия в ее жизни Юльки. Не обнаружив ничего, выпила лошадиную дозу пустырника и все-таки переоделась. Умывшись, перекусив и сложив необходимые вещи и документы в рюкзак, села на диван в ожидании, прокручивая в памяти раз за разом вчерашние события. Голова шла кругом.

В четыре дверь кто-то дернул, и Марина, очнувшись от транса, вскочила на ноги и кинулась к балкону.

Проход освободился.

Она вышла на него, закрыв дверь на щеколду, сноровисто закрепила веревку на внешней обрешетке на альпинистский крюк и, сбросив вниз, зафиксировала вторую, более короткую, для подстраховки. Надев рюкзак, с ловкостью спортсменки перемахнула через ограждение, начав спускаться под возгласы игравших на площадке детей.

– Смотрите! – показывали они, щурясь на белом солнце и застыв на местах. –Сорвется!

Между четвертым и пятым этажами натянутая веревка дрогнула, сползая. Марина уперлась в шов, осознав ошибку. Декоративная обрешетка отогнувшись на 45 градусов, приняла почти горизонтальное положение, не выдерживала ее веса. Она не догадалась перенести центр тяжести на дополнительное крепление. А страховочный трос на хлюпкой обрешетке. Посмотрела вниз, оценивая. До четвертого этажа сантиметров семьдесят и как назло, не за что зацепиться.

Сделала несколько осторожных движений вниз. Решетка в тишине двора угрожающе заскрипела, двинулась и неумолимо накренилась, крюк предательски пополз дальше. Горячий ветер пахнул в лицо, и стало невыносимо жарко.

Еще одно осторожное движение, конструкция лязгнула и крюк с грозящим скрежетом сместился на двадцать сантиметров вниз, на секунду лишив равновесия и контроля.

– Измерское отродье! Да что ж ты делаешь, – выругались над головой, и, наклонившись с шестого этажа, потянули вверх.

Мгновенно потеряв опору, Марина почувствовала, что болтается в воздухе, задрала голову и посмотрела. Вчерашний незнакомец интенсивно тянул решетку к балкону, а затем, поймав взгляд неудавшейся альпинистки, пробасил:

– Закрепись, я тащу.

– А может подержишь, а я спущусь! – предложила она, пытаясь прикинуть, это какой силищей нужно владеть, чтобы с легкостью придерживать решетку и тянуть на себя. Очень хотелось спрыгнуть на пятый этаж, но благоразумие взяло вверх.

– Шансов, что сорвешься больше.

У кого-то было туго с юмором, но испытывать судьбу прыжками с шестого этажа как-то не хотелось. Она зацепилась за край и ахнула, разглядывая опалённую половину лица незнакомца со свежим рубцом от ожога.

– Ужас, кто вас так, тот с крыльями,– не удержалась от комментария, перебираясь с помощью чужих крепких рук внутрь.

И как только оказалась на твердом полу, мужчина тут же схватил ее за шиворот джинсовой куртки и будто котенка внезапно встряхнул.

–Ай! – вырваться не удалось.

– Почему я тебя спасаю? – глухо прорычал он, оттолкнув в угол так, что она чуть не шлепнулась на заднее место.

– Это лучше, чем убивать.

Она встала и, отряхиваясь, начала развязывать веревки.

– Сейчас пороюсь в шкафу, найду медальку, – огрызнулась она, потирая ушибленное место и поглядывая на незнакомца с опаской. – Дайте пройти.

Не сказав ни слова, Арвил толкнул балконную дверь, вырвав шпингалет с гвоздями, и протащил возмущенную обалделую от грубости девчонку в квартиру, с силой усадил на диван.

Она вытаращила на него глаза, хлопая ими, потирая пережатую руку и поглядывая в коридор.

– Вы с ума сошли. Что вы себе позволяете?

Достала телефон. Он рывком забрал его, раздраженно швырнул в угол. Ловко извернувшись, она поймала гаджет, дерзко отвела в сторону. С вызовом щелкнула языком, свирепо наблюдая за спасателем.

Мужчина снова наклонился, потянулся.

Вскочила на диван и выхватила из-за спинки спрятанный нож.

Взгляды остро перехлестнулись.

– Перейдем на ты, – неожиданно азартно сообщил он. – Мое имя Арвил Генуи Одвин. Я, – он замешкался, смерив ее оценивающим взглядом, и кажется, сменил гнев на милость. – Ты не должна меня бояться. Я твой провожатый.

– На тот свет?

Критически они оценивали возможности друг друга. Казалось, он совсем не замечал ножа. Глубокий ожог на лице вероятно причинял боль, но он вел себя так, словно его не существовало.

В следующую минуту, Марина и глазом моргнуть не успела, как оказалась на собственной спине на диване, придавленная мужским коленом в бедрах, со сведенными руками над головой.

Все произошло так стремительно, что она с бешено колотящимся в груди сердцем, захлебнулась от адреналина.

– Не впечатлил ни именем, ни званием. Вот крылья отрасти.

Незнакомец ухмыльнулся, нависая скалой над изящным девичьим телом. Отобрал нож, продолжая придерживать. Зрачки в мужских глазах расширились, и холодные глаза приобрели жизненный блеск.

Насыщенный, гипнотизирующий, такой, что дышать стало нечем и кровь прилила к перепуганному лицу. Ее окутал терпкий пряный мужской запах его кожи.

–Я сейчас умру от вони, – простонала она со страхом, понимая, что все эти запахи несмотря на свою едкость привлекательны для нее. Игнорируя факт едва уловимых изменений в глазах противника, превосходящего в силе и ловкости.

Арвил с секунду молчал, глядя, словно гончая на добычу. Затем забрав нож и телефон, круто отпустил. Отошел на пару шагов, принялся ходить по залу туда-сюда под удивленным взглядом, а затем развернулся.

– Твоей дочери уже нет на Земле.

Слова вызвали неожиданную реакцию. Она начала хватать ртом воздух, задыхаясь, и, только согнувшись пополам, быстро и часто задышала, из глаз хлынули слезы.

Мужчина возвел глаза к потолку.

–Я не сказал, что она мертва.

Но и эти слова подействовали не так, как он ждал. Вскочив на ноги, девчонка рванула в прихожую и схватила со стены саблю.

– Не приближайся! Убью. Я олимпийская чемпионка, – заорала она, отступая на кухню.

– Ти-ше, – он успокаивающе, в примирительном жесте развел руки, только сейчас осознав, как ловко его повели. – Я друг. Друг.

Она схватила во вторую руку нож с тумбы, которым разрезала скотч, баррикадируя вход.

– Твоя дочь жива, – Арвил шагнул к ней. – Я спас тебя вчера и сегодня. И не причиню зла.

– Тебе что-то нужно.

– Я пришел помочь. Ты же хочешь вернуть ее?

–Как узнал про нападение?

– Мое задание перехватить убийцу и защитить тебя. Я не знал, что у тебя есть дочь, – голос звучал обманчиво спокойно и мягко.

Неторопливо он наступал и в габаритах квартиры казался огромным великаном.

– Зачем?!

– В моем мире, ты важная, очень важная персона.

–Нет, не это. Зачем она им?

–Я не знаю. Мое дело сопроводить, обеспечить проход, доставить по месту назначения.

– Куда? – ей в копчик уперся кухонный подоконник.

