Индийские мифы. От Кришны и Шивы до Вед и Махабхараты бесплатное чтение

Девдатт Паттанаик
Индийские мифы. От Кришны и Шивы до Вед и Махабхараты

Информация от издательства

Оригинальное название:

Myth = Mithya: Decoding Hindu Mythology

Научный редактор Екатерина Костина

Издано с разрешения Devdutt Pattanaik represented by Siyahi

На русском языке публикуется впервые

Паттанаик, Девдатт

Индийские мифы. От Кришны и Шивы до Вед и Махабхараты / Девдатт Паттанаик; пер. с англ. Д. Смирновой; [науч. ред. Е. Костина]. — М.: Манн, Иванов и Фербер, 2021.

ISBN 978-5-00169-694-0

Все права защищены.

Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.

The series concept has been used by permission of Thames&Hudson Ltd.

Text and illustrations copyright © Devdutt Pattanaik, 2006

В оформлении обложки использованы иллюстрации Manju Mandavya / shutterstock.com

© Перевод, издание на русском языке, оформление. ООО «Манн, Иванов и Фербер», 2021

От автора

Истории в этой книге в моем собственном пересказе, иногда упрощенном и довольно вольном, размещены так, чтобы собрать воедино — без потери сути — детали из различных версий одного повествования, которые найдены в разных источниках.

«Богов» и «Богинь», написанных с заглавной буквы, следует отличать от «богов» и «богинь», написанных со строчной. Первые являются манифестациями беспредельной божественности, в то время как вторые — конечными формами божественности. Шива — Бог, а Индра — бог. Дурга — Богиня, но Ганга — богиня.

Санскритские слова иногда используются в качестве имен собственных и написаны с заглавной буквы (например, Майя — Богиня, воплощение иллюзии), а иногда — в качестве нарицательных существительных и пишутся со строчной буквы (например, майя в значении «иллюзия»).

Эта книга посвящена разбору индийской мифологии, которая нерушимо верна следующей идее:

В бесконечности мифов кроется вечная истина.

Кто узрит ее целиком?

У Варуны есть тысяча глаз,

У Индры — сотня^[1],

А у тебя и меня — лишь два.

От научного редактора

Автор использует в тексте достаточно много санскритских слов, при этом он не всегда последователен в выборе способа их написания. Вне зависимости от того, как то или иное слово представлено в оригинале, мы руководствовались следующими принципами:

В соответствии с традицией, сформировавшейся в отечественных исследованиях по индийской мифологии, все имена собственные и другие санскритские слова стоят в словарной форме. При этом, поскольку сведения об индийской мифологии основываются на древних текстах, мы следовали именно санскритскому звучанию слов, иногда отличающемуся от современного. Исключения составляют «Хануман», «лингам» и «санскрит»; именно в таком написании они известны широкому кругу читателей. Также по традиции санскритские слова мужского рода, заканчивающиеся на «а» («асура», «нага», «гандхарва» и др.), изменяются как русское слово «папа» за исключением родительного падежа множественного числа («много пап», но «много асуров»).

Божество на санскрите называется словом «дева». Поскольку автор принципиально не использует курсив для выделения индийских слов, было принято решение передать его как «дэва», чтобы не путать богов и девушек.

В большинстве случаев при передаче звукосочетания “aya” не используется «й» («Рамаяна», Хаягрива и т. п.). Исключение составляют слова, которые уже вошли в научный оборот в другом написании, такие как «майя», «лайя» и т. п.

Долгота гласного никак не обозначается.

Слогообразующий «р», произношение которого разнится от региона к региону, передается как «ри».

Как читать эту книгу

Вам необязательно читать эту книгу последовательно от начала и до конца. Если вам удобнее, вы можете открывать ее с любого места и читать подписи к иллюстрациям, таблицы и диаграммы. Если вы решили читать по порядку, то делайте это неспешно. Расслабьтесь, погрузитесь в текст и прочувствуйте образы, прежде чем двигаться дальше.

Определения

Тех, кто привык к западному образу мышления, индуистское мировоззрение может ошеломить, поэтому мы отбросим старое определение мифа («нечто нерациональное, нецелесообразное, ложь») и заменим его новым («субъективная истина, выраженная в историях, символах и ритуалах, которые присутствуют в любой культуре — неважно, индийской или западной, древней или современной, религиозной или светской»). В санскрите субъективная истина называется словом «митхья»; это не противоположность объективной истины — «сатьи», или «сат», а ее конечное воплощение, ведь сама сатья беспредельна.

Введение

в котором разъясняется значение мифа, его ценность и проявления

Все живут в мифе. Многим людям эта мысль неприятна. Ведь принято считать, что миф — это обман. Все верят, что живут в истине.

Однако истин много. Они бывают объективными и субъективными, логическими и интуитивными. Одни существуют в рамках одной культуры, другие универсальны. Одни основываются на доказательствах, другие зависят от веры. Миф — это истина субъективная, интуитивная, прочно связанная с конкретной культурой и базирующаяся на вере.

Древние греки были знакомы с понятием мифа, на их языке он назывался «мифос». Они различали мифос и логос. Из мифоса рождались интуитивные повествования, из логоса — взвешенные рассуждения. Мифос вдохновлял оракулов и деятелей искусства. Логос дал начало естественным наукам и математике. Логос объяснял, как восходит солнце и как рождаются дети. Благодаря ему человек полетел на Луну. Но он никогда не объяснял зачем. Зачем солнце восходит? Зачем рождаются дети? Зачем человек живет на земле? Чтобы ответить на эти вопросы, нужно обращаться к мифосу. Мифос наделял существование целью, смыслом и ценностью.

Провидцы Древней Индии называли миф словом «митхья». Они различали понятия «митхья» и «сат». Митхья — истина, которую можно узреть сквозь рамки контекста. Сат — это истина, которая существует вне любого контекста. Митхья дает ограниченное, отрывочное представление о реальности; сат безгранична и наделяет истинным видением мира. Митхья — иллюзия, которую можно подправлять. Сат — истина абсолютная и совершенная во всех отношениях. Однако хоть сат безгранична и совершенна, ее тем не менее нельзя свести к одному символу или слову. Слова и символы изначально неполноценны и несовершенны. Таким образом, сат исключает коммуникацию. Для общения нам необходимы слова и символы, какими бы неполноценными и несовершенными они ни были. Через сотни и тысячи неполноценных и несовершенных слов и символов можно ухватить — или по крайней мере обозначить — абсолютное совершенство и безграничность сат. Таким образом, для риши (провидцев) иллюзия-митхья являлась окном в непреложную истину сат.

Миф по сути своей неотделим от конкретной культуры, это общее видение мира, которое объединяет отдельных людей и общины. Это видение может быть религиозным или светским. Идеи и символы, такие как перерождение, рай и ад, ангелы и демоны, рок и свобода воли, грех, дьявол и спасение, являются религиозными мифами. Идеи суверенитета, государственности, прав человека, прав женщин, прав животных и прав геев являются светскими мифами. Религиозные или светские — все мифы имеют огромное значение для конкретной группы людей. Не для всех. Помимо этого, мифы не поддаются рациональному анализу. В конечном счете вы либо принимаете их, либо нет.

Если миф — это идея, то мифология — это движущая сила идеи. Мифология формирует истории, символы и ритуалы, благодаря которым миф становится объемным. Истории, символы и ритуалы — это по сути своей языки; языки, которые можно услышать, увидеть и обыграть. Все вместе они составляют культурные истины. История Воскресения, символ распятия и ритуал крещения составляют основу христианской идеи. История обретения независимости, символ национального флага и пения государственного гимна поддерживают идею национального государства.

Мифология склонна к гиперболизации и художественному вымыслу, которые ей нужны для разъяснения мифа. Высокомерие нашей эпохи — полагать, что в древности люди на самом деле верили в непорочное зачатие, крылатых лошадей, расступающиеся моря, говорящих змей, богов с шестью головами и демонов с шестью руками. Сакральность подобных совершенно абсурдных образов и сюжетов гарантирует их безупречную передачу от поколения к поколению. Любая попытка поставить под вопрос их значимость провоцирует ярость. Любая попытка их подкорректировать воспринимается с неудовольствием. Нереалистичное содержание привлекает внимание к идее, скрытой за внешним оформлением. За непорочным зачатием и расступающимися морями кроется величина, которая превосходит все силы природы, вместе взятые. Бог с шестью руками и демон с восемью руками — это яркая метафора вселенной, полной бесконечных возможностей изменить все как к лучшему, так и к худшему.

Из мифа происходят верования, из мифологии — обычаи. Мысли и чувства обусловлены мифом. Мифология влияет на поведение и общение. Таким образом, миф и мифология оказывают основополагающее влияние на культуру. Культура, в свою очередь, оказывает основополагающее влияние на миф и мифологию. Люди перерастают миф и мифологию, когда те перестают отвечать их культурным нуждам. До тех пор, пока египтяне верили в загробный мир, где правит Осирис, они строили пирамиды. До тех пор, пока греки верили в Харона, паромщика, который перевозит мертвых через реку Стикс, они клали в рот усопшим медные монеты, чтобы те могли расплатиться с перевозчиком. Сегодня никто не верит ни в Осириса, ни в Харона. Никто не строит пирамиды и не кладет монеты в рот мертвецам. Вместо этого есть новые погребальные церемонии, выросшие на новых верованиях, новые мифологии, основанные на новых мифах, которые помогают людям справиться с неизбежной болью утраты и неизвестностью смерти.

Иронично, что, как бы мы ни ценили рациональное начало, жизнью в первую очередь правит иррациональность. Любовь не рациональна. Печаль не рациональна. Ненависть, амбиции, гнев и жадность не рациональны. Даже этика, мораль и эстетика не рациональны. Они зависят от ценностей и принятых в обществе стандартов, которые по сути своей субъективны. То, что является сакральным и прекрасным для одной группы людей, необязательно будет сакральным и прекрасным для другой. Каждое мнение и каждое решение зависит от доминирующего мифа. Даже совершенство — миф. Нет никаких доказательств, что совершенный мир, совершенный человек или совершенная семья могут существовать где бы то ни было на Земле. Совершенство, будь то Рамараджья^[2] или Камелот, существует только в пространстве мифологии. Тем не менее все его жаждут. Из этой жажды расцветает искусство, воздвигаются империи, вспыхивают революции и поднимаются лидеры. Такова сила мифа.

В этой книге исследуется индуистская мифология. За мифологией стоит миф. За мифом стоит истина: унаследованное представление о жизни и смерти, о природе и культуре, о совершенстве и возможностях, об иерархиях и горизонтах. Такая субъективная и культурная истина индуистов не превосходит другие истины и не уступает им. Это всего лишь еще одно человеческое понимание жизни.

Часть 1. Круг Брахмы и Сарасвати

в котором исследуется природа вселенной

Круг — самая распространенная из природных форм, ее принимает горизонт, звезды, планеты и пузырьки. С его помощью будет правильнее всего изобразить вселенную индуистов, поскольку индуисты видят мир безвременным, безграничным, беспредельным, цикличным и непреходящим. Эта вселенная — средство, с помощью которого божественное проявляет себя; следовательно, для индуистов каждый элемент этой вселенной может служить порталом в божественное.

Брахма

Бог-создатель выглядит как жрец, распевающий ведийские гимны^[3] и держащий в четырех руках ритуальные инструменты. Каждый ритуал завершается напевом «Шанти, шанти, шанти», что значит «успокоение, успокоение, успокоение». Успокоение, спокойствие — это конечная цель каждого ритуала. Оно приходит, когда адепт в согласии с тремя мирами: собственным, культурным и национальным^[4]. Для этого он должен воспринять мир в его целостности, увидеть со всех точек зрения. Это делает Брахма, чьи четыре головы смотрят по четырем сторонам света.

Для индуистов Брахма — это Бог, который творит мир. Мир, который он творит, зовется Брахмандой, «яйцом Брахмы». Этот мир — не только внешний вещественный мир, подчиняющийся математической логике. Это одновременно и внутренний иррациональный мир чувств и ощущений. Согласно ведийским текстам, Бог не «творил» этот мир. Он просто сделал так, что все создания узнали о нем. Осознание ведет к открытию. Открытие есть творение.

Сарасвати

Сарасвати — Богиня, воплощающая знание. Она — это мир, который вдохновляет и рассказывает о самом себе. Она не носит украшения, не пользуется косметикой и одевается в простое белое сари, которое не провоцирует ни желания, ни влечения. Ее нужно искать. Она путешествует на цапле, символизирующей концентрацию, или на лебеде^[5], символизирующем проницательность ума, так как ему приписывается способность отделять от воды растворенное в ней молоко. В четырех руках она держит вину (инструмент, похожий на лютню), книгу, перо и нитку бусин памяти. Труднодостижимая, при этом бесконечно преданная, она хранит ответы на все вопросы.

Мир, открытый Брахмой, воплощен в Богине. Она существовала всегда, даже тогда, когда никто ее не видел. Для Брахмы Богиней является Шатарупа — та, которая может принимать бесконечное число форм. Шатарупа^[6] есть Сарасвати, богиня знания, так как в бесконечности ее обличий она повторяет вопрос Брахмы: «Кто я?». Этот вопрос — отправная точка творения. Из-за него Бог открыл глаза и взглянул на Богиню.

Глава 1. Триста тридцать миллионов божеств

Здесь мы раскрываем слои божественных манифестаций и понимаем взаимоотношения между ними

330 миллионов индуистских божеств — это метафора бесчисленных форм, с помощью которых божественное становится доступным человеческому сознанию.

Вишва-рупа

Вишва-рупа, или Вират-сварупа, — это космическая форма Бога. Бог индуистов вмещает в себя все на свете. Все сущее — манифестация божественного. Такое видение мира не оставляет места идее «зла». «Зло» подразумевает нечто чуждое божественной воле. Когда всё есть Бог, это значит, что ничто, даже то, что мы презираем или что категорически не признаём, не может быть богопротивным. Добро и зло — это оценочные суждения, основанные на человеческих ценностях. Человеческие ценности — какими бы необходимыми они ни были для построения цивилизованного общества — основываются на ограниченном представлении о мире. Когда это представление меняется, меняются ценности и суждения, а вместе с ними и общество. Санскритское слово «майя» описывает все, у чего есть мера^[7]. Человеческое понимание ограниченное, значит, у него есть мера, а значит, это майя. Верить в то, что майя есть истина, значит пребывать в заблуждении. Вне майи, вне человеческих ценностей и человеческих суждений, вне текущего видения мира существует безграничная реальность, где есть место всему и всем. Эта реальность — Бог.

Для индуистов все творение божественно. Таким образом, все в природе достойно поклонения. Нет ничего постыдного в том, чтобы видеть Бога в растениях, животных, реках, горах, камнях и в рукотворных предметах, таких как горшки, сковородки, ступки и пестики. В историях наподобие той, что сейчас расскажем, реки становятся жидкой формой Бога.

Вишну тает

Бог создает мир в облике Брахмы, поддерживает его существование в облике Вишну и разрушает его в облике Шивы. Однажды Шива начал петь. Его пение так растрогало Вишну, что он начал таять. Брахма поймал растаявшего Вишну в горшок и вылил его на Землю. И Вишну принял форму реки Ганги. Река разлилась по Земле. Купаться в водах Ганги значит купаться в самом Боге.

Ганга-махатмья^[8]

Индуистским божеством может быть простой камень в пещере, дерево, растущее в саду, река, протекающая в долине, корова, бродящая по улицам, или, например, изысканно украшенный идол из камня, глины или металла, стоящий в храме. Все может быть Богом до тех пор, пока оно соответствует человеческим ожиданиям. Во многих святилищах идолов очеловечивают, просто добавив к камню пару глаз или пару рук. Глаза символизируют органы чувств, а руки — органы действий. Это значит, что божество обладает сознанием, чувствами и способно отвечать на молитвы.

Грама-деви

Атрибут богини деревни, или Грама-деви, — ее глаза, которые означают, что она сочувствует нуждам своих почитателей. Указующая вверх рука богини дарует эмоциональное утешение. Рука, указующая вниз, преподносит материальные дары. Ее браслеты и кольца в носу указывают на то, что богиню приручили: ее сила теперь направлена на благо конкретной деревни.

Божественное сочувствие и благосклонность в разных местах могут варьироваться. Считается, что некоторые горные породы сильнее прочих. Это объясняет, почему один «набор» из трех камней в пещере Джамму привлекает сотни паломников: они считают их материальным проявлением Богини, которую местные называют Вайшно-деви. Или некий сталагмит в далекой, неприступной пещере в Гималаях ассоциируется с Шивой и почитается как Амаранатха, вечный господь.

Божественное могущество также может проявляться во времени. Для индуистов слияние Ганги и Ямуны является намного более сакральным, чем слияние любых других рек. Это место называется «сангам», и многие паломники купаются в этих водах. Поток пилигримов существенно увеличивается, когда Юпитер входит в дом Марса, а Солнце — в дом Козерога. Такое расположение планет случается раз в двенадцать лет и отмечается праздником Маха Кумбха Мела^[9], великим собранием святых людей — считается, что это самый крупный религиозный фестиваль в мире.

С помощью определенных предписанных ритуалов можно преобразить идола в божество, сделать обычное произведение искусства чувствительным и благосклонным к людским нуждам. Божественная аура подобных объектов со временем иссякает, так как все больше и больше людей приходят на ритуал лицезрения божества — даршана. Регулярные обряды, проводимые профессиональными жрецами, восполняют ауру. Чтобы минимизировать потерю ауры, объект располагают в закрытой части святилища — довольно темной тесной комнате, куда миряне не допускаются. Только жрецы, прошедшие ритуал очищения, имеют право войти туда и прикоснуться к идолу. Почитатели могут смотреть на него издалека и всего несколько минут. Раз или два в год, во время фестивалей, божество или его изображение покидает храм в центре огромной процессии, чтобы сойти в толпу людей.

Для индуистов важно смотреть на изображение Бога. Во время ритуального действа под названием даршана божество видит состояние адепта и отвечает ему. Таким образом трансформационная сила Бога входит в жизнь адепта. Преданные Шринатхджи часами стоят в долгих очередях, в переполненных залах его хавели в Натхдваре (Раджастан)^[10], хотя его даршана длится буквально несколько секунд, поэтому местные называют его джанки — «дразнящее мелькание».

Поворот для Канакадасы

Статуя Кришны в храме Удипи раньше стояла лицом к востоку. В храм могли войти только люди высших каст. Канакадаса, преданный из низшей касты, стоял снаружи у западной стены, отчаянно желая хотя бы мельком увидеть своего господа. К всеобщему изумлению, статуя в святилище повернулась на запад, и Канакадаса смог увидеть ее сквозь щель в стене.

Предание храма Удипи

Некоторые идолы обладают самостоятельной силой и называются сваямбху, к ним стекаются толпы почитателей. Ритуалы восполнения ауры им практически не требуются — или не требуются вообще. Считается, что Баладжи, божество, покоящееся на вершине холмов Тирумала в штате Андхра-Прадеш, настолько чутко к людским нуждам, что, даже когда его глаза закрыты сандаловой пастой, оно все равно отвечает на просьбы сотен тысяч паломников, которые каждый день приходят в храм.

Когда преданные покидают святилище, они стараются унести с собой какой-нибудь предмет, касавшийся божества: сухие хлопья сандаловой пасты, пепел, воду, цветы, одежду или еду. Все это прасада. После прикосновения к Богу в нем остается божественная аура. Прасада несет в себе божественное благословение. Принцип, который лежит в основе этой практики, называется «контактная магия» — способность переносить священную силу через прикосновение.

Молоко Нандини^[11]

Во многих храмах служители заявляют, что статуи божеств в их святилище — не творение человеческих рук. Считается, что пастухи находят их в термитных холмах, потому что коровы проливают над ними свое молоко. В таких историях статуэтки превращаются в сваямбху сварупа — самосозданные проекции самого сознания Бога, которые хотят, чтобы их нашли.

Божеству могут поклоняться на открытом воздухе, во временном святилище из бамбука, тростника и ткани, которое после церемонии разбирают. Или идола могут поставить на постоянный алтарь: внутри дома, только для членов семьи, или в общественном месте, для членов сообщества. Индуистские храмы — это не просто зал для молитв или место, где собираются верующие; это резиденция Бога. Каждый день главное божество купают, кормят, украшают и почитают. Каждый день божество встречает преданных, принимает их подношения и отвечает на их молитвы.

Киртимукха

Эта довольно свирепая на вид голова с высунутым языком часто украшает дверные проемы и арки храмов. Ее дерзкое, насмешливое выражение контрастирует с безмятежностью верховного божества. Это напоминание всем, что Бог зрит сквозь внешнюю почтительность. Невысказанная истина сердец преданных не остается скрытой от Бога.

Для индуистов храм не менее значим, чем его божество. Божество — это смысл храма; если бы божества не существовало, то верующие не ходили бы в храм. Если бы храм не существовал, если бы не было величественных арок, расписных стен, украшенных крыш и трепещущих флагов, верующие бы не знали, где искать божество. Храм и божество внутри него дополняют друг друга. Храм — это тело, а божество — его душа.

Элементы индуистского храма

Стены в индуистских храмах исписаны фресками, изображающими события как реальные, так и вымышленные. Это могут быть сцены из повседневной жизни: жрецы, проводящие ритуал яджня^[12], цари, мчащиеся в битву, воины на охоте, танцующие придворные, влюбленные пары, играющие дети или мудрецы, увлеченные беседой. Это могут быть и фантастические изображения: боги с несколькими головами, многорукие богини, демоны с клыками, мифические чудища — например, сочетающие облик змеи, льва и слона. Сакральное и профанное, чувственность и насилие, настоящее и выдуманное, желанное и отвратительное смешиваются и сливаются в одно. Индуистское храмовое искусство рассказывает нам о том, что в этом мире все имеет право на существование. Для Бога нет и не может быть границ. Поскольку Брахманда безгранична, возможности внутри нее бесконечны. Таким образом, индуистские храмы являются архитектурным выражением индуистского понимания мира.

