Изгнанный бог, или Сто и одна бусина благодарности бесплатное чтение

Рацлава Зарецкая
Изгнанный бог, или сто и одна бусина благодарности

Пролог

Данный роман основан на славянской мифологии, с которой я работала довольно долгое время, однако не все было взято мной из историко-этнографических материалов. Многие вопросы довольно спорные, а на некоторые даны размытые ответы, поэтому некоторые события в жизни богов были мной придуманы. Эти идеи — плод моего воображения, и их не следует использовать для защиты или опровержения какой-либо существующей теории. Имена богов не относятся к вымыслу, однако могут отличаться от тех, которые вы слышали. Это объясняется существованием разных вариаций их произношения. Например, Марена — она же Мара, Морена; Макошь — она же Мокошь, Макоша, Макуша, Макешь. Я выбирала те имена, что, на мой взгляд, звучат более приятно. Благодарю за понимание и желаю приятного прочтения!

Над священной Алатырской горой, которую смертные величают Эльбрусом, сверкали молнии и гремел гром. То злился царь царей — бог грозы Перун. Обида его была настолько сильной, что сотрясалось от его молний великое царство богов — Правь. Виновник гнева великого Громовержца стоял перед Небесным престолом и помалкивал.

— Ярило соблазнил мою дочь, а затем изменил ей! Не побоялся негодник даже ее мужа, Святобора! Воспользовался тем, что он по делам в Явь отправился, и сразу же распустил перед Деваной свой хвост! — ревел Перун, метая молнии по всему Ирийскому саду.

То, что они не попадали ни в кого из присутствующих, было чудом. Собственно, это и не удивительно, ведь Правь была поистине чудесным местом.

— Успокойся, Перун. Из-за подобного не стоило собирать Совет богов. Дело молодое, кто из нас не грешил подобным, — устало произнес Сварог — Небесный отец и сотворец. Метания сына изрядно наскучили ему, и он уже не чаял покинуть Ирийский сад и вернуться к своим делам. К тому же, его своенравная внучка раньше и не такое вытворяла.

Перун насупил грозные очи, поджал губы. Не нравилось ему, что Сварог снисходителен к обвиняемому.

— Но закон говорит, не желай жены ближнего твоего! — воскликнул Перун.

— Это тебя уже в христианство понесло, друг мой, — усмехнулся сидящий по левую руку от Сварога Велес, отец обвиняемого.

— Разве важно, куда меня несет? — взревел Громовержец. — В который раз Ярило пудрит головы нашим женщинам, точь в точь как его отец. Неужто трудно остепениться и выбрать себе одну единственную?!

Позади раздался тоненький смешок. Перун обернулся и увидел смеющуюся Лелю, богиню любви и весны.

— Почто же смеешься ты, дочь Лады? Али Ярило тебя тоже не обидел?

Леля откинула свои толстые светлые косы за спину и произнесла с ухмылкой:

— Если наш Ярилушка остепенится, то женщины во всей Прави от горюшка умрут.

Слова красавицы-богини рассмешили остальных дев, присутствующих на совете в Ирийском саду. Даже сама Лада не сдержала улыбки.

— Всех любить сердца не хватит, — задумчиво произнес Сварог, глядя куда-то в сторону, где в золотых яблонях заливисто пели дивные пестрые птицы.

Уловил Перун в словах отца надежду и молвил:

— Так накажи Ярило, прошу тебя! Не дай ему и в этот раз выйти сухим из воды!

Долго смотрел Сварог на птиц ирийских, гладил бороду свою седую, а затем, устремил взор на стоящего перед ним Ярило, бога весны и плодородия.

— Что-то ты молчалив сегодня. Скажешь что в свое оправдание?

Красивый светловолосый юноша с озорным блеском в голубых глазах хмыкнул и произнес:

— Коли любовь меня настигла, что мне было делать, как не подчиниться этим пламенным чувствам?

— Ах ты, негодник! — взревел Перун. — Да ты любить-то не умеешь! Скольких дев ты охмурил и бросил? Волшебница Зимцерла, царевна Ярина, Леля, моя дочь…

— Заметь, ни одна еще не пожалела о связи со мной. Да, Леля? — Ярило повернулся к белокурой богине и подмигнул ей.

Леля захихикала и сказала сладким голосом:

— Да какие тут обиды, весело же было.

— Видишь, Перун, — улыбнулся Ярило. — Нет никаких обид на меня. Ни Ярина, ни Зимцерла в свое время на меня злобы не держали, как и дочь твоя, Девана.

— Дочь моя дни напролет слезами горючими обливается, проклиная тебя, гаденыша, и эту мерзкую прядильщицу.

— Довольно оскорблений, Перун! — Терпение Сварога было на исходе. Он уже начал понимать, что разбирательство это не закончится быстро, но смириться с потерянным днем никак не мог.

Перун подчинился приказу Небесного отца и затих.

Опершись руками на колени, Сварог с насупленным видом осмотрел всех собравшихся в Ирийском саду и вопросил:

— А где же та, кто соблазнил Ярило? Где Марена?

— Кто ж ее знает, где она ходит, — недовольно произнесла Лада.

— Сама кашу заварила и будто не при делах! — возмущенно заметила Леля. — Вечно бегает за Ярилушкой, угрожает, заставляет быть с ним. И стрелы те, что пронзили грудь несчастной Зимцерлы, — ее рук дело, я уверена!

— Леля… — предостерегающе произнес Ярило. В его взгляде уже не было озорства и беспечности.

Богиня надула алые губки и больше не произнесла ни слова. Однако речь ее, хоть и была прервана, но все же заинтересовала Сварога.

— О чем ты, Леля? Какие угрозы?

— Никакие! — воскликнул Ярило. — Защищает меня, непутевого, Леля, а не надо бы: виновен я, отец небесный. Ни Мара, ни Девана тут ни при чем. Все я и сердце мое беспокойное, необузданное. — Бог весны шагнул ближе к трону, на котором сидел Сварог и в покаянии склонил белокурую голову. — Суди меня и назначь наказание. Приму все, что бы ты ни решил.

Боги зашептались между собой, поражаясь столь резкой смене настроения Ярило. Еще недавно его голубые глаза озорно блестели во время перепалки с Перуном, а теперь Ярило вдруг решил признать вину и покаяться.

— Не похоже на него, — шепнула дочери Лада.

Леля смотрела на Ярило со смесью беспокойства и разочарования. Казалось, что богиня была единственной, кто знал причину его внезапного покаяния.

— Отец, накажите его изгнанием в мир людей! — подал голос затихший ненадолго Громовержец.

— Ты с ума сошел? — Велес даже поднялся со своего места от возмущения. — Мы не изгоняем в мир людей уже сотни лет! Богам не выжить в современном мире, где люди почти полностью забыли о язычестве.

— Если Ярило не проучить, он так и будет соблазнять наших дев, а потом изменять им с Марой! — стоял на своем Перун.

— Можно подумать, человеческий мир научит его хорошему, — фыркнул Велес.

— И то верно, — произнесла Леля. — Как можно научиться чему-то хорошему в мире, где люди нас почти забыли?

— Меня не забыли, — вскинула вверх указательный палец Лада. — В честь меня названа марка машин.

— Не льсти себе. Люди назвали марку не в честь тебя, а в честь ладьи, что нарисована на эмблеме этих машин, — разубедил ее Сварог.

Богиня не смогла скрыть разочарования на своем прекрасном лице.

— Повезло только Велесу, — с едва уловимым ехидством заметил Перун. — Я видел магазин кормов для скота в одном из поселков под Костромой с названием «Велес».

Отец Ярило с нескрываемым раздражением посмотрел на Перуна, но благоразумно решил промолчать.

— В России больше помнят древнегреческих богов, чем славянских, — вздохнул Сварог. — Вон, сколько почестей Дионису: в каждом городе полно магазинов в его честь.

Тяжкие вздохи богов прокатились по Ирийскому саду. Хоть и были они бессмертны, однако силу свою черпали от верующих людей. С каждым годом их становилось все меньше, и приходилось богам спускаться в мир живых, Явь, и помогать людям.

Чем крупнее желание, тем искренней были слова благодарности человека, а с ней и божественные силы, что получал бог. Кто-то перебивался простыми желаниями, типа «хочу трехъярусный торт» или «пусть я благополучно доберусь до дома», ну а кто-то выбирал такие сложные желания, как «пусть моя бабушка вылечится от онкологии» или «хочу, чтобы в меня влюбился самый богатый мужчина в стране».

Силы, что хранились в бусинах, боги собирали не для себя лично, а для всех. Приносили Сварогу, который бросал их в ирийский пруд. В волшебной воде бусины раскрывались, высвобождая силу, которая поддерживала весь мир богов — Правь.

Велес медленно опустился на свое место и задумчиво произнес, глядя на сына:

— А что, Перун дело говорит. В мире людей всегда есть, чему поучиться избалованному богу. Да, сын?

Ярило покорно кивнул, не меняясь в лице. Сложно было понять его чувства.

— О чем ты? — спросил у Велеса Сварог.

Отец Ярило вздохнул и, покосившись на сына, сказал:

— Совсем он распоясался в последнее время. За городом, что я для него построил, не следит. Золотые луга, что под его присмотром, зачахли. Бусины не собирает. Только за девицами и бегает, да на солнце нежится.

Сварог вскинул густые брови и осуждающе посмотрел на бога весны.

— Что ж, — произнес он, расправив плечи. — Раз такое дело, то нужен тебе урок, Ярило. За несоблюдение своих обязанностей, беспечность и распущенность приговариваю тебя к следующему наказанию: будешь изгнан ты в мир людей и лишен большей части своих сил. Вернуться назад ты сможешь, когда соберешь сто и одну бусину благодарности от людей, чьи желания ты поможешь осуществить. Общение с богами не возбраняется, и ты даже можешь рассчитывать на помощь каждого из них, но только единожды. Даю тебе сутки на прощание. Завтра в это же время твое наказание будет приведено в исполнение.

— Да будет так, — на выдохе произнес Ярило, в который раз покорно склонив голову перед Небесным отцом.

Перун, наконец, перестал метать молнии. Он добился своего и теперь с самодовольной ухмылкой поглядывал то на сохранившего каменное выражение лица Велеса, то на его сына. Лада равнодушно откинула прядь длинных блестящих волос за спину и поспешила по своим делам. И только Леля сочувственно смотрела на поникшую спину бога весны и тепла. Чувствовала она недоброе, волновалась за Ярилушку, но против приказа великого Сварога пойти не могла.

Выбитый из человека дух не помешает ему завести неожиданные знакомства. Часть 1

С первым днем лета пришло и первое настоящее тепло. Люди оживились. Сняли ветровки и щеголяли теперь в футболках, шортах или лёгких брюках. Из проезжих машин доносилась музыка, а за окнами все чаще слышался детский смех. Летом люди всегда делались более шумными, чем в другие времена года. Их как-то сразу становилось больше и выглядели они активнее, чем зимой. Одним словом, город летом оживал, и все сто с небольшим тысяч его жителей ощущались как никогда.

Лика не любила многолюдность. Она была интровертом, не имела друзей, да и не нуждалась в них. По крайней мере, ей так казалось. В последнее время Лика начала замечать, что не против поговорить с кем-нибудь. Просто поговорить: о погоде или даже о политике. Неважно, о чем, лишь бы поговорить.

За первый год обучения в университете Лика так ни с кем и не сдружилась. Сокурсники считали ее странной и замкнутой, поэтому решили с ней не сближаться.

В маленькой компании, где Лика замещала должность на полставки, не нуждались в целом отделе PR-менеджеров, поэтому девушка сидела в небольшом кабинете одна и выходила из него только в обед. Однажды ей хотели взять помощницу, но кто-то из коллег заметил, что Лика отлично справляется и одна, поэтому о расширении штата сразу же забыли.

В общем-то, не так уж и нужна была эта помощница. Будучи трудолюбивой и не стремящейся домой девушкой, Лика прекрасно справлялась с работой одна. Почти каждый день задерживалась допоздна и спешила домой только когда было много учебы.

Иногда Лике хотелось сходить куда-нибудь и развлечься, но друзей и родных у нее не было, а развлекаться одной девушке казалось странным.

Мама бросила Лику с отцом сразу после ее рождения, напоследок одарив свою новорожденную дочь, о которой не хотела заботиться, своеобразным именем Анжелика. Возмущению отца не было предела. Он хотел поменять имя дочери, но до этого у него все никак не доходили руки. Даже семь лет спустя, когда он умирал на больничной койке от онкологии, сожалел лишь о том, что не успел поменять имя Лики. В последующие годы девочку воспитывали бабушка с дедушкой, которые тоже не были в восторге от имени внучки. Но и они тоже не успели поменять девочке имя — бабушка умерла, когда Лика окончила школу, а вслед за ней ушел и дедушка.

Лика свое имя тоже не любила, однако менять не собиралась. Плюнула на это дело и представлялась просто «Лика». Возможно, девушку не напрягало ее имя потому, что ее и звать особо было некому — близких-то не было.

Вот поэтому и не тянуло Лику в двухэтажный дом из красного кирпича, который достался ей от родных. Хоть дом и не был большим, но Лике было не по себе жить в нем одной. Иногда, засыпая, девушка позволяла себе помечтать о том, что где-то существует ее утерянный брат или сестра, и однажды он или она появятся на пороге Ликиного дома и попросит приютить. Тогда ее одиночеству придет конец.

Так и жила Лика Селезнева, — девушка, которая не умеет шутить, редко радуется и вообще слаба на проявление эмоций — до тех пор, пока с ней не произошло кое-что из ряда вон выходящее.

День, который изменил жизнь Лики, начался первого июня. Начался не то чтобы приятно, но вполне сносно. Наконец-то потеплело, и Лика впервые, после холодного мая, пошла в университет без куртки. Правда, людей на улице стало как-то в разы больше: все как один спешили по своим делам, толкались, обгоняли друг друга и толпились на остановках. Транспорт ходил плохо, из-за чего в подошедший автобус людей набивалось так много, что было тяжело дышать.

С горем пополам Лика добралась до университета, быстро пробежала по коридору, наспех здороваясь с преподавателями, залетела в аудиторию и заняла свое место на задней парте второго ряда.

Лика училась на факультете коммуникаций, медиа и дизайна, выбрав своей специализацией рекламу. Несмотря на свою замкнутость и неумение сходиться с людьми, девушка хорошо писала рекламные тексты — осознание этого факта пришло к Лике в десятом классе, когда она подрабатывала фрилансером.

Сегодня ее группа сдавала экзамен по предмету «Введение в специальность и история коммуникаций». Впереди еще три экзамена, а затем практика, которую Лика, по договоренности с преподавателем, будет проходить в компании, где уже работает.

Шумные сокурсники лихорадочно листали конспекты и прятали шпаргалки в разные укромные места. Когда пришел преподаватель, все разом затихли и перестали возиться.

Алексей Борисович, высокий и худой мужчина за сорок с пристальным взглядом мутных серых глаз, раздал студентам тесты и дал на их выполнение час.

Для Лики, которая готовилась к этому экзамену целую неделю, вопросы были весьма простыми. Она закончила тест за двадцать минут и сдала его преподавателю, который тут же проверил ее работу и со скупой улыбкой поставил в зачетку «отлично».

Сокурсники проводили девушку завистливыми взглядами и снова уткнулись в тесты.

День, который изменил жизнь Лики, продолжался. Людей на улице все еще было много, а транспорт все еще ходил из ряда вон плохо. Пропустив несколько набитых до отказа автобусов, Лика села в более свободный, но и в нем уже после следующей остановки стало тесно и душно.

Выйдя из автобуса на нужной остановке, девушка поспешила в спокойную обстановку своего маленького кабинета, где никто не будет прижиматься к ней, давить ноги и чихать прямо в лицо.

По пути ей встретилось несколько коллег, которые радушно поздоровались с девушкой, но не более. Никто никогда не интересовался, как у Лики дела, и сначала это вполне устраивало девушку, но в последнее время одни лишь приветствия перестали устраивать Лику. Захотелось, чтобы хоть одна душа поинтересовалась, как у нее дела.

Оказавшись в своем маленьком и уютном кабинете, Лика вытащила из сумочки термос с фруктовым чаем, сделала глоток и задумалась. Она всегда была интровертом, так откуда взялась столь острая потребность в общении? Почему одиночество, которое раньше так не тяготило, теперь становится почти невыносимым?

Чтобы не думать об этом, Лика села за стол, надела очки и принялась за работу. Время от времени к ней заглядывали коллеги, чтобы что-то спросить по работе. Позже Лика перекусила в столовой двумя сэндвичами с ветчиной и овощами, выпила кофе и вернулась в свой кабинет. До самого вечера к ней больше никто не заглядывал.

Как только отвратительно розовые часы на стене показали шесть часов вечера, Лика вдруг торопливо начала собираться. Обычно она всегда засиживалась на работе и редко стремилась покинуть ее вовремя, однако сейчас словно какая-то неведомая сила толкнула ее на то, чтобы быстро собраться и выскочить из кабинета, когда часы показывали три минуты седьмого.

Совершенно сбитая с толку своим странным порывом, Лика шла по оживленной в час пик улице, прижимая к себе почти опустевший термос. В автобусе она задумалась и пропустила свою остановку, и, выйдя на следующей, медленно побрела в сторону дома. Когда до него осталось совсем немного, Лика вдруг свернула с дороги и ноги будто сами повели ее в противоположное от дома направление. Не понимая своих чувств и поведения, девушка остановилась напротив небольшого продуктового магазинчика, постояла немного и вошла внутрь.

В магазине было прохладно и тихо. На единственной кассе сидел темноволосый парень и самозабвенно жевал жвачку. Его лицо было красивым, но слишком угрюмым, отчего молодой человек выглядел старше своих лет. И лишь янтарные глаза вносили немного яркости в его мрачный вид.

Поставив перед парнем банку сладкой газировки и сухарики, Лика достала купюру и протянула ее кассиру.

— Паспорт, — требовательно произнес парень, пристально рассматривая Лику.

— Зачем? — не поняла девушка.

Парень кивнул на банку, и Лику накрыло озарением.

— Ох, не то взяла, простите, — пролепетала девушка, стыдясь тому, что перепутала обычную газировку с алкогольным напитком.

— Ничего страшного, — пожал плечами кассир, который все не сводил с девушки своих янтарных глаз.

— У меня что-то на лице? — спросила Лика, смущенная столь пристальным вниманием.

Парень сразу же отвел глаза в сторону и пробормотал:

— Нет, ничего. Простите. Просто вы… похожи на дорого мне человека, которого уже нет в мире живых.

— Оу, соболезную.

— Спасибо.

Поменяв напиток, Лика внезапно поняла, что это был первый долгий разговор за долгий период. И разговор этот был о личном.

Засмущавшись, Лика спрятала взгляд в сумку и принялась капаться в ней в поисках кошелька. Расплатившись, она сунула покупки в сумку и повернулась к выходу.

— Приходите еще, — произнес парень чуть более дружелюбно. Лика обернулась и кивнула.

Часть 2

Выйдя из магазина, девушка зашагала в сторону парковой зоны, которая размещалась в конце квартала. Раньше на месте парка здесь были густые дебри и заросший тиной пруд, но после масштабной застройки все изменилось. Пруд очистили, построили набережную и поставили ротонду. В самом лесу проложили дорожки, поставили фонари, лавочки и несколько фонтанов.

Дойдя до самой окраины парка, Лика поднялась не небольшой холм, где открывался вид на пруд, нашла свободную лавочку и опустилась на нее с тяжким вздохом.

— Да что это со мной такое сегодня? — тихо пробормотала она. — Может, перетрудилась? Пора взять отпуск? Но что мне делать в отпуске?

Вздохнув, Лика открыла пачку сухариков и, после долгого и тщательного разглядывания подсушенного хлеба с химической приправой, положила один сухарик в рот.

— Неплохо, — пробормотала она, удивленно глядя на пачку. — Надеюсь, от одного раза у меня не появится язва желудка…

Газировка тоже оказалась вкусной. Прохладная жидкость освежала и бодрила. После четвертого глотка Лика почувствовала, что на душе стало легко и захотелось спать. Она покрутила банку в поисках акцизной марки: точно ли купила простую газировку, а не алкогольный напиток?

Сидящая поблизости пожилая пара медленно поднялась с лавочки и побрела вниз, к пруду. Оставшись в полном одиночестве, Лика снова начала разговаривать сама с собой:

— Почему, ну почему в моей жизни не происходит ничего интересного? Что мне сделать, чтобы моя жизнь заиграла красками?! Одеваться броско и модно, как Азимова из финансового отдела? Или краситься так же ярко, как Любовь Андреевна из бухгалтерии?

Вздохнув, Лика сделала еще глоток газировки и закусила сухариком. Сейчас ей как никогда хотелось жить активной и интересной жизнью.

Уставившись в небо, Лика громко прокричала:

— Господи, ты меня слышишь?! Если да, то помоги! Пошли мне человека, который изменит мою жизнь! Ну или подай какой-нибудь знак. Пожалуйста…

Отложив в сторону сухарики и газировку, Лика сложила ладони в молитвенном жесте и, продолжая смотреть на небо, беззвучно повторяла свою просьбу. Однако Господь так ей и не ответил. Разочарованно фыркнув, Лика откинулась на спинку лавочки, чуть сползла вниз и, злобно глядя на начавшее уже темнеть небо, принялась размышлять о том, как ей самой изменить свою жизнь.

В голову ничего толком не лезло, и отчаявшаяся Лика хотела было плюнуть на это бесполезное дело и пойти домой, как вдруг в небе что-то сверкнуло. Удивлённо моргнув, девушка протерла кулаками глаза и взглянула на небо еще раз — ничего.

— Ну конечно, — буркнула она, собираясь встать с лавки. — Что может…

Не успела Лика договорить, как что-то свалилось на нее сверху, сбив с лавки. От боли в спине у девушки потемнело в глазах. Она хотела закричать, но из легких словно пропал весь воздух.

— Девица, ты как? — послышался звонкий мужской голос.