– Овинга. Город Аравилат, – мужчина остановился, перестав двигаться, как только сабля уперлась в кожаный камзол, отмечая сменяющиеся выражения на недоверчивом личике девчонки. – Я единственная твоя связь.

– Отойди, – потребовала она, не зная чему верить. – Почему нельзя звонить?

– Из-за иллюзии.

Он послушно сделал несколько шагов назад и оперся о дверной косяк, протянул сотовый.

– Если ты позвонишь в полицию, тебя запрут в психушку, и ты больше не увидишь дочь. Никто не поверит и не вспомнит, что она была у тебя, – Арвил отпустил телефон. –Позвони людям, кому доверяешь, и которые не лгут тебе. Только аккуратно.

– Может быть это снова какая-то магия! – Она прищурила глаза, пытаясь понять, врет он или нет, почуять подвох. Набрала номер матери, продолжая недоверчиво держать саблю наготове. Послышались гудки.

– Алло?

– Тетя Варь, это я.

– Здравствуй, солнышко, как у тебя дела? – оживилась та в обычной для себя радостной манере.

– Скажи, – от волнения запершило в горле. – У меня Юлька, Юля есть?

– Какая?

Пара секунд показались вечностью.

– Подружка, что ли? Не знаю никакой Юльки. А что?

Марина нажала кнопку отключения, пораженно уставившись в пустоту. Опустила оружие и уселась на табуретку. Затем посмотрела на Арвила, ожидавшего ее решения, расстроенно потерла лоб.

– Допустим, я верю тебе.

***

–Как твое имя? – спросил Арвил, пока она ставила на плиту чайник и доставала из холодильника снедь.

– Все зовут Мар, – ответила, стукнув тарелкой с нарезкой из колбасы и сыра о стол.

– Есть братья, сестры?

Постаралась не смотреть на фотографию висящую на стене, где Руслана держала на руках в роддоме новорожденную Юльку. Теперь без Юльки.

– Я единственный ребенок в семье.

– Замужем?

Марина насупилась, подозрительно глядя на Арвила, на фоне, которого на кухне казалось, не развернутся.

– Может паспорт показать? Двадцать лет, не замужем. К чему этот допрос?

– Обычная беседа.

Она с отчаяньем вздохнула, пытаясь взять себя в руки, которые к тому же нервно подрагивали.

Арвил хмурился, наблюдая, как она режет хлеб.

– Откуда ребенок?

Остановилась, сжав кухонный нож в руке, и негодующе посмотрела на него:

– Какая разница? Зачем кому-то понадобился это все? А? Что это за место такое, остров?

– Нет.

В кухне повисла напряженная тишина, чайник пыхтел на плите, и со двора доносились пронзительные детские крики.

– Послушай, все произошедшее похоже на бессмыслицу, потому будь добр, не грузи, – проговорила она, стараясь успокоится. – Я даже не знаю, жива она или нет.

– С ней обращаются, как и положено с членами королевской семьи.

– Королевской! Семьи? – повторила Марина, чувствуя, еще немного и сорвется.

Он кивнул и встал.

– Скажи, я могу умыться, обработать это.

Раздраженно показала пальцем в сторону ванной, с сочувствием разглядывая рану на его лице. Закипел чайник, и она сняла его с плиты.

–Найдутся ножницы?

– Что ты хочешь делать?

– Побриться и подстричься, здесь жарко.

Она кивнула. Нынешним летом стояла невыносимая жара в тридцать и выше градусов тепла. Одежда у него далеко не легкая. Из плотной ткани бриджи, кожаный камзол, да еще и плащ с сапогами как-то совсем не вписывались в жаркий городской тренд.

Мужчина прошел в ванную и закрыл дверь.

Решила дождаться, пока он включит воду, чтобы позвонить. Взяла сотовый. Пройдя в зал, порывшись в шкафу, отыскала джинсы шурина и футболку. Поразмышляв еще пару минут, робко постучала в дверь, за которой до сих пор стояла оглушительная тишина.

Тихо щелкнул замок, и удивленный Арвил высунул голову.

Взрослое лицо оказалось идеально выбритым, на квадратном волевом подбородке совершенно здоровая кожа, каштановый волос коротко острижен.

– Десять минут, – забыв, что хотела сказать, произнесла Марина, разглядывая жесткие, помолодевшие черты.

Взгляд против воли сползал вниз на широкую грудь, где на золотой цепи висел медальон в виде плоской спирали в ромбе. Еще ниже, на кубики пресса. Еще ниже, на …

– Благодарю, – ответил он, взял стопку и закрыл дверь.

Послышался звук воды. Пока Марина ощущая, как нарастает жар в груди, прошла на кухню и плюхнувшись на табуретку, попыталась унять неизвестно откуда взявшееся беспокойство и присоединившееся к тревоге чувство полного фатума. Словно реальность брала свое, продавливала психику бытьем, настаивая на рациональных поступках. Медальон показался буквально знакомым. Будто бы она видела такой тысячи раз. Посидев минут десять, она вспомнила, что собиралась позвонить. Набрала заветные «02». В трубке послышались гудки.

–Дежурное отделение. Лейтенант Цвигридов слушает.

Открыла рот, но ответить не успела, связь с щелчком оборвалась. Телефон выключился.

Он стоял полураздетый, как великан, угрожающе вращая кистью руки.

– Ты вырубил телефон, – возмутилась она, пугаясь не столько свершившегося, сколько будущего.

– По-хорошему никак. Значит, как обычно, – тягостно вздохнул.

Вскочила с табуретки, опрокидывая ту, заметалась, попятилась от разводящего руки в стороны незнакомца. На лице отразился ужас от предчувствия, чего-то страшного, непоправимого.

Арвил произносил слова.

– Подожди! Остановись, – только и успела пролепетать Марина, отмечая, как голова вместе с комнатой кружиться, все вертится, кроме привлекательного, безжалостного чужака.

Он говорил и говорил, пока девушка не соскользнула в обморок, упав на ковер к его ногам.

Глава 2

Открыла глаза, не понимая, где находится, и кто парень, стоящий у шкафа в джинсах и помятой серой футболке. Часы у телевизора показывали полдвенадцатого ночи.

– Сильно ударилась, – присев на край дивана, он взял ее за руку, помогая сесть. – Как зовут, помнишь?

Парень ласково улыбнулся и горячей рукой сжал ладонь, благодаря чему стало спокойней.

Марина отрицательно покачала головой.

На лице того отразились тревога, пока она рассматривала на себе пенную кружевную сорочку на бретельках, призванную больше дразнить, чем скрывать. Поспешно натянула пододеяльник до подбородка, разглядывая поверх ткани его прокачанные мышцы на огромном теле, заботливое лицо.

– Ты поскользнулась в душе и ударилась головой.

– Мы, что вместе?

– Я Арвил.

Он, подошел к шкафу и достал с книжной полки фотоальбом.

На фотографиях они в обнимку висели на обрыве горы в альпинистском снаряжении, в купальнике, загорелая и счастливая, обнималась с ним же на фоне моря, гоняли на квадрациклах по пустыне.

– Вызовем скорую?

– Не нужно, – испугалась она как огня, посильнее натягивая ткань. – Мне необходимо поспать. К утру все пройдет.

– Ты меня не разыгрываешь? – он всматривался в бледное лицо, убеждаясь, что все идет, как надо.