Нарасимха

Нарасимха^[13] — воплощение Вишну, которое не является ни человеком, ни животным. Для многих он чудовище, поскольку не поддается классификации. Для верующих он Бог, поскольку находится вне классификаций. Изображения, подобные этому, превосходящие границы человеческого видения и восприятия, украшают стены индуистских храмов. Они служат всеобщим напоминанием о том, что невозможное в человеческом понимании может воплотиться в божественной мысли.

На ранних этапах индуизма, в так называемую эпоху Вед, храмов не строили. Потребность в постоянных святилищах появилась намного позже, когда кочевой образ жизни уступил место оседлой сельскохозяйственной деятельности. С храмами или без храмов, на всех стадиях индуизма цель призывания божественного всегда была одной и той же — справиться с тревожностью бытия. Ответ существовал — и по-прежнему существует — в трех видах:

1. Битва: обряды и ритуалы, направленные на то, чтобы изменить обстоятельства к чьей-либо выгоде.

2. Бегство: монастырские философские школы, которые искали альтернативную, менее бурную реальность.

3. Бездействие: подчинение высшей силе, которая управляет судьбой адепта.

Ритуал, известный под названием «яджня», стал краеугольным камнем религиозной деятельности в ведийские времена. Жрецы от имени просителей садились вокруг огненного алтаря, пели гимны и делали подношения пламени молоком и маслом, тем самым призывая божественных существ, называвшихся дэвами и с помощью ритуала побуждая их удовлетворить материальные нужды просителей. Дэвы, смягчившись после пения и подношений, даровали победу в битвах, проливали дождь в нужное время и ниспосылали детей бездетным.

Сыновья Дашаратхи

У Дашаратхи было три жены и ни одного сына. По этой причине он пригласил риши Ришьяшрингамуни^[14], чтобы тот провел яджню. По окончании яджни из пламени появился дэва и дал Дашаратхе горшок со сладкой кашей. «Дай ее своей жене, она родит тебе сына», — сказал дух. Дашаратха дал половину каши своей старшей жене, Каушалье, и половину своей любимой жене, Кайкейи. Обе они дали по половине от своих порций младшей жене, Сумитре. В итоге Каушалья подарила жизнь Раме, Кайкейи — Бхарате, а Сумитра — близнецам Лакшмане и Шатругхне. Рама и Лакшмана стали неразлучны, как и Бхарата с Шатругхной.

Рамаяна

Три этапа индуизма

Ведийские боги пребывали над землей. Был Агни, огонь, который существовал над землей. Был Ваю, ветер, который занимал пространство между землей и небом. Был Индра, правивший на небе, который вызывал дождь, пронзая грозовые тучи своими молниями. Также были Сурья — Солнце, Чандра — Луна и еще семь небесных тел, или грах, чьи перемещения по двенадцати солнечным домам и двадцати семи лунным пробуждали сильнейшее любопытство. Они не только отмечали смену времен года, но и показывали судьбы людей. Именно в ведийские времена появилась Джйотиша-шастра, или астрология. Благодаря ей люди могли узнать, когда наступят благоприятные и неблагоприятные периоды, предсказывали грядущие бедствия и понимали, как воплотить мечты или изменить судьбу с помощью драгоценных камней и ритуалов, которые противодействовали силе грах.

Чандра

Как и все небесные тела, Чандра, бог Луны, путешествует по двенадцати солнечным домам, Раши, и двадцати семи лунным, Накшатрам. Накшатры — это жены Луны. Его любимая Накшатра — Рохини. Он растет, когда движется к ней, и истаивает, когда движется от нее. На двадцать восьмой день, когда рядом с Чандрой нет жены, небо темно и Луны не видно. В этот день Луна покоится на голове Шивы. Согласно преданию, Чандра так красив, что Тара, богиня звезд, жена Брихаспати (Юпитера), ушла к нему. От этого союза родился Будха (Меркурий). Индра, царь неба, постановил, что, хотя ребенок и был зачат от Луны, его законным отцом является Брихаспати.

К астрологическим божествам относятся не только дэвы, но и риши (Брихаспати и Шукра) и асуры (Раху и Кету). Риши были хранителями ведийского знания, и — в ведийские времена — именно они знали все премудрости этих глубоко почитаемых текстов, чья сила, по общему убеждению, не уступала силе богов. Асуры, враждебные дэвам, обитают под землей. Но асуры Раху и Кету особенные. Они обитают на небе в виде затмений и комет, которые влияют на небесный рисунок и, следовательно, на судьбы тех, кто живет на Земле.

Боги Времени

Так что Раху и Кету тоже стали поклоняться скорее с целью задобрить, чем из восхищения. Следующая история объясняет, как случилось, что Раху и Кету получили равный статус с богами.

Раху и Кету

Некогда Адитьи и Дитьи, сыновья Адити и Дити от мудреца Кашьяпы, дрались за горшок амриты, нектара бессмертия. Вишну, Бог, принял чарующий облик девы Мохини и предложил разделить амриту между ними. Очарованные красотой девы, оба клана сводных братьев приняли ее предложение. Мохини, отвлекая Дитьев своей соблазнительной улыбкой, стала лить амриту в рты Адитьев. Один из Дитьев что-то заподозрил. Он смешался с Адитьями. Как только амрита пролилась ему в рот, Солнце и Луна узнали самозванца. Они оповестили Вишну, который сразу же отрубил голову обманщику своим диском. Его голова стала демоном Раху, который поклялся время от времени закрывать Солнце и Луну. Его тело стало демоном Кету, кометой без орбиты. Поскольку Дитьи не получили своей части амриты, их стали называть асурами — теми, кто не испил божественного нектара. Адитьев стали называть сурами — теми, кто испил божественный нектар. Суры стали дэвами, или богами света, озаренными амритой.

Махабхарата

Раху изображается с головой змеи, а Кету — со змеиным хвостом. Наги, змеи с капюшонами, — существа, родственные асурам. И те и другие живут под землей. И те и другие жаждут амриты, которую дэвы ревностно охраняют. И те и другие связаны с идеей обновления. Лишенные амриты, асуры обратились за помощью к Шукре, Венере, их учителю, который владеет тайнами науки воскрешения мертвых — сандживани-видья. Он действительно сумел их воскресить. Наги обладают способностью к регенерации — заменять старую кожу новой, — потому что они скользили по земле там, где когда-то стоял горшок с амритой. Этим умением перерождаться, обновляться и возрождаться наги и асуры неразрывно связаны с землей. Им посвящают ритуалы плодородия, им приписывается способность даровать урожай и детей.

Стражи пространства

Наги

Змеи символизируют перемены и обновление. Как и земля, они обновляют свою плодовитость, заменяя старую кожу новой. Поскольку они могут ползать по земле и под землей, они считаются хранителями земных тайн и, следовательно, символами оккультного знания. Для риши змеи ассоциировались с реками, что извилисто текут по равнинам. Они стали символами жизни и времени, которое всегда течет только в одном направлении. Змеи так или иначе являются символами многих индуистских божеств. Шива, аскетическая форма Бога, держит змея на своих плечах, в то время как Вишну, царственная форма Бога, сидит на змее. Так происходит потому, что Шива является лишь свидетелем земных циклов плодородия, а Вишну контролирует их, чтобы поддерживать жизнь общества. Богиня держит змею в руке. Она сама есть змея — земля, река, время и жизнь, — перед которой держат ответ Вишну и Шива.

В эпоху Вед также увидела свет Васту-шастра, трактат, в котором описаны различные способы управления силами пространства. Основное внимание уделяется дигпалам, стражам четырех основных и четырех промежуточных сторон света. Если размещать окна, двери, стены и кувшины с водой в определенных местах, то можно напитать жилище энергией и направить ее в нужную сторону. Анализ расположения дигпал показывает, что равновесие в данном случае имеет первостепенную важность. Индра, бог проливных дождей, обитает на востоке и уравновешивается Варуной, богом морской воды, который обитает на западе. Луна находится на северо-востоке и уравновешивается Солнцем, которое находится на юго-западе. Бог огня обитает на юго-востоке и уравновешивается богом ветра, который обитает на северо-западе. На юге обитает Яма, бог смерти и разложения, который уравновешивается Куберой, богом сокровищ и роста, стражем севера.

Кубера

Толстый и низкорослый Кубера, царь якшей, хранит принадлежащие дэвам сокровища. Его питомец-мангуст плюется драгоценными камнями. В отличие от других богов, которые путешествуют на зверях и птицах, он ездит на спинах людей. Он символизирует потайные земные богатства, которых все алчут.

Кубера не относится ни к дэвам, ни к асурам, ни к нагам, ни к риши. Он якша. Этот класс существ ассоциируется с водой, металлами и драгоценными камнями. Их обычно изображают толстыми, бесформенными созданиями, они живут в глухих лесах, вблизи водоемов. Они могут быть как злыми, так и добрыми. Они копят богатства. Кубера, царь якшей, живет в городе Алакапури на севере. Он казначей дэвов.

Включение «земных» богов, таких как асуры, наги и якши, в пантеон ведийских божеств явственно указывает на то, что со временем кочевников-звездочетов все больше стали привлекать загадки земли. Когда образ жизни стал более оседлым и менее кочевым, ритуал яджни был отвергнут и сменился пуджей.

Вместе с пуджей пришло несколько иное понимание божественного. Боги уже не были обязаны исполнять человеческие просьбы; их ублажали, им поклонялись, и их милость пытались снискать с помощью подношений в виде еды, цветов, тканей, драгоценностей, благовоний и лампад. Но, хотя метод сменился, цель осталась прежней: исполнение желаний или изменение судьбы — или попросить сил для того, чтобы жить эту жизнь.

Благодаря пуджам боги стали более персонализированными. Есть Ишта-дэвата, или личные боги, Кула-дэвата, или родовые боги, Гриха-дэвата, или боги дома, и Грама-дэвата — боги поселения. Эти боги либо защищают своих преданных, либо посылают им дары.

Боги-защитники или боги-стражи обычно мужского пола. Известные как виры, «отважные», они обычно изображаются в виде усатых, гротескно мускулистых мужчин, которые ездят на лошадях, размахивают мечами и копьями, убивают демонов и могут удовлетворить многих жен. Их изображения обычно размещались на входе в деревню, чтобы удерживать враждебные силы в лесах. Айянар — популярный бог-страж на юге, а Кхандоба пользуется почетом на плато Декан.

Боги плодородия и благоденствия обычно женского пола. Их называют «мата», то есть мать, и часто изображают в виде пары глаз и рук на выкрашенном в пунцовый цвет камне.

Кхандоба

Народный страж народа маратхов. Как и все боги-стражи, Кхандоба усат, ездит на белой лошади и владеет мечом. Его соотносят с Шивой.

Тело богини состоит из местных домов, полей и пастбищ. По сути, своей жизненной силой она питает всю общину. Чтобы получить доступ к ее ресурсам, люди приручали ее фертильность и контролировали ее репродуктивные энергии. Они ограждали ее, выдергивали сорняки и решали, какие семена должны произрастать на ее почве. Но раз в год на свободу вырывалась дикая, неприрученная форма богини. Такая богиня возвращает себе свою фертильность и требует кровавых жертв. Когда ее жажда крови удовлетворяется, она восполняет свою энергию и питает общину весь следующий год. Деревни часто называют по имени местной богини. Так, Тулджапур в Махараштре назван в честь Мата Тулджа Бхавани, а Чандигарх — в честь Манса Чанди Деви. В черте обширного города Мумбаи находятся несколько деревень, и поэтому в нем несколько святилищ Грама-деви, самая популярная из которых Мумба-деви.

Сати-Асара

Скопления из семи камней, символизирующих семь дев или семь матерей, можно найти в разных частях Индии: рядом с реками, прудами или озерами, в тени нима, тамаринда или лимонного дерева. Как правило, им поклоняются женщины, которые хотят детей. Семь камней никогда не хранятся в храме, и жрец никогда за ними не смотрит. Узнать их можно только по пунцовому порошку, которым их смазывают.

Итак, в эпоху Ритуалов проводились яджни, в эпоху Поклонения — пуджи, а в эпоху Размышлений, связывающую их между собой, внимание индуистов было сосредоточено на сложных метафизических идеях, таких как бессмертие души и паутина кармы. Эти размышления давали более глубокое понимание жизни. Они связаны скорее с самим существованием, нежели с исполнением желаний или следованием своей судьбе.

В то время как дэвы, асуры, наги, якши и божества, известные как дэвата, откликались на бытовые, повседневные запросы, они не отвечали на вопросы о самой сути жизни: «Зачем существует мир?», «Существуем ли мы на самом деле?», «Кто мы?». Появилась потребность в Боге, который бы превосходил богов. Появилась потребность в Ишваре, верховном господе, в Махадеве, великом боге, который является Богом, и Бхагаване, вместителе всего на свете.

Иерархия Божественного

* ^[15]

** ^[16]

Результатом стал индуистский пантеон, такой, каков он сейчас. С одной стороны, есть один Бог, скорее безличный, абстрактная духовная величина, без имени и формы. По другую сторону — личные боги, которым разные люди поклоняются в разное время и в разных местах, по причинам очень земного толка.

Разница между Богом и богом в том, что последний боится смерти и ревностно охраняет амриту, нектар бессмертия. У Бога нет этого страха. Бог никогда не умрет, потому что никогда не рождался. Каждый раз, когда Бог моргает, бог умирает. Каждый раз, когда моргает бог, умирает человек. Эта идея родства людей, богов и Бога изложена в следующей истории. В ней показано, что у Бога есть власть расширять и сжимать время и пространство.

Дочь Реваты

Ревата, древний царь Двараки, привел свою дочь, Ревати, к Брахме и попросил указать достойного жениха для нее. Он провел с Брахмой только один день, не подозревая, что один день с Брахмой равен тысяче земных лет. Когда он вернулся, его царство исчезло, земли поросли лесом, а люди уменьшились в росте, и на их фоне Ревата с дочерью выглядели великанами. Кришна пожалел Ревати и попросил своего брата Балараму взмахнуть своим плугом и коснуться им плеча девушки. Когда Баларама выполнил просьбу брата, Ревати стала ниже ростом. Баларама влюбился в нее и взял ее в жены.

Фольклор

Многие индуисты почитают Кришну как инкарнацию Бога. Он историческая личность и ходит по земле, как смертный человек, но тем не менее владеет силой, позволяющей изменять законы пространства и времени. Кришна — это Ишвара, который есть Махадева, который есть Бхагаван, который есть Бог. Бог самосозданный, или сваямбху, и он ни от чего не зависит. Если бог обречен существовать в колесе жизни, то Бог может как войти в него, так и выйти. Бог может подчиняться закону Брахманды, но его существование от этого не зависит.

Сомнения Нарады

Нарада слышал, что у Кришны было 16 108 жен. «Разве он может ублажить их всех?» — подумал он. Исполненный любопытства, он решил посетить Двараку, город на острове, где правил Кришна. Там он увидел 16 108 дворцов. В каждом дворце он встретил Кришну с царицей. Для 16 108 цариц было 16 108 Кришн. Кришна отменил законы пространства и времени и разделился, чтобы все были счастливы. Нарада понял, что Кришна — вовсе не обычный человек. Он был самим Богом.

Бхагавата-пурана

Кришна — это Вишну, а Вишну — одна из трех основных манифестаций Бога. Другие две — Брахма и Шива. Эти три манифестации связаны между собой. Брахма творит, Вишну сохраняет, Шива уничтожает. Творение без разрушения невозможно. Как и разрушение без творения. Процесс сохранения связан с ними обоими.

Брахму обычно изображают в виде жреца, Вишну — царя, а Шиву — аскета. Из этой триады Брахме не поклоняются^[17].

Тому есть две причины: одна метафизическая, вторая историческая. С точки зрения метафизической Брахма являет собой джива-атму, душу в поиске ответов, следовательно недостойную поклонения. Вишну и Шива олицетворяют, собой парама-атму, душу, которая обрела ответы. Найдя ответ, Вишну продолжает участвовать в мирской жизни, в то время как Шива отстраняется от всего земного. Именно поэтому глаза Вишну всегда открыты, а глаза Шивы — закрыты. Исторически Брахма ассоциируется с ранней эпохой Ритуалов, когда в индуистском обществе основное внимание уделялось механическому исполнению яджни. В эпоху Поклонения яджня забылась, а вместе с ней и Брахма. Основное внимание теперь направлено на Вишну и Шиву. Шива воплощает образ жизни отшельника, а Вишну — образ жизни мирянина. Через поклонение Вишну и Шиве индуистское общество смогло решить стоявшую перед ним дилемму: наслаждаться мирской жизнью или отринуть ее порабощающее обаяние.

Индуистская триада

Хари-Хара

Образ, в котором соединились Вишну и Шива. Шива, аскет, измазанный пеплом, символизирует реализовавшуюся душу, которая отрекается от мира. Вишну, царь, увенчанный золотой короной, символизирует реализовавшуюся душу, которая принимает участие в мирской жизни.

Между почитателями Шивы, шайвами, и почитателями Вишну, вайшнавами, существует яростное соперничество. Каждая сторона пытается доказать свое превосходство над другой. Для преданных их верховное божество всегда является сваямбху, создавшим самого себя, питающим самого себя и ни от чего не зависящим, посему оно всегда будет стоять выше всех прочих. Следовательно, Вишну является сваямбху для вайшнавов, а Шива — для шайвов. Для почитателей Шивы человек умирает, когда моргает Индра, Индра умирает, когда моргает Брахма, Брахма умирает, когда моргает Вишну, и Вишну умирает, когда моргает Шива. Почитатели Вишну с этим не согласны. Они верят, что Брахма умирает, когда моргает Шива, а Шива умирает, когда моргает Вишну. Стратегическая цель обоих утверждений очевидна. В следующей истории Вишну предстает высшей формой Бога. Поскольку Шива не живет мирской жизнью, ему не хватает сноровки даже защитить самого себя.

Бхасмасура

Довольный ревностной набожностью асуры^[18], Шива предложил ему благословение. Асура попросил, чтобы любое существо, к которому он прикоснется, мгновенно рассыпалось пеплом. Как только Шива наделил его этой силой, асура решил проверить ее на самом Шиве. Испугавшись за свою жизнь, Шива бежал. Асура преследовал его. Шива, перепуганный и отчаявшийся, взмолился, чтобы Вишну ему помог. Вишну принял облик Мохини, обольстительницы, и явился к асуре в женском обличии. Очарованный сияющей красотой Мохини, асура перестал преследовать Шиву. «Выходи за меня замуж», — сказал он Мохини. «Я это сделаю, только если ты станцуешь, как я», — ответила Мохини. Асура согласился. Он внимательно наблюдал за танцем Мохини и начал повторять ее движения. Его руки, ноги, торс, шея и голова двигались в точности вслед за ней. В какой-то момент Мохини коснулась своей головы. Асура повторил ее движение и в тот же миг рассыпался пеплом. Шива воспел хвалу Вишну, который спас его от неминуемой смерти.

Вишну-пурана

В следующей истории высшей формой Бога является Шива. Шива настолько оторван от всего мирского, что его сила не знает границ. Как и столп огня, она не имеет ни начала, ни конца, ни вершины, ни основания.

Столп огня

Как-то раз Брахма и Вишну заспорили, кто из них более велик. «Я отец всех сознательных существ, в том числе и тебя», — сказал Брахма Вишну. «Ты появился из лотоса, который вырос из моего пупка. Значит, я твой создатель», — сказал Вишну Брахме. В ходе спора между Брахмой и Вишну возник столп огня. Брахма принял облик птицы и полетел наверх, чтобы увидеть вершину. Вишну принял облик кабана и стал рыть землю, чтобы увидеть основание. Никто из них не преуспел. Из столпа появился Шива. И тогда Брахма и Вишну поняли, что Шива, воплотившийся в столпе огня, есть Махадева, величием превосходящий любого дэву. Его величие даже затмевало их, потому что его происхождение и конец никому не известны.

Разница между живущим в мире Вишну и отрекшимся от мира Шивой выражается в их облике. Вишну украшает себя рисунками на коже, шелками, сандаловой пастой и цветами. Шива посыпает себя пеплом, одевается в шкуры зверей, собирает волосы в неаккуратный пучок и позволяет змею обвивать его шею. Символом Вишну выступают домашние плодовитые коровы, а Шивы — неприрученный бык-осеменитель. Также символом Вишну является молочный океан; в облике Рамы он сидит на троне, в облике Кришны его изображают в садах или на поле битвы. Для Шивы характерным пейзажем являются снежные горы, пещеры и места, где сжигают трупы. Вишну окружен предметами желанными и сулящими удачу: например, символами власти, удовольствий и процветания. Шива находится в окружении всего зловещего и неприглядного: в частности, призраков и собак. Вишну всегда выступает как член общества, который различает пристойное от непристойного. Шива — вечный чужак, который отказывается проводить различие между богами и демонами. Вишну почитатели обычно предлагают чампаку или другие^[19] яркие пахучие цветы, а также молочные продукты — масло, конфеты и т. п. Шиве достаточно воды, воска, некипяченого молока и цветов ядовитых растений, например дурмана.

Айяппан

Айяппан, также известный как Хари-Хара-Сута, — сын Вишну и Шивы. Это божество — воплощенная попытка примирить почитателей Вишну и Шивы. Он родился после того, как Шива воспылал страстью к женской форме Вишну, Моцини. Его вырастил царь Кералы, который дал ему имя Маникантха. Он вырос и стал великим воином, который мог укротить льва и тигра. Как и Вишну, он дрался с демонами, и благодаря ему мир стал безопаснее. Как и Шива, он отрекся от мира и жил в одиночестве и целомудрии на вершине холма.