Лика была уверена, что ответить у нее не получится, но вдруг незнакомец осторожно взял ее под локоть и от его прикосновения Лика ощутила, как по всему телу разлилось живительное тепло. Сразу же исчезла боль, а в глазах начало проясняться.

— Жива вроде, — наконец смогла сказать Лика.

Зрение полностью вернулось к ней, и девушка увидела перед собой молодого мужчину невероятной красоты: правильные и изящные черты лица, ясные голубые глаза, пшеничные волосы, пухлые губы, растянутые в улыбке, от которой слепит в глазах.

— Жива — это хорошо! — радостно объявил незнакомец. — Значит, никаких претензий ко мне не будет.

— А вы миллиардер? — спросила Лика, потирая спину, которая всего минуту назад нестерпимо болела.

— Чегой? — озадачился молодой человек.

— Да ничего, — отмахнулась Лика, решив не пояснять ему ход своих мыслей.

— Ну, раз ничего, то я пошел. — Незнакомец махнул рукой и поспешил прочь.

Лика проводил его взглядом и, когда молодой человек скрылся из виду, озадаченно почесала затылок.

— Все больше убеждаюсь, что это не просто газировка, — пробормотала она, глядя на почти опустевшую банку с напитком.

Вернувшись домой, Лика приняла душ, а после нанесла на лицо глиняную маску. Удобно устроившись в широком и мягком кресле, девушка запустила аудиокнигу и взяла вышивку. Каких-то лет пять назад рукоделие не интересовало ее. Напрасно бабушка пыталась увлечь ее вышивкой крестиком, Лика не променяла свою любимую мангу на канву, пяльцы и нитки мулине. Однако в один прекрасный день она вдруг отчаянно захотела взять в руки иголку и вышить что-то красивое, под стать работам бабушки. Так ее спонтанное желание превратилось в настоящее увлечение. Стены дома с удвоенной силой начали украшаться готовыми работами.

Больше всего Лике нравилось вышивать яркие цветы, а бабушка любила пейзажи. Когда последней не стало, новые пейзажные вышивки в доме перестали появляться.

— Откуда он на меня свалился? — пробормотала Лика, закрепляя новую нитку на канве. — И почему так быстро прошла боль?

Перед мысленным взором девушки встало лицо голубоглазого незнакомца, и Лика в которой раз подивилась его неземной красотой. Положив вышивку на колени, девушка откинулась на спинку кресла и вздохнула.

— Наверняка богатый. И от девушек отбоя нет…

Позавидовав немного красавцу-незнакомцу, Лика снова вздохнула и потянулась к вышивке, но пальцы прошли сквозь нее.

— Что за… — пробормотала девушка, снова пытаясь взять вышивку.

На этот раз ее рука прошла не только сквозь канву, но и колени.

— Мамочки! — вскрикнула Лика, подпрыгнув от испуга, и… зависла в воздухе.

Воспарив над диваном, девушка в ужасе уставилась на свое расслабленное тело, которое так и осталось сидеть в кресле.

— Я умерла?! — в панике воскликнула Лика. — Я дышу вообще?

Подавшись вперед, девушка подлетела к телу и взглянула на свое лицо: глаза были закрыты, а ресницы слегка подрагивали. Грудь медленно вздымалась и опускалась.

— Фух, это просто сон, — облегченно произнесла Лика. — Видимо, я устала и заснула. Слава боженьке!

Опустившись на пол, девушка принялась наблюдать за своим спящим телом, размышляя над странным сном.

— Может, высшие силы таким образом намекают, что мне стоит взглянуть на свою жизнь с другой стороны? Надо будет потом посмотреть, к чему снится отделение души от тела.

Прошел час, и Лике наскучило сидеть без дела и ждать, пока она проснется. Девушка снова попробовала взять вышивку — не получилось. Потянулась к полке с комиксами, но руки прошли сквозь тома с мангой. Йогурт тоже не получилось взять — Лика даже холодильник не смогла открыть. Зато просочиться сквозь дверцу и зайти в него получилось, но толку-то?

— Такой себе сон, — недовольно заметила девушка, и, покинув холодильник, решила прогуляться.

Как Лика и ожидала, на улице ее никто не замечал — оно и понятно, ведь сейчас она — бесплотный дух.

Поначалу девушка по привычке шагала по дороге, но потом остановилась, шаловливо улыбнулась и, подпрыгнув, воспарила над тротуаром. Дальше Лика уже не шла, а летела. Она и раньше делала подобное во снах, но сейчас ощущения были намного реалистичнее. Сон сопровождался даже такими мелочами, как неисправно мигающий фонарь, кашляющий мужчина у круглосуточного магазина и лохматая собака, поднявшая заднюю ногу рядом с урной.

— Такой детализации во сне у меня еще не было, — пробормотала Лика, отводя взгляд от собаки.

Задумавшись, она не заметила, как оказалась в парке, где повстречала светловолосого незнакомца. Подлетев к лавочке, на которой сидела, Лика подобрала под себя ноги и зависла в воздухе, делая вид, что сидит.

В этой части парка освещение было не таким ярким, и Лика могла разглядеть на небе несколько созвездий. Справа виднелась Малая медведица, в составе которой ярко мерцала Полярная звезда. Чуть дальше — Большая медведица, а слева, кажется, Кассиопея.

— Да где ж оно, едрит-аконит! — послышался снизу знакомый голос.

Лика опустила взгляд и заметила движение под лавкой.

— Брыдлый[1] старикашка, неужели нельзя было меня как-то помягче с небес скинуть, — продолжали ворчать под лавкой.

Взлетев повыше, Лика смогла увидеть широкую мужскую спину и длинные ноги. Человек лежал на земле и шарил под лавкой, бубня себе под нос совершенную нелепицу.

— О, нашел! — радостно объявил мужчина и попытался подняться, но ударился головой о лавочку и зашипел от боли. Затем ужом отполз назад и, когда его светловолосой голове уже ничего не угрожало, ловко поднялся и оказался прямо лицом к лицу с Ликой. — Ох, ёжики ирийские! Ты меня напугала! — красавец, что упал сегодня на Лику, картинно схватился за сердце.

— Ты меня видишь? — от удивления девушка даже забыла о вежливости.

— Вижу, конечно. Как я могу не видеть тебя? — Светловолосый скривился, рассматривая Ликино лицо и спросил: — А что с тобой случилось? Умерла от того, что упала лицом в цемент? Я всегда говорил, что ничего хорошего в нем нет. Сколько тел в девяностые в нем было спрятано…

— Что?! — возмутилась девушка. — Я не умерла!

— Скоропостижные все так говорят, — понимающе закивал светловолосый, рассматривая грязный перстень с алым камнем, который держал в руке.

Потерев его о штанину светлых брюк, светловолосый довольно улыбнулся и надел перстень на средней палец левой руки.

— С чего ты взял, что я умерла? — Лика подлетела к парню почти вплотную, совершенно этого не стесняясь — зачем во сне стесняться?

— С того, что у тебя на лице цемент и ты дух, — просто ответил светловолосый.

— Какой ещё… — Лика потянулась к лицу и сразу же вспомнила, что сделала глиняную маску. Давно уже подсохшая, она, действительно, выглядела так, будто на лице тонкий слой застывшего цемента.

— Это глина. Маска такая, — вздохнув, пояснила девушка. — И я не умерла, а просто сплю.

— Откуда такая уверенность? — изогнул брови светловолосый.

— Э, ну-у, — Лика задумалась. — Это же просто не может быть реальностью. Я летаю бесплотным духом по улицам, и меня внезапно смог увидеть какой-то незнакомец.

— Какой-то? — возмутился вдруг молодой человек. — Я не какой-то! Я — бог!

— Ну, точно сон, — зевнув, заключила Лика. Скорее бы он закончился, а то девушка уже начала от него уставать. Оказывается, сны могут утомлять…

Светловолосый посмотрел на Лику, как на неразумного ребёнка, и произнес:

— Да будет тебе известно — это не сон. Ты умерла и стала неупокоенным духом. Кстати, я могу исполнить твоё желание, ведь я… — молодой человек выдержал паузу и добавил: — Ярило — бог весны и тепла, олицетворение земледелия, плодо…

— А я Афродита, богиня любви. Очень приятно, — сказала Лика, подивившись свой дерзости. В реальной жизни она бы никогда не сказала подобного, а еще в реальной жизни ей бы не встретился странный парень, который называет себя божеством. Кстати, а что ему мешает им быть? Ведь это все — сон.

Божество непонимающе уставилось на Лику, склонив голову, будто решало, действительно она Афродита или нет.

— Ладно, я домой, — сказала девушка, решив на этом прервать странное знакомство.

Божество ничего не сказало, и Лика, вздохнув, полетела в сторону своего дома. К её удивлению, Ярило последовал за ней. А, может, и не за ней. Может, ему в ту же сторону, что и Лике…

Когда девушка уже была почти рядом с домом, то обернулась и спросила:

— Ты за мной идешь?

Светловолосый кивнул.

— Зачем?

— Посмотреть хочу на твоё тело, — сказал он и лучезарно улыбнулся.

Несмотря на ночь, Лике показалось, что лицо парня осветили солнечные лучи — такая ослепительная была у него улыбка.

— А что на него смотреть?

— Если ты говоришь, что оно спит, то твой блуждающий дух — это не хорошо.

— А что хорошо?

— Если бы ты умерла.

— Ну, спасибо…

Осознав, что сказал обидное, Ярило замахал руками, отрицая свои слова:

— Я вовсе не то хотел сказать! Смерть, это, конечно, грустно, но она считается нормой. А вот когда душа отделяется от живого тела — это плохо. — Задумавшись на некоторое время, он спросил: — А ты, случайно, не в коме?

— Нет, я не в коме, — устало произнесла Лика. — Я просто сплю и хочу уже поскорее проснуться.

Наверняка после такого странного сна будет болеть голова. Хорошо, что завтра нет ни экзаменов, ни работы.

— И все же позволь взглянуть на твое тело. Вдруг я смогу чем-то помочь?

Голубые глаза юноши светились искренностью и добротой. Подумав немного, Лика кивнула и полетела к дому. Пусть посмотрит на нее, раз так хочет. Это же сон, а во сне все нереально.

[1] Гадкий

Часть 3

В доме горел свет, а колонка проигрывала очередную главу книги.

— Выключи, пожалуйста. — Лика указала на колонку. Сон сном, но словить спойлер она не хотела.

Ярило озадаченно посмотрел на устройство.

— А где кнопки? — спросил он чуть погодя.

— Она на сенсорном управлении.

— Сенсорном?

Лика подлетела к колонке и ткнула прозрачным пальцем в середину устройства.

— Просто нажми сюда.

Ярило послушно нажал, и колонка затихла.

— Ого! Вот это технологии! — Светловолосый восторженно смотрел то на колонку, то на Лику. — В последний раз я был в мире людей в начале двухтысячных, и такого вы еще не придумали…

— Вот я, — девушка указала на свое тело, прервав воспоминания божества.

Умолкнув, Ярило подошел к спящему телу Лики и принялся внимательно его осматривать.

— Только не трогай, — предупредила девушка.

— Я лишь понюхаю, можно?

— Что? — удивилась Лика столь странной просьбе.

Не дождавшись разрешения, Ярило быстро обнюхал волосы девушки. В его голубых глазах сверкнуло осознание.

— Мы уже виделись сегодня, да? В парке? Я не узнал тебя с этой штукой на лице. — Он указал на маску, которая больше была похожа на землю в период засухи, а не цемент.

— Да, меня зовут Лика, — зачем-то представилась девушка, поражаясь тому, как Ярило узнал ее по запаху. Она не сводила взгляда с его лица, которое уже не выглядело беззаботно, как раньше.

Божество вздохнуло, повернулось к призрачной девушке и сочувственно произнесло:

— Прости, Лика, но я выбил из тебя дух. Я этого не хотел, оно само. Вернее, во всем виноват этот сиволап[1] Стрибог. — Ярило посмотрел наверх и прокричал: — Просил же помягче приземлять!

— Выбил дух? — переспросила Лика, ничего не понимая.

Ярило кивнул.

— Такое случается, когда бог сталкивается с человеком. Буквально сталкивается. У нас настолько сильная энергия, что она невольно выбивает из человека дух, понимаешь?

Лика мало чего понимала, но кивнула. Лучше кивать и молчать, ведь скоро все это превратится в дурной сон, ведь так?

— Я смогу тебя вернуть, но проблема в том, что твой дух так и будет вылетать из тела, — вздохнул Ярило, кинув печальный взгляд на спящую Лику. — Мне придется быть всегда рядом с тобой…

— Хорошо, — кивнула девушка.

Ярило округлил ясные голубые глаза.

— Вот так просто? Согласна?

— Ну да, раз это необходимо.

— Мне придется жить с тобой. Прямо здесь, в этом большом и просторном доме. — Ярило огляделся и мечтательно улыбнулся. — Хорошие хоромы, мне нравятся.

— Живи, — просто ответила Лика. Почему-то ей казалось, что она вот-вот проснется.

— А я не один, со мной еще оруженосец. Только он где-то запропастился, мухоблуд[2] этакий. Наверное, шастает по магазинам с открытой варежкой и не спешит к своему господину.

— Да хоть цыганский табор приводи, я согласна, — сказала Лика. — Главное, чтобы моя душа сидела в теле до самой моей смерти.

Алые губы Ярило растянулись в довольной улыбке.

— Тогда по рукам! — воскликнул он.

— По рукам, — кивнула Лика, протянув руку божеству.

Вспомнив, что сейчас она — бесплотный дух, девушка хотела было отдернуть руку, как вдруг почувствовала теплые пальцы Ярило. Бог без проблем коснулся ее прозрачной руки и сжал.

— Как? — удивленно пробормотала Лика.

— Я же бог, — подмигнул ей Ярило.

Приблизившись к телу девушки, он осторожно убрал за ухо выбившуюся прядь волос и подул в ухо. Лика вздрогнула, и в следующей момент оказалась уже в кресле, с вышивкой на коленях.

— О-о-о, — выдохнула она, ощупывая себя. — Проснулась.

— Порядок? — раздался рядом знакомый голос.

Лика вздрогнула и обернулась. Ярило все еще был здесь, а значит, сон продолжался.

— Да сколько можно! — простонала девушка, хватаясь за голову.

— Думаю, что все хорошо, — сделал вывод Ярило. — Кстати, я немного хочу есть. Что можно скушать?

— Посмотри в холодильнике, — пробормотала Лика, вставая.

— А ты куда?

— В ванну и спать. Этот ужасный сон должен уже прекратиться.

— Ужасный? — обиженно переспросил Ярило.

Лика ничего ему не ответила. В ванне она смыла с лица засохшую маску, почистила зубы и, попив холодной воды из-под крана, направилась в спальню. По пути она бросила взгляд в сторону кухни, где горел свет и слышался шелест бумажных пакетов с хлебом.

Засыпая, Лика пришла к выводу, что, какой бы одинокой она себя не чувствовала, общаться с этим странным человеком она бы не стала ни за что на свете. Если только ее жизнь действительно будет от него зависеть.

***

Поистине добрым утро бывает только когда не звонит будильник, тебе некуда спешить и можно понежиться в постели сколько душе угодно.

Именно таким было утро Лики. Безумный сон, который казался до ужаса реальным, наконец прошёл. Впереди было два выходных, которые Лика планировала провести с пользой: надо было закончить вышивку и начать новую, с пионами.

Размышляя о том, чем бы позавтракать, Лика спустилась на первый этаж и замерла от удивления.

На диване, смотря телевизор и хрустя чипсами, сидели двое. Холодок пробежал по спине Лики, когда её взгляд встретился с озорными голубыми глазами.

— О, ты проснулась! — воскликнул молодой человек из сна. — А я уж подумал, что твой дух снова покинул тело.

— Тогда бы она крутилась возле тебя, умоляя запихнуть её обратно, — сказал сидящий рядом с ним мальчишка.

На вид ему было лет пятнадцать, не более, но взгляд васильковых глаз скорее принадлежал взрослому мужчине, да и низкий голос не соответствовал его милой внешности.

— Точно. — Ярило щёлкнул пальцами. — Тогда мне следовало подумать, что ты умерла. Ой, прости, ты не любишь, когда я говорю про смерть.

Ни в силах пошевелиться, Лика метала растерянный взгляд от одного незваного гостя, к другому.

— Я все ещё сплю?

Оба гостя отрицательно покачали головой.

— Тогда что вы тут делаете?

— Как это что? — изумился светловолосый, который во сне называл себя богом Ярило. — Живём. У нас же уговор, забыла? Мы ещё руки жали.

— Это было во сне, — пробормотала Лика. К ней снова вернулась способность управлять своим телом, и девушка схватилась за перила с такой силой, будто её сейчас будут выгонять из собственного дома.

Ярило сочувственно улыбнулся и посмотрел на своего компаньона. Тот фыркнул и отобрал у него пачку чипсов. Кряхтя как старый дед, Ярило облизал пальцы и достал из кармана брюк сложенный вчетверо лист бумаги.

— Вот, гляди, Лика, — сказал он, показав расправленную бумагу.

На жёлтом, словно ему было много лет, листе формата близкого к А4 было написано красными чернилами следующее.

Подтвержденіе

Симъ подтверждается, что дѣвица Лика и богъ Ярило, покровитель весны, тепла, земледѣлія и плодородія земнаго, отвѣтственный за возрожденіе силъ живительныхъ, землю-матушку по веснѣ наполняющихъ, заключили сдѣлку.

Богъ Ярило, покровитель весны, тепла, земледѣлія и плодородія зѣмнаго, отвѣтственный за возрожденіе силъ живительныхъ, землю-матушку по веснѣ наполняющихъ, и всякіе его слуги могутъ жить въ хоромахъ дѣвицы Лики сколько душѣ ихъ будетъ угодно. Взамѣнъ богъ Ярило, покровитель весны, тепла, земледѣлія и плодородія зѣмнаго, отвѣтственный за возрожденіе силъ живительныхъ, землю-матушку по веснѣ наполняющихъ, обязуется помогать дѣвицѣ Ликѣ съ ея хворью, возвращать душу обратно въ тѣло и впослѣдствіи устранить сію непріятность.

Подтвержденіе скрѣплено обѣщаніемъ и пожатіемъ рукъ. За нарушеніе соглашенія последуюетъ незамедлительная кара Небесъ!

У Лики от напряжения даже глаза заболели читать этот странный текст.

— А обязательно было так писать? — спросила девушка, дочитав.

— Нет, но мне так больше нравится. Навевает воспоминания, когда я…

— А это кто? — перебила божество Лика.

Ярило закрыл рот, обернулся на мальчишку и радостно поведал:

— Так это Вася-Василек, мой оруженосец. Нашёлся, баламошка[3].

— Сам такой, — тут же отреагировал Вася.

Ярило с умилением посмотрел на мальчишку и произнес:

— Я без него никуда. Хоть оружия у меня уже никакого нет, кроме перстня батюшкиного, все равно я без Васи никак не могу. — Яр принялся вертеть на среднем пальце золотой перстень с алым камнем. — Я же знаешь, как в ваш мир попал?

— Не знаю и знать не хочу, — отрезала Лика и поспешила обратно наверх.

— Ты куда? — судя по голосу, Ярило её уход сильно расстроил.

— Спать!

— Опять?

— Да! Буду спать до тех пор, пока окончательно не очнусь от этого кошмара!

Абсурдность своей фразы Лика поняла сразу же, а вот на осознание того, что происходящее вовсе не сон, а реальность, девушке потребовалось почти трое суток.

Неладное Лика почувствовала уже под конец нынешнего дня — уж слишком долог был сон, и слишком реально исчезали деньги с её карточки. Да и двое на диване с пугающей реальностью поглощали купленную за счёт Лики еду. Как эти странные личности узнали пароль, девушка задумываться не стала — вокруг же все не настоящее.

И только на работе Лика поняла, что сон, который затянулся, вовсе сном не является. Поняла как-то неожиданно, в 15:39 по Москве, когда делала заметки в своём ежедневнике, и в стержне закончились чернила.

— А ведь похоже, что я не сплю… — пробормотала девушка и на всякий случай даже ущипнула себя пару раз. Было больно.

Возвращаясь домой, Лика вдруг почувствовала слабость. Прислонилась к соседскому забору, коснулась прохладными пальцами висков и прикрыла глаза. Секунда — и вот она уже парит над своим телом, которое медленно сползло по забору на тротуар. Голова качнулась и безжизненно повисла, уткнувшись носом в грудь.

— Едрит-аконит! — в сердцах воскликнула Лика, позаимствовав ругательство у бога весны и тепла.

[1] Неуклюжий

[2] Бездельник

[3] Дурачок

Часть 4

***

— Ярило! — с криком влетела во двор дома Лика.

Божество, сидевшее на корточках у старой собачьей будки, от испуга вздрогнуло и завалилось на пятую точку.

— Ты что так кричишь? Я испужался… Ох, — вздохнул он, увидев Лику. — Снова?

— Да! — Лика чувствовала, что вот-вот заплачет от страха. — И тело мое там, — девушка указала за забор. — Лежит… через три дома…

Ярило быстро поднялся и выбежал со двора, даже не дожидаясь Лики. Тихо подвывая, словно настоящий призрак, девушка устремилась за ним. Однако далеко бежать им не пришлось — рядом с домом стоял соседский парень и держал на руках тело Лики.

— Это мое! — гаркнул Ярило и протянул руки к спящему телу, но сосед отступил назад.

— Вы кто? — спросил он, недоверчиво рассматривая божество.

— Родственник. А вы? — прищурил взгляд Ярило.

— Это мой сосед, Илья, — пояснила Лика, не отводя взгляда от своего тела, которое очень гармонично смотрелось в крепких руках Ильи.

Не успел парень представиться, как Ярило произнес:

— Сосед Илья, я понял. Отдай мне Лику и иди по своим делам.

— Она без сознания…

— Спит она, просто спит. Устала после учебы и работы, плохо кушала, вот и завалилась на дороге. А я ей по сто раз на дню твержу, что надо высыпаться и хорошо питаться! — закудахтал Ярило, протягивая руки к телу Лики.