Сначала он испугался, что девушка не выдержала заклятия, на откачку ушло несколько часов. Ведь заклинание, как и любая магия, действовало на жителей немагических миров, как сильнее отравление.

Девушка повернулась к стене и, сомкнув глаза, укрылась с головой. «Парень» встал и вышел из комнаты. А она напрягая память, пыталась вспомнить хоть что-нибудь. Слезы подступили душащим хомутом к горлу, срываясь вниз. Она слышала, как он ходит по квартире, что-то делает на кухне. Затем вернулся, снял одежду, и диван, скрипя, звучно прогнулся под крупным телом.

– Спишь?

Она всхлипнула, смахнув на переносицу слезинку. Завозилась, и прильнула к нему.

Пару секунд Арвил молчал, а затем занес руку за ее спину и едва касаясь, погладил.

– Ни мамы, ни папы, ни себя, – всхлипывала она в полголоса, ощущая щекой, как его разогретая кожа становится влажной от ее слез. – Понимаешь?

– Давай, расскажу, кто ты, – с некоторой задержкой отозвался он, пока пальцы девушки, двигаясь по прессу из кубиков и кучерявых завитков вниз, не натолкнулась на преграду из его ладони, не пускающую далее. Чувствуя как другая рука Арвила соскользнув, опустилась на ягодицу, оглаживая округлость неторопливыми спиралями.

Марина подняла заплаканное лицо, вглядываясь в темноте в «своего» парня.

– Ты маленькая принцесса, – он бережно провел второй рукой по волосам, вбирая воздух в себя, – из далекой-далекой страны Аравилат. Со старой, как этот мир, Овинги.

– Смешные названия?

Арвил вернул ее голову к себе на грудь, не желая, чтобы она видела противоречивое выражение его лица.

– Смешные, – согласился он, расслабляюще поглаживая, борясь с порывом дать волю сильным пальцам, едва скользящим по обольстительным изгибам. Он вздохнул:

– Твоя мама была сильной королевой. Отец ловок. Хороший воин. А потом появилась ты.

Заерзала, переложив руку, повела пальцами неосознанно выписывая ромб, ощущая, как легкое рисование успокаивает и рождает намерение потрогать еще. Узнать, что там ниже, куда ее только что не пустили.

Он перехватил ее пальцы, ограничивая, ласково сдавил их, не давая шевельнуться, затем продолжил: – Тогда полчища моров терзали нас. Не подчинялись твари. Королева собрала армию. Война вышла кровопролитной, растянулась.

Снова вернул озорников назад, прижал так запальчиво, что не смог удержатся, бегло скользнул ищущими губами по ее гладкому виску.

Марина извернулась и носом уперлась в мужскую щеку. Рукой она коснулась его губ. От дразнящего прикосновения его языка облизнувшего чувствительные подушечки ее пальцев, острого прикусывания при проникновении их в рот, она сладостно замирала в возбуждении.

– Сыскался воин, поставивший условие своей победы. Он хотел корону. И она согласилась

Частое дыхание обожгло слух Арвила, оголяя все чувства разом, пока чужие пальчики исследовали шершавость его контуров губ, их обветренность, подвижность от звучащих слов.

– Не справедливо, как-то.

Арвил приглушено вздохнул.

– Это война, маленькая, – он продолжил ласкать девушку, неумолимо, начав нажимать на ее теле определенные точки. – И он выиграл, а потом всех уничтожил. Весь род. Пока не остался лишь один человек.

Сонно пробурчала она, пытаясь слабеющей рукой коснутся губ:

– Кто?

– Ты.

– М-м-м, я, – прошептала полусонно, заснув.

– Ты. И ты очень красива.

Некоторое время Арвил не шевелился, слушая манящие вздохи. Мысли вернулись к случившемуся.

– Будем надеяться. Больше ничего повторять не придется, – хрипло прошептал он, наконец, иступлено сжал ее, и больше не унимая себя, он в изнеможении зарылся лицом в темный волос, порывисто дыша ею, не отпуская ее от себя, до тех пор, пока сам не уснул.

***

– Ты проснулась? – спросил он из-за занавески сквозь шум воды, когда утром Марина заглянула в ванную.

– Ага, – хихикнула, ловко стащила с гибкого тела сорочку, и залезла внутрь, обняв его со спины.

– О, – он простонал, оборачиваясь. – Похоже, с этим ничего не поделаешь.

– С чем, – она прижалась упругой девичьей грудью, заскользила ладошками по намыленному торсу. Невинно подняла искусительный взор. – М-м-м? У меня к тебе наглое предложение.

Тот застыл, с подозрением разглядывая ее неестественно блестящие глаза, пылающие щеки и чрезмерно расширенные зрачки.

– Такое чувство, что ангельская иллюзия тебя пьянит, – произнес он задумчиво, пока Марина танцующе прошлась пальцами по его позвоночнику, талии, лукаво подразнила восставшее мужское достоинство и так не дающее покоя с ночи.

Его закружило от вожделения, от предлагаемого наслаждения, так бурно, что он бессильно прикрыл глаза. Шум воды показался громче, оглушая.

– Мар, остановись, – чуть слышно попросил он, открыв их, не зная каких богов проклинать за ниспосланное испытание.

– Это же сон, – она беззаботно промурлыкала, и как сплошное наказание, многообещающе вздохнула. – М-м-м, будет слишком-слишком приятно.

Он сдавленно простонал, понимая, что руки против воли опустились на тонкую талию, притиснув просящуюся, на неприличные радости, к себе на бедра. Как горячее тело хочет ласк, и желает этих же радостей.

– Если мы сейчас займемся этим, то никуда не поедем.

Замер, продолжая обнимать, он не действовал.

– Почему?

– На одном разе мы не остановимся.

Марина соблазнительно улыбнулась ему и, едва дотянувшись до кончика носа, чмокнула.

– Хочу посмотреть на переход.

Невесомо отступила и выскочила из ванной, завернувшись в полотенце.

– Не смей остывать, радость моя, – пошутила она, направившись на кухню готовить завтрак.

Арвил переключил выключатель душа на холодную воду, чуть ли не взвыв от перепада температур. Он никогда не сталкивался с побочным эффектом от перекрещивания заклятий иллюзий и сновидения памяти. Вероятно, они подействовали именно на нее так – нестерпимо порочно. Решил, когда выйдет из под студеных струй, наложит еще один сон на эту обольстительную шалунью, дабы других струй не потекло. Ведь одного раза определенно им будет мало.

Второй раз из забвенья она вынырнула в джипе. Ей снилось, что они едут за городом среди березовых рощ и редких зарослей кустарника. Усердно гудел кондиционер, охлаждая салон, негромко играла музыка. Марина осмотрела себя: джинсы, кроссовки и футболка с олимпийской символикой.

– Кажется, я уснула. Далеко еще? – спросила она, отмечая, как часы на капоте показывают семь вечера.

– Почти приехали.

Скоро они съехали с асфальта на проселочную дорогу, а через минут сорок выехали к озеру, заросшему тростником и кувшинками. Знойный ветер гладил водную поверхность, создавая мелкую рябь. У песчаных берегов росли крупные ивы, бугристыми корнями уходящие в воду. В тишине, не было слышно даже пения птиц. Только шелест травы и деревьев.

