Гузель Хасановна Махортова

Жила-была девочка, сама виновата. От наивной дурочки к зрелой женщине

 

Сам себе психолог (Питер) –

 

 

«Г. Махортова. Жила-была девочка, сама виновата. От наивной дурочки к зрелой женщине»: ООО Издательство «Питер»; Санкт-Петербург; 2019

ISBN 978-5-4461-1048-3

Аннотация

 

В какой момент девочка становится женщиной?

Чему она должна научиться, чтобы найти своего мужчину?

Что в жизни женщины значит любовь?

И каким это чувство должно быть?

Книга о стратегиях сотворения новой женщины без «розовых» очков и рыцарских доспехов, способной переформатировать деструктивные сценарии женского поведения, передающиеся из поколения в поколение, прожить долго и счастливо с единственным мужчиной, предназначенным Судьбой.

 

Гузель Махортова

Жила-была девочка, сама виновата. От наивной дурочки к зрелой женщине

 

© ООО Издательство «Питер», 2019

© Серия «Сам себе психолог», 2019

 

* * *

 

Моему психотерапевту Анжеле Мери Конноли, благодаря которой я повзрослела, внуку Фёдору, несущему свет моей души, всем храбрым наивным девочкам, отважившимся встать на путь трансформации и изменений Судьбы

 

 

 

Введение

 

Сюжет большинства сказок, мифов, преданий построен на злоключениях, которые претерпевают герои на пути друг к другу. А заканчивается все, как обычно, свадьбой, где рассказчик «был, мед, пиво пил». У романтичного Александра Грина – фразой «они жили долго и счастливо и умерли в один день».

Но что же происходит между мужчиной и женщиной в промежуток длиною в жизнь, когда «жили долго и счастливо»? Толстой два века назад написал, возможно, пророческие строки: «Все счастливые семьи счастливы одинаково, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему». Скорее всего, именно поэтому несчастная, неразделенная любовь интересна как психологам, так и писателям.

Ведь посвящение в женственность невозможно без психологической зрелости и тесного контакта с женским началом, скрытым в душе каждой из нас. Поэтому на страницах книги я хочу поговорить с вами о необходимости повзрослеть, отправившись, в отличие от Алисы, не в Зазеркалье, а в глубины собственной психики. В этом удивительном путешествии мы попытаемся понять, в каком возрасте и по каким причинам появилась у вас мечта о принце? Какие сюрпризы преподнесла вам судьба в отместку следованию этой великой иллюзии, заставляющей в угоду мифическим преференциям ограничивать себя в самоопределении, независимости и власти? Как и почему девочка могла ожесточиться, надев стальные доспехи рациональных и обесценивающих все защит, став рыцарем без страха и упрека? Повзрослев уже в роли «мужчины», а свое замурованное женское начало оставив так и не раскрытым в полной мере? Когда женщина уже в зрелом возрасте психологически все еще остается в лучшем случае наивным подростком, в худшем – инфантильной девочкой-дошкольницей?

Я постараюсь ответить на вопросы, которые чаще всего задают мне женщины на тренингах и на индивидуальных консультациях. Как снять с себя розовые очки? Избавиться от рациональных защит? Перестать наступать на одни и те же грабли в отношениях? Как изменить разрушительные сценарии женского поведения, передающиеся из поколения в поколение? И наконец, главное – как прожить долго и счастливо с единственным мужчиной, предназначенным вам судьбой?

Ответы на все эти столь необходимые вопросы можно найти, не отправляясь для перезагрузки на Гоа, в Гималаи, в Тибет. Все на самом деле гораздо ближе, но и неимоверно далеко. Ведь теория относительности и условности временных ограничений особенно отчетливо дает о себе знать именно во время погружений в личное и родовое бессознательное.

Накопленный мною профессиональный и личный опыт тяготит бременем невысказанности. Поэтому я и решилась написать о сложной гамме отношений современных мужчины и женщины. В мире, где желание любви и страх ее потери, потери эмоционально близких отношений так же сильны, как и в век трубадуров и рыцарей. Просто маскируются эти эмоции рациональным Эго под ценности и приоритеты материального мира.

Когда истончается романтический флер влюбленности, когда сходят на нет эйфория и экстаз любви, тогда что остается возлюбленным, пока еще любящим, но уже остывающим сердцами? Наблюдать агонию любви – это не только неблагодарное занятие, но и очень болезненное.

Что происходит в душе в период осени, когда двоим кажется, что наивысшая точка, пик отношений уже пройдены, а впереди только холод и ненастье зимы?

Мы медлим, пытаясь продлить очарование. Но кризис в отношениях неизбежен. Он может стать точкой роста, ведь вслед за зимой наступает весна; он может стать и периодом застоя, сохранения отношений, но может оказаться, увы, и точкой невозврата.

Когда у океана начинается отлив, на его берегу остаются обрывки, осколки предметов, мусор, остовы кораблей, шлюпок, лодок, водоросли, весь тот хлам, который он собирает у разных материков и выносит на обнаженный песок трезвого взгляда на жизнь.

Перед нерадостным, внезапно ставшим объективным взором предстают во всем их «великолепии» бессознательные негативные программы Другого, еще вчера столь близкого и горячо вами любимого. Вчера – любимого.

А сегодня – это сегодня.

Ни в коей мере не собираюсь искать виноватых, сжигать на кострах ведьм, обвинять во всем представительниц прекрасного пола. Я сама – ЖЕНЩИНА и позиционирую себя как женский ПСИХОЛОГ, поэтому приглашаю вас проанализировать, поразмышлять над бессознательными негативными программами, заложенными на генетическом уровне, благоприобретенными в детстве.

Что мешает нам сохранить, развить, перевести нежное чувство в новое качество зрелой устойчивости? Какой чертенок или целый сонм бесов стремятся разрушить долгожданное чувство, отношения, которым нет и не было цены?

Как оставаться живыми в бесконечной череде буден, когда привычка охлаждает самые горячие сердца?

Все отбрасывает тень, и психика тоже обладает теневой стороной.

Когда двое подходят в любви слишком близко друг к другу, рано или поздно приходится сталкиваться и с негативными программами, спрятанными в глубинах бессознательного. Эти программы обычно не проявляются в социуме, маскируясь под маской Персоны.

Любить во многом означает – снять маску Персоны, открыться Другому, предъявив ему незащищенную душу во всей ее хрупкости и уязвимости.

Любить – значит позволить себе быть самим собой перед Другим, пребывая в надежде быть принятым им и в теневом, социально неодобряемом.

Психика человека подобна айсбергу: три четверти неосознаваемого под водой, осознаваемого – всего лишь четверть, и над водой.

Любящие только в зрелом чувстве постигают эти самые три четверти, когда происходит постижение себя через Другого.

Ну что, ныряем, плывем?

ДЫШИ!

 

Часть 1. Любить нельзя бояться

 

Глава 1. Танцы на граблях: типичные женские ошибки в любви

 

1.1. Идеализация мужчины как первая ошибка наивной женщины. Первая любовь как иллюзия счастья

 

Все случается в первый раз. И первая влюбленность, и первая любовь, и первый мужчина. Половодье чувств настигает нас в том нежном возрасте, когда душа еще наивна и чиста. Флер романтики отключает инстинкт самосохранения, способность объективного восприятия как самого объекта любви, так и всего того, что с ним связано.

Исследуем мистическое чувство любви, «поверив алгеброй гармонию». Первая любовь редко бывает счастливой, но по накалу страстей обгоняет все последующие увлечения. Сердца, разбившиеся в это время, мы худо-бедно собираем по кусочкам, но склеенное сердце утрачивает звонкость и чистоту звучания в дальнейшем.

Когда за помощью ко мне обращаются молодые женщины и дамы в возрасте, задаю стандартный вопрос: «А разве вы не слышали предупреждающих звоночков? Неужели нужно было запустить ситуацию настолько, что приходится собирать себя по кусочкам?»

«Были, конечно, – отвечают, – настораживающие моменты, но все казалось, что отношения гармонизируются и я его переделаю». Эти мысли и приводили к тому, что женщины предпочитали закрывать глаза на очевидные погрешности, принимая закономерности за случайность.

Многим известен феномен импринтинга, заключающийся в очень быстром обучении определенным жизненно важным действиям. Он существует как у людей, так и у животных. Импринтинг может происходить в критические периоды развития.

Как писал Александр Сергеевич Пушкин о Татьяне Лариной, «пора пришла, она влюбилась». В мире людей импринтинг – механизм не только биологического выживания, но и усвоения образов, сценариев поведения, чувств, рассуждений, воспринятых в определенный критический момент развития.

В периоды так называемой импринтинговой уязвимости девушка находится в состоянии особой восприимчивости к мужским образам, связанным со сценариями любовного поведения, заложенными в генетической памяти по женской линии рода.

Каждая из нас может пребывать в периоде уязвимости, особой чувствительности психики к воздействию определенного набора зрительных, слуховых, обонятельных, тактильных стимулов, сценариев поведения. В результате происходит автоматическая бессознательная стыковка внутренних установок суженого-ряженого с реальным мужчиной. В этом смысле встреча влюбленных и есть судьба, рок, фатум!

Под воздействием гормональных бурь стыковка и запечатление могут быть настолько сильными, что девушка теряет не только объективность восприятия, но и контроль над собой, следуя, в романтической интерпретации, «голосу сердца», но в большинстве случаев – зову инстинкта, обеспечивающему на биологическом уровне продолжение рода с определенным набором физических и психологических характеристик.

В этом смысле первая влюбленность есть проявление инстинкта продолжения рода.

Это время, когда Эрос безраздельно властвует в бессознательном девушки. И как гласит арабская пословица, только первая любовь бывает настоящей. В этом утверждении, безусловно, есть доля правды.

Первую любовь можно рассматривать как время безраздельного властвования эротических энергий, еще не столкнувшихся с энергиями разрушительными, агрессивными. Агрессивная энергия необходима для преодоления страха физического сближения юноши и девушки, которым предстоит стать мужчиной и женщиной.

Девушкам нужна смелость уступить неизбежности проникновения в их лоно фаллоса. Юноше нужна храбрость, сопряженная с достаточной долей агрессии, для завоевания, соблазнения и проникновения.

Первая любовь обычно мимолетна, но она может быть настолько сильной, что память о ней будет определять выбор партнера в течение долгих лет. Даже если под влиянием обстоятельств эти первые отношения будут разрушены, они оставят глубокий след в жизни.

Одна моя клиентка в шестнадцать лет влюбилась в одноклассника. Секса не было. После школы юношу призвали в армию, где он трагически погиб.

Но любовь осталась, не отпускала девушку. И вот несколько лет спустя ей показалось, что она встретила в трамвае возлюбленного. Это был обычный пассажир, внешне отдаленно напоминавший погибшего юношу. Но девушка была уверена, что это он. Однако память может сыграть злую шутку. Завороженно, не отрывая любящего взгляда, она смотрела на обычного пассажира, который понял состояние девушки и не упустил шанса воспользоваться ситуацией. На третьей остановке взял за руку, вывел из трамвая, довел до близлежащего парка и сделал то, что сделал. Девушка пришла в себя во всех смыслах, одна, на траве, в испачканном нижнем белье.

Часто случается, что поиски сексуального партнера взрослым, полностью независимым человеком основываются на подсознательном стремлении воссоздать некоторые из ключевых особенностей первого сексуального опыта. Неудачный результат таких поисков может оказаться скрытым фактором, способствующим разрушению удачного на первый взгляд брака.

Импринтинг может являться одной из причин нарушения сексуального развития, фетишизма. Он «выключает» нам голову, тем самым отключая страх перед физической близостью, дефлорацией, обеспечивая продолжение рода на биологическом уровне.

Импринтингом можно объяснить и наше ослепление, утрату объективности восприятия избранника.

Еще одной причиной, определяющей уязвимость в это время, являются родовые программы, запечатленные в личном и семейном бессознательном.

Всем хорошо известен тот факт, что дочери алкоголиков выходят замуж за мужчин, имеющих те или иные виды зависимостей.

В первой любви, а иногда в последующих отношениях, женщина бессознательно стремится компенсировать дефицит родительской любви, как правило, отцовской. Либо реконструирует отношения с «плохой» матерью, предпочитая токсичных мужчин, по этой же самой причине. Выбирает психологического двойника матери в лице мужчины, чтобы наконец-то получить ее любовь.

Восточная пословица «только первая любовь бывает настоящей» подразумевает свободу от рационального поиска выгоды и следование голосу сердца.

Процесс зарождения чувства обладает теми же свойствами, что и процесс импринтинга. В нем есть чувственный период (юношество), когда человек влюбляется чаще всего. Он относительно короткий, но его последствия ощущаются долгое время по сравнению со временем самого чувства, и процесс этот способен протекать в глубине души всю жизнь.

Влияние первой любви, которой так и не удалось сбыться, хорошо показано в романе Владимира Набокова «Лолита».

В основе произведения лежит история нереализованной первой любви подростков. Главный герой, сорокалетний Гумберт, испытывает влечение к юным девочкам особой внешности и склада характера, называя их «нимфетками» и приписывая им «демоничность». Корень этой нездоровой страсти он видит в своей детской влюбленности в девочку по имени Аннабель Ли, с которой познакомился на курорте в тринадцать лет. Бдительные гувернантки не оставляли их наедине. Потом они разъехались. Расставшись, влюбленные подростки писали друг другу письма. Между ними образовалась своего рода телепатическая связь. В скором времени Аннабель Ли умерла.

Повзрослев, Гумберт продолжает грезить о связи с «нимфеткой», но не осмеливается осуществить мечты из страха перед законом; ему приходится обходиться услугами молоденьких проституток, а впоследствии он женится на молодящейся, похожей на девочку женщине.

Скоро его брак разваливается, и, поправив душевное здоровье в санатории, Гумберт едет в маленький городок, чтобы в тишине и покое продолжить свои занятия литературой. Снимает комнату у тридцатипятилетней вдовы, воспитывающей двенадцатилетнюю дочь Долорес. Гумберта шокирует сходство Долорес с покойной Аннабель, и он решает остаться в доме.

В Лолите Гумберт увидел первую любовь, реализовав свое подростковое влечение уже сорокалетним мужчиной.

Гештальт закрылся, но участники драмы – мать и дочь – ушли из жизни. Гумберт потерял единственную любовь.

Стрелы Купидона, то есть импринтинга, выбирают мишень соответственно особенностям родовых программ, накопленных в предыдущих поколениях, и сценариям поведения родителей.

Дети часто не замечают деструктивности родительского поведения, бессознательное «предпочитает не видеть» то, с чем детская психика не может справиться (об этом мы поговорим более подробно в последующих главах). Эта детская слепота уже в юношеском возрасте и приводит к идеализации избранника. Девушка на автопилоте не видит того, чего не замечала в родителях. Но за ошибки, совершенные в этот период, иногда приходится расплачиваться всю жизнь.

Собственно, это и есть те грабли, на которых мы можем танцевать бесконечно, разрушаясь и восстанавливаясь в отношениях. Пока нас не посетит гениальная мысль, что дело не в мужчинах, а в особенностях души, притягивающей либо выбирающей мужчин определенного типа.

И это – первый шаг на пути к освобождению от деструктивных женских программ, заложенных в бессознательном еще нашими бабушками и прабабушками.

Перебирая в памяти истории неудачной первой любви, решила остановиться на двух. В обоих случаях очевидно использование более опытными мужчинами наивности юных девушек. Но в первой истории встретился девушке личностно незрелый маменькин сыночек. Во второй – донжуан, осознанно использующий чувства неопытной в любви девушки.

 

Случай 1

Вера, девятнадцатилетняя студентка университета, обратилась за помощью, так как не могла выйти из отношений, которыми тяготилась. Вместо пылкой влюбленности – скука, чувство вины и глухое раздражение. Сколько может это все продолжаться? Надоело. Мужчина, очевидно, не понимал, что прежних чувств нет и быть не может.

Когда Вера встретила Алексея, ей было шестнадцать, а ему двадцать семь. Познакомились в клубе фанатов известной западной рок-группы. Алексей быстро вскружил стихами и песнями наивной школьнице голову, и вскоре произошло то, что обычно случается между мужчиной и женщиной, хотя с точки зрения закона классифицируется как совращение несовершеннолетней.

Для Веры, с раннего детства не знавшей отца, все происходящее казалось сказкой, воплотившейся в реальность. Первый секс был как потрясение. Внимания взрослого мужчины, особо не баловавшего ее излишествами даже в конфетно-букетный период, хватало на поддержание огня страсти.

Мама девушки через какое-то время все поняла и вскоре переехала на квартиру к знакомому мужчине, чтобы дочка смогла устроить личное счастье. Перед дочерью она испытывала чувство вины: не сохранила для ребенка семью, у нее была неустроенная личная жизнь, долги по ипотеке. Тем не менее она не стала просить денег у Алексея ни на коммунальные расходы, ни на ведение хозяйства, ни на покрытие кредита, выкручивалась, как могла, сама.

Дочь и мама, воспитанные на великой русской литературе, испытывали неловкость в обозначении необходимости внесения денег за проживание и питание, предпочитая быть выше меркантильности, в том числе из-за псевдо-гордости «условно» бедных людей.

Одним словом, провинциал Алексей пользовался всеми благами абсолютно безвозмездно, то есть даром. Хотя, возможно, я не совсем объективна. Мужчина возмещал все в твердой валюте – стихами и песнями. Вечера скрашивались песнями под гитару.

Алексей, будучи на стабильном окладе и неплохой должности, что называется, и в ус не дул. Делал вид или действительно не понимал. Вера с мамой деликатно выжидали, а вдруг у него совесть проснется и им не придется задумываться о хлебе насущном, в том числе в перспективе.

Вера окончила школу с золотой медалью, без труда поступила в университет. А в университете в Веру влюбился преподаватель, на фоне которого Алексей выглядел не то чтобы блекло, а вообще никак во всех смыслах.

Алексей продолжал жить в квартире Веры, а она, будучи девушкой хорошо воспитанной, не могла указать ему на дверь. Просто ушла к профессору жить, оставив «жениху» ключи от собственной квартиры.

В какой-то момент до Алексея дошло, что Вера не вернется и нужно выезжать из трехкомнатной квартиры юной девушки, безоглядно отдавшей в безвозмездное пользование все, что ей принадлежало. Перед ним замаячила суровая реальность в виде съемной квартиры у черта на рогах, за которую нужно платить треть зарплаты, и, как ни странно, волшебный горшочек и скатерть-самобранка в комплект не входили.

А Вера из угловатой девочки, для которой песни под гитару в исполнении доморощенного барда и миссионерский секс были пределом мечтаний, превратилась в роковую красотку, на которую заглядывались встречные мужчины.

Когда Алексей, столь удачно решивший проблемы с помощью юной девочки, объективно оценил масштаб потерь, он моментально прозрел.

Менеджер среднего звена стал каяться, бить себя в грудь, наверное, пытаясь выбить из души жадность со всеми ее потрохами.

Оказалось, он просто слушался маму, строго наказавшую не жениться на студентке-москвичке и денег ее матери не давать.

История как нельзя лучше иллюстрирует пословицу «на безрыбье и рак – рыба», а также расхожее мнение – «любовь слепа».

Набравшись опыта, Вера с иронией вспоминала первую любовь. Но осадок, досада остались. К счастью, профессор, в отличие от молодого соперника, не был скуп и много сделал для профессионального становления и карьеры своей избранницы.

Но Алексей не хотел упускать удачу. Продолжал цепляться за бывшую любимую, обещал исправить ошибки, т. е. давать деньги.

Предлагал официально оформить отношения, в свадебное путешествие отправиться в Италию. Профессор, конечно, оказывал протекцию, но в силу разницы в возрасте жениться не собирался.

Вера не могла сделать окончательный выбор между профессором и Алексеем. В девятнадцать лет ей казалось, что на этих двух мужчинах сошелся клином белый свет. А дальше только старость, одиночество, бедность, забвение, если не замуж за Алексея или не в содержанки к профессору.

Полуголодное детство и отсутствие мужчины в доме, конечно же, определили неуверенность в завтрашнем дне.

Перед глазами был пример матери, едва сводившей концы с концами, над которой дамокловым мечом висела ипотека на десять лет.

В том числе и по этим причинам девушке было сложно проявить решительность и хладнокровие, четко сказать бывшему мужчине: «Спасибо, нет. Извини, нет». Вере порядком надоел и Алексей с его жадностью, и длинная рука мамы из Перми, благодаря чуткому руководству которой отношения и развалились.

Пришлось разбираться несколько месяцев, прежде чем понять, что в обоих случаях чувства были продиктованы подсознательным желанием получить любовь отца, и это детское чувство стало препятствием развития женственности. Профессор и Алексей, как две противоположности, отражали проблемы девочки, не знавшей заботы отца и получившей родителя, способного удовлетворить все ее желания. Вере выпал шанс по мановению волшебной палочки перепрыгнуть через несколько ступенек развития, не прилагая особых усилий, и в зачет молодости и красоты войти в мир зрелых состоявшихся людей.

Но любой эволюционный скачок в развитии имеет свои плюсы и минусы.

Связав жизнь с мужчиной, по возрасту годящимся в отцы, молодая женщина рискует остаться в роли инфантильной девочки, не прожив всю полноту и широту своей судьбы.

Вера сказала решительное «Нет!» Алексею, посчитав, что нельзя войти в одну реку дважды, победив страх не выдюжить эту жизнь без мужчины.

 

В середине прошлого века Карл Густав Юнг писал: «Когда мы не понимаем, что у нас внутри, снаружи нам кажется, что это судьба». Все участники истории в определенный момент встретились, чтобы образовать систему с перевернутыми с ног на голову общепринятыми нормами и ценностями, где одна мама предпочитает закрыть глаза на ранний секс дочери и даже создает все условия для этого, а вторая поддерживает сценарий альфонса. Но это не вина их, а скорее беда. Мама Веры действовала так из-за чувства вины перед дочерью, мама Алексея – из-за ревности и зависти к ней.

В финале девушка осталась с профессором, мама вернулась в собственную квартиру, сочтя выбор дочери обоснованным и конструктивным на этом отрезке жизни.