Мужская форма изначально неполноценна и предполагает существование женской формы. Бог не может быть неполноценным; поэтому у Брахмы, Вишну и Шивы есть женские воплощения-дополнения. Сарасвати соответствует Брахме, Лакшми — Вишну, Шакти — Шиве. Вместе эти три пары воплощают индуистское понимание абсолютной божественности.

Индуистская триада Богов и Богинь

Брахма создает, Вишну сохраняет, Шива уничтожает, в то время как Сарасвати, Лакшми и Шакти воплощают соответственно знание, богатство и силу. Мужские формы божественного выражаются глаголами — творить, сохранять и разрушать, — а женские формы божественного выражаются существительными: знание, богатство, сила. Боги делают, Богини существуют. Боги активны, Богини пассивны. Богини могут являть собой знание, богатство и силу, но именно Боги владеют знанием, богатством и силой. Следовательно, мужская форма божественного представляет собой субъект: тот, кто чувствителен к жизни, и тот, кто откликается на нее. Женская форма божественного представляет собой объект: она есть сама жизнь.

Ума Махешвари^[20]

Богиня выходит замуж за Шиву, и он становится семьянином. Она заставляет его открыть глаза и посмотреть на зеркало в ее руке. Чтобы увидеть себя, Шиве нужно открыть глаза, а не закрыть их. Богиня — это объект, зеркало, мир. Бог — это субъект, отражение, личность. Без нее он не может познать себя. Без него у нее нет цели. Оба наполняют смыслом существование друг друга.

Иногда преданные наделяют одну сущность создающим, сохраняющим и разрушительным аспектами Бога. Нараяна для вайшнавов и Шива для шайвов являются высшими манифестациями Бога. Три Богини, воплощенные в одной, Адимайя-шакти, или просто Деви, являются высшей манифестацией Богини. Бог — это дух, Богиня — материя. Бог — это душа, Богиня — сущность. Бог — это наблюдатель, Богиня — наблюдаемое. Бог утверждает абстрактные ценности, Богиня — это природный феномен. Бог — это божественное во всех существах, Богиня — это божественное вокруг всех существ. Один не может существовать без другого. Без одного нет другого.

Глава 2. Четыре головы Создателя

Здесь мы рассматриваем стимулы эволюции и то, как вселенная обретает форму

Веды — наиболее раннее собрание индуистских гимнов. Им по меньшей мере четыре тысячи лет. В них поднимается вопрос о том, с чего началось творение.

Начало

В начале не было ни Бытия, ни Небытия

Ни неба, ни земли, ни того, что над ними или под ними.

Что тогда было? Для кого?

Была ли вода?

Была ли смерть — или бессмертие?

Ночь, день?

Что бы тогда ни было, тогда должен был быть один,

Первоначальный (Бог?).

Сам себя создавший, сам себя питающий, своим собственным жаром,

Не знающий самого себя,

До тех пор, пока не появилось желание познать себя.

Это желание стало первым семечком ума, говорят провидцы,

Связывающим Небытие и Бытие.

Что было наверху и что было внизу?

Семя или почва?

Кто знает? Кто на самом деле знает?

Даже боги пришли позже.

Возможно, знает лишь первоначальная сущность.

Возможно, что нет.

Ригведа-самхита

Считается, что Веды не были написаны людьми и являются кладезем вневременной мудрости. Брахма запел эти гимны, когда впервые увидел Сарасвати. Людям их передали провидцы-риши. Провидцы, которые сидели вокруг Брахмы, услышали четыре собрания ведийских мантр, исходивших из его четырех голов. Эти собрания (самхиты) стали называться Ригведа, Самаведа, Яджурведа и Атхарваведа. Из этих четырех Ригведа-самхита считается наиболее точной и ясной.

Во время самой ранней стадии индуизма ведийские гимны механически исполнялись во время ритуалов яджни, чтобы пробудить божественные силы и изменить происходящие в мире процессы. Цари покровительствовали этим масштабным церемониям. Затем случилась революция. Мудрецы, в частности Яджнявалкья^[21], и цари, например Джанака^[22], выступили против механических распеваний мантр. Их интересовали идеи, которые транслировались в ведийских гимнах. В результате спустя тысячу лет после того, как были записаны Веды, появились упанишады. Эти тексты также называются Веданта, самая суть ведийской мудрости. В них утверждается, что во время творения первоначальное существо, Пуруша, разделился.

Разделение

В начале был один, Пуруша,

Одинокий, испуганный, желающий понять, отчего ему одиноко и страшно,

Если есть одиночество и страх,

Также могут быть общество и удовольствия.

Исполненный беспокойства, Пуруша разделился.

Брихадараньяка-упанишада

Отделившаяся часть Пуруши называется Пракрити. Они дополняют друг друга. В обиходных терминах «Пуруша» переводится как «мужчина», а «Пракрити» — «природа». Кроме того, Пуруша может означать культуру, а Пракрити — женщину. Исходя из этих соответствий, можно сказать, что в индуистском мире мужчина равен культуре, а женщина — природе. Такая интерпретация подкрепляет широко распространенное мнение, что индуистская традиция патриархальна, где мужчина решает, каким мир должен быть.

В этом есть элемент истины. Но Веды и упанишады не занимались вопросами гендерной или социальной политики. Идеи этих писаний метафизичны, поскольку таковы были настроения в то время. Биологические символы были инструментами, чтобы объяснять сложные идеи — например, как и почему возник мир.

В приведенном отрывке говорится не о разделении андрогинного существа на мужчину и женщину. Это разделение на субъект и объект. Субъект — это существо, обладающее сознанием; тот, кто чувствует. Объект — это стимулирующая среда, то, что ощущается. Субъект — это Пуруша. Объект — это Пракрити. Пуруша — это душа; Пракрити — это ум и материя. Пуруша — это внутренняя реальность, не имеющая пола, имени или формы. Пракрити — это внешняя реальность, где есть пол, имена и формы.

Пуруша статичен и неизменен, он не подвержен влиянию времени и пространства; это то, что делает тело живым. Пракрити беспокойна и постоянно меняется, она следствие истории и географии; это то, в чем заключена душа. Пуруша совершенен, поскольку не принадлежит этому миру, определить его можно только через отрицание, «нети-нети», не то и не это^[23]. Пракрити — это всё в этом мире, поэтому она не может быть совершенной и определяется через утверждение «ити-ити»: и это, и вот это.

Две половины реальности

То, что Пуруша и Пракрити появляются после того, как двуполое существо разделилось, указывает на то, что ни Пуруша не создавал Пракрити, ни Пракрити не создавала Пурушу. Они появились одновременно. Ни один не существует автономно. Ни один не может существовать без другого. Пуруше нужна Пракрити, а Пракрити нужен Пуруша.

Чтобы объяснить довольно сложную концепцию Пуруши и Пракрити и их двустороннего взаимодействия, риши искали подходящие метафоры в природе, среди животных, растений и минералов. Ни один пример не способен проиллюстрировать эту идею полностью, но они могут указать уму направление мысли.

Риши понимали, что как нельзя объяснить природу Пуруши, не сравнивая и не противопоставляя его Пракрити, так нельзя объяснить, что такое северное направление, не упоминая о южном направлении, растолковать природу левой стороны, не упоминая о правой, или природу мужчины, не упоминая о женщине. Следуя этой аналогии, можно сказать, что север, правая сторона и все вещи, имеющие мужскую природу, соотносятся с Пурушей, в то время как юг, левая сторона и все вещи, имеющие женскую природу, — с Пракрити.

Левая сторона соотносится с Пракрити потому, что слева бьется сердце, в то время как с правой стороны все тихо, поэтому ее связывают с Пурушей. Север, где неподвижно сияет Полярная звезда, лучше всего подходит в качестве метафоры души. Юг, его противоположность, символизирует материю.

Тантрическая символика ведийских концепций

Следовательно, неизменные элементы природы, такие как дерево баньян, черепаха и горы, стали символами души, а быстро меняющиеся элементы, такие как банан, извивающаяся, меняющая кожу змея и текущие реки, стали символами материи.

Причина того, что мужские объекты были выбраны для существа, обладающего сознанием, и женские — для безличной окружающей среды, кроется в Тантре. В отличие от Веданты, которую разработали эрудированные жрецы-ученые, Тантра была придумана обычными людьми. Обе дисциплины уходят корнями в Веды, но одна из них работает с трансцендентальными понятиями, такими как душа, а вторая сосредоточена на вопросах более земных и насущных, таких как биология, астрология, алхимия, архитектура и фертильность. Обе оказали значительное влияние друг на друга. Наблюдение биологических процессов с целью объяснить абстрактные метафизические понятия — самый яркий тому пример.

Если говорить о тантрическом понимании человеческой физиологии, то все живые организмы обладают семенем, которое дает им возможность производить потомство. Растения, животные и женщины невольно проливают свое семя во время опыления, возбуждения и менструации. Однако человеческие особи мужского пола владеют свободой выбора, проливать свое белое семя, сперму, или нет. Именно поэтому мужчина является идеальным символом существа, способного выбирать. Женщина стала символом безличной природы, скованной волей времени. Таким образом, белый, цвет семени, стал символом души внутри тела, а красный, цвет менструальной крови, — цветом внешней материи.

Спустя тысячу лет после сложения упанишад произошла еще одна революция. Мировоззрение людей стало более теистическим. Как и механические ритуалы ранней эпохи, размышления упанишад не удовлетворяли эмоциональных потребностей общества. Начались поиски божественности, которая не была бы просто абстрактной силой, призываемой во время яджни, или абстрактной идеей, описываемой метафизическими терминами. Искали определенную божественность, которая была бы воплощенной и личностной, которая могла бы ответить на человеческие мольбы человеческими понятиями. В ответ на этот запрос появились эпические поэмы, такие как Рамаяна и Махабхарата, и хроники, известные под названием пураны. В них приводились истории о богах и демонах, Богах и Богинях. В них Пуруша воплотился в Брахме, Вишну и Шиве, а Пракрити — в Сарасвати, Лакшми и Шакти. Истории о Богах и Богинях были, по сути, нарративным выражением взаимодействий духовных запросов и материальных нужд, существа, обладающего сознанием, и окружающей его среды, внутренней божественности и божественности внешней, Пуруши и Пракрити.

Ладджа Гаури

Несмотря на то что такие статуэтки находят почти по всей Индии и созданы они были в самые разные исторические периоды, ни один текст их не описывает. Историки искусств называют их Ладджа Гаури, скромная богиня, больше для удобства, поскольку, хотя скрытое лицо и может быть символом скромности, обнаженные гениталии точно им не являются. Отсутствие у богини лица наводит на мысль о безличности. Она находится в позе женщины, готовой отдаться своему возлюбленному, к действию, которое доставит удовольствие ее любовнику и сделает ее матерью. Таким образом, она может символизировать Пракрити — природу: безличную, дарящую удовольствие и изобильную.

В эпических поэмах и пуранах Брахма является Богом, который создал мир. Существует много версий того, как это произошло, поскольку никто не знает наверняка, как все началось, ибо «даже боги пришли позже». Приведенная ниже версия — наиболее распространенная.

Рождение Брахмы

В начале, в океане молока, в кольцах змея времени, Нараяна очнулся от своего сна без сновидений. Из его пупка вырос лотос, в котором сидел Брахма. Брахма открыл глаза и понял, что он один. Брахма задрожал. Он задумался о том, кто он. Побуждаемый желанием познать себя, Брахма решил понять, кем и чем он не является. Сначала он силой мысли создал четырех мальчиков, санат-кумаров, и попросил их произвести потомство. Они не знали как. Они не понимали как. Они исчезли. Затем из мыслей Брахмы появились десять мужчин. Это были праджапати. Они знали, как произвести потомство; они попросили отца дать им жену. Брахма разделился надвое. Из левой половины появилось создание, не похожее на Брахму и его сыновей. Это была женщина. Красота ее была необычайной. Брахма и праджапати были сражены ее красотой. Женщина обошла Брахму кругом, чтобы выразить свое почтение, поскольку он приходился ей отцом. Брахма, охваченный желанием, отрастил три лишних головы, две по бокам и одну сзади, чтобы он все время мог видеть ее. Смутившись под взглядом отца, дочь поднялась в небо. Брахма вырастил пятую голову поверх четырех. Она смотрела на дочь и не видела Нараяны. Дочь побежала. Брахма устремился за ней. На бегу дочь принимала различные обличия, все женские: гусыня, кобылица, корова, олениха. В страхе потерять ее Брахма, жаждавший овладеть ею, принимал соответствующие мужские обличия: гусака, коня, быка, оленя. Так появились различные типы того, что называется джива — «живое существо».

Брахманда-пурана

Сон Нараяны символизирует состояние, когда сознание совершенно закрыто для окружающего мира. Этот сон был таким глубоким, что Нараяна даже не сознавал самого себя. Это и есть пралая, небытие, время до разделения на Пурушу и Пракрити. Нет ни наблюдателя, ни наблюдаемого. Нет ни форм, ни имен. Пространство схлопывается. Жизнь — это только бесформенная, безымянная беспорядочная масса, океан молока. Время нелинейно. Прошлое, настоящее и будущее отражаются друг в друге. Змей времени свивается в кольца, а не скользит.

Нараяна

Нараяна — это Вишну, который спит сном без сновидений. Когда он просыпается, из его пупка прорастает лотос, в котором сидит Брахма. Это делает его создателем создателя. Однако лотос связан с пупком Вишну, точно материнская плацента, указывая на то, что взаимодействия Брахмы с миром, который является Богиней, питают его. Это симбиотические отношения между создателем и творением, Богом и Богиней. О том же повествует Ригведа-самхита: «Он создал ее, и она создала его. Они рождены один от другого».

Нараяна — это чистейшая из возможных форм Пуруши. Это сознание незагрязненное, неиспорченное, неизнуренное, незамутненное. Пробуждение Нараяны, цветущий лотос, рождение Брахмы и его сыновей — это различные стадии искажения сознания. Желание познать себя — это импульс, ведущий к процессу искажения. Искажение дает рождение Брахме, интеллекту, который способен отличить «я» от того, чем «я» не является, — от ума и материи. Желание Брахмы иметь детей — это желание сознания плодотворно взаимодействовать с миром, конечная цель которого познание себя.

Первых четырех сыновей Брахмы зовут древними, санат-кумарами, потому что они увидели свет до появления органов чувств. Без органов чувств ум не может понять материальный мир. Ум, не возмущенный чувственными воздействиями, чист, поэтому рожденные из ума сыновья Брахмы описываются как невинные, неполовозрелые мальчики. У такого ума нет желания действовать. Он неспособен произвести детей и ответить на вопросы Брахмы.

Брахма понимает, что для плодотворного взаимодействия с миром ему необходимы каналы, по которым будут передаваться внешние импульсы и транслироваться действия.

Десять сыновей Брахмы

В результате рождаются десять его сыновей, праджапати, пять из которых представляют пять органов чувств (глаза, уши, нос, язык, кожа), а другие пять — органы действий (руки, стопы, рот, анус, гениталии). После рождения праджапати Брахма осознает мир вокруг, который является Богиней. Это осознание принимает форму сексуального возбуждения. В отличие от первых четырех сыновей Брахмы, праджапати половозрелые и способны реагировать на эротические возбудители.

Богиня существует даже во время пралаи. Но никто не смотрит на нее, потому что все чувства бездействуют. Эта Богиня, за которой никто не наблюдает, зовется Йога-нидра, та, кто существует во время безмятежного сна Бога. Когда Нараяна просыпается, расцветает лотос и Брахма открывает глаза. Чувства оживают. Йога-нидра становится Йога-майей, будоражащей чувства.

Йога-майя зовется дочерью Брахмы, потому что своим происхождением она обязана ему. Если бы у Брахмы не было вопросов, если бы Брахма ощущал себя полноценным, если бы Брахма был самодостаточным, он бы ни за что не стал «искать» ответы: наблюдатель ни за чем бы не наблюдал, и мир никогда не был бы «создан». Другое имя Йога-майи — Уша, что значит «рассвет», потому что ее явление подобно рассвету, часу пробуждения. Также ее зовут Шатарупой, это означает, что ее обличья бесконечны. Как и мир, который она олицетворяет, Богиня непостоянна, она все время меняется. Стоит ей только появиться, как она обходит вокруг Брахмы и окутывает его.

Чувства и действия наполняют ум воспоминаниями, желаниями и идеями. Это три лишних головы Брахмы. Переломный момент наступает, когда внешние импульсы настолько замутняют сознание, что поверх предыдущих четырех появляется пятая голова, которая не видит Нараяну. Это эго — часть ума, постоянно ищущая одобрения и похвалы от внешнего мира. В повествовании подчеркивается, что эго недоступно независимое существование; это только реакция на внешние возбудители. Эго уводит Брахму от понимания своей истинной природы — Нараяны.

Элементы Творения

Подстрекаемый эго, Брахма желает овладеть Богиней, контролировать ее. Она принимает множество обличий в соответствии со своей природой и ускользает, точно вода из сжатой ладони. Чтобы не упустить ее, Брахма также меняет форму. Когда она становится гусыней, он становится гусаком. Когда она становится коровой, он становится быком. Брахма, по сути, теряет свою идентичность, подстраиваясь под внешний мир. Погоня продолжается, и Брахма забывает, для чего изначально он создавал мир. Желание понять себя уступает место борьбе за самосохранение, размножение и самоактуализацию.

Словом «чит» обозначается формирующееся сознание; оно связывает ум с душой, манас с атмой, Пракрити с Пурушей. Нараяна — это парама-атма, незамутненное сознание Бога. Взаимодействия с миром, с Богиней замутняют читту и производят воспоминания, желания, идеи и в особенности эго. Этот процесс помутнения олицетворяют вырастающие головы Брахмы. Пятиголовый Брахма — это джива-атма, замутненное сознание непросветленной, невежественной, подчиненной эго дживы. Поющий Веды четырехголовый Брахма — это замутненное сознание просветленной, мудрой, ведомой душой дживы.

Дживой можно назвать любое живущее создание, которое боится смерти и, следовательно, всегда вовлечено в процессы самосохранения и размножения. Джива содержит джива-атму, активно реагирует на окружающую среду и внутри нее вовлечена в бесконечный поиск смысла жизни и борьбу за выживание. Если изначальное незамутненное состояние парама-атмы одинаково для всех джив, то различные искажения сознания приводят к разным личностям разных джив. Искажение может

увеличиваться и уменьшаться в зависимости от того, как джива реагирует на внешние «раздражители». В теории каждая джива потенциально способна очистить свое замутненное сознание читта, и тогда джива-атма станет парама-атмой. Эта способность провоцирует тоску по изначальному незамутненному состоянию. Из-за нее джива не может обрести покой, желая совершенства, изначального покоя, сна без сновидений.

Парама-атма и джива-атма

Брахма — дедушка всех джив. Его сыновья женились на разных формах Шатарупы. Вместе они дали жизнь разным типам джив. Через семя сыновей Брахмы джива-атма течет в дживу. Из лона их жен вышли разные типы плоти. В следующем повествовании у змей и орлов отец один и тот же, Кашьяпа.

Следовательно, у всех них замутненное сознание читта. Поскольку матери у них разные, змеи скользят по земле, а орлы

парят в небе. Эта разница внешняя, выраженная только в плоти. Это различие позволяет им по-разному взаимодействовать с природой.

Пять голов заблуждающегося Брахмы

Четыре головы просветленного Брахмы

Внуки Брахмы

Из мыслей Брахмы вышли семь провидцев, сапта риши. У одного из семи был сын по имени Кашьяпа, у Кашьяпы было много жен. От Адити у Кашьяпы родились дэвы, от Дити родились асуры, от Винаты родился Гаруда, орел^[24], и от Кадру родились наги, змеи. Кашьяпа также был отцом Ману, от которого пошли люди, манавы. Вайшравана, как и Кашьяпа, тоже был внуком Брахмы. От него пошли расы ракшасов и якшей, злых и добрых лесных духов.

Нарада-пурана

Все дживы рассеяны по трем мирам: земле, космическим просторам и подземным царствам, все они расположены под обиталищем Брахмы — Сатья-локой, царством истины.

• Дэвы живут в Амаравати, городе, расположенном над небесами в космическом царстве Сварга, где их развлекают танцовщицы апсары и музыканты гандхарвы.

• Асуры и наги, которых часто называют демонами и змеями, живут в Хираньяпуре и Бхогавати, городах, расположенных под землей в царстве Па-тала.

• Манавы живут на земле, в Бху-локе, наряду с растениями, животными и дикими лесными духами, такими как якши и ракшасы. Когда манавы умирают, они отправляются в землю предков, Питри-локу, и остаются там до тех пор, пока им снова не приходит время рождаться.

Эти три мира соответствуют трем мирам, в которых каждое живое существо пребывает одновременно. Для каждой личности есть три объективных мира: личных мир, общественный мир и мир природы. Также есть три субъективных мира: видимый мир, воспринимаемый чувствами, воображаемый мир мечтаний и подсознательный мир желаний, воспоминаний и условностей. Субъективный или объективный, каждый мир побуждает дживу к действию.

Три мира

Примечательно, что Брахма никогда не создавал эти три мира. Он только населяет их дживами. Бог может наблюдать за миром и упорядочивать его, но физически он никогда его не создает. Даже упанишады допускают существование Пракрити, когда утверждают, что Пракрити появляется после того, как Пуруша разделяется. По сути своей два есть одно. Две стороны одного и того же. Пуруша никогда не создавал Пракрити. Оба существуют извечно и вместе. Творение есть осознание различий. Таким образом, джива никогда не творит мир: она просто осознаёт, что он есть. Следовательно, цель жизни в том, чтобы не менять то, что ты не создавал. Также она в том, чтобы исследовать этот мир, проживать его, понимать его и таким образом открывать истину о самом себе.