— Что-то я вас раньше тут не видел, — с подозрением заметил Илья, все еще не горя желанием отдать тело девушки божеству. — Вы точно ее родственник?

— Да-да, — закивал Ярило. — Брат ейный, давно утерянный и неожиданно обретенный. Давай сюда девицу, то есть сестрицу мою. — Светловолосый с нетерпением пошевелил пальцами вытянутых рук.

— Почему-то я вам не верю… — пробормотал Илья.

— Вот же Фома Неверующий! — всплеснул руками Ярило. — Русским языком тебе говорю: брат я ей!

— Дунь мне в ухо! — воскликнула Лика. — Без моего подтверждения он тебе не поверит, так что просто дунь.

Ярило думать долго не стал. Как потом оказалось, он вообще не из тех, кто тратит время на раздумья, что иногда хорошо, но чаще всего — плохо.

Подскочив к Илье, Ярило сверкнул хитрой улыбочкой и дунул в ухо Лики. В тот же миг девушка оказалась в своем теле, широко раскрыла глаза и лихорадочно задышала, будто из воды вынырнула.

— Ой! — воскликнул Илья, испугавшись резкого пробуждения Лики.

— Сестрица! — наигранно воскликнул Ярило, прижав сцепленные ладони к груди. — Очапалась!

— Это мой брат, — хрипло произнесла Лика первое, что было в голове, и указала пальцем на Ярило. — Поставьте меня, пожалуйста.

Сосед густо покраснел, кивнул и опустил Лику на землю.

— Извините, — пробормотал он, пряча смущенный взгляд.

— Да нет, это вы меня извините, что доставила беспокойство. — Лика принялась отряхивать свои джинсы, которые были все в дорожной пыли.

— Вы же не нарочно в обморок упали. — Илья, наконец, посмотрел на Лику и, смущенно улыбнувшись, предложил: — Давайте на «ты», а то неудобно как-то, мы же почти одного возраста…

— Да? — удивилась Лика. — Я думала, вам намного больше.

Илья не выглядел старо, но из-за своего крепкого телосложения, немного грубоватых черт лица и загорелой кожи казался намного старше двадцатилетней Лики.

— Ладно, сестрица, — подал голос молчавший до этого бог. — Я тебя дома буду ждать. Поговорить надо.

Непривычно долгий разговор с соседом, который жил напротив и держал собственную автомастерскую на первом этаже своего дома, заставил Лику позабыть о случившимся. Однако Ярило вернул девушку к реальности, и разговор, который Лика хотела бы продолжить, пришлось прервать.

— Я иду с тобой! — воскликнула она и, повернувшись к Илье, с робкой улыбкой произнесла: — Спасибо, что не прошел мимо. Еще увидимся.

Илья кивнул и неловко махнул ей рукой.

Ярило царственно вошел во двор, кинул взгляд на будку и сел на лавочку под яблоней. Лика подошла к нему и осталась стоять напротив, не решаясь сесть рядом.

— Все еще думаешь, что это сон? — подняв вверх правую бровь, спросил Ярило.

Лика отрицательно покачала головой.

— Значит, у тебя много вопросов.

Лика усиленно закивала.

— Валяй, как вы сейчас говорите, — Ярило великодушно махнул рукой, давая разрешение на расспрос.

Лика нервно облизнула губы — дурацкая привычка с детства, от которой ее так и не удалось отучить ни бабушке, ни дедушке — и, сглотнув, тихо спросила:

— Ты правда бог?

— А что, есть сомнения? — светловолосый скрестил руки на груди и ухмыльнулся.

— Просто не каждый день с человеком происходят всякие странные вещи, — пробормотала Лика.

Ярило понимающе кивнул.

— Да, я бог. Настоящий славянский бог, живу на небесах, в Прави, почти со времен сотворения мира и понятия не имею, сколько мне лет. Однако попрошу не воспринимать меня как божество. Сейчас я почти как человек: сил у меня мало и энергии тоже. Можешь даже не величать меня полным именем. Зови просто «Яр».

— Яр, — повторила Лика, кивая. — А почему ты оказался здесь, в мире людей?

Бог насупился, вздохнул и, закинув ногу на ногу, с недовольством в голосе пояснил:

— Накосячил я, как вы говорите. Вот меня и сослали сюда, отбывать наказание и трудиться на благо всех жителей Прави. И пока я не соберу сто и одну бусину благодарности, то вернуться не смогу.

— И как получить эти бусины благодарности? — спросила Лика, в голове которой все еще не укладывалось, что перед ней сидит настоящее божество. И тот факт, что он уже несколько раз возвращал ее дух в тело, никак не помогал уверовать ей в его божественность.

— Надо помогать людям. Бусина — это их слеза благодарности. Они проливают ее, она превращается в бусину, и Ярилушка счастлив. — Бог изобразил веселье, помахав кистями рук и широко растянув губы в улыбке.

— А если человек не заплачет?

— Заплачет как миленький. От повышенной божественной энергии у простых смертных начинают щипать глаза. Когда бога благодарят, его энергия возрастает, и если человек стоит рядом, то у него непременно заслезятся глаза, как от яркого света.

— То есть, если я сейчас тебя поблагодарю, то у меня глаза заслезятся? — сделала вывод Лика.

— Возможно, — пожал плечами Ярило. Подавшись вперед, он заговорщицки прошептал: — Ну-ка, попробуй.

— Спасибо, что помог мне, — произнесла девушка и приготовилась к слезам, но ничего не последовало.

— Не работает?

Лика качнула головой.

— Я так и думал. — Ярило откинулся на спинку лавочки и задумался.

— Ты не знаешь, как это работает, да?

— Нет. То есть да… Просто все сложно! — Ярило взлохматил пятерней светлые волосы. — Из-за того, что язычество сошло на нет, у нас почти не осталось верующих, от которых мы черпаем свою энергию. Теперь нам самим приходится добывать ее посредством исполнения желаний.

— А энергия эта содержится в бусинах, — догадалась Лика.

— Именно! Возьми с полки пирожок. Ты, кстати, пирожки умеешь печь? С ягодами.

— Бабушка моя умела, а я никогда не пробовала, — виновато ответила Лика.

— Научишься, — махнул рукой Ярило. — Так вот! По новым законам Прави каждый бог должен добывать эти бусины для общего блага и приносить их в Ирийский сад. Но в последние лет так четыреста-пятьсот я немного обленился и подобного не делал. Подзабыл, как оно работает.

— За это тебя сослали?

— Почти. В общем, систему мне еще предстоит вспомнить, но принцип работы примерно понятен. — Ярило, кряхтя, встал и, посмотрев на Лику сверху-вниз, спросил: — Еще вопросы есть?

— Да, один. Ты избавишь меня от этой болезни или что это такое? — девушка указала на себя пальцем. — Совершенно неожиданно покидать свое тело, которое сразу же падает, как мешок с картошкой, крайне неудобно и опасно.

Ярило почесал затылок и произнес:

— Я могу тебе помочь ее укротить и даже сделать в угоду себе, но насчет избавления — тут я бессилен, пока нахожусь в изгнании. Многих сил у меня нет, так что излечить тебя я смогу только, когда исполню наказание и верну все свои силы.

— В угоду себе? Это как?

Ясные, как безоблачное утреннее небо, глаза бога хитро заблестели, а на губах появилась лукавая ухмылка.

— Сейчас тебе кажется, что твой блуждающий дух — это проклятие, однако его можно превратить в дар, если постараться.

Лика нахмурилась, не понимая, как можно подобную неприятность превратить в дар. По ее лицу Ярило понял, чем она озадачена, и пояснил:

— Ты сможешь немного контролировать выход духа из своего тела, а еще научишься на время занимать другие тела.

— В общем, мой дух так и так будет покидать тело, просто я смогу немного отсрочить это неминуемое событие, — заключила Лика, особо не радуясь обещаниям Ярило. — Подожди… — До нее вдруг дошел весь смысл сказанного богом. — Я смогу вселяться в другие тела?

Кивок.

— И управлять ими?

Снова кивок.

— Ого-о-о, — протянула девушка.

— Не спеши радоваться. Вселяться можно ненадолго и злоупотреблять этим нельзя, понятно? — заметил Ярило.

— Я и не собиралась радоваться, — буркнула Лика. Кто-то другой бы порадовался сверхспособностям, но только не она. Девушке поскорее хотелось вернуть все, как было, и спокойно посещать универ и работу. — Когда начнешь меня учить?

— Да хоть сейчас, только попроси. Вдруг, потом, когда будешь благодарить, бусину проронишь.

Лика выпрямилась, сложила ладони в молитвенном жесте и, кашлянув, четко произнесла:

— О, бог весны, тепла, плодородия…

— Давай без пафоса, — Ярило мило сморщил свой идеальный нос. — Просил же не воспринимать меня, как божество.

— Сам же постоянно напоминаешь, кто ты есть, — буркнула девушка.

— Я — это другое дело.

Лика поджала губы, затем облизнула их пару раз и, опустив руки, сказала:

— Яр, помоги мне научиться контролировать свои силы.

— Ну-у-у, я бы не сказал, что это силы, но так и быть, помогу!

— А еще излечи меня, как только сможешь, хорошо? — чуть тише добавила Лика.

Ярило склонил светлую голову на бок, внимательно изучая лицо девушки.

— Не пожалеешь?

Лика отрицательно качнула головой.

— Хорошо. — Ярило поднялся и протянул девушке руку. — С тебя две бусины, Анжелика Селезнева.

— Как ты узнал мое полное имя? — удивилась девушка.

Голубые глаза Ярило озорно заблестели.

— Я же бог, забыла?

Часть 5

***

Вот уже третью земную ночь Яр не мог уснуть. Все еще непривычно ему было жить в Яви, мире людей. Не хватало ему мелодичного пения ирийских птиц, легкого и чистого воздуха Прави. В особенности же недоставало богу весны его божественной силы. Яр ощущал себя почти опустевшим кувшином с вином. Ему отчаянно хотелось заполнить чем-то эту пустоту, но он не знал, чем.

Крутя на пальце перстень с камнем Лелигралем, который подарил ему отец, Яр бродил по темному лесу, что находился в трех верстах от дома Лики. Здесь было куда больше певчих птиц, чем во дворе нового пристанища Яра, и все же это были не ирийские птахи.

Пару раз Яр замечал на листах кустарников лесавок. Завидев его, эти маленькие лохматые клубочки начинали шелестеть листвой еще усерднее и радостно попискивать, приветствуя таким образом божество, которому подчинялись.

То, что духи эти появились так рано, удивило Яра. Обычно лесавки бодрствуют с конца лета до середины осени, шебурша опавшими листьями, но здесь они не только появились раньше, но еще и переключились на живые листья.

— Совсем вас, духов, мало в Яви, да? Приходится выполнять чужую работу? — сочувственно поинтересовался у одного из духов Яр.

Пушистый клубочек уныло пискнул.

— А леший в этом лесу есть?

Ответ был отрицательным.

Когда власть языческих богов начала слабеть, а волшебные создания вымирать, Сварог собрал Совет, на котором решено было создать мир между Явью и Правью. Ответственными за него назначили трех богов: Живу, как ту, что была источником жизни, Велеса, как великого властителя всех четырех миров, и Ягиню, как хозяйку границ, и хранительницу новых земель. Новый мир боги стали называть Живь, в честь той, что даровала ему жизнь. В этом мире и поселились все волшебные создания, которым благодаря завесе, что оберегала Живь от вмешательства посторонних, больше не грозило вымирание.

Однако не доглядели боги, и закрыли завесу слишком быстро, а когда поняли, что не все существа успели попасть в Живь, было поздно. Повторно открывать завесу между мирами было тяжело для богов, все силы которых ушли на его создание. С тех пор остатки волшебных существ продолжают населять Явь. С каждым разом их становится все меньше и меньше, так как энергия старых богов утекает из славянских земель. Однажды божественная энергия полностью исчезнет из Яви, а с ней и последние волшебные существа.

Яр тихо вздохнул и побрел дальше. Близился предрассветный час. Птичьи голоса начали меняться: ночные пичуги уступали место тем, что встречают рассвет. Однако, несмотря на близость восхода, в лесу все еще было темно. Этим и воспользовалась та, которую Яр ненавидел всем сердцем.

Когда до выхода из леса оставалось с полверсты, от земли потянуло холодом. Ноги Яра тут же озябли так, будто он босой прошелся по снегу. Изо рта вырвалось облачко пара.

— Мара, — нахмурившись, выдохнул бог.

За спиной послышался леденящий душу смех. Яр вздрогнул и обернулся. Никогда он не привыкнет к жуткому смеху богини зимы и смерти.

— Здравствуй, Ярилушка, сокол мой ясный, — пропела Марена, отчего воздух вокруг стал еще холоднее.

Откинув прядь блестящих черных волос, богиня с ухмылкой шагнула ближе к Яру. Раньше бы он сразу же согрел пространство вокруг себя, но сейчас у бога весны и тепла не было на это сил.

— Не ждал тебя в предрассветный час. Случилось что? — с трудом перенося холод, спросил Яр.

— Хотела просто проведать тебя и пожелать удачи. — Мара медленно вышагивала вокруг Яра, похожая на хищника, что выследил свою добычу.

— Благодарю, — сухо ответил бог, с нетерпением ожидая, когда Марена вернется в Навь.

Однако богиня не спешила уходить. Ее холодные пальцы пробежались по предплечью Яра, обдавая мышцы холодом.

— Надеюсь, ты не думаешь, что из-за изгнания мы не сможем проводить вместе время? Ты же понимаешь, что мне ничего не стоит посетить Явь в человеческом обличии. Правда, я еще работаю над своей смертной формой, но думаю, тебе понравится.

Яр с трудом поборол гримасу отвращения и кивнул.

— Так что не забывай, Ярилушка, ты — мой. Кто бы что ни говорил, — прошептала Мара в ухо Яру, обдав его кожу холодом.

Бог весны вздрогнул и снова кивнул, сжав кулаки.

— Скоро свидимся, мой ненаглядный, — эти слова прозвучали уже в отдалении.

Обернувшись и не увидев Марену, Яр облегченно вздохнул. Не проходило и дня, чтобы он не жалел о давней ночи, проведенной с Марой. Пьян был тогда бог весны, и холодная красота богини пленила его. Вот только страсть Яра была мимолетной, чего нельзя было сказать о Марене. Засела в ее ледяном сердце пламенная зазноба к Ярило, и чтобы привязать его к себе, решила Мара прибегнуть к шантажу.

В Прави все знали, что опекает Ярило мальчишку Василька, которого давным-давно нашел он почти мертвого в зимнем лесу. Марена же имела власть над судьбами всех живых существ, и могла своим серпом перерезать нить судьбы Василька, что всюду таскался за Яром, как его верный оруженосец. Этим и привязала она к себе бога весны, играя с ним, как с куклой.

Об этом знала Леля, подруга Яра, однако он запретил ей рассказывать кому-то еще. Какой смысл, ведь все равно никто не поможет? Боги хоть и решили собирать энергию для общего блага, в остальном же были эгоистами до мозга костей. Даже отец Ярило, Велес, отказался бы помогать. Мол, ты кашу заварил, тебе и расхлебывать.

Так и приходилось Яру терпеть Марену ради Василька, чье бледное лицо и посиневшие от холода губы до сих пор стояли перед мысленным взором бога весны и тепла.

***

Лику разбудил грохот на кухне. С трудом разлепив веки, девушка бросила взгляд на часы и застонала — пять утра. Попыталась уснуть, но грохот не стихал, поэтому пришлось Лике пойти выяснять, что происходит на кухне.

На первом этаже витали вкусные запахи еды.

— Неужели Яр оказался божественным поваром? — удивилась она.

В кухне запахи были еще сильнее. Пахло молочной кашей, травяным чаем и блинами. Яр вместе с Васей сидели за столом и с аппетитом поглощали приготовленную еду. Заметив Лику, бог расплылся в улыбке и произнес:

— Присоединяйся к нам! Каша очень вкусная!

Каши Лика не ела с тех пор, как умерла бабушка. Только она могла вкусно ее варить, у самой Лики так не получалось.

— Это вы столько наготовили? — спросила девушка, рассматривая изобильный завтрак.

— Не-а, они, — Вася кивнул головой в сторону раковины, где из крана вовсю текла вода, а грязную посуду мыли два маленьких человечка.

Лика пару раз моргнула, наивно полагая, что они ей чудятся, но человечки пропадать не думали.

— Это Кузя и Зюзя, домовые, — пояснил Яр. — Только я не понял, кто они друг другу: муж с женой или брат с сестрой…

— Какой он мне муж?! — громко заголосила Зюзя. Она была похожа на дородную женщину за сорок, которую уменьшили примерно в четыре раза.

— Я бы ни за что не сделал ее своей женой! — заверещал Кузя, размахивая половником в пене. Он был чуть похудее Зюзи и имел реденькую пушистую бородку.

Оба принялись плескать друг на друга воду и переругиваться.

— Откуда они взялись? — спросила Лика, не сводя взгляда с забавных человечков.

— Моя энергия их притянула, — пояснил Яр, обмазывая блин яблочным повидлом. — Вася меня тоже так нашел.

— Божественная энергия оставляет своеобразный след, который могут видеть лишь те, кто каким-то образом связан с богами, — добавил оруженосец, задумчиво глядя на Лику. — Кстати, ты, вероятно, тоже можешь его увидеть, ведь Яр из тебя выбил дух.

— И как выглядит этот след? — Лика села за стол и потянулась за блином.

В тот же миг на стол прыгнула Зюзя с кружкой. Суетясь, она налила Лике чай, а Кузя поставил перед девушкой тарелку с кашей.

— Спасибо, — улыбнулась Лика.

— Кушай, деточка, — проворковала Зюзя и, столкнув зазевавшегося Кузю со стола, вернулась к грязной посуде.

Каша оказалась рисовой и была на вкус точно такой, как варила бабушка. Лика мечтательно улыбнулась и прикрыла глаза от удовольствия. Домовые даже изюм добавили, как и ее бабушка.

— След похож на паутину, — начал описывать Вася, который уже расправился со своим завтраком и теперь потягивал травяной чай. — Как будто она зависла в воздухе и поблескивает. В общем, если увидишь, то сразу поймешь. По этим следам можно найти Яра.

— Удобно, — заметила Лика, доскребая кашу.

— Ты поела? — поинтересовался Яр, заглядывая в тарелку девушки.

— Почти, а что?

— Тренироваться будем.

— Сейчас? Но мне же на работу надо…

— До твоей работы еще три часа, — голубые глаза метнулись к часам на стене, — так что успеешь собраться.

Хлопнув в ладоши, Яр вышел из-за стола и, склонив голову перед домовыми, поблагодарил их за еду.

— Если не будем выказывать им должное уважение, то они уйдут, — пояснил он удивленно посмотревшей на него Лике. — Тогда некому будет готовить и убираться в доме.

Перспектива больше никогда не готовить и не убираться обрадовала девушку настолько, что она тут же вскочила и принялась кланяться и благодарить домовых. Кузя и Зюзя пошептались, хихикнули и добродушно улыбнулись Лике.

Тренировку решили провести на свежем воздухе, во дворе. Яр заставил Васю встать рядом с будкой и, отойдя к Лике, которая стояла шагах в десяти от мальчишки, скомандовал:

— Вселяйся!

— В Васю?! В меня?! — одновременно воскликнули Лика и мальчишка.

— В него, родимого, — кивнул Яр, сложив руки на груди.

— И как? Я же не знаю, что мне делать… — заволновалась Лика.

— Тужиться.

— Тужиться?..

— Да, вот так. — Яр сжал кулаки, закрыл глаза и весь напрягся.

— Может, ей не надо тужиться? — с сомнением в голосе произнес Вася.

— Я тоже так думаю, — согласилась Лика.

— Нет-нет, тужиться обязательно, — покачал головой Яр. — Надо посмотреть на цель, захватить ее взглядом, — божество вперило голубые глаза в Василька, и тот от волнения нервно сглотнул, — начать тужиться и представлять, что твоя душа — это сгусток материи, которую можно потрогать. Мысленно направляешь ее в тело цели, продолжая тужиться, а потом раз! и ты в чужом теле. Пробуй!

Лика жалобно посмотрела на Васю, который пожал плечами, мол, пробуй, что я могу сделать.

Вздохнув, девушка сфокусировалась на оруженосце и, сжав кулаки, напряглась. Тужиться ей не хотелось, но, кажется, без этого волшебство не работает, потому что сколько Лика не пыталась, все никак не могла направить душу в тело Васи.

— Тужься! — как полоумный орал на всю Ярило. — Тужься!

Лика тужилась, но все было без толку. Она совсем не чувствовала свою душу, и уж тем более не могла представить ее материей.

Потратив почти два часа на тренировку, Лика сдалась и пошла собираться на работу.

— Ничего, сегодня вечером повторим! — оптимистично произнес Яр.

Вася сочувственно похлопал Лику по плечу.

Выйдя из дома, девушка встретила на улице Илью. Сосед осмотрел ее с ног до головы, задержав взгляд на животе.

— Доброе утро, — произнесла Лика, смутившись его пристального взгляда.

— Доброе. У вас там все нормально? — поинтересовался Илья.

— Да, а что?

— Казалось, что кто-то рожает…

— А! Это Яр смотрел передачу «Беременна в шестнадцать», — девушка издала нервный смешок и, помахав Илье, поспешила на работу.

В обеденный перерыв Лика, сидя в кафетерии и жуя пирожок с капустой, тренировалась на своих коллегах, но так и не добилась результатов. Было бы здорово, если она смогла бы вселиться в своего начальника и повысить себе оклад. Хотя, наверное, это и есть злоупотребление…

Часть 6

После работы Лика зашла в магазин, где в день знакомства с Яром покупала газировку и сухарики. За кассой стоял все тот же темноволосый парень с янтарными глазами.

— Сегодня вы тоже перепутали напитки? — поинтересовался он, едва заметно улыбаясь.

— Нет, — Лика улыбнулась в ответ и зачем-то добавила: — Это для моего сожителя.

— Оу.