Алексей долго страдал, но после поездки домой решил жениться, потому что мама сказала: «Нечего маяться дурью и на психологов деньги тратить! Женись!» Срочно отыскал подходящую кандидатуру на сайте знакомств и женился. Но вернулся в терапию через три года, так как решил развестись. Пришел на две сессии в долг и исчез.

 

Случай 2

Марина, 28 лет, менеджер среднего звена, обратилась за помощью, так как пребывала в депрессии после того, как ее оставил молодой человек.

Как и у Веры, это были первые отношения с мужчиной во всех смыслах, но в тот момент ей было не девятнадцать, а двадцать пять лет. Встречались два года на съемных квартирах города, в который девушка наезжала командировками. Мужчина был старше Марины, красивый, веселый. И так же «красиво», легко, без каких-либо угрызений совести, объявил ей в итоге долгой связи, что имел параллельно другие отношения и предпочитает остаться в них.

Для Марины все случившееся казалось громом среди ясного неба. Отойдя от эмоционального шока, она погрузилась в затяжную депрессию. На фоне полного безразличия к окружающему миру продолжала терзаться мыслями, бесконечно идущими по одному и тому же кругу: «Что я сделала не так? Почему выбор был сделан не в мою пользу?»

От всего случившегося она потеряла в весе 10 кг. Переехала в столицу в надежде освободиться от иссушающих душу размышлений. Но своими силами справиться не удалось. С высоты прожитых лет и накопленного профессионального опыта, с первой же встречи мне было очевидно, что Андрей просто использовал чувства неопытной девушки, не обременяя себя обязательствами. Решил хорошо провести время за ее счет.

Марина приезжала в командировку, звонила Андрею, предлагала встретиться, а он мог пообещать, но не прийти. На следующий день в качестве объяснения приводил сомнительные доводы. Мог не отвечать на звонки, либо его телефон оказывался в самый неподходящий момент «вне зоны доступа».

Ни уважения, ни заботы, ни нежности. Да, скромное серебряное колечко на день рождения. В то время как Марина приложила немалые усилия, чтобы выбить у начальства командировку в эти дни, заказала роскошный ужин в ресторане.

У меня складывалось ощущение, что Андрей снисходил до секса, нехотя отвечая на женский запрос.

– А что вы чувствовали, когда приезжали к нему, жили от встречи до встречи, полыхая, словно свеча на ветру, а он мог попросту забыть к вам прийти, отключить телефон?

– Переживала, конечно, но виду не подавала. Думала, начну выяснять отношения, потеряю окончательно. Старалась убедить себя, что у него действительно серьезные причины проигнорировать встречу.

Пренебрежительный тон и тяжеловесный юмор стали привычным стилем отношений. Бездушный секс. Прощание. Одинокие ночи в съемной квартире.

Но вместе с тем Марина испытывала очень сильные чувства, которые можно описать как эйфорию и любовный экстаз. Не задумываясь о будущем, полностью доверяя Андрею. И он, как говорится, «не подвел». В один прекрасный день пришел, отказавшись даже пройти в комнату. Так, прямо в прихожей, и сказал страшные для любящей девушки слова: «Я выбрал другую».

Этой фразой он перечеркнул для Марины возможность войти в новые отношения, довериться мужчине. На долгие годы в ее душе поселились горечь обиды и страх новой любви. А стратегия взаимоотношений с мужчинами строилась по принципу избегания: «Мужчины могут быть только коллегами и друзьями».

Пренебрежение и использование очевидны в этой истории с самого начала. У Марины не было опыта эмоционально-близких и сексуальных отношений. В отличие от Веры, она росла в полной семье, в которой был еще старший брат. Главой семьи была мама, хотя добытчиком являлся отец.

Мать была женщиной авторитарной и властной, полностью подчинившей себе мужа. Семейный сценарий – классическая иллюстрация «Сказки о рыбаке и рыбке». Вечно недовольная мужем жена. Марина – незапланированный поздний ребенок от нелюбимого мужчины. Все недовольство невнятным мужем выливалось на голову подрастающей дочери. Казалось, что Марина еще эмбрионом впитала в себя чувство неоплатного долга перед матерью, потому что после долгих колебаний мать решила сохранить беременность.

Сколько себя помнит, никогда ни о чем родителей не просила. Ребенком-дошкольником оставалась одна дома. О ней забывали взрослые, ее чувства абсолютно никого не волновали. Пренебрежение эмоциональными и физическими нуждами дочери стало стилем воспитания. А энергетическая матрица души Марины сформировалась из решения матери дать жизнь дочери физически, но при этом уничтожать психологически.

Девочке позволялось незаметно существовать в пространстве квартиры, преимущественно сливаясь с обоями. Другого она не знала, вероятно, с момента зачатия.

 

Эмоциональный интеллект ребенка развивается в непосредственном взаимодействии с теми, кто эмоционально близок и дорог. Но когда в глазах родителя он не отражается совсем либо исключительно как фактор раздражения, то не формируются в должной степени навыки распознавания личных эмоций и как следствие – эмоций другого.

Самые болезненные ошибки мы совершаем, конечно же, в любви. В первой – особенно. Потому как радары и датчики души сбиты гормональными бурями юношеского возраста плюс в любви существуют проекции восприятия и деструктивные семейные сценарии женского поведения.

Я объединила случаи Марины и Веры, поскольку в них присутствуют как психологический аспект первой любви, так и физиологический – дефлорация, обозначающая в естественном развитии женщины переход на новую ступень. Отношения и той и другой закончились разочарованием, недоумением по поводу собственной наивности и недальновидности. И если первый мужчина Веры открыл дверь для появления у девушки второго, то у Марины все завершилось депрессией с последующим отвержением мужчин на долгое время.

Многие девушки, как Вера и Марина, как будто бы были ослеплены, не замечая очевидных недостатков любимых мужчин. Мы летим, словно мотыльки, на яркий огонь первого чувства, обжигаясь или сгорая дотла. Потом годами на выжженных первой любовью пустынях души не могут взойти ростки новой любви.

Можно, конечно, сказать: «Молодо-зелено». Но в обоих случаях присутствует элемент использования личностной незрелости.

Как вы считаете, это случайность или закономерность?

Ранний секс Веры и решение жить семьей без предъявления мужчине каких-либо экономических и социальных обязательств, в отсутствие внятных гарантий с его стороны исходят из потребностей эмоционально «голодной» девочки, не знавшей любви и заботы отца.

В то время как первая любовь Марины есть бессознательное желание получить любовь матери, отвергающей ее с самого рождения.

Под воздействием гормональных бурь в период полового созревания девушки становятся уязвимы к «залипанию» на объекты привязанности из раннего детства.

С этой точки зрения первая любовь сродни следованию вылупившихся утят за первым двигающимся объектом.

Объектом первой любви Веры стал абсолютно инфантильный мужчина, пребывающий в иллюзии, что достаточно спеть песню и написать любимой женщине стихи – и тебе откроется бессрочный кредит безвозмездного использования имеющихся у нее ресурсов.

Выбор инфантильного нарцисса в качестве объекта первой любви обусловлен тем, что в душе Веры не было четко сформированных критериев мужчины и сценариев его поведения.

Девушке было трудно, а может быть, практически невозможно с самого начала понять, что Алексей обычный маменькин сынок, который не привык ни о ком заботиться, кроме как о себе любимом, и ее ожидания напрасны. Но пока не отбушевали гормональные бури, девушка продолжала идеализировать, а следовательно, и любить избранника.

Второй выбор также был обусловлен бессознательным. Единственной поддерживающей мужской фигурой для Веры был дедушка, на каникулы к которому ее отвозила мама, начиная с первого класса. И то, что первым мужчиной стал далеко не сверстник, говорит о том, что в ее душе живет девочка, обделенная любовью отца. И первый и второй выбор обусловлены стремлением восполнить дефицит любви отца.

В случае с Мариной идеализация избранника также обусловлена детскими комплексами. «Голос сердца» под влиянием негативного материнского комплекса шепнул:

«Это он», указав на мужчину, который стал относиться к девушке так же пренебрежительно, как и мать в детстве.

Марине была нанесена тяжелая травма. Удар пришелся по тому же месту, которое кровоточило с самого рождения, – пренебрежение и отвержение.

Пришлось долго работать над тем, чтобы залечить раны и избежать обесценивания любви и мужчины.

 

1.2. Обесценивание мужчины как вторая ошибка раненой наивной женщины

 

Перечитала написанное выше и подумала: «Не мрачноватая ли получается картина великого чувства любви?» Но потом сама себя успокоила: «Я исследую теневые стороны отношений мужчины и женщины, выясняю причины неудач, одиночества, ожесточения».

Для того чтобы выжить после катастрофы первой любви, наше бессознательное вырабатывает необходимые защиты во время восстановления. Но в дальнейшем они могут оказаться барьером для новых отношений. Душе на какое-то время необходима передышка, анестезия ментальными установками. К ним можно отнести отрицание важности и нужности отношений, обесценивание мужчин вообще. Предпочтение секса как единственно возможного и безопасного вида близости.

Рассмотрим, как возникают установки, обслуживающие стратегии избегания отношений из-за риска ошибиться вновь в выборе мужчины. Вернемся к случаю с Мариной, описанному выше. Девушка после расставания стала избегать мужчин, одновременно прикладывала максимальные усилия для продвижения по карьерной лестнице. Карьера быстро пошла вверх. Руководство компании сочло возможным и нужным перевести ее в Москву. Но на новом месте отношения с коллегами не складывались. Предложения от мужчин попытаться построить с ними отношения поступали, но в каждом претенденте Марина находила какой-либо изъян и решительно пресекала дальнейшие ухаживания. Те, у которых не было недостатков, исчезали после первого свидания. Анализ ситуации показал, что Марина на свиданиях держалась нарочито отстраненно, холодно, а порой и высокомерно, бессознательно демонстрируя отвержение. Мужчины, посчитав, что пришлись не ко двору, отношения не развивали. Если одних Марина отвергала осознанно, на вербальном уровне, то других – неосознанно, бессознательно, демонстрируя своим надменным видом обесценивание и отвержение.

В основе механизмов отвержения лежит страх боли и негативная родовая программа отрицания возможности гармоничной любви. Мы бессознательно защищаемся от новых душевных ран, но становимся обреченными наступать на одни и те же грабли, находясь в плену комплексов бессознательного, деструктивных программ женского рода. Кто виноват и что делать? Излюбленные вопросы, которые задают себе, друг другу, Вселенной женщины во все времена и в разных уголках нашей планеты. Опираться на мужчин? Конечно же, нет. Эти «изверги рода человеческого» так же хрупки и беззащитны в отношениях, как и мы, а порой даже больше. Природа, наделив сильный пол физическим превосходством, преподнесла женщинам преимущества в области чувств.

Каждой из нас предстоит пройти свой путь от инфантильности девочки к зрелой женственности уверенной, неотразимой в личной силе женщины. Любая зрелость предполагает переход от поиска поддержки вовне к поиску поддержки внутри себя.

Боль наших мам, бабушек, прабабушек – соль и суть развития. Наши страхи указывают направление пути обретения женской силы и определяют задачи индивидуации.

Наши ошибки в любви есть вызовы судьбы, которые предстоит встретить с гордо поднятой головой, не прибегая к защитам и манипуляциям, не занимая позицию страуса, зарывающего голову в песок.

Другой стороной бессознательных защит, отрицающих и обесценивающих отношения и мужчин, является секс как единственно возможная и безопасная форма близости.

«Просто секс, ничего личного» – расхожая фраза, за которой прячутся психологические драмы. И в этом смысле избегание эмоционально близких отношений может быть следствием любой психологической травмы, полученной как в родительской семье, так и вне ее. Боль, причиненная ребенку, становится магнитом, притягивающим аналогичные ситуации в дальнейшем. Травматический опыт накапливается и работает на укрепление обесценивающих и рациональных защит, формирование стратегии избегания близких отношений. Любая попытка приближения может расцениваться внутренним раненым ребенком как угроза безопасности. Может включаться ответная агрессивная реакция, как активная, так и пассивная.

Любимый человек может нанести душевную боль и взрослому человеку, запустив функционирование психики в режиме избегания. Чем раньше нанесены травмы, тем сильнее механизмы избегания и обесценивания, тем сложнее самостоятельно от них избавиться. Если же травматический опыт приобретен в более зрелом возрасте, то у человека больше шансов вернуться к доверительным и эмоционально близким отношениям самостоятельно, спустя какое-то время. Наиболее травматическим в этом смысле является опыт физического и сексуального насилия в родительской семье, именно он порождает тактику «выжженной земли», когда в душе, кажется, больше нет и не может быть места любви, доверию, пониманию.

 

Случай 1

Валентина, 31 год. Обратилась за помощью, так как не могла выстроить длительных, устойчивых отношений с мужчинами. У нее почти голливудская внешность, успешная бизнес-карьера. Вот только с личной жизнью – никак.

Мужчин статусных она боится, поэтому избегает, от мужчин, которые очень быстро «садятся на шею», устала.

Уже на первой встрече манеры поведения, внешний вид клиентки мне показались излишне сексуальными.

Но на все попытки завести разговор о сексе клиентка отвечала прямым отказом, объясняя это тем, что очень смущается, ей стыдно произносить даже само слово «секс». При этом она начинала игриво смеяться и томно заводить глаза. Резко отзывалась о подругах и женщинах вообще, откровенно флиртующих или кокетничающих с мужчинами, приравнивая такое поведение к проституции.

Я не оставила намерения понять, что же все-таки происходит в интимной жизни женщины, и через какое-то время, заведя разговор на отвлеченные темы, неожиданно спросила.

– А вы можете назвать точное количество сексуальных партнеров?

– Не знаю точно, может быть сто, плюс минус двадцать. В юности меняла мужчин каждую неделю.

– А вам не кажется, что это промискуитет?

– Ну, это можно назвать промискуитетом с большой натяжкой.

Меня поразила мгновенная трансформация женщины: из изысканной, красивой, рафинированной интеллектуалки, занимающейся духовными практиками, она превратилась в циничную, развязную, вульгарную стерву.

На авансцену вышел мистер Хайд. Прошу любить и жаловать.

Но мне пришлось не просто любить, но и жалеть, сострадать и вместе плакать.

Потому как выяснилось позднее, что Валентина стала жертвой двойного насилия – со стороны отчима и старшего брата.

Самостоятельно зарабатывать на жизнь начала в четырнадцать лет, в шестнадцать – сбежала из дома и пустилась во все тяжкие. Находясь в том нежном возрасте, в котором нам особенно хочется любви, но, не имея опыта общения с отцом, став жертвой сексуального, эмоционального насилия, она видела единственную возможность быть в отношениях – ложиться в постель спустя несколько часов после знакомства.

Валентине и женщинам, хранящим в глубине души боль и ужас от пережитого насилия, не составляет особого труда преодолеть барьеры физической близости, но эмоциональная близость кажется им настолько угрожающей, что они предпочитают сбегать после первого секса, даже если испытывают сильное чувство любви и потребность в душевной теплоте и принятии.

Крайней формой страха отношений и типичной ошибкой, совершаемой женщинами, является «демонизация» мужчины. Мужчина – враг, и отношения – поле битвы. Нет гармонии, понимания, но есть гендерная война, в которой мужчины и женщины бьются не на жизнь, а на смерть.

Все это могло бы быть смешным, когда бы не было так грустно.

Инь и ян как две стороны одной медали.

Женщина и мужчина как единство и борьба противоположностей, столь не схожих, но столь же и необходимых друг другу.

 

1.3. «Демонизация» мужчины как третья ошибка ожесточившейся наивной женщины

Многим российским женщинам хорошо знакома фраза: «Все мужики сволочи и кобели». В этой главе мне хочется выступить в защиту мужчин вообще и российских в частности. Женщины, перешагнувшие тридцатилетний возрастной рубеж, не склоны идеализировать мужчин. Напротив, от идеализации и от обесценивания многие из нас переходят к «демонизации» мужчин. Такая позиция и зафиксирована в устойчивом выражении, приведенном выше.

Эти установки защищают женщин от очередной порции боли в новых отношениях. Не очаровывайся, чтобы не разочаровываться. После тридцати многие женщины воспринимают мужчину как член на колесиках или дырку в кошельке, сводя всю сложную гамму чувств, все нюансы и полутона отношений к удобству в быту и удовлетворению физиологических потребностей. Но, обезличивая мужчину, исключая из отношений элемент душевности и теплоты, мы совершаем кражу прежде всего у самих себя, отказываясь от развития в себе женского начала, замуровывая его в стальные доспехи циничных и рациональных защит. Мы становимся мужчинами по сути, оставаясь женщинами по форме.

Приглядитесь внимательней за маской железной бизнес-леди прячется робкая девочка, изранившаяся в первой любви по причине наивности. Не имея достаточного опыта понимания себя и другого, она спряталась в скорлупу успеха, желания купить женское счастье за деньги. Обжегшись на молоке, дует на воду.

Юная девушка часто становится легкой добычей более опытных мужчин, для которых отношения стали своего рода терапией и развлечением. Она может использоваться для отыгрывания личных драм на любовном фронте, выступая плацдармом для повышения пошатнувшейся самооценки.

В этой ситуации легко ожесточиться, заковав сердце в железные латы рациональных и обесценивающих защит, озлобиться и начать мстить всем мужчинам, встречающимся на пути. Однажды став жертвой хищника, женщина может израниться так сильно, что сама станет хищницей-преследовательницей.

В последнее время психоаналитики пишут о неразделимой природе любви и агрессии. Собственно, и родоначальник психоанализа Зигмунд Фрейд считал, что в основе любых проявлений человеческой психики находятся базовые стремления к разрушению и продолжению рода.

Есть мнение, что человек проживает жизнь между двумя личностными полюсами – рациональным Я, отвечающим за принцип реальности и адаптацию в социуме, и страстным Я, отвечающим за принадлежность чему-то большему, чем здравый смысл, отвечающим за наслаждение. Ради наслаждения человек порой готов уничтожить саму жизнь.

Сексуальность невозможна без соединения со страстным Я, элементом которого является агрессия. Таким образом, агрессивность есть элемент психики, заложенный с самого рождения. Масса агрессии может превысить критический порог, если женщина с юных лет либо с раннего возраста подвергается агрессии со стороны окружающих. И тогда жертва рано или поздно переходит в статус преследователя, отыгрывая унижение и боль. В случае, описанном ниже, рассмотрим крайние формы ожесточения и «демонизации» мужчин.

Случай 1

Вероника, 27 лет. Девушка жаловалась на то, что не может выстроить устойчивых, длительных отношений. Мужчины испаряются после первого свидания. Меня саму начало потряхивать от ее ярко выраженного страха и тревоги. Время, проведенное с ней, тянулось невероятно медленно, и очень скоро захотелось, чтобы она ушла и никогда больше не возвращалась. Но женщина осталась, и два года мы встречались, чтобы погружаться в ее личную и семейную истории в поисках причин, со слов самой клиентки, «родового проклятия».

Каждая женщина из ее семьи нанесла телесные повреждения мужчине, выражаясь языком криминалистики, колюще-режущими предметами. Сама Вероника проломила череп отцу щипцами для камина. Мужчина выжил. Но девушке пришлось уйти из дома в шестнадцать лет.

При колоссальной потребности любви страх мужчины, переходящий в ужас. И эти противоположные чувства отправляют противоречивые запросы Вселенной. Любить или убить? Чего на самом деле хочет моя душа? Быть рядом с мужчиной или бежать от него прочь без оглядки?

Женщина не может разобраться в себе, но предъявляет претензии мужчине.

Этот случай стал для меня прекрасной иллюстрацией психоаналитических воззрений Фрейда и его последователей, так как в отношениях Вероники со всей очевидностью проявилась неразделимая природа любви и агрессии. Кажется, что родовая история семьи находится на пересечении владений Эроса и Танатоса. Энергии либидо и мортидо закручиваются в одну спираль, образуя самое настоящее торнадо.

Но корень проблем в том, что женщины этой семьи ожесточились, так и не повзрослев. Они демонизируют мужчин, исходя из деструктивного опыта предыдущих поколений, увеличивая количество ошибок от женщины к женщине. Замужество – как Голгофа. Отношения априори, изначально – как пытка. Возможно, много лет назад одна из женщин рода встретила мужчину-хищника, потом другого. Родила дочь. Сформировала энергетическую матрицу страха и ненависти перед мужчиной-врагом.

Образ мужчины-врага как родовая программа по женской линии стал передаваться на генетическом уровне из поколения в поколение.

В юности, в период особой чувствительности и восприимчивости души к определенному набору мужских характеристик, девушки рода влюблялись в мужчин-хищников, для которых становились жертвами.

В моменте встречи мужчины и женщины, которых ведет друг к другу судьба, много нюансов. С одной стороны, это биологически обусловленный механизм продолжения рода для получения потомства с определенным набором характеристик внешности и души. Возможно, высшие силы формируют таким образом популяцию рода человеческого по энергетическим, психологическим, социальным признакам.

С другой стороны, любовные отношения – это всегда вызов встретиться лицом к лицу с демонами личного бессознательного и подсознания любимого человека.

Выдержать. Перерасти проблемы сближения, узнавания, растворения, слияния. Остаться либо разбежаться, каждый в свою сторону.

И в этом смысле первая влюбленность, как и последующие чувства, не только биологический зов, но и метафизический.

Не хочу изобретать велосипед, легенде о поиске второй половинки не одна сотня лет.

Вероника часто задавала вопрос: «Почему с нами мужчины обращаются так жестоко, а когда уходят к другим женщинам, становятся совершенно другими, добрыми, покладистыми?» В этом вопросе и заключалось начало выздоровления. Ни в коей мере не хочу обвинить во всем женщин. Но в своей работе часто наблюдаю синхронию личностных изменений и изменений во внешнем пространстве клиенток, когда в их жизни начинают появляться мужчины совершенно другого формата, улучшенного, приближенного к личному идеалу.

Через какое-то время у Вероники появился достойный мужчина. Казалось бы, жизнь налаживается. И можно завершать терапию. Но происходит непредвиденное. У отца любовника случается инсульт, и он сидит ночи напролет в больнице рядом с умирающим отцом. Вероника знакомится на сайтах знакомств с мужчинами и, пока любимый пребывает в шоковом состоянии, занимается сексом с партнерами на одну ночь. И получает невероятное наслаждение от мысли, что в его лице она мстит всем обидчикам женщин ее рода, несмотря на то что этот конкретный мужчина был исключительно добр к ней.