Из всех джив самым замутненным сознанием читта обладают асуры, а самым чистым — дэвы, поэтому считается, что дэвы живут в царстве, наиболее близком к обители Брахмы, а асуры — в самом от нее дальнем. Если дальше говорить о степени замутненности сознания читта, то ракшасы и манавы по этому признаку находятся где-то между асурами и дэвами. По причине этого ракшасы и манавы не живут ни под землей, ни на небесах. Их мир находится посередине. На земле. Это подтверждается следующей историей.

Привратники Вишну

Четыре санат-кумара захотели выразить свое почтение Богу, который обитает в Вайкунтхе в форме Вишну. Когда они прибыли в Вайкунтху, привратники Джая и Виджая не позволили им войти, поскольку Вишну спал. Мудрецы решили подождать. Спустя некоторое время они снова подошли к воротам. И снова привратники не позволили им войти. «Потому что господь все еще спит», — сказали они. То же самое повторилось и на третий раз. Оскорбленные в своих чувствах, мудрецы прокляли привратников: «Раз вы три раза не позволили нам увидеть Бога, пусть вы три раза испытаете рождение. Пусть вы три раза изведаете смерть. Пусть вы узнаете, что такое быть вдали от Бога на протяжении трех жизней». Когда Вишну проснулся и узнал, что произошло, он извинился перед мудрецами. Затем он пообещал, что сделает все возможное, чтобы помочь привратникам вернуться в Вайкунтху, потому что они всего лишь исполняли свой долг. Оба привратника родились братьями-асурами, Хираньякшей и Хираньякашипу. Хираньякша утащил землю под море, из-за чего Вишну пришлось принять форму кабана, погрузиться под воду, задрать его до смерти и вытаскивать землю обратно на поверхность. Хираньякашипу пытал собственного сына, Прахладу, преданного Вишну, за то, что тот пел имя Бога, из-за чего Вишну пришлось обратиться человекольвом Нарасимхой и разорвать его на клочки. Затем Хираньякша и Хираньякашипу родились Раваной и Кумбхакарной, братьями-ракшасами, которые были убеждены, что сильный значит правый, и стали угрозой для всей цивилизации. Их действия принудили Вишну принять облик Рамы и уничтожить их. Затем Равана и Кумбхакарна родились Шишупалой и Дантавакрой, двумя подлыми людьми, которые ставили личные амбиции выше общего блага. В ответ на их поведение Вишну пришлось воплотиться в облике Кришны и убить их. Смерть от руки Бога освободила Джаю и Виджаю от обличий асуров, ракшасов и манавов и обеспечила им возвращение в Вайкунтху, где они вновь вернулись к своим обязанностям привратников.

Бхагавата-пурана

Джая и Виджая — дэвы. Будучи привратниками Вишну, они ближе всех к Богу. Но проклятие сделало их асурами и отбросило от Бога. Плоть недолговечна. Следовательно, хотя Джая и Виджая были и дэвами, и асурами, оба этих обличья существовали только на протяжении одной жизни. Облик, принятый в последующей жизни, зависит от того, какой была жизнь предыдущая. Прожив жизнь асурами, они стали ракшасами и жили над землей, а это значило, что их сознание читта было уже не так сильно искажено, как прежде. В последующей жизни они стали манавами, людьми, с еще более ясным сознанием. В конце концов восстанавливается первоначальное состояние читта. Джая и Виджая становятся дэвами и возвращаются на свой пост на пороге Вайкунтхи.

Когда Бог спускается на землю, чтобы противостоять «демоническим» асурам, ракшасам и манавам, он не позволяет «чистым» санат-кумарам увидеть его. Это происходит потому, что чистота санат-кумаров не является следствием их мудрости: это результат неведения. Они никогда не сталкивались с миром. Они никогда не испытывали сильных чувств и не противостояли натиску воспоминаний, желаний, идей и эго. Они никогда не знали Богиню — ни как мать, ни как жену, ни как дочь. Пусть их чистоты достаточно для того, чтобы добраться до ворот Вайкунтхи, но они оказались недостойны увидеть спящего Вишну, который является парама-атмой. Чтобы увидеть Бога, они должны действовать, отвечать на провокации мира, мучиться моральными и этическими дилеммами и совершать соответствующий выбор. Провокация в итоге является в облике Джаи и Виджаи, которые не пускают санат-кумаров в Вайкунтху. Ответ принимает форму проклятия. Несколько событий совершаются в одно мгновение. Нараяна просыпается и бросается к двери. Суть этой истории в том, что, если индивидуум не проживает свою жизнь и не взаимодействует с миром, идея Бога становится бессмысленной. Бога нельзя осознать без понимания Богини.

Когда срок проклятия истек, Джая и Виджая вернулись на свой пост привратников Вайкунтхи. Но они стоят перед дверью, не за ней; это наводит на мысль, что в их сознании еще стоит устранить некоторое искажение, прежде чем они увидят Бога. Джаю и Виджаю изображают похожими на Вишну. В четырех руках они держат рог из раковины, диск, лотос и булаву. Кроме того, у них есть клыки — напоминание об их демонических деяниях и остаточный элемент искажения в их душах. Дэвы могут быть ближе всех к Богу, но они не Бог. Так же, как у демонов и людей, их сознание читта замутнено беспокойством. Они также ищут безмятежности парама-атмы.

Да

Дэвы, которые живут над небом и звездами, в небесном городе Амаравати, были несчастны. Асуры, которые живут под землей в золотом городе Хираньяпуре, были несчастны. Не были счастливы и манавы, люди, которые живут на земле, под небом и звездами. Именно поэтому все трое пошли к своему деду, Брахме. Глядя на их несчастные лица, Брахма сказал: «Да». Что это значило? Никто не знал. Дэвы решили, что это значило «Дамьята», то есть контроль, регулирование. Им нужно держать в узде свою жажду удовольствий, если они хотят быть счастливыми. Асуры решили, что это значило «Дайя», то есть сострадание. Если они хотят быть счастливыми, то им нужно держать в узде желание завладеть всеми тремя мирами. Манавы решили, что это значило «Датта», то есть щедрость. Если они хотят быть счастливыми, нужно держать в узде скаредность и жадность.

Катха-упанишада

Концепция разных типов джив, населяющих разные миры, это попытка репрезентации многомерной природы бытия. Нет двух одинаковых существ — ни двух одинаковых растений, ни одинаковых животных, ни одинаковых мужчин или одинаковых женщин. Каждое создание воспринимает мир по-своему. Каждая джива уникальна. Но суть у всех одна — Брахма, сидящий на лотосе, что растет из пупка Вишну, и ищущий ответы во всех трех мирах. Эта идея заключена в ведийской формуле «Ахам Брахмасми»^[25].

Глава 3. Учетная книга Ямы

В этом разделе анализируются основополагающие принципы вселенной: желание и судьба

В упанишадах говорится, что один мальчик Начикетас как-то спросил у Ямы, бога смерти, что происходит с человеком после кончины. Яма ответил не сразу. Потому что даже боги не знают наверняка. Затем он дал мальчику ответ, в котором изложены главные принципы индуистского понимания жизни и смерти.

Яма утверждает, что у тела две части: душа и плоть, атма и шарира. Атма бессмертна. Только шарира может умереть. Душа окружена тремя шарирами:

1. Стхула-шарира, или плоть.

2. Сукшма-шарира, или ум^[26].

3. Карана-шарира, или каузальное тело, память о прошлых деяниях.

Смерть наступает, когда посланники Ямы, яма-дуты, вытаскивают ум из плоти. Когда это происходит, плоть становится равнодушной и нечувствительной ко всем внешним раздражителям. Она начинает разлагаться. Плоть следует кремировать, а череп — расколоть, чтобы душа и каузальное тело могли выйти. Во время последующих погребальных церемоний живые желают душе, облеченной в каузальное тело, добраться через Вайтарани^[27] до страны мертвых, где правит Яма и обитают питри.

Три тела

Питри — это предки, мертвые, дожидающиеся перерождения, подданные Ямы. У них нет плоти и, следовательно, пола. У них нет ума и, следовательно, эго. Но у них есть душа и каузальное тело. В таком облике они предстают перед Ямой. Он определяет их судьбу. Перед тем как вынести вердикт, Яма всегда советуется со своим помощником, Читрагуптой, который скрупулезно ведет записи обо всех поступках дживы на протяжении жизни. Каузальное тело есть не что иное, как учетная книга Читрагупты, записи прошлых деяний.

Ведя учет, Читрагупта классифицирует поступки, подразделяя их на те, которые приносят долг, и те, которые приносят прибыль. Эгоистичные поступки, которые предъявляют запросы к миру и потакают эго, увеличивают долги. Бескорыстные поступки, во время которых эго жертвует удовольствием во имя блага мира, увеличивают прибыль. Если питри должен уплатить долги, Яма связывает его и отправляет обратно в мир, принуждая рождаться вновь. Если долгов нет, Яма отпускает питри, тем самым освобождая от обязанности перерождения. Таким образом, перерождение и освобождение — два возможных пути для мертвых.

Индуистские погребальные ритуалы включают манипуляции с огнем и водой. Тело кремируют, а кости и прах бросают в реку. Огонь выступает в роли пламени мокши, или освобождения. Река представляет сансару, царство перерождений. Таким образом символически отмечаются оба возможных для души варианта. Следовательно, Яма, который решает, каким путем душа пойдет дальше, является не только богом смерти, но и богом судьбы.

Яма

Яма — темнокожий и бесстрастный правитель мертвых. Он ездит на буйволе и медленно приближается к каждому существу с самого дня его рождения. Яма нетороплив, но неутомим в своем преследовании. С собой он несет веревку, которой привязывает всех существ к сансаре до тех пор, пока они не выплатят свои кармические долги и не насладятся своей кармической прибылью. Также он держит булаву, означающую, что он есть Дхарма, бог порядка, абсолютно беспристрастный в своих суждениях. Он определяет будущие обстоятельства жизни дживы, основываясь на записях прошлых поступков.

Согласно закону кармы, каждая джива обязана встретиться с последствиями всех своих действий. Яма — блюститель этого закона. Когда становится ясно, что у питри есть неоплаченные долги и он должен вновь родиться в сансаре, Яма решает, какими будут обстоятельства его следующей жизни: время рождения, время смерти, тип тела, тип семьи, а также удачи и несчастья. Все это выбирается в соответствии с записями Читрагупты. Следовательно, жизнь является воплощением кармической ведомости. Яма бесстрастно выполняет свой долг. Никакие эмоции его не трогают. Никакие предпочтения или предубеждения не влияют на его решения. И поэтому он Дхарма, бог порядка. В следующей истории Яма становится жертвой тех самых законов, которые он призван исполнять.

Прошлая жизнь Видуры

Однажды поймали нескольких воров, спрятавшихся в уединенном жилище мудреца Мандавьи. Мудрец, погруженный в глубокую медитацию, даже не подозревал об их присутствии. Но воины, которые поймали воров, не поверили ему. Они обвинили его в пособничестве ворам и убили, пронзив копьем. Мандавья спросил Яму, почему с ним так бесчеловечно поступили. Яма ответил, что это наказание Мандавьи за его жестокость в детские годы: ради развлечения он ловил мух и протыкал их черенком кокосового листа. Мандавья считал, что дети невинны и их поступки не должны заноситься в учетную книгу Ямы. В ярости он проклял Яму, пожелав ему родиться на земле от женщины низкой касты. Его отец будет царем, а мать — наложницей. И хотя он будет обладать всеми качествами достойного царя, из-за низкого происхождения ему никогда не позволят надеть корону. Вследствие этого проклятия Яма родился Видурой, дядей Пандавов и Кауравов, который, несмотря на его выдающиеся качества, никогда не смог бы стать царем.

Махабхарата

Причина несчастья Видуры — в проклятии. Точно так же удача может быть следствием благословения. Проклятия и благословения — сюжетные приемы, с помощью которых объясняется концепция кармы. Проклятие — это манифестация долгов. Благословение — манифестация прибыли. Проклятия и благословения связывают действие и его последствия. Приговор Ямы — это действие, проклятие Мандавьи — последствие. Последствия, в свою очередь, становятся раздражителем и провоцируют ответную реакцию. Проклятие Мандавьи — это раздражитель; а безропотное приятие Ямой проклятия — ответная реакция.

Если долги и проклятия приносят несчастья, то прибыль и благословения приносят радость. В следующей истории Дхрува страдает оттого, что его лишили отцовского внимания, но его страдания прекращаются, когда он завоевывает расположение Бога. Расположение Бога проявляется в благословении.

Дхрува

У Уттанапады было две жены, Сунити и Суручи, каждая из которых родила ему сына. Суручи была его любимицей. Однажды Суручи увидела, что сын Сунити, Дхрува, сидит у Уттанапады на коленях. Она стащила его и увела прочь со словами: «Только мой сын может сидеть у него на коленях». Дхрува пошел к матери, которая утешила его, сказав: «Ты всегда можешь сидеть на коленях Вишну, нашего Господа, отца всех на свете». Дхрува, которому было пять лет, убежал из дома и пошел в лес искать Вишну. «Где мне найти его?» — спросил он у мудрецов. «Он повсюду. Просто помолись ему, и он придет». Дхрува стал молиться. Закончив молитву, он открыл глаза, но Вишну нигде не было. «Нужно молиться очень усердно, если хочешь, чтобы Бог пришел к тебе», — сказали мудрецы, умиленные наивностью ребенка. Тогда Дхрува решил сидеть на одном месте, закрыть глаза и молиться до тех пор, пока Вишну не появится перед ним. Минуты перерастали в часы. Часы — в дни. Дни — в недели. Недели — в месяцы. Дхрува не двигался, не открывал глаза и не прерывал молитвы. Мудрецы с изумлением наблюдали за ним. Птицы и животные удивлялись при виде его. Духи леса в почтении собрались вокруг него. Наконец у Вишну не осталось иного выбора, кроме как появиться перед мальчиком. «Чего ты хочешь?» — спросил он. Дхрува, придя в восторг, открыл глаза и ответил: «Посидеть у тебя на коленях». Вишну поднял Дхруву и посадил к себе на колени. Никто не может стащить Дхруву с колен Вишну. Он сидит там до сих пор, сияя на небе Полярной звездой.

Фольклор, основанный на Бхагавата-пуране

Трудно понять, где заканчивается влияние благословения и начинается влияние проклятия. В следующей истории показано, как долгосрочное благословение может быть во вред, в то время как от проклятия может быть польза.

Изгнание Рамы

Кайкейи, любимая жена Дашаратхи, спасла ему жизнь в битве. В благодарность он благословил ее исполнением трех желаний. Накануне коронации ее пасынка Рамы она напомнила царю о благословении и сказала: «Пусть Рама откажется от трона, пусть он четырнадцать лет живет в лесу отшельником, и пусть вместо него правит мой сын Бхарата». Дашаратхе не оставалось ничего иного, кроме как исполнить ее желания. Когда Рама ушел в изгнание, Дашаратха вспомнил о несчастье, которое случилось с ним в юности. Во время охоты он случайно подстрелил юношу по имени Шравана, единственного ребенка слепой пары, который ухаживал за родителями. Скорбя об утерянном сыне, родители Шраваны прокляли Дашаратху, сказав, что он умрет от разбитого сердца из-за расставания с сыном. Во время своего изгнания Рама убил Равану, к вящей радости дэвов, которые находились под гнетом царя ракшасов.

Рамаяна

Если бы Дашаратху не прокляли, а Кайкейи не использовала три желания на недоброе дело, Рама никогда бы не ушел в лес и Равану никто бы не убил. Последствия проклятий и благословений переплетаются друг с другом, создавая канву сюжета.

Анализируя индуистские предания, легко заметить, как часто в них упоминаются проклятия и благословения. С их помощью объясняются различные ситуации. Они двигают сюжет вперед. Проклятия и благословения — ключевые инструменты, чтобы объяснить идею кармы. В мире индуистов ничего не происходит просто так. Каждое событие — следствие прошлого, результат проклятия или благословения. Удача предопределена. Несчастье предрешено.

Но судьба не статична. Ее можно изменить. В следующей истории царевна преодолевает свою судьбу с помощью благословения, которое дал ей сам Яма.

Савитри

Царевна Савитри была единственным ребенком своего отца. Она полюбила Сатьявана, царевича, чей отец был изгнан врагами из своего царства и поэтому жил в лесу в крайней бедности. Отец Савитри был против этой свадьбы не только потому, что Сатьяван был беден, но и потому, что Сатьявану было судьбой предначертано умереть через год после женитьбы. Тем не менее Савитри последовала зову сердца. В назначенный час Яма затянул петлю и вытащил жизнь из тела Сатьявана. Савитри последовала за ним. «Возвращайся и кремируй тело», — посоветовал ей Яма. Она отказалась и продолжала следовать за ним в страну мертвых. Рассерженный Яма предложил ей благословение — исполнение трех ее желаний, только чтобы она ушла: «Все, что угодно, кроме жизни твоего мужа». Сначала Савитри попросила, чтобы у ее отца был сын и наследник. Потом попросила, чтобы свекор вновь обрел свое царство. И наконец, она попросила стать матерью сыновей Сатьявана. «Да будет так», — сказал Яма и направился дальше к стране мертвых. Но вскоре он заметил, что Савитри по-прежнему не отстает. «Ты дала мне слово, что вернешься к живым», — сказал он. «Ты не оставил мне выбора. Ты сказал, что я буду матерью детей Сатьявана. Разве мертвое тело может сделать меня матерью? Получается, я должна последовать за джива-атмой Сатьявана в страну мертвых». Яма понял, что его перехитрили. Он блюститель закона кармы, и его благословения должны претвориться в жизнь. Савитри могла стать матерью детей Сатьявана только в одном случае — если он оживет. Что и произошло.

Махабхарата

Действия и их последствия в Махабхарате

Упорство Савитри помогает ей получить благословение, так же как упорство Дхрувы помогает ему снискать благоволение Вишну. Корень этого упорства — в желании, в отчаянной жажде чего-либо. Желание — мощная сила Брахманды, такая же мощная, как судьба.

Желание и судьба

Согласно Ведам, прежде всего прочего появилось желание. Именно желание породило беспокойство, которое привело к творению. Без желания Бог никогда бы не открыл глаза, чтобы взглянуть на Богиню. В пуранах желание приняло облик бога Камы. Кама — лучник, чьи стрелы попадают в Брахму, пробуждая чувства, и тот осознаёт, что у него есть дочь, принимающая мириады обличий.

Яма вскидывает веревку и привязывает дживу к ее судьбе. Кама выпускает стрелу и наделяет душу желанием. Судьба проявляется в виде внешних раздражителей, а желание влияет на ответный выбор. Судьба определяется прошлыми деяниями. Желание влияет на будущие поступки.

Кама

Кама — темнокожий красивый лучник с озорными глазами. Он летает на попугае. Стрелами ему служат пять цветков, которые пробуждают пять чувств. Сахарный тростник, богатый жизненным соком, служит ему основой для лука, в то время как белые пчелы, ищущие нектар мирских радостей, — тетивой. Красный цвет клюва попугая символизирует возможности, а зеленый цвет оперения — их осуществление. Именно желание связывает возможность с ее осуществлением. Потому что без желания нет действия, а без действия нет последствий. Ничто не может существовать без действий и последствий.

Кама и Яма

В следующей истории желание Бхараты привязывает его к колесу перерождений. Ему удается выйти из него, только когда отчаянное желание мокши побуждает его без всякого сопротивления переносить все превратности судьбы.

Перерождение Бхараты

Бхарата был сыном Ришабхи. Как и его отец, он был великим царем. Исполнив свой долг правителя, он передал корону сыну, стал аскетом и ушел в лес. Там он медитировал и искал просветления на берегах реки. Однажды он увидел беременную олениху, которая утоляла жажду недалеко от того места, где он сидел. Вдруг оба услышали рычание голодного льва. Беременная олениха сразу же родила. Детеныш упал в реку. Не пытаясь его спасти, перепуганная олениха бросилась прочь. Бхарата увидел, как новорожденный олененок плывет по реке. Преисполнившись сострадания, он спас его и воспитал, как свое дитя. На смертном одре последняя мысль Бхараты была о том, чтобы оленю жилось хорошо. В следующей жизни Бхарата родился оленем, но он помнил свою прошлую жизнь и то, как мирские хлопоты отвлекли его от просветления. Он решил поселиться в обители мудрецов, слушать их речи и заново встать на путь освобождения от колеса перерождений.

В последующей жизни Бхарата снова обрел человеческий облик. Он родился в семье жреца. После смерти отца его сводные братья обращались с ним как со слугой. Ему приказали присмотреть за коровами. Однажды ночью его похитили рьяные почитатели Кали, которые хотели принести его в жертву богине. Но как только Бхарату привели к алтарю, его тело начало светиться. Этот свет был проявлением его мудрости, понимания жизни. Богиня появилась, увела своих почитателей и благословила Бхарату продолжать свой путь к освобождению.

После этого Бхарату похитили слуги царя, которым не хватало одного человека, чтобы нести паланкин. Бхарата понес паланкин, но не мог идти в ногу с другими носильщиками. Царь пнул его в голову. Бхарата смолчал. Царь спросил, кто он такой. Из ответов Бхараты царь заключил, что носильщик его паланкина — очень возвышенная душа, которая понимает истинный смысл существования и которой больше не нужно участвовать в мирской жизни. Он упал к ногам Бхараты и попросил благословения. После этой жизни Бхарата больше не перерождался.

Бхагавата-пурана

Связанная своей судьбой, подталкиваемая желаниями, джива оказывается перед выбором: принять судьбу, сражаться с ней или сбежать от нее. Выбор, как реагировать, и неизбежность встречи с последствиями этой реакции лежит только на дживе. Именно это узнаёт Ратнакара в следующей истории.