Марина посмотрела на него, затем на озеро, не понимая, в чем причина злости, но допытываться не стала, наблюдая, как он резкими движениями выкидывает дрова, уголь для костра, занявшись обустройством. Подошла и ласково коснулась напряженного плеча.

– Принеси сухих веток, если тебе не трудно, – попросил он, не обернувшись.

Девчонка побрела вдоль берега озера, пока не вернулась назад с венком, сплетенным из цветов, вместо веток и снова исчезла в забытье.

Очнулась она вновь уже ночью, спящей у костра, закутанная в два одеяла. Некоторое время она рассматривала величественное звездное небо над головой. Казалось, протяни руку и зачерпни звезды.

Рядом сидел Арвил, смотрел на костер и крутил во рту травинку. Лицо его было мрачным, взгляд ушедшим в себя.

– Сколько времени?

Он встрепенулся и посмотрел.

– Час.

– Не могу понять сплю я или нет?

Он невозмутимо и подбросил в огонь несколько веток.

– А ты как думаешь?

– Сны не бывают такими последовательными, – Мар задумчиво, потянулась. Каждое ее движение таилось притягательной игривостью. Глаза ее все так же блестели неестественным глянцем.

На одеяле рядом лежал увядший венок. Она взяла его, повертев в руках.

– Знаешь, какой сегодня день? Ивана Купала, – сообщила она, а затем добавила, вставая. – Во всяком случае, во сне.

– И?

– Не может быть, чтобы не слышал, – улыбнулась, подошла к костру и, нашла в собранных ветках щепу, запалила от огня. – День, когда вода дружит с огнем и травами, а девушки гадают.

– Гадают?

– Хочу узнать, любит суженый или нет, – она воткнула щепку в венок и направляясь в сторону озера.

Скинула кроссовки, носки и вошла в воду по колено.

– Говорят, если сразу тонет, значит суженый разлюбил, и замуж не выйти, -отпустила венок, наслаждаясь прохладой воды. – Что скажешь, любишь или нет?

Арвил усмехнулся, наблюдая на берегу и незаметно шевельнув пальцами рук.

Венок послушно поплыл по водной глади, и, доплыв до середины озера, погас.

– Похоже, да…

Они вернулись к костру. И Марина села поближе к нему на бревно, чтобы обсушить ноги и согреться.

– Странно, я думала во сне люди не мерзнут, – заметила она, сама не уверенная в этом. – Как ты говоришь, называлась та земля, в сказке?

– Овинга.

– Мне давно не снилось таких снов, – она вздохнула. – С тобой.

Он перестал рассматривать искры костра, летящие вверх, и с сомнением посмотрел в ее сторону.

– Со мной?

– Я не помнила об этих снах, а во сне помню. Необычно, да? – хмыкнула, положив голову ему на плечо.

– Когда это было?

– Несколько лет назад.

– Прямо помнишь?

– Нет, я это поняла, – выпрямилась, пожала плечами. – Расскажи мне лучше о переходе. Где он? Неужели стоило тащиться в такую даль ради озера?

– Давай проверим, источник силы, – поднялся на ноги. – Отойди к машине.

Она неохотно отошла и рядом с ухом тут же раздался с детства знакомый комариный писк.

Арвил скинул верхнюю одежду и обувь, оставшись в джинсах, развел в стороны руки и, что-то прошептав, стремительно свел ладони, хлопнул.

Огонь в костре колыхнулся и, подскочив на метр над пепелищем, завораживающе и пугая. Завис огненным шаром. Разведя руки и растопырив пальцы, он сделал крутящее движение. Шар, подрагивая, набирая скорость, поплыл в воздухе в сторону озера.

Марина не отрывала зачарованного взгляда.

Еще движение пальцами, похожее на то, что показывают дети, изображая тени на стене. Огненный клубок растекся по водной поверхности озера кругом в три метра, опускаясь в воду. А в воздухе замерцали золотистые, похожие на электрические разряды, узоры.

– Сегодня, – удовлетворенно сообщил он, беря в руки одежду.

Несмотря на то, что это был сон, Марина оторопев села, с опаской глядя на Арвила, разжигающего новый костер.

– То, что ты сделал, пугающе красиво. И реалистично. И страшно, – призналась она. На ее лице угадывалась паническая растерянность.

Арвил тут же сел рядом, обнял, укачивая ее, словно крошку на крепких руках.

– Дай согрею. Не подумал, что так отреагируешь, маленькая. Не волнуйся, все хорошо. Там ты будешь под защитой.

Подняла взгляд. Пьянящая близость тел и горячие объятия кружили ей голову. Потихоньку дрожь растворилась, и Марина стала проваливаться в очередной сон, уснув. Через некоторое время что-то всколыхнуло ее.

– Давай собираться.

Арвил раскрыл объятия, и она оказалась на ночном холоде. Ее тут же пронзил новый вал паники, напрягая тело, как будто это вовсе и не сон, и что-то в ней надрывалось «Проснись! Проснись! Да проснись же ты!».

– Не бойся, – пообещал он. – Первый раз всегда не по себе.

Достали одежду. Арвил протянул ей вместе с креплением для меча и портупеей для сабли.

– Я никогда не носила оружие. И вообще не носила, – сообщила она, с удивлением разглядывая их, как будто держала впервые.

– Саблю повесишь сюда, – деловито произнес он, надевая ей на пояс ремень и закрепляя оружие. – А меч вот так.

Он сосредоточенно двигался, собираясь и ни на что не отвлекаясь. Взяв бутылку из-под минералки с озерной водой, вылил на костер. Тот, зашипев, погас. Затушил последние красные угольки ботинком. Оценивающе посмотрел на девушку, сидящую на коряге и испуганно взирающую на озеро, бубнящую в нос заклинание:

– Это сон! Это просто сон!

– Советую убрать волосы.

– А зачем нам мечи?

– Неизвестно, где окажемся.

– Уж проще взять оружие и гранаты.

– Как доберемся до города, купим тебе местные.

За спиной у него висел рюкзак, на поясе сабля, на правом мизинце появилось кольцо какого-то золотистого металла с камнем, похожим на янтарь, тускло отблескивающий свет звезд и луны.

Они подошли к краю берега.

– Готова? – приглашающее протянул руку.

Не сводя глаз с протянутой грубой ладони, она вложила трясущиеся пальцы.

– Доверяй мне, – попросил Арвил, не отрывая взгляда от испуганных широко раскрытых глаз. Крепко сжав их, повел вперед по воде.

Прямо по воде! Сделав пару осторожных шагов, убедилась, что они идут по очень твердой поверхности.

Озираясь по сторонам, крепко вцепившись в руку, Марина вглядывалась в бездонное небо, отражающееся в озере, в оправе из черных ив, колышущегося на ветру камыша. Инстинкты кричали остановиться, повернуть назад. Они же шли к центру озера.

– Это магия?

– Пара заклинаний магии леса. Большего пока на стыке с магией воды не получается.

Арвил обернулся и приблизился вплотную, ощущая, как она дрожит. Положил ее ладони к себе на грудь и крепко обнял, прижал так, что та телом ощутила каждый его изгиб. Дыхание тут же сбилось. Мужская рука легла на затылок, запрокидывая голову, и Арвил наклонился к ней.

Обвив ладонями его шею, девушка пылко поддалась вперед.

Мужские губы коснулись ее рта. И нежность сменилась горячим натиском. Язык Арвила проник внутрь, даря невыносимую усладу, завоевывая пространство, возвращаясь отзывчивым аппетитным стоном.