Ника проецирует негативный опыт на ни в чем не виновного мужчину, ослабленного, выбитого из колеи тяжелой болезнью отца. Речь сейчас идет не о карме, а о механизмах передачи деструктивных сценариев, демонизирующих мужчин.

Часто бессознательными проекциями женщина моделирует, задает тон отношениям с мужчиной. То есть мужчины могут, как та избушка, повернуться к нам этой или той стороной, в зависимости от преобладания тех или иных энергий в душе.

Чего в большей степени хотела Ника: любить или мстить? Родовой комплекс жаждал отыгрывания боли и обид, накопленных в поколениях. Неотработанной агрессии столько, что она не может сдерживаться сознательными установками Эго. Поведение Ники противоречит здравому смыслу, но вполне объяснимо с точки зрения глубинной психологии.

Род, наделив ее роковой красотой, требовал и жаждал в ее лице мести.

Эта жажда перекрывала потребность любить, перетягивая чашу весов в сторону «демонизации» мужчины.

 

1.4. Бегство от любви как четвертая ошибка наивной женщины

Танцы на граблях в режиме нон-стоп, причиной которых являются негативные аспекты материнского и отцовских комплексов, когда мы либо идеализируем мужчину, как одного из родителей, либо проецируем детские страхи быть наказанной, отвергнутой, униженной. Идеализация и боль могут привести к тому, что в определенный момент в нас что-то ломается и страх отношений становится тотальным. Мы начинаем панически бояться любви, бежать от нее прочь при малейшей возможности возникновения чувства.

Пишу и вспоминаю случай с женщиной, «поселившейся» в холодильнике в прямом смысле слова, после того как получила первое признание в любви в 25 лет. Итог был неутешителен – догнала по габаритам холодильник, но так и не ответила на чувства мужчины.

Конкретно в этом случае причиной был деспотичный жестокий отец, отстраненная мать, не только не защищавшая дочь от его оскорблений и побоев, но и использовавшая для защиты от нападений мужа.

Спустя десятилетия можно плакать от детской обиды и боли от воспоминаний о сценах родительских скандалов. Во время ссор дочь может использоваться матерью как щит, попадать под удары отца.

Другой причиной, фиксирующей поведение женщины на избегании, является нарушение чувства первичной привязанности, которое формируется опять же в родительской семье.

Будучи ребенком, в силу разных обстоятельств – социальных или трагических девочка может передаваться из руки в руки, от родителей к бабушкам и дедушкам, по другим родственникам, даже друзьям, соседям. С самого детства объекты привязанности меняются. Ребенок, привыкнув, привязавшись, полюбив одних, насильственно отрывается и передается следующим людям. Это как резать ножом по живому неоднократно.

Девочка, воспитанная в таких условиях, как правило, не ограничивается одним мужчиной. Если она замужем, то у нее будут любовники. Если нет, ей свойственно иметь несколько отношений параллельно.

Причиной подобной «аморальности» является дезорганизованное чувство привязанности.

Несколько «любовей» одновременно позволяют контролировать степень близости отношений. В реальности такая женщина никого не может подпустить к себе близко в психологическом смысле.

Чтобы избежать повторения детского травматичного опыта, женщина вырабатывает стратегию избегания близких отношений как угрозы безопасности и целостности личности.

Случай 1

Тамара, 28 лет. Страстно ждала любви, и чувство пришло. Неожиданно, внезапно, прекрасно. Но когда наступил момент перехода от романтического этапа к физической близости, молодая женщина вспомнила о рекомендации врача пройти небольшую операцию. Хотя предписание было озвучено около года назад, решение лечь в больницу Тамара приняла тогда, когда любимый мужчина стал особенно настойчив. Партнер был, мягко говоря, раздражен, месяц как дуется. Тамара в панике приходит ко мне за помощью.

Что же является причиной столь странного на первый взгляд поведения влюбленной женщины? Начинаем разбираться в личной истории. Родители ждали сына, родилась дочь в результате незапланированной беременности. Молодые с трудом сводили концы с концами. Не вовремя, не кстати, не тот.

Не буду заострять внимание на описании мизансцен отвержения и пренебрежения. Позволю себе небольшую ремарку: мама Тамары увела отца из семьи, где остался сын. Женщине во что бы то ни стало хотелось родить мальчика. Ей казалось, что муж в таком случае будет проводить меньше времени в первой семье.

Когда Тамаре исполнилось четыре года, родился долгожданный сын. Родители уже крепко стояли на ногах, купили квартиру. Желанный сын появился в благоприятное время, когда мама могла позволить себе роскошь не работать и посвятить себя исключительно заботам о новорожденном малыше.

Когда в семье появился брат, Тамаре стало казаться, что ее настоящее имя – «иди к себе в комнату!». Девушка практически не помнила родительской ласки, но заливалась слезами, как только начинала говорить о том, как мама «носилась» с братом.

Стало понятно, почему она отвергает мужчин. Тамара в отношениях реконструирует драму детского отвержения – пришла к родителям в комнату за порцией любви и внимания, а ее выпроваживают вон, если она начинает заявлять о своем присутствии и не сливается с мебелью.

Тамара уже во взрослой жизни с мужчинами либо «сидит тихо в уголочке», безропотно подчиняясь, либо «посылает», абсолютно неосознанно, на языке мимики и жестов, идти куда подальше.

Случай 2

Марианна, 33 года.

День, когда молодая женщина поняла, что впервые влюбилась, стал для нее настоящей трагедией. Казалось бы, что может быть лучше взаимной любви и предложения руки и сердца. Но молодая женщина страдала абсолютно искренне, потому что больше не могла принадлежать самой себе, контролировать ситуацию. Отчаяние попыталась заглушить, устроив вечеринку. Но даже большое количество спиртного не помогло ей избавиться от страха – сначала привязаться к мужчине, а потом его потерять.

Марианна с ужасом поняла, что попала в ловушку эмоциональной зависимости. Любимый сделал предложение, она отказала, так и не сумев справиться со страхом возможной потери.

Конфликт между желанием любви и страхом любить был настолько силен, что женщина слегла с тяжелой формой пневмонии, едва не стоившей ей жизни. В детстве молодая женщина в буквальном смысле передавалась по родственникам из рук в руки, в то время как родители зарабатывали на квартиру на стройках Ленинграда. Не успеешь привыкнуть к одним, как тебя везут к другим, и так практически все детство. В бессознательном стойко закрепилась схема – если к кому-то начинаешь привязываться, то эта связь обязательно разрушится по не зависящим от тебя обстоятельствам. Так у женщины сформировалась стратегия избегания эмоциональной близости. Обжегшись на молоке, мы дуем на воду.

Мы боимся, что нас бросят, и страшимся оказаться в ловушке зависимости. Некоторые женщины, для того чтобы обойти противоречия между желанием и страхом слияния, стремятся защититься от эмоций любой ценой.

Из-за страха новой боли женщины вырабатывают ментальные установки, обслуживающие бессознательные защиты для избегания новых отношений или сохранения безопасной дистанции, не подпуская мужчину слишком близко, ограничиваясь сексом и бытовым комфортом.

Негативные комплексы, сформировавшиеся в родительской семье, деструктивные сценарии поведения, травмы привязанности в сумме снижают возможность и вероятность встретить единственного мужчину, предназначенного судьбой, и прожить с ним долго и счастливо. Но жизнь не стоит на месте, она постоянно меняется, так и наша женственность должна развиваться.

Каждое новое чувство, привязанность являются своего рода инициацией перехода на новый этап понимания себя и развития женственности.

 

Глава 2. Не умеешь отвязываться, не привязывайся

2.1. И хочется, и колется

Те, кому улыбнулось счастье обрести любовь, сталкиваются с другой проблемой – возможностью потерять любимого человека. Многие женщины, как видно из случаев Тамары и Марианны, избегают вступать в отношения, потому что опасаются привязаться слишком сильно, попасть в эмоциональную зависимость и быть оставленной.

Со страхом физической близости по мере взросления мы еще способны справляться, а вот отворить двери израненной души поостережемся вдвойне.

Испытывая острую потребность в любви, одновременно женщины могут чувствовать угрозу личной безопасности. Открываясь, мы даем мужчине власть. Поскольку он отличен от нас, нам сложно прогнозировать и контролировать его действия. Тот, кто доставляет удовольствие, может вызвать и недовольство.

Мы рискуем разочароваться и разочаровать. Мы боимся причинить и испытать боль. Хотя некоторые женщины так сильно изранены родителями, предыдущими отношениями, что относятся к новому избраннику, как к хрустальной вазе, которую можно разбить неосторожным словом, жестом, взглядом, проецируя собственную хрупкость на мужчину.

Нас постоянно раздирают противоречивые чувства. Мы хотим отношений и в то же время желаем оставаться свободными. Мы страстно желаем быть независимыми и находить уважение, одобрение в глазах мужчины. Мы боимся, что нас оставят, и страшимся оказаться в ловушке зависимости. Некоторые женщины для того, чтобы обойти противоречия между желанием любви и страхом слияния с мужчиной в ней, стремятся защититься от эмоций, подменяя их чисто физиологическими ощущениями, например сексом, отделенным от чувств.

Не устаю восхищаться мультфильмом «Ежик в тумане» – прекрасная метафора стремления одной родственной души к другой. Мы блуждаем в тумане, натыкаясь на мнимые и реальные угрозы на пути к подлинной близости, взаимности, любви.

Почему, желая любви и близости, мы бежим при первой возможности прочь?

Стратегия избегания может быть следствием проявления негативных аспектов родительских комплексов, психологических детских травм.

Этой стратегии также могут придерживаться психологически хрупкие мужчины и женщины. Тонкокожим, ранимым мужчинам и женщинам свойственно обижаться на людей, ибо так они контролируют степень близости, безопасную для себя. Они часто бывают несносными, буквально изводят обидами окружающих, в первую очередь тех, кто их любит.

Столь долгожданные отношения могут забуксовать или вовсе сойти на нет в выяснениях и уточнениях, «кто кому и как причиняет боль». Есть партнеры, которые всегда найдут причину для обиды, и как раз в тот момент, когда отношения вот-вот достигнут пика. Поводом может быть «небрежный» тон эсэмэски, «злобный» взгляд, опоздания и т. п. Обидевшись, они предпочитают уходить в глухую оборону, тем самым замораживая развитие отношений на инфантильной стадии насупившегося в песочнице ребенка.

На самом деле обижающийся партнер имеет свои психологические бонусы в этой игре. Обида, как устойчивый паттерн поведения, позволяет обвинить партнера и держать его на «безопасной» дистанции.

Кажется, что обидчивый, ранимый человек постоянно думает приблизительно так: «Я очень уязвим. Я настолько уязвим, что вынужден охранять свою территорию и отзываться обидой на каждого, кто ее задел. Я повешу себе на грудь табличку “Осторожно, злая собака”, и пусть только кто-то попробует ее не заметить! Я окружу свою уязвимость высокими стенами, и мне плевать, что через них не видно того, что происходит снаружи, – зато моя уязвимость будет в безопасности».

Люди, склонные обижаться, по большей части бессознательно выстраивают взаимоотношения с партнером по типу «избегающей» привязанности. Эмоциональная близость и теплота являются для них сверхзначимой целью, но при малейшей возможности войти в отношения такого рода включается механизм избегания.

Это явление получило название «нарушенной привязанности». В последнее время на Западе активно развивается направление, сфокусированное на психотерапии нарушения привязанности. Психотерапевты этого направления считают, что в нарушении чувства привязанности в раннем возрасте находится еще одна причина избегания эмоционально близких отношений во взрослой жизни.

Автором теории привязанности считается Джон Боулби, попытавшийся объединить психоаналитические представления о страхе отделения от матери с исследованиями поведений детенышей животных в условиях потери матери и наблюдениями за поведением детей, лишенных родителей.

Развитие навыков общения начинается с установления тесных эмоциональных взаимоотношений между ребенком и матерью, отцом. Эти глубокие, прочные социально-эмоциональные отношения называются привязанностью.

Принято считать, что мама отвечает за эмоциональную привязанность ребенка, а отец – за эмоциональную независимость.

Поскольку дети не в состоянии прокормить или защитить себя, самое первое назначение привязанности состоит в обеспечении выживания.

Привязанность подразумевает стремление к близости, достигнув которой человек обретает чувство безопасности и покоя.

В основе привязанности лежит система, в такой же степени присущая каждому биологическому виду, как и системы поведения, отвечающие за воспроизводство, заботу о потомстве, питание и изучение окружающего мира, и тем не менее система привязанности не происходит ни от одной из них. Она проявляется в поведении, которое позволяет человеку держаться поблизости от одного или нескольких важных для него лиц. Считается, что система привязанности, как и другие основные системы поведения, сформировалась в процессе естественного отбора.

Английские психологи утверждают, что при рождении ребенок обладает определенными сценариями поведения, обеспечивающими близость с матерью. В первые месяцы жизни такое поведение возникает бессознательно, автоматически и не направлено на конкретного взрослого. Но по мере того как младенец начинает различать окружающих его людей, он проявляет привязанность избирательно.

Приблизительно к концу первого года жизни наступает новая стадия развития привязанности. Поддерживающее близость поведение становится более активным, действенным и целенаправленным. Ребенок создает свой первый внутренний образ матери. Вместе с этим достижением он начинает страдать от разлуки. В этот период способность ребенка к привязанности особенно велика, причем привязанность эта может возникать не только к матери, но и к другим знакомым лицам.

Зигмунд Фрейд считал, что малыши привязываются к своим родителям потому, что те обеспечивают их пищей, т. е. удовлетворяют их самую насущную потребность. Эта теория получила название теории корыстной привязанности, или «буфетной теории». Дети привязываются и к тем, кто дает ощущение комфорта при контакте. Джон Боулби, однако, опровергал «буфетную теорию» Фрейда. Он предположил, что социальное взаимодействие необходимо детям само по себе, т. е. чувство привязанности является врожденным.

Младенцы обладают врожденной социальной потребностью, стремлением к прямому контакту со взрослым (обычно с матерью). Это желание объясняется не только получением удовольствия от контакта, но и врожденным страхом незнакомого и непривычного, ценным с точки зрения выживания.

У маленьких детей такой врожденный страх очень велик. По этой причине при отсутствии матери даже слабая внешняя угроза становится для ребенка огромной; повышенная потребность в утешении заставляет его отчаянно плакать и цепляться за мать в темноте или во время грозы.

Эта тенденция искать защиты у родителей настолько сильна, что проявляется даже тогда, когда угроза исходит от самих родителей. Как это ни парадоксально, но дети, которых сурово наказывают, привязываются к своим родителям еще сильнее.

Возможно, в этой бессознательной установке кроются причины устойчивости садомазохистского поведения и стокгольмского синдрома.

Ребенок, подрастая, приобретает уверенность взаимопонимания во взаимоотношениях с поддерживающей, эмоционально теплой матерью, что позволяет ему легче переносить даже длительную разлуку. Привязанность ребенка к матери проявляется двумя путями: ее присутствие вызывает удовольствие, ее отсутствие причиняет страдание. Ребенок уже достаточно рано начинает испытывать страх разлуки с матерью. Джон Боулби предполагает, что любое нарушение первичной привязанности ребенка к матери приводит к развитию у ребенка неуверенности в дальнейшей жизни, затрудняет любовное поведение.

На основе многолетних экспериментов были выделены три типа нарушения привязанности в младенчестве, во многом определяющие и стиль любовного поведения во взрослой жизни. Это избегающе-привязанный, амбивалентно-тревожно-привязанный, дезорганизованно привязанный и собственно безопасно-привязанный, последний тип в идеале определяет взаимоотношения в гармоничной любящей паре.

Рассмотрим механизмы формирования нарушения привязанности и то, каким образом это сказывается на взаимоотношениях с противоположным полом во взрослой жизни на примере случаев из практики.

 

2.2. К сердцу прижмет, к черту пошлет

Амбивалентно-избегающий тип привязанности

Такая привязанность формируется, если мать проявляет непостоянство: один раз подойдет, приласкает, а в следующий раз проигнорирует или проявит раздражение, агрессию. Ребенок начинает воспринимать окружающий мир таким же нестабильным и непредсказуемым, как и отношение матери.

У мамы в свою очередь нет внутренней связи с ребенком, она не понимает, что происходит у него внутри, ее родительское поведение направлено лишь на внешние проявления, которые подчас противоречивы. Между младенцем и матерью нет эмпатического общения, что неблагоприятно сказывается в дальнейшем на становлении и формирования женского начала у дочери.

Случай 1

Саша родилась спустя пять лет после смерти годовалого брата. Ее рождение совпало со смертью бабушки по материнской линии. Отец был в командировке.

Одиночество, смерть, страх потерять еще одного ребенка опустошили душу матери. Новорожденная дочь постоянно требовала внимания. Крик ребенка раздражал, утомлял женщину, помощи ждать не приходилось. Она с трудом заставляла себя вставать с постели и подходить к плачущей девочке. Сил хватало только на механическое выполнение обязанностей по уходу за младенцем – перепеленать, дать рожок. Из-за смерти матери у женщины пропало грудное молоко, на нежных сосках появились трещины, что позже привело к маститу.

Молодая мама боялась брать новорожденного ребенка на руки, а если и брала, то только через пеленку. Тактильный контакт между матерью и ребенком практически отсутствовал.

Но тяжелее всего сказалось на развитии чувства привязанности отсутствие эмоционального контакта между дочерью и матерью в столь раннем возрасте. Глубинная психология предполагает погружение в бессознательные пласты психики, обычно связанные с детскими травматичными переживаниями. С помощью метода активного воображения, анализа личной истории, сновидений, сопоставляя психологическое состояние молодой женщины и специфику текущих отношений с матерью, мы реконструировали эмоции раннего возраста клиентки.

Малышка радостно тянула ручки к матери (многим из нас знаком младенческий комплекс оживления), светилась от счастья и радости, но женщина недовольно и брезгливо морщилась в ответ. На положительные эмоции ее не хватало, она переживала личное горе.

Парадоксально, но часто мы не можем радоваться новому человечку, пришедшему в нашу жизнь, потому что не в состоянии отпустить умершего близкого человека. Но жизнь принадлежит живым, это ее негласный закон, и нарушение его часто приводит к психологическому опустошению и бесплодию. Сашенька выросла, стала хрупкой, изысканной, красивой женщиной. Только вот в подсознании она несла программу отвержения. Как только кто-то из мужчин оказывал ей знаки внимания и приветливо улыбался, ее нежное лицо становилось каменным, а губы брезгливо морщились.

Ко мне она пришла, потому что хотела безболезненно завершить отношения, обернувшиеся адом отвержения. Но ад создала она сама.

Она не понимала, что надменным тоном, брезгливым выражением лица ранила и отвергала любимого мужчину.

Здоровая часть души, не пораженная материнским отвержением, стремилась к любви, но стойкое эмоциональное отвержение девочки с самого рождения, когда малышку берут на руки через пеленку, недовольно морщатся как на улыбку, так и на плач, оставили неизгладимый след в душе. Поэтому при проявлении внимания со стороны мужчин и малейшей возможности выстроить отношения Саша отвечала согласием, но говорила это так грубо, что мужчины сбегали и не приходили больше на свидания.

Ожесточаясь после очередной сорвавшейся попытки встречи, Саша перезванивала поклоннику и тоном, не терпящим возражений, назначала новую встречу. Но мужчина и не думал приходить. Потому что на свидания ходят не по приказу, а по желанию.

Саша бессознательно воспроизводила манеру общения с ней матери.

Попытки выстроить отношения с мужчиной, который сумел растопить лед в ее душе на какое-то время, ни к чему хорошему не привели. В итоге Саша появилась в моем кабинете в состоянии крайнего эмоционального истощения, ее вес был 38 кг в возрасте 37 лет. История молодой женщины как нельзя лучше демонстрирует нарушение чувства привязанности, сформированного в раннем детстве.

Трагедия Саши заключалась в том, что в ее истории все звезды сошлись в неблагоприятный квадрат. Бессознательное отвержение матерью из-за того, что она родилась девочкой, а не мальчиком. Практически каждый ребенок, рожденный вслед за умершим братом или сестрой, воспринимается родителем как рожденный «вместо». И предназначается для восполнения утраты, с которой сложно или невыносимо смириться.

Отвержение ребенка из-за несоответствия его пола ожидаемому усугубилось послеродовой депрессией матери, одиночеством, смертью собственной матери (бабушки Саши) накануне родов.

В глубинной психологии есть понятие «комплекса мертвой матери». Когда мать по тем или иным причинам находится рядом с ребенком физически, но отсутствует психологически.

Психологически отсутствующая мать не отражала Сашу на уровне чувств. Добросовестно исполняя обязанности по уходу за младенцем, не давала ей обратной эмоциональной связи, точно так же, как не выказывала своих эмоций, которые из-за депрессии отсутствовали.

Очень часто женщина после родов ощущает себя подавленной из-за того, что больше не может принадлежать себе и вести привычный образ жизни. Ей кажется, что жизнь закончилась с рождением ребенка, у которого все впереди, в то время как у нее ничего хорошего уже не будет. Подобные мысли являются причиной завистливых атак матери на дочь.

Саша не стала исключением.

Двойственный характер отношения матери к дочери в этом случае проявился в том, что при психологической агрессии и отсутствии эмоциональной поддержки и обратной связи родители окружили Сашу сверхзаботой в бытовом плане. Мама проглаживала пеленки, перед тем как завернуть в них дочь, но никогда из-за страха не брала на руки голого младенца, т. е. соприкосновение с телом матери было либо через подогретую пеленку, либо через фланелевое одеяло. Девочка туго пеленалась, но распашонки на нее не надевались, так как мать боялась повредить ручки малышки.

Угнетенное состояние матери не могло не сказаться на процессе кормления. Через три недели после рождения Саши она заболела тяжелой формой мастита и была госпитализирована, после возращения из больницы речь о грудном вскармливании больше не шла.

Драма раннего отвержения Саши усугубилась появлением брата, рождение которого не было отягчено такими трагическими обстоятельствами.