Ратнакара

Ратнакара грабил и убивал людей на дорогах. Однажды он напал на мудреца Нараду. «Зачем ты это делаешь?» — спросил мудрец. «Ради семьи», — ответил Ратнакара. «Они заплатят за твои преступления?» — спросил Нарада. «Да. В конце концов, я делаю это ради них», — с уверенностью сказал Ратнакара. Нарада попросил Ратнакару на всякий случай узнать у жены и сына, так ли это. Ратнакара побежал домой и спросил у жены и сына, разделят ли они с ним бремя кармического долга. «Нет, — сказала жена. — С чего бы вдруг? Мой долг — вести хозяйство. Твой долг — обеспечивать нас. То, как ты обеспечиваешь нашу семью, это твоя забота, не моя». Ратнакара понял, что исключительно джива отвечает за свои поступки. Он оставил преступную жизнь и стал преданным Рамы.

Существуют разные типы действий, в зависимости от стоявшей за ними мотивации. Мотивацией может стать самосохранение, продолжение рода, самореализация или самоосознание. Каждое действие может увеличить долг или принести прибыль. Ответная реакция на раздражитель может уменьшить старые долги, создать новый долг, уменьшить существующую прибыль или увеличить ее.

Иногда долг может увеличиться совершенно случайно.

Нрига, ящерица

Нрига, царь из рода Икшаваку, решил пожертвовать коров всем жрецам в своем царстве. Во время церемонии вручения одна из подаренных коров сбежала, снова зашла в царский загон и была подарена уже другому жрецу. Чуть позже оба жреца пришли к царю, каждый утверждал, что корова принадлежит ему. Нрига понял, что произошло, и извинился. Чтобы решить конфликт, он предложил обоим жрецам по новой корове. Но они отказались. Оба в ярости покинули царский суд. Из-за этого случая Нрига в следующей жизни родился ящерицей.

Бхагавата-пурана

Типы действий

В следующей истории охотник волей одного только случая получает прибыль и достигает освобождения.

Подношения листьев бильвы

Охотник потерялся в лесу и на ночь решил забраться на верхушку дерева, чтобы спастись от диких зверей. Случилось так, что это была бильва, которую очень любит Шива. Ветви дерева затряслись, когда охотник полез по нему, и листья упали на скалу внизу. Эта скала была священным символом Шивы, лингамом. Таким образом охотник непредумышленно сделал подношение Шиве, чем порадовал Бога, который после этого освободил охотника от цикла перерождений.

Линга-пурана

В этой истории раскрывается сила Бога, который превыше всех других богов, включая Яму. Бог может пересмотреть решения Ямы, подарить освобождение даже тем, кто должен оставаться в колесе перерождений.

Аджамила

Аджамила был нехорошим человеком. Он никогда не выполнял свой долг отца, брата, мужа или сына. Он был игроком, пьяницей и махровым лентяем. На своем смертном одре он позвал сына: «Нараяна, Нараяна». Сын не пришел к нему, и Аджамила испустил дух. Нараяна — это священное имя Вишну, то есть Бога. Так что слуги Вишну не позволили слугам Ямы забрать душу и каузальное тело Аджамилы в страну мертвых. Аджамилу забрали в Вайкунтху, где он вечно находится подле Бога.

Бхагавата-пурана

Вместо того чтобы попасть в царство Ямы за рекой Вайтарани, Аджамила оказывается в Вайкунтхе, обители Вишну. В следующей истории Маркандея благодаря своей искренней преданности Шиве достигает Кайласа, обители Шивы.

Спасение Маркандеи

Маркандее было суждено умереть в возрасте шестнадцати лет. Накануне своего шестнадцатилетия Маркандея решил помолиться Шиве. В назначенный час пришел бог Яма. Однако Маркандея еще не завершил свои молитвы. Он попросил Яму немного подождать. Яма рассмеялся и напомнил юноше, что смерть никого не ждет. Он затянул петлю и стал вытягивать жизнь из Маркандеи. Маркандея воззвал к Шиве. В ответ на его мольбы явился Шива, отшвырнул Яму в сторону и забрал своего преданного в небесную обитель, где он живет, вечно шестнадцатилетний и свободный от страха смерти.

Шива-пурана

Гаджендра Мокша

Вишну поражает крокодила своим диском, чтобы освободить царя слонов из челюстей хищника. Царь слонов олицетворяет дживу. Лотосовый пруд олицетворяет мирские удовольствия. Крокодил — цену этих удовольствий. Бог освобождает дживу от обязанности платить эту цену. Преданность Богу дает любому существу возможность наслаждаться сансарой, не увеличивая при этом свой кармический долг.

Вайкунтха и Кайласа — названия небес в индуизме, место, куда направляются души, получившие освобождение. Они находятся над тремя мирами, и их не следует путать со Сваргой, индуистским раем, где живут дэвы. Сварга — такая же часть сансары, подчиняющаяся законам кармы и скованная временем и пространством. В небесах Вишну и небесах Шивы эти законы и ограничения не действуют.

Три мира и не только

В следующей истории говорится о том, как смертный царь оказывается среди богов потому, что безропотно переносил свою судьбу. С помощью концепций дакшины и даны в ней также разграничивается выплата долга и получение прибыли. Дакшина — это плата за предоставленные услуги. Она снимает долг. Дана — это акт благотворительности. Он дает прибыль.

Харишчандра

Харишчандра, царь Айодхьи, был хорошим правителем, и народ любил его. Однажды во время охоты Харишчандра случайно помешал мудрецу совершать аскетические практики, которые должны были помочь ему обрести тайную силу. «Как я могу возместить твою потерю?» — спросил царь. «Я мудрец. В материальном мире мне ничего не нужно. Однако ты отнял все, что я желал из мира духовного». Харишчандра, понимавший свою вину, сказал: «Чтобы возместить твою потерю, я предлагаю тебе все, что у меня есть в материальном мире». Харишчандра отдал мудрецу свою корону, царство и удалился в лес ни с чем, в сопровождении только жены, Тарамати, и сына, Рохиты. Когда он уходил, мудрец остановил его: «Ты должен заплатить мне за то, что я принял твое царство, дабы подтвердить, что твое действие не было пожертвованием. Это ритуальное подношение с целью освободить тебя от бремени вины. Тысячи золотых монет будет достаточно». Чтобы уплатить долг, нищий Харишчандра продал в рабство себя, жену и сына и отдал полученные деньги мудрецу. Харишчандру купил чандала, смотритель гхата^[28]. Тарамати и Рохиту купил жрец, которому нужны были слуги. Некогда царь и царица, Харишчандра и Тарамати безропотно приняли свою судьбу. Однажды ядовитая змея укусила Рохиту, и он мгновенно умер. Когда Тарамати принесла его тело к гхату, Харишчандра оплакал сына, но отказался кремировать его до тех пор, пока жена не уплатит хозяину цену, положенную за его услуги. У Тарамати не было денег. «Тогда отдай мне одежду, которую ты носишь. Иначе нашего сына не кремируют». Тарамати подчинилась. Когда она начала раздеваться, около гхата появились боги, пораженные такой безусловной покорностью судьбе. Они решили, что Харишчандра достоин пребывать в Сварге.

Бхагавата-пурана

Сварга — обитель дэвов, туда направляются дживы, у которых на счету в кармической книге осталась только прибыль без всяких долгов. Сварга — это пространство роскоши и изобилия. Любое материальное желание там мгновенно исполняется. Поскольку все нужды удовлетворены, ее обитатели всегда пребывают в состоянии счастья.

Действия, которые направляют дживу к Сварге, называются пунья, они помогают снискать добродетель. Действия, которые уводят дживу от Сварги, называются папа, они увеличивают порочность. Вместе с папой растет задолженность. Вместе с пуньей увеличивается прибыль. Харишчандра достиг небес благодаря пунье. В следующей истории Нахуша попадает в Сваргу благодаря пунье и покидает ее из-за папы. Из этого следует, что пребывание в Сварге не бесконечно.

Что есть в Сварге

Нахуша

Индра убил сына своего учителя. Ему пришлось покинуть Сваргу, чтобы искупить преступление. По этой причине дэвы решили до возвращения Индры назначить своим правителем Нахушу. Нахуша был манавой, царем, который снискал великий почет благодаря тому, что провел несколько яджнь. Нахуше очень понравилось быть царем Амаравати. Он наслаждался плодами Кальпатару, молоком Камадхену и танцем апсар. Он катался на слоне Индры, Айравате, и даже брал его молнию. Но ему хотелось большего — он желал получить жену Индры, царицу Шачи. Шачи пришла в ужас от дерзости Нахуши. Чтобы преподать ему урок, она попросила его приехать к ней в паланкине, который бы несли семеро риши. Нахуша приказал риши нести паланкин, и риши подчинились. В их числе был Агастья. Он был маленького роста и не мог идти в ногу с остальными. Нахуша, желавший как можно быстрее попасть к Шачи, пнул его в голову. В ярости Агастья проклял Нахушу, сказав, что тот покинет небеса и вернется на землю, но не человеком, а змеей.

Махабхарата

Если джива, накопившая прибыль, попадает в Сваргу, то джива под гнетом долгов проваливается в Нараку. Нарака — это полная противоположность Сварги. Это место величайших страданий, тягот и отчаяния.

Смерть Пандавов

Братья Пандавы и их жена Драупади правили Хастинапурой на протяжении тридцати шести лет и затем приняли решение удалиться от мира. Они считали, что раз они восстановили царство справедливости на земле, то у них будет достаточно кармической прибыли, чтобы в своих смертных телах войти в Сваргу. Чтобы попасть в край, где живут дэвы, они решили взобраться на гору Меру. К несчастью, по дороге они все оступались и умирали, один за другим. Первой умерла Драупади, повинная в том, что ценила Арджуну больше всех остальных своих мужей. Вторым был Сахадева, повинный в том, что гордился своим знанием, а за ним последовал Накула, повинный в том, что слишком большое значение придавал своей красивой внешности. Затем пал Арджуна, повинный в том, что всегда завидовал другим лучникам, а затем Бхима, повинный в том, что предавался чревоугодию. Только старший из Пандавов, Юдхиштхира, достиг царства дэвов, располагавшегося высоко над небом. Там он, к своему ужасу, обнаружил всех Кауравов и ни одного из своих братьев. «Почему так?» — спросил он. Яма объяснил ему: «Потому что Кауравы умерли, как и положено воинам, на поле битвы. Эти заслуги перечеркнули все их долги». Юдхиштхира захотел узнать, куда попали его братья и жена. Его повели под землю, в темное жуткое место, где царили несчастья и страдания. Это была Нарака. Яма объяснил: «Они сейчас отвечают за свои поступки». Юдхиштхира отказался покидать Нараку, потому что не мог бросить своих братьев и жену в час боли. Яма улыбнулся и сказал: «Все это временно. Как только их долг будет уплачен, они присоединятся к Кауравам в Сварге. Ты тоже должен был побывать в Нараке за одну-единственную ложь во благо, которую ты произнес за свою жизнь».

Махабхарата

То, что неблагочестивые Кауравы попали в Сваргу, а благочестивые Пандавы — в Нараку, говорит о том, что законы кармы не так-то просто постигнуть. Заслуги и проступки нарабатываются сложными путями, не все из которых человеку суждено понять.

В следующей истории Кришна, который является Богом, был проклят Гандхари, матерью Кауравов. Будучи в ответе за смерть неблагочестивых Кауравов, Кришна мог быть героем для многих, но не для их матери; для нее он злодей. В данной ситуации понимание пуньи и папы зависит от точки зрения.

Проклятие Гандхари

С помощью Кришны Пандавы убили своих двоюродных братьев Кауравов и установили справедливость в Хастинапуре. Гандхари, мать Кауравов, была безутешна. Она прокляла Кришну, сказав, что он увидит смерть своих детей и родных, а после примет постыдную смерть от рук простого охотника.

Махабхарата

История о Кауравах, попавших в Сваргу, говорит нам о том, что в индуистском мире всегда есть место надежде, даже если речь идет о самых страшных злодеях. Пунья может перекрыть папу; прибыль может нивелировать долг; судьба может преодолеть желание; обитатель Нараки в итоге может очутиться в Сварге. Но есть одно место, где надежды нет. Оно зовется Пут. В нем обитают питри, которые заперты в стране мертвых без надежды на перерождение.

Перерождение происходит только в том случае, если потомок или родственник, оставшийся на земле, произведет на свет ребенка. У тех, кто умирает бездетным, нет среди живых никого, кто гарантировал бы им перерождение. Они обречены оставаться в Путе. Именно поэтому на санскрите слова «сын» и «дочь» звучат как пут-ра и пут-ри^[29], что значит «освободители от Пута». Произведя на свет ребенка, живой человек не только возвращает долг своим предкам, но и помогает питри сбежать из страны мертвых в мир живых.

В следующей истории мудреца, соблюдающего целомудрие, тревожат видения о его страдающих предках, запертых в Путе и неспособных покинуть его до тех пор, пока он не станет отцом.

Предки Агастьи

Агастья не хотел жениться. Он практиковал йогу в лесу, отказывался реагировать на чувственные раздражители и копил тапас. Но его тревожили видения стариков: привязанные веревками, они висели вверх ногами на шестах, а крысы грызли их путы, отчего они в любую секунду могли провалиться в бездонную черную дыру. Старики говорили, что они питри, предки. «Стань отцом и помоги нам переродиться. Если ты этого не сделаешь, мы будем обречены на небытие без единого шанса вернуться в мир живых, без единого шанса действовать в сансаре, без единого шанса открыть нашу истинную сущность, без единого шанса освободиться от цикла перерождений. Ты обязан нам жизнью. Теперь заплати этот долг, подарив жизнь нам».

Махабхарата

Питри

Под этим словом часто понимают праотцов. Но это просто души предков — мужчин и женщин. Согласно индуистской мифологической терминологии, мужской облик олицетворяет дух и душу, а женский — плоть и материю. Старики олицетворяют атму. Веревки символизируют каузальное тело, которое привязывает их к сансаре. Если все их потомки на земле откажутся заводить детей, они никогда не смогут выбраться из сансары. Они будут заперты там до самой Пралаи, конца света.

Одержимость индуистов идеей брака и деторождения можно объяснить концепцией Пута. В Махабхарате персонаж Деваврата получает титул «Бхишма», потому что ради счастья своего отца он принес бхишму — ужасную клятву, которая приговаривала его к Путу на целую вечность.

Деваврата становится Бхишмой

Деваврата был наследным царевичем Хастинапуры. Его отец, Шантану, влюбился в рыбачку Сатьявати, которая отказалась выходить за него замуж, если он не пообещает ей, что только ее сыновья будут наследниками престола. Шантану не мог дать такого обещания. Узнав причину отцовского несчастья, Деваврата по собственной воле отказался от короны. «Но что, если твои дети будут оспаривать права моих?» — спросила Сатьявати. Чтобы успокоить ее, Деваврата объявил, что никогда не коснется женщины и не заведет детей.

Махабхарата

Когда последователь или последовательница индуизма умирает, его или ее дети совершают погребальные ритуалы, известные под названием «шраддха». Во время церемонии к столу приглашаются три поколения предков, а с помощью подношения рисовых шариков осуществляется символическое повторение обещания завести детей и вернуть долг предкам.

Миры живых, мертвых и нежити

Если шраддха не проводится, то каузальное тело остается привязанным к миру живых в виде призрака (преты) и не может пересечь реку Вайтарани. Когда людей убивают на улицах, когда они умирают от несчастного случая и никто не знает, что они мертвы, никто не проводит шраддху. Каузальное тело таких людей превращается в прету. Призрак бродит по миру живых. В индуистском мире призраки не являются богопротивными созданиями. Их не изгоняют. По сути своей они являются питри, чьими-то предками. Разница в том, что они злые и беспокойные, потому что никто не помог им добраться до страны мертвых, а в мире живых они никому не нужны. Явления призраков — это вопли потерянных душ, которые требуют, чтобы на них обратили внимание. Чтобы очистить определенное место от призрака, необходимо провести ритуал атма-шанти; это просто слегка измененный ритуал шраддха, во время которого те, кого преследуют призраки, обещают сделать все, что в их силах, чтобы помочь прете переродиться.

Перерождение значимо. В лоне матери мертвые окутываются плотью и мыслями, так что они снова могут войти в мир живых и взаимодействовать с материальной реальностью. А без взаимодействия с ней душа никогда не сможет познать свою истинную природу, а значит, никогда не достигнет освобождения.

Нет храмов, посвященных Брахме^[30]; также нет храмов, посвященных Каме или Яме^[31]. Возможно, потому, что они вращают колесо сансары. Возможно, потому, что люди обычно поклоняются решениям, а не задачам. Все ритуалы и молитвы направлены на преодоление беспокойства души. Совершаются подношения богам и богиням, которые меняют ход судьбы и исполняют желания. Когда ни то ни другое невозможно, верующие обращаются к Богу в поисках силы справиться с существованием. Либо они смотрят на Богиню в поисках ответа на загадку по имени жизнь.

Перерождение и освобождение

Запертая между желанием и судьбой, раздражителями и ответной реакцией, предопределением и свободой воли, джива жаждет мира во всех трех мирах, с которыми связаны ее три тела. Именно поэтому все индуистские ритуалы заканчиваются тройным повторением «Шанти, шанти, шанти». Позволь мне быть в мире с собой, с моим миром и всем, что в нем есть.

Часть 2. Квадрат Вишну и Лакшми

в котором культурные коды отделяются от законов природы

Квадрат, с его острыми краями, — самая искусственная из всех форм. Нарисованный внутри круга вселенной, он лучше всего отображает культуру. У разных культур разные ценности, поэтому квадрат культуры может быть повернут по-разному, но он всегда будет вписан в круг. Существование всех культур, какими бы разными они ни были, зависит от природы.

Вишну

Вишну изображают в виде воинственного бога с синей кожей, в золоте и шелках, с гирляндой лесных цветов на шее, который держит в четырех руках рог из раковины, возвещающий миру о его присутствии, диск, символизирующий ритм жизни, булаву, которой наказываются нарушители закона, и лотос — награду тем, кто законы соблюдает. Вишну покоится на змеиных кольцах до тех пор, пока разброд в мире не вынуждает его сесть на орла и лететь в битву, чтобы восстановить порядок. Змей Вишну символизирует стабильную землю, регулярно обновляющуюся с течением времен года. Орел Вишну — это шквальный ветер перемен, переворот, который возвращает надежду. Орел и змей всегда будут враждовать между собой.

Вишну — это Бог, который упорядочивает мир. Вишну задает природе ритм, чтобы все перемены в Брахманде были предсказуемыми и, следовательно, терпимыми. Вместе с ритмом появляются подъемы и падения. Таким образом, для Вишну Богиня предстает в двух обличиях: Лакшми желанная, а Алакшми нежеланная. Лакшми — это изобильный и благодатный подъем природы: день, растущая луна, прилив, весна, дожди и урожаи. Алакшми — это бесплодный, неблагоприятный природный упадок: ночь, убывающая луна, отлив, жара, засушливые лета и лютые зимы.

Вишну также укрощает природу, чтобы поддерживать культуру. Находясь в пространстве культуры, человек не занят исключительно вопросами выживания и может реализовать свой потенциал. Он может производить материальные блага и творить искусство. В обществе неизбежно появляются правила и нормы, роли и ответственности — ориентиры, которые придают жизни направление, и стандарты, которые определяют иерархический порядок. На вершине иерархии находится Лакшми — все, чем общество восхищается. Внизу находится Алакшми — все, что обществу неприятно.

Лакшми

Унизанная драгоценностями и одетая в красные одежды, сидящая на лотосе, с горшком, переполненным зерном и золотом, Лакшми — богиня удовольствия, процветания и власти, которые культура извлекает из природы. Она очаровательна и капризна. Чтобы оставаться подле нее, нужно постоянно бороться за это место. Белые слоны, редкие и ценные животные, приветствуют ее подношениями воды. Рядом с ней сидит ее сестра-близнец Алакшми, богиня бедности, нужды и несчастья, которая уханьем совы заявляет о своем присутствии.

Глава 4. Бесконечные битвы дэвов и асуров

Этот раздел проливает свет на оценочные суждения, которые приходят вместе с культурой и утверждают, что благодатные аспекты природы — всё, что находится внутри квадрата, — обладают ценностью, а всё, что находится за пределами квадрата, достойно порицания и должно быть отвергнуто.

Тема битвы между дэвами и асурами красной нитью проходит через индуистскую мифологию. Асуры в индуистском мире — неисправимые возмутители спокойствия, которых дэвы должны регулярно побеждать.

Сунда и Упасунда

Сунда и Упасунда — братья-асуры, которых невозможно было победить до тех пор, пока они сражались бок о бок. Они выгнали дэвов из небесного города Амаравати и стали хозяевами трех миров. Зная, что силой их одолеть невозможно, дэвы прибегли к хитрости: они отправили к асурам самую красивую апсару, Тилоттаму, чтобы та их соблазнила. Стоило братьям увидеть прелестное юное создание, как они захотели сделать ее своей царицей. Тилоттама сказала: «Я буду принадлежать только одному из вас, тому, кто сильнее». Оба брата отчаянно хотели заполучить ее. Не желая отказываться от Тилоттамы, они стали драться друг с другом. Удары сыпались градом, но братья были одинаково сильны. В итоге оба рухнули замертво у ног Тилоттамы. Дэвы от радости пустились в пляс.