Еще пару секунд всецело поглощенная ощущениями, она не понимала, что совершает перемещение. Оторвавшись от губ, с удивлением обнаружила вокруг белоснежное марево тумана, блеск пестрых вспышек над головами.

Арвил, как и она посмотрел наверх.

–Красиво.

–Так всегда?

–Редко.

Огоньки над ними перестали взрываться, кружа, стремительно гасли, пока совсем не исчезли в тумане.

И тогда принц посланный убить, не торопливо отпустил ее, от себя.

Дымка развеваясь, поредела, а вокруг проявился новый мир.

Часть 3

Они стояли на ковре из выгоревшей травы, зеленого мха и мерцающей сети паутины. С четырех сторон их окружали исполинские деревья. Серые, похожие на колонны, стволы устремились в небо.

Марина задрав голову, разглядывала их. Те на самом верху шелестели рваной, не до конца оголенной кроной. За ними пробивался яркий свет. Воздух вокруг ощущался сухим и теплым.

Арвил отодвинулся от нее, настороженно осматриваясь.

– Мы не одни, – обнажив меч, приказав: – Достань оружие.

В воздухе плыли запахи земли, цветочной пыльцы и горечи опавших листьев. В дальнем сером углу проскользнуло что-то похожее на дымку.

– Смотри,– Марина вскинула руку.

Тень девушки метнулась и сформировалась в бестелесного призрака. Под ней скрипнули корни деревьев. Шурша опавшей листвой, со скрежетом вытягивающейся коры, они, подобно змеям, ползли в их направлении.

Одним движением руки, Арвил завел Марины за спину.

– Стражник храма. Арла веста ри, комуравы кохра! Толей!

С силой воткнул меч в землю, от лезвия разошелся круг золотистого цвета, и мох с паутинкой, очертив овал под ногами, замерцал желтыми отсветами.

– Не выходи, – достал из-за спины второй клинок.

Прошло несколько минут, пока расползающиеся корни замерли, продолжая расти тонкими нитевидными усиками. Над головами потемнело, и в храме установился гнетущий полумрак. Послышался шум. Две колонны справа расступившись, открыв выход. За ним стоял воинственный, с нечеловеческим кошачьим взглядом мужчина. Его глаза были почти без белков, с огромными желтыми зрачками. По длинному русому волосу, как и по плечам одежд и плаща вился плющ. И казалось растение, жило собственной жизнью. В руках он держал извилистый посох.

– Какой-то недружелюбный, – заметила Марина.

– Мы на их святой земле.

Она достала из ножен оружие.

– Ты раньше здесь была?

– Знаешь, веду списки, что снится по ночам.

Мужчина резко гаркнул и заговорил.

Арвил ответил сдержанно, голос звучал на тон ниже.

– Доступ в храм изнутри возможен только тому, кто уже проходил здесь. Или мы враги, – пояснил он.

Воин что-то сказал и протянул руку. Корни, замершие в ожидании, заскрипели. Тот нетерпеливо повторил свои слова с угрозой, махнул посохом.

Арвил не ожидавший такого недоброго приема, лишь недовольно склонил голову.

– У тебя или у меня есть метка. Кому они доверяют, раз пропустили сюда.

– Или нас убьют?

Арвил смерил ее странным взглядом.

– Сначала я. Потом ты. Поняла?

– А потом?

Он шагнув из золотистого круга, пересек храм по диагонали и подошел к лентовидным корням, которые теперь казалось кругами вращали своими усами, ища нечто.

Воин снова рявкнул.

Те веретенообразно обвили ноги Арвила, и он опустив правую руку вниз, раскрыл ладонь. Тонкий ус одной из ветвей полоснул по ней.

Марина дернулась, не веря происходящему.

Кровь с пальцев потекла, закапав в траву. Из нее поднялась стражник храма и, скользя по корням, провела рукою.

Этот жест показался ей знакомым. Жест, создающий иллюзии. Она напрягла память, пытаясь вспомнить, где могла такой видеть.

Призрак отрицательно покачала головой. Корни заскрипели, сжимаясь вокруг Арвила, подобно спруту. Расползались вверх по телу, плотно обвивая его кольцами, оставляя воздушные клапаны в свободных местах одежды и вдавливаясь в кожу.

Их глаза встретились и, видя в них протест против всего происходящего, Арвил предостерегающе закачал головой.

– Отпустите его.

Получилось жалостливо, но ее рука сжала саблю, а тело приняло боевую позицию. Она двинулась вперед, с ужасом отмечая, как шипастые усы достигли его горла, обвивая шею.

– Руку высунь, – прорычал Арвил.

Воин смотрел исподлобья. Дух протянула к Марине руки, приглашая присоединиться.

– Это же сон, верно?

– Нет, – выдавил Арвил, одновременно белея и краснея.

Она мешкала, сомневаясь, обдумывая.

Он почти задушено прохрипел: – Охнаааи, лок винбей.

В следующую секунду, пелена спала с ее глаз. Как бывает, снимаешь солнечные очки, и солнце беспощадно слепит, так же воспоминания ударили по ней, ввергая в потрясение. Она огляделась. Воин даже с места не сдвинулся. Уставилась на придушенного врага.

Полоснув по ладони саблей, вскрикнула. От боли ее пальцы сжались в кулак и на глазах проступили слезы. С ненавистью посмотрев на лесного воителя, на Арвила, девушка вытянула руку из золотистого круга и раскрыла ладонь. Неспешно скапливалась густая кровь, стекла между пальцами, закапала.

Воин с секунду смотрел на нее, кивнул. Дух подплыл и рукою коснулся травы, утонув в ней, словно там не было земли. Перед глазами ожила иллюзия.

Русоволосая женщина сидела на траве храма. Рукав белого платья ободран. Она смотрит на ребенка на своих коленях. На испачканном лице запечатлелось отчаянье. Неподалеку стоял мужчина. В руках он держал короткий меч и длинный. Он так же, как и женщина с тревогой на лице прислушивался. Стены храма вздрагивали от мощных ударов. Между мужчиной и женщиной открылся портал. Но был еще третий, в доспехах, которого Марина не разглядела. Снежный играющий морок, разросся до тумана и белая дымка обволокла их, скрывая из виду.

Иллюзия рассеялась.

– Мама, – прошептала Марина, необъяснимо разрываясь от щемящей боли. Словно это были ее собственные воспоминания. Личные, глубокие, не высказываемые.

Она сжала кулак, вернув руку в круг. Перед глазами остался стоять образ мужчины и женщины. Задохнулась от ярости, не в силах не думать о Юльке, о себе, о случившимся.

Воин войдя в храм и уважительно склонив голову, с почтением опустился на одно колено перед потрясенной Мариной, забубнил. Чуть качнул посохом, и корни отпустили полузадушенного Арвила. Тот упал на траву, заходясь от кашля, сипло и жадно хватая воздух. Дух вился вокруг него.

– Приносит извинения, – прохрипел Арвил, еще кашляя, поднимаясь на ноги и теряя равновесие. – Можешь выйти из круга, они не причинят вреда.

Он оперся на колени, положив кулаки на бедра, восстанавливая дыхание.

Марина сошла и, пройдя мимо преклоняющегося воина к Арвилу, со всего маху врезала пощечину. На его щеке осталась кровь.