На примере этой женщины хорошо видно, как формируется энергетическая матрица души.

Под матрицей подразумевают сумму переживаний, вытесненных ребенком в бессознательное. Длительные эмоции образуют в подсознании что-то наподобие кристаллической решетки в насыщенном растворе. Это что-то – невидимое, неосязаемое, но постоянно присутствующее в психике, как магнитное поле, направляющее, структурирующее наше бессознательное поведение посредством шаблонных сценариев, установок восприятия, принципов мышления.

Сашина матрица формировалась в сценарии: «проявить себя, играть, веселиться – значит быть отверженной, изгнанной из рая родительской любви». Поэтому для того, чтобы быть рядом с теми, кого ты любишь, нужно быть очень послушной, ничего не просить, не заявлять о себе, о своих потребностях. Но даже отказавшись от проявления естества, ты не можешь рассчитывать на эмоциональное принятие и любовь. Твое присутствие будут просто терпеть и только.

Восприятие и структурирование информации, полученной из внешнего мира, было заточено под отвержение.

В этом случае пренебрежение потребностями ребенка сопровождалось завистливыми атаками матери на расцветающую женственность дочери в подростковом возрасте.

Агрессия и пренебрежение в сочетании с бытовой опекой сформировали противоречивый сценарий поведения: забота как одолжение, желание близости как снисхождение до любимого.

Дети, выросшие в условиях эмоционального отвержения и холодности, с трудом распознают эмоции, у них плохо развита рефлексия. Поэтому Саша не могла отследить, как отталкивала мужчин холодностью, надменностью. Требовала от любовников отчета по малейшему поводу. Ей казалось, что мужчины ее отвергают, но на самом деле это она бессознательно отталкивала их.

Мужчины от адской смеси заботы, упакованной в суровую требовательность неукоснительно следовать инструкциям, за малейшее отклонение от курса которых – «расстрел», от просьб о встречах, отданных в приказном тоне, бежали как от огня. Это как раз тот случай, когда левая рука не ведает о том, что творит правая.

Поддержка и участие Саши в процессе психотерапии сделали свое дело. Вес стал соответствовать нормам. У женщины сформировалась психологическая устойчивость. Появились друзья. Она купила машину, несмотря на недовольство родителей, стала ездить отдыхать не с ними, а с коллегами или с друзьями.

В отношения вступать она пока не торопится. Но это дело времени, когда Саша найдет в себе силы вступить в контакт с теневыми аспектами личного бессознательного, которые отталкивают мужчин, проявляющих к ней искреннюю симпатию и интерес.

На примере Саши видно, что нарушение первичной привязанности ребенка к матери влечет за собой нарушение привязанностей и во взрослой жизни. Так формируется истерическая зависимость от мужчины.

С этой точки зрения разлука опасна для ребенка, а непрерывность общения с матерью играет важную роль в формировании его душевного здоровья в дальнейшем. Дети, лишенные общения с матерью, демонстрируют серьезные нарушения в области эмоционально близких отношений.

Девочки с нарушенным чувством привязанности становятся женщинами, которым очень сложно выстроить эмоционально близкие отношения с мужчинами.

Сценарий любовного поведения Саши можно отнести к амбивалентно-избегающему. Эта стратегия поведения формируется в паре «ребенок – мать». Стремление малыша к эмпатии, эмоциональной и физической близости блокируется болезненным отказом матери. Девочка, а позднее и женщина, в близких отношениях как будто бы балансирует между приближением и избеганием. Эта защитная форма поведения сформировалась в детстве, благодаря ей ребенку удавалось уменьшить тревогу и гнев, быть в безопасной близости с матерью, а взрослой женщине – с любимым мужчиной.

Женщина постоянно демонстрирует двойственное отношение к близкому человеку. То стремление к близости, то отвержение. При этом перепады в отношениях частые, непредсказуемые для партнера и без полутонов. И это не зависит от мужчины и не может им регулироваться. Редкий мужчина выдерживает подобные американские горки, что и происходило с партнерами Саши.

 

2.3. Не оставляй, не отставляй меня

Второй тип нарушения привязанности обозначается как амбивалентно-тревожно-привязанный. Эта форма привязанности формируется, если мать систематически игнорирует ребенка или часто реагирует отвергающим образом, не дает принятия, тепла; может проявлять раздражение. Ребенок не получает удовлетворения своих потребностей, безопасности, комфорта.

Детям и взрослым с этим типом нарушения привязанности свойственно навязчивое стремление быть всегда вместе, симбиотически сливаться с партнером, ревновать, упрекать в недостаточно хорошем отношении. Даже недолгая разлука может восприниматься как угроза быть брошенным, покинутым.

Дети этой группы вырастают подозрительными, мнительными, обидчивыми, им кажется, что партнер на самом деле не стремится к той близости, которая им необходима, недостаточно любит, не хочет быть с ними каждую минуту. Женщины ищут полного слияния с партнером, из-за страха отвержения бессознательно стремятся буквально поглотить любимого человека.

Случай 1

Валерия, 42 года, панически боялась остаться без мужа. Страх потери овладевал ею, как только он выходил за порог квартиры. Ей казалось, что случится что-то страшное – либо он умрет, либо бросит ее ради другой женщины. Поэтому, едва выдержав полчаса, начинала изводить мужа звонками, с одной стороны, контролируя круг его общения, с другой – выясняя, жив ли он. Иногда страх был такой силы, что, не имея душевных сил оставаться в квартире, нарезала круги вокруг дома, с сигаретой в одной, телефоном в другой руке.

В личной истории Валерии – нарушения эмоционального развития в младенчестве. Мама стыдилась как самой беременности, так и рождения дочери. Вышла на работу через месяц после родов, предоставив уход за новорожденной мужу, ставшему по этой причине работать в ночную смену. С самого рождения с девочкой были либо невыспавшийся грубый отец, либо издерганная на дневной работе, стыдящаяся (отвергающая) ребенка мать.

На первый взгляд может показаться нелепым стыд беременности и рождения ребенка. Но при нарушении развития женственности беременность может восприниматься как внешнее доказательство того, что она, о боже, занимается сексом. В случае Валерии мать стыдилась и того, что занимается этим грязным делом с неотесанным мужем.

Это достаточно частое явление у женщин, отвергающих свое естество. Инициации переходов на новую ступень развития женственности (дефлорация, роды) в этих случаях завершены некорректно.

Валерии «посчастливилось» родиться у матери, ненавидевшей мужчин и стыдившейся женской природы. Рано вышла замуж, так поступают многие наивные женщины, стремящиеся отделиться от родителей. Но проблема в том, что физическое отделение не означает психологической сепарации от них. Когда наивная женщина выходит замуж, то психологически, бессознательно остается в ловушке детских страхов и проекций. Наивная девочка Валерия, сбежав замуж от родителей, попала в эмоциональную сверхзависимость от мужа. Сценарий поведения приблизительно такой: не подпускать к себе близко, когда мужчина рядом, и трястись от страха его потерять во время отсутствия. Каково мужчине? Да, как в анекдоте. Мыши кололись и плакали, плакали и кололись, но продолжали есть кактус.

Представители школы глубинной психологии по определенным признакам поведения и характеру проблем клиента выстраивают рабочую гипотезу источника их возникновения. В арсенале психологов этого направления много инструментов, один из них – метод ассоциаций, помогающий восстанавливать ранние воспоминания, вытесненные в бессознательное.

Как выяснилось в процессе психотерапии, женщина боялась оставаться в одиночестве, но не из-за страха лишиться любви мужчины, а потому, что бессознательно боялась умереть от голода. Такой вывод был сделан, потому что в течение длительного времени страх одиночества стойко ассоциировался у клиентки со страхом смерти от голода.

Также Валерия вспомнила отдельные реплики родителей, из которых следовало, что она могла кричать от голода или мокрых пеленок часами – уставшие родители не реагировали на «капризы» дочери. Прокричавшись, ребенок засыпал в изнеможении, но так и оставался голодным. Одиночество и голод стали базовыми в эмоциональном развитии девочки. Скорее всего, в младенчестве на рефлекторном уровне вырабатывается связь: присутствие близкого человека – еда, отсутствие – базовый страх умереть от голода.

Согласно теории объектных отношений Мелани Кляйн, эмоции, испытываемые ребенком в раннем возрасте, очень сильные и занимают значительное место в подсознании взрослого человека. Мелани Кляйн и ее последователи считают, что фундаментом эмоционально-чувственной жизни взрослого человека являются взаимоотношения младенца с первым объектом внешнего мира, то есть материнской грудью. Авторы этого направления утверждают, что от того, был ли крошечный человечек сыт или голоден, зависит качество его взаимоотношений с миром вообще и любовных в частности. Можно сказать, что хозяином души взрослого является захлебывающийся от плача младенец. Клиенты с такими нарушениями самые сложные, неотреагированный младенческий гнев часто оборачивается беспричинной яростью взрослого человека, выдержать которую бывает трудно. Ненасытность, жадность, зависть во взрослой жизни часто являются производными эмоционального и физического голода младенца.

Несмотря на всю спорность подобных утверждений, имела возможность не раз убедиться в их объективности. Женщины, мужчины, предъявляющие бесконечные претензии партнерам, как правило, были рано отлучены от груди либо находились на искусственном вскармливании.

Пушкинская сказка «О рыбаке и рыбке» прекрасно иллюстрирует отношения в паре, где один из партнеров – ненакормленный в свое время досыта младенец. Старуха получает и корыто, и звание столбовой дворянки, но, даже став царицей, не может превозмочь младенческий голод, прорывающийся из глубин подсознания в виде зависти и жадности. В результате остается с разбитым корытом.

Многим клиенткам, в бессознательном которых доминирует голодный во всех смыслах младенец, приходится обращать внимание на то, что они имеют в реальности здесь и сейчас. А иметь они могут много больше, чем другие, но при этом пребывают в иллюзии тотального дефицита. Кстати, даже в терапии такие клиенты, несмотря на значительное улучшение качества внешней и внутренней жизни, проявляют недовольство, имеют обыкновение жаловаться, что не чувствуют изменений.

В обычной жизни мы редко задумываемся о влиянии чувства голода на наше восприятие и поступки, но это базовое чувство, выработанное в процессе эволюции и обеспечивающее выживание человека. Его влияние огромно – даже если голодали наши предки, мы его будем чувствовать, не всегда точно идентифицируя, воспринимая как фон неудовлетворенностью жизнью вообще и личной в частности. Люди, пережившие голод, и долгие годы спустя не могут утолить его, прячут еду «на черный день».

Утоляя физический голод, мы пытаемся утолить и голод эмоциональный.

Отсутствие прочной привязанности и пищи находятся в одной связке по причине дефицита как первого, так и второго в младенческом возрасте. Взрослый, находясь под властью комплексов бессознательного, может быть неспособен отличить эти два вида потребностей, подменяя удовольствие, получаемое от пищи, удовольствием от эмоционального тепла, исходящего от любимого человека. Не получая эмоцию теплоты и принятия после приема очередной «вкусняшки», он просто увеличивает порцию, но голод на чувства остается.

Как-то спросила Валентину, отличается ли стиль общения с мужем в самом начале нашей работы от того, что есть сейчас. Клиентка расплакалась, потому что никогда прежде не могла представить такого близкого и одновременно безопасного общения.

Родители были непоследовательны и непредсказуемы, то ласкали, то «взрывались», били или ругали девочку. И то и другое происходило спонтанно, бурно, без особых на то причин. Дочь была безопасным объектом для вымещения агрессии родителей, не сумевших добиться успеха в социуме. Поэтому во взрослой жизни женщине было трудно понимать людей, она их просто боялась и избегала. Муж – единственная связь с внешним миром – миром, который опасен, непредсказуем. Муж – защитник, если он далеко, если же рядом – то тоже представляет угрозу безопасности.

Очевидная проекция на мужчину как на амбивалентную мать. Мама – единственный источник пищи (в ее отсутствие можно умереть с голода), но одновременно и человек, подвергающий эмоциональному и физическому насилию.

Страшно рядом, но невозможно без.

Страх голода – один из самых сильных. Женщины, пережившие эмоциональный и физический голод в младенчестве, на бессознательном уровне ищут «хорошую грудь» во взрослой жизни. Женщины, вскормленные «плохой грудью», психологически воспринимают мужчину как грудь матери. И с настойчивостью изголодавшегося младенца требуют любви, денег и много чего еще, как в анекдоте: «Дайте мне таблеток от жадности, и побольше, побольше».

Мы видим, что несоблюдение условий формирования здорового чувства привязанности между ребенком и матерью формирует энергетическую матрицу отвержения. Ребенок, не знавший надежной привязанности в раннем возрасте, чувствует себя обделенным и в других отношениях. Взрослые дети отвергающих матерей склонны к самобичеванию, чувству вины, тревожности, избеганию близости. Им кажется, что они недостойны любви, а если партнер заявляет о своих чувствах, пытаются уличить его в неискренности.

Отделить себя от младенческого страха умереть голодной смертью без матери и прекратить бояться мужчин как непредсказуемую мать – тяжелая длительная работа. Но она того стоит. Либо вы остаетесь в ловушке детских страхов, либо взрослеете и получаете удовольствие от самодостаточности, женственности и счастья взаимности.

 

2.4. Выжженная земля

Третий тип нарушения – дезорганизованная привязанность.

Кажется, что такие люди научились выживать, нарушая все правила человеческих отношений. Женщины часто ничем не ограничены в своем разрушительном поведении и не испытывают сочувствия к другим. Они могут беспорядочно менять партнеров, иметь несколько связей одновременно. Стратегии в любви – «выжженная земля». Они опустошены еще до встречи с единственным, предназначенным судьбой.

Такой тип нарушения привязанности характерен для людей, в детстве подвергавшихся систематическому жестокому обращению, насилию. Они не имели опыта привязанности, начиная с раннего детства ими пренебрегали или воспринимали как обузу, от которой не удалось избавиться.

Это психологические сироты, реконструирующие во взрослой жизни крайние формы пренебрежения и агрессии, которые были восприняты в детстве как норма, потому как другого они не знали.

Случай 1

Несколько лет назад обратилась за помощью молодая женщина. Хорошо помню нашу первую встречу. В потоке слез смогла разобрать лишь то, что женщина боится быть оставленной любимым человеком. Анастасия в тот день представлялась мне маленькой девочкой, заблудившейся туманным утром в лесу, забывшая все на свете, даже собственное имя и дорогу домой.

В последующие встречи начала склоняться к мысли, что опасения Насти по большей части фантазийного характера и проистекают из детских страхов.

Но через месяц ее пессимистические прогнозы сбылись. Виктор (мужчина Анастасии) во время очередного выяснения отношений сказал как отрезал: «Уходи!»

И разменявшая четвертый десяток Настя, как послушная девочка, собрала вещи и ушла.

Если честно, я пребывала в растерянности, так как всегда доверяю интуиции, а она-то и подсказывала, что угроза быть оставленной существует исключительно в фантазиях Анастасии.

Поэтому какое-то время я занимала нейтральную позицию, избегая прямых интерпретаций, поскольку имела информацию исключительно от «потерпевшей» стороны, а отношения всегда – вещь обоюдоострая.

Настя исходила слезами: «Я так и знала, что он меня бросит, мужчинам нельзя доверять, можно рассчитывать только на себя, вот родишь ребенка, а тебя оставят, и можно скатиться до нищеты, мужчины думают нижней головкой».

Такой словесный поток выливался на мою психотерапевтическую голову каждую неделю. Эмоции затапливали процесс терапии. Во время штиля удавалось получить некоторую объективную информацию, исходя из которой можно было строить рабочую гипотезу и стратегию. Отец ушел из семьи к другой женщине, оставив двухлетнюю дочь. Мать, причисляя себя к московской богеме, особо не утруждалась ее воспитанием. Девочка кочевала от родственников к соседям по лестничной клетке, от соседей к подругам. А когда Насте исполнилось четыре года, мама сочла возможным оставлять ее дома одну. В детском саду женщину не устраивал уровень культуры воспитателей.

А то, что четырехлетний ребенок однажды чуть не вывалился из окна, поджидая ее возвращения с работы, маму не взволновало ни разу. Девочку спасло только чудо, но она продолжала оставаться в одиночестве с книгами и раскрасками. Мои попытки обратить внимание клиентки на то, что недопустимо оставлять такого маленького ребенка одного в квартире и в настоящее время при обнаружении подобного факта органами опеки он был бы изъят у матери, не находили должного отклика в ее душе. Анастасия холодно отвечала, что она же жива, правда, ходит к психотерапевту второй год. И смеялась так, что у меня мурашки ползли по спине.

И это вполне объяснимо с позиций глубинной психологии. Мама, какая бы она ни была, являлась единственным постоянным поддерживающим человеком в череде сменяющихся ухаживающих взрослых. И даже в 35 лет сложно критически оценить отношение матери к тебе маленькой. Еще сложнее – отделить детские агрессию и гнев оставленного ребенка, поднимающиеся лавиной из глубин бессознательного, от момента недолгой разлуки с партнером уже во взрослом состоянии. Сепарация даже на символическом уровне кажется катастрофой, моментально ввергающей в детский страх «голодной смерти».

Поэтому спусковым крючком, положившим начало разбалансировке отношений с любимым мужчиной, стали его опоздания. Причины задержек были объективными, Виктор перешел на новое место работы, и ему нужно было войти в курс дела и показать себя с лучшей стороны. А у Анастасии начиналась паника даже после пятнадцати минут ожидания. Она становилась маленькой девочкой, отчаявшейся ждать с работы маму. Эти чувства сопряжены напрямую со страхом смерти, истоки его происхождения мы разбирали выше. Страх, тревожность, ужас. Ситуация усугублялась тем, что Настя еще с малых лет приучила себя не показывать чувства. Поэтому предпочитала молчать, не выяснять отношений, прятать за каменным выражением лица обиды и страх.

Виктор же не мог понять ее чувств, объясняя внезапную холодность и отстраненность Анастасии как охлаждение. «Разлюбила», – думал он. «Он меня обязательно бросит, ведь непонятно, где и с кем он задерживается после работы», – изводила себя она.

И вот однажды, как и ожидалось, он сказал: «Уходи!» Потому что не мог больше выдерживать неопределенность и страх быть оставленным.

Настя быстро собрала вещи и ушла на съемную квартиру, потому что последнее время ждала этой команды: «С вещами на выход!»

Два любящих человека оказались в ловушке бессознательных страхов. Обоих оставили в раннем детстве отцы, нанеся серьезную травму чувству первичной привязанности. Малейшее отклонение от сценария симбиотического слияния, свойственного отношениям младенца и матери, а также мужчинам и женщинам на первоначальных этапах страстной любви, вызывало всплеск тревожности и страха. Но у Анастасии это носило более выраженный характер, поскольку часто в детстве либо она оставалась одна, либо круг ухаживающих взрослых постоянно менялся. То есть чувства привязанности как базы доверительных, позитивных отношений между мужчиной и женщиной не существовало в принципе. Чувство зависимости, да, существовало, ведь ребенком Анастасия пугалась не только малейших изменений в лице и взгляде матери, но и цвета волос. Прекрасно осознавая, что попадает к мужчинам в зависимость, Настя всем своим поведением, в холодной, отстраненной манере общаться пыталась демонстрировать обратное.

Позже выяснилось, что отчим совершал развратные действия по отношению к Насте. Мать ничего не замечала либо предпочитала не замечать. Мать приводила мужчин в однокомнатную квартиру, и Настя становилась свидетельницей запретных сцен.

Немудрено, что в подростковом возрасте она пустилась во все тяжкие, еженедельно меняя сексуальных партнеров.

Любовь Виктора и ее любовь к Виктору остановили круг беспорядочных связей на неделю, на ночь, на месяц. Появилась надежда на создание семьи. И все случилось. Но мы обе продирались к этому через бездны отчаяния и боли.

Любимые так же ранимы и так же подвержены страхам быть разлюбленными и оставленными. Так, детские раны начинают кровоточить во взрослом возрасте, отравляя настоящее.

В отличие от ребенка, взрослый может контролировать реальность, взять на себя ответственность за качество отношений. Но для этого необходимо вступить в контакт с деформированными частями психики. В процессе кропотливой работы по взращиванию внутренней женщины обрести способность сдерживать выход негативных детских эмоций из прошлого в настоящее.

Аналогично младенцам, уже взрослые люди вступают в любовные отношения, испытывая острую потребность в любимом, но из-за страха отвержения устанавливают для себя безопасную дистанцию близости, которую они могут выдерживать без угрозы разрушения и уязвления со стороны любимого человека. Регулирование дистанции происходит с помощью различных уловок со стороны тревожно-избегающего партнера, от психосоматических до психологических.

Существует и четвертая группа, о которой мы уже говорили, это безопасно-привязанные дети, которые, вырастая, легко вступают в близкие отношения, не ощущают дискомфорта, находясь в эмоциональной близости, не склонны тревожиться, что их бросит любимый человек.

Надежная, безопасная привязанность формируется, когда мать проявляет стабильность, постоянство в отношении к ребенку, дает ему принятие, тепло, комфорт, безопасность и общается в младенчестве и раннем возрасте на уровне эмпатии. Мать принимает, понимает собственные чувства и соответственно понимает и принимает чувства ребенка. Дети таких матерей, вырастая, способны формировать прочные привязанности с другими людьми, способны осознавать, что чувствуют, и сами проявляют свои чувства без страха непонимания и отвержения. Женщина при этом понимает себя и любимого мужчину, она естественна и спонтанна в проявлении эмоций, способна дарить тепло и радость и не бояться получать их в ответ.

Но дочери поддерживающих и любящих матерей, не получая опыта иных отношений, не вырабатывают «иммунитета» к токсичным мужчинам, излишне доверяют окружающим. Такие дети, а позже и взрослые, могут неадекватно реагировать на события и людей, принимая их за безопасные.

Золотая середина необходима и в вопросе формирования привязанности.

 

2.5. Как отличить здоровое чувство привязанности к партнеру от эмоциональной зависимости?

В жизни редко встречаются такие чистые типы взаимодействия матери и ребенка, поэтому и степень нарушения привязанности сильно варьируется, и типы нарушений чаще смешанные. И в надежной привязанности, словно на солнце, могут быть пятна.