Махабхарата

И асуры, и дэвы взывают к Богу в своем желании одержать верх. Обычно история начинается с того, что какой-нибудь асура молит Бога о бессмертии. Бог отказывается дать такое благословение, поскольку все дживы смертны. Тогда асура просит о благословении, которое сделало бы его практически неуязвимым, а значит, практически бессмертным. Получив такое благословение, асура нападает на дэвов и изгоняет их из Амаравати. Затем уже дэвы молят Бога, чтобы тот помог им одержать победу над асурами либо силой, либо хитростью. Таким образом, Бог в ответе за сменяющие друг друга победы и поражения сторон в битвах, которые ведут между собой дэвы и асуры.

Хаягрива

Асура с лошадиной головой по имени Хаягрива однажды воззвал к Брахме и попросил у него бессмертия. Когда в этом благословении ему было отказано, он попросил, чтобы одолеть его могло только существо с лошадиной головой и тоже носящее имя Хаягрива, что значит «лошадиная шея». Во всех трех мирах такого создания не было, и никто не мог победить Хаягриву. Через некоторое время Хаягрива украл Веды, книгу, в которой содержится вся мудрость вселенной. Тем самым он приговорил все три мира. Дэвы не знали, что делать. Они пошли к Брахме, который посоветовал им обратиться за помощью к Вишну. Когда дэвы пришли к Вишну, они увидели, что он спит, положив подбородок на лук. Дэвы обратились в термитов и подгрызли тетиву, и лук разогнулся с такой силой, что отрубил Вишну голову. Чтобы спасти Вишну, дэвы принесли в жертву лошадь и водрузили ее голову на шею Вишну. Так Вишну преобразился в существо с лошадиной головой. Дэвы нарекли его Хаягривой и стали умолять одолеть асуру Хаягриву. Вишну вызвал Хаягриву на поединок, поразил его своей булавой и вернул Веды миру. После чего Брахма вернул Вишну прежнюю голову.

Сканда-пурана

Вараха

Однажды асура Хираньякша утащил сушу под воду. Богиня земли взмолилась о помощи, и ее мольбы достигли ушей Вишну, который принял облик кабана по имени Вараха, погрузился в море и убил Хираньякшу, после чего водрузил землю себе на пятачок и поднял ее на поверхность. Когда все всплыли, бог-кабан обнял богиню-землю, отчего появились долины и горы. Он погрузил свои блестящие клыки в ее тело, отчего ее плодородные почвы породили растения всех видов и форм.

Облик, который Бог принимает, чтобы победить асуру, изменяется от истории к истории. Для вайшнавов это обычно инкарнация Вишну, такая как Вараха. Для шайвов это либо сам Шива, либо кто-то из его сыновей: Картикейя, Айяппан или Ганеша. В преданиях шактистов дэвы обращаются к Богине, в то время как и Вишну, и Шива оказываются неспособными справиться с асурами.

Дурга убивает Махишу

Махиша, царь асуров, получил от Брахмы благословение, благодаря которому ни животное, ни растение, ни мужчина, ни демон, ни бог не могли его убить. Вооружившись таким образом, Махиша стал теснить дэвов из их небесной обители. Они отправились к создателю, Брахме, который отправил их к Вишну, который отправил их к Шиве. Шива велел всем дэвам выпустить свои силы и воплотить их в единую сущность, в которой будет заключена вся их мощь. Каждый из дэвов выпустил свою энергию в виде пламени, они слились в единый слепящий огонь, из которого появилась величественная воительница по имени Дурга с восемью руками, умчавшаяся на битву, восседая на спине льва. Махиша влюбился в нее и захотел взять в жены. Он отправил своих посланников с предложением руки и сердца, но в ответ услышал только, что Дурга выйдет замуж за того, кто одолеет ее в бою. Махиша отправлял многих воинов, чтобы они привели ее силой. Но Дурга убила их всех. Наконец Махиша сам напал на нее, в бою он принимал облик различных зверей: льва, слона, буйвола. После великой битвы, длившейся девять ночей, Дурга пронзила его трезубцем. Ей это удалось потому, что Махиша не удосужился попросить защиты от женщин.

Маркадея-пурана

Мир, который наступает после поражения Махиши — или любого другого асура в данном случае, — это лишь передышка. Через некоторое время появляется новый асура, и цикл битв и побед снова повторяется. Война неизбежно следует за миром, и наоборот.

В том, как верх одерживают то асуры, то дэвы, есть некий ритм. Никто из них не может быть побежден окончательно, противники равны по силе. Это наводит на мысль, что асуры необходимы этому миру. Без них равновесие бы нарушилось.

Бог никогда не уничтожает асуров. Их только ставят на место. В индуистском мире асуры живут под землей в золотом городе Хираньяпуре. Дэвы живут в небесном городе Амаравати. Пространство между ними — это поле битвы.

Тривикрама

Вишну, обратившийся в великана и покоривший все три мира, зовется Тривикрама. Царь асуров Бали, изгнанный под землю, показывается каждый год во время сбора урожая. В Керале его возвращение отмечается праздником Онам, а в Северной Индии — торжеством Дивали, праздником огней, во время которого Лакшми входит в дома. Любопытно, что все праздники урожая связаны с поражением асуров. Дассера^[32] отмечает убийство Махиши Дургой, Дивали — смерть Нараки, которую тот принял от рук Кришны, и поражение, которое Бали потерпел от Тривикрамы. То, что смерти асуров связаны со сбором урожая, не совпадение. Будучи хранителями сандживани-видьи, асуры восстанавливают земное плодородие. Только убив асуру и собрав урожай, можно получить земные дары.

В следующей истории Бали поступает великодушно, но его присутствие над землей нарушает равновесие в трех мирах. Порядок восстанавливается только после того, как Вишну изгоняет его под землю.

Три шага карлика

Царь асуров Бали одержал победу над дэвами и стал повелителем трех миров. Все его полюбили за великодушие. Дэвы, захиревшие после поражения, пришли к Вишну, который сказал: «Великодушие Бали его уничтожит». Вишну явился к Бали в обличии карлика и попросил в дар земли в три шага. Бали не раздумывая согласился. Карлик в ту же секунду обернулся великаном. За два шага он покрыл небо и землю. Третьим шагом он вдавил Бали обратно под землю.

Вамана-пурана

Связь асуров с подземным миром, с урожаем, великодушие Бали само по себе и тот факт, что их город сделан из золота, говорят о том, что асуры считаются хранителями богатств. Все богатства: растения, животные или минералы — по умолчанию происходят из земли. Даже резиденция Лакшми, богини богатства, находится в Па-тале — подземном царстве.

Дэвы высвобождают подземное богатство, которое хранят асуры. Сурья, бог солнца, своим теплом и светом манит растения расти вверх, к небу. Чандра, бог луны, вызывает приливы и отливы, помогая добывать рыбу и соль. Индра, бог неба, метает молнии, заставляя муссонные облака проливаться дождем. Ваю, бог ветра, стирает горы, высвобождая тем самым реки. Агни, бог огня, плавит камни и высвобождает металлы. Все вместе они вытягивают Лакшми на поверхность.

И хотя дэвы могут высвобождать и распределять богатства, они не могут их производить. Этой привилегией пользуются асуры, чей жрец, Шукра, владеет сандживанивидьей, тайной воскрешения мертвых. Он умеет оживлять убитых дэвами асуров, восстанавливать плодородие земли, обобранной дэвами во время сбора урожая. Так что асуры и дэвы не просто враги, они дополняют друг друга в цикле жизни.

Индра

Индра ездит на белом слоне и метает молнии, от которых тяжелые кучевые облака проливаются дождем. Таким образом, Индра является правителем неба и вызывает дождь. Его слон — это белое облако, которое появляется после муссонов. В честь его победы красная земля расцветает зелеными растениями. Полноводные реки, обильный урожай и прохладный осенний ветер — все это военные трофеи Индры, которые тот силой забирает у асуров. Но потом Индра празднует победу, предается удовольствиям и все теряет. Так что битву приходится играть заново, каждый год, в вечном цикле обновления и плодородия.

Считается, что асуры обладают наибольшей силой в то время, когда Солнце перемещается на юге из дома Рака в дом Козерога, когда дни становятся короче, а ночи — холоднее. Их могущество увеличивается на убывающую Луну. Асуры сильнее ночью. Периоды могущества дэвов и асуров вместе составляют целый год, целый месяц и целый день.

Пахтание богатства

Сравнение дэвов и асуров

Иногда Лакшми описывают как Пауломи, сестру асуров, а иногда как Бхаргави, дочь их жреца Шукры. Индра похищает ее и делает своей женой, Шачи. Но он неизменно теряет ее, когда предается развлечениям, вину и женщинам, и каждый раз вынужден отвоевывать ее обратно. В этом деле асуры приходят ему на помощь.

Проклятие Дурвасаса

Мудрец Дурвасас преподнес Индре душистую цветочную гирлянду в качестве подарка. Но Индра был слишком пьян, чтобы оценить подношение по достоинству. Он повесил ее на хобот слону, а тот сбросил ее на землю и затоптал. Возмущенный подобным неуважением, Дурвасас проклял Индру, сказав, что тот лишится всего своего великолепия. В тот же миг Лакшми исчезла из Амаравати. На мир опустилась тьма. Все вокруг сникло, радость исчезла из мира. Дэвы пошли к Вишну, который сказал, что поскольку Лакшми развоплотилась и стала молочным океаном, ее нужно вспахтать обратно. Однако этого нельзя было сделать без помощи асуров. Асуры тоже скучали по Лакшми. Так что дэвы и асуры оставили в стороне свои разногласия и собрались вместе, чтобы пахтать океан. Пахтали с помощью горы Меру. Вишну обернулся черепахой и не дал горе потонуть. Змей Вишну, Шеша, обвился вокруг нее. Дэвы поймали его за хвост, асуры схватились за шею, и пахтание началось. Океан тысячи лет бурлил и пенился, пока наконец не затвердел, обнажив несметные сокровища, самым дорогим из которых была Лакшми.

Падма-пурана

Дэвы и асуры выступают в качестве силы действия и противодействия пахтания, во время которого мутовкой выступает ось мироздания, а веревкой — само время. Вишну стабилизирует пахтание.

Сокровища, выпахтанные из молочного океана

Молочный океан олицетворяет бесконечные возможности мира. Вся материя находится в состоянии энтропии до тех пор, пока дэвы и асуры не начинают ее ворошить.

Появившиеся в итоге сокровища олицетворяют силу, удовольствия и процветание — всё, ради чего стоит жить мирской жизнью. Наряду с символами силы, удовольствия и процветания приходит загрязнение в виде клейкой массы под названием Халахала. В некоторых версиях это ядовитая слизь змея, с помощью которой сгущали океан. Загрязнение — неизбежный компонент любого производства. Халахала — побочный продукт всего хорошего, что появляется из океана. Эта отвратительная субстанция никому не нужна. Именно поэтому дэвы обратились к отшельнику Шиве. Поскольку он к мирскому равнодушен, Шива не различает желанного и нежеланного. В его глазах Халахала ничем не отличается от амриты, нектара бессмертия. Он поглощает яд. В преданиях вайшнавов воплощением Халахалы является Алакшми, богиня несчастья, близнец Лакшми. Так как ничто прекрасное не может быть произведено без мусорных отходов, Алакшми всегда сопровождает Лакшми. Те, кто игнорирует сестру-близняшку богини удачи, сами себе роют яму. Алакшми — богиня раздора. Если не относиться к ней с должным почтением, то вслед за удачей всегда будут происходить бедствия.

Лакшми и Алакшми

Сестры-близнецы Лакшми и Алакшми подошли к купцу и спросили, кто из них красивее. Купец понимал, что опасно злить каждую из них. И тогда он сказал, что Лакшми прекрасна, когда входит в дом, а Алакшми — когда его покидает. И после этого удача вошла в дом купца, а несчастья его покинули.

Фольклор

Лакшми ассоциируется со сладостями, Алакшми — со всем кислым и едким. Именно поэтому сладости хранят в доме, а кислые лимоны и острые чили висят снаружи, у двери. Лакшми входит в дом, чтобы поесть сладкого, а Алакшми ест лимоны и перцы у порога и уходит удовлетворенная. Обеих почитают и уважают, но только одну привечают в доме.

Дэвы и асуры делят между собой сокровища из молочного океана. Самое ценное сокровище — амрита, нектар бессмертия. Его жаждут и дэвы, и асуры, потому что и те и другие помнят, что они дживы и, следовательно, смертны. Вишну следит за тем, чтобы амриту пили только дэвы.

Обманутые асуры

И дэвы, и асуры хотели испить амриты. Они сражались за нее. Вдруг среди них появилась Мохини, женское воплощение Вишну. Она была настолько очаровательна, что в нее влюбились и дэвы, и асуры. Она предложила разделить амриту между дэвами и асурами. Все согласились, и битва закончилась. Мохини смотрела на асуров манящим взглядом и отвлекала их, в то же время вливая амриту во рты дэвам. Пока асуры не поняли, что происходит, дэвы успели стать бессмертными. Они загнали асуров обратно в их подземное царство и забрали себе сокровища из молочного океана.

Вишну-пурана

В отличие от Брахмы, который одинаково относится к дэвам и асурам, Вишну определенно симпатизирует дэвам. По причине этой благосклонности богатства, которые появляются из молочного океана, остаются на поверхности и поступают в человеческое общество. Следовательно, Вишну — мирская форма Бога, покровитель культуры, господин Лакшми.

В битве между асурами и дэвами победа последних выгодна людям. По этой причине они являются «богами», достойными гимнов и подношений. Во время проведения яджни асурам не поют гимнов и не делают подношений. Они копят богатства под землей и поэтому считаются «демонами».

Глава 5. Царство Рамы и непорочность Ситы

В этом разделе рассматривается устройство общества через призму приручения природы и контроля над умом

В то время как дэвы вытаскивают богатства из-под земли, а асуры тащат его обратно вглубь, на земле разгорается иная битва — битва между манавами и ракшасами. Борьба между дэвами и асурами происходит в вертикальной плоскости, это соперничество между небесным и подземным царствами. С другой стороны, битва между манавами и ракшасами происходит в горизонтальной плоскости, между культурой и природой.

Ракшасов, как и асуров, часто называют демонами. Но точнее было бы назвать их варварами: это дживы, живущие по закону джунглей, который в индуистских писаниях называется матсья найя, «кодекс рыб». Согласно этому кодексу, кто сильный, тот и прав, большая рыба ест маленькую. В этом кодексе нет снисхождения к слабым, беспомощным, угнетенным. Выживают только те, кто успел приспособиться.

Кодекс матсья найя подходит животным, но не людям, у которых есть такой инструмент, как рассудок: люди могут обуздать природные инстинкты размножения и насилия и приструнить желание доминировать над слабыми. Предполагается, что манавы, потомки Ману, будут следовать кодексу дхармы. Этот кодекс основан на законах и ответственности. У каждого существа есть свои обязанности. Эти обязанности ограничивают желания. Таким образом создается пространство, где даже слабые могут развиваться.

В царстве манавов секс приемлем в браке с целью продолжения рода; насилие приемлемо только в целях самозащиты или чтобы добыть пропитание. Ракшасы не уважают законы брака. Насилие для них — инструмент доминирования над миром. В следующей истории Рама и Сита представляют кодекс дхармы, а Равана и Шурпанакха — закон джунглей.

Похищение Ситы

Равана был царем ракшасов, а Шурпанакха приходилась ему сестрой. Однажды Шурпанакха увидела в лесу красивого отшельника. Это был Рама, царевич Айодхьи. Из-за дворцовых интриг Раме пришлось удалиться в лес на четырнадцать лет. Его брат Лакшмана и его жена Сита последовали за ним в лес, чтобы разделить его страдания. Шурпанакха подошла к Раме и попросила его заняться с ней любовью. Он отказался, потому что был женат. «Иди к моему брату. У него нет здесь жены», — сказал ей Рама. Но Лакшмана тоже отверг Шурпанакху, потому что у него была жена в Айодхье. Разъяренная Шурпанакха напала на Ситу, собираясь убить в надежде на то, что тогда Рама изменит свое решение и станет ее любовником. Сита стала звать на помощь. Оба брата сразу же прибежали к ней. Лакшмана схватил Шурпанакху и отрезал ей уши, нос и соски, чтобы преподать урок, который она точно не забудет. Шурпанакха взвыла от боли и побежала к брату, который поклялся отомстить. Чтобы наказать братьев, Равана решил похитить Ситу, из-за которой пострадала его сестра. Он отправил к ней золотого оленя, который так пленил Ситу, что она стала умолять Раму поймать его. Рама так долго не возвращался, что Сита, не находившая себе места от беспокойства, попросила Лакшману поискать его. Прежде чем уйти, Лакшмана нарисовал линию вокруг шалаша Рамы. «Не выходи за нее», — наказал он своей невестке, отправляясь на поиски Рамы. Когда оба брата ушли, Равана, переодетый мудрецом, пришел к хижине Рамы и попросил еды. Сита пригласила его внутрь. Равана отказался войти. Он заявил, что не может нарушить законы собственности, поскольку она чужая жена и одна в доме. Тогда Сита вытянула руку из хижины, чтобы накормить Равану. Равана оскорбился. Хозяйка не должна так себя вести, сказал он. Связанная дхармой гостеприимства, Сита вышла за линию, чтобы накормить гостя. Равана сразу же сбросил маскировку и утащил Ситу на Ланку, в свой золотой город на острове Трикута^[33].

Рамаяна

Лакшмана-рекха — линия, которую Лакшмана начертил вокруг хижины Рамы, — это граница между природой и культурой. За линией действуют законы Рамы. Снаружи, в глуши, — царство Раваны. Внутри действует закон брака; снаружи его нет. Внутри Сита является женой Рамы. Снаружи она доступная женщина. Равана знает, что если он войдет в хижину Рамы и силой возьмет Ситу, то его будут судить по законам общества. Но если он выманит Ситу за Лакшмана-рекху, то его будут судить по закону джунглей. Внутри он окажется злодеем, который презрел законы брака. Снаружи он будет героем, великим хитрецом.

Граница Лакшманы

По дороге на Ланку за Ситой Рама заключает союз с расой существ, именуемых ванарами. Ванаров описывают как обезьян, потому что они ведут себя как животные. Их царь, Валин, ведет себя как типичный альфа-самец: он выдворяет соперников с плодородных земель и отказывается делить с ними самок. Рама оказывается в окружении холостяков-обезьян, изгнанных из своей страны Кишкиндхи, предводительствуемых братом Валина, Сугривой. Сугрива ищет помощи Рамы, потому что его жену силой увели в царский гарем. Рама обещает помочь. Не как третейский судья в споре братьев, а как стратег, который спланирует свержение Валина. Потому что в мире обезьян нет идеи справедливости. Здесь понимают только язык силы.

Смерть Валина

Сугрива вызвал Валина на поединок. Пока они дрались, Рама, который прятался в кустах, вытащил лук, чтобы пустить стрелу и поразить Валина. К несчастью, оба брата были очень похожи, и Рама не знал, в кого стрелять. Будучи не в состоянии одолеть брата, Сугрива бросился в бегство. Затем он второй раз вызвал Валина на поединок и перед этим надел цветочную гирлянду, чтобы отличаться от брата. План сработал. Рама поразил Валина прямо в сердце. После его смерти Сугрива стал царем Кишкиндхи. Он сделал жену Валина своей царицей, а сына Валина, Ангаду, наследником. В качестве благодарности он приказал своим обезьянам помочь Раме спасти Ситу.

Рамаяна

Здесь Рама ведет себя как Равана. С помощью Сугривы он отвлекает Валина так же, как Равана отвлек его золотым оленем. Он обманом убивает Валина, что приемлемо в джунглях, но не в цивилизованном обществе. Другими словами, Рама использует закон джунглей против самих его адептов. Валин обвиняет Раму в мошенничестве, но Рама не испытывает чувства вины: те, кто живет по закону джунглей, должны быть готовы и умереть по закону джунглей.

Но с коронацией Сугривы в менталитете обезьян происходят изменения. Согласно обычаю, Сугрива после победы должен был убить детей предыдущего царя и забыть обо всех, кто ему помог. Вместо этого он усыновляет сына Валина, Ангаду, и делает его наследником. Затем он собирает армию обезьян, которые помогают Раме построить мост до Трикуты, организовать нападение на Ланку, победить ракшасов, убить Равану и спасти Ситу.

Рама

Рама, воплощение культурного совершенства, убивает Равану, десятиголового царя ракшасов, который является воплощением закона джунглей. Лук Рамы — символ равновесия. Рама всегда слушался родителей, в отличие от Раваны. Рама отдал царство брату; Равана отобрал Ланку у своего брата Куберы, царя якшей. Рама всегда был верен своей жене Сите, в то время как у Раваны было много жен в гареме и он насиловал многих других женщин. Рама правил, думая о благе своего народа; Равана думал только о себе. Рама воплощает идеального человека, а его царство, Рамараджья, воплощает идеальное общество. Именно поэтому Рамаяну, эпическую поэму о его жизни, читают в индуистских семьях.

Таким образом, под влиянием Рамы обезьяны из адептов матсья найи превращаются в последователей дхармы. Сугрива располагает двумя чертами сторонника дхармы: он защищает слабых и всегда держит слово.

Война с ракшасами ведется ни в коем случае не ради мести. Рама желает восстановить порядок. Рама — защитник культуры.

Культура может существовать только в том случае, если природу укротили. Часто это укрощение совершается через насилие. Чтобы получилось поле, лес нужно огородить и спалить. Общество будет решать, какие семена сеять, что урожай, а что сорняк, что хорошо, а что плохо. В следующей истории рассказывается о том, как Пандавы основали свой великолепный город после того, как уничтожили огромный лес, бывший домом для птиц и зверей. Без этой жертвы города бы не было.