Ощутив двусмысленность слова «сожитель», Лика смутилась и начала оправдываться:

— Точнее, он мой сосед, живет со мной, но не как сожитель, а как простой сосед, да!

— Понятно, — кивнул парень. — С вас триста сорок рублей.

Расплачиваясь, Лика мысленно ругала себя за то, что начала оправдываться перед незнакомым человеком. Лучше бы просто сказала, что пиво для брата, а еще лучше — промолчала!

Ярило пиву очень обрадовался, но стоило ему сделать глоток, как весь его восторг мгновенно улетучился.

— Что это? — скривившись, спросил он.

— Пиво, — ответила Лика, сунув пакет-маечку в пакет для пакетов.

— Моя дорогая, я пробовал пиво почти каждый год с момента его появления на славянских землях и это, — Ярило поднял вверх банку, — вовсе не пиво.

— Значит, в России его разучились варить, — пожала плечами девушка.

С презрением отставив банку подальше от себя, Ярило произнес:

— Идем во двор, я вам кое-что классное покажу.

Бог остановился перед собачьей будкой и, указав не нее, торжественно произнес:

— Это будет мой храм!

— Это собачья будка, Яр, — кисло произнес Вася.

— Нет, это мой храм!

— Вообще-то, это действительно будка, — подала голос Лика. — В ней жил Кабачок.

— Овощ? — удивился Ярило.

— Нет, кот. Черный такой, с зелеными глазами. Я его нашла на помойке, когда он совсем крохой был, помыла, блох вывела, а он через год сбежал, неблагодарный.

— А почему Кабачок? — поинтересовался Вася.

— Потому что лежал на кабачке, когда я его нашла.

— Не важно, кто жил здесь раньше: кабачок, капуста или патиссон, — громко произнес Яр. — Теперь это будет мой храм! Здесь прихожане будут оставлять мне подношения и загадывать желания, которые я исполню и получу в дар бусины!

— План хорош, но где ты возьмешь прихожан? — спросил Вася, скептически рассматривая будку.

— Они с неба не падают, как некоторые, — заметила Лика.

Вася хохотнул и показал девушке большой палец, от чего Лика зарделась как помидор — впервые над ее шуткой кто-то посмеялся.

— А как их привлекать? — спросил Ярило, почесывая затылок. — Как вообще набирают верующих? Есть поблизости что-то религиозное, я хочу взять пару уроков.

— Есть секта через пять домов, но туда лучше не ходить, — пробормотала Лика. — Моя бабушка как-то зашла, ради интереса, а ее там закрыли и требовали подписать бумаги о вступлении и уплатить взнос в двадцать тысяч рублей.

— Слушай, а это идея… — задумчиво произнес Яр. В его голубых глазах заблестел азарт.

— Нет, даже не думай! — воскликнул Вася. — Захотел, чтобы Перун со Сворогом отправили тебя еще ниже, в Навь?

— Ой, нет! — замахал руками бог весны. — Туда я не хочу!

Пока Ярило открещивался от Нави и обещал Васе не заходить так далеко, Лика всерьез задумалась о том, как привлечь прихожан, ведь это было в ее интересах. Чем быстрее Ярило выполнит желания и получит нужное количество бусин, тем скорее решит проблему с душой Лики.

— Можно создать группу в соцсети и начать ее раскручивать, — произнесла девушка.

Ярило с Васей замолчали и с интересом уставились на Лику.

— Группу? — переспросил бог.

— Что-то типа объявления, — пояснила девушка. — Напишем, что ты — местный благотворитель, который исполняет желания всего лишь за слова благодарности. Правда, для раскрутки понадобятся деньги, но это будет того стоить.

— Деньги — не проблема, — заверил Яр и, повернувшись к оруженосцу, сказал: — Давай сюда свою цепочку.

— Чего? — пискнул Вася и даже отпрыгнул назад. — Не отдам, она моя!

— Твои в лесу грибы и шишки, да и то, если нет лешего! — прикрикнул на мальчишку Ярило. — А цепочка моя, из 24-каратного золота, между прочим.

— Ты мне ее подарил!

— Не подарил, а отдал на сохранение. А ну верни цепочку, мерзавец!

Вася показал богу длинный красный язык и устремился к калитке. Яр кинулся за ним, потеряв на ходу шлепанец Ликиного деда

— Боже, кого я привела в свой дом… — пробормотала девушка.

Повернувшись к крыльцу, Лика увидела прямо перед собой жуткую прозрачную фигуру с длинными волосами, которые закрывали половину бледного лица с черными глазницами.

— Матерь Божья! — в ужасе закричала Лика. — П-п-призрак!

***

— Меня зовут Тома, — в который раз произнес призрак.

— Очень приятно! — сказал Вася и вытащил из пятки Яра очередную щипу.

Потеря шлепанца не остановила бога весны от преследования своего оруженосца. В итоге цепочку он отобрал, но при этом босая нога собрала изрядное количество щип и колючек, которые теперь с садистским выражением лица вытаскивал Вася.

— Я тоже очень рад знакомству, Томочка! — произнес Ярило со слезами на глазах.

Лика не могла точно понять: то ли его так растрогало знакомство с призраком Томой, которая, если приглядеться, оказалась миленькой девушкой, то ли он плакал от боли.

— Прости, что напугала тебя, — призрачная девушка с сожалением посмотрела на Лику. — Я не хотела, честно-честно!

— Да ничего, я почти не испугалась. — Это было ложью, Лика перепугалась знатно, хоть и сама уже несколько раз была призраком.

— Я умерла пару месяцев назад в своей квартире из-за утечки бытового газа. Уснула и не проснулась.

Все трое тяжело вздохнули. Кажется, Лика даже слышала об этом случае в новостях.

— Долго не могла поверить в произошедшее, но потом смирилась и стала бродить по округе, — продолжила Тома. — Вчера запуталась в парящей в воздухе паутине и очень удивилась, ведь я бестелесная. Впереди была еще паутина, а за ней другая. Так я и пришла сюда.

— Это все моя божественная энергия! — хвастливо заметил Яр и ойкнул, когда Вася вынул очередную щипу.

Тома с завистью посмотрела на божественную пятку и грустно заметила:

— Хотела бы я тоже быть живой и чувствовать…

— О, поверь, после этой экзекуции ты бы снова захотела умереть! — сказал Яр и кинул злобный взгляд на Васю. — Если тебе некуда идти, то можешь остаться у нас.

Лицо Томы просияло.

— Вообще-то, это мой дом, — тихо заметила Лика, которую совсем не привлекала перспектива жить еще и с призраком. — И мое мнение тоже надо учитывать.

— Хоть мы и заключили договор, по которому ты пускаешь в свой дом всех моих приближенных, я все же спрошу: ты же хочешь, чтобы Тома жила с нами, так? — елейным голосом произнес Яр.

— Э-э-э, — протянула Лика, ощущая настоящее давление со стороны божества.

Не успела девушка высказать свое мнение, как вдруг поняла, что повисла в воздухе, а ее тело завалилось на бок и головой ударилось о подлокотник дивана.

— Блин, — кисло произнесла Лика. — Кто-нибудь, поправьте меня, пожалуйста, а то мое положение выглядит неестественно.

— Момент! — воскликнул Вася, откинув в сторону ногу Яра.

Не успел он встать со стула, как Тома, которая смотрела на тело Лики голодным взглядом, рванула к дивану и исчезла в теле девушки.

— Эй, куда полезла?! — возмутился Яр. — Это не твое!

По телу Лики пробежала дрожь, затем оно открыло глаза, быстро оценило обстановку и, резко вскочив, бросилось к выходу.

— Ловите ее! — закричала Лика.

Вася кинулся за призраком, уносящим прочь чужое тело. Вслед за оруженосцем захромал Яр, проклиная милых призраков и свое мягкое сердце.

Не дожидаясь бога, Лика кинулась за Васей. Поравнявшись с мальчишкой, она умоляюще произнесла:

— Пожалуйста, поймай ее! Я для тебя все, что захочешь сделаю!

— Прям все? — ухмыльнулся мальчишка.

Лика усиленно закивала.

— Ну, тогда поднажмем! — Мальчишка заметно ускорился и почти догнал Тому, но та резко свернула направо и с удвоенной силой понеслась по улице.

— Ты что, профессиональный бегун? — удивленно воскликнул Вася.

— Я вообще спортом не занималась!

— Тогда с чего твое тело так быстро бегает?!

Лика ответить не могла. Глядя на то, как Вася постепенно теряет силы и замедляется, девушке хотелось выть от отчаяния. Она обернулась, в надежде увидеть Ярило, но удача была не на ее стороне. Видимо, больная нога совсем замедлила бога весны.

Обогнав Васю, Лика полетела вперед и с легкостью достигла своего тела.

— Эй, Тома! — крикнула она.

Тело вздрогнуло, но в сторону Лики не взглянуло.

— Делаешь вид, что не видишь меня?

Ответом было тяжелое сопение.

— Верни мне мое тело! Ты умерла, а я еще жива! Слышишь? А ну вылезай!

Игнорирование продолжалось. Лика злобно зарычала и взмыла вверх, чтобы осмотреться.

Примерно в двухстах метрах в сторону бегущей Томы направлялся рыжий пацан в косухе и с наушниками. Он дергался в такт музыки и громко подпевал.

Вспомнив учения Яра, Лика вперила взгляд в рыжего, сжала кулаки, зажмурилась и принялась тужиться. Девушка вовсе не ожидала, что у нее получится занять чужое тело, поэтому даже вскрикнула от неожиданности, когда услышала громкую и агрессивную музыку.

Открыв глаза, Лика оглядела себя и поняла, что находится в теле рыжего пацана. Стянув с головы наушники и заметив приближающуюся к ней Тому, девушка расплылась в довольной улыбке.

Стараясь ничем себя не выдавать, Лика дождалась, пока Тома окажется рядом, и прыгнула на нее.

— Ай! — жалостливо вскрикнуло ее тело, падая на землю.

В этот же миг душа Лики вылетела из пацана, но, к счастью, не только она покинула оболочку — Тома тоже выскочила из тела Лики.

Осознав, что снова стала духом, противная девчонка кинулась было назад, но Лика переступила ей путь, расставив руки в стороны.

— Даже не думай, — нахмурившись, произнесла девушка, намеренная всеми силами защищать то, что по праву принадлежит только ей одной.

Позади послышались стоны — это рыжий пацан пришел в себя и, кажется, не понимал, что произошло.

— Ой, девушка, это я вас сшиб? — виновато произнес он. — Девушка? Вы живы?

— Жива она! — раздался вдруг знакомый голос.

Лика обернулась и увидела Ярило. Он оттолкнул в сторону рыжего и аккуратно поднял на руки тело Лики.

— Возвращайся, — тихо произнес он и дунул ей в ухо.

Мгновение, и Лика уже была в своем теле, на руках Яра. Его красивое лицо вновь было словно подсвечено солнцем, несмотря на поздний вечер, а голубые глаза радостно блестели.

— Спасибо, — одними губами произнесла Лика, не сводя взгляда с лица бога.

— Пожалуйста. — Яр поставил девушку на ноги и придержал за локти, пока она не приняла устойчивость.

Рыжий озадаченно хмыкнул и спросил:

— С вами точно все нормально?

Лика кивнула.

Надев наушники, пацан потопал дальше. На него чуть не налетел запыхавшийся Вася.

— О, догнали уже! — хрипло произнес он и, дойдя до Яра с Ликой, плюхнулся на дорогу.

Тома парила чуть поодаль, виновато потупив взгляд.

— Ну и как это понимать? — сердило спросил у нее Яр.

Часть 7

— Простите, — пролепетала Тома. — Я не хотела. На меня словно какое-то наваждение нашло…

— Ты всего два месяца неприкаянная, а уже такая озверевшая! Что же дальше будет?

— Простите…

— А что будет дальше? — спросила Лика у Яра.

Божество нахмурилось.

— Ничего хорошего. Чем дольше неприкаянные духи бродят по Яви, тем безумнее становятся. Им обязательно надо избавиться от причины, по которой они застряли в мире живых, иначе никогда не смогут обрести покой.

— И что же ее держит? — прохрипел Вася.

Ярило кивнул на Тому и сказал:

— А вот об этом она нам должна поведать, но только после рассказа Лики о том, как она, будучи духом, смогла остановить свое одержимое тело.

Взгляд голубых глаз теперь уже вперился в Лику. Девушка хихикнула и гордо сказала:

— У меня получилось вселиться в того рыжего парня!

— Моя ты умница! — расплылся в улыбке Ярило. — Способная ученица!

Лика горделиво выпятила грудь. Похвала бога — это не хухры-мухры.

— А ты как вперёд меня тут оказался? — озадачился вдруг Вася. — Только не говори, что телепортировался…

— Не скажу, — пообещал бог.

— Яр! Хочешь всю энергию растратить?!

Лика ещё не видела, чтоб Вася так злился, да ещё и на божество.

— Ничего страшного, одна бусина пойдёт на восстановление. Просто придётся исполнить на одно желание больше.

Оруженосец поджал губы. Ярило перевёл взгляд на Тому и произнес:

— Мы ждём твою историю.

Призрачная девушка вздохнула, поджала ноги под себя и взмыла вверх.

— Думаю, я не упокоилась из-за Миши.

— Это твой парень? — предположила Лика.

Тома отрицательно покачала головой.

— Мы просто друзья. Вернее, были ими. Теперь-то меня уже нет…

— Может, ты что-то хочешь ему сказать? — предположил Яр. — Например, где зарыла свои драгоценности или имя человека, который встретит его заграницей?

Лика изумленно уставилась на бога.

— Ты что, столетия попутал? Мы не в революцию живем.

— Ох, прошу прощения! — Ярило неловко засмеялся. — Последний раз я общался с призраком в 1917 году.

— Возможно, ты относилась к нему не как к другу? — осторожно спросила у Томы Лика.

Злость на призрака утихла, уступив место сочувствию. Все же Тома — мертва, как на нее можно злиться?

— Я просто по нему скучаю, — уклончиво ответила призрачная девушка.

— В общем, она сама не знает, что ее держит, — сделал вывод Вася. — Возможно, дело даже не в этом Мише.

— Ладно, пусть пока с нами побудет, — сказал Яр. — Может, поймет, что ей надо сделать. — Посмотрев на Лику, он спросил: — Ты же не против?

Девушка тяжело вздохнула. Перспектива пускать призрака в дом ей не нравилась, но она же в последнее время так хотела общения, и вот он, шанс не быть одинокой. Ну да, жильцы ее дома вовсе не люди, но надо же с чего-то начинать?

— Я не против, — в конце концов сказала Лика. На душе у нее было неспокойно.

***

— «Исполнит любое ваше желание по взмаху руки»? Я что, волшебник?! — возмутился Яр, прочитав рекламное объявление, которое составила Лика.

— А как еще написать? Ты же в действительности собрался исполнять желания, — пробормотала девушка. Ей текстовка очень даже нравилась.

— Просто убери про взмах руки и добавь «всего лишь за слова благодарности». И добавь, что я покровитель весны, тепла, земледелия и…

— Это будет лишним, — заметила повисшая на люстре Тома. Ей нравилось обитать в верхней части помещения, что Лику очень даже устраивало.

— Почему? — удивился Яр.

— Потому что звучит как клоунада какая-то! — подал голос развалившийся на диване Вася. После беготни он заявил, что будет отдыхать целые сутки и не сдвинется с места.

— С каких это пор мои титулы — это клоунада?! — возмутился Ярило.

— Ну, мы же не секту продвигаем? — заметила Лика.

— Разве? — хохотнул Вася.

— Может, назовем его чудотворцем? — предложила Тома.

— Нет, это из другой оперы, — Ярило скривился. — Можно просто «Сотворец». Хотя, нет, Сварог меня прибьёт. Давайте лучше просто «Прародитель тепла»! Или «Властитель плодородия».

— Слышь, Властитель плодородия, — обратился к Яру его оруженосец. — Иди-ка ты, лучше, свою будку красить. Мы тут сами как-нибудь придумаем тебе прозвище поскромнее.

— Ну и пожалуйста! — фыркнул Ярило и потопал во двор.

Лика проводила взглядом обиженного бога и сказала Васе:

— Ты с ним так разговариваешь, что порой не понятно, кто из вас бог, а кто оруженосец.

Мальчишка повернулся на бок и небрежно произнес:

— Мне можно, я особенный. Он мне слова поперек не скажет.

— Что за привилегии такие? — спросила Тома, нависнув над Васей.

— Говорю же: особенный я!

Лика гипнотизировала рекламный текст минут пять, а потом взяла и стерла все до последней буквы. В голове медленно зрела новая идея. Пальцы забегали по клавиатуре как никогда быстро. Тома с Васей смотрели на это как заворожённые.

— Зацените, — сказала Лика, когда текст был готов.

Призрак и оруженосец приблизились к экрану ноутбука. Вася кашлянул и принялся читать вслух:

— «У вас есть заветное желание, которое никак не исполнится? А у нас есть для этого специальный храм! Все, что от вас требуется, — это написать свое желание на бумаге и принести в наш храм. Мы гарантируем его исполнение и не попросим за это ничего, кроме слов благодарности! Ниже представлен шаблон письма и адрес Храма Желаний». Ого, Лика, это так здорово!

— Очень здорово! — закивала Тома.

— Правда, Яр наверняка захочет добавить к названию храма еще и свое имя, но мы его отговорим, — заметил Вася.

Лика робко улыбнулась и отправила текст на печать.

— Надо показать ему, — сказала девушка, взяв лист бумаги.

На улице уже стемнело. Вокруг сновали майские жуки, которые никак не хотели уступать место июньским. Пахло прохладой, скошенной травой и краской.

Ярило, сидя на корточках, вырисовывал на окрашенной белой краской будке цветочки. От усердия бог весны даже закусил нижнюю губу и сощурил глаза.

— Кхе-кхе, — кашлянула Лика, привлекая к себе внимание.

Ярило замер, кинул быстрый взгляд на девушку и буркнул:

— Чего?

— Я написала новый текст. Прочитать?

— Ну давай, — делано равнодушно произнес Яр и продолжил разрисовывать будку.

Лика снова кашлянула и зачитала текст, то и дело кидая взгляд на Яра, в надежде уловить его эмоции, однако лицо бога весны все это время выражало сосредоточенность.

— Как тебе? — робко спросила Лика, закончив читать.

— Сносно. Только название дополни: «Храм желаний бога Ярило».

Еле сдерживая смех, Лика сказала:

— Думаю, это может испугать современных людей.

Ярило задумчиво хмыкнул и кивнул.

— Делай, как хочешь. Главное, чтобы система работала.

Получив одобрение, Лика хотела было вернуться и доработать рекламу, но почему-то замешкалась и, потоптавшись, спросила:

— Ты на нас обиделся?

— Ничуть, — слишком быстро ответил Яр.

— А мне кажется, что обиделся. Ты кажешься мрачным.

Бог весны и тепла вздохнул, отложил кисть и повернулся к Лике.

— Просто обидно, что я должен исполнять желания других, в то время как к моим никто не прислушивается, — произнес он с видом обиженного ребенка.

— Добрый вечер, соседи! — раздалось звучное приветствие со стороны калитки.

Яр с Ликой одновременно повернули головы на голос и увидели Илью. Сосед стоял у распахнутой настежь калитки и приветливо улыбался.

— Здравствуй, — произнесла Лика.

— Вы не поймите неправильно, я вас не подслушивал, — затараторил Илья. В руках он нервно теребил маленькие бумажки. — Просто шел мимо, увидел, что калитка открыта и решил поздороваться.

— Поздоровался? — недовольно глядя на соседа, спросил Ярило.

Илья кивнул.

— Тогда иди дальше.

— Ты чего такой невежливый?! — шикнула Лика.

— А с чего мне им быть? — шепотом произнес Яр. — Мне почему-то не нравится этот потатуй.

— Рататуй? — озадачилась Лика.

— По-та-туй, — по слогам произнес Яр. — Подхалим.

— Он не подхалим, а просто вежливый…

— Вижу, я помешал, — переминаясь с ноги на ногу, пробормотал Илья. — Я пойду. В следующий раз тогда…

— Что в следующий раз? — быстро спросила Лика, потому что Яр уже открыл рот, чтобы сказать какую-то гадость.

Робкая улыбка снова озарила лицо Ильи. Он помахал рукой с бумажками и сказал:

— Мне тут клиент подкинул два билета в театр, а я…

— Мы пойдем! — объявил Ярило и, подойдя к Илье, бесцеремонно выхватил из его рук билеты. — Мне жаль, что ты не можешь пойти. А что за постановка? О, «Ревизор» — бессмертная классика!

— Э-э-э, да, я бы хотел пойти… — неловко улыбаясь, промямлил Илья.

— Не волнуйся, мы с Ликой повеселимся за тебя, и потом все подробно расскажем. Спасибо за билеты! Если возникнет вдруг какое желание, заходи, исполним.

— Оу, спасибо…

Илья посмотрел на Лику и, помахав ей, направился к своему дому.

— Кажется, он не хотел отдавать нам билеты, — заметила Лика.

— Тебе просто кажется, — отмахнулся Ярило. — Постановка в это воскресенье в шесть вечера. Ты свободна?

Девушка кивнула. Подойдя к калитке, она захлопнула ее и закрыла на замок. Илья показался ей странным, да и вся ситуация тоже.

Ярило вернулся к будке, а Лика вдруг вспомнила, что так и не сказала ему то, что хотела сказать с момента ее возвращения в свое тело.

— Яр, — тихо окликнула она бога.

— М-м-м? — промычал он, не оборачиваясь.

Помедлив, Лика как можно уверенней и четче произнесла:

— Спасибо тебе, что научил меня управлять даром. Возможно, у меня не получится сразу контролировать выход души, но вселиться в другое тело у меня вышло, так что… — Лика прервалась, ощутив пощипывание в глазах.

Девушка коснулась нижнего века и почувствовала влагу.

— Яр, я… — Она снова не успела договорить, потому что бог весны оказался вдруг так близко, что Лика ойкнула от удивления.

— Ты плачешь, — тихо произнес Ярило, не сводя взгляда с глаз девушки.