Как же понять, привязаны ли мы к любимому человеку либо попали в эмоциональную зависимость?

Беспокоиться нужно начинать, если:

• Любимый человек становится смыслом всей жизни, когда его нет рядом, ничего не хочется – ни дышать, ни открывать глаза, ни шевелиться.

• Вы испытываете острую тоску, депрессию, эмоциональную нестабильность в его отсутствие.

• Если хочется преследовать объект влюбленности – слежка, письма, частые звонки, желание быть в курсе малейших событий в жизни любимого человека.

• Ревнуете по поводу и без. Следует отметить, что с увеличением значимости социальных сетей поводом для ревности могут стать лайки, перепосты, комментарии.

• Теряете чувство собственного достоинства, гордости, унижаетесь, выпрашивая каплю внимания и любви.

• Шантажируете, обещаете свести счеты с жизнью.

• Утрачиваете связь с реальностью.

Со стороны это может выглядеть так, что влюбленный преследует объект любви, душит любовью, не оставляя ни малейшего пространства для развития взаимного чувства. На ум приходят бессмертные пушкинские строки: «Чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей». Убеждена, что в отношении мужчин можно сказать то же самое.

Соблюдение дистанции, личностных границ является залогом хорошего общения, в том числе и в любви. Когда один из партнеров одержим любовью, другой, совершенно естественно, воспринимает это как угрозу вторжения и поглощения.

Одну из причин – «любить слишком сильно» – можно трактовать как созависимое поведение, сформировавшееся в семьях, где один или оба родителя страдали наркотической, алкогольной зависимостью. В дисфункциональных семьях такого рода дети берут на себя функции зависимого родителя, в подсознании ребенка формируется комплекс Спасателя. Обычно девочка спасает маму и младших детей от пьющего отца.

Такой ребенок с детства привыкает жить в поле ярко выраженных эмоций, чаще всего отрицательно заряженных. Как жителю севера дискомфортно жить на юге, так и взрослому, выросшему на вулкане родительских страстей, сложно вписаться в мирное течение жизни. Оно его пугает, отталкивает, раздражает. Девушки из неблагополучных семей склонны к поиску сильных эротических переживаний, анестезирующих детскую боль. Если обладают яркой внешностью, с легкостью меняют наскучивших любовников.

Любовь у них как наркотик, как анальгетик. Только Он. Только Она.

В этот период человек действительно утрачивает связь с реальностью, ему даже может казаться, что он видит, слышит знаки свыше, поддерживающие его чувства.

Причиной эмоциональной сверхзависимости, одержимости любовью чаще всего является травма привязанности. Если в личной истории влюбленного имеется нарушение чувства привязанности, он изо всех сил будет цепляться за партнера, тем самым разрушая отношения. Бесконечные звонки, желание быть рядом в каждую минуту жизни могут вывести из себя кого угодно. Кто-то из коллег написал: «Не умеешь отвязываться – не привязывайся!» Но человеку, чье бессознательное организовано по типу избегающей привязанности, как раз и хочется привязаться раз и навсегда, и только из-за страха потери он бежит от малейшей возможности войти в отношения. Но в определенный момент влюбляется в заведомо недосягаемый объект, который он, как правило, идеализирует. В роли вечного возлюбленного, рыцаря, у таких женщин выступают знаменитые личности, которых несчастные изводят письмами, ожиданиями после концертов у служебного выхода, у подъездов возле дома, хотя в глубине души знают, что взаимность невозможна.

Помимо нарушений первичной привязанности, причиной эмоциональной зависимости от любимого человека могут быть проблемы, кроющиеся в коллективном, родовом бессознательном, когда семейными сценариями, передающимися из поколения в поколение, не предусмотрена Любовь как основа взаимоотношений между мужчиной и женщиной, как фундамент бытия. Любовный голод, тоска по Любви становится хронической. Архетипические потоки родового бессознательного выбирают кого-либо из рода, чье Эго недостаточно прочно, и энергия Любви затопляет сознание. В этой ситуации контроль теряется. Изголодавшийся человек не знает чувства меры в еде, можно предположить, что здесь срабатывает схожий механизм. Женщина становится одержима любовью. Из литературных персонажей в качестве примеров можно привести Анну Каренину, героя рассказа Куприна «Гранатовый браслет». Из исторических персонажей – любовницу Байрона леди Каролину Лэм, младшую дочь Виктора Гюго Адель, именем которой названа болезнь, внешне выглядящая как одержимость любовью, граничащей с безумием.

Подлинное чувство дает крылья, наполняя жизнь всеми цветами радуги. В то время как болезненное, чрезмерное может разрушать изнутри, сводя ценность и многообразие жизни к одному человеку. Одержимый манией любви пытается сделать одержимым и объект страсти (часто помимо его желания), буквально выколачивая ответное чувство.

Когда любимый человек начинает метаться в попытках понять «любит – не любит», мы входим в резонанс с колебаниями его бессознательного, заражаемся его тревожностью, мнительностью, страхом подпустить к себе слишком близко. И отношения начинают разрушаться. Чувство любви еще живо, но быть рядом совершенно невозможно. Душераздирающие выяснения отношений могут вывести из состояния равновесия даже психологически устойчивого партнера. Устойчивость – очень важное психологическое качество, особенно в отношениях с мужчиной с нарушением базового чувства привязанности.

Под устойчивостью я понимаю прежде всего способность не сбегать в обиду из-за страха отвержения, непонимания, обесценивания. Позволяя детским страхам и комплексам выйти на авансцену взрослой жизни, мы лишаем себя возможности радоваться узнаванию и обретению друг друга в любви, наслаждаться прочными, длительными отношениями.

Здоровое чувство привязанности, как и зрелая любовь, характеризуется способностью воспринимать любимого человека без идеализирующих и демонизирующих проекций. Зрелая женщина, как и личностно зрелый мужчина, психологически устойчива к проявлению агрессии в отношениях. Ведь в них, как и в жизни, случается всякое: ссоры, скандалы, которые если не разрушают отношения, то являются катарсисом, избавляющим любовь от накопившегося раздражения и усталости.

Нарушение чувства привязанности не является приговором. Если двое понимают, что за любовь нужно бороться, они найдут способы выхода из кризиса и перейдут на новый этап развития отношений.

Конечно же, мы зависим от тех, кого любим. Скучаем, грустим, мысленно обращаемся к любимому человеку в разлуке. Но зависимость должна быть зрелой. Вот приблизительный перечень характеристик зрелой зависимости, т. е. надежной привязанности:

• Зрелая зависимость предполагает, в первую очередь, уважение личностных границ партнера и оберегание собственных.

• Зрелая зависимость предполагает возможность принятия помощи от любимого человека без стыда, страха или вины и способность самому оказать помощь в случае необходимости.

• В зрелой зависимости двое договариваются о справедливом распределении задач и обязанностей, не ищут правых и виноватых.

Зрелая любовь и надежная привязанность – это вдох и выдох дыхания жизни. «Приближение – отдаление» – это ритмы любви, а вовсе не угроза разрыва и охлаждения. У безопасно привязанных партнеров любовь пульсирует между «близко – далеко», в ней нет места борьбе за власть, ревности и зависти.

 

2.6. Расставание как искусство

Безопасная привязанность и способность воспринимать любимого человека без искажений, таким, какой он есть на самом деле, не гарантируют постоянства чувства. Любовь, как и все на свете, имеет начало и конец, следуя своим законам и логике развития. Ее узоры могут быть затейливыми и неожиданными. Так случается, что страстные чувства сходят на нет. Река любви мелеет, обнажая засохшее дно. И неизбежно возникает вопрос, как расстаться красиво, сохранить лицо, перевести чувство в формат дружбы?

Как не поспешить поставить точку, когда еще теплится надежда сохранить любовь?

Мне хочется рассмотреть природу расставания, разлуки изнутри, метафорически, из душевной глубины, где скрыты ресурсы для исцеления, разрешения ситуации…

Нам часто приходится слышать: «Прости. Дай мне последний шанс. Этого больше не повторится». Лимит доверия, терпения исчерпан. Но в глубине души еще теплятся надежда и чувство или воспоминание о нем. Отношения бегут, ползут по замкнутому кругу. И кажется, что ты будешь бесконечно носить воду в решете, все более ожесточаясь и опустошаясь.

Первый вопрос, который я задаю женщинам в этой ситуации: «Чего вы хотите сейчас от любимого мужчины: завершения отношений, продолжения в формате стагнации или выхода на новый уровень?»

Кризис как переход отношений на новый уровень

Возможно, что кризис дается любящим для исправления отношений, заполнения определенной душевной пустоты, и он жизненно необходим для выведения отношений на новый уровень.

Так, например, если на первых этапах ваши отношения строились на страстном сексе, но через какое-то время утратили пикантность и остроту, необходимо добавить им задушевности, эмоциональной интимности, научиться говорить о собственных чувствах, слушать и слышать мужчину. Когда отношения переживают кризис, важно уметь выражать свои чувства и оценивать то, как другой реагирует в ответ. Кто-то уходит в себя при малейшей проблеме. И другому при этом сложно, практически невозможно добиться отклика. А женщинам в силу гендерных особенностей важно получать обратную связь. Они начинают устраивать истерики, плакать по поводу и без. Затянувшееся молчание мужчины, как и попытки лезть в бутылку со стороны женщины в стремлении заглянуть мужчине в душу, напоминают диалог слепого с глухим.

Подобные реакции очень раздражают, и обусловлены они гендерными различиями. Пребывая в состоянии повышенной тревожности, в смятении, страдании, в страхе потерять чувство, нам сложно объективно оценивать происходящее. Нужно понимать, что способы выражения боли у мужчины и женщины различны, и пока партнеры еще готовы что-то делать и постепенно выходить из кризиса в разумные сроки – все будет в порядке. То, что по-настоящему должно вызывать беспокойство, – это отсутствие ответной реакции, если вы поступили недобро или как-то неправильно по отношению к мужчине. Это означает, что он уже отказался от вас и поставил крест на ваших отношениях и что он больше не позволит себе быть живым и настоящим в вашем присутствии.

Завершение отношений в формате стагнации

Иногда нам трудно разорвать отношения окончательно и бесповоротно. Можно сравнить завершение отношений с бабьим летом, когда еще тепло, но по утрам заморозки, когда есть привязанность, капелька нежности с вкраплениями благодарности за счастье, но уже облетают листья и перезревшие плоды опадают, смешиваясь с преющей листвой. Интуиция подсказывает, что нас больше нет. Но хочется побыть в очаровании естественного увядания чувства. Возможно, на первый взгляд это покажется тратой времени, излишней роскошью. Но позволить этому просто быть, наблюдая агонию или приближение естественной смерти любви, которая присуща всему живому, в том числе и чувствам, – тот подарок, который вы можете себе позволить. Очарование декадансом, где грохот рационального Эго неуместен. Позвольте этому опыту быть в вашей жизни. Насладитесь последними теплыми днями в преддверии зимы.

 
Не тянитесь к прошлому, не стоит.
Все иным покажется сейчас…
Пусть хотя бы самое святое
Неизменным остается в нас.
 

Юлия Друнина

Кризис как точка невозврата и завершение отношений

В природе отношений не обойтись без периодов, когда двое ранят друг друга особенно сильно. Этого невозможно избежать. Но если близкий человек позволяет себе причинять вам боль, снова и снова и бьет по одному и тому же месту, во избежание тотального разрушения необходимо прекратить общение. Эти выпады не имеют под собой объективных причин, связанных с вами лично или спецификой ваших отношений. Просто так отыгрываются за предыдущие отношения или детские комплексы, обиды. В прошлых отношениях люди иногда накапливают много злости, у которой не было возможности проявиться, и иногда их потребность ранить или причинить боль новому партнеру может быть повышенной. Но они должны быть способны остановить себя, когда видят, что это причиняет боль любимому человеку. Если этого не происходит, то конец во благо спасения собственной души неизбежен, если, конечно, садомазохистский сценарий не является вашей родовой программой по женской линии.

Можно, конечно, прожить в печали и фантазиях о том, что любимый человек изменится через определенный период времени, но тратить всю жизнь – спасибо, нет. Не знаю, откуда во мне эта считалочка-правило, но если мужчина в первый раз причинил вам боль в виде унижения, обесценивания, предательства – это случайность, во второй раз – совпадение, ну а в третий раз – закономерность. Боль, причиненная бывшим возлюбленным, столь велика, что уничтожает и трепетную нежность, и золото свечения, исходящее из самой сердцевины души. Ты смотришь на столь любимые прежде черты лица и не испытываешь никаких чувств? Прекрасно! «Пустота – это конец. Пустота – это начало!» А за этим ничего – только новое чувство.

Потому что один мужчина нужен для того, чтобы открыть дверь другому, единственному, долгожданному. Когда одни отношения закончились, а другие еще не начались, необходимо мужество и терпение выдержать паузу и не бросаться с головой в омут новых отношений, суть которых – излечить старые. Возможно, этот промежуток между любовью и… любовью – мучительный. Но, перегорев и переболев, душа очищается и готовится к новой встрече. Оплакать потерю любви, партнера в случае его смерти или ухода есть необходимая работа души, позволяющая определить место и значимость как самого прошедшего чувства, так и партнера в нашей жизни.

Женственность, идущая из глубины, – это самое верное лекарство и верный помощник.

Резюме. Любить без ограничений! Как?

В этой части книги мы рассмотрели типичные ошибки, которые совершают женщины в любви из-за психологической незрелости, под влиянием негативных аспектов родительских комплексов, передающихся на генетическом уровне из поколения в поколение, из-за нарушения привязанности и детских травм, прежде всего связанных с насилием.

Первая любовь и, возможно, последующие отношения являются лакмусовой бумажкой, тестирующей наличие искажений женского начала. Мужчины часто исполняют роль спускового крючка, являясь теми внешними обстоятельствами, которые подводят наивную женщину к необходимости изменений. Они возвращают нам теневые части нашего бессознательного, которые мы либо не видим, либо отказываемся замечать.

Несостоявшаяся любовь – это не только драма разбитого сердца, но и приглашение вступить на путь познания себя, истории своей семьи, чтобы сделать личную историю достаточно позитивной, извлечь уроки из ошибок мам, бабушек, прабабушек.

Путь познания себя может стать индивидуацией в женственность

Если индивидуация мужчины – это путь героя, побеждающего внешние обстоятельства и личные страхи, то для женщины главным призом, сокровищем является открытие источника вечной женственности, спрятанного в глубинах бессознательного.

Процесс этот может начаться уже в подростковом возрасте, когда девушка, насмотревшись на жизнь матери, бабушки, принимает решение не повторять семейных ошибок как минимум, а как максимум кардинально изменить себя.

Женщина рождается с определенным набором черт характера и внешности. Она также наследует на генетическом уровне сценарии поведения предков. Если первые отношения с мужчиной потерпели фиаско, не стоит фиксироваться на ошибках, совершенных в силу личностной незрелости, возведя правила их избегания в истину последней инстанции, придерживаться которых стоит всю оставшуюся жизнь. В этом случае мы рискуем остаться в ловушке прошлого, возводя повсеместно крепости и рвы, защищающие нас от «непонятных» мужчин.

Если же рассматривать женские ошибки в любви с позиций конфликта Персоны как продукта воспитания и генетически унаследованных теневых программ, то можно говорить, что, выбирая «плохих» парней, мы, сами того не осознавая, вступаем на путь познания себя.

За пониманием неизбежно следует желание измениться, означающее, что в первую очередь нужно перестать быть милой наивной девочкой.

Развитие не является линейно запрограммированным процессом. Не стоит пребывать в иллюзии, что один тренинг, несколько книг по популярной женской психологии приведут нас раз и навсегда в счастливое замужество, гармоничные отношения.

Индивидуация – процесс, в котором количественные изменения в определенный момент переходят в качественные. И эта незримая, тонкая работа совершается в глубинах психики.

Феномен любви мужчины и женщины с первого взгляда заключается в том, что встреча определена метафизическим и биологическим зовом их бессознательного.

Встречаясь первоначально на уровне социальных масок, в обычной жизни мы имеем дело с теневыми частями психики друг друга. И если эйфория и магия чувства в первое время снижают объективность восприятия, то в дальнейшем мы начинаем раниться друг о друга, обвиняя партнера во всех смертных грехах.

Не стоит трагично воспринимать этот период узнавания друг друга.

Знание негативного делает нас неуязвимым

В современной семье большое внимание уделяется формированию Персоны, являющейся компромиссом между тем, кем женщина является на самом деле, и тем, какой ее хотят видеть окружающие.

Инфантильная женщина, ошибочно отождествляя себя с Персоной, изо всех сил стремится быть послушной дочерью, примерной ученицей, прилежной женой. Прозрение наступает тогда, когда, отказавшись от себя, женщина не получает ожидаемого.

Погружаясь в глубины психики, важно не забывать о том, что социальные маски не только сдерживают нашу дикую природу, стихийную женственность, но выполняют и защитную, оберегающую функцию. Персона как набор правил и установок является той частью нас, которая принадлежит обществу, но не выражает полностью нашу индивидуальность.

«Плохие» мальчики нужны для того, чтобы понять, насколько губительными могут быть роли хороших, послушных девочек, а также для того, чтобы прекратить отождествлять себя исключительно с Персоной.

Хорошие девочки, как известно, попадают на небеса, а плохие туда, куда захотят. Потому что плохие девочки познали теневые аспекты собственной личности и способны принимать мужчин такими, какие они есть на самом деле, без идеализации и обесценивания.

 

Часть 2. Венец безбрачия и комплекс мать-и-мачехи

Глава 3. У матери в плену

3.1. Токсичная мать и одиночество взрослой женщины

Токсичный – это очевидно вредный. Например, запах, или вещество какое-нибудь, которое в руки брать опасно, или «волшебное» косметическое средство, от которого кожа краснеет и шелушится… Но токсичными бывают и отношения, а причиной ядовитости являются люди, которых мы подпустили к себе, возможно, слишком близко. Токсичные люди наносят вред душе, искажая восприятие, а затем и общение с миром.

Нарушение восприятия бывает разным, токсичность тоже может быть различной. Токсичные матери также травмируют девочку различным образом. Но я останавливаюсь на холодной, отвергающей, порой жестокой матери, психотип которой описан практически во всех сказках и мифах народов мира как «мать-и-мачеха».

В глубинной психологии двойственный характер матери – «добрая-злая» – является краеугольным камнем для понимания того, как формируется искаженное восприятие любимого человека. Девочка в детстве часто не видит «темных» сторон материнской психики, во взрослой же жизни по инерции бессознательно отказывается замечать «темные» черты личности мужчин, в которых влюбляется, либо начинает избегать вступать в эмоционально близкие отношения, проецируя на партнера детский страх перед матерью.

Давно, еще в первобытном обществе, замечено, что подобное притягивает подобное, так бывает и с людьми, душа, отравленная одними отношениями, притягивает, как по закону подлости, людей, чье влияние на психику может быть столь же вредоносным, если не сильнее.

День за днем слушаю истории женщин разных возрастов, юных девушек и дам вполне солидного возраста, страдавших от негативного отношения матери. Кажется, что ручейки историй сливаются в один океан детского горя. И вроде бы пришли решить проблемы женского одиночества или взаимоотношений с партнером, а плачут от детских обид. И это напоминает мне трагедию – фарс, где основными действующими лицами, как и в большинстве сказок и мифов, являются падчерицы и мачехи. Падчерицы вырастают, выходят замуж, но драма, теперь уже в собственной семье, не заканчивается, начинается новый акт, где по ходу пьесы появляются новые герои, только актеры остаются прежними.

Повзрослевшие «падчерицы» частенько притягивают вполне взрослых мальчиков, которые относятся к ним так же, как мама, приглашают их в свою жизнь – и страдания возобновляются. Точнее, даже и не думают прекращаться.

Дочка давно уже взрослая, живет самостоятельно, переехала в другой дом, город, страну, может быть, и мама ее уже стала небожителем, и давние обиды вроде бы позабыты, а жизнь у этой выросшей девочки все не складывается. Теперь ее разрушает другой человек. Тоже любимый, близкий, дорогой, но такой же, как когда-то мама.

Печальная история, скажете вы, и не так уж редко встречающаяся. Согласна с вами, но предлагаю сейчас не грустить, а поразмышлять о сути влияния «токсичной» матери на отношения женщины с миром вообще и мужчинами в частности. Мы с вами научимся это влияние обезвреживать (кстати, именно так поступают после контакта с вредоносными веществами – выводят из организма шлаки и токсины) и не давать ему длиться уже во взрослой жизни.

Прежде чем приступить к обезвреживанию и поискам противоядия, договоримся о понятиях. В этой главе и дальше буду часто использовать термин «комплекс мать-и-мачехи», объясняющий причины и механизмы влияния ядовитой (токсичной) матери на взаимоотношения взрослой женщины с мужчинами.

Есть такое целебное растение. Ранней весной появляется небольшой желтый цветок, а потом разворачиваются листья, сверху поверхность листа гладкая, холодная, снизу – теплая, пушистая. Растение получило такое необычное название благодаря строению своих листьев. Легенда об этом цветке повествует о семье, в которой внезапно умерла мать. Новая жена отца не смогла заменить девочке умершую мать. Стала дочка, как выглянет солнышко ранней весной, бегать в овраг и плакать и жаловаться, как не хватает ей материнского тепла. Как-то раз увидела она у ног желтый цветочек. Он как будто бы согревал несчастную девочку. И стал цветочек появляться каждый год ранней весной, словно передавая привет от мамы. Но летом на смену ему на растении появлялись листики с холодным верхом и теплой мягкой внутренней стороной.

Часто у женщин, о которых говорят, что на них лежит венец безбрачия, мама, как и цветок мать-и-мачехи, полярна в проявлении эмоций, она может быть эмоционально теплой, мягкой, поддерживающей, но в жизни часто холодная, отвергающая, жесткая, а порой и жестокая. И живут вроде бы рядом, но врозь цветок и листья. Противоречивый характер отношения матери к дочери, когда она в одной ситуации – любящая, поддерживающая, а в другой – отталкивающая, унижающая, уничтожающая, создают путаницу в душе девочки, а потом и взрослой женщины в отношениях с мужчинами.