Сожжение Кхандавапрастхи

Пандавы унаследовали дикие земли Кхандавапрастхи и намеревались построить там город. Агни, бог огня, пообещал помочь, если они позволят ему покормиться флорой и фауной леса. Пандавы согласились, и вскоре языки пламени Агни поглотили лес. Все его жители — птицы, звери, демоны и змеи — сгорели в пожаре. Всех, кто пытался сбежать, Пандавы подстрелили. Они даже сделали над лесом навес из стрел, чтобы Индра, бог дождя, которого призывали звери, не мог загасить пламя Агни. На расчищенной земле Пандавы построили прекрасный город Индрапрастху.

Махабхарата

Природа всегда грозит поглотить культуру. И культуру приходится отстаивать в этой бесконечной борьбе. Хариванша^[34] и некоторые пураны рассказывают о детстве Кришны в деревне пастухов, Гокуле, расположенной во Вриндаване, среди кустов тулси^[35]. Перед нами предстает картина идиллической жизни: пасущиеся на пастбищах коровы, играющие на флейтах пастухи и доярки, сбивающие масло. Но опасность никогда не дремлет. Различные злобные духи с завидной регулярностью пытаются разрушить деревенскую гармонию. Все приключения Кришны связаны с тем, что он успешно их отгоняет. Но невозможно вечно жить в безопасности. За углом таится новая угроза. Кришна всегда должен быть начеку.

Жизнь в Гокуле и Вриндаване

Кормилица по имени Путана, у которой в груди было ядовитое молоко, поднесла Кришну к груди, намереваясь убить его. Кришна не стал сосать молоко. Вместо этого он высосал из Путаны жизнь. Демон спрятался в колесах тележки и попытался переехать Кришну, когда он еще едва умел ползать. Кришна пнул колесо, и оно разлетелось на части. Еще один демон обратился в вихрь и попытался унести Кришну. Кришна схватил демона за загривок и задушил. Демоны принимали облики лошадей, быков, питонов и ослов, угрожая жизни коров и друзей Кришны. Кришна убивал их всех с улыбкой на лице. Яд Кальи, царя нагов, отравлял воды реки Ямуны. Кришна поймал Калью за хвост и станцевал у него на капюшоне, после чего Калья сдался и покинул реку. Индра, царь богов, пытался смыть деревню Кришны, устроив ливень и потоп. Кришна поднял гору, превратив ее в гигантский зонтик, под которым спрятались все коровы, доярки и пастухи. Лесной пожар грозил смертью пасущимся коровам, но Кришна открыл рот и проглотил Агни, бога огня.

Хариванша

Культура должна развиваться и процветать, но не за счет природы. Дхарма заключается не только в том, чтобы природу укротить, но и в том, чтобы следить за балансом культуры и природы. В следующей истории рассказывается о закате одного общества и начале другого. Прежний царь, Вена, не смог сохранить хрупкое равновесие. Его сын Притху изо всех сил старается его восстановить.

Кришна танцует на Калье

Наги, или змеи, ползают под землей либо на ее поверхности. Эта прочная связь с землей делает их идеальным воплощением земного плодородия, им поклоняются, чтобы получить обильный урожай или детей. Как земля каждый год обновляет свою способность плодоносить, так и наги спустя определенное время сбрасывают старую кожу, на смену которой приходит новая. Изображение Кришны, танцующего на капюшоне Кальи, символизирует, что Кришна приручил земное плодородие во благо своих почитателей.

Притху и корова-земля

Царь Вена не почитал дхарму. Богиня земли, разозлившись, перестала приносить плоды. Когда мудрецы поняли, что происходит, они сорвали стебли травы, превратили их в мечи и пронзили Вену. Затем мудрецы расчленили мертвое тело. Грязные элементы были отброшены. Они превратились в омерзительное на вид существо, которое изгнали в лес. Оно стало прародителем нишадхов, лесных племен. Из чистых останков мудрецы создали идеального царя Притху, которому боги вручили лук — символ власти. Притху попросил землю поделиться ее богатствами. Она отказалась и, обернувшись коровой, убежала. Притху нагнал ее, вскинул лук, укротил, грозя застрелить, и пообещал, что будет блюсти дхарму. Потом он привел всех живых существ подоить ее согласно закону дхармы, под его бдительным присмотром.

Бхагавата-пурана

В Ригведа-самхите культура описывается как Пуруша, с головой, руками, туловищем и ногами. Следовательно, культура является творением существа, обладающего сознанием, то есть дживы. Она идет вразрез с Пракрити. Общество — это искусственный конструкт, а не природное явление. Общество подразумевает укрощение природы человеком и для человека. Также оно подразумевает укрощение человека.

Дикая и прирученная формы природы, лес и поле, воплощают две формы Богини. Первая, Трипура-бхайрави, — богиня, которой больше всего страшатся во всех трех мирах, а вторая, Трипура-сундари, — самая желанная во всех трех мирах. Богиня одновременно Чанди, внушающая страх, и Лалита, очаровательная. Почитатели Шивы называют неукрощенную и укрощенную части Брахманды «Кали» и «Гаури». Первая дикая и кровожадная. Вторая ласковая и заботливая. Первая пьет кровь; вторая дает молоко.

Баларама

Старший брат Кришны Баларама считается инкарнацией змея. Однажды он так устал, что у него не было сил пойти к реке и умыться. Он приказал богине реки Ямуны прийти к нему. Богиня отказалась. В ярости Баларама взмахнул своим плугом, зацепил ее за волосы и притянул к себе. Эта история о насилии, которое связано с проложением ирригационных каналов. Баларама, чьими символами выступают пест для растирания риса и плуг, определенно является богом земледелия, а Кришна, который ассоциируется с коровами и лошадьми, — бог скотоводства. Укротители мира растений и животных Кришна и Баларама олицетворяют базовую хозяйственно-экономическую деятельность в любом обществе.

Природа, укрощенная дхармой, существует как вне, так и внутри нас. Чтобы культура процветала, ум следует укрощать, так же, как и лес. Укрощение ума подразумевает обуздание желаний, похоти, жадности, амбиций — всех тех сил, которые угрожают цивилизации.

Укрощение ума включает в себя уравновешивание желаний долгом, инстинкты — интеллектом, порывы — ответственностью.

Гаури

Гаури, также называемая Аннапурна, подательница еды, светлокожая, одетая как замужняя женщина, в зеленом сари, на руках у нее зеленые браслеты, волосы завязаны в пучок и перевиты цветами. Гаури сидит на левом колене Шивы и наслаждается его вниманием. В Гаури сексуальный инстинкт и насилие сдерживаются ради блага ее семьи. Она природа прирученная. Гаури полная противоположность темнокожей, обнаженной, кровожадной Кали.

Следующая история повествует о том, как Шветакету основал институт брака, основанный на сексуальной верности.

Секс — природное явление, а брак — социальный институт. В природе мужчина и женщина, даже если они приходятся друг другу отцом и дочерью, могут вступить в сексуальные отношения без каких-либо ограничений сексуального поведения или количества партнеров. В культуре сексуальные отношения между мужчиной и женщиной регламентированы правилами. Так же, как фермер превращает лес в поле с помощью заборов и отбора семян, муж приручает жену с помощью законов брака, уверяясь, что она носит только его детей.

Закон Шветакету

Шветакету увидел свою мать в объятиях другого мужчины^[36]. Когда он пожаловался отцу, ему было сказано: «Все женщины вольны делать то, что хотят». Придя в ужас от такого заявления, Шветакету понял, что в таком случае ни один мужчина не может узнать, кто его биологический отец. Шветакету твердо решил все исправить и постановил, что с этих пор женщина может вступать в сексуальные отношения только со своим мужем или с тем, кого он выберет.

Махабхарата

В этой истории ярко показана деспотичная природа социальных установок. Шветакету постановляет, что женщина может вступать в сексуальные отношения только со своим мужем или с тем, кого он выберет. Таким образом, муж может стать отцом, не оплодотворяя свою жену. В обществе отцовство не обязательно является биологическим статусом, это статус социальный. В следующей истории мужчина становится отцом посмертно просто потому, что по закону даже после смерти он является господином лона своей жены.

Дети Вичитравирьи

У Вичитравирьи, царя Хастинапуры, было две жены, Амбика и Амбалика, но он умер прежде, чем успел зачать ребенка. Именно поэтому его мать Сатьявати попросила мудреца Вьясу исполнить эту обязанность. В результате Амбика и Амбалика стали матерями Дхритараштры и Панду, наследников трона Хастнапуры.

Махабхарата

Согласно кодексу дхармы, у женщины есть только один долг: до замужества подчиняться отцу, после замужества — мужу, после его смерти — сыну. Для мужчин долг определяется варной — положением в обществе — и ашрамой, этапом жизни.

Кришна, пастух

В облике Кришны Вишну воплотился как представитель низших слоев общества. В первой половине жизни его изображают пастухом, а во второй — колесничим. В образе пастуха он играет на флейте и околдовывает коров своей музыкой. В образе колесничего он держит кнут, которым погоняет лошадей. Коровы символизируют землю, которая питает жизнь и которую следует почитать. Лошади символизируют ум, который в недисциплинированном состоянии угрожает порядку в обществе. Таким образом, Кришна приручает оба мира: внешний (землю) и внутренний (ум).

Ригведа-самхита утверждает, что в организме, который представляет собой человеческое общество, головой являются жрецы и философы, они указывают людям направление. Руки — это воины и руководители, которые защищают и упорядочивают общество. Туловище составляют торговцы и купцы, которые связаны с производством богатств. Ноги — это рабочие, ремесленники и актеры, которые живут, служа другим. Варна (что значит «цвет») определяется рождением: сын жреца может быть только жрецом и может жениться только на представительнице своей варны^[37]. Так общество становится более предсказуемым.

Система разбиения жизненного пути на этапы — ашрамы — гарантирует, что старое поколение дает дорогу новому и оба поколения не доят природу одновременно.

В идеальном обществе права и обязанности человека (дхарма) строго регламентированы его происхождением (варна) и стадией жизни (ашрама), то есть система варна — ашрама — дхарма идеально соблюдается. Когда это происходит, то называемые термином «санскара»^[38] ритуалы, отмечающие важнейшие события в жизни человека, следуют друг за другом в строгом порядке. Жизнь начинается с церемонии имянаречения, за которой следуют ритуалы бритья волос, прокалывания уха, потом ребенок начинает есть твердую пищу, затем он учится писать и читать, получает образование и женится. После свадьбы рождается следующее поколение. Когда приходит новое поколение, старое умирает. Похоронная церемония включает в себя обещание родить новых детей, потому что через них перерождаются предки. Подобная предсказуемость — показатель идеального общества. Считается, что в царстве Рамы было такое идеальное общество. Дожди всегда шли вовремя^[39]. Не было болезней и несчастных случаев. Никаких сюрпризов.

Варна: общественные ранги

Ашрамы: стадии жизни

Смерть Шамбуки

Однажды в Айодхье умер мальчик. Его отец, брахман, обвинил Раму в том, что тот не поддерживает дхарму в царстве. Разве в ином случае сын мог умереть раньше отца? Рама посоветовался с мудрецами, которые рассказали ему, что шудра по имени Шамбука погрузился в аскетическую практику, называемую тапас. Риши объяснили: «В эпоху, в которую мы живем, дхарма не позволяет шудрам становиться аскетами. Эпоха, в которую это будет разрешено, настанет только в будущем. Поступок Шамбуки нарушил космическое равновесие. В результате наступил беспорядок, и сын умер прежде отца». Рама сразу же пошел в лес и отрубил голову Шамбуке. Дхарма восстановилась. Предсказуемые природные ритмы вернулись.

Уттара Рамаяна

Рамаяна признает, что поддержание законов общества не всегда превалирует над законом джунглей. В то время как природа одинаково относится ко всем мужчинам и женщинам, культура со своим кодексом дхармы — по-разному. В обществе у одних появляется больше привилегий, чем у других. Природа уважает сильных, но и у культуры есть свои любимчики. В любой организации — общественной или природной — есть иерархия, и вместе с иерархией появляется напряжение.

В истории с Шамбукой Рама встречается с темным аспектом системы варн — кастовостью, которая предоставляет одним представителям общества больший выбор, нежели другим. В следующей истории перед Рамой встает самая трудная дилемма в его жизни: его дхарма хорошего мужа противоречит дхарме хорошего царя. Эта история — самая противоречивая часть Рамаяны.

Золотое изваяние Ситы

После того как Рама убил Равану, ракшасы отпустили Ситу. Но Рама отказался принимать ее обратно до тех пор, пока она не докажет свое целомудрие. Сита вошла в огонь, и такова была ее чистота, что Агни, бог огня, отказался сжигать ее. После того как целомудрие его жены было публично доказано, Рама вместе с Ситой вернулся в Айодхью. Однако его подданные в Айодхье отказались признавать своей царицей женщину с сомнительной репутацией. Чтобы удовлетворить желание своего народа, Рама решил покинуть Ситу. Ее отправили в лес, где она родила двух близнецов, Лаву и Кушу, наследников Рамы. Предполагалось, что Рама, следуя долгу царя, проведет Ашвамедха-яджню. Чтобы ее провести, царю нужна царица. Люди попросили Раму жениться вновь. Рама отказался: он покинул женщину, которую его подданные не хотели видеть своей царицей, но он никогда не покидал женщину, которая была его женой.

Бесконечно преданный Сите, Рама поставил на месте, где должна была стоять Сита, золотую статую, поскольку золото является символом чистоты. Во время яджни из царства на волю отпускали царского коня. Все земли, куда конь беспрепятственно ступал, переходили под эгиду правления Рамы. Конь бродил везде, где вздумается, пока его не поймали Лава и Куша. Хотя они были всего лишь мальчиками, они отразили атаку огромной армии Рамы и оставили коня себе. То, что Рама не смог одолеть двух детей, было явным признаком того, что дхарма не на его стороне. Она была на стороне Ситы, матери двух мальчиков.

Осознав свою неправоту, жители Айодхьи взмолились, чтобы Сита вернулась и была их царицей. «Пусть они увидят, как ты чиста, — сказал Рама. — Пройди еще раз испытание огнем». Сита, уставшая постоянно доказывать свое целомудрие, решила подтвердить свою чистоту иначе. «Если я никогда не помышляла ни об одном мужчине, кроме Рамы, моего мужа, пусть земля разверзнется и поглотит меня». В тот же миг земля разверзлась, и Сита исчезла. Все получили доказательство ее чистоты. Но дети лишились матери, а Рама — жены. Рама не представлял себе жизни на земле без Ситы. Он вошел в реку Сарайю и никогда уже из нее не вышел.

Уттара Рамаяна

Целомудрие наделило Ситу магическими способностями. Огонь не причиняет ей вреда, победа всегда ей сопутствует. Даже земля разверзается по ее приказу^[40]. Такова сила жены, которая беспрекословно подчиняется кодексу цивилизованного поведения, каким бы жестоким он ни был.

Рама тяжело страдает, потому что он вынужден выбирать между дхармой царя и дхармой мужа. Как царь он обязан уважать желания своих подданных. Как муж он не может изменить жене. В попытке соблюсти обе роли Рама жертвует своей личной жизнью. Хладнокровие и достоинство Рамы перед лицом такой тяжкой трагедии делают его в глазах индуистов величайшим блюстителем социальных ценностей, что на санскрите звучит как «марьяда пурушоттама».

Глава 6. Нисхождение из Вайкунтхи

В этом разделе конфликт ме�

Скачать книгу

От автора

Истории в этой книге в моем собственном пересказе, иногда упрощенном и довольно вольном, размещены так, чтобы собрать воедино – без потери сути – детали из различных версий одного повествования, которые найдены в разных источниках.

«Богов» и «Богинь», написанных с заглавной буквы, следует отличать от «богов» и «богинь», написанных со строчной. Первые являются манифестациями беспредельной божественности, в то время как вторые – конечными формами божественности. Шива – Бог, а Индра – бог. Дурга – Богиня, но Ганга – богиня.

Санскритские слова иногда используются в качестве имен собственных и написаны с заглавной буквы (например, Майя – Богиня, воплощение иллюзии), а иногда – в качестве нарицательных существительных и пишутся со строчной буквы (например, майя в значении «иллюзия»).

Эта книга посвящена разбору индийской мифологии, которая нерушимо верна следующей идее:

• В бесконечности мифов кроется вечная истина.
• Кто узрит ее целиком?
• У Варуны есть тысяча глаз,
• У Индры – сотня[1],
• А у тебя и меня – лишь два.

От научного редактора

Автор использует в тексте достаточно много санскритских слов, при этом он не всегда последователен в выборе способа их написания. Вне зависимости от того, как то или иное слово представлено в оригинале, мы руководствовались следующими принципами:

В соответствии с традицией, сформировавшейся в отечественных исследованиях по индийской мифологии, все имена собственные и другие санскритские слова стоят в словарной форме. При этом, поскольку сведения об индийской мифологии основываются на древних текстах, мы следовали именно санскритскому звучанию слов, иногда отличающемуся от современного. Исключения составляют «Хануман», «лингам» и «санскрит»; именно в таком написании они известны широкому кругу читателей. Также по традиции санскритские слова мужского рода, заканчивающиеся на «а» («асура», «нага», «гандхарва» и др.), изменяются как русское слово «папа» за исключением родительного падежа множественного числа («много пап», но «много асуров»).

Божество на санскрите называется словом «дева». Поскольку автор принципиально не использует курсив для выделения индийских слов, было принято решение передать его как «дэва», чтобы не путать богов и девушек.

В большинстве случаев при передаче звукосочетания “aya” не используется «й» («Рамаяна», Хаягрива и т. п.). Исключение составляют слова, которые уже вошли в научный оборот в другом написании, такие как «майя», «лайя» и т. п.

Долгота гласного никак не обозначается.

Слогообразующий «р», произношение которого разнится от региона к региону, передается как «ри».

Как читать эту книгу

Вам необязательно читать эту книгу последовательно от начала и до конца. Если вам удобнее, вы можете открывать ее с любого места и читать подписи к иллюстрациям, таблицы и диаграммы. Если вы решили читать по порядку, то делайте это неспешно. Расслабьтесь, погрузитесь в текст и прочувствуйте образы, прежде чем двигаться дальше.

Определения

Тех, кто привык к западному образу мышления, индуистское мировоззрение может ошеломить, поэтому мы отбросим старое определение мифа («нечто нерациональное, нецелесообразное, ложь») и заменим его новым («субъективная истина, выраженная в историях, символах и ритуалах, которые присутствуют в любой культуре – неважно, индийской или западной, древней или современной, религиозной или светской»). В санскрите субъективная истина называется словом «митхья»; это не противоположность объективной истины – «сатьи», или «сат», а ее конечное воплощение, ведь сама сатья беспредельна.

Введение

в котором разъясняется значение мифа, его ценность и проявления

Все живут в мифе. Многим людям эта мысль неприятна. Ведь принято считать, что миф – это обман. Все верят, что живут в истине.

Однако истин много. Они бывают объективными и субъективными, логическими и интуитивными. Одни существуют в рамках одной культуры, другие универсальны. Одни основываются на доказательствах, другие зависят от веры. Миф – это истина субъективная, интуитивная, прочно связанная с конкретной культурой и базирующаяся на вере.

Древние греки были знакомы с понятием мифа, на их языке он назывался «мифос». Они различали мифос и логос. Из мифоса рождались интуитивные повествования, из логоса – взвешенные рассуждения. Мифос вдохновлял оракулов и деятелей искусства. Логос дал начало естественным наукам и математике. Логос объяснял, как восходит солнце и как рождаются дети. Благодаря ему человек полетел на Луну. Но он никогда не объяснял зачем. Зачем солнце восходит? Зачем рождаются дети? Зачем человек живет на земле? Чтобы ответить на эти вопросы, нужно обращаться к мифосу. Мифос наделял существование целью, смыслом и ценностью.

Провидцы Древней Индии называли миф словом «митхья». Они различали понятия «митхья» и «сат». Митхья – истина, которую можно узреть сквозь рамки контекста. Сат – это истина, которая существует вне любого контекста. Митхья дает ограниченное, отрывочное представление о реальности; сат безгранична и наделяет истинным видением мира. Митхья – иллюзия, которую можно подправлять. Сат – истина абсолютная и совершенная во всех отношениях. Однако хоть сат безгранична и совершенна, ее тем не менее нельзя свести к одному символу или слову. Слова и символы изначально неполноценны и несовершенны. Таким образом, сат исключает коммуникацию. Для общения нам необходимы слова и символы, какими бы неполноценными и несовершенными они ни были. Через сотни и тысячи неполноценных и несовершенных слов и символов можно ухватить – или по крайней мере обозначить – абсолютное совершенство и безграничность сат. Таким образом, для риши (провидцев) иллюзия-митхья являлась окном в непреложную истину сат.

Миф по сути своей неотделим от конкретной культуры, это общее видение мира, которое объединяет отдельных людей и общины. Это видение может быть религиозным или светским. Идеи и символы, такие как перерождение, рай и ад, ангелы и демоны, рок и свобода воли, грех, дьявол и спасение, являются религиозными мифами. Идеи суверенитета, государственности, прав человека, прав женщин, прав животных и прав геев являются светскими мифами. Религиозные или светские – все мифы имеют огромное значение для конкретной группы людей. Не для всех. Помимо этого, мифы не поддаются рациональному анализу. В конечном счете вы либо принимаете их, либо нет.

Если миф – это идея, то мифология – это движущая сила идеи. Мифология формирует истории, символы и ритуалы, благодаря которым миф становится объемным. Истории, символы и ритуалы – это по сути своей языки; языки, которые можно услышать, увидеть и обыграть. Все вместе они составляют культурные истины. История Воскресения, символ распятия и ритуал крещения составляют основу христианской идеи. История обретения независимости, символ национального флага и пения государственного гимна поддерживают идею национального государства.