Лика почувствовала, что по левой щеке катится крупная слеза. Она потянулась, чтобы смахнуть ее, но Ярило опередил Лику. Его пальцы коснулись щеки, и по всему телу девушки пробежала волна тепла.

— Моя первая бусина, — прошептал Яр, рассматривая маленький белый шарик.

— Вася сказал, что тебе надо поглотить ее энергию, чтобы восстановиться после телепортации, — вспомнила Лика слова оруженосца.

Бог весны покачал головой и сжал ладонь, на которой лежала бусина, в кулак.

— Мне пока хватит того, что осталось, а эту бусину я приберегу. Так как она для меня первая за много столетий, то я буду ей дорожить.

— Вот мы и поняли, как работает система, — улыбнулась Лика, припоминая растерянное лицо божества, который забыл подробности получения бусин благодарности.

— Верно, — радостная улыбка озарила лицо Яра, и Лика отметила про себя, что так он выглядит еще привлекательнее.

Вот, что значит, красив как бог…

Поймав себя на мысли, что любуется красотой стоящего перед ней Яра, Лика быстро заморгала, пытаясь согнать с себя наваждение. Подобного с ней никогда не случалось. Каким бы красивым ни был человек, она никогда не позволяла себе так открыто пялиться на него.

— Н-надо доработать рекламный текст, — запинаясь, произнесла Лика, пятясь к крыльцу.

— Будь добра, позови Васю. Мне нужна его помощь с храмом.

— Угу.

Только Лика шагнула к крыльцу, как в калитку кто-то забарабанил.

— Илья за билетами пришел? — удивилась Лика.

— Вот сквалыга, — буркнул Ярило. — Жалко, что ли, стало?

Лика открыла калитку и увидела перед собой пустую улицу.

— Стра-а-анно… — протянула она, посмотрев направо, а затем налево.

Подошедший Яр тоже посмотрел по сторонам и хмыкнул.

— Мяу! — донеслось снизу.

Бог и девушка опустили взгляд и увидели черного кота с яркими зелеными глазами.

— О, Кабачок! — удивленно воскликнула Лика.

Кто сказал, что у котов девять жизней? Часть 1

Проигнорировав Лику, словно она была не его бывшей хозяйкой, а фонарным столбом, черный кот подбежал к Ярило и принялся громко мяукать.

— Ты что-то хочешь мне сказать? — Бог весны опустился на корточки перед животным и внимательно всмотрелся в его зеленые глаза. — Я тебя не понимаю, дружок. Это тебе к моему родителю надо, он ваш язык звериный знает.

Кот сразу же мяукать перестал, повернул голову к Лике, а затем снова уставился на Яра. Бог развел руками, показывая, что ничего поделать не может.

— Кажется, он вернулся из-за тебя, — произнесла Лика, глядя на Кабачка.

— С чего взяла?

— Я его год не видела, а тут вдруг объявился. Меня проигнорировал, и сразу к тебе подошел.

— Да вряд ли он по мою душу пришел, — сказал Яр, поднимаясь. — домашние животные меня не очень-то жалуют.

Кабачок коротко мяукнул, отбежал в сторону и в миг обернулся человеком. Лика моргнула всего один раз, а перед ней уже не кот, а симпатичный парень лет восемнадцати, темноволосый и зеленоглазый.

— Я думал, все боги понимают язык животных, — произнес он, с упреком глядя на Яра.

— А я думал, что все коты — это просто коты, — не остался в долгу Ярило.

После кошачьей метаморфозы он не выглядел потрясенным, чего не скажешь о Лике. Вроде бы уже столько повидала, а все еще удивляться может.

Бывший кот усмехнулся и, поправив перекосившуюся черную футболку — благодаря какой-то магии он оказался полностью одет, чему Лика была очень благодарна, — сказал:

— Я не совсем кот. Трудно поверить, но чуть больше двух лет назад я был шестилетним мальчуганом, ворующим фрукты на рынке.

— А вот у меня о тебе другая информация, — заметил Яр. — Говорят, тебя нашли котенком на помойке. Ты лежал на кабачке, поэтому тебя назвали в честь этого замечательного овоща. Кстати, надо будет попросить Кузю и Зюзю пожарить блины из кабачков…

Зеленоглазый сморщился и недовольно уставился на Лику.

— Это было уже после того, как меня превратили в кота. Кстати, прости, что сбежал. Так уж вышло.

— Да ничего, — пролепетала Лика, до конца не понимая, кто же все-таки такой этот зеленоглазый: кот, который превращается в человека, или человек, который обращается в кота?

— Превратили? — тут же заинтересовался Ярило. — Вот с этого места поподробнее, пожалуйста. Поведай нам, Кабачок, что с тобой случилось.

Зеленоглазый снова поморщился и сказал:

— Феликс. Теперь меня зовут Феликс.

— Как кота в рекламе. Очень креативно, — фыркнула Лика.

— Как мембера группы «Stray Kids», — поправил ее зеленоглазый. — Моя хозяйка фанатка этих ребят. Я с ней пожил и тоже начал любить их песни. Мне вообще каким-то волшебным образом нравится все, что нравится ей. Наверно, это и есть любовь. — Феликс резко умолк и, кинув беглые взгляды на Лику с Яром, буркнул: — А вообще-то я не обязан вам ничего о себе рассказывать, если вы мне не сможете помочь.

— В чем именно? — полюбопытствовал Ярило. — Хочешь снова стать человеком?

Феликс кивнул и добавил:

— Или чтобы мне продлили жизнь. В сравнении с человеком, коты живут слишком мало. Мне должно быть сейчас восемь, но из-за того, что я кот, мне на вид уже почти двадцать.

— Я бы дала восемнадцать, — сказала Лика, чтобы подбодрить бывшего питомца, чей вид стал немного понурым.

— Что ж! — вдруг воскликнул Яр и хлопнул в ладоши. — Ты попал в нужное место! Я — божество, которое поможет исполнить твое желание, а взамен попросит лишь слова благодарности.

— Только лишь? — с сомнением спросил Феликс. — Даже душу не попросите? Или еще чего?

Ярило отрицательно покачал головой и указал на будку.

— Это Храм Желаний. Тебе только нужно написать на бумаге свое желание, положить его внутрь и помолиться богу Ярило — то есть мне — о его исполнении. Я сразу же возьмусь за дело, обещаю!

Феликс похлопал зелеными глазами, кивнул и спросил:

— Бумажка с ручкой есть?

***

В гостиной Лики, где собрались все, включая кота, который все еще пребывал в обличии человека, пахло молоком и травяным чаем. Кузя и Зюзя приготовили всем напитки и, разлив их по кружкам, притихли на спинке дивана, рядом с Васей. После того, как Феликс написал свое желание и положил бумажку в храм, Ярило попросил его рассказать о себе.

— Наверно, я был проклят с самого рождения, потому что ни разу не испытывал счастья до знакомства с Розой. — Феликс сделал глоток теплого молока из кружки и вздохнул.

— А Роза — это… — вмешалась Тома, требуя уточнений.

— Моя нынешняя хозяйка. Она — ведьма, а я ее фамильяр. Из этого дома я ушел не специально, — Феликс с сожалением посмотрел на Лику, — меня потянуло к Розе, и я не мог противиться этому. Позже она сказала, что так ведьмы и находят своих фамильяров — их к ним приводят высшие силы.

— Мог бы хоть записку оставить, — буркнула Лика.

— Тогда я еще не мог превращаться в человека. Это стало возможно только после моего знакомства с Розой, вернее, после того, как я понял, что люблю ее. — Феликс опустил взгляд на кружку с молоком. — Я уже смирился со своей жалкой судьбой, но потом начал снова превращаться в человека, благодаря чему смог общаться с Розой, рассказать ей о своих чувствах и получить признание в ответ. Она подарила мне надежду, вот только эта надежда начала таять, как только я понял, что состарюсь гораздо раньше ее.

— Кто тебя обратил в кота, помнишь? — спросил Яр. Он, словно психолог, с деловитым видом восседал в кресле и делал записи в блокноте.

— Это была женщина с белыми волосами, — задумчиво произнес Феликс. — Ее лицо не было старым, но ее вид… Казалось, что она живет уже очень давно. Я рылся в мусорном ящике в поисках еды. Отец снова ушел в запой, а мама не появлялась дома уже с неделю. Сначала я бродил по рынку, высматривая, что плохо лежит. Однако, в попытке украсть пару груш, меня поймали. Я чудом сбежал и начал рыскать у дома. Вот тогда-то ко мне и подошла та женщина. Она спросила, не брезгую ли я едой из помойки, а я ответил, что брезгую, но есть очень хочется, и что я бы очень хотел, чтобы мне было проще искать еду, и чтобы на меня косо не смотрели. Женщина улыбнулась, погладила меня по голове, что-то прошептала, и вот я уже котенок.

— Да уж, твое желание сбылось, — усмехнулся Вася. — Еду найти проще, и никто косо не смотрит, что ты по помойкам шаришься.

— Бойтесь своих желаний, — пробормотала Тома, плавно опустившись с потолка на пол.

— А ты ее не обижал случаем? — спросил Яр у Феликса.

Кот помотал головой.

— Я ее в первый раз видел.

— Странно, — пробормотал бог весны, постукивая ручкой по губам. — Та женщина явно ведьма, но зачем ей превращать в кота незнакомого ребенка? Обычно они так делают, когда обижены на что-то.

— Может, посчитала это милосердием? — предположила Лика.

— Может, — кивнул Яр. — В любом случае, нам надо ее найти. Возможно, с ней получится договориться, и она превратит Феликса обратно в человека. Кстати, как тебя звали, когда ты еще был мальчишкой?

Феликс пожал плечами.

— Не помню. Много человеческих воспоминаний исчезло, но вот беловолосую женщину я помню хорошо. У нее еще глаза были серые, как туман, будто они наполнены дымом.

Яр закрыл блокнот, закрепил на его обложке ручку и произнес:

— Что ж, идем искать эту ведьму. Кто со мной?

Все молчали.

— Мне надо доделать твою рекламу! — нашлась Лика.

— А у меня голова сегодня болит жутко, — Вася застонал и приложил ладонь ко лбу. — Магнитные бури, будь они неладны…

— Можно мне пойти? — вызвался Феликс.

Яр удивленно посмотрел на него и спросил:

— Разве тебя не ждет Роза?

— Не ждет. Мы порвали. Вернее, я порвал с ней…

— Чего?! — хором произнесли Ярило и Тома.

— Ты же говорил, что вы любите друг друга или я что-то не понял?

— Все так, — кивнул Феликс. — Мы с ней — родственные души. Я не представляю себе жизни без нее, да и она мне говорила то же самое. Она знает обо мне все, кроме того, что я — кот. Роза думает, что я ее сосед. Я хотел все рассказать ей, но каждый раз меня что-то останавливало, а с тех пор, как я понял, что из-за моей короткой жизни нам не быть долго вместе, решил не только молчать, но еще и порвать с ней. Не хочу, чтобы она тратила свое время на старого меня, а потом переживала из-за мой смерти.

— Зря не сказал. Может, она бы не стала тратить на старого тебя свое время. Вот и решилась бы проблема, — хохотнул циничный Вася, за что получил подзатыльник от Яра.

— Не обращай на него внимания, он у нас негораздок[1], ничего не понимает в чувствах, — сказал Яр Феликсу с добродушной улыбкой.

— А ты прям понимаешь, — пробубнил себе под нос Вася, злобно глядя на бога весны.

— И все же надо было ей все сказать, — заметила Лика. — Она же ведьма, все бы поняла и, может быть, что-то придумала.

— Не хочу обременять ее. — Феликс отставил кружку с недопитым молоком и принялся теребить бахрому на диванном пледе. — Если у вас получиться исполнить мое желание, то я вернусь к ней и все расскажу, но если нет, то пусть она лучше ненавидит меня за то, что я бросил ее, ничего толком не объяснив. Пусть лучше ненавидит меня, чем горюет обо мне.

— Если она любит тебя, то как может вдруг возненавидеть? — прошелестела Тома, округлив черные глаза.

Яр задумчиво посмотрел на призрака, кивнул каким-то своим мыслям и произнес:

— Обещаю, Феликс, что я в лепешку расшибусь, но исполню твое желание, и ты сможешь вернуться к своей любимой!

[1] Недалекий

Часть 2

***

Движимый возможностью получить вторую бусину, Ярило не учел одного простого факта — в ночи найти ведьму он никак не сможет. Перстень, что подарил ему отец, имел очень полезную функцию призыва солнечных лучей, которые могли не только разить противника, но и найти любое живое существо. Однако от лучей не было толка ночью и в местах, где нет солнечного света. Так и пришлось Яру и Феликсу, который принял облик кота, чтобы не растрачивать энергию на поддержание человеческого тела, дожидаться рассвета.

С появлением первого солнечного луча Ярило, который, кажется, и не спал вовсе, схватил полусонного Феликса и выбежал из дома.

— Ты не обращайся, побереги силы, — на ходу сказал Яр, прижимая кота к себе. — Я тебя поношу, мне не сложно.

Кот зашипел, вырвался из божественных рук и, прыгнув на землю, обернулся человеком.

— Все в порядке, я выспался, — зевнув, произнес Феликс. — Какой у нас план действий?

Ярило взглянул на поднимающееся из-за горизонта солнце, потер алый камень на перстне о штанину и, поднеся его к губам, шепнул:

— Ну-ка, лучики шаловливые, найдите мне ведьму беловолосую с глазами туманными.

Подняв руку с перстнем вверх, Ярило семь раз топнул, и из кольца вырвалось семь оранжевых стрел, которые вмиг разлетелись в разные стороны.

— Ого, — произнес Феликс, глядя на перстень. — Это божественная магия?

— Можно и так сказать. Камень Лелиграль может призывать лучи, которые подчиняются хозяину перстня.

— И они смогут найти ведьму?

— Рано или поздно — да. Ей просто надо быть на солнечном свете.

— И что мы будем делать, пока лучи ищут ее?

Ярило цокнул языком, подумал немного и предложил:

— Походим по магазинам? Я недавно продал одну безделушку, и теперь весьма богат. Хочу обновить гардероб, чтобы соответствовать современным мужчинам.

Феликс осмотрел одежду бога — простые темные брюки и серую футболку с длинными рукавами.

— Боюсь, магазины одежды не открываются так рано, — заметил кот.

— Что ж, придется подождать.

Вдруг в небе сверкнуло что-то оранжевое и оказалось прямо перед Феликсом и Яром.

— Один из лучиков вернулся! — воскликнул бог весны, всматриваясь в тоненькую полоску света.

Подрожав немного, полоска согнулась, скукожилась и превратилась в маленького и полностью оранжевого человечка без лица.

Лучик подлетел к уху Яра и что-то пошептал ему.

— Ты уверен, что это она? — спросил Яр.

Лучик усиленно закивал.

— Тогда веди!

Радостно пискнув, лучик поспешил показывать дорогу, которая заняла у бога и кота почти час: десять минут до остановки, полчаса на автобусе, а затем еще минут двадцать на такси, потому что в деревушку за городом, куда их вел лучик, общественный транспорт не ходил.

— Удивительно, что мы ее так быстро нашли, — произнёс Ярило, идя по пыльной деревенской дороги.

— Чуешь подвох? — настороженно спросил Феликс.

— Слишком было просто.

Лучик подлетел к покосившейся избенке и замер у приоткрытой двери. Яр заглянул внутрь и крикнул:

— Эй! Есть кто?

Внутри выругались и яростно затопали. Бог весны отскочил от двери и замер рядом с Феликсом. Дверь полностью распахнулась, и на пороге избы возникла дряхлая седовласая старуха в грязном халате пестрой расцветки.

— Чего орешь, спать не даешь? — скрипучим голосом произнесла она. — Еще и в чужой дом нос свой наглый суешь!

Лучик принялся летать вокруг старухи и указывать на нее, мол, вот та, кого вы хотели найти.

— Это она? — с сомнением спросил Яр у Феликса.

Кот, прищурив зеленые глаза, внимательно рассматривал старуху.

— Вроде она, но только старше лет на пятьдесят.

Оторвав раздраженный взгляд от Яра, старуха посмотрела на Феликса. В ее дымчатых глазах мелькнуло узнавание.

— Все еще живой, бродяжка. — Пожилая женщина растянула тонкие морщинистые губы в ухмылке. — И не смотри на так меня. Да, постарела. Колдовство не бесплатно дается.

— Вы меня помните? — прошептал Феликс.

— Я помню всех, кому когда-то помогла.

— Помогла? — изумился Яр. — Ты обрекла человека на короткое существование в теле животного!

— А чем плоха жизнь животного? Почему вы, люди, думаете, что быть вами лучше всего? — Старуха снова взглянула на Яра, но уже без раздражения, внимательно всмотрелась в его голубые глаза и крякнула: — Так ты и не человек вовсе, а бог! Только божественного в тебе — лишь крупицы, вот я и попутала тебя с простым смертным. Прошу прощения, Ярилушка.

— Ничего, — махнул рукой бог весны. — Скажи мне лучше, сможешь его опять человеком сделать? — Яр кивнул в сторону Феликса.

— Зачем? — изумилась старая ведьма. — Я же его от голодной смерти спасла! Судьба у него жестокая была — не дожил бы до семи лет.

— Спасла превращением в кота? — со скепсисом в голосе спросил Ярило.

— А как, по-твоему, еще можно Марену обмануть? — фыркнула старуха. — Она внимание обращает только на человеческие полотна, а на животных ей плевать. И уж тем более ей плевать, когда колдуны да ведьмы людей в животных превращают от обиды. Жалко мне стало мальчонку, вот я и решила ему жизнь продлить таким образом. Ненамного, но хоть так.

Ярило хотел было возразить, что старуха поступила неправильно, но вспомнил вдруг про Василька. Ради того, чтобы мальчишка жил, Яр бы его и в кота превратил, и в белку, и даже в желудь.

— Я вам благодарен за спасение моей жизни, но не могли бы вы снова сделать меня человеком? — Феликс умоляюще взглянул на старуху.

Цокнув языком, ведьма произнесла:

— Даже если скоро умрешь?

В зеленых глазах парня отразился испуг.

— У-умру? — пролепетал он.

— Став человеком, твое полотно тоже станет прежним, и твоя судьба как человека никуда от тебя не денется, — пояснила старуха. — Я смогу снять с тебя чары, но проживешь ты от силы год.

— Это нам не подходит! — объявил Яр. — Феликс хочет жить долго со своей любимой.

— Тогда пусть живет как кот, — пожала плечами ведьма. — Твоя любимая — ведьма, так ведь? А ты — ее фамильяр?

— Да… Как вы узнали?

— Иначе бы ты не смог превращаться в человека. Связь между тобой и твоей ведьмой сильна благодаря ее силам и твоей человеческой энергии, которая все еще находится в тебе. Ко всему прочему, ваша любовь пропитана волшебством, которое вы оба излучаете. Такая любовь способна снимать проклятия и рушить чары. Думаю, еще пару-тройку месяцев, и ты бы перестал быть котом.

Феликс с Яром переглянулись. Взгляд первого был напуганным, а второго — задумчивым. На некоторое время воцарилась тишина, которую нарушал лишь скрип покачивающейся на ветру двери.

У Яра было два варианта, и оба ему не особенно нравились. Первый заключался в том, чтобы обратиться за помощью к Живе — ответственной за все живое богине — и попросить ее сделать Феликса человеком и продлить ему жизнь. Второй вариант — это обратиться к Марене.

В первом случае Жива может отказать, так как просьба слишком серьезная — надо кота не только человеком сделать, но еще и жизнь ему увеличить чуть ли не в пять раз. Ну а с Марой связываться Яр вообще не хотел — страшно представить, что она может потребовать у него взамен.

Феликс печально вздохнул и вдруг снова стал котом. Улёгся в ногах Яра, опустил голову на лапы и закрыл глаза. У бога весны защемило сердце. Он вспомнил, с какой теплотой в голосе и блеском в глазах описывал Феликс свою возлюбленную. Вспомнил Ярило также и свое обещание в лепешку расшибиться, но помочь Феликсу.

— Так, просыпайся, кошак! — бог весны осторожно толкнул кота носком ботинка. — Нам еще богиню смерти уговаривать тебе жизнь продлить, а он тут разлегся!

Кот подскочил и, широко раскрыв глаза, воззрился на Ярило.

— С самой Мареной хочешь договориться, чтобы она его нить судьбы не срезала? — проскрипела старуха. — Ну-ну, удачи.

— Если однажды получилось, получится и теперь, — с бравадой произнес Яр. Не мог, ну не мог он из-за совей неприязни к богине отказать в помощи тому, кто так отчаянно в нем нуждается.

— А к Макоши сходить не хочешь? — спросила ведьма. — Авось, подоткет она мальчишке полотно судьбы.

Голубые глаза Ярило засветились радостью.

— Точно, Макошь! Как же я о ней не подумал!

— Макошь? — вопросительно повторил Феликс.

— Вместе со своими дочерями Долей и Недолей она плетет нити судьбы. Она — всеведущая мать, богиня судьбы, прядущая путь души в земном воплощении и… — Ярило вдруг сник и договорил уже без всякого энтузиазма: …жена Перуна…

— Это проблема? — спросил Феликс.

— Если она разделяет точки зрения своего мужа, то да, — кивнул Яр. — Будем надеяться, что она еще не настолько сроднилась с ним, и хотя бы выслушает нас.

— Если у тебя получится с ней договориться, то я буду рада за этого мальчугана. — Впервые за все это время на лице старухе появилась искренняя улыбка.

— А ты не уходи никуда, мы еще вернемся, — предупредил ее Яр. — Проклятие с него только ты ведь можешь снять.

Часть 3

— И как нам организовать встречу с богиней? — спросил Феликс.

Они с Яром шагали по запыленной проселочной дороге, которая вела из деревушки к засеянным пшеницей полям.

— Позовем три раза, по стандарту, и будем ждать, — ответил Яр, жуя травинку.

— А если не отзовётся?

— Будем решать проблемы по мере их поступления.