В такой ситуации в бессознательном человека с детства формируется заряженный кластер, который я называю энергетической матрицей души.

При комплексе мать-и-мачехи энергетическая матрица проявляется в неосознаваемых программах подавления, запрета как личных желаний, так и получения удовольствия в первую очередь от эмоционально близких отношений.

Женщина командует своими близкими, постоянно подавляет их желания и инициативу, любит запрещать или наказывать – словом, безраздельно царит над зависимыми от нее людьми, в первую очередь детьми. Мать прямо или косвенно объявляет своему ребенку: «Делай, думай, поступай, живи так, как я считаю нужным, и тогда ты сумеешь заслужить мою любовь и внимание. Только так и не иначе». А у ребенка выбора нет! Он старается – ведь любовь мамы ему необходима больше всего на свете – и даже добивается каких-то успехов, но никаких похвал все равно не дожидается. Одни требования сменяются другими, мамино недовольство продолжает цвести пышным цветом, и маленький человек привыкает жить, постоянно страдая. Агрессивная (токсичная) семейная среда становится ему привычной. С психологической точки зрения венец безбрачия и есть этот энергетический сгусток деструктивного отношения матери к дочери в сумме детских обид и гнева.

Ребенок холодной, отвергающей матери не может общаться с нею так же жестко, для него мама – самый важный человек на свете, он зависим от нее. Чем маленький человек может ответить рассерженной матери? Слезами или непослушанием, чтобы вызвать новый всплеск негодования в свой адрес? Ребенок с трудом подавляет свои бессилие и гнев, а чувства, не найдя выхода, возвращаются и начинают постепенно разрушать психику девочки, потом уже взрослой женщины. В раннем возрасте кроха инстинктивно понимает, что гнев может разрушить самое дорогое, дающее пищу существо. Разрушить негативными эмоциями мать означает, по умолчанию, остаться без источника пропитания, умереть от голода.

Агрессия, по тем или иным причинам не нашедшая выхода, изменяет мишень, она подавляется и обращается на самого человека, трансформируясь в чувство вины, стыда, ненависти к себе.

Например, родительская семья на грани развода, взрослые постоянно ссорятся, отец пьет, мать с новорожденным ребенком не может просто физически справиться со всеми проблемами. Все обязанности по дому сваливает на старшую дочь. Девочка старается изо всех сил, прилежно учится, чтобы выбиться в люди, в свободное от учебы время бегает на молочную кухню за питанием для младенца, стирает пеленки, смотрит за братом, готовит обеды. Одним словом, Золушка, да и только. А мать, лишившая дочь простых детских радостей, все время недовольна, вымещает свои обиды и злость на мужа на ни в чем не повинную, любящую, заботящуюся обо всех членах семьи девятилетнюю девочку.

А ей и надо-то всего, чтобы мама похвалила, поблагодарила, улыбнулась, поцеловала. Но получает она за свое несоизмеримое с малыми годами мужество упреки, обидные слова – «недотепа», «дура безрукая», а то и вовсе затрещины и подзатыльники.

Девочка безропотно везет на себе обязанности главы семейства, старшей сестры, постоянно успокаивает заходящуюся в истериках мать, как старик вечно недовольную старуху из «Сказки о рыбаке и рыбке».

Инстинкт самосохранения отключается. Вместо того чтобы взбунтоваться и отказаться выполнять то, что должны делать родители (а они должны, потому что взрослые и им пора взять себя в руки и закончить игры в песочнице с бесконечным выяснением отношений, кто кому больше должен), девочка думает, что мама права и она «безрукая дура», если отец по-прежнему пьет, а мать бесконечно недовольна. Жертва, чтобы сохранить психику от разрушения от невыносимой тяжести страданий, оправдывает преследователя. У ребенка это проявляется в том, что он может привязаться к жестокой матери еще сильнее, чем ребенок к достаточно хорошей матери.

На самом деле, конечно, девочка – большая умница, взвалившая на себя непосильный груз взрослых забот, но только она об этом не догадывается, точнее, ей не позволяется понять сути происходящего. Безмолвный раб, отдающий всего себя за иллюзорную возможность получения любви, удобен в использовании.

Самооценка и образ Я формируются прежде всего из суждений, которые мы ежедневно слышим в свой адрес от близких людей. Если ребенку сто раз на дню говорить, что он – поросенок, мы не оставляем ему выбора, кроме как исполнить предначертанное родителем.

Многие из нас стигматизируются в детстве матерями обидными, унижающими словами, яд которых и формирует негативные сценарии женского поведения уже во взрослой жизни.

Девочка продолжает стараться, выслуживая любовь и поддержку, но в глубине души уже поселилось чудовище, нашептывающее ей: «Ты не такая. Сколько ни старайся, ты никогда не сможешь понравиться! Тебя никто никогда не полюбит!» Чудовище питается отчаянием и чувством безысходности ребенка, оно грызет его изнутри по жизни уже вместо матери.

Подрастая, девочка начинает общаться с миром, передавая собственные разрушительные чувства, бессознательно вовлекая людей из ближнего окружения в привычную с детства матрицу отношений. К сожалению, проецируя материнскую ненависть к себе на других людей, в ответ можно получить только негативную реакцию. Воспринимая придуманные нелюбовь, отвержение и обесценивание, девушка возвращает их сторицей партнерам по общению. Круг замыкается, разрушительные эмоции, внутренние и внешние, стремительно накапливаются, увеличиваясь как снежный ком.

А причина – первичные отношения с матерью. Да, мама – женщина, дающая жизнь, но и отравляющая ее в случае формирования в семье отношений по типу «мать-и-мачеха». Лейтмотивом отношений по данному сценарию становится фраза: «Стань таким, каким хочу, тогда и буду любить тебя». Девочке чаще всего ничего другого не остается, как стараться соответствовать требованиям и ожиданиям матери, потому что для ребенка самое важное – сохранить рядом маму, по-другому ему не выжить.

Инстинкт выживания – мощнейший для любого человека, особенно маленького. Вот почему в самом раннем, порой даже младенческом возрасте психика ребенка начинает подстраиваться под требования окружающих и уничтожение тем самым собственной индивидуальности. Ребенок мамы-мачехи очень рано понимает, что таким, каков он есть, каким задуман матушкой-природой, явлен миру Создателем, никому не нужен.

Воспитание и развитие человека всегда направлено на интеграцию ребенка в социум, ее успех во многом зависит от того, насколько ребенку привиты общепринятые нормы и ценности.

В идеале процесс воспитания не должен вступать в конфликт с развитием индивидуальности и женского начала девочки. Но очень часто они выжигаются каленым железом токсичной матерью при одновременном декларировании гуманистических ценностей. У ребенка вновь формируется путаница и смещается система ценностей. И в этой размытой системе установок девочка может ощущать себя тотально одинокой в своих переживаниях и страданиях. Если хорошее, доброе, вечное, о которых так много говорится в умных книгах, существует только по отношению к другим, а девочка этого лишена, то у нее может сложиться представление о себе как о недостойной ни любви, ни доброты, которые обитают где-то в параллельном мире, в ее же – вечные попреки и унижения.

Часто в сказках девочкам, измученным непосильным старанием выслужить любовь и одобрение матери-мачехи, приходят на помощь животные, например корова из сказки «Крошечка-Хаврошечка». Но матери не помощь хочется получить, а извести ненавистную дочь, разрушить до основания ее веру в себя, в силу своей женской привлекательности и востребованности.

Женское начало девочки, воспитывающейся токсичной матерью, разделяется на несколько совершенно разных персонажей: «Недолюбленная девочка, бессильная противостоять матери», «Мужчина, способный справиться с любой задачей, этакий терминатор, для которого выполнима любая миссия» и собственно «Всесильная мачеха-мать».

Личная жизнь женщины представляет собой перемещение по заданному треугольнику. Девочке очень хочется на ручки, и она ищет мужчину, точнее любящие руки матери. Ожидание любви как чуда зачастую формируется из надежды получить любовь родителей. Но мужчине нужна любовь зрелой женщины, а не бесконечные претензии маленькой девочки, не предъявленные матери в свое время.

Не получив от мужчины материнской любви, женщина становится либо терминатором, взвалив на себя бремя всех проблем, ведь ей не привыкать. Либо становится мужчине токсичной матерью, предъявляя ему бесконечные упреки и претензии.

Эти танцы на граблях могут длиться достаточно долго, а причины женского одиночества не в венце безбрачия, а в комплексе «мать-и-мачеха».

Взрослая женщина может проспать в летаргическом сне, отвергая одного претендента за другим. Ей кажется, что и этот нехорош, и тот. В действительности она отвергает мужскую любовь, потому что отравлена ожиданием любви матери с детства.

Ей кажется, что, заплатив дорогую цену, а это действительно так, отказавшись еще ребенком от своей индивидуальности в стремлении угодить бесконечным придиркам и требованиям матери, она заслужила любовь мужчин во взрослой жизни. Но мужчина это не папа, и тем более не мама, у него своих проблем предостаточно, и он видит в женщине в лучшем случае женщину, в худшем – маму. Он не готов, не хочет брать ее на ручки, как маленькую девочку, и нести через всю жизнь.

А если и может предложить такой формат отношений, то только в начале. Женщина, отказавшаяся от развития женственности еще в родительской семье, находится в ловушке: с одной стороны, ею движет инстинкт продолжения рода, с другой – давят деструктивные сценарии женского поведения, запечатленные в родовых программах, с третьей – личный опыт общения с матерью.

И эта адская смесь выливается на избранника. Любовь все стерпит, нивелирует все противоречия. Но не терпит, не снимает, а обостряет.

Принесенная в детстве жертва оказывается бессмысленной.

Выполняя требования матери вопреки себе, ребенок вторично ею отвергается. Часто токсичная мать не способна дать любовь. В ней нет такого ресурса.

Она не умеет безусловно любить и принимать, поскольку выросла в ненависти и отвержении со стороны собственной матери, и теперь действует так же, как когда-то поступали с ней, отыгрываясь на дочери.

Растет девочка в семье, где она накормлена, обута, одета, прилежно учится в школе. Но нет в семье душевности и теплоты. Холод, вербальная агрессия, бесконечные требования послушания и дисциплины.

Девочка выбивается из сил в надежде получить улыбку, поцелуй, похвалу. Она и во взрослой жизни будет стараться получить любовь мужчины примерным поведением и послушанием. Но в большинстве случаев такие попытки заслужить любовь, предъявив мужчине послушную, робкую девочку, не приводят к успеху. Тогда женщина переходит к другой, единственно знакомой стратегии женского поведения, выскочив из полюса детского бессилия в полюс «всемогущей» матери.

Такая стратегия может оказаться более эффективной, потому как инфантильных мужчин, желающих вечно оставаться в роли мальчиков, гораздо больше, чем тех, кто готов с радостью стать отцом для любимой женщины и нести ее, как хрустальную вазу, на руках всю оставшуюся жизнь.

Но в переходе из полюса детской беспомощности в полюс материнского всемогущества нет развития женственности. Это как бег по замкнутому кругу, как собака, кусающая собственный хвост. Была послушной девочкой грозной матери, вышла замуж – стала точной ее копией. Там, где останавливается движение, начинаются процессы стагнации, и развитие рода останавливается.

В алхимии есть символ змеи, кусающей собственный хвост. Рептилия не может двигаться, вращаясь на одном месте. Ей нужно разомкнуть замкнутый круг. Это и есть действие негативного материнского комплекса. Дочь и мать – как две стороны одной медали. Пока дочь ждет, когда холодная мачеха станет теплой мамой, может пройти целая жизнь.

 

3.2. Выйти замуж из материнской башни

Однажды в метро наблюдала странную пару, которая сразу же привлекла внимание. Напротив сидели женщины, по всей вероятности, мать и дочь. У пожилой лицо домомучительницы, от нее исходила энергия уверенности и власти. Но грозный вид контрастировал с видавшей виды норковой шубой, неаккуратным маникюром, небрежно взбитыми в высокую прическу седыми волосами. Рядом женщина – явно моложе, но так же неухоженна: старенький искусственный полушубок, спутанные волосы неопределенного цвета, взгляд затравленный, испуганный, голова вдавлена в плечи. Все свидетельствовало о том, что она давно махнула на себя рукой, став бесплатным приложением матери, внешний вид которой не говорил в пользу психического здоровья.

Создавалось ощущение, будто огромная паучиха спеленала паутиной молодую женщину, вытягивая молодость и красоту.

Многим знакома такая картина как по сказкам, так и по реальным персонажам из жизни. Вспомним «Морозко», где злобная мачеха чего только не творит с Настенькой – и сажей вымажет, и косу под грязным платком спрячет.

Ребенок изначально зависит от матери. И безграничная власть над слабым беспомощным существом может быть понята и использована в зависимости от личностных особенностей женщины. Для многих из нас стать матерью является единственной возможностью получить безусловную любовь и принятие, которых недоставало в детстве. Женщины рожают детей, не имея личного опыта достаточно хорошей матери.

Помимо получения любви, женщины часто преследуют цель посвящения в женственность себя – стигматизированной, униженной, отринутой в родительской семье. В таких случаях ее материнство реализует желание исцеления израненных сторон души с помощью собственного ребенка. Я называю это функциональным использованием детей. Часто ребенок может превращаться в игрушку. Эта игрушка может использоваться для манипулирования мужем, отцом ребенка, реализации мстительных и конкурентных желаний, а также для разрешения бессознательных конфликтов с собственной матерью.

Материнство дает униженной, оскорбленной женщине безграничную власть над ребенком. Те матери, чье сознание хрупко и не выдерживает давления негативных родовых программ, разыгрывают личную драму уже со своим ребенком, продолжая и усиливая цепочку искаженного материнства.

Помимо отыгрывания деструктивных отношений с собственной матерью, а иногда и личного безумия, мать родившейся девочки может использовать ее для решения своих возрастных проблем. Часто женщина не ощущает своего возраста, пока дочь не выйдет замуж, не родит ребенка, который в свою очередь обзаведется собственным чадом. Поэтому чем дольше дочь остается рядом с матерью, тем дольше она может не ощущать личного увядания. «Послушная дочь», «вечная девочка» будет пребывать в тени властной матери, этакой фрейлиной в свите королевы.

Неповзрослевшая дочь, нестареющая мать. В глазах матери незамужняя дочь, не испытавшая радости материнства, – подтверждение личного бессмертия. Тебя никто не называет бабушкой, значит, ты таковой не являешься. Появление внуков для некоторых женщин не желанная радость, а скорее обуза и недоразумение, поскольку дочь будет уделять меньше внимания матери. Внуки для них – этакий маркер неизбежности процессов увядания и близости смерти. Раскрывающийся бутон женственности дочери на фоне утраты способности деторождения для многих стареющих женщин просто невыносим. Неслучайно сюжет ряда сказок строится на том, что ведьма-мачеха решает избавиться от хорошенькой падчерицы в период ее взросления. Так мать становится мачехой собственной дочери в период ее полового созревания. Эта тенденция темных аспектов женственности и зафиксирована во многих сказках и мифах народов мира.

Расцветающая женственность дочери часто подвергается остракизму родителями, вызывая у девочки-подростка чувства вины и стыда за процессы, протекающие в глубинах ее естественной природы. Мать за нелицеприятными высказываниями в адрес дочери может скрывать зависть и ревность. Отец нередко пытается декорировать мужское влечение к расцветающей дочери. Родители по умолчанию бессознательно заинтересованы в том, чтобы дочь оставалась на стадии подростковой инфантильности, психологической наивности. Бурные изменения, происходящие в теле и психике дочери, ставят родителей перед необходимостью изменяться самим. А система уже закостенела. Нужно чем-то жертвовать. Согласиться с неизбежностью отделения дочери, выхода из-под родительской опеки. Принять априори и возможность вхождения в семью ее избранника, что чревато необходимостью менять сложившуюся систему сдержек и противовесов.

Девочка, не зная иной модели отношений, воспринимает подобное распределение ролей и сценарии поведения как единственно возможные. И во взрослой жизни либо продолжает оставаться послушной девочкой для мужа, по инерции мигрировав из роли дочери в роль безропотной жены, либо становится для мужчины этакой Мальвиной, бесконечно направляющей Буратино на путь истинный, продолжая строгать и пилить мужа уже вместо матери. И та и другая модели отношений неэффективны и по большому счету обречены на бесславный конец со взаимными претензиями и обидами.

Из деформации женского начала, обусловленного тем, что дочь функционально использовалась матерью в этом ключе, следуют, как правило, два варианта развития отношений с мужчинами. Дочь-падчерица трансформируется в жену-прислугу царствующего инфанта-мужа. Либо становится строгой учительницей, бесконечно совершенствующей мужчину, дозированно подпуская к телу за «примерное» поведение. «Милый, ты, конечно, можешь любить меня, но только если будешь поступать так, как сочту правильным и нужным». Мы видим, что девочка в первом случае повзрослела, но психологически остановилась на стадии ребенка, ведущего себя так, как от нее либо требуют, либо ожидают окружающие, заменившие маму.

Другой вариант развития – девочка выросла, но ее женственность представлена строгой матерью, кастрирующей на протяжении детства, и не только ее индивидуальность. Будучи взрослой, девочка, минуя процесс индивидуации, на автопилоте воспроизводит в отношениях с мужчинами маму. Она может даже в этом преуспеть, виртуозно психологически кастрируя партнеров, меняя одного подкаблучника на другого. Но проживет ли она всю полноту, широту и глубину своей женской судьбы? Будет ли она счастлива как женщина в отношениях подобного рода? Девочка, рожденная для того, чтобы быть послушной дочерью, постоянно отказывается от индивидуальности в пользу покорности.

Мать просто не воспринимает дочь как нечто отдельное от себя. Ей не приходит в голову, что ребенок может иметь собственные мнение и желания. Чаще всего этот сценарий передается из поколения в поколение по женской линии. Психологически «слепая» мать ведет по жизни ослепленную дочь, та передает невосприимчивость к личностным особенностям близкого человека уже собственным детям.

Но наступает критический момент развития рода, когда ресурс энергетической матрицы души настолько выработан, что падать дальше некуда. Наломали дров, распугали мужчин, которые инстинктивно начинают избегать «мальвин» с деформированным женским началом. Хотя находятся отдельные смельчаки, которые еще пытаются исправить ситуацию радикальными методами, например с помощью кулака или крепкого слова.

Женщины на подобное развитие событий могут реагировать двояко. Либо искать крайнего, списывая все на венец безбрачия, на ужасных мужчин, на проклятие, порчу, наведенную завистливыми соперницами, обращаясь за помощью к магам и колдунам. Либо начинают искать причину в себе. Кризис, да! Печаль, конечно!

Начинается конфликт с самой собой, семьей, миром.

В такой момент женщина понимает, что уже не может больше сливаться с обоями в гостиной, а единственный способ заявить о себе – взбунтоваться, проявить агрессию. Поступить назло маме, как во внешнем пространстве, так и в пространстве своей души, чтобы выжить психологически и сохранить индивидуальность, исправить программу затухающего по женской линии рода. Безупречность и строгое следование правилам и нормам социума не являются гарантом любви и счастливых отношений с мужчиной. Некоторым женщинам нужно выплакать много слез, съесть пуд соли, чтобы выйти из роли послушной дочери, а потом и жены. Вот, например, такие истории.

Случай 1

История Наташи, молодой красивой женщины тридцати пяти лет, разведенной, коммерческого директора крупной компании, воспитывающей дочь-подростка. Природная красота женщины несколько диссонировала с подростковой угловатостью. А занимаемая должность и марка машины – с видавшими виды джинсами и старыми кроссовками. Хотя с момента развода прошло несколько лет, Наташа никак не могла забыть мужа. Винила во всем случившемся по большей части себя. Испытывала угрызения совести из-за того, что не сохранила для дочери отца. Чувства вины и стыда за все, что случилось и еще может случиться. Знакомая картина, не правда ли?

Наташа смогла только спустя три месяца назвать причину развода – роман мужа с секретаршей. Муж не отличался особой деликатностью от рождения, его родительская семья изначально не занимала значимых позиций в социуме, а с перестройкой и вовсе покатилась стремительно вниз. Отец быстро спился, устроив на квартире притон для бомжей. Мать жила на деньги единственного сына, которого боготворила.

Наташа была из очень хорошей семьи. Партийно-номенклатурный отец, занимающий высокие должности в одной из союзных республик. Мама не проработала ни дня, занималась домом и детьми. Музыка, книги, иностранные языки и ни копейки лишней на капризы – украшения, платья для девочки, да и на покупку сладостей мать была не особенно щедра. Наташа как-то проплакала всю сессию, вспоминая, как боялась попросить у матери денег на песочное пирожное – полоску за 22 копейки, могла набраться храбрости только на рогалик за пять копеек.

В то время как в маргинальной семье Сергея, мужа Наташи, мама денег для сына не жалела. Поставив крест на личной жизни из-за пьянства и разгульной жизни мужа, всю нерастраченную любовь перенесла на сына. Сергей рос царствующим инфантом, которому полагалось самое лучшее, все его прихоти выполнялись матерью безоговорочно.

В то время как Наташа, в 12 лет осмелившаяся попросить роликовые коньки у матери, была обязана их стоимость – 8 рублей 50 копеек – отработать. Королева-мать, обожаемая мужем, не знала ни в чем отказа, у нее были дорогое дефицитное белье, французские духи. На всю эту роскошь с благоговением смотрела Наташа, выполняя домашнюю работу по списку, где вынос мусорного ведра оценивался в 20 копеек. То есть для того, чтобы иметь удовольствие кататься на роликах, девочке, отцу которой приносили взятки чемоданами, нужно было практически два месяца выносить мусор.

Мытье посуды, полов оценивалось дороже. И так далее по списку. Когда стоимость коньков на домашних галерах была отработана, радости от возможности кататься не было никакой. Точнее, она была отравлена унижением отработки. И четким пониманием того, что ты ничего не заслуживаешь просто так, ты все должна заработать, выслужить за счет прислуживания, пребывания в свите королевы-матери.

Если отец Сергея был либо в запое, либо в загуле, то отец Наташи постоянно отсутствовал по причине служебной занятости и частых командировок, из которых привозил столь любимые дочерью сервелат и сырки «Дружба». Когда Наташа вспоминала о редких гостинцах отца, начинала по-детски тихо светиться от счастья.