– Ты ж змей. Бесчеловечный. И зачем, зачем?

Она пнула его под дых, наконец в голове сводя все воспоминания с того момента, как она «поскользнулась в ванной».

– Где? Сука…где…душу из тебя…

С силой ухватив за ворот свитера, собралась врезать кулаком, абсолютно забыл по габариты. Арвил рывком перевернул девушку на спину, сбросив с себя и блокировав.

– Я маг, – процедил он, в глазах сверкнуло недовольство.

– Что б ты сдох, маг!

Дернулась от него, потрясенно глядя, застыв от новой истины.

– Как тот с крыльями, – проронила она. – Ты тоже убийца.

Воин схватил Арвила за шкирку, оттащил от ошарашенной Марины подальше, в другой угол храма, громко ругаясь.

Она поднялась, отряхиваясь от сухой листвы и паутины, бешено смотря по сторонам.

Арвил тоже поднялся, отряхиваясь, еще глубоко дыша.

– Я должен тебя сопроводить. Или ты забыла про дочь?

– Куда?

– В Аравилат. Ты… – он снова закашлял, – предстанешь перед королем.

– А Юлька?

Он что-то ответил воину, тот, кивнув, отступил от него.

– Сейчас пойдем в деревню.

Она продолжила стоять, смотреть то на воина, то на Арвила. А затем демонстративно, с вызовом достала свой меч из портупеи.

– Ты шутишь, – Арвил прищурил глаза.

– Не пойду, тем более с тобой, – ее переполняла решимость выяснить все здесь и сейчас.

Арвил с язвительным взглядом смерил ее с головы до пяток. Ответом ему было полное презрение, без какого-либо страха.

– Ты не умеешь драться, – заметил он резонно.

– Навешала крылатому и тебе смогу.

– Ты ангелу?

– Лучше умереть стоя, чем идти на собственную казнь, да еще с врагом. Ведь я правильно понимаю, это тот самый король, что вырезал весь род?

Он усмехнулся, с некоторым восхищением снова оглядел ее так, словно видел впервые.

– Прояви благоразумие. Мой меч – первый на Овинге, – сообщил он как можно более снисходительным тоном, получив от девчонки в ответ еще один высокомерный хлесткий взгляд.

– Больше нет.

Арвил повернулся к Двадабру, прояснил ситуацию. Воин смерил недовольным взглядом принца, посмотрел в сторону принцессы, неохотно кивнул.

– Пусть будет так, как хочешь.

– Если победа моя, ты вернешь меня назад и… И, уберешь иллюзию в квартире. Поклянешься, что никогда не будешь применять ко мне магию.

– А если нет? – принц усмехнулся, понимая, что одно дело владеть мечом, а другое знать, что ты им владеешь. – Ты добровольно поедешь со мной, без истерик.

Марина кивнула.

– Честный поединок, – предупредила она, с издевкой откланялась ему, и он не преминул отметить выражение отчаянной храбрости на ее лице.

– Иногда ничего не остается, кроме драки, – с восхищением признал Арвил, вставая в боевую позицию. – Не боишься смерти?

– Конец всегда возможен, но и перелом, тоже.

Он уважительно склонил голову перед нею. Затем собрался. Лицо приобрело сосредоточенность и внимательность. Взгляд ожесточаться. Он ходил из стороны в сторону, словно примеряясь, где начать.

– А ты боец, маленькая.

Одним стремительным движением бросился вперед, разрезая мечом в воздухе восьмерку.

– Недаром предки были королями. Обычно стонут о пощаде.

Она пружинисто отскочила, отражая удар по низу, полностью перегруппировавшись, с тайной радостью осознавая, что владеет оружием лучше него.

– Не дождешься.

Арвил рубанул мечом, рисуя кончиком идеальную правильную бабочку, заставляя девушку отражать его удары, отскакивать.

В воздухе зазвенели клинки. Техника его была классической. Он не отрывал ног, проволакивая одну за другой, чтобы в любой момент совершить выпад или добить соперника с ноги.

Снова остановился, обходя ее по кругу, оценивая.

Марина попробовала его атаковать обратной восьмеркой, но он, просчитав, развернул оружие, грозя смертельным ударом по животу, ей пришлось отступить.

Затем он совершил выпад вперед, доставая ее острием, и она, выбрасывая руку по дуге, и прикрывая возможный удар, уклонилась в сторону, опасно пропуская противника за спину. Его разворот, ее разворот. Его легкий удар в бок под грудью.

– Туше, – он облизнулся.

Они встали в позицию. Арвил нападал, ей пришлось отбиваться снизу. Еще пара выпадов с его стороны. Пошла в атаку, и когда он достаточно размахнулся, не успевая опустить руку вниз по боковой дуге, Марина низко пригнулась, ловко уходя от ударов и нанося свой в его плечо, резанула по правой руке.

Он отошел на безопасное расстояние, закрывая порез ладонью. Улыбнулся ей азартной улыбкой, неожиданно, расхохотался раскатистым басом.

Пока Марина с превосходством собиралась к следующей атаке.

– М-м-м, кажется, только девки под тобой стонут, – подразнила она его, обходя по боку, подобно дикой кошке.

– Они тоже, маленькая.

Арвил развернулся и пошел на нее, действуя беспощадно и жестко. Девушка превосходила его мастерством и выносливостью, подобно тени уходя от его меча, выгибаясь над острием. А посему, резко вскинув руку, Арвил произнес заклинание.

Мгновенно с земли под кроссовками поднялся смерч, сбив ее с ног.

– Нечестно! – возмущенно закричала она, глядя, как неведомые силы удерживают на земле, не давая подняться и атаковать.

Он подошел к поверженной, и приставил к горлу меч. Смерил ее довольным взглядом.

– Ты не на Земле, принцесса. Это Овинга. Здесь магия существует наряду с законом. Если не владеешь ею, не связывайся с такими, как я. Моли о пощаде.

Она отвернулась, кусая губы от бессилия удержать слезы от обиды.

– Без сил, в два раза меньше, не маг, но все-таки проявляешь безрассудство. Не дура ли?

– Зато не бесчестный ублюдок.

Мужчина отвел меч и отступил, движением повелев смерчу развеяться.

– Если в твои планы не входит снова стать влюбленной лапушкой. Вставай и шевелись, – приказал он, убирая оружие. – Я надеюсь «твое наглое предложение» все еще в силе?

***

Солнечный, с высоченными лиственными деревьями, лес переполнялся пением птиц и мягким журчание родников.

Воин шел впереди, а Марина с Арвилом следом, за ними еще двое. Некоторое время шли в тишине. В голове крутились события последних суток, пока она зло сверлила спину Арвила.

Тот шел рядом с хмурым выражением, еще красный от удушья, на шее виднелись кровоподтеки, на руке небольшая рана от меча.

«Сволочь недобитая», выругалась она про себя.

– Сколько раз ты применял ко мне магию?

Он молчал.

–У кого моя дочь? Зачем кому-то она понадобилась?

В ответ ей снова стало молчание.

–Ну, и иди нафиг, – сердито пробурчала она, отвернувшись от него и больше не задавая вопросов.