Ярило дошел до поля, шагнул в пшеницу, провел по молодым, ярко-зеленым колоскам ладонью и трижды прошептал с закрытыми глазами имя богини судьбы.

Некоторое время ничего не происходило, и Ярило подумал было, что не хочет с ним разговаривать Макошь, однако вдруг поднялся сильный ветер, зашелестели молодые колосья и в миг исчезли. Пейзаж сменился на просторную горницу с большими окнами, из которых струился солнечный свет. Посреди стоял золотой ткацкий станок, а перед ним — Макошь. Рядом с богиней седели две девицы одного возраста, но разной наружности. Та, что по правую руку от богини, была красива и статна, светилась счастьем и здоровьем. Ее лоб украшало золотое очелье, которое не скрывало толстую косу, и оставляло открытой макушку. Держала красавица ровную и золотистую нить и то и дело улыбалась, глядя на полотно на ткацком станке. Девица, что сидела по правую руку от Макоши, была некрасивой и вид имела болезненный и грустный. Очелье на ее лбу было из потускневшего серебра, а нить она держала неровную и тонкую — того и гляди порвется.

Бог весны улыбнулся, поклонился и произнес:

— Приветствую вас, прядильщиц судьбы! Доля, — Яр поклонился красавице, — Недоля, — отвесил поклон болезненной девушке, — и всеведущая Макошь.

Главная прядильщица осмотрела Яра с ног до головы и качнула головой. Бусины на ее рогатой кичке звякнули. Макошь расправила белый шелковистый платок, что скрывал от посторонних глаз ее волосы, и шагнула к Яру и Феликсу.

— Зачем звал меня, Ярило? — ровным голосом спросила Макошь. — Из-за твоего изгнания я не смогла принять тебя в Прави, поэтому создала проекцию моей горницы в Яви.

— Благодарю, что откликнулась на мой зов, всеведущая Макошь, — Яр снова склонил голову. — Просьба у меня пустяковая для такой могущественной богини. Всего-то и надо, что увеличить жизнь этому человеку, который был превращен ведьмой в кота, — бог весны указал на Феликса.

Макошь перевела взгляд на темноволосого юношу и нахмурилась.

— Выполняешь желание за бусину?

— Именно, — кивнул Яр.

Макошь подошла к одному из многочисленных сундуков, подняла крышку и достала оттуда серое полотно со скромным узором.

— Судьба у мальчишки роковая, — произнесла она, изучив полотно.

— Все так, — подтвердил Ярило. — Если он превратится в человека, то не проживет и года.

— Тогда пусть остается котом, — равнодушно произнесла Макошь. — Ведь его обратили, чтобы спасти.

— И такое спасение тяготит меня! — воскликнул Феликс. — Не хочу жить, как животное!

— Жалеть о своей доле — что ветра искать в чистом поле, — произнесла Машкошь, чеканя каждый слог. — Видится мне, что не всерьез ты воспринимаешь труд мой и моих дочерей. Думаешь, я могу менять судьбу любого, кто ей недоволен? А не задумывались ли вы, смертные, что все, что с вами происходит, вы заслужили? Всё, что было содеяно вами в прошлых жизнях, воплощается в новых как уроки. Мы с дочерями неустанно следим за вашими поступками и ткем полотна вашей судьбы с учетом всех содеянных вами дел в прошлой жизни.

— И тем самым лишаете нас выбора, не даете менять судьбу! — выкрикнул Феликс. Яр предостерегающе посмотрел на него, но юноша лишь отмахнулся от бога весны.

Макошь усмехнулась, сочувственно глядя на Феликса.

— Ты ошибаешься, глупый мальчишка. Ваша судьба зависит от вас. Никто не диктует вам, как надо поступать — это решаете только вы. Мы же смотрим на ваши решения и ткем полотно на их основе. Что посеешь, то и пожнешь. Семена добрых поступков принесут благие плоды, а семена плохих поступков взойдут на поле вашей жизни горестями и печалями. Людям нравится обвинять богов в том, что они лишают их свободы выбора, потому что где-то глубоко в душе понимают, что не могут поступить так, как было бы правильно. Хорошо списать всю вину на высшие силы, обвинив их в своей роковой судьбе. Куда сложнее понять, что на самом деле у каждого человека есть выбор, из которого и прядется полотно его жизни.

Речь Макоши остудила пыл Феликса. Юноша затих и потупил взгляд. Яру хотелось отвесить ему подзатыльник за то, что начал спорить с богиней судьбы, однако надо было обернуть ситуацию в свою пользу.

— Прости этого пресноплюя[1], Макошь, — вкрадчивым голосом произнес Ярило. — Совсем он от любви обезумел. Мечтает стать снова человеком, чтобы прожить долгую жизнь со своей возлюбленной.

Недовольство исчезло с лица Макоши. Глаза богини заблестели любопытством.

— Значит, все дело в любви, — задумчиво произнесла она. Позади нее захихикала Доля, и даже Недоля едва заметно улыбнулась.

Макошь не так давно стала женой Перуна, и, по всей видимости, она все еще пребывала в эйфорическом состоянии от влюбленности, поэтому Ярило и затронул эту тему.

— Что ж, ради такого прекрасного чувства, как любовь, я, пожалуй, помогу, — согласилась Макошь, поглаживая полотно Феликса. — Итак, мне надо лишь увеличить его годы жизни и все?

Ярило кивнул.

— До скольких?

— Посмотри, сколько проживет его возлюбленная и сделай так, чтобы они умерли в один день, да? — Бог весны взглянул на Феликса, ожидая согласия или несогласия.

Юноша кивнул.

Макошь принялась капаться в другом сундуке. Полотно, что она вынула, было ярким, насыщенным и богато украшенным. Богиня ухмыльнулась.

— Судьбы современных ведьм куда лучше, чем были давным-давно. — Макошь посмотрела на Феликса и сказала: — Вы оба проживете долгую жизнь, но я не скажу вам, когда вы умрете.

— Благодарю, — Феликс низко поклонился богине. Яру показалось, что на глазах юноши блеснули слезы.

— Когда чары будут сняты, я перетку твое полотно, — снисходительно глядя на Феликса, сказала богиня.

— Отлично! — Ярило хлопнул кота по спине. — Тогда мы должны поспешить! Любимая так его ждет, так ждет!

Макошь щелкнула пальцами, и перед Яром и Феликсом снова возникло пшеничное поле. Бог весны резко перестал смеяться и, сощурив глаза, уставился на Феликса.

— Ну вот кто тебя просил спорить с ней?! Зачем начал про судьбу говорить, это же ее больная тема! Тебе приятно будет, если я начну разговаривать про блох и кошачьи лотки?!

— А при чем тут это? — не понял Феликс.

— При том, что лотки и блохи — это неотъемлемая часть тебя, как судьба и все, что с ней связано, — неотъемлемая часть Макоши! — Ярило махнул рукой и зашагал к деревне. — Мордофиля…

— Эй! Подожди меня! — Феликс устремился следом за богом. — Ты же не злишься? Прости, пожалуйста! Я ведь просто хотел отстоять свое мнение. Если бы я не сказал этого, то…

— Если бы, да кабы, да во рту росли грибы — был бы не рот, а целый огород, — огрызнулся Ярило.

Бог весны, как никогда раньше, чувствовал усталость. Простую человеческую усталость, которая раньше не была ему свойственна. Вскоре ему надоело огрызаться, и он молча слушал нескончаемый поток извинений от Феликса. Яру уже не терпелось получить свою бусину и вернуться домой, к Лике и остальным.

Поймав себя на том, что с теплотой на душе и улыбкой на лице думает о месте, где прожил всего несколько дней, как о доме, Яр усмехнулся. Правильно он сделал, что не стал обращаться к богам за помощью со вторым желанием Лики. Эта девушка приносит ему покой, а значит, она будет нужна Яру на протяжении всего времени его пребывания в Яви.

[1] Болтуна

Часть 4

***

— То есть как она тебя не приняла?! — удивился Ярило, глядя на стоящего в дверях понурого Феликса. Бусина, которую он ранее получил от него и с которой не расставался последние пару часов, чуть не выпала у него из рук.

— Вот так, — пожал плечами юноша.

Как только он стал человеком, Макошь переткала его полотно, и Феликс поспешил к Розе, но она его прогнала.

— Она просто еще обижена, — заметила Тома, просунув голову через стену.

Феликс отрицательно покачал головой.

— Она нашла себе какого-то Яшу. Сказала, что познакомилась с ним в интернете и уже сходила на пару свиданий. Расхваливала мне его направо и налево…

Казалось, что юноша вот-вот заплачет.

— Она точно обижена, — закивала Тома. — Ты же бросил ее, ничего толком не объяснив. Уверена, если бы она знала все обстоятельства, то не пошла бы на свидание с типом из интернета.

Лика с Васей согласно кивнули. Феликс жалостливо посмотрел на Яра и протянул ему бумажку.

— Что это? — спросил бог весны.

— Ж-желание, — пролепетал юноша. — Х-хочу, чтобы она забыла этого Яшу и вернулась ко мне.

— Евпатий Коловратий, — устало вздохнул Ярило. Он думал, что наконец-то отдохнёт, но не тут-то было. — Ладно, кидай бумажку в храм, завтра мы начнем.

Как Яр и обещал, на следующий же день он приступил к исполнению желания Феликса. С помощью лучей из кольца, он нашел Розу и вместе с Ликой отправился к девушке.

— Какой у тебя план? — спросила Лика.

— Никакой. Просто расскажу ей все, что произошло с ее Феликсом. Она размякнет, заплачет и кинется в его объятия.

— Она даже его не стала слушать, так с чего вдруг послушает незнакомца?

— С того, что я — бог.

— А-а-а, ну удачи.

Спорить с Яром Лика не стала. Зачем? Он же — бог, и лучше знает, как поступить.

Лучик привел их к кафе в центре города, влетел через приоткрытое окно и замер над рыжеволосой девушкой в красивом зеленом платье.

— А вот и Роза, — заключил Яр, приблизив лицо так близко к окну, что стекло даже запотело от его дыхания.

— А с ней тот самый Яша? — Лика указала на сидящего напротив Розы мужчину.

Вид у него был какой-то странный, неестественный. Возможно, такое впечатление складывалось из-за темных очков, которые он не снял в помещении, а, возможно, дело было в самом лице, на котором будто бы застыла ровная матовая маска.

— Такое впечатление, что он переборщил с тональным средством, — пробормотала девушка.

— А? — не понял Яр.

— Лицо как будто замазано, — пояснила Лика.

— Смеется, смотри-ка, — заметил Яр, не сводя пристального взгляда с Розы. — Нравится он ей, похоже.

— Староват для нее, но старается молодиться. Наверно, поэтому и кажется, что у него на лице маска.

— Подтяжки?

— Возможно.

— Такая жара, а он в рубашке и пиджаке. Да еще и платок на шее. И как он не сопрел еще?

— Иди и спроси, — предложила Лика. — Ты же как раз хотел поговорить с Розой.

— Не тот случай. План «А» отбрасываем и приступаем к плану «Б».

— Чего? — спросила Лика, удивленная тем, что у них, оказывается, был план «А».

— Ты вселяешься в этого чужеяда[1] и начинаешь вести себя как ветрогонка.

— Кто?

— Вздорная баба, — пояснил Ярило. — План ясен? Тогда вперед!

— Но…

— Без «но»! Практикуйся, Анжелика Селезнева!

— Не называй меня так!

Свое полное имя действовало на Лику как красная тряпка на быка. Девушка разозлилась и, сфокусировавшись на странном спутнике Розы, почти сразу же переместилась в его тело. Такое легкое переселение насторожило Лику. Она повернула голову к окну и увидела Яра, держащего на руках ее тело. Поймав ее взгляд, бог широко улыбнулся и подмигнул ей.

— И вот я взялась за этот проект, даже не представляя, чего мне это будет стоить! — тараторила Роза, ковыряясь в тарелке с пастой.

Лике в теле Яши было очень комфортно, будто в обуви, которую сшили специально для нее. В теле рыжего парня, в которого она вселилась первый раз, было тесно и неудобно, словно она надела туфли на два размера меньше.

Лика пошевелила конечностями, отметив про себя, что и это ей тоже дается с легкостью. Снова посмотрев в окно, Лика поймала недовольный взгляд Ярило и вспомнила, зачем она переселилась в это тело.

— Психопата вызывали? — прошептала девушка, жутко улыбнувшись.

— Что? — спросила Роза, в замешательстве глядя на собеседника.

— Ты так и будешь ковыряться в пасте? — спросила Лика писклявым голоском. И, не дав девушке ответить, схватила ее тарелку и поставила перед собой. — Тогда доем я, очень уж проголодался!

С этими словами Лика принялась есть пасту руками, капая на свежую и сильно пахнущую одеколоном одежду. Глаза Розы округлились от удивления, а рот приоткрылся.

— Ты рассказывай дальше, я все выслушаю! — произнесла Лика с набитым ртом. — Кстати, когда мы поедем к тебе домой? Мне уже не терпится.

Склонив голову на бок, Лика похлопала глазами, стараясь выглядеть как можно безумнее.

— Яш, что с тобой? — пролепетала Роза.

Остальные посетители тоже заметили странное поведение мужчины в темных очках, и принялись перешептываться. Кто-то начал тайком записывать видео на смартфоне.

— Я, кстати, за отношения без обязательств. Таких как ты у меня много, штук десять. Надеюсь, ты не против, — продолжила тараторить Лика, вальяжно развалившись на стуле и один за другим облизывая пальцы.

Она чувствовала, что низ лица у нее в соусе, но специально не вытиралась, чтобы не уменьшать отрицательного эффекта.

Скривившись, Роза резко встала и, бросив злобное «не звони мне больше», быстро направилась к выходу из кафе.

— Ха! — победно произнесла Лика и потянулась за салфеткой.

Вытерев лицо, девушка заметила оранжевые пятна на салфетке.

— Точно, тоналка.

Повернувшись к окну, Лика помахала Яру и показала ему большой палец, однако бог весны смотрел вовсе не на нее, а куда-то в сторону. Вид у него все еще был настороженный.

Приложив немного усилий, Лика вернулась в свое тело, открыла глаза и воскликнула:

— Видел, как я ее напугала?!

— Да уж, и не только ее, — пробормотал Яр, все еще глядя внутрь кафе.

— Посетители тоже офигели, согласна.

— Нет, я про хозяина тела.

Лика посмотрела туда, куда был направлен взгляд Ярило. Яша уже пришел в себя, встал и тоже поспешил покинуть кафе, перед этим оставив на столе купюру.

Яр метнулся к выходу и перекрыл путь мужчине.

— Отойдите, — произнес Яша низким голосом.

— А то что? — ухмыльнулся Ярило. — Затащишь меня в свой жальник[2], упыреныш?

***

Упырь Яша сидел в Ликином любимом кресле и усердно замазывал свой подбородок тональным кремом.

— Извиниться не хотите? — спросила у него Роза.

— А что ты его вдруг на «вы» начала называть? — ехидно поинтересовался Яр. — От мертвячего статуса не веет важностью, только разложением.

— Вот не надо про разложение, пожалуйста! — воскликнул Яша, на секунду оторвавшись от замазывания подбородка. — От меня не воняет, я пользуюсь парфюмированным спреем.

— Это еще что за диво такое? — спросил Яр.

Лика жестом изобразила, что душится, и бог понимающе закивал.

— Если этот мертвяк не собирается извиняться за то, что обвел меня вокруг пальца, то мы уходим! — Роза сурово посмотрела на Феликса.

После разоблачения ведьминого ухажёра Ярило сразу же послал Лику вдогонку за Розой. Ведьма слышать ничего не хотела, но когда Лика упомянула Феликса, сразу же изменилась в лице и принялась внимательно слушать рассказ о том, как Яр помог её коту стать ради неё человеком.

Роза сразу же захотела увидеть Феликса, и Лика повела её к себе домой, вот только она никак не думала, что Яр притащит сюда ещё и упыря.

— Яша, извинись, — настоятельно произнес Ярило тоном дрессировщика.

— Простите, что ввёл вас в заблуждение относительно своего хм…состояния, — вежливо и с явным сожалением сказал Яша. — Увы, мёртвым быть нелегко. Чувства и желания остаются, как и при жизни, а вот тело постепенно гниет и разваливается.

— Ну что ты! — воскликнула Тома. — Твоё тело в хорошем состоянии! На лице нет ни одной дырочки! Видела я одного упыря в лесу, так он был уже настолько сгнившим, что даже глаза вывалились.

Яша грустно улыбнулся.

— Ладно, он — несчастный мертвец, который захотел почувствовать себя живым, но ты-то потомственная ведьма, — с упрёком в голосе произнес Феликс. — Должна была сразу понять, кто перед тобой.

— Ой, кто бы говорил, не человек, а кот! — не осталась в долгу Роза. — Если бы ты с самого начала сказал мне правду, то я бы не спуталась с этим упырем! И мы бы обязательно вместе придумали, как тебе помочь.

— В любом случае, вам уже помогли, — заметил Яр. — И не кто-нибудь, а именно я, бог весны и тепла Ярило. Так что жду благодарности от Феликса.

Кашлянув, парень подошёл к Яру и смущённо заглянул ему в глаза. В прошлый раз, благодаря бога, он был весь пунцовым от того, что внезапно заплакал. Непроизвольно появляющиеся на его глазах слезы смущали юношу.

— Спасибо тебе за то, что исполнил еще одно моё желание, — сбивчиво пробормотал он.

Глаза Феликса увлажнились. Задержавшись на нижних ресницах, слезинка упала на щеку юноши и покатилась вниз. Яр ловким движением поймал её и улыбнулся. На его руке красовалась бусина.

— Три, — на выдохе произнес бог весны.

Наблюдая за этим действом, Лика ощутила лёгкую ревность. В памяти отчётливо всплыл эпизод, когда Яр получил бусину от неё. Его тёплые пальцы на её щеке и взгляд, полный счастья и благодарности.

— Ну все, чешите отсюда, если не намерены больше загадывать желание! — воскликнул Яр, любуясь бусиной. — И не забудьте вступить в мою группу и оставить отзыв о том, как прекрасно я работаю!

[1] Паразита

[2] Могила

Если любовь незаметна, то это не значит, что ее нет (Часть 1)

К удивлению Лики время с богом весны бежало настолько стремительно, что девушка так ещё и не поняла, положительно ли сказывается на ней жизнь с Ярило или все же негативно.

К плюсам жизни с Яром можно было смело отнести то, что он был рядом каждый раз, как душа Лики решала совершить очередное путешествие. Он ловко подхватила обмякшее тело девушки, прижимал к себе и легко дул ей в ухо, возвращая на место душу. Однако каждый раз, открывая глаза и видя перед собой красивое лицо Яра, сердце Лики билось сильнее, а это, несомненно, относится к минусам.

То, что в доме девушки было много жильцов, тоже, казалось, было минусом, но с ними Лика перестала чувствовать одиночество, стала смеяться и даже начала первой заводить разговор с коллегами и сотрудниками. Значит, новые жильцы — это плюс.

Вот только упырь Яша, которому Яр великодушно разрешил остаться, точно был минусом. Каждую неделю покупать тональный крем и парфюм — это уже слишком!

— Послушай, хватит брать мою косметику! — теряя терпение, воскликнула Лика.

Яша воззрился на нее замутнёнными глазами, полными грусти.

— Что ты кричишь на бедного мертвяка? — Яр оторвался от перебирания бусин. — Жалко тебе, что ли, этой мазилы-красилы?

— Мне тюбика на год хватает, а он вымазывает его за неделю! Я не так много получаю, знаешь ли!

— Вот, воу, девочка, откуда столько гонора? — удивился Вася, который вместе с Томой играл в шашки.

Лика сама не знала, откуда. Раньше бы она молча терпела, но сейчас ей отчаянно хотелось выказать свое недовольство.

— Раньше же он как-то добывал эти крема, — чуть спокойнее заметила она.

— Я крал пробники в магазинах, — скромно произнес Яша.

Яр театрально обхватил ладонями лицо и воскликнул:

— Лика, ты что, хочешь, чтобы наш друг снова начал промышлять воровством?!

Девушка хотела сказать, что вовсе этот упырь ей не друг, но промолчала, потому что это было бы грубо по отношению к Яше. Если не думать о том, что он — медленно разлагающийся труп, то Яша был неплохим человеком. Вернее, упырем.

— Не мог бы ты тогда выделять средства на тональный крем для него из своего бюджета? — как можно вежливее спросила Лика.

Ярило нахмурился и, вернувшись к перебиранию бусин, заметил:

— Я подумаю.

С тех пор, как он выполнил желание Феликса, к ним пришли две девушки и один парень — по рекомендации Розы. Они были простыми людьми, поэтому желания у них оказались тоже простыми: достать VIP-билет на концерт BTS, приворожить парня и получить повышение на работе.

Два последних Яр исполнил быстро, а вот с первым ему пришлось попотеть и потерять при этом почти все свои сбережения.

Однако после этих трех, были ещё клиенты, отблагодарившие Ярочку деньгами, которые радовали божество почти так же, как бусины, которых, кстати, набралось уже двадцать три штуки.

К сожалению, деньги Ярило спускал на всякую фигню: бредовая одежда, парфюм, аксессуары и электрический самокат. Последним приобретением он гордился так, будто это была навороченная иномарка. На вопрос Лики, куда он будет на нем ездить, Яр ответил, что к клиентам.

— На всякую фигню у него есть деньги, а о покупке крема для друга он подумает, — буркнула Лика себе под нос и вышла из дома.

У Храма желаний топталась пожилая женщина в выцветшей розовой кофте в белый горошек и в чёрной юбке по щиколотки. Её седые волосы были собраны в аккуратный пучок на затылке. В руках женщина держала сложенный пополам листок. На морщинистом лице застыла нерешительность.

— Вы пришли загадать желание? — осторожно спросила Лика.

Женщина встрепенулась от звука голоса девушки и испуганно уставилась на неё. Руку с листком женщина спрятала за спину.

— Если хотите, то можете поговорить лично с тем, кто возьмётся за исполнение вашего желания, — улыбнулась Лика, боясь спугнуть клиентку Яра.