У супругов, на момент встречи студентов столичного института, были в копилке бессознательного – дефицит в общении с отцами, только у Сергея фигура отца была еще и токсичной, сильные материнские фигуры, только у Наташи она была, в отличие от Сергея, еще и холодной, отвергающей. Сергея его мать обожала, Наташу ее мать функционально использовала. Заботливый отец присутствовал в жизни дочери яркими наездами, но и в эти редкие минуты общения с дочерью мать зорко следила, чтобы пальма первенства в виде внимания и любви отца оставалась за ней. Королева ни за что не хотела расставаться со скипетром и державой. Поэтому, когда в период полового созревания Наташа начала распускаться, как цветок, мать предпочла не замечать изменений во внешности и во внутреннем мире дочери. Отцу было некогда и невдомек, пришел с работы – дочь уже спит, ушел – еще спит.

Поэтому дочь видного партийного деятеля, жена которого щеголяла дефицитными обновками как одна из первых леди города, после окончания восьмого класса пошла работать посудомойкой в ближайшее кафе.

В том кафе она подружилась с другой посудомойкой, обычной русской женщиной с трудной судьбой – муж у нее был алкоголиком, и сама она не прочь была приложиться к рюмке. Но от нее исходило душевное тепло простых людей, простых человеческих отношений без высоколобого пафоса, характерного для климата семьи Наташи. И девочка стала оттаивать душой. На мой вопрос Наташе, посвященный развитию женственности, усилению женского начала – «Кого бы вы хотели взять за образец трансформации из Золушки в принцессу?» – она, не колеблясь, ответила: «Посудомойку Татьяну!»

Аргументировала она свой выбор описанием эпизода, когда посудомойки получили зарплату и решили отметить первую зарплату Наташи в кафе. В этот день она впервые увидела товарку без платка, замусоленного халата. Молодая женщина была накрашена, волосы кокетливо уложены, на ней было красивое шифоновое платье. Наташа пришла в кроссовках, джинсах и свитере.

Нетрудно догадаться, почему Наташа идентифицировала себя с Татьяной. Ее личным потрясением было то, что эта, уже начинающая опускаться женщина может выглядеть потрясающе. Наташа была домработницей при маме, все, что она делала, в том числе и учеба в школе, подвергалось жесткой критике. Девочку обучали хорошим манерам поведения, иностранным языкам и музыке, но унижали явно или подспудно ежечасно. Однако королеву делает свита. Переворота в подростковом возрасте не случилось.

И Наташа опять плакала, потому как посудомойка могла позволить себе преобразиться, а она – нет. Ей было строжайше запрещено быть женственной, быть лучше королевы. Дочь играла скромную роль свиты. Вот так и складывается негативная программа на бессознательном уровне.

Будучи взрослой замужней женщиной, имеющей трехэтажный дом с колоннами в ближайшем Подмосковье, Наташа по-прежнему одевалась в затертые свитера, джинсы и стоптанные кроссовки.

Сергей, несмотря на то что его родительская семья была ниже по социальному статусу семьи жены, изначально находился в психологически более выгодной позиции. В его бессознательном присутствовала и присутствует любящая поддерживающая мать. У Наташи – нет.

Сергей был первым мужчиной робкой девочки-провинциалки из «хорошей» семьи, в которой ее держали, что называется, в черном теле.

Хорошо учиться, быть услужливой, послушной и ничего не требовать взамен. Царствующий инфант взошел на трон, получив идеальную прислугу аристократического происхождения в качестве жены.

В перестройку достаточно быстро поднялся. Наташа посвятила себя ведению домашнего хозяйства и воспитанию ребенка. Отношения с мужем стали портиться с рождением дочери. Муж, как и полагается царствующей особе, требовал единоличного внимания жены и не хотел делить ее ни с кем, даже с малышом. В отместку, а также из ревности не проявлял к нему никакого интереса, что уж говорить о заботе и уходе. Наташа сама спускала коляску с четвертого этажа без лифта, ночные бдения над ребенком проходили в одиночку. Неважно, выспалась она или нет, есть силы или нет, на обед подавались первое, второе, третье, пеклись пирожки, вязались крючком салфетки.

Наташа не замечала явного деспотизма мужа, прощала полное отсутствие его внимания к ребенку. Была счастлива, наконец-то счастлива, потому что «любима» мужем. Крутилась как белка в колесе и в круговороте дней не сразу заметила охлаждение Сергея к ней как женщине. То его это не устраивает, то другое. В одну из ночей и вовсе назвал ее фригидной домохозяйкой.

Потом стал пропадать с друзьями в сауне, отлучки его по ночам становились все чаще. И как-то обронил, что она как женщина и рядом не стоит с секретаршей, выделывающей «такое!» на рабочем столе в его кабинете.

Наташе была хорошо знакома разлучница – вульгарная блондинка «цыплячьего окраса», старше Сергея на шесть лет, манерами удивительно напоминающая свекровь.

Сергей ушел в новую любовь. Его мать во всем винила Наташу, мол, не уберегла семью. Над мужем, дитятко ее ненаглядным, дрожать нужно было, а не над ребенком.

И без того низкая самооценка молодой женщины стремительно поползла вниз. От желания свести счеты с жизнью останавливал только ребенок. Мысль о том, что ее больше никто не полюбит, сводила с ума.

А от Сергея отвернулась удача. Друзья растаскивали фирму по кусочкам, кредиторы грозили физической расправой. В один из дней крепкие парни в кожаных куртках пришли в квартиру Наташи, оформленную в совместную собственность.

Предложили в считаные дни оплатить долги мужа, в противном случае – выкинут на улицу вместе с ребенком. Всеми правдами-неправдами Наташе удалось собрать нужную сумму денег. Но долги, как водится, приходится отдавать, поэтому пришлось устроиться на три работы бухгалтером. Свекровь взялась помочь с внучкой. Наташа продолжала любить мужа, воспринимающего самоотверженность жены как должное. Крашеная блондинка испарилась после того, как растаяло финансовое благополучие Сергея. Сам Сергей иногда появлялся у жены, иногда же случался секс. Как результат, Наташа забеременела, решила рожать, надеясь, что рождение ребенка поможет сохранить брак.

Беременность протекала тяжело – стресс, долги мужа, каторжная работа почти круглосуточно. Организм молодой женщины не выдержал, началось кровотечение. Наташа безуспешно пыталась вызвонить мужа. Наконец Сергей взял трубку для того, чтобы небрежно ответить, что это ее бабские дела, с которыми она должна справляться самостоятельно.

Наташа на последнем издыхании села за руль и добралась до больницы. Салон машины окрасился кровью. В больнице сделали все возможное, но ребенка сохранить не удалось. Сергей на трезвую голову устроил скандал. Как она посмела избавиться от его ребенка? Наташа чувствовала безмерную вину. Когда пришла в себя, подала бумаги на развод.

Но психологически на момент обращения ко мне за помощью развод не был завершен. Женщина по-прежнему страдала от депрессии, во всем случившемся винила себя. И, как мне казалось, в глубине души продолжала любить мужа-садиста. Несколько раз хотела броситься под колеса электрички в минуты отчаяния и безысходности. Только работа, только ребенок спасали от последнего шага. Сторонилась старых друзей, не заводила новых, коллег держала на почтительном расстоянии.

Наконец-то у нее появились деньги, она занялась строительством дома, выписала из провинции родителей.

Несколько месяцев терапии понадобилось для того, чтобы психологически завершить развод. Обрубить незримые нити, соединяющие Наташу с бывшим мужем. Залечить кровоточащие раны души, потому как работа и строительство дома выполняли всего лишь роль анальгетиков, позволяя отвлечься от основных проблем, связанных с глубинной потребностью любить и быть любимой. Я иногда искренне восхищалась мужеством этой хрупкой на вид женщины, выжившей в аду, сохранившей желание и надежду обрести любовь.

Ей трудно было признать факт садистского отношения мужа, потому как в социуме под садизмом обычно понимают физическую агрессию, проявленную в изощренных формах. В то время как психологические формы садизма воспринимаются как должное.

В бессознательном Наташи изначально не было заложено модели гармоничных отношений. Вспомним, как игнорировались ее потребности, когда она была ребенком, как происходило умерщвление живой души, радующейся обычным простым вещам. Неприметные радости обычно сохраняются в памяти оазисами тепла, столь необходимыми в холодных пустынях взрослой жизни.

Выслушивая рассказ Наташи о детстве, о ее взаимоотношениях с матерью, часто представляла себе медицинскую сестру Рэтчед из романа Кена Кизи «Пролетая над гнездом кукушки».

Наташа соглашалась, что в своей семье на бессознательном уровне перенесла материнскую фигуру на фигуру мужа. То же служение, безропотное обслуживание без малейшей попытки получить благодарность или вознаграждение. Работать безостановочно по дому дочерью, женой, мамой. Потом еще и на трех работах.

В процессе терапии Наташа стала понимать, что если и есть ее вина во всем произошедшем, то она заключается в этой безропотной покорности матери, а потом и мужу, отсутствии понимания себя, своей личности, своей души вне функционального использования близкими. Рабском служении, которое в конечном итоге не принесло ей ничего, кроме боли.

Одним из важнейших этапов на пути к исцелению души является, как это ни парадоксально звучит, способность проявить агрессию в отстаивании собственных границ и интересов, в том числе и глубинных потребностей в принятии, любви, поддержке.

А вот с этим у «хорошо воспитанных» девочек не всегда хорошо.

«Хорошее» воспитание напрочь отбивает способность проявить себя, свою индивидуальность, и если в XIX веке кисейные барышни передавались из рук родителей в руки мужа с сопроводительной запиской в виде приданого, то сейчас ситуация во многом иная.

Женщина не ждет ничего, и ей ничего не дают. Она бессознательно транслирует в пространство низкую или отсутствующую себестоимость. Она готова отдаваться без остатка, ничего не требуя взамен.

Речь не идет о самопожертвовании во имя высших идеалов, а всего

© ООО Издательство «Питер», 2019

© Серия «Сам себе психолог», 2019

* * *

Моему психотерапевту Анжеле Мери Конноли, благодаря которой я повзрослела, внуку Фёдору, несущему свет моей души, всем храбрым наивным девочкам, отважившимся встать на путь трансформации и изменений Судьбы

Введение

Сюжет большинства сказок, мифов, преданий построен на злоключениях, которые претерпевают герои на пути друг к другу. А заканчивается все, как обычно, свадьбой, где рассказчик «был, мед, пиво пил». У романтичного Александра Грина – фразой «они жили долго и счастливо и умерли в один день».

Но что же происходит между мужчиной и женщиной в промежуток длиною в жизнь, когда «жили долго и счастливо»? Толстой два века назад написал, возможно, пророческие строки: «Все счастливые семьи счастливы одинаково, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему». Скорее всего, именно поэтому несчастная, неразделенная любовь интересна как психологам, так и писателям.

Ведь посвящение в женственность невозможно без психологической зрелости и тесного контакта с женским началом, скрытым в душе каждой из нас. Поэтому на страницах книги я хочу поговорить с вами о необходимости повзрослеть, отправившись, в отличие от Алисы, не в Зазеркалье, а в глубины собственной психики. В этом удивительном путешествии мы попытаемся понять, в каком возрасте и по каким причинам появилась у вас мечта о принце? Какие сюрпризы преподнесла вам судьба в отместку следованию этой великой иллюзии, заставляющей в угоду мифическим преференциям ограничивать себя в самоопределении, независимости и власти? Как и почему девочка могла ожесточиться, надев стальные доспехи рациональных и обесценивающих все защит, став рыцарем без страха и упрека? Повзрослев уже в роли «мужчины», а свое замурованное женское начало оставив так и не раскрытым в полной мере? Когда женщина уже в зрелом возрасте психологически все еще остается в лучшем случае наивным подростком, в худшем – инфантильной девочкой-дошкольницей?

Я постараюсь ответить на вопросы, которые чаще всего задают мне женщины на тренингах и на индивидуальных консультациях. Как снять с себя розовые очки? Избавиться от рациональных защит? Перестать наступать на одни и те же грабли в отношениях? Как изменить разрушительные сценарии женского поведения, передающиеся из поколения в поколение? И наконец, главное – как прожить долго и счастливо с единственным мужчиной, предназначенным вам судьбой?

Ответы на все эти столь необходимые вопросы можно найти, не отправляясь для перезагрузки на Гоа, в Гималаи, в Тибет. Все на самом деле гораздо ближе, но и неимоверно далеко. Ведь теория относительности и условности временных ограничений особенно отчетливо дает о себе знать именно во время погружений в личное и родовое бессознательное.

Накопленный мною профессиональный и личный опыт тяготит бременем невысказанности. Поэтому я и решилась написать о сложной гамме отношений современных мужчины и женщины. В мире, где желание любви и страх ее потери, потери эмоционально близких отношений так же сильны, как и в век трубадуров и рыцарей. Просто маскируются эти эмоции рациональным Эго под ценности и приоритеты материального мира.

Когда истончается романтический флер влюбленности, когда сходят на нет эйфория и экстаз любви, тогда что остается возлюбленным, пока еще любящим, но уже остывающим сердцами? Наблюдать агонию любви – это не только неблагодарное занятие, но и очень болезненное.

Что происходит в душе в период осени, когда двоим кажется, что наивысшая точка, пик отношений уже пройдены, а впереди только холод и ненастье зимы?

Мы медлим, пытаясь продлить очарование. Но кризис в отношениях неизбежен. Он может стать точкой роста, ведь вслед за зимой наступает весна; он может стать и периодом застоя, сохранения отношений, но может оказаться, увы, и точкой невозврата.

Когда у океана начинается отлив, на его берегу остаются обрывки, осколки предметов, мусор, остовы кораблей, шлюпок, лодок, водоросли, весь тот хлам, который он собирает у разных материков и выносит на обнаженный песок трезвого взгляда на жизнь.

Перед нерадостным, внезапно ставшим объективным взором предстают во всем их «великолепии» бессознательные негативные программы Другого, еще вчера столь близкого и горячо вами любимого. Вчера – любимого.

А сегодня – это сегодня.

Ни в коей мере не собираюсь искать виноватых, сжигать на кострах ведьм, обвинять во всем представительниц прекрасного пола. Я сама – ЖЕНЩИНА и позиционирую себя как женский ПСИХОЛОГ, поэтому приглашаю вас проанализировать, поразмышлять над бессознательными негативными программами, заложенными на генетическом уровне, благоприобретенными в детстве.

Что мешает нам сохранить, развить, перевести нежное чувство в новое качество зрелой устойчивости? Какой чертенок или целый сонм бесов стремятся разрушить долгожданное чувство, отношения, которым нет и не было цены?

Как оставаться живыми в бесконечной череде буден, когда привычка охлаждает самые горячие сердца?

Все отбрасывает тень, и психика тоже обладает теневой стороной.

Когда двое подходят в любви слишком близко друг к другу, рано или поздно приходится сталкиваться и с негативными программами, спрятанными в глубинах бессознательного. Эти программы обычно не проявляются в социуме, маскируясь под маской Персоны.

Любить во многом означает – снять маску Персоны, открыться Другому, предъявив ему незащищенную душу во всей ее хрупкости и уязвимости.

Любить – значит позволить себе быть самим собой перед Другим, пребывая в надежде быть принятым им и в теневом, социально неодобряемом.

Психика человека подобна айсбергу: три четверти неосознаваемого под водой, осознаваемого – всего лишь четверть, и над водой.

Любящие только в зрелом чувстве постигают эти самые три четверти, когда происходит постижение себя через Другого.

Ну что, ныряем, плывем?

ДЫШИ!

Часть 1. Любить нельзя бояться

Глава 1. Танцы на граблях: типичные женские ошибки в любви

1.1. Идеализация мужчины как первая ошибка наивной женщины. Первая любовь как иллюзия счастья

Все случается в первый раз. И первая влюбленность, и первая любовь, и первый мужчина. Половодье чувств настигает нас в том нежном возрасте, когда душа еще наивна и чиста. Флер романтики отключает инстинкт самосохранения, способность объективного восприятия как самого объекта любви, так и всего того, что с ним связано.

Исследуем мистическое чувство любви, «поверив алгеброй гармонию». Первая любовь редко бывает счастливой, но по накалу страстей обгоняет все последующие увлечения. Сердца, разбившиеся в это время, мы худо-бедно собираем по кусочкам, но склеенное сердце утрачивает звонкость и чистоту звучания в дальнейшем.

Когда за помощью ко мне обращаются молодые женщины и дамы в возрасте, задаю стандартный вопрос: «А разве вы не слышали предупреждающих звоночков? Неужели нужно было запустить ситуацию настолько, что приходится собирать себя по кусочкам?»

«Были, конечно, – отвечают, – настораживающие моменты, но все казалось, что отношения гармонизируются и я его переделаю». Эти мысли и приводили к тому, что женщины предпочитали закрывать глаза на очевидные погрешности, принимая закономерности за случайность.

Многим известен феномен импринтинга, заключающийся в очень быстром обучении определенным жизненно важным действиям. Он существует как у людей, так и у животных. Импринтинг может происходить в критические периоды развития.

Как писал Александр Сергеевич Пушкин о Татьяне Лариной, «пора пришла, она влюбилась». В мире людей импринтинг – механизм не только биологического выживания, но и усвоения образов, сценариев поведения, чувств, рассуждений, воспринятых в определенный критический момент развития.

В периоды так называемой импринтинговой уязвимости девушка находится в состоянии особой восприимчивости к мужским образам, связанным со сценариями любовного поведения, заложенными в генетической памяти по женской линии рода.

Каждая из нас может пребывать в периоде уязвимости, особой чувствительности психики к воздействию определенного набора зрительных, слуховых, обонятельных, тактильных стимулов, сценариев поведения. В результате происходит автоматическая бессознательная стыковка внутренних установок суженого-ряженого с реальным мужчиной. В этом смысле встреча влюбленных и есть судьба, рок, фатум!

Под воздействием гормональных бурь стыковка и запечатление могут быть настолько сильными, что девушка теряет не только объективность восприятия, но и контроль над собой, следуя, в романтической интерпретации, «голосу сердца», но в большинстве случаев – зову инстинкта, обеспечивающему на биологическом уровне продолжение рода с определенным набором физических и психологических характеристик.

В этом смысле первая влюбленность есть проявление инстинкта продолжения рода.

Это время, когда Эрос безраздельно властвует в бессознательном девушки. И как гласит арабская пословица, только первая любовь бывает настоящей. В этом утверждении, безусловно, есть доля правды.

Первую любовь можно рассматривать как время безраздельного властвования эротических энергий, еще не столкнувшихся с энергиями разрушительными, агрессивными. Агрессивная энергия необходима для преодоления страха физического сближения юноши и девушки, которым предстоит стать мужчиной и женщиной.

Девушкам нужна смелость уступить неизбежности проникновения в их лоно фаллоса. Юноше нужна храбрость, сопряженная с достаточной долей агрессии, для завоевания, соблазнения и проникновения.

Первая любовь обычно мимолетна, но она может быть настолько сильной, что память о ней будет определять выбор партнера в течение долгих лет. Даже если под влиянием обстоятельств эти первые отношения будут разрушены, они оставят глубокий след в жизни.

Одна моя клиентка в шестнадцать лет влюбилась в одноклассника. Секса не было. После школы юношу призвали в армию, где он трагически погиб.

Но любовь осталась, не отпускала девушку. И вот несколько лет спустя ей показалось, что она встретила в трамвае возлюбленного. Это был обычный пассажир, внешне отдаленно напоминавший погибшего юношу. Но девушка была уверена, что это он. Однако память может сыграть злую шутку. Завороженно, не отрывая любящего взгляда, она смотрела на обычного пассажира, который понял состояние девушки и не упустил шанса воспользоваться ситуацией. На третьей остановке взял за руку, вывел из трамвая, довел до близлежащего парка и сделал то, что сделал. Девушка пришла в себя во всех смыслах, одна, на траве, в испачканном нижнем белье.

Часто случается, что поиски сексуального партнера взрослым, полностью независимым человеком основываются на подсознательном стремлении воссоздать некоторые из ключевых особенностей первого сексуального опыта. Неудачный результат таких поисков может оказаться скрытым фактором, способствующим разрушению удачного на первый взгляд брака.

Импринтинг может являться одной из причин нарушения сексуального развития, фетишизма. Он «выключает» нам голову, тем самым отключая страх перед физической близостью, дефлорацией, обеспечивая продолжение рода на биологическом уровне.

Импринтингом можно объяснить и наше ослепление, утрату объективности восприятия избранника.

Еще одной причиной, определяющей уязвимость в это время, являются родовые программы, запечатленные в личном и семейном бессознательном.

Всем хорошо известен тот факт, что дочери алкоголиков выходят замуж за мужчин, имеющих те или иные виды зависимостей.

В первой любви, а иногда в последующих отношениях, женщина бессознательно стремится компенсировать дефицит родительской любви, как правило, отцовской. Либо реконструирует отношения с «плохой» матерью, предпочитая токсичных мужчин, по этой же самой причине. Выбирает психологического двойника матери в лице мужчины, чтобы наконец-то получить ее любовь.

Восточная пословица «только первая любовь бывает настоящей» подразумевает свободу от рационального поиска выгоды и следование голосу сердца.

Процесс зарождения чувства обладает теми же свойствами, что и процесс импринтинга. В нем есть чувственный период (юношество), когда человек влюбляется чаще всего. Он относительно короткий, но его последствия ощущаются долгое время по сравнению со временем самого чувства, и процесс этот способен протекать в глубине души всю жизнь.

Влияние первой любви, которой так и не удалось сбыться, хорошо показано в романе Владимира Набокова «Лолита».

В основе произведения лежит история нереализованной первой любви подростков. Главный герой, сорокалетний Гумберт, испытывает влечение к юным девочкам особой внешности и склада характера, называя их «нимфетками» и приписывая им «демоничность». Корень этой нездоровой страсти он видит в своей детской влюбленности в девочку по имени Аннабель Ли, с которой познакомился на курорте в тринадцать лет. Бдительные гувернантки не оставляли их наедине. Потом они разъехались. Расставшись, влюбленные подростки писали друг другу письма. Между ними образовалась своего рода телепатическая связь. В скором времени Аннабель Ли умерла.