Те люди, что им встречались, одевались в грубые коричневые ткани. Украшения были в основном из дерева или коры, похожей на тонко выделанную кожу. Женщины носили платья, закрывающие плечи, на голове обруч, либо шапки из искусно вырезанной бересты, крепящейся деревянной спицей. На мужчинах кожаные сапоги, темные рубахи и широкие пояса, на которых неизменно висело холодное оружие. Деревня оказалось средней, на двести бревенчатых домов, поросших травой и увитой плющом.

Дойдя до площади в сто квадратных метров, застеленной доской с щербинками и рисунками прямо поверху, они остановились.

По одному краю стоял три на три метра колодец, по другую – навес, утопающий в зелени, с лавочками и столами. За ним старики. Они дружно застольничали. Далее вход в таверну.

К ним подошел воин со старцем. Старец поклонился, приветствуя и отдавая дань уважения. Воин обратился к Арвилу, тот выслушал. Отрицательно возразил. Появилась девушка с берестяной шкатулкой, но ближе не подошла. Мужчины заспорили.

Центральная сторона была домом с большим балконом и широкой лестницей, не похожим на жилой. Весь его фасад украшали деревянные изразцы филигранной работы.

Марина подошла к резному барельефу и зачарованно прикоснулась к нему ладонями. Дерево того от времени осеребрилось, отвердело подобно камню. Но на нем на фоне материка ромбовой формы хорошо угадывались изображенные драконы, извергающие пламя, люди-маги защищающие дома, русалки сидевшие на колодцах. В основании континента был вырезан лес, рядом шла цепочка гор, потом равнина, а в самой шапке еще горы, но не такие высокие и более извилистые. И вокруг вода.

– Овинга. Это Овинга, – испытывая необычное благоговение, шептала она, скользя по вырезанной поверхности. Испытывая почти удивительный священный для себя трепет.

На равнине под пальцами прощупывался почти стертый большой круг в форме чаши. Рисунок уже не угадывался, но пальцы еще улавливали не ровность.

Старец жестом прекратил спор и что-то произнес. Арвил, уже достаточно взбешенный, кивнул и недовольно посмотрел в сторону Марины.

– Тебе помогут с языком, – холодно бросил он, и развернувшись, ушел.

Воин встречающий их в храме, указал рукой направление. Они прошли в дом с резным фасадом, чьи высокие и узкие окна, похожие на бойницы без стекла, слабо пропускали свет. За широкими дверьми оказалось несколько пустых зал с открытыми очагами в центре. В дальнем углу скрывалась комната, с тлеющим очагом. Напротив него в кресло-качалке сидела маленькая, иссохшая от старости женщина.

Она смотрела на дымящиеся угли и подбрасывала на них из подола сухоцветы. В нос бил одурманивающий резкий запах, через пару секунд сменившейся приятной истомой в мыслях.

– Дышать нечем, – не удержалась, прикрывая лицо рукавом свитера, закашлялась Марина.

Мужчина отступил и закрыл дверь. А Марина, едва справляясь с першением в горле, чувствовала как глаза слезятся от разнотравья, а ноги подкашиваются.

Она присела на лавочку, стоящую на входе у дверей, принялась разглядывать старушку.

У той на ногтях росли живые листья. Одежда, казалось сотканной из растительного волокна. Морщинистую шею обхватывал берестяными браслет. В седых волосах, густо вилось растение. Старая женщина, посмотрев на нее, глазами цвета леса, продолжила бросать цветы и травы и приглушенно начала напевать заклинание.

***

Очнулась Марина в той же одежде, только кто-то разул ее. На руке порез затянулся без следа. От подушек исходил легкий аромат. В комнате выполняя обязанности ночника, на окне цвел ярко-красный цветок. Над головой висели гирлянды трав. После обильных благовоний хотелось чистого воздуха.

– Как себя чувствуешь?

От вопроса она вздрогнула.

Арвил сидел в углу комнаты в кресле с высоким стаканом в перевязанной руке. На столике стоял кувшин.

– Не все ли равно, – огрызнулась она с ходу, приподнимаясь.

– Учитывая, что мне все время приходится тебя или спасать или откачивать.

Его голос показался ей чуть более чем обычно тягучим и густым.

– Ты о том, как лишил меня памяти?

– О том, что пришлось снова тебя откачивать.

– Я тебя ни о чем не просила.

Она встала, шнуруя кроссовки. Повернулась к нему, смерив сердитым взглядом, а затем вышла из комнаты и, пройдя по коридору, спустилась на первый этаж. Внизу за столом сидели два воина.

Увидев ее, оба подскочили, преклонили колени, опустили головы. Марина на секунду опешив, решила, что вряд ли те кинутся на нее, поэтому прошла мимо, оказавшись в узком тамбуре, ведущим на улицу.

– Холодает, – Арвил задержал ее у двери.

– Шаль еще предложи, – вспылила она, развернувшись и чуть не ахнула от увиденного.

В руках он держал тончайший платок. Казалось, его серые глаза маслились опьяненной поволокой. И от издевательской заботы у нее в жилах вскипела кровь.

– Я усвоила сегодняшний урок.

Он промолчал, любуясь прекрасными и недовольными чертами.

Она шагнула к двери, но снова наткнулась на протянутую руку с шалью. Подняв полные негодования глаза, посмотрела на преграду размером с шкаф, на смягчившееся от алкоголя не бритое лицо, на волевой подбородок, выдающий сильный характер. И передумала.

Повернулась, кротко рассматривая его. Медленно разгладила собственную злость на милость, кончиками пальцев дотронулась до его пресса под футболкой, чуть-чуть нажала, наблюдая, как от этого простого прикосновения он весь подобрался. Застыл. Одним возбуждающим движением с кончиков, нежно погладила его ладонями до плеч, обвила сильную шею. Ощущая, как на собственных плечах появился тонкий платок.

– А кто был третий, в иллюзии храма?

Наблюдая за меняющимся выражением на лице Арвила, как за осоловелом взглядом рождается расслабленность и удовлетворенность от ее действий, она ласково улыбнулась.

– Третий, – повторил он, напрягая память.– Хранитель.

– Хранитель?

– При ссылке в немагические миры назначается, – язык у него уже заплетался. – Для защиты.

– От чего?

– От без магии.

Марина бросила взгляд на двух стражников, наблюдающих за ними с интересом, не понимающих ни слова, но прекрасно соображающих, что происходит.

– Кто мой хранитель?

Она перебирала пальцами, в темных кудрях на мужском затылке, разглядывая Арвила из под полуопущенных ресниц.

Руки того опустились на девичьи бедра, настойчиво притянули их к себе. Вкусно сжались на ягодицах.

– У твоего двойника, лорд Ванка. И этот тайный, не помню как там дальше.

– Двойника, – Марина замерла, обдумывая информацию.

– Тебе нечего боятся, – говорил он низко. – Я гарантирую тебе защиту. Слово короля, закон, – кажется он, едва держался на ногах. Заваливаясь на нее, он смачно тискал ее, как это может делать только мужик в огромных лапах, которого хрупкая девушка.

Марина еле удержалась, чтобы не притянуть его за ткань, тряхнуть с силой, заорать во все горло, что так не бывает. Вырезанный род, говорит о том, что властью не делятся ни в каких мирах. И слово Короля, что дышло, куда повернул, туда и вышло.

– Что меня ждет, – прошептала она, прижавшись лбом к его подбородку, ощущая, как горячие ладони сладострастно разгуливают по спине, усердно наглаживают любимые места, похотливо раздвигают ягодицы, грезя о чем-то большем.