— А это точно бесплатно? — робко поинтересовалась та.

— Достаточно будет лишь слов благодарности, — кивнула Лика.

Женщина задумчиво посмотрела на Храм.

— Внук нашёл ваше объявление в интернете и показал мне. Разумеется, мы с невесткой не восприняли его всерьёз, но мальчишка почему-то считает, что вы нам поможете. Я чувствую, что здесь что-то нечисто, уж извините, но я в подобную бесплатную чушь не верю…

— Однако вы пришли.

— Да, — кивнула женщина. — Пришла, потому что не знаю, к кому ещё могу обратиться.

Словно почувствовав клиента, во двор вышел Ярило. Увидев стоящую у Храма женщину, он просканировал её внимательным взглядом голубых глаз, растянул губы в добродушной улыбке и произнес:

— Добрый вечер! Вы пришли с желанием? Я полностью к вашим услугам!

***

— Мой сын — азартный игрок, — сказала Нина Петровна, макая в свой чай сушку.

Выгнав всю нечисть из гостиной, Лика пригласила клиентку Яра в дом и заварила чай.

— Все началось с тех пор, как его сократили на заводе, — продолжила Нина Петровна. — Дима почти год не мог найти работу, ввязался в какую-то авантюру и потерял половину наших сбережений. Решил заработать, играя в карты, но это только усугубило ситуацию. Он проиграл все деньги, что у нас были, влез в долги. Теперь он постоянно рыщет по квартире в поисках заначки, ворует мою пенсию и зарплату жены. Хочет отыграться, но у него не получается. Долг растет как снежный ком. Мы с невесткой уже пытались его закодировать, к знахарке водили…

— К знахаркам лучше не ходить — обманут, — деловито заметил Ярило.

Нина Петровна взглянула на бога весны и с добрым упреком сказала:

— Отчаяние и не на такое толкает. Видишь, даже сюда пришла, хоть и знаю, что толку не будет.

— Будет, — кивнул Ярило. — Есть у меня идея, как помочь вашему сыну. — Сказав это, бог весны с предвкушением посмотрел на Лику.

Взгляд этот девушке совсем не понравился.

Положив бумажку в Храм и получив от Ярило заверения в том, что ее желание непременно исполнится, Нина Петровна отправилась домой. Бог весны же собрал совет из домочадцев и, глядя на Лику, предложил совершенно дикую идею.

— Повтори, пожалуйста, еще раз, что мне нужно сделать, — едва не заикаясь от возмущения, произнесла Лика.

— Провалиться сквозь землю и попросить у Чернобога одного из мороков, — сказал Яр так невозмутимо, будто это было настолько же просто, как пожарить яичницу.

— Буквально провалиться?

— Буквально.

— Как в сказке «Финист — ясный сокол»?

— Почти. Главное отличие в том, что ты будешь бесплотным духом.

— А почему именно я, а не Тома? — Лика недовольно взглянула на привидение.

— Потому что она не хочет в мертвое царство, — ответил Яр, кинув взгляд на беззаботно летающую по кухне Тому. — Возьми мой перстень, покажешь его Чернобогу и скажешь, что ты от меня. Мы с ним в нормальных отношениях.

— Точно в нормальных? — Лика почувствовала сомнение в голосе Яра.

— Точно! Его женщин я не соблазнял!

— А чьих соблазнял? — сразу же поинтересовалась девушка. Почему-то при мысли, что у Яра были женщины, ей стало неприятно.

— Не чьих.

— Врет, он тот еще бабник, — сдал с потрохами своего господина Вася.

— Не слушай его, — махнул рукой на оруженосца Ярило. — С Чернобогом мы в хороших отношениях, он тебя не обидит. Правда, может задержать ненадолго своими разговорами. Скучно ему там, в Нави, понимаешь?

Лика неуверенно кивнула. Она плохо представляла себе не только Чернобога и царство Нави, но еще и то, как она туда попадет.

Заметив нерешительность на лице девушки, Ярило шагнул ближе к ней и взял ее руки в свои. Теплые пальцы бога весны и его ласковая улыбка чудесным образом успокоили волнение Лики.

— Все будет хорошо. Я ни на миг не отойду от твоего тела, обещаю, — прошептал он, пристально глядя в глаза девушки.

— Хорошо, — кивнула Лика, и Яр потянул ее к дивану.

— Ложись, — скомандовал бог весны.

Девушка послушно улеглась. Ярило снял свой перстень и надел его Лике на большой палец.

— Чтобы твоя душа попала в Навь, тебе нужно впасть в некий транс, — ровным тоном пояснил Ярило. — Закрой глаза и слушай мой голос. Ни думай ни о чем. Существует только мой голос. Слушай его и тянись к нему всем своим существом. Как только почувствуешь, что твоя душа вот-вот покинет тело, резко открой глаза.

Лика хотела поинтересоваться, что конкретно она должна почувствовать, но внезапно на нее нахлынула такая сонливость, что все мысли разом исчезли, а глаза закрылись. Голос Ярило звучал отдаленно, и Лика не могла даже разобрать все слова. В какой-то момент девушка полностью расслабилась, а затем почувствовала толчок в груди.

«Наверное, оно», — подумала Лика и открыла глаза.

Гостиная сменилась на мрачную и холодную пещеру, на стенах которой горели факелы. Каменистый коридор уходил вдаль и казался бесконечным. Звук падающих с потолка капель эхом разносился по пещере.

— Ау, — робко произнесла Лика.

— Ау, — ответило ей эхо.

— Ау, ау, золотце! — послышался сзади скрипучий голос.

Девушка обернулась и чуть не вскрикнула от испуга.

Часть 2

Перед ней стоял жуткого вида старец. Высокий и широкоплечий, с седыми волосами до плеч и черной, как смоль, бородой. На шее у него висело ожерелье из костей. Одеяние было полностью черным, сделанным из кожи и меха. На плечах у старца с открытыми клювами навеки замерли два чучела ворона. Его полностью черные глаза смотрели в никуда, а тонкие морщинистые губы жутко улыбались.

— З-здравствуйте, — дрожа, произнесла Лика.

— Здравствуй, девица, — проскрежетал старик. — Не часто ко мне приходят гости, да еще и живые. Чем обязан такой радости?

Сглотнув и сжав руки в кулаки, Лико громко спросила:

— Вы Чернобог?

— Именно, — кивнул старец. — Бог холода, смерти, зла и безумия к твоим услугам.

В голове Лики пронеслась мысль о том, что Ярило не предупредил ее о статусе Чернобога. Надо было перед отправкой в Навь пробить это божество в интернете. Если бы девушка знала, к кому ее отправляют, то определенно осталась бы дома!

— Я — Лика. Меня послал Ярило, — девушка продемонстрировала перстень на большом пальце, надеясь, что черные глаза Чернобога могут видеть.

— О, так ты от Ярого Вихря, — оживился старец, подойдя ближе к девушке. — А почему он не с тобой? Давно мы с ним по душам не гутарили.

— Ему нельзя, он наказан.

— Наказан? — изумился Чернобог. — За что?

— Точно не знаю, — пожала плечами Лика. — Провинился там, — девушка указала пальцем вверх.

Ее собеседник хоть и казался жутким, но на деле проявлял доброжелательность. Испуг девушки начал сходить на нет.

Чернобог понимающе закивал.

— Сижу вот, в мертвом царстве этом, и никаких новостей не знаю. Никто мне не докладывает, что в Прави и Яви происходит, а ведь мне страшно интересно.

— А почему бы вам не выйти?

— Так не могу я, красавица, — развел руками Чернобог. — В Нави я одновременно и повелитель, и пленник. Заточили меня мои собратья, Белобог и Сварог. Даже несмотря на свое могущество, не в силах я покинуть мертвое царство.

Бог холода и смерти загрустил, и Лике сделалось его жаль. Девушка решила, что потом обязательно спросит у Яра, что такого натворил Чернобог, что его заточили в Нави.

— Так что же хочет Ярило? — вернулся к первоначальной теме их разговора бог холода и смерти.

— Помощи, — ответила Лика. — Ему нужен один из ваших мороков, чтобы помочь исполнить желание пожилой женщины.

Черные глаза бога округлились.

— Чего это он такое удумал?

Лика вздохнула и вкратце рассказала старцу все, что она знала о наказании Ярило. Чернобог покивал, повздыхал и сказал:

— Что ж, будет ему морок. — Задумчиво посмотрев на Лику, он продолжил: — В покои мои не пройдешь, чайку попить? Ты не пойми неправильно, я тебя пленять не собираюсь, мне пленников хватает, — бог провел пальцем по горлу, — просто скучно тут, ни одной живой души вокруг.

— Может, в следующий раз? — предложила Лика, совершенно не горя желанием распивать чаи с Чернобогом в мертвом царстве. — Как только помогу Ярило с его наказанием, так с ним вместе и приду, — зачем-то добавила она. Жалко ей стало старца.

Чернобог заулыбался и кивнул.

— Добро, — произнес он. — Буду вас ждать.

Вытянув правую руку в сторону, Чернобок коснулся темной стены пещеры и ущипнул ее. Потянул на себя и вытащил тень, которая была похожа на очертание человека в длинном плаще с капюшоном.

— Закрой глаза, девица, и досчитай до одного.

— Одного? — не поняла Лика. — Мне просто сказать «один» и все?

Чернобог кивнул. Девушка послушно закрыла глаза, сделала глубокий вдох и на выдохе произнесла:

— Один.

Прохлада мертвого царства разом исчезла, и Лика ощутила тепло на коже. Приоткрыв один глаз, девушка увидела часть своей гостиной и обеспокоенное лицо Яра.

— Лика, — выдохнул он, крепче сжав ее руку. Оказывается, он все это время не выпускал ее.

— Я вернулась, — прошептала девушка, открыв и второй глаз.

Вася тоже был здесь. И Тома, и Яша, и даже Кузя с Зюзей. Все обеспокоенно смотрели на Лику.

— Ты как? — спросил Яр, внимательно рассматривая лицо Лики.

— Нормально. А где морок? — Девушка заозиралась по сторонам в поиске мрачной тени, но так ее и не нашла. — Чернобог меня обманул…

— Ну и ладно! — произнес Ярило. — Меня больше волнует твое состояние. С тобой точно все хорошо?

Лика осмотрела свое тело, сжала и разжала пальцы, пошевелила конечностями.

— Да, а что?

— Ты вдруг стала такой бледной, — сказал Вася.

— И губы у тебя посинели, как у Яши, — добавила Тома.

— Ты как будто озябла, — сказал Яр. Его лицо все еще было обеспокоенным.

— В мертвом царстве было очень холодно, — пояснила Лика.

— Я уж подумал, что Чернобог решил заточить тебя в Нави навечно.

— Он разве так может? Мне он показался весьма дружелюбным.

Яр фыркнул и, наконец, отпустил руку Лики, о чем девушка пожалела. Было приятно ощущать тепло его руки на своей коже.

— Нам нужен план «Б», — сказал Вася и почесал светлую голову.

— Простите, — пробормотала Лика, остро чувствуя вину. Ярило так на нее надеялся, а она его подвела, не раскусила обман Чернобога.

— У меня фантазия сегодня не работает, извините, — сразу же слилась Тома.

— А у меня вообще мозг отмирает и гниет. — Яша побрел в ванну, вымазывать на себя остатки тонального крема.

Кузя и Зюзя, брюзжа друг на друга, тоже покинули гостиную и потопали в кухню.

Яр тяжело вздохнул и, взлохматив пшеничные пряди, откинулся на спинку дивана.

— Батюшки-светы! — донесся с кухни голос Зюзи. — Что за чудище?!

Ярило, Вася и Лика подскочили и кинулись на кухню.

Зюзя с Кузей застыли на столешнице и округлившимися глазами смотрели на полупрозрачную темную фигуру морока, спрятавшегося за холодильник.

***

— Почему он молчит?

— Потому что не умеет говорить.

— А как тогда с ним разговаривать?

— Как и со всеми. Он прекрасно понимает человеческую речь.

Лика скептически посмотрела на морока, который напоминал ей Безликого из мультфильма Хаяо Миядзаки «Унесённые призраками».

Кашлянув, Ярило обратился к мороку:

— Твоя задача — запудрить голову одному непутевому. Я напишу сценарий, а ты воплотишь его в реальность. — Задумавшись, Ярило исправился: — В нереальную реальность. Гипотетическую.

— Он ещё и читать умеет? — удивилась Тома.

— Всё может, а только говорить не научился, — хмыкнула Лика.

— Ой, будто прям так уж это и важно — говорить, — возмущённо заметил Ярило. — Так даже луче, в тишине спокойнее.

— Ага, мечта любого мужика: чтоб жена была молчаливой, — с долей ехидства сказала Лика, насмешливо глядя на бога весны.

— Это ты к чему? — не понял Ярило. Или же просто сделал вид, что не понял.

— Да так, просто к слову пришлось.

С недавних пор Лика поняла, что ей доставляет удовольствие дразнить Яра. Никогда подобным она не увлеклась, а чтобы ещё и получать от этого удовольствие — да ни в жизни. Однако сейчас ей так и хотелось поддеть Яра и посмотреть, как мило морщится его божественный нос.

Ярило посмотрел на девушку прищуренным взглядом. Лике показалось, что он хочет ей ответить, но тут вдруг невозмутимый до этого морок поплыл к Яру.

Бог весны вопросительно взглянул на него.

— Чего он хочет? — спросил Вася.

— Сценарий, — немного погодя ответил Ярило с ухмылкой. — Он хочет узнать сценарий.

***

Дмитрий Пертрунин вышел из гаража своего друга Гены и направился в сторону кафе под названием «У Алика», в подвале которого располагался подпольный игровой дом.

На ходу засовывая за обложку паспорта занятые у Гены пять тысяч рублей, Дима думал, что в этот раз ему точно повезёт. Главное, вовремя остановиться.

Через неделю у его сына Максима день рождения. Мальчику исполнится двенадцать, и ему надо купить хороший подарок.

Марина, жена Димы, в последнее время выглядит худой и бледной. Ей нужны дорогие витамины, чтобы она снова стала выглядеть бодрой и здоровой.

А маму хорошо бы отправить в пансионат у моря, чтобы поправить здоровье.

По-хорошему, им бы всей семьёй махнуть к морю, и каждый раз Дима пытался заработать на эту поездку, но что-то шло не так, и он все проигрывал.

Вместо радости он приносил домой разочарование. Жена отворачивалась от него, мать цокала языком и уходила, а сын грустно улыбался и возвращался делать домашнее задание.

Семья, ради которой Дима так старался, не понимала его и постепенно от него отдалялась.

Однако сегодня все изменится. Сегодня он непременно сорвет куш, и тогда жена больше не будет отворачиваться от него, мать не станет цокать языком, а сын грустно улыбаться. Все они обязательно будут счастливы и кинутся обнимать его.

— Ох, я такой неловкий! — Светловолосый молодой человек с пронзительными голубыми глазами столкнулся с Димой и попросил прощения.

— Осторожнее надо быть, — недовольно буркнул мужчина, невольно хватаясь за наружный карман рубашки, в котором лежал паспорт с деньгами.

Молодой человек ещё раз извинился и коснулся рукой плеча Димы. Прикосновение это было таким холодным, что мужчина вздрогнул. Казалось, что до него дотронулся не живой человек, а кусок льда.

Дима хотел было скинуть руку незнакомца со своего плеча, как вдруг заметил, что молодого человека уже след простыл.

— Что за..? — пробормотал Дима, оглядываясь по сторонам.

На всякий случай он проверил деньги в паспорте и, обнаружив, что они на месте, облегчённо вздохнул.

До кафе оставалось всего ничего, когда Дима увидел перед собой мать.

— Ты снова забрал пою пенсию? — спросила она, пристально глядя на него.

— Нет, — отрицательно качнул головой Дима. — Это деньги Гены. Твоя пенсия…

— Мне не на что купить таблетки, сын. Ты забираешь мои деньги всякий раз, как они появляются. Деньги небольшие, но их хватало на мои лекарства и оплату коммуналки. Но с тех пор, ка ты начал их забирать, я перестала покупать таблетки, которые поддерживали мою жизнь.

— Мама, что…

Дима не успел договорить. Лицо его матери исказилось от боли. Она схватилась за сердце, вскрикнула и упала на тротуар. Дима сразу же кинулся к матери, приподнял её голову и громко позвал:

— Мама! Мама!

Но мама не отзывалась. Дрожащей рукой Дима поднес палец к её носу и не ощутил дыхания. Пульса на шее тоже не было.

— Сердечный приступ, — раздался над Димой знакомый голос.

Мужчина обернулся и увидел свою жену.

Часть 3

Марина, невероятно бледная и худая, хладнокровно взирала на мёртвую мать Димы.

— С ней же все было хорошо… — пробормотал Дима. — Почему?

— Потому что ты забирал её деньги, на которые она покупала лекарство. Нина Петровна уже давно его не принимала, поэтому ей и стало плохо. В её смерти виноват ты и только ты.

— Нет, — пробормотал Дима, отшатнувшись от тела матери. — Нет! Я не виноват!

— Виноват! В её смерти и в моей…

Марина начала бледнеть и худеть прямо на глазах. Меньше чем за минуту она превратилась в настоящую мумию, качнулась и упала рядом с матерью.

Дима мучительно застонал и схватился за голову. Ему казалось, что он вот-вот сойдет с ума. Такого просто не могло быть!

— Да что происходит?! Что за..?

— Папа?

Голос сына эхом раздался в сознании Димы. Мужчина сглотнул и медленно обернулся.

Максим, как и мать, выглядел худым и бледным. На мальчике была старая, застиранная и равная одежда — в такой даже по дому никто из их семьи не ходил.

— Папа, а когда вы купите мне новую одежду? — спросил Максим, теребя нитку на рукаве кофты.

— Разве мама её тебе не купила?

Сын покачал головой.

— Она сказала, что у нас больше нет денег на одежду. Вчера она пришла заплатку на мои брюки, и дети в школе дразнили меня и называли «нищебродом». — Мальчик всхлипнул. — А ещё я очень хочу есть, папа. Очень хочу есть!

Сын громко заплакал. По его щекам градом катились слезы, которые он тут же вытирал замызганными рукавами кофты.

У Димы внутри все сжалось при виде плачущего сына. Паспорт, в котором лежали деньги, стал невыносимо горячим. Кожу в районе кармана жгло со страшной силой. Дима попытался достать паспорт, но руки дрожали и никак не могли подцепить его. Тогда мужчина вскрикнул и стянул с себя рубашку, оставшись в вытянутой майке.

Сын заревел ещё громче, затем сорвался с места и кинулся на проезжую часть. Летящая прямо на него грузовая машина пронзительно засигналила. Дима кинулся к сыну, который застыл на месте и испуганно смотрел на приближаются к нему смерть.

Визг тормозов, удар, глухой стук, словно на асфальт упал мешок с картошкой.

Дима невольно зажмурился, а когда открыл глаза, уже не было ни сына, ни машины, ни тел жены и матери, лежащих на тротуаре. По проезжей части спокойно ехали машины, а люди стояли на светофоре, ожидая зелёного света.

Судорожно вдохнув, Дима заметил, что прохожие косо на него поглядывают.

— Он сумасшедший? Зачем начал раздеваться посреди улицы?

— Эксгибиционист?

— Пойдём отсюда…

Озадаченно озираясь по сторонам, Дима облизал пересохшие губы и поднял с земли рубашку. Вытерев ею вспотевшие лицо и шею, он нащупал в кармане паспорт, который больше не был горячим.

— Что за чертовщина? — пробормотал мужчина, проверяя, на месте ли деньги, которые ему одолжил Гена.

Чуть помятая купюра в пять тысяч лежала в паспорте. Сегодня на нее возлагались большие надежды, вот только…

Дима поморщился и спрятал паспорт обратно в карман рубашки. Образы мёртвых близких и плачущего сына прочно засели в его сознании, поэтому мужчина развернулся и поспешил домой.

Все это время за ним наблюдали Лика и Яр. Стоя через дорогу и поедая сливочное мороженое в вафельном стаканчике оба довольно улыбнулись, когда мужчина передумал идти играть.

— Мне кажется, испуг скоро сойдет, и он снова отправится играть, — заметила Лика, ткнув в уходящего мужчину полусъеденный мороженым.

— Тогда морок снова сделает свое дело. И так будет до тех пор, пока Дмитрия Петрунина не начнет тошнить от одной только мысли об азартных играх. — Ярило закинул в рот остатки мороженого и вытер руки о развевающийся на ветру флаг компании, что находилась в здании напротив. — Может, выпьем кофе? — предложил бог весны.

— Ты что, замерз? — улыбнулась Лика.

Яр качнул головой.

— Хочу со льдом. Сегодня жарко.

— Угу, — согласилась с ним девушка, доедая мороженое.

Шагнув к урне, что стояла на краю тротуара, Лика выбросила в нее обертку от мороженного и, развернувшись к Ярило, хотела шагнуть вперед, но мимо с бешенной скоростью пронесся велосипедист, и Лика от неожиданности потеряла равновесие и, крутя руками как ветряной мельницей, отступила назад.

— Эй, аккуратнее надо быть! — крикнул Ярило вслед бешенному велосипедисту. Затем, подойдя к девушке, спросил: — Ты цела?

— Ага. Со мной все…

Лика не успела договорить. Голубые глаза Яра наполнились испугом. Он вдруг схватил Лику за руки и резко притянул к себе. За спиной девушки с грохотом пронеслась машина.

Яр прижимал Лику к своей груди так сильно, что она чувствовала его частое дыхание и быстро бьющееся сердце. Одна его рука лежала на талии Лики, а вторая на ее затылке. Несмотря на жару, когда от любого физического контакта с человеком становится еще жарче, тепло рук Яра не вызывало дискомфорта. Наоборот, оно было приятным и успокаивающим.

— Там была машина, — тихо сказал Яр, отстранившись от Лики. Лицо бога весны все еще было взволнованным.