Повзрослев, Гумберт продолжает грезить о связи с «нимфеткой», но не осмеливается осуществить мечты из страха перед законом; ему приходится обходиться услугами молоденьких проституток, а впоследствии он женится на молодящейся, похожей на девочку женщине.

Скоро его брак разваливается, и, поправив душевное здоровье в санатории, Гумберт едет в маленький городок, чтобы в тишине и покое продолжить свои занятия литературой. Снимает комнату у тридцатипятилетней вдовы, воспитывающей двенадцатилетнюю дочь Долорес. Гумберта шокирует сходство Долорес с покойной Аннабель, и он решает остаться в доме.

В Лолите Гумберт увидел первую любовь, реализовав свое подростковое влечение уже сорокалетним мужчиной.

Гештальт закрылся, но участники драмы – мать и дочь – ушли из жизни. Гумберт потерял единственную любовь.

Стрелы Купидона, то есть импринтинга, выбирают мишень соответственно особенностям родовых программ, накопленных в предыдущих поколениях, и сценариям поведения родителей.

Дети часто не замечают деструктивности родительского поведения, бессознательное «предпочитает не видеть» то, с чем детская психика не может справиться (об этом мы поговорим более подробно в последующих главах). Эта детская слепота уже в юношеском возрасте и приводит к идеализации избранника. Девушка на автопилоте не видит того, чего не замечала в родителях. Но за ошибки, совершенные в этот период, иногда приходится расплачиваться всю жизнь.

Собственно, это и есть те грабли, на которых мы можем танцевать бесконечно, разрушаясь и восстанавливаясь в отношениях. Пока нас не посетит гениальная мысль, что дело не в мужчинах, а в особенностях души, притягивающей либо выбирающей мужчин определенного типа.

И это – первый шаг на пути к освобождению от деструктивных женских программ, заложенных в бессознательном еще нашими бабушками и прабабушками.

Перебирая в памяти истории неудачной первой любви, решила остановиться на двух. В обоих случаях очевидно использование более опытными мужчинами наивности юных девушек. Но в первой истории встретился девушке личностно незрелый маменькин сыночек. Во второй – донжуан, осознанно использующий чувства неопытной в любви девушки.

Случай 1

Вера, девятнадцатилетняя студентка университета, обратилась за помощью, так как не могла выйти из отношений, которыми тяготилась. Вместо пылкой влюбленности – скука, чувство вины и глухое раздражение. Сколько может это все продолжаться? Надоело. Мужчина, очевидно, не понимал, что прежних чувств нет и быть не может.

Когда Вера встретила Алексея, ей было шестнадцать, а ему двадцать семь. Познакомились в клубе фанатов известной западной рок-группы. Алексей быстро вскружил стихами и песнями наивной школьнице голову, и вскоре произошло то, что обычно случается между мужчиной и женщиной, хотя с точки зрения закона классифицируется как совращение несовершеннолетней.

Для Веры, с раннего детства не знавшей отца, все происходящее казалось сказкой, воплотившейся в реальность. Первый секс был как потрясение. Внимания взрослого мужчины, особо не баловавшего ее излишествами даже в конфетно-букетный период, хватало на поддержание огня страсти.

Мама девушки через какое-то время все поняла и вскоре переехала на квартиру к знакомому мужчине, чтобы дочка смогла устроить личное счастье. Перед дочерью она испытывала чувство вины: не сохранила для ребенка семью, у нее была неустроенная личная жизнь, долги по ипотеке. Тем не менее она не стала просить денег у Алексея ни на коммунальные расходы, ни на ведение хозяйства, ни на покрытие кредита, выкручивалась, как могла, сама.

Дочь и мама, воспитанные на великой русской литературе, испытывали неловкость в обозначении необходимости внесения денег за проживание и питание, предпочитая быть выше меркантильности, в том числе из-за псевдо-гордости «условно» бедных людей.

Одним словом, провинциал Алексей пользовался всеми благами абсолютно безвозмездно, то есть даром. Хотя, возможно, я не совсем объективна. Мужчина возмещал все в твердой валюте – стихами и песнями. Вечера скрашивались песнями под гитару.

Алексей, будучи на стабильном окладе и неплохой должности, что называется, и в ус не дул. Делал вид или действительно не понимал. Вера с мамой деликатно выжидали, а вдруг у него совесть проснется и им не придется задумываться о хлебе насущном, в том числе в перспективе.

Вера окончила школу с золотой медалью, без труда поступила в университет. А в университете в Веру влюбился преподаватель, на фоне которого Алексей выглядел не то чтобы блекло, а вообще никак во всех смыслах.

Алексей продолжал жить в квартире Веры, а она, будучи девушкой хорошо воспитанной, не могла указать ему на дверь. Просто ушла к профессору жить, оставив «жениху» ключи от собственной квартиры.

В какой-то момент до Алексея дошло, что Вера не вернется и нужно выезжать из трехкомнатной квартиры юной девушки, безоглядно отдавшей в безвозмездное пользование все, что ей принадлежало. Перед ним замаячила суровая реальность в виде съемной квартиры у черта на рогах, за которую нужно платить треть зарплаты, и, как ни странно, волшебный горшочек и скатерть-самобранка в комплект не входили.

А Вера из угловатой девочки, для которой песни под гитару в исполнении доморощенного барда и миссионерский секс были пределом мечтаний, превратилась в роковую красотку, на которую заглядывались встречные мужчины.

Когда Алексей, столь удачно решивший проблемы с помощью юной девочки, объективно оценил масштаб потерь, он моментально прозрел.

Менеджер среднего звена стал каяться, бить себя в грудь, наверное, пытаясь выбить из души жадность со всеми ее потрохами.

Оказалось, он просто слушался маму, строго наказавшую не жениться на студентке-москвичке и денег ее матери не давать.

История как нельзя лучше иллюстрирует пословицу «на безрыбье и рак – рыба», а также расхожее мнение – «любовь слепа».

Набравшись опыта, Вера с иронией вспоминала первую любовь. Но осадок, досада остались. К счастью, профессор, в отличие от молодого соперника, не был скуп и много сделал для профессионального становления и карьеры своей избранницы.

Но Алексей не хотел упускать удачу. Продолжал цепляться за бывшую любимую, обещал исправить ошибки, т. е. давать деньги.

Предлагал официально оформить отношения, в свадебное путешествие отправиться в Италию. Профессор, конечно, оказывал протекцию, но в силу разницы в возрасте жениться не собирался.

Вера не могла сделать окончательный выбор между профессором и Алексеем. В девятнадцать лет ей казалось, что на этих двух мужчинах сошелся клином белый свет. А дальше только старость, одиночество, бедность, забвение, если не замуж за Алексея или не в содержанки к профессору.

Полуголодное детство и отсутствие мужчины в доме, конечно же, определили неуверенность в завтрашнем дне.

Перед глазами был пример матери, едва сводившей концы с концами, над которой дамокловым мечом висела ипотека на десять лет.

В том числе и по этим причинам девушке было сложно проявить решительность и хладнокровие, четко сказать бывшему мужчине: «Спасибо, нет. Извини, нет». Вере порядком надоел и Алексей с его жадностью, и длинная рука мамы из Перми, благодаря чуткому руководству которой отношения и развалились.

Пришлось разбираться несколько месяцев, прежде чем понять, что в обоих случаях чувства были продиктованы подсознательным желанием получить любовь отца, и это детское чувство стало препятствием развития женственности. Профессор и Алексей, как две противоположности, отражали проблемы девочки, не знавшей заботы отца и получившей родителя, способного удовлетворить все ее желания. Вере выпал шанс по мановению волшебной палочки перепрыгнуть через несколько ступенек развития, не прилагая особых усилий, и в зачет молодости и красоты войти в мир зрелых состоявшихся людей.

Но любой эволюционный скачок в развитии имеет свои плюсы и минусы.

Связав жизнь с мужчиной, по возрасту годящимся в отцы, молодая женщина рискует остаться в роли инфантильной девочки, не прожив всю полноту и широту своей судьбы.

Вера сказала решительное «Нет!» Алексею, посчитав, что нельзя войти в одну реку дважды, победив страх не выдюжить эту жизнь без мужчины.

В середине прошлого века Карл Густав Юнг писал: «Когда мы не понимаем, что у нас внутри, снаружи нам кажется, что это судьба». Все участники истории в определенный момент встретились, чтобы образовать систему с перевернутыми с ног на голову общепринятыми нормами и ценностями, где одна мама предпочитает закрыть глаза на ранний секс дочери и даже создает все условия для этого, а вторая поддерживает сценарий альфонса. Но это не вина их, а скорее беда. Мама Веры действовала так из-за чувства вины перед дочерью, мама Алексея – из-за ревности и зависти к ней.

В финале девушка осталась с профессором, мама вернулась в собственную квартиру, сочтя выбор дочери обоснованным и конструктивным на этом отрезке жизни.

Алексей долго страдал, но после поездки домой решил жениться, потому что мама сказала: «Нечего маяться дурью и на психологов деньги тратить! Женись!» Срочно отыскал подходящую кандидатуру на сайте знакомств и женился. Но вернулся в терапию через три года, так как решил развестись. Пришел на две сессии в долг и исчез.

Случай 2

Марина, 28 лет, менеджер среднего звена, обратилась за помощью, так как пребывала в депрессии после того, как ее оставил молодой человек.

Как и у Веры, это были первые отношения с мужчиной во всех смыслах, но в тот момент ей было не девятнадцать, а двадцать пять лет. Встречались два года на съемных квартирах города, в который девушка наезжала командировками. Мужчина был старше Марины, красивый, веселый. И так же «красиво», легко, без каких-либо угрызений совести, объявил ей в итоге долгой связи, что имел параллельно другие отношения и предпочитает остаться в них.

Для Марины все случившееся казалось громом среди ясного неба. Отойдя от эмоционального шока, она погрузилась в затяжную депрессию. На фоне полного безразличия к окружающему миру продолжала терзаться мыслями, бесконечно идущими по одному и тому же кругу: «Что я сделала не так? Почему выбор был сделан не в мою пользу?»

От всего случившегося она потеряла в весе 10 кг. Переехала в столицу в надежде освободиться от иссушающих душу размышлений. Но своими силами справиться не удалось. С высоты прожитых лет и накопленного профессионального опыта, с первой же встречи мне было очевидно, что Андрей просто использовал чувства неопытной девушки, не обременяя себя обязательствами. Решил хорошо провести время за ее счет.

Марина приезжала в командировку, звонила Андрею, предлагала встретиться, а он мог пообещать, но не прийти. На следующий день в качестве объяснения приводил сомнительные доводы. Мог не отвечать на звонки, либо его телефон оказывался в самый неподходящий момент «вне зоны доступа».

Ни уважения, ни заботы, ни нежности. Да, скромное серебряное колечко на день рождения. В то время как Марина приложила немалые усилия, чтобы выбить у начальства командировку в эти дни, заказала роскошный ужин в ресторане.

У меня складывалось ощущение, что Андрей снисходил до секса, нехотя отвечая на женский запрос.

– А что вы чувствовали, когда приезжали к нему, жили от встречи до встречи, полыхая, словно свеча на ветру, а он мог попросту забыть к вам прийти, отключить телефон?

– Переживала, конечно, но виду не подавала. Думала, начну выяснять отношения, потеряю окончательно. Старалась убедить себя, что у него действительно серьезные причины проигнорировать встречу.

Пренебрежительный тон и тяжеловесный юмор стали привычным стилем отношений. Бездушный секс. Прощание. Одинокие ночи в съемной квартире.

Но вместе с тем Марина испытывала очень сильные чувства, которые можно описать как эйфорию и любовный экстаз. Не задумываясь о будущем, полностью доверяя Андрею. И он, как говорится, «не подвел». В один прекрасный день пришел, отказавшись даже пройти в комнату. Так, прямо в прихожей, и сказал страшные для любящей девушки слова: «Я выбрал другую».

Этой фразой он перечеркнул для Марины возможность войти в новые отношения, довериться мужчине. На долгие годы в ее душе поселились горечь обиды и страх новой любви. А стратегия взаимоотношений с мужчинами строилась по принципу избегания: «Мужчины могут быть только коллегами и друзьями».

Пренебрежение и использование очевидны в этой истории с самого начала. У Марины не было опыта эмоционально-близких и сексуальных отношений. В отличие от Веры, она росла в полной семье, в которой был еще старший брат. Главой семьи была мама, хотя добытчиком являлся отец.

Мать была женщиной авторитарной и властной, полностью подчинившей себе мужа. Семейный сценарий – классическая иллюстрация «Сказки о рыбаке и рыбке». Вечно недовольная мужем жена. Марина – незапланированный поздний ребенок от нелюбимого мужчины. Все недовольство невнятным мужем выливалось на голову подрастающей дочери. Казалось, что Марина еще эмбрионом впитала в себя чувство неоплатного долга перед матерью, потому что после долгих колебаний мать решила сохранить беременность.

Сколько себя помнит, никогда ни о чем родителей не просила. Ребенком-дошкольником оставалась одна дома. О ней забывали взрослые, ее чувства абсолютно никого не волновали. Пренебрежение эмоциональными и физическими нуждами дочери стало стилем воспитания. А энергетическая матрица души Марины сформировалась из решения матери дать жизнь дочери физически, но при этом уничтожать психологически.

Девочке позволялось незаметно существовать в пространстве квартиры, преимущественно сливаясь с обоями. Другого она не знала, вероятно, с момента зачатия.

Эмоциональный интеллект ребенка развивается в непосредственном взаимодействии с теми, кто эмоционально близок и дорог. Но когда в глазах родителя он не отражается совсем либо исключительно как фактор раздражения, то не формируются в должной степени навыки распознавания личных эмоций и как следствие – эмоций другого.

Самые болезненные ошибки мы совершаем, конечно же, в любви. В первой – особенно. Потому как радары и датчики души сбиты гормональными бурями юношеского возраста плюс в любви существуют проекции восприятия и деструктивные семейные сценарии женского поведения.

Я объединила случаи Марины и Веры, поскольку в них присутствуют как психологический аспект первой любви, так и физиологический – дефлорация, обозначающая в естественном развитии женщины переход на новую ступень. Отношения и той и другой закончились разочарованием, недоумением по поводу собственной наивности и недальновидности. И если первый мужчина Веры открыл дверь для появления у девушки второго, то у Марины все завершилось депрессией с последующим отвержением мужчин на долгое время.

Многие девушки, как Вера и Марина, как будто бы были ослеплены, не замечая очевидных недостатков любимых мужчин. Мы летим, словно мотыльки, на яркий огонь первого чувства, обжигаясь или сгорая дотла. Потом годами на выжженных первой любовью пустынях души не могут взойти ростки новой любви.

Можно, конечно, сказать: «Молодо-зелено». Но в обоих случаях присутствует элемент использования личностной незрелости.

Как вы считаете, это случайность или закономерность?

Ранний секс Веры и решение жить семьей без предъявления мужчине каких-либо экономических и социальных обязательств, в отсутствие внятных гарантий с его стороны исходят из потребностей эмоционально «голодной» девочки, не знавшей любви и заботы отца.

В то время как первая любовь Марины есть бессознательное желание получить любовь матери, отвергающей ее с самого рождения.

Под воздействием гормональных бурь в период полового созревания девушки становятся уязвимы к «залипанию» на объекты привязанности из раннего детства.

С этой точки зрения первая любовь сродни следованию вылупившихся утят за первым двигающимся объектом.

Объектом первой любви Веры стал абсолютно инфантильный мужчина, пребывающий в иллюзии, что достаточно спеть песню и написать любимой женщине стихи – и тебе откроется бессрочный кредит безвозмездного использования имеющихся у нее ресурсов.

Выбор инфантильного нарцисса в качестве объекта первой любви обусловлен тем, что в душе Веры не было четко сформированных критериев мужчины и сценариев его поведения.

Девушке было трудно, а может быть, практически невозможно с самого начала понять, что Алексей обычный маменькин сынок, который не привык ни о ком заботиться, кроме как о себе любимом, и ее ожидания напрасны. Но пока не отбушевали гормональные бури, девушка продолжала идеализировать, а следовательно, и любить избранника.

Второй выбор также был обусловлен бессознательным. Единственной поддерживающей мужской фигурой для Веры был дедушка, на каникулы к которому ее отвозила мама, начиная с первого класса. И то, что первым мужчиной стал далеко не сверстник, говорит о том, что в ее душе живет девочка, обделенная любовью отца. И первый и второй выбор обусловлены стремлением восполнить дефицит любви отца.

В случае с Мариной идеализация избранника также обусловлена детскими комплексами. «Голос сердца» под влиянием негативного материнского комплекса шепнул:

«Это он», указав на мужчину, который стал относиться к девушке так же пренебрежительно, как и мать в детстве.

Марине была нанесена тяжелая травма. Удар пришелся по тому же месту, которое кровоточило с самого рождения, – пренебрежение и отвержение.

Пришлось долго работать над тем, чтобы залечить раны и избежать обесценивания любви и мужчины.

1.2. Обесценивание мужчины как вторая ошибка раненой наивной женщины

Перечитала написанное выше и подумала: «Не мрачноватая ли получается картина великого чувства любви?» Но потом сама себя успокоила: «Я исследую теневые стороны отношений мужчины и женщины, выясняю причины неудач, одиночества, ожесточения».

Для того чтобы выжить после катастрофы первой любви, наше бессознательное вырабатывает необходимые защиты во время восстановления. Но в дальнейшем они могут оказаться барьером для новых отношений. Душе на какое-то время необходима передышка, анестезия ментальными установками. К ним можно отнести отрицание важности и нужности отношений, обесценивание мужчин вообще. Предпочтение секса как единственно возможного и безопасного вида близости.

Рассмотрим, как возникают установки, обслуживающие стратегии избегания отношений из-за риска ошибиться вновь в выборе мужчины. Вернемся к случаю с Мариной, описанному выше. Девушка после расставания стала избегать мужчин, одновременно прикладывала максимальные усилия для продвижения по карьерной лестнице. Карьера быстро пошла вверх. Руководство компании сочло возможным и нужным перевести ее в Москву. Но на новом месте отношения с коллегами не складывались. Предложения от мужчин попытаться построить с ними отношения поступали, но в каждом претенденте Марина находила какой-либо изъян и решительно пресекала дальнейшие ухаживания. Те, у которых не было недостатков, исчезали после первого свидания. Анализ ситуации показал, что Марина на свиданиях держалась нарочито отстраненно, холодно, а порой и высокомерно, бессознательно демонстрируя отвержение. Мужчины, посчитав, что пришлись не ко двору, отношения не развивали. Если одних Марина отвергала осознанно, на вербальном уровне, то других – неосознанно, бессознательно, демонстрируя своим надменным видом обесценивание и отвержение.

В основе механизмов отвержения лежит страх боли и негативная родовая программа отрицания возможности гармоничной любви. Мы бессознательно защищаемся от новых душевных ран, но становимся обреченными наступать на одни и те же грабли, находясь в плену комплексов бессознательного, деструктивных программ женского рода. Кто виноват и что делать? Излюбленные вопросы, которые задают себе, друг другу, Вселенной женщины во все времена и в разных уголках нашей планеты. Опираться на мужчин? Конечно же, нет. Эти «изверги рода человеческого» так же хрупки и беззащитны в отношениях, как и мы, а порой даже больше. Природа, наделив сильный пол физическим превосходством, преподнесла женщинам преимущества в области чувств.

Каждой из нас предстоит пройти свой путь от инфантильности девочки к зрелой женственности уверенной, неотразимой в личной силе женщины. Любая зрелость предполагает переход от поиска поддержки вовне к поиску поддержки внутри себя.

Боль наших мам, бабушек, прабабушек – соль и суть развития. Наши страхи указывают направление пути обретения женской силы и определяют задачи индивидуации.

Наши ошибки в любви есть вызовы судьбы, которые предстоит встретить с гордо поднятой головой, не прибегая к защитам и манипуляциям, не занимая позицию страуса, зарывающего голову в песок.

Другой стороной бессознательных защит, отрицающих и обесценивающих отношения и мужчин, является секс как единственно возможная и безопасная форма близости.

«Просто секс, ничего личного» – расхожая фраза, за которой прячутся психологические драмы. И в этом смысле избегание эмоционально близких отношений может быть следствием любой психологической травмы, полученной как в родительской семье, так и вне ее. Боль, причиненная ребенку, становится магнитом, притягивающим аналогичные ситуации в дальнейшем. Травматический опыт накапливается и работает на укрепление обесценивающих и рациональных защит, формирование стратегии избегания близких отношений. Любая попытка приближения может расцениваться внутренним раненым ребенком как угроза безопасности. Может включаться ответная агрессивная реакция, как активная, так и пассивная.

Любимый человек может нанести душевную боль и взрослому человеку, запустив функционирование психики в режиме избегания. Чем раньше нанесены травмы, тем сильнее механизмы избегания и обесценивания, тем сложнее самостоятельно от них избавиться. Если же травматический опыт приобретен в более зрелом возрасте, то у человека больше шансов вернуться к доверительным и эмоционально близким отношениям самостоятельно, спустя какое-то время. Наиболее травматическим в этом смысле является опыт физического и сексуального насилия в родительской семье, именно он порождает тактику «выжженной земли», когда в душе, кажется, больше нет и не может быть места любви, доверию, пониманию.

Случай 1

Валентина, 31 год. Обратилась за помощью, так как не могла выстроить длительных, устойчивых отношений с мужчинами. У нее почти голливудская внешность, успешная бизнес-карьера. Вот только с личной жизнью – никак.

Мужчин статусных она боится, поэтому избегает, от мужчин, которые очень быстро «садятся на шею», устала.

Уже на первой встрече манеры поведения, внешний вид клиентки мне показались излишне сексуальными.

Но на все попытки завести разговор о сексе клиентка отвечала прямым отказом, объясняя это тем, что очень смущается, ей стыдно произносить даже само слово «секс». При этом она начинала игриво смеяться и томно заводить глаза. Резко отзывалась о подругах и женщинах вообще, откровенно флиртующих или кокетничающих с мужчинами, приравнивая такое поведение к проституции.