– Отречение.

– Я хочу возвратить дочь, и вернутся домой, – понимая, всю глупость только что сказанного, она сглотнула, прикрыв глаза, чувствуя, как его руки замерли.

Он не ответил.

Оторвалась, заглянула в глаза. Абсолютно трезвые, расчётливые они смотрели на нее изучающе, внимательно, словно хотели понять, на что еще она способна.

– Все попросила?

Ехидная усмешка расплывшееся на довольном мужском лице, рассказала ей гораздо больше.

– Тебе что делать нечего! Бабу себе найти не можешь?

Арвил рассмеялся, сдерживая раскаты смеха, где-то внутри себя.

– Так ты ж не местная, – скабрезно подмигнул, но хватку ослабил. – А чужое все вкуснее! Еще и сама предлагаешь…

– Тьфу!

Марина зло отпихнула его и, протиснувшись в узкий проход между косяком и Арвилом, вышла в дверь, чуть не навернув ею по смеющейся бесстыжей морде.

Свежий воздух окутывал, приятно врываясь в ноздри, наполнял легкие. Разрываясь от непередаваемого раздражения, она осмотрелась.

Маленький двор застелен доской, за забором вдалеке виднелись марева, идущие от труб спящих домов. Над головой висело ночное небо, с летящими редкими снежинками.

– Если ты собралась сбежать. Дальше храма не уйдешь, – от шутливого настроя не осталось и следа. В его голосе слышалась угроза.

– Я не давала слова, что не буду просить о помощи.

– Древляне не будут мне мешать.

– Но и помогать тоже, – она выразительно посмотрела на его рану на руке. – Ты им не очень симпатичен, если не заметил.

Он схватил ее, прижал с силой, к месту, где возбудилось жарче всего.

– Да, лишь бы тебе был симпатичен. Запомни одно, если ты попросишь о помощи, а они ее тебе окажут…

Марина выдержала невозмутимый холодный взгляд.

– Народы Леса перестанут существовать на картах. Даю слово Лорда Смерти.

– Прозвище тебе не идет.

– Это титул, маленькая.

Она выпростала руку из крепкой хватки. На секунду задохнулась в гневе, от незнания чем бы его задеть, с отчаянной досадой понимая, что угрожать то нечем. Наблюдая, как на мужском лице явилась оскорбительная усмешка.

Прошипела:

–Тогда даю слово, где бы ты ни был…

Набрала побольше воздуха в легкие.

–Что! Найдешь и закопаешь?

–Я стану другом твоих врагов, любовницей, женой, да кем угодно, лишь бы достать тебя.

Она видела, как потемнел взгляд, как потяжелело выражение на лице.

Поймав ее пальцами за подбородок, слегка сжал.

– Никому об этом не рассказывай. Никогда. Ты подпишешь себе смертный приговор.

Круто отпустил, так что девчонка на миг потерла равновесие, и не глядя больше в ее сторону, вернулся в дом.

Выругавшись, она подошла к одному из охранников, стоящих у ворот.

– Вы меня понимаете? – и, дождавшись кивка, велела: – Отведите меня к Двадабру.

***

В больших залах дома с барельефами горели костры. Вокруг них, что-то горячо обсуждали старцы. При виде Марины они замолкли, и даже самый дряхлый из них преклонил голову.

– Приветствую тебя, принцесса земель Аравилата. Меня зовут Двадабр, – произнес воин, встретивший их у храма.

Марина, растерявшись, кивнула.

– Чем мы можем тебе служить, Знародная? – спросил воин, видя, как она стоит и молчит.

– Мне нужна помощь и совет.

– Пойдем в малую залу.

Оказавшись в одной из маленьких комнат, Двадабр указал на кресло возле горящего огня. Сам сел в соседнее, уставившись кошачьими глазами.

– Могу ли я среди вас найти мага, способного вернуть меня назад? В мой мир, – спросила она без обиняков.

– Среди нашего народа есть маги, подобные Лорду смерти, – произнес он задумчиво. – Но зачем ты хочешь вернуться?

– Мой дом там.

– Овинга твой дом и твоя чаша.

– Лорд Смерти отвезет меня в Аравилат, и меня убьют. Хороша чаша! – от переживания она встала, заходила туда-сюда.

– Понимаю, ты боишься. Но чаша уже наполнена, твоя судьба ее осушить.

– Так вы поможете? Мне очень хочется прожить долгую счастливую жизнь. Марина уставилась на воина, который смотрел на костер.

– Прежде чем узнаешь ответ, прими от моего народа дар.

Он ударил посохом дважды о пол, и через минуту в комнату вошел охранник с берестяной шкатулкой. Передал ее и удалился. Воин открыл шкатулку. На большом зеленом листе лежал тонкий золотой волос.

– Это принадлежит тебе, – сообщил он. – Мы храним его со дня твоего первого перехода. Сними верхнюю одежду.

– Может не стоит, – она, скептически свела брови на переносице.

Поднес к руке девушки и аккуратно перевязал вокруг бицепса.

– Это позволит народу леса знать, что перед ними Знародная и проявлять должное отношение.

– В смысле? – охнула Марина, запрокинув голову и безнадежно опустив ее. – Как клеймо на лбу. Как это снять? Снимите, сейчас же.

Волос ожил, заблестел, расправил узел и превратился в тончайшую золотую татуировку на коже. Воин одобрительно взглянул.

–Да будет твой путь светлым и чистым, Знародная, – пожелал Двадабр, низко поклонился и протянул ей руку, предлагая встать и удалиться. Она неохотно прошла до двери, но у входа обернулась и спросила:

– А почему он Лорд Смерти?

– Нет более сильнейшего мага огня и смерти в магии подземелий. Умеет как забирать жизнь, так и даровать ее.

– Ну, хоть чем-нибудь вы можете помочь?

Двадабр помолчал, а потом, понизив голос до шепота, торопливо заговорил:

– Связываться с ним дороже себе, Знародная. Найди своего Хранителя. Он единственный на всей Овинге имеет законное право укрывать тебя. Хранители приносят клятву на крови, и никто, даже сам Смертник, не может запретить им защищать опекаемого. Это поможет дать законное убежище.

Марина вздохнула, понимающе кивнув.

Выйдя из дома с барельефами, она вернулась назад в сопровождении воина. Охранники стояли у дверей. Подойдя к ним, она попыталась выйти, но ей преградили путь.

– Приказ старейшин, Знародная, – пояснил тот, что провожал ее к дому с барельефами.

Похоже, Двадабр времени зря не терял, со злостью подумала Марина.

Арвил сидел в кресле, ничего не сказав, лишь смотрел на нее хмурым взглядом.

– Отказал тебе Двадабр?

Она проигнорировала его, повалившись на кровать, в чем была.

***

На следующее утро Марина собираясь в путь, осталась стоять, как вкопанная у крыльца. С ужасом оглядывая огромного вороного жеребца.

– Я не езжу на этом.

Ее бесцеремонно схватили за плечо, под ахнувший шепот провожающих, больно и топорно усадили перед собой. Лошадь тронулась, цокая копытами.

Ей казалось, что она слишком высоко от земли, каждое движение животного отдавалось в седло, за спиной прижимался Арвил, могучий и ненавистный.

– Мое оружие, – давясь оскорблением, прошептала она, вспомнив, что кроме него у нее с собою ничего, в общем-то, и не было.