— Спасибо, — пробормотала Лика, избегая смотреть в его голубые глаза и надеясь, что ее щеки горят из-за жары, а не из-за объятий Яра.

— Что ж, раз ты цела, то идем дальше следить за нашим объектом. — В голосе Яра сквозила неловкость, но, может, Лике просто это показалось?

В течение недели Дмитрий Петрунин пытался сходить в игровой дом еще четыре раза, однако морок всегда был наготове и насылал на него пугающие видения. В итоге Дмитрий вместо поиска денег занялся поиском работы.

Тут в игру вступил Вася, которому было поручено найти подходящие для Димы вакансии. Парнишка отлично справился с заданием, да и сам Дмитрий на собеседовании не подкачал и в скором времени начал работать прорабом на одной из загородных строек.

Нина Петровна пришла к Яру после первой зарплаты сына. Она долго не могла поверить в то, что именно он помог ее желанию исполнится, но в этот день она внезапно осознала, кому надо говорить «спасибо».

— Я так благодарна вам! — со слезами на глазах произнесла Нина Петровна, крепко сжимая руки Ярило. — Простите, что не верила. Вы сделали невозможное! Вы сотворили чудо!

— Да бросьте, — смущенно отмахнулся бог весны.

— На самом деле, надо благодарить любовь, — произнесла стоящая рядом Лика.

— Любовь? — одновременно переспросили Яр и пожилая женщина.

Девушка уверенно кивнула.

— Если бы ваш сын не любил свою семью, то у него бы не получилось избавиться от этой зависимости. Ведь он играл ради того, чтобы получить деньги и отдать их вам. Его намерения были хорошими, вот только путь он выбрал неправильный.

— Да уж, правду говорят, что благими намерениями вымощена дорога в ад, — задумчиво произнесла Нина Петровна. — Из-за своей недальновидности мой сын увяз в такое болото, из которого еле выбрался. Еще раз спасибо, что вытащили его оттуда.

— Мы лишь протянули ему веревку, — улыбнулась Лика. — А выбрался он сам.

Нина Петровна вскоре ушла, оставив после себя блестящую кремовую бусину. Ярило полюбовался на нее и убрал в мешочек, к остальным.

— Почему ты считаешь, что ему помогла любовь? — спросил он у Лики. — Я вот не заметил в нем ни капли любви к родным.

— Если любовь незаметна, то это не значит, что ее нет. — Лика прошла в кухню и, взяв с тарелки на столе еще теплый блинчик из кабачков, с аппетитом съела его. — Морок показал Диме смерть близких, и это так его напугало, что он перестал играть. Если бы он их не любил, то ему было бы плевать, что с ними может сделать его зависимость. Все просто.

— Согласен, тут все понятно, — кивнул Вася, который лежал на диване и смотрел телевизор.

— Все просто, — добавила парящая над ним Тома.

Ярило задумчиво покусал ноготь на большом пальце, хмыкнул и ушел к себе в комнату. Для него все это было совсем не просто…

***

Марена вытянула руку и на нее тут же сел ворон. Издав несколько хриплых «кар», птица принялась чистить перья.

— Значит, он живёт не один, а с этой девушкой, что прижимал к своей груди сегодня днем, — задумчиво произнесла богиня смерти, глядя на ворона.

Ей не нравилось, что Ярило изгнали в мир людей, но она с этим смирилась, однако смиряться с тем, что он живёт со смертной девчонкой, которую так крепко обнимает и при этом смущается, Марена не собиралась.

— Видимо, придётся мне вмешаться в его земную жизнь раньше, чем я планировала. — Богиня вскинула руку, отпуская ворона.

Птица каркнула и, хлопая крыльями, взмыла в небо.

Брат и сестра. Часть 1

В гостиной, освещенной лишь настольной лампой, были только Яр и Лика. Девушка, борясь с сонливостью, писала реферат, а Ярило полулежал на диване и смотрел фильм на телефоне с наушниками, чтобы звук не мешал Лике.

И если девушка была полностью поглощена рефератом, то бога фильм не особенно интересовал. Всё его внимание было обращено на профиль девушки, которая то хмурилась, глядя на экран ноутбука, то зевала и принималась что-то активно печатать. Контур её милого личика был подсвечен настольной лампой, придавая внешности девушки волшебные нотки.

У Ярило было много женщин, как смертных, так и богинь, но ещё ни на одну он не засматривался так долго. Ни одна не вызывала в его груди щемящего чувства нежности, заправляя за ухо выбивается прядь.

Вскоре Лика устало положила голову на руку и тихо засопела. Губы Яра дрогнули в улыбке. В последнее время девушка сильно уставала. Помимо учёбы и работы, она ещё и занималась поиском клиентов для Яра, а это задача не из лёгких.

Положа руку на сердце, Яр теперь уже с полной уверенностью мог сказать, что не справился бы без Лики. В начале своего изгнания бог весны был уверен, что быстро добудет сто и одну бусину и вернётся в Правь. Однако, столкнувшись с современным миром, Ярило в ужасе осознал, что без помощи смертного ему не обойтись.

И вот теперь он не только зависел от простой смертной девушки, но и ещё почему-то не мог оторвать от неё глаз.

— Чертовщина какая-то, — едва слышно пробормотал Ярило.

Встав с дивана, он направился было в свою спальню, но на полпути остановился и взглянул на уснувшую Лику. Руки Яра сами потянулись к пледу, что лежал на кресле.

Шагнул к девушке, Ярило осторожно накрыл её пледом и, недолго думая, убрал за ухо выбившуюся прядь волос.

— Сладких снов, — с легкой улыбкой прошептал бог весны.

***

— Здравствуйте, а где молодой человек с темными волосами? — поинтересовалась Лика у кассира, которого раньше не видела в небольшом супермаркете, в который ходила почти каждый день из-за симпатичного парня с янтарными глазами.

— Взял несколько отгулов, — с явным недовольством пояснил худощавый мужчина с двухнедельной щетиной, которая вот-вот должна была перерасти в бороду.

Он быстро пробивал покупки Лики и небрежно откладывал их в сторону. Видимо, отгулы сменщика знатно подпортили ему настроение.

Медленно бредя домой с полным пакетом в одной руке и коробочкой клубничного молока в другой, Лика кусала трубочку и думала о парне с янтарными глазами.

Не то чтобы он ей нравился, просто он был одним из первых, кто завязал с ней разговор просто так, и кто в последующие разы все так же был радушен и разговорчив с ней. Они всегда что-то обсуждали у кассы, улыбались друг другу, спрашивали о погоде и планах на выходные. Вот только ни он, ни она так и не знали имён друг друга.

Лика поняла это на пути к магазину, и решила набраться храбрости и исправить эту досадную оплошность, однако парня в магазине не было.

К удивлению девушки, он оказался в месте, где она меньше всего ожидала его увидеть. Да что уж там, совсем не ожидала, ибо этим местом оказался двор её собственного дома.

— Здравствуйте, — произнесла Лика, удивленно глядя на темноволосого юношу.

Парень тоже был удивлен ее появлению. Он стоял у Храма желаний, в котором лежал сложенный пополам лист бумаги.

— Здравствуйте, — кивнул парень. — Вы тоже пришли загадать желание?

Лика качнула головой и указала на дом.

— Я здесь живу.

— Живете? — янтарные глаза парня расширились. — Значит, вы тоже знаете о скрытом мире?

— Скрытом мире? — не поняла девушка. — О чем вы?

Парень, спохватившись, кашлянул в кулак и пробормотал:

— Да так, ни о чем.

Он наклонился и вынул из Храма листок.

— Уходите? — спросила Лика.

— Да, извините за беспокойство.

— Но почему? Даже желание забрали…

— Еще раз извините за беспокойство! — парень решительно направился к калитке. На лице у него читалось разочарование.

— Он просто не поверил, — раздался со стороны дома голос Ярило.

Темноволосый остановился и обернулся.

Ярило стоял на пороге, привалившись спиной к дверному косяку. В руках он держал кружку, от которой поднимался пар. Шумно отхлебнув из нее, Яр продолжил:

— Ты человек, но я чувствую легкий запах волшебства. В прошлом ты был колдуном?

Губы парня растянулись в довольной улыбке.

— А ты божество, верно?

— Бог весны и плодородия Ярило, к вашим услугам, — слегка склонил голову Яр. — Временно занимаюсь благотворительностью и исполняю желания всего лишь за «спасибо».

— Меня зовут Иван, я бывший колдун, — представился темноволосый парень. — Пару лет �

Примечание автора

Данный роман основан на славянской мифологии, с которой я работала довольно долгое время, однако не все было взято мной из историко-этнографических материалов. Многие вопросы довольно спорные, а на некоторые даны размытые ответы, поэтому некоторые события в жизни богов были мной придуманы. Эти идеи – плод моего воображения, и их не следует использовать для защиты или опровержения какой-либо существующей теории. Имена богов не относятся к вымыслу, однако могут отличаться от тех, которые вы слышали. Это объясняется существованием разных вариаций их произношения. Например, Марена – она же Мара, Морена; Макошь – она же Мокошь, Макоша, Макуша, Макешь. Я выбирала те имена, что, на мой взгляд, звучат более приятно. Благодарю за понимание и желаю приятного прочтения!

Пролог

Над священной Алатырской горой, которую смертные величают Эльбрусом, сверкали молнии и гремел гром. То злился царь царей – бог грозы Перун. Обида его была настолько сильной, что сотрясалось от его молний великое царство богов – Правь. Виновник гнева великого Громовержца стоял перед Небесным престолом и помалкивал.

– Ярило соблазнил мою дочь, а затем изменил ей! Не побоялся негодник даже ее мужа, Святобора! Воспользовался тем, что он по делам в Явь отправился, и сразу же распустил перед Деваной свой хвост! – ревел Перун, метая молнии по всему Ирийскому саду.

То, что они не попадали ни в кого из присутствующих, было чудом. Собственно, это и не удивительно, ведь Правь была поистине чудесным местом.

– Успокойся, Перун. Из-за подобного не стоило собирать Совет богов. Дело молодое, кто из нас не грешил подобным, – устало произнес Сварог – Небесный отец и сотворец. Метания сына изрядно наскучили ему, и он уже не чаял покинуть Ирийский сад и вернуться к своим делам. К тому же, его своенравная внучка раньше и не такое вытворяла.

Перун насупил грозные очи, поджал губы. Не нравилось ему, что Сварог снисходителен к обвиняемому.

– Но закон говорит, не желай жены ближнего твоего! – воскликнул Перун.

– Это тебя уже в христианство понесло, друг мой, – усмехнулся сидящий по левую руку от Сварога Велес, отец обвиняемого.

– Разве важно, куда меня несет? – взревел Громовержец. – В который раз Ярило пудрит головы нашим женщинам, точь в точь как его отец. Неужто трудно остепениться и выбрать себе одну единственную?!

Позади раздался тоненький смешок. Перун обернулся и увидел смеющуюся Лелю, богиню любви и весны.

– Почто же смеешься ты, дочь Лады? Али Ярило тебя тоже не обидел?

Леля откинула свои толстые светлые косы за спину и произнесла с ухмылкой:

– Если наш Ярилушка остепенится, то женщины во всей Прави от горюшка умрут.

Слова красавицы-богини рассмешили остальных дев, присутствующих на совете в Ирийском саду. Даже сама Лада не сдержала улыбки.

– Всех любить сердца не хватит, – задумчиво произнес Сварог, глядя куда-то в сторону, где в золотых яблонях заливисто пели дивные пестрые птицы.

Уловил Перун в словах отца надежду и молвил:

– Так накажи Ярило, прошу тебя! Не дай ему и в этот раз выйти сухим из воды!

Долго смотрел Сварог на птиц ирийских, гладил бороду свою седую, а затем, устремил взор на стоящего перед ним Ярило, бога весны и плодородия.

– Что-то ты молчалив сегодня. Скажешь что в свое оправдание?

Красивый светловолосый юноша с озорным блеском в голубых глазах хмыкнул и произнес:

– Коли любовь меня настигла, что мне было делать, как не подчиниться этим пламенным чувствам?

– Ах ты, негодник! – взревел Перун. – Да ты любить-то не умеешь! Скольких дев ты охмурил и бросил? Волшебница Зимцерла, царевна Ярина, Леля, моя дочь…

– Заметь, ни одна еще не пожалела о связи со мной. Да, Леля? – Ярило повернулся к белокурой богине и подмигнул ей.

Леля захихикала и сказала сладким голосом:

– Да какие тут обиды, весело же было.

– Видишь, Перун, – улыбнулся Ярило. – Нет никаких обид на меня. Ни Ярина, ни Зимцерла в свое время на меня злобы не держали, как и дочь твоя, Девана.

– Дочь моя дни напролет слезами горючими обливается, проклиная тебя, гаденыша, и эту мерзкую прядильщицу.

– Довольно оскорблений, Перун! – Терпение Сварога было на исходе. Он уже начал понимать, что разбирательство это не закончится быстро, но смириться с потерянным днем никак не мог.

Перун подчинился приказу Небесного отца и затих.

Опершись руками на колени, Сварог с насупленным видом осмотрел всех собравшихся в Ирийском саду и вопросил:

– А где же та, кто соблазнил Ярило? Где Марена?

– Кто ж ее знает, где она ходит, – недовольно произнесла Лада.

– Сама кашу заварила и будто не при делах! – возмущенно заметила Леля. – Вечно бегает за Ярилушкой, угрожает, заставляет быть с ним. И стрелы те, что пронзили грудь несчастной Зимцерлы, – ее рук дело, я уверена!

– Леля… – предостерегающе произнес Ярило. В его взгляде уже не было озорства и беспечности.

Богиня надула алые губки и больше не произнесла ни слова. Однако речь ее, хоть и была прервана, но все же заинтересовала Сварога.

– О чем ты, Леля? Какие угрозы?

– Никакие! – воскликнул Ярило. – Защищает меня, непутевого, Леля, а не надо бы: виновен я, отец небесный. Ни Мара, ни Девана тут ни при чем. Все я и сердце мое беспокойное, необузданное. – Бог весны шагнул ближе к трону, на котором сидел Сварог и в покаянии склонил белокурую голову. – Суди меня и назначь наказание. Приму все, что бы ты ни решил.

Боги зашептались между собой, поражаясь столь резкой смене настроения Ярило. Еще недавно его голубые глаза озорно блестели во время перепалки с Перуном, а теперь Ярило вдруг решил признать вину и покаяться.

– Не похоже на него, – шепнула дочери Лада.

Леля смотрела на Ярило со смесью беспокойства и разочарования. Казалось, что богиня была единственной, кто знал причину его внезапного покаяния.

– Отец, накажите его изгнанием в мир людей! – подал голос затихший ненадолго Громовержец.

– Ты с ума сошел? – Велес даже поднялся со своего места от возмущения. – Мы не изгоняем в мир людей уже сотни лет! Богам не выжить в современном мире, где люди почти полностью забыли о язычестве.

– Если Ярило не проучить, он так и будет соблазнять наших дев, а потом изменять им с Марой! – стоял на своем Перун.

– Можно подумать, человеческий мир научит его хорошему, – фыркнул Велес.

– И то верно, – произнесла Леля. – Как можно научиться чему-то хорошему в мире, где люди нас почти забыли?

– Меня не забыли, – вскинула вверх указательный палец Лада. – В честь меня названа марка машин.

– Не льсти себе. Люди назвали марку не в честь тебя, а в честь ладьи, что нарисована на эмблеме этих машин, – разубедил ее Сварог.

Богиня не смогла скрыть разочарования на своем прекрасном лице.

– Повезло только Велесу, – с едва уловимым ехидством заметил Перун. – Я видел магазин кормов для скота в одном из поселков под Костромой с названием «Велес».

Отец Ярило с нескрываемым раздражением посмотрел на Перуна, но благоразумно решил промолчать.

– В России больше помнят древнегреческих богов, чем славянских, – вздохнул Сварог. – Вон, сколько почестей Дионису: в каждом городе полно магазинов в его честь.

Тяжкие вздохи богов прокатились по Ирийскому саду. Хоть и были они бессмертны, однако силу свою черпали от верующих людей. С каждым годом их становилось все меньше, и приходилось богам спускаться в мир живых, Явь, и помогать людям.

Чем крупнее желание, тем искренней были слова благодарности человека, а с ней и божественные силы, что получал бог. Кто-то перебивался простыми желаниями, типа «хочу трехъярусный торт» или «пусть я благополучно доберусь до дома», ну а кто-то выбирал такие сложные желания, как «пусть моя бабушка вылечится от онкологии» или «хочу, чтобы в меня влюбился самый богатый мужчина в стране».

Силы, что хранились в бусинах, боги собирали не для себя лично, а для всех. Приносили Сварогу, который бросал их в ирийский пруд. В волшебной воде бусины раскрывались, высвобождая силу, которая поддерживала весь мир богов – Правь.

Велес медленно опустился на свое место и задумчиво произнес, глядя на сына:

– А что, Перун дело говорит. В мире людей всегда есть, чему поучиться избалованному богу. Да, сын?

Ярило покорно кивнул, не меняясь в лице. Сложно было понять его чувства.

– О чем ты? – спросил у Велеса Сварог.

Отец Ярило вздохнул и, покосившись на сына, сказал:

– Совсем он распоясался в последнее время. За городом, что я для него построил, не следит. Золотые луга, что под его присмотром, зачахли. Бусины не собирает. Только за девицами и бегает, да на солнце нежится.

Сварог вскинул густые брови и осуждающе посмотрел на бога весны.

– Что ж, – произнес он, расправив плечи. – Раз такое дело, то нужен тебе урок, Ярило. За несоблюдение своих обязанностей, беспечность и распущенность приговариваю тебя к следующему наказанию: будешь изгнан ты в мир людей и лишен большей части своих сил. Вернуться назад ты сможешь, когда соберешь сто и одну бусину благодарности от людей, чьи желания ты поможешь осуществить. Общение с богами не возбраняется, и ты даже можешь рассчитывать на помощь каждого из них, но только единожды. Даю тебе сутки на прощание. Завтра в это же время твое наказание будет приведено в исполнение.

– Да будет так, – на выдохе произнес Ярило, в который раз покорно склонив голову перед Небесным отцом.

Перун, наконец, перестал метать молнии. Он добился своего и теперь с самодовольной ухмылкой поглядывал то на сохранившего каменное выражение лица Велеса, то на его сына. Лада равнодушно откинула прядь длинных блестящих волос за спину и поспешила по своим делам. И только Леля сочувственно смотрела на поникшую спину бога весны и тепла. Чувствовала она недоброе, волновалась за Ярилушку, но против приказа великого Сварога пойти не могла.

Выбитый из человека дух не помешает ему завести неожиданные знакомства

С первым днем лета пришло и первое настоящее тепло. Люди оживились. Сняли ветровки и щеголяли теперь в футболках, шортах или лёгких брюках. Из проезжих машин доносилась музыка, а за окнами все чаще слышался детский смех. Летом люди всегда делались более шумными, чем в другие времена года. Их как-то сразу становилось больше и выглядели они активнее, чем зимой. Одним словом, город летом оживал, и все сто с небольшим тысяч его жителей ощущались как никогда.

Лика не любила многолюдность. Она была интровертом, не имела друзей, да и не нуждалась в них. По крайней мере, ей так казалось. В последнее время Лика начала замечать, что не против поговорить с кем-нибудь. Просто поговорить: о погоде или даже о политике. Неважно, о чем, лишь бы поговорить.

За первый год обучения в университете Лика так ни с кем и не сдружилась. Сокурсники считали ее странной и замкнутой, поэтому решили с ней не сближаться.

В маленькой компании, где Лика замещала должность на полставки, не нуждались в целом отделе PR-менеджеров, поэтому девушка сидела в небольшом кабинете одна и выходила из него только в обед. Однажды ей хотели взять помощницу, но кто-то из коллег заметил, что Лика отлично справляется и одна, поэтому о расширении штата сразу же забыли.

В общем-то, не так уж и нужна была эта помощница. Будучи трудолюбивой и не стремящейся домой девушкой, Лика прекрасно справлялась с работой одна. Почти каждый день задерживалась допоздна и спешила домой только когда было много учебы.

Иногда Лике хотелось сходить куда-нибудь и развлечься, но друзей и родных у нее не было, а развлекаться одной девушке казалось странным.

Мама бросила Лику с отцом сразу после ее рождения, напоследок одарив свою новорожденную дочь, о которой не хотела заботиться, своеобразным именем Анжелика. Возмущению отца не было предела. Он хотел поменять имя дочери, но до этого у него все никак не доходили руки. Даже семь лет спустя, когда он умирал на больничной койке от онкологии, сожалел лишь о том, что не успел поменять имя Лики. В последующие годы девочку воспитывали бабушка с дедушкой, которые тоже не были в восторге от имени внучки. Но и они тоже не успели поменять девочке имя – бабушка умерла, когда Лика окончила школу, а вслед за ней ушел и дедушка.

Лика свое имя тоже не любила, однако менять не собиралась. Плюнула на это дело и представлялась просто «Лика». Возможно, девушку не напрягало ее имя потому, что ее и звать особо было некому – близких-то не было.

Вот поэтому и не тянуло Лику в двухэтажный дом из красного кирпича, который достался ей от родных. Хоть дом и не был большим, но Лике было не по себе жить в нем одной. Иногда, засыпая, девушка позволяла себе помечтать о том, что где-то существует ее утерянный брат или сестра, и однажды он или она появятся на пороге Ликиного дома и попросит приютить. Тогда ее одиночеству придет конец.

Так и жила Лика Селезнева, – девушка, которая не умеет шутить, редко радуется и вообще слаба на проявление эмоций – до тех пор, пока с ней не произошло кое-что из ряда вон выходящее.

День, который изменил жизнь Лики, начался первого июня. Начался не то чтобы приятно, но вполне сносно. Наконец-то потеплело, и Лика впервые, после холодного мая, пошла в университет без куртки. Правда, людей на улице стало как-то в разы больше: все как один спешили по своим делам, толкались, обгоняли друг друга и толпились на остановках. Транспорт ходил плохо, из-за чего в подошедший автобус людей набивалось так много, что было тяжело дышать.