Мифология склонна к гиперболизации и художественному вымыслу, которые ей нужны для разъяснения мифа. Высокомерие нашей эпохи – полагать, что в древности люди на самом деле верили в непорочное зачатие, крылатых лошадей, расступающиеся моря, говорящих змей, богов с шестью головами и демонов с шестью руками. Сакральность подобных совершенно абсурдных образов и сюжетов гарантирует их безупречную передачу от поколения к поколению. Любая попытка поставить под вопрос их значимость провоцирует ярость. Любая попытка их подкорректировать воспринимается с неудовольствием. Нереалистичное содержание привлекает внимание к идее, скрытой за внешним оформлением. За непорочным зачатием и расступающимися морями кроется величина, которая превосходит все силы природы, вместе взятые. Бог с шестью руками и демон с восемью руками – это яркая метафора вселенной, полной бесконечных возможностей изменить все как к лучшему, так и к худшему.

Из мифа происходят верования, из мифологии – обычаи. Мысли и чувства обусловлены мифом. Мифология влияет на поведение и общение. Таким образом, миф и мифология оказывают основополагающее влияние на культуру. Культура, в свою очередь, оказывает основополагающее влияние на миф и мифологию. Люди перерастают миф и мифологию, когда те перестают отвечать их культурным нуждам. До тех пор, пока египтяне верили в загробный мир, где правит Осирис, они строили пирамиды. До тех пор, пока греки верили в Харона, паромщика, который перевозит мертвых через реку Стикс, они клали в рот усопшим медные монеты, чтобы те могли расплатиться с перевозчиком. Сегодня никто не верит ни в Осириса, ни в Харона. Никто не строит пирамиды и не кладет монеты в рот мертвецам. Вместо этого есть новые погребальные церемонии, выросшие на новых верованиях, новые мифологии, основанные на новых мифах, которые помогают людям справиться с неизбежной болью утраты и неизвестностью смерти.

Иронично, что, как бы мы ни ценили рациональное начало, жизнью в первую очередь правит иррациональность. Любовь не рациональна. Печаль не рациональна. Ненависть, амбиции, гнев и жадность не рациональны. Даже этика, мораль и эстетика не рациональны. Они зависят от ценностей и принятых в обществе стандартов, которые по сути своей субъективны. То, что является сакральным и прекрасным для одной группы людей, необязательно будет сакральным и прекрасным для другой. Каждое мнение и каждое решение зависит от доминирующего мифа. Даже совершенство – миф. Нет никаких доказательств, что совершенный мир, совершенный человек или совершенная семья могут существовать где бы то ни было на Земле. Совершенство, будь то Рамараджья[2] или Камелот, существует только в пространстве мифологии. Тем не менее все его жаждут. Из этой жажды расцветает искусство, воздвигаются империи, вспыхивают революции и поднимаются лидеры. Такова сила мифа.

В этой книге исследуется индуистская мифология. За мифологией стоит миф. За мифом стоит истина: унаследованное представление о жизни и смерти, о природе и культуре, о совершенстве и возможностях, об иерархиях и горизонтах. Такая субъективная и культурная истина индуистов не превосходит другие истины и не уступает им. Это всего лишь еще одно человеческое понимание жизни.

Часть 1. Круг Брахмы и Сарасвати

в котором исследуется природа вселенной

Круг – самая распространенная из природных форм, ее принимает горизонт, звезды, планеты и пузырьки. С его помощью будет правильнее всего изобразить вселенную индуистов, поскольку индуисты видят мир безвременным, безграничным, беспредельным, цикличным и непреходящим. Эта вселенная – средство, с помощью которого божественное проявляет себя; следовательно, для индуистов каждый элемент этой вселенной может служить порталом в божественное.

Брахма

Бог-создатель выглядит как жрец, распевающий ведийские гимны[3] и держащий в четырех руках ритуальные инструменты. Каждый ритуал завершается напевом «Шанти, шанти, шанти», что значит «успокоение, успокоение, успокоение». Успокоение, спокойствие – это конечная цель каждого ритуала. Оно приходит, когда адепт в согласии с тремя мирами: собственным, культурным и национальным[4]. Для этого он должен воспринять мир в его целостности, увидеть со всех точек зрения. Это делает Брахма, чьи четыре головы смотрят по четырем сторонам света.

Для индуистов Брахма – это Бог, который творит мир. Мир, который он творит, зовется Брахмандой, «яйцом Брахмы». Этот мир – не только внешний вещественный мир, подчиняющийся математической логике. Это одновременно и внутренний иррациональный мир чувств и ощущений. Согласно ведийским текстам, Бог не «творил» этот мир. Он просто сделал так, что все создания узнали о нем. Осознание ведет к открытию. Открытие есть творение.

Сарасвати

Сарасвати – Богиня, воплощающая знание. Она – это мир, который вдохновляет и рассказывает о самом себе. Она не носит украшения, не пользуется косметикой и одевается в простое белое сари, которое не провоцирует ни желания, ни влечения. Ее нужно искать. Она путешествует на цапле, символизирующей концентрацию, или на лебеде[5], символизирующем проницательность ума, так как ему приписывается способность отделять от воды растворенное в ней молоко. В четырех руках она держит вину (инструмент, похожий на лютню), книгу, перо и нитку бусин памяти. Труднодостижимая, при этом бесконечно преданная, она хранит ответы на все вопросы.

Мир, открытый Брахмой, воплощен в Богине. Она существовала всегда, даже тогда, когда никто ее не видел. Для Брахмы Богиней является Шатарупа – та, которая может принимать бесконечное число форм. Шатарупа[6] есть Сарасвати, богиня знания, так как в бесконечности ее обличий она повторяет вопрос Брахмы: «Кто я?». Этот вопрос – отправная точка творения. Из-за него Бог открыл глаза и взглянул на Богиню.

Глава 1. Триста тридцать миллионов божеств

Здесь мы раскрываем слои божественных манифестаций и понимаем взаимоотношения между ними

330 миллионов индуистских божеств – это метафора бесчисленных форм, с помощью которых божественное становится доступным человеческому сознанию.

Вишва-рупа

Вишва-рупа, или Вират-сварупа, – это космическая форма Бога. Бог индуистов вмещает в себя все на свете. Все сущее – манифестация божественного. Такое видение мира не оставляет места идее «зла». «Зло» подразумевает нечто чуждое божественной воле. Когда всё есть Бог, это значит, что ничто, даже то, что мы презираем или что категорически не признаём, не может быть богопротивным. Добро и зло – это оценочные суждения, основанные на человеческих ценностях. Человеческие ценности – какими бы необходимыми они ни были для построения цивилизованного общества – основываются на ограниченном представлении о мире. Когда это представление меняется, меняются ценности и суждения, а вместе с ними и общество. Санскритское слово «майя» описывает все, у чего есть мера[7]. Человеческое понимание ограниченное, значит, у него есть мера, а значит, это майя. Верить в то, что майя есть истина, значит пребывать в заблуждении. Вне майи, вне человеческих ценностей и человеческих суждений, вне текущего видения мира существует безграничная реальность, где есть место всему и всем. Эта реальность – Бог.

Для индуистов все творение божественно. Таким образом, все в природе достойно поклонения. Нет ничего постыдного в том, чтобы видеть Бога в растениях, животных, реках, горах, камнях и в рукотворных предметах, таких как горшки, сковородки, ступки и пестики. В историях наподобие той, что сейчас расскажем, реки становятся жидкой формой Бога.

Вишну тает

Бог создает мир в облике Брахмы, поддерживает его существование в облике Вишну и разрушает его в облике Шивы. Однажды Шива начал петь. Его пение так растрогало Вишну, что он начал таять. Брахма поймал растаявшего Вишну в горшок и вылил его на Землю. И Вишну принял форму реки Ганги. Река разлилась по Земле. Купаться в водах Ганги значит купаться в самом Боге.

Ганга-махатмья[8]

Индуистским божеством может быть простой камень в пещере, дерево, растущее в саду, река, протекающая в долине, корова, бродящая по улицам, или, например, изысканно украшенный идол из камня, глины или металла, стоящий в храме. Все может быть Богом до тех пор, пока оно соответствует человеческим ожиданиям. Во многих святилищах идолов очеловечивают, просто добавив к камню пару глаз или пару рук. Глаза символизируют органы чувств, а руки – органы действий. Это значит, что божество обладает сознанием, чувствами и способно отвечать на молитвы.

Грама-деви

Атрибут богини деревни, или Грама-деви, – ее глаза, которые означают, что она сочувствует нуждам своих почитателей. Указующая вверх рука богини дарует эмоциональное утешение. Рука, указующая вниз, преподносит материальные дары. Ее браслеты и кольца в носу указывают на то, что богиню приручили: ее сила теперь направлена на благо конкретной деревни.

Божественное сочувствие и благосклонность в разных местах могут варьироваться. Считается, что некоторые горные породы сильнее прочих. Это объясняет, почему один «набор» из трех камней в пещере Джамму привлекает сотни паломников: они считают их материальным проявлением Богини, которую местные называют Вайшно-деви. Или некий сталагмит в далекой, неприступной пещере в Гималаях ассоциируется с Шивой и почитается как Амаранатха, вечный господь.

Божественное могущество также может проявляться во времени. Для индуистов слияние Ганги и Ямуны является намного более сакральным, чем слияние любых других рек. Это место называется «сангам», и многие паломники купаются в этих водах. Поток пилигримов существенно увеличивается, когда Юпитер входит в дом Марса, а Солнце – в дом Козерога. Такое расположение планет случается раз в двенадцать лет и отмечается праздником Маха Кумбха Мела[9], великим собранием святых людей – считается, что это самый крупный религиозный фестиваль в мире.

С помощью определенных предписанных ритуалов можно преобразить идола в божество, сделать обычное произведение искусства чувствительным и благосклонным к людским нуждам. Божественная аура подобных объектов со временем иссякает, так как все больше и больше людей приходят на ритуал лицезрения божества – даршана. Регулярные обряды, проводимые профессиональными жрецами, восполняют ауру. Чтобы минимизировать потерю ауры, объект располагают в закрытой части святилища – довольно темной тесной комнате, куда миряне не допускаются. Только жрецы, прошедшие ритуал очищения, имеют право войти туда и прикоснуться к идолу. Почитатели могут смотреть на него издалека и всего несколько минут. Раз или два в год, во время фестивалей, божество или его изображение покидает храм в центре огромной процессии, чтобы сойти в толпу людей.

Для индуистов важно смотреть на изображение Бога. Во время ритуального действа под названием даршана божество видит состояние адепта и отвечает ему. Таким образом трансформационная сила Бога входит в жизнь адепта. Преданные Шринатхджи часами стоят в долгих очередях, в переполненных залах его хавели в Натхдваре (Раджастан)[10], хотя его даршана длится буквально несколько секунд, поэтому местные называют его джанки – «дразнящее мелькание».

Поворот для Канакадасы

Статуя Кришны в храме Удипи раньше стояла лицом к востоку. В храм могли войти только люди высших каст. Канакадаса, преданный из низшей касты, стоял снаружи у западной стены, отчаянно желая хотя бы мельком увидеть своего господа. К всеобщему изумлению, статуя в святилище повернулась на запад, и Канакадаса смог увидеть ее сквозь щель в стене.

Предание храма Удипи

Некоторые идолы обладают самостоятельной силой и называются сваямбху, к ним стекаются толпы почитателей. Ритуалы восполнения ауры им практически не требуются – или не требуются вообще. Считается, что Баладжи, божество, покоящееся на вершине холмов Тирумала в штате Андхра-Прадеш, настолько чутко к людским нуждам, что, даже когда его глаза закрыты сандаловой пастой, оно все равно отвечает на просьбы сотен тысяч паломников, которые каждый день приходят в храм.

Когда преданные покидают святилище, они стараются унести с собой какой-нибудь предмет, касавшийся божества: сухие хлопья сандаловой пасты, пепел, воду, цветы, одежду или еду. Все это прасада. После прикосновения к Богу в нем остается божественная аура. Прасада несет в себе божественное благословение. Принцип, который лежит в основе этой практики, называется «контактная магия» – способность переносить священную силу через прикосновение.

Молоко Нандини[11]

Во многих храмах служители заявляют, что статуи божеств в их святилище – не творение человеческих рук. Считается, что пастухи находят их в термитных холмах, потому что коровы проливают над ними свое молоко. В таких историях статуэтки превращаются в сваямбху сварупа – самосозданные проекции самого сознания Бога, которые хотят, чтобы их нашли.

Божеству могут поклоняться на открытом воздухе, во временном святилище из бамбука, тростника и ткани, которое после церемонии разбирают. Или идола могут поставить на постоянный алтарь: внутри дома, только для членов семьи, или в общественном месте, для членов сообщества. Индуистские храмы – это не просто зал для молитв или место, где собираются верующие; это резиденция Бога. Каждый день главное божество купают, кормят, украшают и почитают. Каждый день божество встречает преданных, принимает их подношения и отвечает на их молитвы.

Киртимукха

Эта довольно свирепая на вид голова с высунутым языком часто украшает дверные проемы и арки храмов. Ее дерзкое, насмешливое выражение контрастирует с безмятежностью верховного божества. Это напоминание всем, что Бог зрит сквозь внешнюю почтительность. Невысказанная истина сердец преданных не остается скрытой от Бога.

Для индуистов храм не менее значим, чем его божество. Божество – это смысл храма; если бы божества не существовало, то верующие не ходили бы в храм. Если бы храм не существовал, если бы не было величественных арок, расписных стен, украшенных крыш и трепещущих флагов, верующие бы не знали, где искать божество. Храм и божество внутри него дополняют друг друга. Храм – это тело, а божество – его душа.

Элементы индуистского храма

Стены в индуистских храмах исписаны фресками, изображающими события как реальные, так и вымышленные. Это могут быть сцены из повседневной жизни: жрецы, проводящие ритуал яджня[12], цари, мчащиеся в битву, воины на охоте, танцующие придворные, влюбленные пары, играющие дети или мудрецы, увлеченные беседой. Это могут быть и фантастические изображения: боги с несколькими головами, многорукие богини, демоны с клыками, мифические чудища – например, сочетающие облик змеи, льва и слона. Сакральное и профанное, чувственность и насилие, настоящее и выдуманное, желанное и отвратительное смешиваются и сливаются в одно. Индуистское храмовое искусство рассказывает нам о том, что в этом мире все имеет право на существование. Для Бога нет и не может быть границ. Поскольку Брахманда безгранична, возможности внутри нее бесконечны. Таким образом, индуистские храмы являются архитектурным выражением индуистского понимания мира.

Нарасимха

Нарасимха[13] – воплощение Вишну, которое не является ни человеком, ни животным. Для многих он чудовище, поскольку не поддается классификации. Для верующих он Бог, поскольку находится вне классификаций. Изображения, подобные этому, превосходящие границы человеческого видения и восприятия, украшают стены индуистских храмов. Они служат всеобщим напоминанием о том, что невозможное в человеческом понимании может воплотиться в божественной мысли.

На ранних этапах индуизма, в так называемую эпоху Вед, храмов не строили. Потребность в постоянных святилищах появилась намного позже, когда кочевой образ жизни уступил место оседлой сельскохозяйственной деятельности. С храмами или без храмов, на всех стадиях индуизма цель призывания божественного всегда была одной и той же – справиться с тревожностью бытия. Ответ существовал – и по-прежнему существует – в трех видах:

1. Битва: обряды и ритуалы, направленные на то, чтобы изменить обстоятельства к чьей-либо выгоде.

2. Бегство: монастырские философские школы, которые искали альтернативную, менее бурную реальность.

3. Бездействие: подчинение высшей силе, которая управляет судьбой адепта.

Ритуал, известный под названием «яджня», стал краеугольным камнем религиозной деятельности в ведийские времена. Жрецы от имени просителей садились вокруг огненного алтаря, пели гимны и делали подношения пламени молоком и маслом, тем самым призывая божественных существ, называвшихся дэвами и с помощью ритуала побуждая их удовлетворить материальные нужды просителей. Дэвы, смягчившись после пения и подношений, даровали победу в битвах, проливали дождь в нужное время и ниспосылали детей бездетным.

Сыновья Дашаратхи

У Дашаратхи было три жены и ни одного сына. По этой причине он пригласил риши Ришьяшрингамуни[14], чтобы тот провел яджню. По окончании яджни из пламени появился дэва и дал Дашаратхе горшок со сладкой кашей. «Дай ее своей жене, она родит тебе сына», – сказал дух. Дашаратха дал половину каши своей старшей жене, Каушалье, и половину своей любимой жене, Кайкейи. Обе они дали по половине от своих порций младшей жене, Сумитре. В итоге Каушалья подарила жизнь Раме, Кайкейи – Бхарате, а Сумитра – близнецам Лакшмане и Шатругхне. Рама и Лакшмана стали неразлучны, как и Бхарата с Шатругхной.

Рамаяна

Три этапа индуизма

Ведийские боги пребывали над землей. Был Агни, огонь, который существовал над землей. Был Ваю, ветер, который занимал пространство между землей и небом. Был Индра, правивший на небе, который вызывал дождь, пронзая грозовые тучи своими молниями. Также были Сурья – Солнце, Чандра – Луна и еще семь небесных тел, или грах, чьи перемещения по двенадцати солнечным домам и двадцати семи лунным пробуждали сильнейшее любопытство. Они не только отмечали смену времен года, но и показывали судьбы людей. Именно в ведийские времена появилась Джйотиша-шастра, или астрология. Благодаря ей люди могли узнать, когда наступят благоприятные и неблагоприятные периоды, предсказывали грядущие бедствия и понимали, как воплотить мечты или изменить судьбу с помощью драгоценных камней и ритуалов, которые противодействовали силе грах.

Чандра

Как и все небесные тела, Чандра, бог Луны, путешествует по двенадцати солнечным домам, Раши, и двадцати семи лунным, Накшатрам. Накшатры – это жены Луны. Его любимая Накшатра – Рохини. Он растет, когда движется к ней, и истаивает, когда движется от нее. На двадцать восьмой день, когда рядом с Чандрой нет жены, небо темно и Луны не видно. В этот день Луна покоится на голове Шивы. Согласно преданию, Чандра так красив, что Тара, богиня звезд, жена Брихаспати (Юпитера), ушла к нему. От этого союза родился Будха (Меркурий). Индра, царь неба, постановил, что, хотя ребенок и был зачат от Луны, его законным отцом является Брихаспати.

К астрологическим божествам относятся не только дэвы, но и риши (Брихаспати и Шукра) и асуры (Раху и Кету). Риши были хранителями ведийского знания, и – в ведийские времена – именно они знали все премудрости этих глубоко почитаемых текстов, чья сила, по общему убеждению, не уступала силе богов. Асуры, враждебные дэвам, обитают под землей. Но асуры Раху и Кету особенные. Они обитают на небе в виде затмений и комет, которые влияют на небесный рисунок и, следовательно, на судьбы тех, кто живет на Земле.

Боги Времени

Так что Раху и Кету тоже стали поклоняться скорее с целью задобрить, чем из восхищения. Следующая история объясняет, как случилось, что Раху и Кету получили равный статус с богами.

Раху и Кету

Некогда Адитьи и Дитьи, сыновья Адити и Дити от мудреца Кашьяпы, дрались за горшок амриты, нектара бессмертия. Вишну, Бог, принял чарующий облик девы Мохини и предложил разделить амриту между ними. Очарованные красотой девы, оба клана сводных братьев приняли ее предложение. Мохини, отвлекая Дитьев своей соблазнительной улыбкой, стала лить амриту в рты Адитьев. Один из Дитьев что-то заподозрил. Он смешался с Адитьями. Как только амрита пролилась ему в рот, Солнце и Луна узнали самозванца. Они оповестили Вишну, который сразу же отрубил голову обманщику своим диском. Его голова стала демоном Раху, который поклялся время от времени закрывать Солнце и Луну. Его тело стало демоном Кету, кометой без орбиты. Поскольку Дитьи не получили своей части амриты, их стали называть асурами – теми, кто не испил божественного нектара. Адитьев стали называть сурами – теми, кто испил божественный нектар. Суры стали дэвами, или богами света, озаренными амритой.

1 В действительности, согласно индийской мифологии, Индра также обладает не сотней, а тысячей глаз, которые покрывают всё его тело. Здесь и далее прим. науч. ред., если не указано иное.

2 Рамараджья – идеальное царство мифического царя Рамы, считающегося безупречным правителем.

3 Веды – древнейшие сакральные тексты индийской культуры. Первая из вед – Ригведа – содержит гимны, обращенные к различным божествам.

4 В традиционной индийской мифологии под «тремя мирами» (санскр. трилока или трибхувана) понимают небеса, землю и подземное царство.

5 Автор указывает в качестве ездового животного Сарасвати гуся: этих птиц индийцы не различают и обозначают одним и тем же словом.

6 Буквально – «Принимающая сто форм».

7 Обозначающее иллюзию и сверхъестественную силу санскритское слово «майя» восходит к глаголу «ма» – «мерить» – и имеет также значение «измерение».

8 Махатмья (дословно «величие, достоинство, величание») – название текстов, посвященных восхвалению богов или святых мест. Прим. ред.

9 Неточность в тексте. Маха Кумбха Мела проводится раз в 144 года, в отличие от просто Кумбха Мелы. Прим. пер.

10 Шринатхджи – один из образов, в которых предстает Кришна: семилетний мальчик. Главный храм, посвященный этому божеству, находится в городке Натхдвара в штате Раджастан и по своим архитектурным особенностям повторяет характерные для этого региона особняки-хавели.

11 Нандини – одно из имен волшебной коровы, которая способна не только давать молоко, но и исполнять желания.

12 Яджня (санскр.), или ягья (хин.) – одно из названий ритуала жертвоприношения.

13 Человеколев.

14 Ришьяшринга был лишь одним из жрецов, участвовавших в церемонии.

Скачать книгу